Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Выступление на церемонии, посвящённой заступлению 626-го ракетного полка на боевое дежурство.

Д.МЕДВЕДЕВ:Здравствуйте, товарищи ракетчики!Сегодня у всех вас знаменательное событие. Ваш полк, оснащённый ракетным комплексом «Тополь-М», заступает на боевое дежурство.

Ракетные войска стратегического назначения являются важнейшей составляющей нашей военной мощи. В них сосредоточен особый потенциал, который является результатом труда большого количества учёных, инженеров, рабочих и, конечно, военных специалистов.

Благодаря наличию у нашей страны ракетно-ядерного щита мы способны и сейчас, и в долгосрочной перспективе гарантировать нашей стране стабильность, участвовать в решении самых разных вопросов и эффективно отстаивать наши национальные интересы.

Именно поэтому государство уделяло и будет уделять особое внимание совершенствованию технической оснащённости Ракетных войск стратегического назначения.

Отныне вашему полку предстоит эксплуатировать комплекс пятого поколения, который обладает новыми, лучшими боевыми возможностями, новейшими системами управления и, конечно, всем необходимым для обеспечения жизнедеятельности личного состава.

Товарищи военнослужащие!

Через несколько дней мы будем отмечать День защитника Отечества. Поздравляю вас с приближающимся праздником! Желаю вам успехов в несении службы, желаю всего самого доброго.

Уверен, что воины-ракетчики и впредь будут достойно нести свою службу, решать все поставленные перед ними задачи, успешно осваивать новую технику и тем самым поддерживать наивысший уровень боеготовности.

КОМАНДУЮЩИЙ РВСН ГЕНЕРАЛ-ЛЕЙТЕНАНТ СЕРГЕЙ КАРАКАЕВ: Товарищ Верховный Главнокомандующий!

В соответствии с утверждённым Вами планом строительства Вооружённых Сил 60-й ракетной дивизией проделана большая работа по перевооружению и заступлению на боевое дежурство новых ракетных комплексов пятого поколения. Это ещё раз подтверждает то, что государственная программа вооружений в ракетных войсках реализуется. Мы будем и впредь стараться выполнить задачи в установленные сроки.

Товарищ Верховный Главнокомандующий!

Разрешите отдать приказ о заступлении 626-го ракетного полка на боевое дежурство.

Д.МЕДВЕДЕВ: Разрешаю.

С.КАРАКАЕВ: Есть.

Полк! Равняйсь! Смирно!

Для защиты Российской Федерации 626-му ракетному полку с 15 часов 21 февраля 2012 года на боевое дежурство заступить!

Звучит Гимн Российской Федерации.

Россия. ПФО > Армия, полиция > kremlin.ru, 21 февраля 2012 > № 497991 Дмитрий Медведев

В Пермском крае проведена детальная ревизия положения дел в лесном хозяйствеКак сообщает и.о. вице-премьера правительства Пермского края Игорь Орлов, проведена детальная ревизия положения дел в лесном хозяйстве региона. В ходе работы были проанализированы итоги деятельности отрасли за прошедший период, организационно-штатное построение, риски, имеющиеся проблемы и многое другое.

В качестве одной из успешно решённых задач Игорь Орлов выделил своевременный шаг по проведению ротации кадров как на уровне районных лесничеств, так и в уполномоченном органе госвласти края - министерстве лесного хозяйства.

Игорь Орлов, и.о. вице-премьера правительства Пермского края:

- Изменили и состав аукционной комиссии министерства (в данном случае воспринимаю ротацию именно как инструмент по повышению эффективности работы). В итоге, доходы бюджета от реализации лесного ресурса на аукционах в 2011 году выросли, несмотря на уменьшение общего количества предложенной к реализации древесины (увеличилась средняя цена древесины на 74% с 141,99 руб. в 2010 году до 247,13 руб. за куб. м. в 2011 г.). Прозрачность видна и в проводимых аукционах. Так, если при прежней схеме работы аукционов по продаже леса по стартовой цене было реализовано 12 лотов (объем 227,46 тыс. куб. м.), то после проведенных оргштатных изменений - лишь один лот (объём 39,8 тыс. куб. м.). Разобрались и с ситуацией, связанной с сокращением выставленной на аукционы в 2011 году древесины. Здесь ощутимо повлияла активность лесопользователей, уже имеющих лесной ресурс и в соответствии с постановлением правительства РФ №419, получивших ресурс по льготной цене, после защиты у нас концепций своих инвестиционных проектов.

Кроме этого, сообщает Игорь Орлов, упрощена процедура обеспечения древесиной населения. Среди принятых мер - отмена лимита выделения древесины, что исключило возможность ежегодной скупки древесины "предприимчивыми людьми" и сделало ресурс реально доступным для каждого желающего им обладать. До конца февраля будет принято постановление правительства края по изменению действующего порядка выделения населению дровяной древесины (сухостойной и ветровальной), без проведения длительных процедур, связанных с обследованием и продажей этого вида лесного ресурса через аукцион.

Игорь Орлов:

- Ещё одним существенным направлением нашей работы является недопущение расхищения леса. Со 2 полугодия 2011 года, в этом плане, отрабатываем новый подход в деле сохранения лесного ресурса. Это совместная работа нашего блока с муниципальной властью, подразделениями полиции (как специально созданными подразделениями по борьбе с преступлениями в лесопромышленном комплексе на уровне ГУ МВД РФ по Пермскому краю, так и подразделениями на местах), прокурорскими работниками разного уровня, специализированными охранными структурами и лесничествами по выявлению незаконных рубок и других преступлений и правонарушений в лесу. Так, за 2011 год такой совместной работой получили следующие результаты: установлено и задержано виновников лесонарушений на 17,4% больше, чем в 2010 году, предъявлено исков на возмещение ущерба 446 более чем на 148,3 млн руб., возбуждено 808 уголовных дел и привлечено к уголовной ответственности 211 человек.

Россия. ПФО > Леспром > wood.ru, 21 февраля 2012 > № 497538 Игорь Орлов

Несчастливы по-своему

Постсоветские пути Азербайджана, Армении и Грузии

Резюме: Нынешний закрытый характер политических режимов трех закавказских стран объясняется тем, что государству в малой степени приходится обращаться к обществу за ресурсами, необходимыми для сохранения и укрепления государственности.

Статья написана по материалам исследования «Внутриполитические трансформации государств Закавказья», проведенного некоммерческим партнерством «Кавказское сотрудничество» (www.georgiamonitor.org).

Страны Южного Кавказа разделили общую судьбу. Обретя независимость, Грузия, Армения и Азербайджан пострадали от войн, этнических конфликтов, разрыва прежних коммуникаций и распада государственных структур. Но нельзя сказать, что одинаковый жребий выпал и на долю политических режимов – равные стартовые позиции и схожие внешнеполитические условия обернулись различными итогами.

Азербайджан после нескольких лет метаний практически вернулся к сложившейся еще в рамках Советского Союза системе патрон-клиентских сетей как основе политического режима. Приток нефтедолларов позволяет не замечать порождаемых этой системой издержек и гасить потенциальные конфликты внутри элиты – делимый пирог постоянно (хотя и все более медленно) растет. Экономика Армении относительно диверсифицирована, страной правят различные группы, представляющие своеобразный конгломерат интересов и выторговывающие у государства те или иные преференции. В Грузии после многих лет распада установилась власть жестких либералов-западников, построивших дисциплинированный государственный аппарат – главную опору и источник силы политического режима, бюрократия поставлена на службу личной власти.

Примечательно, что различия между этими тремя странами будто бы не зависят от степени их демократичности. Публичная критика в адрес властей в Азербайджане чревата большими издержками для критикующего, чем в Армении или Грузии. Но ни одна из стран так и не приобрела опыта легитимной смены власти в результате выборов, поэтому значимых «маркеров демократии» здесь не существует. Более весомым может оказаться показатель качества государственного управления. Однако симптоматично, что грузинские реформы, которые многими и в регионе, и в мире оцениваются как образцовые, так пока и не привели к отрыву Грузии от соседней Армении по подушевому ВВП.

Траекторию внутриполитических трансформаций в Азербайджане, Армении и Грузии можно описать и сравнить, если рассматривать ее в качестве результирующей четырех факторов. Это

место страны в мировом и региональном разделении труда;исход противоборства за контроль над государственными институтами между различными группировками внутри элиты;роль «вооруженных людей» в политической системе;степень зависимости государства от изымаемых им у населения ресурсов.

Три закавказские республики не относились к самой развитой части Советского Союза, хотя и не были самой бедной. В Азербайджане и Армении произошла индустриализация, ко времени распада СССР в структуре их ВВП преобладала промышленность. Оценки данного показателя по Грузии разнятся, однако в целом страна не слишком отставала от соседей. В индустрии республик Закавказья довольно заметная доля приходилась на высокие технологии – авиационную промышленность в Грузии, электронную в Армении. По данным Российского института стратегических исследований, на излете советской эпохи азербайджанское машиностроение обеспечивало до 80% всех потребностей в оборудовании нефтедобывающей промышленности страны.

Итогом деградации Советского Союза и сопровождавших этот процесс войн, разрыва традиционных транспортных коммуникаций, экономического кризиса стала деиндустриализация всех трех стран. К середине 1990-х гг. доля промышленности в структуре ВВП Азербайджана сократилась вдвое (с 60 до 30%). В Армении многие отрасли промышленности упали в несколько раз. В Грузии, по данным Иосифа Арчвадзе, в течение 1990-х гг. работу потеряли 400 тыс. человек, занятых в промышленности (численность населения страны по переписи 1989 г. составила около 5 млн человек). Уместно добавить, что крах советской системы торговых ограничений привел также и к резкому снижению экспортного потенциала закавказского сельского хозяйства – его продукция утратила исключительное положение на рынках России и других постсоветских стран. Таким образом, «рукотворные» экономические преимущества в значительной мере исчезли, остались преимущества естественные. Внутриполитическое развитие трех государств зависело от того, какими именно преимуществами они обладали (если обладали) и как политические элиты ими распорядились.

Нефть – это решение?

Для Азербайджана единственным способом добиться быстрых темпов экономического роста и наполнить государственный бюджет стало расширение добычи и экспорта нефти и газа. В определенный момент экспорт энергоносителей на мировые рынки по новым маршрутам в сотрудничестве с крупнейшими западными компаниями стал рассматриваться как панацея, одновременно обеспечивающая Азербайджану экономический подъем, укрепление государственного суверенитета (благодаря уходу из-под влияния России) и внешнеполитические преимущества в конфликте с Арменией.

Рост мировых цен на нефть, увеличение добычи углеводородов (по данным Международного статистического комитета стран СНГ, в 2000–2010 гг. добыча нефти в Азербайджане выросла с 14 до 50,4 млн т) и расширение возможностей для их экспорта через нефтепроводы на Супсу и Джейхан и газопровод на Эрзерум обеспечили стране экономический бум. По оценкам Всемирного банка, в 2006 г. рост ВВП в Азербайджане составил 34,5%, в 2007 г. – 25%. В дальнейшем его темпы снизились, однако по сравнению с соседями по региону, да и большинством стран мира, Азербайджан легче перенес глобальный экономический кризис. В 2008–2010 гг. средние темпы ежегодного роста его ВВП составили 8,4% при среднемировых 1,2%.

Однако экономический успех, который принесла нефть, обернулся закреплением статуса моноотраслевой структуры экономики. В 2005 г. добыча углеводородов давала около 40% ВВП Азербайджана, в 2008 г. этот показатель увеличился до 60%. Темпы роста «ненефтяной» промышленности в последние годы значительно ниже темпов роста экономики в целом.

Приток нефтедолларов позволяет поддерживать внешние атрибуты процветания вроде строящихся в столице небоскребов и запредельных по сравнению с соседями оборонных расходов. Однако Азербайджан все еще остается сравнительно бедной страной. Подушевой ВВП по ППС составляет 10,2 тыс. долларов (данные МВФ, сентябрь 2011 г.), что почти вдвое выше, чем у соседних Армении и Грузии (приблизительно по 5,4 тыс. долларов), однако ниже, чем у Казахстана (13,0) и России (16,7).

Показательно субъективное восприятие экономического бума населением. По данным опроса социологической службы Puls-R (Баку), с 2006 по 2010 гг. доля респондентов, которые оценивают положение своей семьи с помощью фразы: «С трудом сводим концы с концами», сократилась с 50,8% опрошенных в 2006 г. до 49% в 2010 году. «Острую нужду» испытывали, соответственно, 10,1 и 9,1% на фоне обширных государственных программ по борьбе с бедностью. А доля тех, кто, по их собственному признанию, не сталкивается с материальными трудностями (организаторы опроса отождествляют их со средним классом), выросла с 28,0 до 32,5%. Иными словами, взрывной рост экономики практически не привел к сдвигам в социальной структуре населения.

Последнее обстоятельство во многом объясняет незыблемость политических порядков в Азербайджане. Те социальные группы, которые были двигателем перемен в конце советской эпохи, исчезли вместе с породившим их экономическим укладом. Углеводородный рост коснулся лишь элит и зависимой от них прослойки среднего класса. В основном общество осталось таким, как оно сложилось в 1990-е гг. – состоящим из бедных масс, узкого слоя богатой элиты и обслуживающего ее интересы небольшого среднего класса. В обществе нет массовых групп, чьи интересы нуждались бы в выражении и согласовании, и это сужает социальные условия для политической конкуренции.

Углеводородный бум влечет за собой еще одно следствие. Добыча и экспорт нефти и газа доминируют в национальной экономике за отсутствием других сопоставимых по масштабу отраслей. За пределами углеводородного сектора экономический рост сосредоточивается в строительстве и на рынке недвижимости, причем последний, по всей видимости, носит спекулятивный характер (подобно докризисному московскому рынку недвижимости, когда квартиры в российской столице воспринимались как инвестиционный инструмент). В Азербайджане относительно мало собственных производств, причем высокий курс национальной валюты объективно способствует росту импорта.

Политический режим Баку накладывает ограничения на активную политику в сфере диверсификации экономики. При всей своей жесткости он страдает вследствие ряда «родовых травм» постсоветской государственности – влияние автономных центров власти в виде различных номенклатурных групп, слабость институтов, коррупция.

Длительная устойчивость кадрового состава высших эшелонов власти Азербайджана говорит о том, что процесс передачи полномочий от отца к сыну в 2003 г. происходил в обстановке сохранения пребывающих у власти бюрократических кланов. Некоторые из них – те, кто бросал прямой вызов президенту Ильхаму Алиеву, – были подавлены. Однако сами принципы осуществления власти остались без изменений.

Хотя в глазах внешнего наблюдателя политическая реальность страны может ассоциироваться с ближневосточными нефтяными монархиями, делать выводы об авторитарности Баку неверно. Политика строится не столько на диктате из единого центра, сколько на сложном полицентричном балансировании интересов. Этому отвечает такая особенность азербайджанского политического режима, как фактически раздробленный силовой ресурс. В Азербайджане, кроме армии, не менее семи ведомств имеют в своем составе вооруженные формирования – МВД, Пограничная служба, Министерство национальной безопасности, Министерство юстиции, Государственная особая служба охраны, Министерство по чрезвычайным ситуациям. Отчасти эти силовые структуры входят в сферу интересов тех или иных влиятельных бюрократических группировок, по сути поддерживая баланс сил внутри элиты.

Будущее политического режима Баку, вероятно, зависит от того, каким образом правящие группы будут реагировать на замедление, а затем и остановку углеводородного роста. Ответ предстоит искать в короткий по историческим меркам отрезок времени. В последние годы власти, по всей видимости, сознательно сдерживали добычу нефти на уровне, не превышающем 50–55 млн т в год. Смысл этой политики заключается в том, чтобы «растянуть» пик добычи на более продолжительное время. Согласно некоторым прогнозам пятилетней давности, пик (71 млн т) должен был прийтись на 2010 г., после чего начнется спад, который к 2020 г. приведет к уровню добычи в 20 млн т (приблизительно столько добывается на территории Татарстана). Политика «смягчения пика», как полагают в Баку, позволит сохранить нынешний уровень добычи до 2020 года. По другим оценкам, снижение начнется после 2015 года. В дальнейшем экономические преобразования уже нельзя будет подкрепить финансовыми ресурсами, сопоставимыми с нынешними. Кроме того, их придется проводить в более жесткой социально-политической ситуации.

Стратегии диверсификации, которые обсуждаются в Азербайджане, не отличаются убедительностью. Речь, во-первых, идет о том, чтобы превратить государственную нефтяную компанию SOCAR в транснационального игрока, обладающего производственной, в том числе ресурсной базой за рубежом, и продающего не столько физическую нефть, сколько компетенции по ее добыче. Однако у SOCAR может не хватить ресурсов для проведения такой стратегии. Приобретение производственной базы за рубежом потребует либо больших инвестиций, которые будут практически уведены из страны, либо слияния с крупным зарубежным игроком нефтяного рынка, что несет в себе угрозу утраты контроля азербайджанской стороны над объединенной компанией. Что же касается компетенций по добыче нефти, то SOCAR, несмотря на вековой опыт азербайджанских нефтяников, едва ли сможет на равных конкурировать с мировыми лидерами.

Во-вторых, в контексте диверсификации экономики обсуждается «джентльменский набор» слаборазвитых стран и регионов – туризм и сельское хозяйство. В мире нет прецедентов, когда странам удавалось преодолеть бедность опираясь на эти отрасли. Яркое тому свидетельство – глубокий экономический и социально-политический кризис в Греции, которая некогда объявила: «Туризм – наша индустрия». Кроме того, по этим направлениям Азербайджану предстоит конкурировать с Турцией, что крайне невыгодно. Наконец, естественным рынком для азербайджанских туристических услуг является Иран, но Азербайджан плохо приспособлен к тому, чтобы развивать дешевый туризм (слишком высокий уровень цен, избыточно дорогие гостиницы, причем в гостиничном бизнесе основной акцент делается на строительство отелей премиального сегмента). Еще одним направлением диверсификации может стать нефтепереработка – за последние годы властям удалось добиться значительного роста в этой отрасли.

Однако проведение более жесткой и целенаправленной экономической политики, направленной на борьбу с коррупцией, развитие собственных производств и импортозамещение, более эффективное обеспечение прав инвесторов чревато риском вызвать «аппаратную» оппозицию со стороны ущемленных групп бюрократии, что подорвет внутриэлитный консенсус.

Теоретически президент может преодолеть положение «первого среди равных» двумя путями. Первый – формирование широкой общественно-политической коалиции, ставящей перед собой цель смещения старых элит, осуществление своего рода «революции роз сверху». Этот путь крайне рискован: либерализация режима способна дестабилизировать страну раньше, чем возникнет такая коалиция; ее возникновению также будет препятствовать слабость политических институтов. Кроме того, такой метод предполагает наращивание популистских элементов в политике президента, а ресурс популизма в Азербайджане, похоже, близок к исчерпанию. Второй путь – значимый внешнеполитический успех, который сделает президента безусловным лидером в азербайджанской элите. Можно предположить, что именно стремлением к такому успеху объясняется жесткая позиция Алиева по Карабаху.

Исламизация Азербайджана в настоящий момент маловероятна: страна в значительной степени остается светской. По данным Puls-R, доля людей, которые считают себя глубоко верующими и выполняют все религиозные предписания, остается относительно небольшой и снижается. Если в 2006 г. к таковым принадлежало 15,8% опрошенных, то в 2010 г. – всего 9,5%. Также малочисленны и имеют тенденцию к снижению сторонники доминирования в стране исламских ценностей – 14,5% в 2007 г. и 10,7% в 2010 году. По всей видимости, властям удалось остановить ощущавшийся в середине 2000-х гг. тренд на исламизацию. В этом их успехе есть три составляющих. Во-первых, на исламских радикалов оказывалось жесткое силовое давление, причем, в отличие от аналогичной ситуации на российском Северном Кавказе, оно практически не балансировалось деятельностью правозащитных организаций. Во-вторых, резкий экономический рост в последние четыре года привел к снижению числа недовольных и, соответственно, падению востребованности радикальной идеологии. В-третьих, власти пошли на определенные уступки «системным» или умереннным исламским лидерам (шейх-уль-ислам Аллахшукюр Пашазаде), которые стремятся играть более активную роль в политической и общественной жизни.

В то же время ряд азербайджанских экспертов признают, что в случае ослабления правящей группы реальным сценарием станет не демократизация страны, а ее исламизация. Несмотря на относительно небольшое число убежденных приверженцев политического ислама, они отличаются высокой мобилизованностью и сплоченностью, чем не могут похвастаться прочие политические силы. Один из бакинских экспертов полагает, что при доле исламистов в составе населения в 10% на свободных выборах они могут получить до 30% поддержки. Пока неиспользованным потенциальным ресурсом исламистов могут стать низовые протестные стихийные социальные движения, возникающие на почве локально зафиксированных попыток ущемить экономические интересы граждан.

В отсутствие естественной монополии

В Армении нет естественной монополии, подобной той, что сложилась в Азербайджане. Ей пока не удалось восстановить прежний промышленный потенциал, поскольку многие виды продукции стали нерентабельными из-за высоких транспортных издержек, связанных с блокадой прежних маршрутов доставки на зарубежные рынки. Выживали лишь те производства, в которых расходы на транспортировку и энергоемкость были умеренными. В разные периоды в зависимости от внешней конъюнктуры сюда относились ювелирная продукция или электроника. В последние докризисные годы бурно росло строительство, которое, впрочем, столь же быстро сдало позиции после 2008 года.

Слабая промышленность, близкое к натуральному сельское хозяйство, значительный объем переводов из-за рубежа создали ситуацию, когда весьма выгодным видом экономической деятельности стал импорт. В докризисном 2007 г. стоимость армянского импорта составила 39% ВВП. По оценкам наблюдателей, для большинства потребительских рынков страны характерен высокий уровень монополизации. Сравнительно высокий курс национальной валюты (драма) в совокупности с монополизацией рынков обеспечивает импортерам высокие прибыли. Однако, несмотря на значительную монополизацию отдельных рынков, в Армении не существует экономических игроков, чье доминирование было бы абсолютным. А крупные промышленные предприятия, которые могли бы стать экономической опорой для государства или «точкой кристаллизации» устойчивых интересов тех или иных сильных бизнес-групп, находятся под иностранным контролем. Так, российским компаниям принадлежит крупнейшее предприятие по производству алюминия, газораспределительные сети Армении, до 80% генерирующих мощностей в электроэнергетике, а также значительная часть банковской сферы и телекоммуникаций.

Ввиду сказанного Ереван не располагает такими универсальными инструментами контроля над экономикой и страной, какие существуют у «потенциального противника». В результате создается определенное пространство для политической конкуренции. Однако пример Армении служит доказательством того, что сама по себе конкуренция не порождает демократию: борьба за доступ к ресурсам, обеспечиваемым политической властью, идет между различными бизнес-группами и кланами, а не между программами и организованными объединениями граждан.

Моноэтничная Армения не сталкивалась с таким явлением, как сепаратизм, хорошо знакомым Грузии и Азербайджану. Для ее правящих групп не была столь критичной проблема силового контроля над собственной (или признаваемой как собственная) территорией. Война в Карабахе, в которую Армения была вовлечена к моменту получения независимости, оставляла широкие возможности в плане выдавливания за пределы страны вооруженных группировок, которые могли претендовать на власть. Их роспуск стал одним из первых распоряжений президента Левона Тер-Петросяна. Благодаря этому – при всех понятных в постсоветских условиях оговорках – власти смогли удержать монополию на насилие в руках государства.

Расклад изменила победа в Карабахе. Победители вернулись домой. Те, с кем ассоциировалась победа, стали наиболее популярными политиками. Они опирались на сложившиеся в военное время сети поддержки среди офицеров и ветеранов. Они могли потребовать – и получили – долю экономического пирога. «Гражданские» политики опирались на свой ресурс популярности и связей в элите, тогда как их силовой ресурс был ограничен. Особенно после того, как Тер-Петросян стал привлекать в руководство силовых структур выходцев из Карабаха, среди которых самыми заметными стали Роберт Кочарян и Серж Саргсян.

Приток кадров из Карабаха создал ситуацию, при которой в Армении не произошло возвращения к власти прежней советской номенклатуры, как это было в Азербайджане (Гейдар Алиев) и Грузии (Эдуард Шеварднадзе). Новый приход в политику в конце 1990-х бывшего первого секретаря республиканской компартии Карена Демирчяна в определенный момент обозначил такую перспективу – пусть и в ограниченной степени – для Армении. Но гибель Демирчяна от рук террористов в октябре 1999 г. закрыла путь к власти той элитной группе, которую он представлял. Вместе с Демирчяном погиб и Вазген Саркисян, министр обороны Армении, пришедший в политику на перестроечной волне. По сути «карабахцы» остались в одиночестве.

Тем не менее монополизации политического пространства не произошло. По-видимому, причины сохранения относительного плюрализма в Армении заключались в следующем. Во-первых, у государства не было ресурсов для того, чтобы обеспечить полный контроль над экономикой и обществом. Как и ее соседи по региону, Армения традиционно сталкивалась с трудностями при сборе налогов. Азербайджан компенсировал этот недостаток доходами от экспорта нефти, Грузия сумела построить эффективный и дисциплинированный государственный аппарат, но в распоряжении правящей группы в Ереване таких инструментов не было. Доля государственных доходов в ВВП Армении до сих пор значительно уступает соответствующему показателю в Грузии и в Азербайджане. Во-вторых, государству так и не удалось полностью сосредоточить в своих руках силовой ресурс. Сохраняются более или менее институционализированные сети ветеранов карабахской войны. Сурен Золян пишет о «хмбапетах» («атаманах») – людях, контролирующих силовые и экономические ресурсы на местах и фактически находящихся вне подчинения государственной власти. В-третьих, экономический рост в Армении в предкризисные годы в критической степени зависел от притока иностранных инвестиций, а также от внешних заимствований. В силу этого власти были вынуждены прислушиваться к рекомендациям европейских организаций касательно внутриполитической проблематики.

Главным вызовом для политической системы Армении в ближайшие годы станет, на наш взгляд, необходимость укрепления государства как легитимного института вообще и повышение качества государственного аппарата в частности. Вероятно, это будет затруднительно, если доля государственных доходов в ВВП не повысится. Основная сложность в том, что принятие соответствующего решения по сути равносильно самообложению налогами политической элиты страны.

Либерализм с кулаками

Естественным преимуществом Грузии после краха ее туристической отрасли и сельского хозяйства стало географическое положение. Транспортное сообщение между Арменией и Азербайджаном, Арменией и Турцией было прекращено из-за карабахского конфликта. Грузия стала для Армении основным окном во внешний мир, а для Азербайджана – звеном, связывающим его с дружественной Турцией. Транзитный статус стал также геополитическим ресурсом для Грузии. Заинтересованность США и западноевропейских стран в формировании транспортных коридоров, обеспечивающих связь каспийского и центральноазиатского регионов с Европой в обход российской территории, вызвало к жизни проект ТРАСЕКА, в котором ключевая роль отводится Грузии. Хотя «Великий шелковый путь» так и не состоялся в качестве альтернативы прочим маршрутам, связывающим Европу с Восточной Азией, за 20 лет Грузия сумела привлечь на свою территорию новые транспортные потоки из стран каспийского бассейна.

В соответствии с логикой транзитного развития также задумывались и реализовывались проекты трубопроводов Баку–Тбилиси–Супса, Баку–Тбилиси–Джейхан и Баку–Тбилиси–Эрзерум, а также железнодорожная магистраль Баку–Тбилиси–Карс. Доходы Грузии непосредственно от транзита нефти и газа сравнительно невелики. Однако она может зарабатывать на транзите или реэкспорте других товаров и, в частности, на фактически монопольном обслуживании сухопутных грузовых потоков между Арменией и остальным миром.

Так, в последние годы Грузия стала главным в Закавказье перевалочным пунктом для подержанных автомобилей. По данным Eurasia.net, за первые пять месяцев 2011 г. за рубеж было поставлено данного товара на сумму 197 млн долларов. Такой бизнес не создает большого числа рабочих мест, но в условиях высокой безработицы (16,3% в конце 2010 г., считая только зарегистрированных безработных), для многих людей он является источником заработка, снимая социальную напряженность. В данной сфере оправдывает себя низкий уровень государственного вмешательства и легкость оформления сделок благодаря либеральной экономической политике грузинских властей. Доля «услуг транспорта и хранения» в структуре ВВП составила в 2009 г. 12%, что свидетельствует о значимости транзита для грузинской экономики.

До прихода к власти в Грузии Михаила Саакашвили хронической болезнью государства была неспособность собирать налоги и таможенные платежи. По данным Бюджетного офиса парламента Грузии, легализация поставок бензина и топлива в страну могла бы троекратно увеличить приток средств в казну по сравнению с их фактическим объемом от поставок всех нефтепродуктов. По данным экономиста Вадима Тепермана, в 1999 г. половина потребностей Грузии в пшенице удовлетворялась за счет контрабанды, а потребление импортных сигарет в четыре раза превосходило их зарегистрированный ввоз. Контрабанда поступала через Абхазию и Южную Осетию, через Аджарию и крупнейший в регионе оптовый рынок в Садахло, на пересечении границ Грузии с Арменией и Азербайджаном.

Первые шаги Михаила Саакашвили после прихода к власти были направлены на то, чтобы вернуть государственные границы или по крайней мере трансграничные товарные потоки под контроль центральных властей. С этой целью была проведена рискованная акция по смене власти в Аджарии и изгнанию Аслана Абашидзе, а затем был закрыт рынок в Эргнети, грузинском селе, граничащем с Цхинвали (эта мера и послужила прологом к вооруженному противостоянию в Южной Осетии летом 2004 г.). Грузинская экономика отреагировала предсказуемым ростом потребительских цен, однако центральные власти впервые с момента обретения независимости стали хозяевами в собственной стране.

Масштабная приватизация наряду с резким сокращением регулирующих функций государства способствовала, с одной стороны, переходу ключевых активов в руки лояльных властям лиц, а с другой – устранению потенциальных «точек кристаллизации» новых бюрократических кланов. Возможности самостоятельного, без санкции сверху, вмешательства в экономическую жизнь со стороны того или иного чиновника минимальны, так как в Грузии отсутствуют характерные для большинства постсоветских стран механизмы такого вмешательства в виде избыточных государственных функций. Тем самым создана основа успешного преодоления низовой коррупции в стране и построения дисциплинированного государственного аппарата.

Радикальные экономические реформы пока не привели к значительному росту производства в Грузии. Так, хотя 40% трудоспособного населения Грузии занято в сельском хозяйстве, вклад этой отрасли в ВВП составляет лишь 8%, причем более 80% продовольствия Грузия завозит из-за рубежа. В 2009 г. отрицательное сальдо торгового баланса составило 3,2 млрд долларов. Контроль над импортом в таких условиях равносилен контролю над всей экономикой. Нодар Джавахишвили, в прошлом – глава Национального банка Грузии, обратил внимание на любопытную закономерность: значительное кризисное снижение цен на основные товары грузинского импорта на мировом рынке сопровождалось небольшим ростом цен на эти же товары на внутреннем рынке. Как минимум это свидетельствует о монополизации импорта по отдельным группам товаров. Кстати, поступления от налога на прибыль в период кризиса сократились, то есть импортеры не доплатили бюджету с полученной высокой маржи.

Грузия отличается от своих соседей по региону высокой долей расходов на госуправление в структуре ВВП – около 25%. Фактически государство является крупнейшим экономическим игроком. В период кризиса, когда власти поддерживали экономику за счет масштабного инфраструктурного строительства, эта роль увеличилась. Государство выступает в качестве крупнейшего и наиболее надежного работодателя. За исключением сравнительно небольшой прослойки, занятой в успешных частных компаниях, в том числе в филиалах зарубежных компаний, работающих в Грузии, грузинский избиратель либо беден, либо его благосостояние зависит непосредственно от бюджета. Это не лучшая почва для рождения демократической конкурентной политики. Тот, под чьим контролем в Грузии находится государственный аппарат, контролирует страну. Поэтому реформы Саакашвили были продиктованы политическим прагматизмом в той же мере, в какой и либеральными убеждениями. Причем достичь этих результатов действующим властям Грузии позволил именно «революционный натиск», они были избавлены от необходимости согласовывать свои действия со старой элитой.

В отличие от большинства либеральных реформаторов на постсоветском пространстве, грузинской правящей группе присуще весьма глубокое понимание значимости инструментов насилия и в политической борьбе, и в государственном строительстве. Сразу после прихода к власти они приложили все усилия к тому, чтобы ликвидировать автономные от государства вооруженные группы на подконтрольной им территории. Элементом этой политики стало и уничтожение преступных авторитетов «как класса». Численность заключенных в Грузии за время правления Саакашвили выросла кратно, однако можно с уверенностью судить о том, что в стране не осталось сфер, свободных от контроля президента и его команды.

Бескомпромиссность, недоговороспособность Саакашвили, дорого стоившая ему во внешнеполитических делах, во внутренней политике оказалась выигрышной. Между конфликтом и переговорами правящая группа неизменно выбирает конфликт, и вследствие этого избавлена от необходимости согласовывать свои действия с кем-либо внутри страны. Круг людей, допущенных к принятию политических решений, очень узок – все они поместятся за одним столом. Даже правящая партия – Единое национальное движение – не является сколько-нибудь самостоятельным политическим институтом, оставаясь лишь инструментом контроля над парламентом.

Основные вызовы сложившемуся политическому режиму лежат в экономической области. Грузия страдает от значительного дефицита торгового баланса. Экономические реформы пока не обеспечили роста национального производства. Надежда на приток иностранных инвестиций в посткризисном мире довольно слаба.

Тем не менее инерция такова, что режим может быть устойчивым в течение длительного времени, тем более что после внесения поправок в конституцию Михаил Саакашвили обеспечил себе возможность оставаться главой государства и по истечении двух президентских сроков. Грузии не угрожает долговой кризис – очень вероятно, что в критической ситуации ее долги будут реструктурированы по политическим мотивам. Возможности вмешательства внешних игроков ограничены. Рекомендации европейских структур по изменению институциональных рамок политической системы могут быть проигнорированы или удовлетворены лишь формально, будучи при этом извращены в правоприменительной практике. Что же до более вещественного вмешательства в виде прямой поддержки тех или иных сил во внутренней политике, то Соединенные Штаты, которые одни только и могут вмешиваться на этом уровне в грузинские дела, будут исходить не из ценностных оснований, а из геополитической прагматики. И при этом взвесят риски наступления в Грузии хаоса в случае падения режима Саакашвили, так как неочевидно, что дисциплинированная полиция сохранится при более плюралистичной политической системе.

Конфликты как стимул

Георгий Дерлугьян в книге «Адепт Бурдьё на Кавказе» посвятил немало драматичных строк тому, что можно было бы назвать провалом в третий мир стран постсоветского пространства. Слабость экономики, коррумпированность и неэффективность властей, отсутствие демократии – это действительно печальная реальность, в которой последние 20 лет пребывает большинство бывших советских республик. В логике миросистемного анализа основной интерес прикован к воспроизводству на каждом новом этапе истории мирового капитализма деления мира на центр и периферию. Это довольно безнадежная логика – «все будет так, исхода нет».

Дерлугьян замечает, что современные государства третьего мира, в общем, даже не стоят перед необходимостью сохранять свой суверенитет (попросту не нуждаются в том, чтобы быть сильными). Сам международный порядок практически исключает их завоевание более сильным соседом, но делает сопротивление совершенно бессмысленным, если против той или иной страны войну ведет единственная сверхдержава или объединенный Запад. Стимулы к развитию, создавшие европейские государства нового времени, в нашей эпохе отсутствуют.

Если принять данную точку зрения, три закавказские государства оказываются в противоречивом положении. Армения и Азербайджан вовлечены в конфликт из-за Карабаха. Грузия не отказывается от планов вернуть свои бывшие автономии Абхазию и Южную Осетию, хотя стоящая за ними Россия – слишком сильный соперник для того, чтобы считать реалистичным силовой сценарий восстановления территории бывшей Грузинской ССР. Но как бы то ни было, у политических элит и политических режимов трех стран имеются определенные стимулы наращивать свою силу.

Дальнейшие сценарии внутриполитической трансформации в Азербайджане, Армении и Грузии – при прочих равных в мировой политике – будут зависеть от того, какие они изберут пути для наращивания силы. Можно сказать, что прежние источники силы либо исчерпаны, либо близки к исчерпанию. Азербайджанский нефтяной рост постепенно замедляется. Армения, кажется, не сможет восстановить докризисные темпы развития, не создав более качественные государственные институты, между тем ее экономический проигрыш Азербайджану критичен для политического режима. Грузия с ее гипертрофированным государственным аппаратом нуждается уже не столько в реформировании, сколько в укреплении национальной экономики, хотя такой переоценке ценностей может помешать либеральный догматизм ее правящей группы. Другими словами, речь идет не об экстенсивном, с опорой на естественные преимущества и международный расклад сил, а об интенсивном развитии. Сравнительное ослабление мировых центров силы сделает эту повестку тем более актуальной, что каждая страна Южного Кавказа в новом мире рискует остаться один на один с соседями.

Интенсивное – в предельно широком смысле слова – развитие предполагает другой уровень связности между государством и обществом. Нынешний закрытый характер всех трех политических режимов не в последнюю очередь объясняется тем, что государству в малой степени приходится обращаться к обществу за ресурсами, необходимыми для сохранения и укрепления государственности. С этой точки зрения больше шансов на перемены у Грузии и Армении, не имеющих больших запасов природных ресурсов, способных принести сверхприбыли. Причем двигаться им предстоит, преодолевая противоположные ситуации: слишком сильный государственный аппарат в Грузии и слишком слабый – в Армении.

Н.Ю. Силаев – к. и. н., старший научный сотрудник Центра кавказских исследований МГИМО (У) МИД России, заведующий отделом политики журнала «Эксперт».

Грузия. Азербайджан > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 февраля 2012 > № 735585 Николай Силаев

Председатель Правительства России В.В.Путин провёл в Новосибирске совещание о повышении эффективности госуправления с помощью информационных технологий.

Вступительное слово В.В.Путина:

Добрый день, уважаемые друзья, коллеги!

Сегодня мы поговорим о том, как нам с максимальной отдачей использовать возможности современных информационных технологий для повышения эффективности системы госуправления, для формирования комфортной, в полном смысле этого слова дружественной среды взаимодействия государства и граждан. Мы не случайно собрались именно здесь, на площадке технопарка Новосибирского академгородка. У нас создано 13 таких площадок в целом по стране. Да, Игорь Олегович (обращаясь к И.О.Щёголеву), в сфере высоких технологий? Мы с 2007 по 2011 год где-то 5,5 млрд направили на эти цели непосредственного, прямого государственного финансирования. И в ближайшие три года планируем ещё 6,5 млрд, где-то 6–6,5 примерно.

Здесь так же, как и на других площадках, созданных при прямой финансовой поддержке государства, удалось соединить возможности и науки, и бизнеса, обеспечить инновационную цепочку от идеи до актуального высокотехнологичного продукта, в том числе это, безусловно, касается и проектов в сфере информационных технологий, где у нас уже есть заметные, признанные успехи, бренды, завоевавшие не только общероссийскую, но и мировую популярность. Сейчас мне здесь об этом очень интересно рассказывали. Хочу поблагодарить всех коллег за эту информацию, за эту презентацию.

Надеюсь, что и в дальнейшем наши разработчики будут производить интересные, востребованные программные продукты, выходить с этими продуктами на глобальные рынки и занимать лидирующее положение. В ходе сегодняшней встречи предлагаю поговорить, как нам реализовать эту задачу, какую помощь дополнительную могло бы оказать государство. Мы, когда сейчас осматривали стенды, коллеги рассказывали о своих достижениях, они и ряд проблем уже обозначили, которые им кажутся актуальными, важными и по которым они ждали бы нашей поддержки. Предлагаю в таком формате уже поговорить об этом поподробнее.

Прежде всего хотел бы сказать о льготах по налогу на прибыль – вот об этом мы говорили сейчас, только в соседнем здании – и на тарифы страховых взносов. Сейчас эти льготы имеют резиденты экономических зон технико-внедренческого типа, я об этом уже сказал. И конечно, я бы просил Эльвиру Сахипзадовну (Э.С.Набиуллина) посмотреть ещё раз на возможность распространения этих льгот и на технопарки. Мы знаем позицию Министерства финансов. Она заключается в том, что нам не нужно, как некоторые специалисты Минфина считают, создавать неконкурентную среду, и, если мы в технопарках будем генерировать льготы, то мы другие предприятия, которые работают в этой же отрасли, но не в технопарке, будем ставить в неконкурентную ситуацию, поскольку у них таких льгот не будет. Во всяком случае, я вас прошу, Антон Германович (А.Г.Силуанов), и Эльвиру Сахипзадовну посмотреть на это ещё раз, прикинуть: может быть, и можно будет найти какие-то решения, которые не будут наносить ущерба для экономики в целом. Также необходимо посмотреть и на вопрос поддержки отечественных компаний, патентующих свою продукцию не только в России, но и за рубежом. И подчеркну: государство заинтересовано, чтобы у наших производителей было максимальное число запатентованных технологий, и готово, конечно, помогать и в финансовом отношении, и юридически.

Кроме того, считаю, что конкурентному отечественному программному продукту и IT-технологиям должен отдаваться приоритет и в ходе госзакупок. Мы тоже об сейчас только что говорили, я эту позицию сформулировал. Конечно, мы это делали по очень многим продуктам в период кризиса, вы знаете: создавали преференции для наших производителей. Думаю, что в такой очень важной, сложной и высокотехнологичной сфере, конечно, мы должны помогать своим производителям. При этом действовать нужно будет аккуратно, с тем чтобы вообще не уничтожить конкурентную среду, и мы не можем закрыть свой собственный рынок для иностранного производителя. Но повторяю: здесь и технические регламенты можно использовать, и другие инструменты, для того чтобы обеспечить вам определённые преференции. Будет правильным, если информация от наших инфраструктурных монополий, госкомпаний или компаний с государственным участием будет публично раскрываться о доле используемых ими российских программных продуктов. Это вещь абсолютно понятная и правильная. Минэкономразвития, Министерство промышленности должны будут представить здесь соответствующие предложения с указаниями этим компаниям. Я ещё раз хочу повторить: мы готовы всемерно поддерживать сферу IT-технологий, тем более что спрос на её качественные, передовые разработки растёт неизменно как у нас в стране, так и за рубежом, причём как в бизнес-структурах, так и в государственных учреждениях. Масштабная информатизация госорганов – это серьёзный ресурс для укрепления национальной экономики, повышения инвестиционной привлекательности страны и, конечно же, важнейшее условие здесь – это эффективная модернизация социальной сферы, качественных изменений в здравоохранении, образовании, системе социальной защиты. Кроме того, очевидно, что широкое внедрение информационных технологий сделает более простым и прозрачным общение граждан с властью, на порядок уменьшит головную боль от необходимости посещать разного рода конторы. Наконец, что особо хотел бы подчеркнуть, – это реальная и очень эффективная антикоррупционная мера.

В целом речь идёт о построении эффективного, современного государственного механизма управления, ориентированного на запросы граждан, на интересы общества и национальной экономики. Для решения всех этих задач мы и переводим органы власти на новые, высокотехнологичные формы работы, создаём отраслевые и межведомственные системы электронного взаимодействия.

Особое место в оптимизации сферы госуправления занимает такой масштабный проект, который называется «электронное правительство», и этот проект сейчас внедряется на всей территории нашей страны на всех уровнях власти.

Напомню, что с 1 октября прошлого года на электронное взаимодействие перешли все федеральные органы, все ведомства. Теперь при оказании более чем 330 госуслуг чиновники не вправе требовать от граждан справки или документы с информацией, которая уже есть в других федеральных ведомствах и федеральных базах. Уточнять все необходимые формальности сотрудники служб обязаны самостоятельно по своим межведомственным каналам. Надо сказать, что работа была проведена большая, для того чтобы все эти базы данных были сопоставимыми, чтобы возможности электронного общения между ведомствами можно было организовать должным образом. И сейчас в рамках этой системы ведомства еженедельно делают от 50 до 100 тыс. взаимных запросов. Это означает, что десятки тысяч людей уже избавлены от беготни по инстанциям. Но это, уважаемые друзья, коллеги, конечно, только самая вершинка айсберга, потому что все основные-то услуги ежедневного пользования предоставляются людям на региональном и муниципальном уровнях. И в этой связи хотел бы сказать, что уже с 1 июля этого года на электронное межведомственное взаимодействие должны перейти все регионы и муниципалитеты страны. Это огромная работа, и именно на этих уровнях у нас сосредоточен основной массив оказания услуг. В целом процесс идёт по графику и, в общем, в штатном режиме. Я бы отметил даже некоторые регионы-лидеры – это Волгоградская область, Самарская и Тюменская области. Но есть и отстающие, к сожалению, – это Нижегородская и Вологодская области, Адыгея, Якутия, Чукотский автономный округ.

Прошу глав этих регионов разобраться в ситуации и оперативно её исправить. В течение двух недель все долги по графикам текущих работ должны быть закрыты, все отставания устранены, и я прошу доложить об этом в Правительство. Впрочем, нашим коллегам, которые идут впереди, двигаются неплохо, я уже о них сказал, тоже не стоит ослаблять внимание к этой теме.

Уже к 1 марта на электронное межведомственное взаимодействие должны быть переведены 14 первоочередных, наиболее важных для людей госуслуг, и ответственность, конечно, должна быть персональной. Здесь наши коллеги на местах, в регионах должны понимать, что без их прямого, личного внимания к этим проблемам мы эту работу вовремя не сделаем.

Что хочу отметить особо? Для того чтобы система «электронного правительства» приносила реальную пользу, граждане должны быть осведомлены обо всем, что с этим связано. Граждане должны знать, какими государственными и муниципальными услугами они могут воспользоваться, какие сведения у них могут требовать в органах власти, а какие чиновники обязаны найти самостоятельно. К 1 июля эту информацию следует разместить на всех досках объявлений в государственных и муниципальных учреждениях и на ведомственных интернет-сайтах, и, конечно же, в СМИ. Но здесь подчеркну, что люди вправе самостоятельно решать, пользоваться им современными, электронными средствами и таким образом получать услуги, или действовать по старинке. Мы не можем и не будем ограничивать людей в этом, потому что, во-первых, далеко не у всех есть доступ в интернет, а люди старшего поколения им не пользуются, предпочитают напрямую получать услугу в государственных учреждениях. И в этой связи, конечно, нам нужно будет и дальше развивать систему так называемых многофункциональных центров, действующих по принципу «одного окна».

Вот мы недавно обсуждали в Правительстве. По сути, у нас это не одно окно, а одна дверь, потому что люди входят в помещение, а там уже много различных окошек. Но и это на первом этапе уже неплохо. Конечно, хотелось бы, чтобы можно было все это прямо в одном окне получить и не ходить по очередям даже в рамках одного помещения. Пусть сделают для начала хотя бы эту одну дверь.

Хотел бы также добавить, что оказание госуслуг населению – это значимая, но все же лишь часть потенциала информационных технологий в сфере госуправления. Речь идет о дальнейшей оптимизации рабочих процессов в органах власти, о сокращении сроков принятия решений и о повышении их качества, об использовании IT-технологий при проведении торгов, конкурсов и государственных закупок.

Нам также нужно предусмотреть защиту от так называемых грязных данных – разного рода неточных или ошибочных сведений. Напомню, что именно из-за такой искажённой информации в базах данных различных ведомств и возникла мнимая налоговая задолженность у миллионов граждан – практический результат этой «грязной» информации. Ведомствам надо самим наводить порядок в своих электронных архивах, чтобы у людей потом не возникали неудобства, связанные с финансовыми, бюрократическими издержками и пустой тратой времени.

Что еще хочу отметить. Современные технологии – это эффективный путь повышения открытости государственных и муниципальных структур. Именно с их помощью можно выстраивать общественные механизмы контроля за действиями власти, причем на всех уровнях. Считаю, что надо максимально открывать информацию, которая накапливается в ведомственных базах данных, естественно, за исключением тех данных, которые идут с соответствующим грифом секретности, либо ДСП (для служебного пользования). Кстати, такой информации –открытой, я имею в виду, широкой информации – часто не хватает нашим компаниям, причем прежде всего малому и среднему бизнесу при выстраивании долгосрочных планов и определении инвестиционных приоритетов. И наконец, важно, чтобы наши затраты на информатизацию давали ощутимую экономическую отдачу – экономию ресурсов и заметный рост производительности труда в сфере госуправления, чтобы люди чувствовали реальные, качественные изменения и сами могли вносить предложения, как сделать применение информационных технологий в госуправлении более удобным.

И здесь напомню о предложении привлечь граждан к разработке и тестированию сайтов и информационных продуктов государственных ведомств. Они должны быть действительно удобны и понятны в обращении, должны быть развёрнуты к человеку. Более того, общество становится всё более сложно организованным, у людей, у разных общественных и профессиональных групп появляются новые запросы, и очевидно: они должны иметь возможность формулировать, предлагать, какие дополнительные госуслуги и в какой форме им необходимы. Такая модель гражданского аудита уже действует на открытом портале Правительства, где люди обсуждают важнейшие законодательные инициативы, высказывают свои точки зрения, предлагают свои идеи. Как вы знаете, у меня даже было предложение, чтобы вот таким образом граждане могли сами вносить соответствующие законодательные инициативы. Но это нужно будет проработать. Считаю, что вполне реализуемое предложение. Убеждён, что граждане должны стать полноценными архитекторами и строителями здания «электронного правительства».

И в заключение ещё одно замечание. Учитывая масштабы и важность задач, следует проработать вопрос о назначении в каждом ведомстве и регионе конкретного человека – компетентного и ответственного, который будет курировать внедрение информационных технологий. Нужно эту ответственность персонифицировать.

* * *

Комментарии В.В.Путина:

К выступлению Н.И.Касперской, генерального директора ЗАО «Инфовотч» (о необходимости дальнейшего снижения пороговой численности персонала IT-компаний, дающей право на получение льгот по страховым взносам).

В.В.Путин: Давайте мы просто снизим этот порог. Это же можно сделать.

Н.И.Касперская: Снизить порог – это очень хорошо. На самом деле мелкие компании в более невыгодной ситуации здесь находятся, чем более крупные.

В.В.Путин: Наталья Ивановна, с этим согласен полностью, и давайте мы снизим этот порог ещё раз. Мне Эльвира (Э.С.Набиуллина) подсказывает, что мы его понизили, давайте сделаем ещё один шаг.

А.Г.Силуанов: 3 раза.

В.В.Путин: Да, уже 3 раза понижали, Антон (А.Г.Силуанов) говорит. Но, что касается фискальной стороны дела при убыточности предприятий, здесь как нам обеспечить фискальные интересы государства, если предприятие из года в год показывает убытки?

Э.С.Набиуллина: На стартапах это обычно…

Н.И.Касперская: Во-первых, эти предприятия работают в высокотехнологичном секторе.

В.В.Путин: Первый год ладно, но сколько по времени?

Н.И.Касперская: Это зависит от продукта. Бывают продукты, которые разрабатываются много лет, если какую-то мы возьмём сложную разработку, скажем, сложную корпоративную систему.

В.В.Путин: Как быть-то? Это же мы в законе не пропишем: продукты всё новые и новые появлялись, там каждый продукт не пропишешь. Как нам обеспечить и фискальные интересы государства, и нормальную работу при стратапах?

Н.И.Касперская: Я думаю, что тоже должны быть какие-то критерии введены. Ведь если мы сумели определить разработчиков, то тут мы и говорим о том, что это предприятие, которое создаёт свою продукцию.

В.В.Путин: Ну давайте вместе подумаем. Предложение сформулируйте. Какой срок нужен для того, чтобы не попадать под ножи фискальных органов?

Н.И.Касперская: Мы думали, что до пяти лет, три-пять лет, то есть до пяти лет, как правило, все компании уже либо начинают зарабатывать, либо умирают.

В.В.Путин: Давайте. Хорошо, посмотрим. Договорились.

Н.И.Касперская: Спасибо.

К выступлению П.А.Французова, исполняющего обязанности проректора по стратегическому и инновационному менеджменту Сибирского государственного университета телекоммуникаций и информатики (о создании на базе Новосибирского академгородка федерального исследовательского центра под руководством какого-то одного ведомства).

В.В.Путин: Спасибо вам за информацию, за предложения. Должен сказать, что в целом мы примерно в этом направлении и двигаемся. Вы знаете и о создании сети федеральных университетов, исследовательских университетов, о грантовой поддержке отдельным учебным заведениям, но и не только отдельным учебным заведениям, а о так называемых мегагрантах, которые предоставляются на конкурсной основе, как раз так, как вы это и предлагаете сделать, отдельным учёным – и нашим, и зарубежным учёным вне зависимости от их национальной принадлежности. И это уже десятки таких мегагрантов в разных школах на всей территории Российской Федерации. И я с вами согласен: именно такой подход и генерирует интересную работу. Вокруг такого учёного складывается группа из студентов старших курсов и из аспирантов, которые реально вместе с ним и учатся, и работают, и, что очень важно, продвигают потом окончательный продукт, финальный продукт на рынок. Вот так работа и складывается.

П.А.Французов: Владимир Владимирович, можно мне ответить?

В.В.Путин: Конечно.

П.А.Французов: Программа супергрантов – это привлечение иностранных учёных на временной основе. Я говорил совсем о другом. О том, чтобы приглашать профессоров пожизненно. Это совершенно разные вещи. А программа исследовательских университетов существует, но тем самым фактически выделяются университеты, в которых научная работа идёт лучше, чем в других. Да, это правильно: их нужно выделить. Но положа руку на сердце, Новосибирский государственный университет честно заслужил статус исследовательского университета. Но это заслуга не только НГУ, это заслуга и Сибирского отделения Академии наук, то есть исследовательским университетом является не НГУ, им является академгородок. И если удастся сделать, собрать всё это вместе, все разрозненные части академгородка и заставить его работать, как надо, мы получим эффективность этой системы в десятки раз больше.

В.В.Путин: Я не сомневаюсь, если бы вы меня дослушали, как раз именно это я и намерен был сказать. Что касается привлечения пожизненно профессоров – это тоже вариант, но это не исключает того, что мы должны привлекать наиболее востребованных на данный момент времени, повышая мобильность кадров, научных кадров, привлекая тех людей, которые нужны нам именно сегодня и именно на конкретную тематику. Потому что вам виднее, чем мне, хотя у меня очень много и служебных, и личных связей в научной среде. Мы с вами хорошо знаем, что у учёного, так же как у любого человека, есть пики, есть какое-то движение вниз, и поэтому нам-то нужно с вами создать систему, когда мы будем брать людей на пике их творческих возможностей и создавать прорывные направления, обеспечивать прорывные направления. Не значит совсем, что у нас не должно быть базы просто из высококлассных специалистов, которых можно и нужно приглашать и пожизненно, конечно. Но вот эта система мегагрантов рассчитана на то, чтобы создавать эти школы. Она работает и достаточно эффективно заработала, и это не только иностранные учёные, это и наши. У нас половину мегагрантов получают наши, отечественные учёные, которые никогда никуда не уезжали. Часть, примерно 50%, – это иностранные либо наши, которые когда-то куда-то выехали и вернулись. Да, они работают здесь, допустим, не круглый год: по условиям они должны проработать в России не менее трёх месяцев, но по факту работают больше. Как правило, до полугода и даже больше этого, но одно другого не исключает. А в целом подход-то ведь такой же, как вы предлагаете по сути дела. Похожий.

Что касается создания в Новосибирске такой структуры, о которой вы говорите: давайте проработаем, я ничего против не имею. Напротив, тоже в этом протокольном решении зафиксируем поручение Министерству образования и науки вместе с вами и вместе с другими участниками процесса, вместе с руководством области проработать этот проект. Он сам по себе является очень привлекательным. Он не исключает того, что мы делаем сейчас, начинаем делать и будем продолжать делать с этими мегагрантами, он не исключает... Имею в виду такую базу шикарную, которая здесь есть. Её надо, конечно, структурировать и использовать более эффективно, с этим я не спорю.

К реплике П.А.Французова о существовавшей в США практике получения технологическими вузами контрактов на разработки в военной области

В.В.Путин: Что касается военных заказов: здесь прежде всего, видимо, речь идёт о НИР, НИОКР. Это правда, в этом направлении, конечно, нужно подумать.

К выступлению В.Л.Макарова, президента ассоциации «Руссофт» (о создании единого органа, который отвечал бы за поддержку внешнеэкономической деятельности, выход на глобальные рынки; об облегчении процесса ввоза в Россию единичных высокотехнологичных изделий).

В.В.Путин: Давайте так и сделаем. Нам нужно было бы ваше мнение по конкретным направлениям, то, что касается ввоза в страну единичных продуктов, которые вам нужны для продвижения своих собственных. И здесь нужно понять, что конкретно мешает сегодня, на сегодняшний день, какие конкретно правила, что не даёт соответствующим образом развиваться. Первое.

Что касается специального органа, можно подумать. Мы создали этот фонд поддержки, как вы знаете. Это только первый шаг – у нас раньше вообще ничего не было в этом направлении. Теперь он создан и деньгами наполняется. Естественно, это фонд поддержки высокотехнологичного экспорта. Поддерживать экспорт нефти и газа никто не собирается и металлопродукции любого качества. Но здесь вы тоже обратили внимание на то, что даже не все эти продукты требуют такой особой поддержки со стороны государства, а именно те, которые дают возможность прорваться в число немногих, имеющих преимущество, как производители какой-то особенной, востребованной на глобальных рынках продукции. Вот это отработать – что конкретно поддерживать в связи с теми ресурсами небольшими, которые мы пока можем выделить на это направление. Мы говорим о чём? О поддержке каких продуктов – всех подряд или каких-то особых? А если особых, то как их вычленить? Как нам разобраться в том, что конкретно нужно поддерживать? Есть и другие вопросы, которые вы упомянули, но сказали, что готовы поподробнее это всё представить. Дайте нам эти предложения. Это же касается и выстраивания работы, выстраивания работы с ассоциациями, с конкретными производителями. В целом, мне представляется, у нас Министерство экономического развития, Минпром, да и Минфин находятся в постоянном контакте со всеми сегментами бизнеса, с представителями всех сегментов бизнеса. Если вы считаете, что здесь чего-то недостаточно, что нужно выстроить какие-то особые отношения с ассоциацией, допустим, которую вы представляете, производителей...

В.Л.Макаров: С одной не надо, со всеми надо.

В.В.Путин: Ну со всеми теми, которые работают в этой сфере, давайте мы это сделаем. Мы с удовольствием это сделаем. Пойдём не только навстречу, мы будем вам благодарны, если вы сами предложите какие-то формы сотрудничества.

К выступлению Р.У.Гаттарова – члена Совета Федерации (о том, что голосование по законопроектам в Интернете должно обязательно сопровождаться авторизацией пользователя).

Что касается авторизации – это, естественно. Да я, по-моему, в статье об этом сразу сказал: не помню, по-моему, там это есть, я сделал там эту оговорку. Я понимаю, что тревоги по этому поводу могут возникнуть – не забросают ли Госдуму каким-то предложениями малореализуемыми, сложными, не обеспеченными финансами. Не думаю, что это произойдёт, потому что любая законодательная инициатива имеет своей целью регулировать и принятие закона, и потом имеет своей целью регулировать определённые общественные отношения, а это, как правило, затрагивает интересы и других групп, если так условно сказать. Если мы хотим поднять количество рабочих часов в неделю, это сразу затронет работников. Работодатели хотят, а профсоюзы – нет. И сразу мы получим обратную реакцию в той же сети. Мы сразу получим не 100 и 200 тыс., а 500, а может, миллионы тех, кто против. Законодателю только нужно будет определиться с так называемой социальной справедливостью. То же самое касается и сфер регулирования, напрямую экономики, скажем, социальной сферы в широком смысле. Поэтому меня это не пугает, я считаю, что это, наоборот, сделает наших людей действительно соучастниками процессов управления в государстве и регулирования в экономике, в социальной сфере.

* * *

Заключительно слово В.В.Путина:

Уважаемые коллеги, нужно, наверное, заканчивать. Мы уже потрудились неплохо. Я хочу вас поблагодарить и хочу сказать, что у нас есть проект протокольного решения, мы добавим сюда, дополним теми предложениями, которые прозвучали в ходе нашей дискуссии, – считаю их очень интересными. И постараемся сделать так, чтобы всё, что здесь прозвучало сегодня, не утонуло и не было забыто, а было проработано. Сделаем всё для того, чтобы довести эти проработки до уровня практической реализации.

Спасибо вам большое. Всего хорошего.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > premier.gov.ru, 17 февраля 2012 > № 496617 Владимир Путин

Председатель совета директоров ОАО "Международный аэропорт "Внуково" рассказал о значимых для аэропорта событиях 2011 года и дальнейших перспективах развития.

— Виталий Анатольевич, с какими показателями аэропорт Внуково завершил 2011 год?

— По итогам года мы находимся на четвертом месте — за это время было перевезено около 8,2 миллиона пассажиров и обслужено более 142,5 тысяч рейсов. Это примерно на 13 и 5 процентов соответственно ниже, чем в 2010 году. Влияние на объемы в первую очередь оказал ряд изменений, произошедших на российском рынке авиаперевозок. Банкротства авиакомпаний, слияния и поглощения, аннулирования сертификатов эксплуатанта... В результате всего этого во Внуково прекратили полеты ряд авиаперевозчиков.

В 2010 году остановилась авиакомпания "Москва", в прошлом году остановились решением Росавиации "Кавминводыавиа" и авиакомпания "Континент". Ушел "Скай-Экспресс" и "Дагестанские авиалинии", "Владивостокавиа" сократила объемы перевозок в связи с передачей пакета акций в "Аэрофлот" и, соответственно, переводом части рейсов в Шереметьево. То же самое с "Донавиа".

— Тем не менее, падение не столь существенное, как это могло бы быть в данных обстоятельствах...

— Дело в том, что значительно нарастили объемы перевозок наши базовые авиаперевозчики — "ЮТэйр" и "Якутия". Кстати, в отличие от прекративших свою деятельность авиакомпаний, которые были должниками и неплательщиками, и "ЮТэйр", и "Якутия" деньги платят. "Якутия" вообще на предоплате, а "ЮТэйр" с их объемами имеет всего лишь четырехдневный долг. Нам приятно работать с такими организованными компаниями, постоянно наращивающими свои объемы. Это и для пассажиров хорошо, поскольку возрастает надежность перевозок.

— И все же был зафиксирован убыток. Сколько он составил?

— Примерно 3,7 миллиарда рублей. Здесь опять же много факторов. Во-первых, это, во многом, технический убыток. Таковы правила ведения бухгалтерского учета в нашей стране. А учитывая, сколько объектов мы ввели за последние три года, в этом году мы имеем большие амортизационные отчисления. Вторая причина — это затраты, которые мы несем из-за снижения пассажиропотока. Плюс ко всему, мы зафиксировали очень много убытков от авиакомпаний-неплательщиков. А это, к слову, зарплаты нашего трехтысячного коллектива — сотрудников, которые содержат аэродром, отвечают за безопасность, следят за энергетикой, чтобы мы работали даже в ледяной дождь, и так далее. Все эти факторы в совокупности и приводят к убытку.

— Несмотря на это, из последних новостей становится понятно, что у аэропорта большие планы...

— По нашим прогнозам пассажиропоток Внуково вырастет в течение примерно двух лет. И произойдет это в первую очередь за счет перехода авиакомпаний из аэропорта Домодедово. По моим прогнозам в ближайшие два года Домодедово потеряет порядка 8-9 миллионов пассажиров. И я могу объяснить почему. Мы прекрасно помним, как в 2002-2003 из-за переполненности Шереметьево авиакомпании лавинообразно "перелетели" в только что построенный и на тот момент современный аэропорт Домодедово. Тогда ничего лучше него в Москве не было. Но сегодня происходит очередной виток: на рынок выходит новый продукт — Внуково. То, что новый пассажирский терминал А аэропорта Внуково по всем показателям лучше, чем аэровокзал Домодедово — бесспорно. Это отмечают все: и пассажиры, и авиакомпании. Давайте посмотрим на цифры. Домодедово — это всего лишь 170 тысяч квадратных метров пассажирского аэровокзала в целом. Внуково — это только сегодня 200 тысяч квадратных метров пассажирского аэровокзала. Мы уже сейчас на 30 тысяч квадратных метров больше, а к концу будет введено еще 100 тысяч кв. м.

Теперь давайте посмотрим на другие цифры: Домодедово в прошлом году перевезло 25 миллионов пассажиров на своих 170 тысячах кв.м, а Внуково — 8,2 на своих двухстах тысячах. Комфорт для пассажиров понимают и взвешивают все авиакомпании. Как говорится, рыба ищет, где глубже, человек — где лучше, а авиакомпании — где комфортнее. Поэтому Внуково для них теперь гораздо интереснее. Сейчас об этом говорят все эксперты. А завтра это будет уже мнение пассажиров, поскольку некоторые авиакомпании уже приняли для себя определенные решения.

— Какие авиакомпании и когда начнут летать из Внуково?

— Мы уже подписали договора с Lufthansa и Turkish Airlines о том, что они начинают с весенне-летнего расписания работать в аэропорту Внуково. Что касается границы, то сейчас проходит межведомственная комиссия. Мы рассчитываем к 1 марта получить все необходимые документы и с 26 марта открыть из нового терминала А международные рейсы. Кроме того, мы ведем переговоры и с другими авиакомпаниями. Я еще весной говорил о стратегии "три аэропорта — три альянса". Шереметьево — "Аэрофлот" и SkyTeam, Домодедово — S7 и Oneworld и Внуково — "Ютэйр" и Star Alliance. И эта стратегия уже начала реализовываться.

— А "ЮТэйр" не собирается входить в Star Alliance?

— Это вопрос к руководству авиакомпании "ЮТэйр". Вхождение в любой альянс — это достаточно серьезное решение. Вы помните, как "Аэрофлот" входил в альянс. Сколько они к этому готовились. Лично мое мнение, как партнера и коллеги гендиректора "ЮТэйр" Андрея Мартиросова, что его компания практически готова. Вопрос, надо ли это ему. В любом случае, один альянс у нас уже существует. Это альянс Внуково, "ЮТэйр" и Lufthansa.

Сейчас для нас главное сделать все, чтобы авиакомпаниям было комфортно летать в нашем аэропорту. В частности, мы ввели уже целый комплекс программ, которые существенно улучшают процесс диспетчеризации и управления ресурсами аэропорта. Я скажу парадоксальную вещь, но снижение пассажиропотока было нам даже на руку, поскольку с большим пассажиропотоком такую работу провести было бы, конечно, сложнее. А так, те небольшие сбои, которые обычно всегда бывают при вводе подобных программ, наши пассажиры даже не заметили.

Между тем, введение этих программ позволит сэкономить значительный объем средств, а, значит, снизить себестоимость и, соответственно, тарифы. Тем самым мы будем более конкурентоспособны, чем наши коллеги, которые таких программ не имеют. Мы понимаем, что для того, чтобы дать авиакомпаниям наиболее низкую цену, мы должны максимально снизить себестоимость. Тогда какие бы низкие тарифы для авиакомпаний мы не делали, они все равно будут для нас рентабельны. И мы сегодня над этим работаем.

— Какие еще изменения ждут Внуково в ближайшем будущем?

— В следующем году планируется инвестировать порядка пяти миллиардов рублей на завершение строительства терминала и продолжение строительства аэродромной службы. Порядка 280 миллионов рублей нужно еще вложить в четвертый перрон, который находится в районе ВАРЗ-400 и строится не на федеральные средства, а на деньги собственно аэропорта Внуково. Этот перрон предназначен для воздушных судов с длинным оборотом. Введен регламент, что те суда, которые приходят с трехчасовым оборотом, обслуживаются на ближнем перроне, а те, которые приходят с оборотом в шесть-восемь часов, обслуживаются на четвертом перроне. Это сделано для того, чтобы воздушные суда не занимали место на дорогостоящем ближнем перроне.

Остается пока проблема несогласованности строительства перрона, который строился за федеральные деньги, со строительством аэровокзала. Теперь получается, что мы построили полностью за свои средства терминал, а ввести его левую часть не можем из-за того, что разница в высоте перрона в ближней части терминала 1,5 метра, а в дальней части и вовсе три метра. Из-за этого мы не можем поставить в левую часть терминала А телетрапы. В итоге с 1 января это крыло работает через автобусы и автотрапы. Мы не считаем это правильным, но деваться пока некуда.

Тем не менее, к ноябрю 2012 года будут одновременно введены взлетно-посадочная полоса № 1 после реконструкции, ближняя часть перрона, вторая часть терминала и диспетчерская вышка, где будут сидеть диспетчера по управлению наземным движением и координации наземных служб.

Я уверен, что именно из-за того, что мы не погнались за третьей полосой, а решили реконструировать существующий аэродромный комплекс, в этом году мы сможем закончить реконструкцию аэродромного комплекса в целом. И с ноября 2012 года пропускная способность аэропорта Внуково будет составлять минимум 80 взлетно-посадочных операций в час.

Всего на реконструкцию и модернизацию аэродромного комплекса Внуково, включая реконструкцию обеих взлетно-посадочных полос с удлинением одной из них на 500 метров, строительство разветвленной сети рулежных дорожек, реконструкцию четырехсот тысяч кв.м основного перрона Внуково-1 с его расширением на 240 тысяч кв.м, оснащение периметрового ограждения современными средствами защиты и еще многое другое, из федерального бюджета выделен 21 миллиард 800 миллионов рублей. При этом хотелось бы отметить, что аэропорт Домодедово на строительство одной только третьей взлетно-посадочной полосы просит выделить из бюджета Российской Федерации 27 миллиардов рублей!

— Под А-380 будете сертифицироваться?

— Безусловно. Под А-380 мы оборудуем стоянку № 23. Все остальные телетрапы сейчас уже сделаны, а 23-йтелетрап мы пока не доделываем, потому что он будет переделан под двухэтажный — два рукава будут сделаны на первом уровне и один на втором. Из-за габаритов воздушного судна во время обслуживания А-380 выход № 22 работать не будет. Под А-380 мы покупаем телетрапы ThyssenKrupp.

— То есть приход А-380 во Внуково возможен уже с весенне-летней навигации?

— Нет, я думаю, что для начала это будет ряд рекламных акций по прилету. Мы покажем, что это возможно, что это есть. А вот уже с 2013 года мы планируем начать обслуживание авиакомпаний.

— В прошлом году появилась информация о том, что вы продали Роснефти 50 процентов акций топливозаправочного комплекса. Это так?

— Да. Это нефтяная компания № 1 в стране, с большими запасами нефти, с большими собственными комплексами по переработке нефти и современными заводами. Таким образом, мы, как минимум, обезопасили авиакомпании, которые летают у нас, от тех колебаний рынка, которые мы видели на протяжении всего прошлого года. Вспомните, сколько раз поднимался шум, что не хватает керосина. При этом, прошу обратить внимание, цена в аэропорту Внуково самая низкая из всех цен в московском авиационном узле.

Кроме того, у нас построен альтернативный топливозаправочный комплекс. Таким образом, в аэропорту Внуково будут действовать два оператора, которые независимо друг от друга будут предоставлять услуги по заправке. Пока такого нет нигде в стране. В московском авиаузле вообще самая живая конкуренция. У нас работает пять операторов по пассажирскому хэндлингу (сам аэропорт услугу по регистрации пассажиров и выходу на посадку не оказывает — он просто сдает в аренду стойку). На перроне у нас тоже два агента. Скоро, надеюсь, будет три. Пожалуйста: не нравится, как обрабатывает багаж одна компания — всегда можно договориться с другой. Так что ситуация с точки зрения конкуренции у нас даже лучше, чем во многих аэропортах Европы.

— Слишком уж идеальную картину вы рисуете...

— Увы, есть у нас в области конкуренции и проблемы. Я недавно выступал на заседании Федеральной антимонопольной службы с докладом на эту тему. С одной стороны ФАС нас поддерживает, и говорит, что должна быть конкуренция, и сервис должны оказывать не одна, а несколько компаний. Вот мы это сделали. Наши агенты начинают подавать документы на регистрацию в Федеральную службу по тарифам и начинаются проблемы: не регистрируют тарифы. Их пытаются регулировать. А я не могу понять, как можно регулировать конкуренцию? Одно другому противоречит. Монополию — пожалуйста. А что значит регулировать конкурентные компании? В данном случае функция службы должна сводиться только к мониторингу. Боритесь со сговором, мониторьте, если есть жалобы от потребителей — реагируйте на них. Но не пытайтесь регулировать рынок. Это противоречит здравому смыслу. К счастью, эту проблему нам тоже совместными усилиями удалось урегулировать.

— Ходят слухи, что авиаремонтный завод ВАРЗ-400 тоже будет продан. Это так?

— Я не знаю, с чего вдруг возникли слухи, что мы собираемся продать ВАРЗ. Ничего подобного. Мы покупали это предприятие, как актив, необходимый для развития аэропорта в целом. И когда мы его покупали, я напомню, там были сертификаты только по ремонту Ту-154. Даже не было на Ил-86. А сейчас на ВАРЗе ремонтируются все типы воздушных судов, которые совершают рейсы в/из Внуково. Причем не только C-check, но и ремонт агрегатов. Практически для всех авиакомпаний Внуково и некоторых других авиакомпаний мы занимаемся ремонтом колес и тормозов. Мы делаем диагностику всех блоков и агрегатов. Вложены достаточно большие деньги в сертификацию под ремонт Boeing и Airbus. Дальше была расширена работа в части ремонта агрегатов. Это тоже очень большие деньги. При этом у нас высококвалифицированный персонал, в обучение которого тоже вкладывается немало. 300 человек с высшим инженерным образованием. Все с английским языком, все с большими зарплатами. Единственное, от чего мы отказались — это от ремонта двигателей. Российские двигатели, под которые был сертифицирован цех, на сегодняшний день практически не выпускаются. ОАО "НПО "Сатурн" и ОАО "Пермский моторный завод" сами ремонтируют двигатели, которые производят. А для нас это было тяжелым, капиталоемким производством и работа цеха была не оправданной. И все же, если посмотреть, каким образом сегодня оборудован завод, то у нас даже когда международные операторы приходят, они не пытаются ничего с собой везти. Их все устраивает. Так что ВАРЗ однозначно нужен.

— На какой стадии находится процесс объединения двух аэропортов — Внуково и Шереметьево?

— Процесс объединения нам еще только предстоит пройти. Это будет в первую очередь оценка. Оценка Шереметьево на сегодняшний день уже существует. Собственно, по ней объединялись ОАО "МАШ" и терминал D. Уже подписано Постановление Правительства Москвы о передаче пакета акций Правительства Москвы Правительству Российской Федерации. В ближайшее время пакет должен встать на баланс Росимущества, дальше мы оценим предприятие — проведем конкурс, наймем компанию для этого. После этого мы сядем с коллегами, посмотрим, у кого какой пакет, сколько кто стоит и все. Очень простые прозрачные коммерческие подходы.

— Но порядок цен уже понятен? Есть понимание, сколько Внуково может стоить сейчас?

— Есть разные подходы к оценке. Есть оценки бизнеса, есть оценка по затратам, есть по имущественному комплексу, а есть по долгам. Я могу сказать исходя из затратного метода: за последние пять лет аэропорт Внуково профинансировал стройку объектов на 40 миллиардов рублей. Поэтому в целом, я думаю, аэропорт можно оценить в сумму порядка 60 миллиардов рублей.

— Говорят, что та же управляющая компания, которая придет в Шереметьево получит в управление и аэропорт Внуково. По крайней мере, это было бы очень логично. Как к этому процессу относитесь вы? Как будете участвовать в этом процессе?

— Во-первых, путь сделки определен: слияние путем поглощения. Следовательно, в любом случае будет одно юридическое лицо. Данное юрлицо уже определено — это МАШ. Внуково будет присоединяться к ОАО "МАШ". Конечно, скорее всего, после этого будет ребрендинг. Поэтому в итоге управляющая компания будет управлять обоими активами — и Шереметьево, и Внуково. Исходя из пакета акций мы, конечно, будем в совете директоров. И, конечно, через совет директоров мы будем влиять на политику компании. Но пока рано говорить о том, какая управляющая компания придет. В любом случае, этот бизнес мы знаем очень хорошо. Особенно хорошо мы знаем, как он делается в России (во всех странах есть свои нюансы). И если придет зарубежная компания, без местных людей они, безусловно, не справятся. Поэтому мы им всячески будем помогать. Мы заинтересованы в том, чтобы пакет акций предприятия, которое будет, только дорожал.

На IPO мы тоже можем разместить свои акции, но не раньше, чем через пять лет. Нужно понимать, что процесс объединения займет время. Займет время также и выбор управляющей компании. Еще три года нужно иметь консолидированную международную финансовую отчетность. Если мы объединимся за год, что возможно, вот вам уже четыре года. Но лет через пять абсолютно реально с пассажиропотоком 60-65 миллионов пассажиров для обоих аэропортов вместе выйти на IPO. И с таким пассажиропотоком мы станем третьими или четвертыми в Европе.

Интервью подготовила Ольга Масюкевич

Пресс-служба аэропорта Внуково

Россия. ЦФО > Транспорт > trans-port.com.ua, 15 февраля 2012 > № 497472 Виталий Ванцев

Председатель Правительства России В.В.Путин провёл в Набережных Челнах совещание в режиме видеоконференции по вопросам реализации демографической политики и региональных программ модернизации здравоохранения.

Вступительное слово В.В.Путина:

Добрый день, уважаемые коллеги, друзья!

Я сегодня предлагаю поговорить по одной из самых важных, острых и востребованных тем – по народосбережению, по демографической проблеме.

За последние годы мы доказали, уважаемые коллеги, что можем добиваться результата, концентрируя внимание на ключевых направлениях нашей работы, и демографические программы работают. По итогам 2011 года население России превысило 143 млн человек, а продолжительность жизни теперь у нас преодолела 70-летний рубеж (70,3). Такие показатели превзошли даже наши собственные ожидания и ожидания наших экспертов – и зарубежных, и отечественных. Согласно прогнозам ООН, к 2015 году в России численность населения должна была бы составить 136,7 млн человек. По данным Росстата, по предварительным данным, по прежним данным – 142,2 млн человек. Но, имея в виду наши демографические программы, мы с вами к 2015 году планировали выйти на среднюю продолжительность жизни 70 лет. К 2015 году. По результатам прошлого года эта планка уже преодолена. За период с 2005 по 2011 год ожидаемая продолжительность жизни увеличилась на пять лет.

Отмечу, что население страны увеличилось не только за счёт миграционного притока, но прежде всего в России снижается смертность и увеличивается рождаемость. Естественная убыль населения – она пока, к сожалению, ещё есть – сократилась у нас до минимума за последние 20 лет, а почти в трети российских регионов зафиксирован естественный прирост населения. Почти в трети регионов Российской Федерации! Татьяна Алексеевна (Т.А.Голикова) знает все эти показатели – я попрошу её в своём выступлении сказать об этом. Это в значительной степени результаты работы руководителей регионов Российской Федерации.

Начиная с 2006 года, нами принимаются действительно масштабные меры по сокращению смертности от инфаркта, инсульта, онкологических заболеваний и дорожных травм. Мы развиваем высокотехнологичную помощь, делая её максимально доступной, хотя и здесь, конечно, ещё очень много проблем, недофинансирование, считаю, ещё большое, и наши медицинские учреждения могли бы оказывать эту высокотехнологичную помощь в большем объёме, имей они достаточное финансирование.

За последние шесть лет в России родилось более 10 млн детей. По уровню рождаемости мы уже обошли многие европейские страны. Для примера могу сказать, что, скажем, на 1 тыс. населения в Великобритании, в Норвегии, во Франции приходится 12,7 рождённых человек, в Швеции – 12,2, в Дании – 11,3, в Польше – 11,2, в Германии – 7,9, в России – 12,6. За шесть лет нам удалось на треть сократить младенческую смертность. На треть! За этой статистикой (всё легко считается) – 11 тыс. спасённых малышей.

В 2011 году по сравнению с 2005 годом показатели младенческой смертности снизились на 33,6% (с 11 до 7,3 на 1 тыс. родившихся живыми). В 2009 году младенческая смертность в Норвегии, например, составляла 2,7 на 1 тыс. родившихся, а в Германии – 3,5, во Франции – 3,6, в Великобритании – 4,7. А в 23 субъектах Российской Федерации (в 23 пока, но тем не менее уже в 23!), в том числе в Чувашии, в Тамбовской области, в Санкт-Петербурге показатели уже достигли европейских, а в некоторых случаях и превышают их. В Чувашии, например, – 3,5, в Тамбовской области – 4, в Санкт-Петербурге – 4,3.

Безусловно, позитивная динамика рождаемости связана с общим улучшением ситуации в стране, повышением качества жизни российских семей, с увеличением горизонта планирования. Работали и наши меры поддержки – это материнский капитал, родовые сертификаты, а также строительство в регионах перинатальных центров, центров высоких медицинских технологий. На этой неделе, если вы обратили внимание, в Кургане побывал, посмотрел, как идёт завершение работы одного из таких перинатальных центров, 22-го по счёту в рамках проводящейся нами федеральной программы. Как показывает практика, в тех регионах, где появляются современные перинатальные центры, на порядок снижается младенческая смертность. Просто на порядок, и материнская тоже, поэтому считаю, что эту программу нам нужно продолжить. Такое поручение мною уже сформулировано, и Министерству здравоохранения и Министерству финансов нужно посчитать. Нам нужно ещё как минимум 20–25 таких центров по стране иметь.

Вместе с тем мы должны понимать, что демографическая ситуация всё ещё неустойчива. В среднем на одну маму у нас по-прежнему приходится меньше двух детей. Кроме того, страна уже вплотную столкнулась с демографическим эхом 1990-х годов: сейчас семьи начинает создавать малочисленное поколение этого времени – люди, рождённые в этот период времени. У нас с 1992 по 2002–2003 годы был очень серьёзный спад рождаемости в стране, просто яма демографическая. И сейчас вот это поколение подходит к репродуктивному возрасту, начинает создавать семьи, рожать детей – их по количеству просто мало.

Вы наверняка посмотрели, статью наверняка прочитали, которую я опубликовал в «Комсомолке». При инерционном сценарии (я там пишу об этом), то есть при отсутствии новых демографических мер, к 2050 году население России составит порядка 107 млн человек. Если же нам удастся сформулировать новые программы, новые меры поддержки, реализовать их эффективно, то к этому времени население России увеличится до 154 млн человек. Мы не просто должны продолжить наши программы, но и расширить их, предложить дополнительные меры по стимулированию рождаемости, и прежде всего необходимо поддержать семьи, конечно, с детьми. Многодетная семья должна стать важнейшей ценностью, а семья с двумя, тремя детьми – предпочтительной социальной нормой. Надо исключить ситуацию, когда рождение ребёнка ставит семью в трудное материальное положение или на грань бедности. Ещё раз хочу повторить: необходимо ввести в регионах, в которых сохраняются негативные демографические тенденции, специальное пособие семьям при рождении третьего и последующих детей. Оно будет в размере прожиточного минимума ребёнка. В следующем году прожиточный минимум ребёнка примерно составит 7 тыс. рублей. Я сейчас здесь, разговаривая с сотрудниками этого медицинского учреждения, тоже вопросы услышал, хотел бы ещё раз тогда к этому вернуться. О чём идёт речь? Речь идёт о том, чтобы поддержать... Ну во-первых, о том, что эта программа должна быть адресной и направлена на поддержку семей с небольшими доходами. Это первое.

Второе. Нужно в первую очередь, хочу это подчеркнуть – именно в первую очередь поддержать те регионы Российской Федерации, в которых специалисты фиксируют устойчивую негативную демографическую динамику в течение нескольких лет подряд. Навскидку (это требует ещё дополнительного изучения на уровне экспертов, на уровне министерств, соответствующих ведомств), навскидку это европейская часть Российской Федерации, это Северо-Запад, это некоторые регионы Поволжья и Дальнего Востока. Я хочу сразу подчеркнуть, отвечая в том числе и на вопрос, который мне сегодня был задан здесь: этот подход не имеет никакого этнического характера, но имеет ярко выраженный - на первом этапе, хочу это подчеркнуть, - региональный характер. Люди любой национальности, любого этноса, проживающие в этих депрессивных с демографической точки зрения регионах и нуждающиеся в помощи государства, вне зависимости от своей этнической, национальной принадлежности должны получить помощь от государства. Но ясно, что наиболее проблемные регионы с этой точки зрения у нас, скажем, на Дальнем Востоке (вот Татьяна Алексеевна (Т.А.Голикова) мне с утра рассказывала) – это, допустим, Сахалин, на Камчатке наверняка проблема. Мы знаем, что там проживают представители народов Крайнего Севера, у них традиционно за последние многие годы проблемы, связанные с демографией. Скажем, на севере страны Коми наверняка попадает, в регионах Поволжья это совершенно точно Республика Марий Эл.

Т.А.Голикова: Мордовия.

В.В.Путин: И Мордовия. Причём Марий Эл примерно в таком же состоянии по демографии, как и Сахалин. Я хочу ещё раз подчеркнуть: программа носит региональный, а не этнический характер. Мы будем поддерживать регионы, нуждающиеся в поддержке, и это на первом этапе. В зависимости от работы программы, от её эффективности и от результатов работы самой экономики, от наших возможностей, мы будем искать дополнительные возможности поддержки семей, которые приняли решение завести третьего и последующих детей.

При этом мы планируем помочь регионам, которые введут такое пособие. На первом этапе федеральное софинансирование может составить до 90% от необходимых средств. К 2018 году выйдем на паритетное финансирование с субъектами – по 50%. Ожидаю, что субъекты Федерации с хорошей бюджетной обеспеченностью возьмут на себя бо́льшую долю расходов или ещё дополнительно увеличат сумму помощи семьям. Также напоминаю, что у каждого субъекта Федерации должны быть свои внятные, ощутимые меры поддержки женщин, рожающих второго и последующих детей. Это и региональный материнский капитал, и предоставление на безвозмездной основе земельных участков, в том числе для индивидуального жилищного строительства, и обеспечение жильём.

Подчеркну, решение демографических задач во многом зависит от деятельности региональных управленческих команд, от их стремления создать условия для жизни и самореализации людей. В конечном счёте любые экономические достижения должны иметь прежде всего весомое человеческое измерение. Замечу, что российская императрица, одна из наиболее эффективных руководительниц России, Екатерина II, в качестве одного из приоритетов работы руководителей губерний определила рост численности народонаселения. И она была права абсолютно. И для нас сегодня эта проблема, этот вопрос, является абсолютно актуальным, без всякого преувеличения – на первом месте стоит. Убеждён, для современных губернаторов это должно быть задачей номер один, так же как и в прежние времена. В этой связи предлагаю всем субъектам Федерации провести дополнительный анализ демографической ситуации в 2009-м, в 2011 году и обратить особое внимание на причины снижения рождаемости и увеличения показателей смертности, если такие тенденции в каких-то регионах имеются.

Следует посмотреть на ситуацию в комплексе – насколько эффективно работают региональные меры по улучшению демографической ситуации, меняется ли в лучшую сторону качество медицинской помощи и как его оценивают сами пациенты, люди, граждане нашей страны? Насколько действенно ведётся работа по снижению дорожно-транспортных происшествий, по экологическому оздоровлению территорий, снижению производственного травматизма? И, главное, что делается для поддержки института семьи? Как действует система родовспоможения, эффективна ли система оказания помощи молодым матерям? В том числе созданы ли условия для того, чтобы женщины могли сочетать материнство и продолжение трудовой деятельности. Нужно сделать всё для того, чтобы помочь им сохранить свою квалификацию или получить какое-то дополнительное образование.

Что касается очередей в детских садах, то эту проблему мы должны полностью решить во всех регионах страны за предстоящие четыре года. Кстати говоря, обращаю ваше внимание вот на что: когда будете планировать строительство или переоборудование помещения под детские сады, имейте в виду, что у нас неизбежный демографический спад будет, связанный с провалом с 1992 по 2003 год. И лучше сегодня при планировании дошкольных учреждений заранее совмещать их со школами так, чтобы потом опять не перепрофилировать, если такая ситуация возникнет. Считаю, что у нас должен быть разработан своеобразный стандарт работы региональных управленческих команд в сфере демографии. Прошу Минздравсоцразвития, Минэкономики, Минрегион представить на этот счёт свои предложения.

Уважаемые коллеги! Очевидно, что без качественной и доступной медпомощи, современной системы сбережения здоровья нам не решить этих амбициозных демографических проблем и задач. Напомню, что мы сконцентрировали полномочия по оказанию медицинской помощи на региональном уровне, при этом резко повысили ответственность субъектов Федерации за доступность и качество медицинской помощи.

Сейчас вы работаете над реализацией региональных программ модернизации здравоохранения. Здесь есть действительно позитивные изменения, прежде всего в работе первичного звена. Но, надо прямо сказать, вы знаете это ещё лучше, чем я, проблем там ещё очень-очень много. Есть и уникальные, просто очень хорошие примеры, но проблем очень много, и давайте об этом тоже поговорим.

В 2011 году в субъекты Федерации на проведение региональных программ здравоохранения, модернизации здравоохранения из федерального бюджета было перечислено 190 млрд рублей. Все деньги – у вас. Они по-разному расходуются, осваиваются. Ещё раз мы с Татьяной Алексеевной (Т.А.Голиковой) сейчас к этому вернулись, она считает, и я тоже с ней согласен, у нас нет цели любой ценой деньги запулить куда-то и растранжирить их, но затягивать с реализацией этих программ тоже не следует.

Что бы хотел сказать в этой связи? Четверть средств в рамках программ модернизации должна быть направлена на село. Нужно отремонтировать и переоснастить фельдшерско-акушерские пункты, увеличить количество офисов врачей общей практики. Я прошу держать под особым контролем программу привлечения молодых врачей на село. Вот мы сейчас посмотрели, у Рустама Нургалиевича (Р.М.Минниханов – Президент Республики Татарстан) здесь очень хорошие модульные ФАПы производятся, недорогие. Сколько? 27 тыс. 1 кв. м получается?

Т.А.Голикова: 22.

В.В.Путин: Да, 22 тыс. Вот в каждом регионе практически можно развернуть такое производство либо расширять то, что имеется.

Вся работа, в том числе принятие нормативно-правовой базы для осуществления дополнительных выплат на селе, выделение жилья, должна быть проведена до 1 марта 2012 года, чтобы не получилось так, что человек приехал, а жить ему негде и денег получить не может. Я напомню, что врачи до 35 лет, желающие работать на селе, получат 1 млн рублей. Этой поддержкой смогут воспользоваться те, кто уже приехал работать в 2011 году или приедет в 2012 году. Со своей стороны регион обязан помочь молодому врачу в решении жилищной проблемы.

Я вот на что хочу обратить внимание, уважаемые коллеги. При нехватке, например, в Орловской области 97 врачей в сельской местности регионом заявлена потребность в субсидиях по 1 млн на врача, только на одного врача! Вологодская область при нехватке 214 врачей выставила заявку на семь человек, Саратовская область при нехватке 116 врачей сельской местности выставила заявку на девять врачей. Это о чём говорит? О том, что внимания достаточного со стороны руководителей регионов пока нет. Нет готовности, видимо, обеспечить жильём, ещё чего-то нет. Так мы медленно слишком будет двигаться, уважаемые друзья.

Второе. Мы ставим перед регионами очень сложные и ответственные задачи по модернизации здравоохранения, поэтому считаю необходимым поощрить те субъекты Российской Федерации, которые добились уже или добиваются заметных успехов по модернизации здравоохранения и не просто в срок осваивают деньги, а действительно изменяют качество предоставления медицинской помощи на селе. И в этой связи хотел бы вас порадовать, сказать, что те, кто действительно это делает, кто добивается результатов, получит дополнительные ресурсы. У нас есть резервы в объёме 5 млрд рублей, мы готовы их направить в те регионы, которые добиваются зримых, положительных результатов.

Давайте перейдём к обсуждению, к теме нашей сегодняшней встречи. Пожалуйста, Татьяна Алексеевна (обращаясь к Т.А.Голиковой), вам слово.

Т.А.Голикова: Уважаемый Владимир Владимирович, уважаемые коллеги! Вашему вниманию сейчас будет представлена презентация. Но чтобы не повторяться по тем показателям, Владимир Владимирович, о которых Вы уже сказали, я обращу внимание на те острые моменты, которые сегодня складываются в сфере демографии в Российской Федерации. Я напомню, что у нас демографическая концепция реализуется в трёх этапах. Задачей первого этапа было снизить темпы естественной убыли населения, обеспечить эмиграционный прирост, и действительно на первом этапе естественная убыль населения сократилась в 2,9 раза. С 2011 года по 2015 мы реализуем второй этап концепции демографической политики. И вот здесь, наверное, есть необходимость обратить внимание на те значимые показатели, которые имеют сущностную роль при оценке мероприятий, которые нам нужно принимать и вводить как на федеральном, так и на региональном уровнях. Действительно, все демографы прогнозировали нам в 2010–2011 году существенное падение рождаемости, но и 2010, и 2011 год оказались самыми высокими с точки зрения рождения детей. Тем не менее, даже если взять этот прогноз по предварительному высокому прогнозу Росстата, в 2015 году рождаемость всё равно в силу известных причин должна сокращаться. Если она составила 1 млн 794 тыс. человек в 2011 году, то там она может составить 1 млн 784 тыс. человек. Я об этом скажу чуть дальше.

В.В.Путин: Поэтому два ребёнка в семье уже недостаточно, чтобы поддержать динамику.

Т.А.Голикова: Я вот как раз хотела сказать об этом. И вот эти показатели, которые мы формировали тогда, на тот момент, когда мы вообще находились в очень сложной демографической ситуации, конечно, не позволяли нам делать какие-то далеко идущие планы и строить амбициозные показатели. Тем не менее о смертности я просто хочу сказать, что если за пять лет первого этапа демографической политики мы снизили смертность на 6,4 пункта, то по данным за 2011 год, хотя они пока носят предварительный характер, смертность снизилась на 5,2 пункта, то есть они практически сопоставимы с данными за пять лет. Это говорит о том, что работает система здравоохранения, какие бы претензии к ней ни предъявляли. И что тоже важно, естественная убыль населения за один год сократилась в 1,8 раза, но у нас к 2015 году стоит показатель достигнуть естественного прироста, и здесь очевидно, что когда мы ставили себе показатель как раз по количеству детей, которые приходятся на одну женщину, мы ставили показатель 1,68, сейчас уже, по данным за 2011 год, – это 1,6. Поэтому для того, чтобы не свалиться опять к той ситуации, в которой мы находились некоторое время назад, нам придётся наши планы по тому, как должна выглядеть демография в Российской Федерации вот в этом среднесрочном периоде, корректировать. И вот здесь, для того чтобы выполнить те амбициозные задачи, которые мы перед собой ставим с точки зрения сохранения населения и его естественного прироста, нам уже нужно к 2015 году приближаться к 2. А что касается миграционного притока, то миграционный приток у нас в 2011 году составил почти 300 тыс., а это тот показатель, который в концепции демографической политики мы себе ставили к 2025 году. Поэтому если мы сохраним эти показатели, то в принципе показатели, которые мы хотели достигнуть на втором этапе по численности населения – 142–143 млн человек, а мы уже имеем их в 2011 году, – мы всё-таки будем их иметь и в 2015 году.

Теперь я бы хотела обратить внимание на то, как у нас выглядит статистика по отдельным регионам страны. Но прежде чем перейти к этой статистике, я бы хотела сказать, что этот показатель количества детей, приходящихся на одну женщину, у нас в 2006 году составлял 1,296 и был достаточно низкий, потому что вплоть до 2003 года рождаемость в Российской Федерации составляла 1,2 млн в год, и численность населения Российской Федерации стала очень серьёзными темпами сокращаться с 1996 г. Самое ужасное, что у нас в год умирало 2,3 млн. человек. Это уже в тот период стало правилом. Сейчас у нас существенно более позитивные показатели. Очевидно, что эти показатели, которые мы имеем сейчас, стали возможны благодаря тем мерам, которые принимались с точки зрения демографии как на федеральном уровне, так и на уровне субъектов Российской Федерации. Но, наверное, самыми востребованными оказались материнский семейный капитал (и я должна сказать, что 3,4 млн наших граждан заявились на сегодняшний день, на 1 февраля, на получение материнского семейного капитала)… Очевидно, что востребованными стали две меры. Первая мера – это жильё, то есть 98,7% – это средства, которые уходят на разные формы обеспечения жильём. И очень востребованной оказалась мера, которая была принята нами в кризисный период, когда мы по 12 тыс. платили наличными деньгами за счёт средств материнского семейного капитала, и за два года этой мерой воспользовалось тоже 3,3 млн человек.

Теперь перейду вот к этому самому суммарному коэффициенту рождаемости. Пока мы его имеем только за 2010 год: Росстат ещё не подвёл итоги 2011 года, 2011 год есть только в целом по Российской Федерации. Я хочу сказать, что если в целом по Российской Федерации коэффициент суммарной рождаемости составлял в 2010 году 1,569, четыре федеральных округа (Северо-Западный, Центральный, Южный федеральный округ и Приволжский федеральный округ) имели этот показатель ниже, хотя, безусловно, в них были…

В.В.Путин: Ниже, чем 1,6, да?

Т.А.Голикова: Ниже, чем среднероссийский.

В.В.Путин: 1,6, да?

Т.А.Голикова: Да. Понятно, что в трёх регионах – в Северо-Западном округе один регион, в Южном федеральном округе три региона и в Приволжском федеральном округе пять регионов, которые имеют показатели выше среднероссийского. Но тем не менее общая ситуация складывается не в пользу этих округов.

Что касается Дальневосточного, Сибирского, Уральского федеральных округов и Северо-Кавказского, то здесь тоже есть разные показатели, но тем не менее там уровень рождаемости выше среднероссийского. Если говорить об отдельных регионах Российской Федерации, то 10 субъектов имеют наилучшие показатели по суммарному коэффициенту рождаемости.

И я хотела бы обратить внимание ещё на один показатель. Традиционно мы считаем, что женщина находится в репродуктивном возрасте, когда ей от 20 до 29 лет. Но с учётом того опыта, который мы приобрели, реализуя демографическую концепцию, мы уже сейчас к этому возрасту относим женщин в возрасте от 20 до 39 лет. И среднее количество женщин, которое в России сложилось вот в этом возрасте, составляет 29,8. Субъекты, которые находятся в левой части слайда, – как раз субъекты, которые и по суммарному коэффициенту рождаемости, и по доле женщин, находящихся в возрасте от 20 до 39 лет, достаточно позитивно выглядят. А вот те, которые находятся в правой стороне, – Брянская, Ульяновская, Пензенская, Белгородская, Ивановская, Саратовская, Тульская, Тамбовская области, Республика Мордовия, Ленинградская область, – в них ситуация представляется наиболее тревожной с точки зрения рождаемости и с точки зрения количества детей, приходящихся на одну женщину. Если мы обратимся к изменениям, которые происходили по вторым рождениям, когда мы вводили материнский семейный капитал, то мы увидим, что по сравнению с 2006 годом количество вторых и последующих рождений возросло на 16,3 пункта. Это очень хороший показатель, но я хочу обратить внимание и на другое: что с 1982 по 1989 год суммарный коэффициент рождаемости в Российской Федерации превышал 2, а в 1987 году был самый высокий и составлял 2,19 ребёнка на одну женщину. По сути, это те показатели, которые мы…

В.В.Путин: Сколько было? 2 целых?..

Т.А.Голикова: 2,19, ну 2,2 практически, поэтому это те показатели, которые перед нами стоят, та задача, которая должна быть перед нами поставлена на 2015–2016 годы.

Что касается продолжительности жизни. Здесь есть, как Вы справедливо сказали, достаточно позитивные сдвиги. Следующий слайд, пожалуйста. У нас серьёзно возросла продолжительность жизни за последние годы, но я хочу отметить, что у нас прирост продолжительности жизни у мужчин обеспечивается более высокими темпами, чем у женщин, хотя, естественно, продолжительность жизни у женщин выше. И разрыв между продолжительностью жизни у женщин и мужчин с 2006 по 2011 год сократился на достаточно существенную цифру – на 1,1 года, был 12,9 лет, сейчас 11,8. Что касается динамики естественного прироста, то 28 субъектов у нас демонстрируют естественный прирост населения в 2011 году, в 2006 году таких регионов было 16, я не буду их перечислять, они все в левой стороне слайда представлены. Что касается динамики показателя рождаемости, вот на этом я хотела бы остановиться чуть более подробно. У нас темпы прироста в 2011 году критические, они составляют 0,2%. Число регионов, в которых регистрируется снижение рождаемости, из года в год, к сожалению, растёт. В 2009 году таких регионов было 14, в 2011 их уже 44, и самые критические с точки зрения снижения рождаемости именно по тем показателям, о которых Вы говорили, и о которых я уже сказала, – это Сахалинская область и Республика Мордовия, там крайне напряжённая демографическая ситуация. Тем не менее у нас достаточно приличная динамика по показателям смертности.

В.В.Путин: Марий Эл ещё. Марий Эл и Мордовия одинаковые.

Т.А.Голикова: Да, они примерно одинаковые. Что касается показателя смертности, то у нас в принципе демонстрируются очень хорошие показатели по смертности практически всеми регионами.

В.В.Путин: В смысле? По снижению?

Т.А.Голикова: По снижению смертности, конечно. Я только лишь отмечу, что Чеченская Республика, Кабардино-Балкарская Республика, Республика Алтай и Краснодарский край имеют незначительное увеличение. Это незначительное увеличение, но тем не менее я бы хотела обратить внимание руководителей этих регионов на то, что в сегодняшней ситуации и это является недопустимым, потому что смертность нам нужно снижать, это наш основной ресурс для сохранения населения Российской Федерации.

В.В.Путин: Причины какие в основном?

Т.А.Голикова: Сердечно-сосудистые, дорожно-транспортные и онкология, всё то же самое, всё те же. И мы пока ещё на первом месте в мире находимся по смертности от инсультов, хотя мы принимаем достаточно серьёзные меры, но тем не менее…

В.В.Путин: Сосудистые заболевания.

Т.А.Голикова: Что касается младенческой смертности, здесь тоже очень позитивные сдвиги. Но я бы напомнила, что мы переходим с 2012 года на новые критерии учёта, а новые критерии учёта могут нам изменить сильно показатели по младенческой смертности. И мы прогнозировали в 2015 году, что младенческая смертность у нас возрастёт до 8,1, но это было в рамках концепции демографической политики, когда мы ещё не осуществляли программы модернизации. Я бы хотела привлечь внимание регионов на то, что это существенный элемент. И то, что Вы сказали – создание перинатальных центров, введение трехуровневой системы оказания медицинской помощи женщинам в период рождения детей, – это существенный элемент, который может изменить эту ситуацию и не привести к ухудшению этого показателя. Но тем не менее я хочу сказать, что лидерами у нас являются, и Вы их назвали, Чувашская Республика, Тамбовская область, Санкт-Петербург, Сахалинская область, Республика Коми, Калининградская область, Республика Татарстан с точки зрения снижения младенческой смертности. Пока никаких сдвигов по улучшению ситуации не демонстрирует Чеченская Республика, Республика Дагестан, Республика Северная Осетия–Алания, Еврейская автономная область. И, к сожалению, нас очень настораживают показатели младенческой смертности в таких регионах, как Республика Тыва, Республика Алтай, Хабаровский край, Ненецкий автономный округ и Камчатский край. Здесь ещё нашим коллегам есть над чем поработать.

Как Вы уже сказали, Владимир Владимирович, в Вашей статье Вы предложили как раз меру по поддержке третьих и последующих рождений. Я просто хочу обратиться к коллегам: мы вчера проводили соответствующие расчёты по этому поводу, и действительно, я уже сказала, что нам нужно достигать коэффициента 2. Что это означает? Это уровень третьих и последующих рождений на уровне приблизительно 17–20% рождённых. Сейчас мы имеем по данным за 2010 год (пока 2011 года нет) 13,1%, то есть это очень серьёзные показатели, которых надо достигать. И в этой связи число рождений третьих и последующих детей нам нужно увеличивать в ближайшее время на 30%. Но для того, чтобы мы сумели эффективно реализовать ту меру, о которой Вы сказали (я не буду говорить уже то, что Вы перечислили в своём вступительном слове), тем не менее в качестве этапов реализации программы мы считаем оценку эффективности уже действующих программ в субъектах Российской Федерации, причём эту работу нужно делать уже сейчас.

Второе – это установление пособий в регионах, в которых сохраняются негативные демографические тенденции, и, возможно, в последующем на конечном этапе распространение этой меры на все регионы.

Что нужно сделать? Нам представляется, что нужно достаточно оперативно внести изменения в законодательство, введя это пособие как специальное, так же как мы вводили пособие по материнскому семейному капиталу, но это носит несколько иной характер.

Второе. Мы должны определить субъекты Российской Федерации, которые на первом этапе должны реализовывать введение этого пособия, определить категории семей, имеющих право на получение пособия, разработать порядки предоставления финансового обеспечения этих пособий, порядки проверки достоверности сведений о доходах семей; естественно, определить объёмы средств как на субъектовом, так и на федеральном уровнях, которые должны быть направлены на эти цели. И очевидно, что эту работу нам нужно проводить совместно с регионами, потому что все должны двигаться здесь, как нам представляется, в одинаковом правовом поле.

И ещё, наверное, три элемента, на которые я бы хотела коротко обратить внимание. Вы тоже на них обращали внимание в своей статье. Речь идёт о содействии занятости женщин, которые воспитывают детей. Это восстановление профессиональных навыков и повышение конкурентоспособности на рынке труда тех женщин, которые находятся в отпуске по уходу за ребёнком. У нас эта мера реализовывалась в прошлом году на федеральном уровне. Но в связи с тем, что в 2012 году мы передали полномочия регионам Российской Федерации, я просто обращаю внимание коллег, что эту работу надо продолжить, потому что только 73 региона это предусмотрели у себя, а такие регионы, как Смоленская область, Ленинградская, Свердловская, Кемеровская области, Республика Ингушетия, Карачаево-Черкесская Республика, Чеченская Республика, Удмуртская Республика и Республика Саха (Якутия) пока эту меру в своих программах не предусмотрели.

И ещё один элемент – это содействие трудоустройству инвалидов, родителей, воспитывающих детей-инвалидов, и многодетных родителей. Здесь меры реализуются на федеральном уровне. Соответствующие средства у нас в федеральном бюджете заложены, и они реализуются в рамках региональных программ и в рамках тех средств, которые мы предоставляем регионам страны.

И наконец, я не могу не сказать о миграционной политике. Как я уже сказала, 2025 год – это 300 тыс. человек, хотя мы практически достигли этого показателя в 2011 году. Но я бы здесь обратила внимание на другое – на качественный миграционный прирост и качественные показатели этого. И здесь мы видим четыре направления. Они представлены на слайде. Я просто скажу, что это привлечение иностранных работников на рабочие места, которые невозможно заместить российскими работниками, стимулирование иностранных граждан к заключению длительных трудовых договоров, упрощение процедур получения разрешения на временное проживание, виды на жительство, гражданство Российской Федерации для иностранных граждан, которые длительно осуществляют трудовую деятельность на территории Российской Федерации, которые уплачивают страховые взносы, которые окончили российские высшие учебные заведения и работают по специальности. И наконец, обеспечение доступа иностранных граждан и членов их семей к социальным и медицинским услугам в зависимости от их правового статуса. И это проблема, которую сейчас надо решать. ФМС сейчас готовит проект концепции миграционной политики, и мы надеемся, что она даст свой ощутимый результат. Спасибо.

* * *

Т.А.Голикова: Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги! Я постараюсь коротко по программам модернизации, потому что собственно то, что я сейчас буду представлять, это сводные данные, представленные в материалах, которые базируются на ваших отчётах. И я хочу сказать, что общее исполнение по всем трём источникам – а таких источников на 2011 год было на сумму 298,3 млрд рублей – составило 59,3%. Регионы, собственно, разделились, или мы их разделили на три группы: 29 регионов – это регионы, которые обеспечили исполнение до 70%, дальше – с 70 до 50% и ниже 50% (ниже 50%, потому что среднее исполнение где-то находится между 50–60%).

Как выглядят основные направления программ модернизации здравоохранения с точки зрения исполнения? У нас первое направление включало в себя четыре поднаправления – это завершение строительства начатых объектов, капитальный и текущий ремонт, приобретение медицинского оборудования. В принципе по всем этим показателям исполнение, за исключением завершения строительства начатых объектов, превысило цифру в 50% (за исключением того, что мы включали как эксклюзив: это завершение строительства в случае готовности объекта больше 80%). Но тем не менее по пяти учреждениям здравоохранения, которые находятся в трёх регионах Российской Федерации, государственные контракты в 2011 году не заключены и достаточно высока вероятность того, что эти показатели могут быть не исполнены.

В IV квартале 2011 года регионы страны приступили к информатизации. Это было связано с тем, что мы приняли единую концепцию информатизации по Российской Федерации. Но сейчас уже мы проводим пилотный проект по подключению к федеральным сервисам, участниками пилотного проекта являются Белгородская, Волгоградская области, Забайкальский край, Ивановская, Омская области, Республика Саха (Якутия), Свердловская область и Ставропольский край. Март будет первым этапом, когда мы будем подводить первые итоги модернизации, которая проводится и в субъектах, и на федеральном уровне.

Третьим направлением является внедрение стандартов оказания медицинской помощи. 2013 год является годом, когда мы должны цивилизованно перейти на новые современные стандарты, и это связано с тем, что два года мы тратим на модернизацию учреждений, чтобы обеспечивать надлежащий уровень качества медицинской помощи и медицинского оборудования. Тем не менее мы планировали в 2011 году ввести 77 обновленных федеральных стандартов, но из-за позднего принятия закона об основах охраны здоровья граждан мы предложили регионам обновить свои стандарты на основе наших проектов и, собственно, они сумели 89 стандартов в среднем по России внедрить в 3178 учреждениях, что, естественно, дало – и я об этом скажу чуть позже – средний рост заработной платы как по врачебному персоналу, так и по среднему медицинскому персоналу. Кроме того, как Вы помните, мы принимали решение, что часть средств направляется на выплату узким специалистам в амбулаторном поликлиническом звене, и здесь тоже достаточно хорошие показатели, здесь регионы страны перевыполнили показатели по численности персонала, который был вовлечён в это направление. В рамках программы модернизации была введена диспансеризация 14-летних подростков, её в основном начали в связи с тем, что начался учебный год с 1 сентября. И тем не менее за четыре месяца у нас достаточно высокий охват – 94,1%. Но я бы хотела обратить внимание также и на то, что модернизация здравоохранения – это не только оснащение, ремонты, это в принципе изменение подхода к системе организации медицинской помощи, повышение качества доступности посредством учёта всех региональных особенностей, которые мы учитывали, когда формировали программы. Это и географические, и экологические, и демографические, и состояние с заболеваемостью и так далее. В результате мы договорились с регионами, что мы будем выстраивать единую систему формирования потоков пациентов на всех этапах оказания помощи. У нас сейчас действуют единые нормативы обеспеченности фельдшерскими пунктами, ФАПами, офисами врача общей практики и врачебными амбулаториями на соответствующее количество населения страны. Но тем не менее мы, имея эти нормативные значения, пока ещё плановых показателей не достигли. Тем не менее надеемся, что 2012 год будет основным годом, когда те показатели, которые регионы себе запланировали, будут реализованы, поскольку это достаточно сложная работа с точки зрения организации, и на подготовительные мероприятия было потрачено достаточно большое количество времени.

Но тем не менее я бы хотела отметить, что на 313 единиц увеличилось число врачебных бригад в выездных формах работы. Это частично то, что поднималось в видеоролике одним из врачей. Но здесь, безусловно, это связано с развитостью инфраструктуры – дорогами, коммуникациями, телефонной связью и так далее.

В.В.Путин: А почему такая разница: в 2010 году нормативные значения, допустим ФАПы – 4800…

Т.А.Голикова: А потому что оптимизация… Это нормативное значение… был 3118.

В.В.Путин: Да. Так это прилично, да? Выполнение приличное? Секундочку.

Т.А.Голикова: Это разница: то, что мы должны были достигнуть. Это нормативное, сколько по стране должно быть, а это сколько мы имели в 2010 году. План себе на 2011 год ставили 158, но смогли только 38, и так по каждой позиции. То есть нам нужно достичь вот того, что мы имеем здесь, в первой колонке, для того чтобы обеспечить доступность.

В.В.Путин: Большое отставание.

Т.А.Голикова: Большое отставание.

В.В.Путин: Особенно по малым населённым пунктам.

Т.А.Голикова: Да. Но это вот то, что как раз и характеризует доступность, по поводу чего предъявляются основные претензии населением.

Населённые пункты менее 100 жителей. Там у нас по закону образовываются домовые хозяйства первой помощи. Выпущены все соответствующие нормативные акты. И я должна сказать, что здесь регионы сработали в общем неплохо. Таких домовых хозяйств первой помощи было открыто 4028.

В.В.Путин: Секундочку, а кто это делал?

Т.А.Голикова: Это субъекты. Это плановые показатели, которые в их программах были зафиксированы на 2011 год.

В.В.Путин: Слушайте, коллеги, вы посмотрите, что у нас происходит? Планировали ФАПов открыть на селе… В населённых пунктах от 100 до 300 жителей, планировали открыть 158, открыли 38. Знаете, надо посмотреть, Татьяна Алексеевна, в оригинальном разрезе.

Т.А.Голикова: У нас это всё есть.

В.В.Путин: Здесь есть?

Т.А.Голикова: Мне сейчас просто надо рыться во всём этом, я Вам дам.

В.В.Путин: Хорошо, я в Москве посмотрю. Но надо добиваться исполнения. Я обращаюсь ко всем коллегам, которые здесь присутствуют: вы за этим следите, пожалуйста. Я понимаю, можно планы нарисовать, а потом на них никто не смотрит… Зачем планы-то рисовать тогда? Это же в рамках программы модернизации у нас?

Т.А.Голикова: Абсолютно.

В.В.Путин: И мы когда приступали к программе модернизации, я же обратил внимание всех на то, что мы значительное внимание должны уделить работе на селе. И все сказали: «Да-да, будем уделять», планы нарисовали – открыть 158 ФАПов, а открыли 38. В населённых пунктах от 300 до 700 жителей: планировали 156, а открыли 75; в населённых пунктах 1500 жителей: планировали 655, открыли 200 с небольшим; где 3 тыс.: 226 планировали, а сделали 169. Если мы так будем выполнять планы, мы куда приедем? Вы мне предложения сделайте по поводу того, как мы будем отслеживать результаты работы по реализации этих планов, иначе мы никаких планов не реализуем.

Т.А.Голикова: Хорошо. В принципе по открытию этих структур у всех регионов в программах модернизации есть график открытия.

В.В.Путин: Неоткрытых в Приморском крае 30, в Псковской области – 15, в Ямало-Ненецком округе – 13. Но вы сделайте мне более полную картину, пожалуйста.

Т.А.Голикова: Хорошо, Владимир Владимирович. Про первую помощь я уже сказала.

В.В.Путин: Это за какое время работы? За год?

Т.А.Голикова: Это 2011 год.

В.В.Путин: Слушайте, ребята, так работать нельзя. Как же мы работать-то будем? Что это за работа такая? Это мы в первый раз сейчас об этом заговорили, о результатах?

Т.А.Голикова: Нет, результаты мы, естественно, подводим только по итогам 2011 года, потому что у нас…

В.В.Путин: Давайте мы на будущее договоримся ежеквартальный отчёт представлять.

Т.А.Голикова: Ежеквартальный отчёт есть, но мы исходили из тех графиков, которые стояли в региональных программах модернизации. Мы отчитываемся по этим показателям, но они все в основном были сдвинуты к концу года – ввод.

В.В.Путин: Так вот они были сдвинуты, а результат получился такой. Можно и дальше сдвигать. Хорошо, можно было бы и сдвинуть, но тогда нужно было бы сделать то, что планировали. Договорились, давайте мы ежеквартально будем получать отчёты.

Т.А.Голикова: Хорошо. Седьмой слайд, пожалуйста. Такая же ситуация у нас по консультативно-диагностическим центрам, межтерриториальным амбулаторно-поликлиническим учреждениям и амбулаторно-поликлиническим учреждениям. Здесь тоже тех планов, которые были поставлены в 2011 году, фактически регионы в 2011 году не достигли. Здесь тоже представлены по уровням соответствующие показатели. Но при этом, я должна сказать, что у нас улучшились показатели по посещаемости в амбулаторно-поликлинических учреждениях. Нагрузка постепенно со стационарного звена здравоохранения снимается и переходит в первичное звено – в дневные стационары. У нас число амбулаторных посещений возросло по сравнению с 2010 годом на 2,75%, в том числе патронаж на дому возрос на 4,1%.

В.В.Путин: Секундочку, у вас кто этим занимается, ваши заместители по медицине или министры соответствующие?

Т.А.Голикова: Вице-губернаторы ответственные.

В.В.Путин: Вице-губернаторы. Значит, у меня к вам просьба: вот мы это будем заслушивать ежеквартально, а вас прошу соответствующие отчёты проверять ежемесячно. Нужно это поставить под серьёзный, реальный контроль, иначе у нас постоянно будут сбои, мы все планы сорвём.

Т.А.Голикова: Что касается инфраструктуры центров здоровья, то здесь ситуация выглядит более позитивно. Восьмой слайд.

В.В.Путин: Дело в том, что за первый год ещё ладно, там нужно было наладить работу, я могу себе представить: наладить работу нужно, запустить механизмы, провести тендеры и так далее и так далее.

Т.А.Голикова: Да, это было самое сложное.

В.В.Путин: Но сейчас нужно входить в график и навёрстывать это всё.

Т.А.Голикова: Может воспользоваться, Владимир Владимирович, предложением Рустама Нургалиевича, с точки зрения тех ФАПов, которые нам представляли, когда мы были здесь на выставке, потому что в значительной степени работа, которую пытаются проводить регионы по модернизации существующих, в общем-то ни к чему хорошему не приводит. А эти….

В.В.Путин: Современные.

Т.А.Голикова: …быстровозводимые, современные, они были бы более эффективны. И мы обсуждали – в принципе завод, который производит эти ФАПы, может справиться с достаточно высокой потребностью, которая есть на сегодняшний день в России.

В.В.Путин: Этот завод, другие можно использовать. В регионах сейчас уже много предприятий, которые могут делать…

Реплика: Мы тоже.

В.В.Путин: Конечно. Да почти везде есть, надо только это организовать нормальным образом. Продолжайте.

Т.А.Голикова: Пожалуйста, девятый слайд. Ещё одно из составляющих, которые реализуются в рамках программ модернизации, – это развитие детской медицины. У нас по двухлетней программе на эти цели должно быть направлено 169,2 млрд рублей, или 27,2% от общей суммы финансирования. Пока что по первому году финансирование составило 53,9%, но здесь тоже основные объёмы приходятся в основном на ремонты и приобретение оборудования. Абсолютными лидерами по использованию средств и приведению в порядок детских лечебных учреждений являются территории, которые представлены на слайде. Я не буду их перечислять.

На следующем слайде представлена статистика того, что завершено по строительству, где проведены капитальные ремонты.

В.В.Путин: Это те регионы, которые…

Т.А.Голикова: Да, это те регионы, которые обеспечили высокий уровень…

В.В.Путин: …высокий уровень работы, да?

Т.А.Голикова: …уровень работы по детской медицине.

В.В.Путин: Мы же сейчас говорили о тех, кто плохо, давайте назовём тех, кто хорошо. Ивановская область – 93%, Курская – 91%, Алтай – 85%, Бурятия – 86%, Дагестан – 81%, Карачаево-Черкесия – 85%, Брянская область – 86%.

Т.А.Голикова: Липецкая – 81%.

В.В.Путин: Липецкая – 81%. Молодцы.

Т.А.Голикова: Следующий слайд, пожалуйста.

Я хочу обратить внимание на показатели, которые у нас в программе в 2012 году, но тем не менее ряд регионов приступил к реализации этого мероприятия в 2011 году. О чём я говорю? Это то, на что Вы обращали внимание. У нас в 2010 году дефицит коек реанимации интенсивной терапии для новорождённых составлял 3332 койки, коек патологии новорождённых и недоношенных детей – почти 10 тыс. Вот отдельные регионы у нас приступили к этому мероприятию в 2011 году. И Вы видите достаточно позитивный сдвиг, хотя он, может быть, не такими высокими темпами идёт, но тем не менее по первой позиции мы сократили дефицит на 30%, по второй позиции немножко более скромные показатели, но тем не менее. И 15 регионов страны у нас открыли отделения или койки паллиативной, хосписной помощи детям, которые страдают тяжёлыми недугами.

Что мы выявили по данным диспансеризации. К сожалению, данные у нас печальные. По итогам структуры выявленных заболеваний, 12,6% в структуре вновь выявленных заболеваний связаны с нарушениями репродуктивной функции подростков. И, к сожалению, опять же в ходе проведения углублённой диспансеризации у 57% 14-летних подростков впервые выявлены заболевания. А это означает, что недолжным образом была поставлена профилактическая работа в более ранних возрастах и, самое главное, что 14 лет – это тот возраст, когда впервые, наверное, приходит повестка, что нужно встать на учёт в военкомате. А у нас получается, что 57% из обследованного контингента – это впервые выявленные заболевания. Безусловно, с этим контингентом работают, но я бы хотела сказать, что регионам нужно обратить на это особое внимание и не дожидаться диспансеризации в 14-летнем возрасте, а использовать возможности ежегодной диспансеризации детей, которая законодательно и нормативно предусмотрена, и регионы, собственно, это проводят, но, видимо, недостаточно. И вот как раз эта диспансеризация это и выявила.

Что у нас получилось, Владимир Владимирович, по заработной плате. Мы планировали, что у нас за два года средняя заработная плата в рамках программы модернизации возрастёт в среднем на 35%. По врачам у нас сейчас средняя заработная плата по России составила 28 тыс., возросла на 16% по сравнению с 2010 годом. По медработникам 15,5 тыс. рублей составила, на 14,7% больше, чем в 2010 году. У нас сейчас есть только показатель по заработной плате по экономике по России за 2011 год. И если говорить о средней российской (пока регионов нет, есть только 11 месяцев и там данные позитивные), по 12 месяцам у нас заработная плата врачей на 19,3 в среднем превысила зарплату по экономке.

В.В.Путин: В стране в целом?

Т.А.Голикова: Да, в стране в целом. А вот, к сожалению, средних медицинских работников отстаёт на 34,1%. Очень большой разрыв, и вот здесь нам надо вместе подумать в рамках третьего направления, как поднять заработную плату средних медицинских работников. Когда смотришь в сравнении с 11 месяцами по экономике, ситуация в общем более или менее, но поскольку 12-й месяц является месяцем, когда выплачивают все премиальные и стимулирующие, то там ситуация может измениться, но это мы увидим только тогда, когда Росстат нам предоставит соответствующие данные.

Что касается кадров, это проблема, которая у нас на сегодняшний день является ключевой. Мы увеличили приём в наши медицинские учреждения и учреждения дополнительного профессионального образования в 2011 году на 33%. На 3% мы увеличили переобучение по программам переподготовки. В 2011 году и в рамках программы модернизации, и в рамках нашей текущей деятельности 212 тыс. медицинских работников прошли переподготовку. И дефицит врачебных кадров у нас на 30% стал ниже, чем было запланировано в программах модернизации здравоохранения.

В.В.Путин: То есть вы думали, что будет дефицит больше?

Т.А.Голикова: Да, так регионы планировали в своих программах. И то, что Вы сказали, по 1 млн рублей. Я бы хотела обратить внимание на то, что мы с регионами в общем и с Владиславом Юрьевичем (В.Ю.Сурков) в последние дни проделали достаточно серьёзную работу, и с полпредами. Что я имею в виду? Мы резко активизировали регионы в принятии нормативных актов по выплате 1 млн рублей. Но, к сожалению, на сегодняшний день мы имеем ситуацию, когда 72 региона направили сведения (это по состоянию на 18 часов сегодняшнего дня) о принятых нормативных актах, девять субъектов сообщили о том, что работа по согласованию нормативных актов не завершена. Я, к сожалению, должна назвать эти регионы, потому что мы предпринимали все возможные усилия, но пока результата не получили. Это Республика Ингушетия, Калининградская, Курская, Московская, Новгородская, Тамбовская, Тульская и Ярославская области и Ненецкий автономный округ. По состоянию на вчерашний день могу сказать, мы перечислили только 62 млн Тюменской области, поскольку она оказалась самая первая, кто исполнил все обязательства. На 18 часов сегодняшнего дня мы перечислили 534 млн рублей, это уже значительное количество субъектов. Но, к сожалению то, на что Вы обратили внимание, профориентационная работа, которая должна проводиться, и разъяснительная работа, которая должна проводиться, она ещё даже и в тех регионах, которые представили соответствующую информацию, пока ещё ненадлежащим образом организована. И мы обращали на это внимание и просим ещё раз регионы на это обратить внимание, чтобы каким-то образом эту работу активизировать.

И наконец, то, что я хотела сказать в заключение, это задачи на 2012 год. Первое, что бы хотелось просить регионы, это соблюдение графиков, которые были запланированы на 2011–2012 годы. Понятно, что 2011 год был очень сложный с точки зрения вхождения в программы. Они сейчас развёрнуты, но тем не менее мы бы просили эти графики соблюдать.

Второе. Многие регионы обращались к нам, что они хотят скорректировать качественные показатели. Мы не будем корректировать качественные показатели, поскольку тогда программы всегда будут выполненными. А здесь мы как бы должны отслеживать ту динамику показателей, которую вы тогда для себя планировали.

Третий момент, на который я бы хотела обратить внимание, – это повышение финансового обеспечения программ госгарантий, которые территориальны, в том числе и за счёт тех средств, которые предоставляются в рамках направления по совершенствованию стандартов оказания медицинской помощи. И про миллион рублей я уже сказала.

И совсем в заключение, Владимир Владимирович, по совокупности тех мер, которые были приняты регионами и по реализации программ модернизации, и по их исполнению как кассовому, так и качественному, и по демографическим показателям. По предварительным данным, которые мы имеем, мы на сегодняшний день можем выделить 6–7, наверное, регионов Российской Федерации, которые продемонстрировали наиболее успешную работу. Это Забайкальский край, Омская, Рязанская, Воронежская области, Республика Мордовия, город Санкт-Петербург и Республика Татарстан. Я хочу сказать, что, наверное, этот список не конечный, потому что мы пока имеем предварительные данные, особенно по демографическим показателям в разрезе регионов страны. С учётом того, что Вы нам дали разрешение и поручение одновременно наиболее отличившиеся территории премировать в размере пока 5 млрд рублей к определённому сроку, по-моему, 1 мая, мы ещё по данным Росстата по марту посмотрим. И либо этот список останется таким, как он есть, либо к нему ещё добавятся дополнительные регионы, которые в принципе продемонстрировали неплохие показатели по исполнению двух составляющих. Спасибо.

В.В.Путин: По сколько примерно им нужно будет добавить? Приблизительно, в среднем?

Т.А.Голикова: Если Вы помните, мы резервировали более существенную сумму – 35 млрд рублей на два года. Почему 5 млрд? Потому что мы не считаем…

В.В.Путин: Нет, по сколько каждому региону в среднем?

Т.А.Голикова: Если сейчас, то этих регионов семь. Понятно, что она по-разному разложится с учётом численности населения…

В.В.Путин: Где-то 0,5 млрд?

Т.А.Голикова: 0,5 млрд рублей, да.

* * *

Комментарии В.В.Путина:

К выступлению А.В.Хорошавина, губернатора Сахалинской области

В.В.Путин: Александр Вадимович (обращаясь к А.В.Хорошавину), пока демографические показатели у вас ниже, чем в среднем по стране. Рождаемость у нас по России в целом 12,6% на 1 тыс. человек, а у вас 11,8%. Смертность по России 13,5%, а у вас 14,1%. Это говорит понятно о чём. Всё-таки недостаточное внимание к вопросам здравоохранения, материнства и детства и к вопросам медицинской техники, квалификации медицинского персонала и так далее. Недостаточное внимание, видимо, к тому, что делается на дорогах, на предприятиях с точки зрения травм… Это комплекс мер. Так что я обращаю на это ваше внимание и прошу всех других коллег, когда будете выступать: пожалуйста, сосредоточьтесь на основных вопросах нашей сегодняшней повестки дня.

К выступлению С.В.Антуфьева, губернатора Смоленской области

В.В.Путин: Сергей Владимирович (обращаясь к С.В.Антуфьеву), вы много рассказали, я знаю, что так оно и есть, многое делается. Я у вас был не так давно, смотрел, как вы работаете, как ваши коллеги работают. И действительно программы большие, но результаты-то скромные пока. Вот в чём всё дело-то!

Что касается жилищной программы для многодетных семей, да, это мы подумаем вместе, это наша общая задача. Но результаты в сфере демографии, в здравоохранении говорят о том, что внимания, видимо, недостаточно к этим вопросам. Рождаемость у вас ниже российской на 17,5%: у вас – 10,4%, а по России в целом – 12,6%. Смертность выше российской на 19,6%. Естественная убыль в России – 0,9%, а у вас – 6,4%. Это просто резко отличается от средних показателей по стране в негативную сторону. Выросла и детская смертность. Правда, там в абсолютных величинах, слава Богу, цифры небольшие, совсем небольшие, единичные, но всё-таки 26,8 рост. Сергей Вадимович, нужно побольше внимания уделять медицине и конкретной работе в медицинских учреждениях: посмотреть, кто и как у вас работает, кто и как снабжается в медицине, как они заработную плату получают, как и какое оборудование доставляется. В рамках программ модернизации здравоохранения у нас что по Смоленской области происходит? Сколько Смоленская область получила в рамках этой программы?

Т.А.Голикова: Смоленская область: общая программа – 1,5 млрд…

В.В.Путин: Нет, 4,4.

Т.А.Голикова: Это всего, а я сейчас говорю про 2011 год. Процент исполнения по ним – 75.

В.В.Путин: Процент исполнения неплохой. Я повторяю ещё раз: не нужно любой ценой деньги осваивать, их нужно с умом тратить. 4,4 млрд рублей за два года для Смоленской области приличные деньги. Ещё раз посмотрите, туда ли вы их направляете, эффективно ли они будут израсходованы. Впереди ещё там у вас основная сумма – больше, чем половина. Я прошу Министерство здравоохранения внимательно посмотреть вместе с областью, что нужно сделать по этому направлению.

Т.А.Голикова: Хорошо.

К выступлению А.А.Турчака, губернатора Псковской области

В.В.Путин: Андрей Анатольевич (обращаясь к А.А.Турчаку), вы и сами это знаете, у вас по всем основным показателям откровенно плохие результаты. По всем! По самым чувствительным! Вас реабилитирует, конечно, то, что с вашим приходом на должность губернатора ситуация начала меняться. Это правда. И динамика положительная. И я, обращая на это внимание, хотел бы, чтобы вы не забывали про эти острейшие проблемы, они номер один в области, я считаю, просто даже мне не хочется называть, они страшно звучат. Поэтому ещё раз повторяю, я не ставлю вам это в вину, потому что с вашим приходом на должность губернатора ситуация начала меняться, и причём динамика, как меня заверяет министр здравоохранения, положительная, заметная. Нам нужно настойчиво продолжать эту работу. Действительно, для Пскова это одна из самых острых и важнейших проблем. Их много проблем, конечно, но это одна из самых важных. Считаем необходимым обратить ваше внимание на ситуацию на дорогах. Понятно, что там транзита много и так далее, но надо, значит, с дорожниками эти проблемы решать. И развивать, конечно, ускоренным темпом все медицинские услуги, связанные с оказанием помощи пострадавшим при дорожно-транспортных происшествиях.

К выступлению Р.Н.Минниханова, президента Республики Татарстан

В.В.Путин: Действительно, вы молодцы. Хорошие показатели по основным параметрам: рождаемость выше российской на 6%, смертность ниже российской на 8% и естественный прирост есть – плюс 1%.

Р.Н.Минниханов: За 20 лет естественный прирост у нас за счёт миграции держался, каждый год мы росли, и, я считаю, что это один из таких наших серьёзных успехов. Надо сохранить, как сказано, чтобы рост дальше продолжался.

В.В.Путин: Да, нужно наращивать, наращивать. Спасибо, Рустам Нургалиевич.

К выступлению В.И.Шпорта, губернатора, председателя правительства Хабаровского края

В.В.Путин: Вячеслав Иванович (обращаясь к В.И.Шпорту), в целом у вас неплохие показатели по основным параметрам. Вы сказали о том, что у вас стабилизировались показатели по рождаемости, по смертности. Но если по рождаемости этой стабилизации можно порадоваться, потому что рождаемость у вас выше, чем по стране, то по смертности – нет, потому что смертность-то у вас тоже выше, чем российская. Такая стабилизация недостаточна для того, чтобы решить проблему демографии, причём это намного выше – на 7,5%. Отсюда и естественная убыль населения, гораздо большая, чем в среднем по стране. Поэтому такая стабильность тоже не нужна. Повторяю ещё раз, у вас в целом действительно много сделано. И это объективно, по справке я смотрю здесь. И совершенно очевидно, что вы на месте не стоите, двигаетесь вперёд и достаточно уверенно. Но есть и проблемы, на которые нужно обратить внимание. Вы планировали отремонтировать, по вашему же плану, почти 50 медицинских учреждений, 49, а отремонтировали меньше 50%. В чём дело-то? Почему вы сами-то свои планы-то не выполнили?

В.И.Шпорт: Мы в этом году всё это доотремонтируем, Владимир Владимирович, и всю программу выполним. Просто поздно аукционы прошли, потому что мы начали не с начала года в прошлом году эту программу.

В.В.Путин: Давайте.

В.И.Шпорт: То есть здесь нет никаких проблем.

В.В.Путин: Хорошо.

В.И.Шпорт: Всё движется, и в этом году всё будет сделано.

В.В.Путин: Ладно. Только не за счёт качества. Надеюсь, вы нагоните и всё сделаете, да?

Теперь вы в начале вашего доклада сказали, что медицинская общественность позитивно оценивает всё, что происходит в сфере модернизации здравоохранения. И в целом мы, конечно… Для нас нужно знать мнение специалистов, но ещё важнее – это мнение самих людей, тех, которые пользуются услугами медицинских учреждений. Поэтому рекомендую вам и такие исследования проводить почаще. И конечная-то цель всё-таки – удовлетворённость людей теми медицинскими услугами, которые они получают. Но в целом, повторяю ещё раз, у вас выглядит всё очень достойно. Спасибо.

К выступлению М.М.Магомедова, Президента Республики Дагестан

В.В.Путин: Вы сказали о традициях и так далее… Традиции традициями, но я смотрю по объективным показателям: в целом у вас хорошо поставлена работа. И судя по тому, что я видел сейчас на экране, состояние медицинских учреждений, во всяком случае в Махачкале, очень приличное. Безусловно, нужно больше внимания уделить – это касается всех, но и Дагестана в том числе – фельдшерским акушерским пунктам на селе. Это очевидно, 100%, я знаю, я там неоднократно бывал и знаю, как это всё выглядит. Но вот в Махачкале действительно шаг такой сделан вперёд – у меня, что называется, глаз намётан, я часто бываю в медицинских учреждениях, – выглядит очень достойно, по современному, и, судя по всему, уделяется должное внимание: практически всё, что планировали сделать с точки зрения здравоохранения, практически всё реализовано. Это хорошо. Разумеется, помощь таким регионам, как ваш, востребована, мы Дагестану и таким субъектам, конечно, дальше будем помогать, обязательно будем это делать. Но что, конечно, бросается в глаза, это пока скромный уровень заработной платы в системе здравоохранения в республике. Судя по показателям, которые мы видим – снижение смертности, естественный прирост, – врачи у вас работают хорошо, а вот уровень заработной платы пока очень скромный. Над этим тоже нужно подумать и вам, и Министерству, всем нам нужно подумать. Спасибо большое!

К выступлению А.П.Козлова, губернатора Орловской области

В.В.Путин: Александр Петрович (обращаясь к А.П.Козлову), так же как и в некоторых предыдущих случаях, не могу не сказать, что работа идёт, она идёт практически по всем направлениям: и региональный материнский капитал у вас выделяется, и семьям, которые заводят третьего и последующего детей, предоставлено право бесплатного получения земельного участка. И, смотрю, ремонты – с некоторым отставанием, но всё-таки проводятся, новое строительство есть, стандарты вы внедряете, и зарплата подрастает. Вроде бы всё есть. И понятно, что негативные тенденции, которые сложились в прежние годы, за три с небольшим года вашего губернаторства так быстро изменить невозможно. Но то, что негативные тенденции сохраняются, это всё-таки показатель того, что нужно, видимо, больше внимания уделять этим вопросам. Вы говорили о том, что рождаемость повышается, но она повышается на такие величины, которые статистика относит к погрешности просто. Она одна из самых низких в России – 16,7%. Вы сказали, что смертность уменьшилась и сейчас она 16,3%. По моим данным, как была 17,3%, так 17,2% сейчас. Не знаю, надо проверить тогда статистику: 16,3% – не знаю, откуда вы взяли. И таким образом естественная убыль населения... Есть общая тенденция к снижению уровня смертности, это понятно, но почему-то у вас выросла младенческая смертность. Я думаю, что в абсолютных величинах это незначительная, конечно, цифра, но она выросла почему-то. Почему?

Мы вводим новое оборудование, изменяем стандарты, приводим в порядок медицинские учреждения, а младенческая смертность подросла. Это с какой стати-то? Александр Петрович, прошу вас самым внимательным образом ко всем этим проблемам отнестись. Вы человек очень опытный, и я знаю, что если вы внимание сконцентрируете на какой-то проблеме, безусловно, она будет решаться. А это одна из важнейших проблем. Я уже об этом говорил в начале нашего совещания и ещё раз хочу это повторить. Очень рассчитываю на то, что не только у вас в Орле, но и во всей России мы… Как финансисты относятся к инфляции: говорят, таргетировать надо инфляцию, то есть целевым образом её снижать, – здесь, наоборот, надо целевым образом повышать все показатели. Смертность снижать, конечно, а показатели рождаемости, медицинское обслуживание населения нужно, конечно, улучшать. И все необходимые предпосылки для этого и в вашем регионе, в вашей области, конечно, есть. Нужно целенаправленно работать над результатом.

К выступлению Н.Ю.Белых, губернатора Кировской области

В.В.Путин: Что касается ЭКО, конечно, нужно расширять эту практику по всей стране, это очевидный факт. Надо бороться, конечно, с прерыванием беременности, совершенно очевидно у нас эта проблема очень остро стоит, и в программах модернизации здравоохранения везде предусмотрено создание вот таких психологических пунктов работы с женщиной. Но давайте прямо скажем и будем честными по отношению к ситуации: психолог психологом, а если кормить не на что ребенка, не на что его поднимать, то тогда хоть ты десяток психологов посылай туда, толку никакого не будет. Поэтому, во-первых, и предложено в демографически неблагополучных регионах вводить плату за третьего ребёнка, чтобы помочь семьям поднять человека на ноги, а во-вторых, и в региональных программах нужно обязательно учитывать эту составляющую и всячески обращать внимание на тех женщин, которые набираются мужества и в непростых условиях сегодняшнего дня принимают решение рожать. Тем более такие вот женщины, о которых сейчас Никита Юрьевич сказал: которые остаются с ребёнком одни, у которых нет полной семьи. Надо менять вообще отношение общества к таким ситуациям и этим женщинам помогать.

* * *

Заключительное слово В.В.Путина:

Я хочу вас поблагодарить за сегодняшнюю работу. Ещё раз хочу сказать что проблема, которой мы с вами занимались, относится к наиболее острым и к наиболее важным проблемам, все мы с вами это прекрасно понимаем. От того, как мы её будем решать, насколько эффективно и профессионально, будет в значительной степени зависеть будущее нашей страны.

Я обращаю внимание на то, что сегодня звучало в качестве критики, обращаю внимание на шероховатости, проблемы, которые есть, вопросы, нерешённые в полном объёме. Хочу подчеркнуть ещё раз: у нас есть необходимые ресурсы, они все заложены в бюджеты – и в ваши бюджеты, и в бюджеты федеральные, нужно организовать работу должным образом.

Ещё раз хочу сказать, что да, действительно, в прошлом году мы только её начали разворачивать и там действительно были проблемы, связанные со сроками проведения тендеров, организации работы. Всё это закончено. Я ожидаю от вас не только полного исполнения всех программ и планов 2012 года, но и исполнения всего, что было запланировано на 2011год. Всё, что не было сделано в должном объёме должно быть безусловно исполнено.

Спасибо вам большое за внимание.

Россия > Медицина > premier.gov.ru, 15 февраля 2012 > № 495010 Владимир Путин

Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин провёл в Набережных Челнах рабочую встречу с Президентом Республики Татарстан Р.Н.Миннихановым.

Во время встречи с действующим президентом республики В.В.Путин вручил медаль П.А.Столыпина бывшему главе Татарстана М.Ш.Шаймиеву.

Стенограмма начала встречи:

В.В.Путин: Рустам Нургалиевич, мы уже с вами практически целый день разговариваем по проблемам республики в различных аспектах. На что вы хотели бы обратить внимание, непосредственно сидя за столом? Хотя в целом я знаю, что результаты прошлого года хорошие, давайте мы не будем к этому возвращаться. Они в Татарстане хорошие в целом. Есть и проблемы, их, между прочим, немало, несмотря на то что у нас Республика Татарстан является лидером по очень многим показателям – это очевидный факт, но я и вы, тем более знаете, что проблем ещё больше: и в медицине, и в ЖКХ есть проблемы, в обеспечении самым необходимым даже во многих населённых пунктах. Тем не менее, повторяю ещё раз, всё на марше, всё развивается хорошо. На что бы вы хотели обратить внимание?

Р.Н.Минниханов: Владимир Владимирович, совершенно правильно. Я уже докладывал о наших темпах роста, развитии экономики. Конечно, очень важно нам наличие высокотехнологичных конкурентных производств. Мы считаем, что развитие КамАЗа, развитие особой экономической зоны, наши нефтехимические комплексы – мы всё-таки держим это на особом контроле. И развитие Камского промышленного кластера – это даст нам возможность иметь больше денег, иметь рабочие места и развивать. Из социальных проектов – это, конечно же, сейчас жильё, капитальный ремонт. Это очень важно, и мы каждый год тысячи многоквартирных домов ремонтируем, программа пошла. И ремонт школ…

В.В.Путин: Сколько, вы сказали, школ у вас уже давно не ремонтировалось?

Р.Н.Минниханов: У нас свыше 30 лет 787 школ, плюс ещё коррекционные школы – где-то 800 школ. Мы за три года... Это большая программа, но её надо делать. Мы сейчас сделали много для учителя. Мы ввели систему электронной школы: wi-fi там, ноутбуки для учителей. Но есть школы достойные, а есть школы, которые уже износились. Поэтому наша задача – привести в порядок школы. И сегодня я озвучил: первичное звено, особенно на селе. В то же время мы много сделали для высокотехнологичной медицины и немножко упустили первичное звено: это ФАПы, это поликлиники. В этом году мы к этому приступаем и, если будет какая-то федеральная поддержка в части реализации этих планов, конечно же, мы более успешно сделаем.

В.В.Путин: Она есть. Рустам, сколько получает республика по системе модернизации?

Р.Н.Минниханов: Почти 9.

В.В.Путин: Почти 9 млрд?

Р.Н.Минниханов: Да.

В.В.Путин: Так вот часть нужно направить на ФАПы…

Р.Н.Минниханов: В этом году мы будем направлять и каждый год…

В.В.Путин: Сколько вы истратили денег из того, что было предложено в прошлом году в процентном отношении?

Р.Н.Минниханов: Мы практически где-то 70%, но это было только… У нас по ремонту и по строительству идёт все в графике. У нас по закупкам по некоторым позициям были неприемлемые цены, и мы вынуждены были… Мы до сентября все объекты введём, и всё это будет. Всё, что нужно отремонтировать, поставить, полным ходом идёт, до сентября все объекты мы сделаем и придём за той премией, о которой было сказано сегодня.

В.В.Путин: Хорошо. А на премию дополнительный ФАП отремонтируете?

Р.Н.Минниханов: Да, обязательно. Это тоже поддержка. Грех жаловаться. И федеральный фонд по ЖКХ, и программа «Сельские дороги» – по всем программам принимаем участие. И строительство наших технопарков…

В.В.Путин: Вы хорошо отработали в период кризиса по созданию и поддержанию моногородов…

Р.Н.Минниханов: Да, моногорода – это же огромная поддержка: появились новые производства, новые рабочие места. Мы это ощущаем.

В.В.Путин: Хорошо. Давайте по документам.

* * *

(К беседе подключается бывший глава республики М.Ш.Шаймиев)

М.Ш.Шаймиев: День добрый.

В.В.Путин: Привет. Как поживаете?

М.Ш.Шаймиев: Мне-то легче намного. Мы сейчас послушали совещание, которое Вы провели. Дай Бог Вам терпения, выдержки…

В.В.Путин: Этого достаточно.

М.Ш.Шаймиев: Здоровья. Нет, это такой труд.

В.В.Путин: Нам с Рустамом хватит терпения.

Минтимер Шарипович, я хотел в рамках своих сегодняшних полномочий наградить вас медалью Правительства, медалью Столыпина, потому что вы были не просто президентом Татарстана, а вы реально работали над развитием республики по основным её отраслям. Помню, сколько мы с вами провели времени при обсуждении вопросов, связанных с развитием и отраслей, и отдельных предприятий. Вот сегодня мы с Рустамом были на КамАЗе, но впервые с КамАЗом вы меня познакомили, я имею в виду познакомили с точки зрения его проблем, тогда он тоже был в достаточно сложном положении. Это было, по-моему, в 1999 году, когда вы пришли и попросили поддержать по кредитам, в связи с тем что он находился в сложном положении, там ещё и пожар произошёл...

Но я сейчас вспомнил про КамАЗ в связи с тем, что так же, как вы к КамАЗу относились, вы относились практически ко всем значимым предприятиям республики, именно к каждому конкретному предприятию, к каждому конкретному коллективу.

М.Ш.Шаймиев: Наше хозяйство.

В.В.Путин: Просто работали предметно, и я уже не говорю про социальную сферу, Казань просто поменяла своё лицо, в лучшую сторону, конечно.

М.Ш.Шаймиев: Не без Вашего участия.

В.В.Путин: Ну, я немножко помогал.

М.Ш.Шаймиев: Нет, не немножко.

В.В.Путин: Помню, как мы с вами ходили в дома, которые разваливались совершенно, какие-то покосившиеся.

М.Ш.Шаймиев: Но главное, Вы дали согласие возглавить комиссию по празднованию 1000-летия Казани.

В.В.Путин: Ну комиссию возглавить – это самое простое.

М.Ш.Шаймиев: Нет! Столько было сделано! По КамАЗу я хочу сказать, Вы тогда, в 2000 году взяли меня с собой в Японию – специальная повестка дня была, рассматривали эти кредиты.

В.В.Путин: Я помню. Но мы сейчас не меня награждаем, а вас. Спасибо большое! И хочу вас поблагодарить за преемника вашего, нам с ним легко работать, человек знающий.

Россия. ПФО > Госбюджет, налоги, цены > premier.gov.ru, 15 февраля 2012 > № 495009 Владимир Путин

Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин принял участие в работе съезда Российского союза промышленников и предпринимателей.

Выступление В.В.Путина:

Добрый день, уважаемые друзья, коллеги! Сейчас Александр Николаевич (Шохин) рассказывал о том, как началась ваша работа. Мне было приятно, что он обратил внимание на выступления министров Правительства Российской Федерации, сказал, что министры ведут себя блестяще: обещают всё! Я не буду всё обещать, но постараюсь поговорить по тем темам, которые, безусловно, всех нас интересуют и волнуют.

Благодарю за приглашение, и прежде всего хочу вас поздравить с юбилеем, с 20-летием. Правда, юбилей состоялся в конце прошлого года, но я так понимаю, что принято решение отмечать это событие уже в этом году - имею в виду, что праздники у нас такие затяжные, и там, видимо, было не до вашего юбилея. Кстати говоря, по поводу праздников: они у нас, конечно, затяжные, новогодние, и вполне можно было бы сделать так, чтобы ограничить все эти рождественские праздники: скажем, точно 7 января, Рождеством, а всё, что накапливается дальше, переносить, скажем, на май (чего люди хотят). Имею в виду, что, как правило, в этот промежуток времени попадают выходные дни, они приплюсовываются к общим праздникам, получается 10–11 дней. Видимо, для здоровья уже тяжеловато. Это так, отвлечение, я даже не собирался об этом говорить. Я хочу вас поздравить ещё раз с праздником, пожелать вам всего самого доброго.

Компании, представленные в вашем союзе, в РСПП, – это действительно в полном смысле этого слова большая сила: две трети ВВП страны производят ваши компании. Безусловно, для вас это предмет гордости, и это показывает, говорит о том, что это действительно крупнейшее объединение, важнейшее, в котором действительно можно, нужно ставить проблемы, которые перед страной стоят, перед экономикой в целом, перед бизнесом. И здесь как раз та площадка, на которой их нужно обсуждать и находить решения.

Сегодня обязательно поговорим о конкретных шагах по качественному изменению инвестиционного климата. Как вы знаете, первый пакет мер был обнародован неделю назад на инвестфоруме «Россия-2012». Но начать хотел бы с такого базового, фундаментального вопроса – это отношение в нашем обществе к бизнесу, к предпринимательскому классу вообще, в целом к частной собственности. Считаю, что это один из основополагающих аспектов позитивного делового климата в России. Это и культурная, и ментальная, и историческая проблема.

Мы должны прямо сказать, что существующее в обществе отношение к предпринимательству, к институту самой частной собственности коренится не только в советском прошлом – хотя это, безусловно, так, это оттуда к нам ещё пришло, – но и в том, что происходило в 1990-е годы. Мы с вами много говорили на этот счёт, когда бизнес нередко сводился к простому дележу государственного пирога. Кстати говоря, нам, конечно, и вот эту страницу тоже надо перевернуть. Есть и на экспертном уровне… Я с Григорием Алексеевичем Явлинским говорил на этот счёт, здесь он прав, я с ним согласен, надо нам завершить этот период. Разные варианты предлагаются, надо с обществом, конечно, это обсуждать, с экспертным сообществом, но так, чтобы действительно общество приняло эти варианты закрытия проблем 1990-х годов: нечестной, прямо скажем, приватизации, всяких аукционов. Это должен быть либо разовый взнос, либо ещё что-то такое, но вместе с вами нам нужно над этим подумать. Я думаю, что и общество в целом, и предпринимательский класс в этом заинтересованы в первую очередь. Эту тему надо закрывать.

То, что нам, безусловно, нужно сделать, так это обеспечить общественную легитимность самого института частной собственности, общественное доверие к бизнесу, иначе мы не сможем развивать современную рыночную экономику и тем более мы не сможем создать здоровое гражданское общество, которое разделено было бы какими-то базовыми противоречиями, и вот эти противоречия мешали бы нашему обществу развиваться, мешали бы развитию экономики и экономических свобод. Вот с этим нужно закончить.

Кстати, многое в отношении людей к предпринимателям стало меняться в период кризиса. Я уже говорил об этом, говорил публично, и здесь, думаю, уместно вспомнить ещё раз, потому что в это очень сложное, ответственное для подавляющего числа наших граждан, для экономики страны, для всего нашего государства время абсолютное большинство бизнесменов проявили социальную солидарность: сохранили производства, рабочие места. Я это знаю лично, потому что многократно длинными, тяжёлыми вечерами, разговаривая с вашими коллегами, убедился в том, что многие реально брали на себя личную ответственность, рисковали, по сути, всем, что было заработано за очень многие годы, просто на карту всё поставили ради сохранения предприятий и рабочих мест. Это серьёзное дело. Мне кажется, что здесь какой-то перелом даже у нас наступил. За это хотел бы вам выразить слова особой благодарности.

За прошедшие годы мы действительно видели примеры добросовестного, рачительного, дальновидного отношения бизнесменов к развитию предприятий, к их модернизации, подготовке кадров. Многие российские компании доказали свою конкурентоспособность и на внутреннем, и на внешнем рынках. Считаю, что прежде всего сам бизнес заинтересован в том, чтобы абсолютное большинство граждан России поняли, что предприниматель – это не просто мастер по переделу собственности, а настоящий человек труда, человек дела, что его добросовестный труд служит России, причём служит так же, как труд рабочего, инженера, учителя или врача.

И здесь хочу остановиться на предложении, которое не связано напрямую с бизнесом, а наоборот, направлено на то, чтобы что-то у кого-то отщипнуть – это совершенно не так. Я имею в виду предложенный налог на роскошь. Он как раз должен стать своего рода общественно признанной платой за отказ от инвестиций в развитие в пользу сверхпотребления и тщеславия. Я хочу, знаете, обратить ваше внимание на что? Многие здесь присутствующие, в зале, мы же со многим из вас знакомы уже многие и многие годы, знают, о чём я скажу. Люди в странах с так называемой развитой рыночной экономикой, капиталы которых переходят из поколения в поколение, семейные капиталы, которым 100–200 и больше лет – их если на улице увидишь, они мало чем отличаются от рядового гражданина. К сожалению, у нас это далеко не всегда так. Но на что я бы хотел обратить внимание ради справедливости: у нас нуворишей становится всё меньше и меньше, а людей ответственных и деловых, в том числе и среди известных и состоявшихся крупных предпринимателей, людей с таким ответственным подходом, – всё больше и больше. Поэтому я хотел бы вот что сказать: этот налог на богатство, так скажем, конечно, не носит фискального характера. Его фискальное значение никто не собирается преувеличивать. Фискальное значение этой меры минимальное. Это скорее всего морально-этическая норма, и я хочу, чтобы и в предпринимательском сословии это тоже было понято. Очевидно также, что такой налог не должен затронуть средний класс, потому что нам нужно очень чётко и корректно определить те принципы, критерии, по которым будет взиматься такой налог. Считаю, что такие критерии должны вырабатываться в открытом диалоге с обществом и, разумеется, с предпринимательским сообществом. В том числе должна применяться эта мера с использованием современных механизмов общественных коммуникаций и тестирования государственных решений.

Хотел бы ещё раз вернуться к теме народного IPO банка ВТБ, вот Андрей Леонидович здесь (А.Л.Костин – глава ОАО «Банк ВТБ»). Для сохранения деловой, коммерческой репутации в глазах общества и инвесторов руководство банка приняло очень справедливое, на мой взгляд, решение, морально выверенное решение, я бы сказал: выкупить акции по цене первичного размещения – это 13,6 копейки за акцию. При этом выкуп будет осуществлён в марте–апреле 2012 года на собственные средства банка ВТБ. До 1 мая все расчёты должны быть произведены. Хочу сразу сказать, что банк ВТБ принял это решение без всякого давления, никто Андрею Леонидовичу это решение не навязывал, он это подтвердит. Мы не заставляли банк это делать, это действительно, хоть банк и правительственный, тем не менее самостоятельное решение менеджмента и руководства банка.

Уважаемые коллеги!

Качественное изменение общественного отношения к бизнесу позволит нам в полной мере, на мой взгляд, изменить широкий спектр экономических и социальных вопросов, улучшить инвестклимат, в том числе реализовать наши планы по расширению пространства для деловой инициативы. Ещё раз повторю: предпринимательский талант – это важнейший ресурс России. Мы должны открыть дорогу новому поколению бизнесменов, создав в России наилучший инвестиционный климат, наилучшее корпоративное и антимонопольное законодательство, сняв барьеры для выхода на рынок новых компаний. В российском предпринимательстве уже есть массовый слой людей, которые настроены на перемены, которые хотят жить по-другому. Также есть люди и в крупном, и в малом, и в среднем бизнесе – таких людей достаточно, и, что немаловажно, не только среди собственников, но и среди менеджмента, то есть среди тех, кто сегодня находится на втором или третьем этажах управления.

Мы предложили всем ведущим деловым организациям России, включая РСПП, самим разработать национальную предпринимательскую инициативу по формированию конкурентного делового климата в нашей стране. Координатором, своеобразным штабом проекта предложили стать Агентству стратегических инициатив. Мы с Александром Николаевичем (Шохин) тоже это обсуждали, коллеги здесь тоже присутствуют. Я понимаю и хочу сразу сказать: мы не собираемся делать из АСИ какое-то новое предпринимательское сообщество (мы об этом тоже говорили), у нас их достаточно, хватит. В данном случае, для решения подобного рода вопросов как штаб, как координатор АСИ вполне приемлемо, и мне очень приятно, что на прошлой неделе было подписано соответствующее соглашение между Агентством стратегических инициатив и основными предпринимательскими объединениями. Хочу подчеркнуть: национальная предпринимательская инициатива – это принципиально новый подход к формированию делового климата, когда не чиновник, а сам бизнес, то есть главный потребитель этого климата, этих услуг предъявляет требования к участникам процесса. При этом мы устанавливаем обязанность чиновника результативно, по существу выполнять эти требования, а не формально на бумажке. Как я уже говорил, мы намерены ввести систему KPI для каждого руководителя министерства и ведомства, то есть персональной ответственности, выявления персональной эффективности каждого человека. На практике это означает следующее: перед ведомствами в рамках их компетенции будут ставиться вполне определённые целевые задачи и показатели (совершенно конкретные по времени, срокам, часам и так далее) по существенному уменьшению сроков и количества различных процедур и их стоимости, чтобы в результате мы вошли в двадцатку стран с наилучшими условиями для ведения предпринимательской деятельности. Конечно, это будет сложно, и мы с вами прекрасно понимаем. Но если мы не будем ставить перед собой таких задач, мы ничего не сделаем.

Хочу сказать, что значит новый подход на примере такой чувствительной сферы, как внешнеэкономическая деятельность? Она особенно актуальна сегодня в связи с вступлением нашей страны, в связи с ожидаемым присоединением нашей страны к ВТО. Кстати, могу тоже для информации вам сказать, что мы планируем это сделать где-то в мае-июне, в июне, наверное. Там максимум, по-моему, шесть месяцев, мы спешить с этим не будем по известным вам причинам. Будем сейчас вместе с вами активно вырабатывать различные меры. Разумеется, мы и раньше об этом думали, но сейчас, когда всё уже подписано, всё состоялось, у нас есть срок, предусмотренный самими правилами ВТО, у нас нет необходимости спешить с этим. Мы вместе с вами подумаем над теми проблемными точками (а они, конечно, есть, мы это знаем, понимаем), над теми проблемными точками, которые мы должны обработать заранее, приняв соответствующие решения на правительственном уровне, для того чтобы максимально обеспечить ваши интересы при вступлении страны в ВТО.

Войти в двадцатку лучших стран по условиям ведения бизнеса – это значит, что предприниматель должен тратить, допустим (на примере внешнеэкономической деятельности хочу показать), на оформление экспорта или импорта не 36 дней, как сейчас, а, скажем, 5–6 дней, и не 1800 долларов в среднем за контейнер, а почти в 2 раза меньше, заполнять не 10 документов, а не более 5. Просто хочу вам показать, к чему, я считаю, нужно стремиться в конкретной работе, просто на конкретных участках деятельности различных государственных структур. Из этого мы будем исходить, оценивая результаты работы соответствующих ведомств. Справились они с такой задачей? Оформляют, как и раньше, 10 документов или уже семь, или уже пять, или четыре? По таким конкретным вещам будем оценивать деятельность каждого конкретного чиновника и руководителя соответствующего ведомства. Вот это и будет системой KPI.

Обращаю внимание: оценивать работу руководителей министерств и ведомств разного уровня будем не за количественные, как я сказал, а за качественные изменения. Кроме того, мы вводим механизм дисквалификации чиновников за нарушение стандартов оказания услуг, причём не просто какое-то порицание или даже отстранение от должности, а вплоть до права занимать определённую должность в течение нескольких лет, то есть вводим систему дисквалификации.

Конечно, мы будем действовать настойчиво, даже жёстко, потому что мы в значительной степени по многим параметрам отстаём, и нам нужно идти быстрее по этому пути, чем движутся по этому пути наши партнёры, конкуренты. Предлагаю поэтому нам всем вместе с коллегами, в том числе и с вами, разработать так называемые дорожные карты по каждому направлению деятельности: конкретные шаги по совершенствованию нормативно-правовой базы и государственных институтов. Уверен, участие бизнеса в этой работе позволит избежать ненужных ошибок, зачастую не улучшающих, а иногда, и на практике так случается, ухудшающих положение. К сожалению, подчас мы добиваемся результата, обратного ожидаемому. Вот чтобы этого не произошло, призываем вас к совместной работе.

Со своей стороны хотел бы представить на ваше обсуждение ещё ряд наших инициатив по улучшению делового климата. Первое: свою эффективность доказал такой механизм, как оценка регулирующего воздействия. Уже отмечал, что только в прошлом году предпринимательское сообщество на предварительной стадии разработки отклонило фактически каждый второй проект нормативного акта как ухудшающий условия развития экономики России. Я хочу обратить ваше внимание, уважаемые коллеги: контакт, который у нас на постоянной основе осуществляется с вашими объединениям, в том числе с Александром Николаевичем, который представляет ваши интересы, с некоторыми другими коллегами, которых он привлекает, приводит к практическим результатам, а это всё-таки практический результат. Мы с ними в контакте по выработке тех решений, которые влияют на работу компаний и бизнеса. Каждый второй документ был отклонён. Это значит, что мы пока ещё… Это хорошо, с одной стороны, а с другой стороны, это означает, что мы пока ещё не научились готовить документы так, как нужно и удобно и тем, кто пользуется этими документами, людям вообще и компаниям в частности. Поэтому мощный общественный фильтр обязательно будет сохранён, а сфера его применения будет расширяться.

Сейчас практика оценки регулирующего воздействия (ОРВ) распространяется только на нормативно-правовые акты в области контроля и надзора, а также при установлении требований к продукции и к процессам её производства. Предлагаю распространить процедуру ОРВ на законодательство и подзаконные акты в сфере таможни, и убеждён, эта мера поможет существенно улучшить деловой климат в этой чувствительной и проблемной сфере, прямо скажем. Прошу Минэкономразвития совместно с ФТС России подготовить соответствующие предложения. В последующем считаю целесообразным распространить оценку регулирующего воздействия и на налоговое законодательство.

Второе. На встрече с «Деловой Россией» мы говорили о необходимости оптимизации тех налогов, от которых в первую очередь зависит развитие производственного сектора нашей экономики. Хочу напомнить, что у нас есть резерв роста налоговых доходов по ряду направлений – это, как уже отмечал, потребление особо дорогих товаров, а также алкоголя, табака, сбор рентных платежей в тех секторах, где он пока занижен. Сейчас готовятся расчёты такого налогового манёвра. И здесь нужно действовать очень взвешенно, разумеется, продуманно. Мы с вами знаем, что любой шаг в этом направлении отражается по всей цепочке. При этом, повторю, мы не будем увеличивать налоговую нагрузку на несырьевые сектора экономики. Мы должны определить размер ключевых налогов и зафиксировать это решение на перспективу. Мы это прекрасно понимаем, потому что у бизнеса – и у крупного, и у среднего, и у малого бизнеса - должно быть ясное понимание фискальной политики государства на определённую длительную перспективу, для того чтобы вы могли работать спокойно, строить свои планы, инвестпроекты, кредитные соглашения заключать и так далее. Такое понимание, безусловно, есть. К этому будем стремиться, к этой стабильности.

Третье. Для роста промышленного потенциала страны нам нужно не только реконструировать существующие предприятия и объекты, но и, разумеется, строить новые. Кстати говоря, сейчас такая бурная политическая жизнь идёт в связи с предстоящими выборами, мы часто слышим, что у нас в стране за последние 10–15 лет ничего и не строится. Я почти каждую неделю езжу, открываю какие-то предприятия. В значительной степени (ну не в значительной, а почти процентов на 70) это как раз результат вашей работы. Думаю, что сидящие здесь, в зале, знают, как у нас ничего не строится. Строится, ещё как строится! Новые объекты вводятся, совершенно, абсолютно новые, продвинутые в технологическом смысле и в машиностроении, и в металлургической промышленности, и в приборостроении. Хотелось бы больше. Собственно говоря, над этим и будем работать. И проблем здесь ещё, к сожалению, хватает. Например, на получение разрешения на строительство зачастую нужно тратить столько времени, сколько затрачивают в других странах на само строительство, да и у нас, собственно говоря. Для того чтобы построить, нужно меньше времени, чем получить разрешительные документы. Здесь Россия находится на одном из последних мест в рейтингах глобальной конкурентоспособности, единый порядок согласования и реализации инвестиционных проектов в строительстве, к сожалению, до сих пор отсутствует. Вот сколько раз мы говорили, говорили, и поручения давал? До сих пор отсутствует!

Наличие большого числа разрешительных процедур никак не сказывается на безопасности при этом конечного результата. Чтобы попасть в двадцатку лучших стран по условиям инвестклимата, нам нужно сократить число различных разрешительных процедур с 51 до 7, а количество дней, необходимых для получения всех согласований, – с сегодняшних 423 хотя бы до 35. Предлагаю, используя лучшие мировые практики, кардинально упростить все механизмы согласований проектной документации и выдачу разрешений на строительство. Наличие у застройщика собственности на земельный участок, экспертизы проектной документации и её соответствие градостроительному плану должны стать достаточным основанием для начала строительства: имеешь такие документы – пожалуйста, значит, можешь начинать строить. Я прошу Минэкономразвития и Минрегион совместно с Агентством стратегических инициатив, РСПП, другими деловыми организациями подготовить план перехода от разрешительного к уведомительному порядку согласования документов при одновременном – разумеется, хочу это подчеркнуть: при одновременном повышении репутационной и финансовой ответственности застройщика. Ответственность должна быть безусловно: это очень чувствительная сфера. Эта ответственность должна быть современной и эффективной, мы не можем вернуться к кодексам древности – не помню, к кодексу Хаммурапи, что ли, по которому, если строение разрушалось и кто-то погибал, не дай Бог, в этом строении, брали кого-то из родственников застройщика, засовывали в такое же строение и там его тоже кончали. Таких варварских методов у нас быть не должно, но эффективность и безопасность должна быть обеспечена.

Считаю также целесообразным подумать об изменении условий размещения госзаказов на строительном рынке. Государство должно развивать практику заказов готовых объектов под ключ, а не оплачивать непонятные сметы на строительно-монтажные работы. Оплата должна производиться по факту приёмки объекта. Такое решение среди прочего сделает невыгодным искусственное раздувание расходов и завышение объёмов работ.

Четвёртое. Мы продолжим работу по гуманизации уголовного законодательства, в том числе надо исключить возможности для самоуправства и произвола, причём это касается, как правило, так называемых экономических статей. По многим из них следователь должен сегодня заводить уголовное дело без заявления потерпевшего или его законного представителя. Понятно, какой здесь простор для субъективных и заказных решений. Но и здесь, конечно, нам нужно будет предварительную экспертизу провести со специалистами, экспертами, судьями, следователями. Подавляющее большинство людей там профессиональные и компетентные, но нам нужно исключить все возможности для злоупотреблений.

Уважаемые коллеги! В заключение хочу ещё раз подчеркнуть: экономическая свобода может основываться только на прочном фундаменте нравственных ценностей, на участии в судьбе своей страны, своего народа в решении острых социальных и других проблем, с которыми сталкиваются наше государство и каждый конкретный человек. Сейчас российским предпринимателям нужна история не просто успеха, но справедливого успеха – успеха, доставшегося настоящим трудом, умением побеждать в честной конкурентной борьбе, и связана она должна быть с готовностью распоряжаться своей свободой, брать на себя ответственность за других таким образом, чтобы в результате и для предприятия конкретного, и для отрасли, и для всей страны в целом видна была очевидная выгода. Необходимо трудиться и самому, и давать достойную работу многим другим людям. Собственно говоря, делать то, ради чего вы и живёте. Спасибо вам большое за внимание.

* * *

Комментарии В.В.Путина и его ответы на вопросы участников съезда

О Евразийской комиссии

В.В.Путин: …Это действительно очень важно, потому что вот этот наднациональный орган будет постепенно набирать обороты и сосредотачивать в своих руках всё больше и больше компетенции, и нужно, чтобы предпринимательские сообщества имели общую позицию в отношениях с этим вновь рождённым органом, структурой. Чтобы не было ситуации как с Еврокомиссией, когда она сама по себе работает, а экономика, Европа часто сама по себе. Я в разговорах с бизнесом очень часто слышу критические замечания в адрес Еврокомиссии. Это не наше дело, они там сами должны разобраться, но нам лучше изначально, с первых шагов выстраивать эти отношения с этим наднациональным органом.

Об уполномоченном по правам предпринимательства

В.В.Путин: …Мы предполагаем дать ему определённые полномочия, в том числе административного характера, вплоть до приостановки действия распоряжений каких-то органов. Но что конкретно ему там нагрузить, чем конкретно его можно озадачить и какие права и компетенции передать, – это нам нужно вместе с вами подумать и выработать такой пакет.

…Нам нужно, чтобы это был человек, который мог бы и в правительственных структурах чувствовать себя уверено...Чтобы он эффективно мог работать.

А.Н.Шохин: Сегодня Эльвира Набиуллина призналась, что начинала трудовую деятельность в РСПП – можем её предложить на эту должность.

В.В.Путин: Допустим. Просто, у нас то, что касается работы с вашими и нашими иностранными коллегами, у нас эту функцию выполняет Шувалов. И в целом, насколько я себе представляю, они довольны, потому что он, будучи Первым заместителем Председателя Правительства (у него ещё широкие полномочия в рамках Правительства), эффективно может влиять на ход процесса, на принимаемые решения. Но если это будет просто человек, вообще не связанный с Правительством, – это тоже нормально, я ничего против не имею. Давайте вместе подумаем...

О вступлении в ВТО

В.В.Путин: Думается, что Министерство экономического развития, некоторые другие коллеги, особенно наша команда, которая вела переговоры в течение почти 17 лет… Думается, нужно собрать предпринимателей по отраслям и по каждой отрасли провести такой диалог-семинар. Только после этого нам будет понятна – наверное, будет понятна – вся картина, где возможны какие-то риски, для того чтобы немедленно и своевременно отреагировать на них и принять решения там, где это возможно. Эльвира (обращаясь к Э.С.Набиуллиной), сделайте это, пожалуйста, как можно быстрее. Сейчас у нас середина февраля, несмотря ни на какие внутриполитические дебаты, вам это ничего не мешает сделать.

…В целом мы представляем, где есть опасность – для сельского хозяйства, для животноводства, для машиностроения, для сельхозмашиностроения и так далее. А вот для такой отрасли, как ваша, там только одни плюсы, потому что вам это позволит лучше защищать свои интересы на рынках третьих стран, пользоваться инструментами ВТО для защиты на рынках третьих стран – там, где вас до сих пор дискриминировали. Но есть отрасли, где действительно могут быть сложности. Я хочу подчеркнуть, что у нас практически по каждому направлению – мы представляем, что там может происходить, – готовятся соответствующие контрмеры в рамках действующих в ВТО процедур. Но я не уверен, что специалисты наши всё до детали там чувствуют и просчитали, поэтому с профессиональным сообществом, но именно по отраслям, нужно обязательно провести такие семинары в ближайшие, скажем, две-три недели.

…Вот металлурги. Я был на некоторых предприятиях, вы знаете. Просто чувство гордости возникает за людей, которые там работают, и сразу, когда на таких предприятиях побываешь, все сомнения по поводу успешности России исчезают в одну секунду. Когда заходишь на металлургическое предприятие, где все в белых халатах ходят, ощущаешь себя как в операционной в больнице. Таких технологий в мире – по пальцам пересчитать, а у нас есть. Особая благодарность тем людям, которые думают о коллективах, о людях, которые там работают, о стране, об экономике нашей в России. Но есть сферы деятельности, где мы, к сожалению, пока такого уровня конкурентоспособности не достигли. И у них, конечно, могут быть проблемы, и я понимаю их озабоченности, поэтому и соглашаюсь с вами в том, что нужно по отраслям немедленно просто... Они и так в контакте, Минэкономразвития и так в контакте, я знаю, но ещё раз к этому вернуться и вырабатывать меры защиты.

А вот что касается того, чтобы учитывать мнения предпринимательского сообщества в ходе переговорного процесса по выработке новых условий мировой торговли, здесь безусловно, потому что наша задача-то заключается именно в том, чтобы обеспечить ваши интересы. Безусловно, будем учитывать вашу позицию при формировании повестки дня и по формированию наших подходов к выработке мер, улучшающих мировую торговлю. Безусловно, даже не сомневайтесь! В этом наша задача – чтобы помочь вам. Вы знаете, как мы старались в последние годы при необходимости и по возможности оказывать поддержку всем нашим экспортёрам, боролись за ваши интересы (может быть, не всегда эффективно), настроили Министерство иностранных дел. Ведь в прежние годы такого не было, сейчас они, по-моему, работают достаточно эффективно, во всяком случае активно по этому направлению. Так будем действовать и дальше, даже не сомневайтесь. Другое дело, что механизмы, может быть, нужно совершенствовать, нужно быть в более тесном контакте, чтобы наши переговорщики понимали, чего вы от них ждёте.

О вредных отходах

В.В.Путин: Виктор Филиппович (В.Ф.Рашников – президент ООО «Управляющая компания ММК»), секундочку! Скажите, пожалуйста, сколько раньше, лет семь назад (7–8–10), Магнитка выбрасывала в атмосферу тонн вредных отходов? И сколько сейчас выбрасывает? Тонн, десятков тонн!

В.Ф.Рашников: Сегодня мы выбрасываем порядка 220 тыс. т, в своё время выбрасывали практически 900 тыс. т.

В.В.Путин: Представляете? Трудно себе представить: в атмосферу 900 тыс. т вредных отходов! А сейчас – 200. Вот модернизация-то что делает! Вы знаете, я у Виктора Филипповича бывал неоднократно, катался там на лыжах, он очень здорово развивает социальную сферу для коллективов и для людей, которые там рядышком живут. Хочу поблагодарить Виктора Филипповича, всех его коллег, акционеров, за то, что они так подходят к решению социальных вопросов.

О налоге на роскошь

В.В.Путин: Виктор Филиппович, а как вы относитесь к налогу на роскошь?

В.Ф.Рашников: Владимир Владимирович, Вы только его озвучили. Надо сейчас переварить, посмотреть. Но если подошло это время…

В.В.Путин: Ладно. Спасибо, ответ хороший.

Об отборе кандидатов в советы директоров крупных компаний с госучастием

В.В.Путин: Я прошу прощения, здесь записка поступила от Сергея Васильевича Маевского (директор омского филиала «СГ-Транс») по поводу порядка отбора кандидатов в советы директоров крупных компаний с госучастием. Сергей Васильевич пишет, что не видно системы этого отбора. Ну, его право.

А.Н.Шохин: Почему не видно? Администрация Президента – своих, Правительство – своих. По-моему, всё понятно.

В.В.Путин: А системы-то нет, системы. Одни – своих, другие – своих, а системы нет, одно другого не исключает. Если у вас есть предложения по такой системе, по формальным признакам отбора и так далее… Это на самом деле не пустая записка, я и сам над этим думаю…

Я полностью с вами согласен: там не должно быть конфликта интересов – очевидный факт. Но должны быть действительно независимые, хорошие эксперты, специалисты, которые будут повышать прозрачность этих компаний и эффективность.

Об инвестициях

В.В.Путин: …Вкладывать нужно в надёжные, беспроигрышные проекты. Наша с вами задача, задача Правительства сегодня и в будущем – создать такие условия, чтобы деньги было вкладывать не страшно, была уверенность в том, что они не пропадут, а наоборот, будут развивать экономику, прибыль давать для новых инвестиций и так далее. Вот, собственно говоря, ради чего и предлагаются те нововведения, о которых я сегодня говорил.

О женщинах на руководящих должностях

В.В.Путин: Конечно, без женщин не обойтись. Вот Наталия Романовна Суслова (фамилия подходящая) пишет о том, что очень мало, если иметь в виду советское прошлое, очень мало женщин в руководстве страны…

На самом деле Наталия Романовна права. Если мы посмотрим на наших соседей, скажем, в Финляндии, там, когда правительство садится за стол переговоров или на совещание, там как минимум половина женщин.

А.Н.Шохин: У них законом это определено.

В.В.Путин: Я не знаю, стоит ли у нас законом определять, сколько должно быть в процентном отношении женщин, мужчин. Важно определять по личным и деловым качествам. Но, безусловно, у нас дефицит, это правда. Мы подумаем над этим.

* * *

А.Ю.Жбанов (член регионального отделения РСПП Ивановской области): Уважаемый Владимир Владимирович, Жбанов, Ивановская область, Ивановское региональное отделение РСПП. Я думаю, всем потребителям электрической энергии очень импонировало Ваше жёсткое выступление, жёсткая оценка, 20 декабря прозвучавшая относительно энергосбытовых компаний. Я хотел бы только понять одно: у русских как бывает? Быстро пугаются, иногда быстро испуг проходит. Вот у них – пройдёт испуг или не пройдёт, то есть будет там наведён порядок в части реализации цен или…

В.В.Путин: Нет-нет, речь ведь шла не только о наведении порядка по ценам, хотя, разумеется, конечный итог должен быть такой. И дело совершенно не в испуге, дело в том, что та практика, которая там сложилась, неприемлема. И мы точно доведём дело до изменения этой ситуации. Рассчитываю, что и на ценовых показателях это, безусловно, отразится.

Реплика: Я представляю Татарстан, оборонно-промышленный комплекс, руководитель боеприпасного завода. Хочу сказать, что затянулся процесс утверждения федеральной целевой программы по модернизации, реконструкции ОПК. Я бы просил ускорить этот процесс, потому что многие проекты уже готовы, а финансирование не начинается.

В.В.Путин: Согласен.

Реплика: И второе. Вы знаете, и в целом военно-политическая ситуация в мире, и безопасность России, и многие проблемы ОПК в последние годы особенно очень остры. Они перезрели, особенно в боеприпасной отрасли. Я бы Вас очень просил вникнуть в эту проблему, иначе действительно очень много серьёзных проблем накопилось, а здесь тысячи людей… И здесь очень опасно. Спасибо.

В.В.Путин: Согласен с вами. Проблема действительно непростая, здесь есть, как в таких случаях говорят, две новости – не совсем они свежие, но тем не менее – одна хорошая, другая плохая. Плохая заключается в том, что действительно эта программа затянулась, она не принимается до сих пор в нужном виде, а хорошая – в том, что на неё есть деньги. Это точно, 3 трлн рублей, которые у нас предусмотрены, никуда не делись, они не секвестрируются, они заложены и в этот бюджет, и 2013, и 2014 годов, и нам нужно только рационально ими распорядиться. Но я полностью согласен с вами в том, что нужно ускорить эту работу.

Что касается боеприпасов, боеприпасной отрасли, это очень чувствительная тема главным образом потому, что заказчик – Министерство обороны – говорит (я никакого здесь секрета не раскрою), что у нас столько боеприпасов, что им девать некуда. Они сейчас рвут, рвут по всей стране, уничтожают, уничтожают, уже вызывают раздражение у населения.

Реплика: Они просрочены.

В.В.Путин: И нужно делать это поаккуратнее. Я уже с министром обороны на этот счёт говорил. Это тем не менее не значит, что нам никогда не потребуются больше боеприпасы, и если мы сегодня чего-то не сделаем либо с точки зрения реструктуризации этой отрасли, либо с точки зрения поддержания тех сегментов этой отрасли, которые нам будут нужны в будущем, то через два-три года, когда новые современные боеприпасы потребуются, просто их...

Реплика: Будет поздно.

В.В.Путин: Их некому будет производить. Я знаю эту проблему, соответствующее поручение есть. Мы не бросим её…

А.Г.Лебедев (руководитель регионального отделения РСПП Мурманской области): Владимир Владимирович, такой вопрос. На мой взгляд, уже давным-давно назрело принятие конкретной экономической государственной политики по отношению к северным регионам нашей страны. Это проблема очень серьёзная. И у нас закон об арктической зоне, ещё первая версия, был в 1998 году. С тех пор он периодически приходил, опять уходил на уровне законопроекта... До сих пор такого закона нет. В Советском Союзе было понятно: существовали определённые стимулы, те же самые полярки, коэффициенты. Я не говорю о том, что это нужно возвращать, просто должна быть внятная экономическая политика государства по отношению к северным регионам нашей страны…

В.В.Путин: Я не могу сказать, что совсем нет никакого здравого подхода к этому региону страны. Знаете, мне приятно всегда в такой аудитории находиться, потому что то, что я сейчас скажу (я уверен), почти 100% людей разделяют такой подход: если всё обстоит так, как вы сказали, экономически нецелесообразно то-то и то-то, то искусственно поддерживать не имеет перспективы, но там люди живут, они работают, люди высококвалифицированные. Наша общая задача с вами – и государства, и бизнеса – заключается в том, чтобы так настроить экономическую ситуацию в регионе, чтобы то, что там делается, и то, что развивается, имело экономическую перспективу. Когда вы говорите о том, что совсем никто об этом не думает, это не так. Может быть, недостаточно делается, но что не думают, – это не так. Во-первых, мы планируем, и мы обязательно осуществим вопросы, связанные с энергообеспечением региона. Там же газа нет, а он придёт туда с работой на Штокмане, а Штокман мы будем разрабатывать всё равно. Есть определённые планы, временные сроки: их пришлось немножко отодвинуть в связи с кризисом и падением спроса на это сырьё, а разрабатывать только для внутреннего рынка нецелесообразно, как все здесь присутствующие понимают, потому что экономика не бьётся, нам нужно часть обязательно отправлять на экспорт, если мы хотим, чтобы инвестиции окупались в необходимые для того, чтобы проект был эффективным, сроки. Поэтому сейчас по мере роста спроса мы будем разрабатывать Штокман, и газ придёт и в Мурманскую область. Это первое.

Второе. Мы будем возрождать Северный морской путь, и с этим тоже очень многое связано. Будем заниматься разработкой там углеводородного сырья, будем развивать транспортную инфраструктуру. Но, разумеется, если невозможно вернуться к некоторым стимулам советского периода, хотя, может быть, некоторые и можно было бы использовать. Сейчас не буду вдаваться в детали, я думал об этом... Всё равно нам нужно создавать какие-то экономические стимулы, в том числе в рамках тех особых экономических зон, о которых вы сказали. Эльвира Сахипзадовна здесь, я обращаю её внимание на эту проблему ещё раз. Давайте вернёмся, посмотрим, что можно сделать по этим зонам, они достаточно эффективно работают у нас там, где развернулись в полный рост.

А.Г.Лебедев: Просто речь идёт, Владимир Владимирович, не об искусственной поддержке, о госрегулировании…

В.В.Путин: Да-да-да, я понял. Я же, по-моему, ответил: я солидарен с вами в значительной степени.

В.С.Плечкачевский (депутат Государственной Думы): Одну секундочку, Владимир Владимирович. Я бы хотел задать вопрос, который касается каждого здесь, в зале, поскольку в недавнем прошлом я возглавлял комитет по собственности Государственной Думы. Мы так и не смогли решить эту проблему, которая называется «единство объекта недвижимости», а касается она каждого, потому что Правительство собирается вводить налог на недвижимость. Я утверждаю, что 99% объектов в мире – это единый объект, земля и здание. В России ровно наоборот: 99% у нас разорвано, поэтому возникают сумасшедшие неопределённости в оценке, и мы прогнозируем огромное количество споров. Так вот, мы будем стимулировать приватизацию земли? У нас до конца этого года действует так называемый льготный период, в который мы с Грефом (Г.О.Греф) пытались установить стимулы, чтобы быстрее приватизировать землю. Мне кажется, что приватизация земли в интересах государства, хотя бы для целей введения налога на недвижимость.

В.В.Путин: То есть вы предлагаете продлить этот период?

В.С.Плечкачевский: Продлить и любым способом стимулировать, потому что сегодня пока действует абстрактная формула, введённая Москвой, Юрием Михайловичем (Лужковым), что земля – гектар в Москве – стоит 100 млн долларов. Я утверждаю как специалист, что обременённый зданиями он едва ли стоит 2% от рыночной стоимости свободного участка. Нельзя так оценивать!

В.В.Путин: Думаю, что вы близки к истине, так нельзя подходить, иначе у нас в Москве вообще ничего не останется, кроме развлекательных центров. Поэтому и продлить можно. Но если мы всё время будем говорить, что мы продляем, продляем, то стимулы тогда исчезают. Давайте вместе подумаем, как и стимулировать, с одной стороны, но и не подрезать крылья, не лишать перспективы тех, кто работает здесь.

А.Н.Шохин: На самом деле, когда мы добились продления в очередной раз до середины этого года, мы обещали Правительству, что это будет в последний раз. И те поправки к закону и нормативные акты в принципе позволяют быстро завершить этот процесс. Главное, чтобы бюрократия в агентствах по имуществу, территориальных прежде всего, не загубила это дело.

В.В.Путин: Действующий мэр Москвы Сергей Семёнович Собянин погружён в проблему, он знает, он в материале. Вместе с министерством, надеюсь, будут работать быстро и эффективно. Если не получится, то в принципе не исключаю и очередного продления.

Д.В.Ступин (президент Союза промышленников и предпринимателей Братска): Город Братск, Иркутская область, Ступин Дмитрий Валерьевич, президент Союза промышленников.

Владимир Владимирович, Вы сейчас подметили, что машиностроительный комплекс тоже требует поддержки – не у всех всё гладко.

В.В.Путин: В первую очередь.

Д.В.Ступин: В первую очередь. Какие планирует сейчас Правительство программы поддержки машиностроительного комплекса?

В.В.Путин: Надо посмотреть на программы развития машиностроительного комплекса – там и поддержка, связанная с диалогом и с финансовыми учреждениями… Мы совершенствуем систему государственных гарантий. Исхожу из того, что в первую очередь, конечно, эти государственные гарантии должны распространяться на такие сферы деятельности, как машиностроение. Это одна из прямых поддержек со стороны государства. Я уже говорил о налоговом манёвре, мне бы очень хотелось, чтобы этот тренд на облегчение налогового бремени на вторые, третьи переделы, на машиностроение – сохранился. Мы не только его сохраним, но и постараемся его ещё усилить. Правда, таким образом, чтобы уже не поставить в трудное положение ресурсодобывающие сферы, потому что они и так уже под достаточно жёстким фискальным прессом находятся.

Но я хочу, чтобы у нас было ясное понимание, чтобы ни у кого не складывалось впечатления, что Правительство не понимает, что без собственного машиностроения у нас нет будущего. Это понимание есть у всех. И конечно, Министерство экономического развития, Министерство промышленности постоянно генерируют какие-то предложения – мелкие, средние, капитальные – на поддержку машиностроения. Я уже много раз говорил, могу ещё раз повторить: мы, конечно, такие крупные холдинги будем пока сохранять, будем выводить их на уровень рентабельности. Я имею в виду в авиации, в судостроении, в станкостроении даже постараемся это сделать, потому что без этого вообще никуда двигаться невозможно. И потом имеем в виду выводить их постепенно на рынок. Кстати говоря, я очень рассчитываю, что наш бизнес примет в дальнейшем активное, осознанное участие в этом приватизационном процессе…

С.Н.Агапитов: Уважаемый Владимир Владимирович! Я – Агапитов Сергей Николаевич, общероссийское объединение работодателей «Союз коммунальных предприятий». Смертельный вопрос – о ЖКХ.

В.В.Путин: Вопрос не может быть смертельным, ситуация там почти смертельная.

С.Н.Агапитов: Да, но затрагивает каждого с момента рождения (вода, тепло) и до последней точки в виде пакета ритуальных услуг, поэтому комплексный подход к этому вопросу. Так вот в настоящее время от трёхбуквенного сочетания «ЖКХ», перешедшего из советского периода, остались только «Ж» и «К», хозяйства уже нет. Так вот с «Ж» сейчас законодательно вроде бы решено в лице Жилищного кодекса, Фонда реформирования и модернизации ЖКХ, фонд Цицина (К.Г.Цицин). Но он в принципе не Фонд реформирования ЖКХ, он фонд реформирования «Ж» – жилища: капитальный ремонт, аварийное жильё. А вот «К» так и болтается у нас. В 2009 году на Президиуме...

В.В.Путин: Извините, это не совсем так всё-таки, имею в виду, что средства из этого фонда должны предоставляться тем регионам и муниципалитетам, которые предпринимают необходимые шаги по модернизации всей системы ЖКХ. И в этом смысле это не просто фонд на капитальное строительство либо расселение ветхого жилья, это всё-таки инструмент стимулирования к изменению ситуации к лучшему.

…Безусловно, государство должно к этому приложить максимальные усилия, здесь и сомнений нет. Нам нужно только с вами понять, кто, за что должен там отвечать. То есть разделения-то формальные есть, это, как правило, муниципальная ответственность. Часть ответственности возложена и на регионы, а на подержание всей этой системы деньги в значительной степени по различным каналам поступают из федерального бюджета. Вот вы сами сказали о монополизме. Прежде всего нам постепенно нужно отходить от этой ситуации, чтобы там цены не задирались этими монополистами – нужно демонополизировать рынок. Нужно создать условия, при которых частные инвестиции могли бы туда прийти. В этом направлении, если мы будем двигаться, нас ждёт успех. А если мы это всё опять огосударствим окончательно, то те 60 млрд, которые составляют дырку в бюджете жилищно-коммунальной системы (там, по-моему, 60 млрд как были дыркой, так и остаются до сих пор), не будут сокращаться, они будут только нарастать. Почему? Потому что, когда получают на такие вещи бюджетное финансирование прямое и ничего другого нет, и условий для прихода туда частных инвестиций не создаётся, эта дырка будет только увеличиваться. Но это должна быть наша совместная с вами работа.

С.Н.Агапитов: Владимир Владимирович, извините. А то, что программа – ФЦП, нам денег даже не надо… В федерально-целевой программе прописан механизм кредитования в длинную предприятий коммунального комплекса. Дайте нам эту ФЦП, потому что там пять-семь, то есть это долгосрочные тарифы, это индексация. Там денег не надо, Вы определите нам поляну, на которой мы должны комфортно себя чувствовать.

В.В.Путин: Вы знаете, дело в том, что эти так называемые длинные деньги сегодня тоже с рынка не возьмете: это всё равно требует поддержки государства, а это тоже деньги.

С.Н.Агапитов: Но это кредитные деньги, а не бюджетные. Они бюджетные, пропущенные через ВЭБ, но они кредитные, возвратные. Поэтому это бизнес-план, за это уже каждый отвечает. А когда бюджетно-сладкие, мы их потом не видим.

В.В.Путин: Хорошо.

С.Н.Агапитов: Нужны длинные кредитные деньги, которые…

В.В.Путин: Я благодарен вам за то, что вы акцент сделали именно сюда.

С.Н.Агапитов: Конечно, не надо бюджетных: у нас есть. Определите нам только длинную индексацию тарифов. Спасибо.

В.В.Путин: Договорились, ускорим…

С.Г.Потехин (директор и главный конструктор калужского филиала ФГУП «НПО им. С.А.Лавочкина»): Владимир Владимирович! Я Потехин, город Калуга. Я представляю космическую отрасль. Все мы прекрасно знаем, что ядерная энергетика, космическая отрасль – это самые наукоёмкие, самые такие отрасли, которые выражают и мощь страны, и могущество страны и весь тот интеллектуал, который вложен в эти два слова. У меня большая просьба: несмотря, может быть, на последние наши неудачи, больше внимания обратить на космическую отрасль, чтобы у нас как паровоз потащил за собой электронику, ту же самую металлургию, чтобы появились новые материалы, для того чтобы у нас появились новые космодромы, чтобы мы вернули всё то могущество, которое было раньше. Я думаю, что оно до конца (про это речь даже не идёт) не растеряно, но чтобы всё-таки космонавтика, энергетика (я переживаю за космонавтику) у нас развивались более полномерно и при более серьёзной поддержке государства.

В.В.Путин: Это действительно так символично, что предпоследний вопрос был о ЖКХ, то есть о действительно больной теме, тяжёлой теме, которая касается практически каждого нашего гражданина, а завершающая касается космонавтики и ракетной отрасли, которой тоже каждый наш гражданин гордился и гордится до сих пор. Это действительно символично, но хочу вам сказать, что вы… Я же не представлял, из какой сферы вы, о чём хотите спросить. Я рад, что этот вопрос прозвучал, потому что здесь есть что ответить. В 2009 году, когда у нас был общий, как вы знаете, очень тяжёлый спад производства… Мне кажется, что общий спад производства был где-то в районе 9%.

А.Н.Шохин: 8,7%.

В.В.Путин: 8,7%. А ракетно-космическая отрасль выросла на 17 с лишним процентов! Вот при общем спаде производства рост ракетно-космической отрасли составил 17,4–17,5%, по-моему. Представляете, рост какой был?

И что касается новых космодромов, тоже вы не можете не знать, у нас осуществляется план строительства космодрома Восточный на Дальнем Востоке страны. И причём это наш первый космодром, который будет чисто гражданским, в том числе и для запусков обитаемых кораблей на орбитальные станции. Безусловно, это является очень мощным стимулом, интегратором развития высокотехнологичных сфер. У нас есть и планы, связанные с новыми орбитальными станциями, у нас есть планы новых ракетоносителей, и вы наверняка об этом знаете. Всё это в полном объёме финансируется, и мы предполагаем это делать в будущем. Это, безусловно, является нашим конкурентным преимуществом, которое досталось нам от прежних поколений, и мы должны сделать всё для того, чтобы сохранить наши лидирующие позиции. Так будем и поступать. Обязательно! Спасибо вам большое. Всего доброго!

Россия > Приватизация, инвестиции > premier.gov.ru, 9 февраля 2012 > № 490310 Владимир Путин

Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин провёл совещание по итогам его рабочей поездки в Пермский край.

Премьер поручил собрать «представительную команду», чтобы прямо на месте наметить «дорожную карту» для решения задач, которые стоят перед различными отраслями края.

Вступительное слово В.В.Путина:

Уважаемые коллеги! Как вы знаете, недавно был в Перми и встречался там с руководством ведущих предприятий края. Должен сказать, что в целом на меня это произвело очень благоприятное впечатление, потому что никто из коллег, с которыми я встречался, а это всё руководители действительно крупных не только в краевом разрезе, но и в масштабах всей страны предприятий, причём в самых разных отраслях работающие, – никто из них не стонал, не ныл, не говорил, что всё пропало – клиент уезжает, поезд уходит (или что там в нашей киноклассике?). Наоборот, говорили, что сделано за последние годы, но говорили и о проблемах.

При этом хочу обратить внимание, что вопросы, которые они поднимали, абсолютно конкретные и, на мой взгляд, практически каждый из них требует нашего дополнительного внимания и поддержки. Нет ничего такого, что я считаю необоснованным, запредельным или невозможным к реализации. Причём хочу подчеркнуть, здесь и приборостроительные предприятия – это Пермская научная приборостроительная компания, вы знаете, она работает в области создания приборов, которые используются в авиации, судостроении, на речном транспорте, и у них есть свои предложения. Кстати говоря, обратили внимание на то, что созданная система наших исследовательских университетов очень помогает им в работе с кадрами - и не только в привлечении молодых хороших специалистов, но и в реализации некоторых программ, которые они для себя ставят в качестве приоритетных, потому что сотрудничают вместе с этими учебными заведениями, используют их научную базу, используют их потенциал – и специалистов, и студентов.

У них есть предложение, совершенно конкретный проект 2017 года, они предлагают «Новый Звёздный»... Но я сейчас не буду об этом говорить подробнее. Есть и вопросы, Анатолий Эдуардович (Сердюков), связанные с гособоронзаказом. Кстати говоря, по оборонке там несколько было проблем, и думаю, что они корректно поставлены, требуют дополнительного внимания.

Затем Территориальная генерирующая компания №9 – здесь так же, как и в некоторых других случаях, коллеги указывают на необходимость ускоренного принятия подзаконных актов, связанных с реализацией закона о теплоснабжении. Я просил бы и Министерство экономического развития, и Министерство энергетики самым активным образом подключиться. Знаю, что уже четыре проекта находятся в работе, возвращено два проекта, а всего должно быть принято 10 подзаконных актов, актов Правительства. Нужно ускорить эту работу и напрямую с ними поговорить о том, что конкретно ещё нужно сделать. Такая компания, как «Метафракс», химическое предприятие, одно крупнейших в области, обратилась с вопросами реконструкции прикамского газопровода, ещё там один вопрос есть. Я просил бы «Газпром» напрямую с ними поработать. В целом развитие инфраструктуры и увеличение поставок сырья даст им возможность существенно нарастить производство, создать новые рабочие места, налоговую базу поднять в крае. Прошу вас с ними поработать.

То же самое касается и развития железнодорожной инфраструктуры. Это, конечно, затратные вещи. И в первом случае нужно строить газопровод, во втором случае нужно магистраль там целую возводить – «Белкомур», выход на порты Архангельска и Мурманска, но это существенным образом расширяет возможности предприятий края. Понятно, что это, ещё раз повторяю, инвестиционно затратные вещи, но в общем и целом всё равно нужно на это посмотреть и поработать на предмет того, как это реализовать.

Предприятие такое «Новомет-Пермь» свои проблемы сформулировало. «Авиадвигатель» известный вместе с пермским заводом «Машиностроитель» по производству двигателей. Мы идём ритмично, мы финансируем это из федерального бюджета фактически, многое сделано, в целом они мне рассказали о том, на какой стадии сейчас они находятся… для самолёта МС-21. По сути, мы можем создать совершенно новый продукт, абсолютно конкурентоспособный на мировых рынках, новый авиационный двигатель. Работа идёт, работа идёт в графике. Есть текущие проблемы, с которыми предприятия сталкиваются, и здесь их нужно поддержать.

И есть вопросы, связанные с обеспечением кредитования и решением ряда проблем, скажем, при выделении грантов. Здесь это отдельная тема. В машиностроении, допустим, привлечение средств, которые мы сейчас направляем на цели развития, связано с определёнными ограничениями. Мы с вами понимаем, что в машиностроении общее правило, что они 50% должны сами добавить, а в этой отрасли у них таких средств нет. И в целом я согласен с тем, что можно было бы эту планку понизить, а можно было бы... Они могли бы на наши деньги и небольшие свои ресурсы развернуть проект, а потом уже начинать возвраты, после того как продукция попадёт на рынок. Но это требует дополнительной проработки, я это прекрасно понимаю. Здесь нужно, чтобы и Минфин, и Министерство промышленности вместе бы поработали.

В общем, я вас для чего собрал? Для того чтобы вы вместе с Аппаратом Правительства – а у них в Аппарате Правительства сейчас, у коллег наших, собрано всё то, чего от нас хотели бы наши коллеги услышать и увидеть, – нужно всё это обобщить вместе с Аппаратом Правительства, структурировать.

Я прошу вас собрать представительную команду – либо министры сами, либо замов своих (но тех, которые могут принять решение) делегируйте, пожалуйста, туда, прямо на место, чтобы вместе с руководством области, с губернатором и коллегами, с которыми я встречался, в оперативном режиме эти вопросы не только пообсуждать, но и наметить «дорожную карту» для решения задач, которые перед различными отраслями области, края стоят. Договорились? Ну сейчас поподробнее ещё несколько слов скажу.

Россия. ПФО > Госбюджет, налоги, цены > premier.gov.ru, 6 февраля 2012 > № 490311 Владимир Путин

Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин провёл в Тамбове совещание по развитию животноводства в России.

Стенограмма начала совещания:

В.В.Путин: Уважаемые коллеги, добрый день! Наша встреча сегодня посвящена животноводству, развитию этой отрасли, которая, без всякого преувеличения, является одной из ключевых в агропромышленном комплексе. От её стабильности очень многое зависит: и насыщенность внутреннего рынка, и благополучие десятков тысяч людей, которые трудятся в этой отрасли. Хочу напомнить, что мы обсуждали с вами эту тему около года назад, чуть больше года назад, в Ростове-на-Дону, по-моему. Важно, что даже в тех условиях, достаточно сложных условиях прошлого года, мы говорили в целом о позитивных тенденциях в отрасли. Важно, что они сохраняются и имеют такой устойчивый характер. Достаточно сказать, что мы уже не только практически полностью обеспечили себя мясом птицы (вы об этом хорошо знаете), но и начинаем осваивать даже зарубежные рынки. Очень хорошие показатели и в свиноводстве.

Кстати, назову ещё ряд лидеров по производству мяса всех видов: это Белгородская область, Воронежская, Московская, Ленинградская, Ростовская, Саратовская, Челябинская области, а также Ставрополье, Татарстан, Башкортостан, Краснодарский и Алтайский края. В 2012 году производство скота и птицы на убой ожидается на уровне 11,6 млн т в живом весе, что на 660 тыс. т, или на 6%, больше, чем в 2011 году. А в 2011 году было на 3,7% больше, чем в 2010-м, то есть у нас такая тенденция, тренд, как я сказал, положительный сохраняется.

Всё это, конечно, результат той большой, последовательной работы, которая велась вами прежде всего и теми, кто работает в животноводстве, в последние годы. Конечно, это и результат работы в рамках национального проекта развития АПК: запущены и реализуются специальные отраслевые программы – по мясному и молочному животноводству, птицеводству, свиноводству, развивается и инфраструктура переработки.

Для поддержки товаропроизводителей мы используем меры таможенно-тарифного регулирования, направляем значительные ассигнования из федерального и региональных бюджетов. В результате удалось аккумулировать солидные инвестиционные и кредитные ресурсы. Большая их часть пошла на проекты развития, на создание новых рабочих мест, строительство или модернизацию порядка 3,5 тыс. ферм и других объектов с использованием современных технологических решений. Общая сумма инвестпроектов в отрасли с 2006 по 2011 год составила 576 млрд рублей. Хочу обратить ваше внимание, что при этом на субсидирование процентной ставки мы из федерального бюджета за это время истратили 120 млрд рублей.

Вместе с тем, несмотря на господдержку, одно направление животноводства нуждается в дополнительном внимании, оно остаётся, по сути, проблемным. Это выращивание и переработка мяса крупного рогатого скота, ну и молочное животноводство. Приведу не очень приятные цифры. В целом вы, конечно, и без меня представляете тенденции, но не знаю, все ли знакомы с этими цифрами в обобщённом виде. В 1990 году в России производилось молока 55,7 млн т, а в 2011-м – только 31,7 млн т, то есть у нас за 20 лет в России минус 24 млн т. Понятно, что связано это было в предыдущие годы с большим потоком импорта, в том числе в связи с демпингом по молоку сушёному – порошок этот, конечно, подорвал экономику отрасли на самом деле.

Конечно, нельзя не учитывать и экстремальные погодные условия 2009, и 2010 годов, и последующую за тем нехватку кормов. Но в общем есть совершенно очевидно и системные проблемы, о которых можем и должны мы сегодня тоже поговорить. Вы знаете, что мы из федерального бюджета дополнительно выделили средства – 5 млрд рублей в прошлом году – на те хозяйства, которые сохранили поголовье. Видимо, таких мер недостаточно. Предлагаю сегодня обсудить, что мешает притоку инвестиций в отрасль, как обеспечить большую рентабельность, выгоду такого производства.

Уверен, что у нас есть все возможности насытить рынок собственной продукцией – так же, как происходит с мясом птицы. Единичными, точечными мерами, конечно, проблему не решить. Здесь нужны конкретные системные шаги, в том числе укрепление производственной инфраструктуры, выстраивание эффективной и взаимовыгодной кооперации поставщиков и переработчиков мяса и молока. Особенно это касается средних и малых сельхозпредприятий, фермерских хозяйств. Одним из решений этих задач может быть создание производства полного цикла. Эта практика уже применяется, в рекламе не нуждается. Мы уже имеем достаточно успешных примеров использования такого формата работы, прежде всего в сфере переработки мяса птицы и свинины.

По производству молока таких предприятий мало, и нам следует мотивировать предпринимателей запускать новые линии по глубокой переработке и производству готовой продукции, активнее поддерживать такие инициативы. Это в свою очередь позволит обеспечить привлекательность молочного производства, высокое качество молочной продукции, что, безусловно, сделает наши товары еще более конкурентоспособными и, что важно, ускорит процессы импортозамещения. В настоящее время это одна из ключевых задач развития животноводства.

Но есть и еще один вопрос, который, безусловно, не обойдем сегодня вниманием, – это вступление во Всемирную торговую организацию. Вы знаете, что и ваш покорный слуга постоянно об этом говорил, - я знаю вашу озабоченность в связи с этим. Хочу заметить, что вопрос вступления в ВТО чрезвычайно важен и сейчас. И мне бы сегодня очень хотелось, чтобы мы пообсуждали вот что. Мы окончательно присоединимся где-то летом. До этого времени у нас с вами есть всё для того, чтобы поискать решение тех проблем, которые могут возникнуть после присоединения. А инструменты защиты есть. Нужно просто заранее об этом подумать, договориться. Мы это все понимаем, видим и, безусловно, готовы подставить плечо. Я думаю, что вам понятно в то же время – мы 17 с лишним лет вели переговоры. В целом условия достаточно хорошие. И что касается аграрного производства, без преувеличения могу сказать, – это одни из лучших условий, на которых вообще страны присоединялись к ВТО. Я сейчас об этом поподробнее ещё скажу несколько слов. Да, риски, конечно, всегда есть. Но если взвесить всё, что должна получить экономика и, главное, потребитель, то я думаю, что плюсов всё-таки больше. А как минимизировать риски, повторяю ещё раз, – об этом поговорим.

Государство продолжит поддерживать отечественное сельское хозяйство. В ходе этого переговорного процесса о присоединении к Всемирной торговой организации мы получили определённый резерв для увеличения прямой поддержки товаропроизводителя в ближайшие годы. Вы знаете, что на 2012 год у нас общая поддержка запланирована где-то в долларовом эквиваленте 5,6 млрд, по-моему. Да, 5,6 млрд долларов, 170 млрд рублей. А по условиям, на которых мы присоединились к ВТО, мы можем оказать поддержку в 2012 году и 2013-м на 9 млрд долларов. Понятно, что почти в 2 раза больше, чем мы сами запланировали. Это тоже один из резервов нашей с вами работы. И мы вместе должны будем проанализировать ситуацию по отдельным направлениям, если потребуется, значит, где-то и добавить.

Обращаю внимание: мы сохранили возможности квотирования импорта мяса, а также право вводить специальные антидемпинговые пошлины. Далее. Правила ВТО не ограничивают государственные ассигнования в развитие транспортной, социальной инфраструктуры в сельской местности, создание новых предприятий, субсидирование системы образования и подготовки кадров. И такие программы мы, безусловно, будем продолжать. Я думаю, что вы со мной согласитесь – здесь я бы попросил Виктора Алексеевича Зубкова, министерство вместе с вами посмотреть, особенно на вопросы развития инфраструктуры транспорта. Здесь, в развитии логистики, значительная часть затрат лежит. И если своевременно государство переключит часть поддержки прямого субсидирования на развитие, скажем, транспортной инфраструктуры и другой логистики, это может быть существенной, реальной экономической поддержкой.

Далее. Членство в ВТО создаёт лучшие условия для привлечения в отрасль инвестиций – это уже очевидный факт. И прежде всего в переработку, в пищевую промышленность, для выхода с нашей продукцией и на внешние рынки, для защиты наших производителей от недобросовестной конкуренции внутри страны, здесь, да и за границей прежде всего. Понятно, что, попав в ВТО, нам не только расслабляться не стоит, но нужно знать, учитывать все тонкости членства ВТО. И повторяю ещё раз: у нас есть время над этим подумать, тем более что мы сейчас разрабатываем государственную программу развития сельского хозяйства на 2013–2020 годы, и здесь нужно будет все эти подводные камни заранее предусмотреть, учесть и иметь в виду.

В заключение хотел бы сказать ещё несколько слов о начинающейся в скором времени посевной кампании. Мы об этом много раз говорили в Правительстве, с губернаторами обсуждали этот вопрос, и знаю, что сельхозпроизводители постоянно ставят этот вопрос. Когда мы встречаемся с ними, в том числе и с вами – с теми, кто этим занимается, ставится вопрос о скидках на горюче-смазочные материалы при проведении весенних полевых работ. Хочу вас проинформировать, мы работу с нашими нефтяными компаниями закончили, договорились с ними: скидка будет. Она составит 30% от цены ГСМ, сложившейся в каждом конкретном регионе страны на декабрь 2011 года, за декабрь 2011 года, причём скидка будет рассчитываться не от розничной цены, а от опта, то есть будет за литр бензина и за литр дизельки чуть больше 16 рублей – почти в 2 раза меньше розничной цены, которая сейчас применяется, на сегодняшний день.

В этой связи хотел бы сказать слова благодарности руководству наших основных нефтяных компаний. Это в значительной степени их добрая воля, проявление социальной ответственности людей, которые в этой сфере работают. Мы с вами понимаем, насколько это важно для сельского хозяйства, а значит, и для обеспечения граждан России продовольствием отечественного производства. Я в этой связи хотел бы добавить, что по сравнению с прошлым годом объём поставки льготного топлива будет увеличен на 10%. Надеюсь, что этого будет достаточно для всех сельхозпроизводителей. В этой связи ещё одно замечание. В прошлом году за счёт этой льготы в сельском хозяйстве, если считать субсидии, осталось 18,5 млрд рублей. В этом году только за I полугодие будет 12,2 млрд, только за I полугодие. Что касается II полугодия – это отдельная, другая песня, позднее к этому вернёмся. Всё. Давайте перейдём к работе. Слово – Виктору Алексеевичу Зубкову.

Да, когда я говорил про нефтяников, мы всё-таки не должны забывать: понятно, что это другая сфера деятельности, не сельское хозяйство, но они идут навстречу, притом что общая фискальная нагрузка на нефтяную отрасль у нас в стране – более 80%, имея в виду и налогообложение, и вывозные таможенные пошлины, и так далее. То есть они и так в принципе загружены фискально, но тем не менее проявляют такое чувство ответственности. Ещё раз хочу сказать им спасибо.

Пожалуйста, Виктор Алексеевич (обращаясь к В.А.Зубкову).

В.А.Зубков: Спасибо, Владимир Владимирович. Уважаемые коллеги, я думаю, это хорошая новость не только для растениеводов, которые уже в конце февраля по многим регионам начнут полевые работы. Сегодня это известие как раз вовремя, своевременное, для вас – тех, кто занимается реальным животноводством, потому что это и зерно, которое может быть дешевле, и корма, которые также важно иметь для того, чтобы развивать наше животноводство.

Сегодня животноводство – это важнейшее направление агропромышленного комплекса, которое по сути определяет уровень и темпы его развития. Здесь формируется значительный уровень добавленной стоимости, создаются новые рабочие места, в том числе и в таких отраслях, как пищевая промышленность, переработки и так далее.

Важно, что позитивные изменения, о которых говорил Владимир Владимирович, реально отражаются на прилавках наших магазинов. Мы видим большое разнообразие отечественной качественной продукции. Я посмотрел статистику за последние шесть лет: надо сказать, что несколько лет назад в Москве было менее половины отечественного продовольствия. Сегодня – более 70%. Такие результаты достигнуты благодаря, конечно, значительному росту инвестиционной активности в животноводстве. Ключевую роль здесь сыграли система стимулов и мер государственной поддержки, которые созданы Правительством Российской Федерации за последние годы. Кроме того, мы активно защищаем наш внутренний рынок с помощью мер таможенно-тарифного регулирования. Мы будем и далее их использовать в рамках условий, определённых при вступлении России в ВТО. Но я хочу поддержать Владимира Владимировича, что мы должны сейчас, до 1 июля ещё раз внимательно по всем позициям рассмотреть все те риски, которые имеют место.

Одним из основных инструментов ускоренного развития животноводства, конечно, стала реализуемая Правительством с 2008 года государственная программа развития АПК. В результате нашей стране удалось серьёзно снизить зависимость от импорта мяса. За шесть лет прирост объёма производства составил более 3 млн т. Наибольший рост отмечен в свиноводстве, птицеводстве, здесь поголовье приросло в 1,5 и 2 раза, а, соответственно, и объёмы производства мяса также возросли. Только за 2011 год прирост мяса птицы составил 320 тыс. т, у нас таких никогда не было темпов. А свинины – более 100 тыс. т, и это после двух лет действительно жесточайшей засухи. Я много лет работал в сельском хозяйстве, и думаю, что даже в советские времена, если бы вот так два года потрясло с такой засухой, то выходить из этой ситуации было бы очень сложно. И таких темпов, как мы получили в 2011 году, я думаю, вряд ли можно было бы достичь. Работает рынок, работают те механизмы, которые были включены Правительством в эти годы: конечно, были своевременные решения Правительства по дополнительной государственной поддержке в последние годы.

Ещё раз, если вернуться к засухе. Смотрите, мы из нашего интервенционного фонда выделяли зерно на корм столько, сколько попросили в каждом регионе. И даже многие стали отказываться. Но мы-то выделяли не по той цене, которая была на рынке – 9 рублей за 1 кг, а мы-то выделяли практически в 2 раза дешевле. И конечно, это сыграло на то, что у нас не только не упали объёмы производства, – и продовольственная инфляция у нас за 2011 год получилась 4,2%, самая низкая за все последние 20 лет.

В итоге самообеспеченность по продукции животноводства достигла 73%. Душевое потребление отечественного мяса возросло за эти годы на четверть, но всё равно оно пока низкое – 58 кг. Этого явно недостаточно. Резервы есть. Например, по мясу птицы есть все возможности в ближайшее время увеличить среднедушевое потребление с 25 до 30, а в перспективе – до 35 кг.

Это как раз то, что сегодня потребляет Европа, цифры буквально реальные. Этому будет способствовать в том числе расширение...

В.В.Путин: Вот они столько мяса потребляют, а потом борются с ожирением. Деньги тратят.

В.А.Зубков: Европа-то не так, это Америка. Это диетическое мясо, Владимир Владимирович.

Я про индейку хочу сказать. Помимо Ростова-на-Дону запустим высокотехнологические проекты и в Ставрополье, Калуге, других городах. Учитывая, что Доктриной продовольственной безопасности страны целевой показатель по мясной продукции установлен на уровне 85%, в ближайшие годы мы должны сохранить положительную динамику. Принимаются меры по наращиванию объёма производства говядины – это наиболее высокозатратное, капиталоёмкое направление с длительными сроками окупаемости.

Здесь есть примеры. Я хочу сказать, что в Брянской области при поддержке со стороны государства (это Внешэкономбанк, здесь присутствует руководитель этого банка) реализуется крупнейший в Европе проект по производству говядины. Владимир Владимирович, я думаю, Вам надо обязательно побывать, посмотреть «Мираторг», вот этот проект. Я скажу, такого у нас вообще никогда не было в России. Это такой перспективный, большой, современнейший проект, который, я скажу, я думаю, что такого проекта нигде и нет сегодня – ни в Европе... 40 тыс. т мяса говядины – это прекрасный пример того, что в России действительно можно иметь новый облик, то есть мы эту отрасль не просто развиваем – мы её начинаем развивать с самых современных проектных решений.

Какие основные риски связаны с вступлением России в ВТО, Вы уже говорили. Они, конечно, в первую очередь касаются птицеводства и свиноводства и в определённой степени производства говядины. С учётом высокой инвестиционной составляющей в структуре себестоимости отечественного животноводства наши производители пока не в полной мере готовы конкурировать на открытом рынке без соответствующей поддержки.

Вот свиноводство взять. Сегодня в свиноводстве пока только треть комплексов – это эффективные высокотехнологичные хозяйства. Треть! 15% имеют среднюю эффективность и почти половина – это, к сожалению, пока у нас ещё хозяйства, которые в зоне риска находятся. И, конечно, если к нам, предположим, резко хлынет продукция свиноводства, то вот эта половина, конечно, будет терпеть издержки и надо будет нам помогать. Мы имеем сейчас на 2012 год 6 млрд рублей, и эту сумму на три года мы для свиноводов зарезервировали по 6 млрд рублей на 2012–2013–2014 годы, но нам надо здесь ещё искать такие подходы, чтобы наша отрасль не пострадала. Ведь мы за последние годы вложили в развитие свиноводства более 200 млрд рублей. Кстати, аналогичные инвестиции – до 300 млрд. рублей – запланированы и на ближайшую перспективу. Мы в Правительстве регулярно обсуждаем вопросы, связанные с рисками для этих инвестиций, ищем подходы, чтобы их минимизировать.

Мясо птицы. По сравнению со свининой и говядиной мясо птицы становится экономически наиболее привлекательным продуктом и потребления, и сырьём для переработки. Да и это в общем-то общемировая тенденция. Ставим перед собой задачу обеспечить расширение каналов его сбыта.

Серьёзным стимулом может стать адресная поддержка поставки отечественного мяса птицы в системе детского питания и сети социальных учреждений. Владимир Владимирович, нам, может быть, даже повезло, что мы сейчас нашей отечественной продукцией ещё пока не насытили свои рынки, поэтому нам надо увеличивать не только производство, нам надо увеличивать потребление. Надо посмотреть, действительно, на те нормы, которые сегодня реально существуют в питании, в детском питании – в школах, детских садах, в сети социальных учреждений (больниц и так далее), тем более что государственная поддержка этого направления входит в меры так называемой зелёной корзины, разрешена правилами ВТО.

Нам надо посмотреть нормы: скорее всего, их надо несколько увеличить. Тем самым мы можем направлять, поставлять напрямую в эти учреждения продукцию птицеводства и, может быть, мясо говядины. А найти такие подходы можно при разработке проекта федерального закона «О федеральной контрактной системе». Надо нам посмотреть с точки зрения поддержки поставки отечественной продукции, чтобы туда не шла импортная продукция. Как нам это сделать? Я думаю, что здесь, может быть, такие поручения дать нашим министерствам и ведомствам, чтобы мы могли увеличить не только нормы потребления в этих социальных учреждениях, но и чтобы там не было импортной продукции, а была бы отечественная продукция. Для защиты рынка высококачественной говядины в условиях ВТО Минсельхозу необходимо в кратчайшие сроки подготовить законодательную основу – национальный стандарт на этот вид мяса. Пока у нас нет стандарта, нам могут ввезти под видом высококачественной говядины совсем не то, что это на самом деле из себя представляет. Я думаю, что такая работа – национальный стандарт, – это то, что нам надо необходимо срочно делать.

В целом для решения задач по защите российских производителей при вступлении в ВТО мы должны сформировать новую систему стимулов животноводства как на федеральном, так и региональном уровнях. Ключевое направление этой работы – активизация межрегионального взаимодействия и удовлетворения имеющегося внутреннего спроса за счёт отечественного продовольствия. Есть регионы, Вы уже назвали их, которые полностью себя обеспечивают мясом собственного производства, имеют излишки, поставляют в другие регионы. Не буду называть, Вы называли эти регионы. В других регионах зачастую объёмы производства продукции серьёзно отстают от уровня потребления. У нас есть регионы, которые по сути ничего не производят: по 20 тыс. т мяса производят. Это крупные регионы, то есть они вынуждены или завозить по импорту, чтобы кормить своё население, или из других регионов. А мы знаем, насколько сейчас дороги все перевозки, особенно железнодорожные. Потом это удорожает продукцию – это цены в магазинах совсем другие, поэтому нам, конечно, необходимо очень серьёзно поработать с этими регионами, где объёмы производства крайне малы и недостаточны, и эту работу необходимо наладить на системной основе.

Каждый регион должен сформировать свою чёткую программу по обеспечению региональных нужд в отечественном продовольствии. Мы дали такое поручение, до 1 июля эта работа должна быть закончена. Кроме того, такое предложение есть, может быть, его тоже обсудить сегодня: на предприятия пищевой промышленности, которые работают на импортном сырье, не должны распространяться меры государственной поддержки, включая субсидии из федерального и региональных бюджетов, льготные тарифы и другие преференции. Что получается? Если действительно так случится, что, может быть, более дешёвая какая-то продукция пойдёт на наши рынки и на те же мясоперерабатывающие предприятия, то наше право… Мы же так не делаем с техникой иностранного производства, которую мы не субсидируем за счёт субсидий, которые мы направляем. Мы же субсидируем только отечественную технику. Мы такое решение принимали, и оно было абсолютно правильным. В качестве дополнительных мер поддержки наших производителей мы рассматриваем развитие образовательных услуг, стимулирование кооперации малых форм хозяйствования, повышение уровня ветеринарной защиты внутреннего рынка. Это последнее направление имеет особое значение с учётом необходимости пресечения импорта в Россию некачественной продукции. На границе таможенное и ветеринарное администрирование должно быть ужесточено, мне кажется. Там должны меры приниматься своевременно и вовремя. Сохранение достигнутого уровня развития отечественного животноводства – в этих целях.

В новой госпрограмме, которая начнет действовать 1 января 2013 года, мы не просто сохранили, а постарались усилить основные направления развития животноводства. Я полагаю, что их реализация позволит снизить риски для отечественного животноводства при вступлении в ВТО. Хотел ещё раз поблагодарить за решение о продлении скидки на топливо. Действительно, это сегодня крайне важно. Я думаю, что селяне, которые слышали это, этому будут рады. Спасибо за внимание.

* * *

Заключительное слово В.В.Путина:

По поводу чувствительного вопроса, который так или иначе сегодня многократно звучал, – это ВТО. Вы знаете, у нас, к сожалению, администрирование такое, что на самом деле, если по-честному сказать, не так уж много эффективных инструментов было защиты даже до сих пор. Ну вот смотрите, что у нас происходило по молоку по тому же: вот оно как сократилось. Почему? А потому что завозили сухое молоко. А почему? А потому что существуют огромные дырки через ту же Белоруссию, через другие…

Вот, допустим, буйволятину завозили под видом говядины, мясо из Юго-Восточной Азии завозили под видом европейского продукта и так далее. То есть, если по-честному, у нас достаточно на низком уровне, к сожалению, находилось администрирование, в том числе и таможенное администрирование. В современном мире таких дырок очень много.

Я очень надеюсь, что сам факт присоединения к ВТО нам многие вещи, как ни странно, поможет в более современном, цивилизованном режиме решать. Только нам нужно видеть эти угрозы и своевременно их купировать, мы можем с вами это сделать.

Я хочу вас поблагодарить и за результаты работы по прошлому году, и в надежде на то, что отрасль будет самым активным образом развиваться. И точно могу вам гарантировать, что мы будем продолжать её поддерживать. Спасибо.

Россия. ЦФО > Агропром > premier.gov.ru, 31 января 2012 > № 483362 Владимир Путин

В.В.Путин провёл на Тихвинском вагоностроительном заводе заседание Правительственной комиссии по высоким технологиям и инновациям.

Вступительное слово В.В.Путина:

Добрый день, уважаемые коллеги!

Мы сегодня собрались здесь для того, чтобы провести первую в этом году Правительственную комиссию по высоким технологиям и инновациям. И собрались здесь не случайно – на Тихвинском вагоностроительном заводе. Это новое предприятие, построенное по принципам green field, то есть практически с нуля. Не знаю, вы смогли уже с ним познакомиться, я вот походил, посмотрел: производит очень хорошее впечатление, действительно.

Как мы выяснили, это крупная подобная стройка в нашей стране за последние 25 лет и одна из крупнейших строек, может быть, даже самая большая стройка подобного рода в Европе. И, конечно, дело не только в масштабах, дело и в качестве: новейшее оборудование практически со всего мира, самое высококонкурентоспособное. Именно такие высокотехнологичные проекты шаг за шагом и должны менять структуру нашей экономики. Они формируют качество занятости, создают эффективные, интересные рабочие места для инженеров, для квалифицированных рабочих. Открытие современного предприятия здесь, в Тихвине, – это очень хороший пример взаимодействия, объединения ресурсов частного бизнеса, государства, наших институтов развития.

Этот проект финансировали три финансовых учреждения: два из них – это Внешэкономбанк и наш Банк развития, который мы создали с Казахстаном, и «Номос-Банк» ещё, да, третий. Более половины выдали, по сути, два государственных финансовых учреждения: один международный, но с нашим контрольным участием, второй – чисто наш институт развития, Внешэкономбанк. Здесь мы видим решение и экономических, и социальных задач, очень хороший пример.

И в этой связи отмечу то, как принимаются решения по привлечению кадров. Наверно, видели тоже новые дома, современные, здесь и строительство квартир, строительство домов жилых – это решение самого острого вопроса, квартирного, жилищного. Гибкие ипотечные схемы привлекли тоже хорошие финансовые учреждения: на 30 лет дают ипотечный кредит (на 30 лет!), 10,5% годовых, возможность привлечения, использования материнского капитала, других источников финансирования. Вообще, вполне реализуемые проекты обеспечения жильём.

Я сегодня предлагаю поговорить о том, как нам шире и с большей отдачей использовать такие механизмы для создания новой российской экономики. Вызовы XXI века хорошо известны – это постоянно обостряющаяся конкуренция как раз за людей, за идеи, за умные инвестиции и технологии, которые формируют новые высокотехнологичные, а потому и хорошо оплачиваемые рабочие места, значит, и задают современные стандарты жизни.

Вот, кстати, здесь тоже выше среднего по стране заработная плата. Поговорил с людьми, которые работают, – с работниками предприятия. Во всяком случае, у тех, с кем я разговаривал, у всех высшее образование, на станках работают. Должен сознаться, что я бы, конечно, не смог управлять таким станком, ну, наверное, смог бы, если бы получил специальную подготовку, но это требует специальной подготовки. Люди не только местные, вот приезжают из других регионов: работа интересная.

Как я уже говорил и мы с вами это хорошо знаем, идёт достаточно большая конкуренция не только между регионами России за подобные проекты и за подобных людей, людей с таким уровнем и компетенцией, но и на международной арене идёт именно такая конкуренция. Фактически эта конкуренция – за будущее. И здесь выигрывают государства, создающие лучшие, наиболее привлекательные условия для рождения идей, самореализации специалистов, для привлечения капитала. Мы должны сделать так, чтобы именно в России открывались новые предприятия и качественные рабочие места, чтобы именно у нас был самый короткий путь от самой идеи, от бизнес-идеи и новаций, до конечной продукции и до рынка.

К сожалению, мы это тоже с вами хорошо знаем, это пока применительно к нашей стране далеко не так: вот этот цикл у нас пока очень длинный. Нужно сделать так, чтобы бизнес, готовый к инновациям, развитию, чувствовал поддержку со стороны государства. Это действительно формула ответственного государственного мышления. Напомню, что в прошлом году Правительство утвердило стратегию инновационного развития России до 2020 года. В этом документе обозначены амбициозные, но при этом абсолютно реалистичные ориентиры, адекватные и запросам нашего общества, и требованиям национальной конкурентоспособности. За предстоящие 10 лет доля инновационной продукции в промышленном производстве России должна вырасти с нынешних 4,5–5% до 25–30%. Расходы на НИР и НИОКР к 2020 году также должны практически в 2 раза увеличиваться – до 2,5–3%. Сейчас это, к сожалению, 1,16%. Предстоит как глубоко модернизировать, так и создать новые отрасли. Технологическое перевооружение должно стать не точечной, а массовой практикой, по сути, моделью развития. Кроме того, России необходимо существенно расширить своё присутствие и на мировых рынках высокотехнологичной продукции. Для достижения этих целей мы намерены увеличить финансирование науки, наших исследовательских и университетских центров, усилить поддержку инновационного бизнеса и прорывных проектов. И главное – в экономике надо формировать долгосрочный, устойчивый спрос на инновации, и здесь важнейшую роль должны сыграть компании с госучастием.

Я обращаю внимание: не подменять собой частный бизнес, а выступить именно катализатором инновационных процессов, особенно там, где этот процесс связан с известными повышенными рисками, за счёт масштабных вложений в НИОКР, производство и закупку современных товаров, услуг на внутреннем рынке. Именно поэтому было принято решение подготовить и утвердить специальные программы инновационного развития для всех крупнейших компаний с госучастием. Мы сегодня посмотрим, как эта работа продвигается. Отмечу, что средства здесь концентрируются значительные: так, в этом году компании с госучастием направят на свои инновационные программы порядка 950 млрд рублей, а в следующем, 2013 году, внутренний спрос на инновацию только за счёт государственных компаний возрастёт до 1,5 трлн рублей.

На что просил бы обратить внимание, уважаемые коллеги. Первое – программы инновационного развития госкомпаний должны быть увязаны с их инвестиционными проектами и финансовыми планами, глубоко интегрированы в бизнес-стратегию. Нужно, конечно же, не осваивать средства на инновации, а делать так, чтобы финансовые ресурсы реально работали на повышение конкурентоспособности нашей экономики, наших отраслей экономики и отдельных компаний.

Второе – считаю, что следует жёстко привязать оплату труда руководителей компании и ведущих менеджеров с достижением ключевых показателей инновационного развития.

Третье – сами эти показатели должны быть предельно конкретными и содержательными, отражать сущностные изменения в работе компании.

И наконец, предлагаю расширить список предприятий с госучастием, которые обязаны разрабатывать программы инновационного развития. Я прошу Минэкономразвития сформулировать свои предложения по этим вопросам и в целом подумать над повышением эффективности инновационных программ компаний с госучастием. Это в полной мере относится и к ещё одному новому механизму частно-государственного партнёрства, который мы сейчас внедряем. Речь – о так называемых технологических платформах. Их всего 28 – да? – по-моему, у нас. Такой формат позволяет сконцентрировать ресурсы государства, науки, образования и бизнеса вокруг прорывных проектов как раз в тех секторах экономики, которые во многом будут определять новый мировой технологический уклад. Имею в виду медицину, биотехнологии, энергетику, космическую промышленность, ядерные, информационно-коммуникационные технологии. Я прошу все крупнейшие компании с госучастием подключиться к этой работе, создать индивидуальные планы по участию в деятельности технологических платформ по приоритетным для компаний направлениям технологического развития.

И ещё один пункт нашей повестки. Напомню, что в рамках съезда «Деловой России» Внешэкономбанк, Минэкономразвития, «Деловая Россия» и Агентство стратегических инициатив подписали соглашение о поддержке крупных территориально-промышленных кластеров. Считаю, что такой механизм комплексного развития территорий следует активно использовать и развивать, опираясь, конечно, и на мировой, и на наш собственный опыт, уже имеющийся. Например, в Томской области такой кластер действует на базе особой экономической зоны технико-внедренческого типа. В свою очередь Росатом развивает кластерные проекты в Ульяновской области и Красноярском крае.

Очевидна общая заинтересованность регионов, муниципалитетов, производственного бизнеса в реализации проектов подобного рода. Субъекты Федерации, местное самоуправление получают дополнительные налоговые поступления, создаются новые рабочие места, расшиваются многие социальные проблемы. В свою очередь предприниматель чувствует реальную поддержку на этапе старта, снижает свои риски и издержки на пути от бизнес-идей до открытия производства. Нам нужны согласованные, универсальные подходы к созданию территориально-производственных кластеров с чётким обозначением сфер ответственности всех участников этого процесса. Нужно ясно понимать, кто будет вкладывать в строительство транспортной, энергетической, жилищной инфраструктуры, как привлечь к реализации кластерных проектов институты развития, компании с госучастием, минимизировать риски для выполнения НИОКР и НИР. В этой связи прошу Минэкономразвития оперативно подготовить перечень пилотных проектов развития территориальных кластеров и представить на рассмотрение в Правительство Российской Федерации. При этом хотел бы, чтобы были сразу установлены чёткие критерии их работы и индикаторы эффективности. Это всё, что я хотел бы сказать вначале.

Кто у нас, Клепач будет, да? Андрей Николаевич, пожалуйста, прошу вас.

А.Н.Клепач (заместитель министра экономического развития Российской Федерации): Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые члены комиссии! Действительно, получается три таких новых звена поддержки инновационного технологического развития, которые начали формироваться с прошлого года. То, что Владимир Владимирович выделил, – это первое: программа инновационного развития, второе – технологические платформы и третий подход, который только сейчас начинает разворачиваться, – это кластеры, в том числе инновационной направленности.

Коротко, у вас есть презентация, доклад. По программам инновационного развития: что мы ждём от них? Владимир Владимирович уже сказал, я бы здесь может быть выделили ещё несколько моментов. Промышленные компании (а там не только промышленные компании), которые участвуют, то есть разработали эти программы, – это практически треть промышленного производства России. Но если мы посмотрим на научный потенциал, то есть расходы на НИОКР, – это почти половина всех НИОКР, которые у нас осуществляются, даже с учётом того, что тратится на фундаменталку. Причём их программы, которые были одобрены, обеспечивают почти 60% (даже больше) прироста расходов на НИОКР за эти годы. И уже за три года, то есть 2011–2013 год, по сути дела компании запланировали удвоение расходов на научные и опытно-конструкторские разработки. Что это должно дать? Если мы посмотрим на параметры роста производительности труда, энергоэффективности, то они примерно вдвое выше по этим компаниям, чем в целом по экономике, поэтому это действительно очень важный локомотив качественного и эффективного роста.

Коротко о проблемах. Владимир Владимирович уже выделил то, что программы, так как они сейчас представлены, на самом деле плохо согласованы и со стратегиями компаний. Причём у большинства компаний долгосрочных стратегий как таковых нет, и с финансовыми планами: финансовые планы на один год, а программа инновационного развития, где тоже есть финансовые намерения компаний и требования или определённые намерения, что получить от государства, – в основном на пять, а то и на восемь-девять лет. Понятно, что здесь нужно, во-первых, очень серьёзно перестраивать корпоративное управление, то есть формировать стратегии, долгосрочные финансовые планы. Во-вторых, уже ведомствам учесть эти программы и состыковать их с теми разрабатываемыми сейчас государственными программами, а также внести необходимые поправки в проекты федеральных целевых программ, чтобы у нас действительно здесь был согласованный процесс. При этом, может быть, по опыту наших коллег из Казахстана, у них существует такая жёсткая вертикаль: стратегические планы, которые принимают в Казахстане и государство, и ведомства, доводятся до крупнейших компаний. И ключевые требования качественного роста, количественного роста включаются и в стратегические планы компаний. У нас пока такой связки нет. Что касается предварительных результатов выполнения этих программ в 2011 году, полную картину мы будем иметь в мае. Но сейчас можно что сказать? Что примерно порядка 90% расходов на развитие – это и капитальные расходы, и НИОКР в 2011 году от того, что планировалось, осуществлены. Но картина крайне неоднородная по компаниям. И есть целый круг компаний, где выполнение планов 50–60%. И в первую очередь это те компании, которые сильно зависят от государственного финансирования – по оборонке и по др.

Фактически 60% расходов на НИОКР, которые идут через планы компаний, – это тоже государственные деньги, поэтому здесь эта болевая точка согласованности с государственными программами очень важна. Еще одна проблема, которая напрямую выходит на технологические платформы. Из 47 компаний примерно 37 участвует в технологических платформах. 9 из них являются одними из координаторов. Но при этом что мы видим, исходя из анализа программ? Что целый ряд технологических направлений становится существенным барьером для развития. Вы можете обратить внимание на 6-й слайд. Здесь выделено три технологических направления, которые и эксперты, и компании отмечают как одни из достаточно серьёзных и узких мест: это композитные материалы, моделирование и проектирование сложных систем и топливные элементы. На самом деле многие компании ведут здесь разработки. Государство тратит достаточно большие деньги. Если мы возьмем композиты, то там примерно в год по всем направлениям – и оборонным, и необоронным – у нас идет от 8 млрд до 10 млрд государственных, и от 7 млрд до 10 млрд частных денег. Но результаты пока не соответствуют тому, что у нас было записано и в планах по развитию оборонной промышленности, и по научной. Поэтому здесь фактически первый вопрос даже – это не деньги, а это координация усилий. И чтобы её осуществить мы вместе с Минобрнауки, Минпромом и другими ведомствами пытаемся выстроить такую программу согласования на уровне государственной программы по науке и технологиям, которую Минобрнауки формирует.

Я напомню, в 2013 году завершается нынешняя действующая ФЦП. Даже стоит вообще ноль государственного финансирования. И поэтому сейчас Минобрнауки в проекте своей государственной программы формирует ключевые технологические направления такого задельного плана, в том числе и по композитам, медицинским технологиям, программному обеспечению. С другой стороны, дальше вот вместе с Минпромом нужно посмотреть, как эти задельные работы разворачиваются уже в конкретные технологии прикладного плана и как это стыкуется с тем, что делают компании. Возможно, что нам здесь надо будет сделать и некоторые дорожные карты, чтобы обеспечить действительно тесное взаимодействие, допустим, по тем же композитам, где порядка четырёх-пяти игроков, но разобщённость существует достаточно сильная. Поэтому главная задача здесь – сконцентрировать и ресурсы, и силы, и денежные ресурсы, и тогда действительно можно обеспечить прорыв в этих технологиях, от которых зависит наша и технологическая конкурентоспособность, и научный потенциал.

По технологическим платформам (потому что вы видите, что эти технологические направления, которые здесь выделены, все стыкуются с целым рядом технологических платформ) можно открыть восьмой слайд. Значит, у нас сейчас, как Вы правильно сказали, 28 платформ. Ещё внесены в Правительство проекты двух платформ – это платформа по текстильным материалам и легкой промышленности, платформа по как раз управлению сложными системами. И как бы на подходе (она рассмотрена была рабочей группой) – платформа по зелёному автомобилю. Ещё в очереди, наверное, порядка 10. Мы сейчас стараемся не расширять как бы поляну, а в первую очередь сосредоточиться на поддержке и развитии тех платформ, которые уже приняты. И здесь очень большая организационная работа, которую ведут в первую очередь координаторы самих платформ с участием и рабочей группы, и правительственных ведомств. Сегодня, я так понимаю, будет презентация платформы по медицине будущего Людмилы Михайловны Огородовой (Л.М.Огородова – председатель технологической платформы «Медицина будущего»). Это одна из тех платформ, которая, мы считаем, наиболее продвинута, и здесь уже есть хорошее взаимодействие и с Минздравсоцразвития, и с Минобрнаукой. Это действительно не только здоровье людей, но это огромный технологический рывок для всей нашей экономики и для здравоохранения. При этом что бы мы выделили? Это работа достаточно тяжёлая и организационная, требующая больших, в том числе и финансовых, затрат. Поэтому одно из предложений нашего министерства, и фактически это коллективная позиция рабочей группы, – надо предусмотреть определённую субсидию для разработки стратегических планов, то есть что исследовать, как организовать это взаимодействие. Наша оценка потребности – где-то порядка 300 млн рублей для разработки от 10 до 20 платформ, поддержки их работы в течение года. Эти деньги можно включить в проект государственной программы по развитию науки и технологии. Таким образом, мы действительно сможем обеспечить качество этих планов, и, по сути дела, это тоже софинансирование тех усилий, которые участники этих платформ осуществляют. Если платформа это, по сути дела, частно-государственное партнёрство вокруг определённого технологического направления и пучка технологий, в том числе имеющих выход на инновации, на рынок, то территориально-производственные кластеры – это уже такая территориальная организация, но тоже нацеленная и на технологическое развитие, имеющая инновационный выход. Сейчас те проекты, которые в рабочем порядке начала рассматривать рабочая группа и которые вносят нам и регионы, они, по сути дела, делятся на две группы. Это кластеры, я бы сказал, базирующиеся на том или ином городе, где есть достаточно чёткая специализация и есть сильная материнская компания. Это в первую очередь кластеры «Росатома» или «Роскосмоса». Например, Железногорск, где есть и горно-химический атомный комбинат, и космическое производство – «Решетнёв» (ОАО «ИСС» имени академика М.Ф.Решетнёва). И есть проекты кластеров более распределённого типа, как Нижнекамский нефтехимический или Тольятти–Самара вокруг автомобилестроения и авиакосмических проектов, здесь намного более сложная организация.

Мы сейчас работаем с этими проектами. И здесь что в первую очередь я бы выделил? Опять же ключевой вопрос – это организация. Отсюда проекты кластеров предполагают: первое – что там есть действительно не просто исторически сложившееся взаимодействие, а есть научный и технологический потенциал мирового уровня, который нам действительно позволит сделать в ближайшие годы серьезный рывок. Во-вторых, есть программы, которые они смогли подготовить: как программа якорного, базисного производства, так и программа диверсификации, потому что особенно это актуально для «Росатома». Для ЗАТО (закрытые административно-территориальные образования), нужно создавать и более широкую поляну деятельности. В-третьих, это программа развития самого города, самой инфраструктуры. Потому что если при советской власти и в старые времена ЗАТО или такого рода кластеры обеспечивали более высокий стандарт жизни, который соответствовал мировым и тем инновационным разработкам, которые там осуществлялись – и в академгородке, и в том же Железногорске (Красноярск-66) или Сарове, – то сейчас в программах компаний денег на развитие города, инфраструктуры фактически нет. Экономика становится более жёсткой.

Тем не менее нам нужно иметь инструменты и механизмы для того, чтобы люди, которые там живут, действительно имели очень высокий стандарт и жизни, и самореализации. Причём сейчас трудно сказать, сколько нынешние проекты охватывают, но приблизительно это примерно 1,4 млн человек, если не больше, то есть это огромнейшая часть не просто населения, а населения, которое является интеллектуальной элитой России. Один из инструментов для этого, который мы предлагаем, – это рассмотреть возможность таких субсидий на развитие, которые бы обеспечивали и прописывали, какие стандарты жизни и реализации проектов там могут быть сделаны. Это можно встроить в те механизмы субсидий, которые сейчас есть по выравниванию бюджетной обеспеченности. Предварительная оценка – порядка 5 млрд рублей.

Плюс мы смотрим и прорабатываем вариант использования и распространения такого рода кластера льгот и преференций, которые есть для «Сколково». Эти предложения мы вместе с другими ведомствами и Минфином должны будем подготовить в ближайшее время. Поэтому на самом деле получается, что это соединение программ компаний, технологических платформ, кластеров – это не только экономический и технологический проект, но это и социальный проект. Потому что он действительно позволит для определённой, инженерной, научной элиты России обеспечить стандарты жизни, которые сопоставимы с тем, что есть за рубежом. И позволит действительно работать на благо России здесь, внутри. Спасибо, у меня всё.

* * *

А.А.Фурсенко: Спасибо. Я, во-первых, хотел поддержать то, что говорил Андрей Николаевич, что все доклады были ориентированы на то, что необходимы новые инструменты поддержки стратегических проектов. У нас сегодня бюджетный проект скроен так, что реально у нас максимальный диапазон – это в общем три года, и даже если у нас есть более длинные прогнозы, то всё-таки в основном финансирование на три года. А по тем проектам, которые мы сегодня рассматривали (то, что говорил Сергей Владиленович Кириенко, последние медицинские проекты), там требуется горизонт более широкий. Поэтому первая вещь, которую я бы хотел сказать, – это то, что крайне важно, чтобы у нас появлялись новые инструменты – инструменты, которые позволяли бы финансировать стратегические проекты на более длительный срок.

Вторая вещь, которая мне кажется тоже очень важной, – у нас сегодня в проекте есть вопрос мониторинга. Мы видим, что действительно существенно увеличиваются вложения компаний в поддержку науки. У нас только за этот год вложения собственными деньгами увеличились вдвое (с 2010-го на 2011 год). У нас свои деньги компании вложили около 2 млрд в 2010 году, в 2011 году – более 4 млрд. Но очень важно, чтобы у нас был постоянный мониторинг, чтобы мы видели, как это происходит с разных сторон, потому что мы сейчас, например, анализируем, каким образом происходит эта совместная работа со стороны вузов и со стороны компаний, и у нас не всегда цифры сходятся. Поэтому просто просьба – у нас сейчас есть в проекте предложение по новому мониторингу, чтобы какие-то оперативные данные поступали не раз в год и только через исполнителя, а чтобы они, может быть, в специальном электронном мониторинге по основным параметрам поступали более часто, чтобы мы могли оперативно отслеживать те изменения, которые необходимы для того, чтобы более активно работа происходила.

И третья вещь – это вопрос, который поднимала Людмила Михайловна, вопрос по поводу координации. Очень важно, чтобы эти работы происходили не только через ведомства, которые отвечают за то или иное направление. Сейчас накоплен положительный опыт – это рабочая группа при нашей комиссии, которая поддерживает и программы инновационного развития, и технологические платформы. Она возглавляется, координируется Министерством экономического развития, мы принимаем участие, Минпромторг. Наверное, очень важно, чтобы именно на базе этой группы по тем проектам, которые являются сегодня прорывными, работа продолжалась, велась, чтобы они были межведомственные. Вот это коротко, что я хотел бы сказать.

* * *

Заключительное слово В.В.Путина:

Я не буду ещё раз возвращаться к важности вопроса, который мы сегодня обсуждаем. Это генеральный путь развития нашей экономики. Понятно, и комментариев никаких здесь не нужно. Я хотел бы – поскольку здесь упоминалась уже статья, которая сегодня вышла, по развитию российской экономики, – сказать, что это и моё собственное представление о том, как она должна развиваться, это и представление тех людей, с которыми мне посчастливилось работать в предыдущие годы. Причём это разные люди с несколько разными подходами. Генерально одно и то же, конечно, направление развития, но есть вкусовые, я бы сказал, вещи. Тем не менее в конечном итоге то, что я в окончательном виде делал и правил, полностью отражает мои собственные представления о том, что мы должны делать и куда должны двигаться. О некоторых вещах мы ещё с вами поговорим поподробнее наверняка в том или другом формате. Но направление развития, о котором мы сегодня говорили, инновационное развитие – это, безусловно, является одним из генеральных направлений нашего развития и нашего будущего. В этом наше будущее, конечно. Я хочу вас всех поблагодарить за работу и выразить надежду, что все, о чём мы договариваемся, будет исполняться. Спасибо вам большое.

Россия > Образование, наука > premier.gov.ru, 30 января 2012 > № 482693 Владимир Путин

Афганец

Борис Громов — о первых пулях, просвистевших над головой, о трофеях Грачева и сбитом летчике Руцком, о том, как Бабрак Кармаль назначал Героев Советского Союза, а Ахмад Шах Масуд охранял свои сокровища, о тайне гибели Бориса Пуго и допросе на Старой площади, а также о том, как Михаил Горбачев прогнал военных с Мавзолея

Политики умеют развязывать войны, а вот заканчивать их обычно приходится военным. И это тоже надо уметь. Возможно, если бы в 1989 году нашим ограниченным контингентом в Афганистане командовал не генерал Борис Громов, а менее выдержанный и менее искушенный в военном деле командарм, цена этой войны была бы еще больше.

— Говорят, будто от настоящего офицера должно пахнуть коньяком и табаком. А у генералов, Борис Всеволодович, какие предпочтения?

— Вообще-то я за здоровый образ жизни, курить бросил еще в Минобороны. Но продегустировал табак рано. Дед был яростным преферансистом, курил как паровоз, и вся наша саратовская хрущевка была уставлена пепельницами с непогашенными сигаретами. Этот вьющийся дымок так завораживающе притягивал, что однажды я не устоял…

— А преферанс?

— Деда не превзойти. У него были две сыгранные команды. Резались с вечера до утра, и к концу игры, как правило, переругивались вусмерть. Тогда дед прогонял одну команду, выжидал недели две — больше не хватало силы воли — и приглашал другую. И все повторялось.

— И вот в такой атмосфере вы росли?

— Чем плохая атмосфера? Бабушка разговаривала по-французски, дед мог, когда надо, и на матерном, и на французском, образование позволяло — до революции он успел окончить юридический факультет Московского университета.

— Так вы, получается, из дворян?

— Может, и из дворян… Вот дед и бабушка, они точно оттуда, а родители уже совсем из другого времени. Хотя про отца мало что знаю, он погиб, когда меня еще не было на свете. В 1943 году под Курском.

— В каком звании?

— Рядовой. Дед же до седых волос ходил в младших лейтенантах. Всю жизнь работал не по специальности и стал старшим бухгалтером на Приволжской железной дороге, а у железнодорожников тогда тоже были звания. Но эта работа, похоже, не очень его грела. Однажды, когда напарники по преферансу разошлись и в квартире уже не оставалось посторонних, он вдруг разоткровенничался: «Дурак же я дурак! Предлагали стать мельником, а я отказался. Сейчас бы хорошо зарабатывал, так нет же, полез…» А я не понимал, чем плохо быть бухгалтером…

— Но стали военным.

— Как и многие дети войны. Кстати, мои сыновья, и старший, и младший, тоже окончили суворовские училища. Я же сначала поступил в Саратовское суворовское училище, а в 1960 году, это когда Хрущев разгонял армию и в массовом порядке сокращал военные вузы, нас перевели в Калинин. Это моя альма-матер номер два. Несколько лет назад я заезжал в Тверь. Совершенно не то, что было в суворовском училище при нас. Правильно говорят, что раньше и воздух был другим, и трава была зеленее… Из прежних преподавателей и офицеров-воспитателей никого уже не осталось.

— Еще в 70-е в суворовских училищах преподавали фронтовики. И слов, помнится, они не подбирали. Могли и матерком наставить на путь истинный.

— Всякое бывало. Как говорит одна моя знакомая, которая владеет русским языком в полном объеме, дети должны с самого рождения слышать разные слова. И что самое главное — понимать их смысл. Точка зрения, возможно, и не бесспорная, но, с другой стороны, и суворовское училище — не институт благородных девиц. Воспитательные цели и задачи совершенно разные, поэтому и нравы соответствующие.

Помню, наша рота располагалась на третьем этаже, столовая на первом, а посредине, на втором, — старшая рота. И у них была такая забава: когда мы проходили через второй этаж, старшекурсники отлавливали самого последнего кадета, затаскивали в свой класс и закрывали в книжном шкафу. Однажды и я попался. Только затолкали меня в шкаф, начинается урок, заходит преподаватель. И что делать? Сидишь в шкафу и тихо переживаешь, что не попал в свой класс. Вылезешь — здесь сорвешь урок, чего, собственно говоря, и ждут старшие товарищи. Так и просидел до звонка.

— Что тут сказать — закрытое учебное заведение, своя специфика…

— Действительно закрытое. Дело было еще в Саратове. Собирались в увольнение и решили растянуть брюки — чтобы стали по моде расклешенными. Вставили в штанины специальные трапеции из фанеры, колдовали ночь напролет и к утру все поголовно были в неимоверных клешах. Выходим в город, а там совсем другая мода — молодежь уже ходит в дудочках... В общем, выпали из моды, пока сидели за забором. Зато образование получали отменное.

— Ваш путь к лейтенантскому званию оказался на семь лет длиннее обычного. А где начали офицерскую службу?

— В Калининграде, бывшем Кенигсберге. Служил в 1-й гвардейской Московско-Минской дивизии, которая располагалась на улице Пролетарской. Прослужил я там четыре года, и впечатления о Калининграде у меня остались самые хорошие. Никакой ностальгии по немецкому прошлому, как сейчас, в городе тогда и близко не было. Может, потому, что Калининград в буквальном смысле был наводнен военными: здесь располагался и штаб 11-й армии, и штаб Балтийского флота. Да и время было какое — 1965 год, всего двадцать лет прошло после победы! И все-таки историческое прошлое этого города иногда давало о себе знать.

Мы тогда жили в немецких казармах, и в каждом гарнизоне была своя котельная, которая отапливала не только помещения, но и дорожки. То есть у них уже тогда был тротуар с подогревом. Ничего подобного я не видел, поэтому очень удивлялся, что не приходится чистить снег. И слава богу, что при мне все это работало, поломать еще не успели. Пока я там служил, мы ничего не строили, пользовались немецким и параллельно искали Янтарную комнату. Все было очень серьезно, расписание работ с указанием, кому где искать, составили для каждой роты и взвода. В общем, лазили, копали, ковыряли, причем не только в фортах, которые были наполовину затоплены, но и в чистом поле. Наверное, насчет Янтарной комнаты у командования имелись какие-то данные. Но ничего особенного мы так и не нашли, в основном попадались снаряды. И хорошо, что без саперов не работали.

— От командира взвода до заместителя министра обороны путь неблизкий, и, наверное, пришлось заполнить множество анкет. Дворянское прошлое карьере не мешало?

— Как видите, нет. Кроме того, по совершенно понятной причине я в подробности не вдавался. Дед и бабушка были людьми мудрыми и в свое время посоветовали: пиши, что из служащих, не ошибешься. И в принципе это было почти правильно. Так что ничего я не скрывал, просто время было такое.

— Вот и война каждому досталась своя… Это правда, что в Афганистан вошла не регулярная армия, а приехавшие на сборы резервисты?

— Когда в декабре 1979 года Политбюро приняло решение о вводе войск в Афганистан, собирать войска по стране времени не оставалось. А под рукой, в Туркестанском военном округе, оказались две дивизии — одна в Кушке, другая в Термезе. На их базе, что в советские времена считалось обязательной программой, регулярно проводились мобилизационные сборы. То есть местных резервистов чему-то обучали. Вот они и пошли в Афганистан первыми. С практической точки зрения это было не так уж плохо. Взрослые мужчины, они несли службу совершенно по-другому, не как пацаны.

— Маршал Язов утверждает, будто в советские времена кадрированную дивизию развертывали чуть ли не за сутки. Сейчас это представляется невероятным.

— Такие существовали нормативы, и по-другому было нельзя. Кстати, я в Афганистан прилетел в конце января 1980 года, и все дивизии, в том числе и 108-я, куда я был назначен начальником штаба, были укомплектованы резервистами.

— Нас там совсем не ждали?

— В принципе местное население войска встретило хорошо, и первые дней десять — пятнадцать было спокойно. Но когда я приехал, это почти через месяц после ввода войск, уже стояла пальба-стрельба. Появились убитые и раненые. Когда же поменяли резервистов на призывников, качество несения службы снизилось, а потери стали еще больше.

— Как военнослужащим ограниченного контингента объяснили необходимость их присутствия в Афганистане?

— Как и всему народу — для выполнения интернационального долга и защиты наших южных рубежей, к которым будто бы устремились американцы. Честно говоря, тогда мы в это свято верили, тем более что на первых порах, как я уже говорил, отношения с афганцами были неплохими. Мы сразу же установили контакты и с местным населением, и с властями, а чуть позже даже с некоторыми главарями бандформирований. Правда, тогда бандитами их еще никто не называл.

— И кто же испортил нам в Афганистане обедню — американцы?

— Напрямую в Афганистане мы с ними не сталкивались, в основном американцы воздействовали на нас через Пакистан. Но кто бы мог подумать, что, натравливая на нас исламистов и помогая им вооружаться, американцы взращивают себе заклятых врагов на будущее! Не так давно у меня была встреча с главкомом ОВС НАТО в Европе адмиралом Джеймсом Ставридисом. Разговорились по душам, и я сказал ему тогда, что обижаться им не на кого, что 11 сентября — следствие их же политики, которую они проводили в Афганистане в 80-х годах прошлого века. Средства в воинствующий ислам они вложили действительно фантастические!

У нас же был совершенно другой принцип. Мы не сидели взаперти и никогда не строили особенных укреплений вокруг наших военных городков — колючая проволока, и все. Еще траншею вокруг отрывали, но это не против афганцев, а чтобы кто-нибудь из наших не поехал под градусом в магазин.

— Несмотря на открытость и радушие, нам все равно пришлось уйти из Афганистана.

— И американцы уйдут, хотя адмирал Ставридис сказал, что спешить они не намерены. Четыре тысячи рейнджеров будут находиться там до тех пор, пока местные воинские формирования не получат необходимую подготовку. Но я, похоже, слегка подпортил настроение натовскому главкому. Я сказал ему: «Не важно, сколько военных вы оставите в Афганистане — сто тысяч или четыре тысячи. Все равно против вас будут воевать, все равно вас будут бить-колотить, и все равно вам придется обороняться. Мы все это там уже проходили».

Он внимательно меня выслушал и пригласил слетать с ним в Афганистан, посмотреть, что там к чему, оценить обстановку, сравнить, как было при нас и что при них… Но я сказал, что меня в Афганистан совершенно не тянет! Дело еще в том, что мы не вели войну на уничтожение, а так называемые плановые боевые действия — в основном для того, чтобы не допустить притока оружия из Пакистана и обезопасить себя. Понятно, что действовать приходилось с упреждением. Мы, естественно, знали, где собираются банды, но их разведка — что неудивительно, потому что это была их территория, — работала тоже хорошо. Поэтому процентов на шестьдесят наши усилия шли впустую. Например, проводим боевую операцию в том же Панджшере, выдавливаем оттуда духов, но через полгода все возвращается на круги своя. Вот так я стал понимать, что все это бесполезно. Ведь мы оказались в совершенно неизвестной нам стране, где нас поддерживали только правительство и местные администрации, то есть люди, назначенные Бабраком Кармалем, против которого было настроено практически все население. Соответствующее отношение сложилось и к Советской армии. И сколько бы мечетей, школ, заводов мы им ни построили, ничего не изменилось бы. Восток!

— Москва интересовалась вашим мнением?

— Кое-кто. Например, руководитель оперативной группы Минобороны в Афганистане маршал Соколов. Сергею Леонидовичу было уже за семьдесят, он, чтобы составить свое мнение, проехал и пролетел весь Афган. Не боялся говорить правду на любом уровне Валентин Иванович Варенников. Умнейший человек. Еще в 1982 году он прямым текстом сказал мне: «Буду докладывать в Москву, что войска из Афганистана надо выводить».

— Почему же политическое руководство страны не сделало выводы?

— Не знаю.

— Вы же в Афганистане стали генералом. Как отметили это событие?

— Болел гепатитом. Но своих, конечно, собрал. Лежал, пил водичку и радовался за друзей, которые могли позволить себе большее.

— Руслан Аушев у вас служил?

— Когда мы встретились, он был помощником начальника штаба медсанбата. Для гордого вайнаха такая должность — огромное унижение. Поинтересовался, как его сюда занесло. Выяснилось: кому-то что-то вякнул невпопад, вот его и сослали практически в обоз. Я в то время был начальником штаба дивизии, вот Аушев и попросил назначить его на любую должность, хоть командиром взвода, только бы в боевое подразделение. И лейтенант стал заместителем начштаба мотострелкового батальона в 180-м полку. Так началась его карьера. Он молодец. В Афганистане был дважды. Уже майором и Героем Советского Союза на перевале Саланг получил тяжелейшее ранение. Врачи тогда склеили его с огромным трудом.

— Но после войны в Чечне он стал другим. Это можно как-то объяснить?

— Наверное, можно. Как-то он попытался завести со мной разговор о Масхадове. Но я ему сказал: «Моя позиция тебе, Руслан, известна. Давай не будем на эту тему…» Мы и сейчас нормально встречаемся, нам ничего не мешает. Но у меня своя позиция, а у него своя, потому что он варился на Северном Кавказе, был президентом Ингушетии. А это уже совсем другая жизнь.

— Грачева вы тоже встречали в Афганистане?

— Когда я командовал 40-й армией, Павел Сергеевич был у меня в подчинении, он командовал 103-й воздушно-десантной дивизией. Я и ему, и Руцкому подписывал наградные документы на героев. Надо отметить, Грачев воевал хорошо, дело свое знал, был неплохим комдивом. И дивизия его хорошо воевала. Так что героя он получил по делу... Десантники — это вообще особое племя.

Однажды мне позвонили от начальства и сказали, что собирают журналистов, в том числе и иностранных, чтобы показать трофейное оружие. Звоню Грачеву: «У тебя есть трофейное оружие?» — «Так точно!» — «Сколько тебе надо времени, чтобы все это разложить?» — «Час, полтора». И действительно, через час привезли прессу, а у Грачева целый вернисаж трофеев. Как потом мне рассказали, у Грачева под рукой всегда были два или три «КАМАЗа», загруженных трофейным оружием, и он постоянно таскал их с собой, в том числе и на боевые действия.

— Зачем?

— Чтобы было чем подтвердить, когда докладываешь, что разгромлен склад или еще что-нибудь вроде вражеского каравана. Не думаю, что этот трюк придумал сам Грачев, скорее всего, ребята рангом пониже подсуетились, но как бы там ни было, выставка трофейного оружия впечатлила. Там было все, начиная с буров позапрошлого века выпуска — с такими винтовками душманы начинали воевать, пока у них не появились калашниковы и стингеры, которые доставляли нам массу неприятностей. Чтобы заполучить стингер (Москва требовала), была специально спланирована операция. И проведена она была блестяще. Отправил наверх представления на награды ребятам, которые в ней участвовали. Но ответа мы так и не получили. Такое случалось нередко.

Кстати, первый раз меня представили к герою еще в 1982 году, когда я командовал дивизией в Шинданде. Представлял командующий армией Виктор Федорович Ермаков. Представление ушло наверх, и тоже с концами. И до сих пор никто не знает, куда все делось. Так, видимо, случилось и с наградными документами за стингер.

— Оружие любите?

— Нет. Никогда не охотился и не коллекционировал, хотя возможности такие, естественно, были. В одно время у меня дома скопилось сразу несколько наградных пистолетов. И тут я узнаю, что сынишка моего товарища баловался отцовским оружием и сам себя застрелил… С тех пор оружие в доме вообще не держу. Не люблю оружие, не люблю агрессию. Охоту вообще не воспринимаю.

— А свой первый бой помните?

— Конечно, кто же забудет! Это было почти в самом начале афганской кампании. В общем, я — начальник штаба дивизии, и в Кабул прилетает командующий войсками Туркестанского военного округа Юрий Павлович Максимов, которому тогда подчинялась 40-я армия. Вызывает меня в штаб армии и приказывает зачистить юго-западный район, откуда постоянно обстреливали аэропорт. Но чтобы информация не просочилась, операцию предлагает провести быстро, практически без подготовки. Что и было сделано. Два батальона собрались и — вперед!

Я тогда был молодым полковником, по сути дела еще совсем неопытным. И когда начался обстрел, я просто обалдел, не знал, что делать. Только слышу свист пуль и понимаю: все, что у духов стреляет, нацелено сейчас на мой БТР, над которым, как ориентир, торчит десятиметровая антенна. А лучшей цели, чем штабная машина, не придумать!..

Слава богу, никто не заметил, что я в растерянности. А вот если бы все сделал по науке, неприятных воспоминаний не было бы. Прежде надо было как следует обработать этот район артиллерией и авиацией, а потом постоянно держать в воздухе вертолеты. Но я решил: если тишина, значит, никого там нет… Вот и нарвался.

— С Бабраком Кармалем приходилось встречаться?

— Раза два. Первый, когда мы приехали в его резиденцию по какому-то торжественному случаю. Мне сразу показалось, что Кармаль не совсем трезвый, но коллеги успокоили: это его разморило. День был действительно очень жаркий. Но церемония продолжалась, и все убедились, что я прав: Кармаль был пьян в стельку. И вообще пил он очень много и даже споил командира нашего парашютно-десантного батальона, который его охранял. Дело в том, что Бабрак Кармаль всех боялся и никому не доверял, кроме вот этого комбата. Поэтому приглашал его каждый вечер к столу. Комбат, конечно, мужик был здоровый, но каждый божий день… А Кармаль потом в форме, не терпящей возражений, потребовал присвоить этому комбату звание Героя Советского Союза. Как утверждают знающие люди, даже звонил по этому поводу самому Брежневу. Тот пообещал. Но когда разобрались, за какие именно заслуги, героя решили не давать, ограничились, по-моему, орденом Ленина. И потом, сколько еще Кармаль оставался при власти, приставленных к нему комбатов старались менять как можно чаще.

— Что за человек был Бабрак Кармаль?

— По виду — ни рыба ни мясо. За то, чтобы его сменить, были абсолютно все, в том числе и руководство СССР. В конце концов его вывезли в Союз, в Москву, где он жил, кажется, на даче в Серебряном Бору.

— А Наджибулла?

— Это не Бабрак Кармаль, это был очень умный и решительный человек. Он хотел победы и все время втягивал нас в активные боевые действия, при том что свои войска берег и держал в стороне. Нужно откровенно сказать: практически все боевые операции мы проводили исключительно «по просьбе афганского руководства». Наджибулла не делал секрета, что он регулярно выходил на министра обороны СССР или на генсека и, как говорится, намеренно драматизировал ситуацию. Вот мы и воевали по сути дела за них. Генерал Варенников постоянно Наджибу на эту хитрость указывал и под конец нашего пребывания все-таки добился, чтобы афганцы воевали сами, а мы их только поддерживали — авиацией и артиллерией. Впрочем, к тому моменту воевать в афганской армии было некому, почти все разбежались.

Как мне рассказал адмирал Ставридис, сейчас в Афганистане происходит то же самое.

— Наджибулла понимал, что обречен?

— Наверное, понимал. Но он был стойким товарищем и после нашего ухода продержался еще почти три года. До тех пор, пока мы ему помогали — поставляли оружие и боеприпасы. Но потом Борис Николаевич сказал «Все!» — и тогда наступил конец.

— Надо думать, и с командующим 40-й армией было немало желающих расправиться?

— Такая информация проходила постоянно. Но разведка у нас работала хорошо, а охранение было на уровне. К тому же мы научились вводить неприятеля в заблуждение. Если я вызывал подчиненных и говорил, что, например, завтра еду на бронетранспортерах через Саланг из Кабула в Кундуз, то на самом деле выезжал не завтра, а в этот же день и не на бронетранспортерах, а на специальном уазике. Были и такие — бронированные, которые умельцы увешивали бронещитами. Правда, они закипали уже на третьем километре от избыточного веса. На войне вообще много курьезов.

…А как я летел на войну! Прежде к новому месту службы положено было прибывать в парадной форме, вот я и стою на аэродроме в папахе и с чемоданом в руке. А рядом мужики в бушлатах без погон — с начала войны минул почти месяц, и народ уже перешел на другие рельсы, понял, что блистать эполетами в боевой обстановке ни к чему. Чтобы не выглядеть по-дурацки, пришлось и мне расстаться с папахой. Летели на санитарном Ил-18, скамеек не было, лежали на носилках. Кабул не принимал, поэтому приземлились в Баграме. Только командир выключил двигатель, началась сумасшедшая пальба. Хочется вдавить голову в плечи. Но потом все само собой прошло. У всех проходит. Почти у всех…

— С Ахмад Шахом Масудом встречались?

— Уже в самом конце, перед выводом войск. У нас полк стоял в предгорье на перепутье, одна дорога шла на Саланг, а другая — в его владения, в Панджшер. Надо было договариваться. Особенно с ним. Колоритнейшая фигура! Учился на инженерном факультете Кабульского политеха, где сошелся с «Братьями-мусульманами», по некоторым сведениям, воевал в Палестине. Ну а в Панджшере он был абсолютно всем, его даже объявили посланником пророка Мухаммеда, якобы обладающим сверхъестественной силой.

Кстати, я встречался с братом Масуда, который одно время был послом Республики Афганистан в России, и он сказал, что Ахмад Шах был очень высокого мнения о нас. В отличие от американцев. И понятно почему. Мы же к афганцам относились по-человечески. Не громили кишлаки и не занимались разбоем, а строили им дороги, восстанавливали школы и мечети. Но самое главное — медицинская помощь. Даже во время проведения боевых операций к нашим медсанбатам выстраивались очереди — дети, старики, женщины, и никто не боялся, все знали, что их не тронут. Американцы же утюжат всех без разбора.

— Можно ли было полностью и окончательно выкурить Масуда из Панджшера?

— Если бы увеличили численность наших войск в Афганистане раз в пять-шесть и не обращали внимания на море крови.

Масуд самородок. Да они там все, что узбеки, что таджики, что пуштуны, воины от рождения. Веками воюют. Трижды приходили в Афганистан англичане, и трижды они их вышибали. Но я еще раз отмечу: мы не ставили целью решить проблемы в Афганистане военным путем, даже разговора об этом никогда не шло. Да и сил таких у нас в Афганистане никогда не было.

— Масуд существовал за счет лазурита?

— Копи у него были огромные. Но, я думаю, не только лазурит. Он получал очень осязаемую помощь через Пакистан. В спонсорах недостатка не было. Масуд умел договариваться. Еще раз повторю: по опыту и уму это была мощная фигура, в Афганистане равных ему не было, да и сейчас не видать.

— Существовала ли проблема перебежчиков?

— Как таковой не было, тем не менее на момент вывода войск на той стороне по неопытности, а больше по глупости оказалось 333 человека. Как это случалось... Кто-то решил грабануть лавку, а его в это время взяли. Кто-то на дороге зазевался или машина отстала… Были и перебежчики по убеждениям. Немного, но все-таки были и такие.

— Как ограниченный контингент воспринял решение Горбачева о выводе войск?

— Мы были только за. Мы же и планировали выход, мы же настояли на тех сроках, которые потом были определены в Женевских соглашениях: начало вывода — 15 мая 1988 года, завершение — 15 февраля 1989 года. Бежать-спешить смысла не было. Все было просчитано. И вывод войск, особенно на первом этапе, проходил нормально. А потом появился товарищ Шеварднадзе, который под влиянием Наджибуллы стал уговаривать Горбачева не выводить все войска, а, как сейчас поступают американцы, оставить тысяч тридцать, чтобы взять под охрану Кабул и дорогу до советской границы. Наджибулла был неглупый мужик, он понимал: если войска выйдут, ему хана. По-человечески Наджибуллу понять, конечно, можно было, но если бы вывод войск не состоялся в оговоренные сроки, СССР уже и де-факто и де-юре считался бы нарушителем международных соглашений. Кроме того, надо было учитывать, что наше пребывание в Афганистане держалось на совместном договоре, к которому мировое сообщество относилось весьма скептически. И если бы мы не успели выйти до 15 февраля 1989 года, 40-я армия лишилась бы правовой основы пребывания на территории этой страны, а война разгорелась бы с новой силой.

— Какое у вас осталось впечатление от Шеварднадзе?

— От него исходило что-то неприятное. Несмотря на директивы Горбачева, он, безусловно, играл в свою политическую игру. Только позиция маршала Ахромеева и генерала армии Варенникова оказалась сильнее, вывод войск, как я уже говорил, хоть и с некоторой задержкой, все-таки состоялся, а я после вывода 40-й армии стал командующим войсками Киевского военного округа.

Назначением был очень доволен, потому что с армии обычно идешь в заместители командующего войсками округа, а тут — сразу в командующие. В советское время таких примеров, пожалуй, и не было. Если, как утверждает маршал Язов, не считать Тухачевского, который перепрыгнул сразу в командармы.

— Как вас встретил Владимир Васильевич Щербицкий?

— Очень хорошо. У меня о Щербицком самые лучшие воспоминания. Виктор Васильевич был замечательный человек, но скоро умер, в то время его уже начали потихоньку гнобить…

— Кравчук тоже гнобил?

— Я не знаю, но, видимо, у Кравчука была особая позиция. Помню, когда Щербицкий уже серьезно болел и на его место избрали другого, я приехал к нему на работу. Виктор Васильевич собирал личные вещи уже в бывшем своем кабинете. Мы посидели, по чуть-чуть выпили, и он вдруг говорит: «Да, много ошибок я сделал в последнее время…» Леонид Кравчук был вторым лицом в Компартии Украины. Но у нас с Кравчуком отношений никогда не было.

— Как вы оказались в Министерстве внутренних дел? Неожиданный выбор для боевого генерала.

— На исходе второго года пребывания в Киеве, как-то в воскресенье, когда мы были на даче в Пуще-Водице, вдруг бежит женщина, которая нам помогала по хозяйству, и кричит: «ВЧ работает, ВЧ звонит!» Поднимаю трубку — Москва: «С вами хочет переговорить Михаил Сергеевич». И действительно, звучит его привычная фраза: «Мы тут поговорили, посовещались, и я принял решение предложить тебе (он со всеми говорил на ты) должность первого заместителя министра внутренних дел — к Пуго». Как обухом по голове! Я говорю: «Михаил Сергеевич, во-первых, я из другого ведомства, во-вторых, я категорически не хочу идти в МВД. Прошу не направлять!» «В общем, ты как хочешь, — продолжает Горбачев,— а решение уже принято, смотри сегодня программу «Время». Подписываю указ». И точно: слышу скрип пера. Одним указом он назначил Пуго министром внутренних дел, а меня — его первым замом. Но работалось с Борисом Карловичем хорошо. Это был очень мудрый, деликатный человек.

— Вы считаете, он сам застрелился?

— Видимо, сам. Обстановка тогда была такая, для этого вполне подходящая… В общем, как я думаю, не захотел, чтобы о его имя вытирали ноги. Похожий мотив был и у Сергея Федоровича Ахромеева.

— Почему Грачев оказался вдруг по другую сторону баррикад?

— Сам Павел Сергеевич молчит, но известно, что еще до ГКЧП у него было несколько встреч с Ельциным. Борис Николаевич ему что-то пообещал. И когда в августе началась вся эта заваруха, Павел Сергеевич, а вместе с ним и генерал Лебедь работали на два фронта — и нашим и вашим. С моей точки зрения, хуже не бывает: определись в конце концов, кто ты есть… В первую очередь это касалось Лебедя, которого я с той поры категорически не воспринимал. Особенно после его альянса с Березовским.

Сам я в августе 1991-го отдыхал в Крыму. Там же был и Пуго. Накануне мы встретились, а 18 августа его резко вызвали в Москву. На следующий день — «Лебединое озеро». Утром звонит мне Борис Карлович и говорит: «Срочно возвращайся в Москву, присылаю свой самолет». Из Симферополя вылетели с семьей где-то часов в шестнадцать и по дороге, конечно, не молчали. И потом, уже во время допросов, мне зачитали показания прапорщика, который в самолете выполнял обязанности бортпроводника. В частности, он доложил, будто я вдоль и поперек поносил Горбачева. И о других исторических персонажах той поры тоже сказано было немало, что прапорщик и зафиксировал старательно. Потом, уже в ходе следствия, мне сделали с ним очную ставку, и я сказал этому прапору все, что о нем думаю. На Старой площади по схеме «вопрос — ответ» меня допрашивали три раза по шесть часов, жену поменьше — часа по четыре. А завершилось все тем, что пригласил генеральный прокурор Степанков, извинился и сказал, что против меня ничего нет.

— Вам приходилось разговаривать с Грачевым о его роли в событиях августа 1991-го? Все-таки ваш бывший подчиненный.

— На эту тему мы ни разу не разговаривали, хотя потом я был у Грачева заместителем и такая возможность теоретически существовала. Возможно, все дело в том, что отношения у нас всегда были немножко напряженные.

— Как принималось решение о расстреле Белого дома?

— Коллегия Министерства обороны была созвана в ночь с третьего на четвертое октября 1993 года. Всех вызвали на службу, но я на коллегию не пошел, остался на своем рабочем месте — в бывшем кабинете маршала Жукова. Это в старом здании Генштаба. А коллегия собиралась в новом здании, где работал Грачев. Он и меня приглашал, но я решительно отказался. «Тогда, — говорит Грачев, — я поручаю вам охрану и оборону старого здания Генштаба». — «Хорошо, буду охранять…»

А они заседали всю ночь — решали, вводить войска или нет, открывать огонь или нет… Дурь невероятная! Прошло два года, и войска опять в столице… Хотя какие войска — несколько танков с офицерскими экипажами. Вот их и вывели на прямую наводку. Ну а финал известен.

— Это правда, что пресс-секретарь Грачева Елена Агапова тогда имела сильное влияние на руководство Министерства обороны?

— Вряд ли. Может быть, она как-то влияла на Павла Сергеевича, не знаю, но далеко не на всех членов коллегии Минобороны. Во всяком случае, не на тех, кого я знал и с кем был близок. Да я ее и не знал. Только иногда в коридоре встречались.

— Почему Грачев, учитывая ваш афганский опыт, не предложил вам возглавить операцию в Чечне?

— Потому что знал: я категорически против этой войны. Свою позицию я высказал еще во время авантюры с Русланом Лабазановым. Помните: офицерские экипажи и неудачный танковый поход на Грозный?.. Чем руководствовался Грачев, когда собирался взять Грозный двумя полками? Не знаю. Там же оружия осталось на две дивизии! Половину Дудаев получил по директиве Генштаба, другую взял сам, своей властью. И все это оружие потом стреляло по нам.

Я трижды встречался с Дудаевым, когда он стал президентом Чечни. Сначала меня Грачев направлял разобраться в ситуации, потом Ельцин. Во время первой встречи Дудаев был со мной вполне любезен, а на третий раз впал в форменную истерику. Кричал, что он сам все знает, что его не надо учить… Я ему посоветовал не трогать оружие, не устраивать гонения на русских, не охаивать российскую власть — то есть не нагнетать обстановку, не доводить дело до конфликта. Но это было бесполезно: к тому моменту крыша у него уже окончательно съехала, а в Грозном все уже были поголовно вооружены.

— Когда у военных сформировалось негативное отношение к Горбачеву?

— Мне кажется, когда он стал генеральным секретарем, а случилось это 11 марта 1985 года. Буквально через месяц Горбачев вдруг выдал распоряжение о том, что с этого момента военных на трибуне Мавзолея во время парада в честь Дня Победы быть не должно. А раньше трибуна Мавзолея была поделена как бы пополам: на одной половине стояли маршалы, на другой — члены Политбюро. Вот именно после этого горбачевского решения и появилось не очень хорошее ощущение. Даже Сталин ничего подобного не позволял себе в отношении военных...

Отношение к армии портилось на глазах, и летом 1991 года, чтобы обратить внимание Горбачева на состояние Вооруженных сил, на примерах показать ему, что все разваливается, что техника устаревает, специально для него провели учение в Одесском военном округе. Там мы долго беседовали с Сергеем Федоровичем Ахромеевым, который был у Горбачева советником, и он, имея в виду Михаила Сергеевича, напрямую говорил, что «этот человек приведет страну к большому позору».

Иногда Горбачев все-таки прислушивался к его советам. Но поступал, правда, всегда по-другому.

— Как вы относитесь к «9 роте» Федора Бондарчука?

— Я такие фильмы не понимаю и никогда не пойму. Одного большого начальника, который хлопотал за Бондарчука, я попросил, чтобы тот ему растолковал: война — это такая тема, где историческая правда важнее художественного вымысла. А у Бондарчука получается, будто Громов всю 40-ю армию вывел, а одну роту забыл, и ее там начали героически громить. Что за глупость!

— Легендарная встреча с сыном на мосту — тоже кино, инсценировка?

— Нет. Но я заранее о ней знал. Разведка еще накануне сообщила, что меня будет встречать Максим. Я удивился: как это пятнадцатилетний парень смог попасть из Саратова в Термез? Оказалось, инициативу проявила одна дама — сотрудница саратовского телевидения. Уговорила бабушку и дедушку и на свой страх и риск привезла ребенка.

Кстати, указ о присвоении мне звания Героя Советского Союза был закрытый. Вместе со мной награждали генерала Варенникова и еще какого-то министра, который стал Героем Соцтруда. Вручал Громыко. А после мне дали три дня отпуска. Я приехал в Саратов и пришел к Максиму в школу. Там все были в шоке! Шел 1988 год, я был еще достаточно молод, ну а все привыкли, что герои обычно в возрасте. В общем, была немая сцена. Максим потом ворчал: «Ты чего пришел, кто тебя просил?»

— Как обмывали Звезду?

— Заранее обзвонил ребят, с которыми учился еще в Академии имени Фрунзе. Собрались в общежитии на улице Радио, в комнате моего однокашника Виктора Николаевича Самсонова, который потом дважды становился начальником Генерального штаба, а тогда учился на курсах. Чуть-чуть выпили, развеселились, и ребята, будто экспонат, прибили мой китель ножом к стенке.

…Я же говорю: тогда все мы еще были очень молоды, хоть и успели повоевать.

Олег Одноколенко

Досье

Борис Всеволодович Громов

Родился 7 ноября 1943 года в Саратове. В 1962-м окончил Калининское суворовское военное училище, в 1965-м — Ленинградское высшее общевойсковое командное училище имени С. М. Кирова. В 1972 году получил диплом с отличием Военной академии имени М. В. Фрунзе. В 1982—1984 годах учился в Военной академии Генерального штаба Вооруженных сил СССР им. К. Е. Ворошилова, окончил ее с золотой медалью.

С 1965-го по 1969-й служил в Калининграде (Прибалтийский военный округ), с 1975 года — в Северо-Кавказском военном округе.

С ноября 1980-го по август 1982-го — командир 5-й гвардейской мотострелковой дивизии, воевавшей в Афганистане.

С марта 1985-го по апрель 1986 года был представителем начальника Генштаба ВС СССР в Афганистане.

С апреля 1986-го по июнь 1987 года командовал армией Белорусского военного округа.

С июня 1987 года по февраль 1989-го командовал 40-й армией, был уполномоченным правительства СССР по делам временного пребывания советских войск в Афганистане.

1989—1990 годы — командующий войсками Киевского военного округа. С 1989 года — народный депутат СССР.

В декабре 1990 года был назначен первым заместителем министра внутренних дел СССР с оставлением на военной службе. В ноябре 1991 года получил пост первого замглавкома Сухопутных войск СССР (с 1992 года должность стала называться «первый заместитель командующего силами общего назначения ОВС СНГ»).

С июня 1992-го по март 1995 года — заместитель министра обороны России. С декабря 1995-го — депутат Госдумы.

В 2000 году избран губернатором Московской области и остается в этой должности третий срок подряд.

Генерал-полковник, Герой Советского Союза (1988 год), награжден многими орденами и медалями.

Женат. Два сына и три дочери.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > itogi.ru, 30 января 2012 > № 482480 Борис Громов

Президент провёл заседание Комиссии по модернизации и технологическому развитию экономики России.

Первое в этом году заседание Комиссии по модернизации и технологическому развитию экономики страны посвящено вопросам улучшения инвестиционного климата.

Д.МЕДВЕДЕВ:Уважаемые друзья! Сегодня мы рассмотрим предложения, направленные на повышение эффективности инвестирования в российскую экономику, создание разумных, равных условий для ведения бизнеса и стимулирование предпринимательской активности.Тема, мягко говоря, не самая свежая, потому что мы об этом говорим постоянно, но с учётом того, что ситуация существенно не улучшается, приходится обращаться к этой теме в очередной раз.

Напомню, что в прошлом году в Магнитогорске я давал конкретные поручения. Кое-что выполнено, многое оставляет желать лучшего. Тем не менее по итогам прошедшего года рост инвестиций в основной капитал составил более шести процентов. Это произошло в значительной мере благодаря благоприятной макроэкономической ситуации, государственной поддержке инвесторов, расширению возможностей для конкуренции (в ряде случаев это тоже было) и увеличению объёмов государственного и муниципального заказа.

Есть и такая цифра (не знаю, должна ли она нас радовать или, наоборот, огорчать): по данным Всемирного банка, Россия вошла в число 25 из 183 самых прогрессивных стран в части улучшения инвестиционного климата за последние шесть лет. Явно какой-то прогресс наблюдается, но сам по себе результат, я думаю, никого из присутствующих удовлетворить не может. Очевидно, что этот результат не годится для государства с таким потенциалом, как у Российской Федерации.

Бизнес остаётся у нас довольно сложным и рискованным делом, причём это касается не только частного бизнеса, не только малого бизнеса или, наоборот, крупного бизнеса, это касается даже того бизнеса, который мы с вами затеваем, – имею в виду проекты, которые выполняются в рамках Комиссии по модернизации.

Один из таких примеров – строительство научно-производственного комплекса для фильтрации плазмы крови в Дубне. Понятно, что от его строительства зависят жизни десятков, может быть, даже сотен тысяч людей. Но, к сожалению, несмотря на то, что это вроде бы приоритет – комиссия этим занимается, на президентском контроле находится, – тем не менее, как мне докладывают, монтаж оборудования даже не начинался, не обеспечены электроэнергия, тепло, коммуникации не подведены, не введён таможенный пост на территории соответствующего предприятия. Воспользоваться льготой и разместить технологическую линию без уплаты таможенных платежей и, соответственно, НДС просто невозможно.

Подчёркиваю ещё раз, это касается предприятия, которое находится под прямой опекой комиссии. Это печально.

Надо с этим всем разобраться, и я поручаю руководителям рабочих групп комиссии проконтролировать ход выполнения проектов по всем направлениям и разобраться, конечно, в причинах отставания от графика, а также установить ответственных и обеспечить реализацию проектов в установленные сроки.

В прошлом году мы, по сути, завершили вступление страны в ВТО, был образован Таможенный союз, и это всё должно заставить нашу административную машину крутиться гораздо быстрее. Это означает то, что мы сознательно идём на ужесточение конкурентных условий, открываем новые возможности не только для своего, но и для иностранного бизнеса. Поэтому тем более недопустимо снижение конкурентоспособности российских предприятий из-за того, как работает наша административная машина.

Напомню, что в прошлом году был введён в действие институт инвестиционных уполномоченных Президента в федеральных округах. Они уже несколько месяцев отработали, можно сказать, что проанализировали основные проблемы, с которыми сталкиваются инвесторы в регионах, а они, я думаю, и так всем очевидны. Это запутанность процедур, их сложность, которая связана с утверждением документации по инвестиционным проектам, необоснованные отказы в выделении земельных участков или, если речь не идёт о земле, то, естественно, необоснованные отказы в продлении договоров аренды, проблемы с коммуникациями, с подключением инженерного оборудования. В общем, всё то же самое.

Есть и тема, которую инвесторы отдельно упоминают, – это систематические трудности с таможенными службами. Об этом, может быть, есть смысл поговорить отдельно. Задача таможни не заключается в том, чтобы только собирать денежные средства в казну. Таможня должна быть тоже интегральным механизмом помощи и поддержки предпринимательства в стране, а не барьером. Поэтому нам нужно определиться с ключевыми направлениями работы комиссии, имею в виду улучшение инвестклимата. Естественно, смысл нашего сегодняшнего собрания заключается в том, чтобы обсудить те вопросы, которые мною упомянуты, которые вы, уважаемые коллеги, затронете, и сформулировать и подготовить правильные поручения.

О чём хотел бы ещё сказать. Во-первых, нам нужны базовые решения по тарифной политике естественных монополий, причём на среднюю и долгосрочную перспективу. На законодательном уровне уже действуют правила, благодаря которым плата за подключение сократилась практически в два раза. Кроме того, ограничены необоснованные доходы сбытовых организаций, регламентированы и условия договора на подключение. Но это касается электроэнергетики. Аналогичные подходы с соответствующими, конечно, нюансами должны быть распространены и на взаимодействие с другими монополистами, а этого не сделано пока. Видимо, у них просто лоббистский ресурс повыше, чем у электроэнергетиков.

Второе. Реформирования требует система таможенного администрирования. К сожалению, до сих пор не работает электронное декларирование, документы в значительной мере приходится оформлять на бумаге. Есть информация о том, что таможенные посты закрываются без каких-либо согласований или предупреждений. В результате растёт стоимость таможенных услуг, складских услуг, а скорость оформления грузов (в общем, она тоже всем известна, о ней даже говорить не приходится) просто ниже низшего.

Нужен чёткий порядок создания, реорганизации и ликвидации этих таможенных постов, нужна более системная оценка работы таможенных органов в целом. И электронная обработка документов: неоднократно говорили, что всё хорошо, всё работает, но, к сожалению, работает всё только на очень небольшой процент.

Третье – это развитие национального фондового и финансового рынка, увеличение ликвидности фондового рынка, стимулирование российских компаний к возвращению из зон особой благоприятности путём создания соответствующих условий в нашей стране.

И конечно, нам нужно определиться с базовыми ставками налогов и платежей на среднесрочную перспективу. Только такая предсказуемость будет понятным плюсом для инвесторов, которые рассчитывают вкладывать деньги в нашу экономику. Определённость, подчёркиваю, с базовыми ставками налогов – это ключевой момент.

Наконец, необходимо внести изменения в систему контроля за промышленной безопасностью. По тому, как работает Ростехнадзор, также будут судить об инвестиционном климате. Во всяком случае, многие бизнесмены, представители предпринимательского сообщества выражаются в том ключе, что Ростехнадзор, к сожалению, жмёт ещё сильнее и ещё жёстче, чем раньше, например, налоговые инспекторы. Конечно, нам необходимо исключить чрезмерный контроль, а с другой стороны, сохранить и обеспечить безопасность не только строящихся, но и уже сданных объектов.

И последнее, о чём хотел бы сказать, это безусловная и всеобъемлющая информатизация всех услуг, всех процедур, с которыми сталкивается бизнес. Необходимо внедрять на всех уровнях власти механизмы оценки затратности этих услуг и их результативности. К этой работе должны быть всемерно привлечены бизнес-ассоциации, общественные объединения предпринимателей и другие общественные структуры. Это, кстати, одно из направлений, которым должно заниматься так называемое открытое правительство.

Давайте начнём работу. Пожалуйста, Набиуллина Эльвира Сахипзадовна.

Э.НАБИУЛЛИНА:Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!Мы подготовили достаточно обширную презентацию о ходе реализации всех поручений, и прежде всего магнитогорских, по улучшению инвестиционного климата. Постараюсь в ускоренном порядке пройтись по этой презентации, с тем чтобы у нас была общая картина, где мы находимся по каждому из этих ключевых поручений.

У меня просьба первый слайд пропустить, потому что он касается как раз места России в рейтингах, и перейти непосредственно к поручениям в порядке, в котором они были в магнитогорском поручении.

Первое поручение касалось снижения тарифов и страховых взносов. Решения у нас были приняты, но хотела бы обратить внимание, что когда мы принимали эти решения, мы понимали, что они временные.

Д.МЕДВЕДЕВ: Извините, всё-таки, если обратиться ко второму слайду, я правильно понимаю, здесь такие циферки стоят, что за 2010 год по теме «Регистрация предприятий» мы сползли вниз на 40 позиций? Это так?

Э.НАБИУЛЛИНА: Это получается, таким образом, именно так. Почему? Не потому, что мы свои процедуры ухудшили, а потому, что многие страны двигались быстрее нас.

Д.МЕДВЕДЕВ: Если кто-то двигался быстрее нас, значит, мы свои ухудшали. Тоже конкурентная среда. У нас это падение на 40 позиций вниз, и дальше, кстати, это продолжается. Я смотрю, и в 2011-м, и в 2012 году это планируется?

Э.НАБИУЛЛИНА: Да. К сожалению, мы проигрываем в конкуренции. Когда нам кажется, что у нас процедуры улучшились по сравнению с началом 2000-х годов, другие страны двигаются быстрее, и мы просто теряем в позициях. Поэтому нам такой международный бенчмаркинг нужен всегда. Инвесторы выбирают страны исходя из некоторых общих принципов, и мы у них, к сожалению, не всегда выигрываем. Но при этом у нас некоторое улучшение за последний период в регистрации собственности по сравнению с конкурентами, в налогообложении, в международной торговле, обеспечении исполнения контрактов, где, кстати, у нас совсем неплохие позиции, мы на 13-м месте. Надо сказать, что среди стран БРИКС мы и Индия улучшили свои позиции, а другие партнёры по БРИКС чуть-чуть потеряли.

Можно перейти к поручениям? Первое поручение касалось снижения страховых взносов. Здесь приведены данные по этому решению, но хотела бы обратить внимание, что решение у нас было принято, по сути, на два года, временное, и сейчас обсуждаются параметры долгосрочного решения, которые будут действовать уже на протяжении длительного периода. Кроме того, нам нужно будет решить проблему множественности ставок. На четвёртом слайде показана множественность ставок. При этом хотела бы обратить внимание, что социальные права у всех формируются одинаковые.

Пятый слайд. Мы до изменения всей системы страховых взносов опрашивали предприятия, как они будут реагировать. Здесь представлены данные, которые мы уже докладывали, как предполагается, что предприятия будут реагировать. Но пока фактических данных у нас нет. По итогам 2011 года, как они будут известны, мы отдельно доложим.

Следующее поручение касалось оптимизации государственных закупок. Был поставлен целевой ориентир – снижение стоимости закупок на 15 процентов. Здесь был принят ряд нормативных документов, в том числе появился механизм обоснования начальных цен, чего не было до этого. По ряду направлений, по таким, как медицинское оборудование, приняты специальные акты, которые устанавливают порядок формирования начальных цен. Мы ожидаем, что само обоснование начальных цен приведёт к некоторому сокращению затрат на госзакупках. Но надо сказать, что пока фактически снижения затрат на госзакупки на 15 процентов нам не удалось достичь. Для этого нужна системная работа и по законодательству, и по правоприменению. Поэтому это направление нуждается в продолжении работы.

Следующее поручение (слайд седьмой) – введение экспертизы действующих и проектно-нормативных актов, которые касаются необоснованных барьеров для бизнеса. Специальные полномочия для Минэкономразвития и Минюста. Вся нормативная база подготовлена. Вместе с бизнесом мы отобрали 19 нормативных актов, самых существенных, которые первыми будут анализироваться. Сейчас такая работа начата, и здесь мы тесно работаем с бизнес-сообществом. По предыдущим поручениям механизм запущен. И мы надеемся, что конкретные результаты будут уже в ближайшее время.

Следующий механизм – защита прав миноритарных акционеров в части доступа к информации. Было Ваше поручение внести проект соответствующего закона. Он внесён в Думу, принят в первом чтении, сейчас готовится ко второму чтению. По нему идут дискуссии по объёму доступа к информации. Но тем не менее мы предполагаем, что этот закон может быть принят во втором чтении уже в весеннюю сессию.

Следующее поручение (девятый слайд): внести проект закона по либерализации контроля за иностранными инвестициями. Речь шла о том, чтобы у нас не проходили через комиссию, специальную процедуру, сделки, в которых участвуют международные финансовые организации, и между организациями, бенефициарами которых являются российские лица. Закон принят, он начал действовать, поэтому в этом отношении поручение исполнено.

Следующее поручение аналогично госзакупкам. Госкорпорациям необходимо было принять решение по снижению затрат на собственные закупки не менее чем 10 процентов в год в течение трёх лет. Такую работу компании в 2011 году начали, из 59 компаний, которые мы мониторим, 29 компаний утвердили методику, которая должна привести к сокращению затрат, 30 компаний пока разрабатывают и не утвердили методику. Поэтому и конечных результатов по снижению затрат нет, это поручение необходимо дальше контролировать и исполнить в полном объёме.

Следующее поручение касается приватизации (11-й слайд). В октябре распоряжением Правительства был утверждён прогнозный план приватизации на 2011–2013 годы, в левой стороне этого слайда показано, какие пакеты акций в какие сроки предложено этим планом готовить к приватизации и продавать. После этого было Ваше дополнительное поручение, и у нас проработан дополнительный пакет на продажу (это с правой стороны наши дополнительные предложения).

Следующий слайд (12-й слайд) касается поручения об обеспечении информации о закупках государственными компаниями. Был принят специальный закон, который предусматривает доступ к информации о закупках госкомпаний. Это очень важно для того, чтобы дать сигнал бизнесу о том, какие закупки будут осуществляться. Закон такой принят, единый сайт сейчас разрабатывается, и обязанность размещения такой информации компаниями наступает с 1 июля 2012 года, то есть он начнёт действовать. Закон принят, но для того чтобы компании в соответствии с этим законом готовили свои планы для размещения, дан определённый переходный период, и он наступает с 1 июля 2012 года. На едином сайте уже будет осуществлено размещение этих планов.

Следующие поручения – три – касаются сокращения государственного участия в экономике за счёт исключения из органов управления компаний с госучастием представителей государства и назначения вместо них независимых директоров. На следующих слайдах (13-м и 14-м) представлены данные и по конкретным персоналиям, которые были заменены в советах директоров.

Количество профессиональных директоров увеличилось в 2011 году. Если в 2010 году их было 214, в 2011-м стало 233. Это по специальному перечню. А если говорить в целом о компаниях с государственным участием, то их число возросло с 707 до 1335. Среди этих профессиональных директоров есть и независимые директора, и профессиональные управляющие, то есть этот процесс достаточно активно идёт.

Следующий слайд (15-й). Было поручение Генеральной прокуратуре подготовить проект закона, который определял бы специальный порядок работы с жалобами, касающимися коррупции. Такой проект закона подготовлен Генпрокуратурой и сейчас проходит согласование, но пока не принят.

Слайд 16 касается создания порядка публичного обсуждения с предпринимательским сообществом проектов нормативных актов, которые касаются регулирования экономической инвестиционной деятельности. Нами представлены предложения и проведена подготовительная, организационная работа по созданию единого интернет-портала для размещения всеми федеральными органами информации о публичном обсуждении проектов ведомственных актов и с введением обязанности федеральных органов власти размещать на сайте проекты нормативных актов.

Следующее поручение (17-й слайд) касалось конкретной работы по ключевым направлениям, связанным с решением проблем инвесторов. На уровне полномочных представителей назначены ответственные, на слайде приведены фамилии ответственных и количество проблем, которые уже поступили для обсуждения уполномоченными на уровне округов, сколько таких проблем было решено за период действия этой системы.

На 18-м слайде справочно – как работает Федеральный инвестиционный уполномоченный. Из 83 проблем 62 решены.

На федеральном уровне у нас принято относить к решённым проблемам только те, где инвесторы заявили, что проблемы решены, то есть это не наша собственная оценка, а где есть заявление инвестора. Считаю, что именно так нужно относиться и на уровне регионов.

Далее информационный слайд, какие типы проблем возникают.

Следующий слайд (19-й) – поручения по качеству предоставления госуслуг по направлениям, важным для бизнеса. Мы с Вами такие направления обсуждали, выбирали. Это касается и обслуживания в аэропортах, и выдачи виз и разрешений на работу, осуществление технологического надзора и так далее. Было Ваше поручение назначить вице-премьеров, которые курируют эти направления. Вице-премьеры назначены, и в Ваш адрес были направлены доклады с промежуточными результатами деятельности по этим направлениям.

С 20-го слайда идёт информация о выполнении других поручений, связанных с инвестиционным климатом. Мы сделали особый упор на работу в регионах, на программу улучшения инвестиционного климата в регионах, были разработаны и модельные программы. Надо сказать, что из 83 субъектов Российской Федерации такие проблемы утверждены в 69. Они разного качества, поэтому мы договорились вместе с агентством стратегических инициатив и с «Деловой Россией», которые разработали стандарт таких программ, куда включили минимально необходимые требования, как их видит бизнес, эти стандарты отработать в шести пилотных регионах. Здесь перечислены те пилотные регионы, в которых начинается уже предметная работа по внедрению таких стандартов.

21-й слайд. Очень важным решением со слов инвесторов и с точки зрения улучшения инвестиционного климата положительно воспринимается принятие федерального закона о центральном депозитарии. Создание такого центрального депозитария планируется завершить к апрелю 2012 года.

И второе важное событие – объединение бирж. Объединение бирж позволило нашей бирже войти в топ-10 бирж в соответствии с рейтингами.

То есть это важные события, которые произошли на финансовом рынке, с точки зрения улучшения инвестиционного климата.

Кроме того, начал работу (пожалуйста, 22-й слайд) фонд прямых инвестиций. Он уже рассматривает первые сделки. На слайде приведены более подробные данные, какие принципы работы фонда, в том числе данные о Международном экспертном совете.

Следующее направление, по которому мы работали, – совершенствование таможенного администрирования, 23-й слайд. Были приняты ключевые документы: и Таможенный кодекс Таможенного союза, и уже наш национальный закон о таможенном регулировании. В этом законе был предусмотрен ряд мер по упрощению процедур, и мы их обсуждали также на Комиссии по модернизации вместе с представителями бизнеса. Часть этих мер заработала, но часть до сих пор, к сожалению, не заработала.

И на 24-м слайде нами приведены те проблемы, над которыми, на наш взгляд, нужно будет работать. Это проблемы, которые мы обсуждали вместе с бизнес-сообществом. Во-первых, у нас выросли таможенные сборы для необлагаемых товаров: не таможенные пошлины, а таможенные сборы, в том числе для несырьевого экспорта. И мы договорились предварительно с Минфином, с представителями Минфина, всё-таки пересмотреть уровень этих сборов, для того чтобы снизить этот объём.

Электронное декларирование не работает в полной мере так, как нам бы хотелось. Бизнес подаёт сигналы и просит, дублирует документы в бумажном виде. Нам нужно сделать всё для того, чтобы электронное декларирование заработало.

Д.МЕДВЕДЕВ: Какие документы требуют дублирования?

Э.НАБИУЛЛИНА: Дополнительные документы, не электронная декларация, а дополнительные документы, которые нужны к электронной декларации. У нас такой анализ проводился вместе с бизнесом, и там ряд документов можно назвать, которые требуются дополнительно к таможенной декларации, в том числе и по контрактам. Может быть, даже представителей бизнеса попросим сказать, какие дополнительные документы, чтобы я не ошиблась в названии этих документов.

Законом у нас был предусмотрен порядок закрытия и реорганизации таможенных постов, что не будет происходить без предварительных консультаций с участниками внешнеэкономической деятельности и с учётом сложившихся логистических схем, в том числе наличия складов, транспортной доступности. Пока этот порядок не внедрён, и, на наш взгляд, нужно ускорить принятие такого порядка для того, чтобы эти решения принимались по результатам консультаций с бизнесом. Также нужно принять ряд подзаконных актов для того, чтобы нормы, предусмотренные в законодательстве и упрощающие таможенные процедуры, заработали, в том числе в отношении такой чувствительной темы, как временный ввоз научных образцов, критерий поручительства – для того, чтобы заработал институт финансовых гарантий, и ключевой документ о системе показателей оценки работы таможенных органов. Потому что мы исходили из того, что это должны быть не только фискальные показатели, но показатели сроков издержек на таможенное оформление, и предлагаем такие показатели ввести.

Следующее направление – упрощение строительных процедур. Здесь также был принят ряд решений с отменой обязательной технической инвентаризации при новом строительстве, это важно для нового строительства. Принят закон о введении негосударственной экспертизы, но закон заработает с апреля 2012 года. Мы считаем, что это важное очень направление, которое ликвидирует монополию государственной экспертизы, даст возможность инвесторам обращаться и в негосударственную экспертизу, но он заработает с 1 апреля 2012 года. Также ведётся работа по оптимизации процедур на региональном уровне. Но надо признать, что упрощение строительных процедур, несмотря на принятые документы, также здесь нет пока системного перелома, и мы на низких позициях, в том числе в рейтингах, по согласованию инвестиционных проектов.

По вопросам сокращения административного давления на бизнес. У нас заработал инструмент оценки регулирующего воздействия, ОРВ, наряду с той экспертизой, о которой я уже говорила раньше. Через систему ОРВ прошло 543 акта. То есть в рамках этой процедуры бизнес мог в регламентированном режиме высказаться по 543 актам, и 182 из них получили отрицательные заключения на данный момент, поэтому не были приняты, а без такой процедуры вполне могли бы быть приняты.

Второе – по проверкам плановым и внеплановым. У нас ведётся мониторинг этой деятельности. Количество плановых проверок сокращается, но проблема внеплановых проверок ещё остаётся.

27-й слайд. В 2010-м и в 2011 годах был принят ряд мер по налоговому стимулированию, те меры, которые улучшают инвестиционный климат. И здесь, кстати, были приняты важные решения и по налогу на прибыль, по акциям, которые в собственности находятся не менее пяти лет, и по образованию, по здравоохранению по освобождению от налога на прибыль. Поэтому в контексте инвестиционного климата это важное решение.

Большой проблемой остаётся подключение к сетям. В рейтингах, о которых мы говорили, мы на последнем месте всех стран пока по подключению к сетям. Нам нужно будет эту проблему решать. Ряд документов был принят, но здесь, видимо, их недостаточно для того, чтобы было системное решение. У нас в ряде регионов произошло и сокращение платы за подключение, по некоторым регионам в несколько раз, но тема остаётся очень болезненной, и бизнес её поднимает практически при каждой встрече, в том числе по ответственности за нарушения правил подключения.

Важная работа была проделана и приняты важнейшие законы (на 29-м слайде), которые были связаны с либерализацией уголовного законодательства. Это важное направление для инвестиционного климата.

Последний слайд, на который я хотела бы обратить внимание, 30-й слайд. Здесь коротко даны те направления, на которые, на наш взгляд, нужно обратить внимание и добиться кардинального, существенного улучшения ситуации. Это тема таможенного администрирования, о которой я говорила уже, это тарифы естественных монополий. Вы сказали, что нужны долгосрочные решения, потому что иначе это непредсказуемость для бизнеса. Это и определение на долгосрочную перспективу позиций по базовым ставкам налогов и страховых платежей, развитие финансового рынка и промышленная безопасность. Кстати, по промышленной безопасности, именно в последнее время предприятия очень много ставят вопросов по системе, потому что и чрезмерный контроль, и нет достаточной дифференциации между реально опасными объектами и не очень опасными объектами. Поэтому это направление, на наш взгляд, нуждается в таком первоочередном внимании.

В приложении представлены данные об уполномоченных в субъектах Российской Федерации, чтобы коллеги тоже знали, кто в каком субъекте Федерации персонально отвечает за состояние инвестиционного климата.

Спасибо большое.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо, Эльвира Сахипзадовна.

Теперь я хотел бы, чтобы присутствующие здесь представители бизнеса в развитие моих вступительных слов и доклада Министра экономического развития высказали свои соображения.

Пожалуйста, я обращаюсь ко всем желающим. Кто хотел бы? Кому угодно начать? Пожалуйста, прошу Вас.

А.ОНИЩУК: Александр Онищук, президент ассоциации РАТЭК.

Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые члены комиссии! Уважаемые коллеги!

Тема таможенного урегулирования крайне важна для бизнеса, для инвесторов. Российская таможня за последние годы изменилась кардинально. Давно канули в Лету времена «чёрного» импорта. Сегодня ни перед рынком, ни перед таможней больше не стоит задача борьбы с массовой контрабандой. Вызов сегодняшнего времени – сделать импорт понятным, прозрачным, простым, быстрым, предсказуемым, высокотехнологичным. Хотя на деле мы не до конца ощущаем смену формаций. Мы по-прежнему зачастую рассматриваемся не как партнёры, а как потенциальные нарушители.

В докладе Эльвиры Сахипзадовны есть информация о 409-м законе – это декабрьская поправка в КоАП, которая усиливает ответственность за неточности в заполнении декларации. Мы теперь будем штрафоваться не только за указание неправильных сведений, которые повлияли на уменьшение таможенных платежей, но и за сведения, которые могли бы послужить уменьшению таможенных платежей. Причём штраф увеличился значительно.

Нельзя оценивать деятельность таможни в отрыве от тех задач, которые она выполняет. Фактически сегодня государство ставит перед таможней в качестве основной цели сбор средств в бюджет, отсюда и характер мер таможенного регулирования. Они, по большому счёту, не направлены ни на упрощение, ни на ускорение таможенного оформления, они направлены на выбивание денег из участников ВЭД путём корректировок таможенной стоимости, затягивания оформления, классификационных решений и прочих мер.

Приведу яркий пример из практической жизни. На Шереметьевской таможне предлагают классифицировать планшетный компьютер, у которого ставка 0 процентов (а мы понимаем, что от таких предложений отказываться нельзя), как навигатор – со ставкой 5, а навигатор, как телевизор, со ставкой 15. Особый случай – классификация электродвигателей для производства бытовой техники. В стране есть несколько инвестиционных проектов, которые успешно работают, это зарубежные компании: итальянские, корейские, турецкие. Так вот они повсеместно сталкиваются с вопросами классификации электромотора, который крутит эту стиральную машину. Разница в таможенной пошлине – 15 процентных пунктов, это огромная разница. И перебороть таможенные решения практически невозможно никак.

Мы не призываем нивелировать интересы государства в части взыскания пошлин и налогов, но решать эти задачи следует путём перехода на применение средств контроля на основе методов аудита и управления рисками. А таможенный аудит таможенной инспекции сегодня неэффективен и нерезультативен, поэтому все усилия концентрируются не на постконтроле, а на таможенном оформлении, на ввозе товаров, отсюда и досмотры, и корректировки таможенной стоимости, отсюда пресловутая система управления рисками, которая также недостаточно эффективна, не подлежит оценке, анализу, экономически не обоснована.

Зачастую масса усилий таможенных органов сводится к незначительным успехам. Приведу пример. По данным ФТС, в 2011 году была досмотрена 181 тысяча партий товаров. Сумма наложенных штрафов составила 2 миллиарда, это 11 тысяч на каждую проверку. Мне кажется, что усилия таможенников стоят гораздо дороже, чем те деньги, которые получаются по итогам проверок.

Для инвесторов принципиально важно и быстро, и с меньшими затратами проходить таможню, для этого предусмотрена специальная упрощённая процедура – институт уполномоченного экономического оператора. К сожалению, из всех предусмотренных упрощённых процедур сегодня работает лишь одна – хранение товаров на собственном складе, остальные пока ничем не отличаются от обычного декларирования, не дают никаких преимуществ.

С 2002 года внедряется процедура электронного декларирования. Стоит отметить, и это правда, что ФТС – одно из самых активных и одно из самых передовых ведомств в вопросах автоматизации, но тем не менее электронное декларирование – это упрощение, ускорение, удешевление таможенного оформления, исключение человеческого фактора, дистанцирование таможни от бизнеса – эффективно не работает. Процедура до сих пор не стала популярной, так как электронная декларация пригодна только для таможни, для налоговых, банковских целей она не применяется, там нужна бумага. И здесь импортёры и ФТС стали заложниками ведомственной несогласованности, к сожалению.

Что касается Вашего вопроса о дополнительных документах при электронном декларировании, я поясню, что имеется в виду. Если идёт через границу товар, который подлежит особому контролю, то есть товар, входящий в профили риска, то нужны дополнительные документы для того, чтобы таможенник уяснил, что это за товар, почему такая цена, почему цена ниже риска.

Д.МЕДВЕДЕВ: И такие документы предоставляются только в бумажной форме?

А.ОНИЩУК: Да, причём значительная часть товаров идёт как раз по рискованным контрактам, то есть цена ниже, чем предусмотрено профилем риска.

Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно, спасибо.

А.ОНИЩУК: Нас крайне волнует конкурентная среда, прозрачность и предсказуемость в околотаможенной сфере. Неприятный случай произошёл в своё время с платёжной системой «Таможенная карта». Участники этого в одночасье столкнулись с серьёзными трудностями, понесли убытки из-за прекращения приёма платежей через эту систему, а объяснения случившегося, к сожалению, не выглядели убедительными. Реализация концепции переноса оформления на границе, закрытие обустроенных таможенных постов зачастую проходили в приказном порядке, неожиданно для участников бизнеса. Те поручения, которые Вы планируете дать, крайне важны для нас.

Вызывает обеспокоенность конкурентная среда на брокерском рынке. Всё большую долю занимает государственная, то есть аффилированная таможенная служба, брокер РОСТЭК. Мы считаем, что лишь здоровая конкуренция является залогом прозрачности и эффективности рынка околотаможенных услуг.

Для нормализации инвестиционного климата необходим ряд решений в таможенной сфере, которые не будут реализуемы без перефокусировки задач таможни с фискальной на задачу содействия развитию торговли, упрощению и ускорению оформления. По нашему мнению, следует провести следующие мероприятия.

Информационные технологии должны заработать, пришло время отказаться от предоставления бумажных копий и различных документов, выдаваемых бизнесу: это лицензии, сертификаты, декларации. Давно пора создать и использовать соответствующие электронные базы данных, базы, доступные для таможни, налоговой службы, импортёров, потребителей, для всех заинтересованных лиц. Такой пример есть, на сайте Комиссии таможенного союза прекрасно работает электронная база нотификаций. Нотификация – это объявление импортёров о содержании криптографии и иных товарах. Она открыта для всех: для импортёров, для таможни – и нет никаких проблем с этим вопросом. Почему до сих пор это не распространено на другие документы – непонятно.

Необходим экспертный анализ практики применения упрощённых процедур, результаты которого должны были бы лечь в основу решения на уровне Комиссии Таможенного союза и ФТС. Цель – упрощённые процедуры должны применяться и на деле упрощать таможенный процесс. Следует установить ответственность таможенных органов за действия или бездействие, приведшие к убыткам участников ВЭД. Это будет прекрасным стимулом для создания адекватной и обоснованной системы управления рисками. Следует привлекать экспертное сообщество к классификации сложных товаров. Очевидно, что таможеннику непросто разобраться в этом, мы можем создать какой-то экспертный орган, который помог бы определить, что это за товар, навигатор это или всё-таки компьютер.

И ещё ряд внешнеэкономических тем, которые напрямую не имеют отношения к таможне, но крайне важны для инвестиционного климата. Параллельный импорт. Сегодня в Таможенном союзе, так же как в Европейском сообществе, действует так называемый региональный принцип исчерпания права, то есть ввоз брендированных товаров возможен только с ведома правообладателей. Антимонопольное ведомство в этом усматривает определённые угрозы для конкуренции и на протяжении полутора лет обсуждает вопрос о легализации параллельного импорта. Сегодня вопрос рассматривается в Правительстве. По нашему мнению, легализация параллельного импорта крайне ухудшит конкурентную ситуацию внутри страны и негативно отразится на всех инвестиционных проектах, прежде всего производственных.

Поясню, завод «Самсунг» производит электронику в России, рассчитывает свой план, формирует цены, и тут пошёл вал из Арабских Эмиратов, других стоков такого же «Самсунга». Конкурировать с этими товарами будет практически невозможно. Крайне непрозрачна и необоснованна процедура оформления товаров, содержащих криптографию и относящихся к категории «Специальные технические средства». Это прежде всего товары информационных технологий, индустриальные компьютерные комплексы, товары массового потребления. Мы надеемся на помощь Минпромторга и ФСБ в решении вопросов совершенствования и упрощения таможенных процедур. Вопросы назрели, их надо решать.

И последнее. На деле сегодня полноценного единого экономического пространства для импортёров пока не существует, так как таможенное оформление можно осуществлять лишь в стране, резидентом которой ты являешься. Когда у импортёра появится право выбирать страну оформления, таможенные ведомства Таможенного союза начнут конкурировать между собой, как известно, только на пользу общему делу.

Итоговый вывод, который я бы хотел сделать. Сегодня в целом таможню нельзя назвать угрозой для благоприятного инвестиционного климата в стране, но, к сожалению, и помощником бизнесу она пока не стала. Таможенный климат зависит от государственных стратегий, от решений на уровне Таможенного союза, Правительства, министерств. Вопрос надо рассматривать в комплексе. А от ФТС мы прежде всего ждём экономической обоснованности решений и реальной оценки эффективности принимаемых мер администрирования. Большое спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

Пожалуйста, кто продолжит. Прошу Вас.

Н.КИРИЛЛОВА: Наталья Кириллова, генеральный директор инжениринговой компании, член ТПП.

Дмитрий Анатольевич, уважаемые участники заседания.

По роду своей инжиниринговой деятельности я очень часто, постоянно общаюсь с предприятиями и могу вас заверить, что на местах люди очень заинтересованы развивать свои предприятия, проводить модернизацию, внедрять инновации. Но дело в том, что в нашей стране пока недостаточно к этому стимулов, и даже есть ряд факторов, которые тормозят этот процесс. И в своём выступлении я подниму вопрос о качестве регулирования промышленной безопасности, который напрямую влияет и на модернизацию, и на инвестиционный климат.

Хочу подчеркнуть: как и государство, мы считаем, что продукция, технология и промышленные объекты должны соответствовать самым современным и самым высоким требованиям по безопасности. Однако действующий сегодня Федеральный закон №116 о промышленной безопасности просто не отвечает современным требованиям. Дело в том, что этот закон тяжеловесный, он с долгими сроками принятия решений на практике, система слишком сложная, а сегодня требуется более гибкий подход. И предприятия знают, что министерства работают над этим вопросом, был внесён ряд изменений в закон, разработаны техрегламенты, но многие вопросы остаются нерешёнными, и о них я сегодня в своём выступлении скажу.

Специалисты считают, что принципиальное регулирование промышленной безопасности должно сильно различаться при проведении масштабной модернизации, проведении локальной реконструкции каких-то объектов на предприятии, и особенно при проведении НИОКР.

Дело в том, что наиболее важный вопрос, который сегодня поднимают предприятия и предприниматели, это оптимизация сроков и количество необходимых процедур по промышленной безопасности. Предприятия хотели бы получить более чёткие инструкции: что можно, что нельзя, потому что люди на местах боятся принимать решения. Я сама постоянно слышу от специалистов предприятий, допустим, химии. Они говорят, чтобы поменять какую-то часть оборудования, им приходится собирать кучу ненужных документов и даже проходить архитектурный надзор. И, знаете, легче не менять эту трубу вообще. Поэтому этим и тормозится в том числе и процесс какой-то модернизации и обновления наших производств. Очень важно и необходимо пересмотреть нормы и правила промышленной безопасности по отраслям и, что очень важно, совместно с предприятиями. В ряде случаев эти нормы, они устарели и требуют изменения в свете модернизации.

В том числе, допустим, с вопросом аттестации и лицензирования надо поработать. Я приведу простой пример. Одному предприятию было необходимо изготовить ёмкости для хранения химикатов. У них есть специалисты на предприятии, но они не аттестованы. Им пришлось брать на субподряд компанию с лицензией. Им сделали эти ёмкости, но в пять раз дороже: вместо 300 тысяч предприятие заплатило 1,5 миллиона. Ещё и качество не самое лучшее. С этим вопросом тоже надо разобраться.

Требуется ревизия критериев отнесения производственных объектов к опасным и особо опасным производствам. Об этом сейчас говорили. С Ростехнадзором мы об этом тоже говорили. Сегодня этот перечень неоднозначен, что можно даже в некотором случае лесопилку отнести к этим производствам.

Очень важна и необходима работа по гармонизации национальных стандартов в области промышленной безопасности с зарубежными требованиями и нормами. Надо понимать, что избыточное регулирование и требования по промбезопасности очень сильно влияют на цену продукции. Вот, допустим, один наш заказчик полгода не мог сертифицировать оборудование по гармонизации, хотя были все европейские сертификаты у этого оборудования. И ещё заставили отдельное помещение создавать, где должны храниться химикаты, хотя по европейским нормам это не нужно, а это же опять затраты для предприятия. Мы в ВТО вступаем, и вот завтра будет ли наша продукция конкурентной, если ещё дополнительные затраты предприятиям нужно нести?

Отдельно обозначу проблему проведения НИОКР. В целом ряде отраслей по закону требуется тотальная сертификация всего и вся. Дело в том, что для малых и средних предприятий это непосильная ноша и по финансам, и по персоналу, потому что нужна аттестация персонала, оборудование. Существующая система промышленной безопасности должна быть адаптирована к НИОКР, если мы хотим развивать и внедрять инновации. Конечно, с учётом специфики рисков, всё понятно, это очень сложный вопрос промышленной безопасности.

Сегодня очень важно принять меры по урегулированию этих нерешённых вопросов. Как решение предлагается создать рабочую группу при Комиссии по модернизации, которая бы выработала такие предложения по оперативному устранению этих вопросов. Кроме этого, очень важно эту группу создать как межотраслевую, межведомственную и с обязательным привлечением специалистов с предприятий, инжиниринговых компаний, науки, которые ежедневно сталкиваются с этими проблемами. Этой группе можно было бы поручить разработать какие-то предложения по стимулированию для предприятий, чтобы они были заинтересованы делать модернизацию и внедрять инновации. Предприятия должны быть заинтересованы и бизнес, тогда всё пойдёт само по себе, как по маслу.

Очень хотела бы поднять вопрос о необходимости государственной поддержки российского инжиниринга. Объясню, почему. У нас сейчас предпочитают закупать различное зарубежное оборудование и брать западные инжиниринговые компании, которые делают проекты. И дело в том, что это не всегда является самым последним словом техники по инновациям, в практике российских предприятий очень много таких примеров. А отечественные инжиниринговые компании профессионально и, можно даже сказать, с патриотическим настроем подходят к данному вопросу, потому что они реально заинтересованы в модернизации предприятий, это их работа, это их бизнес.

Дело в том, что два года тому назад мы объединили наше отечественное, российское инжиниринговое сообщество и создали отраслевое отделение по инжинирингу при общественной организации «Деловая Россия». Мы сделали портал, который сейчас работает, который рассказывает о новинках и отечественных, и зарубежных. Мы с коллегами работаем, развиваем эту тему, но мы видим, что без государственной поддержки российскому инжинирингу крайне трудно будет развиваться, потому что уже очень много западных компаний, и в том числе, допустим, вот я сейчас пример Китая приведу, серьёзно конкурируют у нас на рынке.

Китай по какому шёл пути? Он принял закон о необходимости привлечения на 50 процентов к любым проектам по модернизации, которые в Китае идут, китайского инжиниринга. И сегодня мы видим, как в России заказы на крупные объекты получают китайские или западные инжиниринговые компании. Если мы с государственного уровня не подойдём к этому вопросу, то очень серьёзно мы можем пострадать и попасть в зависимость даже от зарубежных компаний в плане модернизации нашей программы инноваций.

Хотела также пример Казахстана привести. Они ввели грантовую систему для промышленных предприятий на проработку технико-экономических обоснований инвестиционных проектов и проектной работы. Это тоже своего рода мера по стимулированию развития инжиниринга и, конечно, модернизации предприятий. И нам нужно что-то срочно делать. Очень прошу к этому вопросу внимательно отнестись.

Отдельное внимание я хотела бы уделить развитию инжиниринга, который работает в области создания инновационных производств, то есть от НИОКР до запуска инновационного предприятия. Таких инжиниринговых компаний, которые сопровождают такие проекты, в нашей стране крайне мало. Можно сказать, это штучный товар. И здесь нужна площадка для развития системы инновационного инжиниринга инноваций. И я думаю, что этой площадкой могло бы стать Сколково.

И в конце я бы хотела сказать, уважаемые участники заседания, Дмитрий Анатольевич, дело в том, что в российском бизнесе есть много предпринимателей, которые реально выражают готовность и желание предложить государству свои идеи и принять участие в разработке системы, которая бы действительно мотивировала предприятия на проведение модернизации и внедрение инноваций. Это люди, которые в целом думают о стране и о нашем будущем. И такие предприниматели могут стать одним из ресурсов развития государства. Мы бы хотели тоже это подчеркнуть. И именно диалог поможет в конце концов перейти от потребительского мышления «государство нам должно» к созидательному «мы тоже что-то хотим дать государству, сделать для страны, для её развития».

И мы готовы к сотрудничеству и участию в этих государственных преобразованиях. Мы готовы активно включиться в эту работу. И мы очень надеемся, что государство будет принимать решения, направленные на это сотрудничество.

Большое вам спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

Пожалуйста, прошу Вас.

А.ОСИПОВ: Александр Осипов, независимая энергосбытовая компания.

Мы говорили сегодня о проблеме техприсоединений к энергосетевой инфраструктуре. Что бы хотелось нам, бизнесу, Дмитрий Анатольевич? Мы говорили про интерактивные услуги, чтобы можно было зайти на сайт сетевой компании, увидеть там интерактивный калькулятор, который бы на условиях оферты предлагал возможность рассчитать стоимость подключения в конкретные точки. Это юридически обязывало бы, с одной стороны, энергосетевые компании, с другой стороны – делало бы процедурно прозрачной всю систему и выносило бы ситуацию с вознёй с техприсоединениями из-под стола на стол.

Второе. Нормативные документы в электроэнергетике на сегодняшний день, наверное, половину вот этого зала займут точно. Естественно, что знания потребителей и энергетиков ассиметричны. По нашему мнению, было бы хорошо организовать специального омбудсмена в сфере электроэнергетики, агентство, которое бы защищало их интересы и во внесудебном порядке решало многие обращения.

Сегодня много ведётся работы по улучшению положения потребителей с гарантирующими поставщиками, которые, как мы знаем, брали штрафы, манипулировали ценами, завышали стоимость электрической энергии. У нас сбытом электроэнергии занимаются не только гарантирующие поставщики, но и независимые энергосбытовые компании. Чем больше потребителей будут обслуживать независимые энергосбытовые компании, тем больше у нас будет удовлетворённых потребителей. На сегодняшний день препятствием для их работы являются бюрократические ограничения в связи с тем, что переход потребителя к такой энергосбытовой компании может осуществляться только один раз в год. И второе. Для её работы необходимо согласование от самого же монополиста, гарантирующего поставщика.

Третий вопрос. Конечно, для любого производства (мы не знаем производства, которое бы работало без электроэнергии) очень важно понимать, сколько будет через три-четыре года стоить электрическая энергия, если у нас строят новые производственные предприятия. Вы говорили о среднесрочных и тарифах. Мне кажется, стоит ввести долгосрочный договор об энергоснабжении, в котором были бы предсказуемые тарифы, сроком хотя бы на лет семь, и соответственно потом определённый период выхода уже на стандартный тариф, если они отклонились в течение этого периода существенно.

По налогам теперь. Сколково на сегодняшний день – это лучшая практика. Хотелось бы, чтобы эта практика была не исключением, а правилом для стартапов и, конечно, в том числе для новых производственных проектов, которые несут основные риски при реализации.

Хотелось, чтобы для новых высокотехнологичных производств, экспортно ориентированных производств и стартапов в новой экономике была бы распространена эта практика, сколковская практика, по созданию благоприятного налогового режима.

Второе. Наш бизнес, общеизвестно, несёт очень большие издержки ввиду того, что вынужден осуществлять бухгалтерский, налоговый, отдельный управленческий учёт по международным стандартам, составляет много отчётности: статистическую, налоговую, бухгалтерскую. У нас сейчас реализуются предложения «Деловой России» об отмене параллельного налогового учёта, но сталкиваются с тем, что до сих пор не осуществившийся переход на международные стандарты бухгалтерской отчётности не даёт возможности отменить вот этот достаточно высокий по издержкам налоговый учёт. Просили бы закончить этот переход на международные стандарты и лучшую практику мировую соответственно.

И последнее. Сегодня вводится патентная система. В процессе ввода обсуждалась возможность отмены другого упрощённого вида налогообложения, единого налога на вменённый доход. Вроде бы сейчас принято решение о том, что он не будет отменяться. Но мы хотели бы выразить своё мнение, что это, конечно, недопустимо. Хотелось бы, чтобы был выбор.Спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

Есть ещё желающие? Пожалуйста.

С.ХАЛФИНА: Светлана Халфина, член «ОПОРЫ России», директор БашЛЗ.

Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые члены Комиссии! Позвольте поблагодарить за возможность выступить перед вами.

Когда мы говорим об инвестиционном климате, то вынуждены говорить о безопасности бизнеса, и на самом деле это весьма значимая составляющая инвестиционного климата в стране. В настоящее время Игорь Иванович Шувалов координирует работу по улучшению предпринимательской и инвестиционной деятельности. В его полномочия входит рассмотрение обращений российских и иностранных инвесторов, развитие малого и среднего предпринимательства и многое другое. Мы положительно оцениваем наше сотрудничество с Игорем Шуваловым и ведомством Эльвиры Набиуллиной, Департаментом инвестиционной политики. Находим поддержку в решении вопросов вопиющих фактов нарушения прав предпринимателей и считаем, что такой механизм работы на федеральном уровне себя оправдывает.

По Вашему поручению, Дмитрий Анатольевич, закреплён статус инвестиционных уполномоченных за заместителями Ваших полномочных представителей в федеральных округах и создаются комиссии при инвестиционных уполномоченных, в состав которых входят представители предпринимательских объединений. Вместе с этим «ОПОРА России» занимается защитой прав предпринимателей, интересов вот уже многие годы, имеет серьёзный практический опыт в этом. В «ОПОРЕ России» уже более семи лет в 28 регионах действуют бюро защиты. Мы регулярно проводим [анализ] системных нарушений предпринимательской деятельности, также мы готовим предложения для улучшения предпринимательского климата в стране. На сегодняшний день мы понимаем, что нужен человек, к которому предприниматель может обратиться, тот, кто сможет выступить гарантом его интересов, особенно в вопросах взаимодействия с чиновниками. То есть фактически поступает запрос на создание такого института, как уполномоченный по защите прав предпринимателей. Фактически эта необходимость назревает. Мы, практики, понимаем, что это нужно и необходимо.

В настоящее время у «ОПОРЫ России» уже есть успешный опыт реализации такой инициативы в Ульяновске, создан уполномоченный по защите прав предпринимателей, он работает, готовы создать в Республике Башкортостан, в Пермском крае. У предпринимателей в регионах должен быть свой региональный уполномоченный и возможность не доводить ситуацию до судебного разбирательства.

Я сама являюсь предпринимателем, более 12 лет занимаюсь производственной деятельностью и не понаслышке знаю, как непросто порой защищать в одиночку свои права. В целях улучшения инвестиционного и предпринимательского климата просим Вас, уважаемый Дмитрий Анатольевич, дать поручение создать институт уполномоченного по защите прав предпринимателей на региональном уровне во всех субъектах Российской Федерации, совместно с «ОПОРОЙ России» и другими предпринимательскими объединениями разработать механизм взаимодействия уполномоченных на федеральном уровне, на региональном уровне и инвестиционных уполномоченных при полпредах. Спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Хочу понять, всё-таки тот институт, который мы создавали несколько месяцев назад, институт федерального, окружного уполномоченного, который является заместителем полпреда, его не хватает, по Вашим ощущениям? Тем более что ведь эта практика пока только развивается в последние несколько месяцев.

С.ХАЛФИНА: В регионах не хватает.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я имею в виду – вообще для того, чтобы решать вот эти задачи по защите прав предпринимателей, то есть окружного этого уполномоченного не хватит – обязательно нужно, чтобы был уполномоченный в субъекте Федерации?

С.ХАЛФИНА: Мы считаем, что нужен.

Д.МЕДВЕДЕВ: Ну ладно, если считаете – значит, есть на это причины.

С.ХАЛФИНА: Спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Пожалуйста. Кто продолжит, есть желающие?

Я обещал дать слово руководителю таможенной службы. Пожалуйста.

А.БЕЛЬЯНИНОВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Хотел бы немного добавить к докладу Эльвиры Сахипзадовны. Мне кажется, в докладе можно было бы ещё осветить эффективность работы особых экономических зон. Очень много внимания, очень много средств мы уделили созданию этих институтов. Но реально работает эффективно полностью только одна зона в Елабуге и в Липецке где-то процентов на 50. Остальные пока находятся в стадии развития.

Мне кажется, можно было бы также проанализировать ситуацию по ввезённому высокотехнологичному оборудованию в Россию для модернизации производства. Всё это оборудование было освобождено от таможенных пошлин. И можно было бы уже теперь посмотреть, какая же эффективность этого ввезённого оборудования? Что, собственно, дало?

Кстати, по поводу собираемости. Второй год подряд таможенная служба собирает больше 50 процентов доходной части бюджета. В этом году мы собрали свыше 6 триллионов. Поэтому, наверное, следовало бы уже посмотреть, чтобы и собственно экономика давала прямые налоговые поступления, чтобы менять эту диспропорцию.

Мне кажется, также было бы целесообразно время от времени возвращаться к тем мерам, которые приняты в рамках таможенного тарифного регулирования, потому что везде мы пишем, что это временные меры по отдельным видам и группам товаров, насколько эффективно были приняты те или иные решения по понижению или по повышению таможенных ставок.

В докладе Эльвиры Сахипзадовны было 30 слайдов, но из них по таможне только два. В проекте решения почти все вопросы затрагивает таможенное регулирование. Но мне кажется, пропорция не совсем корректная. Я, к сожалению, не могу долго выступать, потому что материалы к совещанию мы получили только вчера, и у меня есть достаточно много возражений.

Дмитрий Анатольевич, я прошу отдельного доклада, если это возможно, чтобы не вступать в такую неконструктивную полемику.

Господин Онищук – член общественно-консультативного совета ФТС очень многие годы. Вот пять лет мы с ним заседаем в одном общественно-консультативном совете, и ни разу он не затрагивал те вопросы, которые он затронул сегодня в выступлении в присутствии Президента Российской Федерации. Обещаю, что ближайший общественно-консультативный совет мы соберём по тем вопросам, которые он затронул, обязательно пригласим представителей Администрации Президента с тем, чтобы мы вели себя предельно корректно. От бизнеса мы ничего не прячем.

Ещё по поводу консультаций с бизнесом. Пропорции, которые, к сожалению, не меняются в течение огромного количества времени: 37 процентов компаний проводят только одну внешнеэкономическую, внешнеторговую сделку; 70 процентов компаний – с признаками фирм-однодневок; 20 процентов компаний, которые дают 80 процентов объёма торговли. Это просто для того, с кем и как советоваться. Дмитрий Анатольевич, я попрошу обратить внимание на эту пропорцию, потому что иной раз на общественно-консультативные советы других органов приходят бизнесмены, которые толком не могут и сказать, какую же компанию они представляют, настолько они многолики.

Вот, собственно, всё, что я хотел добавить. Ещё раз прошу, Дмитрий Анатольевич, разрешения Вам отдельно доложить по таможенной проблематике.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо, Андрей Юрьевич.

Н.КУТЬИН: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Кутьин Николай Георгиевич, руководитель Ростехнадзора.

Хотелось бы кратко доложить о тех вопросах, которые были подняты Светланой Халфиной. Справедливо совершенно были подняты те вопросы, которые связаны с тормозом нововведений в промышленности, связанные со старым законодательством. Но в прошлом году проведена большая работа в рамках ратификации Конвенции по предотвращению промышленной аварии, которая у нас ратифицирована 30 ноября, у нас определены теперь вопросы на 2012 год. В связи с этим Правительством утверждён план действий, и все вопросы, которые сегодня были подняты в рамках этого плана действий, согласно Конвенции совместно как раз с представителями среднего, малого и крупного бизнеса будут осуществлены. Практически все вопросы, связанные с разрешительной деятельностью, тормозящие инновации, в 2012 году будут закрыты, поскольку уже нами подготовлены проекты изменений в действующее законодательство, проекты изменений в положение и административные регламенты, которые до четвёртого квартала 2012 года должны войти в жизнь. Таким образом, я думаю, что всё, что сегодня было сказано, будет снято.

Кроме этого, существуют определённые ещё и субъективные, конечно, моменты, из-за чего сейчас этот вопрос, видимо, поднялся. По результатам деятельности Ростехнадзора, в 2011 году мы провели на 25 процентов меньше проверок, чем в 2010-м, а если посмотреть к 2009 году – на 50 процентов меньше количество проверок. Но количество штрафов возросло в три раза, количество привлекаемых к ответственности тоже существенно возросло, и также возросла ответственность предпринимателей за нарушение промышленной безопасности. В основном это произошло в ходе работы по антикоррупционным мероприятиям.

К сожалению, не секрет, что ранее в большом количестве выявлялись факты договорённостей между представителями надзорного органа и предпринимателями, и много выявленных нарушений не попадало в отчётность, не попадало в акты. Сейчас, как я уже сказал, при общем сокращении количества проверок на 50 процентов возросло количество выявлений и количество штрафов, особенно количество штрафов: в три раза. Это, конечно, стало субъективным фактором разговора, видимо, о деятельности Ростехнадзора в области промышленной безопасности. Но, как я сказал, по тем вопросам, которые являются существенными: это в основном разрешительная деятельность, это рассмотрение проектной документации, – в 2012 году согласно планам Правительства вопросы будут сняты.

Спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

Пожалуйста.

М.АБЫЗОВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!

Вопрос улучшения инвестиционного климата и работы, с этим связанной, безусловно, крайне важен и во многом зависит не от эпизодического рассмотрения на самом высшем уровне, но и от повседневной работы в первую очередь тех людей, которые сталкиваются с различного рода неэффективными бюрократическими процедурами, которые мешают в том числе развитию деловой активности, предпринимательских способностей и развитию инвестиционного климата в целом.

Именно на это направлен проект, который я хотел бы сегодня представить. По Вашему поручению команда и интернет-ресурс большого правительства совместно с экспертным сообществом и общественными организациями представляют проект «Россия без дураков». Данный проект направлен на выявление и последующую ликвидацию вредных, удушающих, а иногда просто глупых бюрократических процедур и нормативно-правовых актов. Самое главное, что в основе этого проекта лежат общественная и профессиональная активность граждан и так называемый краудсорсинг, который задействует, собственно говоря, непосредственно инициативу людей, которые сталкиваются с подобными проявлениями неэффективности работы исполнительной власти.

Из истории появления этого проекта. Впервые идея по реализации этого проекта прозвучала в Екатеринбурге 28 ноября, совсем недавно. В Вашем Послании Федеральному Собранию Вы определили, что необходимо запустить этот проект в течение января на федеральном уровне, для чего была сформирована рабочая группа совместно не только с коллективом большого правительства, но, как я сказал, и с общественными и гражданскими объединениями, были привлечены к этой работе. В результате чего 20 января, два дня назад, на всей территории России был запущен этот интернет-ресурс. В настоящее время функционирует он в формате бета-версии, которая постоянно обновляется и дорабатывается с учётом в том числе тех предложений, которые нам поступают от интернет-пользователей, для чего разработан специальный регламент и инструкция по использованию.

Что надо сказать, сейчас уже, заработав в течение двух дней, примеры глупостей можно будет разобрать отдельно, но многие из них показывают, до какого уровня нестыковок и неэффективности иногда доходим мы в выполнении и в применении различных нормативных документов. Хотел бы остановиться на том, что не просто для выявления, но и для последующей работы по искоренению этих глупых процедур и неэффективных регламентов нами совместно с нашими коллегами из Администрации Президента разработана модель, которая предусматривает наличие в каждом регионе Российской Федерации уполномоченного по работе этого интернет-ресурса в формате депутата законодательного собрания.

Д.МЕДВЕДЕВ: Ещё один омбудсмен, да? Омбудсмен по работе с дураками или что это?

М.АБЫЗОВ: Дмитрий Анатольевич, дело в том, что за последние месяцы мы провели работу со всеми законодательными собраниями. И в отличие от назначения сверху, это та инициатива активных депутатов региональных заксобраний, которые хотели бы заниматься на территории сопровождением этого проекта. Это не бюрократическая вертикаль. Это непосредственная инициатива народных избранников на территории, обладающих соответствующими полномочиями по работе, по искоренению выявленных фактов неэффективности. Мы не насаждаем их. Вы проявили такую инициативу – мы её будем использовать.

Соответственно открытость в работе со средствами массовой информации крайне важна. Есть много обращений по вопросам регламентов нормативных актов на федеральном уровне. Что предлагается в этой связи? Построить здесь работу по возможному их совершенствованию с учётом ресурса мобильных приёмных Президента Российской Федерации, а также с учётом того опыта, который накоплен, и ресурсов Управления по работе с обращениями граждан.

Хотел бы остановиться на том, что мы предлагаем нашим активным интернет-пользователям.

Д.МЕДВЕДЕВ: Какой адрес-то у этого ресурса?

М.АБЫЗОВ: Россия без дураков точка рф.

Д.МЕДВЕДЕВ: То есть дураки всё-таки упомянуты? Ладно, сейчас посмотрим.

М.АБЫЗОВ: Это название победило в рейтинговом голосовании. Дело в том, что ресурс, он является общественным и сформирован с учётом той инициативы интернет-пользователей, и это название победило в рейтинговом голосовании. И если интернет-пространство так решило, я считаю, что это наиболее приемлемая для них форма отношений к тому продукту, который формируется.

Дмитрий Анатольевич, уважаемые коллеги, наиболее активные пользователи, которые будут наиболее популярными в формате этого краудсорсинга, предполагаются к привлечению в работе экспертных групп большого правительства, а также наблюдательного общественного совета ресурса «Россия без дураков», который мы предполагаем создать в ближайшее время для того, чтобы это был действительно общественный продукт.

Что хотел бы сказать до того момента, как мы представим ролик по окончании. Первое. Продукт работает два дня. Дмитрий Анатольевич, за неполные трое суток у нас более миллиона посетителей этого ресурса (это рекорд для рунета) и порядка 323 тысяч индивидуальных пользователей, каждый из которых проводит на этом ресурсе минимум 15 минут. За неполные трое суток внесена тысяча предложений на интерактивную карту фиксации.

Хотел бы показать логотипы, которые нам сегодня предлагаются интернет-пользователями в качестве эмблемы этого ресурса. Мы решили провести открытый конкурс онлайн для того, чтобы сама интернет-среда, интернет-пользователи определили, какие из логотипов, предложенных уже интернет-пользователями, им больше нравятся или, возможно, предложили свои варианты.

А сейчас я хотел бы, чтобы мы посмотрели проморолик, который подготовлен командой, описывающий то, как технически работает этот сайт. И если будет настроение, потом есть уже народное творчество, несколько студий, которые ознакомились с работой сайта, за два дня подготовили свои мультролики, рекламирующие этот продукт.

Д.МЕДВЕДЕВ: Мы не будем смотреть мультролики, давайте посмотрим основной ролик и всё.

(Просмотр ролика.)

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо. Любопытно, рекомендую всем зайти поглядеть, во всяком случае первая картинка довольно впечатляющая: или зарегистрироваться, или просто добавить глупость.

Ладно, нужно этот проект довести до уже более совершенных форм, там посмотрим, что из этого получится. Спасибо.

Россия > СМИ, ИТ > kremlin.ru, 24 января 2012 > № 481677 Дмитрий Медведев

Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин, прибывший с рабочей поездкой в Ставропольский край, принял участие в Форуме народов Юга России.

Вступительное слово В.В.Путина:

У нас у одной из участниц день рождения сегодня, и я от вашего, нашего имени поздравлю её и желаю всего самого доброго!

Дорогие друзья, добрый день! Прежде всего хочу вас поблагодарить за возможность выступить перед вами – перед столь представительной и разнообразной аудиторией, очень интересной аудиторией. Вы представляете различные общественные организации, то есть то, что и называется гражданским обществом; хорошо знаете настроения людей; знаете, чем люди живут, чем дышат, что называется, как они себя чувствуют, их социальное самочувствие. Рассчитываю, что сегодня у нас будет интересная и живая дискуссия.

Испокон веков в южных регионах нашей страны жили смелые, мужественные, сильные духом народы, люди – представители этих народов. У каждого из них свой язык, своя культура, неповторимые традиции, замечательные, интересные очень обычаи, но одна общая, большая Родина – Россия и одна многовековая, очень противоречивая, правда, но великая общая история. А её уроки, уроки этой истории, говорят об одном – о смертельной опасности любых межнациональных, межэтнических, гражданских конфликтов, о том, какие глубокие раны оставляют несправедливость и взаимная вражда. Юг России в полной мере испил чашу ужасов гражданской войны в своё время, депортации, терроризма. Когда нас стравливали, разъединяли, сеяли семена розни, Россия становилась и беспомощной, и зависимой, и уязвимой.

Сохраняя память о прошлом, о его уроках, нам важно восстановить правду, знать эту правду и беречь единство народов России, а значит, и единство национального самосознания как основы жизни народа и развития самого государства. Когда мы вместе, когда чувствовали себя единым народом, Россия всегда преодолевала всякие трудности и всякие смуты, побеждала врагов, отстаивала свою свободу и независимость. Это было и в XVII веке – не применительно к этой территории, не применительно к Кавказу, но всё-таки применительно к Поволжью. В 1612 году, вы знаете, в Поволжье люди самых разных национальностей и вероисповеданий встали на защиту единого государства. Так было в 1812 году, в 1941–1945 годах. На фронтах Великой Отечественной войны сражались и погибали сыны и дочери всех народов Советского Союза.

Один из самых впечатляющих примеров стойкости духа, самопожертвования – это легендарная оборона Брестской крепости. Её бессмертный гарнизон состоял из людей самых разных национальностей, в том числе и рождённых здесь, на юге России, – в Чечне, Ингушетии, других регионах России.

И, конечно, мы всегда будем помнить тех, кто в 1990-е годы (совсем недавно) защитил мир на Северном Кавказе, боролся за целостность нашего государства. Террористы получили тогда сокрушительный отпор, и им не помогли никакие ни подачки из-за границы, ни инструкции, ни идеологическая подпитка, ни одурачивание наших граждан. Всё это оказалось бессмысленным перед героизмом, мужеством, мудростью народов России.

Всех, кто не хотел быть рабом, кто не хочет быть рабом, не заставишь никогда, не поставишь на колени. Мы и народы юга России не захотели жить ни в атмосфере страха, насилия, ни в нищете, ни в изоляции. Помню, какую роль сыграл дагестанский народ в эти годы и в Цумадинском районе, и в Ботлихе, какую роль он сыграл в отражении международного терроризма и ваххабизма. Люди без всякого подталкивания извне, из федерального центра, без всяких указаний – я хочу подчеркнуть, даже без оружия на самом деле – встали на защиту своего собственного дома, своей малой родины и всей России. Среди тех, кто отдал свои жизни в борьбе с терроризмом, – и военнослужащие российской армии, и мирные жители, и ополченцы, казачество, духовные, общественные деятели, представители духовенства. Все они представители самых разных национальностей и вероисповеданий. И скажу вам откровенно: любые попытки разжечь межнациональную и межрелигиозную рознь – это предательство их памяти, предательство со стороны тех, кто осмеливается и сегодня паразитировать на национальной теме, провоцировать сепаратистские или националистические настроения. А цели у деятелей разных мастей понятны, они не имеют ничего общего ни с реальным решением межэтнических проблем, ни с развитием России, ни с интересами граждан нашей страны.

Уважаемые друзья! Мы с вами должны говорить о тех вопросах, которые действительно волнуют наше общество, и тема межнациональных отношений – одна из них, одна из наиболее чувствительных, острых и важных. Проблем здесь много, они возникают не на пустом месте. Очень часто первопричиной межнациональной напряжённости являются – да не очень часто, а прежде всего – неравномерное экономическое развитие различных российских территорий, а затем и массовая миграция, а затем и недееспособность подчас местных властей и правоохранительных органов соблюдать порядок, коррупция, бедность и отсутствие социальных перспектив, чувство несправедливости и незащищённости.

Межэтнические противоречия конфликтов вспыхивают с особой силой там, где возникает управленческий и правовой вакуум, где чиновники, правоохранительные системы игнорируют или не защищают законы, зачастую небескорыстно создают преференции отдельным лицам или общинам, или вообще самоустраняются от решения острых вопросов, непонятным образом отпускают лиц, совершивших тяжкие преступления, либо покрывают вызывающее, хамское поведение, нарушение общественного порядка. Такие ситуации вызывают оправданное раздражение и возмущение, дискредитируют всю власть. Граждане чувствуют, что добиться правды и справедливости невозможно, люди просто не верят в то, что их могут защитить.

И, конечно, коррупция, клановость, сращивание чиновников и правоохранительных органов с криминалитетом – это беда не только юга России, к сожалению, не только Северного Кавказа, но и значительной части российских территорий, унизительная для нашей страны и для достоинства наших людей. Мы должны искоренить фундаментальные причины, порождающие коррупцию. И, конечно, мы должны обеспечить неотвратимость наказания за любое коррупционное деяние. Со своей стороны будем и дальше совершенствовать работу правоохранительных органов, судов, органов власти всех уровней. Общественные и правозащитные организации, средства массовой информации должны реагировать на каждый известный им факт мздоимства, на каждую попытку использовать своё служебное положение или нажиться на людях. Ваш голос, позиция гражданского общества – важнейшая составляющая эффективности наших совместных усилий в борьбе с коррупцией.

Дорогие друзья!

Каждый человек, живущий в нашей стране, не должен забывать о своей вере, о своей этнической принадлежности. Но он должен прежде всего быть гражданином великой страны – России. Единство в многообразии – залог силы и успеха, мощи нашего государства, его авторитета на международной арене. Наш общий, я хочу это подчеркнуть, общий великий поэт Расул Гамзатов говорил: «Я исходил и всегда исхожу из сознания – нас всех поставила на ноги одна земля, нам всем хорошо будет только тогда, когда мы вместе». И поэт великий, и слова великие, замечательные.

Спасибо вам за внимание.

Начнём работать. Я так понимаю, что у нас сегодня намечается свободный разговор на тему, которая предложена. Но, собственно говоря, мы можем поговорить по любым проблемам, которые вас интересуют и волнуют на юге страны. Мы договорились сделать таким образом, что сначала выступят коллеги, которые здесь присутствуют, ну и мы можем сразу начать в форме живого общения.

* * *

Комментарии В.В.Путина к выступлениям участников форума и его ответы на вопросы:

О межэтнических отношениях

Что касается вот этих межэтнических отношений, о которых вы сказали, вот это действительно было. В то время (советское) мы ничего этого не замечали. Я думаю, что подавляющее большинство тех, кто в этом зале находится сейчас, со мной согласятся. Я вообще, откровенно говоря, в тот период времени вообще не знаю ни одного межэтнического конфликта. Просто ничего подобного не происходило!

Я родился и вырос в Ленинграде, как вы знаете. Но у нас вообще не было, мы даже, честно говоря, по национальностям друг друга не знали, хотя это была многонациональная такая среда, в которой я рос и воспитывался. Нам было безразлично – может быть ещё, не знаю, может быть, потому, что это крупный порт, Ленинград, Петербург и там всё это намешано так. Но мне представляется, что в целом по стране было примерно так. Я во всяком случае это ощущаю.

Все проблемы у нас межэтнического и межрелигиозного характера возникли позже, уже в 1990-е годы: в связи с распадом Союза всё это началось. Но целью нашей сегодняшней встречи не является анализ, откуда взялось это обострение. Но факт это очевидный, причём я не думаю, что такое межэтническое, межрелигиозное согласие было основано исключительно в результате репрессивных действий государства, нет. Там всё-таки органы власти хоть и идеологизировали всю работу, но всё-таки занимались и воспитанием.

Я, по-моему, в статье («Россия: национальный вопрос» в «Независимой газете») об этом говорю и в публичных выступлениях тоже всегда об этом говорил, но нужно искать проблемы и в нас самих ещё. Нужно посмотреть. Вы же упомянули об образовании, о культуре. И я думаю, что это то, на что мы должны сегодня обратить внимание. Я повторяю ещё раз: в советские времена вся эта работа была излишне идеологизирована, но всё-таки она проводилась и в образовательных учреждениях, и в семьях, и в культурных учреждениях. Многое было посвящено тому, чтобы сохранить межэтническое равновесие и межконфессиональный мир. Очень многое было нацелено на это. А сейчас этим, к сожалению, – я должен эту критику обратить и в свой адрес, – к сожалению, государственные органы, в том числе и на федеральном уровне, мало, а на региональном почти ничего не делают, а если делают, только для галки. Эта работа требует очень острого и точного инструментария, может быть, более тонкого, чем тот, который даже сегодня применяют хирурги. Это начало нашей дискуссии.

О русском языке и культурном многообразии народов России

Спасибо большое вам и тем коллегам из общественных организаций республик, республиканских, которые поддерживают идею развития русского языка, русской литературы, культуры как такого скрепляющего цивилизационного ядра. В этой связи на что бы я хотел обратить внимание, тем более что мы находимся здесь, в Ставропольском крае? Я ведь много езжу по стране, нечасто, к сожалению, встречаюсь с представителями интеллигенции в различных республиках, что печально. У нас все меньше и меньше издается художественных произведений на языках малых народов России. Вот это культурное многообразие, которым мы так гордимся и о котором так часто говорим, оно может быть утрачено, если мы не воссоздадим вот эту систему поддержки культур и языков народов Российской Федерации. Здесь нужно вкладывать средства просто. В советское время это было, регулярно издавались, это было очень престижно, переводились эти произведения на русский язык. И тогда была и связка между языками и культурами и литературами народов России и русским языком, она будет более мощной, потому что будет выход на многомиллионную территорию. На это мы, конечно, тоже должны будем обратить внимание.

…Достоевский говорил о либералах, которые чувствуют себя ущербными. Это ущербные люди, они стесняются того, что они русские, или того, что они там дагестанцы, карачаевцы. Это люди, которые стесняются сами себя.

Реплика: Но они очень агрессивные.

В.В.Путин: Они агрессивные именно поэтому, потому что они ущербные.

О ценностях и ориентирах ислама

Теперь по поводу девочек, которые приходят закутанные. Вы знаете, я сейчас вспомнил. Я в своё время был инициатором того, чтобы Россия стала ассоциированным членом организации «Исламская конференция». Это была моя инициатива. Я переговорил с коллегами, и они очень активно поддержали, на удивление. Практически все страны этой организации, а это очень авторитетная организация в исламском мире, поддержали, и Россия сегодня является наблюдателем при этой организации.

Я участвовал в одном из саммитов этой организации, и мне запомнилось выступление одного из тогдашних лидеров. Это, по-моему, был Махатхир – премьер-министр Малайзии. И он прямо в зал (раз в 30 больше, чем этот, представляете, весь исламский мир представлен), вот он вышел на трибуну и говорит, обращаясь к залу: что мы делаем, зачем мы подавляем наших женщин, зачем мы их одеваем в чадру и не даём возможности получить им образование, мы убиваем сами себя, дело дошло до того, что мы вынуждены закупать оружие у наших врагов. Я потом, правда, когда выступал, им сказал: зачем у врагов, покупайте у нас, мы – друзья. Но это факт, это я своими ушами все слышал. Потом я с ним разговаривал. Это убеждение.

Понимаете, у нас ведь что происходит? У нас сейчас пошёл ренессанс, и слова Богу, что у нас есть ренессанс наших традиционных религий, и, кстати говоря, в основе всех этих наших традиционных религий лежат одни и те же базовые ценности – морально-этические, нравственные ценности. В том числе и духовные лидеры, они часто теряют свои ориентиры. Они думают, что там – это ориентир номер один. А там внутри идёт борьба за развитие ислама. И уходить назад и дальше отступать – это нелепо, нелепо просто, если мы уже достаточно вперёд ушли. Нам нужно ценности эти поднять – нравственные, моральные, нельзя совсем загонять себя в средневековье.

… В современных условиях всё равно ничего нельзя продиктовать из Москвы и навязать. Но я хочу, чтобы вы меня услышали, услышали те, от кого это зависит. Я не случайно привёл слова Махатхира. Понимаете, это реалии исламского мира сегодня, и он знал, о чём он сказал.

Об обеспечении жильём ветеранов, о пенсиях

По поводу обеспечения жильём ветеранов. Мы действительно на первом этапе то, что обещали, всё сделали. Мы потом сказали ещё, что обеспечим всех, в том числе и тех, кто встал на очередь до 1 марта 2005 года. Их оказалось очень большое количество. Мы даже не ожидали, что такое количество будет большое, но мы эту программу доведём до конца. Вот это первое, что я хочу сказать.

Теперь по поводу пенсий. Да, действительно – в 1,6–2 раза увеличились военные пенсии. Я хочу воспользоваться тем, что вы сейчас сказали, вот для чего. У нас в своё время, когда мы в позапрошлом году провели валоризацию гражданских пенсий, то есть пересчитали пенсионные права тех, кто заработал пенсии ещё в советское время, мы сразу в один удар повысили пенсию где-то на 42–45%. И получилось так, что гражданская пенсия в отдельных случаях стала выше, чем военная, и многие военные начали переходить на гражданскую службу. Это первое.

Второе. Когда мы приняли решение о повышении денежного довольствия военнослужащих – а оно тоже в 2, а то и в 3 раза сейчас повысилось, – строго говоря, по ранее действующим правилам должны были бы привязать жёстко и пенсии военных пенсионеров к этому росту: мы просто не смогли этого сделать из-за разницы с гражданскими. Сейчас я хочу обратиться к гражданским пенсионерам. Я знаю, что некоторые говорят: ну теперь между нами появилась огромная разница. Я уже это знаю и письма эти получаю – между гражданскими и военными. Да, военные могут получать чуть побольше, но не настолько.

Я что сейчас хочу сказать, что мы и гражданские будем поднимать потихоньку и найдём вот этот необходимый баланс. Да, в наступившем году у нас планируется по инфляции не такой уже большой рост, но мы видим эту разницу и гражданские тоже будем подтаскивать туда поближе и найдём этот баланс между гражданскими и военными пенсиями, то есть мы на каком-то этапе начнём опережающими темпами тоже и гражданскую повышать. Не сразу – я хочу, чтобы нас тоже поняли, – потому что мы сразу не можем сделать и по военным пенсионерам, и по гражданским в опережающем порядке, имея в виду, что в позапрошлом году на 40% с лишним повысили: ну у нас просто бюджет развалится. Но мы будем индексировать гражданские пенсии и всё равно найдём момент, когда их опережающим темпом будем подтаскивать к военным. Это так, для сведения просто.

О последствиях боевых действий в Чечне

…И по поводу того, что нужен ли Кавказ, не нужен? Здесь уже многократно говорили на эту тему. Вы знаете, я недавно разговаривал с одним из бизнесменов наших – не крупный, приличный, но не какой-то миллиардер сумасшедший. Они работали раньше в Ираке. И свернули там полностью работу. Я говорю: почему? Говорит: вы знаете, невозможно, мало того что покупательная способность (страна богатая, нефтедобывающая же страна, вроде бы богатая), но покупательная способность населения к нулю свелась. Говорит: но дело даже не в этом. Я говорю: а что такое? Но невозможно с людьми коммуницировать, как зомби ходят туда-сюда, то есть в таком тяжёлом состоянии пока. Я очень рассчитываю и надеюсь, что восстановится всё постепенно, но в таком состоянии после вот этих тяжёлых событий предыдущих лет.

Я к чему это говорю? К тому, что мы все знаем, что происходило в Чечне в предыдущие годы. И как было тяжело всем – и всей России, и чеченскому народу. Вот я уже говорил об этом. Когда приехал первый раз в Чечню, там ещё боевые действия шли. В школу зашёл, оказывается, несколько лет уже дети в школу не ходили. Ни парты, ни одного стула нет. Понимаете, в чём дело? И если мы, не дай Бог, позволим себя втянуть в такие процессы, у нас будет то же самое на всем Кавказе. Нельзя этого допустить. Эти негативные последствия возможны и для Кавказа, и для России негативные последствия.

О распаде СССР и попытках оторвать Северный Кавказ от России

После распада Советского Союза что произошло? 25 млн русских оказалось за рубежами своего Отечества. Советский Союз – это же большая Россия просто была и всё. А оказалось, что они вне России. 25 млн! И куда им деваться? И мы знаем, что греха таить, и бытовой национализм начал расти. Люди бы уехали с удовольствием – ехать некуда, Россия не может принять всех. Невозможно предоставить всем квартиры, невозможно всех обеспечить работой. И хотели бы – невозможно в таком объёме сделать. Я к чему это? К тому, что, не дай Бог, если Россию раскачают, будет ещё хуже. Будут страдать и малые народы, и русский народ будет страдать, и не случайно… Ведь посмотрите, испокон веков все наши, чтобы так вот толерантно сказать, не враги, скажем, а наши политические противники и конкуренты, ведь постоянно, постоянно пытаются оторвать Северный Кавказ от России, постоянно, из века в век. Тоже ведь не случайно, это говорит о геополитическом значении этого региона мира. Я вот недавно в Петербурге на встрече с футбольными болельщиками тоже говорил, хочу ещё раз повторить этот тезис: ведь как только… Если (надеюсь, этого никогда не случится) от России начнут отнимать какие-то национальные образования, она тут же скукожится и превратится окончательно в третьестепенную региональную державу. Россия, русские и другие народы России, прежде всего русские, как магнит, они притягивают к себе другие народы сегодняшней Российской Федерации, вместе составляют мощную, огромную, великую державу. Её просто не будет, и пострадают прежде всего русские. И у других народов будет что-то похожее тогда на то, что мне этот бизнесмен описывал по Ираку. Мы не должны, не имеем права допустить этого ни в коем случае, и не допустим.

О Новочеркасском училище и предложении создать на его базе межнациональный учебный центр по подготовке патриотов России

Действительно был в этом учебном заведении, посмотрел, порадовался, как выстроено, как по-доброму, по-отечески и в то же время так всё по государственному, строго, где надо, без всякого перебора, разумеется. И видно, что с детьми любят работать. Здорово! Молодцы! Так красиво работают, здесь и денег никаких не жалко. Так что давайте мы посмотрим и по Новочеркасскому училищу, и посмотрим по вашей идее. Я вас поздравляю с тем, что вы закончили эту стройку.

О выборах в Карачаево-Черкесии в 1999 году

Я помню эту ситуацию, которая сложилась в 1999 году, да, в Карачаево-Черкесии. У нас действительно непросто устроенная страна. Связано это с национально-территориальным делением. Именно с национально-территориальным делением. И ещё сложнее ситуация из-за того, что в некоторых национальных республиках проживает сразу несколько титульных наций. Вот это, конечно, усугубляет ситуацию, так сложилось… В некоторых странах за рубежом такая же практика. Например, в Ливане, когда происходят выборы, говорю прямо, как думаю, они происходят, к сожалению, часто не по личным и деловым качествам, а по этнической принадлежности. Правда, и когда тот или другой этнос выдвигает своего кандидата, он, конечно, смотрит на личные и деловые качества…Но если вы вспомнили сейчас про тот кризис в Карачаево-Черкесии 1999-го года, то президент у республики всё-таки один, а титульных наций несколько: и карачаевцы, и черкесы, и русские там проживают. Правда, русские вели себя очень спокойно, как бы отошли от этого конфликта, но я помню прекрасно, как остро всё это смотрелось. Когда я пригласил лидеров и той и другой стороны, они не дадут соврать, я им сказал: я вас не выпущу из кабинета до тех пор, пока вы не договоритесь. Так и будете сидеть у меня, пока не договоритесь.

О главах субъектов Федерации

Но в этой связи ещё одно очень важное соображение: федеральный центр в такой ситуации и в такой стране, как Россия, если он авторитетный, всегда выполняет очень важную функцию баланса интересов в межрегиональных, межэтнических и межрелигиозных отношениях… С другой стороны, мы должны сегодня выстроить такую систему приведения к власти руководителей регионов Российской Федерации, чтобы они чувствовали большую ответственность перед населением и чтобы граждане понимали, что не центр навязал им какого-то руководителя, а всё-таки они его выбрали, приняли решение о том, что именно этот человек должен быть во главе республики. Вот несколько лет назад, когда это было востребовано, когда мы, по сути, ещё не вылезли из гражданской войны на Кавказе… Мы говорим о борьбе с терроризмом, ведь всё это выродилось в гражданскую войну по сути дела, и тогда это, безусловно, было востребовано. Сегодня надо этот механизм настроить. Как? Давайте вместе подумаем, ведь это закон, будущий закон совместного действия, совместной ответственности и федерального центра, и регионов. И этот проект закона будет разослан во все субъекты Российской Федерации. Законодательное собрание, представители религиозных конфессий, лидеры религиозных конфессий, вообще просто думающие люди – все вместе должны очень серьёзно отнестись к этому законопроекту. Это один из очень важных моментов в строительстве нашей политической системы. Да, безусловно, там останется так называемый негативный контроль, то есть право отзыва Президентом России человека, который не справился, или по каким-то соображениям, по каким-то факторам и показателям не справляющегося со своими обязанностями. Но, если вы помните, я говорил о каком-то президентском фильтре, в проекте закона говорится о консультациях с Президентом… Окончательного решения нет. Давайте все вместе подумаем над этим.

О партийном строительстве

И ещё одно соображение. Это касается уже не способа приведения к власти руководителей субъектов Российской Федерации, а это касается партийного строительства. В целом я всегда стремился к тому, чтобы у нас были крупные партии, общенациональные крупные партии. Конечно, нужно дать возможность людям, которые не могут привлечь большое количество сторонников, заявить свою позицию, прямо об этом сказать, и не только бегая по улице и стращая граждан, но и в легальных условиях, на каких-то общественных площадках, используя общественную трибуну. Это нужно сделать. И здесь такая аудитория, которая наверняка меня поймёт. Мы должны быть крайне аккуратными. Почему? Потому что совсем мельчить тоже плохо, мы не должны создавать региональных, каких-то республиканских, не дай Бог, национальных партий. Нам нужны многонациональные и общенациональные политические структуры, которые, конечно, думали бы о развитии территории той или другой, но в первую очередь заботились бы об общенациональных проблемах, ставили эти общенациональные проблемы и предлагали способы их решения. И если мы, не дай Бог, сдвинемся в строительство каких-то республиканских или территориальных партий, - это очень опасный путь, который будет раскачивать страну.

О преступности

С.В.Степанов (руководитель Регионального штаба Всероссийской общественной организации «Молодая Гвардия Единой России»): Добрый день, Владимир Владимирович! Меня зовут Сергей Степанов (город-герой Волгоград). Я молодой отец, мне 27 лет. И конечно, меня не может не беспокоить вопрос безопасности моих детей, моей семьи. Я знаю, сейчас многое делается в направлении борьбы с организованной преступностью, но, наверное, этого недостаточно. Взять хотя бы ту трагедию, которая произошла в станице Кущёвской в Краснодарском крае. Вместе с тем волнуют и так называемые этнические преступные группировки, которые, или деятельность которых, по сути, является прямой угрозой межнациональному миру и согласию, единству народов России. Эти ценности – Вы о них много говорите, и сегодня мы о них говорим… В этой связи вопрос: что должно сделать государство, чтобы не появлялись новые Кущёвки? Чтобы закон был един для всех граждан нашей страны независимо от национальности, вероисповедания, возраста, пола и так далее?

В.В.Путин: Кущёвка, насколько я понимаю, не имеет прямого отношения к этническим преступным группировкам.

С.В.Степанов: Не имеет. Это оргпреступность.

В.В.Путин: Да, но когда вы это соединили вместе, получился такой взрывоопасный коктейль, понимаете? Хотя, что касается этнических преступных группировок, они были всегда. Не только в России, они и в Советском Союзе были. Наш первый выступающий коллега, доктор, говорил как раз о ворах в законе. Их больше всего – представителей – откуда?

С.В.Степанов: Из Грузии.

В.В.Путин: Грузия, правильно. Саакашвили здесь ни при чём, он другой персонаж. Но и устойчивые преступные группы были, они всегда были. Сейчас это приобретает более острый характер в связи с увеличением миграционных процессов. Я об этом вскользь сказал в своём выступлении. Миграционные процессы откуда появляются? Из-за неравномерности экономического развития территорий Российской Федерации. Вы садитесь, пожалуйста, а то вы молодой отец, устанете. Должны силы беречь для следующего ребёнка ещё.

О социально-экономических показателях России

Смотрите, что у нас получается. В целом страна вернулась к докризисному уровню безработицы. Вообще, я говорил недавно на Президиуме Правительства: по прошлом году у нас одни из лучших экономических показателей в мире получились. В мире! Мы на третьем месте – по уровню развития ВВП страны, на четвёртом месте (Германию пропустили) – по развитию промышленного производства. У нас минимальная за 20 лет – минимальная за 20 лет инфляция - 6% с небольшим. За 20 лет самая маленькая! У нас минимальный государственный долг. Если в США 100%, в Европе среднее 85–86%, в Италии 124%, в Японии 224%, у нас – 10% (10,4%). И только внешний долг 2,5% (2,4%), при этом резервы и Центрального банка свыше 500 млрд (третье место в мире), и ещё резервы Правительства: два резервных фонда – 2,7 трлн рублей и 1,7 трлн - второй резервный фонд Правительства, то есть у нас в целом достаточно устойчиво.

У нас есть свои проблемы. Это недиверсифицированная экономика, у нас небольшой, к сожалению, за прошлый год рост реальных доходов населения. Зарплата выросла на 3% с лишним, на 3,7%, по-моему. Да, зарплата, а общие доходы населения – всего 0,4–0,5% в реальном выражении за минусом инфляции. Почему так получилось? Потому что в позапрошлом году мы резко подняли пенсии, а в прошлом году только по инфляции их индексировали. Зарплата выросла прилично, а за счёт небольшого роста пенсий и социальных пособий у нас получился небольшой рост реальных доходов. У нас пока большой нефтегазовый дефицит (там 11%), но и он снижается.

В целом у нас очень хороший результат по прошлому году. Повторяю без всякого преувеличения, это данные не только Минэкономразвития России, это данные Еврокомиссии и МВФ: один из лучших в мире результатов.

Я сказал по безработице. В некоторых европейских странах... в Греции – 17%, в Испании – почти 23% безработица, представляете? У нас 6,1%,а там 23%. Но в Ингушетии-то у нас 49%, а в Чечне – 37% с хвостиком. Вот в чём проблема, а демография там лучше, чем в любом другом субъекте Российской Федерации. Там поскольку, по пять человек в семье в среднем?

Реплика: По восемь тоже есть.

В.В.Путин: Вот у него восемь, он говорит. Вы понимаете? Кстати говоря, тоже один из показателей: у нас самая низкая младенческая смертность в России за 19 лет в 2011 году.

О демографическом росте

И с учётом миграционного прироста начался рост населения России – 143,03 млн человек. Ну так вот, в республиках, скажем, Северного Кавказа демографический рост большой, безработица колоссальная. Конечно, молодые люди – куда им деваться? Они едут искать лучшей доли в других регионах России и далеко не всегда имеют и нормальное образование, и общекультурный уровень. Ну, правильно, это я говорю как есть, не в обиду никому, поэтому вместо того, чтобы в клубе танцевать лезгинку, танцуют где-то на площади, да и так ещё агрессивно, чтоб все видели, чтобы всех задеть, а это только раздражает людей. Понимаете, здесь очень много таких тонких факторов.

О нарушениях законности

Нужно, во-первых, развивать производственные мощности на всей территории России, так, чтобы человек там, где родился, там и пригодился, чтобы мог реализовать себя, в том числе и, скажем, на Северном Кавказе. Второе: безусловно, нужно повышать уровень компетенции и эффективность правоохранительных органов, чтобы они не проходили мимо ни против каких фактов нарушения законности, чтобы их никто не коррумпировал и чтобы люди, местное население, чувствовали себя защищёнными. И тогда будет всё нормально: когда все равны перед законом, тогда не будет проблем. Откуда возникли эти массовые беспорядки, связанные с гибелью футбольного болельщика в Москве? Ну, потому что люди возмутились чем? Несправедливостью. Взяли и отпустили. Вот в этом всё дело.

О миграции

Ну и наконец, ещё один фактор. Мы сейчас говорим о внутренней миграции, но есть ещё и миграционный приток. И здесь, конечно, нам нужно, и я в статье об этом пишу, нужно бороться за качество миграционного потока. Надо, чтобы к нам приезжали люди хорошо подготовленные, знающие русский язык, русскую историю, чтобы им легко было адаптироваться к нашей действительности, поэтому я предлагаю ввести обязательное изучение и экзамен, во всяком случае по русскому языку. Нужен целый комплекс мер, целый комплекс. Мы в состоянии его реализовать. Будем это делать.

Снова о событиях в станице Кущёвской

Вы знаете, конечно, не нужно создавать какой-то негативный образ Кубани, но не говорить об этом нельзя. Надо говорить об этом, ведь дело не в том, что этих преступников нашли, как вы сказали, и изобличили тогда, когда возник вопрос и быстро стал достоянием общественности. Дело ведь не в этом, а дело в том, почему они творили свои преступления в течение длительного времени и никто не обращал внимания! Вот в чём вопрос, вот что людей-то задевает! Люди чувствуют себя незащищёнными. Ну а если бы это зло исходило от какой-то этнической группировки, представляете, что бы тут возникло? Было бы ещё хуже, ужасно было бы! Поэтому самое главное – чтобы все были равны перед законом. Нужно многое сделать для того, чтобы нам добиться эффективной работы правоохранительной системы.

О моноэтнических образованиях

Что касается моноэтнических образований. Вы знаете, это понятно, что когда люди приезжают в какой-то новый регион, я уже не говорю из-за границы в новую страну, но даже внутри страны перемещаются и вместе живут, – легче общаться друг с другом по понятным причинам. В целом здесь ничего плохого нет, но когда это превращается в замкнутые этнические моноструктуры – это плохо. Это плохо и для местного населения. Это плохо для самих людей, которые живут там. Вы знаете, в Нью-Йорке, в других городах Соединённых Штатов, в Европе – там целые кварталы: и Чайна-тауны, и всякие другие. Кстати, и в России тоже была и Немецкая слобода в Москве, и Еврейская, и Татарская, и Греческая, Грузинская. Но в современном мире – я знаю это лично, общаюсь со своими знакомыми – люди, когда попадают в такое моноэтническое образование, стараются оттуда выбраться, потому что оно затягивает, оно ограничивает, оно не даёт возможности развиваться, не даёт возможности получить образование, хорошую работу. Потому что как говорят: «Вы откуда? Оттуда? Всё, заходите завтра». – «А можно?» – «Можно». – «А могу?» – «Нет, не можете». Понимаете? «Имеете право?» – «Имею». – «А можете?» – «Нет, не можете». Это людей ограничивает. Поэтому, конечно, лучше не создавать таких моноэтнических кварталов. Ничего хорошего из этого не получается. Человек должен чувствовать себя свободным и равным среди равных. И только тогда он сможет реализовать свои лучшие качества, получить образование, достойную работу и так далее. Мне кажется, к этому надо стремиться.

О развитии Северо-Кавказского федерального округа и, в частности, Ставропольского края

Идея, собственно говоря, разделить страну на федеральные округа принадлежит мне, я её реализовал. И когда она реализовывалась, там не было Северо-Кавказского федерального округа. Позднее уже, года два назад, было принято решение организовать на базе Южного федерального округа ещё и Северо-Кавказский. И думаю, что и авторы этой идеи, и Дмитрий Анатольевич исходили из того, что нам нужно больше внимания уделить Северному Кавказу, сосредоточить на нём внимание и административное, и финансовое, именно для того, чтобы всей России было более комфортно, чтобы люди не уезжали в другие регионы, чтобы предприятия строились, чтобы создавались рабочие места.

Вот коллега только что говорил о возможности создания, скажем, свободных экономических зон. Да, такие зоны предусматриваются, прежде всего, конечно, в туристическом кластере. И я думаю, что это очень правильная идея. Мы будем, конечно, идти по этому пути. Обязательно создадим условия, куда привлекались бы люди из различных регионов Российской Федерации и разных национальностей совершенно. Я вот недавно в Хакасии был, мне глава администрации Хакасии говорит, что вернулись из Израиля, по-моему, 10 семей и переехали назад из Германии. Я говорю: из Израиля к вам переехали? Условия суровые. Не жили здесь никогда. Люди приехали, повыбирали место, сознательно выбрали и живут там и работают, в сельском хозяйстве в основном. И здорово работают и прекрасно себя чувствуют. Ну в Хакасию возвращаются. В Ингушетию точно приедут. Не потому что Хакасия хуже, Хакасия дальше просто.

Значит, по поводу Ставрополья. Вы понимаете, дело в том, что нельзя было сосредоточиться исключительно на республиках Северного Кавказа именно в силу их сегодняшнего экономического положения. Должен всегда быть какой-то лидер. Вот Ставропольский край, безусловно, лидер. По всем показателям, это 40–60% от общих показателей. Но здесь, вы понимаете, здесь другое. И я знаю, чего вы не досказали. А я считаю, что нужно сказать. А не досказали вы того, что местные жители с тревогой смотрят на то, сколько здесь скапливается людей, молодых особенно, из северокавказских республик. Здесь несколько проблем. Во-первых, местные власти должны за этим внимательно наблюдать. Во-вторых, различные филиалы вузов и местные вузы не должны брать абы кого, только бы место там занимать за денежки, чтобы сидели и ни фига не делали, использовали своё положение студента исключительно для того, чтобы иметь право пребывать здесь. Это касается уже не только Ставрополья, но и всех других территорий. Нужно строго следить за исполнением действующего законодательства, а может быть, где-то и ужесточать его вплоть до уголовного, потому что не только приезжают, но кто-то ведь и сдаёт «резиновые комнаты», где на 12 метрах 100 человек прописано. Понимаете? Это нужна дополнительная, системная настройка, чтобы не возникло проблем ни у тех, кто приезжает, чтобы их не унижали, ни у тех, кто живёт на этих территориях, чтобы они чувствовали себя хозяевами на своей собственной территории. Однозначного ответа нет, но, может быть, на каком-то этапе можно будет укрупнить, но на сегодняшний день так сложилось и нужно просто думать на тему о том, как довести эту ситуацию до приемлемой для всех, кто проживает и в Ставрополье, и в республиках Северного Кавказа.

О проблемах воспитания и традициях народов Северного Кавказа

Вот здесь, у нас, присутствует много духовных лидеров, руководителей республик, представители средств массовой информации, деятели культуры. Я бы в этой связи вот что хотел сказать. Вы знаете, ведь местное население что раздражает? Часто такое вызывающее отношение к местным обычаям и местной культуре. И часто молодые люди с Кавказа дома бы себя так не повели, вот в чём всё дело. Дома бы так себя не вели, а здесь считают возможным. Я почему сейчас вспомнил о том, кто в зале присутствует? Я хочу и к вам обратиться, чтобы… Это и дома (а тут человек уезжает), чтобы с ним работали, воспитывали нужным образом. Понимаете? Это тоже очень важно. Иначе это будет вызывать постоянное раздражение, искрить будет постоянно. Будет плохо и для тех, кто приезжает, и для тех, кто живёт. Надо уйти от этой ситуации.

Реплика: Владимир Владимирович, извините. Вы написали в этой статье одну изумительную вещь, которая решает все проблемы. У меня есть внук, которому семь лет. Он уже два года занимается борьбой. В идеале я бы хотел, чтобы он мог побороть многих, играть на скрипке и знать много языков – вот в чём проблема. Мы должны говорить о джентльмене, который приезжает… У нас горячие народы – казаки, наши друзья, которые борются с детства. Идеал мужчины – это сильный, уверенный в себе мужчина, который не ведёт себя вызывающе ни в какой обстановке. И когда это будут воспитывать наши все конфессии, когда будут воспитывать учителя, это настоящее... Я не знаю, согласны ли Вы со мной?

В.В.Путин: Я согласен полностью, тем более что у народов Кавказа это в крови есть, понимаете? Это благородство…У народов Кавказа это благородство в крови, в воспитании есть, это нужно просто закреплять. А то, что он у вас и борется, и на скрипке играет, знаете, нет ничего такого в старой шутке: когда мужчина и женщина встречаются. Она говорит: мне нравятся фильмы про индейцев, я люблю евреев и военных. Он представляется: позвольте представиться, полковник Абрам Семёнович Чингачгук. На все руки мастер. Пожалуйста.

О предприятии «Росвертол»

Реплика: Уважаемый Владимир Владимирович. Вы тоже были у нас в 2000-м году, и, как говорят, время идёт, а годы летят. Прошло уже 12 лет. Я очень Вам благодарен за то, что Вы принимали личное участие в развитии нашего предприятия. Если в 2000-м году у нас работало всего 5 тыс., то сейчас работает свыше 8 тыс., но проблемы роста всегда рождают другие проблемы. Когда-то мы были на далёкой окраине города Ростова-на-Дону, сегодня мы оказались в центре быстро развивающегося города. У меня просьба к Вам: рядом в Батайске имеется аэродром Министерства обороны и разрушенные заводы, свыше 10 лет они не эксплуатируются, и министр обороны даже дал своё согласие, но чтобы оформить, юридически эту землю передать нам, надо два-три года, а у нас нет такого времени. У нас просьба «Росвертола» и «Вертолётов России» передать с баланса на баланс эту территорию, а мы гарантируем образовать там не менее 3 тыс. высокотехнологичных рабочих мест и одними из первых подключиться к выполнению Вашей программы по созданию 25 млн высокотехнологичных рабочих мест.

В.В.Путин: А организационно-правовая форма «Росвертола» какая?

Реплика: 98% – государство…

В.В.Путин: А 2%?

Реплика: Ну 2% – это мелочь. 2% владеет где-то свыше 12 тыс. людей.

В.В.Путин: Нет-нет, дело хорошее. Просто вопрос – как передать с баланса на баланс?

Реплика: Передать Оборонпрому. Оборонпром является 100-процентной государственной «дочкой».

В.В.Путин: Хорошо. На самом деле вы правы. Я сейчас без всяких шуток говорю: вы правы. Потому что очень много имущества числится за Министерством обороны, но не используется. Правда, Минобороны так же, как любое ведомство, хочет хоть что-то выручить за это имущество, для того чтобы решать стоящие перед ведомством задачи, в том числе обеспечивать жильём военнослужащих, уже добывая эти деньги, реализуя имущество. Но тем не менее мы посмотрим обязательно.

Реплика: Владимир Владимирович, там остались только географические координаты и больше ничего. Остальное всё абсолютно разрушено. Разрешите передать письмо в Ваш секретариат.

В.В.Путин: В секретариат не надо. Мне передайте, а то в секретариат будет долгая дорога.

О программе социально-экономического развития Республики Калмыкия

У нас Калмыкия включена в программу развития «Юг России». Но тем не менее я посмотрю, что там конкретно есть для Калмыкии. У нас несколько программ по развитию юга страны: это программа «Юг России» и там отдельно Чечня и Ингушетия, имея в виду, что они оказались в тяжёлом положении, особенно Чечня: разрушения просто очень большие. И Калмыкия там тоже есть. Но я вам обещаю, что я вернусь и обязательно посмотрю, что там есть по Калмыкии и что нужно сделать дополнительно. Спасибо вам.

О поддержке казачества

И.А.Кочубеев (помощник атамана Ставропольского окружного казачьего общества Терского войскового казачьего общества): Владимир Владимирович, меня зовут Игорь Кочубеев. Я являюсь потомственным казаком Терского казачьего войска. Ни для кого не секрет: Ставрополье – это казачий край, и сегодня ставропольские казаки ощущают реальную поддержку как федеральной, так и краевой власти. Хочу Вас от лица ставропольских казаков поблагодарить, в этом есть вполне конкретная и Ваша заслуга. Позвольте задать вопрос: считаете ли Вы, что терские казаки, что казачество в целом является стабилизирующим фактором поддержки русского народа, русского населения на Северном Кавказе? Спасибо.

В.В.Путин: Вы знаете, казачество – это особая каста, она складывалась веками. И это особая субкультура в хорошем смысле этого слова, особые традиции – очень яркие, красивые, интересные. Казачество всегда отличалось тем, что оно было на службе Отечества, и патриотизм казачества вне всяких сомнений. В этом смысле казаки подают очень хороший пример не только русскому, но и всем народам России – пример служения своему Отечеству. То, что казачество пострадало в первые годы советской власти – это очевидный факт, но мы знаем, что в последние годы очень многое сделано самими казаками, прежде всего для возрождения своих традиций. Государство поддерживало и, безусловно, будет поддерживать казачество.

О возвращении русского и русскоязычного населения в Чечню

Действительно, сейчас не будем говорить о том, что произошло, не будем о тяжёлом вспоминать, но в основном русскоязычное население, в основном это, вы правы, русские, они уехали из республики, хотя есть какое-то количество… И это, безусловно, негативно сказалось на социально-экономической сфере, потому что специалисты уехали и специалистов нужно вернуть. И то, что руководитель республики поддерживает этот процесс возвращения, что стремится к обеспечению нормальной жизни людей, безопасности, – это очень правильно. И дело, конечно, и в тех людях, которые себя русскими считают и вообще любых граждан России любой национальности. Нужно возвращать специалистов в республику, они нужны, и не только для строительных работ, которые и дальше будут наращиваться. Но вот, скажем, «Роснефть» собирается там НПЗ строить, а чеченцы ведь известные нефтяники, в Советском Союзе славились, специалисты нужны, и своих надо готовить как следует, и нужно привлекать специалистов из других регионов Российской Федерации. Кстати говоря, в Чечне наименьший показатель по ЕГЭ, и я здесь вижу не столько негатива больше, сколько позитива. Но понятно, что уровень пока не очень хороший, имея в виду тот колоссальный ущерб, который был нанесён системе образования в предыдущие годы, в годы, когда там была полная неразбериха и шла междоусобная война. А хорошо, что не завышают уровень ЕГЭ сейчас, вот это очень правильно, и преподаватели вузов меня поймут. Это честное отношение к оценке уровня знаний – очень правильная линия поведения, которая всячески заслуживает поддержки. То есть нужно показывать уровень образования не пустым надуванием баллов по ЕГЭ, а повышением уровня знаний. Вот в Чечне, по-моему, такой процесс происходит.

О помощи нуждающимся семьям в Республике Северная Осетия–Алания

Конечно, мы с вами понимаем, что те проблемы, о которых вы сказали, исключительно должны решаться на региональном уровне. Тем не менее мы посмотрим, что можно сделать, имею в виду, что у нас Северная Осетия–Алания за последние годы очень сильно пострадала от самых различных событий, в том числе я имею в виду, конечно, и ужасную трагедию Беслана, которая у всех нас останется кровоточащей раной в наших сердцах, в моём точно. Подумаем, что можно сделать для таких семей, как ваша, дополнительно.

О развитии Республики Дагестан

У нас есть программа по Югу России, и там есть Дагестан. Но Дагестан – крупнейшая республика Северного Кавказа, конечно, она нуждается в особом внимании. Здесь присутствуют министры Правительства, мои коллеги, я вернусь, мы с президентом республики посмотрим ещё раз, что конкретно следует добавить для развития Дагестана с точки зрения социально-экономического развития, прежде всего, конечно, производительных сил. Но что точно нужно сделать всем вместе – это отметить юбилей Дербента. Самый древний город на территории Российской Федерации! По некоторым данным, поселения там появились ещё 5 тыс. лет тому назад, а свидетельства точные, связанные уже с нашей цивилизацией: 2 тыс. лет тому назад уже был город. Это, конечно, уникальное для человеческой цивилизации место, и на это точно надо посмотреть.

О поступлении в вузы абитуриентов из республик Северного Кавказа

Что касается ЕГЭ и низкого уровня знаний тех абитуриентов, которые приезжают из некоторых республик Кавказа. Да, такая проблема есть. Я уже говорил это со ссылкой на Чечню, но там как раз, повторяю ещё раз, не завышают этот уровень. Там он где-то 0,4–0,5% по сравнению с другими республиками. И я считаю, что это хорошо, они серьёзно подходят. В некоторых действительно завышают, но и реакция есть. По-моему, в Карачаево-Черкесии уволили министра образования, так что нужно по нескольким направлениям действовать: нужно повышать общий уровень, безусловно, но есть и возможность у вузов избавиться от студентов, которые не могут пройти программу. Таких инструментов у высших учебных заведений много, надо просто ими воспользоваться, некоторые просто не хотят применять эти инструменты. Но дополнительный способ выявления знаний тоже отработан. Московский государственный университет использует такой способ, как собеседование. Можно подумать и распространить на некоторые другие такие солидные высшие учебные заведения.

Об обновлении Правительства после президентских выборов, о создании ведомства, курирующего национальную политику

По поводу обновления Правительства. Я уже говорил о результатах работы прошлого года: реально получились одни из лучших в мире, и это не только результат хорошей внешней экономической конъюнктуры. Она действительно хорошая. Цена на нефть держится на приличном уровне, но не только это. Это ведь и прямая работа Правительства. Я говорил о низкой инфляции, самой минимальной за 20 лет у нас – 6,1%. Она ещё большая по сравнению с другими странами, но в Великобритании 4,5%. Уже сопоставимые величины. Почему так получилось? Во-первых, мы сельскому хозяйству массировано помогли и с ГСМ, и минеральными удобрениями, и транспортом, и субсидированием ставок по кредитам, и так далее и так далее. Большой урожай получили, сразу цены на продовольствие раз – снизились. Мы получили в этом году сверхдоходы. Мы только 10% на потребление направили, всё остальное в резервные фонды. То же таргетирование инфляции. И так по многим другим позициям. По очень важной позиции, такой, как, скажем, борьба с безработицей: ведь мы создали одну из наиболее эффективных систем борьбы с безработицей, подавления безработицы в каждом субъекте Российской Федерации. Я попросил, чтобы руководители субъектов Российской Федерации практически лично всё это возглавили. Целую программу и профинансировали и создали, поддержали отдельные отрасли экономики и промышленности: авиастроение, ракетостроение, автомобилестроение и так далее, я сейчас не буду перечислять комплекс мер. Я к чему это говорю? К тому, что, конечно, нерешённых проблем очень много, и, конечно, люди с этими нерешёнными проблемами (например, с ЖКХ) сталкиваются каждый день, они накапливаются всё время. И на любые органы власти, на местные, региональные, федеральные нарастает ком нерешённых проблем. Но это совсем не значит, что нужно всех разгонять, понимаете, тем более что результаты-то реально положительные и хорошие. Разумеется, должна быть ротация, и ротация серьёзная, это очевидный факт. И она будет. Это то, что касается Правительства. Но прежде чем говорить о том, как строить будущее Правительство, надо сначала пройти выборы 4 марта. Я не хотел говорить, но скажу. Мне приятна ваша поддержка, я очень дорожу этим. Поверьте, я искренне этим дорожу и благодарен вам за это. На что хотел бы обратить внимание? Когда складывается общее мнение, что «Ну, а что там? И так победит», главное – не породить такие настроения, что и на выборы ходить не надо. Есть такая опасность.

Теперь по поводу министерства. Вы знаете, я считаю (я искренне написал это в своей статье), что у нас, в нашей стране – в такой сложной стране, многонациональной, – к сожалению, мы мало времени и места в своей работе уделяем межнациональным и межконфессиональным отношениям, это у нас на втором плане в Министерстве регионального развития. Но это действительно не должно быть простым бюрократическим образованием, простым бюрократическим органом. Вот вы – активный пользователь интернета и блогер, давайте тоже разверните дискуссию в Сети. Давайте послушаем людей, как бы они видели? Чтобы это была такая восприимчивая к острым проблемам структура, но не дискуссионный клуб, а нечто наделённое властными полномочиями, имеющее ресурсы свои и так далее. Давайте вместе подумаем, какую организационно-правовую форму придать этой структуре.

Р.А.Мусаев (главный редактор сетевого издания «Рукавказ» (Чеченская Республика): Спасибо большое, я с удовольствием этим займусь и потом пришлю Вам полученные результаты.

В.В.Путин: Спасибо, я искренне вам буду благодарен. Говорю без всяких шуток и без иронии, потому что мы только сейчас с Козаком Дмитрием Николаевичем обсуждали, вот сейчас только, перед тем, как в зал войти: у меня нет окончательного… У меня есть некоторые соображения, окончательного ответа до сих пор нет, и у него – человека, который курирует в Правительстве Министерство регионального развития, тоже нет. Это не такой простой вопрос, если с практической точки зрения посмотреть на это дело.

Об инициативе Михаила Шемякина по стажировке северокавказских художников во Франции

Дело действительно хорошее и идея хорошая, и я готов помочь. Мы с ним осуждали это и в России, и во Франции. Но почему обязательно во Франции? Пускай организует в России.

Реплика: Речь идёт и о центре в Майкопе и во Франции.

В.В.Путин: Хорошо, мы вернёмся. Мы с ним в контакте, с Мишей, я обязательно вернусь к этому, мы пообсуждаем. Идея сама по себе очень хорошая, я согласен.

О школе дзюдо Я.К.Коблева (президент Федерации дзюдо Юга России)

Школа у вас знаменитая, это правда. И тренер выдающийся, очевидно.

О среднем классе

В.В.Путин: Спасибо. То, что нужно будет предпринять дополнительные усилия для развития среднего класса – очевидный факт, но я же и говорил: мы должны создать 25 млн высокотехнологичных рабочих мест, а это тоже средний класс. Средний класс – это учителя, врачи, школьные педагоги. Вот что должно быть основой среднего класса. Кстати говоря, у нас в начале 2000-х годов было 10–15% людей, которых можно было отнести к среднему классу. Что это такое по нашим меркам? Это наличие машины, сегодня это где-то 30 тыс. рублей дохода в месяц, квартира. Вот сегодня таких людей уже у нас не 10–15%, а 30–40%, и количество таких людей растёт. Где-то по официальным данным – 30%, но если вы будете людей опрашивать, то они сами себя относят к среднему классу в большем количестве, и это получается уже 40%. Но, безусловно, нам ещё многое нужно предпринять для того, чтобы базу создавать для этих людей.

Об эмиграции за рубеж

То, что касается эммиграции наших специалистов за границу, это, конечно, проблема, которая называется утечкой умов, я уже об этом говорил. Должен сказать, что в современном открытом мире… Вы знаете, у нас есть такая поговорка: «рыба ищёт, где глубже, человек – там, где лучше». Там, где выше уровень заработной платы, туда специалисты и едут. Кстати говоря, у нас уезжают, скажем, в Европу, а из Европы уезжают в Штаты, потому что там выше уровень заработной платы. Постоянно идёт такой процесс. Наша с вами задача заключается в том, чтобы создать наилучшие условия для применения высококвалифицированных кадров в нашей стране – это и уровень заработной платы, для молодых учёных лабораторная база и, самое главное, жилищные условия. Это мы всё знаем, по этим направлениям будем двигаться, просто это невозможно сделать с сегодня на завтра, хотя по отдельным категориям можно создавать и эксклюзивные условия. Над этим мы тоже подумаем.

Заключительное слово В.В.Путина:

Дорогие друзья, я прошу на меня не сердиться. Я понимаю, что многие хотели бы высказаться, но нам нужно заканчивать. Мне ещё нужно встретиться с руководителями республик. Я хочу вас поблагодарить за сегодняшнюю такую открытую и очень живую беседу. Это даже не беседа, это дискуссия по очень тонкой теме, по очень чувствительной теме для любого государства, для любой страны, а особенно для такой страны, как наша, как Россия. И то, что вот здесь, в этой среде люди, уважаемые в этом регионе нашей страны, так откровенно говорили об этих острых вопросах, – это само по себе дорогого стоит. Это значит, что мы готовы к таким дискуссиям, и в свою очередь означает, что мы с вами любые проблемы вместе сможем решить. Спасибо вам большое.

* * *

По завершении Форума народов Юга России В.В.Путин провёл встречу с руководителями субъектов Федерации, входящих в Южный и Северо-Кавказский федеральные округа

Россия. СКФО > Внешэкономсвязи, политика > premier.gov.ru, 23 января 2012 > № 481793 Владимир Путин

Первый вице-премьер Виктор Зубков просит правоохранительные органы активнее наказывать ответственных за соблюдение ветеринарного благополучия в российских регионах и за распространение африканской чумы свиней (АЧС).

"Правоохранительные органы, которые обязаны принимать незамедлительные жесткие меры реагирования, должны применять своевременно те статьи (уголовного кодекса - ред.), которые есть - 249 "Нарушение ветеринарных правил содержания животных", 293 "Халатность". Надо пользоваться, наказывать, доводить до соответствующих судебных решений", - сказал он в пятницу на селекторном совещании о ситуации с АЧС и мерах по ее ликвидации.

Он подчеркнул, что сейчас нет иного способа борьбы с этим заболеванием, кроме как профилактическими и контрольными мероприятиями, поскольку какие-либо вакцины или лекарства отсутствуют.

С 2007 года по настоящее время АЧС зарегистрирована на территории 21 субъекта РФ, с тех пор выявлено более 200 неблагополучных пунктов. В 2011 году вирус среди домашних свиней зарегистрирован в Ставропольском и Краснодарском краях, Волгоградской, Ростовской, Нижегородской, Ленинградской, Мурманской, Архангельской, Тверской и Курской областях, в Калмыкии. Вспышки АЧС среди диких кабанов зафиксированы в Ростовской и Тверской областях, в Адыгее, Карачаево-Черкесской и Кабардино-Балкарской республиках.

Как сообщил позднее журналистам источник, участвовавший в совещании, Зубков заявил: "Лица, допустившие возникновение АЧС, вне зависимости от уровня подчинения, - федеральной или региональной и ведомственной принадлежности, будут привлечены к ответственности, вплоть до уголовной".

Первый вице-премьер подчеркнул, что регионам следует существенно пересмотреть подход к ситуации, учитывая, что не только главный ветеринары, но и губернаторы по закону напрямую отвечают за организацию, качество и полноту проведения мероприятий по ликвидации и предупреждению заболеваний животных.

Зубков сообщил, что количество нарушений, выявленных Генпрокуратурой, касающихся ветеринарных мер, в Краснодарском крае достигли 550, в Ростовской области - 320 нарушений, в Курской области - 250 нарушений.

"Это колоссальное количество нарушений, притом, что мы имеем тысячные штаты ветеринарных врачей", - заявил Зубков.

Отсутствие системной работы ветеринарных служб на местах - вот главная причина распространения заболевания, подчеркнул первый вице-премьер.

Как затем сообщил журналистам источник в правительстве, возможно, показатель ветеринарного благополучия территорий будет учитываться в дальнейшем при оценке эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов федерации.

Зубков на совещании отметил, что случаи заболевания АЧС отмечались не только на юге России, но и во многих других регионах страны.

По словам Зубкова, например, в Тверской области в прошлом году было зафиксировано девять случаев заболевания, в этом году - уже один случай, в Курской области - три случая, в Саратовской области - пять случаев. В основном, по его словам, затронуты подсобные хозяйства населения, фермерские хозяйства, также непростая ситуация в силовых ведомствах, которые имеют собственные хозяйства по выращиванию свиней. Особую обеспокоенность у вице-премьера вызывают факты, пока что единичные, распространения заболевания на промышленные предприятия (почти все они в Краснодарском крае).

Он добавил, что выводы штаба, созданного Минсельхозом по поручению правительства для координации мер по борьбе с АЧС, носят рекомендательный характер и потому не всегда выполняются.

Зубков подчеркнул, что работа по ликвидации АЧС должна вестись эффективно на всех уровнях - в федеральном, региональном и муниципальном.

Россия > Агропром > ria.ru, 20 января 2012 > № 477594 Виктор Зубков

Заседание президиума Государственного совета об усилении государственных гарантий защиты прав потребителей.

Д.МЕДВЕДЕВ: Добрый день, коллеги!Мы сегодня рассматриваем в Саранске важную тему, важную и для государства, и для обычных граждан нашей страны. Имею в виду защиту прав потребителей и соответствующее регулирование этой сферы, государственные гарантии.

Считаю, что в этом направлении за последние 20 лет была создана, по сути, новая отрасль права, или, во всяком случае, институт права, который регулирует различные аспекты потребительских отношений. Была создана и национальная система защиты прав потребителей, которая координирует действия уполномоченных федеральных органов, региональных органов исполнительной власти, муниципалитетов и общественных объединений.

Закон был создан в 1992 году, 20 лет назад. В тот период это рассматривалось как очень существенное достижение в правовом регулировании. Я помню даже дискуссии, которые велись тогда. С тех пор, собственно, помимо закона была наработана очень существенная практика: и позитивная, и не вполне позитивная. Но самое главное, что эта практика складывается, она пронизывает и обычные отношения с участием потребителей и граждан. Естественно, она складывается в судах и в других структурах, которые занимаются защитой прав потребителей, включая общественные организации.

Теперь соответствующее законодательство действует не только применительно к торговле и бытовым услугам, как это понималось в те годы, но и ко многим другим сферам, включая жилищно-коммунальное хозяйство, строительство, транспорт, туристическую инфраструктуру и, наконец, финансовую сферу.

Многие процедуры, как я уже сказал, себя неплохо зарекомендовали, но есть и претензии в ряде случаев, и это нормально, потому что жизнь развивается, законодательство уже отстаёт от современных тенденций, которые должны определять защиту потребителей в нашей стране. Поэтому сегодня я предлагаю уделить внимание этим вопросам, не претендуя на исключительность этих позиций. Назову лишь несколько сфер, которые, на мой взгляд, нуждаются в повышенном внимании.

Первое, это дополнительные меры по защите прав потребителей финансовых услуг. Эта сфера всегда была проблемной, включая и сферу потребительского кредитования. Почему? Потому что именно в этой сфере в отношениях между гражданином и банком или иной финансовой организацией, хотя они формально являются равносторонними, как и всякие другие гражданско-правовые отношения, тем не менее здесь явно доминирует одна сторона, а другая сторона, в общем, зачастую оказывается или бесправной, или заключает договоры в форме присоединения. Я давал поручения ещё в 2010 году, рассчитываю услышать информацию о том, что сделано за последнее время в этой области.

Кстати, помимо, собственно, финансовых услуг ещё отмечу одну тему, которая в последнее время приобрела дополнительную остроту, я имею в виду почтовые услуги. Необходимо обратить внимание на регламентацию почтовых услуг и согласованность соответствующих правил с общими требованиями законодательства о защите прав потребителей. Ряд специалистов считают, что необходим специальный закон о банкротстве физических лиц, который установит пределы их ответственности при неисполнении обязательств, а также иные меры, которые направлены на защиту граждан от соответствующих договорных штрафов. Собственно, я уже сказал о тех самых кабальных условиях, которые подчас навязываются потребителям при заключении договоров с банками и иными финансовыми структурами.Второе, на чём мне хотелось бы акцентировать внимание, – это проблемы потребительского рынка в жилищно-коммунальном хозяйстве, а также проблемы так называемого долевого строительства жилья. Эта сфера, может быть, не полностью относится к вопросам, которые связаны с защитой прав потребителей, потому что здесь гражданин выступает как бы в двух качествах, но тем не менее, имея в виду и субсидиарное применение законодательства, и некоторые другие моменты, я считаю, что на это нужно обратить внимание, потому что огромное количество жалоб поступает именно о недостаточном уровне защиты прав граждан, прежде всего в сфере ЖКХ. Поручаю Правительству подготовить доклад об эффективности жилищного надзора, а также за долевым строительством в регионах и предложения по совершенствованию законодательства и в этой сфере, естественно.

Третье, на что тоже хотел бы обратить внимание из наиболее резонансных тем, – это работа по защите прав граждан, которые приобретают туристические путёвки. Обычно информация об этом становится достоянием гласности, когда что-то происходит, особенно за границей, да и внутри страны, при внутреннем туризме разгорается, как правило, скандал, но зачастую адекватных мер воздействия на соответствующие организации либо нет, либо они оказываются неэффективными. Поэтому нужно уточнить и пределы ответственности туристических операторов, и список оснований для выплат соответствующих возмещений, условия и порядок выплат в связи с оказанием медицинских услуг туристам в стране пребывания, и целый ряд других вопросов, которые, как правило, возникают в этой сфере, в этом сегменте отношений потребительского рынка.

Четвёртое. Нам нужно ускорить разработку положений о федеральном государственном надзоре в области защиты прав потребителей, о подготовке ежегодных государственных докладов по данной проблематике, а также о порядке формирования открытых и общедоступных государственных информационных ресурсов в этой сфере.

И, наконец, пятое, но не последнее. Необходимо активнее развивать институт публичного контроля за соблюдением прав потребителей. В целом эта сфера у нас довольно активно жила, но общественные объединения потребителей обладают значительным ресурсом именно для формирования правовой культуры и финансовой грамотности населения, для разъяснительной и просветительской работы. Только что я посещал автосервис, и мы там как раз эту тему затронули.

В общем, на самом деле от интенсивности, от настойчивости такого рода общественного контроля зависит очень многое, потому что именно в руках общественных организаций и находится зачастую необходимый набор инструментов для того, чтобы не только помочь отдельному человеку, но и в конечном счёте даже и сформировать судебную и иную практику по делам о защите прав потребителей.

И, может быть, ещё одна тема, о которой я хотел бы сказать. Защита прав потребителей – это не война с предприятиями, это не война с предпринимателями. И тот, кто понимает эту работу так, ошибается. Отношение с участием потребителей и граждан основано на специальном законе, но это всё-таки, ещё раз подчёркиваю, равноправные гражданско-правовые отношения. Поэтому нельзя противопоставлять интересы бизнеса и граждан, но применительно к потребителям всем понятно, что во всём мире эти отношения специальным образом регулируются именно потому, что гражданин в таких отношениях, как правило, более слабая сторона, объективно более слабая сторона, притом что формально это равноправные отношения. Поэтому нам нужно создавать такие правовые механизмы, которые будут результативными, но, естественно, не путём сталкивания лбами работодателей, предпринимателей, коммерческих структур, с одной стороны, и граждан, с другой стороны, а именно путём создания современных механизмов реагирования на конфликты и современных способов разрешения соответствующих претензий. Хотел бы также обратить на это внимание всех надзорных и контрольных органов.

В любом случае потребитель должен быть в полной мере защищён от недобросовестных производителей и продавцов. Вот это, наверное, главное, что вытекает из существующей в настоящий момент системы защиты прав потребителей в нашей стране. Она несовершенна, но в то же время она сложилась за эти 20 лет, и у нас есть все шансы сделать её более эффективной и более современной.

<…>

Уважаемые коллеги. Подведу некоторые итоги нашей с вами работы.

Во-первых, полезно, что мы уделили внимание такой злободневной теме, как защита прав потребителей, причём уделили на уровне президиума Госсовета с необходимостью издания президентских поручений. Они подготовлены, и с учётом состоявшейся дискуссии я их, естественно, в ближайшее время подпишу, включая те пожелания, во всяком случае, значительную часть из них, которые здесь звучали.

Не могу не согласиться с целым рядом предложений, которые были высказаны, во всяком случае, в части потребительского кредита. Действительно, пора уже урегулировать этот вопрос. На каком нормативном уровне это должно быть сделано, на мой взгляд, это второстепенная тема: будет ли это отдельный закон или какие-то поправки в другие законодательные акты. В любом случае, такого рода правила должны появиться, потому что слишком велика специфика этих отношений и слишком велика цена злоупотреблений, потому что те примеры, которые коллеги приводят, действительно абсолютно одиозны, они всех раздражают, и я думаю, даже сами банки в конечном счёте не заинтересованы в том, чтобы такую ситуацию сохранять. Да, есть нюансы, иногда какими-то темами манипулируют, но тем не менее проблема есть, как есть и совершенно очевидная вещь: она заключается в том, что в такого рода договорах банк всегда был, есть и будет сильной стороной. Поэтому необходимость регулирования таких отношений со стороны государства здесь присутствует. Это надо сделать.

По поводу законодательства, касающегося количества проверок, предварительных правил об уведомлении и целого ряда других вопросов, которые здесь поднимались. Я не против того, чтобы мы что-то откорректировали с учётом сложившегося опыта. Тем более когда речь идёт о внеплановых проверках пищевого производства или общественного питания. В то же время мы если и должны это делать, то должны делать это разумно, чтобы не затащить ситуацию обратно, когда начнутся внеплановые проверки всего и вся, и это будет способствовать только одному: тому, чтобы проверяющие структуры обогащались, набивали свои карманы за счёт взяток. А то, что происходило – мы все отлично понимаем и знаем, что это мера, которая носила антикоррупционный характер.

По поводу ответственности управляющих организаций и вообще сферы ЖКХ сейчас готовятся предложения, потому что эта сфера пограничная, мы ЖКХ занимались и в рамках президиума Госсовета, и нескольких совещаний, которые я проводил по тематике ЖКХ в последнее время, и в рамках того разговора, который состоялся сегодня. Эти предложения должны быть подготовлены и внедрены.

В отношении туристического бизнеса. Я согласен с тем, что там очень много проблем. Не могу поддержать идею, которая прозвучала здесь, о необходимости лицензирования или возврата к лицензированию, потому что любой возврат к лицензированию не вносит ничего нового, кроме одного: необходимости следить за тем, чтобы было меньше поборов. Лицензирование – это, к сожалению, просто вопрос взяток. Вот и всё. Не вопрос контроля и порядка. Поэтому в этой сфере лицензирование, наверное, это уже всё-таки вопрос исчерпанный, но вот в части механизма страхования ответственности, в части гарантийных механизмов – здесь я хотел бы полностью поддержать всё, что коллеги говорили, потому что эти институты не работают. Вряд ли здесь возможно внедрение обязательного страхования, потому что мы не пошли на введение обязательного страхования даже в части, касающейся владельцев имущества и целого ряда классических случаев обязательного страхования. Но тем не менее институт страхования здесь должен быть оптимальным образом подготовлен для защиты интересов потребителей, которые получают пакет туристических услуг. Кстати, во многих странах даже визы не дают без наличия договора страхования. Такого рода увязки в некоторых случаях вполне необходимы, а может быть, и необходимы, и достаточны.

Надо совершенствовать и транспортное законодательство. У меня нет возражений против того, чтобы мы повышали ответственность за нарушение соответствующих обязательств в сфере транспорта, поднимали планку этой ответственности, включая более современные конвенции, которые регулируют эти вопросы. Нужно просто оценить наши возможности.

Коллекторский бизнес. Конечно, запрещать такого рода действия просто бессмысленно. Уступка прав требования существует в законодательстве с момента возникновения римского права. Никто никогда это не запрещал, это смешно просто. Таким образом, невозможно набросить удавку на соответствующий вид бизнеса – он просто будет криминализован в ещё большей степени. Запретами здесь ничего не решишь, но этот пробел в законодательстве нам придётся в той или иной степени восполнять. Как это сделать. Предлагаю обсудить, каким образом вообще в целом нам необходимо подходить к регулированию коллекторской деятельности. Будет ли это некое общее законодательство, или это будут какие-то положения в рамках законодательства о банках и банковской деятельности, или же соответствующие положения должны быть вынесены в отдельный массив законодательства. Всё это стоит ещё раз обсудить, но урегулировать соответствующий вид деятельности, я думаю, нам придётся. В противном случае мы будем сталкиваться с крайними, криминальными формами ведения соответствующей деятельности, и никакой пользы это не принесёт.

Естественно (я уже сказал об этом), я поддерживаю необходимость обобщить практику по делам о защите прав потребителей, что мог бы сделать Пленум Верховного Суда Российской Федерации, тем более что предыдущие постановления пленума, насколько я понял и насколько я сам помню, состоялось уже давным-давно, а это очень динамичные дела, и в целом, конечно, неплохо, если Верховный Суд к этим делам обращается для их общего осмысления один раз в пять лет. Поэтому мы обратимся с соответствующим предложением к Верховному Суду. Не уверен, что нам нужно «плодить» уполномоченных, у нас уже их несколько: Уполномоченный по правам человека, Уполномоченный по правам ребёнка. Омбудсмен по финансовым вопросам или уполномоченный по делам потребителей – я не закрываю этот вопрос, но мне кажется, нужно очень серьёзно взвесить, нужно ли нам создавать очередных президентских уполномоченных, когда многие присутствующие здесь блестяще участвуют в общественных организациях, которые направлены на защиту прав потребителей, возглавляют их, делают это эффективно, иногда даже азартно, и, собственно, выполняют функции таких уполномоченных, только на общественных началах. Зачем же тогда деньги государственные тратить? Во всяком случае, это тема, которая пока для меня не вполне очевидна.

Хотел бы поддержать идею типовых договоров. Вообще-то это абсолютно правильная позиция, правильный подход. Чем больше типовых договоров создаётся, тем более высокая степень защиты потребителей в обществе достигается. Это не значит, что мы должны зарегулировать всё и вся, как это было, например, в советский период, когда практически ко всем правилам оказания услуг подготавливались типовые договоры. Но всё-таки это цивилизованный способ решения этой задачи. Поэтому можно было бы подумать, каким образом воплотить нормативное регулирование, и претворить эти типовые договоры в жизнь.

И, наконец, последнее, что я хотел бы сказать. Нам действительно пора ещё раз обратиться к вопросам соотношения между всем современным массивом законодательства, с одной стороны, гражданским кодексом, который, кстати, тоже сейчас находится в процессе изменения, с другой стороны, и законом «О защите прав потребителей» – с третьей стороны. Здесь не должно быть каких-то капитальных расхождений, и если они возникают, то необходимо думать о том, каким образом их устранить. Будет ли это сделано в рамках закона «О защите прав потребителей», потребительского кодекса или какого-то иного нормативного акта – это, опять же, момент вторичный. Но в любом случае такая работа по систематизации и устранению пробелов должна идти.

По итогам заседания сегодняшнего президиума, как я и сказал, с учетом обмена мнениями, я подпишу поручения.

Спасибо всем за работу.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 16 января 2012 > № 471913 Дмитрий Медведев

Уроки дяди СЭМа

Эдуард Сагалаев — о том, как в Самарканде изобрели первый телерейтинг, как Виктор Некрасов научил свободу любить, о практической пользе строкомера и «хамсомольцах Узбекистана», о полосатом костюме и «битлах» на советской кухне, о том, сколько отцов у «Взгляда», о предложении Владимира Ворошилова играть на деньги, а также о том, что телеэфир — это всегда огромный праздник или огромная трагедия

Эдуард Сагалаев в телевизионной тусовке — фигура уникальная. С одной стороны, ни на одном из федеральных каналов он не числится, с другой — телевизионные начальники с удовольствием советуются с Эдуардом Михайловичем, приглашают на вручение всевозможных премий и наград. Сагалаев давно ушел от индустриальной текучки — сегодня он руководит собственным фондом, носит мантии академика всех возможных телерадиоакадемий и титул самопровозглашенного «идиота» — ведет на телеканале «Психология21» программу «Мудрость идиота, или Энциклопедия ошибок Эдуарда Сагалаева». Ему 65 — и это хороший повод поговорить о пережитом и построить планы на будущее.

— В детстве все мечтают быть космонавтами или моряками. А вы, Эдуард Михайлович, сразу уловили романтику телевидения?

— Первое воспоминание о телевидении на всю жизнь врезалось в память. Это было в Самарканде страшно много лет назад. Я жил в большом дворе, который был моей вселенной. У нас было очень много соседей, и вот однажды одна семья купила телевизор. Это, возможно, был один из первых телевизоров в городе — КВН с линзой, как аквариум. Но главное, что я запомнил, — вовсе не невероятное по тем временам чудо движущегося изображения на экране кинескопа. В Самарканде принято было снимать обувь, входя в дом. Никогда не забуду море всякой детской обуви в коридоре — там собралось человек пятьдесят детей. Помню, как я зашел и увидел эти пятьдесят пар. В этом было что-то такое, что произвело впечатление. Как я сейчас понимаю, то был прообраз современных «пиплметров», и рейтинг первых программ телевидения в нашем дворе стремился к 100 процентам.

Разумеется, ни о каком телевизионном будущем я не мечтал. Ни тогда, ни в школе, ни в университете. Хотя первая запись в моей трудовой книжке — диктор самаркандского радио. Но это было далеко от мечты о реальной дальнейшей карьере. Я поработал диктором, потом ходил играть в массовках в местном драмтеатре. За один выход там давали сумму, которая с точностью до копейки составляла стоимость бутылки портвейна. В этом и заключался весь смысл, потому что мои друзья это знали и к концу спектакля уже ждали у театра. Я выходил на сцену, говорил какие-то слова в каких-то революционных пьесах. Как-то довелось играть красноармейца с ружьем и перевязанной головой с кровавым пятном на бинтах... Я произносил фразу типа «Караул устал», а потом шел прямиком к кассиру, получал деньги, мы покупали бутылку портвейна и сидели бренчали на гитаре.

— То есть юность была дворовая?

— Отчасти. Окружение было очень разное. К примеру, я часто ходил к одной старушке, беглой княгине, в гости пить чай. И она показывала мне свои фотографии. Никогда не забуду фотографию, на которой она в седле с шашкой и в папахе. Это были «эскадроны смерти», которые сражались с большевиками. В том числе женские эскадроны. И она рассказывала, как крошила в капусту большевиков.

Я дружил еще и с теми ссыльными, которые появились уже в 60-е годы. У меня был близкий друг Олег Петрик, которого сослали из Киева, а перед этим таскали по психушкам. Все по полной программе. Он писал прекрасные стихи, был настоящим диссидентом. Но у него была одна особенность — он не признавал ничего, что возникло в стране после октября 1917 года, включая правописание. Ходил с бородкой, тросточкой и в шляпе — такой вот чеховский персонаж, хотя был моим ровесником. Как-то Олег пришел ко мне, не застал дома и оставил записку с ерами и ятями, которая начиналась со слов «Милостивый государь». Мама была в шоке. Я благодаря ему начал читать самиздат.

К этому Олегу приезжал его «отец», точнее, человек, который опекал его. Это был ни много ни мало Виктор Некрасов. И он навещал его в Самарканде. И вот всей редакцией мы собрались на какой-то квартире. Была такая нормальная пьянка, с разговорами о коммунистической партии, о советской власти. Причем я не сомневаюсь, что кто-нибудь наверняка стучал об этом. Но своеобразный пофигизм Некрасова, который на это не обращал внимания, заставил и нас забыть об опасности. Он блистал, раскрыл весь свой громадный жизненный опыт, всю свою ненависть к коммунистической идеологии. Мы так были рады этой встрече, гордились тем, что он говорит нам все, что думает. А последним штрихом стало то, что, когда мы прилично подвыпили, он захотел в туалет, а туалет был занят. Он вышел на балкон и прямо с балкона помочился. От этого мы были в неменьшем шоке, чем от его диссидентских речей. И потом говорили друг другу: «Вот, старик, что такое свобода». Некрасов был моим кумиром.

— Поэтому вы мечтали стать…

— …Библиотекарем или моряком.

— Странное сочетание.

— Я рассуждал так: платить будут за то, что доставляет мне в жизни максимальное удовольствие, — за чтение. Поэтому решил — буду библиотекарем. Но и море меня очень привлекало. Наверное, потому, что я его никогда не видел. Море было чем-то загадочным, существующим на другой планете. А в Самарканде были горы, пустыни: Азия есть Азия. И вот я разрывался между дальними плаваниями и работой в библиотеке.

— Родители поддерживали ваш выбор?

— Мама моя мечтала, чтобы я стал скрипачом. Но эта мечта рухнула, когда она однажды увидела, как я шел домой через парк — знаменитый самаркандский Парк культуры и отдыха, в котором местная молодежь переживала первые свидания, первые поцелуи. А я шел из музыкальной школы и бил скрипкой по деревьям — деревьев было много, я ударял по каждому. У мамы полились слезы, она поняла, какая это мука для меня. И отказалась от этой мечты. Хотя у меня до сих пор хранится открытка пятидесятых годов, такая лубочная советская, на ней мальчик с пионерским галстуком играет на скрипке. Это мама мне на день рождения подарила. Попыток меня куда-то определить было немало. Мама была врачом и хотела, чтобы я поступил в мединститут. Но и тут ничего не вышло. Как-то я случайно зашел в магазин, где продавались медицинские инструменты. И когда я увидел никелированные пилы, зубила, молотки и клещи, я там же потерял сознание. После этого благополучно поступил на филфак.

— Откуда родом Сагалаевы?

— Вообще фамилию Сагалаев кто-то считает татарской, кто-то осетинской. Но в Саратовской области есть деревня Кленовые Вершины, где столетиями жили Сагалаевы. И вот сейчас Алексей Пивоваров делает фильм о людях, чьи предки были раскулачены, и мы с ним съездили туда. Так что я увидел эту бывшую деревню впервые в жизни. Бывшую, потому что на месте цветущего когда-то поселения, где парни и девки водили хороводы, осталось несколько скорбных могил с крестами, на которых выбиты зубилом фамилии Сагалаевых, Васильчиковых, Голобоковых — вся моя родня.

— И это все, что осталось?

— У меня в Саратове живет троюродный брат, Владимир Алексеевич Сагалаев, он знает нашу родословную до седьмого колена и далее — до стрельца Петра Первого Пафнутия Сагалаева. В Кленовых Вершинах никогда не было крепостных — только казаки и государственные крестьяне. История непростая. Моего деда и шестерых его братьев раскулачили. Они действительно были зажиточными, но настоящей причиной стало кожаное пальто, единственное в деревне, которое носил дед. Многие годы деду завидовал один местный бездельник и пьяница. Революция дала ему власть — он стал председателем комитета бедноты. И тогда-то наконец смог осуществить свою мечту — отнять у деда кожаное пальто, записав его в кулаки и сослав в Среднюю Азию вместе с семьей.

Но все нравы русской деревни они сохранили. Я прошел и эту школу тоже. Часто приходилось сталкиваться с чудовищными вещами.

— С пьянством?

— Ну, пьянство — это еще полбеды. А вот однажды в драке один из моих двоюродных дядей зарезал человека. Когда началось расследование, отец этого моего дяди рассудил так: у Виктора, который убил, семья и дети, а у его брата еще никого нет. Поэтому вину возьмет на себя и в тюрьму пойдет он. И тот отсидел семнадцать лет за брата. Я помню, каким он вышел из тюрьмы.

— А как же он на это согласился?

— Отец сказал. Это как раз те крестьянские устои, когда воля отца не обсуждается.

— Так это родные по отцу? У вас, значит, тоже такое должно быть представление о семейной субординации?

— Нет, это родные матери. Я ношу фамилию матери, потому что отец с мамой много лет прожили вместе, но так и не расписались. Со мной вообще происходило немало странных вещей. Отец был атеистом и коммунистом. А когда я родился, мама меня крестила и назвала Владимиром. Отец же хотел, чтобы я был Эдуардом. Меня это, конечно, интересовало всю жизнь. Недавно в Оптиной пустыни я заговорил об этом с православным батюшкой. И он сказал, что такая вот жизнь с двумя именами — это даже хорошо, потому что если хотели проклясть, проклинали Эдуарда, а я на самом деле Владимир. Вообще для меня это был непростой вопрос. Отец мой еврей. И у меня всю жизнь были на этой почве метания. Но в конечном счете я пришел к выводу, что если мать меня крестила, это воля Божья. Это не мой и даже не ее выбор. Это моя судьба. Я ведь серьезно интересовался исламом, особенно суфизмом, а также индуизмом, буддизмом. Но в последние годы, когда стал глубоко заниматься вопросом самоидентификации, снова пришел к православной вере. Пришел сердцем.

— Еврейское происхождение как-то влияло в дальнейшем на вашу жизнь?

— Отец просил меня не афишировать свое происхождение. Он понимал, что это вряд ли пойдет на пользу. Я делал так, как он говорил, и при этом страшно мучился. Потом стал об этом говорить вслух, но все равно горький осадок остался. С того момента, когда мне было лет пять и в том же самом дворе в окна нашей квартиры посыпались камни. Это были пьяные соседи со своими гостями, которые кричали: «Бей жидов!» Мне было и страшно, и обидно, ведь я считал себя русским. А все другое, все, что связано с отцом и его корнями, существовало отдельно, и, только став взрослым, я съездил в Одессу и Херсон и нашел несколько его родственников. Отец прошел всю войну, вернулся с орденами и ранениями и потом до конца жизни трудился во благо советской родины. И сегодня я хочу еще раз сказать, что люблю его и горжусь им, горжусь кровью и отца, и матери, которая течет в моих жилах.

— Почему из Самарканда переехали в Ташкент?

— Я работал в областной газете. Пришел туда после радио, для меня это было не просто заработком. Мне это нравилось, единственной проблемой было то, что меня пригласили в отдел партийной жизни. И я должен был освещать жизнь комсомола. Все мои материалы вывешивались на доску как лучшие в номере. Но я быстро понял, что не могу так. Пришлось идти к главному редактору и говорить, что либо увольняюсь, либо хочу, чтобы меня перевели в секретариат. А уволиться значило совсем закрыть тему журналистики, потому что газета-то была одна. Но дальше я так действительно не мог.

Один вот случай очень показательный. Меня отправили по заданию редакции на фестиваль дружбы узбекской и таджикской молодежи. А там, естественно, бесконечная пьянка и полный разврат. Я вернулся, и мне нужно было написать полосу об этом, причем в номер. Я просидел часа три у пишущей машинки, несколько раз пытался написать первые строчки, вытаскивал бумагу, бросал в корзину. Потом пошел к своему товарищу, который был на несколько лет старше, и сказал, что могу написать, как все было, а по-другому не могу. Мне было тогда двадцать лет, меня только взяли на работу, и очень не хотелось, чтобы меня выгнали из газеты. И он сказал, что вариант один: сядь и напиши, как бы ты хотел, чтобы проходил фестиваль дружбы узбекской и таджикской молодежи.

— Написали?

— Еще как. Резонанс был огромный, мне вручили какие-то почетные грамоты, включили в горком комсомола. Но после двух-трех таких материалов я все-таки ушел в секретариат. Там началась совсем другая жизнь. Там была ручная верстка, иногда я сам верстал газету, по локоть в типографской краске. Главным оружием был строкомер. Это был главный инструмент в секретариате, потому что им было очень удобно резать колбасу. После подписания номера обязательно появлялась выпивка, и колбасу всегда резали строкомером, воспользоваться ножом было бы моветоном. Мы еще писали за рабкоров и селькоров, резвились вовсю. Однажды дали рабкору такую заметку: «Группа самаркандских альпинистов покорила высочайший пик области — гору Голгофа. Там они обнаружили хорошо сохранившуюся мумию. Голова мумии была украшена компромиссами, а в руках она держала омонимы и синонимы». Рабкор радостный бежал в кабинет редактора.

У меня была хорошая характеристика: молодой, женатый, член партии. И меня пригласили ответственным секретарем в республиканскую молодежную газету «Комсомолец Узбекистана», которую мы между собой называли «Хамсомолец Узбекистана» — от слова «хам». Все мы были конформистами, циниками, нам хотелось работать в журналистике, хотелось зарабатывать. А я так вообще пользовался служебным положением по полной программе. Когда стал заместителем ответственного секретаря, учился еще на третьем курсе. И ко мне приходили мои преподаватели — кандидаты и доктора наук, — которым нужны были публикации, чтобы получить следующую ученую степень. А публиковаться больше было негде — только в областной партийной газете. Я молча доставал зачетку, получал «отлично» и ставил в газету их тексты. Но каким-то чудом мы оставались романтиками, ждали чего-то смутно-прекрасного, мечтали о другой жизни...

— Ташкент понравился?

— Главное впечатление от Ташкента в то время — землетрясения. Мы сидели на четвертом этаже и первое время выбегали на улицу. Жутковато, когда сидишь работаешь, и вдруг по стене ползет трещина. Толчки, все дребезжит, столы прыгают. А потом махнули на это рукой и хладнокровно продолжали работу.

— Вы там, впрочем, не задержались...

— Да, довольно скоро уехал в Москву. Произошло это совершенно случайно: замглавреда пригласили работать в ЦК комсомола в сектор печати, радио и телевидения. А у него были какие-то другие планы. И он рекомендовал меня. Вызывают меня в ЦК комсомола, я прохожу собеседование, про национальность папы не говорю. И оказывается, что я им подхожу. Тогда я впервые в своей жизни столкнулся с системой автоматизированной кадровой политики. Выглядело это так: было множество твердых картонных листов с дырками, заполненных данными соискателей. И вот завотделом ЦК ВЛКСМ брал спицу и протыкал толстенную пачку этих листов с дырками. Каждая дырка что-то означала — это, в сущности, была анкета. Вот он так протыкал дырку «член КПСС». И все, кто не члены КПСС, падали на пол. Второй спицей он протыкал дырку «женат». Все холостяки падали на пол. Третья дырка «до 28 лет», все, кто старше, падали на пол. И вот из этой пачки все упали на пол, кроме меня.

— Страшно было? Все-таки из Ташкента в Москву, серьезная организация.

— Страшно было, когда получил задание: написать статью за подписью первого секретаря ЦК ВЛКСМ Евгения Михайловича Тяжельникова в «Военно-исторический журнал». Тема была что-то вроде «Влияние комсомола на стратегию битвы при Курской дуге». У меня близко не было никакого понятия о предмете, кроме каких-то элементарных вещей из школьной программы. Но я все-таки написал. И статью даже очень высоко оценили. Причем Тяжельников — доктор наук, нужно было соответствовать. Надо отдать ему должное: гонорар получил я.

— Комсомол был в то время кузницей кадров для будущей постперестроечной России. Но вы и оттуда довольно быстро ушли. Что опять случилось?

— Вы не поверите, но снова рекомендация. Работала у нас Ирина Михайловна Червакова, которая раньше была секретарем горкома комсомола в Норильске. И она тоже выросла в среде политических зэков, которые туда приехали и там осели. Вообще Норильск был городом, куда рвалась интеллигенция, потому что обретала там уникальную аудиторию: туда приезжали Окуджава, Высоцкий, Галич и многие другие. Ирина была совершенно уникальным человеком. Ей предложили стать заместителем главного редактора в молодежной редакции телевидения, где ее все обожали, потому что она уже много лет проработала в ЦК и курировала именно это направление. Все прекрасно знали, что она честный и очень порядочный человек, который никогда не подставит, всегда будет отстаивать своих. Но она вдруг поняла, что не может постоянно идти на сделки с совестью. И приняла решение, которое всех повергло в шок. Ирина сказала, что бросает ЦК комсомола и уезжает в город Лесосибирск Красноярского края работать в детском доме. Можете себе представить: взяла своего маленького сына Мишу и уехала со всех комсомольских пайков и квартир в Сибирь! Потом она написала об этом повесть, которую напечатал журнал «Новый мир». А тогда все были в шоке. И вместо себя Червакова порекомендовала меня.

— Снова вас? Но почему? Вы ведь всего год как приехали?

— А пойдемте, я вам покажу. (Встает и решительно отправляется в коридор, где висят фотографии прежних лет.) Вот видите, как глаз горит? Это в студии молодежной редакции, тут же все понятно. Я всегда горел работой. Я лет до пятидесяти не умел ходить. Я бегал. По коридорам, с этажа на этаж. Для меня сесть в лифт было невыносимо — стоять, ждать, когда он подойдет, да еще будет останавливаться на каждом этаже. Я бежал по лестнице на двенадцатый этаж и прибегал раньше, чем лифт...

Так я попал в молодежную редакцию. Это было поворотным пунктом судьбы, потому что я оказался в уникальном коллективе. Там был удивительный главный редактор Валерий Александрович Иванов, про которого тогдашний руководитель Центрального телевидения Энвер Мамедов, который вообще отличался меткостью характеристик, говорил: «Главный редактор с глазами кормящей матери».

— Почему?

— Такие вот там были нравы. К примеру, если идет эфир, а главный редактор его не смотрит, его просто больше нет. Можно посмотреть программу до эфира, конечно. Но это не в счет, потому что эфир — это огромный праздник или огромная трагедия. И если ты не позвонил ведущему эфира после выхода программы — во сколько бы она ни выходила — это могло кончиться самоубийством. Я нисколько не преувеличиваю — случай был: женщина выбросилась из окна, потому что ей сказали, что она бездарность. Но в нашей редакции бездарностей не было. Было немало людей с не вполне нормальной психикой. Поэтому не позвонить после эфира было невозможно. А если ты, к примеру, звонишь в час ночи, а автор программы какая-нибудь экзальтированная женщина среднего возраста, то понимаешь: если ей сейчас сказать, что ты чем-то недоволен, может быть что угодно. Вот так серьезно люди относились к тому, что они делали.

Конечно, с одной стороны, это самовлюбленность и вера в свою гениальность. А с другой стороны — это преданность профессии и любовь к телевидению. Поэтому нужно было звонить и говорить: «Боже мой, я был потрясен, когда на шестой минуте увидел…», «Это гениально!», «Это новое слово на телевидении!» Потом на летучке уже можно было сменить тональность, потому что коллегам твоя гениальность безразлична. Особенно любил покритиковать, будучи обозревателем, Анатолий Григорьевич Лысенко. Сейчас он считается «дедушкой отечественного телевидения», а тогда его — энциклопедиста и фантазера — звали просто Толятка. У всех были клички.

— А у вас?

— Меня звали Усатый-полосатый.

— Это почему?

— Потому что когда я в первый день пошел на работу в молодежную редакцию телевидения и меня должны были представлять коллективу, я подошел к своему гардеробу, в котором висело два костюма, и выбрал самый красивый. А он был в оранжевую и черную полоску — очень напоминал узбекский халат. Я купил его в Ташкенте, когда в ЦК комсомола еще собирался. Со вкусом у меня тогда было не очень. Считал, что красивое — это то, что яркое. Вот и выбрал самый вызывающий костюм и гордо в нем ходил. А потом меня еще называли СЭМ — Сагалаев Эдуард Михайлович. Сейчас так мою собаку зовут.

— И как вас приняли в костюме?

— Когда меня представляли редакции, конечно, в глазах были скепсис и смех. И не только из-за костюма. Я ведь пришел руководить этой редакцией, будучи самым молодым среди ее сотрудников. Еще и из ЦК комсомола. Сами понимаете, мало кто ко мне отнесся благосклонно. В один из первых дней вообще казус случился. Я пошел посмотреть съемки. В этот момент шел монтаж декораций — кажется, это была программа Владимира Яковлевича Ворошилова «А ну-ка, парни!». Захожу, никто на меня внимания не обращает. Стою смотрю, что происходит, мне интересно: устанавливают камеры, расставляют свет. И вдруг подходит седой, очень раздраженный человек импозантной внешности и говорит: «А ты чего стоишь?» Я обмер, не знаю, что ему ответить. И он мне показывает: «Вот стул, бери и пошел вон туда». Это был Ворошилов. Потом мы много смеялись.

— И отношения сложились?

— Моими подчиненными были такие уникальные люди, как Александр Масляков, Владимир Ворошилов, Валентина Леонтьева, Кира Прошутинская, Володя Соловьев, тот же Лысенко, Марьяна Краснянская. Что ни имя, то звезда. Все были увлечены тем, что делали. Страстно желали сделать еще лучше.

В молодежной редакции было интуитивное, глубинное понимание того, что такое рейтинг. Тогда такого слова не было, никто не мерил аудиторию. Но мы знали, что такое настоящий контакт со зрителями. Понимали по письмам. К примеру, приходит полмиллиона писем на одну передачу. Все это подсчитывалось, объявлялось на летучках. Мы — молодежная редакция — были бесспорными лидерами с колоссальным отрывом. Или была такая фишка: во время прямого эфира просили всех, кто смотрит передачу, выключить свет в своих квартирах. Все выглядывали из окон «Останкино» и видели абсолютно темную Москву, ни одного светящегося окна. Москва просто вымирала. Вот это был рейтинг! Другой способ у нас был — сводки Министерства внутренних дел. Во время наших эфиров практически ни одного преступления по всей стране. К примеру, два часа идет какая-нибудь популярная программа — и в буквальном смысле слова все смотрят телевизор! Был тогда такой знаменитый спор, является ли телевидение искусством. Естественно, вся молодежная редакция была убеждена, что это даже не предмет спора. Конечно, телевидение — это искусство, а мы люди искусства. К сожалению, как и в театре, на телевидении всегда было много зависти. Она порождала конкуренцию. Но зависть — это очень страшно.

— Вы тоже завидовали? Все-таки такие мэтры вокруг.

— У меня масса пороков, масса грехов, но в моем сердце никогда не было зависти. И я глубоко убежден, что нет ничего страшнее, чем зависть, потому что видел, как это работает. Когда человек всерьез кому-то завидует, это ад. Возьму на себя смелость сказать, что есть, наверное, два-три человека, которые меня не любят или даже ненавидят, но это из тысяч людей, которые сегодня работают в этой индустрии. Если я видел, что человек талантлив, у меня это вызывало не зависть, а восторг, любовь к нему. Я все мог простить, даже подлость, за то, что он талантливый. Как-то меня спросили, мог бы я театрализованно изобразить свое амплуа на телевидении. И я не задумываясь сказал, что встал бы в подземном переходе между двумя зданиями «Останкино» и повесил бы себе на грудь табличку «Создаю возможности». И кепку бы положил. Уверен, она бы никогда не была пустой.

— Расскажите про «Взгляд». Это была одна из самых громких удач молодежной редакции. Как создавалась программа?

— Знаете, об этом надо очень осторожно рассказывать, потому что есть несколько человек, которые утверждают, что они «отцы» или «матери» «Взгляда». Сначала была идея развлекательной программы, в которой мы будем рассказывать о всяких курьезах. Наступила уже горбачевская эпоха, и начались споры, мол, еще одна развлекательная программа не нужна. Вторая идея заключалась в том, что программа должна быть политической. Я в то время был главным редактором молодежной редакции. Меня, конечно, всегда интересовали реальная жизнь и политика. Это понятно по программам, которыми я сам занимался, — «12-й этаж», «7 дней», «Открытые новости». Мне не очень интересно самому делать развлекательное телевидение, и я был сторонником идеи политической программы. Но все сошлись на том, что это должна быть советская кухня, в которой живут этакие «битлы». Стали строить кухню, искать ведущих.

— Кто проводил кастинг? Впрочем, тогда и слова такого не было...

— Садились Анатолий Лысенко, Анатолий Малкин, Кира Прошутинская... И просто генерили идеи. Перебирали всех, кто работал в редакции или с нами сотрудничал. Но когда завотделом молодежной редакции Андрюша Шипилов привел ребят из иновещания, все стало понятно.

Никогда не забуду, как в мой кабинет зашли эти четыре наглые морды: Влад Листьев, Саша Любимов, Дима Захаров, Олег Вакуловский — очень все красивые, все высокие, отвязные. Некоторые из них уже успели пожить за границей, что-то повидать, приобрести определенный статус на иновещании. Они вообще считали, что телевидение — это что-то недостойное, а они серьезные люди — изучают страну, знают язык, разбираются в политике, настоящие профессионалы. Ну и вообще все, что сильно популярно, — это попса. Поэтому они чуть ли не ноги на журнальный столик положили, когда вошли в мой кабинет. Им было все равно, что я главный редактор. Когда я это увидел, меня пробило. Я понял — они! И дальше уже вопросов не было. Потом присоединился Володя Мукусев из нашей редакции, Саша Политковский, который пришел в программу из спортивной редакции. Но два вопроса мы так и не решили: первый — должна ли это быть развлекательная программа, и второй, связанный с названием. «Взгляд» предложил я — это слишком мелко, чтобы этим гордиться, но я горжусь, потому что эта идея потом работала. Самая первая программа вышла без названия, и мы обратились к зрителям с просьбой его придумать. Были мешки писем: на 99 процентов это был просто бред, на 1 процент — приколы какие-то. И тогда я уже властью главного редактора сказал, что программа будет называться «Взгляд».

— И все-таки она стала политической…

— А все выяснилось после первого же эфира. Она не стала ни развлекательной, ни политической. Она оказалась человеческой. Открытой, честной, созвучной мыслям и чувствам миллионов людей. Были какие-то брошенные ребятами фразы, какие-то намеки — политика уже была в них. Идеология была не в нас — редакторах и режиссерах, а в большей степени в них. Одним из топовых сюжетов в программе был рассказ о том, как у какого-то человека на пятом этаже в квартире жила лошадь. Но вопрос был не в этой забавной истории, а в том, что даже такой вот курьез — серьезный повод поговорить о внутреннем мире человека, включая его тотальное одиночество, потому что никто, кроме лошади, в его квартире не живет. То есть сразу начались такие вот обобщения. Появились смыслы, как любит говорить Даниил Дондурей.

В диапазоне от этой лошади до Марка Захарова, который кричал в эфире, что Ленина надо немедленно похоронить, мы и работали. И, конечно, не просто формальным руководителем программы, а настоящим наставником и другом стал для ребят Анатолий Лысенко. А вообще настоящий телевизионный формат в какой-то момент перестает быть жестко зависимым от состава бригады, он становится самоигральным. Кто-то уходит, кто-то приходит, а формат работает. Это прекрасно понял Владислав Листьев, ставший со временем уникальным, универсальным телеведущим и продюсером. До сих пор до слез жалко, что его нет с нами. Он был из редкой породы незаменимых и неповторимых.

— Самоигральный — это как?

— Существовал такой термин — «самоигральная программа». Вот «Что? Где? Когда?» — самоигральная передача. Конечно, Ворошилов гений. Но сама программа в какой-то момент стала самоигральной, она сама диктует сюжеты, и неизвестно, куда вообще все это выведет. Поэтому тогда нам в голову не могло прийти, что можно купить формат на Западе. Мы старались понять, что такое телевидение, как оно делается и работает.

— С Ворошиловым как работалось?

— Ворошилов понимал суть. У нас были дискуссии о том, что такое событие на телевидении. Он говорил: «Событие это со-бытие, это два бытия, которые в какой-то момент соединяются в какой-то вольтовой дуге». И приводил пример. Вот чемпионат мира по фигурному катанию, Ирина Роднина совершает тройной тулуп, а через какую-то долю секунды падает. Одно бытие — она делает тулуп, а другое — она лежит на льду. И вот это со-бытие вызывает у людей колоссальный стресс — позитивный или негативный. В этот момент 100 миллионов людей на земном шаре чувствуют одинаково, смотрят это в реальном времени и одинаково задерживают дыхание. Телевидение существует только для этого. Все документальные фильмы, все аналитические программы — это уже сопровождающие вещи. Телевидение — это обязательно прямой эфир и обязательно действо, утверждал Ворошилов.

Антураж жизни Владимира Яковлевича был такой: у него все в квартире было черного цвета — потолок, стены. А на обои были пришпилены, как бабочки, листочки, на которых написаны непонятные слова. Это были его идеи и мысли. И все стены были в этих листочках. И красная лампа. Когда он придумывал «Что? Где? Когда?», мы много спорили. Потому что Ворошилов предлагал играть на деньги, а я как хранитель моральных ценностей коммунизма сопротивлялся. И мы в итоге сошлись на призах в виде книг. Но он в отличие от меня понимал, что если на деньги, это будет настоящая игра, а так — школьная викторина. Но я себя утешаю тем, что понимал, какой огромный для Ворошилова (да и для руководства редакции) это был бы риск. У него ведь уже была программа «Аукцион» с материальными призами, за которую его выгнали с телевидения. А я его очень любил, это был человек, которого я мог бы назвать своим Учителем в творчестве (так же, как Энвера Назимовича Мамедова в искусстве руководителя). Хотя мы с ним и враждовали иногда не по-детски, и я был его начальником. Но ему было приятно, что есть молодой начальник, которому важно его слушать.

Продолжение следует.

Алина Ребель

Россия > СМИ, ИТ > itogi.ru, 16 января 2012 > № 471771 Эдуард Сагалаев

Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин провёл рабочую встречу с главой Республики Башкортостан Р.З.Хамитовым.

Обсуждались итоги социально-экономического развития республики за год, которые в целом, прежде всего в промышленности, сельском хозяйстве, строительном комплексе, выглядят неплохо, даже превышая некоторые среднероссийские показатели. В то же время Премьер обратил внимание главы региона на отставание в росте доходов работников образования и поручил исправить положение.

Стенограмма начала встречи:

В.В.Путин: Довольны результатами работы?

Р.З.Хамитов: Да, Владимир Владимирович. Республика хорошо поработала в 2011 году. Вот основные наши результаты (показывает материалы), я хотел Вам продемонстрировать. Что касается регионального продукта, мы выйдем где-то на 110% – это повыше среднероссийского показателя.

В.В.Путин: 9,1.

Р.З.Хамитов: Да, это было по ноябрю, мы ещё немного добавим за декабрь, и будет совсем неплохо. Цифра будет где-то 940–950 млрд рублей. То есть в следующем году, в этом, уже точно будет 1 трлн рублей регионального продукта.

В.В.Путин: Отлично.

Р.З.Хамитов: Следующее: по индексу промышленного производства – 109,7%, то есть тоже в районе 110%. Это ноябрьская цифра, она тоже подрастёт у нас чуть-чуть. У нас хорошие позиции – первое место в России мы держим по количеству прибыли предприятий. Мы работаем осознанно в этом направлении, заставляем отчитываться так, как нужно, с тем чтобы законодательство выполняли. Больше 80% предприятий у нас прибыльных, собственно говоря, оттуда мы и берём налоговую базу.

После прошлогодней засухи и провала мы выправили ситуацию в сельском хозяйстве. Она у нас сейчас не то что стабильная, а сверхстабильная. Мы собрали хороший урожай – более 3 млн т хлеба, двухгодичный запас кормов по всем показателям. Так что по этой части, по зимовке скота у нас никаких вопросов нет. Да и нет никаких проблем с посевной кампанией, мы хорошо помогали сельчанам в 2011 году, субсидировали топливо вместе с Федерацией, помогали семенами.

Строительный комплекс тоже неплохо идёт. В этом году мы перейдём 100-миллиардный рубеж, будет где-то 105–107 млрд. Это тоже ноябрьская цифра, но она тоже будет в пределах 110%. Строительный комплекс ожил, развернулся и очень хорошо работает. Отсюда ввод жилья – то, что заявляли, мы выполнили: 2 млн 100 тыс. кв. м жилья мы сдали, из них 75% – это индивидуальное жилье. Это связано ещё и с тем, что мы строим как посёлки, так и хорошо строит у нас народ в сельской местности. Мы помогаем, выделяем площадки, берём на себя инфраструктуру – подвод воды, газа, электроэнергии. Это даёт результат. На следующий год запланировано 2 млн 350 тыс., а в 2015 году мы должны выйти на 3 млн кв. м при населении 4 млн – 0,75 кв. м на человека в год.

Инвестиции в основной капитал – порядка 103–104. Заработные платы выросли, можно даже сказать, существенно – 112%. Реальная зарплата – на 2,5%, а по итогам года она будет примерно 3–3,5%. Рост будет нормальный. У нас есть специфика: 40% населения республики – сельчане. В сельском хозяйстве, к сожалению, заработные платы ниже, и только за счёт промышленности мы, конечно, компенсировать не можем. Это и в советское время так было, и всегда, но сейчас мы потихоньку догоняем среднероссийскую заработную плату.

Внешнеторговый оборот растёт, наши предприятия хорошо отгружают продукцию нефтепереработки, нефтехимии и химии. Почти 12 млрд долларов – такой приличный объём.

По налогам: мы генерируем более 300 млрд рублей в год налогов – это сумма, которая собирается на территории республики. Это – в федеральный бюджет, это осталось у нас (показывает графики). Конечно, нам хочется, чтобы подросла эта сумма. Работаем над тем, чтобы налоговую базу увеличивать.

Реальные доходы тоже в общем неплохие. Заработная плата в образовательных, дошкольных учреждениях – очень тяжёлый был вопрос. Мы однократно ввели увеличение, прямо директивно, на 1 тыс. рублей, в 2011 году ещё 2 раза увеличивали. По итогам года доведём среднюю зарплату до 10 тыс., хотя, конечно, пока это немного.

В.В.Путин: По итогам 2011 года?

Р.З.Хамитов: По итогам 2011 года будет 10 тыс.

В.В.Путин: Маловато.

Р.З.Хамитов: У нас много детских садов, много работников. Республика большая. По школам мы вышли уже на приличную цифру…

В.В.Путин: На следующий год нужно на среднюю по экономике выйти.

Р.З.Хамитов: Да-да. Чуть-чуть, может быть, ниже.

В.В.Путин: По дошкольным надо подтаскивать. Разница большая очень.

Р.З.Хамитов: Согласен, это для нас проблема. Кроме того, хочу сказать, что в следующем году мы построим 52 новых детских сада, это ещё значительное количество воспитателей. Таких объёмов строительства по детским садам не было даже в советское время. В этом году мы сдали 10,5 тыс. мест в новых детских садах. Разными способами проблему решаем потихоньку.

Теперь по модернизации здравоохранения. У нас очень приличная сумма – 15,5 млрд рублей запланировано на два года пропорционально нашему населению. С другой стороны, надо подтягивать наше здравоохранение к современному уровню. Нам пошли навстречу. Мы выполняем эти работы, идём достаточно уверенно, спокойно. В части капитальных ремонтов в этом году 490 млн рублей – полмиллиарда рублей – пошло на капитальные ремонты.

В.В.Путин: Сколько у вас всего объектов здравоохранения на обеспечении?

Р.З.Хамитов: Межрайонных, межтерриториальных медицинских учреждений у нас 11, мы их хорошо, капитально отремонтируем. Часть ремонтов идёт за бюджетные деньги. На 4 млрд рублей будет приобретено самое разнообразное медицинское оборудование – томографы, рентген, ультразвуковые аппараты.

В.В.Путин: Тендер проводите?

Р.З.Хамитов: Тендер мы проводим в электронном виде, это электронная площадка, цены у нас рекомендованы производителями и даже ниже, то есть в этом плане мы всё отладили. Очень хорошая экономия – мы в этом году на электронных тендерах сэкономили более 1 млрд рублей. Дальше – информационные системы, тоже обычная работа, она идёт по плану, и внедрение стандартов – 10 млрд за два года. Нисколько не сомневаемся, что мы эту работу выполним. Кроме того, средняя заработная плата тоже подрастёт – уже не стыдно, что называется, за врачей. Ещё есть разрывы со средним медицинским персоналом, но это отдельная тема. Конечно, она значима, большая, но будем сокращать эти разрывы.

В.В.Путин: Разрывы почти не сокращали.

Р.З.Хамитов: Пока нет. К сожалению…

В.В.Путин: Подросли зарплаты и там и там, но надо работать…

Р.З.Хамитов: Далее: мы разворачиваем власть лицом к народу. Власть должна быть ближе. Работаем, слушаем людей, пытаемся решать их непосредственные задачи: подъезд, улица, двор, освещение, ЖКХ, транспорт и так далее. У нас есть интересный, хороший опыт: мы создали в этом году 12 тыс. домовых комитетов в многоквартирных домах. Там, где нет ТСЖ, эти люди реально сегодня представляют интересы жителей. Процесс идёт хорошо, мы даже немного доплачиваем председателям советов многоквартирных домов – немного, в пределах 1–1,5 тыс. рублей, но люди работают.

Они смотрят, куда идут деньги, как идут деньги на ремонт, по какой цене покупают краску, шифер. Это хороший опыт. Кроме того, мы смогли помочь всем сельским поселениям, их у нас много – 819. Каждому мы дали по 200 тыс. рублей. Для них это большие деньги: забор починить, на кладбище ограду поправить, дорогу где-то сделать. Очень хороший эффект от того, что мы напрямую стали работать с сельскими поселениями, люди поддерживают нас в этой части.

Мы хорошо двинулись по разным спортивным мероприятиям. В 2012 году в Уфе пройдёт молодёжный чемпионат мира по хоккею. В этом году – серебро, надеемся, в следующем году общими усилиями выиграем какую-нибудь хорошую медаль, и приглашаем Вас. В 2012 году у нас пройдёт летний чемпионат мира по биатлону, тоже готовимся, тоже всё хорошо идёт – всё по плану. В 2013 году в феврале проведём зимние игры среди детей – это малые Олимпийские игры для детей от 10 до 14 лет. Это 1 тыс. участников, примерно 30 стран, подготовка тоже идёт хорошо.

Россия. ПФО > Госбюджет, налоги, цены > premier.gov.ru, 14 января 2012 > № 470911 Владимир Путин, Рустэм Хамитов

«Эффект исторической близорукости»

Сергей Мироненко, директор Госархива, рассказал «МН» об исторических мифах

Дмитрий Карцев

Директор Государственного архива Российской Федерации Сергей МИРОНЕНКО в интервью «МН» опровергает самые популярные мифы о русской истории.

— Как вы относитесь к тому, что нынешний 2012 год объявлен «годом истории»?

— Боюсь, что это все превратится в обычное формальное мероприятие. Хотя, впрочем, может быть, и привлечет внимание к истории, без которой ни один нормальный человек не может чувствовать себя гражданином. Мы довольно долго жили, как Иваны, родства не помнящие: люди отказывались от фамилий, сыновья — от отцов, сестры — от братьев Вы знаете, что одна из первых волн сталинских репрессий коснулась краеведов? Казалось бы, что такого: люди изучают историю того места, где родились и живут, ничего страшного, нет даже намека на антисоветчину. И тем не менее краеведение объявили буржуазной лженаукой, людей посадили и расстреляли. Чтобы в исторической памяти людей не отложилось то, что было на самом деле, и вместо этого вбить им то, что выгодно власти.

— Вы говорите о важности связи с прошлым. Но ведь немало людей могут сказать и так: вот был Александр Невский или Столыпин, были декабристы — а к нам-то это все какое имеет отношение? Какое нам, собственно говоря, дело до них, когда мы принимаем сегодняшние решения?

— По-моему, вы довольно примитивно формулируете, что значит «связь с прошлым». Для понимания страны, в которой мы живем, предпосылок, в том числе долговременных, той ситуации, в которой мы оказались и соответственно для осознанного, исторически обоснованного выбора необходимо знание собственного прошлого. Например, мы выбираем партии на парламентских выборах, голосуем за кандидатов — на президентских, мы тем или иным образом реагируем на политические события. Вот тут и нужно понять, какое место та или иная партийная программа, тот или иной лидер, те или иные явления занимают в многовековой истории нашей страны. То есть мало жить сегодняшними событиями, поскольку это может создать эффект исторической близорукости, важно уметь вычленить тенденцию, тренд, если хотите. И поэтому полезно знать, что было пятьдесят, сто, а иногда и тысячу лет назад.

— В то же время споры об истории у нас чуть ли не самые популярные в СМИ. Огромные рейтинги в прошлом году имели теледискуссии Сергея Кургиняна с Леонидом Млечиным и Николаем Сванидзе, любые политические дебаты нет-нет да и скатываются к разговору о Сталине. Не кажется ли вам, что мы в известном смысле стали заложниками собственной истории?

— Не думаю, что можно стать заложниками истории, но действительно вы правы: у нас многие напрямую связывают прошлое с настоящим. Но акцент делается на самом деле на настоящем. Поясню на примере. Возьмем того же Сталина. Большинство из тех, кто его защищает, отнюдь не являются сталинистами. Просто они не удовлетворены сегодняшним состоянием России. И начинается эта песня: вот был бы Сталин — он показал бы жуликам, ворам, бюрократам, которые не дают нам жить! Люди не за Сталина, а против современной ситуации в самых разных сферах. Я уверен, что это сугубо протестный исторический выбор. В силу судьбоносности событий, пришедшихся на его время, он превратился в крайне удачный миф: люди видят в нем образец, эталон государственного деятеля — строгого, но справедливого, масштабно мыслящего, но лично скромного. Какое это все имеет отношение к реальности, в какую цену стал стране этот «чудесный грузин», людям неинтересно. Это ведь было почти вчера — поэтому, кстати, и кажется, что и сегодня можно было бы сделать то же самое, но на самом деле все давно забыли сталинские времена. Вот и кажется, что воровали меньше, что сажали справедливо

И нужно иметь в виду также то, что двадцать лет — это слишком маленький срок, чтобы оценить те ценности, которые пришли после падения советской власти. Тем более что, откровенно говоря, пришло и много плохого. Что только усложняет задачу отделения зерен от плевел.

— Как вы относитесь к популярным разговорам о фальсификации истории?

— Ну во-первых, мне очень не нравится название соответствующей государственной комиссии — по борьбе с фальсификациями в ущерб интересам России. Как будто бывают фальсификации в пользу наших интересов. Во-вторых, мне кажется довольно очевидным, что есть какая-то часть общества, которая по многим социально-психологическим причинам просто не может смириться с негативными страницами советской истории, не может признать преступления преступлениями и считает, что любое напоминание о них наносит ущерб России нынешней.

Ну, например, абсолютно доказано, что польских офицеров в Катыни расстреляли не какие-то там немецкие каратели, а по решению Политбюро доблестные сотрудники нашего НКВД. Но вот приходит Виктор Илюхин, который вообще-то, безусловно, был достойным человеком, но не мог смириться, что это преступление сталинского режима. И начинает говорить, что все эти документы сфальсифицированы. Тогда Федеральное архивное агентство по решению президента Медведева выкладывает на своем сайте все документы: выписку из решения Политбюро, докладную записку Берии Сталину, где говорится о необходимости решить этот вопрос и понятно как, свидетельства тех, кто приводил в исполнение этот — я даже не могу сказать «приговор», потому что никакого суда не было, хотя бы даже пресловутых «троек», только преступное решение высшего советского руководства. Но, понятно, что какую-то часть общества даже и этим не убедить. И вот на заседании Государственной думы депутат Илюхин заявляет, что при Ельцине был осуществлен массовый вброс подложных документов в архив. Это, конечно, полный бред.

— Правда ли, кстати, что Горбачев в свое время был против публикации катынских документов?

— Ну, если верить воспоминаниям Болдина, который был начальником общего отдела ЦК КПСС, Горбачев не просто возражал против публикации, он хотел их уничтожить. Болдин сказал: хорошо, нет проблем, вы генеральный секретарь, только дайте письменное распоряжение. То есть все равно след бы остался. Вот Шелепин, когда он стал председателем КГБ, предложил Хрущеву уничтожить личные дела расстрелянных поляков — мол, зачем нам их хранить, на новые документы места не хватает. Дорогой Никита Сергеевич сказал: да, давайте уничтожим. И уничтожили. Но записка-то осталась!

— А «вбросить» такую записку нельзя?

— Ну как это можно сделать? Как? Составляются описи дел, которые есть в каждом архиве, они заверяются, все заголовки дел тщательно выписаны, они скреплены печатями. Это не-воз-мож-но. Слишком много людей знают эту правду. И как вы ни старайтесь, но эти описи составляются не в одном экземпляре, они хранятся в разных местах. Эта утопия, точнее, антиутопия.

Поверить в массовую фальсификацию документов в архиве могут только люди, не имеющие представления о специфике архивной работы. Сфальсифицировать историю в этом смысле физически невозможно.

— Что вы имеете в виду?

— Вот есть распространенное представление, будто Сталин был агентом охранки. Так вот, он им не был. Почему? Потому что архивы тем и замечательны, что, помимо самих документов, в них всегда содержится история того, как эти документы там оказались. Вот, например, архив департамента полиции. Там есть журналы входящих и исходящих бумаг. Невозможно представить себе, что Сталин был агентом охранки, а все соответствующие документы уничтожены. Россия — бюрократическое государство, документы существуют во множестве экземпляров. Проследить, как разошлись эти документы, практически невозможно. А главное, что должны были бы остаться свидетельства попыток уничтожить. И когда в 1956 году журнал Life опубликовал эту «сенсационную» новость со ссылкой на донесение Енисеевского розыскного пункта в департамент полиции о том, что Сосо Джугашвили надо заплатить за важные сведения, легко было установить, что это фальшивка. Потому что в журнале регистрации входящих документов департамента полиции стоит совершенно другой документ. Человек, подписавший якобы соответствующее донесение, уже два года как не служил. Более того, не было и самого этого розыскного пункта! То есть человек, составлявший эту фальшивку, имел представление о деятельности Особого отдела департамента полиции. Но всех деталей он учесть просто не мог. Если попытка сфальсифицировать провалилась даже в таком частном случае, что говорить о более масштабных историях? Проблема в том, что если человек во что-то верит или, наоборот, не верит — переубедить его фактически невозможно. Понятно, что поверить в какую-то сказку, чувствуя себя при этом еще и причастным к некоему сакральному знанию, заметно проще, чем провести полноценное исследование или хотя бы прочитать серьезный научный труд.

— Про другого большевистского вождя — Ленина — до сих пор говорят, будто он был немецкий шпион

— Могу вам твердо сказать: большевистская революция совершалась не на немецкие деньги. Хотя Ленин, как человек абсолютно беспринципный, взял бы деньги у кого угодно: были бы австрийские — взял бы австрийские, британские — взял бы британские, американские — значит, американские. В этом суть идеологии: есть только классовая мораль, а всякие национальные и патриотические соображения с ходу отвергаются. А по сути, если и были немецкие деньги, то это были крохи, которые они получали на издание газет или, скажем, создание типографии. Но вы поймите, что революцию нельзя сделать на чьи-то деньги. Это другого совершенно масштаба процесс. Как сегодня говорят: дайте уже эти деньги Хиллари Клинтон, где они?! Подержать бы в руках

— Раз мы заговорили как бы об исторических аналогиях, то как вы вообще к ним относитесь? Вот недавний пример: протестующих против нечестных выборов уже успели назвать «новыми декабристами»

— Я вряд ли скажу что-то оригинальное, отметив, что ко всяким аналогиям нужно относиться с большой осторожностью. Хотя вот интересный момент, который мы на днях обсуждали с коллегами-историками. Сколько людей вышло на Знаменскую площадь Петрограда в феврале 1917 года? Она же не очень большая, меньше, скажем, Марсова поля. Не думаю, что там было народу больше, чем на проспекте Сахарова. Но надо заметить, что тогда на площадь вышли рабочие, а не «белые воротнички».

— Еще одна любимая тема «разоблачителей» — пакт Молотова–Риббентропа. Мол, это тоже подделка

— В архиве Политбюро ЦК КПСС, в самом секретном архиве Советского Союза, хранились запечатанные пакеты, на этих пакетах была надпись: «Вскрывать только с разрешения генерального секретаря ЦК КПСС». И когда Советский Союз распался, эти пакеты вскрывали. И когда их вскрыли, там нашелся оригинал секретных дополнений к пакту Молотова–Риббентропа. Воображать можно все что угодно, вы докажите! Почему я должен доказывать, что это в архиве хранится, что это за печатями, что это одна из самых охраняемых тайн советской истории, что десятилетиями советские историки врали, что этих дополнений нет. Александр Николаевич Яковлев мне говорил, что простить Горбачеву не может, что тот говорил ему, будто нет у нас этих протоколов, и вводил таким образом в заблуждение. Ну доказывайте, доказывайте, что это фальшивка, но уверяю вас, что ничего из этого не получится. Ну вот представьте, что я, историк, приду к физикам и скажу, что закон всемирного тяготения — обман. И что, они начнут мне доказывать, что он работает? Или все-таки сначала потребуют от меня каких-то доводов?

— Относится ли это к так называемой «новой хронологии» академика Фоменко, который утверждает, будто вся история античности и раннего Средневековья сфальсифицирована?

— Разумеется. Вот вы верите в колдовство? Я совсем не верю в «новую хронологию». Понимаете, ее разработчики в свое время очень грамотно сыграли на всеобщем (и, откровенно говоря, небезосновательном) недоверии к отечественной исторической науке, которая многие десятилетия обслуживала власть. И начали говорить, что сфальсифицировано абсолютно все, что не было ни Древнего Египта, ни Христа, ничего А что, вполне эффективный ход. Только не с точки зрения науки, а маркетинга.

— Разработчики «новой хронологии» уверяют, что их не пускают в архивы

— Да нет, пожалуйста, пусть приходят. Но просто для работы в архиве нужны определенные навыки. Ну, например, прежде чем заняться исследованием какой-то темы, хорошо бы узнать, что люди до вас писали, оценить, получить некоторые сведения. Дальше, если вас не удовлетворяют опубликованные источники, вы идете в архив. Пожалуйста, приходите, изучайте. Но это долгий, кропотливый процесс. Хотя бы потому что прошлое нельзя узнать из одного документа — это сложный процесс сопоставления, изучения всей совокупности доступных нам данных. Настоящий исследователь никогда не подбирает факты под какую-то идею и концепцию.

Я вспоминаю 73-й год, совещание в отделе науки ЦК КПСС, начало разгрома историков, обнаруживших, что в России не было того капитализма, который описывали Карл Маркс и Фридрих Энгельс, а существовала многоукладная экономика. Им говорили: что ж вы пишете такое, о каких-то особенностях развития России?! А как же наши товарищи в Африке? На кого им равняться?! Вот если так подходить к истории, то лучше ею вовсе не заниматься. Но тут многое зависит от личного выбора историка. Как говорил мой учитель Петр Андреевич Зайончковский: «Математик или физик может быть непорядочным человеком и блестящим ученым, а историк — нет». Совесть — это, если хотите, обязательное профессиональное качество настоящего историка.

— К Льву Гумилеву (с его взглядом на историю как взаимодействие этносов и природы) такое же отношение, как к создателям «новой хронологии»?

— Сравнивать их нельзя. Все-таки Гумилев — ученый. Я, конечно, не верю ни в какую пассионарность, это слишком, с моей точки зрения, примитивное объяснение исторических процессов. Но Лев Николаевич был человек уникальных знаний, уникального опыта. Его взгляд может быть в целом для меня неприемлем, но я вполне допускаю, что где-то там есть здравое зерно. В конце концов различные точки зрения должны существовать.

— Насколько введенные в оборот архивные документы могут поменять уже сложившуюся картину исторического прошлого?

— В очень значительной степени могут. Вот, скажем, сейчас очень большой интерес к реформам Столыпина. И вышла замечательная монография Михаила Абрамовича Давыдова, в которой он, опираясь на данные железнодорожной статистики, которую раньше никому не приходило в голову привлекать как исторический источник, рисует принципиально новую картину того времени. Я не знаю, прав он или не прав, но то, что он сделал, — это огромный шаг вперед.

Или книги Бориса Николаевича Миронова, который, на мой взгляд, совершенно убедительно доказал, что причина революции была не в том, что жизнь населения ухудшалась, а наоборот, что реформы 1861 года привели к значительному повышению благосостояния. Как он пришел к такому выводу? Привлек к исследованию данные по призванным в русскую армию — а там рост, вес. И выяснилось, что нация подросла, в буквальном смысле. А это значит, что стала есть лучше, иными словами, роль реформы, как ни крути, оказалась положительной.

То есть речь не об обнаружении каких-то сенсационных документов, а просто о кропотливой, тщательной работе с теми данными, которые часто просто не привлекали.

— Скажите, а документы WikiLeaks станут в будущем важным историческим источником?

— Конечно, это совершенно потрясающий материал для истории дипломатии. Но опять же нельзя будет написать полноценную работу только на основании этих донесений. К слову, нечто подобное уже случалось в нашей истории после революции 1917 года, когда стали доступны секреты дипломатии старого режима, сотни и тысячи новых документов, которые были опубликованы в журнале «Красный архив». Но перевернулся ли наш взгляд на историю, как задумывали большевики? Да нет. Хотя что-то действительно прояснилось.

Россия > СМИ, ИТ > mn.ru, 11 января 2012 > № 469092 Сергей Мироненко

Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин провёл селекторное совещание «Об оценке эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации».

Стенограмма:

В.В.Путин: Уважаемые коллеги, добрый день! Ещё раз поздравляю вас с праздниками, которые завершились, и всем рекомендую включаться в работу без особых раскачек.

Мы с вами в конце прошлого года говорили на заседании Государственного cовета о расширении полномочий регионов Российской Федерации, о закреплении за ними дополнительных налоговых источников. И все мы с вами хорошо понимаем и много раз формулировали одну и ту же абсолютно правильную идею – от того, как себя чувствуют регионы, как они развиваются, зависит самочувствие всей страны и развитие всей страны.

Но есть ещё и продиктованные Конституцией требования – обеспечить равные условия для жизни всех граждан Российской Федерации, где бы они ни проживали. Именно для реализации этой цели, этой задачи мы и занимаемся перераспределением ресурсов через федеральный центр, что вызывает, разумеется, негативную реакцию у тех регионов, у которых средства изымаются, а потом перераспределяются. Но в последнее время вы знаете, что при достижении уровня налоговой достаточности Минфин сохраняет в течение нескольких лет поддержку из федерального центра тем регионам, которые добиваются положительных результатов. Хотя сейчас и Министерство экономического развития, и Агентство стратегических инициатив, которое мы создали, предлагают сделать ещё дополнительные шаги по этому направлению, но это требует дополнительной проработки вместе с Министерством финансов Российской Федерации.

Сразу же хочу сказать, что положение дел в конкретном регионе определяется, конечно же, далеко не только наличием минеральных ресурсов или помощью из федерального центра, а, конечно, в значительной степени определяется и активностью самого регионального руководства. Вы знаете, мы выработали эту систему критериев, систему оценок эффективности работы регионального уровня руководства России, и эта система функционирует. Но, судя по тому, что мы видим в жизни и на бумаге, функционирует она не так уж и эффективно. Более того, и с вашей стороны, уважаемые коллеги, часто звучит критика этой системы оценок: вы сами говорите о том, что она является несовершенной. Я с вами согласен, и мы сегодня как раз и поговорим об этом – именно об этом. Даже при одинаковом уровне бюджетной обеспеченности, при сопоставимых объёмах федеральной поддержки, как я уже говорил, в одних регионах коллеги добиваются положительных результатов, причём очевидных положительных результатов, в других, к сожалению, мы видим совершенно другую картину, и часто весьма неблагоприятную.

О чём бы я здесь хотел сказать? О том, что в этой системе наших оценок, которую мы выработали и применяем при оценке результативности работы в регионах, есть несколько ключевых моментов. Но бумаг у нас столько – там 300, по-моему, всяких критериев, – что часто они, как я уже сказал, выглядят весьма привлекательно, а граждане оценивают результаты работы регионального руководства очень низко. Это несоответствие между реалиями бумажными и тем, как относятся к этим квазидостижениям граждане, проживающие на той или другой территории, заставляет нас задуматься об объективности этих оценок. Сегодня поговорим и о самих результатах, и об этих оценках. Например, по существующим критериям оценки результативности: Саратовская область, Архангельская, Волгоградская, Мурманская области – они у нас не в передовиках, но в середине списка, а жители этих регионов оценивают работу соответствующих региональных команд очень-очень низко. Нам, конечно, нужно с вами добиваться того, чтобы результаты работы, экономическая эффективность деятельности той или иной региональной команды напрямую отражались на уровне жизни граждан, проживающих на той или другой территории, чтобы не было разрыва между бумажными отчётами и социальным самочувствием граждан.

Многие существующие критерии, как я уже сказал, не отражают системных изменений в региональной экономике и социальной сфере, не свидетельствуют об улучшении инвестиционного климата, о повышении уровня жизни граждан. Например, показатели эффективности в системе образования иногда часто механически подгоняются под нужный уровень. А делается это за счёт порой неоправданного… Я не говорю, что нельзя этого делать вообще, наоборот, это вещь такая очень чувствительная, тонкая, – я говорю сейчас о закрытии малокомплектных сельских школ. Но далеко не всегда – оправданна и делается за счёт, скажем, сокращения школьных психологов, логопедов, других необходимых специалистов. Бумажные отчёты выглядят неплохо, а школьники, целые семьи, целые населённые пункты порой страдают.

Мы уже сделали ряд шагов, направленных на изменение принципов оценки эффективности региональных властей, в том числе ввели такие критерии, как привлечение инвестиций, укрепление собственного налогового потенциала, предусмотрели дополнительную финансовую поддержку для тех, кто реализует проекты развития. У нас сформировалось ядро сильных регионов. Среди традиционных лидеров – Татарстан, Краснодарский край, Тюменская область, Белгородская область, некоторые другие субъекты Российской Федерации. Важно, что к ним подтягиваются новые успешные регионы. Так, хорошая динамика развития у Пензенской области, в Кабардино-Балкарии неплохие результаты. Я прошу Минрегион, Минфин, Минэкономразвития ускорить разработку новых критериев, методики оценки деятельности регионов.

Выделю несколько принципиальных моментов. Первое. Эта новизна в оценке деятельности регионов должна основываться не в последнюю очередь, как сейчас – вот сейчас в последнюю очередь, – она должна оцениваться не в последнюю очередь на прозрачных внятных критериях оценки, в том числе на общественном мнении, мнении граждан.

Далее. Необходима в полном смысле комплексная система оценки, которая бы стимулировала регионы к сбалансированному развитию, чтобы не возникала ситуация, когда инвестиции вроде бы растут, экономика вроде бы набирает оборот, а люди, как я уже об этом только что говорил, реальных перемен к лучшему не чувствуют: на благосостоянии семей, на качестве социальной сферы, состоянии дорог, ЖКХ, другой жизненно важной инфраструктуры экономические успехи не сказываются. Развитие экономического потенциала региона должно прежде всего иметь человеческое измерение, но и, конечно, более чёткие, понятные критерии должны позволить нам объективно оценивать работу субъектов Федерации, поддерживать лидеров и тех, кто стремится войти в число лучших регионов. Вот почему мы говорим о том, что необходимо сделать более справедливой и рациональной межбюджетную систему, усовершенствовать механизмы оказания финансовой помощи регионам Российской Федерации. Я сегодня прошу коллег, которые здесь присутствуют – и министра финансов и министра, который занимается регионами, вице-премьера Козака Дмитрия Николаевича – тоже об этом сказать, какие у них есть предложения. Мы с вами хорошо знаем, позиция Минфина всегда более консервативная, но всё-таки это по предложению Минфина за регионами, которые добиваются позитивных результатов в своей работе, сохраняется на определённое время уровень поддержки из федерального бюджета. Давайте поговорим на этот счёт сегодня ещё раз.

И наконец, ещё один существенный момент. Новый механизм оценки региональных органов исполнительной власти должен разрабатываться в тесном, в самом тесном контакте с общественностью, с предпринимательскими кругами, с объединениями профсоюзов. Хотел бы ещё раз подчеркнуть: развитие страны, повышение качества жизни людей зависят от слаженной работы всех уровней власти и в огромной степени от действий региональных управленческих команд, от глав субъектов Федерации, на которых лежит персональная ответственность за состояние дел в регионе. Я хочу, чтобы это было всеми одинаково понимаемо.

И знаете что ещё, уважаемые коллеги: нужно внимательно следить за всем, что происходит. Я понимаю, дел у всех полно. Полно! И маленький регион, и огромный регион, сопоставимый по своим масштабам, по территории, по населению, по уровню развития экономики с целыми странами, – казалось бы, разные задачи, но уровень задач, как правило, одинаковый, уровень ответственности одинаковый у всех. Вроде бы за всем не уследишь, но тем не менее некоторые вещи не должны ускользать от нашего с вами внимания, от вашего внимания. Но вот как так получилось, что в Кирове дважды (последний раз 4 декабря), сразу на 40% выросли тарифы на горячую воду? Городок такой Нововятск есть: сразу на 40% взяли и вдули. Ну что, руководство региона такие вещи вообще не отслеживает, что ли? Совсем не смотрите? А ведь это же ваше предприятие! Расчётно-информационный центр это делает, да? Управляющая компания «Развитие территорий Урала» называется, всё же известное людям. Почему такие скачки-то? Откуда это всё берётся? Зачем? Мы уже много раз говорили с вами на тему о том, что всё нужно делать своевременно, и тогда не будет никаких рывков, тогда не будет таких болезненных шоков для людей, если делать всё своевременно. У нас на связи Киров есть? Давайте Киров включим.

А.Б.Кузнецов (заместитель губернатора Кировской области): Добрый день, Владимир Владимирович!

В.В.Путин: Здравствуйте.

А.Б.Кузнецов: Александр Борисович Кузнецов, исполняющий обязанности руководителя.

В.В.Путин: А где Белых-то (Н.Ю.Белых – губернатор Кировской области)? Где губернатор?

А.Б.Кузнецов: В отпуске.

В.В.Путин: В отпуске. Вот видите, ещё из отпуска не вышел. Сегодня какое число-то у нас? Сегодня уже 10-е, рабочий день. Вы ему пошлите, пожалуйста, сигнальчик: пускай заканчивает отдых, выходит на работу. Всё, год начался, работать надо уже, пора всем на работу.

Пожалуйста, слушаю вас.

А.Б.Кузнецов: Что касается приведённой Вами информации по увеличению тарифов в Нововятске, который является пригородом города Кирова – эту информацию мы буквально в ближайшие минуты проверим. Пока таких сведений о столь резком изменении тарифов, в том числе и тарифов на горячую воду, у нас на сегодняшний день нет.

В.В.Путин: Извините, пожалуйста, как вас зовут?

А.Б.Кузнецов: Алексей Борисович.

В.В.Путин: Алексей Борисович, у вас таких данных нет, а у людей, которые платят за горячую воду, такие данные есть. Вот, пожалуйста, счёт-квитанция по месяцам, вот они. Посмотрите на меня, пожалуйста, в камеру посмотрите. Вот они!

А.Б.Кузнецов: Я вижу.

В.В.Путин: У меня есть, у граждан на руках, которые платить должны, есть, а у вас нет. И губернатор у вас отдыхает до сих пор. У меня к вам огромная просьба: займитесь этим предметно, пожалуйста. Хорошо?

А.Б.Кузнецов: Хорошо.

В.В.Путин: И губернатору передайте мою просьбу.

А.Б.Кузнецов: Хорошо.

В.В.Путин: Пожалуйста, Басаргин Виктор Фёдорович.

В.Ф.Басаргин: Уважаемый Владимир Владимирович! Прежде всего по факту, по Нововятску. Мы дважды предупредили губернаторов о том, что к нам поступают сигналы о том, что энергетические комиссии сегодня рассматривают повышение тарифов. Мы напоминали об их обязанности контролировать эту работу и в ближайшее время заслушать на правительствах то, как регулируются тарифы на энергоносители, в том числе на горячую воду, тем более это регулируемый тариф и региональная энергетическая комиссия должна была принять все решения, связанные с тем, как утверждены показатели по нашим вопросам регулирования тарифов ЖКХ. То есть с 1 января мы не должны были поднимать эти тарифы, поэтому мы тоже присоединяемся, и в ближайшее время туда выедет комиссия и проверит, как изменились эти тарифы в Нововятске и в Кировской области в целом.

С точки зрения оценки эффективности органов власти. Мы эту работу проводим четыре года, и уже стало очевидным, что оценка эффективности является важнейшей составляющей региональной политики, сегодня это один из инструментов мотивации ускорения проводимых преобразований в регионах. За четыре года система оценки стала более достоверной, стимулирующей принятие эффективных управленческих решений. Я хотел бы напомнить, что в 2007–2008 годах мы рейтинг регионов формировали по достигнутому уровню эффективности деятельности региональных властей. Там у нас сформировался костяк регионов – порядка 10–20, которые возглавляли в течение двух лет рейтинг, после чего мы приняли решение подводить итоги по оценке эффективности, по динамике показателей. В 2009 году мы такое преобразование провели. Было очень много критических замечаний, потому что вся схема практически перевернулась на 180 градусов: те, кто замыкал рейтинг регионов, попали в ведущие регионы, и, наоборот, наши сильные регионы откатились на последние позиции.

В 2010 году мы впервые применили комплексную оценку. Это тоже один из механизмов усовершенствования, то есть мы и по показателям эффективности проводили рейтинг, и по динамике показателей. При подведении итогов 2011 года, кроме этих преобразований, мы при расчёте неэффективных расходов использовали коэффициент транспортной доступности и расселения, позволившие учесть региональные особенности субъектов, то есть так называемую плотность населения. Это то, что мы говорим по оптимизации нашей социальной сети – по лечебным учреждениям, по образовательным учреждениям, то есть мы приостановили все эти процессы.

По показателям, которые мы применяли ещё в 2010 году – в целом действительно, Владимир Владимирович, мы ведём сегодня мониторинг работы субъектов, социально-экономического развития субъектов Российской Федерации по 329 показателям. Но я хотел бы отметить, что подведение итогов и определение рейтинга мы проводим только по 63 показателям – это с точки зрения определения рейтинга. Что на другой стороне весов, Владимир Владимирович, Вы уже отмечали. Что мы оцениваем? Это 93 полномочия, которые реализуют субъекты Российской Федерации, это 105 переданных полномочий со стороны Российской Федерации и 39 полномочий, которые исполняют субъекты, то есть 63 показателями мы вообще оцениваем работу по 250 полномочиям, которые реализуют субъекты и муниципальные образования.

Несколько слов по итогам. Скажу, что действительно система оценки эффективности доказала свою действенность. В 2008 году по сравнению с 2007 годом у нас только 13 регионов снизили неэффективные расходы. В 2009-м – уже 37, в 2010 году неэффективные расходы снизили 65 регионов. За 2010 год общая сумма неэффективных расходов снизилась почти на 30 млрд рублей, то есть почти 10%. В сфере здравоохранения, сфере госуправления и в ЖКХ – по 1 млрд рублей, то есть 1% или 1,5%, в сфере образования – 26,4 млрд рублей. В 2 раза сократили неэффективные расходы республики Марий Эл и Кабардино-Балкария. В 1,5 раза – Приморский край и Санкт-Петербург. На 30% – Татарстан, Омская область, Костромская и Тюменская области. В число лучших вошли регионы (Вы уже часть отметили) – это Республика Татарстан, Тюменская область, Белгородская область, Калужская область, Омская область, Краснодарский край, Республика Чувашия, Санкт-Петербург, Кемеровская область и Томская область. Из тех, кто показал наихудшие результаты, – это Тверская область, Республика Саха (Якутия), Еврейская автономная область, Республика Калмыкия, Ненецкий автономный округ, Волгоградская область и ряд других регионов.

В целом 35 субъектов улучшили за 2010 год свой рейтинг, 5 сохранили свои позиции, а 43 региона опустились в рейтинге, из них 22 – более чем на 10 пунктов: это Ивановская, Липецкая и Тверская области, Ямало-Ненецкий автономный округ, Волгоградская и Вологодская области и ряд других. В целом объективность итогов, применяемая к комплексной оценке, подтвердила их сопоставление с результатами мониторинга социально-экономического развития регионов. Так, результат 80% регионов по оценкам эффективности совпал и с данными мониторинга за 2011 год. В то же время мы понимаем, что существующая методика требует дальнейшего совершенствования, и соответствующее поручение в ноябре, Владимир Владимирович, Вами было дано.

Мы провели в рамках Министерства регионального развития коллегию именно по этому вопросу. Мы создали рабочую группу с привлечением туда экспертов, которые критиковали соответствующую методику, и сегодня эта рабочая группа уже завершает свою работу. Следует отметить, что эксперты, ранее критиковавшие большое число показателей оценки эффективности, в ходе подготовки предложений пришли к выводу о необходимости сохранения перечня показателей в количестве 223. Также нами дополнительно разработаны предложения по корректировке методики расчёта неэффективных расходов в системе жилищно-коммунального хозяйства, позволяющей учитывать особенности северных территорий и приравненных к ним местностей, – такой расчёт уже включён в доклад по итогам 2010 года, и в этом году мы его тоже будем совершенствовать и применять.

В сфере образования корректируется методика расчёта неэффективных расходов с учётом городской и сельской местностей: это тоже связано с оптимизацией сельской образовательной сети.

В сфере здравоохранения решаем вопросы утверждения региональных нормативов численности врачей и другого медицинского персонала – тоже повлияет на неэффективные расходы.

Кроме этого мы планируем поменять методику оценки неэффективных расходов и в госуправлении, то есть, в частности, оценке подвергнутся не только расходы на содержание работников бюджетной сферы и органов государственной власти местного самоуправления, но и прочие расходы на руководство управления, вплоть до того, какие автомобили, когда приобретаются, для того чтобы снять все эти разговоры.

Также планируется проработать смещение удельных весов составляющих рейтингов в пользу результативных и социологических показателей удовлетворённости населения деятельностью органов власти в социальной сфере – это то, что Вы сказали сейчас, Владимир Владимирович. Мы предлагаем действительно изменить пропорции, то есть 50% (удельный вес) сохранить за результативностью, то есть показателями эффективности, 20% (а может быть, здесь действительно надо применить и 30%) – удовлетворённость населения предоставлением услуги, и тем самым усилить роль общества в оценке деятельности. Ориентируемся на то, чтобы не только определять социально-экономические показатели территорий, но и оценивать степень влияния на сложившуюся ситуацию всех уровней власти – муниципальной, региональной и федеральной. Для этого мы также предлагаем повысить роль и значимость независимой экспертизы и привлекать её для работы в нашей системе. Мы также работаем над сокращением сроков предоставления доклада. Неправильно, что у нас первоначально был октябрь, потом август, но вообще мы ориентируемся на то, чтобы сроки предоставления доклада были апрель–май текущего года. То есть по итогам 2011 года мы считаем, что к маю, если будет готов Росстат, мы такой доклад по эффективности работы, по оценке эффективности работы органов власти, предоставим.

Резюмируя сказанное, предлагаю включить в проект решения следующие предложения: представить предложение о переносе сроков проведения итогов с августа на апрель–май. Также нам совместно с Министерством финансов представить предложения о межбюджетном стимулировании субъектов, которые улучшили показатели, влияющие на качество жизни населения, и совместно с заинтересованными федеральными органами исполнительной власти подготовить, внести в Правительство предложения по совершенствованию всей системы оценки эффективности. А также мы предлагаем дополнительно организовать регулярный мониторинг субъектов, занявших последние 30 позиций рейтинга.

Работы много. Мы планируем завершить всю эту работу в I квартале 2012 года. Надеемся на активную позицию регионов, что они тоже предоставят нам свои предложения по совершенствованию методики. Спасибо за внимание.

В.В.Путин: Спасибо, Виктор Фёдорович. Давайте предоставим слово нашим коллегам в регионах. Пожалуйста, Бочкарёв Василий Кузьмич, Пензенская область, губернатор.

В.К.Бочкарёв: Добрый день, Владимир Владимирович, коллеги! По итогам оценки эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации за 2010-й, проведённой Министерством регионального развития, Пензенская область по интегральным показателям занимает 29-е место, то есть есть над чем нам работать. Мы в прошлом году пошли на создание нескольких программ, которые разработали по отраслям. В первую очередь, конечно, промышленность. Второе – это сельское хозяйство, поддержка малого и среднего бизнеса. И, конечно, обратили внимание на наше образование, здравоохранение, где сегодня есть претензии у населения.

За счёт субсидирования ставки рефинансирования Центробанка для наших промышленников (а две трети мы компенсируем из областного бюджета) мы получили достаточно хороший всплеск модернизации наших старых промышленных предприятий. Мы увидели сотни, тысячи единиц нового оборудования, которое появилось в цехах наших заводов и фабрик, а это привлекло уже более молодых высокотехнологичных специалистов, прежде всего выпускников наших вузов. И конечно, в это время наши предприятия предъявили претензии по качеству подготовки персонала в наших ПТУ, и мы стали сегодня вкладывать деньги в модернизацию наших начальных и средних профессиональных учебных заведений, потому что потребовались другие рабочие. Конечно, мы увидели точки роста: это кондитерский кластер, мебельный кластер, малый и средний бизнес. Мы пошли на субсидирование ставки рефинансирования Центробанка до 100%, для того чтобы приобреталось новое оборудование – к сожалению, конечно, не наше, в большинстве это Италия, Германия, скандинавские страны. Но самое главное – повысилась производительность труда, я скажу, в разы, и ещё хочу сказать, что пошло омоложение рабочего персонала. Сегодня я вижу, как учебные заведения стали серьёзно заниматься подготовкой кадров для этих кластеров – мебельный и кондитерский.

И конечно, мы сейчас вкладываем, особенно в 2011 году, большие деньги в наше образование. Мы пошли и на приобретение тысяч новых компьютеров, создали сети в каждой школе (серверы установлены), и на приобретение интерактивных досок, причём мы провели торги буквально в декабре и приняли решение: все школы, у которых есть перспектива, все предметники, классы будут оборудованы интерактивными досками буквально в январе–феврале.

Сейчас мы развиваем новый проект вместе со шведской стороной – так называемое образовательное предпринимательство, причём мы это начали делать уже в нашей школе, Владимир Владимирович. Этот проект вызвал большой интерес и у родительского сообщества, и у преподавателей, причём уже появились ребята, которые у нас регистрируют свой бизнес в школе. Свой бизнес уже в школе! И сейчас такая же большая работа пошла в высших учебных заведениях: это создание предприятий, регистрация, это льготы, которые мы предусмотрели. Только в 2011-м году мы закончили ещё пять новых бизнес-инкубаторов – это площади, которые мы создали для наших студентов, молодых преподавателей, и они регистрируют и создают там бизнес. Конечно, это шаги, о которых я сказал и которыми мы не занимались в предыдущие годы, стали давать эффект.

Сельское хозяйство. Вы знаете, 2010 год был достаточно сложный. 2011 год даёт большой эффект и в растениеводстве, и в животноводстве. Мы имеем достаточно большие плюсы: это и зерновые, это и свёкла, это и мясо, это и молоко… Если Вы помните, мы презентовали проект «Мясо индейки». Строительство этого кластера идёт достаточно неплохо: строятся и инкубаторы, и птичники, и мясокомбинат. И уже в этом, 2012 году мы запустим этот проект на 17 тыс. т мяса индейки, хотя он у нас просматривается как проект на 60 тыс. т мяса в год.

Мне хотелось бы, конечно, обратить внимание ещё на момент, который меня беспокоит. Я не знаю, поддержат меня другие губернаторы или нет, но слишком большое количество показателей, Владимир Владимирович. Вы как раз в начале своего выступления сказали, что это утяжеляет в целом оценку. Посмотреть, на что всё же обращает внимание человек? Первое (Вы знаете, и Вы назвали ситуацию в Кировской области) – это ЖКХ, это транспорт, это образование, это здравоохранение, это рабочие места… Вот такие главные моменты взять и, может быть, по ним давать оценку субъектам Российской Федерации. Слишком большой пакет. И в заключение я хотел бы сказать: может быть, какую-то небольшую рабочую группу сформировать из членов Правительства и руководителей субъектов и всё же пересмотреть эту тяжёлую, я бы сказал, работу по подготовке огромного количества бумаг, в том числе и на электронных носителях. Вот такая у меня просьба, Владимир Владимирович.

В.В.Путин: Хорошо.

Василий Кузьмич, посмотрел данные по Пензенской области: они приличные очень, хорошие – и промышленное производство выросло существенно (больше чем на 17%), на 54,6% сельское хозяйство подросло. Что особенно радует, это то, что жилья на душу населения – выше среднероссийского на 20%, – это тоже неплохо. И рост реальных доходов населения за январь–октябрь (на конец года ещё нет данных) – на 1,5%: немного, но всё-таки это больше, чем в среднем по стране. У нас 0,4–0,5% будет – небольшой рост совсем, а у вас 1,5%. В общем, для сегодняшних экономических условий неплохие показатели. Да, что особенно приятно, я хочу вас за это поблагодарить, Василий Кузьмич, если эти данные верны, конечно, – у вас заработная плата педагогов уже выше, чем средняя по экономике в регионе, и у врачей даже больше, чем у педагогов.

В.К.Бочкарёв: Владимир Владимирович, простите, я хочу просто проинформировать Вас и коллег своих: зарплата за четыре месяца, то есть с 1 сентября, у нас выросла реально к прошлому году у учительства в 2 раза! Это реально.

В.В.Путин: Между тем многие люди ещё недовольны состоянием дел ни в образовании, ни в здравоохранении, ни в ЖКХ. Внимательнее посмотрите, в чём причины? Тенденции, очевидно, положительные, но причины этой неудовлетворённости нужно посмотреть повнимательнее. А в целом объективная картина очень хорошая. Повторяю ещё раз: у вас пошла наверх зарплата в таких очень важных сферах, как образование, здравоохранение. Это реальный результат вашей работы, и хочу вас за это поблагодарить.

Пожалуйста, Якушев Владимир Владимирович (губернатор Тюменской области).

В.В.Якушев: Добрый день, уважаемый Владимир Владимирович! Добрый день, уважаемые коллеги!

Мне бы хотелось начать с государственного управления экономики. Владимир Владимирович, Вы правильно сказали, что те показатели, которые были введены по оценке инвестиционной деятельности реально отражают тот инвестиционный климат и в целом экономическую ситуацию, которая складывается в регионе.

В 2010 году объём инвестиций в основной капитал в нашем регионе увеличился на 12,9% и составил 164,9 млрд рублей. По предварительной оценке, в 2011 году мы должны вырасти ещё на 9% и этот объём будет составлять 194,5 млрд рублей. В регионе мы достаточно активно, я бы сказал, наступательно ведём инвестиционную политику уже на протяжении многих лет, у нас сформирована вся необходимая нормативка на уровне субъекта Российской Федерации. Сегодня у нас под непосредственным контролем реализуется порядка 40 инвестиционных проектов, причём эти инвестиционные проекты разнятся: минимальная стоимость – 350 млн рублей, это самый маленький инвестиционный проект, и самый крупный – 127 млрд рублей. И вот в рамках такой постоянной работы нам удаётся удерживать объём инвестиций.

В 2010 году в области мы ввели 1 млн 111 тыс. кв. м жилья, из них 401 тыс. кв. м – это индивидуальное жильё. В 2011 году, по предварительным данным, мы ввели уже 1 млн 217 тыс. кв. м жилья. Достичь этих высоких показателей нам удалось в связи с тем, что мы достаточно плотно работали с Федеральным фондом содействия развитию жилищного строительства, и мне, пользуясь случаем, хотелось бы сказать добрые слова в адрес этого учреждения, потому что достаточно оперативно мы решали вопросы, чтобы федеральная земля, которая неэффективно до этого использовалась в нашем субъекте, была задействована под строительство. В результате этого нам удалось… хотя мы в общем-то рассчитывали, что в 2011 году в связи с тем, что всё-таки в 2008–2009 годах некоторые кризисные явления в субъекте просматривались, будет падение, но, слава богу, этого падения не произошло, и мы, напротив, даже выросли.

Что касается развития предпринимательства. У нас три года уже работает наша региональная программа, в рамках этой региональной программы мы отфинансировали малый и средний бизнес в объёме 1,4 млрд рублей, и в рамках софинансирования нам удалось привлечь внебюджетных средств на 9 млрд рублей – это средства лизинговых компаний и банков, причём 400 млн рублей мы получили из федерального бюджета по нашим совместным программам. Поэтому это такой достаточно серьёзный шаг, и нужно сказать, что наши предприниматели это направление достаточно неплохо оценивают.

Что касается ситуации на региональном рынке труда, то уровень безработицы по методологии МОТ в 2010 году составил 7,2%, а в 2011 году по оценке он сократился до 6,4%. Денежные доходы у нас тоже выросли в 2010 году по сравнению с 2009-м на 18,7% и в 2011 году мы рассчитываем, что эти объёмы ещё на 2,5% должны вырасти.

То, что касается образования. С 2005 года мы функционируем в рамках подушевого финансирования: у нас внедрена отраслевая система оплаты труда, поэтому в этом плане у нас уже в общем-то все эти механизмы отлажены и отработаны. По оценке, по методике Минобразования, на сегодняшний день школьники обучаются у нас в современных условиях, порядка 88% общего объёма школьников обучается у нас в современных условиях.

То, что касается здравоохранения. У нас проведена также реорганизация системы лечебно-профилактических учреждений. С 2005 года мы функционируем в системе одноканального финансирования. С 2006 года 238 фельдшерско-акушерских пунктов заменены на модульные строения, приведена в нормативное состояние материально-техническая база – более 300 объектов здравоохранения.

То, что касается заработной платы, Владимир Владимирович. В 2011 году мы два раза повышали заработную плату работникам бюджетной сферы. Первое повышение было на 6,5%, и затем уже на этот фонд, увеличенный на 6,5%, мы сделали увеличение ещё на 22%, то есть в среднем мы получили, в связи с тем что такая прогрессивная шкала получилась, увеличение по всей бюджетной сфере на 30%. Сегодня у нас заработная плата врачей уже превышает среднюю заработную плату в экономике: даже если мы вычтем оттуда бюджетную сферу и возьмём среднюю только по экономике, без бюджетной сферы, врачи у нас получают больше – то есть средняя получается 24,4 тыс. рублей, а у нас врачи сегодня получают 26,6 тыс. С депутатами мы уже договорились, что в I квартале мы примем решение и по категориям учителей и воспитателей, потому что, несмотря на повышение 30%, мы всё-таки не вышли за пределы средней заработной платы по экономике. В I квартале этого года по категориям «учитель», «воспитатель» мы также должны преодолеть эту планку и средняя заработная плата должна равняться средней заработной плате в экономике.

Что касается основного экономического показателя – роста валового регионального продукта, то в 2010 году он вырос у нас на 4,6% по отношению к 2009-му и на 5,3% (это оценочный показатель, естественно, приблизительно) это будет в 2011 году по сравнению с 2010-м.

Ещё один важный показатель, Вы о нём говорили на своей встрече с «Деловой Россией», Владимир Владимирович, – это доля инвестиций во внутренний региональный продукт. Так вот, в 2010 году у нас доля в Тюменской области составила 33,1%, а в 2011-м – 34,1%. То, что касается перечня показателей, Владимир Владимирович, мы очень плотно работаем с Минрегионом, и те предложения, которые были озвучены министром регионального развития (мы в этой дискуссии постоянно принимали участие), мы полностью поддерживаем. Спасибо.

В.В.Путин: Спасибо вам. Вы сказали, что реальные доходы граждан вырастут где-то на 2,3%. Это очень неплохой показатель в сегодняшних условиях. По данным за январь–октябрь 2,3%, да? Я так понимаю, что до конца года подрастут ещё?

В.В.Якушев: Да-да. Там, как правило, Владимир Владимирович, к концу года увеличение идёт.

В.В.Путин: У меня знаете, какой вопрос, Владимир Владимирович? Действительно там показатели у вас все очень хорошие – лучше, чем в среднем по стране практически по каждой позиции. Но вот на что обратил внимание? У вас ввод жилья для граждан где-то почти на 47% выше, чем в среднем по стране, а вот объём общих строительных работы в январе–октябре вырос всего на 2,2%, а в России – на 4,8%. У вас в следующем году спада не будет в строительстве?

В.В.Якушев: Нет, Владимир Владимирович, спада у нас не ожидается. Напротив, мы рассчитываем, что касается строительства жилья, что у нас объёмы не должны упасть, потому что рынок сегодня показывает, что рост идёт, растёт спрос. В связи с тем, что все программы, которые мы реализуем сегодня и на уровне региона, и основная масса программ реализуется совместно с Российской Федерацией (по молодым семьям, ветеранам Великой Отечественной, детям-сиротам и так далее и так далее), – все эти программы на следующий год будут работать и весь строительный комплекс об этом знает и на сегодняшний день достаточно активно ведёт строительство. Мы знаем, какой приблизительно будет ввод по следующему году – они как раз строят то жильё, в котором сегодня нуждаются жители нашего региона и в целом России. Это как раз жильё экономкласса, и те объёмы, которые сегодня есть и в многоквартирных домах, и тот заложенный объём в индивидуальном жилищном строительстве говорят о том, что спада у нас в этом направлении не должно произойти. Это я говорю, вполне понимая...

В.В.Путин: Посмотрите повнимательнее: объём строительных работ в январе–ноябре 2011 года вырос на 2,2%, по России – на 4,8%. Посмотрите повнимательнее, чтобы не было всё-таки...

В.В.Якушев: Хорошо, Владимир Владимирович, мы обязательно обратим внимание.

В.В.Путин: Если вовремя не заложить объекты, то, вы понимаете, в конце года они не выйдут.

В.В.Якушев: Да, конечно.

В.В.Путин: А так в целом, конечно, очень хороший прирост, спасибо большое.

В.В.Якушев: Спасибо.

В.В.Путин: Пожалуйста, Михальчук Илья Филиппович, Архангельская область.

И.Ф.Михальчук (губернатор Архангельской области): Уважаемый Владимир Владимирович, уважаемые коллеги, добрый день! Хочу доложить, что по итогам 2010 года в результате комплексной оценки эффективности наш регион занимает 55-е место. Область значительно улучшила свои позиции по сравнению с 2009 годом. По достигнутому уровню эффективности область поднялась с 82-го на 63-е место, по уровню динамики показателей – с 75-го на 28-е место. Вы абсолютно правильно сказали, Владимир Владимирович, что порою разнятся показатели эффективности работы с оценкой населения, и это зависит от эффективности работы команды. Считаю, что здесь действительно есть над чем работать. В первую очередь – разъяснительная работа. С другой стороны, работа по сокращению неэффективных расходов, конечно, непопулярна и при разбросанной и сложной, неразвитой транспортной сети это сказывается на общественном мнении. Оспаривать здесь сложно.

Что касается ВРП. В 2010 году наш ВРП вырос и составил 228 млрд рублей, а по предварительным оценкам в 2011 году мы ожидаем порядка 266 млрд рублей. Вместе с тем на душу населения мы, конечно, уступаем: в 2010 году – 192 тыс. на душу населения, в сравнении с общероссийским – 261 тыс. 2011 год оказался для нас результативным и с точки зрения инвестиций в основной капитал. Практически по всем отраслям идёт рост: за 11 месяцев 2011 года объём инвестиций в основной капитал увеличился в 2,2 раза, превысил показатель за аналогичный период 2010 года и составил порядка 44 млрд. Значительная работа проводится по созданию новых рабочих мест. На 24% сократили регистрируемую безработицу, и сегодня на 1 января она составляет 1,7%. С 2008 по 2010 год включительно мы создали 10 752 новых рабочих места, в том числе 496 – совместно с агентством по труду, в рамках программы по снижению напряжённости. Вместе с тем, по методике МОТ у нас уровень безработицы составляет 7,1%.

Что касается доходов населения. Это одна из главнейших задач нашей работы. Мы по бюджетникам с 1 января на 6,5% подняли. И если с 1 сентября благодаря решению федеральных властей – на 30% учителям, то с 1 ноября мы подняли на 15% всем остальным работникам. При встрече в Северодвинске, Владимир Владимирович, Вы ставили задачу по повышению уровня зарплаты учителей до средней по экономике. Хочу доложить, что задание выполнено и уже за ноябрь зарплата учителей составила 23 128 рублей. И, я думаю, будет и дальше расти.

Что касается заработной платы врачей, то уже на конец года она составила 25 120 рублей, что также выше средней по экономике, которая у нас составляет 22 640 рублей. Рассчитываем на дальнейший рост за счёт внедрения новых стандартов.

По реализации программы модернизации здравоохранения область, по информации Минрегиона, заняла 21-е место, в 2009-м было 30-е. Практически полностью (на 95,1%) завершён переход учреждений здравоохранения на новую систему оплаты труда. Преимущественно все государственные учреждения здравоохранения переведены на одноканальное финансирование. Выполнение программа идёт в направлении оптимизации штатной численности, оптимизации коечного фонда лечебно-профилактических учреждений.

В сфере общего образования мы поднялись с 68-го на 60-е место, и, думаю, будем работать дальше. В области образования практически все (99,7%) перешли на новую систему оплаты труда. На нормативное подушевое финансирование переведено 85% учреждений. Доля неэффективных расходов снижена на 7 процентных пунктов, и считаю, что мы и дальше будем работать в части присоединения малокомплектных, малочисленных школ, сокращения прочего персонала.

Что касается жилищно-коммунального хозяйства. Я хочу доложить Вам (докладывал телеграммой): Ваше задание выполнено, «Газпром» довёл газ до Северодвинска, и 24 декабря ТГК-2 запустила газ на ТЭЦ-2 в Северодвинске. Тем самым только за счёт перевода на природный газ двух станций – Архангельской и Северодвинской – мы сократили завоз мазута на 800 тыс. тонн. И хочу сказать: впервые за мной лет мы благодаря этой работе, благодаря переводу на биотопливо ряда котельных сегодня констатируем факт снижения тарифов с 1 января по теплу в Северодвинске на 6,3%, в Архангельске – на 3,1%. С 1 января подъёма тарифов не будет. Со второго полугодия мы ожидаем только в восьми районах повышение тарифа на тепло - там, где старое топливо, традиционное топливо – и то только на 6%.

Значительная работа проведена по сокращению задолженности населения перед энергетиками. И приход газа, конечно, даёт новые перспективы. Хотел бы, Владимир Владимирович, ещё раз поблагодарить Вас за поддержку в решении вопроса по строительству высоковольтной ЛЭП в сторону Вологды, чтобы войти в единое энергетическое кольцо и ещё больше снизить тарифы на энергоносители. Вы эту идею поддержали, Игорь Иванович Сечин прорабатывает. Я думаю, это даст хороший импульс развитию экономики.

Что касается жилищного строительства, то за 11 месяцев 2011 года введено 175,9 тыс. кв. м жилья. Я докладывал в начале прошлого года о том, что рост ввода жилья у нас в области 12%, и это вызывало сомнения. По итогам 2010 года хочу доложить: окончательная статистика показала, что рост ввода жилья составил 22,4%. Вместе с тем, конечно, дороговизна строительства жилья в наших условиях снижает основной показатель. Это показатель доступности жилья, который составляет 6,8 года.

Что касается затрат на государственное и муниципальное управления. Здесь мы в рамках, сокращаемся и действуем строго в нормативах Минфина. Хочу сказать, что динамику сохраним.

Что касается реального сектора экономики, то я докладывал Вам о том, что ввод новых мощностей в лесоперерабатывающем комплексе, Ваше решение по поддержке судостроения, дают уверенность в действительно серьёзной, хорошей, положительной динамике в этом году. Мы поставили перед собой цель перейти в третью группу по показателям эффективности, то есть с 21 по 40 место. Спасибо.

В.В.Путин: Спасибо. Илья Филиппович, я посмотрел, вы назвали цифру средней по экономике заработной платы – 22 640 рублей. Это примерно как средняя по России, чуть-чуть поменьше. Но если взять и Ненецкий автономный округ (НАО), то получится средняя у вас 24,3 тыс. В целом действительно вы приподняли заработную плату педагогов до 23,1 тыс., по моим данным. Если без НАО, то это даже выше средней по экономике, а если с НАО – чуть-чуть не догоняет. Поэтому обращаю на это ваше внимание. И у врачей там, по имеющимся у меня данным, уже 29,5. Это явно выше средней по экономике, даже вместе с НАО.

Но на что хотел бы обратить внимание? Всё-таки реальные денежные доходы населения за январь–октябрь 2011 года снизились на 0,2%. В России хоть скромно, но эти доходы поднялись – на 0,4–0,5%, а у вас снизились. И понятно почему. Потому что прибыль самих организаций сократилась на 47,4%. Это очень серьёзный…

И.Ф.Михальчук: Совершенно верно.

В.В.Путин: А по России-то рост 26% с лишним, а у вас на 47% сокращение. Объём промышленного производства снизился на 19,8%, а по России рост 5%. Это серьёзные вещи, на это нужно…

И.Ф.Михальчук: Владимир Владимирович, я хотел бы Вам доложить, что это временное снижение индекса производства произошло из-за того, что у нас за 11 месяцев по судостроению индекс составил 45,3%. Но после Вашего вмешательства, я думаю, сейчас пойдёт вверх.

И ещё одна деталь. Вы правильно заметили по доходам. Дело в том, что резко пошла вверх у нашего населения потребность заимствования в банках на ипотеку благодаря новой программе ипотеки. Порядка 30 млрд рублей сегодня на ипотечные кредиты население заимствовало в наших банках. На 30 млрд рублей! И вот та Ваша помощь, которая была оказана в рамках ипотечной бюджетной программы, сегодня вовсю работает. И мы, втягиваясь в реализацию этой программы, всё-таки пытаемся выйти в нормативную цену ввода жилья – это 30 тыс. за 1 кв. м, хотя это только, конечно, при внешней инженерке за счёт бюджетов.

В.В.Путин: Илья Филиппович, хорошо, что пошла ипотека, хотя мы с вами понимаем, что это программа достаточно тяжёлая для людей. Но если не будет объёмов строительства, то тогда и цены будут соответствующие и вы не обеспечите выполнения тех задач по вводу жилья на душу населения. А сегодня ввод жилья на душу населения в регионе, включая Ненецкий автономный округ, – в 2 раза ниже среднероссийского значения. В 2 раза! Не какие-то проценты, а в 2 раза, обращаю на это ваше внимание!

И.Ф.Михальчук: Есть.

В.В.Путин: Пожалуйста, Дмитриенко Дмитрий Владимирович, Мурманская область.

Д.В.Дмитриенко (губернатор Мурманской области): Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги! По комплексной оценке, Мурманская область в 2010 году занимала 60-е место, и самые проблемные точки – это сфера государственного управления, инвестиционная привлекательность и жилищно-коммунальный комплекс.

По порядку. В сфере государственного управления и бюджетной обеспеченности по результатам работы, проведённой Правительством Мурманской области в части снижения неэффективных расходов в течение года, Министерство финансов Российской Федерации на основании мониторинга финансового положения и качества управления финансами субъектов Российской Федерации за 2010 год переместило Мурманскую область из третьей группы во вторую. И продолжением работы в данном направлении является разработанная система целеполагания исполнительных органов государственной власти, сформированная на территории Мурманской области, а также принят программный бюджет на 2012 и плановый период 2013–2014 годов, где 99% расходов распределено в рамках программ. Разработана и реализуется программа по повышению эффективности бюджетных расходов. Темп роста доходов консолидированного бюджета Мурманской области за 2010 год к 2009 году составил 112,4%, что превышает среднероссийский показатель на 2%, и вместе с тем темп роста бюджетных расходов составил всего 101,5%, что является самым низким показателем по Северо-Западному округу и ниже среднероссийского показателя на 4,5%. Таким образом, темп роста бюджетных доходов превысил темп роста расходов почти на 11%. Рост доходов консолидированного бюджета Мурманской области за январь–ноябрь 2011 года составил 114%. Этого достигли, в том числе, и за счёт определённых мер.

Что касается дотаций, то по итогам 2011 года они сократились против уровня 2010 года на 170,6 млн рублей. Объём межбюджетных трансфертов бюджетов закрытых административно-территориальных образований, предоставляемых из федерального бюджета для финансирования дополнительных расходов, связанных с особым режимом безопасного функционирования ЗАТО, сократился по сравнению с 2009 годом на 1,363 млрд рублей. Рост объёма полученных субсидий в январе–ноябре 2011 года к тому же периоду 2010 года без учёта вновь принятых разовых проектов составил 2,2%. Общий объём просроченной кредиторской задолженности уменьшен с 843 млн рублей до 458 млн.

Что касается неэффективных расходов. В целях снижения неэффективных расходов в 2011 году на 2,5% сокращена численность государственных гражданских служащих и на 15,8% муниципальных. По оценке, уже в 2011 году объём неэффективных расходов в сфере государственного управления сократится в 2 раза – с 1,1 млрд рублей до 600 млн рублей и будет ниже 1%, то есть в 2 раза.

Соответствующие мероприятия проведены в сфере здравоохранения, и будут снижаться неэффективные расходы. Большой объём мероприятий в сфере здравоохранения. Мы считаем, что в 2011 году у нас снижение неэффективных расходов составит 100 млн рублей и их уровень составит не более 4,9%.

Было замечание по банковскому сектору в части, касающейся просроченной задолженности предприятиям. У нас в регионе существует 251 банковское учреждение, и просроченная задолженность сократилась более чем на 20%.

Что же касается низких темпов роста предоставленных кредитов юридическим лицам, то это в первую очередь связано с тем, что самые большие кредиты привлекают наши крупные, вертикально интегрированные компании через свои офисы в Москве, и они учитываются не на территории Мурманской области.

Второй вопрос касается жилищно-коммунального комплекса. Высокий уровень платы за коммунальные услуги в Мурманской области обусловлен рядом факторов. В первую очередь это длительный отопительный сезон, порядка 9–10 месяцев, и, соответственно, по такому показателю, как количество градусо-суток отопительного периода, мы являемся фактически лидерами в отрицательном смысле по СЗФО. Естественно, это накладывает определённый отпечаток на всю деятельность жилищно-коммунального комплекса.

Второе. Более 80% тепловой энергии Мурманской области вырабатывается на мазуте, высокая цена которого складывается из рыночной, нерегулируемой стоимости плюс значительных транспортных расходов. Кроме этого теплоснабжающие организации в силу того, что есть северные особенности, несут дополнительную нагрузку в виде заработной платы и других северных расходов. Также у нас есть специфическая такая история, которая говорит о содержании избыточных мощностей, которые рассчитаны на подключение новых объектов, либо на то, что субъект развивался бы. Поскольку произошло значительное снижение численности субъекта, мы установленные мощности всё равно содержим, и это так или иначе тоже относится на текущую стоимость жилищно-коммунальных услуг.

Что мы сделали для снижения? Во-первых, мы полностью провели тарификацию в соответствии с федеральными требованиями. На сегодняшний день у нас отсутствует перекрёстное субсидирование в полном объёме. Это, конечно, уже получило положительную оценку инвесторов. В результате по энергоэффективным контрактам у нас уже начали инвестиционные проекты осуществляться. Это проекты подключения города Кировска и Апатитской ТЭЦ, строительство угольных котельных в Мончегорске (планируется ещё в Заполярном и Никеле), строительство установки по газификации угля в Кандалакше и планируется перевод на сжиженный природный газ города Североморска. По результатам этого проекта будем определяться, как будем непосредственно действовать по Мурманску. В регионе разработана концепция инфраструктурного развития теплоснабжающих организаций Мурманской области на 2011–2015 годы. Она нашла поддержку Министерства энергетики, Министерства регионального развития и Федеральной службы по тарифам. Осуществляется ряд долгосрочных программ, таких как «Комплексное развитие систем коммунальной структуры», «Повышение энергетической эффективности» и так далее. Соответственно, уже на сегодняшний день через эти программы финансируется, в частности за счёт средств областного бюджета, перевод в течение 2011–2013 годов на газ ряда муниципальных образований (порядка восьми), а также проводятся мероприятия по реконструкции систем теплоснабжения с целью ухода от мазутозависимости и повышения надёжности функционирования энергетической эффективности. Ещё хочется сказать, что в результате этой деятельности (ведь для Мурманской области вопрос теплоснабжения – это вопрос безопасности) у нас более чем в 4 раза уменьшилась аварийность. На сегодняшний день мы продолжаем данную работу.

Что касается жилищного строительства, то уровень обеспеченности общей площадью жилья на одного жителя Мурманской области в 2010 году составил 23,2 кв. м – это больше, чем в среднем по Российской Федерации. Дело в том, что на сегодняшний день у нас действуют программы поддержки, направленные на стимулирование оттока населения, которое отработало определённое количество лет на территории Мурманской области, в районы с благоприятными условиями. Есть и федеральные программы, помогаем мы и на региональном уровне, и плюс люди сами приобретают. В целом по результатам визита в ноябре в Мурманскую область министра регионального развития Виктора Фёдоровича Басаргина мы обсуждали этот вопрос, с тем чтобы учесть перспективы в методике вопроса, связанного со строительством жилья на территории Мурманской области, и вклад Мурманской области, в том числе жителей Мурманской области, в строительство жилья в других регионах. Потому что у нас уезжают и в Новгородскую область, и в Псковскую область, очень многие уезжают в Ленинградскую область и Санкт-Петербург. В принципе значительная часть населения, жителей Мурманской области, после достижения определённого возраста планирует свою жизнь в регионах с другими климатическими условиями. Как минимум это более (ещё дополнительно мы оцениваем) 30–40 тыс. кв. м дополнительно.

Кроме этого мы понимаем, что на сегодняшний день те нормативы, которые действуют по строительству, достаточно сложны для воплощения на территории Мурманской области. Более того, мы объявляли конкурсы по полностью сформированным земельным участкам для многоэтажного строительства, но инвесторы не пришли, потому что стоимость строительства значительно выше, чем утверждённая по федеральным нормативам.

Опять же мы ведём диалог с Министерством регионального развития по ресурсному методу. Я думаю, что в начале этого года мы окончательно поймём, каким образом эту ситуацию в дальнейшем разрешить. В целом мы разработали и на территории Мурманской области действуют программа по восстановлению и развитию строительной индустрии Мурманской области на 2012–2014 годы и долгосрочная целевая программа поддержки и стимулирования жилищного строительства Мурманской области на 2011–2015 годы. И то, и другое в комплексе, я не сомневаюсь, даст результат, с тем что мы из ситуации с таким низким объёмом ввода жилья на территории Мурманской области, безусловно, выйдем.

И теперь что касается инвестиционной привлекательности. В Мурманской области в 2011 году приняты региональные законы о государственной поддержке инвестиционной деятельности в Мурманской области, об участии Мурманской области в проектах государственно-частного партнёрства и отработаны все необходимые процедуры. На сегодняшний день в результате ревизии прохождение и оформление документов для инвесторов в целом не будет превышать 180 дней. Разработаны документы территориального планирования регионального уровня и в 2012 году, в том числе на деньги регионального бюджета, будут приняты документы градостроительной документации муниципального уровня. В результате принятых мер Мурманская область по темпам роста объёма инвестиций за 11 месяцев 2011 года занимает прогнозно 10-е место. Помимо этого мы работали и над тем, чтобы создать некую подушку безопасности: создали резервный фонд в объёме порядка 2 млрд рублей. Все эти меры возымели своё действие, и на сегодняшний день рейтинг Мурманской области, по агентству Fitch, был повышен: как конкретно было сказано, умеренный долг и высокая ликвидность, устойчивая работа по пополнению бюджетных средств возымели своё действие. Также повышен и национальный рейтинг. Естественно, что мы не могли не опираться на работу учёных, и, по оценке Польского национального центра академии наук, только крупные проекты будут являться импульсом интенсивного развития региона. Такие проекты мы осуществляем совместно и с традиционными инвесторами, приходят и новые инвесторы, в частности это Олений Ручей и Фёдорова Тундра, другие проекты. Я сегодня могу сказать, что в регионе созданы серьёзные заделы и условия для реализации как крупных инвестиционных проектов в реальном секторе экономики, так и проектов социальной направленности. И есть все объективные причины уверенно говорить, что уже в текущем году область покажет существенную динамику развития как в реальном секторе экономики, так и в социальной сфере. Спасибо за внимание.

В.В.Путин: Дмитрий Владимирович, но сейчас не будем говорить про жилищное строительство: это отдельная тема, снижение у вас там ввода жилья на душу населения в 16,6 раз! Я помню, мы с вами встречались, обсуждали, и вы сейчас об этом сказали, своя специфика есть, но в 16,6 – это, конечно... Надо внимательнее посмотреть, а я попрошу министров на это обратить внимание и вместе с губернатором посмотреть на суть происходящих процессов.

Хочу отметить, что вы действительно выполнили задачу по повышению уровня доходов педагогов в школах, они даже у вас выше, чем средняя по экономике. То же самое касается и медицинских работников, врачей. У вас средняя по экономике 30,9 тыс. рублей. Педагоги, если верна та статистика, которая у меня есть, 35,1 и врачи – 42,3 тыс. В целом неплохо. Но на что обращаю внимание: несмотря на это у вас реальные доходы населения снизились на 2,6% по отношению к соответствующему периоду 2010 года, а в целом по стране у нас хоть и небольшой, но рост. Но на 2,6% – это много! За счёт чего? Почему это?

Д.В.Дмитриенко: Владимир Владимирович, у нас очень большая доля бюджетников. Это повышение произошло в первую очередь сентябрь–октябрь–ноябрь–декабрь, оно ещё не попало в статистику. Мы уже видим по нашим прогнозам, в следующем году мы выходим на общероссийские показатели. Плюс будет повышение у военных. В основном это вопрос, связанный с очень большой долей бюджетников.

В.В.Путин: Повышение у военных будет с 1 января текущего года, а мы говорим по результатам прошлого года. И я посмотрел, у вас значительный рост инвестиций в основной капитал, действительно это так. Но по результатам года, скорее всего, будет снижение объёмов промышленного производства. Я думаю, что инвестиции в основной капитал дадут, конечно, свой эффект в наступившем году, но что произошло в 2011-м?

Д.В.Дмитриенко: А дело в том, что основные наши предприятия – основные налогоплательщики, во-первых, проводили реконструкцию, то есть было объективно связанное снижение выпуска. Второе, по крайней мере, по докладу наших горных компаний, идёт ухудшение качества руды и, естественно, объём добычи увеличивается, а извлечение уменьшается и соответственно экономическая эффективность тоже падает. Это касается и «Норильского никеля», и «ФосАгро», они работают сейчас очень ответственно над этими вопросами. Мы специальную рабочую группу имеем... Я думаю, не надо сейчас в специальные вопросы погружаться, но суть вопроса в том, что мы надеемся, что эта ситуация выровняется.

В.В.Путин: Тогда я прошу Дмитрия Николаевича (обращаясь к Д.Н.Козаку) посмотреть на это ещё раз повнимательнее вместе с Министерством промышленности, вместе с соответствующим курирующим эту сферу вице-премьером. Речь идёт и о своевременной выдаче лицензии на новые месторождения. Там много по этому поводу разговоров. Нужно посмотреть, что реально происходит на этих крупнейших предприятиях, которые важны не только для Мурманской области, но и для страны в целом. И должна быть своевременная реакция, должны быть созданы необходимые условия для расширения и улучшения производственной деятельности.

Так, пожалуйста, Волгоградская область. Бровко (А.Г.Бровко – глава администрации Волгоградской области).

А.Г.Бровко: Уважаемый Владимир Владимирович, уважаемые коллеги! Да, действительно, по совокупной оценке Министерства регионального развития, Волгоградская область по итогам 2010 года либо осталась по своим показателям на уровне 2009 года, либо по некоторым показателям даже произошло снижение. Это с одной стороны, а с другой стороны, по данным опросов общественного мнения, которые проводятся федеральным центром, в Волгоградской области степень удовлетворённости населения деятельностью органов исполнительной власти выросла почти в 1,5 раза – с 28 до 41%. Кроме того, валовый региональный продукт по итогам 2010 года увеличен на 26%, объём инвестиций – почти в 2 раза: с 75 млрд рублей до 110 млрд рублей. Прибыль прибыльных организаций за 2010 год возросла на 35%. По этой позиции по 2011 году произошло снижение прибыли прибыльных предприятий почти на 12%, но мы сделали анализ и увидели, что снижение произошло только за счёт крупных налогоплательщиков, их всего лишь 10–12, а предприятий у нас 4 тыс., то есть в основном все предприятия увеличили свою прибыль на 20%, а некоторые предприятия – крупные налогоплательщики предоставили скорректированную справку по прибыли за период 2008–2010 годов (это и «Лукойл», например: «Лукойл» почти на 2 млрд рублей снизил прибыль в 2011 году). Я думаю, что это временное падение компенсируется.

Кроме этого в 2010 году у нас из-за засушливого лета продукция сельского хозяйства упала на 97,8%, но вместе с тем мы компенсировали это падение в 2011 году и индекс продукции сельского хозяйства увеличен на 26%.

Кроме того, у нас вырос государственный долг и составил 37%. Мы привлекли почти 6 млрд рублей для того, чтобы в разы увеличить финансирование на такие социальные направления, как культура, спорт, дорожное строительство и газификация – мы беспрецедентно в этом году начали работы по газификации.

Что касается эффективности работы власти. В 2010 году мы привели численность чиновников к среднероссийскому показателю – сократили с 13,1 до 8,6 человека на 10 тыс. населения, и совокупные расходы на содержание органов власти в 2010 году снизились на 100 млн рублей. По оценке за 2011 год эта сумма в 5 раз увеличилась, и снижение составит 500 млн рублей. Эту работу мы также будем продолжать, мы планируем уже в этом году объединение городских округов и муниципальных районов.

Что касается сферы жилищного строительства: 15 июля в прошлом году, Владимир Владимирович, Вы проводили заседание Правительственной комиссии в городе Волгограде, и тогда Волгоград был неким негативным примером засилья административных барьеров. Что изменилось с момента совещания? Если срок выдачи разрешения на строительство жилья до этого совещания был 10–12 месяцев, то на сегодняшний день по новому регламенту, по новой методике – не более 6–8 месяцев. Мы продолжаем эту работу, и соответственно так же произойдёт снижение… Что касается ввода жилья, то в 2010 году мы его, к сожалению, снизили. В 2011 году, по предварительной оценке, объём жилья мы увеличили на 9%.

Что касается сферы здравоохранения и образования, то в первую очередь я хотел бы поблагодарить Вас за то, что Вы дали нам возможность ввести вовремя в строй в Волгоградской области седьмой по счёту перинатальный центр. Это дало серьёзнейший показатель по снижению младенческой смертности на 14% только за этот год. Кроме того, материнская смертность была снижена после ввода в эксплуатацию перинатального центра на 34%. Так же что касается средней заработной платы врачей: она выше, чем средняя по экономике, и составляет 20,8 тыс. рублей. А что касается заработной платы в образовании (учителей), то за ноябрь она составила 17,162 тыс. рублей, что, безусловно, выше, чем средняя по экономике, которая составляет за 2011 год 16,255 тыс. рублей.

Вот коротко, Владимир Владимирович.

В.В.Путин: Да, действительно, Анатолий Григорьевич, за это хочу вас поблагодарить: эта задача выполнена и по педагогам, и по врачам. Средний уровень заработной платы у них выше, чем по экономике в Волгоградской области, – это правда. На что хотел бы обратить внимание? Сейчас только мы говорили про Мурманск. Там большое снижение ввода жилья, но там особая всё-таки ситуация (это северный регион страны), связанная с тем, что действительно многие хотят переехать в зоны с более благоприятным климатом. Но, несмотря на то, что у вас улучшилась ситуация с выдачей разрешения на строительство, всё-таки ввод жилья на душу населения ниже среднероссийского показателя в 1,8 раза. Ситуация-то становится хронической. Для такого региона, как Волгоградская область, для Волгограда... В чём там проблема-то до сих пор?

А.Г.Бровко: В первую очередь, конечно же, это было связано с административными барьерами, выдачей разрешения на строительство. Мы сделали в этом году серьёзные заделы, и я уверен, что в 2012–2013 годы эта ситуация изменится и переломится. К этому мы подготовили достаточное количество земельных участков для строительства, и этот показатель мы подтянем.

В.В.Путин: Я очень рассчитываю на это, потому что время-то идёт, а тенденция пока не переломлена.

Что касается прибыли организаций, тут тоже, как и в предыдущем случае. У вас действительно хорошие инвестиции в основной капитал, на 35,8% выросли, но прибыли организаций в этом году, во всяком случае за 10 месяцев, снизилась на 8,7%. Вы сейчас говорили про «Лукойл», но не только же «Лукойл» работает в Волгограде. Это промышленно развитый регион, и если прибыль организаций сократилась на 8,7%, это всё-таки говорит о каких-то сложных и неблагоприятных процессах, происходящих внутри экономики. Надо на это внимательнее посмотреть.

А.Г.Бровко: Я поясню, Владимир Владимирович. В общей массе все предприятия увеличили прибыль на 20%. Только некоторые предприятия, крупные налогоплательщики, серьёзные предприятия, в том числе и «Лукойл», предоставили в 2011 году скорректированную форму дохода. То есть они взяли 2008-й, 2009-й, 2010-й годы и скорректировали, уменьшили прибыль за этот период и, соответственно, падение в 2011 году как раз пришлось именно на крупных налогоплательщиков. В основном промышленный потенциал Волгоградской области развивается и, как я уже сказал, на 20% прибыль увеличена.

В.В.Путин: Хорошо, посмотрим по результатам дальнейшей работы. На что хотел бы обратить ваше внимание? Я в начале нашей сегодняшней встречи сказал о том, что нужно прислушиваться к тому, как люди оценивают нашу работу. К сожалению, в Волгоградской области один из самых плохих показателей в этом смысле: только 15% респондентов положительно оценивают работу главы региона. Это значит, что либо людей не информируют о том, что происходит, либо они не чувствуют какие-то положительные тенденции, которые происходят, и нужно посмотреть, почему это происходит. Я обращаю на это ваше внимание, Анатолий Григорьевич и считаю, что это серьёзные вещи, на которые нужно обратить самое пристальное внимание областному руководству.

А.Г.Бровко: Хорошо. Как я уже сказал, докладывал Вам, за 2010 год степень удовлетворённости населения…

В.В.Путин: Я слышал.

А.Г.Бровко: Но в 2011 году, действительно, этот процент упал, и мы обратим на это серьёзное внимание и исправимся.

В.В.Путин: То, что вы сказали, я слышал. Но вы не можете не знать объективной картины. Вы должны её знать, а я обязан вам об этом сказать.

Спасибо. Пожалуйста, Ипатов Павел Леонидович, Саратовская область.

П.Л.Ипатов (губернатор Саратовской области): Спасибо. Добрый день, Владимир Владимирович! В начале по 2010 году. Мы по итогам работы занимаем 16-е место, при этом мы улучшили его по сравнению с предыдущим, 2009-м, годом (там было 27-е), и все показатели, которые по 2010 году были, идут с ростом.

Теперь к 2011 году. У нас есть предварительные данные по году, ну а статистика даёт последние данные за 11 месяцев. Мы видим, что результаты за 2011 год будут несколько лучше. Во-первых, рост внутреннего регионального продукта составит 108%. При этом в 2010 году там было порядка 104%, чуть меньше, но на уровне среднероссийского. Рост промышленного производства – на уровне 110–112%, сельское хозяйство – больше 130%. И так если по всем показателя пройтись, то они все будут выше – с ростом на уровне 109–110%. Ввод жилых домов только 102%, и это уже предварительные результаты года.

Казалось бы, здесь нет оснований для беспокойства. Тем не менее, я бы обратил всё-таки внимание на то, что мы видим сегодня в позитиве, что в негативе. В позитиве – темпы роста промышленности 110–112%: они закономерно обусловлены привлечением инвестиций (инвестиции также по этому году будут порядка 112% роста). Но при этом в промышленность, где мы выполняем программу технологической модернизации и привлечения инвестиций для строительства новых предприятий (в основном это средние предприятия), в том году мы привлекли инвестиций с ростом 130%. В этом году в промышленности будет чуть больше 120%, то есть акцент – на привлечение инвестиций в реальный сектор, в большей степени – в промышленность, в меньшей степени – в строительную индустрию. Тем не менее по строительству мы будем иметь темпы роста по году почти 114%. Это как раз тот объём инвестиций, который приходит в регион. Наши региональные строительно-монтажные организации, выполняя эти подрядные работы, в основном дают такой прирост. По темпам роста жилья прирост будет соответственно пропорциональный – чуть больше: я думаю, 103–104%, а в целом это будет 114%. По реальному сектору мы видим и рост заработной платы, мы его ожидаем на уровне 112%. Фонды оплаты труда растут, хотя предприятия в рамках модернизации высвобождают рабочих, это есть. Тем не менее в целом создано 16 тыс. рабочих мест в этом году, в предыдущем году 15 тыс. Если говорить о безработице, то внутренний учёт -1,2%, по оценке международной организации труда – 5,6%.

Что касается социальной сферы. Во-первых, с теми программами, которые централизованно реализуются (это и модернизация здравоохранения, и модернизация образования), мы в целом справились. Но я бы здесь обратил внимание только на доходы. Зарплата учителей в Саратовской области в этом году превысила среднюю заработную плату по экономике. При этом саму среднюю заработную плату по экономике мы по году получим с темпом в 112%.

Заработная плата в здравоохранении: рост составит в среднем на уровне 110–111%. Это связано, во-первых, с тем, что фонды оплаты труда были увеличены вообще в бюджетном секторе. Сразу же одна из проблем: в Саратовской области относительно низкая заработная плата. Она действительно составляет на сегодняшний день, на конец года, под 17 тыс. Это обусловлено прежде всего сектором сельского хозяйства, в котором традиционно низкие заработные платы. Поэтому при той динамике, которая есть, зарплата растёт, но по-прежнему остаётся достаточно низкой. У нас есть целая программа (по реальному сектору я сказал – по промышленности, в стройиндустрии) создания новых рабочих мест. Это всё нам позволяет надеяться, что в течение, видимо, порядка пяти-шести лет мы выйдем на среднюю по России (она сегодня составляет 23 тыс. рублей). Но она будет идти вперёд. Мы каждый год догоняем – на 1–1,5 тыс. разрыв в средней заработной плате по субъекту и в среднем по России: то есть эта динамика пусть медленная, но она есть.

Что касается других проблем, то я бы всё-таки остановился на таких глобальных проблемах, которые есть в регионе. Мы считаем, что у нас темпы роста доходной части бюджета… Вот 2010 год: мы имели порядка 116%. В 2011 году мы будем иметь 119–120% роста собственных доходов. Казалось бы, эта цифра неплохая, но у нас до кризиса, до 2009 года (у нас за счёт привлечения инвестиций там они были достаточно значительные) – в 2006, 2007, 2008 годах, рост доходной части составлял 135% ежегодно. Мы за три года увеличили нашу доходную часть бюджета в 2,2 раза. Естественно, решение социальных проблем велось достаточно динамично. И мы, откровенно говоря, в кризис, в 2009 году, очень больно стукнулись, как говорится, о то, что доходная часть перестала расти. Мы, к сожалению, в 2009 году провалились. В общем-то чуть-чуть: не больше, чем другие, но мы провалились. А вот то, что мы принимали на себя дополнительные бюджетные обязательства (мы их приняли достаточно много)… Уже в 2010 году мы почувствовали, что этого темпа – роста 115%, чтобы покрыть все расходные бюджетные обязательства, не хватает. И мы вынуждены были пойти на заимствования. У нас одна из проблем – увеличившийся государственный долг. Он начал расти с 2009 года. Это был первый кризисный год. Потом 2010 год, 2011 год – там за счёт многих факторов… Я могу, допустим, по 2010 году сказать, что мы имели засуху очень жестокую: жестокая засуха в 2010 году была, и мы вынуждены были дополнительные средства привлекать.

ФОМС. По ФОМСу, к сожалению, мы попали в те почти 60 с лишним регионов, где мы норматив по обеспечению гарантий по здравоохранению не выполняем: они у нас ниже. Поэтому мы каждый год сегодня нагоняем: дополнительно вливаем каждый год через ФОМС на неработающее население по 700 млн рублей дополнительно и снижаем дефицит гарантий в системе здравоохранения, чтобы на 2015 год от этого дефицита уйти. Вот эти дополнительные средства… Плюс мы бюджетные кредиты брали: у нас бюджетный кредит по 2011 году – 2,4 млрд. В основном эти бюджетные кредиты шли на дороги. К сожалению, с 2010 года то же самое. У нас программы идут: это и обновление дорожной сети, это и строительство крупных мостов. На это мы фактически берём бюджетные кредиты. Что, я считаю, в этой ситуации мы должны делать? Во-первых, наша задача, как мы её поставили на ближайшие несколько лет, – всё-таки выйти на темп роста доходной части бюджета не ниже 125–128%, чтобы государственный долг всё-таки начинать гасить. Я считаю это реальным. Но те риски, которые сегодня есть… То, что мы сегодня видим, что делается в Европе и в мире, мы оцениваем как большие риски. Тем не менее сама внутренняя экономика в области… До кризиса мы имели 108% три года подряд. В общем, мы сегодня устойчиво на 108% ещё выходим, и мы это видим, это позволяет госдолг начать уменьшать.

По большому счёту есть ещё одна проблема. Вы её обозначили, это оценка эффективности деятельности региональных властей. Она у нас, прямо скажем, низкая. И мы не то чтобы этим обеспокоены – конечно, обеспокоены, это само собой. Но мы что сегодня видим, Владимир Владимирович? Во-первых, мы оцениваем те же реформы, которые идут, допустим, в здравоохранении. Там тоже предусмотрена оценка деятельности власти, как идёт модернизация здравоохранения. И мы там видим показатели 35%, 38%, под 40%. Аналогично по каждой отрасли, наиболее чувствительной для населения, которая оказывает услуги и по которой население составляет своё представление именно о власти. У нас от 100% – 30%, 40%. Соцподдержка (это в основном связано с людьми – с пожилыми людьми, всеми, кто нуждается в соцподдержке) – это вообще под 80%. Это делают специализированные организации, а когда мы смотрим оценку, ту, которая названа, общую оценку, которую делают уже фонды (фонд общественного мнения или другой), там у нас оценка абсолютно другая. Понятно, что когда видно, что у губернатора экономика последовательно развивается, всё растёт, зарплаты растут, фонды растут, а деятельность такой администрации оценивается негативно...

Мы в общем-то вышли, на мой взгляд, на одну из причин. Подчёркиваю, я не идеализирую нашу работу, у нас много проблем, мы их решаем. Я думаю, что по показателям 2010–2011 года в целом (как Вы говорите, они вроде неплохие) мы это решаем. Но мы вышли в том числе и на то, что ряд средств массовой информации систематически, я бы сказал, дезинформирует население: иногда это откровенная ложь, иногда это передёргивание отдельных фактов. Например, запущен миф, он реально существует и даже отдельные федеральные чиновники мне об этом говорят: «У вас экономика стагнирует». На что я говорю: «У нас вообще рост 108%! Посмотрите по всем составляющим». – «А, да! А вот в СМИ пишут везде, что вы стагнируете». Мы, Владимир Владимирович, с этим разберёмся. В этой ситуации мы видим, в чём здесь дело, и с этим показателем мы разберёмся. Думаю, что мы тут на верном пути.

А в целом я бы хотел поблагодарить за поддержку, за то, что промышленность Саратовской области растёт такими темпами (у нас здесь оборонка). И то, что каждый год гособоронзаказ в Саратовской области, даже в кризисные годы, растёт (рост его 115%) – это в первую очередь поддержка федерального Правительства. Владимир Владимирович, я бы хотел тут лично Вас поблагодарить. Сельское хозяйство – второй большой сектор в реальном производстве. Мы пережили подряд две засухи. У нас в 2009 году сгорело 60% области, в 2010 году сгорело всё. Тем не менее мы можем сказать, по 2010 году за счёт поддержки… Мы дополнительно свои деньги дали, мы хорошие средства получили из федерального бюджета, мы у Вас были, погорельцы, так сказать, неоднократно. У нас разорившихся хозяйств в сельском производстве нет. У нас по сельскохозяйственному производству растёт всё, в том числе и молоко, в том числе за счёт крупных ферм. Мы порядка шести-семи крупных ферм вводим сейчас ежегодно – там, где современные технологии: 600, 1200, 1800 – количество голов, элитный скот с надоем от 7 тыс. и выше, поэтому здесь мы всегда чувствуем поддержку федерального Правительства и Вас лично. А с нашими внутренними проблемами, я обещаю, мы с этим разберёмся. Спасибо за внимание.

В.В.Путин: Спасибо. Павел Леонидович, я ещё раз убедился в том, что вы очень опытный человек. Вы всё вроде так перечислили, мне и сказать нечего. И действительно, правда, рост промышленного производства в январе–ноябре 2011 года составил 11,6% (по России – 5%). Это более чем в 2 раза лучше, чем в целом по стране. Ввод жилья чуть-чуть повыше, чем в стране. Инвестиции в основной капитал растут, прибыль организаций увеличилась на 60,5%. Всё это действительно неплохие показатели. Не то, что неплохие – хорошие.

За что хотел бы сказать отдельное спасибо, это за то, что вы повысили доходы педагогов и врачей выше, чем средние по экономике. Между тем вы обратили внимание на рост объёмов государственного долга в Саратовской области, сослались на то, что взяли на себя и выполняете эти известные социальные обязательства, которые я сейчас перечислил. Вместе с тем хочу обратить ваше внимание на то, что мы из федерального бюджета ведь выделяем очень значительные ресурсы, скажем, на программу улучшения ситуации в школах. Это же мы вам выделяем эти деньги, высвобождая для вас ресурсы для повышения заработных плат учителям. Это же мы из федерального бюджета через соответствующие каналы выделяем деньги на реформирование и модернизацию системы здравоохранения. Вопрос только в том, чтобы своевременно и качественно распорядиться этими ресурсами. Конечно, это и ваши средства отвлекает, я понимаю это прекрасно, прекрасно понимаю, у нас и данные есть соответствующие. Но всё-таки объём государственного долга… Вот вы сказали «мы тенденцию эту будем переламывать». В этом-то году он вырос на 30,2%! Не в 2009-м, не в 2010-м – в этом году вырос на 30,2% и составил почти 60% (59,8%), а критическим уровнем как раз считается 60%! Вы его достигли, и это такой тревожный сигнал, обращаю на это ваше внимание.

Теперь по поводу того, что СМИ там творят. Ну, я не исключаю, что может быть какая-то неточная информация. Не исключаю того, что, как известно, есть оппозиционные силы, которые продвигают свою позицию и соответствующим образом стараются оценить деятельность администрации области. А вы тогда, в свою очередь, доводите до людей ту информацию, которую вы считаете объективной! Что же вы сидите-то и ничего не делаете в этом смысле? Но я не склонен считать, что это исключительно работа оппозиционных сил и недоброжелательно настроенных к вам средств массовой информации, и вот почему. Потому что реальные денежные доходы населения в январе–октябре 2011 года снизились на 6,8%, по имеющимся у меня данным. Реальные доходы населения снизились на 6,8%! И это рекордный показатель по стране! У нас, повторяю, рост небольшой, хоть скромный, но всё-таки 0,4–0,5%, а у вас снижение на 6,8%. Именно поэтому, я так думаю, именно поэтому как раз опросы общественного мнения показывают, что 62% считают работу администрации неудовлетворительной – один из худших показателей по России. Я думаю, что с этим связано, вот на это надо обратить внимание, а не на СМИ.

П.Л.Ипатов: Владимир Владимирович, я могу пояснить по последнему вопросу?

В.В.Путин: Пожалуйста, попробуйте.

П.Л.Ипатов: Да, по реальным доходам. В прошлом, 2010 году темп роста реальных доходов составил 108%, эта цифра в отчёте есть. В этом году действительно статистика показывает без малого 95%. По ноябрю там уже 103% идёт, по декабрю, и мы выйдем под 100%...У нас будет, может, даже чуть выше. Мы начали разбираться: действительно экономика растёт, фонды оплаты промышленности растут, выплаты в бюджетном секторе действительно растут. А почему тогда реально уменьшается заработная плата? Одна из причин сегодня – это подушевой показатель, реальные доходы на душу населения. Мы столкнулись с тем, что те, в том числе, масштабные реформирования высшей школы привели к тому, что мы в школы, в наши общеобразовательные школы, в техникумы, которые у нас есть… Мы зарплату – фонды оплаты труда – в этом году увеличили больше чем на 2 млрд рублей, и всё равно, посчитав фонды оплаты труда в целом в образовании, мы увидели их снижение за счёт высшей школы. А количество людей-то на территории области осталось без изменения! Вот этот удельный подушевой показатель у нас мы сейчас до конца всё просчитываем… За счёт сокращения военных, за счёт сокращения реформирования милиции фонды оплаты труда уменьшились, а люди с области не уехали, население осталось. Вот этот показатель в Саратовской области наши цифры по 2011 году (по сравнению с 2010 годом) просадил всё-таки. По году, я думаю, мы будем иметь чуть-чуть небольшой рост в районе 100%, но вот эти фонды оплаты труда, прежде всего федеральных структур, они нам этот показатель снизили, мы с этим столкнулись.

В.В.Путин: Фонды оплаты федеральных структур в связи с изменениями в этих структурах по всей стране происходят, а почему в Саратовской области-то такой результат?

П.Л.Ипатов: Мы этим продолжаем заниматься.

В.В.Путин: Давайте посмотрим по результатам года и вернёмся к этому ещё раз, хорошо?

П.Л.Ипатов: Да, конечно. Спасибо, Владимир Владимирович.

В.В.Путин: Спасибо большое.

Я попрошу включить картинку по всем регионам. Пожалуйста, уважаемые коллеги, если у кого-то есть желание дополнить что-то, задать какие-то вопросы либо какую-то информацию сообщить и мне, и моим коллегам, которые находятся здесь, в здании Правительства России, просто поднимите руку, я вас увижу. Нет? Спасибо. Тогда попрошу министра финансов: Антон Германович (обращаясь к А.Г.Силуанову), пожалуйста, ваши комментарии к тому, что было сказано мной, коллегами из регионов, и предложения Министерства экономики по поводу стимулирования тех регионов, которые добиваются положительных результатов в своей работе.

А.Г.Силуанов: Спасибо, Владимир Владимирович. Уважаемые коллеги, из шести субъектов Российской Федерации, которые мы сегодня послушали, я могу сказать, у нас есть ряд субъектов, которые мы можем отметить как положительные с точки зрения бюджетной политики. В первую очередь это Тюменская область, Мурманская область, которые действительно создали резервы за счёт своих дополнительных доходов, и мы видим, что в этом году, в 2012 году будет исполнение бюджета, надеемся, достаточно устойчивое, успешное. Что касается ряда других регионов, таких как Саратовская область, Волгоградская область, Архангельская область, здесь есть проблемы, потому что даже в проектах бюджетов, которые мы вместе смотрели с субъектами Российской Федерации, видим в отдельных позициях просто воздушные цифры. В ряде регионов просто записывается финансовая помощь, которая в бюджете не предусмотрена, или учитываются бюджетные кредиты, которые также мы с субъектами Российской Федерации не прорабатывали. То есть речь идёт о чём? О том, что нужно ещё дополнительно посмотреть параметры бюджетов. И мы с коллегами, предположим из Саратовской области, даже протокольно зафиксировали эту позицию о необходимости принятия мер по сокращению долга, по увеличению доходной базы бюджетов, ну и оптимизации расходов. Во всяком случае есть ряд проблем, ещё раз повторюсь, по Архангельской области, Волгоградской, Саратовской. Думаю, что в течение года будем вместе в этой части работать.

Что касается показателей. Действительно, у нас для субъектов Российской Федерации существует достаточно много систем оценки деятельности субъектов Российской Федерации. У Министерства регионального развития 329 показателей, у Минфина есть оценки налогового потенциала, оценки качества управления бюджетом и качества управления региональным финансами. В отраслевых министерствах и ведомствах практически в каждом тоже есть показатели, по которым те или иные ведомства оценивают субъекты Российской Федерации. Поэтому, если посмотреть со стороны региона, то, наверное, есть некая определённая запутанность – какие показатели в приоритете, где в первую очередь необходимо выполнять, потому что всё вместе, все показатели выполнить будет достаточно сложно.

Поэтому какие у нас могут быть предложения? Всё-таки мы сейчас, Владимир Владимирович, разрабатываем государственную программу. У нас около 40 госпрограмм подготовлено. Примерно половина госпрограмм – это программы, которые имеют сферу ведения совместного действия, это примерно 20 программ. Вот в этих 20 программах, на наш взгляд, и должны учитываться показатели оценки деятельности как федеральных ведомств, так и субъектов Российской Федерации, потому что каждая программа будет иметь оценку эффективности этой программы и какой-то результат в конце реализации этой программы. И там как раз должны учитываться, на наш взгляд, показатели оценки деятельности субъектов Российской Федерации. Пусть это будет два показателя, три показателя, может быть. Если у нас 20 программ совместного действия, то будет уже 40 или 60 показателей. Но мне кажется, что, может быть, для субъектов Российской Федерации должны быть ещё подготовлены некие интегральные показатели, по которым можно было бы оценивать субъект и на наших совещаниях сказать: да, Тюмень хорошо сработала или какой-нибудь другой субъект Российской Федерации. Но таких показателей должно быть немного, их должно быть, может быть, не знаю, 10–15 показателей, по которым регион может на своих планёрках чётко спрашивать со своих заместителей, руководителей служб, как сегодня исполняется этот показатель, как другой показатель исполняется. То есть большое количество показателей действительно дезорганизует, потому что сегодня 329, завтра будет 223, и всё равно это очень много. Пусть в рамках госпрограмм, которые у нас сейчас будут, именно, мне кажется, через этот инструмент мы и должны вместе оценивать ситуацию в отрасли, которую формирует как отраслевое министерство, так, конечно, и субъекты Российской Федерации. А для такой общей интегральной оценки количество показателей, наверное, должно быть сокращено.

Что касается мотивации субъектов Российской Федерации к наращиванию налогового потенциала, то мы считаем, что всё-таки этот фонд, который мы сейчас создали, апробировали в этом году, то его действия должны быть продолжены. Мы, возможно, вместе с коллегами из субъектов Российской Федерации, с Министерством регионального развития можем несколько подкорректировать показатели. Там всего три показателя и они достаточно простые: это инвестиции, налоговые доходы и промышленное производство. Всё оценивается и в динамике, и в объёмном показателе, то есть здесь, на наш взгляд, достаточно просто, понятно считается, и для субъектов Российской Федерации очень чётко можно просчитать последствия и результаты, потому что… Вот мы смотрели Тюменскую область: почти 2 млрд рублей Тюменская область получила за счёт этого фонда. Это приличные деньги.

Что касается дальнейшего стимулирования, то мы будем, Владимир Владимирович, так же работать в рамках наших межбюджетных трансфертов, стимулировать эффективнее использовать наши бюджетные средства через консолидацию субсидий, больше прав субъектам Российской Федерации в реализации своих полномочий, которые делегируются из федерального центра через консолидацию субвенций. Об этом мы говорили, и, начиная со следующего бюджетного цикла, мы все эти предложения будем реализовывать. Спасибо.

В.В.Путин: Спасибо. Пожалуйста, Дмитрий Николаевич (обращаясь к Д.Н.Козаку).

Д.Н.Козак: Я буквально два слова хотел, Владимир Владимирович. Уважаемые коллеги! Тоже в ближайшее время как раз здесь, в Правительстве, будет совещание по поводу системы оценки эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации, и целью этого совещания будет устранение разногласий, с тем чтобы привести к единой системе оценки эффективности деятельности губернаторов. Комплексная оценка эффективности работы органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации чрезвычайно важна для проведения эффективной региональной политики. Прежде всего мы должны не только не ограничиваться разговорами и публичными обсуждениями результатов этой оценки, но и принимать конкретные решения о поощрении субъектов Российской Федерации, которые достигли высоких результатов, особенно в динамике, и это в соответствии с постановлением Правительства, которое было принято в сентябре, уже реализуется в 2011 году, и на следующий год мы будем совместно… Министерству финансов, Министерству регионального развития поставлена такая задача, с тем чтобы увеличить этот фонд. Вот Калужская область, Тюменская область в этом году уже получили такую ощутимую помощь в размере 2 млрд, 1,9 млрд взамен выпадающих субсидий благодаря тому, что они наращивают собственный экономический потенциал.

Я бы хотел, чтобы руководители регионов обратили внимание на это постановление Правительства, которое регулирует выделение грантов субъектам Российской Федерации в общем объёме 10 млрд рублей, на те показатели, которые там предусмотрены, чтобы дали свои дополнительные предложения – что можно, какой показатель… Я знаю, что вы много не предложите, и нужно добавить к этим трём, о которых сказал Антон Германович, с тем чтобы оценка была комплексной, чтобы можно было объективно на основании этих критериев оценить результаты работы за соответствующий год и принять адекватное решение по выделению соответствующего гранта субъектам Российской Федерации.

Три показателя обеспечивают комплексную оценку для этого уровня, для оценки Правительством, Президентом результатов вашей работы, обеспечивают, как мне представляется, полную оценку результатов вашей работы. Рост доходов в бюджеты субъектов Российской Федерации, за исключением нефтегазовых, рост промышленного производства, за исключением нефтегазового сектора, и рост инвестиций, негосударственных инвестиций во все отрасли экономики, за исключением нефтегазового сектора, дают полное представление эффективности работы, и за ними стоят конкретные последствия. Если это позитивные показатели – это и позитивные последствия в жизни людей. Это рост доходов населения, это увеличение количества рабочих мест, это в конце концов увеличение доходов в бюджеты для решения социальных проблем.

Мне кажется, Владимир Владимирович, что касается всех других показателей – по жилищно-коммунальному хозяйству, образованию, здравоохранению, дорогам и так далее, – здесь необходимо руководителям регионов предоставить полную самостоятельность, и мы должны оценивать их результаты по уровню удовлетворённости населения в целом их деятельностью. Потому что регионы абсолютно разные: разные ситуации, разные истории развития экономики, истории развития социальной сферы, разные климатические условия, демографическая ситуация и так далее. Они ежегодно вынуждены выбирать приоритеты: сегодня мы сделаем упор на дороги и жилищно-коммунальное хозяйство, на развитие инфраструктуры… Да, задержим развитие здравоохранения и образования, но это их выбор – значит, они могут это компенсировать путём объяснения с гражданами, почему необходимо в таких-то отраслях подтянуть пояса, чтобы потом сделать рывок и так далее.

Поэтому вот это большое количество показателей нужно снять, отработать систему оценки населением, удовлетворенности в целом работой органов исполнительной власти. Это даст соответствующий эффект: три показателя экономических, которые измеряемы, наблюдаемы, невозможно подтасовать, и плюс эффективные правила замеров общественного мнения, они есть на сегодняшний день, уже отработанные, которые делаются безошибочно, – позволят наиболее адекватно оценить деятельность органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации. И не просто обсудить (ещё раз повторяю), а серьёзно поощрить финансово, у нас такие возможности тоже есть сегодня. Спасибо.

В.В.Путин: Спасибо. Уважаемые коллеги, хочу вас поблагодарить за сегодняшнюю совместную работу. Мы ждём от вас предложений по поводу совершенствования критериев оценки деятельности руководителей регионов Российской Федерации. Это важно для вас самих, это важно для страны, для Правительства. И оценки Правительства должны быть объективными, мы над этим тоже работаем, будем их предлагать и будем их внедрять в практическую жизнь. 2012 год начался, я прошу без раскачки приступить к работе и хочу напомнить, что мы, конечно, будем совершенствовать методику оценки результатов работы руководителей регионов и ваших управленческих команд. Мы будем стремиться к тому, чтобы эти оценки были предельно объективными, и ждём от вас соответствующих предложений. Но главным критерием, безусловно, будет оставаться оценка самих людей, которые проживают на соответствующих территориях. Для этого мы с вами работаем, и именно оценка наших людей является (ещё раз хочу подчеркнуть) основным критерием результативности работы как Правительства, так и региональных административных команд на всех территориях Российской Федерации. 2012 год начался, я желаю вам успехов. Всего хорошего!

Россия > Госбюджет, налоги, цены > premier.gov.ru, 10 января 2012 > № 468886 Владимир Путин

Человек слова

Ясен Засурский — о том, почему Фурцева не давала ему ходу, что общего у Сталина с туканом, что вынюхивал Берия на Моховой, почему американские журналисты не ходят на митинги, о роли эротики в полиграфическом деле, а также о том, с кем из президентов было интереснее общаться студентам журфака МГУ

Факультет журналистики МГУ в последнее время принято поругивать — и не те кадры кует, и оплотом свободомыслия и прогресса, как когда-то, уже больше не является. Но все это не отменяет того факта, что почти в каждой редакции, будь то федеральные издания и каналы или скромная районная газета, найдется хотя бы один выпускник журфака. Причем со стопроцентной вероятностью учился он в эпоху Ясена Засурского — другой у факультета журналистики не было. Засурский работает на факультете с момента его основания, несколько десятилетий занимал должность декана, а сейчас является президентом факультета и до сих пор читает лекции. При нем случались и маленькие революции, и закручивание гаек, и перестройка учебного курса на новые, уже демократические рельсы. Как это было и чего от жизни ждет новое поколение его студентов?

— Ясен Николаевич, биография у вас для советского времени нетипичная: молодого специалиста вдруг выпускают за рубеж, причем сразу в капстрану. Как это получилось?

— В конце 1958 года я как стипендиат ЮНЕСКО поехал на целых два месяца во Францию и Англию. Рекомендовал меня первый декан факультета журналистики Евгений Лазаревич Худяков. Это было целое дело — собрать все характеристики, но поскольку в 1958 году оттепель еще ощущалась, с оформлением затруднений не возникло. Я смог побывать в редакциях многих газет, параллельно читал в вузах лекции о советской журналистике. В это же время во Франции случился кризис колониальной системы, шла война в Алжире. В обществе на эту тему развернулись довольно острые дискуссии, чувствовалось напряжение. Помню, главный редактор газеты «Монд» делился со мной: «Владелец издания Юбер Бёв-Мери намекает, что нас в любой момент могут закрыть. Потому что мы критикуем колониальную политику французского правительства».

На стенах другой редакции — газеты «Фигаро» — красовались надписи: «Фигаро = флик». Флик в переводе с французского — «шпик». Один журналист рассказывал, что ему под дверь подложили пластиковую бомбу в коробке из-под обуви. К счастью, его жена успела отпихнуть ее, и та взорвалась на лестничной клетке, никто не пострадал. Примерно в то же время в Париже подложили бомбу около входа в отделение ТАСС, взрывом снесло ворота. Журналистика находилась в эпицентре новостей!

В Англии все было спокойнее, я побывал в редакциях «Таймс», «Дейли телеграф». У редактора «Таймс», помню, поинтересовался: влияет ли газета на политику правительства? И получил удивительный для нас по тем временам ответ: «Мы не влияем на политику, мы делаем ее».

Позже, в 70-е годы, я поехал в Америку как спецкор «Литературной газеты». Та поездка получилась очень продуктивной, удалось пообщаться с Олби, с Воннегутом. Причем Эдуард Олби как раз был в зените славы. Он только-только вернулся из Франции и находился под впечатлением от митингов французской молодежи в Нантере: бунтовщики скандировали, что им не нужны телевизоры и стиральные машины, что они хотят быть людьми. Сейчас бы их назвали антиглобалистами. Курт Воннегут к моменту нашей встречи тоже уже был очень известен. Я оказался у него дома на 42-й улице. Он рассказывал мне о том, как пришел в литературу, как давались ему первые рассказы. Признался, что не стоит воспринимать их всерьез, поскольку писал он исключительно для того, чтобы публика его узнала и это дало бы возможность дальше создавать серьезные вещи. А еще он рассказывал о том, как во время войны находился в плену в Дрездене. Как во время налетов авиации союзников вытаскивал убитых из-под обломков. Как был освобожден из плена советским майором. Долго копался в альбомах, искал фотографию, но оказалось, что ее забрала жена, с которой он развелся.

Но я отвлекся, а ведь дело в том, что в США я оказался в самый разгар войны во Вьетнаме и сам стал свидетелем студенческого бунта.

Бунтовали учащиеся Колумбийского университета, и весь Нью-Йорк был обклеен лозунгами против властей. На улицах молодые люди раздавали антиправительственные листовки, устраивали пикеты. Свобод требовали все, вплоть до студентов-юристов, которых упорно ассоциируют с истеблишментом. Единственный факультет, остававшийся спокойным, был… факультет журналистики. Я очень удивился, но мне все объяснили. Студенты уже знали, в какие газеты после окончания учебы будут направлены, и выступления грозили им лишением потенциальной работы. Они не хотели бунтовать, поскольку были привязаны к истеблишменту больше, чем кто-либо еще, а протестующие активно выступали в том числе и против газетных корпораций. Так что ситуация, когда журналисты остаются индифферентными к происходящему, потому что зависят от своих работодателей, встречается во всем мире.

— Но у себя на журфаке вы учите другому.

— У журналиста должно быть два качества — он должен быть любопытным и сомневающимся. Если не сомневаешься, никогда не узнаешь правды. Эту мысль мы нашим студентам всегда старались внушить.

— Кстати, охота к перемене мест — это у вас наследственное?

— Да, мои родители познакомились в Польше, где оба работали в советском посольстве. Мама — секретарем-машинисткой, а отец — представителем в Совпольторге. Это было в 1927—1928 году. Маме не исполнилось еще и 20 лет, когда они с моим будущим отцом начали встречаться, поженились там же, в Польше. Точнее, не поженились, а соединились. Они не были зарегистрированы, жили по принципу того времени: ты мой муж, я твоя жена. Но это не помешало им прожить вместе много лет — вплоть до смерти моего отца. Именно благодаря папе у меня проснулся интерес к международным делам, географии, истории, литературе. В 30-х годах отец работал инженером Главкровли в Наркомтяжпроме, а в 1939 году был отправлен изучать американскую отрасль производства строительных материалов. Побывал он и на знаменитой промышленной выставке в Нью-Йорке, откуда привез мне красочный каталог, который я помню в деталях до сих пор. Пока он путешествовал по Америке и Европе, от него приходили открытки из разных городов, и так я получил представление о размерах вселенной. Присылал отец и письма. Первые из них пришли перевязанные веревочкой со штампом: «Проверено английской цензурой». К тому времени началась Вторая мировая война, и из Америки отец возвращался через Италию, поскольку она еще сохраняла нейтралитет.

— Война вас застала в Москве?

— Детские воспоминания о том времени связаны с постоянными учебными тревогами. В мои обязанности входило заботиться о бабушке, которая плохо слышала. Я нередко посещал библиотеку в Георгиевском сквере, и одна из воздушных тревог застала меня в библиотеке. Помню, как я что есть силы бежал домой, чтобы успеть отвести бабушку в бомбоубежище. Жили мы тогда в деревянном доме в Кабанихином переулке. Это недалеко от того места, где сегодня расположен вход на новую территорию зоопарка со стороны Зоологической улицы. Дом был достаточно прочный, его строил еще мой дед, рожденный за год до освобождения крестьянства. Бабушка была бесприданницей, но ее дядя — лесопромышленник Филимонов — в качестве приданого подарил ей средства на этот дом. Так дед стал домовладельцем, мещанином. После революции ему пришлось дом отдать новым властям, и там сделали ЖАКТ — жилищно-арендное кооперативное товарищество.

С началом войны моего отца перевели на работу в Комитет стандартов, и в июле 41-го эту структуру эвакуировали в Барнаул, так мы с семьей отправились в Сибирь. Ехали в теплушках — товарных вагонах с нарами по стенам. Ехали через разные города — Казань, Новосибирск… Остановки случались как придется, и я все время очень боялся потеряться — остаться на станции, если поезд вдруг отправится.

В Барнауле нас поселили в деревянном здании школы. Там я учился у очень хороших учителей, тоже эвакуированных из разных городов. В свободное время вместе с отцом я ходил в кабинет партпросвета читать журналы. В «Вопросах истории» печатали много материалов о войне, откуда мы узнавали о боях под Москвой, о том, как немцы вышли к каналу Москва — Волга.

Кругом все что-то делали для фронта, нам с ровесниками тоже хотелось поучаствовать. Помню, нам давали огромный ствол сосны, который надо было распилить и нарубить дров. Однажды я один двуручной пилой справился сам чуть ли не с целой сосной. По дому тоже помогал, как мог. Прожили мы в Барнауле до мая 1943 года, а потом вернулись в Москву. Осенью я поступил в школу. Поначалу долго отставал. Приходилось много читать, чтобы нагнать одноклассников. Зато понял, что самостоятельно программу можно осваивать быстрее. И решил попробовать сдать экзамены экстерном в 110-й школе. Она знаменита тем, что ее оканчивал наш нобелевский лауреат Андрей Сахаров. Получилось: в 1944 году стал выпускником и поступил в Институт иностранных языков. Правда, чтобы поступить, мне надо было получить разрешение комитета по делам высшей школы. На прием я попал к начальнику Отдела высших гуманитарных учебных заведений, весьма известному филологу Николаю Чемоданову. Он был мягкий человек, и я очень легко убедил его разрешить мне сдавать экзамены. По окончании иняза поступал сразу в две аспирантуры — в аспирантуру иняза на лингвистику и в аспирантуру Московского университета. Зачислили меня и туда и туда. В результате остановился на американской литературе на филфаке МГУ. А потом по распределению пошел работать в Издательство иностранной литературы, которое делало переводы иностранных писателей.

— Наверное, работа литературного редактора была не слишком увлекательной?

— Не скажите. Одной из книг, которую я редактировал, был сборник стихов кубинского поэта Николаса Гильена. А предисловие к ней написал Илья Эренбург, человек строгих нравов, как сейчас сказали бы — крутой. Он сразу заявил, чтобы ни одной строки, ни одной запятой в его статье поправлено не было. Пока работал над текстом, пару раз общался с ним по телефону, но беседы наши были, мягко говоря, краткими. В результате со сборником вышел курьез. Вызывает меня к себе главный редактор издательства Павел Вишняков и начинает возмущаться, мол, посмотрите, что вы пропустили. В стихотворении, посвященном Сталину, оказались такие строки: «Долгий нос твой, тукан…» Вишняков сам не свой: «Вы что, над Сталиным издеваетесь?» Я отвечаю, что тукан, мол, это воробей кубинский, но если что не так, давайте заменим эту птичку на орлана, но, говорю, учтите, что орлан питается падалью. В результате все-таки поставили орлана.

Интересно, что Эренбург потом был в числе писателей, к чьему мнению прислушивались в ЦК, когда рассматривалось предложение о создании факультета журналистики МГУ. Считается, что он был создан по личному приказу Сталина, но это не совсем верно. Решение принимали в ЦК в 1947 году. До этого проводились специальные встречи с писателями, на которых они высказывались о том, каким должен быть факультет. В стране тогда был дефицит журналистов, поскольку те специалисты, которых готовила партшкола и которые занимали руководящие должности, скажем так, не очень дружили с литературой. Отделение журналистики должно было влить новую кровь в профессию, подготовить современных корреспондентов. Одним из первых выпускников набора 1947 года, кстати, стал Алексей Иванович Аджубей, который потом работал редактором «Известий». Конечно, ему помогало то обстоятельство, что он был знаком с дочерью Хрущева Радой и потом женился на ней. Но все равно лично я считаю его очень смелым человеком, который обновил «Известия». Если до этого они издавались утром, то он превратил их в вечернюю газету. К тому же начали выходить два издания — московское и союзное, на тот момент это было в новинку.

— Как вас судьба привела на факультет журналистики?

— Одновременно с работой редактором в издательстве я на филфаке читал лекции по истории литературы. А на созданном отделении журналистики не было преподавателя зарубежной журналистики, и эту должность предложили мне. К 1951 году, когда я окончил аспирантуру и защитил кандидатскую, уже вовсю читал лекции для будущих журналистов. В 1952 году основали факультет журналистики, а в феврале 1953 года он получил право создавать новые кафедры, и я перешел сюда на полную ставку. Правда, именно в тот момент моя судьба могла кардинально измениться и пойти по партийной линии, но этому помешала сама Фурцева. Я входил в комитет комсомола Института иностранных языков. Там меня приняли в партию и хотели продвигать по этой линии, для чего вызвали на бюро райкома, секретарем в котором была Фурцева. Очень приятная женщина, вежливая, такой нормальный партийный бюрократ. Посмотрела она на меня, 18-летнего, и говорит: «Молод еще, пускай работает в комсомоле». Кстати, много лет спустя я руководил дипломной работой ее дочери…

Фурцева не дала мне ходу, а я и не возражал, поскольку, честно говоря, особо в партийную деятельность не стремился. Потом, правда, мне снова предлагали партийную работу — в международном отделе ЦК. Я даже заполнил необходимую анкету и благополучно забыл об этом. Вдруг через какое-то время звонок: «Выходите на работу». Я учился в аспирантуре и сказал, что должен поговорить со своим руководителем. Пошел к профессору Геннадию Николаевичу Поспелову, и он сказал без обиняков, хотя, наверное, и рисковал: «Нечего там делать, учитесь в аспирантуре». Я позвонил и отказался. Об этом решении не жалею до сих пор. Мне всегда было интереснее заниматься журналистикой и литературой.

— Эти события происходили в середине 50-х. Умер Сталин, прошел ХХ съезд, началась оттепель. На характере «новорожденной» советской журналистики это не могло не отразиться.

— Еще как отразилось! К тому времени, как был развенчан культ личности, я стал заместителем декана по заочному отделению и помню выступление на факультете секретаря ЦК по идеологии Дмитрия Шепилова. «Нужно менять журналистику,— говорил он, — пора перестать называть американских журналистов акулами империализма». У прессы, по его словам, появляются другие задачи, она должна поднимать внутренние проблемы, главная из которых — накормить народ. Слушать все это было чрезвычайно интересно, студенты воодушевились — они устраивали собрания, где очень резко выступали в защиту решений XX съезда, практически взбунтовались против некоторых преподавателей, которые, с их точки зрения, придерживались консервативных взглядов. В первую очередь это касалось преподавателей истории и партийной советской печати, чей курс во многом основывался на решениях партии. Студентам хотелось нового, и они открыто об этом говорили. Я отлично помню, как на собрании в Коммунистической аудитории — сейчас она называется Чеховской — горячо выступала наша студентка Оля Кучкина, которая впоследствии стала известной журналисткой. Правда, вскоре страсти поутихли. Райком партии устроил разбирательство, которое повлекло за собой отчисление студентов. Особенно активных отчисляли за различные прегрешения, например за то, что кто-то не пошел на выборы. Спорить с чиновниками было очень трудно, и мы, увы, не могли помешать отчислениям. Впрочем, все эти события подробно описал в своем романе «От весны до весны» преподаватель нашего факультета Василий Петрович Росляков. Но с другой стороны, в результате волнений было принято решение издавать факультетскую газету «Журналист», которая выходит до сих пор. Так мы пытались создать условия для новой журналистики, которую требовали студенты. Тогда же построили типографию, которая располагалась в здании на Моховой, 11.

После смерти Сталина территории Московского университета расширились, и факультеты начали переводить из центра на Ленинские горы. Переехали естественно-научные факультеты. Но гуманитарным факультетам, которые оставили в исторических зданиях, все-таки было тесновато. Тогда решили возвести первый гуманитарный корпус. Когда его построили, все известные факультеты получили в нем площади. Тогда всем хотелось находиться на Ленинских горах, потому что преподавателям там давали квартиры. В новый корпус переехал и экономический факультет, который как раз занимал нынешнее здание факультета журналистики. В результате это здание — аудиторный корпус по Моховой, 9 — никто не хотел брать. Мы ничего не просили, а просто скромно сказали, что хотели бы тут разместить журфак. И нам его отдали без боя, тихо-спокойно. Зато сейчас многие возмущаются, что журналисты получили историческое здание.

Тогда нам многое пришлось перестраивать. На первом этаже в огромном атриуме стояли две статуи — Сталина и Ленина. Сталина убрали сразу после XX съезда. А вот статуя Ленина простояла дольше. Интересно, что ни Сталин, ни Ленин, насколько мне известно, в этом здании никогда не были. А вот Берия рядом появлялся часто. Время от времени он проезжал мимо здания на Моховой в машине, причем она ехала так медленно, что его без труда можно было разглядеть. Говорят, охотился на женщин, высматривал, чтобы потом послать к ним своих гонцов.

— После того, как вы стали деканом идеологически важного факультета, часто приходилось отбиваться от указаний сверху?

— На этот пост меня избрали в 1965 году. Однако до этого я нередко исполнял обязанности декана, поскольку Евгений Лазаревич Худяков часто болел. Должность декана журфака непроста уже хотя бы потому, что каждый раз, когда возникали какие-то политические сложные ситуации, это так или иначе отражалось на нас. Помню, когда начались гонения на церковь, у нас возникли проблемы с верующими студентами. Заставляли их отчислять. Нас упрекали в том, что мы нарушаем советские принципы, когда принимаем на учебу этих молодых людей. Конечно, когда они поступали, о вероисповедании особо не распространялись. В результате нам удалось обойтись малой кровью — отчислять ребят мы все-таки не стали, а перевели их на заочное отделение, чтобы не так бросались в глаза, и они все-таки окончили факультет. Такие решения всегда давались с трудом, потому что давление со стороны инстанций было очень сильным. Например, по поводу того же самиздата. Не знаю, участвовали ли наши студенты в самиздате, но точно интересовались им и читали. А как же иначе? Помню, в Союзе журналистов мне высказывали: «Что вы такое себе позволяете? Ваши выпускники приехали на практику в Ивановскую область, и у них нашли Солженицына. Чему вы там учите у себя на факультете?» Кому нападать, находилось всегда. Но мы сами за себя заступались, к тому же даже в ЦК люди понимали, что журналистов не удержишь на голодном пайке. Потому, наверное, нам позволили создать на факультете телевизионное отделение. Специальных решений на этот счет наверху не было. Мы добились создания отделения при поддержке методического отдела Комитета по телевидению и радиовещанию, нам помогли получить оборудование и построить телевизионную студию. Особо в этом деле нам помог Ираклий Андроников. Он не просто приходил на факультет в качестве гостя и читал свои рассказы о Лермонтове, но и работал со студентами отделения, наставлял их. Андроников был человеком, хорошо понимавшим аудиторию, был весьма артистичен, что очень важно для телевидения. Этому он и пытался научить студентов.

Мы все время стремились улучшить изучение журналистики, например, пригласили читать лекции по социальной психологии известного философа и социолога Бориса Андреевича Грушина. Потом он уехал в Прагу работать в журнале «Проблемы мира и социализма», а на его место пришел Юрий Александрович Левада. Он читал курс лекций по социологии и по-своему толковал роль журналистики — говорил, что она не может никого поменять, а лишь усилить настроения. В то время в МГУ секретарем парткома был Владимир Ягодкин, который называл все это большой крамолой. Нас начали обвинять в том, что мы преподаем буржуазную науку и используем при этом буржуазную терминологию. Дело ограничилось устными замечаниями, однако лично на Леваде это все-таки отразилось — под давлением горкома партии ВАК отменил ранее принятое решение о присуждении ему звания профессора. Вернуть его удалось, не поверите, только после 1991 года.

— В это время вообще все изменилось. Тогда именно выпускники журфака создавали новую российскую журналистику и новое телевидение.

— На баррикадах у Белого дома в 1991 году оказалось немало наших студентов, несмотря на то что это был август и многие находились на каникулах. На факультете в это время проходила научная конференция с участием американских журналистов. Они приехали, а тут танки стоят. Кстати, путч дал нам повод гордиться одним из наших давних выпускников Борисом Панкиным. В свое время он сделал блестящую карьеру в «Комсомольской правде» — от простого корреспондента до главного редактора, а потом стал дипломатом. Ко времени путча он был послом в Чехословакии и отказался признавать ГКЧП. В результате он оказался едва ли не единственным послом, который не признал путчистов.

Все произошедшие в обществе перемены мы только приветствовали — отказались от предметов, связанных с марксистской концепцией, начали разрабатывать новые курсы. Считаю, что то время было золотым веком журналистики, когда газеты фактически принадлежали журналистам. Но уже в 1993 году выяснилось, что интерес к газетам большой, люди хотят читать, а денег на то, чтобы их печатать, нет. Поэтому пошли на поклон к олигархам, в результате олигархизация прессы практически привела к ее гибели. Газеты публиковались, но больше не концентрировались на интересах общества. За три-четыре года тиражи с 300 миллионов упали до 25.

— В 2000 году Михаил Горбачев рассказывал об этих проблемах на своей лекции перед первокурсниками журфака. Вы близко знакомы?

— Сейчас уже и не вспомню, когда произошла наша первая встреча. Возможно, когда Михаил Сергеевич приходил на экскурсию, чтобы осмотреть старое здание университета. Он оканчивал юридический факультет и бывал в этом здании на лекциях. В целом у меня он оставил впечатление очень живого, приятного и творческого человека. Когда мы предложили ему выступить в качестве лектора, он согласился, не колеблясь ни минуты. Дело в том, что его очень интересовала реакция студентов на прошлые события. По ходу лекции ему задавали самые разные вопросы, был и неприятный момент, когда кто-то из присутствующих в аудитории начал его оскорблять. Конечно, он воспринял это негативно, но я все равно не жалею о решении пригласить Горбачева выступить.

— Как-то у вас на факультете не складывается с президентами...

— Когда приходят такие люди, как президент, то служба охраны обеспечивает максимальную защиту. Проход на подобные мероприятия строго регламентирован, списки, наверное, составляются. Получилось так, что когда к нам пришел Дмитрий Медведев, студенты хотели задать ему вопросы, но не смогли. Дело в том, что это была не встреча со студентами, а встреча с людьми, которых пригласили на беседу с президентом. Мы выступали здесь не как факультет журналистики, а как место, где имеется большой зал для проведения этой встречи. Поэтому до вопросов от наших студентов дело не дошло.

— Как вы считаете, выживет ли печатная пресса?

— Популярность газет падает. Говорят, это связано с тем, что люди теперь все узнают в Интернете. Это досадно, потому что культура вдумчивого чтения прививается с чтением газет. Вы можете вникнуть в суть событий и обдумать их, а в Интернете информация мелькающая. Я связываю уменьшение популярности газет с падением интереса в том числе к политической жизни, с известной апатией. Газетам нужна поддержка в смысле большей социальной активности общества. Я даже специально спросил у Медведева, читает ли он газеты, потому что в советское время часто показывали руководителей за чтением газет. Он ответил, что читает онлайновые издания.

— В последнее время факультет журналистики поминается чаще всего в связи с не самыми приятными вещами. То студенты календарь выпустят, то установочный диктант завалят.

— Я был очень огорчен, когда увидел этот календарь: вместо того чтобы заниматься творчеством, студенты решили организовать коммерческий проект. И не очень изящные, честно говоря, были там дамы. Это чистая коммерция, а не журналистика.

Что же касается установочного диктанта по русскому языку, то тут свою роль сыграл ЕГЭ, необходимый для поступления. Он построен на тестах — заучил, ткнул пальцем, и все в порядке. Язык же позволяет шире смотреть на мир, расковывает мышление. Мне не нравится новый закон о высшем образовании, поскольку переход на систему бакалавров-магистров сковывает личность, творческий момент сокращается до критической отметки. Видимо, нам нужно делать процесс обучения в университете более творческим, меньше времени уделять лекциям и больше оставлять его студентам для самостоятельной творческой работы, для контактов с профессорами и преподавателями.

— А может, их уже мало интересует творчество, куда важнее другое — поскорее устроиться в жизни? Как тем американским студентам-журналистам, которые не хотели «вылезать»?

— Студентам надо «вылезать», участвовать во всех формах молодежной и студенческой жизни. Тут опасность может быть одна: слишком много знать. Но это, я считаю, хорошо.

Анастасия Резниченко

Досье

Ясен Николаевич Засурский

Родился 29 октября 1929 года в Москве. В 1948 году окончил факультет английского языка Московского государственного педагогического института иностранных языков. В 1951—1953 годах работал научным редактором в Издательстве иностранной литературы.

С 1953 года начал работать на недавно созданном факультете журналистики МГУ.

С 1957 года — заведующий кафедрой зарубежной журналистики и литературы.

С 1965 по 2007 год занимал должность декана, а с 2007 года — президент факультета журналистики МГУ. Доктор филологических наук.

Награжден двумя орденами «Знак Почета», орденом Трудового Красного Знамени, орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени, Золотой медалью ЮНЕСКО имени Махатмы Ганди. Два раза становился лауреатом Ломоносовской премии.

Женат, имеет сына и двоих внуков, один из которых, Иван Засурский, возглавляет кафедру новых медиа и теории коммуникации на факультете журналистики МГУ.

Россия > СМИ, ИТ > itogi.ru, 9 января 2012 > № 468062 Ясен Засурский

Об основных достижениях Татарстана в уходящем году и о планах руководства республики на ближайшую перспективу рассказал в интервью РИА Новости министр экономики РТ Мидхат Шагиахметов.

- С какими результатами в экономике Татарстан заканчивает 2011 год? Благодаря чему Республике Татарстан удается быть в числе лидеров среди регионов России?

- Татарстан является одним из наиболее развитых в экономическом отношении регионов России, обладающим богатыми природными ресурсами, мощным промышленным и научным комплексом, развитым агропромышленным комплексом, высококвалифицированными трудовыми ресурсами, развитой транспортно-логистической инфраструктурой.

По основным макроэкономическим показателям республика занимает лидирующие позиции в стране. Так, например, по объему валового регионального продукта и объему промышленного производства - пятое место, по вводу в строй нового жилья - третье. Кроме того, мы добились значительных успехов в строительстве, розничной торговле и ряде других областей.

Доля республики в экономике страны составляет, в частности, в сумме валового регионального продукта России - 2,8%, в объеме промышленности - 4%, в продукции сельского хозяйства - 4,9%, в инвестициях - 3,4%, в объеме строительных работ - 4,5%, в объеме введенного жилья - 4,9%, в обороте розничной торговли - 2,7%.

В Татарстане производится 46% от общего объема производства в стране полиэтилена, 39% - синтетических каучуков, 30% - автомобильных шин, более 9% - синтетических моющих средств, 28% - грузовых автомобилей.

Промышленный профиль республики определяют нефтегазохимический комплекс, машиностроение, электроэнергетика, пищевая, легкая промышленность, промышленность строительных материалов, лесная и деревообрабатывающая промышленность. Индекс промышленного производства в 2011 году составит 105,8% к уровню 2010 года, а рост объема сельскохозяйственной продукции в текущем году оценивается на уровне 135%.

Татарстан входит в группу российских регионов с благополучной социальной ситуацией, которая характеризуется ростом реальных денежных доходов населения и низким уровнем безработицы. Мы ожидаем, что в 2011 году среднемесячная заработная плата вырастет по сравнению с 2010 годом на 14,7%. По темпам роста этого показателя Татарстан занимает пятое место среди субъектов Российской Федерации. По итогам всего года рост потребительских цен в республике оценивается на уровне 106,5%, что является самым низким показателем инфляции за всю новейшую историю Татарстана. К слову,Татарстан занял первое место среди всех субъектов России по эффективности деятельности исполнительных органов власти по итогам 2010 года - в течение текущего года эксперты оценивали все соответствующие показатели. Лидировал Татарстан по четырем секторам - государственное управление, здравоохранение, образование и жилищно-коммунальная сфера.

Основными стратегическими приоритетами развития Татарстана являются диверсификация экономики, повышение международной конкурентоспособности и инвестиционной привлекательности ключевых секторов экономики, стимулирование экспорта несырьевых товаров, произведенных в республике, создание наукоемких высокотехнологичных производств, применение современных инфотелекоммуникационных технологий во всех секторах экономики, развитие инновационной и образовательной инфраструктуры, дальнейшее развитие малого и среднего бизнеса.

- Каких показателей республика планирует достичь в 2012 году?

- Правительство Татарстана прогнозирует, что в 2012 году прирост валового регионального продукта в сопоставимых ценах составит 5% к уровню 2011 года. Основным источником роста станет промышленность. В 2012 году рост промышленного производства составит в сопоставимых ценах 106,2% по сравнению с 2011 годом. В числе приоритетных направлений развития промышленности по-прежнему останутся нефтепереработка, нефтехимия, машиностроение.

Ожидается рост показателей в сельском хозяйстве. Планируется рост инвестиций в основной капитал, привлеченных в экономику республики, который составит в 2012 году в сопоставимых ценах 105,9% к уровню предыдущего года.

Мы ожидаем, что по сравнению с показателями уходящего года вырастут объемы строительства, в том числе спортивных объектов и жилья. Возрастет оборот розничной торговли.

В прогнозируемый период сохранится тенденция роста уровня жизни населения. Среднедушевые денежные доходы в 2012 году, как ожидается, по сравнению с показателем нынешнего года возрастут на 17,7%. Размер среднемесячной заработной платы в номинальном выражении вырастет на 16,7%, в реальном выражении - на 10,1%.

- Какие механизмы действуют в республики для привлечения инвестиций?

- За последнее время благодаря целенаправленной политике Татарстану удалось достичь заметных результатов в вопросе привлечения инвестиций в экономику республики и создания комфортного инвестиционного климата. Республика является одним из наиболее благоприятных для инвестирования регионов России.

По данным рейтингового агентства "Эксперт РА", в 2010-2011годах Татарстан обладал минимальным инвестиционным риском в Приволжском федеральном округе. Надеемся, что в наступающем году ситуация в республике в этой сфере останется без изменений или даже улучшится.

Согласно последним данным, по объемам инвестиций в основной капитал Татарстан за 9 месяцев 2011 года занимает лидирующее место среди регионов Приволжского федерального округа. Инвестиции преимущественно направлялись в развитие обрабатывающих производств, в том числе производство нефтепродуктов, в транспорт и связь, в операции с недвижимостью, аренду и предоставление услуг, а также в добычу полезных ископаемых.

Одной из ключевых составляющих в вопросе привлечения инвестиций по созданию новых высокотехнологичных производств и модернизации действующих конкурентоспособных предприятий является налаживание партнерских отношений между государством и частным бизнесом.

В 2011 году был принят закон "О государственно-частном партнерстве в Республике Татарстан". Закон предусматривает создание правовых основ для развития сотрудничества органов государственной власти и бизнеса по важнейшим социально-экономическим вопросам.

В настоящее время в республике активно решаются задачи по разработке эффективных механизмов государственной поддержки инвестиционной деятельности. Также ведется работа по оптимизации уже существующих проектов с целью минимизации региональных инвестиционных рисков и создания благоприятных условий для привлечения частных инвестиций.

В рамках реализации инвестиционной политики в Республике Татарстан и расширения форм государственной поддержки субъектов инвестиционной деятельности в этом году был принят закон "Об инвестиционном налоговом кредите в Республике Татарстан". Интеграция в правовое пространство Татарстана данного законодательного акта, в соответствии с которым получатели инвестиционного налогового кредита смогут привлекать соответствующие денежные ресурсы по ставке порядка 4% годовых на срок до 7 лет, позволит добиться значительного расширения инвестиционных возможностей предприятий. Планируется, что данная форма государственной поддержки в части региональных налогов и налога на прибыль по ставке, установленной для зачисления в бюджет Республики Татарстан, начнет действовать уже с 1 января 2012 года.

Мы также ведем постоянную работу по взаимодействию с иностранными инвесторами и реализации перспективных проектов в регионе.

В республике принята и реализуется Программа социально-экономического развития Республики Татарстан на 2011-2015 годы, по результатам которой мы рассчитываем на дальнейшее устойчивое, сбалансированное и гармоничное развитие, обусловленное комфортными условиями для бизнеса и формированием конкурентоспособной экономики, что позволит нам сохранить лидирующие позиции в России. Кроме того, для привлечения инвестиций, в том числе зарубежных, сопровождению и реализации инвестиционных проектов, развитию сотрудничества с международными организациями и административно-территориальными образованиями иностранных государств по вопросам инвестиционной деятельности в 2011 году указом президента Татарстана создано Агентство инвестиционного развития Республики Татарстан.

Эффективность проводимой органами государственной власти Республики Татарстан инвестиционной политики подтверждается исследованиями ведущих международных агентств и компаний. Согласно докладу "Измерение условий ведения бизнеса в российских регионах", подготовленному Российской экономической школой и международной компанией Ernst & Young в 2011 году, Татарстан признан самым благоприятным регионом для ведения бизнеса в России. Также Республика Татарстан в 2011 году возглавила рейтинг 30 лучших регионов России для ведения бизнеса и инвестиций по версии ведущего международного издания "Forbes". Необходимо отметить и тот факт, что за последние 5 лет международные рейтинговые агентства неоднократно поднимали кредитный рейтинг Татарстана.

В целом инвестиционная политика Татарстана в течение последних лет отличается устойчивой положительной динамикой, и благодаря целенаправленной политике республике удалось достичь заметных результатов в вопросе привлечения инвестиций в экономику республики и создания комфортного инвестиционного климата.

- Каков объем инвестиций в экономику республики сегодня и как Вы оцениваете дальнейшие перспективы в этой области?

- Согласно последним данным, за 9 месяцев текущего года на развитие экономики и социальной сферы в Татарстане использовано инвестиций в основной капитал в сумме 216 миллиардов 298,2 миллиона рублей, что составило 105,6% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

Кроме того, в экономику республики поступило 451,2 миллиона долларов иностранных инвестиций. Необходимо отметить качественный состав иностранных инвестиций, видна положительная динамика и увеличение объемов поступлений прямых иностранных инвестиций по сравнению с аналогичным периодом 2010 года на 26,6 %.

По нашим прогнозам, объем инвестиций в основной капитал Республики Татарстан на 2012 год превысит уровень 2011 года на 5,9%. Ожидаемые прогнозы объема инвестиций в экономику республики будут иметь положительную динамику и составят в 2013 году - 106,1%, 2014 году - 107,7%.

Вместе с тем, в Татарстане ведется постоянная работа по взаимодействию с иностранными инвесторами и реализации перспективных проектов в регионе. На сегодняшний момент по общему объему инвестиций в основной капитал республика занимает первое место среди регионов ПФО.

- Татарстан - один из ведущих российских регионов в области разработки нанопроектов и применения нанотехнологий, активно сотрудничает с госкорпорацией "РОСНАНО". В каких отраслях сегодня уже реализуются такие проекты, насколько успешно? Каковы общее количество реализуемых проектов и их стоимость?

- На сегодняшний день ОАО "РОСНАНО" является стратегическим партнером республики в реализации инновационной политики и модернизации основных отраслей экономики. Совсем недавно, 11 ноября 2011 года, в рамках визита делегации "РОСНАНО" в Татарстан подписано новое соглашение о сотрудничестве Республики Татарстан с ОАО "РОСНАНО" и Фондом инфраструктурных и образовательных программ, направленное на реализацию государственной политики в сфере нанотехнологий и наноиндустрии, развитие инновационной инфраструктуры в данной сфере, а также разработку и реализацию проектов создания перспективных нанотехнологий и наноиндустрии в Республике Татарстан. Данное соглашение подразумевает развитие наноиндустрии в республике до 2015 года.

Во время визита к нам делегации "Роснано" состоялось и открытие завода по выпуску гибкой упаковки с использованием нанотехнологий ООО "Данафлекс-Нано", финансовым соинвестором которого и выступило "Роснано".

Сегодня нанотехнологии могут быть востребованы в любой отрасли. И если говорить о том, где мы смогли продвинуться больше, то это в первую очередь фармакология, медицина, микроэлектроника, энергетика, биотехнология и связь.

К настоящему времени в республике реализованы два проекта - Нанотехнологический центр на базе технопарка "Идея" и "Освоение технологии и организация производства высокобарьерных полимерных планок с целью расширения производства гибкой упаковки" (ООО "Данафлекс-нано"). Общая сумма инвестиций в проект по созданию промышленного производства гибкой упаковки нового поколения составила 2 миллиарда 450 миллионов рублей.

Продукция предприятия - высокобарьерная гибкая упаковка на основе нанотехнологий, предназначенная преимущественно для упаковки продуктов питания и бытовой химии, соответствует лучшим мировым стандартам и способна заменить более дорогие импортные пленки.

Основными направлениями наноцентра являются организация опытно-конструкторских работ, создание совместных предприятий и малых инновационных компаний, организация и проведение совместных образовательных и учебных программ в области нанотехнологий, привлечение инвестиций в стартапы и продвижение их продукции и услуг. Общая стоимость проекта составляет 3,6 миллиарда рублей. Также ведется активная работа по продвижению в области наноиндустрии Республики Татарстан и других проектов.

Налаживание тесного сотрудничества с фондами развития и корпорацией ОАО "РОСНАНО" имеет для Татарстана важное значение, поскольку позволяет нам, в частности, стимулировать развитие малых инновационных предприятий при ВУЗах и коммерциализировать их разработки для промышленности республики и других регионов России.

Еще один крупный блок нашего сотрудничества - это взаимодействие с проектными компаниями "РОСНАНО". Сейчас нами прорабатывается большой спектр вопросов по размещению их инновационных производств на территории республики, а также их интеграции в производственные процессы крупных республиканских производителей.

- Сегодня республика ставит довольно амбициозную задачу - к 2016 году увеличить долю инновационной продукции в ВРП с нынешних 16% до 30%. За счет чего планируется достичь этого показателя? Есть ли в республике необходимые для этого кадры и инфраструктура?

- Отвечая на этот вопрос, необходимо сразу отметить, что для достижения этой цели Республика Татарстан обладает необходимыми ресурсами и потенциалом. У нас высоко развиты нефтегазохимический и машиностроительный комплексы. Прежде всего, это крупнейшие предприятия, входящие в ОАО "Татнефтехиминвест-холдинг", а также предприятия группы КАМАЗ и Соллерс. Помимо этого, в республике активно работает разветвленная инфраструктура поддержки предпринимательства. Это именно те ресурсы, опираясь на которые и планируется решение поставленной задачи.

Министерством экономики республики проводится планомерная работа по продвижению республиканских инновационных проектов с целью присвоения статуса участника ИЦ "Сколково", осуществляется тесное сотрудничество со всеми предприятиями и организациями, направляющими заявки в инновационный центр.

От Республики Татарстан в инновационный центр "Сколково" уже направлено 24 заявки, три проекта из которых уже получили статус участника ИЦ "Сколково". Это проект Казанского государственного медицинского университета "Оригинальные системы доставки лекарственной субстанции с использованием ИПЭК (интерполиэлектролитных поли(мет)акрилатных комплексов", проект в области исследования и совершенствования композитных теплоизоляционных покрытий на основе микросфер ООО "Команда энергичных предпринимателей" и проект ООО "Бионовация"

по разработке и апробации нового поколения вакцины против вирусного гепатита B, обладающей терапевтическим эффектом при хронической форме заболевания.

При этом сейчас современная инновационная экономика республики как никогда нуждается в высококвалифицированных специалистах. Инвестиции в человеческий капитал являются основной задачей государственной политики всех ведущих стран мира. Безусловно, инновационное развитие Татарстана предусматривает соответствующее кадровое обеспечение предприятий, для чего в республике реализуются совместные действия по повышению качества подготовки специалистов, удовлетворяющих современным мировым требованиям.

- Республика является активным участником различных экономических, инновационных форумов. Скажите, сколько сегодня реальных проектов, которые Татарстан готов предложить потенциальным инвесторам? В каких отраслях? Какова суммарная стоимость этих проектов?

- Действительно, Республика Татарстан является частым участником форумов, в том числе экономической и инновационной тематики. В сентябре 2011 года Республика Татарстан по приглашению правительства Санкт-Петербурга выступила одним из организаторов IV Петербургского международного инновационного форума, в котором, помимо органов государственной власти, приняли участие и представили свои проекты порядка 20 организаций Республики Татарстан, а также малые инновационные предприятия ведущих республиканских ВУЗов.

Было презентовано порядка 100 проектов в 8 наиболее значимых отраслях экономики - наноиндустрии, машиностроении, химии и нефтехимии, медицине и здравоохранении, информационных технологиях, энергетике и энергоресурсосбережении, строительстве и строительных материалах, легкой промышленности. Бюджеты проектов варьируются от десятка миллионов до нескольких сотен миллионов рублей.

Еще один форум, на котором Татарстан выступил активным участником, это "РОСНАНОТЕХ 2011", где были представлены инновационные проекты в области наноиндустрии, а также ряд инфраструктурных проектов. В ходе этого мероприятия были также установлены важные контакты с проектными компаниями ОАО "РОСНАНО" и в настоящее время с ними ведется активное сотрудничество - часть из них имеют четкие планы по размещению своих производств на территории республики.

Россия. ПФО > Госбюджет, налоги, цены > ria.ru, 28 декабря 2011 > № 461853 Мидхат Шагиахметов

Успеют ли российские моногорода покончить с чрезмерной зависимостью от градообразующих предприятий до того, как случится очередной кризис? Почему труднее всего помогать "автоградам"? Об этом, а также о неожиданных преимуществах туристических и сельскохозяйственных проектов по сравнению с более технологичными рассказал корреспонденту РИА Новости Руслану Салахбекову заместитель министра регионального развития России Юрий Осинцев.

ПУСТЬ КРИЗИС БУДЕТ МЯГЧЕ

- Можно ли сейчас, в конце 2011 года, наконец, сказать, что моногорода вышли из кризиса? Получили ли люди работу, вернулись ли к прежним доходам? И удается ли увести такие города от монопрофильности, чтобы избежать проблем в будущем?

- В моногородах главная проблема - диверсификация экономики. В Тольятти, где более половины людей на "АвтоВАЗе" были высвобождены или работали по графику, сегодня, по сути, кризис миновал: программа по утилизации автомобилей дала системный толчок, совместные проекты с "Рено" - это все вывело предприятие на обеспечение занятости. Плюс досрочно ушли на пенсию люди предпенсионного возраста - сокращена численность практически на 30 тысяч человек. Все эти меры сказались, и вроде бы ситуация стабилизировалась. Но от этого диверсификации экономики города де-факто не произошло.

Задача в том, чтобы в кризис город более мягко проходил все кризисные явления, чтобы в городе было не одно отраслевое предприятие, а хотя бы два, а лучше - больше. А также малый и средний бизнес, который эффективнее проходит кризис - но он у нас в России сегодня развит в разы меньше, чем в развитых странах.

Правительство в кризис поддержало 35 городов - это те проекты, которые не связаны с базовой отраслью города. Индустриальные парки, сельскохозяйственные проекты. Если брать в пример Сатку в Челябинской области - то это туристический проект, который создает рабочие места. Туристический проект и в Байкальске - в зоне Байкала невозможно разместить никакое новое производство из-за экологических требований.

- Пытаетесь "уравновесить" туризмом Байкальский ЦБК?

- Вообще туризм, как и сельское хозяйство, дает больше всего рабочих мест. В промышленности - в основном 100-300 человек на предприятии. Ну, тысяча - это уже очень большой проект. В сельхозпроектах, как правило, под тысячу рабочих мест, в туризме - от 5 тысяч и выше. В туристических кластерах очень широкая гамма возможностей по сопровождению объектов - гостиницы, малый бизнес, различные сервисы.

Еще мы с Минтрансом смотрели, как ускорить движение из Байкальска до Иркутска как центра авиасообщения - пока там на автомобиле четыре часа, по железной дороге три с половиной. Нам вообще в стране как воздух необходимо скоростное сообщение.

Мы сегодня только наработали опыт, как государство может стимулировать развитие другой отрасли в городе. И самое главное, что мы сделали методику составления комплексных инвестиционных планов (КИПов) развития городов, и сегодня не только моногорода, а все остальные города получили инструмент, чтобы увидеть свое развитие в долгосрочной перспективе.

Методика работы с моногородами уже позволяет субъектам федерации - а именно субъекты отвечают за программы в моногородах - шагнуть дальше. В Нижегородской области уже сделали комплексные инвестиционные планы для всех городов.

НЕУТЕШИТЕЛЬНЫЙ ЗАРУБЕЖНЫЙ ОПЫТ

- На примере зарубежных стран можно сказать, что решение задач, связанных с диверсификацией экономики в моногородах, занимает в среднем 7-12 лет. И за год, за два такие вопросы не решаются.

Сегодня мы нарабатываем меры, критерии, в декабре мы введем автоматизированную систему ежеквартального мониторинга моногородов Российской Федерации, и это будет серьезный инструмент, позволяющий нам вместе с субъектами смотреть, как происходят те или иные изменения, как работают, или не работают комплексные планы.

Государство поддерживает федеральными деньгами, как правило, один-два проекта, причем не проект, а инженерную инфраструктуру для его реализации. И на эту инфраструктуру деньги получили в основном в ноябре-декабре прошлого года. Практически во всех 35 городах она завершена.

У нас только два города, которые этого не сделали, потому что не было критериев отбора земельного участка. В Пикалево дважды менялась площадка размещения новых объектов, и они приступили к инженерной инфраструктуре только в конце этого года. То же самое - Ревда Мурманской области. Остальные практически все завершили, а два города завершат буквально на этой неделе подготовку инженерной инфраструктуры и уже начнут реализацию проекта.

В комплексных планах 35 городов предусмотрено, что новые производства начнут работать, как правило, в середине 2012-го - 2013-м годах. Уже начата реализация проектов только буквально в трех-четырех городах. В Соколе (Вологодская область), они уже в индустриальном парке один завод запустили. В Татарстане Камских Полянах. То есть там, где уже что-то было субъектами частично глубоко проработано.

Есть субъекты-лидеры, которые умеют привлекать инвесторов, содействовать развитию. Татарстан, Вологодская область, Калуга, Свердловская область, Кемеровская область. Это те передовики, которые, не дожидаясь мер государственной поддержки, начали создавать условия для диверсификации экономики, и мы просто ускорили реализацию их планов своей государственной поддержкой.

- Вы говорите, что новые производства откроются в 2012-2013-м годах, то есть как будто уже через год-два. С другой стороны, вы ссылаетесь на мировой опыт, согласно которому на диверсификацию нужно 7-12 лет - получается, нам все-таки нужно ждать столько лет и надеяться, что не ударит новый кризис?

- Нет, почему. Комплексные инвестиционные планы - их 335 - все в этом году закончили и сдали. И независимо от государственной поддержки субъект вместе с муниципалитетом и инвесторами уже начали реализацию тех или иных мероприятий, позволяющих диверсифицировать экономику. То есть дожидаться не будем.

Другое дело, что мы просили, чтобы в планах до 2020 года доля монопредприятия в экономике города была менее 50%. Вот на эти цифры без господдержки они выйдут не к 2015-2020 году, а еще позже. Вот в этом плане им нужна государственная поддержка. А ряд субъектов - такие, как Сокол Вологодской области - уже первое производство запустили.

- Доля менее 50%, о которой вы говорите, это же и есть защита от возможного будущего кризиса. То есть более или менее спокойно вздохнуть можно будет как раз году к 2020-му - когда, например, уже не весь Тольятти будет работать на "АвтоВАЗе".

- Ну, и сейчас не весь работает - сейчас завод, вы знаете, поднялся, и объемы неплохие. Но тем не менее проблематика монозависимости в Тольятти осталась. Так же как она осталась в Набережных Челнах.

КАК ПОМОЧЬ ТАК, ЧТОБЫ ПОМОГЛО

- Какие города тяжелее всего вытащить из монозависимости?

- Конечно, у нас самые тяжелые шахтерские города - это в основном в Кемеровской области, в Ростовской, и автомобилестроительные - это Тольятти, Набережные Челны. Мировой опыт показывает, что автомобильные города - одни из сложнейших. Во-первых, они по численности всегда больше. Даже если мы в Тольятти создадим, допустим, как в Соколе, порядка 400 рабочих мест, то это, сами понимаете, ничего не решит.

- Ну да, в Тольятти более 700 тысяч населения...

- В Соколе, кстати, только на первом этапе создали 400, там будет создано больше, потому что у нас план по первым городам - до 2015 года создать более 200 тысяч рабочих мест.

А в Тольятти было принято правительственное решение о создании особой экономической зоны, чтобы там можно было создавать тысячи рабочих мест на новых предприятиях. По графику они начали строить инженерную инфраструктуру в особой зоне Тольятти в этом году.

- К этим городам, автомобильным и шахтерским, особый подход?

- Он особый, потому что они крупные. У нас крупных городов всего пять, и среди них Челны и Тольятти. Шахтерские поменьше, но, тем не менее, Прокопьевск - 200 тысяч населения, и он реально сложный.

- Как ситуация по безработице и доходам в моногородах выглядит в цифрах?

- Например, Гаврилов-Ям, Ярославская область: безработица на начало 2010 года была 9%, сегодня, на конец 2011-го - 4%. Пикалево: безработица была 5,4%, сейчас - 1,1%. Сатка, в которой мы делаем туристический кластер: было 6%, сейчас 3%. Камские Поляны - это, вы знаете, атомная станция, которая не была построена в Татарстане, то есть там в принципе нет производства. Там мы вместе с субъектом индустриальный парк создали, и безработица была 18,5%, сейчас 7%.

То есть уже, по сути, половина мер в той или иной степени реализована. И это касается не только занятости, но и заработной платы. Если зарплата, например, в Соколе Вологодской области, где создается индустриальный парк, до кризиса была 12 тысяч 035 рублей, то сегодня, на 1 декабря, - 14 тысяч 800, это средняя по городу. По безработице они вышли на докризисный уровень, и по уровню зарплаты уже хорошо движутся.

Намного эффективнее строительство не одного предприятия, а подготовка площадки для индустриального парка, вместе с господдержкой, инженерной инфраструктурой. Когда имеется "якорное" предприятие, под которое мы заводим инженерную инфраструктуру, заложив больше мощности по инженерке, можно дополнительно создать еще ряд предприятий. И вот в Соколе уже в 2012 году еще два предприятия откроют на этой территории.

Сегодня новые производства по численности в десятки раз меньше, чем какое-либо действующее в этом секторе предприятие. Сегодня предприятия средней крупности - это от ста до пятисот, в лучшем случае тысяча человек.

- С одной стороны, повышается производительность труда, с другой - это не решает проблему безработицы.

- Да. Поэтому когда в индустриальный парк уже пришел "якорь", то там уже создана инфраструктура, есть уже наработки, пройдены все процедуры. Самые долгие процедуры - это оформление земли и согласование всех подключений. И вот индустриальный парк позволяет всю эту административную шелуху снять, и следующий, кто приходит, получает все в разы быстрее.

Вот буквально в сентябре или октябре в Чистополе (Татарстан) мы провели совещание на площадке индустриального парка - у них было пять "якорных" инвесторов, но на совещание приехали люди, послушали, и после этого у них стало 12 инвесторов. То есть им рассказали о принципах оформления земли, о принципах присоединения, о льготах - о тех вещах, которые приняты на уровне субъекта для поддержки в этой промышленной зоне.

С точки зрения государственной поддержки правильнее помогать так, чем одному точечному проекту, который создаст пусть даже 500 рабочих мест. Здесь мы создаем сразу уже тысячи рабочих мест, потому что и в последующие годы приходят производства, это уже синергетический эффект получается.

ОТВЕЧАТЬ ДОЛЖЕН ГУБЕРНАТОР

- Мы в своих методических материалах рекомендуем создавать так называемые региональные корпорации развития. Они есть в Калуге, в Татарстане. У кого-то это агентством названо - можно называть как угодно, но, по сути, это тот институт, который, во-первых, рассматривает все проекты, которые хотят реализовать в том или ином месте, а во-вторых, упрощает процедуру согласования. То есть на своей площадке со всеми - с водоканалом, электросетями, газосетями, дорожниками, железной дорогой - он согласовывает вопросы в десятки раз быстрее. И, как правило, этот институт подчинен напрямую губернатору.

Мы всем показываем на примере Калужской области - у них месяц прохождение всех согласительных документов.

- Включая выделение земли?

- Все вместе. Если есть схема территориального планирования субъекта, и они определили, что и в каком городе они развивают - а в Калуге они это уже сделали - то земля уже вся зарезервирована.

Мы вместе с Внешэкономбанком летом этого года провели совещание корпораций развития - потому что чуть меньше 20 субъектов создали такие корпорации, но работают только несколько. Это Татарстан, Калужская, Кемеровская, Вологодская, Свердловская области. Остальные созданы и числятся - вот, мол, мы их создали.

Очень многое зависит от субъекта. Почему за составление плана комплексного развития моногородов отвечает не мэр, а замгубернатора? По сути, ответственный получается губернатор. Потому что очень важно, чтобы субъект помогал, потому что есть полномочия по согласованию муниципальные, а есть субъектовые.

На примере Свердловской области: у них три города попали впервые 35 - и в каждом городе была рабочая группа с участием этого зама. И те вопросы, которые касались субъекта, решались автоматически через этого ответственного человека.

- Каково соотношение федерального финансирования и регионального?

- Мы уменьшаем долю федерального софинансирования и увеличиваем долю регионального. В 2010 году у нас 90% вкладывало государство, 10% - субъекты. В этом году мы предлагали пятьдесят на пятьдесят. Потому что у субъекта тоже много различных программ, и мы настраиваем субъект на то, чтобы все его возможности - и административные, и остальные - были включены.

В этом году у нас получилось немножко больше - 35% вкладывало государство, 65% - субъект. Тем не менее, мы считаем, что в этом году у субъектов ситуация по исполнению в разы лучше, чем в прошлом году. Если в прошлом году практически все секвестировали свои бюджеты, то в этом году у большинства профицит.

А вообще мы субъектам говорим: вы сами управляйте развитием своих городов. Потому что иногда, может быть, лучше помочь городу, который рядом с моногородом, и решение транспортных проблем снимает там проблему занятости. Если туда, допустим, 10 или даже 30 минут езды на общественном транспорте.

Мы в этом году закончили все восемь стратегий федеральных округов. И, конечно, те проекты, которые там одобрены, являются локомотивами регионального развития.

На примере ряда проектов мы видим дефицит рабочей силы в тех территориях, где эти проекты будут реализованы, и здесь у нас выходит на первый план мобильность трудовых ресурсов - мы начали говорить об аренде жилья. Пока у нас как такового рынка дешевого жилья нет.

Стратегии федеральных округов позволяют субъектам видеть точки государственного интереса в тех или иных проектах, которые будут поддержаны. Мы сегодня говорим, что субъекты - те, кто уже сдали свои региональные стратегии, а половина уже сдала - должны их пересмотреть в рамках стратегий федеральных округов.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > ria.ru, 26 декабря 2011 > № 459870 Юрий Осинцев

Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин провёл заседание Координационного совета Общероссийского народного фронта.

Стенограмма заседания:

В.В.Путин: Добрый день, уважаемые коллеги! Мы продолжаем наши встречи, нашу совместную работу в рамках Общероссийского народного фронта. Хочу сказать два слова, очень коротко о выборах в Государственную Думу: об этом уже много говорят, со всех сторон эту проблему «обсасывают». Я сейчас не буду давать никаких оценок, скажу только, что 50% фракции «Единой России» обновилось, 25% по спискам «Единой России» прошло беспартийных – это как раз представители ваших организаций, по линии «Народного фронта», то есть на самом деле то, о чём мы говорили, и то, к чему мы в данном случае стремились, состоялось. Мы с вами и говорили, что примерно 25% должно появиться во фракции независимых, по сути дела, депутатов, – так оно и произошло. Не все кандидаты, которых выставляли представители «Народного фронта», прошли, но 25% во фракции будет как раз ваших представителей. И, на мой взгляд, это неплохо, это хорошо.

Но в этой связи хочу сказать следующее, хочу сказать совершенно открыто: мы видим, что происходит в некоторых регионах, там, где функционеры партии не прошли, а прошли представители «Народного фронта». Сейчас на них уже начинают оказывать давление, с тем чтобы они сдали свои мандаты в пользу представителей «Единой России». Я к «Единой России» отношусь с очень нежными чувствами: это организация, которую я в своё время и создавал, но я обращаюсь к вам и к тем кандидатам, которые прошли по спискам, не поддаваться никакому давлению подобного рода, никаких мандатов никуда не сдавать. В Думе должны работать те, кто победил на выборах в честной, открытой борьбе. В этой части будем считать дискуссию законченной. А Вас, Борис Вячеславович (обращаясь к Б.В.Грызлову), прошу самым внимательным образом проследить, чтобы ничего подобного в регионах не происходило. Это первое.

Второе, на что хотел бы обратить внимание – на то, что мы будем, как и договаривались с вами, продолжать работу в рамках Общероссийского народного фронта. Это надпартийная организация, в основе которой лежат базовые ценности в развитии страны, которые все мы разделяем и которыми руководствуемся в практической работе. В этой связи, конечно, очень важной функцией «Народного фронта» остаётся контроль и за теми людьми, которые попали в парламент страны по вашим каналам, и за теми программами, которые государство наметило в последнее время. Я имею в виду, если говорить применительно к развитию различных отраслей экономики и социальной сферы, и реформу в сфере здравоохранения, это и огромное количество денег на развитие дорожной сети - здесь у нас в рамках фронта есть люди, которые занимаются этим профессионально, и нужно наладить контроль за расходованием этих средств, это вообще будут такие деньги, которые мы в предыдущие годы давно уже не выделяли на эти цели, цели дорожного строительства. Есть и другие направления, которые потребуют контроля за этим процессом как в парламенте страны, как на местах, так и при практической реализации всех этих проектов уже в ходе реальной работы. И считаю это тоже очень важным.

И наконец, хочу сейчас перейти к вопросу, который становится актуальным во внутриполитической сфере, имею в виду выборы Президента Российской Федерации. И вот что хотел бы с вами обсудить и что хотел бы предложить. Как вы знаете, в ходе этой избирательной кампании создаются определённые структуры, которые называются штабами кандидатов в Президенты Российской Федерации, и, как правило, это до сих пор были такие технологические, административные формирования. Я в этой связи хотел бы сформулировать предложение и с вами его обсудить. В чём заключается это предложение? Я бы хотел, чтобы этот предвыборный штаб вашего покорного слуги не был такой технологической, административной структурой, а чтобы он носил открытый характер. И если вы не против, если вы поддержите, то я бы хотел создать его на базе Общероссийского народного фронта, на базе организации, которая является, как я уже сказал, надпартийной и объединяет самых разных людей, причём даже с самыми разными политическими взглядами, но объединённых, как я уже говорил, одними базовыми ценностями развития нашего государства.

И здесь, конечно, очень важно использовать не просто механизм… Я хотел бы просить вас, чтобы штаб был сформирован за счёт людей, которые авторитетны в стране, которых люди знают и которым люди доверяют в стране в целом и по отдельным сферам нашей жизни. И я бы попросил Станислава Сергеевича Говорухина этот штаб возглавить, если, конечно, Станислав Сергеевич сочтёт это для себя возможным. Я сейчас не буду говорить про то, чем и как известен Станислав Сергеевич в нашей стране, не буду говорить о его творческой деятельности, но хочу сказать о другом – хочу сказать, что Станислав Сергеевич известен у нас как человек открытый и принципиальный, со своей жизненной позицией. Я знаю, что Станислав Сергеевич и меня неоднократно критиковал (и будет) и, обращая внимание на разные стороны нашей жизни, достаточно жёстко высказывал свою позицию по тем проблемам, которые нам до сих пор решить не удалось либо за которые, по его мнению, мы не брались, а нужно было бы это делать. Это первое, что я хотел сказать.

Затем есть ещё один человек в этом зале, которого я знаю очень давно и с которым мы были в разных, даже очень тяжёлых, сложных ситуациях. Это человек тоже очень известный в нашей стране, это Леонид Михайлович Рошаль. Не буду тоже говорить о его заслугах в медицине и как об организаторе медицины, и как о специалисте, но как общественного деятеля его знает вся страна, за последние годы узнала. Мне бы было очень приятно, Леонид Михайлович, если бы Вы это предложение приняли.

Затем Романов Алексей Викторович (А.В.Романов – первый заместитель начальника управления «В» Центра специального назначения Федеральной службы безопасности Российской Федерации) – Герой России, первый заместитель командира группы «Вымпел». Он прошёл и Афган, и горячие точки, начинал свою службу в ВДВ. И для меня «Вымпел» тоже не сторонняя организация. Я очень хорошо помню, когда сформулировал предложение о реструктуризации силовой составляющей нашей ведущей специальной службы – Федеральной службы безопасности.

Помню, в каком непростом состоянии находились тогда эти подразделения, и знаю, в каком состоянии находятся сегодня. Но дело даже не в подразделении в целом, которое достойно всяческого уважения. Знаю, что там люди… Я уже как-то говорил, сегодня ещё могу повторить, знаете, если уж к слову пришлось, скажу: был момент, когда действительно в очень сложном положении, в очень сложном моральном положении находились сотрудники подобных подразделений. И знаю, как ситуация изменилась, когда после одной из операций я собрал сотрудников, с ними разговаривал, спросил, как у них настроение, как они себя чувствуют (правда, вышли без потерь, слава Богу, из этой операции), но помню, как они мне ответили: «Умереть готовы за Россию». Это, понимаете, кардинальное изменение внутренней мотивации людей и готовности послужить Отечеству. Я это очень высоко ценю, мне было бы очень приятно, если бы Вы тоже оказались в предвыборном штабе.

Затем Людмила Николаевна Бокова – учитель истории гимназии №1 города Балашов. Людмила Николаевна известный человек у нас тоже, отечественное образование ею гордится. Это очень интересная среда, очень важная. Мы, знаете, проводим эти непростые и масштабные преобразования в сфере образования, и, конечно, очень важно было бы иметь прямой контакт с людьми, которые в этой сфере работают, чувствовать людей, понимать их, вовремя формулировать какие-то нерешённые задачи, которые в этой среде есть и наверняка ещё, к сожалению, будут, но главное – вовремя на них обращать внимание.

Алексей Фёдорович Лаврененко – руководитель успешного сельхозпредприятия из Ставрополья. Затем Роман Юрьевич Русанов – руководитель межрегиональной общественной организации «Наши строители». Он активно занимается вопросами поддержки малого и среднего бизнеса. Валерий Васильевич Якушев – я так же просил бы Вас войти в штаб, Валерий Васильевич, – уважаемый, заслуженный рабочий, металлург, который более полувека проработал на индустриальном гиганте – Уралвагонзаводе. Предприятие крупное, одно из знаковых предприятий, оно и к оборонной промышленности имеет отношение, и к гражданской промышленности. Но дело даже и не в этом. Дело в самом Валерии Васильевиче. Я бы очень Вас просил в рамках штаба поработать совместно с нами и поддержать.

Затем Ольга Юрьевна Платошина (О.Ю.Платошина – председатель центрального совета общероссийской молодёжной общественной организации «Российский союз сельской молодежи»). Она член молодёжного клуба «Народного фронта», и, конечно, очень важно было бы эти контакты с молодыми людьми по всем направлениям, которые интересуют молодёжь, поддерживать, иметь обратную связь. И не просто обеспечить и способствовать обеспечению поддержки: дело даже не в поддержке, а в том, чтобы мы смогли сформулировать, ещё раз уточнить все задачи, которые у нас стоят в этой сфере, и наметить пути решения этих вопросов. Молодёжь, безусловно, - та среда, которая нуждается в постоянном внимании, те люди, которые нуждаются в постоянной поддержке. Они только начинают жизнь, у них нет пока за душой ни накопленных денег, ни производственного опыта, и здесь, конечно, нужны особые программы и особое внимание.

Затем Николай Васильевич Фёдоров (Н.В.Фёдоров – председатель совета директоров фонда «Институт социально-экономических и политических исследований»). Он автор Народной программы, над которой работал он и коллеги, которых он привлёк, и в течение достаточно долгого времени возглавлял одну из национальных республик в Поволжье – Чувашию. Мне кажется, что это тоже очень важно. Российская Федерация – это многонациональная страна, федеративное государство, и опыт у Николая Васильевича здесь большой, было бы очень правильно использовать этот опыт.

Затем Вячеслав Иванович Лысаков (В.И.Лысаков – председатель координационного совета межрегиональной общественной организации автомобилистов «Свобода выбора») – человек, который всегда последовательно отстаивал права автомобилистов, справедливость на дорогах, человек очень активный, известный и конкретный. Из того опыта, который у нас есть с Вячеславом Ивановичем, ясно, что он человек принципиальный, настойчивый и умеющий ясно, остро формулировать задачи, перед которыми мы стоим, которые мы должны решать.

Предлагаю также включить в состав штаба Ивана Ивановича Мохначука (И.И.Мохначук – председатель Российского независимого профсоюза работников угольной промышленности). Мы с ним знакомы давно. Иван Иванович – человек, который умеет защищать интересы рабочего человека. Он уже много лет возглавляет один из ведущих профсоюзов страны, он председатель Совета горняков России. В общем, мы знаем его по работе в официальных структурах при обсуждении вопросов, связанных с проблемами безопасности, при решении вопросов обеспечения интересов горняков, при разрешении трудовых конфликтов и споров. Человек последовательный, жёсткий, я бы сказал, но такие люди и нужны на том месте, где он сейчас находится. И Иван Иванович, безусловно, пользуется доверием людей. Это очень-очень важно. Отрасль чрезвычайно сложная, нуждающаяся в постоянном внимании со стороны государства. В последнее время мы немало сделали для того, чтобы повысить безопасность на предприятиях: изменили ситуацию, связанную с финансированием вопросов безопасности, изменили ситуацию, связанную с оплатой труда. Надеюсь, что все эти инструменты работают. Уверен и знаю, что этого пока недостаточно, но будем последовательно, настойчиво все эти проблемы решать, в том числе с профсоюзами. Надеюсь на поддержку Ивана Ивановича.

Ну и, наконец, просил бы присоединиться к этой работе и студента Академии имени Плеханова Александра Евгеньевича Моноенкова. Александр Евгеньевич, Вы здесь? Тоже по этой же линии, по молодёжной линии. Уверен, что это задача, которую нам нужно решать всем вместе вне зависимости от возраста и профессиональной нашей ориентации, но всё-таки вот такое направление работы со студенчеством, конечно, очень востребовано. Я рассчитываю на вашу поддержку, на вашу активную позицию в ходе этой совместной работы.

Этот список не закрыт. Мы его не должны бесконечно расширять, это всё-таки должна быть такая рабочая, работоспособная структура, но, если тем не менее какие-то дополнительные предложения будут, безусловно, давайте их обсудим и можем внести ещё дополнительные какие-то коррективы. Вот, это, собственно говоря, практически всё, что я хотел предложить вам для обсуждения. Я знаю, что Борис Юрьевич хотел выступить. Извините, Борис Юрьевич, но я прежде всего хотел послушать бы Станислава Сергеевича и услышать его позицию, его ответ на предложение, которое я сформулировал. Пожалуйста, Станислав Сергеевич (обращаясь к С.С.Говорухину - художественному руководителю ООО «Киностудия «Вертикаль», ФГУП «Киноконцерн “Мосфильм”»).

С.С.Говорухин : Предложение для меня весьма неожиданное. Конечно, это высокая честь, огромные обязанности. Если рассматривать искусство политики и искусство режиссуры как смежные искусства (а они во многом похожи, между прочим), то для меня всё равно это новый жанр, поэтому я всей душой возьмусь за эту деятельность. Работой я её не могу назвать, поскольку это работа в удовольствие ещё ко всему прочему, ибо Владимир Владимирович – мой кандидат. Я возьмусь за это, конечно, с душой и серьёзно, но я не могу Вам сейчас гарантировать, что Ваш выбор идеален и что Вы как раз выбрали именно того человека, поскольку опыта нема.

У меня, конечно, было много вопросов и к Владимиру Владимировичу. Вы сказали стране о своих планах, но хотелось бы немножко знать поконкретнее, потому что придётся общаться с людьми. Вы, конечно, можете ответить, как Александр Васильевич Суворов в своё время: когда его спросили, каков план вашей кампании, ваше сиятельство? Он снял шляпу и сказал: «О том, что знает моя голова, не должна знать даже моя шляпа». Но я думаю, со штабом Вы должны быть более откровенны. И, конечно, я должен непременно донести до Вас несколько самых настоятельных просьб, в различных регионах страны они совпадают. Самые настоятельные Правительство просто обязано выполнить, тем более что это не так уж сложно. Я Вам готов их перечислить. Ну, предположим. Всюду, где я ни выступал, по всей огромной стране, обязательно из зала звучал вопрос: когда кино и телевидение прекратят калечить души наших детей? И таких вопросов много. Я уж не говорю про это проклятое ЕГЭ – просто вся страна выла на этих выборах. Ну и так далее. Знаете, позиция для меня крайне сложная, но я люблю играть в шахматы. Я взглянул на позицию: она очень сложная, кажется, в ней не разберёшься, но присмотришься, подумаешь и начинаешь видеть замыслы белых и замыслы черных и тактические угрозы какие-то. Я ещё готов поддержать Леонида Михайловича (Л.М.Рошаль), что, конечно, не мешало бы парочку фамилий в этот штаб широко известных стране и известных не только как профессионалов, а как людей честных. Поэтому это, мне кажется, самое главное должно быть. Вообще, не помню, кто-то из политиков сказал, из великих политиков сказал, что единственное и достаточное качество, которым должен обладать человек, для того чтобы управлять обществом и государством, – это честность. По-моему, это сказал американский президент Джефферсон, если я не ошибаюсь. Вот всё, что я могу Вам на это ответить.

В.В.Путин: Спасибо. Станислав Сергеевич, во-первых, спасибо Вам за согласие. Для меня это вопрос принципиальный. Безусловно, мы поговорим в рамках штаба уже поподробнее, потому что мы на платформе Общероссийского народного фронта будем продолжать работу в любом случае. Это структура, которую мы создали на длительную перспективу, но штабная работа – это предвыборная работа и, конечно, моя святая обязанность с коллегами поделиться своими идеями по отдельным направлениям подробнее, чем то, что изложено, скажем, даже в общенародной программе, над которой работал Фёдоров Николай Васильевич. Но в целом, она у нас сформулирована, эта программа, задачи там поставлены, там всё есть, и можно, опираясь на неё, с людьми работать. Но Вы правы абсолютно: некоторые вещи, безусловно, требуют конкретизации, и мы это сделаем в самое ближайшее время: соберёмся и поговорим на этот счёт. А то, что вопрос, скажем, работы средств массовой информации людей беспокоит, образования – это, само собой, тоже будет предметом нашего обсуждения, нашего разговора, мы от этого уходить не будем, разумеется.

Пожалуйста, Борис Юрьевич (обращаясь к Б.Ю.Титову – председателю общероссийской общественной организации «Деловая Россия»).

Б.Ю.Титов: Спасибо, Владимир Владимирович. Мне бы хотелось прежде всего акцентировать внимание на том, что очень важно, – как бизнес будет поддерживать Вашу кандидатуру на выборах и как консолидировать его позицию в этом направлении. Потому что бизнес, может быть, не самая многочисленная избирательная аудитория, но она очень важна, потому что бизнес создаёт благосостояние для страны, бизнес создаёт рабочие места, поэтому - как чувствует себя бизнес, так и чувствует себя экономика, так и чувствует себя социальная сфера. Мы на прошлом заседании приняли решение с Вашего согласия сформировать промышленную группу в рамках Общероссийского народного фронта, и на этой базе, которую мы сегодня уже создаём, хотелось бы создать штаб бизнеса по поддержке Вашей кандидатуры на выборах Президента. И в этой связи, конечно, очень важно сформулировать правильные сигналы, которые бы пошли, ясные, правильные сигналы бизнесу, прежде всего частному бизнесу, для того чтобы он чувствовал себя увереннее, понимал, что он может инвестировать в российскую экономику, развивать своё дело, частную инициативу. И в этой связи, конечно, уже очень многое сделано за последнее время. Мы говорим о том, что и в программе, допустим, Общероссийского народного фронта, и в программе «Единой России» нашла отражение главная целевая задача – создание 25 млн рабочих мест за 20 лет, что очень важно как для бизнеса, так и для тех, кто получает эти рабочие места – это значит высокопроизводительные, высокооплачиваемые рабочие места.

Кроме этого были приняты конкретные решения в области электроэнергетики, например по снятию штрафов за недобор и перебор для малого и среднего бизнеса. Было многое сделано. В частности, вчера Президент всё-таки подписал решение о снижении (как раньше назывался единый социальный налог) страховых платежей, социальных страховых платежей. Конечно, мы все очень приветствуем это решение, потому что прошлое решение было таким перебором для нас – до 34%. Сейчас же он снижается до 30%. Хотя в принципе, конечно, в рамках той нашей программы, которая будет принята Вами, хотелось бы, чтобы это нашло и дальнейшее развитие, потому что всё-таки это решение половинчатое…

В.В.Путин: Дальнейшее развитие – снижение налогов?

Б.Ю.Титов: Снижение налогов, но не просто, понимаете, снижение налогов. Надо найти, как Вы неоднократно говорили, нелинейное решение. И у нас есть такие предложения нелинейных решений. Например, некое некардинальное изменение пенсионной системы, некое реформирование. Например, создание пенсионного фонда старших поколений, выделение людей после 1967 года рождения, чтобы платилось уже за счёт прямых поступлений в этот фонд, за счёт, в частности, акцизных сборов (табак, алкоголь), может быть, часть нефтяных доходов может туда пойти, то есть это решение надо обсуждать. Это непрямые решения, которые сегодня надо утверждать, но они могли бы служить некой основой для дальнейшего движения.

Но, конечно, бизнес ждёт ещё и других решений. Налоги нас очень волнуют, и здесь можно было бы говорить о так называемом налоговом манёвре, снижения налогов на производство и повышение на потребление. В частности, хотя бы до уровня… В едином Таможенном союзе, а сейчас уже и в едином экономическом пространстве с нашими соседями, например с Казахстаном – у них ниже налоги... Можно было бы думать о том, чтобы как-то выровнять конкурентоспособность в этом смысле России, довести наши налоги до уровня хотя бы Казахстана. Очень важны упрощения налогового учета, переход на международные стандарты. Много разных вопросов.

Очень важны, конечно, вопросы борьбы с коррупцией. Это, наверное, на первом плане, и здесь мы бы хотели ставить вопрос… Так, достаточно, может быть, радикальной, может быть, временной, но радикальной мерой, как какой-то, может быть … Ну, во-первых, 159 статья, по которой 30 тыс. человек сегодня по мошенничеству, и которая в общем сегодня очень привязывает любые действия рейдеров, часто нечестных наших иногда чиновников, через это мошенничество привязывает, 30 тыс. человек уже у нас по этой статье сегодня осуждено. Но, может быть, даже и подумать о каких-то более серьёзных решениях, всё-таки надо завершать этот период. Был сложный период, когда усилилось у нас бюрократическое давление на бизнес, и, может быть, подумать о том, чтобы малому и среднему бизнесу сегодня дать амнистию по малым и средней тяжести экономическим статьям. То есть, может быть, какие-то такие движения, которые могли бы сегодня привести к серьёзному улучшению бизнеса, но не за счёт других социальных слоёв, и здесь надо будет очень чётко и выверено делать эти предложения. Хотя мы считаем, что, например, снижение налогов не только не снизит доходы бюджета и, соответственно, социальные программы, но только их увеличит, прежде всего за счёт того, что будет расти бизнес и, соответственно, налоговая база, а во-вторых, будут расти зарплаты с улучшением технологической базы, промышленности. Будут расти зарплаты, и тем самым будет улучшаться социальная сфера. Поэтому если можно, мы бы сформировали такой штаб бизнеса и там бы обсудили эти проблемы и дали бы Вам предложения, может быть, и обсудили бы с Вами предложения, которые могли бы найти своё отражение в программе, с которой Вы пойдёте на выборы Президента нашей страны.

В.В.Путин: Спасибо, Борис Юрьевич, спасибо. Вот Станислав Сергеевич говорил о том, что нужно посмотреть на шахматную доску и там уже видны ходы белых и чёрных. Нужно видеть все ходы – и белых, и чёрных, и рыжих тоже. Вопросы, связанные с этой сферой деятельности, очень чувствительные для всех составляющих нашей жизни и весьма профессиональны. И, конечно, какие-то предложения бизнес-сообщества крайне важные. Борис Юрьевич знает, и Правительство, и Администрация Президента регулярно, на постоянной основе работают с бизнесом, на постоянной. И Александр Николаевич (Шохин) это знает. Я и с Вами встречаюсь регулярно, и с Александром Николаевичем параллельно у нас встречи прошли – с каждым из вас. Но дело не в моих личных встречах, дело в том, что, скажем, Министерство экономики, Министерство промышленности в постоянном контакте. С трехсторонней комиссией мы обсуждаем все вопросы с профсоюзами на постоянной основе. Вот Михаил Викторович (М.В.Шмаков – председатель Федерации независимых профсоюзов России), сколько крови из нас выпил. Видите, какой он здоровый, а мы все худые в Правительстве.

Мы с вами не должны допустить только одного (я думаю, в этом никто не заинтересован) – такой ситуации, как у наших друзей и коллег в Европе сейчас происходит. Вы знаете, когда долг страны, государственный долг, как в Италии 124%, в Греции 162% от ВВП страны, а в Японии уже 202% или 206%, то осуществлять какие-то программы развития очень сложно, если вообще возможно. Я вчера посмотрел информационные блоки Euronews – с первого и до последнего. Всё про проблемы. А это к чему ведёт, если не решаются эти проблемы? Вы это лучше знаете, чем кто-либо другой, – Вы и вот Александр Николаевич Шохин, который РСПП возглавляет. Если эти проблемы не будут решены – рецессия. Что такое рецессия? Сокращение производства, отсутствие денег на выплаты заработных плат и пенсий напрямую. Напрямую! Это реальная угроза, перед которой сейчас стоят наши коллеги. Посмотрите, о чём говорят люди. Вот всё, что у нас было в 2009 году: сокращение производства, рост всех кредитов, стоимости кредитов, снижение стоимости всей собственности, реальное снижение заработной платы уже везде. Ну, слушайте, премьер-министры, мои коллеги, тоже в том же информационном блоке… Премьер-министр Ирландии сидит под двумя флагами – Евросоюза и национальным и говорит стране: «Нас ждут тяжёлые времена. Я не могу вам обещать, что это не отразится на каждом из вас», – обращается к гражданам. Отразится на всех. Поэтому мы, конечно, должны и будем думать над снижением налоговой базы. Моё личное мнение заключается в том, что социальные гарантии мы можем обеспечить только на основе роста экономики, а рост экономики связан с необременительным налогообложением, эффективным налогообложением, но с выполнением обязательств бюджета перед людьми, которые нуждаются в поддержке. Необходимо обеспечение безопасности, обороноспособности страны, медицины, образования, пенсионного обеспечения и так далее, ведь на всё это нужно брать деньги из бюджета. Но это не значит, что мы не должны думать над тем, как сделать то же самое налогообложение менее обременительным и более эффективным, – это точно. Такие вещи, как снижение социальных отчислений за счёт повышения акцизов на табак и алкоголь, мы, конечно, тоже считали, и у разных наших коллег были разные предложения по этому вопросу. Уважаемый Борис Юрьевич, здесь есть тоже определённые ограничения, которые связаны с текущей, с повседневной жизнью людей. Предварительные расчёты показывают, что денег, которые мы выручим от повышения акцизов на алкоголь и табак, будет недостаточно для заметного для бизнеса снижения отчислений в социальные фонды. Можно получить серьёзную выручку от этого вида налогов, но тогда их нужно увеличить многократно, а это означает многократное повышение цен на алкоголь и табак. Ну, конечно, можно сказать, что и курить вредно, и пить не надо, но я не думаю, что мы имеем право вот так со ссылкой на то, что нам нужно обеспечить нормальную работу бизнес-структур, действовать в этой сфере. Это приведёт к повышению цен не на рубль, не на два, не на тридцать – в разы сразу. В разы! А если этого не сделать в разы, то тогда эффект от незначительного повышения не будет достаточным, для того чтобы решить задачу снижения отчислений в социальные фонды. Поэтому это нужно очень внимательно посмотреть.

Вы сказали о части нефтяных доходов, которые мы должны использовать для поддержания пенсионной системы, а мы так и делаем, ведь средства, которые мы направляем в резервные фонды, и предназначены как раз для целей поддержания пенсионной системы. У нас два фонда, напомню: Резервный фонд Правительства, который мы используем в случае необходимости погашать возникающий дефицит бюджета - в этом году он у нас будет профицитный, но в кризисных условиях дефицит мы гасили из Резервного фонда Правительства. А второй фонд – Фонд национального благосостояния, который мы, слава Богу, держим в работоспособном состоянии. Там сегодня у нас как было, так и есть – 2,7 трлн рублей, он напрямую, по закону предназначен для того, чтобы финансировать дефицит пенсионной системы, а он пополняется у нас именно из нефтегазовых доходов.

У нас с вами в этом году будет профицит бюджета. Мы ожидали дефицит, бюджет этого года будет профицитным. Профицит составит примерно 0,3–0,5% – это примерно 350 млрд рублей. Значительная часть из этих дополнительных денег как раз будет направлена в Фонд национального благосостояния, то есть на цели поддержания пенсионной системы. Это так коротко, но всё равно ваши предложения будут востребованы. Мы, безусловно, их вместе с вами будем самым серьёзным образом рассматривать. Но уже абсолютно точно (и здесь никаких возражений нет), что нужно самым внимательным образом обратить наши взоры на необходимость продолжения борьбы с коррупцией, которая не могу сказать, что эффективно ведётся, но, если мы не будем говорить об этом и не будем искать новые и новые инструменты борьбы с этим злом, мы никогда не добьёмся успеха. Надо это делать. И с различными административными барьерами… Вы знаете, мы этим в последнее время занимаемся очень напряжённо, и сейчас не буду просто повторяться, чтобы время не терять и всех не утомлять этими разговорами. Вы знаете, что в этой сфере делается, будем продолжать вместе с вами совместно работать.

Прошу вас, Вячеслав Иванович.

В.И.Лысаков: Спасибо, Владимир Владимирович. Я как член федерального координационного совета, а с сегодняшнего дня и член штаба Вашего предвыборного, хотел пару слов сказать об обстановке на местах, точнее, о тех проблемах, которые там существуют, – это темы и послевыборные, и предвыборные одновременно. Жизненное профессиональное пространство формирует не только Президент и Премьер – Вы, Владимир Владимирович, но и в большой степени чиновники на местах, в регионах. Я уже неоднократно эту тему поднимал, Вы только что сказали, употребили термин «административные барьеры». Я в последнее время занимаюсь, в том числе, проблемами таксистов, как Вам известно, создан национальный совет такси, который я возглавил. Там есть великолепные профессионалы, высококлассные, имеющие такие технологии, которых не имеют западные компании. Я думаю, что через какое-то время наше такси будет одним из лучших такси в мире и мы будем стараться делать всё в этом направлении. Тем не менее мы проводили недавно «круглый стол» в рамках Общероссийского народного фронта, Светлана Юрьевна Орлова (заместитель председателя Совета Федерации) его проводила, 30-й уже был «круглый стол». Кстати говоря, по народному бюджету, по народной программе, участвовали практически все субъекты, мы делали включения, и картина, конечно, безрадостная, но мы её знали, профессиональное сообщество знало её и до этого. В ряде регионов, во многих регионах выстраиваются огромные административные барьеры, и чиновники на местах… У нас есть такой герой, отличился, могу назвать его – господин Пугачёв (Д.Е.Пугачёв), руководитель департамента транспорта и связи Краснодарского края. Такие люди совершенно игнорируют и профессиональные сообщества, и гражданское общество, и общественные организации, в том числе Общероссийский народный фронт. Я думаю, что Вы нас поддержите в том, что профессиональные сообщества и общественные организации должны всё-таки формировать кадровую политику на местах. Я обращался, просил помощи у партии, к Сергею Ивановичу Неверову (секретарь президиума Генсовета партии) обращался, который уже беседовал с губернатором. Мы вообще настаиваем на снятии этого чиновника, который, игнорируя, повторяю, профессиональные сообщества и общественные организации, фактически опускает рейтинг и власти, и партии, и Ваш рейтинг, Владимир Владимирович. Поэтому, к сожалению…

В.В.Путин: Я его даже не знаю.

В.И.Лысаков: Я его тоже не знаю, Владимир Владимирович.

В.В.Путин: Но он опускает рейтинг.

В.И.Лысаков: Тем не менее, Владимир Владимирович, это факт, потому что на местах люди видят, что Вы, например, передвигаетесь по стране, каждый день практически встречаетесь с людьми, беседуете, отвечаете конкретно на вопросы, а в регионах на местах (я прошу прощения за такой термин) какой-то прыщ чиновничий себя держит так, что к нему невозможно пробиться. Более того, и более высокопоставленные чиновники, начиная от губернаторов и мэров и кончая руководителями департаментов, отделов, ведут себя так, как будто они владимиры владимировичи путины. К сожалению, эту ситуацию, я думаю, точнее, к счастью, эту ситуацию надо исправлять. И ещё раз подчеркиваю, что то жизненное профессиональное пространство, которое формируют эти чиновники, отражается на мировоззрении людей на местах. Они могут не отслеживать глобальные вопросы, которые Правительство решает, и Вы в том числе, а обращать внимание на то, как с ними общаются и как решают их мелкие бытовые профессиональные вопросы, о которых и Борис Юрьевич (Б.Ю.Титов) говорил, и Сергей Ренатович (С.Р.Борисов) наверняка может сказать об этом же. Они их формируют на местах, к сожалению. И поэтому мы можем великие дела совершать в масштабах страны, но если на местах у руководства отраслями и руководства коллективами стоят такие люди, то мы далеко не продвинемся, к сожалению, Владимир Владимирович. Спасибо.

В.В.Якушев (пенсионер, почётный металлург): Владимир Владимирович, можно в продолжение этой темы?

В.В.Путин: Да, пожалуйста, прошу вас.

В.В.Якушев: Это хорошая тема, я хотел об этом сказать. Не знаю, как воспринимают, что 50% – это хорошо, выиграли. А я лично расцениваю, что мы проиграли. 77 депутатов потерять – это очень много. И виноваты на местах такие товарищи-чиновники, которые создают настроение людям. Вам такой пример: встречаюсь с избирателями-инвалидами, женщинам дали 20 билетов в Свердловск на концерт Уральского народного хора. Проблема – автобусы достать. Заместитель главы района не может помочь, ещё и ругается. Пока я по-мужицки не обматерил его, не попросил других людей подключить – свозили инвалидов. Или по спортсменам, ребятам: пловцы, золотые медали в области завоевали, надо ехать на плавание, соревнования региона, три пацана едут, а тренеру денег нет. Как это без тренера-то поехали? Поехал родитель. Ребята опять золотые медали завоевали. Разве можно так относиться? Это настроение у людей создаёт, родители ребятишек, эти инвалиды и много других моментов. Надо, наверное, как-то ужесточить партийный устав «Единой России». И прикрывается большинство «Единой Россией» – убирать их надо: и из «Единой России» убирать, и из кресел надо убирать, чтобы кто-то чего-то боялся и немножко чувствовал ответственность.

В.И.Лысаков: Вот уже предвыборный штаб заработал, Владимир Владимирович, Вы видите?

В.В.Путин: Валерий Васильевич, во-первых, Вы правы. Надо жёстче некоторые вопросы ставить и решать. И я думаю, мы так и будем делать. Первое.

Второе. Сверху всего ведь этого не видно, из Москвы. Даже Николай Васильевич (Н.В.Фёдоров) сидит, кивает головой, и я думаю, с уровня руководителя региона, республики не всё видно, что пониже происходит. Поэтому мы с вами и создали этот «Народный фронт», чтобы можно было такие вещи увидеть и вовремя на них реагировать. И даже в рамках «Народного фронта» не всегда всё возможно, но, если мы сделаем эту структуру широкой, если она будет функционировать по всей стране, это, как я и говорил, дополнительный канал связи с людьми и контроля за ситуацией на территориях. Будем делать, будем делать вместе с вами, Валерий Алексеевич. Пожалуйста, Михаил Викторович (обращаясь к М.В.Шмакову – председателю Федерации независимых профсоюзов России).

М.В.Шмаков: Уважаемый, Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги! Я хотел бы всё-таки вернуться к теме именно создания Вашего предвыборного штаба. Я считаю, что это абсолютно логичное решение, и этот штаб будет и должен, наверное, активно работать. Но услышав Бориса Юрьевича по поводу того, что будет ещё штаб предпринимателей, потом ещё какие-то штабы возникнут... С моей точки зрения, технологически для цели победы на выборах это будет только мешать друг другу, потому что завтра будет штаб пекарей, потом штаб сантехников, потом кого-то ещё. Все они, конечно, будут за выборы, но они будут действовать не в унисон, а...

В.В.Путин: Насчёт штаба сантехников, не помешало бы, с учётом проблем в области ЖКХ.

М.В.Шмаков: Но тем не менее, мы же говорим о технологии, о технологии предвыборной работы, которую мы должны вести. Конечно, всё должно быть сосредоточено в этом штабе. И всё должно быть, что называется, с одной ноги делаться, и всем задача ставится для достижения этих целей. В связи с этим, с моей точки зрения, какие-то сейчас масштабные новации – изменение пенсионного законодательства или понижение налога для бизнеса… Ну вот взносы в социальные фонды – с нашей точки зрения, неправильное решение было принято в своё время, так сказать, волюнтаристски, без обсуждения, поэтому это решение встретило в обществе неоднозначный отклик.

В.В.Путин: Вы имеете в виду снижение социальных отчислений?

М.В.Шмаков: Снижение с 34% до 30%. Конечно, надо смотреть, где и как, создать нормальные условия бизнесу, для того чтобы налогообложение не душило наш бизнес. Но я хочу сказать, что, например, в Казахстане не самая лучшая социально-экономическая модель. В рамках единого экономического пространства я не знаю, что надо – нам ли опускаться до Казахстана или Казахстан подтягивать вместе с Белоруссией до России. Но это такие глобальные задачи, которые сейчас, на мой взгляд, даже вредно ставить в плане подготовки к выборам Президента РФ, потому что это будет просто уводить людей. Надо с аудиторией говорить на совершенно другие темы – о том, что достигнуто, о том, что есть в программе, и о том, что сама программа нацелена на повышение уровня жизни людей, основного населения. А как только мы уйдём в какие-то дебаты и новации до дня выборов, мы, так сказать, задачу не решим. Активизация населения, мобилизация ваших сторонников для того, чтобы было нужное нам голосование – это первое.

Второе. С моей точки зрения, как Станислав Сергеевич тоже сказал, что на шахматной доске есть разные партии, есть чёрные, есть белые, то есть противники по доске, прошедшая кампания, о которой Вы сказали, что да, она прошла, мы получили результаты, и результаты все мы знаем, но было проиграно информационное пространство и пропагандистское. Я думаю, что нам надо сосредоточиться на том, чтобы те недостатки, которые сейчас очевидны, надо во время этой кампании – кампании по президентским выборам, – надо, конечно, резко активизировать пропагандистскую кампанию и контрпропаганду. Например, то, что будут те события, которые сейчас происходят в Москве, два месяца интернет-сообщество обсуждало, договаривалось, планировало, два месяца назад сказало, что все выборы пройдут с нарушениями, поэтому мы 4-го числа вечером, ну и дальше, и так далее должны выходить на улицу, для того чтобы защитить честные выборы. Выходят. Сегодня в эфире только один Соловьёв посчитал, что это 0,01% – те 10 тыс., которые собираются и выходят, а остальные… И ставят они под сомнение вообще в принципе политическую систему и государственную систему. Ведь дискредитация власти – это один из способов (в принципе власти) для достижения других политических, своих политических целей, потому что это другая команда на этой шахматной доске. Это надо ясно себе признать, надо закончить с политическим благодушием, потому что политика – это жёсткая вещь. Вы правильно сказали - во время политических баталий ни в одной стране никто друг друга или противника не гладит, не пытается умаслить. Там есть чёткое разделение на позиции, и на этом столкновении позиций избиратель выбирает, какая позиция ему по душе. И в этом столкновении позиций, безусловно, тот курс, который проводится в стране – Ваш курс, Владимир Владимирович, – завоюет большинство, безусловно. Но это должны быть разговоры, должна быть в средствах массовой информации соответствующая кампания с нашей стороны, потому что что мы читаем, например, в сегодняшней газете? Не буду даже называть, какая газета: «Партия сантехников», «власть держится на тех, кто на подсосе» и так далее, подобные вещи.

В.В.Путин: Опять про сантехников. Партия сантехников – это хорошо. А если они думают, что они нас оскорбили, то это их ошибка.

М.В.Шмаков: Владимир Владимирович, конечно, не оскорбили, но тем не менее те, кто не так глубоко погружён в политические баталии и разговоры, прочтут, а там дальше… Враньё. Враньё здесь написано. И с этим враньём надо бороться, то есть надо контрпропаганду, как это везде, во всех странах называется, контрпропаганда – пропаганда со стороны той части общества, которая желает достичь определённых целей на президентских выборах, она должна присутствовать, и более сильно, чем мы наблюдали в предыдущий период.

И последнее, чтобы не занимать много времени. Конечно, есть отработанные методики, скажем так, повышения активности людей, избирателей. Вам не нужно собирать, как кандидату, выдвинутому партией, 2 млн голосов, подписей, но давайте, может, мы такую кампанию начнём через сбор подписей в поддержку, через получение каких-то ещё конкретных не наказов, а замечаний, предложений по улучшению - так, как мы это делали на этапе составления программы «Народного фронта». Может быть, такой подход сработает, но это вообще вчерашний день в принципе. Не надо его отбрасывать, потому что сейчас надо более активно работать в средствах массовой информации и на интернет-площадках.

В.В.Путин: Я считаю, что самый главный, самый эффективный способ политической силы, которая находится у власти, самый основной инструмент завоевания доверия людей, граждан, - это, конечно, практическая работа этой политической силы и её результаты. И я думаю, что результаты этой работы… Результаты выборов отражают, как люди воспринимают то, что сделано «Единой Россией». И полагаю, что снижение, уменьшение определённого количества мандатов справедливое. Но это тем не менее даёт «Единой России», да и вообще государственным структурам возможность эффективно построить свою работу в будущем. Этого достаточно для стабильной работы, но я с вами согласен в том, что, конечно, любая политическая сила (любая!) должна эффективно использовать современные средства массовой информации, для того чтобы доводить до людей свои представления о том, что она собирается делать, как она сама оценивает свою работу и так далее.

Что же касается мероприятий уличной, так скажем, демократии, то я к этому отношусь следующим образом: если люди действуют в рамках закона, им должно быть предоставлено право выразить своё мнение, и мы никого не должны ограничивать в этих гражданских правах. Если кто-то нарушает закон, то органы власти и правопорядка должны потребовать исполнения закона всеми законными средствами. Это второе.

Ну, и, наконец, третье. Мы с вами все здесь взрослые люди, и все понимаем, что часть организаторов (я не имею в виду, что все, но всё равно часть организаторов) действуют по известному сценарию, и перед ними узкокорыстные политические цели. Здесь я, Михаил Викторович, не могу с Вами не согласиться. Но мы с вами также знаем, что в нашей стране люди не хотят развития ситуации в России, как это было в Киргизии или в недавнем прошлом на Украине. Никто хаоса не хочет. И, опираясь на подавляющее большинство наших граждан, мы должны вести диалог с теми, кто оппозиционно настроен, дать им возможность высказаться, использовать конституционные права на демонстрации, на высказывания и формулирование своего мнения. Но, опираясь на подавляющее большинство граждан, которые не хотят никакого хаоса в стране, правоохранительные органы должны всё это организовать в рамках действующего закона и Конституции нашего государства. Надеюсь, что так оно и будет. И в этой связи, конечно, тоже надеемся на поддержку профсоюзов.

А вот что касается сбора подписей, то действительно, по закону этого не нужно, имею в виду, что в рамках нашего избирательного закона состоялось выдвижение, как и положено. Но если вы считаете, что по каналам, скажем, единого фронта (именно единого фронта уже) можно было бы выйти на более широкое обсуждение самого выдвижения и программы будущей, и так далее, то мне кажется, что это было бы, наверное, полезно и интересно, и правильно.

М.В.Шмаков: Позвольте ещё короткую реплику?

В.В.Путин: Пожалуйста.

М.В.Шмаков: Рональд Рейган в своё время ввёл такие понятия, как «крикливое меньшинство» и «молчаливое большинство». И все мы сейчас…. Я так же, как и все здесь присутствующие, второй раз переживаю эту ситуацию, которая сегодня…. Потому что в конце 1980-х–начале 1990-х годов такой положенной контрпропаганды или ответа и разоблачения явной лжи, которая там в некоторых крикливых выступлениях содержится, не происходило. И неуважаемый мною Михаил Сергеевич Горбачёв в своё время на такие вопросы, что надо как-то ограничить, что в газетах пишут, сказал: «А вы не читайте газет». Это, конечно, тоже позиция. Но, безусловно, законы должны соблюдаться. В соответствии с законами, если люди хотят выразить свое мнение, пусть выражают. Но идеологическая борьба не прекращается, то есть вранью надо давать адекватный ответ и говорить, что вот это враньё.

В.В.Путин: Михаил Викторович, согласен.

М.В.Шмаков: Сейчас, секунду, извините, я закончу. Я просто переживаю, потому что второй раз…

Реплика: Может, назначить Михаила Викторовича главным идеологом.

М.В.Шмаков: Я возьмусь, если Вы назначите. Но не хотелось бы снова опускаться туда, откуда мы долго выбираемся. А происходило это всё, потому что вот… Ну не будем, тут есть оппозиция, она должна высказываться, то-сё, и поэтому так благодушно относились. Что мы получили на выходе, мы все видим и переживаем. Я думаю, что нам надо более активно в рамках Вашей предвыборной кампании, в рамках Общероссийского народного фронта, в рамках штаба, который сегодня создан, эту тему усилить. Вот что я хотел сказать.

В.В.Путин: Хорошо, ладно. Я понял, услышал и во многом с Вами согласен. И, конечно… Я просто не хотел на эту тему говорить. Мы не для этого собрались. Но я посмотрел на первую реакцию наших американских партнёров. Первое, что сделала госсекретарь, – дала характеристику и оценку выборам и сказала, что они нечестные и несправедливые, хотя ещё не получила даже материала наблюдателя БДИПЧ. Она задала тон некоторым нашим деятелям внутри страны, дала сигнал. Они этот сигнал услышали и при поддержке Госдепа США начали активную работу. Повторяю ещё раз: все, кто действует в рамках закона, должны иметь возможность такое право реализовать. Но правоохранительные органы должны тоже исполнять свою функцию, опираясь на широкую поддержку общественности, и эта поддержка была сформулирована и председателем самой мощной нашей профсоюзной организации, я ее услышал. Спасибо.

Л.М.Рошаль (президент некоммерческого партнерства «Национальная медицинская палата»): Можно я?

В.В.Путин: Пожалуйста.

Л.М.Рошаль: Владимир Владимирович, ну, во-первых, Вы знаете, что я последовательный сторонник «Народного фронта» (об этом я говорил неоднократно). Не потому, что «Народный фронт» защищает «Единую Россию», нет, а потому что я увидел, что это конкретный механизм, который действительно что-то может сделать. Вот на примере здравоохранения: только через «Народный фронт» мы смогли сделать закон более-менее нормальный и сделать программу, за которую не стыдно никому. И хотелось бы дальше подумать, каким образом мы будем реализовывать эту программу, может быть, должны быть даны сейчас конкретные поручения тем же министерствам – и здравоохранения, и финансов, и экономики, и нашим общественным организациям, Правительству, каким образом будет реализовываться то, что там написано? Написано там очень жестко, что в течение пяти лет мы должны удвоить число россиян, которые довольны здравоохранением. Потом пять лет пролетит как один день, и мы должны будем отчитываться за это, вот это очень хотелось…

Я поддерживаю Вашу идею штаба, но хотел сделать еще одно предложение. Вот эти все люди, которые здесь есть… У нас есть штаб, а пусть они будут активом, или пусть они будут советом штаба, которые одни из первых пришли, подставили плечо, работали, обсуждали эти вопросы, и, думаю, такая схема не уменьшит, а усилит просто нас. Я не знаю, надо ли нам создавать каждый по направлениям штаб – по здравоохранению и так далее, – но какой-то актив нам надо делать. Каждый из них, активов по направлениям, опирается на людей нормальных. Мы уже обсуждали этот вопрос, я поддерживаю Вашу мысль, что это список не закрыт, но я мог бы предложить, например, Садовничего, Гергиева, Пиотровского - людей известных, нормальных, толковых, которые знают, что такое Россия, помогают, и народ их знает. Незапачканных, да? Для того чтобы они тоже подставили плечо. И таких фигур ещё несколько, я думаю, можно найти.

Я тоже сейчас наблюдаю за тем, что происходит у нас. Знаете, я недавно понял, что человек – это в принципе самое ужасное животное: ни одно животное не выращивает другое животное для того, чтобы убить и питаться им. Только человек это делает. Акулы хотят крови, на кровь они налетают и уничтожают. Кто-то может этих акул подкармливать, может не подкармливать, может идеологически… Есть люди, которые хотят крови. Просто говорю, мы то, что было в арабском мире, видели, что было в Ливии с Каддафи. В Греции ещё не совсем, но близко к этому. В той же Америке, в Нью-Йорке были демонстрации. Есть люди, но они от рождения такие, и у нас есть такие, я думаю. Я согласен с Вами в том плане, что их не переубедишь. Подкармливаются они со стороны, не подкармливаются – не важно: идеологически они такие. Я знаю людей, которые при коммунизме ругали всех подряд и сейчас ругают всех подряд. Такая натура – всех ругать.

В.В.Путин: Это профессия такая.

Л.М.Рошаль: Да, и сегодня, посмотрите, социальный вопрос – он важен. Думаю, надеюсь, что за этот период социальных катаклизмов не будет, и социальную рамку даже в каком-то плане, в том же здравоохранении нужно будет повышать… У нас с кадрами катастрофа в здравоохранении просто. Надо думать. История показывает, что не только социальная сфера… Смотрите, у Каддафи социальная сфера была нормальная, лучше, чем в других странах, а народ что сделал? Политика играет большую роль, и нам выводы какие-то надо из этого делать. Каким-то образом, вероятно, я не знаю, как, но нужно оформить на законодательном уровне взаимоотношения «Народного фронта» более серьёзно с комитетами Госдумы, с Минздравом (по моей линии), чтобы они не были мальчиками и девочками, которые что-то тявкают, и как от мух отмахивались, но какой-то должен быть диалог. Работа над законом по здравоохранению это конкретно показала. Это полезно для страны. Полезно для страны, потому что не все, оказывается, могут иметь свою позицию. Это нехорошо.

У нас ещё вопрос о двух наших депутатах. Я хочу сказать, когда «Народный фронт» Вы зачитывали, я хочу отметить, что большинство в «Народном фронте» – не члены партии. Это важно. Большинство – действительно представители народа. У нас из трёх депутатов два наших беспартийных кандидата не прошли. Это Аксёнова в Смоленске, хотя она очень много (Франц Адамович подтвердит), очень мощно работала. Я туда приехал, тысяча врачей была собрана. Активно, нормально, хорошо, но мы чуть упустили время: побыстрее бы, это пораньше надо было начать. И Костюшов был бы полезным членом нашей Думы.

И можно я всё же закончу Тахчиди?

В.В.Путин: Пожалуйста.

Л.М.Рошаль: Я четыре раза говорил об этом: человек, которого единогласно в прошлом году все окулисты тайным голосованием избрали президентом (80% набрал голосов), человек, который не дал опуститься Фёдоровскому институту, человек, который не криминал. Не криминал! Я знаю, что разговоры о нём – снять или не снять – шли давно, но это не по производственным делам. И выбрали самый худший путь. Самый худший путь! Взяли представителя «Единой России», депутата (может быть, он организатор хороший, не знаю), заведующего кафедрой сестринского дела (он как человек-то нормальный, только неспециалист) и поставили директором института. Вот сейчас прямо я поездил по стране. Посмотрите, что делается! В Иркутск приехал, тысячная аудитория, спрашивают, что с Тахчиди? В Смоленске спрашивают, что с Тахчиди?.. Вот мы пытаемся на себя завоёвывать народ и такими совершенно глупыми решениями отбрасываем назад всё – для того чтобы восстанавливать. И Ваше поручение, которое Вы написали: у меня впечатление, что оно заматывается. Во всяком случае была комиссия, на которую Тахчиди не пригласили, приехали в институт без него. Хотя бы со мной поговорили! Мало ли что там наговорят. Уже сидит новый директор, а народ (я понимаю народ: и самосохранение, и работу не хочет потерять) вилять стал туда-сюда. Но принципиально думаю, что это ошибка. Чего торопиться? А если бы после выборов это было, а если было бы после мартовских выборов? Куда лететь? Почему именно сейчас надо бросать жареное? Приехали в 7 часов утра выгонять его из кабинета – замминистра и этот самый… И когда он сказал: «Слушайте, вот Владимир Владимирович написал там…А вы эту бумажку можете…» Дословно говорю, при людях было сказано. Мне кажется, надо разобраться. Если мы признаем, что это ошибка, и вернём… У министра есть право, и она не заключила с ним контракт. 2,5 года не заключала контракт, сейчас она решила – раз имеет право не заключать контракт, она и не заключила с ним контракт, по незаключению контракта он уходит. Но речь-то идёт не о том, речь-то идёт не просто… Его же оболгали при этом. Я не думаю, что он вор и что он грабитель какой-то. Так в любом институте, если прийти, накопать… И у меня в институте, если захотят, найдут чего-нибудь. Я думаю, это была ошибка – просто предвыборная была ошибка. Надо бороться за каждого человека. Нам сегодня надо бороться за каждого человека! За каждого, подчёркиваю это. Извините, Владимир Владимирович.

В.В.Путин: Нормально. Вам нет необходимости извиняться передо мной. Вы мне об этом говорили. Я специалиста, о котором Вы сказали, Тахчиди, я его не знаю лично…

Л.М.Рошаль: Познакомьтесь, хороший мужик.

В.В.Путин: Не исключаю, наверняка так оно и есть, если Вы о нём так и говорите.

Л.М.Рошаль: Значит, с глазами всё хорошо.

В.В.Путин: Слава Богу, не жалуюсь пока. Но вы знаете, что министр уволила его в связи с нарушениями. И я не знаю, я лично не занимался проверкой, были эти нарушения или нет. Мы действия такого рода, административного характера всё-таки, Леонид Михайлович, не должны приурочивать к внутриполитическому процессу. Если нарушения есть, вне зависимости от того, какой у нас политический процесс в данный момент времени, мы должны принимать решение. Справедливое это решение или нет, говорю честно: не знаю – это входит в компетенцию Министерства здравоохранения, это компетенция министра, и каждый раз вмешиваться в компетенцию каждого министра, значит, нарушить всю систему управления. Но я с Вами согласен, и Вы знаете мою позицию: если есть основания полагать, что это необъективные сведения, то они подлежат дополнительной проверке. Я попросил Генерального прокурора провести эту проверку – независимую и объективную. По результатам этой проверки мы и примем соответствующее решение.

Л.М.Рошаль: Спасибо.

В.В.Путин: Спасибо Вам.

Реплика: Другому сектору можно, Владимир Владимирович, а то мы всё только общественные организации…

В.В.Путин: Давайте мы Екатерине Филипповне (Е.Ф.Лахова – председатель всероссийской общественной организации «Союз женщин России») сначала, а потом сюда перейдём, ладно? Екатерина Филипповна, прошу.

Е.Ф.Лахова: Владимир Владимирович, я хочу сказать, что Хилари Клинтон, видимо, прорвало, поскольку насчёт грантодателей мы уже давно говорим…

В.В.Путин: Ну да.

Е.Ф.Лахова: И сегодня они, конечно, поддерживают и общественные, и партийные организации, и провокаторов, которых на сегодняшний день… Тех, что делают дестабилизацию – ну, это понятно… Розовую, оранжевую, какую они хотят нам сделать революцию? Но я бы хотела вернуться к тем «прыщам», про которые начали говорить Лысаков и Валерий Васильевич, потому что это как раз увязывается, потому что мы тоже сами себя дискредитируем. Вот, например, приняли закон о некоммерческих организациях, и сегодня многие здесь сидят в Общероссийском народном фронте, и наша организация, занимаются многими социальными проектами. Создали комитет по государственной поддержке социально ориентированных некоммерческих организаций, подали документы. Сотни различных общественных организаций подали документы, в том числе и моя организация тоже подала (почему я стала углубленно пытаться провести расследование, но не до конца), но отказали. Я говорю: «А кто ж тогда получил?» На Общественной палате мы не можем получить грант, а кто здесь? Вот я вам называю: организация называется благотворительный общественный фонд содействия в создании условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека «Созидание». Источники финансирования этой организации: Европейская комиссия, посольства Великобритании, Нидерландов, фонд Форда, фонд Чарльза Стюарта Мотта. Следующая организация – Центр лечебной педагогики, всех сотрудников которой проучила американская организация «ЮСАЙД», координатор этого… Я не знаю, поэтому мне должны подсказать, что это за организация. Поэтому координаторы этого центра координируют работу иностранных волонтёров, у нас своих волонтёров нет. Затем организация «Форум доноров» – это тоже организация, которая собирает эти деньги. Она состоит из наших, российских, олигархов, в том числе фамилия Потанин там и так далее.

Две общественные организации, которые входят в Общественную палату (Лена Николаева – она сейчас вроде в депутаты пойдёт; Олег Зыков), там получают гранты, и вот такая карусель. У нас, думаю, вроде тоже проект хороший, про социокультурные программы по приобщению детей к чтению, потому что это сегодняшняя проблема для России и так далее. Поэтому хочу сказать, что, когда мы деньги из федерального бюджета выделяем организациям, которые уже подкормлены и получают гранты за счёт различных международных организаций, конечно, может, это хорошо, но надо всё-таки… Мы работаем в России и для России, поэтому нам бы тоже каким-то образом хотелось, чтобы те организации, а их большое количество… Вчера мне звонили из Консорциума женских неправительственных организаций: нам, говорят, тоже отказали. Я говорю: «А вам почему? У вас какой проект?» А мы, говорят, насилие в семье, мы стали преподавать в школах милиции, на курсах повышения квалификации милиционеров, и только стали в этом деле разбираться, хорошие проекты, так тоже отказали. Поэтому у нас такие моменты про этих «прыщей», которые повыше и которые сидят и распределяют эти гранты. В этом плане надо разбираться. Вы совершенно правильно говорите: коррупция, коррупция. И мы начали это говорить, я имею в виду партию «Единая Россия». И сами себе, получается, как бы запускаем, что открываем, не открываем. Всё невозможно, конечно, и нереально знать. Вчера, когда я по Москве стала с женскими организациями разговаривать, они говорят: «Ну а что вы хотите? Да, модернизация здравоохранения, денег выделяется у нас очень много». Но что получается? Она получила направление в феврале на обследование, а провела его только в октябре. Она эту модернизацию на себе желает ощутить, есть что-то для неё плюсом, и, если нужен сегодня анализ, ей говорят: «Ты сегодня не можешь, а вот платно, пожалуйста, иди, спускайся ниже этажом и делай платный». Поэтому нам нужно посмотреть так, чтобы если мы говорим о коррупционности сегодняшней власти разных уровней, то нам надо действительно и внутри отрасли, и везде это как-то посмотреть, чтобы изменить на сегодняшний день эту ситуацию. И просто печально, когда смотришь Германию, у них там появилась Партия пиратов, социальная, через социальные сети. У нас сегодня тоже появилось или формируется такое движение, которое… По звонку, за деньги появляются провокаторы, которые тоже будут говорить, что мы жулики, воры и так далее. Поэтому, Владимир Владимирович, мне бы хотелось, чтобы насчёт «прыщей» разного уровня… Каким-то образом попробуйте разобраться.

В.В.Путин: Хорошо. Значит, что касается финансирования из-за рубежа различных направлений деятельности, то я здесь тоже бы всё в одну кучу не сваливал. Есть вполне благообразные и полезные направления деятельности и работы, в том числе и при поддержке наших коллег и друзей из-за границы. Нам не нужно здесь ничего нагнетать, говорить, что там все враги и какой-то заговор против нас. Совершенно очевидно, что работа проводится, и в том числе такая... Ведь внутри страны идёт политическая борьба и на международной арене идёт политическая борьба, и некоторые наши коллеги…

Я вот совсем недавно общался с прессой, со СМИ, ну что там говорить – мы крупнейшая ядерная держава, и такой остаёмся. И это вызывает определённые опасения у наших партнёров. И нас так «покачивают», чтобы мы не забывали, кто здесь, на нашей планете, хозяин, и слушались, и чувствовали, что у них есть рычаги влияния на нас внутри нашей страны. Поэтому если речь идёт о гуманитарных вопросах, связанных со здоровьем, ещё с чем-то, – это нормально. Но когда деньги из-за границы вкладываются в политическую деятельность внутри страны, это должно нас заставить задуматься. Особенно недопустимо вливание иностранных денег в избирательные процессы. Это просто недопустимо. Это мы должны иметь в виду, и вместе с вами, вместе с депутатами…

Л.М.Рошаль: Я прочитал конкретную цифру – 9 млн. Госдеп… официальные цифры.

В.В.Путин: Извините, можно я закончу? Да больше. Там сотни миллионов долларов вкладываются в эту работу. Значит, и мы должны будем и здесь, в рамках «Народного фронта», с вами поговорить и пообсуждать, с депутатами поговорить: нужно вырабатывать формы защиты нашего суверенитета, защиты от вмешательства извне. У нас есть, скажем, наш внутренний закон, который регламентирует… И мы не против этого, мы за то, чтобы у нас за политическим процессом, за избирательным процессом наблюдали иностранные наблюдатели, мы за это, мы не против. Кстати, в тех же Штатах, там вообще никуда не пускают наблюдателей. Просто их гонят из участков. Последнее время кого-то начали допускать, а так вообще просто говорили: «Пошли вон!», вообще не допускали никого. Там очень жёстко всё на самом деле. Гораздо менее либерально, чем у нас. Мы «за», но у нас есть закон. А вот когда начинают финансировать какие-то внутренние организации, которые якобы являются нашими национальными, но, по сути дела, работают за иностранные деньги и исполняют номер под музыку иностранного государства в рамках избирательного процесса, – вот это недопустимо. И нам нужно посмотреть, какое у нас здесь законодательство, как оно работает, насколько оно эффективно работает – здесь Леонид Михайлович абсолютно прав, – какие там деньги вкачиваются. Мы должны себя огородить от этого вмешательства во внутренние дела и защитить наш суверенитет, в этом заинтересовано все российское общество.

Но, повторяю, это не значит, что нужно все запретить. Много людей, которые настроены абсолютно доброжелательно, хотят с нами сотрудничать, хотят оказывать содействие и методическую поддержку и помощь, и материальную, хотя у них у самих сейчас много проблем, они сами нуждаются в поддержке, и на самом деле без всякого преувеличения ставят вопрос, чтобы Россия поддержала и помогла. Лет 10 назад это просто в страшном сне никому бы не приснилось. Трудно было даже представить себе такую постановку вопроса, чтобы к России обращались за помощью и поддержкой. И мы действительно сегодня в таком состоянии, что мы можем это сделать. Вопрос – как, по каким каналам? Но здесь радоваться нечему. Сегодня у них сложно, вчера у нас было. И, кстати сказать, там многие люди доброжелательно к нам относились, и сейчас относятся доброжелательно. Но защитить свой суверенитет мы обязаны. Надо будет подумать над совершенствованием законодательства, над усилением ответственности тех, кто исполняет задачи иностранного государства по влиянию на внутриполитический процесс.

Теперь что касается недобросовестных чиновников. Знаете, Екатерина Филипповна, я же говорил, мы, в том числе, для этого Общероссийский фронт создали. В том числе для того, чтобы внимательно следить за теми процессами, которые у нас происходят в этой административной бюрократической сфере. Мы выделили очень приличные деньги из бюджета в этом году на поддержку наших неправительственных общественных организаций. Да, и если вы видите, что там есть какие-то проблемы... То, что проблемы есть – это плохо, но то, что вы видите их, – уже хорошо, и то, что у нас есть возможность сегодня от вас это услышать, отреагировать – это тоже, наверное, плюс. Но мы поговорим об этом. Совершенно конкретно давайте обсудим. Договорились.

Реплика: Спасибо.

В.В.Путин: Давайте повернемся сюда. Виталий Борисович (обращаясь к В.Б.Ефимову - председателю объединения «Союз транспортников России»).

В.Б.Ефимов: Я бы хотел немного поговорить о тех раздражителях. Мне удалось во время предвыборной кампании посетить или встретиться примерно в 40 населённых пунктах с избирателями в городах, сёлах. Конечно, это был очень приятный район. Мордовская Республика динамично развивается, люди настроены очень положительно, особенно к Вам относятся с великим почётом. Действительно, там немало по Вашему поручению сделано, но я бы хотел остановиться... Вначале хочу поблагодарить Вас за Новосибирск. Транспортники очень удовлетворены этим, Вы решили практически все проблемы. Единственная просьба – чтобы те поручения, которые Вы там дали, не ушли. Вот и всё.

Что по раздражителям в городе? Для меня это вообще было непонятной проблемой. Есть закон и постановление Правительства о счётчиках на воду.

В.В.Путин: О чём?

В.Б.Ефимов: Счётчики на воду в квартирах ставят, если есть. Но в этом постановлении, как оказалось, записано таким образом, что все потери, которые есть в водопроводах, весь перерасход воды, который осуществляют жители, у которых нет счётчиков, раскладываются пропорционально на эти счётчики. Я сначала не понял, даже не то чтобы не понял, – не поверил. Но когда всё посмотрел, то действительно, мне пришли квитанции, где написано, что 20 кубов израсходовано законно, а 20 вам приписано за то, что где-то потеряно. Меркушкин (Н.И.Меркушкин – глава Республики Мордовия) – человек профессиональный, он, конечно, их компенсирует, чтобы не раздражать, но это очень сильный раздражитель, который надо бы, конечно, немедленно... Говорят, вроде, постановление…

Что в селе? Село вообще-то преображается.

В.В.Путин: Вот Вячеслав Викторович (В.В.Володин) пометил, мы вернёмся к этому.

В.Б.Ефимов: Я скажу, какое это постановление. Это постановление 307-е.

В.В.Путин: Там в чём дело? Это касается воды и касается других расходов. То, что в доме есть вещи общего пользования, что называется, и кто-то должен за это платить...

В.Б.Ефимов: Нет-нет-нет.

В.В.Путин: Да, я понимаю. Но если это вообще перегнули в другую сторону и речь идёт уже не о вещах общего пользования, за которые кто-то должен платить, а за потери, которые не связаны с тем, чем люди пользуются, то это проблема каких-то жилищных организаций, муниципалитетов. Тогда они должны нести за это ответственность и сами это оплачивать. Вы, безусловно, правы, на это нужно посмотреть.

В.Б.Ефимов: И хуже того, если у меня нет счётчика, то мне положено только 7 кубов (за меня берут), и если я сделал 10 (Ефимов), то за меня заплатит рядом сосед, который со счётчиком.

В.В.Путин: Да-да-да.

В.Б.Ефимов: Но что с деревней? Я еще раз повторяю, деревня преображается. Деревня становится более культурной. Сельское хозяйство, я посмотрел, прекрасное. Я на западе пять лет был, и эти комплексы животноводческие, я скажу, нисколько не хуже, а иногда и лучше.

В.В.Путин: Лучше уже, потому что они делаются по последнему слову техники.

В.Б.Ефимов: В каждом районе физкультурные комплексы и плавательные бассейны, у кого-то лёд… Ну какие там раздражители? Понимаете, чем человек лучше живёт, тем у него, конечно, больше появляется других… О пенсиях вопросы ставят единичные, что маленькие пенсии. Сейчас ставят что? Это дороги к селу, особенно в селе. И что самое главное, если уж говорить, то ставят вопрос о том, что жители населённых пунктов не могут добраться до районного центра. От районного центра до областного частник решает, а внутри района никто не решает, потому что поток нестабильный, автобусы не заполняются, частник туда не идёт, а пассажирские предприятия ликвидированы за этот период. Поэтому есть какая просьба? Вот у меня есть такая таблица, где все эти наказы по каждому району. Если посмотреть первые две, то это связано с этим. Что мы предлагаем? Это вообще программа не очень большая. Если бы нам найти где-то 4 млрд в год на пять лет, то мы могли бы закупить за счёт Федерации вот эти маленькие автобусы, нам больших не надо. Руководителям регионов, конечно, надо поручить, чтобы они дотацию нашли, потому что нас всё равно дотировать надо, иначе не получится. И следующее: там надо восстановить вот эти предприятия.

В.В.Путин: Какие?

В.Б.Ефимов: Ну типа где ставить эти автобусы. Мы называем их производственно-технической базой автотранспортных предприятий регионального типа. Кое-где они есть, ЖКХ сохранились, и что-то можно сделать. Мы бы решили этим другую проблему: нас, транспортников, очень беспокоит перевозка детей из школ. Автобусы все отдали в школы, педагоги умеют учить, а дядя Ваня, которого наняли, он и директор, он и шофёр, он и контролёр. Кроме того, эти автобусы выброшены из списка, они не лицензируются, то есть мы не можем предъявить им какие-то условия. Поэтому можно было организовать региональные предприятия. Это вполне возможно, мы посмотрели по Мордовии: там мы могли бы решить проблемы в течение вот этих пяти лет. Я думаю, 4 млрд для страны – небольшие деньги, и можно будет сказать, что вопрос будет решён для многих жителей страны, вернее, для сельского населения. Я, может быть, просил бы Вас от имени транспортников и особенно сельских жителей эту программу поддержать.

Второе. Есть раздражители, которые, понимаете, они для всех, наверное. Владимир Владимирович, не может дизтопливо стоить дороже, чем 95-й бензин. Не могу я нигде объяснить. Это же отходы от производства бензина. Ну, могут зарываться вот эти олигархи, но уж не до такой же степени!

Реплика: По всей Европе так.

В.Б.Ефимов: Я ещё раз говорю: это отходы. Я жил в Европе, давно, правда, не был, года два-три, но, извиняюсь, это дизельное топливо. Поэтому надо посмотреть этот вопрос. Мы на них делаем 60% перевозок, тем более вы дотируете село, огромные деньги уходят по этим вопросам.

Ещё какие проблемы? Они, правда, решаются. Водопровод в каждый дом в деревне теперь требуют, и уже многие деревни вообще-то водопровод сделали. Остальные небольшие: где школу отремонтировать, где детский сад отремонтировать, где инструменты купить, но раздражители, связанные с перевозками, – номер один в деревне. Их нужно как-то решить. Спасибо.

В.В.Путин: Хорошо. Это вопрос (конечно, мы с вами понимаем), который относится к компетенции муниципалитетов и регионов, а не к компетенции федерального бюджета, вместе с тем подумать можно. И нужно сразу двигаться по двум направлениям: первое – дороги нужны там…

В.Б.Ефимов: Дороги уже есть.

В.В.Путин: Нет, здесь я с Вами не согласен. Я понимаю, что Вы, как представитель транспортного цеха, считаете, что нужно закупить автобусы и обеспечить работу этого сектора, и, больше того, если дорог нет, автобусы будут чаще меняться. Может быть, для отрасли и неплохо…

В.Б.Ефимов: Дороги есть, провели дорогу, а ездить некому, пешком…

В.В.Путин: Виталий Борисович, нет там дорог. На селе у нас очень плохие дороги или вообще их нет. Поэтому нужно двигаться по двум направлениям: дороги строить и, конечно, обеспечивать перевозки. Здесь я полностью с Вами согласен. Что касается дорог, то в следующем году, я уже об этом говорил, мы начинаем формировать дорожные фонды – и федеральный, и региональные. Региональные фонды, в соответствие с принятым законом, имеют право формировать муниципальные дорожные фонды. Более того, мы в самый последний момент работы Думы предыдущего созыва приняли решение (коллеги поддержали), приняли поправки в закон, разрешающие из этих дорожных фондов (даже обязывающие фактически) тратить определённый объём денег на внутригородские и сельские дороги. Просто обязали выделять определённый объём, а в целом в этих дорожных фондах будут сконцентрированы очень солидные ресурсы – свыше 165 млрд. Я даже не сомневаюсь, что толчок дорожному строительству будет обеспечен. Параллельно нужно, конечно, и транспортную составляющую развивать. Давайте мы подумаем над программой совместно с регионами. Если это и делать, то вместе с регионами. Согласен, давайте подумаем.

В.Б.Ефимов: Министру могу об этом сказать?

В.В.Путин: Я поручение сформулирую прямо сегодня. Нам надо заканчивать потихонечку.

В.Н.Иванова (председатель Общероссийской общественной организации «Всероссийское педагогическое собрание»): Владимир Владимирович, мне бы хотелось поддержать Михаила Викторовича (М.В.Шмаков) и Леонида Михайловича (Л.М.Рошаль) в том, что, по-видимому, и в нашей сфере (я имею в виду в сфере образования) мы с огромной радостью создадим актив, и сбор подписей здесь соответствующий… Самое главное – вопросы Народной программы, Ваших инициатив активно будем поддерживать и здесь продвигать. И, конечно, я хочу сказать самые добрые слова и передать от учителей целый ряд писем, которые поступают во Всероссийское педсобрание, тем более что в этот период мы ввели и «горячую линию», и встречались, и, конечно, учителя высказывают благодарность за решение вопросов повышения заработной платы. Но, как Вы и предупреждали, тем не менее доходило вплоть до очень интересных курьёзов. Арифметические ошибки – два месяца учитель не получает зарплату. Но затем, все вместе навалившись, решаем, и выплачивают и так далее. Вот такие примеры.

В.В.Путин: Выплачивают всё задним числом?

В.Н.Иванова: Выплачивают. Но это в ноябре, а хотелось бы в сентябре, как мы тогда говорили, в октябре. Поэтому мы считаем, что в этот период мы продолжим эту работу, но, Владимир Владимирович, ведь ещё должны понимать, что у нас 60 млрд в 2012 году будет выплачено, поэтому задача контроля, наверное, не в меньшей степени, а в ещё большей степени встанет. Потому что Вы тогда ставили задачу, чтобы каждая школа знала, что за счёт этих денег будет сделано по модернизации материальной сферы, по ремонту, по благоустройству пришкольного участка, по физкультурным и другим нашим объектам. Здесь, конечно, суммы огромные будут выплачены, и мне кажется, что по итогам нашей работы за этот период «горячей линии», встреч мы выявили, что если в школе есть управляющий совет, то там тогда по стимулирующим надбавкам – ясно, по повышению какие-то недомолвки – они не доходят до федерального уровня, решаются на местах. Поэтому вопрос о государственно-общественном управлении, о создании почти в каждой (естественно, не почти, а в каждой) школе управляющего совета – сейчас вопрос самый важный. И Всероссийское педсобрание ставит задачу проведения соответствующих форумов, по-видимому, конференций с руководителями управляющих советов, с тем чтобы все эти моменты модернизации школы взять под контроль и Всероссийского педсобрания, и нашего Общероссийского народного фронта (штаба), и, наверное, вот этих структур. И управляющие советы очень серьёзно ставят, как мы говорили, взаимодействие семьи и школы, семьи и модернизации образования. Школа ведь влияет на семью, значит, эта стыковка должна найти свой механизм, и управляющий совет – это тот механизм, который объединяет. И ряд этих мероприятий мы планируем, в общем-то, просматриваем, их реализуем.

Но есть проект, Владимир Владимирович, который архиважен, и Вы с ним выступали. Это «Учительский дом». Он межведомственный, он тяжелейший, и, конечно, в рамках нашей, так сказать, цеховой организации – по-видимому, здесь, конечно, и Министерство экономики, и на уровне субъекта, и так далее, всех этих структур… Потребуется, чтобы мы здесь, наверное, вместе провели обсуждения, встречи, потому что, подчёркиваю ещё раз: учителя обращаются. И даже вот буквально последняя встреча. Вот выехала из Северодвинска учительская семья: он – учитель физкультуры, а она вплоть до того, что директор школы, и здесь, в Московской области, опять стала директором школы. Но поскольку не военные, квартиру там не получили. Приехали в Московскую область, поскольку дети окончили обучение, и здесь остались тоже без квартиры. И таких примеров очень много.

В.В.Путин: Я не понял, не военные?

В.Н.Иванова: Они учителя, работали в одной из школ Северодвинска. Но, приехав сюда, поскольку не пользовались льготами (не было льгот для учителей), - только сейчас благодаря Вашему проекту вот такая инициатива разворачивается, и она встречает колоссальную поддержку. Но проект сложный, потому что он межведомственный. И одного Министерства образования, одной нашей общественной организации мало, и здесь, конечно, участие, и даже на уровне субъекта, целых различных ведомств должно быть. И вот мы-то готовы, просим…

В.В.Путин: Мы обязательно, во-первых, эту работу продолжим. Ну и второе, что я считаю очень важно отметить: вообще, в ближайшее время мы должны особое внимание сосредоточить на решении жилищной проблемы. Вот жилищное строительство – это крайне важная тема, которая затрагивает интересы миллионов наших граждан. И мы сейчас в состоянии, реально в состоянии гораздо активнее приступить к ее решению, чем было до сих пор. Вот мы заканчиваем постепенно этот огромный проект подготовки к Олимпиаде, АТЭС, мы наверняка проведем работу и доведем ее до логического завершения по обеспечению жильём ветеранов, военнослужащих. Ресурсы будем высвобождать постепенно, и одно из главных направлений удара нашей совместной работы – это разворачивание широкого жилищного строительства, обеспечение жильём граждан по самым разным каналам. «Учительский дом» – это только один из небольших сегментов. Но в целом – я вот думаю сейчас над этим, и мы с вами ещё неоднократно вернёмся к этому вопросу – посоветуемся, надо будет и с депутатами, и с будущим Правительством эти вопросы ставить и решать, нужно разворачивать такую большую, масштабную работу, рассчитанную на несколько лет вперед. Нам уже заканчивать нужно.

Иван Иванович (обращаясь к И.И.Мохначуку – председателю Российского независимого профсоюза работников угольной промышленности), пожалуйста.

И.И.Мохначук: Владимир Владимирович, конечно, спасибо за доверие, я, честно говоря, даже не ожидал, хотя помню многое, потому что я был у Вас доверенным лицом ещё в первый раз, когда выборы были. Ну я себе позволю... Станислав Сергеевич сказал про шахматы, но, поскольку Вы занимались неким другим видом спорта, я тоже другим видом спорта в юности занимался… Я думаю, что всё-таки, как Вы говорили и знаете, наверное, в дзюдо побеждает тот, кто использует ошибки противника. А поскольку я занимался боксом, то на ринге побеждает тот, кто сильнее. И выходя на ринг, ты должен быть готов к тому, что будет больно, будет кровь, будут удары не по правилам, поэтому я думаю, что нужно эти вещи тоже учесть.

Я хочу поддержать и Михаила Викторовича Шмакова, только не в части сбора подписей в Вашу поддержку (я думаю, подписи в Вашу поддержку не нужны), а в том, чтобы собрать предложения на Ваш адрес от кого бы то ни было. Я считаю, что это нужно сделать по одной простой причине. Я вообще-то уже достаточно давно занимаюсь общественной работой, на разных мероприятиях бываю и наслушался уже всего, честно говоря… Когда выходит некто ретивый на трибуну либо из зала начинает критиковать, то зачастую критикуют ради критики – задают вопросы, а ответы их не интересуют. Но когда ты человеку говоришь: «Вот ты критикуешь, а предложи что-нибудь», – а потом ещё добавляешь: «Ты напиши конкретно, что ты предлагаешь», – сразу весь этот мыльный пузырь сдувается, потому что писать, как правило, никто не любит, не хочет, а зачастую и не умеют – сказать, дескать, проще.

Поэтому я думаю, что этот посыл – штаб – в целом мы должны использовать в нашей работе, когда мы встречаемся с людьми, где-то публично, где-то что-то… Понятно, что рот никому не заткнёшь, каждый будет говорить, что думает, – пожалуйста, говори. Но в то же время ставить остро вопрос: напиши предложение, мы его рассмотрим, мы подумаем. И сразу ситуация переламывается во многом по-другому.

Я бы что хотел сказать? Я не буду ударяться в школу, потому что здесь многое говорили, я со многим бы согласился. Есть действительно много проблем. Я сейчас скажу, что шахтёры Вам действительно благодарны за то, что Вы всё-таки помогли решить вопрос и переломить собственников, которые там сидят, частников, из расчёта оплаты труда 30 на 70, потому что во многом люди недовольны властью и тем, что неправильно выплачивается заработная плата, неправильный подход. Я уже не хочу повторяться про этот пресловутый МРОТ (минимальный размер по оплате труда), куда загнали и северные коэффициенты, и стимулирующие надбавки, и так далее. Я уже всем объясняю, что оплата труда в районах Крайнего Севера (северные коэффициенты) – это не оплата труда, это плата за проживание в этих районах. Если в Краснодаре можно за 4 тыс. 511 рублей прожить и в тапочках, то в Воркуте замёрзнешь, и на валенки не хватит. Я думаю, что здесь нужно посмотреть этот вопрос, потому что он очень больной. Поверьте, куда бы я ни приезжал, везде об этом говорят. У меня с Фурсенко (А.А.Фурсенко) был спор. Приезжаю в Сыктывкар, подходит молодая учительница, говорит: «Иваныч, мне стыдно в рваных чулках ходить к ученикам в класс». Я: «Сколько у вас зарплата?» – «7,6 тыс.». А прожиточный минимум – 8,2 тыс.! А Фурсенко говорит, у нас нет нищих учителей. И как здесь этой учительнице объяснить, что как бы всё нормально? Поэтому я думаю, что тут какой-то подход должен быть.

И потом я скажу, что реформа школы идёт (я не знаю, почему учителя об этом не сказали), она вроде и правильная, но это узаконенная коррупция, потому что когда тарифную сетку отменили, дали на откуп школе, добавили 30% в фонд оплаты труда и сказали, что вы там сами у себя решайте, а барьеров-ориентиров не поставили, хотя деньги бюджетные. У учителей как средняя зарплата была, чуть-чуть ее приподняли, зато директор себе залупил 200–250 тыс. зарплату, что несоизмеримо с зарплатой учителей. Если бы поставили какую-то кратность и сказали директору: «Ты можешь поставить себе зарплату в 3 раза выше средней по школе». Ну понятно, хочешь себе поднять, тогда подымай по школе, тогда ты себе тоже подымешь, то есть не было бы этих перекосов, и учителя, и врачи, и бюджетники, и все остальные по-другому бы на это отреагировали, а это самый больной вопрос, с которым мне приходится сталкиваться, когда я езжу.

Последнее, что бы я хотел сказать. У нас чиновники в Правительстве есть, которые, откровенно говоря, вредят и Вам, и Вашей репутации, и многим другим вещам. Есть такое пресловутое постановление 870, это об аттестации рабочих мест. Оно касается всех отраслей народного хозяйства, в том числе и учителей, и медиков, и так далее, потому что вредные, опасные рабочие места есть и в школе, и в больнице. И мы уже три года бодаемся с Министерством здравоохранения, пытаемся объяснить и доказать, что такое вредные условия труда, что такое тяжелые и так далее. Но поскольку, очевидно, в угоду работодателям, вместо того чтобы их прижать к стенке и заставить ликвидировать вредные рабочие места… Если не ликвидируешь – плати за них больше, потому что я могу понять, когда в шахте под землей 8 тыс. рабочих мест вредных (под землей ничего не сделаешь, условия такие), но когда на поверхности вредные рабочие места растут и увеличиваются, их всё больше и больше, вот этого я не понимаю. И для того чтобы не улучшать условия труда на поверхности и не платить, сейчас додумались до того, чтобы класс вредности по СанПиНу из 3.1 перенести во вредные условия труда. Я уже в Минфине, в Минздравсоцразвития чиновникам говорю: «Вот рельсы вы кладете, шпалы, БАМ строите. Тяжелая работа?» – «Тяжелая». – «На воздухе лопатой кидаешь, кувалдой стучишь, на горбу носишь. В шахте ты делаешь ту же самую работу под землей, рельсы стелешь. Это тяжелая работа? Тяжелая. Вредная?» - «Невредная, тяжелая». – «Но там есть вредные факторы: метан, пыль, все остальное…»

Объяснить чиновникам невозможно, а вот это постановление касается более 5 млн людей, работающих на всех производствах. И нам Минздрав поставил условие – если до 15 декабря не договоримся, мы вас, профсоюзы, вообще слушать не будем, мы его запустим дальше в работу, и отдыхайте. И вот как понимать? Мы 15 декабря последнюю встречу проведем, его запустим в работу. 5 млн людей недовольны, потому что у них отнимут доплату, тарифные ставки, льготы и так далее. А дальше выходи к людям, объясняй, представитель штаба по выборам, почему у них отобрали эти льготы, компенсации. Это потянет за собой зарплату и все остальное. Поэтому я не хочу…

Есть ещё ряд таких моментов конкретных, можно назвать. Я думаю, что нужно внимательно всё-таки посмотреть и поставить, наверное, задачу чиновникам в Правительстве более ответственно во всяком случае подходить к принятию каких-то законов либо спрашивать, либо слушать кого-то, кто говорит пусть плохие вещи или хорошие, но как-то внимать, чтобы мы сейчас дров не наломали с аналогичными постановлениями, потому что потом людям нечего будет сказать.

И последнее, что я хочу сказать: всё-таки мы должны, наверное, оценить ситуацию, сделать какой-то промежуточный анализ. И, Владимир Владимирович, я в прошлом, 2000 году, выступал, когда был у Вас доверенным лицом, но мы, наверное, должны немножко поднапрячься и всё-таки выборы в один тур завершить. Что на два тура растягивать? Я думаю, что мощи у нас хватит, возможностей хватит: битые мы все, нас знают – мы знаем, и по морде получали, и кровь текла. Так надо немножко поднапрячься, боль перетерпеть и решить за один тур.

В.В.Путин: Спасибо. Слава Богу, пока боли у нас нет никакой, а если боль есть, то у нас доктора хорошие, помогут, поправят…

По сути того, что Вы сказали, Иван Иванович. Что касается льгот, компенсаций и решения других вопросов, которые, Вы считаете, в отдельных случаях решаются неэффективно либо решаются несправедливо. У нас существуют механизмы (трёхсторонняя комиссия и так далее), но я ещё раз хочу сказать: и этот инструмент мы тоже создали для того, чтобы был дополнительный канал связи напрямую с профессиональными сообществами и людьми. Пожалуйста, я услышал, что Вы сказали по этим льготам, компенсациям. Если Вы считаете, что что-то было отрегулировано недолжным образом, мы к этому вернёмся обязательно. То же самое касается 870-го постановления. Разумеется, надо вернуться и внимательно посмотреть. И Вы очень хорошую фразу сейчас сказали – нужно научиться слушать и слышать друг друга. Я к этому готов, как вы понимаете, и Вы сами знаете, что действительно каждый вопрос, что там происходит, – это знать невозможно, для этого мы все и собираемся, чтобы обращать внимание на эти вещи.

Что касается уровня оплаты учителей. Что же об этом говорить? Уже много сказано. Мы стремимся к тому, чтобы довести среднюю зарплату учителей до среднего по экономике. В более чем половине субъектов Федерации эта задача уже решена. В остальных везде заработная плата поднята минимум на 30%. В разговорах со всеми губернаторами я постоянно вопросы ставлю о том, чтобы двигаться дальше. Во всех субъектах Федерации зарплата учителей должна быть поднята до среднего по экономике и затем индексироваться в соответствии с инфляцией и постепенно повышаться даже с опережающим темпом. То же самое нужно делать по отношению к другим бюджетным сферам и тем, которые получают очень скромные деньги. Это и сфера культуры, дошкольные учреждения, библиотеки и так далее.

И.И.Мохначук: Владимир Владимирович, я это понимаю. Я говорю о соотношении зарплаты внутри школы, внутри больницы.

В.В.Путин: Я сейчас скажу об этом, Иван Иванович, я сейчас всё скажу, я же всё запомнил, то, что побоялся не запомнить, я пометил. Внутри бюджетных учреждений – я с Вами согласен. Мы предупреждали когда-то своих коллег о том, что нужно более жёстко регламентировать распределение этих вновь полученных два года назад денег в рамках повышения на 30% фонда оплаты труда в бюджетных учреждениях. И действительно, Вы правы, здесь нечего сказать, нечего добавить. Действительно в достаточно большом количестве учреждений руководители этих учреждений рисуют себе заработные платы, несопоставимые со средним доходом работников этих учреждений, и это несправедливо, неправильно. Должны быть внесены коррективы. Они планируются, они будут сделаны.

И, наконец, в завершение. Действительно, мы приняли решение изменить систему оплаты труда для горняков – 30 на 70 сделать, известные вам параметры. Это справедливо, правильно. Я говорил тогда – минимум 70. Изменили ситуацию, связанную с безопасностью. Возложили ответственность за соблюдение правил безопасности на бизнес, чтобы несли цивилизованную ответственность, не нужно было уговаривать при всяких катастрофах или катаклизмах людей и бизнесменов для того, чтобы обеспечивать социальные гарантии членов семей и самих горняков. Это мы с вами сделали, сделали вместе. Внесли изменения в действующий закон. Но я с Вами согласен и в том, что проблем в отрасли еще очень много. И, без всякого сомнения, государство еще очень многое должно сделать в этой сфере. И я даже скажу больше – государство еще в долгу перед горняками. Я не так часто, но всё-таки регулярно бываю в горняцких регионах, с людьми встречаюсь, я знаю, что это за работа. И опасная, и тяжёлая, и, кстати сказать, очень эффективная в последнее время.

И.И.Мохначук: Владимир Владимирович, я Вам написал письмо, чтобы Вы дали поручение провести совещание по выполнению Вами и Игорем Ивановичем Сечиным данных поручений. Там больше 100 поручений, мы очень четко каждое контролируем. И я скажу, что там не всё до конца выполнено, поэтому в этом плане, думаю, отдельно будем работать и сделаем.

В.В.Путин: Ладно. Теперь по поводу ваших встреч с людьми. Конечно, нам нужно всем активней работать, знать проблемы. И, если они даже не решены, но мы знаем эти проблемы и знаем, как их решать, - тогда с людьми легче разговаривать. Но только с одним не могу согласиться. Вы сказали, что встречаетесь с ситуациями, когда человек встает, критикует, а сам сформулировать предложение не может. Вы знаете, когда речь идет о людях, которые в Америку выезжают, там подучатся, а потом деньги получат, оборудование приобретут, а потом сюда приезжают и провокациями занимаются, и просто вытаскивают людей на улицы, еще что-то, – во-первых, даже к этим людям нельзя подходить с единой меркой. Но это одно дело, когда кто-то с инструктажем и деньгами приезжает из-за границы к нам сюда. А другое дело, если рабочий человек встал, сформулировал проблему, но не знает, как ее решить. А он и не обязан знать, как ее решить, мы с вами должны знать, как решать эту проблему, поэтому давайте будем исходить из того, что каждый должен заниматься своим делом. Вот если горняк работает, он кормит свою семью, добывает уголь, решает другие задачи, в том числе для страны, но сталкивается с проблемами, с несправедливостью. Он нам говорит об этом и вам говорит об этом. Но это совсем не значит, что он тут же обязан предложить решение. Мы сами иногда не можем предложить решение, но это наша обязанность. Спасибо вам большое.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > premier.gov.ru, 8 декабря 2011 > № 450049 Владимир Путин

“России нужна стальная рука закона”

Беседа Екатерины Асмус с Михаилом Шемякиным

Как-то раз, в самом начале 1990-х, моя мама, художница, женщина больших знаний и тонкого вкуса, пригласила меня на выставку в Манеже. Тогда меня поразили яркие, броские, сильные работы неизвестного мне доселе художника. И очаровала целая коллекция небольших скульптур: носатые уродцы, принарядившиеся в изысканные камзолы. Это было мое первое знакомство с творчеством Михаила Шемякина — удивительного и тонкого Мастера, изгнанного из родной страны в 1971 году, запрещенного в России, но вернувшегося обратно в перестройку, уже знаменитым.

И вот прошло более 10 лет с момента моего знакомства с его творчеством. 2011 год. Мы сидим и беседуем о проблемах образования и культуры в России.

Михаил Шемякин: Сегодня масса интеллигентных людей пишет о том, что система образования в России на грани катастрофы. Сокращается количество часов для изучения русского языка. Некоторые даже сравнивают эти перемены с программой нацистов для России — там говорилось, что русским детям на оккупированных территориях достаточно несколько часов языка в неделю. Хотя я уже давно здесь ничему не удивляюсь. В свое время великий мыслитель Николай Бердяев, высланный из России господином Ульяновым на “корабле философов” и до конца жизни проживший во Франции, написал замечательную книгу исследований о России и некоторых моментах российской психологии. Я очень люблю вспоминать фразу: “Россия не страна, а экспериментальная лаборатория Господа Бога”. К сожалению, эксперименты эти не всегда удачные. Причем именно неудачные эксперименты у нас приживаются лучше всего. А вот хорошие начинания почему-то не привлекают должного внимания. Я с ужасом наблюдаю, как масштабно разворачивается в стране педофилия, при этом удивляет больше всего, что Дума не проводит законов, с помощью которых можно было бы пресечь чудовищные преступления против детей. Трагедия России в том, что закон исполняется не для всех. Малолетний беспризорник, укравший булочку или велосипед, получает наказание по полной программе.

Екатерина Асмус: Вам не кажется, что это очень похоже на времена крепостничества: украл некто сайку — и его забрили в солдаты на двадцать пять лет.

М. Ш.: Да! Поражает абсурд. Человек, укравший шесть миллиардов долларов (о миллионах теперь уже и говорить неинтересно) получил шесть лет условно.

Е. А.: Хорошо, что не получил за это повышение по службе.

М. Ш.: Да (смеется), а мог бы. Или медаль. Самое ужасное, что и это уже никого не удивляет. Генофонд России разрушается с 1917 года. Культура отодвинута на задворки. О культуре речь в принципе вообще не идет — а только о физкультуре, освоении бюджета и его распиливании. Наши проекты помощи молодым художникам, программы образования, даже проект установки памятника жертвам Беслана практически никогда не финансируются из бюджета. Все программы базируются на спонсорских деньгах.

Е. А.: Бюджетные деньги — “священная корова”?

М. Ш.: Да, даже если они и выделяются, то непременно рассасываются по дороге, несмотря на бесконечные разговоры о борьбе с коррупцией. Фактически получается, что мы все время боремся сами с собой. Этакий Дон Кихот, который бесконечно бьется с ветряной мельницей.

Е. А.: И мельница все время побеждает.

М. Ш.: Да! И Дон Кихот лежит, несчастный, в пыли, с тазиком на голове. С золотым тазиком. И рассказывает о новых методах новой борьбы с мельницей. Многие люди сейчас, так же как и Солженицын, постоянно задаются вопросом: “Как спасти Россию? Как выйти из морального и материального кризиса?” Который, кстати, в основном распространяется только на бедных людей. И расхожее мнение таково: “России нужна сильная железная рука”. Говорят об этом, поглядывая в сторону Кремля. Я согласен с тем, что для спасения России нужна железная рука, даже не железная, а стальная. Но рука не одного человека, не одного диктатора или даже некой группировки, а стальная рука закона, который будет исполняться одинаково для всех. Когда в этой стране люди будут знать, что невозможно купить судью, милиционера, прокурора, когда любой человек, совершивший преступление перед государством, перед своим народом, будет сидеть в тюрьме столько, сколько ему положено, или пойдет к стенке. С коррупцией бороться очень просто! Берите людей, тех, которые воруют, делайте показательные суды и сажайте в тюрьмы! Но для нас это мечта! Утопия!

Е. А.: Михаил, как вы считаете, есть ли у России свой путь?

М. Ш.: Когда-то Чаадаев в отчаянии воскликнул: “Неужели мы родились для того, чтобы показать всему миру, как не нужно жить?” Если это считать путем России, то мы на правильном пути. И эта вечная попытка разжечь квасной патриотизм рассказами о том, что жидомасоны, дядя Сэм и прогнившая Европа пытаются уничтожить русский дух и русского мужика! Подобный бред вовсю несется с экранов телевизоров в безвкусных и пошлых программах, и это пугает. Но российский-то народ не глупый! Он же должен понять, что больше всего проблем он приносит себе сам. Вот мы все время бьем себя в грудь, с упорством дебила повторяя: “Мы самые лучшие, мы самые добрые!” А по улицам ползут старухи-блокадницы и роются в помойках. Дети бездомные… Кстати, какой бы ни был там Феликс Дзержинский, но он бы не допустил сегодня, чтобы десятки тысяч беспризорных ребят болтались бы по улице и жили в подвалах. Россия полностью теряет понятие милосердия и сострадания. Все мыслят по системе: “У соседа корова померла. Вроде и не мое дело, а все-таки приятно”. Вспоминается страшная притча о человеке, которому Бог предложил исполнить любое его желание — с условием, что у соседа будет того же в два раза больше. Мужик долго мучился, а потом его осенило: “Боже! Вынь у меня один глаз!” И это — черта нашего национального характера! И пока мы не начнем от нее избавляться, ничего хорошего не получится. За рубежом поэтому русские диаспоры — самые бедные. А еврейские, кстати, самые богатые. Мудрый еврей знает, что если у его соседа будет все хорошо, тот ему поможет. А у нас — только-только фермер начинает становиться на ноги — его могут поджечь, разорить и уничтожить только потому, что кто-то решил, что он “живет лучше меня”. Как Шариков говорил: “Все поделить!” А поровну ведь все равно не получилось! Приезжаю в Россию и читаю в газете: “Роман Абрамович приобрел очередную виллу за 145 миллионов долларов”. Это что, наше самое радостное событие дня? Нужно по этому поводу петь и плясать? А я прилетел помочь московскому фестивалю военных оркестров. Вот так мы калечим сознание нации. Что мы наделали с нашей страной? С одной стороны, революция 1917 года была наболевшей необходимостью. Но с другой — трагедия революции была в том, что террористическая группировка, возглавляемая господином Ульяновым, все подчинила себе. И уничтожила великую Россию — целые ее сословия! Хорошо крестьянин работает — значит, он “кулак” и его нужно застрелить, предварительно ограбив! Фабриканты, которые создавали промышленность, аристократы, бывшие оплотом культуры и образования… Все нужно было выжечь и развеять по ветру. А для чего были эти жертвы? Для того чтобы кучка обнаглевшего ворья, не стесняясь, могла наживать миллиарды долларов. Вот в этом мы впереди планеты всей! Раньше, в Советском Союзе, расстреливали за хищение в размере пятидесяти тысяч рублей. А советские чинуши представляются теперь просто монахами по сравнению с кремлевскими бонзами. Зато все они теперь выстаивают православные службы в храме. А коснись чего — вытащат снова свои партбилеты и сделают вид, что никогда от них не отказывались. Удивительное дело: вчера мы еще были самым атеистическим государством и расстреливали попов, несчастных мучеников от церкви, а сегодня — братва, вся как один, стала богомольная! Если правительство и власть имущие не поймут, что нужно положить конец нравственному беспределу и беззаконию, то мы потеряем и новые поколения!

Е. А.: Как вы считаете, что вообще ждет наши новые поколения?

М. Ш.: Детей нужно спасать. Общество разделилось как никогда. У нас есть супербогатое ворье и очень-очень бедное население. Особенно в глубинке, где народ просто спивается, поглощая любую горючую жидкость без разбору. Например, политуру. Смотреть на них просто жутко! Такое ощущение, что эту нацию кто-то задался целью доистребить, потому что истребляется-то она давно, с 1917-го. Недавно я работал над новым балетом в Вильнюсе. Крошечный небогатый город. И когда я спрашиваю там официантов, свежая ли еда, то они даже не понимают, откуда может возникнуть такой вопрос. А в Петербурге я, интересуясь у официанта о том же, зачастую получаю в ответ: “Вот это блюдо мы вам очень не советуем”. И говорят они это только потому, что узнали меня, пожалели Шемякина! Нужно иметь мировую известность, чтоб не проглотить тухлую котлету!

Е. А.: Какую помощь детям оказывает Фонд Шемякина?

М. Ш.: Фонд делает выставки детей-аутистов, детей с психическими отклонениями, изучает их творчество, в этом году устраивали для них настоящее старинное Рождество. Но в основном у нас программы рассчитаны на студентов и молодую профессуру, в том числе моя программа “Воображаемый музей Михаила Шемякина”. Кроме того, Фонд проводит тематические выставки, например: “Крик в искусстве”, “Рука в искусстве”. Научные материалы, репродукции, гравюры по нужной тематике привозятся мною из Франции и располагаются на втором этаже, а на первом — работы художников, отбирающиеся на конкурсной основе. Потом выставка перекочевывает в Майкоп, меня очень заботит судьба моей малой родины — Северного Кавказа, где обстановка сейчас очень тревожная. Я стараюсь приглашать к себе во Францию молодых профессоров и художников на стажировку. И в Америке мы делаем ежегодную экспозицию с помощью Фонда доктора Либовица. Иногда молодые профессора, особенно приехавшие из российской глубинки, пугают меня абсолютным незнанием многих элементарных вещей, просто какие-то “чистые листы бумаги”. Они зачастую и не слыхали, кто такие Рабле, Верлен, Бодлер. У них нет никакого базового образования! Для того чтобы учить рисовать, человек должен быть всесторонне образованным. В свое время у нас были иные трудности. В библиотеке Академии художеств были определенные книги, которые выдавались только членам компартии, то есть “морально устойчивым” личностям. Они были помечены красным и были запрещены к выдаче обычным студентам, чтобы те не подверглись “тлетворному влиянию Запада”. Приходилось заводить знакомства с барышнями-библиотекаршами, чтобы иметь возможность пользоваться определенной литературой. Но классическая школа того времени была славна величайшим профессионализмом. Профессора наши были замечательными рисовальщиками, учили правильно держать карандаш, тушевать. И тогда мы действительно были впереди планеты всей. Такой школы нигде на Западе не было. А сегодня вымирает старая профессура! А новой не появляется. Да и мало кто хочет идти работать за копеечную зарплату.

Е. А.: Может быть, это началось тогда, когда на смену мастерству пришел эпатаж?

М. Ш.: И это тоже. Как, например, отнестись к хулиганской группе “Война”, изобразившей член на Литейном мосту. На Западе им дали бы небольшой срок за хулиганство. А у нас дают премию за инновации! Глянцевые журналы публикуют изображение этого действа на обложках. Люди ведут дискуссии. Министр культуры подписывает приказ о награждении… И что получается — молодой парень, мальчишка, наблюдает все это, и ему захочется прославиться именно таким образом, а никаким другим! И он будет ждать награды за это!

Постсоветскому человеку очень трудно оставаться самим собой. Нувориши, нахапавшие денег, пытаются стать чуть ли не английскими лордами. Напяливают соответствующие шмотки, но выглядят все равно комично! Наша привычка копировать чужое, вместо того чтобы хранить свое, смешна. Ужимки новой гламурной тусовки, которая пытается подражать Западу, — гротескны. Серьезных журналов нет. Идет борьба за выставки в гламурных галереях, потому что это модно и престижно. А у молодых художников сознание искривляется. Получается так: “Почему я должен проводить множество часов, рисуя немытую пятку натурщика, когда ребята из тусовки уже выставляют свои „шедевры“ в галерее, открытой подругой Абрамовича?”

Или вот такой пример: Олег Кулик разделся, бегал голышом, гадил в углах, и вот он уже — гуру от искусства! Его приглашают в Мариинский театр! Несмотря на то что он два раза с треском провалился в Париже, в театре Шатле. Правда, он уже не писает на публике, а надел скуфью на свою лысеющую голову и говорит только о духовном, но для людей, которые знают его путь, — велико искушение повторить такой же путь к популярности. Как пелось у Высоцкого: “Мне вчера дали свободу, что я с ней делать буду?”

Постсоветский человек на самом деле очень несчастен, потому что на него обрушилось колоссальное количество зачастую ненужной информации. А что такое настоящая свобода и демократия — он даже не представляет. Здесь все искажено, как в кривом зеркале! Вместо того чтобы понимать, что такое наш народ, наша земля, наша культура, мы почему-то пытаемся все черпать с Запада, причем выбираем самое плохое. Наверное, потому что это легче воспринять. Думать не нужно!

Е. А.: Глянец действительно душит все виды искусства. Но главное, что есть люди, которые борются! А их немного. Что же делать с тем, что их становится все меньше?

М. Ш.: Мы должны выращивать этих людей. Нужно воссоздать генофонд. Вот, например, идея Сколкова. А почему бы не заняться реконструкцией уже имеющегося известнейшего Академгородка в Новосибирске? Почему нужно создавать новые базы непременно около Москвы? А не там, где уже выросло несколько поколений ученых? На сегодняшний день во имя рекламы лизоблюды готовы бросаться выполнять любые новые идеи. Притом они знают, сколько на этих всех идеях можно напилить. И это вместо того, чтобы реконструировать имеющееся, чтобы люди жили нормально. По статистике, у нас сорок миллионов человек до сих пор по-прежнему ходят справлять свои нужды зимой и летом на двор! А мы занимаемся проблемами глобальных масштабов! Не нужно пытаться обгонять Америку и Европу, демонстрируя всем свой голый зад!

Е. А.: Когда мы сможем посетить вашу персональную выставку?

М. Ш.: Зимой в Москве, в Пушкинском музее будет представлена книга, посвященная творчеству Владимира Высоцкого “Две судьбы” с моими иллюстрациями, а в следующем году в Русском музее будет выставка “Тротуары Парижа”. Это очень интересная тематика для любой публики — зарисовки уличного мусора, стены домов, тротуары! Вот как можно натренировать свой глаз, следуя заветам великого Леонардо: “Внимательно всматривайтесь в старые стены, потеки, в грязь и мусор, и вы столько фантастического обнаружите, сколько никогда вам ваша собственная фантазия дать не сможет!” Зрители увидят, что те улицы, по которым они ходят из года в год, тоже представляют собой художественную мастерскую.

Опубликовано в журнале:
«Звезда» 2011, №12

Россия > Образование, наука > magazines.gorky.media, 6 декабря 2011 > № 462999 Михаил Шемякин

Модернизация и культура

Библиотека как институт модернизации

Екатерина Гениева

Сейчас все говорят о модернизации к месту и не к месту, не вполне отдавая себе отчет, что стоит за этим столь популярным в последние годы понятием. В культурный, социальный и экономический обиход оно вошло с легкой руки президента Д.А. Медведева, для которого понятие модернизации стало определенным политическим лозунгом, приблизительно таким же, каким было для Горбачева понятие перестройки.

Чаще всего под модернизацией имеется в виду техническое и технологическое переустройство общества и важнейших сфер его деятельности. Модернизация тесно сопрягается с нанотехнологиями, она нашла свое предельное техническое выражение в концепции Сколково, в намерении осуществить глобальную интернетизацию школьного образования. Эти примеры можно легко множить.

Это понятие присутствует и в нашей библиотечной сфере. Наиболее легко защищаемые статьи бюджета относятся тоже к сугубо технологической сфере — Интернету, обновлению парка компьютеров, закупке ридеров, созданию электронных библиотек, оцифровке фондов. В нашей библиотечной сфере существует и свое Сколково — это Президентская библиотека в Санкт-Петербурге, созданная по последнему библиотечному технологическому слову. Мини-библио-сколково должны оказаться и в регионах. Региональные власти охотно идут на открытие филиалов Президентской библиотеки, понимая, что это может быть защищенной статьей бюджета. Впрочем, кто будет говорить, что электронные ресурсы и удаленный доступ к информации — нежелательны?

Хороший пример инновационных технологий — библиомобили, которые предоставляет регионам фонд “Пушкинская библиотека” и которые нашли поддержку не только региональных властей (примером могут служить Ивановская область, Брянск, Саратов и другие регионы), но и Министерства культуры Российской Федерации. Предполагается, что, самостоятельно приобретая библиомобиль, предназначенный для нового типа информационного обслуживания населения, в том числе в территориально удаленных точках, регион получит средства на еще один — уже от федеральных властей. Библиомобиль, официальное название которого — “кибо” звучит на японский лад, на самом деле имеет прямое отношение к сюжету модернизации. В библиотечной практике издавна существовали передвижные библиотеки, когда-то их роль выполняли книгоноши, потом — библиотечные повозки, грузовики, автобусы, бороздившие российское бездорожье и реализовывавшие в доступных им пределах святое правило ЮНЕСКО о всеобщем неограниченном доступе к информации. И то и другое определение — всеобщий и неограниченный — в случае советских передвижных библиотек было не вполне выполнимо. Но в случае кибо, который пришел к нам из международной практики передвижных библиотек, в частности — из США и стран Западной Европы, — понятие всеобщего и неограниченного доступа уже более релевантно. Интернет, позволяющий жителю отдаленной деревни Саратовской области войти в глобальную сеть, а инвалиду, благодаря современной технологической системе подъемников, подняться на коляске в кибо и получить доступ к книгам, в том числе и в удаленном доступе, — это та модернизация, о которой говорит, в частности, и президент России.

Но только ли Интернет и новые технологии суть модернизации? Нет ли здесь опасности, что за лесом технологического прогресса мы не увидим собственно деревьев? И если это снова перевести на наш библиотечный язык, не боимся ли мы, что “железо” заслонит от нас читателя с его человеческим измерением?

В апреле этого года в Подмосковье произошло довольно значимое событие — заседание Совета по внешней оборонной политике, которое по традиции возглавляет министр иностранных дел Сергей Лавров. Он провел двухдневное совещание, темой которого была модернизация. Я знаю об этом не понаслышке, поскольку была приглашена как докладчик и, по чести сказать, пока не получила программу, не очень понимала, зачем Совету по внешней оборонной политике мой взгляд и опыт библиотекаря. Я была убеждена, что главными будут те, которые создают Сколково, ведомства Чубайса, все те, кто причастны к переводу нашего телевещания на цифру, и т. п. И была приятно удивлена, когда ознакомилась с темами, а главное узнала, кто разработчики концепции. Одним из теоретиков был хорошо известный нашему библиотечному сообществу Александр Архангельский, автор не только программы “Тем временем”, но и замечательной серии о библиотеках “Фабрика памяти”.

Темы были такие: “Модернизация через культуру”, “Школа как политический институт модернизации”, “Русский язык как следствие модернизации”. Все это казалось странным для обсуждения на Совете по внешней оборонной политике, но, как показали обсуждения (а в них принимали участие те, кого можно назвать людьми, определяющими интеллектуальную стратегию общества: уже упоминавшийся Александр Архангельский, Сергей Караганов, Даниил Дондурей, Евгений Ямбург, Вячеслав Никонов, Павел Лунгин, Дмитрий Быков), — все эти люди исходили из того, что модернизация — шире, чем технологии, а когда речь идет о России, особенно опасно забывать, что без главной составляющей российского менталитета — без культуры и в первую очередь литературы, языка — модернизация неизбежно зайдет в тупик. Реформировать технику необходимо, но столь же необходимо понимать, что такая односторонняя модернизация не даст эффекта, а может сработать и во вред. Мы легко окажемся в ситуации, когда-то гениально и прозорливо описанной Реем Брэдбери в романе “451º по Фаренгейту”, когда миром начинают управлять роботы.

Видимо, и в нашей ситуации есть опасность слишком близко подойти к тому, что описал Рей Брэдбери. Похоже, мы начинаем терять культуру, а теряя культуру, мы теряем нашу идентичность и, следовательно, будущее страны, ее, скажем так, “духовную обороноспособность”. И тогда напрашивается несколько иное понимание модернизации, а вслед за этим и вопрос: возможна ли модернизация самой культуры и через культуру? Какую культуру? Традиционную, современную, культурную традицию, язык, литературу, искусство? И если модернизация действительно осуществляется через культуру, то это не только технический прогресс, а — не в последнюю очередь, — изменение менталитета человека, личности.

Почему это особенно важно для России? Страна потеряла идеалы минимум из-за двух исторических сломов — 1917 года и 90 -х годов прошедшего века. Эти преобразования в стране также шли под лозунгом “модернизации”. В первом — пропагандировалась модель создания нового коммунистического общества, и, как мы знаем, эта модель с крахом провалилась. Во втором случае России была предложена либерально-рыночная модель развития, модель создания в стране капитализма, причем в тех формах, которые она обрела преимущественно в Западной Европе. Мы знаем, какой резонанс имела “шоковая терапия” у населения, сколь неоднозначно воспринимается сопутствующая развитию рыночных отношений стратификация общества. Постепенно само государство ограничило рынок, ненавязчиво вводя процессы регулирования во многие его механизмы. По сути, ни тот, ни другой слом, производившиеся сверху, т.е. не естественно-историческим путем, а путем государственного давления на людей, не были интегрированы общественным сознанием. На смену тоталитарной морали, в которой было много идеологии, но мало человека, пришла не новая ментальность, новая духовность, а экономический “интерес” и рыночный практицизм. Они привели лишь к тому, что в обществе накопилась растерянность, усталость, горечь, смятение, и порою как ответная реакция — возникла плохо управляемая социальная агрессия. В результате сегодня в России создалась достаточно опасная, “безоснóвная”, “некультуротворная” ситуация: мы не можем сформировать собственное мировоззрение, те идеалы, которые сплотят нацию и будут восприниматься большинством общества как действенные и общезначимые нормы регулирования его жизни. А без нахождения такого “общего знаменателя”, внятного для всех, любые инновационные процессы забуксуют.

Но если мы понимаем, что модернизацию проводить немыслимо, игнорируя сферу менталитета, сферу культуры, то что же такое, собственно, сама культура?

Первое, что приходит в голову, это наши писатели, художники, композиторы, которых знает весь мир — Толстой Достоевский, Чехов, Бородин, Чайковский, но, видимо, культура — не только это. Культура — это трудноуловимый пласт духовной жизни, который питает общество и конкретного индивидуального человека. Культура — это ценности и нормы бытования людского сообщества, моральные принципы, образцы поведения, идеалы, стереотипы, мировоззренческие модели. Культура — это и идеология, и техника, и понятие прогресса в данном обществе. Если культура — это некий фундамент, укореняющий человека в обществе, то можно ли ее модернизировать, а если можно, то как?

Культура — это ценностная шкала целого народа, “культурная матрица”, говорят одни; если мы подроем этот фундамент, то здание рухнет. По мнению этих людей, следует вернуться к хорошо апробированным культурным стереотипам, которые обеспечивали единство народа в прошлом. Но такое понимание полностью отвергает понятие модернизации, в лучшем случае — это консервация, а в худшем — регресс. “Культурная матрица” — это неподвижная часть культуры, опирающаяся исключительно на традицию и отвергающая инновации. Если все время соотносить современность с этой моделью, никакая модернизация работать не будет.

Противоположный полюс — “культурная революция” — резкий слом менталитета, известный нам из истории нашей страны также дважды: “культурная революция” большевиков отказалась от многих достижений русской культуры, буквально вытолкнула их за пределы страны на “философском пароходе”. Примерно то же сейчас предлагает сделать и наша реформа образования, сокращающая число часов на изучение языка и литературы в школе, снижая интерес к гуманитарным исследованиям, полагая их “непрактичными”, не соответствующими потребностям индустриального техногенного общества.

И тот и другой пути одинаково опасны, как крайности, и оба грешат одними и теми же пороками — насильственностью, неестественностью и навязыванием сверху. Именно поэтому результаты подобных резких изменений часто приводят к парадоксам: освободившись от религиозного сознания одним махом, социалистическая революция спровоцировала его нынешний расцвет, ибо, будучи запрещенным, это сознание не исчезло, но, уйдя в подполье, в андеграунд, продолжало питать духовность народа. Поспешными действиями спровоцировав “разгул рынка”, создав “общество потребления” без социальных противовесов, власть в 90 -е годы сама оставила на плаву левую оппозицию, поддерживающую у населения ностальгию по СССР, по советской литературе, добрым фильмам и песням...

А между тем стоит обратить внимание, что модернизация — это процесс, который знаком всем странам, она лежит в основе социального прогресса всех обществ и исторической эволюции человечества в целом. В прошлом веке модернизация определяла вектор развития многих стран, но успешной она стала лишь там, где не было революционных ломок культурных традиций, или там, где культурная традиция не фиксировалась в застывшем виде. Примеры удачной модернизации — послевоенное развитие Западной Европы, социальные достижения скандинавских стран, экономический расцвет Японии, Южной Кореи, Таиланда, а в последнее время — Китая. Иными словами, модернизация возможна там, где сохраняются культурные традиции, которые не превращаются в догмы, а человек как субъект модернизации способен соотносить себя с этими переменами и постепенно менять самого себя, приспосабливаясь к новым условиям.

Всякая иная модернизация вызывает активное сопротивление и поэтому обречена изначально, ибо она механистична, узка; кроме того, такая модернизация упускает из виду главное в человеческих отношениях — их смысловое содержание. А если смыслы отсутствуют или власти не обращают на них должного внимания, то не приходится удивляться, что в обществе расцветают такие явления, как терроризм, национализм в худшем его, агрессивном проявлении, этно- и техногенные катастрофы, ксенофобия, нетерпимость, поиски врага, т. е. воспроизводятся самые агрессивные механизмы индивидуальной и коллективной защиты людей.

Но даже “правильно” проводимая модернизация — еще не гарантия успеха. Модернизацию нельзя остановить, это постоянный процесс, сопутствующий историческому развитию. Несмотря на положительные результаты модернизации, в некоторых странах в XX веке, и ныне — в веке XXI они вновь подвергаются сомнению. Наличие вокруг успешных стран “неустоявшихся”, “вздернутых” культур (которые пытаются ликвидировать свою технологическую отсталость или обзавестись демократическими институтами), препятствует развитию вроде бы уже сгармонизированных институтов культуры. Государства, затронутые глобализацией, вынуждены решать не только свои локальные проблемы, но и проблемы, возникающие в иных странах. А такие решения даются нелегко. Примером могут служить последние события в Северной Африке и на Ближнем Востоке, последствием которых стала угроза “переселения народов” с конфликтных территорий в страны Западной Европы. Западные технологии (Интернет) способствуют расширению этих локальных конфликтов, предоставляя им среду неконтролируемого распространения информации о событиях, и консолидируют усилия “восставшей” оппозиции. В то же время Европа, “пробудившая” эти народы, к политической жизни, народы, которые не могут и не умеют с ходу наладить экономику в своих странах и потому устремляются за рубеж, — так вот, Европа ныне просто физически неспособна принять такое количество беженцев, в силу чего вынуждена пересматривать и собственные мировоззренческие мультикультурные установки, а иногда и идти вспять, закрывая, к примеру, внутренние границы Европейского Союза.

Все это свидетельствует о том, что на сей день ни одна страна, пусть даже и достигшая высот технического прогресса, не выработала таких мировоззренческих установок, которые объединяли бы человечество в единое целое. Именно поэтому постоянное развитие чисто технических составляющих процесса, не соотнесенного с развитием институтов социализации, институтов культуры, обречено на катастрофу. И эта катастрофа будет уже не локальной, она будет глобальной.

Эту тенденцию и идущую вслед за ней опасность в нашей стране еще в 1970 -е годы предчувствовал Дмитрий Сергеевич Лихачев, когда представил обществу свою декларацию прав культуры — документ, в те годы казавшийся утопическим, идеалистическим и вызывавшим у людей, которые с ним ознакомились, чувство непонимания и растерянности. Было непонятно, что же делать с этим документом. Это была какая-то новая “Нагорная проповедь” о культуре. К тому же времени относятся слова ученого о библиотеках, которые стали повторять и мы, работники библиотек, и власти — к месту и не к месту.

Особенно странным казался следующий тезис: “Главное в культуре — это библиотеки. Если мир погибнет, но останется хотя бы одна библиотека, то мир будет спасен”. Понадобилось не одно десятилетие, чтобы понять то, о чем говорил Дмитрий Сергеевич Лихачев. Он говорил о неизбежности модернизации, но понимал ее как изменение менталитета, сознания общества. Он призывал защищать культуру, но не ту “культурную матрицу”, которая противится изменениям, а культуру как животворный источник поддержания и генерации смыслов в обществе, страхующий человечество от одичания. Что значит защищать культуру? Пушкина не надо защищать, его поэзия — это культурная данность, вне зависимости от того, какое “ныне тысячелетье на дворе”. Но от того, какое тысячелетие, зависит наше понимание Пушкина. И здесь очень важна роль библиотек, не только как хранителей этой данности, памяти, традиции, но и смыслопорождающих структур, которые способны оживить и обновить традицию, организовать новые смыслы вокруг культурных феноменов. Библиотеки — это культуротворные организмы, которых так не хватает в техногенных средах. И мысль Лихачева о том, что мир может возродиться, если останется хоть одна библиотека, — это прямо библейская мысль, что выстоит город, если в нем останется хотя бы один праведник. Это — возможность возрождения смыслов в мире, ибо без смысла мир существовать не может.

НОВЫЙ ГУМАНИЗМ

Собственно, Дмитрий Сергеевич Лихачев оказался предтечей того, о чем сейчас во весь голос трубит ЮНЕСКО — о некоей новой мировоззренческой установке, получившей название “новый гуманизм”. Понятие это еще очень шаткое, требующее уточнений и концептуальных углублений, как и понятие “модернизация”. В самом общем виде “новый гуманизм” — это реакция на постмодернистское постиндустриальное общество, которое расшатало многие традиционные ценности до их полнейшего распада. Ценности эти не только религиозные, но и семейные, общинные, национальные, а иногда даже и те, которые издавна зовут “общечеловеческими” — в силу того, что без определенных духовных императивов совместное существование людей немыслимо; если они отсутствуют, из человека вымывается не только его национальная идентичность, но и сама его “человечность”, его “гуманитарная” составляющая. Последовательный релятивизм неизбежно доводит любое общество до деконструкции, в результате мы получаем полностью автономных индивидов, сбивающихся в стаи по законам звериных сообществ. Примеров тому в нашей действительности уже не счесть.

Так, в обществе появилось релятивистское отношение к Холокосту, к нашей Великой Победе над фашизмом, к личностям Сталина и Гитлера, к семье и браку… Противовесом этому “освобождению” от какой бы то ни было социальной ответственности, от исторической памяти и должен стать новый гуманизм, который есть не что иное, как система новых нравственных ценностей и смыслов. Эти ценности и эти смыслы неизбежно должны объединить людей, но результатом такого объединения не будет простое арифметическое сложение национальных “культурных матриц”. Эти матрицы должны будут выбрать самые светлые, самые духовно сильные черты своих коллективных менталитетов и оставить за бортом, подавить все агрессивные основания, которые их поддерживают. Примерно такой же подход мы наблюдаем в современном межконфессиональном диалоге, когда представители различных религий ищут общие основания, то, что их объединяет, а не то, что разъединяет.

Процесс создания “нового гуманизма” только начинается. Но его необходимость уже осознается в полной мере. Секретарь ЮНЕСКО, славянка Ирина Бокова, ищет его примеры в творчестве отнюдь не релятивистского писателя Пабло Неруды прекрасно знал, “что такое хорошо и что такое плохо”. Но принять такую новую “гуманную” позицию обществу весьма трудно, ибо оно, по сути, еще находится в объятиях либо самоограниченной национальной идеологии, либо постмодернистской этики и релятивистских стереотипов мышления.

Поиски новых смыслов в глобальном обществе характеризуют позицию не только ЮНЕСКО, нечто подобное мы наблюдаем в тех европейских странах, где разрабатывается концепция “больших (взрослых) обществ”. Их “взрослость” как раз и заключается в том, что, переболев детскими болезнями “самости”, они ищут смысл в объединяющих ценностях, имеющих глубокую гуманную основу, а не ориентированных на экономические интересы одного только рынка. Недаром теоретики, разрабатывающие подобные концепции, так много говорят о роли семьи в обществе, о значении культурных институтов (в том числе и библиотек) как центров местного сообщества. Со-общество — это коллективные усилия людей по созданию нормальной комфортной среды для всякого человека, где он представлял бы ценность для всех прочих, независимо от своей национальной, расовой, религиозной, возрастной, половой и всякой иной принадлежности, где находил бы возможность и помощь для активной деятельности и самореализации.

Примеры такого понимания проблемы есть и в нашей стране. На конференции, посвященной 150-летию отмены крепостного права в России, президент РФ сделал акцент на социально-этической составляющей модернизации, и хотелось бы, чтобы этот аспект не прошел незамеченным. Дмитрий Медведев отчетливо выделил, что реформы Александра II были направлены на то, чтобы страна разделяла с Европой единые ценности, в частности, ценности свободы, потому что без нее немыслим общественный прогресс, модификации в экономике и политической системе. Более того, он подчеркнул преемственность нынешней модернизации с тем, что полтора века назад начал Александр II, названный “Освободителем”.

Свобода — это не политтехнология, свобода — это питательная среда для формирования смыслов. Понимаемая таким образом модернизация — это не идеология особой роли России, не возвращение к советскому эксперименту, а реализация проекта нормального гуманного строя. Весь вопрос в том, как этого добиться. Как всегда, мы возвращаемся к главному российскому вопросу: “Что делать?”

Конечно, для этого необходима политическая воля. Но этого недостаточно. Должны нормально функционировать и гражданское общество, и социальные институты. И таковыми являются, по своему существу, культура и образование. Потому что именно они могут выиграть битву будущего — борьбу за качественную, развитую, сложную личность, которая будет способна воспринять и реализовать идеи модернизации. И для этого уже не годится личность, живущая по схемам прошлого: согласно статистике, более 70% населения России — а это десятки миллионов — живут еще по схемам тридцатых–семидесятых годов прошлого века. Эти люди до сих пор не в состоянии переварить того, что произошло со страной в девяностые годы. И в этой связи показательно их отношение и к Горбачеву, и к Ельцину, которых воспринимают как разрушителей надежного советского строя и предают их за это анафеме. Лишь оставшиеся 20-30% живущих в России считают Горбачева и Ельцина великими реформаторами, и в этом их главная историческая роль и заслуга. Но с чем же эти 20-30%, которые теоретически готовы к модернизации (к их числу должны, по идее, относиться и мы, представители такой важной сферы деятельности, как библиотеки), с чем же эти интеллектуальные элиты до сих пор не смогли, но обязательно должны справиться?

Они должны предложить обществу новые идеалы, смыслы, образцы поведения, образы будущего, предостеречь общество от опасностей, постепенно накрывающих нашу жизнь — терроризма, ксенофобии, — и развить те ростки “нового гуманизма”, которые помогут осуществить модернизацию. Ибо именно элиты ответственны за ту миссию, которая на них возложена.

Можно возразить, что все эти мысли довольно абстрактны, что они принадлежат области теоретических рассуждений, где комфортно себя чувствуют социологи, политологи и всякого рода аналитики, и что вообще у нас слишком много теоретиков и мало практиков. Но это не вполне так. Сейчас библиотека, как, может быть, ни один из социальных институтов, испытывает мощное давление конкурентной среды и в силу этого находится в активном поиске своего будущего, что позволяет ей естественным путем рождать интереснейшие и сугубо практические варианты решений.

БИБЛИОТЕКА ЗАВТРАШНЕГО ДНЯ

В самом деле, каков завтрашний день библиотек? Несомненно одно: в ближайшее время библиотека утратит свой традиционный облик и существенно видоизменит свои функции. В самом недалеком будущем книги на традиционных носителях будут заменены электронными аналогами, и бумажная книга как носитель информации исчезнет или превратится в раритет наподобие глиняных табличек, ныне хранящихся лишь в музеях.

Не стоит ли задуматься об этом тем библиотекам, которые активно проповедуют сугубо техногенную модернизацию? Ведь в самое короткое время такие библиотеки неизбежно окажутся в проигрыше, потому что на этом поле у них уже есть мощные конкуренты: агрегаторы информации, поисковые системы, он-лайновые магазины, он-лайновые издательства, да просто вся цифровая среда Интернета. Оцифровав старую часть своих фондов и предложив “новинки” в виде подписных баз данных, такие библиотеки еще активнее будут выталкивать читателей из своих стен, тем самым оставляя свои залы пустыми и превращая свои мертвые бумажные хранилища в дорогостоящую для содержания и уже никому не нужную роскошь. Рано или поздно об этой нерациональной “трате средств” государство вспомнит и упразднит эти хранилища, а заодно и сами такие библиотеки за ненадобностью. Конечно, все это произойдет не завтра, но мировой вектор развития направлен в эту сторону.

Уже сейчас читатель библиотеки — это зачастую лишь статистический показатель книговыдач. И именно потому, что многие библиотекари продолжают смотреть на него по-старому, они неизбежно проиграют. В самом деле, не все ли равно анонимному удаленному пользователю, где находить книги — в библиотечных каталогах и электронных коллекциях или в Интернете? Многие предпочтут именно Интернет. Библиотека без фондов, библиотека без читателя очень скоро станет и библиотекой без библиотекаря.

Что же это? Библиотечный апокалипсис? Конец книжной цивилизации? Если понимать библиотеку только как корабль, напичканный техникой, — то да. И тогда грядущий апокалипсис будет делом наших собственных рук. Ведь в отчужденности читателя от пространства библиотеки во многом будем виноваты мы сами. Мы забываем, что наши пользователи — как и любая человеческая особь — нуждаются не только в информации, но и в нормальном человеческом общении, во внимании, в широком смысле — в помощи со стороны социальных институтов, в обретении культурного пространства, которое облегчит им вхождение в сложные проблемы современного мира.

Наши Крымские конференции — пример того, как библиотека, которая отдает большую дань технологиям, постепенно затянула в свою орбиту и сугубо гуманитарный аспект культуры.

У библиотек есть будущее, если они — площадки для постановки и возможного разрешения гуманитарных проблем. Это не академическая задача, а задача из сферы социальных практик, которыми наше общество пока еще владеет недостаточно.

Еще один пример — ситуация с перемещенными культурными ценностями. Есть трофейные книги, и есть государства, которые на эти книги выдвигают свои претензии. Пока книга будет предметом материального торга — не будет и прогресса в переговорах. И здесь свое слово говорят библиотеки, которые смотрят на предмет спора иначе. С их точки зрения, книга имеет совсем иную — нематериальную, культурную ценность, и именно в этом качестве она способна примирить обе стороны. В век технологического прогресса местонахождение книги не имеет ровно никакого значения, лишь бы она была доступна всем желающим. Стоит только обратить на это внимание, и позиции сторон могут сблизиться.

Таким образом, один из путей мирного существования культур в наше время — это диалог, и библиотека становится переговорной миротворческой площадкой, на которой решаются серьезные межгосударственные проблемы. Результаты не заставляют себя ждать. Если руки протянуты друг к другу — начинается встречное движение. К примеру, библиотечную премию Александра Меня за диалог культур в этом году получил профессор Айхведе, немец, который знаменит в России тем, что возвращал нашим музеям и библиотекам утраченные в годы войны культурные ценности и своей деятельностью способствовал уничтожению идеологии ненависти.

Подобные практики подводят нас к самой сущности вопроса: что такое современная библиотека, что составляет основу ее существования? Те материальные носители, которые она сохраняет и делает их доступными в доступ, или же не только это?

Я глубоко убеждена, что испокон веков библиотеки понимали, что книга — это только повод для их существования, в определенные эпохи очень мощный, но все-таки повод. И, понимая это, развивали вокруг книги какую-то другую деятельность: они творили вокруг книги живую среду ее обитания, смыслопорождающую среду, чреватую развитием множества ростков будущего. В Александрийской библиотеке, в библиотеках монастырей помимо хранения книги занимались ее переписыванием, что, в свою очередь, порождало толкование написанного, из чего впоследствии выросла экзегетика, а еще позднее — через десятки веков — и гуманитарные науки. Уже сам процесс переписывания нес в себе зародыш будущего книгопечатания, который позже вырвался на волю и стал самостоятельным процессом в эпоху Иоганна Гутенберга и Ивана Федорова. Передача переписанных текстов в другие библиотеки стала зародышем будущего распространения печатной продукции, свободного доступа к информации. Римский Форум и знаменитые бани Каракаллы, куда древние римляне приходили не только омыть свои телеса, но и выслушать оратора, насладиться стихами поэтов, обсудить услышанное, — это бытование книги как устного слова — прообраз аудиокниги, СМИ и современных библиотек как центров межкультурной коммуникации. Гете, реформатор библиотечного дела и создатель концепции всемирной литературы, в свою эпоху соединил на практике книгу с театром. А реформатор Петр Великий не чурался завлекать в библиотеку чаркой водки, нарушая все условия хранения, но предвосхищая социокультурную функцию библиотеки как кумулятивной площадки социальных практик, где фуршет, еда (а в банях Каракаллы вода) — отнюдь не только насыщение, не только гигиена — они выполняют глубокую социокультурную, культуротворную функцию.

Если выстроить все это в единую культурную цепочку, то приходишь к выводу, что модернизация библиотеки в современных условиях — это не воспроизведение застывшей библиотечной матрицы и не погоня за техническим прогрессом, а животворящий, культуротворный процесс, имеющий под собой глубокую традицию и глубокий гуманистический потенциал.

Ища достойную альтернативу “бегству” читателя в Интернет, многие библиотеки усиленно развивают социальные функции. В особенности это важно для маленьких районных библиотек, которые сейчас удовлетворяют самые разнообразные потребности местного населения, превращаясь в истинные центры сообщества. Такие библиотеки, развернувшись лицом от фондов к читателю, возвращают его, поскольку думают о его реальных нуждах и проблемах гораздо больше, нежели о своем собственном преуспевании. Не секрет, что в подобных библиотеках приоритеты существенно меняются: книги и информационные ресурсы начинают существовать в плотном окружении лекций, выставок, встреч с писателями, театральных инсценировок, развивающих кружков, досуговых мероприятий, а зачастую — прямых социальных услуг: в библиотеках создаются игровые комнаты для детей, чьи родители занимаются в читальных залах, пункты правовой помощи населению, комнаты досуга для пенсионеров. Быть может, в этом и есть реальные ростки “нового гуманизма”?

Есть у библиотек и более сложная задача — формирование интереса к знанию. Эта функция библиотек в последнее время получает особое значение именно потому, что ей, как это ни парадоксально, уделяют все меньшее внимание прямо предназначенные для этого начальная, средняя и высшая школа. К сожалению, в учебных заведениях наблюдаются противоположные тенденции: процесс разгуманитаризации и — как следствие — упрощение личности, ее ментальных возможностей. Примитивизированная система ЕГЭ — один из симптомов этого процесса, тогда как личность в современном обществе нуждается в мозге усложненном, способном решать самые сложные задачи.

И вовсе не случайно многочисленная гуманитарная аудитория, лишенная внимания к своим насущным потребностям, все большее внимание обращает на библиотеки, где проводятся серьезные конференции, научные семинары, организуются встречи с писателями и показы некоммерческих фильмов, обучение иностранным языкам, где формируется та среда для интеллектуального общения и профессионального роста, в которой они нуждаются. Громадный плюс библиотек, которые занимаются развитием подобных видов деятельности, заключается в том, что ни школа, ни вуз вовсе не интересуются своими выпускниками, а ведь в современных условиях образование, как известно, растягивается на всю жизнь. Мне представляется, что такими Центрами непрерывного образования могут стать крупные региональные и некоторые федеральные библиотеки, сплачивающие вокруг себя свою профильную фокусную аудиторию — филологов, историков, искусствоведов, юристов.

Трудно найти современную библиотеку, если в ней работают неравнодушные люди, которая бы интуитивно не ощущала потребность в такой животворящей деятельности. Да, признáем, такие библиотеки все более превращаются в социальные центры широкого профиля с целым рядом неспецифических для традиционной библиотеки задач: книга, фонды, перемещаясь в другие инстанции, занимают в ней не столь большое место, как раньше. Зато в услугах таких центров нуждается гораздо более широкий круг людей: их потребности разнообразны, и не должны ли быть более разнообразными функции библиотек, потому что это не их прихоть, это вызов времени?

Таким образом, говоря о модернизации, мы признаем, что библиотеки в естественном и ненасильственном преобразовании своих функций уже достигли определенных успехов. У многих из них есть осознание своей миссии, есть собственные ориентиры и намерения, подкрепленные практиками, полезными людям. Но развитие этих ростков требует переустройства бюрократической части общества, чтобы она могла в идеале обеспечить это развитие, или, по крайней мере, — не мешать ему.

В ЗЕРКАЛЕ РЕАЛЬНОСТИ

Что же мы видим в реальности? С одной стороны, декларации о необходимости модернизации, а с другой — особенно на юридическо-экономическом уровне — весьма узкое понимание целей и задач модернизации библиотек. Бюрократическая практика сводит модернизацию к примитивному рыночному преобразованию, забывая, что культура — это живой и очень сложный организм, принадлежащий к духовной, а не материальной сфере, всю эффективность которой невозможно измерить чисто механическими методами, ибо культура — не товарное производство, а результаты ее деятельности — отложены и не дают сиюминутного эффекта. То, что удалось “посеять” Пушкину при реформе русского языка в начале XIX века, не обязательно принесло плоды немедленно, и даже в XXI веке мы пожинаем сей великий “урожай”. Это же касается и любого произведения культуры.

Мне могут возразить: библиотеки ведь не производят шедевров. Да, это так, однако они способствуют созданию культуротворной среды, в которой эти шедевры возникают. Но о какой культуротворной среде можно говорить, если пресловутый Федеральный закон № 94 зарегламентировал деятельность библиотек, сведя все лишь к экономической эффективности и практической выгоде? Посылка была понятной: в коррумпированном обществе необходимо бороться с коррупцией во всех сферах. Но практика показывает, что вместе с водой из корыта был выплеснут и ребенок. Парадоксальных примеров можно привести великое множество. Предположим, в каком-то городе исполняется симфония Дмитрия Шостаковича, дирижировать оркестром будет Геннадий Рождественский. На это “мероприятие” соответствующими структурами, отвечающими за культуру, выделены определенные средства. Вполне возможно, что какой-то другой, менее знаменитый дирижер согласится взять меньшую сумму за свои профессиональные услуги. И согласно Закону № 94, именно он и станет дирижировать оркестром, исполняющим симфонию Шостаковича. Экономическая выгода оправдана, однако культурный эффект может оказаться нулевым. В конечном итоге это повредит и Шостаковичу, и слушателю концерта и все разговоры о модернизации через культуру сведет нет. После подобного “экономического эксперимента” целый культурный пласт может быть забыт и вычеркнут из культурной практики современного общества.

А вот и более близкий нам пример. При закупке книг библиотеки чаще всего сами знают, у кого они хотят приобрести ту или иную продукцию — у надежного партнера, которого знают годами. Но при применении 94-го закона объявляется конкурс, и, как черт из табакерки, выскакивают отнюдь не лучшие, а какие-то “левые”, подставные поставщики, фирмы-однодневки, предлагающие более низкие цены, но срывающие поставки. Таким образом, библиотеки деньги либо теряют, либо вынуждены тратить их дважды. Борьба с коррупцией, по сути, оборачивается стимулированием коррупции: возникают организации, которые нормальные сделки срывают откровенным шантажом.

В общем, хотели как лучше, а получилось, как всегда. Но у государства не хватает сил отказаться от неверно принятых в Госдуме законов. И причина в том, что не удосужились разграничить сферу правоприменения. Намерения этого закона замечательны для рыночных отношений, но сфера культуры — не рынок. В пушкинской строке “Не продается вдохновенье, но можно рукопись продать” в условиях 94-го закона делается акцент только на второй ее части — о рукописи, вдохновение же при этом забывается напрочь и тем самым — уничтожается. Уничтожается важнейший культурный аспект воздействия Пушкина. Эффект от этого предсказуем: человек, не понимающий смысла “вдохновения”, не поймет ни смысла бескорыстного служения, ни необходимости толерантности в обществе, поскольку их не измерить в денежных знаках, это же не рыночные, это духовные сущности!

Наше настойчивое стремление войти в рынок тоже продиктовано модернизацией. СССР, а затем Россия так долго были отторгнуты от рыночных отношений, что теперь семимильными шагами пытаются наверстать упущенное. С точки зрения мировых экономических процессов, — это нормальный ход. Государство стремится формировать национальную идею на основе понимания некоей общности, которая в нашем случае — все та же культура, литература, язык. Но рыночные отношения, понятые без учета этих особенностей, подрывают возможность создания такой общности. Получается заколдованный круг.

А ведь перед нами живой пример опыта Западной Европы, где рыночная экономика на определенном этапе привела к материализации культуры, к образованию общества потребления. И как только они поняли это, срочно стали принимать меры, ограничивающие последствия этой ситуации. Появились законы, способствующие поддержанию сферы культуры через благотворительные организации, систему грантов, послабление налогового бремени, предоставление льгот учреждениям культуры, специальные налоги в пользу библиотек, и, наконец, через финансирование всей сферы культуры не по остаточному, как у нас принципу.

Всего этого в России покуда нет. Зато в России есть прямо противоположное и сугубо рыночное стремление государства снять с себя всю ответственность за развитие этой сферы и переложить ее на самые бедные учреждения, при этом лишив их возможности свободного саморазвития, — и об этом написан не только 94-й, но и 83-й Федеральный закон.

В чем же главный смысл 83го Федерального закона? Библиотеки получают жестко регламентированные субсидии лишь на то, что государства считает нужным поддерживать. При этом подсчет пользы от культуры ведется по принципу торгашеской материальной выгоды: количество посещений, количество книговыдач, объем оцифрованного фонда. А то, что библиотека собственными усилиями ежедневно продуцирует как живую культуротворческую инициативу, — это попросту игнорируется, не замечается, не финансируется. Государство минимально поддерживает издательскую деятельность, минимально — выставки и лекции. И уж совсем самоустранилось от поддержки той сферы, которая является живой работой с населением, поскольку каждый человек, приходящий в библиотеку, не интересует государство как личность, а лишь как потребитель определенного информационного ресурса, стоимость которого рассчитана заранее.

В том виде, в каком реализуются ныне 83-й и 94-й Федеральные законы, они приносят библиотекам гораздо больше вреда, нежели пользы. Многие будут вынуждены закрыться, а те, что выживут, превратятся либо в коммерческие информационные, либо в платные досуговые центры. Из библиотеки вымоется ее душа — ее бескорыстный и культуротворческий потенциал. В такой библиотеке ее социальная роль будет нивелирована, а следовательно, она не сможет и способствовать модернизации. По сути, осуществляя модернизацию общества подобным способом, государство само себя лишает эффективных и здоровых методов модернизации.

Библиотеки это прекрасно понимают, наверняка понимают это и отдельные чиновники, но механизм уже запущен на полный ход. И если он будет действовать так и дальше, то последствия легко предсказуемы и отнюдь не светлое будущее наступит очень скоро. А вслед за этим еще более скоростными темпами начнется одичание, отупение населения, о чем и ныне довольно много говорят. Кто-то бьет тревогу по этому поводу, а кому-то уже безразлично.

Вероятно, общество, с подачи тех, кто про это что-то понимает, в частности, профессиональных объединений деятелей культуры, а в нашем случае — библиотечных ассоциаций, должно довести этот посыл до сознания властей и, пока не поздно, скорректировать эти законы. Ибо, когда начнется Всемирный потоп, у человечества может не оказаться Ноева ковчега: его так и не сумеют построить, ибо мастерство строителей будет забыто, так же как тайна выплавки дамасской стали.

Опубликовано в журнале:
«Вестник Европы» 2011, №31-32

Россия > СМИ, ИТ. Образование, наука > magazines.gorky.media, 4 декабря 2011 > № 463015 Екатерина Гениева

ИНТЕРВЬЮ ГЕНЕРАЛЬНОГО ДИРЕКТОРА ОАО АЭРОФЛОТ ВИТАЛИЯ САВЕЛЬЕВА

Новый год - пик перевозок для Аэрофлота. В прошлом году этот период во всей Москве был связан с определенными сложностями. Как обстоят дела в этом году? Чего нам ждать? И как изменился объем перевозок по сравнению с прошлым годом?

 - Мы ввели в строй новый Ситуационный центр. Благодаря этому, в случае возникновения чрезвычайной ситуации мы сможем в режиме реального времени принимать решения и контролировать работу всех наших служб. Из одного помещения мы видим весь аэропорт Шереметьево, где у нас установлено более 700 стационарных и две передвижные камеры видеонаблюдения. Мы полностью обеспечены всем необходимым на случай "Ч": у нас закуплено 2000 надувных матрасов, мы уже провели две тренировки с участием статистов в Шереметьево. Статисты создают для нашего персонала условия, максимально приближенные к реальности. Они имитируют и "сложных" пассажиров, и людей со слабым здоровьем. В общем, все они реально треплют нервы сотрудникам наших наземных служб, а те, в свою очередь, учатся трудиться в сложных условиях. Учения показывают, что пока нам есть над чем поработать.

 О том, какой будет погода этой зимой, я не знаю. Будем надеяться, что все обойдется. Мы готовимся и тренируемся на случай "Ч". Кроме того, в этом году моим приказом никто из топ - менеджеров нашей авиакомпании начиная с меня и заканчивая директорами всех департаментов - с 1 декабря по 15 января в отпуск не пойдет. Мы все будем "дежурными по стране", чтобы дать вам, нашим пассажирам, спокойно отдохнуть.

 Что касается объемов перевозок Аэрофлота, то они, конечно, возрастают. Пока не буду предвосхищать результаты, но они явно превышают показатели прошлого года и будут рекордными. Мы перевезем 14 млн. пассажиров (в прошлом году их было 11 млн.)

Виталий Геннадьевич, последние новогодние приключения. Два года назад была история с лыжами, когда все вдруг обнаружили, что горнолыжников много и погрузиться в самолет со своим снаряжением они не могут. В прошлом году неожиданно закончилась противообледенительная жидкость. Сейчас все беспокоятся из-за керосина, потому что во второй половине года выяснилось, что у нас с ним не все в порядке. Что скажете?

 - У Аэрофлота такой проблемы нет. В объеме топлива мы полностью удовлетворены, контракты нам позволяют уверенно себя чувствовать до конца этого года. На следующий год сейчас вопрос прорабатываем. Проблема для Аэрофлота есть немного другая, и заключается она не в объеме поставок, потому что у нас прямые поставки от нефтяных компаний, и мы полностью закрываем нашу потребность. Проблема в цене - цена керосина резко увеличилась. 2011 год по отношению к 2010-му дал нам увеличение цены на керосин на 34%. Это очень много. Хочу напомнить, что в стоимости билета керосин имеет удельный вес около 30%. Поэтому если тенденция роста цены сохранится и на следующий год, это, безусловно, скажется на стоимости билетов, и не только в Аэрофлоте. Эта проблема сейчас нас волнует больше всего.

Что все-таки делать с лыжами?

 - Мы уже ввели льготы и объявили об этом. Мы не препятствуем пассажирам, которые едут, чтобы кататься на лыжах. Другое дело, что все нужно делать заранее. А у нас, к сожалению, есть такая вещь. С одной стороны, подавляющее количество пассажиров, и мы как авиакомпания бьемся за пунктуальность (и мы самая пунктуальная авиакомпания в России). С другой стороны, отсутствие одного - двух зарегистрированных пассажиров на борту вносит разрушение во всю эту организацию. В случае неявки пассажира мы обязаны снимать его багаж, это занимает уйму времени. Поэтому, прежде всего, пассажиры, которые имеют при себе крупногабаритный багаж, включая лыжи, должны прибывать на регистрацию заблаговременно. Это нужно для того, чтобы мы могли спокойно загрузить снаряжение на борт самолета. Мы просим, чтобы пассажиры с оборудованием прибывали в аэропорт не позже, чем требует регламент билета (за 3 часа для международных рейсов и за 2 часа для внутренних). А вот если пассажир приезжает позже, то могут возникнуть проблемы. Вообще, хочу сказать, что даже я, генеральный директор компании, не позволяю себе задерживать самолет.

К слову вспомнился известный случай, когда ваш пилот не хотел пускать на борт иркутского губернатора.

 - Потому что существует специальный приказ, согласно которому ни один человек не может задержать самолет. Такое право есть только у меня, генерального директора Аэрофлота, но я могу задержать машину не более чем на 15 минут. Потому что 15 потерянных минут самолет еще может нагнать в воздухе. За счет, опять же, повышенного расхода керосина. Все остальное мы не нагоняем.

 Когда ко мне лично обращаются с просьбой и говорят, что вот, очень уважаемый человек задерживается, я просто объясняю, что все что у меня есть - это лишние 15 минут. И то, это если он лично со мной знаком, знает мой номер и может дозвониться.

 Буквально на днях у нас был случай, когда трап от самолета уже отошел, самолет еще на земле, а люди пишут мне в Твиттере и просят задержать рейс, на который они не успели. Но я ничего сделать не могу, это регламент. У нас есть транзитные пассажиры, которые не должны терять стыковку. Самая маленькая машина у нас - А319 на 116 пассажиров. И поэтому для 2 - 3 опаздывающих человек мы ничего сделать не можем.

15 ноября в Группу "Аэрофлот" вошли авиационные активы "Ростехнологий". Зачем это нужно Аэрофлоту и что вы с этими активами будете делать?

 - Во - первых, России нужно несколько крупных авиаперевозчиков, а не 130 мелких. Такого количества авиакомпаний, как в России, нет даже в европейских странах, которые перевозят гораздо больше пассажиров. Крупные европейские авиакомпании по отдельности перевозят столько пассажиров, сколько вся российская авиация вместе взятая. Мы не просто получили компании, которые находятся в не самом лучшем финансовом положении. Мы получили порядка 7 млн. пассажиров. И для нас это будет большой синергетический эффект. Когда мы говорим об авиакомпании Lufthansa, мы ее воспринимаем как единый бренд, а на самом деле она состоит из 16 авиакомпаний. В России такого опыта не было, еще не было строительства авиационных холдингов. Это первый опыт, и за основу мы взяли модель Lufthansa.

 Наши "дочки" не будут летать под брендом "Аэрофлот". Их будущим неймингом и раскраской сейчас занимается специальная профессиональная компания. Какая-то общность и узнаваемая принадлежность к Группе компаний "Аэрофлот" у нас обязательно будет. Что касается нашей позиции, то мы этим компаниям помогаем. К примеру, мы дали серьезные финансовые гарантии по авиакомпании "Россия", чтобы решить их проблему с аэропортом по их долгам и по их долгам компании, которая им поставляет керосин.

Каким вы видите будущее Группы компаний? Не проще ли было бы перевозить пассажиров под единым брендом "Аэрофлот"?

 - Мы выбрали для себя иной путь. Три года назад мы определили позицию Аэрофлота как авиакомпании премиум - сегмента. Наши пассажиры могут позволить себе качественно и дорого летать. Но давайте посмотрим, из чего это складывается. У нас на борту 22 вида питания. Вы можете выбрать на нашем сайте любое питание, и оно будет приготовлено специально под вас. По качеству питания в этом году мы заняли четвертое место в мире. Такое качество требует денег. Безусловно, ни одна наша "дочка" не может себе этого позволить, так как это очень дорого. У нас самый молодой парк самолетов в Европе. Средний возраст самолетов семейства А320, которые составляют основу нашего парка, - 3,5 года. И это тоже требует больших денег, необходимо производить значительные лизинговые платежи. Посмотрите, как вышколены наши девушки - бортпроводницы. Это тоже стоит больших денег - и зарплаты, и условия, которые мы предоставляем для работы наших экипажей. Распространить все это на все наши "дочки" нельзя и не нужно. В России далеко не все летают в премиум - сегменте.

 В то же время у Аэрофлота есть еще две вещи, которые немаловажны. Во - первых, есть два стандарта безопасности в воздухе и на земле: IOSA и ISAGO. И мы своим "дочкам" передадим, прежде всего, стандарты безопасности, нашу лучшую практику. И они ничего не смогут изменить, они просто будут соответствовать этим нормам. И второе, что мы должны будем сделать, - это создать качественный сервис в их нише. Идея в том, чтобы сделать низкобюджетного перевозчика - не лоукостера, а именно низкобюджетного.

Давайте разъясним, в чем разница?

 - Что такое лоукостер? Это можно рассмотреть на примере европейского Ryanair. Он является крупнейшим конкурентом всех европейских авиакомпаний, перевозит достаточно большое количество пассажиров и очень популярен. При этом Европе очень небольшие расстояния, и стоимость билета может составлять 50 евро. Это очень дешево, но пассажир не может сдать билет у лоукостера, а у нас в России это запрещено законодательством. Еще одна особенность лоукостера: за любой элементарный сервис на борту, начиная от помощи с багажом и заканчивая питанием, вы платите деньги. Кроме того, лоукостер базируется в специальном аэропорту, где ценовая политика и аэропортовые сборы гораздо ниже, чем у обычных авиаперевозчиков. И вы, наверное, знаете, что креативный и эпатажный генеральный директор Ryanair предложил летать стоя и с одним пилотом. В каждой шутке есть доля правды, так что я не исключаю, что когда-нибудь у них так будет...

 В России же авиакомпании, которые именовали себя лоукостерами, к сожалению, лишь демпинговали рынок. А это приводит к неизбежному банкротству, что мы и наблюдаем в реальности. Что такое низкобюджетный авиаперевозчик? Это перевозчик, который будет летать так же, как и мы, но оказывать услуги на минимальном уровне. То есть питание будет качественное, но простое, за багаж будет взиматься дополнительная плата. Билет можно будет сдать, и его стоимость будет в два раза ниже, чем у билета Аэрофлота. Думаю, что мы найдем свою нишу. Люди смогут летать на небольшие расстояния спокойно и без излишеств и платить за это по минимуму.

 Также у нас будет специальный туристический перевозчик - чартерная авиакомпания. Скорее всего, он будет создан на базе "Оренбургских авиалиний". И еще две авиакомпании - "Владивосток Авиа" и "Россия" - будут позиционировать себя в бизнес - сегменте. Таким образом, мы охватим довольно большой объем пассажиров по России и тем самым увеличим поток.

Укрупнение авиакомпании может вести к монополизму. Как вы на это смотрите?

 - Я считаю, что монополизма не надо бояться. В той же Европе 60% рынка держит Air France, Lufthansa c "дочками" - 70% рынка, Alitalia - 60% рынка. В России Аэрофлот держит 28% рынка, и все в истерике. Мы не сможем в одиночку, даже при условии создания группы, "закрыть" всю Россию. Да это и не надо. У нас есть крупные конкуренты, 10 крупных авиакомпаний в России перевозят 90% пассажиров. Мы никого не собираемся выталкивать из России и не можем этого сделать, так как. существует антимонопольное законодательство. Но надо пересматривать рамки: если в Европе авиакомпании, которые я перечислил, могут так летать, то почему этого не можем мы? Нам нужно консолидировать все, так как сейчас авиакомпания "Россия" конкурирует с "Оренбургскими авиалиниями" по многим направлениям. "Оренбургские авиалинии" "подъедают" "Сахалинские авиатрассы" по направлениям на Китай. А "Сахалинские авиатрассы", в свою очередь, создают конкуренцию "Владавиа". У нас получается конкуренция внутри группы, и чтобы ее убрать, мы создадим единую маршрутную сеть и будем конкурировать вовне.

Позволит ли кооперация уменьшить издержки?

 - Да, безусловно. И это наш приоритет. Есть много разных шагов по снижению издержек. Мы резко сокращаем часть персонала в зарубежных представительствах. Мы переходим на работу с агентами и в сфере IT - технологий, что тоже позволяет сэкономить.

Что дает интеграция в плане снижения издержек?

 - Если цена керосина будет выше, то и билет подорожает. Вот вам и все наши издержки. Сам по себе менеджмент, если вы возьмете его зарплату, - это 5-6% от общего объема расходов. Авиационный бизнес вообще дает небольшую доходность. Поэтому говорить о том, что авиакомпании много зарабатывают, неправильно. Более того, европейские перевозчики работают на грани убыточности. 

Россия > Транспорт > bfm.ru, 28 ноября 2011 > № 443577 Виталий Савельев

Татарстан - один из наиболее экономически развитых регионов России, обеспечивающий около 4% российского промпроизводства. О том, как в Татарстане реализуется стратегия перехода от экспортно-сырьевого к инновационному развитию экономики, РИА Новости рассказал министр промышленности и торговли республики Равиль Зарипов.

- Татарстан активно занимается внедрением технологий по методу "Бережливое производство". В чем суть этого проекта, каков экономический эффект от его внедрения?

- Республика Татарстан - один из первых регионов России, где в рамках государственно-частного партнерства успешно реализуются технологии "Бережливого производства" ("Lean Production"), и единственный регион, где разработана целевая программа внедрения "Бережливого производства" на 2011-2013 годы.

Напомню, что так называемые "лин-технологии" - это концепция организации производства на основе инновационного подхода к менеджменту и управлению качеством, первоначально разработанная корпорацией "Тойота". Она включает оптимизацию производственных процессов, постоянное улучшение качества продукции, сокращение издержек. "Бережливое производство" предполагает вовлечение в процесс оптимизации бизнеса каждого сотрудника и максимальную ориентацию на рынок.

Министерство промышленности и торговли Татарстана совместно с промышленными предприятиями, научно-образовательными учреждениями ведет активную работу по внедрению философии и инструментов "Бережливого производства" на производстве и в сфере профобразования. Системная работа в этом направлении ведется с 2009 года. На начальном этапе число предприятий, внедряющих лин-технологии, не превышало двух десятков. Сегодня в проект включились более 80 предприятий и организаций различных отраслей экономики - машиностроения, легкой промышленности, нефтехимии, энергетики, сельского хозяйства, транспорта и связи, ЖКХ. Это "КамАЗ", "ЕлАЗ", "ПОЗИС", "КМПО", "Казанькомпрессормаш", "Казанский вертолетный завод", Завод имени Горького, "КАПО имени Горбунова", "Алнас", "Казанский электротехнический завод", "Спартак", "Татнефть", "Нижнекамскнефтехим", "ТМС-групп", Тепличный комплекс "Майский", "Судоходная компания "Татфлот", "Электротранспорт", "Идельстрой" и другие.

Примечательно, что в результате внедрения философии "Бережливого производства" изменяются психология, менталитет рабочих, инженерно-технических кадров и руководителей предприятий. Внедрение лин-технологий дает рост производительности труда на 35-70%, сокращение производственного цикла на 25-90%, рост качества продукции на 40-60%. Высвобождение производственных площадей составляет от 25 до 50%, экономия годового оборота достигает 10%, потребность в инвестициях снижается на 10-30%, а сроки реализации инвестиционных проектов - на 10-20%.

Лидеры внедрения лин-технологий - предприятия машиностроения. Так, на ОАО "КамАЗ" с 2006 года по сентябрь 2011 года внедрено 313,5 тысяч кайдзен-предложений, реализовано 7,5 тысячи проектов, создано 106 эталонных участков. Экономический эффект здесь составил 16 миллиардов рублей. На "ЕлАЗе" внедрение философии "Бережливого производства" проводится с 2004 года. На предприятии обучено 1100 сотрудников, подготовлено 37 внутрикорпоративных тренеров, создано 11 эталонных участков, реализовано 180 проектов. Экономическая эффективность ресурсосбережения составила 293 миллиона рублей.

Новое направление развития лин-технологий - "Бережливый город". В настоящее время реализуется проект "Бережливый город - Альметьевск".

Татарстан открыт к сотрудничеству для обмена опытом в области лин-технологий. Работает Межрегиональный координационный совет по развитию производственных систем на принципах бережливого производства, в состав которого входят представители Татарстана, Башкортостана, Удмуртии, Краснодарского края, Пензенской и Самарской областей. У нас регулярно проводятся лин-форумы и семинары с участием отечественных и зарубежных экспертов. На днях в Казани прошел VI Международный лин-форум "Эффективные процессы - высокая производительность", в работе которого приняли участие президент Татарстана Рустам Минниханов, другие представители госвласти, ТПП РФ, международные лин-тренеры, руководители крупных российских предприятий.

- Летом этого года в Татарстане спущено на воду новое скоростное пассажирское судно проекта А145 производства Зеленодольского судостроительного завода имени Горького. В каком объеме татарстанские кораблестроители могут удовлетворить спрос на такие суда?

- Действительно, в рамках стратегии инновационного развития Татарстана Зеленодольский завод имени Горького в 2010 году приступил к строительству двух скоростных пассажирских судов проекта А145, предназначенных для эксплуатации в прибрежной морской зоне. Такое судно способно с комфортом перевозить до 150 пассажиров со скоростью около 40 узлов на расстояние 200 миль без дозаправки.

Спуск на воду первого скоростного теплохода нового поколения состоялся в августе, а в сентябре прошла его презентация на X Международном инвестфоруме "Сочи-2011" с участием президента Татарстана Рустама Минниханова.

В настоящее время на заводе проводятся ходовые испытания первого судна, а с начала навигации 2012 года запланированы морские испытания.

Заинтересованность в приобретении скоростных пассажирских судов производства Зеленодольского завода уже выразили судоходные компании ООО "Черноморские скоростные линии", ОАО "Росморпорт", Департамент транспорта и дорожного хозяйства Ямало-Ненецкого автономного округа, другие организации и компании, которые нуждаются в обновлении флота современными комфортабельными судами. Производственные мощности завода позволяют сейчас выпустить 4-5 таких судов.

- Отдельный разговор - особая экономическая зона "Алабуга". Сегодня в ней зарегистрировано 19 резидентов. Сколько из них уже выпускают продукцию, каковы перспективы ОЭЗ?

- Напомню, что Татарстан характеризуется как один из наиболее благоприятных для инвестирования регионов РФ. В мае 2011 года "Форбс" опубликовал рейтинг инвестпривлекательности российских регионов, в котором республика заняла первое место. В марте этого года в аналогичном рейтинге компании "Эрнст энд Янг" Татарстан также занял первое место.

Одним из эффективных инструментов привлечения иностранных инвестиций в экономику стала ОЭЗ промышленно-производственного типа "Алабуга", созданная решением правительства РФ 21 декабря 2005 года на территории Елабужского муниципального района Татарстана. Ее площадь составляет 20 квадратных километров. Инвесторы получают здесь подготовленные участки со всей инфраструктурой. К границам участков подводятся электричество, газ, тепло, другие инженерные коммуникации. Строительство объектов инфраструктуры ОЭЗ идет за госсчет, с 2006 года по 2011 год объем госинвестиций в проект "Алабуга" составил 14,8 миллиарда рублей.

Существенным стимулом для инвесторов является гарантированное государством льготное налогообложение: освобождение от уплаты местных налогов сроком на 10 лет, нулевой налог на имущество и на землю, нулевой транспортный налог, сниженная ставка налога на прибыль (15,5% для резидентов ОЭЗ), а также освобождение от уплаты таможенных пошлин и НДС на импортное сырье и оборудование. Для создания климата наибольшего благоприятствования и реального снижения уровня бюрократических издержек в ОЭЗ "Алабуга" функционирует система "Одно окно". В операционном зале системы в Административно-деловом центре ОЭЗ располагаются офисы 16 государственных регулирующих органов.

Резиденты ОЭЗ представлены тремя ключевыми кластерами: производство автомобилей и автокомпонентов, переработка полимеров в готовую продукцию, производство стройматериалов. Кроме того, на территории ОЭЗ выделены площади под кластеры пищевой, фармацевтической, авиационной промышленности, деревообработки, производства оптического волокна и станкостроения.

В настоящее время в ОЭЗ "Алабуга" зарегистрировано 19 резидентов с общим заявленным объемом инвестиций более 66,8 миллиарда рублей. Проектами предполагается создание более 8,6 тысячи рабочих мест, к настоящему времени создано свыше 2,5 тысяч рабочих мест.

Промышленно-производственной деятельностью занимаются пять резидентов: ООО "Соллерс-Елабуга" (производство автомобилей "Фиат Дукато"); ЗАО "Соллерс-Исузу" (сборка грузовых автомобилей "Исузу"); ЗАО "Полиматиз" (производство нетканого полотна на основе полипропилена); ООО "П-Д Татнефть-Алабуга Стекловолокно" (производство стекловолокна и продукции на его основе), ООО "Эр Ликид Алабуга" (производство технических газов). С начала 2011 года ими выпущено продукции на общую сумму 9 миллиардов рублей.

Согласно стратегии развития ОЭЗ "Алабуга", к 2013 году на ее территории должны действовать 30 компаний-резидентов, что привлечет в экономику республики инвестиции в объеме не менее 100 миллиардов рублей. Перспективным направлением развития ОЭЗ будет создание компаниями "Соллерс" и "Форд" совместного производства автомобилей. Это предполагает развертывание мощного кластера по выпуску сопутствующих автокомпонентов и создание RD-центра для разработки новых автомобильных технологий и материалов. Кроме того, создание деревообрабатывающего производства турецкой компанией "Кастамону Интегре" позволит привлечь к участию в "Алабуге" фирмы, производящие мебель и продукцию на основе плит ДСП.

Важно то, что с приходом зарубежных компаний в экономику Татарстана привлекаются новые технологии, совершенствуются системы управления производством, в республике выпускается конкурентоспособная, отвечающая мировым стандартам продукция.

- На базе ОАО "Казанское авиационное производственное объединение имени С.П. Горбунова" создается производство деталей из композитных материалов, отвечающее мировым стандартам качества. На каком этапе сейчас этот проект?

- В рамках соглашения между правительством Татарстана, ОАО "ОАК" и ЗАО "Аэрокомпозит" в мае 2011 года зарегистрировано новое предприятие ЗАО "КАПО-Композит", которое будет производить элементы и осуществлять сборку крыльев из композитных материалов для региональных самолетов Sukhoi Super Jet и среднемагистральных MC-21.

В настоящее время отмежеван земельный участок под новое производство, определен перечень объектов недвижимости и оборудования, вовлекаемого как вклад в уставный капитал вновь создаваемого предприятия со стороны ОАО "КАПО им.С.П.Горбунова", проведена независимая оценка рыночной стоимости объектов недвижимости и основных средств, ведутся работы по монтажу оборудования в выделенных цехах.

Запуск производства запланирован на конец 2012 года. Использование в самолетах крыльев из композитных материалов позволит уменьшить расход топлива на 5,5-6%, так как вес таких крыльев будет на 25-30% меньше, чем металлических. Композитные крылья будет также способствовать решению задач оптимизации аэродинамической компоновки крыла для высоких крейсерских скоростей, использования технологии активной аэроупругости для снижения нагрузок, увеличения ресурса конструкции, повышения эффективности управления самолетом.

Россия. ПФО > Госбюджет, налоги, цены > ria.ru, 25 ноября 2011 > № 442827 Равиль Зарипов

Дмитрий Медведев провёл совещание с руководством и следователями МВД, Генеральной прокуратуры, Следственного комитета и представителями гражданского общества.

Обсуждались перспективы развития законодательства, проблемы, выявляемые правоприменительной практикой при расследовании различных категорий дел, в том числе о коррупции.

Отдельное внимание в ходе встречи уделено условиям труда и социальному обеспечению следователей, материально-техническому оснащению правоохранительных органов.

Кроме того, Дмитрий Медведев вручил государственные награды ряду сотрудников прокуратуры и Следственного комитета. Награды присвоены за заслуги в укреплении законности и правопорядка, высокие личные показатели в служебной деятельности.

* * *

Д.МЕДВЕДЕВ: Всем добрый день!

Я неоднократно проводил встречи, в которых принимали участие представители оперативных структур, принимали участие судьи. Сегодня здесь присутствуют работники прокуратуры, Следственного комитета, следственного подразделения Министерства внутренних дел, следователи, государственные обвинители и некоторое количество общественников, а также представители парламента и гражданских объединений.

Мультимедиа

Вступительное слово на совещании по вопросам совершенствования законодательства и проблемам правоприменительной практики 23 ноября 2011 года Московская область, Горки

Смысл этой встречи в том, чтобы поговорить о текущей жизни, но прежде чем мы это сделаем, я, конечно, хочу отметить работу сотрудников правоохранительных органов, следственных структур, с которыми я до этого не встречался. С учётом того, что именно вы непосредственно занимаетесь расследованием уголовных дел, хотел бы искренне вас поблагодарить за мужество (оно нужно не только тем, кто с пистолетом бегает, хотя там тоже мужество нужно), за принципиальность, которую нужно проявлять при расследовании практически любого дела, и верность профессиональному долгу.

Конечно, я вас позвал не ради того, чтобы просто поблагодарить, хотя мы это сделаем ещё в конце нашего мероприятия: я хотел бы не только поблагодарить, но и отметить кое-кого здесь. Но я хотел бы поговорить о делах, послушать ваши предложения.

В общем, проблематика сегодня понятная. Я хотел бы обсудить текущее состояние законодательства, которое, может быть, с вашей точки зрения, требует совершенствования, какие недостатки вы видите, какие недостатки выявляет правоприменительная практика по расследованию различных категорий дел, включая и коррупционные дела, которые вызывают большое количество вопросов у наших граждан. Обсудить также условия труда следователей, их материально-техническое обеспечение, бытовые вопросы. В общем, я рассчитываю на предметный и вполне откровенный разговор по этим темам.

За последние годы и по моей инициативе, и по инициативе наших партий, парламента в целом было принято много законов, которые совершенствуют следственную практику. Изменения были проведены и в уголовные законы, в уголовно-процессуальный закон. Эти изменения были разнообразными, мы можем обсудить и тенденции развития уголовного и уголовно-процессуального законодательства, тем более что я обсуждал эту тему неоднократно с оперативными работниками во время встреч с сотрудниками МВД, Федеральной службы безопасности, прокуратуры. Было принято много других законов, включая антикоррупционные акты.

Пользуясь случаем, также хотел бы сообщить, что я подписал только что новый Федеральный закон, который направлен на совершенствование государственного управления в области противодействия коррупции. Он призван повысить эффективность проверок деклараций государственных служащих, я об этом говорил некоторое время назад. По запросам правоохранительных органов банки будут обязаны предоставлять сведения о финансовых операциях должностных лиц, декларировать доходы будут также сенаторы, то есть члены Совета Федерации, депутаты всех уровней, а также региональные и муниципальные чиновники.

Кроме того, некоторое время назад я эту идею предложил, она вызвала довольно активное обсуждение, но в конце концов была поддержана – моя идея по увольнению с государственной службы по признаку утраты доверия в связи с совершением соответствующих правонарушений. Вот такая новая тема.

Кстати, ещё один вопрос. Хотел бы тоже, чтобы руководители правоохранительных структур знали, потому что об этом часто говорят в ходе обсуждения различных тем с нашими иностранными коллегами. Я только что внёс проект закона о присоединении России к Конвенции о борьбе с подкупом иностранных должностных лиц при осуществлении международных сделок. Нам неоднократно указывали, что у нас документ не ратифицирован, что мы не присоединились к нему. Наверное, пришла пора это сделать.

В борьбе с преступностью необходима не только концентрация усилий правоохранительных структур, но и, естественно, работа общественных организаций, которые занимаются самыми разными вопросами: и по антикоррупционной проблематике, и по другим вопросам на самом деле роль общественности, особенно в современном мире, в глобальном информационном сообществе, исключительно важна. Поэтому я хотел бы, чтобы здесь эта тема прозвучала.

Давайте начнём работать, приглашаю всех к разговору. Пожалуйста, прошу Вас.

А.ХАЙРУЛЛИН: Уважаемый Дмитрий Анатольевич, в первую очередь хотел высказать слова благодарности за предоставленную возможность выступить и от лица всех следователей органов внутренних дел поделиться теми соображениями и проблемами, которые в настоящее время имеют большое значение при расследовании уголовных дел коррупционной направленности.

Хочу отметить, что Главным следственным управлением МВД по Республике Татарстан, в котором я работаю, в текущем году возбуждено более 500 уголовных дел коррупционной направленности, к уголовной ответственности привлечены должностные лица различных органов государственной власти. Общеизвестно, что более 90 процентов уголовных дел коррупционной направленности выявлены сотрудниками органов внутренних дел, а часть из них расследуется нами. В качестве примеров могу привести уголовные дела, которые расследованы нашими коллегами, непосредственно сидящими в этом зале.

Например, уголовное дело, возбуждённое в отношении одного из директоров управления капитального строительства Пермского края по злоупотреблению должностными полномочиями при строительстве перинатального центра города Перми. Указанный директор, зная, что при строительстве объекта строительные работы выполнены не в полном объёме и не должным образом, дал незаконное указание куратору строительства о подписании актов и перечислении денежных средств, что в результате привело к причинению ущерба государству на сумму более 120 миллионов рублей.

В качестве другого примера могу привести уголовное дело, возбуждённое в отношении одного из руководителей территориального управления Росимущества Волгоградской области, который получил взятку в виде имущества и денежных средств на общую сумму более 130 миллионов рублей за непринятие мер по взысканию в пользу государства объекта недвижимости, принадлежащего коммерческому лицу.

Кроме этого, лично мною расследуется уголовное дело по факту хищения денежных средств одним из руководителей управления образования города Казани. Расследуя уголовные дела такой направленности, хочу отметить, что свидетели не всегда желают давать показания о преступной деятельности своих руководителей, боясь при этом увольнения, сокращения заработной платы и иных преследований.

В этой связи (полагаю, что мои коллеги меня в этом поддержат) считаю целесообразным в современных условиях усилить меры по защите лиц, способствующих раскрытию коррупционных преступлений, которые готовы оказать содействие в раскрытии преступлений и в обязательном порядке на протяжении расследования уголовного дела, а также судебного рассмотрения отстранять таких руководителей от занимаемой должности.

Также шире использовать институт государственной защиты свидетелей, во взаимодействии со средствами массовой информации проводить работу по разъяснению гражданам законодательных, экономических государственных мер по защите свидетелей и потерпевших.

Исходя из практики расследования уголовных дел хочу сказать, что наша работа может быть ещё более эффективной при рассмотрении некоторых вопросов, связанных в том числе и с проблемами уголовно-процессуального законодательства. Например, возможно рассмотрение вопроса о заключении досудебного соглашения ещё до возбуждения уголовного дела с предоставлением лицам, осуществляющим поддержку в раскрытии уголовных преступлений, определённых гарантий и минимального наказания, а в отдельных случаях и освобождение от уголовной ответственности.

Также считаю возможным рассмотреть вопрос о расширении перечня коррупционных преступлений, за совершение которых может быть применена конфискация имущества. В этой связи полагаю, что данная уголовно-правовая форма обретёт более распространённый характер. Также считаю актуальным рассмотреть вопрос о признании недействительными действий вследствие совершения коррупционных преступлений. Я имею в виду сделки, какого-либо рода правоустанавливающие документы или решения, или, наконец, скажем, получение незаконно положительной оценки в вузах, которые явились следствием дачи взяток. Полагаю, данную работу возможно осуществить во взаимодействии с прокурором, и думаю, что это будет носить профилактический и воспитательный характер среди граждан, которые думают получить определённые блага в обход закона.

Благодарю за внимание. Думаю, что мои предложения найдут понимание у руководства страны.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо, Айрат Ильзарович.

По вполне понятным причинам мы не будем обсуждать конкретные дела, потому что это неприемлемо, а вот предложения общего порядка обсудить можно. Вы некоторые из них назвали – думаю, другие коллеги ещё что-то назовут. Я, естественно, по итогам нашего разговора дам поручение Администрации Президента и правоохранительным структурам, руководству продумать о том, о чём здесь говорится, но в качестве первой реакции хотел бы некоторые моменты, может быть, даже уточнить. Вы сказали, что меры по защите лиц, которые способствуют раскрытию преступлений, свидетелей тех же самых, должны быть более жёсткими. Что Вы имеете в виду, каким образом их лучше защищать?

А.ХАЙРУЛЛИН: Дело в том, что, как я уже указывал, в расследовании коррупционных преступлений не все свидетели – не всегда, точнее – желают давать показания в отношении своих руководителей о преступной деятельности. В этой связи возможно выделение денежных средств на организацию предоставления, допустим, рабочих мест, потому что коррупционные дела, понятно, в отношении организаций, госучреждений – и лицо, свидетель, который будет давать показания, понятное дело, боится за свою работу, за дальнейшую свою судьбу, в рабочем плане я имею в виду. И в этой связи, думаю, возможно рассмотреть вопрос о предоставлении такого же уровня работы, рабочего места, или сохранения, или предоставления в ином учреждении.

Д.МЕДВЕДЕВ: Если я правильно Вас понимаю, попробую это перевести на язык неуголовного права и процесса, Вы имеете в виду дополнительные гарантии в рамках трудового законодательства.

А.ХАЙРУЛЛИН: Точно.

Д.МЕДВЕДЕВ: По сохранению его позиций, соответственно должности, тех гарантий трудовой деятельности, которую он в этой должности имеет, в случае расследования этого преступления? Это не так просто, но подумать можно, потому что, строго говоря, его ведь никто и не увольняет, когда речь идёт о расследовании, например, преступления, совершённого его начальником, но в то же время у начальника существует масса возможностей для того, чтобы на него влиять.

Здесь можно, может быть (я так мыслю вслух), обратить внимание на дисциплинарную сторону, чтобы его никто не наказывал в этот период, потому что в какой-то ситуации, допустим, его вызывают к следователю и в то же время другой рукой руководство структуры, государственной структуры или коммерческой, в данном случае не имеет значения, его за что-то наказывает. Здесь нужно подумать, как это уложится в Трудовой кодекс.

Что касается отстранения от занимаемой должности, то эта проблема есть, я тоже знаю. Более того, для того чтобы лицо отстранить от должности на время проведения предварительного следствия, требуются подчас титанические усилия, что сводит на нет интенсивную работу следственных работников, следственных структур.

В отношении института досудебного соглашения – я не считаю себя специалистом в этом вопросе, потому что это вы специалисты. Но это, конечно, тоже нужно крепко обдумать, потому что здесь есть, наверное, и какие-то определённые плюсы, и есть, наверное, какие-то минусы. Минусы, заключающиеся в том, чтобы не создать вал такого рода досудебных соглашений, которые в ряде случаев могут быть полезными, допустим – если лицо признаётся в совершении преступления и в то же время, по сути, минимизирует свою ответственность, но в ряде случаев может спровоцировать и коррупционные сделки. В общем, в любом случае это требует отдельного анализа.

Что же касается конфискации имущества, увеличения количества составов, за которые может применять конфискация, то здесь, пожалуй, я бы это поддержал. Только нужно окончательно взвесить всё-таки, о чём идёт речь. А так, может быть, это способствовало бы улучшению ситуации.

Хорошо. Пожалуйста, кто хотел бы продолжить разговор? Прошу Вас.

Е.ЛЫЧАК: Старший прокурор отдела гособвинений прокуратуры Санкт-Петербурга.

Я также хотела бы, уважаемый Дмитрий Анатольевич, прежде всего поблагодарить за предоставленную возможность на столь высоком уровне обсудить накопившиеся вопросы и высказать своё видение ситуации в сфере противодействия коррупции, а также в сфере правоприменения норм уголовного и уголовно-процессуального закона.

В течение последних лет стратегия борьбы с коррупцией и противодействие коррупции стали основной задачей государства. Разработана и национальная стратегия противодействия, и национальный план. В Санкт-Петербурге также принят специальный закон о дополнительных мерах по противодействию коррупции. Был урегулирован также порядок антикоррупционной экспертизы в отношении правовых актов и их проектов.

Однако я считаю, что не следует забывать и об уголовно-правовых функциях государственной системы, о необходимости обеспечения реализации принципа неотвратимости ответственности за совершённые преступления. И здесь, естественно, на первый план выступает эффективное поддержание государственного обвинения в суде.

В целом статистика по Санкт-Петербургу по направленным и рассмотренным судами уголовным делам является совершенно неплохой. За 2010 год у нас было, так скажем, представлено прокурору 240 уголовных дел для утверждения обвинительного заключения, из них по 230 – обвинительные заключения были подписаны и направлены в суд. То есть где-то менее пяти процентов лишь были направлены на дополнительное расследование по различным причинам: либо это переквалификация действий, либо иные причины, процессуальные нарушения.

В целом статистика и по поддержанию государственного обвинения по делам выглядит неплохо по Санкт-Петербургу. Уже за этот год, за девять месяцев, у нас было рассмотрено 146 уголовных дел коррупционной направленности, из них по 112 у нас вынесены обвинительные приговоры. Это в принципе неплохо, но имеется ряд вопросов, в том числе и правового характера, которые могут способствовать повысить нам эти результаты. В связи с этим хотелось бы изложить основные вопросы и проблемы, которые, мы считаем, могут быть решены.

В соответствии с действующими нормами Уголовно-процессуального кодекса есть ряд категорий дел, которые не могут быть рассмотрены судом присяжных: это уголовные дела, как мы знаем, о терроризме и государственной измене.

Вместе с тем на практике, когда мы рассматриваем такие большие уголовные дела, а дела коррупционной направленности, с учётом того, что те схемы, которые используются преступными элементами в этих коррупционных схемах, носят очень завуалированный, очень сложный характер, и присяжным заседателям, как правило, трудно разобраться во всех этих правовых нормах, во всех этих должностных регламентах. И при этом граждане воспринимают этих лиц как не тех лиц, которые, например, кого-то убили или кого-то ограбили: в их действиях, как правило, не присутствует насилие, – то есть есть какие-то личностные мотивы, которыми они руководствуются, принимая решение о том, что данное лицо невиновно. Они считают, что недостаточно, наверное, социально опасны те действия, которые они совершают. Поэтому нам представляется, с учётом того, что эта категория дел очень сложна для рассмотрения судом присяжных, для того чтобы повысить эффективность вынесения законных и обоснованных решений, мы бы считали целесообразным, чтобы данную категорию дел рассматривал только профессиональный суд.

Тут уже передо мной высказывалось мнение о конфискации имущества, о том, что действительно такая мера нужна как дополнительное наказание к основному, предусмотренному за совершённое преступление. Мы полностью поддерживаем эту позицию органов следствия, и, на мой взгляд, мне кажется, эта мера будет действовать и как превентивная мера в целях предупреждения вообще данного вида преступлений, поскольку мне кажется, что, собственно говоря, коррупция на что направлена: на обогащение. Когда лицо, которое обогатилось, с учётом этой дополнительной меры будет знать о том, что, скажем, преступное имущество, которое было нажито, может быть конфисковано, – я считаю, что это будет дополнительной мерой предупреждения преступлений.

И ещё у нас имеется одно соображение, которое касается круга лиц, которые могут быть привлечены к уголовной ответственности за данные виды преступлений. В соответствии с установками Национального плана противодействия коррупции мы считаем, что необходимо сократить перечень категорий лиц, в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовным делам. В целом, по нашему мнению, это будет способствовать повышению результативности в борьбе с преступностью лиц, обладающих определённым процессуальным иммунитетом. Поэтому мы считаем, что назрела потребность в принятии решения в отношении дополнительных категорий лиц и внесении с этой целью соответствующих изменений в уголовно-процессуальный закон.

Я считаю, что всё-таки есть моменты, которые также нам мешают при рассмотрении уголовных дел: это недостаточное наше взаимодействие как государственных обвинителей со следствием, недостаточный объём полномочий, которые мы имеем на досудебных стадиях процесса, когда дело ещё находится в производстве, когда расследуется. Мы процессуально не имеем права проверять уголовное дело, давать какие-то поручения, которые нам кажутся целесообразными. А потом ошибки, которые, к сожалению, допускаются на стадии предварительного следствия, могут вести и к вынесению необоснованных оправдательных приговоров. Поэтому мы бы хотели, чтобы это тоже было учтено законодательно.

У меня всё, спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо, Елена Леонидовна.

Применительно к суду присяжных этот вопрос неоднократно тоже нами обсуждался, такая обоюдоострая проблема. С одной стороны, всякого рода решения по сокращению производства в суде присяжных вызывают бурю негодования со стороны общественных структур. С другой стороны, мы, в общем, как люди, имеющие определённое образование, юридическое образование, действительно все, я имею в виду, понимаем, что далеко не все категории дел возможно рассматривать судом присяжных, и, более того, надо признаться, в какой-то момент после окончания советского периода количество дел, которые были переданы для рассмотрения суду присяжных, оказалось существенно больше, чем в большинстве стран, которые уже давно используют этот институт. То есть мы решили идти впереди планеты всей и сделать наш суд присяжных, может быть, самым таким энергичным из тех судов, которые существуют в мире, чтобы он практически большую категорию дел рассматривал, чем другие.

Потом этот перечень в целом несколько менялся, где-то сокращался, но в целом он остаётся довольно значительным. То, что Вы говорите, наверное, действительно так, коррупция – довольно сложное преступление. С другой стороны, конечно, всё зависит и от квалификации самих присяжных. Но подумать как минимум об этом можно. Я сейчас не буду окончательно формулировать свою позицию, здесь действительно нужно взвесить все «за» и «против», потому что, когда я принимал решение по отказу от суда присяжных по преступлениям, направленным против государства, против безопасности, я имею в виду терроризм, государственная измена, там, в общем, были абсолютно исключительные мотивы. Здесь тоже какие-то мотивы есть, давайте взвесим.

Что касается сокращения перечня лиц, в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовным делам. Наверное, это тоже можно было бы обсудить, потому что этот перечень у нас, в общем, достаточно немаленький, это правда. И другие предложения, которые были сделаны, обсудим тоже.

Прошу, кто хотел бы? Пожалуйста.

Э.ПЕТРОВ: Добрый день, у меня такой вопрос. Я участвовал несколько раз в рейдах, и снимали программу на тему владельцев фальшивых удостоверений. Управление собственной безопасности ФСБ России совместно с сотрудниками ФСО и МВД провело целую серию масштабных задержаний владельцев фальшивых удостоверений правоохранительных органов. Мы на улицах Москвы участвовали в этих рейдах, снимали этих людей, которые, в общем, нагло демонстрировали свои удостоверения, прикрывались какими-то фамилиями, называли себя генералами, адмиралами, и во время проверки выяснялось, что они просто мошенники. И самое интересное, что эти люди не боятся никакого наказания. Мы выяснили, что за использование фальшивых удостоверений всего лишь административное наказание, и они боятся только огласки и наших телекамер.

Недавно из Бутырки вышел мошенник по фамилии Кабанец, я его лично снимал тоже и в следственном изоляторе. Этот человек нагло сидел перед камерой и рассказывал о том, что ничего не боится, у него есть серьёзные друзья. А этот человек был задержан в момент продажи госнаград, причём прикрывался тем, что у него есть люди в Администрации Президента, которые организуют это мероприятие. Конечно, человек – просто хороший актёр, но самое главное, что многие коммерсанты в это верят, ведутся на такие предложения и несут свои деньги.

Вопрос, Дмитрий Анатольевич, как Вы считаете, может быть, пора пересмотреть такое отношение к этим людям, которых мы даже назвали в программе «Клоуны на дорогах», потому что таких артистов я давно не встречал. Хорошо, что рядом были сотрудники ФСО, ФСБ, МВД, и, когда они, эти мошенники, понимали, что имеют дело с настоящими силовыми структурами, у них менялось лицо, тряслись руки и они спокойно отдавали и пропуска, и удостоверения и просили только отпустить. На самом деле сотрудники правоохранительных органов собрали картотеку очень мощную по этим мошенникам. Вопрос: не пора ли их привлекать к уголовной ответственности?

Д.МЕДВЕДЕВ: Вопрос на самом деле нужно задать всем здесь присутствующим, потому что насколько я понимаю, я не считаю себя специалистом в этой сфере, но основания для привлечения их к уголовной ответственности есть. Что скажут следователи, здесь присутствующие, в отношении тех лиц, которые достают из кармана липовые удостоверения, используют другие липовые документы, предъявляют удостоверения о липовых наградах или сами раздают липовые награды? Если я правильно понимаю, эта, в общем, деятельность образует законченный состав преступления. Так?

Э.ПЕТРОВ: Дмитрий Анатольевич, извините, но они ещё и власть дискредитируют.

А.БАСТРЫКИН: Раньше у нас была уголовная статья.

Д.МЕДВЕДЕВ: А сейчас?

А.БАСТРЫКИН: А сейчас административная.

Д.МЕДВЕДЕВ: Если человек использует такие документы – только административная ответственность? Но если это так, я, видите, видимо, здесь поотстал, потому что мне казалось, что раньше эта статья была и сейчас она сохранилась. Наверное, тогда можно подумать о том, чтобы вернуться к восстановлению этого состава преступления. Потому что некоторые из таких граждан действительно не просто изредка что-то где-то достают и решают свои задачи, а просто поставили это на поток или же пытаются проникать в крупные структуры, в учреждения.

Но обычно это, кстати, ещё сочетается с другими преступлениями, поэтому их, наверное, можно и за какие-то другие дела привлекать. Но в целом, наверное, Вы правы, можно подумать об этом, раз наши коллеги из следственных структур подсказывают, что сейчас это не преступление, а всё-таки административный проступок.

Э.ПЕТРОВ: Дмитрий Анатольевич, извините, пожалуйста, они ещё используют и спецсигналы, самые деятельные, – ездят с «маяками».

Д.МЕДВЕДЕВ: Это всё вещи одного порядка: и спецсигналы, и раздача наград, удостоверений, использование этих удостоверений. В принципе можно подумать о криминализации этих действий. Но здесь, знаете, мы понимаем, что далеко не всегда появление той или иной статьи сразу решает задачу, но где-то это может помочь, конечно.

Э.ПЕТРОВ: Но огласки они боятся. Огласки они боятся, это видно было даже по глазам.

Д.МЕДВЕДЕВ: Огласка-то – это уже вопрос не прокуратуры и не следствия, это ваш вопрос. Если кого-то поймали – значит, просто показать.

А.БАСТРЫКИН: Подделка, она уголовно наказуема. Но в тех случаях, когда вы не подделывали …

Д.МЕДВЕДЕВ: …я не подделывал – я нашёл или купил.

А.БАСТРЫКИН: Да, раньше было наказуемо это.

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, подделка, она до сих пор, естественно, образует состав, но это нужно доказать, что он сам его нарисовал. А он скажет, что он не рисовал, что он его просто приобрёл за три рубля.

Ю.ЧАЙКА: Очень хитро действуют сейчас. Они в принципе называют себя теми структурами, которые сами создают. Они в принципе никакого отношения к правоохранительным государственным структурам не имеют.

Д.МЕДВЕДЕВ: Это всякого рода липовые академии безопасности, как я понимаю, да?

Ю.ЧАЙКА: Конечно.

Д.МЕДВЕДЕВ: То есть вроде и структуры-то эти существуют. Но за это, коллеги, как вы понимаете, наказать сложно, потому что это общественная организация.

Ю.ЧАЙКА: Якобы.

Д.МЕДВЕДЕВ: И если человек предъявляет удостоверение этой общественной организации, то это уж точно не состав преступления. Давайте подумаем над этим.

Пожалуйста.

Л.ЯКОБСОН: Спасибо, Дмитрий Анатольевич, за приглашение и возможность выступить. Я первый проректор Высшей школы экономики и один из тех представителей общественности и экспертов, которые работают в составе Совета по противодействию коррупции. Поэтому говорить я буду не об уголовной репрессии, а о взаимодействии с общественностью. Не потому что недооцениваем (я или другие эксперты) роль уголовного преследования коррупционеров, а потому, что всё-таки представляется, что главное – это профилактика.

Мне думается, что очень крупным и во многом недооценённым резервом антикоррупционной работы является формирование доверия к государственной службе, государственному служащему со стороны общества и формирование доверия к гражданскому обществу со стороны государственных служащих. Я понимаю, что слова эти звучат несколько прекраснодушно, красиво, но я имею в виду совершенно конкретные вещи. И поскольку дальше буду говорить о доверии, наверное, надо оговориться, это совсем не исключает необходимости и более эффективного выявления фактов коррупции, и неотвратимого наказания.

И, разумеется, я вполне поддерживаю те инициативы Президента, о которых было сказано вначале, очень хорошо, что закон уже подписан. Думаю, что надо идти дальше и наконец решить вопрос о том, чтобы появилось законное право задать людям, находящимся на госслужбе, вопросы, касающиеся несоответствия их доходов и расходов. Часто ссылаются на презумпцию невиновности, но речь ведь не идёт об уголовном преследовании – речь идёт об опрозрачивании некоторых процессов.

Короче говоря, я здесь не прекраснодушен, но тема доверия, на мой взгляд, заслуживает того, чтобы о ней говорить отдельно. У нас сегодня сложилась атмосфера тотального недоверия к государственной службе – разговоры о чиновниках, как некой якобы существующей сплочённой касте коррупционеров. Не могу не сказать, Дмитрий Анатольевич, что власть этим, скажем, настроениям иногда подыгрывает, кое-какой тактический эффект, наверное, достигается, а стратегический проигрыш возникает. Почему он возникает? А разговоры какие ведутся? Молодые люди хотят идти на госслужбу для того, чтобы воровать. Ответственно могу сказать, у нас в Высшей школе экономики есть факультет госуправления – не для этого идут, совершенно точно не для этого. Однако при таком настроении у значительной части людей возникает предположение: я обращаюсь к чиновнику – без конверта нельзя; я такой честный, вокруг же сплошные воры, а с волками жить – по-волчьи выть. Очень опасные настроения. Разумеется, в семье не без урода, и урода надо находить, это всё понятно, но подыгрывать этому нельзя ни в коем случае.

И, разумеется, доверие к государственной службе должно проявляться не только в риторике, но и в социальных гарантиях, в достойных условиях оплаты. В этом отношении многое делается – надо, по моему убеждению, больше, и в большей мере это важно в увязке с конкретными результатами, которые достигает госорган, государственный служащий в своей деятельности. Это не всегда возможно, я это отлично понимаю, но во многих случаях возможно, мы этой возможностью пренебрегаем, предпочитаем уравниловку.

Вообще чрезвычайно важен акцент на результатах, это эффективнее не только с точки зрения стимулирования, но и с точки зрения контроля, чем мелочное отслеживание процесса, всё равно за всем не уследишь. Сейчас нет возможности, но я мог бы в очередной раз проиллюстрировать это историей с 94-м ФЗ. Сейчас, слава Богу, вышли на более комплексный подход, на большую ориентацию на результаты в рамках создания федеральной контрактной системы.

А теперь об участии общественности как таковой. Действительно, акцент на результатах предполагает отслеживание этих результатов не только самими госорганами, но в первую очередь общественностью. Вот передо мной проект концепции взаимодействия органов государственной власти и органов местного самоуправления, институтов гражданского общества в сфере противодействия коррупции. Здесь абсолютно справедливо говорится о том, что наше законодательство предусматривает на этот счёт довольно широкие возможности, но механизмы не конкретизированы.

Позволю себе сказать, что они ведь не случайно не конкретизированы. Они не конкретизированы у нас сегодня таким образом, чтобы у госорганов была возможность взаимодействовать с удобной для себя общественностью, чтобы самим формировать общественные советы, приглашать тех экспертов в комиссии аттестационные и комиссии по разрешению конфликтов интересов, с которыми точно никаких конфликтов не возникнет.

Я здесь не за крайности, отнюдь не за то, чтобы любого городского сумасшедшего звать в аттестационную комиссию. Но, наверное, можно и нужно сделать так, чтобы Общественная палата, может быть, организации бизнеса, если речь идёт об общественных советах при госорганах экономического блока, организации врачей и пациентов, если речь идёт о Минздравсоцразвития, – могли делегировать своих представителей, необязательно членов, допустим, Общественной палаты, но тех людей, которым Общественная палата доверяет. Здесь нужен баланс, повторю – не городских сумасшедших звать, но обеспечить реальную независимость тех представителей общественности, которые здесь должны взаимодействовать с госорганами.

Есть, разумеется, и вполне серьёзные нерешённые проблемы, которые мешают не одним лишь общественникам, а самим госорганам эффективнее заниматься профилактикой коррупции.

Напомню лишь, что, допустим, по конфликту интересов как сейчас обстоит дело. Для начала надо сказать, сдвиги большие имеют место. Не могу не вспомнить, что, когда писался Закон о госслужбе, об основах гражданской госслужбы, так получилось, меня попросили найти юристов, которые что-то знают о конфликте интересов. Я нашёл кого-то не в Высшей школе экономики, выяснилось, что это специалисты по трудовому праву, и они имели в виду конфликт работодателя с работником. Сегодня никому уже не надо объяснять, что такое конфликт интересов, но до сих пор не утверждён порядок уведомления представителя нанимателя о личной заинтересованности, хотя это предусмотрено законом о гражданской службе, законом о противодействии коррупции. В результате комиссии рассматривают вопросы, в общем, по инициативе руководителей. Сам сотрудник – вроде как и нет порядка, он и не заявляет о возникшем конфликте интересов. Естественно, потенциал работы таких комиссий недореализуется, и потенциал участия общественности недореализуется.

Кроме того, думаю, что было бы очень правильно, если бы общественные советы при госорганах работали не только в режиме заседаний. Сегодня они в общем режиме заседаний работают. Если бы члены этих общественных советов регулярно привлекались к текущей работе ведомств, от этого только все бы выиграли. Короче говоря, мне кажется, что произошёл важный сдвиг: возник консенсус в отношении того, что без общественников, без общественности противодействовать коррупции не удаётся. Но системной работы в этом отношении пока нет. Нет повседневной, регулярной, ежедневной работы. И от этого консенсуса, от признания необходимости надо двигаться к тому, чтобы взаимодействие было повседневным, повсеместным и эффективным.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

Уважаемые коллеги, давайте ещё послушаем наших следователей, прокуроров. Пожалуйста, прошу Вас.

Д.КОРЕШНИКОВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Так же, как и мои коллеги, хочу поблагодарить Вас за предоставленную возможность высказать своё мнение по проблемам расследования уголовных дел. Действительно, такая возможность для некоторых из нас, видимо, раз в жизни представится, и поэтому спасибо.

О результатах проделанной работы Следственным комитетом я говорить не буду, думаю, не для этого мы здесь собирались. Наши дела говорят сами за себя. Опять же не смогу говорить общо, буду говорить конкретно о том, с чем я сталкиваюсь как обычный следователь, расследующий коррупционные и иные дела.

Первая проблема, которую я хотел поднять, – это проблема с проведением экспертиз по уголовным делам. На сегодняшний момент ситуация в стране складывается следующим образом. Экспертные подразделения имеются в различных ведомствах и министерствах: эксперты есть в МВД, в Минюсте, в Минздравсоцразвития, ФСБ, МЧС, Минобороны и так далее. Основная доля проводимой работы, в том числе по делам коррупционным, конечно, ложится на экспертов МВД, Минюста, и также в силу нашей специфики Минздравсоцразвития проводит много экспертиз.

В этих ведомствах на сегодняшний момент, на наш взгляд, как следователей, которые работают с ними, и от их результатов зависит наша работа, накопился целый клубок проблем, которые нам не позволяют эффективно реализовывать свои полномочия по привлечению лиц к уголовной ответственности. Проблемы эти связаны с методологической основой экспертной деятельности, в каждом ведомстве есть свои методики, причём часть из них требует уже давно пересмотра и ревизии с учётом современных достижений науки и техники.

Проблема кадрового состава, неукомплектованности, малочисленности экспертов приводит к колоссальной нагрузке на конкретного эксперта. Недостаточная материально-техническая обеспеченность не позволяет быть впереди преступников и использовать современные технические средства, и ряд ещё проблем. Эти проблемы превращаются из их внутриведомственных проблем в наши процессуальные проблемы. Длительность сроков проведения экспертиз порой просто несоизмерима с тем, за сколько мы смогли бы закончить дело.

По коррупционным делам часто нам приходится проводить фоноскопические экспертизы, чтобы идентифицировать взяточника, приходится порой ждать эту экспертизу до полугода. Мы бы в месяц отправили это дело в суд, а мы ждём полгода, потому что эксперт колоссально загружен и говорит: «Через полгода подходите, будем рассматривать». Это, во-первых, сроки, а во-вторых, качество, честно говоря, многих экспертных заключений оставляет желать лучшего, особенно экономической направленности. Провели одну экспертизу, кое-как получили заключение, смотрим – там ничего нет, приходится в другое ведомство идти, привлекать на платной основе специалистов, не работающих в госэкспертных учреждениях. Всё это, как я говорил, влечёт увеличение разумных сроков расследования и в итоге влечёт то, что мы не можем эффективно реализовывать свои полномочия и обеспечивать защиту интересов потерпевших, общества и государства в достаточно эффективной форме.

Поэтому считаю, что на сегодняшний день эта проблема должна быть обозначена действительно как проблема. Мы её так видим. Надо совместно с экспертами, со следственными органами, с другими органами государственной власти попытаться разрешить этот вопрос. Может быть, это будет в форме создания единой системы экспертных учреждений с разветвлённой сетью в регионах и в конкретных муниципальных образованиях. Может быть, достаточно будет просто количественного и качественного улучшения работы данных ведомств, увеличить штаты и тем самым, уменьшив нагрузку, оснастить их современной техникой и так далее. Но в любом случае этот вопрос для нас актуален не только по коррупционным делам, а и по всем остальным. Это первое, о чём я хотел сказать.

Кроме того, сейчас, может быть, не столь общие вопросы, а более частные, но всё равно они также важны. Когда сталкиваешься с неразрешимостью некоторых проблем, там уже без разницы, это проблема только для тебя или это всеобщая проблема. Просто пример приведу. При расследовании дел в отношении заместителя главы муниципального образования сталкиваемся с тем, что данный заместитель имеет действительно властные полномочия, которые использует в своих интересах. Но, когда садимся писать проект обвинения, если хотим что-то направить в суд, устанавливаем, что у данного чиновника нет никаких должностных инструкций, нигде не прописаны в местных актах его полномочия. На вопрос: «А что Вы делаете?» – «А я выполняю поручения своего главы». Тем самым это для нас становится серьёзным камнем преткновения, так как действующее законодательство и сложившаяся судебная практика требуют, чтобы мы прямо указывали в постановлении, что нарушил, чем злоупотребил, сослаться на конкретную должностную инструкцию, на конкретный пункт с тем, чтобы это было обвинение, но чтобы оно было обоснованным. Поэтому как предложение: чтобы у нас не были должностные лица без прописанных должностных инструкций, всё-таки надо на законодательном уровне предусмотреть обязательность, в частности для муниципальных органов самоуправления, обязательность наличия чёткой регламентации должностных полномочий должностных лиц. Это второе.

Третье, о чём я хотел бы сказать, – это и коррупционные дела, и вообще дела – что необходимо, на наш взгляд, повышать процессуальный статус следователя. О чём идёт речь? Я следователь, у меня дела в производстве, я отвечаю за конечный результат, а конечный результат – это установить все обстоятельства, изобличающие или оправдывающие лицо, установить и направить дело в суд. Для этого мне закон даёт ряд полномочий, причём существенных, ряд из них предусматривает процедуру обращения в суд или иным образом для разрешения. Обращаюсь в суд – мне могут отказать, это законное право суда, однако обжаловать эти решения закон не наделяет меня правом, то есть я, лицо самостоятельное по Уголовно-процессуальному кодексу, не могу сам обжаловать решения должных лиц, принятые по моему уголовному делу в моём производстве. И суды считают это крайне неправильным, и практика показывает, что эти препоны ни к чему хорошему не приводят.

По повышению процессуального статуса следователя ещё такой момент. Закон предусматривает, это всё правильно, требования следователя, заявленные по находящемуся у него в производстве уголовному делу, обязательными для исполнения всеми должностными лицами и другими лицами. Также предусмотрено право на внесение представления об устранении причин и обстоятельств, способствовавших совершению. Право это есть, а эффективного механизма реализации этого права не имеется, так как санкции как таковой привлечения к ответственности дисциплинарной, административной и так далее нет, фактически мы не можем привлечь. Сами мы не самостоятельны все эти действия совершать и вынуждены выступать в виде просителей: не рассмотрите ли вы, нет ли в них какого-либо состава, и необходимости принятия мер дисциплинарного характера поэтому это не способствует. Чиновник, когда к нему приходишь, он больше боится вышестоящего чиновника, чем следователя, и ему легче отказать мне, потому что я ему ничего не сделаю в данный конкретный момент, чем потом получить по голове от своего начальника.

И последнее, на чём я хотел бы остановиться, – это то, что работа по таким делам требует высокой квалификации сотрудников, в частности Следственного комитета, это большой и трудоёмкий труд. И для того чтобы в нашу систему пришли такие люди, способные, надо всё-таки повышать престиж работы следователя. А как его повышать? Это студент или другое лицо, желающее работать в этой структуре, он должен знать, что он будет и материально обеспечен, у него и жильё будет, в армию его не заберут и так далее. То есть речь идёт о том, что следователь как лицо процессуально самостоятельное на стадии предварительного расследования должен быть действительно таковым и действительно определять ход расследования. И его статус должен быть не только среди органов, но и в обществе достаточно высок.

Благодарю за внимание.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо, Дмитрий Сергеевич.

Вы подняли несколько вопросов, на мой взгляд, абсолютно актуальных. Применительно к экспертизе, тема, естественно, мне знакомая, потому что не первый раз мы её обсуждаем. Состояние и качество дел в экспертизе, которая в настоящее время осуществляется по уголовным делам, да и не только по уголовным делам, по другим делам, по гражданским делам, исключительно тяжёлое, можно сказать – просто удручающее. Вы правильно назвали ситуацию: это и материальное оснащение экспертных структур (всё там унылое, старое, разваливающееся), и сроки осуществления экспертиз, да и, скажем откровенно, качество, потому что далеко не всегда оно отвечает предъявляемым требованиям. Поэтому из-за того, что общее количество дел и уголовных, и гражданских за последние годы существенно увеличилось, где требуется экспертиза, а стандарты их работы остались почти на советском уровне, нам действительно нужно подумать, каким образом их поддержать.

Лучше, конечно, было бы создать единую систему экспертных учреждений, но мы понимаем, что всё-таки у нас уже не советский период, когда экспертиза была в единой сети. Наверное, в качестве экспертов и сейчас, и в дальнейшем будут привлекать структуры, которые носят автономный характер, но должны быть какие-то критерии, которые позволяют отличать настоящую экспертизу, давайте скажем откровенно, Вы об этом не сказали, от псевдоэкспертизы.

Экспертиза разная бывает, и очень часто, когда требуют экспертизу, неважно даже по каким делам, рассчитывают получить вполне конкретный результат, причём получить его иногда за деньги. Поэтому у этой экспертизы должно быть несколько качеств. Во-первых, она должна быть действительно независимая. Во-вторых, она должна быть хорошо оснащённая, позволяющая осуществить поручение или же выполнить соответствующее задание в короткий срок качественным образом. И, в-третьих, она должна быть действительно современной и соответствующей требованиям дня, потому что, когда расследование уголовного дела, Вы привели пример, наталкивается на то, что следственные действия все абсолютно понятные, все мероприятия проведены, все допросы осуществлены, потом ждёшь полгода-год экспертизы, это, конечно, никуда не годится. Надо подумать. Это, конечно, потребует дополнительных затрат бюджета, но, видимо, на них придётся пойти – в части, касающейся государственной экспертизы, конечно.

Теперь в отношении чиновников, их должностных обязанностей. Это более сложный, на мой взгляд, вопрос, во всяком случае менее однозначный: нужны ли всем руководителям должностные инструкции. Может быть, это и так, но в любом случае жизнь, конечно, полностью в эти инструкции не вогнать, особенно с учётом того, например, что речь идёт о муниципальных образованиях. Строго говоря, они даже не государственные служащие, а муниципальные служащие, хотя, в общем, для уголовной квалификации это не имеет какого-либо значения. Но подумать над тем, чтобы лучше понимать, в чём заключаются должностные обязанности, должностные функции лица, государству действительно необходимо, особенно в период, когда речь идёт уже о переходе на, допустим, электронные взаимоотношения. Чтобы всё-таки было понимание, кто за что отвечает, если обращение в государственные структуры осуществляется в электронной форме, и в обычном варианте это тоже должно быть.

Дальше был упомянут процессуальный статус следователей, тоже я не против того, конечно, чтобы продумать укрепление этого статуса. Нам нужны следователи, которые имеют полноценные полномочия, а не какие-то усечённые. Я сейчас не готов сразу же сказать, поддержу я эту идею или нет по обжалованию, но в любом случае её можно обсудить, как и предложение установить, насколько я Вас понял, механизм реализации права следователя делать соответствующие предписания за причины, которые способствуют совершению преступлений, и ответственность за неустранение этих причин. Правильно я Вас понял?

Вот об этом точно нужно будет подумать, потому что если это право просто голое, если оно ни на чём не основано, следователь говорит: «Вы устраните причину», а ему говорят: «Да иди ты знаешь куда, ничего мы устранять не будем, скажи спасибо, что мы что-то с тобой обсуждаем», – это, конечно, никуда не годится. Или это вообще не нужно делать, и тогда это просто сотрясание воздуха, лучше это не делать, чтобы не ронять авторитет следственной структуры, авторитет государственной власти. Но уж если это делать, то тогда должна быть какая-то ответственность, думаю, что это правильно.

И, наконец, последняя тема, которую Вы обозначили, думаю, с ней все согласятся здесь присутствующие: и следователи Следственного комитета, и следователи МВД, следователи других структур, прокуроры, – это престиж работы следователя, прокурора. Понятно, что он упирается в конечном счёте в то, каким образом государство оценивает работу: это материальная обеспеченность, зарплата та же самая, жильё, другие позиции. Но сказать, что мы совсем этим не занимаемся, думаю, было бы неправильно. Всё-таки я не считаю, что у нас уже ситуация в этой сфере такая, как была лет 10 назад, когда мои коллеги, а у меня полно моих товарищей, которые работают в таких же позициях, как ваша, кто-то на более высоких позициях, потому что я постарше значительной части здесь присутствующих, но я просто вместе с ними начинал работу, – в общем, конечно, ситуация изменилась. Я когда встречаюсь с сокурсниками, они говорят: «Спасибо тебе, что всё-таки как-то на это обратили внимание». Но это не значит, что всё хорошо. Понятно, что нет предела совершенству, и зарплата должна быть достойная.

Тем более, чего там скрывать, если не говорить какие-то сложные речи, когда следователь расследует многомиллионные, миллиардные дела, прокурор надзирает за соответствующими следственными действиями или представляет обвинение в суде, значит, он должен чувствовать себя уверенно, что к нему никто не подкатит, а он сможет противостоять любому давлению и со стороны государственных структур, и со стороны тех, в отношении кого ведётся следственная деятельность. Иначе следователя легко, что называется, взять в оборот. К сожалению, мы пониманием, это везде случается, и следователи взятки берут.

Поэтому престиж работы следователя и прокурора – это, конечно, важнейшая тема. Хотя, если уж завершать этот вопрос, в значительной мере, если не на 90 процентов, это зависит от самого человека. Мы все понимаем, какую зарплату ни сделай высокую, всё равно взятку могут принести существенно больше. Но вопрос в том, как человек себя позиционирует. Вопрос в том, как он свою карьеру продумывает, как он относится к себе, к своим окружающим. Но это должно, действительно, накладываться на правильное отношение, на уважение к следователям, на понимание сложности их работы, их миссии, если хотите, в жизни, потому что, как и другие виды государственной службы, кстати, о чём говорил наш коллега из Высшей школы экономики, государственный служащий (а следователь – тоже государственный служащий, об этом не надо забывать), не только гражданский, но и служащий, который занимается правоохранительной деятельностью, – в общем, фигура уязвимая. С одной стороны, у него масса полномочий: возможность человеку жизнь изменить, в некоторых случаях драматическим образом изменить. А с другой стороны, в общем, и на следователей, и на прокурора очень легко, что называется, наехать и начать говорить гадости разные. Очень тяжело потом от этого отмываться, мы же это тоже понимаем. Это такой, если хотите, профессиональный риск.

Я это говорю к тому, что в общем следователи, прокуроры должны понимать, что они в полной мере, как и другие сотрудники правоохранительных органов, находятся под защитой государства, что государство их не бросает при возникновении каких-то сложностей, а сама система, в которой они служат, извините, за них бьётся. Иногда говорят о том, что честь мундира – это плохо. Ну да, если ситуация абсурдная, если всем уже понятно, что всё плохо. В некоторых случаях государственная структура всё-таки должна стоять крепко, когда речь идёт о защите своих работников. Они очень часто подвергаются беспрецедентному давлению, мы это понимаем. Я хочу, чтобы вы от меня услышали, и я это понимаю, что вам работать непросто, особенно по всякого рода коррупционным делам, по делам, куда завязаны высокопоставленные государственные служащие и обычные государственные служащие. В общем, это непростая работа.

И.БЕГТИН: Уважаемый Дмитрий Анатольевич, я руководитель небольшой ИТ-компании и как раз представитель той самой неудобной общественности, о которой упоминал Яков Ильич.

Может быть, Вы помните, в 2009 году была история с латиницей в госзакупках, собственно, я её нашёл, выявил несколько тысяч случаев, это попало в федеральные СМИ, привело к Вашему разговору с заместителем Правительства Игорем Шуваловым, и Антимонопольная служба активно исправляла это и штрафовала заказчиков в течение года.

Я хочу отметить, что это стало возможным, то есть моя работа стала возможной, исключительно благодаря тому, что я использовал некое количество технических инструментов. То есть я осуществлял этот мониторинг, он оказался в значительной степени случайным, то есть выявилось несколько случаев, и была проведена работа, чтобы найти их больше, но исключительно благодаря тому, что информация о государственном заказе была доступна в машиночитаемой форме, что она была доступна как открытые данные и что с ними можно было работать.

И сейчас, в современном мире, фактически ИТ-специалисты в значительной мере заменяют правозащитников. Если раньше правозащита занималась как раз той или иной формой защиты, той или иной формой выявления коррупции, то сейчас многое из того, что делается ими, делается автоматически или автоматизированно, создаются специальные системы, создаются в основном при поддержке негосударственных структур, либо в рамках частных инициатив, либо при поддержке различных международных организаций. При недавно прошедших международных конкурсах здесь, по России, например, создавались гражданами такие инструменты по электронному голосованию, по мониторингу государственного бюджета, по мониторингу расходов чиновников.

Я хочу отметить, что Российское государство в этом никак не участвовало, то есть фактически государство сейчас теряет инициативу в том, что касается антикоррупционного мониторинга. И если в части репрессий против коррупционеров государство всё ещё сильно и существуют структуры, которые способны это делать, то мониторинг, к сожалению, на мой взгляд, страдает.

Я предлагаю включить в инициативу по открытости правительства, открытости государства (как раз то, что называется «открытым правительством») создание экосистемы гражданских проектов при поддержке государства, в рамках которых мог бы осуществляться мониторинг государственных контрактов – начиная от государственного размещения заказа до конкретно построенного объекта, с фотографиями, мониторинг деклараций чиновников: как то, что касается доходов, так и то, что касается расходов. Сейчас это крайне несистематизированно, эта информация разбросана по тысячам государственных сайтов в совершенно разных форматах, не приведённая в единую базу, не приведённая к электронной декларации.

Сейчас существует практика обсуждения законопроектов, но пока нет публичного обсуждения и общественного анализа антикоррупционности законопроектов. То есть если бы все те замечания, все те предложения по антикоррупционности вносились бы ровно таким же образом, как обсуждались существующие законопроекты о полиции, об образовании, о рыболовстве и все остальные, если бы каждый гражданин имел бы возможность это отметить, каждый эксперт мог бы принять участие, то это в значительной степени помогло бы избежать очень многих коррупционных норм в законах.

У меня предложение включить это в части «большого правительства» в его развитие и, может быть, дальше, следующим шагом включить и в глобальную международную инициативу «Открытое государство», в которой Россия также могла бы принять участие.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо большое.

Вы затронули важную тему на самом деле. Мир очень усложнился. Я понимаю, насколько, кстати, и тем же самым следователям сейчас стало труднее работать, чем, например, это было лет 25 назад, когда мы начинали работать. Потому что все электронные средства фиксации всякого рода договорённостей, материалы, торги, которые осуществляются в электронной форме, – всё это довольно сложно для анализа и очень трудно по охвату. И, собственно, именно поэтому очень важную миссию действительно исполняют не государственные структуры, а общественность. Это хорошо.

Самое важное, чтобы этим занимались все заинтересованно, но чтобы это не превращалось в кампании, направленные против чиновничества как класса. Потому что чиновники – хорошие, плохие – были, есть и будут, это мы с вами понимаем, и шельмовать их, всегда говорить о том, что они все преступники, нельзя. Да, у нас коррупция очень высокая в стране, но просто говорить о том, что они все мерзавцы, невозможно, потому что, если все мерзавцы, тогда увольте всех – наберите новых. Это невозможно!

Это как с полицией было: «Вот полиция плохая, или милиция плохая, полиция хорошая, давайте всю милицию уволим, вот некий наш сосед это сделал». Но это смешно! Во-первых, там огромное количество приличных, честных людей, хороших профессионалов, которые головой своей рискуют. Во-вторых, одно дело, когда речь идёт о банановой республике, а другое дело, когда речь идёт о государстве, в котором 140 миллионов живёт, и 100 миллионов – активного работающего населения. Поэтому всё это очень непросто, но нужно этим заниматься. Я эту идею поддерживаю, и хорошо, что Вы этим сами начали активно действительно заниматься, результатом были и некоторые мои поручения.

Хотел бы также сказать, что антикоррупционный мониторинг (Вы сказали, что плохо, что государство от него устраняется) – у меня более сложное к этому отношение. Конечно, государство должно иметь свою, так сказать, делянку, но это вообще-то задача в большей степени общественных структур. Единственное, чтобы не было эксклюзивов, а то у нас есть патентованные борцы с коррупцией: если они выступают, то они говорят правду, они уже, так сказать, вещают, а если кто-то другой, то нет, это всё по заказам властей, ещё как-то. В этой сфере должны быть все активными. Но, ещё раз повторяю, это не должно приводить к каким-то выводам о том, что вся работа строится неэффективно. Просто нужно работать адресно, нужно вытаскивать эти слабые звенья и наказывать тех, кто совершает проступки или преступления. Эта тема должна быть обязательно продолжена. И по поводу «большого правительства», о котором Вы упомянули. В принципе, мне кажется, это правильно. Вообще антикоррупционная экспертиза, экспертиза торгов – это на самом деле будет актуально с каждым годом всё больше и больше, здесь сомнений никаких нет.

Пожалуйста.

Д.ДВОРНИКОВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые участники круглого стола! Я хочу поднять фундаментальный вопрос, который связан с борьбой с коррупцией, он связан с работой судов, это та область, которой мы занимаемся, это обеспечение прозрачности принятия судебных решений. Мы уже много лет работаем и по 262-му ФЗ, и много проводим семинаров и доверительных бесед с судьями. Такая специфика работы позволяет, может быть, чуть-чуть больше слышать, чем обыватель, чуть-чуть больше знать о том, как работают судьи, с чем они сталкиваются.

Я хочу поднять такую проблему, которая связана с привычкой некоторых начальников совершенно без каких-то проблем и препятствий поднять трубку, чаще это личный мобильный телефон судьи, и попросить о том, чтобы какое-то было судебное решение принято так, как считает правильным именно чиновник, а, возможно, не так, как это должно быть по закону. Это достаточно распространённое явление, но я могу подтвердить, что и в кулуарах, и в личном общении судьи часто говорят об этом. Иногда они, будучи встроенными в некую систему, якобы гармоничную, особенно на уровне регионов, просто не могут заявить об этом громко.

Нельзя ли придумать какой-то такой высокотехнологичный механизм, который бы при попытке чиновника набрать номер судьи – автоматически факсом отправлял бы заявление о прекращении полномочий в адрес Президента?

Д.МЕДВЕДЕВ: Денис Владимирович, мы сегодня всё-таки больше про следователей, потому что я с судьями не так давно встречался. Это не значит, что эти вопросы не надо поднимать. Я Вам отвечу.

Во-первых, судье кому не надо не следует раздавать номер своего мобильного телефона, это первое, и это главное на самом деле. Знаете, это же вопрос правовой культуры. Коллеги, особенно старшие коллеги, здесь сидят мои товарищи, за границей часто всё-таки бываем – вот можно себе представить, чтобы кто-нибудь подошёл к судье просто так и начал ему чего-то говорить за границей? Это будет страшный скандал. Человека, скорее всего, куда-нибудь упрячут после этого. И сам судья это понимает, он как бы говорит сразу же – нет. Вспомните даже всякие кинофильмы: там, допустим, адвокат за границей с судьёй пошёл в ресторан – всё, карьера закончена и у судьи, и у адвоката. Это невозможно. Все разговоры – только в специальных помещениях, как правило, ещё и с соответствующей прослушкой, если это необходимо, просто потому что так положено. Но это тема известная, мы её неоднократно с судьями обсуждали, включая и ведение так называемого журнала регистрации обращений. Просто сами судьи ещё частично побаиваются, но в принципе это вполне нормальная вещь. Например, я знаю, Арбитражный Суд мне сказал, что они готовы это делать. Всякое обращение должно фиксироваться. Вот позвонил Иван Иванович, адвокат, – фиксируется, позвонил Иван Петрович, глава городской администрации, – фиксируется. Знаете, так можно и отбить желание звонить, потому что понятно, административное давление, оно в той или иной форме трудно преодолевается, но это в принципе возможный вариант.

В любом случае у государства должна быть возможность как-то донести свою позицию, но государство в других странах делает это гораздо интеллигентнее, не в форме прямых звонков – сделайте так-то, а просто, чтобы судьи понимали какова позиция государства, это тоже важно, кстати. Это не банальность, это правда. Я сейчас не буду об этом рассказывать, там есть какие-то совсем тонкие вещи, но если кому интересно, потом как-нибудь расскажу.

М.ГРИШАНКОВ: Дмитрий Анатольевич, сразу хочу отметить, что в части законодательства мы очень стремительно продвинулись, и мне приходилось работать с группой ГРЕКО, с экспертами, и многие были удивлены рядом решений. В части декларирования имущества не в каждой стране есть такая норма. Опять же мы должны двигаться дальше и ряд предложений уже был высказан коллегами. Позвольте также зафиксировать Ваше внимание на нескольких вещах.

На сегодняшний день у нас нет в законодательстве определения коррупционного преступления. Каждое ведомство по-своему трактует и относит те или иные составы, и, может быть, назрела необходимость закрепить в законодательстве или перечень коррупционных преступлений для того, чтобы у нас не была лукавая статистика, потому что у нас есть статистика Верховного Суда, есть статистика МВД, есть статистика Генеральной прокуратуры, и иногда, откровенно говоря, при сравнении цифры не сходятся, при этом, может быть, дать исчерпывающий перечень преступлений.

В части института декларирования доходов и имущества это стало действительно важнейшим инструментом профилактики коррупции. И, уважаемый Дмитрий Анатольевич, может быть, рассмотреть возможность двинуться дальше в этом направлении. Эффективность борьбы с коррупционными преступлениями может быть повышена путём введения института конфискации имущества при расследовании коррупционных преступлений, когда бремя доказывания законности происхождения имущества переносится на лицо, подозреваемое в совершении коррупционного преступления. Изучение практики в ряде стран показало, что это было достаточно действенным механизмом в снижении коррупции.

Поддержу инициативу Айрата Ильзаровича в части дополнительной защиты лиц, информирующих о фактах коррупции. Может быть, отдельно проработать этот вопрос, потому что у нас действительно качественный закон о государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства, и МВД многое делает в этом направлении, в части защиты, но отдельно зафиксировать, что любое лицо, которое даёт информацию о фактах коррупции, будет особо защищаться государством (это в том числе одно из предложений группы ГРЕКО).

И ещё одну вещь хотел бы отметить: в целях улучшения взаимодействия с гражданским обществом и органами СМИ, может быть, рассмотреть вопрос обязательного предоставления правоохранительными органами ежегодного отчёта по результатам работы в части, касающейся порядка рассмотрения сообщений о преступлении, обнародованных в СМИ (это пункт второй части 144 УПК), и обязательной публикации информации об отказе в возбуждении уголовного дела. Потому что в средствах массовой информации очень много различных данных. Надо отметить, не всегда, может быть, и физически успевают правоохранительные органы реагировать, но общество ждёт этой реакции и, самое главное, ждёт обратной связи от правоохранительных органов о том, как проверялась эта информация.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

Михаил Игнатьевич, по поводу перечня преступлений коррупционной направленности можно подумать. Вопрос всегда заключается в том, какое правовое значение мы этому придаём. Если оно будет, тогда можно об этом думать.

Что касается конфискации, я уже тоже на эту тему рассуждал. Эта идея мне кажется довольной любопытной – по поводу бремени доказывания законности приобретения имущества, которое переходит на лицо, обвиняемое в совершении такого преступления. Потому что я, например, не считаю, что идея декларации о всех расходах такая работающая. Думаю, что это скорее всего будет сотрясание воздуха или, наоборот, способ расправиться с неугодными, что называется.

Но в такой ситуации, когда уже, условно говоря, дело дошло до суда, например, или как минимум до предварительного расследования, – может быть. Во всяком случае лицо само должно доказать, что оно имеет правомерные источники для приобретения. Это не означает, что эти источники должны быть максимально узкими, так сказать, пусть доказывает там всеми способами, но – может быть.

И отчёт о расследовании преступлений, обнародованных в СМИ. Это такая сложная вещь. Конечно, хочется сказать – давайте это сделаем, хотя здесь наши коллеги, следователи, скажут: вы что, вы нас совсем поставите в сложное положение, мы с ума сойдём – отчитываться или во всяком случае эту статистику давать. Почему? Потому что если речь идёт о СМИ как таковых, о зарегистрированных, и так у нас их десятки тысяч, но это ещё как-то возможно. Но если речь, например, вести вообще об отчёте о всех преступлениях, обнародованных, например, в электронных СМИ, включая интернет, а к интернету уже потихонечку или к электронным СМИ, скажем так – к интернет-СМИ, примыкают и социальные сети, то это, конечно, будет, если по-честному сказать, почти непосильная задача для государства. Но если мы сможем найти технологическое решение этого – пожалуйста, давайте попробуем, я, конечно, не против абсолютно.

Пожалуйста.

Ю.ШАЛИМОВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

Мы работаем в современном мире, и новости поступают всё быстрее и быстрее, сообщения о преступлениях, в том числе и коррупционной направленности, мы получаем в том числе и от граждан, мы получаем их в реальном времени в ту же секунду. Вы часто сами реагируете мгновенно на эти новости, когда они поступают. Но у нас есть единственное серьёзное оружие на сегодняшний день – это закон о СМИ.

В законе о СМИ есть норма, где нам, журналистам, должны либо в течение трёх суток отказать в запросе в государственных органах, либо в течение семи дней дать некий ответ. На самом деле на сегодня эта норма практически непригодна к использованию. На самом деле у нас абсолютно нет проблем с коллегами из правоохранительных органов: информация от них поступает достаточно быстро. Мы испытываем трудности при обращении к государственным чиновникам.

В Гражданском кодексе есть такая формулировка: ситуации, вызывающие широкий общественный интерес. Может быть, в закон о СМИ внести такую формулировку, что в случае, если ситуация вызывает широкий общественный интерес, ответ должен поступить немедленно или сократить сроки до суток. И неплохо было ещё статью за враньё придумать, тоже было бы отлично.

Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно. Всегда, когда наши коллеги из СМИ говорят, всегда выглядит довольно любопытно. В принципе тема, которую Вы поднимаете, справедлива. Вот Вы сказали, что очень быстро осуществляется реакция на то, что мы говорим или делаем. Мы с вами разговариваем – уже появилось сообщение о том, что из юрисдикции суда присяжных могут исключить дела о коррупции. Уважаемые коллеги из средств массовой информации, я не сказал, что у меня есть намерение обязательно исключить, – есть предложение наших уважаемых товарищей, здесь присутствующих следователей, исключить. В этом есть и плюсы, и минусы, о которых я сказал, но я не собираюсь пока этого делать, потому что сейчас, я же понимаю, начнутся разговоры о том, что дальше собираются душить несчастный суд присяжных и так далее. Давайте это обсудим, посмотрим положительные и отрицательные стороны, это, кстати, то самое оружие, о котором Вы говорите, потому что не успел что-то сказать – уже сразу же ответ.

Пожалуйста, Вы что-то хотели сказать, давайте.

В.РОМИЦЫН: Уважаемый Дмитрий Анатольевич, из всей проблематики, с которой сейчас вынужден сталкиваться следователь, я кратко постараюсь обозначить одну, и связана она с действующим Уголовно-процессуальным кодексом. Дело в том, что не так давно была изменена статья 90 Уголовно-процессуального кодекса о преюдиции, согласно которой решения всех без исключения судов принимаются в преюдиционном порядке.

К сожалению, зачастую это мешает расследованию уголовных дел, так как мы понимаем, что решение гражданского суда иногда можно получить достаточно просто при согласовании каких-то позиций сторонами, и это влечёт за собой прекращение уголовного преследования. На данный момент это действительно серьёзная проблема, которая препятствует расследованию и коррупционных, и экономических дел, в том числе налоговых преступлений.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо. Вы подняли тему, которую профессионалы все знают. Я, правда, уже не считаю себя профессионалом по этим вопросам, но в любом случае я всё-таки какие-то знания имею.

Действительно, здесь взаимосвязь преюдиции или, как говорят юристы, предрешения, которое основывается на решении гражданского суда, имеет для следствия прямое значение. В общем и целом это правильно. Но, к сожалению, жизнь многообразна, и она показывает, что в целом ряде случаев, я не хочу ставить под сомнение вердикт суда, я имею в виду решение по гражданскому делу, но в результате этого ломаются очень серьёзные работы, которые вело следствие по формальным признакам.

Я Вам по-честному скажу, у меня нет ответа на Ваш вопрос, потому что он очень сложный. Отменять эту взаимосвязь было бы неверно. Но то, что эта проблема есть, Вы правы. Значит, нужно, может быть, подумать, каким образом сделать эту взаимосвязь более тонкой. С одной стороны, никто не опровергает решения суда, но с другой стороны – всё-таки чтобы у следствия хоть как-то были в этом плане развязаны руки, иначе можно пустить под откос при помощи довольно нехитрой юридической манипуляции годы труда. Это я тоже понимаю.

И.КОСТУНОВ: У меня достаточно короткий вопрос. Коррупция наносит ущерб экономике, но, как Вы правильно заметили, её ещё больше разрушает недоверие. Я буквально сегодня прилетел из Сирии и видел своими глазами, как недоверие между властью и обществом ставит под вопрос суверенитет государства и его существование. Тоже понял мудрость индекса восприятия коррупции: он мало связан с работой правоохранительных органов, со статистикой, это – как люди воспринимают, какая коррупция, есть или нет. Это на самом деле индекс доверия власти и общества госслужащим.

Изучая опыт, я обратил внимание на такие государства, как Сингапур и Гонконг. Там была примерно та же проблема, что государства были на грани уничтожения из-за недоверия, и выход нашли следующим образом: создали единую структуру – национальное антикоррупционное бюро, которое поставили под жесточайший контроль общественности. У людей, которые там работают, просто как презумпция виновности – виновность, но они проверяли каждого чиновника, включая премьер-министра, на чистоплотность. Этим, во-первых, вывели из-под критики чиновников просто потому, что есть национальное антикоррупционное бюро, и очень быстро восстановили доверие между властью и обществом. Можно ли сделать что-то подобное в России, не обязательно единая структура, но доверие надо восстанавливать в век информационных войн?

Д.МЕДВЕДЕВ: Согласен с Вами, Илья Евгеньевич, и интересно, что Вы в Сирии побывали, потому что это действительно сейчас большая проблема для самих сирийцев, прежде всего. Не для тех, кто пытается на этом руки нагреть или политический капитал заработать, таких, к сожалению, немало, а для самих сирийцев, потому что государство находится в анархической ситуации, идёт жёсткое противостояние; чем закончится, не до конца понятно. Но вопрос о доверии, наверное, ключевой сегодня, об этом уже коллеги говорили.

Я, наверное, был бы нечестен с Вами, если бы сказал: о, отличная идея, давайте сделаем как в Сингапуре и в Гонконге, – потому что Сингапур и Гонконг, надо признаться, всё-таки это маленькие государства. Да, там тоже была очень сильная коррупция, это правда, и они действительно в этом смысле преуспели. Если говорить о Сингапуре, то это вообще считается сейчас страна с идеальным инвестиционным климатом. Если говорить о Гонконге, там тоже всё очень здорово и хорошо, хотя он, в общем, вливается в другое государство и в конечном счёте его судьба будет связана с судьбой этого государства. И там тоже есть свои проблемы, мы понимаем.

Но то, что основная идея, чтобы достичь максимальной прозрачности, отчётности государственных служащих, руководителей, была принята нами на вооружение, здесь Вы абсолютно правы. Собственно, я ведь это и пытался делать, и до сих пор делаю, когда внедрил эту идею тотальной отчётности. Меня всё время в этом плане упрекали, говорили, что всё равно же никто всего не показывает, не все отчитываются.

Конечно, так – я понимаю, я не наивный человек. Но это всё равно более высокая степень прозрачности. Что дальше? А дальше, если все отчитываются, нужно увольнять. Не обязательно сажать в тюрьму – увольнять за то, что, допустим, человек представил недостоверные данные. Я несколько генералов за это уволил, ещё что-то сделал. Понятно, это такие фрагменты. Просто, если люди будут понимать, что лучше продекларироваться, чем что-то прятать, то они вести себя будут правомерно. Для России, конечно, эта проблема не двух-трёх месяцев и не двух-трёх лет. Мы не Сингапур всё-таки, мы понимаем, тем не менее я не считаю, что это недостижимо в наших условиях.

Уважаемые коллеги! Я считаю, что разговор был интересный, надеюсь, вам тоже понравилось, – полезный как для сотрудников правоохранительных органов, так и для общественности, которая внимательно следит за состоянием дел в правоохранительной сфере, в сфере борьбы с коррупцией. По целому ряду моментов, которые мы с вами обсуждали, я подпишу, естественно, поручения, и мы продолжим по ним работу.

А сейчас мне бы хотелось, пользуясь случаем и возможностью, выполнить приятную миссию. Я хотел бы поздравить целый ряд сотрудников правоохранительных органов, следователей, прокуроров, которые здесь присутствуют: они получили государственные награды за большую работу, за работу, связанную с борьбой с преступностью. Как я уже говорил вначале, это очень непростая работа, но это очень важная для страны работа. Я желаю вам успехов, и давайте перейдём к церемонии награждения.

Россия > Армия, полиция > kremlin.ru, 23 ноября 2011 > № 441341 Дмитрий Медведев

О планах модернизации городского хозяйства "столицы Русского Севера" - Архангельска в интервью РИА Новости рассказал мэр города Виктор Павленко.

- Виктор Николаевич, каким строительным объектам мэрия Архангельска уделяет особое внимание?

- Я бы не стал выделять здесь особые приоритеты. Если суммировать все средства, которые мы за четыре года направили в строительную отрасль, то получится около четырех миллиардов рублей. Более миллиарда рублей направлено на ремонт учреждений социальной сферы - для Архангельска это беспрецедентное явление. Еще свыше 1,5 миллиарда рублей вложено в строительство нового жилья и капремонт многоквартирных домов. И примерно миллиард мы направили на дорожное строительство. Это средства, которые реально получили различные строительные организации Архангельска.

Значительный объем этих средств был получен благодаря участию в различных федеральных программах. Мы заинтересованы и как в появлении новых объектов - построенных или отремонтированных, так и в развитии города в целом. Не случайно в последнее время уделяется особое внимание формированию генерального плана развития города.

- Как идет работа по Генплану?

- Напомню, что в Генеральном плане и стратегии социально-экономического развития областного центра до 2025 года миссия столицы Поморья сформулирована так: "Архангельск - центр нового освоения Арктики, столица Русского Севера". Реализация этих планов началась уже сейчас - в центре города. Мы предлагаем возводить новые университетские корпуса и студгородок Северного Арктического федерального университета на территории, прилегающей к главным корпусам Технического и Поморского госуниверситетов, ныне входящих в состав САФУ. Реализовывать проект необходимо поэтапно. Главное, что это даст старт поквартальной комплексной застройке Архангельска.

Что касается жилищного строительства, то его перспективы мы видим в движении по двум стратегическим векторам: комплексная застройка свободных городских земель и развитие уже застроенных кварталов. Яркий пример первого направления - планы по 6-му микрорайону, где предполагается возвести 220 тысяч квадратных метров жилья, школу, два детсада. Мы приветствуем инициативы частных инвесторов и готовы оказать им необходимое содействие по созданию в микрорайоне новых тепловых и электрических станций, работающих на природном газе, учитывая, что рядом, на улице Дачной, будет расположен один из распределительных пунктов газопровода. Думаю, что уже в следующем году нам удастся привлечь серьезных инвесторов и начать строительство в 6-м микрорайоне. Тем более, что по программе развития Архангельска как областного центра предусмотрено выделение средств на продолжение Московского проспекта до улицы Энтузиастов.

Развитие уже застроенных территорий также идет планово. Для такого строительства мы определили 53 квартала, значительную часть которых занимают ветхие или близкие к ним по состоянию "деревяшки". Интересным предложениям является освоение территории, прилегающей к улице Выучейского, которую уже в следующем году мы намерены начать превращать в четырехполосную автомагистраль. Появляется прекрасная возможность для возведения современных жилых домов в общей сложности на 180 тысяч квадратных метров, объектов социальной инфраструктуры. Сегодня готовы три инвестиционных предложения для застройщиков. Реализация этого проекта - это не только новые строительные объекты. Это работа для строителей разных профилей: дорожников, жилищников, инфраструктурщиков - всех, кто имеет отношение к строительству, а это тысячи человек. Это новые предприятия и бизнес центры, новые дома, которые необходимо обслуживать, следовательно, это тоже новые рабочие места.

- Как строится ваше взаимодействие с Фондом содействия реформированию ЖКХ?

- Четыре года назад мы начали участвовать в программах Фонда ЖКХ. Чтобы выполнить требования Фонда и войти в две его программы - капремонта многоквартирных домов и строительства жилья для переселения из ветхих и аварийных домов, необходимо было, чтобы определенный процент жилфонда находился в ведении УК и ТСЖ. Нужная пропорция была соблюдена в Архангельске, и в итоге город получил за это время больше миллиарда рублей и стал локомотивом, который потянул за собой всю область.

При содействии руководства страны за четыре года из средств Фонда столица Поморья получила 1 миллиард 50 миллионов рублей, которые были направлены на ремонт 429 многоквартирных домов. Многие из них участвовали в программе несколько лет, что позволило провести комплексный капитальный ремонт кровли, систем тепло-, водо-, электроснабжения, фасадов. Помимо нового жилья, мы не оставляем без внимания уже существующий жилфонд, стремимся его сохранить, вдохнуть новую жизнь. Из городского бюджета на ремонт фундаментов, цокольных перекрытий, кровель, систем тепло-, водо-, электроснабжения и канализации в деревянных домах в течение четырех лет было направлено более 400 миллионов рублей. В общей сложности отремонтировано 614 домов.

Параллельно за это же время нами построено девять домов - более 400 новых квартир - для расселения жильцов из ветхого и аварийного жилфонда. В следующем году мы намерены сдать вторую очередь многоквартирного дома на улице 40 лет Победы и четыре дома на улице Доковская, всего 244 квартиры. Начнется реализация проекта по строительству 14 домов на улице Конзихинская - это 180 новых квартир.

- Городское обустройство - это еще и дорожная инфраструктура...

- Что касается дорожного строительства, то отмечу здесь значение нашего участия в федеральной программе "Новые дороги городов России". Для Архангельска, имеющего протяженность свыше 60 километров, обновление дорожной инфраструктуры особенно важно. Размер совместных вложений составил уже 700 миллионов рублей.

Так, в 2007 году 276,6 миллиона рублей были направлены на продолжение реконструкции Ленинградского проспекта, на капитальный ремонт проспектов Ломоносова и Советских Космонавтов. Также за счет федеральных средств были отремонтированы набережная Северной Двины, улицы Дрейера, Нахимова, Доковская, Вычегодская, Дежневцев, Магистральная, Локомотивная (направление движения автобуса "№"3), Галушина, Садовая. Проведен капитальный ремонт Краснофлотского моста. В 2009 году построен новый участок проспекта Дзержинского, ставший важной транспортной развязкой, реконструирована стратегическая дорога к порту Экономия - Маймаксанское шоссе. В 2010 году в столице Поморья работы были проведены на 30 объектах, впервые на всем протяжении за один сезон отремонтирован проспект Обводный канал. На выделенные федеральным бюджетом 345 миллионов рублей отремонтировано почти 300 тысяч квадратных метров дорожного покрытия во всех округах Архангельска.

В этом году областному центру было выделено 270 миллионов рублей. Из них 90 миллионов рублей направлены на ремонт 12 объектов, в том, числе набережной Северной Двины на всем ее протяжении. На 180 миллионов рублей были приведены в порядок 78 дворов и 24 проезда к дворовым территориям общей площадью 150 тысяч квадратных метров. Кроме того, второй год в Архангельске успешно реализуется городская программа ремонта внутридворовых территорий. По ней мы обновили более 140 дворов.

- В этом году Архангельск законодательно закрепил свой статус областного центра....

- Закон стал итогом нашей совместной работы с правительством Архангельской области и депутатами областного собрания. В результате сформирована нормативная база для реализации долгосрочной целевой программы развития столицы Поморья. За четыре года на строительство, реконструкцию и ремонт восьми важнейших объектов дорожной инфраструктуры, двух стратегических мостов, новых детского сада и школы планируется направить 2,655 миллиарда рублей, в том числе из областного бюджета - 2,488 миллиарда рублей. Городской бюджет предусматривает софинансирование в размере 167 миллионов рублей. Уже в следующем году начнем строительство улицы Выучейского, откроем детсад в округе Майская Горка и новую школу в Цигломени.

Еще раз подчеркну, что для Архангельска принципиально важно участие в федеральных программах. Это служит хорошим стимулом для муниципалитета наращивать собственные усилия по модернизации инфраструктуры. Ежегодно мы предусматриваем в горбюджете средства на софинансирование федеральных проектов по ремонту дорог, строительству жилья, а также выделяем деньги по специальным программам на капремонт учреждений социальной сферы и реконструкцию дворовых территорий. Кроме того, по инициативе мэрии выделяются серьезные средства для подготовки проектно-сметной документации на строительство новых и реконструкцию существующих объектов. Это позволяет нам планировать обновление объектов дорожной инфраструктуры на несколько лет вперед

Россия. СЗФО > Госбюджет, налоги, цены > ria.ru, 23 ноября 2011 > № 441183 Виктор Павленко

Есть ли у умного шансы стать богатым? О становлении рынка интеллектуальной собственности

Интервью директора Республиканского НИИ интеллектуальной собственности, доктора юридических наук В.Н.Лопатина

Доля инновационной продукции России в общем объеме продаж промышленной продукции чрезвычайно мала - не превышает 5%. Почему? Опыт перехода к инновационной экономике в США, Западной Европе, Японии и Китае показывает, что базовым условием этого перехода является формирование рынка интеллектуальной собственности. А как этот рынок формируется в нашей стране? С этим вопросом редакция обратилась к директору Республиканского НИИ интеллектуальной собственности, председателю Правления корпорации интеллектуальной собственности РНИИИС, председателю национального технического комитета «Интеллектуальная собственность» (ТК-481), доктору юридических наук, профессору В.Н.Лопатину.

- Владимир Николаевич, есть ли в России потенциал рынка интеллектуальной собственности и в какой степени он реализуется?

- По числу ученых Россия занимает одно из первых мест в мире, ежегодно их отряд пополняют около 30 тысяч докторов и кандидатов наук – и в этом смысле потенциал рынка интеллектуальной собственности огромен. Однако при этом доля нашей наукоемкой продукции в продаже в мировой торговле составляет 0,3 %, т.е. мы занимаем одно из последних мест. Как объяснить это несоответствие? Просто! Результаты научно-технической деятельности и права на них в основной своей массе не доводятся до стадии коммерциализации, т.е. до реализации на внутреннем и внешнем рынках.

Для сопоставления: в Китае результаты научных разработок, наоборот, быстро находят потребителя, и это происходит потому, что «правила игры» с интеллектуальной собственностью здесь прописаны с учетом интересов каждого участника. В результате: только один муниципальный китайский город имеет порядка 25 тысяч патентов, т.е. примерно столько, сколько в год патентует вся Россия.

У нас же права закреплены лишь на десятую часть полученных результатов, остальное непонятно кому принадлежит, отправляется на полки, лежит мертвым грузом вне государственных и корпоративных интересов. Освоение денег, выделяемых на науку (я имею в виду, в первую очередь – прикладную науку), идет, а конечного продукта нет.

Права на охраняемые результаты интеллектуальной деятельности (в соответствии с частью четвертой ГК РФ — интеллектуальные права) должны были бы выступать одним из основных сегментов рынка в инновационной экономике. Однако в отношении абсолютного большинства результатов научно-технической деятельности сегодня такие права не закрепляются: ни открытым способом — через патентование, ни закрытым — через ноу-хау в режиме коммерческой тайны. Сложилась парадоксальная ситуация: в стране, с одной стороны, отсутствует легальный оборот инновационных товаров и интеллектуальной собственности, а, с другой - большинство результатов интеллектуальной деятельности, которые в принципе не могут быть объектами рыночных отношений (в соответствии со ст. 129 ГК РФ), все же находятся в обороте - «черном» или «сером».

У нас доля государства в финансировании науки самая высокая в мире, свыше 75 процентов - в ведущих странах пропорция обратная, там столько вкладывает частник. И потому, казалось бы, если уж ты платишь, то и заказывай музыку! Но государство оказывается неэффективным собственником.

- Почему?

- Конечно, одна из причин сложившего положения в том, что бывшая советская система патентования разрушена: из тысяч функционирующих в России предприятий патентно-лицензионные службы есть всего на десятках! Но дело не только в этом. Большая часть сегодняшних госконтрактов вообще даже не содержат норм о закреплении прав на создаваемые результаты интеллектуальной деятельности в ходе исполнения этих госконтрактов.

В инновационных экономиках Запада в научно-технической сфере патентуется до 20% результатов интеллектуальной деятельности и – важно подчеркнуть! - примерно столько же продается, т.е. заключается договоров по лицензированию и отчуждению, если говорить в нашей терминологии. Потому, что патентование, которое осуществляется по всем объектам интеллектуальной собственности - это дорогостоящая процедура, и она осуществляется как коммерческая сделка. У нас же из 260 тысяч патентов, что действует сегодня в Российской Федерации, число патентов, на которые заключены лицензионные и иные договоры продаж - менее 2 %, т.е. ничтожно мало.

Южный Федеральный университет - один из лидеров современного федерального строительства в вузах - за последние пять лет получил 260 патентов, причем из них одна треть уже не действует. Хотя срок действия патента – двадцать лет. Спрашивается – для чего тогда патентовали? Для отчета по привлечению новых денег из госбюджета? Выходит, что так: числом полученных патентов просто отчитались перед заказчиком, т.е. государством. И при этом как бы неважно, что по полученным 260 патентам нет ни одного лицензионного договора, ни одного договора отчуждения, ни одной продажи, т.е. коммерческий эффект ноль, хотя великолепный фандрайзинг, т.е. привлечение университетом денег на науку в объеме 3 млрд. рублей, но это, увы, и есть почти весь результат.

Кстати, по данным Минобраунауки, из более чем 700 образованных в вузах малых предприятий, о которых они так бодро рапортовали руководству страны, более 40%, как показали проверки, зарегистрированы с нарушением требований ФЗ -217, а в полном соответствии с установленными процедурами созданы вообще единицы предприятий.

Теперь обратимся к другой важной стороне мировой практики патентования: патентование национального изобретения за рубежом своей страны. Это дает возможность передовым странам эффективно продавать свои права на территории других государств, как, впрочем, и защищать эти права при их нарушении. Именно так развитыми странами сегодня патентуется каждое четвертое национальное изобретение. Россия же патентует за рубежом лишь каждое шестидесятое свое национальное изобретение, что в 100 раз меньше, чем в США, и в 50 раз меньше, чем в Германии. Ясно: надо безотлагательно восстанавливать систему отбора и патентования российских национальных изобретений за рубежом.

Но есть и еще одно любопытное явление: зарубежные страны активно патентуют свои разработки у нас, в России. Настолько активно, что закономерен вопрос: а действует ли у нас система контроля за передачей российских технологий в другие страны? Увы - такая система отсутствует. За последние пять лет число иностранцев среди обладателей российских патентов выросло в два раза (с 1/6 до 1/3), а в отдельных областях эта доля еще выше. Например, в сфере нанотехнологий только 1 из 10 российских патентов выдан отечественным изобретателям, остальные 9/10 иностранцам. Ситуация - парадоксальная. Ведь производство наноматериалов и нанопродуктов объявлено в России приоритетным, соответственно сюда, в том числе в госкорпорацию (теперь ОАО) «Роснанотех», на эти цели выделено около 200 млрд. руб. Однако это производство уже ограждено патентами нанотехнологий, принадлежащих иностранным компаниям. И, следовательно, с обладателями этих патентов России придется в дальнейшем заключать лицензионные договоры, а иначе (по ст. 1252 ГК РФ) продукция, полученная по тем технологиям, будет признана контрафактной и будет подлежать изъятию, впрочем, как оборудование и сырье, из которого она произведена.

Вот так из-за слабой правовой охраны нашей интеллектуальной собственности происходит ее отток за рубеж, что угрожает России усилением ее технологической зависимости, в том числе, подрывом ее обороноспособности.

- Выходит, надо, во-первых, научить (помочь, создать условия, заинтересовать, заставить и т.д.) российских исследователей оформлять права на результаты своего научно-технического творчества, а, во-вторых, безотлагательно проводить их коммерциализацию. Так?

- Да, но, увы, этого недостаточно. Интеллектуальная собственность, помимо прочего, не находит в России заинтересованного потребителя. Причин у этого явления несколько, но одна из важных причин в том, что деньги на науку распределяются государственными ведомствами, которые имеют слабое отношение к реальному сектору экономики. Изъян заложен, таким образом, в самой системе выделения денег на науку.

Возьмем, в качестве примера, государство Израиль, которое, имея худшие, чем у нашей страны, стартовые условия, двадцать лет назад взяло курс на инновации. Для Израиля, при отсутствии у него природных ресурсов, это был единственный способ развиваться, выходить на международный рынок. И каков результат на сегодня? Там сложилась система, позволяющая стране быть конкурентоспособной, Израиль вытесняет нас с традиционных рынков, в том числе в Индии, где сорок лет мы имели первое место в определенных видах продукции. Да и во многих странах, где десятилетиями мы занимали первое место, мы уходим с завоеванных позиций из-за серьезного отставания в инновационных технологиях.

Почему? Смотрите, в Израиле около 50% всех расходов на прикладные научные исследования в гражданской науке распределяет министерство промышленности и труда. Второй по величине «пирог» из госбюджета на гражданскую прикладную науку распределяет так называемый национальный научный фонд - аналог нашей Академии наук. А министерство науки? Оно занимает лишь четвертую строчку в распределении денег на науку. Таким образом, наглядно видно – кто в этой стране является основным заказчиком прикладных научных исследований: министерство, отвечающее за реальный сектор экономики.

А в нашей стране? Основную часть бюджетных денег - 386 млрд. руб. (по состоянию на прошлый год) - распределяет министерство образования и науки, как мы понимаем - весьма далекое от реальных нужд промышленности. Второй по величине расходный поток на НИОКР идет по линии министерства экономического развития, которое, работая на «макроуровне», тоже весьма в небольшой степени отвечает за реальный сектор экономики. Однако такие министерства как министерство промышленности и торговли, Минэнерго и Минрегион, действительно отвечающие за реальное состояние отечественной промышленности, увы, не оказывают существенного влияния – ни на формирование федеральной программы НИОКР, ни на ее исполнение.

Что же мы получаем? - Госзаказ на научные исследования в интересах модернизации формирует тот, кто имеет слабые представления об этих самых интересах. Грубо говоря, не те распределяют деньги: организовано «освоение» бюджетных средств вместо получения инновационного продукта (я имею в виду, конечно, прежде всего, прикладную науку). Предприятия отстранены от формирования исследовательских программ - вот почему эти программы далеки от реальной жизни, от потребностей экономики.

Формирование исследовательских программ осуществляют чиновники через близкие им структуры - отсюда и «откаты». Федеральная антимонопольная служба, сделав проверку по нашим обращениям, выяснила, что победителями конкурсов признавались те, кто вообще не имел права в них участвовать. Свыше трети выделенных на науку средств до науки не доходит, а уходит на «откаты» чиновникам, распределяющим эти самые миллиарды. Проблема стала настолько острой, что сферу финансирования НИОКР сегодня можно причислять к наиболее коррупционным сферам. И ситуация не изменится, пока деньги на исследования будут распределять министерские чиновники, а не те, кому в реальном секторе экономики приходится выдерживать жесткую рыночную конкуренцию.

Соответственно, родились и механизмы, скрывающие «откаты». В частности, поскольку освоение денег на НИОКР производится по показателям, следовательно, показателями становятся некие иные результаты, нежели научные достижения. Минобрнауки и Минэкономразвития уже несколько лет официально навязывает в качестве оценки результативности прикладной науки – публикации, семинары, рейтинг цитирования и т.д. И это в то время, как в инновационных экономиках Запада показателем результативности прикладной науки является число реализованных результатов интеллектуальной деятельности и прав на них: заключенных лицензионных договоров, доля интеллектуальной собственности в структуре цены инновационной продукции, доля интеллектуальной собственности и ее объем в целом в объеме продаж. У нас же этот естественный показатель результативности поменяли местами с рейтингами цитирования, видимо, для оправдания отсутствия реализации продуктов интеллектуальной собственности и для скрытия «откатного» интереса. Безусловно, этот интерес нужно ломать, и, в первую очередь, через смену механизма финансирования науки.

- Но, может быть, дело и в том, что ученый просто-напросто не умеет коммерциализовать свои результаты?

- Это – верно! Многие помнят, как министр Э.Ш.Набиуллина приводила в качестве примера того, как надо патентовать продукцию, американскую корпорацию IBM, лидера на американском рынке интеллектуальной собственности, которая получает свыше пяти тысяч патентов в год. Представители этой корпорации приезжали к нам в Институт и вот что рассказали. Результаты творчества трех тысяч ученых, что у них работают, оформляют, оценивают и продают в виде интеллектуальной собственности 250 юристов, а также 80 экономистов и менеджеров, профилирующихся в сфере интеллектуальной собственности, т.е. целое специальное подразделение IBM. Результат продаж и коммерциализация прав творчества ученых - $1,5 -2 млрд. ежегодной прибыли компании.

А что у нас? При невостребованности российских научных разработок в интересах модернизации отечественного производства уровень импортных поставок технологий и оборудования вырос до критического уровня во всех базовых отраслях промышленности.

Так, например, из 100 млрд. рублей, выделенных за последние годы в качестве инвестиций в модернизацию промышленности Свердловской области (в основе металлургия и тяжелое машиностроение) 90% ушло за рубеж на приобретение импортных технологий и оборудования. В то же время на территории этой области живет и работает свыше 30 тысяч ученых и исследователей.

Аналогичная ситуация в Санкт-Петербурге, где живет и работает около 200 тысяч научных сотрудников, в т.ч. 55 тысяч докторов и кандидатов наук: больше чем во всей Германии. В то же время значительная часть из 90 млрд. рублей, направленных в 2010 г. на модернизацию местных промышленных предприятий (около 700) также ушло за рубеж. При этом нередко в борьбе за получение такого заказа на поставки иностранные кампании идут на коммерческий подкуп и иные виды коррупционных правонарушений.

В Москве число ученых также на порядки больше, а отдача на порядки меньше. Причин несколько: это и невостребованость научно-технических новшеств в производстве, и то, что наши ученые не приучены оформлять права на полученные результаты, которые нужно коммерциализировать, и то, что у нас нет посредников-профессионалов. Хороший ученый не всегда бывает хорошим менеджером, должен быть подготовленный отряд специалистов. Однако заглянем в государственный образовательный стандарт – в нем специализация в сфере интеллектуальной собственности отсутствует и для юристов, и для экономистов, и для менеджеров. При минимальной потребности для России – 50 тыс. специалистов-посредников в сфере интеллектуальной собственности - Российская государственная академия интеллектуальной собственности выпускает всего 150 человек в год. Корпорации обращаются в наш Институт - дайте специалистов! Они - на расхват. Уже по этому факту видно, как мы теряем свои конкурентные преимущества.

- А что у нас на законодательном уровне?

- Нужно писать правила, по которым этот рынок должен действовать. И мы движемся в этом направлении, правда, пока медленно. Скажем, прошло уже десятилетие, как инновационное развитие декларировано в качестве приоритета государственной политики России, однако федерального закона об инновационной деятельности так и не принято. В этих условиях около 60 регионов страны принимают свои законы, которые нередко противоречат друг другу. Можно ли построить единый рынок, если правила в каждом регионе будут разные?

Даже с введением в действие четвертой части Гражданского кодекса по-прежнему остались проблемы и появились новые. Например, недостаточно закреплены права авторства на ноу-хау (глава 75 ГК РФ), т.е. в этом, относительно новом для России институте интеллектуальной собственности, баланс интересов заказчика, исполнителя и автора законом пока не обеспечен. А ведь инвестор задает первый вопрос: кому принадлежит научная разработка? Вкладывая деньги в ее реализацию, он хочет иметь дело с абсолютно легитимным собственником. Вот это-то и удивительно: государство, финансируя три четверти всех НИОКР в стране, не стремится закрепить права за собой (в лице госзаказчиков) и не создает условия по закреплению прав для исполнителей. Из 48 госзаказчиков только около 30 участвуют в госреестре интеллектуальной собственности.

Нет четкого понимания и критериев разделения произведений науки от литературных как объектов интеллектуальной собственности, хотя это имеет принципиальное значение для ученых. В произведениях законом охраняется объективная форма, тогда как для науки важно именно содержание. Поэтому наш Институт инициировал включение в программу национальной стандартизации на 2011 год разработку проектов трех национальных стандартов в этой сфере: термины и определения, научные открытия и научные произведения. Сейчас их разработка идет в РНИИИС по госконтракту с Росстандартом. Недавно национальный технический комитет по стандартизации (ТК-481) одобрил концепции этих проектов для дальнейшей работы. РНИИИС, кстати, в целях более эффективной охраны интересов отечественных ученых принял решение о депонировании научных открытий и научных произведений.

Нет у нас и единой государственной политики (не путать с ведомственной), объединяющей усилия власти и бизнеса, т.е. управление инновационным процессом рассредоточено. Более 80 федеральных ведомств распределяют бюджетные деньги на науку, 23 ведомства имеют в своей компетенции прямые функции по интеллектуальной собственности, 12 федеральных органов власти отвечают за защиту прав на полученные результаты и 3 координируют их взаимодействие. Словом, необходима система с единым центром координации, на которую должно быть возложено решение всего круга вопросов в этой сфере.

Крайне остро также стоит вопрос защиты интеллектуальной собственности. Сегодня же у нас по-прежнему лишь единичными являются случаи, когда судами выносятся приговоры за нарушение патентных прав, за нарушение прав на ноу-хау, охраняемые в режиме коммерческой тайны (ст. 183 УК РФ), что, конечно же, не отражает реальной ситуации.

Нужна система, работающая по единым, понятным и прозрачным правилам и имеющая единый центр координации.

- Есть ли нечто, что вселяет оптимизм?

- Есть. Например, то, как энергично на региональном уровне в республике Татарстан реализуется курс на формировании рынка интеллектуальной собственности. Посмотрите по срокам: 2009 год - Президент России ставит задачу построения цивилизованного рынка интеллектуальной собственности для инновационного развития, 2010 год - президент Татарстана в послании парламенту и правительству ставит задачу формирования такой программы на региональном уровне, 2011 год - в республике приступают к разработке и реализации долгосрочной целевой программы развития регионального рынка интеллектуальной собственности, чтобы до 2020 года достичь мировых показателей по рынку интеллектуальной собственности.

- Амбициозная задача!

- Но она – выполнима! И опыт нашего Института подтверждает это. С использованием разработанных у нас технологий только за последние два года мы в России помогли оценить и продать российской интеллектуальной собственности отечественных предприятий, корпораций и организаций на сумму около 2 миллиардов рублей - столько в России никто никогда не продавал.

В России такие успешные примеры являются пока единичными, что зачастую определяется уровнем компетентности руководителей корпораций и предприятий. Так, в корпорации «Уралвагозавод» интеллектуальная собственность работает и как механизм создания добавочной стоимости при росте продаж интеллектуальной собственности за последние три года (в структуре цены инновационной продукции – до 10%), и как средство капитализации активов (на начало 2011г. – нематериальные активы корпорации составили более 4 млрд. рублей – лидер в России), и как инвестиционный ресурс под обеспечение этих активов. Другим примером может служить международный проект «Сухой – Суперджет 100», где России изначально отводилась роль места сборки самолета из иностранных комплектующих. Однако мы и здесь сумели найти, оформить, оценить и внести в уставный капитал российскую интеллектуальную собственность, доказав, что Россия была, есть и будет страной гениальных людей, и у нас есть чем торговать кроме сырья.

Сегодня на базе наших прежних региональных центров интеллектуальной собственности совместно с ведущими федеральными университетами, научными центрами, корпорациями создана широкая сеть региональных центров интеллектуальной собственности от Северо-Восточного (в Магадане) до Южного (в Ростове-на-Дону), которые с октября 2011г. объединились в первую в России корпорацию интеллектуальной собственности РНИИИС. Деятельность корпорации и региональных центров опирается на признанные технологии управления интеллектуальной собственности , разработанные нашими специалистами. Наша общая задача - от этих разовых фрагментов рынка интеллектуальной собственности перейти на поточный метод.

Это понимание зреет и на региональном уровне, и на отраслевом - среди наших министров. Но, к сожалению, на уровне их ведомств – пока очень медленно. Тем не менее, и это также происходит. И яркий пример - создание первого в стране отраслевого технико-внедренческого центра модернизации двух базовых отраслей промышленности – металлургии и тяжелого машиностроения в Екатеринбурге. Объединились несколько заинтересованных сторон - Научный совет по металлургии и металловедению Академии наук (председатель - академик Леопольд Игоревич Леонтьев), наш Институт, ряд вузов Среднего Урала, и вместе с правительством Свердловской области разработали концепцию объединения вузовской, академической и прикладной науки в интересах модернизации данных отраслей. Вице-премьер И.И.Сечин написал резолюцию пяти федеральным министрам о необходимости реализации этой программы в краткие сроки.

Иными словами, процесс медленно, но, все-таки, идет вперед. И это, в частности, отмечено на III Международном Форуме «Инновационное развитие через рынок интеллектуальной собственности», который прошел в Москве в апреле с.г.

- Назовите вкратце его итоги, значение.

- Форум, образно говоря, провел мониторинг состояния правовых и экономических отношений в области интеллектуальной деятельности, влияющих на развитие предпринимательства. Ученые, специалисты, бизнесмены в более чем тридцати докладах поставили ряд серьезных проблем, предложили пути их решения, сформулировали рекомендации для органов власти, науки и бизнеса. Круг затронутых вопросов широк: это программы подготовки инновационных кадров; разработка проектов, по которым рынок должен существовать и функционировать; создание механизмов частно-государственного партнерства - как на национальном, так и на международном уровне; развитие деловых контактов в коммерческом обороте интеллектуальной собственности. Представители стран Европейского Союза и СНГ обсуждали становление центров управления интеллектуальной собственностью в рамках проекта Европейской Комиссии. Следующий, IV Форум, пройдет 26 апреля следующего года, приглашаем к участию в нем, с условиями участия можно познакомиться на сайте Дирекции Форума – РНИИИС (www. rniiis.ru).

- Не осталось ли обсуждение на Форуме кулуарным, дошло ли оно до общественности?

- Рекомендации наших Форумов доходят и до широких кругов специалистов и бизнеса, и до верхнего политического уровня. И это наглядно видно по тому, как формулируются декларации о стратегических приоритетах. Взять, например, формулу: «инновационное развитие через рынок интеллектуальной собственности». Еще каких-то три года назад в руководстве нашей страны такое словосочетание не произносилось, говорились совершенно иные слова - что нужна «экономика знаний» и т.д.

Мы очень богатая страна и пока, к сожалению, пытаемся одарить нашими идеями весь мир. Это – неправильно! Для того, чтобы умные были богатыми, нужно, чтобы заработал рыночный механизм охраны, использования и защиты прав на продукты интеллектуального творчества. И он, надеюсь, в скором времени заработает в полную силу, так что из России уезжать не надо, в России нужно жить и работать.

Беседовал Сергей Шаракшанэ

Россия > Образование, наука. СМИ, ИТ > ras.ru, 22 ноября 2011 > № 3262258 Владимир Лопатин

Герой капиталистического труда

Александр Шохин — о том, каково чувствовать себя бедным родственником в компании толстосумов, о нелюбви к зарубежной недвижимости, о том, можно ли прожить на зарплату главы РСПП и стоит ли Рублевка мессы, а также про то, как поссорились Александр Николаевич и Егор Тимурович

У президента РСПП Александра Шохина два дня рождения: один по паспорту — 25 декабря 1951 года, другой де-факто — месяцем ранее. Александр Николаевич предпочитает доверять матушке-природе, а не руке не до конца протрезвевшего после новогодних возлияний писаря села Савинское Плесецкого района Архангельской области, в первых числах января 52-го сделавшего ошибочную запись в его свидетельстве о рождении. Это означает, что в ближайшую пятницу Шохину предстоит принимать поздравления по случаю собственного шестидесятилетия…

— Не чувствуете себя бедным родственником в профсоюзе олигархов, Александр Николаевич?

— Безусловно, не могу меряться материальными благами и богатством ни с кем из членов бюро РСПП и даже со многими рядовыми членами организации, но униженным и оскорбленным себя не ощущаю. Это изначально подразумевалось, когда в 2005 году меня пригласили на пост президента союза, чтобы сменить Аркадия Вольского. Я пытался отбиться, упирая на то, что не проработал в бизнесе даже трех лет и, мягко говоря, не реализовал задачи, ради которых и покинул публичную политику. Мне доходчиво объяснили: в случае моего отказа серьезные игроки рынка не станут сотрудничать с инвестбанком «Ренессанс Капитал», где я тогда трудился председателем наблюдательного совета... Такое вот предложение, от которого не смог отказаться... Ну а далее по принципу: сказал «а», говори и «б». На работу в РСПП я шел с условием, что буду равноудален от всех финансово-промышленных групп, дабы защищать классовые интересы предпринимательства в целом. Словом, предполагалось, что меня скорее ждет роль CEO, Chief Executive Officer, без какого-либо собственного бизнеса. Почему в принципе возникла тема замены Вольского? Во-первых, возраст и здоровье. Во-вторых, хотя Аркадий Иванович и был блестящим прикрытием для профсоюза олигархов, иногда он выражал мысли, вытекавшие из его предыдущего опыта работы и периода, когда РСПП был клубом «красных директоров». Порой идеи президента не совпадали с позицией обновленного бюро, куда пришел крупный бизнес. Приходилось держать ухо востро, чтобы Аркадий Иванович не транслировал наверх личное мнение вместо общей согласованной оценки. Я давно был на публичной площадке, звавшие в РСПП хорошо знали мои взгляды, понимали, что не потребуется приглядывать за мной, удерживая на коротком поводке…

— Короче, обученный и вменяемый.

— Репутация была и остается главным моим капиталом. Иного, извините, нет. За последние шесть лет у меня не появилось новых заметных приобретений. Если, конечно, не считать, что к одному внуку добавились еще трое. А это серьезное богатство. В остальном же — примерно все то же, что и раньше.

— А как же два гектара леса на Рублевке, взятые в аренду на 49 лет?

— Обязательно свожу на мой участок, сами сравните его состояние с расположенными по соседству и относящимися к ведению государственного лесного фонда. У меня есть утвержденный госэкспертизой план освоения территории, согласно которому ежегодно приходится тратить суммы, превышающие стоимость аренды в разы, если не на порядки. К примеру, чтобы выполнить обязательство о пилке сухих ветвей на деревьях — соснах, березах и осинах, неоднократно за сезон вызываю альпинистов, а это дорогое удовольствие. Даже щепки у меня летят строго по плану! На следующий год наметил пруд и спортплощадку. Наверное, бадминтонную — по последней моде.

— Да вы, Александр Николаевич, санитар леса!

— Так и есть! Расчистив подлесок, посадил более двухсот новых деревьев и кустов, осушил два болотца, на месте мусорной кучи соорудил альпийскую горку, поставил детскую площадку, дорожки проложил… Земля взята под рекреационные цели, а не для застройки. Об этом почему-то не пишут в газетах, которые до сих пор вспоминают состоявшийся четыре года назад аукцион. Вместе с моим именем чаще других называют Романа Абрамовича, Ольгу Смородскую и почему-то Юлию Рутберг, получившую двадцать соток где-то у черта на куличках. Видимо, мы и есть главные расхитители лесных богатств России, хотя, замечу, результаты нашего аукциона не опротестованы и не отменены. Все сделано по закону. Кстати, если интересы Абрамовича вычислили в каком-то ЗАО или ООО, то я открыто оформлял аренду на себя, а не на компанию «Красная Синька» или что-нибудь подобное. И кооператив «Лес», в котором мы сейчас живем, я самолично создавал в начале 90-х годов, искал лесной участок в ближнем Подмосковье. Пробивая разрешения на землеотвод и строительство, вынужден был приглашать в пайщики высоких московских и федеральных чиновников. В итоге дошло до того, что вдруг забеспокоился, хватит ли мне места, столько уважаемых и заслуженных лиц оказалось в списке…

Пятнадцать лет назад я построил дом. Правда, еще четыре года мы не жили в нем, сдавали в аренду, чтобы вернуть банку взятый кредит. Перебрались в 2000-м. Толчком послужил трагический эпизод, расскажу о нем чуть позже. Что касается леса, в 650 метрах от моего участка прокладывают восьмирядное шоссе в обход Одинцова. Борюсь сейчас, чтобы на скоростной трассе не было лишних съездов, иначе природу окончательно загадят. Но уж свои-то два гектара я при любом раскладе спасу! Зря, что ли, разрабатывал долгосрочную программу защиты от городской цивилизации? Потому двадцать лет живу на даче, что люблю свежий воздух и тишину. Благодарю Бога, что Медведев с Собяниным не присоединили эту территорию к Москве!

— Ваши коллеги не посмеиваются в кулачок, наблюдая, как вы из-за клочка подмосковной земли сражаетесь? У людей виллы по всему миру, самолеты, яхты…

— Знаете, каждый выбирает для себя. Я из России никуда уезжать не планирую. Вот уже два лета подряд мы снимаем на Мальорке переделанный в апартаменты при отеле дом XVII века. Растут четверо внуков, им нужны море и солнце. Товарищ по РСПП недавно спросил: «Не хочешь выкупить виллу?» Честно ответил, что планов таких нет. Во-первых, неразумная инвестиция, вложенные деньги (даже если бы они у меня были) не отобьются. Во-вторых, время летит быстро, оглянуться не успеешь, внучата станут взрослыми, и на кой ляд тогда нужна эта заграничная недвижимость? Нам с женой удобнее останавливаться в отелях или в круизы ходить, меняя города и страны. Да, у многих обеспеченных людей семьи живут за рубежом, дети учатся в иностранных колледжах и университетах. Главное не в этом, а в том, чтобы потом они работали в России или на нее. Вот мой сын после окончания МГУ год провел в Duke University, где, к слову, обучался и Аркадий Дворкович. Митя получил степень LLM (что-то вроде MBA для юристов), сдал экзамен на барристера, проработал четыре года в Штатах, но все же вернулся в Россию, не захотел там оседать. И у меня нет запасного аэродрома. Остается одно: биться за комфортную жизнь здесь…

— А сколько, к примеру, стоят ваши часы, Александр Николаевич?

— Patek Philippe… Им, наверное, уже лет десять, сумму и не назову… Все наручные часы, которые у меня есть, получил в подарок к полувековому юбилею и к следующей дате — 55-летию. Сейчас, подозреваю, на подходе новый сет по случаю очередной круглой цифры. Стоимостью презентов интересоваться не принято, но есть несколько дорогих на первый взгляд экземпляров… Не вы один задаете вопрос: почему, имея массу возможностей, я не разбогател настолько, чтобы соответствовать озвученному вами перечню? Всегда отвечаю: «Ленивый!» Но при этом не припомню эпизода, чтобы со стороны коллег по РСПП сквозило высокомерие в мой адрес или кто-то отнесся ко мне, словно к обслуживающему персоналу. Я возглавил профсоюз работодателей, чтобы стать их полпредом в высоких кабинетах. Как бывший чиновник среди нынешних… Другое дело, меня никто не спрашивал, а сам я не ставил вопрос о своих деньгах. Зарплата президента РСПП очень скромная, даже, сказал бы, символическая. За шесть лет она ни разу не повышалась, после кризиса полгода и эту сумму не получал. Вот почему основные мои источники дохода на стороне. Вхожу в качестве независимого члена в советы директоров ряда компаний. За это полагается вознаграждение. Иногда — приличное. Но и работу спрашивают. Надо участвовать в заседаниях, готовиться к ним, изучать документы, прочитывая килограммы бумаг, разруливать конфликтные ситуации, если таковые возникают. Например, из-за выяснения отношений между акционерами в ТНК-ВР в этом году мы провели четыре дополнительных совета директоров. Нет, просто так никто деньги не платит! Уровень компенсации соответствует западным стандартам, поскольку среди независимых директоров много солидных иностранцев. Цифры не скроешь — компании большей частью публичные, прозрачные. Хотя вот в «РЖД» мне за два года не заплатили ни копейки. Можно сказать, за идею работал... Впрочем, это не их вина, правительство долго не могло решить, платить или нет, а если да, то сколько. Лишь в этом году в госкомпаниях наконец начали компенсировать труд своих директоров…

— Часто посещает мысль, Александр Николаевич, что не на того учились?

— Наверное, у каждого человека есть история из разряда, как он мог, но не стал. Я не исключение. Моя первая сделка совершена еще при советской власти. Всего-то и понадобилось на две недели съездить в загранкомандировку. Вместе со скоропостижно скончавшимся в июне этого года директором Института социально-экономических проблем народонаселения РАН Алексеем Шевяковым много лет назад я оказался в Австрии. Жена составила в дорогу список, что следует приобрести домой на сэкономленные суточные, но не успел я приступить к реализации намеченного, как Леша подал идею: «Давай купим персональный компьютер! На все деньги!» Я возразил: «На два нам не хватит». Шевяков не успокоился: «Возьмем один». Меня еще большие сомнения разобрали: «И как потом поделим его в Москве?» Наконец-то Леша раскрыл план: «Да никак! Продадим!» До утра я колебался, но в итоге согласился рискнуть. Две недели жили почти впроголодь, вернулись домой без единого гостинца, зато с компьютером. Жена встретила немым вопросом: «Где?» Начал объяснять: «Да вот, понимаешь…» Кажется, Таня так и не поверила, решила, что прокутил суточные. А недели через две звонит Леша и говорит: «Сейчас подъеду к тебе, спустись, забери свою долю». Я работал в МИДе. Вышел на Смоленскую площадь, взял пухлый конверт, вернулся в кабинет, открываю его, а там… Батюшки святы! Четырнадцать тысяч рублей! Их хватало аккурат на новенький «Жигуленок». Несколько минут я сидел в шоке. Вот вам и полкомпьютера… Правда, машину еще требовалось достать. Это ведь считалось страшным дефицитом в советское время! Брал по блату. Петр Авен, которого я давно и хорошо знал, свел с Борисом Березовским, заправлявшим «ЛогоВАЗом», и через него я приобрел первое личное транспортное средство. Ездили мы на той «девятке» лет пять, продали году в 94-м, когда я уже ушел из правительства… Так все начиналось. Правда, продолжения моя бизнес-история не получила. Казалось бы, шанс сам плывет в руки, налаживай поставки оргтехники из-за кордона, ищи иной способ использовать открывшийся канал себе на благо! Мне же подобное и в голову не приходило… А ведь многие будущие олигархи именно так и стартовали: одни джинсы варили, другие компьютеры на продажу возили, третьи овощи на продажу выращивали, четвертые кооперативы при райкомах комсомола учреждали… Наверное, в чем-то вы правы: кто на что учился. Люди занялись частным бизнесом, а я пошел в правительство — создавать для них условия… И, знаете, без ложной скромности могу сказать: преуспел в этом. Не в одиночку, конечно, а с командой. То, что мы сделали в 1991 году, вряд ли удастся повторить в истории современной России. Говорю сейчас о масштабе совершенных реформ и преобразований в экономической сфере. Этим во многом и объясняется уважение ко мне коллег по РСПП…

— А где, кстати, в конце 80-х работал Петр Авен, сосватавший вас Борису Абрамовичу?

— Он был научным сотрудником Международного института прикладного системного анализа в городе Лаксенбурге под Веной. Мы оба работали в Академии наук СССР, откуда Авена и командировали в Австрию. В IIASA регулярно проходили семинары по рыночным реформам, на них ездили и Чубайс, и Гайдар, и многие другие. В загранкомандировку Авен уезжал на такой же «девятке», как была у меня. Он тоже покупал ее через Березовского. Кажется, одно время Борис Абрамович работал вместе с отцом Петра в Институте проблем управления. Отправляясь в Вену, будущий миллиардер сам сидел за рулем…

— Зато потом вернулся в Москву сразу в министерский кабинет.

— На пост главы внешнеэкономического ведомства Авена рекомендовал я. Он на службу приехал прямо из аэропорта с чемоданом…

— Как вообще возникли Гайдар и его команда?

— Сказать по правде, в наших отношениях с самого начала было много разных нюансов и подводных течений. Я чувствовал ревнивое отношение Егора. Он сидел на 15-й даче в Архангельском, писал вместе с экспертами программу реформ для будущего российского правительства, намечал его структуру, а я работал министром труда в кабинете Силаева и не мог слишком много времени посвящать аналитике. Реальным руководителем проекта, конечно, был Гайдар, но я оказался в той компании выше других по рангу. И некоторые проверенные соратники Ельцина именно так ко мне и относились. Это не очень нравилось Егору, хотя я никогда не пытался позиционировать себя как «старший по званию». В октябре 91-го Полторанин открытым текстом предложил поделить с ним влияние на правительство. Мол, будет два первых вице-премьера, Михаил Никифорович возьмет под свой контроль политический блок, а я — экономический. Гайдару достанется пост министра финансов, Бурбулисом же придется пожертвовать. Я отказался от сделки, объяснив, что у нас единая команда, сепаратных переговоров мы не ведем, а Бурбулис и вовсе наш заказчик. Естественно, сообщил о состоявшемся разговоре и Геннадию, и Егору. Полторанин потом «отблагодарил», распустив слух, будто я пристроил обоих сыновей в «ЛУКОЙЛ». Как-то встретились, говорю ему: «Миша, ты ведь бывал у нас дома, прекрасно знаешь, что у меня сын и дочь, которые еще в школе учатся…»

Но это случилось позже, а тогда, в 91-м, события развивались стремительно. На конец октября был назначен Съезд народных депутатов, где планировалось утвердить правительство, а Ельцин никак не мог определиться с выбором. Программу-то он принял, на кандидатуре же премьера не остановился. Мы боялись, что он двинет вперед Скокова или Лобова, не знали, кого самим предложить в качестве альтернативной фигуры. «Серый кардинал» Бурбулис по понятным причинам не проходил — аллерген для депутатов. А кто еще? Тогда и возникла идея уговорить Бориса Николаевича, чтобы он лично возглавил кабинет. По тогдашней Конституции президент имел на это право. На V съезде Ельцин получил мандат на проведение в течение года реформ, попутно озвучив отдельные места из нашей программы, самым сенсационным из которых стало решение о либерализации цен. Граждане отреагировали адекватно, за считаные часы раскупив остававшиеся в магазинах последние товары. Даже я по случаю приобрел холодильник… В течение нескольких дней после съезда Ельцин не провел ни одного назначения в правительстве, продолжал «щупать» нашу команду. А мы между тем увлеченно рисовали квадратики на листочке бумаги, распределяя портфели министров. Вернее, рисованием занимались Егор Гайдар и Алексей Головков, тоже ныне покойный. Когда я заглянул в предложенную схему, с удивлением увидел, что мне отводится прежняя роль министра труда, а не вице-премьера, на которую не без оснований рассчитывал. Ни шага вверх, в то время как другие собирались перескочить сразу много ступеней карьерной лестницы. Видимо, Егор хотел быть единоличным лидером и не выказывал готовности делиться полномочиями. Авен до сих пор считает моей ошибкой, что я не взял на себя ответственность за правительство образца ноября 91-го года, хотя мог. Действительно, на тот момент я был более узнаваем, чем любой другой член команды. Но суетиться не в моих правилах, плохо это или хорошо… Меня хватило на вопрос Егору: «Почему так?» Гайдар принялся объяснять, что видит структуру с одним вице-премьером, курирующим социальный, экономический и финансовый блоки. Я предложил поделить ответственность… Словом, дружба с Егором у нас с самого начала была, скажем так, шероховатая, хотя в свое время мы работали буквально через стенку, оба занимались тем, что под руководством академика Шаталина сводили воедино социально-экономические разделы программы научно-технического прогресса СССР, рассчитанной на двадцать лет вперед. Это было в Институте экономики и прогнозирования научно-технического прогресса Академии наук, где я трудился пресловутым завлабом, а Егор — ведущим научным сотрудником.

— Вроде бы и вице-премьером Борис Николаевич назначил вас раньше, чем Гайдара?

— После подписания Ельциным мой указ оказался вверху стопки документов, и канцелярия президента сработала образцово, первым зарегистрировав именно его. Чистой воды бюрократический казус! Дело было так. 6 ноября 91-го года в Москву с визитом приехал спикер парламента Украины Кравчук и в разговоре с Ельциным полушутя-полусерьезно с невинным видом спросил: а почему Россия столько времени живет без правительства? Вот в Киеве, мол, давно создан кабинет министров, Белокаменная же отстает… Надо знать Бориса Николаевича! Он моментально взял со стола проекты указов и в присутствии Леонида Макаровича подписал их. Бурбулис назначался первым вице-премьером, Гайдар и Шохин — вице по экономике и по социальным вопросам. Поскольку в президентскую канцелярию бумаги поступили в обратной последовательности, хронологически я оказался первым назначенцем в правительство Ельцина… 10 ноября, сразу после праздников, мы были в Кремле у Бориса Николаевича. Он тогда еще сидел не в главном здании, которое занимал Горбачев, а в 14-м корпусе. Пришли вчетвером — Бурбулис, Гайдар, я и Шахрай как госсоветник по правовой политике. Принесли пачку проектов указов на новых министров. Меня поразила легкость, с которой Ельцин подписывал документы, соглашаясь с нашими предложениями. Было ясно: человек перешел Рубикон и не обращает внимания на не имевшие большого политического значения персональные мелочи. Правда, он попытался ввести в состав нашего кабинета на пост министра внешних связей мэра Москвы Попова. Мы с Егором вежливо объяснили: «Гавриил Харитонович — замечательный человек, был деканом на родном для нас факультете в МГУ. Но он представитель другой команды, не из нашей песочницы. Решайте, Борис Николаевич, с кем хотите работать…» Ельцин не стал настаивать, приняв все предложенные кандидатуры. Некоторые указы, правда, подписал в последующие дни, но вскоре кабинет был сформирован. У меня даже мелькнула мысль: если президент с такой готовностью отставляет близких людей, пришедших вместе с ним из Свердловска и Верховного Совета, неужели будет за нас бороться, когда придет время?.. 15 ноября мы начали работать как правительство. Интересное было время!

— А потом между вами и Егором Тимуровичем пробежала черная кошка…

— По-крупному мы разошлись примерно через год из-за вопроса, правильно ли бойкотировать кабинет Черномырдина. Его предстояло сформировать после того, как на очередном съезде в декабре 92-го депутаты не утвердили Гайдара премьером. Егор счел, что мы должны дружными рядами уйти следом за ним. Для меня было совершенно ясно, что отдавать правительство в руки оппозиции нельзя, а Гайдар придерживался классического большевистского принципа: чем хуже, тем лучше.

— После нас хоть потоп?

— Ну да, если в новой команде не окажется профессионалов, она быстро обосрется (цитирую Егора) и мы триумфально вернемся на исходные позиции. Я не разделял подобного подхода. По большому счету на кону стояла судьба начатых нами же реформ. Съезд народных депутатов утвердил Черномырдина премьером 14 декабря 1992 года, и президент издал указ о формировании правительства в десятидневный срок. Это была наша маленькая хитрость. Времени на консультации и долгие коалиционные переговоры у Виктора Степановича не оставалось, ему пришлось опираться на людей, рекомендованных не на политической, а на лично-профессиональной основе. Все решалось стремительно. Мобильные телефоны в ту пору еще не появились, и, когда на место ушедшего Петра Авена задумали взять Олега Давыдова, элементарно не смогли его найти, не дозвонились. Освободившееся кресло с моей подачи занял бывший первый замминистра Сергей Глазьев, тогда еще отъявленный либерал. Нашел я Виктору Степановичу и будущего министра финансов, вытащив из Вашингтона Бориса Федорова, куда тот уехал во Всемирный банк в качестве исполнительного директора от России. Он уже возглавлял Минфин в кабинете Силаева и соглашался вернуться с повышением статуса до вице-премьерского. Без этого отказывался уезжать из Штатов, где провел буквально пару месяцев. Федорова я продавливал, преследуя очевидную цель: пусть лица в правительстве появятся новые, но курс останется прежним, нацеленным на продолжение реформ. Андрей Нечаев в кабинете Черномырдина сохранил пост министра экономики, хотя и на короткое время. Гайдар, уходя, назвал Виктору Степановичу лишь двоих, кого он просил оставить в правительстве, — это Чубайс, возглавлявший комитет по управлению госимуществом, и министр науки Салтыков. Честно говоря, какое-то время я недоумевал, почему Егор согласился сдать всех, кроме этой пары? Ладно, с Анатолием понятно, он завершал приватизацию, а Борис? Чуть позже выяснилось, что Гайдар собрался в науку и ему понадобилась поддержка в правительстве.

— Один должен был дать помещения, а второй посодействовать в творческих изысканиях?

— Просматривался прагматический и, думаю, вполне оправданный расчет: ставилась задача создать мощный интеллектуальный центр, а эти два человека могли помочь быстро решить все вопросы. После смерти Гайдара говорить на темы, которые сейчас обсуждаем, не вполне уместно, но я и прежде не скрывал сложную историю отношений с Егором Тимуровичем. Отвечая на ваши вопросы, во многом воспроизвожу ранее сказанное.

— Все так, история давняя. Но если уж идти до конца, Гайдар первым обвинил вас в нарушении согласованных договоренностей и предательстве интересов команды. Типа «Шохин держался за портфель».

— Тогда напомню, как все было. Начало положил VI съезд, где возник конфликт между Ельциным и депутатами. Правительство заявило об отставке, Хасбулатов наградил нас репликой, мол, ребята растерялись, и мы демонстративно покинули зал заседаний. Эмоции били через край. Попутно замечу, что называть кабинет Гайдара командой младореформаторов не совсем верно. Среди министров оказалось много экс-депутатов и бывших отраслевых чиновников уровня первых замов. Состав подобрался весьма разношерстный. В финансово-экономический и социальный блоки действительно входили «наши» люди, а на остальных позициях уместны были профессионалы старой школы, готовые влиться в команду. К силовикам мы даже не лезли, там рулил Ельцин, ему помогал Бурбулис, подключался и Шахрай. Всю осень 92-го года мы в горячих спорах обсуждали, как и с чем идти на VII съезд. Рассматривались два пути: все подают в отставку, и под диктовку депутатов кабинет меняется целиком. За исключением Гайдара. Второй вариант: ищем нового премьера, который по имиджу устраивал бы съезд, и такой ценой сохраняем кабинет и Егора как главного реформатора в нем. Хорошо помню нашу прогулку по ночному Архангельскому — Гайдар, Чубайс, Авен, я, кажется, еще Нечаев. На всякий случай вышли из дома во двор: вдруг враги прослушивают? Шли и обсуждали сложившуюся ситуацию, предлагали: Егор, выбирай! Гайдар твердо сказал: нет, команда дороже. Будем искать премьера. Решили слетать в Тольятти, посмотреть на Каданникова: годится ли он в качестве крепкого хозяйственника на роль прикрытия. Пообщались и решили: нормальный мужик, мешать не станет. Еще одна кандидатура — Рыжов, посол во Франции. Я отправился на переговоры с Парижским клубом и заодно встретился с Юрием Алексеевичем. И с ним долго кружили по каким-то бульварам. Рыжов сказал: «Нет, ребята, не пойду. Человек я немолодой, поздно мне участвовать в битвах с Хасбулатовым и его гвардейцами…» Пока мы занимались поисками подходящего премьера под команду Гайдара, оказалось, что сам он склоняется к иному варианту: Борис Николаевич готов биться за Егора как за премьера до победного конца…

Уже после утверждения в должности главы правительства Черномырдин рассказал любопытные подробности, о которых я даже не догадывался. По словам Виктора Степановича, накануне рейтингового голосования на съезде его и первого вице-премьера Шумейко пригласил Гайдар: «Мы из одной команды, верно? Давайте так. Если не пройду, вы снимете кандидатуры». Черномырдин возразил: «А почему, собственно? Состоится первый тур, а там решим, что делать, как лучше сложить депутатские голоса, чтобы в итоге победил член нашей команды». Егор не принял плана. ЧВС не мог скрыть удивления... По итогам голосования первое место занял Скоков, вторым с незначительным отставанием шел Черномырдин, третьим на почтительном расстоянии — Гайдар. Если бы дистанция оказалась не столь внушительной, Ельцин наверняка поставил бы во главе правительства Егора, а так Борис Николаевич не рискнул еще сильнее обострять отношения с депутатами. Кстати, и Каданников, которого мы продвинули в список для рейтинга, лишь на трибуне понял, в чем смысл задуманной с его участием комбинации. Человека попросту забыли проинформировать о сути маневра, и он без затей предложил голосовать за Гайдара, выстрелив вхолостую… До сих пор считаю: наша ошибка заключалась в том, что мы не вели открытую игру внутри своей команды. Егор после поражения на съезде не предложил уйти вместе с ним в отставку, тема не обсуждалась. Было другое: Гайдар пришел к Черномырдину и каждому дал характеристику, основным пунктом которой было, почему того или иного человека не нужно брать в новое правительство. Если бы он собрал нас и предложил: «Ребята, пишем заявления и — в оппозицию», — появился бы предмет для обсуждения. Мне стало не по себе, когда узнал от ЧВС, что Егор всех представил в «лучшем» виде… Виктор Степанович сказал: «По тебе он тоже прошелся…» Я спросил: «Что говорил?» Черномырдин отказался повторить, лишь заинтриговал: «Но поверь, у меня старая привычка делать записи, и вот в этом блокнотике весь разговор законспектирован…» Я решил уточнить: «Но хоть кто-нибудь удостоился доброго слова?» Тогда-то и прозвучали фамилии Чубайса и Салтыкова… ЧВС рассказывал все не ради того, чтобы настроить меня против Гайдара. Боже упаси! Он выразился максимально определенно: «Я тебя, Шохин, в правительство не взял бы. Не люблю вас, либералов. Но после таких «рекомендаций» предлагаю остаться на прежней позиции. Будешь моим замом?»

— Вы так и не выяснили, что же именно сказал в ваш адрес Гайдар?

— Меня не содержание комментария интересовало, а сам факт его появления. Первая реакция: «Не может быть. Не верю!» Тут Черномырдин и продемонстрировал — правда, издалека — стенограмму беседы... Тем же вечером мы с Егором разругались в дым. Я приехал на дачу, смотрю: в доме Гайдаров горит огонек. А у меня сидели два товарища — Костя Кагаловский, будущий коллега Михаила Ходорковского, ныне по понятным причинам проживающий в Лондоне, и Андрей Бугров, теперешний председатель совета директоров «Норникеля» и член правления РСПП. Я говорю: «Пойду сейчас Егору морду бить. Будете моими секундантами?» Приходим. Спрашиваю без обиняков: «У меня состоялся неприятный разговор с ЧВС. Правда, что ты нас сдал, опустив ниже плинтуса своими характеристиками?» Егор начал объяснять: «Считаю, мы все должны написать заявления об отставке. Пусть новый кабинет окажется профессионально несостоятельным, нам же лучше». Ладно, говорю, а почему никому не сказал о планах, действовал на свое усмотрение? Гайдар завелся: да ты, да я… Мол, не понимаешь ситуацию, а берешься судить. Тогда я ответил, что сделаю все зависящее для создания сильного и дееспособного правительства. Было видно: Егор очень хотел стать премьером, верил, что Ельцин отстоит его кандидатуру, тяжело переживал неудачу с назначением и решил сжечь мосты. В общем, поговорили мы в тот вечер на повышенных тонах. Жена Гайдара Мария Стругацкая потом предъявляла претензии: «Высказал бы Егору что угодно, но без свидетелей…» Конфликт мог остаться нашим междусобойчиком, внутренним делом, а так информация уплыла… Нужна была публичная реакция, отсюда и легенда, будто я предал команду младореформаторов, позарившись на теплое место в новом правительстве. Защитная реакция… А я и тогда так думал, и сейчас считаю, что нельзя подвергать страну риску дополнительных потрясений из-за обид или ради удовлетворения собственных амбиций.

— Ваши пути-дороги разошлись с Егором Тимуровичем навсегда?

— Если раньше мы, что называется, дружили семьями, я с женой бывал в квартире его дедушки Аркадия Петровича на улице Кирова, то после этого лишь здоровались при встрече. Хотя точки пересечения случались… Гайдар вернулся в правительство в сентябре 93-го, а в октябре вывел на улицы Москвы горожан, призвав их защитить молодую демократию. При этом героизм Егора — результат трусости и отсутствия воли у других, а именно у некоторых силовых министров. Слава богу, все закончилось малой кровью, могло быть гораздо хуже. Помню, нам в правительстве тоже раздали оружие, мне вручили пукалку под названием ПСМ, такой малокалиберный пистолетик, пригодный, наверное, лишь для отпугивания хулиганов. И вот еду 3 октября со Старой площади, держу в руках этот ПСМ, а на улицах напряженно, ни у кого нет достоверной информации, придут в город танки Грачева или же Руцкой штурмом возьмет «Останкино»… Сижу в машине и размышляю: если остановят, отстреливаться до последнего патрона либо же не искушать судьбу? Решил от греха подальше запрятать оружие под сиденье… Но я не об этом хотел рассказать. Когда Белый дом потушили, Хасбулатова с Руцким препроводили на нары, Ельцин объявил о начале избирательной кампании в Госдуму первого созыва. Стал формироваться блок «Выбор России», и тут Гайдар решил не включать в список своих персональных недругов, к коим и я относился в силу событий декабря 92-го. Я его прямо спросил: «Егор, мне идти к вам?» Он ответил: «Не надо. Ты с политикой вроде бы не очень дружишь... Зачем тебе в Думу? Работай в правительстве. Сами справимся». Я задал еще вопрос: «А где Черномырдин?» Так ведь он, говорит Гайдар, крепкий хозяйственник… Полагаю, Егор не сомневался, что «ВР» соберет большинство голосов, получит контроль над парламентом и сформирует собственное правительство. На кой ему там Черномырдин с Шохиным? А у Гайдара будет полная реинкарнация. Он ведь вернулся в кабинет министров реальным экономическим царем. Кстати, именно тогда Виктор Степанович сказал: «Знаешь, некоторые твои друзья настойчиво рекомендуют президенту избавиться от Шохина. Наверное, смогу отстоять тебя как министра по делам СНГ. Не горячись, если что, не делай резких движений…»

— Но вы все же решили баллотироваться в Думу, Александр Николаевич?

— Через день-другой после разговора с Гайдаром звонит Шахрай: «Не зовут в «Выбор России»? Давай создадим свою партию и попробуем избраться! Почти все министры идут, а мы чем хуже?» За три дня учредили Партию российского единства и согласия — ПРЕС, позвали в список Шойгу, Меликьяна, Туманова (будущего председателя Конституционного суда), Затулина, Турбанова, Никонова и такой серьезной компанией двинули в Думу, успев зарегистрироваться в последний день. Проходной барьер был пять процентов, а мы набрали больше шести. За что получили отповедь от «демороссов», мол, оттянули электорат. Ребята, вы же сами выставили за дверь многих коллег по правительству, а теперь обижаетесь, претензии предъявляете! Только закончились выборы и началась привычная работа, Черномырдин опять вызывает меня: «Боюсь, на этот раз не смогу убедить президента, что ты должен остаться вице-премьером. Максимум министр по делам Содружества. Благодари своих друзей…» Отвечаю: «Виктор Степанович, я за пост вице не держусь. Готов быть министром, но — экономики». Через несколько дней звонит ЧВС: «Собирайся к президенту. Одна просьба — не возражай ему. Молчи и слушай! Борис Николаевич к тебе сложно относится, начнешь перечить, все испортишь». В итоге назначили меня министром экономики с потерей статуса вице-премьера. А спустя короткое время выяснилось, что некому отвечать за финансово-экономический блок, поскольку Борис Федоров, хлопнув дверью, ушел в отставку. Черномырдин стал пробивать для меня пост зампреда, и в марте 94-го я опять стал вице. Чтобы вести переговоры с МВФ и Всемирным банком, требовался ранг.

— Проблемы в отношениях с Гайдаром не мешали контактам с общими знакомыми? Скажем, вы оба дружили с Авеном…

— Пожалуй, нет. Тот же Петр всегда подчеркивал, что помнит, благодаря кому попал в правительство. А мы с Егором так и не сумели переступить через личные обиды, забыть разборки на даче в Архангельском... Может, еще у Анатолия Чубайса появился некий холодок в отношениях со мной, отстраненная ироничность. Нельзя путать частную историю с публичной жизнью. С Сергеем Дубининым я знаком с университетской скамьи, в свое время он спас меня от исключения из комсомола за организацию студенческой конференции «Мировая революция», тему которой бдительные старшие товарищи сочли крамольной. Но когда в августе 98-го случился дефолт, я в качестве руководителя фракции с трибуны парламента призвал Дубинина как честного человека подать в отставку с поста главы Центробанка. Аналогичным образом посоветовал поступить и премьеру Сергею Кириенко. И министру финансов Михаилу Задорнову, с которым приятельствовал с думских времен. Разве это повод для личных обид? В конце концов, есть профессиональная этика, законы политического поведения… Главное, чтобы эти правила работали по принципу иду на «вы», не влияя на нормальные человеческие отношения. На мой взгляд, так и должно быть.

— На похоронах Егора Тимуровича вы присутствовали?

— В тот момент находился далеко от Москвы и физически не успевал вернуться. Но на сороковины мы устроили вечер памяти в Высшей школе экономики, в котором я участвовал, выступал… Заслуги Гайдара перед Россией бесспорны, никто не собирается их принижать, однако сегодня я рассказывал совсем другую историю…

Продолжение следует.

Андрей Ванденко

Досье
Александр Николаевич Шохин
Родился 25 ноября 1951 года в селе Савинское Архангельской области.
В 1974 году окончил экономический факультет МГУ. Работал в НИЭИ Госплана СССР и НИИ труда.
В 1983 году возглавил лабораторию Центрального экономико-математического института, затем — лабораторию Института экономики и прогнозирования научно-технического прогресса АН СССР.
В 1987—1991 годах был помощником министра иностранных дел СССР, начальником управления международных экономических отношений МИДа.
В августе 1991 года назначен министром труда РСФСР, в ноябре того же года стал зампредом правительства «молодых реформаторов».
В декабре 1992 года назначен вице-премьером в правительстве Виктора Черномырдина.
В 1993 году избран депутатом Госдумы первого созыва. Избирался также депутатом Госдумы второго и третьего созывов.
В январе 1994 года занял пост министра экономики. В марте того же года вернулся на должность вице-премьера. В ноябре 1994 года ушел в отставку.
16 сентября 1998 года назначен зампредом правительства Евгения Примакова, но через две недели подал в отставку.
В 2002 году возглавил наблюдательный совет компании «Ренессанс Капитал» и сложил депутатские полномочия.
В 2005 году избран президентом РСПП, в 2010-м переизбран на новый срок.
С 1995 года — президент Высшей школы экономики. Доктор экономических наук, профессор. Имеет российские и иностранные награды. Женат, у него есть сын и дочь, четверо внуков.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > itogi.ru, 21 ноября 2011 > № 437534 Александр Шохин

«Это профанация, а не льгота»

Малые и средние нефтегазодобывающие компании не верят в налоговые послабления со стороны правительства

Ирина Кезик

С января будущего года правительство предоставит налоговые льготы нефтяникам, разрабатывающим месторождения с запасами до 5 млн тонн. Принято считать, что такие месторождения интересны только малым и средним нефтегазодобывающим компаниям. К чему может привести существующая политика государства по отношению к этим игрокам рынка, в интервью обозревателю «Московских новостей» Ирине Кезик рассказала генеральный директор Ассоциации малых и средних нефтегазодобывающих организаций Елена КОРЗУН.

— Летом правительство обратило внимание на малые нефтяные компании, пообещав рассмотреть вопрос о налоговом послаблении сектора. Что-то сдвинулось с мертвой точки?

— Да, Владимир Путин пообещал налоговые послабления для нашего сектора, но он сразу оговорился, что вопрос этот будет рассмотрен в среднесрочной перспективе. По его словам, сейчас у правительства рука не поднимается снизить налоговую нагрузку для малых компаний — состояние бюджета сейчас этого сделать не позволяет. То есть мы о льготах можем забыть лет на 5–10. А к тому времени, мне кажется, все мелкие компании умрут уже. Судя по всему, от НДПИ (налог на добычу полезных ископаемых) никто отказываться не собирается, налоговая нагрузка будет только увеличиваться. А тем временем наш сектор сокращается. В 2000 году мы добывали 10% нефти от всероссийских объемов, а это 35 млн тонн, а сейчас от силы 4% — 19 млн тонн. Если в начале двухтысячных среднее предприятие добывало 200 тыс. тонн, то сейчас 50 тыс.

— Вступающие в силу льготы по НДПИ на разработку небольших месторождений не изменят ситуацию?

— Мы совместно с другими заинтересованными нефтяными компаниями три года бились за льготу по НДПИ для мелких месторождений. Проводились расчеты, согласовывались позиции с Минприроды, Минфином, Минэнерго. Предлагалось введение понижающих коэффициентов к НДПИ для вновь вводимых мелких месторождений с извлекаемыми запасами до 5 млн тонн. При этом объем дополнительной добычи нефти на таких месторождениях суммарно должен был составить 10 млн тонн в первый год введения льготы и 214 млн тонн за десять лет. Дополнительные поступления по НДПИ, возникающие в результате добычи, за десять лет оценивались в триллион рублей, которые полностью перекрывали бы выпадающие из бюджета доходы в размере 160 млрд руб. В итоге через Думу прошел и со следующего года вступает в силу закон о налоговом послаблении для мелких месторождений, где критерий выработанности в 5% стал критерием прекращения льготы. То есть как только недропользователь отобрал 5% запасов на своем месторождении, все, льгота заканчивается, и он платит НДПИ без всяких понижающих коэффициентов. Каков будет экономический эффект от такой «льготы»? Это можно назвать профанацией, а не льготой. Хотели как лучше, получили как всегда.

— Чем тогда стимулировать мелких игроков, ведь крупные не хотят разрабатывать мелкие месторождения?

— Понимание этого вопроса, безусловно, есть. Однако в правительстве полагают, что если предоставить льготы мелким игрокам, то крупные начнут искать лазейки в законодательстве, чтобы применить и к себе эти льготы. Но не думаю, что вертикально интегрированные нефтяные компании (ВИНК) будут размениваться по мелочам. Потому и необходимо законодательно утвердить понятие мелкой и средней нефтяной компании точно так же, как закрепить и понятие вертикально интегрированной компании. Есть же закон о малом и среднем предпринимательстве, но в отношении нас он не действует.

Вообще специфика малых компаний заключается в том, что у них есть один продукт — сырая нефть. При этом 60% нефти, которая добывается малыми компаниями, идет на внутренний рынок. Поэтому мы напрямую зависим от российских цен на сырье. У крупных компаний продукта два — нефть и нефтепродукты. Они имеют возможность при меньшей доходности от поставок сырой нефти на экспорт перекладываться в нефтепродукты и на внутреннем, и на внешнем рынке. У них более устойчивая экономическая конструкция. Поэтому когда мы говорим о льготах для малых нефтяных компаний, это не льготы, а выравнивание условий ведения бизнеса для двух типов компаний.

— Сейчас крупные нефтяные компании пускают мелкие на свои нефтеперерабатывающие заводы?

— Нет. Мы просто продаем им нефть. Мы просим у правительства открыть нам коридоры на нескольких нефтеперерабатывающих заводах размером до 10–15% нефти от общих объемов переработки.

— А желания самим построить НПЗ нет?

— Нет, таких планов нет. Учитывая действующий технический регламент и требования к топливу, строить соответствующий завод — это очень дорого. Проще дать нам доступ к уже имеющимся мощностям.

— Может быть, укрупнение компаний поможет переломить сложившуюся ситуацию? Нет ли сейчас тенденции к консолидации активов?

— Укрупнение вряд ли поможет, просто мы лишимся этого сектора рынка. А покупки мелких компаний идут. «Русснефть» в свое время скупила много активов на свободном рынке. Сейчас тоже продаются компании. Покупателями выступают некрупные иностранные и отечественные инвесторы. Индусы, Юго-Восточная Азия. А в аукционах, проводимых государством, участвуют те, кто хочет расширить уже имеющийся бизнес. Берут соседние участки недр для проведения геологоразведки, для открытия новых месторождений.

— Какова окупаемость проектов?

— Что касается окупаемости, то если брать действующую налоговую систему, то и 20 лет не хватит. Поэтому мало кто берет новые участки на аукционах. А ведь нормальная окупаемость составляет порядка восьми лет. Рентабельность бизнеса сейчас в среднем 8%.

— Ну даже при такой рентабельности есть примеры развивающихся небольших компаний. Вот НК «Альянс», слившись с West Siberian Resouces, вышла и на IPO.

— Они объединили три региона — это Самара, Коми и Томская область, выиграв тем самым на логистике, и все это объединили с нефтеперерабатывающим заводом на Дальнем Востоке. И это уже не мелкая независимая компания с добычей порядка 5 млн тонн в год.

— А среди мелких кто-то готовится к публичному размещению?

— Я бы сказала, что готовились. Но сейчас не совсем подходящее время для этого, учитывая конъюнктуру финансовых рынков. Но тем не менее такие компании привлекают иностранных инвесторов, приобретают лицензии на нефтегазоносные участки.

Россия > Нефть, газ, уголь > mn.ru, 17 ноября 2011 > № 435601 Елена Корзун

Дмитрий Медведев провёл выездное заседание Общественного комитета сторонников и регионального актива партии «Единая Россия», посвящённое вопросам жилищного обеспечения и проблемам в сфере ЖКХ.

Речь, в частности, шла о продлении программы переселения из аварийного жилья, развитии строительства, создании ипотечной программы для работников бюджетной сферы.

Перед началом заседания глава государства осмотрел несколько квартир в ветхом жилом доме и новые квартиры, предоставляемые по программе переселения из аварийного жилья.

* * *

Стенографический отчёт о заседании Общественного комитета сторонников и регионального актива партии «Единая Россия»

Д.МЕДВЕДЕВ: Я вчера ещё был в Гонолулу, там +30. А сегодня мы очень важными делами занимаемся в Якутии.

Хочу всех поздравить, особенно, конечно, жителей республики, и в целом жителей страны: мы сегодня очень хорошее мероприятие провели – открыли новую магистраль. Там нам нужно ещё, конечно, мост доделать будет, но в целом это колоссальная работа, которая 25 лет велась, и теперь Якутская железная дорога, или Амуро-Якутская магистраль, которую начинали в 85-м году строить, введена в эксплуатацию. Это, конечно, большая победа. Это действительно огромное достижение.

Но у нас сегодня другая тема для разговора – мы сегодня с вами поговорим о жилье. Тема эта абсолютно актуальная для подавляющего большинства наших людей. Где бы я ни бывал, с кем бы я ни разговаривал, нет, наверное, человека (кстати, даже весьма обеспеченного человека), который бы сказал, что у него раз и навсегда решены все жилищные проблемы. А что уж говорить о людях, у которых небольшие доходы, о бюджетниках. Якутия в этом смысле очень показательный пример, потому что здесь огромный объём ветхого жилья, и в самом Якутске, и вообще по территории республики. По-моему, 15 процентов.

То есть это в районе трёх миллионов квадратных метров. Причём это, надо признаться честно, не какие-то старые домишки, это реальные бараки, в которые без слёз не войти. Мы сейчас заходили, люди у нас терпеливые, люди у нас выдержанные, в общем, они уже довольны, потому что мы, естественно, заходили в такой дом, где уже предстоит расселение, но, конечно, беда огромная.

И здесь, и в других частях нашей страны ветхое жильё остаётся просто кричащей проблемой для огромного количества наших граждан. Поэтому всё, что я сейчас скажу, направлено на то, чтобы эту задачу решать. Решать так, как мы решали и, наверное, добавляя новые инструменты, потому что это просто наш долг по отношению к значительной части людей, живущих в нашей стране. Итак, что можно сделать и что делает государство, я напомню.

Мы в целом начали этой проблемой более активно заниматься в рамках так называемого национального проекта «Доступное и комфортное жильё». Я считаю, что этот проект получился, несмотря на то что, конечно, он не внёс каких-то радикальных изменений, но самое главное, что он сделал (я просто могу судить, потому что именно тогда начал этим заниматься в Правительстве), этот проект создал инструменты для решения жилищной проблемы, причём современные инструменты. Не просто, когда государство всех одаряет жильём, раздаёт это жильё, это сейчас, к сожалению, не работает или почти не работает, только в определённых ситуациях мы вынуждены напрямую покупать жильё, но он создал инструменты.

За последнее время мы к этой теме неоднократно возвращались. Я напомню, что совсем недавно мы, кстати, практически в таком же составе встречались, и по инициативе «Единой России», моих сторонников, которые здесь присутствуют, был внесён законопроект, который продлевает действие нормы, стимулирующей бизнес поддерживать граждан, купивших жильё. Сейчас эта норма, напомню, действует по закону, действующему только до конца года. Этот проект предусматривает освобождение от налогов той части дохода физических лиц и прибыли юридических лиц, организаций, но не более трёх процентов, которые направляются на погашение процентов по кредитам на покупку жилья. Я уверен, что все присутствующие понимают значение этого документа, и выражаю надежду, что депутаты от «Единой России», во всяком случае, за этот законопроект проголосуют. И просил бы «Единую Россию» за этим проследить, потому что это очень важно. Вообще, это как раз абсолютно реальная вещь. Вас критикуют и, естественно, руководство страны критикуют, но это вполне конкретная добавка, которая может использоваться большим количеством наших людей. Давайте это сделаем.

И есть предприятия, где уже полностью субсидируются процентные ставки по ипотечному кредиту или оплачивается часть стоимости жилья для сотрудников. Количество таких предприятий – я не могу сказать, что оно запредельное, но оно достаточно весомое. Их количество растёт, и мне бы хотелось, чтобы мы с вами вместе этот позитивный опыт развивали.

Теперь второе. Сейчас предоставляются земельные участки семьям с тремя или более детьми. Вы помните эту инициативу, я предложил её практически год назад в ходе Послания Федеральному Собранию. Необходимые документы на федеральном уровне приняты, но далеко не во всех регионах эти документы были приняты на уровне субъектов Федерации. Это плохо. Слушайте, мы эти-то вещи должны делать. Это же самые элементарные обязанности власти – принимать нормативные акты во исполнение уже принятых политических решений. Я предлагаю сейчас «Единой России» просто взять это под контроль по всем законодательным органам субъектов Федерации.

Да, есть проблемы в субъектах, я всё понимаю, это не всегда легко сделать, особенно с учётом того, что страна у нас очень разная, есть такие субъекты, которые с трудом ищут землю. С другой стороны, есть такие субъекты, которые равняются не просто четырём Франциям, а равняются всей Европе, как, например, Якутия, которая у нас практически по территории совпадает с территорией всей Западной Европы. Но найти эти земельные участки и можно, и нужно. Поэтому хотелось бы, чтобы вот это мы сделали вместе.

И кроме того, другой вопрос. Конечно, как только мы находим землю, возникает следующая тема: как построить на ней дом? Далеко не все могут построить дом. Идея-то ведь в чём была? Дать людям инструмент. Вот есть земля, значит, уже можно с ней что-то делать, её можно, в конце концов, заложить, можно ещё что-то с ней сделать, но нужна помощь, и в первую очередь помощь не просто, что называется, деньгами на строительство дома, а помощь по подключению построенного жилья к коммуникациям, к коммунальной инфраструктуре: к воде, к электричеству, к газу, к канализации, и, конечно, дороги. Вот это большие расходы, которые, конечно, одному человеку или даже довольно значительной части людей, которые объединились на этом участке земли, не осилить. Поэтому я думаю, что одним из таких путей помощи органов власти наших субъектов должна стать программа объединения таких граждан, которые получили земельные участки, в кооперативы, в товарищества. И власть должна помочь им в создании коммунальной инфраструктуры либо за счёт бюджетных средств, либо путём предоставления ипотечных кредитов на льготных условиях или субсидирования процентных ставок. Вот это, мне кажется, было бы хорошим дополнением к той программе по предоставлению земельных участков семьям, которые имеют трёх и более детей. Вот это тоже, мне кажется, правильно. Давайте сделаем это.

Третье. У нас есть категории людей, которым, в общем, нужно помогать и которые вправе рассчитывать на внимание государства. Это представители очень важных для государства профессий, которые, к сожалению, не имеют высоких доходов, это бюджетники прежде всего, врачи, учителя, инженеры, кстати, те же, которые далеко не всегда большие деньги могут заработать. Для них должен быть разработан специальный ипотечный продукт, потому что они не имеют достаточных средств для того, чтобы воспользоваться стандартной ипотекой, с пониженным паевым взносом и невысокой процентной ставкой. Я предлагаю, и вот уже серьёзная новелла, проработать использование для этих целей института государственных гарантий и, кроме того, предусмотреть и возможность выкупа ипотечных облигаций по таким кредитам нашими институтами развития. Это было бы очень серьёзным средством поддержки наших бюджетников. А регионы должны в таком случае наладить возможность выдавать таким гражданам субсидии на приобретение жилья. Это можно сделать и в рамках действующих ФЦП и, соответственно, скорректировать существующие механизмы. Я знаю, что во многих субъектах уже действуют адресные программы для отдельных категорий граждан, и, кстати, можно было бы сейчас говорить о том, как повысить их эффективность, потому что они по-разному работают. Но вот такой ипотечный новый продукт, я считаю, создать нужно.

Дальше – поддержка жилищных кооперативов. Особенно хотелось бы подчеркнуть, что права людей в этих кооперативах должны быть надлежащим образом защищены. Мы обязаны полностью исключить случаи, когда подобные кооперативы создаются только для одной цели – для того чтобы избежать соблюдения закона о дольщиках, о долевом строительстве. Механизм работы таких кооперативов должен быть более прозрачным, его, я думаю, можно было бы более подробно описать законодательно, ну и, соответственно, постараться закрыть возможности для манипуляций. И я считаю, что право определять то, кто их поддерживает, как их поддерживать, какие льготы у этих участников кооперативов должны быть, это право можно было бы предоставить Правительству и региональным властям и законодательство соответствующее скорректировать тоже. Сейчас изменение в законодательство вносится, а Фонд содействия развитию жилищного строительства реализует пилотный проект по созданию кооперативов молодых учёных.

Перечень категорий граждан, которым фонд готов помочь, предоставив земельный участок для строительства, я считаю, тоже можно было бы расширить: для учителей, врачей, инженеров, работников культуры, детских дошкольных учреждений. Соответствующий законопроект уже находится в Государственной Думе, я напомню. И я надеюсь, что вместе с «Единой Россией» и в эту сессию он будет принят. Я обращаюсь ко всем присутствующим. Это тоже абсолютно реальная вещь, и тот, кто голосует за этот законопроект, тот думает о наших гражданах. А тот, кто начинает умничать, тот думает о другом, о том, чтобы набрать политические очки.

Дальше. Снижение стоимости строительства и содержания жилья. Тут тоже подходы всем известны. Что для этого делать? Нужно использовать типовые проекты, особенно для современных энергосберегающих домов. Мы, кстати, тоже много всяких разных проектов посмотрели. И, конечно, нужно избавить застройщиков от дополнительных издержек, каких издержек? К сожалению, коррупционных издержек и дополнительных обременений, связанных с подключением к сетям, избыточно дорогим подключением к сетям. В этом смысле своевременное принятие документов территориального планирования до 31 декабря следующего года, программ развития коммунальной инфраструктуры будет вкладом в решение этой задачи. И, конечно, ещё раз хотел бы подчеркнуть, очень важной является борьба с коррупцией в этой сфере. По сути ведь эти все взятки, «откаты», которые в этом случае приходится платить или, как иногда говорят, «заносить», они в конечном счёте возлагаются даже не на бизнес, они оплачиваются нашими гражданами, потому что в бизнесе тоже дураков нет, естественно, потом всё это проецируется на конечную стоимость и возлагается на довольно слабые плечи людей, которые уже платят за счёт невысоких доходов за всё это. Это позорная ситуация, с ней надо разбираться.

Ещё одна тема, о которой я сегодня говорил уже в самом начале, потому что эмоции в этом смысле достаточно яркие, – это переселение из аварийного жилья. Решение этой задачи было главной темой Фонда реформирования жилищно-коммунального хозяйства, здесь тоже такая ситуация. Я, куда бы ни приезжал, обычно встречаюсь с руководителем субъекта Федерации, и они мне все говорят, все губернаторы: «Вы знаете, это хорошо работающий инструмент». Я, во-первых, рад, что мы, что называется, попали в цель, потому что далеко не всегда то, что создаёт власть, приносит эффективную поддержку. Это помогает. И, во-вторых, он эффективно финансировал именно само переселение из домов, которые были признаны аварийными. Я напомню, что сначала мы установили планку – до 1 января 2007 года, сообразуясь и с финансовыми возможностями, потом до 1 января 2010 года. У меня есть предложение подумать о том, чтобы ещё раз эту планку переместить, и я поручаю Правительству дать предложения на эту тему. Это, естественно, раздвинет границы. И, не скрою, губернаторы об этом просят.

И теперь связанная с этим тема – это капитальный ремонт домов. До создания фонда, мы знаем, этот ремонт в целой части регионов по отдельным категориям домов не проводился десятилетиями, сейчас ситуация значительно улучшилась, и это тоже правда, и нельзя этого не видеть. Я поэтому тоже думаю, что нам бы следовало рассмотреть возможность продлить деятельность Фонда ЖКХ. У меня есть предложение довольно радикальное – я не знаю, сейчас, может быть, кто-нибудь вздрогнет, но я предлагаю продлить его работу до конца 2015 года. И если вы меня поддержите, соответственно, я поручаю Правительству проработать эти вопросы и поискать источники его финансирования. Потому что, ещё раз говорю, этот инструмент оказался работающим, и это самое главное.

Таковы предложения. Если вы что-то ещё интересное придумаете сейчас, я тоже был бы рад, естественно, всё это послушать и обсудить.

Давайте начнём дискуссию. Пожалуйста, коллеги.

О.ДЕРГУНОВА: Если позволите, тогда начну от банковского сообщества в продолжение темы об ипотеке.

Д.МЕДВЕДЕВ: Давайте, это важно.

О.ДЕРГУНОВА: Ипотека и жилищное строительство – это две неразрывно связанные отрасли.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я бы сказал, что это, по сути, две стороны одной медали.

О.ДЕРГУНОВА: Абсолютно, одна является локомотивом другой. И по итогам текущего года рынок ипотеки на сегодняшний день, по сути, вдвое превысил то, что было в 2008 году, – более 1,5 триллионов рублей, а по новым выдачам, то есть по новым ипотечным кредитам, более 500 миллиардов рублей только за этот год, что означает, что количество людей, улучшающих жилищные условия, растёт экспоненциально. К чему это приводит? Конкуренция, рынок, развитие, снижение процентных ставок. Начинали с 16 – на сегодня средневзвешенная ставка 11,7 процента, что является существенным для тех категорий населения, о которых, Дмитрий Анатольевич, Вы сегодня говорили.

Но рынок сам по себе важен, однако усилия государства, которые были предприняты на этапе кризиса 2008–2009 годов, позволили создать вот этот новый инструмент, который называется ипотечная облигация. Сделано это было под эгидой Внешэкономбанка, и сделано это было в целях улучшения жизни тех граждан, которые временно потеряли работу. Им была обеспечена фиксированная процентная ставка в размере 11 процентов, им была обеспечена возможность приобрести жильё во вновь строящихся домах, что, по сути, поддержало ещё и строителей, которые заканчивали свои стройки в этот момент времени. 150 млрд. рублей государство выделило на эту программу.

Участвуют как государственные банки, так и коммерческие банки, и на сегодняшний день практически половина этой суммы уже выдана. Вот на примере нашего банка могу сказать, что мы практически на 100 процентов выбрали те средства, которые были выданы на программу, и 15 тысяч граждан получили улучшение своих жилищных условий. Поэтому этот инструмент уже опробован, он доказал свою возможность работы и успешность этой работы. Но даже в рамках этой программы есть возможность или перераспределить те средства, которые ещё не использованы финансовыми институтами, соответственно, на новые категории граждан, или использовать этот инструмент и распространить его на те категории граждан, о которых Вы сказали.

И второй большой шаг, который сделало государство и который тоже должен быть обязательно использован, это материнский капитал, который граждане могут использовать в качестве первоначального взноса в ипотеке. 15 тысяч человек, которые опять же через наш банк получили эту возможность, это малая толика того, что сегодня происходит в стране. Но об этом ещё не все знают.

Д.МЕДВЕДЕВ: А сколько у вас, ещё раз, получили женщин?

О.ДЕРГУНОВА: На сегодняшний день материнский капитал – порядка 15 тысяч человек.

Д.МЕДВЕДЕВ: Именно через ваш банк прошёл?

О.ДЕРГУНОВА: Только через нас. И порядка 15 тысяч человек – это по программе ипотечных облигаций по госпрограмме поддержки. Это означает: популяризация возможности использования материнского капитала через все возможные инструменты даст возможность людям лучше воспользоваться этим ресурсом. А если говорить о семьях педагогов, учителей, соответственно, врачей и инженеров, это как раз та молодёжь, которую мы надеемся привлечь именно в эти специальности.

Ну и, конечно, ипотечные облигации как инструмент, который позволяет развиваться в том числе и банковскому рынку, должен быть всё-таки немножко скорректирован на этапе нового запуска программы. Надо помнить о том, что доверие граждан к банкам возникает тогда, когда они понимают: у банка есть средства, чтобы их финансировать. А интервал между формированием пакета ипотечных облигаций и финансированием программы достигает порядка года. Это отсекает маленькие банки, особенно региональные, от возможности участия в этой программе. Поэтому участие региональной власти, помощь и расширение состава банков в этой программе было бы крайне полезным.

Д.МЕДВЕДЕВ: А что регионы должны сделать для этого?

О.ДЕРГУНОВА: В данном случае это может быть стимулирование через дополнительные налоговые льготы или через дополнительные различного рода формы подключения застройщиков к участию в этих программах. И через подключение своих региональных банков с участием формирования источников ликвидности именно для своих региональных банков. И мне кажется, что было бы крайне интересным также продолжить вопрос о роли региональных и муниципальных властей в такого рода подходах.

Д.МЕДВЕДЕВ: Что я хотел сказать. Хорошо, что уже у нас есть такая практика. Вот этот ипотечный инструмент, это же тоже всё было на моих глазах, мы это начинали делать в конце 2006 – начале 2007 года. Тогда – Вы правильно напомнили – ипотечная ставка была запредельная, и когда я начинал с людьми разговаривать, просто приезжаешь куда-нибудь: «Как решить свою жилищную проблему?» – «Вот ипотеку возьми». – «Сколько стоит?» – «16 процентов, мы не выдержим, это невозможно». Конечно, во многих регионах были свои программы, где часть кредитной ставки субсидировалась за счёт регионального бюджета, там это как-то работало. Но вот когда мы рассматривали такую чистую, так сказать, рафинированную ипотеку – нет.

Сейчас ставка стала лучше, но, конечно, она всё равно остаётся весьма высокой. В этом году мы выйдем для нашей страны на самый низкий уровень инфляции. Я, откровенно говоря, тоже хотел бы разобраться до конца, почему у нас всё-таки такая большая разница между ипотечной ставкой и текущими ожиданиями по инфляции. Вот смотрите, в этом году у нас инфляция будет процентов 7, наверное, – много для развитой, цивилизованной экономики, но для нашей страны это, типа, хорошо, а в следующем году у нас ещё лучшие планы. В любом случае ипотечная ставка – процентов под 12. Вот почему получается разница в 5 процентов?

О.ДЕРГУНОВА: Три компонента в структуре этой ставки. Первый – это ставка рефинансирования Центрального банка, по сути, стоимость денег, по которым банк может привлечь финансирование. На сегодняшний день это 8,75.

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, ниже этого опуститься невозможно, точнее, это всё уже из области придумок.

О.ДЕРГУНОВА: Конечно. Дальше, 7 процентов инфляции, та величина инфляции, которая в этот момент, соответственно, существует в стране.

Д.МЕДВЕДЕВ: Ну, если 7 взять, я имею в виду.

О.ДЕРГУНОВА: 7 процентов инфляции. И дальше, соответственно, спред, куда заложены риски, в том числе от невозвратов кредитов, которые возникают, операционные затраты банков, которые улучшаются…

Д.МЕДВЕДЕВ: Спред не слишком мощный получается?

О.ДЕРГУНОВА: Вы знаете, это обсуждалось несколько раз, и на сегодняшний день этот спред составляет от 4 до 3,5 процента, и банки из-за конкуренции непрерывно уменьшают эту величину. Начинали с большей величины, Дмитрий Анатольевич.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я согласен, Ольга Константиновна. Я просто что хотел сказать? Конечно, сейчас вся Европа замерла в ожидании того, что будет в Греции, в Италии, в Испании и в других местах, и, в общем, им, что называется, не до жиру, с другой стороны, уверен, они со своей ситуацией справятся, и ипотечные ставки у них будут, какие надо. И у них нет такого спреда, несмотря на то что у них довольно тяжёлая сейчас финансовая ситуация. Да, у них инфляция другая, тем не менее, видимо, всё-таки риски, которые закладывают банки даже в том довольно сложном положении, в котором они находятся, всё-таки меньше, чем наши.

О.ДЕРГУНОВА: Безусловно, тенденция к уменьшению спреда – это то, что будет сопровождать следующий год. Это и совершенствование технологий, в том числе и технологической инфраструктуры, и повышение качества людей, которые приходят на работу, потому что качество специалистов растёт. Многим вещам, которым раньше учили на рабочем месте, теперь всё-таки учат в университетах и вузах, откуда мы получаем студентов. Ну и риск, соответственно, невозврата у заёмщиков по мере улучшения макроэкономической ситуации, конечно, тоже снижается. Поэтому всё это, конечно, положительно действует.

Ну и конкуренция. Опять же банк, для того чтобы выиграть хорошего заемщика, безусловно, начинает снижать этот спред. Поэтому динамика есть, динамика будет продолжаться, и, конечно, формируя программу для этих социальных слоёв населения, банки должны вместе сесть и обсудить, какого рода спред может быть заложен и как он может быть улучшен именно для этих слоёв.

Д.МЕДВЕДЕВ: ВТБ у нас в этом смысле банк не последний, что называется. Я просто хотел бы, чтобы вы пример показывали. Передайте председателю правления.

О.ДЕРГУНОВА: Безусловно.

Д.МЕДВЕДЕВ: Это моя позиция. Давайте, чтобы были какие-то ориентиры. Вот Вы сейчас говорили о том, чтобы регионы поддерживали региональные банки. Это правильно, кстати, потому что не одни федеральные крупнейшие банки должны этим заниматься. Но, с другой стороны, и вы пример показывайте.

И про материнский капитал буквально два слова скажу. Мы довольно много провели времени, обсуждая, куда будут расходовать этот самый материнский капитал. Собирались узким кругом участников, все вам понятные люди, и тогда придумали эти три направления. Придумали, и хорошо, в общем, ничего плохого в этом нет. Но очевидно, что в основном он расходуется на жильё. И то, что Вы говорите, это подтверждает. Там, по-моему, просто доли процента, которые расходуются на образование детей и на будущие пенсионные накопления. Это показывает, что жильё остаётся проблемой номер один. Ни одна женщина всё равно даже не думает о своём будущем, и даже о детях думает меньше. Почему? Потому что нужно срочно переселиться в какое-то нормальное жильё, так как условия для жизни зачастую чудовищные, и поэтому сразу же все деньги идут туда.

Андрей Михайлович, теперь Вам слово.

А.МАКАРОВ: Спасибо, Дмитрий Анатольевич. Можно сначала по старой привычке отрапортовать?

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, давайте, сейчас время рапортов. Знаете, насчёт рапортов – извините, Вас прерву, – иногда, когда мы что-то сделаем хорошее, а мы делаем иногда хорошее, что бы о нас ни говорили и ни писали, потом мне говорят: «Слушайте, ну Вы ещё раз скажите об этом», – я как-то начинаю стесняться, думаю: ну мы же уже об этом сказали, все уже знают, ну что мы себя опять будем хвалить, любимых? Не знают, не слышат, поэтому надо чаще рапортовать «Единой России» и вообще всем, кто сейчас занимается реальными делами. Вот мы только что открыли железнодорожную магистраль. В «Твиттере» пишут разные вещи, и очень много ругани в адрес власти, конкретных людей, но это свободное пространство. Вот я посмотрел, меня удивило: люди просят несколько раз показать этот репортаж, рассказывать об этом чаще, потому что не всё слышат.

«Права людей в жилищных кооперативах должны быть надлежащим образом защищены. Мы обязаны полностью исключить случаи, когда подобные кооперативы создаются только для того, чтобы избежать соблюдения закона о дольщиках. Механизм работы кооперативов должен быть более прозрачным».

А.МАКАРОВ: Спасибо. Вы знаете, Дмитрий Анатольевич, во-первых, Вы давали тогда, сразу по результатам встречи, я помню, как всё это проходило, «немедленно разобраться» – вот это Ваше поручение Правительству вместе с Думой, и срок поставили 1 ноября. Вот 1 ноября Государственная Дума закон приняла, 9-го Совет Федерации утвердил, сегодня положили Вам на стол на подпись. Так что это поручение выполнено. Главное, дан сигнал предприятиям, которые сегодня формируют реально свои финансовые планы на следующий год: государство поддерживает ипотеку. Вот этот сигнал очень важен. Действительно, наверное, трудно даже переоценить.

Но для меня на самом деле важно другое, откровенно могу сказать. Знаете, пока ехали из Горок, наверное, человек 50 журналистов позвонили, спрашивали: «А кто из вас, из «большого правительства», какими министрами станет?»

Д.МЕДВЕДЕВ: Это обычно только и интересует.

А.МАКАРОВ: А на следующее утро прибежал Минфин и говорит: «Слушайте, что у вас там было такое? У нас срочное поручение, что-то по ипотеке делать». Знаете, два года стучались – ноль внимания, ничего. Вы дали поручение – на следующий день прибежали, стали делать. Ипотека – Вы же правильно говорите, это то, что сегодня больше всего людей беспокоит, и важно темпы здесь не снижать. Поэтому, если можно, несколько вопросов, которые, мне кажется, могли бы поддержать вот этот заданный Вами сейчас темп.

Д.МЕДВЕДЕВ: Давайте.

А.МАКАРОВ: Первое, всё-таки, это понятно, – внебюджетные источники. Но к Хабаровску хотел бы вернуться, потому что Вы там на самом деле подняли тему, без которой никакую ипотеку, да и многие другие вопросы реально решить не удастся. Самостоятельность, финансовая самостоятельность муниципалитетов в первую очередь, финансовая самостоятельность регионов. У нас же сегодня песочницу во дворе без согласия Министра финансов не построишь. Это то, что реально на сегодняшний день существует. И вот то, что в Хабаровске Вы сказали, как мне кажется, и для ипотеки чрезвычайно важно.

Я не случайно сказал о Минфине, о налоговой политике. Понятно, что надо собирать налоги, фискальная политика, все понятно. Но вот где стимулирующая роль? Ольга сейчас говорила, налоговые возможности по стимулированию, в том числе ипотеки, они огромны. И вот эти возможности должны быть предоставлены в первую очередь на места, потому что там власть смотрит в глаза людям, и там она будет решать. Люди посмотрят: даёт, финансирует, помогает жильём власть, – они за эту власть проголосуют. Поэтому даём самостоятельность – открываем новые возможности, в том числе и во взаимодействии власти и людей.

Поэтому, ещё раз говорю, вот этот посыл Хабаровска очень важен. Всё-таки мы обязательно должны понять, что налоговая система – это не только функция собирания налогов, собирания казны, это и функция налогового стимулирования, которая, по-честному надо сказать, у нас в упадок в последнее время пришла, отдали её просто так. И самостоятельность всех субъектов власти – у них точно такие же обязательства. Кстати, о власти-то судят далеко не всегда по тем решениям, которые Вы принимаете, которые Председатель Правительства принимает, а когда они там не могут воду включить, не могут лампочку ввинтить, не могут деньги на ипотеку дать. Для людей это часто гораздо большая власть, чем и Президент, и Премьер вместе взятые. Вот это то, что мне кажется очень важным.

И второй вопрос, о чём уже говорили, – риски, банки. Что бы там ни было: та же Греция, та же Испания, – посмотрите, у них сегодня ипотека идёт – Euribor плюс один.

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, так и есть.

А.МАКАРОВ: Понимаете? И всё, любые потрясения – они спокойны, уверены, что это вернётся, есть дом, значит, есть гарантия возврата. Вы сегодня предлагаете, по существу, государственные гарантии.

Но ещё раз. Пенсионные деньги. Лежат вот эти деньги молчунов, накопительная часть лежит бессмысленно. Размещаем опять же в банках, потом эти деньги с гарантией минимального процента возврата, гораздо ниже инфляции, перекрутили через банки, кстати, на ту же ипотеку пойдут – уже под совершенно другой процент. Можно говорить о спредах, о чём угодно, но деньги будут работать, и деньги будут приносить прибыль. Так если мы хотим, чтобы это работало на ипотеку, давайте направим напрямую. Тем более те гарантии, о которых Вы говорите сейчас, то, что можно сделать, – мне кажется, здесь возможности использования денег Пенсионного фонда. Я повторяю, деньги молчунов, накопительная часть. Они тоже реально очень велики.

Опять же, посмотрите: снижение процентной ставки. У нас с вами сегодня управляющая компания – 1,1 процента. Просто по деньгам, по Пенсионному фонду, управляющая компания, 1,1 от объёма пенсионных денег. У нас с вами, я просто посмотрел спецдепозитарий, 0,1 процента. Это уже 1,2 процента просто так, если мы направляем на ипотеку. А что такое 1,2? У нас сколько – 50 миллиардов примерно идёт, по-моему? 50 миллиардов.

М.АБЫЗОВ: Около 100 миллиардов, получается порядка 2000 ипотечных кредитов.

А.МАКАРОВ: Это дополнительно две тысячи льготных ипотечных кредитов.

М.АБЫЗОВ: Если эти деньги будут использованы напрямую через выкуп облигаций, специально выпущенных под льготные категории граждан.

А.МАКАРОВ: То есть те возможности, о которых Вы сейчас сказали, мы можем наполнить деньгами, которые сегодня не работают, мы дадим и эффективность использования этих денег, и гарантии возврата. Реально намного большую эффективность, чем то, что существует сегодня. И ещё раз на самом деле огромное спасибо за поддержку, потому что, честно говоря, просто люди забегали.

И можно последний момент? Этот же закон, благодаря опять же Вашему поручению, потому что никак не получалось сделать… Вот у нас люди уходят на пенсию. Все знаем, замечательно – если человек приобретает жильё один раз, первое жильё, 2 миллиона – налоговый вычет предоставляется. Человек ушёл на пенсию, покупает. Налоговый вычет – только из зарплаты. Благодаря Вашему поручению, честно говоря, под сурдинку, провели поправку о том, что ушёл, и этот налоговый вычет можно получить за предшествующие три года. Извините, воспользовались Вашим поручением.

В этом законе сколько вещей, там же, простите, и то, что Вы дали, и вычеты на ребёнка (в одном законе всё прошло), а голосовала только «Единая Россия» «за». Почему? Вот спрашиваю остальные фракции: «Вы что, против, что ли?» – «Да нет, но это же «Единая Россия», мы за это голосовать не будем». Понимаете, это то, что нужно людям, но за это голосует «Единая Россия», другие просто не голосуют. Вот это бред. Либо им нужно «чем хуже – тем лучше»… Но интересы людей никого не интересуют.

Д.МЕДВЕДЕВ: На самом деле то, что Вы говорите, это лишнее доказательство нескольких вещей. К сожалению, в ходе политических кампаний и политической борьбы зачастую интересы людей, которые представляют партию, уходят абсолютно на задний план. Вот Вы привели абсолютно правильный, конкретный пример. Изменение, которое явно идеологически может приниматься любой другой партией, это не какие-то основы государственного строя, где можно сказать, что это нашим программным целям не соответствует, мы не можем на это не согласиться. Нет, это в интересах обычных людей – не голосуют. Мне кажется, если уж сейчас у нас политическая кампания, избирательная кампания, нужно об этом рассказывать.

Я сегодня посмотрел ролики – они разные, и на «Единую Россию» наезжают или открыто, или завуалированно. Но нужно рассказывать о том, кто как конкретно голосовал. Я же и в другой период, когда не возглавлял список «Единой России», всё время говорил, что единственная политическая сила, которая поддерживает вот такие законопроекты постоянно, – это «Единая Россия». И это очень важно было в определённый период. Потому что я, как и вы, особенно те, кто был в Государственной Думе в предыдущий период, помню, как принимались подобные законы в конце 90-х годов и даже в первой части предыдущего 10-летия. Они принимались с трудом и с боем, особенно в тот период, когда у «Единой России» не было большинства. Поэтому большинство – это не возможность манипулирования, это просто технологическая способность принимать важнейшие для страны законы, вот это очень важно.

По поводу того, что Вы сказали, да, конечно, хорошо, что мы так всё быстро сделали, но плохо то, что опять же для этого потребовалось, чтобы мы все собрались, и было прямое президентское поручение. Да, это специфика нашей страны, это правда. У нас в этом смысле, к сожалению, власть настолько выстроена иерархически, что без верхнего сигнала механизм не двигается. Но нам нужно с вами всё сделать и в рамках нашего комитета сторонников, и в рамках так называемого «большого» или «открытого правительства», и, конечно, в рамках партийной работы, чтобы хотя бы такие решения (это же не сверхъестественные решения) всё-таки принимались без участия, например, Председателя Правительства или тем более Президента, чтобы они всё-таки в каком-то более технологическом ключе обслуживались. Но это дело будущего.

Теперь по поводу двух вещей, о которых Вы сказали. Я не могу не повторить только одного: нам нужно радикальным образом расширить финансовую самостоятельность муниципалитетов. Но, конечно, сделать это так, чтобы у них были источники, а не просто продекларировав в очередной раз, что мы их наделяем деньгами, и реальных денег не дать. Это же касается и регионов. Регионы должны понимать, за что они отвечают. Вообще ничего в этом сверхъестественного нет, это зависит от финансовых кондиций в государстве. У нас 10–12 лет назад была другая ситуация. Но я считаю, что мы должны периодически всё равно возвращаться к вопросу полномочий с учётом того, какого уровня мы достигли, и принимать решения. Я думаю, что закрепление, например, полномочий, их финансовое обеспечение – это вещь временная. Не бывает, допустим, раз и навсегда, на столетия принятых решений. Вот сейчас у нас такая ситуация, она, допустим, становится лучше – ну давайте поделимся, дадим деньги региону, дадим деньги муниципалитетам, чтобы они сами хозяйничали. В общем, все решения должны быть подготовлены, как мы и договаривались с Правительством, и в ближайшее время предложены уже для рассмотрения парламенту.

По поводу довольно значительных денежных средств, которые находятся на счетах наших социальных фондов – Пенсионного фонда, да и других фондов. Я не против того, чтобы эти деньги использовать более рационально. Потому что, в конечном счёте, Вы правильно сказали, эти деньги всё равно попадают в оборот, но попадают уже совершенно по другой цене, и в результате важнейшие социальные программы реализуются дороже, чем это можно было бы сделать. Но, с другой стороны, мы, конечно, не должны создавать проблем для самого фонда, и мы должны сделать так, чтобы рынок не расшатать, чтобы не было ощущения того, что риски повысились. Вы же понимаете, это вещи очень тонкие. Когда начались всякие разные события в Америке, а сейчас в Европе, конечно, устойчивость их пенсионной системы, устойчивость социальных фондов тоже была на переднем плане. Но заняться этим можно.

Пойдём дальше. Сергей Иванович, пожалуйста.

С.НЕВЕРОВ: Дмитрий Анатольевич, на самом деле я просто не могу не коснуться того сейчас, о чём говорил Андрей – итогов голосования, и того, о чём сказали Вы, что нужно иногда возвращать и напоминать о том, что было. Вот мы сегодня встречались, три субъекта здесь по партийной линии до этой встречи, обсуждали и вспомнили период, когда у нас в 1995–2000 годы Государственная Дума работала. Суммарный количественный состав депутатов трёх партий, которые сегодня идут на выборы, был больше, чем сегодня фракция «Единая Россия»: это ЛДПР, «Яблоко» и КПРФ. Это как раз говорит о том, что решения-то не принимались, а сегодня все говорят, что нужно делать и как нужно делать, и тем не менее не голосуют за те инициативы, о которых сейчас здесь шла речь.

Но я хотел бы затронуть тему аварийного жилья и ветхого жилья, то, о чём говорили Вы. Мы сейчас вместе с фондом работаем как раз по пилотным проектам, я имею в виду партия «Единая Россия». Но какая, на мой взгляд, тема очень серьёзно всех волнует? Если мы не успеваем ремонтировать жильё, то оно буквально на следующий год становится ветхим – жильё, которое мы не успели отремонтировать. И очень хорошая Ваша инициатива продлить работу фонда, естественно, это позволит всё-таки субъектам ещё в этой части собраться и серьёзно над этой темой поработать.

Мы провели сейчас несколько совещаний и семинаров с рядом общественных организаций, в частности с Всероссийским советом местного самоуправления, с рядом других организаций, и создали некоммерческое партнёрство содействия развитию жилищно-коммунального хозяйства. В этом направлении, конечно, обсуждали несколько идей, и одна из них была – продление работы фонда. Она уже реализована, можно так сказать. Тем не менее обсуждали очень серьёзную тему – формирование региональных фондов поддержки капитального ремонта, которые необходимо создавать и очень серьёзно, комплексно развивать.

В этой части как раз на той видеоконференции, которую Вы проводили с регионами по вопросам ЖКХ, звучала одна тема – когда управляющие компании берут сегодня с собственников жилья, с наших граждан деньги на ремонт, но они их нигде не аккумулируют и потихонечку выводят, а говоря открытым текстом, просто воруют эти деньги. И вот сегодня, мне кажется, такие региональные фонды в поддержку капитального ремонта жилья могли бы эти деньги аккумулировать и просто обеспечить в перспективе серьёзную финансовую возможность регионам эту работу осуществлять. Естественно, эти фонды должны работать при серьёзном сопровождении общественных организаций, для того чтобы контроль осуществлялся.

Ещё очень интересное предложение прозвучало – расширить государственную систему помощи собственникам в капитальном ремонте ветхих домов. Что подразумевается под этой государственной системой помощи? Это не какие-нибудь выделения дополнительных средств, а это могут быть банковские кредиты товариществам собственников жилья, могут быть гарантии бюджетов под такие кредиты. Это могут быть разные инструменты, и в этой части мы готовы сегодня подготовить такой рамочный федеральный закон о региональных системах капитальных ремонтов, для того чтобы уже в регионах это серьёзно проработать и дальше в регионах принять необходимые нормативные документы.

На мой взгляд, это реально позволит сегодня серьёзно заняться ремонтом, капитальным ремонтом домов и не допустить вот этой ветхости. А сегодня очень серьёзная в этом плане ситуация, потому что 40 процентов жилых домов у нас относятся к аварийным, это очень тревожный симптом.

Строить новое жильё, осуществлять вот эти кредитования, это, конечно, здорово, но, по крайней мере, этот жилой фонд мы ещё все-таки в состоянии подремонтировать и какое-то время ещё проживать в этом фонде.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо, Сергей Иванович.

Вы как раз заговорили об этом, но мы с вами понимаем, что вообще критерии аварийного и ветхого жилья довольно подвижные. И когда мы эту тему начинали, у нас был один масштаб бедствия, естественно, когда мы начали этим заниматься уже в продвинутом варианте, он стал другим, но это не значит, что руководители территорий решили манипулировать чем-то. Наоборот, это просто означает, что мы до конца не понимали реальных сложностей, с которыми мы столкнёмся. И потом, так вот иногда едешь, говорят: «Вот это у нас аварийный дом». – «А это какой?» – «А это неаварийный, это ветхий, но не аварийный, или ещё какой-то», – но никакой разницы между ними нет. То же самое, такие же абсолютно жуткие совершенно условия для жизни, но один попадает под этот критерий, а другой не попадает. Поэтому, понимая всю эту условность, собственно, я и предложил раздвинуть рамки работы, раздвинуть сроки работы. Понятно, если мы будем строго находиться в каких-то заданных параметрах, мы эту проблему не дорешаем.

Что касается идеи поддержки государством фондов и вот этих региональных систем, которые будут заниматься ремонтом и ветхим фондом, я, в общем, пожалуй, «за», но было бы интересно регионы сами послушать. У нас тут как раз два человека, которые представляют регионы...

С.НЕВЕРОВ: У нас опыт Татарстана в этом плане очень хороший.

«Ситуация с капитальным ремонтом домов значительно улучшилась, нельзя этого не видеть. Думаю, нам бы следовало рассмотреть возможность продлить деятельность Фонда ЖКХ до конца 2015 года».

Д.МЕДВЕДЕВ: Татарстан вообще в этом смысле передовик. Но давайте сначала послушаем наших якутских товарищей, а потом дадим и Татарстану слово. Пожалуйста.

Е.БОРИСОВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!

Во-первых, по поводу фонда жилищно-коммунального хозяйства. Прежде всего, благодаря этому фонду мы решаем задачу появления собственника жилья, это очень важный аспект. Но мы это до конца не довели ещё. Может быть, в городах, в промышленных центрах это понятие «собственник жилья» появилось, а вот дальше, в глубину, в отдалённые посёлки, деревни, там собственник жилья ещё не появился. Понятие, которое необходимо сегодня довести. Поэтому только из-за этого можно продлить жизнь фонда жилищно-коммунального хозяйства.

Второе. Мы благодаря этому фонду ищем технологии. В условиях Севера мы, например, создали такой проект, который называется «умный дом». Включая энергосберегающие технологии, мы пытаемся максимально сэкономить тепло, используя разные источники, вплоть до солнечной энергии. Конечно, это нам позволило сегодня иметь такие дома, но, к сожалению, они на начальном этапе, конечно, стоят дорого. Здесь нужна какая-то позиция поддержки, это второй момент.

Дальше. Сегодня нам необходимо посмотреть по строительству жилья в целом по Дальнему Востоку позицию государства. Если мы будем на равных условиях стоять с центральными регионами Российской Федерации, то нам двигаться достаточно сложно. Вот смотрите, Республика Саха (Якутия) за последние 8 лет израсходовала 91 млрд. рублей на жилищное строительство, из них 7,5 миллиарда – это федеральные деньги, 12 миллиардов – это региональные деньги, а всё остальное – это средства населения. Но в наших условиях, в северных условиях население дальше нагрузку такую нести не может. Поэтому долю оказания помощи со стороны региональных властей, федеральных органов власти надо пересмотреть, если мы хотим определённые условия создать для Дальнего Востока, в частности, например в Республике Саха (Якутия).

Мы у себя стараемся решать эти задачи, но когда речь идёт о создании новых производств, новых отраслей, когда мы пытаемся привлекать специалистов, людей, эта задача стоит особенно остро. То есть надо создать такие условия, чтобы человек почувствовал определённую поддержку государства. У нас же есть такая политика – доступность жилья. Но здесь ещё возникает проблема доступности финансовых ресурсов, вот здесь проблема оказания государственной поддержки с точки зрения доступности появляется. Поэтому если мы на сегодня берём примерно 25–30 процентов нагрузки на бюджет, то надо было здесь немножко увеличить долю.

И ещё одна проблема, конечно, то, что мы сегодня обсуждаем, – это процентные ставки. Всё-таки государство определённую нагрузку по погашению процентной ставки тоже должно брать на себя. Если мы положим это на плечи застройщика, то это для него тоже очень большая нагрузка. Чем дольше срок, тем больше нагрузки, а человек всё-таки хочет на больший срок получить кредит. Поэтому здесь тоже нам надо посмотреть.

Ну а ещё одна проблема – это строительные материалы для северов. Вы видите, в Якутии все дома стоят на сваях. Это уже 20 процентов себестоимости в строительстве жилья. Это не оттого, что мы хотим сваи установить, а оттого, что живём в таких условиях. Здесь тоже как-то подойти нам необходимо более объективно с точки зрения поддержки. Мы ищем у себя материалы, которые наиболее применимы для Якутии, на основе собственного материала. В частности, мы создали базальтовый завод, базальтовый утеплитель мы производим уникальный, используя ещё и нанотехнологии. Такие производства тоже надо поддержать со стороны государства.

Вот такие у меня предложения.

Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно. Спасибо, Егор Афанасьевич.

Вячеслав Анатольевич, скажете пару слов?

В.ШТЫРОВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!

Здесь поднимался вопрос о том, что темпы, масштабы жилищного строительства могли бы, конечно, значительно увеличиться, если мы сделаем рациональную систему принятия решений. Во многом это связано с уровнем принятия решения. Я хочу сказать, Дмитрий Анатольевич, что по Вашему поручению работают специально две рабочие группы, которые занимаются выработкой предложений по перераспределению полномочий между федеральным уровнем власти, региональным и муниципальным. Рабочая группа в основном уже завершила работу по, собственно говоря, выявлению этих полномочий, которые будут передвигаться. И теперь вторая рабочая группа под руководством заместителя Председателя Правительства Российской Федерации Хлопонина вырабатывает предложения по механизму перераспределения финансовых ресурсов в связи с перераспределением полномочий. Конечно, это сложный вопрос, и всё будет зависеть от того, какое будет принято решение, и Вами в том числе, по поводу того, как мы будем классифицировать эти полномочия: либо мы сделаем их федеральными, но передаваемыми на региональный уровень, либо они станут собственными полномочиями регионов. И тогда будет от этого зависеть…

Д.МЕДВЕДЕВ: А Вы к чему склоняетесь? Потому что Вы всё-таки палату регионов представляете сейчас.

В.ШТЫРОВ: Я думаю, что некоторые полномочия целесообразно всё-таки сохранить как федеральные, но их исполнение передать на региональный уровень. Потому что там необходимо разрабатывать достаточно мощную нормативно-правовую базу, которую делают министерства и ведомства. А другие, конечно, большая часть, больший массив, должны стать собственными полномочиями субъектов Федерации. Казалось бы, такой вопрос казуистский, на самом деле он глубокий, потому что в зависимости от того, какое будет принято решение, будет зависеть, как мы перераспределим финансовые полномочия. В первом случае это субсидии, а во втором случае это, собственно, налоговая база для субъектов Федерации.

Вот эта работа подходит к завершению, она сложная, нервная, и Вам будут представлены предложения. Но очевидно, что после этого надо менять целый массив законодательства, и всё это, наверное, вступит в действие с 1 января уже 2013 года.

И второй вопрос, который я хотел затронуть. Я хотел поддержать Егора Афанасьевича в той части, что для Дальнего Востока должны быть созданы особые режимы хозяйствования, и в том числе особая жилищная политика. Почему? Потому что если для всей страны это та проблема, которую мы должны решать, это цель – обеспечение людей жильём, то для Дальнего Востока эта цель одновременно диалектически становится и средством закрепления здесь людей и прекращения отрицательного миграционного потока с востока на запад. И в этой связи, конечно, должны быть созданы мощные стимулы.

Я говорю радикально. Вот, допустим, материнский капитал сразу на первого ребёнка на Дальнем Востоке.

Длительное время мы выполняли федеральные целевые программы, и в том числе программы, связанные с обеспечением жильём определённых категорий населения, сельских специалистов или молодёжи. И мы получали федеральную субсидию и добавляли региональную, всё это составляло в совокупности, предположим, 30 процентов от стоимости кредита или жилья, но для Дальнего Востока должно составлять 60 или 70 процентов, то есть другой должен быть режим, чтобы вернуть назад миграционный поток. Это не отдельные мероприятия, это должна быть обдуманная линия, политика, её надо выработать.

Вот, собственно говоря, такие предложения.

Р.МИННИХАНОВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич, много мы говорим о фонде, четыре года работаем в режиме фонда, фонд нас научил дисциплине, первое. Там деньги так просто не дают, надо подготовить всю документацию, пройти все процедуры. И, конечно, этот путь мы научились проходить, потому что и раньше на капремонт деньги выдавали, но никто не видел, как они тратились. Сегодня мы чётко по каждому дому можем говорить, когда ремонт должен быть, какие средства, какие ремонтные работы проведены, кто провёл.

Мы в этом году уже 8700 многоквартирных жилых домов отремонтировали, осталось ещё меньше восьми, 26,3 млрд. рублей, из них порядка 40 процентов – фонд, остальные деньги Республики и населения.

Здесь мы говорим об участии населения, о наличии того, что есть такая системная работа, прозрачность. У нас население с квадратного метра 5 рублей платит, и мы гарантируем, что эти деньги никуда не уходят. В пределах муниципалитета они идут на капитальный ремонт, идёт персонифицированный учёт в нашем республиканском казначействе, и когда подходит время ремонта, если эти деньги отпущены, они возвращаются, и мы гарантируем, что на рубль, который они собрали, рубль даёт муниципалитет, рубль даёт республика.

За счёт этой программы в этом году основная часть у нас по ремонту была – это деньги муниципалитета, республики. В этом году – почти 1,8 миллиарда, но мы планируем не менее 2 миллиардов каждый год собирать.

Я просто хочу сказать, что жильё касается всех, поэтому Вы совершенно правильно сделали, продлить работу фонда до 2015 года, а вообще фонд должен быть постоянный. Вообще надо такое решение принять, и я думаю, «Единая Россия» должна быть здесь флагманом.

Что касается жилья. На самом деле первое – это, конечно, те люди, которые живут, и тот недоремонт, который есть и который всех беспокоит. Есть другая категория – аварийное жильё, которое тоже проходит через фонд, в этом году у нас – полторы тысячи квартир. Конечно, это люди, которые никогда в жизни не способны были бы получить жильё. Программа это позволяет. Без фонда это решить невозможно, региональный бюджет это самостоятельно не решит.

И, наверное, следующая категория. Мы говорим о квадратных метрах в принципе, но мы не говорим о покупательной способности, не все люди способны идти за кредитом. У нас в прошлом году где-то 14 тыс. ипотечных кредитов, в этом году пока 11 за девять месяцев, будет столько же. Но такая категория, как учителя, бюджетники, молодые специалисты – конечно же, они не могут подтвердить своей зарплатой получение этого кредита. Нужны какие-то формы поддержки. Очень хорошая форма поддержки «Жильё на селе», там субсидия федеральная и наша. Её надо бы продолжить, расширить. Программа «Молодая семья», но её в конце немножко изменили, увеличили региональную часть, уменьшили федеральную. Я думаю, что эта программа тоже должна быть.

И во многом стоимость жилья зависит от стоимости земли и от инженерной инфраструктуры. Земля у нас есть, надо решить по инфраструктуре. Если это микрорайон, то не меньше 10 лет надо, чтобы окупить проект. Сразу накладывать на квадратные метры – резко растёт стоимость. Поэтому, возможно, стоит через фонд или как-то ещё найти для этой категории нуждающихся какую-то форму в строительстве инженерной инфраструктуры. Это может быть и «длинный» кредит, где проценты и тело кредита выплачиваются в конце. Это очень важно.

Но в целом, я считаю, то, что фонд будет, это уже большой стимул и большое спасибо за это.

Д.МЕДВЕДЕВ: Хорошо, что регионы это поддерживают. По поводу региональных систем я просил бы действительно всё-таки всех подумать о том, что это может быть. Конечно, в каждом регионе есть своя специфика: кто-то активнее этим занимался и у него более продвинутая ситуация. На Дальнем Востоке большое количество трудностей. Я не могу не поддержать то, что говорили Егор Афанасьевич, Вячеслав Анатольевич в отношении того, что это мы обязаны учитывать. Мы, конечно, можем к этому относиться, извините, вот так бухгалтерски: у всех должно быть абсолютно одинаковые условия, потому что все субъекты хозяйствования должны быть в одинаковых, стандартных условиях, ко всем регионам тоже нужно относиться одинаково. Но это не для нашей страны.

Вот в других странах, которые небольшие совсем, можно сказать, что одна коммуна не отличается от другой, и если у тебя плохо всё, значит, ты сам виноват в этом и тебя нужно убирать, и население тебя не переизберёт или, допустим, начальство тебе не доверит дальше исполнение полномочий. Но у нас абсолютно разные условия.

Слушайте, например, мы здесь сидим, мы понимаем, что экстремально низкие температуры, которые выводят из равновесия, например, ситуацию в жилищно-коммунальном комплексе Москвы, если несколько дней простоят, здесь они – полгода, и поэтому здесь колоссальные затраты, и их нужно тоже учитывать.

Надо подумать, конечно, над учётом этой специфики. Я считаю, что, может быть, это должна быть какая-то отдельная даже идея для «Единой России», вообще для нашего «большого» или «открытого правительства» просто по изменению стандартов работы в отношении Дальнего Востока, иначе, даже решая жилищные задачи, мы людей всё равно не простимулируем как надо. Мы должны это понимать, потому что сейчас коммуникации всё-таки развиты, это раньше человек получал на Дальнем Востоке или в Сибири надел, сюда добирался, а уже обратно вернуться не мог, и за счёт этого он просто оставался здесь и создавал семью и так далее. Но сейчас ситуация другая, сейчас можно всё продать, какие-то копейки получить и уехать в центральную часть России, и что мы получим здесь?

Есть ещё желающие? Пожалуйста, коллеги.

В.ПЕЧЕНЫЙ: Дмитрий Анатольевич, поддерживая Вячеслава Анатольевича: Магадан, Якутия – в принципе, одни и те же условия и те же проблемы. И сегодня мы все, очевидно, понимаем, что получили в наследство от тех политических сил, которые сегодня, собственно говоря, не голосуют за те решения, те проблемы…

Д.МЕДВЕДЕВ: Но которые всё время нам рассказывают, как надо работать и как было хорошо 25 лет назад?

В.ПЕЧЕНЫЙ: Да, вот буквально на днях я ездил вместе с коллегами в дом, который мы валим, расселяем, этот барак, деревяшка, и люди из соседних домов понимают, что завтра, в принципе, они надеются на то, что они тоже так же получат новое жильё. И, кстати, на днях мы вводим новый дом, переселяя из этих бараков.

Конечно, это реальный толчок, который, собственно говоря, создал базу для изменения ситуации, как и Фонд содействия реформированию ЖКХ. У нас 160 миллионов плюс наших 120, почти 7 тыс. кв. метров нового жилья под переселение.

Кстати, хотел бы сказать о том, о чём мы все сегодня говорим, и это очень серьёзное подспорье. Мы начали несколько лет назад на муниципальном уровне программу «Жильё для работников бюджетных организаций». Формат её, в общем-то, то, о чём мы говорили, – это субсидирование первого взноса на приобретение и получение, в том числе инструмента ипотечного кредита, это не просто выделение жилья, это в том числе решение проблемы переселения из ветхого и аварийного жилья.

Конечно, очень важно, Вы об этом сказали, нужно как можно быстрее этот специальный ипотечный продукт создать, он, конечно же, поможет нам в том числе решать эти проблемы. Вот мы начали со Сбербанком у нас, в Магадане, эту тему обсуждать…

Д.МЕДВЕДЕВ: Они сделали что-нибудь?

В.ПЕЧЕНЫЙ: В принципе, мы подходим к какому-то варианту, может быть, это какой-то будет пилотный проект, посмотрим, в том числе минимизируя ставку, давая возможность, мы субсидируем вот этот первый взнос, и процесс, я думаю, пойдёт. Мы готовы дальше над этим работать.

Д.МЕДВЕДЕВ: А вы с кем работаете там?

В.ПЕЧЕНЫЙ: Мы со Сбербанком.

Д.МЕДВЕДЕВ: С кем конкретно, с Грефом?

В.ПЕЧЕНЫЙ: Нет, наш, Северо-Восточный, региональный Северо-Восточный Сбербанк. Нужна будет здесь тоже такая поддержка.

И последнее, о чём здесь говорили, – об особенностях северов и Дальнего Востока и необходимости всё-таки государственной поддержки. Очень хорошо и здорово, огромное спасибо. Решение о продлении работы Фонда содействия реформированию ЖКХ, конечно, нам очень нужно. Но я думаю, что нужно вернуться к федеральной целевой программе «Жилище», действующей с 2011 по 2015 год, в той части, которая, возможно, окажет государственную поддержку в создании региональных фондов, о чём здесь говорили. Это хорошая защита денег, в том числе и населения, от посягательств управляющих компаний. И думаю, что если по этой же программе «Жилище» какую-то часть субсидирования ставок по ипотечным кредитам финансировать, это тоже могло бы пойти. Мы в этом смысле готовы и нацелены на увеличение объёмов переселения где-то в полтора раза в следующем году. Думаю, что те источники, которые есть у администрации области, наши собственные, плюс новые инструменты, помогут эту проблему решить гораздо быстрее.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

Знаете, я почему зацепился за тему, связанную с банком? Конечно, банки – это очень тонкие инструменты. Все кризисы, которые возникают, зачастую связаны просто с отсутствием доверия к банкам, между банками, в конечном счёте, доверия к экономической ситуации, курсу Правительства.

С другой стороны, российские банки должны осознавать свою роль в развитии страны, особенно банки крупные, опорные банки, которые носят системный характер. Вот Вы сказали про Магадан. Конечно, у вас очень тяжёлое хозяйство. Мы находимся здесь, в Якутии, мы находимся в Якутске, где тоже всё очень тяжело. Я сегодня на самолёте полетал, посмотрел с руководителем республики, всё-таки здесь очень много уже точек роста: много строится жилья, социальных учреждений, спортивных объектов. У вас это ещё всё впереди. Почему я об этом говорю? Я когда посетил ваш край, посмотрел: всё-таки нужно принимать чрезвычайные меры для того, чтобы людей поддержать и чтобы пришли современные формы работы к вам.

Поэтому я обращаюсь к руководству Сберегательного банка, чтобы они приняли все решения, касающиеся Магадана. Это очень сложная территория, так просто судьба распорядилась, и если её не поддерживать, то, к сожалению, мы будем наблюдать за дальнейшей деградацией социально-экономической жизни, условий жизни, ну и оттоком людей просто. Что, собственно, и происходило достаточно долго, и, к сожалению, в полной мере считать, что мы этот процесс остановили, невозможно, сейчас во всяком случае. Поэтому считайте, что я это поручение руководству Сбербанка дал, а Вы можете сослаться, но это и так уже пройдёт где надо. Договорились.

Пожалуйста.

С.ГЛАЗЬЕВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

Три соображения, очень кратко. Первое, хотел бы горячо поддержать Ваше решение о государственных гарантиях по ипотечным облигациям. Естественно, кроме того, что это будет способствовать снижению процентной ставки, это и позволит то, о чём Андрей говорил, втянуть деньги пенсионных фондов в этот процесс, и, может быть, ещё шире посмотреть. Скажем, мы в своё время, Вы помните, вкладывали довольно большую часть наших резервов в американские ипотечные бумаги. Там невозврат сейчас 15 процентов, у нас – 3.

Д.МЕДВЕДЕВ: Кто-то вкладывал, а кто-то возражал. Вы, по-моему, всегда возражали.

С.ГЛАЗЬЕВ: Наши ипотечные бумаги во многом благодаря той системе, которая создана, сегодня более надёжны, чем американские. По американским облигациям процент меньше трёх, а у нас будет больше семи. Так что для пенсионных институтов, в том числе, может быть, для Фонда национального благосостояния, надо посмотреть такой очень интересный инструмент для долгосрочных инвестиций.

Второе соображение. Госгарантии по облигациям всерьёз заработают тогда, когда ставка рефинансирования Центрального банка упадёт хотя бы до четырёх. Пока этого нет, всё-таки процент за ипотечный кредит очень большой. И я бы здесь вспомнил об очень хорошем старом инструменте – стройсберкассах. В Европе эти стройсберкассы работают более 100 лет. Для таких стран, как наша, где у большинства людей нет кредитных историй, где требуется очень много бумаг собирать для получения ипотечного кредита, по этой причине и процентные ставки высокие, стройсберкассы могут быть очень эффективным инструментом.

Скажем, в Словакии за шесть лет доля населения, которая вошла в ссудо-сберегательные схемы, составила 50 процентов. Схема очень простая: гражданин каждый месяц откладывает, допустим, 5 тыс. рублей на свой накопительный счёт, государство доплачивает премию, чтобы стимулировать, предположим, тысячу рублей. За пять лет накапливается кредитная история, затем стройсберкасса – ссудо-сберегательное учреждение – даёт ипотечный кредит, который включает в себя то, что необходимо, сверх накопленного пая.

У нас разработана в Академии наук математическая модель, где показано, что эффективность государственных субсидий по стройсберкассам раза в три выше, чем по ипотечным банковским кредитам. Начался сейчас пилотный эксперимент в Краснодарском крае, где с помощью Сберегательного банка реализуется идея ссудо-сберегательных счетов, то есть стройсберкассы могут работать как ссудо-сберегательные счета в обычных коммерческих банках при соответствующем регулировании и могут работать как кооперативы, о которых Вы говорили. То есть мне кажется, это хороший мостик между развитой банковской ипотекой и нынешним состоянием, особенно для низкодоходных групп населения, у которых нет сегодня возможности пойти на обычную ипотеку.

И третье соображение. Действительно, для удешевления строительства (Вы сказали об этом) очень важно определить предельные цены для подключения к сетям. Может быть, развивая ту парадигму госуслуг, которую Вы сейчас проводите в жизнь, «одно окно», стоит подумать о том, чтобы и для естественных монополий ввести некий потолок по субъектам Федерации, может быть, в целом по стране, и, может быть, выйти даже на принцип «единого окна». Человек заплатил один раз за подключение… Потому что сейчас приходится платить всем – и проектировщикам, и монополистам, и строителям, и так далее. В итоге этот платёж за подключение к сетям становится просто резиновым.

Возвращаясь к стройсберкассам, хочу сказать, что у нас подготовлена математическая модель, программное обеспечение и проект закона. Мы готовы представить.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо, Сергей Юрьевич. Я коротко прокомментирую то, что Вы сказали.

По поводу госгарантий. Я, собственно, сам это произнёс, поэтому хорошо, что Вы это развиваете. Я надеюсь, что мы всё-таки сможем этот инструмент задействовать. Конечно, доверие разное к нашим государственным бумагам, к американским, но в конечном счёте это вопрос выбора. Потому что мы понимаем, что в какой-то момент (и хорошо, что он не наступил), ситуация в американской экономике, а мы на неё завязаны, была такая, что все эти наши вложения могли просто накрыться. Не только наши, китайские тоже. Мы же не одиноки, мы всё туда вкладываем. И тогда ситуация мировая была бы просто катастрофической. Потому что, если я правильно помню эту цифру, общий объём заимствований, который находится в рамках американской пенсионной и социальной системы, 50 трлн. долларов. Там какая-то совершенно фантасмагорическая сумма крутится, нереальная, таких и денег-то нет. Но просто если эта система «поедет», то просто накроет весь мир этими «фантиками».

Я просто к тому, что, конечно, нам нужно внимательно относиться и к нашим партнёрам – условно говоря, где находятся наши деньги.

Теперь по поводу стройсберкасс. Это тема не новая, я её сам начинал обсуждать ещё даже в тот период, когда работал в Правительстве. В принципе, идея действительно работающая. С другой стороны, у неё есть и минусы. И, насколько я помню, недавно Государственная Дума к ней возвращалась, несколько раз её рассматривали и в какой-то момент, не без участия Правительства, конечно, от неё отказались. Но это не значит, что она себя исчерпала, я как раз не хочу этого сказать, надо посмотреть всё-таки, на что мы можем пойти, а чего мы делать не должны.

Вы правы, и здесь мне нечего Вам возразить: Вы сказали про ставку рефинансирования – бог с ней, со ставкой рефинансирования, – но до тех пор, пока у нас ипотечная ставка не будет 6 процентов (ставка рефинансирования хоть 0, мне всё равно), пока она не будет 6 процентов или ещё ниже (конечно, американский уровень нам не превзойти, это плохо закончилось для Америки), нам придётся придумывать суррогаты, которые будут помогать малообеспеченным слоям населения, и это очевидно. Вот как это делать – через сберкассы или как-то иначе, через стройсберкассы, я имею в виду, – это уже вопрос выбора, но инструмент должен быть, и я, кстати, в этом смысле согласен с тем, что Вы сказали.

С.ГЛАЗЬЕВ: Дмитрий Анатольевич, по нашим расчётам, 2,7 миллиона семей могут работать.

Д.МЕДВЕДЕВ: И теперь в отношении подключения к сетям. Если мы сможем выйти на «единое окно», это было бы здорово. Я, правда, не знаю, насколько это реалистично, но вообще, конечно, бесконечное количество поборов, которые идут, или просто платежей, – ладно, более скромный термин используем, это не здорово, конечно. Человек должен приблизительно понимать, что он заплатит и в одном месте. Это абсолютно правильно.

Пожалуйста.

М.АБЫЗОВ: Дмитрий Анатольевич, я хотел начать, может быть, с вопроса уточняющего. Вот то, что Вы сказали о необходимости сформировать новый дополнительный продукт для трёх категорий потенциальных заёмщиков ипотечных кредитов, наших граждан: это учителя, работники здравоохранения и инженеры. По сути дела, речь идёт о том, чтобы сформировать условия ипотечного кредитования для этих категорий, аналогичные учителям в сельской местности, той программе, которая принята. По сути дела, вот об этом идёт речь?

Д.МЕДВЕДЕВ: Близкая к этому, во всяком случае.

М.АБЫЗОВ: Близкая к этому. Возможно, за счёт другого продукта, но выйти на параметры, которые бы делали кредиты для этих категорий граждан доступными исходя из уровня их фактических доходов.

Д.МЕДВЕДЕВ: Конечно, абсолютно.

М.АБЫЗОВ: Это как раз то, о чём говорил Рустам Нургалиевич. Мы сделали расчёты при подготовке к этой встрече: при принятии такой программы дополнительное количество ипотечных кредитов, выданных нашим гражданам, будет от 100 до 150 тысяч в год. По сути дела, это то количество семей наших граждан, которые дополнительно к сегодняшним возможностям будут иметь шансы приобрести новое жильё за счёт подобного инструмента.

Мы в рамках работы Общественного комитета и проекта «большое правительство» в течение последних семи дней делали опросы и сбор предложений и инициатив как среди экспертов, так и среди интернет-сообщества о том, что можно было бы предложить в качестве именно инициативы с мест по теме ипотеки, доступного жилья и условий жизни наших граждан. Я хотел бы некоторые из них, которые уже прошли обсуждение экспертов, заслуживающие внимания, Вам озвучить.

Первое – о том, что мы обсуждали, это доступность инфраструктуры. Общая оценка: непрямые затраты на строительство жилья на сегодняшний день доходят по ряду регионов до 100 процентов. По сути дела, гражданин, приобретая жильё, половину оплачивает непрямых затрат на строительство этого жилья, это и земля, это инфраструктура (большую часть тянет за собой), и различного рода непрямые и косвенные затраты, в том числе так называемая коррупционная рента, Вы об этом сказали.

По сути дела, если упорядочить и оптимизировать вот этот вид затрат, стоимость жилья и стоимость ипотеки можно снизить в полтора раза. Что это означает? Вот мы с Александром Арнольдовичем совсем недавно разбирались в ситуации по инфраструктуре в одном из сибирских регионов, полтора года не решается вопрос о включении затрат на инфраструктуру под новые проекты, которые государство проводит, в инвестиционную программу естественных монополий, они просто там стоят не в приоритете. Почему? Некоторые из руководителей регионов ошибочно считают, что строительство жилья не создаёт им дополнительную налоговую базу. Это не так. И поэтому капитальные затраты водоканалов, тепловых, электрических сетей, связанные с подключением новых предприятий, ставят в приоритет относительно подключения новых строительных площадок, и затраты составляют там сотни миллионов рублей.

Какое решение надо принять? Включение в инвестиционные затраты естественных инфраструктурных монополий, затрат, связанных с подключением нового жилья, должно стоять в приоритете. Сначала выполните это, а потом всё остальное! Тогда это будет доступно, и мы сможем снизить затраты на жильё в целом. Это первая инициатива, которая была.

Второе. Дмитрий Анатольевич, интернет-сообщество поднимает острые проблемы, и я хотел бы их всё-таки озвучить, несмотря на то что отзывов положительных очень много. Реально вопрос ипотеки сдвинулся, это отмечают люди, которые заходят и пользуются социальной платформой «большое правительство». Тем не менее и острые вопросы я хотел бы озвучить.

Вы правильно сказали, у нас есть ветхое жильё, есть у нас аварийное жильё. Дмитрий Анатольевич, у нас ещё и бараки. Причём бараки не по состоянию…

«Мы сегодня прошлись по баракам, которые являются жильём, по домам, которые являются жильём, но мы не были в тех бараках, которые не являются жильём, а такие в нашей стране есть. «Балки» они называются, или как-то иначе, применительно к условиям данной местности, но это есть».

Д.МЕДВЕДЕВ: Жильё, которое и не ветхое, и не аварийное, а типа «качественное».

М.АБЫЗОВ: Понимаете, не просто аварийное жильё, а бараки (мы обсуждали, сибиряки это хорошо знают) – это то временное жильё, в котором поселялись студенты комсомольских строек. Оно не стоит на учёте как жилой фонд.

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, оно не считается жилым фондом.

М.АБЫЗОВ: Оно не считается жилым фондом. Там живут десятки тысяч наших граждан.

Д.МЕДВЕДЕВ: Это правда.

М.АБЫЗОВ: И Вы знаете, парадоксальная ситуация, Дмитрий Анатольевич, это особенно здесь, вокруг БАМа: там есть интернет, там есть сотовая связь, в бараках, но там нет канализации и нет водопровода. И люди по этому интернету отправляют на сайт, который мы открыли, «большое правительство», вопросы с тем, что необходимо по этому даже не фонду, а вот этому виду жилья, в котором десятки тысяч наших граждан живут, принять отдельную программу.

Да, это большие финансовые вложения со стороны государства. Но на нас люди смотрят, как на космонавтов, когда мы говорим только о хорошем, а они – вот там, в этом ветхом жилье, да не в ветхом, в этих бараках. И это особенно здесь, на северных территориях, проблемный вопрос, и мэр, и губернатор это знают. Вот в улусах, в Якутии, там же тысячи людей живут, они не будут оттуда переселяться в центральные районы, это их место жизни, обитания, промысла, они хотят жить там. Для них нужны индивидуальные решения, индивидуальные программы, без этого мы не продвинемся.

Третий вопрос. Дмитрий Анатольевич, мы говорим про недоступность и дороговизну жилья, которая в ряде регионов зашкаливает, в том числе там, где есть повышенный спрос. Но я хотел бы сказать, и это коллеги подтвердят, у нас в большом количестве регионов, и эта цифра доходит до 45 процентов, застройщики и девелоперы, которые продают населению новые квартиры, фактически являются на ряде территорий монополистами. И если Вы зададите мне вопрос о том, а было ли хотя бы одно разбирательство Федеральной антимонопольной службы по факту завышения предложения на рынке жилья, я его не помню лично.

А по сути дела что? У нас есть хорошее, достаточно плотное антимонопольное законодательство. Если в каком-то регионе доля застройщика более 30 процентов, это означает, что он является субъектом регулирования со стороны антимонопольной службы. Когда у нас аффилированные группы в ряде регионов держат фактически (надо называть вещи своими именами) рынок девелопмента и фактически диктуют цены, – не покупают квартиры в ряде регионов, а цены 55 тыс. за квадратный метр. Потому что альтернативного предложения и конкуренции нет, а спрос ещё слаб.

Я считаю, что пришла пора поручить антимонопольной службе рассмотреть этот вопрос, нам надо, самое главное, развивать конкуренцию среди девелоперов, а там, где это невозможно, вводить антимонопольное регулирование. Я уверен, что если ФАС возьмётся за это, себестоимость у нас существенно снизится.

И, пользуясь случаем, хотел Вам доложить о том, что мы фактически на прошлой неделе закончили исполнение Вашего поручения, и это важно здесь, для Дальнего Востока, по расширению и распространению льгот на перелёты с Дальнего Востока в Москву для женщин пенсионного возраста. Тот вопрос, который мы у Вас по транспорту ставили, в следующем году будет решён. Это важно для Дальневосточных регионов, а источники уже соответствующие сформированы. Мы с Министром транспорта и с Минфином этот вопрос проработали.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я об этом тоже говорил уже, о том, что мы готовы это сделать.

У нас с вами сегодня общение между сторонниками, но на самом деле по сути это такое вполне очевидное производственное совещание с вполне конкретными и толковыми предложениями, которые, наверное, должны будут воплотиться в перечень поручений.

По включению затрат, то, о чём Вы сказали, давайте подумаем, как это сделать. Посовещайтесь с коллегами из Администрации Президента, давайте, я не против того, чтобы проработать это на правительственном уровне и на экспертном уровне, конечно.

Вторая тема, которую Вы подняли, действительно кричащая, и хорошо, что Вы её подняли. Потому что мы сегодня действительно прошлись и проехались, кстати, с Егором Афанасьевичем, по баракам, которые являются жильём, по домам, которые являются жильём, но мы не были в тех бараках, которые не являются жильём, а такие в нашей стране есть. «Балки» они называются, или как-то иначе, применительно к условиям данной местности, но это есть. И, конечно, основная проблема или трагедия людей, которые там живут, заключается в том, что они формально не состоят ни на каких учётах. Они обязаны освободить это, это нежилые помещения, у них не возникает права пользования соответствующим жильём, на основании которого человека при выселении должны обеспечить другим жильём, если этот дом аварийный, если он грозит обвалом или если с ним ещё что-то произошло.

Конечно, в каждой территории их количество разное, но здесь, мне кажется, государству нужно в какой-то момент найти в себе мужество принять политическое решение и сказать: да, юридически это не жильё. И, в принципе, исходя из соображений рыночного порядка всех людей оттуда можно выбросить и сказать: знаете что, вы себе сами ищите жильё, вам никогда государство это как жильё не давало, оно вам не должно. Но мы с вами понимаем, что это за люди. Это люди, которые реально строили всё это, люди, у которых тяжёлая судьба. Некоторые из них находятся просто в плачевном состоянии, у них ничего нет и, конечно, ничего не будет. И в этом смысле я считаю, что это даже довольно безнравственно – просто ссылаться на юридическую сторону, хотя если государство будет на неё ссылаться, оно будет право, потому что, ещё раз говорю, формально никаких у них правовых оснований для использования этого жилья в качестве жилья не существует.

Что я предлагаю? Надо наконец посчитать, сколько у нас таких помещений, это не такая лёгкая проблема, более того, с одной стороны, я вот сказал о том, что эти люди, они находятся в тяжёлой жизненной ситуации, и их, конечно, очень жаль. С другой стороны, народ умеет крутиться. Если принять вот это решение просто так, сказать: «Вот давай, всех пиши в Красную армию», – завтра у нас количество людей, проживающих в этих «балках», будет измеряться миллионами, потому что достаточно захватить любой сарай, сказать: знаете, я здесь живу, и поди там, докажи, его же никогда не переписывали.

Но разобраться в этом надо. Вот у меня какое предложение: поручить сделать это порегионно с привлечением экспертов и, простите, наверное, прокуратуры или, во всяком случае…

М.АБЫЗОВ: У нас есть участковые.

Д.МЕДВЕДЕВ: …может быть, и полиции. Короче говоря, нужно правоохранительные органы туда подключить, чтобы не было там очевидных манипуляций, потому что иначе, конечно, будет обратная крайность. Но установить, каков объём реального бедствия, надо постараться.

И по поводу монопольных групп, которые захватили рынки и терроризируют их, диктуют цены. Везде по-разному. На самом деле, на мой взгляд, может быть, я ошибаюсь, в значительной мере это зависит от позиции губернатора. Если губернатор ситуацию распускает, а иногда и просто потворствует ей, отдавая предпочтение каким-то близким строительным группам, это одна ситуация, и нам эти ситуации всем хорошо известны, начиная от относительно небольших мест заканчивая столичными регионами. Может быть, конечно, и другие ситуации бывают, но в любом случае надо проверить, что в каждом регионе с этим происходит. Я поддерживаю идею подключить антимонопольную службу, для того чтобы проверить долю рынка в каждом конкретном регионе. Но это нужно опять же делать не абсолютно прямолинейно, потому что есть регионы, куда ещё и не зазвать строителей, такое тоже есть на самом деле, особенно на Дальнем Востоке всё непросто. Знаете, на Магадан не так много найдётся охотников строить, потому что рынок маленький, доходы низкие. Но это скорее исключение. И не надо сразу кивать, иначе я приму решение, что у вас там как раз давным-давно всё переделили, всё в порядке. Поэтому антимонопольный орган пусть этим займётся, я с этим абсолютно согласен.

Артур Николаевич, Вам не могу не дать, особенно здесь.

А.ЧИЛИНГАРОВ: Два слова. Есть ещё одна категория людей, о которых мы не говорим.

«Поддерживаю идею подключить антимонопольную службу, для того чтобы проверить долю рынка в каждом конкретном регионе».

Д.МЕДВЕДЕВ: Герои-полярники.

А.ЧИЛИНГАРОВ: Нет, это полярники, но не все герои. Арктическая зона, люди, которые живут в Арктике, Якутия – это арктическая страна, четыре района, как я помню, выходят на Ледовитый океан. Дмитрий Анатольевич, есть закон, мы его приняли, закон о жилищных субсидиях для лиц, выезжающих с Крайнего Севера. Максимум, что удалось за эти 12–13 лет в Думе, – довести сумму этих средств до миллиарда рублей на 24 субъекта. Очередь – 50 лет. Сегодня на учёте стоит 223 тыс. полярников, о которых говорили. Живут в «балках». Я хочу зацепиться за Ваше предложение, может быть, субсидию делать не жилищную, а земельную? Давать землю им, они с удовольствием будут строить, и сегодня они должны возвращаться в Арктику.

Вот такое предложение. Спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо, Артур Николаевич.

Я что могу сказать? В принципе, давайте проанализируем и эту ситуацию. Я не знаю, сколько там людей, 223 тысячи – цифра огромная на самом деле, я не ожидал. Но я думаю, что там частично этот контингент как раз пересекается с тем, о чём мы только что говорили, вот с теми, кто живут в этих бараках, не являющихся на основании законов жилищным фондом государственным или ведомственным. Давайте это проанализируем.

Насчёт того, чтобы землю предоставлять, можно подумать.

А.БРАВЕРМАН: Одну минуточку буквально. Вы упомянули кооперативы как один из наиболее эффективных инструментов для решения жилищной проблемы. Надо сказать, что совместно с «Единой Россией» была проявлена инициатива, и теперь есть три составляющих, которые включаются в предложение – бесплатно земля, содействие в подключении инфраструктуры, это уже принято, и третье – это проекты повторного применения, которые Вам докладывались, о которых Вы сегодня тоже упомянули, Дмитрий Анатольевич, это энергоэффективные, экологически чистые и комфортные проекты.

Вторая часть, и об этом Егор Афанасьевич говорил, когда говорил о доступности жилья, – это часть, которая касается спроса. Ольга говорила о средневзвешенной ставке 11,7. Конечно, это ставка для сегмента эконом-класса, но трудно поднимаема пока, тем не менее в Сбербанке есть продукт 10–10–10 – это 10 процентов первоначального взноса, 10 лет кредита и 10-процентный ежегодный взнос. Вот на проекте «Каинская заимка» для молодых учёных мы этот продукт модифицировали вместе со Сбербанком и сделали его ещё более доступным для молодых учёных. 157,2 гектара было передано в Новосибирске в самом центре города под кооператив для молодых учёных в соответствии с Вашим поручением, тоже этот проект шёл совместно с «Единой Россией». Там получилась некая дельта, у ребят не хватает 9,8 тыс. рублей ежемесячно для того, чтобы оплачивать подобного рода кооператив. Мы в соответствии с Вашим и Председателя Правительства поручением пока финансируем это из денег фонда, но вообще нужно, конечно, для той категории граждан, о которых Вы упоминали, врачей, учителей, молодых учёных, системное решение.

Тем не менее даже решение проблем по Новосибирску позволило удержать 210 ребят, которые сидели на чемоданах реально, то есть у них был, Дмитрий Анатольевич, официальный «оффер», официальное предложение о выезде за рубеж, юридически обязывающий документ, вот этих ребят удалось удержать. Это, мне кажется, ощутимый результат, который совместно с коллегами из «Единой России» мы сделали.

Д.МЕДВЕДЕВ: Это абсолютно правильно, Александр Арнольдович. Я согласен, что нужно различные формы использовать, и давайте в этом плане поработаем ещё.

Завершая сегодняшний разговор, я хотел бы обратиться ко всем присутствующим – и к членам партии «Единая Россия», к руководителям регионов, к Комитету сторонников. Мы с вами понимаем, что тема, которую мы сегодня копнули, она действительно абсолютно ключевая для подавляющего большинства граждан. Если мы сможем найти, ключик один мы не найдём, потому что она слишком сложная, но хотя бы десяток ключей на разном уровне, для того чтобы её решить, мы будем очень успешными руководителями, политиками, просто менеджерами, потому что мы тогда перевернём страну. И что сказал сейчас Михаил? Правильную вещь сказал абсолютно: жильё – это не только социальное благо, которое необходимо всем нашим гражданам, давайте не будем забывать, что это ещё и бизнес, и способ развития территорий. Вот те, кто считают, что это некое обременение, это какая-то засада, о которой там вот сверху говорят: «Ты занимайся, иначе мы тебя снимем», – тот не прав, он по сути не прав. Из всего этого можно делать экономику, только нужно к этому грамотно относиться. Я надеюсь, что все присутствующие в этот процесс свой вклад внесут.

Мы с вами очень правильно сделали, что собрались для обсуждения этой темы в очень сложном регионе. Я очень рад, что все сюда приехали, и благодарен вам, потому что это, во-первых, действительно очень важный для нас край, во-вторых, край, в котором ты можешь почувствовать, насколько здесь важно решить жилищную проблему. Вот когда едешь на автомобиле и видишь, как стоят эти здания, поневоле проникаешься уважением к людям, которые здесь живут, и понимаешь, чего это стоит. Но бросить-то мы это не можем, это наша земля. Поэтому давайте займёмся этим максимально внимательно.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 16 ноября 2011 > № 436005 Дмитрий Медведев

Дмитрий Медведев встретился с инвалидами и представителями общественных организаций людей с ограниченными возможностями здоровья.

* * *

Д.МЕДВЕДЕВ: Добрый день всем!

Мы с Михаилом Терентьевым договорились, что проведём эту встречу для того, чтобы поговорить о том, какая дополнительная поддержка со стороны государства может быть оказана инвалидам. Проблем много. Очевидно, что есть и какие-то благотворные изменения, положительные вещи, есть и, к сожалению, проблемы, которые с годами не уходят.

Напомню кое-что из того, что существует, из того, что было сделано, и из того, что, наверное, ещё не сделано. У нас есть федеральная программа, которая называется «Доступная среда», на 2011–2015 годы, в соответствии с которой, собственно, должны разрешаться вопросы и решаться темы, связанные с безбарьерной средой, с созданием различного рода возможностей. Объём средств, который на неё выделяется, довольно значителен для нашего государства – порядка 46 миллиардов рублей, что на самом деле приблизительно раз в десять больше, чем все предыдущие программы поддержки. Но даже большие деньги зачастую тратятся не вполне рационально. Мы это тоже знаем. Очень важно, чтобы они тратились не просто по назначению, а чтобы они доходили до тех, кто в этих деньгах по-настоящему заинтересован.

На национальные стандарты, на своды правил, которые определяют конкретные параметры доступности для инвалидов жилых объектов, общественных зданий, сооружений, за последнее время стали распространять более строгие требования по соблюдению условий доступности при проектировании и строительстве объектов социальной и инженерной инфраструктуры. Для нашей страны это тоже было, вы знаете, к сожалению, необычно, потому что очень долгие годы государство делало вид, что людей с ограничениями по здоровью не существует. А если они где-то и есть, то им желательно не показываться на глаза, потому что в этом случае у государства много проблем, и ничего из этого не отражалось в стандартах проектирования.

Есть хорошие примеры в целом ряде наших территорий, наших регионов. Я назову Татарстан, Тверскую, Саратовскую области, где осуществляются пилотные проекты по формированию доступной среды на уровне региона. Думаю, как мы поступим: мы посмотрим на результаты работы в Татарстане, в других наших территориях и потом, может быть, распространим – если это будет для всех вас понятно и приемлемо (здесь тоже нужно будет посоветоваться) – эти наработки, как принято говорить, на всю страну.

Ещё одна тема, о которой мы тоже говорили с Михаилом [Терентьевым] и другими коллегами, – это трудоустройство. К сожалению, в прежние годы, что нашло своё отражение, конечно, в нашем трудовом законодательстве, в законодательстве о социальном обеспечении, представления были такие: люди с ограничениями по здоровью, инвалиды не должны трудиться. Это как бы общая парадигма законодательства. А это совсем не так, как раз ситуация прямо противоположная.

На самом деле кое-что мы уже сделали в этом плане. Более 13 тысяч работодателей и индивидуальных предпринимателей из числа инвалидов получили некоторый набор субсидий – по-моему, порядка 50 тысяч рублей – на возмещение расходов, которые связаны с созданием специальных рабочих мест для инвалидов, в том числе на дому, для трудоустройства родителей, которые имеют детей-инвалидов, и на открытие собственного дела. Вы понимаете, это, конечно, первые шаги, потому что у нас такого опыта не было, но хорошо, что он начинает появляться. Будет подготовлена и специальная комплексная программа мер, которая призвана обеспечить внедрение современных форм трудоустройства. Какие это современные формы и что можно было бы сделать, я хотел бы, чтобы, может быть, вы мне сказали сегодня.

Индексация пенсий, которая опережает темпы инфляции, проводится. Я, конечно, понимаю, что это невеликие пенсии, но тем не менее мы всё-таки стараемся держать слово с точки зрения или с позиции изменений в нашей экономике. Несмотря на финансовый кризис, мы ввели в этот период и специальные социальные доплаты к пенсии до уровня прожиточного минимума пенсионеров в соответствующем субъекте Федерации. Это, откровенно говоря, непростое было решение в условиях кризиса, но хорошо, что оно реализовано хотя бы в том виде, в котором это есть.

С 2010 года в соответствии с вашими же пожеланиями осуществлён переход к назначению пенсий и ежемесячных выплат в зависимости от группы инвалидности, а не от степени утраты трудоспособности, ограничения способности к трудовой деятельности. Я не знаю, все ли поддерживают такой путь определения пенсии. Если всё-таки есть какие-то другие представления, то было бы желательно, чтобы вы об этом тоже мне сказали. Тем не менее это сделано.

Значительно расширен перечень ограничений жизнедеятельности, при которых инвалидность устанавливается бессрочно, что избавило какую-то часть инвалидов от необходимости повторно проходить регулярные освидетельствования. Насколько я понимаю, даже несмотря на то, что сделано, всё-таки бюрократические препоны здесь всё равно остаются, и заставляют приходить в тех случаях, когда не нужно приходить. Давайте об этом поговорим, что можно было бы сделать для того, чтобы снять их или максимально ограничить.

Мы встречаемся в довольно ответственный политический период. Почему я об этом говорю? Потому что, к сожалению, прежнее пренебрежительное отношение государства к инвалидам распространялось на все сферы, в том числе и на сферу избирательных прав. В настоящий момент, надеюсь, приняты меры по оборудованию избирательных участков необходимыми техническими средствами, а также для того, чтобы создать дополнительные условия для ознакомления с информацией о кандидатах по предмету голосования, а также по возможности воспользоваться помощью другого избирателя при голосовании, что на самом деле является неотъемлемой гарантией избирательных прав и что, к сожалению, тоже не очень у нас до этого делали.

Что можно было бы ещё сказать? Мы изменили законодательство, которое улучшило условия государственной поддержки общественных организаций инвалидов. Были установлены дополнительные льготы по налогообложению некоммерческих организаций и благотворительной деятельности, которой эти некоммерческие организации занимаются, по уходу и социальному обслуживанию.

На текущий год (из того, что было сделано) в федеральном бюджете запланировано выделение 15 миллиардов на обеспечение инвалидов и ветеранов техническими средствами реабилитации – собственно, о чём мы тоже говорили некоторое время назад. А несколько дней назад, буквально совсем недавно (6 ноября этого года), я подписал закон о внесении изменений в закон о бюджете, и мы к этой сумме добавили ещё 8 миллиардов, в том числе 700 миллионов на современные кресла-коляски, о которых мы говорили во время последней нашей встречи. Я надеюсь, что это всё-таки принесёт эффект. Учтены в этом перечне технических средств потребности инвалидов по слуху, имеются в виду слуховые аппараты, сигнализаторы звука, телевизоры с возможностью приёма скрытых субтитров, телефоны с текстовым выходом. Это то, что сделано. Естественно, мы будем продолжать оказывать эту помощь.

Ещё одна тема, о которой всегда мы говорим во время таких встреч, а здесь об этом правильно говорить, потому что у нас есть не только взрослые в этом зале, но и дети, – это получение образования. Важнейшая тема и, к сожалению, тоже довольно запущенная в нашей стране. Я, кстати, недавно встречался с нашими коллегами, которые помогают в этом, – представителями так называемых сетевых сообществ. Мне было сказано как раз о проблеме компьютеров для дистанционного обучения детей с проблемами по зрению. Но, насколько я понимаю, по тем правилам, которые были установлены по окончании этого обучения, каждый ученик, каждый ребёнок обязан вернуть компьютер. То есть фактически по окончании школы он лишается возможности получать информацию, общаться. Конечно, это абсолютно неприемлемо. Приобретение такого компьютера всё-таки стоит денег. К сожалению, у нас не каждая семья способна обеспечить, поэтому я считаю правильным законодательно закрепить на соответствующем уровне право такого ребёнка оставлять техническое средство у себя, компьютер у себя после окончания обучения. Уверен, что все решения будут приняты, в том числе и на уровне регионов, для этого. Сегодня таких компьютеров, в общем, не так много и требуется, их всего нужно штук 50. Мы, конечно, такими компьютерами всех должны обеспечить. Но нужно, чтобы такие компьютеры были ещё и в наших спецшколах для слепых детей, и по одному, может быть, в территориальных подразделениях Всероссийской организации, чтобы можно было просто проходить обучение на них всем, кому это необходимо. Это мы сделаем. Почему я информирую? Потому что эта тема недавно возникла для меня, к сожалению, а на уровне территорий, на уровне нашего министерства она не решалась.

Вообще в целом очень важно, чтобы дистанционное образование, о котором мы в последние годы очень много говорим, всё-таки доходило до детей-инвалидов, чтобы все возможности, которые сегодня существуют, были использованы. Дистанционное образование действительно появилось относительно недавно, и у него есть огромные преимущества вообще для всех, для всех жителей нашей страны, для всех граждан нашей страны, но уж тем более все эти возможности должны использоваться теми, кому труднее учиться, то есть инвалидами. У нас есть соответствующее постановление о предоставлении субсидий на организацию дистанционного образования, оно имеет определённые сроки, но я думаю, мы его продлим на следующий период, потому что оно всё-таки работает.

Ставился и другой вопрос – об увеличении компенсационных выплат на собак-проводников. Я хотел бы также сообщить, что соответствующий законопроект уже прошёл первое чтение и будет принят Государственной Думой уже прямо на этой сессии. Это частные вещи, но, естественно, очень важные с учётом тех проблем, которые имеют в нашей стране и вообще в целом имеют инвалиды.

Завершая вступительную часть, хотел бы сказать, что я за последнее время услышал много дельных предложений на эту тему, и желательно, чтобы они были вполне конкретные, а не просто рассуждения о том, как улучшить жизнь людей с ограничениями по здоровью и как создать правильную атмосферу. Это тоже всё, конечно, очень важно, но помощь должна всегда быть конкретной, адресной. Мне кажется, это абсолютно правильно.

Есть только одна общая тема, о которой мы говорили во время предыдущей встречи, проходившей в Кремле (в которой участвовал Михаил [Терентьев]), – это нормативная база. Не знаю, насколько сегодня мы подготовлены, чтобы её обсуждать, но я в любом случае уже поручение дал подумать над тем, чтобы постараться её существенным образом осовременить, потому что значительная часть норм, посвящённых труду инвалидов, да и вообще социальному статусу инвалидов, всё-таки разрабатывалась ещё в советский период и не учитывала ни новых возможностей, ни изменений жизни в целом.

Уважаемые друзья, теперь я готов послушать вас. Прошу, кто хотел бы начать?

Прошу вас, пожалуйста. Только у меня просьба, если не сложно, представляться.

Россия > Медицина > kremlin.ru, 16 ноября 2011 > № 436004 Дмитрий Медведев

«В среднем доплата врачам составит 7 тысяч в месяц»

Глава Федерального фонда ОМС рассказал «МН» о расходах программы модернизации здравоохранения

Галина Паперная

За два года, по замыслу чиновников Минздравсоцразвития, в каждой второй российской поликлинике будет полностью заменена крупная медицинская техника, зарплаты врачей-специалистов и медсестер вырастут на треть, а очереди полностью исчезнут.

Это должно произойти благодаря дополнительным средствам, которые поступят в 2011–2012 году в бюджет Федерального фонда обязательного медицинского страхования (ФФОМС) в результате повышения ставки страховых взносов ОМС. Они пойдут на модернизацию регионального здравоохранения. Глава ведомства Татьяна Голикова, выступая в Госдуме во вторник, 1 ноября, отметила, что в тех регионах, которые первыми включились в программу модернизации, изменения уже видны как в оснащении клиник, так и во врачебных зарплатах. Лидерами модернизации «как по осуществлению мероприятий, так и с точки зрения кассового исполнения» министр считает Белгородскую область, Алтай и Дагестан.

В целом проект модернизации регионального здравоохранения оценивается в 620 млрд руб. (460 млрд руб. из фонда ОМС и 160 млрд руб. софинансирование региональных бюджетов). О том, на что уже направляются эти деньги, «МН» рассказал руководитель ФФОМС Андрей ЮРИН.

— Несмотря на растущие в последние годы расходы на здравоохранение, эта сфера остается недофинансированной. Известно, что тариф ОМС не покрывает в полной мере расходы лечебных учреждений даже по тем пяти статьям, которые в нем заложены. Почему же дополнительные миллиарды было решено направить не сюда, а на дополнительные региональные программы?

— Когда рассматривался вопрос, как использовать эти средства, были разные предложения, в том числе их предлагалось просто отправить на текущее финансирование. Но, учитывая, что материально-техническая база отечественного здравоохранения находится в состоянии, которое не позволяет внедрять стандарты оказания медицинской помощи, было принято другое решение — осуществить программу модернизации.

По сути, у модернизации две основные задачи: обновление материально-технической базы и внедрение стандартов лечения. Думаю, очевидность первой задачи не вызывает сомнений у любого, кто оказывался в районной поликлинике. А стандарты лечения позволят закрепить и сделать общедоступной лучшую медицинскую практику, дающую наибольший терапевтический эффект. Этим путем давно идет все мировое здравоохранение.

— И все же более конкретно: на что потратят 620 млрд рублей?

— Конечно, модернизация — это не только определенный набор оборудования, отремонтированные больницы и поликлиники, но и новая организация процесса лечения и профилактики, и, разумеется, решение кадровых проблем. Но начинать все равно нужно с матчасти.

В рамках программы модернизации в течение ближайших двух лет предусматривается строительство 117 новых учреждений здравоохранения, в том числе будет завершено строительство ранее начатых объектов. Текущий капитальный ремонт пройдет в 4 тыс. работающих в системе ОМС поликлиник и больниц — это половина всех имеющихся в стране. Запланировано приобрести 197 тыс. единиц оборудования для 5 тыс. учреждений, но это не окончательная цифра: аукционная система закупок позволяет сэкономить средства и в конечном итоге купить больше. Уже сегодня понятно, что с реализацией всех конкурсных процедур экономия будет значительная. Поэтому те объемы, о которых я говорил, можно считать только ориентировочными, на самом деле закуплено будет больше.

По предварительным оценкам, в каждое участвующее в программе лечебное учреждение поступит 40 новых единиц техники. В том числе почти 500 единиц такого дорогостоящего оборудования, как компьютерные томографы и магнитно-резонансные томографы. А также более 4,5 тыс. единиц рентгеновского оборудования, включая ангиографы и маммографы. Это очень важное оборудование, которое позволяет осуществлять сплошное наблюдение за женским здоровьем и выявлять тяжелые заболевания легких на ранних стадиях.

— В Москве на закупках томографов по региональной программе модернизации сэкономили более 1 млрд руб. Премьер-министр Владимир Путин даже предлагал другим регионам передать проведение аукционов столичному департаменту здравоохранения, раз у них так здорово получается. Удалось ли распространить столичный опыт в другие регионы?

— То, что в Москве смогли это сделать, говорит о хорошем знании рынка такой техники руководителями столичного здравоохранения. Но понятно, что чем крупнее партия, тем легче договориться о скидках. В других регионах тоже активно работают в этом направлении. Среди наиболее успешных: Белгородская, Брянская, Ивановская, Новгородская, Кемеровская область, Ставропольский и Забайкальский край, Татарстан, Башкортостан, Чувашия. Буквально на днях мы подсчитали, что в Ростовской области уже сэкономили почти 200 млн руб. Во всех регионах сегодня уже объявлены аукционы по закупке техники и проведению ремонтных и строительных работ, активно идет заключение контрактов. Эффект от этих конкурсов очень значительный.

— Какие действия вы предприняли, чтобы избежать нарушений в ходе закупок? Или это неизбежно при таких масштабах?

— Принципиальным отличием закупочной кампании в рамках программы модернизации здравоохранения стало введение 100-процентной оплаты по факту действительной поставки оборудования или выполнения строительных работ. Это своего рода страховка от недобросовестных поставщиков, которые берут аванс и пропадают. Раньше обязательными по закону были авансовые платежи в размере 30% от суммы контракта. И возникали ситуации, когда победители аукционов по тем или иным причинам отказывались от своих обязательств, а на возврат авансовых средств уходили месяцы.

— Какую часть средств потратили за десять месяцев?

— На начало октября региональные программы модернизации профинансированы ФФОМС на 133 млрд руб., это полностью соответствует графику. Всего же до конца этого года со счетов фонда в региональные бюджеты будет перечислено 190 млрд руб. Ожидается, что за счет увеличения страховых взносов в бюджет ФФОМС в 2011-м дополнительно поступит 215 млрд руб., но 25 млрд из них зарезервировано на случай изменений макроэкономической ситуации.

В финансировании технического перевооружения здравоохранения участвуют и сами регионы. В 2011 году они должны направить на эти цели в общей сложности 175 млрд руб. Для сравнения: в 2010-м, до начала программы, они выделили только около 100 млрд руб. Безусловно, это очень значительное увеличение.

— После того как деньги поступают в регионы, вы уже не имеете к ним отношения? Кто контролирует, как они там расходуются?

— Контролируем мы, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования. Проверки уже идут. По приказу министра здравоохранения и социального развития в каждом регионе создана действующая контрольная группа, которую возглавляет руководитель местного органа Росздравнадзора. Также в нее входят представители территориального фонда ОМС и обязательно сотрудники Роструда, так как часть средств региональных программ должна быть направлена на увеличение зарплаты медработников. Ежемесячно эти контрольные группы направляют доклад губернатору и в ФФОМС. Кроме того сотрудники Федерального фонда ежемесячно сами выезжают в регионы и будут это делать все два года реализации программы модернизации.

Учтите, что предоставление каждого следующего транша, а они выделяются ежемесячно, осуществляется только после подробного анализа отчета за предыдущий месяц. Есть и санкции за невыполнение обязательств, зафиксированных в региональной программе модернизации: для начала это может быть приостановка выплат, а затем и полная остановка финансирования. С последующим перераспределением денег в пользу тех регионов, где средства используют с толком.

— Кому в рамках этой программы поднимут зарплату и насколько?

— В первую очередь речь идет о врачах-специалистах и среднем медицинском персонале, которых не затронуло прошлое повышение зарплаты, проводившееся в рамках федеральной целевой программы «Здоровье». Тогда прибавку в 10 тыс. руб. получили медработники первичного звена и работники «Скорой помощи». В рамках программы модернизации более 120 тыс. специалистов тоже получат доплату. В среднем по России она составит 7 тыс. руб. в месяц. Также увеличение выплат охватит более 210 тыс. медицинских сестер — размер надбавки у них в среднем будет 3 тыс. руб. ежемесячно. И хочу сказать, что уже сейчас мы ощущаем увеличение притока специалистов в лечебные заведения.

— Хотя и считается, что модернизация отрасли будет идти два года, в 2011–2012-м, многие регионы только летом смогли окончательно утвердить свои программы в Минздравсоцразвития.

— Стоит отметить, что еще одной неотъемлемой частью региональных программ является информатизация. Соглашения по внедрению информационных технологий в здравоохранение между федеральным министерством и регионами заключались в последнюю очередь, и до сих пор не все это сделали.

— С какими еще сложностями приходится сталкиваться?

— Часть субъектов несколько позже объявляет конкурсы, хотя объем финансирования был понятен еще в начале года. И второе затруднение — разработка стандартов лечения. Но тут надо понимать, что в таком объеме стандарты разрабатываются впервые в нашей стране. В первую очередь само медицинское сообщество должно поспорить и хорошенько обсудить, что же хочется видеть в стандартах. Это может потребовать дополнительного времени.

Россия > Медицина > mn.ru, 2 ноября 2011 > № 430053 Андрей Юрин

Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин провёл рабочую встречу с министром сельского хозяйства Российской Федерации Е.Б.Скрынник.

Обсуждалась реализация мер, направленных на улучшение ситуации, связанной с перевозкой сельхозпродукции из ряда регионов. Кроме того, В.В.Путин обратил внимание министра на необходимость дальнейшей поддержки значимых региональных программ в области сельского хозяйства.

Стенограмма начала встречи:

В.В.Путин: Елена Борисовна, мы неоднократно обсуждали с вами, с ОАО «РЖД» ситуацию, связанную с перевозкой урожая, сельхозпродукции. Руководство РЖД докладывает, что ситуация меняется. Насколько это ощущают сами сельхозтоваропроизводители?

Е.Б.Скрынник: Да, уважаемый Владимир Владимирович, в соответствии с Вашим поручением мы с открытым акционерным обществом «Российские железные дороги» подписали соглашение о взаимодействии по перевозке сельхозпродукции, в частности зерновых, в первую очередь на внутреннем рынке и на экспорт.

Поэтому на сегодняшний день взаимоотношения между сельхозтоваропроизводителями и «Российскими железными дорогами» структурированы. Первые оперативные меры, которые были приняты в рамках вновь созданной рабочей группы, – это решение проблем по вывозу сельхозпродукции, зерновых из Красноярского края. Отсюда до конца сельхозгода будет вывезено 500 тыс. тонн зерновых. Для этого будет работать 1300 вагонов.

Следующее направление – это стратегические меры, которые мы также будем реализовывать в рамках подписанного соглашения. В первую очередь это создание специальных маршрутов в разрезе прогнозных балансов по производству зерновых в каждом регионе, потребления, а также экспортного потенциала. Такая технология маршрутов на будущее уже согласована, и это даст нам возможность в следующем году избежать тех неприятностей, которые у нас существуют, к сожалению, по перевозке сельхозпродукции – в этом году это зерновые. Поэтому в рамках рабочей группы, которая создана при поддержке Министерства транспорта, мы пригласили участвовать все наши союзы, крупные предприятия, которые занимаются производством зерновых, для того чтобы структурировать отношения между портом, элеваторами и сельхозтоваропроизводителями – на основании расчётов посевных площадей, наличия уже работающих элеваторов и, соответственно, выстраивания маршрутов, которые дадут возможность структурированно, исходя из возможностей наших сельхозтоваропроизводителей, вывозить зерно на внутреннем рынке, на экспорт.

В.В.Путин: Вы всё-таки смотрите по всем крупным товаропроизводителям – и по крупным, и по средним, и по небольшим предприятиям, так, чтобы все ставились в равные условия и никто не был поставлен в какие-то наихудшие условия.

Е.Б.Скрынник: Ни в коем случае.

В.В.Путин: Мелким производителям, небольшим производителям сложнее: они могут опираться только на вашу поддержку. Если у транспортников свои задачи, то у вас они всё-таки связаны с непосредственной поддержкой сельхозтоваропроизводителей. Повнимательнее, пожалуйста.

Е.Б.Скрынник: Да, конечно, Владимир Владимирович, для крестьянских фермерских хозяйств всегда приоритет. Мы всё делаем…

В.В.Путин: По перевозке зерна из Дальнего Востока, из Сибири мы решение по льготированию приняли. Там ещё из Кургана, да, по-моему?

Е.Б.Скрынник: Да, также из Курганской области, что было сделано впервые, так как у них большие объёмы производства и им необходимо реализовывать. Мы это также отслеживаем.

В.В.Путин: Нужно, чтобы не только льготы были, а чтобы подвижной состав был.

Е.Б.Скрынник: Мы обеспечиваем, Владимир Владимирович. Я подготовила (на примере, правда, Ставропольского края), как это будет в будущем выглядеть. Мы будем рассчитывать, во-первых, посевные площади, затем основные зернохранилища, которые существуют, и дальше железнодорожные отгрузочные станции. Вот исходя из этого мы дальше будем строить элеваторы.

В.В.Путин: В рамках программы?

Е.Б.Скрынник: Да, в рамках программы. Таким образом, накладываются три составляющие, и мы будем понимать, как нам дальше двигаться, для того чтобы исключить на будущее все те проблемы, которые существуют.

В.В.Путин: Вот вы сейчас вспомнили про Ставропольский край. Вы тоже были на некоторых региональных мероприятиях по линии «Единой России». Там, вы знаете, представители этой отрасли часто поднимали вопросы по региональным программам. У нас есть целое направление поддержки этих значимых региональных программ в области сельского хозяйства. Общий объём финансирования там какой, 6 млрд?

Е.Б.Скрынник: Да, уважаемый Владимир Владимирович, Вы также поддержали экономически значимые региональные программы: общий объем финансирования – 6 млрд. И на сегодняшний день мы приступили к реализации программ. Я могу доложить, что, например, в Астраханской области благодаря этой программе мы уже запустили один логистический центр из десяти. Это даёт возможность сельхозтоваропроизводителям, крестьянским фермерским хозяйствам, что особенно важно, вывозить свою овощную продукцию в этот логистический центр и в дальнейшем в обработанном виде уже поставлять её через сети нам, потребителям.

Всего работает 100 программ. В основном, конечно же, это программы, направленные на поддержку мясного направления животноводства, производства мяса крупного рогатого скота. Второе направление – это молочные программы. И третье – это те программы, которые являются экономически важными для каждого региона. В частности, для Астраханской области, как я уже говорила, это логистические центры, там, где производится больше овощной продукции, например для Татарстана – поддержка козоводства и т.д. В частности, по мясному направлению у нас по итогам программы будет получено дополнительно около 80 тыс. тонн высококачественного мяса говядины и прирост составит около240 тыс. голов крупного рогатого скота.

В.В.Путин: Это именно мясные породы?

Е.Б.Скрынник: Да, именно мясные породы, то, что нам необходимо, над чем мы сегодня больше всего работаем, – мясо крупного рогатого скота, производство молока. Дополнительно к концу года мы получим около 500 тыс. тонн молока. Больше всего в Татарстане, так как они больше всего софинансировали наши федеральные средства. А вообще объём софинансирования составляет около 10 млрд, 6 млрд – федеральные средства. И так как регионы видят эффективность этих программ, потому что они точно работают в каждом регионе и решают их насущные проблемы, они ещё выделили около 10 млрд. Поэтому общий объём 16 млрд. Это, конечно, эффективное направление, которое даёт возможность создавать рабочие места, выплачивать налоги и решать именно те проблемы, которые на сегодняшний день существуют, например по производству мяса крупного рогатого скота и молока.

В.В.Путин: Хорошо.

Россия > Агропром > premier.gov.ru, 31 октября 2011 > № 429114 Владимир Путин, Е.Б.Скрынник

Совещание по развитию транспортной системы.

Дмитрий Медведев провёл совещание с активом партии «Единая Россия» и Общественным комитетом сторонников по вопросам развития транспортной системы страны.

Обсуждались, в частности, вопросы организации пассажирских и грузовых перевозок, меры по обеспечению безопасности на транспорте.* * *

Д.МЕДВЕДЕВ: Уважаемые коллеги!

Мы договорились некоторое время назад на встрече, которая была 19 октября, о том, что в рамках Общественного комитета и при деятельном участии «Единой России» будут созданы группы, которые займутся выработкой предложений по конкретным направлениям развития нашей страны, имея в виду то, что сейчас самое лучшее время, чтобы этим заняться.

Сегодня мы остановимся на ситуации в транспортной сфере. От неё в очень сильной степени зависит общее развитие экономики, качество жизни людей, их эмоциональное состояние, настроение, потому что, наверное, ничто так не выматывает нервную систему, как транспортные проблемы.

Страну должны связывать удобные коммуникации. Это общее пожелание. Мы понимаем, насколько это сложная задача для нашего государства, которое является самым большим по своей площади. Здесь работа велась, не видеть её было бы просто нечестно, но остаются и большие нерешённые задачи, и так называемые системные проблемы, которые пока не поддались. Я, естественно, их перечислю, а вас просил бы добавить, уточнить то, что будет мною сказано, высказать свои идеи, свои предложения.

Ещё раз хотел бы отметить, что транспорт, несомненно, одна из самых резонансных сфер, привлекающих внимание наших людей. Наши люди пишут и мне как Президенту, обращаются к «Единой России», обращаются ко многим общественным структурам, поэтому нужно этим заняться.

Первая тема касается развития железных дорог. В силу понятных причин для нас железные дороги значат гораздо больше, чем для многих других стран. Они обеспечивают свыше 40 процентов грузового трафика и 30 процентов пассажирских перевозок, фактически являются тем инфраструктурным каркасом, который развивает наше государство.

Поездами пользуются миллионы наших людей; очевидно, что важнейшим является то, чтобы цена за проезд была разумной и доступной, а до мест назначения можно было бы добраться с комфортом и опять же быстро. Здесь у нас есть и новые хорошие примеры – скажем, те же самые высокоскоростные «Сапсаны», которые введены между Санкт-Петербургом, Москвой, Нижним Новгородом. Но это, скорее, сегодня исключение, нежели общие правила.

Отдельно хотел бы остановиться на таком резонансном и очень важном виде транспорта, как пригородные поезда. Этот вид транспорта, конечно, необходимо поддерживать и развивать. Я знаю, что в Подмосковье появились современные модели подвижного состава отечественного производства. Я даже кое-что из этого видел при посещении подмосковных заводов. Они оснащены и кондиционерами, и нормальными креслами, и удобными переходами без тамбуров. Но опять же это пока только самое начало.

Для субсидирования пригородных пассажирских компаний в 2011–2012 годах из федерального бюджета в уставный капитал акционерного общества «Российские железные дороги» выделяется по 25 миллиардов рублей. Немаленькие деньги, обращаю внимание. И соответственно палата за проезд на электричках должна оставаться доступной для абсолютного большинства наших людей. При этом уже сейчас надо подумать над тем, как этот механизм будет работать после 2012 года, потому что эти 25 миллиардов рублей в год – это, конечно, хорошо, но нам нужно думать о механизме, который будет работать за пределами 2012 года.

О грузовых перевозках. Здесь ситуация понятная, но хотел бы специально отметить, что структурные преобразования в рамках «РЖД» не должны приводить к проблемам с отправкой грузов. От этого зависит, в конечном счёте, и конкурентоспособность нашей экономики. Давайте вспомним ту ситуацию, которая была не так давно в связи с вывозом угля из Кузбасса, а также зерна из разных мест.

Частично эта проблема решена, но, насколько я понимаю, есть до сих пор сложности. Если вы мне об этом расскажете, было бы полезно. Конечно, и тарифы на перевозки должны оставаться на приемлемом уровне, который не подрывает конкурентоспособность нашей экономики.

Вторая задача – авиаперевозки: и внутрирегиональные, и межрегиональные. Общий подход, который не так давно был мною сформулирован, не может пересматриваться. Я имею в виду, нам нужно способствовать развитию крупных и ответственных авиаперевозчиков, которые инвестируют достаточные деньги в развитие, в обновление парка воздушных судов, а никак иначе.

Люди, наши граждане, должны иметь возможность добраться самолётом в любой конец страны безопасно, удобно и опять же за приемлемые деньги. В этом контексте на субсидирование перелётов с Дальнего Востока в Европейскую часть России выделяется два с половиной миллиарда рублей. За счёт этого среднепассажирский тариф снизился и в 2010 году, и в 2011-м.

Но здесь тоже есть свои сложности. Сегодня маршрутная сеть основных авиаперевозчиков, к сожалению, в силу деградации парка малой авиации построена так, что зачастую добраться по воздуху до соседних регионов можно только через Москву. Это всем известно. В результате нужно сначала лететь в столицу, а потом обратно по такому же маршруту. Это страшно дорого и абсолютно нерационально. Люди теряют и время, и большие деньги.

Выход: нужно создавать крупные узловые аэропорты – хабы. В частности, один из таких будет готов в 2013 году в Красноярске. Но невозможно сделать нашу страну современной и в коммуникационном плане развитой, если мы не сможем возродить малую авиацию. Я посмотрел сегодня цифру, она меня, в общем, даже удивила: у нас 28 тысяч населённых пунктов, куда можно долететь только самолётом или вертолётом. 28 тысяч! Очень значительная цифра. То есть по-другому никак не добраться: ни железной дорогой, ни автомобильным транспортом.

Поэтому нужно, чтобы государство поддерживало развитие социальных авиаперевозок в труднодоступных районах. Например, в Якутии 22 аэродрома были объединены в федеральное казённое предприятие «Аэропорты Севера». Это позволило как минимум снизить стоимость обслуживания самолётов и более рационально выстроить трафик передвижения.

Кроме того, более миллиарда рублей направляется на субсидирование внутрирегиональных перелётов. Но опять же нам нужно создать такую систему, которая будет работать не только в масштабах одного субъекта Федерации. Якутия огромная, там как раз это рационально, объяснимо, но в ряде случаев такого рода предприятия могут объединять несколько субъектов Федерации. Это как раз, может быть, было бы наиболее правильно.

Третье – водный транспорт. Как известно, во всём мире водные перевозки были и, видимо, останутся наиболее экономичными. Россия обладает наиболее разветвлённой сетью внутренних водных путей. В ряде регионов реки вообще являются ключевыми транспортными артериями, и мы по ним обязаны обеспечить нормальное судоходство.

Здесь тоже всем известная ситуация. Речной флот для того, чтобы заниматься речными перевозками, изношен, инфраструктура соответственно очень плохая, средний возраст судов превышает 30 лет. Но самое главное даже не возраст, а их техническое состояние.

На поддержку отечественного судоходства и судостроения направлены изменения в действующее законодательство, которые недавно были приняты. Они предусматривают и снижение налоговых последствий, налоговой нагрузки на отечественных производителей. Напомню, что 21 октября текущего года соответствующий законопроект принят Государственной Думой в третьем чтении.

Четвертое – это вопросы безопасности, что, собственно, всегда выходит на передний план и что является ключевым требованием ко всем видам перевозок. В соответствии с моим Указом от 31 марта 2010 года ведётся работа по созданию комплексной системы обеспечения безопасности населения на транспорте. Её задача – повысить эффективность инфраструктуры и её защищенность от возможных чрезвычайных ситуаций включая самые тяжкие, типа терактов. Объём финансирования этой программы – более 46 миллиардов рублей на период до 2013 года.

Очевидно, что экономить на безопасности недопустимо, в то же время каждый рубль должен быть потрачен эффективно, а не для того, чтобы просто отчитаться о том, что мы поставили какую-то рамку или сделали что-либо, что меняет ситуацию с безопасностью. Это касается, кстати, всего транспорта: и воздушного, и водного, и железнодорожного, и автомобильного.

А про автомобильный транспорт если говорить, только за последние несколько дней была целая серия очень страшных ДТП. Это не значит, что это первый раз случилось. К сожалению, они происходят с завидной регулярностью. И причин здесь несколько. Это не только плохие условия перевозок и дороги, о которых, естественно, тоже нужно поговорить, но и условия труда водителей. И конечно, что является для нас очень большим препятствием, большой сложностью, это грубейшие нарушения правил дорожного движения.

Теперь немножко, собственно, о самих дорогах. Качество дорог если и меняется, то очень медленно. Во многих регионах это качество ужасное, пропускная способность дорог низкая, и этих дорог не хватает. Для нас эта проблема на самом деле очень сложная, потому что страна огромная, и никогда по-нормальному в дороги-то и не вкладывались. Поэтому программа развития дорог в масштабах страны должна быть ориентирована на длительный период.

Мы не сможем построить дороги в течение двух-трёх лет, как бы нам этого ни хотелось, даже при наличии огромного финансирования. Но не менее важно, чтобы строительство дорог велось по разумным ценам, потому что строительство дорог – это та сфера, где не ворует только ленивый, и всё это вскрывается, причём вскрывается достаточно быстро. Речь идёт и о ширине дорожного полотна, и об использовании различных компонентов в тех или иных пропорциях.

В общем, за этим всем нужно следить обязательно как по линии государственного контроля, так и правоохранительных органов. Вы знаете, что нами было принято не вполне лёгкое решение о создании начиная с этого года федерального, а с 2012 года региональных дорожных фондов. Надеюсь, они тоже смогут внести свой вклад в решение этой задачи.

И, собственно, помимо дорог – эти дороги ещё должны быть не просто дорожным полотном, как это иногда (да и не иногда, а в основном почти всегда) у нас и создавалось. Для того чтобы мы строили современные дороги, нам нужна цивилизованная инфраструктура вокруг дорог – так, как это вообще существует во всем мире. Речь идёт и о проблемах, связанных со связью и скорой помощью, экстренной помощью, и, конечно, сеть столовых, ресторанов, мотелей, которые, в общем, недорогие, которыми могут пользоваться водители.

Особое внимание – организации транспорта в населённых пунктах страны, в мегаполисах, таких как Москва, Петербург, других крупных городах-миллионниках. Это касается, конечно, и пробок, которые всех раздражают, и смога от выхлопных газов, и дорожного строительства. Конечно, это проблема работы общественного транспорта, которым на сегодняшний день пользуется до 60 процентов наших граждан. Пока этот вид транспорта для большинства наших людей остается основным. Поэтому он должен быть доступным для большинства наших людей, включая социально незащищенные слои населения. Конечно, должен быть и более комфортным, более нормальным для эксплуатации.

К этому вопросу примыкает такая тема, как транспорт для инвалидов. Количество людей с ограничениями в трудоспособности у нас очень большое. Раньше мы к этому относились абсолютно наплевательски. Сейчас ситуация несколько изменилась, во всяком случае в требованиях к транспорту для инвалидов, поэтому мы должны приспосабливать и наши автобусы, и троллейбусы, и метро, и другие виды общественного транспорта к нуждам инвалидов.

И здесь нужно поменять мышление не только чиновников, которые, конечно, «по свистку» его стараются менять, но что, может быть, ещё более важно – мышление или позицию всего общества, отношение к инвалидам со стороны всего общества, потому что в этом смысле, надо признаться, наше общество пока далеко от гуманистических стандартов, которые применяются во многих других странах. На решение этой задачи направлена государственная программа «Доступная среда» на период с 2011 по 2015 годы.

Вот круг вопросов, который мне представляется достаточно важным.

Уважаемые коллеги, если вы обозначите какие-то другие, то я буду только рад, потому что сегодняшнее обсуждение должно в конечном счёте лечь в различного рода программы действий на ближайшую и среднесрочную перспективу.

Прошу высказываться. Для начала хотел бы передать слово Николаю Васильевичу Федорову.

Н.ФЕДОРОВ: Спасибо большое.

Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

Жизненно необходимая для страны индустриализация 30-х годов прошлого века в значительной степени была успешной, скорее всего не благодаря репрессиям, а благодаря государственной политике подготовки современных инженеров и квалифицированных рабочих. И такая же жизненно необходимая новая индустриализация, которая провозглашена руководством страны в начале XXI века, также нуждается в подготовке инженеров XXI века и квалифицированных рабочих для экономики XXI века, в области транспортной системы с учетом того (о чем сейчас говорил Президент страны), какое значение имеет транспорт и транспортный комплекс для Российской Федерации, для экономики, для самочувствия людей. И еще, если можно, Дмитрий Анатольевич, я бы как юрист, как государственник добавил, для обеспечения государственного единства с учетом географических, геополитических факторов Российской Федерации.

Проблема подготовки кадров для транспортного комплекса страны в соответствии с известной формулой классика, своего рода основное или ключевое звено, можно, наверное, так обозначить, для того, чтобы вплотную подойти к правильному подходу, формулированию и решению проблем транспортного комплекса. Возьмите любую проблему: безопасность на транспорте либо как деньги расходуются на транспорте – это все упирается в качество персонала.

Вопросы безопасности – это вопросы квалификации и ответственности. Вопросы эффективности использования финансовых ресурсов, огромных триллионов – это тоже вопросы качества персонала и вопросы объема денег на самом деле. Это показывает опыт и региональный, и то, как решают эти проблемы региональные власти.

Не в объеме денег сосредоточена формула успеха в строительстве дорог, в большом или малом количестве, а в эффективности управления этими деньгами, в эффективности расходования этих денег, в точности определения инфраструктурных приоритетов. Не в сумме денег, а в умении эффективно управлять деньгами.

И в этом контексте, говоря о кадровом обеспечении решения проблем, которые стоят перед страной, все-таки сегодня нужны специалисты нового поколения: не просто инженеры и квалифицированные рабочие на транспорте, нужны специалисты, которые способны по-новому, по условиям XXI века управлять не транспортом, не отраслями транспорта, а логистическими узлами, транспортными системами, коридорами, организацией мультимодальных, интермодальных перевозок.

И в этом контексте, Дмитрий Анатольевич, мне кажется, нам нужно в продолжение политики подготовки кадров для XXI века (много чего уже сделано на самом деле – федеральные университеты, исследовательские центры) с учетом миссии транспортного комплекса для страны создать своего рода системного интегратора, который бы объединял и межтранспортные, и общетранспортные проблемы, формулировал задачи и для образования, и для науки, и во внедренческом аспекте для того, чтобы решать проблемы создания, развития единого транспортного комплекса страны.

Мне так подумалось после Вашего выступления, что это своего рода действительно то, что банально звучит – кадры решают все. Наверное, и здесь тоже все с этого начинается, по-другому говоря, с головы или кадры решают все. Не нами придумано, но, видимо, надо иметь в виду этот аспект всегда как ключевой.

Говоря о региональном опыте. «Лет через 500, наверное, шоссе Россию здесь и тут, соединив, пересекут…», – говорил (Вы хорошо знаете) Пушкин в «Евгении Онегине». Окончено это произведение в 1831 году. Прошло 180 лет. Для осуществления мечты Александра Сергеевича Пушкина остается еще 320, если следовать его пророчествам. Но не так грустно на самом деле, если посмотреть оптимистично и с желанием интересно прожить сегодняшнюю жизнь, создать нормальные условия для тех, кто придет после нас.

Уважаемые коллеги, может быть, не очень скромно звучит с моей стороны, но в 2005 году одна небольшая и небогатая республика России, моя родная, закончила газификацию всех населенных пунктов даже до появления программы Газпрома. Дмитрий Анатольевич, Вы знаете об этом. Мы собрались со своими помощниками и решили, чем дальше-то заняться. Это большая программа.

Следующий инфраструктурный проект – строительство дорог до всех населенных пунктов республики. И приняли решение, подписали специальный указ – до 2008 года включительно (за три года) завершить программу строительства дорог с твердым покрытием до всех населенных пунктов республики. У нас их примерно полторы тысячи, сельских прежде всего, и 460 оставалось несоединенных. За три года завершили эту программу без федеральных денег.

Правда, группа Всемирного банка, муниципальный фонд нам помог, один миллиард триста миллионов – такой долгосрочный семилетний кредит предоставил на очень приемлемых условиях. Это я к чему? В небогатой республике, в небогатом регионе, если правильно определены приоритеты и оценены по экономическому эффекту, то собравшись, создав условия для того, чтобы не размазывались деньги, а сознавая, что в основе экономического успеха прежде всего лежит транспортная инфраструктура, можно осуществить ту мечту, о чем говорил и Александр Сергеевич. Быстрее, чем он предполагал.

Эффект какой? Благодаря тому, что мы эту программу осуществили, первое место в России сегодня по привлечению льготных кредитов для развития личных подсобных хозяйств занимает моя родная Чувашия. У нас каждая четвертая семья в сельской местности в российской деревне создала маленькое предприятие, малый бизнес, семейное предприятие. Там работают родители, дети, внуки, бабушки, дедушки. Но это экономическая сторона дела.

То, что каждая четвертая семья в сельской местности, если вы бываете в селе, понимаете, это значит, гарантия необратимости исторического прогресса, гарантия от деградации, алкоголизма. Соседи видят, что можно строить, машины покупают, дети могут учиться и на платной основе.

Но сама ценность от этих дорог, помимо экономической стороны, до каждой деревни может доехать машина скорой медицинской помощи, школьный автобус, пожарные машины и так далее.

Почему я привожу этот пример? Есть еще пара таких регионов в России (Белгородская область много сделала, Татарстан), но их очень мало, но все это сделано даже без учета федеральной политики.

А сегодня для того, чтобы дать мощный импульс, чтобы регионы сделали больше, правильно определив эти приоритеты, есть новые инструментарии. Это действительно региональный дорожный фонд, чего не было раньше. При мне не было этого регионального дорожного фонда, его свернули, в 2000 году это было. Сейчас возвращая этот инструментарий, это огромные деньги, можно в разы больше построить дорог, для того чтобы решать социальные проблемы людей. Есть деньги и в федеральном бюджете, для сельской местности пять миллиардов, по-моему, семь миллиардов даже сейчас добавляют. И это софинансирование, это соучастие федерального центра в решении муниципальных проблем.

Так что можно делать больше, чем делается до сих пор в России, есть дополнительные инструментарии. Но Дмитрий Анатольевич прав. Я думал: если я скажу, что воруют в этой сфере, меня осудят. Но, Дмитрий Анатольевич, Вы очень резко сказали, сильно сказали, что даже не очень удобно. Очень резко, что не ворует только ленивый.

Д.МЕДВЕДЕВ: Не очень удобно с этим спорить, потому что это правда.

Н.ФЕДОРОВ: Мы это наблюдали. Но обижаются дорожники, когда так говорят.

Д.МЕДВЕДЕВ: А чего им обижаться? Пусть не воруют.

Н.ФЕДОРОВ: Есть еще один вопрос, Дмитрий Анатольевич, не очень приятный и для тех, кто во власти. Если не заставить руководителей регионов разработать комплексные схемы территориального развития и не заставить их зарезервировать земли под строительство дорог, а все оставить так, как сегодня, когда дальновидные фирмы скупают заранее земли (дальновидные – в смысле близкие к властям), то скупать будут за бесценок земли, потом начнут продавать. По-моему, история Химкинского леса тоже в какой-то степени пересекается с этой проблемой.

Если есть у нас государство, мы обязаны заставить руководителей регионов, местные власти не распродавать земли своим близким структурам: знакомым, родственникам или еще какому-то. Государство должно сказать слово и должна быть жесткая воля, однозначная. И тогда тоже будет значительно дешевле, в ряде случаев в разы дешевле построить дорогу, чем мы сегодня строим дороги, выкупая деньги для государственных или муниципальных нужд.

Спасибо за внимание.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо, Николай Васильевич.

Пожалуйста, давайте с Вас начнем.

Д.АЗАРОВ: Добрый день, уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!

Хотел бы немножко дополнить. Николай Васильевич очень подробно сказал о дорогах. Небольшое добавление, точно не стратегического характера, но очень важное для людей.

Дмитрий Анатольевич, в этом году в Самаре мы отремонтировали большое количество внутриквартальных проездов благодаря реализации программы партии «Единая Россия» «Новые дороги городов России». Впервые за десятилетие мы отремонтировали внутриквартальные проезды, попросту говоря, дворы, дороги во дворах. Дмитрий Анатольевич, колоссальный положительный отзыв у людей.

Мы еще добавили средств муниципального бюджета, комплексно обустроили дворы: нашлось место для отдыха, для спортивных, игровых площадок. И жители получили двор фактически таким, каким они его представляли, потому что мы согласовывали проект с жителями. Люди просто меняться стали. Они по-другому относятся сегодня не только к городу, ко двору, они друг к другу стали по-другому относиться.

Дмитрий Анатольевич, мне кажется, нам бы очень важно эту программу продолжить и в будущем, понимая, что есть магистральные направления, но здесь очень положительный отзыв, уверен, что это очень нужно людям.

И теперь по основному вопросу, конечно же, поскольку я глава городского округа, вопрос муниципального общественного транспорта. Вы совершенно справедливо сказали, что большинство жителей страны каждый день пользуются услугами общественного городского транспорта. И, конечно же, внимание государства к этой сфере очень важно.

Есть проблема, есть высокий износ, в некоторых городах мы уже потеряли электрический рельсовый транспорт – это Астрахань, Архангельск, Воронеж, конечно, без государственной поддержки не обойтись. Но я здесь не об этом даже, я не за деньги, как говорят люди.

Я хочу сказать, что есть некоторые организационные нестыковки или, скорее, даже методические несуразности, которые немножко тормозят сегодня усилия муниципалитетов по обновлению подвижного состава. Я говорю о том, что отсутствует методика компенсации некоторых затрат. О чем речь? Россия – социальное государство, и большому количеству граждан предоставляется поддержка, в том числе льготный переезд в общественном транспорте. Это заслуженные люди, это люди, которые нуждаются в помощи и, конечно же, муниципалитеты и муниципальные предприятия добросовестно оказывают эти льготные перевозки.

Но в дальнейшем мы иногда годами в предыдущий период судились с Минфином, чтобы компенсировать эту транспортную работу за перевозку льготников. Притом что все согласны, никто не против, но нет методики расчета и поэтому вынуждены судиться с Минфином, добиваться этого годами.

Конечно же, если бы мы такую методику получили, а она нужна всем, я уверен, и федеральному Правительству, и муниципалитетам, – это бы дало новый импульс, мы просто быстрее могли бы обновлять транспортный парк. Мы не стоим на месте, Дмитрий Анатольевич, за год – 130 новых автобусов, в том числе как Вы сказали, и мы об этом думаем, 25 автобусов получаем на следующей неделе, предусматривающие возможности пассажирского проезда мало мобильных граждан.

Но, конечно, этот временной разрыв, который есть по компенсации затрат, – эти деньги все равно приходят в конце концов. Это не дополнительные средства. Это нам позволило бы эти задачи решать быстрее, а значит – качественную услугу предоставлять людям. На это хотел бы обратить внимание и попросить здесь поддержки.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

Я сейчас не буду, наверное, комментировать, чтобы не рвать ткать разговора, только по каким-то наиболее острым вещам, а в конце, естественно, прокомментирую некоторые предложения, основные предложения, которые прозвучат.

Прошу Вас, пожалуйста.

Н.ФЕДОРОВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!

Я хотел бы коротко остановиться на вопросе обеспечения безопасности на транспорте. Ни для кого не секрет, что самые тяжелые аварии происходят (около 50 процентов) по вине усталости водителей и около 20 процентов со смертельны исходом – по причине уснувших водителей. Парадоксально, но подвержены усталости и сонливости водители в возрасте от 20 до 25 лет. Это, видимо, связано с монотонностью выполняемой работы.

Есть приказ Министерства транспорта и постановление Правительства о том, что с 23 января 2012 года наш транспорт должен быть оснащен тахографами. Во многих странах используются тахографы. И те страны, которые перешли на контроль рабочего времени водителя, там аварийность приблизительно снизилась на 25–30 процентов.

На сегодняшний день что мы имеем? Мы имеем, что в 6 часов утра водитель автобуса садиться за руль и в 12 часов он выходит из-за руля. И так каждый день. Идет гонка, зарабатывают деньги. Вследствие этого мы наблюдаем, что количество аварий растет, растет не только из-за переработки, оно растет еще из-за того, что интенсивность движения на наших дорогах выросла более чем в 10 раз.

Вы правильно отметили, что дороги не оснащены инфраструктурой, то есть водителям междугородних автопоездов негде остановиться, негде переночевать, безопасно переночевать, принять душ. Но это же заложено в том числе и в устройстве, в правовом устройстве, вдоль дорог в основном находятся земли Гослесфонда. Чтобы перевести, например, два гектара Гослесфонда в стоянку или мотель, требуется постановление Правительства. И вопрос этот практически перестает быть решаемым. И необходимо, чтобы контроль за топографами осуществлялся по линии прежде всего ГИБДД, тогда, конечно, аварийность должна снизиться.

Еще отдельно хочу отметить, что на сегодняшний день получить права категории Д и Е может практически любой человек после школы, после того, как окончил курсы. Во многих странах такие категории дают людям после 21 года. И конечно, было бы хорошо, чтобы такие категории как Д и Е вообще давали только профессиональным водителям, которые прошли начальную профессиональную подготовку или профильное профобразование, приблизительно два-три года чтобы учились.

Что касается авиации, то там тоже есть схожая проблема. На профессиональном языке она называется «усталость летного состава». Приказом Минтранса №139 определен потолок нагрузки на пилота – 80 часов в месяц и 800 часов в год. Но на деле контроля за выполнением приказа нет, соответственно, идет переработка у пилотов, что зачастую приводит к аварийным ситуациям. Такие примеры мы знаем из нашей новой истории.

Что касается подготовки пилотов авиации. Я недавно разговаривал в Минтрансе, они считают, что сейчас по стране готовится в год 500 пилотов. По нашим данным, по данным профсоюза пилотов, это около 100 пилотов. Из них основное – это Ульяновское училище, которое выпускает 60 человек, а остальные – это разные вузы, в сумме набирается 500 человек.

Еще хочу отметить, что раньше большое количество военных пилотов переучивалось на гражданские самолеты, и пилотов было достаточно. Но на сегодняшний день мы видим, что система обучения пилотов не справляется с задачей и прежде всего заметно, что дефицит 30-летних пилотов. То есть молодых пилотов практически невозможно встретить.

У меня есть предложение – увеличить количество подготовки пилотов можно на базе военных училищ, которые раньше готовили военных пилотов. У меня все.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

Ирина Анатольевна… Пожалуйста.

И.ЯРОВАЯ: Дмитрий Анатольевич, поскольку я представляю Камчатку, безусловно, хочу подтвердить, что мера, которая на протяжении уже двух лет реализуется, – социальная мера (это фактически льготные билеты для студентов и для наших пенсионеров) очень ощутима. Фактически всегда слышишь слова благодарности, но одновременно существует и вопрос. Вы уже затронули эту тему по перевозкам не в центральную часть России, а Сибирь (в Красноярск, Новосибирск и Хабаровск).

Авиасообщение существует, и очень многие студенты, которые с Камчатки, обучаются в других регионах, это как раз Новосибирск, Хабаровск и Красноярск. И есть вполне конкретное предложение. Понимая, что эта социальная мера сегодня очень востребована и фактически является единственно возможным способом осуществлять связь с материком, как у нас говорят, посмотреть возможность расширения постановления в части включения туда таких городов, как Хабаровск, Новосибирск, Красноярск.

Вторая тема связана с внутренними авиаперевозками. Для Камчатки, как и для всего Дальнего Востока сегодня это очень актуально. В будущем году у нас планируют списание нескольких самолетов. У нас есть вполне конкретное предложение. Сегодня Сахалин, например, приобретает канадские самолеты. Мы приобретали L-410. На наш взгляд, это видится не очень разумным. Объясню почему.

Было бы совершенно логично с учетом климатических условий, ограниченных возможностей взлетно-посадочных полос рассмотреть вопрос о приобретении единой техники, какого-то одного образца. Во-первых, это даст другую экономику вопроса и возможность приобретения по более дешевой цене, а, во-вторых, это даст возможность создания на Дальнем Востоке единого центра технического обслуживания и подготовки специалистов. А когда регионы будут приобретать каждый, что по своему усмотрению решил, меняется, конечно, и стоимость приобретения, а самое главное – остается не решенным вопрос технического обслуживания и кадров. Поэтому у нас есть такое предложение, которое обсуждалось и с другими регионами, и, на наш взгляд, с участием Минтранса оно могло бы быть реализовано.

И если позволите, в заключение конкретное предложение по постановлению, которое сегодня реализуется в России в отношении наших пенсионеров. Вы знаете, что есть так называемый закон о северах, и у нас фактически льготниками они являются давно. Но есть такая несуразица, на наш взгляд, когда пенсионер должен предоставлять кроме проездного билета, подтверждающего факт проезда, еще и справку. То есть он должен бегать там, куда он приехал: в любой город, поселок, и искать какую-нибудь справку с печатью, что он все-таки там был. Хотя в отношении работающего населения такая норма не существует.

И, конечно, здесь очень важно, чтобы, получая социальную поддержку, человек был защищен от любых бюрократических проволочек. Хотя по суду, нужно сказать, Пенсионный фонд несет колоссальные затраты, потому что люди идут в суд, без этих справок получают решение суда…

Д.МЕДВЕДЕВ: И все получают.

Пожалуйста.

М.ШМАКОВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!

Очень важные вопросы Вы поставили в своем вступительном слове, поэтому хотелось бы дать несколько, скажем так, предложений, несколько соображений, на что важно было бы обратить внимание сегодня и в дальнейшем.

Безусловный постулат о том, что цена проезда должна быть разумной и доступной, его можно решать и по-другому. Это повышать доходы граждан, так сказать, делать встречное движение, потому что, поскольку сейчас мы ставим задачу о равнодоходности энергоносителей, от которых сильно зависит транспорт на внешнем рынке и на внутреннем, то цены на эти энергоносители практически близки.

Но во всем мире, в развитых странах, по крайней мере, если пять километров проезда на городском автобусе стоят три евро, то, как ни крути, себестоимость у нас будет близка, поскольку сегодня и подвижный транспорт (уже в крупных городах, по крайней мере) достаточно комфортный и дорогой. И поэтому этот разрыв невозможно преодолеть без разумного повышения цены проезда, с одной стороны, но для этого сначала надо повысить доходы граждан.

И я уже говорил много раз об этом, хочу еще раз сказать, что у нас сегодня нет органа государственного управления, который эту задачу может решить в комплексе, а именно Министерство труда. Потому что уже было сообщение о том, что Минобрнауки в будущем предполагается разделить на два ведомства, и я думаю, что можно было бы посмотреть, разделить Минздравсоцразвития также на два ведомства. Здравоохранение – тоже достаточно большой участок работы, который требует большого внимания, безусловно, со стороны соответствующего профильного министра. Поэтому разумная политика в области доходов граждан и цен на проезд любыми видами транспорта – только так можно будет эту проблему решить. Потому что кому-то надо льготы какие-то предоставлять, а кто-то должен просто платить за проезд столько, сколько этот проезд стоит.

Еще один вопрос – это авиаперевозки, которые действительно на сегодняшний день не могут удовлетворять экономическое развитие страны. Поэтому, наверное, было бы целесообразно вернуться к тем программам, которые намечались, но не были сделаны – это, прежде всего, связать авиасообщением столицы федеральных округов.

У нас уже восемь федеральных округов, и если между ними будет стабильное сообщение, не один рейс в неделю, а регулярное сообщение, то это исключит Москву в качестве перевалочного пункта, я думаю, что многие здесь присутствующие сталкивались, когда действительно надо было лететь через Москву. Правда, конечно, параллельно сами столицы федеральных округов, безусловно, должны с далеко отстоящими регионами также связываться. Это параллельная задача, но, на мой взгляд, на первом плане стоит все-таки связь между столицами федеральных округов.

По безопасности хочу сказать только два слова, добавить и с чем-то согласиться с ранее выступавшим – это усталость водителей, будь-то общественного транспорта, будь-то тяжелых грузовиков, зависит не только от тахографов, но и оттого, чтобы условия трудового кодекса или медицинских параметров соблюдались. Потому что на тахографе можно записать, что угодно. Важно то, что отработал 10 часов за рулем или столько, сколько положено по технологическим картам – останавливайся и отдыхай, а только после этого можешь двигаться дальше. Потому что сам тахограф не от чего не избавит.

И последнее, что хотелось бы сказать. По качеству дорог – это, безусловно, одна из больших проблем, которая у нас есть. И, на мой взгляд, сейчас создаются дорожные фонды, они заработают на федеральном уровне, а с будущего года на региональных уровнях – это позволит улучшить качество дорог. Но еще одно препятствие – безответственность или поощрение к безответственности.

Это в том, что если мы посмотрим дорожно-транспортные происшествия, то кто оказывается виновным? Может быть, менее одного процента признается виновным в том или ином транспортном происшествии состояние дорог. Во-первых, само физическое состояние: разметка, организация движения и так далее. Потому что это тоже сильный фактор того, что приводит к к дорожно-транспортным происшествиям. И если будут возмещать убытки или потери в результате аварий, которые происходят на дорогах, те, кто обязаны следить за этой дорогой, то это быстро развернет их сознание к тому, чтобы заниматься своим прямым делом.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

Я тоже потом прокомментирую. Пытался прикинуть насчет авиасообщения между федеральными округами. Идея вроде такая, на поверхности плавающая, но в целом, мне кажется, неплохая. Понятно, что, например, Дальневосточный федеральный округ такой большой, Сибирский, что, допустим, самолет, летающий до Новосибирска или до Хабаровска, не все решает.

С другой стороны, все равно если будет там, например, условно говоря, самолет между Ростовом-на-Дону и Хабаровском, я не знаю, есть он сейчас или нет, думаю, что, скорее всего, нет, то это все равно приблизит округа. И в общей сложности таких рейсов, за минусом рейсов из центров федеральных округов в Москву и, как правило, в Петербург, они уже есть, это где-то 30–35 рейсов нужно ввести. Это не так много. Надо подумать об этом.

Пойдем дальше. Прошу Вас.

И.ЧЕРНЫШОВА: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые участники собрания.

Я из города Новосибирска, возглавляю общественную организацию «Союз пенсионеров Новосибирской области». И в силу своей общественной деятельности общаюсь со своими коллегами из разных регионов. И нас очень интересует самый больной вопрос, который имеет широкий общественный резонанс – это, конечно льготный проезд в общественном транспорте пенсионеров. Я сегодня хочу сказать, что в последние два года активно субъектами Федерации принимаются решения об ограничении количества поездок, и оно ограничивается до 30 поездок в месяц для пенсионеров. Эта цифра сегодня неприемлема для больших городов, городов-миллионщиков.

Что такое 30 поездок для пенсионеров? Я просто на примере Новосибирска Вам скажу. Чтобы житель жилых массивов с левобережья Новосибирска проехал до городской центральной поликлиники в правобережье, ему нужно сделать две-три пересадки. То есть у него просто съедаются эти поездки за несколько дней. Безусловно, у нас жители больших городов справедливо, наверное, не восприняли эти решения.

Конечно, решения об ограничении, которые были приняты, ухудшают качество жизни пенсионеров, но, самое главное, они ограничивают и право пенсионеров на передвижение. Я сама пенсионерка. Я Вам хочу сказать, конечно, для пенсионера очень важно движение. Конечно, я молодой пенсионер, я не буду себя сравнивать с участником войны, мне надо общаться с друзьями, мне надо проведать родственников, мне надо ходить в театр, мне надо посещать Пенсионный фонд, органы социальной защиты и так далее. То есть потребность в передвижении очень высокая. А все учреждения, которые надо посещать пенсионеру, не находятся, скажем, в пошаговом, доступном месте для пенсионеров, поэтому в больших городах это острая проблема. Мы знаем, что прошла масса митингов протеста в наших крупных городах. Это и Киров, и Владимир.

Кстати, во Владимире пенсионерка выступила и сказала, что для нее 30 поездок – это билет в одну сторону, на кладбище. Это эмоционально. Но я Вам хочу сказать, она отразила суть, как пенсионеры восприняли решение, которое принимали органы исполнительной власти.

Безусловно, я хочу сказать, митинги прошли даже с перекрытием движения. В Удмуртии перекрывали движение, перекрывали движение в Уфе. Но само отношение к людям старшего возраста, которые выразили свое мнение по принятию документов, которые были на местах, неоднозначно на территории России. Например, в Уфе, когда первые лица сказали, что «мы не будем менять решение сегодня, мы не пойдем на поводу провокаций и не будем в ущерб экономике принимать решение», безусловно, пенсионеры вынуждены были в судебном порядке отстаивать свое право. И они отстояли это право. И я хочу сказать, вот это противодействие власти и народа не способствует, скажем, сокращению дистанции между населением и самими органами власти.

Я хочу сказать, у нас в Новосибирске тоже протестные настроения и митинги были, проходят. Я Вам хочу сказать: как только мы первую вспышку получили и оценку пенсионеров по принятому решению об ограничении количества поездок, мы сели за стол. И я как представитель общественной организации, мои коллеги, мы стали готовить предложения, которые были бы приемлемы, с одной стороны, и органам исполнительной власти, и, с другой стороны, населению.

Сегодня помимо 30 поездок пенсионеров в Новосибирске, в Новосибирской области, подчеркиваю, 30 бесплатных поездок в месяц, 60 поездок в месяц с 50 процентной стоимостью проезда, а это дополнительно 30 бесплатных, если он все выездил, то есть это подспорье. Мы сегодня приняли накопительную систему для пенсионеров, которая имеет переходящий статус на следующий календарный период. Но, самое главное, пенсионер может самостоятельно управлять своим годовым лимитом льгот, и когда я наиболее активна, в летний или в зимний период, я могу его использовать.

Третий момент, на котором хотела бы остановиться. После наших предложений губернатор принял решение перевести категорию пенсионеров, имеющих статус «тружеников тыла», в безлимитный режим. А их у нас 40 тысяч человек.

И четвертый, самый главный, момент, на котором я хочу остановиться. Мы приняли решение, которое до этого в Новосибирской области не использовалось и не используется в других субъектах Федерации. Мы сегодня приняли решение, которое уравняло в правах на льготный проезд пенсионеров сельских территорий и областной территории города Новосибирска.

Сегодня любой житель города Новосибирска может в пределах своего лимита от самой отдаленной деревни отдаленного района (например Кыштовский район, деревня любая, Мамоново). Пенсионер может из деревни доехать до районного центра бесплатно, из районного центра за 600 километров до города Новосибирска, ездить по этим проездным, которые сегодня определены, внутри города и вернуться. То есть мы сегодня поставили в равные условия селян и горожан, мы убрали дискриминацию населения сельского и городского.

Я думаю, это решение очень позитивное, на сплочение людей. Потому что я часто сталкиваюсь с селянами, разговариваю, они говорят: «Да вы там в городе живете, у вас дороги ровные, хорошо, льготы есть, а мы в деревне дорог не имеем и прав у нас нет». Так вот эту ситуацию мы сегодня устранили. Есть и другие моменты, не буду из-за времени останавливаться, которые сегодня разрешают эту проблему.

В чем корень зла, с нашей точки зрения и, в частности, моей? Значит, все решения, которые были приняты об ограничении поездок, в них лежит экономическая основа. Это правильно, мы должны и семейный бюджет свой считать, и бюджет государства считать. А где социальная составляющая в этих решениях, где сегодня учтён менталитет пожилых граждан, который мы десятилетиями вкладывали им в головы? Его сегодня быстро не изменишь. Где политическая составляющая?

Вот сама проблема, которая имеет резонанс, она социально-экономическая. Потому что, с одной стороны, есть бюджет, на который нагрузка высокая, с другой стороны, люди. Сегодня этот момент используют некоторые товарищи, хотят перевести в политическую плоскость. Поэтому когда мы принимаем решения, надо смотреть, конечно, и привлекать общественность, представителей тех категорий, в интересах которых принимаются решения, и согласованно эти решения принимать.

Поэтому у меня, Дмитрий Анатольевич, предложение такое: когда мы принимаем и рассматриваем вопросы на федеральном уровне, региональном, муниципальном – любом уровне, те вопросы, которые жизненно важно затрагивают интересы большого количества людей, тем более такой чувствительной категории, как пенсионеры и с небольшим достатком, безусловно, нужно проводить общественное обсуждение, общественное согласие. И если это будет правилом для наших губернаторов и мэров крупных городов, и Государственной Думы, что у нас будет снижено напряжение в обществе, и как раз население будет с большим доверием идти к власти, и власть не будет бояться населения. Все, спасибо большое.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо. Я, кстати, хотел бы уточнить как раз по этому поводу. У нас Сергей Семенович присутствует, Сергей Семенович, у нас как в Москве такие решения принимаются?

С.СОБЯНИН: В Москве таких решений никто не принимал, у нас никаких лимитов нет для пенсионеров.

Д.МЕДВЕДЕВ: Хорошо.

С.СОБЯНИН: Они в неограниченном количестве ездят с точки зрения количества поездок, у нас другая проблема. У нас проблема в том, что под видом пенсионеров ездят их родственники, близкие, студенты и так далее, и это составляет порядка, по разным подсчетам, 30 процентов. То есть государство начинает платить не за пенсионеров, которым положены льготы, а ими пользуются те, которым это не положено. Мы сейчас начали вводить дополнительную систему контроля и наводим порядок, потому что это же налогоплательщики из кармана платят. Либо все платят так, как положено, либо под видом льготников ездят все, кому захочется. Это, конечно, неправильно.

Дмитрий Анатольевич, если можно, еще два слова буквально, если Вы мне дали слово. Вы затронули вопрос в целом. Должен сказать, что в Москве на общественном транспорте ездят ежедневно более 15 миллионов человек, и это один из сложнейших транспортных комплексов не только нашей страны, но и мира. Вы затронули вопросы пригородных сообщений, они одинаково важны и для области, и для города.

Пригородное сообщение для Москвы стало городским транспортом. На нем перевозится ежедневно два с половиной миллиона человек. Для нас это один из главных резервов – повышение возможности достаточно быстро людям из области приехать в город. Но там существовал целый ряд проблем, в том числе и субсидирование перевозок. По сути дела закладывалась стоимость инфраструктуры в стоимость билета. И то, что Вы сказали, что Правительством принято решение о субсидировании инфраструктуры – это принципиальное решение.

И у меня большая просьба: все-таки дать поручение, чтобы мы проработали этот вопрос, субсидирования инфраструктуры, не на год, а вообще забили это в закон, как постоянную норму. Дело в том, что в пригородные перевозки пришли частные компании. Они готовы вкладывать туда большие деньги: в подвижной состав, инфраструктуру. Это колоссальные ресурсы! Но вкладывать эти деньги, не зная, какие у тебя будут тарифы и какие субсидии на один город невозможно – это должна быть долгоиграющая схема.

Тогда даже государству дальше не надо будет субсидировать перевозки, если они будут знать четко, какие затраты они понесут. Тогда они выстроят долгосрочную инвестиционную политику. Это целая отрасль будет. И таким образом можно точно не повышать тариф в ближайшие годы – это будет один из самых популярных и динамично развивающихся видов транспорта, по крайней мере, в Московском транспортно узле. Но я думаю, что и во многих крупны городах страны то же самое будет происходить.

Еще вопрос, связанный с тем, что коллеги поднимали, по поводу изъятия земли и участков. Мы в этом году отремонтировали практически треть дорог Москвы. Выходим на реконструкцию 19 основных магистралей города. Помимо этого еще достаточно большое транспортное строительство ведется в городе. Но чтобы освободить участок от какого-нибудь ларька или дома, это проходят годы.

У нас пример такой, коллеги даже писали об этом. Варшавское шоссе реконструированное, четыре полосы, две полосы занимает маленький частный домик, у которого даже земля не оформлена, четыре года ведутся суды. Просто там есть некие коллизии, которые хотелось бы все-таки поправить для того, чтобы более динамично эти вопросы решать.

Еще один вопрос, связанный с метрополитеном: по Вашему поручению приняли программу ускоренного строительства метрополитена. В этом году мы ее утвердили – это 75 километров строительства линий метрополитена на пять лет, 35 станций. Я сегодня открывал эту программу, реально уже преступили к работе, вышли на 40 станций, на 40 площадок. И хотелось бы, чтобы мы быстрее реализовали этот проект и просили бы экспертизу проектной документации по строительству метрополитена передать в регион.

У нас достаточно и специалистов, и проектантов, и экспертов, потому что работа через федеральную экспертизу – это еще один шаг, одна инстанция. Коллеги нас понимают, поддерживают, хорошо работаем, тем не менее, это еще дополнительная инстанция. Если бы можно было дать такое поручение, чтобы мы с Правительством этот вопрос также проработали. Спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Москва у нас традиционно ассоциируется с колоссальным трафиком и с огромными пробками.

Александр попросил слово. Пожалуйста, давайте.

А.ШУМСКИЙ: Добрый день, коллеги! Дмитрий Анатольевич!

Я руковожу интернет-проектом probok.net, направленным на борьбу с дорожными заторами. В отличие от многих других коллег я здесь не буду говорить о том, что необходимы большие деньги. Мы предлагаем иной качественный подход к уже существующей инфраструктуре. В частности, наш интернет-портал занимается именно тем, что собирает простые предложения от простых жителей. Посмотрите, на интернет-карте мы можем обозначить любую точку, соответственно, описать, какая там существует проблема и какое решение вы предлагаете.

Д.МЕДВЕДЕВ: Можно обозначить? Просто войти…

А.ШУМСКИЙ: Да, поставить… На iPad не поддерживается флэш, к сожалению.

После чего Вы можете нарисовать в графическом редакторе любое решение, применить соответствующие технические средства.

Д.МЕДВЕДЕВ: У Вас хороший сайт.

А.ШУМСКИЙ: Это микромоделирование каждого перекрестка. Обратите внимание, мы сделали не только Москву, но и область. А зеленые значки – это реализовано. На сегодняшний день более 60 предложений. Предлагаю на конкретном примере посмотреть.

На Варшавском шоссе пару лет назад нам удалось отменить левый поворот на Нагатинскую улицу по красной траектории и запустить через зеленую. Небольшой перепробег, зато эффект какой. Смотрите, Варшавское шоссе, огромные заторы и все из-за того, что один, а по факту два ряда занимаются теми, кто налево поворачивает с нарушением правил. Обратите внимание, эти огромные перестроения, плюс с правой стороны припаркованный транспорт, – обычные бутылочные горлышки. Собственно, мы были инициаторами отмены, после чего шоссе получило плюс 15 процентов пропускной способности.

Д.МЕДВЕДЕВ: Александр, мне интересно другое. Это интересная показательная презентация. Что значит «инициаторами отмены»? Вы куда пошли и почему вас не послали с этим подальше?

А.ШУМСКИЙ: А нас посылала два года предыдущая власть.

Д.МЕДВЕДЕВ: Два года. Тогда нормально все.

Так Вы где это пробили все-таки, скажите по-честному?

А.ШУМСКИЙ: В правительстве Москвы, но с нажимом через СМИ. Это не при Сергее Семеновиче еще было. С нажимом СМИ, общественности и всех институтов, каких только можно. Два года – простейшее решение… И оно принесло плюс 15 процентов пропускной способности бесплатно. Так вот – в результате получилось, что шоссе «полетело» без проблем дальше, мы видим, потому что все полосы освободились. А компенсировать мы смогли таким маневром: бессветофорным разворотом буквально через 700 метров. Вот таким способом.

Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно.

В голову это не приходило нашим коллегам из ГАИ или из других ведомств?

А.ШУМСКИЙ: Знаете, приходило. К сожалению, система принятия решения настолько сложная, что желание отпадает хоть чем-то заниматься. Поскольку мы простые москвичи, для нас успех власти, а наш проект направлен на помощь властям Москвы и других городов, нам это небезразлично, мы в этих пробках стоим.

Также мы предлагаем много-много решений по устранению перепробегов транспорта. В частности, смотрите, опять же, Москва, Проектируемый проезд 5396. Мы не можем повернуть направо, потому что у нас вот такая картина перед глазами. Проезд перекрыт несколько лет. Огромные перепробеги, конечно, транспорта. Неудобно всем. В результате маршрут удлиняется аж в два раза и загружает единственный перекресток, через который можно проехать. Коллапс транспортный каждый день. Соответственно, если мы откроем этот проезд, проблема исчезнет.

В Москве нам от предыдущей власти достались так называемые дорожные парадоксы, как мы их называем. Например, 5-я Магистральная улица, где рельсы 10 лет не используются, но при этом не сняты, а проезда нет. Например, дорога, накатанная в объезд пробок жителями, и надо ее закатать в асфальт. Или вот, что называется, без комментариев, перекрытый переезд, просто его надо было оборудовать. А это вообще картина интересная, потому что построен огромный четырехполосный путепровод через МКАД и не доведенный до какого-то ближайшего микрорайона. То есть, по большому счету, мы кинули кучу денег, и дорога сейчас простаивает.

Именно на использование уже существующей инфраструктуры и направлен наш проект. Кроме Москвы мы еще можем возглавить эту работу и в других регионах, потому что лучше жителей никто проблем своих не знает, наверное, тут бесполезно говорить. Даже какая бы хорошая ни была правительственная структура...

Д.МЕДВЕДЕВ: Я правильно понимаю, что Ваш проект работает по всей стране, или он пока только московский?

А.ШУМСКИЙ: Он готов выйти, не хватает, наверное, просто даже моральной поддержки.

Д.МЕДВЕДЕВ: Моральную-то поддержку мы Вам сейчас окажем, не сомневайтесь, за этим дело не станет, с этим всегда хорошо.

А.ШУМСКИЙ: Поэтому мы, жители, чувствуем то, как происходит, на себе, поэтому мы знаем, что предложить.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

В.ЕФИМОВ: Можно, Дмитрий Анатольевич?

Д.МЕДВЕДЕВ: Пожалуйста, чего же не дать слова?

В.ЕФИМОВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

Новая экономическая формация требует создания системного, высокоэффективного правового поля, без этого она не работает. Практика показывает, что не все законодательные акты проходят испытания на эффективность в реальной обстановке.

Наши специалисты чувствуют это сразу, поскольку мы примеряем закон не теоретически, а к реальному процессу. В настоящее время сложилась практика, когда экспертов реального сектора экономики слушают, но иногда формально, для галочки, а предложение повисает в воздухе без каких-либо объяснений.

Есть и другая проблема: если профильное министерство учтет предложение и создаст неплохой продукт, то при голосовании часто другие министерства и ведомства так его секвестируют, что он уже не стимулирует, а мы думаем, а как бы его отменить, этот закон, и никто за это не несет ответственности. Законотворчество, конечно, в нашей стране весьма молодое, и здесь тоже надо, конечно, давать коэффициент, и, естественно, требует совершенствования его механизм.

Что мы предлагаем, а вернее, просим Вас, уважаемый Дмитрий Анатольевич, в том числе учитывая опыт ряда ведущих стран: утвердить регламент взаимодействия власти и предпринимательства по разработке правового поля. Экспериментально можно отработать на транспортном комплексе. Предусмотреть в регламенте обязательное экспортное заключение транспортного сообщества или всего экономического сообщества.

Второе. Те экспертные поправки, которые не учтены, должны быть обязательно рассмотрены на правительственной комиссии по законодательной деятельности с участием тех, кто эти поправки вносит. Мы не считаем, что все поправки должны пройти. Но согласитесь, они должны быть аргументировано отменены, обеспечивая другой стороне право защитить свою позицию. Нам кажется, что эти процедуры вписываются в вашу конструкцию по объединению потенциалов власти и общества и дадут хороший эффект в этом плане.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо большое.

По поводу регламента понятно.

Пожалуйста.

С.ГЛАЗЬЕВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

В рамках Евразийского экономического сообщества мы ведем работу по реализации комплексного плана развития инфраструктуры автомобильных и железнодорожных перевозок. Выбрано по семь маршрутов: семь маршрутов автомобильных, семь маршрутов железнодорожных; отработано 142 проекта по устранению узких мест; отработана программа, рассчитанная до 2020 года, за счет реализации которой можно обеспечить удвоение объема грузоперевозок, утроение транзитных грузоперевозок в рамках Евразийского экономического сообщества. Это все стоит 96 миллиардов долларов, из которых половина приходится на Россию. Это работа, которая ведется в трансконтинентальном масштабе, или готовится, во всяком случае.

В отношении, если позволите, пригородных и городских сообщений, я бы хотел обратить внимание на то, что по оценкам наших экспертов огромные нереализованные возможности, не реализованные до сих пор возможности по развитию скоростного наземного железнодорожного транспорта. По нашим оценкам, за 10 лет можно построить до 500 километров скоростных наземных железных дорог для городского и пригородного сообщения. При этом использовать спрямляющие короткие ветки и обходы, для того чтобы вынести грузовые перевозки за пределы населенных пунктов подальше. И таким образом существенно улучшить ситуацию с перевозкой пассажиров в городах.

Один километр наземной скоростной дороги стоит в 20 раз дешевле, чем метрополитена. И в общем-то, это для 10–12 городов. Можно было бы, по нашему мнению, разработать федеральную целевую программу «Скоростной железнодорожный городской транспорт», сконцентрировавшись на 12 крупнейших городах России. Эти расходы окупятся, поскольку по оценкам экспертов каждые 10 минут, которые человек тратит на дорогу на работу сверх 45 минут, ведет к снижению производительности труда на три процента. Поэтому вложения в такого рода инфраструктуру, они, безусловно, окупаются.

Последнее. Я хотел обратить внимание на возможности финансирования всей этой довольно капиталоемкой деятельности по развитию транспортной инфраструктуры. Вы правильно сказали, что по тарифам у нас нет свободы маневра, то есть мы не можем повышать тарифы для граждан. Хорошо, мне кажется, очень правильно принято решение о восстановлении дорожных фондов. В свое время они были отменены, и это была, с моей точки зрения, большая ошибка.

Но вместе с тем мы должны понимать, что финансирование региональных и федеральных дорожных фондов, которое раньше шло через косвенные налоги, весьма обременительно было для экономики. Косвенные налоги – это самый плохой вид налогов, и у нас налоговая нагрузка на экономическую активность и без того очень большая.

Поэтому я бы хотел обратить внимание на два механизма. Во-первых, представляется, что вложения в транспорт – это намного более эффективный способ расходования профицита бюджета, чем вложения в зарубежные ценные бумаги, тем более долларовые, и здесь возможности, мне кажется, у нас будут…

Д.МЕДВЕДЕВ: Еще про евро можно сказать, что стесняться-то?

С.ГЛАЗЬЕВ: И про евро тоже.

Д.МЕДВЕДЕВ: Там еще стало сложнее и хуже.

С.ГЛАЗЬЕВ: И опыт других стран, в том числе современный, показывает, что вложения в модернизацию транспортной инфраструктуры – это беспроигрышный способ антикризисных расходов, который всегда востребован и дает очевидные долгосрочные экономические эффекты.

Но самое главное, нам необходимо создать механизм долгосрочного кредитования инвестиционных проектов по развитию транспортной инфраструктуры. Без этого ни региональная авиация не заработает, наши самолеты Ан-140, Ан-148 и «Суперджет» не будут лететь, если не будет долгосрочных кредитов. Это касается и проектов железнодорожных, и водных, и всех других. Здесь на одном бюджете не выедешь.

Поэтому представляется целесообразным, если мы можем отбросить монетаристские догмы, все-таки отработать предложения по рефинансированию институтов развития через наши денежные власти, через источники Центрального банка. Если будет Ваше согласие, мы готовы подготовить предложения по созданию такого механизма долгосрочного рефинансирования развития транспортной инфраструктуры через механизм рефинансирования банков развития с использованием источников Центрального банка.

Россия > Транспорт > kremlin.ru, 31 октября 2011 > № 429109 Дмитрий Медведев

Из жизни вирусов

Евгений Касперский — о том, как «заразить» Минобороны и разрушить глобальную Сеть, о добрых хакерах и ползучих вирусах, о халтуре на империалистов, лаборатории имени себя, а также о том, почему следует бояться самолетов и что может быть страшнее мировой кибервойны

Профессиональная жизнь айтишников, даже весьма успешных, как правило, протекает вне внимания широкой общественности. Известными становятся буквально единицы. Среди них Евгений Касперский, глава компании «Лаборатория Касперского», — неустрашимый профессиональный борец со всяческой компьютерной нечистью: вирусами, шпионами, червями, организованной киберпреступностью. Причем с международным признанием. Если верить астрологам, очень многое в жизни человека зависит от расположения звезд на небесном своде начиная с самого рождения. Правда, пока неизвестно, какие из них определяют склонность к раскрытию козней киберпреступников.

— Евгений Валентинович, вы урожденный «ботаник»?

— В школьные годы у меня было два главных увлечения: математика и яхтенный спорт. Есть такая станция Водники по Савеловскому направлению железной дороги. Там сейчас стоят только большие яхты, а во времена моего детства было много небольших парусных лодок. Этот атрибут детского парусного спорта в Советском Союзе был заметно представлен на подмосковных водохранилищах. Не буду врать, что был звездой первой величины, но успехи были. Потому вопрос выбора жизненного пути стоял серьезно. Классе в седьмом-восьмом родители мне объяснили, что совмещать оба увлечения далее будет невозможно: спортом надо заниматься большую часть дня, а математикой — весь день и совсем в другом месте. Я понимал: и там, и там придется вкалывать. Но мне это нравилось — я с детства был таким упертым ребенком, в смысле всегда хотелось активной целенаправленной деятельности. А математика — это еще и очень интересно. Я выбрал математику и отправился в физматшколу. Точное ее название Физико-математическая школа № 18 имени А. Н. Колмогорова при МГУ. Там в 9-м классе я впервые увидел компьютер. Точнее, не персональный компьютер в привычном понимании, а большую вычислительную машину. И первую программу написал тогда же. Они готовились на перфолентах или перфокартах — бумажных лентах или картонных карточках с дырочками. По тем временам было очень круто даже постоять рядом с настоящей вычислительной машиной, а уж написать для нее программу — это предел мечтаний любого школьника.

С той подготовкой, которую дала физматшкола имени академика Колмогорова, я мог поступить в любой технический вуз Москвы. Выбрал Институт криптографии, связи и информатики. Это он сейчас так называется, а в то время это был технический факультет Высшей школы КГБ СССР имени Ф. Э. Дзержинского. Почему? Во-первых, как мне показалось, там была лучшая математическая подготовка. Во-вторых, ребенком я был, мягко говоря, разболтанным, и мне хотелось дисциплины и порядка. Ну и за погоны в Советском Союзе неплохо доплачивали. Но главное — обещали интересную работу, интересную науку и порядок. Все сбылось на сто процентов.

Я поступил на специальность «Инженер-математик». Уже со средних курсов пошла очень серьезная математика, вычислительные машины. Криптографические задачи, чтобы вы понимали, являются одними из основных «заказчиков» новых компьютеров, суперкомпьютеров и прочего. Знаете, в чем измеряется так называемая стойкость алгоритмов шифрования? В количестве лет, в течение которых должен непрерывно работать очень мощный компьютер, чтобы с помощью специальных математических методов вскрыть код. Ведь любой шифр можно раскрыть с помощью компьютерного анализа. Вопрос только во времени, которое на это может потребоваться: через 10 лет это никому не будет нужно. Вот так все и идет: одни математики придумывают новые, все более мощные алгоритмы шифрования, а другие строят еще более мощные компьютеры, чтобы побыстрее раскалывать эти алгоритмы.

— Этим вы и занялись после вуза?

— После того как окончил Институт криптографии, я несколько лет служил в подразделениях Министерства обороны. Задачи были там настолько секретными, что я не помню, о чем они были. (Смеется.) Но моя личная криптография к тому моменту уже закончилась. Еще до окончания учебы в институте стало понятно, что криптограф-математик из меня не очень-то получается. Криптография — это очень-очень серьезная наука. Не исключаю того, что самая сложная математическая дисциплина. И очень немногие из тех, кто учился по этой специальности, то есть тех, кто вначале прошел всевозможные отсеивания, а потом сдал сложнейшие экзамены и получил диплом, становятся настоящими криптографами. Большинство уходит в шлак. Вот и я ушел в шлак.

— То есть стали программистом?

— Пока с 1982 по 1987 год я учился в институте, видел много разных компьютеров, работал на них. Однако серьезно заниматься программированием я начал во время службы в Министерстве обороны, и это стало серьезным увлечением. Именно тогда у меня впервые появился компьютер в личном пользовании — персональный! Зарубежного производства, очень крутой по тем временам, с цветным монитором. Тогда, в 1987-м, он был один на весь отдел.

Конечно, он был не мой личный, а многопользовательский, с ним работал весь отдел по расписанию. А меня он так заинтересовал, что я очень быстро его освоил, стал отвечать за него, составлял графики машинного времени. В общем, он стал почти моим персональным. Через некоторое время компьютеры появились в других подразделениях воинской части, где я служил, и я уже стал этаким общественным экспертом, к которому ходили за советом, главным айтишником на общественных началах. Так уж получилось, что я люблю компьютеры. И моя работа приносит мне удовольствие.

— Многие и сегодня любят компьютеры, но далеко не все пишут антивирусные программы...

— У меня своя теория по этому поводу. Есть разные люди: одни по натуре конструкторы, им нравится создавать самим что-то новое, например придумать новый компьютер или написать новую программу, а другие, к числу которых я тогда точно относился, — наоборот, «деструкторы». Не в смысле — разрушать, а в смысле — разбирать на составляющие, понимать, как оно устроено, почему оно так работает. Есть такое понятие «хакер». Нормальный вид деятельности, между прочим. Просто сегодня это слово незаслуженно получило очень негативную окраску: преступник, злодей. А в те времена, когда в Интернете не было больших денег, да и самого Интернета тоже, слово «хакер» означало человека, который очень любит ковыряться в программных потрохах компьютера. Без всяких корыстных интересов и вреда кому-либо. Ну примерно как дети — будильник разобрали, а собрать обратно не могут. Только эти ребята и обратно собирали. Словом, я был именно таким. И потому, когда однажды наткнулся на вирус, сразу сделал стойку: вот это да! Стало ужасно интересно, как он устроен.

Дело было в 1989 году. Тогда уже появились вирусы, только ползали они с компьютера на компьютер на дискетах. Правда, реально подцепить один из них было все-таки экзотикой. И не только в структуре Минобороны, а вообще, но один попал ко мне — на том моем «персональном» компьютере не выполнялись секретные задачи, и можно было пользоваться дискетами. Антивирусы тогда тоже уже были, с десяток. Кто-то из них вылечил и мой вирус.

— И кто тогда этих «докторов» готовил?

— Самым известным производителем антивирусов была компания McAfee, она и сегодня один из крупнейших брендов на антивирусном рынке, один из наших любимых конкурентов. Была компания Trend Micro, правда, малоизвестная в те времена в Европе по причине своего азиатского происхождения. Уже был «европеец» Sophos, с самого начала занимавшийся криптографической защитой, здравствующий, кстати, и поныне. D. Solomon, позднее купленный McAfee. Более того, в России на тот момент уже было штук пять антивирусных проектов. Правда, ни один из них не дожил до сегодняшнего дня. Вообще тогда на рынке было много разных антивирусных компаний, из которых выжило немного.

Тогда все они были начинающими компаниями, мало кому известными. И за каждой стоял конкретный энтузиаст, даже фанат. Что ни компания, то личность! Джон Макафи, например, основатель McAfee, — потрясающий увлеченный специалист. Только он покинул одноименную компанию еще где-то в 90-х, продал все акции и полностью переключился на другие проекты. Но имя в отрасли осталось и по-прежнему звучит громко. В тех компаниях, что дожили до сегодняшнего дня, практически нигде не осталось людей, которые все начинали. «Лаборатория Касперского» исключение.

— Вы-то лично как к вирусологии примкнули?

— По большому счету и моя первая антивирусная программа была «гаражной». Мне самому понравилось, что в результате получилось, и я в курилке как-то рассказал коллегам-технарям про вирусы, как они работают, что мне один такой попался, что сам по себе он ничего плохого не делает, но в перспективе есть угрозы, поскольку он пытается взять компьютер под свой контроль. Хорошо, наверное, рассказал, потому что не прошло и двух недель, как мне понесли дискеты с другими вирусами — для коллекции. Я вошел во вкус, стал специально за ними охотиться. И пошло-поехало: наладил контакты с другими компьютерными вирусологами, стали обмениваться добычей. А сейчас этот процесс просто поставлен на промышленный уровень: вирусы в Интернете собираем автоматически, этим занимаются программы-роботы.

— Из Минобороны ушли?

— Из Минобороны я уволился в 1990 году. К тому времени я уже часто выступал с лекциями на тему компьютерных вирусов. Пошли публикации в журналах. Но быть офицером и одновременно более или менее публичной фигурой нельзя. Опять пришлось выбирать. А мне всегда доставляло удовольствие выступать на публике: рассказывать о том, как определить, что вирус заразил ваш компьютер без антивирусной программы. Почему? Не знаю. Это желание не пропало и сегодня. У меня несколько аккаунтов в разных социальных сетях, свои блоги. Ну нравится мне быть публичным человеком, и говорить нравится, и писать. Раньше я в компании проводил что-то вроде курсов обучения, а теперь под брендом «Лаборатории Касперского» действуют международные курсы по компьютерной безопасности. Сейчас готовим очередную студенческую конференцию для американских студентов.

Но решиться на уход из Вооруженных сил было непросто — это же был 90-й, очень непростой год. Меня коллеги отговаривали. Пересиди, говорили, Женя, в армии — там тихо и спокойно, пока все не успокоится. А я сказал: «Нет, не мое это». Вопреки уговорам семьи я ушел.

— Девяностые, время-то какое! Кооперативная волна не захлестнула общительного человека?

— Нет. Но была такая айтишная компания «КАМИ» — она появилась как раз на волне кооперативов и достигла больших высот. Владельцем ее подразделения был один из моих учителей в институте Алексей Борисович Ремизов. Ему я искренне благодарен за то, что он в меня поверил, дал компьютер и рабочее место со словами: «Хочешь заниматься вирусами — занимайся, работай!» И вот тогда я уже профессионально начал заниматься антивирусными технологиями. Потому что в рядах Вооруженных сил это все-таки было хобби — в свободное от работы время. Но дома компьютера не было, потому и предавался своему хобби на рабочем компьютере. Так что моим первым инвестором можно считать Министерство обороны СССР, инвестиции были в виде компьютера.

— И какой оказалась жизнь профессионального писателя антивирусов?

— Вкалывал я... ну не 24 часа в сутки, но по 12—14 часов практически ежедневно лет пять, без отпусков и почти без выходных. Мимо меня тогда прошли все значительные события в стране... Нет, кроме путча ГКЧП. Ту ночь я на баррикадах провел. Но вот после этого все значительные события: денежные реформы, ваучеры, что еще было?.. — все мимо пронеслось. Ваучеры я просто теще отдал.

Знаете, я время от времени угадываю суть происходящего. Вот посмотрел на ваучер и понял — бумага. А в конце 80-х, помню, моя мама спросила совета. «Женя, — говорит, — предлагают кредит на покупку дачи, но деньги бешеные — 5 тысяч рублей». Тогда столько стоил автомобиль, неподъемная была сумма. А я сказал: «Мама, надо брать». И оказался прав. Потому что несколько позже мама получила пенсию и... отдала кредит. Было такое коммерческое чутье. Но коммерсантом я так и не стал. Я технарь, люблю изобретать, а вот торговать — это не мое.

Свой первый коммерческий продукт — он назывался AVP (AntiViral Toolkit Pro) — я написал в «КАМИ». Но продажи были практически нулевые. Потому что софт у нас в стране тогда никто не покупал. Самой «КАМИ» основной доход приносила продажа компьютеров, они даже собирали их под своей торговой маркой. А софтверные проекты, которые компания пыталась вести параллельно с моим, так и не стали прибыльными. Через несколько лет остался только мой, но и он влачил жалкое существование. Попытки продавать антивирус через партнерскую сеть давали мало толку.

Чтобы как-то зарабатывать, я халтурил на одну европейскую компанию. Делал для нее базу вирусов. На тот момент для них я был просто мальчик, который что-то смыслит в их деле. Но платили вполне прилично. Хватало не только мне на жизнь, но и на то, чтобы нанять еще двух ребят и купить им компьютеры.

Зарплату в «КАМИ» мне не платили, у нас были хозрасчетные отношения: они меня кредитовали, но этот кредит надо было отдавать. И я отдавал его из тех денег, которые зарабатывал халтурой на антивирусников за рубежом. В профессиональной тусовке, кстати, в это время удивлялись: откуда это у них, моих работодателей за рубежом, такой хороший уровень детектирования вирусов? Я тихонько хихикал. Уже много позже раскололся, что это была моя работа.

— И долго батрачили на империалистов?

— Несколько лет. Одновременно, поняв, что на родине мало что продашь из антивирусного добра, начали развивать международную партнерскую сеть. Но продажи поначалу тоже были нулевые. Антивирус никому не известен — это раз. Да еще из России — это два. «Откуда-откуда? — спрашивали потенциальные покупатели. — Из России?! Чур меня!» Да и рынка как такового в Европе тоже тогда не было.

Но однажды все изменилось — видимо, так звезды встали. «КАМИ» разделилась на несколько компаний, ее покинул Алексей Ремизов, и были закрыты все софтверные проекты. Мы неожиданно оказались на вольных хлебах. И это в 1997 году, когда Интернет был совсем не тот, что сегодня. Как быть? Я сделал крутой поворот: отказался от халтуры и начал продавать западным антивирусным компаниям лицензии на свой новый движок, собственно механизм выявления вирусов, который в 1995—1996 годах написал с двумя своими коллегами. И вот это сработало — мы начали зарабатывать!

— Много?

— Если сравнивать с тем, что до того мы практически не зарабатывали, то просто ого-го! Я хорошо помню свое ощущение, когда мы получили за месяц 10 тысяч долларов, — это супер! Вначале наши лицензии предполагали ежемесячные отчисления за пользование движком. Потому что «кушать очень хотелось». Позже мы перешли на более распространенные в мире ежегодные отчисления. Все это было сделано уже под брендом «Лаборатории Касперского», чей 14-й день рождения мы отметили этим летом. Первых покупателей лицензии, естественно, запомнил на всю жизнь. Первыми были немцы — компания G Data. Второй была компания F-Secure. Третьи — американцы, но их уже нет на рынке.

Почему вдруг все так хорошо пошло? Лицензии ведь продаются не конечным пользователям, а своим коллегам — антивирусным компаниям. А в этой профессиональной тусовке все друг друга отлично знают. Так вот, все знали, что у нас очень неплохой движок. И зарубежные коллеги время от времени осторожно интересовались, есть ли такая возможность — заполучить наш движок на условиях лицензии? Настал момент, когда мы поняли: надо соглашаться.

Правда, сказать, что зажили наконец припеваючи, нельзя. Практически все заработанное вкладывали в развитие компании. Я на «Жигулях» ездил до середины 2000-х. Выпустили продукты для частных пользователей, потом — для корпоративного сектора. В основном продажи шли на Запад. Да и сейчас у нас самый большой рынок сбыта — Европа. Потом США. И только потом Россия.

— Интернет помог бизнесу?

— Ну, Интернет — это отдельная история. Я помню, году в 1992-м в «КАМИ» по стенам развешивали «лапшу» из проводов — объединяли компьютеры в сеть. А в 1993-м я уже пользовался электронной почтой. В 1995-м у нас появился веб-сайт. Но тогда это было, конечно, несерьезно.

Однако буквально года через два, в 1997-м или 1998-м, я собрал своих коллег и сказал: «Ребята, есть такая штука, называется Интернет. Меня интересует: могут ли в Интернете водиться интернет-червяки?» Тогда же вирусы ходили только по дискетам и цеплялись к файлам. Никто и не думал, что возможно что-то еще. «Хороший вопрос!» — ответили мне сотрудники. Через неделю они пришли ко мне и сказали: «Женя, все очень и очень плохо. Мы нашли способ, как сделать так, чтобы компьютерный червь переползал с одного компьютера на другой по сети Интернет. С помощью электронных писем». Это было примерно за два года до того, как на сцене появился первый реальный интернет-червяк.

Когда я увидел этого настоящего червя, отловленного живьем в Интернете, я даже посмеялся — до того он был примитивным: он вынуждал человека кликать на письмо. Мы же готовились к худшему варианту — к червякам, которые могут переползать из электронного письма на компьютер без участия человека: достаточно было просто навести мышку на «отравленное» письмо — и все уже произошло. Это оказалось возможным из-за ошибок в проектировании ПО Microsoft. Мы им сообщили об этом, и «дыру» они заделали. Никакой огласки, естественно. Но о том, что в Интернете все будет плохо, нам стало понятно года за два до того, как это произошло на самом деле. Вроде бы тот первый червяк был безобидным: он просто показывал красивую картинку — фейерверк. Но, проанализировав ситуацию, мы пришли к выводу, что «червячная» технология может обрушить Интернет. Целиком.

— Ой! Каким образом?

— Если произойдет заражение одновременно, скажем, 10—20 миллионов компьютеров и они сразу произведут атаку на ресурсы, то весь Интернет будет дефрагментирован. Иными словами, магистральные каналы связи окажутся забитыми, и серверы Интернета не будут друг друга видеть. О том, что такое может произойти, мы догадались довольно давно. Но примерно год или полтора молчали в тряпочку, никому ни гугу. Страшно было. И вдруг какие-то исследователи, то ли американские, то ли канадские, опубликовали у себя статью под громким названием «Флэш-червь». На что я сказал своим сотрудникам: «Ну что, ребята, все! Тайная информация пошла в массы, теперь и мы можем об этом говорить».

А было это, как сейчас помню, зимой 2003 года — подведение годовых результатов, итоговая пресс-конференция. Я рассказываю журналистам, что ожидаю появления флэш-червяков, которые способны поставить под вопрос существование всей глобальной Сети. Причем она может вырубиться на неопределенное количество времени — до того момента, пока червя не вычистят с необходимого количества узлов. Надо было видеть, как журналисты посмотрели на меня! Но ровно через неделю шарахнуло: первый флэш-червяк! В пятницу я рассказывал о наших достижениях, а в следующую субботу свершилось.

А получилось так: червяк примерно на четверть увеличил нагрузку на центральные серверы глобальной Сети. Причем исключительно за счет своего распространения — у него не было деструктивной функции! А если бы была, Интернет бы точно рухнул целиком. А так только Южная Корея. Произошло то, что называется веерным отключением интернет-сетей. Они имели место и в США, и в Австралии, и в Новой Зеландии. Но по Южной Корее долбануло так, что отключились не отдельные регионы, а вся страна.

...Я, кстати, давно заметил, что у аналитиков нашей компании есть такая особенность: посмотреть на информацию, которая есть уже сейчас, и спрогнозировать то, что произойдет в будущем. Например, интернет-паспорта. Я начал о них говорить лет 8 назад — про то, что вход в Интернет будет только по предъявлении цифрового удостоверения личности. Некоторые над такими предположениями смеются до сих пор, но смотрите: в аэропорту Пекина подключение к Wi-Fi-сети бесплатное, вот только вначале нужно в специальную машинку положить паспорт. Машинка его отсканирует и уже после этого выдаст чек с уникальным логином и паролем. В некоторых европейских странах в интернет-кафе собираются делать ровно то же самое. Зачем? Чтобы всяческие кибермерзавцы не лезли из халявной точки Wi-Fi в сеть Интернет. Они ведь что сегодня делают? Анонимно цепляются к общедоступным сетям. Кто там был в интернет-кафе? Неизвестно. Что делал? Кофе пил или выпустил в Интернет то, что из дома боязно отправлять? Все! Постепенно закрывают эти лазейки. Интернет-паспорта вводятся в Швейцарии, Германии. Барак Обама сказал, что надо вводить электронные удостоверения. Все идет согласно предсказанию.

— Про кибертерроризм кто первым заговорил?

— Ну, к этому давно все шло. Лет 10 назад случилось то, что назвали самой дорогой компьютерной ошибкой в мире: тогда вторая ступень американской беспилотной ракеты развернула ее, и ракета на полной скорости ушла обратно в Тихий океан. А всего-то — плюс с минусом в программе перепутали. Мелочь? Или классический пример, вошедший в учебники, с американскими боевыми истребителями: они при пересечении экватора на автопилоте переворачивались вверх днищем — бортовая программа была настроена так, чтобы север всегда был сверху. У других ПО выводило самолет в ненормальный режим при проходе над Мертвым морем — уровень воды там, как известно, ниже поверхности океана, и эта ситуация не была предусмотрена программистами.

И это все неумышленные действия. А последствия — ой какие! Зачастую дело даже и не в программных ошибках вовсе, а в стечении обстоятельств. Пример: студенты-шалуны, развлекаясь, написали компьютерный вирус, который размножается по Сети в свое удовольствие и на радость авторам. Или ворует данные банковских карт. Он не собирался ничего ломать, выводить из строя, только тихонько красть. Но в результате в аэропортах США не работали компьютерные системы регистрации. А в Австралии остановились железные дороги. Умысла не было, случайный побочный эффект.

В 2008 году авиалайнер рейсом из Мадрида упал сразу после взлета. Больше 150 пассажиров погибло. Как такое могло случиться? Оказалось, что у самолета были серьезные технические проблемы, приведшие к его гибели. Более того, техосмотр их выявил! Но компьютер, который работал на техосмотре, оказался зараженным вирусом! И техники не смогли ввести данные о проблемах в компьютер. Как вам стечение обстоятельств? Самолетами летаете?

— Уже боюсь...

— Я тоже. Но летаю... Когда понимаешь, насколько наши жизни завязаны на технологии, и с каждым годом все сильнее, становится по-настоящему страшно. Потому что понимаешь, что любой негодяй из какой-то забытой богом дыры с помощью только одного интернет-доступа может проникнуть куда угодно и заставить компьютерные системы работать так, как ему угодно!

Впервые мы серьезно задумались на эту тему еще в начале 2000-х, но избегали всяческих разговоров об этом не только в публичных выступлениях, даже в любых переговорах за стенами компании. Пока в 2007 году не увидели на экране боевик «Крепкий орешек 4.0». В основном народ-то посмеялся — ну и разыгралась фантазия у ребят из Голливуда! А нам было не до смеха: они что, совсем умом тронулись? Такое всем показывать? Ведь оно абсолютно осуществимо! После появления этого фильма я стал открыто говорить о кибертерроризме. И, к несчастью, опять не ошибся: уже сейчас мы видим целенаправленные кибератаки. Пример — атака русских хакеров на интернет-ресурсы Эстонии. Первое заметное проявление гражданской кибервойны. Активное самовыражение патриотов. Физического вреда никакого, но принципиально важно, что это целенаправленная спланированная акция.

Страшно то, что подобные задачи могут ставить себе не группы частных лиц — энтузиастов, а правительства целых стран.

Вы уже поняли: если я что-то говорю открыто, значит, это уже произошло. Прецедент — вирус Stuxnet на заводе по обогащению урана в Иране. История тянется с прошлого года. Это яркий пример электронной диверсии в государственном масштабе. Одной страны (поговаривают, что Израиля) против другой. Раньше для таких задач готовились специальные диверсионные группы, сегодня это можно делать при помощи компьютерных систем.

По тем данным, которыми мы сейчас располагаем, получается, что вирус смог попасть на компьютеры закрытой от внешнего мира внутренней сети завода. Потом он добрался до центрифуг, непосредственно участвующих в физических процессах обогащения урана. Их там тысячи. Точнее, до компьютерной системы управления ими. После чего, по нашим предположениям, он менял их режимы вращения.

Причем, как мы можем предположить, этот вирус был «умным»: он не собирался выводить из строя все подряд обогатительные предприятия в мире. Вначале он бродил по миру и искал совершенно конкретное предприятие. По крайней мере сегодня мы так видим эту ситуацию.

Американцы, англичане, немцы, китайцы — все серьезные страны уже заявили, что занимаются кибервойнами. Силовики во все времена и во всех странах были двигателем технического прогресса. Кто финансировал изобретение Интернета? Американские военные. Было бы странно, если бы они и далее не вкладывали средства в новые области его применения.

Кстати, вот что интересно: киберпространство в некоторой степени уравнивает шансы противоборствующих сторон. Да, у крупного государства больше сил, средств и ресурсов для борьбы с более мелким, но у него больше систем управления автоматизировано. Значит, оно более уязвимо к компьютерным ударам. И в киберпространстве малое государство способно достойно ответить крупному. На мировой политической арене неминуемо появятся новые силы: кибернаемники и киберсоюзники.

— Думаете, третья мировая война с применением кибероружия неизбежна?

— Никто этого точно сказать не может. Но, думаю, кибероружие будет применяться все-таки только в локальных конфликтах. В глобальные киберконфликты я не верю. А вот мелкие территориальные разборки, местные политические или религиозные конфликты — там кибероружие будет бабахать по полной программе. Но страшно то, что кибероружие действует в Интернете, который не имеет границ. И если оно, то есть его программа, не очень хорошо написано, такое оружие может долбануть не только по целям, которые у него обозначены, но и по другим, случайно попавшимся. Скажем, только потому, что у них оказалась такая же конфигурация ПО.

Добавлю еще одну составляющую в этот коктейль — активисты, общественники. В основном европейцы, которые то и дело выступают то за, то против по всяческим поводам и всегда приправляют свои выступления политическими требованиями. Это всякие «Анонимусы», Lulsec — в общем, народовольцы интернет-эпохи. Где-то что-то запрещают? Негодяи! Мы их сейчас накажем! Понятно, что это обычный студенческий максимализм. Но я очень боюсь, что те, о ком мы сказали выше, и эти юнцы-максималисты найдут друг друга. И тогда профессионально подкованные в хай-теке мальчики с горящими глазами станут добровольно работать на международные террористические организации. Это самый плохой сценарий развития событий.

Кстати, именно об этом «Крепкий орешек 4.0»: там в начале фильма преступники как раз использовали молодых хакеров, от которых впоследствии цинично избавлялись.

— Сколько еще времени даете нынешнему миру?

— Обычно мои прогнозы сбываются в течение двух — четырех лет. Моя оценка — это может начаться в ближайшие несколько лет.

По натуре я оптимист и позитивно настроен по отношению к будущему. Я уверен, что с помощью новых технологий человечество гораздо больше созидает, нежели разрушает.

— Госпремию, если не секрет, на что потратили? Большие деньги, кстати?

— Пять миллионов рублей. Передал своей родной Физматшколе № 18 им. А. Н. Колмогорова. Ведь то, чего я достиг как основатель «Лаборатории Касперского», я сделал, во-первых, не один, а вместе с друзьями-единомышленниками. А во-вторых, я бы не смог этого сделать, если бы в начале моего пути не было этой физматшколы. Пусть она здравствует и пестует новые поколения математически одаренных подростков.

Елена Покатаева

Досье
Евгений Касперский
Родился 4 октября 1965 года в Новороссийске. Последние два класса школы учился в Физико-математической школе № 18 имени А. Н. Колмогорова при МГУ, после окончания которой в 1982 году поступил в Институт криптографии, связи и информатики (специальность «Инженер-математик»). По распределению попал в многопрофильный научно-исследовательский институт при Министерстве обороны СССР, где проработал до 1991 года.
В 1989 году обнаружил на своем рабочем компьютере вирус Cascade и придумал первое в своей жизни компьютерное противоядие. Стал коллекционировать вредоносные программы, создавая к ним лечащие модули.
В 1991 году начал работу в компании «КАМИ», где вместе с группой единомышленников развивал антивирусный проект AntiViral Toolkit Pro (AVP), прототип будущего «Антивируса Касперского». В 1994 году AVP, еще мало кому известный на Западе, впервые был протестирован в специальной лаборатории Гамбургского университета и показал лучший результат, превзойдя по качеству обнаружения вирусов все популярные антивирусные программы.
В 1997 году вместе с коллегами и супругой Наталией основал «Лабораторию Касперского», в 2007 году стал ее генеральным директором.
Лауреат Государственной премии РФ в области науки и технологий (2009 год).

Россия > СМИ, ИТ > itogi.ru, 31 октября 2011 > № 429106 Евгений Касперский

«Собственность гражданам передали, а что с ней делать, не объяснили»

Глава Фонда содействия реформированию ЖКХ о деятельности госкорпорации

Ирина Грузинова

Фонд содействия реформированию ЖКХ — одна из госкорпораций, созданных в 2007 году. По закону срок существования фонда ограничен — с 2013 года он прекращает работу. Но за это время никуда не исчезнет проблема аварийного жилья, ради решения которой создавался фонд. В минувшую пятницу президент Дмитрий Медведев заявил, что работа фонда может быть в какой-то форме и продлена. О предварительных итогах деятельности госкорпорации и о том, как более эффективно тратить деньги в сфере ЖКХ, где ежегодные расходы, по официальным оценкам, достигают 1,5 трлн руб., генеральный директор фонда Константин ЦИЦИН рассказал корреспонденту «МН».

— Сколько было в стране аварийного жилья и так называемого ветхого жилья, которое нуждается в капремонте, до начала работы фонда и сколько сегодня?

— Сведения об объемах аварийного фонда предоставляются муниципалитетами в органы статистики. На 1 января 2007 года порядка 10 млн домов были признаны аварийными. Доля многоквартирного фонда из этого числа примерно 7,5 млн домов. На 1 января 2010 года объем аварийного фонда составил 16 млн домов, многоквартирных домов — около 10 млн. Определения «ветхое жилье» в законе нет. Перечень домов, нуждающихся в капремонте, формируют местные власти. По данным на 1 января 2010 года у нас 2,5 млн многоквартирных домов, которые имеют физический износ 60–70%. Их уже тоже можно было бы признать аварийными.

— Получается, что количество аварийного фонда не только не сократилось, но и сильно выросло. А чем же фонд занимался все это время?

— За время работы Фонда ЖКХ с нашей помощью расселили жильцов из более чем 3,5 млн аварийных домов. Отремонтировали порядка 112 тыс. домов. Это 12% от общего количества жилья, нуждающегося в капитальном ремонте. Мы работали в рамках тех средств, которые нам были выделены.

— То есть вам денег не хватало?

— Денег выделено гораздо меньше, чем необходимо на проведение капремонта всех нуждающихся в этом домов и на переселение граждан из всех аварийных жилищ. Но мы ведь и другие задачи решали. Помимо ремонта нашей задачей было развить нормальную систему ЖКХ и воспитать ответственного собственника. Были допущены некоторые недостатки при приватизации, которые заключались в том, что собственность гражданам передали, а что с ней делать, не объяснили. Мы показали гражданам, что если заниматься своим домом, то можно продлить срок его эксплуатации.
Нам удалось немного изменить общественное сознание, которое предполагало, что обслуживать личную собственность должен кто-то другой, только не сам собственник. Простой пример. Мы сначала просто уговаривали граждан участвовать в программе фонда, которая предполагает затраты граждан на ремонт всего в 5% стоимости работ. Сегодня люди готовы платить и 20, и 30, и 50% для того, чтобы их дом только включили в программу. Более того, в регионах начали создавать свои региональные программы по ремонту. Это местные фонды. Дело, которое делает наш фонд, люди подхватили. Яркий пример — это Фонд ЖКХ в Татарстане, который был создан в 2008 году. Сначала соотношение федеральных бюджетных денег и средств граждан было один к одному, а теперь на рубль федеральных денег вкладывается 15 руб. собственников жилья.

— Сколько денег было в фонде и сколько осталось после четырех лет работы?

— Общий объем средств — 280 млрд руб. Уставный капитал при создании был 240 млрд руб., но потом нам было выделено еще 40 млрд. Эти средства уже израсходованы, то есть направлены в регионы на капитальный ремонт и переселение из аварийного жилья. Сейчас у нас на депозитах порядка 30 млрд руб. Эти деньги пойдут на финансирование уже запущенных программ по расселению граждан. У нас в работе находятся заявки из 50 регионов. Еще в фонде осталось 9,8 млрд руб., которые мы получили в качестве дохода от размещения средств в банках. Их мы распределим по регионам в следующем году. Плюс нам выделят на 2012 год еще 22 млрд рублей.

— У вас большинство средств лежит на депозитах?

— Практически так. Хотя с самого начала на депозитах размещалась треть, а остальное — в облигациях российских предприятий. Однако это длительный процесс, поэтому мы размещали сразу до 2011 года. К этому сроку мы постепенно из них выходили, и сейчас у нас в облигациях ничего не осталось. На депозитах у нас за это время размещались неоднократно разные суммы. Их общий объем — 700 млрд руб. Это очень серьезная поддержка банков, я считаю. Особенно мы помогли им в период кризиса 2008 года. Мы работаем с 44 банками, которые нам определил Минфин.

— А что будет после ликвидации Фонда ЖКХ? Появилась ли какая-то ясность?

— После прекращения работы Фонда ЖКХ две проблемы по-прежнему останутся: это капремонт и переселение из аварийного жилья. Могу честно сказать, сегодня мы знаем только решение первой. Мы все-таки рассчитываем, что такие системы капитального ремонта, как наша, будут оставаться на уровне субъектов с определенной долей ответственности муниципалитетов.

— То есть появятся-таки региональные фонды реформирования ЖКХ?

— Я этого не говорил. Они могут существовать в любой форме: государственного унитарного предприятия, фонда, некоммерческого партнерства. Это пусть определяет субъект сам: какая форма для него удобнее. Эти организации — назовем их для удобства фондами — должны работать на постоянной основе. У любого здания есть срок эксплуатации. После десяти лет эксплуатации дом должен пройти капремонт. Наши дома надо обслуживать постоянно, так же как, например, автомобили, которые регулярно проходят техосмотр и ремонт, чтобы ездить без поломок. В этих региональных фондах будут концентрироваться разные финансовые ресурсы: федеральные, региональные, муниципальные, а также платежи граждан.

По переселению из аварийного жилья немножко сложнее. Все-таки это обязанность государства, и в первую очередь, конечно, муниципалитетов. Но с учетом их скудных бюджетов они это дело не потянут. Поэтому все-таки в ближайшее время придется и федеральному центру, и регионам эту программу поддерживать своими средствами.

— Каким должно быть соотношение средств в этих региональных структурах?

— Пока сложно определить. Я предполагаю, что общая сумма таких накоплений должна быть по всей стране не меньше 60—80 млрд руб. в год. Какое должно быть соотношение в этой сумме федеральных, региональных денег и средств граждан, пока сказать не могу. Например, в Прибалтике, мало того, что одномоментно скинули весь ремонт на собственников, так еще и уголовную ответственность ввели в случае неосуществления капитального ремонта. Мы по такому пути не идем. Понятно, что определенный период времени государство будет ремонт софинансировать. Это подтверждал и наш председатель наблюдательного совета, вице-премьер Дмитрий Козак. Он также заявлял, что бремя ответственности на собственника не переложим полностью в ближайшие годы. На первом этапе доля бюджетных денег должна быть выше доли граждан. Но постепенно мы все-таки должны прийти к тому, чтобы соотношение поменялось.

Как именно должна выглядеть эта региональная схема капитального ремонта, мы пока еще спорим. Есть приверженцы накопительной системы, а есть те, кто считает приемлемой кредитную систему. Из-за этого и не принимается закон о капитальном ремонте до сих пор. Мы придерживаемся комбинированной схемы, то есть накопительной с возможностью кредитования. Идеальный вариант — это когда граждане берут кредит для ремонта своего жилья. Но в наших условиях это пока невозможно, потому что длинных денег мало, а ставки слишком высоки. Поэтому мы и предлагаем, чтобы накопительная система поддерживала кредитную. Если не хватает средств в фонде, то можно «подкредитоваться».

— Считаете ли вы, что форма госкорпорации себя оправдала?

— Считаю, что госкорпорация должна решать локальные задачи и в течение какого-то времени. Нам были поставлены конкретные задачи по ремонту и переселению. Фонду удалось по крайней мере поменять мировоззрение граждан и найти тот путь, который позволяет понять, как в дальнейшем решать проблему. Все. Дальше госкорпорация не нужна. Для того чтобы существовала предлагаемая региональная система фондов, достаточно, чтобы Минфин раз в год принимал реестр: какому региону сколько выделить, и прописывать это в бюджете. Нужен, конечно, контроль за всем. Мы сегодня достаточно жестко осуществляем выполнение программ в регионах. Пытаемся делать это в режиме онлайн. Но это трудно. Невозможно же проверить все 112 тыс. домов.

— А какие у вас рычаги для контроля?

— Фонд на договорных отношениях перечисляет деньги, и мы можем их в рамках гражданского законодательства контролировать: дошли ли деньги, все ли было перечислено, а также документы по выполнению ремонтных работ, и соответствует ли заявленное тому, что есть по факту. У нас есть специальный департамент почти из трех десятков сотрудников, которые этим занимаются. Постоянно две группы в составе нескольких человек находятся в регионах. Проверки проводятся в разных домах выборочно. Проверили в прошлом году 64 субъекта, в этом — 40. Уголовные дела есть. Точное количество сейчас не назову. Зачастую там приписки, деньги, бывает, пропадают. Но это все зависит от нашей с вами жизненной позиции: как относиться к ремонту и безопасности собственного жилья.

— Прокомментируйте итоги проверки Счетной палатой деятельности фонда за четыре года. Аудиторы обнаружили неэффективное использование 16,4 млрд руб., и еще около 9 млрд руб. предоставлено регионам с нарушениями.

— Основные претензии Счетной палаты по поводу неэффективного расходования средств были в наличии больших остатков на счетах. То есть средства уже распределены по регионам, но ими не используются. Такое бывает с разными госпрограммами. Несвоевременно начинают на местах перечислять деньги муниципалитетам, или управляющим компаниям, или ТСЖ. Это происходит из-за многочисленных изменений в программах по ремонту, которые сами регионы и вносят. Средства тем временем лежат без движения. По поводу 9 млрд, предоставленных регионам с нарушениями. Это вина регионов опять-таки, а не корпорации. Они на местах где-то конкурс не провели, где-то контракты не заключили, где-то без согласия собственников изменили виды ремонтных работ.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > mn.ru, 24 октября 2011 > № 423794 Константин Цицин

Предметом обсуждения, в частности, стала идея создания «большого правительства». Данную инициативу глава государства выдвинул в ходе встречи со своими сторонниками в минувшую субботу.

Общественный комитет призван выработать предложения по реформе госуправления, а также предложить инструменты обратной связи, предусматривающие вовлечение граждан в процесс управления страной.

* * *

Д.МЕДВЕДЕВ: Как я предлагаю построить сегодняшний разговор? В прошлый раз, когда мы общались в «Digital October», довольно много говорил я сам – больше двух часов. Я не знаю, как вы это всё вытерпели: кто-то говорит, что ничего было; кто-то говорит, что было немножко многовато слов. Но сегодня я говорить много не буду, я хотел бы вас послушать, что вы предлагаете, как вы полагаете правильным такого рода работу начать.

Здесь у нас присутствуют очень разные люди: это и представители регионов, и муниципалитетов, и журналисты, и общественные деятели, и депутаты Государственной Думы, предприниматели, представители творческих профессий, здесь есть и мои соратники по предвыборной борьбе, я имею в виду партию «Единая Россия», но не только. Но в любом случае всё, ради чего мы сегодня встретились, в конечном счёте это всё-таки тоже борьба, не обязательно политическая, но это борьба за лучшее будущее нашей страны. У нас всё всегда было в терминологии борьбы, мы как-то по-другому и мыслить не умеем, хотя в этом есть, может быть, такая печать чрезвычайщины, которая мне не нравится, откровенно скажу. Но даже наш лексикон под это подстроен, поэтому я тоже этих терминов не избежал.

В любом случае мы должны двигаться вперёд. Мне бы хотелось, чтобы мы с вами обсудили то, как нам заниматься модернизацией нашего государства и нашего общества в ближайшие годы с учётом той политической конфигурации, которая может возникнуть, но только в том случае, если мы успешно выступим на выборах – и на выборах в декабре, и, конечно, на выборах в марте.

Цели, которые мы все перед собой ставим, конечно, вполне амбициозные, но в общем и целом они вполне благородные и за них стоит побороться. Что нам нужно, я ещё раз повторять не буду, все, в общем, понимают, о чём идёт речь: это новая, современная экономика, заточенная на интеллектуальное преимущество, а не на наши сырьевые возможности; это современные демократические институты, которые существуют не только на бумаге. Хотя я далёк от мысли, что наши демократические институты сегодня работают только на бумаге, иначе я бы просто не работал во власти, а, наверное, примкнул бы к какому-то другому политическому движению. Но я считаю, что наши политические институты работают, работают неидеально и зачастую страдают большим набором проблем. Как их устранить – опять же отдельная тема, тема того, чтобы мы с вами обсудили.

Что нужно ещё? Нужна эффективная социальная политика, которая ориентирована на огромное количество наших людей, которая отражает представление практически всех социальных групп. Думаю, что она не может быть заточена только на какую-то одну группу.

Конечно, мы должны заниматься тем, чем необходимо заниматься, а именно устранять бедность в нашей стране и расширять границы так называемого среднего класса. Очевидно, что до тех пор, пока этого не произойдёт, нужно думать и о самых обделённых людях и стараться сделать их жизнь более стабильной, более привлекательной, более современной.

Нам нужно думать, конечно, и о ветеранах. Понятно, что каждое общество заботится о стариках, это нормально. И, собственно, все мы должны думать о том, что будет с нами через какое-то время, потому что все сначала молодые, а потом все становятся уже совсем не молодые.

Нам нужно думать об инвалидах. У нас большое количество инвалидов в стране. И это люди активные, творческие, но, к сожалению, в силу известных общественных законов и юридических законов они далеко не всегда вовлечены в нормальную современную жизнь, а они хотели бы ею заниматься. Мы это неоднократно обсуждали. Нужно подумать над тем, как правильно структурировать законодательство об инвалидах и как правильно его осуществлять.

Нам нужен межнациональный мир – отдельная, очень сложная тема для нашей страны, где живёт большое количество народов, где практикует много конфессий, общество, которое не является закрытым, в котором бродят те же самые процессы и угрозы, которые сегодня существуют и в других государствах. В общем, нам на эти вызовы нужно давать ответ решительный и эффективный, а не просто говорить о том, что мы строим какой-то гармоничный мир, и то, что не получилось в советский период, может получиться у нас. Нам нужно почувствовать, как это делать.

Политические институты, судебная система, правоохранительные органы, честная полиция, спецслужбы – всё это должно находиться в поле зрения не только государства, но и общества.

Сильная армия, которой мы начали заниматься по-новому в последние годы, – тоже очень важный институт нашей общественной жизни. Нам нужно сделать так (во всяком случае это моё убеждение; надеюсь, что вы меня тоже в этом поддерживаете), чтобы те преобразования, которые в армии прошли, не исчезли, потому что, чтобы ни говорили некоторые мои коллеги, которые считают расходы на Вооружённые Силы напрасными тратами, я считаю принципиально иначе.

Мы реально начали реформировать Вооружённые Силы, там реально изменился боевой дух, что, кстати, было продемонстрировано и в 2008 году, но не только в 2008 году. Там другие зарплаты или денежное довольствие, там другое настроение, там другая техника. Без армии ни одна страна, тем более такая огромная, сложная, с ядерным оружием, как наша, существовать не может.

Вот темы, которые вам тоже хорошо известны. По любой из этих тем я хотел бы, чтобы – если у вас будет желание – вы высказывались.

Нам нужны продвинутые международные отношения, отношения со всем миром, они должны покоиться на взаимном уважении, на признании, естественно, государственного суверенитета и в то же время на взаимном обогащении. Мы не сможем провести модернизацию без помощи и поддержки других стран.

Не надо обольщаться, «железный занавес» никому не помог, и теории автономного развития заводили общественные системы в тупик, но такая помощь, конечно, должна быть правильной, должна быть востребованной, должна основываться на равенстве партнёрства в этой сфере.

За последние несколько лет я тоже старался в таком ключе выстраивать отношения со всем миром: и с миром западной цивилизации, и восточной цивилизации, и с нашими партнёрами по интеграционным объединениям. Надеюсь, что мы сможем заниматься и дальше этой темой, ещё раз повторяю, потому что от того, в каких отношениях с окружающими странами мы находимся, очень многое зависит.

Что я ещё могу сказать вначале. Конечно, я уверен, все, кто присутствуют здесь, считают, что у нашей нации, у тех, кто живёт в России, есть очень хорошее будущее, даже несмотря на то, что нам подчас не нравится то, что происходит внутри страны, или то, что происходит за её пределами.

Нам ни в коем случае нельзя пятиться назад. И основные опасения, которые сейчас витают в воздухе: как это будет в новой политической конфигурации, что это значит, это всё-таки движение вперёд или какая-то остановка в пути, застой? Проводятся аналогии с периодом Брежнева. Я уже говорил об этом, когда мы со сторонниками встречались в «Digital October»: все аналогии хромают, они бессмысленны, потому что мы в другой стране живём, в другом мире, мы сами другие, у нас другой общественный строй, у нас другие экономические отношения, но нам всё равно, конечно, нужно помнить о том, что было в советский период.

И никакая стагнация или никакой застой просто недопустимы, какими бы красивыми словами это не сопровождалось. Мы должны двигаться вперёд, двигаться уверенно – может быть, в каких-то вопросах постепенно, но неуклонно. Это моё кредо, и мне бы хотелось, чтобы мы все из этого исходили, чтобы мы действовали последовательно и упорно в достижении своих целей.

Непродуманные меры в любом случае ни к чему хорошему не ведут, хотя иногда хочется, чтобы реформы были быстрее, чтобы политическая система быстрее менялась, чтобы экономические отношения лучше развивались, но не всё в наших руках в этом плане, потому что если говорить об экономике, то, понятно, мы очень сильно завязаны на окружающий мир, и, как бы мы ни старались преодолеть последствия глобального экономического кризиса, мы понимаем, что в зависимости от того, что будет твориться за пределами нашей страны, это будет диктовать и быстроту нашего роста, нашего восстановления, темпы роста ВВП, снижение инфляции, решение самых разных социально-экономических задач.

В любом случае разворачивающая кампания по выборам в Государственную Думу – это прекрасный повод для того, чтобы переосмыслить ситуацию и подумать о будущем. И в этом основная цель нашей сегодняшней встречи – чтобы подвести итоги и в то же время формировать определённые подходы на будущее.

Вы знаете, я сейчас возглавляю список «Единой России». Партийный список вчера был зарегистрирован [в Центризбиркоме]. Конечно, главная задача для партии заключается в том, чтобы завоевать большинство в парламенте. Но, как мне уже вчера довелось сказать, это должно быть сделано прозрачно, честно. Такие возможности у «Единой России» есть.

Сколько бы «Единую Россию» ни критиковали, но это партия, которая всё-таки пользуется наибольшей поддержкой людей, и ей не нужны никакие специальные политтехнологии, тем более административный ресурс для того, чтобы завоевать победу. Уверен, что эта победа будет, и она будет обеспечена законными средствами.

Эта победа даст возможность сформировать новое Правительство – Правительство, которое будет, надеюсь, состоять из молодых энергичных, современных людей, думающих прежде всего о своей стране. Конечно, это зависит от того, как проголосуют избиратели, потому что именно нашим избирателям определять судьбу нашей страны.

Теперь два слова по поводу «большого», или расширенного, правительства. Я, конечно, не имел в виду рост чиновников. Как только эта идея появилась, её стали по-разному интерпретировать, что, в общем, наверное, нормально. Я, наоборот, полагаю, что бюрократическое ядро такого рода правительства должно быть абсолютно компактным, недорогим, необременительным для налогоплательщиков, для всех наших граждан.

Что очень важно – как раз то, о чём мы с вами говорили (с теми, кто был в «Digital October»), – это система обратной связи. Ещё раз хотел бы подчеркнуть, что система обратной связи, может быть, в наибольшей степени хромает в нашем обществе и в силу исторических причин, и в силу несовершенства, наверное, нашей сегодняшней работы. Как создать такую систему обратной связи: делами, советом, критическим подходом, – мне бы очень хотелось с вами обсудить.

Причём вся эта работа может стать частью большого общественного механизма – я подчёркиваю, именно большого общественного механизма. Потому что большие реформы, большие преобразования, модернизация не могут быть сделаны узкой группой людей. Мы же знаем, чем заканчиваются всякого рода реформаторские проекты, навязанные сверху, за которые никто не голосует, которые никому не нужны, – полным фиаско. Наша жизнь имеет огромное количество примеров этому.

Поэтому я в этой деятельности, может быть, это прозвучит слишком так общо, но я бы хотел опираться на практически все общественные силы, прежде всего, конечно, и на фракцию «Единая Россия», и на [Народный] фронт, и на экспертное сообщество, и на неправительственные организации, на гражданские союзы, и даже на представителей тех партий, которые не симпатизируют, например, нашей деятельности, если у них к этому будет желание, потому что всегда есть вопросы, по которым можно достичь компромисса и которые объединяют любые политические силы.

Когда я встречаюсь с руководителями парламентских партий, иногда и вообще всех партий, то есть темы, которые для нас очевидны, по которым у нас абсолютно одна и та же позиция. Это в основном, конечно, международные вопросы, потому что во всём мире принято критиковать собственное правительство и президента внутри страны, но, находясь снаружи, всё-таки отстаивать интересы своего государства. Этой культуре, кстати, я считаю, нам ещё всем нужно поучиться. У нас очень часто различные политические и полуполитические деятели, выезжая за границу, по привычке, ещё начиная с ХIХ века, начинают критиковать собственное государство, говорить о том, какое оно несовершенное, насколько оно отвратительное, коррумпированное и как важно, чтобы та или иная иностранная держава помогла бороться с этим правительством. Это всё придумали в конце ХIХ века – мы помним, в каких условиях, и знаем, к чему это привело. Я не к тому, чтобы не критиковать международный курс, просто иногда поражаешься тому, как ведут себя некоторые мои коллеги, находясь за границей, по отношению к собственному Отечеству. Но, что называется, Бог им судья.

Мы должны сегодня обсудить, как будет работать такая система общественных коммуникаций, что для этого необходимо. Я очень просил бы вас на эту тему высказаться, независимо от того, кто какие позиции занимает.

В последние годы для меня как человека, который довольно внимательно следит за общественной поляной, очень много разговоров о нарастающем отделении властных структур от общества, от общественных интересов, о сверхцентрализации управления, о том, что мы всё слишком закрутили (в результате общественная активность заглохла), о глухоте и чёрствости властей. Знаете, у меня такое к этому отношение. Я не считаю правильным всё красить в чёрные тона. Этого нет. Я даже больше скажу – может быть, присутствующие со мной не согласятся, – как это ни парадоксально, но добраться до властей, разных властей, начиная от поселковых и заканчивая даже Президентом страны, сейчас проще, чем в 90-е годы, а уж тем более если сравнить с советским периодом. В принципе шансы достучаться до любого уровня власти есть у всех. Вопрос как раз совсем в другом – в том, что люди пишут и сельскому старосте, и Президенту, Председателю Правительства, а эффективность этих обращений ничтожна. Вот это реальная проблема.

Крайне плохо, что для того, чтобы пришли в движение какие-то общественные механизмы, необходимо вмешиваться высшим властям. Это признак неэффективности системы власти в целом, когда для того, чтобы решить элементарный вопрос, нужно обращаться к Президенту, Председателю Правительства или даже к губернатору крупного региона.

Кроме того, хотя мы, здесь присутствующие, все являемся – простите, употреблю такой термин – одной командой, мыслящей очень близко: здесь присутствуют губернаторы разных регионов и очень крупных регионов, и не только губернаторы, но и главы муниципалитетов, главы городов, мэры – и все вроде бы большие начальники, все принимают очень важные решения. Но давайте смотреть правде в глаза: кто из губернаторов мне скажет, что по всем вопросам с вами советуются? Нет такого. Очень часто даже губернаторы узнают о принятых решениях, которые касаются их лично, из средств массовой информации. Не о том, какой, допустим, будет общественно-политический курс на ближайшие десять лет, хотя это тоже очень важно, и не о международных решениях, подчёркиваю, о конкретных экономических решениях. То есть и власти отчуждены друг от друга. Все губернаторы, которые здесь присутствуют, – мы регулярно общаемся. Но даже с теми, с кем я общаюсь часто, и то выпадают из глобального коммуникационного потока.

Это означает, что наши механизмы плохие, не работают. Что уж говорить об общественных коммуникациях между представителями власти и бизнесом, деятелями культуры, профессиональными союзами, общественными структурами? Это зачастую имеет просто декоративный характер. Поймите, я, конечно, призываю не к тому, чтобы по каждому вопросу любой представитель общественной страты (системы) обращался прямо к Президенту, это как раз худший вариант. Просто нужна такая система, которая позволяет решать элементарный вопрос на необходимом и достаточном уровне. Вот этого у нас нет. Если мы этого не сделаем, у нас не будет нормального развития. Я уж не говорю, конечно, о рядовых гражданах безотносительно к тому, к какому классу они относятся. Я не говорю о малоимущих, я не говорю о престарелых людях, о детях. Здесь отдельная и ещё более сложная история. Это как раз, наверное, то, что нас должно объединить в нашей работе.

Мы не сможем решить наши политические задачи только при помощи какого-то одного ресурса, даже самого мощного, типа телевидения, хотя телевидение сейчас уже вроде как и на задний план отходит, есть интернет, есть другие способы коммуникаций, но всё равно большинство людей смотрит телевидение. Это не единственный и, наверное, не главный ресурс для решения самых разных задач. Вот поэтому для того, чтобы создать такую большую площадку, я к вам и обращаюсь с просьбой помочь мне в этой работе.

Несколько конкретных предложений, что нам нужно делать. Первое. Нам нужно обновить наши стратегические программы развития. Это не значит, что наши стратегии неверны. Нет, они, в общем и целом, вполне попадают, но с другой стороны – движемся по этим стратегиям мы очень медленно, и, кроме того, жизнь вносит свои коррективы. Более того, долгосрочные планы, ведь они поэтому и долгосрочные, что создаются надолго. Часть из них была сформирована, когда Президентом страны был Владимир Путин, часть из них была сформирована в нынешний избирательный цикл. Но всё это нужно регулярно обновлять и, самое главное, сделать их прикладными, то есть пригодными для модернизации. Вот это мне кажется очень важным.

Второе. Я хотел бы обсудить с вами тему создания работающего «большого правительства». Для этого нужна концепция включая концепцию глубокой реформы административного управления, государственного управления, реформы и модернизации властных структур, очищение этих структур, если хотите. Причём эту тему нужно обсуждать максимально широко и использовать здесь самые разные ресурсы: и реальные ресурсы, и виртуальные ресурсы, и партийные, и независимые.

Третье. Очень важно вовлечь в эту работу как можно больше людей, как можно больше организаций, в том числе при помощи интернет-технологий, о необходимости использования которых так долго говорили мы во время встречи в «Цифровом октябре» и которые, конечно, мы будем использовать.

Четвёртое. Нам нужно сформировать кадровый резерв всех уровней для того, чтобы создать вот это «большое», или расширенное, правительство. Это важнейшая тема. Я пытался создавать кадровый ресурс все эти годы, резерв. Не могу сказать, что этот резерв совсем отсутствует, но с этим есть большие проблемы. Мы уступаем по этому вопросу и наиболее развитым демократиям, и даже, как это ни печально, по определённым позициям нашим предшественникам из Советского Союза. Да, там был свой отбор, своя система социальных лифтов, которая не годится, но эта система была. У нас её полноценной нет, хотя во многих, кстати, территориях она работает неплохо применительно к региональным условиям.

Пятое. Нам нужно участвовать в выборах, и я приглашаю всех, у кого есть желание, по сути, в рамках этой избирательной кампании быть моими доверенными лицами не только в юридическом смысле этого слова, но и в фактическом смысле этого слова: встречаться с людьми, говорить с ними о проблемах, выслушивать критику в адрес властей и в адрес Президента, Правительства и делиться нашими планами.

На закуску скажу одну вещь, которую, естественно, все ждут, я имею в виду тех, кто анализирует наши последние встречи. Не знаю, как у нас с вами получится формирование этого «большого правительства», хотя я уверен, что мы можем сделать интересный работающий механизм. Но если у нас с вами получится, если мы удачно выступим на выборах, а я уверен, что все шансы для этого есть, то в этом случае часть присутствующих, конечно, будет приглашена мною в те или иные структуры государственного управления, начиная от «малого» Правительства (различного рода министерств и ведомств) и заканчивая другими организациями, потому что всегда нужны единомышленники, с которыми ты можешь разделить ответственность за важнейшие процессы, которыми занимаешься. Такая цель мне кажется абсолютно правильной.

Но даже если мы пройдём этот этап так, как хотим – ещё раз повторяю, у меня нет в этом сомнений, – то этот общественный комитет, который присутствует сегодня здесь, я предлагаю его не распускать. Потому что иначе это такая очередная предвыборная вывеска, что называется, попользовался – и сказал всем большое спасибо, грамоты подписал за участие в избирательной кампании.

Считаю, что такой общественный комитет не нужно распускать, а его нужно сделать постоянным совещательным органом при Правительстве. Это не значит, конечно, что он должен подменять Правительство, но во всяком случае с разумной периодичностью такой общественный комитет мог бы проводить свои сессии, встречаться с руководством Правительства и даже внутри этого общественного комитета можно было сформировать те или иные группы. Часть присутствующих могла бы эти группы возглавить, если к тому времени, конечно, не переместится на государственные позиции. Тем более что здесь есть люди, которые уже и так их занимают.

В общем, я хотел мало сказать – в итоге сказал много. Обещаю, что больше сегодня говорить почти не буду. Надеюсь, что в основном будете выступать вы, но по окончании разговора я, конечно, короткие итоги подведу. Репликами обмениваться тогда не будем, чтобы не тормозить процесс. Пожалуйста, кому угодно начать? Прошу Вас.

В.ГРУЗДЕВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

Во-первых, это здорово, что Вы согласились на то, что будет создан такой Общественный комитет. Почему? У нас есть время – семь месяцев – до формирования нового Правительства. Правительство впервые будет формироваться на новый срок – шестилетний; Президент избирается на новый шестилетний срок, и это действительно очередной вызов.

Должна быть создана такая долгосрочная программа, и Общественный комитет должен работать как мегапоисковик, если говорить современными словами, он должен искать новых людей, искать новые идеи, определять нужду. Вы говорили о том, что очень часто мы до конца не понимаем нужду каждого конкретного человека, муниципалитета, региона, а ведь из этой нужды складывается одна большая государственная программа.

Здесь не могу не сказать, что 3 июня этого года у Вас в гостях были жители села Ненашево Тульской области, и они просили стадион построить. Хочу Вам сказать, что они передают Вам большие слова благодарности. В понедельник мы этот стадион открыли. Это небольшое село – 670 человек, но этот стадион стал, знаете, таким центром притяжения для всех близлежащих деревень, муниципального образования, в которое входят 2,5 тысячи человек.

Д.МЕДВЕДЕВ: Молодцы, что открыли, но это (не могу удержаться) как раз пример того, как в конечном счёте работать не надо, потому что для того, чтобы открыть этот стадион, жителям села Ненашево нужно было прийти сюда и сказать: «У нас нет стадиона».

В.ГРУЗДЕВ: Это правда, Дмитрий Анатольевич, но именно здесь основная задача Общественного комитета – вырабатывать те идеи, которые потом лягут в большую программу современного и нового Правительства. Я бы, наверное, даже назвал его не только «большим», но еще и «открытым» Правительством, потому что это тоже очень важно. Важно, чтобы нужду каждого человека и нужду каждого региона слышали власти, и чтобы автоматически, насколько это возможно, система срабатывала в целом.

Но для успешной работы, мне кажется, должен быть координатор. Михаил Абызов предложил создать такой Общественный комитет, и мне кажется, что он тут молодой человек, эффективный, у него достаточно большой опыт работы и в бизнесе, и в государственных, и в полугосударственных компаниях, и, что называется, он может быть таким нашим сильным общественным координатором. Мне кажется, из этого получится толк.

Д.МЕДВЕДЕВ: Как сразу меняет человека позиция. Владимир Сергеевич ещё недавно тоже был молодой человек, а сейчас стал губернатором и говорит: «Абызов молодой». (Смех.)

В.ГРУЗДЕВ:Я не перестал быть молодым. Он человек нашего с Вами поколения – это правда. Я знаю Михаила не первый год и, в общем-то, знал, как он работал в середине 90-х годов, в сложные времена, поэтому я этого человека могу рекомендовать, понимая, что дело, которым он занимается, будет решено.Д.МЕДВЕДЕВ: Что ж, идея есть.

Михаил Анатольевич, Вы как к этой идее относитесь? Потому что на такие позиции нельзя приходить просто потому, что тебя назвали в присутствии Президента. Вы готовы этим заниматься?

М.АБЫЗОВ: Дмитрий Анатольевич, предложение коллег – для меня это большая честь и ответственность. Если Вами будет принято соответствующее решение, я готов работать для реализации тех заявленных целей по работе Общественного комитета, которые были провозглашены. Понимаю, что работа сложная, но здесь именно правильная формулировка.

Задача, которую Вы поставили, – создать не какую-то бюрократическую платформу, какую-то новую административную надстройку и систему. Задача среди коллег и единомышленников – организовать в ближайшие шесть месяцев такую работу, которая бы помогла выработать программу, в том числе программу для нового Правительства, выверить её на приоритеты. С этой точки зрения координаторская и организаторская функции должны быть. Давайте вместе постараемся её реализовать, если будет на то Ваше соответствующее решение.

Д.МЕДВЕДЕВ: То есть Вы готовы?

В.ГРУЗДЕВ: У него выхода нет, Дмитрий Анатольевич.

Д.МЕДВЕДЕВ: Бизнесу это Вашему не помешает? А то мы с Вами недавно открывали очень хороший серьёзный объект, потом скажете: «Вытащили меня заниматься какой-то общественной работой, в результате я деньги потерял, ещё что-то».

М.АБЫЗОВ: Будем справляться, Дмитрий Анатольевич.

Д.МЕДВЕДЕВ: То, что так думаете, уже хорошо.

Пожалуйста, продолжим разговор, прошу.

Д.АЗАРОВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

Уважаемые коллеги! Добрый день! Глава городского округа Самара – Дмитрий Азаров.

Дмитрий Анатольевич, в первую очередь хочу поблагодарить за возможность участия в сегодняшней встрече. Для меня это важно ещё и потому, что те идеи, которые высказали в субботу, которые мы обсуждаем сегодня, очень близки и мне лично, и той работе, которую сегодня мы ведём в городе Самаре.

Мы сегодня вместе с жителями, вместе с общественными организациями, с интернет-сообществом работаем над созданием городского правительства, мы его назвали, правда, по-другому чуть раньше, оно такое теневое – «электронное правительство». Название «большое» мне больше нравится, но дело же не в названии. Дело, наверное, и правда, в том, что сегодня в каждом городе есть большое количество компетентных, профессиональных, вдумчивых, небезразличных людей, которые готовы дать свои предложения, которые готовы подумать и реализовать идеи по решению важнейших вопросов для того или иного города либо посёлка.

На мой взгляд, очень важно сегодня этот потенциал всех россиян научиться максимально использовать для государственного, муниципального управления, для развития страны в целом. Мы этим в Самаре сейчас занимаемся. У меня буквально в пятницу встреча с самарскими блогерами, например, они представят свою городскую модель такого правительства.

Здесь что ещё важно, на мой взгляд. Важно, чтобы эти идеи можно было доносить и до федеральных чиновников. Для муниципалитетов, для городов, районов, конечно же, очень важно, чтобы свои идеи они могли представлять на федеральном уровне. Передо мной губернатор выступал, но губернаторам полегче в этом плане.

А местная власть, та, которая ближе всего к людям, та, которая призвана в первую очередь отстаивать интересы людей, живущих на той или иной территории, этой уже сделать сложнее. Самара – крупный город, дополнительные возможности есть. А если говорить о малых городах, о людях, которые там живут?

Поэтому, Дмитрий Анатольевич (Вы об этом говорили, насколько я понял), конечно, очень важно, чтобы бы такой канал коммуникации появился.

Я не просто понимаю, что это нужно, не просто поддерживаю идеи, которые высказали, я готов активно включиться в работу, собственно говоря, можно подумать о создании такого муниципального портала в рамках реализации идеи «большого правительства». Уверен, что со своими коллегами в Ассоциации городов Поволжья, которую я возглавляю, в Союзе российских городов мы можем обсудить и выработать предложения по этой теме в достаточно сжатые сроки.

Спасибо за внимание.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

Что я могу сказать по поводу канала. Конечно, он нужен, и здесь сомнений нет, все как раз за это выступают, главное, чтобы этот канал был эффективным, потому что мы все за последнее время, следуя определённой моде (в этом смысле я не стыжусь сказать, что я был отчасти законодателем мод в этой сфере), обзавелись блогами, твиттер-аккаунтами, стали участвовать в социальных сетях. Это само по себе не вредно точно, потому что видишь другую картину, по-другому всё воспринимаешь. Многим губернаторам это стало нравиться.

Так, Александр Николаевич? У Вас всё с собой? Даже те люди, о которых я раньше и подумать не мог, что они начнут этим пользоваться, пользуются. И люди знают, что можно достучаться. Когда я в Цифровом Октябре разговаривал, приводил пример того, как жалуются на начальников через социальную сеть, говорят: «Вот мы напишем Президенту». И начинает крутиться эта система. Главное, чтобы она была эффективной.

Пойдём дальше. Пожалуйста, прошу Вас.

П.АСТАХОВ: Дмитрий Анатольевич, честно говоря, я почти два года чувствую себя Вашим доверенным лицом, по крайней мере в вопросах защиты детей. Спасибо, что Вы доверили мне и доверяете.

На самом деле то, о чём Вы сказали – о борьбе (хотя все знают, что жизнь есть борьба), она идёт. Мало того, не только борьба – война идёт каждый день и за детей, и против детей, борьба идёт за свои права, и за свои места местами тоже идёт борьба. Что важно? То, что Вы создали уникальную обратную связь. Она действительно есть.

Может быть, это и плохо, когда Президент решает вопросы муниципалитета, а не там, в самарском муниципалитете, глава первый реагирует. Но это есть, все это знают. Все знают, что есть связь с Президентом, что решится этот вопрос, есть возможность достучаться. Чувствую это просто каждый день в своей работе.Позавчера я приехал из Нижнего Новгорода. Семью с 11 детьми выселяют из 3-комнатной квартиры, где они были, из аварийного фонда, в 20-метровую комнату. И они верят, что Президент услышит, потому что вице-мэр города по социальным вопросам, вице-губернатор по социальным вопросам, министр социального развития области говорят: «Мы сделали всё для этой семьи, что можно». Я говорю: «Если вы сделали всё, вы можете уходить». Понимаете?

Выясняется, что даже Ваше поручение землю им предоставить никто не исполнил. Обманули, сказали, что если возьмёте землю, то лишитесь очереди на квартиру. 11 детей, вот такие, мал мала меньше. Мы решили этот вопрос, потому что есть Ваш мандат, и все знают, что всё, надо исполнять. Дадут квартиру.

Но я не об этом. Это извините, немножко о личном. Я о том, что всё-таки вся государственная работа, на мой взгляд, как юриста, конечно, пронизана юридической мыслью, юридической практикой и юридической канвой. И сегодня нет ни одного современного государства, которое построило бы иначе свою работу, потому что только закон может выровнять всех. Только закон является единственным эталоном, перед которым все должны быть равны.

Вам отдельно большое спасибо за то, что Вы с момента нашей встречи шесть лет назад, когда мы пересеклись, обсуждая ту самую обратную связь, то, как помочь как можно большему числу наших граждан достучаться, быть услышанными, просто получить юридическую помощь, не отступили ни на миллиметр. Поэтому это очень важно – быть последовательным. Вы этим отличаетесь. Вы юрист. Мне очень приятно, что здесь очень много юристов, моих коллег, которые, не буду скрывать, действительно блестящие, хорошие юристы нашей современной России.

Я верю, что в этом комитете, в этом «большом правительстве» мы вместе, если возьмём это направление и расскажем, покажем, научим и обяжем тех, кто должны соблюдать законы, а не вводить в заблуждение граждан, как надо соблюдать закон, как надо его выполнять. Потому что без людей закон мёртв, что толку от нашего образования, что толку от тех законов, которые мы напишем, а, кстати, у нас в основном очень современное и мощное законодательство, оно отвечает лучшим законодательным системам развитых государств мира, как принято говорить.

Да, оно нуждается в совершенствовании, да, вносятся изменения, но столько, сколько за последние четыре года, а особенно за последние два года изменений было внесено по инициативе Дмитрия Анатольевича Медведева – юриста по своей сути, не было, наверное, за последние 100 лет сделано, Вы уж извините. Это происходит, это должно происходить – современное государство должно жить по современным законам, по современным правилам, это должны знать все люди, это должны все чувствовать. Они должны понимать, что государство стоит на их страже.

И то, что огромное количество писем, огромное количество обращений возрастает – это как раз показатель того, что работа-то ведётся. Когда всё было глухо, все двери были закрыты, кабинеты зашторены, тогда некуда было достучаться, и люди понимали: «Что я буду писать, а что я буду жаловаться? Буду здесь прозябать свой век, где родился – там и сгодился». Этого нет сегодня. Все знают, что можно достучаться, и достучаться в кабинет Президента.

Поэтому я считаю, что правильно сказали, что наша работа должна быть абсолютно открытой, абсолютно понятной и строиться по тем законам, которые уже есть, чтобы эти законы работали для людей, к чему вас и призываю.

Д.МЕДВЕДЕВ: Павел Алексеевич, спасибо. Я думал, мы сегодня обойдёмся без комплиментов, хотя это всегда любому человеку слышать приятно.

П.АСТАХОВ: Это невозможно в данном случае. Простите, от меня редко кто слышит комплименты, правда?

Д.МЕДВЕДЕВ: Я Вам честно скажу, я хотел как вежливый человек ответить Вам комплиментом на комплимент.

Я рад слышать, что мы за последние годы всё-таки встряхнули общественные структуры, и эта система коммуникации работает, она действительно работает. Что бы там ни говорили, она действительно работает, вопрос в её эффективности. Но очень важна личная гражданская позиция.О чём я хотел сказать? Когда я Вас позвал перед назначением на должность Уполномоченного по правам ребёнка…

П.АСТАХОВ: Я очень хорошо помню этот разговор.

Д.МЕДВЕДЕВ: И я хорошо помню. Мы с Вами действительно люди близких воззрений, и биография во многом похожа, потому что юристы, в общем, – склад характера определённый. Я на Вас смотрел и думал: «Вот зачем ему это надо?» Обеспеченный человек, с хорошими связями, умеющий зарабатывать деньги, во всех отношениях востребованный, а хочет заниматься самой тяжёлой проблемой, одной из самых тяжёлых. Старики, дети – это же реально проблема для любого общества, для любого государства. Это же не гламурная тема, как принято говорить, она не позволяет блистать ежедневно.

Вы знаете, хочу Вам сказать, что Вы абсолютно точно нащупывали правильный способ решения этих задач – Вы привлекаете к ним общественное внимание. И Вас стали бояться. Это неплохо, особенно в условиях нашей страны. Это не просто приезд какого-то чиновника, близкого к Кремлю или из Кремля, а приезд человека, который реально занимается детьми.

Я тогда подумал, что зачастую наш прежний опыт может совершенно по-иному, как Вы сказали, сгодиться в других условиях. И это очень хорошо, это хороший пример того, что мы можем делать, находясь даже на других позициях и занимаясь принципиально другими вещами. Мне кажется, это важно. Но это в порядке обмена комплиментами.

П.АСТАХОВ: Спасибо.

Т.КАНДЕЛАКИ: Если можно, Дмитрий Анатольевич.

Я всё-таки хочу тогда продолжить тему, прейти уже непосредственно к образованию. Знаете, мы очень много делаем всё-таки, я считаю, в нашей стране для образования. Но всё равно, если говорить о каналах коммуникации, люди очень часто не верят. Вы сказали, что после прошлой встречи читали «Твиттер», читали другие микроблоги. Вы прекрасно понимаете, что в плохое почему-то верится гораздо больше, чем в хорошее.

Д.МЕДВЕДЕВ: Психологические законы.

Т.КАНДЕЛАКИ: Да. Если позволите, я хочу несколько слов сказать по поводу того, что, на мой взгляд, важного сегодня происходит в образовании. И, как мне кажется, какие вопросы должен наш совет поднять, потому что, мне кажется, если мы найдём на них ответы, тогда реформа образования пойдёт гораздо быстрее и гораздо эффективнее.

Вы в понедельник выступали и говорили о том, что реформа детских садов идёт не совсем гладко, и как раз очень много было сказано о том, что материально-техническое оснащение детсадов и зарплата специалистов в этой сфере ещё далеки от желаемого. Вы знаете, мне кажется, что в условиях всё-таки демографического подъёма эта тема становится гораздо более актуальной и важной. Я сейчас попробую объяснить, почему.

Сегодня нужно честно, как мне кажется, сказать, что не все учителя являются профессионалами самого высокого уровня, не все ученики хотят получать образование, и, что самое главное, не все абитуриенты понимают, зачем им высшее образование.

Вы знаете, не стимулируя конкуренцию, хочу обратить Ваше внимание на одно соотношение – количества учеников на одного учителя. Вы представляете, у нас один учитель учит девять учеников. Чтобы понять весь ужас от этой цифры, я вам приведу пример Сингапура. В Сингапуре один педагог обучает 40 учеников, а, как Вы знаете, сингапурская система образования – одна из самых эффективных систем образования. Там на пять миллионов населения – 350 школ, а эффективность от этого образования абсолютно другая.

Здесь находится Президент Татарстана, я недавно была в Татарстане, они очень активно внедряют сингапурский опыт. Я вам приведу следующие примеры, связанные с конкуренцией. У них, например, существует дополнительная система грантов. Например, если брать систему «наш новый учитель», – она даёт шесть тысяч рублей надбавки к ежемесячной зарплате педагога.

И, говоря, допустим, о недовольстве, я разговариваю с педагогом, ему 50 лет, это взрослый на вид мужчина, педагог русского языка и литературы, он мне говорит: «У нас в школе 80 педагогов, 11 из них гранты получили». Я говорю: «И что дальше?» Он говорит: «А мы ходим и думаем: а чего мы-то их не получили? Тоже хотим». То есть получается, что сильные, умные, способные и талантливые педагоги конкуренции абсолютно не боятся.

И при этом, знаете, невозможно не обратить внимания, как мне кажется, на очень важную цифру: у нас 85 процентов школьников после окончания школы идут учиться в высшие учебные заведения. Учатся там, а потом 50 процентов оттуда выходят и не работают по специальности. Возникает вопрос: что они там делают, зачем они там учатся? Вы знаете, я вспомнила один анекдот, если позволите, я в этом кругу его всё-таки процитирую.

Д.МЕДВЕДЕВ: Давайте.

Т.КАНДЕЛАКИ: Это блондинка, которая говорит: «Я печатаю 450 слов в минуту, но такая фигня получается». У нас сейчас, к сожалению, с образованием, мне кажется, можно провести такую аналогию.

Я хочу сказать, что нужно всё-таки в конце концов проартикулировать позицию государства: что оно даёт гражданам бесплатно и что оно хочет получить взамен. Пока мы не получим ответ на этот вопрос, мы не сможем сказать, как мне кажется, что всё-таки сильным нужно давать лучше условия, а слабым, честно сказать, что останется то, что останется.

Вы знаете, я много езжу по регионам и хочу Вам сказать, что чаще всего недовольны те педагоги, которые не хотят конкурировать.

Д.МЕДВЕДЕВ: Конечно.

Т.КАНДЕЛАКИ: А кто хочет конкурировать, довольны. Они ищут систему мотивации, ищут гранты, готовы участвовать в программах, которые им предлагаются, и готовы это делать ежедневно, улучшая свой уровень и статус.

Ещё хочу обратить внимание на одну вещь, если позволите. У меня есть несколько предложений по усовершенствованию системы. Если можно, я могу их сейчас проартикулировать, потому что это важно. Это связано с коммуникацией.

Д.МЕДВЕДЕВ: Проартикулируйте. (Смех.)

Т.КАНДЕЛАКИ: Спасибо.

Знаете, мы говорим о фундаментальных преобразованиях во всех сферах жизни. Но сегодня, как мне кажется, в образовании мы можем использовать самые авангардные системы, если Вы согласны со мной… Мы же сегодня реально тратим на образование столько денег, сколько никогда не тратили. На самом деле консолидированный бюджет больше двух триллионов. Такого никогда не было.

Поверьте мне, на эти деньги абсолютно спокойно можно приглашать лучших специалистов, давать самые лучшие оценки при помощи консультации ведущих мировых компаний, интенсивно внедрять софтверные решения, но они уже сегодня есть, которые только-только прошли испытания в лабораториях. На самом деле есть коммуникативные платформы, которые могут объединить всех участников образовательного процесса в сети, то, о чём Вы говорите.

Как проверять? Вы даёте поручение. Иногда, школа ли это будет, вуз ли это будет, неправильно осваивают деньги, не до конца осваивают деньги, неэффективно осваивают деньги. Так вот, каждый из участников образовательного процесса может быть задействован в этой сети, и благодаря этому на самом деле мы будем всегда иметь обратный ответ, обратную связь, что самое главное.

Заканчивая свое выступление, хочу поставить главный вопрос, как мне кажется, который сегодня в образовании по-прежнему остается открытым. Какова концепция современного образования? Мне кажется, мы не знаем ответа на этот вопрос, мы не знаем, кого мы хотим увидеть через 10, 15, 20 лет после окончания высших учебных заведений, кто эти ребята, в каких сферах они будут работать?

Я уверена, что если мы сумеем найти ответы на эти вопросы, то мы, наверное, сумеем решить одну из главных проблем. Вы знаете, что по отношению к ведущим мировым державам у нас самый высокий процент людей с высшим образованием. То есть если говорить о рабочих с высшим образованием – это у нас, и это не всегда хорошо.

Надеюсь найти среди вас людей, которых эта тема интересует, кто готов на самом деле ездить, перенимать интересный опыт в регионах, который сегодня у нас есть, собирая лучшее и из регионов, и из других стран, и таким образом создавая некую новую национальную модель образования.

Спасибо большое.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

Вы знаете…(Смех.) Молодец, выстрелила, это хорошо, зажгла, нормально. Тем более когда говорят об образовании, иногда становится скучно, но нам сейчас скучно не было, особенно после слов про «450 в минуту и полная фигня».

Концепция современного образования. Я не очень понимаю, есть ли она в других странах? Мне кажется, что её там тоже нет, потому что общество так быстро развивается, что вряд ли наши весьма прагматичные коллеги, которые находятся за бугром, создают какую-то отдельную концепцию развития образования в Великобритании. Но их отличие от нас заключается в том, что они уже находятся на такой степени развития, когда приоритеты образования сами по себе уже выстроены и эту систему просто нужно оптимизировать применительно к новому витку, допустим, каких-то общественных процессов.

Наша система образования (и я это отлично знаю, потому что я всё-таки в ней просидел много лет, работая в университете), конечно, сочетает в себе абсолютно несоединимые вещи – достоинства и недостатки советской системы образования, некие новые рыночные подходы, теорию того, что для того чтобы не расшатывать общественные устои, надо почти всех после школы отправлять учиться в университеты, потому как лучше пусть будут учиться, чем будут ходить по улицам с плакатами или, ещё хуже, не с плакатами, а с чем-то другим, пусть лучше посидят в университетах. В каких университетах? Даже непонятно, в каких.

Мы сейчас сколько ни пытаемся слепить что-то из системы высших учебных заведений, сколько я ни подталкиваю к этому Министерство образования (они работают, конечно, я не хочу в них камнями кидаться), но у нас огромное количество университетов, которые не дают никакого образования, которые дискредитируют вообще звание высшего учебного заведения.

Их университетами-то назвать нельзя, но в то же время, говоря прямо и откровенно, когда я говорю: «Можно ли их ликвидировать?» – мне говорят: «Нет, это лучше не делать, потому что большое количество наших молодых людей окажется на улице, как они себя поведут, непонятно, а так они хотя бы пристроены».

Но после этого эти молодые люди приходят и начинают работать в разных местах, причём некоторые места представляют повышенную общественную опасность. Ладно, если они приходят работать на телевидение… Я не шучу нисколько. Но если они приходят работать юристами или врачами, мне становится страшно. Так?

Т.КАНДЕЛАКИ: Я просто не могу Вам не сказать: у меня молодая компания. Когда я принимаю на работу таких ребят, я могу Вам сказать, что сталкиваюсь с самой главной проблемой – они-то больше всего и недовольны, потому что не ценят то образование, которое они получили.

Д.МЕДВЕДЕВ: Абсолютно. А как они его получили, мы же понимаем. В основном это либо такие университеты, в которые заходить-то страшновато, либо второй вариант – это образование, которое получается на коммерческой основе, недорогое (конечно, это не престижные университеты, где есть коммерческое отделение), которое они не ценят.

Я помню, что всё это началось в 90-е годы. Конечно, это случилось не последние несколько лет. Я, работая в Петербурге, будучи практикующим юристом и занимаясь всякими корпоративными вопросами, уже в конце 90-х годов (а я был преподаватель юридического факультета, причём не какого-нибудь, а Санкт-Петербургского университета) начал получать таких специалистов, у которых в дипломе были названия университетов, неизвестных мне, и меня это стало напрягать. Потому что сразу же возникло ощущение огромного диссонанса между образовательным уровнем, допустим, из Московского университета, или Петербургского университета, или какого-то иного крупного университета (их у нас в стране всё-таки достаточное количество) и вот этим новообразованием.Сейчас их количество стало ещё больше, я неоднократно приводил пример. Когда я заканчивал юридический факультет в Ленинграде, у нас было два учебных заведения, которые готовили юристов, – это Санкт-Петербургский государственный университет (тогда Ленинградский) и Школа милиции. А когда я уезжал из Петербурга в Москву, их было уже 50. Сейчас я не знаю, сколько. Больше шестидесяти. Кого они готовят, где потом эти люди находят себе применение, чем они занимаются – Бог весть. Но это на самом деле меня сильно напрягает.

И возвращаясь к тому, о чём Вы сказали, я обещал не комментировать, но всё-таки опять не удержался. По поводу концепции современного образования. Я согласен, что какую-то модель мы должны иметь, но это всё-таки не должен быть такой постраничный план, что нам делать, – мы не сможем это создать. Мы должны представлять, к какой модели образования мы стремимся с учётом наших возможностей, вот этих двух триллионов 100 миллиардов рублей, которые крутятся в сфере образования, и с учётом наших самых разных привычек и, конечно, понимания того, где мы должны оказаться через 5, 10, 15 лет. Наверное, этим надо будет заняться, если победим.

Е.БОЧЕРОВА: Можно?

Д.МЕДВЕДЕВ: Можно, пожалуйста, скажите.

Е.БОЧЕРОВА: Мне стало обидно немного за молодое поколение.

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, мы не ругаем молодое поколение. Здесь не все пенсионеры.

Е.БОЧЕРОВА: Меня зовут Елена Бочерова, я из города Липецка.

Дмитрий Анатольевич, я не Герман Греф и даже не господин Крюков. Но несколько лет назад я взяла на себя такую обязанность (мне её особенно никто не поручал) – развивать молодёжное предпринимательство и развивать деловой климат, если хотите, вообще в стране и среди молодых людей в частности.

Кстати, это произошло после Вашего одобрения. Спасибо Вам за это. Это было еще в 2007 году, кажется. Вы приезжали к нам в статусе вице-премьера на Селигер, и я как рядовой участник презентовала Вам проект. Вы тогда сказали, что хорошо было бы, чтобы это у нас работало, я как сейчас это помню. Докладываю. Это у нас работает. Нам очень сильно помогает Федеральное агентство по делам молодёжи, Министерство экономического развития.

Нам удалось достичь на самом деле очень многого. Мы написали государственную программу, она сейчас работает в 45 регионах России. И только в 2010 году нам удалось привлечь к этой программе 50 тысяч молодых ребят со всей страны, из разных её уголков, обучить порядка 10 тысяч ребят, и из них уже полторы тысячи стали предпринимателями. Это не очень много, но это и немало.

Д.МЕДВЕДЕВ:Немало, конечно.Е.БОЧЕРОВА: В этом году у нас и бюджет увеличен, и регионов стало побольше, и география широкая. Конечно, мы рассчитываем на увеличение показателей.

Дмитрий Анатольевич, я хочу сказать Вам большое спасибо за то, что мне удаётся делать то, что для меня действительно важно, при тех условиях, которые сегодня созданы. Есть такая статистика, что 30 процентов от всех предпринимателей, вообще от всех, это молодые люди, но это только три процента от всех молодых людей.

Д.МЕДВЕДЕВ: Да.

Е.БОЧЕРОВА: То есть та ёмкость, которая есть сейчас у нас, и довести эту цифру за 5–7 лет до 10, а то и до 13 процентов – это та цель, которой я задалась, я её обязательно выполню.

Если Вам действительно важно мнение в том числе и такой молодёжи, предпринимательской молодёжи, а их уже немало, конечно, мы бы с удовольствием включились в эту программу. Мы не совсем согласны, что происходит сейчас в стране, – это и налоги, и тарифы.

Наверное, не стоит сейчас проходиться по всем нашим болевым зонам, но молодость, наверное, на то и молодость, чтобы помимо того, что ты чем-то недоволен, у тебя ещё есть огромное жгучее желание что-то делать, менять вокруг себя и созидать среду. Поэтому мы с удовольствием подключимся к этой деятельности, если Вам это важно.

Д.МЕДВЕДЕВ: Конечно, важно.

Спасибо Вам большое за то, что Вы сказали. Мне нечего добавить, кроме того, о чём я уже сказал: вся надежда на тех, кто будет работать, кто будет инициативным.

А если говорить о молодёжи, которая занимается предпринимательством, мне кажется, это как раз люди, которые уже состоялись. За них-то не страшно, для них нужно просто создавать более или менее нормальные условия, законодательные, нормативные условия, но в целом это как раз не та часть молодёжи, которая внушает, например, опасение нам всем. Успеха Вам.

Пожалуйста, Иван.

И.ЗАСУРСКИЙ: Я хотел бы отдельно поблагодарить Вас за то, что Вы прикладываете усилия к тому, чтобы изменить стиль общения с византийского на более неформальный. Это очень приятно, и я очень признателен. Хотя тоже это комплиментарно получается, но я надеюсь, это простительно в таком контексте.

Тоже очень хотел поблагодарить Вас за то, что Вы ставите в центр, в фокус внимания проблему обратной связи и отчуждения власти и общества, есть такая проблема. На самом деле не во всех регионах она в таком совсем запущенном виде, я так понимаю, что чем дальше от Москвы, тем хуже, наверное. Например, в Москве сейчас у Сергея Семёновича Собянина выходит городской портал, он по такой технологии, что правительство информирует граждан о своих планах. И это, конечно, большой прорыв в том смысле, что люди реально хотя бы будут знать, когда правду говорят, что правительство что-то делает и так далее.

Но проблема в том, что на самом деле у нас в стране настолько мало мотивации у людей заниматься таким строительством обратной связи, что, к сожалению, и центра компетенции толкового нет. И вопросы «электронного правительства» тоже в основном рассматриваются сверху вниз. То есть та же самая система жалоб, например, если бы она просто была открытой, если бы можно было в интернете по ней поискать, посмотреть, как они классифицируются, Вы знаете, сразу бы вся ситуация в России была как на ладони.

Потому что, допустим, в Кирове жалуются на это столько-то человек, каждый день десять жалоб. Наверное, эта проблема и есть. И тогда получается, что вся карта России может быть в электронном виде представлена, и можно будет очень легко с точки зрения управленческих задач видеть, как на самом деле всё происходит фактически в режиме реального времени. Это первая вещь, которую я хотел сказать.

А вторая, Вы знаете, идея «большого правительства» на самом деле очень правильная, хотя её критикуют невероятно, потому что ничего хорошего никто не ждёт, конечно, по привычке в основном. Я хотел на самом деле показать пример, как это в принципе может работать. Потому что есть одна история, которую я волей случая знаю: Вы просили, насколько я знаю, подготовить предложения разных людей по поводу того, что на «двадцатке» можно было бы доложить по реформе авторского права.

Д.МЕДВЕДЕВ: Да.

И.ЗАСУРСКИЙ: Как-то отдельно, параллельно структуры работают, в том числе меня на разные совещания звали, очень интересные, в принципе, обсуждения. Но поскольку мы не были уверены в ассоциации интернет-издателей, что всё произойдёт хорошо, мы подстраховались, объединились в координационный центр, в домен интернета, с техническим центром интернет. И на базе МГУ сделали своё исследование по авторскому праву и разработали, честно говоря, для Вас на всякий случай, как план «Б», свой проект конвенции, мы называем это «Московская конвенция по авторскому праву», потому что мы считаем, что она должна быть после Бернской.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо. После Женевской и Бернской.

И.ЗАСУРСКИЙ: Да, потому что это на самом деле не трюк, и это не пиар, и это не ход. Дело в том, что, к сожалению, во многих странах очень большая инерция бизнеса, связанного именно с этой индустрией. Везде есть очень сильные лоббисты: в Америке – Дисней, огромные издательства или кто-то ещё. К сожалению, ни один западный политик сегодня не может на самом деле, к сожалению, в принципе выйти с этим предложением. И в то же самое время, если кто-то с ним выйдет…

Д.МЕДВЕДЕВ: Я Вам, Иван, рассказывал или нет? Меня, когда я эту тему озвучивал на «восьмёрке», которая была во Франции, поддержал только Кэмерон, и то, наверное, по неопытности. Его совсем недавно сделали премьер-министром. (Смех.) А все остальные отмалчивались или говорили о том, что нужно всё сохранить как есть, всё нормально. Там были мэтры, так сказать, и взрослые, и совсем молодые. Но тем не менее.

И.ЗАСУРСКИЙ: И на самом деле, пользуясь случаем, просто хотел озвучить эти идеи и передать Вам нашу сокращённую версию этого исследования, чтобы Вы видели, что наш проект конвенции обоснован, это не просто какие-то выдумки. Почему именно так, я считаю, должно работать это «большое правительство»? Потому что на самом деле у любой структуры есть своя формальная логика. И структура всегда заинтересована больше в поддержании существующего положения вещей, чем в их изменении.

Соответственно, должны быть каналы, по которым люди, у которых есть какие-то идеи или инициативы, могли бы выходить с этим, потому что, если бы не эта встреча и если бы не Ваш интерес к этой проблеме, думаю, что шансов у таких людей, как я, в принципе достучаться какими-то такими темами не было бы.

Д.МЕДВЕДЕВ: Хотел бы Вам сказать, что это не так, но это именно так. Шансов бы не было, если бы не определённый интерес. Спасибо.

Я очень рад, что у нас всё-таки помимо взаимных признаний в том, что мы помогаем друг другу и помогаем стране, есть уже некая позитивная повестка. И то, что Тина говорила в отношении образовательной концепции (надо будет её всё-таки посмотреть), и то, что Вы сказали, что называется уже «Московской конвенцией», – это уже некий вклад в нашу будущую совместную работу, я надеюсь.

А в отношении того, что все критикуют то, что мы делаем… Знаете, я абсолютно уверен, что чем более открыто себя будет вести власть, а мы действительно ведём себя открыто (я, во всяком случае, стараюсь это делать), тем больше будут критиковать. И основная линия критики будет простираться по направлению того, что «ну да (как обычно говорят), говорят-то они хорошо. А что происходит? Что меняется? Да, он открыто говорит обо всех этих проблемах. Но ничего же не изменилось. Мы сидим-сидим, ждём-ждём, когда наконец нам лучше станет. Он чего-то говорит, его окружение, близкие, доверенные лица говорят, а ничего не меняется. Значит, всё неправильно».Когда я это читаю и когда вы всё это читаете, мне кажется, мы не должны складывать крылья и сетовать на то, что люди не готовы, народ не подготовлен. Это всё равно не должно нас отвращать от идеи выстраивания прямых коммуникаций, даже если подчас эти коммуникации доставляют неприятные эмоции. Я так поступаю. Надеюсь, что и все остальные так же будут поступать.

С.МИНАЕВ: Дмитрий Анатольевич, я от комплиментов хотел бы тоже уйти.

Вы сказали одну вещь, что в наше время можно достучаться до сельского начальника и до Президента. Я бы именно эти две категории отметил, потому что больше ни до кого достучаться нельзя. Мы знаем, что высшие чиновники и министры… Я занимаюсь медиа, я буду говорить про новые медиа и, собственно, про тактику «большого правительства», про систему «большого правительства», которая, как мне кажется, верная.

Вы знаете, что большие чиновники и министры, кроме специальных интервью, когда их спрашивают: «А как у Вас там в ведомстве?» – «Мы модернизируемся». – «А как?» – «Инновационно». – «А это как?» – «Вот «Твиттер». – «Это не «Твиттер», это iPhon». – «А там «Твиттер» внутри». Мы знаем такие примеры и знаем, что половина чиновников и губернаторов кроме «доброй ночи» и «доброго утра» и что жираф родился в зоопарке, сами ничего не пишут, а пишут секретари и наёмные агентства. Потому что мода есть, надо писать.

Просто эта ситуация выглядит так, что если мы не видим ответственных лиц ни на экранах телевизоров, ни в интернете, это напоминает общественный гул, стрельбу грецкими орехами по танку. То есть чего-то щёлкает, но их всё равно же не задевает.

Поэтому я думаю, что «большое правительство» должно функционировать таким образом. Нам следует просто разделиться на какие-то подкомитеты (я не очень силён в юридической терминологии, я не юрист), которые будут сегментированы по направлениям и по регионам. То есть они будут отвечать за науку, образование, экономику, строительство, ипотеку.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я же об этом сказал, подкомитеты – нормально. Подотдел хуже звучит с учётом известного литературного произведения.

С.МИНАЕВ: Подотдел зачистки.

Д.МЕДВЕДЕВ: Подотделы тоже могут быть.

С.МИНАЕВ: Соответственно, у каждого подотдела должен быть ответственный человек, у которого прямой выход на премьера или Президента. Потому что только в этом случае чиновника можно будет контролировать, если он знает, что ему палка по голове прилетит потом, что не просто он в«Твиттер» выйдет и скажет: «Знаете, очень важно, что вы сказали, но мы в следующем марте это обсудим, потому что сейчас очень много мероприятий, связанных с песнями и танцами».

Поэтому нужно делать такую вертикальную систему, где общественные комитеты будут контролировать действия чиновников и докладывать на большом совете о вещах, которые не сделаны и которые не получается сделать. Мне кажется так.

Д.МЕДВЕДЕВ: Абсолютно с этим согласен.

Более того, во вступительном слове я сказал о том, что считаю идею подкомитетов и всякого рода структур внутри этого «большого правительства», если нам удастся его создать, правильной. И если уж работать, то по тем направлениям, которые нам всем близки. Вы одними процессами занимаетесь, кто-то другими. Есть у нас губернаторы, мэры.

Кстати, их присутствие здесь тоже очень полезно, потому что они всё-таки и есть те самые начальники, которые руководят этими общественными процессами. Но здесь присутствуют всё-таки (ещё один комплимент сделаю) губернаторы и мэры, которые мыслят современными категориями. Это не значит, что у них всё идеально.

У них тоже полным-полно проблем, их критикуют, некоторых критикуют нещадно, обвиняют во всех смертных грехах, но они работают. И для них, кстати, эти новые средства коммуникации – это всё-таки не непонятная штука, которую мне подарили на день рождения и которая красиво переливается, когда её включаешь.

Но есть действительно большая группа людей, государственных служащих, до которых достучаться труднее, чем до Президента или до руководителя сельской администрации и даже до губернатора. Кого я имею в виду? Не хочу никого обидеть, но это так. Это высшие федеральные чиновники: министры, руководители ведомств.

У меня был недавно такой эпизод, который как-то мне врезался в память. Я приехал в один из регионов, не буду его называть, чтобы не подставлять губернатора. Его здесь нет. Не волнуйтесь, к Вам я чаще других приезжаю.

А.ТКАЧЁВ: Да.

Д.МЕДВЕДЕВ: Еду, иногда люблю прокатиться, посмотреть, как там дела. Он рядом сидит и говорит: «Знаете, хорошо, что Вы у нас, типа, есть», – как обычно. – «Спасибо Вам большое за наше счастливое детство и будущее. Но если серьёзно (а это человек взрослый, ему за 60 лет), раньше, когда я звонил министру, точнее, не я (я тогда не был таким руководителем), первый секретарь обкома или крайкома партии, министр всегда отзванивал, а если не мог отзвонить, то это делал заместитель министра. Я, – говорит, – звоню одному известному ныне министру, более известному, чем другие, он никогда не отзванивает. Никогда».

Я сейчас не хочу никого ругать, знаю, насколько загружены наши министры, и нынешние, и будущие будут очень загружены, но вы знаете, это полный бардак. Полный, абсолютный бардак. Руководители регионов звонят, губернаторы, а у министров или у руководителей ведомств не хватает даже сил им отзвонить, даже не самим, а хотя бы заместителю сказать: «Чего тебе там надо было, Иван Иванович, когда ты звонил?» Это означает, что порваны все коммуникации, даже властные коммуникации, я сейчас не говорю про коммуникации между обычными гражданами и министрами, властных коммуникаций нет.

Поэтому в будущем Правительстве необходимо создать не только коммуникации с обычными гражданами, с представителями общественных организаций, союзов, но и, пардон, просто восстановить нормальное общение между различными структурами. Вам всегда отзванивают министры, скажите мне по-честному?

А.ТКАЧЁВ: Не все.

Д.МЕДВЕДЕВ: Не все. Так это, простите, Вы всё-таки весьма популярный губернатор и за Вами огромный край – Краснодарский край; Кубань, Татарстан, наверное, трудно игнорировать Москву. Но есть регионы поменьше, и людей там поменьше, и влияния поменьше. Уже заулыбались губернаторы, знают, о чём я говорю. Я просто к тому, что порваны даже властные коммуникации. Вот что печально. И это нужно обязательно восстанавливать.

С.МИНАЕВ:Дмитрий Анатольевич, а можно вопрос? Говоря о будущем Правительстве, а может быть, внутренний циркуляр, который обязывал бы федеральных министров хотя бы час в месяц, час, я говорю, один час в месяц проводить либо на публичной … конференции либо в телеэфире? Потому что они же никуда не ходят, потому что им сказать нечего, или они просто не хотят?Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, Вы знаете, я думаю, что это абсолютно нормальная постановка вопроса. Они ходят, министры, давайте не будем забывать.

С.МИНАЕВ: На ток-шоу – никогда.

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, в ток-шоу – нет, они ходят в Государственную Думу. Это лучше, чем любое ток-шоу. (Смех).

С.МИНАЕВ: Это – да.

Д.МЕДВЕДЕВ: И более того, там же всё-таки это публичные слушанья. Они приходят, они выступают, кто-то удачнее, что-то менее удачно, кто-то занудно, кто-то с огоньком. Там можно на них посмотреть. Но, конечно, смотрят в основном наши коллеги-депутаты.

Что касается ток-шоу, вообще, по-честному, я ничего плохого в этом не вижу, и в том, чтобы министры ходили на ток-шоу, а главное, чтобы они просто тоже не заигрались. Вы понимаете, потому что человек живёт по своим законам, надо, чтобы они всё-таки были при деле, что называется. Но, в принципе, если они будут ходить на различные общественные программы, ничего плохого в этом нет.

С.МИНАЕВ: Их же не фильмы будут звать обсуждать, а, например, случилось какое-то происшествие на транспорте, в твоём ведомстве, ты должен…

Д.МЕДВЕДЕВ: Давайте начнём с того, что просто многие опасаются, во-первых, что не то что-нибудь скажешь, потом по башке надают, а во-вторых, слово не воробей, как известно, вылетит – не поймаешь. В этом смысле они просто опасаются реакции. Я не уверен, что нужно каждого министра звать по каждому происшествию, потому что всё-таки у них тоже должен быть свой оперативный простор. Но идея, чтобы один раз в месяц наши министры появлялись на том или ином крупном телевизионном канале или, допустим, с использованием иных средств коммуникаций, рассказывали о том, что они сделали, мне нравится. Кстати, это их навыки будет тренировать. Потому что это же тоже не сразу возникает, вы по себе знаете и по другим. Если ты в этой среде варишься, ты как-то общаешься. Если ты не приходишь, значит, уже совсем другие представления о жизни.

А.ТКАЧЁВ: Можно?

Д.МЕДВЕДЕВ: Вам теперь можно, да.

А.ТКАЧЁВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

На самом деле прозвучало предложение – давайте сделаем инструкцию, которая будет обязывать министров созваниваться, коммуницировать, как принято говорить. Вы знаете, давайте ещё полпредов назначим, которые будут над этим, и так далее. Можно до бесконечности. То есть можно любую глупость оправдать, найти кучу всяких аргументов в ту или иную пользу.

Мне кажется, та мысль, идея, идеология, которую Вы озвучили два месяца назад – ключевая – передача полномочий. Я понимаю министров. У каждого министра, извините, 80 таких, как я. Это немало. У меня 45 глав муниципальных образований, и то это проблематично.

Д.МЕДВЕДЕВ: Вы им тоже не отзваниваете никогда?

А.ТКАЧЁВ:Нет, я отзваниваю, безусловно, в течение трёх часов.Д.МЕДВЕДЕВ: И я, кстати, отзваниваю губернаторам.

А.ТКАЧЁВ: Я знаю. Утром [Вам] звонишь – вечером уже [перезваниваете]. Как минимум до вечера. Бывает, правда, и ночью, но это тоже принимается.

Поэтому, конечно, огромная армия подведомственных людей. Плюс агентства в том числе у каждого по 80, а если ещё два-три агентства и так далее. Наверное, это не может работать. Они в лицо многих не знают. Мы – губернаторы, руководители территорий, знаем всех: и федеральных, и краевых, и региональных чиновников, потому что их не так много, и они завязаны на нас. И мы многие решения [принимаем], в том числе и федеральные функции на местах, и разрешительные функции, и для решения бизнес-вопросов, они крайне необходимы. Поэтому полномочия, если будут у субъектов Российской Федерации… Тем более сегодня кнопка-катапульта у Вас, у Президента. Плохо работает губернатор, плохо справляется со своими функциями – даже 24 часа не надо, одного часа достаточно.

Когда, кстати, Сергей Семёнович Собянин пришел мэром города, я обрадовался. Знаете прежде всего почему? Потому что он прошёл огромный путь и аппаратной, и административной работы. Я думаю, он прекрасно понимает сейчас, насколько многие вещи нужно было ещё, может быть, вчера решить.

Эти решения жизненно необходимы, их быстро надо принимать. А так, для чего я звоню: а можно тот вопрос решить, можно согласовать это? Особенно много вопросов по кадровым делам.

Абсолютно правильно Тина [Канделаки] задала вопрос по образованию. На самом деле у нас уже этих университетов, как «Рога и копыта» (я вспоминаю в своей родной станице) …

Д.МЕДВЕДЕВ: Тина как раз об этом и говорила.

А.ТКАЧЁВ: У меня была на улице заготконтора. Через год смотрю – там университет.

Д.МЕДВЕДЕВ: А контора чья была? (Смех.)

А.ТКАЧЁВ: Это уже до смешного доходит. У нас уже выпускников школ не хватает, чтобы обеспечить на 100 процентов все вузы. Их сократить? И начинаются всякие: «Не надо. А как это скажется?» Глупость всё это. Это мешает и разрушает наше образование, наше государство. Как мы учим, потом же мы в жизни так и получаем… У нас есть ПТУ и техникумы, я с удовольствием беру их на работу, потому что там более профессиональное и практическое образование, более реалистично к жизни. А институты, вузы во многом превращаются в тусовку. Молодые люди между собой чего-то как-то… Очень много всего материала, а привязано к жизни крайне мало. Поэтому, конечно, здесь реформа в том числе нужна.

Один случай с министром.

Д.МЕДВЕДЕВ: С каким?

А.ТКАЧЁВ: Сейчас скажу. Когда я пришёл губернатором, посмотрел на самом деле ректорский состав. Я поменял правительство, поменял многих. Естественно, привел достаточно молодых ребят, девчат тоже. И обратил внимание – ректоры, они все: «Как скажете, Александр Николаевич, как изволите». Говорят, а делают всё по-другому. То есть смотрю – мы идём не в ногу с ними, а совершенно параллельно. 70–75, и так далее. Не выгонишь палкой. А полномочий нет. Я говорю: «Уходи». – «Нет». Тут же общественный совет, все за него, естественно, и Москва поднимается. Ведь он уже давно работает, всех знает и так далее. А я вижу, хромает качество образования. Это медицинский университет. Это, как сказали, это не шуточки. А там, извините меня, и взятки, ну просто спали на ходу. И потом мне заявляет Федеральное агентство: «Вы знаете, Александр Николаевич, это наши вузы, наши полномочия». Я говорю: «Извините, пять лет они учатся у вас, а потом всю жизнь они работают в регионе. Потом я с вашими издержками образования мучаюсь здесь, калечим людей» – и так далее. Наверное, что-то в этой «консерватории» не так. Конечно, мы отвечаем за всё. Мы понимаем, как никто. Потому что люди нас бьют. Они абсолютно правильно и справедливо спрашивают с власти, с нижнего уровня, с губернатора и так далее.

Теперь, если можно, о сельском хозяйстве несколько слов. Это, так сказать, то, что наболело.

Д.МЕДВЕДЕВ: Это то, ради чего приехал.

А.ТКАЧЁВ: Да. На самом деле хочу сказать, что, конечно, из «чёрной дыры» сельское хозяйство, агропромышленный комплекс превратился в достаточно современный индустриальный комплекс. Огромное количество людей, практически третья часть населения страны работает там, живёт и живёт этим. На самом деле в последние годы инвестиции, объёмы инвестиций приходят в село. Мы видим, как модернизируется село, в том числе новые технологии, качество жизни, зарплаты растут и так далее. Но много ещё проблем, безусловно.

О чём бы хотелось попросить Вас? Безусловно, этот тренд на развитие, не останавливаться на этом. Это ключевая для нас отрасль, безусловно, во многом градообразующая.

Второе. Поддержка малого бизнеса, малых форм бизнеса. На сегодня их возможности безграничны. Тем не менее вопросы кредитования ещё достаточно неэффективны, и банки как-то всегда смотрят на развитие этого сектора… Мы на 8 млрд. долларов ввозим в страну, Российскую Федерацию, плодоовощной продукции. То есть это огромная ниша, в том числе для Кубани и для других, в том числе за счёт малого сектора, крупных хозяйств, садоводства, виноградарства.

Овощи. Посмотрите, Турция, вся Италия в чём? Вся в плёнках, в теплицах и так далее. А значит, огромные способы поддержки государства, огромные вливания, в том числе в инфраструктуру и так далее. Это огромная ниша для нас, это занятость людей, это налоги в том числе. А для маленьких поселений… За счёт этого люди будут жить и создавать свою бюджетную сферу и так далее.

И последнее. Безусловно, сельская инфраструктура. Многое делается в последние годы. Мы и краевой, и дорожный фонды поднимаем, и образование, и медицину подтягиваем, но тем не менее недостаточно, потому что есть перекос – городская жизнь и сельская жизнь. Я Вам докладываю, что на Кубани уже демографическая ситуация, прекратился отток из сельских территорий в город. Наоборот, из города народ поехал в сельские территории, наши кубанские станицы. Это мы отмечаем и радуемся вместе с людьми.

Но тем не менее жилищное строительство, газификация, вода – это всё остаётся ещё достаточно большой проблемой. А это наш электорат, это наши избиратели, и достаточно большой. А если по России брать, это край. Конечно, это маленькая, тоненькая и так далее.

И самое последнее – ВТО. Я прекрасно понимаю, что евростандарты, новые правила жизни требуют, чтобы мы были в этой организации, безусловно. Вы абсолютно правильно говорите – не в ущерб агропромышленному комплексу, отечественному производителю. И то, что сегодня есть попытки ограничить – давайте таможенные пошлины снизим, давайте квотирование снизим, – наоборот, в сторону западного производства. Это было бы глубочайшим заблуждением. Нам нужно ещё 3–5 лет, и мы, в общем-то, и по мясу свинины, и по птице, и по другим продуктам можем наполнить рынок самостоятельно за счёт отечественного производства. И конечно, если мы это сделаем, если немножко поспешим, погорячимся, то мы можем совершить очередную глупость, а потом будем преодолевать её.

Самое последнее. Сегодня, Дмитрий Анатольевич, Вашего опыта и действительно того креатива, конечно, нам очень важно, многие вопросы на одном языке с Вами говорим, рассуждаем и много общего, я думаю, что аудитория здесь подтвердит. У страны есть шанс получить, может быть, самое дееспособное и самое современное креативное Правительство за всю историю Российской Федерации.

То, о чём Вы говорите сегодня, мне кажется, это абсолютно в десятку. Давайте этим шансом воспользуемся, а для этого нужно как минимум 60 процентов чтобы получила на выборах «Единая Россия».

Д.МЕДВЕДЕВ: Молодец.

С.СОБЯНИН: Александр Николаевич обвинил меня…

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, нет, не обвинил, но два слова прежде, чем Вы ответите. Хотел бы просто, чтобы тема не ушла, а мы всё-таки на таких встречах с учётом планов на будущее говорим о наиболее важных вещах, о наиболее важных сферах нашей жизни, по поводу села.У меня есть абсолютная уверенность, даже не знаю, отчего она проистекает, не только из моего скромного опыта, хотя я последние уже, наверное, шесть с половиной лет в том числе занимаюсь и проблемами развития села, я абсолютно уверен, что у нас будет эффективное сельское хозяйство и нормальная жизнь на селе. Просто потому, что село, наш аграрный бизнес доказал свою конкурентоспособность, доказал последними годами свой деятельности. То, что Вы сказали, люди уже поехали обратно на село, обратно из городов, потому что есть жизнь, есть драйв, есть бизнес. Не везде, конечно, так. Кубань сильно отличается, скажем, от Нечерноземья, от Севера. Но даже там есть ростки нового. Поэтому мы обязаны просто этим процессам уделять самое-самое пристальное внимание.

Но насчёт ВТО – здесь всё понятно. Это Вы послали привет нашим друзьям, передав им, что и не надо нам никакого ВТО, нам и хорошо без ВТО, и нечего там делать в этой ВТО. Я с вами согласен. Нечего нам делать в этой ВТО. (Смех в зале.) Шучу, конечно. Но тем не менее…

А.ТКАЧЁВ: Не любой ценой.

Д.МЕДВЕДЕВ: Не любой ценой, Вы правы. И когда нас все продолжают держать в различных предбанниках, мы там с трудом договариваемся по различным вопросам присоединения к ВТО, все должны понимать, и наши партнёры по процессу присоединения к ВТО, что это не только в интересах России. Это в интересах различного бизнеса, иностранного бизнеса и в целом в интересах грамотного регулирования международных торговых потоков. Поэтому это дорога с двусторонним движением. И мы, конечно, к этому готовы, но если нам будут говорить, что мы по каким-то причинам не годимся, мы это переживём, это абсолютно точно, абсолютно искренне.

РЕПЛИКА: Можно?

Д.МЕДВЕДЕВ: Можно, можно, но я уже обещал дать Сергею Семёновичу, потом Дмитрий Олегович, потом перейдём туда. Пожалуйста.

С.СОБЯНИН: Я поддерживаю, что сказал Александр Николаевич. На самом деле, чтобы меньше было бюрократии и чтобы наши министры не работали 48 часов в сутки, максимальное количество полномочий должно быть делегировано вниз, даже не на уровни субъектов, на уровни муниципалитетов, учреждений крупных и так далее. Потому что мы дошли со своей бюджетной реформой до такого состояния, что практически каждый чих должен контролироваться лично министром или лично губернатором, и не дай бог, он что-то там не заметил и не подписал – всё, тюрьма. Поэтому всё-таки наши бюджетные процедуры, бюджетное законодательство, и тоже 94-й закон, о котором Вы говорили, на самом деле есть много хорошего.

Д.МЕДВЕДЕВ: О необходимости истребления которого очень долго говорили разные силы.

С.СОБЯНИН: Но просто процедуры тяжёлые, в результате некогда общаться ни с людьми, ни с избирателями, ни со своими подчинёнными, ты тонешь в этих бюрократических процедурах очень серьёзно, и чем дальше мы туда выдвинем полномочий, тем более демократична наша будет страна. Если та же школа будет иметь полномочия распоряжаться теми ресурсами, которые ей дают, а не исполнять смету расходов, расписанную до копейки, то это и есть настоящая демократия и настоящее самоуправление, даже на уровне школы. А то, что Тина говорила, я послушал, и мы говорили о резерве кадров, я бы спокойно её поставил в резерв министра образования Москвы, если она не возражает.

Д.МЕДВЕДЕВ: В этот момент Андрей Александрович Фурсенко выдохнул.

С.СОБЯНИН: Не на Фурсенко.

Д.МЕДВЕДЕВ: Министр образования Москвы.

С.СОБЯНИН: Нет, Калина у меня спокойный человек, и он ко всему готов. Коллеги предлагали создать массу комитетов, подкомитетов и подотделов. У нас достаточно большая практика, у нас есть и Общественная палата, и есть Госсовет и ещё много структур, которые делятся на комитеты, подкомитеты, докладчиков, доклады и так далее. Но просто не хотелось бы, чтобы этот круг повторял судьбу…

Д.МЕДВЕДЕВ: Повторять не надо, конечно.С.СОБЯНИН: …судьбу многочисленных наших структур, которые начинают очень быстро бюрократизироваться, и председатель комитета такого сообщества становится уже неким проводником и близким человеком, который может подойти к Президенту или к Председателю Правительства, что-то донести до него, он становится важным человеком сам по себе, не менее важным, чем любой министр. И когда мы начинаем обсуждать одну тему, например, мы сегодня будем обсуждать тему сельского хозяйства, завтра – метростроение, двум третям здесь сидящих будет просто скучно, и тем, кто нас слушает, будет скучно. Может быть, всё-таки оставить формат, как мы сегодня это делаем, живого общения по проблемам, которые сегодня волнуют и общество, и тех, кто сегодня находится в зале. Может быть, это такое не формализованное, не заорганизованное общение придаст нам какой-то новый формат общения.

Д.МЕДВЕДЕВ: Сергей Семёнович, на самом деле одно не противоречит другому. Такое общение, как сегодня, крайне необходимо и для меня, и, надеюсь, для вас, просто потому что это помогает лучше понять позиции друг друга. Но если говорить о работе по комитетам и комиссиям, как бы это бюрократично ни звучало, то всё-таки большие и серьёзные проекты обычно так и готовятся.

Что касается того, чтобы подойти и на ухо что-то сказать… Знаете, так мир устроен. Вопрос в том, что без прямой связи с руководством для решения тех или иных задач ничего не двигается. Вот, собственно, вы-то мне все, допустим, были бы крайне нужны именно в этом качестве. Понятно, Сергей Семёнович – руководитель огромного мегаполиса, здесь люди есть, которые не руководят такими структурами, но в любом случае просто для меня ценно услышать ваше мнение. Причём, может быть, услышать не только тет-а-тет, потому что такая возможность тоже периодически возникает, а для того, чтобы обсудить это. Поэтому я согласен, давайте использовать и неформальные структуры для общения, и всё-таки, если получится, то использовать и вот эти комиссии, комитеты, которые, конечно, не должны превращаться в бюрократические отростки, но должны всё-таки формировать какой-то тренд. Это тоже было бы полезно, особенно по тем вопросам, где нет общественной организации.

Конечно, по метростроению не нужно создавать никакую подкомиссию, потому что вы сами этим хорошо занимаетесь, внутри Москвы, и вы все эти процессы знаете гораздо лучше, чем другие, присутствующие в этом зале. Но по некоторым вопросам точно без таких комиссий не обойтись. Почему? Иван же правильно сказал: если бы не мой какой-то скромный интерес к авторскому праву, вряд ли это кому-то было интересно, даже на уровне министерства, я уж не говорю, на уровне Президента или Председателя Правительства. И вот такие коммуникации всё-таки тоже нужны.

Дмитрий Олегович давно уже просил [слово].

Д.РОГОЗИН: Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

Я только сегодня прилетел из штаб-квартиры НАТО, куда меня послали.

Д.МЕДВЕДЕВ: Как они там?

Д.РОГОЗИН: Разлагаются, разлагаются под нашим чутким руководством.

Я хотел бы поднять вопрос, связанный с обороной, оборонным строительством, потому что всё очень важно – то, что говорилось в этом зале: и образование, и наука, и сельское хозяйство. Но всё это, возможно, будет развиваться только в условиях, когда страна будет жить в мире, когда она будет надёжно защищена.ХХI век, который уже наступил, в котором мы живём, будет очень сложный. Мы это почувствовали на себе в 2008 году: даже у нас, на наших границах убивали наших людей, и он не предвещает быть более простым. И в этом мире, по крайней мере, точно в западном понимании этого мира уважают только силу, если ты сильный – с тобой будут считаться. Причём силу я имею в виду – не умную силу, не какую-то там разумную, не только экономическую, а иногда, грубо говоря, грубую физическую силу.

Д.МЕДВЕДЕВ: Не только мягкую силу, как принято говорить, soft power.

Д.РОГОЗИН: Да, вот именно это, а именно вот эта вот strong power, скажем так. Короче говоря, ситуация следующая: да, конечно, у нас есть свои Вооружённые Силы, проводятся большие реформы, решаются проблемы денежного довольствия, много сделано в плане строительства жилья для военнослужащих. Вооружённые Силы наши, они отмотивированы, они показали действительно то, что они способны защищать Отечество. Но в этом веке побеждают армии мобильные, компактные, умные, быстрые, жёсткие, я бы сказал, вооружённые до зубов. А вот с этим у нас большие проблемы по одной простой причине. Когда начинаешь рассматривать, как устроена наша оборонная промышленность, то иногда посещаешь заводы (я сам сейчас в силу того поручения, которое я выполняю, Ваше поручение по ПРО, я посещаю наши предприятия), иногда я вижу предприятия, которые основаны на станках, вывезенных ещё из Третьего Рейха. Но даже если вы в этом цехе поставите современный ЧПУ-станок, всё равно он будет работать полтора часа, а всё остальное время он будет стоять, ждать, когда остальные станки наработают всё остальное. Проблема стоит именно даже не только в модернизации оборонного комплекса, а вообще в воссоздании станкостроения в Российской Федерации, и сделать это без частного бизнеса невозможно.

У меня есть один опыт, когда я вместе с некоторыми гражданами нашими российскими, которые занимаются частным бизнесом, в том числе с нашим предводителем (вот Михаил Абызов здесь сидит) попытались создать, просто люди, которые не специализировались на профиль оборонной промышленности, создать предприятие, которое могло бы вырваться вперёд по технологиям стрелкового бизнеса. И вот я Вам могу сказать, прямо сейчас можем взять автобус, поехать туда, Дмитрий Анатольевич, у нас в 40 минутах отсюда стоит предприятие, на голом месте выросло, делает винтовки мирового класса «Орсис». Завтра я везу туда начальника Генерального штаба. Смогли сделать. Почему? Смогли даже люди, которые этим никогда не занимались. Да потому что энергетика в нашем национальном капитале, в наших агрессивных бизнесменах, она огромная, но не востребованная государством. Их надо смело привлекать…

Д.МЕДВЕДЕВ: Вот свозите, потому что я сегодня посмотрел какой-то из сайтов, говорят, вот рассказывали, рассказывали, а всё равно планируют закупать только СВД.

Д.РОГОЗИН: Поэтому завтра и везу туда начальника Генерального штаба. Своё надо покупать.

Д.МЕДВЕДЕВ: Его свозите, а потом я уже приеду.

Д.РОГОЗИН: Кстати, Министр обороны там уже был, ему понравилось.

Второй момент – это, конечно, кадры. У нас много людей уехало за рубеж, но я абсолютно убеждён, что их можно вернуть. По сути дела, привлечение частного капитала, использование науки, уже были приняты решения по созданию в России аналога Darpa – агентства, которое использует инновации, самые современные технологии. У меня отец покойный, который занимался оборонной промышленностью, тогда ещё говорил, лет 20 тому назад, нам надо создать Darpa в России. И вот это сейчас самое ключевое направление. Наш оборонзаказ должен быть, как дикий вол, который роется в науке, в современных технологиях, выискивая самых талантливых ребят, применяя самые новые технологии. И это на самом деле выгодно гражданской экономике, потому что везде, во всём мире современное оборонное производство тянет за собой гражданку. И когда, вот Вы сегодня упомянули об этом, Министр финансов наш бывший Алексей Кудрин сказал, что он чем-то недоволен, что считает, что это невыгодно для страны – тратить деньги на оборонную промышленность... Вы знаете, во-первых, мы не так много тратим. У нас в 2014 году 3,4 процента от ВВП будет потрачено на оборонку. Кстати говоря, США тратят более 4 процентов…

Д.МЕДВЕДЕВ: И ВВП у них немножко побольше.

Д.РОГОЗИН: …а Израиль более 6. Конечно, европейцы могут себе позволить тратить меньше, но они теряют суверенитет при этом, они сидят в НАТО, например, под крышей США, которые оплачивают 75 процентов всего бюджета НАТО.

Д.МЕДВЕДЕВ: Правильно.

Д.РОГОЗИН: И они себе могут это позволить – «ножки свесить». Но надо иметь в виду, что лидером в этом мире быть выгодно, это не накладно, это выгодно – тянуть за собой мир, тебя окружающий, формировать этот мир. Выгодно, даже Министр финансов имеет за своими плечами армию, которая бряцает современным оружием, которая готова выполнить любой приказ Верховного Главнокомандующего, потому что, как говорят американцы, кольт, лежащий на столе переговоров, – хороший аргумент помимо других прочих.

Поэтому я что хотел бы сказать? Конечно, здесь бухгалтерский подход совершенно неприменим в вопросах, связанных с обеспечением стратегической безопасности России, оборонной безопасности России. И я бы предложил в рамках того Комитета, который сформирован, всё-таки создать или комиссию, или группу, которая могла бы взять на себя разработку новой идеи, новой концепции, стратегии обороны и воссоздания оборонной промышленности. Я думаю, что это крайне важно для того, чтобы потом все остальные наши активисты занимались своими вопросами спокойно, не оглядываясь на то, будет ли война, не будет ли война, проблем у нашей страны не должно быть. Дмитрий Анатольевич, мы это сделаем. Вы, главное, поручайте, мы сделаем.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо, Дмитрий Олегович.

Знаете, в отношении обороны, в общем, я довольно часто высказываюсь. По поводу ПРО я сейчас обсуждать не предлагаю не потому, что я стесняюсь какие-то фразы сказать в присутствии большого количества людей, близких мне по духу и по ментальности, а просто потому, что должны вызреть некоторые условия для того, чтобы соответствующее заявление сделать, но я его сделаю, и достаточно скоро. Мы ещё с Вами это обсудим.

Вы упомянули целый ряд новелл, которые появились в оборонно-промышленном комплексе и в Вооружённых Силах. И я ещё раз хотел бы сказать: мне кажется, что всё, что мы делали в последние годы в этом направлении, было разумным. Это не значит, что мы достигли блестящих результатов, есть огромное количество проблем, вон даже с этим оборонзаказом не могут определиться, не могут согласовать интересы, деньги. Тоже, кстати, признак того, что существует властный паралич, что не способны разрешать конфликты внутри одной системы. Но это отдельная тема.

Но у нас появились механизмы, и у нас появилась воля эти процессы регулировать, помогать обычным людям решать задачи развития Вооружённых Сил, приносить туда новую технику, платить новые деньги военнослужащим. Не буду приводить известный афоризм в отношении того, кто как финансирует свою армию, кто кормит чужую армию. И вот эта самая идея нашего агентства типа Darpa и так далее, она ведь тоже родилась именно благодаря новым подходам. Но если по-честному сказать, я пока не видел прямых результатов этой деятельности. И мне бы очень хотелось, чтобы в будущем и при Вашем участии, и при участии других коллег мы смогли активизировать эту работу, потому что эти разработки в конечном счёте двигают общественный прогресс, двигают развитие экономики, двигают инновации те же самые, о которых мы сейчас столь много говорим. Это было бы крайне необходимо.

Партии родной всегда слово можно дать. Попрошу Вас, Андрей Юрьевич.

Наша система образования сочетает в себе абсолютно несоединимые вещи – достоинства и недостатки советской системы образования, некие новые рыночные подходы, теорию того, что для того чтобы не расшатывать общественные устои, надо почти всех после школы отправлять учиться в университеты, потому как лучше пусть будут учиться, чем будут ходить по улицам с плакатами».

А.ВОРОБЬЁВ: Если лидер списка сказал и позволил сидя выступать, то, руководствуясь партийной дисциплиной, я так и поступлю.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > kremlin.ru, 19 октября 2011 > № 422421 Дмитрий Медведев

Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин провёл заседание Президиума Правительства Российской Федерации.

Стенограмма начала заседания:

В.В.Путин: Добрый день, уважаемые коллеги! Мы обменяемся сначала оперативной информацией, а потом пойдём по повестке.

Сергей Иванович, в Бушере, в Иране, открылась электростанция. Как там прошёл пуск? Там, по-моему, на 50% мощности она выходит? Какие перспективы в ближайшее время? Как наши специалисты, которые работали над созданием этой атомной электростанции, оценивают свои собственные результаты? Как вы их оцениваете и как оценивают партнёры? Пожалуйста.

С.И.Шматко: Уважаемый Владимир Владимирович! Вчера состоялась праздничная церемония пуска первого энергоблока Бушерской станции. Впервые она была подключена к национальной энергетической сети Ирана 2 сентября, набрала мощность 60 мегаватт, установленная мощность блока – 1 тыс. мегаватт. Вообще, Владимир Владимирович, проект – уникальный. Я напомню, что на берегу Персидского залива 37 лет назад немцы начали строить этот проект. Потом в силу разных причин (революции, ирако-иранская война) был остановлен этот проект. 13 лет назад россияне вышли на площадку, было проинтегрировано, осмотрено порядка 12 тыс. т оборудования, то есть то немецкое оборудование было проанализировано и интегрировано в российский проект атомной станции.

Наши специалисты и иранские специалисты оценивают, что проект Бушерской атомной станции полностью отвечает всем требованиям уровня безопасности. Сооружение атомной станции проходило под постоянным контролём МАГАТЭ (Международное агентство по атомной энергии), здесь никогда никаких вопросов не было. Мы оцениваем, что в течение ближайших трёх-четырёх месяцев будут проходить соответствующие эксперименты по пусконаладочным работам. Вообще, из практики, к промышленной эксплуатации и набору полной мощности блок будет готов примерно через год. Мы исходим из того, что сотрудничество будет дальше продолжено – участие в эксплуатации атомной станции: об этом вчера были подписаны соответствующие протоколы.

Хотел бы добавить, Владимир Владимирович, что перед этим, за день, мы в Тегеране провели девятое заседание межправкомиссии. Межправкомиссия отличалась очень приподнятым конструктивным духом. Иранцы сами говорили о новом окне возможностей по развитию сотрудничества России и Ирана на базе возникшего доверия. Инициативно был сформулирован ряд интересных предложений по сотрудничеству в областях транспорта, электроэнергетики, нефти и газа, и в ближайшее время мы все эти предложения Вам доложим.

В.В.Путин: Хорошо. Где-то к весне следующего года они должны выйти на 75%, да?

С.И.Шматко: Владимир Владимирович, да, мы исходим из того, что где-то через… Но это зависит и от того, как будет себя вести блок. Мы всегда нашим коллегам, иранцам, говорили следующее: в первую очередь должна быть обеспечена безопасность и в этом плане никаких директивных сроков по проведению пусконаладочных работ быть не должно.

В.В.Путин: Наши специалисты остаются там, работают?

С.И.Шматко: Да, Владимир Владимирович. Мы создали совместное предприятие по эксплуатации этого блока, вчера были подписаны все документы. Мы считаем, что это было бы ответственно с нашей стороны.

В.В.Путин: Сколько примерно наших специалистов сейчас там трудится?

С.И.Шматко: Сейчас там находится порядка 1,5 тыс. человек, из них значительная часть занята в пусконаладке, порядка нескольких сотен (в зависимости от договорённости с иранцами) будут заниматься эксплуатацией.

В.В.Путин: Хорошо, спасибо большое. Я прошу вас передать поздравления всем, кто работал. Это действительно хороший результат, практически с нуля пришлось осуществлять эту работу. Сложность её заключалась в том, и Сергей Иванович с этого начал, что некоторые вещи пришлось приспосабливать под новые условия и под новые технологии, потому что начинали, естественно, тридцать с лишним лет назад на старых технологиях. Тогда они были передовыми, а сегодня это уже устаревшие технологии, а переделывать всегда сложнее. Работа завершена, сделана на очень хорошем уровне, я вас поздравляю!

С.И.Шматко: Разрешите тогда представить к госнаградам как иранских атомщиков (об этом тоже говорили), так и, может быть, предложения по нашим, российским.

В.В.Путин: Хорошо. Игорь Юрьевич, у вас сегодня отдельная тема в повестке дня. Но у меня вопрос совсем в другой плоскости: ваше ведомство, Антимонопольная служба, одобрила слияние ММВБ и РТС – двух наших основных торговых площадок. Ясно, что есть совершенно очевидные, позитивные стороны этого процесса слияния, которое приведёт к образованию крупной, мощной европейской площадки, но есть и угрозы. Не создастся ли ситуация, при которой единая площадка будет монопольно диктовать цены на свои услуги?

И.Ю.Артемьев: Именно так, уважаемый Владимир Владимирович. Уважаемые члены Правительства! 9 сентября наша служба одобрила ходатайство Московской межбанковской валютной биржи о присоединении РТС к себе. И, собственно, основной проблемой было то, что в условиях такого соединения – при многих положительных эффектах – чтобы не выросли соответствующие тарифы на рынке ценных бумаг за совершение сделок на рынке ценных бумаг, а также тарифы в расчётных депозитариях. В связи с этим Федеральная антимонопольная служба согласовала в общем с ММВБ и другими участниками рынка и выдала обязательное для исполнения предписание в адрес ММВБ, согласно которому соответствующий рост тарифов в будущем возможен будет только в том случае (по обеим этим ключевым услугам), если произойдёт согласование с так называемыми комитетами пользователей. Иными словами, ключевые участники рынка ценных бумаг, которые осуществляют львиную долю соответствующих торговых операций, уже на будущей единой бирже создадут соответствующие комитеты, и администрация биржи будет лишена возможности согласно этому предписанию произвольно увеличивать тарифы на депозитарную деятельность, другие виды деятельности без согласия комитета пользователей, то есть участников рынка, которые должны будут принять такое решение на комитете пользователей количеством голосов в две трети.

Иными словами, только когда рост тарифа будет действительно обоснован и сами участники рынка, частные структуры в большинстве своём согласятся с таким повышением, что оно обоснованно, тогда повышение будет возможно. Такой подход был возможен ещё и потому, что мы провели международный анализ рынков и посмотрели, сколько эти комиссии сегодня взимают на соответствующих биржах в Германии, Соединённых Штатах, Британии, и пришли к выводу, что этой сегодняшней комиссии уже достаточно для того, чтобы обеспечить деятельность, в том числе, объединённой биржи. Таким образом роста цен в этой сфере не будет.

В.В.Путин: Хорошо. Но вы должны за этим внимательно наблюдать.

Эльвира Сахипзадовна, мы в этом году в федеральном бюджете предусмотрели приличные деньги, приличную сумму – 880 млн рублей на поддержку социально ориентированных некоммерческих организаций, а в целом в бюджетах субъектов Федерации эта цифра выглядит вообще очень солидно – свыше 9 млрд рублей. Как идёт работа по поддержке этих социально ориентированных некоммерческих организаций?

Э.С.Набиуллина: Действительно, в этом году впервые в федеральном бюджете были выделены деньги на поддержку социально ориентированных некоммерческих организаций, и буквально на днях я подписала приказ, который реализует то Постановление, которое Вы подписали в конце августа по основным направлениям поддержки социально ориентированных некоммерческих организаций. И основная сумма средств из 880 млн рублей, а именно 600 млн рублей, на конкурсной основе, на условиях софинансирования будет перечислена регионам под региональные программы поддержки социально ориентированных некоммерческих организаций. И важно то, что мы и в приказе отразили те приоритеты, которые были в постановлении, именно на этот год приоритеты… То есть получат прежде всего поддержку те организации, которые занимаются проблемами социального сиротства, проблемами материнства и детства, помощи пожилым людям, социальной адаптацией инвалидов. Это основные направления, по которым будет осуществлена поддержка. Это первое направление.

Второе направление – 132 млн рублей на поддержку крупных, федерального значения, социально ориентированных некоммерческих организаций. Это также в этих приоритетных направлениях. Всё это будет предоставляться на конкурсных условиях. Порядок проведения этого конкурса утверждён приказом, и для проведения конкурса и для того, чтобы механизм был прозрачный и всем понятный, мы создаём координационный совет, куда будут включены представители других ведомств, Общественной палаты, эксперты, представители некоммерческих организаций.

Подготовительная работа. Мы готовились к этой работе до приказа. В частности, были разработаны методические рекомендации для региональных программ. Регионы должны эти программы составить. В начале июня мы все эти методические рекомендации отправили в регионы, и, по предварительному мониторингу, у 17 регионов эти программы уже в высокой стадии готовности. Могу назвать таких активных лидеров, как Томская область, Республика Татарстан, Республика Саха (Якутия), Алтай, Красноярский край. Они активно работают и в целом в бюджетах уже предусматривают средства на поддержку социально ориентированных некоммерческих организаций. Конечно, я хотела бы сказать, что мы будем мониторить, как эти программы будут реализовываться, и этот мониторинг будет не по тому, сколько денег потрачено и сколько получили социально ориентированные некоммерческие организации, а каких эффектов они достигли, и таким показателям, как количество приёмных замещающих семей, которые принимают на воспитание детей, количество выпускников детских домов, которые получили ту или иную поддержку, количество инвалидов, которым была оказана поддержка в их трудоустройстве. То есть вполне конкретные показатели по этим программам, которые осуществляют социально ориентированные некоммерческие организации. Я надеюсь, что все регионы примут активное участие в такой деятельности.

В.В.Путин: Хорошо, ладно. Сейчас-то финансирование идёт?

Э.С.Набиуллина: Финансирование у нас было выделено, постановление разрешает нам сейчас потратить…

В.В.Путин: Понятно, выделено, но деньги-то идут?

Э.С.Набиуллина: Сейчас мы утвердили порядок конкурсного отбора. Будет проходить конкурс, и до конца года мы должны будем эти деньги…

В.В.Путин: То есть пока не идут деньги.

Э.С.Набиуллина: Пока нет, нужно провести конкурс.

В.В.Путин: У нас уже сентябрь скоро заканчивается. Это деньги этого года.

Э.С.Набиуллина: Они будут перечислены в виде субсидий, это быстро. Это не стройки, поэтому мы сможем сделать достаточно быстро.

В.В.Путин: Поздно, год заканчивается. Мы сегодня поговорим применительно к государственным программам.

Э.С.Набиуллина: Приказ мы сделали буквально через две недели после выхода постановления, поэтому…

В.В.Путин: Ладно. А как у нас… У нас из Минздрава кто-то есть здесь?

Александр Львович (А.Л.Сафонов – заместитель министра здравоохранения и социального развития Российской Федерации), у нас одна из проблем, которую мы перед собой ставили для решения – это борьба с контрафактом в фармацевтике, борьба за качество лекарственных препаратов. Выделили с 2009 года деньги – 900 млн рублей – на строительство нескольких лабораторий. Совсем недавно, по-моему, запустили ещё одну. Так? Как работа идёт в этом плане?

А.Л.Сафонов: Уважаемый Владимир Владимирович! Как Вы правильно сказали, у нас в рамках системной работы по предотвращению поступления на рынок контрафактной продукции, связанной с лекарственными средствами, предусмотрена большая работа по созданию в федеральных округах лабораторных комплексов. В частности, у нас в 2011 году вступили в действие аккредитованные Росстандартом на техническую компетентность и независимость лаборатории в Северо-Кавказском, Сибирском и Южном федеральных округах. В частности, у нас 14 сентября предусматривается открытие лаборатории в городе Ростове-на-Дону. С апреля эта лаборатория работает в тестовом режиме. Также в 2011 году, в IV квартале, предусмотрено введение в действие лабораторий в городе Хабаровске и в городе Санкт-Петербурге. Одновременно мы ведём работу по продолжению развития этого комплекса, и в 2012 году предусматривается открытие компетентных на эту работу лабораторий в городе Москве и в Татарстане. Уже состоялись переговоры с правительством Республики Татарстан, и ими одобрено открытие данного центра на базе государственного учреждения – Центра контроля качества и сертификации лекарственных средств Республики Татарстан. В общей сложности на создание лабораторного комплекса в Ростове-на-Дону мы выделили 350 млн. Таким образом, это позволит нам системным образом обеспечивать качество обращающейся продукции в сфере лекарств.

В.В.Путин: Хорошо.

Давайте несколько слов скажем о сегодняшней повестке дня. Мы с вами вчера занимались подведением итогов работы в Правительстве, проектом бюджета на 2012 год и последующие годы, говорили о мерах, которые Правительство предлагает по борьбе с ростом тарифов инфраструктурных монополий в 2012 году. Речь шла, напомню, об ограничении роста тарифов на железнодорожный транспорт, газ, тепло, электроэнергию. Мы предложили в этой связи ряд мер.

Сегодня заслушаем доклад Минэкономразвития о том, как решаются наши текущие проблемы, в частности о выполнении федеральных программ в первом полугодии 2011 года. Я напомню, что сегодня у нас реализуются две государственные и 54 федеральные целевые программы. В бюджете на их выполнение в текущем году заложено 925 млрд рублей – это почти на четверть больше, чем в 2010 году. Ещё 349 млрд рублей выделено на так называемую непрограммную часть государственных инвестиций.

Только в рамках федеральной адресной инвестпрограммы на 2011 год финансируется 3,4 тыс. капитальных объектов. Я хочу подчеркнуть, что такого объёма у нас до сих пор никогда не было. Но, к сожалению, вновь вынужден остановиться на застаревших проблемах. Мы уже начали говорить об этом применительно к некоммерческим социально ориентированным организациям. Речь идёт о запаздывании исполнения федеральных целевых программ, об отставании от намеченных графиков. По итогам восьми месяцев текущего года почти половина программ профинансирована из бюджета менее чем на 25% от запланированных на год объёмов, в том числе по девяти программам финансирование практически не осуществлялось. И дело здесь не в нехватке ресурсов: все необходимые средства для выполнения этих работ есть и предусмотрены в бюджете.

Сейчас вернусь к бюджетному процессу. Мы с вами знаем, как тяжело идёт работа над бюджетом: шум, гам, до слёз доходит иногда, не побоюсь сказать это прямо и по-честному, и чуть не до драки. Каждый руководитель борется за интересы своего ведомства и своего направления деятельности. И в целом на самом деле, честно говоря, меня это радует, потому что все вы относитесь к своим обязанностям по-честному, что называется, боретесь за интересы того участка работы, который возглавляете. Но, когда дело доходит до организации работы, видим, что возникает проблема, а проблема в том, чтобы грамотно, продуктивно работать над проектами, своевременно заключать государственные контракты. Я предлагаю сегодня ещё раз обсудить эти так называемые узкие места и проблемы, посмотреть, что нужно изменить, поправить, для того чтобы из раза в раз не возвращаться к этому вопросу. Обращаю внимание всех ведомств на необходимость строго соблюдать бюджетную дисциплину: необоснованные затягивания, всяческие проволочки в оформлении договорных отношений недопустимы.

На второе полугодие 2011 года у нас запланирована к вводу в эксплуатацию бо́льшая часть объектов и строек. Их завершение должно состояться в срок и без всяких недоделок. До конца 2011 года, напомню, планируется ввести в эксплуатацию 1 408 объектов. Кроме того, выходит на финишную прямую подготовка проекта федерального бюджета на трёхлетку. Прошу министерства и ведомства ответственно отнестись к формированию новых целевых программ, которые стартуют в этот период. По старым идёт работа вот таким образом, как я сказал, и новые предлагаются. Вносить нужно программы, если уж мы формируем какие-то новые направления, и вносить их нужно на рассмотрение в Правительство в установленные сроки и в качественном виде (качественно – значит: подготовлено к реализации).

Я уже говорил о том, что сегодня Федеральная антимонопольная служба должна доложить один из вопросов. Считаю, что этот вопрос является принципиально важным для любого правительства, и для российского тоже. Речь идёт о состоянии конкуренции в России. Конкурентная среда задаёт тон экономике страны, формирует инвестиционный климат, для большинства отраслей служит главным внутренним стимулом развития. Поэтому поддержка – подчеркну это – здорового соперничества в деловой сфере является важнейшей стратегической задачей не только Правительства, но и всего государства.

К сожалению, у нас ещё очень много болевых точек. Это рынок нефтепродуктов, продовольствия, сбытовой сектор электроэнергии. Здесь порой очень ярко проявляется слабость или даже отсутствие конкуренции, а за монополизм приходится платить гражданам страны. Конечно, эти проблемы не решаются за один день, понятно, многие из них создавались десятилетиями, но и отказываться от их решения недопустимо, и откладывать на потом неправильно. Нам нужна логичная, взвешенная государственная политика по поддержке конкуренции, с чёткими ориентирами и действующей системой оценки конкурентной среды, а также системой справедливых поощрений и неотвратимого наказания для тех участников рынка, которые нарушают соответствующие нормы и законы.

Хочу подчеркнуть, анализ реального состояния конкуренции в стране – это база для принятия ответственных решений. Нельзя создавать конкуренцию искусственно, только на бумаге. Задача государства – обеспечить реальные условия для ведения честной конкурентной борьбы, и, что крайне важно, шаги в этом направлении должны быть последовательными и понятными для всех, для бизнеса прежде всего. Во-первых, необходимо убирать излишние административные входные барьеры, об этом мы уже неоднократно говорили с вами. Громоздкие процедуры регистрации нужно упрощать, ликвидировать надуманные требования, обременительные сборы и ограничения доступа к инфраструктуре – всё это тормозит предпринимательскую инициативу, порой становится непреодолимым препятствием для выхода на рынок новых компаний и предприятий, а значит, новых продуктов и услуг.

Во-вторых, вы знаете, что ФАС ведёт постоянный мониторинг цен по основным группам товаров, регулярно фиксирует резкие и зачастую необоснованные скачки цен, и, как правило, они вызваны желанием некоторых компаний воспользоваться доминирующим положением на рынке, реализовать свою монопольную ренту. И нужно своевременно, быстро, оперативно и жёстко реагировать на такие проявления.

В то же время важно сделать прозрачными правила работы на рынке, как я уже говорил. В первую очередь это касается механизмов формирования цен, и прежде всего на товары первой необходимости. Предельно ясно, что любая коммерческая организация должна получать прибыль, без этого невозможна экономическая жизнь, но когда речь идёт о получении монопольных сверхдоходов – путём задирания цен или снижения качества жизненно важных товаров – с использованием своего положения, то говорить о каких-то рыночных принципах невозможно, нет здесь никакого рынка. Нужно обращать на эти вещи принципиальное, пристальное внимание и постоянно к этому обращаться. Российский потребитель должен иметь возможность приобретать качественные товары по разумным, экономически обоснованным ценам.

Давайте с этого и начнём.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > premier.gov.ru, 13 сентября 2011 > № 401084 Владимир Путин

Ушел на фронт

Карен Шахназаров: «Современная российская культура — это умирающая советская»

Карен Шахназаров в самом разгаре съемок своей новой картины под рабочим названием «Белый тигр». Для него это своеобразный дебют в качестве постановщика военного кино. Прямо на съемочной площадке в подмосковном лесу режиссер, не выпуская мегафона из рук и отвлекаясь на указания помощникам, рассказал «Итогам» о тихой деградации российской культуры и о главных конкурентах «Мосфильма».

— Карен Георгиевич, а вы знаете, что в Интернете, пока вы тут в лесу в войну играете, вас уже министром культуры «назначили»?

— Как это? Это какие-то слухи. Со мной об этом никаких разговоров не было. Для меня и назначение заместителем председателя в президентском Совете по культуре было неожиданным. Оно произошло в разгар съемок, и я уже ничего не мог отменить, чтобы поехать в Оренбург на коллегию.

— Тем не менее вы наверняка представляете себе тот тип задач, которые стоят перед министром культуры. Что, например, надо сделать, чтобы культура у нас стала рентабельной?

— Вплотную я этим никогда не занимался. Но считаю, что культура не может быть рентабельной по определению. Культура — затратный механизм, и вряд ли она станет, как говорят американцы, профитной. Тем не менее можно сделать так, чтобы госсредства не утекали в черную дыру. Ведь что такое современная российская культура? Это умирающая советская. Вся огромная система, которая была создана в советское время, до сих пор продолжает работать. И сейчас тихо деградирует. Ее пытаются поддерживать, постоянно подпитывают, вливают в нее деньги, но толку от этого уже нет.

— С чего начнется толк, на ваш взгляд?

А с чего начинает любой хозяин? Надо понять, что мы имеем и в каком состоянии. Провести инвентаризацию. Например, у меня нет ощущения, что осталась нужда в таком большом количестве библиотек. Или музеев. Или даже театров. А ведь мы по-прежнему сохраняем первое место по количеству театров на душу населения. Но хорошо ли это? Нужно ли? Работает ли? Вот мне попался во время одной из коллегий список техникумов, которые готовят специалистов среднего звена для кино. Оказывается, их десятки. А когда надо  специалистов нет.

— Куда ж они деваются?

— Вот и я бы хотел знать, чем занимаются эти учебные заведения. Возьмем шире — чем занимаются все учреждения культуры в стране? Что работает, а что нет? Сейчас совсем другая жизнь. Скорее всего, то, что стоит сохранять, следует объединять в некие культурные центры. Дальше я пока не стану эту мысль развивать. На мой взгляд, начать реформы надо с инвентаризации. А сегодня происходит совершенно другое: всем без разбора раздают по чуть-чуть бюджетных денег. В результате те, кто реально работает, получают такие же гроши, как и те, кто в принципе ничего не делает или работает чисто формально.

— Придя руководить «Мосфильмом», вы как раз с инвентаризации и начали.

— Конечно. Ведь мы часто даже не знаем, с чем имеем дело. Надо понять, что происходит в хозяйстве, которое когда-то называлось советской культурой и досталось нам со всеми своими достоинствами и недостатками. Я всегда повторяю, что я — человек советский. Это исторический факт. Но менять подходы все же надо. Пора уже.

— Вы же понимаете, что для этого нужен подвижник. Скажем, вам бы для этого пришлось бросить режиссуру. И «Мосфильм», кстати, тоже пришлось бы оставить.

— Сейчас обо мне речь не идет. Но я точно знаю, что для этого прежде всего нужна воля руководства страны. Надо, чтобы кто-то наверху сказал: «Давайте заниматься культурой по-серьезному». Без такой команды сверху никакой подвижник ничего не сделает. Ему должно быть делегировано право принимать решения, причем порой непопулярные.

— В постсоветские годы все старались бороться с госструктурами. Добились того, что Госкино стало частью Минкультуры. Но ничего хорошего эта реформа, кажется, не дала.

— Я уверен, что Госкино должно существовать как отдельная организация, потому что кинематограф — очень специфическая сфера культуры. В качестве департамента в Минкультуре эта структура выглядит нелогично. При всех якобы реформах у нас любят ссылаться на зарубежный опыт — на американскую, на французскую модель. Нельзя у нас что-то делать по моделям. У каждой страны свой путь, свои особенности. Просто так ничего пересадить на нашу почву нельзя — не будет работать. Надо просто брать лучшее из того, что было при Советах. И, кстати, слияние Госкино с Минкультуры в советские времена не раз происходило. Но каждый раз этой структуре возвращали самостоятельность.

— «Мосфильм» сохранил и самостоятельность, и статус госпредприятия. Вот здесь, на месте съемок, расположено уникальное предприятие — военно-техническая база студии. Как бы вы без нее делали фильм о войне?

— Даже не знаю. Другой техники этого времени в России нет, не сохранилось. В армии такого не найдешь — чтобы и двигалось, и стреляло. То, что это все сохранилось, наша заслуга. И работников кинобазы, и самого «Мосфильма». Учитывая, что мы безбюджетные...

— Какие-какие?

— «Мосфильм» денег из бюджета не получает 20 лет. Военно-техническая база — чисто убыточное предприятие. Мы ее содержим за свой счет. Потому что все эти годы опасались: не с чем будет снимать кино про войну, когда время придет. И оказались правы. В армии старая техника уже практически исчезла, а новую под старую не загримируешь.

— Где же эту технику находят остальные режиссеры?

— Как где? У нас. Почти все, кто работает с военным материалом, приходят к нам. Михалков танки не у нас брал, но все оружие у него — наше. Сейчас Федя Бондарчук собирается «Сталинград» делать, и тоже на нашей базе. Ему даже пришлось из-за моих съемок свои немного передвинуть. Мы ведь не всесильны: техникой можем всех обеспечить, а вот механики — дело другое.

— «Главкино» сейчас строит под Москвой гигантский кинокомплекс. Они для вас конкуренты?

— Я приветствую любых конкурентов. Мы уже много такого проходили: заводы переоборудовались в кинофабрики, павильоны огромные строились. Говорили, что «Мосфильм» устарел и железный конь идет на смену крестьянской лошадке. Но, как видите, «Мосфильм» работает, а кинофабрики куда-то пропали. Что касается «Главкино» и других конкурентов, то все это еще надо построить, запустить, обслужить. Я знаю точно, что создать студию на ровном месте очень сложно. Проблема же не в том, чтобы построить помещения. Еще надо насытить их всем необходимым и вырастить кадры. Кадры решают все в нашем деле.

— Вы используете для «Белого тигра» павильоны «Мосфильма»?

— Конечно. В главном павильоне у нас выстроена декорация. На объекте «Старая Москва» одну улицу переделываем сейчас под немецкий город. На второй тоже все время снимают. Вот конструкции, созданные для «Волкодава», пришлось разрушить, потому что они не работали. Сейчас там Павел Чухрай строит город советского периода.

— И лесок этот, где идет съемка, — тоже собственность студии?

— Да.

— Не было соблазна распланировать его под дачи? Места же золотые.

— Соблазна? Предложения были, а соблазна не было. За 12 лет, пока я директором «Мосфильма» работаю, мы ничего не продали. Все до последнего метра сохранили. Вот только сейчас мосфильмовский детский сад передаем Москве. В том районе уже почти никто не живет из наших, и фактически мы содержали этот садик для города.

— Вы всегда были принципиальным противником отчуждения фильмотеки от студии. И мосфильмовскую коллекцию вы отстояли. Не всем студиям это удалось. Недавно премьер дал указание разобраться с объединенной коллекцией других студий, признав ее создание неверным шагом.

— Тут я промолчу, чтобы не раздражать некоторых людей своими комментариями. Для меня это было очевидно всегда: студия и коллекция — единый организм. Может, если бы не произошло отчуждения, то не было бы сегодня таких серьезных проблем и у «Ленфильма», и у студии Горького. Без коллекции, к сожалению, у них нет шансов подняться.

— «Белый тигр» тоже пополнит коллекцию «Мосфильма»?

— Не факт. Это будет зависеть от разных обстоятельств, прежде всего финансовых. Кто платит, тому и принадлежит картина. Недавно мы все-таки получили субсидию от Минкультуры, но это примерно десятая часть затрат. Картина дорогая получается.

— Увы, известно, что военные фильмы не слишком большой энтузиазм у зрителей вызывают в прокате.

— Ну, если ориентироваться на данные о нашем прокате, то вообще ничего снимать не надо. Кроме того, я не считаю, что энтузиазм зависит от темы. Тут надо обсуждать каждый фильм в отдельности. Что-то не попало в зрителя, что-то попало. У нас были успешные в прокате военные фильмы — «Звезда», «В августе 44-го». Вот мы выложили в YouTube фильмы из нашей военной коллекции («Они сражались за Родину», например) и стали одними из рекордсменов по количеству просмотров. Так что и военные фильмы могут собирать большую аудиторию. Другой вопрос, что у нас вообще большие проблемы с прокатом отечественного кино. И не только. Разве американское кино у нас собирает такую уж огромную аудиторию? В кино по стране ходит очень узкий слой обеспеченной публики. Кинотеатры не строятся, билеты очень дорогие.

— Вы почему вообще взялись за военную тему?

Думаю, что каждый российский режиссер моего поколения должен снять военную картину. Мой отец был фронтовиком, воевал два года. Можно сказать, этот фильм в какой-то степени память о нем, о его товарищах. И второе, может, самое важное: чем дальше от нас удаляется война, тем более значимым историческим событием она становится. Мне давно хотелось сделать фильм о войне. Раньше я к этому жанру имел отношение только как продюсер, но ведь и для режиссера это крайне интересная работа и серьезное испытание. Это сложное, трудоемкое дело, и хочется самому себе доказать, насколько ты вообще способен такую картину потянуть. Поверьте, военное кино делать гораздо сложнее, чем арт-хаус.

— Да кто бы сомневался. Вот только восприниматься ваш фильм все равно будет как арт-хаус.

— А это мы еще посмотрим. В сущности, это фантастика. Мистика, погруженная в реальность войны. Взгляд не то чтобы новый, но ракурс взгляда очень необычный. Я случайно прочитал аннотацию на книжку Ильи Бояшова (лауреат премии «Национальный бестселлер» 2007 года. — «Итоги») в газете — сюжет, уложенный в три строки. И мне понравилась идея. Я увидел в ней вариант «Моби Дика», перенесенный на отношения человека и неуловимого танка. Илья — человек другого поколения и по-своему взглянул на войну, увидев в ней фантасмагорию. Мы с Александром Бородянским, создавая сценарий, во многом переделали повесть, но главная идея осталась.

— Теперь принято, чтобы немцы играли немцев. У вас так же?

— Да, у нас играют немецкие актеры. Всех нашли, даже Гитлера.

— Трудно было уговорить?

— Не сказал бы. На пробы согласились двое из троих. А один отказался.

— В фильме будет лирическая линия?

— Нет, все очень сурово, по-мужски. Ну, если только взаимоотношения героя с танком не считать лирической линией.

— У вас тут в массовке все больше молодежь. Надо им читать лекции по истории, чтобы вели себя правильно?

— Нет. У нас в стране восприятие той войны укоренено в каждой семье.

— Вижу, ваш сын Иван тоже на площадке.

— Да. У меня и он, и еще несколько вгиковских студентов здесь помрежами работают. Проходят вместо отдыха школу молодого бойца.

Ирина Любарская

Россия > СМИ, ИТ > itogi.ru, 8 августа 2011 > № 382620 Карен Шахназаров

Александр Бабаков: «Единая Россия» мне ничего не обещала»

Вице-спикер Госдумы Александр Бабаков, оставивший ряды «Справедливой России» ради «Общероссийского народного фронта», уже побеждает на «фронтовых» праймериз в Пермском крае. По последним данным, он набрал 304 голоса и пока лидирует на втором этапе предварительного голосования. О причинах, побудивших экс-лидера «Родины», одного из создателей «Справедливой России» поменять ее на ОНФ, сам Александр БАБАКОВ рассказал «МН». О покидаемой им партии депутат на протяжении всего интервью говорил «мы» и «у нас».

— Александр Михайлович, для начала развейте сомнения: вы баллотируетесь на праймериз ОНФ в Воронежской области или в Пермском крае? Потому что в списках ОНФ на сайте вас ни там ни там нет.

— Первоначально были разные обсуждения, в том числе и по Перми, и по Воронежу. Тем более что кандидат может принять участие в праймериз на нескольких площадках.

— А что все-таки произошло 21 июля, когда появилась в сети информация про Пермь?

— Утечка, не связанная со мной. Потом я, конечно, разобрался, от кого это пошло. Но это не актуально, все равно мое решение было первично.

— Однако сначала вы отрицали это.

— А я и сейчас могу сказать: это не я. К тому «открытому письму» я не имею отношения.

— Вы уже написали заявление о выходе из «Справедливой России»?

— Я объявил о своем присоединении к «Народному фронту». Выход из партии — это технический вопрос, который конечно же неизбежно встает в случае включения в списки другого избирательного объединения. Психологически я к этому готов.

— Как вы видите будущее «Народного фронта» после 4 декабря? Аккумулирует голоса для «Единой России» и распустится?

— Если идея «Народного фронта» будет поддержана обществом, то это очень хороший сигнал к тому, чтобы в дальнейшем у ОНФ появилась одна, две или несколько структур, трансформирующих «Народный фронт» в политические силы. Я не уверен, что это состоится, но не исключаю такого развития событий.

— Вы себя видите в одном из таких партийный проектов?

— Я не исключаю такой возможности. Хотя сам ничего инициировать не буду.

— Зачем вам «Народный фронт» как инструмент, который позволяет отстаивать свои позиции, понятно. Но зачем вы «Единой России»?

- Не столько «Единой России», сколько «Народному фронту».

— Но список-то не резиновый.

— Я думаю, у «Единой России» есть понимание того, что подобного рода шаг не только позволит интегрировать большое количество новых людей, но и, тем самым, трансформировать некоторые взгляды, позиции партии. Ну а готовность к адаптации собственных взглядов к ситуации — это политическая зрелость.

— Вы планируете вступать в «Единую Россию»?

— Нет, я пойду по спискам как беспартийный.

— Известно, что у вас нормальные рабочие отношения со спикером Госдумы Борисом Грызловым. Вам обещали проходное место?

— Нет, мне ничего не обещали, все действительно будет решать только избиратель.

— Если кратко, почему вы покинули «Справедливую Россию»?

— Причин много, но их можно объединить в три блока: идеологические разногласия, разногласия в вопросах управления партией и, как следствие, — чисто человеческие разногласия.

— Как вы считаете, за это несут персональную ответственность лидеры проекта Сергей Миронов и Николай Левичев?

— Я бы даже сказал, что больше Миронов. Николая Владимировича (Левичева. — «МН») я ценю и уважаю, но надо понимать, что лидер все-таки Сергей Миронов. Он сконцентрировал все нити управления у себя.

— То, что эсеры начали массово вступать в ОНФ, дало многим повод говорить, что «проект сворачивают» и партия в сентябре на съезде может даже распуститься.

— Я думаю, что вряд ли она закроется. Но партию ждут серьезные изменения. Наталья Рожкова

Россия > Внешэкономсвязи, политика > mn.ru, 5 августа 2011 > № 381685 Александр Бабаков

В Юрмале только что закончился 10-й юбилейный конкурс «Новая волна». Традиционно жюри возглавлял Раймонд Паулс

Его музыка дала дорогу в жизнь многим звёздам советской эстрады. Неудивительно, что разговор с маэстро о сегодняшней жизни неминуемо возвращается в советское прошлое.

Почему не любят русский?

«АиФ»: — Как сегодня живёт Латвия?

Р. П.: — Сложно. Большое расслоение в обществе, как и у вас. Латвия — маленькая страна, мы зависимы от других. У нас нет полезных ископаемых, стране надо как-то зарабатывать. В Японии и Швейцарии тоже нет природных богатств, на которых можно паразитировать, но как живут эти страны! Так что придумать, как в стране жизнь наладить к лучшему, всегда можно. А мы, до сих пор так и не придумав, как наладить экономику, потеряли крупнейшие предприятия, которые были гордостью СССР. Например, радиозавод, вагоностроительный, автозавод «РАФ». Продукция этих предприятий шла не только в республики СССР, но и за рубеж. А незамерзающий морской порт Лиепая? С царских времён он приносил огромный доход, вся аристократия здесь жила. А теперь что? Ничего. Маленькие фермерские хозяйства не оправдывают затрат, нужны большие объединения, вроде колхозов прошлого. К сожалению, ушло время популярности и наших курортов. Мы для России больше не Запад. Не тот уровень сервиса и цен. В Юрмалу едут не за комфортным отдыхом, а за ностальгией, чтоб вспомнить времена, когда здесь встречались творческие люди со всего Союза. Помните фестиваль «Песня года»? Какое царило настроение! Никаких границ, настоящая дружба народов. Вот по этим отношениям я очень скучаю. Правда, природа без промышленности стала чище. Огромное количество аистов развелось, но вот детей они стали приносить нам всё меньше. Скоро работать будет некому.

«АиФ»: — Что нужно делать, чтобы крепить дружбу народов?

Р. П.: — Натужно ничего не надо делать. Она сама собой сложится, если все мы начнём уважать друг друга и вести себя порядочно. Мне, например, всё равно, какой национальности люди в моём оркестре: казах скрипач или китаец, русский или еврей. Лишь бы человек был хороший и играл отлично. А ещё надо перестать мусолить старые обиды. Перед выборами обязательно поднимается тема незаконной оккупации Латвии. Но ведь «расходным материалом» для сталинской машины были люди всех национальностей. При этом никто не вспоминает, что творили латышские стрелки во главе с Дзержинским в России.

«АиФ»: — Почему в Латвии искореняют русский язык?

Р. П.: — Нельзя так сказать. Дома мы говорим на двух языках. Моя жена Светлана — русская, говорит по-латышски отлично. Половина Латвии говорит по-русски. Тему искоренения русского языка поднимают только правые силы, спекулируя на ней перед выборами. В результате получается полная глупость: русского языка в школах нет, но без его знания на работу (даже официантом) в Латвии не устроиться.

Сочиняю неформат

«АиФ»: — Что из советского прошлого хотелось бы передать своим внучкам?

Р. П.: — Страсть к чтению. Помню, как бегали мы на литературные вечера, когда стихи читали Евтушенко, Вознесенский. Это было событием! Ещё стоило бы сохранить всё лучшее, что было в образовательной системе. Куда сейчас идёт школа? Ясно, что не туда, куда надо.

«АиФ»: — Вас не пугают парады нацистов в центре Риги?

Р. П.: — Это жалкие старики, которых скоро не станет. Но вот откуда в России молодые нацисты? Это страшнее.

«АиФ»: — По музыке можно определить время. В Гражданскую войну требовались одни песни, в Великую Отечественную — другие, на освоении целины — третьи. Какая музыка требуется сейчас?

Р. П.: — Не знаю. Я, как говорят режиссёры на радио и телевидении, сочиняю неформат. А что сегодня «формат» — не понимаю. Поэтому меня там «не играют». Есть музыка хорошая и плохая, мелодичная и не мелодичная. «Битлз» — это формат? С точки зрения современной эстрады нет, но народ 50 лет слушает их. Если говорить о том, какая музыка нужна народу, то во многом это зависит от национального характера, менталитета. Что поют русские за столом?

Напевные, минорные, то есть грустные песни. Латыши поют мажорные. Такие ещё любят петь на фестивалях пива. Обнявшись и хором вскрикивая: «Йо-хо-хо!». Тяжёлый рок, джаз, классика — у любого направления своя аудитория, которая тоже народ.

«АиФ»: — Классическую музыку любят избранные, а популярную — миллионы. Это зависит от образованности?

Р. П.: — Какую бы гениальную трагедию вы ни написали, билетов больше продадут на комедию. Человеку свойственно тянуться к жизнеутверждающему, весёлому. Валерий Гергиев, например, любит заканчивать выступление полькой Штрауса с выстрелом в последнем такте. Эта музыкальная шутка — самое востребованное произведение в десятках стран.

Нужна цензура

«АиФ»: — На эстраде много безвкусицы, откровенного кича. В книгах, на сцене — мат. С телевизором наедине ребёнка оставлять опасно. Не пора подумать о цензуре?

Р. П.: — Согласен. В Америке очень жёсткая цензура. И нам бы всем она не помешала. Избавила бы от пошлости. Но пока телевидение держит власть. Реклама, деньги одерживают верх. Ещё удивляют афиши типа: «Концерт Баскова». И внизу приписка: «Живой звук». А какой может быть ещё?

«АиФ»: — Не так давно вы переложили музыку Баха для джазового оркестра. Так людям проще проглотить «скучную» классику?

Р. П.: — Это мой музыкальный эксперимент. Бах — фантастический композитор. Он использовал все возможные интервалы в музыке, всё, что можно, придумал и тем самым, как сказал один музыкант, «обокрал» композиторов на 500 лет вперёд.

«АиФ»: — Что нужно, чтобы культура развивалась?

Р. П.: — Сохранять самодеятельность, хоровые коллективы. Театры сохранять труднее — тут требуются затраты на постановки. И конечно, нужен культурный обмен между странами. Обильное присутствие у нас русской культуры радует. В Риге можно посмотреть все интересные российские постановки, ваши звёзды гастролируют в Латвии, включая Аллу Пугачёву.

«АиФ»: — Вся страна до сих пор гадает: был у вас роман с Пугачёвой или нет?

Р. П.: — Так, очевидно, и не узнает никогда...

«АиФ»: — У вас есть песня с названием «Депрессия». Что бы вы могли посоветовать человеку, переживающему трудную полосу в жизни?

Р. П.: — Зацепиться за что-то позитивное. Рыбалка помогает, туризм, спорт. Увлечение может быть и совсем малозатратным. Устал, но удовольствие получил колоссальное.

«АиФ»: — Можно ли стать популярным певцом, не имея денег?

Р. П.: — Если ты хочешь стать оперной звездой, то, кроме голоса, данного Богом, и трудолюбия, не надо ничего. Даже если ты живёшь в глухой деревне, тебя найдут, вытащат, помогут педагоги. В опере дефицит уникальных голосов. В поп-музыке раскрутиться без шлягера, видеоклипов нельзя, без этого он неузнаваем. А это бешеные деньги.

«АиФ»: — В этом году вы с супругой отмечаете золотой юбилей...

Р. П.: — Мне повезло с женой, мы не умеем ругаться. Начали с «нулевого варианта», денег не хватало. Покупали дешёвые консервы на ужин или колбасу «собачья радость» — и были счастливы. А измены — как алкоголизм: стоит начать — и уже не остановишься.

«АиФ»: — Вы, не стесняясь, говорите, что бросили пить...

Р. П.: — А я горжусь этим. Жизнь повернулась в другую сторону. Судьба стала помогать. А могло закончиться трагедией. Как у тысяч людей, которых алкоголь победил. С 1962 г. не выпил даже стакана пива.

«АиФ»: — Продолжите фразу: «Счастье — это...»

Р. П.: — Просто жить. Двигаться, творить. Делать любимую работу. А лично для меня — ещё и то, что в 75 лет могу выйти на сцену и уйти на собственных ногах. (Смеётся.) Наталья Бояркина.

Латвия > Госбюджет, налоги, цены > www.aif.ru, 3 августа 2011 > № 387867 Раймонд Паулс

Мир входящему

Академик Валерий Тишков: «Не надо впадать в истерику и заявлять, что конфликт цивилизаций неизбежен»

Седьмого-восьмого сентября в Ярославле под патронатом президента Дмитрия Медведева пройдет Мировой политический форум «Современное государство в эпоху социального многообразия». Готовятся к мероприятию основательно и с размахом: презентационные конференции прошли в Пекине, Риге, Мадриде и Брюсселе. В одной из них — «Миграция, общие выводы для ЕС и России» — принимал участие директор Института этнологии и антропологии РАН академик Валерий Тишков.

— Валерий Александрович, иностранных участников форума тема миграции заинтересовала?

— Она будет одной из основных на секции «Демократические институты в полиэтнических обществах». В Брюсселе выявились два варианта решения этой проблемы. Первый — закрыть для мигрантов въезд в страны ЕС и вообще не пущать их на Запад. И постараться избавляться от тех, кто уже въехал. А тех, кто все-таки остается, потихоньку «переплавлять» и делать из них англичан, французов или итальянцев.

Второй вариант исходит из того, что миграция присуща роду человеческому. Люди постоянно двигались и перемещались. Помимо проблем она приносит и большую пользу. Те же европейские страны после Второй мировой войны рванули вперед в значительной степени благодаря мигрантам. В мире не было и нет государств, которые проводили бы успешную модернизацию, будучи при этом закрытыми от внешнего мира. Так что если от миграции закрыться невозможно (да и противозаконно, согласно международному праву), то надо сделать ее более контролируемой. Поставить в более строгие правовые рамки, чтобы мигранты не создавали существенных рисков, таких как наркотрафик, ухудшение санитарно-эпидемиологической ситуации и возникновение излишней конкуренции на рынке труда.

— За какой вариант выступаете вы?

— За второй. Эта точка зрения преобладает и среди европейских коллег. Заявления о кризисе мультикультурности — это чрезмерная политизация, реакция растерянности. Скажем, недавно вице-канцлером в правительстве Ангелы Меркель стал немецкий гражданин вьетнамского происхождения. Мигранты и их потомки — главный демографический и экономический ресурс стран ЕC. В подавляющем большинстве они интегрировались в новые общества. Трудный случай представляет часть мигрантов из мусульманских стран, и эту проблему нужно решать путем интеграции, а не депортаций, а также путем утверждения своего рода «евроислама», как это имеет место в российском Поволжье. Экономические подсчеты также говорят в пользу мигрантов. Создаваемый ими совокупный продукт (в России это около 10 процентов ВВП) на порядок выше тех сумм, что мигранты отправляют своим семьям в странах исхода.

— Тем не менее и в Европе, и в России наметился поворот именно в сторону изоляционизма. Как с этим быть?

— Кризисы, победа либерализма и глобализма, когда миллионы людей передвигаются по миру в поисках работы, международный терроризм — все это заставляет задаться вопросом: «А не вернуться ли нам к изоляционизму?» Это не означает, что правые повсеместно идут к власти. Но разворот к консерватизму налицо. Хотя, как говорил граф Витте, мыслить можно консервативно, но действовать нужно либерально. Путин и Медведев поступают как раз в духе этих напутствий.

Россия исторически была страной-донором. Но одновременно и страной принимающей. А сейчас вдруг появился некий элемент национальной обиды. Многие россияне говорят: мол, вы хотели свободы, тогда почему теперь к нам едете? У этой проблемы велика эмоциональная составляющая. Есть и еще один момент. Мигрантов у нас по большей части эксплуатируют, недоплачивают им. И от этой традиционной уже приниженности работодатели получают немалую выгоду. Поэтому миграция у нас — это не только экономическая, но и нравственная проблема. Причем — что интересно! — мигранты первых волн эксплуатируют мигрантов нынешних не меньше, а подчас и больше, чем коренные россияне. Хотя тут мы не одиноки, ибо дискриминация мигрантов — это глобальное явление.

Между тем сегодня монокультурных государств или наций практически нет, как их не было и в прошлом. В той же Англии утвердилась британская национальная идентичность, а правительством совсем недавно руководил шотландец Гордон Браун. Или взять президента Николя Саркози, имеющего еврейско-венгерские корни, — он ведь стопроцентный француз и является лидером нации. Или 44-й президент США Барак Обама, в жилах у которого течет кровь разных народов. Поэтому современные нации — многоэтничные. И в этом плане нужно понять, что Россия всегда была, есть и будет многонациональной страной. Но это не значит, что у нас нет единого народа. Мы что, его как-то делим: мол, Гергиев — не наш, Ростропович — полунаш? Все это — наше! Такой толерантный взгляд поможет преодолеть национализм. В повседневной жизни люди особо не выказывают националистических проявлений. Они начинают на это реагировать, когда политики актуализируют этнический фактор.

На Западе растет паника в отношении мультикультуры. Но у нас-то мусульмане и православные многие века мирно живут вместе. Мы не знали религиозных войн. Мы имеем опыт межнационального общения, и Европа может его позаимствовать. Короче, я не считаю, что Европе надо впадать в истерику и заявлять, что конфликт цивилизаций неизбежен, что глобальная битва между исламом и христианством вот-вот случится. Все это — заблуждение. Мир может и должен жить без глобальных потрясений. Именно об этом я и буду говорить на Ярославском форуме.

Александр Чудодеев

Россия > Миграция, виза, туризм > itogi.ru, 25 июля 2011 > № 376262 Валерий Тишков

Товарищ посол

Джек Мэтлок — о том, кто придумал «империю зла», о Гаврииле Попове, слившем американцам имена гэкачепистов за месяц до путча, о Джордже Буше-старшем, в свою очередь сдавшем мэра Москвы агентам КГБ, о Михаиле Горбачеве, не понимавшем намеков, о русской кухне, «отборном зерне», а также о том, как, будучи консулом, выдал американскую визу супруге Ли Харви Освальда

В свои без нескольких месяцев 82 года Джек Мэтлок выглядит дай бог каждому. Подвижен, обаятелен, остроумен. Неизменные очки и аккуратный синий блейзер. А памяти и более молодые люди позавидуют. Правда, немного слух стал подводить. Но ничего. Он не жалуется. Общению это не мешает. И сборам в новую поездку по России тоже.

— Г-н Мэтлок, два десятилетия спустя после развала СССР в России все еще немало людей считают Америку причастной к этой драме...

— Советский Союз распался, не выдержав давления внутренних факторов. Он был ослаблен коммунистическим правлением. Система рухнула, потому что не отвечала чаяниям людей. США и многие наши союзники пытались помочь Михаилу Горбачеву заключить новый Союзный договор со всеми республиками, за исключением трех прибалтийских государств, которые мы никогда не считали законной частью СССР. Именно поэтому президент Буш (Джордж Буш-старший. — «Итоги») в своей киевской речи 1 августа 1991 года советовал всем 12 республикам одобрить предложенный господином Горбачевым документ.

Мы не хотели, чтобы Советский Союз исчез с карты мира. Мы понимали, что горбачевские реформы создают совершенно новое государство, отличное от прежней империи зла. Мы видели, что демократизация во многих республиках зависела от поддержки из Москвы. Мы не хотели появления нескольких новых стран с ядерным оружием. США и Запад не играли роли в этой драме. Может быть, очень косвенно, демонстрируя более успешные экономические модели.

Кроме того, посмотрите, кто рулил процессом. Это был не иностранец, это был президент РСФСР Борис Ельцин, который в сотрудничестве с лидерами Украины и Белоруссии разрушил СССР. Попытки винить посторонних — это попытки поставить историю с ног на голову.

— Вы работали в Совете нацбезопасности при Рональде Рейгане, когда он назвал СССР в одной из речей империей зла. Не ваша ли, кстати, авторская заслуга?

— Нет. Речь готовилась для внутренней аудитории, евангелистской конференции во Флориде, и нам в СНБ ее не показывали. Тем не менее я верю, что сталинский СССР, безусловно, был империей зла. Любое государство, в котором лидер позволяет себе уничтожать миллионы своих сограждан, благословенным назвать нельзя.

— Почему же тогда в США часто можно слышать утверждения, что Америка победила в холодной войне?

— Это абсурд. Холодная война — это условность, метафора. Это как война с бедностью, наркотиками или терроризмом... Окончание холодной войны — результат переговоров между США и СССР, между НАТО и государствами Варшавского договора. Победили все. Гонка вооружений была не только опасна. Она непомерной тяжестью ложилась на все экономики. Особенно тяжело было Советскому Союзу, советские люди платили тяжелую цену за оружие, которое им не было нужно, и при этом создавали себе врагов. Все выиграли, никто не потерпел поражение, за исключением идеи самой войны как таковой — она была бы самоубийственной...

— Вы родились в американской глубинке. Росли в то время, когда на Западе об СССР не говорилось ничего хорошего. Как в таких условиях возник интерес к нашей стране, к русскому языку?

— Интерес проснулся еще в школе, потому что мы следили за ходом боевых действий на советско-германском фронте и понимали, какой огромный вклад СССР внес в победу над Гитлером. Первый раз я услышал русскую речь по радио — это было выступление советского представителя на конференции в Сан-Франциско, где была образована ООН. Конечно, я ничего не понял, но подумал, как было бы здорово, если бы я знал этот язык. Раскопал в местной библиотеке грамматику русского языка, но сами понимаете, толку от этого было мало.

В первый год учебы в Университете Дьюка я прочитал «Преступление и наказание» Федора Достоевского, естественно, в английском переводе. Я был потрясен! Начал читать другие вещи Достоевского и обнаружил, что «Братья Карамазовы» еще более сильное произведение. Для меня до сих пор «Легенда о Великом Инквизиторе» остается самым мощным отрывком из всей русской и мировой литературы. Я был пленен и очарован Россией! Тут и созрело окончательное решение выучить русский, и, как только в университете в 1948 году впервые ввели курс русского языка, я немедленно стал посещать эти занятия.

— Кто еще из наших писателей вам внутренне близок?

— О, мой список длинный. Пушкин, Гоголь, Чехов... Лев Толстой с «Войной и миром» и «Анной Карениной», поздний Толстой менее интересен. Моя докторская диссертация посвящена Лескову — в ней я сравнивал переводы его произведений на английский, французский и немецкий языки. Из периода начала ХХ века я бы выделил Леонова, Булгакова, Платонова, Пастернака и Ахматову. Из современников я дорожу творчеством таких людей, как Андрей Вознесенский, Белла Ахмадулина и Вася Аксенов...

— Тогда понятно, почему темой вашего диплома в Колумбийском университете вы выбрали «Функционирование «руководящих органов» Союза писателей СССР».

— Для меня было очевидно, что СП был создан Сталиным как инструмент контроля над литературой по аналогии с другими творческими союзами. Мне ужасно хотелось понять, как он функционирует, как, говоря словами Сталина, он используется в качестве «передаточного ремня» для создания «инженеров человеческих душ».

— Классиков марксизма-ленинизма тоже штудировать пришлось?

— Разумеется. По причинам как культурным, так и политическим я не только погрузился в изучение русского языка и истории, других славянских языков и культур, в знакомство с нерусскими национальностями СССР, но и приобщился к марксистской идеологии. Читал «Коммунистический манифест» и «Капитал» Маркса, отдельные труды Энгельса и Ленина, «Государство и революция» например. А уж 13-томное собрание сочинений Сталина на русском языке прочел минимум два раза — от корки до корки. Не из любви: составлял индекс указателей к нему.

— Как пришло решение перейти на дипломатическую службу?

— Еще в начале 1950-х я пришел к выводу, что одной из самых трудных проблем американской дипломатии является выстраивание отношений с СССР. Я подумал, что могу стать частью решения этой проблемы... Мой дипломатический дебют отмечен курьезом. На подготовительных курсах нас, молодых дипломатов, спросили, чего мы ждем от своей карьеры. Я по наивности так и брякнул: «Хочу стать американским послом в Советском Союзе». Потом руководитель группы напишет в моей характеристике: «У Мэтлока нереалистичные амбиции, но он кажется достаточно благоразумным, чтобы умерить их в процессе продвижения по службе».

— Итак, в 1961 году, ровно полвека назад, вы впервые оказались в Москве...

— Москва с тех пор сильно изменилась, во многом к лучшему. А чего-то жаль. Тогда, например, не было такого понятия, как дорожные пробки. Я мог подъехать на машине к Большому театру, запарковаться и за несколько рублей наслаждаться прекрасным спектаклем. Культурная жизнь процветала, и мы с Ребеккой были в восторге от наших походов в театры, оперу и на концерты. Самым большим расстройством для нас тогда было то, что КГБ всячески препятствовал контактам между иностранными дипломатами, в особенности американскими, и советскими гражданами.

— Вы были вице-консулом. Чем запомнилась первая московская командировка?

— Я оформлял визу Марине Освальд, жене Ли Харви Освальда (единственный официальный подозреваемый в убийстве президента Джона Ф. Кеннеди 22 ноября 1963 года в Далласе. — «Итоги»). Он тогда решил вернуться в США. Она в своей анкете утверждала, что не является членом ВЛКСМ, потому что так сделать ей сказал ее муж. Конечно, я знал, что это неправда, и сделал пометку в документах, что она не может не быть комсомолкой. Поскольку этот момент не мог стать препятствием для выдачи визы, то я ее оформил. Позже моя пометка будет использована Комиссией Уоррена (занималась расследованием обстоятельств убийства президента Кеннеди. — «Итоги») как подтверждение того факта, что возвращение Освальда в США не было делом рук КГБ. Потому что там сведущие люди знали наши правила и требования и никогда бы не посоветовали врать насчет членства в комсомоле. С самим Освальдом я не контактировал, поскольку американскими гражданами занимался сам консул.

— В октябре 1962-го, в разгар Карибского кризиса, вы в Москве. Какие были настроения в посольстве?

— Мы были совершенно уверены, что войны не будет, что Хрущев только пытался давить на Запад. Советскому народу даже не говорили толком, в чем дело, не говорили о советских ракетах на Кубе. Позже, однако, мы узнали, что реальная опасность была куда большей, чем мы предполагали. Оказывается, советские офицеры на Кубе имели право самостоятельно, без санкции Москвы дать команду на пуск ракет с ядерными боеголовками в случае атаки на советский контингент на Кубе. Но в 1962 году мы себе такое не могли вообразить.

— Чем вы лично занимались в это время?

— С моим коллегой Гербертом Окуном мы переводили письма Хрущева к Кеннеди. Связь в то время была не такая, как сейчас, русский текст можно было передать только в английской транслитерации, что все равно бы потребовало перевода, чтобы госсекретарь и президент могли прочитать эти письма. Поэтому мы переводили их в Москве для последующей передачи телеграфом. Напряжение было большое, все надо было делать быстро, помню, что одно из писем было на 14 страницах. Но в два часа мы уложились. Хотя отправка советских ракет на Кубу была безрассудным шагом, Хрущев в достаточной мере проявил себя как государственный деятель, чтобы положить конец кризису. Казалось, что он вынужден был отступить под давлением, но в реальности Кеннеди согласился убрать американские ракеты из Турции, правда, на условиях секретности. Мы в посольстве про этот пункт не знали ничего, поскольку это делалось по неформальному каналу, через представителя КГБ в Вашингтоне.

— Уж коли мы упомянули Рейгана: комфортно ли вам было работать в его команде? Насколько я понимаю, на выборах 1980 года вы голосовали за Картера?

— Я действительно поначалу не был сильным приверженцем Рейгана. Меня пригласили в штат Совета национальной безопасности как профессионала дипслужбы и относились ко мне очень хорошо. Никто не спрашивал о личных предпочтениях на выборах. Моей задачей была разработка переговорной стратегии с СССР об ограничении и сокращении ядерных вооружений.

— Это в то время, когда президент США выдвигал одну инициативу за другой, включая пресловутую СОИ, по наращиванию военной мощи США?

— Не забывайте, он сделал лишь то, что рекомендовал его предшественник Джимми Картер. После вторжения СССР в Афганистан в США сложилось мнение, что мы слишком слабы, чтобы противостоять СССР и следует укрепить обороноспособность США. Рейган верил, что, имея военное преимущество, советские лидеры станут претендовать на преимущество политическое. Поэтому свои усилия по укреплению американского военного потенциала рассматривал как козыри для эффективных переговоров. Он искренне стремился ко всеобщему уничтожению ядерных арсеналов. Это была его философия, и это была его мечта.

— И как она совмещалась с его подчеркнутым антисоветизмом?

— Рейган жестко критиковал коммунистическую идеологию, осуждал попытки навязать силой эту систему другим странам и народам, публично подчеркивал, что система не отвечает интересам советских людей, а экономика работает не на пользу народу. Даже когда он назвал СССР империей зла, он имел в виду систему, а не людей. Заметьте, он никогда не призывал к смене режима внутри страны или чему-то подобному. Он даже не позволял себе личных выпадов против советских лидеров, хотя я-то помню, как советская пресса соревновалась в придумывании оскорбительных эпитетов для президента Рейгана.

— И в апреле 1987 года вы прибыли в Москву уже в качестве посла...

— Мой приезд совпал с визитом в СССР Маргарет Тэтчер (в то время премьер-министр Великобритании. — «Итоги»). И первое, что меня поразило, — ее речи и комментарии публиковались советской прессой, хотя содержали весьма критические замечания по поводу советской политики. Вообще наблюдалось причудливое смешение новых подходов и старой ортодоксии. В мае на Красной площади приземлился германский юноша Матиас Руст. Я узнал об инциденте вечером на приеме в посольстве от американского журналиста, который, как и многие другие его коллеги и рядовые москвичи, бросился к Кремлю посмотреть на такое невиданное дело. И вот журналист показывает пальцем на «Сессну» и спрашивает приставленного к ней милиционера, что этот самолет делает в самом центре Москвы. Милиционер глядит на него и отвечает: «Какой самолет?.. Где?..»

Я не считаю сам факт приземления «Сессны» на Красной площади показателем слабости советской системы ПВО. Военная авиация не использует спортивные самолеты для атак, и в СССР еще была свежа память о международном осуждении того, что советский истребитель сбил четырьмя годами ранее южнокорейский пассажирский авиалайнер. Но Горбачев смог использовать этот инцидент как предлог для отставки нескольких высокопоставленных военных чинов, препятствовавших сокращению вооружений.

— Как вы узнали о подготовке путча против Горбачева?

— В июне 1991 года ситуация в советских верхах была сложной, многое было непонятно. В поисках ответов на свои вопросы я пригласил нескольких политических деятелей к себе на ланч в четверг 20 июня, в том числе и только что избранного мэра Москвы Гавриила Попова. Однако утром из его офиса позвонили и сказали, что мэр не может прийти на ланч, но хотел бы встретиться со мной и попрощаться перед убытием в отпуск. Мы встретились в библиотеке Спасо–хауса. Я поздравил Попова с победой на выборах. Он спрашивал меня о моих планах после ухода с дипломатической службы. В какой-то момент, не прекращая разговора, он достал из кармана листок бумаги, что-то на нем написал и протянул мне. Крупными, неровными буквами по-русски там было написано, что против Горбачева готовится заговор и что необходимо эту информацию сообщить президенту Ельцину, который тогда был с визитом в Вашингтоне.

— Как вы отреагировали?

— Я постарался сохранить натуральность нашей беседы, одновременно на том же клочке бумаги написав: «Я доложу, но кто это организует?» Попов добавил несколько слов и протянул листок мне. Там было четыре фамилии: «Павлов, Крючков, Язов, Лукьянов». После того как я прочитал, Попов забрал у меня листок, разорвал на мелкие кусочки и сунул к себе в карман. Мы еще поговорили минут десять — пятнадцать, чтобы внезапное окончание разговора не возбудило подозрений. Его планы дальнейшего развития Москвы и перспектив частного сектора, вероятно, были адекватным прикрытием для микрофонов КГБ, хотя мы сами совершенно не вникали в смысл того, что произносили вслух.

— Что последовало дальше?

— Как только Попов ушел, около 12.30, я немедленно составил телеграмму для президента Буша, чтобы эту информацию передали Ельцину. Они встречались в тот же день, в 10 утра по вашингтонскому времени. Набросав второпях текст, я положил его в конверт, опечатал, вызвал сотрудника посольства, чтобы это передали моему заместителю Джиму Коллинзу с инструкцией отправить послание в Вашингтон максимально быстрым и безопасным образом. К счастью, из-за разницы во времени до встречи президентов было еще несколько часов.

— Какова была реакция в Вашингтоне?

— Она последовала очень быстро. По защищенному телефону мне позвонил заместитель госсекретаря Роберт Киммит. Он сказал, что, конечно же, президент Буш все передаст Ельцину, но необходимо также встретиться с Горбачевым и предупредить его тоже. Я был согласен, однако подчеркнул, что только Ельцин должен знать, от кого исходит эта информация. Никому другому имя Попова не должно быть раскрыто. Еще мы согласились в том, что было бы некорректно с нашей стороны называть конкретные имена, поскольку у нас не было независимых подтверждений этой информации. Скажу больше. Даже если бы наши сведения были более точны и детальны, я вряд ли решился бы называть фамилии заговорщиков. Как выглядел бы американский посол, убежденно заявляющий главе великой державы, с которой США еще недавно были врагами, что его премьер-министр, глава разведки, министр обороны и спикер парламента замышляют против него что-то недоброе? Мы сошлись с Вашингтоном на том, что я скажу о наличии у нас информации, которую мы не можем подтвердить, но которая серьезнее, чем просто слухи, — о замысле отстранить его от власти.

— Как оперативно вам удалось добиться приема у Михаила Сергеевича?

— К счастью, с этим не было проблем. Я связался с помощником Горбачева Анатолием Черняевым и попросил о срочной встрече с президентом. Он перезвонил буквально через несколько минут и предложил немедленно приехать. Я застал Горбачева уже на пути из кабинета. Тем не менее он не торопился выслушать, с чем я к нему пожаловал. Похоже, он был в хорошем настроении, поскольку приветствовал меня словами: «Товарищ посол». Потом стал объяснять, что привык воспринимать меня как члена совместной команды, занимающейся гармонизацией отношений между двумя странами, и как твердого сторонника углубления взаимопонимания между Америкой и СССР. Еще посетовал, почему же я уезжаю из Москвы в такой ответственный момент, когда столько дел начато и намечено... Я чувствовал дискомфорт от того, что собирался ему сообщить. Наконец мы присели за длинный стол в его кабинете, и я озвучил свои заготовки.

— И что же ваш собеседник?

— Я так понимаю, что он подумал — мы имеем в виду маневры в Верховном Совете, происходившие на той же неделе, когда премьер Павлов на закрытом заседании потребовал для себя некоторых президентских прерогатив. Горбачев посерьезнел и сказал, что признателен президенту Бушу за проявленную озабоченность. Что он поступил так, как поступают настоящие друзья. Но скажите ему, пусть не беспокоится, все под контролем и что завтра мы все увидим сами. ВС действительно проголосовал против предложения Павлова.

— А как случилось, что имя Попова как источника этой информации было раскрыто?

— На следующий день во время телефонного разговора с Горбачевым у президента Буша сорвалось с языка имя Попова как источника тревожной информации. И это по телефону, явно прослушиваемому КГБ!

Конечно, я не ожидал такой неосторожности от бывшего руководителя ЦРУ, который гордился своим профессионализмом и решительно осуждал утечки самой тривиальной информации. Ничего удивительного, что потом имя Попова оказалось в первых строчках списка людей, которых путчисты собирались арестовать в случае своего успеха. Правда, много позже, когда я просил у Попова разрешения описать всю эту историю, он заметил, что нет худа без добра, что, возможно, Крючков понял — полной секретности подготовки путча нет, и масштаб приготовлений и их интенсивность уменьшились. В конечном счете плохая подготовка послужила провалу путча. Все это показывает, какую большую роль в международных отношениях и в политике вообще может сыграть случай.

— Потом вы встречались с Горбачевым?

— Да, буквально за неделю до его ухода из Кремля. Я был в составе группы, обсуждавшей в Москве способы уменьшения этнической вражды. Горбачев приветствовал участников одного за другим и, когда подошла моя очередь, назвал меня «господин посол» и добавил: «У нас такой обычай: стал однажды послом — остаешься послом навсегда». Я ответил: «У нас то же самое: однажды президент — навсегда президент». Он был спокоен и казался примирившимся со своей судьбой, хотя заявил, что не решил еще вопрос о сроке своей отставки. К сожалению, этот вопрос скоро решили без него.

...Я убежден, что Россия в большом долгу перед Михаилом Горбачевым за то, что он освободил СССР от коммунистического диктата. Среди партийных лидеров его поколения, которые могли бы занять место генерального секретаря КПСС, только Горбачев обладал комбинацией опыта инсайдера и смелости и способностями политического маневрирования, чтобы отодвинуть от власти самовоспроизводящуюся клику, семь десятилетий держащую в заложниках всю страну. Его вклад в историю ХХ века по глубине и продолжительности мало с чем может быть сравним. Он был истинным модернизатором. Его отказ применить силу, чтобы остаться у власти, избавил страну от вероятной кровавой гражданской войны. Горбачеву не удалось превратить прежний СССР в демократическую федерацию республик, чему он отдал много сил, но это не должно затемнять его достижений. Как и того, что он сделал немало ошибок, включая назначение на высшие посты тех людей, которые попытались отстранить его от власти. Когда-нибудь история воздаст ему должное.

— Как развивались ваши отношения с Борисом Ельциным?

— Впервые я с ним встретился вскоре после моего прибытия в Москву, то есть в апреле 1987 года. Ельцин возглавлял партийную организацию Москвы, но за рубежом его мало кто знал. Когда в ноябре его сняли с поста, я не перестал считать его одним из самых объективных наблюдателей и комментаторов советской политики и продолжал общаться с ним. Иногда я с женой и Ельцин с супругой Наиной встречались за ужином. У Ельцина была репутация любителя выпить, но я никогда не видел его пьяным. Позже он станет известен своими «отсутствиями по болезни». Каждые несколько месяцев он вдруг пропадал с публичной арены на неделю-две, чтобы потом появиться в форме и готовым к борьбе. Я помню, как был гостем на свадьбе одного из его сотрудников. Ельцина не ждали, сообщалось, что он перенес трудную операцию на спине. Однако он появился в хорошем расположении духа и танцевал, по-моему, с каждой из присутствовавших там женщин. У него было острое чувство политического значения театральных жестов. Мне запомнилось его объявление о выходе из КПСС не на пресс-конференции или другим традиционным методом, а демонстративным уходом с партийного съезда под десятками телекамер.

Тогда он был более популярен, поскольку мог противостоять старой системе, не неся ответственности за решения. Но Ельцин преуспел гораздо больше в разрушении этой старой системы, чем в созидании новой. И его враждебные личные отношения с Горбачевым не отвечали интересам страны. Ирония судьбы заключается в том, что те россияне, кто сожалеет о развале СССР, словно забывают, что именно первый президент России сделал больше всего для этого развала.

Годы спустя невозможно избавиться от двойственности восприятия его образа. С одной стороны — самое полное воплощение самой важной демократической революции последних 50 лет. С другой — он был непредсказуем и не умел создавать государственные институты. Мне кажется, что Ельцин был также слаб в своих попытках построить институты по-настоящему демократические. И, вероятно, он мог бы сделать больше в борьбе с коррупцией.

— У кого — у вас или у вашего сменщика в Москве Роберта Страуса — больше оснований считать себя последним американским послом в СССР? Ведь он едва прибыл, когда Советского Союза не стало...

— Тем не менее Роберт Страус — последний посол США в СССР и первый — в новой России. Меня же можно считать последним американским послом в Союзе, отслужившим полный срок.

— Ваша увлеченность Россией общеизвестна. Передалась ли она детям?

— Более или менее. Все знают русский, одни лучше, другие хуже. Один из сыновей женат на русской девушке и живет в Москве.

Сын тут попробовал начать свой малый бизнес. Но по ряду причин потерпел неудачу. Главное в том, что в России нет атмосферы поддержки малого бизнеса и есть недружественное, неделовое отношение к иностранным инвестициям. Я знаком со многими людьми, которые сделали инвестиции в вашей стране и почти все потеряли. Теперь всем желающим сделать вложения в России я рекомендую для начала ознакомиться с рассказом моего любимого Лескова «Отборное зерно». Там довольный помещик объясняет: да, пропало прекрасное зерно, но все не внакладе, поскольку получили страховку. Ему возражают, позвольте, а как же насчет страховой компании? Подумаешь, отвечает помещик, она же иностранная... Для привлечения иностранного капитала в России следует еще много и много чего сделать.

— Кстати, о хлебе насущном. Приобщились ли вы к русской кухне? Что любите особенно? Случалось ли выпивать рюмку-другую водочки?

— Нам нравятся многие русские блюда, и мы довольно часто готовим их и кушаем. Среди любимых у нас борщ и бефстроганов.

— Вы продолжаете бывать в России. Каковы ваши впечатления — она вас обнадеживает, расстраивает или удивляет?

— Да, бываю... В Москве, Санкт-Петербурге, на Дальнем Востоке... Это большое удовольствие — повидаться с друзьями, соприкоснуться с вибрирующей культурной жизнью.

Но есть и не столь приятные вещи. Я, к примеру, был поражен, как плохо развивается Дальний Восток. Владивосток со всем его замечательным населением находится далеко позади других современных тихоокеанских городов. У него столько сравнительных преимуществ, а он теряет население в то время, как Ванкувер, Сиэтл и такие соседи, как Пусан и Далянь, процветают... Меня беспокоит снижение рождаемости в современной России, короткая продолжительность жизни, особенно среди мужчин, плачевное состояние здравоохранения... Высказывание Джорджа Кеннана: «Когда видишь два противоречивых сообщения по поводу России, то скорее всего они оба верны» — по-прежнему актуально.

— В США есть люди, считающие, что Россия — это не прежний мощный СССР и что она-де не отличается от многих других стран и какого-то особого отношения со стороны США не заслуживает.

— Мы должны сотрудничать. Для США Россия будет либо частью решения проблем, либо частью проблем. И наоборот. Ни одна сторона ничего не выиграет, отодвигая другую, и обе выиграют, работая совместно. При всех своих слабостях Россия продолжает быть жизненно важным фактором нового мирового порядка. Она располагает ядерным арсеналом, сравнимым по мощи только с американским. Она — постоянный член Совбеза ООН, и ее голос необходим, чтобы сделать в глазах всего мира законным или незаконным любое военное вмешательство. Ее земли полны естественными богатствами — нефтью, газом, всевозможными минералами. Население образованно. Если все использовать надлежащим образом, то открываются огромные возможности для развития и влияния на мировые дела.

Вашингтон

Николай Зимин

Досье

Джек Мэтлок

    * Родился 1 октября 1929 года в Гринсборо (штат Сев. Каролина). Учился в Университете Дьюка и Колумбийском университете Нью-Йорка. Изучал русский язык и литературу. Преподавал эти предметы в Дартмутском колледже с 1953 по 1956 год.

    * В 1956 году поступил на дипломатическую службу. Работал в дипмиссиях США в Вене, Гармиш-Партенкирхене, Аккре, Дар-эс-Саламе и на Занзибаре.

    * Несколько раз был в командировках в Москве — впервые в 1961 году.

    * В 1971—1974 годах руководил отделом СССР в Госдепе.

    * В 1981—1983 годах служил послом США в Чехословакии. Затем в течение трех лет при Рональде Рейгане — специальным помощником президента и старшим директором по делам Европы и СССР в Совете национальной безопасности США.

    * В апреле 1987 года назначен послом в Москву, откуда убыл 11 августа 1991 года, за неделю до ГКЧП.

    * Выйдя в отставку после 35 лет дипломатической карьеры, вернулся к преподавательской и научной деятельности в Принстонском и Колумбийском университетах. Автор фундаментальных монографий: о крахе СССР — «Смерть империи» (Autopsy on an Empire — 1995 год), об окончании холодной войны — «Рейган и Горбачев» (2004 ) и об ошибках внешнеполитического курса США при президенте Джордже Буше-младшем — «Иллюзии сверхдержавы» (Superpower illusions — 2010).

    * Владеет русским, французским, немецким, чешским и суахили.

    * Жена — Ребекка Мэтлок. Супруги вместе уже 62 года.

США. Россия > Внешэкономсвязи, политика > itogi.ru, 25 июля 2011 > № 376257 Джек Мэтлок

Губернатор Кировской области Никита Белых: «Общество сидит, щелкает семечки и смотрит, как власть корячится».

- Никита Юрьевич, как-то странно от вас из Кирова, с поста вице-губернатора, ушла Мария Гайдар. Я попытался у нее выяснить - утверждает, что хочет учиться в Гарварде.

- Здесь, как в известном выражении, не надо искать черную кошку в темной комнате. Мы договаривались с Марией - работаем вместе два года, после чего, возможно, меняем формат работы. Я ей рекомендацию в Гарвард подписал еще в ноябре прошлого года.

- Но уезжать перед самыми выборами странно. Мария все-таки политик...

- Если губернатор не политик, то уж зам губернатора тем более.

- Но Мария уже не зам, она уже вырвалась на свободу.

- Насколько я знаю, у нее не было никаких планов принимать участие ни в выборах в Госдуму, ни в выборах президента.

- Интересно, что другой ваш знаменитый экс-советник - Навальный никуда не уезжает, а, наоборот, успешно перед выборами раздувает один коррупционный скандал за другим...

- Его антикоррупционный проект - штука правильная. В любом случае общественный контроль нужен. Но Алексей при всех его многочисленных достоинствах не в состоянии заменить гражданское общество. А вот оно должно со временем заменить Навального. Очевидно, что общество скептически относится к власти. Власть, мягко говоря, недолюбливает общество. Я пытаюсь этот кризис доверия преодолеть информационной открытостью, вовлечением гражданского общества в управленческие решения. У Алексея другой подход. Он старается кризис усугубить, чтобы ярко показать - эта власть должна быть изменена. Мы с ним дружим с 2005 года. Но вот нашла коса на камень! Я говорил: Леша, я работаю на то, чтобы сказать, что люди во власти не полубоги или бандиты. Это обычные люди. Поэтому я у себя в Твиттере постоянно пишу о таких мелочах - как, например, я сходил в кино. Мне говорят: вам что, заняться нечем? Мне есть чем заняться! Просто я хочу сказать, что тоже смотрю кино, а не только, как вы думаете, «пилю деньги» и размышляю, как бы еще обокрасть народ.

- То есть вы не согласны с утверждением Навального, что «Единая Россия» - партия воров и жуликов?

- Конечно, не согласен. Это утверждение из серии все бабы дуры и все мужики сволочи. Так можно договориться до того, что все чиновники тоже жулики, мерзавцы, все полицейские - коррупционеры, все прокуроры - негодяи.

- Так большинство и думает.

- Но это же неправда! В любой части общества есть как приличные люди, так и подонки. Когда журнал «Форбс» опубликовал список 200 самых богатых бизнесменов в России, я поразился - с какой ненавистью это обсуждалось в Интернете. Убежден: большинство комментаторов в лучшем случае знают 10 - 15 фамилий из этого списка и на этом основании делают вывод - все негодяи, все заработали капиталы незаконным путем! Я написал статью «Список ненависти», где поинтересовался: а как мы собираемся развивать нашу страну в режиме рыночных отношений и популяризации предпринимательства, если априори считать любого успешного предпринимателя мерзавцем?! Так мы получим отдельно взятое «Сколково», где предпринимателям создаются все условия для работы, но это «Сколково» придется охранять с автоматами, потому что за его границами будет царить всеобщая ненависть. То же самое, кстати, происходит и с чиновничеством...

- Мне, кстати, запомнилась ваша цитата: «Я, находясь в оппозиции, очень не любил власть. Сейчас я продолжаю власть не любить, но, честно говоря, начинаю не любить и общество. Более деструктивного, несговорчивого, неадекватного и тупого института, чем общество, не существует. Оно не готово к реформам, привыкнув либо сидеть на кухне, либо бесцельно шляться по улицам».

- Да, я это сказал в 2009 году на Пермском экономическом форуме. Во время дискуссии получился такой эмоциональный перехлест. Как мне кажется, многие политики (да и не только политики) не до конца понимают одну вещь. Да, власть неэффективна, коррупционна, неповоротлива. Но делать вывод о том, что простая смена персоналий во власти приведет к концептуальным изменениям в социально-экономическом развитии страны, неверно.

Сейчас люди абсолютно уверены, что все за них должно решить государство. Но решение проблем - это дорога с двусторонним движением. Например, у нас есть целый институт властный, называется местное самоуправление. Он по Конституции создан для самостоятельного решения гражданами местных вопросов. Но общество настолько аморфно, что просто не хочет решать собственные проблемы. Оно ждет, что они все будут решены властью. И когда власть по каким-то причинам этого не делает, общество решает - те, кто на капитанском мостике, гады.

- Поработав губернатором, вы увидели «реального избирателя». И вы все еще хотите заниматься политикой?

- Я считаю, что любому политику не вредно это все посмотреть.

- Это не разочаровывает?

- Нет. Это дает новые знания. Я о лесных пожарах сейчас знаю столько, сколько не мог себе представить. Или о надоях молока, о состоянии жилищно-коммунального хозяйства, об особенностях дорожного строительства. Да, многое удивляет. Ты, например, представлял себе общество как активный институт, который борется за возможность влиять на власть. А выясняется, что эта возможность ему на фиг не нужна. Общество сидит, щелкает семечки и смотрит, как власть корячится. Для меня это самое большое удивление.

«РЕФОРМАТОРАМИ МОГУТ БЫТЬ ТОЛЬКО ЛЮДИ-КАМИКАДЗЕ»

- По социологическим опросам, четверть населения не против эмигрировать из страны. Ваш сын, кстати, учится в Англии. И когда некоторые депутаты Госдумы заинтересовались, почему вы отправили сына за границу, вы заявили: «Идите вы в ж...».

- Все-таки не совсем так. Когда я отправлял сына на учебу в Англию, я подробно объяснил, почему принял это решение. Хотя в общем-то не обязан был это делать. Это мой сын, и я отправляю его учиться за свой счет. Это мое дело. И вообще странно, что кто-то стал давать этому какие-то публичные оценки. Даже не удосужившись узнать мою аргументацию, просто клеймят какими-то лозунгами о патриотизме и непатриотизме. И да, я послал их!

Слушательница радио «КП» Екатерина:

- Не кажется ли вам, что наш народ не принимает ту политику, которая проводится последние 20 лет? Власти не удалось решить ни одной социальной проблемы. И страна, которая была второй в мире, катится все ниже и ниже.

- Есть такая шутка - у нас страна с непредсказуемым прошлым и необъясненным настоящим. Люди не до конца понимают, и власть не объясняет им, куда идет страна.

Радиослушательница Ольга Николаевна:

- Все эти реформы выходят боком простому народу. За что вы ни возьметесь, все клином.

- «Вы» - это кто?

Ольга Николаевна:

- Демократы, правительство. 75 тысяч заводов и фабрик закрыли. Где народу работать-то?

- Я не совсем понимаю, о каких реформах идет речь... Но абстрагируясь от каких-то персоналий и вопроса, кто демократ, а кто нет, замечу, что у реформ несколько правил. Первое - они никогда не происходят от хорошей жизни. Второе - реформы всегда болезненны. Поэтому в мировой политической истории не найдете реформаторов, которые были бы популярны при жизни.

Ворсобин:

- Думаю, слушатели назовут «безболезненные» страны - Китай, Белоруссия.

- С Белоруссией, я надеюсь, уже сейчас все понятно - ее уже трясет. Про Китай, я думаю, такие представления просто от того, что наше общество мало о нем знает. Вы знаете, как там живет сельское население? Там нет пенсионной системы, нет бесплатной медицины и так далее.

Кстати, если вы вспомните Маргарет Тэтчер - она как раз поплатилась своим рейтингом за те крайне необходимые реформы, которые сейчас оцениваются позитивно. Возьмите наших соседей, ту же Польшу, Лешека Бальцеровича, и массу других примеров... Именно поэтому реформаторами могут быть только люди с сознанием камикадзе. Они понимают, что их возненавидят, но они идут на это.

- Но неужели демократия - непременное условие хорошей жизни? Есть же примеры успешных стран, где обходятся без нее…

- Демократия нужна. Как громоотвод, как клапан для выпуска пара. Еще год назад скажи кому-то в Египте, Тунисе, Йемене, Ливии, что народ взбунтуется, - посмеялись бы. Лидерами были харизматичные вожди, в странах цвела стабильность, экономика неплохо развивалась. Разве Египет за эти 20 лет не преобразился? Преобразился. Но есть еще и усталость, которая у людей накапливается по отношению к власти. Людям нужны понятные легитимные механизмы для ее контроля, причем легитимные не в плане решений Конституционного суда

, а чтобы гражданин для себя считал по понятиям, «по чесноку» - да, все справедливо. И какой бы хороший человек ни был бы долго у власти, это обыкновенно все выливается в бунт. Помните ситуацию с Чаушеску в Румынии? Расстреляли без суда и следствия. Особенность любых авторитарных режимов - процессы не видны... А чем хороша демократия - при ней все видно. Демократия - это, условно говоря, томограф для организма. Это не означает, что у тебя, например, нет и не будет опухоли, но ты имеешь возможность заметить болезнь и начать лечение.

ЛЮДИ ПРОТЕСТУЮТ ПРОТИВ СИСТЕМЫ В ЦЕЛОМ

- А чего России стоит опасаться?

- Меня настораживает то, что в обществе нарастает не протест по отношению к власти, а к системе в целом. Например, в выборах участвует директор крупного предприятия, не член «Единой России». Округ им облизан так, что в каждой школе, в каждом детском садике все на уровне. Но он проигрывает какому-то кандидату, который впервые появился в этом округе. Или другой пример - директор маргаринового завода занимает последнее место, а замдиректора Кирово-Чепецкого химкомбината проигрывает автоперевозчику.

- Но, может, люди голосуют за таксистов, потому что директор хам, оскорбляет сотрудников и весь город об этом знает?..

- Допускаю, что такое может быть. Единичный какой-нибудь случай. Но я видел, как была построена у этих директоров кампания. Там не было серьезных косяков! А результат удивительный!

Тут надо что-то менять с подходом. Либо придется просто в черную покупать голоса, тупо за деньги. Например, правительство заявило: повысим зарплату для некоторой части бюджетников. Но коврижек на всех не хватит! Те, кому ты поднял зарплату, воспринимают это как само собой разумеющееся, и это не увеличивает их любовь по отношению к тебе. Но зато те, кому ты это не сделал, тебя просто ненавидят.

- В «Комсомолку» недавно приходил Явлинский, который признал, что вообще-то российский народ никогда не жил так хорошо, как сейчас...

- Я наблюдаю странную вещь. Например, в Кировской области самый высокий уровень удовлетворенности в наиболее бедных районах, а самый высокий уровень неудовлетворенности как раз в более-менее благополучных. У нас в области, например, лидер по неудовлетворенности - Кирово-Чепецкий район. С экономической точки зрения город достаточно благополучный, но его жители сравнивают свой уровень жизни с Кировом и Кирово-Чепецком - и соответственно остаются недовольными. Тот, кто получает 100 тысяч рублей у вас в Москве, будет более недоволен жизнью, чем тот, кто получает 10 тысяч у нас в регионе. Потому что ожидания и запросы выше. И несоответствие запросов и реальности гнобит человека очень сильно.

- Прохоров возглавил «Правое дело» и обещает возродить либеральную оппозицию. Вы с ним недавно встречались - он действительно это всерьез?

- Его план, возможно, и правильный, но времени до выборов уж слишком мало, его, можно сказать, вообще нет. Но запрос со стороны общества на сильную либеральную партию есть - и это то, что внушает оптимизм.

В этом контексте еще я думаю, тут очень важно сохранить преемственность с теми, кто с точки зрения общества является носителями либеральной идеи. Они не дадут бешеных процентов, но они должны как минимум не критиковать «Правое дело», а еще лучше - высказываться в поддержку. У меня большой круг знакомых предпринимателей разного уровня. Я с ними общаюсь и понимаю: даже те, кто высоко оценивает предпринимательские способности олигархов, просто так не выберут их своими лидерами и представителями интересов. Нужен еще моральный авторитет - такой, какой был, например, у Сахарова...

- Много говорилось о сокращении количества чиновников. Их правда становится меньше?

- Больше. Причем чиновники плодятся не просто так, а с появлением каких-то новых функций, задач и полномочий. Например, информационное общество, электронное правительство... Вот приходит ко мне руководитель антимонопольной службы: у нас такие-то задачи, выделяется такое-то количество ставок, будем расширяться. Приходят налоговики: будем расширяться. На моих глазах расширяются все, кроме полиции. Им дали команду: сократить количество личного состава. А потом начинаются новые вводные. ОМОН не сокращается, потому что это резерв министра. Теракт в «Домодедово»: надо усилить антитеррористическую часть - места пребывания людей, вокзалы, аэропорты и т. д. В итоге сокращают, например, школьных инспекторов (на 70%), сотрудников ДПС. В результате вверх поползла аварийность... Придется и их как-то увеличивать.

О КИРОВСКИХ ПАССИОНАРИЯХ

- За 2,5 года либерал-губернаторства у вас возникла какая-то социальная опора из предпринимателей?

- Пока нет. Надеюсь, что к концу срока появится. Когда я приехал в Киров, мне в основном встречались, с одной стороны, активные и понимающие люди, но жулики. Или честные люди, которым абсолютно ничего в этой жизни было не надо. А таких, чтобы и активные, и честные, - единицы. К сожалению, нельзя научить человека быть предприимчивым! Используя модный термин Гумилева - или он пассионарий, или нет. Есть некая тусовка пассионариев, а новые не появляются. Поэтому я говорю пермским, московским, красноярским бизнесменам: приходите в Киров. Местные обижаются, а я им говорю: ребята, если вы готовы работать - работайте. Но для появления новой генерации бизнесменов нужно не два-три года. Менталитет должен измениться.

- Когда вы вернетесь в политику?

- Свои обязательства по губернаторскому сроку все равно планирую выполнить. А дальнейшее будет сильно зависеть от того, что будет происходить в конце этого года и в марте 2012-го. При каких-то раскладах я, условно говоря, готов будут продолжить свою деятельность на государственной службе, а при каких-то - нет.

- Давайте угадаю. Если будет Путин, то вы на госслужбе останетесь, если Медведев - пойдете в политику?

- Или наоборот... (Улыбается.) Вариантов может быть много... Владимир Ворсобин

Россия. ПФО > Госбюджет, налоги, цены > kp.ru, 7 июля 2011 > № 379685 Никита Белых

Невеликая империя?

Об имперскости в применении к современной России

Резюме: Нынешние жители Российской Федерации, как, возможно, и их руководители, обжегшись на попытках стать газовым гегемоном Европы, всерьез не верят в восстановление былой империи. И хотят «просто хорошо жить». Но символическая компенсация утраченного статуса нужна очень многим.

Не так давно Левада-центр обратился к россиянам с вопросом: «“Империя” – это слово окрашено для вас по смыслу положительно, отрицательно или нейтрально?» Опрос явно застал общество в ситуации непростого, видимо – переходного состояния. 38% заявили о нейтральном отношении, 11% затруднились ответить. А остальные разделились почти поровну: 27% признали положительную окрашенность, а 24% – отрицательную.

В современном обиходе слово «империя» обладает сложной семантикой, поскольку в различных контекстах, иными словами – для различных социальных групп, оно имеет не только разное смысловое наполнение, но и несовпадающую ценностную окраску.

В современном социуме общественную норму как согласие и мировоззренческий компромисс различных общественных сил выражает «Википедия» с ее коллективным процессом закрепления нормативных смыслов. Англоязычная «Википедия» указывает на многообразие употреблений слова empire. В русскоязычном варианте статья «империя» есть, но определение понятия отсутствует, статья открыта для заполнения. Это явно отражает тот факт, что в российской ситуации многообразие и несходимость существующих в обществе дискурсов особенно велики, а формирование общественной нормы в понимании слова «империя» среди интеллектуальных групп невозможно.

Конфликт между позитивным и негативным восприятием определения своей страны как империи – это современный этап развития внутреннего конфликта российской политической культуры и культуры вообще. Взгляды на Россию «изнутри» и «извне», дискурсы «большого народа» и «малых народов», интеллектуальные традиции западников и славянофилов, демократов (они же «русофобы») и патриотов (они же «державники») развивают одно и то же противоречие. Этот осевой, конститутивный для нашей культуры конфликт, может, и должен быть предметом исторического, политологического, социолингвистического исследования. В данной статье обсуждается лишь один из аспектов этого феномена, и используется инструментарий социокультурного подхода, сложившегося на базе изучения российского социума и его культуры специфическими средствами опросов общественного мнения. В рамках такого подхода фиксируется результат того, как различные общественные группы и институты с их различающимися трактовками категории «империя» применяют это понятие к своей стране.

Постоянное переосмысление

Мы не должны ограничиваться указанием лишь на конфликт по поводу термина «империя» в дискурсе интеллектуальных групп общества. В другой части социума, где слова подобного рода используются не как термины, а как генераторы моментальных эмоциональных откликов либо таких ценностно-смысловых образований, как имидж, мы увидим, напротив, согласие по поводу семантики этого слова. Яндекс и русскоязычный Google открывают на слово «империя» длинную серию названий торговых сетей и магазинов, наподобие «Империя суши» или «Империя сумок». Примерно так же в рекламно-потребительской среде используются слова «дом» и «мир» («Дом обоев», «Мир плитки» и пр.). Слово «империя» выступает в этих контекстах частично в качестве синонима слов «дом» и «мир», которые взяты в рекламный оборот ввиду их значений тотальности, с одной стороны, и внутренней гармонии, с другой. Понятие «империя» отличается от них, видимо, объединением обоих атрибутов и их более сильной акцентировкой. В империи все подчинено единому началу, правилу, и этим началом управляется все мыслимое пространство. При этом подразумевается, что начала и правила, царящие в такой империи, дружественны и благоприятны для того, кто туда попадает – в данном случае потребителя.

Нетрудно заметить, чем подобная семантика отличается от других расхожих употреблений того же слова, которые имели место в сфере политической пропаганды. Цели последней такие же, как цели рекламы – вызвать реакцию, сформировать имидж. В советской пропаганде слово «империя» также имело смыслы, связанные с господством и властью на больших или чрезвычайно больших пространствах. Но имелось в виду господство отрицательных сил, и потому – чужесть и враждебность этого пространства для тех, к кому была обращена такая пропаганда. Враждебными субъектами оказывались «империалистические державы», но также и собственная страна – в прошлом.

Советское понимание империи соответствовало тому, которое возникло в европейском общественном мнении к моменту, когда большинство империй распалось. Утвердившиеся новые взгляды можно назвать антиимпериалистическими. В них утверждалось право народов и меньшинств на самоопределение и самостоятельность. Можно сказать, что дискурс некогда побежденных взял верх над дискурсом победителей. Захват чужой земли, страны, насилие над ее народом – все это признавалось теперь несправедливым и со стороны тех, кто принял на себя ответственность за (бывшие) метрополии. В России так о Российской империи говорили левые («Российская империя – “тюрьма народов”»). После победы левых сил над правыми и формального упразднения империи в феврале 1917 г., и далее после превращения Российской республики в РСФСР это негативное отношение к империям вообще и Российской в частности сохранилось и вошло в официоз.

РСФСР, а далее Союз ССР – именно по контрасту с Российской империей и другими империями, прежде всего Британской, – были представлены как пространство, объединенное не насилием, но неким добрым началом. Первая строфа первого варианта Гимна Советского Союза в емкой формуле задавала это и именно это понимание прошлого, настоящего и будущего державы как союза тех, кто добровольно принимает гегемонию России. Варианты такой трактовки отечественной истории существуют и по сию пору. В таком духе пишутся учебники и романы на исторические темы, так желает видеть свою историю современное российское общество.

В 1998 г. социологи Левада-центра задали вопрос: «Российская империя была государством, основанным на добровольном единении народов, или она образовалась в результате завоевательных войн посредством насильственного присоединения отдельных регионов и народов к центру?». 51% взрослого населения Российской Федерации ответил: «Была основана на добровольном единении народов», 28% выбрали ответ: «Была основана на насильственном присоединении», 21% затруднились ответить. В сознании совершился важный переход. Идея «дружбы народов» как основы советского государства была взята от советской эпохи и транспонирована на досоветский период. Тем самым реабилитировалась Российская империя, а значит и само понятие империи в применении к нашей стране. Какие это имело последствия, мы еще увидим, а пока стоит сообщить, что тот же вопрос Левада-центр задал в январе 2011 года. Отличия в результатах незначительные, но если они есть, то в сторону еще большего приукрашивания собственного прошлого. Теперь версию о том, что Российская империя была основана на добровольном единении народов, поддержали 53% россиян. Ответ о насильственном присоединении выбрали 27%.

Можно подумать, что высшее образование дает более критический взгляд на этот миф. Но среди лиц с высшим образованием о добровольном единении говорят 55%, среди имеющих среднее специальное – 58%. Такое отношение к собственной истории ярче выражено в старших возрастах, где около 60% утверждают, что никакого колониального начала в создании Российской империи не было. Среди молодежи свыше 40% поддерживают версию о добровольном единении, о недобровольном – более 30%. Из всех социальных групп нашлась лишь одна, в которой, наперекор остальному обществу, 59% соглашаются с версией о насильственном присоединении народов в Российской империи и лишь 37% настаивают на версии о добровольности. Эти люди – руководители. Такой результат заставляет думать, что те, кто управляют страной, не считают нужным предаваться иллюзиям, заниматься приукрашиванием принципов силы. Эта группа много энергичнее, чем остальные, выступает за то, чтобы Россия и в будущем являлась великой империей. Нет причин полагать, что эту грядущую Российскую империю они видят основанной не на насилии.

Но вернемся к судьбе слова «империя» в СССР, теперь в более поздних фазах его существования. Напомним пышное празднование столетия гибели Пушкина в 1937 году. Придание Пушкину статуса утвержденной государством главной фигуры русской литературы сказалось и на отношении к героям и персонажам его произведений. То, что Пушкин сказал о Петре, обретало черты политической нормы. Школьные учителя без боязни могли с одобрением высказываться об императоре и империи. Последовавшие вскоре жесты Сталина, который в начале войны воскресил тени из прежде отвергавшейся истории царской и имперской России, довершали перемену отношения к империи. Был почти полностью отменен дискурс раннесоветской марксистской историографии с ее антимонархизмом, универсализмом и, в частности, негативным отношением к Российской империи как историческому объекту.

Сталин ввел в политический оборот имперских полководцев Суворова, Кутузова и Нахимова. Их именами были названы высшие военные награды, военные училища, улицы. Благодаря связке с этими институтами, а также благодаря тому, что к внедрению этих образов в массовое сознание подключилась вся пропагандистская машина, они прочно вошли в исторический миф, каковым ныне является коллективное представление россиян об истории своей страны. Среди «выдающихся людей всех времен и народов», список которых по нашей просьбе россияне коллективно формируют раз в четыре года, эти фигуры неколебимо занимают высокие места. Разумеется, для очень многих с этими именами связаны лишь смутные представления, визуальные образы, созданные историческими романами, а чаще – кадрами из «исторических» фильмов. Но внутри этих смутных видений, не встречая никакого сопротивления, формируются позитивные оценки того, что эти военачальники служили императорам, что они воевали ради сохранения и расширения границ империи, участвовали в покорении народов и т.п. Персонифицированная таким образом имперская политика получает позитивную оценку в глазах публики.

Особняком стоит фигура Ивана Грозного, также вызванного из исторического небытия в сталинскую эпоху. При сложности трактовок этой фигуры сомнению и критике не подвергались его имперские действия – его завоевательные походы, в частности, взятие Казани, его действия по расширению границ своих владений и по приведению к покорности всех «других», живущих в этих пределах. Волей Сталина в массовом сознании фигуры Ивана и Петра, безусловно, встали рядом, и Иван Грозный воспринимался носителем тех же имперских, по сути, начал, что и Петр I. И, конечно, эти исторические смыслы проецировались на Сталина. В идеологических кампаниях конца 1940-х – самого начала 1950-х гг. множество фигур и событий из истории России именно как империи переносились в современность, попадали в пропагандистский оборот в борьбе за приоритет России во всех возможных областях деятельности.

Однако историческое противостояние большевиков царизму, их борьба с империей Романовых в последний период ее существования оставалось частью названного исторического мифа. Одним из главных правил был запрет на применение собственно слова «империя» к своей стране при ее нынешних правителях, противниках романовской династии. Называть Советский Союз империей было нельзя, даже имея в виду позитивное значение этого слова.

Большинство и меньшинства

Это, однако, делали те, кто не считал себя связанными такой конвенцией. В 1972 г. был принужден к эмиграции поэт Иосиф Бродский. Описывая свое перемещение в США, он сказал: «Я сменил империю» («Колыбельная Трескового Мыса», 1975 год). Авторитетный исследователь творчества Бродского Валентина Полухина пишет: «Бродский воспринимал Россию в терминах империи… И современники Бродского воспринимают его как поэта государства, империи… Бродский всегда помнил, что язык, на котором он пишет, язык имперский, ибо, по Бродскому, “империи удерживаются не политическими и не военными силами, а языками… Империя – прежде всего культурное образование; и связывающую функцию выполняет именно язык, а не легионы”».

Подход к империи со стороны культуры, языка, а не формальных политологических критериев позволяет Бродскому, в частности, составить уравнение СССР и США как двух империй. Нарочитое применение этого слова к странам, не имеющим формальных атрибутов империи, акцентирует внимание на социокультурных сторонах дела и тем самым активизирует в сознании читателей – русскоязычных читателей – новые смыслы слова «империя» в применении к стране, народу, государству, конституированным русским языком. Бродский, как известно, с большим вниманием относился к английской поэзии и вообще англоязычной культуре. Между тем, в Великобритании как метрополии бывшей грандиозной империи принцип объединять в культурно-информационном отношении все англоговорящие сообщества мира был возведен в ранг государственной политики. Именно он положен в основу работы Британской радиовещательной корпорации (Би-би-си). На место политической власти в империи, «где никогда не заходит солнце», поставлена «мягкая сила» культурного влияния через общность языка.

Прикладывая эти принципы не к глобальным, а к континентальным образованиям, какими являлись Советский Союз и Соединенные Штаты, поэт подчеркивал, надо думать, факт объединения масс людей в этих мега-образованиях некоторой внешней силой, на этот раз силой общего языка и, значит (по гипотезе Сепира-Уорфа), общего понимания пространства и времени. Эти черты, объединяющие людей самого разного статуса и управляющие их поведением в самых разнообразных обстоятельствах, и наблюдал Бродский, который много странствовал по территории СССР, успел столкнуться с осевыми институтами культурного и политического устройства родины – от водки до тюрьмы, от компаний бичей до литературных салонов и т.д.

Реализация имперских начал в таких больших образованиях означает разом две противоположные по смыслу вещи. Одна – это принудительное тотализующее (в политическом аспекте – тоталитарное) воздействие. Обычно об этом и говорят, когда имеют в виду империи. Но есть и другая сторона дела. Поскольку империя – это всегда попытка объять, объединить и конформировать тотальной властью множество разнородных социальных образований – стран, народов, общностей, – задача тотализации всегда остается не выполненной до конца. Имперское тело при любой природе и любой жесткости внешних скреп остается гетерогенным, с зонами неожиданных культурных комбинаций и возможностей. Эти частные обстоятельства, микрорельеф империи с его нишами и пазухами, наиболее видны с позиций не властных, а частных, с позиций не большинства, а меньшинств.

Своя и нелегкая судьба в империи у большинства (этнического, классового, политического). Ему даются привилегии, но на него возлагается главная тяжесть, связанная с имперской миссией. У меньшинств другие драмы. Они гонимы или дискриминируемы, морально или физически принуждаемы к подчинению. Но они могут пользоваться вышеназванными нишами и разрывами в общественной конструкции империи, находить в ней социальные возможности, недоступные большинству (или большинствам). Империя, повторим, – это всегда сложное социальное устройство, подвергаемое упрощению и унификации. Оно непрерывно теряет свое разнообразие и никогда не теряет его до конца.

Догадки о наличии у советской империи подобного социокультурного измерения приходили к другому поэту – Давиду Самойлову, который в 1980-е гг. говорил о себе: «Я – имперский поэт». Позиции Самойлова в актуальной для того периода полемике с литераторами, ищущими покровительства властей, ясно показывают, что под этим он имел в виду не понятие «придворный поэт» и не «певец империи». Совершенно не случайно Самойлов счел нужным принять участие в дискуссии Астафьева и Эйдельмана о судьбах «большого народа» и «малого народа» в России. Многим казалось, что под этими эвфемизмами скрывают простую юдофобию и русофобию, что это выражение взаимных претензий русских и евреев. Но Самойлов, считавший себя и евреем, и русским поэтом, не собирался занять сторону того или другого этноса. Он выступил с позиций общности, которая, как рамка, объединяла и тех, и этих. Можно говорить, что этой рамкой была общая культура как следствие имперского устройства. Тогда становиться на защиту империи не с позиции власти, а с позиций отнюдь не ласкаемого властью политического меньшинства было непросто: в официальном нарративе слово «империя» продолжало нести негативную окраску.

Напомним, что для многих соотечественников применение Рональдом Рейганом слова «империя» – в словосочетании «империя зла» – к Союзу ССР было в начале 1980-х гг. значимым событием. Рейган в своей речи обращался отнюдь не только к политическим противникам в Кремле и не только к советскому народу и народам советского блока, но и к «своим», в частности, – к христианским религиозным авторитетам США, и использовал словосочетание, которым ранее описывалось царство сатаны. (Недаром самой мощной советской баллистической ракете, способной нести ядерный заряд – главную угрозу Америке, – в классификации НАТО присвоили название «Сатана».) В России также почувствовали стоящие за словами инфернальные образы. Назвать свою страну империей в таких обстоятельствах значило встать на одну сторону с ее злейшим врагом.

Начавшиеся вскоре демократические перемены быстро стали приобретать – сознательно либо стихийно – антиимперский характер. В этом контексте ярко выделилась статья 1989 г. «Этнос и политическая власть» Гасана Гусейнова, Дениса Драгунского, Виктора Сергеева, Вадима Цимбурского в журнале «Век ХХ и мир», ориентированном на интеллектуальную элиту. Внимание привлекала предложенная авторами, людьми не из официоза, позитивная оценка империй – в том числе Российской империи. Кажется, от этой публикации ведет начало традиция позитивной трактовки империи как дома для меньшинств. Еще один вариант той же мысли говорит о наличии в рамках империи своего рода ограниченного универсализма. Апологеты империи часто приравнивают ее к миру в целом, это делается, чтобы возвысить «свой мир», а все, что за его границами, объявить ничтожным. Но возможен и другой подход, акцентирующий сложность мира внутри имперских границ, уподобляющий его миру в целом именно в этом отношении. Соответственно, общеимперский дискурс становится по нескольким признакам сходным с «всемирным», в этом смысле как-бы-универсалистическим.

Империи по-разному строили свои отношения с меньшинствами – от создания для них привилегированных условий до преследований с целью их исторжения или уничтожения. Тем не менее для профессиональных, культурных, религиозных или национальных меньшинств, которым была полезна космополитическая среда или атмосфера (хотя соответствующий космос, повторим, был ограничен), годились именно имперские условия, наиболее концентрированно представленные в столицах империй.

Империя навыворот

Таковы были некоторые обстоятельства существования идей и слов, относящихся к теме империи в советские и послесоветские годы в России. Решительное изменение этих обстоятельств было вызвано событиями на Северном Кавказе. Здесь не ставится задача ни сколько-нибудь систематического изложения этих событий, ни оценки позиций и действий всех сторон, вовлеченных в конфликт. Коснемся лишь нескольких аспектов, которые связывались в массовом сознании с темой империи. Помимо материала опросов, автор опирается на собственный опыт проведения интервью и фокус-групп. Эти исследования проводили в разных регионах России (но не на Кавказе) ВЦИОМ и Левада-центр. Ниже излагаются собранные таким образом сведения о наиболее массовых мнениях. Частные суждения, которые отклоняются от этих позиций, встречались во множестве, но именно как частные. Мы же обсуждаем то, что образует связную систему, своего рода миф.

Помимо той, что будет изложена, есть и либеральная версия той же истории, исходящая из антиколониалистского дискурса. Она полагает захват чужой территории и подчинение ее населения преступлением против норм международного права и общечеловеческой морали. Мнения людей, придерживающихся этих норм, мы в этом очерке не излагаем. Для его целей достаточно сказать, что носителям массовых взглядов указанные позиции знакомы, и если они не получили широкого распространения, то не в силу своей неизвестности.

В нынешних границах России Северный Кавказ – наиболее позднее из колониальных приобретений. Методы его покорения и приемы последующей ассимиляции оказались с точки зрения метрополии гораздо менее удачны, чем те же действия в Поволжье и Сибири в более ранний период. Соответственно, если эти части русское национальное сознание числит безусловно «своими», с Кавказом все сложнее. Нарратив о добровольном союзе народов, которые сплотила Великая Русь, спотыкается именно о Кавказ. Здесь наиболее резко сталкиваются позитивное и негативное представление об имперском начале в России, здесь потомки всего острее ощущают последствия деяний своих предков.

Первый момент, который на удивление хорошо представлен в массовом историческом сознании, касается действий царского правительства на Кавказе. Носители этого сознания отдают себе отчет в нескольких обстоятельствах. Во-первых, в том, что русские войска («генерал Ермолов») действовали жестоко. Во-вторых, что сопротивление горских народов – и в первую очередь чеченцев – было очень серьезным, и его не могли сломить очень долго. В-третьих, сопротивление все же было сломлено. Из этого делаются многообразные выводы.

Первый вывод – «они нас ненавидят», «они нас с тех самых пор ненавидят». Тот факт, что Россия пришла захватить Чечню, считается само собой разумеющимся, и здесь вступает в действие имперский дискурс – права России на это завоевание, на включение Кавказа в свои владения никто из респондентов никогда не подвергал сомнению. Россия – империя, а суть империи – это завоевание возможно большего пространства. В этом ее право и правота. Потому неприязнь, ненависть кавказцев к России предстает как бы беспричинной, оказывается следствием их собственной агрессивной природы. «Они все такие, нас испокон веку не любят». Второй вывод, который делается из ермоловской кампании, состоит в том, что «они понимают только силу». В том, что Россия подчинила себе Кавказ и сделала это силой, современное массовое сознание не видит ни исторической драмы, ни исторической вины. Однако собственно военные действия русской армии, жестокости, проявленные по отношению к кавказским племенам, тем не менее, помнятся и лежат грузом на той его части, которая включает темы справедливости, ответственности и т.п.

Здесь надо учесть и другие сюжеты исторического характера. Факт депортации в сталинские времена нескольких кавказских народов, в частности, чеченцев, известен нашим соотечественникам и современникам – пусть и не так широко, как кавказские войны. Известны, хотя и в еще меньшей степени, и версия о том, что «чеченцы ждали немцев», и решения о признании депортации преступлением. Правомерность такого действия как депортация, опять-таки, не обсуждается и не оценивается в силу того, что империя и ее правители (Сталин, Политбюро) поступали по-имперски. Но и здесь причиненные страдания в известном смысле принимаются во внимание. «Это они нам за депортацию отомстить хотят».

Точно так же у носителей массового сознания нет иллюзий насчет поведения федеральных войск в Чечне. Это поведение понимается как жестокое, но не осуждается (полковника Буданова публика в опросах оправдывала).

В глубинах массового сознания, таким образом, присутствует глухая мысль, что причины для мести и ненависти со стороны кавказских народов есть, и что действия сепаратистов и террористов не беспричинны. Но сознание причины не является (в рамках данного мифа) сознанием вины.

Какие рецепты предлагают россияне? В доверительных ситуациях личных интервью высказывались в том числе идеи самого крайнего характера. Но интерес представляют не они, а те, которые касаются вопроса о целостности империи. Как в конце 1980-х гг. достаточно значительная часть россиян считали за лучшее «отпустить» прибалтийские республики, так и в случае с Чечней идея разрешить ей выйти из состава России (или смириться с ее выходом) постоянно присутствует в массовом сознании. Так, в 2009 г. 16%, а в 2010 г. 13% россиян полагали, что «рано или поздно Чечня и другие республики Северного Кавказа отделятся от России». (Надо отметить, что среди носителей этой идеи ничтожна доля людей, полагающих, что независимость должна быть предоставлена ввиду права этой нации на самоопределение. Имеется в виду не интерес Чечни, а интерес России – «ей так будет лучше».)

Но большинство выступает за другой вариант. В 2010 г. жителям России задавался вопрос: «Следовало ли осенью 1999 г. вводить российские войска в Чечню – или тогда было бы достаточно закрыть границу с Чечней?». 41% выбрали вариант закрытия границы. В ходе фокус-групп эта идея иногда разрасталась до необходимости строительства непроходимой стены. (Первые предложения такого рода встречались еще до того, как они нашли реализацию в Израиле.) К этому добавлялись предложения принудительной репатриации всех приехавших с Кавказа. «Мы же к ним не едем, вот пусть и они к нам не едут». Перспектива получить на территории Российской Федерации территорию, куда «мы не едем» и долго не сможем поехать, явно пугала россиян гораздо меньше, чем перспектива лишиться ее номинального присутствия в составе государства-империи.

Исследование установок русских жителей России по отношению к представителям других национальностей показало, что атмосфера в империи, заданная войной в Чечне как открытым межэтническим конфликтом, стала меняться. Концепция империи как убежища для меньшинств имеет все меньше оснований в повседневной практике. На вопрос «Чувствуете ли вы в настоящее время враждебность к себе со стороны людей других национальностей?» в 2005 г. ответ «Часто» давали 10%, в 2010 г. – 16%. Это можно было бы считать подтверждением все более широко расходящихся рассказов об агрессии со стороны «приезжих». Однако на задаваемый сразу после этого же вопрос «Чувствуете ли вы враждебность к людям других национальностей?» в 2005 г. положительно отвечали 12%, в 2010 г. – 19%. Выходит, враждебность большинства к меньшинству первична – в отличие от того, что само большинство об этом думает.

43% «большого народа» в 1998 г. одобряли идею «Россия для русских». В 2010 г. ее подержали 54%, в начале 2011 г. – 58%. Эскалация налицо. Российская общественность расценила выступления молодых националистов в декабре 2010 г. на Манежной площади в Москве и в других местах под этими лозунгами и с установками на массовый террор в отношении «нерусских» как первый, но не последний акт имперской драмы. В январе более половины (в Москве – три четверти) полагали, что массовые кровопролитные столкновения на национальной почве в России в настоящее время «возможны».

На фокус-группах некоторые респонденты повторяли известные соображения специалистов о том, что страна, освободившись от роли метрополии в той империи, каковой была царская Россия и затем СССР, теперь с запозданием превращается в национальное государство. При этом она-де проходит неизбежные фазы обострения национализма, шовинизма и т.д. Здесь не место вступать в заочную дискуссию с авторами этой теории. Скажем только, что если России и предстоит совершить такой переход, то нынешнее состояние представляется кризисами на еще не покинутой имперской фазе. Возможно, эта фаза действительно последняя, и потому ряд имперских по сути феноменов в ней проявляются в перевернутой форме.

Вот примеры. Как и ряд других метрополий, Россия и ее столица испытывают приток мигрантов из своих бывших колоний и зависимых стран. Эти постколониальные процессы вызывают в бывших метрополиях напряжения. Идея ограничить поток приезжих или выдворить их из страны, эксплуатируемая повсюду правыми партиями, выходит в центр политической жизни и в сегодняшней России. Требование к правительству ввести ограничение потока приезжих поддерживают 60%. Эти имперские-навыворот чувства образуют ресурс, который, несомненно, использует та или иная политическая сила.

Советская империя строилась за счет прямых территориальных приобретений (вдобавок к сделанным в царское время) и за счет формирования нескольких поясов сателлитов, союзников и «друзей». Крах этой системы произошел в 1991 году. Затем последовал краткий период попыток построить внешнюю политику «новой России» на совершенно иных основаниях, отменяющих имперские конструкции. Идея состояла в образовании содружеств из стран, идущих сходным путем построения демократических обществ на развалинах прежней империи. Вскоре выяснилось, что страны разделились на те, которые строят демократическое общество, и те, что формируют другой социальный порядок. Россия оказалась во второй группе. При этом сначала она продемонстрировала враждебность к странам первой группы. Это можно было бы считать логичным следствием разницы в политических векторах. Так или иначе, на этих рубежах отчетливо проявилась напряженность. Но затем выяснилось, что и со странами, не спешащими стать на путь демократического развития, Россия предпочитает иметь скорее напряженные, чем спокойные отношения. 70% россиян уверены, что у сегодняшней России есть враги. При этом около 20% видят в этом качестве бывшие союзные республики СССР, 12% – бывшего «брата» КНР, около 10% – страны бывшего соцлагеря. Воистину, вывернутая наизнанку карта советской империи.

Готовы ли россияне расстаться с этой имперской оболочкой, видно из опросов. «Поддерживаете ли вы мнение, что Россия должна стремиться к восстановлению империи?» Вопрос задавал ВЦИОМ в 1999 году. Тогда ответы «Определенно да» и «Скорее да» давали в сумме 35%, «Скорее нет» и «Определенно нет» – 44%. В 2010 г. на несколько иначе поставленный вопрос Левада-центра «Поддерживаете ли вы мнение, что Россия должна восстановить свой статус великой империи?» ответы «Определенно да» и «Скорее да» дали в сумме 78%, ответы «Скорее нет» и «Определенно нет» – 17%. То, как россиян обольстило словосочетание «великая империя», ясно говорит, что на данный момент она явно таковой не является. (Возможно, она проходит трудный для себя этап невеликой империи.)

Вместе с тем, отвечая на вопрос о том, что лучше: хорошо жить в хорошей обычной стране или стремиться к восстановлению военной сверхдержавы, россияне выбирают первое. Противоречие с вышеописанным желанием реванша по большей части кажущееся. Нынешние жители Российской Федерации, как, возможно, и их руководители, обжегшись на попытках стать газовым гегемоном Европы, всерьез не верят в восстановление былой империи. И хотят «просто хорошо жить». Но символическая компенсация утраченного статуса нужна очень многим.

Среди главных событий последних лет россияне особо отмечают спортивные победы на международных соревнованиях. Еще выше ценимы акты согласия мирового спортивного сообщества на проведение в России крупных спортивных мероприятий. Спорт в его международно-державном измерении числится где-то рядом с войной как атрибутом империи и так или иначе с ней соседствует в реальности. Публика считает, что решиться на военную акцию за пределами своих границ на Кавказе элите среди прочего помогли и успехи такого рода. Саму кавказскую кампанию-2008 многие россияне считают успешной среди прочего и потому, что впервые со времен «величайшей геополитической катастрофы» – отпадения основных бывших владений – хоть что-то, но прирастили к своему символическому целому.

Есть ли у России реальные имперские интересы, и если да, то есть ли у нее намерения и возможности их отстаивать силовым образом – вопрос, выходящий за рамки этой статьи. Но настроения общества говорят, что потребность в символических (как минимум) проявлениях такого рода по-прежнему весьма настоятельна.

А.Г. Левинсон – руководитель отдела социокультурных исследований Левада-центра.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 11 июня 2011 > № 739733 Алексей Левинсон

«Не Москва, а Саранск в самом центре заявки»

Глава Мордовии Николай Меркушкин уже давно готовится к чемпионату мира

В интервью «МН» руководитель одного из регионов, принимающих российский мундиаль, рассказал о стадионе за миллиард рублей, «Сапсане» до Москвы и уроках английского для коммунальщиков.

— Реально ли внесение изменений в список городов — кандидатов на проведение ЧМ-2018?

— Добавить новые города в тот список, который есть, невозможно. Сокращение количества городов может быть. Но не раньше осени 2013 года. И это прерогатива ФИФА. Наш оргкомитет в одностороннем порядке принимать такие решения не имеет права. К осени 2013 года проект с количеством городов и стадионов должен быть абсолютно ясен. Руководство мирового футбола должно четко представлять, как и что будет в конкретном городе — по стадионам, дорогам, аэропортам, гостиницам. На этом этапе и может быть принято решение о сокращении количества городов.

— Недавно побывавший в Москве президент ФИФА Йозеф Блаттер высказал мнение, что для России идеальным было бы проведение матчей в 12 городах.

— Но если все будет хорошо, то ФИФА сделает так, чтобы в турнире были задействованы все города. Многое будет зависеть и от географического расположения города. В этом плане Саранск расположен идеально, мы вписываемся во все требования ФИФА по перелетам — хоть до Екатеринбурга, хоть до Калининграда. Не Москва, а Саранск в самом центре заявки. Окончательное решение примут в 2017 году, когда ФИФА будет проверять готовность всех городов.

— Какие требования помимо наличия стадиона предъявляются к спортивной инфраструктуре города?

— Наличие как минимум еще четырех полей помимо основной арены. У нас эти поля уже есть на стадионах «Старт» и «Жилищник». Мы планируем открыть предприятие по производству естественных футбольных газонов. У нас будет возможность в любое время положить на любое поле газон высочайшего качества.

— Когда будет закончено строительство стадиона «Юбилейный»?

— Мы планировали закончить к концу 2012 года. Но с учетом последних требований ФИФА главная задача теперь не допустить ни малейшей ошибки. Тем более требования эти постоянно меняются. В настоящее время идет нулевой цикл строительства, вбиваются 18-метровые сваи. Думаю, что к приезду комиссии ФИФА в 2013 году стадион в основном будет готов. В строительство мы уже вложили 500 млн руб., в нынешнем году освоим еще 700 млн. То есть более миллиарда рублей к концу этого года будет вложено в проект (пока строительство полностью идет на средства республики. — «МН»).

— Как будет использоваться арена после окончания чемпионата мира?

— Мы уже провели консультации с иностранными компаниями. Контактировали с фирмой, которая занималась строительством мюнхенской «Альянц-Арены». Нам еще предстоят консультации с англичанами. Могу сказать, что стадион будет использоваться очень плотно. 16–20 тыс. мест после завершения чемпионата мира будет снято. Останется арена на 25-28 тыс. Стадион такой вместимости можно будет регулярно заполнять. Освободившая площадка будет использована под стационарные спортивные сооружения. Планируется разместить там теннисную академию с шестью кортами, открыть школы волейбола и баскетбола. В подтрибунных помещениях разместятся два ресторана, четыре кинотеатра, большой торговый комплекс. Каждый квадратный метр уже расписан. Гарантирую, что стадион будет содержать себя сам.

— В чем преимущество Саранска перед конкурентами?

— Мордовия может провести оптимальные в плане удобства болельщиков игры. Москва и Питер, конечно, могут предложить побольше музеев, но не всякого футбольного болельщика музеи интересуют. У нас зато не нужно будет по часу добираться до арены, организовывать специальные транспортные коридоры и перекрывать движение. Из любой точки города на стадион на транспорте можно попасть за десять минут.

— Хватит ли в Саранске гостиниц для размещения гостей?

— Будем использовать имеющиеся гостиницы, новые построим, подключим возводимые сейчас студенческие общежития. Они уже строятся по гостиничному типу, это будет жилье эконом-класса, самое востребованное во время чемпионатов мира. Только в двух студенческих зданиях мы способны будем разместить 4500 гостей.

— В связи с чемпионатом мира Мордовия включена в план по строительству скоростных железнодорожных магистралей?

— Да, через Рузаевку пройдет скоростная трасса Москва–Самара. Пока неизвестно, какие поезда будут на ней — «Сапсан» или «Аллегро». В любом случае до Москвы можно будет добраться менее чем за четыре часа, до Самары — за три часа. Из Рузаевки до Саранска будет построена новая автомагистраль — до стадиона по ней можно будет доехать за 15 минут.

— Саранск — самый маленький среди кандидатов.

— Данный факт — минус только с точки зрения российского менталитета. На Западе это может восприниматься как большой плюс. К тому же, как мы уже не раз доказывали, то, что поручается Мордовии, делается точно и в срок. Например, уже сейчас наши сотрудники МВД и работники ЖКХ начали учить английский язык, к чемпионату мира много людей будут знать его на приличном уровне. Андрей Шитихин

Россия. ПФО > Внешэкономсвязи, политика > mn.ru, 30 мая 2011 > № 332804 Николай Меркушкин