Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Связи с Африкой

В Африке сформировался довольно устойчивый благоприятный образ России. Наша страна не участвовала в работорговле, в колониальном разделе континента, внесла существенный и весомый вклад в борьбу африканских стран за независимость и преодоление трудностей становления национальной государственности. Для африканцев Россия до сих пор представляется как вероятный союзник в отстаивании своих интересов на мировой арене, как естественный противовес гегемонистским устремлениям одной или группы мировых держав. Исходя из этого, африканская дипломатия прилагает значительные усилия для развития отношений с Россией, добивается активизации ее внешнеполитических усилий на африканском направлении.

Потенциал российско-африканского сотрудничества недооценен, в т.ч. и в бизнес-cообществе. Российско-африканские отношения обладают значимым и растущим ресурсом продвижения России по пути достижения приоритетных национальных задач:

• расширение взаимодействия с африканцами на международной арене в условиях совпадения или близости позиций по формированию нового международного порядка, другим ключевым международным проблемам, увеличивает возможности для закрепления России как самостоятельного и влиятельного центра мировой политики;

• наличие на африканских рынках благоприятных условий для реализации сохраняющихся конкурентных преимуществ (ценовых) российских промышленных товаров, машинотехнической продукции, продукции оборонно-промышленного комплекса;

• развитие российско-африканского торгово-экономического сотрудничества представляется эффективным инструментом решения проблем обеспечения народного хозяйства дефицитными и в финансовом плане наименее затратными видами минерального сырья;

• расширение возможностей для реализации российских инновационных технологий, научно-технических, образовательных, медицинских и других услуг;

• торговля с Африкой является источником образующихся новых потребностей в связи с изменениями структуры российского потребительского рынка, увеличения спроса на такие продукты как какао, кофе, чай, тропические фрукты, ранние овощи и т.п. Африка имеет огромные ресурсы производства экологически чистых продуктов, которые становятся все в большей степени востребованными в экономически развитых странах мира.

Взаимодействие в политической сфере – успешное направление российских усилий в Африке. Удается сохранять, в целом, благожелательный уважительный климат в двусторонних отношениях, добиваться взаимодействия по международным проблемам, представляющим первоочередной интерес для России.

Главная проблема российско-африканского сотрудничества – в том, что оно не всегда воплощено в соответствующие международно-правовые акты, не имеет достаточно разветвленных организационных структур. Крупномасштабные двусторонние документы (декларации о развитии дружбы и партнерства) подписаны с восемью государствами (Алжир, Ангола, Габон, Гвинея, Египет, Намибия, Эфиопия, ЮАР); соглашения о борьбе с терроризмом, наркобизнесом – с тремя. Ограничено число стран, с которыми созданы смешанные комиссии сотрудничества (к югу от Сахары – ЮАР, Эфиопия, Намибия, Нигерия, Ангола, Гвинея).

Основными институциональными рамками согласования позиций являются регулярные консультации на уровне внешнеполитических ведомств. У России пока нет площадки для встреч на многосторонней основе и на высоком уровне. О необходимости ее создания говорят африканские лидеры, ссылаясь на пример регулярно проводимых форумов «США – Африка», «Франция – Африка», «Китай – Африка», «Япония – Африка» (ТИКАД), «Республика Корея – Африка» и др.

Создание подобных или каких-то других гибких рамок российско-африканского диалога представляется целесообразным, поскольку в таком случае создается важное условие стабилизации двустороннего партнерства и важный инструмент продвижения наших интересов.

Значение Африки как поставщика минеральных ресурсов существенно возрастает для России. Российская экономика сталкивается с серьезными трудностями в обеспечении экономического роста сырьевыми ресурсами. Дефицит марганцевых руд превышает 90% потребностей, хромовых – 88%, бокситов – 55%, стоимость импорта титановых руд достигнет 40-50 млн.долл., вольфрама – 60 млн.долл. По оценкам ВО «Зарубежгеология», эксплуатируемые запасы марганцевых руд будут исчерпаны в 2008г., хромовых – в 2010г., бокситов – в 2025г., вольфрама – в 2016г., нефти – в 2015г.

Разработка новых месторождений в России ведет к углублению противоречия между необратимо падающей рентабельностью добычи первичных ресурсов и растущей социально-экономической ценностью их сбережения и защиты окружающей среды.

Африка – ведущий поставщик на мировые рынки недостающих нам ресурсов. На ее долю приходится 34% мировой добычи марганца, 50-70% – хромовых руд, а также кобальта – 37%, ванадия – 80%, бокситов – 15%, титана – 15% и т.д. Причем африканские руды значительно богаче по своему содержанию, чем российские. Удельный вес марганца в российских месторождениях составляет 20%, в то время как в Буркина-Фасо – 51%, Габоне – 50%, ЮАР – 45%; хрома в России – 30,5%, в Сьерра-Леоне – 44%, в Кот-д'Ивуаре – 40%.

В последние годы наблюдается активное участие российских компаний в борьбе за африканские источники сырья. Речь идет о «Русале» (бокситы в Гвинее, алюминиевый завод в Нигерии), «Алросе» (алмазы в Анголе, интерес к ДРК), «Ренове» (марганец в ЮАР), «Норильском никеле», «Лукойле».

В связи с изменениями в структуре потребительского спроса на российском рынке, Россия вынуждена расширять закупки кофе, какао, фруктов, других продуктов тропического земледелия. Российский ежегодный импорт цитрусовых из дальнего зарубежья превышает 600 тыс.т. (400 млн.долл.), кофе – 30 тыс.т., какао-бобов – 50 тыс.т., какао-порошка – 19 тыс.т., большое количество чая, бананов и т.д. Закупки этой продукции в Африке в последние годы существенно увеличились. Весьма перспективным направлениям делового взаимодействия следует считать и закупки в африканских странах экологически чистых продуктов питания. В ближайшие годы в «благополучных» в экономическом отношении странах Африки можно ожидать серьезного роста производства товаров такого рода.

Африканский рынок предоставляет благоприятные возможности для сбыта российских промышленных товаров и машинотехнической продукции, объем африканского импорта машин и оборудования сегодня превышает 30 млрд.долл., в 1980г. – 11 млрд.долл. Российские готовые изделия на африканских рынках имеют ряд преимуществ и, по показателю соотношения «цена – качество», привлекают африканского потребителя. Из-за низкой квалификации рабочей силы африканские страны зачастую предпочитают сравнительно простые и надежные изделия, машины и оборудование. Во многих странах Африки российская промышленная продукция известна. Имеются кадры, необходимую квалификацию для ее эксплуатации и обслуживания. Готовые изделия сегодня составляют значительную часть российского экспорта в страны континента, и темпы роста этих экспортных позиций значительно превышают общие темпы роста российско-африканской внешней торговли.

Есть благоприятные условия для поставок на континент металлообрабатывающих станков, продукции металлургической промышленности, энергомашиностроения, электротехнических изделий, химических удобрений. Андрей Бакланов, Алексей Васильев.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > af-ro.com, 30 октября 2006 > № 358062

Алмазы

На территории Израиля алмазы не добывают – их приходится импортировать. Гранильная промышленность Израиля зависит от отношений с ведущими производителями и экспортерами алмазов, операторами мирового алмазного рынка и от сложившейся на этом рынке системы торговых операций с алмазами. То же самое можно сказать и в отношении системы израильского экспорта алмазов (в основном, он идет в страны ЮВА и Тихоокеанского региона), что весь этот экспорт, а точнее, перераспределение (или перепродажа) алмазов, в принципе невозможно без первоначального импорта. Поэтому проблема обеспечения алмазным сырьем – ключевая для развития и эффективного функционирования израильского алмазного и бриллиантового бизнеса. До последнего времени схема импорта алмазов в Израиль работала следующим образом: 25-30% составлял прямой импорт из DTC (Diamond Trading Company, центральная сбытовая организация De Beers), а 70-75%, то есть основную часть, составляли закупки алмазов на открытом рынке.

С 2003г. в Израиле стал ощущаться возрастающий дефицит сырых алмазов. Это было связано, во-первых, с существенным сокращением алмазным монополистом De Beers числа сайтхолдеров-израильтян, а во-вторых, с тем, что страны-производители сырых алмазов – ЮАР, Ангола, Намибия и Ботсвана – стали искать возможность обрабатывать добываемые ими алмазы на месте, а не импортировать их для огранки в другие страны, в Израиль. И если раньше израильские бизнесмены, борясь с монополией продавца алмазов De Beers, налаживали прямые отношения с такими экспортерами алмазов, как Россия, Ангола, Канада или ДРК, то теперь они активно инвестируют в африканские алмазные рудники для последующей продажи добытых сырых алмазов в Израиль. В качестве примеров можно назвать Ройвена Гросса (Reuven Gross) и Игаля Шапиру (Yigal Shapira), которые приобрели в начале 2004г. алмазный рудник в Сьерра-Леоне (www.mineral.ru по материалам Rapaport TradeWire, 2.02.2004).

По мнению экспертов Израильской алмазной биржи, для израильских диамантеров перспективна схема, по которой большая часть алмазов обрабатывается за границей, а затем готовые бриллианты переправляются в Израиль для продажи – Израиль сохраняет свою роль торгового центра. В связи с этим в течение нескольких последних лет роль зарубежной переработки алмазов заметно увеличивалась.

Самой крупной фигурой израильского алмазного бизнеса сегодня является предприниматель Лев Леваев. В 2003г. Леваев был назван Израильской алмазной биржей главным алмазным экспортером Израиля; помимо этого, была отмечена роль Леваева в качестве одного из основных импортеров сырых алмазов в Израиль, снабжавшего промышленность необходимым сырьем.

Израильский бизнесмен Лев Леваев – хозяин крупной бизнес-империи Leviev Group, распространившей свое влияние по всему миру. Компания LLD (Lev Leviev Diamond), входящая в Leviev Group, является самой крупной в алмазообрабатывающей отрасли Израиля. В среднем она экспортирует в год обработанных алмазов на 600 млн.долл. Леваев контролирует 15-20% мирового рынка бриллиантов, а Африка – основное направление деятельности компании. Leviev Group принадлежит 40% компании Namco, добывающей алмазы на шельфовых месторождениях Намибии и ЮАР; 16,4% – в алмазном руднике Катока в Анголе (4 место в мире по запасам), где Леваев ведет деятельность совместно с «Алросой». В Анголе Леваеву 3г. (1999-2003гг.) принадлежали эксклюзивные права на экспорт алмазов.

Leviev Group шлифует больше алмазов, чем кто-либо в мире. Недавно в Луанде (Ангола) компанией был открыт самый большой алмазошлифующий завод в Африке, еще один завод построен в Намибии. «Алроса» пытается отстранить Леваева от Катоки и вести сотрудничество с другим израильским бизнесменом – алмазным монополистом в ДР Конго Даном Гертлером (Dan Gertler), внуком патриарха израильского алмазного бизнеса Моше Шницера (Moshe Schnitzer). В апр. 2005г., в ходе визита в Израиль Владимира Путина, президент «Алросы» Александр Ничипорук объявил о новом партнерском договоре с Гертлером о ежегодном экспорте алмазов стоимостью в 250-300 млн.долл. с Катоки, что явно невыгодно Леваеву.

По замыслам «Алросы», партнерство с Dan Gertler Israel должно заменить партнерский договор, заключенный в 2004г. Леваевым с государственной компанией Анголы Sociedade de Desenvolvimento Mineiro (Sodiam). Благодаря сотрудничеству с Гертлером, перед «Алросой» открылись перспективы работы в ДРК, и уже сразу после подписания договора Ничипорук говорил, что «Алроса» хочет сначала упрочить свои позиции в алмазной добыче Конго, а потом и в экспорте. Содействовал заключению договора бывший партнер Леваева Аркадий Гайдамак.

Леваев сделал себе имя на подрыве монополии De Beers. И если десятилетие назад De Beers контролировала 80% сырья, поставляемого на мировой рынок, то уже к 2004г. доля De Beers снизилась до 55%. Леваев самостоятельно заключал сделки с государствами – крупнейшими производителями алмазов (в том числе с ЮАР), убеждая их в том, что большую часть добытых камней следует гранить на собственных мощностях добывающих стран. Леваев потеснил De Beers на алмазном рынке, в том числе и в других государствах юга Африки. Leviev Group, чьи позиции особенно сильны в области обработки камней, замыкает на себя сбыт и огранку алмазов в ключевых алмазодобывающих регионах. Причем речь идет о переработке и алмазов, добытых на объектах, принадлежащих самому Льву Леваеву, и об алмазах, приобретаемых у других компаний, например у De Beers в ряде африканских стран.

Ангола. Непосредственно в Африке глава консорциума Africa Israel Лев Леваев оказывается в 1990гг. Поначалу Леваев скупал небольшие партии африканских алмазов в Анголе и Сьерра-Леоне. Именно тогда он впервые ввел свою схему – камни поступали для огранки на местные заводы непосредственно из российских шахт, в обход De Beers. Следующим шагом стала Ангола, где шла гражданская война – вместе с другим израильским бизнесменом Аркадием Гайдамаком (который занимался торговлей оружием и являлся финансовым советником президента Анголы) Леваев занимался урегулированием государственного долга Анголы Советскому Союзу, составлявшего тогда 7 млрд.долл.

На Катоке тогда шло строительство фабрики, «Алроса» испытывала дефицит оборотных средств, так как российское правительство приостановило действие соглашений с De Beers. Тогда на Катоке и появился частный инвестор – Леваев. В 1996г., при поддержке Гайдамака (имеющего 15% в компании Africa Israel), он инвестировал 25 млн.долл. в Катоку, и в 1997г. уже имел 16,4% акций предприятия, приобретенных у ангольской госкомпании Endiama. В 1998г., в связи с активизацией повстанческой деятельности UNITA, на Катоке возникли серьезные проблемы с безопасностью. Подразделений правительственной армии оказалось недостаточно, и в 1999г. на предприятии была создана собственная служба охраны. При этом все контакты с охраной Катоки выстраивались через Леваева, контактирующего с группами UNITA и скупавшего алмазы и у них, особенно после Кимберлийского процесса De Beers. Скорее всего, в этой деятельности фигурировал и Гайдамак, поставлявший в 1990гг. в Анголу крупные партии оружия.

В нояб. 1999г. Лев Леваев выиграл тендер и впоследствии стал монополистом в экспорте алмазов из Анголы. Экспорт шел через компанию Ascorp, совместный проект Леваева и правительства Анголы. К тому времени De Beers уже скомпрометировала себя перед правительством страны скупкой нелегальных алмазов у UNITA и, после разрыва отношений алмазного монополиста с правительством Анголы (2001), Леваев получил исключительно выгодные перспективы. Немаловажную роль здесь сыграли и хорошие личные отношения Леваева с президентом страны Жозе Эдуарду Душ Сантушем и его дочерью Изабеллой, и традиционное американское лоббирование израильских интересов.

В 2002г., после победы правительственных войск над UNITA, контракты Анголы с Леваевым достигли суммы в 850 млн.долл. Правительство получило контроль над всеми алмазными месторождениями, к освоению которых приступила «Алроса». По словам самого Леваева, его алмазный бизнес важен, прежде всего, для самой Анголы, так как это сотрудничество плодотворно влияет на выход страны из кризиса: «Наше желание – помочь людям, работающим своими руками. Мы хотим, чтобы народ Анголы приобрел больше новых навыков».

1 янв. 2003г. ангольское правительство и Endiama разорвали контракт с Леваевым на монопольный экспорт алмазов. Разрыв хронологически совпал с отменой Владимиром Путиным указа Бориса Ельцина, согласно которому 75% добываемых в Пермской области алмазов должны граниться на ее территории. Возможно, отмена указа, ставшая серьезным ударом по интересам Леваева, напрямую связана с тем, что в последнее время деятельность Леваева в России стала вызывать подозрение как российских, так и израильских властей. Распространение получила информации, как в Анголе, так и в России, о причастности Леваева к контрабанде алмазов может быть связано с желанием государства укрепить свои позиции и снизить активность Леваева на российском рынке.

ДР Конго. В 2002г. Леваев стал вторым среди крупных экспортеров конголезских алмазов. Правительство ДРК выдало Леваеву лицензии, позволившие ему экспортировать алмазы из страны – среди серии лицензий, выданных после того, как оно решило отменить эксклюзивную монополию, принадлежавшую ранее также израильской компании Dan Gertler International (DGI) Group Дана Гертлера. Дело в том, что между Израилем и ДРК практически с самого начала 1960гг., после провозглашения независимости, установились дружественные официальные и неофициальные связи. Причины таких тесных связей крылись в том, что Жозеф Касавубу (Joseph Kasavubu), бывший тогда президентом, был очень высокого мнения об израильских финансистах и их способностях организовать рентабельное производство по добыче и переработке практически всех полезных ископаемых. Добыча алмазов ведется MIBA, структурой, которая была близка к группе Леваева; на MIBA же приходится и основная доля экспорта камней.

Интенсивная деятельность на алмазном рынке ДРК израильских предпринимателей зачастую приводит к их открытому столкновению. Отношения между Леваевым и Гертлером характеризуются как резкая конкуренция не только на рынке алмазов, но и в иных отраслях и сферах. По сообщению ряда израильских источников (GaArez, Maariv), Гертлер прилагает серьезные усилия для выдавливания Леваева из Анголы, действуя, в том числе, через свои связи в окружении ангольского президента. Синдико Доколо, муж Изабеллы Душ Сантуш и деловой партнер Гертлера, – гражданин ДРК. Гертлер также активно контактирует с Гайдамаком.

В том же 2002г. начались первые попытки Леваева установить контроль над некоторыми алмазными рудниками ЮАР.

Намибия. В 2004г. в Виндхуке была открыта фабрика LLD Diamonds Namibia по огранке алмазов (потенциальная мощность – до 35 тыс. каратов в месяц). В Виндхуке перерабатывается 15% добываемых в стране алмазов. В том же году Леваев заявил о строительстве еще большего по объемам переработки завода в Луанде – Angola Polishing Diamond S.A. (совместное предприятие Endiama (48%) и LLD Diamonds (47%); 5% – у консорциума местных компаний).

Леваев использовал следующую схему: во-первых, была организована добыча алмазов на ключевых рудниках нескольких африканских стран. В Намибии, например, алмазодобыча идет как на суше, так и в офшорных (шельфовых) месторождениях – после De Beers компания Leviev Group обладает вторым по размерам алмазодобывающим флотом. Следующим шагом стала работа над внедрением в этих странах схемы, когда местные камни обрабатываются там же, где их добывают. С открытием гранильных фабрик в Намибии, Leviev Group обеспечивает полный цикл производства бриллиантов – добычу алмазов, их огранку, сбыт и, в перспективе, производство ювелирных изделий (т.н. from mine to mistress). Это выгодно африканцам, поскольку сулит увеличение доходов казны и создание новых рабочих мест.

Аналогичные планы по строительству гранильных мощностей существуют и в отношении соседней Ботсваны, пока – территории De Beers, где добывается каждый третий алмаз в мире. Министр индустрии и торговли Ботсваны Жакоб Нкате (Jacob Nkate) заявил, что поддерживает усилия Leviev Group, направленные на создание в Ботсване гранильного производства и изготовление ювелирных изделий. Сроки договора между Ботсваной и De Beers подходят к концу, и не исключено, что он может быть пересмотрен.

Лев Авнерович Леваев (Lev Leviev, родился 30 июля 1956г. в Ташкенте, в 1971г. иммигрировал в Израиль) – израильский бизнесмен, один из крупнейших диамантеров в мире. Леваев контролирует ряд алмазных месторождений и фабрик в Африке и на данный момент является самым серьезным конкурентом южноафриканской компании De Beers.

Кроме алмазного бизнеса, в круг интересов Леваева входят также строительство и торговля недвижимостью, энергоресурсы, тяжелая (металлургия) и легкая промышленности. Холдинговая компания Africa Israel Investments (Леваев – председатель совета директоров и владелец 79% акций), осуществляет управление коммерческой недвижимостью в Израиле и за рубежом, владеет компанией Gottex (крупнейший производитель пляжной одежды в мире), сетью автозаправочных станций Fina на юго-западе США и частью платных автодорог в Израиле, а также занимается телекоммуникациями, туризмом и строительством, на территориях оккупированной Палестинской автономии. Чистая прибыль Africa Israel составила 140 млн.долл., что на 60% больше, чем в 2004г. Основной капитал – 1,2 млрд.долл. (Africa Israel Investments Financial Statements. 31.12.2005). Africa Israel входит в список 25 ведущих израильских компаний (kambur.ru, 28.03.2006).

Лев Леваев – крупней частный инвестор в Лас-Вегасе, где он планирует открыть отель и гипермаркет. В Москве он инвестирует в проект «Москва-Сити». Оборот Leviev Group – 3 млрд.долл. в год; из этой суммы 2 млрд приходится на бриллиантовый бизнес (Д.И. Кобызев. Современное состояние). Позиция в рейтинге Forbes: 228 (2,6 млрд.долл.). В 2005г. Лев Леваев возглавил список экспортеров алмазов в Израиле: экспорт алмазов Леваева в 2005г. составил 601 млн.долл. (kambur.ru).

Кимберлийский процесс (Kimberley Process) – международная организация, цель которой – противодействие проникновению на мировой рынок так называемых «кровавых», или «конфликтных», алмазов. Это нелегально добытые алмазы, средства от реализации которых направляются на финансирование региональных конфликтов и международных террористических группировок. В основном, конфликтные алмазы использовались для финансирования террористических организаций и преступных режимов в странах Африки. Организация была основана в 2000г. и названа по имени г.Кимберли в ЮАР, где прошла первая международная конференция по борьбе с конфликтными алмазами. Компанию De Beers обвиняли в скупке конфликтных алмазов, у Unita. Федор Георги.

Израиль > Металлургия, горнодобыча > af-ro.com, 30 октября 2006 > № 340403

Объединенная демократическая партия (UND, United Democratic Party), выступающая за независимость Каприви, 1 сент. была объявлена вне закона. «С теми же отдельными личностями, которые будут публично поддерживать отделение региона Каприви от остальной территории Намибии, выступая в поддержку UND, мы будем поступать согласно нашему законодательству», – заявил на пресс-конференции замминистра информации страны Рафаэль Диньяндо (Raphael Dinyando), – «сепаратистские действия UND переводят партию в категорию незаконных организаций» (Irin, Namibia: Caprivi political party declared illegal, 11.09.2006).Лидер UND в изгнании Мишаке Муйонго (Mishake Muyongo) заявил местным СМИ, что запрет партии – «поступок испуганных людей, не разделяющих идей демократии». «Мы никогда не станем намибийцами, даже с помощью силы; мы – жители Каприви», – сказал он.

Так как до выборов и президента (2009г.), и парламента (2009-10гг.) еще далеко, а, значение UND в качестве политической силы довольно мало, то действия намибийского руководства можно воспринимать как сигнал, свидетельствующий об обострении ситуации в Каприви. Лишение сторонников Муйонго организационной структуры в стране неизбежно повлечет снижение эффективности их деятельности, даст в руки правительства законный репрессивный рычаг. Сама постановка вопроса о запрете UND свидетельствует, по всей видимости, об активных действиях сторонников партии в регионе Каприви. Запрет UND должен интерпретироваться и как недвусмысленный знак Ботсване, на земле которой находят прибежище сторонники независимости полосы.

Каприви (полоса Каприви) представляет собой вытянутый в широтном направлении участок суши на самом северо-востоке Намибии площадью 19532 кв.км. Основные локальные группы Каприви – масубия, мафуэ, майени, мбукушу, матотела, мбарангуэ, баракуэна (кой)и другие, составляющие историко-социальную общность Итенге (Caprivi Region, Wikipedia; сайт Canu). До 1890г. Итенге входила в состав Баротселенда (Barotseland Kingdom), государства лози, в качестве третьего, т.е. наименее зависимого от центра т.н. «кольца» управления. Баротселенд включал в себя часть ангольской провинции Квандо-Кубанго, Западную, часть Северо-Западной и Южной провинций Замбии, небольшой южный кусочек ДРК и Каприви. После получения Замбией независимости Баротселенд вошел в состав страны без полосы Каприви.

Каприви – одна из тринадцати областей Намибии – получила свое название в честь немецкого канцлера Лео фон Каприви, когда входила в состав германской колонии Юго-Западная Африка.

Административный центр Каприви – город Катима Мулило (Katima Mulilo), 14 тыс. жителей. Население всего региона составляет 79 тыс., или 4% от общего числа жителей Намибии (Caprivi Region, Wikipedia). 17 тыс. жителей принадлежат к лози, этнической группы общей численностью 600 тыс. чел., проживающих, в основном, в Замбии, а также в Зимбабве и Ботсване.

66-летний Муйонго был один из основателей Объединенной демократической партии (UND, United Democratic Party) в 1985г. Партия была создана на основе Национального Африканского Союза Каприви (Canu, Caprivi African National Union), которая в 1960гг. и позднее действовала единым фронтом с Swapo (South West African Peoples Organisation) – движением первого президента Намибии Сэма Нуйомы (Sam Nujoma), боровшегося за независимость Намибии с полицейскими и регулярными подразделениями войск ЮАР. Муйонго был одной из ключевых фигур в руководстве оппозиционного Swapo DTA (Democratic Turnahalle Alliance). На выборах 1989г. в переходный период Swapo получило 57% голосов, DTA – 29%. На президентских выборах 1994г. Нуйома набрал 76%, его основной соперник Муйонго – 23%, Swapo получила 53 из 72 мест в Национальной Ассамблее Намибии. В 1999г. Нуйома был избран на третий срок с результатом в 77%, а в 2002 оставил за собой пост главы Swapo, возглавляемого им 40 лет(Encyclopedia of Nation, Namibia). Его преемник Ифекепунье Похамба (Hifikepunye Pohamba), получил на выборах 2004г. все те же 76%, что стабильно набирал Нуйома (World Factbook, Namibia).

Муйонго, бывший вице-президентом Swapo, в 1980г. покинул руководство движения и страну, в 1985г. он вернулся в Намибию.

В 1994г. был создан Фронт Освобождения Каприви (CLF, Caprivi Liberation Front, боевое крыло – CLA, Caprivi Liberation Army) на основе лози (Caprivi Region, Wikipedia), под руководством Муйонго. В 1998г. правительственные силы Намибии обнаружили тренировочный лагерь CLA; 100 боевиков отступили на территорию Ботсваны (The Caprivi Conflict, Wikipedia). В авг. 1999г. CLA попыталось захватить местную радиостанцию, совершило нападение на полицейские участки, военную базу и другие правительственные объекты в Катима Мулило, намибийские силы безопасности подавили попытку мятежа (14 чел. было убито), арестовав 130 чел., из которых 120 были отданы под суд по обвинению в государственной измене (Irin, 11.09.2006; The Caprivi Conflict, Wikipedia). Муйонго заявил тогда, что «это только начало» борьбы за независимость Каприви. После чего с 2 тыс. сторонников перешел на территорию Ботсваны (The Namibian, 11.09.2006).

С 1999г. Муйонго живет в изгнании (он получил политическое убежище в Дании). Он утверждает, что в свое время Canu действовало единым фронтом со SWAPO только на основе соглашения о самостоятельности Каприви после получения независимости Намибией, под которым якобы стоят подписи Нуйомы и Муйонго (Irin, 11.09.2006).

Генсек Swapo Нгарикутуке Тжирианге (Ngarikutuke Tjiriange) заявил, что не было ничего, кроме устной договоренности об объединении двух движений после достижения независимости. Речи не идет о заверенном подписями документе (Irin, 11.09.2006). Вадим Зайцев. Намибия > Внешэкономсвязи, политика > af-ro.com, 30 октября 2006 > № 51323

Японская торгово-инвестиционная корпорация «Мицуи буссан» осуществит разведку самого большого в мире месторождения урана, расположенного в России. Начало работы совместного российско-японского предприятия по добыче урановой руды намечено на 2009г. Общая сумма японских и российских инвестиций в проект составит 245 млн.долл. (20,9 млрд. иен).Соответствующее соглашение подписано на переговорах с Техснабэкспортом – компанией, связанной с Росатомом. Стороны намерены осуществить совместную разработку одного из участков зоны «Южная» Эльконского уранового месторождения в Саха-Якутия. Японская корпорация «Мицуи буссан» получает право на 25% продукции добывающего предприятия, что отвечает потребностям японской ядерной энергетики и соответствует намеченному правительством Японии курсу на обеспечение энергетической безопасности страны. Это первый случай участия японской компании в разведке и разработке российского уранового месторождения.

Сторонами достигнута договоренность о проведении на первом этапе проекта экологической экспертизы и технико-экономического обоснования, на что «Мицуи буссан» планирует выделить в форме прямых инвестиций 6 млн.долл. (700 млн. иен). Полная производственная мощность будущего предприятия должна составить 1000 т. урана в год, что покрывает 13% потребностей в топливе всех 55 японских ядерных реакторов. Общие запасы месторождения «Южное» оцениваются в 250 тыс.т.

66% всех своих технических потребностей в промышленном ядерном топливе Япония покрывает за счет поставок урана из Австралии и Канады. По последним оценкам, роль ядерной энергетики в мировом энергетическом балансе в ближайшие 20 лет будет неуклонно возрастать. К 2030г. число построенных и пущенных в эксплуатацию реакторов в Азии достигнет 84. Их общая мощность превысит 114 млн.квт., в связи с чем спрос на промышленный уран в мире будет неуклонно увеличиваться, перекрывая существующий сегодня уровень его добычи на 20-50%. К 2025г. объем общемирового спроса на уран может составить не менее 100 тыс.т.

Сегодня в мире производится примерно 67 тыс.т. промышленного урана в год. Его производство, включающее в себя разведку урановых месторождений, добычу и транспортировку урановой руды, а также различные стадии ее последующего обогащения, осуществляется 19 странами. По объемам совокупной добычи урана первые три места в списке лидеров этой отрасли занимают Канада (12 тыс. т. по данным 2005г.), Австралия

(10,5 тыс.т.) и Казахстан (4,5 тыс.т.). На их долю приходится более половины объема всего ежегодно добываемого в мире урана. Четвертое и пятое места в списке занимают Россия (4 тыс.т.) и Намибия (3,2 тыс.т.).

Большая часть производимого в мире урана – 40 тыс.т. – приходится на долю природного урана, вырабатываемого из руды на обогатительных предприятиях. Остальные 27 тыс.т. составляет уран, получаемый из военных запасов, в частности, из высокообогащенного урана демонтируемых боеголовок российских ядерных ракет, подлежащих уничтожению в соответствии с Договором о сокращении ядерных вооружений.

«Нихон кэйдзай». Япония > Металлургия, горнодобыча > economy.gov.ru, 6 октября 2006 > № 55530

Организация Объединенных Наций в четверг приняла решение о приостановлении экспорта слоновой кости. Решение Организации мотивировано сокращением численной популяции слонов. «Международная Конвенция по торговле редкими видами животных ООН сегодня приостановила экспорт 60 т. бивней слонов из Ботсваны, Намибии и Южной Африки из-за недостаточной системы контроля», – сообщается в пресс-релизе ООН. Запрет на международную торговлю слоновой костью был введен в 1989г. Смягчение ООН в 2004г. этого запрета было вызвано необходимостью поддержки экономик этих (южно) африканских государств при условии жесткого контроля со стороны властей. «Это условие не было выполнено, что делает невозможной продажу (слоновой кости)», – отмечается в документе. Основская квота на экспорт слоновой кости для Южной Африки составляла 30 т., 20 т. – для Ботсваны и 10 т. – для Намибии.

2г. назад решение ООН о смягчении запрета на торговлю слоновой кости вызвало негативную реакцию со стороны «зеленых», утверждавших, что легализация такого рода бизнеса поставит на грань истребления уникальных животных. За последние два десятилетия численность африканской популяции слонов сократилась с 1,3 млн. до 300-450 тыс. Ботсвана > Экология > ria.ru, 6 октября 2006 > № 47226

Сергей Моложавый, гендиректор ОАО «Технопромэкспорт», рассказал о работе компании в Африке. • Сергей Владимирович, какое место занимает Африка в деятельности «Технопромэкспорта»?

Наша компания работает с 1955г. и была создана специально для оказания помощи развивающимся странам. В середине 1960гг. мы начали активно работать в Африке. Это хорошо знакомый нам регион, у «Технопромэкспорта» работает пять представительств в африканских странах – в Египте, Ливии, Марокко, Алжире, Анголе. Представительство в Алжире мы открываем сейчас заново, оно пока еще не развернулось. Все эти страны для нас не новые, и все проблемы, которые там существуют, мы хорошо знаем. Представляем, как в Африке работать.

• И в чем, на Ваш взгляд, заключается специфика работы в Африке?

Надежды многих российских компаний, идущих на африканский рынок, допустим, автомобильных, что наши машины знают, они дешевые, легкие в эксплуатации, и сейчас их сразу купят – эти надежды не обоснованы. Скорее купят японские, корейские, индийские, китайские, дорогие или дешевые – не столь важно, потому что за экспортом из этих стран стоит государство. Что означает для африканцев выгодные финансовые условия: не просто покупать за наличные, а покупать по каким-то государственным программам.

• То есть соотношение цены и качества продукции далеко не всегда является решающим конкурентным преимуществом?

Во многих африканских странах существует система, несколько напоминающая наш социализм. Существует двойственность и курсов валют, и цен. Машины могут даже бесплатно раздавать людям, потому что им подошла очередь получать машины. Эти механизмы нужно учитывать. Просто прийти и продать что-то в Африку практически невозможно. Здесь нужно долго работать со страной, с правительством, с минфином, – чтобы получить деньги. Все-таки конечная цель российских компаний – заработать деньги. Хотя понятно, что нужно оказывать помощь развивающимся странам. И если российское государство готово оказать безвозмездную помощь – мы готовы в этом поучаствовать, но на коммерческих условиях, мы настроены на извлечение прибыли.

• И пока вам удается работать в Африке с прибылью?

Наш опыт показывает, что в Африке можно работать с прибылью. Только нужно уметь это делать, и мы умеем.

• Крупнейший проект «Технопромэкспорта» на сегодня в Африке – строительство гидроузла Капанда в Анголе. Когда планируется завершить объект и каков объем заказа?

Мы завершим строительство второй очереди Капанды где-то в сент. 2007г. Трудно сказать про общий объем заказа, потому что эта электростанция строилась десятки лет, стройка неоднократно прерывалась из-за войны. Второй блок, который мы сейчас строим, – это 120 млн.долл.

• А другие заказы в африканских странах есть?

Сейчас завершаются работы в Каире по линии электропередачи 500 квт. Там мы работаем в консорциуме с египетской компанией, наша часть работ уже выполнена полностью, и идет процесс сдачи линии. Крупный проект у нас есть в Ливии, там подписан контракт на строительство тепловой электростанции рядом с Триполи. Но мы никак не можем добиться от ливийской стороны, чтобы она начала платить, а также пошла с нами на дополнительные переговоры по цене. Объем работ там – где-то 800 млн.долл.

• Контракт подписан давно, несколько лет назад, почему не идет этот проект?

То, о чем я говорил – характерное для многих африканских стран отсутствие платежной дисциплины. Пока ливийский заказчик собирался начать платить аванс, прошло 2г., и за эти 2г. все цены на оборудование выросли, даже некоторые технические решения за прошедшее время уже устарели. Нужно пересматривать цену контракта.

• Вы занимаетесь сервисным обслуживанием построенных объектов?

Мы осуществляем поставку запчастей и ремонт объектов, построенных «Технопромэкспортом» в прежние годы, – в Алжире, Египте, Марокко. Фактически на базе наших представительств функционируют сервисные центры.

• Вы не производите оборудование и не управляете энергосистемами. Занимаетесь только проектированием и строительством энергообъектов. В этом отношении «Технопромэкспорт» – уникальная компания, аналогов в мире нет?

Да, аналогов нет. В советское время был «Технопромэкспорт» и «Энергомашэкспорт», который сейчас вошел в «Силовые машины». «Энергомашэкспорт» работал, в основном, в Южной Америке, «Технопромэкспорт» – в других странах мира. Все крупные мировые энергетические компании привязаны к своему оборудованию. Поэтому у них меньше маневра. Siemens никогда не пойдет на тендер с чужой турбиной, ему надо продать свою. «Технопромэкспорт», напротив, обладает уникальной базой данных по всем мировым производителям оборудования для электроэнергетики, и мы не связаны ни с кем жестко. Это позволяет нам быть гибкими и предлагать заказчику оптимальные технические решения. Хотя, конечно, мы стараемся скомплектовать объект по максимуму российским оборудованием.

• В чем сильные стороны, конкурентные преимущества «Технопромэкспорта», применительно к африканскому рынку?

У нас есть технология, которую очень трудно формализовать, – технология взаимодействия с африканскими странами, с руководством этих стран. Это раз. Второе – нас очень хорошо знают на африканском континенте. В-третьих, мы финансово состоятельная компания – то есть мы не работаем «с колес», мы можем иногда использовать собственные средства, потратить их, когда заказчик задерживает платежи, зная, что он все равно расплатится. Мы понимаем, что с аккуратностью платежей в африканских странах не всегда все хорошо. Мы идем навстречу заказчику. Фактически кредитуем его и поставляем оборудование вперед. Наши российские специалисты, специалисты из стран СНГ не боятся ехать в эти страны и пока готовы работать в этих странах за зарплату, которая позволяет нам быть конкурентоспособными. Потому что если, например, немцу предложить работать в той же Анголе, я думаю, что меньше 15 тысяч евро в месяц он не попросит. Конкурентные преимущества нашей техники – высокая надежность и относительная простота в эксплуатации.

• Вы готовите специалистов для работы с российской техникой?

Да, мы готовим специалистов здесь, в России, эта подготовка входит в комплекс наших услуг. Мы не продаем африканской стране черный ящик, – к которому они не будут знать, как подойти, – чтобы потом навязывать услуги по эксплуатации. Мы сдаем объект под ключ, и одновременно местный персонал, подготовленный нами, начинает на нем работать. Иногда до года, максимум – до полутора, они работают совместно с нашими специалистами. Год после сдачи объекта мы, как правило, осуществляем его техническую эксплуатацию. После нашего ухода всегда остается достаточно квалифицированный местный персонал.

• Поддерживаете потом связи с этими людьми?

Поддерживаем. В Алжире, где мы построили последние станции в конце 1990гг., многие специалисты, которые работали и учились на наших стройках, заняли руководящие должности в министерстве энергетики Алжира и даже в других министерствах, непрофильных. Это говорит об определенном уровне. Подготовленные нами специалисты до сих пор исключительно позитивно относятся к России. Это уже не только технический, но и политический аспект – 90% людей, которые работали с русскими, относятся к России очень хорошо. Мы недавно были в Уганде, – там министр сельского хозяйства учился в России, даже диссертацию защищал. Он тоже очень позитивно относится к нам. На гидроэлектростанциях, хотя построенных и не нами (Alstom, английскими компаниями), работают местные инженеры, проходившие обучение у нас. Они говорят: приходите, – но в Уганде с деньгами тяжеловато…

• Но Alstom же они как-то платят.

Там был кредит международный. Это как раз было на изломе перехода от СССР к России, в самом начале 1990гг., наша компания тогда тоже испытывала определенные проблемы. И мы не участвовали в том тендере, о чем очень жалеем. Я думаю, если бы мы участвовали, мы бы выиграли.

• Кто, в целом, основные конкуренты «Технопромэкспорта» в Африке?

Африка неоднородна. Если говорить, допустим, о странах Средиземноморского побережья – Ливии, Египте, Алжире, Марокко, Тунисе, – то мы конкурируем со всеми западноевропейскими и американскими компаниями: General Electric, Siemens, Alstom; индусы очень активны в этих странах. В Ливии, например, мы сталкивались с индийскими компаниями. Южнее Сахары мы больше видим китайских компаний. В последние пять лет они ведут там очень активную экспансию. Поставщиков оборудования в мире можно пересчитать по пальцам – тех, кто может делать крупное энергетическое оборудование: турбины, генераторы.

• В какой степени «Технопромэкспорт» ориентируется на российское оборудование?

Мы, как инжиниринговая компания, готовы работать с любым оборудованием. Традиционно мы делаем под ключ проектирование и строительство. Проектированием занимаются российские институты и проектируют под российское оборудование. Но сейчас они вышли уже на приличный уровень, и «Зарубежэнергопроект», например, готов проектировать и под западное оборудование, и мы тоже готовы брать западное оборудование. На Северо-Западной станции у нас стоят турбины Siemens, на станции в Москва-Сити стоит оборудование АВВ. Автоматику мы традиционно берем у СП «Интеравтоматика», фактически это автоматика Siemens. В принципе, мы готовы брать любое оборудование, но хотелось бы все-таки способствовать экспорту российского. Хотя даже на Капанде есть импортная, то есть нероссийская автоматика. Трансформаторы запорожские (смеется) – тоже, значит, не российские.

• Вы говорили об экспансии китайцев, они выигрывают тендеры из-за цены?

Во-первых, в африканских странах тендеры, к сожалению, проводятся редко, и, в основном, речь идет о прямых заказах, договоренностях с правительством. При этом учитываются политические, геополитические интересы. Китайцы сейчас очень активно кредитуют африканские страны – дают якобы несвязанные кредиты, но потом получателям кредитов, естественно, очень трудно отказаться от того, чтобы не отдать те или иные заказы китайским компаниям. Недавно они, например, Анголу кредитовали на крупную сумму. И во всех новых для нас странах, куда мы приезжаем, нам ставят в пример китайцев, которые «вот только перед вами были». Вот в Уганде за неделю до нас был премьер-министр КНР и привез целый самолет бизнесменов, которые обещали золотые горы. Китайская политика кредитования – повторение того, что делал в свое время Советский Союз. Может быть, немного на другом уровне – китайцы действуют цинично, прагматично. Но это то же самое. Советский Союз пытался на идеологии привязывать к себе страны, на вооружении, может быть. У Китая идет больше экономическая привязка, что, скорее всего, надежно, чем идеология.

• Какой бы прогноз по динамике развития «Технопромэкспорта» на внешних рынках Вы бы дали?

Есть одна проблема, которая только в последнее время встала перед нами и перед всеми производителями оборудования: из-за инвестиционной программы Чубайса в расчете на рост спроса все производители энергетического оборудования резко подняли цены. И не только в России. Во всем мире говорят, что три страны – Китай, Индия и Россия – очень сильно повлияли на повышение мировых цен на энергетическое оборудование. Конкурировать с дорогим российским оборудованием за рубежом проблематично, поэтому нам порой уже интересней работать внутри страны. Российская программа развития энергетики сейчас настолько обширна, что у нас просто может не хватить людских и материальных ресурсов для того, чтобы быть активными на зарубежных рынках.

• Планируете ли Вы как-то менять, расширять профиль своей деятельности? Если, допустим, правительство африканской страны пригласит вас управлять национальными энергосистемами или какими-то отдельными энергообъектами, как Вы к этому отнесетесь?

Позитивно. Я думаю, что, например, для региональных объединений стран актуальна идея строительства объединенных энергосистем.

• Такие идеи уже есть – например, South African Power Pool (SAPP), похожая идея есть в Экономическом сообществе государств Западной Африки (ECOWAS).

Один «Технопромэкспорт» такие проекты не потянет. Тут нужно думать о сотрудничестве с РАО ЕЭС России, с дочерними структурами этой компании. Единая энергосистема в России создана достаточно давно, успешно функционирует, поэтому у нас есть что предложить. Но это, конечно, недешевое удовольствие. Это удовольствие для стран с развитой энергетикой, нужно волю приложить. Но экономический эффект от этого будет значительным.

• То есть Вы согласитесь, что стратегически Россия должна развивать сотрудничество с Африкой в направлении экспорта именно комплексных решений.

Мы и сейчас предлагаем, в общем, комплексные решения. Но можно выходить на новый уровень. Хотя тут, конечно, трудно будет искать финансирование. Даже не все богатые страны имеют единые энергосистемы. Например, страны Залива только сейчас начинают строить свою. Для африканских стран – это задача будущего, может быть, появятся какие-то новые технологии, та же сверхпроводимость.

• Есть ли у вашей компании опыт работы в качестве консультантов по энергетическим проектам в интересах африканских правительств? Я знаю, что для этих целей они часто привлекают западные компании, которые за деньги западного же государственного кредита, рисуют, например, стратегию развития энергетики той или иной страны, после чего у западных компаний, связанных с этим консультантом, появляются естественные конкурентные преимущества – концепция была написана «под них».

Это не наш бизнес. Если мы будем выступать в качестве консультанта, мы не сможем быть генподрядчиком. Наш бизнес все-таки генподрядный. Хотя сейчас у нас появилось дочернее предприятие – ивановский институт «Зарубежэнергопроект». И мы будем ориентировать его как раз на это направление деятельности. У «Зарубежэнергопроекта» уже есть небольшие заказы подобного рода. И хотя мы с ними – дочерняя и материнская компании, у нас все равно будет значительно больше свобода маневра. Консультантов ведь не берут с улицы, у них должны быть какие-то референции, должен быть опыт.

• Имеет смысл, наверное, работу консультантов как раз оплачивать за счет российских госкредитов или субсидий – тогда претендовать на эту роль российским организациям будет значительно проще. Можно вообще передавать африканским странам уже написанные энергостратегии безвозмездно – возможно, они сочтут, что ими целесообразно пользоваться. Есть, например, программа Namibia Vision 2030. Там написано, как Намибия должна развиваться до 2030г. Достаточно интересно и разумно. Эта программа принята намибийским правительством И под эту программу можно написать программу развития энергетики. У них есть, например, ощущение, что им нужны новые электростанции, потому что они слишком сильно зависят от электроэнергии ЮАР – наследие оккупации. И можно написать российскую программу развития намибийской энергетики на российские бюджетные деньги – это будет, в конечном счете, эффективной поддержкой нашего экспорта.

Насколько я знаю, такие решения Россия пока еще, к сожалению, не предлагала. Это новое направление, которое, Вы правы, нужно осваивать.

• А если говорить о перспективах «Технопромэкспорта» в Африке на ближайшие десять лет, то какие это страны?

Намибия очень перспективная страна. Сомали – ясно, что своих денег у них не будет, но международное сообщество будет финансировать проекты. Мы периодически выигрываем тендеры Всемирного банка и не боимся участвовать в тендерах, которые проводят международные организации, в открытых тендерах, где нет подводных камней. Где не надо включать дополнительные рычаги и как-то договариваться, а просто приходить и участвовать. В Афганистане недавно мы как раз такой тендер выиграли, в Киргизии. В общем, для нас нет закрытых стран. Все страны интересны, за исключением, может быть, таких высокоразвитых, как ЮАР, Тунис, Египет, где уже отстроены системы энергообеспечения. Во всех остальных странах есть проблемы с электричеством. Но даже в той же ЮАР тоже можно участвовать в тендерах. Мы как-то традиционно о ней забывали, потому что в свое время она была под санкциями. Хотя там угольная энергетика очень актуальна – большие залежи каменного угля, и выгоден экспорт электричества в соседние страны.

• Последняя электростанция в ЮАР была построена в 1983г.

Не готов говорить подробно. Для нас эта страна пока terra incognita, думаю, что после визита Путина мы будем как-то активно ей заниматься. Но сейчас даже в развитых странах, таких как ЮАР, правительства не готовы финансировать из бюджета строительство электростанций. Стройте, говорят, продавайте электричество и окупайте. Или приходите со своим хорошим финансированием, на 10 лет, 3г. льготный период и % ставка LIBOR минус сколько-то. В таких странах, как ЮАР, наверное, можно делать так называемые IPP-проекты. Но инвестировать в строительство за рубежом мы пока не готовы.

• Но Вы думаете в этом направлении?

В африканских странах инвестировать мы пока не готовы, потому что мы не чувствуем достаточного уровня защищенности. Во-вторых, во многих африканских странах экономическая система похожа на социалистическую распределительную, поэтому собрать деньги за электроэнергию будет очень сложно. Хотя те цены, которые нам анонсируют, в той же Уганде 12 центов за киловатт-час, – гораздо выше, чем в России, и даже выше, чем в Европе. Но я понимаю, что собрать эти деньги будет достаточно сложно. Нужно иметь крупных потребителей электроэнергии, какой-нибудь металлургический завод, который никуда не денется, а с населения, конечно, собирать плату за электроэнергию проблематично.

• Вы несколько раз упомянули Уганду. Собираетесь там работать?

Стараемся расширять сферы своей активности. Буквально неделю назад вернулись из Уганды. Когда говорят об Уганде, сразу вспоминают бывшего президента Амина, который ел не все, что принято в цивилизованном мире; еще какие-то ужасы, штурм самолета израильским спецназом. На самом деле, это очень красивая страна с уникальной природой, находится на экваторе, но температура максимум 30 градусов, вечером вообще прохладно. Огромные гидроресурсы, угандийцам нужно их осваивать, и они готовы. Но нужно выстраивать схемы финансирования. Мы встречались с министром сельского хозяйства, с министром энергетики. Живых денег там нет. Они готовы предложить к разработке минеральные ресурсы. Например, они открыли месторождение нефти и говорят: входите в кооперацию с нефтяной компанией. Мы разрешим этой компании бесплатно разрабатывать нефтяной участок, а вы с них берите деньги на то, чтобы построить нам гидроэлектростанцию.

• И вы ищите партнеров среди добывающих компаний?

Тяжело, конечно, работать с нашими нефтегазовыми компаниями. Особенно с «Газпромом». Это такие монстры, которым неинтересно заниматься какими-то мелкими, по их мнению, проектами. Но ведь нужно мыслить стратегически и понимать, что нефтяные и газовые ресурсы России рано или поздно исчерпаются, что нужно искать новые рынки. В Уганде, им тоже должно быть интересно: цены на бензин в разы выше, чем в России. И бензин-то они уж точно покупают за наличные. Поэтому выстраивать такие отношения было бы очень интересно для нас. И я думаю, что тут нужна инициатива сверху, потому что наши попытки заниматься этим вопросом снизу наталкиваются, в лучшем случае, на безразличие. Я, конечно, понимаю, что к нефтяным компаниям поступают десятки, сотни обращений, и в 99% случаев от людей некомпетентных или несведущих в бизнесе. И все они хотят что-то от нефтяных компаний получить. Но наши обращения подкреплены огромным опытом и отношение могло быть соответствующим.

• Каких именно инициатив сверху Вы ждете?

Накануне встречи с лидерами Г8 Путин собирал нефтяников. В нашем случае, наверное, инициатива необязательно должна идти от Путина. И министр иностранных дел может собрать заинтересованных лиц и представить друг другу, чтобы это выглядело уже не как частная инициатива Моложавого, а как государственная политика. Это интересно не только нефтяникам, но и металлургам. Они-то уж точно ищут новые источники сырья. Особенно это актуально для алюминщиков.

• Проще говоря, если российская компания платит какие-то деньги африканскому государству за определенные активы, то желательно, чтобы эти деньги в той или иной форме возвращались в Россию, в виде заказов, например?

Само собой. Если бы мы кредитовали африканские страны, то мы наверняка бы получили какие-то заказы. Но пока никакого серьезного кредитования нет.

• «Русский алюминий» приобрел недавно завод в Нигерии – туда уйдет 400 млн.долл. как бы российских денег.

Знаете, у нас есть несколько стран, зачеркнутых жирным крестом. Там мы в принципе не работаем и не будем работать, пока я гендиректор, по крайней мере. Это Нигерия, Туркменистан, еще ряд стран. Мои предшественники пытались работать в Нигерии – слава богу, потеряли не много – 100 тысяч долл. Я не собираюсь там работать – тогда мы останемся без денег. А Дерипаска пусть работает.

• Siemens там работает, электростанции под ключ строит.

Значит, они уже завоевали позиции, отладили отношения. Выстраивать отношения с правительством, которое в ранг государственной политики ставит жульничество, захват заложников, – мы не готовы.

• Что Вы ждете от визита готовящегося визита Путина в Африку?

К сожалению, у нас так устроен государственный механизм, что мобилизовать всех чиновников можно только под такой повод. Как мне говорили в одном из министерств, под визит Путина можно решить проблемы, которые не решались десятками лет.

• Причем, прежде всего, внутри самой России.

Именно внутри самой России, к сожалению: так все у нас устроено.

• Тогда может быть, Владимиру Владимировичу не обязательно куда-то ехать, достаточно просто распространить информацию о визите?

Нет, так не получится. Будет ведь ясно, реальный визит или нет. Если серьезно, то мы ожидаем, что разрешится, наконец, вопрос с марокканским кредитом в 35 млн. евро. Надеемся, что начнет обсуждаться тема по возможному финансированию гидроэнергетических объектов в Анголе. И надеемся, что нас представят в Южно-Африканской Республике, чтобы там, по крайней мере, услышали, что есть такая крупная российская компания.

• Есть ли в таком случае смысл в работе торгпредств?

Торгпредства нужны. По части небольших заказов на ремонт, поставки запчастей торгпредства иногда нам подсказывают, где что можно сделать. Недавно шла программа по сокращению торгпредств. С одной стороны, мы понимаем, что нужно экономить государственные деньги, что в ряде стран, я думаю, в силу субъективных причин, их работа неэффективна. Но бывают разные ситуации. Например, когда было закрыто торгпредство в Ливии, ливийцами это было воспринято как негативный сигнал. Россия сворачивает торгпредство – значит, снижается уровень отношений: почему же тогда русские планируют у нас такой мегапроект реализовывать? Мы почувствовали реальное ухудшение в наших каждодневных взаимоотношениях.

• Вернемся к теме инициатив на высшем уровне. Если Россия, например, войдет в состав учредителей Африканского банка развития, – а это стоит недорого – российские компании смогут участвовать в тендерах, для финансирования которых привлекаются средства этого банка. Решение о вхождении в капитал такого банка как раз должно приниматься на высшем уровне.

Пока по энергетике мы не слышали ни об одном таком тендере. Если цена вхождения не очень большая, значит, и деньги в этом банке не очень большие. Мы знаем, например, что Азиатский банк развития кредитует азиатские страны, и нас к освоению этих кредитов не допускают, потому что мы не являемся акционерами Азиатского банка развития. В случае с Африканским банком развития мы не видели серьезных проектов, в которых мы могли бы поучаствовать. Но, в принципе, конечно, необходимо в этих банках участвовать – и в африканском, и в азиатском. Потому что сегодня этих проектов нет – а завтра они появятся.

• Почему банки развития будут финансировать африканскую энергетику?

Во многих странах Африки энергетика находится буквально на нулевом уровне развития – дизельные генераторы в каждом доме. Стоимость дизельного, как и любого другого топлива, растет, и они уже осознают, что невозможно жить так до бесконечности – подвозить топливо бочками. Есть страны с полностью разрушенной электроэнергетикой – Сомали, например. Там не существует ни государства, ни энергетики. И банкам развития нужно финансировать такие страны – никуда не деться, не может быть на карте планеты белых пятен, потому что если там нет государственности и электричества, то пустота заполняется наркоторговлей, международным терроризмом, торговлей оружием и прочим. И поэтому, думаю, мировое сообщество будет финансировать такие проекты. Кроме Сомали, еще есть ряд стран на карте Африки, которые находятся в таком же состоянии.

• Участия в международных банках может оказаться недостаточно для эффективной поддержки российского экспорта. Россия должна возвращаться к политике двустороннего кредитования африканских стран?

Не только должна – я так понимаю, что Россия уже продекларировала возвращение к этой политике. Недавно на заседании Правительства обсуждалась программа внешних заимствований и кредитов. Ряд стран уже числятся в бюджете России как получатели кредитов. У Марокко, 35 млн. евро еще с советских времен остались неиспользованными. И, к сожалению, нам никак пока не удается договорится с минфином о том, чтобы эти 35 млн. из цифры в бюджете превратились в конкретные деньги под конкретный проект. Мои беседы с чиновниками минфина говорят о том, что, в принципе, сундук госкредитов распечатан. Но решения нужно принимать с учетом рисков, с учетом кредитной истории конкретной страны. Те страны, которые нам должны и не собираются возвращать, естественно, никто больше кредитовать не будет. Другое дело – такие страны, как Ангола, которые рассчитались с долгом и показывают свою кредитоспособность. Их бюджет в достаточной степени обеспечен сырьевой базой. И эта сырьевая база – не то, что там где-то лежит в земле, и никто ее еще толком не разведал, – это конкретные, разведанные запасы алмазов и нефти. Такие страны Россия готова кредитовать. Я знаю, что недавно состоялся визит в Москву министра иностранных дел Анголы. Знаю, что он поднимал вопрос кредитования. Мы тоже готовы работать, есть конкретные проекты в стране. То же и с Марокко. Беседу вел Андрей Маслов. Ангола. Россия > Внешэкономсвязи, политика > af-ro.com, 30 августа 2006 > № 51299

Интервью с Сергеем Шиловым, кандидатура которого представлена на утверждение Национальному банку Анголы в качестве генерального управляющего банка «ВТБ – Африка». Сам банк должен быть открыт в Луанде, столице Анголы, в сент. этого года. Российскому «Внешторгбанку» будет принадлежать 66% акций, и последние 2г. Сергей Шилов готовил открытие этого банка.• Сколько времени прошло от появления идеи работать в Анголе до открытия банка?

18 месяцев. Как и в любом проекте, больше всего времени заняли переговоры с будущими партнерами. Хочу подчеркнуть, что мы – первый в истории Анголы банк с доминирующей долей иностранного капитала. Для ангольцев это было непросто психологически. Другие банки шли иным путем. За счет физических лиц добирали % которые давали контроль. Или по согласованию с партнерами назначали физических лиц в советы директоров. У нас 66% будет принадлежать непосредственно ВТБ, и это единственный такой случай в Анголе.

• Какая команда вам потребовалась, чтобы подготовить открытие банка?

Поскольку группа ВТБ развивается очень быстро, людских ресурсов у нас немного. Активно работали над ангольским проектом 10 чел. Нужно иметь в виду, что проект создания банка поддерживался государством, правительством, нашим наблюдательным советом во главе с министром финансов Кудриным, и поэтому мы могли рассчитывать на содействие министерства иностранных дел, посольства, других ведомств. Нам также помогало ангольское правительство.

Хотел бы отдельно отметить вклад посла Анголы в Москве, генерала Нгонго, который в этом году назначен министром внутренних дел Анголы. Он настоящий друг России, яркий руководитель, интересный собеседник. Он оказал неоценимую помощь в продвижении проекта, надеюсь, будет оказывать ее и дальше.

• Сколько денег вы потратили на подготовку открытия банка?

Я не буду называть в интервью точную сумму, но она не очень большая. Меньше, чем наш взнос в уставной капитал. Это потому, что мы с самого начала закладывались не на пустые поездки больших делегаций, а на конкретные, точечные переговоры.

• Почему вы выбрали именно Анголу для того, чтобы открыть банк?

ВТБ ставил задачу развития банковского присутствия по всему югу Африки, точнее, к югу от Сахары. Мы долго изучали этот вопрос и остановили выбор на Анголе. Во-первых, у нас традиционно глубокие связи с Анголой: СССР активно участвовал в национально-освободительном движении, помогал и в становлении MPLA, сохранились давние, в том числе, человеческие связи с ангольским народом. Ангола на сегодняшний день относится к стабильным политическим режимам в Африке, ангольское руководство ведет хорошо продуманную и амбициозную программу восстановления страны после 30 лет войны. Есть целый ряд инфраструктурных проектов, где российская промышленность может быть конкурентоспособна. Ангола богата минеральными ресурсами, которые привлекают внимание российской клиентуры ВТБ, в том числе «Алросы», «Норильского никеля», «Лукойла» и других компаний.

• Вы открыли сравнительно маленький банк, с уставным капиталом 10 млн.долл. Для ВТБ это небольшая сумма. Что будет основной функцией – операционная деятельность (провод средств, выплата зарплат российским сотрудникам) или это полноценное кредитное учреждение, которое будет выдавать кредиты непосредственно в Луанде?

Здесь очень важно понимать, что ВТБ на сегодняшний день – это не просто банк, это международная банковская группа, в которую уже входят 10-11 банков и разнообразных финансовых организаций: от СНГ до Вьетнама, Анголы и Намибии. Мы стремимся к тому, чтобы везде у нас были контрольные пакеты. И все банки группы могут рассчитывать на ресурсы всей группы. Уставной капитал нашего ангольского банка в данном случае не так важен. Безусловно, в Анголе действуют нормативы – такие же, как в России: объем кредитов для одного заемщика не может превышать 25% от уставного капитала. Но наш банк будет, в основном, выступать как инвестиционный банк, как агент по привлечению финансирования от других членов нашей банковской группы. И не обязательно только от членов группы, но и с мировых финансовых рынков. Акцент будет делаться на инвестиционную активность, на участие в инфраструктурных проектах как в Анголе, так и в других странах Африки. В наших планах работа и в Экваториальной Гвинее, и в Мали, и в Нигерии. Сейчас, когда банк уже находится на континенте, уже работает с учетом особенностей африканской финансовой системы, существенно легче доказывать приоритетность тех или иных проектов. В том числе и на мировых финансовых рынках. Многим финансистам, будь то в Лондоне или в Нью-Йорке, хотелось бы инвестировать в африканские страны. Но срабатывает фактор опасений, связанных с незнанием местной специфики, банкиры традиционно осторожно относятся к инвестициям во что-то или куда-то, где их физически нет. Появление такой структуры, как ВТБ-Африка, с его репутацией, с возможностью выхода на информационную и техническую поддержку материнской группы, позволяет снижать риски возможных инвесторов, не обязательно российских.

• Если у вас будет проект, например, в Конго, вы будете работать через ВТБ-Африка в Луанде или напрямую через Москву?

По концепции правления ВТБ, естественным для банков группы ВТБ является привлечение к анализу рисков, а также к любым финансовым проектам близких географически банков группы. На осень намечено открытие банка во Вьетнаме, и естественно, например, проекты в Лаосе будут идти при участии наших банков во Вьетнаме и Сингапуре, поскольку эти площадки лучше оснащены информационно.

• В Анголе вам приходится конкурировать с китайским капиталом?

В первую очередь, я хочу сказать, что с китайскими компаниями нам очень хочется максимально эффективно сотрудничать. ВТБ имеет хорошие связи и целый ряд соглашений с «Эксимбанком» Китая, с Банком внешней торговли Китая, соглашения, которые в том числе подразумевают сотрудничество на рынках третьих стран. Надеюсь, Ангола станет примером такого сотрудничества.

• Полтора года назад Вы говорили мне, что банк идет за клиентом. В Анголе работают «Алроса», «Технопромэкспорт», «Рособоронэкспорт», и поэтому ВТБ идет в Анголу. За это время акценты, как я понимаю, немного сместились. Теперь Россия превращается в глобального экспортера денег, и ВТБ готов абсолютно на равных конкурировать с международными банками, работать в Анголе с любыми клиентами. И вы готовы кредитовать проекты, где, кроме ВТБ, не будет других российских участников?

Конечно, мы – банк, мы предоставляем сервис, обслуживаем клиентуру независимо от цвета кожи и так далее. У ВТБ будет 66% банка, остальные 34%. У ангольских компаний. Основная – Portmil Trading Investment, она зарегистрирована на Виргинских островах. Это выбор ангольских партнеров, мы с ним согласны. 3,02% принадлежит двум ангольцам – физическим лицам и одной небольшой компании.

• И ангольские акционеры вносят живые деньги – 3,4 млн.долл.?

Да, живые деньги. Это признак того, что слухи о бесконечно рваческих настроениях африканских партнеров сильно преувеличены. Африканский бизнес развивается быстро, развивают его люди, которые понимают, чего хотят добиться; есть вполне развитые компании с серьезными финансовыми возможностями. И рассказы о том, что все белые компании должны непрерывно платить за входной билет, не всегда соответствуют действительности. Наш пример показывает, что при правильном понимании ситуации и при правильном выстраивании переговоров африканские партнеры понимают, что это общий бизнес и каждый должен внести свой вклад.

• У банка и теперь есть опыт, и накоплен значительный объем информации. И наверняка российские компании, которые хотят работать в Анголе или в других странах Африки, к вам обращаются или хотели бы обратиться за помощью. На каких условиях вы им помогаете?

Здесь есть два уровня. Во-первых, мы заинтересованы в продвижении российского бизнеса в Африке. Значительное количество российских компаний так или иначе являются клиентами группы ВТБ. Соответственно, между нами уже существуют некие договорные отношения. Самые простые отношения – это рассчетно-кассовое обслуживание. Но, конечно, в рамках этих отношений мы глубинной консультационной и инвестиционной поддержки оказывать не можем – в силу того, что иначе просто не сможем прокормить весь наш аппарат. Поэтому существует второй уровень: мы заключаем договора об инвестиционном консультировании, в которых определяем объем работ. Либо это просто консалтинг, либо с выходом на инвестиции. Вырабатываем взаимоприемлемые условия и с этого момента работаем. Здесь важно, чтобы Банк не путали с торгпредством. Торговые представительства и аппараты торговых советников содержатся за счет налогоплательщиков. И они обязаны всем российским налогоплательщикам помогать. Мы – организация коммерческая, при том, что мы заинтересованы в продвижении и, конечно, дверь не закроем, но наши взаимоотношения с компаниями в каждом случае должны определяться конкретными условиями.

• А ангольской стороне ваш банк будет оказывать аналогичные консультационные услуги? Можете вы, например, быть консультантом ангольского правительства?

Если ангольское правительство нас будет в таком качестве воспринимать и, если будет нанимать – обязательно будем. На тендерной основе мы будем бороться в том числе и за позиции консультантов. У нас есть договоренности с руководством Анголы и ряда других стран, что мы будем участвовать в становлении и развитии финансовой и банковской системы, развитии рынка ценных бумаг. В не слишком отдаленном будущем ряд стран выйдет на создание фондовых рынков.

• Мне кажется большим упущением, что до сих пор российские организации практически никогда не выступали в Африке в роли консультантов. Потому что в африканских условиях консультации – это путь к контрактам.

Россия выходит из кризисного периода в своем развитии, идет вверх. Мы очень долго привлекали консультантов из Америки по российским проблемам. Теперь этого нет. Скоро сами, возможно, станем консультировать.

• Из кого будет состоять клиентская база ВТБ в Анголе? Какие планы на 2007г.?

Мы рассчитываем, что она будет довольно широкая, причем не только российская. У нас недаром есть целый ряд сильных ангольских партнеров, с которыми достигнуты договоренности о том, что они станут нашими клиентами.

• Из российских компаний, кроме ВТБ, там фактически представлены только «Алроса» и «Технопромэкспорт».

Есть еще ВНИИ «Зарубежгеология», есть ряд небольших компаний, активно работающих на рынке авиаперевозок, поставок запчастей, в том числе в области военно-технического сотрудничества. Начинается какое-то движение в области сельского хозяйства.

• И вы готовы давать кредиты этому малому бизнесу? Какой самый маленький кредит можно будет взять в «ВТБ-Африка»?

Кредиты мы готовы давать тем, кто будет их нам возвращать. Что касается размеров, то, с учетом специфики рынка, я думаю, мы будем давать кредиты, начиная с нескольких десятков тысяч долл., что по ангольским меркам достаточно большие деньги. Но вообще этот вопрос будет обсуждаться уже после получения лицензии, после того, как кредитная политика будет утверждена решением собрания акционеров.

• Многие, кто узнает о планах открытия «ВТБ-Африка», полагают, что банк открывается главным образом для того, чтобы обслуживать «Алросу».

Это не так. И цель нашего интервью, в том числе, – развеять это заблуждение. ВТБ будет обслуживать и «Алросу», и De Beers, если De Beers понадобятся наши услуги.

• Наверное, российское государство – ваш главный акционер – заинтересовано в том, чтобы не только крупные российские компании, но и средний, малый бизнес приходил в Африку?

Судя по высказываниям высоких должностных лиц, это так. Мне за российское государство говорить трудно. Как я понимаю, российское государство заинтересовано прежде всего в том, чтобы предприятия развивались прибыльно и стабильно и создавали растущую налогооблагаемую базу. И если, например, кто-то недооценит свои риски в Африке и погубит свой бизнес, то российская налогооблагаемая база от этого потеряет. Поэтому здесь нужно не просто продвигать, но и сначала взвешивать все риски.

• Скажем, если идет поставка машин – 100 штук, – кого вы скорее будете кредитовать, покупателя или российский завод?

И тех, и других. В этом и смысл создания группы ВТБ. Например, тот же самый Горьковский автозавод, который активно продвигает свою продукцию на рынки Африки, является нашим клиентом в Нижнем Новгороде. В «КамАЗе» мы в капитале, и они являются нашим заемщиком. Работа с двух сторон эффективна. Мы можем увязывать графики погашения и снижать свои риски. И, соответственно, наше присутствие в Африке снижает риски для участников сделок.

• С Вашей точки зрения, на каких рынках российские компании конкурентоспособны?

В области геологоразведки, телекоммуникаций, спутникового вещания, в определенных секторах металлургии, в горнодобывающей промышленности. Довольно слабо мы выглядим в легкой промышленности, в рыболовстве. Серьезных кораблей и флотилий, вместе с рыбоперерабатывающими консервными заводами, в России просто нет на сегодняшний день. Можно сколько угодно просить какие-нибудь квоты на лов рыбы, но мы в любом случае будем проигрывать.

• С точки зрения продвижения российского экспорта, насколько может быть эффективно создание, например, в Анголе компаний, эксплуатирующих российскую технику? При каких условиях вы можете участвовать в кредитовании таких компаний?

Если такая компания докажет, что эксплуатация именно российской техники будет выгодна, если они смогут обеспечить логистику, если они смогут обеспечить своевременные поставки запчастей, подготовку кадров, в том числе по ремонту и производству мелких запчастей, то – безусловно.

• Вы видите такие варианты?

Есть такие варианты. Активно об этом думают «АвтоВАЗ», «КамАЗ», «ГАЗ». Если с одной стороны завод, а с другой стороны – мэрия города Луанды с населением 4,5 млн. чел., необходимо просчитать и логистику поставок, и муниципальные маршруты, продумать какие-то аппараты для взимания проездной платы, инкассацию. Все это имеет значение, в конце концов, с точки зрения погашения кредитов. Обеспечение сервиса – азбука вхождения на любой африканский рынок, и не только для российских компаний. Скажем, на рынке автомобилей в Анголе сейчас лидирует Toyota, именно за счет создания правильной ремонтной базы. А, например, Volvo, Nissan или Ford – существенно отстают. В ЮАР очень сильные позиции у Mercedes, а, скажем, в Анголе или Ботсване он слабо представлен. В Намибии лидирует опять же Toyota, и опять же за счет крупных сервисных центров. В общем, это сложный процесс, нужно быть к нему готовым. 2 тыс. «Уралов» на сегодняшний день ездят по Анголе. И их чинят. Значит, «УралАЗ» как-то обеспечивает поставки. То же самое касается и подвижного состава для железных дорог, локомотивов. Тот, кто сможет обеспечить обслуживание, тот и выигрывает тендер.

• Кроме «Уралов», какая еще российская машинотехническая продукция уже пользуется спросом на ангольском рынке?

Уже присутствуют на рынке ряд производителей горнодобывающей техники в алмазной промышленности. В энергетических проектах присутствует продукция корпорации «Силовые машины», «Пермских моторов», производителей трансформаторных станций.

• Как правильно должна строиться работа по выходу на африканские рынки?

Правление компании должно принять осознанное решение о необходимости проникновения на этот рынок для дальнейшего собственного развития как в России, так и в международном плане. При успешных примерах такого развития выстраивается система принятия решения, привлекаются правильные консультанты – необязательно российские, – банки и юристы. После этого начинается активная работа. Но зачастую этого не делается. Зачастую в сознании некоторых руководителей и советов директоров корпораций бытует заблуждение – опасное, как правило, – что вот там какая-то страна Папуасия, в которую нужно прийти и с помощью бус и бутылки водки решить вопросы, связанные с добычей урана или внедрением высокотехнологичных систем в области телекоммуникаций, безопасности… Это не так. Страны Папуасии осталась в книжках Стивенсона, вместе с картами алмазных россыпей, которые можно приобрести в соседнем баре. Нужна конкретная, позитивная работа, с соответствующим оснащением, технологическим, юридическим и финансовым. Вторая ошибка многих – это неточно сформулированная задача. Есть прекрасные правильные примера работы российских корпораций – «Норильского никеля», «Алросы», – когда при понятной задаче и при правильном распределении ресурсов, от финансовых до политических, задача решается. Это и «Катока» в Анголе, и работа с золотыми приисками в ЮАР, и работа в Нигерии.

• И еще представителям российских компаний зачастую не хватает уважения к партнеру.

Да, например, российским компаниям, выходящим на китайский рынок, почему-то не лень искать на рынке специалистов со знанием китайского языка, китайской культуры и так далее. А Африка воспринимается как некая выжженная пустыня, где несчастные африканцы ждут как манны небесной прихода российского предпринимателя. Это неправильное восприятие.

• Практика показывает, что в Африке переговорный процесс по любому контракту должен быть не импульсным – приехал-уехал, – а постоянным, то есть если ты обсуждаешь с африканскими партнерами какой-то проект, то они постоянно должны видеть у себя в стране тебя или, по крайней мере, твоих представителей.

Совершенно верно. В значительной степени это характерно не только для Африки, но и для России. Любой партнер вызывает больше доверия, если он предпринял усилия и затратил деньги, подобрал людей, привез с собой технологии непосредственно в страну. И нравится кому-то или не нравится жить в довольно тяжелых для белых европейцев климатических условиях, если люди предпринимают эти усилия, это вызывает доверие и уважение партнеров. Живой пример – успешная работа «Алросы» в Анголе, у которой на сегодняшний день уже 550 чел. сотрудников в этой стране.

• Большинство российских компаний в Африке стараются опираться на выпускников советских вузов, а ваши партнеры где учились?

И в России, и в Великобритании, и в Соединенных Штатах, и во Франции. Если говорить об Анголе, то это португалоговорящая страна, поэтому многие учились в Португалии. Последние лет 10, в основном, учатся поблизости, в ЮАР. Многие учились в Великобритании, многие учились в США. К сожалению, в Россию в основном едут учиться в военные училища, в лучшем случае – в медицинские. Акцента на инженерном образовании, а уж тем более на финансовом, к сожалению, в достаточной мере не делается. И это большая проблема, над которой нужно работать и МИДу, и Министерству образования. Это вопрос регулируемый. Португалоговорящим ангольцам, в общем, все равно, что учить сначала – английский или русский.

• В Анголе сейчас нигде не изучается русский язык, в отличие от многих других африканских стран, кстати.

Банк намерен занять активную позицию в этом вопросе. Есть в планах восстановление курсов русского языка. Банк будет активно заниматься продвижением культурных проектов. Это касается и Намибии, и Анголы. Когда находишься там, многое кажется существенно легче. Живой пример: в Анголе 15 тысяч русскоговорящих. Несколько лет идет дискуссия по поводу восстановления курсов русского языка. Мы посчитали, сколько стоит восстановить эти курсы на базе школы при российском посольстве: 20 тыс.долл. в год. Один билет первого класса по маршруту Москва-Луанда-Москва тоже стоит 20 тыс.долл. Если посчитать, сколько наши корпорации потратили на поездки, я уж не говорю про разнообразные международные конференции, – можно было уже университет построить. А эффективность курсов русского языка – политическая, экономическая, социальная, идеологическая, – мне кажется, может быть большей, чем эффективность поездки того или иного чиновника первым классом, на переговоры.

• За пределами Анголы и Намибии, где вы открыли инвесткомпанию, какие приоритеты по странам? Где вы планируете работать в ближайшее время?

Пока нет приоритетов. Мы изучаем этот вопрос. Есть ряд программ, и не одна из стран для нас не закрыта. Везде банковская система развита по-разному, в ЮАР и в Нигерии, например, очень хорошо. В Нигерии у ВТБ есть соглашение о сотрудничестве с First Bank of Nigeria – самым большим банком в стране, 400 отделений. Оно достигнуто полтора года назад, и пока ни разу ни нами, ни нигерийской стороной не использовалось. Договоренность у нас есть о том, что, в случае возникновения взаимовыгодных проектов, мы с ними будем сотрудничать, вместе оценивать риски, возможно – вместе кредитовать участников сделки. Соглашение – это инструмент, который ждет своего часа, когда он понадобится, он сработает. В некоторых странах мы, возможно, будем открывать представительства.

• Как Вы думаете, задачу открытия банка в Анголе мог бы решить частный российский банк?

Думаю, что да. Мы – государственный банк, поэтому очевидно, что мы не пошли бы в это сравнительно рискованное мероприятие без постоянных консультаций и с Администрацией президента, и с минфином, и с министерством иностранных дел. И мы очень благодарны им, а также нашему посольству в Луанде. Группа ВТБ является одним из важных инструментов укрепления межгосударственных отношений.

• Как Вы думаете, будут в ближайшее время открываться в Африке другие российские банки – частные, государственные?

Я слышал о подобных планах от представителей нескольких банков. Пока все они находятся в предварительной стадии проработки. В основном, это банки, которые обслуживают интересы какой-то одной крупной корпорации. Но если ВТБ будет развиваться в Африке так, как мы планируем, то не исключено, что этим корпорациям не потребуется использовать такой затратный путь. Вообще, банк сам по себе – далеко не самый прибыльный бизнес. И просто так идти открывать банк под одного клиента – спорная идея. В Африке существует достаточно развитая банковская система, со своими традиционными игроками, как, например, южноафриканский Standard Bank. В Анголе это португальская группа Espirito Santo. Можно обслуживаться и у них. Беседу вел Андрей Маслов. Ангола. Россия > Внешэкономсвязи, политика > af-ro.com, 30 августа 2006 > № 51298

Европейская ассоциация свободной торговли (EFTA) и южноафриканский таможенный союз (Ботсвана, Лесото, Намибия) в рамках проводимой в Женеве в июне встречи министров ВТО подписали соглашение о свободной торговле. По мнению сторон, данное соглашение позволит на более качественном уровне решать вопросы торгово-экономического сотрудничества с представителями африканского континента. Предполагается, что договор вступит в силу уже в начале 2007г. Лесото > Внешэкономсвязи, политика > economy.gov.ru, 13 июля 2006 > № 43722

В 1996г. страны южноафриканского региона объединились в Сообщество развития юга Африки (САДК), которое занимается разработкой и реализацией совместных программ экономического развития. В состав САДК входят: Южно-Африканская Республика, Намибия, Зимбабве, Замбия, Ботсвана, Ангола, Мозамбик, Танзания, Конго (ДРК), Лесото, Малави, Свазиленд, Маврикий, Сейшелы. Общая территория этих четырнадцати государств 9,4 млн.кв.км., а численность населения 200 млн.чел.Основой для интеграции стран САДК является схожая структура экономики и внешнеторговых связей. Политическая и экономическая ситуация в этом регионе достаточна стабильна. Положительные тенденции развития экономики и наличие значительных запасов ценных сырьевых ресурсов делают эти государства привлекательными для иностранных инвестиций.

Интеграционная модель развития юга Африки ориентирована на координацию торгово-экономического и инвестиционного сотрудничества государств региона. Она базируется на сотрудничестве в области финансов, транспорта, горной добычи, обрабатывающей промышленности, сельского хозяйства, рыболовства, туризма, малого и среднего предпринимательства. Цель – содействие экономическому росту стран сообщества.

Нынешнее состояние экономики стран юга Африки характеризуется высокой степенью зависимости от экспорта сельскохозяйственной продукции и минерального сырья. При этом в большинстве стран (за исключением ЮАР и Зимбабве) номенклатура вывозимых за границу товаров весьма ограничена. Например, в общей структуре экспорта Анголы на долю нефти приходилось 80%, кофе – 4%, алмазов – 1,6%. Аналогичны показатели и для других стран САДК.

В ряде стран производится и вывозится одинаковое минеральное сырье и сельскохозяйственная продукция: алмазы (ЮАР, Ботсвана, Намибия, ДРК, Ангола), платина (ЮАР, Зимбабве), золото (ЮАР, Зимбабве), медь (Замбия, ДРК, Ботсвана), сахар (Свазиленд, ЮАР, Мозамбик, Маврикий), хлопок (Мозамбик, Танзания, Зимбабве), кофе (Танзания, Ангола), говядина (ЮАР, Зимбабве, Намибия) и т.д.

В общем объеме регионального экспорта доля продукции обрабатывающей промышленности оценивается в 10%. При этом лишь одна страна – ЮАР – обладает значительным индустриальным потенциалом, который в 5 раз превышает совокупные производственные возможности других стран САДК.

В импорте стран САДК преобладают промышленные товары, оборудование, транспортные средства, энергоносители, химикаты, продовольствие. Например, для Анголы основными импортными статьями являются оборудование, продовольствие, транспортные средства и запчасти, текстиль и одежда, медикаменты; для Ботсваны – продовольствие, транспортные средства, текстиль, нефть; для Мозамбика – чай, табак, потребительские товары, нефть, оборудование; для Танзании – промышленные товары, оборудование, нефть, продовольствие; для Зимбабве – нефть, оборудование, транспортные средства, химикаты.

Что касается торговли наиболее значимой в экономическом отношении страны – ЮАР с другими членами САДК, то их доля в общем экспорте ЮАР составляет 11%, а в импорте – 2%. В торговле со странами региона ЮАР имеет существенное положительное сальдо. База для интеграции стран юга Африки весьма ограничена. Главные причины этого: монокультурный и недостаточно диверсифицированный экспорт, слабое развитие промышленности. С учетом нехватки в регионе энергоносителей и в связи с открытием новых месторождений нефти и газа возможно некоторое увеличение объема взаимных поставок энергетических ресурсов. В перспективе следует ожидать усиление регионального разделения труда в области сельского хозяйства по двум направлениям: сельхозпродукция субтропического пояса – (ЮАР, Зимбабве, Намибия, Лесото) и сельхозпродукция тропиков (остальные страны юга Африки).

В области торговли промышленными товарами будет продолжаться процесс укрепления позиций южноафриканских производителей на региональном рынке. Объективно возможно увеличение экспортных поставок в ЮАР продукции текстильной, легкой, кожевенно-обувной отраслей стран региона (в силу высокой стоимости рабочей силы в ЮАР).

Страны САДК заинтересованы в развитии внешнеэкономических отношений с зарубежными государствами. Деятельность данного регионального института ориентирована также и на координацию торгово-экономического и инвестиционного сотрудничества в области транспорта и связи, сельского хозяйства, освоения природных ресурсов, развития промышленности, энергетики и других важных секторов экономики.

Из стран САДК у России наиболее активно развиваются связи с ЮАР. Объем российско-южноафриканского товарооборота в 2004г., по данным Федеральной таможенной службы России, составил 138,8 млн.долл. При этом российский экспорт – 8,8 млн.долл., а импорт – 130 млн.долл. В I пол. 2005г. объем товарооборота между двумя странами составил 85 млн.долл. (177% к I пол. 2004г.).

Объем товарооборота России с другими странами-членами САДК в 2004г.: Ангола – 42,3 млн.долл., Зимбабве – 19,2 млн.долл., Малави – 18,7 млн.долл., Танзания – 16 млн.долл., Мозамбик – 3,7 млн.долл. Товарооборот России с Ботсваной, Замбией, ДРК, Лесото, Маврикием, Намибией и Свазилендом имеет незначительные объемы.

Перспективными направлениями сотрудничества со странами региона являются: горнодобывающая промышленность: разработка сырьевых ресурсов, совместная эксплуатация месторождений; развитие транспортной инфраструктуры; партнерство в области энергетики; развитие водоснабжения; предложения современных российских технологий, а также поставка в Россию продовольственных продуктов, соответствующих международным стандартам.

САДК имеет совет министров, отраслевые комитеты и комиссии. Оперативное управление Сообществом осуществляют генеральный и исполнительный секретари. Встречи на высшем уровне проводятся раз в год поочередно в каждой из стран-участниц. Штаб-квартира организации находится в столице Ботсваны Габороне. Юрий Воинов. ЮАР > Внешэкономсвязи, политика > «Коринф», 1 апреля 2006 > № 47952

АЭС

С 1993г. в ЮАР реализуется проект создания собственного атомного реактора малой мощности, который работал бы на так называемых шаровых твэлах – реактора типа PBMR. Pebble Bed Modular Reactor – «модульный реактор с шаровыми твэлами», проект также называется «карманный атом» (Pocket Nuke). Мощность такого реактора должна составить 165 мвт. Всего планируется произвести и продать 200 реакторов, причем большую часть – на внешнем рынке. Основные цели, которые преследуются правительством ЮАР – завоевание позиций глобального поставщика энергетических решений для развивающихся стран; развитие технологического сектора южноафриканской экономики; развитие и обеспечение стабильности собственной энергетической системы ЮАР.

Технология PBMR базируется на немецких разработках (высокотемпературные реакторы – тип HTR). В этих реакторах использован новый тип топливных элементов. По мнению разработчиков, они отличаются особенно высоким уровнем безопасности, безусловных подтверждений этому пока нет. В Германии опытный реактор, произведенный по аналогичной технологии, был остановлен в 1989г. из-за технических неполадок (это произошло на фоне впечатлений от аварии на Чернобыльской АЭС). В разработке южноафриканского реактора участвовали немецкие специалисты, используются немецкие лицензии. Планируется наладить в ЮАР собственное производство топливных элементов (твэлов) для новых реакторов. Для единственной в ЮАР АЭС Куберг топливные элементы поставляются из Франции, а при их изготовлении используется топливо (обогащенный уран), в том числе, российского производства.

Важным элементом программы является планируемый экспорт реакторов типа PBMR в другие (развивающиеся) страны, а также налаживание в ЮАР собственного производства топливных элементов. «Карманные» реакторы PBMR должны работать «пакетами» от 1-10 штук, причем число реакторов в одном пакете планируется наращивать по мере необходимости. По мнению создателей, развивающиеся страны будут увеличивать установленную мощность своих АЭС по мере появления дополнительных средств. Важное преимущество реактора PBMR – он не требует источника воды для охлаждения.

Специфика электроэнергетической системы ЮАР заключается в ее полной зависимости от угледобывающей отрасли. Эту зависимость правительство ЮАР стремится преодолеть, для чего планирует 1) развивать газовую энергетику, а также добычу газа на шельфовых месторождениях ЮАР, Мозамбика и Намибии; 2) начать строительство и эксплуатацию атомных реакторов типа PBMR; 3) устанавливать ветровые и солнечные генераторы; 4) помочь ДР Конго построить крупную ГЭС на р.Конго. Строительство атомных реакторов собственного производства является одним из приоритетных направлений развития электроэнергетики. В 2005г. министр госпредприятий Алек Эрвин заявил, что контракт на поставку 24 реакторов в интересах государственной энергетической монополии Eskom находится в стадии обсуждения.

Для разработки, производства и продажи реакторов Eskom в 2002г. учредила компанию PBMR (гендиректор – Джако Крик, Jaco Kriek). В разработку технологии PBMR вложено 700 млн.долл. Общая стоимость проекта – 19 млрд. рандов, т.е. 2,9 млрд.долл. Еще 10 млрд. рандов (1,5 млрд.долл.) требуется для создания первого реактора (будет работать на АЭС Куберг) и строительство установки по производству топливных элементов (Пелиндаба, окрестности Претории).

Стоимость одного реактора PBMR запланирована на уровне 225 млн.долл. Эта цифра может быть несколько занижена, так как рассчитывалась для мощности 110 мвт. и при высоком, чем теперь, курсе ранда. Реальную стоимость трудно спрогнозировать, когда реактор еще находится в стадии разработки, но она, скорее всего, превысит 300 млн.долл. (6,5-7 рандов за долл.).

В ЮАР планируется поставить 24 реактора, а еще 216 продать на внешних рынках (первые поставки реактора на экспорт намечены на 2014г.). Амбиции разработчиков можно оценить в 54 млрд.долл. (при вложениях в разработку менее 2 млрд.долл.). В 2002г. проект покинула американская компания Exelon, которая продала свои 12,5% акций в PBMR. Уходя из проекта, представители компании назвали его «спекулятивным» и отметили срыв графиков работ. Единственным внешним инвестором на данный момент остается британская компания British Nuclear Fuels, которой принадлежит 22,5% PBMR. Эта компания связана с Urenco – германо-англо-голландским концерном, одним из ведущих международных игроков в области атомной энергетики. Остальные акции распределены между государственными компаниями ЮАР – Eskom и Industrial Development Corporation.

После выхода из проекта американцев южноафриканская сторона заинтересована в привлечении новых партнеров и инвесторов. С такими предложениями южноафриканцы обращались и к «Росатому». Есть вероятность того, что выход американцев из проекта был вызван не его бесперспективностью, а нежеланием делиться какими-либо стратегическими технологиями (разработками) после осложнения политических отношений между США и ЮАР. Это осложнение наметилось как раз в 2002г., после начала войны в Ираке, и продолжается до сих пор.

Правительство ЮАР озабочено поиском инвестора для продолжения работ по проекту разработки реактора PBMR. Решение по привлечению внешнего инвестора планируется принять в начале 2006г. Определенный расчет делается на сотрудничество с Россией.

Кооперация с Россией по этому направлению возможна. В проекте PBMR предполагается использовать т.н. среднеобогащенный (до 13%) уран, технологии производства которого есть пока только у России.

Стандартные реакторы используют низкообогащенный (4%) уран, и на этом рынке конкуренция производителей относительно велика. Но технология PBMR продиктовала ЮАР сотрудничество именно с «Росатомом»: российская сторона уже сейчас поставляет топливо для опытных образцов твэлов, в российских институтах они проходили испытания.

При разработке и производстве реакторов PBMR используется немецкая технологическая платформа. Основным партнером при реформировании и техническом перевооружении государственной электроэнергетической монополии Eskom также будет немецкая компания Siemens. В случае вхождения России в капитал PBMR необходимо учитывать интересы, прежде всего, германских партнеров ЮАР и Eskom (главный акционер PBMR и заказчик реакторов).

Ключевые партнеры со стороны ЮАР – Алек Эрвин, министр госпредприятий (белый, был сопредседателем российско-южноафриканского комитета по экономическому сотрудничеству), а также черные партнеры Siemens в ЮАР, важнейшее место среди которых занимает Africom (New African Millennium Telecommunications). Главой этой компании является Тиго Мозенеке (Tiego Moseneke), один из участников «черного» консорциума Nail (New African Investments) Это первое (хронологически) крупное олигархическое объединение, созданное близкими АНК предпринимателями и политиками, ведущую роль среди которых сыграли Мосс Нгоашенг и Саки Макозома. В 2002-04гг. Nail несколько сдал позиции, уступив лидерство в усилении черных Пэтрису Мотсепе, Токио Сехвале, но теперь, возможно, снова набирает силу. Тиго Мозенеке также занимает посты исполнительного директора в New Diamond Corp и New Platinum Corp (с 1998-99гг. соответственно), в совете директоров Diamond Trading. Ранее Тиго Мозенеке был основателем и главой юридической компании Moseneke & Partners, которая занималась, в том числе, политическими делами и была связана с АНК. Выпускник юридического факультета Университета Витватерсранда, Тиго Мозенеке – член совета директоров южноафриканского подразделения Siemens (Siemens).

Сотрудничество между Россией и ЮАР в сфере атомной энергетики успешно развивается и за рамками проектами PBMR. В 2004г. в рамках Межправительственного комитета по торговому и экономическому сотрудничеству наибольшего прогресса удалось достичь в обсуждении сотрудничества в области мирного атома. ЮАР выразила заинтересованность в развитии атомной энергетики на своей территории (пока – единственная АЭС Куберг), в налаживании поставок топливных элементов. На южноафриканской АЭС «Куберг» функционирует реактор французского производства и для него требуются топливные элементы, созданные по французским технологиям. Они изготавливаются по заказу ЮАР во Франции, но с использованием, в значительной части, российского обогащенного урана, что также оговорено в контракте. Схема взаимодействия сторон организована, что ЮАР закупает топливо в России, откуда оно поставляется в страну не напрямую, а через Францию, где собирается в сборки. Покупателем российского топлива выступает не французская сторона, а непосредственно конечный потребитель – ЮАР. С российской стороны партнером ЮАР является ОАО «Техснабэкспорт».

Россия может быть заинтересована в проектах по совместной с ЮАР добыче урановой руды на территории третьих стран, прежде всего – африканских. Речь может идти о Намибии, а также Габоне. (В Габоне добыча урана в настоящий момент не ведется, рудник законсервирован). В самой ЮАР уран добывается в качестве сопутствующего элемента на золотоносных месторождениях.

Чтобы принять инвестиционное решение по проекту PBMR, помимо общего фона сотрудничества с ЮАР в области атомной энергетики, российской стороне важно представлять, является ли выход из проекта американской компании Exelon свидетельством его технологической и/или рыночной несостоятельности или следствием политических противоречий между ЮАР и США. Без учета технических нюансов и недостатков проекта (о которых мы можем не знать), он выглядит привлекательно как возможное направление российских инвестиций. Вкладывая ресурсы в капитал компании PBMR, российская сторона (например, «Техснабэкспорт») может обеспечить долгосрочный дополнительный рынок сбыта для обогащенного урана и закрепить свои позиции стратегического лидерства на этом рынке.

Интерес может представлять и обсуждение вопроса о перспективах трехстороннего сотрудничества в области атомной энергетики между Россией, Ираном и ЮАР и разрешении кризиса в отношениях между Ираном и Магатэ. ЮАР выступает за невмешательство во внутренние дела иностранных государств и намерена оказать поддержку Ирану, во избежание конфронтации с США и Великобританией.

В авг. 2005г. ЮАР выступила с инициативой перенести на свою территорию часть иранского ядерного цикла – для того, чтобы поставить атомную программу Ирана под международный контроль. В июле, по информации РБК, президент ЮАР Табо Мбеки встретился с главным (на тот момент) иранским переговорщиком по ядерной проблеме Хасаном Рухави. В ходе встречи, согласно той же информации РБК, Мбеки предложил: «ЮАР поставляет Тегерану окись урана, которая в Иране перерабатывается в газ гексофторид урана. Этот газ возвращается обратно в ЮАР, где его обогащают и превращают собственно в ядерное топливо». Схема, которая не имеет к PBMR никакого отношения, кажется пока невероятной: в ЮАР нет собственно производства топливных сборок или обогащенного урана, который непосредственно используется для производства сборок. Единственный обогатительный завод, построенный в ЮАР под военную ядерную программу, демонтирован, оборудование продано в Китай. Правительство страны решило воспользоваться ситуацией вокруг Ирана для привлечения инвестиций в создание на территории ЮАР обогатительного производства мирного назначения. Андрей Маслов.

ЮАР > Электроэнергетика > af-ro.com, 20 февраля 2006 > № 353279

ООО «Фактор Лтд» ведет основную деятельность на территории России. Вместе с тем в качестве приоритетного направления при выходе на внешние рынки считает Африку. О перспективах сотрудничества в сфере электроэнергетики рассказал директор по развитию международных проектов «Фактор Лтд» Владимир Полынько. • Когда мы с вами встречались года 2 назад, вы уже провели энергоаудит в Тунисе и планировали выходить на Сейшельские острова. И были планы в ЮАР. Что получилось?

Мы по-прежнему стараемся работать на нескольких направлениях. Как вы помните, мы открыли представительство в Кейптауне. Сейчас у нас идут переговоры и поиск серьезных стратегических партнеров среди российских компаний и среди финансовых институтов. Хороший диалог идет у нас с Внешторгбанком, они тоже планируют открыть в регионе свое представительство.

• В Анголе?

В Анголе, в Намибии есть серьезные у них планы. Так что мы с ними, наверное, будем сотрудничать, и в Анголе, и в Намибии. Вот здесь у меня описание проекта – гидростанция на реке Оранжевой. Вообще, в этом регионе есть много энергетических проектов, так как Намибия, Ангола, Мозамбик хотят своей независимости от поставок электроэнергии из ЮАР. В Намибии это очень чувствуется. Опираясь на российский банк, мы постараемся там поучаствовать в некоторых проектах.

• А в самой ЮАР?

Надо учитывать – при попытке выйти на энергетические рынки юга Африки, стран SADC, – что энергетические компании ЮАР, прежде всего Eskom, очень хорошо там расположены. И в самой ЮАР непросто начать сотрудничество. Но, с другой стороны, хотя они и самодостаточны с точки зрения обеспечения электроэнергией, к 2010г. начнутся серьезные проблемы. Это будет связано с модернизацией существующих электростанций. 94% у них там – это станции, которые работают на угле. А в соответствии с Киотским протоколом надо сокращать выброс углекислого газа в атмосферу. И Eskom планирует до 2010г. потратить порядка 103 млрд. рандов на модернизацию электростанций, передающих сетей, распределительных сетей, создание альтернативных электростанций, которые будут работать на природном газе и, может быть, гидроресурсах.

• И вы планируете в этом поучаствовать?

Да, мы хотим поучаствовать в международных проектах. Например, WESTCOR (Western Power Corridor Project), coздание объединенной энергосистемы для пяти государств, где ЮАР планирует играть активную роль… Посмотрим, удастся нам подключиться, может быть, в консорциуме с другими российскими участниками, с Технопромэкспортом, например.

• А как движется процесс на Сейшельских островах?

Мы сейчас ведем переговоры с местным правительством о нашем участии в проекте прокладки подземного кабеля на 33 кВ. Это план электрификации южной части острова Маэ. У них там пока хватает своей электроэнергии, которые вырабатывают местные электростанции, но система энергоснабжения острова оставляет желать лучшего.

• Давно уже переговоры ведутся?

Переговоры ведутся второй год, это вязкий процесс. Проект сам рупийный, а рупия -неконвертируемая валюта, и в значительной степени все упирается в этот вопрос. Мы ведем переговоры, чтобы отработать схему возврата инвестиций, которые пошли бы на приобретение зарубежного оборудования – они хотят западное оборудование, то есть то, с которым их специалисты привыкли работать. Для закупки, соответственно, нужна валюта, а ее в стране нет. Там серьезный финансовый кризис. Хотя долги, в принципе, небольшие – это за те валютные инвестиции, которые были направлены на развитие туристического сектора.

• А кто вам там помогает вести переговоры?

Мы активно работаем с нашим посольством. Большую помощь нам оказывает новый посол Владимиров Александр Семенович. В качестве нашего технического партнера выступает энергетическая компания PUC, Public Utilities Corporation, там есть департамент энергетики. Мы ведем с ними технические и коммерческие переговоры, позиции по контракту согласованы. Сейчас мы пытаемся договориться уже с департаментом по инвестициям Офиса президента Сейшельской республики. Проект небольшой, но очень важный для республики. Если он будет реализован, то автоматически пошли бы другие проекты: прокладка подводного кабеля, электрификация других островов. Это интересные направления, но процесс идет очень вяло. Мы приходим к мысли, что надо его как-то неформально стимулировать. Может быть, попытаться добиться личной встречи с президентом страны. Наш посол, кстати, с ним встречался и реакция президента на наш проект была положительной…

• То есть до настоящего момента эти переговоры велись совершенно прозрачно, легально и буквально, с использованием тех механизмов на местах, которые законом для этого предназначены?

Абсолютно.

• А теперь вы начали понимать, что этого недостаточно?

В принципе, это позиция нашей компании – стараться работать именно в таком ключе, прозрачно. Мы так же работали и работаем в России. Но Африка есть Африка. Что-то надо учитывать. Думаю, все компании сталкиваются с этим явлением… мы, к сожалению, через наши банки – Внешторгбанк, Внешэкономбанк – не смогли решить вопросы конвертируемости или найти какой-то бартер для рупийной части проекта. То есть у нас еще на государственном уровне – допустим, Внешторгбанк – это госструктура, в основном – эти вопросы не решены. Есть вот еще Импэкс-банк , но те % ставки по кредитам, которые они предлагают, нереальны для проекта. Так что мы там стараемся вести диалог, потому что если бы этот проект пошел, многие энергетические установки, материалы мы брали бы из ЮАР, стимулируя тем самым и взамодействие с нашими южноафриканскими партнерами.

• Кстати, Сейшелы недавно вышли из SADC?

Вышли, да, по финансовым соображениям, прежде всего. Плюс, вероятно, посчитали, что SADC недостаточно эффективен, не видят там реальной для себя выгоды.

• А это не затруднит для вас реализацию дальнейших планов?

Нет, не затруднит. Мы не акцентируем внимание на структурах, мы открыты для всех. Есть интересные направления. Мы стараемся заниматься не только традиционной энергетикой. Наш профиль вообще – это проектирование и строительство ЛЭП, подстанций разного класса напряжения, прокладка волоконно-оптического кабеля. Мы же сейчас обращаем большое внимание также и на альтернативные источники энергии.

• Да, я помню, вы рассказывали мне про маржины (отходы от производства оливкового масла.).

Маржины, совершенно верно! Сейчас мы монтируем энергетическую установку, тот же принцип, что и с маржинами, то есть мы сможем перерабатывать отходы сельскохозяйственных предприятий, с ферм крупного рогатого скота, птицефабрик. Мы ас делаем мобильную контейнерную пилотную установку, уже на заводе идет монтаж, она в янв. 2006г.будет вывезена на птицефабрику в Нижний Новгород, там же будет произведен в ближайшее время пробный запуск.

• Из навоза электричество!

Если брать Нижний Новгород, то там в области «зарыты» буквально в навозе пять горьковских ГЭС, а по всему волжскому району – это порядка 70 ГЭС. Из навоза – и по топливно-тепловым характеристикам – можно получать и электроэнергию, и тепло, и экологически чистые удобрения.

• Кто-то проявляет интерес к этой установке?

Был проявлен большой интерес на Сейшелах, в Тунисе. В Тунисе и маржины, и птицефабрики. Такая установка, конечно, не даст много энергии, но она может решить проблему небольшого городка, фермы, деревни. Она будет брать на себя 20% электроэнергии, необходимой для возобновления процесса технологического, а 80% можно будет спокойно использовать на тепло, электроэнергию. На Сейшелах вот у вице-президента есть своя ферма, может быть, он нас полоббирует немного. Получаемые на месте удобрения смогут заменить импортные и сэкономить республике порядка 1 млн.долл. ежегодно.

• При разработке своих проектов вы, насколько я понимаю, активно работаете вместе со специалистами из научных учреждений.

Да, конечно. Например, сейчас совместно со специалистами из Института электрификации сельского хозяйства рассматриваем возможность использования однопроводной системы. То есть всего по одному проводу толщиной в миллиметр можно передавать электроэнергию на большие расстояния, вплоть до 10 тыс. км. Не надо использовать много меди, алюминия, в десятки раз экономия ресурсов… так что воровать не будут, как наши провода. И оттуда будет трудно воровать и сам электрический ток – а это большая проблема, для ЮАР. Надо вообще продвигать российские передовые технологии и быть при этом спокойными и упрямыми, как поется в песне.

• В ЮАР же у вас еще работает Дом российских технологий, да?

Дом российских технологий, образования и развития был зарегистрирован 2г. назад на базе нашего представительства, но находится пока в начальной стадии развития. Проводили пока через него, например, фестиваль фильмов студии Мосфильм, работают курсы русского языка. Создается база данных по российским технологиям, оборудованию. Приглашаем к сотрудничеству по линии Дома другие российские компании, заинтересованные в выходе на местный рынок. А так – ждем визита президента Путина в ЮАР, чтобы торжественно запустить этот проект.

• А чем вообще у вас обусловлен выбор стран? Вот, например, как так получилось, что выбрали именно Сейшелы?

Да как-то наше руководство там отдыхало. Увидели, что остров Маэ вечером вообще в темноте, дороги не освещаются (кроме центра города), в гостиницах постоянно перебои с подачей электроэнергии. Вот и решили, что, может быть, наше умение и навыки могут здесь пригодиться. По нашей инициативе я посетил PUC, они нас спросили: «What can we do for you?» А мы отвечаем: может быть, лучше мы для вас? Они сказали, что хотят на международный тендер выставить проект, но так и не выставили, стали напрямую работать с нами.

• Почему?

Валюты же нет. И мы установили диалог с ними, направили своих специалистов, провели небольшие изыскания, и теперь уже у нас есть концепция проекта.

• Наверное, уже много денег потратили на все эти переговоры?

Да, пошли на определенные затраты, конечно, не имея никаких формальных соглашений. Ну, Сейшелы зато компактная страна, есть хорошие карты, не надо проводить сложных изысканий. Понятно, какие там грунты – это гранитная скала, прежде всего. А в скале прокладывать кабель – это очень непросто. А воздушным путем они не хотят, так как это будет вредить туристическому имиджу страны.

• А, некрасиво, что провода видно. А какие-то сроки вы для себя наметили? Все-таки 2г. уже ведутся переговоры.

Уходить было бы обидно, конечно. Они сейчас сказали, что нет денег. Надо решать, как я уже говорил, валютную часть вопроса. Мы вообще для себя решили, что будем заниматься не только энергетикой, но и строительными программами. Вот, например, в Анголе, кажется, «Станрус» ведет переговоры с министерством строительства по строительству 10 тыс. коттеджей. Нас зовут в аналогичную программу, и мы совместно с Мосзарубежстроем выезжали в Руанду, аналогичные проекты есть и в ЮАР. Мы еще не занимались коммерческой деятельностью в ЮАР, поскольку статус нашего представительства – это external company, оно там не имеет права вести самостоятельной финансовой деятельности и живет за счет сметы, которая направляется из Москвы.

• То есть в ЮАР пока нет никакой отдачи?

Мы сейчас решили, что будем приобретать акции одной компании и все-таки будем заниматься коммерческими проектами, в том числе строительными и, естественно, электроэнергетическими. Конечно, мы будем заниматься только тем, в чем мы разбираемся, на что у нас есть лицензия. С 2006г. мы связываем достаточно серьезные надежды, и в ЮАР, и на Сейшелах, и в Тунисе.

• А что в Тунисе у вас сейчас?

Официально мы все же туда не вошли. Участвовали там совместно с Trans-Africa Project/Eskom в тендере на проект по линиям электропередач, в том числе по фрагменту закольцовки ливийско-тунисской энергосистемы и, в целом, созданием единой энергосистемы стран средиземноморского бассейна. Приобрели опыт сотрудничества, но тендер не выиграли.

• Почему не выиграли, как думаете?

Во-первых, у Eskom, как они говорят, принципиальная позиция: они не дают взяток. Во-вторых, тендер выиграли индусы за счет представления демпинговых цен и за счет того, что они использовали свою рабочую силу. Она очень дешевая, и сами тунисцы рассказывали, что рабочие чуть ли не голодали и просили хлеб у своих тунисских коллег. И качество индийских работ оказалось не самое хорошее.

• Они еще работают над проектом?

Нет, они реализовали уже, построили, поэтому я уже могу говорить о том, что тунисцы не совсем довольны качеством. Вообще, индийцы, китайцы, конечно, очень активны в Африке. Китайцы вот в Тунисе построили бесплатно спортивный комплекс для молодежи.

• А энергоаудит, который вы проводили в авг. 2003г., имел какое-то продолжение для вас?

Да, те кирпичные заводы, на которых мы его проводили, предлагают нам теперь взять в управление. Их владелец планирует перенести свою основную деятельность на территорию Ливии. Мы сейчас передали детальное предложение о мерах, которые могут быть там применены с точки зрения энергетики, они рассматриваются.

• Сколько там заводов?

Было на тот момент 5, а сейчас их уже 7. Хозяин купил еще два, в разных городах. И это четверть всего кирпичного рынка Туниса. Если они будут следовать нашим рекомендациям по результатам энергоаудита, для этого надо вложиться, сделать все комплексно, но будет и серьезная отдача.

• И как вы смотрите на их предложение?

Кирпичная индустрия – немножко не наш профиль. Мы можем с кем-то обсуждать эти вопросы, а сами только внедрять то, что мы порекомендовали. Энергоаудит и мероприятия, которые могут быть направлены на сокращение энергозатратности предприятий, в том числе и в ЮАР, – к этому мы готовы, это мы предлагаем, в том числе в рамках межправкомиссий. Если с ЮАР будет подписываться отдельный договор о сотрудничестве в области энергетики, мы будем активно проводить там это направление и вместе с нашими коллегами из Московского энергетического института (МЭИ) могли бы оказать реальную помощь. Сейчас в ЮАР несколько электростанций выведено из активного оборота, нам предлагали принять участие в конкурсах по модернизации. Существует план газификации промышленности, и в перспективе, если они построят электростанцию на газе в Намибии, то смогут запустить по газопроводу газ в ЮАР. Сейчас в Африке мы ищем ниши, стратегических партнеров, и африканское направление является доминирующим в нашей внешней деятельности.

• А, например, из вашего личного опыта, – в чем особенности ведения переговоров? Как удалось получить конкретный заказ, в том же Тунисе?

Во-первых, у меня сохранились связи, контакты, когда я еще по линии Росзарубежцентра работал в Тунисе. Во-вторых, – в Тунисе сильная ассоциация выпускников российских вузов, там много активных сторонников развития российско-тунисского делового сотрудничества. Они помогли выйти на конкретного бизнесмена, который уже и заказал нам энергоаудит. 1,5 тыс. выпускников. Много смешанных браков. Люди сохраняют контакты с посольством, с Росзарубежцентром. Мы активно стараемся работать на выставках. В фев. мы повезем нашу биоэнергетическую установку на сельскохозяйственную выставку Fieragricola в Верону (Италия), принимали участие недавно в аналогичной выставке в Москве, на ExpoRussia 2005 в Аммане (Иордания). Есть у нас иорданские партнеры, которые готовы поставлять нам металлоконструкции для опор под линии электропередач дешевле, чем те, которые производят Домодедовский, Донецкий заводы, например… Мы договорились с Центром травматологии и ортопедии им. Илизарова, постараемся сделать совместную с Тунисом клинику. Еще, например, что касается медицины – в арабских странах возрастает озабоченность проблемой наркомании. Учитывая наши хорошие контакты с тунисскими медиками, мы пригласили в Тунис руководителя российского центра квантовой медицины, у них есть хорошие методики лечения наркомании и наркозависимости. То есть, в-четвертых,- надо искать ниши.

• Заняться чем-то определенным в итоге.

Да. В Тунисе, например, совместно с ВНИИ Химмаш мы занимались проблемой переработки маржин, они ранее туда на выставку привозили свои технологии очистки воды, которые, в том числе, применялись на космической станции «Мир», полный замкнутый цикл. С ними же мы разработали еще один интересный проект для Туниса. Там существует проблема воды, как и в других африканских странах. В грунте есть вода, но она соленая. А если на литр воды приходится больше 4 г. соли, то она считается непригодной для сельскохозяйственного использования, она засолит почву. Их установка разлагает эту воду на воду и на жидкие удобрения одновременно, без использования высоких опреснительных технологий. Но внедрить ее трудно, без адекватного финансирования. А к нашим большим компаниям тоже не пробиться! Даже когда мы на Сейшелы выходили, попросили помочь Департамент Африки МИДа нашего. Они сказали нам: вы же не МиГ, не Лукойл. Мы говорим: ну вы помогите, и мы со временем станем и мигами, и сухими… Все же поддержку оказали нам, передавали личные наши послания президенту Сейшел по этому проекту, и посол наш с ним встречался… А в Тунис мы пойдем с установкой нашей биоэнергетической, по энергетике будем стараться – там сейчас открываются в этом смысле новые возможности, которые связаны уже с людьми, которые участвуют в процессе принятия решений. И появляются возможности уже решать проблемы по африканским правилам.

• То есть в Тунисе вы через все этапы прошли уже. Какие сделали личные наблюдения при контактах деловых?

Знание арабского приветствуется, даже просто владение какими-то фразами. Необходимо выяснять, прежде всего, схемы принятия решений, для каждой конкретной страны. Победить в тендере чужаку или постороннему невозможно. Все расписано заранее. То есть сначала надо выходить на людей, которые принимают решения, которые компетентны, а также находить местного серьезного партнера. Надо предварительно изучать рынок. В нашей области такие серьезные компании, как Siemens, АББ, например, могут позволить себе демпинговать на стадии предложения и реализации проекта. Это уже потом идет сервис, поставка запчастей, оборудования – и они компенсируют свои убытки. И небольшим компаниям, как наша, такая конкуренция пока не по зубам. Нужна поддержка банковская и государственная.

• На ваш взгляд, система межправкомиссий работает?

На сегодняшний день она неэффективна.

• А что нужно, чтобы повысить эффективность?

Государственная поддержка опять же по финансовому, кредитному направлению. Должен быть такой консультационно-лоббистский механизм, который может продвигать, отстаивать интересы определенных российских компаний, которые способны действовать на внешних рынках. В нашем конкретном случае я не могу сказать, что мы имеем какие-то дивиденды от участия в СМПК. Пока это просто место встреч. Визит президента В.В. Путина в ЮАР мог бы послужить хорошим ускорителем для развития двустороннего сотрудничества, и мы, российские и южноафриканские партнеры по СМПК, с нетерпением ожидаем его.

• А когда вообще внешнее направление ваша компания стала развивать?

Года 3 тому назад мы начали, как раз с Туниса. Потом уже пошли контакты с ЮАР, работаем здесь в Москве с посольством, с господином Георгием Безуматовым, это друг нашей компании. Собственно наши сотрудники и ранее работали за рубежом, в рамках института Энергосетьпроект, в здании которого мы сейчас находимся, еще в советское время. Мы проектировали еще тогда энергосистемы в Сирии, у нас есть сотрудники, которые участвовали в строительстве Асуанской ГЭС. Наши генеральный, коммерческий, технический директора работали когда-то по линии «Технопромэкспорта» в Индии, проектировали и строили линии электропередач, подстанции. Есть интерес и к Индии, к Арабским Эмиратам, помимо Африки.

• В Африке много стран вы уже назвали, где вам есть чем заняться.

Сейчас нам еще предлагают серьезный проект по Южному Судану. Там инфраструктуры вообще практически нет, и одна кенийская компания, через нашего сейшельского партнера, предлагает создать энергосистему Южного Судана. К 2010 они должны решить вопрос, быть одному государству или двум, и тогда встанет вопрос инфраструктуры, прежде всего, энергетики. Этой осенью они звали нас туда. В рамках энергосистемы должны создаваться как генерирующие электростанции, так и мощная сеть энергосистемы в целом. Мы разговаривали по этому поводу с ЮАР, но они сказали: у нас не так много лишних вертолетов, как у вас, намекая на нестабильную ситуацию в этой стране.

• Осмотрительно ведут себя.

Да, точно. Но вот на последней межправкомиссии с Анголой мы разговаривали с представителями Технопромэкспорта, их Судан очень интересует, говорят, что деньги там есть. Мы осторожную пока позицию по этому вопросу занимаем… Или, например, Ливия. Там, правда, надо открывать представительство, это надо на счет положить 150 тыс.долл., чтобы зарегистрироваться. Тоже интерес есть. Например, Технопромэкспорт, который там находится, в принципе не занимается проектировкой, они кого-то привлекают. Мы же делаем наши проекты под ключ. Можно быть конкурентами, а можно быть и партнерами. Мы с ними хотим сотрудничать по Намибии, Анголе, Судану. Насчет Ливии – пока мы занимаем выжидательную позицию, хотя сами ливийцы вроде интерес проявляют, но уж очень осторожный…

• Да, «Иншалла»…

…«Букра» и «Мумкин» – «тунисский IBM»: «если будет угодно Аллаху», «завтра», «может быть». Сами они этого не скрывают, на это не обижаются, так и говорят: мы же арабы.

• Такие же сложности и на заводе были при энергоаудите?

Мы были там в течение пяти дней, и сначала местный персонал, мягко говоря, не проявил большого энтузиазма к участию в нашей работе. Не давали никакой информации толком, и только вмешательство владельца, который просто наорал на них, дало результат – они открыли нам доступ к базам данных и так далее. А так наши ведущие аудиторы ходили и лазали по печкам. Если там поставить пять ключевых специалистов – директора, технолога, энергетика, ремонтника и еще кого-то – процесс уже пойдет значительно лучше. Это было заметно даже собственно в период проведения энергоаудита. Дисциплина труда, соблюдение технологии, процесс доставки песка и глины из карьеров тоже могут быть оптимизированы. Мы, кстати, по маржинам разрабатывали проект не только по их переработке, но и, совместно с МЭИ, по их утилизации методом сжигания, тоже внесли это все в рекомендации. Если их сжигать, добавляя к мазуту, можно сразу сэкономить топлива на 25%! То есть это и уничтожение отходов – грязных, токсичных, – и замещение энергоносителя, то есть энергосбережение.

• А хозяин завода местный?

Нет, он ливиец. И директор на его заводе тоже ливиец, которого он привез с собой.

• Заметили у тунисцев какие-то особенности национальной психологии?

Они отличаются от ливийцев и алжирцев. Это страна с богатейшей историей и культурой. Это еще и туристическая Мекка, но у них нет своей нефти и газа. И Тунис жил за счет трудностей, которые испытывали их большие соседи – эмбарго в Ливии, гражданская война в Алжире, – путем реэкспорта. Товары шли либо через Мальту, либо через Тунис. Там и воздушное сообщение было, на Джербу самолет летал. В общем, это повлияло. Тунисцы умеют использовать момент. Женщины тунисские достаточно раскованы и имеют реальное влияние. Причем они мне кажутся даже иногда активными, чем мужчины – и работают, и с малых лет ухаживают за братьями, ведут хозяйство, а теперь и бизнесом занимаются, и президент Бен Али их активно поддерживает. Анна Маслова. Тунис. Россия > Внешэкономсвязи, политика > af-ro.com, 20 февраля 2006 > № 51189

Электроэнергетика

В ЮАР подходит к концу запас прочности, созданный в инфраструктуре страны к 1994г. (время смены власти с белой на черную). На самом деле, инвестиционный процесс в энергетике, железнодорожном транспорте, портовой инфраструктуре затормозился еще раньше: в конце 1980гг. Основные фонды не обновлялись – не построено ни одной новой электростанции, не закуплено ни одного локомотива. Настало время заняться реформой естественных монополий и оживить инвестиционный процесс. Подробнее – о планах Eskom, южноафриканского аналога РАО ЕЭС.

20 янв. Тулани Гкабаше (Thulani Gcabashe) – глава государственной энергетической монополии Eskom – обратился к правительству в лице Национального энергетического регулятора (National Energy Regulator, NER) с предложением ввести новый принцип формирования цен на электричество. Eskom полагает, что эти цены должны расти на 2% быстрее инфляции (то есть инфляция+2%). Правительство ранее определило коридор инфляции в 3-6% годовых, соответственно, Eskom предлагает увеличить тарифы на 5-8%, смотря по обстоятельствам. Предыдущее предложение о росте цен, которое не было увязано с показателями инфляции, предполагало увеличение на 5,1% в 2006/7 фин.г. (заканчивается в апр.), на 5,9% – в следующем и на 6,2% – в 2008/9 фин.г.

Правительство, примет предложения Eskom: скорее всего, перед публикацией они были предварительно согласованы с NER. Судя по всему, заявленный рост (на 2% выше инфляции) близок к минимально необходимому для покрытия инвестиционной программы Eskom: запланированы вложения в 84 млрд. рандов течение 5 лет (или 2,2 млрд.долл. в год).

Eskom прогнозирует рост энергопотребления в ЮАР на уровне 2,5% в год в течение ближайших 5 лет. Пока мощности энергосистемы избыточны, и ЮАР, помимо удовлетворения собственных потребностей, выступает в качестве экспортера электроэнергии. Запас близок к исчерпанию – по оценкам Eskom, в течение 2 лет нагрузка на сеть вырастет до уровня в 36 тыс. мвт., максимально допустимого с учетом существующих мощностей. К 2008г. заявлено возведение мощностей на 2 тыс. мвт. Новые объекты, по оценкам Eskom, должны обеспечить энергетическую безопасность страны до 2013г. Эти 2 тыс. мвт. поровну будут разделены между самой Eskom (2 станции в Моссел-Бей) и независимыми производителями. Но это только первые, самые насущные инвестиции. В перспективе, перестраивать придется всю энергетическую систему страны.

Половина из 13,5 млрд.долл., необходимых в 2006-11гг., правительство планирует привлечь за счет займов, из них, в свою очередь, половина – из займов на международном рынке. Пятилетний инвестиционный план энергетической госкомпании Eskom, одобренный правительством в прошлом году, подразумевает вложения в 84 млрд. рандов (13,5 млрд.долл.). Еще 9 млрд. рандов, как предполагается, должны вложить независимые производители электроэнергии (например, углегазовая компания Sasol). В течение 5 лет генерирующие мощности госкомпании должны увеличиться на 3700 мвт., еще 1600 мвт. прироста установленной мощности должны дать независимые производители (Integrated Strategic Electricity Plan, ISEP).

Из заявленной программы мы делаем вывод, что правительство ЮАР ежегодно намерено занимать на международных рынках 1 млрд.долл. в год на развитие инфраструктуры и столько же занимать на внутреннем рынке. Статус ЮАР как международного заемщика дает основания надеяться, что планы будут воплощены. Еврооблигации ЮАР со сроком погашения в 2017г. имеют доходность на уровне 5,4% годовых (это несколько ниже, чем у сходных российских облигаций). Кредитный рейтинг по шкале Standard&Poor's – BBB, по шкале Moody's – Baa1. Финансовое состояние государственных компаний – Eskom, Transnet и Industrial Development – с точки зрения рейтинговых агентств, выглядит лучше, чем состояние суверенного бюджета. Eskom имеет рейтинг А3 по шкале Moody's. Масштабных заимствований государственные монополии не вели, что обусловлено, их низкой инвестиционной активностью.

Существенных предпосылок для повышения кредитных рейтингов не наблюдается. Несмотря на то, что рейтинги ЮАР выше российских на 1-2 пункта, а доходность гособлигаций ниже, это соотношение может измениться в пользу России. Валютные резервы ЮАР колеблются на уровне «всего» 12-13 млрд.долл., что составляет 10% ВВП и 50% от государственного внешнего долга.

Инвестиционные планы обеих государственных инвестиционных компаний (Eskom и Transnet) совпадают с планами правительства. Они декларируют, что в течение 5 лет половина потребностей в инвестициях будет покрываться за счет прибыли самих компаний, а другая половина – за счет заимствований. С управлением тарифами у энергетиков ситуация выглядит сомнительно: дешевая электроэнергия является приоритетом для правительства, в первую очередь как элемент социальной политики.

Можно предполагать, что в ближайшее время будет сформирован рынок облигаций государственных монополий (Eskom и Transnet или Spoornet, Portnet, Petronet – по отдельности), причем на этот рынок будут допущены иностранцы. Работа с их облигациями может быть хорошим инструментом для выстраивания с ними благоприятных отношений. Кредитуя инвестиционные программы госмонополий, их потребители (добывающие компании) могут рассчитывать на учет своих интересов при формировании конкретных программ развития, распределении географических приоритетов.

Реформа энергетической монополии, которую проводит правительство, состоит из нескольких основных направлений, аналоги которым есть в России. Первый шаг: отделение регулирующей структуры (NER) от Eskom – уже пройден. Второй шаг – выделение распределительных компаний, с последующим их объединением в единую госкомпанию. Третий шаг – частичная приватизация того, что останется – генерирующих мощностей. И на фоне реформы – инвестиции в модернизацию.

Eskom производит 95% энергии в стране и располагает генерирующими мощностями в 35060 мвт., из которых 30732 мвт. (88%) приходится на угольные ТЭС (еще 3 угольные ТЭС общей мощностью 3800 мвт. законсервированы). Остальные 12% генерирующих мощностей Eskom распределены между АЭС Куберг (1930 мвт.), 6 ГЭС (2000 мвт.), двумя газотурбинными станциями (342 мвт. вместе). С поставками электричества внутри страны, компания экспортирует электроэнергию в Ботсвану, Зимбабве, Лесото, Мозамбик, Намибию и Свазиленд. За пределами Eskom, 2450 мвт. генерирующих мощностей ЮАР находится в муниципальной собственности, 836 мвт. – в частной.

Первоначальный план реформы электроэнергетики предполагал приватизацию 30% активов Eskom к 2006г. Правительство отказалось от этих планов, частично из-за отсутствия подходящих покупателей, частично – из опасений роста тарифов. Рассматриваются лишь отдельные приватизационные проекты. Eskom планирует продать 3 угольные станции общей мощностью 1460 мвт. В июне 2004г. обнародованы планы по реанимации 3 законсервированных угольных станций (стоимость проекта – 2 млрд.долл.).

В 2004г. тарифы на электроэнергию выросли на 2,4%, что ниже уровня инфляции. Eskom обладает гораздо меньшей свободой в установлении тарифов, чем, Spoornet в установлении тарифов на грузоперевозки, доступная электроэнергия является одним из основных принципов социальной политики правительства.

План реформы электроэнергетики предполагает объединение муниципальных распределительных сетей с сетями Eskom и формирование на этой базе 6 региональных распределительных компаний. Управление этими компаниями будет передано государственной компании EDI Holdings, которая не входит в структуру Eskom, хотя Eskom останется акционером самих распределительных компаний (наряду с EDI). Затем (через 3-5 лет) предполагается роспуск EDI и передача/продажа части акций региональных распределительных компаний черным собственникам. В июле начала работу первая в ЮАР региональная электрораспределительная компания (RED1, Regional electricity distributor №1). Всего предполагается создать в стране 6 таких компаний (RED1-RED6). Открытие RED1 – один из первых шагов в реформе энергетической системы ЮАР. Cфера действия RED1 – пров.Северный и Западный Кейп.

Специфика электроэнергетической системы ЮАР заключается в ее полной зависимости от угледобывающей отрасли. Эту зависимость правительство ЮАР стремится преодолеть, для чего планирует: развивать в первую очередь газовую энергетику, а также добычу газа на шельфовых месторождениях ЮАР, Мозамбика и Намибии; развивать собственную атомную энергетику, в том числе – строительство реакторов типа PBMR; устанавливать ветровые и солнечные генераторы; содействовать ДР Конго в строительстве крупной ГЭС на р.Конго (ГЭС Инга).

Зависимость от угля, в любом случае, остается критической. Рынок угля в значительной степени определяет состояние энергетики как в среднесрочной, так и в стратегической перспективе. В добыче угля к настоящему времени сложилась структура, близкая к олигополии, решающую роль в которой играют иностранные компании – Anglo American (крупнейший потребитель электроэнергии).

21 июля 2005г. Eskom объявила о подписании контракта с Siemens на поставку и монтаж 7 газовых турбин для двух новых электростанций в Моссел-Бей (Западный Кейп). Сумма контракта составила 1,86 млрд. рандов (280 млн.долл.). Установленная мощность электростанций должна составить 588 мвт. и 440 мвт. соответственно. Ввод мощностей в строй запланирован на 30 апр. 2007г. Общая стоимость строительства 2 электростанций и поставок оборудования должна составить 530 млн.долл. (3,5 млрд. рандов). Станции в Моссел Бей должны стать первым серьезным вложением госкомпании с момента отмены апартеида. Ни одной крупной или средней электростанции не было построено в ЮАР с 1983г. (последние 6 блоков угольной станции Маджуба в провинции Мпумаланга были введены в строй в 2001г., но построены, в основном, значительно раньше).

Контракт на поставку газовых турбин ушел Siemens, едва ли не в первую очередь потому, что южноафриканское подразделение этой компании (Siemens SA) получило в ЮАР статус «черной» компании. В прошлом году Siemens SA заключило стратегические сделки в рамках экономического усиления черных (BEE). Теперь черные консорциумы Sekunjalo и Africom владеют по 13% акций Siemens. К 2006г. Siemens должен, по собственным планам, размещать 55% заказов (в стоимостном выражении) у черных компаний в ЮАР. Размещение заказов у черных поставщиков также является одним из основных требований ВЕЕ.

В 2004г. сама компания Siemens SA получила статус «черной» (то есть empowered) от своих заказчиков – Eskom, Telkom, Spoornet, Portnet и Petronet (3 последние – подразделения государственной транспортной монополии Transnet). Во многих случаях достижение доли «черных» поставок было возможно благодаря переоформлению рабочих (сотрудников) компании в артели независимых подрядчиков.

Успехи Siemens в деле экономического усиления черных, предопределили, по нашим оценкам, успех компании в первом тендере на поставку энергетического оборудования в рамках масштабной инвестиционной программы Eskom. Siemens является фаворитом и в дальнейших тендерах. По результатам наших вычислений основой успеха Siemens является не только и не столько само наличие черных партнеров, сколько их выбор. Компания Africom, во главе с Тиго Мозенеке, должна быть тесно связана с Пиндиле Нзиманде, одной из ключевых фигур в реформе электроэнергетики ЮАР.

Черные партнеры Siemens. Africom (New African Millennium Telecommunications). Главой компании является Тиго Мозенеке (Tiego Moseneke). Она является частью «черного» консорциума Nail (New African Investments) – первого (хронологически) крупного олигархического объединения, созданного близкими АНК предпринимателями и политиками, ведущую роль среди которых сыграли Мосс Нгоашенг и Саки Макозома. (В 2002-04гг. Nail несколько сдал позиции, уступив лидерство в усилении черных Пэтрису Мотсепе, Токио Сехвале).

Тиго Мозенеке также занимает посты исполнительного директора в New Diamond Corp и New Platinum Corp (с 1998/9гг. соответственно), в совете директоров Diamond Trading Co. Ранее Тиго Мозенеке был основателем и главой юридической компании Moseneke & Partners, которая занималась, в том числе, политическими делами и была связана с АНК. Выпускник юридического факультета Университета Витватерсранда. Тиго Мозенеке – член совета директоров южноафриканского подразделения Siemens (Siemens).

В 1990гг. сотрудником юридического бюро Тиго Мозенеке (Moseneke & Partners) также была Пиндиле Нзиманде (Phindile Nzimande). Госпожа Нзиманде, также выпускница юрфака Витватерсранда, – руководитель (главный исполнительный директор) EDI Holdings (c 1994г. – в правительстве провинции Гаутенг, с 1996-2003гг. в управлении г.Йоханнесбург). Занимает нынешний пост с 2003г., с момента основания компании). Эта государственная компания играет ключевую роль в реформе энергетики ЮАР – под управление EDI Holding передаются все региональные распределительные компании.

Sekunjalo Investment Holdings – компания, зарегистрированная в Кейптауне, основана в 1997г. Название переводится с языков зулу и коса как «теперь время для этого». Основателями компании и первыми акционерами в равных были 15 чел., которые внесли в уставной капитал 2 тыс.долл. каждый. Главным исполнительным директором стал Икбал Сурве (Iqbal Surve), который занимает пост до сих пор. Sekunjalo формировалась как инвестиционная группа и владела активами в самых различных отраслях, но к 2004г. сконцентрировала капитал и усилия на трех направлениях: медицина, рыболовство и информационные технологии. Кажется, основная формальная роль Sekunjalo в альянсе с Siemens – подготовка и повышение квалификации персонала. Sekunjalo, по предварительным данным, связана с региональной администрацией Северного Кейпа. Андрей Маслов.

ЮАР > Электроэнергетика > af-ro.com, 2 февраля 2006 > № 353280

SADC

Сообщество развития юга Африки (South Africa Development Community, SADC) объединяет страны южно-африканского региона. В состав SADC входят 14 государств: Ангола, Ботсвана, Замбия, Зимбабве, ДРК, Лесото, Маврикий, Мадагаскар, Малави, Мозамбик, Намибия, Свазиленд, Танзания и ЮАР. Договор о SADC был подписан в Виндхуке (Намибия) в авг. 1992г. Процесс его ратификации завершился к 1996г.

Сообщество является одним из крупнейших и влиятельных объединений на африканском континенте. Территория стран SADC – 9,4 млн. кв. км., общая численность населения – 200 млн. чел. Политическая и экономическая ситуация в этих государствах характеризуется достаточной стабильностью. Наличие значительных запасов ценных сырьевых ресурсов делают регион привлекательным для иностранных компаний.

Высший орган SADC – саммит глав государств и правительств. На основе консенсуса он принимает решения по основным вопросам деятельности Сообщества. SADC имеет также следующие организационные структуры: совет министров и парламентский форум. Оперативное управление сообществом осуществляют генеральный и исполнительный секретари. Встречи на высшем уровне проводятся раз в год поочередно в каждой из стран-участниц. Штаб-квартира организации находится в столице Ботсваны Габороне.

В рамках SADC осуществляется программа действий по развитию юга Африки, которая предусматривает осуществление совместных проектов экономического и социального характера в области финансов, транспорта, горной добычи, обрабатывающей промышленности, сельского хозяйства, рыболовства, туризма, малого и среднего предпринимательства и др. Предпринимаются шаги по созданию условий для благоприятного инвестиционного климата внутри государств SADC, а также унификации экономического и юридического пространства.

Предусматривается формирование общего таможенного пространства, идет подготовка к созданию зоны свободной торговли. По оценкам исполнительного секретариата, темпы экономического развития стран-членов (в среднем 3% в год) позволяют выдержать сроки (2008г.), установленные для ликвидации пошлин во внутризональной торговле.

На саммите SADC в Дар-эс-Саламе (Танзания) в авг. 2003г. был одобрен региональный индикативный стратегический план развития – 15-летняя программа приоритетных направлений совместных действий в социально-экономической сфере. На саммите сообщества в Гранд Бе (Маврикий), который состоялся в авг. 2004г., принято решение о создании Фонда развития SADC, а на юбилейном 25 саммите в Габороне (Ботсвана) – одобрен меморандум о взаимопонимании по сотрудничеству в страховой, валютной, финансовой сферах и в области телекоммуникаций.

Нынешнее состояние экономики стран юга Африки характеризуется высокой степенью зависимости от экспорта сельскохозяйственной продукции и минерального сырья. При этом в большинстве стран номенклатура вывозимых за границу товаров весьма ограничена. Диверсифицированы поставки из ЮАР и Зимбабве. В этих странах сырье и полуфабрикаты, а также сельскохозяйственная продукция составляют половина от объема экспорта Зимбабве и около двух третей – ЮАР.

В ряде стран производится и вывозится одинаковое минеральное сырье и с/х продукция: алмазы (ЮАР, Ботсвана, Намибия, ДРК, Ангола), металлы платиновой группы (ЮАР, Зимбабве), золото (ЮАР, Зимбабве), медь (Замбия, ДРК, Ботсвана), сахар (Свазиленд, ЮАР, Мозамбик, Маврикий), хлопок (Мозамбик, Танзания, Зимбабве), кофе (Танзания, Ангола), говядина (ЮАР, Зимбабве, Намибия).

Доля продукции обрабатывающей промышленности в общем объеме регионального экспорта оценивается в 10%. При этом лишь 2 страны – ЮАР и Зимбабве – обладают значительным индустриальным потенциалом (потенциал ЮАР в 5 раз превышает совокупные производственные возможности других стран SADC). В ЮАР промышленный экспорт не превышает 20% общей стоимости экспорта.

В импорте стран SADC преобладают промышленные товары, оборудование, транспортные средства, энергоносители, химикаты, продовольствие. Для Анголы основными статьями импорта являются оборудование, продовольствие, транспортные средства и запчасти, текстиль и одежда, медикаменты (главные поставщики – США, Куба, Португалия, Бразилия), для Ботсваны – продовольствие, транспортные средства, текстиль, нефть (ЮАР, Швейцария, Великобритания, США); для Мозамбика – чай, табак, потребительские товары, нефть, оборудование (ЮАР, Зимбабве, Саудовская Аравия, Великобритания, Португалия), для Танзании – промтовары, оборудование, нефть, продовольствие (Саудовская Аравия, Великобритания, Зимбабве, Япония); для Зимбабве – нефть, оборудование, транспортные средства, химикаты (ЮАР, Великобритания, Япония, США, Германия), для ЮАР – машины и оборудование, нефть, химические изделия, черные металлы, приборы (Великобритания, США, Германия, Япония).

Что касается торговли значимой в экономическом отношении страны – ЮАР- с другими странами SADC, то их доля в общем экспорте ЮАР составляет 11%, в импорте – 2%. В торговле со странами региона ЮАР имеет существенное положительное сальдо. 1/3 экспорта ЮАР в страны SADC приходится на машины и оборудование, 1/4 – на транспортные средства. В эти страны из ЮАР ввозятся химические изделия, продовольствие, одежда.

База для интеграции стран юга Африки (если рассматривать ее с точки зрения структуры сельского хозяйства и внешней торговли) весьма ограничена. Главные причины этого – монокультурный и недостаточно диверсифицированный экспорт, слабое развитие промышленности. С учетом нехватки в регионе энергоносителей и в связи с открытием новых месторождений нефти и газа, возможно некоторое увеличение объема взаимных поставок энергетических ресурсов. Не исключается дальнейшее усиление регионального разделения труда в области с/х: сельхозпродукция субтропического пояса (ЮАР, Зимбабве, Намибия, Лесото) и сельхозпродукты тропиков (остальные страны юга Африки).

В области торговли промышленными товарами будет продолжаться процесс укрепления позиций южноафриканских производителей на региональном рынке. Объективно возможно увеличение экспортных поставок в ЮАР продукции текстильной, легкой, кожевенно-обувной отраслей стран юга Африки (в силу высокой стоимости рабочей силы в ЮАР).

Из стран SADC у России активно развиваются связи с ЮАР. Объем товарооборота в этой страной в 2004г., по данным Федеральной таможенной службы России, составил 138,8 млн.долл. При этом российский экспорт составил 8,8 млн.долл., а импорт – 130,0 млн.долл. В I пол. 2005г. объем товарооборота между двумя странами составил 85 млн.долл. (177% к I пол. 2004г.). Основные статьи российского экспорта в 2005г.: средства наземного транспорта – 30,6%, удобрения – 26,7%, топливо и нефтепродукты – 26,3%. В российском импорте преобладают продукты неорганической химии, драгоценные металлы – 38,4%, свежие фрукты – 19,4%, оборудование – 18,6% и т.д.

В 2005г. начались регулярные отгрузки микроавтобусов «Газель» (всего предусматривается поставить в ЮАР 100 тыс. автомобилей). В рамках пятого заседания Смешанного межправительственного комитета по торгово-экономическому сотрудничеству между Россией и ЮАР, которое было проведено в Москве 4-5 окт. 2005г., состоялось подписание трехстороннего соглашения между Внешэкономбанком, торговым домом «Русские машины» и южноафриканской компанией RAISA (Russian Automotive Investment Southern Africa) по поставкам автомобильной продукции и созданию в ЮАР завода по сборке российских автомобилей.

Объем товарооборота с остальными странами SADC в 2004г.: Ангола – 42,3 млн.долл., Зимбабве – 19,2 млн.долл., Малави – 18,7 млн.долл., Танзания – 16 млн.долл., Мозамбик – 3,7 млн.долл. Товарооборот с Ботсваной, Замбией, ДРК, Лесото, Маврикием, Намибией и Свазилендом имеет незначительные объемы. Юрий Воинов.

Ботсвана > Внешэкономсвязи, политика > af-ro.com, 30 декабря 2005 > № 340347

В конце сент. в Йоханнесбурге (ЮАР) прошел 18 Всемирный нефтяной конгресс (ВНК). Одновременно была проведена Южноафриканская международная нефтегазовая выставка (SAIOGE 2005).Конгресс проводится раз в 3г. в разных странах по инициативе Всемирного нефтяного совета (ВНС, World Petroleum Council) – организованной в 1933г. в Лондоне неполитической профессиональной международной ассоциацией руководителей нефтегазовой отрасли. Среди основных целей организации – «содействие внедрению научных разработок, передаче технологий и использованию мировых ресурсов нефти на пользу и в интересах всего человечества». В ВНС представлены 62 страны; членство осуществляется посредством национальных комитетов, в которые входят представители нефтегазовых компаний, научно-исследовательских институтов, правительственных учреждений. Работа российского национального комитета ВНС координируется представителями компании «Роснефть».

На территории африканских стран Конгресс проводился впервые. Основными хозяевами мероприятия стали южноафриканская энергетическая корпорация PetroSA и правительство страны. Весомый вклад (финансовый, организационный и, наконец, содержательный) внесли и национальные нефтегазовые компании и правительства четырех других энергетических грандов континента: Алжира, Анголы, Ливии и Нигерии. Благодаря этому многие темы приобретали всеафриканский характер, и складывалась объемная картина нынешнего состояния и перспектив развития энергетики Африки в мировом разделении труда в будущем.

Конгресс отличался высоким уровнем представительства стран-участниц, причем не только африканских. Мировые информационные каналы в прямом эфире транслировали выступления министра нефти Саудовской Аравии Али аль-Наими, министра промышленности и энергетики Катара Абдаллы аль-Атыйя, исполнительного директора Международного энергетического агентства (IEA) Клода Мандиля, наконец, заключительное слово главы ВР сэра Джона Брауна. Интерес вызвали выступления государственного министра нефти Нигерии, заместителей министров нефти и энергетики Алжира и Ливии. В Конгрессе приняли участие представители практически всех крупных международных нефтяных компаний, национальных нефтегазовых энергетических компаний, независимых компаний. Россия была представлена делегацими «Роснефти», «Газпрома», ТНК-ВР, «Сургутнефтегаза», «Сибнефти».

Заметным – как в работе Конгресса, так и на проходившей параллельно с ним выставке – стало участие китайских и латиноамериканских компаний (из Бразилии и Колумбии). Бразильский Petrobras достойно смотрелся на фоне крупных западных компаний, специализирующихся на разработке морских месторождений углеводородов (а именно на шельфе континента в последнее время были обнаружены крупные залежи нефти). Китайские компании от предложения отдельных услуг и технологий перешли к предложениям строительства в африканских странах интегрированных комплексов, включающих объекты по добыче и переработке нефти и даже нефтехимические предприятия (проекты таких комплексов были представлены на стендах компаний SinChem, SinoPec и CNPC).

По итогам многочисленных докладов, презентаций и обсуждений можно выделить 4 важных для российского бизнеса тенденции.

1. Нефтегазовая отрасль африканских стран характеризуется высокими темпами роста и начинает играть важную роль в мировой энергетике. До 2010г. в рамках развития и реализации различных нефтегазовых проектов предполагается освоить до 90 млрд.долл. капитальных вложений. Российские компании могут претендовать на определенную долю контрактов – по небольшим экономически эффективным проектам повышения нефтеотдачи или поставкам оборудования и технологий.

2. Национальные нефтегазовые компании (ННК) по мере развития проектов и накопления значительных денежных средств и опыта постепенно превращаются в компании мирового значения. Со временем можно ожидать ужесточения переговорных позиций африканских компаний и снижения относительной привлекательности российских технологий и условий участия в проектах.

3. Все больше реализуемых в Африке нефтегазовых проектов относятся к разряду крупных, требующих многомиллиардных вложений. Целесообразность участия российских компаний в подобных проектах может определяться необходимостью получения опыта работы в международных консорциумах. Приемлемой может стать и концентрация на получении мелких контрактов на освоение не очень больших месторождений углеводородов (с учетом значительных технологических наработок целого ряда российских компаний, можно рассматривать и проекты, находящиеся в стадии падающей добычи). Это позволит российским компаниям наработать опыт операторской деятельности в международных проектах, максимально применить имеющийся научно-технический потенциал и утвердить позитивный имидж компаний.

4. Стратегия развития бизнеса в области upstream на зарубежных рынках может включать проведение геологоразведочных работ в странах, перспективность обнаружения запасов углеводородов в которых не аксиоматична. Основное бремя принятия решений в таких случаях ложится на геологическую службу. Такие страны, как правило, предлагают иностранным компаниям максимально выгодные условия инвестиций (режим СРП, доля государства до 15%, доля «компенсационной» нефти до 90%, «зеленый коридор» для импортируемых оборудования и технологий). В случае успеха разведочных работ компания может рассчитывать на получение значительного экономического эффекта и занятие господствующих позиций в новом нефтегазоносном районе. На Конгрессе были проведены презентации возможностей вхождения в геологоразведку в Марокко, Кении и на Мадагаскаре.

Событием Конгресса стало приветственное слово президента ЮАР Табо Мбеки. За время непродолжительного выступления господин Мбеки успел высказаться по поводу всех значительных проблем человечества: последняя Генассамблея ООН полностью провалена, организация нуждается в реформировании и переоценке целей; отбушевавшие ураганы в США не намного страшнее азиатского цунами; развитие конфронтации с Ираном не выгодно никому, нужен просто объективный контроль со стороны авторитетных международных институтов – причем с одновременным контролем соответствующих программ Израиля.

При этом ситуация в самой ЮАР далека от идеальной. Это чувствовалось сразу по прилету – огромное количество полицейских патрулей говорило не только о повышенном внимании оргкомитета к вопросам безопасности членов проходящего Конгресса. В стране все еще сохраняется один из самых высоких в мире коэффициент разницы доходов. Причем разница в доходах имеет и ярко выраженный расовый аспект. По данным Global Insight, за чертой бедности живет 56% черного населения ЮАР и только 4% – белого населения. Попытки же принудительного перераспределения доходов или увеличения доли темнокожих среди владельцев и руководителей бизнеса зачастую приводят к снижению доходов и эффективности. Ситуацию ухудшает приток беженцев из соседних стран: работу найти им практически невозможно (уровень безработицы в ЮАР приближается к 50%), а содержание лагерей беженцев ложится дополнительным бременем на социальную сферу.

Подобная ситуация способствует росту преступности и сохранению в целом достаточно напряженной внутриполитической обстановки. У власти сейчас находится АНК, и поэтому политическое напряжение по линии расовых различий значительно снизилось, но правительство по-прежнему всерьез опасается ужесточения противоречий по линии богатые-бедные. Мелкие банды, останавливающие богатые машины и лишающие водителя всех наличных денег, дорогих вещей, а нередко и самого авто, все еще остаются характерной чертой урбанистического пейзажа в ЮАР.

Доля черного населения в ЮАР не увеличивается (что можно было бы ожидать ввиду высокой рождаемости). Черное население составляет 79%, белое – 9%, оставшиеся 12% приходится на потомков смешанных браков и выходцев из Азии. В 2005г. в ЮАР ожидается депопуляция – по предварительным прогнозам население может уменьшится на 0,3%. Одной из основных причин является один из самых высоких в мире показателей заболеваемости СПИДом. Только официально зарегистрированных носителей ВИЧ в стране насчитывается 5 млн. (при общем количестве населения в 44 млн), неофициальные оценки показывают еще большие цифры. Большинство заболевших – темнокожие. Если ситуация не изменится, к 2010г. количество черного населения страны может сократиться в 2 раза. СПИД оказывает серьезное влияние и на возрастную структуру населения: постепенно «вымывается» прослойка черного населения среднего возраста. Все это дополнительным бременем ложится на социальную сферу страны.

Природа и особенности исторического развития страны обусловили своеобразие энергетического комплекса ЮАР. Основным видом добываемого и потребляемого здесь топлива является уголь. В ЮАР сосредоточено до 5% мировых извлекаемых запасов угля (7 место в мире).

Такое «угольное богатство», незначительные собственные запасы нефти и санкции, введенные мировым сообществом против ЮАР в 80гг. в целях борьбы с режимом апартеида, способствовали разработке в ЮАР собственных уникальных технологий выработки синтетических топлив. Синтетические топлива вырабатываются из угля, а также газа и конденсата, добываемых в Заливе Моссела (Моссел-Бей) и импортируемых из Мозамбика. Две основных энергетических компании ЮАР: частная Sasol (мощности по синтетическим топливам 150 тыс. б/д) и государственная PetroSA (50 тыс. б/д) являются общепризнанными лидерами в области технологий выработки синтетических топлив. При этом в топливном балансе этих компаний уголь постепенно вытесняется газом. Помимо обеспечения собственных энергетических нужд, синтетические топлива могут стать серьезным конкурентным преимуществом южноафриканских компаний на глобальных рынках и увеличить экспортные доходы: сразу в нескольких африканских и южноамериканских странах планируется построить заводы по производству синтетических топлив на основе технологий Sasol.

Практически вся потребляемая в стране нефть импортируется (за счет собственной добычи покрывается только 10% потребностей). Основными поставщиками нефти в ЮАР являются Саудовская Аравия и Иран, в последнее время в целях диверсификации и обеспечения надежности поставок страна также получала нефть из Анголы, Кувейта, России и Экваториальной Гвинеи. Сведения о перспективности территории и континентального шельфа ЮАР на предмет обнаружения залежей углеводородов довольно противоречивы. Крупных месторождений здесь, скорее всего, обнаружено не будет. Определенные надежды на обнаружение газа связываются с морскими блоками ближе к границе с Намибией.

В нефтегазовом секторе страны также реализуется политика ВЕЕ – работающие в стране компании BP, Caltex, Shell и Total подписали Хартию о трансформации нефтяной промышленности, согласно которой до 25% нефтяной отрасли ЮАР к 2011г. должно контролироваться темнокожими бизнесменами. Правительство также зарезервировало до 10% лицензий на новые перспективные газоносные участки для передачи компаниям, контролируемым черными.

ЮАР обладает вторыми по величине нефтеперерабатывающими мощностями в Африке (520 тыс. б/д), уступая только Египту (726 тыс. б/д). Достаточно активно – с участием PetroSA, Sasol, частных местных и иностранных компаний – развивается сеть розничной торговли нефтепродуктами. Причем частные компании, работающие в этом секторе, постепенно начинают задумываться о расширении своего бизнеса в разведку и добычу нефти, в том числе, в других странах. Частные компании высказывали готовность профинансировать небольшой проект по разведке и добыче нефти, при условии наличия партнера среди опытных нефтегазовых компаний, который взял бы на себя осуществление технической стороны проекта. С учетом финансовых возможностей и политического влияния бизнесменов из ЮАР в других африканских странах, данная схема захода на рынки третьих стран может оказаться небезынтересной для российских компаний.

Алжир. Среди стран – основных спонсоров Конгресса Алжир выглядел действительно лидером. Если другие страны в основном пытались обратить внимание грандов нефтегазовой отрасли и инвестиционного сообщества на привлекательность участия в проектах на своей территории, то алжирская делегация оперировала понятийным аппаратом афро-арабо-латиноамериканского сотрудничества. Причем в самых современных и передовых отраслях. Штаб-квартира Совещания экспертов по внедрению практики электронного правительства в странах Африки (e-Afrique) находится в Алжире.

Помимо планомерного развития проектов строительства двух новых газопроводов в Европу (в Испанию и Италию по дну Средиземного моря) и тендеров на освоение перспективных нефтегазоносных участков, правительство этой страны обсуждает с европейскими контрагентами проект прокладки в Испанию и Италию подводных электрических кабелей. Экспорт электроэнергии рассматривается как дополнительный источник доходов и мера минимизации ценовых рисков по нефти и газу.

Роль основного докладчика по стране была отведена нефтегазовой компании Sonatrach. Еще совсем недавно это компания была достаточно громоздкой национальной монополией, совмещавшей функции собственно вертикально-интегрированной компании и регулирующего органа. В Алжире происходит реорганизация нефтегазового сектора, в значительной степени оказывающая влияние и на Sonatrach: согласно принятому недавно новому закону, у компании отобрали «функции государства». В результате Sonatrach остался большой, значимой для экономики страны компанией, но ее позиции теперь, в принципе, абсолютно одинаковы с любой другой компанией, присутствующей в нефтегазовом секторе Алжира или планирующей в него зайти. Все регулирующие, лицензионные и прочие функции переданы в специально создаваемые в ходе реформы компанию Al-Naft и Регулирующий орган.

Предполагается, что все эти меры будут способствовать увеличению общей эффективности работы отрасли через усиление конкуренции и позволят Sonatrach сконцентрировать все усилия на основной деятельности по разведке, добыче, переработке и реализации нефти и газа – только до 2009г. компания планирует освоить до 24 млрд.долл. капитальных вложений. Иностранные компании теперь смогут получить доступ к подземным хранилищам газа и газотранспортной системе, а также получат возможность самостоятельно реализовывать добываемый газ – раньше он продавался компании Sonatrach или реализовывался совместно с ней.

Sonatrach пытается стать нефтегазовой компанией глобального масштаба. Именно этим, очевидно, объясняется его вхождение в достаточно противоречивый проект по разработке газового месторождения Camisea в Перу. Через СП и путем прямого участия в проектах в секторе downstream (переработка и реализация углеводородов и производных продуктов).

Компания также ведет деятельность в Ливии, Испании, Великобритании. Согласно представленному на Конгрессе плану развития собственной переработки и сбыта добываемых углеводородов, в дополнение к наращиванию добычи Sonatrach пытается выстроить многопродуктовую цепочку создания стоимости в секторе downstream. Компании принадлежит 50% доля в современном нефтехимическом комбинате в Испании (вторая половина контролируется компанией BASF). При этом компания готова к сотрудничеству с иностранными партнерами и на своем родном рынке – в проекте строительства нового Адрарского НПЗ на юге Алжира 70% принадлежит китайским компаниям.

Правда, не все идет гладко – в результате взрыва непонятного происхождения на терминале сжиженного природного газа в г. Скикда в янв. 2004г. из строя было выведено 17% национальных мощностей СПГ – весьма перспективного и важного для Алжира вида экспорта газа.

Ливия. У традиционной соперницы Алжира Ливии ситуация несколько иная. Основной проблемой является ускоренное преодоление последствий многолетних санкций со стороны мирового сообщества и США. По данным национальной нефтегазовой корпорации Ливии (NOC), до 2/3 национальной территории остается недоразведанной на предмет обнаружения запасов нефти и газа. Поэтому основной задачей является привлечение в страну как можно большего количества иностранных компаний, обладающих необходимым технологическим и финансовым потенциалом. В стране определен 261 разведочный блок, который предполагается передать иностранным компаниям в ходе нескольких тендерных раундов. На данный момент проведено два раунда тендеров по блокам, в которых участвовало большое количество иностранных компаний (среди участвовавших компаний были ExxonMobil, Chevron, Total, BP, Shell, китайская CNPC, индийская ONGC, ОАО «Газпром», ОАО «Лукойл»).

Конкуренция между ними позволила правительству Ливии и NOC реализовать лицензии по некоторым блокам на очень выгодных условиях. В ходе второго тендерного раунда права на проведение геолого-разведочных работ на территории Ливии впервые после окончательного снятия санкций получила российская компания «Татнефть».

Ливия планирует к концу десятилетия нарастить объем собственной добычи нефти до 3 млн. б/д. При этом, правда, Ливия является членом ОПЕК, и ее нынешний уровень добычи (1,6 млн. б/д) уже превышает ливийскую квоту по добыче, устанавливаемую этой организацией (1,5 млн. б/д). С учетом неопределенности развития ситуации вокруг ОПЕК в будущем, Ливия в качестве приоритетов второго порядка определила ускоренное развитие газовой отрасли и сектора переработки нефти.

Нигерия. Эта страна тоже претендует на региональное лидерство – как-никак, самая населенная страна в Африке, самое многочисленное мусульманское население. Основная речь министра нефти и энергетики г-на Даукоро строилась вокруг необходимости списания долгов развивающимся странам, стремления к осуществлению Целей развития тысячелетия ООН, важности сотрудничества добывающих и потребляющих стран во имя будущих поколений. На фоне пришедших накануне открытия Конгресса сообщений о захвате принадлежащих иностранным компаниям нефтедобывающих платформ повстанцами, требующими освободить их лидера.

Кения. Презентации стран, до сих пор к разряду мировых или региональных центров нефтегазодобычи не относившихся. Перспективность с точки зрения обнаружения углеводородов оценивается по предположениям о направлении т.н. «нефтяного пути». По аналогичному методу в свое время были предсказаны значительные запасы нефти в Судане, позже подтвержденные бурением. Правда, методики определения и локализации этого «нефтяного пути» в суданском случае (по диагонали от Нигерии и Анголы через Судан на Аравийский п-ов) отличаются от кенийского («по круговой» от Ливии и Алжира через Нигерию и Анголу на Кению и некоторые другие государства Восточной Африки).

Согласно приведенным прогнозным оценкам, Кения, Сомали и Танзания (газо- и нефтепроявления обнаруживаются и в Эфиопии) при должном развитии технологий геологоразведки могут, в принципе, повторить успех Нигерии и Анголы и стать новой перспективной нефтегазоносной провинцией.

В Кении пробурено 30 скважин (значительных запасов УВ не выявлено). Основные разведочные блоки располагаются в море, но переговоры с заинтересованными компаниями могут вестись также по 7 сухопутным блокам. В стране определяются 4 геологических бассейна, каждый из которых довольно внушительных размеров.

Стремясь привлечь к разведке углеводородов как можно больше иностранных компаний, правительство Кении установило, по сути, беспрецедентный налоговый и юридический режим. Еще в 1982г. действовавшая до того система предоставления концессий с выплатой роялти была заменена на соглашения о разделе продукции. Согласно действующей практике, компания, заинтересованная в получении разведочного блока, предоставляет в министерство энергетики Кении информацию о себе и заявление о намерении вступить в переговоры на предмет проведения геологоразведочных работ на том или ином блоке – и все. Остальное, по словам докладчиков, обсуждаемо. В случае обнаружения углеводородов срок добычи обычно устанавливается в 25 лет, доля нефти, направляемой на компенсацию затрат инвестора, составляет от 40% до 90%, доля государства в СРП ограничивается 15%. В Кении для иностранных нефтегазовых компаний действует свободный валютный режим, подразумевающий возможность беспрепятственного открытия счета и ведения операций в иностранной валюте, а также возможность полной репатриации прибыли. Импортное оборудование и материалы, необходимые для проведения геологоразведочных работ, не облагаются налогами, и за них не надо платить таможенные пошлины.

Еще несколько десятков лет назад идея о наличии запасов нефти в Чаде у специалистов вызывала улыбку, чуть позже мало кто верил в осуществимость довольно затратного и амбициозного проекта строительства нефтепровода от обнаруженных там месторождений к океанскому побережью – теперь проект «Чад-Камерун» является одним из самых ярких проектов Exxon.

Радужную картину с точки зрения развивающихся стран смог нарисовать представитель Qatar Petroleum. В ходе осуществления одного из проектов было выявлено серьезное расхождение национального и международного стандартов по сопротивлению металлов для нефтегазового оборудования – в результате напряженной работы и долгих переговоров был выработан и принят всеми заинтересованными сторонами так называемый «совместный стандарт» ISO и катарского национального учреждения стандартизации. Во внутренней документации компании Qatar Petroleum прописано, что международные стандарты могут применяться в деятельности компании, только если они удовлетворяют определенным национальным требованиям и спецификациям.

Казалось бы, на примере одной развивающейся страны выстроена идеальная модель сочетания национальных и международных стандартов. Но здесь необходимо дать некоторые пояснения: компания Qatar Petroleum участвует в проекте QatarGas – одном из крупнейших в мире проектов разработки газового месторождения с последующим сжижением добытого газа и его экспортом на многие основные энергодефицитные рынки – в основном, в Европу. Компания не просто участвует в этом проекте, но играет одну из ведущих ролей, так как месторождения и основные мощности проекта располагаются на территории государства-карлика – Бахрейна.

Учитывая особую значимость проекта для обеспечения надежности поставок энергоносителей в Европу и огромные суммы как затрат по проекту (десятки млрд.долл.), так и ожидаемых доходов (сотни млрд.долл.), иностранные компании просто не могут ставить ход его осуществления в зависимость от согласованности стандартов – и охотно идут на уступки. В других странах и на других проектах такого может и не быть. И требование о доминанте международных стандартов из технической проблемы превращается в экономическую – при помощи стандартов можно манипулировать затратами и оказывать непрямое, но действенное влияние на выбор подрядчиков.

В конце соответствующего заседания на Конгрессе была принята нейтральная резолюция: стандартизация в отрасли необходима, особенно в условиях реализации крупных и глобальных проектов; при этом применение международных стандартов – не самоцель, важно соотносить ее с общими затратами; излишняя стандартизованность производственных процессов может убить инициативу и рационализаторство.

Следующий Всемирный нефтяной конгресс пройдет в 2008г. в Мадриде (Испания). Представительство России в ВНС и оргкомитетах Конгрессов, как отмечалось выше, осуществляется компанией «Роснефть». Высшее руководство России и руководство нефтегазовой отрасли намерены лоббировать идею организации Всемирного нефтяного конгресса в 2011г. в Москве. Дмитрий Борисов. ЮАР > Нефть, газ, уголь > af-ro.com, 10 ноября 2005 > № 51162

Бразилия входит в пятерку стран с самым неравномерным распределением доходов – такие данные приводит Программа развития ООН. Согласно данным исследования, в 2003г. 10% самых богатых людей Бразилии владели 46,9% всех национальных доходов, в то время как на долю 10% самых бедных бразильцев приходилось 0,7% национального богатства. Самые богатые в Бразилии получают в 68 раз больше, чем самые бедные. Занимая 63 позицию в списке 177 стран по индексу человеческого развития, Бразилия уступает по неравномерности распределения богатства лишь ЦАР, Парагваю, Лесото и Намибии. Индекс человеческого потенциала измеряется в соответствии с тремя основными показателями: продолжительности жизни, образования и уровня жизни. Вероятность каждого бразильца преодолеть 40-летний возраст составляет всего 10,3%. Уровень неграмотности по стране составляет 11,6%. Число бразильцев, живущих в абсолютной нищете, что согласно нормам ООН соответствует менее 1 долл. в день на человека, составляет 8,2% от 180-миллионного населения. А число бразильцев, живущих ниже уровня бедности (на 2 долл. в сутки на человека), достигает 22,4% населения. Бразилия > Госбюджет, налоги, цены > ria.ru, 7 сентября 2005 > № 6578

13 июня в Белом доме прошла встреча пяти африканских лидеров с Джорджем Бушем. Африку представляли президент Намибии Ификепунье Похамба (Hifikepunye Pohamba), президент Ботсваны Фестус Могае (Festus Mogae), президент Ганы Джон Куфуор (John Kufuor), президент Мозамбика Арманду Гебуза (Armando Guebuza), президент Нигера Мамаду Танджа (Mamadou Tandja) (The Namibian).На встрече обсуждался стандартный круг вопросов: от увеличения помощи африканским странам, поддержки британского плана по уменьшению долга, усовершенствования программы США AGOA до вопросов, касающихся борьбы с коррупцией, открытости национальных экономических институтов и поддержки демократических ценностей.

Характерно, что, при участии трех стран Южной Африки, Буш не пригласил лидера ЮАР – регионального лидера. Это, во-первых, доказывает значительную степень влияния ЮАР в регионе. США пришлось лишний раз показать, что и этот регион находится в их сфере влияния. Во-вторых, если в ситуацию в Зимбабве придется вмешиваться извне, США нужен плацдарм или хотя бы нейтральное окружение. Здесь также следует учитывать позицию ЮАР, которая фактически Мугабе поддерживает. Приезд лидеров Намибии, Мозамбика и Ботсваны не гарантирует Бушу их лояльности – хотя бы потому, что ЮАР для них гораздо ближе. И это, в отличие от сценария распада СССР, в случае Южной Африки может сыграть скорее интегрирующую роль. А.Косаев, А.Маслова. ЮАР > Внешэкономсвязи, политика > af-ro.com, 30 августа 2005 > № 51158

Скоро в Дубае откроется первый в ОАЭ ресторан, в котором посетителям предложат всевозможные блюда, приготовленные из мяса страуса. Помимо кулинарных изысков, посетители ресторана смогут приобрести различные сувениры и безделушки, сделанные из перьев или кожи страуса, а также купить на память яйцо самой большой птицы в мире.Начинающий ресторатор, имеющий свою ферму, на которой обитают также олени, пони, фазаны и попугаи, начал разводить страусов еще в 1997г. Первых птиц он вывез из Намибии. Со временем их число достигло 60, и хозяин стал задумываться об открытии ресторана. Он говорит, что в мясе этих птиц много белка и совсем нет вредного холестерина, которого так много в говядине или баранине. Его энергетическая ценность всего 104 ккал на 100 гр.

Именно Дубай был выбран местом для открытия нового ресторана как город, с каждым годом пользующийся все большей популярностью у иностранных туристов, что позволяет начинающему ресторатору надеяться на большой наплыв посетителей. ОАЭ > Агропром > dubaitourism.ae, 21 июля 2005 > № 34050

В начале апр. в Аддис-Абебе прошла встреча сопредседателей Совместной межправительственной комиссии Эфиопии и России министра иностранных дел Эфиопии Сейума Месфина и директора российского Федерального агентства по недропользованию Анатолия Ледовских. Последние семь лет российское сотрудничество с Эфиопией в основном строилось вокруг проблем безопасности и поставок вооружений. Теперь, кажется, обе стороны заинтересованы в том, чтобы развивать отношения во всех сферах экономики: например, в разработке минеральных ресурсов Эфиопии, в развитии инфраструктуры этой страны, в поставках сельскохозяйственной продукции в Россию.

При оценке потенциала СМПК с Эфиопией, нельзя не учитывать следующий факт. Россия, в рамках общего списания внешнего долга Эфиопии Парижским клубом, в начале 2005г. приняла обязательства по списанию этой стране 1,2 млрд.долл. Это последний этап списания долга – сначала Россия списала Эфиопии 70%, а затем 80% оставшейся части долга. Эфиопия остается должна России 150 млн.долл., из которых, по оценкам российских экспертов СМПК, только 30 млн.долл. могут быть конвертированы в ликвидные активы. Таким образом, у России больше не будет возможности достигнуть взаимовыгодных соглашений с эфиопской стороной в рамках реструктуризации долга – что делает шансы на достижение реальных экономических результатов не очень большими. На преодоление стереотипного восприятия России как поставщика вооружений и военных инструкторов потребуется еще немало времени.

Встреча сопредседателей, не принесла никаких конкретных результатов, и неясно, когда можно ждать следующего этапа, то есть проведение уже собственно СМПК. Но и сам механизм СМПК, который действует с Нигерией, Анголой, ЮАР, планируется с Гвинеей и Намибией, тоже пока малоэффективен. Задача СМПК – стать эффективным и понятным механизмом лоббирования интересов сторон – пока далека от своей реализации. Анна Маслова. Эфиопия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > af-ro.com, 30 апреля 2005 > № 51103

8 марта в автокатастрофе погибла прокурор Корели Барнард (Corelie Barnard), которая работала в прокурорской группе в составе 3 чел. по делу Каприви в Высшем Суде в Грутфонтейне. Первый этап слушаний прошел в окт. 2003г. По делу обвиняемыми проходят 120 чел., в том числе и бывший лидер Фронта освобождения Каприви (CLF) Мишаке Муйонго (Mishake Muyongo).Двое коллег прокурора, заместитель генпрокурора Херман Дженуари (Herman January) и прокурор Тасвальд Джулай (Taswald July), находятся в одной из больниц Виндхука в критическом состоянии. Предварительно слушания назначены на 17 мая, неизвестно, успеют ли сформировать новую группу обвинителей к этому сроку. Ясно, что трагедия серьезно осложнит и без того нелегкий процесс. Все пятеро пассажиров автомобиля, пришедшего в лобовое столкновение с машиной прокуроров, погибли. Обстоятельства автокатастрофы расследуются. А. Маслова (Рудницкая). Намибия > Армия, полиция > af-ro.com, 30 марта 2005 > № 51073

Продолжается осуществление проекта по возвращению намибийских беженцев из Ботсваны. В 2002г., после заключения трехстороннего государственного соглашения (при участии Комиссии по вопросам беженцев ООН, UNHCR), на родину вернулись 1011 намибийцев. В настоящий момент в Ботсване остаются 1200 подданных Намибии, и на основании очередного соглашения о добровольной репатриации к середине апр. домой должны вернуться еще 30 чел. Большая часть беженцев оказалась в Ботсване во время событий 2 авг. 1999г. в Катима Мулило, столице региона Намибии, Полосы Каприви, когда, вследствие вооруженных атак на административные объекты города, погибли 10 чел. Намибия > Миграция, виза, туризм > af-ro.com, 30 марта 2005 > № 51072

21 марта к исполнению своих обязанностей приступил новый президент – Ификепунье Похамба (Hifikepunye Pohamba). Похамба был поддержан на выборах правящей партией и президентом Сэмом Нуйомой. Выборам предшествовала довольно напряженная фракционная борьба внутри правящей партии SWAPO. Победила «ортодоксальная» группировка, в целом настороженно относящаяся к белым. Новый президент и многие участники его команды проходили обучение в СССР. Премьер-министром Намибии стал Нахас Ангула, проигравший Похамбе предварительные выборы на съезде правящей партии SWAPO. Похамба (президент) и Ангула (премьер) принадлежат к исконно соперничающим субэтническим группам куаньяма и ндонга, соответственно.До своего избрания на пост президента Похамба был министром земель (Lands Minister). На новом посту он будет продолжать программу по переделу земельной собственности.

Программа по изъятию земли у 192 владельцев была начата в прошлом году. В конце марта этого года очередным 14 владельцам 24 ферм было предложено привести доводы, почему их земля не может быть изъята. Хотя предполагается, что фермеры отдают свою землю добровольно и получают компенсацию, соотносимую с рыночной стоимостью земли, правительство не дает согласия на формирование посреднической комиссии от Сельскохозяйственного союза Намибии (NAU), которая могла бы содействовать продаже земель государству. Хотя и предполагается взаимная договоренность о цене между владельцем и государством, если договоренность не может быть достигнута, земля подлежит экспроприации, и государство выплачивает «справедливую компенсацию» на свое усмотрение. Похамба заявил, что, во избежание «революции», белые фермеры должны отдать свою землю. (The Namibian)

Работники Мариентальского филиала (Mаriental) Farmers Meet Market провели митинг протеста, на котором выступили с обвинениями в адрес руководства. В петиции, переданной руководству, рабочие обвинили некоторых сотрудников руководящего персонала в том, что те позволяют себе в адрес рабочих высказывания определенного рода, и называют их бабуинами. «Нам необходимо усиление черных» (black empowerment), – заявили участники митинга. (The Namibian). Намибия > Внешэкономсвязи, политика > af-ro.com, 30 марта 2005 > № 51071

Вооружения

Армия Зимбабве оснащена, в основном, устаревшими образцами военной техники. Преобладают вооружения китайского производства: танки Тип-59 и Тип-69, из которых только 12 «может быть» на ходу; БМП; буксируемая артиллерия; системы залпового огня (Тип-63). На вооружении военно-воздушных сил стоит 6 истребителей Миг-23 (поставка 2000г. из Ливии), китайские истребители F-7 (аналог МиГ-21, из них 6 на крыле); а также устаревшие модели итальянского и британского производства. На вооружении транспортной авиации стоит от 5 до 10 пригодных к использованию машин, одна из них – Ан-24.

В пригодном к использованию состоянии находятся 4 вертолета АВ412 Bell из 8, и 1 вертолет SA 319 Alouette III из 8; 2 AS-532UL; 4 Ми-35, из них 2 Ми-35Р. Вертолеты Ми-35, поставленные в Зимбабве 2-3г. назад, являются современной частью местных ВВС.

Вооруженные силы испытывают, по данным Jane's, острую нехватку транспорта (75 грузовых машин на ходу), горючего и боеприпасов. Jane's крайне низко оценивает оснащенность, боеготовность и моральный дух армии Зимбабве, предупреждая, о возможности ее раскола на враждующие фракции в случае кончины или ухода Мугабе.

Военно-техническое сотрудничество Зимбабве с иностранными государствами носит ограниченный характер, и данные о его объемах не разглашаются. Известно о ряде отдельных поставок, которые, с учетом имеющейся информации о техническом оснащении ВС Зимбабве, создают достаточно исчерпывающую картину импорта вооружений в страну с момента получения независимости (1980г.).

С 1980г. были зафиксированы следующие поставки вооружений из КНР: 15 истребителей J-6 в 1987г.; 52 истребителя J-7 в 1983г., 1985-87 и 1989гг.; 35 основных боевых танков Тип-59 в 1985-86гг.; 20 легких танков Тип-62 в 1984г.; 1 транспортный самолет Y-12 в 1991г. Исходя из приведенных выше данных об имеющейся на вооружении технике, к этому списку стоит, видимо, добавить 10 основных боевых танков Тип-69 после 1986г., не менее 8 БМП Тип-63 и ряд других поставок.

По данным Military Balance, в 1999г. из Франции было поставлено 23 бронемашины АСМАТ, а из Италии – 6 учебных самолетов SF-260F. В 2000г. в Ливии закуплено 6 МиГ-23БН. Публиковалась также информация о безвозмездной передаче Зимбабве американского военно-транспортного самолета Hercules C-130.

Есть непроверенная информация о поставках в Зимбабве оружия из России: «орудия для вертолетов, истребители, самолеты-корректировщики» (1998г.) и 10 ударных вертолетов Ми-24 (1999г.) (возможно, реэкспорт в ДР Конго). Возможно, первоисточником информации о поставке Ми-24 в Зимбабве из России является отчет Amnesty International 2002г. В том же отчете упоминается поставка 21 тыс. автоматов Ак-47, также из России, в 2000г. Впрочем, в дальнейшем Ми-24 не фигурируют «на балансе» зимбабвийских вооруженных сил.

Из данных отчета ООН по ДР Конго, можно заключить, что конголезская операция армии Зимбабве проходила при поддержке частных военных компаний. Упоминаются Avient Air, Aviation Consultancy Services (ASC) и Raceview. Вероятно, данные компании посредничали и при закупке (а также модернизации) вооружений (прежде всего стрелкового оружия), запчастей и боеприпасов. Утверждается, что ASC поставляла Зимбабве запчасти к самолетам Hawk.

Теоретически вероятно появление в Зимбабве французского оружия (Франция рассматривает свои отношения с Зимбабве как одну из возможностей создания противовеса США в Африке), а также поставки из Китая. Импорт оружия из ЮАР в ближайшее время практически исключен, так как Претория рассматривает возможность интервенции в Зимбабве, и не исключено, что некоторые части зимбабвийских вооруженных сил могут оказать сопротивление вторжению. (во время «дружественной» интервенции ЮАР в Лесото, в сент. 1998г.). Вероятным поставщиком б/у систем вооружения (включая МиГ-23) остается Ливия.

Военно-промышленный комплекс. Зимбабве – единственная страна в Тропической Африке, которая имеет опыт не только производства, но и экспорта вооружений собственного производства.

Оборонная промышленность Зимбабве (Южной Родезии) была создана во время Второй мировой войны для обеспечения британской армии и состояла из двух фабрик: Rhodesia Ordnance Factory (ROFAC) в Булавайо и Salisbury Ordnance Factory (SOFAC) в Солсбери, который теперь называется Хараре и является столицей страны. На этих фабриках производились боеприпасы для легкого оружия, авиационные бомбы и запчасти для танков.

С конца войны и до 1965г. фабрики не работали, и оружие и боеприпасы ввозились из Великобритании. В 1965г. ситуация изменилась: белое правительство меньшинства в Родезии было вынуждено вести гражданскую войну в условиях международных санкций – военное производство было восстановлено. Восстановление фабрик было необходимо для прикрытия нелегального импорта вооружений (из Израиля).

После того, как власть в стране перешла к повстанцам и Южная Родезия получила независимость от Лондона под названием Зимбабве, оборонная промышленность была поставлена под контроль нового правительства. В 1984г. в подчинении Министерства обороны была создана единая компания ZDI (Zimbabwe Defence Industries). К 1990г. в рамках ZDI действовало два основных подразделения – заводы по производству боеприпасов (Explosives Filling Plant и Small Arms Ammunition project); еще два относительно крупных предприятия находились в составе вооруженных сил Зимбабве: Darweendale Clothing Factory (пошив одежды и снаряжения); Harare Base Workshop (ремонтная фабрика, создана при поддержке Lonrho).

В холдинг ZDI входят практически все предприятия Зимбабве, которые можно отнести к оборонной промышленности. Исключением является, частная компания Security Devises (Мсаса, Хараре). С 1997г. производит снаряжение для саперов: маски, фартуки, genital protection. Поставщик армии США (Zimbabwe, Landmine Monitor Report 1999г., HRW).Проверить: Stongman Engineering (Хараре). Подразделение: Mine-Tech (отставной руководитель специальной службы полковник Лайонел Дик (Lionel Dyck).

Завод по производству взрывчатых боеприпасов (Explosive Filling Plant) был построен в Эльфида Фарм, Домбошава (Elphida Farm, Domboshawa) при участии французской компании Luchaire, по образцу завода в Бурже (Bourge), Франция. Французские банки выступали кредиторами строительства. Завод введен в строй в 1990г., производятся боеприпасы калибром 60, 81, 120 и 150 мм. Приблизительно в те же годы и в том же месте китайской компанией Norinco построен завод по производству боеприпасов для стрелкового оружия.

В Родезии производились копии автоматов UZI (Израиль) под маркой LPD/RHUZI и CZ25 (Чехия). Это производство свернуто. (До 1984 масштабы завышались из-за необходимости скрыть израильский экспорт). Хотя существует информация о производстве стрелкового оружия для охотников и даже о поставках подобной продукции в США.

Еще до получения независимости, в Родезии, при содействии ЮАР, было налажено производство мин RAP-1 (Сarrot Mine) и RAP-2 (Adams Grenade). Мину Carrot производила компания Cobrine Engineering (под руководством американского гражданина). Производство этих мин было свернуто, затем стала производиться другая, более совершенная, противопехотная мина PloughShare (тип Claymore, мина также известна под аббревиатурой ZAPS). Производство этих мин прекратилось в начале 1990гг. В 1997г. для иностранных военных атташе и наблюдателей была устроена экскурсия на фабрику ZDI в Домбошава с целью убедить их в том, что производство противопехотных мин свернуто. По словам главы ZDI Чинга Дубе, производство ППМ велось также (до 1991г.) на фабрике в Булавайо. Существуют свидетельства поставок ППМ из Зимбабве RAP-1 и RAP-2 в страны юга Африки (Намибия, Мозамбик, Замбия); мина PloughShare распространена, по-видимому, еще более широко: поставки шли вооруженным отрядам оппозиции на юге Судана. В Зимбабве производится миноискатель NMD-78.

Монополией на легальный экспорт обладает компания ZDI (которая также пользуется этим правом для реэкспорта). Институт проблем безопасности (ЮАР) весьма приблизительно оценивает военный экспорт Зимбабве в 10-50 млн.долл. с 1992-96гг. Основными покупателями выступали «другие африканские страны». По оценкам, после 1996г. основным покупателем оружия из Зимбабве выступала ДР Конго (правительственная армия и «милиции»), поставки могли составлять 10-20 млн.долл. в год. В этих поставках практически невозможно отделить собственно зимбабвийскую составляющую от реэкспорта оружия и боеприпасов из других стран (через Зимбабве). Официальные поставки отмечены в ЮАР, Танзанию, Замбию, Анголу, Малави, Ботсвану, а также США (до 2002г.). В 2000г. обсуждалась возможность открытия совместного предприятия ZDI в Анголе (по существу, эта идея конкурирует с идеей открытия в Луанде сервисного центра «Рособоронэкспорта»). Виктор Лесников.

Зимбабве > Армия, полиция > af-ro.com, 28 февраля 2005 > № 340366

Политика

В 2004г. появились определенные надежды на урегулирование системы конфликтов в Сомали. Насколько эти перспективы окажутся реальными, зависит от того, будут ли в достаточной степени учтены политические и экономические интересы заинтересованных сторон. Сомали как государство де-факто не существует со времени свержения Мухаммада Сиада Барре в 1991г. Территория разделена на квазигосударственные образования, которые сформированы по кланово-территориальному признаку и отличаются большей или меньшей степенью стабильности власти.

Наибольший уровень стабильности наблюдается в северной части Сомали и, прежде всего, в самопровозглашенной Республике Сомалиленд в границах одноименного британского протектората (1887-1960). Сомалиленд находится под влиянием Эфиопии: на территории Эфиопии в приграничных с Сомалилендом районах проживает большое количество сомалийцев, в большинстве своем относящихся к группе исса – как и население Сомалиленда. Территория проживания исса представляет собой единую экономическую зону с единым типом хозяйствования и направлением потоков продукции. Столица Сомалиленда – г.Харгейса.

К востоку от Сомалиленда располагается автономное образование Пунтленд, занимающее весь северо-восток Сомали и часть центрального региона. Пунтленд был учрежден старейшинами северо-востока в 1998г. Это самая малонаселенная и экономически депрессивная часть Сомали. Юг Пунтленда в последнее время не контролируется «центральным правительством». Треугольник Галькайо – Гелинсор – Хобьо на данный момент является самым нестабильным районом Сомали. Пунтленд также поддерживается Эфиопией. Столица Пунтленда – г.Босасо на побережье Аденского залива.

С окт. 2004г. в пограничных районах Сомалиленда и Пунтленда Сул и Санааг происходят спорадические столкновения враждующих кланов, сопровождающиеся большими потерями сторон.

Остальная территория Сомали разделена на десятки территориальных образований, контролируемых различными кланами, субкланами, подсубкланами и т. д. Зонами повышенной напряженности до недавнего времени оставались крупные портовые г.г.Могадишо и Кисмайо, где велась борьба за контроль над морскими портами, отелями, рынками.

10 окт. 2004г. в Найроби (Кения) переходный национальный парламент избрал временным президентом Сомали Абдуллу Юсуфа Ахмада (Abdullahi Yusuf Ahmed), президента Пунтленда и представителя группы дарод. 3 дек. Ахмад назначил временным премьер-министром Али Мухаммада Геди (Ali Muhammad Gedi), одного из виднейших политических деятелей времен падения режима Барре и представителя клана абгаль, группы хавийе. Геди сформировал кабинет министров (42 министра, 42 замминистра и 7 региональных министров, всего 91 чел.). 23 дек. Переходное федеральное правительство Сомали (Transitional federal government, TFG) со второй попытки было утверждено парламентом.

В составе TFG немало бывших полевых командиров, лидеров клановых группировок, из которых наибольшим влиянием обладают вице-премьер, министр внутренних дел Хусейн Мухаммад Айдид (Hussein Muhammad Aideed), министр безопасности Мухаммад Куаньяре Афрах (Muhammad Qanyare Afrah), министр общественных работ и жилищного строительства Усман Али Ато (Osman Ali Ato), министр торговли Мусса Сади Ялахоу (Musa Sudi Yalahow) и министр по религиозным делам, сторонник Ато, Умар Махмуд «Финиш» (Omar Mohamud Finish). Сомалиленд отказался от участия в мирном процессе.

После формирования новых органов государственной власти встал вопрос о перемещении парламента и TFG из Найроби в Сомали – 17 нояб. была совершена попытка покушения на президента Ахмада в его резиденции в пригороде Найроби. Помимо подобных дополнительных рисков, власти Кении также несли немалые расходы на содержание парламента, TFG и делегатов мирной конференции. Было принято решение начать перемещение с 1 фев. 2005г., и 2 фев. в Могадишо прибыла первая группа членов парламента (30 чел.) и TFG во главе с министром торговли Ялахоу, и 2 замспикера парламента Усманом Илми Бокоре (Usman Ilmi Boqore). 6 фев. в Могадишо прибыла новая группа членов парламента (50 чел.) и TFG во главе со спикером парламента Шарифом Хасаном Шейхом Аденом (Sharif Hassan Shaykh Aden) и министром безопасности Афрахом. Наконец, 16 фев. из Найроби в Сомали отправилась еще одна группа членов парламента и TFG (40 чел.), которая должна была совершить поездки в различные части страны, чтобы разъяснить сомалийцам политику новой власти. На 21 фев. было намечено прибытие в Могадишо президента Ахмада, всех остальных членов парламента и TFG, но этого, не произошло.

Президент Ахмад выдвинул требование, чтобы парламент одобрил ввод в Могадишо миротворческого контингента Африканского Союза (АС), который должен обеспечить безопасность парламента и TFG, но у части сомалийского общества, а также TFG и парламента подобная идея была встречена с большим неодобрением. Начиная с 14 фев., в Могадишо идут митинги протеста против ввода иностранных миротворцев, парламент отказывается одобрять ввод войск, Ахмад и Геди пока остаются в Найроби.

Может показаться парадоксальным, что одно из немногих мононациональных государств в Тропической Африке оказалось самым неустойчивым. Но на это есть определенные географические и исторические причины.

Большая часть территории Сомали – полупустыни, на севере – горные массивы с пустынными котловинами между ними. Средние месячные температуры – +34 – +42°C. Год делится на сухой и влажный сезоны. Сухой сезон – с янв. по апр., с апр. по июнь – малые дожди, с июня по окт. – сезон дождей, с окт. по янв. – малые дожди. В последнее время частое невыпадение малых дождей приводит к массовому падежу скота – основного и практического единственного источника существования для северных сомалийцев.

Реки Джубба и Уаби-Шэбелле, устье которой теряется в песках недалеко от эстуария Джуббы, стекают с Эфиопского нагорья и протекают по южным и центральным районам Сомали. Междуречье Джуббы и Уаби-Шэбелле – зона очагового, преимущественно нетоварного, экстенсивного земледелия (основные культуры: кукуруза, сорго, маниок, кунжут, цитрусовые, сахарный тростник, хлопчатник).

Земледелием издавна занимались южные сомалийцы-саб, которые происходят от смешения сомалийцев с бантоидными этническими группами, тогда как северные сомалийцы-самале («чистые», «истинные» сомалийцы) всегда были скотоводами-кочевниками. Самале никогда не считали себя кушитами, кем они на самом деле и являются, а вели свое происхождение от пророка Мухаммада, позиционируя себя как арабы. В социальной иерархии самале (группы исса, дарод, хавийе, гадабурси, дир), соответственно, стояли выше саб.

До прихода европейцев у саб не было государственности: разрозненные кланы саб являлись данниками северян-самале. Среди самале реальная государственность была только у исса: в XVI веке афаро-сомалийский султанат Адаль со столицей в г.Зейла (нынешняя Сайла, Сомалиленд) представлял собой серьезную угрозу для Эфиопской империи, в том числе и с точки зрения возможной исламизации последней. Это (а также британский протекторат) сыграло свою роль в том, что среди всех сомалийских «государственных» образований именно Сомалиленд больше всего соотносится с понятием государства. Еще один фактор стабильности – основной поток скота на экспорт в арабские страны и, прежде всего, в Саудовскую Аравию, идет через морские ворота Сомалиленда – порт Берберу на побережье Аденского залива.

Издавна сомалийцы являются основными поставщиками живого скота и шкур в Саудовскую Аравию, большая часть животных идет на жертвоприношения во время мусульманских праздников в священных г.г.Мекке и Медине. Издавна же в Бербере сложилась «гильдия» торговцев живым скотом. Эта «гильдия» традиционно состоит из этнических арабов. В ее руках всегда аккумулировались огромные по сомалийским меркам средства, и, благодаря этому, она оказывала большое влияние на политические процессы на Африканском Роге. При этом «гильдия» старалась ограничить вмешательство государства в свои дела.

Во времена Барре (до 1991г.) экспорт скота давал 88% валютных поступлений Сомалийской республики, львиная доля экспорта шла через порт Бербера. Барре и его окружение (все выходцы из клана марехан группы дарод) решили сосредоточить в своих руках берберскую торговлю и животноводство в целом, что послужило катализатором всеобщего выступления против Барре. Во главе движения стояло сомалилендское Сомалийское национальное движение (Somalia national movement, SNM), созданное при активном участии берберской «гильдии».

Позже, когда по всей стране началась война всех против всех, а в Сомалиленде наблюдалось относительное затишье, берберская «гильдия» инициировала создание Республики Сомалиленд, что обеспечило стабильность и спокойное существование сомалийского экспорта скота и, соответственно, берберской торговой элиты. Барре и его окружение не смогли осуществить перераспределение ролей, имущества и капитала в северном Сомали, не успели совершить модернизацию общественных отношений в этом регионе, и в Сомалиленде не произошло маргинализации общества – это еще один фактор относительной стабильности Сомалиленда.

Иная ситуация сложилась в земледельческих регионах центрального и южного Сомали. В 1969г. к власти в Могадишо пришла группировка, состоящая из членов клана марехан группы дарод во главе генерал-майором Мухаммадом Сиадом Барре (Mohammed Siad Barre). Прикрываясь псевдосоциалистической фразеологией, Барре и его окружение инициировали перераспределение собственности (земли) в земледельческих районах, населенных сомалийцами-саб (группы дигил, раханвейн, шэбелле, габвинг) и бантоидными народами. Земледельцев сгоняли с их территорий, которые были превращены в банановые плантации. Бывшие земледельцы стали аграрным пролетариатом: работали за низкую плату на этих плантациях, которые были фактической собственностью Барре и его окружения. Продукция плантаций шла на экспорт (в основном, в Италию и США).

Что касается скотоводов в центральном и южном Сомали, то их правительство Барре решило прикрепить к себе, санкционировав бурение скважин и создание поселений с загонами для скота по типу южноафриканских краалей. Эти операции раньше проделывали сами скотоводы, но теперь государство взяло их под свой полный контроль, то есть начало создавать подобия животноводческих колхозов. При необходимости, государство с помощью армии конфисковывало у скотовладельцев «излишки».

После свержения Барре, на протяжении 90гг. и в начале XXI в., ожесточенная борьба велась в земледельческих районах. Здесь отряды различных кланов группы хавийе «освобождали» плантации от их фактических хозяев-марехан из окружения Барре. После того как кланы хавийе захватили плантации, они вынудили аграрных рабочих из групп сомалийцев-саб и бантоидов, работавших на прежнюю правящую верхушку, работать на себя. В конце 90гг. был образован «Фронт освобождения раханвейн», который был поддержан Эфиопией и повел борьбу против новых хозяев. В результате деятельности «Фронта» раханвейн изгнали со своих земель практически всех хавийе, но из-за внутренних конфликтов хаос в междуречье Джуббы и Уаби-Шэбелле на этом не прекратился.

В скотоводческих районах борьба развернулась, прежде всего, за доступ к источникам воды. Упорной кровопролитной и хаотической была и остается межклановая борьба в треугольнике Галькайо – Гелинсор – Хобьо на юге Пунтленда (здесь одно из самых жарких и сухих мест в Сомали), в то время как ситуация в большей части этого образования остается стабильной.

26 дек. 2004г., после землетрясения в Юго-Восточной Азии, на побережье Сомали пришло цунами. 298 чел. погибло, 54 тыс. остались без крова. Больше всего пострадал от бедствия Пунтленд, население которого и без того было измучено засухами и наводнениями. В результате засухи середины 90гг. многие жители потеряли весь свой скот, и им пришлось в поисках пропитания двинуться на побережье Индийского океана, где они занялись совершенно несвойственным сомалийцам делом – рыболовством. Прибрежные воды северного Сомали являются одной из зон апвеллинга – поднятия придонных вод на поверхность. В такой зоне скапливается огромное количество рыбы самых разных видов – придонные воды поднимают на поверхность огромное количество органических веществ, и выстраивается обыкновенная пищевая цепь, при том, что количество поднятого со дна вещества соответствует количеству и типовому разнообразию фауны такой зоны. На долю зон апвеллинга (в их число, кроме Аденского залива, входят также прибрежные воды Марокко, Мавритании, Намибии, Перу и Чили) приходится 50-75% мирового улова рыбы. Новое занятие позволило выжить тыс. сомалийских семей. Когда практически вся рыболовецкая инфраструктура северо-восточного Сомали уничтожена, Пунтленду угрожает гуманитарная катастрофа.

В 1980гг. политика Барре на фоне начавшихся регулярных засух привела к прогрессирующему обнищанию населения, и скотоводы центрального и северо-восточного Сомали, чтобы выжить, занялись земледелием. Бедные почвы этого региона и так не приспособлены к земледелию, а в данном случае еще и являлись основным ресурсом для животноводства. В результате нищета населения достигла угрожающих размеров, и началась тотальная урбанизация и сопутствующая ей маргинализация населения. Десятки тысяч людей отправились в Могадишо, Мерку, Бароуэ, Кисмайо – портовые города на побережье Индийского океана – в надежде заработать себе на жизнь. Там они смыкались с представителями своих кланов, субкланов и т.д. и образовывали замкнутые группировки. С падением режима Барре эти группировки принялись за тотальный раздел сфер влияния в городах, началась борьба за различные объекты, прежде всего, морские и воздушные порты, а также отели и рынки.

Подобный раздел не прекращен до сих пор, что не в последнюю очередь связано с бурным развитием в начале XXI в. в Сомали телекоммуникационной сферы, банковского дела, а также индустрии денежных переводов от представителей сомалийской диаспоры в Европе, Северной Америке, странах Персидского залива. Крупнейшей трансфертной компанией Африканского Рога является Dahabshiil, головной офис которой расположен в Лондоне, и которая имеет 200 отделений в Сомали и прилегающих территориях соседних стран, населенных сомалийцами. Трансфертные компании, ввиду отсутствия в Сомали банков, предоставляют своим клиентам банковские услуги и даже открывают собственные банки.

Известно, что маргинализация практически неминуемо влечет за собой прогрессирующую моральную радикализацию (религиозную или атеистическую). В 90гг. в г.Сомали начало набирать силу исламистское движение. Оплотом исламизации стали относительно небольшие, но важные портовые г.г.Мерка и Бароуэ. В первые годы XXI в. исламистское движение закрепилось и в крупнейших г.г.Сомали: Могадишо и Кисмайо. Радикальный ислам заявил о себе в полный голос в янв. 2005г., когда было разгромлено итальянское кладбище в Могадишо, а на месте могил радикалы в короткие сроки построили мечеть. Далее последовали убийство 9 фев. корреспондентки BBC Кейт Пейтон и взрыв бомбы 17 фев. у бывшего здания МИД Сомали (трое погибли, 7 ранено), в совершении которых подозреваются исламские экстремисты. Возможна резкая активизация деятельности исламистов в случае поступления финансовой помощи из-за рубежа, поэтому ввод в Могадишо миротворцев-немусульман может накалить обстановку.

Перед президентом Ахмадом, членами TFG и парламентариями стоит непростая задача: совершить свое перемещение из Найроби в Могадишо, согласовать интересы всех заинтересованных сторон и выстроить эффективно действующую систему власти. Немаловажный аспект: президент Ахмад в Могадишо воспринимается как чужак – терпеть его будут лишь до тех пор, пока он не вторгнется в сферу интересов лидеров Могадишо и не попытается произвести перераспределение ролей, имущества и капитала в столице. Вероятно, президент понимает, что в Могадишо ему будет трудно оказывать какое-либо существенное влияние на политику TFG и на парламент – отсюда его настойчивые попытки изменить маршрут перемещения TFG и парламента на приемлемый для себя (самый лучший вариант – административный центр Пунтленда – г.Босасо), а также призывы к руководству Африканского Союза и IGAD (Объединение государств северо-восточной Африки) ввести миротворческий контингент в Могадишо. Многолюдные демонстрации в Могадишо против ввода иностранных войск показали, что Усман Али Ато и генерал Мухаммад Нур Галаль (Mohammed Nur Galal) не зря заявляли о нежелательности ввода миротворческого контингента в Могадишо.

Миротворческий контингент – главная надежда и опора президента Ахмада (следует также принять во внимание тот факт, что другую свою основную опору Ахмад потерял: на недавних выборах новым президентом Пунтленда был избран генерал Адде Муса (Adde Musa)). Изначально он требовал от АС 15-20 тыс. миротворцев, но руководство Союза утвердило число миротворцев в 5-7 тыс. чел. На данный момент определился только угандийский президент Йовери Мусевени: он готов послать 2200 миротворцев. Другие потенциальные участники миротворческой операции – Джибути, Эфиопия и Судан – пока размышляют.

Ато призвал жителей Могадишо начать борьбу против эфиопских миротворцев в случае их появления в столице: Эфиопия выступала против лидеров Могадишо, поддерживая Сомалиленд, Пунтленд и Фронт освобождения раханвейн. Лидеры Могадишо и, прежде всего, Ато не оставались в долгу, оказывая поддержку Фронту освобождения оромо, основному оппозиционному движению в Эфиопии. International Crisis Group настойчиво рекомендует Джибути воздержаться от участия в операции, поскольку Джибути считается приграничным с Сомали государством.

В конце дек. 2004г. президент Йемена Али Абдалла Салех на встрече с генсеком Лиги арабских государств (ЛАГ) Амром Мусой выдвинул предложение о вводе в Сомали миротворческого контингента ЛАГ. На предстоящем мартовском саммите ЛАГ в Алжире этот вопрос будет внесен в повестку. Миротворческий контингент ЛАГ представляется приемлемым вариантом для лидеров Могадишо. TFG необходимо также принимать во внимание интересы исламских кругов, которые становятся влиятельными в Сомали.

Нынешние лидеры Могадишо: вице-премьер, министр внутренних дел Хусейн Мухаммад Айдид, министр безопасности Мухаммад Куаньяре Афрах, министр общественных работ и жилищного строительства Усман Али Ато, министр торговли Муса Сади Ялахоу и министр по религиозным делам, сторонник Ато, Умар Махмуд «Финиш». При этом самыми влиятельными на данный момент являются Афрах, бойцы которого контролируют аэропорт Даниле (возможно, именно этим объясняется помпезность и торжественность встречи группы членов TFG и парламента в аэропорту 6 фев.: в составе группы был Афрах), и Ато, после Геди – самый активный член TFG. Именно Ато резче всех выступает против ввода миротворческого контингента. Ато владеет большим количеством оборудования для строительства, оставшегося от миротворцев ООН, эвакуировавшихся из страны в 1995г., и, в нынешних условиях, это делает его пост министра общественных работ и жилищного строительства одним из ключевых в TFG. Ато – наиболее авторитетных полевых командиров и имеет большое влияние на жителей Могадишо.

Бойцы Айдида контролируют президентский дворец, его влияние не стоит переоценивать. В прошлом один из самых влиятельных полевых командиров, сын самого Мухаммада Фараха Айдида, «изгнавшего» американцев в 1993г., сейчас, по мнению некоторых членов парламента, не контролирует даже своих бойцов.

Ялахоу и «Финиш» имеют большое влияние в религиозных кругах Могадишо. Примечательно, что именно Ялахоу занял фактически ключевой пост в TFG, обеспечивающий контроль за торговлей в Могадишо.

Премьер-министр Али Мухаммад Геди получил широкую известность еще во времена свержения Барре: он был одним из главных участников антимареханского восстания. Именно хавийе, к которым относится премьер, играли главную роль во всех событиях после падения режима Барре. Геди обладает некоторой харизмой в отличие от президента, который сразу после назначения премьера ушел в тень. Геди предстоит сыграть роль арбитра в схватке Ахмада с лидерами Могадишо, и, за счет этого, стать де-факто главой государства.

Перспективы. TFG необходимо создать общую службу безопасности, которая бы занималась разоружением населения и ликвидацией не подчинившихся ему группировок. В силу существующих общественных настроений, вряд ли целесообразно, чтобы этим занимались миротворцы – это может взорвать весь мирный процесс. Не следует требовать от Ато, Афраха и других лидеров Могадишо разоружения их формирований: это также подорвет урегулирование конфликта. Главное – стабильность, а наличие собственных формирований у лидеров Могадишо и, одновременно, защитников-миротворцев (естественно, в разумном количестве) у президента Ахмада должно ей способствовать. Формирования лидеров Могадишо в дальнейшем можно преобразовать в службы безопасности (охраны) министерств, возглавляемых ими.

Необходимо восстановить дорожную инфраструктуру, и в решении этой задачи будет важна помощь Кении. В Кении в последние годы реализуются масштабные проекты по строительству автодорог. В связи с потенциальной стабилизацией в Сомали, намечены проекты по строительству дорог в эту страну: Кения заинтересована в сомалийском рынке, в инвестициях в с/х Сомали. В середине фев. Геди заявил о создании межминистерской кенийско-сомалийской комиссии по проблемам Сомали и изысканию ресурсов для их разрешения. Первыми в комиссию обратились табачные компании: Mastermind и BAT.

Следует закупить необходимую технику для бурения водных скважин, прежде всего, в треугольнике Галькайо – Гелинсор – Хобьо и пострадавших от цунами районах. Бурение скважин, в перспективе, должно до некоторой степени снять вопрос межклановой вражды, основой для которой, является, во многом, борьба за доступ к источникам пресной воды.

Необходимо восстановить рыболовецкую инфраструктуру в пострадавших от цунами районах, а также принять срочные меры против ядерного заражения прибрежных территорий: во времена Барре на побережье Индийского океана в районе Хобьо-Мудуг было захоронено большое количество ядерных отходов из разных стран. После цунами многие из ядерных могильников оказались разрушенными.

Важно также создать эффективную систему ирригации в междуречье Джуббы и Уаби-Шэбелле, и в этом активное участие могут принять кенийские инвесторы, прежде всего, табачные компании. Наконец, следует принять меры для восстановления животноводства.

В случае успешного восстановления инфраструктуры и обеспечения продовольственной безопасности и первичного источника накопления средств, можно будет переходить к следующему этапу – развитию экономики. Во-первых, это может быть использование собственных недр, в которых залегают уран, железная руда, олово, бокситы, медь, гипс, природный газ, на шельфе вероятно наличие крупных месторождений нефти. При этом комплексная и всесторонняя геологическая разведка и оценка в Сомали не проводились. Во-вторых, морские биоресурсы. В прибрежных водах Сомали бесконтрольно хозяйничают суда разных стран. Грамотная политика по разработке стратегии развития рыболовецкой отрасли в Сомали может дать результат.

В перспективе вхождение Сомалиленда в состав новой республики Сомали может быть реализовано, если правительство Сомали не будет стремиться подчинить себе берберскую скототорговлю. В последних высказываниях высшие должностные лица Сомалиленда (президент Кахин Дахир Рияле, министр иностранных дел Аден Эдан Исмаил, министр информации Абдулла Мухаммад Дуале) выказывают готовность к всестороннему сотрудничеству с TFG в случае его устойчивого положения и адекватных действий по отношению к Сомалиленду. Артем Герасимов.

Сомали > Внешэкономсвязи, политика > af-ro.com, 28 февраля 2005 > № 340351

Высокие цены на нефть делают рентабельной добычу нефти в «нетрадиционных» районах. В марте были оглашены ближайшие планы по разработке глубоководных офшорных месторождений в Южно-Африканской Республике (ЮАР).В 175 км. к северо-западу от Кейптауна (блок 3В/4В) разведочное бурение на глубине 500 м. планирует в тек.г. начать консорциум в составе BHP Billiton и Occidental Petroleum. Крупнейшая в мире горнодобывающая компания BHP Billiton в последние годы активно занимается развитием несвойственных для нее проектов в области добычи нефти.

Другое совместное предприятие создано для поисков газа американской Forrest Oil и госкомпанией ЮАР Petroleum Oil & Gas Corp of South Africa (PetroSA). Глубина дна на блоках Forrest Oil/PetroSA составляет от 2 до 4-5 км. (Financial Mail со ссылкой на технического директора Дейва Броада). Предварительные исследования по оценке шельфовых месторождений велись в 2002-03гг. норвежской компаний PGS Geophysical.

В 2001г. наличие коммерческих запасов газа было подтверждено на другом офшорном блоке в ЮАР – 2А (Ibhunbesi). Это месторождение находится на границе с территориальными водами Намибии. В Намибии его продолжение носит название Kudu. В 2003г. 24% в Ibhubesi за 40 млн.долл. приобрела уже упомянутая госкомпания PetroSA. Данные о запасах и резервах расходятся, достигая цифры 25 трлн. куб. футов (700 млрд куб.м.). Объем инвестиций в Ibhunbesi достиг уже 100 млн.долл., для запуска месторождения в промышленную эксплуатацию (с доставкой газа потребителям) требуется еще в 5-8 раз больше средств.

У южного побережья ЮАР (120 км.) три нефтяных месторождения (Oribi, Sable и Oryx) уже разрабатываются, добыча составляет 2,25 млн.т. в 2004г. (7% потребления ЮАР). Предварительную оценку новых месторождений на шельфе Порт-Элизабет ведет Canadian National Resources.

Проблема зависимости от импорта нефти решается в ЮАР уже на протяжении 60 лет. 35% жидкого топлива производится из угля, предполагается внедрять технологии конверсии газа в моторные топлива. Диверсифицируются источники поставок, наращивается присутствие южноафриканских нефтяных компаний в регионе Гвинейского Залива (Нигерия, Экваториальная Гвинея, Ангола). Добыча углеводородов на собственных месторождениях может стать еще одним важным шагом ЮАР к достижению энергетической независимости. Анна Маслова (Рудницкая). ЮАР > Нефть, газ, уголь > af-ro.com, 28 февраля 2005 > № 51082