Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Встреча с лидером партии «Справедливая Россия» Сергеем Мироновым

С.Миронов информировал Президента о текущей деятельности партии и ряде её законодательных инициатив.

В.Путин: Добрый день, Сергей Михайлович!

Вы знаете, у нас есть практика регулярных встреч с руководителями фракций. Мне всегда интересно и полезно узнать Вашу позицию по ряду ключевых вопросов развития, по текущей ситуации. Поэтому сегодня давайте проведём широкую беседу, как говорится, открытый разговор с Вами. Надеюсь услышать от Вас интересные предложения, Ваши оценки работы исполнительных органов власти, в общем, такая свободная дискуссия. Я рад Вас видеть.

С.Миронов: Спасибо большое, уважаемый Владимир Владимирович, за такую действительно регулярную возможность рассказать о работе фракции «Справедливая Россия», о работе в целом партии «Справедливая Россия».

С большим удовольствием хочу передать Вам вот такую презентацию о работе центров защиты прав граждан. В декабре 2014 года, когда я с Вами встречался, я рассказал о такой идее, чтобы эти центры помогали людям знать свои права, знать законы, и уметь их защищать. Причём всё это, естественно, мы делаем бесплатно. Вы одобрили, и вот за прошедшие уже пять лет более 57 миллиардов рублей было людям возвращено благодаря усилиям этих центров. Люди получают новые знания, в частности сейчас реализуется программа «Как взять дом под свой контроль», как это сделать пошагово, как собрать собрание жильцов, что для этого нужно делать.

Подчеркну, что, как мы с Вами в своё время говорили, это абсолютно бесплатно для людей и пользуется большой популярностью. За пять лет более полутора миллионов людей обратились и получили конкретную юридическую помощь. Поэтому с большим удовольствием вот в таком виде докладываю.

В.Путин: Спасибо.

С.Миронов: Кроме этого, Вы в своём Послании Федеральному Собранию, причём неоднократно, говорили о главной цели всего нашего государственного строительства и всей нашей государственной работы – о народосбережении. Для развития этих идей нами подготовлен законопроект, который так и называется – «О народосбережении в Российской Федерации». Мы его внесли ещё в декабре прошлого года в Государственную Думу. Там мы выделяем 14 параметров, по которым предлагаем оценивать работу и Правительства, и губернаторов в целом, для того чтобы было человеку понятно. Это то, что сейчас и Вы предлагаете, дополнительно расширяете показатели, по которым нужно оценивать работу губернаторов.

Совсем недавно Вы подписали Указ об увеличении пособия для родителей либо опекунов, которые ухаживают за инвалидами с детства I группы. В развитие Вашей идеи мы внесли предложение, потому что в законе это только либо родитель, который ухаживает, либо опекун официально. Но есть жизненные ситуации, когда, например, дети ухаживают за инвалидом с детства – родителем, который психически абсолютно здоров, то есть он дееспособен, но физически немощен. И мы хотим распространить вот эту норму на другие категории, чтобы все получали такое пособие. Это ещё одна инициатива.

И в развитие борьбы с коррупцией у нас две инициативы. По недавней информации Министерства финансов, до 93 процентов всех подрядов и всех контрактов и всех тендеров, которые проходят, в конечном итоге оказываются неконкурентными. То есть всё–таки, как у нас говорится, «для своих». Вот мы тоже внесли такую инициативу одну.

А вторую – предлагаем использовать опыт многих стран мира, частично это есть в Соединённых Штатах, в Китае, в Сингапуре вообще по полной программе, есть и другие примеры, где этому следуют, – если человек признан коррупционером и если это доказано в суде, то вариант конфискации имущества у нас сейчас есть, но во многих странах следует ещё и проверка имущества ближайших родственников. И если нет доказательств, что это имущество либо ценности приобретены законным путём, то тоже конфискуется в пользу государства. Иными словами, конфискация имущества не только у коррупционера, но и у родственников, если доказано, что они незаконно обогатились.

Вот такие инициативы внесли. Они находятся на рассмотрении Государственной Думы. Мы имеем положительный опыт, Владимир Владимирович, когда мы вносили разного рода инициативы, скажем так, многие наши коллеги по Госдуме встречали их настороженно, но потом, на каком–то этапе, Вы высказывали свою точку зрения, и дело двигалось с мёртвой точки. Надеюсь, что по некоторым инициативам будет такая же ситуация.

В.Путин: Хорошо.

Россия > Госбюджет, налоги, цены. Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 17 июня 2019 > № 3026015 Сергей Миронов

Александр Климов: «Диплом об окончании РУТ (МИИТ) - это гарантия трудоустройства»

В отраслевых вузах началась приёмная кампания

20 июня во всех университетах страны стартует приёмная кампания. В вузах прогнозируют увеличение числа поступающих. В этом году, по данным Рособрнадзора, единый госэкзамен (ЕГЭ) сдавали 662 тыс. школьников, что на 17 тыс. человек больше, чем в 2018 году. Об изменениях в правилах приёма и о том, как не ошибиться в выборе профессии, «Гудок» побеседовал с ректором Российского университета транспорта (МИИТ) Александром Климовым.

– 20 июня приёмные комиссии вузов начинают свою работу. Александр Алексеевич, каких выпускников ждёт РУТ (МИИТ)?

– Если быть точным, то приёмная кампания в РУТ (МИИТ) уже идёт. Мы начали приём на специальности и направления подготовки заочной формы обучения 3 июня. На сегодняшний день подано более 200 заявлений.

Мы отраслевой, общетранспортный вуз, следовательно, должны удовлетворять потребности в специалистах разных профилей.

Традиционно наши абитуриенты – это в первую очередь те, кто в дальнейшем планирует работать в технических областях: цифровые технологии, строительство, механика, электроника и системы управления. Но у отрасли также и большая потребность в специалистах экономического, юридического, гуманитарного профилей. В нашем университете ведётся подготовка и по таким специальностям.

– Что изменилось в этом году в условиях приёма?

– Да, в этом году в условия приёма был внесён ряд изменений. В первую очередь это касается системы целевого обучения.

1 января 2019 года вступил в силу Федеральный закон №337-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части совершенствования целевого обучения», в соответствии с которым вузы не могут выбирать себе заказчиков целевого обучения.

Целевое обучение доступно всем предприятиям России с государственным участием в равной степени, при этом количество мест приёма устанавливается не учредителем для каждого вуза в отдельности, а правительством для всей страны в виде процента бюджетных мест, которые выделяются в целевую квоту. Таким образом, все вузы оказываются в равном положении.

Минтранс России совместно с ведущими предприятиями отрасли (в первую очередь ОАО «РЖД») и транспортными вузами провёл большую работу, чтобы количество целевых мест по ведущим транспортным специальностям практически не изменилось по сравнению с предыдущими годами. Целевое обучение было и остаётся важнейшим источником квалифицированных кадров в транспортной отрасли.

Ещё одно новшество этого года – в перечень индивидуальных достижений, рекомендуемых к учёту, добавились такие положения, как наличие у поступающих статуса победителя чемпионата по профессиональному мастерству среди инвалидов и лиц с ограниченными возможностями здоровья «Абилимпикс» («Абилимпикс» является одним из проектов АНО «Россия – страна возможностей», направленных на развитие системы социальных лифтов в стране. Цель проекта – обеспечение эффективной профессиональной ориентации и мотивации людей с инвалидностью к получению профессионального образования, содействие их трудоустройству и социокультурной инклюзии в обществе. – Ред.).

Также в этом году поступающие на места в рамках особой квоты приёма и целевой квоты могут не подавать сразу оригинал документа об образовании и согласие на зачисление, а наравне с другими поступающими предоставлять копии своих документов в пять вузов на три специальности в каждом.

– Как обстоят дела с проходными баллами в этом году?

– В прошлом году проходной балл в наш вуз вырос на два пункта. В этом году также ожидаем заметного увеличения баллов у поступающих. Причин здесь несколько. Во-первых, год от года растёт престиж и востребованность инженерного образования в целом. Во-вторых, Российский университет транспорта заметно укрепил свои позиции в образовательном сообществе.

– Появились ли новые специальности или профили подготовки?

– Учитывая общетранспортный статус Российского университета транспорта, отмечу, что в рамках высшего образования в РУТ (МИИТ) реализуется ряд профилей, связанных с различными сферами транспорта, а не традиционно железнодорожными.

Это такие направления подготовки, как автомобильные дороги и аэродромы, гидротехническое строительство, электрооборудование автомобилей и электромобили, цифровой транспорт и логистика.

Особенно важно, что чуть больше года назад наш университет получил возможность вести подготовку специалистов, бакалавров, магистров и аспирантов по собственным стандартам, и с сентября 2019 года такая подготовка начнётся.

В рамках среднего профессионального образования университет получил лицензию на новую специальность «право и судебное администрирование».

– Посоветуйте абитуриентам, как не ошибиться в выборе специальности.

– Это один из главных вопросов, интересующих абитуриентов. Будущим студентам в первую очередь необходимо определиться, в какой сфере они хотят себя реализовать и добиться успеха. Плохих специальностей не бывает, грамотных и квалифицированных выпускников работодатели всегда ждут. Однако важно выбирать профессию по душе.

Те, кто пока не смог определиться со специальностью, могут в приёмной комиссии обратиться к консультантам и преподавателям. Им расскажут не только об особенностях обучения, учебных дисциплинах и местах прохождения практик, но и о студенческой жизни, которая, например, в РУТ (МИИТ) очень разнообразна.

– Выпускники каких транспортных специальностей наиболее востребованы сегодня на рынке труда?

– Потребность транспортной отрасли в квалифицированных кадрах велика, учитывая стремительный темп её развития.

Диплом об окончании РУТ (МИИТ) – это гарантия трудоустройства в ведущих российских и зарубежных транспортных компаниях, других областях экономики и социальной сферы, успешного карьерного роста.

Чуть большее смещение интересов сейчас наблюдается в области цифровых технологий транспорта, высокоскоростного транспорта, мультимодальных логистических систем – они становятся всё более популярными и востребованными.

– Не секрет, что целевики поступают в вузы с не самыми высокими результатами ЕГЭ. Как правило, они приезжают из отдалённых регионов, куда и возвращаются после окончания университета. Не принять их – значит лишить предприятие-работодателя кадров. Удаётся ли вузу подтянуть вчерашних троечников?

– Кадры, которые предприятия получают в рамках целевого обучения, очень важны. Подготовить высококлассных специалистов из первокурсников с различным входным уровнем знаний – наша основная задача. Для этого мы совместно с заказчиками целевого обучения ищем подходящие решения. Так, например, целевые студенты при необходимости посещают дополнительные занятия, консультации преподавателей. Также предусмотрено получение ими дополнительной рабочей профессии.

К концу второго курса студенты с низкими вступительными баллами уже догоняют по успеваемости своих сокурсников, прошедших на бюджет на основные конкурсные места.

– В чём конкурентные преимущества университета на образовательном рынке?

– У нашего университета есть договорённости с крупнейшими российскими и зарубежными транспортными компаниями – Московской, Октябрьской, Северной, Юго-Восточной железными дорогами – филиалами ОАО «РЖД», ГВЦ ОАО «РЖД», АО «Скоростные магистрали», АО «ФПК», АО «Объединённая транспортно-логистическая компания», ГУП «Московский метрополитен», МОЭК, компании «Сименс», «Альстом», «Бомбардье» – о прохождении практики нашими студентами.

Широкие возможности у РУТ (МИИТ) и в плане студенческих обменов – можно пройти практику или полноценное обучение в вузах Германии, Франции, Испании, Финляндии, Китая и многих других. Студенты могут получить по окончании университета два диплома. Буквально на днях подписали новое соглашение с компанией «Сименс. Мобильность», по которому наши аспиранты и молодые учёные получают дополнительные возможности проходить стажировки в вузах Германии и стипендию.

Также с сентября 2018 года в университете действует Военный учебный центр. Совместно с Железнодорожными войсками определены военно-учётные специальности, по которым осуществляется подготовка, обучение ведётся по программам офицера, сержанта, солдата запаса. В прошлом году мы приняли первых студентов – 108 человек, при этом конкурс достигал пяти человек на место. Выпускники Военного учебного центра освобождаются от призыва в армию.

Кроме того, в соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 7 мая 2018 года № 204 «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года» разрабатывается проект создания на базе Российского университета транспорта многофункционального технологического кластера «Образцово».

Он станет флагманской площадкой для инноваций на транспорте и кадрового развития отрасли. В состав кластера войдут национальный центр цифрового инжиниринга, прототипирования, испытаний и сертификации интеллектуальных транспортных систем, конгресс-центр, фундаментальная научная библиотека, национальный музей транспорта, два общежития. Проект достаточно долгосрочный, тем не менее планируется, что в соответствии со всеми дорожными картами сдача первого этапа будет произведена в 2023 году.

– Какие программы социальной поддержки студентов есть в РУТ (МИИТ)?

– В РУТ (МИИТ) развита система стипендиальной поддержки. Помимо основной государственной стипендии, предусмотрены ещё и различные именные стипендии. Их размер может достигать 15 тыс. руб. в месяц и более.

Студентам, принадлежащим к социально незащищённым группам граждан, оказывается материальная помощь.

Для отличников предусмотрены скидки при оплате обучения.

– Что важно знать и понимать, чтобы использовать все шансы для успешного поступления в вуз?

– Важно понимать, что каждый гражданин имеет право подать документы в пять вузов России на три специальности или направления подготовки в каждом из них. Нужно пользоваться этим правом, чтобы увеличить свои шансы попасть на бюджетные места.

Часто поступающие считают, что чем раньше подать документы, тем больше шансов поступить, и после вручения аттестатов все приходят подавать документы, создавая очереди.

Однако конкурсная составляющая поступления никак не учитывает дату подачи, и все поступающие, которые подали документы в установленные сроки, будут находиться в равных условиях.

Специалисты приёмной комиссии и структурных подразделений Российского университета транспорта всегда готовы оказать содействие в выборе специальности, а в центре «Предуниверсарий» в течение учебного года ведётся подготовка к сдаче ЕГЭ.

Юлия Антич

Россия. ЦФО > Транспорт. Образование, наука > gudok.ru, 17 июня 2019 > № 3024117 Александр Климов

Встреча с лидером партии «Справедливая Россия» Сергеем Мироновым

С.Миронов информировал Президента о текущей деятельности партии и ряде её законодательных инициатив.

В.Путин: Добрый день, Сергей Михайлович.

Вы знаете, у нас есть практика регулярных встреч с руководителями фракций. Мне всегда интересно и полезно узнать Вашу позицию по ряду ключевых вопросов развития, по текущей ситуации. Поэтому сегодня давайте проведём широкую беседу, как говорится, открытый разговор с Вами. Надеюсь услышать от Вас интересные предложения, Ваши оценки работы исполнительных органов власти, в общем, такая свободная дискуссия. Я рад Вас видеть.

С.Миронов: Спасибо большое, уважаемый Владимир Владимирович, за такую действительно регулярную возможность рассказать о работе фракции «Справедливая Россия», о работе в целом партии «Справедливая Россия».

С большим удовольствием хочу передать Вам вот такую презентацию о работе центров защиты прав граждан. В декабре 2014 года, когда я с Вами встречался, я рассказал о такой идее, чтобы эти центры помогали людям знать свои права, знать законы, и уметь их защищать. Причём всё это, естественно, мы делаем бесплатно. Вы одобрили, и вот за прошедшие уже пять лет более 57 миллиардов рублей было людям возвращено благодаря усилиям этих центров. Люди получают новые знания, в частности сейчас реализуется программа «Как взять дом под свой контроль», как это сделать пошагово, как собрать собрание жильцов, что для этого нужно делать.

Подчеркну, что, как мы с Вами в своё время говорили, это абсолютно бесплатно для людей и пользуется большой популярностью. За пять лет более полутора миллионов людей обратились и получили конкретную юридическую помощь. Поэтому с большим удовольствием вот в таком виде докладываю.

В.Путин: Спасибо.

С.Миронов: Кроме этого, Вы в своём Послании Федеральному Собранию, причём неоднократно, говорили о главной цели всего нашего государственного строительства и всей нашей государственной работы – о народосбережении. Для развития этих идей нами подготовлен законопроект, который так и называется – «О народосбережении в Российской Федерации». Мы его внесли ещё в декабре прошлого года в Государственную Думу. Там мы выделяем 14 параметров, по которым предлагаем оценивать работу и Правительства, и губернаторов в целом, для того чтобы было человеку понятно. Это то, что сейчас и Вы предлагаете, дополнительно расширяете показатели, по которым нужно оценивать работу губернаторов.

Совсем недавно Вы подписали Указ об увеличении пособия для родителей либо опекунов, которые ухаживают за инвалидами детства I группы. В развитие Вашей идеи мы внесли предложение, потому что в законе это только либо родитель, который ухаживает, либо опекун официально. Но есть жизненные ситуации, когда, например, дети ухаживают за инвалидом детства – родителем, который психически абсолютно здоров, то есть он дееспособен, но физически немощен. И мы хотим распространить вот эту норму на другие категории, чтобы все получали такое пособие. Это ещё одна инициатива.

И в развитие борьбы с коррупцией у нас две инициативы. По недавней информации Министерства финансов, до 93 процентов всех подрядов и всех контрактов и всех тендеров, которые проходят, в конечном итоге оказываются неконкурентными. То есть всё-таки, как у нас говорится, «для своих». Вот мы тоже внесли такую инициативу одну.

А вторую: предлагаем использовать опыт многих стран мира, – частично это есть в Соединенных Штатах, в Китае, в Сингапуре вообще по полной программе, есть и другие примеры, где этому следуют, – если человек признан коррупционером и если это доказано в суде, то вариант конфискации имущества у нас сейчас есть, но во многих странах следует ещё и проверка имущества ближайших родственников. И если нет доказательств, что это имущество либо ценности приобретены законным путём, то тоже конфискуется в пользу государства. Иными словами, конфискация имущества не только у коррупционера, но и у родственников, если доказано, что они незаконно обогатились.

Вот такие инициативы внесли. Они находятся на рассмотрении Государственной Думы. Мы имеем положительный опыт, Владимир Владимирович, когда мы вносили разного рода инициативы, скажем так, многие наши коллеги по Госдуме встречали их настороженно, но потом, на каком-то этапе, Вы высказывали свою точку зрения и дело двигалось с мёртвой точки. Надеюсь, что по некоторым инициативам будет такая же ситуация.

В.Путин: Хорошо.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 17 июня 2019 > № 3022939 Сергей Миронов

Китайский Сталин

о стратегии Си Цзинпиня, трудностях современного Пекина и китайской мечте

Юрий Тавровский Дмитрий Перетолчин

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Юрий Вадимович, недавно вышла Ваша книга «Си Цзиньпин. Новая эпоха». Хотелось бы начать нашу беседу с темы отношения китайской власти к своим интеллектуалам.

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Для Си Цзиньпина характерно подчёркнутое уважение к людям, которых он называет мудрецами. Он окружил себя советниками ещё в тот период, когда был «наследником престола». Будучи: замгенсека КПК, он возглавлял Центральную партийную школу, был её ректором. А первым ректором в ней был еще Мао Цзэдун. Эта школа — аналог нашей Академии общественных наук, «кузница кадров» высшего уровня.

Среди слушателей Академии Cи Цзиньпин выделял наиболее ценных людей, уровня вице-губернатора провинции, генерала или будущего маршала. Из них он создавал т.н. «малые группы» (профильные аналитические центры) по разного рода проблемам: внешнеполитической стратегии, экономики, борьбы с коррупцией… Когда Си Цзиньпин пришёл к власти в конце 2012 года, у него уже лежали наготове папочки со всеми проектами; он стал доставать их — одну за другой… Самые мудрые из мудрецов продолжали напряженно трудиться, первые пять лет его правления оставаясь в тени, но после XIX съезда Компартии Китая, который состоялся в 2017 году, некоторые из них вдруг стали вице-премьерами, членами Политбюро — опорой его власти. Из старых и новых «малых групп» была создана сеть аналитических «мозговых трестов», которые у американцев называются think tanks. Их сейчас в Китае около двух тысяч. Они в какой-то степени увязаны с университетами и исследовательскими центрами, являясь «мозговыми» группами по исследованию определённых проблем — от искусственного интеллекта до создания региональных суперкластеров вокруг Пекина, Шанхая и Гуанчжоу с населением в 150-200 миллиардов человек.

Я не так давно прилетел из Пекина с международного Форума по Шёлковому пути, где довольно откровенно обсуждались как достижения, так и проблемы этой глобальной инициативы Си Цзиньпина. Заметно было, что китайцы свои интеллектуальные ресурсы намерены усилить за счет зарубежных «мудрецов». На Форуме было объявлено о создании всемирной сети аналитических центров. На днях на мой адрес пришло приглашение Изборскому клубу войти в новую сеть. Видите, насколько жива конфуцианская традиция. Конфуций говорил, что советниками императора должны быть умные люди, и сам он себя позиционировал как мудреца, дающего советы власть имущим.

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Тогда мудрецы не особо ценились, и, насколько я помню, Конфуций единственному своему ученику последнюю кибитку отдал. Но его родное царство вскоре пало, и каждый ученик Конфуция возымел не менее двенадцати кибиток — мудрецы быстро поднялись в цене, поскольку поняли, что без этого всё кончается кровопролитием и падением государства.

Юрий ТАВРОВСКИЙ. У китайцев разный опыт был… Во время «культурной революции» шло избиение интеллектуалов. Мао Цзэдун всех умных, по примеру императора Цинь Шихуанди, собирался закопать в землю живыми — традиция уважения мудрецов на 20 лет была прервана. Но то, что сейчас Си Цзиньпин эту традицию возвращает — одно из его достоинств.

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Интересно, как в процессе «культурной революции» ковалась китайская элита?

Юрий ТАВРОВСКИЙ. В 1949 году коммунисты вошли в пекинский императорский дворец, с трибуны на воротах Тяньаньмэнь провозгласили Китайскую Народную Республику. Что было делать дальше, как управлять страной людям, не имевшим опыта государственного управления, достойного образования? Мао Цзэдун учился в педучилище, Лю Шаоци и Дэн Сяопин несколько месяцев провели в Москве в специальной партшколе — короче говоря, не было у них специалистов, поэтому шёл массовый завоз советских спецов, от командиров воинских соединений до архитекторов площади Тяньаньмэнь и даже министров. Срочно создавались партшколы, институты красной профессуры — вся элита китайская создавалась по советским лекалам, и до сих пор партийная и интеллектуальная жизнь страны идёт по ним. Уважение к науке и просвещению послевоенного Советского Союза гармонировало с конфуцианской традицией.

Однако за двадцать лет «смутного времени» - сначала «большой скачок» (1958-60) и затем «культурная революция» (1966-76) - китайская элита утратила конфуцианскую традицию, ведь Мао и его бесноватая жена Цзян Цин развернули общенациональную кампанию борьбы с древним мудрецом. С началом политики «реформ и открытости» в конце 70х Дэн Сяопин бросил клич «Обогащайтесь!» и началось подражание западной модели. Главным было, да и сейчас остается — заработать «быстрый доллар». Впечатляющие успехи за 40 лет «реформ и открытости» вскружили голову многим китайцам на всех ступенях общества, они стали пренебрегать традиционными морально-этическими нормами не только внутри Поднебесной, но и в контактах с внешним миром. В этом одна из причин трудностей Пекина на международной арене. Нынешняя китайская элита очень неоднородная…

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Дочь лидера Китая какой университет закончила?

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Дочке Си Минцзэ 27 лет. Она училась в Гарвардском университете, но не успела закончить курс обучения. Папа стал повелителем Поднебесной Генеральный секретарь ЦК КПК, Председатель КНР, Председатель Военного Совета ЦК КПК (главнокомандующий) — это ведь фактически Сын Неба, император. По партийной традиции и по соображениям безопасности члены семьи переводятся на особый режим жизни. Жене, знаменитой певице Пэн Лиюань, пришлось оставить сцену, потому что не царское это дело….

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Она не только певица, но и генерал-майор…

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Да, она генерал-майор и по-своему великая певица. Если пользоваться нашими аналогиями, то она что-то среднее между Зыкиной и Пугачёвой: Зыкиной, потому что народные песни пела, и Пугачёвой — по популярности. Начинала она путь в провинциальном военном ансамбле и дошла до Ансамбля песни и пляски НОАК, став генералом ещё до того, как Си Цзиньпин стал генсеком. Она в прошлом была куда известнее его. Высочайшие должности накладывают серьёзные ограничения на жизнь и деятельность, тут уж ничего не поделаешь…

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. В то же время Си Цзиньпин вовсе не «мажор», женатый на певице, а человек, который долго жил в землянке. Когда я об этом прочитал, был шокирован этим фактом. Как он туда попал, через что был вынужден пройти?

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Его отца Си Чжунсюня, близкого соратника Премьера Чжоу Эньлая, обвинили в контрреволюционных преступлениях накануне «культурной революции» и 16 лет мытарили по тюрьмам и лагерям, а мальчика исключили из престижной школы, он бродил по пекинским улицам в поисках пропитания …

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Фактически он бродяжничал.

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Одно время — да, потом попал в колонию для малолетних преступников, бежал из нее, а далее был отправлен на поселение в деревню, где в те времена миллионы городских молодых людей получали «перевоспитание со стороны бедняков и низших середняков». Он жил в те годы в пещере, спал на циновке, кишащей насекомыми.

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Он, думаю, ещё и мотыгой там работал. Вообще же, пестициды, брошенные под циновку, чтобы блохи не ели, и приватизация всего и вся у нас в 1990-е — какая огромная разница между элитами!

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Да, Си работал мотыгой, выносил отходы в вёдрах, таскал тяжеленые мешки. Можно сказать, чудом выжил.

Была у него и ещё одна серьёзная развилка, когда он мог выбирать путь восхождения в элиту. После того, как его отца сначала «пересудили» и дали менее тяжкое обвинение, Си Цзиньпину позволили вступить в партию и закончить престижный пекинский университет Цинхуа. Старый друг отца «посодействовал», его устроили в Военный совет при ЦК КПК солдатиком, носить бумажки. Статный молодой ординарец в роскошной, тщательно подогнанной по фигуре форме вернулся в круг столичной молодежи, где привлёк внимание девушки, отец которой был замминистра иностранных дел. Они поженились (в Китае про первую жену Си Цзиньпина не принято говорить), и вскоре тестя назначают послом в Лондон. Молодая жена предлагает поехать вместе в Англию, где зятю был бы обеспечен заметный пост в посольстве…

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Китайский вариант «жизни, которая удалась»?

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Да, жизнь могла стать чредой успехов и удовольствий. Но он отказывается ехать в Лондон, ему приходится развестись. Из уютного здания в Пекине Си Цзиньпин переезжает вновь в деревню, где становится секретарём парткома бедного уезда. Должность низкая, он опять пешком ходит по горным тропам, ест грубую пищу с крестьянами…

Кто-то может сказать, что это лишь домыслы циничных китаистов, но я тоже считаю, что Си Цзиньпина уже с того времени «подхватили» друзья отца - старые коммунисты. Они поставили многообещающего молодого человека на прямую дорогу, в полном смысле слова ему стали писать биографию будущего крупного государственного деятеля, пошедшего все ступени на жизненном пути. Далее он становится вице-мэром города приморского Сямынь, ставшего одной из первых «специальных экономических зон», потом — замсекретаря и секретаря провинции Фуцзянь, затем другой провинции Чжэцзян, крупнейшего города Шанхай и так далее. Но первым важнейшим его шагом был отказ от Лондона и последующей карьеры «мажора»-дипломата. Си Цзиньпин — во многом наследник большевистских традиций и взглядов своего отца и его друзей - отцов-основателей КПК и КНР, которые пришли «из пещер». Недаром в последнее время в Поднебесной провозглашен лозунг «Помнить о первоначальных замыслах», просматривается возврат к некоторым идеям и методам Мао Цзэдуна.

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Насколько я понимаю, сегодня в Китае существует почти культ его личности, закреплённый даже конституционно?

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Нет, культа личности в нашем понимании нет. Но Си Цзиньпин, конечно, не просто очередной лидер, а третий вождь наряду с Мао Цзэдуном и Дэн Сяопином. До Си Цзиньпина было два генсека, которые отсидели положенные сроки на посту и тихо ушли в историю. Это Цзян Цзэминь и Ху Цзиньтао.

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. У них была стратегия «не высовываться»?

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Да, это ещё Дэн Сяопин оставил такой завет — оставаться в тени, накапливать силы и ждать удобного момента. Но Си Цзиньпин с самого начала повёл себя по-другому, поставив сразу долгосрочную цель перед Китаем. Он выдвинул план «Китайской мечты» — великого возрождения китайской нации. Ключевое слово тут — «нация». То есть Си Цзиньпин — национальный лидер и генсек компартии; насчитывающей 90 миллионов человек, которая ведёт за собой нацию численностью 1 миллиард 400 миллионов человек, и задача её — к 2049 году сделать Китай великой, могучей, процветающей социалистической державой.

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. К 100-летию взятия власти коммунистами?

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Да, он этот план провозгласил в конце 2012 года. Но мы мы-то знаем, что можно что угодно провозглашать, обещать построение коммунизма при жизни нынешнего поколения, удвоения ВВП и т.д.

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Но всё-таки многое делается, у них реально сокращается число бедных…

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Да, пять лет между XVIII и XIX съездами партии показали, что план «Китайская мечта» реализуется на практике. Все это время до середины века разбито на пятилетки, ставятся и выполняются показатели. Экономическое развитие идёт хорошо, авторитет Китая растёт, с коррупцией борются. Вот почему товарищи по партии решили отменить ограничения в виде двух раз по пять лет для пребывающих на посту руководителя ЦК КПК, которые ввёл Дэн Сяопин, утомлённый пожизненным правлением Мао Цзэдуна…

Отмена этих рамок даёт руководителю очевидный карт-бланш по части доверия от товарищей по партии, которые понимают, что вождь не станет этим доверием злоупотреблять. Я пришёл к выводу, что Си Цзиньпин не просто лидер, а именно вождь, потому что он со своими мудрецами-советниками способен выдвигать долгосрочные стратегии и с опорой на эффективных помощников добиваться их реализации, у него всё просчитано. В Китае действуют пятилетние планы, хотя они индикативные, а не директивные, как это в Советском Союзе было. Китайские пятилетние планы дают ориентиры, и по ним работает не только государственный, но и частный сектор.

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Кстати, когда знаменитый немецкий концерну «Басф» (BASF), который в том числе вопросами нашего газа занимается, пригласил международную консалтинговую компанию «Маккинси» (McKinsey&Company) помочь концерну в вопросе выработки новых стратегий при реструктуризации, то консультанты предложили ввести одну-единственную стратегию — пятилетний план!

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Да, и это понятно. У Си Цзиньпина в рамках общего плана возрождения китайской нации за минувшие пять лет появилась экономическая стратегия, которая получила название «новая нормальность». Смысл её заключается в постепенном уходе Китая от зависимости от внешних западных рынков.

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Тоже понятно почему.

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Естественно. Идёт переориентация на внутренний рынок, основа этого процесса — достижения китайской науки и техники и курс на дальнейшую независимость от «вашингтонского обкома» и МВФ.

Ещё одна стратегия — борьба с коррупцией. Если при Дэн Сяопине ввели знаменитые расстрелы, так сказать «штучные», то при Си Цзиньпине их отменили. Сейчас в Китае не расстреливают за коррупцию, расстреливают за убийства, изнасилования и так далее. За коррупцию дают в самом худшем случае расстрельный приговор с двухлетней отсрочкой — по сути, это пожизненное заключение. Между двумя последними съездами 1 миллион 400 тысяч чиновников и кадровых работников партии попали в сети, расставленные для коррупционеров.

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Читал в журнале «Китай», что провинившихся отлавливают и за границей.

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Да, их называют «голыми чиновниками», ведь счета в заморских банках, дети в западных университетах, жены и любовницы в нью-йоркских или лондонских апартаментах. А помимо прокуратуры, судов и прочих государственных органов, создана ещё специальная Комиссия по проверке партийной дисциплины, которая занимается, естественно, членами партии. Но поскольку в Китае невозможно быть кем-то значимым без членства в партии, то любого провинившегося приглашают на собеседование в специально оборудованное здание, и он там примерно полгода сидит; его допрашивают, отпускают или не отпускают, а собранные документы отдают в прокуратуру.

Есть ещё одна стратегия очень важная для Китая — Шёлковый путь…

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Это — в продолжение стратегии ухода от западной зависимости. И опасения относительно американских провокаций в Малаккском проливе.

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Да, это совершенно верно — применительно к Морскому шёлковому пути.

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Там, где до сих пор 90% товаропотока циркулирует…

Юрий ТАВРОВСКИЙ. А вот наземный, т.н. Новый Шёлковый путь от порта Ляньюньган на Жёлтом море проходит через весь Китай, Казахстан, Россию, Беларусь, Польшу — далее на запад: в Германию, Голландию и так далее… Вплоть до Испании и куда угодно ещё на Старом континенте…

В 2017 году я проехал по всему Новому Шёлковому пути, разбив его на пять участков. За полтора года и пять командировок я осилил его — до границы с Казахстаном. Это, действительно, новый путь сообщения, вокруг уже возникают заводы, институты, логистические центры-склады.

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Беспошлинные склады, видимо. С бесплатным хранением.

Юрий ТАВРОВСКИЙ. «Сухой порт» — так это называется.

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Для китайцев, в связи с их переориентацией на Европу, этот путь — важнейший инфраструктурный проект, который, естественно, не будет перекрыт.

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Cовершенно верно. Причём до сих пор Шёлковый путь рассматривается многими лишь как путь китайского экспорта в Европу. Но уже сейчас контейнеры возвращаются все чаще обратно гружёными, ведь в Китае образовался средний класс — около 400 миллионов человек… Они хотят красиво жить, ездить на западных машинах, питаться не отравленными китайскими продуктами, а более чистыми мясом, молоком, зерном. Китаю нужны и руда, лес, и прочие ресурсы — короче говоря, он становится постепенно ведущей страной-импортером.

В конце апреля в Пекине проходил второй международный форум по стратегии «Один пояс — один путь», в работе которого участвовал Владимир Путин. Форум показал, что китайцы ищут новые дополнительные маршруты. Например, через пакистанский порт Гвадар, до которого китайцы хотят построить шоссейную и железную дороги через проблемный «партизанский» Белуджистан. Всё это может скоро заработать.

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. У Индии тоже ведь есть аналог Шёлкового пути — так называемый афро-азиатский коридор, предмет серьёзных споров с Китаем.

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Есть ещё один параллельный и, возможно, конкурентный проект: Казахстан свою транспортную систему стыкует с китайской, чтобы железная дорога через казахскую территорию вышла на Каспий, далее — паромом, и через Азербайджан и Грузию — в Европу.

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Казалось бы, всё шло у Китая хорошо, но тут вдруг Трамп начал создавать весьма серьёзные проблемы. Но они вроде на уступки идут?

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Это проблема не только экономическая, но еще и психологическая. Китайцы 40 лет наслаждались статусом наибольшего благоприятствования у Запада после подключения к «борьбе с гегемонизмом», т.е. Советским Союзом. Всё это началось давно — с утверждением Дэн Сяопина и его политики «реформ и открытости». В декабре 1978 года прошёл третий пленум XI созыва, Дэн Сяопина официально утвердили в качестве верховного правителя и уже через несколько дней он полетел в Америку. Маленький Дэн в большой техасской ковбойской шляпе все время обещал, что будет бороться с гегемонизмом, имея в виду Советский Союз.

Американцы все это, естественно, одобрили, но выразили и некоторое сомнение, ведь в их «мафию» пришёл неожиданно как бы ещё один новый член. Они дали понять сразу же: у нас есть обычай скреплять отношения в «семье» кровью. Через два месяца Китай атаковал Вьетнам, тем самым окончательно перейдя на сторону Запада, ибо продемонстрировал, что социалистическая страна вполне может воевать с социалистической. То есть, если Китай может воевать с Вьетнамом, то и с Советским Союзом — вполне.

После этого Запад с радостью открыл бездонные источники технологий и финансов, рынки и лаборатории. Этот счастливый для Китая период «наибольшего благоприятствования» продолжался вплоть до… прихода Трампа! А он, как бизнесмен, отодвинул в сторону предыдущие геостратегические соображения и прямо объявил, что Китай «грабит» США на 300 миллиардов долларов в год — именно настолько китайский экспорт превышает сейчас импорт. Начались санкции, преследования передовых компаний, высылки студентов и ученых… Китайцы этого не ждали.

Китайские мудрецы-американисты, с которыми я беседовал, понурив головы, признали, что совершили две ошибки. Во-первых, они подвели китайское руководство, предсказав победу Клинтон на выборах 2016 года. Во-вторых, они сориентировали руководство страны на возможность откупиться от Трампа, закупив «Боинги» или сжиженный газ на несколько сот миллиардов — лишь бы тот «заткнулся».

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. А он не «заткнулся»!

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Когда Си Цзиньпин приехал во Флориду к Трампу со стодневным планом увеличения американского экспорта в Китай, китайцы думали, что всё теперь в порядке, но в ответ начались санкции. Через несколько месяцев Трамп прибыл с официальным визитом в Пекин и Си Цзиньпин пообещал ему новые закупки на несколько сотен миллиардов долларов. Трамп в свойственной ему хамской манере хлопал «моего хорошего друга Си» по плечу, и «мудрецам» думалось вновь, что всё замечательно. Но президент США уехал и тут же ввёл новые санкции на сталь и так далее… Мало-помалу стало проясняться, что противоречия эти не совсем торговые, а, если говорить красиво, экзистенциальные: не может быть двух медведей в одной берлоге…

США начали Китай «прессовать по полной», а у китайцев нет навыков борьбы с превосходящими силами, размякли за 40 лет. У России, у Путина есть такой навык, он с 2007 года отбивается и не сдаётся. «Нам бы его в министры обороны или члены Политбюро», — так говорят некоторые китайские политологи… В Китае далеко не все уверены, что Си Цзиньпин совладает с проблемой, несмотря на то, что он стратег, настоящий вождь. Китайцы понимают, что у них возникло прямое столкновение с американцами, по китайскому выражению, «остриё против острия», и в этом противостоянии заокеанские «партнёры» явно готовы зайти (и заходят) чересчур далеко — и в торговой войне, и в технологическом противостоянии (война против Huawei и их прорыва в 5G). А ещё для них очень опасен шантаж, касающийся самого устройства их экономики. Американцы говорят: вы прибегаете к нечестным методам, ваша экономика смешанная, состоит из государственной и частной, перестаньте субсидировать малоэффективный социалистический сектор.

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Можно подумать, что американцы только честными методами работают!

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Ну, американцы же себя безгрешными считают. Полагают, что вправе упрекать китайцев в том, что те оказывают помощь своей государственной экономике за счёт дешёвых кредитов; и требуют покончить с этим.

А что значит в китайских условиях — перестать поддерживать государственный сектор? Это значит прекратить власть компартии, потому что именно она — хозяин государственного сектора экономики. Когда американцы требуют убрать китайский государственный экономический сектор, они требуют по сути убрать компартию; а если этого не произойдёт, то будет Холодная война, как с Советским Союзом.

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Символично, что в этом году исполнилось 30 лет со дня событий на площади Тяньаньмэнь, где, я знаю, вы были в те дни.

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Больная тема. Это было очень страшное событие, о котором совсем не знает современная китайская молодёжь. Китайцы ведь молодёжь контролируют, отрезают от лишней информации. Причем не только по «инциденту на площади Тяньаньмэнь».

Тридцать лет назад я был на площади Тяньаньмэнь в то время, когда начинались и развивались эти события. Работал я в Идеологическом отделе ЦК КПСС, готовил визит Горбачёва в Китай, в ходе которого отвечал за информационные и пропагандистские аспекты. Естественно, что я заранее, до прибытия генсека, приехал в Пекин и многое видел…

Представьте себе самую большую в мире площадь Тяньаньмэнь, на которой сначала 10 тысяч человек, потом — 100 тысяч человек, потом миллион. Море людей, страшный шум, антисанитария: туалетов-то не было предусмотрено!

Власти уже настолько не контролировали ситуацию, что когда приехал Горбачёв, не было даже официальной церемонии встречи, весь протокол пошёл насмарку. В конце первого дня в специально оборудованном (чтобы не было прослушки) помещении нашего Посольства в узком кругу состоялось совещание, в котором я участвовал. Михаил Сергеевич сказал, что ему «подбрасывают идеи двигаться по китайскому пути», делать акцент на экономику, а не на гласность и «новое мышление», но сегодня он убедился, что «китайский путь» заканчивается площадью Тяньаньмэнь, и подобного он не хочет на Красной площади.

Теперь мы знаем, что его курс через два года поразил и площади Москвы, и всю нашу Родину. Для меня, как человека, который 50 лет занимается Китаем, совершенно очевидно, что совпадение кризиса социализма китайского в 1989 году и советского в 1991 году отнюдь не случайно. Это был кризис вождистской системы, при которой почти всё зависело от воли лидера в кризисных ситуациях. В Великую Отечественную войну мы победили за счёт лидерства вождя-Сталина. Китайцам из их страшной гражданской войны только за счёт лидерства вождя - Мао Цзэдуна удалось выйти и спасти, объединить страну.

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Из Вашей книги я узнал, что его Великий поход обернулся 90%-ными потерями личного состава.

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Да, из 86 тысяч бойцов-коммунистов после отступления под ударами гоминьдановцев до базы на Северо-Западе Китая дошло 4 тысячи! Понимаете, теми процессами управляла мощнейшая воля. Мао Цзэдун совершал чудовищные ошибки, была «культурная революция», политика «большого скачка»… Но он удержал власть! А когда умер в 1976 году, его жена и её приближённые хотели продолжить в стране бардак, но старые революционеры взяли власть и поставили Дэн Сяопина. Он же твёрдо наметил путь экономических реформ, используя Запад как ресурс. Дэн Сяопин реализовал это сполна, без Запада не было бы «китайского чуда».

В период Тяньаньмэня Дэн Сяопин некоторое время тоже не знал, что делать, но потом принял решение — жёсткое, непопулярное, кровавое… Но тем самым удержал власть и не позволил Китаю распасться. А Горбачёв оказался слабым политиком, не способным удержать власть партии. Я знаю, какие люди окружали его и что они ему советовали, но он не принял решение, так как был не вождём, а лишь временным лидером.

Годовщина событий на Тяньаньмэнь — повод для долгих размышлений, и думающие китайцы — те самые мудрецы — до сих пор трепещут, вспоминая их. Они опасаются того, что большевистская матрица, находящаяся в основе власти их компартии, вдруг выдаст тот же результат, что и в СССР. Ведь все зависит от вождя, его мудрости и силы воли.

В их партийной школе, изучающей наш опыт, меня расспрашивали часами о том, как отдел пропаганды ЦК КПСС работал в условиях надвигающегося кризиса. Они многих выпытывают, пишут диссертации, книги. Зюганова и других коммунистов приглашают, чтобы узнать с их слов и проанализировать, есть ли общие моменты между КПСС и китайской компартией. Для них это — самое страшное. Горбачев же для них – «негативный учитель».

Сейчас, кстати, памятников Мао Цзэдуну в Китае мало: новых почти не ставят, старых тоже почему-то становится всё меньше… Хотя Мао стали всё чаще вспоминать на фоне несомненного культа Дэн Сяопина.

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. А в каком ключе его вспоминают?

Юрий ТАВРОВСКИЙ. В том же, как у нас Сталина...

Едешь, а у таксиста приколот значок с Мао Цзэдуном. 10 процентов сувенирных тарелок — с Си Цзиньпином, а 90 процентов — с Мао. В мавзолей Мао Цзэдуна на площади Тяньаньмэнь очередь — часами люди стоят. В значительной степени это реакция на то, что в китайском обществе все еще царит несправедливость…

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Социальное расслоение.

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Чудовищное расслоение! Понимая, что зреет недовольство, Си Цзиньпин борется с коррупцией. Народу легче становится, когда он узнаёт, что кого-то заслуженно посадили.

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Легче жить людям, когда они понимают, что на злоупотребляющих высоким положением есть управа.

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Да, и один мой китайский знакомый, неплохой русист, говорит, что в свои 50 лет всё ещё ездит на мопеде и не может себе позволить машину, хотя в его институт директор института ездит на двух авто — с бензиновым и электрическим двигателем.

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Как при Конфуции, на двух кибитках…

Юрий ТАВРОВСКИЙ. И, представьте, он говорит, что раньше не знал, как с этим жить, а теперь он пишет на директора доносы, отчего ему становится легче, так как появилась надежда, что рано или поздно товарищи из комиссии по проверке партийной дисциплины вызовут его и посадят. Поэтому образ Си Цзиньпина уверенно становится соизмеримым с образами Мао Цзэдуна и Дэн Сяопина. Первые шаги сделаны, возвращаются некоторые порядки прежней партийной жизни, например, совместное исполнение песен на партсобраниях, изучение указаний товарища Си Цзиньпина…

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Это отторжения не вызывает?

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Вызывает, конечно, но даже антикоммунисты (такие мне тоже встречаются) говорят, что поддерживают компартию, потому что она нацию ведёт от победы к победе, а к Марксу и Ленину многие из них равнодушны. Им не важно, какого цвета кошка. Если красного и она по-прежнему ловит мышей и выводит Китай вперёд в мировом плане, то нужно поддерживать компартию и Си Цзиньпина, но если она перестанет это делать, то надо задуматься — так они считают.

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. А может, вовсе и не между коммунизмом и капитализмом у них стоял выбор в своё время? Может, они всегда стремились просто к рациональному обществу с социальной справедливостью и предприимчивостью без уравниловки? И не было у них никакой особенной китайской мечты, свойственной, скорее, советской версии социализма, который стремился обустроить весь мир на новых принципах? Был ли в Китае вообще социализм? Или они только голую пользу выбирали и выбирают?

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Тут с вами, пожалуй, не соглашусь. Китайцы с самого начала строили свой коммунизм по «советским чертежам» — лекалам Коминтерна и наших большевистских инструкторов. Именно с этим идейно-организационным багажом они пришли к власти, других установок не было, ведь Запад сразу объявил им бойкот и ввёл всяческие блокады и санкции …

Позже Мао Цзэдун стал создавать «китайскую специфику», это и стало началом политики «большого скачка». Он высказался в том духе, что китайские товары лучше русских, что китайцам не нужны десятилетия для развития, поскольку китайцы трудолюбивее и талантливее русских. Если поднапрячься, то всего можно достигнуть очень быстро. Три года упорного труда — 10 тысяч лет счастья! Так что давайте сейчас, мол, все эти домны строить, копать водохранилища, воробьёв убивать…

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. И переплавлять ложки в металл.

Юрий ТАВРОВСКИЙ. Всё переплавим, да. Он говорил, что это перенапряжение кратковременное, потерпите, и за три года мы далеко позади оставим и Советский Союз, и Англию. Англия тоже очень волновала его тогда. Известно, во что всё это вылилось.

А как называется сейчас китайский строй? Он называется социализмом с китайской спецификой. Социализм, так как все банки, естественные монополии и инфраструктура (железные дороги, авиация и тому подобное) принадлежат государству. И есть рыночный частный сектор, который даёт 80% рабочих мест и 60% ВВП. Но всё равно это социализм, потому что и над государственной, и над рыночной экономикой стоит Компартия Китая, которая определяет, куда и как двигаться. Жёсткость треугольника. Этот треугольник — устойчивая конструкция из двух типов экономик и единой партийной власти. Компартия может перераспределять экономическое соотношение. Например, в начале своего первого пятилетнего срока Си Цзиньпин говорил, что надо помочь частному сектору, сейчас он говорит о смещении в сторону государственного сектора. Идёт переброска ресурсов туда или сюда: кому-то нужно снизить на два пункта процент по долгосрочным кредитам, кому-то, наоборот, «накинуть» и так далее.

Экономист Чэнь Юнь изобрёл в своё время теорию птички в клетке: птичка — это рыночная экономика, а клетка — компартия, пусть птичка в этой клетке веселится, порхает… Эту идею отдали Дэн Сяопину, это и есть «реформы и открытость». Но всё это продолжается. Есть, например, замечательный Джек Ма — руководитель Аlibaba Group… Он, между прочим, член компартии, ходит на собрания, и он будет делать то, что скажет ЦК.

Руководитель компании Huawei — тоже член компартии. Я был в Шэньчжэне пару месяцев назад, в том числе и в их штаб-квартире, там партийную линию проводят — однозначно. Главной стратегией компании остается вклад в достижение китайского величия к 2049 году. Такова их общенациональная стратегия, их мечта.

У американцев тоже есть американская мечта. И мы тоже хотим, конечно, чтобы наша страна была самая великая, самая лучшая. Александр Андреевич Проханов усиленно продвигает идею русской мечты. Я тоже считаю, что нам нужна русская мечта и долгосрочная цель, которая объединила бы всю нацию. На днях был создан Аналитический центр «Русская мечта-китайская мечта» в рамках Изборского клуба. Постараемся совмещать наши национальные интересы, искать возможности синергии на пути великого возрождения русской и китайской наций.

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. А пенсионное обеспечение в Китае имеет отношение к постулатам социализма?

Юрий ТАВРОВСКИЙ. «Забота о народе» исходит не только из принципов социализма и каких-либо благородных побуждений, но еще из экономической логики. Мудрецы просчитали, что если средний класс будет количеством не в 400, как сейчас, а в 800 миллионов человек, то в Китае будет больше потребителей, чем на американском и европейском рынках, вместе взятых. Это будет двигать китайскую экономику, в первую очередь, его внутренний рынок. Но для этого нужно избавиться от нищеты.

Выскочивший, как джокер из колоды, Дональд Трамп смешал Китаю карты, и я не совсем уверен, что Си Цзиньпин легко преодолеет это. Предстоят, судя по всему, трудные годы…Недаром в последние недели китайцев стали готовить к борьбе и лишениям, пропагандируют дух жертвенности бойцов Великого похода и Корейской войны…

Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН. Юрий Вадимович, спасибо большое за интереснейшую беседу!

Китай > Госбюджет, налоги, цены > zavtra.ru, 15 июня 2019 > № 3026687 Юрий Тавровский

Потенциал сопряжения

Самарской области есть что предложить партнерам из стран ШОС

Текст: Любовь Сережина (Самара)

Страны - участницы ШОС и российские регионы активно реализуют совместные проекты, между ними появляются новые торговые пути. Об этом "РГ" рассказал губернатор Самарской области Дмитрий Азаров.

Идея налаживания прямых связей между государствами - членами ШОС и российскими регионами назревала давно. Расскажите, как она осуществляется и какие новые торговые инструменты появились?

Дмитрий Азаров: Самарская область активно сотрудничает со всеми странами, входящими в "шанхайскую восьмерку", при этом наши отношения характеризуются нарастающей динамикой. Нам есть что предложить нашим азиатским партнерам. Одним из крупнейших драйверов может стать "Великий шелковый путь" или транспортный коридор "Европа - Западный Китай", в который войдет Самарская область со строительством нового моста через Волгу. Собственно, для нас "Шелковый путь" не переставал существовать. По нему, как и много веков назад, продолжают идти на Восток сырье, товары и технологии, которыми богата самарская земля.

30 мая 2019 года со станции Безымянка Куйбышевской магистрали отправился первый ускоренный контейнерный поезд до станции Угольная Дальневосточной железной дороги. Он преодолел расстояние более восьми тысяч километров за девять суток. Раньше нормативный срок доставки грузов составлял около месяца. Примечательно, что для него действуют специально сниженные железнодорожные тарифы. Поезд доставил товары не только ведущих производителей Самарской области, но и грузоотправителей Пензенской, Оренбургской областей, Республики Татарстан. В ближайшей перспективе планируется организация экспортных мультимодальных перевозок в страны Азиатского-Тихоокеанского региона. Благодаря новому сервису сократятся временные и логистические затраты для бизнеса Поволжья. Важным решением станет и размещение в рамках федерального проекта на территории области транспортно-логистического центра, обеспечивающего инфраструктуру для организации грузовых скоростных перевозок.

Как сегодня осуществляются торговые связи со странами ШОС?

Дмитрий Азаров: Мы фиксируем позитивную динамику практически по всем направлениям. Растет торговый оборот, о чем красноречиво говорят данные таможенной службы. Стоимостный объем товаров, оформленных в самарской таможне, за 2018 год увеличился по сравнению с предыдущим годом на пять процентов и составил 7,5 миллиарда долларов. При этом экспорт вырос на 18,5 процента и составил 5,45 миллиарда долларов. Положительная динамика есть, и она носит устойчивый характер.

Свыше 35 процентов экспорта в прошлом году пришлось на продукцию нашей химической промышленности. Свой вклад вносит автомобилестроение в целом и, в частности, АвтоВАЗ. Металлы и изделия из них - еще один востребованный экспортный товар.

Внешнеторговый оборот Самарской области со странами ШОС по итогам 2018 года превысил 1,7 миллиарда долларов. География поставок самая широкая. Из стран ШОС в десятку наших постоянных экспортных партнеров входят Казахстан, Индия, Китай, Киргизия, Узбекистан. В прошлом году среди торговых партнеров Самарской области Китай вышел на второе место по объему внешнеторгового оборота, который составил более 590 миллионов долларов, это 7,9 процента от общего объема внешнеторгового оборота региона.

Китай с каждым годом все серьезнее влияет на экономическую ситуацию в мире. Как Самарская область взаимодействует с партнерами из КНР?

Дмитрий Азаров: Первое соглашение о торгово-экономическом сотрудничестве Самарская область заключила с провинцией Хэнань еще в 1995 году. В настоящее время такие соглашения заключены уже с семью регионами Китая. Мы организуем экономические миссии, постоянно проходит реверсный обмен визитами официальных делегаций, последний из них состоялся в мае в город Чунцин КНР, где встречались представители стран - участниц Шанхайской организации сотрудничества.

Мы создаем инфраструктуру для расширения прямых поставок товаров из Китая. Самара - важнейший железнодорожный узел, а наш международный аэропорт объединяет 19 стран мира.

Расскажите о совместных инвестиционных проектах Самарской области и КНР.

Дмитрий Азаров: В Шанхае работает совместное предприятие "Куйбышевазот Инженерные Пластики". Предприятие выпускает инженерные пластики на основе собственного полимера, потребителями которых являются производители автокомпонентов, инструментов, бытовой техники и электротехнического оборудования. Введены в эксплуатацию три производственные линии общей мощностью 20 тысяч тонн в год.

С участием китайских инвесторов разработан проект по строительству современного производства керамического гранита на территории особой экономической зоны в Тольятти.

Примером успешного сотрудничества Самарской области и КНР является открытие 21 мая солнечной электростанции мощностью 75 МВт "Солар Системс" с участием китайской компании AMUR SIRIUS POWER EQUIPMENT CO., LTD. Правительства обеих стран осознают значение возобновляемых источников энергии, и сейчас это направление является одним из приоритетных.

Как выстраиваются отношения с новыми участниками ШОС - Индией и Пакистаном?

Дмитрий Азаров: Товарооборот с Индией за последние годы вырос почти в два раза. Самарская область экспортирует в Индию продукцию химической промышленности, машины, оборудование, текстиль. Из Индии ввозятся органические химические соединения, пластмассы и изделия из них, черные металлы, фармацевтическая продукция.

С Пакистаном отношения еще только выстраиваются. Мы интересны им как поставщик каучука, резины, текстильных материалов и металлов и готовы развивать сотрудничество по этим и многим другим направлениям. Полагаю, у наших отношений со странами - участницами ШОС есть большой потенциал.

Китай. ШОС. ПФО > Внешэкономсвязи, политика > rg.ru, 14 июня 2019 > № 3147427 Дмитрий Азаров

ШОС укрепила свой авторитет в мире

Экономическое взаимодействие усиливается и развивается все более динамично

Текст: Данияр Каримов

Премьер-министр Кыргызской Республики Мухаммедкалый Абылгазиев рассказал "РГ" о том, как республика в период своего председательства в Шанхайской организации сотрудничества развивала потенциал ШОС.

Господин премьер-министр, Кыргызская Республика сейчас председательствует в Шанхайской организации сотрудничества. Какими приоритетами она руководствуется?

Мухаммедкалый Абылгазиев: Приоритетными направлениями экономического сотрудничества в ШОС остаются электронная торговля, развитие промышленных связей, торговля услугами, сельхозпереработка и реализация совместных проектов в этой отрасли. Мы в рамках своего председательства делаем акцент на развитии практической составляющей - как в областях политики, безопасности, культурных и гуманитарных связей, так и в активизации экономического потенциала. Кыргызская Республика также считает приоритетным развитие транспортно-логистического потенциала на пространстве ШОС. Мы выступаем за создание новых и модернизацию действующих международных автомобильных и железнодорожных маршрутов, мультимодальных транспортных коридоров и реализацию других совместных инфраструктурных проектов, которые обеспечили бы эффективное использование транзитного потенциала стран организации. Немаловажное значение имеет эффективное межрегиональное сотрудничество, также включающее экономическую составляющую.

Буквально на днях мы провели бизнес-форум "ШОС: расширяя границы сотрудничества", собравший более трехсот участников и нацеленный на укрепление торгово-экономических связей, в том числе в продвижении бизнес-контактов, торговли и экспорта, а также реализации инвестиционных проектов и создании совместных предприятий. В эти же дни состоялось заседание делового совета ШОС, в котором в настоящий момент Кыргызская Республика также председательствует. Кроме того, мы выступаем за создание отдельной финансовой структуры ШОС в виде банка или фонда развития. Мы искренне надеемся, что это поможет странам организации начать реализацию конкретных проектов.

Какие проекты реализуются странами ШОС в энергетическом пространстве?

Мухаммедкалый Абылгазиев: Перед государствами ШОС прежде всего стоит задача координации совместных проектов и согласования направлений развития. Особый акцент делается на использовании возобновляемых и альтернативных источников энергии, более широком применении различных экономически эффективных и экологически чистых видов энергии, позволяющих снизить негативное воздействие на окружающую среду и способствующих переходу к энергоэффективной экономике. Проекты в этой сфере имеют большую перспективу - в свете растущего спроса на энергоресурсы. Региональное сотрудничество принесет сторонам выгоды. Кыргызская Республика готова к обсуждению конкретных проектов в сфере энергетики.

Как развивается сотрудничество ШОС с другими международными организациями, действующими в регионе?

Мухаммедкалый Абылгазиев: ШОС активно взаимодействует с международными организациями. Прежде всего это тесные контакты с ООН - как с секретариатом, так и учреждениями ее системы. В рамках председательства КР в "шанхайской восьмерке" в ноябре прошлого года на полях сессии Генеральной ассамблеи ООН прошло специальное мероприятие, посвященное развитию связей с ШОС во имя укрепления мира, безопасности и стабильности.

Развивается сотрудничество с такими региональными организациями как, ОДКБ, ЭСКАТО, АСЕАН и другими. Объективные предпосылки для этого существуют, ведь география и зона ответственности этих объединений совпадают. В рамках нашего председательства подготовлен солидный пакет проектов меморандумов о сотрудничестве с рядом международных организаций, включая Управление ООН по координации гуманитарных вопросов и Всемирную туристскую организацию. Кстати, не так давно в ШОС вступили Индия и Пакистан, что позволило организации укрепить свой авторитет на мировой арене.

Как сопрягается деятельность ШОС с инициативой КНР "Один пояс - один путь"?

Мухаммедкалый Абылгазиев: Государства ШОС принимают активное участие в реализации этой инициативы. В этом году лидеры России и стран Центральной Азии приняли участие во Втором форуме по международному сотрудничеству в рамках "Одного пояса - одного пути". У нас есть много точек соприкосновения. К примеру, соглашение между правительствами стран-участниц ШОС о создании благоприятных условий для международных автомобильных перевозок создаст современные торговые пути, которые будут проходить по большей части сухопутных дорог евразийского континента и на практике соответствует целям инициативы. Принципиально важным остается поиск путей сопряжения национальных стратегий развития государств - членов ШОС с концепцией "Одного пояса - одного пути".

Какие задачи, на ваш взгляд, стоят перед ШОС на ближайшее время?

Мухаммедкалый Абылгазиев: Перед ШОС стоит много важных задач, включая ряд вопросов развития торговли, таможенного сотрудничества, взаимодействия железнодорожных администраций. Надо полагать, что экономическое взаимодействие будет усиливаться и развиваться все более динамично. Мы ожидаем, что на саммите ШОС, который пройдет в Бишкеке, главы государств - членов организации договорятся о расширении межрегиональных связей, развитии сотрудничества в сферах цифровизации и информационно-коммуникационных технологий, средств массовой информации и здравоохранения, физкультуры и спорта. Также планируется утвердить план мероприятий по практической реализации Концепции сотрудничества в области охраны окружающей среды, рабочий план по реализации Антинаркотической стратегии на 2018-2023 годы и программу действий по выполнению антинаркотической стратегии на 2018-2023 годы.

Кыргызстан. ШОС > Внешэкономсвязи, политика > rg.ru, 14 июня 2019 > № 3147421 Мухаммедкалый Абылгазиев

Александр Новак в интервью «Nikkei»: «Сотрудничество России и Японии в области СПГ будет укрепляться»

Министр энергетики Российской Федерации Александр Новак в интервью японскому новостному агентству «Никкей» («Nikkei») рассказал об энергетическом потенциале российской Арктики, будущем договоренностей формата ОПЕК+ и состоянии мирового нефтяного рынка в целом.

В интервью «Nikkei» Министр энергетики Александр Новак сообщил, что к 2035 году производство СПГ в России увеличится почти в 5 раз и «достигнет около 20% доли в мировом производстве». Отметил, что до 70% СПГ будет экспортироваться на азиатско-тихоокеанский рынок и подчеркнул намерение укреплять сотрудничество с Японией в области СПГ.

В настоящее время совокупный объем производства СПГ на заводе «Сахалин-2» и «Ямал СПГ» в Арктике составляет около 28 млн тонн. «Это несколько меньше 10% мирового потребления, а к 35 году планируется довести выпуск до 120-140 млн тонн», отметил Министр Алксандр Новак.

«Только в Арктике подтверждено наличие 74 трлн кубометров газа, есть и большие неподтвержденные запасы», пояснил г-н Новак. Рассказав о перспективах строительства «Арктик СПГ-2», расширения завода «Сахалин-2» и многих других проектах производства СПГ, он выразил уверенность в том, что «есть весь необходимый потенциал для достижения 20% доли в мировом производстве – природные ресурсы, конкурентоспособность и прочее».

ОПЕК, а также Россия и другие страны, не входящие в ОПЕК, преобразуют «ОПЕК+» в постоянную дискуссионную структуру. Есть перспектива достижения принципиального согласия об этом на встрече в начале июля. (Таким образом) ОПЕК+ создаст долгосрочную систему сотрудничества в целях стабилизации цен на нефть.

Министр энергетики Новак сообщил «Nikkei», что идет заключительное согласование переноса встреч ОПЕК и ОПЕК+ с 25-26 июня на начало июля, а также парафирования Хартии, которая утвердит долгосрочные отношения сотрудничества.

Страны ОПЕК и не-ОПЕК сочли ОПЕК+ эффективным форматом с целью стабилизации резких изменений цен на нефть.

Хартия конституирует ОПЕК+ как постоянную дискуссионную структуру, определит формат и периодичность встреч, а также возможность при необходимости принятия решений о сокращении добычи нефти. Предполагается, что это будет не постоянный орган с сильными полномочиями по консолидации участников, а мягкая рамочная структура взаимодействия.

По словам г-на Новака, на нефтяном рынке много дестабилизирующих факторов, таких, как торговый конфликт КНР и США, санкции США против Ирана, и идут согласования проведения встреч ОПЕК после тщательного анализа ситуации по завершении саммита двадцатки в Осаке.

Беседовали Дмитрий Бандура и Исикава Ёхэй

Япония. Россия. ОПЕК > Нефть, газ, уголь > minenergo.gov.ru, 14 июня 2019 > № 3061362 Александр Новак

«Помним, любим, скорбим о тебе, дорогая зарплата!»

Александр Киденис

Типичная история: как город теряет рабочие места

На прошлой неделе работникам Орского машиностроительного концерна «ОРМЕТО-ЮУМЗ» (бывший Южно-Уральский машзавод) вручали увольнительные. Всем подряд. Даты в трудовых книжках будут разными, ибо кадровики успевают оформлять по полсотни человек в день. А всего на улицу отправят 2938 человек. Причина — банкротство предприятия.

Для города это не новость. Не далее как в январе обанкротился Орский завод холодильников. Без работы остались около тысячи человек. Раньше, в 2012-м, на длительную консервацию поставили комбинат «Южуралникель» — там списочный состав был 5474 человека. А за 20 лет в городе, по данным orsk.ru, закрылись 18 предприятий, на которых работали более 50 тысяч человек. И почти на столько же сократилось население второго по величине оренбургского города.

Зато нет безработицы. По утверждению областного министра труда Наили Исхаковой, ее уровень ничтожно мал — всего 0,9%. Как такое может быть? Средняя зарплата, по данным агентства Headhunter за 2017 год, — 11,8 тысячи. Ниже была только в Махачкале (10,6 тысячи). Напомним: с нынешнего года официальный общефедеральный МРОТ в России составляет 11 280 рублей, а в Орске с его районным коэффициентом 1,15 должен быть не ниже 12 838 рублей. В общем, это можно назвать «работой за пособие по безработице».

Городская статистика дает другие цифры: по крупным и средним предприятиям среднемесячная зарплата в 2019-м составила 29,9 тысячи рублей — тоже негусто. Но официальным данным поверить трудно. По словам все того же министра Исхаковой, в прошлом году Орску требовалось 3835 врачей, 1784 медсестры и 628 фельдшеров. А в городе всего 24 больницы с поликлиниками, то есть дефицит специалистов составлял по 250 на медучреждение. Кто же там работал?

А еще Орск неофициально называют ВИЧ-столицей. С этим диагнозом живут 3,5% населения — более 8 тысяч человек. Соседний райцентр Новотроицк — в лидерах по количеству новых случаев заражения. В общем, не напрасно на сайте местной службы занятости в разделе «Резюме» каждое второе из трех объявлений о поиске работы заканчивается словами «согласен на переезд».

Этому городу без малого 300 лет, он строился как крепость для защиты от кочевников и стал началом пограничной линии по Яику (Уралу). Со временем вырос вполне уютный уездный, потом промышленный центр, второй по значению в Оренбургской области. Стал городом студентов (вместе с филиалами — девять университетов и институтов плюс столько же техникумов). Свой театр, муниципальный духовой оркестр, колледж искусств, 62 памятника архитектуры, 28 памятников истории...

Почему же Орск так стремительно деградирует — потерял 20% населения за 17 лет? Разобраться в этом надо еще и потому, что это не исключение, а скорее правило для многих провинциальных городов. В Орске за несколько месяцев обанкротилось два крупных предприятия, а по России за год фиксируется больше 13 тысяч банкротств. Что еще важнее: завод холодильников и «ОРМЕТО-ЮУМЗ» давно существовали в предбанкротном состоянии. Схожая ситуация в среднем по России: в 2018-м доля убыточных организаций достигла 27,4%. То есть кандидаты в банкроты.

В таких случаях принято обвинять во всех грехах топ-менеджмент предприятий и местную власть. Но всегда ли это справедливо?

Закрытый ранее гигант советского цветмета «Южуралникель», который нынешние хозяева («Мечел») с удовольствием продали бы, но никто не берет, — тоже типичен. С его остановкой Орск облегченно вздохнул в буквальном смысле слова — без пылегазовых выбросов с соединениями никеля, кобальта, хрома, марганца, цинка, ванадия, ртути с превышением предельно допустимой концентрации (ПДК) до 10 (!) раз. Загрязнение подземных вод достигало 100 ПДК и более (снег в городе был желтым). Вместе с другими «грязными» промышленными собратьями «Южуралникель» опустил среднюю продолжительность жизни орских мужчин до 57 лет, женщин — до 70,9 года.

Спрашивается: зачем? Убивая собственное население, СССР занял первое место в мире по экспорту чернового никеля, а на внутренние нужды (включая оборонку) требовалось всего 8-9% от производимого тогда в стране металла. Сегодня аналогичная ситуация остается с производством алюминия: ежегодно страна вывозит более 4 млн тонн низкосортного алюминия — самого дешевого, по которому лидируем. А внутреннее потребление составляет 580 тысяч тонн. Зато отходы производства достаются нам стопроцентно. Один лишь Красноярский алюминиевый завод (КрАЗ), функционирующий более полувека, ежегодно выбрасывает на город-миллионник по 60 тысяч тонн отравы — почти по четыре пуда на каждого жителя, включая стариков и младенцев. И таких супергрязных заводов в стране — 13 штук (см. «Труд» от 18.01.2019).

Но вернемся в Орск, где вполне безопасный и вполне полезный завод холодильников тоже отправили на свалку: спрос упал, склады переполнились. «Выпуск холодильников «Орск» убыточен, это было всегда», — признал директор Александр Писарев. Советская плановая экономика терпела, а нынешняя рыночная не смогла.

Все правильно? Но дальше цирк с клоунадой. Ибо в прошлом году с помощью губернатора завод спасли: государственный Внешэкономбанк (ВЭБ) выделил миллиардный кредит на реорганизацию производства с добавлением линии кухонных плит. Расчеты показывали: завод может выйти на самоокупаемость. А потом тот же ВЭБ подал на банкротство, но уже без всяких надежд на возврат кредита. Теперь на заводских площадях предполагается создать индустриальный парк — если найдутся желающие вложиться в новый проект. А если не найдутся?

Банкротство завода холодильников в Орске называют цирком и по другой причине: как утверждает директор Писарев, спрос на его продукцию упал из-за появления в торговле более дешевых холодильников из Китая, но: с российскими марками — от «Орска» до «Бирюсы». Как этот контрафакт пересекает таможенные границы России и СНГ, должны знать федеральные власти. Но кто с них спросит?

Кстати, о неравенстве с конкурентами говорит и директор Завода бурового оборудования Александр Медведев. По его словам, китайские производители за счет более низкой цены отвоевывают у предприятия азиатский и российский рынки. Но проблема не в плохой работе российского ЗБО, ибо более высокая стоимость продукции складывается из повышенных в сравнении с Китаем налогов, тарифов, таможенных пошлин. И решить эту проблему можно только на федеральном уровне.

В Москве прячутся корни и банкротства машиностроительного концерна «ОРМЕТО-ЮУМЗ». Ибо еще год назад предприятие подписало контракт с кубинской промышленной группой GESIME на поставку металлургическому заводу ACINOX, расположенному в Лас-Тунасе, уникального прокатного стана. СМИ писали, что этот контракт имеет большое значение для кубинской экономики и развития межгосударственных отношений. А концерну «ОРМЕТО-ЮУМЗ» поможет возродить былые традиции, сделает конкурентоспособным на рынке продукции тяжелого машиностроения, откроет выход на перспективный рынок стран Латинской Америки.

Но в нынешнем январе арбитражный суд рассмотрел заявление «Уралвагонзавода» о признании банкротом: нет, не металлургического завода в Орске, а его владельца — ООО Управляющая компания «РэйлТрансХолдинг». Да и сам владелец на 99% принадлежит кипрской компании Upascomer Services Ltd, которую попробуй достань!

В прессе уже освещались споры между «Уралвагонзаводом» и «РэйлТрансХолдингом», который в России был известен как крупный железнодорожный оператор: в управлении компании около 21 500 полувагонов, цистерн, платформ, крытых вагонов и хопперов. Заводы он скупил «на всякий случай» — кроме Южно-Уральского еще Новозыбковский и Армавирский (производство и ремонт подвижного состава). А что не очень нужно, можно и разворовать.

Уральцы ни в каких железнодорожных войнах не участвовали, но вдруг выяснилось, что «ОРМЕТО-ЮУМЗ» задолжало энергосбытовикам почти четверть миллиарда рублей за электроэнергию и пар, а другим контрагентам — еще 1,3 млрд рублей. Идут разговоры, что предприятие подводилось под банкротство несколько лет — с тех пор как его у «Металлоинвеста» купил «РэйлТрансХолдинг». И нынешний врио губернатора области Денис Паслер, приехав в Орск разбираться с банкротством концерна, первым делом поручил изучить сомнительные сделки за последние пять лет, в результате которых со счетов предприятия выведены денежные средства.

А потом последовал заключительный аккорд: появились сообщения, что половиной акций «РэйлТрансХолдинга» владеет Магомед Магомедов — старший брат совладельца группы «Сумма» Зиявудина Магомедова, и оба брата — в СИЗО по обвинению в хищении госсредств. Теперь уже всем стало понятно: уральский завод не спасти.

Но возникает вопрос: почему отечественное законодательство позволяет переводить в юрисдикцию иностранных государств изначально российские (советские) предприятия, да еще имеющие стратегическое значение для экономики?

А без вины виноватым работникам завода теперь ничего не остается, как выходить на митинги с плакатами: «Ну и где нам работать до пенсии?», «Воры из-за границы помогают ЮУМЗу разориться», «Помним, любим, скорбим о тебе, дорогая зарплата»:

Переписка

На местном сайте появилось письмо бывшего жителя, сбежавшего с «малой родины»:

«Родился и вырос в Орске. Женился. После того как фирма временно закрылась, перебрались в Москву. Снимаем за кольцом большую «однушку»... Не жалеем и не собираемся возвращаться. Сейчас, глядя со стороны, думаешь: как вообще в Орске люди живут?»

Россия. ПФО > Госбюджет, налоги, цены. Металлургия, горнодобыча. Экология > trud.ru, 14 июня 2019 > № 3060915 Александр Киденис

Выступление на заседании Совета глав государств – членов Шанхайской организации сотрудничества в расширенном составе

В.Путин: Уважаемый Сооронбай Шарипович! Коллеги!

Безусловно, согласен с прозвучавшими только что здесь положительными оценками деятельности нашей организации – Шанхайской организации сотрудничества. ШОС действительно успешно развивается и укрепляет позиции в региональных делах, внося значительный вклад в обеспечение мира, безопасности и стабильности в Евразии.

С учётом того, что по окончании сегодняшнего заседания Россия принимает функции председателя в ШОС, со стороны России хотел бы изложить наше видение перспективных направлений работы объединения в 2019–2020 годах.

Исходим из того, что одним из главных приоритетов организации остаётся борьба с терроризмом и экстремизмом. Считаем важным наращивать сотрудничество в рамках региональной антитеррористической структуры ШОС, блокировать финансовую подпитку терроризма за счёт доходов от наркотрафика, делать всё, чтобы не допустить попадания в их руки химического, биологического и иных видов оружия массового уничтожения.

Россия также выступает за тесную совместную работу со странами – участницами организации в пресечении пропаганды идей терроризма и экстремизма в сети Интернет и использование информационно-коммуникационных технологий в преступных целях. Укрепить взаимодействие в этой области призвана утверждаемая нами сегодня Концепция сотрудничества в сфере цифровизации и информационно-коммуникационных технологий.

Безусловно, много работы в период российского председательства предстоит по разрешению кризисных ситуаций и мирному урегулированию конфликтов вблизи внешних границ наших государств.

Особого внимания требует положение дел в Афганистане, коллеги здесь уже об этом говорили. Афганцам необходима помощь в достижении национального примирения и экономического возрождения.

Мы всецело поддерживаем план по расширению взаимодействия организации с Афганистаном в области безопасности, экономического и гуманитарного сотрудничества, отражённые в подписываемой сегодня соответствующей «дорожной карте». Нацелены всемерно способствовать активизации работы Контактной группы «ШОС – Афганистан».

Реальных результатов в борьбе с международным терроризмом удалось добиться в Сирии. Во многом благодаря всесторонней помощи России законному сирийскому правительству боевики террористических формирований потерпели поражение. Под контроль Дамаска вернулась большая часть территорий страны. Продвигается процесс политического урегулирования, идёт работа над формированием конституционного комитета.

Сейчас первоочередная задача – обеспечить полную ликвидацию сохраняющихся в Сирии террористических очагов, прежде всего в Идлибе, а параллельно наращивать объёмы гуманитарной помощи и содействия экономическому восстановлению Сирии со стороны международного сообщества.

Озабоченность вызывает положение дел вокруг иранской ядерной программы. Выход Соединённых Штатов Америки из Совместного всеобъемлющего плана действий – напомню, он был единогласно утверждён Советом Безопасности ООН в 2015 году – не только дестабилизирует обстановку в регионе, но и способен подорвать режим нераспространения ядерного оружия.

Как председатель в ШОС, имеем в виду добиваться выполнения участниками Совместного всеобъемлющего плана действий взятых на себя обязательств. Считаем такой путь единственно логичным и правильным.

Уважаемые коллеги!

Мы намерены также сосредоточиться на углублении взаимовыгодных экономических связей между государствами – участниками организации. В данном контексте предлагаем сообща подумать о новых перспективных проектах в торговле, промышленности, энергетике, инфраструктурной, научно-технологической, инновационной сферах. Важную роль в этой работе могли бы сыграть Деловой совет и Межбанковское объединение ШОС.

Расширению взаимовыгодных межрегиональных торгово-инвестиционных и гуманитарных контактов на пространстве ШОС, безусловно, будет способствовать создание нового механизма в рамках организации – Форума глав регионов. Инициатива его учреждения принадлежит России, и мы предлагаем провести первое заседание форума в начале следующего года.

Будем и далее взаимодействовать с коллегами по ШОС в контексте состыковки идущих в Евразии интеграционных процессов, гармонизации национальных стратегий развития и региональных многосторонних экономических проектов.

Весьма перспективным полагаем сопряжение строительства Евразийского экономического союза (ЕАЭС) и реализации китайской программы «Один пояс – один путь» с прицелом на формирование в будущем большого евразийского партнёрства и построения в его рамках пространства открытого и равноправного созидательного сотрудничества, основанного на принципах и нормах международного права, без всякого политического и экономического эгоизма, а с учётом законных интересов друг друга.

Конечно же, особое внимание в ходе нашего председательства будем уделять вопросам углубления культурно-гуманитарных связей, о чём здесь коллеги только что тоже говорили. В частности, сосредоточимся на реализации достигнутых соглашений о сотрудничестве в области средств массовой информации, а также физической культуры, спорта, туризма. Полностью с этим согласен.

В следующем году отмечается 75 лет победы над фашизмом во Второй мировой войне. Мы в России придаём большое значение сохранению памяти и исторической правды об этой величайшем и трагическом событии XX века.

Планируем, в том числе совместно с партнёрами по Содружеству Независимых Государств, организовать масштабную программу торжественных мероприятий и предлагаем всем представленным здесь государствам принять участие в этой работе, к которой мог бы подключиться и Молодёжный совет ШОС. Думаю, что для молодых людей это будет крайне полезно.

Будем рады видеть вас, уважаемые коллеги, в ходе этих мероприятий, в том числе и во время празднования юбилея Победы в Москве.

Уважаемые коллеги!

В заключение хотел бы поздравить Киргизию с успешным председательством в Шанхайской организации сотрудничества и сказать, что российское председательство обеспечит преемственность в работе организации.

Приглашаем вас, уважаемые коллеги, на следующее заседание Совета глав государств Шанхайской организации сотрудничества 22–23 июля 2020 года в России.

Благодарю вас за внимание.

Кыргызстан. Россия. ШОС > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 14 июня 2019 > № 3022940 Владимир Путин

Илья Шестаков: не только пластик загрязняет океан

Одна из самых громких экологических историй последнего времени, "китовая тюрьма", затронула не только экологов и общественников, но и российские органы власти. Так, Росрыболовство уже сообщило, что не будет распределять объемы вылова косаток и белух в культурно-просветительских целях до ужесточения контроля за добычей и содержанием морских млекопитающих. Об экологических аспектах их вылова, перспективах лососевой путины в 2019 году и крабовых аукционах в интервью РИА Новости в кулуарах Петербургского международного экономического форума-2019 рассказал замминистра сельского хозяйства РФ – руководитель Росрыболовства Илья Шестаков. Беседовал Антон Мещеряков.

– Какая сейчас динамика вылова водных биоресурсов в России?

– Пока мы идем с небольшим снижением по сравнению с рекордным прошлым годом, порядка 1,3% по состоянию на 5 июня. Каких-то серьезных проблем нет, была сложная обстановка на промысле минтая в сезоне, но в целом ситуация достаточно стабильная.

– Какие у Росрыболовства прогнозы по лососевой путине?

– В этом году наука определила прогнозный показатель в 461 тысячу тонн. В прошлом году мы выловили 676 тысяч тонн. Будем смотреть непосредственно по подходам рыбы. В целом для неурожайного года, а нечетные годы считаются неурожайными, ожидается достаточно неплохой результат. Наши ученые проводили учетные съемки в прошлом году и накануне путины, которые показывают, что объем вылова может быть достаточно хорошим.

– Ранее вы говорили, что вылов водных биоресурсов в 2019 году может быть на уровне прошлого года, чуть более пяти миллионов тонн. Сохраняется ли прогноз?

– О прогнозах пока говорить сложно. Например, по Северному бассейну у нас в этом году снижение по объективным причинам, в том числе в связи с введением ограничений на вылов мойвы и сокращением объема общих допустимых уловов (ОДУ) и квот трески, так как идет снижение запасов. Мы договорились с Норвегией уменьшить объемы вылова. Конечно, основное влияние на итоги года по общему вылову окажет лососевая путина и промысел сардины иваси и скумбрии.

– Росрыболовство говорило, что не будет распределять объемы вылова косаток и белух в культурно-просветительских целях до ужесточения законодательства по контролю добычи и содержания морских млекопитающих. Какие меры по ужесточению контроля, на ваш взгляд, необходимы?

– Мы пока думаем над концепцией развития (сферы вылова морских млекопитающих – ред.) с учетом этой не очень понятной ситуации, которая сложилась, с одной стороны, с правовой точки зрения, с другой – с точки зрения ангажированности экологических общественных организаций. По сути дела, мы потеряли рынок в Китае по поставкам морских млекопитающих, мы его отдали США и Японии. Прогнозировать, как дальше мы будем регулировать эту сферу, сложно, и здесь основная роль у Минприроды – ведомство должно определить приоритеты.

Мы видим, что никакой угрозы популяции морских млекопитающих нет. В этом году мы завершаем двухгодовые исследования млекопитающих по всем бассейнам, это комплексные учетные съемки. Например, предварительные результаты по байкальской нерпе показывают, что поголовье нерпы в десять раз выше оптимального уровня, то есть того, который нужен для баланса экосистемы. Из-за этого у животных начинаются болезни, мор, примерно то же самое происходит и с другими морскими млекопитающими.

Конечно, мы понимаем озабоченность экологов, но нам нужно детально разобраться в ситуации. Иначе можно сказать: давайте закрывать океанариумы, зоопарки, давайте запрещать охоту или содержание домашних животных – они тоже не любят жить в неволе. Очень важно не пересекать эту грань. Мы должны ее найти, мы будем этим заниматься после разрешения ситуации с млекопитающими в Приморье – мы обязаны исполнить поручения президента. После этого начнем широкое обсуждение, что делать дальше.

– Когда завершится история с морскими млекопитающими в "китовой тюрьме"?

– Сами выпуски начнутся раньше конца лета. Мы ведем подготовительную работу, возможно, что ближайшие выпуски начнутся в течение десяти дней. Дальше будем смотреть, но пока программа рассчитана до сентября.

– Если переходить к крабовым аукционам, получило ли Росрыболовство информацию от компаний, заинтересованных в получении квот?

– Мы видим очень много компаний, которые заинтересованы в участии в аукционах. Причем большое количество – именно компании, которые крабовым бизнесом не занимались. Мы ожидаем ажиотажный спрос, цены будут достаточно серьезные, что позволит нам еще больше наполнить федеральный бюджет.

– Когда пройдут первые аукционы по распределению инвестиционных квот на добычу крабов?

– Сейчас мы работаем над подготовкой необходимой нормативно-правовой базы, это не такая простая задача. Мы разрабатываем соответствующие постановления, провели согласительное совещание с ведомствами. Ожидаем, что до конца июля мы примем основную нормативно-правовую базу и дальше начнем непосредственно процедуру проведения аукционов.

– Будут ли предъявляться к судам-краболовам особые требования с точки зрения технологий и оснащенности оборудованием?

– Настоящая редакция закона этого не предполагает. Но мы сейчас обсуждаем с отраслевым сообществом, что, возможно, да, предусмотрим дополнительные требования. Думаю, что мы вынесем это на решение правительства. С одной стороны, мы не хотим перегружать бизнес какими-то избыточными требованиями, с другой стороны, есть риск, что мы построим суда, которые не смогут эффективно работать.

– По вашим оценкам, скажется ли принятие закона по крабовым аукционам на работе судостроителей, есть ли опасения, что снизится число заказов на суда?

– Суда-краболовы – это небольшие суда и более понятные верфям с точки зрения размерного ряда, к тому же менее сложные в технологическом плане. Поэтому, наоборот, мы думаем, что количество предприятий, которые смогут участвовать в строительстве судов, будет больше. Смогут подключиться в том числе верфи Дальнего Востока, для которых это будет вполне экономически оправдано.

– Неоднократно появлялись высказывания, что в Арктике к 2050 году пластика будет больше, чем рыбы. Согласны ли вы с этим?

– Действительно, тенденция есть. Загрязнение Северного Ледовитого океана пластиком очень серьезное. Это большой вызов, и нужно серьезно подходить к решению этого вопроса. Думаю, что нам придется работать над ужесточением требований по наличию на судах пластиковой посуды и пластика в целом.

С точки зрения рыболовной отрасли мы сейчас думаем о возможном ужесточении требований к оставленным орудиям лова. Не только пластик загрязняет океан. Сейчас это запрещено, но каких-то жестких санкций за это нет, а должны быть более серьезные административные штрафы.

– Требуются ли новые меры для стимулирования обновления рыбопромыслового флота в России?

– Состояние рыбопромыслового флота сейчас неудовлетворительное. За счет механизма инвестиционных квот мы планируем обновить до 25% мощности флота на Дальнем Востоке и 65% на Северном бассейне.

Конечно, нужны и другие меры поддержки, которые мы сейчас прорабатываем с Минпромторгом: это компенсация капитальных затрат до 30% при строительстве малотоннажных и среднетоннажных судов для тех бассейнов, где механизм инвестиционных квот не применим, то есть в Азово-Черноморском, Каспийском и Западном.

Плюс планируются меры поддержки в рамках поправок в Налоговый кодекс. Ставки сбора на водные биоресурсы, которые добываются на новых судах, построенных на российских вервях, получат льготу до 85%. По сути, такие компании будут платить только 15%.

– На каком этапе идет обсуждение поправок в Налоговый кодекс?

– Уже прошло согласительное совещание в правительстве. Я думаю, что в ближайшее время они будут рассмотрены на правительственной комиссии по законопроектной деятельности.

– Когда они могут поступить в Госдуму?

– Полагаю, не позже, чем через полтора-два месяца.

Источник: РИА Новости

Россия > Рыба. Экология > fish.gov.ru, 13 июня 2019 > № 3067615 Илья Шестаков

Интервью Владимира Путина Межгосударственной телерадиокомпании «МИР»

В преддверии визитов в Киргизию для участия в саммите Шанхайской организации сотрудничества и в Таджикистан на саммит Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии Президент России ответил на вопросы председателя и главного редактора Межгосударственной телерадиокомпании «МИР» Радика Батыршина.

Вопрос: Добрый вечер, Владимир Владимирович!

Хотел бы поблагодарить Вас за согласие на это интервью. Мы встречаемся с Вами накануне [Вашего] визита в Кыргызстан, где пройдет саммит Шанхайской Организации Сотрудничества – ШОС.

Наша телерадиокомпания вещает на территории практически всех государств – членов этой организации (за исключением Китая). Поэтому мы знаем, что для большинства наших телезрителей ШОС – это нечто хорошее.

При этом большинство из них не способно даже рассказать, о чём эта организация и зачем она. Не могли бы Вы в двух словах объяснить нашим телезрителям, что такое ШОС и какие задачи ставят Россия и её союзники перед этой организацией на нынешнем этапе?

В.Путин: ШОС – это международная организация, которая родилась естественным путем в середине 90-х годов, и связано это было с началом работы по урегулированию пограничных вопросов между Россией, Китаем и ещё рядом республик бывшего Советского Союза – это Таджикистан, Узбекистан, Киргизия.

И потом, после того как эта работа была успешно завершена и дала свои хорошие практические результаты, все мы пришли к выводу о том, что этот формат можно не только сохранить, но и придать ему новый статус. А именно – статус организации, которая занялась бы развитием отношений по самым различным направлениям и видам деятельности. Так и получилось.

Она, таким образом, была создана, а потом уже в ходе её работы выяснилось, что задачи, которые она перед собой ставит, вопросы, которые она решает, являются привлекательными и для других стран региона, поэтому очень многие государства в различном качестве – это уже 18 стран, по-моему – и в качестве полноценных членов организации, и в качестве наблюдателей присоединились к её работе. Таким образом, ШОС стала достаточно серьёзной и многоплановой региональной организацией.

Вопрос: ШОС – организация, созданная по инициативе Китая. Недавно на Петербургском экономическом форуме Вы высказались на тему торговой войны, которую ведут США против Китайской Народной Республики. Вы тогда сказали, что Россия – это та самая умная обезьяна, которая забралась на дерево и следит за схваткой двух тигров в долине. Что Вы имели в виду?

В.Путин: Во-первых, ШОС создавалась, как организация, не по инициативе Китая, а по инициативе всех стран, участвовавших в тех переговорах по пограничным вопросам, о которых я сказал. Но прежде всего инициаторами были Россия и Китай, да, вместе. Но все остальные наши партнёры принимали равноправное участие и в работе, и в создании этой организации.

Что же касается торговых войн и моей шутки, когда я вспомнил про китайскую поговорку, но Вы, видимо, не обратили внимания на то, чем я закончил. Я сказал, что мы живём в сложном мире. С тех пор, когда рождались эти поговорки, ситуация серьёзным образом изменилась, и на сегодня отношения между Россией и Китаем имеют особое значение и для наших стран, и для мирового сообщества в целом, без всякого преувеличения я могу об этом сказать.

По сути, если отвечать на Ваш вопрос, то, конечно, идёт спор между крупнейшими экономиками мира. И там очень много специфических вопросов, связанных с текущей работой двух государств.

Китай – это огромная фабрика по производству товаров для всего мира, в том числе для Соединённых Штатов. Соединённые Штаты размещают там свои производства, создают рабочие места. Вместе с тем Китайская Народная Республика, когда продаёт свои товары на внешних рынках, в том числе в значительном объёме на американский рынок, значительную часть получаемой выручки в виде золотовалютных резервов хранит в американских ценных бумагах. Там очень много специфических отношений между двумя странами.

И конечно, даже с точки зрения здравого смысла нам нет никакого резона вмешиваться в этот переговорный процесс. Но – и это «но» очень серьёзное имеет значение. Что я имею в виду? Во-первых, у нас с Китаем, действительно, беспрецедентно хорошие и высокие отношения. Мы действительно стратегические партнёры во всех смыслах этого слова. Мы сотрудничаем в экономике, гуманитарной сфере, на региональном уровне, взаимодействуют наши МИДы и Министерства обороны.

Мы вносим существенный вклад в поддержание всеобщего мира и безопасности. И не только в регионе, где находятся наши государства, а в мире в целом, как постоянные члены Совета Безопасности ООН, мы координируем свои деятельность.

К сожалению, мы ничего подобного не можем сказать о наших отношениях с Соединёнными Штатами – они [отношения] деградируют, становятся всё хуже и хуже. За последние годы в отношении России действующая администрация приняла уже, по-моему, несколько десятков решений, связанных с санкциями.

Напротив, с Китаем у нас растёт товарооборот, он достиг 108 миллиардов долларов. Мы в прошлом году ставили перед собой задачу достичь планки 100 миллиардов [долларов], он [товарооборот] достиг уже 108 [миллиардов долларов].

У нас очень хорошие, дружеские отношения с лидером Китая, Председателем КНР. Это тоже вносит свой существенный вклад, поскольку создаёт обстановку доверия. И конечно, в этих условиях наша симпатия на стороне наших стратегических партнёров, это само собой разумеется.

И прежде всего потому даже, что любые действия, связанные с разрушением сегодняшней сложившейся уже десятилетиями архитектуры международных экономических отношений, по нашему глубокому убеждению, наносят ущерб всем участником экономической деятельности.

Поэтому мы очень рассчитываем, что здравый смысл, в конце концов, восторжествует. Мы со всеми нашими партнёрами, включая и американских партнёров, Соединённые Штаты, надеюсь, в рамках предстоящей «двадцатки» сможем выйти на какие-то решения, которые будут конструктивными, будут создавать необходимые стабильные условия для сотрудничества в сфере экономики.

Вопрос: Сразу после Кыргызстана у Вас визит в Душанбе. Там лидеры едва ли не половины стран мира соберутся на Совещание по мерам доверия и безопасности в Азии. В чем, по-Вашему, заключается прикладное значение этого международного формата?

В.Путин: Это широкий формат, который возник по инициативе первого Президента Казахстана Нурсултана Абишевича Назарбаева. Это ещё одна дополнительная площадка, на которой лидеры стран региона могут собраться и поговорить о той ситуации, которая складывается в огромном регионе Азии. Это касается Ближнего Востока, это касается Южной Азии.

Здесь много вопросов и проблем, требующих особого внимания, начиная с застарелых проблем израильско-палестинского урегулирования, кончая Афганистаном, Ираном и иранской ядерной программой, Северной Кореей и её ядерной программой и так далее, и так далее. Очень много вопросов.

Нас, конечно, беспокоит и ближневосточная проблематика, но не меньше беспокоит и всё, что связано с иранской ядерной программой, с Северной Кореей. Особенно внимательно мы следим за событиями в Афганистане. Здесь, кстати говоря, мы достаточно энергично и, на мой взгляд, с пользой сотрудничаем с очень многими странами мира, включая и Соединённые Штаты, которые несут там определённую нагрузку и поддерживают ситуацию в Афганистане.

Мы вносим свой вклад, и очень надеюсь, что наша совместная работа на этом направлении, на этом треке даст хорошие результаты. Но в целом – повторяю ещё раз и хотел бы завершить ответ на Ваш вопрос тем, с чего начал – очень много вопросов, которые будут в центре нашей дискуссии.

Вопрос: Если говорить о Казахстане, то в Казахстане новый Президент – Касым-Жомарт Токаев. Скажите, пожалуйста, как Вы видите перспективы сотрудничества России с новым руководством Казахстана?

В.Путин: Во-первых, Президент Токаев учился в Москве, он хорошо знает Россию. И у меня есть все основания полагать, что это человек, который, безусловно, будет продолжать тот курс, который был начат первым Президентом Казахстана Нурсултаном Абишевичем Назарбаевым, на дальнейшее сближение с Россией, выстраивание наших союзнических в полном смысле этого слова отношений по всем направлениям: и в промышленности, и в сельском хозяйстве, и в наукоемких отраслях – таких как космос, допустим.

У нас есть крупные проекты. Мы очень рассчитываем на то, что все, что мы планируем, будет исполняться. У меня нет никаких оснований полагать, что здесь нас ожидают какие-то сбои.

Напротив, полагаю, что по мере роста товарооборота между нашими странами, а он постоянно растет, по мере диверсификации наших связей, возможности и для сотрудничества между странами, и на просто человеческом уровне – отношения между гражданами, будут только улучшаться.

У нас же миллионы контактов и связей между людьми. И эта гуманитарная часть нашего сотрудничества имеет очень большое значение. Здесь и социальные вопросы, и все, что связано с социальным обеспечением и так далее.

Это и инфраструктурные вещи, причем уже не в двустороннем, а в трех-, четырехстороннем формате. Очень большие, я бы сказал, грандиозные планы, проекты. Уверен, они будут реализовываться.

Вопрос: На Петербургском форуме Вы впервые дали оценку деятельности Владимира Зеленского на посту Президента Украины. Сейчас в этой стране самый разгар новой предвыборной кампании, на этот раз парламентской. Значит ли это, что отношения России и Украины вновь поставлены на паузу?

В.Путин: Вы не сердитесь на меня, пожалуйста, я вынужден буду немножко Вас поправить. Я не давал на Петербургском форуме никакой оценки деятельности Президента Зеленского, потому что пока деятельности никакой нет. Я не мог этого сделать в силу вот этого объективного обстоятельства: он только приступает к работе.

Я по себе знаю: для того, чтобы даже понять задачи, которые перед ним стоят, потребуется немало времени. Надеюсь, что эта адаптация к новому качеству пройдет достаточно быстро.

Что касается нашего взаимодействия с Украиной, если говорить об этом. Я уже много раз говорил об этом и могу еще раз повторить: считаю, что это неизбежно, все-таки, неизбежно, что мы восстановим наши отношения. Не может так быть между частями одного и того же народа или по другому – между двумя братскими народами.

Как бы ни складывались наши отношения с политическими элитами прошлого, допустим, с теми людьми, которые во главу угла всей свой деятельности, всей своей жизни ставят, прежде всего, ставили, во всяком случае, прежде всего личный успех и личную выгоду, и сохранение своих капиталов, нажитых за счет украинского народа, а хранящихся где-то за рубежом, от этого и такая любовь к Западу, думаю.

Но новое-то руководство, надеюсь, лишено таких ограничений и чувствует себя свободно, полагаясь на доверие, которое было оказано народом Украины вновь избранному Президенту, сможет действовать энергично и в направлении восстановления отношений между Украиной и Россией. И в направлении решения внутренних проблем. Не будет прикрываться русофобскими измышлениями и идеями для того, чтобы уклоняться от решения внутренних украинских проблем, прежде всего в экономике и социальной сфере.

Вопрос: МИР вещает и на территории соседней с Украиной Молдовы. Сейчас в стране политический кризис, настоящий политический кризис. Как Вы оцениваете политическую ситуацию в современной Молдове?

В.Путин: Считаю, что Молдова – это не уникальная ситуация, не уникальная. Но наиболее показательная, потому что власть в Молдове, так же, как отчасти и на Украине, была в полном и прямом смысле этого слова узурпирована олигархическими структурами, олигархами, которые подмяли под себя все государственные структуры, все абсолютно: и правоохранительную сферу, и парламент, и всё, что угодно. То есть заработали на молдавском народе деньги и пустили их для того, чтобы укреплять свое личное благополучие и рычаги влияния на государство.

Вот то, что сейчас сделано Президентом Додоном и его недавними оппонентами, так скажем, условно, по прозападным партиям, всё-таки это шаг в направлении строительства полноценного, цивилизованного, современного, государства.

Мы, безусловно, будем поддерживать и Президента Додона, и его сегодняшних партнеров по коалиции с тем, чтобы они избавились, в конце концов, от этих, как бы так выразиться интеллигентно, в общем, от тех людей, которые узурпировали до недавнего времени в Молдове власть, и, несмотря на какие-то возможные внутренние противоречия, все-таки нашли бы в себе силы выстроить совместную работу в интересах молдавского государства и молдавского народа. И будем их, безусловно, поддерживать.

Вопрос: Нашу телерадиокомпанию МИР многие называют стержнем единого информационного пространства СНГ. Как Вы видите перспективы развития нашего общего информационного пространства?

В.Путин: Это очень важная сфера.

Во-первых, оно должно быть открытым, это пространство. Здесь должно быть минимальное количество различных ограничений. А если они и есть, они должны быть связаны исключительно только с безопасностью и какими-то общепризнанными элементами нравственности, морали и так далее.

В целом это должно быть максимально открытое информационное пространство с тем, чтобы любые источники информации были защищены, уважаемы и могли эффективно работать. При этом чем менее политизированы они будут, тем лучше. Информация должна распространяться. Свобода не в интересах тех, кто ее распространяет, а в интересах граждан, которые пользуются этой информацией.

Я очень рассчитываю на то, что подача материала будет интересной, талантливой, содержательной, и все граждане наших стран смогут этим пользоваться для того, чтобы лучше понимать друг друга, чувствовать, что происходит у соседей и использовать самые лучшие практики, которые применяются в наших государствах для того, чтобы внедрять их у себя.

Россия. Кыргызстан. ШОС > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 13 июня 2019 > № 3018915 Владимир Путин

Зима близко!

визит Си и форум в Петербурге

Юрий Тавровский

Эта фраза-рефрен из сериала "Игра престолов", пожалуй, лучше всего отражает суть происходящих в мире процессов. Слабеющая Америка дает свой "последний и решительный бой" остальному человечеству. Надежды "отсидеться на горе, наблюдая за схваткой тигров" слабеют на глазах. Мир находится на пороге очередной глобальной войны. К счастью, пока — только "холодной". Но избежать реального военного конфликта можно, только если Россия с Китаем смогут объединить свои усилия.

Похоже, именно данная тематика находилась в центре внимания президента РФ Владимира Путина и председателя КНР Си Цзиньпина во время их продолжительных бесед в Москве и Санкт-Петербурге. Экономические соглашения, многословные форумы и круглые столы, забавные зверюшки, концерты и прочие неизбежные виньетки встреч на высшем уровне не могут заслонить главное достижение трех дней в июне 2019 года. Российско-китайское взаимодействие поднялось на следующий, гораздо более высокий уровень.

Вечером 5 июня, в завершение целого дня переговоров в Кремле Си Цзиньпин, со сцены Большого театра, в кратком выступлении перед началом концерта впервые огласил характеристику нынешних отношений Пекина и Москвы: "стратегическое партнёрство новой эпохи". Тут надо отметить два момента. Во-первых, слова "новая эпоха" неразрывно связываются в Китае с самим Си Цзиньпином. После удачных первых пяти лет его управления страной XIX съезд партии в 2017 году добавил к привычной характеристике общественно-политической формации КНР "социализм с китайской спецификой" те же слова: "новой эпохи". Начавшийся под девизом "китайская мечта о великом возрождении китайской нации" путь Китая должен к 2049 году, году столетия образования КНР, превратить её в передовую, мощную, социалистическую мировую державу.

Приняв участие в апреле и мае сразу в двух важнейших внешнеполитических мероприятиях (Второй Форум "Пояс и путь" и "Диалог азиатских цивилизаций"), выслушав и проанализировав выступления Председателя Си Цзиньпина, я вынес оттуда главное впечатление: Китай не дрогнул под американским натиском и намерен продолжать выполнение программы "Китайская мечта". Провозгласив "новую эпоху" стратегического партнёрства и распространив, таким образом, свой "девиз правления" на отношения с Россией, Си Цзиньпин показал первостепенную важность всестороннего взаимодействия с Москвой как для своей политической судьбы, так и для будущего Поднебесной.

Не думаю, что решение повысить уровень китайско-российских отношений — пусть даже пока только на словах — далось легко. Китай недаром именует себя Срединным государством, по возможности избегая всякой там "вечной и нерушимой" с ближними и дальними "друзьями". Но развитие событий на международной арене не оставляет выбора. "На фоне кардинальных перемен, которые мир не видел последние сто лет, на нас возлагают большие надежды народы двух стран и международное сообщество", — сказал Си Цзиньпин в Москве.

Похоже, в Пекине пришли к выводу, что наступление Америки на торговом и финансовом фронтах, вытеснение с мировых высокотехнологичных рынков, рост военной напряженности в Тайваньском проливе и в Южно-Китайском море доказывают приближение открытой фазы холодной войны против Китая.

Антагонистический характер американо-китайских отношений объясняется не только текущими геополитическими и геоэкономическими противоречиями. Отвечающая за политическое планирование в Госдепартаменте США Кайрон Скиннер недавно заявила, что холодная война с Китаем будет похлеще той, что была с Советским Союзом. Советская Россия, мол, всё-таки принадлежала к белой расе, она исходила из одинаковых с Западом философских и этических ценностей. Китай же относится к жёлтой расе, у которой свой набор понятий о добре и зле. От слов американцы переходят к делу — пошло сокращение числа китайских студентов, выдавливание этнических китайцев из лабораторий и цехов ведущих технологических компаний. Воскрешаются отвратительные традиции дискриминации по расовому признаку. Так, с 1882 по 1943 год действовал "Акт об исключении китайцев", который запрещал иммиграцию и натурализацию в США выходцев из Поднебесной. "Не пущать!" было велено китайцев, и только китайцев.

Холодная война против Китая разворачивается по лекалам той, что уже много лет ведётся против России. Торговые и финансовые санкции, ограничения в доступе к технологиям, окружение военными базами стали для нас привычным фоном жизни. Неприятие в США всего исходящего из России: от самих русских до их товаров, достижений культуры и даже языка, — уже граничит с дискриминацией по национальному признаку. Как бы дело не дошло там до "Акта об исключении русских". В то же время, в правящих российских элитах, экспертном сообществе и СМИ до сих пор сохраняются иллюзии возможности примирения с Вашингтоном за счёт стратегических уступок.

Думаю, проамериканские "романтики" в Москве и Пекине связывают свои последние надежды со встречами Владимира Путина и Си Цзиньпина с Дональдом Трампом "на полях" саммита G20 в Осаке. Вероятность краткосрочного "перемирия" действительно существует — Трамп вступает в предвыборный период, и ему надо представить избирателям доказательства успеха своей тактики шантажа других стран ради "величия Америки". Но стоит ли подыгрывать нынешнему хозяину Белого дома? Ведь в случае победы на выборах он с новой силой развернёт противостояние с Россией и Китаем. Даже нынешнее непростое положение США будет осложняться необходимостью противостоять сразу двум ядерным державам с глобальными интересами. Перспектива сразу двух холодных войн напоминает о судьбе гитлеровской Германии, рухнувшей в ходе войны на два фронта под ударами с Востока и Запада. Новая ситуация может создать как новые угрозы, так и дополнительные преимущества для Москвы и Пекина в случае, если те сумеют быстро скоординировать свои планы и действия. Но уже сейчас правящим элитам наших стран самое время избавиться от остатков взаимного недоверия, которое тормозит повышение уровня стратегического партнерства, снижает эффективность взаимодействия экономических структур.

Пока непонятно, объединимся ли мы с Китаем в окопах новой холодной войны, будем ли мы союзниками в полном смысле слова? Или же останемся "стратегическими партнерами", пусть даже "новой эпохи". Я думаю, это главное, что обсуждали в Москве и Санкт-Петербурге и что предстоит обсуждать в Осаке.

Времени остается всё меньше и меньше. "Зима близится".

Россия. Китай. США. СЗФО > Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 11 июня 2019 > № 3021088 Юрий Тавровский

Александр Новак в интервью Bloomberg TV: «Нами разработана «дорожная карта» по стимулированию добычи на старых месторождениях»

Министр энергетики Российской Федерации Александр Новак в интервью Bloomberg TV в кулуарах Петербургского Международного Экономического Форума рассказал о том, как прошла его встреча с Министром энергетики, промышленности и природных ресурсов Королевства Саудовская Аравия Халидом Аль-Фалихом, что происходит на мировом рынке нефти, а также какова ситуация на нефтепроводе «Дружба».

Говоря о результатах встречи с Халидом Аль-Фалихом, глава Минэнерго России отметил, что в рамках встречи удалось обсудить текущую ситуацию на мировом нефтяном рынке, а также актуальные прогнозы ситуации во втором полугодии.

«Наши оценки в целом сходятся. При этом есть ряд факторов абсолютно нам неизвестных, влияние которых мы предсказать не можем - в первую очередь, это отношения США и КНР, ситуация в Иране, Ливии», - отметил Министр.

Ряд подобных факторов в значительной степени влияет на принятие решения по дальнейшей судьбе соглашения ОПЕК+, продолжил Александр Новак.

«В этом году ситуация отличается от прошлогодней. Мы находимся в контакте с производителями, обсуждаем сделку со всеми компаниями, они заинтересованы в развитии, запуске новых месторождений, но при этом без ущерба для рынка, - отметил он. - Нами разработана «дорожная карта», которая позволила бы настроить налоговую систему так, чтобы стимулировать добычу на старых месторождениях. Мы считаем, что эту работу нужно довести до конца».

В то же время Минэнерго России ведет планомерную работу по улучшению ситуации с экспортными поставками нефти в западном направлении, подчеркнул Министр.

«В конце мая - начале июня у нас несколько выше объём исполнения соглашения ОПЕК+ - на 200 тыс б.с. больше, чем в соглашении. Это вызвано отчасти текущей очисткой нефтепровода «Дружба». Но ситуация носит краткосрочный характер, уже в июне мы вернемся к уровню соглашения», - заверил Александр Новак.

Россия. США. Саудовская Аравия. ОПЕК > Нефть, газ, уголь > minenergo.gov.ru, 11 июня 2019 > № 3016731 Александр Новак

Заместитель мэра Москвы Марат Хуснуллин: о метро в Бирюлеве, стартовых площадках реновации и новом парке на ЗИЛе

В эфире Радио «Комсомольская правда» (97,2 FM) глава Стройкомплекса столицы ответил на самые интересные и важные вопросы.

- Марат Шакирзянович, начнем с метро. В прошлом году открыли 17 новых станций, такого никогда не было в Москве. Что дальше в планах?

- В ближайшие годы продолжим строить метро в таком же темпе, как сейчас. В этом году планируем завершить строительство 14 станций, 33 километра линий и 1 электродепо. В следующем - 9 станций и порядка 18 километров, в 2021-м - еще 12 станций, а в 2022-м - 18. Кстати, нашим размахом впечатлены даже специалисты китайской корпорации CRCC, которые работают на участках Большого кольца и Коммунарской линии. А эта компания, между прочим, признана в мире ведущей в транспортном строительстве.

По объемам ввода метро мы сопоставимы с городами Китая, превосходим многие мегаполисы мира.

К 2023 году замкнем Большое кольцо, протянем в Новую Москву Коммунарскую ветку. «Внуково» станет первым аэропортом в стране со своей станцией метро. Туда придет Калининско-Солнцевская линия. Сейчас уже строится участок Люблинско-Дмитровской линии до поселка Северный. В планах - продлить в Гольяново Арбатско-Покровскую линию.

После 2027 года от Коммунарки одноименная ветка пойдет дальше, в Троицк, появится еще одна новая линия - Рублево-Архангельская. Две из семи станций этой ветки позволят пассажирам пересесть на станцию «Строгино» Арбатско-Покровской линии и станции «Шелепиха» Большого кольца и МЦК. После 2025 года начнем строить долгожданную Бирюлевскую ветку, которая стартует из района бывшего завода ЗИЛ. Этот радиус в итоге дойдет фактически до Щербинки. К 2027 году система метро в Москве увеличится в два раза.

- А в Московскую область метро придет?

- Сейчас Москва и Московская область вместе с РЖД развивают Московские центральные диаметры (МЦД). Новые электрички поедут по сквозным маршрутам через столицу и свяжут города ближнего Подмосковья. МЦД интегрируем с остальным общественным транспортом Москвы, вплоть до единого билетного меню, пересадок на метро и МЦК.

Мы уже начали строить дополнительные пути и станции, модернизируем действующие платформы. Первые маршруты - МЦД-1 (Одинцово - Лобня) и МЦД-2 (Нахабино - Подольск) с интервалом движения поездов 6 минут планируем открыть уже примерно через полгода. На МЦД-1 будет 12 пересадок на станции метро и железную дорогу, на МЦД-2 - 15 таких пересадок. Метро, МЦК, МЦД и остальные пригородные поезда превратятся в единую транспортную систему более чем с 500 станциями и длиной почти 1000 километров. Она будет сопоставима с Нью-Йорком, Токио, Пекином, Шанхаем.

- Сколько еще маршрутов МЦД откроется и когда?

- К первым двум линиям добавятся еще две - МЦД-3 (Зеленоград - Раменское) и МЦД-4 (Апрелевка - Железнодорожный). Эти четыре маршрута поедут до 2024 года включительно. Сейчас готовится также проект МЦД-5 (Пушкино - Домодедово).

«НОВОЕ ХОРДОВОЕ КОЛЬЦО ПО ДЛИНЕ БУДЕТ КАК ЧЕТЫРЕ ТТК»

- Когда начнется строительство Юго-Восточной хорды?

- Дорога сейчас проектируется. Строительство планируем начать осенью. Хордовое кольцо станет одним из самых масштабных проектов. Четыре магистрали - Северо-Западная, Северо-Восточная, Юго-Восточная хорды и Южная рокада - откроют скоростное движение по диагонали без необходимости заезжать на существующие кольца. При этом эти дороги будут связаны друг с другом и обеспечат транзит за пределы Москвы. Общая длина хордового кольца - 330 километров, из них 133 километра прямого хода - это как четыре ТТК! На кольце будет 178 мостов, тоннелей и эстакад.

- А остальные хорды скоро откроются?

- В этом году полностью завершим Северо-Западную хорду, достроив последний участок - балочный мост через Карамышевское спрямление Москвы-реки. Он проходит над водным шлюзом, а под ним, в свою очередь, уже проложены тоннели Большой кольцевой линии. По старому мосту после запуска движения по хорде будет ездить только общественный транспорт. На Северо-Восточной хорде осенью начнем развязку на пересечении с Открытым шоссе.

«В ДОМАХ ДЛЯ ПЕРЕСЕЛЕНЦЕВ ПОЯВЯТСЯ КВАРТИРЫ ДЛЯ ИНВАЛИДОВ»

- Переселение по программе реновации уже началось в большинстве округов. Когда жители пятиэтажек узнают конкретные даты новоселья и адреса новых квартир?

- Реновация идет по графику, даже с некоторым опережением. Мы пообещали жителям за 15 лет расселить большинство домов. Для этого нужно за три года построить минимум 6 миллионов квадратных метров жилья. Сегодня подобраны 323 площадки на 4,7 миллиона квадратов.

Теперь запускаем публичные слушания проектов кварталов реновации. От обсуждения с жителями зависит, сколько домов и когда будем строить, в какие квартиры и кто переедет. В начале следующего года, надеемся, сможем сказать точно дату и место переезда для каждого дома. Напомню, в прошлом году новоселье уже отметили более 7 тысяч участников реновации. В этом году переселим еще 12 тысяч человек, а в 2020 году - еще 15 тысяч жителей.

- Большинство москвичей ждут переезда. А как быть с теми, кто попал в программу, но теперь недоволен? Например, в Очаково-Матвеевском жителей не устраивает стартовая площадка.

- Мэр, обсуждая программу с москвичами, дал твердое обещание переселять жителей в их же районах. Это, разумеется, усложнило нам поиск стартовых площадок. Мы, можно сказать, прочесали весь район Очаково-Матвеевское. Единственная возможная стартовая площадка - участок на территории 2-го и 4-го кварталов этого района. Примерно для 70 - 80% всей программы реновации стартовые площадки нашлись сразу. С остальными районами сложнее. Там ищем нестандартные решения.

- А будут ли в новых домах реновации специальные квартиры для инвалидов? Эту тему городские власти раньше обсуждали...

- Такие квартиры уже проектируются и даже строятся. Например, в районе Щукино (Новощукинская улица, владение 8, корпус 1) сейчас возводится дом по реновации. В нем будет пять таких специальных квартир - две двухкомнатные и три трехкомнатные. Все находятся не выше пятого этажа. Ширина проходов в них будет не меньше двух метров. В пожароопасных зонах и санузлах таких квартир поставим переговорные устройства для связи с диспетчером.

Кроме того, по всему жилому комплексу прокладываем безбарьерные маршруты. Пол вестибюля и лифтовых холлов находится на одном уровне, без ступенек. В каждой секции есть лифт, который будет спускаться до уровня подземной парковки. В подъезде и на улице также учитываются, например, маршруты мам с колясками. В таких местах ширина проходов будет не менее двух метров.

ЧТО ЕЩЕ СКАЗАЛ ГЛАВА СТРОЙКОМПЛЕКСА

О застройке промзон

- На ЗИЛе появится еще один городской парк - «На Набережной». Он объединит набережную Марка Шагала и соседние территории около русла Москвы-реки от улицы Тюфелева Роща до Даниловского моста. Его площадь - более 18 гектаров, а длина - 4 километра. В новом парке появятся поляны и холмы для пикников, променад у воды, прогулочная аллея длиной 1,7 километра и амфитеатр с видом на Москву-реку.

А в бывших производственных цехах ЗИЛа откроются общественные пространства. После реконструкции цеха станут ансамблем Центрального бульвара Завода имени Лихачева. Например, прессовый корпус бывшего АМО «ЗИЛ» может превратиться в универмаг, арматурный корпус - в детский мир, литейный цех чугуна - в торговый центр.

О зарубежном опыте

- В этом году Московский урбанистический форум (МУФ) пройдет в парке «Зарядье» с 4 по 7 июля. Каждый мегаполис хочет ответить на вопрос, как сделать городские улицы здоровыми. И Москва не исключение. Для этого полезно обратиться к идеям одноименной лондонской программы Healthy Streets. Мы думаем и о том, как сделать общественный транспорт экологичнее и популярнее. И в этом смысле нам интересен опыт Вены, а также масштабные проекты Токио. Приглашаю всех москвичей посетить урбанфорум.

ВАЖНЫЙ ВОПРОС

Куда приедет подземка в 2019 году

- До конца июня планируем запустить участок Сокольнической линии от «Саларьево» до «Коммунарки» в Новой Москве. Его длина - 12 километров. На участке появятся перехватывающие парковки на 1500 машин. Потом их станет больше - до 2500 мест.

До конца года достроим участок Некрасовской линии от «Косино» до «Нижегородской». К этому же времени планируем как минимум завершить строительство, а как максимум - открыть для пассажиров очередной участок Большой кольцевой линии (БКЛ) от «Лефортово» до «Нижегородской» с двумя станциями - «Лефортово» и «Авиамоторная», где будет пересадка на одноименную станцию желтой ветки.

ПРОВЕРКА СЛУХА

На МКАД полностью закроют стихийные съезды

- Реконструкция МКАД уже завершается. Здесь реконструированы 14 развязок. Сейчас строительство ведется на развязках с Волоколамским и Бесединским шоссе, а также с улицей Генерала Дорохова. Еще четыре развязки проектируются - с Осташковским и Алтуфьевским шоссе, с улицами Верхние Поля (с учетом улицы Капотня) и Липецкой. В итоге на 25 процентов вырастет пропускная способность не только МКАД, но и вылетных магистралей.

Но есть и другая проблема на МКАД - несанкционированные выезды. В начале реконструкции кольцевой автодороги таких мест было 290, в основном с внешней стороны. Из них 124 - только к торговым комплексам. Оттуда выезжают машины и сразу перекрывают как минимум одну полосу на МКАД. По одной полосе этой магистрали проезжает 1200 - 1400 автомобилей в час. Получается, из-за стихийных выездов на 20 процентов снижается пропускная способность целого участка МКАД. Поэтому некоторые выезды мы уже закрыли, часть - реконструировали.

Благодаря строительству боковых проездов на МКАД после реконструкции количество въездов-выездов сократится практически вдвое - до 180. К торговым центрам останется 60 упорядоченных выездов. Движение по основным полосам кольцевой автодороги станет свободнее. Все работы планируем закончить в 2021 году.

КОМСОМОЛЬСКАЯ ПРАВДА

Россия. ЦФО > Недвижимость, строительство. Транспорт > stroi.mos.ru, 10 июня 2019 > № 3203212 Марат Хуснуллин

Максим Орешкин – о сотрудничестве с КНР, регулировании кредитования и Росстате

Россия планирует удвоить товарооборот с Китаем до $200 млрд к 2024 году. Об этом в эксклюзивном интервью RT на полях ПМЭФ-2019 рассказал глава Минэкономразвития Максим Орешкин. По словам министра, торговое противостояние США и КНР может стать началом «столетней войны двух платформ развития». Москва, в свою очередь, планирует усилить сотрудничество с Пекином и будет забирать американскую долю на китайском рынке. Также Орешкин заявил о необходимости регулировать риски в потребительском кредитовании и рассказал об изменениях в работе Росстата.

— Максим Станиславович, в чём главная особенность форума? Какие итоги ПМЭФ-2019 вы считаете наиболее значимыми?

— Особенность форума в этом году заключается в том, что он проходит на фоне новых событий в мировой экономике, а если быть точным — в глобальной экономической политике. То, что сегодня происходит с торговыми войнами, санкциями и постепенным расползанием мира на несколько лагерей, некоторые эксперты де-факто называют началом новой холодной войны.

Я считаю, что между США и Китаем сегодня началась такая «cтолетняя война» — противостояние платформ развития. На этом фоне знаковым событием стало участие в форуме председателя КНР Си Цзиньпина. Его выступление и обсуждение этой проблематики было центральной темой форума.

В то же время, помимо обсуждения глобальной повестки, было множество соглашений, проведены переговоры, деловые сессии с разными странами — сделать удалось всё. У нас в этом году рекордное представительство иностранных компаний. Президент Путин провёл встречу с бизнесом, где обсуждались вопросы дальнейшей работы и новых совместных инвестиций. В этом плане каждый последующий форум у нас приобретает новое качество именно с точки зрения практических результатов.

— О чём Россия и Китай договорились в ходе встречи представителей бизнеса?

— Отмечу, что ещё перед форумом был официальный визит председателя Си (Цзиньпина. — RT). Обсуждался большой круг вопросов, и президент Путин, выступая на пленарной сессии, об этом многократно говорил — про количество направлений сотрудничества, которые мы заключили с Китаем.

У нас уже качественно иной уровень экономических взаимоотношений: $108 млрд — это та сумма товарооборота России и КНР, которой удалось достичь в 2018 году. Но мы не останавливаемся на достигнутом. Программа, в которой содержатся направления нашего партнёрства на ближайшие годы, направлена на достижение следующей целевой отметки по объёму торговли — $200 млрд к 2024 году.

Другими словами, речь идёт об удвоении товарооборота, и здесь мы двигаемся шаг за шагом по каждой отрасли — от традиционных секторов энергетики до сферы новых технологий.

Есть, например, уже и конкретные результаты. Речь идёт о соглашении о поставке сои из России в Китай. Таким образом, мы будем замещать американских производителей и у них «отъедать» долю китайского рынка. Тем не менее много вопросов пока остаются открытыми, поскольку в общей сложности работа идёт по 19 направлениям сотрудничества.

— На какую сумму планируется реализовать совместные проекты с Китаем в ближайшие несколько лет?

— У нас проектов много. Есть межправительственная комиссия по инвестициям, и в общей сложности планируется выполнить 70 проектов на $120 млрд к 2024 году.

— На форуме вы говорили о торговой войне между США и Китаем, которая, на ваш взгляд, может продлиться в течение десятилетий. С чем связана такая оценка? Что может ожидать экономику России в условиях глобальных торговых войн?

— У торговой войны Пекина и Вашингтона есть глубинные причины. Де-факто сформированы две платформы развития, которые одновременно во многом дублируют друг друга и конкурируют между собой. На этом фоне, особенно с учётом влияния бизнеса на принятие решений конгрессом через механизм лоббирования в США, американские предприниматели пытаются защититься от конкуренции с китайскими партнёрами. Как мы видим, эта защита происходит не совсем в соответствии с законом и нормами международного права, а поэтому вызывает много вопросов.

Россия будет сотрудничать с теми, кто согласен работать на принципах открытости, равенства и взаимовыгоды. Мы видим, что такое партнёрство и сотрудничество у нас сейчас есть с Китаем, Японией, с государствами Юго-Восточной Азии и со многими европейскими странами.

Стоит отметить, что количество представителей европейского бизнеса, которые приезжают на форум, только увеличивается. Мы видим продвижение с плане улучшения отношений с ЕС. На форуме я с немецкими партнёрами подписал первый за несколько лет межправительственный меморандум «Партнёрство для эффективности». Да, соглашение пока нельзя назвать прорывным и переворачивающим страницу того негатива, который был в последние годы, но это первый шаг в позитивном направлении.

— В рамках одной из сессий вы также отметили, что Россия и Белоруссия на уровне центробанков обсуждают возможность создания единой валюты. В чём основная цель этой стратегии?

— Важно понимать: то, что сейчас мы делаем с белорусскими партнёрами, происходит в рамках договора, заключённого между двумя странами ещё в 1999 году. В документе прописан целый ряд направлений, по которым будет двигаться создание Союзного государства. У нас есть ранее принятые планы, и сейчас мы проводим ревизию того, как именно мы будем выполнять достигнутые договорённости между двумя государствами.

Договоры ратифицированы. Сейчас мы с коллегами проходим по каждому из них. Там есть и вопросы промышленной политики и налогов, бюджета, единой валюты, социальной политики. Все эти направления там явным образом отражены. По вопросам единой валюты, конечно же, работает Центральный банк. Регулятор независим от правительства, поэтому вопрос создания единой валюты находится вне компетенции кабинета министров.

Ещё раз подчеркну, что мы с Белоруссией не выходим за рамки уже заключённого союзного соглашения. Мы выполняем то, о чём страны договорились ещё 20 лет назад.

— На одной из сессий ПМЭФ вы рассказали о растущей угрозе закредитованности населения и предупредили о риске рецессии в 2021 году. Банк России, в свою очередь, не видит серьёзных рисков и говорит о стабильной ситуации на финансовом рынке. С чем связаны опасения Минэкономразвития? Планирует ли ведомство в связи с этим менять макропрогноз на 2020 и 2021 годы?

— Время нас рассудит, кто прав, а кто нет. Я надеюсь, что Центральный банк окажется прав, и рецессии не будет. Но я точно не имею права молчать и открыто заявляю, что вижу очень большие риски. Они связаны с двумя факторами.

Во-первых, речь идёт структуре кредита тем группам населения, которые несут максимальную долговую нагрузку. К сожалению, это группа с невысоким уровнем дохода. И понятно, что такое кредитование не приводит к увеличению уровня потребления, а ложится тяжёлым бременем на этих людей — больше 1 трлн рублей в виде процентов ежегодно. То есть эта нагрузка затрагивает не всё население, а только не самую богатую его часть. При этом, если взять сферу, где работают микрофинансовые организации, которые предъявляют хищнические требования — 1% в день, то получаются сотни процентов годовых, что загоняет людей в очень глубокую долговую яму. Это проблема социального характера.

Если говорить о макроэкономике, то объём спроса, созданный в экономике и близкий к 2% ВВП, пришёл из необеспеченного потребительского кредитования. Если произойдёт резкая остановка этого процесса, мы можем в экономике потерять 2% совокупного спроса. Компенсировать это другими мерами, будь то бюджетная или денежно-кредитная политика, за короткое время мы не сможем. Поэтому чем больше этот пузырь и темпы роста кредита, тем больше вероятность того, что в определённый момент ситуация может взорваться и привести к негативным последствиям для экономики.

Сейчас важно это всё анализировать, чтобы избежать рисков. Пока мы считаем, что тот прогноз, который у нас заложен, является наиболее вероятным в том случае, если риски в потребительском кредитовании будут правильным образом управляться со стороны Центрального банка.

— В конце мая одной из нашумевших тем стала ошибка Росстата в данных о промышленном производстве. В результате глава Счётной палаты Алексей Кудрин даже предложил вывести Росстат из подчинения Минэкономразвития. С чем была связана проблема в подсчёте статистики и какие меры министерство намерено принять, чтобы избежать подобной ситуации в будущем?

— Мы на одной из сессий форума обсуждали этот вопрос с Алексеем Кудриным — говорили о проблеме открытости и качества данных. Мы договорились, что сейчас Алексей Леонидович тоже будет присоединяться к этой работе, как и Счётная палата, вместе с парламентариями и общественниками. Мария Шклярук (гендиректор АНО «Центр перспективных управленческих решений». — RT) дала согласие на то, чтобы войти в общественный совет при Росстате и проводить процедуру общественного контроля, делая её более эффективной и прозрачной.

Сейчас очень много проблем. Они связаны и с той отчётностью, которые подают предприятия, и с применением современных методов анализа данных в Росстате, и с вопросами инвестиций в IT-системы Росстата. Очень много задач надо решить, но есть очевидное согласие, в том числе и со стороны Алексея Кудрина, вместе работать над решением этой проблемы.

Главный результат — качественные и объективные данные, которые отражают реальное состояние экономки в целом, так и жизни конкретного гражданина. Именно на эту цель мы сейчас ориентируемся и будем вместе работать.

russian.rt.com

Россия. СЗФО > Госбюджет, налоги, цены > economy.gov.ru, 8 июня 2019 > № 3024148 Максим Орешкин

«РИА-Недвижимость»: Владимир Якушев: Главное – не допустить падения объемов строительства жилья

После реформы долевого строительства и перехода на проектное финансирование жилищное строительство в России будет набирать обороты, но до этого времени важно удержать ситуацию под контролем и не допустить падения, заявил в интервью РИА Недвижимость на ПМЭФ глава Минстроя Владимир Якушев. Министр также рассказал, какие моменты в отрасли еще нуждаются в регулировании, как планируется развивать индивидуальное жилищное строительство и о чем он общался с китайскими коллегами.

– Владимир Владимирович, вы недавно вернулись из поездки на первую ассамблею ООН-Хабитат в Кении. Насколько я знаю, у вас там были очень плодотворные переговоры с китайской делегацией. Каких договоренностей удалось добиться?

– Китай является лидером с точки зрения формирования городской среды и развития городов. На эту тему у нас и был разговор. Кроме того, представители Свердловской области презентовали на встрече свои проекты, им есть что предложить для совместной работы. К тому же Екатеринбург получил право на проведение 31 октября Всемирного дня городов, естественно, они хотели бы видеть на этом форуме и представителей китайских компаний. Поэтому мы договаривались о визите в Екатеринбург застройщиков из Пекина, Шанхая и других мегаполисов, а также китайских архитектурных бюро. Кстати, принято решение приурочить к Всемирному дню городов и форум высотного и уникального строительства 100+ Forum Russia, который традиционно проходит в Екатеринбурге осенью. Этот момент также обсуждался с китайскими коллегами. Как и индекс развития городов, и то, как его считают в Китайской Народной Республике. Общение было плодотворным.

– Если говорить об индексе качества городской среды Китая, есть ли то, чему можно поучиться у коллег?

– Конечно есть, ведь они наработали богатый опыт. Есть вещи, которые можно позаимствовать как в целом у организации ООН-Хабитат, так и у китайской стороны. Мир идет к тому, что индекс качества городской среды – возможно, он будет называться как-то по-другому – станет международным, ведь мир глобален. Рано или поздно мы к этому придем, и ООН-Хабитат может стать той площадкой, где все страны об этом договорятся. Почему бы и нет?

– Какие темы станут главными в ходе Всемирного дня городов?

– Основная тема звучит как "Меняя мир: инновации и лучшая жизнь для будущих поколений". Планируется три тематических сессии – устойчивое развитие, инновации для жизни и архитектура как культурный код города. В ближайшее время (в июле - ред.) мы проведет оргкомитет, на котором подробно обсудим программу проведения Всемирного дня городов. Пока планируется, что форум будет продолжаться четыре дня – с 29 октября по 1 ноября с ключевым событием 31 октября. Параллельно будет работать молодежная площадка, на которой предлагается представить проекты молодых архитекторов и урбанистов. Одновременно мы предлагаем провести первое заседание Всероссийской сети консультативных молодежных советов по развитию городов как части всемирной сети молодежных городских советов ООН-Хабитат.

– Насколько инфраструктура Екатеринбурга готова к тому, чтобы принять это событие?

– Инфраструктура готова, ведь столица Урала не раз принимала крупные международные события, в том числе и матчи чемпионата мира по футболу в прошлом году. Сейчас Екатеринбург претендует на проведение Универсиады-2023. Город благоустроенный, динамично развивающийся, там всегда много гостей.

– По итогам первого квартала этого года в России сократился ввод жилья, почти на 6%. Чего вы ожидаете от 2019 года?

– Давайте сверим цифры. На 1 мая 2019 года объем ввода жилья составил 19,6 миллиона квадратных метров. Это на 2,9% ниже показателя 2018 года. Из них на многоквартирные дома приходится 9,2 миллиона квадратных метров (минус 3,9%), а на индивидуальное жилищное строительство – 10,4 миллиона (минус 1,8%).

Но в апреле у нас пошел плюс. По результатам 2019 года мы прогнозируем, что ввод будет в пределах цифр 2018 года.

– Какие пути поддержки рынка жилья вы видите на сегодняшний момент?

– В первую очередь мы должны завершить реформу долевого строительства. Когда переход на проектное финансирование состоится, отрасль будет набирать обороты. Сейчас же самое главное – не допустить падения.

– Премьер-министр поручал Минстрою подготовить предложения по программе развития индивидуального жилищного строительства. Как министерство видит эту программу?

– Что касается индивидуального жилищного строительства, то главная задача — это разработка банковского продукта, которым люди смогут пользоваться точно так же, как ипотекой для покупки квартиры. Такого продукта на сегодняшний день нет. Есть обычный потребительский кредит, который, как правило, выше по стоимости и короче по времени заимствования. Пока мы эту проблему не решим, говорить о том, что мы сделаем какой-то инструмент, который кратно может увеличить ввод ИЖС, не приходится. Над этим мы сейчас и работаем.

Проблема в том, что залогом должен стать будущий дом, но пока банки это не устраивает.

– Почему?

– Потому что этот залог, в отличие от квартиры, не очень ликвидный. Рынок по продаже индивидуальных жилых домов не так развит, как квартир, поэтому банки в этом отношении предельно осторожны. Мы работаем с ними, и надеюсь, что такой продукт будет создан. Это не будет ипотекой в чистом виде, это будет такой квазипродукт заимствования. Еще раз повторюсь, что там будет более низкая ставка и возможность взять деньги на длинный срок.

– Вряд ли банки с большим удовольствием будут выдавать квазиипотечный продукт.

– Президент поручил нам разработать доступные финансовые инструменты для поддержки индивидуального жилищного строительства. Не просто раздать деньги на строительство определенного количества индивидуальных жилых домов, а создать продукт, которым люди при желании могут воспользоваться так же, как ипотекой на покупку квартиры. Над этим мы работаем. Вместе с банковским сообществом.

– Не так давно Минстрой сообщил о реорганизации двух департаментов – городской среды и ЖКХ. Зачем она понадобилась? В чем логика преобразований в министерстве?

– Логика преобразований зависит от того, какие задачи стоят на сегодняшний день. Нам предстоит реализация федеральных проектов "Оздоровление Волги", "Чистая вода", расселение аварийного жилья и так далее. С точки зрения администрирования – это очень сложные направления. Во-первых, у регионов пока нет готовых проектов. Во-вторых, нам предстоит оценить эти проекты. Затем они пройдут через Минэкономразвития.

– Давайте поговорим о главных законодательных инициативах Минстроя в осеннюю сессию? Что вы будете менять, предлагать?

– Когда пройдет острая фаза перехода на проектное финансирование, возникнет необходимость внесения изменений в 214-ФЗ. Думаю, что это случится уже в осеннюю сессию. Реформу по переводу отрасли на новый механизм финансирования предстоит завершить течение двух лет. В процессе реформы появятся те вещи, которые нужно будет законодательно дорегулировать.

Будут вноситься изменения в Градостроительный кодекс. Они будут касаться регулирования непосредственно самой процедуры строительства. Мы продолжим все истории, связанные с ценообразованием и техническим регулированием. Те поправки, которые мы вносим в весеннюю сессию, это только первый подход к снаряду.

И мы будем вносить изменения, касающиеся работы негосударственной экспертизы.

– Ее планируется ограничить в правах?

– Не планируется. Но на рынке должны присутствовать профессиональные игроки. Сегодня существуют две противоположные точки зрения. Одни говорят о том, что негосударственной экспертизы на рынке быть не должно, потому что есть жулики, непрофессионалы и так далее. Мы же хотим сбалансировать систему.

Убежден, что негосударственные институты должны работать на рынке. При этом мы должны четко понимать, что там за специалисты. В этих процедурах есть вопросы. Мы их будем дорегулировать. Негосударственные институты тоже должны нести ответственность. Стройка ошибок не прощает, это очень серьезно.

Россия > Недвижимость, строительство > minstroyrf.gov.ru, 7 июня 2019 > № 3023682 Владимир Якушев

Андрей Костин: «Я, как правило, на стороне бизнеса»

Президент — председатель правления ВТБ Андрей Костин знает об актуальной проблеме бизнеса: блокировке счетов правоохранителями. По его словам, он старается решать такие вопросы быстро, но, с другой стороны, банкир констатирует, что это современный тренд не только в России, но и в мире

Главный редактор Business FM Илья Копелевич пообщался с президентом — председателем правления ВТБ Андреем Костиным в ходе ПМЭФ-2019.

Несколько слов о пленарной панели. При большом уважении к лидерам иных государств, она все-таки политически российско-китайская, и это символично на фоне довольно острой стадии американо-китайских очень серьезных противоречий, которые ощущает вся мировая экономика. Каков ваш прогноз, каковы оценки тональности, в которой отвечал на вопросы по этой теме председатель КНР Си Цзиньпин?

Андрей Костин: Речь отличается, мне кажется, от прошлых лет, по крайней мере, последних, потому что значительная часть была посвящена оценке современной мировой экономической системы. Даже, я бы сказал, правопорядка или правил, которые сложились, или, как Путин сказал, отсутствия правил в этой сфере. Она, конечно, не такая масштабная, как его знаменитая речь в Мюнхене, тем не менее президент недаром сослался на нее — многие моменты перекликались, и прежде всего момент о том, что сегодня ситуация поменялась, те правила, которые существовали в мировой торговле, мировой экономической системе, которые установились после Второй мировой войны и на тот момент отвечали интересам крупнейших государств Запада, США, изменились. Поэтому они развивались на базе, как заявляли авторы этой системы, конкуренции, равноправия. Но это было равноправие неравных, вот в чем дело. Это были равные условия для неравных партнеров. Когда эти условия сегодня выровнялись и такие страны, как Китай, да и Россия серьезно подтянулись, эти правила перестали устраивать западные страны, прежде всего Соединенные Штаты, и они перешли на игру без правил. Стали применять методы торговых войн, санкций, чтобы не допустить конкуренции со стороны развивающихся государств. Президент сказал на этот счет: если эти правила не устраивают, нужно вырабатывать новые. Но в любом случае они должны основываться на принципах признания суверенитета и собственного пути развития. Думаю, что, может быть, в менее явной форме то, что сказал Си Цзиньпин после этого, было созвучно тому, что говорил Путин: Китай, безусловно, не собирается сворачивать со своей дороги, идти на значительные уступки. Я думаю, что сегодня мы достаточно близки в наших подходах к той ситуации, которая сложилась в мире, прежде всего в отношении политики США. Я думаю, что очень верная оценка сегодняшнего момента. Путин даже назвал и механизм, все-таки механизм «двадцатки» сегодня более устоявшийся. Даже когда Россия была в «восьмерке», это слишком узко для решения глобальных проблем. Он бросил пробный камень, будет интересно посмотреть на реакцию Запада, он сказал, давайте начнем с такой сферы, которая не должна ни у кого вызывать раздражения. Это сфера глубоко гуманитарная: здравоохранения, экологии, которую не должны затрагивать ни санкции, ни торговые войны. Не думаю, что Запад на это отреагирует, тем более что это тоже сфера большой конкуренции, рынок тех же лекарств. Посмотрим, как отреагируют американцы. Будет интересно.

Я нередко слышал такое экспертное мнение: Китай в любом случае договорится с США, потому что объем их торговли и взаимные зависимость и интерес настолько глубоки, что разрыва не будет. Ваш прогноз: закончится ли это широкомасштабной торговой войной между этими странами? И что нам лучше: чтобы они договорились или сильно разошлись? Экономически.

Андрей Костин: Думаю, мы вряд ли особо хотели бы подогреть этот конфликт. В итоге он может повлиять на темпы роста глобальной экономики. Кстати, замедление темпов роста китайской экономики — это для нас плохо, потому что наши экспортные отрасли во многом работают на китайцев. Если честно, здесь палка о двух концах. С одной стороны, нам интересно, чтобы Китай более четко определил свою позицию [в отношении США]. Мы видим, что Китай не торопится даже в сфере финансов, мы пока не находим поддержки со стороны китайских банков в том, что касается взаимодействия в условиях санкций. Китайцы порой, может быть, хуже реагируют, чем те же американские банки или европейские, на наши запросы. Наверное, более четкая позиция Китая в отношении Соединенных Штатов была бы для нас выгодна, проблемы в китайской экономике нам невыгодны абсолютно, если торговые войны будут ухудшать их, мы просто будем терять на этом деньги, заказы и так далее. Китай — великая держава. Мне кажется, не на всех условиях с ней можно будет договариваться. Но Трамп, видите, тоже такой — то наезжает, то отъезжает. Даже ситуация с главой КНДР Ким Чен Ыном показывает: то братается, то ругается. Мы посмотрим, на какие условия США будут готовы идти дальше, но китайцы — жесткие переговорщики, они просто так не уступят. Хотя вроде бы они сейчас больше теряют, чем американцы. Но и Америка теряет, а Трампу нужно еще избираться. Вот так вот, запросто заместить китайские товары американскими — не знаю... Идет, конечно, глобальная война по отношению к Huawei, это тоже видно, и не только на американских, но и на глобальных рынках. Это тоже китайцы просто так не могут проглотить. То, что было сделано в отношении Huawei, еще жестче, чем в отношении «Русала».

Опять же это поставлено на паузу.

Андрей Костин: Ну да, только дочка основателя и вице-президент сидят в тюрьме, а так поставлено, наверное, да. Отказы-то уже пошли в заказах. В этой ситуации покупатели не берут продукцию, потому что они не уверены в поставках. Это очень серьезный удар.

Здесь действительно гораздо более жесткий вариант санкций, просто несравнимый с тем, что мы в апреле 2017 года пережили: Google, Microsoft, Apple должны прекратить в случае чего полное сотрудничество с Huawei, это значит, что компания не сможет выпускать целую гамму продукции. Предположим, если бы нечто похожее произошло с нашими компаниями. Запретили бы этому же списку компаний сотрудничать с российскими. Можно себе такое представить?

Андрей Костин: «Русал», «Система», компания Вексельберга — это тоже очень жесткие санкции. Тоже была подвешена ситуация. Не знаю, что дальше будет с компанией «ГАЗ», ситуация очень тяжелая. Мы это тоже испытали и китайцы в полной мере, интересно будет смотреть на их реакцию.

Маленькая ремарка к вышесказанному: перед форумом появилось исследование EY про инвестиции в российскую экономику, на первом месте американцы, в прошлом году доля их инвестиций и объем выросли, а китайских, наоборот, стала меньше.

Андрей Костин: Я не перестаю об этом говорить: мы не чувствуем изменений в худшую сторону со стороны бизнеса — ни американского, ни европейского. Где наложены ограничения американскими конгрессменами, они, конечно, выполняют, но в том, в чем можно, они активно сотрудничают.

Поговорим о российской тематике. Business FM получает письма предпринимателей. Письма электронные, естественно.

Андрей Костин: Кто получает?

Радиостанция получает, нам с некоторых пор, когда мы стали чаще рассказывать эти истории, пошел поток электронных писем. У нас не «будка гласности», мы читаем, смотрим, связываемся, то есть это верифицированная история. Я могу сказать, что самая распространенная жалоба со стороны бизнеса, мелкого и среднего — это жалобы на блокировки счетов. Заблокировать счет у нас могут очень многие. Может ФНС, могут судебные приставы, может просто банк на основании тех правил, которые Росфинмониторинг установил. Потом очень многие бизнесы вовсе закрываются, потому что у них нет вторых, третьих счетов, пятых в других банках, они просто не в состоянии оплачивать счета, платить зарплату, нести необходимые расходы. Насколько вы в курсе этой ситуации? И считаете ли вы, что ее нужно решать каким-то образом?

Андрей Костин: Если приставы, там понятно — это законодательная мера.

У всех взыскивают, все законодательные. Есть еще комплаенс, там требования Росфинмониторинга о подозрительности...

Андрей Костин: Да. Знаете, мы тоже добивались этого права. Мне приходится иногда вмешиваться. И я вопросы быстро решаю. Я, как правило, на стороне бизнеса, безусловно. Но у банков должно быть право блокировки счетов, когда банк четко видит, что совершаются операции, связанные с отмыванием денег. Это требования к нам. На нас возложена функция контроля, мы должны ее осуществлять. Другое дело, что иногда, может быть, эти требования чрезмерны. Мы, допустим, считаем, что те же требования по информации, которую мы направляем в Росфинмониторинг, избыточны. Я даже не думаю, что Центральный банк и Росфинмониторинг в состоянии обработать всю эту огромную информацию. Думаю, что здесь есть куда двигаться и совершенствоваться. Но, понимаете, сегодня вообще в мире это общий тренд. Сегодня в швейцарском банке еще хуже.

Мы же видим, что не все тренды положительные. Может быть, не надо копировать все?

Андрей Костин: Да, но сегодня мир таким стал. Сегодня внимание к деньгам, к переводам очень жесткое. Это, конечно, усложняет работу. Но, понимаете, мне кажется, если компания работает с банком, известна и какое-то время работает, я не знаю, чтобы банк просто так взял и остановил какие-то действия…

Может быть, не банк. Судебные приставы ведь сами блокируют. Они даже без банка блокируют. ФНС через банк, но тоже они зачастую, причем блокируют все везде. Дело в том, что нет одного-единственного лица, которое имеет право блокировать счета.

Андрей Костин: Это правда.

Может, как-то надо хоть в один канал это ввести?

Андрей Костин: Если есть решение суда, наверное, есть и организации, которые имеют право это делать. Но я не знаю. Я повторяю, мы стараемся этого не делать. Ко мне поступают жалобы, я всегда разбираюсь, и очень быстро. Конечно же, блокировка счета — это смерть для компании, если это продолжается долго, особенно несколько даже дней, может, или неделю. Но мы стараемся эту ситуацию разрулить. Я думаю, что надо просто обращаться. У нас есть канал обращения в банк. Но там, где это законодательная мера приставов, мы, конечно, ничего сделать не можем.

Другая внутренняя тема. Был объявлен план создания региональной авиакомпании. Это, так сказать, считается очень нужным направлением вообще в развитии инфраструктуры в стране — региональные авиаперевозки.

Андрей Костин: Да.

ВТБ и Сбербанк должны были участвовать в этом...

Андрей Костин: Мы не должны были.

Не должны, но собирались.

Андрей Костин: Я много раз говорил, и никто меня почему-то не транслирует. Я говорил: не было никаких поручений. Была идея, высказанная Грефом, которую я поддержал. Мы решили попробовать. Пока не получается в плане того, что мы не нашли достаточно интересантов, а мы, банки, не летаем, у нас нет летчиков. Мы не нашли компанию-эксплуатанта, которая хотела бы этим заниматься. Мы не увидели пока очень ярого отклика со стороны Минтранса, у которого есть своя программа субсидирования перевозок. Я повторяю, что правительство заинтересовано в одном аспекте — это использование национальной техники. Но, к сожалению, у нас и техники пока нет. Есть турбовинтовые самолеты Ил-114, которые в процессе разработки, но готового набора пока еще нет. Будем работать потихоньку. Хотя для нас эта тема все-таки не первостепенная.

Да, непрофильная. Но, вы знаете, она очень интересная тем не менее.

Андрей Костин: Она интересная, да.

В советское время существовали региональные авиаперевозки, как автобусы воздушные. Сейчас их нет. Сейчас через Москву из двух соседних регионов летают.

Андрей Костин: Понимаете, это только государственно-частное партнерство, потому что даже в Соединенных Штатах мы изучили субсидирование, даже там, в стране, где вообще пытаются ничего не субсидировать, там субсидируют региональные перевозки. В советское время, поскольку все из бюджета было, просто об этом не думали. Здесь, чтобы была экономика, частные компании, даже банки не потянут это, в убыток не будут работать, поэтому должна быть обязательно система субсидий. Но она, в принципе, есть у нас. Она может быть сделана. Мы предлагали наши финансовые ресурсы для покупки необходимой техники и передачи ее в лизинг. Посмотрим. Я думаю, пока вопрос не созрел. Мы не нашли необходимого уровня поддержки среди той группы субъектов, которые в это вовлечены, поэтому можно, конечно, но я уже, наверное, стар для того, чтобы переучиваться на летчика. Поэтому пока ситуация такая. Пока мы эту тему приостановили, дальнейшую работу по ней.

Вы, кстати, упоминали, что здесь необходимо государственно-частное партнерство, чтобы эту абсолютно необходимую отрасль воссоздать фактически. Вообще, одна из ваших главных панелей на форуме была этому посвящена.

Андрей Костин: Да.

И у ВТБ, на самом деле, в области ГЧП самый большой опыт. Очень много больших проектов.

Андрей Костин: Да.

Есть уже завершенные проекты. А какое будущее вот этой формы работы? Какие главные направления должны быть, на ваш взгляд?

Андрей Костин: Мы сейчас прорабатываем строительство еще одной платной трассы в Петербурге. Я думаю, что, если мы ее построим, в принципе, проблема трафика в Питере будет в целом решена. На тех же принципах примерно, как мы строили Западный скоростной диаметр. Это концессия, мне кажется, наиболее продвинутая, потому что, когда мы называем ГЧП, систему, при которой мы строим, а потом государство оплачивает, — это, скорее, некая форма кредита. Интереснее, конечно, концессия. Тогда значительная экономия финансов для государства в плане того, что максимум половина нужна. А для федерального бюджета возможна только четверть затрат на создание того или иного продукта. Поэтому мы будем работать. Я считаю, что это еще и двойной контроль. Понимаете, когда есть частник, или коммерческая структура, лучше назовем так, и государственная структура, они друг друга контролируют. Мы контролируем, значит, со стороны коммерческой структуры, а государство в лице города, допустим, контролирует нас. Это очень правильно. Это и для коррупции возможностей меньше, и эффективность выше, поэтому мы абсолютно за этот принцип. Но не всегда мы находим поддержку чиновников, которые говорят: у нас деньги сейчас есть, мы и сами все построим. Я думаю, что надо это преодолеть. Надо все-таки, чтобы бизнес активнее вовлекался в национальные проекты, в том числе и в области инфраструктуры.

Есть другие проекты, которые активно, скажем, государство развивает — малый и средний бизнес, кредитование. Я уже об этом тоже упоминал сегодня. Меня когда-то ругали, что я, мол, не хочу кредитовать. Я очень хочу кредитовать малый и средний бизнес. Мы уже триллион накредитовали, но я провел собственный опрос. Вы знаете, не на первом месте кредиты. У них на первом месте налоги чрезмерные. На втором административное и силовое давление. Только на третьем кредиты стоят. Причем кредиты, скорость кредита порой важнее, чем даже ставка. Хотя решение правительства о выделении субсидий в размере 2,5-3,5% тоже важно. Но, повторяю, нужно только комплексное решение. Сегодня для малого бизнеса социальный налог, налог на имущество, они часто неподъемные. Нам нужно каким-то образом разгружать его от налогов, если мы хотим, чтобы малый бизнес у нас расцвел так, как в некоторых странах расцветает. Он пока еще очень невелик, и, к сожалению, вот я даже смотрю у вас на странице написано: «В Москве смертность бизнеса превышает его рождаемость фактически в три раза». Значит, больше компаний умирает, чем создается в этих планах. Ну что? Вот даже кредиты будут, они и умрут с кредитом. Это не намного легче, чем без кредита умирать.

Может, обеление их немножко давит, потому что сегодня была хорошая фраза Владимира Мау на завтраке Сбербанка. Он сказал, что суровость российских законов всегда компенсировалась необязательностью их исполнения.

Андрей Костин: Это Салтыков-Щедрин, да.

А сейчас, в общем, обязательность исполнения очень сильно продвинулась.

Андрей Костин: Продвинулась.

А законы во многом остались такими же суровыми. Есть еще другой пример.

Андрей Костин: Но, вы знаете, они опять уходят в тень, потому что...

Может, и не надо их догонять? Пусть вырастут сначала.

Андрей Костин: ...малые предприятия опять стали в конвертах [платить]. Пример есть. У меня есть один товарищ, у него малый бизнес. Он 15 лет назад купил квартиру на первом этаже в Москве и сделал там офис. Законный. Сейчас в десять раз переоценили стоимость квартиры, в десять раз! И в десять раз ему практически влепили больше налог на недвижимость. Вот вам и пример: хоть белый, хоть черный. Как он может очернить? Не он оценивает уже даже, а налоги растут.

Вспоминаю, знаете, что? Сетки не давали когда-то для рыбной ловли. Дырочка в сетке должна была быть определенного размера, чтобы мальков не вытаскивать. Они еще не выросли.

Андрей Костин: Как на Кубе было.

Вот, может быть, мы сейчас очень мелкое сито сделали?

Андрей Костин: Как на Кубе: чтобы не развивался средний бизнес, только малый, можно было четыре столика только в ресторане иметь, а больше нет. А то слишком богатыми люди становились.

Но у нас-то другие принципы теперь?

Андрей Костин: Да.

Илья Копелевич

Россия. Весь мир > Приватизация, инвестиции. Финансы, банки. Внешэкономсвязи, политика > bfm.ru, 7 июня 2019 > № 3017734 Андрей Костин

Выступление Первого вице-премьера – Министра финансов Антона Силуанова на торжественном открытии Петербургского международного экономического форума - 2019

Силуанов Антон Германович

Первый заместитель Председателя Правительства Российской Федерации – Министр финансов Российской Федерации

А.Г. Силуанов:

– Если мы говорим об устойчивом развитии, то, по сути, мы предыдущие годы шли к этому. Речь идет о миграционных процессах, о снятии барьеров, об общих правилах торговли, общих принципах ведения финансов в тех или иных странах. Такие принципы преследовались «двадцаткой», мы постоянно обсуждали эти вопросы. Последнее время все это нарушается в угоду одних стран, которые считают, что можно применять ограничения, можно создавать преференции для себя, а все принципы, все подходы, которыми мы раньше руководствовались и выстраивали архитектуру могут подождать. Главное – это наше преимущество, а остальное не интересует. Но так нельзя, так не получится, потому что мы видим, если вводятся ограничения на расчеты, на торговлю, то сразу возникают методы для их обхода. Если мы говорим об ограничениях расчетов в долларах, то используем национальную валюту. Если мы говорим о вложениях наших национальных резервов в американскую валюту, то сейчас вкладываем в другие активы, которые не менее защищены, и так далее. Не получится одной стране получить преимущество сейчас в глобальной экономике за счет того, чтобы она будет создавать себе преференции. Это может быть на короткий этап, на короткий период. В конечном счете это будет минус не только к экономическому росту на глобальном уровне, но и минус той стране, которая вводит для себя якобы преференции. А что в России? Что в России делаем мы? В первую очередь видя, какое отношение выстраивается в отношении к нам, в отношении российских инвесторов - ограничительные меры, санкции и так далее, - очевидно, что мы начинаем выстраивать ситуацию, которая основывается на наших собственных силах. Привлекаем те страны, которые сегодня готовы с нами работать. В первую очередь это Евразийский экономический союз, расширяем сферу торговли, создаем более благоприятные условия для торговли, для расчетов, для развития бизнеса. Что еще? Мы идем в противоток. Знаете, кто-то ограничивает, вводит ограничительные решения, а мы, наоборот, открываемся и либерализуем наши собственные условия для развития бизнеса. Кроме того, Президентом поставлена задача действительно увеличить темпы роста. Мировая экономика снижается, а наша задача ускорить темпы роста. За счет чего? В первую очередь за счет создания условий. Да, мы переориентируем ресурсы на то, чтобы помочь экономике и создать условия для того, чтобы наши люди жили лучше. Мы приняли такие проекты, как содействие бизнесу, малому бизнесу и экспертоориентированному бизнесу. Принимаем меры по производительности труда, создаем условия для инфраструктуры, чтобы бизнес мог работать. Причем не только российский, это иностранный бизнес может участвовать. Создаем условия для того, чтобы наши люди получали более качественные услуги в области здравоохранения, образования, все то, что влияет на темпы роста экономики, влияет на улучшение жизни внутри страны. Поэтому именно такой подход сейчас и реализуется. Куда тратятся ресурсы – в первую очередь на эти направления. Мы провели изменения в налоговом законодательстве, сконцентрировали ресурс в бюджете и как раз по ключевым точкам, которые мешали экономическому росту, мешали тому, чтобы население больше и качественнее получало услуги. По ним как раз и работаем. Я думаю, что это абсолютно адекватный ответ тем процессам, которые происходят сегодня в мире.

К сожалению, это так, но мы ни в коем случае не замыкаемся, мы готовы работать с партнерами. Сегодня мы только что встречались с иностранными инвесторами, я встречался со своими коллегами. Они говорят – слушай, нам неплохо работается, мы здесь имеем хорошие результаты, имеем хорошие прибыли, но нам везде говорят: а зачем вы вкладываетесь Россию, почему вы идете туда, там сейчас есть ограничения, есть проблема с расчетами, зачем вам все это? Затем, что здесь можно хорошо, во-первых, заработать инвесторам, получить хорошие результаты, хорошие прибыли. Мы открыты, создаем благоприятный климат не только для российских, но и иностранных инвесторов. Так и будем действовать дальше.

К. Симмонс (модератор):

– Можно ли интерпретировать ваш ответ, как содержащий мысль, что вы много времени вынуждены уделять тем вызовам, которые сейчас стоят перед миром и перед Россией, в частности? То есть не цели стоят перед вами, сколько именно преодоление тех вызовов, о которых мы говорили. Америка, конечно, скажет так, что санкции и меры в торговле против Китая – это делается для того, чтобы решать такие задачи, как продвижение прав человека и демократии.

А.Г. Силуанов:

– Все эти санкции, ограничения, они, казалось бы, направлены на решение политических вопросов. А в конечном счете это создание для собственных предприятий конкурентных преимуществ. Посмотрите, что происходит с Китаем. Посмотрите, что происходит с Huawei. Явно это конкурентная борьба. То же самое у нас: вводятся санкции на предприятия, которые в глобальном рынке успешно конкурируют. Но как на это можно реагировать? Мы будем реагировать так, чтобы создавать этим предприятиям дополнительные стимулы, для того чтобы они могли дальше работать. Мы не можем допустить, чтобы вод влиянием санкций предприятия закрывались, сокращались рабочие места, увеличивалась безработица. Будем на это реагировать, это очевидно. Поэтому еще раз повторю, мы вынуждены таким образом вести себя, опираясь на собственные силы, на собственные возможности. Коллеги, еще раз говорю, мы готовы к сотрудничеству и всячески приветствуем иностранных инвесторов и так далее. Мы сейчас привлекаем иностранцев, говорим, что у нас для иностранцев особый уровень налогообложения их доходов. У нас (прим. для резидентов) 13% подоходный налог, у них (прим. для нерезидентов) – 30%. Давайте также сделаем 13% для наших иностранных инвесторов, чтобы они могли работать. Предлагаем либерализовать вопрос резидентства: для того чтобы иностранные специалисты могли быть резидентами, получать все соответствующие преференции, нужно было 180 дней, сейчас рассматривается вариант 90 дней. Чтобы им было проще здесь работать, а те бизнесмены, которые убежали на Запад, возвращались к нам обратно. Мы создаем для этого условия. Я думаю, что так должна поступать любая страна, которая сталкивается со сложностями в мировом глобальном масштабе. Необходимо опираться на собственные силы.

Россия > Финансы, банки > minfin.gov.ru, 6 июня 2019 > № 3104309 Антон Силуанов

«Глобальное всеобщее достояние»: общая мечта или заблуждение?

Радхика Десаи – Профессор кафедры политических исследований, директор исследовательской группы по геополитической экономике Университета Манитобы, Канада.

Резюме Понятие «всеобщего достояния» теперь трактуется в гораздо более широком смысле, чем прежде. Так, важной составляющей дискурса, выступающего под идеологией коммунизма, стали попытки применить этот термин к самым разнообразным сферам, от земли и её природных богатств до культуры, равно как и к самым разнообразным ресурсам, от сугубо нематериальных до самых материальных.

В современную эпоху распространены дискуссии на тему «глобального всеобще.го достояния». Её обсуждают повсеместно, а само понятие «всеобщего достояния» теперь трактуется в гораздо более широком смысле, чем прежде. Так, важной составляющей дискурса, выступающего под идеологией коммунизма, стали попытки применить этот термин к самым разнообразным сферам, от земли и её природных богатств до культуры, равно как и к самым разнообразным ресурсам, от сугубо нематериальных, таких как общедоступные знания, до самых материальных, например, невозобновляемых природных ресурсов. Интернет-активисты называют информацию и знания, накопленные в интернете, «всеобщей цифровой собственностью». Деловые структуры, могущественные государства и международные агентства, опуская вопрос о «всеобщем достоянии» при обсуждении внутриполитических дел, находятся в первых рядах тех, кто оперирует этим понятием на международной арене, применяя его в самом широком ряде областей, от международных вод и воздушного пространства до космоса и киберпространства. Некоторые пытаются применять этот термин только к благам, которые не носят исключительный характер. При этом их употребление одними лицами не мешает их использованию другими ввиду того, что они имеются в изобилии (свежий воздух), либо потому, что их интерпретации еще не совсем всем надоели (например, песня). Впрочем, другие применяют понятие общих ресурсов и к таким «ограниченным» по своей природе благам, как продукты питания, жилье, здравоохранение, школьное и университетское образование, социальное обеспечение, которые, по их мнению, следует распределять по справедливости, а не так, как это происходит сейчас — исключительно на основе свойственных капитализму моделей.

При использовании термина «всеобщее достояние» все эти разновидности дискурса, каждая по-своему, апеллируют к понятиям справедливости и объективности. На левом фланге, например, находится термин «всеобщее достояние» и практика обобществления проистекает из неприятия приватизации и обращения в товар того, чем следовало бы пользоваться на общих началах, будь то лесные ресурсы, пастбищные угодья или бесплатная информация в интернете. Всё больше общественных деятелей и интеллектуалов, относящих себя к левому лагерю, вновь ставят вопрос о «всеобщем достоянии» в центр многовековой борьбы за коммунизм. Для них сейчас это борьба в защиту ресурсов общего пользования[1].

С точки зрения левого движения в целом, целью борьбы угнетённых по всему миру стало именно отстаивание общей собственности. Это относится и к сапатистам (Сапатистская армия национального освобождения, Мексика), и к безземельным крестьянам Латинской Америки, и к согнанным с земли членам движения «Нармада Бачао Андолан» в Индии, выступающим против строительства плотин на реке Нармада. Дискурс о необходимости срочных мер по защите окружающей среды также направлен на сохранение нашего общего природного наследия. В то же время, правительства, корпорации и международные организации используют идею «всеобщего достояния» для придания легитимности своим притязаниям на получение доступа к до сих пор нерегулируемым или мало регулируемым сферам[2].

В сознании народных масс борьба за «всеобщее достояние» ассоциируется с прогрессивными и легитимными чаяниями. Даже немарксисты, в числе прочих, наслышаны о состоявшихся в марксистских кругах знаменитых дебатах по отделу VIII первого тома «Капитала»[3] и рассматривают через призму изложенных там идей происходившие с тех пор социальные выступления. Впрочем, в этом кроется и причина, по которой вопрос о «всеобщем достоянии» требует более глубокого изучения. Существует, по крайней мере, два пласта ложных толкований, от которых нужно отказаться, прежде чем мы сможем вынести суждение о конкретных трактовках понятий «всеобщего достояния» и обобществления. Во-первых, неправильно истолкован сам термин «всеобщее достояние» и то, как эта концепция соотносится с формами собственности и практикой управления. Во-вторых, не учитывается влияние на проблематику «всеобщего достояния» внутренней политики государств и/или международной политической жизни. Разобраться во всём, что влечёт за собой то или иное требование об обобществлении, и решить для себя, следует ли поддержать их или отвергнуть, мы сможем, только избавившись от всех этих ложных представлений.

Ничья собственность?

Среди современных авторов, на которых часто ссылаются при обсуждении вопроса об общей собственности, можно отметить Гаррета Хардина и его статью 1968 года «Трагедия общин». Отталкиваясь от идей жившего в XIX веке экономиста-мальтузианца Уильяма Фостера Ллойда, Хардин пытается доказать, что человеческий эгоизм неизбежно станет причиной чрезмерного использования общих ресурсов и их истощения. «Трагедия общин» разворачивается по следующему сюжету. Представьте себе пастбище, которым могут пользоваться все. Ожидается, что каждый владелец стада постарается загнать на общинную землю как можно больше скота. Веками подобная система работала, в общем, удовлетворительно, поскольку из-за межплеменных войн, незаконных промыслов и болезней количество людей и животных было явно недостаточным, чтобы истощить продуктивные возможности земли. Однако рано или поздно приходит час расплаты: момент, когда желанная цель — социальная стабильность — становится реальностью. На этом этапе объективная логика эксплуатации ресурсов общего пользования беспощадно порождает трагедию[4].

Но уже вскоре после выхода статьи Гаррета Хардина (1968) его взгляды на «всеобщее достояние» подверглись критике[5]. Указывалось, что Хардин трактует это понятие как «собственность каждого», а значит это то же самое, что и ничья собственность.Однако исторически ресурсы общего пользования всегда регулировались сложными институциональными отношениями, в силу которых за конкретными пользователями на определенных условиях закреплялись права, тогда как возможность доступа других лиц к этим благам исключалась. «Всеобщее достояние» представляло собой чётко определённую форму собственности определённой группы людей, которые использовали её с определённой целью и на определённых условиях. Если же у каких-то пользователей появлялись стимулы к чрезмерной эксплуатации общих ресурсов, то виной тому были недостатки с точки зрения структуры собственности и управления ею. В ответ на критику Хардин признал, что в своей работе он писал не о несостоятельности концепции «всеобщего достояния» в целом, а о «трагедии неэффективного управления общими ресурсами»[6].

Несколько позднее Элинор Остром[7] получила Нобелевскую премию за фундаментальное эмпирическое исследование по проблематике «всеобщего достояния», в котором показан процесс формирования по всему миру огромного разнообразия институциональных форм управления общими природными ресурсами. Исследователь также обратила внимание на ряд условий, необходимых для того, чтобы режим управления общей собственностью функционировал, не истощая ресурсы общего пользования. К таким условиям относится чёткое обозначение обладателей прав на пользование «всеобщим достоянием», определение объёма и природы этих прав, а также механизма функционирования структур самоуправления, включая санкции за нарушения, а также некоторые другие условия.

Наконец, совсем недавно появилась ещё одна важная работа по вопросу о «всеобщем достоянии» как историческом феномене и его трактовке. Питер Линебог[8] ярко и содержательно рассуждает на тему о том, что с «всеобщим достоянием» связаны процессы как исключения и лишения, так и включения. Соответственно, дискурс о «всеобщем достоянии» заложил основу режимов неравноправия, на которых зиждется современный капиталистический мир и присущий ему международный порядок. Линебог указывает, что Великую хартию вольностей 1215 года, которая ограничила власть монарха и гарантировала нерушимость прав свободных подданных королевства, обычно считают основополагающим документом, который позволил сделать свободу главной ценностью современного мира. Однако в 1225 году был также принят другой, не менее важный документ — Лесная хартия, обеспечивавшая местным жителям доступ к общим пастбищам и лесным угодьям. Из этих двух хартий, направленных на сохранение народных обычаев и практик, вторая была полностью забыта, тогда как первая легла в основу института частной собственности, по сути став орудием исключения и неравноправия.

Декларация о независимости США, которую также принято считать документом, обеспечивающим права простых людей, была, по мнению Линебога, «документом о приобретении», лишившим целые народы земель, на обладание которых у них в процессе этногенеза и на протяжении истории США были такие же права, как и у любого другого народа[9]. «Институт частной собственности является ключом к пониманию Великой хартии вольностей», — отмечает Линебог[10]. По иронии судьбы, считает автор, укрепление самовластия происходило благодаря документам, принятым с целью его ограничения. Однако ирония улетучивается в момент осознания того, что прав без собственности и управления не существует, и что даже режимы собственности и управления, подразумевающие самые широкие формы участия, содержат наравне с процессами включения механизмы исключения.

Таким образом, научная литература по вопросу о «всеобщем достоянии», несомненно, позволяет лучше понять этот феномен. Однако в силу широко распространённого среди левых предубеждения в отношении государственного участия, организации и управления, а также в силу неолиберальных предрассудков, которые доминируют в современном дискурсе, можно сделать вывод, что значение этих достижений ещё не вполне осмыслено даже учёными, занимавшимися этим вопросом.

Государство, организация и управление

Особенно важно разобраться в этой проблеме в XXI веке, по крайней мере, по двум причинам. Во-первых, хотя мнения относительно «всеобщего достояния» прошли путь от утверждений о неспособности обеспечить сохранение природных и других элементов общего наследия человечества до заявлений об их почти универсальной пригодности в реализации этой задачи, проблемы, которые ставятся в ходе дискуссий по вопросу о «всеобщем достоянии», остаются прежними: это опасения конкурирующих претензий на ресурсы, права на которые либо размыты, либо оспариваются. И так было не только в случае с Великой хартией вольностей, Лесной хартией и Декларацией о независимости. Сейчас мало кто помнит, что в основе работы Хардина, а также вдохновившего его труд Уильяма Фостера Ллойда, лежала обеспокоенность проблемой роста народонаселения и потенциального спроса на ресурсы планеты.

Хотя в наши дни демографы далеко не так категоричны, как мальтузианец Хардин,[11] не вызывает сомнения, что Запад всерьёз озабочен проблемой своего доступа к мировым ресурсам. Впервые в новой и новейшей истории притязания Запада на сырьевые ресурсы всего остального мира оказались под угрозой. Эти притязания прежде удовлетворялись за счёт колониального и империалистического господства, а после деколонизации большей части колониального мира — за счёт тех или иных видов формального и неформального господства, известного как политика неоколониализма, в том числе при содействии стран с колониями западных поселенцев, которые также составляют значительную часть Запада. В силу действия исторической диалектики неравномерного и смешанного развития[12] — в отношениях между господствующими странами, стремящимися средствами колониализма и неоколониализма сохранить взаимодополняемость своей промышленности и продукции с высокой добавленной стоимостью и сырья или продукции с низкой добавленной стоимостью, производимых всем остальным миром, и странами-претендентами, стремящимися к равноправию на основе индустриализации, проводимой под руководством государства[13], — бывшие колонии и полуколонии впервые в истории капитализма бросают вызов господству традиционных центров капиталистического накопления и тем самым начинают сдвигать центр тяжести мировой экономики в противоположную сторону.

Более того, в результате такого сдвига утверждается не просто порядок, широко известный как многополярный, а скорее система, которую Уго Чавес назвал «плюралистической многополярностью», то есть состоящая из многочисленных центров производительной, политической и военной мощи, функционирующих на весьма разных принципах, в частности таких, что не просто отличаются от принципов западных держав, а прямо им противоположны.

Хотя вышесказанное в большей степени справедливо применительно к Китаю, социалистические и некапиталистические страны вроде Кубы и Венесуэлы, пусть и отставая в экономическом развитии, обладают немалым весом в политическом и культурном отношении. Кроме того, существует целый ряд стран, включая Россию, Индию и Бразилию, но не только их, с быстроразвивающейся экономикой, где имеются свои собственные исторически сложившиеся экономические уклады, и где упования народных масс серьёзно ограничивают использование государственной власти только в интересах западной, глобальной, или даже национальной капиталистической элиты. Это означает, что существуют не только соперничающие группировки, претендующие на контроль над мировыми ресурсами, но также и государства, которые всё больше заявляют о своих притязаниях и ставят под сомнение западные принципы. В связи с их подъёмом потребуется, чтобы при обсуждении вопроса о доступе к «всеобщему достоянию» были приняты в расчёт специфика каждого отдельного ресурса, разница в потенциалах претендентов, возможный характер их изменений в будущем, а также множество других специфических факторов.

Во-вторых, важно отказаться от ложных представлений о «всеобщем достоянии», в частности, о причинах устойчивого нежелания признать первостепенное значение вопросов собственности и управления. Ведь дискурс об общей собственности порождается, в основном, левыми кругами западных стран, причём даже в тех случаях, когда речь идёт о содействии незападным группам населения и их борьбе, в том числе безземельным общинникам, крестьянам, женщинам и другим. В этой связи необходимо отдельно остановится на судьбе левых сил на Западе на протяжении последних десятилетий.

Общеизвестно, что мировой кризис 1970-х годов, проявившийся по-разному в разных странах, привёл к появлению новых правых, исповедовавших неолиберализм (т.е. экономический либерализм) в сочетании с социальным и культурным авторитаризмом[14]. Реже вспоминают, что левые партии также сдвинулись вправо, породив такие феномены, как блэризм и клинтонизм — беспрецедентные с исторической точки зрения сочетания неолиберализма и социального либерализма, скаредно-карательной экономической политики неолибералов и вольных социальных воззрений на вопросы пола, расовой принадлежности, сексуальной ориентации и идентичности, ограничиваясь при этом культурным и социальным признанием, не затрагивая каких-либо реальных изменений.

Левые силы ещё никогда не представали в таком свете, поскольку на протяжении более ста лет левое движение на Западе представляло собой сочетание рабочего класса и значительного, часто доминирующего, слоя интеллигенции[15]. В наше время эта прослойка высокообразованных интеллигентов разрослась и превратилась в профессиональный, как никогда многочисленный средний класс. Благодаря структуре современного общества, которое содействовало повышению роли среднего класса в государстве, общественных организациях, а также в предпринимательстве и частном секторе, члены этого разросшегося класса хорошо устроились в жизни, выгодно трудоустроились и получают высокие, а порой и очень высокие доходы. С профессионализацией политики[16] этот класс разделился почти поровну. Те его члены, что занимались предпринимательством и работали в частном секторе, стали тяготеть к правым партиям, а те, кто работал в государственных учреждениях, структурах социального обеспечения и общественных организациях— к левому флангу. И те, и другие сыграли определённую роль в переориентации своих партий в сторону правого фланга, обрубив связи с социальными слоями, которые такие партии якобы представляли.

Именно этот сдвиг привёл к дискредитации политического истэблишмента в глазах электората как левых, так и правых партий, в руководстве которых теперь преобладают представители профессионального среднего класса. Как мы увидим на примере типичного дискурса левых сил по вопросу о «всеобщем достоянии», этот сдвиг не мог не повлиять на течения, находящиеся на политическом спектре слева от партий блэризма/клинтонизма.

Государство и политика в дискурсе по вопросу о «всеобщем достоянии»

Хотя идея о том, что «всеобщее достояние» представляет нерегулируемое пространство, с которым всякий может делать всё, что ему заблагорассудится, утратила свою популярность в общественно-политическом дискурсе, на левом фланге остаются авторитетные интеллектуалы, продолжающие использовать термин «всеобщее достояние» не для обозначения специфического и весьма сложного типа собственности, а чтобы подчеркнуть отсутствие каких-либо отношений собственности. По их мнению, «всеобщее достояние» составляет фундамент строительства коммунизма.

Среди сторонников такой точки зрения можно отметить Майкла Хардта и Антонио Негри[17]. По их мнению, коммунизм следует понимать как сопротивление приватизации «всеобщего достояния». При этом их не интересует историческое значение этого термина, а заодно и понятия «коммунизм». Они настаивают лишь на том, что эти понятия не должны иметь ничего общего ни с государством, ни с политическими партиями. Они отвергают как «теории коллапса», которые «предусматривают крах капитализма в результате катастрофических кризисов, после которых народится новый экономический порядок, как бы восстающий в готовом виде из пепла своего предшественника», так и «концепцию перехода к социализму, предполагающую передачу материальных ценностей и контроля над собственностью из частных рук в руки общественности, усиление государственного регулирования, контроля и руководства общественным производством». Таким образом Хардт и Негри разъясняют, «условия какого перехода мы разрабатываем». Для этого перехода «необходима растущая автономия массы», то есть действующей силы, которая, по их замыслу, займёт место партии или любого другого организованного коллектива, претворяющего в жизнь их версию коммунизма, «взяв на себя функции частного и общественного контроля; обеспечив преобразование социальных субъектов посредством образования и обучения приёмам сотрудничества, коммуникации и организации социального общения; таким образом и будет идти по нарастающей накопление навыков совместного бытия»[18]. Факт сопротивления неолиберальной приватизации «всеобщего достояния» не должен означать, что «единственной альтернативой частному является общественное, то есть регулируемое силами государства и прочих правительственных структур»[19].

У Хардта и Негри «всеобщее достояние» включает в себя, с одной стороны, «все богатства материального мира — воздух, воду, плоды земли и всё изобилие природы, — которые в классических европейских трудах о политике часто называются достоянием человечества, подлежащим совместному использованию», а также «результаты социального производства, необходимые для социального взаимодействия и дальнейшего производства, например, знания, языки, коды, информацию, эмоции и устремления и так далее» — с другой[20]. Примечательно, что здесь не учитываются наиболее традиционные компоненты, свойственные коммунизму: товары и услуги, реально произведённые каждой отдельной экономикой. По всей видимости, они не относятся к «всеобщему достоянию» и обобществлению не подлежат. Можно лишь предположить, что эти товары и услуги будут производиться и распределяться (капиталистической) экономикой в её современном виде, существующей за пределами такой трактовки коммунизма.

Хардт обосновывает это новое воззрение на коммунизм на основе альтернативного прочтения двух отрывков из работ Маркса: раздела «Частная собственность и коммунизм» из «Парижских рукописей» 1844 года и выдержки из заключительной части первого тома «Капитала». Относительно первого Хардт замечает, что Маркс ставит знак равенства между коммунизмом и упразднением частной собственности, но тут же делает оговорку, которая показалась бы невероятной не только Марксу, но и любому здравомыслящему человеку, а именно, что это означает не замену её [частной собственности] любым другим видом общественной или общей собственности, а «отмену … собственности как таковой»[21]. Хардт приводит слова Маркса: «Частная собственность сделала нас столь глупыми и односторонними, что какой-нибудь предмет является нашим лишь тогда, когда мы им обладаем»[22], и задаёт в этой связи целый ряд вопросов: «Можно ли считать, что нечто является нашим, когда мы им не владеем? Что означало бы рассматривать нас самих и наш мир не как собственность? Превратила ли нас частная собственность в таких глупцов, что мы этого не замечаем? Маркс ищет здесь «общее». Открытый доступ и совместное пользование есть признаки обобществления, а это находится за пределами отношений собственности и им враждебно. Мы настолько оглупели, что видим в этом мире только частную и общественную собственность. Мы утратили способность видеть «общее»[23].

Таким образом, Хардт игнорирует разницу между отменой частной собственности — исторической формы собственности, которую доктор юриспруденции Маркс считал врагом человечества и препятствием на пути исторического прогресса, — и отменой собственности как таковой во всех её формах, будь то личная, общественная, общая или общенародная.

В других своих работах мы прослеживали, каким образом такая концепция «всеобщего достояния», появившаяся на свет в результате неверного толкования идей Маркса, сочетается с неверным толкованием других аспектов теоретического наследия Маркса, включая положение об обобществлении труда (ошибочно принимается за неконтролируемую кооперативную деятельность) и о человеческом труде (представляется в качестве «основного капитала» в системе «невещественного» капитализма наших дней). Хардт и Негри стремятся подвергнуть пересмотру концепцию «всеобщего достояния» с тем, чтобы поставить людей, подобных им самим, то есть в центр любой деятельности левых сил, якобы направленной на установление коммунистического строя за счёт распространения режима «всеобщего достояния» на всё новые области, что созвучно расширению сферы деятельности интеллигенции при капитализме[24].

Оставив в стороне напыщенное лицемерие этой затеи, заметим, что в их концепции «всеобщего достояния» не учитываются следующие два обстоятельства. Во-первых, земля, культура и язык могут рассматриваться как «общее» лишь в той мере, в которой они не защищены режимами прав собственности, или в тех случаях, когда такие режимы хоть и существуют, но слишком слабы. Во-вторых, для их защиты необходимо выработать правила доступа и пользования, и такие правила должны быть созданы и претворяться в жизнь государством. При феодализме с его политической раздробленностью такие режимы неизбежно носили локальный характер. В условиях современного капитализма это не так, и вряд ли такое возможно на ранних этапах социализма и коммунизма.

Сегодня не существует способов защиты режимов общей собственности от хищнических притязаний негосударственных субъектов. Отказав государству в праве играть хоть какую-то роль на этом поприще, Хардт и Негри отдают на откуп таким субъектам все природные и культурные ресурсы. Более того, отвергнув такую форму коллективной самоорганизации, как политическая партия, они оставляют тех, кого беспокоят хищнические нападки на общую собственность, без какого-либо действенного орудия сопротивления. Как их воззрения на коммунизм сводятся всего лишь к желанию жить по-старому в капиталистическом обществе, так и их взгляды на борьбу с хищническим поведением корпораций соответствуют их повседневной линии поведения. Эта линия подразумевает показное осуждение злодеяний корпораций, которое сводится разве что к демонстрации политического благочестия на фоне охотного подчинения власти корпораций.

Этих «новых коммунистов» и поборников «всеобщего достояния», по нашему замечанию, можно считать прудонистами XXI в. Они вышли из рядов новой мелкой буржуазии — класса дипломированных профессиональных управленцев, тогда как прудонизм XIX в. был идеологией традиционной мелкой буржуазии и мелких собственников. К ним правомерно применить ту же критику, какой в середине XIX в. Маркс подверг Пьера-Жозефа Прудона: они поносят крупную собственность, но отказываются видеть органическую связь между крупной и мелкой собственностью и воображают, будто им нет нужды обеспечивать переход [от капитализма к социализму], который, как они надеются, произойдёт сам собой в результате неизбежного распространения повседневных практик, в которые они и без того вовлечены. По сути, в соответствии с этим видением, капитализм переименовывается в социализм[25].

Хотя у подавляющего большинства граждан,в том числе у социалистов, на подобные донкихотские идеи нет времени, причина, по которой доводы «новых коммунистов» кажутся убедительными их немногочисленным последователям, кроется в том, что предубеждение против любой серьёзной социалистической политики приобретает именно тот вид, какой Хардт и Негри придают своему варианту коммунизма, пропитанному отвращением к любой форме управления и организации в политике. В качестве наглядного примера такого подхода можно привести концепцию «всеобщего достояния» Элинор Остром. Её примеры общей собственности относятся к малым общинам, для жизнедеятельности которых, по-видимому, не нужны государственные правовые структуры и правоохранительные органы. В своей работе Остром не оспаривает неолиберальный консенсус (разделяемый основными представителями правых и левых политических сил), направленный против государства и политических партий. Подобные режимы собственности могут существовать в пустотах общества, но они не в состоянии бросить вызов засилью капиталистической собственности и производственных структур.

Cui Bono?

Очевидно, что всё более широкое использование термина «всеобщее достояние» привлекает внимание к некоторым важнейшим реалиям, связанным с процессами распределения благ и прав на доступ к ресурсам как внутри отдельных стран, так и в мире в целом. В мировом масштабе существуют обширные области — окружающая среда, культура, космос, радиоволны и так далее, — которые, как все согласятся, представляют собой общее наследие человечества. Но до сих пор, по причине воздействия «имперских» или «глобальных» (выбор термина остаётся на усмотрение читателя) сил, человечеству либо не разрешали операционализировать эту идею, либо в этом не было необходимости ввиду изобилия ресурсов и отсутствия нужды в их регулировании.

Но долго так продолжаться не может: ведь, господству Запада брошен вызов, человеческая деятельность всё глубже и активнее проникает в эти сферы, и всё больше людей заявляют свои законные права на эти ресурсы. Именно это подразумевает в международном плане повышение частоты употребления термина «всеобщее достояние». Однако решению этой проблемы мешает сосуществование в общественном пространстве множества трактовок понятия «всеобщего достояния» с фантазиями на тему неуправляемой общей собственности или признанием только стихийных форм такого управления. Ввиду этого, необходимы новые или обновлённые управленческие структуры, о которых договорятся государства и в сотрудничестве друг с другом будут обеспечивать эффективное управление. Кроме того, нужно заново и более справедливо, чем когда-либо в современной истории, распределить права на доступ к этим ресурсам. А это не такая уж простая задача.

Во внутренней политике термин «всеобщее достояние» применяется в контексте борьбы за предотвращение истощения или выхолащивания общих культурных и природных ресурсов: будь то обеспечение для рядовых граждан доступа к источникам чистой питьевой воды или более «свободному» интернету. Кроме того, под это понятие подпадают и исключаемые блага. Возникают всё новые вопросы относительно их распределения. Это может объясняться как тем, что идея общего или совместного потребления растущего объёма товаров и услуг (продукты питания, жильё, услуги здраво.охранения, образование, транспорт и т.д.) всё более популярна во многих обществах, как богатых, так и бедных, так и тем, что под влиянием технического прогресса сокращается число рабочих мест. В этой связи такие идеи как введение базового дохода свидетельствуют об обособлении вопроса о достойной жизни от необходимости трудоустройства.

Однако, как свидетельствуют результаты исследовательского проекта, осуществлённого в Германии Фондом Розы Люксембург (Rosa–Luxemburg– Stiftung), не следует забывать, что «всеобщее достояние» всегда кем-то управляется, что его использование подразумевает процессы как включения, так и исключения, и что возможность извлечения пользы и её объём определяется соответствующими структурами управления. Все эти моменты необходимо иметь в виду[26]. В конечном счёте «всеобщее достояние» — это всего лишь один из видов собственности — безусловно, более демократиче.ский, более справедливый, более экологически устойчивый — но всё же вид собственности. И будущее человечества и общества будет во многом зависеть от того, как будет развиваться эта форма собственности.

Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 6 июня 2019 > № 3037434 Радхика Десаи

Интервью Министра иностранных дел России С.В.Лаврова объединённой редакции «РБК», 6 июня 2019 года

Вопрос: Мы встречаемся в канун Петербургского международного экономического форума (ПМЭФ). Бизнесмены в последние годы вынуждены работать в условиях серьёзного санкционного давления. Однако некоторым, как недавно О.В.Дерипаске, удалось вывести часть своих компаний из-под санкций. Могут ли наши компании и бизнесмены рассчитывать на помощь МИД России в борьбе с санкциями или им лучше действовать самостоятельно, как О.В.Дерипаске, привлекая к помощи иностранных лоббистов?

С.В.Лавров: Вы правы, в условиях санкций, которые стали визитной карточкой американской Администрации, целого ряда стран ЕС и других западных государств – на что мы были вынуждены отвечать и продолжим это делать так, чтобы себе не навредить – ущерб для всех очевиден, в том числе для американских компаний и компаний тех европейских стран, правительства которых прибегают к этим санкциям. Но, несмотря на все трудности, компании работают и стараются искать возможности, которые не перекрываются противоправными действиями своих правительств.

ПМЭФ традиционно собирает тысячи бизнесменов из западных стран. Кстати, американская делегация уже второй год подряд самая крупная – более 500 предпринимателей (правительственные представители решили не участвовать в этом году). Путём прямых контактов между собой предприниматели наиболее эффективно и профессионально ищут те возможности, которые существуют в нынешних непростых условиях.

Мы стремимся помогать нашим компаниям в тех формах, в которых они считают возможным запросить помощь российских властей. О.В.Дерипаска выбрал правовой путь – обратился в суд в рамках американской правовой системы. У него есть адвокаты. Это абсолютно правовые методы и позиция. Не знаю, насколько удачным будет итог. Американская судебная система не раз доказывала свою специфику.

Что касается данного конкретного предпринимателя, то это его решение, его компания. На его предприятиях работает огромная «армия» трудящихся в Российской Федерации и на Западе, прежде всего в Европе. Он должен принимать и принимает все эти обстоятельства в расчёт и работает по той линии, которую сам себе определил, исходя из интересов компании и занятых на производствах ОК «РУСАЛ» и других структур.

Есть наши предприниматели, заинтересованные в использовании правовых методов через различные судебные инстанции, которые будут признавать санкции неправомерными. Есть те, кто готов искать сделки с американским правосудием.

Мы тут совсем не одиноки. Эта практика использовалась задолго до ухудшения отношений между Российской Федерацией и США ещё при Б.Обаме. Парижский банк «БНП Париба» был оштрафован на 12 млрд долл. США за то, что, не нарушая никаких законов своей страны и международных правил, торговал с Ираном. Просто американцам показалось это неверным, учитывая, что они объявили санкции против Ирана. Сторговались с 12 до 9 млрд долл. США. Такие же примеры есть в отношении немецкого бизнеса.

Если говорить об этом более комплексно, понятно, что в условиях, когда американский доллар определяет огромную долю мировых экономических отношений и финансовых расчётов, большинство неамериканских компаний вынуждено идти на определённые компромиссы. Их интерес – не потерять немедленно какую-то часть бизнеса. Правительства соответствующих стран вынуждены принимать это во внимание и пытаться договариваться с американцами, чтобы создать политические рамки для решения текущих сиюминутных вопросов, вызванных американской экономический агрессией – будем называть вещи своими именами.

В долгосрочном плане уже пошёл мыслительный процесс относительно того, как отвязаться от доллара США и создать систему, которая не будет зависеть от капризов той или иной американской администрации, от её манер в том, что касается ведения экономических отношений в мире, и от того, чтобы превращаться в инструмент внутриполитической борьбы в США.

Я смотрю на это как на начало большого исторического периода. Вспомним санкции, которые мотивируются и объясняются Крымом, забывая о том, что крымчане проголосовали абсолютно свободно. Не открою большого секрета, в апреле 2014 г. мне об этом говорил бывший госсекретарь США Дж.Керри: «Всё понятно. Всё произошло так, как хотел крымский народ. Но для порядка проведите ещё один референдум». С какой стати? Если вам всё понятно, зачем ещё раз гонять людей на какое-то голосование? Надеюсь, Джон на меня не обидится. Он тоже опубликовал в своих мемуарах некоторые секреты из наших с ним разговоров.

Главное, ради чего принимаются санкции, – во-первых, наказать Россию за независимую внешнюю политику. Как не раз говорил Президент России В.В.Путин, в американском правящем классе пришло понимание того, что 90-е гг. – это была аномалия, а традиции российской цивилизации, истории, самодостаточности, многонациональности и многоукладности российской жизни всё-таки возобладали. Генетический код нашего народа никуда не исчез. Это не смогли и до сих пор не могут принять некоторые американские политики, в том числе и те, кто буквально держат Президента США Д.Трампа за руки, не позволяя ему реализовать свои предвыборные обещания о нормализации и улучшении отношений с Российской Федерацией.

Вторая причина – недобросовестная конкуренция и попытка повысить свою конкурентоспособность методами санкционного давления.

Третья, более глобальная причина – это понимание необратимости процессов формирования полицентричного миропорядка, где гораздо больше чем одно или два государства имеют очень сильное влияние на мировую экономику и политику. Это понимание выражается не в стремлении наладить новые формы функционирования миропорядка с наличием многих, а не двух или одного полюса. Оно проявляется в стремлении затормозить эти процессы, чему тоже служит санкционное давление. Ведь санкции применяются и против Китая. Если также отнести к санкциям повышение тарифов, то я не знаю, какая мало-мальски значимая страна на планете не является сейчас объектом американских санкций.

Все это понимают, но пытаются решить немедленные проблемы через какие-то компромиссы. Если смотреть вдолгую, уверен, американцы проводят политику, которая противоречит их долгосрочным интересам.

Вопрос: Возвращаясь к российским бизнесменам, советовался ли О.В.Дерипаска с Вами о том, как ему поступать? Могут ли другие бизнесмены прийти в МИД и попросить содействия?

С.В.Лавров: Вы у них поинтересуйтесь. Я уже сказал, что мы откликаемся на обращения любых наших бизнесменов. Если те формы поддержки, о которых они просят, в наших силах, не противоречат российскому законодательству и функциям МИД, мы такую поддержку оказываем.

Вопрос: Вы упомянули американскую делегацию на ПМЭФ. В ней хочет быть М.Калви. Сколько раз за последние месяцы иностранные партнёры упоминали его имя на переговорах с Вами?

С.В.Лавров: Об этом говорил Госсекретарь США М.Помпео, когда мы с ним встречались 6 мая в Рованиеми «на полях» Арктического совета и потом 14 мая в Сочи, когда он встречался с Президентом России В.В.Путиным, а также затрагивал эту тему в нашей с ним беседе. Он получил ответ, что мы заинтересованы в том, чтобы бизнес не страдал от неправомерных действий. В данном случае идёт следствие, и мы рассчитываем, что следствие установит истину и будет принято решение.

Вот те случаи, когда это упоминалось. Но я не скрываю, что мы крайне редко общаемся с американцами.

Вопрос: У Вас ещё была встреча с делегацией российско-американской торговой палаты.

С.В.Лавров: Я не имел возможности с ними встречаться. Они, по-моему, даже не просили об этом.

Вопрос: Вы упомянули необходимость «дедолларизации». Одним из способов ухода из-под санцкций является переход на расчёты в нацвалютах. Такое соглашение готовится с Китаем. Председатель КНР Си Цзиньпин будет главным гостем на ПМЭФ. Что мешало подписанию соглашения о расчёте в нацвалютах? Связано ли это с позицией Китая, который больше заинтересован в развитии экономических связей с США и опасается вторичных санкций?

С.В.Лавров: Я не слышал о наличии какого-либо межправительственного соглашения на эту тему. Едва ли оно столь необходимо, потому что процесс перехода на расчёты в национальных валютах идёт. Доля нашей торговли, которая обслуживается национальными валютами, сейчас в районе 18% (примерно пятая часть). Это уже серьёзно. И эта доля растёт.

Совсем недавно генеральный директор Российского фонда прямых инвестиций (РФПИ) К.А.Дмитриев в интервью сообщил, что растёт сотрудничество по созданию инвестиционных платформ, которые тоже будут обслуживаться национальными валютами.

Помимо того, что эти процессы помогают российско-китайской торговле не зависеть от конъюнктурно привнесённых факторов из-за американского произвола, это ещё укрепляет позиции юаня, который и так достаточно успешно осваивается в мировой финансовой системе. Это способствует и укреплению рубля.

Говоря о национальных валютах, надо отметить, что эти процессы идут не только по двусторонним каналам между Россией и Китаем. Мы занимаемся этим с целым рядом других стран, особенно из числа наших крупных партнёров, где взаимный товарооборот более или менее сбалансирован, и есть спрос на рубли и валюты наших контрагентов. Эти процессы также идут в рамках БРИКС. Это как раз те компоненты общих усилий, которые в итоге будут содействовать снижению зависимости от доллара.

Вопрос: Россию часто упрекают в том, что она ставит политические интересы выше экономических. В качестве примера приводят ситуации в Венесуэле и на Украине, где мы поддерживали власти, были на них сильно завязаны в экономике и совершенно не общались с оппозицией, что ставило под вопрос исполнение различных экономических программ, оплату кредитов и т.д. Не пора ли России отказаться от принципа неведения диалога с оппозицией, чтобы обеспечить себе стабильность при любом исходе политических кризисов?

С.В.Лавров: Относительно Вашего посыла о том, что Россия ставит политику выше экономики, – это не совсем так. Мы пока еще помним учение К.Маркса, которое «всесильно, потому что оно верно», что «бытие определяет сознание» и т.д. Мы никогда не отказывались от того, что фундаментом всей нашей политики, развития страны и внешних связей является экономика. Обратите внимание, когда Президент России В.В.Путин начинает общение со своими зарубежными партнерами «под камеры» и потом на пресс-конференции, он всегда выделяет темпы роста товарооборота, объем накопленных инвестиций и другие параметры нашего экономического взаимодействия. Это говорит о том, какое значение придает руководство государства материальным аспектам нашего взаимодействия с партнерами.

Как раз наши западные коллеги создали проблемы на Украине и, по сути дела, привели к власти национал-радикалов, неонацистов, первой акцией которых была попытка запретить русский язык, неудавшаяся в тот момент, но сигнал был принят в Донбассе, Крыму. Тогда все и началось. После этого они обиделись на то, что мы поддержали крымчан, защитили от Яроша и ему подобных, пригрозивших изгнать или навсегда покончить с русскими в Крыму, поддержали Донбасс, попросивший путчистов не трогать их и дать им жить, как они хотят, осмотреться. Донбасс не нападал на остальную Украину, на них напали национал-радикалы, которые по сей день «заказывают музыку» на Украине. Но когда ЕС вводил санкции, западные компании, в частности германские, стали возвышать голос относительно того, что не стоит путать политику с экономикой, и что экономика – основа развития. Тогда Канцлер ФРГ А.Меркель заявила, что в данном случае политика должна довлеть над экономикой.

Наблюдение верное, но иногда бывает так, что наши партнеры, которым сам Бог велел, исповедуя принципы рыночной экономики, уделять первостепенное внимание базисным вещам, под воздействием идеологии или своих неверно понятых принципов иногда поступают таким образом, который противоречит их интересам.

Еще раз подчеркну, после того, как на Украине состоялся госпереворот, вопреки соглашению, которое буквально за сутки до этого засвидетельствовали немцы, французы и поляки, мы стали стучаться в европейские двери, призывая урезонить подконтрольную им оппозицию. Они разводили руками.

Могу долго говорить на эту тему, но то, что потом прозвучало от новых властей в адрес русских, русскоязычных на Украине, – возмутительно. Наши западные коллеги просто промолчали. Я до сих пор считаю, что вина за то, что сейчас происходит в этой близкой, братской нам стране, целиком лежит на западных покровителях оппозиции. США напрямую работали по подготовке путча. Европейцы, судя по всему, искренне пытались найти компромисс между В.Ф.Януковичем и оппозицией, нашли его, подписали соглашение. Но когда переворот состоялся, они не стали употреблять свою власть, своё влияние на Киев. По крайней мере, ни французы, ни немцы не проявляли никакой активности, особенно на фоне того, как они сейчас пытаются возложить на Россию ответственность за выполнение Минских договорённостей. Просто нечестно, непорядочно. К сожалению, бывает такое в дипломатии, когда «вскормленный» кем-то клиент уже становится обузой, но критиковать его не принято, потому что «поставил» на него свой авторитет. Очень надеюсь, что уроки будут извлечены.

В течение своего пятилетнего правления П.А.Порошенко, будучи соавтором Минских договорённостей, на практике, тем не менее, саботировал каждую букву и весь дух этого важнейшего документа.

Как можно считать, что мы на Украине ставим интересы политики выше экономики? Совсем не так. Мы заинтересованы в том, чтобы Украина была состоявшимся государством с развивающимся народным хозяйством, как было принято говорить. У нас очень тесные экономические связи. Экономики переплетены. Наш бизнес заинтересован в сотрудничестве с украинским, этот интерес взаимный. Хотим, чтобы рос товарооборот, чтобы наши люди получали от этого выгоду. Это совершенно очевидная вещь. Но власти в Киеве говорят, что они будут «душить» русских, причем не просто говорят, а принимают законы – об образовании, об украинском как государственном языке, отменяют законодательные акты, обеспечивавшие права русскоязычных и других национальных меньшинств. Кстати, эти права закреплены в Конституции. Запад помалкивает по поводу законов, принятых П.А.Порошенко в период его последней «судороги» перед тем, как он оставил свой пост. Как и Б.Обама перед приходом Д.Трампа, он решил «по полной» навредить своему сменщику. Серия законов, которая, видимо, по расчету П.А.Порошенко, должна загнать новую администрацию в Киеве в угол и не выпускать ее из антироссийского плена.

Наверное, кто-то считает это расчётливым. Я полагаю, что так поступать в политике подло. Если защита русскоязычных, русской культуры, языка является политикой, то в таком случае, мы от этой политики никуда уйти не можем. Так же как едва ли европейцы и американцы могут перестать защищать права своих соотечественников, оказавшихся под угрозой. Тем более, в данном случае это миллионы наших соотечественников. Они граждане Украины, но многие из них – граждане России. Их будет больше, учитывая принятое решение, оформленное указом Президента. В условиях, когда они находятся в блокаде, объявленной П.А.Порошенко, другого способа обеспечить их полноценные права просто не существует.

Как Вы знаете, мы ничего не нарушаем. Международные пакты, международные конвенции, включая Европейскую конвенцию о гражданстве, прямо говорят, что, во-первых, любое государство само определяет, кто может быть его гражданами. Об этом забывают украинские эксперты, критикующие этот шаг России. Во-вторых, есть Всеобщая декларация прав человека, где говорится, что никто не может быть лишён права изменить свое гражданство. Кстати, недавно наши венгерские коллеги вспомнили, что Президент Украины В.А.Зеленский в ходе избирательной кампании призывал всех украинцев вернуться из-за рубежа и получить украинское гражданство. Из Будапешта прозвучало заявление, что они это приветствуют, поскольку это означает, что и венгры, живущие на Украине, могут получать венгерское гражданство. Понимаете аналогии: и румыны выдают свои паспорта, и поляки. Но, повторю еще раз, это политика защиты наших соотечественников, языка, культуры, единого экономического, гуманитарного пространства, которое существовало столетиями и которое сейчас пытается разрушить агрессивное меньшинство.

Агрессивное меньшинство на Украине – это те, кто свалил в Харькове памятник маршалу Г.К.Жукову, герою Великой Отечественной войны, освобождавшему Украину. Именно под это меньшинство, под его вкусы пытался подстраиваться режим П.А.Порошенко. Это очень важно. Одновременно был установлен памятник Р.Шухевичу в Ивано-Франковске, что уже вызвало официальный протест израильтян и поляков.

Что получается? На западе страны, который долгое время не был частью Украины, ставят памятники нацистским приспешникам. На востоке, который тоже долгое время не был частью Украины, чтут памятники героям Великой Отечественной войны. Очень надеюсь, что мужественный мэр Харькова Г.А.Кернес, как и обещал, восстановит памятник и сделает все, чтобы наказать преступников. В постсоветской истории Украины всегда происходили процессы, приводившие к власти людей, стремившихся найти баланс между Западом и Востоком. Так было до Президента П.А.Порошенко, который решил сохранять единство страны не за счет баланса и выработки всеобъемлющего подхода, учитывающего интересы, традиции, взгляды, философию всех сегментов украинского общества, а сделать страну единой на основе «Правого сектора» и других добровольческих батальонов, исповедующих национал-радикальную, в целом ряде случаев неонацистскую идеологию. Этих людей на Украине очевидное меньшинство. Но они за «пятилетку» диктовали П.А.Порошенко все основные направления политики, они «заказывали музыку».

Кстати, очень интересная параллель. Точно так же в ЕС русофобов – меньшинство. Но именно они, спекулируя на принципе солидарности, консенсуса, до недавнего времени определяли политику Евросоюза и НАТО в отношении России. Сейчас уже солидным европейским странам стало понятно, что эта политика контрпродуктивна. Они уже не хотят следовать капризам, проявляющимся в русофобском меньшинстве. Это обозначилось в решениях, принятых недавно в Комитете министров Совета Европы, а на днях – в рабочих органах Парламентской ассамблеи и направленных на то, чтобы прекратить дискриминацию российских парламентариев. Если Вы считаете, что всё это – политика, которую можно принести в жертву экономике, то я, наверное, не смогу с этим согласиться.

Что касается Венесуэлы, у нас там тоже есть экономические интересы. Не такие большие, как у Китая, но достаточно серьезные. Там работают наши компании – энергетические и другие. У нас есть контракты в сфере военно-технического сотрудничества, в соответствии с которыми мы обслуживаем оборудование, вооружения, которые поставлялись еще с начала 2000-х годов. Мы, конечно, заинтересованы в том, чтобы эти экономические связи сохранялись, а также в том, чтобы и в последующем сохранялись в полном объеме обязательства, которые взяло на себя перед нами венесуэльское руководство.

Вопрос: Устанавливаем ли мы для этого контакты с потенциальными следующими лидерами Венесуэлы?

С.В.Лавров: Мы позитивно откликаемся на обращения с просьбами о контактах, которые поступают как от оппозиции, так и от американцев. Специальный представитель США по Венесуэле Э.Абрамс встречался с моим заместителем С.А.Рябковым. Более того, есть просьбы о контактах от «Группы Лимы», от Международной контактной группы по Венесуэле (МКТ). Мы на связи и с «механизмом Монтевидео», который включает в себя Уругвай, Мексику, Боливию и Карибское сообщество (КАРИКОМ). На этой неделе я встречался с Министром иностранных дел Колумбии К.О.Трухильо – активнейшим участником «Группы Лимы» и МКТ. Обо всех этих контактах мы информируем венесуэльское руководство. У нас нет никакой «задней мысли». Мы хотим только одного: чтобы правительство и оппозиция сели за стол переговоров и искали решение, которое будет обоюдоприемлемым.

Просочилась информация о контактах, которые идут между ними на норвежской территории. Мы это приветствуем. Считаем, что это шаг в правильном направлении. Не вмешиваемся в этот доверительный диалог, рассчитываем, что сами венесуэльцы проявят мудрость и заботу о своей стране.

Что касается Вашего вопроса о работе с оппозицией, мы от неё не уходим. Как я уже сказал, в Венесуэле мы несколько раз откликались на просьбы о контактах. Эти контакты были. В ходе этих разговоров мы подтверждали свою позицию в пользу общенационального диалога, выражали несогласие с тем, что в ответ на призыв «механизма Монтевидео» начать такой диалог, когда Президент Н.Мадуро с этим согласился, Х.Гуайдо высокомерно от него отказался. Понятно, что им манипулируют США, которые теперь уже закусили удила и хотят любой ценой сменить там власть, грозятся военным сценарием. Думаю, что этого не случится, потому что тогда они перечеркнут свои отношения с очень многими латиноамериканскими странами, даже с теми, которые сейчас поддерживают их позицию по Венесуэле. Это будет прямое воплощение того, о чем сказал советник Президента США по национальной безопасности Дж.Болтон: «доктрина Монро» никуда не денется, и мы – американцы – будем этой доктриной руководствоваться.

Российская сторона работает с оппозицией. Но с оппозицией, которая легальна. Сейчас в Венесуэле Национальная ассамблея находится в подвешенном состоянии, потому что параллельно создано Учредительное собрание. Но это легитимно избранные народом парламентарии. Надо решать возникшие у них внутренние противоречия через прямой диалог. В странах СНГ наши послы встречаются с парламентскими партиями, их представителями, различными политическими движениями, но мы никогда не будем этого делать за спиной легитимных властей. Никогда.

Вопрос: Вы подробно упомянули Венесуэлу. Вчера Президент США Д.Трамп написал в Твиттере, что Россия уведомила его о том, что выводит своих людей из Венесуэлы. Вы не могли бы уточнить, кого мы уведомили и кого мы выводим?

С.В.Лавров: Я удивился, когда прочел. Мы никого не уведомляли. Он, видимо, прочел статью «Уолл Стрит Джорнал», которая уже была прокомментирована и корпорацией «Ростех», и нашим Министерством. Там были упомянуты какие-то тысячи российских специалистов, которых теперь оттуда убрали.

Мы никогда не скрывали того, что наши эксперты обслуживают технику, которая туда поставлена в соответствии с легитимными контрактами, подписанными еще много лет назад. Называлась цифра –95 экспертов, которые в последний раз летали в Венесуэлу и выполняли очередные регламентные работы, необходимые в рамках наших обязательств по этим контрактам.

Откуда взялась информация, о том, что мы «доложили» американцам, что выводим оттуда наших специалистов, я даже представить не могу. Но это вызывает у меня вопросы относительно качества тех советников, которые кладут информацию на стол Президенту США.

Вопрос: То есть это фейк?

С.В.Лавров: Для меня это очевидно.

Вопрос: Появилась какая-нибудь информация о возможной встрече В.В.Путина и Д.Трампа «на полях» саммита «Группы двадцати» в Осаке?

С.В.Лавров: Ее комментировали Помощник Президента России Ю.В.Ушаков, и Пресс-секретарь Президента Д.С.Песков.

За несколько дней до приезда Госсекретаря США М.Помпео Президент США Д.Трамп публично сказал, что поедет в Осаку и там встретится с Президентом России В.В.Путиным. Когда М.Помпео приезжал в Сочи, он подтвердил заинтересованность Д.Трампа провести такую встречу, на что мы сказали, что всегда к этому готовы. Мы не раз говорили, что в наших интересах возобновить нормальный диалог. Если США такое предложение делают, мы будем готовы его рассмотреть – сообщите нам, как, что, когда, где конкретно. На том расстались. Пока никаких конкретизированных предложений нам не поступило. Времени, правда, остается все меньше и меньше, но, думаю, если такой интерес с американской стороны будет официально подтвержден, мы не останемся в долгу.

Повторю еще раз, мы хотим развивать диалог с американцами на взаимоуважительной и равноправной основе. У нас много тем, которые могут стать с пользой для дела предметом совместной работы. Прежде всего, это сфера стратегической стабильности, где накопились проблемы в результате создания бурными темпами глобальной противоракетной обороны США, которая охватывает периметр наших и китайских границ. Это и гибель по причине американского решения Договора о ракетах средней и меньшей дальности (ДРСМД). Это и вопросы, которые возникают в связи с Договором о стратегических наступательных вооружениях (СНВ), истекающим в феврале 2021 г. Устами Президента России В.В.Путина мы не раз говорили, в том числе когда М.Помпео был в Сочи, что нужно решать вопрос о продлении этого Договора: если США готовы, надо уже сейчас заниматься деталями, потому что надо кое-что «подчистить»; если Вашингтон не хочет продлевать этот Договор, тогда пусть скажут нам об этом, мы же не сможем их заставлять.

Параллельно накапливаются озабоченности в сфере вывода вооружений в космос. Американцы уже одобрили ассигнования на финансирование сегментов противоракетной обороны, которые будут размещаться на орбите. Это качественный скачок в том, что называется гонкой вооружений.

Речь и о решении американцев не ратифицировать Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ). Кстати, его ратификация была предвыборным обещанием Б.Обамы, равно как и закрытие тюрьмы в Гуантанамо на Кубе. Ничего из этого не было выполнено. Но сам факт того, что Администрация Д.Трампа пересмотрела решение о продвижении к ратификации и отказалась, по сути дела, от присоединения к этому Договору, только усиливает напряженность в сфере стратегической стабильности, создает новые проблемы в сфере контроля над ядерными вооружениями.

Мы готовы говорить на эти темы. Мы хотим все это обсуждать с США. Будем всегда откликаться на их обращения возобновить диалог. Но насильно мил не будешь. Если они решат для себя, что это не в их интересах, это будет их решение. Пусть тогда мировое сообщество знает своих героев.

Конечно, у нас с ними общий интерес в борьбе с терроризмом. Это абсолютно очевидно. Здесь интересы совпадают. Если только не использовать террористов в политических целях, как это бывало. Из-за этих американских экспериментов из Афганистана появилась «Аль-Каида», из Ирака – ИГИЛ. Сейчас из Сирии появилась разновидность «Аль-Каиды» – «Джабхат ан-Нусра», которая продолжает мимикрировать. Такой разговор нужен.

Несмотря на наши разногласия, мы говорим про Венесуэлу, Украину.

У нас развивается плодотворный диалог по некоторым аспектам сирийского урегулирования, по Корейскому полуострову. Работает неформальная трехсторонняя российско-китайско-американская группа по Афганистану. Мы всегда готовы.

Вопрос: Еще одна встреча занимает умы наблюдателей. Возможна ли и при каких условиях встреча Президента России В.В.Путина и Президента Украины В.А.Зеленского?

С.В.Лавров: Мы пока даже не знаем, какая политика будет у нового руководства Украины на направлении Минских договоренностей и в целом на российском направлении. Оттуда звучат достаточно размытые сигналы. Например, что надо проводить референдум о том, возобновлять ли переговоры с Россией. Я даже не понял, о каких переговорах идет речь, потому что, если брать Донбасс, то переговоры были в рамках Контактной группы и «нормандского формата». Это не переговоры с Россией. Переговоры в «нормандском формате» Президент В.А.Зеленский подтвердил. Вроде как это уже отмечено, но непонятно, с каких позиций и на чем будет основываться продолжение работы «нормандской четвёрки». Если с чистого листа, то это не получится.

В «нормандском формате» на уровне четырех лидеров за последние четыре года были достигнуты конкретнейшие договоренности о разведении сил и средств в трех конкретных пилотных районах на линии соприкосновения и об оформлении процедуры вступления в силу закона об особом статусе Донбасса в увязке с проведением на этих территориях выборов. И то и другое было предметом конкретных договоренностей лидеров. Они поручили оформить эти договоренности на бумаге. До сих пор этого не сделано. Поэтому перед тем, как собираться в «нормандском формате» в очередной раз, надо, как минимум, с уважением отнестись к этому форуму и оформить в юридическом смысле то, о чем договаривались раньше.

Плюс, мы слышим заявления, что есть какие-то новые идеи о том, как урегулировать кризис. Бывший Президент Украины Л.Д.Кучма, получив приглашение возглавить работу украинской делегации в Контактной группе для продолжения переговоров с Донецком и Луганском при участии России и ОБСЕ, говорил на пресс-конференции о том, что надо вдохнуть в переговорный процесс новую жизнь, но и Украина должна выполнить в законодательном плане ряд положений Минских договоренностей. Я это приветствую, потому что до сих пор представители прежнего режима заявляли, что они уже все выполнили. Посмотрим, как все это будет развиваться.

Повторю, нам важно понять, как все эти обещания новых подходов и идей будут воплощены в какие-то конкретные позиционные предложения. Президент Украины В.А.Зеленский упоминал об обмене удерживаемых лиц. Я считаю, это перспективная тема. Мы всегда выступали за неукоснительное выполнение требований Минских договоренностей об обмене всех на всех.

В декабре 2017 г. состоялся крупный обмен, который был подготовлен при участии В.В.Медведчука. К сожалению, когда обмениваемые по согласованным спискам лица прибыли в точку обмена, украинская сторона сняла около 30 человек из своих списков без объяснения причин. Это очередное проявление недоговороспособности прежнего киевского режима. Надеюсь, что выводы будут сделаны. Конечно, надо выполнять эти договорённости и резолюцию СБ ООН, которая единогласно их одобрила.

Вопрос: Если представить некую «дорожную карту» – первое, второе, третье действие команды В.А.Зеленского, чего мы ждем? Обмен пленными? Закон об особом статусе Донбасса?

С.В.Лавров: Есть договоренности «нормандского формата», о которых я сказал. Наши германские, французские коллеги подтвердили, что эти договоренности являются непреложным условием движения вперед. Так давайте их оформим, а потом уже будут готовиться новые «нормандские» саммиты.

Вопрос: Вы не заметили стилистическую разницу между П.А.Порошенко и В.А.Зеленским?

С.В.Лавров: Я предпочитаю не комментировать такие личностные аспекты. Мы не стилисты, не визажисты. Мы хотим понять конкретные подходы наших партнеров, будь то украинских или любых других, к развитию отношений с Россией.

Вопрос: То есть от команды В.А.Зеленского не было никаких запросов на разговор с кем-нибудь из МИД России?

С.В.Лавров: Я сказал все, что происходит.

Вопрос: С прошлого года Россия и Белоруссия очень активно обсуждают углубление интеграции в рамках Договора о создании Союзного государства. Однако до сих пор не известна какая-нибудь конкретика и ни российские, ни белорусские предложения по интеграции. Все-таки что из Договора на нынешнем этапе переговоров Москва считает необходимым реализовать?

С.В.Лавров: В Договоре все открыто, вы можете с этим ознакомиться. Действительно, в декабре были встречи президентов России и Белоруссии. Президент России В.В.Путин и Президент Белоруссии А.Г.Лукашенко договорились создать рабочую группу, которая рассмотрит весь Союзный договор для того, чтобы понять, какие положения по прошествии двадцати лет нуждаются в дополнительном внимании. Для этого была создана рабочая группа, которая сейчас этим занимается. Прошло не так много времени. Вопрос серьезный, и он касается экономической, финансовой и налоговой сфер, многого другого.

Мы совсем недавно получили информацию об очередных контактах по линии двух столиц. Премьер-министр России Д.А.Медведев комментировал эту ситуацию после встречи с Премьер-министром Белоруссии С.Н.Румасом. Премьер-министр Белоруссии С.Н.Румас сам сказал, что где-то к концу июня будет более или менее ясно. Я исхожу из этого. Этим занимаются ведомства, которые ведут экономическую и финансовую политику.

Вопрос: То есть Вы не можете нам сказать, обсуждается ли там вопрос единого налогообложения?

С.В.Лавров: Президенты поручили рабочей группе на уровне вице-премьеров под присмотром двух председателей правительств разобраться с тем, как мы будем дальше продвигать интеграцию, и какие положения Союзного договора нуждаются в дополнительном внимании. Они сейчас этим занимаются.

Я надеюсь, вы как профессионалы понимаете, что когда идут переговоры, то переговорщики каждый день не выходят на публику и не рассказывают, кто кому чего предложил. Так нигде не бывает.

Вопрос: К сожалению.

С.В.Лавров: Не к сожалению, а к счастью. Как показывает практика многих стран и ситуаций в ООН, как только переговоры начинают быть предметом публичной дискуссии, то переговорщики сразу замыкаются в своих позициях, и ничего позитивного не происходит. По-другому не бывает.

Вопрос: Это же рождает множество слухов.

С.В.Лавров: Человек – такое существо.

Вопрос: Многие писали о том, что Президент России В.В.Путин возглавит общее государство в 2024 году.

С.В.Лавров: Вы и я про это читали.

Вопрос: Может быть, если бы публике дали какую-нибудь конкретику, что на самом деле обсуждается вопрос налогообложения.

С.В.Лавров: В Союзном договоре нет ничего, что могло бы подвести к спекуляциям о том, что его цель – вывести кого-то на «президентский трон». Прочитайте. Вы же профессионалы. Там нет этого.

Вопрос: Можно Вас немного спросить о После М.В.Бабиче? Все стороны довольны его работой. Минск говорит, что по содержательной части претензий нет, и Кремль доволен. Почему тогда он был отозван?

С.В.Лавров: Решение о назначении послов принимает Президент исходя из совокупности факторов, которые касаются задач продвижения наших отношений с соответствующей страной, и исходя из ситуаций, которые складываются у того или иного человека, работающего на посту Посла. У всех бывают какие-то личные обстоятельства. На месте журналистов я бы не стал очень сильно этим интересоваться. Не надо уподобляться телеграм-каналу «Незыгарь», который писал какую-то околесицу на эту тему. Явно кому-то захотелось из этого устроить скандальчик, но не получилось.

Вопрос: Там же писали, что Россия пойдет на какие-то уступки Минску.

С.В.Лавров: Мне показали пару раз телеграм-канал «Незыгарь», потому что там упоминался Посол России. Я не считаю, что этот канал заслуживает такого внимания, особенно, такой респектабельной компании как «РБК».

Вопрос: Сергей Викторович, Вы неоднократно называли князя А.М.Горчакова одним из ориентиров своей работы. Как известно, он был одним из немногих министров иностранных дел России, который существенно мог влиять на государственную политику. Более того, по воспоминаниям современников, часто спорил с Императором Александром II. Как Вы оцениваете свое влияние на государственную политику России? Часто ли спорите с Президентом России В.В.Путиным?

С.В.Лавров: Вот все-таки хочется вам чего-то такого…

А.М.Горчаков был великим Канцлером. Вступил в эту должность в тяжелейшие времена после Крымской войны. Из тех времен его классическая фраза: «Россия не сердится, Россия сосредотачивается». В расцвете своей карьеры он без единого выстрела, как об этом писал Ф.И.Тютчев, «не двинув пушки, ни рубля», полностью восстановил позицию России на Черном море. Это, конечно, его величайшая заслуга перед государством. Его огромный опыт и длительность пребывания на этом посту обеспечивали ему свободный доступ к Государю. Я знаю, что он часто, если не спорил, то совершенно точно вносил свои предложения, которые обсуждались.

Если честно, у нас Президент определяет внешнюю политику так же, как и в Российской Империи ее определял Император. Ведомство, которому поручено осуществлять внешнеполитические связи, (сейчас оно называется Министерство иностранных дел) отвечает за реализацию президентской внешней политики. Внешняя политика формируется не с нуля. Мы вносим свои предложения на рассмотрение Президента России В.В.Путина так же, как это делают наши коллеги, особенно из ведомств, чьи руководители являются постоянными членами Совета Безопасности Российской Федерации. Ключевые направления нашей внешней политики всегда обсуждаются коллегиально на оперативных совещаниях постоянных членов СБ России. Выслушиваются все мнения, которые в целом ряде случаев и достаточно часто не совпадают. Идет обмен аргументами, убеждение друг друга. Когда заканчивается дискуссия, окончательное решение принимает Президент страны. Я считаю эту практику демократичной своей коллегиальностью и отвечающей задаче четкости и стройности в определении внешнеполитического курса нашей страны.

Вопрос: Иногда Вы себе позволяете высказывать личную точку зрения. Я понимаю, что Ваша статья для «Международной жизни» – это личная потребность высказаться и дать сформулировать свое отношение ко Дню Победы и той критике, которая начала раздаваться о соразмерности и масштабности празднеств.

С.В.Лавров: Вы говорите совершенно правильно. Это моя личная и гражданская позиция. Я считаю очень опасным поощрять разговоры о том, что «у нас происходит милитаризация сознания», «мы зря так мощно празднуем годовщину Победы». «Посмотрите, там где-то просто промаршировали какие-то солдатики с мушкетами Первой мировой войны, и все хорошо». Во-первых, это совсем не так. В статье я привел факты, как это празднуется, в том числе и в США, с авиацией, бронетехникой. Во-вторых, это из той же философии, которая как-то пробилась на одном из наших независимых каналов по теме Блокады Ленинграда: «зачем же столько жизней потеряли, людей заморили голодом? Можно было бы пересидеть, как Париж». Я не буду даже комментировать это. Это, может быть, подходит для какого-то другого народа, но не для нашего.

Вопрос: Может быть, парады стали в некоторой степени заложниками общей атмосферы, которая складывается у нас в стране. Я имею в виду экспертов на телевидении, которые совершенно спокойным тоном обсуждают перспективы ядерной войны и там выясняют, кто победит в ней.

С.В.Лавров: Вот таких экспертов не знаю, кто так рассуждает.

Вопрос: Бывают такие рассуждения. На «Первом канале», например.

С.В.Лавров: Кто, например? Если кто-то сказал о возможности ядерной войны, то вы наверняка должны были запомнить фамилии. Я бы запомнил.

Вопрос: Репортаж программы Д.К.Киселева, где наши ракеты летели в Калифорнию. Это один из примеров.

С.В.Лавров: США тоже моделируют применение своих стратегических вооружений. Я не хочу сказать, что нужно говорить о возможности ядерной войны, но каждый руководитель государства, его вооруженные силы обязаны поддерживать свои стратегические ядерные силы в боеспособном состоянии. История последних десятилетий доказала, что иначе свой суверенитет обеспечивать нельзя, уважение к себе обеспечить, к сожалению, без этого тоже не получается. Не получается, потому что США решили, что только они одни могут заказывать порядки и музыку на этой планете. Это не наш выбор. Началось это очень давно, когда исчез Советский Союз, и нам стало понятно, как США будут обращаться с нашей страной. Когда к власти пришли те, кто это понимание очень остро ощутил, ситуация стала меняться. Это вызывает неприятие у наших американских партнеров.

Мы сейчас замыкаем круг, потому что с этого я начал отвечать на ваш вопрос про санкции. Об этом можно долго говорить.

Наверное, пацифизм – это хорошо, но пацифизм, который в конкретной ситуации равен пораженчеству, неприемлем. Все эксперты имеют полную возможность (слава Богу, сейчас информация имеется в доступе практически по любому вопросу) посмотреть на военные доктрины США: кто там назван противником, против кого надо выстраивать всю ядерную политику. Если вы посмотрите на доктринальные документы, то мы не понижали порог применения ядерного оружия. Это сделали США в своей доктрине. Я целиком за мир. Я не считаю, что «хочешь мира – готовься к войне» – это правильная фраза, которая нам досталась от древних. Но то, что надо быть готовым себя защитить, – это безусловно.

Скажу такую вещь. Может быть, меня услышат наши американские коллеги. Во второй половине XX в. дважды принимались заявления руководителей СССР и США о недопустимости и неприемлемости ядерной войны. Мы уже почти как девять месяцев предложили американским коллегам сделать это еще раз уже в современных условиях. Они думают.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 6 июня 2019 > № 3015579 Сергей Лавров

Посещение Санкт Петербургского госуниверситета

Владимир Путин присутствовал на церемонии вручения Председателю Китайской Народной Республики Си Цзиньпину диплома почётного доктора Санкт–Петербургского государственного университета. Диплом Си Цзиньпину вручил ректор вуза Николай Кропачев.

Ранее, в апреле 2019 года, во время рабочего визита в Китай Владимир Путин стал почётным доктором университета Цинхуа – одного из ведущих вузов Китая.

Перед началом церемонии Президент России и Председатель КНР ознакомились с экспозицией фондов научной библиотеки СПбГУ. На выставке представлены книги разных эпох, которые университет переводит с китайского на русский язык и издаёт в России.

Лидерам, в частности, продемонстрировали редкую рукописную книгу XVII века о плавлении металлов; её подарил университету китайский коллекционер. Копию этой книги ректор СПбГУ подарил Председателю КНР. Владимиру Путину и Си Цзиньпину вручили также картины, написанные российскими и китайскими студентами.

* * *

Церемония вручения Председателю Китайской Народной Республики Си Цзиньпину диплома почётного доктора Санкт–Петербургского государственного университета

Н.Кропачев: Уважаемый Председатель Си Цзиньпин! Уважаемый Владимир Владимирович! Дорогие друзья!

Объявляю открытым торжественное мероприятие, посвящённое вручению диплома почётного доктора Санкт–Петербургского государственного университета.

Решением учёного совета звание почётный доктор Санкт–Петербургского государственного университета присвоено национальному лидеру Китая, Председателю Китайской Народной Республики Си Цзиньпину.

Сегодня российско–китайские отношения находятся на историческом пике развития благодаря прямому содействию руководства двух стран. Партнёрство в области образования и науки демонстрирует небывалую активность. Наш университет является частью этого большого и динамичного процесса.

Среди наших друзей более 50 китайских организаций, свыше 30 компаний с китайским капиталом. В них проходят практику студенты, стажируются преподаватели и научные сотрудники. Наши партнёры участвуют в разработке и реализации образовательных программ, принимают выпускные экзамены.

За последние пять лет сформирован целый ряд совместных научно–исследовательских центров, в том числе центр физики плазмы, центр экологической безопасности, совместный центр русского языка. Вчера подписано соглашение о создании российского научно–исследовательского института в университете Цинхуа.

За последние три года университету удалось в десять раз увеличить число китайских специалистов, участвующих в конференциях, а также других научных и научно–практических мероприятиях; в четыре раза расширить количество обучающихся из Китая – сегодня это каждый пятнадцатый студент университета; в три раза повысить число студентов, изучающих китайский язык, – каждый двадцатый студент нашего университета; в три раза увеличить количество образовательных программ с китайским компонентом – теперь это каждая десятая программа нашего университета.

Среди них экономика с углублённым изучением экономики Китая и китайского языка, юриспруденция с углублённым изучением китайского языка и китайского права, организация туристической деятельности с изучением китайского языка, международный менеджмент с изучением китайского языка.

Мы делаем всё для того, чтобы обеспечить качественными специалистами взаимодействие российского и китайского бизнеса, российских и китайских организаций.

К настоящему моменту количество активных слушателей онлайн–курсов по китайскому языку для начинающих, разработанных специалистами нашего университета, уже приближается к ста тысячам.

Заключён договор между нашим университетом и крупнейшей национальной китайской образовательной платформой «Сюэтан» о размещении лучших онлайн–курсов университета на этом ресурсе.

Уважаемый Председатель Си Цзиньпин! Уважаемый Владимир Владимирович!

Мы уверены, что при вашей поддержке, при том отношении, которое сейчас вы демонстрируете и реализуете, поддерживаете развитие образования и науки в наших странах, мы можем быть уверены, что и дальше в этом направлении мы будем активно двигаться и развиваться.

Уважаемый Председатель Си Цзиньпин!

От имени всех универсантов в знак признательности позвольте вручить Вам диплом почётного доктора Санкт–Петербургского государственного университета.

Церемония вручения диплома почётного доктора Санкт–Петербургского государственного университета Председателю КНР Си Цзиньпину

Н.Кропачев: Уважаемый Председатель Си Цзиньпин, прошу Вас выступить перед студентами, преподавателями и гостями нашего мероприятия. Прошу.

Си Цзиньпин (как переведено): Уважаемый Президент Путин! Уважаемый господин ректор! Уважаемые преподаватели, студенты, дорогие друзья!

Для меня большая честь получить звание почётного доктора Санкт–Петербургского государственного университета.

Мой дорогой друг Президент Путин в своём предельно напряжённом графике нашёл время, чтобы вместе со мной принять участие в сегодняшней торжественной церемонии. Большое Вам спасибо.

СПбГУ как вуз глобального уровня известен своей глубокой историей. В его стенах учились и преподавали видающиеся люди. Среди них лауреаты Нобелевской и Филдсовской премий, например [Дмитрий Иванович] Менделеев, [Александр Степанович] Попов и [Иван Петрович] Павлов, которые внесли огромный вклад в развитие науки, культуры и образования не только в России, но и во всём мире.

Хочу особо отметить, что Санкт–Петербургский государственный университет славится своими давними традициями востоковедения и сильным преподавательским составом по китайскому языку. За 160 с лишним лет своего существования с восточного факультета вышла целая плеяда специалистов по китайскому языку и китайской культуре.

В последние годы СПбГУ осуществляет плотные контакты и сотрудничество с китайскими вузами, включая университет Цинхуа, что значительно способствует распространению китайской культуры на территории Российской Федерации и существенно содействует изучению России в Китае.

Сотрудничество в сфере образования представляет собой один из главных каналов для укрепления взаимопонимания и дружбы между народами. В последние годы наша двусторонняя кооперация сохраняет высокую динамику, даёт солидные результаты. Наши страны создали совместный университет, учредили ассоциацию вузов, простимулировали популяризацию изучения языка друг друга.

Примерно 900 китайских и российских высших учебных заведений заключили свыше 1000 соглашений, и, более того, межвузовские контакты с каждым годом ещё расширяются. В настоящее время мы активно работаем над доведением масштаба обмена студентов до 100 тысяч человек к 2020 году.

В апреле в Пекине в моём присутствии Президенту Путину присвоено звание почётного доктора университета Цинхуа. Университет Цинхуа и СПбГУ – это не только ведущие вузы двух стран, но и моя альма–матер и альма–матер Президента Путина.

Присвоение звания почётного доктора лидерам двух государств свидетельствует о наших тесных связях в образовательной и культурно–гуманитарной сферах. Более того, показывает высокий уровень китайско–российских отношений.

У нас в Китае говорят: если учиться в одиночестве, то кругозор будет ограничен, а знания скудные. Надеюсь, что обе страны будут постоянно наращивать контакты и сотрудничество по образованию, широко распространять собственную передовую культуру и в духе инклюзивности, путём взаимодополнения подготовить большие таланты для развития и строительства наших стран.

Дорогие студенты!

Молодёжь – это надежда человечества и при этом будущее китайско–российской дружбы. В этом году отмечается 70–летие установления дипотношений между Китаем и Россией, и наши взаимоотношения вступают в новую эпоху.

В этом контексте молодым людям двух стран необходимо чувство долга, рука об руку двигаться вперёд, вдохновлять друг друга, сочетать свои мечты с великим делом развития и возрождения двух стран, а также передачи дружбы между народами из поколения в поколение, вносить свою лепту в развитие китайско–российских отношений всеобъемлющего партнёрства, стратегического взаимодействия в новую эпоху.

В заключение хочу ещё раз поблагодарить за вручение диплома почётного доктора СПбГУ. Желаю университету новых достижений, чтобы во всех уголках мира можно было встретить выпускников СПбГУ.

Спасибо за внимание.

Н.Кропачев: Уважаемый Владимир Владимирович, предлагаю Вам выступить.

В.Путин: Уважаемый Председатель Си Цзиньпин! Дорогие друзья!

Прежде всего от всей души хотел бы поблагодарить учёный совет университета за принятое решение и от всей души поздравить Председателя Китайской Народной Республики господина Си Цзиньпина с присвоением ему звания почётного доктора Санкт–Петербургского государственного университета.

Хочу сказать, что знаю нового доктора Петербургского университета в течение многих лет и могу заверить научный совет, учёный совет университета, весь университет в том, что вы не промахнулись, вы приняли правильное решение, потому что знаю, как работает Председатель Си Цзиньпин на протяжении многих лет. Мы с ним вместе подчас работаем над выработкой крупных решений, имеющих глобальное значение для двусторонних отношений.

И без всякого преувеличения, без всякого «художественного свиста» могу вам сказать, что он действительно теоретик в политологии, он действительно учёный. Это касается не только двусторонних отношений, это касается и глобальных вопросов.

Многие из вас, наверное, знают об идеях господина Си Цзиньпина, которые выражены в его предложениях по развитию международного сотрудничества, они называются «Один пояс – один путь». Это глобальный международный проект, в который впитывается сейчас, входит огромное количество стран.

Это большая, масштабная, фундаментальная работа, рассчитанная на эффект во всём мире. Десятки стран уже подключились к этой работе. Инвестированы сотни миллиардов долларов в проекты, которые предложил Председатель Си Цзиньпин. Он и теоретик, потому что он автор этих идей, и практик, потому что реализует эти идеи в жизни.

Мне особенно приятно отметить, что столь почётное звание присвоил Председателю КНР мой родной университет, в котором я учился и, как вы, наверное, знаете, ещё имел честь работать здесь в качестве помощника ректора университета. А сейчас ректор и весь университет являются моими помощниками, за что я вам очень благодарен. Спасибо вам за поддержку.

Подчеркну, что Санкт–Петербургский университет был и остаётся одним из флагманов сотрудничества России и КНР в научно–образовательной сфере, по праву занимает место среди ведущих мировых центров изучения языка, культуры и истории Китайской Народной Республики.

Здесь работают и преподают ведущие китаисты России, а можно сказать и мира. Ещё в XIX веке на базе кафедры китайской филологии восточного факультета университета была сформирована первая в стране научная школа китаеведения.

Сегодня же в нашем университете реализуется 40 образовательных программ разных уровней обучения, разработанных в целях развития сотрудничества с Китаем. Среди них уникальные новые проекты для студентов, включающие как углублённое изучение китайского языка, так и экономики, правовой системы, общественной жизни сегодняшнего Китая.

В настоящее время в Санкт–Петербургском университете учатся почти две тысячи студентов из КНР, и здесь я вижу некоторых из вас, дорогие друзья. Они осваивают самые различные дисциплины: финансы, менеджмент, естественные науки и гуманитарные специальности.

Университет поддерживает партнёрские связи со многими ведущими вузами и научно–исследовательскими центрами КНР. Среди них – мой друг Председатель КНР только что сказал об этом – это и Пекинский, Харбинский университеты, а также университет Цинхуа, выпускником которого является Председатель.

Вообще, отмечу, что в настоящее время межвузовские обмены между Россией и Китаем активно расширяются: в них участвуют порядка 90 тысяч студентов, аспирантов, преподавателей.

Всё это наглядно свидетельствует о том, что у российской и китайской молодёжи, научной, академической общественности есть стремление к взаимным контактам, устойчивый интерес к изучению богатейшего исторического и культурного наследия друг друга, а также современных достижений Китая и России.

Позвольте мне, уважаемые друзья, ещё раз поздравить Председателя КНР с присвоением ему почётного звания и поблагодарить за его усилия по развитию двусторонних связей и укреплению дружбы между народами наших стран, поблагодарить его за развитие сотрудничества между Россией и Китаем.

Спасибо большое за внимание.

Китай. СЗФО. Россия > Образование, наука. Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 6 июня 2019 > № 3011929 Николай Кропачев

Встреча с экспертным советом РФПИ и лидерами международного инвестсообщества

Владимир Путин встретился с членами Международного экспертного совета Российского фонда прямых инвестиций (РФПИ) и представителями международного инвестиционного сообщества. Встреча состоялась в формате рабочего обеда.

В этом году на встрече представлены инвестиционные фонды, в частности, из Германии, Франции, Японии, Китая, Южной Кореи, Индии, Италии, ОАЭ, Саудовской Аравии. Всего на беседу с главой Российского государства приглашены более 40 международных инвесторов, которые совокупно управляют капиталом свыше 15 триллионов долларов.

* * *

В.Путин: Уважаемые коллеги! Дамы и господа!

Позвольте мне вас сердечно поприветствовать на нашей традиционной встрече, которая организуется ежегодно в рамках Петербургского международного экономического форума.

Здесь очень много людей, с которыми мы знакомы довольно давно, встречаемся, регулярно обсуждаем совместные планы. Есть и, наверное, такие коллеги, которые приехали впервые.

Хочу выразить надежду на то, что вам понравится у нас – и в России, и в Петербурге на экономическом форуме, – что эти встречи будут полезными, содержательными и создадут условия для развития вашего бизнеса в России.

Вы знаете, что мы ставим перед собой достаточно большие и весьма амбициозные цели развития, выраженные в так называемых национальных проектах.

Это, по сути, наши планы, не на пустом месте, а планы, подкреплённые соответствующими ресурсами и – что, на мой взгляд, не менее важно – подкреплённые нашей реально проводимой политикой в сфере экономики.

Хочу выразить скромную надежду на то, что вы согласитесь со мной и в том, что эта политика даёт определённые результаты, создаются условия для вашей активной и эффективной работы.

Имею в виду те макроэкономические показатели, которых мы добиваемся в последнее время, – это и профицит бюджета, и профицит текущего счёта платёжных операций, значительный объём международных резервов.

Что касается инфляции, то, напомню, в прошлом году она у нас составила для российской экономики очень неплохую цифру – 4,3 процента (Министр экономического развития согласен, значит, я не ошибаюсь). В начале этого года несколько подросла, но уже сейчас наметилась тенденция к снижению.

По данным Росстата, с 28 мая по 3 июня 2019 года инфляция составила 0,01 процента, с начала года – 2,4 процента, а в годовом выражении – 5,08 процента. Думаю, как я уже сказал, инфляция имеет тенденцию к понижению, тем более что небольшой рост является для нас прогнозируемым, мы его считали. Считали, что так оно и будет в связи с повышением НДС.

Но мы долго думали о том, что нам делать в связи с поиском источника финансирования обязательств государства в рамках тех самых национальных проектов, о которых я уже сказал. Это очень масштабные мероприятия, связанные с развитием инфраструктуры, современных производств, цифровизации, развитием здравоохранения, образования и некоторых других ключевых направлений, которые обеспечивают, должны обеспечить и будут обеспечивать во всём мире высокие темпы роста и структурных изменений в экономике.

Так вот: мы пошли на повышение на два процентных пункта НДС. Понимали, что это в известной степени отразится на экономическом росте, на инфляционных процессах, но исходили из того, что по мере начала реализации этих проектов, по мере вложения со стороны государства в инфраструктуру и другие сферы, которые зависят напрямую от государства, в том числе такие сферы, которые создавали бы условия для ваших инвестиций, по мере этой работы инфляция будет снижаться, и темпы роста будут увеличиваться.

Пока так и происходит. Пока мы наблюдаем именно то, на что рассчитывали, пока мы не ошиблись в своих прогнозах. За январь – апрель 2019 года профицит федерального бюджета составил уже 683 миллиарда рублей. На 1 апреля 2019 года положительное сальдо торгового баланса, по данным Банка России, 45,5 миллиарда долларов, а международные резервы достигли почти 500 миллиардов долларов – 492,2 миллиарда. У меня точные цифры.

В прошлом году экономический рост составил 2,3 процента, что стало самым высоким показателем с 2012 года. Без всякого преувеличения можно сказать, что мы все трудности преодолели и встали на путь устойчивого развития и повышения темпов роста.

Мы поставили задачу не просто войти в число пяти крупнейших экономик мира – это такие колебания: 5-е, 6-е место, был момент, когда мы 5-е место и занимали, – но не только в этом цель.

Цель в том, чтобы за счёт формированного роста обеспечить технологическое и пространственное развитие страны, по ключевым параметрам выйти на более высокое качество жизни наших граждан.

Для этого и разворачиваются те национальные проекты, о которых я уже сказал, и программы. Общий объём их финансирования за шесть лет должен составить примерно порядка 400 миллиардов долларов, но это не только государство, но и частные инвестиции.

Безусловно, уважаемые коллеги, мы приветствуем участие иностранной капитализации этих масштабных планов, предлагаем хорошие, надёжные условия и современные механизмы сотрудничества. А то, что условия деятельности в России меняются, об этом говорят и независимые эксперты, в частности – я уже приводил сегодня эти цифры, они известны, – по оценкам Doing Business Всемирного банка, Россия со 121-го места в рейтинге поднялась на 31-е место буквально за последнюю пару-тройку лет.

Это всё-таки такой серьёзный, на мой взгляд, заметный прогресс. Хотя мы понимаем, что и этого недостаточно, мы будем работать над этим дальше. И для того, чтобы это было заметно, нами принята целая программа улучшения деловой среды и поддержки бизнеса и привлечения инвестиций.

Одним из таких инструментов, а инструментов у нас много, является, конечно, и Российский фонд прямых инвестиций. Мы создали эту структуру в 2011 году, и за этот период совместно с партнёрами РФПИ проинвестировал свыше полутора триллионов рублей в проекты, которые реализуются практически во всех субъектах Российской Федерации.

Причём, хочу обратить на это ваше внимание, доходность инвестиций превышает основные мировые индексы. Это открытая информация или закрытая?

К.Дмитриев: Около 15 процентов.

В.Путин: Да, я просто не знал, называть её или нет. Это около 15 процентов годовых по всем проектам, в которых участвует РФПИ.

Целый ряд компаний и инвестиционных фондов совместно с РФПИ уже направили средства на развитие медицинских центров, предприятий фармацевтической отрасли, строительство, реконструкцию важнейших автомобильных магистралей и так далее.

Причём эти проекты детально просчитаны, хорошо структурированы, и главную выгоду от них получат и государство, и общество, и сами инвесторы. А о доходности я уже сказал.

Мы готовы и дальше расширять наше взаимодействие в таких сферах, как образование, здравоохранение, транспорт, инфраструктура, создание современной городской среды, повышение эффективности предприятий и производительности труда.

Здесь необходимы и серьёзные инвестиции, и тот значительный опыт организации масштабных программ развития, которым вы, уважаемые коллеги, обладаете.

И ещё одно перспективное направление, я уже упоминал об этом, – это инвестиции в разработку и внедрение цифровых и других, так называемых сквозных технологий в продвижении передовых, уникальных продуктов. Мы видим здесь широкое пространство для сотрудничества. Тем более что высокотехнологичные рынки растут очень стремительно, по экспоненте, как говорится.

Отмечу, что среди проектов РФПИ в сфере цифровой экономики – формирование вместе с Московским государственным университетом Центра искусственного интеллекта с конкурентными, удобными условиями для работы учёных, инженеров и программистов.

Он призван стать одним из важнейших элементов реализации Национальной стратегии развития технологий в области искусственного интеллекта. Знаю, что наши китайские друзья проявляют к этому тоже интерес.

Это то, что мне хотелось бы сказать в начале.

У меня к вам такая просьба – отнестись с пониманием к тому, что, к сожалению, у меня сегодня не так много времени, меня коллеги мои ожидают ещё для участия в различных мероприятиях, поэтому, может быть, мы немножко изменим формат?

Обычно я сразу реагировал на все ваши замечания и предложения. Может быть, коллеги просто выскажутся по максимуму, а потом я постараюсь всё обобщить и высказаться по тем вопросам, которые представляют наибольший интерес.

Большое спасибо вам за внимание.

К.Дмитриев: Уважаемый Владимир Владимирович! Коллеги!

От всех присутствующих хотел поблагодарить Вас за поддержку РФПИ и партнёров, которые здесь присутствуют. Очень кратко мы хотели сказать о том, что интерес к подобным встречам растёт из года в год. Здесь присутствуют инвесторы, управляющие капиталом в 15 триллионов долларов, – это на полтора триллиона больше, чем в прошлом году.

Многие наши партнёры заинтересованы в инвестиции в национальные проекты России, и, соответственно, мы обсудим это сегодня, в каких проектах или как именно они хотели бы участвовать.

РФПИ успешно развивается, прибыль наших компаний за прошлый год выросла на 18 процентов. И многим инвесторам очень нравится модель РФПИ, то, что государство не просто расходует свои средства, а инвестирует с доходностью, что на каждый рубль мы привлекаем девять рублей от наших партнёров, и то, что мы привлекаем не только средства, но и экспертизу и помогаем нашим компаниям выходить на зарубежные рынки. И сейчас семь других стран создают фонды по модели Российского фонда прямых инвестиций.

Кратко про взаимодействие с Китаем. Как Вы знаете, российско-китайский инвестиционный фонд проинвестировал в более чем 30 проектов. Мы активно работаем с фондами в юанях в Китае и создаём фонд с государственным банком развития Китая в размере 10 миллиардов долларов в юанях.

И очень важно взаимодействие с Китаем в технологической сфере. Это, соответственно, финализация нашей сделки с «Алибаба», «Мэйл.ру» и «Мегафоном» в этой сфере, создание российско-китайского инновационного фонда с целевым размером в один миллиард долларов и первая венчурная инвестиция российско-китайского венчурного фонда.

И в завершение хотел сказать, что инвесторы крайне заинтересованы в инвестиции в национальные проекты в России. На этом форуме мы объявляем о 10 новых инвестициях Российского фонда прямых инвестиций – это инвестиции в компанию «НефтеТрансСервис», строительство мясного животноводства с компанией «Иналко», инвестиция вместе с «Бэринг Восток» в развитие компании ivi – крупнейшего онлайн-кинотеатра, партнёрство с DP World [один из крупнейших мировых портовых операторов], «Росатомом», «Норильскникелем» по развитию Северного морского пути и модернизации космодрома Байконур, площадки номер один – то, что называется «гагаринский старт». Инвесторы подтверждают интерес к этим и ко многим другим проектам.

И сегодня мы услышим об их опыте, экспертизе и тех проектах, в которых они хотели бы принять участие.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Приватизация, инвестиции > kremlin.ru, 6 июня 2019 > № 3011928 Владимир Путин

Встреча с главами мировых информагентств

Владимир Путин встретился с руководителями ведущих мировых информационных агентств. Встреча состоялась на полях XXIII Петербургского международного экономического форума уже в шестой раз.

В беседе с Владимиром Путиным приняли участие представители информагентств из Великобритании, Германии, Ирана, Испании, Италии, Китая, США, Франции, Японии; Россию представлял генеральный директор ТАСС Сергей Михайлов.

По традиции главными темами встречи стали актуальные вопросы внутренней и внешней политики России.

* * *

Стенографический отчёт о встрече с руководителями ведущих мировых информационных агентств

В.Путин: Уважаемые дамы и господа! Добрый день! Очень рад всех вас видеть.

Мы встречаемся традиционно, регулярно, практически на всех петербургских форумах. Я вас хочу ещё раз поприветствовать, пожелать вам приятного, успешного и полезного времяпрепровождения в Петербурге.

В этом году мои встречи с гостями форума начинаются именно с вас. Я этому рад, потому что мы с вами немножко разомнёмся в ходе сегодняшней небольшой дискуссии, что даст мне возможность, может быть, почувствовать, что может представлять интерес и для других наших партнёров, которые прибыли на форум в этом году.

Передаю слово господину Михайлову [Сергей Михайлов – генеральный директор агентства ТАСС], потом с удовольствием выслушаю каждого из вас и, насколько это возможно, постараюсь ответить на ваши вопросы.

Пожалуйста.

С.Михайлов: Спасибо большое.

Уважаемый Владимир Владимирович!

Спасибо Вам, что в жёстком графике форума Вы, как обычно, находите время для ежегодной встречи с лидерами ведущих новостных агентств мира, формирующими практически 90 процентов всего мирового потока новостей.

Коллеги, я очень благодарен вам за неизменный интерес к форуму, городу Санкт-Петербургу. Уверен, что наш сегодняшний диалог будет таким же ярким, полезным, как и все предыдущие, а встречаемся мы в шестой раз.

Петербургский международный экономический форум, за плечами которого уже 21 год славной истории, в очередной раз успешно стартовал. С утра мы с вами провели панельную дискуссию, мы поговорили, Владимир Владимирович, о роли медиа в глобальных конфликтах.

Как я уже сказал, сегодня мы пришли к Вам на шестую встречу. Каждый год наш круг немного обновляется. Вы видите наших новых коллег, которые на этой встрече в первый раз – их четверо, по ходу разговора я каждого из них представлю. «Свежая кровь» в этом кругу всегда органично сливается с опытом старожилов, делая наш диалог плодотворным.

Несомненно, особый вкус для наших новостников придаёт Ваше решение, за это отдельное спасибо, встречаться «не в ночи и по ночам», как Вы обычно выражались, а как раз днём и до того, как Вы выступите со своей речью завтра на главном пленарном заседании форума. За это отдельное спасибо.

Не могу не отметить, что сегодня, шестого июня, мы отмечаем 220 лет со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина. Это День русского языка, поэтому день для нас и для форума особый.

ТАСС, как обычно, предварительно изучил основные темы, о которых нам написали и сообщили в разговорах перед поездкой в Россию наши зарубежные коллеги. Там много очень разных, очень интересных тем, Вы о них услышите, и коллеги об этом спросят.

Но есть одно, что интересует всех без исключения, и поэтому я с Вашего позволения задам этот, такой обобщённый, вопрос от имени ТАСС.

Последние встречи мы начинали всегда с констатации того, что наша планета переживает опаснейший период конфронтации: взрываются страны, полыхают целые регионы, санкции, торговые войны, фейковые новости – это практически содержание всех новостных лент всех мировых агентств. Говорят о новой «холодной войне». Каждая страна уверена, что наверняка знает виновников.

Почему мы вынуждены именно в 2019 году так же начинать наш разговор всё с того же вопроса: почему мир не становится безопаснее? Куда идёт наша цивилизация? Видите ли Вы свет в конце туннеля? Что делать главным странам – участникам политического процесса? Вот такой обобщённый вопрос, Владимир Владимирович.

В.Путин: Если мы посмотрим на стены, на фрески, наверх – кругом война. К сожалению, так было всегда. История человечества полна историй конфликтов. Правда, за всеми конфликтами всегда наступал мир. И лучше бы до конфликтов не доводить.

После изобретения и создания ядерного оружия человечество находится в состоянии относительного покоя, относительного, конечно, за исключением региональных конфликтов, состоянии относительного глобального покоя почти 75 лет.

Давайте вспомним Черчилля, который сначала ненавидел Советский Союз, потом называл Сталина великим революционером, когда нужно было бороться с нацизмом, а после того, как американцы получили ядерное оружие, призывал немедленно фактически уничтожить Советский Союз. Помните, его речь в Фултоне была стартом к «холодной войне».

Но как только у Советского Союза появилось ядерное оружие, Черчилль стал инициатором сосуществования двух систем. И не потому, что, я думаю, он не был таким приспособленцем, а он исходил из реалий. Из реалий исходил. Умный человек был, практический политик.

Здесь мало что поменялось с этого времени. Мы должны просто иметь в виду, понимать, в каком мире мы живём, какие угрозы и опасности нас поджидают. Если мы не будем держать под контролем этого «огненного змея», если мы выпустим его, не дай бог, из бутылки, это же может привести к глобальной катастрофе.

Смотрите, сегодня все занимаются проблемами окружающей среды – и это правильно, потому что это глобальная угроза, – изменение климата, антропогенные выбросы и так далее. Всё это правильно. Дети уже этим занимаются, девочки, мальчики по всему миру.

Но они не осознают, молодые люди, а тем более подростки, дети не осознают глобальной угрозы и такого серьёзного вызова, связанного с вопросами возможных глобальных конфликтов. Об этом должны подумать взрослые тёти и дяди.

Но у меня такое впечатление, что как-то примелькались эти вопросы, они как-то немножко ушли на второй план. Это не может не вызывать тревогу и озабоченность не может не вызывать.

Наши американские партнёры взяли и вышли из Договора об ограничении систем противоракетной обороны. И что, уважаемые дамы и господа, хочу обратиться к вам. Кто-то из вас активно протестовал, выходил на улицу с плакатами?

Нет, тишина. Как будто так и надо. А ведь это был первый шаг к фундаментальной раскачке всего каркаса международных отношений в сфере глобальной безопасности, и очень серьёзный шаг.

Теперь говорим о прекращении, по сути, тоже в одностороннем порядке участия наших американских партнёров в Договоре об ограничении и ликвидации ракет средней и меньшей дальности.

В первом-то случае хотя бы вели себя по-честному: просто вышли в одностороннем порядке, и всё. А во втором, видимо, понимая, что нужно будет нести за это ответственность, пытаются свалить на Россию.

Послушайте меня: возьмите, вы и ваши читатели, слушатели, зрители, откройте Договор о запрещении ракет средней и меньшей дальности, почитайте его. Там же прямо, в статьях, написано: «Нельзя размещать на суше пусковые установки ракет малой и средней дальности». Там же прямо это написано. Нет, взяли, в Румынии поставили, в Польше сейчас поставят. Это прямое нарушение.

Посмотрите, что такое ракеты малой и средней дальности, а потом сравните их с параметрами ударных беспилотных аппаратов. То же самое. Теперь посмотрите на характеристики целей для противоракет. Это и есть ракеты средней и меньшей дальности.

Все делают вид, как будто не видят, не слышат, читать не умеют, глухие и слепые. Мы вынуждены на это как-то реагировать, правда? Это очевидная вещь. Сразу ищут виновных в лице России. Конечно, угроза серьёзная.

Сейчас у нас на повестке дня продление Договора СНВ-3. Но можно и не продлевать. У нас наши новейшие системы такие, что гарантированно обеспечат безопасность России на достаточно длительную историческую перспективу, имею в виду то, что мы сделали всё-таки значительный шаг вперёд.

И, надо прямо сказать, мы обогнали наших конкурентов в этом смысле по созданию систем гипероружия. Если никому не хочется продлевать Договор СНВ-3 – тогда не будем. Мы сто раз уже сказали, что мы готовы, с нами никто ведь не ведёт переговоров до сих пор никаких.

Ведь никакого формального оформления переговорного процесса нет, а в 2021 году всё закончится. Обращаю ваше внимание – вообще не будет никаких инструментов, ограничивающих гонку вооружения.

Или, допустим, размещение оружия в космосе. Мы с вами понимаем, что это такое, или нет? Спросите у экспертов, это значит, что над головой каждого из нас постоянно будет висеть, допустим, ядерное оружие. Прямо постоянно! Но мы же делаем то же самое, причём быстро. Кто-нибудь вообще будет об этом думать, говорить, проявлять какую-то озабоченность? Нет, полная тишина.

Или создание ядерного оружия малой мощности, использование стратегических ракет в неядерном исполнении. Из подводной лодки где-то из районов мирового океана стартует ракета глобальной дальности, стратегическая, откуда мы знаем, она с ядерным зарядом или нет? Понимаете, насколько это серьёзно, насколько это опасно?

А если другая сторона тут же ответит – к чему это приведёт? Я глубоко убеждён в этом, это должно быть предметом открытой, абсолютно транспарентной профессиональной дискуссии, и мировая общественность должна быть участником этого процесса настолько, насколько это возможно в вопросах подобного рода. Во всяком случае, люди имеют право знать, что происходит в этой сфере.

Ещё раз хочу повторить, мы к этому готовы. Повторяю ещё раз, мы уверены в своей безопасности, но озабоченность в полном демонтаже этого всего механизма в сфере контроля над стратегическими вооружениями и в сфере нераспространения, она конечно, существует.

Какой выход? Выход только в совместной работе. Последний разговор у меня с Президентом Трампом всё-таки вселяет определённый оптимизм, должен сказать, потому что Дональд мне сказал, что он тоже этим озабочен. Он понимает, какие расходы несут Соединённые Штаты, все остальные страны мира на вооружение, эти деньги можно было бы направить на другие цели. Я с ним полностью согласен.

Приезжал госсекретарь США к нам, мы с ним встречались в Сочи, примерно в таком же ключе высказывался. Если они так считают, так надо предпринять какие-то практические шаги к совместной работе.

Повторяю ещё раз, конечно, на сегодняшний день наиболее значимыми являются наши переговоры как стран с самым мощным ядерным потенциалом, но в целом, по большому счёту, я лично считаю, что нужно привлекать все ядерные страны, все: официальные, не официальные.

Потому что привлекать только тех, кто признан в качестве ядерной державы, и не привлекать тех, кто не признан, значит, они будут дальше развивать. В конце концов, этот процесс затормозится и между странами, которые являются официально признанными ядерными государствами. Поэтому, по большому счёту, нужно создавать такую широкую платформу для дискуссий и принятия решений.

И в этом смысле, конечно, это и может быть светом в конце туннеля.

С.Михайлов: Спасибо, Владимир Владимирович.

Традиция есть традиция, мы в России всегда очень трепетно относимся к женщинам, и в десятке сегодняшних собеседников вновь с нами исполнительный редактор компании Блумберг госпожа Розалинд Мэтисон. Ваш вопрос первый.

Скажу, что госпожа Мэтисон – известный журналист и политолог, долгое время жила и работала в Сингапуре, недавно с семьёй переехала в Лондон. Исполнительным редактором Блумберг стала в 2018 году, на нашей встрече во второй раз.

И по секрету скажу, что, по нашей информации, Розалинд увлекается тайским боксом, опровергая великую шутку Фаины Раневской о том, что слабый пол – это гнилые доски. Надеюсь, что мы не ошиблись и это правда.

В.Путин: Вы меня запугиваете прямо с самого начала, про бокс.

С.Михайлов: Предупреждаю.

Пожалуйста, Розалинд.

Р.Мэтисон (как переведено): Спасибо, господин Президент.

Безусловно, тайский бокс научил меня тому, как контролировать страх, как справляться с ним, но я не уверена, что осмелилась бы выйти с Вами на ринг.

Мой вопрос касается нефти. На самом деле у меня даже два вопроса. Россия сейчас должна возобновить сделку с ОПЕК. Вы считаете, что вы хотите сохранить производство на таком же уровне, или же вы хотите увеличить производство нефти по мере того, как мы приближаемся ко второй половине года?

И, учитывая важность нефти для российской экономики и России в целом, хотела бы спросить Вас о комментариях, сделанных Трампом на этой неделе. Он сказал, что ему сообщили, что Россия отзывает своих людей из Венесуэлы. Москва говорит, что это не совсем точная информация.

Трамп получает неточную информацию или Вы всё ещё обеспокоены тем, что окончательная цель США – это изменение режима в Венесуэле и, возможно, за этим лежит ещё более глубокая цель, а именно контроль над нефтяными запасами Венесуэлы?

В.Путин: Во-первых, хочу сказать, что я бы и сам не пошёл с Вами на ринг. Не потому, что Вы – дама, а потому что каждый должен заниматься своим делом. Я боксом никогда не занимался. На татами – пожалуйста, готов с Вами выйти поработать. Но здесь у меня будут конкурентные преимущества, я Вас уверяю.

Что касается Ваших вопросов. Начнём с завершающего, по поводу того, что убрали своих людей из Венесуэлы или нет, опасаемся ли мы смены режима. Мы вообще против вмешательства во внутренние политические дела других стран. Считаем, что это приводит к очень тяжёлым, если не сказать трагическим, последствиям. И пример, скажем, таких стран, как Ливия, Ирак, – это лучшее тому подтверждение.

Наилучшими пожеланиями, как известно, выложена дорога в ад. Это известная сентенция. Это очевидная вещь. Поэтому нужно набраться терпения. Можно с кем угодно работать – с оппозицией, с действующими властями, но нельзя вмешиваться во внутренние дела.

Тем более нельзя применять мер санкционного характера и так далее. Потому что страдают от этого, как правило, миллионы простых граждан, которые к властям-то не имеют никакого отношения. Мировая экономика страдает.

Если мы возьмём, например, то, что Венесуэла в два раза за последние годы сократила добычу нефти (в два раза!), если мы примем во внимание то положение, в котором живут миллионы людей, проживающих в Венесуэле, то, значит, с кем борются: с Мадуро или с населением?

Поэтому мы не одобряем, мы, наоборот, осуждаем такие действия. Тем более военное вмешательство – это вообще катастрофа. Насколько я себе представляю, по имеющейся у меня информации, даже союзники Соединённых Штатов, никто не поддерживает военное вмешательство, никто, я таких не знаю, и соседи Венесуэлы, даже те, которые осуждают Мадуро за внутриполитические процессы. И дай бог, чтобы никто не поддержал и никто не делал ничего подобного.

По поводу наших людей в Венесуэле. Мы Венесуэле абсолютно официально продавали оружие. В последнее время давно не продаём. Вы же представляете издание и телевизионный канал, который занимается экономикой.

По контрактам мы обязаны обслуживать это вооружение, мы обязаны выполнять наши контрактные обязательства. Наши специалисты это и делают, и делали всегда на протяжении предыдущих лет.

Правда, там не всё чисто технически получалось, исходя из приоритетов самого руководства Венесуэлы. Что-то они хотели, чтобы мы им привели в нормативное состояние, что-то не хотели. Но мы обязаны это делать по контрактам, иначе будут на нас возложены определённые санкции. Вот и всё, ничего там больше нет.

Вполне вероятно, что определённые работы там наши специалисты выполнили, не только военные причём, а из промышленности. Кто-то из них уехал, кто-то, может, опять приехал. Мы специально там ничего не создаём, никаких опорных военных баз, не перебрасываем туда войска, этого не было никогда. Но мы выполняли и будем выполнять наши контрактные обязательства в сфере ВТС [военно-технического сотрудничества]. Это второе.

Третье – по поводу наших отношений с Венесуэлой и другими нефтедобывающими странами. Я уже сказал, что Венесуэла сократила добычу. Это связано не только (это вы наверняка сами знаете) с санкциями, а с состоянием нефтегазовой промышленности в самой Венесуэле.

Примерно 3,5 миллиарда – кредитные обязательства Венесуэлы на Россию, но задолженности нет. Венесуэла ритмично и в полном объёме оплачивает, обслуживает все свои кредитные обязательства.

Теперь по поводу наших отношений с ОПЕК. Мы и дальше будем продолжать эти отношения. Мы не собираемся вступать в ОПЕК, но у нас сложился определённый механизм сотрудничества, и решения будут консолидированными. Да, у нас есть определённые расхождения, связанные с разным пониманием справедливой цены. Это тоже естественно, здесь у меня тоже нет необходимости каких-то вещей вам говорить, которых вы не знаете.

Вы посмотрите, из какой цены за баррель рассчитан, скажем, бюджет Саудовской Аравии. Это значительно больше, чем у нас. У нас из 40 долларов за баррель, у них – выше. Поэтому им, конечно, хочется, чтобы цена держалась повыше. У нас нет такой необходимости, имея в виду и более диверсифицированный характер нашей экономики.

Да, зависимость от нефти и газа у нас ещё очень большая, но она, конечно, гораздо более диверсифицированная, чем в странах Залива, допустим. Поэтому наша перерабатывающая промышленность сама не заинтересована в слишком высоких ценах на нефть.

Средняя полка в районе 60–65 долларов за баррель нас вполне устраивает, у нас нет необходимости загонять туда, наверх. При этом у нас и так появляется приличная маржа, в бюджетном смысле этого слова, имея в виду, что бюджеты посчитаны из 40 долларов за баррель, у нас пополнение идёт золотовалютных резервов, вообще резервов Правительства, Центрального банка.

Поэтому мы должны учитывать все обстоятельства: падение добычи в Иране, там на миллион они упали, в Венесуэле, проблемы в Ливии, Нигерии. Мы должны все эти факторы учесть. И рост потребления в летний период.

У нас сейчас есть определённые договорённости. Я забегать вперёд не буду, я вам не скажу сейчас о том, какие у нас представления о том, что нам нужно делать во втором полугодии. Но мы будем принимать консолидированное решение вместе с коллегами из ОПЕК.

С.Михайлов: Спасибо, Владимир Владимирович. Спасибо, Розалинд.

Владимир Владимирович, вчера Вы вместе с Председателем Си Цзиньпином открывали в Большом театре концерт, посвящённый 70-летию установления дипломатических отношений между Россией и Китаем, выставку, которую совместно ТАСС и Синьхуа подготовили к этой большой дате. В этом году мы будем поздравлять наших китайских друзей со знаменательной датой – 70-летием образования Китайской Народной Республики.

Хочу представить наших надёжных партнёров, давних и старых друзей, нам 60 лет, отношениям ТАСС и Синьхуа, моего друга, президента Синьхуа господина Цай Минчжао. Господин Цай принимает участие во встречах второй раз.

Вы помните, в 2016 году он брал у Вас на форуме большое интервью, которое потом много и хорошо цитировали все средства массовой информации земного шара. Синьхуа ежегодно принимает участие и в петербургских встречах, и в Петербургском экономическом форуме.

Выдам тайну господина Цай, у него есть мечта – создать систему оценки качества ресторанов китайской кухни по всему миру, присуждая звёзды наподобие мишленовских. В авторитете поваров Поднебесной никто не сомневается, тем более что, считаю, лучший повар китайский в Москве – это в столовой агентства Синьхуа.

Пожалуйста, господин Цай, Ваш вопрос.

М.Цай (как переведено): Большое спасибо, господин Президент.

В 2016 году, в июне, в Петербурге я взял у Вас интервью и до сих пор помню то время. Хочу Вас ещё раз поблагодарить за то, что Вы вместе с Председателем Си Цзиньпином вчера вместе посетили фотовыставку, которая посвящена 70-летию установления дипотношений.

Мы знаем, что в этом году главным лозунгом Петербургского форума является «обеспечение устойчивого развития». Мы знаем, что при Вашем участии российская экономика преодолела те трудности, с которыми она сталкивалась, и сейчас начинает восстанавливаться.

Хотелось бы узнать, какие у Вас есть конкретные планы и меры по дальнейшему восстановлению российской экономики, какие есть планы по укреплению экономического взаимодействия России с Китаем? Какие ключевые направления Вы могли бы выделить?

В.Путин: Что касается планов по восстановлению российской экономики, то Вы уже сами сказали, мы действительно преодолели те трудности, которые возникли у нас несколько лет назад по целому ряду обстоятельств. Это касалось и так называемых санкционных действий, но не только.

Главным образом даже и не это играло такую существенную роль, а прежде всего падение цен на товары нашего традиционного экспорта, прежде всего, конечно, на углеводороды, на некоторые металлы, соответственно, на химическую продукцию, связанную с этим первичным ресурсом. Плюс, конечно, санкционное давление.

Но мы не только преодолели спад, мы вышли, конечно, на траекторию устойчивого роста. Связано это и с внешнеэкономической конъюнктурой, но не только. Это связано и с внутриэкономическими факторами, и факторами экономической политики российского руководства, прежде всего с устойчивой макроэкономической ситуацией. У нас в прошлом году инфляция была четыре с небольшим [процента], в этом году (в годовом измерении) – пять с небольшим, и это после повышения НДС. Это лучше, чем мы ожидали.

Теперь, почему это происходит и на что мы рассчитываем. Вы знаете, что мы приняли решение о реализации национальных проектов по ключевым направлениям развития. И главная цель – это диверсификация экономики, это перевод её на инновационные рельсы, придание ей инновационного характера.

Здесь целый набор целей и мер, способов достижения этих целей: это и улучшение системы управления в целом экономикой и в страновом смысле в целом, это цифровизация и управление самой экономикой, это работа над внедрением искусственного интеллекта во все сферы производства и жизни страны, это работа в направлении медицины, биологии, повышения уровня качества жизни людей, увеличение продолжительности жизни, увеличение рождаемости и так далее – там целый набор мер, достаточно просто бегло посмотреть на те цели, которые мы перед собой ставим, будет понятно, на что мы рассчитываем в ближайшие несколько лет.

А для того, чтобы набрать эти ресурсы… Во-первых, это счётные позиции. В развитии инфраструктуры, разумеется, это и дорожное строительство, и железнодорожное строительство, портовая инфраструктура.

Ясно, что мы прежде всего рассчитываем на привлечение инвестиций, и отечественных инвестиций, и иностранных инвестиций. Сейчас скажу ещё по поводу утечки капитала, по которой наверняка возникнет вопрос. Но для того, чтобы обеспечить эти инвестиции, государство должно вкладывать и свои собственные ресурсы, прежде всего, конечно, в развитие инфраструктуры, в улучшение условий работы бизнеса.

Я сейчас начну рассказывать, мы только этим и будем заниматься. У меня есть много чего, о чём рассказать.

По каждому направлению есть движение вперёд. По данным Doing Business Мирового банка, Россия занимала 120-е место по условиям ведения бизнеса, сейчас, по-моему, уже 31-е. То есть явное движение вперёд есть, оно очевидное.

Сейчас мы приняли решение об изменении через пару лет, кардинальном изменении правил, касающихся проверяющих и контролирующих организаций. Мы хотим закрыть, вообще уничтожить все устаревшие и архаичные требования и правила, которые мешают движению вперёд. Создать новую систему. В общем, в этом направлении будем двигаться дальше по улучшению условий делового климата.

По поводу привлечения капиталов, утечки капиталов. Да, действительно, в прошлом году была достаточно такая не самая большая в новейшей истории России, но всё-таки заметная утечка, по-моему, 66 миллиардов.

Но положительное сальдо торговых операций 131 миллиард. Оно с лихвой перекрывает эту утечку. А потом ещё идёт и возврат этих выведенных капиталов, мы это тоже видим, мы это видим.

Поэтому здесь мы никакой трагедии не делаем, мы понимаем, что это такой естественный процесс. Конечно, участники бизнеса, участники деловой жизни, нуждаются в одном – в предсказуемости ситуации, в стабильности ситуации. Это очевидная вещь. Мы регулярно встречаемся со всеми нашими партнёрами: и с российским бизнесом, и с европейским, надеюсь, и с американскими коллегами скоро встретимся.

Кстати говоря, у нас при Президенте Обаме с 30 до 20 миллиардов долларов упал торговый оборот. Несмотря на то что Президент Трамп уже, по-моему, побил все рекорды по введению различных ограничений в отношении России, на пять миллиардов при нём всё-таки объём товарооборота между Россией и США вырос, растёт с европейскими странами.

Мы встречаемся регулярно. Повторяю, я недавно с британским бизнесом встречался, с немецким, французским, итальянским. Здесь будет много контактов. Почему я об этом говорю? Мы стараемся их слышать, слушать и соответствующим образом реагировать по поводу изменения условий их работы здесь. На это мы тоже очень рассчитываем, на то, что наши потенциальные партнёры будут и дальше продолжать здесь активно работать.

А набор мер, набор целей, которые мы ставим, посмотрите, пожалуйста, наши нацпроекты, повторяю ещё раз, – это инфраструктура, искусственный интеллект, биология и так далее, сельское хозяйство, разумеется, – там целый набор, и всё это даёт нам определённые возможности считать и утверждать, что движение вперёд будет. Насколько мы сможем выполнить – это трудно сказать.

Когда я говорил о том, что государство при реализации этих крупномасштабных проектов должно будет вносить свой вклад, прежде всего, конечно, в развитие инфраструктуры, это счётные позиции, надо считать, где источники.

Поэтому после длительных, именно длительных (мы в течение года вели эти подсчёты, спорили между собой, различные ведомства, специалисты, эксперты), всё-таки пришли к выводу, что наименьший урон при определении источников финансирования, обязательств со стороны государства всё-таки одна, не единственная, но одна из мер – это повышение НДС.

Мы при этом понимали, что это нанесёт на первом этапе ущерб экономическому росту, прекрасно отдаём себе в этом отчёт. НДС повышен, значит, активность поменьше и так далее. Но мы считали, что краткосрочный эффект будет, где-то на полгода примерно, не больше, а потом за счёт вложений, вливаний в экономику, в ту же самую инфраструктуру это приведёт к толчку и увеличению темпов роста. Пока всё подтверждает наши предварительные расчёты.

С.Михайлов: Наш следующий коллега, Владимир Владимирович, несколько лет назад тоже принимал участие в нашей встрече, после которой принял решение провести отпуск в Санкт–Петербурге, и это решение, насколько я знаю, было реализовано.

Я приветствую президента и генерального директора Агентства Associated Press господина Гари Пруитта.

Пользуясь случаем, хотел бы поздравить корреспондентов этого агентства, которые в апреле этого года получили – трое журналистов – знаменитую американскую Пулитцеровскую премию в категории «международный репортаж» за серию материалов, рассказывающих о жестокости войны в Йемене. Правда, у нас аккуратное отношение к Пулитцеровской премии, после того как New York Times получила её за фактически фейк–ньюс, расследовавшая сговор Трампа с Россией, который потом был многократно всеми опровергнут, но тем не менее Пулитцеровская премия есть Пулитцеровская премия. Но и здесь я «на полях» замечу, потому что это Соединённые Штаты Америки, что в международном конкурсе «лучшие в цифровом дизайне» ТАСС вот уже второй год завоёвывает премии за работы по инфографике, входя в число лучших мировых проектов в сфере цифровой журналистики. Так что мы в США сейчас тоже представлены наряду с крупнейшими…

В.Путин: А за какой фейк они получили премию?

С.Михайлов: New York Times опубликовала расследование относительно сговора Трампа с Россией, вокруг выборов.

В.Путин: И за это получили премию?

С.Михайлов: Ну да. Тогда, когда ещё никто это не опроверг, за это была такая премия.

В.Путин: Издержки производства бывают, ничего страшного.

С.Михайлов: Премия всё равно авторитетная. Издержки есть издержки.

В.Путин: Зато красиво сделали, видимо, старались.

С.Михайлов: Господин Пруитт, Ваш вопрос.

Г.Пруитт (как переведено): Спасибо, Сергей.

Действительно, я с семьёй провёл свой отпуск прошлым летом в Санкт–Петербурге, было замечательно. Это очень красивый город, Ваш родной город, господин Президент, с историческим прошлым. Большое спасибо, что Вы встречаетесь с нами. Мы это ценим.

Пулитцеровская премия, которую мы получили, – это материалы по гражданской войне в Йемене. Но у меня вопрос, связанный с продолжающимися теми проблемами, вопросами, которые возникают в связи с выборами в США.

В 2020–м будут очередные президентские выборы. И мы знаем, что Вы отрицаете какое–либо участие России во вмешательстве в выборы в 2016 году. Мне было интересно: Вы готовы будете сказать, что Россия не будет поддерживать и будет пытаться предотвратить какие–либо попытки государственных или негосударственных акторов вмешаться в выборы в США? А если да, то каковы будут Ваши практические шаги?

Большое спасибо.

В.Путин: Послушайте, посмотрите материалы американской прессы за 1988 год. Там самым тщательным образом анализировалась предвыборная ситуация в США и дискутировался вопрос, кого Советский Союз будет поддерживать на будущих выборах. И там тоже говорили – удивительно, мне недавно принесли, я рот открыл от удивления – о господине Трампе. Говорили, что он собирается строить какое–то здание в Москве, ещё что–то – по–моему, тоже New York Times писала, – он был предпочтителен для Советского Союза. Бред какой–то, понимаете?

Но сказать, что нам неинтересно, что происходит в Штатах, было бы неправдой. Для Штатов тоже мы не самые крупные торгово–экономические партнёры, для США, и, видимо, в этом смысле большого интереса для Штатов не представляем. Это даёт возможность некоторым политикам в Конгрессе, в Сенате предлагать, во всяком случае, – если не проводить, то предлагать – такие решения, которые им кажутся безобидными в отношении России. Но они ошибаются: это в конечном итоге будет очень серьёзно отражаться на всём комплексе наших отношений. И ничего хорошего из этого никогда не получалось.

Я уже много раз говорил, Вы сейчас об этом тоже сказали, что мы не собирались, не собираемся, не вмешивались и не будем вмешиваться ни в какие выборы – это наша принципиальная позиция. Естественно, мы смотрим на то, что и как говорят кандидаты в отношении нашей страны. И не только мы, я имею в виду представителей официальных властей, но и граждане России. Разве вам неизвестно, что сегодня Россия – это один из лидеров в использовании интернета? И граждане страны, когда они слышат, как, кто и где говорит о нашей стране, конечно, они как–то на это реагируют, высказывают свою точку зрения, продвигают её в современных средствах массовой информации, включая интернет–ресурсы. Разве мы можем запретить им это делать? А разве у вас это запрещают делать в отношении России? Нет. Мы–то хоть помалкиваем ещё на уровне МИДа, как правило, официальных органов. У вас мало кто стесняется в этом, напрямую это делает.

Мы же много раз говорили: давайте примем какие–то общие правила, давайте об этом договоримся. Мы много раз предлагали в последние месяцы президентства господина Обамы даже выработать правила и закрепить их в каких–то межправсоглашениях по поводу использования современных коммуникационных ресурсов. Я уже говорил об этом неоднократно. В последние месяцы пребывания у власти администрация господина Обамы вдруг согласилась, но уже просто не успела ничего реализовать. После этого мы предлагали и администрации господина Трампа. Вроде сначала сказали: да, это интересно. Потом тоже опять всё зависло.

Давайте мы договоримся об этом, об общих правилах. Во всех странах эти ресурсы есть, у нас тоже есть. Есть ресурсы, которые не подчинены государству. Государство может начать на них влиять, если сошлётся на какие–то обязательства нашего государства, но они должны быть взаимными – это же абсолютно понятная вещь.

Вот не было ядерного оружия ни у кого, кроме США, и что, США договаривались с кем–то об ограничении в сфере ядерных вооружений? Нет. Но как только у Советского Союза появилось – я же вспомнил Черчилля, – Соединённые Штаты сочли возможным начать в какой–то момент переговоры об ограничении – с целью самосохранения.

Но теперь вот эти средства воздействия друг на друга, причём неподконтрольные официальным властям, они в изобилии присутствуют в подавляющем большинстве стран. Давайте мы договоримся об общих правилах поведения, возьмём на себя определённые обязательства и будем влиять тогда на наших граждан, на физических и юридических лиц. Но тогда мы должны понимать, что в отношении нас тоже принимаются такие же решения со стороны наших партнёров. Давайте сделаем это.

Но я могу прямо сейчас сказать, что никаких планов вмешательства во внутриполитическую жизнь самих США нет и не было никогда. Может быть, в Советском Союзе, когда маккартизм начался, продвигались какие–то идеи, но это тоже ведь не то чтобы даже вмешательство, но поддержание определённых сил. Вот нравится Мадуро кому–то, не нравится, но говорить о том, что возможно вмешательство, в том числе военное, в Венесуэлу – хорошо это или плохо? Почему одна из ведущих стран позволяет себе это делать, считая, что весь Американский континент – это её задний двор? Какой пример в таком случае Соединённые Штаты подают другим странам? Давайте договоримся об общих правилах и будем их придерживаться. Выработаем систему контроля, проверки, взаимной работы в этом ключе. Я здесь не вижу ничего невозможного.

Или тогда, получается, те, кто не хочет этого делать, не хочет договариваться, они хотят оставить в своих руках инструменты вмешательства, но отказывают другим в использовании подобных инструментов. Так дела на международной арене не делаются. Это же не империализм какой–то общепланетарный, правда? На международной арене дела делаются в ходе переговоров с учётом интересов друг друга. Давайте так и будем работать.

С.Михайлов: Спасибо, Гарри.

Владимир Владимирович, следующий собеседник Вам хорошо знаком – это Петер Кропш, президент и генеральный директор германского агентства DPA, которое он возглавил в 17–м году. В 18–м году Петера единодушно избрали президентом одного из самых влиятельных медийных альянсов в мире – Европейского альянса информационных агентств. Я уверен, что в этом подъёме по карьерной лестнице ему дзюдо, которым он занимается и имеет первый дан, помогло очень.

Петер, Ваш вопрос, пожалуйста.

П.Кропш (как переведено): Большое спасибо, Сергей.

Большое спасибо, господин Президент, за то, что Вы слушаете мой вопрос.

Мой вопрос касается отношений между Россией и Европой. В Европе был избран новый парламент, и правые силы, которые часто занимают пророссийскую позицию, получили существенную поддержку.

Как Россия оценивает такую нарастающую мощь пророссийских сил в Европе? Это хорошо или плохо для Европы, с Вашей точки зрения? Меняет ли это как–то основы для отношений между Россией и Европой? Может быть, Вы также поделитесь с нами мыслями на тот счёт, каковы самые важные вопросы, которыми стоит заниматься России с Европой в следующий период времени?

С.Михайлов: Ему премию не дали, но он избран президентом Европейского альянса информационных агентств. Это самое авторитетное в Европе объединение. А так он дзюдо занимается, у него первый дан, Владимир Владимирович.

В.Путин: Понятно.

Дзюдо – это хорошо. Но вот то, что Вы формулируете так вопрос, как Вы сейчас сформулировали, я Вам скажу как коллега по татами, это плохо. Вы сейчас сказали о победе или, во всяком случае, об усилении пророссийских сил в Европарламенте. Но это не пророссийские силы, они прогерманские, провенгерские, проитальянские. Просто это силы, которые считают, что наладить отношения с Россией – это в их национальных интересах, это не пророссийские силы, а пронациональные силы.

Поэтому когда Вы, Петер, так вопрос формулируете, сразу как бы дискуссия смещается совершенно в другую сторону: хорошо это или плохо быть пророссийским, и сразу им клеймо вешаете. Мы не имеем к ним никакого отношения, так же как не имеем никакого отношения к так называемому сговору с предвыборной командой Трампа. Мы знать об это ничего не знаем. Используется в США до сих пор – уже господин Мюллер сказал, что никакого сговора не было, – нет, до сих пор пытаются использовать. Теперь – я Вам хочу дать «рекомендацию» – возбудите уголовное дело против прокурора Мюллера, давайте его потягайте за пророссийскую позицию. Это же бесконечно может продолжаться эта чушь.

То же самое в отношении вот этих сил, о которых Вы сказали. Мы знаем, что есть такая «Альтернатива для Германии», и мы знаем госпожу Ле Пен, она к нам приезжала несколько лет назад. Да, у них есть контакт, но их цель заключается не в том, чтобы поддерживать Россию, а их цель заключается, насколько мы себе понимаем, в том, чтобы выстраивать отношения с Россией в интересах своих собственных стран.

Вы смотрите, у нас торговый оборот с Евросоюзом был свыше 400 миллиардов долларов, а сейчас – он в последнее время повышается, но ещё трёхсот не достиг – почти на 50 процентов упал. Я уже сейчас не помню в абсолютных цифрах, но объём импорта, который Россия могла бы купить в странах Евросоюза, но не сделала этого в силу ухудшения российско–еэсовских отношений, составляет сотни миллиардов евро. А что такое не купленные у вас товары Россией? Это рабочие места, это доходы домохозяйств, это налоги во все уровни налоговой системы: от муниципалитета до федеральных органов власти. Это реальный ущерб для экономики европейских стран. И наряду с другими проблемами, связанными с напряжённостью между Штатами и Китаем, Штатами и Европой, а теперь ещё между Штатами и Мексикой, эти совершенно необоснованные, незаконные, мы считаем, принятые в обход Совета Безопасности ООН меры, они вредят экономике многих стран Европы. Так вот есть силы, которые говорят: надо восстановить отношения. Конечно, мы приветствуем это. Но это не значит, что они пророссийские.

Что там изменится сейчас, в Европарламенте? Вы знаете, откровенно говоря, я занимался международным правом, когда здесь, в Петербургском университете, учился, но я не занимался международным публичным правом, я занимался больше международным частным правом. Я не считаю себя специалистом по Европарламенту, но посмотрите, как там принимаются решения, достаточно ли будет голосов тех, кто считает, что нужно как–то изменить свою политику в отношении Российской Федерации. Если это будет происходить, мы не только будем приветствовать, мы будем делать встречные шаги. Это касается и отмены ограничений, которые Российская Федерация вынуждена была ввести после известных ограничений со стороны Евросоюза.

Но ничего подобного пока не происходит. Совсем недавно, по–моему, Еврокомиссия приняла решение о продлении санкций в отношении России, на год, по–моему, или на полгода. На сколько они там приняли решение? На год. Ну вот видите? Ничего пока не поменялось. Выборы прошли, а ничего с точки зрения реальной политики не меняется. Мы смотрим с интересом, конечно, и с надеждой на то, что что–то изменится. Если будет меняться, мы ответим тут же со своей стороны и, разумеется, будем встречно отменять всякие рестрикции ответного характера в сфере экономики, которые были введены в ответ на санкции со стороны Евросоюза.

Есть и другие вопросы – вопросы гуманитарного характера. Известно хорошо, что Россия – это неотъемлемая часть европейского культурного ландшафта. И литература наша, и музыка, и театр – всё это неотъемлемая часть европейской культуры. Поэтому надеюсь, что в этом отношении будут продолжаться контакты, будет хорошее развитие. У нас со многими европейскими странами это, слава богу, продолжается.

В сфере науки, образования, решения общих вопросов, связанных с сохранением окружающей среды, – у нас здесь, кстати говоря, много совпадающих точек зрения, скажем, по той же экологической проблематике. Ведь Россия – одна из немногих стран, которая на практике, я хочу это подчеркнуть, без лишних слов и без лишней политической трескотни предпринимает совершенно конкретные решения, связанные с сохранением окружающей среды. Мы законы приняли об использовании наилучших доступных технологий. Как бы ни было, нам сложно и больно внедрять их сегодня – у нас, к сожалению или к счастью, предприниматели борются за свои интересы, понятно, – мы откладывали, откладывали, сейчас начали внедрять. Это связано с издержками для нашего бизнеса, с серьёзными издержками – надо вкладывать очень приличные ресурсы в новейшие технологии. Но мы это делаем, вводим систему штрафов. Первые сто наиболее токсичных предприятий в ближайшее время должны будут в обязательном порядке это всё сделать, а потом ещё несколько сот предприятий на очереди. То есть мы практически боремся за это.

Мы приняли на себя серьёзные обязательства в рамках Парижского соглашения по климату, и мы собираемся их выполнять, мы не отклоняемся ни от чего. Мы снижаем антропогенную нагрузку на окружающую среду. Я уже не говорю про наши возможности по лесам, которые благотворно влияют на общепланетарный климат.

Вопросы безопасности, борьбы с террором, наркотиками и так далее – у нас много совпадающих интересов. Но давайте это всё будем делать вместе. Мы готовы к этому. Подождём, как в практическом плане будет меняться политика Европы на российском направлении.

С.Михайлов: Спасибо, Петер. И пользуясь случаем, поздравляю DPA с 70–летием, которое, если не ошибаюсь, будет в августе.

В.Путин: Образование Китайской Народной Республики, создание DPA, и всем 70 лет. Сплошные праздники.

С.Михайлов: И в этом году 75 лет исполняется агентству France–Presse. И я представлю впервые на нашей встрече председателя и генерального директора крупнейшего мирового агентства France–Presse господина Фабриса Фриса.

Как я уже сказал, 75 лет France–Presse в этом году. France–Presse четвёртый раз принимает участие на встрече с нами в рамках питерского форума. В этом году Россия и Франция отметят 95 лет официального установления дипотношений, хотя сама история взаимоотношений наших стран, безусловно, гораздо больше и богаче.

Господин Фрис увлекается горными лыжами и хочет пройти, насколько нам известно, знаменитый маршрут между Шамони и Церматтом в этом году. Пожелаем ему в этом удачи.

Пожалуйста, господин Фрис.

В.Путин: А Вы у нас не катались в районе Сочи? Там по свободным, без трасс можно, есть такой туризм, сейчас и вертолётный у нас развивается.

Ф.Фрис (как переведено): Я бы очень хотел попробовать. У меня не было никогда возможности побывать в Сочи. Но я помню, когда я был намного моложе, я шёл кавказским маршрутом, я видел этот маршрут, и я думал всегда, что это мечта для лыжника, и хотел бы вернуться.

Поскольку Вы упомянули историю, то я немножечко поменяю вопрос, который изначально подготовил, и сейчас задам вопрос, касающийся Пушкина в том числе. Вопрос касается высадки в Нормандии. Вас не пригласили – Вы думаете, с чем это связано? Это сделано специально? Как Вы это можете объяснить?

Второй вопрос, который не связан с текущим событием, мероприятием: мне интересно, кто самый важный российский герой для Вас? И почему?

В.Путин: Одного Вы уже назвали – Пушкин, об этом нельзя не говорить в дату его рождения. Потом Петр I, он основал город, в котором я родился. Он реформатор известный, великий, он преобразил нашу страну. Нельзя, Вы знаете, на ком–то одном сосредоточиться. У нас много деятелей искусства, государственных деятелей. Я, например, очень люблю музыку Чайковского, так же как и музыку Моцарта, и разделить это невозможно. Поэтому нам есть чем гордиться, и у нас есть много героев.

Что касается открытия второго фронта, обращаю Ваше внимание на то, что это именно второй фронт. Первый был у нас. Если Вы посчитаете количество дивизий, численный состав вермахта, который сражался с советскими войсками на Восточном фронте, и количество военнослужащих и техники, которые на Западном фронте потом сражались с 44–го года, то всё будет ясно в эту же секунду. И потом мы же знаем тоже, Черчилль предлагал открыть где–то на Балканах, высадиться и в других местах. Всё–таки надо отдать должное Рузвельту, он принимал решение исходя не из политических соображений, а из военно–стратегических и оказался прав. Рузвельт был великий человек.

Но по поводу приглашения или неприглашения: мы тоже не всех приглашаем и не на каждое мероприятие. Почему меня должны обязательно везде куда–то приглашать? Я свадебный генерал, что ли? У меня своих дел хватает. Это вообще не проблема. Но если заняться какой–то конспирологией, можно себе представить, что западные лидеры хотели пошушукаться между собой, перед тем как начать какие–то контакты с нами.

Это не имеет значения. Имеет значение другое – правда в истории и об ужасной трагедии, которая постигла человечество во время Второй мировой войны. Об этом мы никогда не должны забывать, не должны предавать эту историю, предавать своих предков, своих отцов, дедов – этого мы не должны делать. Мы должны отдать должное героям Сопротивления в самой Германии, в Европе в целом. Мы должны отдать должное тем молодым ребятам, которые погибали во время высадки в Нормандии или сопровождали конвои в Мурманск из Великобритании. Вот эти британские моряки – настоящие герои, вот это мы не должны забывать. Мы ни в коем случае не должны никому позволить извращать историю и делать из ложных героев настоящих.

Почему сегодня по некоторым столицам Восточной Европы, в Украине, в Прибалтике разгуливают люди со свастикой? Почему там происходит героизация нацизма? Вы знаете, я, кроме активистов еврейского движения в Восточной Европе, не видел ни разу, чтобы кто–то этому сопротивлялся. Только евреи в некоторых странах Прибалтики выходили на демонстрации, протестуя против сноса памятников героям Великой Отечественной войны и Второй мировой войны, надев на себя робы узников концлагерей. Все остальные помалкивают почему–то, исходя из сегодняшних, сиюминутных тактических соображений. Это безобразие, это мерзко просто.

А что касается того, как нам строить отношения сегодня, мне кажется, это само собой разумеется. Надо только иметь в виду уроки вот этого печального, трагического прошлого, не забывать об этом, чтобы не допустить повторения ничего подобного в будущем.

Я думаю, что мы, начиная с первого вопроса, который Сергей задал, мы в состоянии это сделать, если будем относиться друг к другу с уважением.

С.Михайлов: Сегодня также первый раз за этим столом присутствует генеральный директор информационного агентства Исламской Республики Иран IRNA господин Сейид Зия Хашеми. Господин Хашеми возглавляет агентство с 17–го года, он доктор социологических наук, доцент кафедры социологии Тегеранского университета. Как–то удивительно совпало, в этом году IRNA исполняется 85 лет, с чем мы его поздравляем.

Пожалуйста, господин Хашеми, Ваш вопрос быстрый, аккуратный и точный, как гласит девиз Вашего агентства «Скорость, аккуратность, точность».

С.Хашеми (как переведено): Хорошо, спасибо большое.

Уважаемый господин Президент, спасибо за встречу. Прежде всего хотел бы поблагодарить Москву, поскольку при Вашем руководстве Правительство России заработало себе хорошую репутацию, поскольку занимает независимую и рациональную позицию по отношению к международным делам.

Мой вопрос касается того, что США вышли из Договора о РСМД и из ядерной сделки по Ирану. Судя по всему, Президент Трамп стремится к тому, чтобы обеспечить американскую монополию своими решениями, выходя из ЮНЕСКО, выходя из Совета по правам человека и выходя также из иранской ядерной сделки, а именно СВПД, а также Договора РСМД с Россией. Выход из Парижского соглашения по климату, а также другие решения господина Трампа свидетельствуют о том, что он стремится озвучить некое послание, что он не привержен в целом международному сотрудничеству. Как Вы считаете, как должно реагировать международное сообщество на это, как оно должно взаимодействовать с администрацией Трампа, которая нацелена на односторонний подход?

В.Путин: Как международное сообщество должно взаимодействовать с главой крупнейшей страны в мире, крупнейшей экономики в мире, самой оснащённой с точки зрения современных вооружений, имеющей самую большую армию и расходующей больше всего в мире денег на вооружение – свыше 700 миллиардов долларов – это больше, чем совокупные расходы на вооружение вообще всех стран мира вместе взятых?

Нам нужно строить отношения с этой страной. Может, мой ответ Вам покажется не очень правильным, но я, отвечая господину Фрису, говорил об этом: если мы хотим достичь чего–то, достичь каких–то результатов, нужно относиться друг к другу с уважением. И к Соединённым Штатам, и к президенту надо относиться с уважением. Другое дело, это не значит, что нужно со всем соглашаться, и мы не соглашаемся.

Мы не согласны с позицией по климату. Российская Федерация, я уже сказал об этом сегодня, подписалась под этими Парижскими соглашениями, она ещё и под Киотскими соглашениями подписывалась и выполняла всё, и выполнила, под Парижскими подписалась и намерена выполнять. И мы не только намерены, мы делаем это всё.

Мы не можем поддержать всё, что делается в отношении Венесуэлы, и уж тем более мы не поддерживаем ничего, что делается в отношении Ирана. Наша позиция является открытой, прозрачной и обоснованной, насколько мы понимаем. Мы дискутируем с нашими партнёрами по этим вопросам и стараемся убедить их в том, что нет необходимости прибегать к таким мерам, которые бы разрушали позитив, достигнутый тяжёлой работой прошлых лет, и ничего не создавали бы на ближайшую перспективу.

Иран с точки зрения контроля над своими ядерными программами является сегодня самой проверяемой страной в мире. Это не пустые слова, об этом говорит руководство МАГАТЭ. Они же прямо говорят, что проверяют Иран и не находят ни одного нарушения с точки зрения достигнутых в рамках СВПД договорённостей. Нарушений нет.

Да, у кого–то могут вызывать озабоченности иранские ракетные программы, но это другая проблема. У кого–то могут возникать озабоченности – я так не считаю – по поводу региональной политики либо поведения Ирана в Сирии. Мы, наоборот, сотрудничаем с Ираном в Сирии. Считаю, что благодаря иранской позиции, позиции Турции России удалось многое сделать с точки зрения прекращения кровопролития в Сирии. Иран внёс огромный вклад в это дело. И больше того, проявил даже гибкость – отвёл свои войска от Голанских высот с целью создать благоприятные условия для работы с региональными державами и создать благоприятные условия, для того чтобы решать сирийскую проблему. Иран очень много сделал позитивного.

Хорошо, есть вопросы к ракетной программе, есть какие–то региональные вопросы. Ну пожалуйста, кто запрещает обсуждать с Ираном эти вопросы? Но это необязательно делать, разрушая что–то достигнутое ранее. В этом мы с действующей администрацией не согласны и стараемся убедить их в том, что такой способ или попытка решения каких–то проблем является контрпродуктивным.

Повторяю ещё раз: мы не скрываем, мы не говорим на ухо кому–то одну точку зрения, потом на ухо кому–то другую точку зрения. И Президент Соединённых Штатов знает мою позицию, я много раз её высказывал. Недавно Госсекретарь был у нас с визитом, и ему я тоже об этом сказал. Не буду передавать в деталях, это не принято в дипломатической практике, но считаю, что такой способ поведения является тупиковым, может довести прямо до самой последней черты. А дальше что? Ответа нет.

Поэтому, на мой взгляд, лучше вернуться к нормальному диалогу. Например, я заметил, что Президент Трамп недавно сказал или написал в соцсетях о том, что в принципе он готов к встрече и переговорам со своим иранской коллегой, с Президентом Ирана. Это можно только приветствовать. Если это произойдёт, мне кажется, это было бы очень хорошим шагом на пути к поиску взаимоприемлемых решений.

Иран, конечно, это страна с более чем тысячелетней культурой. Иранский народ гордый, умеющий защищать свои национальные интересы, с ним тоже нужно вести диалог исходя из уважения к Ирану.

Все другие способы давления, способы, связанные с какими–то силовыми инструментами экономического характера, я уж не говорю про военные, они просто контрпродуктивны и заведут нас в тупик. Поэтому нужно найти в себе силы и начать этот диалог. Мы всячески будем этому способствовать.

Иран – наш сосед, наш партнёр в решении не только региональных, но и некоторых глобальных вопросов. Вы знаете, что мы, несмотря ни на какие влияния со стороны, доводим до практического результата все наши планы, в том числе в области мирной ядерной энергетики. Россия всегда выполняла свои обязательства. Мы намерены также работать с Ираном в будущем.

С.Михайлов: Господин Клайв Маршалл, генеральный директор крупнейшего информационного агентства из Великобритании The Press Association Limited. Так как он участвует в пятый раз, то я за предыдущие разы уже всё рассказал про его 40–летний опыт работы в медиаиндустрии. Поэтому просто Ваш вопрос, Клайв, пожалуйста.

К.Маршалл (как переведено): Спасибо, Сергей.

Господин Президент, на Вашей ежегодной пресс–конференции в Москве, Вас процитировали, что отношения между Британией и Россией находятся в тупике. В следующем месяце в Великобритании появится новый премьер-министр.

Какие шаги могут быть предприняты, чтобы улучшить отношения между Россией и Великобританией? Кого бы Вы хотели видеть на посту премьер-министра?

Спасибо.

В.Путин: Вот Дональд даёт хорошие советы Британии: не платить каких–то отступных денег при выходе из Евросоюза и так далее. Не знаю, такой человек подходит для вас в качестве главы правительства или нет?

Но это не нам решать. Это дело британского народа и британского истеблишмента, в том числе и прежде всего политического. Каков будет расклад в парламенте: наверное, кто из кандидатов предложит наиболее привлекательный способ решения наиболее острых вопросов международной повестки дня, имеется в виду брекзит, конечно, и внутриполитической, экономической, тот и победит.

Я не знаю. Это не наше дело. Но мне бы очень хотелось, чтобы человек, который будет возглавлять правительство, учёл интересы 600 британских компаний, работающих в России. Чтобы он учёл то обстоятельство, что у Великобритании и России достаточно большой и растущий сегодня товарооборот.

Чтобы этот человек учёл, что при всех сложностях сегодняшнего дня, связанных с вопросами экономических взаимоотношений с Европой, Азией, Америкой, есть такой хороший рынок сбыта, как российский рынок, рынок Евразэс со 180 миллионами человек, а через Россию можно выходить на весь этот рынок, и хороший партнёр в решении глобальных вопросов, связанных с международной безопасностью, с борьбой с организованной преступностью, с террором, в борьбе за климат и так далее. Что Россия и Великобритания, они проходили не только через времена сложных испытаний двусторонних отношений, но и сотрудничали, и сотрудничали неплохо по очень многим направлениям.

Надо в конце концов перевернуть эту страницу, связанную со шпионами и с покушениями. Кстати говоря, не мы же шпионили против вас – по поводу фигуранта, которого якобы пытались в Солсбери отравить, – это же ваш агент, а не наш. Значит, вы против нас шпионили, а что там с ним дальше происходило, мне трудно сказать. Надо всё это забыть в конце концов.

Поверьте мне, я сам работал в разведке достаточно долго. Это нужный инструмент, конечно, но уверяю вас, что глобальные вопросы, связанные с общенациональными интересами в сфере экономики, социальной сфере, глобальной безопасности, они, в общем–то, важнее, чем игры специальных служб. Я вам говорю как эксперт, поверьте мне.

Поэтому нужно отбросить всю мишуру и заняться делом в конце концов. И я рассчитываю, что не будут искусственно раздуваться антироссийские настроения в Великобритании, а, наоборот, будет сделан выбор в пользу развития наших отношений и сотрудничества. А кто это будет, это уже вы там сами решите. Мы, во всяком случае, к этому готовы.

Я встречался с британским бизнесом, как вы знаете, недавно, очень хорошая встреча. У нас же, по-моему, 22 миллиарда долларов британских инвестиций. Люди же хотят чувствовать себя в безопасности, и они заинтересованы в том, чтобы в позитив ушли наши отношения в конце концов.

Мы относимся к ним как к друзьям, как к тем людям, интересы которых должны быть защищены вне зависимости от текущей политической конъюнктуры. Мы всегда так делали, вот можете у них спросить, никогда не было никакого сбоя в отношениях, никогда, и не будет никогда. Но, конечно, они хотят стабильности, хотят устойчивых отношений и надеются на это развитие. Мы со своей стороны делаем, рассчитываем на то, что и британское руководство будет делать то же самое.

С.Михайлов: Спасибо, Клайв. И с наступающим Днём рождения Королевы!

На очереди солнечная Испания. Я рад приветствовать нашего нового коллегу, он впервые здесь, президента ведущего информационного агентства Испании EFE господина Фернандо Гареа. Господин Гареа – активный пользователь социальных сетей, имеет около 150 тысяч подписчиков в Твиттере – надеюсь, и Дональд Трамп среди них тоже, – читает лекции о парламентской судебной журналистике в Европейском университете в Мадриде.

Господин Гареа, пожалуйста, Ваш вопрос.

Ф.Гареа (как переведено): Большое спасибо.

Господин Президент, мне хотелось задать вопрос об отношениях России и Испании. Мы переживаем период трудностей в отношениях России и ЕС, также нашего посла недавно вызвали в МИД на разговор. И мне бы хотелось задать два вопроса.

Первый: в отношении Каталонии и также процесса отъединения, как Вы относитесь к этому вопросу? И как Вам кажется, есть право на самоопределение в демократических странах, например, таких как Испания? Может ли Каталония отделиться?

Кроме того, вопрос, который касается темы, которая уже поднималась, в отношении диалога для преодоления кризиса в Венесуэле. Как Вам кажется, возможно ли решение вопроса, притом что Мадуро останется у власти?

В.Путин: Кризис в Венесуэле должен быть решён венесуэльским народом. Находиться у власти господину Мадуро или не находиться, тоже должен решать сам народ Венесуэлы в ходе диалога, консультаций и взаимодействия между различными политическими силами. Насколько мне известно, Президент Мадуро это и предлагает.

Гуайдо – симпатичный человек, я к нему нормально отношусь, нейтрально абсолютно. Если мы в практику введём такой способ прихода к власти: человек вышел на площадь, обратил свои глаза к небесам и перед Господом объявил себя главой государства – это нормально или нет? Но тогда это же хаос будет во всём мире.

Давайте в Штатах будем таким образом выбирать президента, где угодно. В Великобритании премьер–министра будем избирать, во Франции президента так изберём. Ну что это будет–то? Мне так хочется спросить тех, кто это поддерживает: вы с ума сошли или нет? Вы понимаете, к чему это приведёт? Какие–то правила должны быть или нет? Хоть чего–то надо придерживаться?

Нужно дать возможность всем политическим силам страны. В чём может быть роль международного сообщества? Создать условия для диалога, побудить к диалогу, способствовать диалогу. Но решение должно приниматься внутри страны, в данном случае внутри Венесуэлы.

То же самое в полном объёме касается Испании. У нас, поверьте мне, с очень большим пиететом относятся к Испании и к испанскому народу, к испанской истории. У нас хорошие, глубокие отношения, исторические корни очень хорошие. Мы совсем не заинтересованы в том, чтобы европейские страны разваливались одна за другой.

Вообще, это миф, что Россия хочет, чтобы, скажем, та же Европа была слабой. Зачем это нам нужно? У нас 40 процентов золотовалютных резервов в евро номинировано. Самый большой торгово–экономический партнёр для нас Евросоюз, и зачем нам нужно, чтобы там всё тряслось и дрожало? Это просто нелепо. Нет, ищут опять след России какой–то.

То же самое касается Испании. Испания должна сама решить, как существовать, в том числе с проблемными территориями – с Каталонией, и на севере есть некоторые вопросы, Страна Басков и так далее. До сих пор, слава богу, удавалось решать эти проблемы. Мы рассчитываем на то, что эти вопросы будут решены в ходе диалога и на основе принимаемых легитимных решений в ходе дискуссии.

Вообще–то, конечно, прежде всего мы выступаем в целом за стабильность, за сохранение территориальной целостности. Жизнь сложнее, чем какие–то постулаты, изложенные даже в известных нормах международного права. Мы это прекрасно понимаем, отдаём себе в этом отчёт. Но, повторяю ещё раз, позитивным решение может быть только на путях диалога и дискуссии.

А в связи с чем вызывали посла вашего? Я даже, честно говоря, и не знаю. В МИД вызвали посла Испании?

Ф.Гареа: В связи с высказыванием Министра иностранных дел, который произнес слово «угроза» в отношении России. Это произошло несколько недель назад.

В.Путин: В связи с чем? Какая угроза? Просветите меня тогда, какая угроза со стороны России для Испании? Бред какой–то.

Ф.Гареа: Он говорил об историческом процессе, о том, как в некоторые исторические моменты, например, «холодной войны», развивались отношения межу нашими странами, и что Россия могла превратиться в угрозу в рамках исторического процесса. Поэтому посла вызвали в МИД в этой связи.

В.Путин: Я, честно говоря, не знал, что его вызывали в МИД, вашего посла. Посол для этого и существует, чтобы языком работать, ничего здесь необычного нет. Но Министру иностранных дел, наверное, даже больше: не Министр иностранных дел, а крупный политический деятель современности, во всяком случае, хочет, видимо, таким казаться, – надо бы вспомнить и период, когда Советский Союз оказывал помощь республиканцам во время Гражданской войны [в Испании]. Там много есть что вспомнить.

Кстати говоря, не только Советский Союз, в попытках противостоять нацизму, фашизму тогда многие страны принимали участие, добровольцы тогда воевали на стороне республиканцев. Мы принимали испанских детей, как Вы знаете, тысячами в Советском Союзе тогда, многие остались жить в нашей стране.

Это просто бред какой–то очередной – какая–то угроза со стороны России в отношении Испании, которая находится на другой стороне европейского континента. Пускай делом займётся ваш Министр иностранных дел, подумает о том, как выстраивать отношения на благо наших стран и народов. Там много совпадающих позиций у нас с Испанией. У нас любят Испанию. Мы всячески желаем ей всего самого доброго и процветания.

У меня очень добрые отношения и с бывшим Королём Хуаном Карлосом I, и с действующим Королём.

Просто не знаю, откуда они это берут. Повторяю ещё раз: министр, наверное, чувствует себя больше не министром, а политическим деятелем и хочет таким способом, такими высказываниями затвердить себя в этом качестве. Ничего страшного, он ведь недавно министром, наверное, работает. Пройдут годы, и он будет делать более взвешенные заявления.

С.Михайлов: Спасибо, Владимир Владимирович.

Пришло время представить четвёртого из тех собеседников, кто впервые принимает участие в нашем разговоре, – директор и главный редактор итальянского информационного агентства ANSA господин Луиджи Конту. Опытнейший журналист, начинал с экономических редакций, работал в газете Repubblica. Обладатель самой престижной журналистской премии Италии San–Vincent. Главный редактор ANSA с 2009 года.

Пожалуйста.

Л.Конту (как переведено): Большое спасибо.

Добрый день!

Большое спасибо, господин Президент, за встречу. Большое спасибо Сергею Владимировичу за представление.

Господин Президент, Вы должны посетить Италию в июле. Отношения между нашими странами очень тёплые. Италию часто считают более открытой по отношению к России, чем другие западные страны.

Каковы Ваши ожидания от будущего визита? Ожидаете ли Вы каких–то конкретных шагов со стороны итальянского правительства в отношении ограничительных мер? Ожидаете ли Вы новых сделок?

И также мне любопытно: Вы глобальный лидер. Предложили ли бы Вы какую–нибудь книгу, которую мальчик или девочка должны прочитать до того, как стать взрослым?

В.Путин: Библию пусть почитают. Это в любом случае пойдёт на пользу. Тору прочитают пускай, Коран. Всё это точно совершенно пойдёт на пользу и мальчикам, и девочкам. Потому что во всех мировых религиях заложены гуманистические начала, и если мы будем их придерживаться, будем следовать этим правилам, мир станет лучше, спокойнее и стабильнее.

Теперь по поводу поездки в Италию. Ожидаем ли мы смягчения каких–то ограничений? Нет, не ожидаем, потому что Италия – дисциплинированный участник и член Европейского сообщества, дисциплинированный член НАТО. Никаких здесь изменений не предвидится, для того чтобы Италия самостоятельно приняла какие–то решения, которые идут вразрез с сегодняшними основными течениями, с мейнстримом в этом западном сообществе. Для этого должна быть совсем другая ситуация, и другая мировая политика, и другая национальная политика многих стран, в том числе Италии. Но мир сегодня к такому уровню суверенитета пока не готов. Я думаю, что и отдельные страны Европы тоже не готовы.

Но нас это не пугает, ничего страшного здесь нет. Тем более что на Ваш вопрос – ожидаем ли мы каких–то продвижений в двусторонних отношениях, в том числе в экономическом плане, здесь – да, ожидаем. У нас очень добрые отношения традиционно с Италией сложились за предыдущие многие годы.

Чем особенно дорожим, это тем, что и у нас, в России, и, как мы чувствуем, в Италии вне зависимости от внутриполитического контекста есть общенациональный консенсус на поддержание и развитие добрых отношений межгосударственных между Италией и Россией. Мы очень благодарны за это итальянскому народу, потому что политическое руководство страны, конечно, не может не учитывать настроение своих граждан, и мы просто это чувствуем. Но и само политическое руководство демонстрирует и, во всяком случае, показывает нам своё желание найти пути улучшения межгосударственных отношений и найти пути улучшения отношений между Россией и Евросоюзом в целом. За это мы итальянскому руководству благодарны.

Я ожидаю таких широких дискуссий и двустороннего характера и по вопросам международных отношений России, Европы в целом. По бизнесу, конечно, мы будем двигаться дальше. У нас много хороших проектов с итальянцами. Итальянцы работают у нас надёжно, для нас, для России, такой удобный надёжный партнёр. Мы будем делать всё, для того чтобы они чувствовали себя в России как дома.

С.Михайлов: Спасибо, господин Конту.

Нашего последнего гостя, который завершит нашу сегодняшнюю встречу, Вы прекрасно знаете – господин Хироки Сугита, председатель редакционной коллегии японского агентства Kyodo News.

В прошлом году господин Сугита выпустил книгу «Геополитика в эпоху постглобализма». Он посвятил её меняющейся ситуации в Евразии с упором на отношения между Россией, Китаем и Японией. И особое внимание в книге уделено азиатской стратегии Президента Путина в качестве успешного примера осуществления геополитики.

Книга получила высокую оценку в Японии, и её расценили как, цитирую, «первую в Японии серьёзную работу по геополитике в современных условиях».

Пожалуйста, господин Хироки, Ваш завершающий вопрос.

Х.Сугита: Большое спасибо, Сергей, за такие тёплые слова обо мне.

Спасибо большое, господин Президент.

Прежде всего от имени японского народа хотел бы выразить благодарность за Ваше решение посетить Осаку в конце этого месяца. Конец июня – лучшее время года в Японии. Надеюсь, что Вам очень понравится Ваша поездка в Японию.

Мой вопрос такой, он касается отношений между Россией и Японией. Поскольку правительства Японии и России начали новый раунд переговоров по мирному договору, мы не видим какого–то существенного прогресса до сих пор, с одной стороны. С другой стороны, мы обнаружили существенные расхождения между двумя сторонами, например, обеспокоенность России, связанную с сотрудничеством в сфере безопасности между Японией и США в этом регионе.

Считаете ли Вы, что при Вашем руководстве и при руководстве и усилиях Премьер–министра Абэ Россия и Япония смогут преодолеть те сложности, с которыми мы сейчас сталкиваемся? И будет ли этого достаточно для подписания договора между Россией и Японией, и вы сможете преодолеть вопросы, связанные с обеспокоенностью России в сфере безопасности? Что может Япония сделать для того, чтобы снять такие озабоченности?

В.Путин: Вы знаете, мне бы не хотелось вдаваться в детали, хотя они очень важны. Наши озабоченности нашим японским друзьям и партнёрам известны. Но я думаю, что если Вы их спросите, то и они Вам скажут так же откровенно, как я. Пока мы не получили ответа на те вопросы, которые были сформулированы.

Действительно, в значительной степени это связано с военным сотрудничеством Японии с Соединёнными Штатами. Сейчас Соединённые Штаты заявили о фактическом выходе из Договора по ракетам средней и меньшей дальности. Насколько мне известно, Япония положительно относится к размещению различных американских систем оружия на своей территории.

Мы не подвергаем сомнению право Японии обеспечить свою безопасность теми средствами, которые она считает наиболее эффективными и нужными. Это суверенное право любой страны. Но суверенное право нашей страны – подумать о своей безопасности и сделать выводы о том, что меняется или может измениться в этой связи в регионе с точки зрения обеспечения безопасности Российской Федерации. Для нас это существенный вопрос.

В 1956 году, когда подписывалась известная декларация, не было ещё договора по военному сотрудничеству между США и Японией. Теперь он есть. И там есть некоторые статьи, которые нам нужно понять, как они работают. Нам нужно понять возможности Японии в рамках этого договора принимать какие–то суверенные решения.

На Окинаве собрались строить американские ваши союзники новую взлётно–посадочную полосу для одного из подразделений американской армии. Местные жители против. Губернатор выходит с ними на акции протеста. А аэропорт–то строится, понимаете? А если так же всё будет строиться на других территориях, которые представляют для нас очень существенный интерес с точки зрения обеспечения безопасности России? Мы же этого не знаем, ответов–то нет пока. Но это не единственный вопрос, есть и другие вопросы: в хозяйственной жизни и так далее.

Мы не подвергаем, ещё раз повторяю, сомнению право Японии обеспечить свою безопасность так, как она считает нужным это сделать. Мы исходим из того, что японская сторона будет с уважением относиться к нашим озабоченностям. Это предмет переговоров, предмет неспешного, экспертного обсуждения. Но самое главное, что нам нужно степень доверия повысить, создать благоприятные условия для принятия серьёзных решений.

Я уже много раз приводил этот пример. Мы же с Китаем вели переговоры по граничному размежеванию 40 лет. Мы же, кстати говоря, не входим с Китаем ни в какие военные блоки, не создаём никаких блоков, мы не строим свою политику против третьих стран, мы просто развиваем двусторонние отношения, вывели их на уровень всеобъемлющего стратегического партнёрства. Это так и есть на самом деле, так и есть.

Мы вчера вели переговоры, у нас там, по–моему, десяток подгрупп и межправительственных комиссий создано. И каждая комиссия докладывала по своему виду деятельности: по инфраструктуре, по энергетике, по гуманитарным связям, по космосу, по промышленности в целом. То есть это реальное двустороннее партнёрство, очень глубокое и широкое. И на базе вот таких отношений мы решили и вопросы пограничного размежевания.

Нам нужно стремиться к созданию таких же условий с Японией. Но это сложный процесс, и говорить о том, что или я, ваш покорный слуга, или Премьер–министр Абэ, вот мы завтра это решим – я так не могу сказать. Но я точно знаю, что Премьер Абэ хочет этого, стремится к подписанию мирного договора, и я этого тоже хочу.

С.Михайлов: Владимир Владимирович, спасибо Вам большое.

Я думаю, от лица всех участников встречи хотим поблагодарить за глубокий разговор. Замечу, что у нас за шесть лет так и не состоялось ни одной совместной фотографии. Поэтому меня просили от имени всех попросить сфотографироваться.

В.Путин: С удовольствием. Это самое простое, что мы можем сделать.

С.Михайлов: Спасибо большое.

В.Путин: Спасибо вам большое за интерес, за эту встречу. И желаю вам хорошего пребывания в Петербурге.

Благодарю вас.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 6 июня 2019 > № 3011924 Владимир Путин

Экономика каннибализма

о том, как «вашингтонский консенсус» убивает Россию

Сергей Глазьев Александр Нагорный

"ЗАВТРА". Сергей Юрьевич, на прошлой неделе миссия МВФ посетила Россию и выдала очередной набор рекомендаций. Есть ли в них что-либо принципиально новое?

Сергей ГЛАЗЬЕВ. Нет. Это короткий документ, смысл которого можно выразить известной со времён СССР формулой: "Правильной дорогой идёте, товарищи!"

"ЗАВТРА". Но ведь другие "товарищи" идут совсем иной дорогой! Я имею в виду не только Китай, Индию и другие бурно развивающиеся страны, но и США, ЕС, Японию…

Сергей ГЛАЗЬЕВ. Да, из стран "Большой двадцатки" только Россия и Бразилия проводят макроэкономическую политику в соответствии с рекомендациями МВФ. Все другие страны в ответ на глобальный финансовый кризис перешли к принципиальной иной политике так называемого "количественного смягчения", суть которой сводится к резкому увеличению денежной эмиссии и снижению, вплоть до нуля и даже ниже, процентных ставок в целях стимулирования инвестиционной и деловой активности. Денежная база мировых валют с начала 2009 года утроилась, что и позволило западным странам предотвратить обусловленную сменой технологических укладов новую великую депрессию, аналогичную имевшей место в 30-е годы, а Китаю и Индию — поддержать свой бурный экономический рост. Мы же устроили себе хронический кризис, лишив, по рекомендациям МВФ, экономику кредита.

"ЗАВТРА". В Бразилии это привело к социально-политическому кризису и ползучему государственному перевороту. Наши денежные власти добиваются того же?

Сергей ГЛАЗЬЕВ. Следуя рекомендациям МВФ, они остановили экономический рост, поскольку повышение процентных ставок сверх средней нормы рентабельности реального сектора экономики застопорило трансмиссионный механизм банковской системы, обеспечивающий трансформацию сбережений в инвестиции. А перевод курса рубля в режим свободного плавания сделал рубль весьма ненадёжной валютой, что окончательно испортило наш инвестиционный климат. Не удивительно, что наши денежные власти уже около десятилетия не могут выполнить президентскую установку по повышению нормы накопления хотя бы до 27% ВВП. Она остаётся одной из самых низких в мире — в полтора раза ниже уровня, минимально необходимого даже для простого воспроизводства экономики. При такой денежной политике ожидать экономического роста не приходится…

"ЗАВТРА". Ущерб от политики Банка России, начиная с 2014 года, вы оцениваете в 25 трлн. рублей…

Сергей ГЛАЗЬЕВ. Это накопленное недопроизводство товаров и услуг по сравнению с трендом, который склдывался до резкого повышения ключевой ставки и отказа руководства Банка России от своей конституционной обязанности обеспечивать устойчивость курса национальной валюты. А если сравнивать с потенциально возможной политикой опережающего развития, то эту цифру можно и удвоить. Россия могла бы сегодня производить минимум вдвое больше продукции, если бы денежно-кредитная политика была ориентирована на максимально полное использование имеющихся ресурсов. Ведь у нас нет объективных ограничений для экономического роста производства: производственные мощности загружены наполовину, сохраняется скрытая безработица, две трети сырья экспортируется, продолжается массовая утечка умов и капиталов. Именно искусственно созданная недоступность кредита стала главным ограничителем экономического роста. Мы могли бы расти сегодня с темпом не менее 8% ВВП ежегодно. Но для этого нужен рост инвестиций от 15% в год, а значит — и расширение кредита, который является главным механизмом авансирования роста современной экономики.

"ЗАВТРА". Банк России объясняет свои действия необходимостью удержать инфляцию на целевом уровне в 4%…

Сергей ГЛАЗЬЕВ. Это и есть традиционный подход МВФ. Он не учитывает главного фактора экономического роста и снижения инфляции — научно-технического прогресса. Долгосрочная стабилизация экономики в условиях острой международной конкуренции возможна только на пути инновационного развития, которое одновременно обеспечивает рост производства, повышение качества продукции и снижение издержек. Но для этого нужен кредит на финансирование инновационных инвестиционных проектов. На единицу кредитной эмиссии в успешно развивающихся странах с разумной макроэкономической политикой получают, в зависимости от мультипликационного эффекта тех или иных отраслей экономики, несколько единиц готовой продукции. Благодаря этому в таких странах кредиты возвращаются за счёт роста доходов, а монетизация экономики сопровождается не повышением, а снижением инфляции. МВФ же рекомендует под предлогом борьбы с инфляцией сжимать денежное предложение. Это всегда и везде приводило к падению инвестиций и производства. Несмотря на кратковременное снижение инфляции за счёт сокращения спроса, эта политика никогда и нигде не обеспечивала долгосрочной стабилизации. Вызывая снижение конкурентоспособности экономики вследствие падения инвестиций, она неизбежно приводила к девальвации национальной валюты и очередной волне инфляции. Мы по этому порочному кругу сужающегося воспроизводства идём уже пятый раз…

"ЗАВТРА". Неужели МВФ не очевидны пагубные последствия этой политики?

Сергей ГЛАЗЬЕВ. Думающим людям — очевидны. На последней сессии МВФ на руководителей Банка России смотрели как на умалишенных, но при этом хвалили за последовательное следование ортодоксальной мифологии "вашингтонского консенсуса", которую МВФ навязывает всем странам мира. Только, как я уже сказал, ни одна из крупных экономик мира, кроме нас и Бразилии, ей уже не следует. Но ведь для МВФ экономический рост и не является целью. Политика "вашингтонского консенсуса" служит интересам американских корпораций, заставляя другие страны открывать для них свое экономическое пространство и лишая собственных производителей внутреннего кредита. Она даёт возможность экономическим убийцам, как метко охарактеризовал консультантов МВФ и Мирового банка их бывший коллега Джон Перкинс, создавать условия для захвата и эксплуатации национальных богатств "туземных" стран американским капиталом.

"ЗАВТРА". Но ведь США даже не скрывают, что ведут против нас гибридную войну. Зачем же мы следуем рекомендациям противника во внутренней макроэкономической политике?

Сергей ГЛАЗЬЕВ. Потому что она крайне выгодна для той части нашей властвующей элиты, которая распоряжается деньгами государственной банковской системы. Когда искусственно создается дефицит, его распорядители усиливают влияние и получают власть над теми, кому этот ресурс жизненно необходим. А поскольку деньги являются универсальным ресурсом, то и власть над экономикой, которая не может функционировать без кредита, государственные банкиры получают абсолютную. Ведь значительная часть оборотных средств промышленных предприятий формируется за счёт кредитов. И заёмщики, вынужденные привлекать кредиты под процент, превышающий рентабельность производства, расплачиваются за счёт занижения зарплаты и амортизации, отказываясь от модернизации основных фондов. Все, кто занял деньги на финансирование инвестиций, по сути, оказались в долговой ловушке. Многим из них приходится отдавать свои предприятия кредиторам за бесценок. Государственная банковская система работает сегодня как гигантский насос, выкачивающий деньги и собственность из реального сектора экономики. При этом её руководители ощущают себя богами: ведь они управляют судьбами десятков тысяч предприятий, манипулируя условиями предоставления кредита и не неся никакой ответственности за это.

"ЗАВТРА". Это делается с целью присвоения доходов и активов заёмщиков?

Сергей ГЛАЗЬЕВ. В том числе. Как только в 2014 году ЦБ взвинтил ключевую ставку, резко выросло и количество банкротств. При этом, в отличие от общемировой практики, где половина неплатёжеспособных предприятий проходят процедуру финансового оздоровления, у нас идёт поголовное их уничтожение, с присвоением заложенного имущества и активов юридическими и физическими лицами, аффилированными с кредиторами…

"ЗАВТРА". Но это же типичное рейдерство!

Сергей ГЛАЗЬЕВ. Именно так, появился даже термин — "залоговое рейдерство"! Каждый банк обзавелся специализированными структурами по управлению "проблемными активами", карманными судами и прикормленными сотрудниками правоохранительных органов, которые формируют сетевые сообщества по "легальному" отъёму активов у заёмщиков. Сейчас в их сетях находится около 50 тыс. предприятий с активами на 15 трлн. рублей. В настоящее время посредством криминализированных процедур банкротств они "переваривают" уже отнятое имущество на 5 трлн. рублей.

"ЗАВТРА". Мы писали о типичном примере такого рейдерского захвата лучшей в Европе компании "Стальинвест", хозяина которого заманило, обмануло, посадило и обокрало руководство одного из госбанков. Но причем тут МВФ? Это ведь какая-то экономика каннибализма — банки вместо того, чтобы кредитовать развитие предприятий, выжимают из них все соки и поедают активы…

Сергей ГЛАЗЬЕВ. Это побочные последствия выполнения рекомендаций МВФ, весьма выгодные распорядителям госбанков, но убийственные для экономики в целом. Тот же "Стальинвест", лишившись своего создателя, сегодня управляется как попало и работает на четверть мощности. Пройдя сквозь жернова залогового рейдерства, предприятия попадают в руки случайных людей, которые не умеют ими эффективно управлять. Резко падает конкурентоспособность экономики, которая, в конечном счёте, поглощается иностранным капиталом и приспосабливается под его нужды. Сегодня уже около половины российских предприятий контролируются из-за рубежа. А свободное плавание курса рубля автоматически создаёт крупным валютным спекулянтам идеальные условия для манипулирования национальной валютой. И среди таких спекулянтов, несмотря, на санкции, доминируют американские хедж-фонды, извлекающие сверхприбыли на колебаниях курса рубля к доллару, — за счёт обесценения доходов и сбережений наших граждан.

"ЗАВТРА". МВФ рекомендовал не только такую финансовую политику, но и пенсионную реформу, и другие непопулярные меры…

Сергей ГЛАЗЬЕВ. Разумеется, это всё из стандартного пакета их рекомендаций. Ведь "туземная" экономика должна предоставлять иностранному инвестору дешёвые факторы производства. Ради их эксплуатации и придуманы рекомендации МВФ. Этот финансовый институт и навязывает бесхитростную по своей апологетике интересов частного капитала мысль о том, что для повышения эффективности экономики нужно сокращать социальные расходы, поскольку это повышает прибыли бизнеса, позволяя ему больше инвестировать. Иными словами, для повышения инвестиций нужно сокращать потребление. Такое средневековое мышление кажется весьма убедительным для людей, которые не понимают фундаментального значения кредитной эмиссии для финансирования инвестиций и научно-технического прогресса с целью повышения эффективности экономики. В современной "экономике знаний", где главным фактором роста является человеческий интеллект, экономия на социальных расходах оборачивается нарастающим отставанием, деградацией, снижением эффективности и конкурентоспособности. Исполнение рекомендаций МВФ в этой части — гарантия экономической катастрофы. Особенно в части пресловутого "бюджетного правила", требующего вывоза значительной части нефтяных доходов российского государства за рубеж в объёме до 7% ВВП. С учётом двукратного недофинансирования социальной сферы по сравнению с передовыми странами источником вывоза этих денег являются не лишние доходы бюджета, а экономия на воспроизводстве человеческого капитала, то есть недоинвестирование в развитие.

"ЗАВТРА". Но это же прямой вычет из наших инвестиций, в том числе — на национальные проекты!

Сергей ГЛАЗЬЕВ. Разумеется. Бюджетное правило и национальные проекты несовместимы. Если Банк России планирует в ближайшие 3 года изъять из реального сектора отечественной экономики более 5 трлн. рублей, если падают реальные доходы населения и сокращается налоговая база бюджета, то откуда возьмутся дополнительные деньги на национальные проекты? А если ещё изымать и вывозить за рубеж нефтяные сверхдоходы, то национальные проекты могут быть профинансированы только за счёт сокращения расходов по другим направлениям государственной политики. А эта операция с переменой мест слагаемых не даст никакого положительного эффекта для развития России…

"ЗАВТРА". И что нужно, на ваш взгляд, делать в такой ситуации?

Сергей ГЛАЗЬЕВ. Прекратить прикрывать политику разорения страны рекомендациями МВФ и перейти к давно обоснованной в Российской Академии наук политике опережающего развития, три недели назад в очередной раз представленной на Московском академическом экономическом форуме. Она направлена на выполнение поставленной президентом России В.В.Путиным задачи совершения рывка в экономическом развитии страны. Пока у нас ещё остается научно-промышленный потенциал, способный, при создании соответствующих макроэкономических условий, обеспечить рост производства до 10% в год на основе нового технологического уклада.

Россия. МВФ > Финансы, банки. Госбюджет, налоги, цены > zavtra.ru, 6 июня 2019 > № 3010943 Сергей Глазьев

Китай и Россия идут в ногу со временем

Накануне государственного визита в нашу страну председатель КНР Си Цзиньпин дал интервью "Российской газете" и ТАСС

Вы скоро посетите Россию с государственным визитом и будете присутствовать на 23-м Петербургском международном экономическом форуме. В этом году Китай и Россия отмечают 70-летие установления дипломатических отношений. Вы и президент Путин неоднократно подчеркивали, что отношения КНР и РФ уже достигли беспрецедентного уровня развития. Не могли бы дать общую характеристику китайско-российских отношений на современном этапе?

Си Цзиньпин: По приглашению президента Путина я скоро приеду в Россию с государственным визитом и буду присутствовать на 23-м Петербургском международном экономическом форуме. 6 лет назад Россия стала первой страной, которую я посетил в качестве председателя КНР, во время которого мы с президентом Путиным открыли новую страницу в летописи китайско-российских отношений. За прошедшие 6 лет я нанес 7 визитов в Россию, каждый из них без исключения стал свидетелем крепкой дружбы между народами Китая и России и принес богатые результаты двустороннего сотрудничества. Сегодня в преддверии исторического момента 70-летнего юбилея дипотношений между Китаем и Россией с большой надеждой смотрю на прекрасное будущее двусторонних отношений и с удовольствием вновь посещу обширную и прекрасную Россию.

70 лет спустя китайско-российские отношения всеобъемлющего партнерства и стратегического взаимодействия достигли беспрецедентного уровня развития. Обе страны, установив между собой прочное политическое взаимодоверие, оказывают друг другу решительную поддержку в вопросах, касающихся коренных интересов друг друга. Созданы разветвленные механизмы контактов на высоком уровне и сотрудничества по разным направлениям. Ведется многоплановое и полноформатное двустороннее сотрудничество, отличающееся богатым содержанием и стратегическим значением. Боевая дружба, скрепленная в великой антифашистской войне, изо дня в день только крепнет, она служит надежной опорой для долгосрочного развития китайско-российских отношений. В непростой и далеко неоднозначной международной ситуации плотное и эффективное взаимодействие Китая и России является одним из мощных позитивных факторов.

На новом историческом старте открываются новые возможности развития китайско-российских отношений. С наступлением новой эпохи, исходя из общих потребностей в развитии и возрождении, общего чаяния наших народов о передаче дружбы в поколениях мы преисполнены уверенности и имеем на то все условия, чтобы на основе достигнутых за прошедшие 70 лет результатов поднимать китайско-российские отношения на новые высоты.

Необходимо в духе добрососедства помогать друг другу, твердо и всемерно поддерживать друг друга. Для нас востребовано уплотнение сотрудничества, углубление взаимосвязанности, активизация сопряжения национальных стратегий развития, расширение точек соприкосновения и сближение народов. Важно раскрывать новаторский потенциал, идти в ногу со временем, непрерывно наращивать и открывать новые сферы сотрудничества в целях обеспечения дальновидности, созидательности и жизнеспособности нашим отношениям. Следует с чувством долга стремиться к всеобщей выгоде и обоюдному выигрышу, наращивать свою конструктивную роль в международных делах, общими усилиями содействовать миру, стабильности, развитию и процветанию всего мира на благо всех народов. Надеюсь, что в ходе предстоящего визита в Россию мы с президентом Путиным будем вместе намечать планы дальнейшего развития двусторонних отношений и открывать новую страницу в развитии китайско-российских отношений всеобъемлющего партнерства и стратегического взаимодействия.

Китай является крупнейшим торговым партнером России. На какой объем товарооборота с Россией рассчитывает выйти Китай в этом году? Какие проекты в рамках двустороннего торгово-экономического сотрудничества кажутся вам наиболее перспективными? Какие меры планирует принять Китай для активизации торгово-экономических связей на межрегиональном уровне? Какие проблемы вы видите в двустороннем торгово-экономическом сотрудничестве?

Си Цзиньпин: Важная составляющая китайско-российских отношений и серьезный залог совместного развития двух стран, двустороннее торгово-экономическое сотрудничество продолжает углубляться и приносит богатые результаты. Оно уже стало образцом взаимной выгоды и всеобщего выигрыша между государствами. Товарооборот между Китаем и Россией в 2018 году побил исторический рекорд, превысив 100 млрд долларов США. В условиях, когда наблюдается спад международной торговли и инвестиций, усиливается протекционизм, выйти на столь заметные результаты очень непросто. Правительства двух стран предпринимают еще более конструктивные меры, чтобы выводить товарооборот на новый рубеж и добиваться высококачественного роста взаимной торговли.

В настоящее время полным ходом реализуются крупные совместные проекты в области энергетики, транспорта, сельского хозяйства, авиации, космоса и т.д. Стабильно работают китайско-российский нефтепровод и его вторая нитка, скоро будет построен и сдан в эксплуатацию китайско-российский газопровод по восточному маршруту. Успешно соединились две части автомобильного моста Хэйхэ - Благовещенск и железнодорожного моста Тунцзян - Нижнеленинское. Уверенно продвигается совместная разработка широкофюзеляжного дальнемагистрального пассажирского самолета и тяжелого вертолета.

Достигнуты ощутимые результаты по сотрудничеству в области навигационных спутниковых систем. Есть все основания сказать, что при общих усилиях китайско-российское торгово-экономическое сотрудничество уже вступило в русло ускоренного развития, открываются многообещающие перспективы.

В области межрегионального торгово-экономического сотрудничества регионы двух стран в рамках Годов межрегионального сотрудничества (2018-2019 гг.) активизируют связи на площадках Международного импортного ЭКСПО, формата "Северо-Восток Китая - Дальний Восток России" и "Янцзы - Волга", планомерно продвигают практическое сотрудничество в торгово-экономической и инвестиционной сферах. Подписаны Программа развития сотрудничества на Дальнем Востоке на 2018-2024 гг. и План развития сельского хозяйства Северо-Востока Китая и Дальнего Востока и Байкальского региона России, обновляется перечень приоритетных инвестиционных проектов в формате "Янцзы - Волга", что предоставляет регионам наших стран новые возможности углубления сотрудничества с учетом собственных производственных преимуществ.

Понятно, что в китайско-российском торгово-экономическом сотрудничестве есть некоторые конкретные проблемы. Тем не менее хотел бы обратить ваше внимание на то, что они возникли именно в ходе непрерывного продвижения сотрудничества и углубления взаимной интеграции. Для их эффективного разрешения необходимо с новыми подходами предпринимать комплексные меры, продолжать расширять сферы сотрудничества и раскрывать его потенциал, повышать уровень взаимных инвестиций, рыночного доступа, упрощения торговли и инвестиционных процедур. Нужно энергично продвигать сотрудничество в области торговли сельскохозяйственной продукцией, электронной коммерции и торговли услугами, укреплять общность интересов, содействовать более качественному и динамичному развитию китайско-российского торгово-экономического сотрудничества.

Как вы смотрите на перспективы развития китайской экономики?

Си Цзиньпин: За 70 лет после образования КНР, прежде всего в последние 40 лет со дня проведения политики реформ и открытости, достигнутые в нашей стране экономические успехи очень впечатляют. Китай стал второй по величине экономикой и крупнейшей страной в мире по объему обрабатывающей промышленности, торговли товарами и валютных резервов. В 2018 году объем китайской экономики превысил рубеж в 90 трлн юаней, ВВП на душу населения составил почти 10 тыс. долларов США, рост экономики - 6,6%, который является одним из самых быстрых темпов, вклад Китая в рост мировой экономики оценивается примерно в 30%.

С начала года, несмотря на замедление роста глобальной экономики и международной торговли, китайская экономика показывает неплохую динамику, основные экономические показатели функционируют в рациональном диапазоне. В первый квартал темпы роста ВВП достигли 6,4%. Уже 14 кварталов подряд рост экономики удерживается на уровне 6,4%-6,8% и продолжает сохранять устойчивую динамику. Внутреннее потребление по-прежнему играет роль главного драйвера в экономическом росте. Постоянно увеличивается занятость. За первые 4 месяца в городах и поселках созданы 4,59 млн новых рабочих мест. Темпы роста доходов населения опережают рост экономики. В условиях в целом стабильных цен на товары наблюдается умеренный рост потребительских цен в размере 2%. Объем импорта и экспорта вырос на 4,3% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, валютные резервы в общей сложности составляют более 3 трлн долларов. Вместе с тем оптимизируется структура экономики, трансформируется модель развития, улучшается качество и эффективность, закрепляется тенденция к росту при сохранении стабильности.

Устойчивый и качественный рост был, остается и будет главным трендом китайской экономики. У нас имеются все необходимые опоры для обеспечения стабильного и устойчивого экономического развития в перспективе. Во-первых, ресурсные потенциалы. Имеется в виду примерно 1,4 млрд населения, 900 миллионов рабочих рук, 170 миллионов имеющих высшее образование специалистов, самое большое в мире количество людей со среднем уровнем доходов, свыше 100 миллионов хозяйствующих субъектов на рынке. Во-вторых, внутренний драйвер. Экономика Китая развивается в основном за счет внутреннего потребления. В 2018 году вклад внутреннего потребления в экономический рост достиг 108,6%, в том числе вклад конечного потребления - 76,2%. В-третьих, жизнеспособность. Китай занимает второе место в мире по объему вложенных в НИОКР средств, на который приходится 2,18% ВВП. Непрерывно растут новые драйверы в лице новых производств стратегической направленности, долевой экономики. В-четвертых, способность регулирования. Под верным руководством Компартии Китая имеются политические преимущества для концентрации ресурсов ради больших задач. Благодаря огромной поддержке и полной сплоченности народа накапливаются обширные материально-технические возможности в результате устойчивого и динамичного роста со времен реформ и открытости. Налицо громадная стрессоустойчивость, огромный потенциал развития, солидный опыт и политические инструменты макрорегулирования. Все это вместе взятое дает нам полные основания быть уверенными в своих возможностях и способностях противостоять любым рискам и вызовам.

В апреле под вашим председательством успешно прошел Второй форум международного сотрудничества "Один пояс и один путь". Как вы смотрите на перспективу сопряжения ЕАЭС и инициативы "Пояса и пути"? Как вы оцениваете развитие потенциала арктических судоходных маршрутов? Насколько это важно для осуществления выдвинутой вами инициативы "Пояса и пути"? Каким образом Китай намерен участвовать в развитии инфраструктуры арктических судоходных маршрутов?

Си Цзиньпин: Китайская инициатива "Пояс и путь" призвана укреплять практическое сотрудничество, прежде всего в области инфраструктурной взаимосвязанности с целью сообща противодействовать разного рода рискам и вызовам во имя взаимной выгоды и совместного развития. В апреле в Пекине успешно состоялся Второй форум международного сотрудничества "Один пояс и один путь", на полях которого была проведена обстоятельная дискуссия, проработана концепция сотрудничества с четким обозначением приоритетных направлений, укреплен механизм взаимодействия, достигнуто широкое взаимопонимание по высококачественному сотрудничеству в рамках "Пояса и пути". Мы высоко ценим, что по моему приглашению президент Путин уже во второй раз принял участие в работе форума.

"Пояс и путь" и ЕАЭС объединяются общим стремлением к осуществлению развития и возрождения на национальном уровне и в региональном масштабе, а также нацелены на открытое и толерантное региональное сотрудничество. Тут во многих аспектах существуют точки соприкосновения. В мае 2015 г. мы с президентом Путиным подписали Совместное заявление о сотрудничестве по сопряжению строительства Экономического пояса Шелкового пути и Евразийского экономического союза, что открыло путь сопряжения. Подписанное в прошлом году Соглашение о торгово-экономическом сотрудничестве между КНР и ЕАЭС стало не только значимым шагом на пути сопряжения, но и одним из первых результатов нашего сотрудничества. Соглашение также заложило институциональную основу для углубления торгово-экономического сотрудничества обеих сторон. Мы готовы вместе с российскими партнерами укреплять сопряжение, оказывать взаимную поддержку и содействие, непрерывно повышать уровень упрощения региональной торговли и инвестиций, чтобы внести новый вклад в развитие и возрождение обеих стран, в дело процветания и стабильности региона.

Освоение и использование арктических судоходных маршрутов - это новая возможность, новая платформа и новый стимул для сопряжения "Пояса и пути" и ЕАЭС в пользу активизации взаимосвязанности и взаимовыгодного сотрудничества Китая и России с другими заинтересованными партнерами. Обеспечение безопасности и охрана окружающей среды чрезвычайно важны для судоходства в Арктике. Мы поощряем активное участие отечественных предприятий в сотрудничестве по коммерческому использованию судоходных маршрутов в пользу местного социально-экономического развития. Не менее важно уделять повышенное внимание экологическим вопросам и обеспечить устойчивость в процессе освоения и использования, чтобы достичь как обоюдного, так и всеобщего выигрыша на благо китайско-российского сотрудничества и роста мировой экономики.

Как вы оцениваете перспективы развития БРИКС и ШОС и взаимодействия Китая и России в рамках этих структур?

Си Цзиньпин: На протяжении более чем 10 лет страны БРИКС, придерживаясь духа открытости, инклюзивности и взаимовыгодного сотрудничества, непрерывно углубляют сотрудничество в сферах торговли и экономики, финансов, политики и безопасности, а также культурно-гуманитарных связей. Факты показывают, что страны БРИКС представляют верное направление мирового развития, и многообещающее сотрудничество только будет расширяться постоянно.

Традиция встречи лидеров государств БРИКС зародилась в России. В 2009 году в Екатеринбурге состоялся первый саммит БРИКС, который открыл новую главу летописи сотрудничества в данном формате. Принятая в 2015 году по итогам саммита в Уфе "Стратегия экономического партнерства БРИКС" стала еще одной вехой в экономическом взаимодействии пятерки.

Хотя мы живем на разных континентах, но нас объединяет общее стремление к развитию экономики и повышению благосостояния населения, более того, нас сближает общее желание наращивать свою роль в международных и региональных делах.

Сегодняшний мир переживает небывалые за сто лет перемены. На пути развития перед странами БРИКС стоят и возможности, и вызовы. Пятерке следует более тесно сплотиться, в духе равноправия и взаимной помощи углублять стратегическое партнерство в рамках БРИКС, отстаивать общие интересы и пространство развития стран с формирующимися рынками и развивающихся стран во имя всеобщего развития и прогресса. Очередной саммит БРИКС состоится в ноябре текущего года в Бразилиа. Надеюсь и уверен, что в результате совместных усилий встреча в Бразилиа плодотворно пройдет и станет значительным шагом в выполнении задач второго "золотого десятилетия" объединения.

Китай и Россия, как всеобъемлющие партнеры стратегического взаимодействия, являются важными участниками БРИКС, в рамках которого мы всегда поддерживаем плотные контакты и координацию. В следующем году Россия примет эстафету председательства в БРИКС. Мы настроены укреплять взаимодействие с российской стороной и стремиться к новым успехам в сотрудничестве между странами БРИКС на благо наших народов, мира и развития во всем мире.

Шанхайская организация сотрудничества служит успешной практикой и эффективной площадкой для Китая и России в деле формирования нового типа международных отношений. На протяжении 18 лет со дня основания ШОС обе страны осуществляют плотную координацию и взаимодействие, прилагают совместные усилия к развитию и укреплению Организации и тем самым вносят крупный вклад в дело поддержания мира и стабильности, развития и процветания в регионе. Считаю, что взаимодействие наших стран в рамках ШОС отличается следующими чертами:

Первое - приверженность к развитию Шанхайского духа. Шанхайский дух - взаимодоверие, взаимная выгода, равноправие, консультации, уважение к многообразию культур, стремление к совместному развитию, является концептуальным стержнем ШОС. Китай и Россия вместе с другими государствами-членами, отказавшись от риторики о столкновениях цивилизаций, мышления "холодной войны", игры с нулевой суммой и других стереотипов, выстроили конструктивное партнерство на основе принципов неприсоединения к блокам, отсутствия конфронтации и ненаправленности против третьих сторон, сформировали эталон нового типа международных отношений в духе равноправия, справедливости и взаимовыгодного сотрудничества.

Второе - приверженность к интересам государств-членов в области безопасности и развития. Поддержание стабильности и стимулирование развития - общее чаяние стран региона. Китай и Россия вместе с другими партнерами по ШОС всестороннее углубляют сотрудничество в областях политики, безопасности, экономики и культурно-гуманитарной сфере, адекватно противостоят новым угрозам и вызовам безопасности, активизируют сопряжение инициативы "Пояса и пути" с другими интеграционными инициативами, прежде всего ЕАЭС, а также со стратегиями национального развития в интересах региональной интеграции, что играет незаменимую роль в обеспечении устойчивого мира в регионе, а также национального развития и процветания.

Третье - приверженность к повышению международного авторитета ШОС. ШОС - одна из конструктивных факторов в Евразии. Китай и Россия совместно с другими государствами - членами ШОС широко участвуют в международной и региональной повестке дня, защищают равноправие и справедливость на международной арене, выступают за формирование открытой мировой экономики и развитие миропорядка в более справедливом и рациональном русле.

ШОС отвечает веянию времени "мир, развитие, сотрудничество и взаимный выигрыш", имеет огромную жизненную силу и колоссальные перспективы. На Циндаоском саммите в прошлом году стороны выработали план развития Организации на новой исторической фазе. Предстоящий саммит в Бишкеке обещает быть очередной рубежной точкой в процессе ШОС. Мы готовы со всеми государствами-членами приложить совместные усилия к укреплению солидарности, взаимодоверия и многогранного сотрудничества в интересах продвижения дальнейшего развития Организации, придать дополнительную стабильность и позитивный импульс международной обстановке, внести "шосовский вклад" в дело формирования сообщества единой судьбы человечества.

Как вы оцениваете личную дружбу с президентом Путиным?

Си Цзиньпин: С 2013 года мы с президентом Путиным на двусторонних и многосторонних полях встречались более 30 раз, часто беседуем по телефону, обмениваемся письмами. С теплотой вспоминаю каждую встречу с президентом Путиным, разговор всегда глубокий по широкому кругу вопросов, включая актуальные темы мировой и двусторонней повестки, по государственному управлению, бывают и легкие и приятные тематики о культуре, искусстве и спорте. Беседы в вагоне скоростного поезда, неформальное общение на хоккейной площадке в Тяньцзине, празднование дня рождения господина президента на острове Бали, обмен звонками или поздравлениями в канун важных государственных праздников, вручение высших государственных наград... Среди иностранных коллег президент Путин для меня - самый близкий и самый надежный друг, мне очень дорога глубокая дружба с ним.

Наше общение основано на глубоком взаимодоверии и искренней дружбе. Мы уважаем и понимаем друг друга, доверяем друг другу. У нас близкие взгляды на мировой процесс и совпадающие концепции по государственному управлению. На наших плечах лежит историческая миссия национального возрождения. Самое главное - у нас совершенно единое понимание стратегического значения китайско-российских отношений, общий настрой и решимость продвигать долгосрочное и углубленное развитие отношений между двумя странами. Готов с президентом Путиным и впредь поддерживать тесные контакты, сообща поднимать двусторонние отношения на новые высоты, прилагать неустанные усилия к развитию и процветанию двух великих стран в лице Китая и России, к счастью и благополучию двух народов.

В Сирии наблюдается стабилизация обстановки. Дамаск неоднократно заявлял о своей готовности сотрудничать со всеми заинтересованными сторонами для скорейшего восстановления пострадавшей в ходе военных действий инфраструктуры. Готова ли китайская сторона принять участие в этом процессе? В настоящее время политический кризис вокруг Венесуэлы продолжает обостряться. Какие комментарии у китайской стороны? Политическая конфронтация между США и Ираном постоянно усиливается, ситуация в Персидском заливе становится все более серьезной, как Китай рассматривает перспективу на решение иранской ядерной проблемы?

Си Цзиньпин: Сирия имеет древнюю историю, является одной из весомых стран на Ближнем Востоке. Печально, что продолжающийся в последние годы хаос в стране привел к серьезному разрушению инфраструктуры, от чего глубоко страдает народ этой страны. Ныне ситуация в Сирии постепенно улучшается, продолжается процесс политического урегулирования, правительство и народ работают над восстановлением семейного очага. Народы Китая и Сирии связаны традиционной дружбой. Мы готовы по мере своей возможности принимать участие в восстановлении Сирии, помогать сирийскому народу в возвращении к нормальному руслу.

Позиция Китая по венесуэльскому вопросу последовательна и четка. Руководствуясь Уставом ООН и основными нормами международных отношений, Китай всегда выступает за самостоятельное урегулирование властями Венесуэлы с оппозицией в рамках конституции путем инклюзивного политического диалога и консультаций без вмешательства извне и односторонних санкций, а также применения силы или угрозы ее применения. Готовы сообща с международным сообществом играть конструктивную роль в венесуэльском урегулировании, продвигать процесс примирения, объединять усилия в защите международной справедливости, отстаивании целей и принципов Устава ООН, обеспечивать мир и стабильность в регионе в пользу скорейшего возвращения Венесуэлы в нормальное русло развития.

В последнее время "максимальное давление" и односторонние санкции, введенные США против Ирана, привели к эскалации напряженности ситуации вокруг иранской ядерной проблемы и в целом на Ближнем Востоке, что весьма тревожно. СВПД как результат многосторонних усилий, имеет крайне важное значение не только для международного режима нераспространения ядерного оружия, но и с точки зрения обеспечения мира и стабильности на Ближнем Востоке, он заслуживает уважения, полного и эффективного исполнения. По ИЯП (Иранская ядерная программа. - Ред.) у нас с российскими партнерами во многом совпадают взгляды и позиции, в частности, это касается проявления разума и сдержанности, активизации диалога и консультаций в целях снятия напряженности. Китай и Россия будут продолжать тесное взаимодействие, способствовать развитию ситуации в верном направлении в пользу поддержания авторитета ООН, обеспечения глобального мира и безопасности и защиты общих интересов международного сообщества. Мы со своей стороны будем и впредь решительно защищать свои законные права и интересы.

Китай. Россия > Внешэкономсвязи, политика. Госбюджет, налоги, цены > rg.ru, 5 июня 2019 > № 3145059 Си Цзиньпин

Выступление Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на XXXIII заседании Совета глав субъектов Российской Федерации при МИД России, Москва, 5 июня 2019 года

Уважаемые коллеги,

Мы проводим очередное, уже 33-е заседание Совета глав субъектов Российской Федерации при МИД России.

На прошлом заседании полгода назад мы рассмотрели вопрос участия субъектов Российской Федерации в развитии туристической отрасли с упором на въездной туризм – прежде всего в интересах решения социально-экономических задач регионов и для продвижения объективной информации о России. Опыт Чемпионата мира по футболу убедительно показал, что эти две задачи вполне решаемы, приносят пользу нашему экономическому развитию и продвижению правды о нашей стране.

С удовлетворением хотел бы отметить, что принятые на прошлом заседании рекомендации широко использовались не только субъектами Федерации, но и нашими загранпредставительствами, которые активно содействовали участию регионов в международных туристских выставках, работали над новыми направлениями сотрудничества в сфере туризма.

Сегодня регионы поддерживают плотное взаимодействие с Национальным туристским порталом «Russia Travel» и национальным календарем событий «Events in Russia». Информация об их туристическом потенциале регулярно актуализируется, вносятся новые объекты и мероприятия. Доказало свою востребованность и взаимодействие субъектов с ФГУП Национальный маркетинговый центр по туризму «Visit Russia».

Также особо хотел бы отметить, что большое внимание уделяется мероприятиям исторической направленности. В этом году на территории Новгородской области пройдет ставший уже традиционным Военно-исторический фестиваль «Забытый подвиг – Вторая ударная армия». Белгородский военно-исторический музей-заповедник «Прохоровское поле» ежегодно посещают порядка 450 тыс. туристов. В Пермском крае проходят мероприятия, посвященные династиям Романовых и Строгановых. В Республике Адыгея реализуется проект «Партизанские тропы». А в Чеченской Республике разработан маршрут до высокогорного озера Кезеной-Ам с посещением древнего селения Хой (там обнаружены стоянки первобытных охотников, существовавшие 2,5 тыс. лет назад).

Значительный вклад в популяризацию культурного многообразия страны вносят пресс-туры иностранных журналистов по линии нашего Министерства. В прошлом году было организовано 19 таких поездок. Отмечу также состоявшийся в 2018 г. международный информационный тур «Тува-Монголия-Тува-Хакасия». Думаю, что эту полезную практику следует активно осваивать. Признателен всем регионам, которые тесно сотрудничают с нашими загранпредставительствами, представительствами Министерства в ваших столицах по этому направлению.

Продолжается работа по созданию и продвижению новых туристических маршрутов. В их числе – международный проект «Великий чайный путь», охватывающий Бурятию, Иркутскую область, Забайкальский край, Китай и Монголию, масштабный туристский фестиваль «Большой Алтай», маршрут «Большой Алтай», маршрут «Алтай – Золотые горы».

Осваиваются и такие не совсем обычные и традиционные направления туризма, как промышленный, событийный, гастрономический, экологический и этнический туризм. Упомяну Фестиваль сыра в Адыгее, ШаньгаФест в Республике Коми, Фестиваль меда в Башкирии, «Держи краба!» и «ТайгаФест» в Приморье. В Свердловской области проходит очень интересный «Этнофестиваль у Невьянской башни МастерГрад». На Дальнем Востоке и Камчатке организуются фестивали творчества коренных малочисленных народов, которые также привлекают значительное количество туристов из других субъектов Российской Федерации и из-за рубежа.

Уверен, что продолжится работа на этих направлениях. Эта работа получила существенный импульс после того, как наши рекомендации были поддержаны Президентом Российской Федерации В.В.Путиным, Правительством Российской Федерации. Продолжение этой работы весьма важно. Будем оказывать регионам необходимую поддержку.

Коллеги,

На сегодняшнее заседание мы вынесли вопрос, который касается проведения межрегиональных форумов и конференций с участием регионов Российской Федерации и ваших партнеров за рубежом. У многих, в том числе и присутствующих здесь руководителей субъектов Российской Федерации есть очень хороший опыт в этой сфере. Думаю, что подобного рода форумы необходимо и далее активно задействовать для содействия поступательному развитию субъектов Федерации, расширения их делового, культурного, гуманитарного сотрудничества с зарубежными партнерами.

Мы видим – и это абсолютно естественно – что основным приоритетом для внешних связей наших регионов остается взаимодействие на постсоветском пространстве, в том числе через подключение все новых и новых участников этих процессов. В этом году уже состоялись российско-киргизская и российско-таджикская конференции по межрегиональному сотрудничеству. В целом они принесли позитивные результаты, но, конечно же, участие российских регионов могло бы быть более представительным. Потому что из более чем 70 субъектов, которые поддерживали связи с Киргизией, в форуме участвовало только 11. С Таджикистаном работают около 80 регионов, а на конференции были представлены только 17.

До конца года запланированы аналогичные мероприятия с Абхазией, Азербайджаном, Арменией, Белоруссией, Казахстаном и Узбекистаном. Рассчитываем, что их подготовка будет на приоритетном контроле у вас и других руководителей субъектов Российской Федерации.

Важно, продолжая уделять особое внимание партнерам на постсоветском пространстве, расширять географию межрегиональных форумов, в том числе за счет государств Азиатско-Тихоокеанского региона. В прошлом году эта тенденция укрепилась. Состоялись межрегиональные форумы с КНР и Южной Кореей. На этот год запланированы Второй российско-китайский, а также российско-иранский и российско-индийский форумы, которые пройдут впервые. После десятилетнего перерыва в середине мая этого года в Москве прошло заседание Совета губернаторов России и Японии. В ходе недавнего визита в Токио для участия во встрече министров иностранных дел и обороны двух стран мы с обеих сторон выразили позитивную оценку возобновления этой очень полезной практики.

Мы всегда, конечно, заинтересованы в поддержании динамики на европейском направлении и межрегиональном уровне. Это особенно важно, когда на межгосударственном уровне отношения России и Евросоюза переживают далеко не лучшие времена. Все вы знаете, что это происходит не по нашей инициативе. Тем важнее региональные связи между субъектами Российской Федерации и вашими коллегами в Европе.

За последние два года состоялся российско-германский «перекрестный» год региональных и муниципальных партнерств. На июль этого года запланировано проведение двусторонней комиссии по координации выполнения Соглашения между Россией и Францией о содействии сотрудничеству между территориальными образованиями. Достигнута договоренность о том, что в 2020 г. будет проводиться российско-французский год межрегионального взаимодействия.

Ценим очень весомый и по-своему уникальный характер Баренцева сотрудничества. В составе Баренцева регионального совета работают 14 административно-территориальных образований России, Норвегии, Финляндии и Швеции. Это прочный и устоявшийся фундамент, на котором выстраиваются повседневные разветвленные контакты между регионами соседних государств.

Отмечу также сложившееся взаимополезное сотрудничество регионов на Балтике – в первую очередь, в форматах Организации субрегионального сотрудничества Балтийского моря и Союза балтийских городов.

Еще раз подчеркну, что в текущей ситуации в мировых делах деполитизированный, прагматичный, нацеленный на практический результат, нужды людей диалог в рамках региональных форумов, конечно же, способствует поддержанию доверия и взаимопонимания между государствами и народами.

Рассчитываю на продуктивно заинтересованную дискуссию, результаты которой будут отражены в традиционно представляемых нами руководству страны рекомендациях. Будем надеяться, что эти рекомендации получат поддержку и помогут развивать это очень важное направление нашей международной деятельности.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 5 июня 2019 > № 3015580 Сергей Лавров

Заявления для прессы по итогам российско-китайских переговоров

По итогам российско-китайских переговоров Владимир Путин и Си Цзиньпин сделали заявления для прессы.

В.Путин: Уважаемый Председатель Си Цзиньпин, дорогой друг! Уважаемые дамы и господа!

Искренне рад принимать в России Председателя Китайской Народной Республики господина Си Цзиньпина. Государственный визит Председателя КНР проходит в год важного юбилея – 70–летия установления дипломатических связей между двумя нашими странами. И мне приятно отметить, что российско–китайские отношения вышли на беспрецедентно высокий уровень. Это действительно всеобъемлющее партнёрство и стратегическое взаимодействие.

Мы с господином Си Цзиньпином находимся в тесном контакте: регулярно обмениваемся визитами, общаемся на полях международных мероприятий, уделяя самое пристальное внимание российско–китайскому взаимодействию в политике, экономике, гуманитарной и других сферах.

В ходе только что завершившихся переговоров мы в деловом и весьма конструктивном ключе обсудили состояние и перспективы двустороннего сотрудничества, предметно рассмотрели актуальные международные проблемы, уделяя при этом самое пристальное внимание российско–китайскому взаимодействию в тех сферах, которые представляют для нас действительно глубокий взаимный интерес. И мы сейчас, когда вели переговоры, за столом общались с коллегами, я отметил, что по каждому направлению у нас действительно выработались не только механизмы взаимодействия, а идёт конкретная глубокая работа.

По итогам, как мы все видели, подписан солидный пакет документов. Особо отмечу Совместное заявление о развитии отношений всеобъемлющего партнёрства и стратегического взаимодействия, вступающих в новую эпоху, в котором поставлены новые масштабные задачи и долгосрочные ориентиры сотрудничества.

Естественно, подробно обсуждались вопросы экономического взаимодействия. Китай прочно занимает позицию ведущего внешнеторгового партнёра России. Товарооборот в прошлом году вырос на четверть и достиг рекордного уровня 108 миллиардов долларов. Заметные успехи имеются и в инвестиционной сфере. С участием китайских партнёров и китайского капитала реализуются порядка 30 инвестпроектов на общую сумму 22 миллиарда долларов, причём существенная часть этих средств вложена в проекты на Дальнем Востоке России – 3,5 миллиарда.

Россия и Китай намерены развивать практику расчётов в национальных валютах. Только что заключено межправсоглашение, нацеленное на дальнейшее расширение использования рублей и юаней в двусторонней торговле, а также на обеспечение бесперебойности банковского обслуживания сделок в условиях нестабильности на глобальных рынках.

Хорошие темпы набрало взаимодействие в энергетике. Россия лидирует по поставкам нефти в Китай: в прошлом году отгружено 67 миллионов тонн сырья. В декабре будет введён в эксплуатацию трубопровод для транспортировки в КНР газа по так называемому восточному маршруту. Ведутся переговоры о возможном экспорте топлива по западному направлению, а также с российского Дальнего Востока.

Наращивается взаимодействие в области производства и сбыта сжиженного природного газа. В ноябре, на год раньше срока, запущена третья очередь завода «Ямал СПГ», значительная доля в котором – почти 30 процентов, 29,9, – принадлежит китайской стороне. Приветствуем и развитие сотрудничества по другому, такому же масштабному проекту – «Арктик СПГ–2».

Выполняются достигнутые в прошлом году в ходе нашего визита в КНР прорывные договорённости в сфере мирного атома. Заключён генеральный контракт на сооружение третьего и четвёртного блоков АЭС «Сюйдапу». При участии «Росатома» начинается строительство в Китае демонстрационного реактора на быстрых нейтронах.

Большое значение придаём укреплению двусторонней промышленной кооперации. К визиту Председателя Си Цзиньпина приурочено открытие в Тульской области завода ведущего китайского автопроизводителя – компании Great Wall. На предприятии с использованием передовых технологий будет ежегодно выпускаться по 80 тысяч автомобилей, а уровень локализации производства составит 70 процентов. Сегодня нам с Председателем КНР продемонстрируют образцы продукции нового завода.

В планах реализация проектов в авиа-, вертолётостроении, в освоении космоса, биотехнологиях и фармацевтике, в других наукоёмких отраслях. Условлено провести годы российско–китайского научно–технического и инновационного сотрудничества – 2020 и 2021 годы.

Неплохие перспективы открываются в сфере агропромышленного производства. Обсуждается возможность создания российско–китайского сельхозхолдинга в Приморском крае с объёмом инвестиций в 10 миллиардов рублей. Россия и Китай нацелены сообща развивать международные транспортные коридоры, для этого активнее задействовать потенциал Транссибирской и Байкало–Амурской магистрали, а также Северного морского пути.

Расширяется совместная приграничная инфраструктура. Завершается строительство нового моста и автомобильного мостового перехода через реку Амур. Особое значение придаём укреплению прямых связей между субъектами Российской Федерации и провинциями Китая. Успешно проходят годы межрегионального сотрудничества. Давно и эффективно работает Совет «Волга–Янцзы» с участием Приволжского федерального округа и провинций верхнего и среднего течения Янцзы.

А сегодня мы с Председателем КНР договорились об учреждении ещё двух форматов межрегионального сотрудничества между Центральным федеральным округом России и севером Китая, а также между нашим Северо-Западным федеральным округом и приморскими провинциями юго-востока Китайской Народной Республики.

Многоплановый характер носит двустороннее гуманитарное взаимодействие. В рамках трёхлетней программы сотрудничества в России и Китае проходят фестивали культуры и кино, осуществляются образовательные, молодёжные, спортивные обмены, активно развивается взаимный туризм. В прошлом году Китай посетили порядка 2,2 миллиона россиян. В свою очередь в нашей стране побывали более 1,7 миллиона граждан КНР. Сейчас, только что рассказывал нашему другу, Председателю Си Цзиньпину: сюда переезжал из одного здания Московского Кремля в другое – на площади больше всего туристов именно из Китайской Народной Республики. Можем выйти и помахать им с удовольствием рукой, поприветствовать.

Хотел бы поблагодарить господина Си Цзиньпина, всех китайских коллег за передачу в Московский зоопарк двух больших панд. Мы знаем, что такой практики практически в Китае нет. Это знак особого уважения, доверия к России, к нашим специалистам. Когда мы говорим о пандах, всегда возникает на лице улыбка. Мы с большим уважением и благодарностью принимаем этот подарок. Спасибо большое. Эти животные являются национальным символом Китая, а мы высоко ценим такой жест дружбы. Кстати, чуть позже мы с Председателем КНР планируем побывать в зоопарке и посмотреть на этих замечательных животных.

При обсуждении актуальных международных и региональных проблем констатировано, что по большинству из них взгляды России и Китая совпадают или очень близки. В подписанном нами совместном заявлении об укреплении глобальной стратегической стабильности в современную эпоху подчёркивается принципиальная позиция России и Китая о неприемлемости разрушения действующей системы соглашений в области контроля над вооружениями, разоружения и нераспространения.

Подчеркну, что у наших стран совпадающие оценки ситуации вокруг Корейского полуострова, реализуется совместная «дорожная карта» урегулирования. Исходим из того, что альтернативы мирному, политико–дипломатическому, разрешению проблем региона, включая ядерную, нет и быть не может.

Будем продолжать взаимодействие с китайскими партнёрами по снижению напряжённости на полуострове, укреплению безопасности в Северо–Восточной Азии в целом. Россия и Китай работают в пользу мирного урегулирования кризиса в Сирии, выступают за стабилизацию обстановки в Венесуэле, сохраняют приверженность полному осуществлению совместного всеобъемлющего плана действий по иранской ядерной программе.

В ходе переговоров подтверждено намерение и далее наращивать взаимодействие России и Китая в рамках ООН, Шанхайской организации сотрудничества, БРИКС, Группы двадцати», АТЭС и на других ведущих многосторонних площадках.

Будем продолжать усилия по сопряжению интеграционных процессов в рамках Евразэс с китайской инициативой «Экономического пояса Шёлкового пути» с целью формирования в перспективе большого евразийского партнёрства.

Уважаемые дамы и господа!

Пользуясь возможностью, хотел бы ещё раз поблагодарить господина Си Цзиньпина и всех наших китайских коллег за продуктивную совместную работу и выразить уверенность, что достигнутые в ходе визита договорённости послужат дальнейшему укреплению российско–китайской дружбы, будут способствовать процветанию наших стран и народов.

Программа визита Председателя КНР продолжается. Сегодня мы выступим ещё на торжественном вечере в честь 70–летия установления дипломатических отношений, который пройдёт в Большом театре.

Китайский лидер в качестве почётного гостя примет участие в Петербургском международном экономическом форуме, во главе солидной делегации – около тысячи представителей государства и бизнеса. Мы также пообщаемся с руководителями крупных компаний двух стран, которые проведут второй российско–китайский энергетический бизнес–форум. И – мне приятно сказать об этом, здесь ректор Петербургского университета присутствует – состоится церемония присвоения Председателю Си Цзиньпину звания почётного доктора Санкт–Петербургского государственного университета.

Благодарю вас за внимание.

Си Цзиньпин (как переведено): Уважаемый Владимир Владимирович, дамы и господа, друзья, добрый день!

Я очень рад вместе с моим давним другом Президентом Путиным встретиться с вами. Это мой первый государственный визит в Россию в мой новый срок на посту главы государства Китая. Это также мой восьмой визит в Россию уже за период с 2013 года. Мы с Президентом Путиным установили тесные рабочие контакты, а также глубокую личную дружбу.

За прошедшие шесть лет мы встречались почти 30 раз. Россия для меня – самое посещаемое иностранное государство, а Президент Путин для меня – самый близкий друг и хороший коллега. В этом максимальное отражение высокого уровня двусторонних отношений и тесного стратегического взаимодействия Китая и России.

Только что мы с Президентом Путиным провели плодотворные переговоры в очень откровенной и дружественной атмосфере. Мы обстоятельно обсудили двусторонние отношения, а также международную и региональную повестку, представляющую взаимный интерес. Достигнуто важное взаимопонимание. Мы также подписали и опубликовали два важных совместных заявления. В нашем присутствии обменялись подписанными документами профильные ведомства и компании.

Только что Президент Путин уже полностью подвёл итоги наших переговоров, я полностью согласен с ним. Мы вместе подвели итоги развития наших дипотношений за прошедшие 70 лет. И все мы считаем, что в результате развития за прошедшие 70 лет китайско–российские отношения уже достигли беспрецедентно высокого уровня. Перед нами открываются новые возможности. И мы решили, что будем вместе извлекать исторический опыт в духе добрососедства, дружбы, сотрудничества и обоюдного выигрыша, развивать наши отношения всеобъемлющего партнёрства и стратегического взаимодействия в новую эпоху, поднимать на новый более высокий уровень наши двусторонние отношения.

Стороны будут укреплять политическое взаимное доверие, наращивать нашу взаимную поддержку, взаимопомощь в вопросах, касающихся ключевых интересов друг друга, в духе новаций, сотрудничества, во имя общего выигрыша, продвигать наши отношения в новую эпоху на благо двух народов и народов всех стран мира.

Мы с удовлетворением отмечаем, что при совместных усилиях сторон по всем направлениям наше сотрудничество динамично развивается, развивается плодотворно. Двусторонний товарооборот тоже побил новый исторический рекорд, вышел на рубеж в 100 миллиардов долларов США. Повышается качество и уровень нашего сотрудничества. Успешно реализуются большие стратегические проекты в области энергетики, инвестиций, космоса, авиации и так далее.

Демонстрирует большой потенциал сотрудничество в таких сферах, как финансы, сельское хозяйство между регионами в области электронной коммерции. Стороны уже решили провести в 2020–2021 годах перекрёстные годы научно–технического и инновационного сотрудничества, чтобы и дальше наращивать глубину и широту такого сотрудничества, усиливать обмен и совместную подготовку научно–технического персонала, повышать комплексную мощь и научно–технический уровень наших стран.

Мы с Президентом Путиным договорились о том, что стороны продолжат работу по сопряжению инициативы «Один пояс, один путь» и Евразийский экономический союз (ЕАЭС). Будем поддерживать друг друга в инициативе «Один пояс, один путь» и большого евразийского партнёрства. Будем прилагать совместные усилия для развития региональной интеграции, а также интеграционного экономического развития в регионе.

Мы рады отметить, что по восходящей линии развивается гуманитарное измерение, активизируются наши обмены по всем направлениям. С успехами прошли годы межрегионального сотрудничества, и традиционная дружба между нашими народами постоянно светится новым блеском.

По случаю 70–й годовщины дипотношений Китая и России мы передали российской стороне двух панд для совместного исследования. Чуть позже мы вместе с Президентом Путиным будем присутствовать на церемонии открытия павильона панд в Московском зоопарке, будем вместе встречать двух посланников китайско–российской дружбы.

В настоящее время мировая обстановка переживает невиданные за столетие глубокие перемены – мир и развитие остаются веяниями времени. Однако поднимает голову протекционизм, односторонний подход, усиливается политика силы и гегемонизма. Нам предстоит большой и нелёгкий путь для достижения мира и развития.

Ведущие мировые державы и постоянные члены Совбеза ООН Китай и Россия будут вместе с международным сообществом проявлять чувство долга, решительно защищать международную систему под эгидой ООН и на основе международного права, активно продвигать политическое урегулирование проблем «горячих точек», защищать многостороннюю торговую систему и вносить положительную энергию в чрезвычайно сложную международную обстановку, вносить новый вклад в построение единой судьбы человечества.

Мы сегодня вечером вместе с Президентом Путиным будем присутствовать на торжествах, посвящённых 70–й годовщине дипотношений Китая и России. Я также побываю в Санкт–Петербурге для участия в 23–м Петербургском экономическом форуме. Мы с Президентом Путиным продолжим двусторонние мероприятия и будем обогащать содержание наших двусторонних отношений в новую эпоху.

Спасибо за внимание.

Китай. Россия. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 5 июня 2019 > № 3010627 Владимир Путин, Си Цзиньпин

Юрий Маневич: «Мы рассматриваем накопители и как отдельный сегмент, так и в сочетании с зеленой, малой энергетикой»

 Заместитель Министра энергетики Российской Федерации Юрий Маневич в преддверии Петербургского международного экономического форума в интервью агентству «Прайм» (медиагруппа «Россия Сегодня») рассказал о перспективах развития электроэнергетической отрасли в стране.

Зеленая энергетика не вытесняет традиционную, а дополняет ее

Юрий Маневич в середине апреля был назначен заместителем министра энергетики России, курирующим вопросы развития электроэнергетики. О том, какие задачи перед ним стоят, а также что будет с зеленой энергетикой, "неотключаемыми" должниками и созданием газовых турбин, заместитель министра рассказал в интервью агентству "Прайм" в преддверии Петербургского международного экономического форума.

Какие задачи перед Вами поставили как приоритетные при назначении на должность замминистра?

Вопросы, которые мы обсуждали, – это комплексное развитие электроэнергетики как отрасли, потому что это база, от которой зависят перспективы развития и надежность функционирования всей экономики государства. Традиционная генерация, электросетевой комплекс, энергосбытовая деятельность, возобновляемые источники энергии, малая энергетика - важно, чтобы в отношении всех направлений был здравомыслящий подход, все они являются важными составляющими отрасли.

Поднимаются ли энергосообществом вопросы работы розничного рынка, в частности, по ситуации с неплатежами, или пока основные обсуждения касаются оптового рынка и программы модернизации?

Вопросы функционирования розничных рынков электрической энергии для энергосообщества и для министерства как профильного регулятора являются актуальными. В этом направлении ведется работа по вопросу платы за неиспользуемый потребителями резерв сетевой мощности, в части совершенствования процедур ограничения энергопотребления неплательщиков, процедуры конкурсов на присвоение статуса гарантирующего поставщика электроэнергии.

Какая именно работа идет по неотключаемым потребителям?

Мы исходим из того, что должна быть четкая система. Если речь идёт, например, о таких организациях как школы, больницы, они должны платить за электроэнергию, но к ним нельзя подходить как к обычному потребителю, поэтому нужны четкие правила: при каком механизме этот объект может быть отключен за долги и кто на себя возьмет поддержание энергоснабжения, кто на себя возьмет предоставление финансовых гарантий. Эти механизмы еще прорабатываются, но кто-то такие гарантии должен на себя взять, потому что если плата за электроэнергию и тепло не будет обеспечена, то, соответственно, энергосистема не сможет нормально функционировать. Работники в электроэнергетике за свой труд должны зарплату получать, необходима закупка топлива, поддержание оборудования в нормальном состоянии, поэтому платежи в любом случае никто не отменял, а вот механизмы, как обеспечить поддержание той же больницы в рабочем режиме и при этом взять оплату с нее за поставленные электроэнергию и тепло – этот механизм как раз сейчас и прорабатывается.

Какова роль Минэнерго в работе по локализации в России производства оборудования для модернизации ТЭС, и в частности турбин?

Мы работаем в активном партнерстве и сотрудничестве с Минпромторгом. Минэнерго является профильным куратором данного направления, поэтому мы подходим к вопросу с точки зрения технологий, с точки зрения того, чтобы это оборудование и внедрение новой программы локализации не повлияло негативно на надежность функционирования энергосистемы. Ряд оборудования, которое мы хотим локализовать, не может производиться в России в настоящий момент. Мы должны представлять последовательность действий: пока этого оборудования нет, чтобы система надежно функционировала, нужно продолжать поставки из-за рубежа. Мы как раз осуществляем такое курирование совместно с Минпромторгом, чтобы обеспечить наиболее безболезненное, поэтапное и сбалансированное внедрение оборудования российского производства. Важный здесь такой вопрос: когда наш производитель будет готов? Учитываем и вопрос санкций, которые могут неожиданно ввести: что будет, если зарубежному партнеру санкции помешают продолжить сотрудничество. Не получится с немецким или американским поставщиком - у нас есть, например, Китай. То есть нужно понимать, кто из альтернативных международных поставщиков может подстраховать. Это также может повлиять на сроки изготовления оборудования, а система-то должна надежно функционировать, этого никто не отменял, и за надежное функционирование энергосистемы как раз и ответственно Минэнерго. Минпромторг в большей степени заинтересован в ускорении локализации, а мы в первую очередь заинтересованы в надежном функционировании энергосистемы. Мы думаем, естественно, о том, чтобы оборудование было локализовано в России, но для нас приоритетная задача – надежность. Если мы понимаем, что негативных последствий не будет, мы, конечно, в этой логике поддерживаем Минпромторг и в этой логике свои предложения и даем.

Мы исходим из международного опыта, который показывает, что в отдельных странах получилось создать свое производство. Мы должны не то, что не считать себя хуже, мы должны понимать, что у нас с точки зрения потенциала все гораздо лучше. Есть отдельные локальные вопросы, и это уже не проблема России, а мировая тенденция.

Вместе с тем необходимо отметить, что в тех программах поддержки, в которых со стороны государства инвесторам гарантируется возмещение затрат с доходностью, обязательно устанавливается требование по локализации оборудования. Речь идет о программе модернизации тепловой генерации, программе развития газовых турбин большой мощности, программе модернизации и строительства в неценовых зонах рынка, в том числе в Дальневосточном федеральном округе.

Ведется ли проработка программы поддержки зеленой энергетики после 2024 года?

Сейчас есть программа поддержки до 2025 года и мы исходим из того, что будем поддерживать ее продление до 2035 года, вместе с тем, безусловно, будем корректировать параметры этой поддержки. Новая программа должна стать менее затратной и включать в себя цели по экспорту продукции.

В основных параметрах как она есть?

В основных. И мы, может, ее немного усовершенствуем, с учетом опять же экономического и экологического эффекта.

Сколько еще планируется построить зеленой генерации?

Я не хотел бы сейчас озвучивать точные цифры, но предложения и инициативы о величине в пределах одного гигаватта в год были. Важно отметить, что зеленая энергетика не вытесняет традиционную генерацию, а дополняют ее. Такие компании как «Фортум», «Энел», занимающиеся работой в обоих этих направлениях, являются примером. Тот же самый энергохолдинг может иметь в своем составе возобновляемую энергетику – как раздельно, так и в связке с традиционной. Крупная электростанция может заменить свои небольшие дизель-генераторы или газопоршневые электростанции на солнечные модули или ветроустановки. Но и также может работать раздельно. Это вещи, которые хорошо друг друга дополняют.

Год назад глава Минэнерго Александр Новак говорил, что из-за окончания ДПМ в отрасли в 2021-2035 годах высвобождается около 3,5 триллиона рублей, из которых 405 миллиардов могут быть направлены на развитие зеленой энергетики. Сейчас обсуждение ведется в этих же параметрах?

Это моменты дискуссионные, надо сначала определить конкретную величину экономии и потом уже дальше предложить обоснование. Нам нужны четкие цифры и четкое обоснование, чтобы мы понимали, что здесь есть обоснованный экономический и социальный эффект. Очень важный момент: когда мы с вами говорим о том, что нас беспокоит надежность функционирования энергосистемы, наряду с этим нас точно также беспокоит то, чтобы уровень тарифов не рос непрогнозируемо. То есть мы должны понимать последствия для потребителя. Когда принимается какая-то программа, она должна учитывать последствия для потребителей, для промышленности, для населения. Если мы хотим, чтобы наша экономика развивалась, нельзя наносить удар по нашей промышленности, по нашей экономике. С другой стороны, энергетика тоже является частью экономики. Поэтому я еще раз подчеркиваю – сбалансированный подход здесь очень важен. При этом, мы исходим из того, что цены на электроэнергию не должны быть выше инфляции.

Промышленные накопители энергии входят в сферу внимания Минэнерго? Этой темой пока в России занимается "Роснано"?

Не только "Роснано". Есть разные производители, с которыми мы собираемся встречаться, обсуждать концепцию развития инновационного направления накопителей электроэнергии.

То есть Минэнерго готово выделить это в отдельное направление работы?

Мы думаем об этом, рассматриваем накопители и как отдельный сегмент, так и в сочетании с зеленой, малой энергетикой, потому что так повышается эффективность.

В рамках поручения президентской комиссии по ТЭК Минэнерго разработало законопроект, закрепляющий закрытый список из 9 «льготных» регионов, в которых потребители кроме населения приобретают электроэнергию по цене регулируемых договоров (РД), а не по более дорогой рыночной. Госдума уже приняла его в первом чтении. При этом Забайкалье стремится перейти на РД и предлагает включить регион в закрытый перечень, увеличив число регионов с исключениями до 10. Какова позиция Минэнерго по этому вопросу?

От исключений мы должны уходить. Исключение – это вынужденная мера. Рынок - всегда это более прозрачный вариант, но чтобы он был таким, надо вводить правильную систему контроля и регулирования. Конечно, сразу невозможно такой системы достичь, она нуждается в постоянном контроле и совершенствовании. Там, где невозможно уйти от этого, будут действовать регулируемые договоры. Где невозможно - не будут. Такие вещи мы, естественно, будем контролировать, изучать и совершенствовать.

По Забайкалью есть четкая позиция?

Этот вопрос еще находится в дискуссиях, но позиция стратегическая в том, чтобы количество зон с регулируемыми договорами было минимальным.

Беседовала Марина Коцубинская.

Ссылка на интервью: https://1prime.ru/energy/20190604/830035735.html

Россия > Электроэнергетика. Экология > minenergo.gov.ru, 3 июня 2019 > № 3016712 Юрий Маневич

Новые направления глобализации по оси Юг–Юг

Ярослав Лисоволик – Программный директор Международного дискуссионного клуба «Валдай», член Экспертного совета при Правительстве России.

Чжан Хэнлун - Доктор экономических наук, профессор Шанхайского университета.

Резюме Региональная экономическая интеграция, превратившаяся в главный фактор нейтрализации протекционистского давления на глобальную экономику, продолжит своё победное шествие и в 2019 году.

Прошедший 2018 год был отмечен эскалацией напряжённости в торговых отношениях между крупнейшими экономиками мира — в основном в форме введения взаимных торговых ограничений. Утраты были частично компенсированы успехами в региональной экономической интеграции, в особенности между странами «глобального Юга», причём наиболее значительным достижением в этой области стало образование Африканской континентальной зоны свободной торговли (АКЗСТ). Региональная экономическая интеграция, превратившаяся в главный фактор нейтрализации протекционистского давления на глобальную экономику, продолжит своё победное шествие и в 2019 г. В частности, одним из поборников торговой интеграции и экономической открытости сейчас выступает Китай: создаваемое им Всеобъемлющее региональное экономическое партнёрство (ВРЭП) имеет все шансы стать крупнейшим мегаблоком из тех, чей запуск ожидается в 2019 г. Кроме того, 30 декабря 2018 г. вступило в силу Всеобъемлющее и прогрессивное соглашение для Транстихоокеанского партнёрства (ВПТТП). В 2019 г. исполнение ВПТТП даст мощный толчок либерализации торговли.

Хотя региональные торговые объединения долгое время рассматривались как скорее потенциальные препятствия на пути к глобализации и многосторонности, в нынешней обстановке, характерной чертой которой является растущее протекционистское давление, регионализм может оказаться одним из немногих действенных средств распространения стимулов к либерализации по всей мировой экономике. Такая тенденция действительно наблюдается на фоне действий администрации Дональда Трампа по выстраиванию Соединёнными Штатами торговых барьеров, в частности путём пересмотра торговых соглашений в сторону усиления протекционизма. В качестве примеров можно привести Транстихоокеанское партнёрство — ТТП, НАФТА, а также двусторонние соглашения между США и Китаем. Всё это частично компенсируется заключением новых региональных интеграционных соглашений, таких как ВПТТП и ВРЭП.

Регионализм против протекционизма

В мире, где глобальные институты оказываются слишком слабыми перед лицом растущего протекционизма, с задачей поддержания продвижения к большей открытости и либерализации торговли в разных частях глобальной экономики успешно справляется регионализм. В сущности, страны, проводящие протекционистскую политику, теряют инициативу в деле формирования и расширения союзнических сетей, в то время как на других участках мирового пространства полным ходом идёт оформление всё более крупных торговых блоков. Соответственно, в ситуации, когда перестают действовать правила мировой торговли, подвижная комбинаторика региональных объединений может оказывать давление на протекционистские страны, заставляя их сменить политический курс из страха оказаться позади в гонке за построение разветвлённых сетей экономических партнёрств. Иными словами, страны, пострадавшие от протекционистской политики, могут структурировать свои двусторонние и региональные объединения таким образом, чтобы побудить протекционистские страны к изменению их курса, ведь в долгосрочной перспективе он может обернуться для протекционистов гораздо более значительными издержками, нежели применение против них контрмер в виде ответного протекционизма.

Положительное воздействие регионализма на мировую экономику ещё больше возросло бы, если бы в его эволюции не отсутствовали системность и координация действий между разными составными его частями. С отсутствием координации между региональными интеграционными объединениями можно было бы справиться на глобальном уровне посредством создания всеобъемлющей платформы регионального управления, которая объединит все основные региональные интеграционные организации. Этот новый региональный уровень управления может дублировать некоторые координационные механизмы, действующие между национальными государствами.

Возможно также привести доводы в пользу выработки набора основополагающих принципов, в опоре на которые будет осуществляться деятельность такой региональной платформы сотрудничества:

• Взаимное признание;
• Представительство во всемирных организациях;
• Невмешательство;
• Деполитизация;
• Возможность учреждения взаимных представительств/посольств.

Формирование общей региональной платформы может также сопровождаться выработкой повестки глобального управления, которая включала бы в себя следующие приоритеты:

• Урегулирование споров между региональными блоками и их членами;
• Связанность между региональными блоками, принадлежащими к одному и тому же региону/континенту;
• Разрешение финансовых кризисов посредством использования региональных финансовых механизмов (РФМ) с целью продвижения общерегиональных ответов на кризисы и панрегиональных мер по снижению экономических уязвимостей;
• Вопросы безопасности: работа над укреплением безопасности во взаимодействии с глобальными институтами;
• Регулирование финансового рынка;
• Сотрудничество по миграционным вопросам.

Наконец, перед лицом крепнущего протекционизма необходимо, чтобы региональные планы либерализации торговли были усилены путём укрепления многосторонней системы Всемирной торговой организации (ВТО). Члены «Группы 20» готовятся выдвинуть предложения по преобразованию некоторых ключевых аспектов деятельности ВТО, включая реформу Органа по разрешению споров, а также изменение объёма полномочий Организации в отношении региональных интеграционных объединений. Есть надежда на то, что в 2019 г. осознание экономических издержек протекционизма, включая растущую волатильность рынка, падение котировок на фондовых биржах, паническое ожидание рецессии, побудит крупнейших игроков мировой экономики произвести переоценку своих экономических приоритетов.

Новые импульсы к глобализации: интеграция по линии Юг–Юг

Введённые США недавние протекционистские меры нанесли развивающимся странам особенно тяжёлый удар. В поисках способов нейтрализации последствий американского протекционизма развивающийся мир достиг больших успехов. Одним из таких способов, уже приведших к ускорению экономического роста и хода модернизации, стало расширение торговли и выделение в качестве приоритета торгового и инвестиционного сотрудничества по линии Юг–Юг.

Растущее значение торговой и экономической интеграции Юг–Юг подтверждается цифрами торговой динамики в период с 1980-х гг. по настоящее время. Эти данные свидетельствуют о том, что за это время объём экспорта развивающегося мира вырос почти в пять раз, тогда как соответствующий мировой показатель увеличился в три раза. Более половины всего экспорта с Юга приходилось на торговлю по линии Юг–Юг[1], причём к 2014 г. её объём составил почти $5,5 трлн, что приближается к масштабу торговли Север–Север[2]. Своим более высоким потенциалом торговля в рамках «глобального Юга» обязана ряду факторов:

• Более высокая динамика роста и более высокий потенциал дальнейшего роста;
• Наличие больших возможностей для либерализации торговли при том, что импортные тарифы в развивающемся мире остаются завышенными;
• Наличие больших возможностей для обмена продукцией, учитывая схожесть уровней развития и конкурентоспособности;
• Значительный масштаб комплиментарности продукции и ресурсной базы между различными сегментами развивающегося мира, в том числе между экономиками БРИКС и странами с низким уровнем доходов[3].

Более высокий потенциал роста развивающихся стран, который, в свою очередь, может способствовать повышению темпов торгового обмена, отражён в прогнозах международных организаций. По данным ВТО, рост ВВП в развивающемся мире ускорится с 4,3% в 2017 г. до 4,6% в 2019 г., тог.да как соответствующие цифры по развитым экономикам указывают на замедление роста с 2,3% до 2,2%, что должно привести к расширению прогнозируемого дифференциала роста в 2017–2019 гг. с 2% до 2,4%. Что касается экспорта, то ожидается, что развивающиеся страны превысят траекторию роста развитых стран примерно на 2%, причём главным локомотивом роста торговых потоков станет Азия с показателем в 5% в год и более в период с 2017 по 2019 гг.

Совсем недавно сотрудничество по линии Юг–Юг получило новый импульс к росту от БРИКС, поскольку во всех экономиках этого блока в 2017 году отмечен положительный рост. Так, вопреки эпизодическим двусторонним трениям, Индия и Китай увеличили свой торговый оборот в 2017 г. почти на 20% до такой рекордной суммы, как $84,4 млрд. В 2017 году индийский экспорт в Китай вырос на 40%, а Китай со своей стороны значительно увеличил инвестиции в экономику Индии. Торговый оборот между Россией и Китаем вырос на 21% в 2017 г., достигнув $84 млрд. В январе–апреле 2018 г. рост составил более 20%, что позволяло надеяться на то, что объем взаимной торговли по итогам 2018 г. превысит $100 млрд.

Наряду с ускорением темпов торговли по линии Юг–Юг в развивающемся мире набирает обороты и региональная интеграция, что происходит на фоне потрясений в Европе и Северной Америке. В этом отношении проявляемая Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС) активность в процессе заключения соглашений со странами Юго-Восточной Азии, такими как Вьетнам, подписание соглашения между МЕРКОСУР и Южноафриканским таможенным союзом (SACU) — первого соглашения на уровне «интеграции интеграций» — а также создание платформы БРИКС+, потенциально наиболее масштабной интеграционной платформы по линии Юг–Юг, — указывают на развитие важной тенденции в области экономической интеграции, способной поддержать рост мировой экономики в целом. Проведённый Конференций ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД) анализ региональных зон торговли Индии и АСЕАН с другими азиатскими развивающимися экономиками обнаруживает наличие возможностей для расширения экспорта и ускорения экономического роста. В то же время ЮНКТАД отмечает, что для достижения эффективности экономическим альянсам в рамках «глобального Юга» необходимо параллельно реализовывать задачи по развитию инфраструктуры и устранению нетарифных барьеров[4].

Несмотря на вызовы глобального протекционизма, наблюдающийся в последнее время рост торговли в рамках «глобального Юга» и продолжающаяся торговая интеграция по линии Юг–Юг заложили прочные основы для создания интеграционных платформ по всему развивающемуся миру[5]. Это могут быть стандартные зоны свободной торговли, инвестиционные платформы, созданные национальными и региональными банками развития, а также суверенные фонды благосостояния. России также следует принять во внимание эту важную тенденцию в процессе выработки своей внешнеэкономической стратегии. Стратегия поворота на Восток должна стать частью более масштабной стратегии партнёрства со всем развивающимся миром. На «глобальном Юге» имеются гигантские возможности для образования таких альянсов. То же самое можно сказать и о потенциале экономического роста и увеличения торговли, обусловленного взаимной открытостью и инклюзивной моделью развития.

2018 как прорывной год для «глобального Юга»

Прошедший 2018 г. можно смело назвать тем периодом, когда развивающийся мир совершил прорыв в сторону собирания и структурирования своих экономических интеграционных платформ. Достигнутый на сегодняшний день прогресс опровергает представление о «глобальном Юге» как о в высшей степени разделённом и раздробленном. Напротив, возможность формирования панконтинентальных интеграционных платформ уже не кажется неосуществимой, и, похоже, дан ход оформлению межконтинентальных союзов.

В частности, запущена панконтинентальная зона свободной торговли в Африке — АКЗСТ, укрепляются связи между Тихоокеанским альянсом и МЕРКОСУР в Латинской Америке. В июле 2018 г. состоялась первая встреча на высоком уровне между представителями этих двух крупнейших торговых блоков, на долю которых приходится до 90% латиноамериканского ВВП. Одним из главных событий на этой встрече стало подписание президентами обоих региональных блоков меморандума о намерениях по созданию регионального торгового соглашения.

На евразийском фронте также происходили значительные перемены. В 2017 г. Индия и Пакистан стали членами Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), в силу чего эта региональная группировка стала одним из крупнейших блоков в масштабах мировой экономики и приобрела черты потенциального ядра/ключевой платформы интеграции для развивающихся стран Евразии. За пределами ШОС развивающиеся страны Евразии также предпринимают шаги к установлению более тесного партнёрства. В частности, в мае 2018 г. Иран заключил временное соглашение о зоне свободной торговли с ЕАЭС, а последний подписал непреференциальное соглашение (о торгово-экономическом сотрудничестве) с Китаем.

Помимо этого, активно углубляются межконтинентальные связи с участием таких панконтинентальных группировок, как Сообщество стран Латинской Америки и Карибского бассейна (СЕЛАК), активно расширяющее кон.такты с Китаем и Россией. Другое важное измерение межконтинентального сотрудничества по линии Юг–Юг включает в себя укрепление партнёрства между Китаем и Африкой, а также инициативу БРИКС+, которая получила дополнительный импульс к развитию в 2018 г., когда в БРИКС председательствовала Южно-Африканская Республика.

Возникает картина растущей континентальной интеграции на всех трёх континентах оси Юг–Юг. Особенно заметный прогресс достигнут в 2018 г. в Южной Америке, Африке и Евразии. Из этих трёх континентальных группировок особенно большой объём работ по завершению выработки континентальной дорожной карты интеграции выпадает на долю Евразии, где по-прежнему нужно немало сделать для укрепления ШОС, наделения её большими полномочиями экономико-интеграционного характера и распространения её партнёрских связей на другие развивающиеся экономики Евразийского мира: Турцию, Иран, государства Персидского залива, а также АСЕАН на востоке.

Ввиду крупных успехов в процессе панконтинентальной экономической интеграции, достигнутых на всех трёх континентальных платформах, перед развивающимися экономиками открываются новые горизонты экономической интеграции, а именно межконтинентальная траектория, которая связывает воедино панконтинентальные торговые объединения Южной Америки, Африки и Евразии. Последовательные раунды интеграции и либерализации будут давать мощные импульсы, побуждающие мировую экономику, в которой всё шире используется политика протекционизма, к экономической открытости. Более того, если цели интеграции будут достигнуты, то развивающийся мир выиграет и в том отношении, что перед ним откроются стремительно растущие рынки, которые в то же время относительно лучше защищены, чем рынки развитого мира. А отсюда и более значительные преференциальные льготы, которые смогут получить развивающиеся страны, участвующие в либерализации торговли.

При формировании расширенной интеграционной платформы в рамках «глобального Юга» могут использоваться разная последовательность и разные алгоритмы, в том числе посредством объединения крупнейших на нынешний день интеграционных группировок во главе с экономиками БРИКС — в БРИКС+. Однако интеграцию можно ускорить, связав воедино пан-континентальные интеграционные платформы Южной Америки, Африки и Евразии (а именно ШОС+, СЕЛАК и Африканский союз, которые сформируют так называемую платформу ТРИА[6]). Немаловажно, что осуществление этой интеграционной инициативы не требует посредничества со стороны всемирных организаций или региональных группировок развитых экономик: она будет основываться на обмене торговыми преференциями по линии Юг–Юг.

Выгоды заключения трансконтинентального пакта силами континентальных платформ развивающегося мира состоят в том, что это сулит значительное сокращение раздробленности экономических альянсов развивающегося мира, а также их собирание и распространение на всю территорию «глобального Юга». Мировая экономика, в свою очередь, начнёт продвигаться к парадигме диверсифицированного развития, приходящей на смену косной логике взаимодействия «ядра–периферии». Кроме того, у «глобального Юга» появляются новые возможности для дальнейшего изменения соотношения сил в экономике в свою пользу, так как развивающийся мир вполне способен обогнать передовые экономики по темпам либерализации.

Заключение: в поисках алгоритма глобальной интеграции

Сила региональной экономической интеграции заключается не только в расширении возможностей экономического роста её участников посредством снижения торговых барьеров и удешевления потребительских товаров. Успешные и энергичные интеграционные блоки пожинают и внешние дивиденды в форме мягкой силы и силы притяжения, с помощью которых растущий экономический блок может улучшить условия торгово-инвестиционного взаимодействия с внешним миром.

В процессе экономической интеграции успех во многих отношениях порождает дальнейший успех, в том числе и за счёт того, что образуется критическая масса, чьё притяжение (в терминах гравитационной модели в международной торговле) всё более мощно воздействует на окружающие экономики. Примером в данном отношении может служить эволюция интеграции в рамках ЕС, которая пошла по пути создания критической массы крупных экономик (главными тяжеловесами были Франция и Германия) и перетянула торговые потоки из соседних экономик. В результате образовался «эффект домино», когда всё новые европейские страны стремились вступить в непрерывно расширяющийся и всё более массивный Европейский союз. С тех пор многое изменилось. Учитывая что сегодня ЕС столкнулся с вызовами Brexit, следующий цикл «интеграционного роста» может начаться на «глобальном Юге», где всё ещё наблюдается значительная раздробленность национальных государств и интеграционных блоков, особенно в Евразии.

Нынешняя система, характеризующаяся глубокой интегрированностью развитого мира и разобщённостью «глобального Юга», может просуществовать ещё довольно долго, если развивающиеся экономики не удвоят усилия, чтобы объединить существующие интеграционные блоки в единые интеграционные платформы. Первым шагом на этом пути могло бы стать создание критической массы в Евразии посредством объединения потенциалов Индии, Китая и России в рамках расширенного формата ШОС (ШОС+). Это заложит основу для привлечения в Евразию других региональных блоков «глобального Юга» (например АСЕАН) и создания самой обширной платформы развивающихся стран на континенте. В свою очередь, это позволило бы наладить более активное экономическое сотрудничество между ЕС и развивающимися экономиками Евразии. Одновременно расширенная ШОС+ могла бы содействовать созданию глобальной платформы по интеграции по линии Юг–Юг на основе либо БРИКС+, либо ТРИА[7].

Этапы создания глобальной структуры сотрудничества по линии Юг–Юг, пригодной для полномасштабного сотрудничества с развитым миром, могут быть следующими:

• Треугольник Россия—Индия—Китай: более тесная координация действий между Индией, Россией и Китаем по развитию ШОС как ключевой интеграционной платформы для развивающихся экономик Евразии;
• Большая Евразия: создание расширенной структуры ШОС+, достаточно масштабной для установления более тесных связей с ЕС, по.строения панконтинентального альянса, продолжения интеграции и усиления взаимосвязанности;
• Интеграция «глобального Юга»: создание структуры БРИКС+/ BEAMS[8] и/или ТРИА для привлечения других региональных блоков из развивающегося мира и формирования всё более широких коалиций и мегаблоков «глобального Юга»;
• Глобальная платформа Север–Юг: расширенная интеграционная платформа «глобального Юга», смогла бы обладать более мощной силой притяжения для воздействия на развитый мир, в том числе и в отношении координации усилий по созданию интеграционных структур/форумов по линии Север–Юг.

Отсюда следует, что при построении более сбалансированной глобальной экономической архитектуры нужно придерживаться определённой последовательности. Самое важное в этом контексте — преодолеть раздробленность и разрывы на региональном уровне глобального управления (особенно в рамках «глобального Юга»), которые на протяжении прошедших десятилетий превратились в большую проблему, препятствующую развитию и поддержанию макроэкономической стабильности. Налаживание более чёткой координации в отношениях между развитыми и развивающимися экономическими интеграционными платформами вряд ли сможет привести к прорывам в отсутствие более энергичных шагов со стороны «глобального Юга» по развитию интеграции по линии Юг–Юг. Развивающийся мир может установить более тесные связи с развитыми экономиками на основе использования двух ключевых интеграционных механизмов: ШОС+ (для развития сотрудничества с ЕС в Евразии) и БРИКС+ (для стимулирования развитых стран к более тесному сотрудничеству на глобальном уровне).

Устойчивую глобализацию и экономическую интеграцию вряд ли удастся обеспечить только на уровне глобальных экономических организаций без достижения прогресса в построении структуры, согласованной крупнейшими региональными интеграционными объединениями. Ключом к успешной перестройке глобальной экономической архитектуры может стать не внесение незначительных усовершенствований в систему глобальных институтов, а всесторонняя перестройка регионального уровня глобального управления и приведение его в соответствие с другими уровнями. В этом отношении «глобальный Юг», возможно, будет играть всё более важную роль в процессе развития регионализма и формирования глобальной экономической архитектуры будущего.

Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.

Данный материал вышел в серии записок Валдайского клуба, публикуемых еженедельно в рамках научной деятельности Международного дискуссионного клуба Валдай. С другими записками можно ознакомиться по адресу http://valdaiclub.com/publications/valdai-papers

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 31 мая 2019 > № 3037435 Ярослав Лисоволик, Чжан Хэнлун

Величие Дагестана

глава Республики Владимир Васильев о борьбе с теневой экономикой, ответственности власти и дагестанской мечте

Александр Проханов

Александр ПРОХАНОВ.

Владимир Абдуалиевич, вся Россия: и я, и мои единомышленники, и мои противники, — с огромным интересом и вниманием следим за вашей деятельностью здесь, в Дагестане. Мы хорошо понимаем напряженность вашей работы. Мне кажется, нам видна и ваша стратегия. Хотелось бы узнать, что уже удалось сделать, как вы сами оцениваете свое присутствие здесь, результаты вашей работы? В какой степени эти результаты оцениваются обществом?

Владимир ВАСИЛЬЕВ.

Я, Александр Андреевич, тоже внимательно слежу за вашим творчеством, и охотно расскажу Вам о нашей совместной с коллегами работе здесь: какие цели стоят, к чему стремимся.

Вы знаете, что я в своё время избирался в Государственную думу по одномандатному округу в Тверской области, получил в Думе должность. У меня выстроились отношения с товарищами, была налажена работа. И вдруг меня приглашает Президент России Владимир Владимирович Путин и говорит: хотим направить Вас в Дагестан. И этим одновременно мне была оказана высокая честь, огромное доверие. Но это и сложнейший экзамен, который я прохожу каждый день. Поэтому говорить, что удалось, я бы пока не стал. Но я стараюсь следовать советам и выполнять поручения нашего Президента. И те методы работы, которые он применяет, я тоже пытаюсь использовать. Президент находится в постоянном контакте с обществом, регулярно обращается с посланиями, в которых формулирует цели, задачи. В этом году впервые с посланием попробовал обратиться к дагестанскому обществу и я. Моё обращение в течение двух часов слушала большая аудитория — около девятисот человек. Я видел реакцию людей и считаю, что цель, которую я ставил, была достигнута: меня услышало большинство присутствующих.

И до меня руководство Дагестана решало очень сложные задачи. Дагестан многое пережил, скоро отметим дату памяти, дату скорби — 20 лет назад боевики вторглись на территорию Дагестана в Ботлихском районе. Но не зря пострадали люди, не напрасно были потеряны жизни. Дорогой ценой, но был обеспечен мир. Я прибыл сюда, когда мир в Дагестане уже был. Это очень важно. Мои предшественники делали, что могли, и сделали, на мой взгляд, многое.

И сегодня мы решаем уже задачи мирной жизни, их немало. К примеру, не раз звучал вопрос о сдаче ЕГЭ в Дагестане, когда выпускники получали высокие баллы, но они не соответствовали фактическим знаниям. Мы взяли этот вопрос на контроль. И вот уже четвёртый раз за время моей работы здесь побывал глава Рособрнадзора Сергей Сергеевич Кравцов. Мы в присутствии его заместителей, в присутствии всех руководителей наших регионов рассматривали эту важную тему — ЕГЭ. Известно, что образование определяет будущее человека, да и народа тоже. Не случайно одна из важных задач, которую ставит Президент России, — войти в десятку лучших стран мира по качеству школьного образования. Хочу подчеркнуть, что не с меня работа по контролю за качеством образования в республике началась: она велась с 2013 года. Ряд вопросов уже был решён, и мне есть, на что опираться.

Подчеркиваю: сейчас за экзаменами установлен контроль. Мы из года в год улучшаем показатели в области образования. Гордимся нашими ребятами, которые стали побеждать на олимпиадах и в информатике, и в точных науках, чего раньше не было. Кстати, по оценке министра образования, у нас в республике работают лучшие русисты. Школьница из Буйнакска победила на Всероссийском конкурсе чтецов "Живая классика", прошедшем на Красной площади в Москве. Представительница Дагестана недавно стала победительницей конкурса кондитеров мира. Общеизвестны достижения спортсменов Дагестана. Так что у нас есть кем гордиться!

Но проблемой, которая не решалась годами, была теневая экономика, коррупция. И причиной, почему вопрос не решался, была сложившаяся система баланса, что требовало от моих предшественников определённого компромисса. И, как я понимаю, люди, которые должны были контролировать исполнение законов, исходили из принципа, который озвучил мне один из коллег: "Вы правы: закон есть закон. А жизнь есть жизнь".

И когда меня Президент сюда направил, он поставил передо мной задачу, решение которой не совместимо с масштабами коррупции. Такая задача поставлена перед всей страной, а передо мной она стоит как перед главой региона — выйти на развитый уровень экономики.

Я долгие годы работал в системе органов внутренних дел, в службе по работе с экономической преступностью и разбирался в этих вопросах. Мне довелось еще при Евгении Максимовиче Примакове системно наводить порядок в сфере производства и оборота алкоголя. Это хороший опыт. Да и последующая работа в аппарате Совета безопасности, в Думе на политической работе очень полезны были. Всё это мне помогает.

Было очевидно, что бюджетные деньги, которые поступают к нам в республику, часто неэффективно расходовались. На тот момент силовики уже располагали достаточными материалами о крупных системных хищениях в сфере экономики с использованием должностного положения высокостоящих лиц. В итоге уже более чем сорок должностных лиц привлечены к уголовной ответственности. К сожалению, целый ряд из них — по статье 210 ("Организация преступного сообщества"). Хочу подчеркнуть, что, будучи руководителем Главного управления по организованной преступности, я был одним из инициаторов введения в законодательство этой нормы: её ввели, чтобы бороться с преступными сообществами. Так что я понимаю, как это всё может работать.

И вот, за относительно небольшой период времени получен главный для меня результат: по итогам прошлого года мы сэкономили десять миллиардов рублей! Каким образом? Одна часть средств могла быть использована неэффективно, а другую часть изъяли из теневого оборота в виде налогов.

С самого начала работы здесь у меня возникли определенные противоречия с высшей элитой, рядом чиновников категории "А". Кто-то из них понёс ответственность, потому что у него был конфликт с законом, а с кем-то мы просто расстались. Например, мы не нашли общего языка с руководителем налоговой службы. Человек заслуженный, давно работал, орденом Мужества награждён. Но говорил, что налоги в полной мере собирать невозможно. Пришлось поспорить, посоветоваться с профессионалами. Не сразу, но мы разобрались, как всё-таки сбор налогов эффективно организовать. Меня поддержал и руководитель Федеральной налоговой службы Михаил Мишустин. И сегодня могу сказать: мы в прошлом году дополнительно собрали пять миллиардов рублей налогов.

Сегодня у нас в налоговой службе работают профессионалы высокого уровня. Посчитали: в Дагестане фиксируется торговых операций больше, чем на Ставрополье, например, а налогов там собирают в семь раз больше, чем мы. Значит, не так собираем. Начали поправлять, и пошли деньги в бюджет.

Из доклада руководителя налоговой службы следует, что и перспектива в этом вопросе хорошая. Это значит, что из теневого оборота выходят деньги, и они идут на решение важных социальных задач.

За время моей работы здесь побывали представители двадцати восьми министерств и ведомств, и каждый приезжал со своей программой. И эти программы реализуются!

Это одно.

Второе — мы сумели привлечь специалистов на место тех, что были уволены. Стали приглашать на работу людей, которые в своё время уехали из Дагестана: не смогли в тех условиях себя реализовать, ушли в другие регионы, в центральный аппарат и там себя проявили. Мы вернули к нам этих людей — уже состоявшихся специалистов. К примеру, Гаджимурадов Ширухан Умаханович, став министром транспорта, сразу пересмотрел торги по одному из мостов. И после пересмотра — вдумайтесь: торги выиграла прежняя компания, но цена работ оказалась на пятьсот миллионов меньше. Пятьсот миллионов на одном мосту сэкономили! Эти деньги ушли бы в коррупцию, а теперь они пошли на строительство дороги, на другие вопросы.

Но ничего бы у меня не получилось, опять-таки, без поддержки Президента, администрации Президента, Правительства, всех фракций Государственной Думы. Я все время ощущаю человеческую поддержку, в том числе людей на улице.

Конечно, мы не всегда встречали понимание и поддержку на этом пути. Вынуждены были очень серьёзно очистить высший уровень власти, в первую очередь, на республиканском уровне. Глав районов мы не трогали, понимая, что нельзя всё сразу приводить в движение. Но судить об их работе будем по объективным показателям: сбор налогов, ряд других узловых вопросов. Мы с главами районов регулярно встречаемся, обсуждаем вопросы. Поставленные задачи, надо подчеркнуть, они выполняют.

Отмечу, что наши действия не выходят за рамки ожидания основной части жителей Дагестана, рядовых людей, за рамки того, о чём, будучи здесь, говорил Президент. Он мне буквально показал сложившуюся ситуацию: вот есть бюджет, есть простые люди, и между людьми и средствами, которые предназначены им, стоит коррупция и нецелевое использование, теневая экономика. Моя задача — довести деньги из бюджета до каждого дагестанца, каждый должен почувствовать, реально — не на словах, а на деле! — изменения к лучшему. К сожалению, мы еще далеки от этой цели. Не каждый житель республики почувствовал улучшения. Но подвижки есть. И это потребовало новых кадров.

Новые кадры — важный вопрос. Когда я заручился доверием Народного Собрания, то понимал, что доверие получил не столько я, сколько Президент, который меня представил. А мне предстояло заработать это доверие. Поэтому времени на раскачку не было, нужно было выдавать результаты оперативно. И я очень признателен администрации Президента, особенно, Кириенко Сергею Владиленовичу: он не просто помог организовать процесс, а работал непосредственно у нас, подводя итоги беспрецедентной кадровой практики — конкурса "Мой Дагестан". Суть его в том, что мы в Интернете заявили о поиске соискателей из всех российских регионов на руководящие должности в Дагестане. Мы открыли должности, о необходимости чего раньше говорили люди. И, выступая в Народном Собрании, я попросил с пониманием отнестись к тому, что ухожу в подборе кадров от системы национальных квот, не буду ими руководствоваться, потому что это та ловушка, которая привела к существующему состоянию.

Дальше было невозможно терпеть систему тухумов, она мешала развиваться. Каждый тухум решал свои вопросы. А Махачкала, к примеру, оставалась в плачевном состоянии: система застройки утрачена, ветхих зданий много, ведётся точечная застройка. Домов построили много, а водоотведение и водоподведение не учли…

Или, например, мы столкнулись с конкретной проблемой в нашем крупном городе — Хасавюрте, где проживают сто сорок тысяч человек. Там дети от трех месяцев до года заболели тяжелыми недугами, связанными с качеством воды. Стали разбираться — оказалось, резервуары не чистили десятки лет! И чего там только не нашли! Неудивительно, что некачественная вода стала источником заболеваний.

Надо сказать, что, как и в целом в России, дагестанцы умеют мобилизоваться и решать сложные задачи. Спасибо большое хасавюртовцам, главе, руководителю Службы санитарного надзора Анне Юрьевне Поповой, которая лично приехала, чтобы разобраться и помочь, — вопрос был оперативно решен. Но какой ценой? Дети-то заболели. Мы сейчас делаем выводы из этого, наводим порядок.

И вот, благодаря тому, что мы начали забирать деньги из теневой экономики, мы смогли миллиард и семьсот с лишним миллионов рублей из тех, что уже собрали и сэкономили, выделить на улучшение водоснабжения, чему не уделялось внимание десятилетиями. И мы покажем, что деньги, которые вывели из тени и которые раньше шли на обогащение какой-то категории людей, сейчас работают на общественные интересы.

В области здравоохранения тоже было не всё гладко. Например, шприцы, другое медицинское оборудование здесь стоили в разы дороже, чем в среднем по стране. Наводим порядок, и возрастает эффективность, появляется больше возможностей. В итоге, по данным коллегии Минздрава, наши дагестанские врачи провели на тридцать процентов больше кардиоопераций по стентированию. Значит, люди получили высококвалифицированную помощь, и, к тому же, ровно настолько за эти высокотехнологичные операции выросла оплата наших специалистов, сестер, нянечек.

Или ещё один вопрос, который получил резонансное звучание. Вдруг оказалось, что почти десять процентов нашего населения — инвалиды. Стали разбираться: приехали специалисты, провели проверку. В итоге привлекли к ответственности организаторов коррупционной системы — выдачи липовых документов об инвалидности. И шесть тысяч человек попросту не пришли подтвердить свою инвалидность: они понимали, что объективная проверка покажет, что они — совсем не инвалиды. В итоге мы экономим девятьсот миллионов рублей в год. Кстати, эти люди у нас из очереди на квартиры ушли, тоже немалые деньги на этом сэкономим.

Александр Андреевич, процесс, который идёт в республике, — непростой. Выйти из одного положения в другое, и в периоде выхода от того, как не надо, к тому, как нужно, есть опасность. Потому что теневое перестаёт работать, а законное ещё не заработало. Сейчас это больше всего и беспокоит. Потому что, когда мы забираем доходы у какой-то части населения, они считают, что мы их "кровные" забираем. Они уже привыкли жить роскошно, тратить большие деньги. Нет, больше так не будет.

А тем, кому эти деньги предназначены, мы их ещё не перенесли, люди их ещё не почувствовали. И я признателен и министру экономического развития, и Президенту, — без их поддержки мы ничего бы не сделали. Мы сейчас над поручением Президента работаем и делаем то, чего раньше никто не делал. И люди смотрят с интересом, что из этого выйдет: то ли мы шею сломаем, то ли получим положительные результаты.

Вернусь к вопросу с инвалидностями: мы можем сейчас эти сэкономленные девятьсот миллионов рублей потратить на то, чтобы поддержать тех людей, которым нелегко жить. У нас в республике очень небольшие заработные платы. Есть теневая часть, но мы же сейчас зажимаем теневиков, поэтому должны дать людям почувствовать, что мы не зря это делаем, что людям в итоге становится лучше. Президент чётко ставит задачу: чтобы рядовой человек почувствовал улучшение.

Итак, что дальше? Ведь эти незаконные пенсии по инвалидности получали небогатые, прямо скажем, люди. Это было подспорье им. И возникло предложение: эти деньги, коль мы их спасли от разворовывания, вернуть из российского бюджета нам в республику, но под конкретную задачу. Мы посчитали, что за счёт их можем произвести дополнительные выплаты на каждого третьего ребенка в семье. У нас около восемнадцати тысяч семей, где трое и более детей. Сейчас мы можем произвести такие выплаты, а раньше в республике денег на это не хватало.

Или, к примеру, миллиардные долги у Дагестана за газ. И мнение сложилось негативное, что в Дагестане пропадает газ. Сейчас серьёзно начали заниматься этим вопросом: одиннадцать уголовных дел возбуждено, двести пятьдесят человек проходят по делам, в том числе руководящее звено. Сложилась система тотального воровства, коррупционная система. И в итоге, например, министр по экологии закрыл сорок четыре завода по производству кирпича открытым обжигом. Можете себе представить эффективность производства, когда кирпич стоит на чистом поле, под него подводится труба с газом, и он обжигается. Это некачественно, экологически вредно. Закрыли. Не все такие заводы, с позволения сказать, но начали этот процесс.

Теперь вопрос в том, чтобы это всё перевести в реальную экономику: и производство, и средства. И есть поручение Владимира Владимировича к "Газпрому", к энергетикам: то, что мы сможем изъять из теневого оборота, то, что ранее расхищалось, чтобы эти деньги пошли республике на компенсацию временных потерь.

Приведу наглядный пример. У нас в одном из районов построено девяносто гектаров теплиц. И оказалось, что в большинстве теплиц есть установленные промышленным образом резиновые вставки, около двух третей газа проходит через эту вставку, и только одна треть — через счётчик. Какой размах воровства!

И народ видит, что контролёры, которые должны проверять расход газа, ездят на дорогих автомобилях. Простые контролёры! А кто выше стоит? Это нельзя больше терпеть. И кто работал на такого рода предприятиях? Стали проверять: восемьдесят человек из Китая и сорок из Узбекистана. У нас рабочих мест нет в Дагестане, а тут — нелегальные работники.

А есть тепличные хозяйства, где высокотехнологичные процессы, культура производства — всё на уровне. Но работники задают справедливый вопрос: как нам конкурировать с теми, кто крадёт газ?

Совершенно очевидно, что у нас не будет развитой экономики, когда тот, кто ворует, выигрывает у того, кто работает честно: строит современные высокотехнологичные теплицы, создаёт необходимые нам рабочие места.

И, конечно, любое такое действие требует буквально самоотверженной работы наших силовиков. Ведь перед тем, как провести ту или иную тотальную проверку, одновременно идут десятки, и то и более, обысков, осмотров. Непростой процесс.

Ещё раз повторяю: ничего бы Васильев здесь не сделал, если бы Президент не ставил задачу и не поддерживал.

Александр ПРОХАНОВ.

Вы изложили огромную концепцию. Это концепция социальная, концепция экономическая, идеологическая. По существу, вы показали, как можно бороться с коррупционной системой как таковой. Не с отдельными фактами коррупции, а именно с этой сложнейшей грибницей, которая распространилась во всём нашем обществе: от верхов до низов. Я не специалист по коррупционным процессам, да и всё наше население просто чувствует своим горбом всю эту беду и ждёт, когда борьба получит системный характер. И складывается ощущение, что борьба с коррупцией начата, и она ведется мощно, но не носит системный характер, а лишь рефлекторный: мы отзываемся на отдельные вопиющие факты воровства или обнаруживаем эти факты. А вы предложили именно концепцию. Конечно, Дагестан — это уникальная республика, и вашу концепцию в Вологде, по-видимому, осуществить в полной мере трудно. Но всё равно: этот ваш драгоценный опыт может быть тиражирован, может быть превращен в назидание, в руководство, в памятку? Или мы поступим с этим так же, как поступали с войной в Афганистане, когда мы воевали и забыли о наших методиках, о наших военных технологиях? Забудем о технологиях советского времени, о социальных технологиях. То, что вы сейчас делаете, даётся огромным трудом, прозрениями, даётся человеческими рисками. По-видимому, это даётся страхом совершить ошибки, потому что опираться придётся не на арматуру, а на людей. И работа ведётся даже не просто на людях, а на сложнейшем обществе, которым является Дагестан. Вы чувствуете, что ваш опыт может быть инкорпорирован на всю нашу российскую борьбу?

Владимир ВАСИЛЬЕВ.

Вы хорошо выразили то, что я чувствую. Признаюсь, я раньше уходил от этого вопроса. Меня не раз спрашивали: а что, а как в системе?.. Скажу так: я отвечаю за Дагестан. Вы, Александр Андреевич, по-моему, сами не уважаете людей, которые судят обо всём: знают-не знают, а судят. Лучше знать, о чём говоришь. Я знаю, что говорю. Я ставлю задачи, и ещё раз подчеркиваю: я признателен Президенту за то, что услышал от него: задачи, советы, слова поддержки.

Но хочу сейчас ответить на ваш вопрос: идёт ли этот процесс только здесь, в Дагестане? Так вот. У нас есть самый высокий и компетентный государственный орган — Госсовет. В него входят Президент, Правительство, все губернаторы, общественность — народовластие. Я участвовал в работе Госсовета, ещё будучи депутатом. Расскажу, как интересно Госсовет готовится. К примеру, мы в группах по восемь-десять человек (губернаторы, чиновники) решали задачу: как сделать так, чтобы не обманывали людей при строительстве, чтобы не было обманутых дольщиков, и при этом, чтобы шло и социальное строительство. Мы в Дагестане тоже кое-что ищем в этом направлении. И вот министр экономического развития Максим Станиславович Орешкин предложил мне: возглавьте группу по теневой экономике.

И, хотя у меня времени свободного нет, предельно загружен, я понял, что отказываться от этого нельзя. И не жалею о том, что согласился. Уже двадцать девять регионов записались в эту группу. Очень интересные предложения поступают от коллег. Вот одно из них: провести проверку всех, кто получает пособие по безработице с той точки зрения, сколько предметов роскоши на них зарегистрировано. Один регион это делает. Интереснейший результат. И я хочу, чтобы это было предупреждение тем, кто богат. В наших СМИ говорят о трёх процентах наших сограждан, которые владеют финансами России. Эти полюса недопустимо бедных и сверхбогатых создают проблемы. И состоятельные люди должны всерьёз задуматься о своей гражданской ответственности.

Александр ПРОХАНОВ.

Хотите возглавить эту группу, не оставляя своей должности?

Владимир ВАСИЛЬЕВ.

Я уже её возглавил.

Александр ПРОХАНОВ.

Вы совмещаете эти должности и транслируете в эту группу свой опыт, который получаете здесь?

Владимир ВАСИЛЬЕВ.

Не только свой опыт, мы собираем опыт со всех регионов. У нас такой потрясающий состав! Хочу повторить слова губернатора Калужской области Анатолия Дмитриевича Артамонова на совещании у Председателя Правительства в Сочи: "Я счастлив, что дожил до такого времени".

Александр Андреевич, перед Вами — человек приличного возраста, который счастлив, потому что он дожил до этого времени. Мы сейчас, готовясь к очередному Госсовету, будем составлять предложения. Это практический ход, на основе которого будут приниматься уже управленческие решения, что позволят нам, на опыте: на отрицательном, на положительном, — приступать к системной работе.

Александр ПРОХАНОВ.

Россия осуществляет крупные проекты: суперпроект "Арктика", суперпроект "Дальний Восток", где через Севморпуть Дальний Восток соединяется с Арктикой. Или грандиозный южный проект Крым — Средиземное море, наши две базы в Сирии, и мы оказались опять в "матке" солнечного сплетения мира на Ближнем Востоке. А то, о чём мы с Вами говорим, если условно всё это назвать очищением, то это грандиозный национальный проект, который по своему значению, может быть, превышает все три перечисленные мною. Потому что проект очищения может вдохновить нацию в целом. Ведь сегодняшняя драма России, пережившей девяносто первый год, состоит в том, что многие по-прежнему унывают, наполнены печалями, многие угасли. В народе исчезла огненная пассионарность. А этот проект, о котором мы сейчас с Вами говорим, условно назовём его "Очищение", может опять внести в наше общество стремление к творчеству, созиданию. Понимание, что мы творим не на благо горстки стяжателей, а работаем вновь во имя народа в целом, во имя грядущего. И во имя прошлого, кстати: мы и прошлое не предаём в этой работе. Мне кажется, что вы, обладая этим опытом, этим энтузиазмом, могли бы сформулировать своё деяние именно как мировоззренческий национальный проект "Очищение".

Сейчас занимаются борьбой с мусором, с помойками — это огромная проблема. Мы захламили всё: от Арктики до Волги. Но ведь очищение должно произойти не только на ландшафтах. Очищение должно произойти в обществе. То, о чём мы сейчас говорили — это тоже освобождение общества от отходов, от мусорных свалок. Очищение должно произойти в душе каждого из нас, потому что в душе тоже накопилась усталость, накопились социальные шлаки, накопилась утрата веры в себя самого и в ближнего. Поэтому программа очищения, если она будет заявлена и разработана как многоэшелонированная программа, мне кажется, должна всколыхнуть всю нашу Родину, которая нуждается в больших, могучих проектах.

Владимир ВАСИЛЬЕВ.

Один из заместителей главы Рособрнадзора на совещании справедливо заметил: у нас большая проблема в том, что люди, которые должны обеспечивать свои обязательства, их обеспечивают очень снисходительно по отношению к себе.

Мы сегодня имеем общество, в котором потребительство выросло, а трудолюбие отстаёт. Мы сами пожинаем плоды того, что посеяли. Вот в Казани впервые в нашей истории будет проведён чемпионат трудовых профессий — WorldSkills. А у нас все хотят быть юристами, экономистами, при этом огромное количество безработных юристов, которые, конечно, недовольны, пассионарно утрачены, готовы критиковать всё и вся. И в то же время — огромнейший спрос на технарей. Вот директор флагмана нашей промышленности, завода "Концерн КЭМЗ" Ибрагим Магомедович Ахматов тревожится: не хватает инженеров, квалифицированных рабочих. Хорошие зарплаты завод предлагает, а специалистов нет. И нам всем нужно вылечиться от этого снисходительного отношения к своим обязательствам.

Здесь огромная ответственность лежит на власти — это наша ответственность. Сейчас очень важно искать примеры опыта, дающего эффект. Не надо спешить, но то, что есть, какой опыт наработан и действует, — уже недопустимо задерживать, надо реализовывать его на практике. Я бы лично считал нужным делать это тогда, когда есть кадры, которые готовы и могут делать. Есть ресурсы, и они нужны даже немножко с запасом, потому что вначале может не сразу достигнут нужный эффект. Это как раз то, что сейчас делается в группе по экономике, где мне предоставлена честь возглавить подгруппу по теневой экономике. Потому что уже поставлена задача выводить экономику из тени. А ресурс здесь большой.

Что ещё очень важно. У нас много талантливой, амбициозной молодежи. Я уже вам говорил, что когда мы открыли конкурс вакансий, к нам из всех регионов явились тысяча сто высокообразованных молодых людей, с опытом работы. А всего прошло по конкурсу пятьдесят четыре соискателя. Огромное спасибо Сергею Владиленовичу Кириенко, он сам лично участвовал в отборе кандидатов. И мы великолепных профессионалов получили. Они прошли систему отбора не через тухум, не через материальный потенциал родителей, например, не через личные связи, а именно через комплекс новых ценностей, которые вообще-то вечные: профессионализм, достойные человеческие качества.

Сейчас я с коллегами со всей России собираю опыт, чтобы выводить экономику из тени. И есть целый ряд очень интересных решений, в том числе международных.

Например, приехал к нам из российского министерства, где был руководителем департамента, один специалист, включился в работу. Вы правы, Александр Андреевич, сейчас немало усталых, разочаровавшихся людей, немало тех, кто смотрят только туда, где лучше. Но есть пассионарные люди, которые чудеса творят, и их пассионарность надо использовать.

Так вот, он говорит: я вижу, что реально можно сделать, исходя из опыта других стран. Один простой ход. Вот на заправках не дают чеки. У нас не принято брать чеки и не принято их давать. Многие говорят: а что я могу сделать? Не принято. Но берите чек — для начала. В прошлом году у нас было в два раза больше в торговле безналичных операций, чем за год до этого, по данным Сбербанка. Для нас это хорошо, потому что в два раза больше безналичных, и с них идут налоги. Это просто и эффективно. И уже сейчас могут действовать эти системы.

Или про ЕГЭ я говорил: в школах при сдаче ЕГЭ видно, кто когда отключал электроэнергию. И мы разберёмся: с какими целями, какие баллы в итоге, где у кого подскакивают результаты на общем фоне. Уже система работает. У кого-то складывается впечатление, что это всё — тёмный лес, но это не так. Россия, извините за выражение, сейчас беременна реформами, о которых мы говорили, их вынашивают многие люди: простые инженеры, специалисты, политики-патриоты. Наш Президент создал атмосферу патриотизма, ответственности, любви людей к Родине, к своему народу. И, любя Родину, народ, мы можем сделать очень многое для их блага.

Александр ПРОХАНОВ.

Вы, Владимир Абдуалиевич, говорили о сложнейших вещах, которые, с одной стороны, понятны, а с другой — каждая из этих тем таит в своей глубине огромное количество загадок, сложностей, недоговоренностей, потому что процесс не завершён, надо всё проверить. Но, помимо этих экономических и социальных тем, люди хотят какого-то чуда, хотят, чтобы в них опять вспыхнула огромная надежда, или мечта, как я её называю. Потому что, конечно замечательно, когда у тебя на столе появилось больше снеди, замечательно, если общество стало справедливей, и тебе не тыкают в лицо бриллиантами, в то время как у тебя нет денег лишнюю пару обуви купить. Но наши люди хотят, чтобы над ними горела звезда. Человек хочет быть очарован, хочет почувствовать, что его жизнь проходит не ради застолий. Она проходит ради подвигов, ради свершений. И в моей поездке по республике я вижу дагестанцев, которые горят этим ожиданием подвига, этого чуда. Я это называю мечтой. Мне хочется понять или сформулировать дагестанскую мечту: что может возвеличить сегодняшний Дагестан и в глазах собственного народа, и России в целом. Потому что республика нуждается в том, чтобы ей сказали со всех сторон: ты восхитительная, изумительная, ты наполнена поразительными подвижниками — и терпеливыми, и бесстрашными. И мне кажется, что идея очищения, если она будет правильно сформулирована как идеология очищения, могла бы быть преподнесена Дагестаном всей России. И смысл Дагестана не только в том, что это выход к морю, граница, геостратегия, а в том, что в Дагестане начался и развивается этот грандиозный общероссийский процесс. Потому что, конечно, Дагестан — это удивительный мир. Дагестан может показать всей нашей Российской Федерации, всей Пятой империи, как я её называю, как эта бесконечная сложность гармонизирует жизнь и не превращается во взрыв.

В Дербенте стоит синагога, стоит армянская церковь, мечеть, стоит русский православный храм, и всё это переливается одно в другое, всё это вместе — и в праздники, и в будни. Это же огромное достижение для многонациональной страны. Дагестан может это предложить. Дагестанская мечта из этого состоит.

И Дагестан показал двадцать лет тому назад, что народ, который измучен, который, как и все, пережил перестройку, народ, в котором бродят всевозможные сомнения, народ, о котором другие говорят, что он готов чуть ли не к восстанию, к бунту, он выступает на защиту государства Российского! Как просчитались басаевцы и сам он, думая, что он поднимет Дагестан на дыбы, и здесь будет создано исламское государство, Халифат.

Россия еще раз и еще раз должна услышать и понять, что Дагестан в ту пору спас государство Российское, и в этом — величие Дагестана. Конечно, русские — это государствообразующий народ, но двадцать лет назад Дагестан показал, что дагестанцы — государствообразующий народ. Они спасли государство, они несут на себе этот, с одной стороны, мученический венец, а с другой — победный, победные эмоции. И мне кажется, что формировать, формулировать дагестанскую мечту надо одновременно с тем, что делаете вы. Вы правильно сказали: мы тут сделаем, что дальше? Как перейти к новизне? А ведь новизна должна быть не только в новых электростанциях, в новых коммуникациях и спортивных учреждениях, а именно в новом горизонте, в новом сознании. Поэтому я попытаюсь сделать свой материал с большой, конечно, осторожностью, даже робостью под названием "дагестанская мечта".

Владимир ВАСИЛЬЕВ.

Вы, Александр Андреевич, по ходу нашего разговора помогаете и мне многое понять лучше. Тезис, который вы сейчас высказали: что Дагестан помог тогда всей России проявить патриотизм, — я разделяю. Его не хватало в других регионах, а в Дагестане он был и спас Россию. Просто удивительно, какая энергия внутри Дагестана!

И еще одно: сейчас в Дагестан из всех регионов России собраны амбициозные, с хорошей практикой, талантливые, грамотные специалисты. И что приятно: 90% победителей конкурса "Мой Дагестан" оказались дагестанцами, хотя на национальность при отборе победителей мы не смотрели. И я уверен, что эти ребята неизбежно станут элитой России! Они проходят такую школу сейчас! И они оказались настолько подготовлены к жизни! Ведь элита российская в своё время была сформирована в значительной части выходцами из регионов, которые не смогли состояться в той системе, и пошли искать себя. Прошли через трудности и состоялись. В советское время был уральский кадровый хребет — с Урала выходцы. И вот будут из Дагестана. Я верю в это. Я прослушал вас, и ваше обобщение мне помогло это понять.

Сейчас это очень важно для нас, а самое главное — для будущего, чтобы наш опыт именно таким образом прорастал в конкретных решениях и переходил в программные, целевые, кадровые, организационные решения.

Мы на верном пути. Большинство людей — за эти перемены. Конечно, немало людей, которые теряют много. Но как говорят — за врагами придут друзья. А здесь сейчас наоборот — сначала друзья.

Александр ПРОХАНОВ.

Я хочу пожелать вам, Владимир Абдуалиевич, себе, всем нашим людям — этот удивительный завет, который произнес перед своей мученической смертью Магомед Нурбагандов: "Работайте, братья!"

Владимир ВАСИЛЬЕВ.

И потряс всю Россию, потряс мир. Спасибо, что у нас побывали, Александр Андреевич.

Александр ПРОХАНОВ.

Спасибо вам большое, Владимир Абдуалиевич!

Россия. СКФО > Госбюджет, налоги, цены > zavtra.ru, 30 мая 2019 > № 3094340 Владимир Васильев

Заявление Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции по итогам российско-японских консультаций глав внешнеполитических и оборонных ведомств в формате «два плюс два», Токио, 30 мая 2019 года

Мы сегодня провели уже четвертый раунд консультаций в формате «два плюс два» с участием глав внешнеполитических и оборонных ведомств России и Японии. Переговоры были откровенными. Мы не обходили острых вопросов, но стремились выстраивать дискуссию конструктивно. Нам это удалось.

Достаточно подробно обменялись мнениями о положении дел с безопасностью в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР), включая появляющиеся новые идеи о том, как здесь обеспечивать безопасность, в том числе, под лозунгом формирования закрытых союзов наподобие Индо-Тихоокеанских стратегий. В этом контексте говорили и о том, как складывается, развивается и укрепляется военный союз между Японией и США.

Подтвердили нашу озабоченность теми рисками, которые создаются для нашей безопасности, в том числе в связи с планами развертывания элементов глобальной ПРО США на японской территории.

Подтвердили нашу позицию в пользу того, чтобы укреплять безопасность в нашем общем регионе на основе коллективных, а не узкоблоковых подходов, добиваться признания всеми безальтернативности принципа неделимости безопасности, когда ни одна страна не должна обеспечивать свою безопасность за счет ущемления безопасности других.

Считаю весьма позитивным итогом этой дискуссии четкое подтверждение российскими участниками и нашими японскими коллегами необходимости продолжения работы над проблематикой архитектуры безопасности и сотрудничества в АТР на площадке Восточноазиатских саммитов, в частности, через наших постоянных представителей при штаб-квартире АСЕАН в Джакарте.

Министр иностранных дел Японии Т.Коно высказал озабоченность по поводу военной деятельности России на южных Курильских островах. В ответ мы подтвердили нашу позицию о том, что российские ВС работают на своей суверенной территории, как это принято на основе международного права.

У нас близкие позиции по ситуации на Корейском полуострове. Мы выступаем за его полную денуклеаризацию. Проблема этого полуострова должна решаться комплексно как через диалог между США и КНДР, Северной и Южной Кореями, так и в контексте многосторонних усилий по формированию в Северо-Восточной Азии зоны мира и безопасности. При этом ясно, что, как и в любой другой конфликтной ситуации, ультиматумами ничего невозможно добиться. Нужны встречные шаги, нужна поэтапность. В этом контексте мы ознакомили наших японских коллег с теми предложениями, которые совместно продвигают Россия и Китай.

Обсудили вопросы, которые стоят на нашей повестке дня в отношении сотрудничества в сфере борьбы с новыми вызовами и угрозами, террористической и наркоугрозой.

Россия и Япония вместе с ООН реализуют совместный проект по подготовке наркополицейских для Афганистана и стран Центральной Азии. Это весьма успешное начинание.

На нашей повестке дня также обсуждение ситуации в сфере нераспространения оружия массового уничтожения, выполнения договоренностей по иранской ядерной программе и другие региональные сюжеты.

Договорились, что следующее заседание в формате «2+2» состоится в Российской Федерации. Конкретные даты мы согласуем дополнительно по дипломатическим каналам.

Россия. Япония > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 30 мая 2019 > № 3015586 Сергей Лавров

Альберт Лиханов: «Сегодня в нищете живет миллиард детей...»

1 июня 2019 года исполнится семьдесят лет с того дня, когда Международная демократическая организация женщин (Fédération démocratique international e des femmes, FDIF) в Париже учредила Международный День защиты детей. С 1988 года этот день организует и проводит в нашей стране Российский детский фонд.

В юбилейный год Российский детский фонд привезет в Москву 10 000 детей не только из большинства регионов России, но и из бывших советских республик и зарубежных стран. Народная, детская дипломатия, которой в прежние времена уделялось большое внимание власти, все эти годы не прерывалась усилиями самой большой общественной благотворительной организации России. О положении детей в сегодняшнем мире мы говорим с председателем Российского детского фонда Альбертом Лихановым.

- Альберт Анатольевич, за геополитическими скандалами и склоками как-то совсем стали забываться ежедневные беды далеких от этих склок просто в силу своего возраста, но невольно включенными в них детей. Что происходит с ними сегодня?

- Наша организация, одна из немногих в России имеет Консультативный статус экономического и социального совета ООН, принимала активное участие в подписании и дальнейшей ратификации Конвенции о правах ребенка. Раз в четыре года сдаем в ООН свои отчеты. Так что о положении детей не только в России, но и в мире информированы достаточно. Кстати сказать, наш постоянный представитель в Женеве – дочь классика советской и российской остросюжетной литературы Юлиана Семенова, Ольга Юлиановна ведет большую работу как раз в направлении международного сотрудничества. Недавно встречалась от лица фонда с Верховным комиссаром ООН по правам человека Мишель Бачелет.

- Штирлиц в юбке. Со спецзаданием, конечно?

- Наша миссия прозрачна и интернациональна: мониторить положение детей в мире. А оно с каждым годом вызывает все больше вопросов и требует неотложного вмешательства. Недавно мы привезли группу детей из Азербайджана в Пекин на лечение и тут выяснилось, что один из ребят инфицирован корью. Мне кажется, что это был единственный ребенок с корью в многомиллионном Пекине, потому что в Китае 99% вакцинировано от этой болезни в отличие от Азербайджана. Слава Богу, ребенка вовремя изолировали и вернули обратно домой.

Но сегодня вакцинация от кори – мировая проблема. В России ситуация еще более или менее хорошая по сравнению с концом девяностых. У нас не прошли вакцинацию около 54 000 детей. Но вот ситуация на Украине просто катастрофическая. Там не прошли первичную вакцинацию от кори по данным на 2017 год 231 000 детей, то есть половина детского населения. Хуже только в Сирии, Нигерии, Южном Судане. В Нигерии вообще – один из самых высоких показателей в мире. Там остались не привиты более 4 миллионов человек. Далее следует Индия. Там 2.9 миллиона детей не получили прививки от кори. Среди развитых стран, где дети не получили первичную прививку от кори лидируют США. Там с 2010 по 2017 год в зоне риска находится 2.5 миллиона детей. Это же настоящая эпидемия!

А если говорить о мире в целом, то в тот же период времени не прошли первичную вакцинацию 169 миллионов детей или в среднем 21.1 миллиона детей в год. И вот поскольку эта тенденция к снижению вакцинации прослеживается уже семь лет, она и дала в этом году небывалый всплеск заболеваемости. За первые три месяца 2019 года в мире заболело этой болезнью 110 000 человек. А это на 300 процентов превышает аналогичные показатели прошлого года! Причин происходящего несколько, но, прежде всего они находятся в сфере организации национального здравоохранения и предубеждения к вакцинации как таковой. По данным ВОЗ, процент вакцинации детей в мире должен составлять не менее 95 процентов, тогда можно сказать, что эта смертельная инфекция находится в состоянии «популяционного иммунитета». Но таких показателей мир, судя по всему, достигнет не скоро. А это значит – новые детские смерти. Тысяч смертей каждый год.

- Действительно, удручающие цифры. Неужели родители хотя бы в развитых странах до сих пор не понимают необходимости вакцинации?

- Более того, создают группы в социальных сетях, доказывающих, что вакцинация наносит вред детям, группы сопротивления и иные формы медицинского протеста. Стоит ли говорить, что это не просто глупость, но преступление. Ведь из-за отказа в вакцинации в том числе только в 2017 году умерло 1.7 миллионов детей. Кстати сказать, фонд Билла и Мелинды Гейтс тратит огромные средства, чтобы преодолеть эту информационную блокаду против вакцинации в социальных сетях.

- Какие еще вызовы стоят перед детством в начале двадцать первого века?

- Ну, уж коли мы начали говорить о цифровых технологиях, то это, конечно и прежде всего влияния интернета и замещенной реальности на психику детей и подростков. С одной стороны около тридцати процентов детей во всем мире не имеют доступа к интернету и онлайн обучению, а с другой – тот же самый интернет используется как инструмент запугивания и манипуляции детей, как подпольный рынок детской порнографии и торговли детьми. Яркий пример таких глобальных манипуляций — это травля в социальных сетях Мьянмы народности рохинджа, в результате которой погибли или были вынуждены эмигрировать в Бангладеш тысячи неповинных людей, среди которых, конечно же были и дети. Фактически мы можем говорить о первом случае он-лайн геноцида.

Помимо того, как выяснили исследователи Фонда по наблюдению за интернетом (Internet Watch Foundation) 95% всех URL адресов, содержащих сцены насилия над детьми размещены на территории всего пяти стран: США, Голландии, Франции, Канады и России. Понятно, что интернет – это всего лишь инструмент доброго или, наоборот, злого умысла и бороться с ним бессмысленно, как бессмысленно бороться с телевидением, однако, ограничивать доступ детей к так называемому «темному интернету» и регистрация в социальных сетях по паспорту – по всей видимости, необходимые меры. Равно как и запрет на использование смартфонов в школах.

Мы еще не знаем, чем грозит нам искусственный интеллект в сочетании с новейшими разработками в биотехнологиях, которые способны будут создавать биологические виды новых формаций – без родителей, без пола, без принципов и без всякой морали. И как их будут использовать, если не в двадцать первом, так в двадцать втором веке.

-Вы считаете, что такое возможно?

- Вполне. Один российский генетик рассказывал мне совсем недавно о том, что опыт по генному моделированию человека был успешно осуществлен гораздо раньше известного китайского доктора Хэ. Но только в нашем случае не дошло до беременности и родов, а довели развитие клетки до состояния бластоцисты. Давно ведутся опыты по созданию искусственной матки. Те же китайцы in vitro (букв: в пробирке, - прим.ред.) синтезировали искусственный сперматозоид. А редактирование генома при помощи технологии CRISPR – ведется повсеместно и не первый год.

Проще говоря, гомункула можно сделать даже в гараже, поскольку набор для геномного редактирования стоит чуть больше ста долларов. И с этической, с нравственной точки зрения все эти опасные тенденции ставят под угрозу не только детей, но и все будущие поколения детей. Всё человечество.

- Ну, это все же проблемы отдаленного будущего. И вряд ли человечество добровольно отдаст себя на откуп искусственному интеллекту и сумасшедшим генетикам. А проблемы современного детства не ограничиваются лишь только проблемами медицинского свойства? Есть проблемы юридических прав ребенка. Проблемы усыновления. Приемных семей. Бедности и образования в концеконцов.

- Вы правы. Проблемами семейного устройства Российский детский фонд занимался буквально с первых дней своего существования. Была создана собственная система семейных детских домов, которые десятилетиями доказывала свою эффективность, но впоследствии была разрушена новыми законодательными актами и социальными трендами. Хотя в других странах, в том числе в Белоруссии, к примеру, эта система успешно действует и демонстрирует обществу отличные результаты.

При всем при этом хочу сказать, что дети в России, несмотря на все трудности, проблемы, безалаберность властей и родителей, живут в относительном достатке. Помню, как мы разговаривали с одним из величайших меценатов современности сэром Фазле Хасаном Абедом, человеком, который тратит на благотворительные программы около миллиарда долларов в год. Так вот, он объяснял мне, что мы в России даже представить себе не можем как живут люди, скажем, в Сьера-Леоне или в Бангладеш.

Мы забыли, что такое тотальная бедность, какая была в России сто лет назад. А между тем, почти два миллиарда людей в мире живут на 1.9 доллара в день. И половина из них, то есть 1 миллиард – это дети. 160 миллионов детей по причине недоедания имеют те или иные физические отклонения. 124 миллиона детей не ходят в школу. 175 миллионов не охвачены дошкольным образованием. Представляете себе, сколько денег и сил требуется от всего человечества, чтобы хотя бы в малой мере попытаться решить эти проблемы.

Российская благотворительность, как уже не единожды говорилось, подменяет государственные задачи и подчас становится предметом некрасивых финансовых махинаций. Федеральные каналы помогают отдельным больным детям, которых, по идее должно лечить государство, но не решают проблем в целом как это делают серьезные благотворительные организации. Мы и сами сталкиваемся с этим при реализации нашего проекта «Мили доброты», когда отправляем на лечение в разные страны и города маленьких пациентов. И я, подчас, сожалею, что мы получаем от наших партнеров по программе авиационные мили, а не живые деньги, поскольку за те мили, которые мы, к примеру, отправляем на перелет одного русского ребенка с матерью из Москвы в Цюрих, можно было бы спасти целую деревню в Южном Судане. Или купить контейнер прививок от кори для детей из Нигерии.

- Спасибо Вам, уважаемый Альберт Анатольевич. Хочется верить, что на то он и международный день защиты детей, чтобы мы думали не только о собственных проблемах, но и о тех, кому сейчас гораздо хуже.

Россия > Образование, наука > newizv.ru, 30 мая 2019 > № 3013470 Альберт Лиханов

Совещание по вопросам развития технологий в области искусственного интеллекта

Владимир Путин провёл совещание по вопросам развития технологий в области искусственного интеллекта. Совещание состоялось в ходе посещения «Школы 21» – учреждённой Сбербанком образовательной организации по подготовке специалистов в области информационных технологий.

Перед началом совещания глава государства ознакомился с учебным процессом «Школы 21», кратко пообщался со студентами. Пояснения Президенту давали глава Сбербанка Герман Греф и директор школы Светлана Инфимовская.

Студенты «Школы 21» могут пройти обучение по направлениям: «Алгоритмы», «Графика», «Мобильная разработка», «Компьютерная безопасность», «Робототехника», «Искусственный интеллект» и многие другие. В настоящее время обучаются 940 студентов, ежегодно Школа будет принимать и выпускать 1000 новых специалистов в сфере программирования. Планируется, что средняя продолжительность обучения студента составит от 2 до 3,5 лет, в курс обучения включены две стажировки в компаниях продолжительностью от полугода.

* * *

В.Путин: Уважаемые коллеги, добрый день!

Сегодня предлагаю обсудить конкретные шаги, которые лягут в основу нашей Национальной стратегии развития технологий в области искусственного интеллекта. О необходимости такого комплексного документа мы говорили неоднократно, в том числе и ваш покорный слуга упоминал об этом в Послании этого года.

Это действительно одно из ключевых направлений технологического развития, которые определяют и будут определять будущее всего мира. Механизмы искусственного интеллекта обеспечивают в режиме реального времени быстрое принятие оптимальных решений на основе анализа гигантских объёмов информации, так называемых больших данных, что даёт колоссальные преимущества в качестве и результативности. Добавлю, что такие разработки не имеют аналогов в истории по своему влиянию на экономику и на производительность труда, на эффективность управления, образования, здравоохранения и на повседневную жизнь людей.

При этом борьба за технологическое лидерство, прежде всего в сфере искусственного интеллекта, и вы все прекрасно это знаете, уважаемые коллеги, уже стала полем глобальной конкуренции. Скорость создания новых продуктов и решений растёт в геометрической прогрессии, по экспоненте. Уже говорил и хочу ещё раз повторить: если кто–то сможет обеспечить монополию в сфере искусственного интеллекта, – ну последствия нам всем понятны – тот станет властелином мира.

Не случайно многие развитые страны мира уже приняли свои планы действий по развитию таких технологий. И мы, конечно, должны обеспечить технологический суверенитет в сфере искусственного интеллекта. Это важнейшее условие состоятельности нашего бизнеса и экономики, качества жизни граждан России, безопасности, в конце концов, и обороноспособности государства. Причём здесь речь идёт не только об алгоритмах для отдельных, узкоспециальных задач. Нужны именно универсальные решения, использование которых даёт максимальный эффект, причём в любой отрасли.

Для решения столь амбициозного проекта в сфере технологий искусственного интеллекта у нас объективно есть хорошие стартовые условия и серьёзные конкурентные преимущества. Уже сегодня в России один из самых высоких мировых показателей проникновения мобильной связи и интернета, развития электронных услуг. Стоимость доступа в сеть в России – одна из самых низких в мире. Мы также опираемся на традиционно сильные научные и образовательные школы в математике и физике, на конкурентную систему подготовки специалистов в сфере IT. Кстати, на чемпионате мира по программированию восьмой год подряд побеждают студенты именно из России. В этом году это команда из Московского государственного университета.

Сильные научные и прикладные компетенции уже позволили создать оригинальные и, главное, коммерчески успешные отечественные разработки мирового уровня, в том числе в таких сферах, как компьютерное зрение и распознавание голоса – вот только сейчас мы это видели, показывали нам коллеги, – а также кибербезопасность. За пять лет нам нужно выйти по этим направлениям на лидирующие позиции.

Уважаемые коллеги!

На каких задачах – с учётом и нашего, и мирового опыта, глобальных тенденций – важно сконцентрироваться, обозначить эти приоритеты в Стратегии? Я скажу только о том, что я считаю приоритетным. Надеюсь услышать ваше мнение. Для этого сегодня мы, собственно, и собрались, – для того чтобы Стратегия была полноценной, эффективно работающей.

Первое – это создание принципиально новых фундаментальных заделов, математических методов, принципов работы искусственного интеллекта, в том числе по аналогии с человеческим мозгом. Россия должна стать одной из ключевых площадок для решения сложнейших научных задач с участием учёных со всего мира. Эта работа может идти и в рамках международных математических центров. В следующем году, напомню, они будут открыты в Москве, Санкт-Петербурге и Сочи. Собственно, будут дополнять то, что у нас уже есть. Необходимо также кратно увеличить финансирование исследований в области искусственного интеллекта, создать стимулы для частных инвестиций и развития корпоративной науки, исследований, разработок. И эту тему мы тоже отдельно должны обсудить.

Второе – надо наращивать наш кадровый, интеллектуальный потенциал, сохранять свои таланты и привлекать лучших специалистов со всего мира. Кстати говоря, сегодня у нас достаточно много людей работает в этой сфере, но гораздо меньше, чем в странах, которые пытаются обеспечить себе лидерство. Для того чтобы это лидерство обеспечивать, нужно развивать программы подготовки по направлениям искусственного интеллекта в вузах и колледжах, в том числе в регионах. Также важно предложить эффективные механизмы материального стимулирования, удобные условия работы, включая удалённую занятость – как для наших программистов, инженеров и учёных, так и для ведущих специалистов, работающих за рубежом, среди которых, как мы знаем, немало и наших соотечественников, которые с удовольствием возвращаются в Россию и работают вместе со своими коллегами в России. И конечно, при необходимости следует быстро, без проволочек, решать вопросы по предоставлению гражданства, разрешений на работу, решать другие формальности.

Третье – принципиально важно настроить наше законодательство на новую технологическую реальность, максимально быстро и качественно сформировать гибкую, адекватную правовую базу для разработки и использования прикладных решений на базе искусственного интеллекта, а также специальные режимы для частных инвестиций в создание прорывных решений и, безусловно, гарантировать надёжную защиту интеллектуальной собственности, правовые условия для регистрации патентов в национальной юрисдикции России. Повторю ещё раз: важно снять законодательные, административные барьеры для технологического первопроходчества, при этом обеспечив безопасность государства и общества, безусловное соблюдение прав граждан. Здесь тоже есть над чем поработать.

Четвёртое – необходимо сформировать эффективное правовое регулирование оборота данных, передовую инфраструктуру для их обработки и хранения, а также предложить взвешенные решения, которые позволят использовать данные для создания алгоритмов искусственного интеллекта.

И, наконец, важнейший вопрос – это готовность общества, граждан к повсеместному внедрению таких технологий. Нужно обеспечить широкое цифровое просвещение, запустить программы переобучения, прежде всего по востребованным направлениям.

Сегодня мы с Германом Оскаровичем посмотрели, как у него работает школа. Действительно, очень хороший пример того, как может быть организована работа по подготовке кадров и для продвижения стартапов интересных, перспективных, имеющих большое значение для практически всех сфер жизнедеятельности государства. Давайте с этого и начнём.

Герман Оскарович, расскажите поподробнее об этом.

Г.Греф: Добрый день, уважаемые коллеги! Уважаемый Владимир Владимирович!

Я сегодня выступаю по поручению большой группы коллег, потому что то, что происходило в последние несколько месяцев с момента Вашего поручения, это была большая совместная работа, такое государственно–частное партнёрство. И то, что мы сегодня представляем, это большой результат совместной работы целого ряда коллег из Правительства и бизнеса.

Я хотел бы сказать большое спасибо таким ведомствам, как Министерство цифрового развития, Минэкономразвития, Минобразования, Минпромторг, Минпросвещения, Центральный банк и Минздрав. Это те ведомства, которые всё это время бок о бок с бизнесом этим занимались. Субъекты Федерации, Москва очень много вложила в разработку стратегии, такие компании, как «Яндекс», «Мэйл», «Ростех», «Ростелеком», «Газпромнефть», «Росатом», вузы: Высшая школа экономики, Физтех, Сколтех, ИТМО, Российская академия наук, РВК, АНО «Цифровая экономика». Всё это делалось, конечно, под эгидой вице–премьера Правительства Максима Алексеевича Акимова. Большое спасибо Андрею Рэмовичу Белоусову, который много инвестировал лично в эти темы.

Действительно, это была очень большая работа, потому что мы за этот период времени разработали не только сам документ под названием «Стратегия», но очень важно, что мы к этому документу ещё заодно успели создать и документ под названием «дорожная карта». В общем, на сегодняшний день мы имеем два проекта документа, которые можно считать целостным документом, который подлежит только утверждению.

Искусственный интеллект. Владимир Владимирович, Вы уже сказали всё, насколько это важно. Действительно, сегодня слово «технологии» меняет в нашей жизни всё. Если спросить, какое самое главное слово, которое меняет политику, жизнь компании, жизнь каждого человека, ответ будет прост: это, конечно, слово «технологии». И если говорить об искусственном интеллекте, то говорят, что искусственный интеллект сегодня – это включатель вывода на новый уровень всех без исключения технологий. Нет ни одной технологии, нет ни одной науки, которая бы сегодня не приобрела принципиально новые возможности в связи с использованием искусственного интеллекта. И в 2017 году началась повальная гонка, о чём Вы сказали, за лидерство, национальное лидерство в области искусственного интеллекта. В 2017 году уже пять стран приняли Национальную стратегию искусственного интеллекта, и в течение 2018–2019 годов 30 стран уже приняли национальную стратегию развития искусственного интеллекта. И в этом смысле, если этот документ будет утверждён в ближайшее время, мы будем одной из 30 стран, которые построили ясные «дорожные карты» и сказали, что это приоритет в их деятельности.

В разных странах ставятся разные цели. Стратегия – очень интересный документ, мы показали в раздаточных материалах обзор практически всех стратегий: Соединённые Штаты Америки, Китай, Франция, Великобритания, Объединённые Арабские Эмираты. Это очень толковые документы, в которых ставятся различные цели. Универсальные цели ставятся в стратегии двух стран: Соединённые Штаты Америки и Китай. И та, и другая страна поставили себе цель: одна – удержать лидерство в области искусственного интеллекта, другая – стать лидером к 2030 году. В остальных странах ставят перед собой задачи стать лидерами, войти в число лидеров, во–первых, по развитию технологий, стать лидерами по какому–то из направлений в области искусственного интеллекта. Тем не менее мы видим, что сегодня это становится доминирующим трендом.

Прежде чем перейти непосредственно к Стратегии, я хочу ещё сказать пару слов на эту тему. Мы всё время говорим об искусственном интеллекте как о будущем, но это технология, которая фактически сегодня управляет нашей жизнью. Она управляет не всегда очевидно, не всегда мы это осознаём, но сегодня мы прокладываем путь в автомобиле с помощью систем искусственного интеллекта, мы покупаем товары и услуги с помощью рекомендательных систем в области искусственного интеллекта. Мы читаем книги, мы читаем новости, мы смотрим кино, мы смотрим видео, мы управляем деньгами, мы переводим тексты. Наш телефон – это маленькая фабрика искусственного интеллекта. Все игры сегодня используют те или иные элементы искусственного интеллекта. И вскоре вокруг нас не останется ни одной индустрии, начиная от индустрии государственного управления, которые бы лишены были тех или иных технологий искусственного интеллекта.

По оценкам Евросоюза, отрасли, которые внедрят искусственный интеллект, будут расти средним темпом 9–12 процентов в год – это в три–четыре раза быстрее, чем остальной ВВП. Действительно, искусственный интеллект предоставляет совершенно новые возможности в решении практически любых проблем.

И когда мы говорим об искусственном интеллекте, первое, с чего мы начали работать и на что потратили достаточно большое время, – это определить, о чём мы говорим, когда мы называем это определение «искусственный интеллект». Очень часто идут споры, можно ли называть это искусственным интеллектом или это машинный интеллект, или это система машинного обучения. Но мы оставили определение «искусственный интеллект», и вовнутрь мы погрузили пять таких элементов. Первое – это компьютерное зрение, это обработка естественного языка, это распознавание и синтез речи, это рекомендательные системы и системы принятия решений, и отдельно как направление – это перспективные методы и перспективные технологии искусственного интеллекта, в первую очередь это так называемые ML–технологии, технологии автоматизированного машинного обучения.

Мы в стратегии постарались пройти по каждому из этих направлений и определить каждую из сфер, как может каждое из направлений искусственного интеллекта быть применено в промышленности, в сельском хозяйстве, в транспорте, в государственных услугах, в правосудии. Кстати, очень хороший опыт уже имеет наша судебная система, арбитражные суды, суды общей практики и мировые суды. В прошлом году начали активно внедрять искусственный интеллект. Я думаю, это всё будет в ближайшее время видно всем пользователям и гражданам. Процедуры ускоряются, точность в вынесении решений и прозрачность их повышается. Это касается практически каждого из ведомств, каждого из направлений, которые мы проанализировали.

Мы можем, конечно, с помощью принятия этой стратегии очень существенно обеспечить целостность использования технологий, потому что сегодня где–то, в каких–то сферах применяются отдельные кусочки. Вырастет значительная ценность, если мы будем применять технологию в целом. И мы можем, конечно, повлиять очень серьёзно на качество услуг для конечного пользования, для граждан, проживающих в стране.

Мы поставили перед собой задачу, что Россия должна войти в число лидеров в области искусственного интеллекта в мире. Было обозначено три ключевые цели. Это рост благосостояния и качества жизни людей. Второе – это стимулы для экономического роста. И третье – это обеспечение национальной безопасности и охраны правопорядка. Мы долго обсуждали, как можно прийти к этим целям, какие KPI можно поставить по каждому из направлений, и мы договорились о том, что мы как раз та страна, которая может взять на себя достаточно амбициозные цели. В мире есть только пять стран, которые имеют такие важные элементы цифровой экосистемы, как собственный поисковик, собственные социальные сети, собственная почта, основанная внутри страны. Ключевые элементы у нас в стране существуют, за последнее десятилетие они созданы. Если мы объединим наши усилия, сейчас тот этап, когда отдельно компании уже не смогут достичь успеха, если мы объединим свои усилия – бизнес, научное сообщество и Правительство, включая субъекты Федерации, – то мы можем добиться очень серьёзных изменений.

Мы в процессе разработки стратегии выделили и проанализировали шесть движущих факторов развития искусственного интеллекта. Мы их обозначили и очень чётко прописали. Это алгоритмы и математические методы, это программное обеспечение, это данные, работа с данными, регулирование и использование данных, это всё, что связано с образованием и кадрами, и это нормативное регулирование. Каждый из этих элементов является критическим в этой системе. Отсутствие одного из них создаёт критические риски для системы в целом. Собственно, я сейчас быстро пробегу по этим шести мерам и подведу итог содержания этого документа.

По каждому из направлений мы поставили цели, алгоритмы и математические методы. Мы написали, что хотим к 2024 году войти в топ–10 стран по количеству статей и участия в конференциях, и в 2030 году мы хотим войти в топ–10 стран по среднему уровню цитируемости. Там прописан целый набор мер поддержки, должны быть созданы исследовательские центры, лаборатории, должна быть организована специальная финансовая долгосрочная поддержка исследователям, должны быть созданы специальные вычислительные ресурсы, потому что искусственный интеллект требует своих суперкомпьютерных мощностей. Это специальный чип, это специальное оборудование, достаточно дорогостоящее. Здесь придётся, наверное, объединять свои усилия, потому что точно не нужно каждой компании иметь свой такой суперкомпьютерный центр. Это должен быть принцип строительства, может быть, одного–двух центров, которыми смогут пользоваться практически все участники, и 24–часовое использование его может это обеспечивать.

Второе направление – это разработка программных и технологических решений. Мы тоже здесь поставили достаточно амбициозные и ясные цели. Сказали, что мы хотим разработать решения, которые могут обеспечить превосходство над человеком по специальным задачам. И к 2030 году мы должны обеспечить превосходство человека по широкому кругу задач.

Вообще, сегодня ключевая цель всех разработчиков ИИ – это построение так называемого общего интеллекта, общего искусственного интеллекта, или суперуниверсального, или суперсильного компьютерного интеллекта, который сможет решать любые задачи. Мы пока в стратегии эти цели не обозначили, наверное, это следующий этап, следующая стратегия. Мы к нему так или иначе подойдём. Тем не менее весь технологический аппарат нам нужно будет создавать самим. И здесь тоже написаны меры поддержки, что конкретно должно быть сделано, для того чтобы эта, вторая, цель была решена.

Третье – это хранение, сбор и обработка данных. Здесь тоже обозначены меры поддержки и цели. Мы хотим создать онлайн–платформу с обезличенными государственными данными и данными компаний, к которым будут иметь доступ компании – разработчики систем искусственного интеллекта.

Следующее направление – это разработка специализированного аппаратного обеспечения. Это, наверно, самый сложный пункт в нашей стратегии. Мы видим, что у нас пока здесь нет необходимых заделов, потому что это не просто аппаратное обеспечение, специализированное аппаратное обеспечение, это специализированные чипсеты. Нужно решить две проблемы: это создание собственных архитектурных мощностей, которые смогут создавать архитектуру соответствующих чипсетов, и, соответственно, специализированная производственная площадка, которая сможет их производить. Это та сфера, которую нам будет необходимо решать совместно с промышленниками, в частности, с компанией «Российские технологии» и с другими частными компаниями. Здесь мы тоже прописали, что необходимо сделать. Будем надеяться, что с помощью, может быть, в том числе международной кооперации мы справимся с этой задачей.

Ещё одно направление – это подготовка кадров. Мы сказали, что мы хотим войти к 2024 году в топ–10 стран по образовательным программам в области искусственного интеллекта. И к 2030 году устранить дефицит специалистов в области искусственного интеллекта. Вы назвали цифру, Владимир Владимирович, сегодня у нас работает порядка 6–6,5 тысячи человек в этой области в стране, могу сказать, что только лаборатории искусственного интеллекта одного Microsoft на сегодняшний день насчитывают более 6,5 тысячи человек, а с помощником Alexa в компании Amazon работает 10 тысяч человек. Поэтому здесь нам предстоит очень многое что сделать, совместно с государством, наверное, тоже здесь большая работа, для того чтобы компании в этом поучаствовали.

Последний пункт в нашей Стратегии, наверное, один из самых важных, – это создание корректного нормативного регулирования в области искусственного интеллекта. Мы имеем уже опыт в мире, имеем опыт принятия так называемой директивы GDPR в Европе, в Европейском союзе, который фактически остановил развитие искусственного интеллекта, имеет признаки перерегулирования этой сферы. Сегодня все компании стараются унести свои исследовательские центры из Европы, потому что штрафы привязаны к оборотам компаний, штрафы до 10 процентов от оборота компаний никто не хочет на себе испытать, силу этого регулирования, поэтому проще создавать центры где–то за пределами Евросоюза. Поэтому здесь важно пройти между двумя крайностями: не оставить эту сферу неурегулированной, с другой стороны, всё–таки создать возможности, для того чтобы она сохранила динамику своего развития.

И, собственно говоря, два ключевых решения, которые сегодня выносятся Вам на рассмотрение: мы просим Вас утвердить Национальную стратегию развития искусственного интеллекта Вашим решением, создать соответствующий координационный орган, и поручить Правительству Российской Федерации утвердить «дорожную карту» развития искусственного интеллекта.

Искусственный интеллект – это большие инвестиции, к сожалению. Если посмотреть на национальные стратегии, то каждая страна фактически приняла решение инвестировать в год не менее чем 1 миллиард долларов. Некоторые страны инвестируют темпом от 5 до 10 миллиардов долларов из государственного бюджета в год в эту технологию. Здесь очень важны такие экспериментальные площадки, важна связь между собой науки, вузов, бизнеса и в нашем случае, конечно, государства и субъектов Федерации.

Мы хотели Вас просить, Владимир Владимирович, ещё об одной вещи. Нам необходимы экспериментальные площадки. Спасибо большое за Ваше поручение по экспериментальной площадке в области цифрового образования. Сейчас идёт активная работа. Министерство просвещения очень активно работает на эту тему. Я думаю, что в этом году мы сумеем договориться принять соответствующее регулирование. Буквально с января мы очень серьёзно продвинулись в этом направлении.

Мы бы просили Вас, может быть, посмотреть, подумать над специальным статусом для субъекта Федерации, для Москвы, чтобы в Москве можно было экспериментировать в области применения систем искусственного интеллекта, отрабатывать технологии, что, собственно, сейчас по факту и происходит, потому что Москва очень активно этим занимается. Большая команда в Москве работает, и они очень много инвестируют в это.

Сергей Семёнович готов все решения, которые нарабатываются в Москве, передавать в субъекты Федерации бесплатно. Это, как нам кажется, очень хороший опыт, если бы мы откатывали на московских объёмах данных, а здесь данные, собственно говоря, ежедневно собираются. Уже созданы огромные массивы данных, созданы все системы, которые необходимы для обработки данных. Это бы очень серьёзно продвинуло вообще все субъекты Федерации и привело бы к тому, чтобы мы не тратили огромное количество денег по всей территории страны.

Экспериментальная площадка, затем несколько регионов, в которых происходит масштабирование и, может быть, локализация этого продукта, а потом уже раскатка по всей стране. Вот эти решения, Владимир Владимирович, мы хотели бы Вас попросить принять.

И я хочу ещё раз поблагодарить всех коллег. Мне досталась честь озвучить это, но это огромная работа большой команды людей. И я хочу поблагодарить в первую очередь, наверное, Максима Алексеевича, Андрея Рэмовича за создание такой творческой и комфортной обстановки для работы в этой команде.

Спасибо большое.

В.Путин: Спасибо.

Мы как раз Максима Алексеевича и попросим дальше продолжить. Пожалуйста.

М.Акимов: Спасибо, уважаемый Владимир Владимирович.

Уважаемые коллеги!

После яркой картины и довольно обстоятельного представления наших действительно амбициозных планов я, наверное, дополню эту картину организационными штрихами. И сразу хочу сказать то, чем мы точно не собираемся заниматься – это очередное бюрократическое строительство. Мы думаем, что организационные инструменты созданы в рамках национальной программы «Цифровая экономика». И сконцентрировав ресурсы, которые на сегодняшний день для этой программы наличествуют в рамках отдельного федерального проекта «Искусственный интеллект», мы организационно с теми стратегическими вызовами, о которых говорил Герман Оскарович, справимся.

Мы стартуем не с нуля. У нас под руководством и при координирующей роли Сбербанка и до этой фазы шла активная работа по «дорожной карте» в рамках проекта по сквозным технологиям. Мы совсем недавно в Иннополисе вместе с Андреем Рэмовичем на наблюдательном совете АНО «Цифровая экономика» обсудили ход работ по этой и другим «дорожным картам». Думаем, что конкретизировать то, о чём говорил Герман Оскарович в конкретном плане, мы можем довольно быстро в рамках федерального проекта.

Какие мероприятия мог бы включать этот план с общим финансированием, по нашей оценке, в шестилетнем горизонте до 90 миллиардов рублей? Конечно, в первую очередь это поддержка исследований в области алгоритмов и математических методов, включая поддержку лидирующих исследовательских центров. Необходимо создавать благоприятную почву для развития и тиражирования технологий, субсидировать пилотные внедрения, потому что это риск, поделиться с которым, наверное, частные компании могут и должны с публичными образованиями. Поэтому мы выделим ведущим компаниям ресурсы для создания прототипов применения искусственного интеллекта, создав основу для будущих внедрений.

Как уже было сказано, для создания высококачественного искусственного интеллекта в любой сфере недостаточно создания полигонов, требуется прежде всего максимально разнообразный набор данных, так называемые библиотеки по всем возможным ситуациям. Это невозможно воспроизвести в закрытых условиях. Мы могли бы действительно опереться на ведущие регионы, подключив не только финансовые, технологические возможности, но и возможности в сфере оборота данных, концентрации данных. Прежде всего, конечно, я имею в виду Москву, где могла быть экспериментальная регуляторика. Но, кстати, не только, конечно, в части барьеров для тестирования технологий искусственного интеллекта, но и в таком болезненном вопросе, как система государственных закупок. Потому что она на сегодняшний день беспредельно далека не только от закупки публичным сектором технологических решений, но и для стриминговой разработки путём быстрых треков на современных принципах программного обеспечения вообще. И в этой связи, Владимир Владимирович, просил бы Вашего поручения Министерству финансов, Министерству экономического развития, Правительству заняться этим вопросом. Необходимо специальное регулирование этой сферы.

Конечно, пищей для искусственного интеллекта, как уже говорилось, служат данные. Поэтому одна из задач – вовлечение в оборот максимального количества обезличенных данных с учётом требований по конфиденциальности. Мы совместно с депутатами Федерального Собрания разработали поправки в закон о персональных данных, конкретизирующие механизмы обезличивания. Это большое направление работы. Надеемся, что в ближайшее время этот закон также станет предметом рассмотрения палат Федерального Собрания.

Необходимо также актуализировать отраслевые стандарты, в том числе в сфере безопасности. Я перехожу уже к сфере практического применения. Жизненный пример – это предиктивная аналитика работы сложного оборудования, оборудования под давлением, сенсорики промышленной, промышленной логистики, промышленной энергетики, что, кстати, создаст возможности для перехода на риск–ориентированный подход в контрольно–надзорной деятельности. Но тут тоже много регуляторных препятствий, которые сконцентрированы главным образом на бумажных технологиях работы в этой сфере.

Конечно, мы говорим не просто о подготовке кадров, мы говорим о смене управленческой, отчасти инженерной культуры. В перспективе все специальности, связанные с принятием значимых решений, потребуют компетенций в сфере искусственного интеллекта. И предстоит вместе с Министерством образования и науки и Министерством просвещения существенно поработать над образовательными стандартами.

В этой связи необходимо также массовое и глубокое обучение государственных служащих. Мы не предлагаем на сегодняшний день останавливать ни в коем случае работу по всем иным направлениям технологической повестки программы «Цифровая экономика», оперативно сформируем дополнительный федеральный проект, приоритизировав расходы. И планируем это сделать не позднее октября 2019 года. При этом, конечно, мы предусмотрим вместе с открытым консорциумом перечень показателей для мониторинга нашей работы. Это уровень развития фундаментальных и прикладных исследований, степень формирования отраслей технологий искусственного интеллекта с точки зрения вклада в экономическую эффективность отраслей, насколько массовым будет переход к использованию искусственного интеллекта компаниями и органами власти. Цифры, которые мы предлагаем, уже приводились в презентации.

Ответственным федеральным органом исполнительной власти предлагаем определить Министерство цифрового развития, связи и массовых коммуникаций.

Владимир Владимирович, в повестке второй вопрос, естественно связанный, это в некотором смысле кейс. Разрешите, я сразу по второму вопросу доложу?

В.Путин: Да, пожалуйста, Максим Алексеевич.

М.Акимов: Спасибо.

Действительно, работа с лидерской ролью Сбербанка и с широчайшим участием технологических компаний, владельцев компетенций, – это хороший пример, как можно было выстроить работу и по другим направлениям технологического развития. Мы в рамках исполнения Вашего поручения активно по этому треку движемся, поскольку действительно мировой опыт и опыт нашей страны показывает, что важнейшую роль играют крупнейшие компании.

Например, в области искусственного интеллекта до 80 процентов патентных заявок за последние пять лет сделали именно коммерческие организации, а не исследовательские центры или академические центры. Именно крупный российский бизнес должен и может стать основным участником мероприятий по развитию в Российской Федерации высокотехнологичных отраслей.

Напомню, на сегодняшний день предлагалось и предлагается определить их тринадцать. Это искусственный интеллект, новое поколение подвижной беспроводной связи, прежде всего 5G Plus, новое поколение узкополосной беспроводной связи для интернета вещей, связи ближнего и среднего радиуса действия, технологии распределённого реестра. Квантовую проблематику мы по согласованию с инициаторами разделили на три трека: квантовые сенсоры, квантовые вычисления, квантовые коммуникации. Технологии создания новых материалов и веществ, спутниковая связь, новое поколение микроэлектроники и создание электронной компонентной базы, создание новых портативных источников энергии и их транспортировка и геномные технологии. Я извиняюсь за длинный перечень, но необходимо было дать общую картину.

Мы предлагаем формат, при котором первым шагом является подписание соглашения о намерениях между Правительством Российской Федерации и компаниями. В нём будут зафиксированы не только общие принципы, но и обязательства по разработке и принятию подробных «дорожных карт» по развитию каждого из высокотехнологичных направлений до 2024 года включительно. Текст такого соглашения, докладываю, готов, мы обсудили его с присутствующими здесь компаниями: это «Росатом», «Российские железные дороги», «Ростех», «Ростелеком» и Сбербанк. Готовы в ближайшее время, в течение июня, его подписать.

По согласованию с компаниями предлагается следующее распределение тематик. Компанией-лидером по направлению искусственный интеллект будет Сбербанк, по технологиям мобильной связи пятого поколения в соответствующих частях – консорциум «Ростелекома» и «Ростеха», за «Ростехнологиями» будут закреплены направления по развитию квантовых сенсоров, технологии распределенных реестров и нового поколения высокополосной связи для интернета вещей. «Росатом» будет заниматься квантовыми вычислениями и новыми материалами, РЖД – квантовыми коммуникациями.

Хотел бы, конечно, отдельно отметить, что получение лидерской позиции не означает монополизацию компании. Об этом свидетельствует практика работы по первому направлению – искусственному интеллекту. Правительство Российской Федерации будет следить за вовлечением в процесс всех сильных игроков. Отмечу, например, что Российских фонд прямых инвестиций уже осуществляет значительные инвестиции в стартапы и в более зрелые компании в технологиях искусственного интеллекта. И только формированием широкого консорциума можно создать сильные команды.

Хотел бы отметить, что и в Правительстве, отвечая на запрос компаний по тому, кто будет куратором и, соответственно, стороной от имени Правительства при работе над этими соглашениями и «дорожными картами», мы с Юрием Ивановичем Борисовым довольно детально не только обсудили повестку, но и организовали её обсуждение с компаниями. Мы в течение этого года получим и приступим к реализации детальных «дорожных карт».

Спасибо.

В.Путин: Большое спасибо.

Коллеги, кто хотел бы по основному вопросу и по второму тоже, что немаловажно?

Пожалуйста, Сергей Семёнович.

С.Собянин: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

То, что прозвучала идея по созданию в Москве экспериментальной площадки для разработки прорывных технологий в области искусственного интеллекта, – это, мне кажется, хорошая идея.

Мы сегодня вообще не представляем уже себе возможности управлять городом без информационных технологий. Есть хорошие технологические заделы, центры обработки данных, интернет, развитие интернета, скорость, его доступность – одна из лучших в мире. Спасибо коллегам, выделены частоты для внедрения 5G, и четыре экспериментальные площадки в Москве будут внедрены уже до конца года впервые в России. Мы уже апробировали эту технологию во время чемпионата мира по футболу в Лужниках. Это, конечно, уникальная технология. Люди могли смотреть, транслировать по смартфонам на весь мир с добавлением виртуальной реальности, то есть это такая технология очень интересная, и я думаю, что Москва будет первым городом, где это будет внедрено.

Достаточно большой образовательный кадровый потенциал, ведущие компании, порядка 80 процентов компаний России, которые имеют заделы и технологии мирового уровня в области искусственного интеллекта, мы со всеми практически плотно работаем. Есть определённый опыт и проекты в области образования, это Московская электронная школа, в области здравоохранения – это диагностика раковых заболеваний по снимкам МРТ, это технология мирового уровня, тоже на конкурсе недавно, который проходил, она второе место в мире заняла, и мы дальше продолжаем наращивать эту технологию. Сейчас две технологии внедряем: это видеораспознавание и распознавание речи. Распознавание речи сегодня уже в наших колл–центрах за счёт чат–ботов обслуживается от 40 до 70 процентов звонков, то есть робот отвечает, обрабатывает эти данные, разговаривает с теми, кто обращается с теми или иными запросами. И сейчас фронтально распознавание речи, проводим эксперименты в школах, поликлиниках, больницах, в транспорте для внедрения этой технологии, которая, конечно, облегчит труд огромному количеству людей и сделает более эффективными эти отрасли. В виде распознавания мы проэкспериментировали во время чемпионата мира, и сейчас экспериментирование в виде распознавания лиц в метрополитене, подъездная камера, выявили десятки преступников, которые находились в розыске. И в этом году в скором времени объявим конкурс на создание масштабной системы видеораспознования – вместе с Министерством внутренних дел мы эту ведём работу, – которая охватит более 200 тысяч видеокамер в Москве и будет одной из крупнейших систем в мире, соперничая только с китайскими системами.

По версии Организации Объединённых Наций, Москва занимает первое место по электронному взаимодействию с гражданами среди ведущих мегаполисов мира, так что технологические возможности есть.

Есть и правовые уже заделы. В частности, есть изъятия федерального закона, которые дают нам возможности более активно работать с большими данными, с федеральными органами государственной власти. Есть указ Президента, Владимир Владимирович, Ваш указ о создании инновационного кластера в Москве. Спасибо Вам, Вы подписали. Мы сейчас проводим организационные технологические мероприятия, создаём информационную платформу взаимодействия участников инновационного процесса в Москве.

И буквально сегодня вышел закон о проведении эксперимента по электронному голосованию, который потребует самые продвинутые информационно–технологические решения и с точки зрения пользователей, и с точки зрения безопасности этого процесса.

Принято постановление Правительства по эксперименту по беспилотному транспорту в Москве. У нас такие уже есть заделы. Мне кажется, можно было систематизировать, дать поручение нам с Правительством проработать данный вопрос, внести предложения, чтобы мы получили дополнительные возможности – финансовые ресурсы, кадровые и технологические есть, – правовые возможности создавать новые прорывные решения в области информационных технологий, искусственного интеллекта. Мне кажется, это было бы на пользу всем. Мы готовы, конечно, как коллеги уже говорили, действительно безвозмездно распространять свой опыт, передавая его другим регионам, компаниям.

Спасибо.

К.Дмитриев: Уважаемый Владимир Владимирович! Коллеги!

Инвестиции крайне важны для развития искусственного интеллекта и являются приоритетными для РФПИ. Я хотел кратко изложить наши предложения в этой сфере.

Во–первых, мы видим, что искусственный интеллект способен повысить эффективность многих отраслей на 30–40 процентов. Есть известные примеры 40–процентного снижения потребления электроэнергии в дата–центрах, повышения на треть точности обнаружения рака лёгких, на 30 процентов повышения урожайности в Индии. И вот это 30–40–процентное повышение эффективности во многих отраслях, безусловно, крайне важно и является ключевым драйвером. Многие консультанты считают, что за счёт искусственного интеллекта мировой ВВП будет расти на 1,2 процента в год, и суммарный эффект от внедрения составит 13 триллионов долларов.

У России очень хорошие стартовые позиции. Мы проанализировали сто ведущих компаний в сфере искусственного интеллекта, отобрали двадцать наиболее перспективных, уже одобрили инвестиции в шесть. Среди них «Онкобокс» – это инновационная система подбора медикаментов для лечения онкозаболеваний, и «Моторика» – разработчик протезов. И также внедряем активно искусственный интеллект в наших портфельных компаниях. Внедрение, например, в наших онкологических центрах интеллектуальных систем позволит в пять–шесть раз уменьшить количество врачебных ошибок там.

Также вместе с Объединёнными Арабскими Эмиратами мы запускаем компанию «СКАНЭКС» на ближневосточные рынки, наши партнёры выделили нам 2 миллиарда долларов для совместной инвестиции в проекты. Безусловно, в часть проектов мы можем заходить без иностранных партнёров, но там, где имеет смысл строить консорциум, у нас есть доступ к этому капиталу.

И восемь кратких предложений.

Первое: мы видим, что есть две большие модели управления данными. Одна более признана в Китае, где государство предоставляет больший доступ и контролирует данные, а другая более европейская, где доступ к данным очень ограничен. Мы, конечно, считаем, что именно китайская модель позволит двигаться вперёд быстрее.

Также, безусловно, важно доведение наших, российских компаний для уровня мировых лидеров. Потому что если компании работают только на рынок России, то у них недостаточно преимуществ, чтобы соревноваться в мировых пространствах. Мы хотим выводить наши компании на мировые рынки.

Третья инициатива: безусловно, важно, чтобы наши компании внедряли у себя искусственный интеллект. Мы считаем, что каждая из крупных госкомпаний должна иметь собственную стратегию по внедрению искусственного интеллекта.

Четвёртое – это то, что возможно построение консорциумов с Китаем, с Ближним Востоком, где это полезно, чтобы иметь масштабные рынки.

Пятое: Вы, Владимир Владимирович, отметили привлекательную среду для специалистов, и мы планируем создать центр искусственного интеллекта с МГУ.

Шестое – это дата–центры.

Седьмое: у нас уже очень много данных в Москве, в том числе в ФНС, которая обладает значимым потенциалом для анализа экономики, и эти данные можно использовать.

И в завершение мы просили бы Вас, Владимир Владимирович, поддержать включение в консорциум Сбербанка. Мы признаём, что Сбербанк был одним из первых, кто стал фокусироваться на искусственном интеллекте. И РФПИ, и «Газпромнефть», у которых есть очень хорошие наработки в этой сфере, чтобы мы совместно могли это активно развивать и продвигать.

В.Путин: Спасибо большое.

Пожалуйста.

А.Дюков: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

По стратегии развития искусственного интеллекта у меня есть несколько комментариев.

Первое: я считаю, что получился хороший базовый документ, который учитывает основные направления развития. В ходе разработки Стратегии мы давали свои предложения и комментарии, большинство из них учтены. В «Газпромнефти» мы уже работаем по многим направлениям, определённым Стратегией.

Второе: безусловно, для развития искусственного интеллекта и его практического применения нужны технологии, алгоритмы, данные, люди, инфраструктура – это ключевые движущие факторы. Но ещё одним принципиальным фактором развития искусственного интеллекта является спрос на технологии искусственного интеллекта. Спрос нужно формировать, спрос нужно консолидировать, чтобы стратегия развития искусственного интеллекта имела смысл. Сейчас осознанный спрос существует в таких сферах, как банковские услуги, медиа, ритейл, телекомы, но объём спроса со стороны данных сегментов ограничен. Если говорить о промышленности, то наша промышленность, за исключением, пожалуй, «Ростеха» и ещё ряда компаний, по сути, пока серьёзно не вовлечена в создание спроса на технологии искусственного интеллекта. Это не критика, на это есть объективные причины, и такая ситуация не только у нас, но и в мире в целом. При этом промышленность формирует значительный сегмент экономики, может и должна быть одним из драйверов развития экономики.

Промышленность имеет свою специфику в области применения искусственного интеллекта, и здесь я хочу сказать, что мы не можем рассчитывать на то, что развитие искусственного интеллекта, скажем, в телекоме, позволит нам решить те задачи, которые стоят перед промышленностью. У промышленности своя специфика, и это нужно учитывать при реализации Стратегии. Это также требует особого внимания и со стороны государства с точки зрения наличия необходимой нормативной базы и инфраструктуры.

Вовлечение промышленности, на мой взгляд, очень важно для развития искусственного интеллекта. Очень важную роль в этом может сыграть топливно-энергетический комплекс – крупнейший сегмент нашей промышленности. ТЭК обладает рядом ключевых преимуществ перед другими отраслями промышленности, необходимыми для того, чтобы стать лидером в развитии искусственного интеллекта. ТЭК способен формировать платёжеспособность, спрос на технологии. Внедрение технологий искусственного интеллекта в ТЭК имеет масштабный экономический эффект. В ТЭК есть сильные управленческие и инженерные кадры. Также ТЭК является одной из сложнейших индустрий с точки зрения объёма данных, создаваемых в процессе производственной деятельности, разнообразия решаемых задач и бизнес–процессов. Поэтому задачи, решаемые компаниями ТЭК, могут быть потом масштабированы и тиражированы в другие отрасли промышленности.

Что касается «Газпромнефти», мы уже сделали ставку на развитие искусственного интеллекта и его применение для решения задач, стоящих перед нефтяной отраслью. У нашей компании уже есть опыт применения искусственного интеллекта по многим направлениям нашей деятельности: от геологоразведки до автозаправочных станций.

С учётом ограниченного времени я не хотел бы сейчас задерживаться на отдельных проектах. Я хочу отметить просто, что наша программа цифровой трансформации включает в себя уже 12 ключевых программ и более 500 проектов по всей цепочке создания стоимости. В рамках этих программ мы должны создать сотни моделей. Ожидаемый эффект, по нашим оценкам, не менее дополнительных 150 миллиардов рублей операционной прибыли в год.

Уважаемый Владимир Владимирович, мы готовы предоставить и наши знания, и наработки, и производственную базу для дальнейшего развития искусственного интеллекта в промышленности. Мы готовы совместно с другими компаниями и организациями работать над реализацией Стратегии. И мы готовы взять на себя роль одного из лидеров в развитии искусственного интеллекта для сегмента промышленности. Как я уже сказал, это очень важно.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо большое.

Сергей Викторович, пожалуйста.

С.Чемезов: Спасибо, Владимир Владимирович.

Что касается первого вопроса, Герман Оскарович назвал шесть факторов развития искусственного интеллекта. Один из них – это разработка специализированного аппаратного обеспечения. В этом направлении мы уже начали работать, создали государственно–частное партнёрство с компанией АФК «Система», объединив все активы, которые тем или иным образом связаны с этим направлением деятельности.

Основная задача, которая стоит перед нами, – создать современную электронно–компонентную базу, прежде всего чипы, которую необходимо будет использовать в дальнейшем при создании оборудования, работающего в области искусственного интеллекта.

Что касается в целом искусственного интеллекта, да, я хочу подчеркнуть, что это предприятие не закрыто, мы готовы принять, включить в это предприятие всех желающих, кто готов развивать эту сферу деятельности, у кого есть какие–то наработки. Поэтому, пожалуйста, я знаю, у нас есть «Ангстрем–Т». В перспективе я думаю, что эта компания тоже может войти в наше сообщество.

Что касается в целом других направлений в области искусственного интеллекта, все наши компании, многие компании уже в этом направлении работают. Это и технологии определения распознавания лиц, о которых рассказал Сергей Семёнович, одна из наших компаний тоже в этом участвовала. Это и беспилотные летательные аппараты, и самолёты, и вертолёты, это и беспилотные автомобили, созданные на КамАЗе, они уже активно работают, по крайней мере, по КамАЗу уже катаются. Я надеюсь, что не за горами тот день, когда может выйти уже и на дороги общего пользования автомобиль. Есть автоматический комплекс радиоэлектронной борьбы с беспилотными летательными аппаратами, который не просто останавливает тот или иной летательный аппарат, приближающийся к объекту, он либо его посадит, либо развернёт и отправит назад. Радиус действия его до трёх километров, накрывает куполом любой объект – в общем, достаточно интересная вещь, которая используется в том числе Министерством обороны. Я уже не говорю о тех наработках, которые у нас сегодня есть и в оборонной системе, – это головки самонаведения, они уже давно работают, это, в общем–то, тоже искусственный интеллект.

Что касается второго вопроса, Максим Алексеевич уже назвал целый ряд высокотехнологичных направлений, одно из них – это создание беспроводной системы пятого поколения. Развёртывание сетей пятого поколения является ключевым вопросом развития телекоммуникаций в России, и решение данного вопроса требует объединения усилий операторов связи и промышленности как для проведения расчистки частот существующих, так и для разработки и последующего внедрения критически важных компонентов сетей пятого поколения.

«Ростех» проводит активную работу по консолидации операторов и вендоров в направлении развития пятого поколения беспроводной связи в формате консорциума. Помимо того что корпорация разрабатывает «дорожную карту» по развитию технологий беспроводной связи, мы по поручению Максима Алексеевича сформировали концепцию разработки промышленных решений для создания сетей пятого поколения. На сегодняшний день предусмотренные в ней подходы были одобрены, концепция уже согласована с представителями отечественной промышленности и активно прорабатывается с операторами связи.

Хочу подчеркнуть, что при развёртывании технологии 5G потребуется создание отечественных решений, которые будут обеспечивать качественную и непрерывную работу всех сервисов и услуг без воздействия внешних факторов. Это немаловажно. В связи с этим логично, что вначале должна быть создана технологическая инфраструктура, вокруг которой затем будут выстроены все сервисы и услуги.

Поэтому я ещё раз хочу предложить услуги корпорации «Ростех», с тем чтобы мы могли возглавить это направление совместно с «Ростелекомом».

Спасибо.

В.Путин: Пожалуйста, Юрий Иванович.

Ю.Борисов: Спасибо, Владимир Владимирович.

Я по поводу Стратегии. Познакомившись с этим документом, должен отметить его своевременность, актуальность и достаточно серьёзную проработанность. Поэтому спасибо всем авторам, практически учтены все аспекты, все те шесть задач, которые были нам презентованы, все актуальны и требуют, безусловно, комплексного решения, чтобы достичь конечных целей.

Так вот несколько слов о цели. Мне бы хотелось видеть в Стратегии наряду, безусловно, с важными целями, как войти в топ–10 стран по количеству статей и участию в конференциях, а также последнему уровню цитируемости, видеть ещё более осязаемые цели, связанные с долей рынка, мирового и внутреннего. Мне кажется, что основная задача в реализации этой Стратегии – это динамичное внедрение, подчеркну, отечественных решений искусственного интеллекта. А это как раз комплекс алгоритмических, программных и аппаратных решений во все сферы экономики с целью доминирования на отечественном рынке этих продуктов, а прогноз показывает, что это колоссальный рынок, и позиционирования на внешнем.

Считаю, что реализация этой стратегии, особенно в части реализации аппаратной поддержки, создаст синергетический эффект для развития отечественной микроэлектроники, потому что не понаслышке знаком с этими продуктами. Это продукты с высокой добавочной стоимостью, сложные. Они, к сожалению, требуют длительных сроков реализации и достаточно затратные.

Безусловно, мероприятия, которые будут запланированы в стратегии, будут направлены на создание этих продуктов. И это хорошо, надеюсь так. Мне кажется, что основная задача – это продвижение этих продуктов на рынок. Я целиком и полностью согласен с Александром Валерьевичем, что основная задача стратегии – это формирование спроса.

С учётом того, что эти продукты дорогие, возможно, придётся подумать и о государственном заказе внедрения этих продуктов в специализированные центры, о чём Герман Оскарович говорил. Их не должно быть много. Но продукты отечественного производства конкурентоспособны, наряду с чипсетами и ускорителями западными должны прорваться на отечественный рынок.

Вот эти два замечания я бы хотел бы учесть.

В.Путин: Полностью присоединяюсь, согласен. Потому что цели, которые мы ставим перед собой, в том числе должны быть, есть, конечно, такие, на первый взгляд не очень осязаемые, но стремиться нужно к тому, чтобы можно было измерить результат нашей работы. Это правда.

Пожалуйста, Аркадий Юрьевич.

А.Волож: Волож из компании «Яндекс».

Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Наши специалисты тоже участвовали в подготовке программы. Многое из того, что мы советовали, там учтено. Я хотел обратить внимание на два аспекта, ещё усилить внимание к ним.

Первое – это наука, образование и кадры. И второе – это тестирование, внедрение на базе ИИ, нормативные аспекты.

Тут было сказано, что у более чем 30 стран есть свои программы искусственного интеллекта. Причины того, что нам есть сейчас здесь что обсуждать, это то, что в России есть свои специалисты в этой области, и Россия в смысле внедрения на рынок этих систем, на розничный рынок, является одним из уникальных рынков в мире, у нас здесь почти всё своё. Это стало возможным только потому, что у нас есть свои люди, своя система отбора и образования этих людей. Хочется это не потерять и не только закрепить это на уровне высшей школы, что сейчас сделано, но и – в Стратегии это отмечено – хочется уйти глубже и начать систематический отбор и подготовку людей в области точных наук, математики, программирования прямо со школьной скамьи. Это один аспект.

И второй аспект: когда мы обучаем людей, не секрет, что Россия является донором таких специалистов для компаний мира, это нормально, когда молодые люди после обучения едут работать в мировые компании. Важно, чтобы у них был стимул и желание у кого–то остаться, у кого–то вернуться обратно работать в российские компании. В «Яндексе» за последние пару лет мы вернули сто специалистов из мировых компаний работать обратно у нас, и мы их привлекали, конечно, не столько зарплатами, сколько возможностью решения амбициозных задач и возможностью решать задачи, которые внедряются прямо у тебя на глазах, и ими пользуются прямо люди, которые тебя окружают. Это, как правило, им недоступно, когда они работают в каких–то глобальных корпорациях.

Хочется, чтобы в рамках стратегии, возможно, была разработана какая–то специальная государственная программа, которая стимулирует не столько даже материально, сколько, может быть, нематериально людей, возвращающихся работать сюда. У других стран такие программы есть, нам тоже это надо сделать.

И второй аспект – это создание условий для тестирования. Но искусственный интеллект – это машинное обучение, а обучать машины нужно реальными данными, в реальных условиях, например, беспилотники, беспилотные машины, которые ходят по дорогам. Они должны ходить не столько на полигонах, сколько выходить на дороги уличного пользования, и здесь очень важно, чтобы мы не зарегулировали это. Понятно, что всем немножко страшно, но, мне кажется, если мы хотим, чтобы это внедрялось быстрее – это очень конкурентная среда, – нам нужно не бояться и немножко расслабить себя здесь, и дать возможность очень быстрого внедрения, возможность тестирования большого количества таких, например, машин или вообще любых решений в области искусственного интеллекта в реальных условиях.

«Яндексу» надо в этом году вывести сто машин на улицы. Если мы возьмём ту процедуру, которая есть сейчас, то нам просто на сертификацию этих машин нужно четыре года. Хочется, чтобы это отразилось также в этой программе – испытания в реальной среде. Потому что речь здесь идёт о том, что будем эти технологии импортировать или экспортировать в конце концов.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо большое.

Пожалуйста.

Д.Песков: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Я бы хотел продолжить логику Аркадия Юрьевича и частично поговорить о тех вопросах, которые он поднял.

Во-первых, с удовлетворением нужно отметить, что у нас многие заделы созданы в рамках национальной технологической инициативы, они в стратегию вошли, отражены и коллегами использованы.

Второе: направление развития, которое сейчас у нас есть, но которое, наверно, всё–таки отражено недостаточно, связано с типами данных, с которыми мы работаем. Сегодня мы опираемся на те данные, которые уже созданы банками, телекомами, государством. Но есть и гораздо большие массивы данных, и мы видим, что мировое развитие сегодня поворачивается в сторону таких совершенно неожиданных типов данных – это океаны, леса, человек, биом, микробиом. Мы видим огромное количество стартапов, которые сегодня конкурируют за традиционные рынки на логике связки между биологией и искусственным интеллектом. Появляются совершенно новые типы продуктов.

Вы помните, мы проходили большую дискуссию по системе маркировки товаров. Сейчас у нас появилась компания, которая строит глобальную систему маркировки товаров на основании уникального, что называется, футпринта, биологического отпечатка места производства этого товара. Вот этот стык, как мне кажется, должен быть доработан до формирования DataSet не только из банков и телекомов, но и в постановке задач в научных исследованиях, в отраслях, в лесной промышленности, во многих других местах с точки зрения формирования новых типов DataSet. Иначе мы хорошо сделаем домашнюю работу по сокращению разрыва, но отстанем на следующем шаге. Это у нас, ещё раз, сейчас недостаточно отражено.

Второе – тематика, связанная с кадрами и с регулированием. Разрыв по потребностям в кадрах сейчас настолько катастрофичный, что мы не смогли найти ни одного сценария, при котором мы могли бы ликвидировать отставание даже до 2030 года. В этом смысле, если мы продолжаем упираться в идею о том, что мы можем модернизировать действующую систему образовательных стандартов, мы никогда не получим результат. Стыки технологий меняются настолько быстро, что как только мы входим в этот очень длинный бюрократический цикл, то там получается, что массово мы новых типов специалистов где–то примерно к 2030 году и выпустим.

Мы много раз заходили на эту тему, Владимир Владимирович, но сейчас назрело вот уже всё до невозможности. Нам необходима отдельная территория регулирования по тематикам искусственного интеллекта больших данных и других сквозных технологий, которая бы позволяла нормативно запускать процессы подготовки кадров в течение двух–трёх месяцев, а не в течение трёх, четырёх, пяти, шести лет. Ещё раз: нет ни одного сценария.

В чём здесь проблема? Здесь проблема в том, что данные – действительно корм. Вокруг данных возникает множество новых специальностей. Они сегодня не отражены нигде, ни в каких нормативных документах. К счастью, хорошая новость состоит в том, что они создают множество новых рабочих мест. И у нас в этом смысле нет опасения того, что искусственный интеллект всех лишит работы и новых рабочих мест не появится. Но сложность состоит в том, что есть вот это углубление и разделение труда, оно требует отдельного регулирования. Я бы просил отдельно в поручениях нам всё–таки такой контур сформировать, он сейчас не доформирован.

Последнее: конечно, всю систему образования надо менять. Мы сегодня с коллегами из Министерства науки и высшего образования такой шаг делаем, мы начинаем внедрение образовательной платформы искусственного интеллекта сразу в ста региональных университетах и надеемся, что уже в июле этого года она заработает. Я тоже всех приглашаю принять участие в её запуске.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо большое.

Прошу.

М.Осеевский: Владимир Владимирович, по второму вопросу хотел бы прокомментировать от лица тех компаний, которые Максим Алексеевич назвал. Мы действительно идём на это сотрудничество с Правительством совершенно осознанно не потому, что нас к этому принуждают. Считаем, что такая концентрация отдельных компаний на этих ключевых направлениях позволит нам двигаться быстрее, с одной стороны. С другой стороны, последний год работы над программой «Цифровая экономика», вообще в рамках современных технологических решений усиливает взаимодействие между нами. У нас нет сегодня противоречий, мы все, сидящие за этим столом, сотрудничаем по многим направлениям. Поэтому, как Герман Оскарович сказал, лидирующая роль компаний не означает, что остальные будут выключены. Мы уверены, что как раз будет создан широкий консорциум. Поэтому просили бы такое предложение поддержать.

В.Путин: Спасибо.

Прошу Вас.

Б.Добродеев: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Во-первых, хотел бы от лица компании Mail.ru Group выразить поддержку этой стратегии. Нам, компании, было бы очень интересно участвовать в её реализации. Для нас искусственный интеллект – это уже не будущее, это настоящее. Нашими сервисами на основании искусственного интеллекта пользуется более 100 миллионов человек уже сегодня. И, безусловно, нам бы было очень интересно применить эту экспертизу в реальной экономике.

И у меня только одна даже не ремарка, я бы хотел заострить один вопрос, о котором уже говорил Александр Валерьевич. Мы каждый день и внутри создаём большое количество сервисов и отсматриваем сотни стартапов, и мы убеждены, что основной вопрос этого рынка – это как раз вопрос рынка сбыта. Потому что уже сейчас есть не десятки, даже сотни компаний, у которых есть хорошие технологии, но они все упираются в рынок сбыта, в маленькую выручку, которая на сегодняшний день не окупает наукоёмкие стартапы и технологии. Поэтому, мне кажется, для нас самая главная цель – это именно стимуляция этого спроса и рынков сбыта.

Спасибо большое.

В.Путин: Спасибо большое.

Прошу Вас.

И.Каменских: Я хотел бы сказать, что «Росатом» исторически занимается этой тематикой, в самого начала по сути дела, – это АСУ ТП атомных станций и основная деятельность в области обороны.

У нас очень тесные связи с «Роснефтью» и с «Газпромом» в части цифровых скважин, цифровые пласты, то есть и в этой части мы достаточно активно участвуем. С «Ростехом» мы договорились о совместной работе достаточно активной в области супервычислений и математическом моделировании. То есть вот это направление, конечно, поддерживается.

Я бы с удовольствием сегодня попросил поддержать то, что сегодня Герман Оскарович озвучил. Сказать большое спасибо за активную работу Максиму Алексеевичу и Андрею Рэмовичу в организационном плане. Потому что без такого активного участия, наверное, нам бы здесь не собраться было в такой короткий промежуток времени.

Но я хотел поддержать Юрия Ивановича, что задача самая главная – это создать всё–таки рынок, внутренний рынок и внешний рынок для внедрения этих технологий.

Спасибо.

В.Путин: Всё, будем завершать?

Пожалуйста.

А.Белоусов: Я просто в режиме комментария.

То, что Иван Михайлович сказал, и то, что говорил Юрий Иванович по поводу рынка… Коллеги, я хочу обратить внимание, конечно, мы на это на всё ориентированы, вся национальная технологическая инициатива была ориентирована на рынки. Но рынка продуктов искусственного интеллекта, во–первых, нет как такового, а во–вторых, он совершенно не главный. Главное – это изменение на традиционных рынках, которое несёт в себе искусственный интеллект, и мерить надо не тем, какую долю мы займём на этом рынке искусственного интеллекта, а сколько мы за счёт наших национальных решений сможем отвоевать на рынке промышленности, на рынке торговых услуг, на рынке логистических услуг – вот этим мерить.

Операционально, конечно, это не измерители, мы никогда это не сможем померить. Мы это имеем в виду, понимая, что здесь в этом главный эффект, но нарисовать на 24–й или на 30–й год какие–то цифры, вы сами понимаете, что это будет где–то всё на грани спекуляции. Хотя я ещё раз хочу сказать: у Германа Оскаровича слайд №4, мы специально прорисовали те сферы, где без искусственного интеллекта обычную продукцию не продвинешь. Например, что такое самолёт пятого поколения? Это новая концепция, это новая концепция ведения боя, когда у вас разнокачественные данные соединяются в режиме реального времени, и искусственный интеллект вам помогает принимать решения. Без искусственного интеллекта эта конструкция не работает. И то же самое в логистике, то же самое в торговле, то же самое в здравоохранении возникает, точно такие же конструкции. Вот об этих рынках идёт речь. И здесь действительно возникают реальные перевороты.

Второе – по поводу того, что возникают проблемы со сбытом и так далее. Они и будут дальше возникать. И мы должны сегодня – мы идём на это сознательно – создать, грубо говоря, избыток предложения. Почему идёт проблема со сбытом? Мы должны с вами понимать, что внедрение искусственного интеллекта принципиально меняет процессы принятия решений в компаниях. Невозможно внедрить искусственный интеллект без изменения системы управления. Он просто не будет работать. Это совершенно другие принципы, другие подходы. И это не только у нас, это в мире. Вы знаете прекрасно, что американцы создали специальные исследовательские центры, которые анализируют изменения систем управления под воздействием системы искусственного интеллекта и смежных информационных технологий, цифровых технологий.

Поэтому здесь, конечно, эти процессы идут инерционно, они идут достаточно медленно, в том числе идут медленно и в корпорациях. Но для того, чтобы нам эти все процессы подстёгивать, мы, конечно, должны и с помощью мер стимулирования их подстёгивать, но самое главное – мы должны предлагать решение, которое даст тем же самым компаниям или их конкурентам, в том числе дисрапторам – маленьким компаниям, дадут возможность отвоёвывать большие сегменты рынка на основе этих решений. Это процесс медленный, длительный достаточно, как показывает опыт, но мы должны, конечно, на это идти.

И третье, что я хотел сказать, что самая главная ошибка, в которую мы можем впасть, – это начать формировать некие новые системы управления, новую конструкцию управления этим процессом в стратегии, то есть впасть сейчас в такую достаточно для нас, к сожалению, традиционную историю, как некий бюрократический процесс с разного рода постановлениями, решениями и так далее. Нам нужно запустить всё очень быстро. Именно поэтому здесь предложена сейчас та схема решений, которая была озвучена Максимом Алексеевичем: существующая система принятия решений, которая сложилась в рамках программы «Цифровая экономика», мы там вносим изменения, но изменения, которые будут затрагивать во многом содержание, но, слава богу, в минимальной степени затронут бюрократическую форму именно для того, чтобы сэкономить время.

Три комментария.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо.

Я оттолкнусь от того, что было сказано Андреем. Присоединяюсь почти ко всему. Конечно, нам нужно при внедрении достижений искусственного интеллекта обеспечить нашим компаниям естественный захват рынка: и собственного рынка, и мировых рынков.

Вместе с тем есть такие сферы деятельности, скажем, применение элементов искусственного интеллекта в медицине – я уже не говорю про фармацевтику, где много над чем можно поработать, – скажем, в организации работы врачей. Мы сегодня говорили о том, насколько улучшается работа в этой сфере при применении искусственного интеллекта – на 30–40 процентов. Можно его применять, а можно не применять. Понимаете, ведь можно и не применять. Жили до сих пор так, и ничего вроде как. А для того чтобы применялось, нужны соответствующие решения министерств и ведомств. Всё–таки нам нужно продвигать вот эти продукты.

Во многих других сферах то же самое. И здесь от министерств тоже много зависит, в том числе от Министерства промышленности. Или мы выставляем определённые требования к применению известных достижений, или нет, и так и будет всё катиться. Да, это может быть подороже, если мы прямо, так скажем, заставляем это делать, может быть подороже на первом этапе, но зато рывок будет потом такой сильный, что он окупит все первоначальные вложения.

Здесь всё это требует очень внимательного и конкретного рассмотрения. Стратегия, наверное, у вас хорошая получится. Я хочу просто обратить внимание на то, что мы стратегии в принципе писать умеем, даже самые сложные. Это сложная стратегия, нам нужен пошаговый план реализации этих стратегий, в данном случае – пошаговый план реализации развития искусственного интеллекта. Это обязательно нужно будет сделать. Максим Анатольевич уже говорил об этом, но нужно это так, чтобы это было всё–таки понятно и ясно, как это будет двигаться.

И наконец, по компаниям, по нашим крупным компаниям, которые готовы работать в сфере высоких технологий. Всё здорово, мы уже не первый раз к этому обращаемся. Я хочу поблагодарить тех, кто этим занимался. Я вижу здесь и конкретные вопросы, и конкретные компании, и, главное, достигнуты договорённости с этими компаниями в тех областях, которые для них представляют интерес. Но это ещё не все наши компании, у нас гораздо больше этих компаний, и с ними, наверное, посложнее. Но у меня к вам просьба: вы и дальше там, пожалуйста, продолжите с ними работу и мне подскажите, с кем мне конкретно надо поработать по каким вопросам.

М.Акимов: Хорошо.

В.Путин: Большое вам спасибо.

Россия > СМИ, ИТ. Образование, наука. Госбюджет, налоги, цены > kremlin.ru, 30 мая 2019 > № 3006984 Владимир Путин

Заседание Высшего Евразийского экономического совета

Владимир Путин принял участие в заседании Высшего Евразийского экономического совета. Перед началом заседания главу Российского государства встретил Президент Республики Казахстан Касым-Жомарт Токаев. Заседание приурочено к пятилетию создания Евразийского экономического союза (ЕАЭС).

Помимо глав государств – членов ЕАЭС (Армении, Белоруссии, Казахстана, Киргизии и России) на встречу приглашены Президент Республики Молдова Игорь Додон как глава государства – наблюдателя при Союзе, Президент Республики Таджикистан Эмомали Рахмон в качестве почётного гостя и первый Президент Республики Казахстан Нурсултан Назарбаев.

Члены Высшего совета подвели итоги работы ЕАЭС за пятилетие и наметили задачи по расширению взаимодействия в самых разных областях: торговле, экономике, промышленности, финансах, социальной политике; подписан ряд совместных документов.

* * *

Выступление на Высшем Евразийском экономическом совете

В.Путин: Уважаемые друзья, коллеги!

Я, безусловно, согласен с прозвучавшими в выступлениях оценками работы Евразийского экономического союза за пять лет.

Действительно, нам есть ещё над чем работать, мы это и делаем, но, безусловно, сегодня Евразэс – это эффективное интеграционное объединение, деятельность которого строится на принципах равноправия, взаимной выгоды и уважения интересов друг друга.

В рамках Союза сформирован, как здесь уже было сказано, общий рынок, охватывающий более 180 миллионов потребителей, обеспечена свобода движения товаров, услуг, капитала, рабочей силы.

Интеграционные процессы стимулировали устойчивое развитие экономик наших стран, способствовали повышению качества жизни и благосостояния наших граждан.

Отмечу, что по итогам прошлого года, здесь уже некоторые цифры звучали, совокупный ВВП государств Евразэс увеличился на 2,5 процента – до 2,2 триллиона долларов. Прирост промышленного производства в целом по объединению составил 3,1 процента.

При этом товарооборот с третьими странами прибавил 18,8 процента, преодолев рубеж в 750 миллиардов долларов. И действительно, он рос у нас даже чуть быстрее, чем объёмы внутренней торговли между участниками объединения: он поднялся на 9,2 процента – до 60 миллиардов долларов.

Я, честно говоря, в этом усматриваю тоже позитивный эффект от самого объединения. Потому что объединение, во-первых, это значит, что оно не мешает суверенно развивать свою экономику и контакты с другими странами.

Это всё происходит в обычном режиме и, более того, создаёт наиболее благоприятные условия для работы с третьими странами, поскольку создаёт общие, понятные, прозрачные правила взаимодействия, основанные, кстати говоря, на принципах ВТО.

Все эти показатели, которые только что были приведены, наглядно свидетельствуют, что евразийская интеграция работает и приносит реальные результаты.

Здесь уже говорилось, мы выступили с инициативой наделения Нурсултана Абишевича Назарбаева званием Почётного председателя Высшего евразийского экономического совета, и мне очень приятно, что все коллеги поддержали.

И в этом есть смысл, смысл большой. Не только потому, что Нурсултан Абишевич является автором этой идеи и внёс огромный вклад в реализацию самого этого плана, но и потому, что действительно он увлечён этим планом и работает и сейчас и многое ещё может нам сделать полезного для формирования и укрепления нашего Союза.

Спасибо, Нурсултан Абишевич, за то, что Вы согласились с этим предложением.

Подчеркну, перед Евразэс стоят масштабные задачи по углублению взаимодействия между нашими странами в самых разных отраслях: торговле, финансах, социальной политике.

Более слаженных совместных усилий требует унификация законодательной базы в области экономики. На наш взгляд, необходимо продолжить курс на гармонизацию административных правил и процедур, устранение остающихся нетарифных барьеров, облегчение бюрократической нагрузки на бизнес.

Предстоит и далее совершенствовать координацию политики государств-объединений в ключевых отраслях экономики. В полной мере осуществить принятые в рамках Евразэс решения о введении наднационального регулирования в банковском и финансовом секторах, в медицине и фармацевтике, транспорте, нефтегазовой промышленности.

Здесь у нас ещё есть и споры, и обсуждения, но в целом решения приняты, нужно их только реализовывать. И в энергетике в целом, конечно.

В этом контексте большое значение имеет договорённость о формировании общего электроэнергетического рынка Союза, который мы утвердим сегодня.

То же самое касается и решения об учреждении Евразийского совета по промышленности. Он займётся выработкой предложений по созданию совместных предприятий с учётом специализации и разделения труда, сложившихся между государствами Евразэс.

И здесь, конечно, нам нужно стремиться к тому, о чём Нурсултан Абишевич говорил, и мы можем это сделать, – создание крупных союзных корпораций, думать о целых отраслях производства, распределяя наилучшим образом свои компетенции и взращивая эти компетенции.

Серьёзные перспективы для наращивания сотрудничества стран Союза имеются в сфере цифровой экономики. Уже в ближайшее время начнётся осуществление пилотных проектов по маркировке и прослеживаемости товаров, а также организации цифровых транспортных коридоров, которые позволят заметно укрепить и увеличить транзит грузов по таможенной территории Евразэс.

Я с пониманием отношусь к той критике, которая и в наш адрес иногда звучит, по поводу предоставления льготных условий для стран, которые не являются членами нашего Союза. Но в условиях развития наших планов в области цифрового обеспечения торговых потоков все эти проблемы будут выстраиваться должным образом.

Цифровые технологии в целом призваны обеспечить более тесное взаимодействие по линии малого, среднего бизнеса, выстраивания новых производственных цепочек. Эффективный трансфер технологий, развитие открытой и благоприятной деловой среды – всё это будет более эффективно решаться в рамках «цифры». Для этого в рамках нашего объединения разрабатывается единая информационная база данных о производителях и их продукции.

Мы выступаем за то, чтобы евразийская интеграция постепенно охватывала всё новые и новые области, в том числе социальную и трудовую политику. И здесь я не могу не согласиться с Президентом Кыргызстана, это очень важная сфера деятельности.

Отмечу подготовку Евразийской комиссией соглашения, которое даст возможность при начислении пенсий учитывать стаж за весь период трудовой деятельности на территории всех государств Союза. Думаю, что для конкретного гражданина, простого человека, который всю жизнь работал, это имеет очень важное значение.

Для нас, по большому счёту, и для этого человека будет не важно, где конкретно он работал, главное – чтобы были соответствующие документы, подтверждающие этот стаж. Вступление в силу этого документа позволит в более полном объёме обеспечить права и интересы граждан наших государств.

И конечно, особого внимания требуют вопросы, связанные с укреплением системы совместных финансовых институтов Евразэс, призванных поддержать устойчивость экономик стран – участниц объединения, в том числе в периоды нестабильности и на глобальных рынках.

В настоящее время Евразийский банк развития финансирует свыше 80 проектов, большая часть из них в области энергетики, транспорта, инфраструктуры, осуществляет инвестиции в жизненно важной для государств Союза сфере. Совокупный объём вложений банка достиг 7,7 миллиарда долларов.

Приоритетным направлением деятельности Евразэс является расширение связей с другими государствами, в первую очередь с нашими ближайшими соседями. И, пользуясь присутствием на заседании главы государства – наблюдателя при Евразэс Президента Молдавии Игоря Николаевича Додона и почётного гостя – Президента Таджикистана Эмомали Шариповича Рахмона, хочу воспользоваться их пребыванием, чтобы ещё раз подчеркнуть нашу заинтересованность в углублении взаимодействия Евразэс с представленными ими странами.

Выступаем за развитие сотрудничества Союза с динамичными экономиками Азиатско-Тихоокеанского региона. Президент Армении говорил уже о том, что он работал недавно совсем в Пекине с нашими китайскими коллегами и уверен, что такая работа, так же как и работа с ШОС, АСЕАН, другими странами и интеграционными объединениями, безусловно, будет способствовать развитию и осуществлению идеи большого евразийского партнёрства.

Стратегическим партнёром нашего Союза, безусловно, является Китай. Это огромная экономика. По паритету покупательной способности Китайская Народная Республика обогнала Соединённые Штаты и стала по объёму экономики первой экономикой мира. Безусловно, это наш сосед, мы должны это учитывать.

Мы учитываем это, работаем, тем более что наши процессы в рамках Евразэс вполне стыкуются с идеей Председателя Си Цзиньпина об «Экономическом поясе Шёлкового пути». В ближайшие месяцы вступит в силу соглашение о торгово-экономическом сотрудничестве между Евразэс и КНР, которое станет прочной основой для взаимовыгодной кооперации в самых разных сферах.

И вообще круг внешнеторговых партнёров Евразийского союза постоянно расширятся. Сегодня мы примем решение о подписании соглашения о зоне свободной торговли с Сербией. На финальной стадии переговоры по аналогичному документу с Сингапуром, который признан сейчас самой конкурентоспособной экономикой мира. Завершается ратификация временного соглашения с Ираном. Рассчитываем на столь же динамичную работу с Израилем, Египтом, Индией.

Как представляется, есть хорошие перспективы и для развития взаимовыгодных контактов Евразэс со странами и интеграционными объединениями Африканского континента.

И, уважаемые коллеги, пользуясь случаем, отмечу, что 24 октября в России, в Сочи, пройдёт саммит Россия – Африка. Мы приглашаем руководство Евразийской экономической комиссии принять участие в этом мероприятии.

Как известно, сейчас готовится меморандум о взаимодействии Комиссии с Африканским союзом, и этот документ можно было бы подписать на полях сочинской встречи, если, конечно, Комиссия будет к этому готова, а коллеги это всё поддержат.

Благодарю за внимание.

Казахстан. Россия. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 29 мая 2019 > № 3006983 Владимир Путин

Интервью Дмитрия Медведева телеканалу «Россия 24»

Председатель Правительства ответил на вопросы телеканала в связи с пятилетием подписания Договора о создании Евразийского экономического союза.

Корреспондент: Дмитрий Анатольевич, спасибо большое за интервью. Вы, а также первый Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, Президент Белоруссии Александр Лукашенко стояли у истоков создания ЕАЭС. Прежде всего я имею в виду подписание Договора о Таможенном союзе в 2009 году в рамках ещё ЕврАзЭС. И 2011 год – это Декларация о евразийской интеграции – фактически открыла прямой путь к созданию Евразийского экономического союза. Какие цели тогда ставились?

Д.Медведев: Вообще идея евразийской интеграции возникла достаточно давно. У её истоков действительно стоял первый Президент Казахстана Нурсултан Абишевич Назарбаев. Ещё в 1994 году эта идея возникла, но она очень долгое время не получала своего развития. И действительно, сначала в 2009 году, потом в 2011 году мы сделали ряд практических шагов по наполнению этой интеграции реальным содержанием, когда вместе с первым Президентом Казахстана Нурсултаном Назарбаевым, Президентом Белоруссии Александром Лукашенко – и я тогда в этом принимал участие – подписали первый документ о создании Таможенного союза. Это был первый шаг по пути интеграции, поскольку он впервые устранил таможенные барьеры на пути движения товаров, работ, услуг внутри нашей «тройки». А впоследствии были другие шаги – по созданию сначала Евразийского сообщества, а потом уже и созданию Евразийского союза, в которых принимали участие руководители соответствующих стран. И из «тройки» возникла «пятёрка», которая в настоящий момент и существует.

Вы знаете, цели, которые стоят перед любым интеграционным объединением, в принципе не должны меняться. Цель простая – за счёт интеграции добиться лучшего состояния экономик стран, которые входят в тот или иной союз, а за счёт лучшего состояния экономик просто поднять уровень жизни людей, которые в этих странах живут. Точно такая же цель была у нас, и эта цель остаётся и на сегодня. Зачем нужна интеграция? Только для того, чтобы лучше было жить гражданам государств, которые образуют тот или иной интеграционный союз.

Корреспондент: Пять лет ЕАЭС. Это достаточно много, чтобы делать какие-то уже первые выводы, или это пока ещё небольшой срок?

Д.Медведев: Если говорить о сроке существования Евразийского союза, пять лет – это, конечно, небольшой срок.

В то же время надо признать, что мы достаточно многое успели. И если сравнивать темпы, которыми развивается Евразийский союз, – а начинать нужно, действительно, с Таможенного союза, несколько более ранних времён, – то мы за это время, по сути, создали большой массив наднационального законодательства, который посвящён развитию Евразийского союза в области экономики, таможенной и налоговой политики, в области передвижения товаров, оказания услуг, работ, движения рабочей силы. Все эти вопросы были и остаются в повестке дня. Более того, они периодически даже уже меняются в соответствии с запросами времени. Поэтому успели, я считаю, за эти годы мы достаточно много, особенно если судить по тем темпам, по которым раньше развивались интеграционные союзы. Например, Европейский союз создавался десятилетия и, как известно, начинался как Союз угля и стали, а потом уже вырос в полноценное объединение из 28 стран. Но в то же время останавливаться на достигнутом нельзя, поскольку ещё масса задач не решены, и они находятся в повестке дня всех органов Евразийского союза.

Корреспондент: Как происходят контакты на межправительственном уровне? Сейчас какие основные актуальные, так скажем, вопросы, которые приходится решать?

Д.Медведев: Вы знаете, этот уровень – уровень глав правительств, межправительственного совета внутри Евразийского союза – он очень важный, поскольку на этом уровне принимаются абсолютно конкретные решения по всем вопросам повестки дня. И сказать, что этих вопросов становится меньше, я не могу. Вот мы совсем недавно встречались, обсуждали целый ряд вопросов, связанных, например, с цифровой повесткой дня, с развитием современных, новых технологий. Обсуждаем мы, конечно, и отдельные казусы, которые возникают между странами, подчас споры. Поэтому работы хватает. И я считаю, что так будет и дальше. Мы изначально договорились в формате глав правительств встречаться минимум четыре раза в год. И стараемся эту договорённость соблюдать. Кроме нас работают правительства наших стран, то есть национальные правительства. Есть группа высокого уровня, есть вице-премьеры, которые этим занимаются, есть министерства, которые в постоянном контакте. Я уже не говорю о том, что очень большой объём работы выполняется Евразийской комиссией, которая, собственно, и генерирует идеи, и готовит проекты решений для глав государств, глав правительств и на других уровнях, и ведёт просто повседневную работу.

Корреспондент: Это процесс, а если говорить о результатах? Рост ВВП союза, рост товарооборота? Этот результат нас удовлетворяет в этом союзе?

Д.Медведев: Вот смотрите, давайте считать, что в результате образования Евразийского союза произошло. Совокупный валовый внутренний продукт наших стран составляет 2 трлн долларов, а это очень существенная цифра. Понятно, что здесь довольно весомый вклад вносит российская экономика, тем не менее мы не одни, есть и другие участники, которые, соответственно, тоже в этот валовый внутренний продукт нашего союза делают весьма существенный взнос. Это первое.

Второе – единый рынок на 180 с лишним миллионов потребителей. Это серьёзный рынок, поэтому на этот рынок устремляются взгляды, желание присутствовать на этом рынке большого количества стран. Ровно поэтому у нас уже есть соответствующее соглашение с Вьетнамом, по которому мы работаем. У нас подписаны документы с Ираном, с Китаем. И в целом интерес к сотрудничеству с нашим интеграционным объединением продемонстрировало уже 100 стран, это реально много. На выходе соглашения с очень важными международными игроками – это и Сингапур, и Израиль, и Индия, и целый ряд других стран, с которыми мы ведём переговоры. Это второе.

Третье, о чём я хочу сказать. Очевидно, что наша двусторонняя торговля и торговля с третьими странами за счёт возникновения союза очень выиграла. Только за прошлый год наша двусторонняя торговля внутри союза, то есть торговля между участниками союза, выросла приблизительно на 9%. Притом что темпы роста торговли в мире гораздо ниже. Если говорить о торговле стран союза с другими, третьими странами, как принято говорить, то она выросла уже на 19%. А это вообще очень существенная цифра. Поэтому я считаю, что за счёт интеграции мы смогли выйти на новые международные рынки и, конечно, нарастить поставки друг другу – это тоже очень важно. За счёт этого мы, действительно, стали покупать больше товаров, в том числе и продуктов питания, и просто товаров из наших стран, пользоваться услугами, которые даются производителями наших стран, и так далее.

То есть в этом смысле плоды интеграции налицо. Но это не значит, конечно, что нечем заниматься. И я уверен, что эффект от интеграционного союза должен быть ещё выше. И мы этим обязательно будем заниматься с нашими партнёрами.

Корреспондент: Возникает ощущение, что, конечно же, у наших партнёров первая цель – это выйти на рынок России.

Д.Медведев: Ну это естественно.

Корреспондент: А для России союз ЕАЭС – это что?

Д.Медведев: И для нас такая же цель является важной. Да, конечно, у нас большой рынок, но у них тоже рынки, вообще, достаточно приличные. И наше общее присутствие на рынках друг друга – это просто важный фактор интеграции. Для России это тоже не в меньшей степени возможность беспрепятственно присутствовать на рынке других стран союза, то есть на рынке Казахстана, Белоруссии, Армении и Киргизии.

И это весьма существенная добавка. Но не только, конечно. Это совместные интеграционные проекты, это решение больших интеграционных задач, которые тоже могут возникать. И наконец, это выход совместный, о чём я только что сказал, на рынки третьих стран, когда мы выходим с единой позицией и мы понимаем, что все мы действуем сообща, что у нас у всех одинаковые представления о том, как, например, заходить на крупные рынки – тот же самый китайский рынок. Это гораздо лучше, нежели если каждый будет вести эти переговоры в отдельности и в конечном счёте получит худшие условия присутствия, допустим, на том же самом китайском рынке или каком-то другом рынке – рынке Индии, других крупных рынках, – чем вот если действовать таким образом, сообща. Так что я думаю, что это полезно и для России точно.

Корреспондент: А споры возникают между участниками? Как решаются?

Д.Медведев: Конечно, споры возникают. Споры возникают постоянно. И вся наша работа заключается в том, чтобы преодолевать споры и находить консенсус. Особенно на уровне правительств. Более того, я Вам скажу прямо, нужно ещё привыкнуть к тому, что ты работаешь в таком формате. Даже у меня периодически возникают ситуации, когда я говорю: «Давайте вот это вот решим так-то и так-то, например, это выгодно и важно сделать таким образом». А мне мои коллеги говорят: «Да, но мы сейчас это решить не можем. Нужно обращаться к наднациональному органу, к Евразийской комиссии. Мы отдали эти полномочия на уровень наднационального органа». И с этим нужно считаться и вырабатывать согласованную политику. То, что раньше можно было сделать вот так, просто подписав соответствующее решение Правительства, сейчас нужно делать на пятерых.

В этом есть минусы. Но в этом есть и большие плюсы, потому что, если мы сумели договориться о правилах игры на пятерых, соответственно, тот или иной экономический проект становится более успешным. И я надеюсь, что этому будут следовать и мои коллеги, и, значит, наши споры будут приводить к лучшим результатам. Но споры продолжаются, это нормально. И на последнем нашем мероприятии, которое проходило, например, в Армении, мы достаточно долго спорили и по содержательным вопросам, и по двусторонним вопросам, которые вынесены в повестку дня многостороннего органа, то есть Совета глав правительств. Это нормально. Так и в других странах происходит, мы с вами знаем, – и в том же самом Европейском союзе, и в других интеграционных объединениях.

Корреспондент: Там парламент есть. Здесь нет.

Д.Медведев: Ну, значит, поживём – увидим, что дальше будет. А потом, парламент не должен решать оперативные вопросы – о том, какую применять меру защиты, как отказаться от того или иного барьера, а их ещё много. Это не дело парламента – этим заниматься. Этим должны заниматься органы исполнительной власти, а это правительства.

Корреспондент: Что касается споров, есть же ещё суд ЕАЭС, в Минске он базируется. И даже был спор между Россией и Беларусью (там таможенные были вопросы). И там же могут вполне решаться проблемы, связанные с действиями компаний…

Д.Медведев: Я ничего в этом плохого не вижу. Я вообще за всемерное использование судебной формы. В ряде случаев, если не удаётся договориться или позиции несовместимы, это может быть так или иначе. В конце концов можно обратиться в юрисдикционный орган, то есть суд, и сказать: разреши наш спор. Но решение суда будет авторитетно только в том случае, если оно будет безукоризненно, без каких-либо комментариев исполняться всеми сторонами. То есть суд должен быть в этом смысле высшей инстанцией. Надеюсь, что и суд нашего интеграционного объединения в определённой перспективе достигнет такого уровня авторитета.

Корреспондент: ЕАЭС через пять лет – что это будет? Какие цели дальше мы ставим перед собой?

Д.Медведев: Цели для Евразийского союза простые и в то же время очень сложные. Мы не должны отстать от мировой повестки дня. Должны заскочить в движущийся вперёд поезд, используя все преимущества жизни и развития в XXI веке. А это цифровая экономика, это использование элементов искусственного интеллекта, создание квантового компьютера и целого ряда других важнейших проектов, которыми мы занимаемся. Только в этом случае наш Евразийский союз будет успешным. И все наши страны, которые его составляют, – а у нас открытый союз, у нас и наблюдатели появились сейчас, может быть, и состав будет расширяться, – будут успешными. А раз так (или если это будет так), то и гражданам наших стран будет хорошо, они будут чувствовать себя уверенно в наш бурный век.

Корреспондент: Мы учимся на ошибках других союзов – НАФТА, ЕС, чтобы их не повторять?

Д.Медведев: Конечно, учиться лучше на чужих ошибках. Безусловно, да. Потому что некоторые вопросы, на которые, допустим, у других интеграционных структур ушли годы, десятилетия, мы проходили быстрее. Но у нас, может быть, и времени этого нет, потому что сейчас всё очень спрессовалось. Одно дело было создавать Европейский союз в 1950–1960-е годы – начиналось всё это тогда, и можно было действовать так, аккуратненько, с чувством, с толком, с расстановкой… А сейчас нужно действовать быстрее, время очень сильно спрессовалось.

Корреспондент: Цифровизация опять-таки.

Д.Медведев: Вот, кстати, Вы упомянули «цифру». Ведь, действительно, «цифра» – это язык международной экономики сейчас. И вообще язык международного общения, и международной экономики – это абсолютно точно. В чём выгода нашего интеграционного объединения? В том, что мы используем единые подходы к цифровизации наших экономик. И я всё время своим коллегам говорю: «Вы можете то или иное решение не поддержать, или отказаться от него, или не участвовать в чём-то. Но имейте в виду: тогда вы не сможете понимать то, что мы будем делать для всех. Тогда вы будете разговаривать на другом языке». Это касается и «цифры», и той же самой маркировки товаров. Кто не хочет участвовать в этом проекте, пусть не участвует, но тогда его товары не попадут на общий рынок.

Я думаю, что это всем уже понятно, и в общем здесь мы все придерживаемся солидарных позиций.

Корреспондент: Такой, может быть, заключительный вопрос: ЕАЭС – что это для Вас?

Д.Медведев: Я ответил на этот вопрос, начиная нашу с Вами беседу. Для меня Евразийский союз – это такая форма интеграции близких в историческом плане государств, которая ведёт к улучшению жизни наших народов. Только в этом плане я и смотрю на будущее Евразийского союза.

Корреспондент: Спасибо Вам большое за интервью.

Д.Медведев: Спасибо. Всего доброго.

Россия. Казахстан. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика > premier.gov.ru, 28 мая 2019 > № 2999236 Дмитрий Медведев

Борис Ким, сооснователь Qiwi: когда любая компания создает инфраструктуру, находятся использующие ее не в тех целях

Глава совета директоров компании дал интервью радиостанции Business FM в рамках нового проекта «Бизнес говорит»

У группы Qiwi двойственная репутация: с одной стороны — пионеры финтеха, с их помощью мы в свое время научились запросто оплачивать разнообразные счета и делать многое другое, чего банки в тот момент не делали. С другой, Qiwi нередко обвиняют в том, что они же создали идеальные условия для обнала. С сооснователем и председателем совета директоров компании беседовал главный редактор Business FM Илья Копелевич.

У нас в студии Борис Ким, председатель совета директоров, сооснователь, акционер компании Qiwi, как еще все всегда говорят, обладатель пяти высших образований. Начнем с острых вопросов. У Qiwi, на мой взгляд, двойственная репутация. Ваши люди — лауреаты очень престижных предпринимательских конкурсов. «Предпринимателем года» был Андрей Романенко (EY.). IPO на NASDAQ с колоссальным ростом котировок акций, потом, правда, по понятным причинам, падение — это тоже предпринимательская награда. Всеобщая известность бренда. Это с одной стороны. С другой, если сейчас в «Яндекс» ввести запрос «обнал», то страницы три выпадет с обналом через Qiwi. Как вы относитесь к такой двойственности репутации?

Борис Ким: Я бы здесь разделил две вещи, чтобы их не путать. Первое — это объективные и понятные критерии успеха, вы с них начали. Мне кажется, действительно Qiwi как бренд и как сообщество людей — это интересная история, которая на самом деле продолжается сегодня и имеет будущее. Я не знаю, насколько поиск в «Яндексе» может служить объективным критерием репутации, но ваш вопрос имеет под собой подоплеку. Действительно, некоторое время назад инфраструктура Qiwi использовалась недобросовестными людьми для проведения такого рода операций, в том числе и обналичивания. Но здесь опять же нужно разделять две вещи. Первое — это насколько Qiwi участвовала в этом сама и насколько Qiwi вообще знала об этой ситуации, но здесь я могу твердо сказать, что Qiwi никогда не участвовала ни в какого рода схемах по обналичиванию. Более того, когда мы узнавали о них, мы их пресекали. Когда принимался закон о деятельности платежных агентов, мы сами настояли на том, чтобы был введен так называемый «институт спецсчетов», куда и только куда могли зачисляться наличные средства. Если бы этот институт спецсчетов с самого начала работал так, как он заработал два года назад, то никаких бы злоупотреблений просто не было бы. А контролировать всю эту историю могли только банки с широкой филиальной сетью, которые держали эти агентские счета, потому что у Qiwi Банк одно отделение и никаких агентских счетов не было. Вот когда два года назад Банк России с нашим участием решил навести в этом деле порядок, это сделали в течение, я думаю, трех месяцев.

Наверное, будет вполне справедливо сказать, что к этому моменту, то есть 2016-2017 годам, собственно, эпоха терминалов Qiwi в основном закончилась или начала заканчиваться. Закон был принят тогда, когда сам инструмент начал уже уходить в прошлое.

Борис Ким: Нет, в том смысле, что рост был не такой впечатляющий, как в 2008 году, но объем платежей, которые проходили на тот момент через терминал, был значительный. Поэтому, тем не менее, эти усилия Банка России были чуть запоздалыми, но вполне себе актуальными на тот момент. Проблему очень быстро удалось решить вместе с участниками рынка, в том числе и с нами. И второй момент, который я хотел бы отметить в этой части: когда любая компания создает инфраструктуру, очевидно, находятся люди, которые этой инфраструктурой пользуются не в тех целях, для которых она была создана. Сейчас Qiwi-терминалы не являются никаким инструментом для такого рода людей, но они переместились в банковскую сферу, в сферу peer-2-peer платежей, потому что есть спрос на эти услуги. И вот этот спрос, который не удовлетворен, всегда найдет, как любая вода, которая течет сверху вниз, себе дорожку, это более сложный способ решить проблему. Как лечить не симптомы, не признаки, а причины.

На ваш взгляд, каковы спрос на обнал, размер обнала, доля обнала в российской экономике? У вас же есть международный опыт, в странах СНГ вы очень активно присутствуете, в каких-то других странах пытались закрепиться, не везде это получилось. Тем не менее опыт есть. На ваш взгляд, чисто интуитивный, не научный, но оценочный, экспертный, каковы спрос на обнал и его доля в российской экономике по сравнению с украинской экономикой, например, с индийской, где вы пытались работать, и американской, там тоже ведь мафия есть?

Борис Ким: Я думаю, что мы по сравнению с развитыми странами находимся выше их по уровню такого рода незаконных финансовых операций, а по сравнению с развивающимися странами, которые вы отметили — Украина, Индия, Китай — мне кажется, что у нас здесь порядка наведено гораздо больше. Может быть, по сравнению с Китаем и Индией компактность экономики относительная, а по сравнению с Украиной — просто в связи с наличием политической воли у регуляторов и руководителей соответствующих ведомств. У нас последние годы особенно гигантские усилия были приложены к тому, чтобы такого рода операции пресечь, потому что они же бегали. В какой-то момент действительно были сначала банки, потом, может быть, терминалы, потом туристические компании, сейчас вот эта неорганизованная рыночная торговля является источником. Источник всегда найдется, потому что, повторюсь, есть потребность. Вот надо с потребностью как-то работать.

Как вы думаете, как?

Борис Ким: Потребность, спрос ведь во многом формируется каким-то криминальным сегментом, ну и коррупция, безусловно. Вот мы сейчас, когда смотрим по телевизору, я тоже как рядовой зритель вижу разоблачения каких-то чиновников, работников правоохранительных органов, ведь у них же не на банковских счетах арестовывают деньги, а мы видим, что это какие-то склады просто используются для хранения наличных. Вот, казалось бы, очевидный источник и причина.

Источник зла. Хорошо, я немножко поверну. Еще к каким-то острым моментам я вернусь, но сейчас о другом. Вы как-то уже говорили, что Qiwi на самом деле ничего не изобрела сама. Вы очень быстро подхватывали лет десять назад и еще раньше финансовые инновации, которые возникали в основном на Западе. Но что вы точно изобрели, и этого не было нигде в мире, вы соединили электронный кошелек Qiwi, который появился почти следом за PayPal, и терминальную сеть. Она на Западе тоже родилась как удобное средство для оплаты всех счетов. Когда-то люди все бегали с бумажками в очередь в банке, сейчас все в онлайне, терминалы решали эту проблему. А вот соединить терминалы с электронным кошельком, это, наверное, можно назвать вашим ноу-хау, которое и сработало и толкнуло бизнес в конце нулевых и в начале десятых годов ракетой вверх. Как это родилось?

Борис Ким: Я бы так сказал, никогда практически в истории не бывает механического переноса чужого опыта. И в случае с кошельком на самом деле нам было на что посмотреть по очень простой причине: мы видели чужой опыт, и мы видели, что кошелек сам по себе родиться не может, если он не рождается на базе какой-то очень мощной инфраструктуры. Если говорить о PayPal, мощной инфраструктурой послужил eBay, для которого это был и способ получения клиента, для PayPal eBay был способом получения клиентов, а для eBay PayPal был очень удобным способом проведения расчетов. Если посмотреть на другие успешные примеры кошельков, скажем, китайский WeChat. Он родился на инфраструктуре огромного холдинга Tencent, его ведущим в Китае интернет-мессенджером. Если посмотреть на Alipay, то он родился на инфраструктуре группы компаний AliBaba, который является крупнейшим сайтом электронной коммерции. Поэтому, когда мы думали, а как, если мы хотим запустить кошелек, для нас ответ был совершенно однозначен, у нас была собственная независимая ни от каких других банков инфраструктура, которая перерабатывала наличные деньги в безналичные. Ну да. И совершенно для нас естественным шагом было на базе этой инфраструктуры построить кошелек.

Тогда такой вопрос: что касается терминалов, вроде бы это бизнес, который мог бы быть в России очень конкурентным. Но каким-то образом никто научную работу не написал про это, Qiwi вытеснила всех со всех площадок, самым крупным и заметным конкурентом оставался «Элекснет» долгое время, но затем Qiwi просто как Сбербанк превратился в такую неестественную монополию на большом банковском рынке. В тот период Qiwi просто захватила всю страну. Чем это объяснить?

Борис Ким: Очень простая история. У нас были конкуренты, очень мощные, кстати, «Элекснет» к ним не относился, потому что «Элекснет» так и не дошел в развитии своей бизнес-модели до агентской модели, он развивал свою собственную сеть, и, по сути, их сеть ограничивалась Москвой, еще парой крупных городов, именно потому, что без агентов очень тяжело быстро ее разворачивать. Поэтому мы на самом деле две вещи сделали. Первая — собственно говоря, терминал, который сначала появился у «Элекснета», а не у нас. И второе — это агентская модель, которую мы позаимствовали у сотовых операторов, которые для быстрого развертывания и увеличения своей сети абонентов привлекли агентов по всей стране, дали им возможность зарабатывать деньги. Ровно то же делали и мы. И дальше появились конкуренты.

Вы дали возможность всем, кто вложит немного денег, в самом дальнем углу поставить за свой счет и получать доход от терминалов, что не сделали ваши конкуренты?

Борис Ким: Да, что не сделали наши конкуренты. На самом деле сделали попозже. Есть такая, дай бог ей здоровья, компания «Киберплат», бизнес-модель которой была копипастом бизнес-модели Qiwi. Но вот они не сделали две вещи. Они не ввели розничный бренд, как мы сделали довольно быстро, в 2008 году, это Qiwi. Когда у вас нет розничного бренда и вы не контролируете интерфейс-терминалы, клиент, который пришел оплачивать, на самом деле не помнит, куда он пришел. Он является клиентом вашего агента. Он не является вашим клиентом, потому что он не знает, что это Qiwi. И долгое время многие не знали, что это, Qiwi или «Киберплат»? Если завтра агент просто поменяет интерфейс, все равно клиент к нему будет приходить. Когда появляется розничный бренд, когда появляется единая служба поддержки общефедеральная, что тоже мы сделали, клиент начинает понимать, что он взаимодействует с Qiwi, у которого есть просто его франчайзинг . Есть этот агент, который купил у Qiwi франшизу и предоставляет услуги от ее имени. То есть ситуация была перевернута с головы на ноги или наоборот, с нашей точки зрения. Мы встали на ноги и перестали зависеть так сильно от агента. А вот компании, которые остались в старой парадигме, Comepay, который сейчас перестал существовать…

Вы его купили, кстати?

Борис Ким: Нет, мы просто заключили коммерческий договор с его агентами. Они не ввели этот розничный бренд. И вторая ошибка, которую они сделали, а мы нет, они не придумали «Qiwi-кошелек» или его аналог.

Поговорим про кошелек, и тут тоже, извините, начну с «Яндекса», я уж не говорю про «Стоп наркотики», сейчас они говорят, что, конечно, больше биткоины используются в этом криминальном бизнесе для оплаты, но прежде, как они утверждали и привлекали к этому внимание, именно анонимный «Qiwi-кошелек», когда как раз можно наличные положить в терминал, перевести, это уже анонимная операция, потому что никто не знает, кто положил наличные деньги, без всякой идентификации это происходит. Потом на анонимный кошелек, с анонимного кошелька прекрасная развитая инфраструктура Qiwi давала возможность переводить деньги вплоть до заграницы и снимать их уже в наличной форме где-нибудь в Казахстане, на Украине, где угодно. Понимали ли вы, знали ли вы, что этим будут пользоваться не только добропорядочные граждане?

Борис Ким: Вы знаете, что до сих пор самым удобным инструментом для всякого рода преступников являются наличные деньги. Вот наличные деньги абсолютно анонимны, это же не значит, что нам надо прекратить эмиссию наличных денежных средств, и что Центральный банк, который эмитирует эти наличные денежные средства, каким-то образом причастен к тем преступлениям, которые за счет этих денег финансируются. Да, Qiwi дает инструмент, который подавляющее большинство людей использует в целях законных и правильных, и им мы оказываем очень хороший уровень сервиса. Да, какие-то там 0,01% могут использовать неправильно.

Может, потому, что технически есть возможность, урегулированная законом.

Борис Ким: Да. Но на самом деле это же иллюзия, что вы не оставляете никаких следов, используя «Qiwi-кошелек» или любое другое электронное средство платежа, потому что технические способы отслеживания вашего местоположения, ваших переводов, [чтобы] арестовывать деньги у вас на счету, гораздо выше, чем при использовании наличных средств. У нас есть в офисе специальная комнатка, где мы собираем грамоты от компетентных органов, которым мы помогаем в рамках закона выявлять такого рода преступников.

Часто ли они к вам приходят и часто ли находят в «Qiwi-кошельках» те самые «грязные деньги»?

Борис Ким: Это достаточно часто происходит, и достаточно часто эти расследования заканчиваются печально для тех людей, которые используют «Qiwi-кошелек» не по назначению. На самом деле это же не ограничивается только наркотиками, о которых вы рассказали, это же бывает и банальное похищение денежных средств. Так вот возможностей в «Qiwi-кошельке» замести следы и в любом другом электронном средстве гораздо меньше, чем при использовании наличных. Поэтому прогресс, горячими сторонниками которого мы являемся, во-первых, нельзя остановить, поэтому, как правильно сказал председатель Мао, человек, который почувствовал ветер перемен, должен строить ветряные мельницы, а не щиты от ветра. И этот прогресс работает двояко. Во-первых, он создает большие удобства огромному количеству добросовестных пользователей кошелька, а во-вторых, даже недобросовестным пользователям кошелька он создает гораздо большие проблемы при осуществлении своей преступной деятельности, чем при использовании наличных денег. Поэтому с обеих точек зрения использование «Qiwi-кошелька» для общества — благо.

Замечу, что история, которую я сейчас упоминал, уже в прошлом, это признают и самые разные общества борьбы с распространением наркотиков. Сейчас они гораздо больше говорят о криптовалюте как средстве сокрытия этих денежных потоков. Что вы вообще думаете, кстати, о криптовалюте? Видите ли вы в этом будущее вообще или для себя?

Борис Ким: Я думаю, что криптовалюта решает целый ряд важных вопросов, которые не разрешены в централизованной архитектуре. Но в целом в криптовалюту в том виде, в котором она существует сейчас, а сейчас, по сути, есть одна криптовалюта, это биткоин, если не считать специализированных каких-то вещей, связанных со смарт-контрактами, с трансграничными платежами, биткоин — это классический, если можно так сказать, вид криптовалюты, в нее я не очень верю, но не в силу ее технических несовершенств, хотя там есть проблемы с масштабируемостью, проблемы с быстротой транзакций, проблемы с их энергозатратностью скорее. Эти проблемы есть, но не они будут играть главную роль, а проблемы с содержательными характеристиками этой криптовалюты, а именно — со способом ее эмиссии, когда правила эмиссии устанавливаются алгоритмом, а не Центральным банком. С этим ни один регулятор в здравом уме не согласится. И второй вопрос — это даже не анонимность, потому что можно придумать какие-то механизмы идентификации. Второй вопрос связан с механизмом достижения консенсуса, с необратимостью транзакций. Вот все эти вопросы вместе взятые делают меня довольно скептичным в отношении классических видов криптовалют. Но я очень верю в токены, которые обслуживают конкретные системы. И я верю в технологию распределенного реестра как интересную технологию, которая, безусловно, найдет свое применение. А некоторые отрасли, как, например, учет прав собственности, всяких ценных бумаг, авторских прав в том числе, может вообще революционным образом поменять.

Теперь к инновациям. Что для инновационных компаний важно? Продолжительность времени. Ваша компания уже много лет, пытается все время, и пытается успешно, держаться на самом гребне инновационной волны, но всегда следом идет девятый вал в лице «Сбербанка-онлайн», «Тинькофф». То есть вы первыми создали удобный сервис для оплаты мобильной связи, а следом и всех остальных счетов, но сейчас люди это сделают у себя в мобильном телефоне с помощью в основном «Сбербанк-онлайн» и приложений других банков тоже. Я знаю, что сейчас вы очень развиваете в плане интернет-торговли такие устройства, как пик-пойнты, где оплата через терминал.

Борис Ким: Сочетается с доставкой товаров.

Да, но поиск новых ниш — вот со стороны кажется, что ваше главное достижение уже в прошлом, его съели. А что в будущем? Можно ли вечно держаться и придумывать что-то новое? Кажется, уже столько всего придумано, что дальше некуда.

Борис Ким: Вы правильно здесь совершенно употребили слово «ниша», в этом и состоит стратегия Qiwi — в дифференциации. Вообще, если посмотреть на сущность «кошелек», что такое кошелек и что такое банковский счет? Вот банковский счет — это универсальная история, особенно если привязана к нему банковская карта. Она глобальная, с общими правилами, не важно, где вы этот счет открыли: в Гонконге, Цюрихе или Москве, это будет примерно одна история. Она про универсализацию. «Кошельки» — это всегда про дифференциацию, они всегда обслуживают какой-то определенный класс транзакций, поэтому все кошельки на самом деле, как я уже говорил, выросли из определенных инфраструктурных проектов, будь то электронная торговля, терминалы, как у нас или интернет-мессенджеры. Поэтому они всегда про что-то особенное, а не про глобальное. В этом и сила, и слабость «кошельков». Да, «кошельки» не могут вырасти и стать гигантами вроде Visa или какого-нибудь крупного банка. Но зато они могут себя находить в нише — по разным причинам недообслуженных клиентов. Есть такой термин banked — люди, которые имеют банковский счет, unbanked — которые не имеют, underbanked — которые имеют, но недостаточный уровень банковского сервиса. А есть такой класс людей, которые unhappily banked, то есть несчастливы с уровнем сервиса.

И где сейчас найти таких несчастных?

Борис Ким: Их очень много на самом деле, и тут надо просто искать нишу. Например, у миллениалов совершенно другой подход к потреблению финансовых услуг, чем у людей старшего поколения, и поэтому мы в свое время приобрели «Рокетбанк», который очень хорошо умеет привлекать и обслуживать этот класс клиентов. Есть люди, которые хотят жить в долг, но они не хотят платить огромные проценты банкам по кредитным картам, и для них мы выпустили карту рассрочки «Совесть», которая в базовом варианте не предполагает никаких процентов и комиссий с клиента. Мы очень много занимаемся вещами, связанными с удобными сервисами для самозанятых. Есть проект для таксистов — «Гуру такси», есть проект с сервисами объявлений, есть целый ряд проектов, они очень кастомизированные, очень глубоко погружены в контекст правил и необходимых формальностей ведения бизнеса конкретных групп клиентов, вокруг которых мы и выстраиваем целый, это не отдельный даже продукт, это целый банч, это целый набор продуктов. И вот такие ниши мы успешно уже много лет ищем и находим. В пользу этого говорят наши финансовые результаты, то есть мы растем по-прежнему очень быстро.

Несмотря на уход в прошлое первого базового сервиса?

Борис Ким: Несмотря на уход терминалов, несмотря на то, что и «кошелек» уже просто в силу проникновения «кошелька» тоже потерял былые темпы роста. Тем не менее нам удается находить ниши, и в этом мы видим нашу сильную сторону. Мы находим ниши, и мы глубоко в них проникаем, это наши точки роста. Возвращаясь к интересному вопросу о бренде...

Я вам, знаете, что хочу сказать, у меня дети уже выросли, они пользуются «Рокетом», и никто из них не ассоциирует «Рокет» с Qiwi.

Борис Ким: И, может быть, хорошо. Я вам объясню, почему. На самом деле в финансовых услугах действительно очень популярный либо единый бренд, либо зонтичный бренд. Скажем, если у вас «Ситибанк», ну вот «Ситибанк» и «Ситибанк», они добавляют туда автокредиты, ипотечные кредиты, получается некий зонтичный бренд с обязательным упоминанием основного бренда. Но это же не всегда так. Например, если посмотрите в сектор потребительских товаров, Johnson&Johnson — огромное количество брендов, у автомобилестроительных компаний огромное количество брендов. У Mail.ru большое количество брендов: «ВКонтакте», «Одноклассники», собственно Mail, «Ситимобил».

Мне кажется, это очень разные истории. Когда Johnson&Johnson, себя рекламирует, там будет сказано, что это продукция Johnson&Johnson.

Борис Ким: Будет мелким шрифтом сказано, что это продукция Johnson&Johnson, но это не главное. Это философия, потому что они считают, что человеку, покупающему памперсы, совершенно не нужно знать, что это Johnson&Johnson, потому что они обслуживают определенный класс клиентов, с этим брендом им комфортно. Когда мы запускали проект «Совесть», тоже можно было сказать, это Qiwi-карта. Но речь идет не об этом. Почему это «Совесть»? Потому что можно говорить правильная коннотация, неправильная коннотация была выбрана, но в этом смысле дифференциации от обычной карты кредитной. По «Совести» мы не берем проценты, потому что мы по «Совести» кредитуем, вот такая логика. Поэтому далеко не всегда единый бренд обслуживания клиентов уместен. Да, в финансовой сфере это не очень распространено, но мы же пионеры во всем. Мы попробуем, попробуем и так — разные бренды.

Несколько личных вопросов. Про пять высших образований я упомянул, среди них нет ни одного чисто математического, физического, тем более программистского, в то время как есть, например, философия. В общем, они такие, кроме первого естественнонаучного, биохимического, но тоже не совсем IT. И в то же время вся ваша биография связана с этим. Вы разбираетесь в программировании, или необязательно его развивать?

Борис Ким: Если уж быть совсем точным, то первые три курса я учился в группе химиков-вычислителей, на химфаке была такая группа, она и сейчас есть, 13-я группа. Она подразумевала, во-первых, очень серьезное расширенное преподавание математики и не только математики, но и программирования. То есть я работал на всех доступных на тот момент компьютерах БЭСМ-6 и «Мир-2», была такая отечественная интересная разработка. Я работал потом, мы уже перешли на американские PDP, и потом уже продукция IBM, Apple пошла. То есть для меня это не есть нечто совсем уж запредельно непонятное. Понятно, что мое практическое программирование закончилось на С, язык, который сейчас не является популярным языком собственно программирования, но он используется в учебных целях, чтобы сделать мышление программиста более строгим. Но в таких прикладных вещах, как Python, который широко используется в задачах по машинному обучению, я могу легко что-нибудь простенькое написать. Более того, я считаю, что это часть общей грамотности.

Работа с этим — часть вашей жизни или уже нет?

Борис Ким: Мне по моему складу ума нравится аналитическая работа, я люблю работать с данными, с цифрами.

Ваши бизнес-решения математически обоснованы на какой-то математической гипотезе, на каком-то расчете, анализе, в котором есть цифры, или же они интуитивно-философские, это тоже ваше образование?

Борис Ким: Да, моя лично сильная сторона — это аналитический склад ума. Я люблю анализировать.

С цифрами или с образами?

Борис Ким: С цифрами. Анализировать можно только с цифрами, на мой взгляд. У меня не очень сильно развита визионерская составляющая, но, слава богу, она у Сережи Солонина (генеральный директор Qiwi. — Business FM) очень хорошо развита, и мы с ним в этом смысле составляем замечательный тандем, который, мне кажется, очень жизнеспособен. Но да, я больше склонен доверять цифрам.

Напоследок: чисто внешне ваша бизнес-биография выглядит ровно восходящей, цифры прибыли компании, естественно, колеблются, это не бывает всегда вверх, но ни одной катастрофы. Все равно появляются новые проекты, и они выстреливают. Скажите, если вы можете об этом рассказать, какой самый серьезный риск и какой серьезный вызов и страх в бизнесе вам пришлось преодолеть?

Борис Ким: Было несколько этапов, но я бы сказал так, что был один период в нашей биографии, это уже мы работали в Qiwi, когда был брошен очень серьезный вызов нашей самой бизнес-модели, собственно говоря, это накануне принятия закона о платежных агентах, когда начались очень серьезные обсуждения и споры о том, вообще этот бизнес законен или нет.

Все, о чем я говорил чуть раньше.

Борис Ким: Нет-нет, не об этом. Вообще, можно ли небанковским платежным агентам принимать платежи, и была точка зрения, что все это надо отдать банкам. Понятно, что за этим стояло определенное лобби, потому что банки увидели интерес, в них проснулся интерес к этой истории, и они захотели каким-то образом, чисто регуляторным способом, лоббированием соответствующих изменений в законодательстве это изменить. И это был очень серьезный вызов нам. Нам пришлось очень много времени и сил потратить, но это был тот период, когда дискуссии были возможны на самом высоком уровне, и в них принимали участие и Госдума, и Совет Федерации, и Центральный банк, и администрация президента, и Минфин. Общий вывод из этой дискуссии был такой: давайте сделаем так, как хорошо людям. Вот людям это интересно, людям удобно платить таким образом, давайте просто статус платежных агентов закрепим законодательно. Это прекрасный пример активности гражданского общества, которая закончилась консенсусным решением, которое в итоге устроило всех. Но накануне мы пережили довольно серьезные волнения.

Но есть же и Qiwi Банк.

Борис Ким: Ну, после этого, поскольку действительно платежным агентам была часть деятельности разрешена, а часть запрещена, и мы это понимали, почему, потому что наиболее рискованные платежи — это peer-2-peer платежи, между двумя физическими лицами. Понятно, что здесь риска гораздо больше. Потому что когда вы оплачиваете свои коммунальные услуги или платите за мобильную связь, здесь риски отмывания или каких-то нечистоплотных действий очень малы. Когда вы другому человеку платите, тут уже вопрос: какая природа этого платежа?

Сейчас это все делают в электронной форме.

Борис Ким: Это правда, но хотя бы упрощенная идентификация должна быть у обеих сторон, хотя бы упрощенная, а это достаточно солидный кусок информации.

Ну, собственно, она и случилась, верификация.

Борис Ким: Абсолютно.

Которую легко обойти по-прежнему, поскольку речь идет только о СИМ-карте, а не о паспорте все-таки.

Борис Ким: Нет, речи не идет. СИМ-карта и телефон являются обязательным реквизитом. Но кроме него обязательно [нужно] какой-то другой реквизит использовать. Это может быть СНИЛС, это может быть номер вашего паспорта. Поэтому только по мобильному телефону — это не упрощенная идентификация, это фактическая ошибка, это не так просто. И понятно, что сотовые операторы сейчас очень сильно под давлением регулятора улучшают свои базы данных, чистят их, чтобы номер телефона действительно принадлежал тому человеку, за которого он себя выдает. Таковы требования закона «О связи».

Насколько это успешно? Тоже большие споры.

Борис Ким: Это большой спор, именно поэтому и до сих пор номер мобильного телефона не используется в качестве единственного реквизита даже для упрощенной идентификации.

Хорошо, это такая проблема развития роста и регулирования. А было так, что вы вложили деньги во что-то, опираясь на визионерский ли прогноз или математический, а оно не сработало?

Борис Ким: Конечно было. У нас очень много неудачных проектов, но это и нормально. Не могут быть все проекты удачны.

Сколько вы туда вложили, какую часть того, что было?

Борис Ким: Мы много вложили, но поскольку и все равно мы все годы, кроме прошлого года, потому что мы действительно много вкладывали в «Совесть» и в «Рокет», выплачивали дивиденды, а сейчас вернулись к этой практике, то наши акционеры в целом понимают, для чего мы это делаем, потому что мы ищем новые точки роста. Невозможно найти точки роста, не экспериментируя. Если вы проводите эксперимент, есть вероятность, что у вас ничего не выйдет, но есть вероятность, и что получится, а если вы не проводите эксперимент, точно ничего не получится.

Илья Копелевич

Россия > СМИ, ИТ. Финансы, банки > bfm.ru, 26 мая 2019 > № 3002799 Борис Ким

Как анализировать историю международных отношений?

В.А. Веселов – старший преподаватель Факультета мировой политики МГУ им. М.В. Ломоносова

Резюме Рецензия А.В. Куприянова на учебное пособие А.В. Фененко «История международных отношений: 1648 – 1945» побудила меня высказать критические замечания. Полагаю, что иначе у читателя могут сложиться неверные впечатления о рецензируемой книге.

Ответ на рецензию А.В. Куприянова на учебное пособие А.В. Фененко

Рецензия А.В. Куприянова на учебное пособие А.В. Фененко «История международных отношений: 1648 – 1945» побудила меня высказать критические замечания. Полагаю, что иначе у читателя могут сложиться неверные впечатления о рецензируемой книге.

А.В. Куприянов, видимо, некорректно представляет себе разницу между научной монографией и учебным пособием. Первая написана для научного мира, второе – для студента. В монографии автор пишет о том, что ему интересно; в учебном пособии – то, что нужно студенту. Выборка сюжетов в научной монографии определяется интересом автора; в учебном пособии – задачей подготовки студента к экзамену. Сюжеты подбираются в зависимости от их значимости для международных отношений и для достижения практической цели: дать студенту представления о характере международных отношений в конкретный исторический период. Можно дать в пособии много страниц о контактах Франции с марокканским султаном, но такого вопроса на экзамене по истории международных отношений нет. А, например, вопрос «международные отношения в период Первой мировой войны» у студента на экзамене есть. Готовить студенту нужно его, а никак не отношения Франции с Марокко.

О непонимании этого факта свидетельствуем фраза А.В. Куприянова: «Уже к XVI веку шахматная доска большой политики, на которой европейские монархи разыгрывали партии, простиралась до восточных рубежей Персии. Достаточно вспомнить многочисленные альянсы европейских и неевропейских стран»: португальско-абиссинский, англо-персидский, франко-османский, англо-марокканский, альянс между Габсбургами и Сефевидами». Однако объем учебника в 784 с. критичен для расширения. (Интересно, как рецензент представляет себе учебное пособие объемом в тысячу и более страниц?) Если же А.В. Куприянов хочет добавить эти сюжеты любой ценой, то тогда надо будет урезать что-то другое, например, Семилетнюю войну или Наполеоновские войны. Но Семилетняя война была намного важнее для международных отношений XVIII в., чем контакты Габсбургов с Сефевидами. Вопрос «Семилетняя война» у студента на экзамене есть; вопроса «Контакты Габсбургов с Сефевидами» - нет. А.В. Фененко поступил по закону жанра: отдал приоритет ключевым сюжетам, а экзотические сюжеты поставил вторым планом. (К слову, вопреки упрекам А.В. Куприянова их в пособии достаточно – взять, например, франко-османские отношения). Если рецензент ожидал найти в учебнике описание всех межгосударственных отношений с 1648-го по 1945 год, то это упрек не по адресу.

Аналогично А.В. Куприянов может написать, например, монографию об отношениях Португалии с Абиссинией. Но прочтут ее, к сожалению, только несколько студентов. Это узкий сюжет, который интересен только для тех, кто на нем специализируется. Полагаю, что А.В. Фененко поступил корректно: описать все мировые сюжеты невозможно, поэтому для пособия «История международных отношений» надо отобрать самые значимые сюжеты. Ведь история международных отношений – это не сумма внешних политик отдельных стран, а узлы взаимодействия между ними.

Рецензент недоволен, что автор не включил в пособие внешнеполитические инициативы Оливера Кромвеля 1657 года. С таким же успехом можно спросить автора, почему он не включил переговоры между союзниками накануне Тегеранской конференции, контакты между дипломатами держав «Оси», отношение королевского двора Дании к европейским революциям 1848 года… Здесь мы упираемся в бесконечность. Описать все в учебном пособии с ограниченным объемом невозможно. Да и нужно ли? Студент должен знать логику развития мировых порядков, а не набор конкретных мелких фактов, которые всегда будут неполными.

Странно обвинение автора в пренебрежении к истории неевропейских регионов. В пособии, состоящем из 33 глав, истории неевропейских регионов посвящены главы 5, 13, 14, 15, 16, 23, 24, 28, а также значительная часть глав 25 и 32. Практически девять глав (то есть почти треть книги) освещают межгосударственные отношения в неевропейских подсистемах (Ближний и Средний Восток, Восточная Азия, Африка, Северная и Южная Америка, даже Австралия и Новая Зеландия). Вот только названия некоторых из них «Подключение Восточной Азии к Венскому порядку», «Становление американского лидерства в Западной полушарии», «Формирование политической карты Ближнего Востока»… Говорить о недостаточности материала не приходится: рецензент, возможно, просто не заметил в тексте эти главы. Что и не удивительно: автор выбрал для структуры книги проблемный, а не узкорегиональный подход. Большинство этих сюжетов в пособии А.В. Фененко как раз есть (например, описание влияния Великобритании на политику Персии): просто они даны не как «сюжеты вообще», а в логике развития мирового порядка.

Еще более странно выглядит тезис, что «вплоть до конца XIX века удостаиваются в лучшем случае пары абзацев и служат лишь фоном, на котором разворачивается история отношений стран Запада». А. Куприянову, думаю, известно, что европейские страны вели с начала XVI в. колониальную экспансию во все регионы мира Отношения между странами Азии и Латинской Америке строились с участием европейских держав. Интересно, какие отношения между региональными субъектами без участия европейских держав А. Куприянов хотел бы увидеть в пособии по указанному периоду? Отношения Персии с Россией в первой половине XVIII века? Этот сюжет освещен в главе 3. Становление империи Цин и разгром Китаем Джунгарии? Этот сюжет разбирается в главе 14. Если А.В. Куприянов имеет в виду отношения между странами Латинской Америки без участия европейских держав, то им в пособии посвящена специальная глава 15. Были, разумеется, отношения собственные отношения между индейскими племенами и племенными союзами маори, но они не относятся к проблематике международных отношений.

Необычен пассаж А.В. Куприянова, что он хотел бы увидеть «империи Мин и Цин, империю Великих Моголов и Сефевидское государство – короче говоря, страны, являвшиеся региональными лидерами, в которых, как и в европейских государствах, происходил постепенный переход к модерну». Во-первых, империя Мин прекратила свое существование в 1644 г. – за четыре года до начала периода, освещенного в учебном пособии. (С таким же успехом можно упрекнуть автора в том, что он не описал Монгольскую или Римскую империи – они ведь тоже «короче говоря» когда-то являлись региональными лидерами). Во-вторых, империя Великих моголов и империя Мин были региональными лидерами в XVI в. - до начала экспансии европейских держав, что опять-таки выходит за рамки выбранного автором хронологического периода. В-третьих, А.В. Фененко как раз описывает и переход от империи Мин к империи Цин (с. 275 - 276), и гегемонию империи Великих Моголов в Южной Азии (с. 252 – 253). Рецензент, видимо, просто не дочитал до этих мест.

А. Куприянов пишет: «Если историю международных отношений в XIX–XX веках автор излагает более или менее в соответствии с общепризнанными концепциями, в описании периода, определяемого в книге как «Вестфальский порядок», возникает масса вопросов. Прежде всего потому, что автор исходит из положения: основным содержанием периода с 1648 по 1815 г. являлось стремление Франции к к гегемонии и попытки остальных крупных европейских государств помешать установлению этой гегемонии и попытки остальных крупных европейских государств помешать установлению этой гегемонии». Не ясно, что имеет в виду А.В Куприянов под общепризнанными (кем?) концепциями. О гегемонизме Франции в период между окончанием Тридцатилетней войны и Венским конгрессом написано большое количество работ в США, Великобритании, Франции. Разумеется, гегемония Франции не была абсолютной. Но А.В. Фененко корректно называет соответствующие главы не «гегемония Франции», а «попытка установления гегемонии Франции» - большая разница. Была ли она успешной – другой вопрос.

«Именно по итогам Утрехтского мира (а вовсе не Вестфальского, как утверждается на с. 36) был установлен принцип баланса сил, а Франция была вынуждена отказаться от претензий на роль сверхдержавы», - пишет А. Куприянов. Но что, собственно, принципиально изменил Утрехтский мир 1713 г.? Он, конечно, был неудачей для Версаля, хотя ее масштаб невероятно преувеличен – Филипп V все же сохранил за собой испанскую корону. Но всего через двадцать лет Франция обошла условия Утрехтского мира через "семейный пакт" Бурбонов, усилила влияние в Османской империи, инициировала Курляндский кризис и фактически развязала Войну за польское наследство. При короле Людовике XV французские войска оказались в Данциге, Центральной Германии, под Веной и Будапештом и отчасти даже в Шотландии – регионах, о которых Людовик XIV мог только мечтать. Даже дворцовый переворот в России 1741 г. организовал французский посол маркиз Шетарди. Похоже ли это на отказ от претензий Франции стать сверхдержавой? (Реализовались они или нет – это уже другая проблема).

Символом гегемонии Людовика XIV в Версале считалось его изображение в образе великана, переходящего Эльбу. При Людовике XV французские войска перешли Эльбу, но это почему-то считается отказом от французской гегемонии. Если взять количество стран, находящихся под влиянием Версаля, то французская мощь к 1756 г. стала намного больше, чем была в 1680 году. Франция, дополненная союзами с Испанией и Австрией, едва ли стала слабее, чем была Франция, противостоящая коалициям с их участием.

А. Куприянов приписывает А. Фененко странные утверждения, которые затем сам опровергает. «Сама попытка трактовать французскую политику как исполнение «проекта Сюлли» напоминает хорошо знакомую отечественному читателю историю с «Завещанием Петра Великого», и это не случайно». Странно, что кандидат исторических наук не видит разницу между реальным документом Сюлли и фальшивым «Завещанием Петра I». Первый был написан канцлером Сюлли; второй был сфабрикован французскими разведчиками и не имел к российской внешней политике никакого отношения. Хорошо, что А.В. Куприянов не предлагает сопоставить внешнюю политику империи Цин 1840-х годов со сказкой Ганса Кристиана Андерсена "Соловей"…

Не понятно, почему, по мнению А. Куприянова, французские короли следовали «проекту Сюлли», а не Сюлли изложил проекты французских королей – Франция XVII в. никак не была конституционной монархией, чтобы обязать монарха следовать чьему-то завещанию. Еще интереснее, что ничего подобного в книге А.В. Фененко и не утверждается. Проект Сюлли упомянут в ней один раз в главе 1. В пособии на большом фактическом материале показано, как правители Франции (включая деятелей революции) пытались достичь того, что считали ее «естественными границами». Те мирные договоры, которые навязывала другим странам и королевская, и революционная Франция удивительным образом совпадали с «проектом Сюлли», что, наверное, кое о чем говорит. Хочется спросить рецензента: «А какой правитель Франции в указанный период не стремился расширить границы страны к Левому берегу Рейна?»

«К этому же периоду относится и идея «естественных границ Франции», также ошибочно приписываемая автором Сюлли (с. 27) и принадлежащая на самом деле Анахарсису Клоотсу». Интересно, как мог Клоотс, живший в XVIII в., быть автором «проекта Сюлли», который жил во времена Генриха IV (1594 - 1610)? Но главное даже не в этом. Почему вообще мнение Клоотса сопоставимо с мнением Сюлли? Клоотс был публицистом, который знал о внешней политике только из газет и книг. Сюлли – канцлером, который эту политику создавал и проводил. Это все равно, что, например, сказать: идея наладить связи в рамках антигитлеровской коалиции принадлежит не Сталину, а фронтовому корреспонденту Константину Симонову - это он "более-менее оформил мысль Сталина". Для международных отношений, при всём уважении к Константину Симонову, это были несопоставимые единицы.

Применение непроверенного материала для критики автора также используется А. Куприяновым. «Генерал Маллесон возглавил британскую военную миссию в Мешхеде лишь в июле 1918 г. и потому никак не мог устанавливать контакты с правительствами Бухары и Хивы после Февральской революции», - пишет он. Как-будто установить контакты нельзя до открытия миссии! (Миссию, кстати, чаще всего открывают там, где контакты уже имеются). Тексты соглашений Фредерика Бэйли с Евгением Джунковским и бухарским эмиром давно введены в научный оборот – возможно, слово «протекторат» жестковато, а вот «содействие в сфере обороны» со стороны Великобритании в них предусматривалось. «Третья англо-афганская война началась не с вторжения «британско-индийской армии численностью 340 тыс. чел.» на территорию Афганистана 3 мая 1919 г., а с захвата в этот день афганскими силами города Багх на территории Британской Индии». Это, кстати, давний спор. В историографии есть две точки зрения, и обе они имеют своих приверженцев.

«К примеру, в Вестфальских мирных договорах вовсе не был зафиксирован принцип суверенитета». Интересно, что теория международных отношений давно оперирует термином «вестфальский принцип суверенитета». Разумеется, в Вестфальских мирных договорах напрямую не говорилось, что «мы отныне стали суверенные». Но в них излагался комплекс положений, которые в науке о международных отношениях трактуется как утверждение «версальского принципа суверенитета». По логике А.В. Куприянова перехода к феодальной раздробленности в IX в. тоже не было: ведь короли франков в 843 г. не вышли на площадь и не провозгласили, что «отныне мы начинаем феодальную раздробленность». Не было по логике А.В. Куприянова и Ялтинско-Потсдамского порядка: нигде в Ялтинских соглашениях 1945 г. не говорилось, что отныне создается биполярный мир двух сверхдержав. Любой мировой порядок – это в известном смысле идеальный конструкт по М. Веберу, который не тождественен на 100% реальности.

Разумеется, как и любая работа, пособие А.В. Фененко не свободно от недостатков. Думаю, автор будет только благодарен рецензенту за указание описок или опечаток в именах. Однако в целом пособие А.В. Фененко продолжает ту линию системного подхода в международных отношениях, которая была заложена нашими выдающимися международниками М.А. Хрусталевым и А.Д. Богатуровым. Если они применили его для периода после 1945 г., то автор распространил его на триста лет глубже. Этот подход – представление о международных отношениях не как о наборе всех фактов от Австралии до Лабрадора, а как представление о логике развития мировых порядков. Учебник состоялся причем по самому строгому счету. Хочется пожелать и другим авторам успехов в написании подобных работ.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 22 мая 2019 > № 2996634 Василий Веселов

ИНТЕРВЬЮ АЛЕКСАНДРА НОВАКА ГАЗЕТЕ “ASHARQ AL AWSAT”

Министр энергетики Российской Федерации Александр Новак в интервью газете “Asharq al Awsat” рассказал о роли Соглашения ОПЕК+ в балансировании мирового нефтяного рынка, преимуществах дальнейшей кооперации нефтедобывающих стран и о том, в чем состоят перспективы торговых и экономических отношений России и Саудовской Аравии.

В конце прошлой недели вы посетили Джидду. С какой целью вы посещали Саудовскую Аравию, какие итоги своего визита вы могли бы подвести?

Основной целью было участие в заседании Министерского мониторингового комитета, в рамках которого традиционно обсуждались вопросы стабилизации ситуации на нефтяном рынке, а также необходимые шаги для сохранения стабильности и предсказуемости. Этот вопрос является крайне важным, он всегда занимает одно из ключевых мест в мировой энергетической повестке. Тот успех, которого мы достигли за предыдущий период, оказался возможным благодаря коллективным решениям и их четкому выполнению всеми сторонами-участниками процесса.

Нашей основной задачей было оценить, как исполняется сделка в течение последних четырех месяцев и сделать оценки на второе полугодие. Все министры сошлись во мнении, что соглашение исполняет свою функцию в полном объеме - в апреле 2019 года уровень исполнения Декларации о сотрудничестве достиг рекордно высокого показателя в 168%.

Хотел бы подчеркнуть, что совместные действия продолжают оказывать положительное воздействие на конъюнктуру мирового нефтяного рынка. Совершенно очевидно, что наши адресные выверенные действия на декабрьской встрече позволили избежать перекосов на рынке, значительного превышения предложения над спросом и, как следствие, сокращения котировок.

В июне пройдет очередная министерская встреча, на которой мы обсудим ситуацию на рынке, в том числе с учетом ряда факторов неопределенности. В любом случае, считаю, что нужно продолжать кооперацию стран ОПЕК и не-ОПЕК.

Помимо участия в заседании мониторингового комитета мы провели также ряд индивидуальных встреч с коллегами из стран-участников соглашения, в том числе с Министром энергетики, промышленности и минеральных ресурсов Саудовской Аравии Халидом Аль-Фалихом.

Насколько вы удовлетворены уровнем экономики, торговли и инвестиционного взаимодействия между Россией и КСА сейчас и что думаете о будущем?

Взаимоотношения между Россией и Саудовской Аравией давно выходят за рамки чисто энергетического сотрудничества. Мы видим, большой потенциал для взаимодействия в сельском хозяйстве, в освоении космоса, в финансовой сфере. Торгово-инвестиционное сотрудничество между Россией и Саудовской Аравией последовательно расширяется. По итогам 2018 года товарооборот вырос на 15% и составил более 1 млрд долл. США. Это хороший показатель, подчеркивающий восходящую динамику последних двух лет. Тем не менее, полагаем, что перед нами открыты все возможности для дальнейшего наращивания торгового оборота.

Как вы могли бы оценить важность координации России и КСА в части нефтяной политики и ценовой стабильности? Почему вы считаете, что такую кооперацию стоит продолжать?

Трудно не согласиться, что Саудовская Аравия играет одну из лидирующих ролей в ОПЕК. И солидарность, которую демонстрируют Саудовская Аравия и Россия в рамках сотрудничества ОПЕК и не-ОПЕК, является решающим фактором в обеспечении баланса спроса и предложения на рынке нефти, поддержании инвестиционной привлекательности отрасли в долгосрочной перспективе, восстановлении стабильности нефтяного рынка и противодействии усилиям спекулянтов.

Однако отмечу, что работа в формате ОПЕК+ и двусторонние отношения с Саудовской Аравией являются параллельными процессами. Вне зависимости от решений, принимаемых в рамках ОПЕК+, мы с Саудовской Аравией будем продолжать развивать кооперацию в нефтяном секторе, в том числе в части реализации совместных проектов и двусторонних инвестиций, а также в других секторах экономики. В настоящий момент, к примеру, обсуждается возможность сотрудничества в области авиапромышленности, уже реализуются совместные проекты в сфере культуры.

В чем вы видите важность роста российских инвестиций в компании из КСА в контексте их постепенного выхода на биржу?

На данном этапе сформирована «дорожная карта» по совместному взаимодействию с саудовской стороной по всему комплексу сотрудничества, которую мы планируем подписать с сопредседателем межправительственной комиссии, Министром энергетики, промышленности и минеральных ресурсов Халедом Аль-Фалихом на предстоящем заседании Комиссии, которая состоится 10-11 июня 2019 года в Москве. Считаю, что реализация указанных проектов, в том числе и тех, что имеют потенциал для выхода на биржевые торги, станет большим шагом к укреплению нашего взаимодействия. Взаимное инвестирование всегда укрепляет взаимоотношения, дает возможность увидеть новые возможности, обменяться опытом.

Как вы считаете, с чем в первую очередь столкнется мировой нефтяной рынок в ближайшие несколько лет, каковы основные тенденции на нем?

По моему мнению, самые важные риски для спроса на нефть могут возникнуть из-за замедления мировой экономики в ближайшие несколько лет. Среди экономических факторов можно отметить начавшееся уменьшение темпов роста мировой торговли и эскалацию торговых конфликтов между США и Китаем. Эти факторы, совокупно с повышенной политической неопределенностью в ряде регионов мира, указывают на уязвимость мировой экономики к дальнейшим потрясениям. Отсутствие предсказуемости и понятных правил игры всегда приводит к ухудшению инвестиционного климата и снижению инвестиций, а этом в свою очередь приводит к понижению темпов роста экономики.

Это, что касается, глобальных факторов. Но есть, конечно, и чисто отраслевые факторы, энергетические. В первую очередь это усиления конкуренции, а также постепенного роста доли разработки нетрадиционных запасов, то есть запасов с большей себестоимостью добычи. Несмотря на то, что основным драйвером динамики предложения нефти, вероятно, станут страны Ближнего Востока, обладающие самой низкой себестоимостью, влияние добычи в США и, в первую очередь, сланцевой добычи, может усилиться.

Кроме того, свою роль на рынке будут играть и долгосрочные факторы экологичности, энергоэффективности и межтопливной конкуренции. К примеру, говоря об экологичности энергетики, стоит учитывать изменение норм по содержанию серы в морском судовом топливе с 3,5% до 0,5%, что обеспечит частичное замещение высокосернистого мазута дизелем, СПГ и прочими более экологичными топливами. Также быстро развиваются возобновляемые источники энергии – они пока не смогут заменить нефть и газ, но приведут к обострению конкурентной борьбы между источниками энергии.

Какова позиция Москвы относительно продления соглашения об ограничении добычи? Каковы будут ваши дальнейшие шаги вместе с ОПЕК?

Россия вышла на 100%-ый уровень выполнения Соглашения, и до конца июня мы планируем оставаться на как минимум на таком же уровне добычи в соответствии с договоренностями, достигнутыми ранее всеми участниками Соглашения.

В целом по ОПЕК+ в апреле мы наблюдали перевыполнение квот, средний процент исполнения составил 164% совокупно по странам ОПЕК и не-ОПЕК. Такой высокий процент был обусловлен, в первую очередь, перевыполнением сделки Саудовской Аравией. Поэтому можно сказать, что степень дисциплины выполнения очень высокая.

Что касается будущего соглашения, то стоит в первую очередь понимать, что рынок нефти очень динамичный. В последние месяцы реализовалось существенное количество геополитических рисков: усилилось санкционное давление на ряд стран, выросла нестабильность, интенсифицировались торговые войны. Эти геополитические факторы, как и пока еще не реализовавшиеся риски, будет необходимо оценить и учесть при принятии решения о сохранении или изменении условий Декларации о кооперации. Нам важно проработать комбинацию факторов: в каком положении будут находиться потребители, достаточна ли финансовая стабильность нефтяных производителей, для обеспечения стабильности поставок. Важно избежать существенных шоков со стороны предложения, которые негативно сказываются на всех участниках рынка. Мы должны учесть мнения всех стран-участниц и только затем принимать коллективное решение о дальнейшем будущем Соглашения.

Как уже повлияла эта сделка на мировой рынок, есть ли уже позитивные итоги?

Как вы знаете, целью соглашения ОПЕК+ всегда была стабилизация мирового рынка нефти, и мы объективно смогли достигнуть поставленной цели, несмотря на некоторый скепсис со стороны участников рынка, который мы наблюдали еще в самом начале пути. Для меня вполне очевидно, что сотрудничество, сложившееся между государствами ОПЕК и ведущими не входящими в ОПЕК государствами-производителями нефти, ведет не только к стабилизации мирового рынка этого энергоносителя, но и способствует укреплению нашего диалога в целом в энергетической сфере, открывает новые горизонты для взаимодействия, которое будет построено на уже сформировавшихся за период действия Декларации о сотрудничестве взаимном доверии и уважении. Это относится как к двустороннему взаимодействию со всеми странами кооперации в отдельности, так и к нашему энергодиалогу с самой ОПЕК.

Благодаря дисциплинированному исполнению, страны-участницы за 2017-2018 года недопоставили на рынок порядка 1 млрд баррелей. Сокращение добычи в ряде стран способствовало снижению затоваренности на мировом рынке: с конца 2016 года запасы нефти и нефтепродуктов в ОЭСР снизились на 150 млн барр. к 1 кварталу 2019 года, в марте 2018 года впервые за 3,5 года опустившись ниже уровня 5-летнего среднего.

Если помните, цена в начале 2016 года опускалась до $27 за баррель из-за перепроизводства и отсутствия понимания рынком перспектив развития. Отсутствие предсказуемости и низкие цены привели к лавинообразному падению инвестиций в нефтяную отрасль в мире, когда сектор за 2,5 года потерял почти $1 трлн инвестиций, что могло обернуться резким обвалом добычи в будущем из-за недоинвестирования. После заключения Соглашения эта ситуация изменилась кардинально: уже третий год подряд мы видим рост мировых инвестиций в нефтегазовый сектор, с порядка 430 млрд $ в 2016 году до 500 млрд $ в 2019 году. Волатильность цены достаточно низкая, что также стимулирует инвестиции и обеспечивает долгосрочный рост.

Наш анализ показывает, что в случае незаключения Соглашения переизбыток добычи в 2018 году составлял бы 0,6 млн барр. в сутки. При таком переизбытке нефти уровень цен с высокой вероятностью колебалась бы в диапазоне $30-50 за баррель, что могло привести к тяжелым социальным и экономическим последствиям в ряде стран.

Как влияет рост добычи сланцевой нефти в США на мировой рынок?

Добыча нефти в США продолжает расти, при это анализ структуры добычи указывает на то, что рост в среднесрочной перспективе продолжится.

При этом, не стоит забывать, что объем добычи сланцевой нефти в США довольно чувствителен к цене на нефть., хотя благодаря повышению эффективности добычи и совершенствованию технологий уровень безубыточности сланцевой добычи существенно упал.

Как по вашему мнению повлияли на мировой рынок ситуация в Венесуэле, введение санкций США на Иран и как рынок может минимизировать влияние этих факторов?

Санкции и другие геополитические факторы уже привели к тому, что нефтеперерабатывающий сектор испытывает нехватку тяжелой нефти, ранее импортируемой из Венесуэлы, и отчасти Ирана – особенно эта проблема актуальна для США. Трудно сказать, за чей счет будут восстановлены поставки тяжелых сортов нефти, но их дефицит подтверждают положительные премии Юралс и растущие дисконты WTI к Brent.

Я думаю, что только во втором полугодии 2019 года станет понятно, на каком уровне стабилизируется добыча и экспорт Ирана, Не ясной остается ситуация с добычей в Венесуэле, при этом мы ждем роста добычи в США после окончания периода инфраструктурных ограничений в Пермиан в 3-4 квартале 2019 года.

Как повлияли и влияют на рынок заявления Трампа относительно добычи нефти и цен на нее?

Влияние любых заявлений имеет ограниченный, и что важнее, временный эффект на рынок.

В первую очередь, на рынки влияет фундаментальный фактор - это баланс спроса и предложения. Если предложение превышает спрос, на рынке образуются излишки, растут остатки, рынки очень сильно реагируют при затоваривании в сторону снижения цен. Сегодня мы видим на рынке более-менее спокойную, стабильную ситуацию, невысокую волатильность и более-менее приемлемые цены, которые устраивают и экспортеров, и потребителей. Мы считаем, что благодаря сделке в первую очередь, достигнута такая стабильность.

Саудовская Аравия. Россия. США. Весь мир > Нефть, газ, уголь. Внешэкономсвязи, политика > minenergo.gov.ru, 22 мая 2019 > № 2992280 Александр Новак

Освобождение Европы

Сегодня Запад остался без управления

Джульетто Кьеза Екатерина Глушик

«ЗАВТРА». Господин Кьеза, вы стали профессором Вятского государственного университета. Примите наши поздравления!

Джульетто КЬЕЗА. Спасибо. Особенно интересно было посетить Вятский государственный университет и прочитать лекцию из цикла «Феноменология катастроф в XXI веке», мне было интересно увидеть процесс обучения там. Всё, что я увидел, было на высоком уровне. Состоялась конференция, в которой участвовало 200 студентов и преподавателей. В рамках конференции показывали фильм о событиях 11 сентября 2001 года «11/9. Расследование с нуля». Я получил очень интересный опыт: из 120 человек, смотревших фильм, только двое знали об 11 сентября. В то время нынешним студентам было по 3-4 года, и они не осведомлены о событии; у них нет мнений, эмоций по этому поводу. Для них оно совершенно новое. После просмотра фильма провели дискуссию. И это интересный эксперимент — этакая методика: как анализировать событие, о котором ни у кого нет интерпретации? Ведь если у тебя есть позиция, ты можешь понимать другие события, их анализировать, а если её нет, то каждый будет оценивать одно и то же событие по-своему, будет импровизировать. Скажу образно: люди, у которых есть «рельсы», имеют направление движения, прочные позиции, они знают свой путь. А те, кто не «рельсов» не имеют, не знают, куда идти (ехать).

Дискуссия была интересной именно потому, что велась о событии, с которым присутствовавшие только что познакомились.

«ЗАВТРА». Совпадают ли ценности именно той «старушки-Европы» и Европы нынешней?

Джульетто КЬЕЗА. Нет.

«ЗАВТРА». А кто проводит аудит, так сказать, и меняет вектор? Почему выбирают то или иное направление движения, развития?

Джульетто КЬЕЗА. Я считаю, что всё происходящее в определённой степени продиктовано необходимостью. Есть мощные толчки, импульсы происходящего, и они не спонтанны. Это технология. В основном причины этой тенденции объективны. Но, конечно, есть люди, которые организуют изменение ценностей и установок общества. Кстати, эти люди, как правило, считают, что технология — вещь неизбежная и объективная. Они считают, что технология — это непременно положительное явление, это так называемый прогресс. Поэтому искренне полагают, что всё, что происходит, имеет законные основания уже по той простой причине, что происходит. Это Гегель в чистом виде: всё, что реально — рационально. Поэтому они уверенно идут в направлении происходящего, по течению, так сказать. А после ищут объяснение, толкование происходящему: поскольку это произошло в реальности, это надо оправдать, объяснить… Если причин происходящего они не видят, то придумают. Процесс — именно такой. И такое отношение имеет массовый характер.

«ЗАВТРА». Предсказатели прошлого.

Джульетто КЬЕЗА. Да, именно так. Здесь есть, о чём поразмышлять. Между прочим, все левые — люди такого рода. Это парадоксально: все прогрессивные силы ХХ века, за редкими исключениями, полностью поддавались этому соблазну: считать, что всё происходящее — движение вперёд. Среди них — и мои друзья, которых я знаю много лет, журналисты, с которыми я знаком. Был момент, когда они реально были прогрессивными, искренними, свободными. Но вот я вижу, что они стали реакционными силами, но под прикрытием так называемого прогресса. Прогресс для них — самое ценное. Самое главное, чтобы процесс шёл. А куда?

Назрела необходимость создавать новый словарь, потому что слова, которые мы используем, — источник и причина большой путаницы. Мы разговариваем, и кажется, что говорим на одном языке. Но смысл, который один человек вкладывает в слово «прогресс», совершенно не соответствует тому, что другой человек вкладывает в это же слово.

«ЗАВТРА». Вы — реалист и прагматик, но пожар в Нотр-Дам-де-Пари не трактуете ли как некий знак? Видите мистическую подоплёку?

Джульетто КЬЕЗА. Нет. Думаю, это случайность. По меньшей мере, всё, что мы видели, говорит о том, что пожар явился следствием халатности, технологической ошибки при реставрации.

Но, конечно, некоторые события получают эмоциональную окраску из-за обстоятельств. В моей книге «Русофобия 2.0» первая глава — «Когда собаки лают». Миллионы людей чувствуют: что-то назревает, будет происходить. Они не знают того, что будет, но чувствуют, что это будет опасно, несёт угрозу. И, по сути, это «лай» миллионов, не имеющих интерпретации настоящего, потому что старые методы осмысления не работают, а новые никто не вырабатывает. Поэтому люди воспринимают события как предупреждение каких-то сил, сигнал от кого-то…

Вспомним Чернобыль. Намного более трагичное событие, чем пожар Нотр-Дам-де-Пари. И произошла авария не потому, что кто-то нам посылал предупреждение. А потому что был кризис самого же общества: люди теряли ориентиры даже в моральном смысле — в общении. Работавшие на станции неосознанно довели дело до аварии, проявили халатность. Трагедия оказалась результатом социального кризиса.

«ЗАВТРА». «У каждой катастрофы есть имя, фамилия и должность».

Джульетто КЬЕЗА. Именно так. Но проблема в том, что сейчас такие явления имеют массовый характер. Раньше такие случаи были единичными: один плохо вёл себя, другой, что приводило к беде. А сейчас и в Италии общее впечатление — общество разрушается: люди не выполняют свои функции, каждый говорит, что это другой должен делать, и вина его, а не моя, меня это не касается; даже если кто видит ошибку, то «в его обязанности» не входит на эту ошибку указать, тем более исправить.

В Риме ситуация доходит до абсурда. Никто не хочет работать, город грязный. Выхожу из дома и вижу человека, который должен убирать улицу. Но он не работает: курит, звонит по телефону, болтает.

И везде — то же самое. Всеобщее ощущение, что уже нет солидарности в обществе. Социальная ответственность, чувство коллективной ответственности, что ты на своём месте должен делать то, что помогает людям, исчезает. И тут можно подумать, что это будто бы происходит с молодыми. Но от кого они получают ориентир и пример? Кто им указывает направление? Это всепоглощающий кризис, который абсолютно очевидно приведёт к нескольким Чернобылям. И ещё хорошо, если только такого рода авария произойдёт. Моя точка зрения: эта ситуация ведёт напрямую к войне. Потому что, когда мир несправедлив, происходят столкновения. Но каждый человек может думать, что его это не касается. Однако, если 10 тысяч или миллион человек думают, что это их не касается, то ситуация может обернуться весьма неприятными последствиями. Несправедливость и непорядок нельзя игнорировать. До определённой точки ты можешь не замечать, но вдруг произойдёт крушение, которое не заметить будет невозможно. И исправить сложнее, если вообще получится исправить ситуацию.

«ЗАВТРА». Переход количества в качество.

Джульетто КЬЕЗА. В Кирове я говорил именно об этом — о переходном периоде. И своей лекцией я многих напугал. Я попытался объяснить, что может нас ожидать, к чему мы идём. И преподаватели были обеспокоены, говорили: зачем пугать?

Но я не стращал никого, а просто объяснял, что мы находимся в переходном периоде. Привёл пример… Вот вода. Если температура воды держится на уровне порядка 60 градусов, вода ещё остаётся самой собой. Но когда температура доходит до 100, вода испаряется — становится паром, воздухом. Это другое качество. И законы, действия газа не те же, что у воды. Происходят структуральные изменения. А когда осуществляется переходный период общества, меняется качество — и законы, и поведение. Единственное, что мы не знаем, когда точно это осуществится, потому что это очень сложный, многовекторный процесс. Парадоксально то, что у нас есть много инструментов, позволяющих предвидеть изменения и подготовиться к ним.

«ЗАВТРА». У отдельных граждан или у общества есть эти инструменты?

Джульетто КЬЕЗА. У нас много инструментов, посредством которых мы можем предвидеть, предсказать те или иные события. Намного больше, чем их было у предыдущих поколений. У тех было лишь приблизительное представление о том, что ожидает нас в будущем, в любой области. Простой пример: утром мы можем знать, какая температура будет в Москве после обеда и подготовиться — взять зонт или отложить прогулку. Это же тоже будущее, та или иная его часть. И таких примеров много. Мы может предвидеть ситуацию на 20 лет вперёд. Много говорят о роботизации. Уже сегодня ясно, что через 20 лет в мире будет колоссальное количество роботов. Какие это рабочие силы! Уже через 5-6 лет их будет несравнимо больше, чем сейчас. И картина общества будет совершенно иная. Мы это точно знаем! Можно даже построить график, на котором будет видна кривая: как этот процесс идёт, и что будет через 3 года, через 6, 10 лет. Такие прогнозы есть по всем областям. Я изучаю вопрос искусственного интеллекта, и что вижу? Искусственный интеллект будет менять все отношения в обществе и между людьми, что были в первые 20 лет XXI века.

И третий элемент, который мало кто учитывает, — фактор времени. Мы живём в обществе, которое меняется со скоростью геометрической прогрессии. Все думают: сегодня, завтра, послезавтра идёт с одинаковой размеренностью. Но это не так: сегодня — так, завтра будет идти с ускорением, а послезавтра пойдёт с двойным-тройным ускорением. Это ускоряющийся в геометрической прогрессии процесс. Поэтому фактор времени — ключевой. Нельзя измерить будущее с установками, которые действуют сегодня. Будущее будет иметь другие измерения.

Я сказал: надо собирать силы, чтобы подготовить людей. Почему я ездил в Киров, почему езжу по Италии и беседую с молодыми людьми? Потому что считаю, что единственная возможность защититься, противостоять разрушению общества — подготовить к этому изменению как можно больше людей. Те, что будут понимать суть этих изменений, будут сильнее с этой точки зрения — будут готовы реагировать коллективно. Потому что если они понимают суть, то и осознают, что человек в одиночестве уже ничего не может делать. Это всегда было так, но сегодня особенно, сегодня — как никогда.

В ХХ веке были массовые партийные структуры, которые воспитывали десятки миллионов людей. Сейчас подобного воспитания не ведётся. Я не могу конкурировать с «Фейсбуком», где два миллиарда людей собрано. Но могу действовать через мой канал для 100 тысяч человек. Этого недостаточно, но очень важно, потому что нужна школа размышления, анализа, обобщения интеллектуального и духовного потенциала. Духовный потенциал на сегодняшний момент — самый важный, его не хватает.

«ЗАВТРА». У вас есть ученики, последователи? Те, кто смотрят ваш интернет-канал, становятся ли не только слушателями, но и несущими это учение дальше?

Джульетто КЬЕЗА. У меня уже много единомышленников. Поначалу было сопротивление, потому что я говорю вещи, которые трудно принять сразу. А сейчас есть группа, которая не просто слушает меня, но и высказывает свои идеи, готова работать. Я уже сейчас вижу, что начинают происходить кое-какие изменения. Ускорение процессов производит другое ускорение, и люди, которые раньше не понимали, что происходит и к чему всё идёт, сейчас вдруг раскрывают глаза, говорят: я ещё лет пять назад, читая твоё, считал, что ты сумасшедший, а сейчас вижу, что ты был прав. Многие говорят: почему вы не собираете своих единомышленников?

Я бы этого тоже хотел. Но у меня не хватает сил. Если иметь силы, можно произвести гигантский скачок. Сейчас уже доверие к газетам и телевидению в Италии рухнуло. Лишь смех и иронию вызывают ток-шоу — все эти игры и трюки.

Раньше я был депутатом Европарламента и имел более широкие возможности. Но сейчас действую, как могу.

«ЗАВТРА». Что касается собора Парижской Богоматери, то много говорят о восстановлении здания, а о восстановлении тех ценностей, для чего собор и был построен, речи не идёт. Важна форма, а не содержание?

Джульетто КЬЕЗА. К сожалению. И удивительна вся та глупость, что я читал во французских и итальянских газетах: сколько стоит восстановление? Но как можно оценить бесценное? Что значит застраховать Нотр-Дам-де-Пари? Для этого надо три бюджета такого государства, как Франция. Это просто глупость и непонимание. Такие ценности нельзя измерить, это разные системы координат — финансовые и духовные. Это не объект рынка. Рынок не всеохватен...

Властелины мира считают, что рынок может диктовать всё, определять правила игры. Это иллюзия. Рынок не будет диктовать всем и всё. Но если будет всё диктовать рынок, то будет война. Видите, куда идёт дело?

Прочитал интересный материал одного американского футуролога. Он рассказывает о его встрече с пятью богатейшими людьми Америки. Ему заплатили громадную сумму, чтобы он рассказал о своём видении будущего. Он думал, что приглашён на многолюдную встречу, но присутствовало пять человек. Это были люди, реально имеющие власть. И все вопросы были вокруг их личного выживания. Они озабочены тем, как будут выживать они, их жёны, дети, охранники… Вот фундаментальный вопрос, что их интересует в будущем: как пережить трагедию, наступление которой они чувствуют как неизбежность. Они чувствуют, что стабильность недолго будет продолжаться, и им сложно сохранить статус-кво. Он им сказал: спасаться в условиях, которых вы справедливо опасаетесь, будет очень трудно и для вас. У вас будет охрана, допустим, 200 человек. А как вы защитите их? В какой-то момент они потребуют от вас, чтобы вы спасли и их семьи. А у вас есть возможности сохраниться самим и сохранить жизнь семей ваших охранников в каком-то ограниченном ареале? Эти богачи видят выход в том, чтобы нацепить охранникам «браслеты» и узнавать, где те и что они делают. Но это будет не жизнь, а тюрьма! Те, кто считает себя хозяевами жизни, оказываются в тюрьме. Трагедия…

Атмосфера нестабильности достигла и «императоров вселенной».

«ЗАВТРА». Когда вы прочитали эту лекцию, предложили студентам и преподавателям подумать, каким они видят мир и выход из очевидного кризиса? Поставили вы задачу думать над тем, как спасти мир?

Джульетто КЬЕЗА. Я сказал: вы услышали мысли, которых раньше не слышали. Не претендую на истину в последней инстанции, но давайте создадим группу из студентов и преподавателей, опорный коллектив для выработки инструментов преодоления кризиса.

А я думаю, что Россия на сегодняшний день — единственная страна, которая по историческим причинам может взять на себя эту мировую миссию. Почему именно Россия? Потому что для решения задачи нужны сильная команда, средства, нужно сообщество представителей всех культур мира, учёных и всех религий мира. Нужно смотреть повестку дня и готовить доклады, которые могут давать ориентир не только России, но и всему миру. Вот масштаб этой проблемы! Не может ни одна страна продолжать вести прежний образ жизни, когда весь мир оказывался в кризисе. Семь миллиардов человек в мире ждут от кого-то ответ. Невероятный политический шанс России — в этом возвышенном «ракурсе» работы в интересах всего мира.

ООН это сделать не сможет, она сама нуждается в реформации. Надо создать новый центр мышления. А новый центр мышления требует капиталовложения, требует новый подход. В России есть для этого силы.

Исторически вашей стране посильна эта задача, потому что Россия — большая страна с огромными ресурсами, у вас есть большой научный потенциал. И между прочим, есть очень важная тонкость — в том именно, почему Россия, несмотря на все процессы глобализации, в которых она участвовала, осталась способна решить эту задачу, потому что оказалась «на обочине» процесса глобализации, по моему мнению: она лишь частично затронута этим процессом.

Конечно, технологически она от некоторых стран отстала, и находится на четвёртой позиции в мире. Но Россия имеет такие гигантские преимущества, которые исторически позволяют ей брать на себя мировую миссию. Надо иметь в виду дух народа. Все народы обладают духом. Но не у всех он един. А в России до сих пор жив единый народный дух.

Китай намного быстрее России развивается, выходит на первое место в мире по многим показателям. Но у него нет исторического опыта мирового управления, он ещё должен пройти много этапов: его сложный язык и специфическая история не позволяют ему возглавить в культурном смысле слова мировые процессы.

А США не могут этого сделать, потому что они — источник этой заразы. Не способны ни интеллектуально, ни физически, они не обладают единым народным духом. С избрания Трампа, конечно, возобладал некоторый дух «нации», но пока ещё весьма «элементарный».

Индия немного позже выйдет на мировой уровень, но у мира нет времени ждать исполнения её миссии.

Европа же находится в абсолютно беспрецедентном состоянии: она уже не имеет собственной точки зрения. В Европе большое население, высочайшие технологии, но интеллектуальный уровень, по моему мнению, падает неуклонно. И поэтому трудно вытащить хоть одну большую идею из её болота.

Так что единственный, кто может сделать это для всего мира, и исторические причины для этого есть, это Россия. Она имеет сильную структуру централизованной власти, у неё есть воля, технологическая, интеллектуальная и духовная оснащённость. И конечно, нужен интерпретатор, являющий миру необходимость этой работы. Работу такого масштаба, большую беспрецедентную задачу взять на себя ответственность за весь мир может выполнить только государство. Думаю, это осознание придёт.

«ЗАВТРА». Вы говорите, что у Европы нет единой точки зрения. А есть ли единая Европа вообще сейчас? Есть ли единые цели у неё как таковой?

Джульетто КЬЕЗА. Нет. В Европе по существу произошёл госпереворот — своеобразный, очень оригинальный. Первоначальные намерения инициаторов единой Европы поменялись на совершенно другие. В начале процесса стояли такие люди, как Гельмут Коль, Франсуа Миттеран… Они считали, что можно объединить Европу мирно, что нужен большой процесс интеграции. Но после этого они были убраны, и на их место пришли другие. Почему я говорю — переворот? Потому что правила нынешней Европы уже не те, что были тогда. Они диктуются банками, которые по определению не могут иметь общей линии. Банки — структуры частного характера, они не будут думать обо всех. В недрах банков нет никакой демократии, ею и не пахнет, это вне их понимания даже. Мы не можем требовать от кошки, например, чтобы она чувствовала себя членом общества. Вот и они — вне общества. Совершенно явно, что нынешняя Европа не имеет ничего общего с прежними намерениями и целями, с самой собой, прежней. Нынешняя Европа может быть только союзником Америки — да и то второго ранга.

Раньше США доминировали, давали указания. И европейцы были более-менее довольны. Сейчас Америка стала другой, во многом непонятной. Это новая Америка, которую мы не предвидели, она путаная какая-то. Нельзя сказать даже о существовании Америки. Существуют разные «группировки» в ней. Одна — Трампа, другая — «глубинного государства», третья — Пентагона, четвёртая — интересов Израиля. И идёт борьба между «группировками», каждая из которых имеет свои цели. Поэтому нет управления, единого центра, всё непредсказуемо и хаотично. А Европа, которая привыкла иметь империальное управление, усвоила обыкновение выполнять указы: делать так, а не иначе. Весь же Запад на сегодняшний день остался без управления. Поэтому — огромный конфуз. И тот же Брекзит — это трагедия намного шире, чем просто выход Великобритании из Европы. Это показатель отсутствия управления, и опасность ситуации — именно в этом.

Моя идея заключается в использовании огромного потенциала Европы. Там много умных людей, которые чувствуют то же, что и я. Если нам нужна большая Европа, Европа, которая возвращается к прежним намерениям, с которыми она задумывалась, ей надо добиваться самостоятельности общими европейскими силами.

«ЗАВТРА». Но эти силы разобщены?

Джульетто КЬЕЗА. Каждый сам по себе пишет, говорит, высказывает идеи. Но соединить потенциалы не могут — потому и нет глобального видения всех этих проблем. Надо соединять потенциалы.

Россия, на мой взгляд, может принять решение, сделать шаг, который мог бы послужить изменению политики Европы. Трудно изменить политику Америки, но политику Европы в условиях доминирующего политического европейского «конфуза» изменить можно — при условии, если удастся найти трещины и противоречия в порочной европейской системе и присоединить к решению вопроса разобщённых, но понимающих суть проблемы европейских людей.

«ЗАВТРА». Беспрецедентное поведение «демократической» страны: США назначают президентов других стран, приписывают не свои территории. Европейцы, наверное, понимают, что Трамп отсидится за таким «укреплением», как океан. До него конфликт дойдёт не скоро, если вообще дойдёт.

Джульетто КЬЕЗА. С трудом можно говорить об Америке, имея в виду ту страну, с которой мы имели дело раньше. А решение по поводу Голанских высот, Иерусалима и Гуайдо, запрета всем европейцам покупать нефть в Иране принимаются, словно это по-прежнему та Америка, которая была в состоянии диктовать. Но эти решения принимает та часть Америки, которой управляет господин Трамп. Они искренне думают, что продолжают руководить всем миром, что они — его властелины. Но это иллюзии. Они питают иллюзии в отношении своего влияния на Китай, на Иран, на Россию — в определённой мере. Поэтому, чтобы разобраться в ситуации, надо исходить из того, что ситуация нова. Америка уже не едина, и ещё долго будет не едина.

И если бы у меня были полномочия принимать решения, я бы вёл с оппонентами открытый разговор, обращая все их противоречия против них же самих. «Трещины» в отношениях между странами — это плоды США, их работа. Европейцы сейчас не имеют должного руководства, а прежней Америки уже нет — она не едина. Но европейцы должны рано или поздно начать учитывать собственные интересы, а они противоречат устремлениям нынешней ситуации. Германия не может жить под нынешним нажимом, постоянным и непредсказуемым. Всё это как дамоклов меч висит над головой «Фольксвагена», «Дойче Банка» и других. Они не могут так жить, они должны принимать решения, и они принимают решения. Например, устроили встречу Макрона и Меркель, чтобы реформировать Европу. Это уже будет франко-немецкая Европа по сути, а куда она пойдёт, трудно предсказать.

«ЗАВТРА». Вы такое развитие событий предвидели, хотя у вас гораздо меньше возможностей: средств, сил, аналитиков, которые есть в распоряжении руководителей стран и государственных структур. Они думали, что беда их обойдёт стороной?

Джульетто КЬЕЗА. Они боялись. Все эти годы никто не говорил на эти темы. Это форма самоцензуры своего рода. Каждый, кто хотел жить без хлопот, делать карьеру в СМИ, научных центрах, — боялись говорить правду. Все, кто понимал, что происходит и чего ожидать, молчали.

«ЗАВТРА». А разве руководители кого-то боялись?

Джульетто КЬЕЗА. Да, боялись. Руководители были и остаются под угрозой шантажа. «Ваш телефон контролируется, все знают о ваших счетах, вы несвободны». В течение 30 лет идёт тотальная слежка. И целое поколение (руководителей, в том числе) вышло из этой атмосферы. У нас нет свободы принимать самостоятельные решения. Европа не автономна.

И надо деамериканизировать Европу. Всем. Это сложно, но деамериканизация Европы должна стать лозунгом. Надо, чтобы Европа казалась, наконец, свободной от влияния Америки. Не против Америки я веду речь, а об освобождении от её назойливой «опеки» и принятии Европой решений, исходящих из её собственных интересов.

И думаю, что идея о том, что надо выйти из НАТО — ключевая идея. Деамериканизиция Европы означает конец НАТО как блока. Надо внедрять эту идею как можно шире среди общественного мнения Европы, чем я занимаюсь уже давно.

Недавно во Флоренции случилось представительное собрание, приехало около тысячи человек из Америки, Бельгии, Франции, Германии и полтора дня дискутировало на эту тему. Это ещё не массовое сознание, но уже некий шаг вперёд.

Мы подписали декларацию об освобождении Европы, о выходе Европы из войны. Это сильная формулировка — «выход из войны». Потом, конечно, каждый может решать по-своему, как выходить. Но если мы согласны, что надо выходить из войны, надо перестать топтаться на месте и начать реальный разговор.

«ЗАВТРА». В Италии звучали левые лозунги, в руководство пришли бунтари. Это настроение изменилось? Бунтарство оказалось замечено?

Джульетто КЬЕЗА. Да, замечено. Для Италии метафора «собаки лают» очень сильно заметна. Люди более года назад, 4 марта, в массовом порядке голосовали против элиты, против всех политиков. Новая партия «Движение пяти звёзд», совершенно новая «Лига» год назад получила 14% голосов на выборах. В течение года наблюдаем интеллектуальный бунт, который никем не управляется. Надо понимать, что тогда тоже был крик, как на Украине во время последних выборов: «Не хотим больше! Не хотим!» Но, не имея руководства, не имея линии, «рельсов», они импровизировали, и не могли действовать иначе, потому что интеллектуальный уровень этих людей — это уровень крика. Из этого не смогла выкристаллизоваться новая политическая линия. Они думали, что надо революционизировать всё общество. Но ведь это глупость, не имеющая отношения к трансформации мышления. Они думали, что достаточно бороться против коррупции. Но это иллюзия. Коррупция — производство определённой системы, а не импровизация нескольких человек. План действий складывается только из ясного видения будущего. А те миллионы людей, которые возбудились, так и будут крушить Европу, им нужен только крик и бунт.

Несколько лет назад я говорил, что ландшафт европейской политики скоро будет совершенно другим. 26 мая мы всё это, может быть, увидим. Но Италия — это весьма своеобразная «лаборатория», как, впрочем, и Франция. Думаю, во многих европейских государствах происходят те или иные процессы: в Венгрии, Голландии и так далее. Все признаки того, что ситуация в политическом плане пока что нестабильна. Могут быть драматические столкновения. Потому что, когда ты выиграешь выборы, у тебя власть в руках, но ты не сможешь её удержать и ею воспользоваться, если не знаешь, что делать. После энтузиазма и горения вполне может наступить массовое разочарование. Процесс формирования новых политических партий требует определённого времени, и они, конечно, появятся — и новые руководители, и новые партии. Надо подготовить себя к новым условиям.

Если кто-то думает, что отношения между Россией и Италией ведутся и должны вестись на базе предыдущих представлений, то он ошибается.

Нужно суметь найти деликатный язык с этой новой политической элитой, которая зачастую выглядит архипримитивно из-за своих необдуманных решений — из-за нехватки времени, комплексного непонимания ситуации или чего-то ещё.

Например, премьер-министр Италии Джузеппе Конте прибыл в Китай и провёл разговор с Путиным по поводу Ливии. Оригинально, неожиданно… Видимо, человек понимает, что он не может поддержать того, кто уже проиграл на «поле», и надо договориться. А поскольку Америка не сумеет помочь в этом деле, он принимает решение поговорить с Путиным, сильно рискуя при этом. Я приветствую это решение. Это только один из примеров нового поведения. Надо ожидать подобных спонтанных шагов не только от итальянских, но и других европейских политиков. Есть основания для оптимизма — хотя бы потому, что ситуация в движении. Пять лет назад ситуация была полностью остановлена. А сейчас — в движении. Поэтому те, кто хочет изменить ситуацию, имеют, наконец, возможность это сделать.

Италия. Евросоюз. Россия. ПФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука. СМИ, ИТ > zavtra.ru, 21 мая 2019 > № 3003398 Джульетто Кьеза

Тимур Максимов: реформа ВТО необходима для обеспечения устойчивости организации

Торговые войны, а также попытки некоторых экономик урегулировать споры на двусторонней основе без учета принципов ВТО подрывают всю архитектуру многосторонней торговли. Об этом заявил заместитель министра экономического развития России Тимур Максимов на встрече министров торговли экономик АТЭС в г. Винья-дель-Мар (Чили).

На встрече обсуждались вопросы развития многосторонней торговой системы, продвижения региональной экономической интеграции, а также достижения устойчивого и инклюзивого роста в условиях цифровизации.

Тимур Максимов отметил, что сегодня наблюдается кризис многосторонней торговой системы. "Мы являемся свидетелями затяжных торговых войн, распространения протекционистских мер и вынужденной парализации органов ВТО", - сказал он.

Замминистра призвал партнеров придать импульс борьбе с односторонними торговыми ограничениями. Для обеспечения устойчивости ВТО к деструктивным действиям, по словам Тимура Максимова, необходимо провести реформу организации по трем направлениям: переговоры, мониторинг, разрешение споров. "Мы внимательно следим за ситуацией вокруг Апелляционного органа ВТО. Нельзя допустить, чтобы она распространилась и на другие механизмы урегулирования споров между членами организации", –добавил он.

По мнению Тимура Максимова, форум АТЭС – подходящая площадка для выработки лучших решений в торговой политике и выработки соответствующих рекомендаций экономиками АТЭС. Он добавил, что неотъемлемым элементом Азиатско-Тихоокеанской интеграции является ЕАЭС, имеющий значительный опыт по устранению препятствий на внутреннем рынке.

Заместитель Министра выразил готовность делиться лучшими региональными практиками, назвав одной из них переход странами Евразийского союза, ранее принявшими Таможенный кодекс ЕАЭС, на электронное таможенное декларирование и в перспективе на систему "единого окна".

В контексте повестки инклюзивного роста глава российской делегации предложил партнерам взаимодействие по вопросам обеспечения населения удаленных территорий доступом к базовым услугам: образовательным, медицинским, финансовым. Особый акцент был сделан на электронных государственных услугах. "Внедрение многофункциональных центров позволило жителям отдаленных районов во всех 85 регионах России получать более 100 видов государственных услуг в "одном окне", - добавил Тимур Максимов.

У главы российской делегации также состоялись двусторонние встречи с представителями делегаций США, Сингапура, Гонконга, Вьетнама, Чили, Филиппин, Канады, Мексики и Кореи. В центре внимания оказались вопросы состояния торгово-экономических отношений, взаимодействия по линии ЕАЭС, а также доступа российской продукции на рынки этих стран.

Заявление по итогам встречи министров торговли экономик АТЭС.

Россия. Чили. АТЭС > Внешэкономсвязи, политика > economy.gov.ru, 20 мая 2019 > № 3024149 Тимур Максимов

Вячеслав Сараев: «Наш клиент – это тот, кто выбирает разумное соотношение между скоростью и стоимостью доставки»

Контейнер можно подобрать для любого груза

Пределы контейнеризации грузов ещё не достигнуты. В универсальные «кубики» сейчас грузят и продукцию чёрной металлургии, и зерно, и химикаты. Контейнер стал универсальной тарой для быстрой доставки любого товара. Какой реальный спрос на такую перевозку существует на направлении Европа – Азия и какую долю этих перевозок можно осуществить по российским дорогам, рассказал генеральный директор компании «ТрансКонтейнер» Вячеслав Сараев.

– Есть разные оценки рынка, который российский транзит может освоить. Если оценивать возможности инфраструктуры и спроса, на какие производственные показатели в среднесрочной перспективе компания может выйти?

– В 2018 году было перевезено порядка 500 тыс. TEU транзита. В 2018 году в части чистой прибыли мы достигли рекордных показателей, которые превышают те, что были заложены в стратегии. Рынок растёт опережающими темпами. Я считаю, что имеющаяся инфраструктура обладает определённым потенциалом роста, но он не безграничен. По оценкам, с небольшими затратами за ограниченное время можно увеличить объёмы перевозок не более чем в два раза. И узкие места сейчас – пограничные переходы. Там мы теряем до 30% времени контейнера в пути. Речь даже не об их инфраструктуре. Перегрузка, скажем, с китайского поезда в Забайкальске на нашу платформу занимает 40 минут. А на оформление документов, по нашей статистике, в среднем тратится от четырёх до восьми дней. Если бы мы получали контейнер, на который документы уже оформлены, то тратили бы минимум времени. Необходимы изменения в части законодательства, взаимоотношений с клиентом, когда все бумаги оформлены.

– Когда мы говорим про долгое оформление на таможенной границе, речь идёт о нашей стороне или противоположной?

– И о той, и о другой. Что касается всей цепочки, которая идёт по территории РЖД, то здесь мы больших ограничений не видим, потенциал роста точно есть.

– Ваша перспектива – миллион TEU транзита?

– Да. Но миллион – не главная цель, у нас она более амбициозна. Мы видим 2 млн TEU транзитных грузов, которые можем привлечь на наш рынок, нашу инфраструктуру. В мировом масштабе это капля в море. У клиента приоритеты понятные – скорость и качество. Скорость – это вложенный в груз капитал. Но важнее всё-таки гарантированная и прогнозируемая доставка по времени. Если мы обещаем, что точно в срок заберём контейнер и точно в срок привезём его на место, и выполняем это обещание, мы даём клиенту возможность заблаговременно – на два или три месяца вперёд – выстраивать в соответствии с этим расписанием свой грузопоток. Для этого развиваем программу сервисных поездов, их сейчас у нас еженедельно ходит около 38. Но должно быть многократно больше.

– Точек перегрузки контейнеров «в Европу» не так уж много. Как вы оцениваете потенциал Калининграда?

– Мы начинаем смотреть на Калининград по-другому. Уже достигнутый уровень перевозки через Брест вряд ли может быть сильно увеличен, Беларусь даст нам максимум миллион контейнеров в год. Ещё миллион TEU должен где-то пройти. В первую очередь через Калининград, плюс мы внимательно изучаем Добру. Калининград и Добра – тот дополнительный миллион, на который мы делаем ставку.

– Есть много желающих заработать на контейнерном транзите. Вы видите место на рынке для небольших транспортных компаний?

– На рынке есть место для мелких экспедиторов, которые смогут свой сервис подстроить под определённый круг клиентов. Но нам важнее выстроить понятные и долгосрочные отношения с большими грузоотправителями. В прошлом году у «ТрансКонтейнера» было 20 тыс. клиентов, при этом всего 10 грузоотправителей обеспечили нам 31,1% выручки. Если мы говорим про транзит, то его источником прежде всего являются торговые платформы в Китае и Европе. Наша задача – не терять этот рынок, при этом создавая новые сервисы. В настоящее время рынок экспедиторов немного хаотичен, у нас с ними нет чёткого планирования: приходит заявка экспедитора – мы пытаемся её обеспечить. На мой взгляд, взаимоотношения должны строиться наоборот: есть сервис, а экспедитор уже на него ориентируется.

– Даже крупным клиентам нужно полное обслуживание. Чтобы это обеспечить, необходимо располагать всеми видами транспорта: вагонами, грузовиками, паромами. Есть у вас в стратегии развитие мультимодальных перевозок?

– Основная задача на сегодняшний день – освоить это направление. При этом мы будем сосредоточены на управлении железнодорожными платформами на инфраструктуре «пространства 1520». А нишевые услуги должны оказывать соисполнители, прошедшие отбор «ТрансКонтейнера». У нас есть базовая электронная платформа iSales, на неё мы и будем заводить интермодальные услуги. Кстати, по итогам прошлого года 90% заказов у нас оформлялось через электронные каналы продаж. Думаю, в ближайший год мы интегрируем морскую часть в наш сервис.

– Получается, что ваша площадка станет агрегатором, который и предоставляет сервис, и фиксирует тариф, в том числе и за услуги партнёров «ТрансКонтейнера?

– Да, это будет наша ответственность: за указанную сумму предоставить клиенту сервис по доставке «от двери до двери». Клиента не должно интересовать, что происходит в пути, какие проблемы возникают. Это наши задачи, наше взаимодействие с линиями и автотранспортом.

– Четыре года назад цена перевозки контейнера из азиатских портов в Европу морем или железной дорогой различалась кратно. Сегодня железная дорога обходится немногим дороже моря. На ваш взгляд, это сближение цен продолжится?

– Рынок по-другому устроен. Тот, кто исторически ехал морем и у кого нет задачи быстрой доставки груза, останется на морском транспорте. Стоимость морских маршрутов в ближайшие 10 лет будет ниже, чем перевозка по железной дороге. Наш клиент – это тот, кто выбирает разумное соотношение между скоростью и стоимостью доставки. Авиатранспорт – это быстро, но дорого, море – дёшево, но очень долго. Кроме того, рынок за четыре года поменялся: игроков гораздо больше, маржинальность железнодорожного сервиса упала. Цена услуг железнодорожного транспорта увязана со стоимостью содержания инфраструктуры. В морском транспорте такой зависимости меньше. Есть и другие факторы. Скажем, Китай субсидирует контейнерные перевозки по железной дороге – это существенно улучшает экономику перевозок.

– Растёт объём контейнерных перевозок в направлении из Европы в Китай. Что везут?

– На первом месте автомобильный транспорт – как комплектующие, так и готовые машины. Много сложной химической продукции и декоративных строительных материалов. У нас появился совершенно новый сервис для Европы: предоставление контейнеров китайских грузовладельцев для отправки товаров по приоритетным направлениям. Дисбаланс поставок есть, в результате в Европе скапливается больше пустых контейнеров, чем необходимо. Мы их стараемся загрузить, и процент порожних контейнеров в наших поездах постоянно снижается. Если раньше из Европы только около 20% контейнеров возвращались гружёными, то сейчас доходит до 60–70%. На возврат контейнера из Европы мы получаем дотацию – $500, при загрузке мы на эту сумму можем снизить цену для местного отправителя.

– В чём экономический смысл отправки обратно пустого контейнера? Не выгоднее ли владельцу контейнера складировать его и ждать следующего груза?

– Складировать на территории Европы очень дорого. В точке разгрузки цена достигает двух евро в сутки. Если посмотреть аналитику за последние два года, то видно, что объём грузов из Европы растёт благодаря тому, что сами владельцы контейнеров из Китая озадачились вопросом обратной загрузки.

– При столь резком росте контейнерного транзита хватит ли платформ для перевозки по сети РЖД?

– Просто наращивать парк платформ – это, на наш взгляд, тупиковый путь. Уже сегодня, если посмотреть на всю сеть, количество подвижного состава приблизилось к уровню 2014 года и даже превысило его. Но нельзя вытащить на инфраструктуру любое количество вагонов, всё-таки она имеет ограничения. Вопрос в том, за счёт чего расти. Ответ – за счёт повышения оборота, скорости, заполняемости платформ.

– Железнодорожная наука не стоит на месте. Постоянно придумываются новые типы подвижного состава. Что можно поменять в перевозке контейнеров?

– Новых технологий много: двухэтажные поезда, 45-футовые контейнеры, контейнеры-хардтопы, у которых открывается крыша для быстрой загрузки. Есть ещё интересная разработка – складной контейнер. После разгрузки он складывается, потолок прижимается к полу, складываются стенки, как у коробки. Шесть таких контейнеров в сложенном состоянии занимают столько места, сколько один 40-футовый контейнер. С такой тарой принципиально меняются расходы на обратную доставку порожняка. Кроме того, в контейнерах будут перевозить грузы, которые ранее для них не предназначались. В Европе контейнеризация идёт полным ходом. Если два года назад мы искренне улыбались, услышав о перевозке угля в контейнерах, то сейчас в Европе это уже работает, причём достаточно успешно. Очень перспективное направление – использование танк-контейнеров для сыпучих грузов, в том числе для зерна. Ещё одна точка роста – контейнеризация металлургических грузов.

– Что-то из этого планируете использовать?

– Пока только изучаем рынок.

– Получается, контейнер превращается из универсальной тары в специализированную?

– По ряду направлений – да. Сейчас мы работаем с несколькими круговыми рейсами, в которых контейнер фактически привязан к платформе. Его сняли, разгрузили, погрузили и тотчас поставили обратно. Это так называемое направление специальных перевозок, По сравнению с прошлым годом оно выросло уже в два раза.

– Платформы и контейнеры в каком количестве в этом году покупать будете?

– Вложения в парк платформ составят 10,899 млрд руб. с учётом поставок на 543 млн руб. по контрактам прошлого года. Всего в этом году мы получим 4130 платформ. Также купим 5 тыс. контейнеров на 1,134 млрд руб. Около 411 млн руб. будет направлено на развитие терминальных мощностей. В этом году мы планируем реконструировать терминал в Забайкальске и провести модернизацию на станциях Киров-Котласский и Костариха.

– Мы говорим, что рынок растёт. Количество рабочих мест в компании будет увеличиваться?

– Хороший вопрос. Если потребность в каком-то направлении в каком-то регионе будет возрастать и мы будем понимать, что есть кадровый дефицит, то мы в этом сегменте, естественно, будем прирастать. Но в целом все наши изменения связаны с развитием технологии. У нас очень много сейчас работы в области цифровизации. Только в этом году на внедрение информационных технологий потратим 290 млн руб. Мы с каждым днём повышаем требования к квалификации работника. Я бы скорее говорил о том, что нужно вкладываться в людей, в их обучение дополнительным навыкам. Сохранить текущий потенциал – это архиважная задача, учитывая, что квалифицированных людей на рынке катастрофически не хватает.

– Как будете переучивать сотрудников?

– Если говорить упрощённо: вчера человек должен был заполнять бумажный документ, сегодня его задача в том, чтобы поставить правильные галочки в цифровом. Это тоже полноценный документ, но электронный. Если раньше ты должен был знать все типы и форматы бланков, то сейчас нужно знать, как во всём массиве информации найти нужное окошко. Вот такого рода квалификация. Это история о том, чтобы ориентироваться в своём рабочем пространстве, оперативно искать нишу, в которой нужно совершить действие. В данном случае я говорю про основное большинство наших специалистов.

– По сути, речь идёт о продвинутой цифровой грамотности тех специалистов, которые работали раньше с бумажными документами?

– Да, мы хотим с клиентом говорить на цифровом языке. Возвращаясь к теме таможни – что поможет ускорить оформление? Цифровизация! Когда мы при погрузке в контейнер понимаем, какой у нас груз, как его растаможить. Дальше он идёт по всей цепочке без необходимости оформления документов. Человек должен это знать, чтобы взаимодействовать с клиентом: понимать, какой ему инструмент дать при оформлении груза. Нужно из наших работников сделать инструкторов, которые дают правильный рецепт действий.

– На ваш взгляд, когда у нас будет внедрён полноценный цифровой контракт?

– Этот вопрос должны решать не две стороны, а гораздо больше – 10–15. Должна быть некая платформа, на которую мы будем опираться. Желание у всех потенциальных участников есть, и, я думаю, это перспектива года или двух.

Алексей Харнас

Россия. Евросоюз. Азия > Транспорт > gudok.ru, 20 мая 2019 > № 3009857 Вячеслав Сараев

«Боли» экспорта: битва за товарный знак

Анна Андрющенко

В этот раз я хочу поговорить о том, с какими проблемами сталкивается российский бизнес при экспорте в Китай товаров с собственными товарными знаками.

По миру ходят сотни историй о том, как люди «пролетают» с регистрацией торговых марок в Китае. Как их обманывают китайские компании, а потом выбивают с них комиссионные за использование собственной ТМ.

Как же это происходит на самом деле?

Кейс 1, самый несправедливый. Вы — «носитель» торгового знака и подали его на регистрацию (как иностранец) одновременно с китайской фирмой. Угадайте, кому её отдадут? Да-да, ТМ достанется «левому» китайцу. И тогда мы уже ищем третье, новое лицо, которое будет «врать с три короба» про своё главное дилерство, чтобы отбить право на регистрацию. Упустили время и не получили регистрацию — проще всего использовать уже новую ТМ, чем иметь дело с этими ребятами. Можно, конечно, подать на них в суд или попробовать выкупить свое право на регистрацию ТМ. Я как-то слышала про российскую косметическую фабрику, которой предложили купить их собственную ТМ в Китае за $2 млн.

Кейс 2, самый неожиданный. Решили вы ввезти товар в Китай, подали на регистрацию ТМ, но вам могут просто отказать, потому что это название «созвучно» с другой, уже зарегистрированной в Китае маркой. Или в период действия вашей регистрации другая фирма из Китая спокойно регистрирует схожий ТЗ (заменяют, к примеру, одну букву), а потом вам же откажут при повторной регистрации, так как схожий ТМ уже зарегистрирован китайцами!

Кейс 3, самый распространённый. Есть просто мошенники, а есть «китайские импортёры-дистрибьюторы»: они покупают в России одну паллету и сразу регистрируют на себя ТЗ, в то время как наши производители не хотят этого делать. А китайский «импортёр-дистрибьютор» озабочен регистрацией ТМ, так как знает, что это может сделать его же «сосед-китаец», который потом будет шантажировать его.

Когда наши производители спохватываются и видят, что их ТЗ зарегистрирован китайским покупателем, то они, конечно, негодуют: на каком основании, без их согласия это произошло? Но это Китай, и там можно так делать.

Обычно, «наши» обнаруживают регистрацию, когда на завод выходит серьезный импортер из центрального или южного Китая (а не из «хэйхэсуйфэньхэманьчжурии»). Вот тогда и начинается выяснение отношений с первым импортером, который, к тому же, получил «эксклюзив» от производителя «на всю вселенную», правда, условия эксклюзивного договора до сих пор не выполняет.

В таких ситуациях встаёт вопрос: а можно ли заставить китайскую компанию переуступить право пользования ТЗ?

Ответ: да, это можно сделать, но очень сложно. Импортер должен быть заинтересован в дальнейшем сотрудничестве с российской фирмой. Возможно, ему также придется пригрозить судебным разбирательством, показав ему подготовленные для этого предварительные юридические документы.

Шанс урегулировать спор во внесудебном порядке всегда есть, все зависит от вашей убедительности. Но лучше всего обо всем подумать заранее — до той самой первой паллеты в Китай.

Китай. Россия > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ. Образование, наука > chinalogist.ru, 20 мая 2019 > № 2996847 Анна Андрющенко

Взаимовыгодное сотрудничество, имя которому «Один пояс, один путь»

Ли Хуэй, Чрезвычайный и Полномочный Посол КНР в РФ

Форум стал масштабным международным заседанием

Второй Форум высокого уровня по международному сотрудничеству в рамках инициативы «Один пояс, один путь» успешно прошел с 25 по 27 апреля в Пекине. 38 руководителей стран и глав правительств, включая лидера КНР, а также генеральный секретарь ООН и президент Международного валютного фонда приняли участие в мероприятиях форума. Свыше 6 тысяч иностранных гостей из 150 стран и 92 международных организаций собрались в Пекине вокруг основной темы — «совместно строить «Один пояс, один путь», открыть прекрасное будущее», совместно обсудили меры по сотрудничеству и планы продвижения к прекрасному будущему.

Председатель КНР Си Цзиньпин принял участие в церемонии открытия форума и выступил с программной речью, председательствовал на заседании круглого стола на высшем уровне, провел двусторонние встречи с лидерами разных стран. На этом форуме китайский лидер официально заявил о китайских более динамичных мерах по проведению реформ и открытости, продемонстрировал китайскую решимость стремиться к взаимной выгоде и общему выигрышу. Китай будет усиленно продвигать сотрудничество в деле совместного строительства «Одного пояса, одного пути», способствовать развитию мировой экономики. В рамках форума было подписано 283 документа по шести главным направлениям, заключены соглашения на общую сумму свыше 64 млрд долларов США. Это дало более прагматичный сигнал, продемонстрировало более твердую цель, открыло новый этап высококачественного совместного строительства «Одного пояса, одного пути».

Будучи важнейшим китайским дипломатическим мероприятием в этом году, форум стал масштабным международным заседанием. Это неслучайно. Продвижением инициативы «Один пояс, один путь» китайская сторона, согласно принципам «совместных консультаций, совместного строительства и совместного использования плодов», всеобъемлюще стимулирует согласование политических установок, взаимосвязанность инфраструктуры, беспрепятственную торговлю, свободное обращение капитала и духовное сближение народов. Китай придает новую движущую силу росту мировой экономики, создает новую платформу для международного сотрудничества, расширяет новую практику для совершенствования управления глобальной экономикой и вносит новый вклад в создание сообщества с единой судьбой человечества. До сих пор 127 стран и 29 международных организаций подписали документы о сотрудничестве в рамках инициативы «Один пояс, один путь». Во время проведения этого форума страны — участницы и международные организации подписали с Китаем более 100 многосторонних документов о сотрудничестве в сферах транспорта, налогообложения, торговли, а-удита, науки и техники, культуры, аналитики, СМИ и т. д. Некоторые страны и международные финансовые учреждения подписали с Китаем документы о сотрудничестве на рынках третьих стран. Объем товарной торговли между Китаем и странами вдоль «Одного пояса, одного пути» превысил 6 трлн долларов США, его ежегодный средний прирост выше, чем прирост китайской внешней торговли в тот же период; количество отправленных железнодорожных рейсов «Китай — Европа» в итоге превысило 14 тысяч. В основном реализован принцип «отправление одного и возвращение одного», составы достигли 50 городов 15 зарубежных стран. Бурно развивается сотрудничество в сфере «электронной коммерции Шелкового пути». Китай и 17 стран создали механизм двустороннего сотрудничества в электронной торговле. Операции трансграничной платежной системы «жэньминьби» охватывают почти 40 стран и районов вдоль «Одного пояса, одного пути». В последние два года реализованы все 279 конкретных договоренностей 76 проектов по пяти направлениям, достигнутые на первом форуме. Все это демонстрирует, что «Один пояс , один путь» становится общим путем возможностей и расцвета разных стран.

Президент России Владимир Путин в качестве главного гостя принял участие в форуме. В интервью газете «Жэньминь Жибао» он отметил: «Наши китайские друзья творчески подходят к вопросам продвижения международного экономического сотрудничества, стремятся внести вклад в укреп-ление взаимосвязанности и обес-печение устойчивого развития на всем пространстве Евразии». Выступая на форуме, он заявил, что в планы ЕАЭС полностью вписывается идея председателя КНР Си Цзиньпина о сопряжении китайской инициативы «Один пояс, один путь» с другими интеграционными объединениями. Во время форума председатель Си Цзиньпин провел первую в 2019 году встречу с президентом России Владимиром Путиным, которая состоялась в пекинской гостинице «Дружба». Они совместно разработали план будущего развития отношений между двумя странами, продолжая глубокую дружбу между народами двух стран, передающуюся из поколения в поколение. Председатель Си Цзиньпин отметил, что за 70 лет отношения между двумя странами, невзирая ни на что, упорно продвигались вперед, став междержавными отношениями с высочайшей степенью взаимного доверия, с самым высоким уровнем взаимодействия и с максимальным стратегическим значением. Президент России Владимир Путин заявил, что российско-китайское всеобъемлющее партнерство и стратегическое взаимодействие развиваются по всем направлениям. Наше сотрудничество достигло беспрецедентно высокого уровня и стало примером того, как должны строиться межгосударственные отношения в современном мире.

Более того, Китай специально подготовил президенту России Владимиру Путину и российскому народу два особенных «подарка». Один из них — университет Цинхуа вручил Владимиру Путину диплом почетного доктора университета, среди выпускников которого председатель Си Цзиньпин. На церемонии главы двух стран совместно выразили пожелания китайским и российским молодым людям, чтобы они внесли свою мудрость и силы в вечную дружбу между Китаем и Россией, а также в развитие своей страны. Второй подарок — Китай преподнесет России двух больших панд, чтобы проводить совместные исследования. По случаю 70-летия со дня установления дипотношений между Китаем и Россией крупные результаты, достигнутые в ходе первой в 2019 году встречи двух лидеров олицетворяют глубокую дружбу между двумя странами, главами и народами двух стран, а также показывают высокий уровень и особенность китайско-российских отношений всеобъемлющего стратегического взаимодействия и партнерства.

В этом году председатель Си Цзиньпин прибудет в Россию с государственным визитом. Тесные контакты на высоком уровне способствуют благоприятному развитию двух стран. Верю, что под руководством глав двух стран сопряжение «Одного пояса, одного пути» с ЕАЭС принесет еще более богатые плоды. Будут углубляться и развиваться китайско-российские отношения всеобъемлющего стратегического взаимодействия и партнерства, основа которых: Китай и Россия — партнеры, а не союзники. Традиционная дружба между Китаем и Россией, ядро которой — близкий сосед лучше дальней родни, станет более глубокой и близкой. Она приносит большую пользу двум странам и народам двух стран, а также вносит большой вклад в развитие региона и мир во всем мире.

Китай. Азия > Внешэкономсвязи, политика > trud.ru, 17 мая 2019 > № 3060963 Ли Хуэй

Дорога, которую осилил Посол КНР

Михаил Морозов, обозреватель «Труда»

Указом президента России Чрезвычайный и Полномочный Посол Китайской народной республики Ли Хуэй награжден орденом Дружбы

В документе Кремля скупо говорится: «за заслуги в укреплении дружбы и сотрудничества между народами, плодотворную деятельность по сближению и взаимообогащению культур наций и народностей».

За этими словами — многолетняя деятельность одного из выдающихся китайских дипломатов-русистов. Ведь Ли Хуэй начал изучать русский язык и нашу страну в начале 70-х и прошел путь от референта Министерства иностранных дел до заместителя министра и Чрезвычайного и Полномочного Посла. Его уникальные знания, опыт и профессионализм — лицо и визитная карточка всей китайской дипмисии в Москве.

Те кто видел и слышал Посла в живую, не перестают удивляться тому, как иностранец, да еще с далекого Востока, свободно, без бумажки произносит речи в самых разных аудиториях и столь же легко и непринужденно общается по-русски в дружеской обстановке. Не в последнюю очередь именно благодаря его неустанной работе в российско-китайских отношениях наступил наиболее благоприятный период стратегического партнерства.

Как-то, отвечая на вопрос газеты «Труд», Ли Хуэй признался, что у него практически нет свободного времени, а если оно выдается, то он отправляется на прогулку по Москве. И там опять же общается с людьми, которые нередко узнают его прямо на улице. Вот что значит целиком посвятить себя служению профессии!

Мы, трудовцы, хотели лично поздравить Посла с наградой, но, оказалось, он находится в очередной командировке: готовит визит Председателя КНР в нашу страну. Очень популярная в России пословица гласит: «Дорогу осилит идущий». Посол Ли Хуэй свой работой сокращает пути, которые разделяют наши страны. При этом он сам находится в непрестанном движении по дороге длинною в жизнь.

Россия. Китай > Внешэкономсвязи, политика > trud.ru, 17 мая 2019 > № 3060961 Ли Хуэй

Портрет с натуры

А.В. Воронцов – заведующий отделом Кореи и Монголии Института востоковедения РАН, доцент кафедры востоковедения МГИМО МИД России.

Г.Д. Толорая. «У восточного порога: эскизы корейской политики начала ХХI века». Дашков и Ко, 2019. ISBN 9785394031427. 425 с.

Корейский полуостров продолжает находиться в центре мировой политики. В конце февраля 2019 г. драматично завершилась вторая встреча президента США Дональда Трампа и лидера КНДР Ким Чен Ына. А ведь всего чуть больше года назад эти руководители смотрели друг на друга исключительно «через прицел винтовки». Размашистые качели от острого военного кризиса 2017 г. к «оглушительному» дипломатическому прорыву в 2018 – начале 2019 гг. удивляют даже бывалых корееведов. Помимо двух встреч лидеров США и Северной Кореи, которых не бывало никогда прежде, состоялись три межкорейских саммита за четыре месяца, четыре встречи в верхах КНДР – КНР и переговоры Ким Чен Ына с Владимиром Путиным во Владивостоке.

Нет необходимости объяснять актуальность и важность исследований, посвященных корейской проблематике и принадлежащих перу не только свидетеля, но и участника многих изучаемых явлений. Для России корейская проблема стала одним из главных политических вызовов, предметом споров с ведущими державами. В ряде стран опасаются военного конфликта, который грозил бы разрушить не только государства Корейского полуострова и соседние страны, но и нынешний мировой порядок. Ядерная проблема КНДР стала предметом горячей полемики между политическими силами в США и других странах Запада, актуальнейшим вопросом мировой политологии. Эти споры продолжаются и поныне.

Повышение общественного и научного внимания имеет двойственный результат: с одной стороны, количество публикаций по корейской теме в 2016–2019 гг. резко возросло, с другой – их качество оставляет желать лучшего. Много материалов и исследований конъюнктурного характера, подготовленных неспециалистами без глубокого понимания сложной истории и причинно-следственных взаимосвязей в корейской проблеме. Тем важнее труд, содержащий строгую научную ретроспективу, проверенные фактологические данные и их правильную интерпретацию. Трудно переоценить ценность и своевременность предлагаемой книги: она подготовлена специалистом с мировым именем, пользующимся заслуженным авторитетом как в России, так и в странах Корейского полуострова, на Западе, в Китае и Японии. На протяжении четырех десятилетий автор работал и в академической науке, и в практической области, в экономике и политике, был глубоко вовлечен в корейские дела и в советский, и в постсоветский период. В конце 1980-х – начале 1990-х гг. он внес большой личный вклад в установление сотрудничества с Южной Кореей, позднее непосредственно участвовал в выработке и реализации дипломатической линии на корейском направлении. Георгий Толорая хорошо знаком с политическими лидерами, политиками, бизнесменами обоих корейских государств, ведущими авторитетами мировой науки в этой области.

Обсуждаемая книга – не стройное академическое исследование, рассматривающее проблемы в строгой логической и хронологической последовательности. Она основана на аналитических и публицистических материалах, написанных по горячим следам событий, зачастую носящих полемический характер. В этом и сила, и слабость работы. Конечно, ей не хватает целостности анализа происходящих процессов в исторической перспективе, а ряд важных событий остались за бортом повествования. Это не панорамное изложение, а эскизы с натуры; большинство текстов оставлены неизменными с момента написания.

Однако материалы, посвященные анализу кризисных моментов недавней истории, усилий российской дипломатии по их урегулированию, социально-экономического и политического развития Юга и Севера имеют ценность первоисточников и зачастую уникальны (например, те из них, которые касаются отношений Ким Чен Ира с Россией). Очень ценны разделы, посвященные внутренним процессам КНДР, написанные в том числе на основе личных наблюдений.

Особенно примечательно и поучительно то, что анализ и выводы автора мало подвержены конъюнктурным колебаниям. Они отражают серьезность научного подхода, отказ от скороспелых заключений, глубокую обоснованность прогнозов и рекомендаций. При этом лейтмотив один – как предотвратить кризис у «восточного порога» нашей страны и, напротив, сделать Корейский полуостров зоной мира и сотрудничества, которая стала бы для России приоритетной в Азии.

Разумеется, столь масштабное полотно не может быть свободно от недоработок и недостатков. Имеются повторы, редакционные неточности, неравномерность в освещении тех или иных проблем, некоторая разноголосица в стиле изложения (от строго академического до публицистического). Недостаточно проработан справочный аппарат, ряд сносок на материалы «доинтернетной эпохи» не отвечают нынешним требованиям.

Эти частные замечания не умаляют научной и практической ценности издания. Книга может быть использована в качестве фактологической базы и аналитического компендиума как практиками, так и экспертами – политологами и экономистами, будет востребована в вузах с международной специализацией. Представляется, что она найдет заинтересованную аудиторию и за рубежом.

Россия > СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 17 мая 2019 > № 2996633 Александр Воронцов

История МО: попытка описания

Алексей Куприянов - кандидат исторических наук, научный сотрудник Сектора международных организаций и глобального политического регулирования ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН.

Фененко А.В. «История международных отношений: 1648–1945: Учеб. пособие. М., Издательство «Аспект-Пресс», 2018.

Любой человек, решивший всерьез заняться изучением международных отношений (МО), рано или поздно сталкивается с парадоксом: сама структура этой дисциплины перевернута с ног на голову. История международных отношений (ИМО), которая должна служить базисом для выстраивания концепций, находится по большей части в подчиненном отношении к теории международных отношений (ТМО) положении и подгоняется под нее. Проще говоря, теория зачастую существует в отрыве от исторического факта.

Происходит это по целому ряду причин, не в последнюю очередь – из-за высоких требований, которые предъявляются к историкам международных отношений. Они должны не только быть специалистами в области МО, но и владеть всем набором методов исторического познания, обладать широкой эрудицией и пониманием исторических процессов, умением прослеживать связи между событиями дней давно минувших и нынешних.

Неудивительно, что книг, посвященных ИМО, сравнительно мало – как за рубежом, так и в России. Если история международных отношений в XX в. достаточно полно освещена благодаря известному четырехтомнику под редакцией Алексея Богатурова, то работ по более раннему периоду на русском языке почти нет. Из приятных исключений можно назвать изданную в Казани монографию «Межгосударственные отношения и дипломатия в античности» под редакцией Олега Габелко и учебное пособие «История международных отношений» под редакцией Г.В. Каменской, О.А. Колобова и Э.Г. Соловьева. Но первая работа вышла почти 20 лет назад, вторая – более 10.

Тем отраднее было узнать о монографии Алексея Фененко «Международные отношения: 1648–1945 гг.». Как видно из названия, автор поставил целью описать историю МО на протяжении почти трехсотлетнего периода, причем избрал один из сложнейших форматов – учебное пособие, который серьезно ограничивает полет мысли, вынуждая автора следовать в русле общепринятых теорий.

Прежде всего хочется отдать должное эрудиции Фененко, его знанию предмета и чувству языка – книгу приятно читать, она не перегружена терминологией и хорошо написана, насыщена живыми примерами. Врезки «Это важно» и «Это интересно» разнообразят чтение и способствуют структурированию текста. Приводимые в конце каждой главы списки рекомендуемой и дополнительной литературы позволяют читателю расширить знания по конкретному разделу, контрольные вопросы способствуют закреплению и усвоению прочитанного. Само повествование выстроено в хронологическом порядке, в соответствии с общепринятой периодизацией последовательно описываются три системы МО – Вестфальский порядок, Венский и Версальско-Вашингтонский. Таким образом, проштудировав учебное пособие, можно получить общее представление о развитии международных отношений в описываемый период.

К сожалению, как любой труд такого объема, работа не лишена недостатков, и главный из них – определенное несоответствие содержания работы заявленной цели. Книге куда лучше подошло бы название «История международных отношений европейских стран 1648–1945 гг.». Действительно, неевропейские державы вплоть до конца XIX века удостаиваются в лучшем случае пары абзацев и служат лишь фоном, на котором разворачивается история отношений стран Запада. Вместо описания сложной системы международных отношений, состоящей к середине XVII в. из ряда подсистем, многие из которых были связаны друг с другом, автор сосредоточился на европейской подсистеме, полностью игнорируя остальные.

Как можно понять из текста, это принципиальная позиция. Она объясняется тем, что «на Востоке существовали государства… однако они не были национальными в современном, “вестфальском”, понимании. Присущая им иерархия соподчинения напоминала о соответствующих отношениях в средневековой Европе. Принципы Вестфальской системы (т.е. модерна) стали известны на Востоке во второй половине XIX в. в результате колониальной экспансии» (с.13).

Каких-нибудь сто лет назад подобный подход не вызвал бы возражений. Но с тех пор историческая наука развеяла многие положения «вестфальского мифа». Давно уже не секрет, что иерархия соподчинения была присуща европейским государствам даже после подписания Вестфальских договоров, в отличие от, к примеру, Китая, который по множеству признаков куда больше напоминал в это время классическое национальное государство, чем европейские монархии. Само представление о внешнем суверенитете как таковом появилось в Европе не ранее середины XVIII века и было связано с именем Эмера де Ваттеля, автора сочинения «Право народов, или Принципы естественного права, применяемые к поведению и делам наций и суверенов» (Droit des gens, ou principes de la loi naturelle appliqués à la conduite et aux affaires des nations et des souverains). Именно благодаря этой работе представление о международных отношениях как о процессе взаимодействия суверенных единиц постепенно было воспринято сначала в Европе, а затем и во всем мире.

До того европейские государства существовали в рамках привычных представлений о формальной иерархии, так что вряд ли оправдано на этом основании вычеркивать из истории международных отношений великие монархии Востока: империи Мин и Цин, империю Великих Моголов и Сефевидское государство – короче говоря, страны, являвшиеся региональными лидерами, в которых, как и в европейских государствах, происходил постепенный переход к модерну. Тем более неоправданно это с учетом того, что в описываемый период активно формировалась стратегическая культура Ирана, Китая и Индии, и незнание истории взаимоотношений азиатских держав друг с другом и с европейскими странами существенно затрудняет понимание специфики их внутри- и внешнеполитической деятельности в наши дни. Кроме того, подобный подход обедняет историю отношений между европейскими державами, которой автор уделяет основное внимание: азиатские и африканские страны входили в орбиту европейской политики еще с XIII века, и с течением времени связи между Европой и Азией лишь укреплялись. Уже к XVI веке шахматная доска большой политики, на которой европейские монархи разыгрывали партии, простиралась до восточных рубежей Персии. Достаточно вспомнить многочисленные альянсы европейских и неевропейских стран: португальско-абиссинский, англо-персидский, франко-османский, англо-марокканский, альянс между Габсбургами и Сефевидами. Картина международных отношений до XIX века была куда сложнее и интереснее, чем представляется Фененко.

Вообще периоду с 1648 по 1815 г., которому посвящен первый раздел пособия, не повезло, пожалуй, больше всего. Если историю международных отношений в XIX–XX веках автор излагает более или менее в соответствии с общепризнанными концепциями, то в описании периода, определяемого в книге как «Вестфальский порядок», возникает масса вопросов. Прежде всего потому, что автор исходит из положения: основным содержанием периода с 1648 по 1815 г. являлось стремление Франции к гегемонии и попытки остальных крупных европейских государств помешать установлению этой гегемонии.

Стремясь доказать, что Франция более 250 лет проводила последовательную гегемонистскую политику, автор обращается к известному проекту герцога Сюлли (подробно излагаемому на стр. 27). «Итоги Тридцатилетней войны воспринимались в Париже не как окончательный результат, а только как первый успешный шаг к реализации программы Сюлли», – говорится в тексте. К 1700 г. Франция имела статус «полугегемона» (с. 72) и впоследствии после каждой очередной неудачи вновь и вновь пыталась добиться доминирования, пока не была окончательно сокрушена в 1815 году.

Упорное следование этой концепции приводит к тому, что из поля зрения автора выпадают сюжеты, важные для понимания международных отношений описываемого периода, – к примеру, сближение Англии под руководством Оливера Кромвеля с Францией и подписание Парижского договора 1657 г., по условиям которого Англия втянулась в войну на континенте. Описывая англо-голландские войны, Фененко не упоминает об инициативах Кромвеля, который готов был отказаться от Навигационного акта при условии вступления Нидерландов в войну против Габсбургов. Эти сюжеты меж тем очевидным образом свидетельствуют о том, что Франция вплоть до 1667 г. воспринималась в Европе как одна из великих держав и потенциальный союзник.

На самом деле речь о французском стремлении к гегемонии имеет смысл вести лишь применительно к 1667–1714 гг. – с начала Деволюционной войны до подписания Утрехтского, Раштаттского и Баденского мирных договоров. Тогда угроза установления гегемонии Франции привела к образованию антифранцузских альянсов, успешно остановивших ее движение к европейскому доминированию. Именно по итогам Утрехтского мира (а вовсе не Вестфальского, как утверждается на с. 36) был установлен принцип баланса сил, а Франция была вынуждена отказаться от претензий на роль сверхдержавы.

Попытка растянуть французский гегемонизм на весь XVIII век побуждает автора к достаточно сомнительным утверждениям – например, что Франция в 1756 г. вновь оказалась на пороге достижения статуса гегемона, т.к. в соответствии с условиями Версальского договора «австрийские Габсбурги добровольно признали себя младшим партнером Франции… ресурсы бывшей империи Габсбургов фактически переходили под контроль Версаля» (с. 74). Однако, если мы ознакомимся с условиями Версальского договора, то не обнаружим там ничего подобного – ни в открытых, ни в секретных статьях.

Сама попытка трактовать французскую политику как исполнение «проекта Сюлли» напоминает хорошо знакомую отечественному читателю историю с «Завещанием Петра Великого», и это не случайно. Все теории, в соответствии с которыми внешняя политика государств на протяжении столетий объясняется якобы следованием завещанию великого предка, чем-то похожи. Идея о том, что каждый русский монарх после вступления на престол знакомился с бумагой, в которой содержался план многовекового пути к мировому господству, мало чем отличается от теории, в соответствии с которой каждый новый французский король принимал в качестве руководства к действию набор отрывочных мыслей, набросанных Сюлли после того, как он растерял всякое политическое влияние и удалился от двора. Стоит упомянуть в этой связи, что более или менее законченное оформление «проект Сюлли» получил лишь в издании 1778 г., существенно переработанном редакторами. К этому же периоду относится и идея «естественных границ Франции», также ошибочно приписываемая автором Сюлли (с. 27) и принадлежащая на самом деле Анахарсису Клоотсу.

При этом научный потенциал идеи о Франции как о ключевом субъекте международных отношений далеко не исчерпан. Если бы автор издал по этой теме отдельную монографию, где мог бы привести всю необходимую аргументацию (что, разумеется, невозможно в учебном пособии), это послужило бы ценным вкладом в науку и создало бы необходимый стимул для масштабной дискуссии, которая, хочется верить, привлекла бы внимание специалистов по МО к этому слабо изученному периоду истории международных отношений.

Хотя предыдущие замечания касались в основном первого раздела из трех, немало претензий, к сожалению, можно предъявить и в отношении двух остальных. Текст получился очень неровным: если какой-либо исторический период хорошо исследован, по нему имеются свежие работы на русском языке, он описан великолепно; если же тема по каким-то причинам не привлекала внимания отечественных историков, качество описания явно проседает. Так, практически безупречно изложена история «Большой игры» Англии и России, освещенная в прекрасных монографиях Е.Ю. Сергеева, А.В. Постникова и Т.Л. Шаумян, и деятельности Коминтерна в «афганском коридоре» в 1920–30-х гг. (благодаря работе Ю.Н. Тихонова, которая порой цитируется чуть ли не дословно), в то время как события, происходившие в Туркестане и Афганистане в промежутке между этими периодами, описаны абсолютно неверно. Генерал Маллесон возглавил британскую военную миссию в Мешхеде лишь в июле 1918 г. и потому никак не мог устанавливать контакты с правительствами Бухары и Хивы после Февральской революции и тем более создать после Октябрьской революции Туркестанскую военную организацию; Фредерик Бэйли не подписывал с Евгением Джунковским и бухарским эмиром соглашения об установлении британского протектората над Туркестаном; Туркестанская армия состояла не из «ташкентских отрядов»; Третья англо-афганская война началась не с вторжения «британско-индийской армии численностью 340 тыс. чел.» на территорию Афганистана 3 мая 1919 г., а с захвата в этот день афганскими силами города Багх на территории Британской Индии, и т.д.

В целом возникает впечатление, что при подготовке учебного пособия автор столкнулся с хорошо знакомыми любому ученому проблемами: сжатые сроки в первую очередь и требования к объему – во вторую.

Сложно осуждать автора за стремление издать книгу как можно быстрее, принимая во внимание упомянутую выше нехватку пособий по предмету. Но результатом подобной спешки стали, к сожалению, многочисленные мелкие фактические ошибки, рассыпанные по тексту. По большей части они никак не влияют на промежуточные и окончательные выводы, но тем досаднее наталкиваться на них снова и снова.

К примеру, в Вестфальских мирных договорах вовсе не был зафиксирован принцип суверенитета (с. 6); в бою с англичанами у Ливорно голландским флотом командовал не Мартен Тромп, а Йохан ван Гален (с.25); эскадра, которая должна была доставить якобитов в Шотландию в 1719 г., вовсе не погибла при мысе Финистерре, как утверждается на с. 59, а была разбросана штормом – все корабли вернулись в порт, но высадка была сорвана; крейсер «Кассандра» погиб не осенью 1919 (с. 470), а годом раньше – осенью 1918 г., и так далее. Подобные ошибки встречаются практически в каждой подглаве, что особенно обидно, учитывая, что их можно было избежать при более тщательной подготовке и редактуре текста.

Вопросы к научной редактуре возникают и в связи с не совсем традиционным написанием ряда имен: к примеру, Антонио дель Джудиче, князь Челламаре (Antonio del Giudice, principe di Cellamare), вдохновитель известного «заговора Челламаре», превратился в Антонио Джудице князя Чалларме (с.59); Mystery and Company of Merchant Adventurers автор переводит как «Таинственная компания торговцев и первопроходцев», игнорируя второе, в данном случае основное, значении слова mystery в описываемый период – «группа купцов, гильдия».

Жесткие требования к объему, по всей видимости, привели к тому, что автору пришлось выбросить из абзацев целые фразы; в итоге в отдельных местах существенно пострадала логика повествования и умозаключений. К примеру, непонятно, как из того, что «Вестфальский мир уравнял в правах католиков и протестантов (кальвинистов и лютеран), узаконил конфискацию церковных земель, осуществленную до 1624 года Соглашения отменяли принцип Аугсбургского мира cujus regio, ejus religio, вместо него провозглашался принцип веротерпимости» (с. 21) следует, что «это означало закрепление раздробленности германских земель на множество суверенных государств» (оставляя в стороне вопрос о справедливости этого тезиса в принципе). Вряд ли из фразы «кабинет Альберони начал готовить аналогичную операцию по захвату острова Сицилии, но 11 августа 1718 г. британская эскадра под командованием адмирала Джорджа Бинга разбила испанский флот в сражении у мыса Пассаро» (с. 59) можно понять, что на самом деле операция по захвату Сицилии была успешно проведена, но разгром у Пассаро привел к тому, что испанские войска оказались заперты на острове без снабжения извне.

Достаточно небрежно в ряде случаев изложены и династические вопросы, имеющие важное значение для изучения внешней политики составных государств описываемого периода. К примеру, читатель вряд ли сумеет составить адекватное представление о причинах войны за испанское наследство. «Карл II в октябре 1700 г. завещал трон второму сыну дофина Людовика – герцогу Филиппу Анжуйскому при условии, что наследником французского престола станет его младший брат герцог Беррийский», – пишет автор на с. 33. Меж тем в реальности Карл II действительно завещал трон Филиппу Анжуйскому, а в случае его отказа – герцогу Беррийскому, который занимал в очереди наследования французского престола законное место после отца и двух старших братьев, а также их детей. Французский престол наследовался в соответствии с принципом примогенитуры, и герцог Беррийский мог бы стать королем лишь в том случае, если бы умерли оба его брата – дофин Людовик и Филипп Анжуйский – и все их потомство, и ни один международный договор не мог бы помешать ему взойти на французский трон.

Путаница продолжается и на с. 34. «В феврале 1701 г. Людовик XIV объявил Филиппа своим наследником», – указывается в книге; на самом же деле король провел акт, который включал Филиппа в очередь на наследство на случай, если возникнет необходимость возложить на него корону Франции, причем в качестве обязательного условия значился отказ от испанской короны. Далее упоминается, что Франция признала законным наследником английского престола Якова Стюарта, «старого претендента», после того как «в том же 1701 г. умерли и Вильгельм III, и свергнутый король Англии Яков II Стюарт». Однако Вильгельм III умер в марте 1702 г. от пневмонии, которая развилась у него после того, как его конь в феврале того же года споткнулся, попав ногой в кротовью нору, сбросил короля, и у того сломалась ключица. На момент, когда Франция признала единственным наследником престола «старого претендента», Вильгельм был вполне здоров.

Все вышеуказанные ошибки и недочеты хотя и могут испортить удовольствие от знакомства с книгой и в ряде случаев затруднить понимание прочитанного, легко можно исправить в следующей версии работы. Хочется надеяться, что в ближайшее время мы увидим новое издание учебного пособия Алексея Фененко, где будут исправлены фактические ошибки и добавлены новые материалы, которые позволят превратить книгу из истории международных отношений европейских стран в полноценную историю международных отношений в период с 1648 по 1945 годы.

Россия > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 17 мая 2019 > № 2996632 Алексей Куприянов

Арктические недоразумения

Как защитить регион от посторонних, но сохранить широкое сотрудничество

Павел Гудев – кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН.

Резюме В Арктике всегда будут сталкиваться три тенденции: национальная, региональная и более широкая международная. Интересам арктических стран соответствует укрепление первых двух – путем развития национального законодательства и создания региональных моделей управления ее пространствами и ресурсами.

На большинстве международных мероприятий, посвященных арктическому региону, всегда можно услышать одну и ту же фразу: «Арктика – зона мира и сотрудничества!». Под таким девизом проходят конференции, так называют статьи, книги и сборники. Создается впечатление, что советская концепция «мирного сосуществования» никуда не исчезла и продолжает действовать в отношении отдельно взятого Северного Ледовитого океана в условиях фактически новой холодной войны между Россией и странами Запада.

В определенной степени можно полагать и так, в особенности если сравнивать Арктику с Балтийским и Черным морями, где уровень межгосударственной напряженности и конфликтный потенциал существенно выше. Уровень взаимодействия и кооперации России и Запада в Арктике действительно весьма высок. Все арктические государства заинтересованы в том, чтобы не допустить здесь экологической катастрофы, готовы вместе бороться с общими рисками и угрозами, координировать проведение научных исследований и т.д.

Однако арктический регион не лишен противоречий, рискнем даже предположить, что по мере прихода сюда все большего числа заинтересованных игроков и расширения масштабов тех или иных видов морехозяйственной деятельности ситуация может кардинально измениться в худшую сторону.

Единство и борьба

Арктические страны готовы единым фронтом защищать приоритетность своих интересов в Арктике. Дальнейшее подключение внерегиональных игроков к арктической проблематике будет в той или иной мере критически восприниматься либо всеми, либо рядом из них. Причина банальна: неарктические государства, включая наблюдателей Арктического совета, всегда будут стремиться размыть эксклюзивный характер взаимодействия в регионе, заменив его на более широкий инклюзивный, то есть выступать за максимально возможную интернационализацию арктических пространств и ресурсов. И это всего лишь первый уровень «водораздела» интересов в регионе.

Второй, который тоже никуда не денется, – это зачастую весьма условно совпадающие интересы стран арктической пятерки (США, Канада, Россия, Дания, Норвегия) и остальных членов Арктического совета, территория которых непосредственно не омывается водами Северного Ледовитого океана (Финляндия, Швеция, Исландия). Разговоры о возможном членстве Финляндии и Швеции в НАТО лишь подливают масла в огонь. Встреча в 2008 г. в Илулиссате и принятая там Декларация являются попыткой создания подлинной арктической коалиции. Она не в полной мере удалась, но не факт, что такое не повторится в будущем.

Впрочем, возможны и иные варианты развития событий – создание тех или иных постоянных/временных союзов между конкретными арктическими странами, или же между последними и внерегионалами. Во всяком случае санкционный режим, введенный в отношении России, предопределил ее поворот на Восток, хотя далеко не всегда интересы России и, например, Китая в Арктике совпадают.

Третий уровень – сугубо локальный. Сохранятся отдельные морские регионы, пространства и ресурсы которых уже сейчас активно осваиваются и используются. Например, Баренцево море, в меньшей степени – море Бофорта. При этом здесь сталкиваются не только интересы арктических государств со смежными побережьями (Россия–Норвегия, США–Канада), но и совершенно разных морепользователей: нефтегазодобывающих корпораций; рыбопромышленных предприятий; судоходных компаний; военных и защитников морской среды. Проблема согласования их позиций совсем не тривиальна. Рыбаки всегда будут выступать против нефтяников, и наоборот. А возможно ли вообще добиться гармонизации военно-стратегических интересов государства и экологов? Как представляется, это весьма и весьма проблематично…

Большинство экспертов согласны, что проблема определения внешних границ континентального шельфа в Арктике таит в себе значительный конфликтный потенциал. Действительно, российская и датская заявки в Комиссию по границам континентального шельфа (далее – КГКШ) накладываются друг на друга, в перспективе канадская заявка может иметь наложения на ту часть подводной окраины материка, на которую претендует Россия.

Таким образом, урегулирование взаимных притязаний потребует согласования позиций как между Россией и Данией, так и между Россией и Канадой. Однако возникает резонный вопрос: а при чем здесь тогда КГКШ, которая не наделена полномочиями по урегулированию конфликтов интересов? Существовала ли вообще необходимость обращения к ней? Нельзя ли было запустить процесс не определения внешних границ, а именно разграничения данной части шельфа между государствами с противолежащими побережьями? Учитывая, что выбранный курс был взят еще в 1997 г. в бытность главой правительства Виктора Черномырдина, на ум приходит как раз его афоризм: «Хотели как лучше, а получилось как всегда!».

Существует и другой вариант развития ситуации: КГКШ либо вовсе не одобрит доработанную российскую заявку, либо одобрит лишь частично. Оба варианта критичны для Российской Федерации, затратившей колоссальные финансовые и людские ресурсы для подготовки своего представления. Однако мы забываем, что КГКШ – это не орган ООН, как ошибочно полагают многие. Комиссия – это сугубо технический институт, созданный в рамках Конвенции ООН по морскому праву 1982 года. Если бы она была аффилирована с ООН, то тогда бы все страны – члены Организации имели бы право обращаться в нее со своими заявками. А так лишь участники Конвенции 1982 г. наделены такими полномочиями, равно как и правом избирать экспертов в ее состав.

Кроме того, Комиссия не выносит решений, она лишь дает рекомендации, с которыми государство-заявитель имеет право как согласиться, так и не согласиться. Поэтому у России остается определенная свобода выбора: принимать рекомендации КГКШ или нет, в полном объеме или частично, пытаться дорабатывать свою заявку дальше или избрать иную модель поведения.

Вышеозначенные варианты действий носят достаточно провокационный характер и многими воспринимаются в штыки, как ведущие к усилению противоречий и конфликтности в регионе. Не будем спорить, так оно отчасти и есть. Любое отклонение от выбранной линии в поведении России будет как вести к репутационным издержкам, так и маргинализировать международно-правовой статус страны. Тем не менее проблема заключается в том, что в Арктике мы находимся далеко не в равных позициях, пока Соединенные Штаты, крупнейшая морская и военно-морская держава, не подписали и не ратифицировали Конвенцию 1982 года.

Американские маневры

США обладают разработанным внутренним национальным законодательством в отношении внешнего континентального шельфа, а также участвуют в другом международном соглашении – Конвенции 1958 г. о континентальном шельфе. По этим причинам они имеют возможность не ограничивать протяженность своей подводной окраины материка, как это сделала России. Напомним, что ст. 76 Конвенции 1982 г. содержит определенные пространственные и геологические лимиты в отношении протяженности континентального шельфа за пределами 200-мильной зоны от исходных линий. Грубо говоря, шельф может геологически существовать и за пределами этих лимитов, но с правовой точки зрения на него уже не распространяется юрисдикция данного прибрежного государства.

Многие могут возразить: но ведь США собираются присоединиться к Конвенции 1982 года? Да, таких заявлений было много, но воз и ныне там… И любые прогнозы по данному вопросу выглядят не честнее, чем гадание на кофейной гуще. Слишком много внутриполитических, да и внешнеполитических факторов оказывают влияние на данное решение. Более того, Соединенные Штаты не участвуют во многих других международных соглашениях, касающихся управления пространствами и ресурсами Мирового океана (например, в Конвенции о биологическом разнообразии). Напрашивается вывод о том, что это давно устоявшаяся модель поведения, а именно: инициировать разработку международного режима, заставить других взять определенные обязательства, а себя не обременять ими как не соответствующими национальным интересам.

Американцы, конечно, умеют делать хорошую мину при плохой игре. В частности, постоянно заявляют, что ст. 76 Конвенции 1982 г. и сам процесс определения внешних границ континентального шельфа – устоявшаяся норма обычного права. Это означает, что все государства, в том числе и те, что не участвуют в Конвенции 1982 г., должны беспрекословно соблюдать норму как сложившийся международный обычай. С этой точки зрения получается, что и США обязаны действовать ровно таким же образом, как поступила Россия и другие арктические страны. Однако существует пара нюансов.

Во-первых, само заявление о том, что ст. 76 – это норма обычного права, не более чем правовая спекуляция. Как и многие другие нормы и положения Конвенции (в частности, концепция Общего наследия человечества), ст. 76 была новеллой в международном морском праве. И чтобы стать нормой обычного права, необходима широкая и последовательная практика по ее имплементации большинством государств, в том числе и не участвующих в Конвенции. Но для Соединенных Штатов это, бесспорно, очень удобное стратегическое напутствие другим странам: исполняйте Конвенцию 1982 г., ограничивайте свой шельф, мы тоже так сделаем, но позднее...

Во-вторых, такие заявления и аргументация могут свидетельствовать о том, что США потенциально рассматривают для себя вариант подачи соответствующей заявки в КГКШ без формального присоединения к Конвенции 1982 года. Ведь если это обычная, а не просто договорная норма, то пользоваться ей могут все, независимо от участия в Конвенции. Да, для США – это путь по самоограничению площади шельфа, но, с другой стороны, он позволяет им сохранить лицо и не допустить возражений со стороны других государств. Однако и такой вариант действий крайне провокационен, так как ставит Соединенные Штаты в более выгодное положение.

Насколько общее наследие

На различных мероприятиях можно услышать, что изучение, освоение и использование арктических пространств и ресурсов должно вестись в интересах всего человечества. Забота об экологии Северного Ледовитого океана становится для внерегиональных государств универсальным аргументом включения в «арктическую гонку». Логика, которую они используют, предельно проста: антропогенная нагрузка ведет к изменению окружающей среды в Арктике, что, в свою очередь, оказывает влияние на устойчивое развитие региона в интересах последующих поколений, а значит необходимы усилия на международном уровне, чтобы сохранить Арктику как общее наследие.

Вся используемая в данном случае терминология – общее наследие, всемирное достояние и т.д. – носит абсолютно внеправовой характер. В Конвенции 1982 г. зафиксирована лишь одна концепция, а именно – концепция Общего наследия человечества (ОНЧ). Она применима исключительно к ресурсам дна и недр за пределами зон национальной юрисдикции прибрежных государств – то есть к Международному району морского дна (МРМД). Последний может быть создан в Арктике, но только после того как региональные страны, подавшие заявку в КГКШ, согласятся с ее рекомендациями.

Пока же никакого МРМД в Арктике не существует, и говорить о ней как об ОНЧ не совсем корректно, даже более того – спекулятивно! Концепция ОНЧ ни под каким предлогом не может быть распространена на акваторию центральной части Северного Ледовитого океана за пределами зон национальной юрисдикции прибрежных государств. Это всегда будет анклав открытого моря, со всеми вытекающими отсюда шестью свободами открытого моря.

На первый взгляд может показаться, что режим открытого моря и режим МРМД, на ресурсы которого будет распространяться статус ОНЧ, имеют много общего, и такое отождествление вполне закономерно. Во всяком случае, и там и там речь идет о неких общих пространствах, которые могут эксплуатироваться всеми странами без ограничений.

Однако режим разведки и разработки ресурсов МРМД предельно жестко регламентирован и подчинен управлению со стороны Международного органа по морскому дну (МОМД). Режим же открытого моря, хотя отчасти и регулируется международными организациями, прежде всего в области судоходства (Международная морская организация) и морского промышленного рыболовства (ФАО, Региональные организации по регулированию рыболовства), все-таки остается в значительной степени более свободным для осуществления тех или иных видов морехозяйственной деятельности. И с этой точки зрения их уравнивание предельно некорректно с правовой точки зрения.

Когда говорят о неких общих пространствах, зачастую включая в их число и Арктику, изначально подразумевают режим, установленный в 1959 г. применительно к Антарктике. Договор 1959 г. стал первым соглашением по управлению международными пространствами. В его тексте, в частности, указано, что «в интересах всего человечества Антарктика должна и впредь всегда использоваться исключительно в мирных целях и не должна стать ареной или предметом международных разногласий». Какое-то время назад идея разработки подобного рода соглашения применительно к Арктике лоббировалась на уровне ЕС. И хотя арктические страны ее категорически отвергли, она продолжает иногда всплывать на тех или иных международных мероприятиях, а также в умах защитников морской среды.

Однако отождествление Арктики и Антарктики предельно ангажировано, отличий здесь гораздо больше, чем общего.

Во-первых, Антарктика – это материк Антарктида, окруженный океаном, а Арктика – морской регион, окруженный материками.

Во-вторых, территории, омываемые водами Северного Ледовитого океана, исторически заселены представителями так называемых коренных народов Севера, в то время как в Антарктике отсутствует коренное население.

В-третьих, в Арктике уже давно определены зоны суверенитета и юрисдикции арктических государств. Существующие противоречия касаются исключительно определения внешних границ и разграничения континентального шельфа за пределами 200-мильной зоны от исходных линий. Абсолютно иная ситуация складывается вокруг континентального шельфа Антарктиды: Австралия, Аргентина, Великобритания, Чили оставили за собой право претендовать на шельф материка. При этом ст. 4 Договора об Антарктике 1959 г. не признает каких-либо претензий в отношении территорий, расположенных в зоне действия этого соглашения.

В-четвертых, в Арктике уже ведется разработка неживых (минеральных) ресурсов, а в отношении Антарктики такая деятельность запрещена Договором 1959 года.

В-пятых, Арктика всегда имела и будет иметь важное военно-стратегическое значение. Именно поэтому все предложения по демилитаризации Арктики, в том числе создания в ее рамках зоны, свободной от ядерного оружия, не могут быть поддержаны большинством арктических государств. В то время как Антарктика – не только полностью демилитаризованный, но и имеющий безъядерный статус регион.

Наконец, правовой режим Антарктики целиком и полностью базируется на основе системы Договора 1959 г., в то время как в отношении Арктики применима широкая правовая база, состоящая как из договорных, так и обычных норм международного права.

Тенденция к размыванию эксклюзивного характера сотрудничества арктических государств и его замене на более широкий инклюзивный проявляется в том, что все большее число стран хотят получить статус наблюдателей в рамках Арктического совета. Несмотря на то что он не дает ощутимых прерогатив при формировании арктической повестки, для многих стран и союзов этот статус является косвенным подтверждением их высокого международно-политического положения.

Здесь можно провести условную аналогию с участием в системе Договора об Антарктике 1959 года. Понятно, что для многих, прежде всего развивающихся государств, это вопрос не расширения научной базы знаний о континенте и происходящих вокруг него процессах, а исключительно повышения международной репутации.

Кто в игре

Напомним, что сейчас наблюдателями в Арктическом совете являются такие страны, как Великобритания, Германия, Индия, Испания, Италия, Испания, Республика Корея, Нидерланды, Польша, Сингапур, Франция, Япония. Статус наблюдателя имеют 9 межправительственных и межпарламентских организаций, а также 11 неправительственных структур. Однако данный процесс вовсе не остановлен: в то или иное время на получение статуса наблюдателя претендовали или же претендуют Монголия, Турция, Эстония, а также такая наднациональная структура, как ЕС.

На первый взгляд, ни России, ни другим постоянным членам Арктического совета нечего опасаться, так как вопрос о расширении членства в этом международном форуме давно закрыт, а увеличение числа наблюдателей всего лишь отражает современный тренд на более пристальное внимание к арктическому региону. Но это поверхностный взгляд на проблему.

Если мы возьмем пример Европейского союза, которому не удалось с первой попытки получить статус наблюдателя, но который вовсе не отказался от этой идеи, то увидим весьма неприятные для нас вещи. В частности, ЕС традиционно оспаривает отстаиваемый Россией правовой статус СМП как национальной транспортной артерии. В Брюсселе видят среди основных угроз в Арктике российскую милитаризацию региона. Евросоюз планирует более активно привлекать для исследований внерегиональные страны (КНР, Республика Корея, Япония). Наконец, ЕС считает, что к Арктике применимы исключительно договорные нормы международного права, прежде всего Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., при этом нарочито забывая, что правовой режим Арктики основан на сочетании договорных и обычных норм права, а также внутреннего национального законодательства арктических государств, в особенности России и Канады, обладающих наиболее протяженной береговой линией в регионе.

Очевидно, что и Эстония для России – тоже не лучший кандидат на получение места наблюдателя в Арктическом совете. Прямо обвиняя Москву в милитаризации региона, она предлагает не только усиливать роль ЕС в Арктике, но и более активно привлекать сюда НАТО.

Североатлантический альянс уже присутствует в Арктике через своих членов – США, Канаду, Норвегию. Однако все постоянные члены Арктического совета едины в том, что вопросы безопасности должны решаться в рамках регионального формата, то есть исключительно между ними, а привлечение НАТО – излишняя мера, которая не будет способствовать укреплению доверия.

С нашей точки зрения, присоединение к числу наблюдателей Евросоюза, может быть, и хорошо с дипломатической точки зрения, да, наверное, и с научной, ведь Европейский союз тратит значительные средства на проведение научных исследований в регионе. Но недостаточно ли присутствия стран – членов ЕС в составе Арктического совета и его наблюдателей? Более того, не откроет ли принятие ЕС ящик Пандоры? Почему бы и НАТО не использовать эту же аргументацию, а именно – участие в научных изысканиях в Арктике, для того чтобы получить статус наблюдателя в Арктическом совете? Ведь все мы знаем, что НАТО активно финансирует исследования в морских районах (Балтика, Черное море).

А вот пример Монголии – внутриконтинентальной страны, не имеющей выхода к морю, – хоть и выглядит на первый взгляд комично, вовсе не так однозначен. Стоит вспомнить, что под монгольским флагом, который относится к категории так называемых «удобных флагов», ходит внушительный коммерческий флот. Поэтому интерес Монголии к Арктике предельно конкретен и гораздо меньше противоречит российским интересам.

Полузакрытый регион

Один из главных тезисов, в котором нас хотят убедить, состоит в том, что Северный Ледовитый океан – это такой же морской регион, как Атлантический, Индийский и Тихий океаны. Однако это не совсем так. Среди ключевых отличий можно выделить следующие: фактическая окруженность побережьями исключительно пяти арктических государств; малая площадь; мелководный характер; значительная протяженность шельфовой зоны; особые климатические условия, включая наличие ледовой обстановки; высокая экологическая уязвимость.

Принимая во внимание тот факт, что за исключением центральной части, которая может рассматриваться как анклав открытого моря, большая часть Северного Ледовитого океана представляет собой зоны суверенитета и юрисдикции арктических стран, а проход в Арктику для внерегиональных государств связан с пересечением именно этих акваторий, представляется уместным говорить о полузамкнутом или даже полузакрытом характере этого морского региона.

Статья 122 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. определяет полузамкнутый морской район как «залив, бассейн или море, окруженное двумя или более государствами и сообщающееся с другим морем или океаном через узкий проход, или состоящее полностью или главным образом из территориальных морей и исключительных экономических зон двух или более прибрежных государств». Здесь государствам предписано сотрудничать в сфере управления живыми ресурсами, защиты морской среды и координации морских научных исследований.

Применимость этого конвенционного статуса к Северному Ледовитому океану является предметом продолжающихся споров. Однако с нашей точки зрения Арктика имеет гораздо больше общего с такими морскими районами, как Балтийское и Средиземное моря, нежели с другими океанами, в том числе и потому, что 70% ее площади составляют моря и заливы. Стоит вспомнить, что еще в конце советской эпохи обсуждалась концепция «Арктическое Средиземноморье», которая удачно описывает формат регулирования с акцентом на приоритетном учете национальных интересов региональных государств.

В Арктике всегда будут сталкиваться три тенденции: национальная, региональная и более широкая международная. Интересам арктических стран всегда будет соответствовать укрепление первых двух как путем развития национального законодательства, так и создания конкретно-фрагментарных региональных моделей управления ее пространствами и ресурсами. Полностью остановить приход в Арктику всех заинтересованных игроков невозможно, да и не всегда это выгодно самим арктическим державам. Многие проекты не могут быть реализованы без международного сотрудничества. Однако размывание эксклюзивного характера взаимодействия стран арктической пятерки (и более широкого формата – восьмерки), которые в силу своего географического положения являются арктическими соседями, нежелательно.

Россия. Арктика > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 17 мая 2019 > № 2996631 Павел Гудев

По сути, а не по форме

Азербайджан и Узбекистан как пример нового формата интеграции

А.В. Караваев – научный сотрудник Института экономики РАН.

Станислав Притчин – кандидат исторических наук, руководитель аналитической группы Центра изучения Центральной Азии и Кавказа Института востоковедения РАН.

Резюме Развивая многосторонние форматы ЕАЭС и ОДКБ, Москва при возможности делает ставку и на двусторонние отношения с элементами интеграции, опробованными в многосторонних форматах. Формируется гибкий подход, позволяющий выстраивать расширенное евразийское партнерство, или политику «нового регионализма».

Успешные визиты Владимира Путина в Баку и Ташкент осенью 2018 г. дали основания говорить о формировании нового российского подхода к постсоветскому пространству и соседним странам в целом. Россия не отказывается от развития и продвижения традиционных многосторонних форматов ЕАЭС и ОДКБ. Но там, где это позволяют политические условия и где это более эффективно, Москва делает ставку на двусторонние отношения с использованием элементов интеграции, опробованных в многосторонних форматах. Таким образом, формируется гибкий подход, позволяющий выстраивать расширенное евразийское партнерство, или политику «нового регионализма».

Российские экономические орбиты и их пределы

Российская экономика составляет лишь 1,8% глобального ВВП. Для создания устойчивого ядра интеграции и выхода рубля на уровень международной валюты долю России, по оценкам экономистов, нужно поднять как минимум до 5–6%. При этом нельзя сказать, что сегодня государства-партнеры так же сильно привязаны к российскому пространству, как это было в 1990-е гг., а «проницаемость» экономики для глобальных потоков и кризисов наблюдается повсеместно. Мы взаимосвязаны. Однако наибольшую пользу от Москвы получают те страны СНГ, которые нашли баланс между глобализмом и российским притяжением.

Вокруг экономического пространства России к настоящему моменту сформировалось несколько орбит. Они не имеют строгой иерархии, какие-то проекты с партнерами из дальнего зарубежья могут носить более плотный и длительный характер, чем в ЕАЭС. Асимметрия Москву не смущает, а партнеров в целом скорее притягивает. Дело в принципиальной возможности и наличии неформальных механизмов экономического сближения, позволяющих говорить о едином поле отношений. Кто-то готов к союзу и высокому уровню финансово-таможенной, безбарьерной интеграции, где-то достаточно партнерства высокого уровня и стремления установить связи в отдельных сферах, где-то еще работают остатки советского единства, тридцать лет назад оформленные как единое пространство СНГ. Это и есть политика выращивания «нового регионализма».

Как выглядят орбиты интеграции вокруг России? На первом уровне – таможенно-экономическое пространство ЕАЭС и Союзное государство c Белоруссией. На втором – остатки зоны свободной торговли СНГ. На макроуровне – партнерство с громадным Китаем, осознанное понимание контрпродуктивности конкуренции и необходимости использовать его ресурсы. В этом цель «сопряжения» ЕАЭС и ШОС и стыковки российских проектов с «Один пояс – один путь».

Для ближайших соседей – минимизация барьеров между пространствами ЕАЭС и ЗСТ СНГ, где главную роль играют Узбекистан и Азербайджан (для них всегда остаются открытыми двери для движения на близкую орбиту интеграции). Наконец, географическая периферия интеграции, тем не менее играющая активную глобальную роль: Индия, Египет, Турция, Иран, Вьетнам, другие страны – их вектор движения: от ограниченной до расширенной ЗСТ с Евразийским союзом.

Эти орбиты имеют разный потенциал, кроме того, их участники не равнозначны внутри своих групп, если брать критерий торгово-экономических связей и нацеленности на сближение с Москвой. Тем не менее они устойчивы, во многом благодаря трезвой оценке Москвой новых глобальных реалий и реальному весу РФ на евразийском пространстве.

С другой стороны, нужно понять пределы и параметры нынешних евразийских процессов и посмотреть шире – каковы механизмы нового регионализма – российской внешнеполитической стратегии, формирующей разные орбиты партнерств и интеграции. Базовые параметры власти и управления в ЕАЭС и СНГ близки ввиду схожего генезиса власти и синхронных стадий трансформации от республик в составе СССР до независимых государств. Для всех характерно смещение от модели демократии условно «западного» плюралистического типа к «патерналистскому» варианту более жесткого контроля над политическими и экономическими процессами. Отсюда едва ли не главным фактором сближения становятся отношения между президентами как главами командно-бюрократических машин своих государств. Это означает, что глубокая, институциональная интеграция возможна только на постсоветском пространстве, а с учетом потери Украины как партнера по торгово-экономическому взаимодействию пространство позитивного сотрудничества и более глубокой интеграции для России свернулось до региона ЦА и стран Каспия.

В такой ситуации Азербайджан и Узбекистан, настороженно относившиеся к углубленной интеграции в рамках ЕАЭС, все же оставались важными экономическими партнерами России. Время от времени вставал вопрос об их вовлечении в интеграцию как логическом шаге углубления экономических отношений, но разговоры так и оставались разговорами.

В то же время понимание места Ташкента и Баку в орбитах российской интеграции носит как прикладной, так и концептуальный характер. С одной стороны, важно посмотреть, каким образом РФ взаимодействует с наиболее дееспособными государствами из пояса ближнего соседства ЗСТ СНГ (осколками бывшего постсоветского пространства). Нужно ли их переводить на более продвинутый уровень формальных институтов и общего таможенно-экономического пространства? Каковы задачи «мягких» форматов взаимодействия с ЕАЭС, предполагающие большее вовлечение в процессы интеграции (статус наблюдателя и партнера по диалогу)?

Москва-Баку: взаимодействие поверх барьеров

Почему наметилось политическое сближение Москвы и Баку? Многолетняя тонкая настройка отношений поверх барьеров карабахского кризиса стала возможна по тем же причинам, что и прочие проявления «симпатизирующего нейтралитета» Баку в отношениях с Россией. Ряд оснований в разных модуляциях можно свести к следующим: идейная близость элит – ставка на консерватизм в качестве квазиидеологии; поддержка модели «нелиберальной демократии» путем развития совместных инвестиционно-экономических проектов; ставка на сохранение преемственности – тесное взаимодействие спецслужб на фоне роста вызовов цветных революций и исламистских атак военизированного подполья Южного и Северного Кавказа.

Исходя из этих установившихся правил или негласной межэлитной коммуникации высшего уровня, многие сложности повестки последних 20 лет (например, связанные с доступом западных компаний к освоению каспийских ресурсов или характером взаимодействия по РЛС в Габале) имели частный характер и не превращались в кризис взаимного доверия. С другой стороны, отказ Ильхама Алиева принять участие в рижском саммите Восточного партнерства в 2015 г. стал маркером сохранения выработанной модели компромиссов с Москвой, притом что по вопросу Крыма Баку, естественно, «без высказываний» солидаризовался с Киевом.

Значительную роль в отношениях элит играют личные симпатии лидеров – Владимира Путина и Ильхама Алиева. Если поначалу источником положительной химии была атмосфера профессионального братства, связывающая всех людей, отдавших годы службе в разведке и системе безопасности, то впоследствии фундаментом для сближения становится приверженность консерватизму как идеологии. Сравнивая тезисы выступлений бывшего главы администрации президента России Сергея Иванова и бессменного главы администрации президента Азербайджана Рамиза Мехтиева, можно легко увидеть – оба подчеркивают значимость консервативных ценностей при ставке на светский характер государства, оба говорят о сложности сохранения суверенитета на различных уровнях государства и общества в условиях экспансии глобального мира.

Кстати, Рамиз Мехтиев поддерживает постоянный контакт с главами Совета безопасности России и на двусторонней основе, и как участник ежегодных саммитов секретарей Совбезов государств СНГ. Еще одна демонстрация идейной близости элит двух стран. В этом смысле лидеры новой революционной волны, взламывающие установившиеся правила коммуникации и хрупкого баланса интересов, такие как премьер-министр Армении Никол Пашинян, вряд ли будут для Путина такими близкими единомышленниками даже при сохранении стабильного характера отношений между двумя странами.

Владимир Путин и Ильхам Алиев по-прежнему ориентиры для корпорации власти в своих странах. Конечно, их эффективность зависит от способности сопротивляться патологиям бюрократических систем – от коррупции до других разлагающих систему противоречий. В случае с Азербайджаном, Узбекистаном, Россией есть еще фактор внешнего давления западно-либерального проекта, которому не нужны сильные конкуренты. Но есть и другая проблема, в полном объеме встающая перед этой тройкой – хаос исламистской реакции, вызванной в том числе безудержной западной экспансией. Чтобы удержаться в таких условиях, элите необходима действенная моральная мобилизация, поддерживаемая обществом.

Почему Азербайджан – приоритетный партнер на Южном Кавказе?

Сегодня Азербайджан – ведущий субъект торгово-экономического взаимодействия России с государствами Южного Кавказа. Товарооборот между странами составляет 2,627 млрд по итогам 2017 г. (Армения – 1,746, Грузия – 1,084). Ключевой партнер РФ среди стран СНГ – третье место после Украины и Узбекистана. С каждым годом укрепляется сотрудничество Москвы и Баку в строительстве и промышленно-логистической организации коридора «Север-Юг», соединяющего Россию с Ираном, странами Ближнего Востока и Индией. Также Азербайджан – ключевой и по ряду составляющих (наличию портовой и транспортной инфраструктуры) тесно интегрированный с Россией участник «каспийской пятерки», наравне с Казахстаном.

Особую роль играют связи Баку с ядром ЕАЭС. Двусторонние отношения Азербайджана с Белоруссией, Казахстаном и Россией представляют самостоятельный вектор внешней политики и торгово-инвестиционных связей Баку. В то же время эти линии суммируются в рамках общего таможенно-экономического пространства. Азербайджан, по сути, стал главным региональным инвестором в ненефтяной сектор Мангистауской области Казахстана. Крупные строительные компании Баку – Akkord и Evrascon – участвуют в реализации субподрядов транснационального автомобильного проекта Западный Китай – Западный Казахстан. Появляются инвестиции Азербайджана в Кызылординской и Шымкентской областях РК. Таким образом, развивая взаимосвязи с ЕАЭС, Баку не просто строит отношения с экономиками соседей, а по факту является участником евразийского экономического пространства.

Костяк российско-азербайджанского взаимодействия – экспортно-сырьевые, торгово-экономические, промышленные, транспортные и иные инвестиционные проекты в диапазоне от госкорпораций до малого бизнеса диаспоры. Их баланс, постепенно сдвигаемый от сырьевого в сторону промышленного взаимодействия и более масштабного взаимопроникновения в сфере услуг, туризма и коммуникаций, и составит «тело» российско-азербайджанской интеграции.

В сентябре 2018 г. серьезным шагом стало подписание пакета документов во время визита Алиева в Сочи. Судя по плотной сетке соглашений, партнерство Москвы и Баку выглядит лидирующим на фоне «кавказского периметра» Российской Федерации и почти догоняет уровень взаимодействия с Казахстаном, разница только в масштабах и наличии надсубъектных интеграционных механизмов. По следующим параметрам видна интеграционная перекличка на азербайджанском направлении: развитие автосборки (к прежним проектам теперь добавился ГАЗ); совместная работа на Каспии, к известным пакетам «ЛУКойла» в Шах-Дениз теперь добавилась разработка блока «Гошадаш»; общая поддержка малого-среднего бизнеса; подписание плана действий по развитию ключевых направлений сотрудничества и программы до 2024 года.

При этом отношения встроены в систему глобального макроэкономического взаимодействия. Очевидно, все большее влияние на сопряжение экономик Москвы и Баку будут оказывать разноформатные отношения с соседями. Последние два-три года проявилась тенденция умножения совместных проектов в рамках многосторонних гибких альянсов, иногда обозначаемых как «сетевые партнерства»: Азербайджан–Россия–Иран, Азербайджан–Россия–Турция.

Узбекистан – базовый партнер России в Центральной Азии

Узбекистан в силу своих размеров и географического положения – важнейший (после Казахстана) российский партнер в регионе. Это единственное государство, имеющее границы со всеми странами Центральной Азии. Таким образом республика может быть стержневым игроком для всех соседей или, наоборот, государством, тормозящим региональную интеграцию, как это было во времена Ислама Каримова. Узбекистан также крупнейшее по населению государство – 32 млн 900 тыс. человек по данным официальной статистики на середину 2018 года. У республики самая боеспособная армия в регионе, развитая и достаточно диверсифицированная экономика, значительные природные ресурсы, благоприятный для развития сельского хозяйства климат. Все это придает стране особую стратегическую важность и привлекательность для внешних игроков и России особенно. В такой ситуации отсутствие Узбекистана в интеграционных проектах заметно ослабляло их вес, эффективность, затрудняло логистику.

Визит Владимира Путина в Ташкент в середине октября 2018 г. по своим беспрецедентным результатам стал апофеозом изменений российско-узбекских отношений, начавшихся в конце августа 2016 года. Тогда после кончины первого президента независимого Узбекистана Ислама Каримова многолетний премьер-министр республики Шавкат Мирзиёев стал исполняющим обязанности, а потом и полновластным главой государства. Именно с приходом Мирзиёева к власти в отношениях двух стран начался новый этап, который можно охарактеризовать как вовлеченное стратегическое партнерство.

Ислам Каримов придерживался осторожной изоляционной модели внешней политики. Москва не была исключением, несмотря на важность России как экономического и военно-политического партнера для Узбекистана. Схожей модели Ташкент придерживался в отношениях с ключевыми внешними игроками – Пекином, Брюсселем, Вашингтоном, а также соседями по Центральной Азии. Это выглядело так, будто для Каримова суверенитет и независимость Узбекистана имели первостепенное значение почти всегда в ущерб взаимовыгодному экономическому сотрудничеству. Так, например, важнейший для двухсторонних отношений вопрос юридического статуса узбекских трудовых мигрантов, которых в России работало и работает несколько миллионов, официально не был частью межгосударственных переговоров. Другой пример – при создании Объединенной авиационной корпорации (ОАК) РФ предполагалось, что Ташкентское авиационное производственное объединение им. Чкалова станет частью крупной компании с передачей контрольного пакета России в обмен на получение заказов на производство транспортных ИЛ-78. Но контроль над предприятием оказался для Ташкента важнее, чем загруженность его мощностей, проект так и не был реализован, а в 2011 г. началась процедура банкротства.

Еще более радикально Ташкент действовал в отношениях с соседями. Так, из-за напряженных отношений с Таджикистаном был введен визовый режим, объявлена транспортная блокада соседней страны, разобрана железная дорога, а граница частично заминирована. А 137-километровая граница с Афганистаном и вовсе считалась самой укрепленной в мире.

Шавкат Мирзиёев кардинальным образом изменил внешнеполитические подходы. В течение нескольких месяцев на смену изоляционной модели пришло вовлеченное сотрудничество с соседями. После визитов в Туркменистан и Казахстан президент в апреле 2017 г. посетил Москву, а в мае Пекин. Смена стратегии позволила не только быстро реализовать невостребованный ранее потенциал, но и вывести отношения с партнерами на новый уровень.

Россия успешнее других воспользовалась открытием Узбекистана. Упомянутый визит Мирзиёева в апреле 2017 г. завершился заключением сделок на сумму более 15 млрд долларов и подписанием около 40 межправительственных соглашений. И очень важную роль сыграли личные отношения между новым главой республики и российским президентом. Мирзиёев на протяжении 13 лет возглавлял правительство Узбекистана, где в основном курировал вопросы сельского хозяйства и промышленности, которые в большей степени, чем, например, финансовый сектор, курируемый Рустамом Азимовым, завязан на тесное взаимодействие с Россией и соседями. Как глава правительства Мирзиёев регулярно представлял республику на различных саммитах СНГ, ЕврАзЭС и установил прямые контакты с руководителями соседних стран.

Возвращаясь к октябрьскому визиту российского президента в Ташкент, стоит отметить беспрецедентный охват тем. Более 800 соглашений на общую сумму около 27 млрд долларов подписаны в ходе первого межрегионального российско-узбекского форума, состоявшегося во время этого визита. В Узбекистане будут созданы 79 новых совместных предприятий, два десятка торговых домов, более десятка логистических центров. В 7–10-летней перспективе это увеличит торговый оборот почти в два раза, переведя его за отметку в 10 млрд долларов.

Бриллиантом в короне российско-узбекских договоренностей стало соглашение о строительстве российским «Росатомом» к 2028 г. первой в Центральной Азии атомной электростанции в Навоийской области. Два энергоблока АЭС общей мощностью 2,4 мегаватта позволят Узбекистану не только покрыть растущую потребность в электроэнергии, но и стать заметным региональным экспортером.

Особо можно выделить сотрудничество в области цифровых технологий и информатизации. По итогам визита «Яндекс» и мэрия Ташкента обсуждают внедрение новых сервисов для горожан: «Яндекс Махалля», по аналогу сервиса «Район» – сбор новостей, событий, информации о торговле с учетом местоположения устройства. В Ташкенте уже работает «Яндекс Такси», подключено более 4 тыс. машин. Узбекистан может стать третьим партнером в российско-казахстанском проекте казахстанского спутника KazSat-2R. Также планируется внедрение электронных журналов и дневников по модели российского проекта «Дневник.ру» (в Узбекистане – компания KUNDALIK).

Примечательно, что ни ОДКБ, ни ЕАЭС ни разу не упомянуты в официальных выступлениях лидеров. Возникло ощущение, что между сторонами достигнуто негласное соглашение использовать максимально комфортный двусторонний формат практически при том же уровне интеграции. Благо, существующая правовая база позволяет это реализовывать. В сфере безопасности это Договор о союзнических отношениях между Российской Федерацией и Республикой Узбекистан от 2005 г., подписанный несколько месяцев спустя после андижанских событий. Экономической базой сотрудничества является Зона свободной торговли СНГ, к которой Ташкент присоединился одним из последних в 2011 году.

Наносит такой подход урон статусу ЕАЭС и ОДКБ? Институционально и политически – скорее да. Например, для того же Казахстана успешные и глубокие отношения Москвы и Ташкента – пример того, что интеграция достижима и без неповоротливых и громоздких надгосударственных настроек в виде ЕАЭС, кстати широко критикуемых в Казахстане, хотя участие Узбекистана в союзе могло бы серьезно увеличить политический и экономический вес организации. В этой связи не случайно после масштабных двусторонних мероприятий в Ташкенте Путин и Мирзиёев заехали в Казахстан, где провели неформальную встречу с Нурсултаном Назарбаевым. Вероятнее всего, целью была попытка снять любые опасения Астаны, что прорыв в российско-узбекских отношениях может негативно отразиться на ее отношениях с Москвой. С другой стороны, Казахстан при интенсификации экономического сотрудничества России с Узбекистаном в любом случае останется в выигрыше, так как географически и логистически связывает эти две страны.

Параметры и перспективы квазиинтеграции для Баку и Ташкента

Интеграция – это не цель, а средство для модернизации, стабилизации и развития экспорта. Причем в этом комплексе взаимодействия все более активное участие принимают частные корпорации как носители новых технологических решений. Юридические рамки подобных конструкций обеспечены форматами ЗСТ и ЗСТ+ с полноценными интеграционными структурами. Формирование региональных объединений в этом формате давно не новость в мировой экономике. За несколько лет число ЗСТ в мире выросло в десятки раз. Если в 1991 г. насчитывалось всего 25 соглашений о свободной торговле, то в конце 2015 г. их стало около двухсот. Иными словами, речь о серьезной мировой тенденции, которая пришлась весьма кстати для российской внешней политики.

Предложение Путина, впервые высказанное на ПМЭФ в 2016 г., подумать о создании Большого евразийского партнерства с участием членов ЕАЭС, а также стран, с которыми у нас сложились тесные отношения – Китай, Индия, Пакистан, Иран и, конечно, партнеров в СНГ и других заинтересованных государств и объединений – лежит как раз в этом контексте. Один из вариантов более глубокого включения Азербайджана и Узбекистана в российскую модель интеграции находится в плоскости синтеза большого евразийского пространства. Здесь важна институциональная стыковка, которая может происходить в несколько этапов: снижение тарифов и определение графика создания ЗСТ, создание комплексного механизма сотрудничества, включающего всю Евразию.

Ключевыми областями сопряжения скорее всего будут социальная, таможенно-экономическая база ЕАЭС и масштабные проекты «Пояса и Пути» по линиям транспортной логистики; сотрудничество в различных сферах производства; развитие туризма, образования, медицины, культуры; взаимодействие в энергетике и сельском хозяйстве; развитие электронной коммерции; региональная безопасность.

Таким образом, квазиинтеграция Азербайджана и Узбекистана – это реальность, и она будет набирать обороты в предстоящее десятилетие. Ее активизация на нынешнем этапе обусловлена эффективным использованием Москвой политических возможностей в отношениях с Баку и Ташкентом, которые «капитализированы» в совместные долгосрочные проекты и программы сотрудничества. В этой связи, вероятнее всего, тренд на развитие отношений с Азербайджаном и Узбекистаном будет продолжен, как и обкатка модели «квазиинтеграции» для применения в отношениях с другими соседями в Евразии.

Азербайджан. Узбекистан. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 17 мая 2019 > № 2996629 Александр Караваев, Станислав Притчин

Россия как травма

Взлет и падение Японии в качестве великой державы

Ярослав Шулатов – доцент Университета Кобэ (Япония).

Резюме Весь путь Японии как великой державы от начала ее утверждения в этом качестве на заре ХХ века до конца, т.е. поражения во Второй мировой войне, связан с ее отношением к России – царской и советской. Россия оказалась одним из важнейших факторов как взлета, так и падения Японской империи. Ее крах оставил в японском обществе комплекс травматических переживаний.

В последнее время вопросы отношений России и Японии постоянно мелькают в новостных заголовках, значительная часть репортажей и комментариев посвящена спору о территориях и мирному договору. Именно эти две проблемы, намертво скрепленные между собой более чем полувековой полемикой, стали для многих синонимом двусторонних отношений. Однако спор об островах – только видимая часть клубка проблем, отравляющих отношения с Россией. Согласно опросам администрации премьер-министра Японии, в октябре 2018 г. только 17,7% респондентов сказали, что дружелюбно настроены к России, в то время как об отсутствии дружеских чувств заявили 78,8 процента. Это один из самых грустных показателей, даже ниже уровня симпатий к Китаю и Корее, с которыми у Японии тоже есть неугасающие споры о территориях и трактовке истории. При этом аналогичные опросы в России дают противоположную картину. По данным Левада-центра, в ноябре 2018 г. о хорошем отношении к Японии заявил 61% россиян, о плохом – 20%. За последние три десятилетия эти цифры менялись незначительно.

Для понимания причин необходимо взглянуть на сегодняшнюю ситуацию через призму истории. Тем более что прошедший год был богат на круглые даты, знаковые для российско-японских отношений.

Так, минул ровно век с высадки японского десанта во Владивостоке в 1918 г. и начала интервенции в охваченную гражданской войной Россию. За 10 лет до этого, в 1908 г., русская миссия в Токио получила статус посольства. 80 лет назад, в 1938 г., прогремели бои на озере Хасан. Через 10 лет, в 1948 г., завершен Токийский процесс над японскими военными преступниками, который символически подвел черту под проектом «Японская империя».

Политическая история японского имперского проекта также отметила важный юбилей. Полтора века назад, в 1868 г., началась эпоха Мэйдзи. Япония вступила на путь модернизации, поставив одной из целей вхождение в своего рода клуб великих держав и справилась с этой задачей первой из азиатских государств. Произошло это к удивлению многих, в первую очередь европейских, стран, составлявших когорту дирижеров мирового порядка.

Однако для нас прежде всего важно, что практически весь путь Японии как великой державы от начала ее утверждения в этом качестве на заре ХХ века до конца, т.е. поражения во Второй мировой войне, неразрывно связан с ее отношением к России – царской и советской. Россия оказалась одним из важнейших факторов как взлета, так и падения Японской империи. Ее крах привел к целому комплексу травматических переживаний для японского общества. Наряду с этим во многом беспрецедентный динамизм и маятниковый характер отношений с ней до 1945 г. объясняет, почему японское общество так болезненно восприняло этот опыт и пока не смогло до конца его пережить. Для избавления от травмы и перезапуска российско-японских отношений недостаточно фиксации на территориальной проблеме. Необходим комплекс мер, направленных на развитие двусторонних контактов и на понимание сложной картины прошлого. Но для начала рассмотрим фактическую сторону вопроса.

Вестернизация Японии: смена внешнеполитической парадигмы

Япония долгое время проводила политику изоляции, однако с началом эпохи Мэйдзи новая политическая элита приняла западную концепцию державного пространства, приступив к построению империи с колониями и зависимыми территориями. Экспансия стала рассматриваться как неотъемлемая часть и признак желанного статуса «великой державы». Эта мотивация, наряду с опасениями превосходства европейцев в военной и технологической областях, стала одной из движущих сил форсированной модернизации. Страх Японии быть порабощенной Западом в некоторой степени преодолевался стремлением обладать колониями.

Создание мощных вооруженных сил стало одной из важнейших составляющих трансформации страны, что нашло отражение в девизе «богатая страна и сильная армия». Отношение мэйдзийской Японии к Западу оставалось двойственным. Испытывая уважение к научно-техническим и прочим достижениям европейской цивилизации, японцы стремились взять их на вооружение, а затем если не изгнать европейцев из Азии, то как минимум заставить их потесниться. Японские соседи – Корея и Китай, не сумевшие оседлать модернизационную волну, были обречены упасть в цепкие объятья новоявленной азиатской империи. Логика экспансионистского развития делала конфронтацию Японии с западными конкурентами неотвратимой. Однако почему именно России суждено было стать столь важным фактором для японского имперского проекта?

Россия и Япония: начало геополитического соперничества

К концу XIX века восприятие Россией и Японией друг друга существенным образом отличалось. До этого в истории русско-японских контактов имели место разные события, в том числе опыт позитивного взаимодействия – например, оказание помощи японским рыбакам, терпевшим крушение в северной акватории Тихого океана и затем оказывавшимся в российских водах. Тем не менее в целом «угроза» являлась немаловажной составляющей образа России в глазах японской элиты. Возможная опасность со стороны русских обсуждалась еще со второй половины XVIII века. В начале XIX века, после набегов парусников «Юнона» и «Авось» (тех самых, что известны у нас по одноименной рок-опере) на японские селения на юге Сахалина и Курильского архипелага, имидж России как угрозы закрепился в сознании правящих кругов.

Ситуация в России была диаметрально противоположной. Хотя некоторые русские деятели, такие как мореплаватель Василий Головнин, находившийся в японском плену в 1811–1813 гг., высказывали суждение о том, что Япония может стать ведущим игроком на Дальнем Востоке, а японцы – «сделаться опасными европейцам», российское политическое и военное руководство долгое время не рассматривало Японию в качестве угрозы. В начале 1890-х гг. в инструкциях МИДа утверждалось, что между Россией и Японией «не существует никакой принципиальной противоположности интересов». Таким образом, страны совсем по-разному смотрели друг на друга – если в Японии традиционно существовало восприятие северной соседки в качестве угрозы, то в России смотрели скорее с любопытством и точно без страха.

Именно поэтому результаты победоносной для Японии войны с Китаем в 1894–1895 гг. стали неприятным сюрпризом для Российской империи, которая вдруг обнаружила у границ недавно обретенных владений на Дальнем Востоке амбициозную молодую державу, готовую силой утверждать свои интересы. Победа Японии шокировала многих, но именно в Петербурге к появлению нового игрока в регионе отнеслись наиболее серьезно. После подписания триумфального для Японии мирного договора с Китаем Россия при поддержке Франции и Германии вынудила японское правительство вернуть Поднебесной Ляодунский полуостров в обмен на дополнительную контрибуцию. Эти события вызвали потрясение в японском обществе, которое почувствовало себя униженным и уязвленным. Россия предстала символом несправедливости и лицемерия Запада, навязывавшего свои порядки по всей Азии, но отказывавшегося признавать это право за Японией. Ситуация усугубилась в 1898 г., когда Петербург добился от Пекина права на аренду Квантунской области и приступил к обустройству военно-морской базы в Порт-Артуре, за четыре года до этого взятом штурмом японскими войсками.

Именно тогда произошла фиксация образа России как главной угрозы для Японии. Такую оценку разделяли не только военные или политики, но и широкие слои общества. С точки зрения японцев Россия сначала заставила их отказаться от «законного» трофея, а затем присвоила его себе. Петербург наглядно указал Японии на невозможность успешной модернизации и вступления в клуб великих держав без соответствующих военных мускулов. Именно стремление ответить на это стало импульсом к консолидации и милитаризации. Страна вплотную занялась перевооружением армии и флота, целенаправленно готовясь к столкновению с Россией.

Примечательно, что в современной Японии многие до сих пор романтически воспринимают русско-японскую войну и тогдашнее соперничество с Россией как борьбу за свободу (свою и азиатских соседей). В первую очередь обсуждается опасность утраты независимости, что было вполне реально в случае поражения, однако непосредственные причины войны – борьба за колонии и сферы влияния – часто отходят на второй план.

Русско-японская война: рождение новой державы

Русско-японская война 1904–1905 гг. стала логическим продолжением борьбы новой азиатской империи за статус великой державы и новые территории – в первую очередь Корею. С этой точки зрения война была неизбежна, и Япония подошла к ней планомерно, мобилизовав все ресурсы. Имелся четкий враг, стояли ясные военные задачи и присутствовала высокая степень мотивации общества, что выглядело особенно контрастно на фоне России.

В Токио с большим подозрением наблюдали за ростом российского влияния на Корейском полуострове, который, как отмечали публицисты, был подобен ножу, направленному в сердце Японии. Опасения особенно развились после боксерского восстания в Китае и оккупации русской армией значительной части Маньчжурии в 1900 году. В условиях нараставшего напряжения в отношениях с Россией японцев заметно нервировало строительство Транссибирской магистрали, особенно той ее части, что называлась Китайско-Восточная железная дорога (КВЖД).

Японские дипломаты развили чрезвычайную активность на международной арене, взяв на вооружение оригинальную тактику. Отныне Япония позиционировала себя в качестве цивилизованной нации с конституционным правлением и прогрессивными реформами по западному образцу – т.е. новоявленной частью Запада, разделявшей его интересы и готовой защищать их от «варварской» России, самодержавной монархии, попиравшей «свободу рук» в Маньчжурии. Подобный ребрендинг помог склонить в пользу Токио часть мирового общественного мнения, прежде всего в Великобритании и США. В 1902 г. Японии удалось заключить союз с Англией, давним геополитическим противником России. Американский истеблишмент и пресса также занимали скорее прояпонские позиции. В следующий раз установка «с Западом против России» как часть японской национальной идентичности станет вновь актуальной намного позже, уже во времена холодной войны.

Как известно, русско-японская война обернулась катастрофой для России и триумфом для Японии, создавшей прецедент изменения двусторонней границы военным путем. Впервые азиатская страна смогла одолеть европейскую державу на поле битвы. Война переформатировала геополитический ландшафт на Дальнем Востоке. Россия, потерявшая флот и вынужденная отвести войска из Маньчжурии, уступила статус регионального лидера. Япония на долгие годы стала ведущим военно-политическим игроком на Дальнем Востоке и приобрела вожделенные колонии – Корею и Южную Маньчжурию, которые превратились в форпост наступательной политики империи на материке. Запад наконец-то признал в ней великую державу. Статус зарубежных представительств в Токио был поднят до уровня посольств, а неравноправные договоры, заключенные в середине ХIХ века, постепенно заменялись паритетными соглашениями.

Победа над Россией, потенциал которой значительно превосходил японский, символизировала успех реформ Мэйдзи и привела не только к укреплению стратегических позиций империи, но и к увеличению политического веса военных. Это становилось одним из главных вызовов для политической системы страны, превратившись в бомбу замедленного действия. Все происходило в условиях фракционной борьбы в военных кругах. Вооруженные силы были поделены между двумя конкурирующими кланами – Сацума, выходцы из которого курировали флот, и Тёсю, представители которого контролировали армию. После консолидации перед лицом общего врага и победы в русско-японской войне соперничество между армией и флотом усилилось. Оно усугублялось разногласиями в определении основной военной угрозы. Для сухопутных сил главным потенциальным противником оставалась Россия, для флота на первый план постепенно выходило соперничество с США. Расхождение во взглядах между армией и флотом относительно главного вероятного противника сохранялось вплоть до 1940-х гг., приобретая ключевое значение в определении дальнейшего направления экспансии и внешнеполитического курса в целом. Это стало дополнительным фактором риска для начинающей великой державы.

Россия как ключевой партнер для экспансии

Японии пришлось заплатить немалую цену за победу, ее материальные и человеческие ресурсы истощились. Руководство опасалось реванша России, однако состояние финансов затрудняло поддержание военного бюджета на высоком уровне. Заполучив колонии, империя вынуждена была вкладывать огромные силы и средства в их обустройство и обеспечение безопасности.

Вместе с тем, взяв под контроль южную часть Маньчжурии со стратегической Южно-Маньчжурской железной дорогой, Япония оказалась в положении, аналогичном тому, которое занимала на севере региона Россия, контролировавшая КВЖД. Теперь уже в Токио не испытывали желания допустить в зону своего влияния других игроков. Прежде всего это касалось Соединенных Штатов, которые опоздали к разделу Китая и жаждали включиться в разработку неосвоенных богатств Маньчжурии. Выбранный японской элитой курс на наращивание влияния на материке и расширение экспансии не оставлял выбора – союзником в сложившихся обстоятельствах мог стать только Петербург, стремившийся удержать имевшиеся позиции в регионе путем сохранения статус-кво.

Победа над Россией обнулила для Японии травматический опыт прежнего унижения, а новая геополитическая ситуация открыла возможности для вчерашних противников. Япония стала наращивать влияние на материке через партнерство с Россией. Две империи продемонстрировали впечатляющие темпы эволюции взаимоотношений, подписав в 1907–1916 гг. серию политических соглашений, в которых тайно договорились объединить усилия для раздела Северо-Восточной Азии и пресечения конкуренции со стороны третьих стран, в первую очередь США. Договоренности с Петербургом оказались эффективным инструментом продолжения экспансии на континенте, а с ухудшением британо-японских отношений и заключением нового варианта союзного договора с Лондоном в 1911 г. стремление японцев к дальнейшему сближению с Россией стало еще более явным. В Токио осознали, что Великобритания не готова поддержать Японию в усугублявшемся соперничестве с США, а в ряде областей экспансионистские намерения токийского кабинета напрямую вступали в противоречие с интересами Британии.

В то же время русские и японские военные продолжали смотреть друг на друга с подозрением, в России совершенствование японского военного потенциала воспринимали особенно нервно. Японии многие не доверяли, травму от поражения 1905 г. обостряло бедственное состояние обороноспособности дальневосточной окраины. Впрочем, вектор развития двусторонних контактов, казалось бы, определился на годы вперед. В Первой мировой войне страны вместе сражались против Германии, а в 1916 г. официально заключили русско-японский союз, который до сих пор формально остается высшей дипломатической точкой в отношениях двух стран. Правящие круги России и Японии тогда не видели альтернативы продолжению партнерства. Однако события 1917 г. обрушили эту конструкцию и похоронили под собой надежды на превращение сотрудничества в долгосрочный тренд. Япония пересмотрела внешнеполитическую стратегию, а отношения с Россией совершили очередной разворот на 180 градусов.

Россия как объект экспансии

Большевики обнародовали тайные статьи договоров царского периода и объявили все соглашения недействительными. Русско-японский союз, едва родившись, прекратил существование, как, впрочем, и «заклятый друг» Японии – Российская империя. Токио оказался перед необходимостью выработать новый курс, и прежде всего на российском направлении.

Стремительный коллапс государственного механизма в России щекотал нервы японским военным и провоцировал на решительные шаги. После непродолжительных дискуссий и консультаций с партнерами по Антанте Япония решилась заполнить образовавшийся вакуум и расширить сферу влияния за счет вчерашнего союзника. С 1918 г. Токио отправил в Сибирь и на Дальний Восток свыше 70 тыс. военных. Японский контингент оказался самым большим из иностранных интервентов и покинул российскую территорию последним, отсрочив окончание Гражданской войны до 1922 года.

В условиях внутренней смуты в России Япония смогла оккупировать обширную территорию вплоть до Байкала. Однако, несмотря на видимый успех, а также громадные затраты и многочисленные жертвы, интервенция завершилась практически безрезультатно. Попытки организовать прояпонский режим и закрепиться на российской территории провалились, в то время как подозрительность и недоверие к Японии в России и на международной арене пустили еще более глубокие корни. В 1925 г. японские войска покинули север Сахалина – последнюю часть территории России, теперь уже советской.

В целом неудачная «Сибирская экспедиция» сигнализировала об ограниченности ресурсов империи. Продемонстрировав превосходство своей военной машины в условиях отсутствия серьезного противника, Япония так и не смогла удержать занятые позиции. Это должно было стать первым тревожным звонком для военно-политической элиты. Однако долгосрочных выводов сделано не было. Cимволично, что многие офицеры, которые потом играли важную роль в оккупации Маньчжурии в 1931 г., а также в войне с Китаем и США, в свое время принимали участие в интервенции в Россию.

Япония и СССР в 1920–30-е гг.: от разрядки к новому вызову

После признания Японией СССР в 1925 г. двусторонние отношения пережили краткосрочный «медовый месяц». Некоторые японские политические группировки, недовольные итогами Вашингтонской конференции 1921–1922 гг. и доминированием «англосаксонских держав», питали надежды на сотрудничество с Советским Союзом. Какое-то время в Токио рассматривали Москву как возможного партнера в противодействии китайскому национализму, хотя и с тревогой следили за ее помощью революционному движению. В самой Японии опасности широкого распространения коммунизма не было, однако левая идеология активно питала антиколониальное движение в Азии, подтачивая фундамент и Японской империи. В конечном итоге попытки выработать модус вивенди в Китае не увенчались успехом, и вскоре Советский Союз и Япония вступили в новое масштабное геополитическое противостояние.

В 1931 г. Япония оккупировала Маньчжурию, образовав вскоре марионеточное государство Маньчжоу-Го. Японские сухопутные силы, опьяненные успехами, продолжали отщипывать от китайской территории все новые куски. В 1937 г. после очередного «инцидента» вооруженные столкновения переросли в полномасштабную войну. Тем временем после выхода Квантунской армии на границу с СССР советское руководство приступило к скрупулезному анализу стратегического потенциала Японии, ее вооруженных сил, экономики, общественного устройства и т.д. На Дальнем Востоке развернулось масштабное военное строительство, в короткие сроки удалось создать военно-промышленный комплекс и разместить внушительную группировку войск.

К концу 1930-х гг. напряженность на границе привела к крупномасштабным вооруженным столкновениям. Конфликт у озера Хасан летом 1938 г. показал превосходство советских войск, но явного победителя не выявил. Квантунская армия жаждала реванша. В мае 1939 г. в районе реки Халхин-Гол начались бои, которые вскоре переросли в локальную войну с применением авиации и бронетанковых соединений. Японские военные недооценили потенциал противника, в то время как Советский Союз сумел скрытно создать мощную ударную группировку и после стремительного наступления разгромил основные силы японо-маньчжурских войск.

Поражение на Халхин-Голе обнаружило серьезные проблемы в японской армии. Увязнув в Китае, военные «проморгали» усиление основного противника – СССР. В условиях, когда японская армия вынуждена была все больше внимания уделять боям в Китае, Маньчжурия из надежного буфера против советской угрозы превращалась в плохо защищенный тыл. Империя оказалась не готова к войне с серьезным противником. Поражение на военном фронте усугубилось провалом на дипломатическом. 23 августа 1939 г., в разгар боев в Монголии, Молотов и Риббентроп подписали советско-германский пакт о ненападении. Это произвело в Токио эффект разорвавшейся бомбы. Доверие к внешней политике «союзного» Берлина заметно поколебалось.

Вместе с тем реальные масштабы и последствия боев на реке Халхин-Гол оставались неизвестны японскому обществу, которое не только не пережило травматического шока от поражения, но и избежало необходимой рефлексии. Для подданных империи внешнеполитическая картина была замылено-радужной.

Рассуждая о советско-японских отношениях в 1930-х гг., важно отметить, что СССР был для Японии не только противником в военно-стратегическом плане, но и одной из ролевых моделей для развития имперского проекта. После Великой депрессии 1929 г., которая обнажила внутренние проблемы Японии и высокую зависимость ее экономики от мировых рынков, правящая элита стала склоняться к автаркии – созданию в регионе замкнутого хозяйственного пространства под японским контролем, которое включало бы как сырьевую базу, так и рынок сбыта. Построение «обороноспособного государства» и консолидация общества для перехода на военные рельсы стали первостепенными задачами. Как отмечает Вада Харуки, в этой связи японские бюрократы и экономисты пристально следили за первыми пятилетками и построением социализма в отдельно взятой стране. Два тоталитарных режима-антагониста – нацистская Германия и сталинский СССР – послужили примером для создания еще одной модели тоталитарного, хотя и с некоторыми оговорками, политического режима.

Перепутье и крах империи: Япония и СССР в 1939–1945 годах

Оказавшись после Халхин-Гола на дипломатическом перекрестке, Япония была вынуждена пересмотреть внешнеполитическую стратегию. Главной задачей было победоносно завершить затянувшуюся войну в Китае и закрепить за империей территории для «сферы сопроцветания Великой Восточной Азии». Для этого необходимо было урегулировать отношения с Москвой. Какое-то время в Токио даже рассматривали возможность присоединения СССР к Тройственному пакту, подписанному с Германией и Италией в 1940 г. и направленному против Великобритании и США, однако идея не получила развития во многом из-за позиции Берлина. Тем не менее в апреле 1941 г. глава японского МИДа Мацуока Ёсукэ подписал в Москве пакт о нейтралитете. Он означал отказ от экспансии на север в пользу южного варианта. Япония стремилась перерезать каналы иностранной помощи гоминьдановскому правительству и обеспечить контроль над сырьевой базой южных морей.

Тень Халхин-Гола легла и на военное планирование империи. Армии, традиционно выступавшей за экспансию на континенте и считавшей Россию основным противником, пришлось взять более умеренный тон по отношению к Москве. Летом 1941 г., после нападения Германии на Советский Союз, влиятельные армейские чины крайне осторожно рассматривали возможность присоединения к войне. Несмотря на нажим Берлина, в Токио заняли выжидательную позицию. С походом на север решили повременить, для Японии на первый план выходило «продвижение на юг». Империя готовилась к войне с Великобританией и Соединенными Штатами.

После нападения на Пёрл-Харбор 7 декабря 1941 г. и начала войны на Тихом океане в советско-японских отношениях сложилась уникальная ситуация. Все ведущие державы мира принадлежали к одному из враждующих блоков и находились в состоянии войны, и только СССР и Япония, относясь к противоположным лагерям, оставались, как метко выразился Джордж Ленсен, в состоянии «странного нейтралитета».

Отношение к пакту о нейтралитете было достаточно циничным, обе страны рассматривали возможность его разрыва. По вполне понятным причинам на начальном этапе войны с Германией Советский Союз был заинтересован в сохранении Японией нейтралитета, но после Сталинградской битвы и коренного перелома в ходе боевых действий стороны поменялись местами. Многие в японском истеблишменте уделяли большое внимание отношениям с Москвой, контакты с которой на фоне череды поражений на Тихоокеанском фронте приобретали особенно важное значение.

Как считали влиятельные фигуры в японском руководстве, СССР был для Токио шансом выйти из войны, сохранив лицо. Эти надежды не исчезли даже после объявления о денонсации пакта о нейтралитете в апреле 1945 года. Введенные в заблуждение туманными объяснениями советских дипломатов, японцы сделали ошибочный вывод, что Советский Союз не намерен вступать в войну с Японией до апреля 1946 г., поэтому вплоть до июля 1945 г. продолжали добиваться посредничества Москвы для переговоров с Соединенными Штатами и Великобританией. Активный интерес к этому проявляли военные круги и сам император. Однако, как известно, политическое решение о вступлении СССР в войну с Японией было принято и оформлено союзниками в форме Ялтинских соглашений еще в феврале 1945 года. Вечером 8 августа Вячеслав Молотов заявил японскому послу Сато Наотакэ о начале войны СССР с Японией с 9 августа. Через несколько часов советские войска вторглись в Маньчжурию, стремительно развивая наступление.

Незадолго до этого, 6 августа, американцы сбросили атомную бомбу на Хиросиму. Масштаб разрушений был беспрецедентным. Существует дискуссия, что стало решающим фактором для капитуляции Японии – атомная бомбардировка или вступление в войну Советского Союза. Безусловно, применение нового оружия огромной разрушительной силы было одной из важнейших причин, заставивших Токио принять условия Потсдамской декларации. Вместе с тем, как показал Хасэгава Цуёси, именно советское наступление поставило крест на надеждах японской элиты добиться приемлемых условий мира и избежать безоговорочной капитуляции. С этой точки зрения вступление СССР в войну явилось формально последним аккордом в процессе капитуляции Японии и финалом проекта «Японская империя».

После войны: Россия как травма

Таким образом, отношения с Россией (Российской империей и СССР) были одним из главных внешних факторов, постоянно влиявших на Японию в первой половине ХХ века. Российско-японские контакты характеризовались исключительно высоким темпом изменений от вражды до дружбы. Очевидно, что в комплексе отношений Японии с Россией с 1895 по 1945 гг. отразилась квинтэссенция ее культурно-идеологических установок, ее заветной мечты – признанного статуса великой державы. Мечты, которая однажды осуществилась в виде победы над царской Россией и разбилась вдребезги в конце Второй мировой войны. Российско-японские отношения первой половины ХХ в. оказались теснейшим образом связаны со взлетом и падением Японской империи, на этом пути «русский фактор» имел во многом определяющее значение. При этом образ самой России пережил впечатляющую трансформацию – из символа унижения став символом победы, а затем символом травмы – как для элиты, так и для всего общества. Именно травматический образ оказался наиболее устойчивым и сохранился до сегодняшнего дня. Это во многом обусловлено многослойным характером травмы, соединившей в один токсичный клубок разнообразные раны.

Вступление СССР в войну с Японией имело важнейшее значение для ее капитуляции и краха имперского проекта. Руководство отдавало себе в этом отчет, однако для основной массы японцев картина выглядела иначе. До августа 1945 г. страны не находились в состоянии войны. Непростые отношения с Москвой не нашли отражения в государственной пропаганде, острие которой было направлено на американцев. В массовом сознании война была именно с ними, а не с русскими, которые вступили на самом последнем этапе. В последующие годы это было закреплено пропагандистским штампом «вор на пожаре». Как пишет Като Киёфуми, «особенность эмоционального восприятия японцами русских заключалась в том, что оно коренным образом отличалось от ощущения себя проигравшими, каковое японцы испытывали в отношении американцев». В связи с этим горечь от поражения и потери великодержавности наслаивалась на ощущение новой несправедливости от России.

Несложно догадаться, что советское общество переживало совершенно противоположные эмоции. Как и ранее для японцев, победа смыла прошлые унижения. Страна полностью вернула утраченное в 1905 г., да еще и с процентами в виде Курил. О японской военной угрозе, долгое время тревожившей политическое руководство как Российской империи, так и СССР, можно было забыть. Закрыв для себя этот гештальт, Россия словно обнулила отношения с Японией. Однако негативная практика продолжала накапливаться, увеличивая отчуждение между странами – прежде всего для японцев.

Шок, испытанный японским обществом от поражения во Второй мировой войне, был колоссальным. Помимо этого несколько миллионов человек, оставшихся в бывших колониях и на зависимых территориях, оказались в крайне бедственном положении. Около 600 тыс. бывших военнослужащих Квантунской армии были вывезены в Советский Союз в качестве рабочей силы, почти 10% из них погибли в лагерях. Это, как и репатриация – кто-то небезосновательно скажет «изгнание», – японцев с юга Сахалина и Курильских островов, разрушительно сказалось на образе СССР в японском общественном сознании. Холодная война закрепила тренд на десятилетия. В условиях идеологического противостояния с советской системой передача травматического опыта от поколения к поколению происходила в том числе при активном участии государства. Негативный имидж, сформировавшийся в результате всех этих факторов, пустил глубокие корни в национальном сознании.

Переработать травму

Зарождение территориального спора, который со временем стал для многих японцев синонимом советско-японских, а затем и российско-японских отношений как таковых, происходило именно на таком травматическом фоне. Это обусловило столь болезненное восприятие требований Москвы увязать его с признанием результатов Второй мировой войны. В эмоциональном плане это непросто для Токио и по сей день, хотя реваншистов, требующих вернуться к довоенным порядкам, в Японии ничтожно мало. Удручающие темпы сокращения и старения населения, пацифистские настроения, неутихающие исторические споры с соседями, неудержимый рост влияния Китая – тут не до пересмотра итогов войны. Именно тень Китая наряду с личными мотивами стоит, по мнению многих, за горячими попытками премьер-министра Абэ поладить с Россией, отношения с которой в последние годы перестали казаться фатально обреченными на конфронтацию. Согласно опросу телекомпании NHK, в декабре 2018 г. 57% японцев в целом позитивно оценивали переговоры о мирном договоре с Россией.

Несмотря на готовность сторон ускорить процесс на основе советско-японской декларации 1956 г., допускающей передачу Японии после подписания мирного договора острова Шикотан и гряды Хабомаи, перспективы разрешения спора туманны. Если обобщить данные последних опросов NHK, газеты «Санкэй» и агентства FNN, только 10–17% японцев согласны удовлетвориться Малой Курильской грядой или вовсе отказаться от территорий. Около трети (38% и 32,9%) настаивают на единовременной передаче (в Японии говорят о «возвращении») четырех спорных островов, чуть больше (38% и 43,5%) согласны на поэтапное разрешение проблемы, т.е. сперва получить Шикотан и Хабомаи, а затем вести переговоры об Итурупе и Кунашире. Последняя, самая многочисленная категория – потенциальный ресурс для компромисса.

В частных беседах многие японские эксперты признают нереалистичность ожидания четырех островов, понимают это и в окружении премьер-министра. Однако объяснить данный факт общественному мнению, с 1955 г. вскормленному на тезисе о необходимости «возвращения четырех северных островов», задача не из простых. Впрочем, движение заметно. 22 января 2019 г., накануне очередной российско-японской встречи на высшем уровне, в новостных программах NHK невзначай звучит фраза одного из бывших жителей гряды Хабомаи: «Хорошо, если вернутся хотя бы Хабомаи и Сикотани (Шикотан)». На лентах информагентств со ссылкой на источники в окружении Абэ появились сообщения о гипотетической готовности премьера поставить точку в территориальном споре именно по этой формуле. Из лексикона японских официальных лиц исчезли конфронтационные формулировки вроде «незаконной оккупации». Это особенно бросалось в глаза на проходящих ежегодно 7 февраля мероприятиях, посвященных «возвращению северных территорий».

Немаловажно, что у большинства японцев нет завышенных ожиданий относительно территориального спора – согласно январским опросам «Санкэй» и FNN, только 20,4% опрошенных надеются на прогресс в этом вопросе, в то время как 72,9% не разделяют оптимизма. На этом фоне даже небольшие приобретения можно попытаться выдать за успех. Вероятно, мы увидим продолжение работы с японским общественным мнением в направлении компромисса, хотя настрой Абэ относительно перспектив урегулирования разделяют далеко не все.

Однако в России ситуация еще более сложная. В целом позитивное отношение к Японии у россиян вполне уживается с убежденностью в том, что острова отдавать нельзя. По данным Левада-центра, с августа 1992 г. по ноябрь 2018 г. количество респондентов, выступавших против передачи, ни разу не опускалось ниже 71%. Февральский опрос ВЦИОМ 2019 г. на Курилах также ожидаемо дал высокие цифры против. После прошлогоднего падения рейтингов власти претворение в жизнь советско-японской декларации 1956 г. с передачей Японии двух островов способно нанести новый удар по популярности в том числе лично Владимира Путина. Закрыть территориальный вопрос без лишнего шума, как получилось с пограничным спором с Китаем в 2005 г., не представляется возможным.

Поэтому российское руководство избегает форсирования переговоров. В ход идет и словесная эквилибристика, вроде недавно поставившего японцев в тупик вопроса Путина о том, под чьим суверенитетом будут находиться острова в случае их передачи Японии. Подобная парадоксальная формулировка оставляет вопрос в подвешенном состоянии – так переговоры можно вести сколько угодно. При этом российский президент тщательно избегает жестких заявлений, оставляя пространство для маневра. Роль «злого полицейского» отведена дипломатическому ведомству, глава которого Сергей Лавров говорит об отсутствии условий для заключения мирного договора и о необходимости предварительного признания Японией суверенитета России над Курилами.

Но для Токио пойти на это сейчас невозможно. И дело не в том, что Япония не признает результаты Второй мировой войны – подписав Устав ООН, Япония де-факто и де-юре согласилась с послевоенным устройством, а согласно ст. 6 советско-японской декларации 1956 г. стороны взаимно отказались от всех претензий к другому государству, возникших в результате войны с 9 августа 1945 года. Строго говоря, на юридическом поле маневренность японского правительства ограниченна. Однако в сложившихся условиях публичное и предварительное признание российского суверенитета над всеми Курилами для Японии равносильно потере лица. Разрешить вопрос можно только в рамках пакетной сделки, контуры которой пока весьма размыты. Много неясности и с традиционно приоритетными для Москвы вопросами безопасности, а именно гипотетической возможностью размещения американской военной инфраструктуры на островах в случае их передачи Японии. Таким образом, перспективы разрешения спора пока не выглядят оптимистично.

Остается вопрос с травматическим опытом. Как известно, время лечит, правда, для некоторых государств переживание травмы в отношениях с соседями затягивалось надолго и не всегда приводило к преобразованию негативного чувства в позитивное. В случае с японским обществом мы как раз видим затянувшийся эффект незакрытой травмы. Тем не менее определенные сдвиги имеются. Так, согласно опросам администрации японского премьер-министра, несмотря на общий прохладный настрой, 79,8% японцев считают развитие отношений с Москвой важным для Японии и АТР. Примечательно, что чаще всего об отсутствии дружеских чувств к северному соседу заявляли люди от 60 лет и старше, в то время как о дружелюбном настрое больше всех говорила молодежь в возрасте 18–29 лет. Это внушает осторожный оптимизм, хотя для исправления ситуации требуется воздействие множества факторов и меры с обеих сторон.

Необходимо спокойно продолжать разговор об истории взаимоотношений России и Японии, воздерживаясь от конъюнктурных оценок и донося до общественного мнения точку зрения противоположной стороны. В этом смысле следует отметить активизацию контактов между историками и успешную реализацию ряда совместных проектов – в частности, выход в свет в 2015 г. коллективной монографии «Российско-японские отношения в формате параллельной истории» на русском и японском языках. Важно продолжать шаги в этом направлении.

Существует необходимость поддерживать диалог в сфере безопасности и укреплять контакты между оборонными ведомствами. В случае благоприятного развития отношений выигрышным ходом могла бы стать организация совместных учений, возможно с привлечением третьих стран – в первую очередь Китая, хотя в настоящий момент такое и кажется маловероятным. Тем не менее это могло бы способствовать снижению напряженности в регионе и продемонстрировать равноудаленность Москвы от Пекина и Токио.

Помимо традиционно активного культурного обмена между Россией и Японией стоит выделить расширение гуманитарных контактов и необходимость снятия соответствующих препятствий. В первую очередь речь идет о визовом режиме, отмена которого назрела давно. Число японцев, посетивших Россию, превысило 100 тыс. человек еще пару лет назад, а в прошлом году к аналогичным показателям вплотную приблизились и россияне, заняв второе место по темпам роста турпотока в Японию. После последней встречи с Путиным Абэ заявил о совместной цели удвоить показатели к 2023 г., доведя число туристов до 200 тыс. с каждой стороны. Отмена виз в этой связи выглядит не просто логичной – очевидно, что этот шаг способен придать новую динамику двусторонним отношениям, причем в долгосрочной перспективе.

Российские представители разного уровня неоднократно демонстрировали интерес к взаимной отмене виз, поэтому в этом вопросе мяч на японской стороне. Недавно СМИ растиражировали сообщение газеты «Санкэй» о том, что Токио якобы изучает вопрос об отмене краткосрочных виз, однако в японском МИДе опровергли факт ведения таких переговоров. Среди соответствующих ведомств нет единства в отношении отмены виз для россиян. В этом смысле администрация Абэ могла бы проявить инициативу и поставить задачу надлежащим образом. Тем более что нынешняя политика на российском направлении является во многом личной инициативой премьер-министра.

А расширение контактов между гражданами России и Японии будет безусловно способствовать построению действительно добрососедских отношений и вывода их из посттравматического состояния.

Япония. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 17 мая 2019 > № 2996628 Ярослав Шулатов

Встреча с получателями мегагрантов и молодыми учёными

Президент провёл в Сочи встречу с получателями мегагрантов и молодыми учёными.

В.Путин: Дорогие друзья, добрый день!

Я рад вас всех приветствовать в Сочи. Надеюсь, вам здесь нравится. Место хорошее, красивое. Многие из вас здесь уже бывали. Рад приветствовать всех, кто собрался. Мы с некоторыми из вас уже встречались. По-моему, в сентябре 2016 года это было. Тогда вы и ваши коллеги внесли целый ряд значимых предложений, конструктивных, интересных идей, по которым мы сразу же попытались организовать работу. Так была продлена программа самих мегагрантов.

На базе вузов и научных организаций только за последние два года создано почти 80 лабораторий хорошего, мирового, по вашему собственному мнению, уровня. Всего в России их уже 236. Причём руководят ими действительно хорошие, известные, выдающиеся исследователи.

Одновременно вместе с Российским научным фондом была запущена и президентская программа, главная цель которой – помочь молодым учёным раскрыть потенциал, сформировать команды и реализовывать свои долгосрочные проекты. Это, кстати говоря, тоже была ваша идея, вы это как раз предложили. Имею в виду, что вы работаете с молодыми людьми, молодыми учёными. И вы сами тогда мне сказали о том, что нужно создать условия и для их работы. Надеюсь сегодня услышать о том, как вы оцениваете, что в этом смысле нами сделано.

Скажу, что таких разноплановых мер поддержки, учитывающих запросы конкретных исследователей и нацеленных на содействие значимым проектам, у нас раньше не было. Мы такую работу таким образом не организовывали. И мне, конечно, как я уже сказал, хотелось бы услышать от победителей, как идёт эта работа. О первых результатах, конечно, хотелось бы услышать.

Важно, что и мегагранты, и программа Российского фонда научных исследований основаны на ключевых принципах: длительный горизонт финансирования (тоже мы в прошлый раз об этом с вами говорили, я сказал, что мы это организуем, гарантируем, так и происходит, а значит, это даёт возможность планировать работу), а также современные, жёсткие требования к экспертизе и к самим результатам исследований и, конечно, концентрация на приоритетных научно-технических направлениях, на решении стратегических инновационных задач.

Принятые нами совместные решения запустили эти давно назревшие исследования и проекты. Наша наука становится более молодой, энергичной и конкурентоспособной. По сути, формируется новая научная география России: сильные научные школы активно развиваются теперь не только в Москве и Петербурге, но и в целом ряде других городов. Это и Нижний Новгород, Пермь, Тюмень, Екатеринбург, Ростов, Саратов, Иркутск, Красноярск, Севастополь и другие. Об этом ещё скажу позднее. При этом более половины сотрудников именно этих лабораторий, около 60 процентов, – учёные в возрасте до 39 лет.

В Казани и Томске, в Калининграде и Екатеринбурге молодые люди создают научные группы, работают по новым, перспективным направлениям, в первую очередь связанным с качеством жизни, в том числе в области экологии и медицины. И, кстати, серьёзным импульсом здесь призвана стать федеральная программа развития генетических технологий на 2019–2027 годы.

Мы обязательно продолжим укрепление научного потенциала и создание современных условий для работы учёных в регионах Российской Федерации. Это важный вопрос для нас в целом, но и с точки зрения развития науки в стране в частности это тоже элемент пространственного развития страны. Уже в этом году в Белгороде, Кемерове, Нижнем Новгороде, Перми, в Тюмени будут запущены первые научно-образовательные центры. Постараемся сделать это как можно быстрее, без излишней бюрократии. Мы вчера только с Андреем Александровичем (Фурсенко) это обсуждали. Сделаем это, в качестве эксперимента, может быть, без присущих для решения подобного рода сложных административных процедур.

Уже начато обновление приборной базы научных учреждений и вузов. Продолжается развитие установок класса мегасайенс, которые станут настоящим интеллектуальным магнитом, надеюсь, для исследователей из разных стран, не только из России. Мы из этого исходим, мы будем давать возможность работать исследователям из других стран.

Очевидно также, что свободное, плодотворное научное творчество предполагает и отсутствие бюрократической волокиты. Я уже об этом говорил. И мы будем стараться таким образом работать по многим направлениям. Конечно, недопустимо, когда обещанные, запланированные в рамках проекта средства поступают неритмично или вообще не поступают. Но я уже сказал, что мы на первом этапе обеспечили ритмичное финансирование. Гарантирую, что это будет и в дальнейшем. У нас источник есть, он определён, он достаточный для работы подобного рода, и никаких проблем с финансированием я здесь не вижу. Кроме одной: эти исследования должны быть интересными, нацеленными, устремленными в будущее, результаты которых создают нам дополнительные возможности развития.

Вот, собственно говоря, всё, что хотел сказать в начале. Хочу вас поблагодарить за то, что вы все собрались.

Пожалуйста, Андрей Александрович, Вы, может быть, добавите что-нибудь?

А.Фурсенко: Александр Викторович Кабанов, который, как Вы помните, в прошлый раз начинал обсуждение, сейчас начнёт. А дальше, как я понимаю, как пойдёт уже.

В.Путин: Пожалуйста, Александр Викторович.

А.Кабанов: Владимир Владимирович, в первую очередь большое спасибо за то, что Вы с нами встречаетесь уже во второй раз. И это действительно искреннее, честное спасибо.

Вы упомянули программу мегагрантов. Это, конечно, очень важная программа. Но, пожалуй, самым сильным моментом нашей встречи для нас было то, что Вы нас услышали, и была создана президентская программа поддержки научных проектов. И вот наблюдая за тем, как это было, – это действительно было очень стремительно, – поразительно, что буквально через пять месяцев после нашей встречи уже был объявлен первый конкурс. И эта программа очень динамично действует уже третий год. В этой связи важно подчеркнуть, что, как Вы знаете, у нас здесь есть некое количество мегагрантников, но у нас также есть и более молодые учёные, в том числе непосредственно бенефициары этой программы, а также лауреаты премии Президента молодым учёным и грантов Президента для особо выдающихся совсем молодых учёных. Это очень интересная группа.

Но, естественно, мы знали, кто пойдёт через некоторое время, мы готовились к этой встрече, обсуждали, и мы пришли к выводу, что это действительно хороший момент для нас рассказать о том, что происходит, как это происходит, чтобы Вы знали какую–то реальную, жизненную динамику этого процесса. Естественно, мы думали о том, что идёт хорошо. И даже вот я лично как мегагрантник, познакомившись с бенефициарами этих всех программ, мне было важно это услышать. Это было очень важно и приятно. У нас был честный, откровенный разговор о том, что идёт хорошо, а что не очень хорошо. И конечно, этот разговор выродился в некие понимания основных вещей, где, мы чувствуем, есть проблемы.

И основная проблема, как мы её сегодня чувствуем, заключается в разрыве научных поколений. Это просто очень хорошо видно по составу участников. Мегагрантники российского происхождения – это те, кто в 1990–е годы в значительной степени ушёл из науки российской и «переехал» в науку за границу. Остальные люди здесь существенно более молодого возраста. И хотя программа мегагрантов способствовала возвращению приблизительно половины из этих людей для активного общения, но всё равно здесь остаётся очень большая проблема. И мы думаем о том, как её дальше компенсировать.

А вторую проблему Вы тоже упомянули. Ясно совершенно, что она волнует Вас, потому что это проблема неравномерности развития науки по регионам. Надо сказать, что это ещё старая советская проблема. И советские руководители пытались компенсировать её, создавая научные центры в разных регионах страны. Но сегодня мы сталкиваемся с ней по–новому. Мы тоже думали о том, какие бы создать механизмы и что сделать для того, чтобы компенсировать эту проблему. И это мы опять же постарались суммировать в коротком письме, которое мы подготовили. Я хочу Вам передать. Коллеги, пожалуйста, передайте. И вот это контекст нашей ситуации, контекст того, о чём мы хотели бы Вам сегодня рассказать.

В.Путин: Что касается миграции российских учёных по миру. Да, это было, произошло, нам нужно сейчас делать всё, для того чтобы люди жили всё–таки в среде своего родного языка и своей родной культуры и могли бы общаться с коллегами по всему миру, имея основным местом пребывания свою родину.

Но, с другой стороны, многие наши специалисты поехали, где–то работают, сейчас так или иначе возвращаются, на полную катушку здесь работают или частично. Есть большие минусы в том, что уехали, но есть и плюсы в том, что они, что–то там получив, сейчас работают здесь. Я здесь проблем больших не вижу. Наоборот, нам нужно, мне кажется, извлечь из этого какую–то пользу. Но, безусловно, надо делать всё, для того чтобы создавать условия для наилучшего применения своих способностей на родине.

Что касается географии: да, мы над этим работаем. Но здесь ведь важны не только установки, скажем, мегасайенс или какое–то другое оборудование. Здесь нужно условия создавать, и не только лабораторного характера, но и бытовые, и прочие другие.

А.Кабанов: И ещё, Владимир Владимирович, я позволю себе сказать – условия непосредственного человеческого общения.

В.Путин: Да, конечно.

А.Кабанов: Когда началась программа мегагрантов, я успел поездить по городам Советского Союза, а вот по городам России я практически не ездил. Я стал читать лекции в разных местах, и я стал чувствовать, что для той молодёжи, которая там есть, моё присутствие гораздо важнее, чем даже для молодёжи в Москве. Эта «ткань» очень важна. Она не решается в рамках просто больших мегапроектов, она фактически связана с общением. И те вещи, о которых мы говорили, связаны с общением.

Может быть, мы передадим слово молодёжи?

В.Путин: Да, пожалуйста.

П.Шлапакова: Здравствуйте!

Меня зовут Полина Шлапакова. Я учусь на факультете фундаментальной медицины. Я приехала учиться из Челябинска. Поступила на бюджет по олимпиаде и вошла в первую волну грантополучателей.

А.Фурсенко: Грантополучатели – это Ваши гранты для школьников.

В.Путин: Да, я это понимаю.

П.Шлапакова: Уже прошло четыре года. Для меня это очень большая ответственность – получать этот грант. Он мотивирует меня в моём развитии. И что самое интересное, это ещё и мотивирует в развитии школьников, потому что мы, грантополучатели, начинаем рассказывать школьникам о том, какие большие возможности может предоставить олимпиадное движение у нас в стране. Да, это не только широкий кругозор, практические навыки работы в лабораториях, это ещё и возможность свободного выбора вузов, это постоянная финансовая поддержка.

Что ещё удивительно, мы, грантополучатели, получили уникальную возможность приехать сюда, в «Сириус», и впервые в своей жизни пообщаться с представителями большой науки. Я, например, в Челябинске могла только мечтать о том, чтобы встретиться с учёными, которые публикуются в Science, Nature, а здесь я могу с ними поговорить в неформальном обстановке.

И все интересные вещи, которые они нам здесь рассказывают, мы потом приезжаем к себе в регионы, преподаём, рассказываем это детям, школьникам и заинтересовываем их и тем самым повышаем их мотивацию в дальнейшем научном развитии. Поэтому стараемся в этом направлении работать.

В.Путин: Так что, «Сириус» вам помог? Был трамплином?

П.Шлапакова: Да, причём не только как учёному, но ещё и как молодому преподавателю. Мы это используем как свой материал для преподавания уже в других местах.

В.Путин: Здорово.

А.Фёдоров: Здравствуйте!

Меня зовут Алексей. Я тоже являюсь, как и Полина, получателем гранта Президента. После окончания школы я остался в своём родном городе, потому что посчитал, что и здесь можно получить достойное образование по моему направлению подготовки, специальность – радиотехника.

Я поступил в Чувашский государственный университет и получил грант Президента, потом у меня появилась возможность подать на грант по программе «Умник» на разработку собственного изобретения. И получается, я стал дважды грантополучателем.

Хочу отметить, что программа поддержки грантов Президента и программа «Умник» в полном содействии инновациям очень хорошо работают и оказывают должную финансовую поддержку.

От себя я хочу заметить, что, будучи выпускником четвёртого курса, я бы хотел поступить на программу магистратуры. Грант не распространяется на программу магистратуры, а только на программы бакалавриата и специалитета. Было бы хорошо продлить действие грантов Президента для поддержки талантливой молодёжи на программу и магистратуры, чтобы можно было как следует отучиться, а потом уже заниматься вплотную научной работой.

Это моё предложение. Я считаю, что это правильно.

В.Путин: И я считаю, что правильно. (Смех в зале.) Наши мнения совпали.

Андрей Александрович – жадина. Он даже мне не сказал, что эти гранты распространяются только на бакалавриат. Это даже странно. Мы посчитаем, определим источник и сделаем это в ближайшее время. Надо будет внести изменения, наверное, в бюджет, в осеннюю сессию уже, когда у нас будет корректировка.

А.Фурсенко: Пока что ещё до магистратуры не дошло это. Ребята на четвёртом курсе. Это первая волна.

А.Фёдоров: В этом году будет уже первая волна 1 сентября, и я хочу поступать и продолжать обучение.

В.Путин: Поступайте смело. (Смех в зале.)

А.Фёдоров: Так точно.

В.Кабанов: Президентское обещание Вам дано.

В.Путин: Если не успеем внести изменения в бюджет, найдём другой источник.

А.Фёдоров: Спасибо.

В.Лазарев: Владимир Владимирович, я Ваш тёзка, меня зовут Владимир Лазарев. Я разрабатываю лазеры в Бауманском университете. У меня в жизни было несколько счастливых моментов. Один из них связан с тем, что мне поручили в университете открыть новую лазерную лабораторию, это было в 2017 году.

В.Путин: Это какой университет?

В.Лазарев: Бауманский, МГТУ имени Баумана.

И этот момент, открытие лаборатории, совпал чудесным образом с открытием президентской программы исследовательских проектов, за что очень большая благодарность у меня моим старшим коллегам и Вам, естественно, потому что эта программа действительно нас продвинула на новый уровень.

Сейчас у меня своя группа, есть свои аспиранты, студенты, целую микроэкосистему мы в университете создали благодаря этой программе. И правильным было то, что поставили эту программу именно на платформу Российского научного фонда. То, что Вы говорите о бюрократизации и так далее, очень правильное решение – именно на платформе Российского научного фонда ставить такие вещи.

С нашими молодыми коллегами очень много у нас было обсуждений перед этим разговором, и мы задумываемся над тем, что у нас будет дальше. Есть пяти-семилетний горизонт нашего проекта, и мы думаем над тем, что же будет потом. У нас есть несколько вариантов. Можно опять на какой–то новый грант податься, но Андрей Александрович, он наш наставник, говорит, что это не развитие, это не путь, что грант не может порождать новый грант, и надо выходить на новый виток. Этот новый виток, если посмотреть на линейку Российского научного фонда, это уже лаборатория мирового уровня. То есть следующий этап – очень большой прыжок нужно сделать.

Естественно, за три-пять лет, восемь публикаций мы не успеем вырасти до лаборатории мирового уровня. Поэтому у нас предложение – сделать промежуточную ступеньку для нас, которой бы, может быть, чуть больше было финансирования, но вложить больше показателей по созданию рабочих мест, по публикациям, по аспирантуре и так далее. И вот эта ступенька из серии создания ведущей научной школы была бы. И это позволило бы нам уже подойти к сорока, грубо говоря, годам к лаборатории мирового уровня. Собственно, такое предложение.

В.Путин: Андрей Александрович, подготовьте, оформите это предложение.

А.Фурсенко: Деньги. (Смех в зале.)

В.Путин: Я понимаю, но просто оформите.

А.Фурсенко: На самом деле предложения они не только сказали, они сформулировали в письме конкретные предложения, и мы уже начали обсуждать этот вопрос. Единственная вещь, о которой я хотел сказать, что есть вопрос не только в грантах, но есть вопрос и в Бауманке, тем более в лазерах – какие–то контракты получить, потому что есть реальные разработки. Поэтому нужно думать не только о том, что есть государственные деньги, но и о том, чтобы были заказы.

В.Путин: У вас какие лазеры?

В.Лазарев: Среднего ИК–диапазона – на три микрона, это излучение не видно глазом, но очень большое количество линий поглощения различных веществ, в частности, вода, коллаген.

В.Путин: Как применяет медицина?

В.Лазарев: Мы медицинский аспект применения рассматриваем, то есть мы можем перестраиваемые лазеры и глубину проникновения излучения в ткани варьировать, применительно к этому. Но всё–таки я хотел бы в Бауманке сделать лабораторию мирового уровня. Я к этому иду, это моя большая цель.

А.Кабанов: Хочет отрабатывать, хочет получить деньги.

В.Путин: Идея–то правильная, то есть не перескочишь через определённый этап, средний этап должен быть.

В.Лазарев: Мы сфокусировались на молодом поколении, мы уже вырастаем, и можно уже в принципе чуть–чуть смещать вектор политики в сторону уже среднего возраста. То есть мы становимся сами – посмотрите, какие классные ребята.

В.Путин: Давайте сделаем, договорились.

Пожалуйста.

Д.Иванов: Владимир Владимирович, меня зовут Дмитрий Иванов, я директор исследований французского центра по научным исследованиям CNRS. С 2011 года я открыл мегагрантскую лабораторию в МГУ на факультете фундаментальной физико–химической инженерии.

Для меня это действительно было шансом не только передать свой опыт, но и, скажем так, заняться молодёжью, поскольку у нас этот вопрос поднимался. Саша упоминал, что есть некий разрыв поколений в науке, который на самом деле затрудняет передачу научного опыта, поскольку у нас отсутствует, вырвано среднее звено. Я отчётливо это увидел своими глазами, когда начал работу.

Поэтому нам кажется, что в настоящий момент было бы важно всё больше увлекать молодёжь в мировой научный процесс. Мы хотели бы на базе, например, существующих лабораторий или лабораторий мирового уровня создать кластеры или системы по близости тематик и научных исследований, для того чтобы сопрячь науку и образовательный процесс, чтобы дать молодым возможность, например, участвовать в международной магистратуре, международной аспирантуре, чтобы иметь возможность приглашать ведущих зарубежных учёных для чтения лекций.

Таким образом, чтобы наше молодое поколение получило возможность действительно интегрироваться в мировую науку, потому что наука, особенно фундаментальная, всегда мировая, она не может быть национальной. Мы думаем, что создание таких международных институтов помогло бы как раз вовлечь молодое поколение в научный процесс.

В.Путин: Что для этого нужно сделать в практическом плане? Как это должно выглядеть?

Д.Иванов: Мне кажется, нужно мероприятие, которое предложит объединить лаборатории мирового уровня или лаборатории, в том числе мегагрантские, которые показали свою жизнеспособность уже после окончания проекта мегагрантов, показали свою востребованность, – объединить их в кластеры по тематикам.

В.Путин: Близкие между собой?

Д.Иванов: Да. Для того чтобы от очагового восстановления российской науки перейти к системному, то есть объединить эти искорки, которые не погасли, а продолжают гореть, в некие системы, кластеры, сети, которые позволят сделать это более систематическим.

В.Путин: Но ведь для этого потребуется, чтобы Вы с кем–то договорились из других получателей мегагрантов, этих лабораторий.

Д.Иванов: Безусловно, это предполагает горизонтальное, скажем так, взаимодействие, нахождение партнеров. И всё это, я думаю, победители мегагрантов, в частности, будут готовы сделать.

В.Путин: Да, тогда мы должны договориться так, что не будем, не можем и не должны навязывать ничего сверху, вы сами должны найти.

Д.Иванов: Это самоорганизующие системы.

В.Путин: Да. А мы со своей стороны поддержим: финансово поддержим, организационно поддержим.

А.Кабанов: Если можно, добавлю. Это очень хорошо работает в Соединённых Штатах или других странах, в Европе. Смысл заключается в том, что когда есть некая программа, которая говорит: ребята, если вы объединитесь, так как это имеет смысл, и предложите конкурентоспособное соединение, где общее гораздо больше, чем сумма отдельных частей, – то это то, что должно быть.

И такие механизмы иногда соединяют комплементарные области, потому что вам всегда нужна критическая масса, для того чтобы у вас была сила. Скажем, иммунологию и химию соединили – у вас борьба с раком. Это один момент, междисциплинарное соединение. Необязательно только в одной области.

В.Путин: Конечно.

А.Кабанов: А другой момент связан с тем, что это же межрегиональное тоже. Если у вас есть логика в соединении, скажем, Красноярска, Москвы и Новосибирска, к примеру, то вы создаете межрегиональные связи. И уже инициатива может быть, обмен и так далее. Таким образом, относительно небольшим вложением вы закрепляете, как ты уже сказал, фактически создаете систему сообщения между всем и делаетесь гораздо сильнее. «Возьмёмся за руки, друзья, чтобы не пропасть поодиночке» – вот о чём идёт речь.

В.Путин: Договорились. Мы, значит, со своей стороны тоже тогда подумаем и в диалоге с вами пообсуждаем и, надеюсь, найдём пути создания этих кластеров. Договорились. Спасибо Вам за идею.

С.Ананьев: Владимир Владимирович, давайте я скажу. Я Ананьев Сергей, занимаюсь физикой плазмы, работаю в Национальном исследовательском центре «Курчатовский институт». Я исследую взаимодействие изотопов водорода с конструкционными материалами, которые могут быть использованы в гибридных реакторах или в термоядерных системах. Это очень важная задача.

Президентская программа, которая меня поддержала, позволила создать мне группу учёных, которые будут заниматься вопросами свойств материалов при плазменном облучении. Пожалуй, у нас это единственная сильная группа.

Я бы хотел сказать о том, что кадровая ситуация в НИИ существенно отличается от ситуации в учебных заведениях. Я в рамках текущей программы формирую группу, набираю туда студентов, для того чтобы они становились специалистами. Но по окончании данного проекта мне будет сложно их удержать, потому что если я как состоявшийся учёный могу надеяться на будущие гранты, которые получу, то неопределённость для учащихся – это очень болезненный вопрос.

Я бы поддержал инициативу Владимира, потому что, мне кажется, какая–то дополнительная ступенька позволит иметь возможность развивать научные школы. А получилось так, что как раз наше поколение вынуждено заново формировать такие коллективы.

В.Путин: Да, но при этом вы должны будете тогда показать эту программу, показать, куда вы собираетесь развиваться.

С.Ананьев: Очевидно, да.

В.Путин: Потому что просто так навешивать финансирование? Мы должны понимать, куда это пойдёт.

С.Ананьев: Конечно.

В.Путин: Как ваши слушатели, молодые ребята, студенты, как они будут работать, где они будут работать, над чем они будут работать, понимаете? Тогда мы обеспечим это финансированием. Мы это сделаем.

С.Ананьев: Хорошо. Спасибо!

К.Крутовский: Хочу добавить, если можно, к этой же проблеме, она связана с этим, – это создание позиций среднего уровня.

Я Константин Крутовский, работаю в Геттингенском университете, работал в Америке, но связей не терял, поддерживал, были совместные проекты с российскими коллегами. Но мегагрант позволил всё это поднять совершенно на другой уровень, позволил создать нам научно–образовательный центр геномных исследований в Сибирском федеральном университете, лабораторию геномных исследований. И что очень важно, позволил привлечь очень много молодёжи, поддержать студентов, магистрантов, аспирантов.

Фактически через нашу лабораторию прошло примерно 50 человек. Что очень важно, та часть, которая полагалась на вознаграждение, мы в основном её практически полностью отдали на поддержание аспирантов, магистрантов и студентов. Это было очень существенно для них. Это позволило нам также создать магистратуру по биоинформатике и геномике – очень важно и востребовано сейчас.

Но возникла проблема. Мы подготовили классных специалистов, и мы даже немножко их разбаловали этими надбавками. Они очень трудились, конечно, очень много талантливых ребят в регионе, в провинции, неправильно называть провинцией, в регионах очень много талантливых ребят. И если их немножко поддержать, раскрывается полностью потенциал.

Но что дальше, куда им? Они закончили аспирантуру, успешно защитились. А позиций среднего звена очень мало. Есть программа постдоков 5–100, она недостаточная, она всего для нескольких университетов, но надо её расширить.

Более того, не нужно даже никаких дополнительных финансов. В тех грантах, которые получают по РФФИ и РНФ, там заложена часть на вознаграждение, на зарплаты, но она почти полностью уходит на добавление в зарплату уже существующих позиций – тех же руководителей проекта, тех сотрудников, которые участвуют. Это важно, это нужно, потому что зарплаты небольшие, это очень сильно поддерживает.

Но если заложить, как в большинстве грантовых агентств, что часть бюджета должна уходить на позиции постдоков и аспирантов, это решит очень много проблем, создаст очень много позиций, куда с удовольствием пойдут уже подготовленные аспиранты. Более того, это позволит возвращаться тем аспирантам, которые учились, защитились за границей, и, может быть, кто–то там поработал постдоком и с удовольствием хочет поработать постдоком в России. Это даст возможность им вернуться, это обеспечит двустороннее движение. Это очень важный аспект.

Вообще, мегагрант позволил наладить междисциплинарные связи и отношения. Я полностью поддерживаю то, что Дмитрий предложил, что важно двигаться дальше в этом направлении, создавать какие–то международные центры, кластеры. Но, действительно, эта инициатива должна идти от нас, в первую очередь от руководителей этих лабораторий. Нужна, конечно, определённая поддержка. Но это очень важно.

Кстати, если на меня коллеги не обидятся: я сегодня утром беседовал со своим другом, коллегой Клаудио Франчески – замечательный учёный, он занимается проблемой долголетия, у него мегагрант в Нижнем Новгороде, он с удовольствием приезжает, работает. Это учёный высочайшего класса. Я ему в шутку сказал: мы встречаемся сегодня с Владимиром Владимировичем после обеда, что бы Вы хотели ему передать лично?

А.Фурсенко: Пошутил.

К.Крутовский: Пошутил. Он говорит: во-первых, передать благодарность за то, что развивается программа долголетия, поднятия продолжительности жизни. Он считает, это важнейшая программа, нужная. И большой прогресс в этой области.

В.Путин: Странно было бы, если он был бы другого мнения об этом. Это то, что его кормит, это его работа.

К.Крутовский: Он понимает, да, но ему интересно работать. И более того, возникают очень интересные интердисциплинарные горизонтальные связи. Я занимаюсь геномикой древесных хвойных растений, а там же рекордсмены по долголетию. Секвойя – две тысячи лет, некоторые сосны – пять тысяч. Он тоже занимается долголетием. В чём секрет такого долголетия? Есть общие генетические механизмы.

Совершенно неожиданно у нас сейчас есть, мы обсуждали, совместный проект, совместная новая программа. И он тоже говорит: поставь этот вопрос – создание таких сетевых международных центров, чтобы могли приезжать учёные из–за рубежа и отечественные учёные. Это позволит, конечно, поднять нашу науку на ещё более высокий уровень и делать очень интересные именно междисциплинарные исследования.

Но ничего не бывает без проблем. Сейчас меня, наверное, коллеги опять заругают, потому что я им говорю: не надо поднимать эту проблему, не надо, не решается она. Но я думаю: если уж она на этом уровне не решается… Проблема острая, её ещё поставили в 2016 году при первой встрече, – проблема закупок. В чём реально она заключается? Прямых закупок нет, через посредников – долго и дорого и накрутки 30–40 процентов.

Мы создали геномный центр по секвенированию. Он вообще позиционируется как центр коллективного пользования, в первую очередь региональные университеты и все желающие, пожалуйста, приходите со своими грантами, проектами, и мы будем помогать вам секвенировать, данные получать. У нас очень мощная биоинформатическая база.

Мы создали суперкомпьютерный центр – это всё на мегагрант, – причём один из лучших, то есть полностью оснащённый. Это ещё до всяких постановлений о создании геномных центров, это 2014 год.

Но в чём проблема? Нам реактивы обходятся в полтора, почти в два раза дороже, чем они обходятся за рубежом. Например, китайский геномный центр BGI – они просто демпингуют. Поэтому те же наши соотечественники, которые получают гранты на какие–то генетические исследования на секвенирование, им дешевле послать в Китай, понимаете? И деньги уходят. То есть заказать там по контракту, получить те же самые данные. И у нас оборудование не полностью эффективно используется. Значит, надо решать эту проблему.

Как она решается? На мой взгляд, она решается очень просто – доверять учёным, бизнес–карта, прямые закупки. И тогда резко увеличится эффективность. Мне все жалуются, с кем я ни говорю, кто имеет дело с экспериментами – всё. Но когда я начинаю это обсуждать с тем, кто может эту проблему решить, то говорят, что очень сложно, много ведомств.

В.Путин: Что значит бизнес–карта? Это что такое?

Ю.Штыров: Кредитная карта.

К.Крутовский: Бизнес–карта – счёт этого проекта, который можно напрямую использовать для прямых закупок.

В.Путин: То есть передать определённый объём средств прямо, условно говоря, в распоряжение мегагранта, да?

К.Крутовский: Руководителя.

В.Путин: Руководителя мегагранта, чтобы он мог принимать сам решение по поводу того, что надо.

К.Крутовский: Восемь подписей надо собрать, чтобы заказать какой–то реактив, простейший иногда. Я уж не говорю о всяких конкурсных процедурах: от трёх до шести месяцев. Это душит, на самом деле душит.

Если этот вопрос решится, благодарность будет от всех учёных.

В.Лазарев: И от нашего поколения тоже.

В.Путин: В рамках разумного.

Мы решим. Я знаю точно, что мы решим. Я не знаю ещё как, но мы это сделаем. Я поговорю с коллегами, найдём способ, если нужно будет, внесём изменения даже в законодательство. Мы решим и добьёмся.

К.Крутовский: Здесь надо доверять, потому что это люди с репутацией руководителей проектов. Это люди с репутацией. Но даже если найдётся там какой–то один человек на сто, злоупотребляющий этим, почему 99 честных людей должны страдать, правильно?

Спасибо Вам за понимание.

В.Путин: Понимание есть, оно здесь носит такой эксклюзивный характер. Вообще, эта проблема на самом деле широкая.

К.Крутовский: Я понимаю.

В.Путин: Но в данном случае, я думаю, мы сделаем исключение из общих правил, надо только законным образом оформить это решение. Несложно, я так понимаю, отработать, здесь понятно, о чём идёт речь, надо его только законным образом оформить, мы это сделаем.

К.Крутовский: Спасибо.

М.Никитин: Владимир Владимирович, меня зовут Максим Никитин, я являюсь лауреатом премии за 2017 год. Я работаю в Московском физико-техническом институте, являюсь заведующим лабораторией.

Я о чём хотел сказать? Я сейчас активно расширяюсь, ко мне просятся очень большое количество ребят, которые возвращаются в Россию, либо даже зарубежные сотрудники, у меня кипа резюме лежит. И я понимаю следующее: хотя я лично не воспользовался программой президентских грантов, я получил грант РНФ до неё в отличие от ребят, тем не менее она мне колоссально помогает тем, что когда я вижу, что сильное резюме, то есть люди мне подают после MIT, Оксфорда – один сотрудник уже из Оксфорда приехал, – я понимаю, что я могу ему дать базовое финансирование, которое у нас по программе 5–100 – очень сильно помогает как раз «вылавливать» оттуда ребят. А дальше я абсолютно уверен, что такие сильные ребята, 90 процентов получат такой грант по президентской программе за первый год и 100 процентов – за второй. Чем мне нравится эта программа? Тем, что я не знаю никого из серьёзных молодых исследователей до 35 лет, у кого не было бы этого гранта. Экспертиза там, на мой взгляд, очень хорошая.

Что не хватает? Мы все говорим о разрыве поколений. 35–45 лет приблизительно тоже есть резюме, люди хотят вернуться активно. В этом плане я чётко уверен, что сейчас уже нет «утечки мозгов», сейчас циркуляция мозгов в России стопроцентная уже. Хочется и тех ребят – не ребят, я извиняюсь, они старше меня уже, мне 32 – привлекать.

В.Путин: И девчат тоже нужно.

М.Никитин: И девчат, да. Я понимаю, что когда они приезжают, весь опыт у них западный, у них нет опыта руководства российским грантом и так далее – они достаточно невыгодно смотрятся, им сложно конкурировать с теми людьми, которые выросли и попадают в общий конкурс, который не ограничен никаким возрастом.

Что Владимир говорил: мне кажется, что установление каких–то таких весовых категорий… Вы, как дзюдоист, наверное, тоже согласитесь, что весовые категории очень хорошо помогают. Это очень здорово, когда молодёжь может выиграть одновременно со взрослыми.

В.Путин: Это абсолютная весовая категория.

М.Никитин: Я тут не силён. Но при этом было бы здорово, чтобы у нас всё–таки были, допустим, 35–45 лет, следующая категория этой программы, чтобы эти люди могли выигрывать.

В.Путин: Что для этого нужно?

М.Никитин: Просто сделать больше ступенек в рамках этой программы. Владимир говорил, больше ступенек на развитие…

В.Путин: Возрастных ступенек?

М.Никитин: Возрастных ступенек. Может быть, они необязательно должны быть к возрасту привязаны, может быть, это возраст после защиты кандидатской.

В.Путин: А как это связано с теми, кто работает пока где–то за рубежом?

М.Никитин: Сейчас, если ко мне пришло шедевральное резюме, но я вижу, что человеку 36 лет…

В.Путин: Он не попадает.

М.Никитин: Да, он не попадает под президентскую программу, может, высокий мировой уровень, но в 36 лет вряд ли может конкурировать с великими всего мира. Соответственно, нам нужно их как раз поддержать, потому что они обладают колоссальным опытом – экспериментальным, жизненным и так далее.

В.Путин: Андрей Александрович, у нас выпадает?

А.Фурсенко: Нет. У нас есть программы, которые после этого возраста открыты для всех. Мы обсуждали уже с ребятами вопрос, что в принципе разделение на много градаций, с одной стороны, конечно, они помогают каждой градации немножко продвинуться, но, с другой стороны, они убирают общую конкуренцию.

В.Путин: Почему?

А.Фурсенко: Молодёжи, молодым ребятам, которые только начинают, нужно стартовые условия уравнять с людьми, которые уже вошли в науку. А если мы каждую градацию начнём выделять, во–первых, мы раздробим возможность широкой конкуренции людей более старших, более молодых по чисто научным критериям. Есть опасность, что люди будут получать грант не потому, что он самый лучший, а потому, что он самый лучший в категории от 35 до 37 лет.

В.Путин: Уже спор у вас возник.

М.Никитин: Я всё–таки говорю о тех, кто приезжает. То есть это не те, кто попадает под обычный конкурс, а те люди, которые рассматривают возвращение в Россию, мало чего представляют, как чего движется, где какие шестерёнки.

В.Путин: Но им же ничто не мешает принять участие в этих конкурсных процедурах.

М.Никитин: Стандартный ответ приходит, допустим, что у человека нет опыта руководства российским грантом.

В.Путин: А, но это другое.

М.Никитин: И вот вроде он хорош всем, но…

В.Путин: Это общие вещи, не связанные с возрастными категориями. Нужно тогда вычистить просто вот эту несуразицу.

А.Кабанов: Действительно, когда к Вам приходили в прошлый раз, у нас был один пункт, который мы реально не реализовали или частично реализовали, мы назвали этот пункт создание позиций федеральных доцентов, федеральных профессоров и так далее. Речь шла не только о возвращении людей в Россию. Это один момент. Речь шла, скажем, о возможности переезда, скажем, отсюда в новый университет «Сириуса».

И такие программы существуют. Например, Canada Research Chair. Смысл этой программы заключается в том, что университет чувствует, что им нужно нанять таких–то людей такого–то качества, и они дают определённые обязательства под это и получают дополнительные деньги от государства. Вот это и есть создание позиций федерального профессора. Это как бы «мигрантовая» программа, там уже речь идёт о каких–то компонентах, связанных с перемещением. Это связано с мобильностью.

А.Фурсенко: Но, может, тоже на какой–то конкретный срок, не на всю оставшуюся жизнь?

А.Кабанов: Да. Университет скажет: я получу поддержку на такой–то срок – на три года, условно, – и обязуюсь… Но это как бы новая полная позиция.

В.Путин: Тем не менее коллега прав, некоторые вещи нужно вычистить, если мешают людям достойным, но по формальным критериям не подходящим для участия в конкурсах, принять участие. Надо посмотреть ещё раз, Андрей Александрович.

А.Фурсенко: Есть.

Д.Иванов: Надо сказать, что это достаточно общая проблема. Алексей Рэмович называет её «долиной смерти», то есть люди от 35 до 55 лет с большим трудом могут получать гранты, если они не достигли уже топовых каких–то результатов. В других странах это тоже есть: в Европе, когда вам 36, очень сложно получить.

В.Путин: Бог с ними, с другими странами, мы о себе должны подумать.

Ю.Штыров: На самом деле в Евросоюзе есть три градации крупных грантов: для начинающих лидеров, для продолжающих и, наконец, для свершившихся. В этом смысле это хороший опыт, именно учитывающий то, что не каждый опубликовал ещё сто статей, но у него есть потенциал туда двинуться. Но он не может конкурировать с тем, у кого эти сто уже есть.

Л.Мороз: Есть ещё один механизм: финансируются люди, а не проекты. Потому что некоторые люди достигают результата – им нужно дать буфер примерно в районе пяти-шести лет.

В.Путин: Согласен, да.

Л.Мороз: Тогда получается, конечно, экспертиза другая и потенциал.

В.Путин: Да, риск всегда есть. Но есть и вероятность получения хорошего результата.

Л.Мороз: Тогда они будут более свободные.

В.Путин: Да, согласен, я понимаю.

Л.Мороз: Может быть, тогда я скажу то, что меня волнует в плане всей планеты?

Леонид Мороз, я нейробиолог и занимаюсь геномикой мозга, долговременной памятью. Как я шучу иногда: как вы помните свой первый поцелуй? Если он был хороший, что происходит в мозге?

Планетарный масштаб: Российская Федерация, видно, идёт вперёд, восстанавливает потенциал, но иногда она догоняет то, что уже сделано в других странах. Мне кажется, сейчас есть момент времени, когда Российская Федерация может выбрать от одного до трёх проектов планетарного, глобального характера, которые будут сравнимы с проектами «атом», «космос», «мозг», «геном». Это не только механизм дипломатии, но, с другой стороны, и практически механизм взаимодействия с мировыми сообществами, молодые учёные и всё такое прочее. Можно говорить, конечно, мегапроекты «океан» или «полёт на Луну» – большие, но в принципе сейчас в плане геномики можно делать мегапроекты на уровне 250–500 миллионов долларов на три-пять лет так, чтобы всё человечество знало.

Когда первый спутник запустил Советский Союз – все знали, вся наука человечества. Можно обговорить детали отдельно, но мне кажется, это действительно покажет не то, что Россия «беременна» наукой, а что–то родить для всего человечества.

Как Вы смотрите на такую более амбициозную перспективу?

В.Путин: Может быть, Вам покажется это странным, а может быть, нет, я многократно обсуждал это со своими друзьями, с людьми, которые занимаются или в прежние времена активно занимались наукой. Именно об этом мы и думаем.

Л.Мороз: Мне кажется, сейчас время.

В.Путин: Только вопрос в выборе приоритета.

А.Фурсенко: У Леонида Леонидовича есть конкретное предложение по этому вопросу.

Л.Мороз: Я просто не хотел говорить, потому что это частично пересекается с областью исследований в геномике и мозга. Проект «геном», Вы знаете, был запущен в Соединённых Штатах в конце 1980–1990–х годов, было вложено примерно 3,5 миллиарда долларов. Значительная часть учёных, политиков сказали: это не надо. Но сейчас реально возвращение более одного триллиона долларов, долговременная перспектива. Естественно, другим странам догнать или встроиться сложно.

Параллельно идёт проект «мозг». Вы, наверное, тоже слышали?

В.Путин: Конечно.

Л.Мороз: Да. И европейское сообщество, и Соединённые Штаты в это дело инвестируют.

Что здесь получается? Наш мозг и геном настолько сложные, что мы не можем реально ничего предсказывать. Природа уже сделала эти эксперименты в виде сумасшедшего биоразнообразия, которое существует на нашей планете.

Нашу планету, наверное, можно назвать Океаном, потому что 71 процент – это океан. У России одна из самых больших береговых линий и уникальная возможность исследовательского флота. Чтобы что–то понять или куда–то поехать, нужно иметь карту. Вполне реальная есть возможность быть лидером в международном сообществе и интегрировать, для того чтобы сделать геномную карту океана и рекрутировать флот Российской Федерации.

И, что самое главное, этот проект будет междисциплинарным: он вовлечёт физиков, химиков, инженеров, компьютерных специалистов, учёных, инфраструктуру. И может быть, будет одним из тестов для дебюрократизации науки. Потому что, чтобы быть первым, нужно обходить барьеры. И здесь будет тест. Будет эффект на планетарном уровне. А вы сами знаете…

Климат. Климат в основном зависит не только от человеческой активности. Он зависит от того, какие животные это всё дело компенсируют или растения и микроорганизмы, которые определяют практически всё.

Мы знаем больше про камни на Луне, чем то, что есть в океане. То есть практически знаем примерно 10 процентов. Почему я так эмоционально немножко говорю? Потому что это цифры: примерно десятки видов вымирают каждый день. То есть то, что происходит сейчас, несравнимо с тем, что было, когда динозавры вымерли.

В.Путин: Но что–то нарождается одновременно.

Л.Мороз: Да, нарождается, но в пять-семь раз меньше, чем умирает. Это так. Серьёзные оценки говорят о том, что примерно к 2050 году половина процентов видов, которые мы знаем, исчезнут.

В.Путин: Да. Но что–то, я повторяю, нарождается. Их трудно посчитать.

Л.Мороз: Но нарождается гораздо меньше.

В.Путин: Очень трудно посчитать, сколько пропадает, сколько появляется.

Л.Мороз: Это не только возможность сделать реальный мегасайенс, интегрировать и использовать научную дипломатию. Это реальная возможность спасти ту наследственность, которую имеет человечество, на всё время. Кстати, Вы знаете, наверное, 50 процентов биологически активных соединений для медицины – из природных ресурсов.

В.Путин: Конечно.

Л.Мороз: Минимальные оценки говорят, что 20 миллионов новых соединений может быть найдено с применением технологий. То есть я к тому говорю, что это действительно международный уровень.

Один из примеров, конечно, можно сделать многое, но десять таких проектов родить нельзя – два-три интердисциплинарных, которые буквально выйдут на всю планету, и потомки будут помнить. Я ещё приведу пример. Может быть, я занимаю время, но последний пример.

В.Путин: Ничего. Интересно, конечно.

Л.Мороз: Знаете, была экспедиция «Челленджера», которая сделала всю океанографию. В ней было около 200 матросов и только пять исследователей, британское судно. Они сделали почти кругосветное путешествие – и фактически есть целая область. Дарвин один проехал, сделал. Я к тому говорю, что соотношение глобального эффекта сейчас становится всё меньше, и эффект на политику, на науку, на молодых учёных – это то, что мы сразу поймём.

Один пример: сохранение вида. Наши потомки скажут спасибо. В худшем случае могут сохранить электронные, цифровые данные. Это один из примеров.

В.Путин: Это нехорошая перспектива.

Л.Мороз: Знаете, к сожалению, мы не можем остановить человеческую активность. То есть, получается, мы можем её хотя бы сохранить и на будущее использовать, но лучше, чем ничего, правильно?

В.Путин: Да, конечно. Это правильно.

Вы тогда подробнее с Андреем Александровичем поговорите.

Л.Мороз: Если можно, я тогда с ним поговорю.

В.Путин: Конечно, даже нужно.

Баобаб сколько живет?

К.Крутовский: Он до тысячи лет живёт, но это не рекордсмен. Остистая сосна до пяти тысяч.

В.Путин: Так что не всё так быстро вымирает, как Вы нас пугаете. (Смех.)

Е.Скорб: Екатерина Скорб, университет ИТМО.

Я как раз вернулась в Россию, я очень хотела, считаю, из–за амбициозных идей.

В.Путин: Откуда Вы?

Е.Скорб: Я приехала из Гарварда. До этого я руководила группой в Max Planck Institute. Потом была два года у самого цитируемого химика современности. Фактически я должна была получить профессора в любом месте, и тут мне пришла рассылка. К счастью, уже была программа 5–100, и какие–то места открыли эти позиции. Мне дали хороший стартап. Я в Петербурге живу, смогла привезти всю семью сразу. Мне дали ребят, мы их учим. Коллеги, большое вам спасибо за РНФ.

В.Путин: А в Петербурге где? Какой вуз?

Е.Скорб: Институт информационных технологий, механики и оптики.

Почему я приехала? Потому что я химик, очень хороший химик, и что я вижу в химии? Стагнацию. Коллеги говорят о междисциплинарных вещах, то есть я пришла в университет – самые сильные IT, инженеры и так далее. Я принесла то, что я умею, – химию. Мне кажется, за каких–то полтора года моего пребывания в России мы добились больших успехов.

Кроме того, у нас опубликовано больше 20 статей. Только российские организации, ребята мои всё делают. Это благодаря тому, что была программа 5–100, меня поддержали. Спасибо большое Российскому научному фонду и вам, коллеги.

И большая честь для меня быть частью этого нового эксперимента. Я же учёный и думаю, что это такой эксперимент по формированию новой научной экосистемы. О чём говорят? Что 5–100 нацелена на конкуренцию. Но что мы видим? Все говорят, мы готовы сотрудничать, мы хотим сотрудничать.

Здорово, что появились совместные программы, когда РАН объединяется с вузом. Мы обсуждаем с коллегой, она гуманитарий, что мы пробуем взаимодействовать с гуманитариями, потому что появилось какое–то бешеное количество этических вопросов. Конечно, мне как химику всё интересно, я бы всё попробовала, если бы меня не ограничивали.

Горизонтальная система – насчёт мегагрантов. Мы, как молодые держатели РНФ–проектов… Я предлагала как минимум десять групп, с которыми я с радостью бы тоже встретилась, и мы пообщались бы для решения больших вызовов. И я думаю, что как молодые, простите, старшие коллеги, мы более амбициозные, мы не хотим догонять, мы приехали сюда действительно сделать что–то по–другому, по–новому.

То, что мы здесь сидим, мне кажется, это беспрецедентный эксперимент, когда Вы нас слышите, слушаете, какие–то программы появляются. Спасибо вам большое.

Здорово, если мы эту научную экосистему будем дальше кристаллизовать как раз в области совместных вещей – то есть не разделять науку, а совместные какие–то вещи. То есть не воевать вузам и Академии наук, а объединяться как раз для решения больших вызовов. И здорово, что это происходит.

В.Путин: А у Вас какая область химии? Вы чем занимаетесь?

Е.Скорб: Я придумала новую область, она называется инфохимия.

В.Путин: Инфохимия?

Е.Скорб: Есть хемоинформатика, где только на компьютерах работают, а я хорошо руками работаю, и инфохимия – это как раз экспериментальная область химии, где мы занимаемся кодированием информации на молекулярном уровне. Поэтому мы с коллегой с удовольствием обсуждаем механизмы долговременной памяти.

Почему я приехала? Подключилось большое количество математиков и IT–людей, и без этого сейчас невозможно. Гуманитарий, наверное, сам скажет. Я за полтора года выиграла программу РНФ, РФФИ «Стабильность» и интердисциплинарный грант. Я всем своим коллегам за границей говорю: вообще, в России рай для молодых, кто хочет и умеет работать. Есть куда подавать, если есть идеи. Дальше нужно очень много работать, но мы стараемся.

В.Путин: А сколько у вас работает молодых ребят?

Е.Скорб: Как раз ко мне приехала девочка–постдок, сейчас я взяла ещё одного постдока, и сразу мне дали двух аспирантов. Основная рабочая сила – магистры. Я сразу взяла десять человек, потом ещё взяла. У меня сейчас восемнадцать человек, из которых сейчас заканчивают магистратуру семь, из которых я трёх беру к себе в аспирантуру.

Надо сказать, что преподавание у нас на английском. Они все ездят в командировки – у меня же связи остались – в Гарвард, Max Planck. Я думаю, что потенциал у России как раз иметь молодых и активных очень большой.

В.Путин: Вы родом в России откуда?

Е.Скорб: Я в России не жила. Я из Белоруссии сама родом. Потом я долго жила в Германии, потом в Америке и всегда очень хотела в Россию. Первое было взаимодействие с Россией, когда Алфёров приехал в Берлин, у меня был Гумбольдт, и нас пригласили всех и рассказывали, как хорошо в России. Я ему поверила. С тех пор я очень хотела, но механизмов не было. Вам спасибо за 2016 год.

В.Путин: Он умел убеждать.

В Питере нравится?

Е.Скорб: Да, мне очень нравится.

Я поддерживаю регионы, но, конечно, центр тоже не надо забывать. Конечно, мне очень легко привлечь своих зарубежных коллег, они все с удовольствием приезжают, даже за свой счёт, потому что Питер посмотреть хоть раз в жизни нужно.

В.Путин: Конечно, согласен.

В.Фокин: Поскольку я тоже химик, я добавлю очень коротко, потому что я думаю, что Наталья тоже захочет сказать.

Валерий Фокин, университет Южной Калифорнии, мегагрант 2013 года по МФТИ.

На самом деле проекты, о которых говорил Леонид, мегапроекты, они того стоят и они работают. Наука как развивалась? Раньше у нас было естествознание – не у нас, естественно, а у наших предков, – мы понимали мир, его познавая, осязая, обоняя многое своими руками, и не было отдельно химии, физики, биологии. А теперь уже есть такие дисциплины, которые мы даже не выговорим, как инфобиология и так далее.

И мир естественным образом сейчас приходит к тому, и научный мир, что самые интересные работы делаются на стыке дисциплин. У меня на моём этаже в университете я один–единственный химик: у меня инженер, нанотехник и компьютерный дизайн.

И взаимодействие здесь совсем не только, когда мы говорим о кластерах, – например, Дмитрий упомянул кластеры и кластеризацию – не только на уровне естественных наук, потому что сюда можно включить и визуализацию, и компьютерную визуализацию. Раньше мы только думали, как в фантастическом кино, о том, как выглядит организм внутри, как работают клетки, как работают самые элементарные частицы.

А на самом деле теперь мы это может визуализировать уже не из области научной фантастики, а на основе научных данных. И здесь очень–очень важная большая составляющая – точно так же, как для картографии океанов или картирования головного мозга. Потому что теперь мы можем это сделать не по научно–популярному кино, а по–настоящему, основанному на реальных данных, на проекте.

Л.Мороз: Самое главное, что десять дисциплин объединены.

В.Фокин: Это объединит те дисциплины, которые вы даже не могли подумать, что они объединятся. Что для этого нужно? Что исполнимо сейчас из достаточно лёгких вещей? То, что гранты должны быть привязаны к учёному, не к месту, к университету, потому что университеты иногда этим злоупотребляют, получая грант и владея грантом как организация. А если учёный скажет, что я перееду в другое место с этими деньгами и с этим грантом, университеты себя будут вести значительно более лояльно в этом отношении. Это достаточно просто прописать, наверное, я не знаю всех тонкостей закона.

А.Фурсенко: И сейчас в принципе можно.

В.Фокин: В принципе да, но почему–то не совсем до конца работает. Федеральные позиции доцентов и профессоров, которых упомянул Александр, чрезвычайно важны для того, чтобы опять же были привязаны к именам. На местах губернаторы, локальные власти в принципе не особенно заинтересованы в локальном финансировании науки.

И ещё один механизм, который можно использовать и который во всём мире достаточно хорошо работает, – это деньги, которые необязательно государственные. Компании, которые зарабатывают хорошие деньги на рынке, могут положить эти деньги в банк, для того чтобы оттуда выплачивались – я знаю, что эта концепция достаточно новая, – просто проценты. Это называется «эндаумент», который будет привязан опять же к профессору. Бизнес должен сам принять решение, потому что это рекламная акция или что–то, но можно бизнесу сделать такое предложение, чтобы они почувствовали, что они не хотят от него отказываться.

В.Путин: У вас, в Калифорнии, нехорошему научат, по–моему. У нас же демократическая страна.

В.Фокин: Абсолютно демократическая. Я поэтому и говорю: надо предложение сделать. Отказываться от этого бизнесу или нет, они должны решить для себя. Поддержать университеты или конкретного профессора и своё имя увековечить таким образом необязательно только наверху небоскрёба, ведь можно это сделать в университете.

В.Путин: Можно. Вы правы.

В.Фокин: И когда это будет привязано к автономному, хорошему, известному учёному, а я большей частью говорил за 35–летних плюс–минус, тогда вы сможете выбирать себе: будь то Бауманский университет, или вы захотели поехать на Физтех, или в Новосибирск, возможно, или ещё куда–то, или в Питер. И создавать команды, которые будут включать химиков, биологов – тех, кто вам нужен для исполнения таких проектов, и в том числе тех очень видимых и знаковых мегапроектов. Например, нас наделил наш континент, слава богу, большой береговой линией, большим доступом к океанам. Поэтому давайте это развивать, начиная со школы причём, чтобы ученики школ свою географию знали и ценили. Например, могли проехаться от одного конца страны в другой бесплатно, чтобы представить размер нашего континента и знать, что где находится, потому что в школе это далеко не всегда настолько очевидно и осязаемо.

Я не буду больше занимать времени. Я знаю, что Наталья, наверное, хотела бы сказать о взаимодействии гуманитарных наук – у нас единственный гуманитарий за столом. Но некоторые вещи очень исполнимы, они на поверхности, и мне кажется, что их нужно использовать.

В.Путин: То, что Вы сказали, здесь уже звучало. Я согласен по поводу того, чтобы привязывать грант не к учреждению, а к человеку, к учёным. Единственное, конечно, чтобы все не сосредоточились потом в Москве или в Петербурге, или в Сочи, всё хорошо в меру. Надо подумать.

В.Фокин: Абсолютно верно. И опять же делать учёным такие предложения, чтобы они были заинтересованы остаться в регионах, им было бы это интересно. Я, например, из Нижнего Новгорода, если бы я один работал в России, то почему бы и нет?

Л.Мороз: Вы знаете, одно из ограничений – это инфраструктура.

В.Путин: Я понимаю.

Л.Мороз: Да. Так что в принципе, если всё доступно, почему не поехать? Меньше трафик.

В.Фокин: И меньше пробок тоже.

А.Дячук: Меня зовут Вячеслав Дячук, я из Национального научного центра морской биологии Дальневосточного отделения, представляю Дальний Восток, дальневосточную науку.

Я в 2018 году получил грант РНФ, создал молодую группу в лаборатории. Сейчас мы реализуем проект по развитию нейробиологических модельных систем, открываем новые механизмы развития. В 2019 году Вы вручили премию, это было очень здорово, и жизнь наша поменялась кардинально с этого момента.

Дело в том, что для регионов кадры имеют огромное значение. В советское время к нам всё время ездили из Москвы, из Питера, у нас был всегда обмен мнениями, были круглые столы, были обсуждения, были общие проекты и работы. А вот на сегодняшний день и в 1990–е сильно уменьшилось, сейчас вообще мало людей едет к нам, именно специалистов.

Получается такая ситуация: замечательный Дальневосточный федеральный университет выпускает прекрасных специалистов, которые приходят – к нам в том числе – с горящими глазами и желающие делать большую науку. Но у нас нет, как оказалось, специалистов – это не только наш институт, – которые могли бы взять под свою опеку этих молодых людей, взять их в аспирантуру, потом выпустить и так далее. Поэтому, конечно, люди разъезжаются очень сильно и в основном едут, конечно, в центр – в Москву, в Питер, поступают в аспирантуру и там защищаются.

Есть хорошее решение этой проблемы – это наладить как раз коммуникацию учёных и приглашать из центров, из федеральных центров – Москвы, Питера, может быть, Новосибирска – к нам на короткой основе, то есть это могут быть семинары, круглые столы. И также на длительной основе – для того чтобы эти 35–летние люди, которые защитились, у которых есть идеи свои, могут возглавить и с флагом пойти в мир большой науки и показать молодым эту большую науку, нужна поддержка.

Это не плохое слово «децентрализация», нет, просто приглашать людей, плотность которых в Москве и в Питере больше, таких сильных лидеров, именно к нам, чтобы они тоже могли проявить себя и поддержать молодых, взять их под свою опеку.

В.Путин: Нужно механизм придумать, чтобы на какое–то время хотя бы. Может быть, кто–то там и задержится, и останется.

А.Дячук: Да, это был бы идеальный вариант, если бы они задержались и остались. У нас же есть программа «Дальневосточный гектар», когда люди едут.

В.Путин: Этого будет маловато. Как минимум 10 гектаров надо давать.

А.Дячук: Можно придумать какой–то механизм, чтобы они к нам приезжали, потому что нам действительно это нужно. У нас есть инфраструктура, у нас есть с чем работать. Но нам нужны специалисты, особенно инженерного класса, потому что приборы нужно обслуживать. И конечно, мы хотели бы иметь своих инженеров, чем приглашать из Китая и из Японии.

Но это, кстати, касается, может быть, даже и зарубежных коллег. Я попытался пригласить японского профессора мирового уровня к нам в институт. В общем, нам сказали, что нет, нельзя это сделать, его нельзя устроить в институт.

В.Путин: Почему?

А.Дячук: Нет квот.

В.Путин: В Дальневосточном федеральном университете очень много работает учёных и преподавателей из–за границы. Конкурс даже есть среди иностранцев на работу в федеральный университет.

А.Дячук: В университете можно. В НИИ нельзя.

В.Путин: Нельзя? Почему? Это такие правила в Академии наук? Я поговорю с президентом Академии. Я в первый раз об этом слышу.

А.Фурсенко: На самом деле я думаю, что там просто нет программы, потому что люди ограничивают себя сами деньгами, штатным расписанием и дополнительных денег не имеют.

В.Путин: Напомните мне, пожалуйста.

А.Дячук: Спасибо большое.

В.Путин: Спасибо Вам.

А.Воротынцев: Владимир Владимирович, меня зовут Андрей Воротынцев, я представляю Нижегородский технический университет, Нижний Новгород.

Моя деятельность в науке началась в раннем возрасте. Когда у всех на балконе сушилось бельё, у меня сушились газеты с селитрой.

Я хочу сказать большое спасибо коллегам и Вам за реализацию президентской программы грантов РНФ, потому что она реально позволила мне, моим коллегам достичь реальных успехов, у нас у всех загорелись глаза. Я помню, когда только был объявлен этот грант, это было просто нереальное событие для нас всех. Мы в своё время могли уехать работать за границу, но не делали этого, потому что верили, что в России всё наладится в этом плане.

Я хочу поднять такой вопрос: мы как учёные, работающие на стыке фундаментальных и прикладных наук, выпускаем статьи, пишем большие отчёты. Коллеги сказали про десятилетний горизонт, а что дальше?

Мне кажется, что очень было бы здорово, когда бы наши результаты приводили к каким–то реальным технологиям с созданием наукоёмких производств, в которых бы участвовали учёные, с созданием реальной продукции на экспорт, на импорт. Как я вижу, сейчас у нас существует одна большая проблема – это недоверие науки и бизнеса. Одни думают, что им не заплатят, другие думают, что их обманут.

В.Путин: По–моему, это одна и та же категория.

А.Воротынцев: Хотя есть ряд научных программ – это технопарки, но они не позволяют с большой эффективностью реализоваться. Нужно создавать новые механизмы, которые позволят решить эту проблему, потому что да, мы можем подождать, и, возможно, это всё наладится. Но это время. А в нынешних тенденциях развития…

В.Путин: Ещё раз сформулируйте, что Вы предлагаете конкретно?

А.Воротынцев: Я предлагаю, чтобы была создана программа мероприятий, которая была бы направлена на то, чтобы бизнес и наука взаимодействовали в создании каких–то крупных производств: микроэлектроника, что–то еще.

В.Путин: Полностью с Вами согласен.

Это, как ни странно, довольно сложный процесс. Нужно наладить механизм. Должен сказать честно, никак не удаётся его наладить. Потенциал наших инвестиционных компаний, в том числе инвестирующих в науку, очень большой. Сейчас боюсь ошибиться в цифрах, но наши компании, особенно энергетические компании, вкладывают миллиарды долларов в заграничные разработки. Миллиарды! В разработки, в технологии, в оборудование, которое производится на базе определённых разработок.

Сейчас я услышал с Вашей стороны, а Вам могу передать то, что они бы Вам сказали. Им сложно с нашими учёными вести диалог, потому что когда – сейчас те, кто занимается когнитивными науками, расскажут об этом – наши председатели компаний говорят: да, у вас хорошая разработка, но нам бы хотелось, чтобы – извините, я примитивно скажу – винтик был не слева, а справа. Люди вашего цеха говорят: знаете что, мы вот разработали, чтобы был справа, а не слева, и делайте так, как мы разработали; приспосабливайте, мы знаем лучше, где должен быть этот винтик. И всё, понимаете? «Ладно, мы пойдём туда и купим там, где сделают так, как мы хотим».

Это должен быть взаимный процесс. Дорога должна быть с двусторонним движением, хотя это сложно. Такой единый механизм создать – не знаю, насколько это возможно. Наверное, вообще невозможно.

А.Фурсенко: Где–то получается.

В.Путин: Где–то получается, но с большим трудом.

Но, безусловно, надо идти по этому пути, другого пути быть не может, это очевидный совершенно факт. Это комплексная задача. Нельзя такую таблетку, к сожалению, изобрести, когда – так же как при изобретениях – проглотил и придумал теорию относительности. Также и здесь – невозможно, такого универсального механизма пока нет.

Экономика должна быть настроена на то, чтобы потреблять инновационные разработки. Пока это не совсем получается. Но уже кое–где получается. Мы соответствующие решения даже принимаем на правительственном уровне, на уровне законов, когда побуждаем наши компании идти в направлении отечественных разработок и пользоваться именно этим, преференции создаём различного рода. Мы и дальше так будем делать, обязательно будем делать.

А.Фурсенко: Спасибо.

В.Путин: Вы хотели что–то сказать?

А.Кабанов: Нет, я по предыдущему вопросу.

Существует довольно недорогой, но очень эффективный механизм, который мы ещё не задействовали. У нас есть мегагранты, которые приглашают учёных создавать лаборатории, причём они с самого начала были и за границей, и внутри страны, из Москвы. Но было бы важно создать механизм, при котором учёные могут приезжать несколько раз, скажем, в год и работать с молодыми руководителями лабораторий. Скажем, приезжать в другие города. Возможно, чтобы в этом механизме был бы один аспирант, который бы работал, или два аспиранта. Оцениваю я его где–то в 50 тысяч долларах Соединённых Штатов. То есть это фактически visiting professorship.

Что это даёт? С одной стороны, это даёт возможность, скажем, кому–то из молодых руководителей, которым нужны опыт, поддержка и совет, пригласить – это всё на конкурентной основе абсолютно, это обязательно – к себе человека, который им нужен, или из–за рубежа, или внутри страны. Это первый момент.

Второе, что это даёт, – это даёт возможность, скажем, руководителям грантов, мегагрантов, которые уже закончили свой мегагрант и по каким–то обстоятельствам не вернулись – мы знаем процент, – приезжать и работать, выделив нового руководителя…

В.Путин: Это хороший механизм.

А.Кабанов: Это было сформулировано в письме, и это отражает вот этот механизм. Там есть разные пермутации этого механизма, который можно предложить, но я не хочу тратить время.

В.Путин: Мы подумаем над этим и отреагируем обязательно.

Н.Шок: Меня зовут Наталья Шок, я представляю Приволжский исследовательский медицинский университет, однако я историк, доктор исторических наук, и занимаюсь таким направлением в России, которого, в общем–то, нет, – это биоэтика.

В.Путин: Вы в Нижнем Новгороде?

Н.Шок: В Нижнем Новгороде.

В.Путин: И там этим занимаетесь?

Н.Шок: В Нижнем Новгороде.

В.Путин: Нижний Новгород, слава богу, Россия, а Вы говорите нет.

Н.Шок: Да, но оно просто не представлено было до этого проекта. Вы знаете, что самое важное, грант РНФ, который я получила для молодёжных групп, он дал уникальную возможность, без него это было бы практически невозможно – делать гуманитарный проект внутри медицинского университета.

В.Путин: А что за проект? Расскажите нам, пожалуйста.

Н.Шок: Дело в том, что на сегодняшний день самая главная, с моей точки зрения, проблема – это разрыв между развитием гуманитарных и естественных наук. Есть определённый кризис в гуманитарном знании, которое очень сильно отстаёт. Мы не производим способы, мы их частично заимствуем, частично какие–то традиции воспроизводим. Но, что самое главное, прорыв естественнонаучного знания производит большое количество вызовов, и большая часть этих вызовов сосредоточена в области медицины, биологии. Коллеги об этом тоже в своих выступлениях говорили.

И зачастую происходит, скажем так, большой международный проект, в нём участвуют учёные с нашей стороны: врачи, биологи производят эксперименты, которые происходят на стороне Российской Федерации, в российских научных центрах. Однако необходимой составляющей такого рода экспериментов является этическая экспертиза.

Как устроено всё в нашей стране? Каждый медицинский вуз или биологический факультет имеет свой этический комитет. В отсутствие единых национальных стандартов этической экспертизы каждый из них производит свои заключения. Какие здесь существуют трудности? Трудности существуют следующие.

Во-первых, большое количество оценок, совершенно разношёрстных, одинаковых биоэтических проблем, которые возникают в ходе тех или иных биологических или медицинских экспериментов и клинических исследований. Что в свою очередь создаёт некую такую лакуну, с помощью которой, если не понравилось заключение одного этического комитета, можно пойти в другой и, в общем–то, решить свой вопрос.

Более того, вторая сторона вопроса возникает на том этапе, когда ты хочешь опубликовать свои научные исследования. В международных проектах принято, естественно, проводить этическую экспертизу и на этапе подготовки клинического исследования или биологического исследования, и на этапе публикации. Так, в отсутствие единых национальных требований, получается, что очень часто складывается ситуация, мы с коллегами здесь это обсуждали, когда результаты полученных исследований иногда ставятся под вопрос коллегами из–за рубежа ввиду непрозрачности тех этических экспертиз, которые производились на этапе эксперимента.

Моя идея была, для того чтобы осуществить её на базе именно медицинского университета, собрать коллектив из учёных–гуманитариев, медиков и постараться разработать некоторые предложения, в которых мы могли бы учесть национальную, культурную, историческую, законодательную специфику в области этической экспертизы, адаптировать международные стандарты – это те, которые, возможно, могут быть масштабированы, и попытаться каким–либо образом стандартизировать ту разношёрстную процедурную практику, которая существует в этической экспертизе клинических исследований. Это касается геномных технологий и генетических различных экспертиз.

Задача этого проекта – соединить гуманитарные и естественнонаучные знания. Конечно, можно сказать, что чтение Платона – это история, это не мешки таскать. И можно этим пренебречь в силу того, что какие–то прикладные задачи важнее. Но я историк науки, и, в общем–то, история показывает, что очень часто те народы, которые пренебрегают чтением Платона и не только, и знанием классических произведений и классической гуманитарной подготовкой, очень часто носят мешки для тех народов, которые находят время для чтения Платона.

Поэтому хотелось бы с точки зрения развития и масштабирования той линейки программ в РНФ, которая существует, предусмотреть какой–то механизм для нестандартных междисциплинарных, межрегиональных коллабораций внутри наших грантовых победителей–программ, в которых могли бы соединяться естественники в том числе с гуманитариями. Потому что очень часто междисциплинарное сотрудничество всё–таки рассматривается: химики, биологи, медики, информатики – и поехали.

Мы не хотим выстраивать границы, мы хотим налаживать мосты и сотрудничать, и масштабировать гуманитарные знания, и вносить свою лепту в развитие этики экспериментов.

В.Путин: С учётом того, что Вы работаете в рамках этого гранта, это значит, что мы Вашу позицию разделяем.

Н.Шок: Владимир Владимирович, знаете что интересно: я в Приволжский медицинский исследовательский университет переехала из Москвы. Я долгое время очень успешно работала в Сеченовском университете в городе Москве и нашла благодаря фонду и грантовой поддержке площадку именно в Нижнем Новгороде.

В.Путин: Хочу пожелать Вам успехов. Думаю, что все со мной согласятся: даже такая важная сфера, как этическая экспертиза, не сможет остановить прогресс.

Н.Шок: Почему–то всем кажется, что гуманитарии хотят сразу же наложить какие–то границы. Это не так.

В.Путин: Наладить мосты.

Н.Шок: Да, безусловно.

В.Путин: Хорошо.

Реплика: Мы только за налаживание мостов с гуманитариями.

И.Брак: Добрый день, Владимир Владимирович!

Я Иван Брак. Я представляю Институт физиологии и фундаментальной медицины, город Новосибирск, Академгородок. Хотел бы в первую очередь поблагодарить Вас за то, что появилась такая уникальная возможность участвовать в этом конкурсе – в конкурсе президентской программы по созданию групп молодых учёных под руководством молодых учёных.

Я занимаюсь неинвазивными технологиями стимуляции головного мозга, и проект позволил нам запустить большое, достаточно серьёзное клиническое исследование по сохранению когнитивных функций у пациентов с болезнью Паркинсона.

То есть мы сосредоточились на нейродегенерации, и в принципе финансирование по этому проекту позволило мне сфокусироваться больше на научных исследованиях, больше времени просто этому посвящать; работать, готовить, собственно, усиливать свой коллектив студентами – будущими магистрантами.

Мы также проходили этическую экспертизу. Сначала практически год ушёл на то, чтобы подготовить. Несмотря на отсутствие национальных стандартов, есть международные, которые мы должны очень серьёзно и строго соблюдать. У нас почти год ушёл на разработку этого большого проекта. Мы работаем на переднем крае нейронауки. У нас хорошая инфраструктура – за Уралом, наверное, лидирующая в своей области по инфраструктуре.

И хотелось бы поднять вопрос с академической аспирантурой. Я знаю, что это сейчас как–то решается уже. Но сейчас очень сложно нам приходится в связи с тем, что аспирантура является ступенью подготовки.

В.Путин: То есть переподготовки в вузах, Вы имеете в виду?

И.Брак: Да, а у нас академический институт, и приходится получать лицензию на образовательные услуги. Это требует соответствия гардероба и вешалки.

В.Путин: В каком состоянии сейчас находится вопрос? Все вроде с этим согласились.

А.Фурсенко: Владимир Владимирович, Вы поручили провести как раз заседание Совета по науке и образованию этим летом, именно посвящённое этому вопросу, и там есть конкретные предложения. В частности, снять эти лицензионные требования для аспирантуры, имея в виду, что всё–таки это в первую очередь научная работа.

В.Путин: С этим все уже согласны. Вопрос только в том, чтобы сформулировать.

А.Фурсенко: Мы надеемся, что сможем доложить окончательный результат. Достаточно активно Правительство работает, чтобы вопрос этот закрыть.

В.Путин: А лето уже не за горами, поэтому скоро решение.

И.Брак: Спасибо.

Мы участвуем в разных международных коллаборациях по изучению головного мозга, и сейчас есть очень хорошие стартовые возможности, для того чтобы в России запустить проект, посвящённый именно изучению, я, наверное, скажу просто, языка мозга – того, как мозг общается внутри себя, как он передаёт информацию. Это бы привело к прорывам в понимании механизмов возникновения различных заболеваний, потому что мозг стоит над всем организмом, к сожалению, руководит всем.

В.Путин: Почему к сожалению?

И.Брак: Его не обмануть.

В.Путин: И не надо.

И.Брак: Даже там, где это нужно.

Ю.Штыров: Я Штыров Юрий, когнитивный нейробиолог, занимаюсь мозгом человека, речевыми механизмами мозга человека. Пару лет как возглавляю мегалабораторию в Санкт–Петербургском университете. Один из тех, кто когда–то уехал, много лет прожил, учился и работал за границей. Последние десять лет из них пытался каким–то образом наладить контакты с Россией.

В.Путин: А Вы где работали?

Ю.Штыров: Я работал в Финляндии, в Великобритании – в Кембридже, в Дании и в Швеции. Могу сказать, что за последние годы новые появившиеся инструменты кардинально изменили эту ситуацию. Не буду повторять то, что уже сказано, но мы теперь можем здесь выполнять те вещи, которые не могли выполнять раньше и не можем выполнять сейчас, в том числе за рубежом.

Хотел бы вернуться к началу нашего разговора и просуммировать две системные вещи. Перед нами, по–моему, сейчас стоят две задачи.

Это как минимум сохранить то, что создано за последние годы. На мой взгляд, несмотря на всё, что мы услышали, ростки пока хрупкие, их требуется сохранить.

Второе. Естественно, их требуется продолжать развивать по возрастающей. Россия – одна из немногих стран, которая, вообще, должна иметь полный спектр всех отраслей науки. И мы уже слышали неоднократно от Андрея Александровича, что денег у нас ограниченное количество.

Мне кажется, многого можно добиться, если оптимизировать и повысить эффективность даже в рамках того финансирования, которое имеется, – с одной стороны, повысить эффективность, с другой стороны, обеспечить стабильность.

Для этого требуется в разы, мне кажется, снизить объём бюрократической нагрузки, волокиты, о которой Вы говорили в самом начале, которая, с одной стороны, увеличивает в разы время, требующееся для любых технических шагов, и отнимает это время от научной работы, с другой стороны, увеличивает, как мы услышали от Константина, стоимость зачастую в полтора раза.

И если бы мы могли в том числе предпринять какие–то меры, о которых говорил Константин или подобные, уменьшить количество бюрократических шагов, количество отчётов – там столько разного бумагооборота и на уровне взаимоотношений с ведомствами в Москве, и на уровне внутри вузов, которые добавляют еще в эту печку своего бюрократического огня, – это позволило бы нам получить больше «выхлопа» при тех же средствах.

С другой стороны, для устойчивого развития, на мой взгляд, для сохранения коллективов, для привлечения в них молодёжи мы должны начинать думать о более далёких горизонтах финансирования. Сегодня это уже звучало. Может быть, мы пока не можем говорить о пяти-десятилетних сроках, как принято в ведущих вузах.

Реплика: Можем.

Ю.Штыров: Можем? Прекрасно. Мы слышим часто о том, что у нас три года максимум бюджет.

Ведущие академические организации мира, как правило, имеют срок в пять-десять лет. И в рамках этих пятилеток так у них опять же нет двадцати отчётов, а есть один в конце этой пятилетки, опять же освобождая время.

В.Путин: Вполне можно говорить о пятилетнем сроке.

Ю.Штыров: Если мы соединим повышенную гибкость, повышенную автономность, доверие к ведущим учёным, к членам коллектива и увеличим несколько горизонт, сделав его более привлекательным…

В.Путин: Пять лет – нормально вполне.

А.Фурсенко: Мы приняли определённую квоту по динамике, мы всё–таки программу написали на десять лет.

В.Путин: Коллега имеет в виду вообще, в принципе для подобного рода работы. Это горизонт минимум в пять лет.

Ю.Штыров: Но есть международный опыт, и можно посмотреть на то, что синекуры, как было в советское время, у нас ни для кого нет пожизненной. Но слишком короткие проекты не позволяют мыслить вперёд, они этого не дают. Примерно пятилетка, повторяемая хотя бы пару раз. Это международный опыт.

В.Путин: Хорошо.

Ю.Штыров: И то, что говорили о поддержке науки бизнесом. Кроме того, что можно делать убедительные предложения, есть в международном опыте и схемы, связанные с подчинением бизнеса, со снижением налоговой нагрузки, если одни и те же налоги перенаправляются напрямую на финансирование научной работы.

В.Путин: Это плохой опыт.

Ю.Штыров: В России оказался?

В.Путин: Он везде плохой, потому что это квазигосударственное финансирование. И если кто–то недоплачивает из налога в бюджет, то это значит, что он недоплачивает в бюджет, а эти деньги могут прийти в бюджет и из бюджета могут быть направлены на те цели, которые государство считает приоритетными. Это отдельная тема.

Ю.Штыров: Это отдельный вопрос. Некоторые страны успешно пользуются.

В.Путин: Это не важно. Важно то, чтобы был найден источник и было гарантировано ритмичное финансирование. Мы это сделали. Мы же это делаем и будем продолжать делать, и более того, мы расширим горизонт планирования, о котором Вы сказали.

Ю.Штыров: Спасибо.

В.Лазарев: Позвольте последнюю реплику. Я четвёртый день как являюсь членом Координационного совета по делам молодёжи в научной и образовательной сферах при большом Совете, и мы организуем сетевое взаимодействие молодых учёных по всей стране. Одно из направлений деятельности было у нас – систематизация мер поддержки, которая под эгидой Президента России сейчас существует в стране. Мы подготовили такую брошюру – хотел бы Вам одну вручить, а одну попросить подписать Вас для наших всех ребят.

В.Путин: Спасибо.

А бизнес надо привлекать. Я подумаю над механизмами привлечения.

Ю.Штыров: Я сказал поверхностно по своему опыту, который у меня есть в Скандинавии, где напрямую решают перенаправлять часть налогов в финансирование этих фондов. Конечно, есть другие схемы наверняка.

В.Путин: Это да.Нужно продумать, как это сделать. Потому что просто они недоплачивают в бюджет, и всё. Куда–то перенаправляют, а куда перенаправляют – ещё неизвестно.

Ю.Штыров: Владимир Владимирович, имеется фонд, который напрямую поддерживает научные исследования. Просто избегается часть промежуточных бюрократических шагов, связанных с налогообложением и так далее.

В.Путин: У нас есть источник, из которого можно также без особой бюрократии вопросы решать.

Ю.Штыров: Тем более.

В.Путин: Я хочу вас всех поблагодарить за сегодняшнюю встречу.

Во-первых, мне приятно констатировать, что разработанные, предложенные и внедрённые в реальную жизнь инструменты работают. И лучшим подтверждением этого является то, что вы находитесь здесь, и не только сейчас здесь, за этим столом и в Сочи, а вообще в России, – работаете, работаете успешно, добиваетесь результатов, привлекаете молодых исследователей.

Спасибо вам большое за такую вовлечённость в этот процесс и за предложения. Я не увидел ничего, что невозможно было бы реализовать. Соединение науки и производства – это извечная проблема, но и над этим тоже будем работать.

Благодарю вас. Спасибо.

Россия > Образование, наука. Госбюджет, налоги, цены > kremlin.ru, 17 мая 2019 > № 2989527 Владимир Путин