Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Глава Росалкогольтабакконтроля Алешин рассказал о росте потребления алкоголя и о том, зачем вводить лицензии для продавцов табака

Росалкогольтабакконтроль: Санкции поспособствовали росту производства алкоголя

Татьяна Карабут

Импорт алкоголя растет, но теперь спиртного завозят больше из дружественных стран. При этом рост потребления в России не значит, что люди стали пить больше. От введения лицензирования табачной отрасли уже заметен эффект - рынок обеляется, и налоговые поступления растут. Но, помимо лицензий для производителей и импортеров, такая же мера борьбы с нелегальным рынком нужна и для точек продаж табачной продукции, как это есть в алкоголе. Об этом в интервью "Российской газете" рассказал глава Росалкогольтабакконтроля Игорь Алешин.

В чем причины такого существенного роста производства и продаж алкоголя, который наблюдается с начала этого года?

Игорь Алешин: С производством тихих, игристых вин все понятно: в мае повысились акцизы - и производители постарались до этого момента выпустить продукцию по максимуму. Кроме того, в определенной степени способствуют санкции: отечественные производители расширяют свои линейки, замещая ушедший импорт.

Розничные продажи, действительно, растут. Но растут понемногу: если в 2019 году легально потреблялось по 6,1 литра в год на душу населения, в 2020 году - 6,2 литра, в 2021 году - 6,3 литра, в 2022 году - 6,4 литра, в 2023 году - 6,5 литра. Но вместе с тем, по данным Минздрава, потребление алкоголя постепенно снижается. И в этом нет противоречий.

Такие показатели говорят о легализации рынка: все принимаемые законы, ограничения дают положительный эффект. Люди не пьют больше - они просто стали покупать легальный, учтенный алкоголь. Уже в пандемию потребители реже стали покупать в сомнительных точках нелегальную продукцию. Потом сказались массовые отравления метанолом. Плюс рост доходов. Рисковать здоровьем или даже жизнью из-за нескольких сотен рублей мало кому захочется.

Что происходит с импортом алкоголя в 2024 году? Наблюдаете ли вы рост/снижение поставок из недружественных стран? Везут ли к нам дорогой западный алкоголь?

Игорь Алешин: В этом году импорт алкогольной продукции продолжает восстанавливаться. По первому полугодию импорт вырос на 2% и превысил 48 миллионов декалитров. Прирост 961 тысяча дал. При этом мы видим тенденцию замещения импорта - меньше завозим из недружественных стран и больше из дружественных. Например, вместо виски из Шотландии стали больше поставлять из Индии, вместо французского вина - грузинское.

Дорогой европейский алкоголь тоже присутствует в наших магазинах. Но это нишевый продукт, у него свой потребитель, который готов платить за него большие деньги. Мы не чиним препятствий его импорту в Россию. В отличие от тех стран, кто вводит санкции на российский алкоголь. Экспорт нашего спиртного продолжает сокращаться: хотя отечественные производители ищут новые рынки сбыта, сделать это не так-то просто - везде жесткая конкуренция.

Проблема еще в том, что раньше, во времена СССР, существовала централизованная организация, которая занималась экспортом алкоголя, и имела сильные лоббистские возможности. Теперь же каждый производитель сам кузнец своего счастья.

Правительство разрешило Росалкогольтабакконтролю проводить выборочные проверки алкоголя отдельных производителей или импортеров в розничных магазинах. Проводились ли уже такие проверки? Что они показали?

Игорь Алешин: Право мы такое получили. Документы, регламентирующие эти проверки (как, в каких магазинах они должны проходить, в каких случаях мы выходим на проверку и т.д.), находятся на согласовании с Минфином и другими ведомствами. Задача - усилить контроль, но при этом не перегнуть палку, защитить добросовестный бизнес.

Нам надо посмотреть, насколько качественная продукция продается в рознице. Пока понятно только, что мы приходим в магазин, делаем закупку определенной продукции, но никакие административные действия в этом магазине не проводим. Ведь если продукция прошла через ЕГАИС, какие претензии к торговой точке? А вот если по результатам закупки и дальнейшей проверки спиртного напитка мы выявим нарушения, тогда идем с проверкой к производителю этого алкогольного напитка и то не сразу, а после согласования в прокуратуре.

Росалкогольтабакконтроль подает в суды на отдельных пивоваров. В чем причины? Что изменилось с введением реестра пивоваров? Что выявили ваши проверки?

Игорь Алешин: В суды мы подаем за нарушение обязательных требований. Мы должны проверить производителей пива и пивных напитков, включенных в реестр, на соответствие всем указанным параметрам - например, совпадают ли реальные и заявленные мощности, находится ли оборудование и помещение в собственности и т.д. Если есть нарушения, мы через суд добиваемся исключения из реестра.

В основном, такие нарушения мы находим у средних или мелких предприятий, которые халатно отнеслись к новой форме контроля. Но пока никто из реестра не исключен, все судебные процессы еще идут. Кроме того, у нас нет задачи исключить из реестра - если предприятия приведут в порядок дела в ходе судебного процесса, думаю, суд пойдет навстречу бизнесу.

Как известно, "несоложенки" (непророщенного сырья) в пиве должно быть не более 20%. Каким образом контролируется эта норма? Как вы оцениваете долю пива на рынке, которая называется пивом, но не соответствует этим требованиям?

Игорь Алешин: Производители обязаны соблюдать ГОСТ, где эти параметры прописаны. Оценить долю такой насоложенной продукции пока сложно. Но для контроля за выполнением этих норм мы разработали и аккредитовали методику, которая позволяет определять, какой процент в пиве соложенных продуктов. До конца года рассчитываем начать проверку пивоваров на соблюдение этих параметров.

Эксперимент по маркировке иностранного алкоголя на территории России был продлен до 31 мая 2026 года. Зачем он нужен?

Игорь Алешин: В эксперименте участвуют 35 таможенных складов и складов временного хранения в 11 регионах. В эксперименте задействовано более 75% импортеров. Задача - подготовить площадку, отработать технически сам процесс, создать условия для бизнеса для полного переноса маркировки импортного алкоголя на территорию РФ. Госдума и Совет Федерации эту идею поддерживают.

Сколько производителей табачной продукции подали заявки на лицензирование? Сколько лицензировано? Что показал аудит этой отрасли?

Игорь Алешин: Всего лицензировалось 225 участников рынка, из которых 190 производителей, остальные импортеры. При этом мы уже наблюдаем эффект от введения лицензирования в табачной отрасли: есть рост производства, есть рост поступлений акцизов (в том числе в вейпах). Рынок обеляется. Ведь если вдруг выяснится, что производство осуществляется на незарегистрированном оборудовании, можно лишиться лицензии. Производителям такие риски не нужны.

Ситуацию в традиционных сигаретах поправить проще, чем в вейпах. Уже потому, что продаются они в основном в тех магазинах, которые имеют лицензию на продажу алкоголя. Нелегальной продукции там не найдешь. Заниматься продажей нелегального алкоголя или табака такие крупные игроки рынка не будут - себе дороже.

Вообще вопрос контроля табачной розницы один из важнейших. Мы предлагаем ввести лицензирование точек продаж по аналогии с алкоголем. Чтобы этот вопрос точно так же курировали органы власти субъектов Российской Федерации. Это обеспечит дополнительные доходы бюджету, и сразу же сократит долю нелегального табака на рынке.

Россия > Алкоголь. Внешэкономсвязи, политика. Медицина > rg.ru, 25 июля 2024 > № 4679663 Игорь Алешин

Ораз Дурдыев: пиво не подделывают

Дискуссия о возвращении пива на стадионы не утихает в России последние несколько лет. Что этому мешает, каков объем нелегального рынка пива и помогает ли его сокращению маркировка, какое пиво самое популярное в мире и в России, как за границей относятся к российскому и готовы ли соотечественники ради него отказаться от водки, в интервью РИА Новости рассказал президент компании "Объединенные пивоварни" (экс-Heineken) Ораз Дурдыев. Беседовали Анна Шавырина и Эльвира Муравицкая.

— Как вы сейчас оцениваете пивную отрасль в России? Какую долю вы занимаете на рынке, и к какой стремитесь в ближайшей перспективе года, трех, пяти?

— Мы видим определенные позитивные тренды на пивоваренном рынке. Сектор товаров повседневного спроса в целом начинает себя чувствовать лучше — растет индекс покупательской уверенности, доверие к российским производителям. Это в том числе отражается на пивоваренном рынке, на котором происходит замещение ушедших международных брендов отечественными.

В пивоваренной отрасли прошлый год показал рост производства на 3%. Первый квартал 2024-го индустрия завершила с показателем в плюс 10%. То есть наблюдается тенденция к стабилизации и росту. Если не случится чего-то сверхъестественного, например, экстремального повышения акцизов, то ожидаем, что отрасль неплохо пройдет этот год.

— Неплохо — это сколько?

— Программа минимум — повторить результаты прошлого года, поскольку он был успешным. Но если получится нарастить показатели, то будет еще лучше.

— Это про индустрию в целом, а про вашу компанию?

— Прошлый год мы закончили с долей на рынке около 11,5%. В этом году так же, как и в индустрии в целом, хотим не только повторить результаты, но и по возможности улучшить. Поэтому планы у нас очень амбициозные: сейчас мы активно работаем над развитием бизнес-стратегии, обновлением бренд-портфеля, причем какие-то позиции запустим уже в этом году, какие-то появятся в начале следующего года. У нас сейчас большие планы по развитию категории сидров. Кроме того, мы сосредоточены на расширении экспорта нашей продукции.

— Налоговые поправки, предложенные Минфином, как скажутся на вас, изучали уже этот вопрос?

— Мы сейчас изучаем все эти изменения, но влияние, безусловно, будет, потому что есть накопленный убыток, есть планы по росту.

Что касается НДФЛ, то наша компания с точки зрения индексации зарплат продолжает двигаться по намеченному пути, и в этом году она так же запланирована.

— Когда планируете выйти на точку безубыточности?

— Период последних пары лет был непростым, поскольку активно вкладывались деньги для сохранения доли на рынке. Безусловно, это сказалось на маржинальности. Для нас сейчас важно выправить ситуацию, поймать правильный баланс между объемом и прибыльностью бизнеса, что потребует времени.

Однако мы видим, что те вещи, которые удалось сделать за прошедшие 2,5 месяца, дают свои плоды. Поэтому у нас есть уверенность, что все сложится.

— Правильно ли я понимаю, что если вы наращиваете производство сидра, то и потребление его, соответственно, растет, то есть это реагирование на спрос?

— Безусловно, бизнес всегда ориентируется на спрос. Причем речь идет не только о конкуренции внутри пивоваренной индустрии, но и о перераспределении спроса внутри алкогольной отрасли в целом — от более крепких к менее крепким. Мы видим, что многие категории уже заходят на территорию друг друга, и границы между ними начинают стираться. Тот же сидр, например, для кого-то из потребителей ассоциируется со вкусом сладкой газировки с легким присутствием алкоголя, а для кого-то — это напиток, приближенный к пиву.

— А возвращение Heineken вы не закладываете в стратегию? Есть ли у них право обратного выкупа? Какие условия сделки?

— Сделка произошла еще до прихода текущего топ-менеджмента в "Объединенные пивоварни", поэтому было бы неправильно ее комментировать. Сейчас мы с командой закладываем тот фундамент, опираясь на который будем уверенно развиваться. Мы планируем расширять бренд-портфель, включая новые категории, поскольку хотим стать больше, чем просто про пиво. Также видим большой потенциал в экспорте, так что намерены его активно развивать.

— Из вашего опыта работы в пивоваренной отрасли, какое пиво больше всего любят россияне?

— Самое популярное пиво в мире — это классический светлый лагер, и россияне здесь не исключение. Если углубляться во вкусовые предпочтения, то в нашей стране популярны разнообразные сорта, но больше всего – немецкий лагер. За ним идет чешский и потом уже бельгийские, американские сорта. Также все более востребованным в России становится мексиканское пиво.

— Вернусь к тому, что вы говорили про новые категории и новый портфель. В пивоваренной отрасли, как и во многих других, сейчас появляются абсолютно новые игроки, в том числе "Абрау-Дюрсо" запустила свой сидр и даже косметическая компания Levrana. Видите ли вы в таких игроках конкуренцию?

— Появление новых брендов и игроков говорит о том, что рынок восстанавливается и развивается здоровая конкуренция — это очень позитивный сигнал. Кроме того, вывод новых марок, тех же сидров, популяризирует категорию, расширяя спрос на нее и предоставляя потребителю больший выбор.

— Кстати, про конкуренцию. С 1 мая у нас довольно серьезно повысили акцизы на алкогольные напитки, пива и пивных напитков это не коснулось, но при этом производители алкогольных коктейлей тут же начали перерегистрировать себя в Роспатенте как пивные напитки. Видите ли вы в этом риск для отрасли?

— Игроки пивоваренного рынка всегда находились и находятся в диалоге с государством. Одной из тем обсуждения является пограничная категория пивных напитков, которая была искусственно создана в 2012 году. Уже тогда мы активно выступали против ее появления и продолжаем настаивать на ее ненужности.

Пиво всегда остается пивом, будь оно темным или белым, банановым или шоколадным, на пшенице или кукурузе. Можно, допустим, обозначать его как "специальное", если в процессе производства используются какие-то дополнительные ингредиенты и вкусовые добавки. Но очень странно называть это пивным напитком.

В России пивом считается только продукт, состоящий из классических ингредиентов — ячменного солода, воды, хмеля и пивных дрожжей. Любые вкусовые добавки сразу выводят продукт из категории пива. Хороший пример — бельгийское пшеничное или мексиканское, которое варится на кукурузе, но у нас пивом не считается.

В итоге существование этой категории привело к тому, что производители алкогольных коктейлей пытаются уходить сейчас в пивные напитки. Причем среди них есть добросовестные игроки, которые хотя бы пытаются использовать для этого пивную базу, чтобы иметь юридические основания себя таковыми называть. Но есть и недобросовестные, которые просто добавляют название категории на этикетку, не меняя состав продукта. Поэтому лучше не допускать существование категорий, потенциально создающих серую зону.

— Повышение акцизов на пиво сейчас не обсуждается?

— В России ставки акцизов на пиво утверждаются на три года вперед и пересматриваются каждый год. Но сейчас увеличивать их, как мне кажется, нельзя, поскольку одновременно с ростом акцизов на пиво в России растет и черный рынок. Для сравнения: в конце 2000-х его практически не существовало. Ставка была такая, что можно было спокойно делать свой продукт легально и продавать его. Но когда акцизы повысили в три раза, плюс каждый год начали еще и индексировать, доля нелегальных игроков стала неизбежно расти.

Сегодня для борьбы с недобросовестными производителями применяются все возможные меры — и ЕГАИС, и маркировка. Но черный рынок все равно существует. И если ставка будет продолжать повышаться, доля легального сегмента будет сокращаться, а нелегальные выиграют от этого еще больше.

— Во сколько вы оцениваете процент контрафакта на рынке?

— Не контрафакта, а нелегального рынка — пиво не подделывают. Она колеблется в районе 10-15%.

— Маркировка помогает его снижать?

— Она, действительно, начала помогать. Люди поняли, что маркировка — это серьезное решение, отслеживаемое на государственном уровне. В связи с этим часть бизнеса начала обеляться. Но полноценно маркировка пока еще не вступила в силу с точки зрения выбытия на кассе и поштучной прослеживаемости, поэтому говорить о каких-то конкретных результатах рано.

— Не так давно поднималась опять тема продажи пива на стадионах. Как думаете, есть шанс, что его все же вернут?

— Этот вопрос обсуждается уже давно. Более того, во время чемпионата мира по футболу в России ограничения на время снимались. Главной задачей этого эксперимента было оценить, насколько безопасен возврат к продаже пива на стадионах. В результате не было зафиксировано ни одного происшествия, связанного с алкогольным опьянением. Но несмотря на это, решение о возвращении пива на стадионы принято не было. Нам говорят: большинство болельщиков приезжали из других стран. Но кто сказал, что наши болельщики хуже?

Если смотреть на международный опыт, то в других странах любое спортивное событие — это, по сути, шоу, которое невозможно без спонсоров. И такой подход можно реплицировать на Россию. Просто нужно немного поверить в нашего болельщика, дать ему эту возможность и посмотреть. В конце концов, уже введен инструмент контроля в виде Fan ID. Поэтому любая стимулирующая мера, которая привлечет людей обратно на стадион, сейчас актуальна.

— А вы сами как оцениваете, возможно это?

— Я пока не вижу причин, почему это невозможно. Популяризация спорта происходит, в том числе, через его живой просмотр. Ни одна картинка на экране не передаст той атмосферы, которая царит на стадионе. Но сегодня люди зачастую делают выбор в пользу трансляций в баре, где как раз продается пиво. Мы же хотим, чтобы люди начали активнее ходить на стадионы.

— У виноделов мы всегда спрашиваем сколько стоит бутылка качественного вина в России, у вас спросим — а пива?

— Не знаю, как на этот вопрос отвечают виноделы. Но со своей стороны могу сказать, что есть множество видов пива и у каждой категории есть свой потребитель.

— Хорошо, качественный лагер?

— Как правило, средняя цена на лагер варьируется от 50-60 рублей за пол-литра. Но нужно понимать, что средняя стоимость — не определяющий фактор качества продукта. Все пиво, независимо от цены, вкусное и качественное.

— Раз мы про цены, какой процент повышения цен закладываете для себя в этом году, будет ли он выше инфляции, и если да, то при каком условии?

— На сегодняшний день рост цен на пивоваренную продукцию ниже показателя инфляции: 5% против 7-8%. Эластичность спроса такова, что резкое повышение цены может привести к снижению объема. В связи с этим производители аккуратно подходят к данному вопросу и стараются управлять затратами так, чтобы потребитель этого практически не заметил.

— А солод у вас свой или завозной?

— Весь пивоваренный ячмень, который используется на нашем производстве, выращен в России. Более того, мы сами перерабатываем его в солод. Для этого у компании есть две солодовни.

— Майские заморозки на ячмене не сказались? Не чувствуете последствий?

— Сейчас для производства пива компания использует ячмень прошлого года. Что касается нового урожая, рисков для него мы не видим. По нашим прогнозам, его будет достаточно.

— А расходные материалы в целом у вас сейчас на сколько процентов импортные?

— Практически все сырье, которое используется компанией, локальное. Единственное, что импортируется — это хмель. Но сейчас все отечественные производители пива нацелены на то, чтобы в стране была запущена государственная программа по возрождению российского хмелеводства. Геополитическая ситуация такова, что это необходимо с точки зрения продовольственной безопасности.

— Откуда везете хмель?

— Мы закупаем хмель через партнеров, которые поставляют его из Америки и Европы. Выстраиваем цепочки поставок, исходя из логистических условий и особенностей транзакций.

— А цены выросли в итоге из-за такой сложной схемы и курса?

— При производстве пива требуется не так много хмеля, он не сильно драйвит конечную цену продукта. В себестоимости бутылки пива большую часть занимает все-таки упаковка, так что производители в большей степени зависят от нее.

— Видите ли вы для себя потенциал в M&A, рассматриваете ли приобретение каких-то активов, особенно в смежных областях?

— Компания пока находится в процессе трансформации, формировании нового портфеля, стратегии. На данном этапе главное — добиться устойчивости и роста. Мы не исключаем, что в перспективе, на определенном этапе зрелости, наш бизнес может потребовать слияний и поглощений или других инструментов для расширения. Но сейчас говорить об этом рано.

— Вы затронули планы по экспорту. Вы сейчас уже куда-то поставляете свою продукцию?

— У нашей компании ограничений по экспорту нет, поэтому мы рассматриваем абсолютно все направления. Cейчас изучаем преференции на экспортных рынках в ряде стран: какие типы упаковки там наиболее популярны, какие виды пива, энергетиков и софт-дринков востребованы и так далее. На данный моменты мы уже поставляем продукцию в Китай и рассматриваем для себя варианты сотрудничества с Африкой и Азией.

— А Латинская Америка?

— Если наш продукт будет там востребован, почему бы и нет? В России производится качественное пиво, которое уже пользуется достаточно большим спросом в других странах, например, в том же Китае. Жители КНР распробовали наш продукт – им нравится он и по вкусу, и по качеству.

— А если говорить про нас, то как вы считаете, мы все же страна пива или водки?

— Это очень хороший вопрос, и мы даже подробно изучали его в рамках исследования. На данный момент Россия относится больше к северному типу потребления, где смещен фокус на крепкий алкоголь. Между тем общемировая тенденция как раз демонстрирует смещение с крепкого алкоголя на более слабый — это отвечает цели по деалкоголизации населения и ЗОЖ-трендам.

Поэтому мы полагаем, что структура потребления в России так же будет двигаться в сторону вина и пива. Некоторые изменения наблюдаются уже сейчас, например, ежегодно растут продажи безалкогольного пива. Вокруг него формируется большое количество фанатов, в частности, растет запрос от спортсменов, в особенности бегунов, поскольку это известный изотоник. Да и в целом все больше россиян хотят потреблять привычный им продукт, но без алкоголя или же со сниженным содержанием алкоголя.

— А есть ли, на ваш взгляд, шансы, что пиво в России начнут продавать онлайн?

— Сложный вопрос. У законодателей существуют определенные опасения, так что они осторожно смотрят в эту сторону. Бизнесу придется проделать большую работу, чтобы окончательно убедить государство в целесообразности данного канала продаж. Причем задача больше стоит даже не перед производителями пива, а перед маркетплейсами, поскольку для них это интересная точка роста и развития. Пока же будем просто наблюдать, возможно, в какой-то момент накопится достаточно аргументов и решений, которые смогут изменить ситуацию.

Россия > Алкоголь > ria.ru, 19 июня 2024 > № 4663387 Ораз Дурдыев

Россия 24, «Вести». Импортные вина могут подорожать из-за увеличения пошлин на поставки из недружественных стран – комментарий начальника ГУФТДИТР ФТС России Максима Чморы

Импортные вина могут подорожать из-за увеличения пошлин на поставки из недружественных стран. При этом цены на отечественный продукт будут стараться сохранить. Об этом рассказали на конгрессе на Неделе российского ритейла. Производители вместе с продавцами и профильными ведомствами сейчас прорабатывают вопрос, как повысить привлекательность российских напитков. Что уже сделано в этом направлении, расскажет Юлия Макарова.

В России растёт импорт вина. Поставки из Грузии за первые четыре месяца увеличились почти в два раза, до 37 тысяч тонн. Это данные Национальной службы статистики Грузии. Евросоюз тоже нарастил объёмы до максимума с 2022 года.

Максим Чмора, начальник Главного управления федеральных таможенных доходов и тарифного регулирования ФТС России: Принятые меры таможенного-тарифного регулирования, а это именно повышенные ставки пошлин, они оказали влияние на итальянскую продукцию. Она снизилась. А французская и испанская почувствовала это влияние в меньшей степени. И мы отметили, что даже есть увеличение возраста соответствующей продукции. Причина, наверное, всё-таки востребованность. Это главный фактор, который я хотел бы отметить.

Особенно интересно это, учитывая, что Москва вводит протекционистские меры на рынки. Повышены акцизы на иностранное вино, обсуждают новые увеличения пошлин. За полтора года импорт подорожал в полтора-два раза. Сказалась и налоговая политика, и изменение курса валют, и усложнение логистики.<…>

Россия. Грузия. Евросоюз > Таможня. Алкоголь. Внешэкономсвязи, политика > customs.gov.ru, 29 мая 2024 > № 4663417 Максим Чмора

Интерфакс; Финмаркет; РБК-онлайн; Лента.ру. Повышение пошлин не повлияло на поставки в РФ вина из Франции и Испании – комментарий начальника ГУФТДИТР ФТС России Максима Чморы

Введение в прошлом году повышенных пошлин на импорт вина из недружественных стран не ограничило их ввоз из таких стран, как Франция и Испания, более того, поставки даже выросли, сообщил начальник ГУ федеральных таможенных доходов и тарифного регулирования ФТС России Максим Чмора в ходе «Недели российского ритейла 2024» в понедельник.

«В отношении итальянских вин эта мера сработала и стали ввозить меньше. Но вот испанские и французские поставщики спокойно отреагировали на это решение, оно на объем ввоза продукции не оказало, по сути, никакого (влияния - ИФ), они даже увеличили объемы ввозимой продукции», - сказал он.

Согласно презентации, лидерство в поставках из недружественных стран по-прежнему сохраняет Италия, но ее доля снижается, доля испанских вин и французских вин растет. В топ-5 поставщиков из этой категории стран также входят Португалия и Германия.

Всего же доля недружественных стран в импорте вин в РФ оценивается в 64%.

В результате повышения пошлин таможенные платежи в январе-мае этого года по сравнению с аналогичным периодом прошлого года выросли в 4,2 раза, до 16,5 млрд рублей против 3,9 млрд рублей. Но поставки из этих стран снизились лишь на 17-18%.

В целом, по данным ФТС, география поставщиков импортных вин в РФ не меняется в течение последних лет, «несмотря на принимаемые решения», сообщил Чмора. С существенным отрывом идет Италия, далее - Грузия, Испания, Франция, Португалия, и все эти государства в текущем году сохраняют лидирующие позиции, отметил он.

РФ с августа 2023 года ввела повышенную пошлину на импорт вина из недружественных стран - в размере 20%, но не менее $1,5 за литр (до 1 августа 2023 года пошлины составляли от 10% до 12,5%). Повышенная пошлина пока действует до конца текущего года.

Между тем, обсуждается вопрос о резком - до 200% - повышении пошлин. «Сейчас обсуждается вопрос повышения таможенных пошлин. Безусловно, у каждого такого вопроса есть и сторонники, и противники. Можно радикально повысить пошлину, можно установить на уровне 100% или 200%. Но мы должны понять, что при наличии незамещенного внутреннего спроса эта продукция будет востребована и все равно будет попадать на рынок», - сказал Чмора.

По его словам, вопрос повышения пошлин очень сложный и дискуссионный. Отсутствие конкуренции может сделать отечественное вино качественнее, но не исключено, что оно станет дороже.

Оригинал публикации: https://www.interfax.ru/russia/962553 

Россия. Франция. Евросоюз > Таможня. Алкоголь. Внешэкономсвязи, политика > customs.gov.ru, 28 мая 2024 > № 4663418 Максим Чмора

Виталий Меркушев: виноделие в России превращается в серьезный бизнес

Качество российского вина улучшается, откровенной халтуры на рынке становится меньше, заявил председатель правления Черноморского форума виноделия Виталий Меркушев. В интервью РИА Новости он рассказал, для кого вино в России любимый напиток, сколько винограда нужно для производства одной бутылки хорошего вина, и какое вино покупать в стране рискованно. Беседовал Серго Кухианидзе.

— Давайте начнем с не очень приятного. С 1 мая в России, как известно, значительно выросла ставка акциза на вино. Теперь, стало быть, акциз на литр возрастет ровно в три раза, тихого до 108 с 36 рублей, а игристого до 141 с 47 рублей, верно? Вино для потребителей сейчас резко подорожает?

— Однозначно назвать эту новость неприятной, пожалуй, нельзя. Для кого, как говорится, как.

Если коротко, увеличение акцизной ставки — это удар в первую очередь по импортируемому вину, которое и так уже было недешевым. Поэтому тех, кто его покупал, вряд ли сильно отпугнет и такое повышение цены.

Важно сказать, что всем российским товаропроизводителям этот акциз будет возвращаться. Изначально планировалось, что он будет возвращаться только тем, кто производит вино из своего винограда (винограда того же предприятия), но в апреле в поправках в налоговое законодательство этот возврат был распространен и на производство вина из сторонних, но, естественно, также российских виноматериалов.

На чем, с точки зрения виноделов, новый акциз скажется несколько негативно, так это на массовом самом недорогом ценовом сегменте вина, поскольку акциз должен быть включен в себестоимость вина, цена за бутылку в этом сегменте может возрасти до 300-350 рублей со 180-250 рублей. Большинство экспертов полагают, что часть людей, потреблявших такие вина, перейдут отныне на пиво и водку, которые значительно дешевле в пересчете на этиловый спирт.

Плюсом нынешнего повышения акциза на вино также принято считать, что оно, как подсчитали, принесет казне десятки миллиардов рублей в год, часть которых, мы уверены, будет направлена на развитие виноделия в стране.

— Вообще, знаете, говорить о вине в России, мне кажется, немного странновато. Мы же северная страна, где исторически пьют водку и пиво. Одно без другого, как гласит даже народная мудрость, — деньги на ветер!

— Вы правы, но лишь отчасти, ситуация с вином довольно-таки быстро в России меняется.

Да, согласно социологическим исследованиям, только 13% населения России выбирает вино как любимый напиток. Для 44% таким напитком является пиво, для 39% — водка.

В среднем россияне выпивают в год всего примерно 8,5 литров вина, включая два литра игристого на человека в год. В Москве и Санкт-Петербурге этот показатель чуть выше — 12 литров. Для сравнения: французы и итальянцы выпивают сегодня 45 литров вина в год, а идущие на первом месте португальцы — 52-53 литра.

— Общая тенденция-то в России сейчас какая?

— Хотя цифры потребления вина в России меняются не так быстро, как виноделам хотелось бы, общая тенденция очевидна: потребление вина в России стабильно на фоне небольшого сокращения потребления алкоголя в целом, и причин тому несколько.

Во-первых, оно все больше ассоциируется у людей со здоровым образом жизни, с ресторанами и качественной кухней, которая в последнее время стремительно развивается повсеместно, а не только в столице. Вино россияне покупают уже не только по праздникам. В стране, с моей точки зрения, по крайней мере, в среде среднего класса и богатой прослойки, начинает приживаться так называемый балканский вариант, когда вино пьют понемногу, но регулярно.

Во-вторых, производство вина, начинавшееся для многих отечественных предпринимателей лет 10-12 назад как хобби, модное занятие, все больше превращается в серьезный бизнес, импульс которому во многом дал принятый три года назад закон "О виноделии", за принятие которого шла достаточно упорная борьба.

В результате со стороны винного лобби была достигнута важнейшая победа. В частности, было определено, что вино — это алкогольный напиток, который делается исключительно из винограда. А все что произведено из импортных виноматериалов, является винными напитками, но не вином.

Неудивительно, что качество российского вина с тех пор улучшается. Откровенной халтуры на рынке становиться меньше.

— Сколько нужно винограда для производства стандартной бутылки хорошего вина?

— Чтобы сделать бутылку качественного вина объемом 750 миллилитров, требуется порядка 1 килограмма винограда. Средняя цена винограда по российскому рынку сейчас около 50 рублей за килограмм за европейские сорта и 40-45 рублей за гибриды. Вот и считайте, сколько должна стоить минимум бутылка вина, ведь новый акциз должен быть включен в себестоимость!

Прибавьте стоимость бутылки, пробки, этикетки, налоги, включая НДС, логистику, прибыль ритейла, зарплаты и так далее. То есть я к тому, что вскоре после введения этой новой ставки акциза сложится ситуация, что покупать бутылку вина ниже 300-350 рублей будет рискованно с точки зрения возможного качества. Хотя на рынке, безусловно, бывают и исключения по цене, но подтверждающие правило.

— Кстати, кто те 13% россиян, для кого вино, как вы сказали, любимый напиток?

— Если не считать жителей юга страны, в культуру которых входит традиционно как домашнее, так и покупное вино, основными потребителями вина в России в настоящее время являются женщины. 80% вина среднего и высокого ценового сегмента в стране потребляют женщины 25-55 лет.

У вина в России женское лицо. Да-да, женщины, между прочим, сегодня не хуже мужчин разбираются в вине и винной культуре. Именно они покупают в основном вино среднего и высокого сегмента по цене от 700 рублей и выше за бутылку. Да вы зайдите в наши винные бутики, посмотрите сколько там красивых женщин-покупательниц! Не говоря о том, что россиянки возглавляют крупные винодельческие предприятия, виноторговые компании и руководят департаментами вина в крупнейших торговых сетях.

— Кстати, как вам бутылки вина по 250 тысяч рублей, что продаются в наших бутиках?

— Ничего удивительного. В России много сверхбогатых людей, есть свой потребитель. Бывает, что бутылка вина стоит и намного дороже — сотни тысяч долларов. Понимаете, по столь заоблачным ценам продается в абсолютном большинстве случаев коллекционное вино, которое не пьют, его коллекционируют, как, скажем, картины. Ведь с годами такие вина (как правило, это крепленые и красные вина) только растут в цене, это в принципе неплохое вложение капитала.

— На российских винодельнях, как и прежде, трудятся западные специалисты?

— Да, практически никто не уехал, кто-то уже давно обзавелся здесь семьями, плюс приезжают по-прежнему и новые специалисты. Прежде всего, это, конечно, французы и итальянцы.

— Саженцы тоже преимущественно импортные?

— Не вдаваясь в детали, частично да, мы везем их по параллельному импорту из Франции, Италии, покупаем в Сербии... Словом, дефицит саженцев в России есть, и весьма большой. Но в последние годы мы своими силами пытаемся его весьма быстрыми темпами ликвидировать, созданы законодательные условия и развитие российских питомников щедро субсидируется на федеральном и региональном уровне. На Кубани, в Крыму в республиках Северного Кавказа у нас развиваются уже достаточно крупные питомники саженцев. При таких темпах, считаю, что в ближайшие 3-4 года мы существующий дефицит саженцев винограда полностью закроем.

— А дефицит рабочей силы в виноделии сегодня наблюдается?

— Этого нет. Тут отработанная система, основанная на использовании сезонных рабочих, которые нужны на два-три месяца осенью во время сбора винограда. Такие работники есть везде, особенно на Северном Кавказе, в Дагестане, которые нередко семьями и ездят по всем винодельческим районам страны.

— В какой части России сосредоточены главным образом виноградники?

— Большая их часть, около одной трети, находится на Кубани, в Краснодарском крае, на втором месте по виноградникам идет Дагестан, потом Крым, там расположено порядка 20% виноградников России. У нас сейчас 9 виноградарско-винодельческих регионов на Юге страны и этот список расширяется.

Климат меняется и виноделие вместе с глобальным потеплением шагает на север, уже есть "официальная" винодельня в Самарской области. Потенциал в официальном признании виноградарско-винодельческими регионами в среднесрочной перспективе есть даже у Приморья и Воронежской области.

Есть крупные и знаменитые предприятия в ДНР (Артемовский завод шампанских вин, Artwinery) и в Херсонской области в Новой Каховке (Таврия), но пока они около линии боевого соприкосновения и поэтому их судьба будет решаться позже.

— Долгое время на российском винном рынке доминировала "большая тройка" — Франция, Италия, Испания. Их лидерство сохраняется?

— Постепенно их доля сокращается. Например, лишь за первый квартал нынешнего года импорт южноафриканского вина, которое, к слову, очень похоже на европейское, в нашу страну вырос на 25%. Постепенно растут и продажи вин из Латинской Америки. Только что на российский рынок зашли, например, три бразильские винодельческие компании. Вино у нас начинают продавать даже индийцы.

Но при всем при том, "большая тройка" из России, конечно, никуда не уйдет. Французские, итальянские и испанские вина давно имеют большую массу верных потребителей. Просто, думаю, время от времени будет меняться процент их присутствия на рынке импортных вин в России. Итальянцы, допустим, сегодня занимают на нем около 20% — было 30%, французы — уже лишь около 10%. Порядка 17-18% импорта в России занимают вина из Грузии.

— Так, ну, а российские вина какую часть всего нашего рынка занимают сейчас?

— Они лидеры, на первом — около 50% российского рынка тихих вин и более 60% игристых вин занимают сегодня отечественные вина. Причем, подчеркну, что российские вина, согласно закону, производятся в настоящее время исключительно из российского винограда.

Знаете, чтобы виноделие в России развивалось, нужны, уверен, не только саженцы, надо заниматься, в конце концов, грамотным распространением знаний о вине. Что это живой природный напиток. Что вино сотни раз упоминается в Библии, наконец.

Россия > Алкоголь > ria.ru, 18 мая 2024 > № 4663510 Виталий Меркушев

На Ставрополье развернулось сражение между виноделами за рынки сбыта

Никита Пешков (Ставропольский край)

В Ставропольском крае по итогам 2023 года аграрии втрое превысили план по закладке виноградников, увеличив площади под янтарной ягодой на 290 гектаров. В нынешнем году здесь не планируют останавливаться на достигнутом: весной в регионе заложат еще 115 гектаров новых виноградных плантаций. При этом Ставрополье уже сейчас занимает четвертое место в России по общей площади высаженной лозы (порядка 4,7 тысячи гектаров).

Цифры наглядно показывают, насколько бурно развивается отрасль, но и проблем накопилось немало. По образному выражению местных предпринимателей - горизонт застилают бюрократические тучи, а бизнесмены сражаются друг с другом за рынки сбыта.

- Виноградарство - очень перспективное направление работы. Например, на всероссийском "Дне поля" в Минводах в конце июня у нас будет отдельный винный фестиваль, который мы готовим исключительно с нашими производителями. Будут представлены наши автохтонные сорта, - заявил министр сельского хозяйства Ставрополья Сергей Измалков. - Сегодня эта тема интересна в том числе малым фермерам, личным подсобным хозяйствам, которым мы оказываем государственную поддержку. Эти эксклюзивные вина находят своего потребителя на нишевых рынках. Например, на территории Минераловодского округа есть хозяйства, у которых 20-30 гектаров, виноград собирается вручную, вино производится в особых условиях. Но оно - премиум-класса, все уходит на Москву, в рестораны.

Несмотря на то, что местные бренды пока не на слуху, как крымские или кубанские, власти Ставрополья уверены, что уже сейчас местным виноградарям есть что показать.

По мнению директора Агентства виноградарства и энологии Серафима Мелентьева, у региона есть важное преимущество: теплый климат, который позволяет выращивать в разных локациях разные сорта винограда. Хорошие для этого земли разбросаны по разным округам, но отдельно эксперт выделяет два: Шпаковский и Кавказские Минеральные Воды. Так, например, в Прикумском можно культивировать сорта, характерные для Шампани. Терруары на Ставрополье разные, с ними можно экспериментировать.

"Экономический климат" в крае также имеет свои особенности, которые для виноделов могут стать своеобразным козырем в рукаве. Энолог говорит, что в первую очередь это как раз эффект низкой базы.

По мнению экспертов, у Ставрополья есть важное преимущество: теплый климат и специфические почвы, которые позволяют выращивать в разных локациях разные сорта винограда

- Ставропольский край пока менее развит в винодельческом плане в сравнении с Кубанью, Крымом и Севастополем. Но это же является и преимуществом для региона. Тут более доступны пригодные для виноградарства и виноделия земли. При внимании к отрасли со стороны руководства края можно создать для инвесторов те преимущества, которых нет в других регионах, - говорит Мелентьев.

Впрочем, ясного неба над Ставропольскими виноградниками пока не видно, его застят бюрократические тучи. Ставропольский бизнес-омбудсмен Кирилл Кузьмин говорит, что много вопросов к регулированию производства вина, но иногда проблемы для бизнеса создают предприниматели из других отраслей. Например, ритейла.

- Авторским винодельням очень сложно пробиться к крупным дистрибьюторам, чтобы поставить продукцию на прилавки магазинов. Также мы фиксируем большое количество бюрократических процедур. С одной стороны, профильные ведомства упрощают процедуру получения лицензии. С другой, если взять процедуру производства, то количество отчетных документов, которые необходимо подавать, большое, - утверждает Кузьмин. - А если речь идет о некрупном хозяйстве, где винодел - и швец, и жнец, ему сложно заниматься и производством, и заполнением огромного количества бумаг.

Отдельная история - сложности с организацией производства вина непосредственно в хозяйствах. Виноградники - земли сельхозназначения. А вот винокурни - это уже предприятия. Есть целевое несоответствие. Кузьмин говорит, что на Ставрополье нашли законный способ преодолеть эту трудность, но он непростой, требует много времени и обращений к разным органам власти. Хотелось бы, чтобы было проще.

Для этого, говорит омбудсмен, его ведомство сейчас готовит обращение к ставропольским властям, а в перспективе - к федеральным, с просьбой, чтобы для виноделов упростили правила игры. Только в таком случае отрасль получит простор для развития. Но и это не все.

- Мы будем предлагать коллективную открытую платформу, которую так и назовем: "Ставрополье. Виноград и вино". К нам обратились предприниматели с просьбой оказать поддержку в этом деле, - поясняет Кузьмин. - Цель - объединить профессионалов отрасли, создать место для общения, налаживания горизонтальных связей и совместного продвижения разных инициатив в отрасли виноградарства и виноделия в первую очередь Ставропольского края. Основные задачи тут, конечно, это полностью занять рынок в регионе, а после - выйти за его пределы. .

Алексей Бобрышев, проректор по научной работе и стратегическому развитию Ставропольского государственного аграрного университета:

- В садоводстве, как и в виноградарстве, сельхозтоваропроизводители в основном закупают импортный посадочный материал. За рубежом предлагают пакетные решения: с саженцем будет идти весь блок инженерного сопровождения, защита растений, агрономическое сопровождение и все прочее. Поэтому задача отечественных ученых, в том числе нашего университета, - предоставить также комплексную услугу. Необходимо заниматься развитием инженерии. И сегодня уже есть разработки, которые могут быть востребованы.

Россия. СКФО > Алкоголь. Образование, наука. Агропром > rg.ru, 23 апреля 2024 > № 4632733 Алексей Бобрышев

Почему регионы не используют все меры в борьбе с пьянством

Юлия Потапова (Кемерово)

Как известно, правительство России утвердило Концепцию сокращения потребления алкоголя в стране на ближайшие шесть лет и дальнейшую перспективу. А принятый закон о "наливайках" разрешает субъектам РФ ограничивать время торговли горячительным в точках при многоквартирных домах и рядом с ними. Как эти и другие возможности местные власти используют на практике? Об этом и пошел разговор корреспондента "РГ" с главным наркологом Сибирского федерального округа и Кузбасса Андреем Лопатиным.

Андрей Анатольевич, ситуация в регионах с пьянством, на ваш взгляд, изменилась?

Андрей Лопатин: Трудно говорить за всех. Скажу только, что Кемеровская область наряду с Хакасией и Республикой Алтай, согласно национальному рейтингу от "Трезвой России" за минувший год, отнесена к наиболее пьющим регионам. Удельный вес преступлений, совершенных под градусом, у нас хоть и уменьшился почти вдвое, но по-прежнему выше среднего по стране. В частности, растет число нетрезвых водителей и "пьяных" ДТП. В 2022-м их было зарегистрировано 252, а в 2023-м - 280...

И в чем вы видите причины? Какие меры должны войти в региональную антиалкогольную программу в первую очередь?

Андрей Лопатин: Да все на поверхности. Вот сколько раз уже было сказано, ограничьте продажи спиртного. Но до сих пор даже не определено минимальное расстояние от точек торговли алкоголем до образовательных, культурных, спортивных и медицинских организаций. Классический пример: в Кемерове напротив Государственного университета находится продуктовый магазин, где продается, в том числе, и крепкий алкоголь... Безобразие. Расстояние от учебных заведений до "горячих" точек должно быть не сто, а все триста метров! Такие правила действуют в большинстве субъектов Федерации. Так называемый уровень недожития мужчин по сравнению с женщинами, который мы наблюдаем (а это разница практически в десять лет), процентов на восемьдесят обусловлен именно алкоголем и табаком. Жесткие, серьезные, а я бы сказал, железные ограничения, способны демографические показатели изменить к лучшему.

Ох, свежо предание, Андрей Анатольевич?

Андрей Лопатин: Не скажите. Вот в Якутии, где минимум лет двадцать следуют этому принципу, и преступность снижается, и продолжительность жизни растет. Как, кстати, и в восемнадцати субъектах РФ, где действуют законы, разрешающие муниципалитетам прекращать продажу алкоголя в населенных пунктах. Минздрав Кемеровской области предлагал ввести ограничения по их примеру, но реакции пока никакой. И можно дальше продолжать. Принятый в прошлом году федеральный закон позволяет муниципалитетам право самим устанавливать ограничения по расстоянию до точек продажи спиртного. Кто им воспользовался? Насколько я знаю, такую инициативу у нас проявила лишь администрация одного города Юрги. Особенно ограничения продаж алкоголя должны касаться несовершеннолетних. Мы уже несколько лет бьемся, чтобы в каждом районе и городе появились муниципальные программы, где все эти аспекты были бы прописаны.

В Кузбассе в начале марта вступил в силу закон о запрете продажи энергетиков несовершеннолетним...

Андрей Лопатин: А результат? Подростки по-прежнему употребляют энергетики, как и продолжают курить вейпы, несмотря на ограничение их оборота... Надо изъять эти "радости жизни" из оборота в принципе. Только жесткая государственная политика может серьезно повлиять на ситуацию. Вот в магазинах продается так называемое детское шампанское. Что это такое? Формирование нейтрального отношения к ритуалу употребления алкоголя? А по мнению специалистов, ребенку закладывают в голову, что пить - это нормально. Или продажа безалкогольного пива несовершеннолетним, как и его реклама?.. Ну кого мы обманываем? Влечение к алкоголю, желание получить состояние опьянения, напомню, - это биологическое явление. А животная природа человека такова, что если нет контроля, то будучи не в силах отказаться, начинают злоупотреблять, а затем и совершать преступления. Потому ограничения, безусловно, нужны. Кстати, большая часть населения за то, чтобы их ввели.

С начала апреля местные власти получают право регулировать количество точек продажи спиртного в жилых домах...

Андрей Лопатин: У нас иной раз алкогольная точка приходится на несколько сотен человек. А в Норвегии - одна точка на 14-15 тысяч. Чувствуете разницу? Зато у нас 84 процента летальных отравлений алкоголем связаны именно с перепитием. Разве можно, не меняя политику, бороться с "пьяной" жизнью и "пьяной" преступностью? Это равносильно лечению от туберкулеза ребенка, который продолжает жить в сыром и холодном подвале.

Россия. СФО > Алкоголь. Медицина > rg.ru, 5 апреля 2024 > № 4621533 Андрей Лопатин

Глава Росалкогольтабакконтроля Игорь Алешин: После отравления "Мистером Сидром" покупать "паленый" алкоголь не захочется и не получится

Татьяна Карабут

Алкоголизации населения не наблюдается, а рост продаж спиртного объясняется легализацией рынка, считает руководитель Росалькогольтабакконтроля Игорь Алешин. В интервью "Российской газете" он рассказал, не пропал ли "санкционный" алкоголь из магазинов, есть ли рост контрафакта из-за параллельного импорта и разрешат ли онлайн-торговлю алкоголем.

Недавно появилась информация о росте алкоголизации населения. Ваша статистика это подтверждает?

Игорь Алешин: Данных по потреблению за 2023 год от Минздрава еще нет. Но по данным о потреблении и легальных продажах алкоголя с 2019 года можно сделать вывод, что общее потребление точно не выросло. Наоборот, фиксируется постепенное снижение потребления алкоголя. Если бы, действительно, стали больше пить, мы бы увидели резкий скачок в рознице, а этого нет. Наблюдается небольшой, постепенный рост розничных продаж, который объясняется легализацией рынка.

По всей видимости, тут речь идет о росте обратившихся за медпомощью. Но это уже другая история.

А доля "паленого" алкоголя изменилась?

Игорь Алешин: Поскольку поступательно растут розничные легальные продажи, а потребление не увеличивается, можно сделать вывод, что покупатель уходит от нелегальной продукции. Не последнюю роль в этом сыграли пандемия и случаи отравления метанолом. Вряд ли после этого захочется покупать водку в подворотне. Правда, есть отдаленные населенные пункты, где легальный алкоголь просто негде купить. Но мы над этой проблемой тоже работаем. В 2023 году лицензированных точек розничной продажи алкоголя стало на 35 тыс. больше. И появились они, прежде всего, в небольших городах. Это тоже косвенно указывает на легализацию рынка.

Что дал параллельный импорт алкоголя? Можно ли у нас купить шампанское Moet или, например, виски Jim Beam?

Игорь Алешин: В наших магазинах можно найти любое спиртное. Параллельный импорт предусматривался прежде всего для напитков, поставки которых были запрещены в Россию. Остальные едут к нам и без дополнительной помощи. К тому же появились альтернативные поставщики - например, Индия делает неплохой виски.

Тот алкоголь, который продолжает импортироваться и без параллельного импорта, теперь возят не только уполномоченные на то компании, а все подряд. Где гарантия, что это будет не подделка?

Игорь Алешин: Отдельные недобросовестные компании, действительно, пытаются воспользоваться моментом и импортировать в Россию алкогольную продукцию, не имея договоров с иностранными производителями. Но, во-первых, это все-таки оригинальная продукция, просто завезенная без разрешения на то правообладателя. Во-вторых, мы сейчас готовим изменения в работе с ЕГАИС: если появляется новый поставщик этой же продукции, мы будем более внимательно смотреть на этого поставщика, более детально анализировать сведения, представляемые им в ЕГАИС при подаче уведомления о начале оборота продукции.

То есть роста контрафакта не произошло на этом фоне?

Игорь Алешин: Такие опасения были. Например, наклеил этикетку известного виски на бутылку с дешевой подделкой - вот тебе 200% прибыли. Но, к счастью, этого не случилось.

Изменилось ли соотношение отечественного и импортного алкоголя на российском рынке в 2023 году?

Игорь Алешин: Импортного алкоголя на нашем рынке последние несколько лет сохраняется на уровне около 24%. Разве что в 2021 году наблюдался скачок импорта, что было связано с принятием закона о виноградарстве и виноделии, по которому фактически было запрещено производство вина из импортных виноматериалов. Как только был запрещен розлив из привезенного сырья, стали везти уже бутилированное вино.

Российские производители крепкого алкоголя жалуются на восстановление импорта виски, джина, рома после проседания поставок в 2022 году. Дескать, мы уже успели импортозаместить, а они так некстати вернулись. Это так?

Игорь Алешин: Российское производство крепкого алкоголя немного снизилось в 2023 году. Но связано это прежде всего с существенным сокращением экспорта, а не с тем, что наших производителей вытесняет с российского рынка импорт.

Импорт крепкого спиртного действительно растет. Но трагедии нет - на рынке складывается здоровая конкуренция. И в этой конкуренции преимущество зачастую оказывается за отечественными производителями. Потребители уже успели распробовать российские джин и виски. Качество устраивает, и по цене они более доступны.

В 2022 году мы осваивали производство виски. А теперь замахнулись и на текилу. Какой смысл? Есть проблемы с поставками импортной текилы сейчас?

Игорь Алешин: Текила пока в Россию исключительно завозится. И ее поставки в 2023 году не упали. Но ни одной лицензии на ее производство внутри страны из завезенного сырья мы пока не выдавали. У нас и ГОСТа на текилу не разработано. Хотя мы понимаем, что поскольку экспорт падает, рынок ищет пути, чтобы составить конкуренцию для импорта. Тот же виски мы научились делать достойного качества - от зерна до готового, выдержанного по всем правилам, продукта. Выращивать агаву для текилы мы в России, конечно, не сможем. Но из завезенного сырья произвести напиток достойного качества нет проблем.

Какие меры предприняты после массового отравления "Мистером Сидром"?

Игорь Алешин: Мы серьезно ужесточили контроль в этом сегменте, и эта работа продолжается. В частности, недавно принят закон о "наливайках". Субъектам Российской Федерации даны полномочия, позволяющие поставить заслон незаконным продажам алкоголя (в том числе нелегального) в ночное время под видом общепита, и жильцы домов, где эти "наливайки" располагаются, вздохнут с облегчением. Здесь надо отметить большую поддержку коллег из думского комитета по экономической политике и лично Максима Топилина.

Также установлено ограничение, что пивные напитки нельзя производить тем, кто не занимается пивом. Были деятели, которые закупали на стороне непонятное сырье, подмешивали спирт и выдавали полученное за пивные напитки.

Кроме того, заработал реестр пивоваров. Если мы найдем существенные нарушения у производителя, это может повлечь исключение из реестра и ЕГАИС. И предприятие сразу выпадает из правового поля.

Помимо этого, с 15 января 2024 года началась обязательная маркировка пива для розницы через систему "Честный знак". Продавцы пива в кегах должны передавать в систему информацию о постановке кега на кран и о проданном объеме пива после каждой продажи в розлив. Тем самым обеспечивается полная прослеживаемость продукции. Еще один заслон для неучтенной продукции.

Также теперь запрещается использовать подменные названия: пивной напиток не может называться "Мистером Сидром", потому что сидр - это другой алкоголь.

Еще один способ противодействия нелегальной продукции - введение акцизов на медицинский спирт? Почему до сих пор нет решения?

Игорь Алешин: Полностью согласен с позицией Валентины Ивановны Матвиенко по этому вопросу. Вводить акциз на медицинский спирт надо, чтобы ликвидировать "теневой" рынок спирта. Главное - не допустить повышения цен на лекарственные препараты. Сейчас Минздрав, Минфин под контролем правительства работают над этим вопросом.

Росалкогольтабакконтроль подготовился к эксперименту по онлайн-продаже алкоголя, но он так и не начался. Есть ли надежда, что онлайн-торговлю в каком-то виде все-таки разрешат?

Игорь Алешин: Наша работа велась с госпредприятием "Почта России". И в прозрачности этого канала мы уверены, все условия и механизм были четко прописаны в законопроекте.

Если говорить об онлайн-торговле алкоголем с участием разных операторов, в ковид это имело смысл. И то с ограничениями. Но сейчас, на мой взгляд, при том количестве легальных физических магазинов острой необходимости в таком дополнительном канале продаж нет. Последствия этого разрешения могут быть непредсказуемыми. Если будет обеспечен жесткий контроль по всей цепочке, тогда это возможно. Но пока такой уверенности нет.

Есть мнение, что на рынке больше вина, чем можно произвести из выращиваемого в России винограда. Хотя производить российское вино можно только из отечественного сырья. Так ли это?

Игорь Алешин: Это вопрос прослеживаемости, и он будет решен в ближайшее время. Если раньше мы выдавали федеральные марки просто по имеющимся видам виноматериалов, то с 1 марта виноделы должны предоставлять информацию, откуда, сколько и какого винограда они использовали в этом виноматериале. Это позволит четко понять, из того ли винограда наше вино, и защитить добросовестных виноделов.

С сентября 2023 года вы также курируете табачную отрасль. Есть уже результаты некого предварительного аудита?

Игорь Алешин: Функции по контролю за отраслью переданы нам фактически в середине ноября 2023 года. То есть мы занимаемся табачным рынком только три месяца. Однако мы заранее подготовились к процессу лицензирования. База данных для этого сведена. С 1 января мы начали прием заявок на выдачу лицензий. Проверяем документы, сверяем мощности, которые заявлены. Хотя заявок, на удивление, не так много.

С 1 марта к этому добавились контрольные функции: если мы обнаружим производство без лицензии, будем реагировать с привлечением МВД.

Вторая наша задача - сделать так, чтобы на рынке не было неучтенной продукции, когда декларируется один объем, а производится и продается больше, чтобы платить меньше налогов.

Плюс к этому сейчас мы плотно взаимодействуем с таможней, чтобы понять, откуда что везут. Анализируем, что можно скорректировать в законодательстве.

Но с традиционными сигаретами разобраться будет не так сложно, как с вейпами. Тут другие каналы поставок, видов продукции больше, труднее понять, откуда и какое едет к нам сырье, готовая продукция. Здесь нам также важно наладить контакт с Роспотребнадзором, который контролирует розницу.

С учетом завоза в Россию дешевой продукции из стран ЕАЭС (поскольку у них акцизы существенно ниже) не считаете ли вы свою деятельность на табачном рынке борьбой с ветряными мельницами?

Игорь Алешин: Ну, не так все запущено. По данным Минпромторга, в табаке доля нелегальной табачной продукции на рынке составляет 12,6%. К тому же табачная продукция сейчас признана стратегическим товаром. То есть и ответственность, и контроль к этой продукции повышенные. Например, при транспортировке через таможню вешаются пломбы на товар.

Быстро навести порядок здесь, конечно, вряд ли получится. Только шаг за шагом, постепенно перекрывая лазейки для нелегальной продукции. Но в алкоголе же это получилось. Значит, и с табаком справимся.

Россия > Алкоголь > rg.ru, 11 марта 2024 > № 4600774 Игорь Алешин

Последнее удовольствие или одиночество вдовы. Почему спиваются пожилые

Нарколог Благов: женский алкоголизм тяжелее лечить из-за скрытности пациенток

Валерия Бунина

По некоторым оценкам, в России от алкогольной зависимости страдает каждый десятый человек в возрасте старше 65 лет. Почему пожилые люди спиваются и какую роль в этом играют члены семьи и окружение — в интервью «Газете.Ru» рассказал профессор кафедры наркомании и токсикомании ФДПО ИНОПР Российского национального исследовательского медицинского университета им. Н.И. Пирогова МЗ РФ, психиатр-нарколог Лев Благов.

— Вы занимаетесь изучением проблем алкоголизма у людей пожилого возраста. Можно ли тут выделить какие-то особенности?

— Алкоголизм в позднем возрасте — самый распространенный вид химической зависимости в данной возрастной группе, речь идет о людях старше 50 лет. Но зависимость тут проявляется, все же, не столь интенсивно, как у молодых. Сдерживающую роль играют возрастные факторы и «психология позднего возраста»: опасения за здоровье, тягостные состояния похмелья, снижение толерантности к алкоголю. В результате алкоголизм формируется и протекает медленнее.

Кроме того, пожилые люди с алкоголизмом менее зависимы от влияния родственников-алкоголиков, чем лица молодого возраста. Речь идет о психопатологической индукции, то есть — главном механизме активного «вовлечения» в патологию: молодые легче попадают под идеаторное влияние другого больного алкоголизмом (индуктора) и начинают впоследствии воспроизводить уже собственный сценарий аддиктивной болезни.

Также у пожилых чаще отмечаются соматические проблемы, вызванные алкоголизмом, но реже — проблемы с законом, работодателем и случаи насилия, в сравнении с более молодыми. На фоне деградации личности больного одновременно отмечается снижение физической переносимости алкоголя, поэтому пожилой человек просто не в состоянии много пить.

Всех «возрастных» алкоголиков принято делить на две основные группы. Первая — пациенты с ранним началом алкоголизма и продолжающих злоупотребление во второй половине жизни. Это — «алкоголизм в позднем возрасте». Вторая — больные с «алкоголизмом позднего возраста». То есть, те, кто заболел уже после 50 лет.

Поздний алкоголизм протекает относительно менее злокачественно. Чтобы дожить до старости, алкоголику надо иметь либо весьма крепкое физическое здоровье, либо относительно слабо выраженную «аддиктивную» составляющую (зависимость).

Мы проводили сравнение этих двух групп алкоголиков, которых наблюдали в период с 2009 по 2017 год, чтобы выявить особенности течения болезни.

— Какие результаты вы получили?

— У алкоголиков, которые заболевают в молодости, психика менее устойчива к внешнему воздействию разных факторов, у них в два-три раза больше проблем с социальной адаптацией. А у тех, кто начал выпивать после 50 лет, психика более адаптирована, однако, после дебюта зависимости когнитивные нарушения у них нарастают быстрее.

Если алкоголизм начался после 50 лет, то для них характерна синтонность как преморбидное состояние (предшествующее и способствующее развитию болезни состояние). Синтонность – это сочетание внутренней уравновешенности с эмоциональной отзывчивостью и общительностью.

Также отмечено при анамнестическом исследовании:

у пациентов с ранним началом алкоголизма часто причина рецидива, по их словам, — «плохое настроение», а у второй группы — употребление алкоголя чаще «беспричинное».

— А есть ли какие-то общие характеристики, у тех, кто пьет с молодости и «поздних алкоголиков»?

— Да, все пьют крепкий алкоголь на постоянной основе. На возрастных больных он действует «как должен», вызывая посттоксическое дистрессовое нарушение. Они, поэтому, в силу его выраженности быстрее обращаются за помощью. Опьянение у них характеризуется преобладанием психомоторного торможения, а не возбуждения. Это также объясняет, что у них реже проблемы с законом, чем у зависимых моложе. Алкоголь при этом действует как транквилизатор, быстро вызывая угнетение сознания (оглушение). Также здесь чаще встречаются нарушения сна.

Еще из отличий: алкоголизм в позднем возрасте демонстрирует общую динамику заболевания с относительно благоприятным течением, что позволяет доживать «в болезни» до пожилого возраста.

— Какой из этих двух видов старческого алкоголизма более распространен?

— Примерно треть начинает пить после 50–60 лет. Оставшиеся две трети зависимы с более молодого возраста, причем у них выше риск того, что у заболевания есть наследственные корни.

— Получается, если вы знаете, что ваш родитель имеет алкогольную зависимость еще с 20-летнего возраста, то риск того, что предрасположенность к алкоголизму передалась по наследству, выше?

— Да, так иногда говорят, но это не означает, что вы на 100% станете алкоголиком. «Наследственный» фактор алкоголизма — безусловное влияние генной предрасположенности, но здесь присутствует и множество других факторов: социальных, психологических, неблагоприятные семейные условия и т.п. Самые важные — клинико-патогенетические. Таков «закон» зарождения и формирования аддиктивной патологии. Все это, однако, требует своего очень серьезного исследования.

— Есть ли какие-то особые причины, из-за которых человек начинает пить уже после 50 лет?

— Да. Возникновение позднего алкоголизма в большей степени связано с социальными и психологическими факторами, нежели с наследственной предрасположенностью. То есть,

тут алкоголизм — это своеобразная «реакция» на какие-то значимые события, на стресс, возможно — на социальную дискредитацию, маленькую пенсию и т.п.

Алкоголизм позднего возраста так и называют — «проблемный» алкоголизм. Потому что чаще всего он провоцируется такими свойственными возрасту явлениями как социальная изоляция, разочарованность, неудовлетворенность прошлым и настоящим, провоцирующими озлобленность, физический и психический дискомфорт.

Если мы говорим об алкоголизме, который начался в более раннем возрасте, то прекращение активной профессиональной деятельности, потеря друзей и близких, одиночество неблагоприятно влияют на прогноз заболевания.

— Как протекает заболевание, если алкоголизм начался после 50?

— В пожилом возрасте стадии алкоголизма формируются быстро. Молодому человеку нужно 5–10 лет прежде, чем у него появится заметная клинически патологическая зависимость, у пожилых это время сокращается до трех-четырех лет. За это время у них формируется похмельный синдром, понижается толерантность, меняется личность.

— А есть ли какие-то гендерные различия, или у мужчин и женщин возрастной алкоголизм протекает одинаково?

— Нет, тут разница ярко выраженная. Гендерные различия позднего алкоголизма сопряжены с более выраженным фактором психотравмы и одиночества в его генезе у женщин.

В чем она выражается? В России сложилась такая демографическая ситуация, что мужчины умирают раньше. Женщины не могут справиться с утратой супруга и ощущением одиночества, скукой, и у них развивается так называемый «вдовий» алкоголизм. Меняется образ жизни, контакты. Появляются «пьющие подруги», с которыми во время «расслабляющей» выпивки обсуждаются актуальные темы. Обязателен индуктивный компонент — всегда есть фактор взаимной индуцирующей подпитки. Иногда бывает, конечно, и «пьянство в одиночестве», но чаще, все же, существует «напарник».

«Вдовий» алкоголизм, однако — формальная вывеска или психологическое объяснение. В клинической практике врач-специалист просто лечит алкоголизм.

— То есть, женский алкоголизм ничем от мужского не отличается по клиническим проявлениям?

— Различия, все же, есть. У мужчин зависимость в среднем возникает через 7–10 лет регулярного употребления спиртного, для развития женского алкоголизма требуется меньшее время.

Ферменты печени у женщин хуже утилизируют этанол, чем у мужчин. Здесь имеют значение особенности женской физиологии. Все это провоцирует ускоренное повреждение не только печени, но и всех других органов и систем при женском алкоголизме.

Защитная функция гематоэнцефалического барьера, который защищает мозг от токсинов, у женщин также относительно ниже, чем у мужчин, поэтому алкоголь и продукты его распада в больших количествах проникают в мозг, быстро повреждают мозговые клетки и разрушают нейронные связи. Это вызывает быструю психическую деградацию, ухудшение функции мышления, снижение интеллекта и другие «алкогольные» изменения здоровой физиологии.

— Поэтому принято считать, что женский алкоголизм не лечится?

— Зачастую женский алкоголизм, мимикрируя под всевозможные психологические и соматические «маски», протекает скрытно до второй, а иногда вплоть и до третьей стадии зависимости. А на этих этапах развития патологии, к сожалению, уже мало чем можно помочь.

Такое позднее выявление заболевания можно объяснить многими причинами. Некоторые женщины всеми силами скрывают факт чрезмерного употребления алкоголя из-за страха общественного осуждения. Это обуславливает позднюю диагностику женского алкоголизма и снижает шансы на его излечение. Здесь от клиницистов требуется более системный и выверенный подход к ранней диагностике тяжелой болезни.

— Как лечат пожилых алкоголиков?

— Тут лечение осложняется, помимо собственно «аддиктивной» психиатрии, наличием сопутствующих заболеваний. Относительно «прямолинейный» подход «отвращения» от алкоголя тут вряд ли будет эффективен. Требуется, как всегда, системное клиническое решение. Активное применение фармако- и психотерапии. Все это требует динамического наблюдения, персонификации и банальной «лекарской» осторожности, чтобы не провоцировать ухудшение состояния здоровья пациента.

Часто в таких случаях бывает востребована психологическая помощь. Крайне важна помощь близких. Но при одном условии. Все это должно проходить при тщательном соблюдении всех норм медицинской этики и под строгим непосредственным контролем лечащего врача.

Многие пациенты и члены их семей считают, что алкоголь — последний способ «получить удовольствие» в старости. Это большая проблема. Многие в быту рассматривают «умеренную алкогольную составляющую» неизбежным компонентом старения. Такие суждения ошибочны.

Россия > Медицина. Алкоголь. Образование, наука > gazeta.ru, 13 февраля 2024 > № 4582304 Лев Благов

Победкин: российские алкопроизводители успешно замещают импортную продукцию

Окончание 2023 года прошло для ООО "Калужский ликеро-водочный завод "Кристалл" (КЛВЗ) под знаком IPO, средства от которого необходимы компании для реализации стратегии развития. Окно возможностей придает оптимизма одним и побуждает отбиваться других. В частности, немецкий алкопроизводитель Mast-Jägermeister SE дошел до судебных тяжб против КЛВЗ, опасаясь потерять долю рынка. О том, что сейчас происходит на рынке алкоголя, о параллельном импорте и потребительских предпочтениях рассказал РИА Новости председатель совета директоров и владелец КЛВЗ Павел Победкин.

- Павел Викторович, расскажите, что за судебные споры с немцами. Что могло вызвать такую реакцию при условии, что еще совсем недавно Маст-Егермайстер СЕ официально объявил об уходе с российского рынка?

- Не просто ушел, а хлопнул дверью. Все в рамках общеевропейской политики. Но есть, как говорится, нюанс. За девять месяцев 2023 года объем продаж продукции Маст-Егермайстер СЕ в России вырос до 170 тысяч декалитров против 150 тысяч за аналогичный период 2022 года. На высококонкурентном рынке рост на 20 тысяч декалитров просто так не случается. Особенно, с учетом параллельного импорта, роста стоимости и так далее.

И тут вдруг мы выпускаем два биттера на отечественном сырье - травах Алтая и Кавказских гор. Очевидно, что им это сильно не понравилось. Они начали вести себя очень жестко. Прежде всего, объявили нашу продукцию контрафактом, заслали грозные письма во все федеральные сети с требованиями прекратить торговлю под угрозой многомиллионных исков в суд. В дело даже вмешалась Федеральная антимонопольная служба и вынесла немцам предупреждение о недобросовестной конкуренции и требование отозвать письма. Насколько мне известно, они это проигнорировали.

Ну, а дальше взаимные иски и наша первая победа – Арбитражный суд Москвы отклонил претензии Маст-Егермайстер СЕ к нам и двум торговым сетям. Очень надеюсь, что сможем отстоять нашу честь и деловую репутацию, а также покроем убытки, которые понесли благодаря недружественным действиям немцев. Из-за этих писем несколько федеральных сетей испугались и все-таки остановили продажи. А мы понесли заметные материальные потери, которые сейчас хотим с немцев взыскать и тоже вложить в расширение производства.

- То есть де-факто Маст-Егермайстер СЕ никуда не ушел?

- Судя по тому, как они пытаются нас сдерживать, интерес к российскому рынку у них не пропал. Фактически, по каналам параллельного импорта, их продукцию везут все, кому не лень. А они с удовольствием отгружают. С учетом продуктивного четвертого квартала с новогодними праздниками, объем по итогам года может вырасти до 250 тысяч декалитров. Это хороший объем с учетом высокой маржинальности. У бренда безусловно есть свои апологеты, но если важен не бренд, а вкус, то я не вижу смысла переплачивать. Надо пробовать отечественное. Еще раз: в современных реалиях импортозамещения более низкая цена не равно "хуже качество".

- Как изменился российский рынок крепкого алкоголя после ухода иностранных брендов? Смогут ли российские производители воспользоваться этим шансом?

- С одной стороны параллельный импорт не может заместить на 100% все потребности. Импортная продукция всегда останется. С другой - ее стоимость сейчас выше чем была раньше, потому что в логистическую цепочку вмешивается посредник, цепочка растягивается, проходит через третьи страны. Все это влияет на конечную стоимость продукта. Мы видим, что на полках все "ушедшие" международные производители выросли в цене. То есть рост цен на импорт – очень серьезный. Плюс валютный курс, который тоже корректирует цены, поскольку закупка идет в долларах и евро.

Но для отечественного производителя важно даже не это. А то, что крупные иностранные корпорации тратили огромные средства на маркетинг, проплачивали лучшие места на полках торговых сетей. Конкурировать с ними было очень сложно. В случае параллельного импорта ничего этого уже нет. Никто из тех, кто возит, особо не хочет тратиться на продвижение. Их задача – купить за границей, привезти в Россию и продать с максимальной наценкой.

Так что теперь российский производитель приходит со своими, российскими бюджетами – привычными и понятными. И сети с удовольствием начинают замещать иностранную продукцию отечественной. Отсюда на полках магазинов появляются российские ромы, российские виски, российские биттеры, российские аналоги аперолей и так далее. Российский потребитель постепенно сформирует новые привычки и предпочтения, и западным производителям очень сложно будет возвращаться, даже с бюджетами. Потому что у потребителя изменится психология.

- То есть, время на стороне российских производителей?

- Безусловно. И пусть будет параллельный импорт. Вопрос в том, что есть позиции, которые уже достаточно плотно замещены. У нас в России сейчас десяток производителей, которые выпускают свои биттеры. Зачем нам нужны какие-то международные биттеры, если они официально решили уйти? В какой-то момент параллельный импорт начинает мешать развиваться российским производителям. Российское производство набрало темп. Настало, наверное, время дать работу отечественным производителям, платящим здесь налоги и создающим рабочие места.

Что касается биттеров, то наше сырье, профессиональные технологи и рецептура, оборудование ничуть не хуже, а порой и существенно лучше тех, на кого мы привыкли равняться.

- Потребление крепкого алкоголя в мире постепенно снижается. С чем, на ваш взгляд, это связано?

- В целом потребление алкоголя стабильно – напротив, оно даже растет в мире ежегодно примерно на 1,5%. Но есть глобальный тренд на качество: потребление дешевого алкоголя действительно падает. И это происходит наряду с "экологичными" трендами на натуральные продукты и более здоровые напитки с пониженным содержанием алкоголя. Отсюда возникает заметный рост потребления по тем товарным позициям, которые используются в составе коктейлей. Например, глобальное потребление текилы за год выросло более чем на 30%, виски – на 16%! Почему столь взрывной рост? Мы предполагаем, что сильное влияние оказала пандемия ковид. Люди оказались на долгое время закрытыми дома, начали в стрессовой ситуации экспериментировать с коктейлями, лонг-дринками – и произошло смещение покупательских предпочтений.

Еще один мировой тренд – это популярность культуры современной Кореи с ее сериалами-дорамами, музыкой и, конечно, алкоголем. Возможно, вы удивитесь – но корейское соджу сейчас №1 по объему потребления крепких напитков в мире.

- С 2020 года у КЛВЗ двузначный темп роста производства и выручки. Как удается расти настолько быстрее рынка?

- Тут работает комплекс факторов. Во-первых – ставка на качество, органическое производство. Во-вторых, гибкость команды, ее способность быстро реализовать новые проекты. Только за последние три года, в 2020-2023, мы с нуля разработали и запустили в производство новую линейку продуктов.

Третий фактор – это уход с российского рынка иностранных игроков и санкции, стимулировавшие импортозамещение в нишах высококачественных продуктов.

Четвертое – это удобная логистика. Находясь в Калужской области, мы поставляем продукцию во все крупные федеральные сети. А сетевые продажи качественного алкоголя постоянно растут и вытесняют "дикую" розницу.

- С чем связано ваше решение идти на IPO?

- Прежде всего – с намерением расширить горизонты возможностей, поднять пресловутый "потолок роста".

Бизнес КЛВЗ растет, спрос на нашу продукцию существенно превышает нынешние производственные и логистические возможности. Поэтому мы быстро исчерпали банковские лимиты, и в марте вышли на Московскую биржу с первыми облигациями. Однако и этот резерв развития уже исчерпан. И следующим логичным шагом для реализации стратегии кратного роста стал выход на публичный рынок акционерного капитала.

Поэтому мы недавно обнародовали сверхамбициозную стратегию развития: к 2026 году она предусматривает рост выручки в 5 раз, прибыли – в 10 раз. Для этого в первую очередь нужны дополнительные инвестиции – в производство, логистику, маркетинг.

- Почему проведение IPO сдвигается?

- Потому что сильно перегружен ЦБ. Одномоментно в ЦБ обратились десятки компаний на регистрацию проспектов эмиссий. Кто с IPO, как мы. А кто-то переводит бумаги в российскую юрисдикцию. Необходимо получить последние документы и озвучить параметры размещения. Их, до получения документов, мы пока не обнародовали. Но это произойдет, как только мы поймем точную дату размещения в 1 квартале 2024 года.

Россия. ЦФО > Алкоголь > ria.ru, 16 января 2024 > № 4565489 Павел Победкин

«Пьет потому, что болен». Почему алкоголизмом можно «заразиться» и как этого не допустить

Психиатр-нарколог Благов: здоровый человек может «заразиться» алкоголизмом

В традиционной наркологии алкоголизм — это зависимость, вызванная систематическим употреблением спиртного. Однако есть и другой подход, согласно которому такая зависимость — следствие психического заболевания, аддиктивного расстройства. Главное его свойство — условная «заразность» и способность «передаваться» от больного человека к здоровому. Как формируется зависимость и почему настало время изменить подходы к лечению этого недуга, рассказал «Газете.Ru» заведующий кафедрой наркомании и токсикомании ИНОПР Российского национального исследовательского медицинского университета им. Н.И. Пирогова, психиатр-нарколог Лев Благов.

Лев Благов психиатр-нарколог

— Вы известны альтернативным взглядом на алкогольную зависимость, и результатом ваших исследований стало формирование нового медицинского направления психиатрии — клинической аддиктологии. Как это направление рассматривает алкоголизм?

— Современная психиатрия и наркология рассматривают алкоголизм как расстройство физического и психического здоровья, обусловленное злоупотреблением спиртным. Эта токсико-психологическая доктрина, где причинно-следственные отношения понятны и очевидны: человек болен, потому что выпивает.

На наш взгляд, это все равно что говорить: «Кашель — самостоятельная болезнь». Но и кашель, и алкоголизм — это всего лишь клинические признаки, симптомы. В первом случае, например, туберкулеза, а во втором — душевного недуга, который мы называем аддиктивным расстройством. Точнее аддиктивной болезнью, это патология пристрастия.

— В чем заключается эта патология?

— Пристрастие здесь — это сверхценное отношение к предмету. В психиатрии есть два клинических понятия, так или иначе помогающих идентифицировать патологию мышления: идеаторная сверхценность (или сверхцель) и доминирующая идея.

Например, сейчас у нас интервью, это — моя доминирующая идея, на которой я должен, не отвлекаясь, сконцентрировать свои мысли и действия. Но после его окончания будет уже другая идея. Здесь отсутствует какая-либо мешающая «одержимость».

Теперь — «сверхцель». О ней мы думаем каждый день, она безусловно и постоянно доминирует в сознании человека уже независимо от внешних обстоятельств. Так простым языком иногда говорят об «одержимости», что предельно трудно поддается психологической коррекции. Это и есть то, что психиатры называют сверхценностью.

Мотивации здесь могут быть самыми разными: стремление к лидерству, к известности, к достижению результата в спорте, бизнесе и многое другое. Иное дело, когда мы наблюдаем формирование патологического пристрастия к психоактивным субстанциям, к числу которых принадлежит и алкоголь.

— Получается, у алкоголика спиртное становится сверхценным?

— Да, формирование сверхценности в отношении алкоголя — это первый признак дебютирующей психической патологии. Мы определяем клинический дебют именно по наличию факта активного формирования аддиктивной сверхценности.

У людей с активно формирующейся патологией пристрастия алкоголь, как сверхцель, быстро и драматично переходит эту границу реальности.

Начинается своеобразная накрутка смыслов, продвигающих важность и приоритетность всего, что сопряжено с употреблением алкоголя.

Спиртное начинает определять поведение, мотивацию, подчинять эмоции, вытеснять другие доминантные идеи — семью, работу, друзей. Человек уже не в состоянии адекватно адаптироваться к жизни в привычном социуме, начинает из него выпадать.

— Как сверхценность формируется?

— Вначале всегда присутствует смысл, он стоит за любой вещью и действием. Представим ситуацию: человек, не страдающий патологической аддикцией, попадает на вечеринку, где активно употребляется алкоголь, царит веселье и дух оптимизма.

Индивид ищет кого-то, с кем хотел бы себя отождествлять. Он видит своего выпивающего друга и интуитивно воспринимает его как некий безусловный авторитет. Более того — атмосфера искусственного психологического позитива ему начинает нравиться. Формируется, пока в общих чертах, контекстное отождествление понятия «опьянение» с такими смыслами, как красивая жизнь, веселая музыка, оптимизм, счастье.

Последнее — фундамент будущей нарко-доминанты, когда именно эти смыслы инфантильно, но безальтернативно «застревают» в сознании. Человек начинает думать, что «счастье» заключается в наркотизации, в нашем случае, — в алкоголе.

— Как происходит это «заражение»?

— Здесь заложен механизм так называемого индуцированного психоза. Это психическое расстройство пациента вызвано бредовым содержанием мышления другого человека, с которым он пребывает в тесном общении. Зачастую это бывает среди членов одной семьи, которые плотно взаимодействуют друг с другом в условиях социальной изоляции.

В моей клинической практике встречались даже случаи индуцированной шизофрении. В клинику поступила семейная пара. Муж и жена одновременно высказывали схожую фабулу о том, что у них воровали вещи. Это бред ущерба. После госпитализации примерно через полторы — две недели «раздельного» существования муж перестал бредить. У его жены, наоборот, картина бреда сохранилась, это послужило поводом для постановки диагноза.

Мы, работая в клинике, где находятся больные с наркологической проблематикой, отмечаем, что при начале формирования алкогольного поведения обязательно присутствует фактор алкоголика-индуктора.

Это верно также и для других видов нарко-токсикомании. Поэтому мы и утверждаем, что алкогольная зависимость, как и любая другая, — психоинфекционная болезнь. Алкоголик, попросту говоря, заражается истиной «алкоголь равно счастье» от другого человека.

— Что происходит после такого «инфицирования»? Человек ведь не может в один день стать алкоголиком… Или может?

— Не может, на это требуется время. Сначала происходит инициация аддиктивной болезни. Если интоксикация оказала подкрепляющее действие через психофизические ощущения, то человек переходит к следующему этапу. Включается компонент анозогнозии (отсутствие критической оценки больным своего заболевания) и легитимации аддикции. Она подразумевает своеобразное «узаконивание» выбора, то есть человек сам себе как бы говорит: «Я пью, потому что у меня нет семьи. И я имею полное право на это». Таких причин — масса.

Потом человек начинает уже отстаивать, защищать свой «источник счастья», атаковать других, кто ему в этом противоречит. На претензии других он отвечает: «Я все понимаю и в любой момент остановлюсь». Все, на этом этапе болезнь уже состоялась!

Больной пытается защитить себя от врачей, родственников, от всех, кто, по его суждению, мешает ему спокойно жить и выпивать. Был человек по сути «нормальный», но в результате развивающегося заболевания стал «одержим» алкоголем. Это уже явная патология психики.

— Хорошо, но ведь многие пили в компаниях и сталкивались с образом «алкоголь — это счастье», почему кто-то становится алкоголиком, а кто-то — нет?

— Вот вы с коллегой заходите в метро, и кто-то из пассажиров чихает, ваша подруга впоследствии заболевает, а вы нет. Почему? У вас был иммунитет. В контексте нашей беседы мы говорим об иммунитете психики.

— Как он работает?

— Как мы уже выяснили, в дебюте формирования алкоголизма лежит смысл. Вот я смотрю на симпатичного мне человека, а он коньяк вовсю распивает, вокруг свечи, музыка, запахи, антураж, и я думаю: «Какой красавчик!» Субъективно-приятный образ, но «иммунитет» мне подсказывает: «Стой-стой-стой, он напился до невменяемого состояния, он неадекватен». И все, мы уже не отождествляем алкоголь с абсолютным счастьем. Конечно, в реальности все намного сложнее, но смысл ясен.

Иммунитет в его традиционном рассмотрении, как известно, бывает врожденный, но бывает и приобретенный. Описанный мной случай относится к первой категории. Второй формируется иначе. Болезнь, стартовав из-за врожденного психопатологического иммунитета, обрывается, аддиктивные доминантные смыслы утрачивают свою актуальность, и мы наблюдаем «осознанную трезвость». Но иногда это может сыграть злую шутку.

— Какую?

— Мы это обозначаем термином «инвертированная паранойя», то есть паранойя наркотизма трансформируется в «паранойю борьбы» с наркотизмом. В целом, ничего плохого в этом нет, но я думаю, эти люди тоже в определенном смысле нездоровы, но это пока наши исследовательские гипотезы.

— Обычный иммунитет формируется с самого детства известными инфекционистам способами. А как формируется иммунитет у психики?

— Он тоже формируется с детства. Инфантилизм — неразвитость, задержка психического развития, неумение принять нужное решение, просчитать последствия действий, безответственность — не позволяет организовать сильный иммунитет. Здесь важным является многое: благополучная семья, общение в контексте социально-позитивных установок, высокий уровень мотивации и многое другое. Важнейшим все же здесь является «здоровое» микроокружение.

— А что делать, если «заражение» алкоголизмом уже произошло?

— Хороший вопрос. Традиционная наркология предполагает, что лечить нужно пьянство, то есть воздействовать на сам факт употребления. В клиническом понимании это даже не лечение, а лишь коррекционное воздействие. Этого недостаточно.

Сейчас у нас популярны такие методы, как мотивационная беседа с алкоголиками. Это зачастую бессмысленно. Когда самолет на взлете, вы его сачком не поймаете, его нужно сбивать на взлете. Также можно наблюдать повсеместное увлечение дезинтоксикацией («выведение из запоя»), которая почему-то фигурирует как полноценное лечение. Налицо работа со следствием, но не с причиной.

В клинической аддиктологии мы говорим, что интоксикация — это лишь симптом болезни. Выражаясь фигурально, человек не потому болен, что пьет, а пьет потому, что болен.

— Как тогда должно выглядеть лечение алкоголиков?

— Лечение, по нашему мнению, должно выглядеть следующим образом. Сначала нужно ввести человека в клиническую ремиссию. Дальше идет поддерживающее и противорецидивное лечение: надо создать «защитную оболочку» при помощи фармакологии и психотерапии. Третий этап — лечение восстановительное. Это база для последующей психологической реабилитации, социальной адаптации с целью включения пациента в социум.

Проблема также заключается в том, что исследовательский материал формируется в основном больными с «клинической запущенностью», то есть здесь фигурируют недостаточно обследованные и плохо курируемые пациенты, что серьезно искажает возможность получения комплексного исследования.

Это все требует серьезной научно-практической проработки. Для этого, как я полагаю, необходим целый ряд условий. Необходимо открыть в России «Институт клинической аддиктологии». Это первый и важный шаг в организации инновационного научно-практического комплекса. Необходим инновационный подход, что неизбежно ведет к признанию направления «клиническая аддиктология» как имеющего очень важную социальную значимость. Сегодня мы, к сожалению, сталкиваемся в среде ориентированных экспертов с отторжением нашего взгляда на проблему.

— Почему сейчас лечат только «запущенные» случаи?

— А другие пациенты в клинику просто не попадают. За редким исключением. В большинстве случаев мы не можем лечить пациента без его формального согласия. Исключения — это определения суда или некие экстремальные показания, но до этого пациенту нужно еще дойти.

Когда пациент пришел к врачу и сказал: «Хочу лечиться». Это фактически значит, что активность болезни переходит в фазу своего угасания.

Часто это не выздоровление, а всего лишь ремиссия. Получается, что в активном лечении нуждается тот больной, который лечиться не хочет. «Настоящий» больной в активной фазе алкоголизма никогда не хочет лечиться.

— Как же тогда должна строиться работа с теми алкоголиками, которые не признают свою болезнь и не хотят лечиться?

— Необходим поиск и отработка механизмов раннего выявления и активной профессиональной работы с аддиктивной патологией. Активная профилактика позволяет быстро и эффективно выявлять «патогенный микросоциум». Именно в нем происходит заражение, поэтому важно человека из него вывести.

Здесь, безусловно, необходимы новые технологии раннего выявления и ситуативного разрешения проблем. Это как раз и является самым ответственным звеном «медицины патологической аддикции» будущего. Но для этого необходим большой комплекс научно-методологической разработки, способный быть выполненным только на базе серьезной профильной инфраструктуры.

Существующая проблема не выглядит неразрешимой. Необходимо лишь серьезное квалифицированное ее решение с привлечением серьезных и заинтересованных специалистов.

Россия. ЦФО > Образование, наука. Медицина. Алкоголь > gazeta.ru, 21 декабря 2023 > № 4552638 Лев Благов

Павел Титов: хорошее российское вино не может стоить меньше 350 рублей

Уходящий 2023 год стал непростым для российских виноделов: полки магазинов заполонило дешевое и подчас низкокачественное импортное вино, что заставило их работать "на склад" и даже снижать цены в убыток себе. Как ситуацию исправят новые пошлины и акцизы, сколько должно стоить хорошее вино, и от чего зависит его цена, нравится ли русский "напиток богов" китайцам, а также из чего пить игристое и надо ли искать выемку на дне бутылки, в интервью РИА Новости рассказал президент группы компаний "Абрау-Дюрсо" Павел Титов. Беседовали Анна Шавырина и Эльвира Муравицкая.

– Что сейчас происходит с рынком вина в России? И чего стоит ждать в следующем году?

– В этом году случилась абсурдная ситуация: на рынке невероятное засилье вина низкого качества из недружественных стран, импорт бьет все рекорды. Такой товар заполонил полки и не позволяет хорошим российским винам пробиться к покупателю. Особенно сильна конкуренция c Европой в категории игристых и шампанских вин. Но мы ожидаем выравнивание ситуации уже в следующем году благодаря действиям Минфина и Ассоциации виноградарей и виноделов.

– Вы имеете в виду повышение пошлин на вино из недружественных стран?

– Во-первых, пошлину, а во-вторых, рост акцизов. У российских виноделов появляется огромное преимущество перед производителями из всех других стран, ведь на наш бизнес рост акциза не влияет, мы его полностью возвращаем. То есть российское виноделие – единственный бенефициар повышения как пошлин, так и акцизов. Думаю, что скоро у отрасли начнется новый серьезный виток развития. И даже не столько повышение акциза принесет пользу, сколько именно пошлина.

Поясню: если импортное вино на въезде стоит 100 рублей, и с него платится пошлина в 12 или 20 рублей, то это особо ситуации не меняет. А вот минимальная пошлина в полтора доллара – а это примерно 105 рублей на бутылку – уже конкретно влияет на цену.

Мы ожидаем, что за новогодний период продадутся вина, закупленные ранее, и в следующем году импорт пойдет по обновленным ценам, включающим и новые акцизы. Акцизы важны еще и потому, что у нас есть страны, для которых пошлин нет, например, Грузия, которая, к сожалению, производит продукции раз в 40 больше, чем в стране есть виноградников. Значит, под видом вина завозится нечто совсем другое, зачастую низкого качества. И эта ситуация тоже скорректируется акцизом.

– В чем главная причина такого наплыва сейчас?

– Я думаю, что дело в изменении модели работы торговых сетей, они теперь не пользуются услугами дистрибьюторов, а напрямую импортируют и делают много собственных торговых марок – СТМ, и часто из очень посредственного по качеству вина.

В принципе, никогда не было сложностью приобрести дешевое вино в той же Испании, Франции или, например, Германии и привезти его в Россию. Просто его никто особо не брал для нашего рынка, по крайней мере, профильные дистрибьюторы, которые тщательно выбирали, что продавать.

А сейчас существует прямой завоз сетями тех продуктов, которые, откровенно говоря, даже в конкурентной среде не должны столько стоить. Когда импортное вино продается на полке в России по цене в 400-500 рублей, учитывая нашу новую логистику и остальные расходы, то я даже не могу предположить, сколько такая бутылка стоит в закупке. Я не верю в сказки: все имеет свою цену – и соответствующее ей качество. И когда на полке вино стоит столько, сколько его логистика из Европы, у меня появляется много вопросов.

Но сейчас и сети тонут в огромном количестве ввезенного ими ранее вина, каждое объявление о потенциальном удорожании провоцирует их на дополнительную досрочную покупку за рубежом и еще большее затоваривание.

Как же данные статистики по увеличению производства вина в России? Это от безвыходности. Надо освобождать емкости для производства вина под новый урожай, то есть принять виноград, сделать вино и, соответственно, разлить по бутылкам. Но это не значит, что у кого-то бешено растет оff-take с полки (количество проданного товара с полки – ред.), идет работа "на склад". По сути, сейчас кризисная ситуация, особенно с тихим вином. Но я считаю, что в следующем году ее удастся переломить.

– Как для самой компании прошел нынешний год? Каких результатов ожидаете, в том числе от 2024-го?

– Надо сказать, что год, конечно, оказался непростой, не такой хороший, как предыдущий, который был для нас рекордным практически по всем показателям. Однако по нашим текущим результатам, в натуральном выражении, мы все равно видим прирост к прошлому году. По итогу девяти месяцев он пока незначительный, но будет увеличиваться в четвертом квартале, в период высокого спроса на нашу продукцию.

Вообще в этом году предсказать ничего невозможно, потому что очень многое изменилось даже за последние несколько месяцев: и ключевая ставка, и курс рубля. Как это скажется на общем фоне – тяжело загадывать. Думаю, что благодаря усилиям компании мы получим прирост к продажам прошлого года. В том числе и по общей выручке, потому что у нас средняя цена, хоть и незначительно, но увеличилась. По результатам прибыльности пока говорить рано – последние индикаторы были по полугодию, и они очень неплохие, но с тех пор много чего случилось в глобальном смысле.

Но мы с большим оптимизмом смотрим в будущее. Из-за роста ввозных пошлин рынок импортных вин из недружественных стран, по нашим прогнозам, сократится на четверть в следующем году, и мы, "Абрау-Дюрсо", наряду с другими российскими винными компаниями – бенефициары процесса. Таким образом, рост продаж в категории отечественных вин в 2024 году может составить 25-30%.

– Цены не поднимутся следом?

– Из-за этого точно нет. Сейчас российские виноделы вынуждены демпинговать, то есть распродавать свое вино по сниженным ценам, чтобы конкурировать с дешевым импортом. Поэтому что-то может прибавиться к цене, потому что продавать вино в убыток – это ненормально, но это будет здоровая коррекция.

Допускаю, что могут повлиять другие факторы. Например, высокая ключевая ставка, которая у нас надолго, и тут что-то придется компенсировать. Но с учетом состояния потребительского рынка повышение цен если и будет, то незначительное.

– На следующий год какой рост показателей компания для себя закладывает?

– Философия "Абрау-Дюрсо" – аккуратный оптимизм. Надо понимать, что львиная доля нашего производства и продаж – игристое. В этой категории мы ожидаем серьезного снижения конкуренции. Думаю, что смело можно заложить 10-15% только по виноделию. Опять же, надо понимать, что мы не можем бесконечно производить вино – выпустим столько, сколько винограда собрали за сезон.

– Из чего вообще сейчас состоит стоимость бутылки вина? И как составляющие зависят от курса валют?

– Первое – стоимость сырья, куда заложено финансирование виноградников, рабочая сила и так далее. Второе – комплектующие, некоторые из них до сих пор полностью импортные, самый простой пример – пробка, это прямая валютная оплата. Потом этикетки, примерно на 50% зависящие от валютного курса: краски, бумага и печатное оборудование также закупаются за рубежом. Стекло, правда, абсолютно рублевое, мюзле, колпаки, упаковка тоже. В общей сложности около 15% стоимости игристого вина зависит непосредственно от валюты.

Волатильность рубля и ключевой ставки тоже, конечно, играют роль, причем ставка, может быть, на нашу отрасль влияет чуть меньше, чем на остальные, но это потому, что есть государственное субсидирование.

– Какую цену тогда можно считать минимальной для качественного вина на полке, ниже которой оно не может стоить?

– Я бы оставался при своей теории про 400 рублей для отечественного вина. Точнее, 350–400 рублей для тихого и 400–450 для игристого: у последнего производственный цикл сложнее, следовательно, и себестоимость выше. Но это без учета скидок и тому подобного, потому что если бутылка игристого стоит на полке за 350 рублей с желтым ценником по акции, то это тоже окей.

– Вы в этом году выпустили на рынок большое количество новинок, как их восприняли потребители? Может быть, от чего-то уже решили отказаться?

– Выпуск большого количество марок – это всегда венчурная инвестиция. От чего-то мы, вероятно, и откажемся, но пока рано говорить. У нас политика инвестиционного цикла в один бренд примерно два года, поэтому посмотрим через год. (смеется) Выше всяких ожиданий идут продажи всех безалкогольных напитков, прирост по категориям здесь уже не в процентах, а в разах.

– Что "драйвит" категорию?

– Наши лимонады "винонады" и безалкогольный Abrau Lightпоказывают отличный рост. Артезианская вода – уже зрелый продукт – тоже прибавляет, но здесь плюс 30%, уже скучно, и мы привыкли. Новинку, энергетик "Варяг", вообще продали полмиллиона банок, запустив только в июле. При том, что по большинству этих продуктов даже не запущено маркетинговое продвижение – то есть просто закрываем натуральный спрос, а не мотивированный нами.

В крепких напитках более конкурентная среда, поэтому и здесь видим прирост, но без таких фейерверков. Коньяки, кстати, хорошо идут – и те, что мы делаем в России, и те, что импортируем из Азербайджана. Растем к году на 30-40% в зависимости от категории. Джины, водки и настойка тоже показывают неплохую динамику.

В 2024 планируем много маркетинговых инвестиций, поэтому ожидаем еще более значительный рост, в том числе в крепком алкоголе.

– Планируете представить еще какие-то новинки?

– У нас будет добавление в линейке крепких напитков – виноградная водка и еще одна новинка в крепкой категории, о ней расскажем совсем скоро. Но в целом мы снижаем темп по выводу новинок на рынок, пока хватит. Я не исключаю, что за следующий год мы объявим о нескольких новых позициях, но только в вине. Планируем именно углубляться, а не расширяться, уделить должное внимание каждому продукту, который уже выпустили.

– По вину – это будут автохтоны?

– В том числе. Помимо общепризнанного лидера в работе с автохтонами "Винодельни Ведерниковъ", в ГК "Абрау-Дюрсо" также входит винодельня "Юбилейная", которая производит вина не только из классических сортов винограда, но и из известных советских кроссов, которые очень интересно себя показывают.

– Еще одно направление, которые мы пока не затронули, – косметика. Не планируете ли перезапуск?

– Косметика стал очень интересным проектом, даже более востребованным, чем мы думали. Но нам пришлось переформатировать его, перестроить поставки, закупку упаковки и ингредиентов, потому что в основном большинство ингредиентов, кроме, конечно, масла виноградной косточки, были импортные. Мы перезапустили бренд в формате косметических средств по уходу за лицом, а также представили линейку отельной косметики, созданной специально для наших гостиниц. Сейчас готовим очередные новинки – если логистика справится, то мы успеем показать что-нибудь из новой линейки даже до Нового года.

– Стоит ли ждать, что ваша косметика появится не только в отелях группы, но и в других сетях?

– Мы находимся в стадии переговоров с крупными отельными сетями. Потенциал для расширения однозначно есть.

– Какие инвестиции закладываете для себя на следующий год?

– Уходящий год для нас был очень интенсивный в плане инвестиций, в следующем их темп немного снизим. Так, до конца 2023 мы установим рекорд по засадке винограда, а это около 400 гектаров. Большие вложения сделаны в туристическую инфраструктуру.

На следующий год основные инвестиции пойдут на совершенствование системы переработки винограда, чтобы лучше контролировать его качество. В принципе, рекордов в инвестициях мы не планируем.

– Вы в этом году запустили еще и собственный питомник саженцев, какие планы на него?

– Питомник заработал, зимой будет первая посадка наших виноградных саженцев. Активно идут расширение и модернизация маточника подвойных лоз. К 2026 году планируем выйти на показатель 2,5 миллиона саженцев ежегодно.

– Только для себя?

– Пока да. Сейчас на рынке остро ощущается дефицит саженцев, особенно российских, поэтому в приоритете свои нужды. Возможно, через несколько лет сможем и продавать.

Мы недавно считали с коллегами, что в общей сложности, вместе с нашим новым питомником, в год в России будет производиться не более 10 миллионов саженцев. А для выращивания объемов, запланированных государством к 2030 году, надо около 32 миллионов саженцев ежегодно.

– Что при этом сейчас с селекцией видов?

– Самый сложный вопрос. Объективно говоря, необходимая программа запускается у нас только сейчас. Да и адаптация клонов западных сортов к российским терруарам пока очень сложна. Поэтому я пропагандирую идею о том, что нам нужен отдельный национальный проект по селекции и питомниководству.

– Рабочей силы хватает на все проекты? Нет ли дефицита в отрасли?

– Да, мы, как и другие отрасли, ощущаем дефицит кадров. Во-первых, из-за отсутствия мигрантов. Во-вторых, в нашем основном регионе, Краснодарском крае, обсуждается запрет на работу иностранцев. И по сути, в агросекторе жесткая конкуренция, условно, за одного тракториста. Отсюда и рост зарплат, и отсутствие выбора у работодателей.

В какой-то момент у нас было 40% вакансий. Соответственно, когда рискуешь сорвать производственные процессы в бизнесе, то особо уже не торгуешься. Это не позитивно сказывается, конечно, не только на нас, но в принципе на регионе. Ведь "зарплатная гонка" в итоге отражается на цене конечного продукта и его качестве.

– Если говорить про ваш курорт, как он себя чувствует в условиях ограничения полетов на юг? Сократился ли турпоток?

– На самом деле, он как раз адаптировался под новые реалии и показал рост, +10% к прошлому году. Доковидный уровень уже достигнут, и мы прогнозируем дальнейшее увеличение. Туристы приезжают как из близлежащих регионов, так и из крупных городов, Москвы и Санкт-Петербурга.

Туристическое направление для нас важное и перспективное, дает 10-15% от выручки, соответственно, это более 1,5 миллиарда рублей. И мы ставим для себя новые задачи – не стимулировать дальнейший рост турпотока, а повышать средний чек, увеличивать продолжительность пребывания отдыхающих в днях.

– Что с зарубежным направлением? Как чувствует себя сейчас ваш торговый дом в Китае?

– Мы переформатировали его работу, передали управление торговым домом новому партнеру. Он очень хорошо работает на интернет-площадках, что стало одним из решающих факторов при выборе. Раньше мы шли в Китай со своим традиционным пониманием, как надо продавать, но привычные схемы там не действуют. Без сильного локального партнера развитие на местном рынке невозможно.

И результаты новой стратегии уже есть – в этом году мы продаем чуть больше 100 тысяч бутылок, но в следующем планируем реализовать уже более одного миллиона.

– То есть русское вино все-таки нужно Китаю?

– Спрос растет. Сейчас идет сближение двух стран, и у китайцев огромный интерес ко всему российскому. Это касается не только вина, но и любых других категорий. Продукты из России считаются более высококачественными и экологически чистыми, чем местные. Так, например, очень востребованы интернет-магазины российских продуктов. Например, во время "черной пятницы" один из маркетплейсов за час продал четыре тысячи бутылок "Абрау-Дюрсо". Думаю, что Азия в целом станет нашим главным экспортным рынком в ближайшей перспективе.

– А нашему потребителю нужно русское вино? Как считаете, Россия уже стала винной державой?

– Стали ли мы винной державой в контексте виноделия? Да, мы точно ей стали. Развили ли мы культуру винопотребления? Тоже отвечу утвердительно. Хотя это вопрос эволюционный и длительный – тяжело переориентировать людей с водки на вино. Но процесс идет.

Более того, мы видим, что население начинает осознанно подходить к выбору вина. Более изысканные сухие вина уже доминируют, обогнав полусладкие, по крайней мере, в нашем портфеле. И это говорит о том, что, конечно, мы теперь – винная нация.

– В завершение хотелось бы, чтобы вы развеяли пару мифов или, наоборот, подтвердили. Металлическая пробка не подходит для хорошего вина, а в шампанском обязательно должна быть выпуклость на дне – правда или нет?

– На самом деле про винтовую пробку абсолютный миф. Некоторые вина намного лучше себя чувствуют именно под ней. Я вообще считаю, что для домашнего потребления такая пробка – спасение, она позволяет хранить открытую бутылку. А выпуклость на дне – не показатель качества. Напомню, что Louis Roederer Cristal (элитное шампанское – ред.) без выпуклости.

– Должно ли быть всегда темным стекло у бутылки?

– Хотя это не миф, но к реальной жизни вряд ли применимо. С одной стороны, действительно темное стекло хуже пропускает свет, и это важно, когда вина находятся на долгой выдержке. Но при покупке не должно быть решающим фактором, иначе как оценить цвет белого вина или розе?

– Обязательно ли наливать шампанское в специальный узкий бокал – флют?

– Я как раз сторонник того, чтобы не разливать игристое в бокалы такой формы. Исторически его пили из креманок (форма Мария-Антуанетта – ред.). А мое личное предпочтение – бокалы для белого вина, так лучше можно почувствовать ароматику напитка. Хороши и бокалы формы "тюльпан".

– И напоследок, сколько можно хранить игристое дома, и как это лучше делать?

– Я не держу никакое игристое вино годами. В отличие, например, от красного тихого, игристое после покупки лучше потреблять сразу. Игристые и шампанские вина не улучшаются при домашнем хранении, а только теряют в своих свойствах. Поэтому в охлажденном месте его можно оставить максимум на полгода.

Россия. ЮФО > Алкоголь > ria.ru, 29 ноября 2023 > № 4537075 Павел Титов

Павел Шинский: винная дипломатия способна решить политические вопросы

Деловое взаимодействие между Россией и Францией продолжается, несмотря на громкие заявления и уходы некоторых крупных компаний, говорит генеральный директор Франко-российской торгово-промышленной палаты (ССI France Russie) Павел Шинский. В интервью РИА Новости он рассказал, как французский бизнес в РФ приспосабливается к новым реалиям, в чем преимущество вина перед нефтью и газом, и, наконец, стоит ли вводить в России понятие "дружественная компания из недружественной страны". Беседу вел Серго Кухианидзе.

— Недавно вы провели в Москве винный салон с участием 18 виноделов из Франции – редкое по нынешним временам событие, не правда ли?

— По нынешним временам – точно. За последние полтора года я ничего подобного не припомню, чтобы в Россию съехалось такое количество европейских профессионалов из какой бы то ни было отрасли. В прошлом на винных салонах было, конечно, куда больше французов, но те виноделы, что приехали из Франции, в эти дни своим присутствием в Москве подтвердили желание продолжать и сейчас сотрудничество с российским потребителем.

— Что, французские виноделы начали уходить с российского рынка?

— Нет, так сказать нельзя. Во-первых, враз ничего не прекращается, а во-вторых, картина абсолютно не черно-белая. Хотя конкретных цифр у меня нет, известно, что покинули Россию несколько крупных винных домов Шампани и французских экспортеров бургундских вин, однако, поставки последних и так были незначительны. С другой стороны, в Россию еще до нашего салона пришел целый ряд более мелких французских домов шампанских вин. Их названия мало, если вообще что-то, говорят российскому покупателю, поэтому сейчас на базе нашего "Винститута" (экспертный центр о французском вине в Москве – ред.) мы организуем мастер-классы по этим новым для рынка шампанским винам.

В российских магазинах по-прежнему продается большое количество разнообразных французских вин. И если их стало меньше, то причина заключается в пошлинах на импорт, которые были подняты до 20%, из-за чего кому-то стало невыгодно ввозить в Россию свою продукцию. Это просто результат политического решения.

— Стало труднее?

— Да, в целом, ситуация, к сожалению, усложняется по мере объявления новых пакетов санкций. Но на сегодняшний день никакие санкции мы не обходим. По европейскому законодательству в Россию до сих пор можно ввозить вино, цена которого за литр не превышает 300 евро. Эта планка позволяет ввозить в Россию множество очень качественных французских вин на любой вкус и кошелек, кроме, разумеется, редких, уникальных и эксклюзивных вин, цена которых и во Франции может доходить до не одной тысячи евро за бутылку.

— В эти дни трудно было убедить французских виноделов приехать в Россию? Были ли те, кто отказался?

— Знаете, высказываться можно о чем угодно, а вот поступки говорят сами за себя. Приехавшие французы проголосовали ногами. Все это разные люди. Одни уже давно ведут бизнес с Россией и воспользовались удобным случаем, чтобы представить свои новинки. Другие оказались в России впервые, что, возможно, свидетельствует об их мушкетерском задоре. Тем не менее, никаких опасений ни у кого из них не было. Никто из французских виноделов от нас в процессе подготовки салона не скрывался, не прятался и по приезде в Москву не вел себя инкогнито.

— Винный салон оправдал ваши надежды?

— Абсолютно, и не только с экономической точки зрения. У этого мероприятия была очень важная символическая составляющая. Ее суть в том, чтобы показать, что, если работать в соответствии с европейским законодательством, не нарушать ограничения, то Россия остается желаемым и естественным партнером для французского бизнеса. Тезис этот, возможно, и не так очевиден сегодня, в свете того, как многие связи между нашими странами, включая даже культурные, научные, спортивные, сходят на нет. Но вино, и я в этом не сомневаюсь, способно творить чудеса. Конечно, вино не так "серьезно" ни по объемам, ни по суммам контрактов, как нефть или газ, но и оно имеет свою "мягкую силу". Ведь вино – это живое общение и контакты между людьми. Винная дипломатия для меня – совсем не пустой звук.

— Ну да, вино – это теплое застолье, наконец, может, оно и впрямь поможет находить сегодня общий язык и деловым людям, и банкирам?

— Верно, тем более, что именно среди них во всем мире так много любителей, настоящих ценителей этого напитка! Иными словами, если действовать по винному вектору, то, благодаря вину, можно выйти на тех, кто имеет самое непосредственное отношение к принятию политических и экономических решений во многих странах по всему свету.

Признаюсь, мне импонирует мысль, высказанная в этом году на съезде Российского союза промышленников и предпринимателей, о необходимости ввести понятие "дружественная компания из недружественной страны". Думаю, стоило бы активно использовать эту формулу в наших взаимоотношениях. Например, виноделы, что приезжали в Москву, определенно дружественные.

Мне кажется, надо научиться видеть разницу между глобальной политикой и так называемым человеческим фактором. Это уже будет большой взаимной победой, серьезным шагом навстречу друг другу.

— Не говоря о том, что вино – вторая статья французского экспорта…

— Да, вино – визитная карточка страны. Франция – колыбель виноделия. Подавляющее большинство технологий, оборудования, которые используются, как в виноградниках, так и в погребах во всех винодельческих странах, в той или иной степени были разработаны или позаимствованы у Франции. Поэтому есть очевидный смысл в том, чтобы нашей франко-российской ассоциации заниматься темой вина.

В России производство вина тоже очень важная тема. Достаточно сказать, что пару лет назад русский язык стал шестым официальным языком Международной организации по виноградарству и виноделию, которую нередко называют винной ООН. Таким образом, был зафиксирован статус России, как одной из ведущих винодельческих держав мира. И сейчас она по-прежнему остается интегрирована в мировое винное сообщество.

— Как вы видите сосуществование на рынке российских и импортных вин в силу идущего процесса по максимальному продвижению российских вин и ограничений для импорта?

— Успех российских виноделов, о котором говорят сейчас власти и которым обосновывают целесообразность ограничения импорта, обусловлен именно интегрированностью россиян в мировую экосистему производства вина. Российское вино становится лучше и лучше не из-за ограничений, а потому что ему надо конкурировать и своим качеством находить своего преданного покупателя, долю на рынке. И этот процесс идет весьма успешно на данный момент. Пока введенные ограничения и выросшие пошлины, в частности, сохраняют конкуренцию и рынок, но в какой-то момент новые запреты могут обернуться не в интересах самих же российских виноделов, когда пропадет стимул к здоровому соревнованию.

Я лично высоко оцениваю многие российские вина и поэтому запускаю в ближайшее время агрегатор "Винный компас", который будет включать и импортные, и российские вина, исходя из всех существующих в России рейтингов. Кроме того, некоторым винам буду давать личный значок. Поверьте, он точно будет и у местных вин. По моему глубокому убеждению, к отечественному вину куда лучше привлекать потребителя, исходя из качества. А не по остаточному принципу. Самая искренняя любовь – без принуждения.

— Как вообще французский бизнес чувствует себя в настоящее время в России?

— Много французских компаний пока остаются. Покинули страну в основном те компании, которые либо попали под прямое воздействие санкций, либо те, кто испытывает большие проблемы с доставкой комплектующих, поскольку их производство не локализовано в России и локализовать не представляется ни экономически, ни технологически возможным.

— Что дальше? Как вы видите будущее французского бизнеса в России? Что вас тревожит?

— Что тревожит? Это судьба французских компаний, которые остались в России. Они, как, впрочем, большинство западных компаний, работающих в России, находятся под бешенным давлением со стороны Брюсселя, Вашингтона, своих парламентов, западного общественного мнения, в дополнение к тем сложнейшим коммерческим проблемам уже в России, которые у них возникли с логистикой, с доставкой необходимых деталей, с техническим обслуживанием, с IT-управлением…

Конечно, все наши компании пытаются приспособиться к новым реалиям. Просто сидеть сложа руки невозможно. Я часто вспоминаю сегодня слова классика, что выживает не самый сильный, а тот, кто сумел лучше адаптироваться.

При этом способы адаптации у всех разные. С нашей точки зрения, один из лучших – так называемый менеджмент buy-out, когда компания выкупается менеджментом, сохраняя, таким образом, свои сети, партнеров, клиентов. То есть, когда управляющими французских компаний становятся россияне. Надо сказать, что Россия уже вырастила поколение весьма грамотных менеджеров, которые даже лучше, наверное, чем приезжие иностранцы, способны адаптироваться к рыночным условиям в стране. Но здесь становится важна реакция российской власти и политиков на деятельность оставшихся работать в России в таком формате компаний. От этого в очень большой степени зависит будущее.

Россия. Франция > Внешэкономсвязи, политика. Алкоголь > ria.ru, 17 ноября 2023 > № 4537090 Павел Шинский

Круглый стол в "РГ": Когда и как будет работать онлайн-торговля алкоголем

Татьяна Карабут

Эксперимента онлайн-продаж российского вина через "Почту России", скорее всего, не будет. Но уже этой осенью в Госдуме планируют рассмотреть законопроект, который разрешит торговать алкоголем нескольким крупным интернет-площадкам. Контроль за процессом обеспечит Росалкогольрегулирование. Плюсы и минусы легализации онлайн-торговли алкоголем власть и бизнес обсудили на круглом столе в "РГ".

К онлайн-продажам готовы

На какой стадии находятся законопроекты об онлайн-торговле алкоголем? Почему застопорилось их рассмотрение?

Артем Кирьянов, зампред Комитета Госдумы по экономической политике: Надеемся, что в осеннюю сессию законопроект сенатора Андрея Клишаса будет рассмотрен в Госдуме. Сейчас он дорабатывается с учетом замечаний ключевых федеральных органов исполнительной власти. Потом он будет еще раз направлен им и в правительство. Принципиальных возражений тому, чтобы легализовать онлайн-торговлю алкоголем, нет. Сейчас важно правильно состыковать все полномочия, правильно расписать структуру контроля - вот над этими техническими моментами и идет сейчас работа.

Получается, если будет принят законопроект Клишаса, то онлайн-продаж вина через "Почту России" не будет?

Артем Кирьянов: Сейчас не время для экспериментов. Мы вполне готовы к принятию решений и без этого. Тем более концепция законопроекта об онлайн-торговле алкоголем поглощает законопроект, связанный с экспериментом продаж вина через почту. В последнем закладывался другой смысл: он был не столько для потребителя, который хочет заказать в интернете и получить на дом желаемый алкоголь. Его смысл - продвижение российского продукта и поддержка винодельческой отрасли России. Это популяризаторский проект, способствующий в том числе снижению градуса потребляемых напитков, развитию культуры пития. Но законопроект Клишаса не лишает возможности российских виноделов продавать свою продукцию. Все опции для российских виноделов в этом законопроекте сохранены. Продавать онлайн можно будет не только отечественное вино и не только через почту. Будет создан реестр операторов, допущенных к онлайн-торговле, с определенным набором требований к участникам этого рынка.

Как контролировать

Сможет ли Росалкогольрегулирование гарантировать, что купленный в интернете алкоголь будет нормального качества и его не смогут заказывать подростки?

Александр Моисеев, начальник управления проектной деятельности и судебной работы Росалкогольрегулирования: Тот уровень цифровизации и контроля в сфере алкогольного рынка, который достигнут за последние годы, без преувеличения уникален. Мы гарантируем, что в любом легальном розничном магазине с лицензией, который подключен к ЕГАИС, будет куплена легальная, качественная продукция.

Прослеживаемость каждой бутылки достигла такого уровня, что, например, мы можем увидеть, какая алкогольная продукция была в бутылке с зажигательной смесью, которую использовали в нападении на военкомат. По марке можно выяснить, где и во сколько эта продукция куплена. Правоохранительные органы приходят в конкретный магазин, запрашивают камеру видеозаписи под конкретное время. На кассе видно, кто покупает этот алкоголь.

Концептуально мы поддерживаем законопроект по онлайн-торговле. Все равно нелегально она ведется. Логично под жестким контролем ее разрешить. И тогда нелегальная торговля просто сойдет со временем на нет. Все движение бутылки до потребителя будет зафиксировано в системе ЕГАИС.

Наше главное замечание к законопроекту - нужно установить четкую прослеживаемость этой продукции, определить конкретные и жесткие требования для участников рынка. Чтобы продавцы и маркетплейсы понимали всю ответственность за качество продаваемой продукции, чтобы им было что терять. На этот рынок должны быть допущены только серьезные игроки, которые имеют определенный уставный капитал, определенные помещения с соответствующими требованиями. Продавцы должны нести ответственность и за то, кому продавать алкоголь - чтобы его не смогли купить несовершеннолетние. В том числе обсуждается вопрос идентификации покупателя через систему ЕСИА (Единая система идентификации и аутентификации, портал "Госуслуги"), через специальные QR-коды, а не только с помощью паспорта. Через контроль, установление дополнительных требований количество таких случаев будет сведено к минимуму.

Сейчас купить алкоголь в интернете не представляет труда. С каждым годом количество блокированных Росалкогольрегулированием сайтов увеличивается. Если в 2021 году было порядка 5 тыс. сайтов, то в 2022 году - уже 7 тыс. За пять месяцев 2023 года мы заблокировали уже около 3,1 тыс. Мы понимаем, что это в какой-то мере борьба с ветряными мельницами: сегодня мы блокируем один сайт, но в тот же день может появиться еще пять. Но работу такую продолжаем. Какой-то эффект она все равно имеет.

В силу моратория привлекать к административной ответственности организации и физлиц мы не можем. Также не удается сдвинуть с мертвой точки работу с владельцами доменных адресов: сегодня сайт с продажей алкоголя заблокировали, а завтра можно добавить две буквы в доменное имя и снова продавать. Но работу мы такую тоже продолжаем вести.

Еще в 2017 году Росалкогольрегулирование готовило свой законопроект по онлайн-торговле. В нем был сформирован реестр сайтов, допущенных к продаже алкоголя, были установлены требования и ответственность. Необходимо было получать лицензии для осуществления этой деятельности. Но этот законопроект тоже на каком-то этапе застрял.

Потом по поручению президента мы начали вести работу над законопроектом по эксперименту с "Почтой России". За эти годы мы выстроили все бизнес-процессы. Подготовили и сам законопроект, и подзаконный нормативно-правовой акт, в котором технически оговаривается, как это все будет фиксироваться в ЕГАИС. И мы готовы перенести на новый законопроект сенатора Клишаса ту практику, которую наработали в рамках эксперимента с почтой.

В "серой" зоне

Так каков объем нелегального рынка?

Артем Соколов, президент Ассоциации компаний интернет-торговли: Объем рынка интернет-торговли сейчас растет примерно на 20-30% в год. Если мы возьмем продукты питания, то это 680 млрд руб. продаж только в 2022 году. У НИФИ Минфина оценка нелегального оборота алкоголя в интернете - 30 млрд руб. Но НИФИ исходил из расчетов, что конверсия на тех ресурсах, которые торгуют алкоголем, не больше 3%. То есть зашли на сайт 100 человек, а купили из них алкоголь только трое. На наш взгляд, для той аудитории, которая заходит на такие ресурсы, конверсия намного больше. На наших продуктовых сайтах это примерно 9%. Ведь туда заходят с конкретной целью - не посмотреть ассортимент, а именно совершить покупку. И если брать конверсию хотя бы 5-7%, то объем нелегального рынка алкоголя в интернете составит уже более 50 млрд. А если конверсия 15%, то это уже 100 млрд рублей. Я могу прямо сейчас скачать какое-нибудь приложение о продаже алкоголя в App Store (а удалить его оттуда может только Apple), заказать алкоголь, и нам его привезут без проблем.

Между тем дистанционная торговля алкоголем сейчас разрешена более чем в ста странах. Это все страны БРИКС, вся европейская часть, Япония, Китай. Даже внутри Евразийского союза - в Киргизии, Казахстане, Армении - нет никаких проблем с доставкой алкоголя.

У нас есть все методы контроля. Осталось лишь "докрутить" систему ЕГАИС под интернет-торговлю, потому что сейчас она работает иначе. Но это вопрос чисто технический.

Что изменит легализация онлайн-торговли алкоголем?

Артем Кирьянов: У легализации два аргумента: первый - здоровье и жизнь потребителей, второй - обеление отрасли (и, значит, увеличение доходов федерального бюджета). Сейчас де-юре онлайн-торговля алкоголем запрещена. А де-факто в интернете легко можно заказать любой алкоголь. Но какого качества он будет, не будет ли в нем, например, смертельного метанола - не может гарантировать никто, потому что этот рынок находится в "серой" зоне.

Легализация онлайн-торговли не приведет к увеличению потребления. Снизить потребление запретительными мерами невозможно. Здесь нужна и профилактическая работа, и осознанная стратегия по изменению структуры потребления алкогольных напитков, которая бы предполагала и снижение градуса, и уменьшение объема, и развивала бы культуру пития.

Проще всего все запретить. Все мы знаем примеры, когда в разных странах вводился сухой закон. В итоге и пить меньше не стали, и преступности меньше не становилось. В свое время и у нас в стране вырубили виноградники, а теперь мы долго восстанавливаем российское виноделие.

Интернет-торговля увеличилась за 15 лет практически в 180 раз. Не замечать этого невозможно. У каждого человека есть в мобильных телефонах приложения онлайн-магазинов, мы все там что-то покупаем - еду, картриджи, косметику и многое другое. У нас есть все необходимые меры контроля. Мы технологически можем проследить судьбу любого товара, в том числе алкоголя. Тем более что за предыдущие годы накоплен огромный опыт работы по маркировке различных товарных групп.

В алкоголе тоже работает маркировка: мы понимаем, где эта конкретная бутылка разлита, через чьи руки она прошла и как попала к финальному потребителю. Острый вопрос - риски продажи алкоголя несовершеннолетним через интернет. Но идентификация потребителя по возрасту тоже возможна. Технических проблем мы не видим.

Сейчас в крепком алкоголе из каждых 100 бутылок 40 неизвестного происхождения. Хорошо, если их делали на чистой горной воде с добавлением нормального пищевого спирта. Но надеяться на это опасно для здоровья. По оценкам НИФИ Минфина, из нелегального оборота алкоголя 53% - фальсификат неизвестного качества. И это по самым скромным подсчетам.

При этом федеральный бюджет из-за этого только в 2022 году недополучил около 20 млрд руб. Теневой рынок растет - набегает и цифра недополученных доходов. Закон об интернет-торговле алкоголем решит сразу нескольких задач. По нашей оценке, 90% нелегального оборота, который идет через интернет, можно будет вывести из тени уже в ближайшие два-три года. Потребитель будет уверен в том, что покупает качественный алкоголь, а государство получит дополнительные доходы.

Что даст легализация онлайн-торговли отечественным виноделам? Готовы ли они "делить" интернет с иностранными винами?

Алексей Плотников, исполнительный директор Ассоциации виноградарей и виноделов России: Мы предлагали провести эксперимент по продаже российских вин через почту, продемонстрировать его позитивные результаты (в том числе тем, кто раньше выступал против запуска онлайн-торговли) и уже затем расширять и развивать онлайн-торговлю алкоголем. Была проделана колоссальная работа по подготовке этого эксперимента. Поэтому нам крайне жаль, что сейчас он отложен.

Ключевой идеей этого законопроекта являлось продвижение вин с маркировкой "Вино России". Если и запускать онлайн-продажи в каком-то другом виде, то с преимуществом для российских вин. Крупнейшие компании получат пусть небольшой, но дополнительный канал продаж. Выиграют от этого прежде всего малые винодельни, которые производят авторское высококачественное вино. Онлайн даст возможность познакомиться с таким вином потребителям из самых дальних регионов страны.

Недавно по нашему обращению правительство приняло решение о повышении пошлины для вин из недружественных стран. Для нас вообще непонятна дискуссия о каком-либо продвижении продукции из недружественных стран в существующей геополитической ситуации. Тем более что львиная доля тех вин, которые сейчас находятся на складах виноторговых компаний, была завезена в Россию при крепком рубле.

Сейчас через "Почту России" доставляется 0,7% всех заказов в интернете (всего - более 10 млн в сутки). Вы уверены, что такого рода эксперимент даст какой-то экономический эффект, который можно будет оценить?

Алексей Плотников: В России 248 предприятий имеют винодельческую лицензию, выпускается порядка 2,8 тыс. вин с защищенным географическим указанием. Маркировку "Вино России" имеет несколько десятков вин. И этот список расширяется. Производительности "Почты России" с избытком хватит, чтобы покрыть весь имеющийся спрос. Это будет большим подспорьем для малых виноделов: увеличившийся спрос поможет им принимать более смелые инвестиционные решения по расширению бизнеса.

Что нужно доработать

Что нужно сделать, чтобы интернет-торговля наконец заработала? Какой алкоголь можно продавать? Кто должен продавать его?

Владимир Гончаревич, заместитель управляющего директора Ozon: Передача одному игроку всей онлайн-торговли алкоголем - это сильнейшее ограничение конкуренции на быстрорастущем рынке. В то же время открытие рынка для неподготовленных операторов несет в себе большие риски. Таким образом, рынку нужны крупные игроки, которые обладают необходимой инфраструктурой и IT-решениями. Они смогут эффективно использовать ресурсы, чтобы обеспечить легальную продажу спиртного.

Трехлетний эксперимент по продажам российского вина, возможно, поддержит малых виноделов. Но торговать все три года через единого оператора - значит ограничивать потенциал развития перспективного рынка. Законопроект, легализующий онлайн-торговлю алкоголем, более целесообразен для всех заинтересованных участников. Использование уже применяемых инструментов интернет-торговли и так называемого "цифрового паспорта клиента" позволит опытным компаниям осуществлять легальные продажи алкоголя, и оперативно реагировать на сложности, которые могут возникать на начальном этапе.

Готовы ли виноторговые компании подключиться к онлайн-продажам?

Александр Липилин, исполнительный директор виноторговой компании Fort: При современном развитии интернет-технологий нет никаких препятствий для легализации онлайн-торговли алкоголем. Все ограничения, которые государство накладывает на офлайн - по возрасту, времени продаж, - просто надо перенести на онлайн-торговлю. Сейчас продавец обычного магазина при продаже алкоголя несовершеннолетнему получает штраф до 50 тыс. рублей плюс штраф на юрлицо. Поэтому продавцы обязательно спрашивают паспорт прежде, чем продать алкоголь. То же самое может применяться к курьерам.

Игроки рынка к легализации онлайн-продаж полностью готовы. Да и для российских виноделов будет лучше, если их продукцией станут торговать как можно больше агентов. В России есть много интересных виноделен, которые делают хорошее вино. Но зачастую там есть проблемы с маркетингом. Крупные маркетплейсы могут помочь с этим.

В других странах, где разрешена онлайн-торговля алкоголем, наблюдается ли увеличение потребления спиртного?

Дмитрий Русаков, руководитель сервиса в электронной коммерции "Яндекс": Если около моего дома откроется еще один магазин или появится еще один сервис доставки продуктов, я все равно не смогу съесть вместо одной пачки масла две. То же и с алкоголем.

Мы запускали доставку алкоголя в Армении. Там тоже есть контролирующая служба и есть аналог акцизных марок. И никаких проблем с контролем продаж алкоголя онлайн нет.

Более того, в онлайне в принципе гораздо больше контроля. В онлайне про человека, который зашел на сайт, мне известно гораздо больше, чем продавцу физического магазина про покупателя на кассе. А сейчас мы имеем огромный "серый" рынок, который растет и никак не контролируется государством. Ведь контролировать можно только то, над чем установлены средства контроля.

Россия > Алкоголь. СМИ, ИТ > rg.ru, 21 августа 2023 > № 4451326 Артем Кирьянов, Артем Соколов, Алексей Плотников

Глава Росалкогольрегулирования Игорь Алёшин: Нелегальный алкоголь чаще всего производят из медицинского спирта - на него пока нет акцизов

Пивным напиткам и медицинскому спирту готовят новые ограничения из-за отравлений суррогатом

Татьяна Карабут

От отравления суррогатным напитком "Мистер Сидр" погибли 36 человек, ежегодно такой "паленый" алкоголь уносит жизни около 1 тыс. человек. Суррогат вполне может оказаться в любом пивном магазинчике в соседнем доме, так как контроль в этой сфере ослаблен, считает глава Росалкогольрегулирования Игорь Алёшин. В интервью "Российской газете" он рассказал, почему ЕГАИС (Единая государственная автоматизированная информационная система) не спасает от отравлений и при чем тут медицинский спирт.

Росалкогольрегулирование принимало участие в расследовании отравления суррогатным сидром? Что выявили?

Игорь Алёшин: Расследованием занимаются правоохранительные органы. Росалкогольрегулирование, во-первых, сразу же заблокировало продажу "Мистера Сидра". Во-вторых, мы оказывали содействие Роспотребнадзору в изъятии этой продукции. И, в-третьих, обменивались информацией - о расположении этой организации, о наименованиях ее продукции и т.д. Были изъяты большие партии товара в Севастополе, Нижнем Новгороде, Саратове, Астраханской области.

Потом выяснилось, что у этой компании работали две производственные площадки: одна из них была подключена к ЕГАИС - там выпускалась легальная продукция с маркировкой (она обязательна для пива и пивных напитков с 1 апреля 2023 года), а вторая площадка работала с "неучтенкой", нелегально. Вот продукция с нелегальной площадки, которая не была подключена к ЕГАИС, и содержала метанол. Пивная розница работает без лицензий, поэтому продавала всю продукцию без разбора, легальная она или нет. Насколько нам известно, продавец тоже оказался в больнице из-за отравления этим суррогатом.

Получается, ЕГАИС не дает гарантий, что нельзя отравиться суррогатом?

Игорь Алёшин: ЕГАИС не может отвечать за нелегальную продукцию. Задача системы в том, чтобы нелегальный алкоголь не попадал в лицензированную розницу. И таких случаев не было. В легальную розницу "паленый" алкоголь попасть не может, поскольку мы отслеживаем всю цепочку - мы знаем, сколько, где, каких мощностей, сколько произведено продукции, сколько поступило в розницу. Когда в розницу приходит продукция, нужно подтвердить в ЕГАИС возможность ее приема, чтобы отправить - нужно спросить у нас разрешение.

Пока пивная продукция продается в каких-то забегаловках, где лицензирования нет, мы, к сожалению, будем сталкиваться с подобными случаями. С 1 сентября заработает реестр пивоваров - это, по сути, вариант лицензирования. Мы бились за этот закон пять лет и рассчитываем, что с помощью реестра удастся усилить контроль за производством, оптом и розницей пива, пивных напитков, сидра, пуаре, медовухи. Когда здесь выстроится цепочка по аналогии с крепким алкоголем, тогда и будет порядок.

Да, но вводится реестр только для производителей. Для торговых точек, торгующих пивом, по-прежнему не предусмотрена лицензия. Нужно это делать?

Игорь Алёшин: Какая-то форма контроля должна быть и за розницей. Если торговые точки будут знать, что их могут исключить из реестра, они вряд ли станут брать на реализацию сомнительную продукцию. А сейчас стоит магазинчик, на нем же не написано: "Мы торгуем нелегальной продукцией". Была бы лицензия - сразу было бы понятно.

Есть мнение, что контроль за производителями алкоголя ослаб из-за отсутствия внеплановых проверок. Вы считаете, их надо вернуть?

Игорь Алёшин: Росалкогольрегулирование в полном объеме обеспечивает исполнение поручений президента и председателя правительства о введении моратория на внеплановые проверки. Государственный контроль в отрасли в условиях моратория осуществляется на основе рискориентированного подхода с применением индикаторов риска правонарушений.

Это позволяет более оптимально оценивать риски нарушений участниками рынка с одновременным снижением административной нагрузки на них.

Определены 18 признаков нарушений, с которыми мы можем обратиться в прокуратуру. При этом Росалкогольрегулирование может проверить производство, а на магазины наши полномочия не распространяются. Это уже дело Роспотребнадзора. Задача риск-ориентированной модели - предупреждение самого факта происшествия.

Вы также выступаете за введение акцизов для медицинского спирта. Что это даст?

Игорь Алёшин: Сейчас мы боремся не только с метанолом, но и с нелегальным медицинским спиртом, из которого чаще всего и производят нелегальные спиртные напитки. Хотя тут, я считаю, решить вопрос просто - нужно убрать экономическую выгоду. Сейчас акциза на медицинский спирт нет, в отличие от пищевого. Поэтому в стране производится "псевдо" медицинского спирта в четыре раза больше, чем на самом деле используется в медицине. Нужно просто сделать такой же акциз и на медицинский спирт.

Все эти инструменты - реестр пивоваров, контроль розницы и оборота медицинского спирта, а также проверки - должны дать эффект.

Кроме того, мы хотим выйти с законодательной инициативой - ввести отдельную административную и уголовную ответственность, если будет найден нелегальный спирт у производителей алкогольной продукции, в которой спирта не должно быть в принципе по закону. Сейчас, если обнаружен "левый", неучтенный спирт, такую продукцию просто изымают.

Еще одно из предложений - запретить названия, которые вводят потребителя в заблуждение. Ведь "Мистер Сидр" был на самом деле не сидром, а слабоалкогольным напитком.

Как вы относитесь к идее упразднить категорию пивных напитков?

Игорь Алёшин: Как минимум, надо разобраться в формулировке, что такое пивной напиток. В западных странах, например, вообще нет такого понятия.

И в целом необходимо навести порядок в этой категории. Мы сейчас готовим предложения на этот счет. Возможно, потребуется ужесточить требования к пивным напиткам в техническом регламенте. Сейчас ведется работа в этом направлении. Есть вариант установить минимальные цены - этот способ отлично работает на крепком алкоголе.

Что происходит с производством российского алкоголя и импортом в этом году? Не вернулись на рынок западные ром, виски, текила?

Игорь Алёшин: Производство в России немного упало. Но это было ожидаемо: в 2022 году, когда на нас обрушились санкции, производители нарастили объемы, опасаясь дефицита импорта. Но этого не случилось. За пять месяцев 2023 года маркированной продукции было импортировано на 7,5 млн литров больше, вместе с немаркированным алкоголем (напитками брожения) - на 12,6 млн литров больше, чем за тот же период 2022 года. Так, импорт виски вырос на 1 млн литров.

Продажи тоже подросли в сравнении с 2022 годом. Есть небольшое падение у водки, но она остается лидером среди крепких напитков. Растут продажи ликеро-водочных изделий (настоек, бальзамов и т.д.).

Росалкогольрегулирование уже контролирует рынок табака?

Игорь Алёшин: По закону должны получить эти полномочия с 1 сентября. Мы готовы к выполнению новых задач. Будем выстраивать вместе с ЦРПТ единую систему прослеживаемости, как и в алкоголе. За счет усиления контроля может быть реализован потенциал табачного рынка в части его легализации и дополнительных поступлений акцизных платежей в бюджет.

Как один из вариантов решения проблемы нелегальной продажи вейпов называли досудебную блокировку сайтов, как в алкоголе. Но вы сами говорили, что на один заблокированный ресурс появляется пять новых. Будет работать такой метод в табаке?

Игорь Алёшин: Любое дополнительное препятствие на пути нелегальных продаж табака или алкоголя это барьер для деятельности недобросовестного бизнеса. Нельзя сказать, что блокировка сайтов не работает. В борьбе с нелегальным сегментом нужен комплексный подход.

Россия > Алкоголь > rg.ru, 21 июля 2023 > № 4426618 Игорь Алешин

Ораз Дурдыев: надеемся, что пиво на российские стадионы вернется к осени

Российским пивоварам удалось сохранить относительно стабильные объемы производства и уровень цен на свою продукцию, несмотря рост себестоимости. Как отрасль справляется с текущим проблемами, в каких позициях сохраняется сильная зависимость от импорта, вернется ли пиво в магазинчики на заправках, в интервью РИА Новости рассказал президент крупнейшей пивоваренной компании в России AB InBev Efes Ораз Дурдыев. Беседовала Елена Орехова.

– Как, по вашему мнению, чувствует себя отрасль, растет ли производство?

– Прошлый год был крайне сложным, и пивоваренная отрасль, как и другие индустрии, столкнулась с вызовами в отношении сырьевой базы, упаковки, логистики, а также с изменениями потребительского поведения. Часть этих проблем нам удалось оперативно решить, но ситуация, безусловно, отразилась и на объеме производства: мы до сих пор ощущаем последствия этого негативного тренда.

По данным Росстата, объемы производства в отрасли за январь-апрель снизились на 0,6%, продажи – на 2,5-2,7%, по данным NielsenIQ. Но несмотря на то, что уже почти середина года, надеемся, что больших потрясений не будет, и индустрия сможет завершить год с нейтральным результатом.

– Что значит нейтральный результат – сохранить объем выпуска или умеренно сократить?

– Мы прекрасно понимаем, что потребитель сейчас очень чувствителен к цене, поэтому любое повышение быстро сказывается на объемах производства. Пиво – это не продукт первой необходимости, поэтому в случае снижения доходов населения может стать предметом экономии.

Кроме того, остаются определенные проблемы, например, с оборудованием и запчастями: их стали закупать в Индии, Китае, что, безусловно, влияет на себестоимость. По этим причинам мы с осторожностью смотрим на этот год, будем надеяться на отсутствие значимых потрясений, чтобы стабилизировать рынок. Мы, как один из крупнейших игроков, влияем на него, но и рынок влияет на нас: от общих процессов мы не оторваны.

– Насколько сильно придется компенсировать рост себестоимости повышением цены?

– Как уже было сказано, в текущей ситуации повышение цены на пиво может повлиять на сокращение продаж и, как следствие, привести к падению объемов производства. Одной из ключевых задач для нас остается гибкая ценовая политика, которая позволит сохранить доступность продукции для потребителей.

Адаптироваться к новым ценовым реалиям мы начали еще в прошлом году. В ценовой политике удалось сработать чуть лучше других категорий: в отличие от резких скачков цен, которые были заметны в других сегментах FMCG, пиво росло более плавно, эта динамика не вызвала шока у потребителей. По данным Росстата, продовольственные товары за прошлый год выросли в цене на 15%, а иногда и сильнее. Основным фактором роста цен на пивоваренном рынке стал импортный сегмент, который значительно подорожал из-за логистических сложностей. В то же время рост цен на пиво локального производства оказался даже ниже среднерыночного.

– А влияние маркировки отыграно?

– Маркировка кег была запущена еще в апреле, осенью начнется маркировка бутылки, а с 2024 года стартует маркировка пива в алюминиевых банках. Причем для них все еще не выработано удовлетворяющее условиям рынка и производства техническое решение, поэтому пока что невозможно точно оценить дополнительные затраты.

Однако уже сейчас очевидно, что капитальные вложения в переоборудование линий, а также стоимость марки с учетом внушительных объемов нашего производства требуют значительных инвестиций. Хотя мы стремимся минимизировать ценовой эффект для конечного потребителя, внедрение маркировки точно повлияет на бизнес – эти затраты придется компенсировать.

– Не боитесь падения продаж сидра как афтершока недавней трагедии?

– Конечно, сам этот суррогатный продукт к сидру не имеет никакого отношения: недобросовестные производители добавляли туда опасный для жизни метиловый спирт. Ни в сидре, ни в пивных напитках такое категорически не допускается – алкоголь образуется естественным образом в процессе брожения. Но опасения снижения продаж есть, ведь имидж категории безусловно пострадал.

И здесь мы подходим к проблеме контроля именно в рознице: даже если на уровне законодательства будут правильно описаны и методология, и рецептура, без контроля качества продукта непосредственно в точках продаж и адресных проверок невозможно понять, что там продается.

В традиционной и в сетевой торговле мы такой проблемы не видим – там представлена продукция ответственных легальных производителей, которые работают в соответствии с законом и строго контролируют качество продукции. Поэтому мы ожидаем от регулятора смещения фокуса проверок в те точки розничной торговли, где очевиден риск продаж опасной продукции, а также в отношении компаний, производство которых не оборудовано полноценной системой учета, например, проверок точек продаж в розлив, а также малых производителей с объемом до 300 тысяч дал в год.

– Как компании удалось пройти период локализации производства?

– Сейчас мы закупаем в России 97% ингредиентов для пива. Это стало возможным благодаря собственной агропрограмме, которую мы развиваем более 16 лет. Мы сами выращиваем ячмень и перерабатываем на трех наших солодовенных заводах. В общей сложности 150 фермерских хозяйств-партнеров производят более 20% всего солода в стране.

Самое важное, что мы продолжаем импортировать — это хмель. Раньше его поставляли напрямую из Чехии, Германии, США и других стран, сейчас приходится искать иные логистические маршруты через рынки Турции, Казахстана или Беларуси. Мы выступаем за возрождение хмелеводческой отрасли в стране и даже готовы гарантировать закупки, если качество будет соответствовать нашим требованиям.

Теперь об оборудовании. Мы стараемся переориентироваться на локальных поставщиков, однако это не всегда возможно из-за недостатка экспертизы и ограниченности производственных мощностей. Альтернативы для оборудования и запчастей мы ищем в странах СНГ, Китае, Турции и Индии. Благодаря комплексной работе по этому направлению мы смогли закрыть потребности производства более чем на 70%. Тем не менее в отношении электроники (датчики, контроллеры, панели управления) вопрос по-прежнему крайне острый, поскольку при переходе на аналоговые решения требуется полная перенастройка существующих систем.

– И как это сделать?

– Для более быстрой и эффективной адаптации и развития пивоваренной отрасли не хватает своего закона, который должен стимулировать производителей на использование локального сырья, оборудования, материалов. Такой закон мог бы обеспечить поддержку и правила работы и пивоваренной, и смежных с ней отраслей, например, хмелеводства. Аналогичный закон уже действует в винодельческой отрасли. Нет сомнений в том, что его правоприменительная практика будет полезна и для отрасли пивоварения.

Качество пива, которое производится в России, особенно с учетом локализации многих брендов, ничем не уступает импортному. Более того, больше всего новинок среди алкогольной продукции, судя по данным NielsenIQ, в прошлом году было зафиксировано именно в категории пива – 27,6%. Отрасли удалось и заместить ушедшие бренды, и насытить рынок новыми предложениями. Так, количество локализованных SKU выросло с 56 до 60, а в денежном выражении новые бренды в пивной категории заняли долю в 1,8%.

Мы в этом году запустили продажи энергетиков: четыре с интересными и неклассическими вкусовыми сочетаниями, пятый – без сахара. Продолжили расширять безалкогольную линейку, запустили бельгийский эль и лагер в мексиканском стиле. Планируем еще новинки – но без подробностей. Мы видим, что потребителям интересно вкусовое пиво: оно демонстрирует уверенный рост продаж, а также безалкогольное, потому что можно позволить себе вести машину, проводить какие-то встречи, сохраняя трезвую голову.

– Когда ждать появления пива на стадионах и на автомобильных заправках?

– Сейчас мы находимся в диалоге с властями, надеемся, что к осени будет сформирована новая законодательная база, которая позволит пиву вернуться на стадионы.

По предложению продавать пиво на АЗС прогресса меньше, но мы последовательно ведем эту работу, поскольку видим в ней возможность поддержки не только пивоваренной отрасли, но также и сопряженных бизнесов. Сейчас все заправочные станции оснащены минимаркетами, поэтому продажа пива на АЗС, при сохранении всех тех точек контроля, которые существуют сейчас в традиционной и сетевой рознице, не приведет к неблагоприятным последствиям.

– Последний вопрос касается продажи иностранными акционерами доли в российском предприятии: изменились или нет планы на этот счет, с кем ведутся переговоры?

– Ничего не поменялось, ведется диалог по финализации условий сделки, сколько он продлится – неизвестно. На наш бизнес в России этот процесс не имеет никакого влияния: работаем без изменений, ничего не останавливаем.

Россия > Алкоголь > ria.ru, 4 июля 2023 > № 4430309 Ораз Дурдыев

Почему эксперимент по онлайн-продаже вина оказался под угрозой срыва? Интервью "РГ" с заместителем министра финансов Алексеем Сазановым

Татьяна Карабут

Эксперимент по онлайн-продаже вина может вовсе не состояться. Зато предложения российских виноделов об ограничении импорта вина вполне реальны - сейчас вопрос о повышении ввозных пошлин уже рассматривается комиссией по таможенно-тарифному регулированию при Минэкономразвитии. Об этом в интервью "Российской газете" рассказал статс-секретарь - заместитель министра финансов Алексей Сазанов.

Эксперимент по онлайн-продаже вина снова оказался в подвешенном состоянии - законопроект об этом сняли с повестки заседания Госдумы. В чем проблема?

Алексей Сазанов: Финальное решение по эксперименту пока не принято - в какой форме он будет проводиться, в какие сроки. Сама концепция эксперимента и законопроект по онлайн-продажам вина сейчас обсуждается на площадке Госдумы. Многие участники этого обсуждения считают, что вопрос требует дополнительной проработки. При этом предложения от парламентариев звучат разные и прямо противоположные. Некоторые в принципе не согласны с проведением эксперимента. Другие, наоборот, говорят, что эксперимент надо расширять на других операторов, кроме "Почты России". Понятно, что учесть обе точки зрения в одном законопроекте невозможно. Но дискуссия по каждому предложению идет. Не исключено, что эксперимент решат не проводить вовсе. Но я все же надеюсь, что компромиссное решение будет найдено.

Ассоциация виноградарей и виноделов предложила ограничить импорт вина (вплоть до запрета поставок из недружественных стран). Поступала в Минфин такая инициатива? Когда будет решен вопрос?

Алексей Сазанов: Такие предложения поступили, они обсуждаются комиссией по таможенно-тарифному регулированию при Минэкономразвитии. В дискуссии участвуют все заинтересованные ведомства, в том числе Минфин и Минпромторг, который отвечает за торговлю. Но речь не идет о запрете импорта. Рассматривается вариант повышения пошлин (сейчас они составляют 12,5% - прим. Ред.). Будут ли они повышены и на сколько - эти вопросы пока обсуждаются. В ближайшие месяц-два должны прийти к какому-то решению. Ключевое для нас - выработать сбалансированное решение, которое не приведет к значимому росту цен для потребителей. Параметры, которые обсуждаются сейчас, на наш взгляд, позволяют сохранить стабильность цен на российском рынке вина, но в любом случае при необходимости в процесс будет подключаться также ФАС и анализировать ситуацию на рынке.

Вы предлагали установить минимальные розничные цены (МРЦ) на пиво и тихие вина. В какой стадии находится решение этого вопроса?

Алексей Сазанов: Вопрос установления МРЦ на алкогольную продукцию решается на наднациональном уровне и относится к праву Евразийского экономического союза (ЕАЭС). Сейчас в рамках Союза можно устанавливать минимальные цены только на крепкую алкогольную продукцию и шампанское. При этом мы считаем, что механизм МРЦ эффективен и при необходимости должен более активно применяться по другим видам алкогольной продукции. Мы работаем над этим, направили соответствующие предложения в ЕЭК, но не все страны пока с ними согласны. Обсуждаем этот вопрос с коллегами из других ведомств внутри России, которые тоже не все разделяют нашу точку зрения. Пока единого решения нет, но мы со своей стороны будем продолжать пытаться убедить коллег в необходимости тиражирования практики применения МРЦ на слабоалкогольную продукцию.

Не рассматривается ли возможность усиления контроля за продажей сидра, а также пива, пивных напитков после случаев массового отравления "Мистером Сидром" - например, введения лицензирования розницы?

Алексей Сазанов: По пиву, пивным напиткам и сидру мы пошли альтернативным путем: вместо лицензирования выбрали реестровую модель регулирования. Вводить лицензирование при реестровой модели, конечно, не имеет смысла. Реестр пивоваров заработает 1 сентября этого года. Будем смотреть, насколько он окажется эффективным. Мы считаем, что введение реестра производителей пива вместе с обязательной маркировкой пивоваренной продукции, в том числе сидра, пуаре и медовухи, позволит снизить количество правонарушений и обелить рынок. Если будут выявляться нарушения после введения реестровой модели, это будет грозить производителям исключением из реестра и приостановкой деятельности, что будет означать для предприятия упущенную выручку. Эта мера гораздо более эффективна, чем административный штраф.

Что может изменить закон о госрегулировании рынка табака? Звучало предложение отдать регионам часть доходов от акцизов на табак, чтобы стимулировать их активнее собирать налог, что поможет сократить долю контрафакта. Как вы относитесь к этим предложениям?

Алексей Сазанов: Введение лицензирования импорта и производства табака и табачных изделий, никотиносодержащих изделий будет особенно эффективно в увязке с обязательной маркировкой такой продукции. Через лицензирование мы дополняем административную ответственность за правонарушения в виде штрафов приостановкой деятельности. Это будет бить по карману производителей, главной опасностью для которых станет потеря выручки, и цена совершения правонарушения резко возрастет. Сейчас есть разные оценки объема серого рынка табака. По нашей оценке, он составляет от 10% до 15%, из-за чего бюджет ежегодно теряет порядка 100 млрд рублей. Рассчитываем, что введение госрегулирования вместе с обязательной маркировкой табачных и никотиносодержащих изделий как минимум в два раза сократит объем теневого рынка.

Что касается передачи регионам части доходов от акцизов на табачные изделия, сейчас федеральному бюджету все доходы нужны. При этом у регионов, конечно, должны быть стимулы для активизации работы по наведению порядка на розничном рынке табачных и никотиносодержащих изделий. Если за счет обеления рынка будет превышение поступлений от акцизов на табак над плановыми показателями, мы готовы обсуждать возможность делиться с регионами какой-то частью этих дополнительных доходов. Но окончательное решение - за министром финансов.

На рынке звучало множество предложений по введению ограничений по продаже алкоголя и табачных изделий - запрет наливаек, повышение возраста продажи алкоголя, запрет продажи вейпов. Как вы к ним относитесь?

Алексей Сазанов: От региона к региону ситуация сильно отличается, в каждом она уникальна. Поэтому, на мой взгляд, полномочия, связанные с различными запретами в розничной торговле алкогольной и табачной продукцией, целесообразно отдать на региональный уровень. Они уже на месте, понимая социально-экономическую ситуацию в своем регионе, должны принимать решения по введению тех или иных ограничений. Но в части предложения повысить возраст продажи алкоголя, я считаю, нужно отталкиваться от Конституции РФ. А по ней человек считается взрослым и в полном объеме приобретает права, свободы и обязанности по достижению 18-летнего возраста. Такой же принцип должен быть соблюден и в этом вопросе. Что касается тотального запрета продажи вейпов, на мой взгляд, это приведет только к появлению черного рынка. В целом полный запрет - это не самая эффективная мера борьбы. Но дополнительные полномочия по введению каких-то ограничений на продажи, чтобы их не могли потреблять дети, например, конечно, регионам следовало бы дать.

Нет ли планов отказаться от обратных акцизов для производителей вина? Зачем это сейчас, когда у российского виноделия и так все неплохо складывается?

Алексей Сазанов: Мы ездим по регионам (в Дагестан, Крым, Ставропольский край) и видим, насколько эффективна эта мера налогового стимулирования, введенная три года назад - виноградников заметно прибавилось, они растут как грибы после дождя. При этом виноделие - это очень долгие инвестиции. Сначала закладка виноградников, которые только через 4-5 лет начнут давать урожай, который может быть использован в производстве. Сейчас идут инвестиции в первую фазу - развитие виноградников. В следующей фазе будут строиться современные винодельни, обновляться оборудование. На этом этапе тоже потребуются инвестиции. Поэтому у нас, конечно, нет планов отказываться от этой эффективной меры поддержки развития виноградарства и виноделия в России, которая дает результат, который виден всем.

Бизнес активно выступает против введения акцизов на сладкую газировку, предупреждая о повышении цен на напитки. Зачем было его вводить? Нет ли рисков, что вместо сахара туда станут добавлять куда более опасные заменители?

Алексей Сазанов: Это мировая практика - вводить акцизы на вредные продукты и поступающие средства отдавать на общегосударственные нужды, в том числе на финансирование системы здравоохранения. Прибегать к добавлению каких-то опасных заменителей производители не могут, все же есть техрегламент, ГОСТы, которые должны соблюдаться. Также вводится обязательная маркировка сладких напитков. Все это в совокупности должно оградить потребителей от подобных рисков.

С чем связан частый пересмотр параметров налогообложения нефтегазовой отрасли в сторону увеличения нагрузки на отрасль?

Алексей Сазанов: Последний год мы в целом не повышали налоговую нагрузку на нефтяную отрасль. Скорее донастраивали наше налоговое законодательство с учетом изменений на мировом рынке и внешних ограничений, которые затронули нашу страну.

Например, если говорить о ценообразовании на российскую нефть, стоит учитывать, что оно стало гораздо менее прозрачным. А котировки Urals на базисе CIF (цена нефти в европейских портах), которая используется для расчета налогов и пошлин, уже не всегда отражает реальное положение дел. Поэтому для налоговых целей мы привязали цену нашей нефти к котировкам североморского сорта Brent, установив индикатив (предельный максимум) по скидке к нему. Также мы донастраиваем топливный демпфер, который является инструментом сглаживания колебаний цен и стимулирования поставок топлива на внутренний рынок. Его параметры были привязаны к экспортному паритету, а сейчас западные рынки, в том числе европейский, закрыты для поставок наших нефтепродуктов. Продолжать платить нефтеперерабатывающим заводам в привязке к ценам, по которым они больше не экспортируют нефтепродукты, экономически неоправданно. Если цена реализации на экспорт снизилась с учетом изменения логистики поставок и существующего дисконта на российские нефтепродукты, конечно, это нужно учитывать и при выплатах компаниям по демпферу. Поэтому в случае с корректировкой демпфера также нельзя говорить об увеличении налоговой нагрузки - это лишь донастройка исходя из реальной экономической ситуации в секторе нефтепереработки.

В целом, если говорить о налогообложении нефтегазового сектора, сейчас оно находится на приемлемом уровне. Позволяет, с одной стороны, получать необходимые доходы в бюджет, а с другой, дает развиваться отрасли и осуществлять инвестиции, в том числе в новые проекты. Поэтому точно нельзя сказать, что налоговый режим для нефтегазового сектора несбалансирован или наблюдается слишком большая налоговая нагрузка. Мы этого не видим также и по финансовому положению компаний, у них все в порядке.

Подготовил Сергей Тихонов

Россия > Алкоголь. Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > rg.ru, 28 июня 2023 > № 4407273 Алексей Сазанов

Эрнест Хачатурян: на полках с алкоголем в России сейчас северное сияние

Ассортимент на полках с алкоголем в российских магазинах сейчас настолько пестр и разнообразен, что потребитель буквально ослеплен и не знает, что ему выбрать. Исполнительный директор крупнейшего российского импортера вин Luding Group Эрнест Хачатурян рассказал в интервью РИА Новости на ПМЭФ-2023 о том, как параллельный импорт помогает избежать скачков цен на алкоголь, сколько сейчас в портфеле компании российской продукции, как кризис сказывается на потреблении алкоголя людьми с разным достатком, почему Запад не готов отказаться от работы с российским рынком, и уйдет ли из страны "Арарат". Беседовала Анна Шавырина.

Петербургский международный экономический форум (ПМЭФ) проходил 14-17 июня. РИА Новости выступало информационным партнером и фотохост-агентством форума.

– Как, на ваш взгляд, в России сейчас относятся к вину?

– Когда экономика страны растет, люди переходят на более изысканные напитки, в том числе вино. Когда ситуация усложняется, выбирают крепкое и более дешевое. Но в целом культура потребления вина в России развивается год от года. И, на мой взгляд, важно и дальше этому способствовать. Поскольку, если в первый раз встреча с вином прошла плохо, то второй раз будет тяжело потребителя вернуть к этой бутылке. Это как первый поцелуй.

Но предсказать развитие в будущем сложнее с учетом еще и возрастной истории: поколение Х обычно предпочитает крепкие напитки в чистом виде и вина, поколение Y чаще выбирает коктейли, а нынешнюю молодежь – Z – интересует микс вкуса, просто приятный запах – в историю с вином им тяжелее погружаться, и тогда слабоалкогольные напитки могут составить вину серьезную конкуренцию.

– Насколько сильно вообще изменился ассортимент компании за год? Какие страны выбыли, кто их заменил?

– У нас по классике: те страны, которые запретили прямой импорт в Россию (США, Новая Зеландия, Австралия), выбыли, но не полностью, потому что в портфеле на них приходилось не более 2%, плюс запасы какие-то все еще остаются. Если говорить, что что-то прям резко изменилось, то это ассортимент из стран ближнего зарубежья: растут за счет цены и хорошего качества напитки из Грузии и Армении. Также очень радует отечественный ассортимент. Но каких-то критичных изменений в портфеле не произошло. Еще есть параллельный импорт, который в данной ситуации играет дополняющую роль: по какому курсу привез, по такому курсу продал.

– Остались ли при этом какие-то позиции, которые до сих пор не нашлось чем заменить?

– Надо понимать, что по многим эксклюзивным, условно, напиткам есть затаренность. В марте прошлого года закупались как компании, так и потребители. Ящиками, конечно, брали не только алкоголь. Советская смекалка толкает нас идти и делать запасы гречки, тушенки и так далее. Но на самом деле мир так изменился, что сейчас в принципе любую недостающую историю можно найти. Полностью заблокировать, когда производитель с той стороны не заинтересован, сложно. Никто не готов терять большой российский рынок, все стараются: кто-то переименовывается, кто-то везет из других стран – ищут разные возможности, чтобы привезти тот товар, который здесь потребители ждут. К тому же многие международные бренды потратили кучу денег на маркетинг, чтобы создать у нас образ, а взять и все списать – это очень тяжелая история. И, естественно, они хотят сохранить своих потребителей здесь с возможностью, когда все закончится, вернуться на самый большой рынок для европейцев, в том числе алкогольный.

Есть еще Китай, конечно, с большим населением, но туда логистика сложнее, а мы находимся рядом, им легче привозить, да и европейский менталитет нам не чужд.

– А какой процент в портфеле компании приходится на отечественный алкоголь?

– Порядка 35% в денежном выражении, говоря про весь алкоголь, в бутылках больше 40-50% где-то. Эта доля увеличивается, когда мы находим что-то интересное, что можно заменить в портфеле. Но стараемся ориентироваться на потребителя. Наша цель – дать каждой категории то, что она ищет. И если видим аналог, который может заменить Россия, Грузия, либо Армения, то мы его в портфеле меняем.

Мы очень тщательно следим за российским рынком. Но тут иногда есть проблемы с наличием продукции в больших объемах.

– Заметили ли покупатели эти замещения в ассортименте, как отреагировали?

– Потребитель сейчас на полке видит буквально "северное сияние" – столько всего появилось, все рябит в глазах, сложно выбрать и определиться, поэтому мы стараемся проводить мероприятия, давать дегустировать, чтобы люди пробовали и понимали, что это за напиток, и потом уже возвращались за ним.

Тут, например, как с колой, которую производят в каждом регионе, по-разному называют, но все при этом с красной этикеткой. И пока человек не попробует, он не поймет, то это или не то.

К тому же есть исследование, согласно которому количество вещей, которые человек может запомнить, с каждым годом уменьшается за счет того, что многое упрощается, и мы хотим меньше думать.

– На что сейчас потребители обращают внимание в первую очередь: цена, название, дизайн?

– С учетом большого количества информации, которая сейчас поступает, потребители на чем-то одном конкретном не фокусируются. Есть разные предпочтения, кто-то видит яркую этикетку и поэтому берет, кто-то ориентируется по цене, а для кого-то созвучно название с чем-то. Потребитель больше эмоциями выбирает.

– А что насчет отношений с поставщиками? Есть ли такие, кто после февраля прошлого года наотрез отказался работать с Россией? Или кто-то наоборот хочет вернуться?

– Есть поставщики, которым напрямую государство, подчеркну, запретило экспортировать в Россию, но, как я и сказал, они занимают небольшую долю в портфеле и на рынке, поэтому существенного влияния это не произвело. А сами поставщики, естественно, с нами на связи. Нашей компании 30 лет, эти отношения строились долгое время, и они очень ценны для обеих сторон. Здесь полное понимание, никаких перегибов.

В целом все общаются, мы ездим на выставки, смотрим. Нет какого-то презрения к покупателям и партнерам из России, поскольку политику и бизнес люди стараются разделять. К тому же обычно винодельни – это небольшие, часто семейные, хозяйства. Для них свойственна традиционность, и их культуру очень тяжело переубедить в другом, потому что, когда они работают напрямую и видят эти отношения, то стараются их сохранить с уверенностью, что это пройдет. Выдержим и дальше будем двигаться.

– Выросло ли плечо поставок по времени из стран, с которыми мы раньше напрямую работали?

– Особых изменений здесь нет, логистика до сих пор идет через Прибалтику. В самом начале, полтора года назад, это было сложностью. Потом весь рынок пришел в норму, понял, как нужно работать и решил эту проблему.

В плане платежей есть небольшие потери, которые отыгрываются по курсу, с учетом того, что немногие банки могут платить в евро, от этого возникают сложности для конвертации, иногда даже двойной, за поставку. Но каких-либо существенных изменений, кроме инфляции в Европе и изменений цен у поставщиков, которые точечно случаются, не произошло.

– Насколько при этом сейчас влияет колебание курса валют на конечную цену? Получается ли нивелировать скачки?

– Мы здесь стараемся не впадать в эмоциональный подъем и опущение. Какой-то период времени мы понаблюдаем, как будет двигаться курс, потом примем решение, потому что любой пересмотр цен ведет за собой цикличность и чаще всего приостановку отгрузок. И тут уже мы с нашими партнерами и клиентами-сетями пытаемся выстроить оптимальную историю. Мы говорим: курс вырос, и весь рынок это понимает, и, если он будет и дальше расти, конечно, это приведет к изменению цен на продукцию.

В данный момент есть точечные ситуации, где цену поднимает поставщик, а не курс. Если наши партнеры с этим не согласны, мы предлагаем другой аналог, ищем баланс. Но именно из-за изменения биржевого курса и курса ЦБ мы на данный момент не приостанавливали и не пересматривали цены, но будем за этим наблюдать.

– А как изменился средний чек?

– Произошла небольшая пертурбация: из-за большого количества напитков люди переключились на те же вкусы в том же ценовом диапазоне. Средний чек внизу, он более чувствительный. Будем подниматься выше – он менее чувствительный. Люди переходят на аналоги по той же самой цене, дистрибьютор на это реагирует, привозит другое. Верхний сегмент не сильно уменьшил потребление, судя по среднему чеку. Например, в первом полугодии этого года всего лишь 1-2% из дорогого сегмента перешли в вина стоимостью до 20 тысяч рублей.

– В мае компания сообщала о том, что продолжает работать с Pernod Ricard по поставкам коньяка "Арарат", несмотря на заявления дистрибьютора и Армении. Изменилось ли что-то с того момента?

– Ничего не изменилось, поставки идут. Россию без "Арарата" и "Арарат" без России – я такого не вижу. Действующие контракты все соблюдаются, а дальше будем смотреть, найдем какой-то выход. Опять-таки, французский производитель долго выстраивал взаимоотношения и с Россией, и с Арменией, в том числе.

– Какую долю рынка сейчас занимает компания? До каких значений хотите дорасти?

– Ее тяжело измерить, потому что есть много категорий. Например, раньше по данным ФТС мы были первыми по импорту, а если берем этот год, то стали вторыми.

– А кто тогда первый?

– Х5 Group, но там опять вопрос ассортимента, категорий. Согласно статистике, в 2018-2020 годы лидировал "Мистраль-Алко", мы занимали второе место, в 2021 году поднялись на первое, "Мистраль-Алко" и Х5 Group – втором и третьем соответственно. В 2022 году лидерство отошло к Х5 Group, мы вторые и замыкает тройку "Мистраль-Алко".

– Планируете по итогам 2023 отвоевать первое место обратно?

– Мы все сейчас бежим марафон, и короткие дистанции не имеют ценности, как таковой цели быть №1 в импорте не стоит. Мы хотим его пробежать с показателями, которые позволят компании как сохраниться, так и развиваться. Поэтому за номером мы не гонимся. Мы анализируем: что нужно, то завозим, что есть внутри, то здесь покупаем или производим. Стремимся к максимальной локализации. Развиваем культуру потребления, проводим ежегодно всероссийские конкурсы, как для опытных сомелье, так и для начинающих, делимся своей экспертизой.

Я бы сказал, что главное, в целом, чтобы у нас экономика не просела, потому что мы как отдельная индустрия не можем существовать, хоть формально алкоголь и отдельно у потребителя в корзине. Для меня хороший показатель – сохранить те показатели, что были в прошлом году. Поэтому будем стараться достичь того же уровня, что и годом ранее.

– Какие еще у компании планы на этот год?

– Этот год мы опять живем в условиях большой неопределенности, большого количества черных лебедей, поэтому фокус сделан на собственные бренды и их развитие. Уже было выпущено порядка 90 брендов, наблюдаем, как воспринимает рынок, и дальше из них будем выделять ключевые 5-10 брендов.

Фокус также сделан на сохранении стабильности, поскольку есть неопределенности и с курсом валют, и с внешнеэкономической ситуацией. Текущий год и, скорее всего, следующий мы потратим на развитие собственных торговых марок.

Россия > Алкоголь. Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 21 июня 2023 > № 4431135 Эрнест Хачатурян

«У подростков и взрослых с СДВГ выше риск развития алкоголизма»: как распознать синдром у ребенка

Невролог Чутко рассказал, как диагностировать у ребенка синдром дефицита внимания и гиперактивности

Алла Салькова

Как отличить синдром дефицита внимания и гиперактивности у ребенка от простой невоспитанности, всегда ли детям с СДВГ нужны лекарства, как синдром может проявляться у взрослых и может ли он дать какие-то преимущества в жизни, «Газете.Ru» рассказал руководитель Центра поведенческой неврологии, заведующий лабораторией коррекции психического развития и адаптации Института мозга человека РАН, профессор Леонид Чутко.

— Сколько в России детей с СДВГ?

— Централизованно никто не считает количество таких детей, — впрочем, как и в случае с любым другим не самым инвалидизирующим заболеванием. Но если исходить из тех исследований, которые проводили мы в Санкт-Петербурге и наши коллеги в Москве, — цифры примерно такие же, как за рубежом: 5-7% от популяции. У мальчиков, как правило, СДВГ встречается в 4-6 раз чаще.

— Действительно ли за рубежом имеет место гипердиагностика, когда синдром приписывают детям, у которых его нет?

— Я бы не сказал, что такая проблема действительно есть. В США, например, изучением СДВГ занимаются намного дольше чем у нас, много лет публикуются научные исследования, но цифры относительно распространенности синдрома у них практически не меняются. Да, за прошедшие десятилетия выявляемость несколько выросла, но не настолько, чтобы считать эти изменения значимыми и указывающими на рост числа ложных диагнозов.

В России на СДВГ обратили внимание примерно в 1990-х годах, поэтому сегодня врачи уже достаточно неплохо знакомы с диагностическими критериями и умеют его выявлять.

— Когда говорят об СДВГ, обычно подразумевают неусидчивость и неуправляемость. Это наиболее характерный признак расстройства?

— Главный симптом СДВГ — это невнимательность. Бывают активные физически дети, с живым темпераментом. Но если ребенок постоянно отвлекается при выполнении учебных заданий, не может, как сверстники, сконцентрироваться на них даже в школьном возрасте, все время что-то забывает, — это уже повод насторожиться.

Есть несколько подтипов синдрома. В некоторых случаях гиперактивность вообще не проявляется, но проблемы с внимательностью, с сосредоточением есть всегда.

В частности, гиперактивность реже встречается у девочек. У них расстройство в принципе обычно протекает мягче и диагностируется в более позднем возрасте. Но если отвлекаемость есть, рано или поздно она становится видна, приводит к проблемам в учебе, к дезадаптации в школе.

— Среди не-медиков до сих пор ведутся споры: кто-то считает, что СДВГ — это нормальное детское поведение, кто-то — что это просто проявление невоспитанности. В какой момент невнимательность и непоседливость становятся патологией?

— В Международной классификации болезней сформулированы критерии, которые позволяют отличить это заболевание от нормы. Невнимательность, отвлекаемость, неорганизованность, суетливость, неусидчивость должны быть выражены в достаточной степени на протяжении минимум полугода.

Один из важных моментов — признаки заболевания проявляются и дома, и в детском саду или школе. То есть, если ребенок дома ведет себя с родителями плохо, а из детского учреждения жалоб не поступает, то, скорее всего это проблемы воспитания. Также важно исключить другие заболевания, прием определенных лекарств — то есть все, что может повлиять на поведение.

Сейчас существуют психофизиологические тесты, которые позволяют измерить способности пациента к концентрации. В нашем Центре используется тест TOVA на вариабельность внимания, а за рубежом в последнее время получил распространение тест непрерывной производительности MOXO.

Врач рассматривает каждый конкретный случай отдельно, с учетом диагностических критериев, жалоб родителей. Какие-то анализы, инструментальные обследования здесь не слишком информативны. Хотя, например, специализированная количественная ЭЭГ показывает определенные изменения, которые позволяют определить действительно ли дело в нарушении внимания или в чем-то другом, например, в проблемах с мотивацией.

— Чем же работа мозга у человека с СДВГ отличается от нормальной?

— Утрируя, можно сказать, что лобные, передние области головного мозга, префронтальная кора, работают несколько «медленнее», чем у здоровых сверстников. Наблюдается функциональная незрелость головного мозга. А именно префронтальная кора регулирует мышление и двигательную активность в зависимости от планов и задач человека.

— СДВГ — это генетическое расстройство? Или есть и другие причины?

— В первую очередь, это наследственное заболевание. Если обследовать родителей детей с СДВГ, то в половине случаев симптомы можно найти у отцов, а в 29% случаев — у матерей. Но и перинатальные факторы могут повлиять на то, проявится ли расстройство и в какой степени. Патологии беременности и родов повышают риски, у недоношенных детей СДВГ встречается чаще.

— А как влияет социальная среда?

— Социальная среда может модифицировать проявление заболевания — усиливать, уменьшать. Но она не является причиной.

Синдром дефицита внимания — это не следствие каких-то, допустим, семейных проблем. В обществе до сих пор встречается путаница, некоторые считают, что дефицит внимания — это про нехватку внимания родителей к ребенку.

Но, конечно, если семейная обстановка сложная, если у родителей разные подходы к воспитанию, если есть частые конфликты, — это может усилить проявления синдрома.

— С какой вероятностью СДВГ сохраняется во взрослые годы?

— В среднем, в половине случаев. Иногда дети просто его перерастают, головной мозг созревает просто позже, чем у сверстников.

— Может ли синдром развиться у взрослого?

— Нет. И это очень важно. Ко мне приходят такие пациенты, которые где-то прочли про СДВГ и стали пытаться все, что с ними происходит: проблемы на работе, в семье, – объяснить с точки зрения болезни.

Заболевание может остаться недиагностированным до взрослых лет, но внезапно появиться у взрослого оно не может. Поэтому мы спрашиваем: «А каким Вы были в детстве?». И если раньше проявлений синдрома не было, значит, корень проблемы надо искать где-то еще.

— Как проявляется СДВГ у взрослых?

— Во взрослые годы обычно менее выражена повышенная двигательная активность, но проблемы с внимательностью сохраняются. Например, такие люди перестраиваются на дороге, не посмотрев в зеркало.

В среднем, они чаще меняют места работы, брачных партнеров, реже получают высшее образование, и у них в среднем меньше доход, чем у их здоровых сверстников. Безусловно, СДВГ накладывает отпечаток на социальную жизнь.

Кроме того, подростки и взрослые с СДВГ входят в группу риска по развитию алкоголизма, наркотизации. Совершенно не обязательно, разумеется, что они столкнутся с алкоголизмом, но вероятность для них будет выше.

— С какими еще заболеваниями сталкиваются люди с СДВГ?

— Расстройству часто сопутствует дислексия, тики. В более старшем возрасте может развиться депрессия, тревожные расстройства. Нередко симптомы СДВГ и других расстройств могут наслаиваться, маскировать друг друга, и тут уже задача врача — суметь распутать этот клубок и выяснить первопричину всех проблем.

— Всегда ли детям с СДВГ нужны какие-то препараты?

— Есть такой стереотип, что при СДВГ обязательно надо принимать психостимуляторы или другие лекарства. Но это не так. Первым этапом всегда идет психологическая коррекция, психотерапия. Это очень важный момент. Работа ведется в семье, с родителями. Важно донести до них, что нет такой таблетки, которая научит ребенка правильно себя вести. Родители должны научиться его понимать, взаимодействовать с учетом его особенностей.

— Что родителям детей с СДВГ нужно иметь в виду в первую очередь?

— Что такого ребенка не стоит ругать или критиковать. Дети с СДВГ в принципе не слишком восприимчивы к критике, к запретам.

Если ребенок сделал что-то не так, важно донести до него мысль: «Ты — хороший, но поступил неправильно». То есть, не ругать его за личность, за то, кто он есть. Это, в целом, и на здоровых детей распространяется. Но при СДВГ позитивная модель поведения родителей по отношению к ребенку крайне важна.

Еще для таких детей очень важно максимально структурировать время, чтобы под определенные задачи у ребенка были конкретные временные отрезки, выстраивать график. Людям с СДВГ сложно его придерживаться, но без графика их жизнь совсем превратится в хаос. Если родители хотят, чтобы их ребенок потом получил образование, профессию, не инвалидизировался и чувствовал себя в обществе наравне со здоровыми сверстниками, то надо стремиться к тому, чтобы поддерживать какой-то распорядок. Абсолютного подчинения, конечно, требовать не стоит, но и вседозволенности допускать нельзя.

— Есть ли у синдрома какие-то положительные стороны? Можно ли заставить его работать на себя?

— Раньше относительно СДВГ говорили о двойной исключительности, когда у человека одновременно есть и нарушения психики или поведения, и какие-то выдающиеся таланты или способности. Но. в общем, дети с СДВГ интеллектуально не отличаются от сверстников и среди них тоже попадаются весьма одаренные. С синдромом это не связано. СДВГ не дает каких-то преимуществ в жизни или работе. Это заболевание. И лучше, чтобы его не было.

Россия. США. ЦФО. СЗФО > Образование, наука. Медицина. Алкоголь > gazeta.ru, 1 марта 2023 > № 4321431 Леонид Чутко

В России готовятся к онлайн-продажам спиртного

Татьяна Карабут

В этом году в России стартует эксперимент по онлайн-торговле алкоголем, это окажет заметное влияние на рынок. О своем отношении к новации в интервью "РГ" рассказал руководитель Росалкогольрегулирования Игорь Алёшин. Он также отметил, что импорт алкоголя в Россию в прошлом году почти не снизился, при этом растет экспорт пива.

Как вы относитесь к предложениям расширить эксперимент по онлайн-продаже алкоголя на других операторов (кроме "Почты России") и другой алкоголь (кроме российского вина)?

Игорь Алёшин: Надо с чего-то начать. Будет эксперимент с "Почтой России" - это уже хорошо.

Не секрет, что спиртным в онлайне по факту и так торгуют, просто сейчас вне закона. Мы блокируем тысячи сайтов в год, а появляется в пять раз больше. Выход один - легализовать под жестким контролем ЕГАИС (Единой государственной автоматизированной информационной системы. - Прим. Ред.).

В эксперименте с "Почтой России" мы и берем на себя функцию госконтроля и надзора. Мы же обеспечиваем прослеживаемость продукции в системе ЕГАИС.

Противники введения онлайн-торговли говорят, что легализация приведет к росту потребления алкоголя. Позволю себе с этим не согласиться.

Появление еще одного легального канала сбыта приведет к перераспределению рынка, но никак не к увеличению потребления. А все технические средства для контроля за этим каналом давно существуют, еще раз скажу: это мое личное мнение.

Минздрав опасается, что дети могут покупать алкоголь...

Игорь Алёшин: Опасений высказывается много. Но, думаю, как только легализуется онлайн-сегмент - тогда все будет контролироваться. Несколько крупных легальных игроков помогут навести порядок в короткие сроки.

Почему никто не беспокоится о том, что самогонные аппараты может купить сейчас любой желающий?

В европейских странах запрещены самогонные аппараты. А где разрешены, нужно заплатить акциз. Допустим, в Германии в сельской местности фермеру разрешено гнать самогон только из остатков своей сельхозпродукции. Там никто не идет в магазин за сахаром и не устанавливает аппарат, чтобы специально производить самогон.

Неизвестно, кто и для каких целей покупает это оборудование. Только ли для собственных нужд?

Обычно в кризис увеличивается потребление крепкого алкоголя. Но в этот раз покупают больше шампанское и слабоалкогольные напитки. С чем это связано?

Игорь Алёшин: Такая тенденция наблюдается в течение последних нескольких лет. Водка не уступает свои позиции, у нее свой потребитель.

Кроме того, рынок обелился. Сказалась пандемия. В 2020 году производителям нелегального алкоголя было сложнее работать - доставать где-то спирт, перевозить и разливать его. Это же нужен персонал. А в стране локдаун - в соседний магазин выйти сложно. Опять же попробуй продай эту продукцию, если все сидят по домам. Человеку проще было в ближайший магазин выбежать и купить там бутылку легальной водки. После пандемии часть тех, кто пил суррогат, перешли на легальные спиртные напитки. И рынок "паленого" алкоголя сильно упал.

Также нам удалось отчасти разобраться с фармспиртом - в 2021 году его выпуск упал с 9 до 4 млн дал. Фармспирт довольно часто использовали бутлегеры для производства нелегального алкоголя.

Плюс сказалась информация об отравлениях со смертельным исходом. Это получило большой резонанс. Люди стали опасаться покупать нелегальный алкоголь.

То есть объем паленого алкоголя на рынке сейчас стремится к нулю?

Игорь Алёшин: Есть оценка, что нелегального алкоголя на рынке около 20-25%. Но тут смотря что считать за нелегальный. Боярышник тоже пьют, но это же легальный продукт. И самогон тоже легальный. Поэтому, думаю, доля ниже.

Сейчас есть проблема в отсутствии единой базы по прослеживаемости фармспирта. Все производство спирта мы видим и можем его контролировать. Но как только он становится частью лекарственных средств, то уже переходит под контроль минздрава. Базы разные, учет разный. Недобросовестные производители пользуются этой разницей в учете.

Мы в данный момент при активной поддержке председателя Комитета Госдумы по экономической политике Максима Топилина готовим постановление правительства о создании единой системы прослеживаемости. Когда мы сведем совместно с минздравом эти данные воедино и увидим, куда реально уходит медицинский спирт, тогда все встанет на свои места.

Точно так же следует поступить со спиртом, который используется для ветеринарных целей.

На фоне санкций намного просели импорт и экспорт алкоголя в прошлом году?

Игорь Алёшин: Импортной маркируемой алкогольной продукции (без пива) было завезено в страну на 1,3% меньше, чем в 2021 году, - 95,8 млн дал против 97 млн дал соответственно. Никакой трагедии в этом нет - показатели просто вернулись к уровню 2020 года. В 2021 году наблюдался небывалый рост объемов импорта. Это произошло на фоне изменений в российском законодательстве по виноматериалам, коньячным дистиллятам. Тогда стало выгодно возить не наливом, а в бутилированном виде, поскольку виноматериалы стало запрещено использовать в производстве нашего вина и коньяка.

Существенное падение импорта - у немаркируемого алкоголя (пиво и пивные напитки) - на 22,9%. При этом рост российского производства уже более чем в два раза заместил объемы той импортной продукции, поставки которой были прекращены. Импорт пива мог упасть отчасти потому, что на Западе энергия подорожала. А производство пива энергозатратное. Сейчас уже не они нам поставляют, а мы им: экспорт российского пива вырос - в 2021 году мы отправили 34,2 млн дал, а в прошлом году - 36,7 млн дал. У нас ведь электроэнергия и газ дешевле.

За счет пива общий экспорт российского алкоголя прибавил - в 2021 году мы поставили 43,7 млн дал, а в 2022 году - 44,1 млн дал. Рост поставок пива компенсировал падение экспорта крепкого алкоголя (в основном за счет водки) - с 9,4 млн дал до 7,4 млн дал.

Импорт крепкого алкоголя снизился с 57,6 млн дал до 56,9 млн дал. Прекратились поставки элитного алкоголя, но его доля минимальна в общем объеме импорта. Остальные крепкие напитки как завозились, так и продолжают завозиться - и напрямую от поставщиков, и через механизм параллельного импорта. Помимо традиционных партнеров, заметно увеличение поставок со стороны дружественных стран - например, ром или виски можно везти из Индии.

Поставки виноградных вин выросли на 2,7%, игристые прибавили 11,6%. При этом и наши производители увеличили их выпуск на четверть.

Даже продукция тех стран, которые публично запрещали работать с Россией, есть на рынке. Не в таком объеме, дороже, но найти ее можно. Иностранному бизнесу не хочется терять нашу полку - потом ее сложно будет отвоевать заново.

Высказывались опасения, что через параллельный импорт в страну хлынет фальсификат. Были такие случаи?

Игорь Алёшин: К нам такие жалобы не поступали.

Производство алкоголя в прошлом году выросло на 10%, а продажи на 3,5%. То есть стали пить больше и перешли на отечественные напитки?

Игорь Алёшин: В прошлом году впервые в России производство маркированного алкоголя и напитков брожения превысило 1 млрд дал. Об увеличении потребления на душу населения не берусь судить: наиболее полная картина у минздрава, мы считаем только легальный маркируемый алкоголь без учета самогоноварения, суррогатов (например, аптечных спиртовых настоек).

Но полученные показатели точно указывают на дальнейшую легализацию алкогольного рынка и увеличение доли отечественной продукции.

Много новых российских напитков добавилось на полку? Каких?

Игорь Алёшин: Мы наблюдаем большой рост заявок на получение лицензий для выпуска вискового дистиллята (сырья для производства виски). Раньше везли импортный висковый дистиллят, тут просто купажировали и разливали по бутылкам. А теперь многие задумались о производстве по полному циклу, начиная с процесса соложения зерна, переформатируют под это мощности на спиртзаводах. Сейчас в России работают два таких предприятия полного цикла - в Мордовии и в Дагестане. Но надеюсь, лет через 5-6 настоящий российский виски появится в большом количестве. Уверен, мы сможем делать виски достойного качества.

Заменит ли маркировка пива систему ЕГАИС в рознице?

Игорь Алёшин: Совместно с ЦРПТ (оператор маркировки "Честный знак". - Прим. ред.) мы ищем компромиссное решение в этом вопросе. С одной стороны, мы не хотим перегрузить бизнес. С другой стороны, понимаем, что усиливать контроль в этом сегменте нужно. Мы контролируем производство 200 млн дал крепкого алкоголя, винодельческой продукции. Но пива производится в стране в четыре раза больше - 800 млн дал. Если пересчитать на чистый спирт, пивовары производят его 51%, а 49% - за всем остальным алкоголем. Но акцизов больше дают крепкие спиртные напитки. В 2022 году собрано еще на 39 млрд рублей больше.

Результатом нашей работы в пивоваренной отрасли станет возможность контроля и прослеживаемости движения каждой бутылки пива от производства до розницы и продажи конечному потребителю.

По всем другим видам алкогольной продукции система прослеживаемости уже давно работает под контролем ЕГАИС.

Зачем нужен "Честный знак", если и так все хорошо с собираемостью акцизов?

Игорь Алёшин: Есть решение правительства. "Честный знак" обеспечивает маркировку пива. Мы обеспечиваем учет маркированной продукции в ЕГАИС. Если выстроить систему правильно, с помощью интеграции ЕГАИС и "Честного знака" мы получим самую полную картину по отрасли - по всем транзакциям, по всем магазинам.

То есть от идеи распространить ЕГАИС на пивную розницу вы отказались, ограничитесь маркировкой?

Игорь Алёшин: Задача поставлена: обеспечить полную прослеживаемость во всем алкоголе - и она будет обеспечена. Вся цепочка информации будет видна.

Сейчас этой прослеживаемости нет только в пиве. Поэтому пиво у нас в магазинах иной раз стоит дешевле воды. Мы понимаем, что оно разлито не в подвалах, подделать пиво крайне сложно. Но это "неучтенка", и ее много на рынке. Допустим, проехала фура без документов, ее не остановила полиция - потом такую продукцию списывают как с истекшим сроком годности. То есть одни производители платят акциз, а другие нет. Так дело не пойдет.

Россия > Алкоголь. СМИ, ИТ > rg.ru, 1 марта 2023 > № 4305923 Игорь Алешин

Вино из Европы: запретить ввоз или увеличить акциз?

один из важнейших принципов налогов заключается в том, что богатые должны платить больше

Сергей Ануреев

В 2022 году Россия значимо нарастила импорт вина из Западной Европы (примерно каждая четвертая выпиваемая бутылка имеет европейское происхождение и в среднем заметно дороже российского вина). Российский акциз на вино не дифференцируется по стране происхождения и цене вина и проиндексирован за год в среднем лишь на 3-4% при потребительской инфляции 12% и индексации пенсий на 15%. Получается, что богатые за дорогое западное вино платят в бюджет меньшую часть его цены, чем бедные – за недорогое отечественное.

Необходимо в 2-3 раза повысить акциз на дорогие западноевропейские вина, а также крепкие напитки и пиво, собрав в бюджет дополнительные 30-60 млрд. руб. Даже тройной акциз не превысит 18% от розничной цены бутылки вина за 550 руб., а его прирост в такой цене не превысит 12% потребительской инфляции. С "Кока-колой" и акцизом на сладкую газировку получилось сделать, как надо, теперь в повестке – западное вино. Следует задуматься и о повышении акциза на отечественный алкоголь (акциз сейчас составляет всего 25 руб. с бутылки 0,75 литра), а его потребляется в разы больше импортного.

За 2022 год дистрибьюторы ввезли в Россию 405 млн литров вина. Из Италии ввезли 134 млн литров, Испании – 66, Франции – 39, Португалии – 23, Германии – 12. Суммарно на эти страны пришлось 274 млн литров или 68% от всего импорта вина. Помимо стран Западной Европы, Грузия поставила нам 59 млн литров, Чили – 16, Абхазия – 13, ЮАР – 9. Если к западноевропейскому импорту добавить Грузию, которая пока балансирует между нейтральной и антироссийской политикой, получится уже суммарно 82% импорта.

По данным сайта Министерства сельского хозяйства РФ со ссылкой на "Абрау Дюрсо" потребление вина у нас составило 970 млн литров в 2020 году, вина было завезено на 1,1 млрд долл., и средняя цена за бутылку на таможне составила 2 долл. По данным компании Luding наше потребление вина несколько больше, а именно 1050 млн литров в 2021 году. Роскачество сообщало в июне 2022 года о средней стоимости бутылки вина по России в целом в 380 руб. (по Москве – 550 руб.). По оценке BusinessStat от января 2023 года, средняя розничная цена вин в России в 2022 году составила 455 руб.

Вино облагается НДС по ставке 20%, акцизом по ставке 33 и 43 руб. (на тихие и игристые вина) за литр в 2022 году (34 и 45 руб. в 2023 году, с индексацией на 3-4%). Ещё есть отдельный акциз на импорт виноматериала по ставке 33 руб. за литр, но импорт виноматериалов примерно в 20 раз меньше импорта бутилированного вина. Российские производители вина платят тот же акциз, что и импортеры готового вина.

В цене бутылки НДС и акциз суммарно составляли в среднем по России 91 руб. или 24%, а в московской цене – 112 руб. или 20% (отталкиваясь от данных Роскачества). При средней таможенной цене импортной бутылки в 2 долл. или 135 руб., оптовик и розница заработали на каждой бутылке в среднем по России по 155 руб., по Москве – уже 303 руб. или почти вдвое больше. Получается, что государству и бюджетникам отдают от наценки (от поставщика через таможню и оптовика до прилавка) 37% в среднем по России и 27% в среднем по Москве, а оптовики и розница берут себе 63% и 73% соответственно.

Размеры любого акциза (и на алкоголь в том числе) являются компромиссом с множеством факторов: социальной и производственной значимости товара, возможностями потребителей заместить часть подорожавшего из-за роста акциза товара, путей контрафакта и "серого" импорта взамен легального производства. Производители вин всегда резко возражают против роста акцизов, считая свой продукт менее вредным и более сложным в производстве по сравнению с водкой или пивом.

Россия в рамках Таможенного союза ЕАЭС должна согласовывать ставки акциза именно на импортный алкоголь с другими членами. В России ставки акциза (независимо от того, отечественный или импортный продукт) и так самые большие из стран ЕАЭС. При дальнейшем росте ставок "приток" вина из стран ЕАЭС увеличится подобно тому, как казахстанская или узбекская «Пепси» продолжает ограниченно поступать российским потребителям, несмотря на прекращение работы американской компании в России. Не производит своего винограда только Беларусь, а другие страны-члены вполне будут заинтересованы вместе с Россией в разумном протекционизме для своего производства.

Один из важнейших принципов налогов заключается в том, что богатые должны платить больше, и не только подоходный налог по прогрессивной шкале. Акцизы и налог на владельцев транспортных средств на более мощные и дорогие автомобили больше, как и ставка налога на более дорогую недвижимость. Прогрессивными должны быть и акцизы на более дорогой алкоголь.

С позиций социальной справедливости неправильным выглядит и темп индексации акцизов на вино, который на 2023 год по сравнению с 2022 годом всего 3-4%. Потребительская инфляция составила 12%, примерно на этот процент были проиндексированы социальные выплаты и зарплаты бюджетникам. Только бюджет не делает деньги из воздуха, а должен их собирать в виде налогов и акцизов, в том числе с алкогольной продукции. Вряд ли акцизы и цены на алкоголь должны расти в разы медленнее, чем индексация, скажем, тарифов ЖКХ, которые были проиндексированы в соответствии с инфляцией. Но индексация акцизов на алкоголь проводится в соответствии с долгосрочными прогнозами инфляции, а они несколько разошлись с реальностью в 2022 году.

Размеры сбора акцизов на вино за 2022 году в открытых источниках не публиковались, но можно умножить ставку акциза на объем импорта и получить оценочные 15-17 млрд руб. доходов бюджета только по акцизу в части импортного вина. Можно ли, скажем, увеличить ставку акциза в 2-3 раза именно на западноевропейское вино, на сколько это уменьшит импорт вина из-за его подорожания, точнее, на сколько такое вино станут пить меньше или завозить "в серую" больше? То есть, стоит ли игра свеч, если за счет роста акциза в 2-3 раза вино подорожает от 25 до 67 руб. за бутылку 0,75 литра (в зависимости от типа вина и темпов увеличения акциза), а бюджет получит дополнительные 15-30 млрд руб.?

Рост акциза вдвое кажется большим только на первый взгляд, а относительно цены бутылки вина 0,75 литров в среднем в Москве в размере 550 руб. такой прирост акциза составит всего-то 5-6%, что в 2,5 раза меньше потребительской инфляции 2022 года (рост акциза втрое увеличит цену бутылки на 9-12%). На московских винных прилавках цена за бутылку вина в 550 руб. далеко не является высокой, поскольку часто покупают вино и по тысяче руб. за бутылку, иногда по несколько тысяч.

Рост потребительских цен на 12% в 2022 году является средним, неравномерно распределяемым по разным слоям населения в зависимости от уровня дохода и структуры потребления. Богатые на продукты не первой необходимости должны ощутить рост цен больше, чем небогатые на продукты питания, в том числе из-за роста налоговой нагрузки как источника индексации социальных выплат и зарплат бюджетникам.

Введение акциза на сладкую газировку сопровождалось закрытием розлива газировки на заводах «Пепси» и «Кока-колы» на территории нашей страны, а в 2021 году эти два американских гиганта контролировали почти половину российского рынка. Уход американцев вызвал бурный рост розлива российских марок, с ростом выручки наиболее известных из них в два-три раза, как за счёт увеличения объёма, так и перехода в освободившийся более высокий ценовой сегмент.

С вином сложнее, поскольку рост производства отечественного вина требует больше виноградников, а виноградники растут минимум несколько лет. В России в 2023–2025 годах продолжит действовать вычет акциза на виноград, который возвращает отечественным производителям 28-30 руб. в расчёте на тонну. Казалось бы, не очень большая величина, но значительная в сумме, а именно вернувшая российским виноделам 12 млрд руб. на развитие. В результате сбор винограда в 2022 году относительно 2020-го вырос на 10%, и это только начальный результат такой акцизной политики.

Через несколько лет активного импортозамещения западноевропейского вина, возможно, придется повысить акциз и на премиальные отечественные марки, которые продаются по цене от 800-1000 руб. за бутылку в розницу. Вновь по аналогии с акцизом на сладкую газировку, который сначала был нацелен на американские бренды, но, как минимум, совпал с бурным развитием отечественных брендов. Система акцизных марок на алкоголь ЕГАИС позволяет контролировать каждую бутылку от выхода с производства до продажи потребителю, и донастроить её на элементы прогрессивного налогообложения бутылки вина в зависимости от класса и цены будет не трудно.

По аналогии можно подумать и насчёт пива. Пиво считается более доступным напитком, хотя импортные марки пива могут по цене отличаться в разы от массовых отечественных марок. Размер акциза не различается по цене и происхождению пива: 25 и 47 рублей за литр до и выше 9% крепости на 2023 год, примерно как на вино, но пива потребляется в литрах в семь раз больше вина, и потому сбор акциза тоже значительно больше.

Средняя розничная цена пива в России в 2021 году составляла 92 руб. (в Москве – 214 руб.). Пива у нас произведено 7039 млн литров в 2021 году, на порядок больше отечественного производства вина. В Ассоциации производителей пива сообщали, что процент продаж импортного пива сократился с 6 до 2,5% (до 176 млн литров), а доля иностранных брендов – с 15% до 9% с января по сентябрь 2022 года. «Российская газета» в конце декабря 2022 года писала, что импорт пива упал примерно на 35%, из Германии, Бельгии и Чехии завозится 60% импорта, а цены на такое пиво на прилавках наших магазинов выросли на 20%.

Также несколько цифр, связанных с крепким алкоголем. Акциз на крепкий алкоголь не зависит от дороговизны и одинаков что на самый дешёвый "пузырь" водки по минимальной розничной цене 281 руб., что на бутылку виски Jack Daniel's за 1140 руб., а также не зависит от зарубежного или отечественного происхождения бренда.

В СМИ были сообщения о том, что в 2022 году продажи крепкого алкоголя упали на 15%, средняя цена импортной бутылки упала с 439 до 420 руб., но оставалась значительно выше отечественной (средняя цена – 245 руб.), а доля зарубежных брендов составила 15% в штуках. Также были сообщения о том, что по итогам первой половины 2022 года импорт крепких алкогольных напитков в Россию сократился на 34% до 32,65 млн литров. Примерно по трети импорта приходится на виски и коньяк. Если привести полугодовые данные к годовым, получится примерно 65 млн литров, что в шесть раз меньше импорта вина.

Получается, что импорт примерно 176 млн литров пива и 65 млн литров крепкого алкоголя, в основном из западных стран, суммарно составляет чуть меньше импорта западноевропейского же вина. Поэтому рост в 2-3 раза акциза на пиво и крепкий алкоголь позволит дополнительно собрать в бюджет примерно те же винные 15-30 млрд. руб. с примерно похожим влиянием на розничную цену бутылки не выше потребительской инфляции.

Таким образом, повышение в два-три раза акциза на импортный и в основном более дорогой (относительно бюджетных отечественных марок) алкоголь (вино, крепкие напитки и пиво) суммарно даст фискально-социальный эффект от 30 до 60 млрд. руб. в год, а вклад увеличения акциза в цену бутылки не превысит потребительской инфляции 2022 года.

Можно подумать и о более серьёзном увеличении акцизов на российский алкоголь, не на 3-4%, как уже сделано, а хотя бы увеличив рост цены бутылки до уровня потребительской инфляции, что даст социально-фискальный эффект в несколько раз больше импортного алкоголя. Необходимо задуматься о дифференциации акциза в зависимости от класса и цены отечественных алкогольных напитков, что вполне быстро реализуемо на базе ЕГАИС.

Кстати, обоснование необходимости введения акциза на сладкую газировку было озвучено на канале "День ТВ" в декабре 2021 года в ролике, который назывался «Жизнь без смартфонов и колы. Чем грозят России новые санкции и кто на них заработает?».

Автор – доктор экономических наук, профессор Департамента общественных финансов Финансового университета

Россия. Евросоюз. ЦФО > Алкоголь. Таможня. Образование, наука > zavtra.ru, 9 февраля 2023 > № 4297908 Сергей Ануреев

«Ген алкоголизма». Сколько процентов людей рискуют окончательно спиться

Генетик Светлана Боринская объяснила, как работают «алкогольные гены»

Анна Урманцева

Существуют ли гены, активность которых точно говорит о том, что человек станет алкоголиком? Существуют ли гены, защищающие от алкоголизма? Как работают «гены алкоголизма» и насколько они распространены в российской популяции? На эти и другие вопросы в интервью «Газете. Ru» ответила известный исследователь «алкогольных генов» доктор биологических наук, заведующая лабораторией анализа генома Института общей генетики им. Н. И. Вавилова РАН Светлана Боринская.

— Сколько генов, ассоциированных с алкоголизмом, сегодня известно ученым?

— Всего таких генов выявлено несколько десятков. Но если посчитать более слабые эффекты, то с алкоголизмом или неумеренным питием можно связать более сотни генов. Наиболее четко ассоциация с риском развития алкогольной зависимости показана для двух групп генов. Это гены, регулирующие окисление алкоголя, и гены, контролирующие передачу нервного импульса в зонах мозга, отвечающих за чувство благополучия, удовлетворения – так называемой «зоны рая».

— В мозге есть «зона рая»?

— Да. «Зона рая» была выявлена в прошлом веке в экспериментах на крысах. Крысам вживляли электрод в мозг и раздражали его слабым электрическим импульсом, который крыса сама могла вызывать, нажимая на педаль.

Если электрод попадал в «зону рая», то крыса настолько увлекалась нажатием на педаль, что переставала есть и пить. Оказалось, что и у человека есть такая же зона.

Именно на нее действуют наркотики и алкоголь, подавая мозгу сигнал: «все отлично», «тебе очень хорошо».

— Для чего организму человека, который не принимает алкоголь и наркотики, нужна эта зона?

— В норме такой сигнал поступает в мозг после полезных для выживания вида действий – еды, умеренной физической активности, деятельности, связанной с размножением, а у человека — еще и при одобрении со стороны небезразличных ему людей. Но если по каким-то причинам сигнал оказывается слишком слаб (например, рецепторы в мозгу низкочувствительные), или условия жизни таковы, что одобрения и приятных ощущений не хватает, то человек (или крыса) будет стремиться получить их иным образом. В поиске сильных ощущений он может рисковать, играть в азартные игры или использовать химическую стимуляцию — то есть, наркотики и алкоголь. Все вещества или формы поведения, вызывающие зависимость, действуют на эту зону. Угроза жизни при потреблении наркотиков или высокие шансы проиграться при увлечении азартными играми оказываются менее значимыми, чем стремление во что бы то ни стало получить яркие ощущения в «зоне рая» хотя бы ненадолго.

— Можно ли алкоголику объяснять свою зависимость тем, что его путь предопределен генетически?

— Нет генов, которые однозначно определяли бы, что человек должен стать алкоголиком. Хотя гены, мешающие стать зависимым от алкоголя, есть.

Это гены, регулирующие окисление алкоголя.

— Как происходят переработка алкоголя в организме, какими генами она регулируется?

— Переработка алкоголя происходит в основном в печени. На первом этапе фермент со сложным названием алкогольдегидрогеназа превращает этиловый спирт в токсичное вещество ацетальдегид. От этого вещества — и головная боль, и тошнота и рвота, и учащенное сердцебиение, и много других неприятных ощущений. Сам спирт тоже не витамин — это нейротоксичный яд с наркотическим действием. Но ацетальдегид намного токсичнее спирта.

На втором этапе переработки алкоголя получившийся токсин обезвреживается. Это делает другой фермент, с еще более сложным названием — ацетальдегиддегидрогеназа. От скорости работы этих ферментов зависит реакция на алкоголь. Если первый этап идет медленно, то выпивший успевает испытать эйфорию, приподнятое настроение, вызываемое алкоголем, успевает почувствовать, что у него «все хорошо», все проблемы исчезли. Если же фермент первого этапа работает очень быстро, то пьющий, не успев насладиться желанным эффектом, переходит к отравлению. Насколько сильным будет отравление, зависит от второго фермента. У некоторых людей обезвреживание ацетальдегида происходит очень медленно. И это тот самый вариант, который «страхует» человека от того, чтобы стать алкоголиком.

— А скорость работы ферментов задается генами?

— Именно так.

Самая плохая ситуация с точки зрения отравления — это быстро идущий первый этап и очень медленный второй. У таких людей концентрация токсина в 10-30 раз больше, чем у людей с «обычной» скоростью окисления алкоголя.

При приеме больших объемов алкоголя к его переработке подключаются и другие ферменты — каталаза и цитохром Р, которые дают довольно вредные продукты. С образованием всех этих продуктов связано токсическое, канцерогенное, тератогенное действие алкоголя.

— Гены, мешающие стать зависимым от алкоголя, гарантируют, что человек никогда не станет алкоголиком?

— Крайне сложно стать алкоголиком тому, у кого не работает фермент второго этапа окисления алкоголя. Особенно если первый этап быстрый, и ацетальдегид накапливается в больших концентрациях. При таком сочетании генов отравление настолько сильное, что выпить достаточно большое количество алкоголя, необходимое для развития зависимости, физически невозможно. В мире выявлено всего несколько человек с неработающими ферментами второго этапа, которым удалось допиться до алкоголизма. Они весь день потягивали алкоголь небольшими дозами, потому что большую разовую дозу они выпить не могли, очень уж плохо становилось.

Очень интересно влияние гена алкогольдегидрогеназы. Мужчины, у которых вариант гена определяет быстрое превращение спирта в альдегид, пьют на 20% меньше, чем мужчины, у которых «обычный» вариант гена. Среди них крайне редко встречаются запойные пьяницы. Как сказал один из участников исследования, любитель выпивки: «Каждый день не пью, голова болит, приходится делать перерывы». Тут надо пояснить, что запой – это не просто выпивка, а потребление алкоголя на протяжении нескольких дней подряд с выпадением из привычной социальной активности.

— Как часто в русской популяции встречаются гены, мешающие пить?

— Среди русских каждый десятый имеет такой мешающий пить ген. У китайцев и японцев гены мешают пить примерно 70% населения.

Кроме снижения потребления алкоголя, «быстрая» алкогольдегидрогеназа дает своему обладателю больше шансов получить высшее образование. Это довольно надежно установленный факт.

Среди тех, кому гены мешают пить, примерно на 20% больше мужчин с высшим образованием, чем у тех, кому пить «не запрещено».

Наиболее простое объяснение: если пить вместо подготовки к экзаменам, шансы хорошо учиться и получить диплом снижаются.

У женщин эффекты менее выражены, так как по российским данным они пьют примерно в четыре раза меньше, чем мужчины.

— Существуют ли люди, соотношение генов которых таково, что они обязательно станут алкоголиками?

— Точно не существует. Речь идет о большем или меньшем риске развития зависимости или злоупотребления алкоголем. При этом условия воспитания, культурные традиции сильно влияют на то, как будут проявляться «плохие» гены. В благоприятных условиях эти гены «молчат». А при неблагоприятных — риск развития алкоголизма возрастает у всех, но особенно сильно у тех, у кого «рисковые» гены.

Если человек умеет справляться со стрессом, то риск стать пьяницей у него ниже.

— Действительно ли существует «ген пьяного дебошира»?

— Я не видела научных статей с описанием такого гена. При имеющихся психических нарушениях, черепно-мозговых травмах, нейроинфекциях, сильном переутомлении выпивка может обострять симптомы, делая человека агрессивным. А до белой горячки можно допиться с любыми генами — кроме того самого «счастливого варианта» быстрого первого и медленного второго этапа окисления алкоголя.

— Существуют ли исследования генов самых опустившихся алкоголиков, на 3-й стадии алкоголизма? Есть ли закономерности в том, какие гены имеют эти люди?

— Некоторые наркологи считают, что продвинутые стадии алкогольной болезни чаще развиваются у людей с психическими заболеваниями, например, шизофренией. Когда алкоголь позволяет убежать от страхов и тяжелых состояний, связанных с основным заболеванием. Но в маргинализации большую роль играет среда. Понятно, что в благополучной среде вероятность стать тяжким пьяницей меньше. Тем не менее, во всех странах есть люди, которые не используют имеющиеся возможности построить жизнь и карьеру, а спиваются.

Для России можно привести такие цифры: в исследовании потребления алкоголя мужчинами показано, что половина всего выпитого пришлась на 15% мужчин. Психиатр Павел Бесчастнов говорит о 15% как о предельной доле людей в любом обществе, которые могут попасть в зависимость от алкоголя по биологическим причинам. Это группа наиболее пьющих, у некоторых потребление превышает более бутылки водки ежедневно. И это та группа, которая дает большинство острых алкогольных отравлений, когда доза превышает летальную. Но основной вклад в смертность дает следующая по уровню потребления группа. Это еще 40% мужчин, которые пьют не так много, но зачастую вся доза приходится на выходные, и эти эксцессы разрушают организм.

— Это те, которые умирают в новогодние и майские праздники?

— И еще по понедельникам. В эти периоды в России повышается смертность от сердечно-сосудистых заболеваний, цирроза печени, других связанных с алкоголем заболеваний. Также увеличивается количество дорожно-транспортных происшествий, бытового и производственного травматизма, убийств и самоубийств. После введения ограничений на продажу алкоголя в ночные часы связанная с алкоголем смертность стала снижаться.

Предположения, что если ограничивать продажу алкоголя, то народ сопьется за счет самогоноварения, жизнью не подтверждаются.

— Существует мнение, что в случае алкоголизма 50% дает вклад генов, а 50% – среда. Это так?

— В статьях генетиков оценки вклада наследственности в риск развития алкоголизма дают как 40-60%. Но это «средняя температура по больнице». Потому что, во-первых, в формировании алкогольной зависимости играют роль взаимодействия генов с окружающими условиями, так называемые ген-средовые взаимодействия. А во-вторых, исследование проблем, связанных с алкоголем, осложняется множеством сопряженных с потреблением алкоголя социальных факторов, которые эти исследования сильно усложняют.

Так, люди, пьющие умеренно, обычно имеют более высокий уровень доходов, более высокий уровень образования, более благополучны. При этом потребляют алкоголь преимущественно в виде хорошего вина, а не в виде крепких спиртных напитков. Крепкий алкоголь для здоровья гораздо более разрушителен. Сложно сравнить группу умеренно пьющих с тяжко пьющими, среди которых много потерявших работу, не имеющих постоянного дохода и из-за этого покупающие не бутылку вина, а дешевую аптечную настойку с высоким содержанием спирта. Их здоровье разрушено не только высокими дозами алкоголя, но и образом жизни. К врачу они редко обращаются.

— Есть люди, которым для того, чтобы «терпеть» эту жизнь, обязательно нужен какой-то допинг. Сами они не справляются. Правильно ли я понимаю, что если они вдруг, теоретически, никогда не попробуют алкоголь, то будут нюхать клей или найдут веселящий газ? Если это так, то почему? Дело в генах?

— Гены действительно вносят вклад в то, чувствует ли человек себя счастливым или обделенным судьбой. В основном это гены, связанные с работой мозга, гормональной и иммунной системы.

Например, есть вариант гена, который дает несколько большее ощущение опасности окружающей обстановки.

Но не определяет этого полностью, тут опять ситуация взаимодействия генов и среды! Люди, живущие в одинаковых условиях, могут по разному воспринимать их. Некоторые считают, что окружены врагами и опасностями. Тогда как их соседи могу воспринимать среду проживания как безопасную.

На это тоже влияют гены, например, ген моноаминоксидазы А. Один из его вариантов ведет к тому, что человек чаще считает, что мир опасен. Ненамного чаще, процентов на 10-15. Но эти проценты – вклад гена.

— Но ведь эту опасность можно пытаться «избежать» разными способами?

— Конечно. Мир уютнее для тех, у кого было счастливое детство и кто не считает, что его достоинство задето любым пустяком, а на возникающие проблемы он реагирует поиском решения, а не глубоким стрессом.

Однако есть и крайние случаи – это психические заболевания, когда человек живет в мире иллюзий — тут уже требуется госпитализация и медикаментозное лечение.

У части людей неполадки в генах, регулирующих работу мозга, делают жизнь довольно мрачной, поэтому у человека возникает потребность мозг чем-нибудь «отключить», забыться. Если при этом ген альдегиддегидрогеназы «запрещает» пить, то голову приходится отключать наркотиками. В китайском исследовании, где «запрещающий» вариант гена распространен, показано, что он является фактором риска наркотической зависимости. Но это не потому, что он толкает к употреблению веществ — большинство его обладателей живут спокойно. Но вот та их часть, у которой генетический «запрет» на алкоголь совпал с проблемами мироощущения, решают эти проблемы не алкоголем, а наркотиками.

— И все же: пьют от тяжелой жизни, или тяжелая жизнь у тех, кто пьет?

— В целом говорить, что человек пьет или пристрастился к наркотикам, потому что у него какие-то особые гены, не верно. Как строить жизнь, решают не гены, а сам человек. Гены могут помогать достигать поставленные цели или усложнять этот процесс. Если с детства показывать детям, как можно управлять своими эмоциями, как реагировать на возникающие проблемы, поддерживать их попытки что-либо сделать самостоятельно в этом направлении, то у взрослого будет меньше поводов впадать в стресс, а если стресс возник, то будет выбор стратегий, как из него выйти.

В вопросе, что служит чему причиной, однозначного ответа пока нет. Это и так понятно, что кто меньше пьет (по любой причине, из-за генов или из-за воспитания), тот имеет меньше проблем. Но наши исследования показали, что у тех, кому гены мешают пить, уровень стресса ниже. То есть отказ от спиртного, диктуемый генами, не увеличивает стресс, а снижает. Но ведь жизненные события не спрашивают, какие у человека гены. Тяжелые события могут случиться у всех. И если в ответ на появление проблем не пить, а искать пути решения — можно добиться стабильности в управлении своей жизнью. Хотя бы в какой-то мере.

Россия. Китай. Япония. ЦФО > Медицина. Алкоголь > gazeta.ru, 20 декабря 2022 > № 4258887 Светлана Боринская

Максим Протасов: российское вино скоро займет две трети рынка

Россияне в этом году поменяли потребительские привычки: начали искать продукты дешевле, не соглашаясь на уступки в качестве. Какие товары можно покупать без опаски, а упаковки каких нужно изучать пристальнее, появилось ли в пельменях и сосисках больше мяса, как бороться с "зеленым камуфляжем", безопасно ли ослабить требования к срокам годности продуктов и каких усилий стоило вернуть моду на российское вино, в интервью РИА Новости рассказал глава Роскачества Максим Протасов. Беседовала Анна Шавырина.

— Отмечает ли Роскачество какие-то изменения в потребительском поведении россиян в этом году?

— В последнее время довольно серьезно меняется отношение потребителей к покупкам — они начинают экономить. Мы видим это в том числе и по тому, какие вопросы задают посетители портала Роскачества и пользователи наших социальных сетей.

В то же время недавнее исследование нашего Центра изучения потребительского поведения показало, что более 32 процентов потребителей приоритетом при покупке даже сейчас называют не цену, а качество товара. Покупатели также обращают внимание на упаковку, сроки годности, ищут возможность сформировать новую потребительскую корзину, не потеряв в качестве и, по возможности, выиграв в цене.

— В каких категориях товаров сейчас достигнут порог "высокого качества", а где пока есть проблемы?

— Два года назад мы проводили исследования мясной продукции — потребителей очень сильно волновало качество колбасы и сосисок. В молочных сосисках, произведенных по ГОСТу, мы выявляли мясо птицы, которого в этой продукции быть не должно, а также превышение остаточного количества антибиотиков. Последнее веерное исследование показало, что все производители исправились — скорректировали и маркировку, и рецептуры, и качество продукции, а также самого сырья.

Ситуация, допустим, с пломбиром — обратная. Мы получили жалобы, провели исследование, которое нас несколько расстроило: у части марок, товары которых ранее заслуживали высокий рейтинг Роскачества, а некоторые даже претендовали на российский Знак качества, была обнаружена замена молока на растительные жиры. Сейчас мы с этой отраслью проводим работу.

Если говорить о детской продукции, то здесь мы видим достаточно серьезные улучшения в части рубашек и отчасти в иных детских товарах. Но картина по ранцам нас не радует. Большое количество производителей не выполняют требования. А для того, чтобы получить сертификат или оформить декларацию, товар, который выглядит как детский ранец и является им, но не соответствует требованиям к детским товарам, заявляется как изделие для взрослой носки.

— В прошлом году пельмени были признаны наиболее некачественным товаром на российском рынке, изменилась ли ситуация сейчас? Что стало антилидером-2022?

— Я могу сказать, что производители пельменей сделали серьезные выводы. Практически все они прошли диагностику качества процессов, выявили те или иные проблемы, которые вызывали у них сложности с качеством продукции на полке — это был вопрос сырья и самого производства. Более чем в 72 процентах случаев эту ситуацию мы сумели поправить.

Возникают сейчас некоторые сложности с рыбной продукцией. Мы достаточно активно исследуем ее и будем продолжать, потому что изменились поставки некоторой импортной рыбы: она теперь едет через другие каналы, другие порты. Есть некоторые признаки того, что качество где-то ухудшилось, поэтому для нас важно проверить, подтвердить или опровергнуть данные факты и рассказать правду потребителям.

— В октябре ассоциация "Руспродсоюз" предложила Минпромторгу ослабить требования к остаточному сроку годности продуктов, который позволяет им оставаться на полках. Как в Роскачестве оценивают эту инициативу?

— Главное, чтобы продукция, которую мы приобретаем, не была испорчена, чтобы потребитель не понес никаких рисков. В то же время не должно быть и перегибов. Средний срок оборачиваемости продукта с длинным сроком годности, как нам докладывают ретейлеры, порядка 50 дней. Тем не менее сегодня ограничение в большинстве договоров между ретейлерами и поставщиками стоит в 60-80 процентов остаточного срока годности. То есть товар, до конца срока годности которого осталось еще два года, снимается с полки и утилизируется.

Поэтому, да, если сроки годности (для приемки товаров. — Прим. ред.) будут установлены не в ущерб потребителям, например, для товаров со сроком годности более года — 40-45 процентов, то Роскачество такую инициативу поддержит.

— Ретейлерам также была дана рекомендация убрать с полок органическую продукцию без необходимой сертификации. Насколько это может отразиться на потребительском спросе?

— На любом рынке во благо потребителя должен существовать порядок, и этот порядок четко установлен федеральным законом. В нем написано, что любая продукция, которая хочет называться органической, должна пройти соответствующую сертификацию. Это естественно, потому что данная продукция ненамного, но дороже стандартной. Когда, исходя из знания о том, что эта продукция произведена без пестицидов, без гербицидов, без использования антибиотиков, человек платит больше, он должен быть уверен, что заплатил не за фейк. В этом смысле данное решение, безусловно, разумно.

Важно, чтобы ретейлеры его исполнили. Сейчас мы видим, что рекомендация выполнена практически всеми, и в ближайшее время Роскачество проведет проверку, осталась ли на полках магазинов продукция, которая называется органической, в том числе импортного происхождения, но которая не прошла российскую сертификацию.

Кроме того, на полке встречается "зеленый камуфляж", то есть та органика, которая ей не является на самом деле. Для потребителя это еще хуже — он тратит свои средства, но оказывается недоволен покупкой и больше не возвращается к этой продукции. Происходит дискредитация такого молодого и растущего в России сегмента. В стране сейчас порядка 140 сертифицированных производителей, и мы уверены, что это количество в ближайшее время должно утроиться.

— Были ли зафиксированы случаи мошенничества со знаками качества для продвижения своего товара в рознице?

— Если говорить о нарушениях в части маркировки, то действительно были случаи, когда производители пытались размещать российский Знак качества незаслуженно, но достаточно быстро это выявлялось, применялись санкции, и производители очень быстро исправлялись. Использовать незаслуженное преимущество просто недопустимо. Сейчас еще есть случаи, связанные с размещением органического знака, но так же, как и на других рынках, мы точно не должны допускать, чтобы информация ни на русском языке, ни на латинице содержалась на продукции, не прошедшей сертификацию в Российской Федерации.

— Роскачество поддерживает отечественное виноделие и работу над Винным гидом России. Какой спрос и объем производства вина вы прогнозируете в течение следующих пяти лет?

— Картина рынка выглядит достаточно понятно: 800 миллионов литров — это общий рынок вина, потребляемого в стране, порядка 430 миллионов литров из них — российское. Доля российского вина существенно выросла за последние пять лет. Это складывается из нескольких факторов.

Первый — это рост количества виноградников. Сейчас у нас порядка 100 тысяч гектаров под виноградниками. В самые ближайшие годы благодаря и новым закладкам, и тому, что посаженные недавно виноградники начнут плодоносить, эта цифра вырастет до 115, и даже, возможно, до 130 тысяч гектаров.

Второй фактор — увеличение урожайности, а третий фактор — это та работа, которую Роскачество, Минсельхоз и Минпромторг ведут по стабильному и постоянному улучшению качества продукции. И я уверен, что доля российских вин в самое ближайшее время превысит на рынке 70 процентов.

Центр изучения потребительского поведения также провел исследование, согласно которому около двух третей российских потребителей при равной цене выбрали бы российское вино, а не зарубежное. Также они заметили изменение его качества в лучшую сторону за два года. Российское вино сейчас становится все более модным, но это не просто мода, она подтверждена работой с технологиями и качеством продукции.

— Какие планы у Роскачества на 2023 год? Планируете ли исследования каких-то новых категорий?

— Когда семь лет назад мы начинали работать, то говорили о том, что в базовой потребительской корзине порядка 140 товарных категорий, а на данный момент исследовали уже более 260 категорий. Сейчас есть запрос со стороны некоторых потребителей исследовать качество третьей по популярности в России кухни — японской. Посмотреть, как это продается в ресторанах, насколько качественно, из какого сырья и из какой рыбы, есть ли подмена или порча продукции при доставке.

Эти исследования мы обязательно проведем и будем продолжать исследования молочной продукции, продукции легкой промышленности. Как я уже сказал, проведем достаточно тотальное исследование того, насколько торговые сети выполняют рекомендации по недопущению псевдоорганической продукции на полки. В общем, нас ждет очень насыщенный год!

Россия > Госбюджет, налоги, цены. Алкоголь > ria.ru, 9 декабря 2022 > № 4326851 Максим Протасов

Какие новые продукты появились в магазинах и есть ли риск встретить "паленый" алкоголь

Татьяна Карабут

Торговые сети начали подготовку к внедрению системы выявления просроченных товаров, а производители возобновляют поставку продуктов в цветных упаковках.

Председатель президиума Ассоциации компаний розничной торговли (АКОРТ) Игорь Караваев в интервью "Российской газете" рассказал также о новинках на полках магазинов и о том, на чем стали экономить покупатели.

Минпромторг планирует провести эксперимент, который поможет исключить "просрочку" из розницы. А много ли ее в магазинах? Как будет работать этот механизм?

Игорь Караваев: Доля потерь продуктов питания в крупных торговых сетях сейчас не превышает 2% от оборота, в целом по рынку - от 2 до 6%.

В системе маркировки можно будет отслеживать срок годности по каждой единице товара, и это позволит исключить продажу просроченной продукции. Крупные сети уже ведут проработку такого функционала. Благодаря обмену данными с системой маркировки, торговые сети смогут выявлять и предотвращать ошибки в обороте товаров, видеть нарушения по всей цепочке поставок и пресекать их.

На фоне санкций стала меняться рецептура продуктов, упаковка товаров. В каких категориях это наиболее заметно? Вернулись ли цветные упаковки с молоком и соками на полки?

Игорь Караваев: Нам известно, что были сложности с поставками некоторых пищевых ингредиентов - эмульгаторов, модифицированных крахмалов и других. Но поставщики находят способы, чтобы их решить - либо с помощью альтернативных каналов, либо за счет локализации производства этих компонентов. Поэтому покупатель по-прежнему находит в магазинах привычные продукты.

Вопрос с упаковкой решается, им занимается специальная рабочая группа при минпромторге. За счет появления альтернативных каналов поставки пищевых красок производители начали восстанавливать выпуск цветных упаковок, постепенно они вытесняют с полок белые пачки с молоком и соком.

В торговых сетях с марта появилось более 13 тыс. новых продуктов. А каких сейчас не хватает?

Игорь Караваев: Дефицита нет ни в одной из категорий. Более того, мы расширяем поставки: активно работаем с Турцией, Китаем, Индией, ближневосточными странами. Например, в таких категориях, как соусы, консервация, средства гигиены, сети начали взаимодействовать с Ираном. Фруктов больше везем из Узбекистана, Сирии. Растет доля отечественных товаров: в продовольственном сегменте сейчас их более 90%.

Ведутся ли переговоры о расширении перечня параллельного импорта для какого-то продовольствия или алкоголя?

Игорь Караваев: Мы считаем, что существующего списка достаточно - это закроет потребности потребителей в тех позициях, где без параллельного импорта мог возникнуть риск дефицита. На данный момент члены АКОРТ не ведут обсуждение по расширению списка товаров, разрешенных к параллельному импорту. Надо понимать, что этот инструмент - не панацея, он оправдан только тогда, когда речь идет о снижении доступности востребованных товаров, причем тех, которые сложно восполнить отечественной продукцией либо за счет других импортных поставщиков.

Успел ли ритейл завезти алкоголь с помощью параллельного импорта к Новому году? Где гарантия, что это не "паленка"?

Игорь Караваев: "Паленки" у нас нет, риск попадания на полки федеральных сетей контрафактного алкоголя полностью исключен. Поставки и продажи алкогольной продукции - это лицензируемый и строго контролируемый вид деятельности на всех этапах. Весь путь алкоголя до реализации отслеживается с помощью Единой государственной автоматизированной информационной системы (ЕГАИС).

Думаю, потребитель не ощутит дефицита ни по одной из категорий алкогольной продукции. Сейчас мы активно работаем над восстановлением ассортимента импортного алкоголя, который пострадал в связи с санкциями. Спиртное, которое мы планировали ввезти через параллельный импорт, точно будет на полках к новогодним праздникам. Кроме того, сети сформировали значительный объем запасов для насыщения повышенного спроса.

По данным ВЦИОМ, каждый четвертый россиянин стал больше экономить на еде. При этом почти половина россиян стали употреблять больше здоровой еды. На чем экономят в первую очередь?

Игорь Караваев: Я бы не сказал, что потребители отказываются от каких-то конкретных категорий продуктов. Но мы фиксируем рост спроса на товары низкого ценового сегмента и ощутимое снижение интереса к более дорогим продуктам. Люди стали чаще готовить дома - замедлился спрос на готовую еду.

Между тем, у значительной категории потребителей сохраняется спрос на здоровые продукты - в первую очередь это овощи, грибы, фермерские продукты, а также суперфуды и диетические крупы. В среднем торговые сети фиксируют рост продаж категории ЗОЖ на 15-20%. Мы связываем это как с продвижением здорового образа жизни - потребители, особенно в крупных городах, стали чаще заниматься спортом и заботиться о здоровье, так и влиянием пандемии, после которой люди стали больше следить за здоровым питанием.

По итогам года какого оборота розничной торговли ждете? Замедлил ли в этом году ритейл свое развитие (открытие новых магазинов, строительство складов и т.п.)? Есть ли проблемы с покупкой торгового оборудования?

Игорь Караваев: Мы склонны ориентироваться на прогноз минэкономразвития, согласно которому снижение общего товарооборота ожидается на уровне 6%. Основное замедление идет в непродовольственной и малой торговле, при этом в продовольственном секторе положительная динамика сохраняется.

В сетевой торговле ожидаем двузначного роста оборота по итогам года - не столько за счет инфляции, сколько за счет развития торговых сетей: продолжаем открывать новые магазины, покупать региональных игроков, расширяем ассортимент. Одним из драйверов роста рынка стало развитие собственных торговых марок: продажи таких товаров выросли за год более чем вдвое, и сегодня в среднем каждый пятый проданный товар - это собственная марка торговой сети. Развитие СТМ позволяет сетям оперативно восполнять ассортимент после ухода ряда иностранных брендов и производителей и обеспечивать потребителей качественными товарами по доступным ценам.

Что касается торгового оборудования, ситуация, действительно, непростая, но решаемая: сети активно замещают импортное оборудование и ПО отечественными решениями. Например, во многих магазинах уже установлены российские кассы самообслуживания. На закупку оборудования сети могут направлять субсидированные кредиты, снижая финансовую нагрузку на бизнес.

Производители просили у торговых сетей пойти на уступки - например, оплачивать скоропортящиеся товары быстрее. Вы согласились?

Игорь Караваев: Здесь важно соблюсти баланс, чтобы не получилось так, что проблемы поставщиков пытаются решить за счет розничного звена. При том, что у производителей, которые просят о сокращении сроков, маржинальность существенно выше, чем у торговых сетей. Кроме того, сейчас уже есть товары со сроком оплаты в пределах восьми рабочих дней. Надо также учитывать технические детали - например, готовность поставщиков корректно оформить необходимую документацию в сжатые сроки.

Мы готовы совместно прорабатывать эти вопросы, чтобы находить компромиссные решения. Главное, чтобы все это в итоге приводило к снижению цен для потребителей.

Недавно звучала точка зрения, что производители продуктов в России часто вынуждены продавать свою продукцию ниже экономически обоснованного уровня из-за конкуренции с товарами собственных торговых марок (СТМ) сетей. Действительно это так?

Игорь Караваев: Мы за конкуренцию, которая делает продукцию более доступной для потребителя. Востребованность и представленность продуктов на полке в конечном счете определяется предпочтениями покупателей. Рост СТМ - тренд, который сформировался в интересах покупателя. За счет этого сегмента многие производители обеспечены крупными и стабильными заказами. Думаю, со своей стороны они заинтересованы в развитии и гармонизации отношений участников рынка, АКОРТ всегда видит возможность для диалога по этой теме.

Минпромторг предложил продлить на 2023 год меру по снятию лимита по максимальной доле рынка в 25% для торговых сетей, которые собираются купить уходящие из России иностранные компании. Зачем это нужно? Кто-то еще собирается уйти с рынка?

Игорь Караваев: Международные сети, которые входят в АКОРТ, - "Ашан", "МЕТРО Кэш энд Керри", "Глобус", "Леруа Мерлен" - планируют продолжать работу на нашем рынке. Планы других иностранных сетей нам неизвестны. Мы полагаем, эта мера призвана снять барьеры для развития отечественных торговых сетей, если вдруг кто-то из иностранных игроков пересмотрит свое решение о работе в России. В этом случае мы будем готовы оперативно отреагировать.

Насколько увеличилось воровство в торговых сетях? Что воруют больше всего?

Игорь Караваев: Значительного роста потерь из-за краж не наблюдается. Торговые сети стали чаще выявлять и пресекать попытки краж, поскольку сейчас в большинстве крупных сетей действует "умная" система видеонаблюдения. Как правило, чаще всего пытаются украсть алкоголь, колбасу, шоколад.

Каким будет следующий год для российского ритейла? Какие форматы будут развиваться, а какие стагнировать? Почему?

Игорь Караваев: Если говорить о федеральной сетевой торговле, массового закрытия магазинов ожидать не стоит. Допускаю, что ритейл в рамках стандартной практики оптимизации бизнеса будет пересматривать работу каких-то отдельных магазинов.

Скорее всего, сохранится тренд на бережливое потребление, поэтому в ближайшие пару лет будут очень динамично развиваться дискаунтеры, особенно "жесткие": рост продаж в этом формате как минимум в три раза опережает обычные магазины. Неслучайно X5 Group сообщила о планах в три раза увеличить число жестких дискаунтеров "Чижик" в следующем году - до 1500 точек. Ставку на развитие дискаунтеров также делают другие мультиформатные сети - члены АКОРТ.

Еще один растущий формат - магазины у дома с небольшим ассортиментом самых востребованных продуктов в удобных для потребителя локациях. В этом году значительно снизился трафик в гипермаркетах и супермаркетах: здесь будет усиливаться развитие сервисов, которые помогут привлечь покупателей. Продолжится рост онлайн-продаж "классических" ритейлеров: сегодня его темпы в 2-3 раза выше, чем в офлайн-магазинах, поскольку потребитель привык к удобству доставки на дом. У Х5 Group выручка онлайн-бизнесов выросла за девять месяцев на 52%, у "Ленты" - на 137%, у "Магнита" - в семь раз за первое полугодие.

В целом развитие торговли будет определять платежеспособный спрос. Минэкономразвития ждет роста располагаемых доходов населения на 2,8% в следующие два года, а также двукратного снижения инфляции. Это позволяет нам надеяться на рост потребительской уверенности, а, значит, и оборота розничной торговли.

Россия > Внешэкономсвязи, политика. Агропром. Алкоголь > rg.ru, 7 декабря 2022 > № 4233530 Игорь Караваев

Автор российских элитных вин Павел Швец: «Если человек интересуется, он найдет себе вино по кошельку»

Его продукция стоит от 4 тысяч до 15 тысяч рублей, и большинству состоятельных людей Москвы он знаком еще с нулевых как сомелье и консультант по созданию коллекций. Но вот уже 14 лет Павел сам выращивает виноград. В чем тонкости этого бизнеса и правда ли Россия сможет занять свое место на винной карте мира?

Павел Швец — редкий в России винодел с личным именем на бутылке — дал интервью Business FM. С ним беседовал главный редактор радиостанции Илья Копелевич.

Павел Швец — винодел с личным именем на бутылке, в России не единственный, но один из немногих. Вы родились и выросли в Крыму, в Севастополе, и вернулись туда в 2008 году, чтобы начать делать вино. Я как профан из Советского Союза хочу спросить: до антиалкогольной кампании были знаменитые крымские «Черный доктор», «Черный монах», были еще сладковатые крепкие вина, которые можно было купить буквально на каждом углу, но сейчас такие названия не в ходу. Этих сортов не осталось?

Павел Швец: Нет, они все существуют, но в мире люди все меньше и меньше пьют крепленое вино, крепкие сладкие вина уменьшаются в потреблении. Даже в Португалии, на родине портвейна, часто вырубают виноградники традиционных сортов винограда и сажают те сорта, которые дают обычные, традиционные сухие вина. То есть люди понимают, что вино создано, чтобы им запивали еду, а чем-то сладким, мощным, крепким особо еду не запьешь, поэтому доля сухих вин растет, а доля крепленых и сладких вин уменьшается.

Как бы то ни было, виноградник стал модным делом для людей, у которых все-таки есть деньги. Вы в 2008 году начали, у вас была большая известность и слава в Москве, вы считались лучшим сомелье, вы были знатоком вина, а потом уже стали делать его сами. Сколько денег надо минимально вложить, чтобы вырастить, создать свое вино?

Павел Швец: Я купил землю в 2006 году, в 2008 году посадил виноград, а в 2013-м сделал первую бутылку. У меня сегодня 12,5 гектара территории, и работают 35 человек. У меня нет кредитов и партнеров никаких, я собственные деньги вкладывал туда «степ бай степ», зарабатывая их в Москве на торговле вином, у меня еще был ресторан, поэтому все развивалось очень-очень медленно. И когда я запустился, я имел необходимый минимум того, что необходимо, чтобы запуститься. И вот сейчас большую часть денег, которые я зарабатываю, я реинвестирую, доделываю свое предприятие, доводя его до ума. То есть мы только два года назад проложили асфальтовую дорогу, три года назад проложили электричество, до этого мы работали на генераторах, и все было сделано с минимальным вложением. И я хочу сказать: чтобы запуститься, можно вообще практически ничего не иметь, нужно просто решиться и купить землю. В Европе и мире очень много проектов, где 2-3 гектара виноградников и нет ни одного наемного сотрудника, так можно выпустить 15-20 тысяч бутылок. Продавая их по 1000 рублей, можно заработать 15-20 млн рублей, одной семье вполне этих денег может хватить на год.

Это же дело сложное и тонкое, как кажется. Не просто посадил, взошло, ты собрал, перемял. Я много историй слышал, что на наших виноградниках, винодельнях все это затевал специалист из Франции, из Италии. Можно обойтись без такого специалиста, по книжкам научиться?

Павел Швец: Я думаю, можно, и я таким путем и шел. В жизни винодела бывают 30-40 урожаев, потому что в году один урожай, и когда ты сделал вино, наделал кучу ошибок, в следующем году ты их исправляешь, но делаешь какие-то новые, потом эти исправляешь, новые возникают. В производстве вина есть два аспекта. Есть виноградарство — это выращивание, довести до ягодки, и виноделие — из ягодки сделать бутылку. Вот из ягодки бутылку сделать — процесс достаточно изученный сегодня, университеты и институты, которые занимаются изучением химии вина очень досконально, глубоко разобрались в том, какая операция к чему приводит, а вот вырастить виноград значительно сложнее, потому что это природные вещи, которыми часто человек управлять не может. И вот для того чтобы не попасть впросак, важно выбрать участок, который потенциально способен дать тонкое, элегантное, сложное, интересное вино, способное долго жить.

Если мы посмотрим на карту мира, мы увидим, что Южный берег Крыма, Тамань, предгорье Кавказа находятся на одной широте с южным берегом Франции, Тосканой, испанскими землями, известными винами. Широта одинаковая, но насколько она важна?

Павел Швец: Есть масса нюансов. Есть понятие терруара — это совокупность всех природных факторов, которые влияют на качество и стиль вина, климат — это не все, и широта тем более. Например, в Европе есть Гольфстрим, который делает намного более мягким и теплым климат, у нас его нет, у нас более континентальный климат. Есть почва, материнские породы, например известняк дает более долгоживущие, более тонкие вина. Второе: можно взять карту и посмотреть, где не бывает температуры ниже, чем минус 22 градуса, потому что при минус 22 замерзает почка. Растение не умрет, но урожай вы не получите, поэтому для того чтобы делать высококачественное вино, необходимо найти более или менее теплые места. Крым как раз — очень интересный регион, это маленькая территория, но там много природных зон. На Южном берегу Крыма, в Ялте растут пальмы и оливки, то есть море работает на аккумулятор тепла, оно нагревается летом и зимой отдает свое тепло. И по периметру Крыма, на юге чуть шире, такая полоса прибрежная, где как раз температуры минус 22 не бывает. То есть если мы говорим о суперкачественном вине, то нужно взять карту известняков, наложить на карту, где не замерзает виноград, найти участок, где выпадало бы в год осадков не меньше чем 450 миллиметров, понять гранулометрический состав почвы и способность ее удерживать влагу, потому что эта вода может выпасть и как сквозь песок уйти, то есть должна быть некая пропорция глины, чтобы она удерживала влагу, и желательно найти склон южной, юго-восточной экспозиции, потому что виноград — светолюбивое растение. И последний момент — найти участок, где не бывает поздних весенних заморозков, здесь еще одна проблема с температурами, когда почка весной распускается, температура даже минус 1 градус губительна для этой почки. И если эти карты наложить одну на другую, получается, что Севастополь — самый перспективный регион в плане виноделия, поэтому там у нас сейчас бум винодельщиков.

У вас 12,5 гектара как было, так и есть?

Павел Швец: Мы сначала посадили четыре, потом три, потом еще три, вот сегодня 12,5 гектара.

Вы собираетесь расширяться или вы так и будете на этом участке?

Павел Швец: Найти баланс между твоими потребностями и «хотелками» и финансовым потоком — важная задача для бизнесмена. Я не хочу расширяться, я не хочу иметь еще больше персонала, какие-то новые объемы, мне эти деньги особо не нужны. Нашей семье хватает. У меня нет, как я уже сказал, партнеров и каких-то старших инвесторов, которые бы тыкали меня палкой и говорили: нужно больше, больше, больше. Нет, мне не надо больше, я себя чувствую прекрасно. Я считаю, что у нас многовато, потому что большую часть времени мне приходится заниматься вопросами администрирования. Вот этих 35 человек нужно как-то замотивировать, объяснить, проверить, рассказать, быть лидером для них. А я хочу ходить с секатором по полю, я хочу делать вино, хочу иметь мозолистые руки, я хочу другой немножко жизни, изначально планировал по-другому, но оказалось, что 12,5 гектараа — это все-таки предприятие немаленькое.

Сколько бутылок в год вы продаете?

Павел Швец: 50-60 тысяч бутылок вина, у нас порядка 25 наименований, стилей и типов.

С кем вы сейчас конкурируете в этом сегменте очень дорогого вина?

Павел Швец: С иностранными производителями. По-прежнему. Тем более я, обладая опытом сомелье, очень четко понимаю, что есть на рынке сегодня из иностранного классного вина, модного, интересного, того, что пьют люди, и как эта цена формируется, сколько стоит в Европе, как его привозят сюда, за сколько его продает виноторговая компания. Я четко могу сказать, что почти всегда наши вина в слепых дегустациях с винами иностранными за те же деньги побеждают. Я это очень четко мониторю. Я понимаю, за сколько продавать вино, чтобы оно было в не слишком дорогом сегменте. Все устроено так, что винодел, который в Европе что-то делает хорошо, правильно, с индивидуальностью, на предприятиях, аналогичных нашему, цена получается минимум 12-15 евро, и привезти его сюда — это плюс 70-80%, виноторговые компании тоже делают наценку процентов 100 хотя бы. Получается, что цена на нормальное вино, которое меня удовлетворяет как потребителя, в опте составит около 4-5 тысяч рублей, а ресторан ее умножает на три. То есть 12-15 тысяч сегодня цена вин, которые вообще можно пить, если говорить о ресторанах.

Теперь к бизнесу как таковому. Если почитать разные рыночные отчеты, за этот год, согласно прогнозу, производство российского вина вырастет чуть ли не на 31%. Все потому что люди наконец познакомились с российским вином. Это действительно так, что прямо на треть?

Павел Швец: Я в эти большие цифры не лезу, не мониторю и, честно говоря, не верю. У нас есть акцизные марки, и на серверах федеральной службы есть четкая информация о том, сколько какого вина, на каком складе, на каком адресе лежит, сколько выпивается и как, но эта информация недоступна, то есть нам ее выдают не в виде каких-то выписок официальных, а просто с какими-то заявлениями. Я не знаю, сколько выпивается российского вина, но в целом в России выпивается 1,5 млрд бутылок вина в год, и площади виноградников, конечно, растут, но, насколько мне известно, наши виноградники способны удовлетворить где-то 50%, может быть, уже 60% спроса, все остальное — это импортное вино, которое ввозится уже в виде бутылок. Причем если раньше была возможность привозить вино в цистернах и разливать его в России под российскими брендами, то последний закон отменил эту практику, и теперь вино приезжает к нам только бутилированное из-за границы. То есть закупили 1,5 млрд бутылок, столько и пьют.

Почему приличное дешевое вино в Европе начинается от 4 евро за бутылку, среднее, на мой непросвещенный вкус вполне пристойное, стоит 10-15 евро, а 20 евро — это уже вполне себе хорошее вино. А вот элитное вино стоит сразу уже 100 евро. Как объяснить это?

Павел Швец: Нет, все намного более плавно, не 15, а потом 100 сразу. Это шкала с градиентом, если человек интересуется, он найдет себе вино по кошельку. Но вино — это удовольствие, то есть человек должен получать от него удовольствие. Есть понятие — развитие вкуса, эволюция вкуса, то, что вам нравилось вчера, сегодня уже не понравится, а то, что нравится сегодня, не понравится завтра, тем более если вы еще и вдумчиво относитесь к дегустации и умеете дегустировать и запоминать вина. Я хочу сказать, что сомелье, открывая бутылку, сначала наливает себе попробовать на предмет испорченности. И хороший сомелье бокал несет не на мойку, а на специальную полочку вне зала и ставит его там, несколько раз в день еще возвращается к этой полке. За пять лет работы он попробует вина больше, чем обычный человек за всю жизнь попробует. И его понимание тонкости, элегантности, сложности, вот этого удовлетворения от каких-то интересных вин развивается с максимальной скоростью. Поэтому понятие «хорошее, элитное, вкусное, тонкое» — это сколько людей, столько мнений.

С точки зрения производства, почему хорошее вино реально в производстве настолько дороже, чем массовое?

Павел Швец: В общемировой практике это очень легко объяснить. Виноградная ягода состоит из трех частей: кожица, косточка и сок. Соки ягоды — кислота и сахар, в кожице — краска и аромат, а в косточке — танин. И эти три части ягоды созревают часто независимо друг от друга. Важнейшим параметром во рту является баланс, когда кислота и спирт, который есть в вине, друг друга компенсируют, оно кажется не спиртуозным и не кислотным — сколько одного, столько другого в цифрах и в ощущениях в первую очередь. Но этот баланс возникает как раз от сахаронакопления и кислотопонижения, от степени зрелости сока. А степень зрелости сока зависит от климата, где вы посадили виноград, и еще некоторых операций, которые вы делаете на поле с лозой. Если вы на юге, у вас быстро накапливаются сахара и быстро падает кислота, но вы вынуждены дождаться, пока у вас созреет кожица, потому что в ней краска и аромат, если вы не дождетесь этого момента, то вино будет хоть и с балансом, но у него не будет ни кожи, ни рожи, оно будет неинтересным совершенно. Но пока вы дожидаетесь, что у вас созреют кожица и косточка, а косточка отвечает за танин, который дает вину долгую жизнь, у вас уже слишком много сахара — спирта в будущем — и слишком мало кислоты. Такие вина кажутся тяжелыми, густыми, плотными и неспособными долго жить. Чтобы скомпенсировать избыток спирта, вы вынуждены настаивать подольше виноград на кожице и косточке, чтобы за счет танина, который вы экстрагируете при этом настаивании, сделать баланс между спиртуозностью и танинностью, раз уже кислотности нет. И вина южные нравятся обычно людям, которые только начинают пить вино. Они густые, плотные, мощные, концентрированные, но это вино не для того, чтобы им запивали еду, от него быстро пьянеешь и очень долгий вкус, очень мощный вкус, и человек в развитии своего вкуса все равно приходит к пониманию вин и к поиску вин чуть-чуть более элегантных, легких, но не менее интересных в аромате и во вкусе. Это обычная эволюция вкуса, поэтому люди от любви к винам южным приходят к пониманию и к поиску вин северных. А на севере бывает минус 22 зимой, бывает недозревание, бывает градобитие, бывают поздние весенние заморозки, о которых я говорил. Например, Шампань — это самый северный винодельческий регион в мире, где делается высококачественное вино, и там только три раз в десятилетие бывает хороший урожай, по статистике. Остальные годы они страдают от всех этих проблем. И эти проблемы, эти риски закладываются. Все тонкие вина делают на севере, а на севере больше риски в плане виноградарства, поэтому все тонкие, элегантные вина дороже.

А вот у нас в Крыму и на Кубани, на Северном Кавказе условия для производства каких вин в большей степени — массовых или более тонких, сложных и дорогих?

Павел Швец: Да не обидятся на меня производители из других регионов, но мне кажется, что у всех наших регионов и субъектов Федерации есть природные условия для производства вин разных типов. Например, на Тамани, где чернозем и песок, там лучше делать вино массового спроса, там большие урожаи, там получаются вина стабильно, качественно, хорошо, в больших объемах. Если виноград посадить на черноземе, у тебя получаются огромные гроздья, но вино простоватое, это нужно понимать, и крупные предприятия там и находятся. На Южном берегу Крыма, например, хорошо получаются портвейны, хересы, мадеры, это еще понял Лев Сергеевич Голицын, и специализация этого региона на производстве вин крепленых, мощных, густых и плотных. В Ростове-на-Дону вообще сложно произвести качественное вино на целом участке. То есть вся эта зона все-таки больше для вин массового спроса. В районе Новороссийска есть условия для производств вин более высокого качества, и все наиболее ценные, дорогие и многогранные вина можно делать на известняках, на высотах от 200 метров над уровнем моря в Севастопольской зоне, где я и разбил свой виноградник. Все можно понять, исследуя эти особенности, влияние природных факторов на качество и стиль вина, свой опыт сомелье, да и просто статистику, какие вина мира продаются на аукционе Sotheby's.

Вино дешевое и элитное дорожает быстрее, чем в целом инфляция идет?

Павел Швец: Я вижу, да, что вина дорожают выше, чем инфляция, просто не из-за того, что они становятся старше при выдержке, а из-за того что производители повышают качество, имеют больший спрос. Но спрос связан с правилами игры, которые определяет государство, и с государственной поддержкой вообще всей отрасли. Я по примеру вин европейских, бордосских в первую очередь, вижу, что у нас не хватает негоциантских домов. Это некие структуры, которые бы покупали у виноделов вино с потенциалом для выдержки, у себя на складах доводили до того состояния, когда вино достигает пика зрелости, и на этом уже зарабатывали и продавали. Потому что редкие производители имеют столько площадей, чтобы у себя выдерживать вино в бутылке до того состояния, когда оно достигает пика. Поэтому многие производители отказываются от технологии производства вин с большим потенциалом, делая вина более скороспелые, более простые. Я думаю, что это тоже интересный путь развития и что такие структуры рано или поздно будут появляться в России.

Лет несколько назад, подлетая к Анапе, я из окна, из иллюминатора самолета увидел, что огромное количество виноградников появилось, которых раньше не было, они не все еще дозрели, но было понятно, что действительно у нас своего вина будет гораздо больше. И был принят закон, который запретил вина, разлитые из импортного виноматериала под российской маркой, называть винами. Как я читал, это все дало мощный стимул к тому, чтобы те, кто занимается вином, занимались виноградом. Вас как-то это затрагивает? Что вам помешало, что помогло за последнее время из того, что происходит в государстве?

Павел Швец: Я понимаю, что один в поле не воин и мое вино будет популярно до тех пор, пока я им занимаюсь, я его двигаю. Я понимаю, что по аналогии с другими странами, изучая историю виноделия других регионов мира и Европы, понимаю, что вот эти наименования по происхождению, во Франции — apellation controlee, в Италии — DOCG, очень важны, у нас называются — ЗГУ и ЗНМП.

Давайте это поясним для тех, кто не понял.

Павел Швец: Вина защищенного географического указания — ЗГУ и защищенного наименования места происхождения — ЗНМП. Мы находимся в тесной связи с людьми, которые как раз являются авторами этого закона, но на некоторые вопросы они тоже ответить не могут.

На какие?

Павел Швец: Например, Севастополь. Там история этих наименований такова: в 2014 году, когда Крым стал российским, в России был только один закон, 171-й, «О производстве и обороте алкоголя спиртосодержащей продукции». Был вечный плач, тогда еще без Крыма, кубанских виноделов, которые говорили: почему вы нас прессуете так же, такое же условие, как у водочников, мы же виноделы, мы вообще сельхозпродукция, почему нам нужно проходить такую же систему лицензирования, как большой водочный завод? Плюс Россия стала членом ВТО, и нужно было гармонизировать свои законы с европейскими нормами и правилами, как раз там тоже есть две статьи в правилах ТРИПС (Соглашение по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности), это правила по интеллектуальной собственности членов ВТО, и нужно было две статьи внедрить о наименовании вин как раз географических, плюс Крым стал российским еще. А в России совершенно другие правила были на тот момент, нежели на Украине, и чтобы бывшие украинские предприятия в Крыму не закрылись, нужно было быстро продлить переходные периоды и создать некие условия, чтобы они влились в это российское правовое поле. И законотворцы решили и два эти вопроса решить с ТРИПС и отделить вино от водки.

Почему вино с водкой были в одной категории? Очень просто: после развала СССР, появился рынок виноматериалов, то есть на бутылке писали место происхождения, не то место, где выращен виноград, а то место, где я разлил по бутылкам. И можно было покупать вино в цистернах во всем мире, но привез и разлил на Кубани, пишешь Кубань, в Ростове — Ростов. И поэтому ни у кого не было никакого желания сажать виноградники, зачем их сажать, если можно танкер привезти. Тебе же нужно землю купить, саженцы из-за границы привезти, найти трезвых трактористов, купить технику, страдать от поздних весенних заморозков. Зачем, если можно ввозить виноматериал? И все прекрасно ввозили виноматериал, не было никаких проблем. И вот в этом законе прописали эти вина ЗГУ и ЗНМП, просто переведя эти формулировки из европейских норм. Они просто переписали эти правила, постарались выделить вино от водки. Про кубанские я не закончил мысль, и вот кубанские виноделы занимались таким импортом, без Крыма, в Крыму то же самое было в принципе до присоединения, да и после присоединения, все лили виноматериал. И это никоим образом не стимулировало развитие виноградарства, все покупали виноматериалы, и было все прекрасно. И когда кубанские виноделы говорили «отделите нас от водки», власти отвечали: ребят, ну, подождите, люди, которые делают водку, они хотя бы берут воду, спирт, как-то смешивают, потом фильтруют и потом их разливают, вы просто тупо танкер привезли и налили по бутылкам, у вас еще и проще технология, чем у водочников, поэтому будьте, пожалуйста, там же, где водка. Но те предприятия, которые работали только на своем винограде, их почти не было тогда в России, стали появляться только первые ласточки, были предприятия смешанного типа, где и виноградники свои есть, и еще докупают виноматериал, и когда эти вещи прописали, сказали: будут как бы виноделы, вы создайте какую-то структуру и приходите к нам с некими конкретными пожеланиями.

Тогда был уже Союз виноградарей и виноделов России, который как раз управлялся предприятиями, которые покупали виноматериалы, конечно, они же не будут рубить сук, на котором сидят, и внутри отрасли появилось много разногласий: мелкие хотят одного, средние хотят другого, кто-то, кто балками занимается, хотят третьего, у всех разный админресурс. И вот все друг с другом спорили, какие-то конгрессы делали, ссорились, но потом получилось так, что в руках структур, близких к одному банку, оказалось много активов в виде виноградников России — «Массандра», «Инкерман», «Новый Свет» плюс еще активы в Краснодарском крае, и они инициировали создание нового закона. Эти структуры создали федеральную саморегулируемую организацию, которая прописана в законе, и в ней есть талантливые люди, которые стремятся сделать это регулирование прозрачным, чистым и честным, но еще очень много что предстоит сделать.

В итоге это оказалось к лучшему, что приняли, для отрасли?

Павел Швец: Я считаю, что и да, и нет. Запрет ввоза импортного виноматериала, наверное, все-таки отразится на развитии российского виноградарства, тем не менее обычные потребители будут 1,5 млрд бутылок, я говорил, как пили, так и будут пить. Просто если раньше вы бутилировали в России, оно было дешевле, сейчас будут бутилировать за границей, и потребитель будет платить больше. Были другие способы и механизмы, как это отделить.

Стимулировать разведение винограда?

Павел Швец: Да, но просто решили запретить, так просто проще и уж основательно.

Но виноградников действительно стало больше.

Павел Швец: Да, больше, посмотрим еще, с какой скоростью они будут расти, потому что больше стало, и сейчас некий бум, но вот эта протекционистская политика, которая сегодня есть вокруг российского вина, она где-то чрезмерна. То есть если бы была конкуренция с иностранными винами более прозрачная и честная, то это бы стимулировало производителей делать качественное вино. А сейчас эта система стимулирует только к созданию новых виноградников. Возможно, на этом этапе России лучше сделать много виноградников, а потом уже заниматься тем, чтобы в конкуренции друг с другом и с иностранными производителями, встал вопрос производства более качественных вин, и через эти наименования по происхождению, то есть система должна быть эффективной. А сегодня она все-таки еще такая, немножко странная, на мой взгляд.

Вы сказали, саженцы закупаются тоже за границей, как и по многим сельскохозяйственным культурам, в нынешней ситуации как-то все это усложнилось или нет? У нас же ведь свои сорта есть. Про «Черный доктор» не вспоминаем, но сейчас популярен сорт «Красностоп», который называется как автохтонный, то есть растет только тут.

Павел Швец: Во-первых, здесь несколько вещей надо сказать, наш российский «Каберне» будут всегда сравнивать с «Бордо», с родиной «Каберне». «Пино нуар» будут с Бургундией сравнивать, «Рислинг» — с Германией, мы всегда будем в тени этих великих сортов и этих великих регионов плестись. Поэтому на общемировом рынке нужно иметь свое собственное лицо, свою историю, свои сорта винограда. В первую очередь является некой отличающей характеристикой стиля целой страны. У нас только в одном Крыму 85 автохтонных сортов, так еще и десять нам нашли за последние десять лет. Их нужно развивать, безусловно, но создать питомники, которые в промышленном масштабе могли бы удовлетворить потребности отрасли, это десятки лет. В советское время все винодельческие предприятия были крупными, и у каждого предприятия была своя прививочная мастерская, где делался посадочный материал для нужд именно этого предприятия. Структуры, которая бы удовлетворяла потребности всей отрасли, не было. И когда начался рынок виноматериала, все эти виноградники никто не сажал, все эти прививочные мастерские были заброшены, специалистов не стало.

Мы же помним из 1985-1989 года, когда просто вырубали эти виноградники, причем многолетние.

Павел Швец: Это был мрачный этап в истории российского виноделия, но это совсем другая история. Я просто про уже новейшие времена, после 1985-го, в России и Украине тогдашней, то есть за десять лет, за 1990-е годы все эти предприятия были просто уничтожены, прививочные мастерские, питомники, а новых не появилось. Государство готово сейчас и выделяет средства для создания новых питомников, но чтобы они работали, нужно еще лет 10-15 потратить. Питомник — это что такое, виноград — не корнесобственное растение, у него есть корни от одного растения и привой от другого растения. Вот этих корней бывает 15-20 разновидностей, и привоев тоже бывает очень много разных, они идут с номерами, у «Пино нуар» еще десять клонов, и нужно иметь посадочный материал всех подвоев, маточники подвойных лоз и маточники привойных лоз, посадить их можно только тогда, когда посадочный материал безвирусный, очищен от болезней, а это десятки лет, то есть на все это уходит.

И сегодня этот закон запрещает компенсацию от государства на покупку предприятиями иностранного посадочного материала, а своих питомников нет. Поэтому те виноделы, которые стремятся к какому-то суперкачеству, отказываются от государственной поддержки и везут саженцы из-за границы, потому что сегодня купить российский посадочный материал можно, но очень мало и в очень ограниченном количестве и непонятного качества.

Илья Копелевич

Россия. ЮФО > Алкоголь > bfm.ru, 2 декабря 2022 > № 4237222 Павел Швец

Вячеслав Мамонтов: ассортимент российских пивоваров не уступает европейским

Внешние и внутренние вызовы, с которыми пришлось справляться российским пивоварам в текущем году, привели к заметному росту издержек и, как следствие, подорожанию пива. Как будут вести себя цены в следующем году, какие главные проблемы еще предстоит решить отрасли, останется ли в России импортное пиво, и чем отечественные производители порадуют любителей напитка к Новому году, рассказал в интервью РИА Новости исполнительный директор Ассоциации производителей пива Вячеслав Мамонтов. Беседовала Елена Орехова.

– Совсем скоро наступят новогодние праздники, которые у россиян ассоциируются в первую очередь с шампанским. Есть ли и у пивоваров какие-то традиции, связанные с Новым годом и Рождеством?

– Безусловно. Во многих странах есть исключительно рождественские сорта, которые варятся зимой – например, черное пиво. Такие сорта, как правило, крепче и насыщеннее привычного лагера, и отлично согревают. К "зимним" сортам можно отнести многие эли и боки. Также иногда пивовары добавляют в "рождественское" пиво специи – это так называемые "винтер-вормеры".

В нашей стране тоже есть новогодние лимитированные сорта – не просто другие этикетки, а с особенным вкусом – ассортимент российских пивоваров не уступает европейским.

– К тому же импортного пива, наверное, скоро станет меньше: в список продукции для параллельного импорта его решили не включать...

– Дискуссия по параллельному импорту в отношении пива действительно велась. Мы благодарны, что регулятор учел позицию отрасли, и он не будет распространяться на пиво. Того объема, который производится в РФ, вполне достаточно, чтобы удовлетворить текущий спрос.

На импортную продукцию приходится не более 1,5-2% реализуемого в стране пива, но она с полок российских магазинов не исчезла – ушли лишь некоторые бренды. По данным Nielsen, доля импортного пива в присутствующем на сегодня ассортименте сократилась с 15% в январе до 9% в сентябре, а доля в натуральных продажах – с 6% до 2,5%.

Но вообще этот сегмент очень важен для формирования в России культуры потребления и расширения ассортимента для потребителя. Что касается размера импорта, то в 2020 году он составил 42,9 миллиона декалитров, в 2021 году – превысил 50 миллионов. А по результатам нынешнего года последует заметное снижение этих объемов.

– А что вы можете сказать относительно экспорта российского пива? Пользуется ли оно популярностью за пределами нашей страны?

– Например, в последние годы держится на высоком уровне экспорт российского пива в Китай и Монголию. По данным "Агроэкспорта", в прошлом году Китай закупил отечественного пива на 20 миллионов долларов, уступив по этому показателю лишь Белоруссии и Казахстану. На четвертом месте – Монголия: объем экспорта в эту страну составил около 4,5 миллионов долларов, что тоже является прекрасным показателем с учётом совсем небольшого, примерно 3,2 миллиона человек, населения в этой стране. Популярность российских производителей в Китае объясняется хорошим сочетанием "цена/качество", а также тем, что китайский потребитель зачастую выбирает именно импортное пиво. В Монголии же собственное производство пива практически отсутствует.

– А в обратном направлении пиво поступает? Может ли азиатское пиво заменить сокращающиеся объемы поставок из Европы?

– На нашем рынке азиатское пиво представлено в очень небольшом количестве, в основном в специализированных магазинах и ресторанах. Если даже увеличить поставки такого пива в несколько раз, в масштабах всего российского рынка это вряд ли будет заметно.

– В текущем году пивоварам пришлось решать множество проблем: были трудности с этикетками, поставками хмеля. Все задачи оказались решаемы? Какие сейчас основные проблемы для отрасли вы видите?

– Сказать, что все проблемы на сегодняшний день решены, было бы преувеличением, но мы наблюдаем постепенную стабилизацию ситуации. Товарные ниши, которые освободились весной, заполняются методом импортозамещения или поставками из "дружественных" стран. Например, по бумаге для этикеток идут переговоры с российскими ЦБК о производстве аналогов той продукции, что поставлялась из-за рубежа. Но в данном случае важно понимать, сопоставимы ли эти аналоги по качеству.

Что касается хмеля, то российские пивовары ищут новые возможности для его поставок. Но крайне важно сформировать отечественный рынок хмеля, хотя в любом случае процесс развития целой сельскохозяйственной отрасли не будет быстрым, а инвестиции начнут возвращаться не раньше, чем через пять-семь лет.

Нужно будет практически с нуля организовывать производство специализированной уникальной техники, плотно заниматься селекцией, районированием, увеличивать площадь хмельников. Для этого, разумеется, необходим существенный объем инвестиций в виде кредитов и субсидий. “Длинные” деньги в таком масштабе без поддержки государства найти трудно.

– Ваша ассоциация – единственное крупное объединение пивоваров, которое поддержало проект внедрения маркировки пива, хотя раньше критиковало эту инициативу. Расскажите, в чем заключается сейчас ваша позиция?

– Наше участие в эксперименте по маркировке не означает ее поддержку. Принимая решение об участии в нем, мы исходили прежде всего из понимания неизбежности внедрения маркировки. И заодно учитывали риски, которые могут возникнуть, если по вопросу необходимости маркировки для отрасли так и не будет достигнуто взаимопонимание, а времени на подготовку к ней не останется.

Добавлю, что продолжающиеся в настоящее время эксперименты призваны протестировать абсолютно все моменты, связанные с маркировкой, в том числе и возможность ее интеграции с существующими системами учета – в первую очередь с ЕГАИС.

– В чем основная сложность для внедрения маркировки? Высокая скорость работы производственных линий?

– Одна из главных задач тестов как раз и заключалась в том, чтобы отработать решения, которые бы позволили сохранить высокую скорость пивоваренного производства. В результате часть технологий были признаны удачными, другую часть отвергли, поскольку они сильно замедляют производственный процесс.

Например, как недавно пояснил Минпромторг, маркировать кегу можно как угодно: наносить средство идентификации прямо на нее, на крышку, колпачок или на упаковку. Метод пьезонанесения марки на крышку для пластиковых и стеклянных бутылок тоже получил одобрение производителей, однако техническое решение для требуемых скоростей до сих пор не найдено.

– Нужны ли, на ваш взгляд, какие-то меры господдержки? Например, как при маркировке молочной продукции, когда субсидировалось приобретение оборудования?

– Мы ожидали, что ЦРПТ, как уполномоченная компания-оператор, сможет гарантировать своевременную поставку оборудования и обеспечить бесперебойность процесса. Однако этого пока не произошло, стороны по-прежнему ведут переговоры. Для нашего бизнеса важны не столько звучащие заверения, сколько гарантии их выполнения.

– В целом с какими итогами пивоваренная отрасль подходит к концу текущего года?

– В январе-сентябре российские пивоваренные компании произвели, по данным Росстата, 648,8 миллиона декалитров пива – это незначительно, всего на 2,9%, превышает показатели аналогичного периода прошлого года. Итоговые объемы производства в 2022 году, как мы предполагаем, останутся примерно на уровне предыдущего года – тогда они составили 816 миллионов декалитров.

Продажи за девять месяцев, по данным Nielsen IQ, остались примерно на том же уровне, что и в прошлом году, повысившись лишь на 0,8%, но в денежном выражении выросли на 14%. Спросу не дало сильно просесть жаркое лето, но в последние два-три месяца он в целом немного сократился.

То же касается сокращения реализации в индустрии HoReCa – возможно, в связи с продолжающимся падением покупательской способности населения и желанием сократить траты вне дома. Также по итогам года ожидаем небольшого отставания продаж пива от прошлогодних показателей.

– Можно ли связать рост продаж "в деньгах" с подорожанием пива?

– Да, его можно объяснить подорожанием продукции. Основное повышение цен как в пивоваренной отрасли, так и на всем потребительском рынке пришлось на март и апрель, когда рушились логистические цепочки и наблюдался резкий рост инфляции.

Но вообще рост цен на сырье и материалы начался еще в 2021 году в связи с логистическими сложностями в пандемию: дорожали стекло, пластик, алюминий, паллеты и картон. Результат – с января по октябрь этого года наша продукция, по данным Nielsen, дорожала на 13% быстрее, чем в аналогичном периоде прошлого года.

По нашим прогнозам, к концу декабря рост цен на алюминий составит почти 60%, на пластик – 40%, а на бумагу для этикеток – 50%. И еще более чем на треть подорожает пивоваренный ячмень.

– Означает ли все это, что пиво по итогам этого года и в следующем будет еще дороже?

– В этом году полностью победить инфляционные процессы не получилось; впрочем, уже в мае ситуация стабилизировалась, и с тех пор стоимость пива в стране практически не менялась. Но дать точный прогноз по ценам на будущий год вперед довольно сложно, нужно следить за меняющейся ситуацией.

Сейчас, с одной стороны, высокий сезон для пивоваренной продукции закончился, акцизная политика государства на следующий год выглядит взвешенной и потому внушает определенный оптимизм. Но с другой — российская экономика находится под санкциями, и они, безусловно, влияют и еще будут влиять на нее.

Кроме того, рост себестоимости производства — это не единовременный скачок, а тенденция на довольно длительный временной отрезок, который еще отнюдь не завершился. Наконец, затраты производителей в 2023 году определенно вырастут из-за введения обязательной маркировки и расширенной ответственности производителя, что предполагает кратное увеличение расходов на обеспечение утилизации отходов упаковки.

Несомненно, негативное влияние на отрасль окажет и введение акциза на сахаросодержащие напитки, так как в портфеле членов ассоциации есть продукция, подпадающая под эту новую подакцизную категорию: прежде всего – безалкогольное пиво.

По оценкам экспертов рынка, нововведение приведет к сокращению его производства на 17,7% и повысит цены для конечного потребителя в среднем на 11%, что сделает развитие сегмента нецелесообразным для бизнеса. В совокупности с другими рисками все это создает существенное давление на отрасль.

Россия > Алкоголь > ria.ru, 29 ноября 2022 > № 4326862 Вячеслав Мамонтов

Виктор Злотницкий: без качественных напитков россияне не останутся

Приближается Новый год. Качественный алкоголь на столе – неизменный атрибут праздника для большинства россиян. В СМИ периодически появляются сообщения о том, что те или иные популярные алкогольные бренды покидают российский рынок, а товарные запасы алкоголя в магазинах заканчиваются. Столкнёмся ли мы с дефицитом напитков? На этот и другие вопросы о перспективах российской алкогольной отрасли ответил генеральный директор КВК (Крымской водочной компании) Виктор Злотницкий. Компания входит в число крупнейших производителей алкоголя в России, имеет производственные активы в Крыму, управляет портфелем брендов в различных категориях и дистрибуцией продукции по всей стране.

- В СМИ в последнее время много пишут, что в связи с уходом западных алкогольных брендов из России россияне могут остаться без качественных напитков на новогоднем столе. Как вы оцениваете подобные опасения?

- Весной этого года некоторые иностранные поставщики, в основном из Великобритании и США, действительно остановили поставки в Россию. Где-то экспорт в нашу страну запрещен на законодательном уровне, где-то решение о прекращении работы приняли сами поставщики. К данному моменту остатки значительной части импортного ассортимента заканчиваются на складах и полках торговых точек. Поэтому в условиях сокращения импортного ассортимента, спрос на российский крепкий алкоголь будет увеличиваться. Опубликованные в октябре данные Росалкогольрегулирования свидетельствуют о том, что объем производства алкогольной продукции в России за девять месяцев 2022 года уже вырос на 12,3%. Производство российского алкоголя будет расти и дальше. И вопрос не только в замещении импорта, но и в том, что на рынке появляется все больше действительно качественных российских напитков, которым отдают предпочтение потребители.

- Способны ли российские производители заместить все категории напитков?

- Полностью заменить нельзя лишь некоторые уникальные и нишевые категории алкоголя. Например, те, которые привязаны к месту производства. Для большинства потребителей это совершенно некритично. На мой взгляд, тут главная сложность в том, что значимую долю занимали крупные бренды с сильным международным маркетингом, названия которых у всех на слуху. Именно поэтому мы выпускаем продукцию такого же высокого качества, и это для нас совершенно реально с учётом нашей многолетней экспертизы и производственных возможностей. А вот для потребителя это всегда очень эмоциональная история: нужно убедить людей попробовать новое. В этом как раз одна из задач нашей компании — за счет тщательной проработки рецептур, позиционирования продуктов, сильного маркетинга предложить такие варианты, которые сделают первый контакт с новинками удачным. И это даст понять широкой аудитории, что в России напитки умеют делать не хуже. Хочу отметить, что это касается всех без исключения категорий алкоголя.

Так что, несмотря на уход иностранных брендов, без качественных напитков россияне не останутся. Есть алкогольные напитки, в которых российские производители были традиционно сильны, но есть новые направления, которые осваиваются, как крупными, так и небольшими производителями. Сейчас этот процесс усиливается. Мы уверены, что российская алкогольная отрасль и интенсивно развивающееся российское виноделие не оставят потребителей без качественных напитков для новогоднего стола, ни в этом, ни в следующем сезоне.

- Какие конкретно категории уходят?

- В таких категориях, как виски, ром, джин и французский коньяк из продажи уходят несколько известных брендов. Но и они уже замещаются другими поставщиками, в том числе российскими. Запрет на поставки алкоголя из США закрывает для нас такую довольно специфическую категорию, как американские бурбоны – это аналог виски с использованием кукурузного сырья. Для широкого круга потребителей такая потеря практически не будет ощущаться. В продаже есть достойные образцы виски в разных ценовых сегментах, с разным позиционированием и вкусом.

- Чем будем заменять ушедшие бренды, какие тренды на рынке сейчас?

- Главная экспертиза КВК – это коньяки. На фоне роста производства коньяков в России в среднем на 17% в этом году, наши объёмы выросли на 53% - до 431 тысячи декалитров против 281 тысячи за аналогичный период 2021 года. И связано это не столько с замещением импорта, сколько с тем, что в России меняется культура потребления крепкого алкоголя. Тренд отмечается давно, а сейчас только усиливается. Благодаря эффективной маркетинговой стратегии и новым продуктам в портфеле, мы продолжим агрессивно наращивать долю рынка и в перспективе года выведем наш ведущий бренд – коньяк "Коктебель" в ТОП-3 брендов российского коньяка.

Кроме того, мы планируем выходить и в другие сегменты рынка. Рассматриваем возможности производства виски и рома. В случае виски самая большая проблема для России – это подбор качественных дистиллятов. Нам в КВК удалось найти поставщика, мы разработали собственный бренд виски и запускаем его в производство. И по вкусу, и по маркетинговому позиционированию он не будет уступать популярным иностранным брендам. В ближайшие месяцы будем готовы представить потребителям результаты нашей работы.

- А как себя чувствуют другие производители коньяка?

- Производство наращивают многие крупные предприятия, в особенности те, кто имеет свои поставки или запасы качественных российских коньячных спиртов. Но мы знаем, что многие российские бренды коньяка в прежние времена производились на основе импортных коньячных дистиллятов, и могли называться "российским коньяком" только очень условно. Вот у них сейчас возникают проблемы с поставками сырья. Мы же делаем коньяк исключительно из российского винограда, не зависим от иностранных поставщиков. И в сложившейся конъюнктуре рынка, как раз, отмечаем перспективу и для роста нашего бренда, и для развития отечественного виноградарства, виноделия и производства качественных крепких напитков.

- Как обстоят дела с другими видами крепкого алкоголя? Например, с самой объёмной категорией – водкой?

- Иностранные бренды водки никогда не были сильны в России, их уход на рыночной ситуации практически не отразился. Здесь еще есть возможность успешно конкурировать с крупными производителями и предлагать потребителям качество по приемлемой цене. Опираясь на наш многолетний опыт, мы готовим к запуску новые торговые марки водки, и особенно тут сейчас перспективен высокий ценовой сегмент.

- Развиваются ли другие категории крепкого алкоголя в нынешних условиях?

- Да, даже в условиях ухода иностранных брендов, мы видим растущий тренд на потребление джинов в России. За последние два года эта категория выросла вдвое и продолжает расти. Многие производители представили довольно качественные марки российского джина. КВК также готовит сейчас собственную коллекцию джинов. Производить их мы будем в Крыму из качественных российских ингредиентов.

Россия. ЮФО > Алкоголь > ria.ru, 14 ноября 2022 > № 4326888 Виктор Злотницкий

Без Moet, Hennessy и Johnnie Walker: в России заканчивается импортный алкоголь

Ассортимент импортного алкоголя в крупных торговых сетях за июнь — август сократился на 40-95% год к году в зависимости от категории. На этом фоне в ближайшие месяцы некоторые крупные ретейлеры ждут «вымывания» с полок до половины остатков и роста цен

Ассортимент импортного алкоголя в крупных торговых сетях за июнь — август сократился на 40-95% год к году в зависимости от категории, рассказали в Ассоциации компаний розничной торговли, которая объединяет крупнейшие сети.

По итогам первого полугодия ввоз всех крепких напитков в Россию сократился почти на 35%, а виски — почти на 50%. США в рамках санкций полностью запретили отгрузки спиртного, а ЕС — алкоголя дороже 300 евро за единицу.

Некоторые иностранные компании сами остановили поставки или ушли с рынка. Среди них, например, Diageo, которая выпускает Bell's, Johnnie Walker, Captain Morgan и Baileys. А Beam Suntory, производитель Jim Beam, и Edrington (марка Macallan) сообщили о продаже российского дистрибьютора Maxxium Russia местному руководству.

На этом фоне в ближайшие месяцы некоторые крупные ретейлеры ждут «вымывания» с полок до половины остатков и роста цен. А вот исполнительный директор виноторговой компании Fort Александр Липилин так не считает:

— Говорить о дефиците в принципе крепкого алкоголя в России, наверное, не приходится. Есть некоторые проблемы в отдельных каналах продаж — это в первую очередь крупные сети, у которых есть специфика. То есть это тысячи магазинов, в которых должен стоять какой-то один монобрендовый продукт во всех магазинах один по одной цене. И здесь с этим как раз проблема, потому что крупные компании, крупные брендодержатели по виски, по коньяку, в первую очередь Hennessy конечно, в России работать перестали и из-за этого наблюдается дефицит. Запасы кончились, и категория поредела. Сейчас все пытаются заменить, найти какие-то аналоги. Ну, с виски ситуация не очень хорошая, потому что крупные бренды, как правило, занимают достаточно серьезную долю рынка, а остались совсем маленькие, в которых покупатель не очень хорошо ориентируется. Во-вторых, это очень небольшие объемы, которые больших не заместят. Есть большие бренды, допустим, в Индии, есть бренды, которых выпускается большое количество бутылок, но это не замена шотландцам, например, которые ушли. В коньяке ситуация получше, рынок не так централизован, там много небольших производителей, и в принципе коньяка достаточно много, но тоже некая перестройка рынка будет наблюдаться. В принципе, решить ситуацию можно, только если производители опять начнут работать с Россией, пожалуй, это единственное, все остальное ситуацию не изменит. То есть рынок явно перестроится, такого, что не будет что пить, не будет, но полка поменяется очень сильно.

— Что будет с ценами?

— С одной стороны, дефицит, казалось бы, цены должны вырасти. С другой стороны, есть некое ограничение спроса, который не очень растет. В среднем, если мы говорим про категории виски-коньяк, цена будет где-то на уровне марта-апреля, мне кажется.

Эксперты считают, что решить проблему за счет параллельного импорта все же можно. Ранее Business FM рассказывала, что до конца месяца Минпромторг предложил расширить допустимые к ввозу списки товаров алкогольной продукцией. И 19 сентября в него включили бренды Moet, Absolut, Hennessy, Jack Daniel's, Jim Beam и другие, чтобы ретейлеры успели закупиться к новогодним праздникам. Это при том, что всего несколько месяцев назад ведомство выступало против этого из-за высоких рисков ввоза контрафакта.

Комментирует совладелец торгового дома «Реалъ», предприниматель Александр Мышинский:

«Буквально крохи какие-то есть у поставщиков и дистрибьюторов, ну и на полке сетей почти ничего уже не осталось. Параллельный импорт уже сейчас пришел, первая поставка, в двух федеральных сетях в продаже есть два вида такого виски, в одной, правда, уже закончилось. Непонятно, как это проходит через ЕГАИС и проходит ли. И непонятно, какие налоги с этого платят, но уже опыт такой есть. Когда запретили поставки в Россию, были запасы у кого-то на два месяца, у кого-то на полгода, соответственно полгода прошло, и все закончилось. Любители дорогих сортов виски и коньяков бросились это скупать, поэтому я думаю, что Новый год будем встречать с российскими виски и коньяком. На то, что я видел на полке, цена выросла где-то процентов на 40 от февральских цен. Те, кто выезжал за границу, еще имел такую возможность, массово ввозили в Россию именно коньяки и виски, которых в России нет. И опять возобновляется история 1990-х, когда ввозили именно через дьюти-фри. Пока, насколько я понимаю, никто из производителей возобновлять поставки не собирается. Поэтому все дальнейшие поставки могут быть только полулегальными. Но опять-таки, это вызовет, насколько я понимаю, волну контрафакта, который в свое время утих, когда были жесткие отслеживания, и сейчас пойдет параллельный импорт, соответственно, активизируются все те, кто здесь делают продукцию под этими марками».

Продолжает председатель президиума АКОРТ Игорь Караваев:

«Торговые сети, действительно, существенно сократили импорт алкоголя за последние три месяца. Речь идет от 60% до 100% в зависимости от категории. В частности, полностью прекратились поставки импортных игристых вин, на 70% снизились поставки виски, на 60% — коньяка и пива. Ассортимент импортного алкоголя сократился более чем на 40%. По мере «вымывания» остатков на складах он может снизиться еще на 40-50%. Параллельный импорт в такой ситуации позволит сохранить легальные поставки импортного алкоголя на рынок, восполнить ассортимент и удовлетворить спрос. При этом строгий контроль поступающей на рынок продукции будет действовать в полном объеме».

Параллельный импорт алкоголя уже какое-то время работает. Поставки исчисляются десятками фур, которые, вероятно, идут в первую очередь по ресторанам, но не восполняют нужды крупного ретейла.

Россия. США. Евросоюз > Алкоголь > bfm.ru, 21 сентября 2022 > № 4165026 Дмитрий Зайцев

«Нельзя научить человека пить мало»: как вылечиться от алкоголизма навсегда

Нарколог Сиволап развеял миф о неизлечимости женского алкоголизма

Алла Салькова

Что заставляет женщин выпивать и действительно ли женский алкоголизм неизлечим, как не дать подростку стать алкоголиком, что именно содержится в лекарствах от алкогольной зависимости и как вылечиться от нее раз и навсегда, «Газете.Ru» рассказал психиатр-нарколог, профессор кафедры психиатрии, психотерапии и психосоматической патологии РУДН, доктор медицинских наук Юрий Сиволап.

— Говорят, женский алкоголизм неизлечим. Это действительно так?

— Нет, это миф. Во-первых, любой алкоголизм плохо лечится. У женщин при этом чаще алкоголизму сопутствуют прочие расстройства: женщины вдвое чаще сталкиваются с депрессиями и в 1,5 раза чаще — с тревожными расстройствами. Такие проблемы отягощают зависимость и препятствуют ее лечению.

Однако и многие международные данные, и мой личный опыт говорят о том, что женщины лечатся от алкогольной зависимости успешнее.

Это не значит, что для женщин гарантировано стопроцентное излечение. Но если лечить от алкоголизма условного мужчину и условную женщину — у женщины, скорее всего, результат будет получше.

— Женщины пьют по тем же причинам, что и мужчины?

— Раньше женщины часто начинали пить из-за того, что алкоголизмом страдает муж, — выпивали, чтобы ему меньше досталось. Если у женщины есть генетическая предрасположенность к зависимости, она обгоняет мужа в формировании алкоголизма. У женщин нередко встречается так называемый «телескопический эффект», когда симптоматика развивается очень быстро.

Но такая модель характерна больше для традиционных обществ и в равноправных встречается реже.

Чем более независимой становится женщина, тем реже включаются подобные механизмы.

При этом, однако, чем больше уравнивается мужской и женский пол, тем женщины пьют больше в целом — если рассматривать, например, студенческие сообщества, там иногда девочки пьют и побольше мальчиков. Они ведут себя не так, как предписывает традиционная роль, а так, как им самим хочется. И для них причины тяги к алкоголю — те же, что и у мужчин: стрессы, избыточные нагрузки на работе и т.п.

Но если посмотреть структуру обращений в наркологические и психиатрические клиники, состав пациентов в наркологических стационарах — там, как правило, на 7-8 мужчин приходится всего одна женщина.

Женщины все равно пьют реже и страдают алкоголизмом, соответственно, тоже реже. В этой статистике преобладают мужчины.

Кроме того, женщины раньше обращаются за врачебной помощью, поэтому прогноз для них лучше. Многие международные исследования показывают, что мужской пол — это фактор риска развития алкогольной и наркологической зависимости и плохого прогноза терапии. Мужчины лечатся хуже.

— Подростки тоже нередко выпивают. Что делать родителям в таком случае?

— Подростковый возраст вообще очень сложный. Подростки — очень ранимые люди. С ними никогда нельзя держать себя неуважительно, это может серьезно травмировать. Отец любит ребенка, но при этом накричал, оскорбил, отозвался о нем пренебрежительно, унизил его, еще и прилюдно, — подросток пошел и покончил с собой. Ходовая ситуация. У подростков в целом очень высокий уровень суицидальности и склонности к употреблению алкоголя и психоактивных веществ.

Часто толчком к подростковому алкоголизму становятся разлады в семье — подросток реагирует на это неблагополучие, на то, что дома скандалы. Но это не всегда какие-то маргиналы — часто речь идет о благополучных в целом семьях, в которых при этом не налажено общение родителей с подростком и между самими родителями.

Мне иногда звонят или пишут родители, говорят: «Вот, нашему сыну 15 лет, он наркоман. Куда бы его положить надолго? Куда бы его закрыть?». Я спрашиваю — а что там за тяжелая наркомания такая, что надо парня закрывать? И выясняется, что у парня один раз обнаружили каннабис в моче, когда его протестировали. А до этого раза 2-3 казалось, что какой-то он странный или агрессивный. А результат анализа, кстати, может быть ложноположительный. И вот уже родители готовы его куда-то надолго закрыть, не спрашивая его согласия. Само это желание куда-то закрыть своего ребенка, отдать его посторонним людям, уже показывает, что в семье что-то не так. И отсутствие адекватных отношений с родителями может подтолкнуть подростка к алкоголизму и наркомании, к каким-то необдуманным действиям.

Такие родители ставят между собой и своим ребенком стену, лишают себя возможности ему помогать. Он им не доверяет, сторонится, избегает вместо того, чтобы искать у них поддержки.

Если они будут ему сочувствовать или держаться нейтрально, при этом давая понять, что он им, разумеется, не безразличен — ребенок сможет попросить о помощи. Но не наоборот, когда ему ставят условия, угрожают, когда его оскорбляют и унижают.

Если родители замечают, что ребенок употребляет алкоголь или наркотики, они в первую очередь должны поговорить с ним, выяснить, почему он это делает. Дать понять, что их это очень беспокоит и они боятся за него, что они готовы ему помочь. И, если проблему не удастся решить дома, уже совместно, с согласия ребенка, обращаться к специалисту.

— Иногда родители сами предлагают подростку алкоголь, руководствуясь тем, что он все равно его рано или поздно попробует — так пусть лучше дома поймет, как на него действует выпивка. Стоит ли так делать?

— Как-то сомнительно звучит. Во-первых, для детей, для подростков, для молодых совершеннолетних алкоголь и другие психоактивные вещества гораздо более опасны, чем для людей более старших. Недавно было опубликовано исследование, которое показало, что до 40 лет алкоголь вообще очень вреден, потом — возможны варианты. И это на самом деле так, поэтому я бы не стал подвергать организм ребенка такому.

Лучше бы, конечно, чтобы ребенок не пил совсем, это ему совершенно ни к чему.

— Насколько вообще распространено употребление алкоголя среди детей и подростков? Кто находится в группе риска?

— Это часто социально неблагополучные семьи, жители неблагополучные регионов, бедных кварталов.

В группе самого высокого риска находятся дети с плохой генетикой.

Генетика вообще играет большую роль в медицине, психиатрии, наркологии в частности. И, если оба родителя пьют, то это оказывает на ребенка неблагоприятное влияние, поскольку ребенок, может даже неосознанно, копирует их поведение. То есть, они в глазах ребенка легитимируют употребление алкоголя. А если они еще и передали ребенку свои «алкогольные» гены, если родители предрасположены к алкогольной зависимости, и у матери, и у отца есть в роду много пьющих людей, у него будет крайне высокий риск развития алкоголизма. И если он начнет выпивать уже в подростковом возрасте, у него пристрастие разовьется, конечно, с очень высокой вероятностью. Особенно если дома плохо, если ребенок подвергается домашнему насилию, если отец избивает мать. Большую роль играют любые травмы, любые невзгоды детства.

— Людям, страдающим от алкоголизма, порой рекомендуют побольше работать, найти себе какое-то занятие, чтобы на выпивку просто не оставалось времени. Стоит ли так делать?

— Действительно, бытует такое представление, что человеку нечем заняться, он пьет от безделья. И в рамках наркологической реабилитации его лечат так называемой трудотерапией.

Но, послушайте, а почему диабет не лечат трудотерапией, гипертонию? Алкогольная зависимость — такая же болезнь, как, скажем, болезнь сердца или почек.

Это такой моралистский подход, что алкоголизм — следствие распущенности, давайте-ка мы человека перевоспитаем. Но в медицине не должно быть перевоспитания, в ней должны быть диагностика и лечение. Что касается целительного влияния труда на алкогольную зависимость — среди моих пациентов есть очень много работающих людей, тяжело работающих, есть много профессионалов высокого уровня. И это отнюдь не лентяи. Но они пьют, несмотря на то, что они работают гораздо больше, чем, на мой взгляд, им следовало бы это делать.

— Но ведь отсутствие у человека занятия, с которым он чувствует, что для чего-то нужен, коррелирует с депрессивными, тревожными состояниями. Разве не лучше будет для него найти какое-то дело, которое будет придавать жизни смысл?

— Полное безделье — это тоже нехорошо. И это правда предрасполагает к тому, чтобы возникали те или иные девиации — психические расстройства, употребление алкоголя и наркотиков. Безусловно, человек должен чем-то заниматься.

Но когда человека пытаются загрузить по максимуму для того, чтобы у него не было времени, не возникало желания что-то употребить — это очень порочный путь. Велик риск перегрузить его, что приведет к противоположному эффекту — в попытках бороться со стрессом и напряжением человек придет к алкоголизму или наркомании.

Если речь идет уже о сформированной зависимости, пытаться переключить человека на какую-то работу практически бесполезно — занят он, не занят, это уже большой роли не играет. Но есть хороший подход, эффективный и при алкоголизме, и вообще при психических расстройствах, когда человек начинает помогать тем, кто столкнулся с такой же проблемой. Это называется «спонсорство». Представим даму, страдающую от проблем с алкоголем, и у которой есть время, желание и возможности, например, организовать интернет-ресурс для помощи людям в аналогичной ситуации. Помогать им найти психологов, врачей. Поддерживать, например, жен мужчин, больных алкоголизмом, не давать им впасть в созависимость, не усугублять проблему супруга. Такая деятельность будет помогать — человек, помогая другим, обмениваясь с ними опытом и переживаниями, будет лучше понимать, что происходит с ним самим, и дополнительно получит моральную поддержку.

— А как работает медикаментозное лечение алкоголизма?

— Есть несколько препаратов первой линии. Один из них — дисульфирам, который применяется при так называемой десенсибилизирующей терапии. Он ухудшает самочувствие человека, если тот выпивает. Этиловый спирт под влиянием фермента алкогольдегидрогеназы превращается в уксусный альдегид или в ацетальдегид, а потом второй фермент, ацетальдегид дегидрогеназы, превращает ацетальдегид или уксусный альдегид в уксус. И тот быстро выводится из организма. Но если уксусный альдегид долго циркулирует в организме, это вызывает тягостное ощущение.

Наличие уксусного альдегида в крови — это одна из причин того, почему плохо наутро после употребления алкоголя. Дисульфирам блокирует действие второго фермента, способствует тому, чтобы ацетальдегид долго не выводился. Человеку становится плохо, и расчет кроется в том, что человек от этого будет пить меньше.

Но часто этот метод не оправдывается, люди все равно продолжают употреблять алкоголь, несмотря на неприятные ощущения. Да и сам дисульфирам токсичен — если человек не очень молод и не очень здоров, тут довольно серьезные риски, легко доиграться до инфаркта или инсульта. Это же касается и близкого к дисульфираму по принципу действия цианамида.

Есть еще акампросат — препарат, который уменьшает желание выпивать. Он в нашей стране не зарегистрирован, но я считаю, что это не очень большая потеря, потому что как-то не слишком впечатляет его эффективность. И есть два антагониста опиоидных рецепторов — это налтрексон и налмефен. Задача этих препаратов — блокировать так называемый прайминг-эффект: человек выпивает, ему становится хорошо, и он продолжает. Он желает повторить и усилить это ощущение. И если ему заблокировать опиоидные рецепторы, то у него прайминг-эффект должен погаситься, и он не будет продолжать пить. Но, к сожалению, это тоже не всех останавливает.

Вторая линия препаратов включает так называемые габапентиноиды, которые неплохо уменьшают потребность в алкоголе, влияя на транспорт гамма-аминомасляной кислоты — тормозного нейромедиатора в мозге. Я их часто использую в своей практике. Но, как я уже сказал, ни один лекарственный препарат не дает очень высокой эффективности облегчения алкогольной зависимости. Поэтому надо пробовать разные препараты, сочетать один с другим, менять схему лечения, если она не подходит, и, конечно, очень желательно дополнять лекарства психотерапией.

— Даже если человек прошел лечение от алкоголизма, он ведь все равно на каждом углу сталкивается с соблазнами — друзья могут предлагать выпить, да и в магазинах алкоголь стоит на виду. Может ли он просто иногда выпивать? Или ему предстоит воздерживаться от алкоголя всю жизнь?

— Когда человек принимает решение, что он не будет пить, когда обесценивает для себя алкоголь, в магазинах он уже будет равнодушно проходить мимо него. Это отношение влияет на очень многое. И если человек позволяет себе вернуться к алкоголю, то рискует потерять весь прогресс.

Например, вот есть мужчина, который прошел курс лечения, перестал выпивать, у него все хорошо. Он не пьет уже больше года, он всем доволен, им дорожат на работе. Но потом вдруг его жена с подружками укатила в Таиланд. Ее не будет неделю, и он думает — я же так много и тяжело работаю, дай-ка я выпью, только один вечер так проведу, может два, а потом я пить не буду. И он влетает в тяжелый запой, поскольку у него изначально был нарушен контроль потребления алкоголя. Человек себе позволил войти в рецидив.

Иными словами, если у человека уже были эпизоды алкоголизма, если он к этому предрасположен, ему необходимо воздерживаться полностью. Есть пациенты, которым после лечения удается держаться в рамках бутылки пива по пятницам, но это редкость.

Самый надежный способ лечения алкогольной зависимости — это полное прекращение употребления алкоголя. Это правило, оно абсолютное.

И когда некоторые пациенты с алкогольными проблемами спрашивают: «А можно меня как-то научить, чтобы я пил мало?», я говорю, что нельзя. С очень высокой вероятностью не получится. Поэтому не надо устраивать над собой эксперимент.

— Считается ли с медицинской точки зрения серьезной проблемой «пивной» алкоголизм?

— Пиво опасно в первую очередь тем, что речь идет о больших объемах. Большие объемы — это серьезная нагрузка на сердце и почки. Но доза алкоголя там такая, которую организм в целом может переварить и отработать без какого-то серьезного вреда. Пиво и вино, слабоалкогольные напитки, представляют собой меньшую опасность, чем крепкий алкоголь. В Финляндии, например, пиво достаточно легко купить, а вот водку далеко не везде, и цены такие, что не подступишься. Пивной алкоголизм как форма тяжелой зависимости, когда человек пьет пиво в очень больших количествах, встречается редко. Плохо, когда люди пьют крепкие напитки, плохо, когда пьют на работе, когда алкоголь дешевый, когда алкоголь повсюду продается. Вот это на самом деле плохая ситуация.

Россия > Образование, наука. Медицина. Алкоголь > gazeta.ru, 13 сентября 2022 > № 4258956 Юрий Сиволап

«Человек, загруженный сверх всякой меры»: кому грозит алкоголизм

Нарколог Сиволап рассказал, как побороть алкогольную зависимость

Алла Салькова

Стоит ли снимать стресс с помощью алкоголя, в чем общество заблуждается насчет алкоголизма, верна ли антиалкогольная политика в России и почему пьют врачи, рассказал «Газете.Ru» психиатр-нарколог, профессор кафедры психиатрии, психотерапии и психосоматической патологии РУДН, доктор медицинских наук Юрий Сиволап.

— Споры о безопасной дозе алкоголя ведутся до сих пор, и, по-видимому, с точки зрения физиологии ее не существует. А что можно сказать о влиянии алкоголя на психику? Многие ведь выпивают, например, в компании, чтобы раскрепоститься...

— Для психики, скорее всего, тоже ничего хорошего не будет. Есть соблазн с помощью алкоголя раскрепоститься, преодолеть застенчивость, снять тревогу — и у многих действительно так и происходит.

Да, это облегчает социальную коммуникацию, но высок риск того, что последствия такого «лекарства» многократно превзойдут те непродолжительные преимущества, которые оно может дать.

Если у человека есть проблемы с тем, чтобы снять напряжение или улучшить социальную коммуникацию, это лучше делать другими способами. Есть лекарства, которые рекомендованы, например, при социофобии, социальной тревоге — когда человек не может преодолеть скованность и застенчивость. Не надо бороться с ней с помощью алкоголя — лучше это делать с помощью психотерапии, лекарственных препаратов. Потому что от психотерапии, скорее всего, вреда не будет совсем, а от современных лекарственных средств риски уж точно меньше, чем от алкоголя.

— И для снятия стресса алкоголь тоже не подходит?

— Это довольно ходовой способ, общедоступный, соблазнительный. Но если в жизни у человека много стрессов, то и поводы для употребления алкоголя у него будут возникать часто. Люди тяжелых профессий много пьют. Например, полицейские, «опера», сотрудники МЧС, врачи. Самая неблагополучная категория среди врачей — анестезиологи, по всем международным данным. Они раньше всех выгорают, у них самый высокий уровень стресса, у них больше всего тревоги. Травматологи, хирурги, медсестры — все, кто работает в неотложной медицине, где наиболее высокий уровень стресса.

И значимый фактор формирования алкогольной зависимости у врачей, по данным международных исследований — это когда человек регулярно видит тяжелые травмы, увечья и смерти. Возникает довольно серьезный стресс, и этот стресс люди часто преодолевают с помощью алкоголя.

— В алкоголизме часто винят безделье, но зависимостью страдают и люди, загруженные работой. Представители каких еще профессий сталкиваются с алкоголизмом чаще всего?

— Это любые люди, у которых высокий уровень стресса, ненормированный рабочий день, чрезмерные нагрузки, плохой баланс между работой и обычной жизнью. Человек много работает, а потом приходит домой и слышит от жены или мужа: «Вот, я тебя не вижу совсем. А что толку, что ты много работаешь? Денег в семье нет, мы два года никуда не ездили, а все ездят». Все это создает стресс, который и толкает к алкоголизму.

Считается, чтобы человек не выпивал, его надо загрузить по максимуму. Не надо этого делать! Это только усугубит проблему.

А меньше всего, соответственно, пьют представители профессий, где рабочая нагрузка и уровень стресса низкие. Если взять какого-нибудь эмчеэсника, который тушит пожары и постоянно перерабатывает — это один полюс, тяжелый, неблагоприятный. А если даму с хорошей генетикой, которая работает в библиотеке — это другой полюс, более благополучный.

— А почему алкоголизму подвержены врачи? Ведь это люди, которые почти каждый день сталкиваются с его последствиями.

— Никакие знания от этого не предохраняют. Знания о риске не препятствуют вхождения в зону риска, потому что мы так устроены — мы надеемся, что с нами ничего плохого не произойдет.

Мы думаем, что мы контролируем ситуацию. Даже люди с очень высоким интеллектом, с высоким уровнем ответственности могут подумать: «Вот сейчас мне тяжело, сейчас мне нехорошо. Я выпью сегодня. Да, конечно, не стоило бы этого делать, но я сегодня выпью, мне станет полегче, в следующий раз я это уже делать не стану». Но привычка формируется. Пить приятно для многих людей. Плохие мысли могут уйти, и на время станет легче, но потом все, к сожалению, усугубляется. Алкоголь, как и другие психоактивные вещества, действует на систему вознаграждения мозга и вызывает физиологическую реакцию подкрепления: я выпил, мне стало хорошо — значит, мне надо выпить еще. Вот так возникает пристрастие.

Возьмем загруженного по максимуму врача — реаниматолога или хирурга. Он проработал сутки, из этих суток часов, наверное, 11 стоял у хирургического стола. Тяжелейшая физическая работа. Он уже сменился, не дежурит, но тут в приемный покой привозят какую-то переломанную девочку, и он начинает ее оперировать, на это уходит несколько часов. Он приходит домой в обед, ложится спать, вечером он встает — у него тяжелый стресс, он еще не отошел. Он берет, себе вискаря наливает. Это человек, загруженный сверх всякой меры. И так начинаются его взаимоотношения с алкоголем.

— На формирование алкоголизма влияют не только стрессы, но и многие другие факторы. Что вносит наибольший вклад?

— В первую очередь, разумеется, генетика. Если у человека много пьющих людей в роду, то ему лучше к алкоголю вообще не прикасаться. Вот два человека — у одного плохая генетика, а другого довольно благополучная. И, если поставить их в похожие условия, тот, у которого генетика плохая, с большей вероятностью сопьется. А со вторым, наверное, ничего не произойдет.

Ключевой признак зависимости от вещества, в данном случае от алкоголя — это нарушение контроля потребления.

То есть два человека в пятницу зашли в бар отметить конец рабочей недели — и тот, у которого все нормально, выпьет стаканчик чего-нибудь или кружку-две пива, а тот, у которого с генетикой не очень, напьется. И тот, который напьется, будет с утра страдать похмельем, и, скорее всего, продолжит пить все выходные. И потом, в понедельник, первый придет на работу розовенький и бодрый, а на втором лица не будет, или он вообще в понедельник не сможет выйти, потому что впадет в очередной алкогольный вираж. Генетика играет колоссальную роль.

Кроме нее важен уровень восприимчивости стресса — то, насколько легко, человек переживает ситуацию. Если человек психически уязвим, если легко травмируется, то при плохой алкогольной генетике он запьет скорее и будет пить больше и чаще.

— Люди пьют в надежде расслабиться и повеселиться — и, насколько я знаю, употребление алкоголя действительно связано с выработкой эндорфинов. Почему же тогда при алкогольном опьянении повышен риск суицида?

— Во-первых, алкоголь не всегда веселит. И многие люди мрачнеют, выпив. Алкоголь часто не меняет настроение в лучшую сторону, а усиливает имеющееся.

И алкоголь — это очень мощный катализатор суицидальности, поэтому людям, склонным к суицидам, людям, которые хоть раз всерьез задумывались об уходе из жизни, лучше не пить совсем.

Одна из основных причин, как считается, это то, что алкоголь нарушает контроль поведения, нарушает критический контроль того, что мы делаем, повышает уровень импульсивности и агрессии. В том числе агрессии, направленной на себя. У человека просто срывает тормоза. И этот фактор имеет очень большое значение в первую очередь для мальчиков-подростков и для мужчин, потому что мужчинам больше свойственны и импульсивность, и агрессия, чем женщинам.

— Можно ли избавиться от алкоголизма самостоятельно, просто взяв себя в руки и перестав пить? Или всегда нужна профессиональная помощь?

— В принципе, случается. Если человек принимает решение, то бывают иногда случаи выздоровления. Реже бывают, чем хотелось бы, но случаются.

— Насколько вообще важна мотивация в лечении? Есть ведь много случаев, когда человек месяцами лечится, лежит в клинике, а потом выходит и снова начинает пить.

— Так нередко бывает. Важно, чтобы человек был готов, искал помощь. Но так случается, когда человек либо недостаточно мотивирован — он выходит за пределы клиники и тут же начинает выпивать, — либо у него очень сильная зависимость — он и хочет бросить, но не получается.

— Способов лечения от алкоголизма тоже сейчас есть очень много. Что из них работает, а что нет? Кодирование помогает?

— Метод кодирования — тот, который по Довженко — вообще не имеет отношения к научной медицине, поэтому за пределами России, кроме еще двух-трех постсоветских стран, он нигде не применяется. ВОЗ относится к таким вмешательствам крайне негативно. Это метод, который основан на введение пациентов в заблуждение. Метод непрозрачный. Поэтому от этически неприемлем.

Для лечения алкоголизма есть специальный протокол, есть лекарственные препараты с доказанной клинической эффективностью. Но они работают, к сожалению, не всегда. Алкоголизм вообще не очень-то хорошо лечится.

Помимо лекарств используется психотерапия, важна психосоциальная поддержка — чтобы близкие люди не впадали в созависимость. Лучше всего комбинировать все три этих элемента — медикаментозную терапию, психотерапию и социальную поддержку.

– Какие есть заблуждения об алкоголе и алкоголизме в обществе?

– Например, что никакие врачи тебе не помогут, если ты сам этого не захочешь. На самом деле нередко помогают. К врачам лучше обращаться в любом случае. Или что женский алкоголизм неизлечим — это, конечно, ерунда. Или что алкоголизм необходимо лечить с помощью труда — тоже чушь полная. Или что алкоголизм это не болезнь, а распущенность. Это серьезное заболевание, в основе которого лежат генетические факторы, биологические, биохимия мозга.

— Государство последние годы планомерно проводит антиалкогольную политику — запрещает продажу алкоголя по ночам, торговлю в некоторых заведениях, повышает акцизы на крепкий алкоголь. Такие ограничения — это правильный подход? Антиалкогольные кампании СССР, кажется, не всегда были успешны…

– Что касается антиалкогольной кампании времен Горбачева — это, конечно, были очень грубые, нерациональные, необдуманные действия. Вырубали элитные виноградники. Ни к чему это толком не привело. Но в принципе ограничение доступа к алкоголю дает результаты. И здесь наиболее впечатляющий опыт Финляндии, где на протяжении многих десятилетий проводится очень рациональная, очень разумная, а главное последовательная, не в виде кампаний, а постоянно работающая алкогольная политика с ограничением доступа к алкоголю.

С пивом там попроще, но крепкий алкоголь стоит дорого, его тяжело купить, он далеко не везде продается, в праздничные дни его купить невозможно. Ну и поскольку трудновато купить крепкий алкоголь, то снижается популярность потребления алкоголя. В Финляндии в алкогольном отношении за много десятилетий нация заметно оздоровилась, там исчезли белые горячки — осложнения тяжелой отмены алкоголя. Это может говорить о двух вещах. Во-первых, хорошо лечат и вовремя помогают. Во-вторых — скорее всего, просто нация действительно меньше пьет.

Такие ограничения на самом деле имеют большое значение.

Если в нашей стране будет трудно купить алкоголь, невозможно в ночные часы, невозможно до 21 года, будет ограниченное количество торговых мест, где можно это делать, и такие меры будут вводиться последовательно — безусловно, люди будут пить меньше.

— Мне кажется, если человек захочет выпить, его мало что остановит.

— Это касается людей наиболее настойчивых. Конечно, найдется Геракл, который преодолеет все трудности, он найдет. Но таких людей немного. Если алкоголь купить трудно, если он дорого стоит, то тогда очень многие люди просто не будут его пить.

Тем более, сейчас в этом плане в целом в мире благоприятная тенденция. И в нашей стране люди стали тоже пить меньше, я сужу по своей клиентской базе в том числе.

Люди перестали выпивать за переговорами, потому что до них дошло, что ничего хорошего из этого не выйдет, нормальных решений за столом в пьяном виде не принять. Стали гораздо меньше пить в правоохранительных ведомствах — а раньше пили по-черному.

Пандемия, конечно, немного спутала карты. Во время пандемии во всем мире стали пить больше, поскольку пандемия — это высокий уровень стресса, разные психотравмирующие факторы — разорение бизнеса, изоляция и так далее. Но, в любом случае, благоприятный тренд сохраняется.

Россия. Финляндия. ВОЗ. ЦФО > Образование, наука. Медицина. Алкоголь > gazeta.ru, 27 августа 2022 > № 4258966 Юрий Сиволап

Глава Росалкогольрегулирования Игорь Алешин - о дефиците импортного вина и неучтенном пиве

Татьяна Карабут

Поставки импортного алкоголя из-за геополитической ситуации сократились более чем на 10% с начала года. Между тем потребление нелегального алкоголя в России снижается - люди боятся отравиться метанолом. Об этом и многом другом в интервью "РГ" рассказал руководитель Росалкогольрегулирования Игорь Алешин.

Заметно снижение поставок импорта с начала этого года? На сколько? Возможен ли дефицит импортного алкоголя, о чем предупреждают виноторговые компании и рестораторы?

Игорь Алешин: Опасения рестораторов можно отчасти подтвердить - по результатам пяти месяцев 2022 года мы видим падение импорта алкоголя примерно на 12 млн дал. Из них около 4,5 млн дал - это маркированная алкогольная продукция, а 6,5 млн дал - немаркированная (пиво и пивоваренная продукция).

Но падение произошло с высокой базы. В последние годы поставки импортного алкоголя росли: если в 2019 году в страну было ввезено около 89 млн дал, то в 2021 году - уже более 100 млн дал. Рост поставок произошел из-за того, что в России вступил в силу закон о виноградарстве и виноделии, по которому нельзя использовать импортные виноматериалы для производства вина. Поэтому к нам стали завозить больше готовой, бутилированной продукции.

Де-юре поставки алкоголя дешевле 300 евро в Россию не запрещены. И сами западные производители не отказываются от сотрудничества с нашей страной, но они испытывают большое давление со стороны своих властей. Тем не менее Испания, Италия и другие европейские страны везут к нам вино. Другое дело, что сейчас это дольше и дороже. Месяц назад прохождение груза через границу могло занимать до трех недель, сейчас эти сроки сократились до недели. Есть риск, что, возможно, какие-то европейские бренды мы и потеряем. Но рынок сможет эти потери заместить не только за счет продукции из Латинской Америки, Армении и Грузии, но и за счет собственного, отечественного алкоголя, качество которого неизменно растет.

Может, европейское вино повезут через Грузию или Армению?

Игорь Алешин: Нет. Параллельный импорт алкоголя сейчас запрещен. Кто может гарантировать, что из третьих стран к нам будет поставляться оригинальная продукция? Не будет ли она подменяться небезопасным контрафактом? Поддельным алкоголем можно отравиться, это ведь не техника или одежда. Вот в чем опасность. Если мы будем понимать, что продукция пришла от завода-производителя, тогда такой вариант возможен. В этом заинтересованы и импортеры, и производители. Европейским поставщикам терять наш рынок, думаю, не хотелось бы. У нас есть возможности принимать и маркировать эту импортную продукцию через другие каналы поставок: сейчас помимо Калининградской области (а там прохождение через границу идет очень тяжело) эксперимент по маркировке импортного алкоголя расширен на Санкт-Петербург, Московскую, Ленинградскую и Смоленскую области, а также Краснодарский край.

Эксперты утверждают, что россияне пьют все больше. Продажи какого алкоголя растут, а какого падают? Чем это может объясняться?

Игорь Алешин: Если сравнивать с 90-ми годами, то, если сейчас рост и есть, он все равно гораздо меньше, чем тогда. Да и в сравнении с 2020-2021 годами не уверен, что есть увеличение потребления. Скорее, те, кто раньше предпочитал покупать паленый алкоголь, переходят на легальный - отсюда и рост. Когда случилась пандемия, передвижение было ограничено. Тем, кто занимался контрафактом, стало сложно вести бизнес: надо было доставить сотрудников в подпольные цеха, привезти спирт через все кордоны, доехать с этой продукцией до рынка. И потребители перестали далеко ходить за горячительным - покупали его в магазинах у дома, где продается легальный алкоголь. В прошлом году к этому добавились участившиеся случаи отравления метанолом: если в соседней деревне несколько человек отравились, желание покупать алкоголь из-под полы сразу пропадает. Поэтому я считаю, что произошла частичная легализация рынка, а доля нелегальной продукции сократилась.

К тому же налицо изменение предпочтений в алкоголе. Да, водка остается основным крепким алкогольным напитком у россиян - его потребление оценивается примерно в 70 млн дал, а других крепких напитков - 9-12 млн дал. Но мы видим в ЕГАИС (Единая государственная автоматизированная информационная система - прим. ред.), что растут продажи таких напитков, как виски и коньяк (примерно по 0,5-1 млн дал в год). Несмотря на то что водка дешевле, россияне стали чаще покупать более дорогой крепкий алкоголь. По результатам пяти месяцев этого года водка дает небольшой прирост - около 1,7 млн дал. Но этот прирост несущественный, учитывая общие объемы потребления. До конца года, возможно, ситуация изменится.

Также растут продажи алкоголя крепостью свыше 25 градусов, хотя такая продукция тоже дороже водки. Заметно выросли продажи пива - в прошлом году они прибавили почти 7 млн дал. Хотя и жалуются пивовары, что их отрасль слишком зарегулирована, общее количество предприятий по производству пива перевалило за 2 тыс., крупных предприятий чуть больше 150, остальные - малые и средние.

Звучали оценки, что в пиве почти нет нелегальной продукции, а в крепком алкоголе - около 29%. Согласны?

Игорь Алешин: В производстве маркируемой продукции (а это почти вся, кроме пива) обмануть государство можно, если выпускать такой алкоголь условно в подвале и не клеить акцизные марки. У пивоваров другой способ избежать уплаты акцизов - например, недобросовестные делают неучтенную продукцию. Производителей пива с задекларированным объемом выпуска до 300 тыс. дал в год в России больше 1,5 тыс. Счетчики на таких предприятиях по закону можно не ставить. И сколько они произвели на самом деле, неизвестно. Эта неучтенка видна и по имеющимся у нас данным. Если в 2017-2019 годах декларации на производство и поставку пива подавались в Росалкогольрегулирование ежеквартально, то с 2020 года объемы производства и поставок проходят через ЕГАИС ежедневно. И, как только пивовары перешли на фиксацию в системе, сразу же начался рост официального производства (до 20%). Я допускаю, что какой-то рост связан с потреблением из-за пандемии. Но продажи увеличивались и в 2021 году, когда пандемия уже отступила.

Эксперимент по маркировке кег (транспортной тары), который мы проводили в Татарстане, тоже показал рост продаж, поскольку все они во время эксперимента прошли через ЕГАИС.

А когда у нас проходил чемпионат мира по футболу в 2018 году и было разрешено продавать пиво на стадионах, у нас парадоксально продажи пива упали. Это тоже о чем-то говорит. Контроль в отрасли ослаблен. И любое ужесточение воспринимается в штыки. Недаром ведь так тяжело идет внедрение в отрасли реестра пивоваров: если какие-то нарушения будут выявлены, производителям пива грозят серьезные штрафные санкции. Мы не говорим об усилении контроля для легальных производителей, а только о тех недобросовестных, которые конкурируют с ними за место на полке в магазине.

Поможет борьбе с нелегальным пивом внедрение цифровой маркировки в пиве?

Игорь Алешин: Мы ищем оптимальные способы интеграции ЕГАИС с системой маркировки "Честный знак" - так, чтобы не сломать нашу систему прослеживаемости. ЕГАИС дает результат. Если "Честный знак" добавит эффективности, то это прекрасно. Единственное - мы хотим, чтобы не было большой нагрузки на бизнес. А дополнительный контроль недобросовестным пивоварам точно не помешает.

Россия > Алкоголь > rg.ru, 24 июня 2022 > № 4090589 Игорь Алешин

Алексей Сазанов: внепланово повышать или снижать акцизы на алкоголь мы не планируем

Сазанов Алексей Валерьевич

Статс-секретарь - заместитель Министра

Индексацию акцизов на алкоголь решено заморозить на ближайшие три года на уровне 4%, а эксперимент по онлайн-продажам и решение о продажах алкоголя на АЗС пока отложены из-за разногласий с Минздравом. Об этом и многом другом в интервью "РГ" на полях ПМЭФ-2022 рассказал статс-секретарь - заместитель министра финансов Алексей Сазанов.

В марте должен был стартовать эксперимент по онлайн-продажам алкоголя. Почему так и не начался? Когда начнется?

Алексей Сазанов: Минфин исторически поддерживал идею проведения эксперимента по онлайн-торговле алкоголя. Но на данный момент пока не урегулированы разногласия с Минздравом, который говорит, что онлайн-торговля способствует росту потребления алкоголя. Здесь нужно политическое решение. Поэтому мы по-прежнему ждем решения правительства о возможности проведения такого эксперимента.

Когда может быть разрешена продажа алкоголя на АЗС? Вам не кажется абсурдной сама идея продавать алкоголь водителям за рулем?

Алексей Сазанов: Мы категорически против того, чтобы пили за рулем. Смысл идеи не в этом. Речь о том, чтобы упростить покупателям возможность купить исключительно некрепкий алкоголь, например, по пути домой или на дачу, не заезжая в большие магазины. Но здесь у нас тоже пока нет понимания с МВД и Минздравом. Процесс внутриправительственного согласования пока не пройден.

То же самое касается и решения относительно продажи пива на стадионах - его пока нет, потому что есть вопросы со стороны МВД о методах контроля за этим процессом.

Акцизы на алкоголь будете повышать?

Алексей Сазанов: Внепланово повышать или снижать акцизы на алкоголь мы не планируем, при этом предложили заморозить ежегодную индексацию на текущем уровне. Как вы знаете, акцизы по установленной процедуре у нас ежегодно индексируются на прогнозный уровень инфляции. А сейчас достаточно высокие темпы инфляции, уже существенно выше 4%. Но мы в рамках бюджетного процесса на 2023-2025 годы планируем зафиксировать индексацию акцизов на уровне 4%, как было заложено ранее, несмотря на то что сейчас инфляция намного выше. Это касается всех подакцизных товаров, в том числе алкогольной и табачной продукции. То есть в реальном выражении это приведет к снижению акцизов, что будет оказывать определенную поддержку производителям.

Какова доля нелегального пива и пивных напитков? Как с этим бороться?

Алексей Сазанов: Мы оцениваем долю нелегального пива на рынке в 5-10%, это довольно высокий показатель. Это не совсем нелегальная продукция, а то пиво, с которого не уплачивается акциз. Игнорируя акциз, производителю можно сэкономить более 30 рублей за литр. То есть создаются неравные конкурентные условия, и нелегальные производители получают преимущество перед добросовестными участниками рынка. А выпадающие доходы бюджета от этого оцениваются в 10-20 млрд рублей ежегодно. Чтобы навести порядок в этой отрасли, мы поддержали депутатский законопроект о создании реестра пивоваров, установив для них тем самым такие же требования и санкции, как и к производителям другой алкогольной продукции. Если производители будут выпускать пиво без уплаты акцизов либо не станут регистрировать свое технологическое оборудование, их будут исключать из реестра, и возникнет угроза остановки производственной деятельности. Мы со своей стороны подготовили поправки к этому законопроекту депутатов, они проходят последнюю стадию согласования - с правовым управлением президента. Надеюсь, что проект поправок удастся в скором времени внести в Госдуму и принять законопроект уже в осеннюю сессию.

На какой еще алкоголь нужно вводить минимальные розничные цены (МРЦ)?

Алексей Сазанов: Договор о Евразийском экономическом союзе запрещает устанавливать минимальные цены на алкоголь крепостью ниже 28%. Но мы считаем, что можно обсуждать введение МРЦ на пиво, чтобы обеспечить равные условия конкуренции для небольших российских производителей. Поэтому минфин внес в ЕЭК предложение об изменении этого положения договора. Минэкономразвития не согласно с этой позицией. Также коллеги из Казахстана не поддерживают эту инициативу. Идет достаточно сложный переговорный процесс, пока нет решений в этой части. Но мы все-таки надеемся переубедить коллег.

Есть мнение, что одна из причин ухода бизнеса в "серую" зону - слишком жесткие требования (например, дорогая лицензия). Планируете ли вы их смягчать? Например, в Совфеде звучала идея разрешить ИП продавать легальный алкоголь.

Алексей Сазанов: Здесь надо взвешивать все за и против. Нужно учитывать, что ИП (а их тысячи) - достаточно слабо контролируемая отрасль Росалкогольрегулированием, а также позицию Минздрава, что это не укладывается в их концепцию борьбы с потреблением алкоголя. Если разрешить ИП получать лицензию на продажу алкоголя, это будет способствовать появлению большого количества новых точек продажи алкоголя. Не думаю, что минздрав это поддержит. Впрочем, как и мы, потому что у таких организаций есть проблемы с представлением отчетности.

С другой стороны, мы понимаем, что в отдаленных слабонаселенных районах, селах и деревнях, где нецелесообразно делать крупные магазины и платить какие-то большие деньги за лицензию, вариант с разрешением продажи алкоголя ИП мог бы решить локальную проблему насыщения рынка легальной алкогольной продукцией. Такие варианты мы готовы рассматривать.

Знаю, что сенаторы сейчас прорабатывают такую инициативу, и мы готовы это обсуждать.

По поводу лицензий знаю, что минпромторг работает над тем, чтобы перейти к лицензированию отдельных точек продаж с автоматическим снижением стоимости лицензии. Но тут нужно учитывать, что все поступления от выдачи лицензий идут в бюджеты субъектов РФ. И регионам не хотелось бы жертвовать своими доходами. Поэтому минпромторг сейчас пытается определить совместно с регионами оптимальную стоимость лицензии за отдельную точку, чтобы в результате изменений они не потеряли свои доходы. Здесь важно найти баланс. Мы со своей стороны будем готовы поддержать достигнутое ими компромиссное решение.

Как вы относитесь к идее денатурации метанола? Как можно предотвратить гибель людей из-за отравления им?

Алексей Сазанов: Денатурация метанола - очень здравая и вполне рабочая идея. Необходимо проработать вопрос использования битрикса в качестве денатурирующего вещества. Надо провести соответствующие промышленные испытания, чтобы понять точные пропорции, при которых можно и денатурацию осуществить (а для этого требуются буквально сотые доли процента), и свойства метанола сохранить, чтобы он соответствовал ГОСТу. На это потребуется время, около года. Если испытания пройдут успешно, денатурировать метанол надо в обязательном порядке. Это предотвратит его использование для производства заведомо ядовитой алкогольной продукции.

Все чаще звучат инициативы об ограничении продаж алкоголя. Стоит ли это делать?

Алексей Сазанов: Сейчас и так достаточно внешних ограничений для ведения экономической деятельности в виде логистических проблем с импортом и многого другого. Наша позиция - сейчас не стоит менять правила игры. Надо дать бизнесу возможность спокойно работать, адаптироваться к новым реалиям и развиваться.

На два года отложили вступление в силу техрегламента на алкоголь. Какие изменения необходимо в него внести? В частности, настаиваете ли вы на ужесточении требований к составу пива? Почему? Есть ли с чьей-то стороны несогласие с вашими предложениями?

Алексей Сазанов: По техрегламенту есть несколько концептуальных вопросов, по которым нужно прийти к согласию со странами ЕАЭС. Например, сфера его применения - должен ли он охватывать весь спирт, включая медицинский, а не только тот этиловый спирт, который идет на производство алкогольной продукции. Также есть вопрос, какое сырье может быть использовано при производстве пива - сколько в нем может быть сахара и какой должна быть доля соложеного сырья. И здесь у нас пока нет понимания среди стран. Мы исходим из того, что пиво все-таки должно быть пивом и соответствовать наиболее жестким стандартам производства, а все остальное должно быть пивным напитком. И здесь наша принципиальная позиция, что сахара в нем должно быть не более 2%, а соложеное сырье должно преобладать и составлять при производстве пива не менее 80%. Тут есть и другая сторона в этом вопросе. Использование соложеного сырья будет провоцировать спрос на солод внутри России, а это будет в свою очередь создавать предпосылки для наращивания его производства и формировать большую добавленную стоимость. Поэтому мы за более жесткие требования к производству пива. При этом мы не отрицаем сам факт производства продукции не по таким стандартам, но это должно называться уже не пивом, а пивным напитком. Это пока не у всех в ЕАЭС находит понимание - главным образом, у партнеров из Казахстана.

Россия. ЕАЭС > Госбюджет, налоги, цены. Алкоголь > minfin.gov.ru, 20 июня 2022 > № 4090225 Алексей Сазанов

Глава Росалкогольрегулирования - о том, что пьют россияне вместо водки и боярышника

Текст: Татьяна Карабут

В НИУ ВШЭ оценили долю нелегального крепкого алкоголя на российском рынке в 2021 году в 61 млн бутылок или 27%. "Паленый" алкоголь находит путь к желудку - если не через боярышник, так через парфюмерные лосьоны или даже смертельный метанол. Как с этим бороться, надо ли разрешать интернет-торговлю алкоголем и маркировать пиво - об этом в интервью "РГ" рассказал глава Росалкогольрегулирования Игорь Алёшин.

Минпромторг выступил с идеей маркировки крепкого алкоголя. Нужна ли маркировка при наличии Единой государственной автоматизированной информационной системы (ЕГАИС)?

Игорь Алёшин: Возможно, есть смысл для начала отладить взаимодействие между двумя системами - ЕГАИС и "Честный знак". Потому что проблему нелегального алкоголя в лицензированной рознице ЕГАИС снимает полностью. Мы видим досконально все процессы производства и продажи, качества продукции. При этом функции ЕГАИС все время совершенствуются. Для потребителя ЕГАИС это гарантия покупки качественного и легального продукта, а для государства поступление акцизов в бюджет.

Это первое направление борьбы с нелегальной продукцией. Второе направление - ликвидация подпольных производственных и складских площадок, которую мы успешно проводим с ФСБ и МВД.

Если мы говорим о возможностях ЕГАИС, то здесь никакие дополнительные иллюстрации не нужны. Система безоговорочно доказала свою эффективность. ЕГАИС обеспечивает прослеживаемость каждой единицы продукции на всем ее пути от производителя и оптовой организации вплоть до продажи конечному потребителю.Плюс в ЕГАИС фиксируется производство и оборот фармацевтической субстанции, пивовары фиксируют товарно-транспортные накладные.

В магазине с лицензией шанс приобретения нелегального алкоголя стремится к нулю. Мы с вами можем легко это проверить. Давайте скачаем бесплатное приложение "АнтиКонтрафакт Алко", выйдем на улицу и проверим легальность работы любого магазина и продукцию, стоящую на полке.

Кроме того, в последние годы было принято много законодательных инициатив, направленных на пресечение производства и оборота нелегального алкоголя. Это ужесточение регулирования фармацевтической субстанции, которая до недавнего времени являлась основным сырьем для незаконного производства. Это введение поштучного (помарочного) учета, который позволил всем потребителям крепкого алкоголя проверять легальность приобретаемой продукции в разрезе конкретной бутылки. Не забываем о качестве производимой продукции с использованием всех доступных инструментов контроля. Кроме того, служба организует вывоз, прием на хранение и уничтожение нелегального сырья и готовой продукции. Также мы организуем демонтаж и утилизацию оборудования, которое используется для подпольного производства.

Результаты этой работы уже сейчас говорят о том, что доля нелегального алкоголя за последние несколько лет заметно сократилась. На это указывает увеличение поступления акцизов в бюджетную систему РФ в результате обеления рынка. В качестве примера: в прошлом году в бюджет поступило на 23,3 млрд рублей больше, чем годом ранее (2020 - 381,7 млрд рублей, 2021 - 405 млрд рублей).

А что касается доли нелегальной продукции на рынке, определить и озвучить ее пытается огромное количество экспертов разного уровня. Но единой методики подсчета объемов нелегального рынка пока не существует. Сейчас работает принцип - кто платит, тот заказывает музыку, - "Нужна негативная история - нет проблем, хотите получше - тоже можем!". Поэтому мы обратились в минфин с предложением о разработке такой единой методики оценки доли нелегального алкоголя.

Сколько нелегального алкоголя изъяло и уничтожило Росалкогольрегулирование за 2021 год?

Игорь Алёшин: В прошлом году Росалкогольрегулированием совместно с ФСБ России и МВД России изъято 480 единиц основного технологического оборудования с 92 подпольных заводов, в том числе 59 линий розлива. Изъято больше 12 млн литров этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции. По решениям судов уничтожено около 12,5 млн литров - это сырье и готовая продукция, которые были изъяты ранее и находились на хранении.

Эксперты оценивают, что по результатам года россияне стали больше пить крепкого алкоголя, в частности водки. С чем это может быть связано?

Игорь Алёшин: Мы наблюдаем изменение структуры потребления. Но я бы отметил все же другую тенденцию. Мы стали все меньше устраивать большие обильные застолья. Все чаще потребитель отдает предпочтение вину, ликеро-водочным изделиям, виски, слабоалкогольной и пивоваренной продукции. Но говорить об устойчивом тренде и массовом отказе от водки пока, конечно, преждевременно.

В 2021 году мы больше или меньше выпили алкоголя?

Игорь Алёшин: Объем продаж маркируемого алкоголя по чекам практически не изменился - за год он снизился на 0,8% - на 1,8 млн дал, до 212,5 млн дал.

Весной начнется эксперимент по онлайн-продажам алкоголя. Ваше личное мнение - надо разрешать онлайн-торговлю или нет?

Игорь Алёшин: Надо признать, что, несмотря на запреты, интернет-торговля существует. Возможно, есть смысл допустить к этому 2-3 игроков. Если эти аккредитованные игроки будут находиться внутри рынка, тогда ситуацию можно будет четко контролировать. И заодно они будут конкурировать друг с другом. Возможно, если эксперимент по онлайн-продажам через "Почту России" пройдет удачно, эта практика будет расширена.

Наверное, онлайн-ресурсов по продаже алкоголя в прошлом году стало больше?

Игорь Алёшин: В 2021 году решения о блокировке приняты по 5554 сайтам. Это примерно столько же, что и годом ранее. При этом сохраняется тенденция роста и распространения нелегальной онлайн-торговли в регионах.

С интернет-торговлей алкоголем бороться тяжело, особенно с учетом того, что закон о надзорной деятельности серьезно защищает бизнес. Нам приходится проходить множество процедур, прежде чем мы можем предпринять действия по блокировке таких сайтов. Но мы максимально оперативно реагируем на появление новых каналов сбыта. Мониторим информационное поле самостоятельно, кроме того, помогают неравнодушные граждане.

Звучали идеи ввести дополнительные ограничения на офлайн-торговлю алкоголем - например, запретить продажу в выходные. Как вы к этому относитесь?

Игорь Алёшин: Такие решения Росалкогольрегулирование не принимает. Но по опыту могу сказать, что, когда в регионах вводили подобные ограничения в локдаун, по ЕГАИС можно было четко увидеть всплески продаж перед закрытием. Люди понимали, что магазины вот-вот закроют и выстраивались в очереди. То есть меньше пить не стали, но создавался ажиотажный спрос. Если раньше в это время суток покупали алкоголь, допустим, 2-3 человека, то после введения ограничений продаж уже 15-20. Поэтому, перед тем как вводить ограничения, нужно все тщательно взвешивать. Возможно, они будут иметь обратный эффект.

В этом году обострилась проблема отравлений метанолом. Как относитесь к идее денатурации метилового спирта? Сейчас метанол ни одно из ведомств, по сути, не контролирует. Высказывались предложения отдать под контроль метанол Росалкогольрегулированию. Вы готовы "взять под крыло" это направление?

Игорь Алёшин: Да, если такое поручение будет дано правительством. Сейчас отсутствует жесткий контроль производства и оборота метанола в России. Осенью прошлого года эти вопросы обсуждались на профильных комитетах в Совете Федерации, Госдуме и минфине. Участники обсуждений пришли к мнению о необходимости утверждения требований к производству и обороту метанола, в том числе к учету производства и оборота; денатурации метанола либо его окрашивании; установлении запрета на интернет-торговлю метиловым спиртом; ужесточении уголовной ответственности за производство и оборот алкогольной продукции с содержанием ядовитых веществ.

Возьмем, к примеру, газ. Он ведь тоже без запаха. Но в него добавляют вещество, с помощью которого мы сразу можем понять, что происходит утечка. Метанол ни на вкус, ни на запах нельзя отличить от пищевого продукта. Поэтому я считаю, что его надо денатурировать. Вряд ли даже самые отъявленные продавцы нелегального алкоголя, зная о содержании в нем метанола, будут рисковать его реализовывать. Но сейчас они не могут даже понять, закупили они для своего "подвального" производства этиловый или метиловый спирт. Считаю, что необходимо ужесточать ответственность за применение метанола, особенно если речь идет о смертельных случаях.

Я согласен с сенаторами - важна доступность розничных точек, где можно купить легальный алкоголь. Возьмем село, где школа и 10 домов. Чтобы открыть магазин с легальным алкоголем, надо его ставить далеко в поле. Стоило бы снизить требования к площадям магазинов, в которых разрешается продавать легальный алкоголь. Потому что в том же селе на 10 домов нет больших магазинов. А сейчас Росалкогольрегулирование в случае отравлений в этом селе не может просто так проверить мелкие магазины, у которых нет лицензии и ЕГАИС.

В Совфеде предложили взять под контроль и рынок самогоноварения. Что это даст?

Игорь Алёшин: Сейчас позиция по самогону однозначная. Она прописана в нашем отраслевом законе о производстве и обороте алкогольной продукции. Производство самогона для собственных нужд не является нарушением, однако розничная продажа таких напитков запрещена.

Эксперты считают, что нелегальной продукции в пиве больше, поскольку в этом сегменте ослаблен контроль - в частности, пока не принят законопроект о распространении ЕГАИС на розничные продажи пива. Что можно сделать, чтобы "обелить" этот рынок?

Игорь Алёшин: В прошлом году в первом чтении был принят законопроект о введении реестра производителей пивоваренной продукции. В реестр автоматически попадут все легальные участники рынка, которые работают сейчас. И только после этого мы начнем проводить проверки, которые подтвердят легальность присутствия производителей в реестре.

Кроме того, для пивоваров снижается порог, при котором они обязаны устанавливать счетчики готовой продукции: сейчас такие счетчики должны иметь пивоварни с объемом выпуска 300 тыс. дал в год, а надо будет устанавливать счетчики уже от 100 тыс. дал в год. И в ЕГАИС будут фиксироваться объемы производства от большего количества участников рынка.

Что касается пивной розницы. По поручению правительства сейчас идет эксперимент по маркировке пива. Росалкогольрегулирование совместно с минпромторгом и ЦРПТ уже согласовало схемы взаимодействия ЕГАИС и системы маркировки для того, чтобы максимально снизить нагрузку на бизнес и избежать "двойной фиксации" продукции. Надеемся, что совместная работа ЕГАИС и системы маркировки позволит сократить долю нелегальной продукции на рынке и повысить собираемость акцизов.

Почему ЕГАИС не распространяется на розничную продажу пива? Это какая-то неприкасаемая каста?

Игорь Алёшин: Разделяю ваше недоумение. В год выпивается более 900 млн дал различного алкоголя. Из них более 700 млн дал - пиво. А пиво - ведь далеко не только пена. Если пересчитать на спирт, получится примерно 51% - это маркируемый алкоголь, который мы видим, а 49% - то, чего мы не видим, то есть пиво. Кроме того, потребление алкоголя меняется: мы меньше пьем водки и заменяем ее более легкими напитками, в том числе пивом. Но каждое решение на рынке дается тяжело. Даже законопроект о введении, казалось бы, безобидного реестра производителей пока прошел только первое чтение.

Тем не менее мы наводим порядок в этом сегменте, о чем говорит рост поступления акцизов. Например, если раньше пивовары представляли декларации о производстве и продаже поквартально, то сейчас поквартально подает декларации только розница, все остальные участники цепочки - ежедневно. Мы видим товарно-транспортные потоки. Понятно, что распространение ЕГАИС на розницу замкнет цепочку: сейчас мы видим, сколько произведено пива, но не видим, сколько продано, а если распространить на розницу, выход из системы будет возможен только через кассовый аппарат. Кроме того, контроль будет обеспечен и за качеством продукции. Вот лицензиаты, выпускающие крепкий алкоголь, рискуют за несоответствие ГОСТам не только получением штрафов, так можно и лицензии лишиться.

Есть ли смысл усиливать контроль по каким-то еще видам алкоголя? Где еще есть лазейки для нелегального алкоголя?

Игорь Алёшин: Мы постоянно отслеживаем ситуацию и выявляем возможные риски появления "альтернативных" видов продукции: суррогатов или жидкостей "двойного назначения", которые могли бы составить конкуренцию легальному алкоголю. Конечно, речь не о прямой конкуренции, а об оптимизации затрат путем уклонения от уплаты акцизов и налогов.

Например, раньше фармацевтического спирта продавалось на 5 млн дал больше. Он легально продавался в интернете, и мы ничего не могли с этим сделать. Его свободно покупали, разливали в подвалах и на рынок выходил нелегальный алкоголь. Сейчас мы убрали эту лазейку. Примерно 2 млн из этого объема мы вернули в пищевое производство. Но появилась другая. Сейчас "выручает" парфюмерно-косметическая продукция - есть лосьоны с содержанием 70% спирта. И сразу в разы увеличилось количество заявлений на получение лицензии на выпуск парфюмерно-косметической продукции, и отказывать мы в этом не можем. Но мы готовим сейчас предложения для изменений законодательства, чтобы свести на нет и эту возможность.

Счетная палата (СП) по результатам проверки Росалкогольрегулирования предложила, например, выдавать производителям алкоголя бессрочные лицензии. Вы проработали замечания аудиторов?

Игорь Алёшин: Мы всегда очень внимательно относимся к замечаниям и рекомендациям Счетной палаты. Уже выдаются пролонгированные лицензии на 15 лет крестьянско-фермерским хозяйствам, которые производят винодельческую продукцию. Но введение бессрочного лицензирования производства может создать реальный риск снижения контроля и предпосылки для роста нелегального производства и оборота продукции.

Мы постоянно снижаем нагрузку на бизнес. В рамках "регуляторной гильотины" количество нормативных актов в отрасли сократилось более чем в пять раз - со 150 с лишним до 30. Отменено обеспечение за использование марок - это банковская гарантия, денежный залог и другие, предусмотренные Гражданским кодексом.

Отмена обеспечения избавила бизнес от значительной финансовой нагрузки. Ежегодно участники рынка тратили на это несколько миллиардов рублей. Кстати, отказ от банковских гарантий стал возможен благодаря повсеместному внедрению поштучного учета алкогольной продукции в системе ЕГАИС.

По поручению зампреда правительства Дмитрия Григоренко, в Калининградской области мы провели эксперимент по внедрению упрощенной процедуры начала деятельности по розничной продаже алкоголя. Он называется "Цифровая розница". Соискатель может подать пакет документов, не выходя из дома, - прямо в системе ЕГАИС. Весь документооборот и результаты проверок органами власти отражаются в личном кабинете ЕГАИС. Эксперимент был признан успешным, и сейчас, если будет принято соответствующее решение, мы готовы внедрять такую схему работы по всей стране.

Россия > Алкоголь > rg.ru, 10 февраля 2022 > № 3964976 Игорь Алешин

Как добавить рынку стабильности

Текст: Юлия Полищук

Российский рынок пива, динамично развивавшийся в последние годы, в уходящем году замедлил рост. Правда, производителям удалось сохранить позиции, в первую очередь, благодаря жаркому лету и эффективному диалогу с регуляторами, которые проявили конструктивную позицию по ключевым вопросам. О главных событиях в пивоваренной отрасли и ее будущем "РГ" рассказал глава Ассоциации производителей пива (АПП) Андрей Губка:

- Завершающийся год стал для российской пивоваренной отрасли относительно успешным. С одной стороны, не наблюдалось заметного роста, как в 2018-2019 годах, а с другой - шансы пивоваров завершить год в плюсовой зоне довольно высоки. Конечно, давать прогнозы - дело неблагодарное, ведь год еще не закончился, но самую главную часть года - высокий сезон - рынок провел достаточно эффективно. В летние месяцы продажи пива выросли по сравнению с июнем-августом 2020 года на 4 процента. А с января по сентябрь производство пива составило 631 миллион декалитров, увеличившись к аналогичному периоду прошлого года на 2,2 процента.

Важным фактором, повлиявшим на рост рынка, стало взаимодействие производителей с государством. Также в уходящем году не были реализованы регуляторные риски, которые могли негативно сказаться на объемах производства и потребления пива.

В частности, отрасль опасалась незапланированного повышения акциза. Однако, как и обещали регуляторы, акцизы увеличились на 1 рубль, или примерно на 4,5 процента, в рамках изначально прогнозируемой инфляции - с 22 до 23 рублей за 1 литр готовой продукции. Такими темпами акциз растет второй год подряд, а до этого в течение трех лет - с 2017-го по 2019 год - для пивоваренной отрасли ставка акциза была заморожена. Благодаря такому подходу российское правительство смогло существенно повысить предсказуемость налогового регулирования отрасли.

Мы признательны за последовательную позицию, но не теряем надежду убедить Министерство финансов РФ в том, что стратегически заморозка акциза оказала бы стабилизирующий эффект на основные показатели отрасли, при этом не приводя к выпадению доходов бюджета. Опыт заморозки акциза уже показал, что собираемость акцизов в этот период растет, как и занятость и объемы производства. Особенно актуальной заморозка акциза стала бы для нашей отрасли в ближайшие три года - производители испытывают значительное давление роста цен на сырье и материалы. Существенных вложений также потребует процесс введения обязательной маркировки.

Позитивной для отрасли новостью стало и решение всесторонне доработать вопрос о расширенной ответственности производителя (РОП), что предполагает кратное увеличение расходов на обеспечение утилизации отходов упаковки. Пивоваренная отрасль традиционно уделяет особое внимание вопросам сохранения окружающей среды, сокращению углеродного следа и повторному использованию упаковки, поэтому наша ассоциация активно подключилась к обсуждению предлагаемых нововведений. Вместе с тем в нынешнем виде реформа системы РОП вызвала разногласия и у регуляторов, и в бизнес-среде. В частности, предприниматели предупреждали, что неоправданное ужесточение требований РОП не приведет к заявленным результатам, но негативно отразится на себестоимости продукции и приведет к росту цен для конечного потребителя.

Решение отправить законопроект о РОП на доработку можно назвать логичным. Со своей стороны члены Ассоциации производителей будут участвовать во всесторонней доработке законопроекта и инициативах по его внедрению.

Пока остаются под вопросом и попытки распространить на пиво минимальную розничную цену (МРЦ). Сейчас в рознице минимальные цены установлены на алкогольные напитки с содержанием спирта свыше 28 процентов (исключением является игристое вино). По нашему мнению, введение МРЦ для пива контрпродуктивно: мера ограничит возможность для установления скидок, приведет к удорожанию продукции, повысит нагрузку на легальный бизнес, снизит конкурентоспособность российского пива. Эта инициатива продвигается рядом игроков, рассчитывающих таким образом снизить конкуренцию со стороны добросовестных участников рынка.

Важнейшей новостью для российских пивоваров стало сообщение о готовящемся в следующем году внедрении обязательной маркировки пивоваренной продукции. Согласно указанным в документе срокам, для кег (емкости для транспортировки пива. - Прим. ред.) маркировка должна быть введена уже 1 сентября 2022 года, а для остальных видов упаковки - 1 декабря.

По этому вопросу члены АПП тесно взаимодействуют с регуляторами. В этом году мы присоединились к эксперименту по внедрению маркировки в качестве участников. Со своей стороны, мы можем отметить, что обсуждение проекта проходит взвешенно, однако обозначенные сроки остаются нереалистичными. Отрасль рассчитывает, что на эту инициативу ей будет отведено больше времени, чем один календарный год. Это позволило бы регуляторам и производителям эффективно и без лишней спешки решить ряд важнейших задач.

В частности, необходимо найти механизмы "бесшовного" слияния двух систем прослеживаемости алкогольной продукции - уже внедренной Единой государственной автоматизированной информационной системы (ЕГАИС) и Государственной информационной системы мониторинга (ГИС МТ). К слову, эту необходимость признает и Центр развития перспективных технологий (ЦРПТ), выступающий оператором национальной системы цифровой маркировки "Честный знак".

Кроме того, сейчас пока еще не найдены эффективные решения по нанесению маркировки на алюминиевые банки. Да и в целом отрасли еще только предстоит определить круг поставщиков, которые смогут в нужном объеме гарантированно обеспечить примерно 2000 российских пивоваров необходимым оборудованием. Затем потребуется время для установки этого оборудования и обеспечения его бесперебойной работы на современных пивоварнях, которые являются одними из лидеров отрасли FMCG (товаров повседневного спроса. - Прим. ред.) в части скорости производства продукции.

Важно учитывать и стоимость внедрения маркировки. По оценке АПП, для крупной пивоварни она может составить от 10 до 20 миллионов рублей на одну современную высокоскоростную линию без IT-части. В масштабах рынка затраты будут измеряться миллиардами рублей. Не стоит забывать и о стоимости марок - каждая обойдется производителям и, соответственно, потребителям в 50 копеек на единицу продукции, или примерно в 6 миллиардов рублей ежегодно для всего рынка.

Следующий год может стать для пивоваренной индустрии более сложным, чем уходящий, - риски, которые не реализовались в этом году, все еще остаются актуальными. Помимо маркировки и продолжения дискуссии в отношении расширенной ответственности производителей, мы ожидаем следующий этап работы над техническим регламентом Таможенного союза, принятие которого в текущей редакции позволило бы пивоваренной отрасли вновь называть пивом продукцию, которая сейчас официально обозначается как "пивные напитки".

К сожалению, техрегламент не вступил в силу даже в нынешнем, рабочем виде, чтобы потом в него можно было внести необходимые корректировки. Вопрос был отложен на два года. Принятие этого документа дало бы отрасли возможность вновь называть пивом многие международные бренды, которые во всем мире являются пивом, но в России были отнесены к искусственной категории "пивных напитков", которая вводит потребителя в заблуждение. К сожалению, этого пока не произошло, но мы продолжим работу в этом направлении.

В целом, подводя итоги этого года, я еще раз могу отметить, что он стал для пивоваренных компаний относительно успешным. Во многом это получилось благодаря взвешенному и конструктивному подходу госорганов, которые прислушивались к мнению бизнеса.

Следующий год обещает быть крайне непростым из-за сложившейся ситуации с беспрецедентным ростом цен на сырье и материалы, а также нарушений в глобальных цепочках поставок. И нам хотелось бы, чтобы государство это брало в расчет при принятии решений, влияющих на нашу работу.

В 2022 году будут рассматриваться такие важные для отрасли проекты, как возвращение продукции на стадионы (соответствующий законопроект уже обсуждается в Госдуме), а также легализация продаж пива на АЗС и в интернете. Нельзя не отметить и подготовленный при активном участии отрасли законопроект по введению реестра производителей пива, который находится на рассмотрении в правительстве. Его принятие помогло бы в борьбе с нелегальным сегментом рынка - сейчас ряд недобросовестных производителей не предоставляет данные в ЕГАИС, их продукция в основном оборачивается в магазинах разливного пива.

Рассчитываем, что эти инициативы будут реализованы. Члены АПП уверены, что эффективный диалог бизнеса и власти продолжится и вместе мы сможем найти оптимальные решения для улучшения механизмов регулирования отрасли, которые не ухудшат ситуацию для добросовестных участников рынка.

Россия > Алкоголь > rg.ru, 24 декабря 2021 > № 3925732 Андрей Губка

Артур Саркисян: уровень российских вин с каждым годом растет

Почти год назад, 26 июня 2020 года, в России вступил в силу закон о виноградарстве и виноделии – базовый документ для отрасли. Закон стал, фактически, революцией для рынка и подспорьем для дальнейшего развития винодельческой отрасли. Об изменениях в российском виноделии, отношении покупателей к отечественным напиткам и привлекательности винодельческого бизнеса в интервью РИА Новости в рамках ПМЭФ-2021 рассказал глава Союза сомелье и экспертов России Артур Саркисян.

– Какое сейчас отношение к российскому вину у наших соотечественников?

– Все тенденции, которые происходят в российском виноделии, будут только усиливаться, становиться ярче. Вообще, то, что происходит у нас – это уникальная история. Ни одна страна в мире так быстро, за такой короткий промежуток времени не развивала свое виноделие. С условного 2010 года ситуация поменялась, в 2014 году мы уже видели, что появилось много производителей, которые стали выпускать качественные вина. А сейчас мы их видим уже у потребителей. Россияне стали обращать внимание на отечественное вино, стали его покупать. Это заметно и с точки зрения бизнеса: достаточно серьезные, состоятельные люди инвестируют в винный бизнес. Это дает позитивный сигнал, что развитие отрасли будет идти стремительно, и мы будем видеть все больше и больше качественных вин.

Большой толчок развитию отечественного виноделия дало присоединение Крыма, да и сами западные санкции, которые дали возможность инвесторам не выводить деньги за пределы страны и не вкладывать в чужие виноградники в других странах. Бизнес увидел, что и в России можно найти что-то интересное. Поэтому с точки зрения инвестиций Краснодарский край, Крым и вообще российское виноделие являются на сегодняшний день очень интересными. Кстати, как раз в рамках ПМЭФ я провел дегустацию краснодарских вин для посетителей стенда региона. Было представлено небольшое количество, двенадцать, но топовых вин Краснодарского края.

– Год назад вступил в силу закон о виноградарстве и виноделии. Привел ли этот закон к изменениям на рынке, к улучшению качества российского вина?

– Закон был нужен, и то, что он появился, – это большая победа. Алкогольный рынок у нас регулируется 171-ФЗ (закон о госрегулировании производства и оборота алкоголя – ред.), и в рамках этого закона вину большое внимание не уделялось. В результате все процедуры, которые были приняты для производства водки, начали распространяться на вино, что абсолютно неправильно и некорректно. Поэтому закона о виноделии не хватало.

Очень большую роль сыграло регулирование ввоза балка (дешевых виноматериалов наливом – ред.). Было очень большое количество производителей, которые виноград не покупали, а просто обращали внимание на то, что можно купить недорогое сырье, привезти его, разлить его и выпустить под российской маркой. Теперь ситуация поменялась, что очень хорошо. Да, изменения были кардинальными, но они были и полезными: в настоящее время есть предприятия, которые выпускают очень хороший виноматериал. Сейчас нам нужно идти дальше, нужны определенные корректировки в закон.

– Какого рода поправки?

– Например, касающиеся технологии производства, вопросы саженцев, какой виноград можно использовать. Например, сейчас в реестре есть виноград, который особо и не используется, а некоторые международные сорта, которые привозили из-за границы, например, "Мальбек", к производству не разрешены.

– Недавно, в мае, вы представили новый гид по российским винам. Какие исследования вы планируете в дальнейшем?

– Хочу отметить, что мы каждый год поднимаем проходной балл для попадания в рейтинг. Благодаря этому проходному баллу мы видим, что качество и количество вин очень сильно меняется, достаточно серьезная динамика. Допустим, если в прошлом году с проходным баллом 84 было 370 вин, то в этом году с цифрой 85 – уже 500 вин. В следующем году мы обязательно будет поднимать балл до 86. То есть мы видим, что средний уровень вин растет, и это показывает, что виноделие меняется. Если бы я оставил проходной балл 84, было бы не 500 вин, а 800.

Мы первыми начали делать такой винный гид с оценками по тому или иному вину, но мы могли бы сделать его гораздо больше, гораздо масштабнее. Каждый год к нам на мероприятие приходит более двух тысяч человек, а сначала было 250, которые пришли посмотреть на того сумасшедшего, который занялся российским вином. Мы видим изменения, и оценку я поднимаю не из вредности, а потому что количество вин хорошего уровня все увеличивается, а гид не хочется делать неподъемным. И поддержка этого гида со стороны правительства играет очень большую роль для потребителя. Мы все вместе меняем культуру питья всего населения.

Россия. ЮФО > Алкоголь. Агропром > ria.ru, 7 июня 2021 > № 3747309 Артур Саркисян

Павел Титов: мы избавились от предвзятости к российскому вину

В результате пандемии россияне, хотя и вынуждено, но все же стали проводить больше времени внутри страны. Это неизбежно повлияло на потребительское поведение: вместо трат в зарубежных поездках граждане увеличили расходы в магазинах и ресторанах. Подобный тренд затронул и российское вино: потребители стали больше пробовать отечественные напитки. О том, какие вина пьют в России и за рубежом, потенциале развития российского туризма, а также о возможных этапах эксперимента по онлайн-продаже российского вина в интервью РИА Новости в рамках ПМЭФ-2021 рассказал президент "Деловой России", президент группы "Абрау-Дюрсо" Павел Титов. Беседовал Антон Мещеряков.

– Какие у "Абрау-Дюрсо" и у вас лично планы на ПМЭФ-2021?

– Форум ожидается очень насыщенным. Мы проводим массу встреч по бизнес-повестке, некоторые из них я модерирую – например, "круглый стол" по туризму, о его потенциале развития. В среду состоялось также обсуждение новых платформ реализации продуктов для малого и среднего бизнеса. Кроме того, Российский экологический оператор пригласил "Деловую Россию" и еще ряд общественных объединений бизнеса к реализации "зеленого рейтинга" для оценки работы региональных операторов в сфере обращения с отходами. Это дает нам надежду, что коллеги поняли: национальный проект по экологии без участия бизнеса не реализовать.

– Вы упомянули туризм – к этой теме сейчас приковано достаточно большое внимание. Что необходимо делать для развития туризма в России, чтобы граждане все-таки отдавали приоритет в путешествиях своей стране?

– Конечно, хотелось бы, чтобы предложение соответствовало спросу, и это касается не только туристического продукта, который предоставляют наши коллеги-бизнесмены. Масса вещей зависит от инфраструктуры наших туристических кластеров, которые, как мы видим, пока с повышенным спросом абсолютно не справляются. Пример тому – цены: они растут не из-за жадности, а, скорее, из-за того, что издержки на создание туристической инфраструктуры достаточно высокие, предложение – небольшое. Конечно, хотелось бы резкого рывка вперед, чтобы гостиниц становилось больше, и чтобы они были не квазигосударственными, и чтобы развивались не только крупные проекты, но и небольшой бизнес. Это не произойдет сиюминутно, но именно на достижение этих целей и направлен нацпроект по туризму.

– "Абрау-Дюрсо" будет участвовать в реализации нацпроекта?

– Во-первых, мы уже начали заниматься развитием инфраструктуры. Мы видим необходимость в этом, нам нужно, чтобы мы справлялись с увеличенным туристическим потоком. Часть вопросов уже решается за счет поддержки муниципальных и федеральных властей. Но поддержки много не бывает, например, мы с нетерпением ждем льготных кредитов для расширения номерного фонда.

– Переходя к винодельческому рынку, растет ли в последние годы потребление именно российского вина в стране?

– Динамика пока ограниченно положительная. Все-таки российских вин стали покупать больше, но этот тренд сильнее выражен в низком ценовом сегменте. Во многом это связано именно с ценой: импортные вина стали дорожать из-за ослабления рубля. Но, скорее, в данном вопросе важнее не само по себе количественное изменение, сколько качественное. Мы смогли избавиться от предвзятости к российскому вину. Это стоит очень многого, ведь мы начинали даже не с нуля, а с очень большого минуса. Сейчас уже никто не кривит носом, покупая в магазине или выбирая в ресторане российское вино. Кстати, большая заслуга в этом как раз у туризма: люди поехали отдыхать в регионы, стали посещать винодельческие предприятия и увидели лично, как производится вино.

– "Абрау-Дюрсо" все же снизила продажи вина в прошлом году. Какой динамики ожидаете по итогам 2021 года?

– Мы думаем, что в этом году мы полностью восстановимся. Несмотря на то, что мы несколько снизили продажи в прошлом году, мы очень ограниченно потеряли с точки зрения выручки и прибыльности. Сохранение финансовой устойчивости было для нас большим приоритетом, поскольку ситуация на потребительском рынке, к сожалению, не улучшается, спрос по-прежнему слаб. Тем не менее, мы смогли удержать наши показатели, соблюсти финансовые ковенанты.

– В целом, какие стратегические задачи группа ставит перед собой на этот год?

– Мы работаем над несколькими новыми продуктами. Сейчас я распространяться о них сильно не могу, но мы будем объявлять о них в этом году. Мы надеемся занять новые для нас ниши на алкогольном рынке, надеемся, что рынок воспримет новые продукты под маркой "Абрау". Кроме того, продолжаем строить новую гостиницу, но это процесс не одного года. Также ждем, когда экспортный рынок все же оттает, чтобы восстановить и преумножить свои возможности по зарубежным поставкам.

– Экспорт сейчас плохо идет?

– Сложно. Продавать вино, не присутствуя в стране-потребителе, очень сложно. Помимо этого, значительная доля экспортного рынка – это сегмент duty free, и пока он, как вы понимаете, не работает.

– Какие новые направления вы рассматриваете для экспорта?

– Мы сейчас активно работаем над открытием США. Другое направление – Великобритания, неплохо себя показал ряд европейских стран. Еще Китай – там у нас есть свой торговый дом, и этот рынок начал понемногу оживать. Конечно, было бы еще интересно позаниматься другими странами Азии – Вьетнам, Таиланд, но пока такая возможность отсутствует.

– Кто ваши потребители на Западе – это бывшие советские граждане?

– Очень по-разному. Конечно, есть и русская диаспора, испытывающая ностальгию, но есть страны, жители которых просто готовы открывать для себя новые вина. Например, Швейцария и Великобритания – два абсолютно непредвзятых рынка, там нет предрассудков, что вино должно быть, условно, только из Франции. Там не боятся экспериментировать, скорее, важную роль играет цена. Поэтому премиальный рынок от предпочтений русской диаспоры не зависит, а более массовый сегмент – да, этот фактор имеет место.

– А в Азии почему наше вино покупают?

– Им интересно. При этом там стереотипы как раз-таки существуют, мы через них пробиваемся.

– Вы упомянули новые продукты: это вино или другие напитки?

– Нет, вина на этот год мы практически все объявили. Это будет продукция из сегмента крепкого алкоголя. И не "коричневый алкоголь" (выдержанный алкоголь, например, виски и коньяк – ред.).

– Как будете развивать ваши ресторанные проекты?

– Мы несколько пересматриваем концепцию присутствия в регионах, в разных регионах, не только в Краснодарском крае. Очень хорошо заработал наш проект "1870", и мы планируем открыть похожие рестораны – фактически, это ресторан-магазин – с двумя алкогольными лицензиями, на розничную продажу и на продажу в общепите, в нескольких регионах. Планы у нас – как минимум дополнительные 10 точек. Если почувствуем сцепление с грунтом, откроем побольше.

– Какие регионы вам интересны?

– Скажем так, региональные миллионники, то есть региональные столицы, где к "Абрау-Дюрсо" не привыкли, где нам необходимо представительство, чтобы визуализировать нашу продукцию. К сожалению, пандемия на это тоже повлияла: например, в Санкт-Петербурге у нас не стало ателье вина. Это надо исправлять, и лучше делать это уже в новом формате.

– В Москве у вас был открыт ресторан "Дюжина", заведение позиционировало себя как место с доступными морепродуктами, устрицами и вашим вином. Не планируете возрождать проект?

– Этот проект мы закрыли, и я думаю, что возвращаться к нему мы не будем. Мы с партнером разошлись, плюс основная концепция была несколько нарушена. Теперь нам легче развивать свои рестораны под своим брендом.

– Если говорить про онлайн-торговлю алкоголем, сейчас обсуждается эксперимент по продаже через интернет российского вина. Будете ли участвовать?

– Конечно, будем. Мы уже подали свои списки вин ЗГУ и ЗНМП (с защищенным географическим указанием и с защищенным наименованием места происхождения – ред.), которые могут претендовать на дистрибуцию на новой платформе.

Я считаю правильным, что у нас будет государственный партнер в этом случае ("Почта России" – ред.), будет намного легче. Так или иначе, даже для этого эксперимента потребуется поменять очень многое, например, в каком-то виде все же разрешить онлайн-продажу алкоголя, потому что доставка вина "Почтой" – это лишь часть вопроса.

– Есть ли понимание, как эксперимент будет проходить?

– Пока загадывать рано. Нас начали приглашать на первые заседания рабочей группы. Мы думаем, что это будет в два этапа. Первый – доставка в постаматы в отделениях "Почты", потому что так контролировать проверку документов для начала будет легче. Потом, наверное, будет некий формат доставки "до двери". Тут сложнее, этот формат менее проработан, потому что существуют законодательные ограничения.

Россия. ЮФО. СЗФО > Алкоголь > ria.ru, 3 июня 2021 > № 3739868 Павел Титов

Уроки бокала

Россияне стали меньше пить крепких спиртных напитков

Текст: Татьяна Карабут

Пандемия не заставила россиян запивать горе спиртным. Наоборот, в прошлом году мы стали больше пить легкого алкоголя - шампанского и пива. Но рынок пивоваренной продукции еще предстоит "обелить" - прежде всего с помощью ЕГАИС. Об этом в интервью "РГ" рассказал руководитель Росалкогольрегулирования Игорь Алёшин.

Стали ли россияне в 2020 году пить алкоголя больше или, наоборот, меньше?

Игорь Алёшин: За прошлый год продажи маркируемого алкоголя увеличились до 214,3 млн дал (в 2019 году - 211,4 млн дал). Продажи напитков брожения составили 759,5 млн дал (годом ранее - 728,4 млн дал).

Но если сравнить с тем, сколько россияне потребляли алкоголя 10 лет назад и сейчас, соглашусь с мнением председателя Общественного совета при Росалкогольрегулировании - митрополита Псковского и Порховского Тихона (Шевкунова). Он говорил, что за последние 10 лет у нас прошла самая незаметная и эффективная антиалкогольная кампания в истории России. Потребление алкоголя на душу населения сократилось в два раза с критических 18 литров до 9. И эта тенденция сохраняется.

Изменилась и структура потребления в сторону снижения крепости. Мы видим рост в сегменте игристых вин с защищенным географическим указанием и наименованием места происхождения товара.

Стало ли за этот год меньше "паленого" алкоголя на рынке?

Игорь Алёшин: Конкретную цифру не назову - нет такой методики, чтобы ее определить. Но могу сказать уверенно, что доля нелегального алкоголя сокращается. Происходит это благодаря эффективной работе, которая проводится и на законодательном уровне, и на рынке.

Мы в своей работе используем ЕГАИС - систему, которая учитывает весь объем легально произведенного алкоголя и блокирует поступление нелегальной продукции в лицензированную розницу. ЕГАИС обеспечивает одновременно и госконтроль отрасли, и защиту потребителя от контрафакта. Эффективность работы этой системы подтверждается тем, что доля нелегального алкоголя в лицензированной розничной сети стремится к нулю. Это факт.

При этом, разумеется, никуда не делся контрафакт и суррогаты. Но это уже чистый криминал - черный рынок. И потребитель, приобретая такую продукцию, четко понимает ее происхождение и осознанно рискует своим здоровьем.

Сколько изъято и уничтожено нелегального алкоголя?

Игорь Алёшин: Мы ответственны за выявление и пресечение незаконной деятельности по производству и обороту этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции.

В 2020 году совместно с правоохранительными органами полностью ликвидировано 118 нелегальных производственных площадок. На досудебное хранение отправлено 436 единиц основного технологического оборудования, в том числе 67 линий розлива. Изъято 19,9 млн литров этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции. Уничтожено более 14,9 млн литров нелегального спирта и алкоголя. Изъято 209 единиц транспорта, перевозившего нелегальную продукцию.

Всего же с октября 2015 года, когда у нас появились эти полномочия, ликвидировано 805 нелегальных производств, демонтировано 523 линий розлива, изъято более 130 млн литров сырья и готовой продукции. Арестовано свыше 850 транспортных средств.

Как отрасль пережила год пандемии?

Игорь Алёшин: Это был сложный год и для граждан, и для экономики. Вместе с тем ситуация на алкогольном рынке оставалась стабильной в течение всего года. Алкоголь не перестали выпускать и продавать. Разве что был перерыв в работе общепита. Показатели розничных продаж практически не изменились. И в производстве также.

Произошло это во многом благодаря мерам поддержки граждан и организаций в условиях пандемии. Для алкогольной отрасли их было несколько. Были на год продлены лицензии тем производителям и оптовикам, чьи лицензии истекали в период с 15 марта по 31 декабря 2020 года. Кроме того, отменены плановые проверки участников рынка из производственного и оптового звена, которые должны были состояться в 2020 году. Ограничено количество внеплановых проверок.

Служба смогла оперативно перестроиться на дистанционный режим работы. Таким образом проведено более 300 проверок при лицензировании, а также свыше 230 внеплановых проверок при расчетах мощностей технологического оборудования в пивной отрасли.

Решение об онлайн-продажах алкоголя отложили на неопределенный срок. Но по факту в онлайне алкоголь легко можно купить. Как вы контролируете эту торговлю?

Игорь Алёшин: Мы отслеживаем и блокируем сайты, которые пытаются торговать алкоголем в интернете. В прошлом году служба приняла более 5,6 тысячи решений о блокировке. Из них устранили нарушения владельцы более трех тысяч сайтов и свыше 2,5 тысячи ресурсов-нарушителей были заблокированы Роскомнадзором.

Было предложение установить минимальные цены на слабый алкоголь. Что решено?

Игорь Алёшин: Инициатива касалась пивоваренной продукции. Насколько мне известно, этот вопрос до сих пор обсуждается на различных экспертных площадках. И в ходе дискуссии выяснилось, что часть игроков пивного рынка поддерживает введение минцен, а другая часть выступает против.

О введении минимальных цен можно будет говорить после реализации всего комплекса мер по легализации пивоваренной отрасли. Я говорю о реестре организаций-производителей пива, пивных напитков, сидра, пуаре и медовухи, а также введении фиксации розничных продаж этой продукции в ЕГАИС.

Минфин рассчитывал уже с 2021 года распространить ЕГАИС на розничные продажи пива. Поддерживаете идею?

Игорь Алёшин: Мы однозначно поддерживаем эту идею и активно участвуем в процессе. Подготовлен законопроект, получено положительное заключение правительства. Необходимо обеспечить полную прослеживаемость производства и оборота пивоваренной продукции, распространив ЕГАИС и на розничные продажи пива. Сейчас фиксируется поступление продукции в магазин, но не факт ее продажи. Тогда как по маркированному алкоголю мы видим весь путь каждой единицы товара вплоть до реализации конечному потребителю.

Минпромторг хочет ввести маркировку для алкоголя и начать с пива. Ваше отношение к этим планам?

Игорь Алёшин: Маркировка алкоголя осуществляется довольно давно. Федеральные специальные марки наносятся на всю алкогольную продукцию крепостью свыше 9%. Это одна из основ работы системы ЕГАИС.

Пилотный проект по маркировке пива уже идет. Он проводится в Татарстане. Это совместный проект Росалкогольрегулирования и властей региона. В рамках проекта маркируются кеги. Это транспортная тара, из которой потом разливается продукция, например, в небольших торговых точках или магазинах разливного пива. Оборот продукции фиксируется в ЕГАИС по аналогии с поштучным учетом. Мы видим движение каждого кега от производителя в оптовое звено и далее в розницу. В пилоте уже участвуют около 40 организаций-производителей пивоваренной продукции, которым Гознак выдал более миллиона марок. Кеги, маркированные в Татарстане, уже реализуются за пределами республики, и их оборот фиксируется в системе ЕГАИС.

Эффективность проводимого эксперимента подтверждается увеличением объемов произведенных и реализованных в рознице пива и пивных напитков. С начала эксперимента рост производства составил 23%, рост продаж - 20%.

В конце декабря 2019 года президент России подписал закон, ужесточающий требования к производству и обороту этилового спирта и спиртосодержащих лекарственных средств. Спустя год, можете оценить эффект от него?

Игорь Алёшин: Это очень серьезная веха в борьбе с нелегальным рынком. Закон вступил в силу в декабре прошлого года, но все производители фармсубстанции начали передавать данные о производстве и обороте своей продукции в течение 2020 года. Это значительно снижает возможность использования медспирта в качестве сырья при производстве нелегального алкоголя.

По итогам прошлого года можно говорить и о резком сокращении числа подпольных цехов, использующих фармсубстанцию.

В начале 2020 года совместно с правоохранительными органами мы проверили 30 производителей этилового спирта, фармсубстанции и перевозчиков указанной продукции на территории Южного и Северо-Кавказского федеральных округов. Пресечена деятельность двух цехов нелегального производства алкогольной продукции, выявлено 14 фактов незаконной перевозки медицинского спирта, возбуждено два уголовных дела и 38 дел об административных правонарушениях.

Тем временем

Минздрав предлагает исключить из перечня спиртосодержащих лекарств препараты, которые могут использоваться в качестве заменителей алкогольной продукции. Проект постановления правительства вынесен на общественное обсуждение.

Ведомство планирует изменить физико-химические и органолептические характеристики таких препаратов, чтобы исключить их употребление в качестве напитков. В частности, полностью исключить для их приготовления этиловый спирт. Препараты с международным непатентованным наименованием "этанол" не будут подлежать "включению в перечень независимо от соответствия остальным критериям".

Подготовила Светлана Ментюкова

Россия > Алкоголь > rg.ru, 9 февраля 2021 > № 3632815 Игорь Алешин

Переведи меня не через Гугл

Андрей Десницкий о том, как он однажды выиграет хороший коньяк

Пару лет назад я заключил пари с приятелем на бутылку хорошего коньяка. Мы поспорили, что в ближайшие пять лет компьютеры не научатся переводить, как переводят люди. Я предложил простой критерий: взять несложный художественный текст и дать его перевести двум профессиональным переводчикам и машине. А потом дать трем людям определить, какой перевод делал компьютер. С моей точки зрения, все трое легко его угадают.

Остается еще три года, но я уверен, что выиграю пари. Что придает мне уверенности? Оппонент мне говорил: компьютерный перевод уже стал частью нашей реальности, мы пользуемся его плодами постоянно, зачастую смеемся над неуклюжими ошибками: к примеру, в меню в каком-нибудь восточном ресторане или в этикетке на китайском ширпотребе. Но это ведь первые, неуклюжие шаги, а скоро подключится сетевой интеллект. Компьютеры давно обыгрывают чемпиона-человека не только в шахматы, но и в игру го, в которой вариантов позиций, как говорят, больше, чем атомов во Вселенной. Неужели они не смогут перевести простенький рассказ или стишок?

Подобные ожидания — скоро машина заменит переводчика-человека — звучат с шестидесятых годов прошлого века. Но пока не заменила. Убедитесь сами, например, с помощью гугл-переводчика — пожалуй, самого распространенного и успешного в мире. Достаточно взять художественный текст и перевести его сначала на какой-нибудь далекий язык (не украинский и даже не английский), а потом получившийся результат перевести обратно. Будут ли смысловые потери?

Будут, да еще какие! Первую строфу «Бородина» Лермонтова я вбил в гугл-переводчик без разбивки на строки, чтобы они не считались отдельными предложениями. После перевода на японский и обратно вышло: «Дядя, разве не бессмысленно, что сожженная Москва отдана французам? Ведь драка была, но, более того, России нечего вспоминать о Бородинском дне!» Прямо скажем, общий смысл изменился на прямо противоположный. С китайским вышло не лучше: «Дядя, скажите, пожалуйста, отдана ли Франция, уничтоженная пожаром, французам? Ведь драки бывают, да, мол, еще! Недаром вся Россия помнит дни Бородина!» И даже французский отчасти промахивается: «Скажите, дядя, не зря ли сожженная огнем Москва была отдана французам? Ведь были бои, да, мол, чего еще можно желать! Недаром вся Россия помнит время Бородина!».

Любой русский читатель понимает, что «даром» в данном случае совсем не то же, что «бессмысленно» или «зря»: речь идет об огромных жертвах, мол, не даром Москва французам досталась, не просто так ее уступили. И, конечно же, отсылка тут не ко времени жизни композитора Бородина, а к дате Бородинского сражения, которое считается славной страницей истории. Как это нечего о нем вспоминать?

Но чемпион по несуразности, пожалуй, понятная любому носителю русского языка скороговорка «косил косой косой косой». Что тут долго думать? Некий человек, страдающий косоглазием, а может быть, даже заяц из сказки, косил траву, притом коса у него оказалась не прямой, а скошенной. Зайцам, поди, так удобнее. Иначе понять это невозможно. Что выдаст Гугл на английском? «Mowed with oblique oblique» – он правильно распознал только глагол, а все три слова «косой» перевел совершенно одинаково, как прилагательное. Ну, а из путешествия в Китай эта скороговорка возвращается в виде единственного слова «наклонный».

Почему теперь так плохо? Да очень просто. Для начала, рабочий язык гугл-переводчика — английский. По сути дела, все остальные пары языков переводятся через его посредничество. Поэтому, кстати, переводы с этого языка или на него получаются лучше прочих. Переводя с русского на китайский и обратно, программа два раза прогоняет текст через английский и по дороге легко утрачивает, к примеру, различия между «ты» и «вы».

Но главное препятствие в том, что машина принципиально не понимает смысла. На данный момент она сравнивает огромные объемы текстов, переведенных людьми, и устанавливает стандартные соответствия. На первом этапе она, упрощенно говоря, определяет, что самый частый эквивалент для русского прилагательного «косой» – английское «oblique». Ну и еще в программу вкладывают информацию, что сочетание букв «косой» может быть формой от существительного «коса», а у него, посмотрит программа в своем массиве данных, есть разные значения.

Далее программа учится эти значения различать. Если рядом со словом «коса» стоят слова «сено, деревня, мужики», то значение одно. Если слова «девушка, прическа, гребень» — другое. А если «река, песок, отмель» — третье. И в большинстве случаев этой информации достаточно, чтобы выбрать правильное значение. Но только не в том, который я привел выше!

А впрочем, не только в нем. Любое человеческое высказывание опирается не только на непосредственный контекст (слова и предложения, которые стоят рядом), но и на контекст культурно-исторический, на наши общие представления об окружающем мире. Компьютер их лишен начисто, формализовать их, по крайней мере, с имеющимися технологиями практически невозможно.

Что будет происходить дальше? Скорее всего, компьютеры окончательно вытеснят людей в том, что касается перевода технических или медицинских инструкций. В конечном счете, все они сводятся к ограниченному количеству вариантов, как в шахматах, например: принимать лекарство по две таблетки один раз в день или по одной три раза, до или после еды, запивать водой или рассасывать.

Но вот уже с юридическими текстами возникнет проблема, потому что они описывают отношения между людьми, которые едва ли могут быть исчерпывающим образом описаны с помощью ряда стандартных формул. Как сможет компьютер находить лазейки в законе или добавлять на двадцатой странице договора примечание мелким шрифтом, которое меняет весь смысл документа? А юристам деньги платят именно за это. И уж совсем трудно ожидать, что он распознает сарказм в речи адвоката, сумеет правильно перевести риторический вопрос, отличив его от реального.

Что же касается художественного перевода… не будем обманываться: часть того, что называют сегодня худлитом (но только, умоляю вас, не «художественной литературой», это совсем иное), и переводится сегодня через машину, а потом слегка причесывается человеком-редактором. И может быть, это даже сгодится для чтения в вагоне метро или в очереди к зубному врачу. Но те компьютеры, с которыми мы имеем дело сегодня, никогда не создадут ничего сравнимого с «Гамлетом» в переводе Пастернака или с «Алисой в стране чудес» в переводе Заходера.

Вы, может быть, скажете, что на самом деле это не совсем переводы, а скорее оригинальные литературные произведения, которые были созданы на тот же сюжет и с использованием сходных образов и выражений на другом языке. И может быть, вы будете даже по-своему правы, но я на это возражу, что таким и должен быть хороший перевод.

Но об этом мы поговорим в другой раз — когда я допью свой честно выигранный коньяк!

Россия > СМИ, ИТ. Алкоголь > gazeta.ru, 11 ноября 2020 > № 3553385 Андрей Десницкий

Держи красное сухим

Россия вошла в топ-10 стран по потреблению винодельческой продукции

Текст: Татьяна Карабут

Российские виноделы научились производить высококлассное вино и легко могут заместить почти весь импорт. За последние 10 лет производство винограда в России выросло в 2,2 раза. В прошлом году в стране было выпущено около 46 млн дал тихого и игристого вин (плюс около 7% к показателям 2018 года). Чтобы отрасль развивалась дальше, нужно вырастить достаточно винограда и поправить закон о виноградарстве и виноделии, полагает президент Союза виноградарей и виноделов России Леонид Попович.

Какого вина ждать из урожая этого года - посредственного или хорошего?

Леонид Попович: Вино будет хорошее или отличное. За последние годы наши виноделы выстроили процессы переработки винограда и научились производить вино в зависимости от того, как складывается год.

В этом сезоне в нескольких регионах виноград пострадал. В Ростовской области и Ставрополье - от заморозков, на Кубани - от засухи. Урожай будет средний, как в прошлом году (550 тыс. тонн), или немного ниже. Ягода, может, не будет столь полновесной. Но качество винограда как сырья очень хорошее.

Мы научились делать выдающееся вино?

Леонид Попович: В России уже 200 лет, как делают выдающееся вино. Еще Пушкин описал цимлянское игристое в "Евгении Онегине". Но в разное время мы выпускаем то больше, то меньше приличных вин.

За последние 20 лет мы освоили все современные технологии. Мы, может, не так прославлены. Но сегодня Россия стопроцентно может называться великой винодельческой державой, потому что делает винодельческую продукцию во всех сегментах. Мы по объему потребления вина находимся на 6-7-м местах по литрам. Мы вошли в десятку потребления винодельческой продукции по деньгам. По производству винограда мы занимаем 17-18-е место.

Закон о виноградарстве и виноделии вступил в силу в июне. В чем опасения отраслевого сообщества подтвердились?

Леонид Попович: Полноценную отдачу от этого закона мы ощутим минимум через год. Для того чтобы закон заработал в полную силу, надо внести изменения примерно в шесть законов, четыре техрегламента Таможенного союза, 50-60 постановлений правительства. И на это нужно время.

Но есть нормы закона прямого действия, которые не требуют дополнительных подзаконных актов. И здесь есть нюансы. Сейчас идет уборка винограда. Поскольку закон фактически запрещает использовать импортные виноматериалы, все виноделы бросились покупать российский виноград - наблюдается существенный рост спроса. Это влечет за собой рост цены на виноград. Это создает инвестиционные условия для тех, кто хочет посадить виноград и потом на этом заработать.

Требование называть вино из импортного виноматериала "не вино" и отводить ему отдельную полку в магазине - норма прямого действия. Уже есть в магазинах "не вино"?

Леонид Попович: Некоторые торговые сети раньше производителей разобрались, что такое вино и "не вино". Контролирующие органы тоже начинают задавать сетям вопросы, почему это вино стоит не на той полке. У нас как всегда есть рьяные люди, которые, не дожидаясь разъяснений, считают, что они лучше всех знают, что написано в законе. И тут происходят разные казусы. В основном на полке.

Сегодня неизвестно ни одного производителя, который бы произвел продукцию и написал на ней "не вино". И если в магазинах вы найдете "не вино", как продавцы смогли определить, что там не вино, если об этом не указано на этикетке, я не знаю.

Производители не исполняют закон?

Леонид Попович: До 26 июня, когда закон вступил в силу, производители выпускали продукцию по старым правилам. Эта продукция заполнила магазины. А на произведенной с 27 июня продукции производитель должен написать на этикетке место произрастания винограда. Вся работа продавца в магазине состоит в том, чтобы посмотреть дату изготовления вина, и, если вино сделано после 26 июня, посмотреть, из винограда какой страны сделан продукт. Но если вино выпущено после 26 июня, а на бутылке не указано, из какого винограда оно сделано, значит, это случай другого закона. Сети запутались.

Разве по новому закону допустимо не указывать на бутылке, из какого винограда оно сделано?

Леонид Попович: В России всегда существовали строгие правила для производителей алкогольной продукции. Она должна соответствовать какому-то госстандарту, в котором четко прописывалось название продукта. На основании этого Росалкогольрегулирование выдает лицензию на производство именно этого продукта. Акцизные марки выдаются именно на этот продукт. И именно на это название продукта в Налоговом кодексе установлены ставки налогового акциза.

В законе о виноградарстве и виноделии есть продукция, которая называется "Виноградосодержащие напитки". А в законе о госрегулировании производства и оборота этилового спирта есть"Винные напитки". Вроде бы похожие названия. Но с точки зрения буквы закона - разные. В законе о виноградарстве и виноделии написано, что при производстве именно виноградосодержащих напитков и надо писать "не является вином". По большому счету эти виноградосодержащие напитки сейчас нельзя выпускать. Потому что на них нет ни лицензии, ни марки, ни акциза. Но все это есть на винные напитки. Официального документа о том, что винные напитки являются виноградосодержащими, нет. Но есть те, кто считает: раз это винные напитки - значит, они же и виноградосодержащие напитки. И значит, "не вино". На это нет пояснений со стороны Росалкогольрегулирования и минфина. При этом не определен даже уполномоченный орган, кто должен этим заниматься.

Мы сразу говорили, что нужно одновременно готовить эти два закона, чтобы не возникло такой коллизии: закон о виноградарстве и виноделии и к нему изменения к закону о госрегулировании производства и оборота алкогольной продукции. Но закон о виноградарстве и виноделии вышел быстрее. И до тех пор, пока не будут внесены изменения в закон о госрегулировании, закон о виноградарстве будет хромой уткой.

Понимая это, сейчас все виноделы ведут себя очень осторожно. Никому не хочется терять лицензии, никто не хочет попадать под штрафы из-за того, что не так прочел закон. По этой причине производители игристых вин, которые выпускали продукцию из импортного материала, полностью прекратили производство этих игристых вин. Ждут разъяснений.

Но самое интересное впереди. Сейчас идет уборка урожая - будет свежее вино плюс есть еще остатки, выпущенные по старым правилам. В начале следующего года поработаем на том виноматериале, который сделали из этого урожая. А вот потом…

Если оставить так, как есть, будет сокращаться российское производство и полка в магазинах с российским вином. И это место с радостью будут занимать импортеры, у которых сейчас перепроизводство из-за коронавируса. А потом, когда мы посадим свой виноград, из этого винограда сделаем вино и вернемся в магазины с нашим вином, будет очень трудно отвоевать полку у импортеров. Тогда государству придется предпринимать какие-то шаги по вытеснению с полок импортных вин.

Чтобы виноград вырос, нужно пять лет, еще два года - чтобы сделать из него вино. Но этот разрыв в семь лет как-то надо пережить.

Но через 5-7 лет мы сможем полностью обеспечить себя собственным виноградом?

Леонид Попович: При условии интенсивной посадки виноградников. Нельзя за один год посадить 100 тысяч гектаров. Хотя бы тысяч по 10-15 гектаров в год прибавлять - уже хорошо. Но пока в этом году мы посадим, наверное, около 5-5,5 тысячи гектаров.

Супервыдающиеся вина во всем мире занимают не более 10-15%. Все остальное мы можем сделать в нашей стране. И даже лучше. А у нас сегодня импортеры занимают 40% полки. Из этих 40 надо 25% забирать нам. Но для этого нужно сырье. У нас сейчас не хватает сырья, чтобы свои 60% обеспечить.

В цифрах

По данным Союза виноградарей и виноделов, сейчас в отрасли работают около 100 тысяч человек - это персонал, задействованный на выращивании винограда и производстве вина. Плюс несколько тысяч человек работают в логистике и рознице. И количество рабочих мест растет по мере увеличения площадей под виноградниками. При этом, по словам Леонида Поповича, налоги, получаемые от винодельческой отрасли (НДС, акцизы, налог на прибыль), в несколько раз выше в расчете на 1 га земли, чем налоги, собираемые от выращивания любых других сельхозкультур.

Россия > Алкоголь > rg.ru, 15 сентября 2020 > № 3605813 Леонид Попович

Илья Лоевский: качественное российское вино может быть дешевле 250 рублей

Российские виноделы получили базовый для отрасли закон — 26 июня вступил в силу закон о виноградарстве и виноделии, который внес много изменений в правила игры на рынке, в частности, ввел понятие "Вино России". Отечественные вина в последние годы восстанавливают свой незаслуженно утраченный статус, и превосходство импортных уже становится потребительским мифом, уверен заместитель руководителя Роскачества Илья Лоевский. В интервью РИА Новости он рассказал о том, какие вина сейчас предпочитают покупатели, почему качественное российское вино может стоить дешевле импортного и вина урожая каких лет стоит искать любителям этого напитка. Беседовала Елена Орехова.

— С 26 июня в России вступил в силу закон о виноградарстве и виноделии, базовый документ для отрасли. Он вводит понятие "Вино России", то есть произведенное из отечественного винограда без применения импортного виноматериала. Как работа закона повлияет на объем выпуска и качество российского вина?

— Объем производства отечественных вин в первую очередь привязан к площадям виноградников, так как закон поддерживает то вино, которое произведено из винограда, выращенного в России. Изменения по соотношению российского вина из отечественного винограда и вина из импортного виноматериала — это не запрет, а ограничитель. Все производители, которые работали с импортными виноматериалами, уже разлили достаточно большой объем вина до вступления закона в силу. Оно будет поставляться на рынок еще минимум полгода. И только в следующем году, когда это вино будет распродано в рознице, мы увидим значимые изменения на полке.

Проводя аудиты винодельческих производств на юге России, наши эксперты отмечают, что на виноград идет огромный спрос. Практически все предприятия, которые они посетили в рамках проекта "Винный гид России", закладывают новые площади. Более того, те хозяйства, которые могли обанкротиться, возвращаются на рынок, поэтому урожай винограда в этом году будет рекордным. Мы думаем, что в течение ближайших трех-пяти лет объем производства вина из российского винограда будет увеличиваться. За этот срок проходит цикл от закладки виноградников до первого урожая.

— Затронут ли изменения сегмент защищенных отечественных вин — основных претендентов на национальный бренд "Вино России"?

— Росалкогольрегулирование начало выдавать лицензии на производство вин с защищенным географическим указанием (ЗГУ) и с защищенным наименованием места происхождения (ЗНМП) еще в 2017 году.

Бренд-лист "Вина России" ежегодно увеличивается — в этом году мы видим более 1,6 тысячи торговых марок вин, произведенных из российского винограда, по сравнению с прошлым годом их число выросло на 46%. В качестве тенденции можно отметить, что рынок производства вин ЗГУ и ЗНМП достаточно сильно консолидирован: первая десятка производителей производит больше 80% вин с географическим индикатором именно по объемным показателям. Это виноградники площадью более одной тысячи гектаров, а таких как раз около десяти.

— Как вы оцениваете перспективы производства винных напитков? Ведь, согласно новому закону, их выкладка должна происходить отдельно от вина и сопровождаться информационной надписью "Продукция не является вином".

— Категория винных напитков в том виде, в котором она существовала, будет постепенно вымываться с рынка: согласно новому закону, на полках она маркируется надписью "Не является вином", а это является отталкивающим фактором для покупателя. Однако новый закон, как разъясняет Росалкогольрегулирование, не затрагивает производство винных напитков из фруктового сырья — они также будут регулироваться законом о государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции. Таким образом, винные напитки на основе винограда будут заменяться фруктовыми напитками на основе яблочного сусла, и процесс перехода производителей на это сырье уже запущен.

— Все-таки целесообразно было ли отказываться от использования импортного материала, не стал ли такой запрет серьезным ударом для отрасли?

— По нашим оценкам, снижение импорта виноматериалов из-за рубежа происходит уже несколько лет, с 194,4 миллиона литров в 2016 году до 120,4 миллиона литров в 2019 году. Но при этом можно говорить о существенном росте на российском рынке доли вин ЗГУ — с 85,23 миллиона литров в 2016 году до 163,73 миллиона литров по итогам 2019 года. Замечу, импортное вино ЗГУ занимает в общем объеме российского рынка вина с защищенными географическими индикаторами порядка 26%. Тренд на снижение импорта виноматериалов из-за рубежа отмечается и в национальном докладе по рынку вина, подготовленному Роскачеством.

— Закон о виноградарстве и виноделии также определяет, какая продукция является контрафактной или фальсифицированной. На ваш взгляд, много ли сейчас на рынке таких вин, требуются ли дополнительные меры для их выявления?

— Когда мы говорим о контрафакте, мы подразумеваем продукцию, выпущенную на рынок нелегально, без уплаты налогов, акцизов и других платежей. Стоит отметить, что винный рынок жестко контролируется Росалкогольрегулированием и системой ЕГАИС, именно поэтому на винном рынке мы не видим контрафактной продукции. Зато присутствует фальсификат — продукция, которая произведена не из того сырья, которое указано на этикетке. За этим нужно следить, в идеале это должна быть четкая система прослеживаемости сырья, которого, кстати говоря, сейчас на рынке дефицит. В процессе аудита и исследования рынка мы определили до 200 миллионов литров виноматериала, которого будет не хватать на рынке для того объема производства, который актуален сейчас, и это зона риска с точки зрения фальсификаций. Проблема требует активного межведомственного взаимодействия.

— Роскачество третий год подряд проводит исследование "Винный гид России". Что нового добавили в исследование в этом году, какие предварительные итоги можно подвести?

— В планах аудита этого года — посещение 40 винных хозяйств, это в основном крупные производители с объемом производства более сотни тысяч бутылок. Кроме того, мы добавили новый регион — Волгоградскую область. Виноградарство в этом регионе достаточно молодое, в ближайшие годы в нем будет заложено порядка ста гектаров виноградников. Думаем, что в связи с глобальным потеплением климата такие регионы, как Волгоградская область, будут более активно осваивать виноделие.

Новшеством стало исследование не только производства, но и организации бизнес-процессов. Мы видим, что предприятия активно внедряют системы автоматизации с целью повышения эффективности и снижения издержек — это важно при работе в ценовой категории вин до одной тысячи рублей. В этом году большое внимание уделим и энотуризму. Сейчас все больше людей отправляется на российский юг, поэтому очень большая нагрузка, особенно в этом году, идет на энотуристическую инфраструктуру. Пока далеко не везде есть дополнительные возможности с точки зрения ресторанов и гостиниц — чаще только экскурсионные маршруты и винные магазины при предприятии, поэтому развитие энотуризма имеет большую перспективу.

— В этом году в рамках "Винного гида" планировалось исследовать также и импортные вина. Почему было принято такое решение, торговые марки каких стран закуплены для проверки?

— Мы занимаемся вопросами качества, и было бы неправильно исследовать только 10% от общего объема рынка — отечественное вино из российского винограда. В этом году будет исследовано около 120 наименований импортных вин. Лидерами поставок являются вина с ЗГУ из Испании, Италии, Франции. Много столового вина поставляется из Грузии, огромное количество столового вина из Абхазии. Дегустаторы будут пробовать вино вслепую, не зная, где импортное, а где российское.

Напомню, мы проверяем вина в категории до одной тысячи рублей. Этот ценовой сегмент лидирует в розничных продажах, а вина до 400 рублей составляют примерно 85% от общего объема продаж вина в торговых сетях. Это связано с покупательской способностью населения — она пока остается на прежнем низком уровне.

— Как вы считаете, российское вино проигрывает импортному или нет?

— Покупатели сохраняют большой интерес к импортному вину. Бытует мнение, что любое импортное вино априори по качеству выше, чем российское, однако у нас есть основание называть это потребительским мифом. Проведенное Роскачеством исследование отечественного вина доказало, что качественные российские вина могут быть представлены даже в категории до 250 рублей. С учетом логистических издержек и импортных пошлин европейскому поставщику сложно обеспечить такую цену на свою продукцию в России.

— Роскачество является одним из сертификаторов органической продукции. Как проходит сертификация именно винной продукции? Были ли сложности из-за пандемии?

— Органическое вино — категория, очень популярная в Европе, но пока только начинающая набирать обороты в России. У винных хозяйств, производящих органическое вино, есть возможность пройти сертификацию и наносить отечественный знак "органик" на сертифицированное вино. Сам процесс сертификации винной продукции ничем не отличается от любого другого процесса. Сертификация проводится в два этапа: документационная оценка и аудит. В данном случае областью сертификации будет растениеводство и переработка.

Если говорить про коронавирус, пандемия никак не сказалась на процессе сертификации, поскольку сельскохозяйственные предприятия продолжали работать в течение всего периода карантинных мер. Наши эксперты по сертификации активно выезжают на предприятия с середины июня.

— Нуждаются ли в доработке национальные стандарты, которыми сейчас руководствуется винодельческая отрасль?

— Система национальных стандартов на производство и исследование винодельческой продукции, безусловно, нуждается в доработке и в оптимизации. В этом году наши эксперты анализировали, какие инструментальные методы исследования вин существуют в базе всемирной организации винограда и вина и какие им соответствуют "гостированные" методы, используемые в России. Российский инструментарий исследований нуждается в модернизации. Есть много пороков вин различного происхождения, которые выявляют наши дегустаторы и которые могут быть верифицированы методами Всемирной организации виноградарства и виноделия, и мы считаем важными эти методы изучать, "гостировать", развивать как базовый инструментарий исследования.

Важное направление — органолептическая оценка вин. Роскачество работает по национальному стандарту на сенсорную оценку вин. Требования, предъявляемые к дегустаторам и их подготовке, должны быть строже, чем сейчас. Для дегустаторов важны не только знания, но и сенсорные способности, умения различать вкусы и ароматы.

— Вы давно анализируете отрасль, поэтому хотелось бы услышать и о том, какие вина сейчас предпочитают женщины и мужчины, как меняются их вкусы? Как влияет на выбор вина погода, тем более что тема климата становится все более актуальной из-за природных аномалий?

— Еще 10-15 лет назад профиль у потребителя вина существенно отличался от современного. Более 80% вина покупали мужчины, но потребляли его в основном женщины. Сейчас женщины стали более активны как покупатели и выбирают вина, в основном ориентируясь на вкус. Появляется все больше потребителей, которые не просто покупают вино как легкий алкогольный напиток, но и хотят в нем разбираться, готовы больше тратить на качественную продукцию, пока это в основном жители городов-миллионников и юга страны. Формируется новый класс потребителей качественного вина: например, россияне стали выбирать сухие вина, доля в производстве игристых вин категории "Брют" за последние 10 лет увеличилась в несколько раз. Сладость в вине становится немодной — все больше поклонников у сухих вин. Эксперты отмечают и тренд на рост потребления белых, розовых вин. Розе — это популярная, быстрорастущая категория для покупателя.

Потребитель хочет более тонких, более фруктовых и менее алкогольных вин, и это настоящий вызов для производителей, потому что данная тенденция идет вразрез с климатическими условиями. Климат становится более жарким, виноград набирает больше сахаров, сухие вина становятся более крепкими. Например, в Новороссийске по историческим документам крепость красных вин в 20-30-е годы колебалась в пределах 11-12 градусов алкоголя, а сейчас третий год получается не меньше 14 градусов.

— Любители вина часто ищут напитки, произведенные из урожаев винограда определенных лет, какие года были для нас удачными?

— Для России климатический фактор в производстве вина очень важен. Есть страны, например Грузия или Чили, где практически каждый год хороший. У нас же есть проблема климатических рисков, весенних заморозков. Фактор последних лет, влияющий на качество урожая, — жара и засуха в некоторых регионах. Виноград в таких стрессовых условиях созревает неравномерно, косточка остается зеленой, а сама ягода начинает заизюмливаться на лозе. Из такого винограда тяжело сделать качественное вино, особенно красное.

Прошлый год в этом отношении был достаточно проблемным: у многих виноделов одновременно созревали и красные, и белые сорта, хотя обычно между началом их сбора проходит определенное время. Существует и проблема осенних дождей. Если осень была сухая и теплая, год считается хорошим для виноградарства.

Однако, несмотря на некоторую экстремальность условий, прошлый год считается удачным. Но этот год, несмотря на засушливость климата, более равномерный, чем прошлый. Если не случится сильной августовской жары или дождей осенью, этот год может стать одним из удачных для российского виноделия.

Винные эксперты называют более удачными 2012 и 2014 годы — вин этих лет на рынке не так много, но красные сорта до сих пор показывают хорошие потребительские качества. Мы убеждены, что в России есть вина, которые могут быть предназначены для длительного хранения. По мере того, как проектов, нацеленных на продвижение российского вина, будет становиться все больше, коллекционерство таких вин будет набирать обороты.

Россия > Алкоголь > ria.ru, 21 августа 2020 > № 3474138 Илья Лоевский

«Наливайки» закрылись: начало борьбы с пьянством?

Итак, свершилось, с пятого мая в России вступил в силу запрет на продажу алкоголя в жилых домах, точнее говоря в «небольших заведениях общепита, которые расположены как в многоквартирных жилых домах, так и в прилегающих к ним территориях.

Речь идет о крохотных помещениях, мене 20 квадратных метров. Как у нас теперь принято, региональные власти получили право вводить дополнительные ограничения на реализацию алкоголя в жилых домах. Возможен даже полный запрет. В результате, по подсчетам специалистов, закрыться могут более 60 тысяч заведений общепита по всей стране. Хотя кто мешает барам, которые вынуждены будут закрыться, довольно быстро трансформироваться в продуктовые магазины

Алкогольную продукцию же можно будет продавать лишь в специально оборудованном помещении, предназначенном для потребления готовой кулинарной продукции.

Как всегда у нас бывает, закрытие такого рода заведений проходило по «просьбам трудящихся», потому как решение должно «обеспечить общественный порядок, а также защитить права граждан на тишину, отдых в местах непосредственного проживания»

Жаловались на посетителей наливаек. По сути говоря, законопроект инициировался в связи с многочисленными обращениями и жалобами граждан на весьма фривольное поведение любителей бахуса.

К примеру, член Комиссии Общественной палаты РФ по физической культуре и популяризации здорового образа жизни Султан Хамзаев в середине провел аж целые слушания на тему «О мерах антиалкогольной политики государства в период пандемии и всероссийского карантина и противодействия контрафактному алкоголю в регионах».

Он рассказал, что многие граждане еще в конце марта стали скупать алкогольные напитки в торговых точках и если ситуацию оставить как есть, то это может привести к росту бытового насилия, криминалу, увеличению числа лиц, нуждающихся в последующей реабилитации из-за употребления алкоголя.

Способствует увеличения количества пьющих в первую очередь - фейковые новости, появившиеся в СМИ, о том, что алкоголь спасает от коронавируса.

А председатель комитета по информационной политике, информационным технологиям и связи Госдумы Александр Хинштейн, признался, что закон было принять непросто, ему сопротивлялись Министерство финансов и Федеральная антимонопольная служба.

Среди противников принятия таких законодательных новшеств был начальник отдела экономического анализа Росалкоголрегулирования Евгений Горохов. Он считает, что если запретить продажу алкоголя официально, то его все равно будут продавать, но нелегально, что способствует смертности населения.

Еще один общественник из Самарской области Александр Муравец полагал, что в борьбе с контрафактным алкоголем необходимо сделать акцент на усилении работы силовых структур.

А вот еще одно мнение, общественное: член - корреспондент РАН, научный руководитель Института экономики Российской Академии наук Руслан Гринберг:

- Никакие запретительные меры к хорошему не приведут, в том числе и для экономики. Все - таки, те кто пьет, пополняет не только карманы хозяев алкомаркетов и пивнушек, но и государства. Но злоупотреблять не нужно. Потому что если поголовно все начнут побухивать, люди потеряют чувство реальности, станут жить в иллюзиях, а трезвея приходить в ужас от реальности. Это уже было в середине восьмидесятых годов прошлого века. Не стоит, на мой взгляд, новую антиалкогольную компанию начинать, а вот культуру пития соблюдать стоит...

P S: Как подсчитали эксперты движения «Опора России», по итогам 2019 года количество баров в российских городах выросло на 9%, до 5,8 тыс. точек. В целом по стране из более 100 тыс. заведений общепита свыше 60 тыс. находится в жилых домах. Только в Москве, на конец 2019 года было 7,6 тыс. организаций общепита площадью до 100 кв. м.

Андрей Князев

Россия > Алкоголь. Недвижимость, строительство > mirnov.ru, 12 мая 2020 > № 3380119 Руслан Гринберг

Кризис ни при чем: в России стали производить меньше вина

Производство вина в первом квартале снизилось более чем на 20%

Ирина Власова

За первый квартал 2020 года в России произвели вина на 21,58% меньше, чем за аналогичный период прошлого года. Эксперты считают, что на спад производства повлиял рост акцизов, а последствия пандемии еще впереди. Но уже сейчас на внутреннем рынке наблюдаются перебои поставок, а трафик в винотеках начинает падать.

По данным Росстата, за первый квартал 2020 года на 21,58% снизилось производство вина, отгрузки — на 27,37%. Производство и отгрузка винных напитков уменьшились на 12,63% и 17,54% соответственно. По мнению экспертов, такая динамика связана с ростом ставки акциза на алкогольную продукцию, а эффект от пандемии нового коронавируса будет виден в следующем квартале.

«Снижение производства на данный момент в меньшей степени связано с карантином. Влияние пандемии мы увидим скорее всего к концу второго квартала», — отмечает руководитель информационного центра WineRetail Александр Ставцев.

По мнению эксперта, такая динамика больше обусловлена ростом ставки акциза на вино с 1 января 2020 года. Акциз на вина с защищенными географическими идентификаторами вырос в 6 раз (с 5 руб. до 31 руб. за 1 л), на столовые вина — почти в 2 раза (с 18 руб. до 31 руб. за 1 литр), приводит данные Ставцев.

«По этой причине производство накануне изменения ставок наращивалось: столовых вин за 2019 году произвели на 7,8% больше, чем в прошлом году, вин с защищенными географическими указаниями — на 46%», — объясняет собеседник «Газеты.Ru».

Схожего мнения придерживается и директор Центра исследований федерального и региональных рынков алкоголя «ЦИФРРА» Вадим Дробиз, он провел аналогию с крепким алкоголем, которого тоже коснулся рост акцизных ставок. Эксперт отмечает, что начиная с сентября, когда стало известно об изменении акцизов, производители крепкого алкоголя, выпускали продукта на 20% больше. «По вину — аналогично», — объяснил Дробиз «Газете.Ru».

Проблемы с поставками

Если производства, как уверяют эксперты, пока что работают без перебоев, меры по предотвращению распространения коронавируса повлияли на поставки.

На проблемы с внутренней логистикой обращает внимание президент группы компаний Simple Максим Каширин:

«Из-за неправильных мер властей, дополнительного контроля на пропускных пунктах образовывались очереди, которые влекли за собой перебои в межрегиональных поставках. Однако постепенно эти процессы приходят в норму и ситуация налаживается», — рассказал Каширин «Газете.Ru».

Александр Ставцев также отмечает затруднения во внутренних поставках, в особенности выделяя Краснодарский край — крупнейший регион производства вина, где сейчас введены достаточно жесткие ограничения на перемещения, в том числе автотранспортные.

При этом специалисты уверяют, что с импортными поставками на данный момент проблем нет. Каширин отмечает, что группа Simple в марте успела привезти большое количество товара, и сейчас занимается только небольшими поставками, с которыми не возникает трудностей.

По словам Александра Ставцева, вина за рубежом, в особенности в Европе, достаточно:

«Европа «залита» вином прошлых урожаев. Многие виноделы и до кризиса сталкивались с проблемой перепроизводства на фоне общего снижения потребления вина в ряде стран. Некоторые винодельни с помощью специальных агрономических манипуляций с виноградниками, перенаправляя количество в качество, сокращают до трети объема будущего урожая 2020 года», — рассказывает собеседник «Газеты.Ru», добавляя, с поставками оборудования или саженцев в Россию из зарубежья при этом действительно могут возникнуть трудности.

Эксперт при этом не исключает проблемы дефицита рабочих сил как в европейских странах, так и в России. По его словам, в определенные циклы производства требуется больше людей — как правило, это сезонные рабочие из Восточной Европы. Как они приедут в этом году — большой вопрос.

«Схожая проблема есть и в России. Квалифицированные рабочие силы в основном приезжают из Дагестана, и ограничение перемещений людей может повлиять на этот процесс», — отмечает Александр Ставцев из WineRetail.

Как изменится спрос на алкоголь

Несмотря на то, что значимых перебоев в процессах производства и поставках нет, и в последние недели спрос на алкоголь увеличивался, эксперты прогнозируют, что продажи в ближайшее время упадут.

Хоть покупатели и есть, их желание ходить в магазины постепенно снижается, говорит Максим Каширин.

«Несмотря на то, что последние две недели мы наблюдали рост продаж, непосредственно трафик в винотеках снижается. Проблема в том, что люди не хотят выходить из дома и идти до магазина пешком. При возможности заказать алкоголь через интернет картина была бы иной», — отмечает эксперт.

По мнению Максима Каширина, в ближайшее время компанию ждет спад продаж. «Во-первых, желание людей выпивать утихомирится и постепенно начнет приходить в норму. Во-вторых, возможно изменится платежеспособность населения», — предполагает президент группы компаний Simple.

Вадим Дробиз, в свою очередь, считает, что спрос на алкоголь не упадет, а перейдет в нелегальный сектор:

«В апреле производство может уйти в минус. Деньги у народа уже кончились, примерно с 20 числа начнется спад продаж легальной продукции. Не сокращение потребления, а именно переход на нелегальный алкоголь в мае-июне», — отмечает Дробиз.

При этом прогнозы по рынку в сложившихся условиях эксперты делать не решаются. Дробиз отмечает, что «перспективы окончания вирусного кризиса очень туманны».

«Сейчас сделать прогноз, как экономический кризис и пандемия повлияют на рынок вина, практически невозможно. Картина будет меняться в зависимости от решений властей», — подытоживает Максим Каширин.

Россия > Госбюджет, налоги, цены. Алкоголь > gazeta.ru, 17 апреля 2020 > № 3356959 Александр Ставцев

Секрет «Вдовы Клико»: как закон о вине повлияет на рынок

Директор «ЦИФРРА» Вадим Дробиз рассказал, как россияне пьют вино

Рустем Фаляхов

Какая стоимость вина неприемлема для свидания с женщиной, что полюбили пить французы, кому выгодна интернет-торговля алкоголем и какую проблему не решил закон о виноделии в РФ? Ответы на эти и другие вопросы дал в интервью «Газете.Ru» Вадим Дробиз, директор Центра исследований федерального и региональных рынков алкоголя «ЦИФРРА».

— Что изменил закон о вине с точки зрения качества продукции?

— Ничего не изменил. Это на мой дилетантский взгляд, хотя я в винной отрасли уже более 25 лет.

— Поясните, пожалуйста…

— Давайте посчитаем. В России в прошлом году вина произвели 33 млн декалитров, игристых вин — 13 млн декалитров, почти 30 млн декалитров винных напитков и еще 3 млн декалитров коньячных дистиллятов. Итого почти 80 млн декалитров.

Но в России урожай винограда позволяет получить максимум 33 млн декалитров вина. Еще 12 млн декалитров было завезено по импорту.

Получается, виноматериала хватает на то, чтобы произвести 45 млн декалитров вина. А всего готовой продукции почему-то произвели 81 млн декалитров. При этом закон о вине запрещает — через 3 года после вступления в силу — импорт виноматериала.

— Что будет через три года, когда закон вступит в полную силу и импортный виноматериал запретят ввозить в Россию?

— Российских виноградников все больше в последние годы. Они дают новый дополнительный урожай. Но все равно нам через 3 года не будет хватать 20-30 млн декалитров виноматериала.

В итоге российский рынок винодельческой продукции просто урежется в два раза и все. Либо этот объем будет замещен фальсификатом.

Сегодня нам рассказывают сказки о том, что большую часть вина делают из импортного виноматериала. Откуда же большую, если его всего 15% на рынке от готовой продукции?

Завозят баржами

— Говорили, что виноматериал из-за рубежа баржами завозят, что стало одним из поводов для этого запрета.

— Закон о вине однозначно принят в интересах российских виноделов. Просто надо было сесть и посчитать, сколько лет нам еще будут нужны импортные виноматериалы. А они нужны как минимум, до 2030 года.

— Тогда откуда взялась эта цифра — запрет зарубежных виноматериалов через 3 года?

— Потому что у чиновников, и кто там еще был в рабочей группе по подготовке закона, не было мозгов и цифр реальных. Да, вот так и можете написать. Закон о вине родился за 2 месяца всего. Непонятно, откуда текст взяли вообще. От новых крымских владельцев виноградников?

Закон в целом революционный, прогрессивный. Но в некоторых моментах носит волюнтаристический характер. В частности, в том, что касается виноматериала. Это все понимают, в том числе, в Минсельхозе. Сейчас пытаются это исправить. Виноматериала не хватает. Государство должно было через три года не прекратить импорт виноматериала, а наоборот, способствовать его закупкам. В 3 раза, как минимум.

— Зачем?

— Чтобы вытеснить фальсифицированные российские виноматериалы с рынка.

— Импортный виноматериал смог бы вытеснить фальсифицированный?

— Конечно. Почему вообще борются с импортным виноматериалом, пытаются его запретить? Потому что он дешевле российского, и при этом качественный.

— Закон о вине принят, но откровенная бормотуха не исчезла с прилавков. В чем проблема?

— В России примерно 50 млн человек — это нищие и очень бедные. Если делать хорошую продукцию, то она будет дорогая. Это, кстати, касается не только вина. Наличие фальсифицированного вина, игристого, винных напитков разного рода — это и есть социальный продукт для бедных.

— Вино — не хлеб, не молоко, не сахар...

— Но оно соцпродукт. Я просто слежу за тем, что «Роскачество» проверяет. Водка и сушки, как ни странно, не получают замечаний никогда.

— А вино? Травится народ?

— Российская фальсифицированная винная продукция и нелегальная винная продукция безопасна для здоровья.

Такое вино можно пить спокойно десятилетиями, от него не отравишься и ничего страшного не случится.

Да, разбавлено, да, ненатуральное… Древние греки только так и пили вино – в разбавленном виде.

— Делали концентрированное сначала, потом разбавляли…

— И сейчас в России нечто, то, что в обычно бутылках бывает, не является тем, что написано на этикетке.

«20 ароматов Булонского леса»

— Я, если покупаю вино, всегда внимательно читаю этикетки. Но там пишут все, что угодно, плюс много всего мелким шрифтом. Это не та информация, из которой можно было бы составить мнение о качестве…

— Есть обязательный перечень информации, который должен быть на этикетке и контрэтикетке. Этот перечень на всей продукции присутствует.

— Если в магазине акцизная марка на бутылке вина проходит через контрольно-кассовый аппарат – это гарантия качества или нет?

— Нет, это гарантия легальности. Прошла бутылка через кассу магазина – это всего лишь говорит о том, что с нее уплачен акциз.

— Не считаете ли вы нужным унифицировать надписи на этикетке, контрэтикетке, чтобы потребитель сам мог сделать осознанный выбор?

— Потребитель все равно ничего в этом не понимает. На этикетке можно написать что угодно, это не поможет, поскольку внимательно изучают этикетку 10-15% от общего количества потребителей. Все остальные выбирают исходя из цены. И так делают не только в России.

Дорогое вино в мире занимает максимум 15%. Это продукт для пижонов. Все остальное — это массовый продукт.

В России вообще вино, настоящее, – это продукт не для нищих. Бедные пьют винные напитки.

— А может ли в домашних условиях потребитель определить качество вина?

— Нет, не может.

— Народные какие-то способы работают?

— Никаких способов. Я вам больше скажу, много раз зарубежные журналисты устраивали слепые дегустации. Или еще хуже: дешевое вино наливали в бутылки из-под дорогого, а дорогое — в дешевые. И даже специалисты терялись. Вино — это про психологию и романтику.

В большей степени вкус, аромат и все остальное — не в самой бутылке, а в голове потребителя, обстановке, в которой он это вино пьет. Вот это важно на 90%, когда пьешь вино.

А для узкого круга ценителей выдумывают маркетологи «20 ароматов Булонского леса», прошлогодней листвы аромат… Но это для узкого круга эстетов, для создания дополнительной маржинальности вина.

Потребление вина в России растет

— Россияне в последние годы меньше не стали вина пить?

— Потребление вина незначительно, но выросло в прошлом году. На пару процентов был рост по категории игристых вин, на столько же – тихим винам. И это несмотря на то, что я называю демографическим винным кризисом: у нас сегодня женщин в возрасте от 22 до 30 лет в два раза меньше, чем было 10 лет назад.

Вино в России пьют в основном женщины от 20 до 45 лет. Эта группа сокращается численно, но при этом мы видим рост потребления вина.

Это успехи рекламных кампаний.

— А мужчины вносят вклад?

— Мужики вина почти не пьют — на них приходится не более 10% от всего потребления вина в России.

— А возрастной срез как выглядит?

— Основные потребители вина среди женщин — это молодежь, а среди мужчин, наоборот, старшее поколение.

— А разве не по восходящей идет потребление? По градусам.

— Объясняю. Молодежь, например, лет 17-18, что пить начинают? Пьют пиво. И слабоалкогольную продукцию. До 25 лет мужик пьет пиво. С 25 лет у него что-то в мозгу проясняется. На вино он точно не переходит, может быть, несколько процентов россиян всего таких. А 25-летний начинает переходить на крепкое.

Кто-то остается в пиве, конечно, но сформировавшаяся мужская особь 28-29 лет обычно предпочитает крепкий алкоголь. Ну и небольшой процент — вино. Активное потребление крепкого алкоголя идет до 50-55 лет. Вот такой мужской портрет.

— А потом, после 55?

— А потом — что здоровье позволит. Но это точно не вино, если мы говорим о массовом российском потребителе.

— Какая структура потребления крепкого алкоголя?

— От уровня доходов зависит. На первом месте водка с огромным отрывом от всего остального — на нее приходится 75% потребления крепкого алкоголя. На втором месте — коньяк. Остальное – виски, коньяк, ром, джин, текила и прочая продукция.

— У европейцев гендерная и возрастная ситуация похожа на российскую?

— Там другие тренды. Например, в Южной Европе в 3-4 раза сократилось потребление вина за последние 70 лет. И в мире за тот же временной промежуток вино больше пить не стали, рынок не вырос. В то же время потребление пива за это время выросло в 4 раза.

— Какова причина?

— На это повлияло то, что люди стали меньше работать физически, на улице. А также автомобилизация.

Я еще обычно говорю так: снизился романтический дух, а вино — это романтика. Но даже во Франции сейчас пива пьют больше, чем вина.

— Не может быть...

— Да, представьте себе. Франция — это вообще рекламная страна. Страна — реклама, глянцевый журнал. Они только создают образ романтический.

В чем секрет «Вдовы Клико»

— Вы заметили, что российские вина в последние месяцы подешевели?

— После присоединения Крыма цены на вино из этого регион сначала завысили очень мощно. Крымские вина занимали до 2014 года 6-7% российского винного рынка, сейчас — 15-16%. Раньше половину Украина выпивала, половина шла на экспорт. Сейчас все, что шло в Украину, идет в Россию. Теперь, когда к крымским винам уже привыкли, цены стали снижаться.

— А что за метаморфоза произошла с грузинскими винами? Когда в очередной раз их разрешили поставлять в Россию, выяснилось, что они неадекватно дорогие…И к ним пропал интерес.

— С грузинским вином все великолепно. Его доля и импорт в Россию с каждым годом растет. Я предполагал, что в 2019 году роста не будет, но он составил 7-8%. В итоге грузинское вино занимает на российском рынке среди импортного вина лидирующие позиции, несмотря на высокую цену.

Дешевого грузинского вина в России действительно нет. Все дорогое.

— Сейчас обсуждается снятие запрета на интернет-торговлю алкоголем…

— Там много нелегального вина, много суррогатного. Если узаконят интернет-торговлю алкоголем, будет нормальный канал сбыта.

Кроме того, сегодня малые виноделы не имеют возможности попасть в крупные розничные сети. А вот в интернете они смогут продаваться, и каждый сможет купить качественное российское вино фермерское (гаражное). Это — главный плюс разрешения интернет-торговли вином.

— Где сейчас больше фальсификата? В магазинах или в интернете?

— В интернет-торговле больше. Но интернете будет продаваться несколько процентов всего. В общепите продается всего 5% алкоголя. А в интернете сегодня продается доля одного процента. Разрешат интернет-торговлю, будет там 2%.

— Самая распространенная в России ценовая категория вина — от 300 до 1000 рублей. Как-то отличается качество?

— Вино за $1000 у производителя стоит $10 максимум. Все, что сверх этого, — реклама, чтобы заставить вас денежки выложить.

— Себестоимость «Вдовы Клико» тоже $10?

— Думаю, даже дешевле. А что там такого-то? Золотые унитазы для рабочих включены в цену? Виноград — он и есть виноград. Этим виноградникам сотни лет, все затраты уже отбиты. Огромные деньги были вложены в бесконечный пиар, рекламу, маркетинг. Но сама себестоимость производства невысока.

Но вот если вы спросили бы меня, что купить, российское вино за 300 руб. или импортное за 600...

— Каким бы был ответ?

— Я бы выбрал российское за 300. Потому что оно недооценено.

— А в каком случае импортное стоит покупать? За какую цену?

— Импортное вино покупает человек с амбициями, но без знаний о вине. Вино все равно выпьет женщина. Представьте, идете вы на свидание, вы купите бутылку российского вина за 350 рублей?

— Нет.

— Вот и все. Вот и весь секрет импортного вина.

Россия > Алкоголь > gazeta.ru, 25 февраля 2020 > № 3300859 Вадим Дробиз

О спиртном начистоту

Как выявляют поддельный алкоголь

Текст: Евгений Гайва

Откровенно контрафактного алкоголя, который приводит к тяжелым отравлениям, в магазинах почти не осталось. Зато от трети до половины легального спиртного не соответствует заявленным характеристикам - не тот состав или выдержка меньше положенного срока, рассказал в интервью "РГ" глава Росалкогольрегулирования Игорь Алёшин.

Игорь Олегович, на носу Новый год, все активно закупают алкоголь. Каков шанс нарваться на контрафакт?

Игорь Алёшин: С начала года Росалкогольрегулированием было проведено 6,8 тысячи контрольных мероприятий. Конфисковано более 400 тысяч декалитров этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции. Это примерно столько же, сколько и в 2018 году. Всего, с 2015 года, когда вступило в силу постановление правительства о реализации мер по пресечению незаконных производства и оборота этилового спирта и алкогольной продукции изъяли более 110 млн литров этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции. Если речь идет о легальной продукции, к качеству которой есть претензии, то экспертное сообщество говорит о ее доле на рынке, равной 30-50%. Эта продукция безопасна, однако производитель мог намеренно ввести потребителя в заблуждение: например, использовать сырье, отличное от заявленного на этикетке.

Досадно заплатить деньги, а получить в бутылке неизвестную смесь.

Игорь Алёшин: Экспертные центры Росалкогольрегулирования работают с образцами такой продукции на самом высоком технологическом и методическом уровне. Такую продукцию выявляем регулярно, а производителей привлекаем к ответственности.

Производители постоянно совершенствуются и учатся обманывать устаревшие методики. Успеваете за ними?

Игорь Алёшин: Мы тоже учимся, кстати, порой быстрее недобросовестных производителей. Эта сфера очень важна для нас. Простой пример. Любой настоящий алкоголь - это продукт естественного брожения. Раньше для определения подлинности продуктов брожения Росалкогольрегулирование измеряло массовую концентрацию сахаров и глицерина в алкогольных и безалкогольных напитках методом высокоэффективной жидкостной хроматографии. Глицерин образуется в результате брожения. Так вот, его отсутствие в продукте будет свидетельствовать и об отсутствии самого процесса брожения, то есть о фальсификации.

До поры до времени мы эффективно выявляли недобросовестных производителей. Но они стали просто добавлять глицерин в свою продукцию, после нескольких проигранных ими дел мы отреагировали. По заказу Росалкогольрегулирования ВНИИ пивоваренной, безалкогольной и винодельческой промышленности разработал новую методику. Теперь измеряется массовая концентрация компонентов экзогенного глицерина в пивоваренной продукции методом газожидкостной хромато-масс-спектрометрии. То есть мы можем определить добавленный глицерин.

Другие методики обновляете?

Игорь Алёшин: Уже составлен предварительный перечень современных методик. Он был направлен в середине ноября 2019 года в Минфин. Среди наших последних наработок - создание идентификационных критериев для установления подлинности пивных напитков, традиционных сидров и пуаре, методик измерения. Методики проходят аттестацию и заносятся в реестр Федерального информационного фонда по обеспечению единства измерений. Сейчас ведется работа по их внедрению в испытательных лабораториях Росалкогольрегулирования.

Роскачество давало рекомендации, как определить некачественное вино в домашних условиях. Это действительно можно сделать?

Игорь Алёшин: На уровне органолептики, конечно, можно попытаться субъективно оценить качество продукта. Но мы все же предпочитаем пользоваться современными объективными, аккредитованными методами определения подлинности алкогольной продукции и ее соответствия требованиям государственных стандартов.

Больше или меньше выявляете фальсификата среди пивных напитков?

Игорь Алёшин: Этот вопрос по-прежнему актуален, продолжаем работать по выявлению псевдопивных напитков. Как правило, это продукция, которая лишь по данным на этикетке является пивным напитком, а на деле оказывается слабоалкогольным - без использования пива в качестве сырья.

В 2019 году изъяли более 136 тысяч декалитров пивоваренной продукции - это на 6% больше по сравнению с 2018 годом.

Россияне в последнее время стали пить меньше или больше?

Игорь Алёшин: По данным минздрава, за десять лет уровень потребления алкоголя снизился с 15,7 до 9,3 литра на душу населения. При этом объем легальных розничных продаж за 11 месяцев 2019 года, по данным ЕГАИС, вырос чуть более чем на 1%.

Пьем меньше, а продажи растут?

Игорь Алёшин: Прирост совсем небольшой. Эта цифра свидетельствует, что наряду со снижением потребления идет процесс обеления рынка, запущенный несколько лет назад. Такая динамика не может не радовать - все больше алкоголя в стране продается через легальную розницу. Легальный рынок уже сейчас полностью прозрачен. Благодаря внедренному в 2018 году поштучному учету прозрачны все сегменты - от лицензированных производств и дистрибуции вплоть до розницы. Другой вопрос - полное искоренение нелегального рынка. Это актуальная проблема, и мы продолжаем ее решать совместно с коллегами из правоохранительных органов.

С 2021 года вступит в силу новый техрегламент ЕАЭС "О безопасности алкогольной продукции", нужно обновить российские ГОСТы. Что уже сделано?

Игорь Алёшин: Это большая комплексная работа. На одном из этапов Росалкогольрегулирование подготовило проект Программы национальной стандартизации на 2020-2022 годы. Она предусматривает разработку международных и региональных стандартов, необходимых для исполнения техрегламента. Росстандарт включил все наши предложения по разработке стандартов в Программу национальной стандартизации на 2020 год. Всего 64 "алкогольных" стандарта. Сейчас работаем над стандартом по ликерным винам, ликерным винам с защищенным географическим указанием (ЗГУ) и защищенным наименованием места происхождения (ЗНМП), а также над стандартом по винам с ЗГУ и винам с ЗНМП.

Какие нормы будут пересмотрены в первую очередь?

Игорь Алёшин: На первом этапе должны быть приведены в соответствие с нормами техрегламента положения отраслевого федерального закона "О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции". Такой законопроект уже подготовлен с учетом предложений, поступивших от бизнеса. Сейчас документ находится на рассмотрении в федеральных органах исполнительной власти.

Что планируете отменить в рамках "регуляторной гильотины"?

Игорь Алёшин: Предполагается отменить дублирующие требования, а также требования по предоставлению сведений и ведению отчетности на бумажном носителе. Работаем в тесном сотрудничестве с представителями бизнеса и в конечном итоге исключим все избыточные и устаревшие нормы. Оставшиеся требования, соблюдение которых мы оцениваем при проведении контрольных мероприятий, будут сформулированы более четко и понятно.

Россия > Алкоголь > rg.ru, 27 декабря 2019 > № 3252191 Игорь Алешин

Рыцарь галантного бокала

В честь освободителя Тирасполя назвали коньяк

Евстратьев Сергей

В гостях у «ЛГ» доктор технических наук, профессор, академик, генеральный директор АО «КVINT» (Приднестровская Молдавская Республика) Олег Маркович Баев.

И академики, и кролики

– В первом веке до нашей эры выдающийся римский писатель-энциклопедист Плиний Старший в своей «Естественной истории» написал «in vino veritas». Прошло два тысячелетия, выражение по-прежнему на слуху. Ни академики, ни кролики данную сентенцию со своего знамени не убрали. Значит, продукция KVINT (аббревиатура: коньяки, вина и напитки Тирасполя. – Ред.) служит нахождению истины, что крайне ценно и почётно.

– Конечно, данное выражение популярности не утратило, но всё же истина не в вине. Истину ищет человек, иногда пьющий вино и коньяк.

– Окончив Кишинёвское училище виноделия и виноградарства, вы в 1976 году начали трудиться рабочим винно-купажного цеха Тираспольского винно-коньячного завода и далее – технолог, старший технолог, главный технолог, главный инженер, в 1986-м коллективом завода единогласно избраны директором, а после реорганизации предприятия (2000 г.) – генеральный директор Акционерного общества «KVINT». Параллельно вы стали доктором технических наук, профессором, академиком РАЕН и Международной академии информатизации. Таким образом, у вас есть и римское и моральное право раскрывать тайны виноделия. Виноделы любят подчёркивать, что вино – это живой организм и проходит все стадии: рождение, старение, смерть. Познакомьте наших читателей, как это происходит.

Как это делается в Тирасполе

– Своё название коньяк получил от имени одноимённого города в департаменте Шаранта во Франции, где он впервые был получен и узаконен. С тех пор это имя принадлежит французам. Остальные лишь им пользуются с оговорками, даже произведя напиток, превосходящий по качеству французский.

В широком смысле зарождение коньяка начинается на виноградных плантациях. Для коньяка выращивается виноград белых сортов, с медленно созревающими ягодами, обладающими высокой кислотностью и устойчивостью к болезням. На заводе первичного виноделия делается отжим виноградного сока. При этом используются только горизонтальные прессы, не дробящие косточки ягод. Винтовые прессы не допускаются.

– Младенцев тоже успокаивают только нежными словами и, как пелёнки, не крутят.

– Отжатый виноградный сок направляют на ферментацию (брожение). Добавление сахара и шаптализация (подсахаривание) запрещены. Длится она в среднем три недели. Полученные виноматериалы крепостью 9% а.а. (абсолютного алкоголя) направляются на дистилляцию.

– Детский сад завершён, надо идти в школу.

– Дистилляция происходит в традиционном шарантском перегонном аппарате. Описывать его конструкцию не буду. Самогонные аппараты в народе известны. Главное – другое. Дистилляция проходит в два этапа. Первый – получение спирта-сырца крепостью 29–33% а.а. При этом происходит отбор из трёх фракций (первой, центральной, хвостовой) центральной и направление её на второй этап дистилляции – получение базового, высококачественного коньячного спирта. И снова происходит корректный отбор центральной фракции коньячного спирта крепостью 68–77 % а.а., идущей на выдержку.

Сама перегонка виноматериалов на коньячный спирт – это процесс отделения от вина этилового спирта и других летучих компонентов, входящих в его состав.

– Также и в воспитании и становлении человека: попытаться не допустить, убрать из него всё нечеловеческое.

– Согласен. У нас первым наставником выступает коньячный мастер. Без его мастерства, вкуса, опыта высококачественную фракцию не отобрать. Приборы пока не могут заменить полностью органолептику.

– Средняя школа окончена. Впереди получение высшего образования.

– Начинается оно с выдержки коньячного спирта в бочке. Во Франции говорят: отец готовит коньячный спирт для сына или даже для внука. В процессе выдержки коньячный спирт обогащается экстрактивными веществами дубовой древесины, а в результате окислительно-восстановительных процессов приобретает оригинальную золотистую окраску, благородный букет и полный гармонический вкус.

– В таком случае о бочке, пожалуйста, подробнее.

– Бочки должны быть только из старого, не менее чем 60-летнего дуба. При изготовлении бочка изнутри обжигается, чтобы размягчить структуру дерева, повысить экстрактивные его качества. После обжига внутренняя поверхность бочки покрывается слоем жёлтого сахара, как продукт глюкозы, находящейся в структуре дерева.

– При воспитании аналогично, чем строже к ребёнку – тем он дисциплинированнее в будущем, чем мягче – тем он разболтаннее. Итак, прошло три года. Высшее образование получено.

– Незаконченное. Надо получить диплом. Пока есть только коньячный спирт. Нужно из него сделать коньяк. Для чего понизить крепость коньячного спирта ароматизированными водами, полученными при перегонке, и специально очищенной водой, улучшить цветовую гамму, используя колер (жжёный сахар), провести при необходимости купажирование. Коньяк отдохнёт – и тогда в бутылки. На её этикетке вы видите звёздочки. Их число показывает срок выдержки коньячных спиртов, из которых сделан коньяк.

– Однако есть бутылки, на которых звёздочек нет.

– Звёздочки ставятся на бутылках с ординарными коньяками, на марочных их заменяют буквы: КВ (коньяк выдержанный) из коньячных спиртов, выдержанных 6–7 лет; КВВК (коньяк выдержанный высшего качества) – выдержка 8–10 лет; КС (коньяк старый) – выдержка свыше 10 лет. Марочные коньяки, как правило, требуют купажа коньячных спиртов разных лет выдержки и разных производителей. Это сложнейшая творческая работа технологов. Ведь необходимо создать единый, слаженный коньячный организм.

– KVINT выпустил сорокалетний коньяк «Суворов», одним из авторов которого вы являетесь.

– Посоветовались, подумали: великому полководцу Франции скучно без не менее великого оппонента другой страны. К тому же генералиссимус Суворов освободил Тирасполь от турецких оккупантов. У нас в центре города установлен ему памятник. Коньяк «Суворов» получил кубок Гран-при на международном конкурсе.

Мирный завоеватель

– Коньяк напиток мирный, но мир завоевал, причём без единого выстрела. Однако характеризуют его по-разному. Врачи говорят: расширяет сосуды; экономисты: сужает карман; священники: напиток божественный; прихожане: цена безбожная. Кто же пьёт марочный коньяк с его кучерявой ценой?

– В советское время ваш вопрос задали известному радио. Прозвучавший ответ: «ВОР, ХАМ и ЧИЖ» не удовлетворил. Тогда последовало разъяснение: ВОР – это высокооплачиваемые работники; ХАМ – это художники, академики, министры; ЧИЖ – чужие интересные жёны.

– Это в ушедшее время, а в нынешнее?

– Коньяк – это высококачественный пищевой продукт, производимый рабочим классом и им же употребляемый через лучших своих представителей в партиях, бизнесе и интеллигенции.

– А если серьёзно?

– Коньяк не пьют в обычном понимании этого слова, им наслаждаются. Коньяк не для пития второпях гранёными стаканами. У человека в процессе пития коньяка меняются ощущения. Если лень или финансы не позволяют, то следуйте советам медиков: лишь 30 граммов коньяка ежедневно в обязательном порядке для здоровья.

– Вы в своё время отказались от заманчивого предложения перейти на работу в ЦК Компартии Молдавии и посвятили коньяку более сорока лет. В чём секрет успеха?

– В коньяке. Он не прощает непрофессионализма, разболтанности, лжи, непоследовательности, нечистоплотности, предательства, пустословия, неуважения, грубости. У нас на заводе многонациональная, но одна семья.

Продолжим цитату

– В начале беседы я привёл цитату и слукавил. Она не завершена и полностью звучит так: «in vino veritas multum mergitur», а в переводе: «в вине истина не раз тонула». Русская народная пословица её трактует просто: «что у трезвого на уме, у пьяного на языке».

– Народ мудр. Вино, коньяк определяют степень правдивости человека. Потому медики и рекомендуют лишь 30 граммов в день. От себя дополню: более 90 граммов за вечер для наслаждения и не нужно.

– Уважаемый профессор и академик, во Франции, на родине коньяка, всемирно известная фирма «КАМЮ», классик коньяка, после экзамена присвоила вам титул «Рыцарь галантного бокала». Мы беседуем перед Новым годом, что рыцарь посоветует нашим читателям?

– Коль в любви ты дал промашку,

Выпей коньячка рюмашку.

И он теплом пройдёт по жилам.

И сердце вновь объято пылом.

Молдавия > Алкоголь > lgz.ru, 26 декабря 2018 > № 2839118 Олег Баев

«Эффект от сухого закона Горбачева был потрясающим»

Эксперт опроверг данные о снижении на 80% потребления алкоголя в России

Павел Котляр

Насколько в России снизилось потребление алкоголя, какие меры к этому привели и сколько жизней сберег горбачевский сухой закон, «Газете.Ru» рассказала заведующая отделением профилактики рисков ФГБУ «Центральный научно-исследовательский институт организации и информатизации здравоохранения» Минздрава России Дарья Халтурина.

— Не так давно СМИ со ссылкой на главу Минздрава Веронику Скворцову сообщили, что за последние пять-семь лет потребление алкоголя в России снизилось на 80%. Насколько это лукавые цифры?

— Министра неправильно поняли, в реальности потребление алкоголя к настоящему моменты снизилось до уровня 80% от показателей 2010 года.

То есть снижение составило около 20%, что само по себе является очень крупным достижением, поскольку для этого должны произойти серьезные социальные изменения.

На 28% с 2010 по 2017 год снизилась смертность от алкогольных отравлений, снижается заболеваемость наркологическими заболеваниями, такими как алкоголизм, алкогольные психозы, при этом снижается первичная заболеваемость, число состоящих на учете в наркологических диспансерах, заболеваемость среди взрослых и подростков. По сути, наблюдается определенный перелом.

Его частично можно объяснить популярностью частной наркологии, однако алкогольные психозы — это яркое состояние, лечить которое частные наркологи обычно не берутся, и эти случаи попадают в государственную статистику.

Снижается и тяжесть социальных бед, связанных с алкоголем. Это убийства и самоубийства, снижается также количество новых детей-сирот, поступающих в детские дома — это довольно-таки алкоголезависимый параметр.

При этом снижение алкогольной смертности в последние годы наблюдается больше всего там, где сильнее страдали от алкоголя -- это Север, Сибирь, Дальний Восток, село. В непьющих регионах, например, Северном Кавказе, совершенно другая динамика.

Европа, в целом, самый пьющий регион мира. А этнографически, культурно и генетически большинство народов России, включая русских, относятся, без сомнения, к европейским. Про некоторые восточные народы говорят, что они не могут усваивать алкоголь, на самом деле «мутантами» являются европейцы, у которых есть мутация, позволяющая пить много и без последствий. Кстати, у многих народов Крайнего Севера, например, чукчей, вопреки слухам, распространенность генов, отвечающих за метаболизм алкоголя, такая же как у европейцев, а вот у народов Восточной Азии, Ближнего Востока, Африки — нет.

Надо сказать, что наши тувинцы и буряты как раз имеют «восточные» частоты генов, такие же как у китайцев, с которыми не стоило бы много пить. Сочетание такой генетики населения и водочной модели потребления особенно опасно.

— Какие основные меры привели к позитивным результатам?

— Эффективность мер антиалкогольной политики изучена, имеется достаточного количество исследований, обзоров, метаобзоров. Лучшие результаты показало снижение ценовой доступности — как легального алкоголя (на который уплачены акцизы), так и нелегального. В России такие меры принимались рывками: в 2012-2014 гг. состоялось весьма заметное повышение акцизов на алкоголь, а с 2016 г. внедрение ЕГАИС на уровне розницы --системы, которая не дает магазинам продавать нелегальную дешевую водку, с которой не уплачен акциз.

Кроме того, хорошо показали себя противосуррогатные меры, как в 2006 г., так и в 2017 г. В итоге и легальный, и нелегальный алкоголь стали несколько менее доступными для россиян. Прекрасно, что в России с 2011 г. существует общенациональный запрет на торговлю алкоголем после 23 часов, кроме того, во многих регионах есть дополнительные запреты — где с 21, где с 22 часов.

В таких регионах в большей мере снизилось число ДТП, то есть эти меры оказывают свое влияние.

Эффективной мерой является ограничение территориальной доступности алкоголя, то есть ограничение числа точек продажи на определенное количество населения. У нас же еще в 1990-е годы спирт Royal продавался в ларьках, потом в 1995 году в ларьках запретили продавать крепкие напитки и вино, потом в 2013 году и пиво…

— Однако, несмотря на все меры, совсем недавно произошла печально известная история с «Боярышником»...

— Да, и в ответ на эту историю Роспотребнадзор принял постановление о приостановлении розничной торговли спиртосодержащей непищевой продукцией, спиртосодержащими пищевыми добавками и ароматизаторами, фактически всеми суррогатами алкоголя, кроме аптечных.

Это тоже оказало влияние на снижение смертности от внешних причин — она снизилась на 9% за 11 месяцев 2017 года (пока нет данных за весь год). Ведь люди, страдающие алкоголизмом, перестали иметь доступ к сверхдешевым спиртосодержащим продуктам.

Потребовалась трагедия, чтобы государство взялось за ум.

— У нас часто принято говорят о сухом законе. Однако вокруг практики сухих законов сложилось устойчивое мнение об их бесполезности и вреде. Так ли это?

— Это не так, сухой закон — мера конечно жесткая и, возможно, избыточная, однако эффективная. Во время Первой мировой войны была целая волна сухих законов, тогда были опасения, что будет разруха и хлеба не будет хватать на питание. Тогда ряд стран и Россия в том числе ввели сухой закон, продажа водки была запрещена, а на пиво повышены акцизы. В России большевики не отменяли сухой закон до 1925 года, когда Сталин заявил, что «надо выбирать между кабалой и водкой, и люди, которые думают, что можно строить социализм в белых перчатках, жестоко ошибаются».

Тогда продажа водки была разрешена по фискальным соображениям.

Эффект от сухих законов тогда был прекрасный везде, в том числе в России. За годы закона в России было заметное снижение потребления алкоголя. В 1913 году среднедушевое потребление составляло 3,7 литра этанола. Тогда около половины населения составляли дети, и в пересчете на взрослое население получается довольно много, хоть и меньше, чем сейчас. В 1915 году потребление составляло уже 0,2 литра, а в 1925 году, к моменту отмены сухого закона – около литра на душу населения в год.

Этот длительный сухой закон приучил советских граждан к трезвости — к 1940 году потребление составляло около двух литров.

Надо понимать, что это было очень голодное время. Украинцы называют голод 1932-1933 годов Голодомором и считают его национальным геноцидом, однако этот голод оставил весьма похожие страшные «зарубки» на демографических пирамидах и РСФСР, и УССР, то есть голод был общий. В такой ситуации конечно было не до водки.

В годы сухого закона в России снизилось число случаев «белой горячки» с 10 тыс. в 1913 году до единичных случаев в 1920-е годы. В постсоветские годы, когда к водке появился доступ, их число доходило до 90 тыс., однако и доступность психиатрической помощи в наши дни выше, поэтому сравнивать сложно.

В 1913 году среди поступавших в психиатрические больницы было 20% страдавших алкоголизмом, в 20-е годы — около 2%. Число прогулов снизилось на 30-40%. Производительность труда выросла на 9-13%.

Вклад сухого закона в снижение смертности в России в те годы вычислить трудно. Времена были тяжелые? и надо понимать, что тогда около 400 тыс. человек в год умирало из-за инфекционных заболеваний. Плюс ко всему была война, поэтому смертность из-за алкоголя вычленить довольно сложно. Мы даже не представляем себе, насколько плохо и голодно жили еще совсем недавно наши предки, при этом не только в России. Вспомните — у профессора Преображенского на голодающих немецких детей собирали…

— Но водочка в графине стояла… В каких странах тогда еще ввели сухие законы?

Все северные страны начинали с такой же модели потребления, как и СССР — с водочной, именно там и принимались сухие законы.

В Норвегии сухой закон был введен в 1916-1927 годы, в Финляндии в 1914-1932, в Исландии в 1915-1935, в США — в 1920-1932 годы, в Швеции с 1914 по 1955 гг. водку выдавали по талонам. Были подобные законы и в некоторых провинциях Канады. В Дании не стали вводить сухой закон, а в 10 раз подняли цены на водку в 1917 году, и страна из водочной превратилась в пивную.

В странах Европы наблюдались примерно такие же положительные эффекты, как и в России, и неспроста эти законы не отменялись довольно долго. Исключением из общей картины стали США, поскольку мало кто представляет, какой слабой в те годы там была центральная власть.

Там была слабой полиция, она была выборной, а значит — коррумпируемой. Тем не менее продолжительность жизни после отмены сухого закона в США упала, хотя этот эффект трудно отделить от воздействия Великой депрессии. Есть отдельные исследования, показывающие, например, снижение смертности детей от внешних причин в результате сухого закона в США, так что не факт, что он был провальным.

— В сугубо отрицательном ключе принято вспоминать горбачевский сухой закон, который привел к вырубленным виноградникам и самогоноварению. А что говорит про него статистика?

— В целом эффекты антиалкогольной кампании Горбачева были на самом деле потрясающими. Снизилась смертность, при этом не только от алкогольных отравлений, травматизма и убийств, но и от сердечно-сосудистых заболеваний — ишемической болезни сердца, гипертонии, инфарктов, геморрагических инсультов.

Смертность среди мужчин трудоспособного возраста снизилась примерно на 25%.

А всего по подсчетам ученых за годы антиалкогольной кампании не умерло 1,38 млн человек — это колоссальное количество спасенных жизней. Западные ученые очень удивились, так как считалось, что алкоголь имеет кардиопротективные свойства. Однако обнаружилось, что большие дозы алкоголя имеют кардиотоксичные свойства. Снизилась смертность от пневмонии, оказалось, что пневмония — болезнь, в том числе алкоголиков, так как, видимо, пьянство подрывает иммунитет и увеличивает риски умереть от пневмонии.

Кроме того, закон совпал с действием более ранних эффективных мер по поддержке рождаемости (ясли, садики, гибкие графики для матерей, социальные алименты), поэтому в 1987 г. было повышение рождаемости до уровня 2,2 ребенка на женщину.

К этому привели не только эти меры, но и тот факт, что папы перестали пить, и от супругов, партнеров стало не так страшно рожать.

Наличие надежного партнера, безусловно, фактор количества детей у женщины. Да, стали гнать самогон, но это не компенсировало положительного эффекта от снижения доступности легального алкоголя. А насчет виноградников — дело не в Горбачеве. Виноградники сами вымерзли в холодную зиму 1984-1985 гг., проблема в том, что из-за горбачевской кампании их не высадили заново.

— Закон был отменен в 1988 году, как это отразилось на демографии?

— После отмены смертность пошла резко вверх, а потом были реформы, в рамках которых Егор Гайдар не придумал ничего лучше, как при гиперинфляции заморозить цену на водку, поэтому я не могу разделить восторгов по поводу вклада этого человека в историю.

И тогда смертность побила все рекорды — общая выросла в полтора раза в сравнении с 1985 годом. Пошел алкогольный мор, плюс некоторые организации беспошлинно завезли спирт Royal.

Главный эффект от сухих законов — снижение смертности, преступности и так далее. Ту же горбачевскую кампанию можно было организованнее провести и не создавать очереди. Можно было просто больше повысить цены на водку. Ведь почему при Брежневе спился советский народ? Доходы граждан росли, а цены на водку нет.

— Ваш коллега Андрей Коротаев положительно высказывается за идею монополизации. Какие еще меры в России могут оказаться востребованы?

— Действительно неплохой мерой может стать госмонополия на розничную торговлю алкоголем, так как там, где эти монополии есть, обычно они подчиняются Минздравам. Можно в качестве пилотного проекта ввести монополию в отдельных регионах. В половине штатов США распространена интересная мера -- ответственность продавца за продажу алкоголя пьяному человеку, если с ним что-то случилось. Оказывается, это очень организует барменов и продавцов.

Если говорить о нелегальном алкоголе, то надо запретить вакханалию с продажей самогонных аппаратов. Самогон может содержать метанол. Раньше считалось, что отравления метанолом случались из-за утечек метанола в промышленности. Но оказывается, при самогоноварении, если размножаются не те дрожжи, которые надо, может получиться самогон с высоким содержанием метанола, поэтому не рекомендую его употреблять. Кстати, так довольно часто гибнут туристы в Юго-Восточной Азии.

И очень важно пресечь аптечные продажи этилового спирта, интернет-продажу, фанфурики, лосьон «Боярышник» для ванн.

Парфюмерно-косметический «боярышник» уже попал под запрет, но надо усиливать наказание за нарушения закона. У нас очень слабые штрафы, и необходимы очень высокие объемы продаж нелегального алкоголя, чтобы это стало уголовным преступлением.

Следует вспомнить, что в России среди девочек-подростков лет 13 популяризировалась такая субкультура, как «винишко-тян». В ней требуется пить вино, хотя бы дешевый портвейн, так что сторонники популяризации «культуры пития» могут радоваться.

--Насколько нынешний рост продолжительности жизни в России до 72 лет связан с антиалкогольной политикой?

— Заметно связан. Конечно это не единственная причина — снижается потребление табака и улучшается медицина, например, мы наблюдаем снижение младенческой смертности. Однако без антиалкогольных мер рекордных для России показателей продолжительности жизни не было бы.

— Наверное играет роль и низкий старт, есть ли у нас потенциал для дальнейшего снижения потребления?

— Еще какой есть, как говорится, выйду на улицу — гляну на село… Недавно зашла в магазин, там двое мужчин покупают бутылку водки 0,75. Предупредила их, что похмелье на утро будет, а они мне — да мы уже вторую берем!

Россия > Алкоголь. Медицина > gazeta.ru, 30 января 2018 > № 2477087 Дарья Халтурина

МИНЗДРАВ НАЗВАЛ РЕГИОНЫ, ГДЕ ВОДКУ ПЬЮТ КАК ВОДУ

Министр здравоохранения РФ Вероника Скворцова сообщила, что уровень алкоголизации жителей Дальнего Востока вдвое выше среднего по стране, а на Чукотке этот показатель больше в пять раз.

На площадке Восточного экономического форума-2017 Скворцова отметила, что в целом в Российской Федерации наблюдается положительная динамика. Однако если сегодня в среднероссийский показатель хронического алкоголизма и алкогольных психозов составляет 60 человек на 100 тысяч, то на Дальнем Востоке картина вырисовывается безрадостная - в регионе планка держится на уровне более 120 человек на 100 тысяч. На Чукотке и того хуже - 330 на 100 тысяч.

Министр заявила, что 70 % смертей (в первую очередь мужчин) моложе 35 лет напрямую связаны с «передозом» - повышенным содержанием алкоголя в крови.

Дабы переломить ситуацию, Министерство здравоохранения РФ разработало специальную комплексную программу.

Вера Сергеева

Россия. ДФО > Медицина. Алкоголь > mirnov.ru, 6 сентября 2017 > № 2501421 Вероника Скворцова

ДЕПУТАТЫ ВЫСТУПАЮТ ПРОТИВ РЕКЛАМЫ БЕЗАЛКОГОЛЬНОГО ПИВА

Заместитель председателя комитета Госдумы по охране здоровья Сергей Фургал и президент межрегиональной общественной организации «Коллективная защита» Марат Аманлиев внесут на рассмотрение российского парламента проект закона, запрещающего рекламу безалкогольного пива.

Разработчики документа убеждены, что из-за создающейся иллюзии безопасности реклама этого напитка оказывает более пагубное влияние на потребителей. Тем более, что большая часть аудитории такой рекламы - это молодые люди и подростки.

Сергей Фургал утверждает, что реклама безалкогольного пива на подсознательном уровне ассоциируется у потребителей с традиционным пивом. Поэтому необходимо «категорически» и как можно скорее запретить такой вид продвижения этой продукции.

В случае одобрения проекта закона депутатами, в законе «О рекламе» появится пункт, запрещающий рекламировать продукцию с содержанием этилового спирта ниже 0,5 градусов.

Федор Карпов

Россия > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ. Алкоголь > mirnov.ru, 1 сентября 2017 > № 2501424 Сергей Фургал

МИНИСТЕРСТВО ЗДРАВООХРАНЕНИЯ ВЫСТУПАЕТ ПРОТИВ ПРОДАЖИ «ЧЕКУШЕК» И «ШКАЛИКОВ»

Заместитель министра здравоохранения России Дмитрий Костенников заявил, что в ведомстве считают необходимым запретить продажу спиртного в мелкой таре на кассах супермаркетов.

Одним из аргументов в пользу этого запрета представитель Минздрава назвал то, что он снизит доступность алкоголя.

Инициатива запретить продавать «чекушки» и «шкалики» на кассах продуктовых магазинов принадлежит Межрегиональной правозащитной организации «Коллективная защита». Правозащитники убеждены, что такая выкладка недорого алкоголя (между конфетками и жвачками) провоцирует потребителей на спонтанную покупку.

Вера Сергеева

Россия > Медицина. Алкоголь > mirnov.ru, 24 июля 2017 > № 2509553 Дмитрий Костенников

Кому достанется крымская земля

Шумейко Игорь

За счёт чего можно повысить эффективность использования земельного фонда полуострова?

Процесс вхождения Крыма в российские реалии непрост – и в законодательной сфере, и в ментальной, и в экономической. Одна из болевых точек – «земельный вопрос». Во времена Украины было множество криминальных историй вокруг незаконного завладения «золотой» крымской землёй, а что происходит сегодня?

Наш собеседник – Виктор Хмарин, бизнесмен, общественный деятель, с 2011 года – председатель попечительского совета некоммерческой организации «Союз землеустроителей России» («Росземпроект»), участвовал в реализации проекта «Дальневосточный гектар – каждому россиянину», является экспертом по земельным вопросам.

– Что представляет собой крымская земля – в цифрах?

– Земельный фонд Крыма – это 2,6 млн. га, из них 1,6 млн. (63%) – сельхозугодья. Виноградники и сады на 1990 год – 140 тыс. га, из них особо ценные виноградники – 54 тыс. га. После украинского «хозяйствования» от них осталась лишь четверть (14 тыс. га). А ведь почвенно-климатические условия Крыма позволяют выращивать виноград более чем на 140 тыс. га. Сопоставьте: сегодня площадь всех плодоносящих виноградников России (краснодарские, ставропольские, северокавказские) – около 85 тыс. га.

– А какова сейчас доля нашего вина на рынке?

– Около 40%, остальное – привозное. Рынок этот с учётом снижения потребления водки, пива и плодово-ягодных вин быстро растёт. Госпрограмма РФ по развитию виноградарства предполагает к 2025 году довести площадь виноградников до 125 тыс. га. Специалисты понимают: это «опасливый» план, пока нелегко даже подступиться к большому земельному фонду Крыма, выведенному из оборота по политико-коррупционным причинам. Но решив эту задачу, дополнительно получим примерно 100 тыс. га виноградников. Это на 80% обеспечит внутренние потребности России. Станет возможен даже экспорт виноматериалов и высококачественных вин.

Южный берег Крыма – от Алупки до Феодосии – может претендовать на самый доходный бизнес, выросший на базе виноградников «Шато», – это сочетание виноделия и аграрного, гастрономического, оздоровительного туризма. Тут есть опыт. Особенно во Франции и США. Миллионы людей посещают мини-гостиницы, дегустируют, увозят продукцию именно этого «Шато».

– Насколько знаю, беда ещё в том, что высаживать нечего.

– Саженцы стоят 7–10 евро за экземпляр. В советские времена в Крыму было 50 крупных питомников, теперь осталось всего два. Но главное всё же – земля. «Необременённой» в Крыму как бы и нет.

Попутно замечу, что наш «Росземпроект» знаком со всеми видами земельно-коррупционных фокусов. Над законом об изъятии сельхозземель, используемых не по назначению, мы работали три года, теперь он принят Госдумой, с 2017 года вступил в силу.

Так вот в Крыму, как мы убедились, налицо чуть иная окраска земельных фокусов: вы подбираете неиспользуемый участок, затем чиновники успевают задним числом сдать его в аренду без конкурса, переоформив «украинское право».

– То есть в «спящем режиме» лежат украинские договоры аренды и никаких хозяйственных действий и платежей за землю нет?.. А кто же собственники этих «спящих ресурсов»?

– Практика показала, что по целому ряду участков через длинную цепочку компаний можно выйти или на бывших высших чиновников и партийных деятелей Украины времён Януковича или на так называемых украинских олигархов.

– Наверное, с этой проблемой связано недавнее решение Сергея Аксёнова по запрету на оформление существующих и строительство новых объектов недвижимости в Приморском парке Ялты? Глава Крыма сформулировал причину: «На данный момент собственники объектов не несут никакой социальной нагрузки, не пополняют городской бюджет. Уровень уплаты налогов с построенных объектов в Приморском парке: 50 000 руб. Проверка показала, что границы Приморского парка не установлены, виды разрешённого использования также не установлены…»

– Наши выводы просты. Сдерживающий фактор развития прибрежных территорий Крыма – низкая контролируемость процесса переоформления земельных прав, полученных в украинских условиях, в соответствии с требованиями российского законодательства.

Сплошь и рядом сталкиваемся, что переоформление прав в пользу иностранных компаний не сопровождается установлением конкретных требований к иностранному арендатору по определению размеров инвестиций и сроков их реализации, количеству рабочих мест и объёму налоговых отчислений. А всё это предусмотрено нашими законами.

Прошло три года после возвращения Крыма. И что же? Половина прав на землю сохраняется за украинскими правообладателями. Эту временную «дыру» нередко по-своему используют некоторые крымские чиновники.

Положение тревожное. Украинские псевдоинвесторы и арендаторы фактически сдерживают инвестиционную деятельность российского бизнеса, исключают из реального оборота и использования в интересах Крыма значительные массивы ценных земельных угодий. Пытаются легализовать и перевести в разряд собственности и неиспользуемые земли, добиваются правдами и неправдами получения российских свидетельств о собственности или переоформления договоров аренды земли.

– Местные чиновники недорабатывают?

– Сложилась патовая ситуация со многими госсовхозами, которые были национализированы и теперь находятся в собственности РК. Они в банкротном состоянии. Для возвращения к жизни мы выбрали несколько подходящих по почвенным характеристикам ГУПов. И что? Все – банкроты. Объединив их в кооперации со знаменитым институтом «Магарач», можно закрыть проблему саженцев, запустив, кроме питомников, ещё и крупное винодельческое производство.

В любом случае с землёй надо без задержек разбираться. Также важно принять единый архитектурный план. Действовавший служил лишь «освоением бюджета»: заказали его фирме с тремя сотрудниками, то есть распасовали по субподрядам, получили лоскутное одеяло... Но проблема-то отсутствия единого генплана осталась... Панельные или монолитные дома-«свечки» – это резкое снижение туристического статуса Крыма. А тут ещё и полулегальные самострои, сбрасывающие фекальные воды… «Расшивка» очередей ветхожилищников, льготников требует нового типа строительства соцжилья. И для этого есть самые современные технологии, позволяющие уложиться в отпущенные государством 37 000 руб./кв. метр.

Нынешнее положение в Крыму кто-то пытается объяснить тем, что были-де «завышенные ожидания после референдума о возвращении в Россию». Так нужно не ожидания «опустить», нужно экономические реалии и всю управленческую работу подтянуть к ним.

Беседу вёл Игорь Шумейко

Россия. ЮФО > Недвижимость, строительство. Агропром. Алкоголь > lgz.ru, 29 марта 2017 > № 2493262 Виктор Хмарин