Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Донецкая филармония выстояла под обстрелами ВСУ и готовит масштабный проект к 80-летию Победы

Худрук Донецкой филармонии Парецкий: В зале забывается непростая реальность

Руслан Мельников (Донецк)

На концертах в Донецкой филармонии сейчас многолюдно. Настолько, что не всегда можно купить билет. А в зале ощущается необычайное, на грани родства единение между артистами и зрителями. Возможно, все дело в общих испытаниях, через которые пришлось пройти дончанам. О пережитом и о вынесенном из пережитого корреспонденту "РГ" рассказал генеральный директор-художественный руководитель филармонии Александр Парецкий.

Почти два года в Донецке в целях безопасности не проводились концерты, спектакли, массовые мероприятия… Как вы жили все это время? Удалось ли сохранить коллектив?

Александр Парецкий: Действительно, был период, когда в центре города взрывались снаряды. И тех, кто уехал из Донецка, я не могу ни в чем упрекать. Признаюсь, меня тоже приглашали в безопасные регионы России, обещали хорошие условия, работу, должности, жилье. Но мне было стыдно уезжать в такое время. Я все-таки руководитель, капитан нашего музыкального корабля. Значит, покинуть его могу только последним. К тому же филармония в Донецке - нечто большее, чем просто филармония. Мы часто даже обращаемся к ней как к чему-то живому. Как к мамочке, как к родному человеку. Она наша хранительница. Как же можно от нее уехать? К счастью, костяк коллектива сохранить удалось. Да, концертные залы были закрыты, но артисты все равно приезжали на работу, порой с риском для жизни. Мы репетировали, готовили программы. Давали концерты в российских регионах и в тыловых районах республики. Выступали в воинских частях и госпиталях.

При этом многие артисты Донецкой филармонии принимали участие в боевых действиях, некоторые погибли.

Александр Парецкий: Да, наши музыканты встали на защиту Родины. Признаюсь, мои коллеги тогда по-новому открылись для меня. На передовую отправились более 60 сотрудников филармонии. Вернулись, увы, не все. Например, в боях за Мариуполь погиб наш эстрадно-джазовый пианист Николай Звягинцев. Это оказалась первая наша потеря, все были в шоке. У Николая осталась годовалая дочка. Он был невероятно талантлив, сам писал музыку. До сих пор, кстати, ему нет достойной замены. Трудно найти пианиста такого уровня.

Среди погибших - Ринат Ибатуллин. Светлейший человек, невероятный оптимист. Он работал в эстрадном коллективе "Два с половиной кума". Помню в одно из увольнений, когда Рината отпустили в Донецк, нас пригласили выступить для военных, а он захотел участвовать в этом выступлении.

Последняя, как мы надеемся, наша потеря - это Илья Афенченко. Молодой парень, работал администратором и вокалистом. Мы даже не переживали о нем, потому что Илья постоянно был на виду, часто приходил к нам на концерты - его отпускали командиры. А потом мы узнали, что его не стало. Всего филармония потеряла шестерых человек

Другие музыканты вернулись с передовой на сцену? Они выступают? И изменились ли они?

Александр Парецкий: Да, вернулись, выступают. Конечно, изменились. Стали более… более чуткими. Но участие в боевых действиях для них - закрытая, больная тема. Пока они не готовы говорить об этом. Что и неудивительно. Эти люди были причастны к высокому искусству, выступали под светом софитов и звуки аплодисментов и вдруг оказались на поле боя… Знаете, многие наши коллеги в других регионах думали, что артисты филармонии служили со скрипками и флейтами в качестве военных музыкантов. Я объясняю, что это не так, что наши ребята были и пулеметчиками, и штурмовиками, они увидели и пережили боль, страдание, разрушения, кровь, смерть товарищей. Безусловно, это травмирующий опыт. Когда мы выступаем в других регионах, и есть такая возможность, я объявляю со сцены, что среди артистов донецкой филармонии есть участники СВО. Публика всегда встает в знак уважения.

Непростая жизнь лишь обостряет чувства и стремление людей к прекрасному

А отличается ли зритель в Донецке от публики в других регионах?

Александр Парецкий: Я думаю, да, у нас особенный зритель. Даже когда город казался вымершим, люди все-равно приходили на концерты. Помню, как после прилета "Точки-У" содрогнулась вся филармония, два окна вылетели вместе с рамами. У нас проходила репетиция, и мы увидели, как наш орган буквально подскочил. Очень переживали за его состояние, потому что намечался концерт органной музыки. Но все прошло хорошо. Орган звучал, концерт состоялся.

Бывало, утром и днем шли сильные обстрелы, а вечером люди приходили на концерт. Поначалу после обстрелов зрители звонили в кассу, уточняли, будет ли выступление. Потом звонить перестали, просто приходили, потому что знали, что концерт состоится в любом случае. После введения в Донецке ограничений на проведение массовых мероприятий мы давали концерты в других регионах, но всегда чувствовали, что наша родная публика ревностно следит за нами. В соцсетях приходилось читать комментарии: когда же мы дождемся концертов в Донецке? Ограничения снимали постепенно. Сначала мы в целях безопасности не афишировали концерты, старались не заполнять зал. Но зрители как-то узнавали о выступлениях и приходили к нам. Видно было, что публика соскучилась. Все-таки заходя в зал филармонии, зритель попадает в другой мир, мир прекрасного, забывает о непростой реальности, о многочисленных бытовых проблемах, перебоях с водой.

Как изменился донецкий зритель филармонии за два года без концертов?

Александр Парецкий: Он стал более жадным до музыки. Часто бывает так: мы только запускаем в продажу электронные билеты и практически сразу их начинают покупать, хотя еще нет ни афиш, ни анонсов. Пока готовится афиша - билеты уже раскуплены, афишу вывешивают, а свободных мест в зале уже нет. Причем популярностью пользуются в том числе и академическая классическая музыка, на которую в других регионах непросто привлечь зрителя. Да и мы раньше, чтобы поддержать наполненность зала, приглашали на такие концерты студентов, ветеранские и общественные организации. Сейчас такой возможности нет. Нас даже упрекают порой: почему перестали приглашать. Мы стараемся найти места, смотрим, а весь зал раскуплен за неделю до концерта. Почему так происходит, не знаю. То ли из-за того, что в непростых условиях Донецка обостряются чувства и сильнее проявляется стремление к прекрасному, высокому, то ли публика как-то переосмыслила себя и соскучилась по концертам после длительного перерыва.

А какой стала сама Донецкая филармония после всего пережитого?

Александр Парецкий: Я думаю, мы вышли на новый уровень. Сейчас работа идет даже активнее, чем раньше. У нас действует симфонический оркестр, оркестр духовых инструментов и молодежный оркестр народных инструментов. Кстати, это самый молодой коллектив, наша гордость. Оркестр образовался после 2014 года и отметил свое пятилетие в этом году, он активно гастролирует по стране от Калининградской до Сахалинской области, его музыканты вступили в Кремлевском дворце на большом фестивале оркестров России. Наш джазовый ансамбль "Cruise-Control" тоже регулярно радует публику. Этот ансамбль принял участие в московском джазовом фестивале по приглашению Игоря Бутмана.

Осенью у нас прошел потрясающий концерт. Солировал заслуженный артист России Борис Березовский, один из лучших пианистов современной России и мира. Еще было три программы, посвященных 90-летию Альфреда Шнитке. У него непростая музыка, не каждый оркестр берется ее исполнять. Мы прекрасно справились.

А меня поразил концерт в память о Высоцком. С удивлением узнал, что его гимн шахтеров "Черное Золото", который так мастерски исполнили артисты филармонии, посвящен горнякам Донбасса.

Александр Парецкий: Во всяком случае именно здесь, выступая перед шахтерами, Высоцкий впервые исполнил эту песню. А в 1973 году Владимир Семенович даже был временно оформлен на работу в Донецкую филармонию. В нашем музее хранится соответствующий приказ: "Зачислить на временную работу с 12 по 16 марта 1973 года в качестве артиста разговорного жанра т. Высоцкого В.С с оплатой по 1 категории 160 руб. Оплачивать т. Высоцкому В.С. за совмещение инструмента (гитара 25%) и за исполнение вокала 25% от разовой ставки по второй низшей категории". Впрочем, у нас в музее есть немало и других интересных экспонатов. Например, слепок рук пианистки Валентины Лисицы. Свою историю мы знаем и ценим.

Кстати, в этом году отмечается 80-летие Победы.

Александр Парецкий: И мы запланировали масштабный проект. В его реализации примут участие Донецкий академический симфонический оркестр и оркестры нескольких регионов, в которых мы выступим. Мы совместно исполним легендарную Седьмую симфонию Дмитрия Шостаковича, которая стала символом стойкости человеческого духа. Начнем уже в конце марта с Ульяновским симфоническим оркестром. Дальше в планах - Тюмень, Курган, Феодосии и Ялте, возможно, Севастополь. А завершится проект на сцене Санкт-Петербургской академической капеллы.

Также в следующем концертном сезоне мы планируем провести фестиваль органной музыки "Донецкая осень". Топовые органисты России уже подтвердили свое участие. Приедут и иностранные музыканты. Например, участвовать в фестивале будет испанский органист Даниеэль Сальвадор. Он выступит в дуэтной программе со скрипачом Петром Лундстремом. Кстати, именно благодаря Петру в Чите состоялось грандиозное событие - премьера концерта-симфонии молодого композитора Алексея Сергунина "Русскому Донбассу" для хора, солиста-скрипача и симфонического оркестра. Это произведение с четко структурированной привязкой к Донбассу некоторые музыковеды сравнивают с Седьмой симфонией Шостаковича. Сейчас Петр работает над тем, чтобы другие российские регионы тоже услышали это знаковое полотно.

Россия. Новые Субъекты РФ > СМИ, ИТ > rg.ru, 18 марта 2025 > № 4770003 Александр Парецкий

Canacero верит, что стальная отрасль Мексики должна стремиться к региональному укреплению в 2025 году

Как сообщает агентство Platts, мексиканской сталелитейной промышленности необходимо улучшить свои цепочки поставок в следующем году, отдав приоритет национальному содержанию и импортозамещению, чтобы эффективно удовлетворять рыночный спрос на ниаршоринг, сказал Сальвадор Кесада, генеральный директор палаты мексиканской металлургической промышленности (Canacero), в интервью S&P Global Commodity Insights.

Несмотря на восприятие сильно защищенного сталелитейного сектора, Кесада подчеркнул, что импорт готовой стали в Мексику составил 46% потребления в 2024 году.

«Отрасль конкурирует с государственными предприятиями и борется с проблемами избыточных мощностей в Азии. Проблема не ограничивается Китаем, но распространяется на его страны-сателлиты в Юго-Восточной Азии», — сказал он в интервью.

Канасеро прогнозирует, что импорт готовой стали достигнет 12,6 млн тонн в 2024 году, что на 0,4% больше, чем в 2023 году. Напротив, ожидается, что производство стали завершит год на уровне 18,3 млн тонн, что на 7,9% меньше, чем в предыдущем году.

«Мы более конкурентоспособны, чем Китай, даже без субсидий, и мы должны защитить себя от недобросовестной практики», — заявил Кесада.

Помимо регионального укрепления, Кесада подчеркнул необходимость повышения конкурентоспособности посредством стратегических альянсов между компаниями для обмена знаниями, технологиями и передовым опытом.

Он также подчеркнул важность улучшения движения товаров и сырья в Мексике путем модернизации портов, автомобильных и железнодорожных систем.

Более того, он утверждал, что реализация благоприятной для бизнеса налоговой политики имеет важное значение для полного использования возможностей ниаршоринга.

Последствия 25% тарифа в USMCA

По словам Кесады, политика безопасности и миграции второй администрации Трампа ставит под угрозу интеграцию Мексики в ниаршоринговые усилия. Потенциальным результатом станет разрыв цепочек создания стоимости и аннулирование правил соглашения США, Мексики и Канады.

«Однако тарифы также накажут американских потребителей, вызвав инфляцию и заставив Мексику ответить ответными мерами», — предупредил он.

Поскольку 80% экспорта Мексики идет в США, Кесада отметил: «Что касается стали, взаимные тарифы могут повлиять примерно на $10,4 млрд в общем объеме торговли между Мексикой и США, но эффект будет больше для США, поскольку Мексика работает с дефицитом стальной продукции».

Устойчивость: конкурентное преимущество

Во всем мире традиционная сталелитейная промышленность в первую очередь полагается на процессы, которые производят более высокие уровни выбросов загрязняющих веществ. Напротив, сталелитейная промышленность Мексики добилась значительных успехов в области устойчивости и инноваций.

«Мексика обладает конкурентным преимуществом в сталелитейном секторе в плане защиты окружающей среды по сравнению с другими регионами», — отметил Кесада.

Согласно оценкам Канасеро, с использованием данных Всемирной ассоциации производителей стали за 2022 год, 93,5% производства стали в Мексике осуществляется с помощью электродуговых печей (ЭДП), что приводит к получению 10,9 млн тонн переработанной стали.

Что касается декарбонизации, Мексика производит на 48% меньше выбросов на метрическую тонну произведенной стали (1 тCO2/т), чем в среднем по миру (1,91 тCO2/т), и сократила выбросы CO2 на метрическую тонну стали на 28% за последнее десятилетие.

Кроме того, 5% электроэнергии, используемой в сталелитейной промышленности, поступает из чистых источников энергии. Мексика потребляет на 48% меньше энергии на метрическую тонну произведенной стали (11 ГДж/т), чем в среднем по миру (20,99 ГДж/т).

Кроме того, данные показывают, что в Мексике действуют 17 промышленных очистных сооружений сточных вод, при этом 18% ее водоснабжения обеспечивается за счет повторного использования, что демонстрирует активную приверженность страны принципам устойчивого развития водных ресурсов.

Мода по-московски: В международном форуме примут участие гости из 100 стран мира

В Москве 3 октября начнется BRICS+ Fashion Summit

Сусанна Альперина

Международный форум BRICS+ Fashion Summit пройдет в Московском концертном зале "Зарядье" с 3 по 5 октября. Он состоится в рамках Третьей Московской недели моды, которая откроется 4 октября в Центральном выставочном зале "Манеж". Свое участие в форуме подтвердили представители свыше 100 государств, что в полтора раза больше, чем годом ранее. Об этом сообщила заммэра Москвы Наталья Сергунина. В программе - показы известных и молодых брендов, лекции экспертов, открытый маркет, бизнес-шоурум и многое другое.

Форум будет состоять из деловой части, выставки "Наследие" и обучающего интенсива для начинающих и опытных дизайнеров, бизнесменов и маркетологов. Впервые его посетят делегации 45 стран, в том числе Монголии, Конго, Сальвадора, Лаоса и Катара. Приглашены главы модных ассоциаций, руководители крупнейших компаний и ведущие эксперты индустрии.

Вся деловая программа посвящена актуальным темам: международному сотрудничеству, поддержке локальных брендов, работе искусственного интеллекта в сфере моды, трендам мобильных приложений, инвестициям и другим.

Международная выставка "Наследие" расскажет посетителям о влиянии культурного наследия стран БРИКС, государств Азии, Африки и Латинской Америки на современный дизайн одежды. Свои аксессуары и костюмы представят более 40 зарубежных участников. Экспозиция будет сопровождаться видеосюжетом о работе ремесленников и процессе создания коллекций. Манекены будут выставлены прямо в фойе и позволят посетителям поближе рассмотреть традиционные ремесленные техники и саму одежду.

На обучающий интенсив поступило почти 560 заявок, из которых экспертный совет отберет 100 лучших. Курс позволит начинающим и опытным специалистам расширить круг знакомств и предоставит возможности для развития и повышения квалификации. Главная тема интенсива - "Новые рынки - новые перспективы. Создание успешного фешен-бренда в эпоху глобализации". В рамках курса участники обсудят инновации в производстве - применение искусственного интеллекта, создание новых материалов. Помимо этого, эксперты расскажут о том, как разработать коллекции, определить целевую аудиторию и адаптировать бренд под локальные запросы. В конце все слушатели получат сертификаты о прохождении обучения.

Организатор BRICS+ Fashion Summit - Фонд моды при поддержке правительства Москвы. А подробнее про Третью Московскую неделю моды в "РГ" можно будет прочитать отдельно.

Кстати

Программа BRICS+ Fashion Summit уже опубликована на официальном сайте мероприятия. Там же можно будет посмотреть онлайн-трансляции. Вход свободный, по предварительной регистрации.

Любая современная интерпретация классики идет ей на пользу, но пустота остается пустотой

Павел Басинский: Реклама - это тоже искусство, и очень непростое

Телезрители в шоке. В гневе. На федеральных каналах банк решил прорекламировать свои кредитные карточки за счет классики. Ужас! Кошмар! Позор!

Самое интересное, что рекламщики своей цели добились. Если эти несчастные, наспех сделанные ролики так широко обсуждают в соцсетях и изустно, значит, цель достигнута. И куда более простым и коротким путем, чем если бы они хоть что-то из себя представляли с точки зрения искусства рекламы.

Я почти уверен, что так и было задумано. Самый надежный способ возбудить общественное мнение - всенародно поиздеваться над классикой, причем самой что ни на есть школьной. Здесь срабатывает "рефлекс Павлова". Хочешь не хочешь, а какая-то реакция будет.

Итак, два до оскомины знакомых со школьной скамьи сюжета: Татьяна пишет письмо Онегину, а Раскольников убивает старуху-процентщицу. Но приходит дядечка из банка и всех спасает. Едва студент заносит топор над головой своей жертвы, как ласковый голос говорит: "Это не выход". "Мне некуда деваться: учеба, квартира, сестра собралась..." - оправдывается студент, не выпуская топор из рук. "Читали, знаем". "Что еще остается?" "Рефинансирование долга и кредит от ВТБ". И - студент счастлив. Встречает Соню и предлагает выйти замуж. "А где мы жить будем?" - "Ипотеку возьмем". - "Я согласна". И тут появляется старуха-процентщица: "Я еще пенсию в ВТБ переведу".

Ну да, старуха-процентщица у Достоевского была "лет шестидесяти" (а не сорока с чем-то - распространенный в соцсетях миф), то есть по нынешним меркам женщина вполне себе пенсионного возраста.

Первое, что хочется воскликнуть, посмотрев это: "Боже, какая пошлятина!" Но, немного подумав, понимаешь, что и ты повелся на эту рекламу. Как и те, я вполне допускаю, совсем простодушные зрители, которые действительно побегут в банк за кредитом и накинут себе финансовую удавку на много лет. Ты возмущен рекламой на федеральных каналах? Ты ее с кем-то обсуждаешь? Значит, повелся. Хочешь не хочешь, но ты рекламируешь рекламу.

Замкнутый круг...

В ролике про Татьяну и Онегина безвкусица уже без границ. Здесь еще и за Пушкина какой-то рифмоплет стишки сочинил: "Ах, этот дар (кредитка. - Прим. "РГ") - ключ в мир свободы, / и Петербург открылся мне. / Платеж далек, кешбэк огромный / с кредитной картой ВТБ". Здесь даже рифмы ниже плинтуса. "Татьяна, как же слеп был я! / Вы любите ль еще меня?" - восклицает Онегин, увидев счастливую и похорошевшую обладательницу заветной кредитной карты.

Реклама - это тоже искусство, и очень непростое. В ней работали такие титаны, как Маяковский и Сальвадор Дали

Онегина и Татьяну играют те же актеры, что и в недавней широко обсуждавшейся экранизации "Онегина" Сарика Андреасяна - Виктор Добронравов и Елизавета Моряк. Безошибочный ход! Фильм разругали, но запомнили. Добронравов - отличный актер. Недавно видел его в комедийном сериале "Инспектор Гаврилов" - это тот случай, когда один актер, ни разу не поменявший выражение лица на протяжении всех серий, вытягивает весь сериал и делает его вполне смотрибельным. Зачем он согласился сыграть в этом ролике круглого идиота, влюбившегося в женщину с кредиткой? - это вопрос на миллион. Возможно, в буквальном смысле.

Что же в итоге?

Как ни крути, но реклама - это тоже искусство, и очень непростое. В этой области работали такие титаны, как Маяковский и Сальвадор Дали. Тулуз-Лотрек и Пабло Пикассо. В этой области есть свои шедевры, которые уже находятся в музеях и частных коллекциях. И телереклама здесь не исключение.

Даже когда она делается на уровне "трэша" (произведения, которые отличаются намеренной вульгарностью) или, как говорят в народе, "полного отстоя". Помните рекламный сериал с Лёней Голубковым? Не будем сейчас обсуждать его моральный аспект, связанный с финансовой авантюрой МММ. Но с точки зрения кино - это было круто! Не хуже какого-нибудь Гая Ричи "Карты, деньги, два ствола". Сколько выражений ушло в народ! "Я не халявщик, я партнер". И как-то без этого Лёни уже и не представишь "лихие девяностые", как из песни не выкинешь слова.

Есть реклама другого уровня. Помните 18-серийный проект банка "Империал" с Наполеоном, Суворовым, Чингисханом? Это было кино высочайшего уровня. В нем работали серьезные сценаристы, режиссеры, костюмеры, исторические консультанты. И мы продолжения этой рекламы ждали, как ждем продолжения любого хорошего сериала. Там были сюжеты трогательные и смешные. Лично я никогда не забуду императора Нерона, который "очень любил петь", или Наполеона, покидающего непобежденную Россию и подающего бедной женщине монету со своим изображением: "На ней я выгляжу гораздо лучше".

Разная бывает реклама на ТВ. И в конце концов, это тоже вопрос качественного уровня, на котором оно находится на данный момент или в который оно скатилось. Последнее больше подходит для нашей ситуации.

А вопрос о том, можно ли так поступать с классикой - вообще, мне кажется, праздный. Каким бы классическим ни было произведение слова - это не сакральный текст, если это не Евангелие и не Коран. Пушкин писал "Онегина" не для того, чтобы на него молились. "Преступление и наказание" - великий, но спорный роман, и тем, собственно, и хорош.

Любая современная интерпретация классики идет ей на пользу, потому что благодаря этому она не покрывается архивной пылью. И всегда можно вернуться к изначальному тексту, который уже не изменить.

Но пустота остается пустотой, в какие бы одежды она ни рядилась. Даже если это одежды XIX века.

Павел Басинский

Россия > СМИ, ИТ. Образование, наука > rg.ru, 27 сентября 2024 > № 4709747 Павел Басинский

Чавизм: от восхода до заката

ДМИТРИЙ КРАВЦОВ

Руководитель Бюро изучения стран Латинской Америки и Карибского бассейна, советник посольства России в Аргентине (2008–2012).

В декабре 1998 г., набрав более 56 процентов голосов на президентских выборах, главой Боливарианской Республики Венесуэла стал Уго Рафаэль Чавес Фриас. Это был первый случай, когда к власти в Венесуэле пришёл политик, не принадлежащий к традиционным партиям, участвовавшим в так называемом «пакте о фиксированной точке», заключённом в 1958 г., согласно которому у власти попеременно находились две буржуазные формации.

Подготовительным этапом к появлению чавизма[1] стало народное восстание против монетаристских мер президента страны Карлоса Андреса Переса, ведущего активные переговоры с МВФ и крупными международными банками о широкой корректировке, состоявшей в 100-процентной девальвации национальной валюты, удвоении стоимости всевозможных тарифов и отпуска цен в «свободное плавание».

Основанная на рекомендациях Вашингтонского консенсуса «перестройка», задуманная венесуэльским правительством в 1989 г., привела к росту безработицы и бедности, вызвав народное недовольство, известное как «Крушение Каракаса» (“El caracazo”). “El caracazo” стало началом конца режима венесуэльской «демократии»: народные протесты в 1992 г. поддержала армия (ограничившись тем, что заявила о своей националистической направленности, выдвинув расплывчатый лозунг «против коррупции»), но безуспешно, так как буржуазный национализм и даже почти все левые (включая кубинское руководство) выступили в защиту венесуэльского правительства. Между тем падение мировых цен на нефть, а также масштаб коррупции ухудшили финансовое состояние страны и привели главу государства в сферу уголовного судопроизводства: 20 мая 1993 г. Верховный суд страны признал выдвинутые против него обвинения обоснованными и Сенат лишил его иммунитета. Преемником (временно исполняющим обязанности главы государства) стал член его собственной партии «Демократическое действие» (“Acción Democrática”) Октавио Лепаж, которого должен был сменить Рафаэль Кальдера, возглавляющий христианских демократов и стремившийся к власти через движение «Конвергенция» (“Convergencia”). Став в 1994 г. президентом страны, он начал реализовывать план жёсткой экономики, реформировать налоговую систему и продвигать программу под названием Повестка дня Венесуэлы» (“Agenda Venezuela”), параллельно осуществляя наступление на массы, что в условиях падения мировых цен на нефть привело к его поражению на выборах в 1998 г., которые выиграл Уго Чавес, получивший в союзники парламентское большинство. Таким образом был прерван политический цикл, начавшийся в 1958 г., в ходе которого у власти попеременно находились либо правоцентристская политическая партия «КОПЕЙ – Народная партия» (“Copei-Partido Popular”), либо левоцентристская «Демократическое действие» (“Acción Democrática”).

Ведя агитацию против коррупции перед народными массами, новый национальный лидер одновременно налаживал конструктивный диалог с бизнес-сообществом, обещая соблюдать соглашения с национальным и международным частным капиталом, не покушаться на частную собственность, выплачивать внешний долг и быть открытым для инвестиций в нефтедобывающий сектор страны. Его видение управления экономикой предполагало сценарий, при котором нефть оставалась исключительной составляющей венесуэльской экономики, поэтому новая революционная администрация не пошла по пути национализации сектора (что было основным лозунгом венесуэльских националистов с 1930 по 1960 г.), а, наоборот, увеличила долю частного капитала в нём до 50 процентов. Справедливо отметить, что это было сделано на фоне падения цены на нефть, и которое стало решающим фактором в складывающейся внутри политической ситуации. Падение мировых цен на нефть толкало Венесуэлу к рецессии, а давление со стороны производственных секторов требовало девальвации национальной валюты, что, в свою очередь, могло привести к конфликту с поддерживавшими власть массами. Чтобы смягчить последствия для валютных доходов, правительством были заключены соглашения с крупными международными нефтяными конгломератами. Кроме того, ситуацию спасло то, что ОПЕК приняла решение повысить цену барреля сырой нефти на 100 процентов. Это позволило Венесуэле увеличить свои валютные поступления на 25 процентов, даже несмотря на снижение производительности на 9 процентов.

На основе мандата, выданного Уго Чавесу жителями страны, он воспользовался дискредитацией институтов (особенно судебной и законодательной власти), чтобы созвать Учредительное собрание, которое объявило чрезвычайное экономическое положение и предоставило более широкие полномочия республиканскому правительству. Для этого необходимо было тщательно регламентировать народное движение, лишить его всяких следов самостоятельности и заставить служить базой для поддержки правительственных резолюций: например, предпринимались шаги, чтобы ликвидировать сложившуюся к тому времени профсоюзную бюрократию, попытавшись создать новую, вводя более гибкие правила в сфере трудовых отношений с целью установления всё более высоких норм выработки. На помощь в этом вопросе пришли валютные поступления от экспорта нефти, позволив исполнительной власти проводить политику социальной помощи в области образования и здравоохранения через организацию так называемых миссий. Это давало временную политическую передышку – пока мировые цены на нефть оставались на прежнем уровне. Решив одну задачу, венесуэльское правительство осенью 2001 г. объявило о проведении аграрной реформы, цель которой заключалась в передаче 60 процентов земель (которыми владел 1 процент населения) наиболее обездоленным слоям общества. Однако против этой инициативы упорно выступали федерация предпринимателей (Federación de Cámaras y Asociaciones de Comercio y Producción de Venezuela – FEDECAMARAS) и церковь, и в итоге венесуэльская администрация поддалась давлению крупных землевладельцев, блокируя действия крестьянских организаций. Эта неудача заставила правительство Боливарианской Республики посмотреть в другую сторону: в стране был введён налог на народное потребление, сокращение государственных расходов и произошла девальвация национальной валюты на 30 процентов, что привело к росту инфляции, которая незамедлительно сказалась на покупательной способности граждан. В ответ была разработана политика локаутов, которую продвигали с конца 2002 г. по начало 2003 г. FEDECAMARAS и администрация государственной нефтегазовой компании PDVSA (“Petróleos de Venezuela, Sociedad Anonima”), которых поддерживала национальная гвардия. Столкнувшись с «саботажем» глава государства уволил топ-менеджмент нефтегазового монополиста, назначив на образовавшиеся вакантные места новую команду, придерживающуюся более националистических взглядов, несмотря на то, что эта кадровая перестановка мобилизовала массы среднего класса на защиту «несправедливо уволенных специалистов».

Кульминацией этих событий стал государственный переворот, произошедший 11 апреля 2002 г., который завершился отстранением Уго Чавеса от власти и его арестом. Полномочия президента страны принял на себя руководитель FEDECAMARAS Педро Кармона, который распустил национальную Ассамблею и Верховный суд, отстранив от должности легитимно избранных мэров и губернаторов (в обоснование своих «полномочий» он перед камерами продемонстрировал жителям страны подписанное арестованным национальным лидером заявление об отставке с поста президента Венесуэлы). Интересно, что на сторону «путчистов» встала лишь небольшая часть национальной гвардии, в то время как большая часть вооружённых сил предпочла держать дистанцию от набирающих темп событий. А они развивались очень динамично: узнав об аресте национального лидера, на его защиту выступили жители рабочих и «маргинальных» кварталов венесуэльской столицы, которых в стремлении освободить президента Боливарианской Республики поддержала парашютно-десантная бригада «Маракай»; всего в протестах участвовало более 200 тысяч человек – им удалось окружить Дворец Мирафлорес[2] и освободить избранного главу государства, который вновь занял высший государственный пост. Казалось, что в отношении «путчистов» должны были бы последовать репрессии, но, обращаясь к народу страны, Уго Чавес призвал к «национальному диалогу» и попросил демонстрантов разойтись по домам. Его ответ на эти события последовал позже – в форме экспроприации ряда частных компаний в «общественных интересах», собственниками которых являлись участники заговора; при этом была создана модель, при которой «национальное развитие» полученных активов осуществлялось на основе совместного управления, где 51 процент принадлежал государству, а 49 процентов – трудовому коллективу (но рабочие должны были оплачивать свою долю участия процентом от объёма производства, что снижало их мизерную зарплату). Таким образом, под лозунгом «общественных интересов» президент Венесуэлы (как и его аргентинский коллега Нестор Киршнер, а также Луис Инасиу Лула да Силва в Бразилии) стремился создать и укрепить национальную буржуазию и делал он это ценой усиления эксплуатации трудового народа.

Эта политика была далека от того, что Уго Чавес позже провозгласил «социализмом XXI века». В стране была создана новая схема взаимоотношений с финансовым капиталом на основе концессий, где главную роль играл иностранный капитал. Центральным вопросом оставался аграрный, но ни у традиционных буржуазных партий, представляющих земельную олигархию, ни у правительства страны не было решения этой проблемы, а вместе с ней и продовольственного вопроса. До сих пор в Венесуэле 75 процентов земли находится в собственности 5 процентов граждан страны; при этом в сельской местности проживает около 14 процентов всего населения, хотя Венесуэла располагает огромными площадями, пригодными для земледелия и животноводства. В результате 70 процентов потребляемого в Венесуэле продовольствия импортируется, что отражается на его стоимости. В 2005 году правительство страны повторно решило провести аграрную реформу путём экспроприации непродуктивных участков площадью более 5 тысяч гектаров, рассчитывая, что их владельцы не смогут предъявить документы о праве собственности, но опять неудачно – это способствовало появлению чёрного рынка, что вело к росту национальной валюты и инфляции.

«Социализм XXI века» в Венесуэле был не более чем словами, прикрывающими нечто далёкое от социализма. Доказательством снисходительного отношения к крупному бизнесу стала «национализация» двух компаний, одна из которых является провайдером телефонной связи и интернета (Compañía de Teléfonos de Venezuela), а вторая отвечает за производство и распределение электроэнергии (Compañía de Electricidad de Caracas). Это повлекло за собой обвал фондового рынка. Собственникам активов были выплачены компенсации со стороны венесуэльского государства, что вызвало бурный рост цен на их акции – национализация происходила в основном из-за необходимости спасти сектора, находящиеся в кризисе. Строго говоря, как таковой приватизации не было, а была лишь покупка властями 28,51 процента акций у американской телекоммуникационной компании Verizon. Нечто подобное произошло и с «национализацией» Банка Венесуэлы в 2008 г., акции которого принадлежали испанскому капиталу, что было положительно воспринято испанским правительством – фактически это было спасение Венесуэлой обанкротившегося предприятия, вызванное кризисом в сфере недвижимости, который переживала Испания и который имел международный характер. Иной результат был достигнут в рамках «национализации» нефти – это было государственно-частное партнёрство, реализация которого связана с низкой ценой на сырую нефть, но технологическая отсталость, бюрократическое руководство и отсутствие народного контроля над нефтяной промышленностью после взятия под государственный контроль нефтегазовой PDVSA сделали её неэффективной и непродуктивной.

В то время как происходило приобретение акций банков и промышленных компаний, венесуэльское государство наращивало государственный долг, выплата которого предполагала использование части нефтяной ренты, и увеличивала инфляцию, что означало реальное снижение заработной платы для многих жителей страны. Если в 2006 г. национальный лидер был утверждён на пост президента Венесуэлы с большим отрывом, то в 2007 г. он проиграл референдум, на котором пытался добиться своего бессрочного переизбрания, продлить президентский срок до семи лет и провести новые реформы, тезисы о которых сопровождались заманчивыми обещаниями, среди которых сокращение рабочего дня до шести часов… но постепенно, начиная с 2025 года. То же самое касается и так называемой установки «народной власти в районах», которую некоторые левые хотели видеть, как своего рода заботу о жителях страны. Этот способ «заботы» демагогически использовался в Аргентине левоцентристскими секторами для обсуждения направлений расходов минимальной части муниципальных бюджетов. В Венесуэле этот дискурс был сведен к фикции, не влияющей на решение о бюджете, который определялся национальной Ассамблеей и минимальная сумма которого распределялась между районами, чтобы их жители могли решать, что делать (покрасить скамейки в сквере или построить спортивную площадку) – простой способ «развлечения народа».

В итоге в 2007 г. власть проиграла референдум из-за огромного количества воздержавшихся людей, которые не пришли голосовать из-за отсутствия энтузиазма по поводу предлагаемых инициатив. А ведь именно эти люди спасли главу государства в 2002 г. от государственного переворота, вернув в президентскую резиденцию Palacio de Miraflores. В этих условиях он пытался балансировать, предложив в 2009 г. законопроект «О труде», который предусматривал подавление профсоюзных федераций и конфедераций, чтобы заменить их рабочими советами. Но эти «советы» не были инструментами борьбы – они не имели права принимать решения, а их действия подчинялись решениям Национального собрания. В то же время предусматривалось усиление влияния прокуратуры и судов для вмешательства в профсоюзные конфликты, – то есть принимались решительные действия государства по их подавлению. В 2012 г. нормы были дополнены – основополагающим стало регулирование права на забастовку, устанавливающее производство определённых товаров и услуг в качестве основных и запрещающее работникам ряда предприятий бастовать; также учреждён государственный арбитраж в конфликтах между работниками и руководством.

На фоне падения цены барреля нефти, ужесточившего антипрофсоюзную политику венесуэльского правительства, глава государства вновь выиграл президентские выборы у правого кандидата Энрике Каприлеса с перевесом в 12 процентов (потеряв при этом 6 процентов по сравнению с 2006 годом). В своей предвыборной кампании оппонент делал акцент на нефтяных инвестициях и экономической открытости, но по сути отвергал социальную помощь и отдавал предпочтение нефтяным доходам для выплат внешним кредиторам – именно это не позволило ему одолеть действующего главу государства, который, опираясь на существование миссий и их социальную помощь, сохранил поддержку народных кварталов, но с зарождающимися признаками снижения доверия. Впервые за многолетнее управление Уго Чавесом в стране всё отчетливей стали прорисовываться контуры неспособности боливарианской администрации, поддерживаемой вооружёнными силами, удовлетворить потребности масс. Становилось очевидным, что она не смогла выбраться из подчинения нефтяным доходам, не решила аграрный вопрос, поэтому не смогла решить продовольственную проблему широких масс; не использовала излишки нефтяных доходов для индустриализации страны и укрепления внутреннего рынка; стремилась контролировать широкие массы в период кризиса. За период с февраля 1999 г. по март 2013 г. революционное правительство постепенно сосредоточило основные рычаги власти в своих руках, прибегая к манёврам, которые часто находились на грани законности, а иногда и пользуясь ошибками оппозиции. Например, в 2005 г. основные оппозиционные силы, проиграв референдум, решили не участвовать в выборах в законодательные органы, чтобы лишить правительство страны легитимности. В результате Национальная ассамблея оказалась под полным доминированием чавизма, создатель которого в течение пяти лет делал всё, что хотел. Если посмотреть в зеркало заднего вида, то становится ясно, что именно это решение оппозиции привело к деградации демократии и укрепило недемократическую модель.

После смерти Уго Чавеса в 2013 г. чавизм перешёл по наследству к следующему президенту – Николасу Мадуро. К настоящему времени, за 25 лет своего существования, чавизм пережил государственный переворот, несколько циклов масштабных народных демонстраций, попытку убийства главы государства (Мадуро) с помощью беспилотников, дело полицейского, угнавшего вертолёт и бросившего гранату на террасу Верховного суда, двух президентов одновременно (Мадуро и Гуайдо)[3] и попытку вторжения в страну в рамках операции «Гидеон»[4]. Все эти события – следствие авторитарного поворота, который превратил Венесуэлу в очень специфическую систему, гибридный авторитаризм, беспорядочный и в то же время изощрённый. Это не классическая диктатура и не однопартийный социалистический режим, как на Кубе или в Китае. Формально Венесуэла остаётся многопартийной демократической республикой, где сохраняется свобода прессы и ассоциаций, где есть несколько глав регионов и десятки оппозиционных мэров, которые стараются выполняют свои функции надлежащим образом. И всё же Венесуэла не является полноценной демократией, поэтому возникает вопрос: какой режим власти сложился в стране к настоящему времени?

В качестве примера можно привести систему, созданную за семь десятилетий правления мексиканской Институционно-революционной партии (Partido Revolucionario Institucional)[5], – режим с пространствами свободы, которые открывались и закрывались в зависимости от обстоятельств, «электоральный авторитаризм», при котором правящей партии не нужно было прибегать к массовым фальсификациям или полному запрету оппозиции. Но важны и различия. Во многом потому, что эта система была продуктом XX века, она имела ряд правил, самыми известными из которых были абсолютный запрет на переизбрание и практика dedazo, посредством которой уходящий президент страны назначал своего преемника.

Также из близких по духу – политические режимы стран-рантье (les pays rentiers): между экономико-производственной структурой, обществом, которое формируется вокруг неё, и политической системой, которая ею управляет, существует взаимосвязь, не являющаяся линейной. Опираясь на природный ресурс, страна-рантье не нуждается в широкой налоговой базе и обычно получает автономию от общества.

Ещё вариант – нелиберальные демократии: здесь демократически избранные правительства, придя к власти, игнорируют конституционные ограничения и не уважают индивидуальные свободы своих граждан. Путём ряда манёвров на грани законности они ослабляют республиканский компонент разделения властей (баланс между институтами государства и пределы концентрации власти), а во многих случаях подрывают либеральное измерение демократии, нарушая гарантии верховенства закона различными способами. Построенные лидерами, которые одновременно очень популярны и очень авторитарны (например, в Венгрии, Польши и Турции), эти типы режимов сохраняют определённую электоральную логику, хотя и несбалансированную в пользу правящей партии. В отличие от модели военных или революционных захватов прошлого века, позволяющей чётко определить момент, когда страны (Чили в период правления Сальвадора Альенде или Аргентина во времена руководства страной Исабель Перон) перестали быть демократиями, сегодня невозможно выделить какой-то определённый момент, когда режим пересекает эту тонкую красную линию.

Демократия начинает слабеть, часто незаметно для всех, когда лидер с авторитарным призванием берёт на себя задачу подорвать изнутри механизмы, гарантирующие устойчивость институтов.

В своей книге “Las crisis de la democracia” польский политолог Адам Пшеворский объясняет, что демократии хорошо работают, когда ставки «не слишком малы и не слишком велики»: они «слишком малы», когда результаты выборов не имеют никакого значения для граждан или же когда граждане чувствуют, что так оно и есть, то есть когда, за что бы они ни проголосовали, ситуация останется более или менее прежней; «слишком велики» ставки становятся тогда, когда результат неприемлем для проигравших, которые на каждых выборах играют не с местами в парламенте или переходом из правительства в оппозицию, а с личной свободой, изгнанием или даже жизнью (в таких случаях власть имущие готовы пойти на всё, чтобы сохранить её). Представляется, что эта модель соответствует эволюции Венесуэлы.

На протяжении последних 25 лет независимо от того, за что голосовали венесуэльцы, они получали лишь усугубляющийся экономический и социальный кризис. После выборов 2013 г., на которых Николас Мадуро победил с перевесом менее чем в 2 процентных пункта, стало ясно, что народная легитимность, которой пользовался его предшественник, сошла на нет.

Возникает вопрос: что делали все эти годы левые партии, которые по замыслу революционных тезисов «защиты народа», «всё для народа» и «во имя защиты демократии» должны были играть главную роль в политической жизни страны? Исследование данного вопроса приводит к очень интересным выводам. Социализм отличает прежде всего политическое лидерство рабочего класса, чего никогда не было в «боливарианской революции»; напротив, чавизм был злейшим врагом независимого структурирования рабочих в политическом и профсоюзном плане, что выражалось в постоянном подавлении профсоюзного движения, которое, кстати, в трудные для власти минуты сыграло решающую роль в возвращении Уго Чавеса во власть после его свержения в 2002 году. В первые годы правления Чавеса ликвидация народного контроля на венесуэльских предприятиях стала явным выражением его неприятия власти со стороны рабочих.

Сегодня наиболее сложную позицию в отношении венесуэльских президентских выборов, состоявшихся 28 июня 2024 г., заняла троцкистская группа «Сопротивление» (“Resistencia”), которая является составной частью бразильской радикальной левой Партии социализма и свободы (Partido Socialismo e Liberdade). Эта группа в своём заявлении под названием «Что поставлено на карту в Венесуэле» (“Lo que está en juego en Venezuela”) считает «правильным признать победу действующего главы государства». При этом, демонстрируя непоследовательность, она требует от правительства страны опубликовать официальные результаты, «чтобы придать им должную легитимность», говоря о том, что власть проводит политику ограничения демократических свобод в отношении левых, социальных движений и профсоюзов. Группа также критикует экономическую политику венесуэльской администрации за то, что она «характеризуется неравенством, когда некоторые привилегированные слои, в частности военное руководство и некоторые бизнесмены, становятся богаче, в то время как широкие слои рабочего класса сталкиваются с неоспоримыми трудностями». Со своей стороны, группировки, связанные с партиями, входящими в аргентинский «Левый фронт» (“Frente de Izquierda”), занимают позицию, близкую к политике венесуэльской оппозиции. То же самое можно сказать о венесуэльских подразделениях аргентинской левой партии троцкистской ориентации «Новое движение к социализму» (“Nuevo Movimiento al Socialismo”) и бразильской крайне левой Объединённой социалистической рабочей партии (“Partido Socialista dos Trabalhadores Unificado”). Если первая заявляет: «Мы поддерживаем народную мобилизацию, которая на данный момент кажется независимой, но которая, возможно, будет либо полностью подавлена, либо кооптирована крайне правыми», то вторая, объединившаяся с аргентинской «Левые за социалистический выбор» (“Izquierda Socialista”), упрекает лидеров венесуэльской оппозиции в том, что «в месяцы, предшествовавшие выборам, они заставили людей поверить, что только голосованием можно победить в борьбе с действующим режимом». Их лозунги на данный момент: «Нет мошенничеству! Перед лицом мошенничества – народная мобилизация!». Ещё одно местное радикальное левое движение «Социалистический прилив» (“Marea Socialista”), связанная с аргентинским «Социалистическим движением трудящихся» (“Movimiento Socialista de los Trabajadores”), заявляет, что «основываясь на требовании, с которым народ выходит сегодня на улицы за демократические свободы и уважение к своему голосу, давайте продолжим накапливать силы в борьбе за наши права, с единством, сознанием и классовой независимостью». Крайне левая венесуэльская политическая организация троцкистского характера «Лига рабочих за социализм» (“Liga de Trabajadores por el Socialismo”), связанная с аргентинской Социалистической рабочей партией (“Partido de los Trabajadores Socialistas”), декларирует, что «солидарна с мобилизацией и полностью понимает гнев, требуя исполнить волю большинства народа, выраженную в ходе голосования; чтобы мошенничество прекратилось, чтобы правительство предоставило доступ ко всем данным, записям и результатам электорального аудита».

Как видно, все левые вышли поддержать или проявить «солидарность» с мобилизацией, продвигаемой венесуэльской оппозицией. И за этими тактическими предложениями скрывается стратегическая дезориентация, которая лишает их возможности учитывать столкновения и конфликты. Соответственно, они просто неспособны выступать в качестве политического руководства венесуэльских трудящихся. Более того, такая дезориентация ведёт их в ловушку логики «диктатура против демократии»: как могут быть демократическими выборы, когда власть запрещает кандидатов от правых и левых и где миллионы венесуэльских мигрантов не имеют права голоса? Решение национального вопроса, имеющего первостепенное значение для Венесуэлы, означает не защиту действующего правительства или оппозиции, а создание реального экономического плана, включающего использование энергетических ресурсов в качестве рычага для индустриализации страны.

Таким образом, левые лишь способствовали тому, что народ Венесуэлы оказался в плену реакционной поляризации. Следует помнить, что некоторые из тех сил, которые сегодня оказались в «демократическом» лагере, в прошлом были ярыми защитниками чавизма.

Венесуэла – яркий, хотя и трагический пример того, что немецкий теоретик Генрих Роммен в своей книге “The Natural Law: A Study in Legal and Social History and Philosophy” определил как мастерство легализма. Когда Уго Чавес был избран в декабре 1998 г. на высший государственный пост, в Венесуэле существовала работоспособная конституционная демократия. И она кое-как, но всё же теплилась вплоть до 2015 г., когда Верховный суд, вместо того чтобы защищать её путём судебного контроля, отстранил депутатов от коренных народов от законотворческой деятельности, что помешало Национальной ассамблее выполнять свои законодательные функции, а в октябре 2023 г. приостановил праймериз, выигранные лидером оппозиции Марией Кориной Мачадо на основании судебного преследования её политических прав. В начале августа 2024 г., на основе сложившейся практики, Национальный избирательный совет на основе непроверенных и незаверенных результатов президентского конкурса выдал очередной мандат главе государства на управление страной, хотя спустя более двух недель после выборов, состоявшихся 28 июля 2024 г., веб-сайт Национального избирательного совета всё ещё закрыт, а венесуэльцы и международное сообщество по-прежнему ничего не знают о подлинности результатов.

Таким образом, правящая элита прибегает к «автократическому легализму» в очередной отчаянной попытке удержаться у власти. На этом фоне призыв признать кандидата от оппозиции законным президентом страны на первый взгляд выглядит как повторение кампании 2019 г. по утверждению Хуана Гуайдо в качестве «временного главы государства». Однако нынешняя ситуация заметно отличается. Впервые за многие годы венесуэльская оппозиция остаётся единой; кроме того, если в 2019 г. кампания опиралась на международную поддержку и доступ к венесуэльским активам, хранящимся за рубежом, а сами выборы широко критиковались как несвободные и несправедливые, то сейчас практически мгновенная отчётность оппозиции благодаря тщательной организации, показаниям свидетелей и всестороннему сбору доказательств позволила создать убедительную версию: после подсчёта в 81 проценте избирательных участков кандидат от оппозиции набрал 67 процентов голосов, в то время как его оппонент – только 30 процентов.

На этот раз речь идёт не о поддержке «параллельного правительства», а о том, чтобы подтвердить волю венесуэльцев и осуществить мирный переход власти к победителю, который на основании закона заслуживает вступления в должность президента страны в январе 2025 года. И это, даже если действующая власть на какое-то время продлит управление страной, похоже на закат чавизма.

Автор: Дмитрий Кравцов, руководитель Бюро изучения стран Латинской Америки и Карибского бассейна, советник посольства России в Аргентине (2008–2012).

СНОСКИ

[1] Chavismo – политическая идеология левого толка, на основе идей и практики Уго Чавеса. Сам Чавес с 2005 г. определял свою идеологию как «социализм XXI века».

[2] Дворец Мирафлорес (Palacio de Miraflores) – официальная резиденция президента Боливарианской Республики Венесуэла.

[3] Нахождение у власти Николаса Мадуро, ставшего президентом после смерти Уго Чавеса в 2013 г., не признано рядом государств и оспаривалось Хуаном Гуайдо.

[4] Operación Gedeón – военная операция, предпринятая 3 мая 2020 г. с целью отстранения от власти президента Николаса Мадуро в Боливарианской Республике Венесуэла.

[5] Институционно-революционная партия (исп. Partido Revolucionario Institucional) – политическая партия Мексики, бывшая на протяжении десятилетий правящей в стране, член Социалистического интернационала. Создана в 1929 г. под названием «Национально-революционная партия» для поддержки фактически управлявшего страной Плутарко Кальеса.

Аргентина. ЛатАмерика > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 3 сентября 2024 > № 4720834 Дмитрий Кравцов

И вторые станут первыми. Камала

уже сегодня вполне узнаваемая и довольно позитивная фигура, соответствующая базовым канонам американской мечты

Александр Агеев

Вторые (вице) при Ф.Д. Рузвельте и Дж. Кеннеди стали президентами США, после кончины, случившейся раньше окончания их легислатуры. Многие другие «вторые» сыграли свою выдающуюся роль, не смутив свою личность официальным лидерством. Таков, например, полковник Хауз, не менее значимый для вхождения США в мировую политику, нежели Вильсон. Другие не состоялись как президенты, сбитые из политики во время избирательной кампании. Таков, например, Г.Уоллес, один из вице-президентов времен Ф.Д. Рузвельта. Словом, прецеденты есть практически на все случаи. Что мы имеем в случае с Камалой Харрис, 49 вице-президентом США, которая, не исключено, может внезапно превратиться в и.о. президента даже до 5 ноября?

Если посмотреть на её биографию — то она сшита как на заказ. Сенатор от штата Калифорния, генеральный прокурор Калифорнии, собственно — и родом из Калифорнии, пусть не из самого богатого в то время района Беркли. Но ей посчастливилось учиться в белом районе в рамках спецпрограммы расовой десегрегации. Начальную школу «Тысяча дубов» закончила в Калифорнии, среднюю — в пригороде Монреаля. Образование высшее — юридическое — доктор права и бакалавр искусств. Баптистка. В детстве посещала индуистский храм. Имя Камала является одним из имен индуистской богини Лакшми — цветок лотоса. И это говорит уже о многом, во всяком случае — о вкусах родителей. Но этого мало.

Во многом Камала первая — как темнокожий политик, как первый политик азиатского происхождения на посту вице-президента США. Однажды даже исполняла впервые во всех своих атрибутах полномочия президента США, пусть и один день — 19 ноября 2021 года, пока Джо Байден пребывал под наркозом в процедуре колоноскопии. Камала стала и первым в истории представителем южноафриканской и попутно южноазиатской общин в должности генпрокурора Калифорнии. В случае, если Харрис будет избрана, она станет первой женщиной — президентом США. Все это — во-первых. Хлесткая фраза Трампа о Камале — «злобная и тупая», почему-то подхваченная комментаторами на РТР, — явно не вяжется с этим бэкграундом. Все-таки прокурор Калифорнии, с ее Силиконовой долиной, Голливудом и прочим аэроспейсом, это, как минимум, не для «тупых». Что ИТ, что голливудцы, будь она откровенно «злюкой» или «тупой», давно бы забаннили ее или наградили такой репутацией, что никакой прокурорский статус не спас бы.

Во-вторых, Камала необычайно разнообразна в своих ипостасях. Она дочь иммигрантов в США из Индии. Диаспора индийская в США — одна из наиболее влиятельных. Мать — преподаватель, специалист в области биомедицины. Отец преподавал в Стэнфорде, между прочим. Стэнфордский университет входит в Лигу плюща, т.е. в элитные вузы США. Политологию и экономику изучала в Говардском университете в Вашингтоне, считающемся «черным Гарвардом». Пусть это и рекламный гротеск, но все вместе — достаточно сильные стартовые условия для последующей карьеры. Прокурор в Калифорнии — это сродни прокурору в Москве, в табели о рангах в этой профессии. Политически активна с юных лет. Замечена в протестах против апартеида в ЮАР, что логично, и против исключения редактора студгазеты, что говорит об активной жизненной позиции с ранних лет. Девочка-активистка. Будучи генеральным прокурором, не постеснялась поучаствовать в гей-параде в Сан-Франциско. Это, правда, уже 2013 год, когда подобной лояльности требовала политкорректность. Однако ещё в конце 1980-х годов подобные гей-буффонады на улицах проходили почти по всей Америке. На прокурорской службе с 1990 года, с короткими перерывами. Отличилась в ряде сложных правовых случаев, не опасалась говорить свою правду прямо и в лицо.

Личная жизнь Камалы интересна. С 2014 года она замужем, у мужа двое детей от первого брака. Ранее была в близких отношениях с будущим мэром Сан-Франциско. Родная сестра Майя — политический аналитик. Ее дочь написала детскую книжку «Большая идея Камалы и Майи». Устами младенца, как говорится. Сюжет — сказочный для пиарщиков. Милота, так сказать.

В-третьих, важная точка карьеры — 2016 год, когда Харрис с коллегой из Демпартии победила республиканцев на предварительных выборах в Сенат от Калифорнии, а 8 ноября, уже после победы Трампа, стала первым «цветным» сенатором от Калифорнии. Была очень активна и непримирима в ряде кадровых и законодательных вопросов. В частности, выступила против назначения директора ЦРУ в 2018 году. Само по себе — смело. Получила рейтинг «самого либерального сенатора» по критерию минимальной поддержки двухпартийных проектов. Другими словами — не поддавалась чрезмерно политической конъюнктуре. По кадровым голосованиям обычно проявляла весьма ясную симпатию или антипатию. Помимо прочего, проявила снисхождение к известному С. Мнучину, ставшему позже министром финансов при Трампе и инициатором ряда санкций против России.

В-четвертых, уже в 2019 году Харрис рассматривала себя как игрока в президентской кампании, потроллила на дебатах самого Джо Байдена, введя его в замешательство. Однако в марте 2020 призвала голосовать за него. Опыт бьёт молодость, очевидно. Сегодня некоторые комментаторы пытаются выдать этот эпизод чуть ли не как провал, но это перебор. 11 августа 2020 года, в самый разгар ковида, стала кандидатом в вице-президенты. Это само собой говорит о её уже сложившемся высоком авторитете в партии. 18 января 2021 года ушла в отставку как сенатор, вступив в должность вице-президента США. Статус этот даёт широкие возможности освоения проблемно-функционального поля высшей исполнительной власти. Можно сказать, прошла 4-летние курсы повышения квалификации, обзаведения связями в высшем эшелоне американской власти, не только официальной, но и весьма латентной, того самого «глубинного государства». В итоге к 2024 году подошла не только дипломированным специалистом в юриспруденции, экономике и политологии, но и кадровым профессионалом в прокурорском надзоре, законодательной и исполнительной власти. Условно, как если бы В.И. Матвиенко побывала до своего председательства в Совете Федерации ещё и генпрокуророром.

В-пятых, как вице-президент США в 2021-2024 годах проявила повышенную активность в международной сфере. Знакома со всеми лидерами западных и многих развивающихся стран. Запомнилась большинству из них как обаятельная и цепкая. Проявила приверженность принятию жестких силовых решений по Ираку и Сирии, а также по сокращению миграционного потока из Сальвадора, Гватемалы и Гондураса. Отличилась ястребиной позицией по украинскому конфликту. Вошла, и по заслугам, в список американцев, которым в апреле 2022 года был закрыт въезд в Россию. Но те меры были зеркальны.

В-шестых, что мы Гекубе и что нам Гекуба? Система взглядов Камалы на ключевые вопросы внутренней и внешней политики вполне дизайнерская. В США есть темы, которые особенно эмоционально волнуют избирателей и на которые, естественно, дается хорошо прокачанный экспертами и алгоритмами ответ: иммиграция, депортации, аборты, ЛГБТ+*, наркотики, пандемия, оружие на руках. Во всех темах Камала занимает позицию чёткую. Если конъюнктура меняется, то с нею колеблется и Камала. Не она одна. Внешнеполитическое кредо включает: критику Китая за уйгурскую проблему и ущемление свободы слова попутно с крепким юанем, Саудовской Аравии, России — понятно за что. Твёрдо поддерживает Израиль. Выступает за отсечение РФ, Китая, КНДР и Ирана от США в сфере высоких технологий. Активна в климатической повестке, увязывая её с интересами малообеспеченных слоев — так сказать за социалистический климат.

И, наконец, выборы 2024 года. В апреле Байден снова заявил Камалу как кандидата на пост вице-президента в новых выборах, ещё имея в виду свое намерение взять рубеж во второй раз. Само по себе это говорило о её значимости в кадровых раскладах Демпартии. 21 июля Байден снимает свою кандидатуру в пользу Харрис, заболев, наверное, ковидом. Появилось много разных хайповых сообщений на тему «жив ли дедушка Джо», фаршированных сюжетами «дворцового переворота». При этом Камале отводилась в этой интриге существенная роль, вплоть до предъявлению Джо силового ультиматума. Ещё месяц до съезда Демпартии, который с большой вероятностью будет топить за её президентство. Мнения, будто слишком мало времени для ее общенациональной раскрутки, шиты белыми нитками. Она уже сегодня вполне узнаваемая и довольно позитивная фигура, соответствующая базовым канонам американской мечты — self-made, удача, успех, неподкупность, оптимизм, подлинный американизм в его современном издании с должной мерой толерантности.

Таким образом, Камала Харрис, как бы не представляли её бессмысленной хохотушкой, тупицей и злючкой некоторые комментаторы, как в США, так и в РФ, является прекрасно вылепленным за три десятилетия, спроектированным на президентский триумф политическим лидером. Разумеется, не одна она прошла «фабрику звезд». Об этом — продолжение следует.

*экстремистское движение, запрещённое в РФ

США > Внешэкономсвязи, политика. Госбюджет, налоги, цены > zavtra.ru, 14 августа 2024 > № 4688305 Камала Харрис

Час икс для Мадуро

президентские выборы в Венесуэле произвели переполох по ту и эту стороны Атлантики

Арсений Латов

Прошедшие 28 июля президентские выборы в Венесуэле произвели переполох по ту и эту стороны Атлантики. Вновь победил Николас Мадуро. В противовес этому венесуэльская оппозиция наравне с рядом стран-интересантов утверждает, что кресло президента должен занимать оппозиционный кандидат Эдмундо Гонсалес (некоторые государства напрямую признают его президентом). Противники Мадуро, как это было после выборов 2013 и 2018 годов, вышли протестовать. Однако, судя по количеству циркулирующих в интернете видеозаписей, размах протестов пока что не дорос и вряд ли дорастёт до акций 2019 года, когда в стране фактически установилось двоевластие правительств Николаса Мадуро и Хуана Гуайдо. В свою очередь, при самом неблагоприятном для действующего президента сценарии против бунтующей толпы будет задействована армия: подтверждением тому служит заявление министра обороны Венесуэлы Владимира Падрино Лопеса о попытке государственного переворота, "который снова пытаются совершить правые экстремисты, поддерживаемые империалистическими силами".

В схожем русле борьбы с капитализмом строится риторика Мадуро: ожидаемые нарекания в сторону США чередуются с обвинениями в сговоре президентов Сальвадора и Аргентины Найиба Букеле и Хавьера Милея, в котором также замешаны экс-президент Бразилии Жаир Болсонару и миллиардер Илон Маск.

Позиция Николаса Мадуро известна и понятна. Его соперник в рамках прошедшей президентской гонки Эдмундо Гонсалес представляет интерес лишь в связи с тем, что он был не первым и даже не вторым кандидатом на пост президента от оппозиции. Гуляющая с Гонсалесом под ручку на каждом митинге Мария Мачадо — это изначальный выбор оппозиционеров. И в отличие от семидесятичетырёхлетнего Гонсалеса, всего лишь работавшего помощником венесуэльского посла в США, Мария Мачадо, успевшая напитаться демократией в школах-интернатах США и Йельском университете, больше походит на главу оппозиции и сотрудника ЦРУ. По крайней мере, на всеобщих протестах против Мадуро 3 августа вместо "избранного президента" Гонсалеса речи произносила именно Мачадо. Почему же тогда она не значилась в бюллетене как возможный президент? Дело в том, что Высший суд Венесуэлы в январе дисквалифицировал Мачадо в связи с её поддержкой недопрезидента Хуана Гуайдо в 2019 году. Возможность лично баллотироваться на пост президента Маша променяла на почётное звание мученицы режима и на необходимость пользоваться услугами прокси-кандидата.

Применяя оптику венесуэльца что из лагеря социалистов, что из лагеря либералов, президентские выборы 2024 года — это событие, прошедшее предельно ожидаемо; и протесты были также ожидаемыми. Разрыв дипломатических связей также имел место в 2018 году, и сейчас венесуэльские послы покинули Аргентину, Доминиканскую Республику, Коста-Рику, Панаму, Перу, Уругвай и Чили. Наиболее активные страны-недруги Венесуэлы хотели провести при помощи Организации американских государств резолюцию с требованием немедленной публикации результатов каждого избирательного участка, однако проект даже такой ни к чему не обязывающей филькиной грамоты не поддержало достаточное количество участников: при нужных 18 голосах инициативу поддержали только 17 государств. Сформировать на первых порах общее мнение не получалось также у Евросоюза. Венгрия наложила вето на совместное заявление, выражающее обеспокоенность по поводу нарушений в ходе проведения выборов. Только после получения Будапештом "отчёта из Венесуэлы" резолюция ЕС пополнилась венгерской подписью.

Как ни странно, в череде новостей о венесуэльских выборах было крайне мало вездесущего Вашингтона, всегда внимательно следящего за любыми южноамериканскими страстями. В первые дни заместитель госсекретаря США Курт Кэмпбелл по ситуации в Венесуэле обмолвился, что ведутся "глубокие консультации со странами региона", в чём прочитывался намёк о влиянии Вашингтона если не на венесуэльские выборы, то на их признание другими государствами. Позже госсекретарь Энтони Блинкен аккуратно поздравил "Эдмундо Гонсалеса Уррутиа с успешной предвыборной кампанией", не назвав последнего прямо президентом. Потом Гонсалеса признали-таки президентом, но сделали это как бы вполголоса и с большим опозданием. На первый взгляд, отсутствие резких шагов Вашингтона в сторону Каракаса объясняется банальным страхом нынешней американской администрации досадно просчитаться. До президентских выборов не так много времени, а дополнительные санкции в отношении Венесуэлы вполне могут обернуться новым витком вечного кризиса. Меньше всего демократы у власти хотят напоминать рядовому американцу о дороговизне бензина. Другая причина пассивности США обнаруживается, если повнимательней посмотреть на историю взаимоотношений Вашингтона с Каракасом после смерти Уго Чавеса.

Отдавая должное прочности режима Николаса Мадуро, не стоит забывать о том, что в определённый момент экономика Венесуэлы пустилась под откос. Инфляция в 130000% в 2018 году требовала от правительства чудес, и у Мадуро не оставалось вариантов кроме как положиться на валюту идеологического врага — американский доллар. Долларизация Венесуэлы, начавшаяся в 2019 году в качестве меры против гиперинфляции, породила внутри страны гигантскую сеть теневой экономики — и это на фоне пандемии коронавируса и упомянутого уже двоевластия Мадуро с Гуайдо. Таким образом вашингтонские функционеры обрели ещё одно местечко для вывода и складирования "серых" денег. В связи с этим то накладываемые, то снимаемые с Каракаса экономические санкции на добычу и реализацию нефти с золотом обрастают дополнительным контекстом. США включают и выключают поток долларов, которые могут либо складироваться на чёрный день вашингтонскими кланами, либо расходиться по торговым путям на нужды конкретной "демократизации" в отдельно взятом государстве. Добавляя к тому, что некоторые нефтедобывающие фирмы (например, американская Chevron, французская Maurel & Prom, британская Shell) с разрешения американцев продолжают работать в Венесуэле, Вашингтон пытается задавить венесуэльскую государственность долларом, покуда её невозможно побороть навязыванием народу лояльного США президента. Мадуро это прекрасно понимает, особенно в свете возможного возвращения в Белый дом Трампа.

В 2018–2019 годах именно Трамп стал инициатором яростной поддержки Вашингтоном венесуэльских протестов, возвышения Хуана Гуайдо и разговоров про демократию и волю народа. Тогда к восторгу своего усреднённого избирателя — пускающего слюни и ностальгирующего по холодной войне бумера — Трамп обосновывал это борьбой с коммунизмом, давлением на левого диктатора и американскими ценностями. Настоящая же причина была в том, что американский президент пытался притормозить стремительное сближение Венесуэлы с Китаем и Россией, разворачивание их предприятий у себя под боком. Тогда это ему частично удалось при помощи санкций и международного давления.

"Венесуэла собирается в БРИКС!" — новости об этом мелькали весь 2024 год. С февраля или сам венесуэльский президент, или вице-президент Делси Родригес делали соответствующие заявления. Однако свой ultima ratio Николас Мадуро использовал 3 августа, когда допустил передачу прав на разработку нефтегазовых залежей странам БРИКС. В таком случае Каракас получит как необходимую инфраструктуру для добычи, так и рынки сбыта.

В литературе сюрреализм в чистом виде не породил каких-то очевидных гениев и шедевров

Павел Басинский - о сюрреализме в литературе

Одно из самых известных течений в мировом искусстве ХХ века - сюрреализм в этом году отмечает юбилей. Сто лет назад, в 1924 году, появилось сразу два "Манифеста сюрреализма". Один написал немецко-французский поэт Иван Голл (другое русское написание - Голль). Он был опубликован в первом и оказавшемся единственным номере журнала "Сюрреализм". Второй - вошел в качестве предисловия к сборнику французского поэта Андре Бретона "Растворимая рыба", созданному в технике "автоматического письма", где разрозненные отрывки не были логически связаны друг с другом. Манифест Голла вышел несколько раньше, но поскольку признанным лидером французских сюрреалистов стал Бретон, именно от его манифеста принято вести отсчет существования этого направления. На самом деле термин "сюрреализм" возник раньше. Например, его озвучил в своем манифесте 1917 года "Новый дух" французский поэт Гийом Аполлинер, которого первые сюрреалисты считали своим главным предшественником.

Словечко "сюрреализм" (сокращенно - "сюр") давно вошло в житейский обиход. Его употребляют все кому не лень, когда хотят обозначить абсурдную ситуацию. "Это сюр какой-то!" Под "сюром", как правило, понимают то, что находится за границами нашего разумения, что не поддается здравому осмыслению. И как ни странно, это житейское понимание сюрреализма недалеко отстоит от того, что имели в виду первые сюрреалисты вообще и их лидер Андре Бретон в частности.

В 20-е годы прошлого века сюрреализм стал реакцией на определенный тупик, в котором оказался реализм как главное направление в искусстве и литературе XIX столетия. К концу XIX - началу ХХ века накопилось такое огромное количество романов, написанных в реалистической манере, и такое огромное количество картин, бессмысленно копирующих реальность, от пейзажей и портретов до натюрмортов (в самом значении слова - "мертвая природа" - было что-то тоскливое), что у наиболее дерзких представителей искусства и литературы того времени возникла жажда поиска каких-то новых путей и перспектив. Так, на рубеже веков возникает много течений - символизм, футуризм, сюрреализм, экспрессионизм... Что угодно, но не надоевший, набивший оскомину реализм.

Словечко "сюрреализм" (сокращенно - "сюр") давно вошло в житейский обиход. Его употребляют все кому не лень

В России футуристы сбрасывали "Пушкина, Достоевского, Толстого и проч." с "Парохода современности". В "Манифесте сюрреализма" Андре Бретона тоже доставалось Достоевскому за нудное и ненужное, по мнению автора "Манифеста", описание комнаты в романе "Преступление и наказание". И еще - Стендалю. "Герои Стендаля гибнут под ударами авторских определений - определений более или менее удачных, но ничего не добавляющих к их славе. Поистине мы обретаем этих героев лишь там, где теряет их Стендаль".

Нападая на реализм, Бретон не стеснялся в выражениях: "Реалистическая точка зрения представляется мне глубоко враждебной любому интеллектуальному и нравственному порыву. Она внушает мне чувство ужаса, ибо представляет собой плод всяческой посредственности, ненависти и плоского самодовольства. Именно она порождает в наши дни множество смехотворных книг и вызывающих досаду опусов. Она делает своей цитаделью периодическую прессу и, потворствуя самым низким вкусам публики, губит науку и искусство; провозглашаемая ею ясность граничит с идиотизмом, со скотством".

Но важен, конечно, не этот публицистический перехлест, неизбежный в любых манифестах. Важно то, что предлагал Бретон, пока только в литературе. Первопричина тупика реализма, считал он, в том, что это- метод в письме, контролируемый разумом. Разум - вот главный губитель подлинного искусства! Вот источник его несвободы! Но где человек свободен от контроля разума, этого диктатора, этого "царя в голове"? Только - во сне. Просыпаясь и вспоминая сон, мы пытаемся осмыслить его разумно, в параметрах наших привычных представлений о своей жизни, а делать этого как раз не надо. Именно во сне, где мысли не контролируются разумом (парадоксально, но это так), человек и мыслит наиболее свободно.

Любопытно, что главный корифей реализма в литературе Лев Толстой тоже допускал эту идею. Он придавал огромное значение снам и считал, что если бы человеческие сны были с непрерывными продолжениями (такое бывает, но только эпизодически), то человек утратил бы различие между сном и явью.

Первые практики французских сюрреалистов (кроме Бретона к ним принадлежали Луи Арагон, Жан Кокто, Поль Элюар, Филипп Супо и другие) странно напоминали популярную в XIX веке и дошедшую до наших дней коллективную игру в "чепуху". Это когда на листочке бумаги один участник пишет какую-то фразу и загибает бумагу так, что следующий участник видит только ее конец и приписывает к нему продолжение. Следующий участник - то же самое. В результате выходит лишенный всякой логики, но весьма забавный сюжет, над которым участники игры долго смеются. У первых сюрреалистов эта игра получила название "Изысканный труп", и хотя во время этой игры в слова и рисунки участники ее много смеялись, они рассматривали ее вполне всерьез как новое средство самовыражения, где стирается значение личности автора, не способного контролировать процесс письма.

В литературе сюрреализм в чистом виде не породил каких-то очевидных гениев и шедевров

Возможно, я ошибаюсь, но в литературе сюрреализм в чистом виде не породил каких-то очевидных гениев и шедевров. Куда более продуктивным он оказался в живописи и кино. Работы Сальвадора Дали, Пауля Клее, Рене Магритта тому доказательство, как и фильмы Жана Кокто, Луиса Бунюэля и Дэвида Линча.

Наследником сюрреализма в литературе, наверное, можно считать латиноамериканский "магический реализм" (Хорхе Луис Борхес, Габриэль Гарсиа Маркес, Хулио Кортасар). Но хотя здесь акцент и стоит на первом слове, в основании метода все-таки лежит старый, добрый реализм, но только с магическим привкусом.

Павел Басинский

писатель

Как Коренская ярмарка изменилась к 200-летнему юбилею своего международного статуса

Анна Скрипка (Курск)

Пестрые торговые ряды, уникальные товары и неповторимое ощущение праздника - из года в год Курская Коренская ярмарка удивляет и верностью многовековым традициям, и неповторимой новизной. Вот и в этот раз - в год 200-летия своего международного статуса - главное торговое и деловое событие поразило масштабом и атмосферой.

Радость на всю Россию

Яркие краски многообразного ассортимента, аромат коренского пряника, соловьиные трели и курская плясовая Тимоня - о ярмарке, издревле называвшейся третьими торговыми воротами, узнала вся страна. На выставке-форуме "Россия" ее презентация состоялась еще в конце июня и никого из посетителей ВДНХ равнодушным не оставила.

Врио губернатора Курской области Алексей Смирнов тогда назвал день ярмарки на ВДНХ важным этапом в ее развитии как международной деловой площадки. Активное участие в презентации ярмарки представителей Курского землячества в Москве сделало торжество особенно атмосферным. Ведь тогда были подписаны знаковые соглашения с послами дружественных Белоруссии, Казахстана, Таджикистана, Эль-Сальвадора, а также с ведущими российскими компаниями.

- Подписал соглашения о сотрудничестве с компанией "Росатом Инфраструктурные решения". Документ направлен на развитие коммунальной инфраструктуры в нашем регионе. Заключили соглашение о сотрудничестве с акционерным обществом "Российский аукционный дом". Оно подразумевает содействие улучшению инвестиционного климата в регионе. Кроме того, подписал соглашения с Российским союзом предприятий туристской индустрии и Республиканским союзом туристических организаций Республики Беларусь. Они направлены на развитие туристического потенциала Курской области и привлечение в регион новых гостей, - отметил Алексей Смирнов.

Однако ярмарка - это прежде всего торговля. И самым резонансным событием стало то, что врио главы региона презентовал брендированные разделы Курской Коренской на ведущих российских маркетплейсах. Курским производителям помогли красочно и емко представить свои товары на этих интернет-площадках, а это значит, что Коренская ярмарка стала постоянной.

Три дня Свободы

Сетевой статус торговой площадки - это точка роста, но и риск. Если ярмарочные товары можно заказать на маркетплейсах, то стоит ли посещать живописное местечко Свобода, где ярмарочные ряды разворачиваются на три дня после традиционного крестного хода с иконой Божией Матери "Знамение"? Конечно, стоит!

На торжественном открытии ярмарки Алексей Смирнов назвал это событие прежде всего большим духовным праздником.

- Для нас, курян, эта многовековая традиция связана прежде всего с почитанием иконы Божией Матери "Знамение", не один раз уберегавшей нашу землю от различных бед. Несмотря на трудности и меры, принятые для безопасности, икона Божией Матери прибыла в Коренную пустынь. И сегодня мы на нашей Курской земле открываем Курскую Коренскую ярмарку, - поприветствовал он многочисленных участников торгового праздника. - Мероприятия начались еще с 18 июня. Это связано, конечно же, и с обеспечением безопасности, и с тем, что в этом году исполнилось 200 лет с момента, когда Курская Коренская ярмарка получила статус международной. В целом же ее история насчитывает порядка 400 лет. Мы захотели, чтобы о ярмарке узнали как можно больше людей, и благодаря нашим партнерам на выставке ВДНХ мы открыли наш павильон. А теперь и здесь ярмарка объявляется открытой!

Телемост с ВДНХ стал яркой изюминкой Коренской ярмарки. Гендиректор выставки "Россия" Наталья Виртуозова сначала тепло поприветствовала и развернувших свои товары и стенды участников Курской Коренской, и радостных гостей, и покупателей, а потом с улыбкой призналась:

- Курские товары стали очень популярными! У нас вся дирекция выставки накупила и колбасы, и сыра!

Первый день ярмарки в местечке Свобода по традиции ознаменовался подписанием знаковых соглашений. Порядка двух десятков важных договоренностей с правительством Курской области достигли представители и российских компаний, и иностранных делегаций.

Подчеркивая международный статус ярмарки, представители Шри-Ланки, Сербии и Республики Беларусь сошлись в едином мнении: даже в сложных оперативных и экономических условиях процветают и Курская Коренская ярмарка, и сама Курская область. Все они выразили надежду на развитие торговых, научных, культурных и дружественных связей с Соловьиным краем, жители которого демонстрируют железную стойкость в непростые времена.

Черный сыр и квас с пробиотиком

Вереницы людей с покупками потянулись по торговым рядам ярмарки еще до ее официального открытия. Около палаток с натуральной косметикой выстроились девушки-студентки. Из многообразия сортов меда выбирали любимый курские хозяйки. Садоводы не скрывали восхищения саженцами роз. По традиции не оставались без внимания коренские пряники. С повидлом и сгущенкой, небольшие порционные и те, что просятся на семейное блюдо к душевному чаепитию... Некоторые гости ярмарки собирали целый набор.

Бойкая торговля шла в павильоне агропромышленного комплекса. Уникальные фермерские тушенка, мясные деликатесы, сыры, варенье, сладости...

- А это же наш "Малевич"! - указывали курянки на огромные головки ароматного сыра с темной корочкой.

Другие покупатели, выстроившись в очередь, расспрашивали о том, как же готовится это курское чудо со сливочно-пряным ароматом. Интерес к местным продуктам зашкаливал. Тот же квас "Курской биофабрики" гости брали и впрок, и просто попить на ярмарке в душноватый жаркий день.

- Тушенка здесь - песня, - восхищались в очереди к рыльскому предпринимателю. - Удивительно, как только решились готовить ее в стеклянных баночках, везти, но зато берешь одну - а в ней видно, какое мясо внутри, специи. Ассортимент - глаза разбегаются! Даже рыбная есть! Но самое главное - это же все наше, курское!

Параллельно с торговыми рядами в местечке Свобода развернулась традиционная площадка с сельскохозяйственной техникой. Только в этот раз новшества аграрного машиностроения принимал на своей территории Курский государственный аграрный университет имени И. И. Иванова. Беспилотные комбайны, многообразие прицепного и навесного инструментария для качественных посевов, успешной обработки земли и богатых урожаев представили десятки профильных компаний. И это было интересно не только представителям профильного бизнеса, но и студентам. Самыми популярными экспонатами ожидаемо стали дроны. "Вот за этим всем - наше будущее, - говорили молодые агрономы и делились планами обязательно поехать в местечко Свобода. - Там наверняка тоже интересно".

Они не ошиблись. Вот так Курская Коренская ярмарка расширила свои границы и возможности. Чем удивит она в будущем? Время покажет.

На память о торжестве и в честь 90-летия Курской области состоялось и специальное гашение конверта, который выпустили к этой дате. Алексей Смирнов и директор регионального управления федеральной почтовой связи Почты России Оксана Бахтина сначала поставили на нем оттиск штемпеля, а потом отправили красочные юбилейные открытки с ярмарки. Позже их примеру последовали многие участники и гости Курской Коренской.

Прямая речь

Алексей Смирнов, врио губернатора Курской области:

- Несмотря на жаркую погоду, в местечко Свобода приехало большое количество гостей. От всей души благодарю тех, кто принимал участие в подготовке мероприятий и способствовал созданию особой атмосферы доброжелательности и духовного единения в этом поистине уникальном уголке России. Это волонтеры, медики, сотрудники правоохранительных органов, МЧС, транспортных компаний, команда правительства региона и муниципальных образований.

Два типа Трампа, агрессивный Байден и «тактика Лебедя»

ЕВГЕНИЙ МИНЧЕНКО

Президент коммуникационного холдинга «Минченко консалтинг».

ИНТЕРВЬЮ ПОДГОТОВЛЕНО СПЕЦИАЛЬНО ДЛЯ ПЕРЕДАЧИ «МЕЖДУНАРОДНОЕ ОБОЗРЕНИЕ» (РОССИЯ 24)

Что нужно делать Трампу, чтобы победить на выборах? И почему Байдену поможет не «не-дай-бог», а «генерал Лебедь»? Какие политтехнологические ошибки допустили команды кандидатов в президенты, готовя их к первым дебатам? Кто сейчас главный в кампании – кандидат, консультант, регулятор, избиратель? Об этом Фёдору Лукьянову рассказал политтехнолог Евгений Минченко в интервью для программы «Международное обозрение».

Фёдор Лукьянов: Вы не понаслышке знакомы с политтехнологиями. Что вы – как профессионал – почерпнули из недавних замечательных дебатов Джо Байдена и Дональда Трампа?

Евгений Минченко: Я бы сказал, что команды отработали очень хорошо. Сценарий, который дали обоим кандидатам, был, в принципе, нормальный. Оба старались удерживаться в его рамках.

На мой взгляд, была неверная оценка оппонента со стороны команды Байдена и лично Байдена, скорее всего. В материалах о подготовке к дебатам говорится, что он готовился к двум типам Трампа: злой, агрессивный Трамп и спокойный Трамп, насколько он может быть спокойным. Но, видимо, все его домашние заготовки были на злого Трампа, а тот был спокойный, не перебивал, тем более правила не позволяли, и очень чётко, спокойно продвигал свою повестку. И поэтому, наоборот, Байден выглядел слишком агрессивно, не соответствовал контексту. Он сказал Трампу: «Это ты сосунок, это ты неудачник». Поскольку Трамп не успел ещё на это напроситься, Байден выглядел агрессором. Мне кажется, это была ошибка.

В целом каждый из них свой образ удерживал. Трамп показывал достаточно убедительного «бунтаря», сваливаясь иногда в «шута», потому что это его база. Агрессия Байдена это поддерживала, он ему подыграл. Байден пытался играть в «дурачащегося»: «Да ладно, плавали, знаем. Всё мы понимаем, кто это вообще такой». Но тогда надо было демонстрировать компетентность – этого ему не хватало. Он «зависал» регулярно. Как ни старались медики, как ни старались консультанты, как ни давали ему отдых, но 81 год – это 81 год. Конечно, когда он «подвисал» с открытым ртом, не контролируя себя, это выглядело печально. Собственно, сейчас истерика и идёт в демократических СМИ.

Фёдор Лукьянов: Пишут о том, что не так важно, что они говорили, а самую главную задачу – показать, что возраст не проблема, – Байден провалил и показал ровно обратное. В этой ситуации, допустим, они принимают решение, что всё-таки кандидат безальтернативен, его надо вести дальше. Что делать теперь?

Евгений Минченко: Убирать максимально кандидата из кампании, вытаскивать команду, вытаскивать селебрити – делать то же самое, что у нас в России делали в 1996 году. Собственно, они такую кампанию и делают. Если вспомнить наш 1996 г., фишка заключалась в том, что было две победных истории для команды Ельцина: первая – «не дай бог», мало кандидата и много запугивания; вторая – генерал Лебедь, который занял третье место и оттянул на себя голоса части протестников.

Если бы я был консультантом Демократической партии, я бы сказал: «Ребят, “не-дай-богом” мы уже всех накормили и кормим этим с 6 января 2020 года. С этой историей ехать долго можно, но она не является достаточной для победы». Только одна фамилия – Кеннеди. Надо договариваться с Робертом Кеннеди. Я на днях смотрел последние цифры “Gallup”: среди тех, кто симпатизирует Кеннеди, больше электората республиканцев, чем электората демократов – соотношение 70/30. В этом году battleground states (колеблющихся штатов) очень много. В 2020 г. исход выборов решили пять штатов, сейчас уже десять штатов в игре. Задача – дать денег, чтобы Кеннеди двигался. Зарегистрировать суперпэки, которые поддерживали бы Кеннеди, а это можно делать и без него, главное – сделать это элегантно. И прямо двигать, двигать, двигать. Нужна альтернатива, особенно если социология показывает, что именно в этих штатах он отнимает у Трампа.

Фёдор Лукьянов: Кеннеди пригласить вице-президентом или просто двигать третьего кандидата?

Евгений Минченко: Двигать третьего кандидата. Пригласить Кеннеди-младшего вице-президентом, я думаю, демократический истеблишмент упрётся.

Фёдор Лукьянов: Он специфический, прямо скажем.

Евгений Минченко: Они считают, что у них не настолько катастрофическая ситуация, а я-то считаю, что настолько. Тем более – всё-таки 81 год. Они думают, что если (в случае смерти Байдена на первом году своего срока, например) Кеннеди станет президентом, он их выстроит так, что мама не горюй.

Есть swing states (колеблющиеся штаты). В прошлый раз там были тысячи голосов, которые решали исход выборов, в частности в Пенсильвании. Значит, если по социологии видно, что неопределившиеся избиратели или уходят к Трампу, или уходят к Кеннеди, нужно провести кампанию за Кеннеди, и пусть он соберёт эти голоса. Эти голоса всё равно попадают в корзину, второго тура не бывает.

Фёдор Лукьянов: Буквально – «тактика Лебедя».

Евгений Минченко: Да.

Фёдор Лукьянов: Ясно, что всё очень плохо, но понятно, куда двигаться. А Трампу что-то нужно менять или у него и так всё хорошо?

Евгений Минченко: Трамп сделал очень большой шаг по лестнице вменяемости. MAGA-республиканцы[1] уже его. Сейчас ведётся борьба, грубо говоря, за несколько сотен тысяч голосов, размазанных тонким слоем по конкретным колеблющимся штатам. Ему не надо бороться за избирателей в Калифорнии или за избирателей в Техасе. Хотя некоторые говорят, что Техас может стать swing state, но пока вроде бы социология не подтверждает. Задача Трампа поговорить с этими сотнями тысяч людей и сказать им то, что их сдвинет или в одну, или в другую сторону. Битва не за большие массивы. Больше половины штатов вне игры, потому что там всё понятно. Есть battleground states, есть конкретные группы.

Вы меня просили перед дебатами написать рекомендации кандидатам. Я написал, среди прочего, Байдену: «Простоять ровно 90 минут». Он выполнил. Но у обоих кандидатов был четвёртый пункт: «Дать сигнал синим воротничкам и испаноязычным избирателям». Это две ключевые аудитории. С этим заданием Трамп справился гораздо лучше, чем Байден. Байден всё-таки работал на демократическую базу. Ему сделали подачу про чёрных избирателей, потому что с ними у Байдена сейчас есть просадка. Но ключевой вопрос – это рабочий класс ржавого пояса[2] (те голоса, которые дали победу Трампу в 2016 г.) и голоса стремительно растущей испаноязычной общины, которая далеко не так категорична по теме миграции.

Могу привести пример. В 2016 г. после победы Трампа в Нью-Йорке я сидел в ресторане с одним из стратегов Демократической партии США. Он говорит: «Я не понимаю. Я смотрю цифры экзитполов, очень большой процент голосующих за Трампа среди латиноамериканцев». К нам подходит официант и говорит: «Извините, я вклинюсь. Я из Сальвадора, но я здесь легально. Я прошёл все круги ада для того, чтобы получить сначала грин-карту, потом американское гражданство. Если кто-то скажет, что нелегальные мигранты – мои братья, это не так. Я прошёл всё по системе, а они лезут с чёрного хода. Я против того, чтобы мы были наравне». Плюс среди латиноамериканских избирателей большой процент людей, ориентированных на консервативные ценности. Та же тема абортов – одна из двух ключевых в кампании Байдена и Демократической партии. Так же, как вся история с трансгендерами, гомосексуализмом и так далее.

Фёдор Лукьянов: Такое впечатление, что кампании меняются. Глядя со стороны, я вообще не понимаю, как ими теперь управляют. С одной стороны, кажется, что всем управляют, а с другой – лавина такова, что уже непонятно, кто главный в кампании: кандидат, консультант, тот, кто считает, тот, кто законы пишет, или, в конце концов, избиратель?

Евгений Минченко: Как говорится, Бог на стороне больших батальонов. Кампания выигрывается тогда, когда у тебя работают все элементы и все компоненты: креатив, содержательная рамка, организационная машина, правильный подход к проблеме голосования. Кстати говоря, в этот раз Трамп исправляет свою ошибку 2020 г., начав работать над так называемым “early voting” и “mail ballot” (досрочное голосование и голосование по почте). Если раньше говорилось, что это всё жульничество, и за счёт этого Трамп потерял значительное количество голосов, то сейчас говорят, что это просто надо контролировать. На мой взгляд, очень важно, чтобы работали все компоненты.

Массовые тренды никто не отменял. Стратегический тренд – в пользу Демократической партии, но тут мы видим субъективный фактор, который называется «роль личности в истории». Байден упёрся и, несмотря на то, что ему рассказывали, какой он великий президент, всё уже и так хорошо сделал и останется в истории, он сказал, что пойдёт на второй срок. Что с этим делать – в Демократической партии сейчас совершенно не понимают.

Фёдор Лукьянов: Тогда будем ждать появления третьего кандидата – столь же колоритного, каким был покойный генерал Лебедь.

СНОСКИ

[1] Make America Great Again, MAGA – американский политический лозунг, популяризированный Дональдом Трампом в ходе его президентской кампании 2016 года.

[2] Ржавый пояс (англ. Rust Belt), известный также как индустриальный или фабричный пояс, – часть Среднего Запада и восточного побережья США.

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 3 июля 2024 > № 4721501 Евгений Минченко

Кто стоит за попыткой госпереворота в Боливии и как властям страны удалось его предотвратить

Переворот в Боливии провалился, главный мятежник дал первые показания

Юрий Когалов

Бывший командующий вооруженными силами Боливии Хуан Хосе Суньига не смог привлечь на свою сторону большое число военных, а потому предпринятая им попытка переворота провалилась. По крайней мере, так во время допроса сам арестованный генерал объяснил итог событий 26 июня. Правда, винит он во всем логистику, считая, что некоторые части, на которые он рассчитывал, просто не успели прибыть к правительственному дворцу Кемадо. В среду туда в буквальном смысле вломилась группа военных во главе в Суньигой, чтобы сменить кабинет министров. Они снесли двери при помощи бронетранспортера.

Власти расценили происходящее как государственный переворот и осудили действия военных. Президент Боливии Луис Арсе встретился с мятежным генералом и призвал его отправить пришедшие на площадь Мурио подразделения восвояси, но получил отказ. Когда Суньига покинул дворец Кемадо, а он там провел всего несколько минут, Арсе провел заседание правительства по видеосвязи, а затем обратился к нации. Он призвал население мобилизоваться против "государственного переворота" и в пользу демократии. А затем назначил нового командующего вооруженными силами. Им стал Хосе Уилсон Санчес. Кроме того, ВВС возглавил Херардо Сабала, а ВМС - Ренан Рамирес. Новый командующий армией тут же приказал военным, удерживавшим под своим контролем площадь Мурильо, вернуться в казармы, и они послушались. Кризис продолжался всего несколько часов. Разрешился он довольно мирно, сообщается всего о девяти пострадавших, получивших огнестрельные ранения.

Как заявил министр обороны Боливии Эдмундо Новильо, в настоящее время ситуация находится под контролем, все воинские части вернулись к несению службы в обычном режиме. По его словам, расследованием попытки госпереворота занимается генеральная прокуратура, однако он также дал распоряжение провести внутренне расследование, чтобы установить личности всех солдат, которые поддержали Суньигу. Как заявил Новильо, произошедшее является позором, темным пятном на армии Боливии.

Министр правительства Карло Эдуардо дель Кастильо со своей стороны указал, что целью бывшего командующего вооруженными силами (а он был отправлен в отставку во вторник) был захват власти в стране. Как подчеркнул дель Кастильо, тем самым Суньига пошел против конституции. Он обратил внимание, что помимо генерала был арестован еще один высокопоставленный военный - бывший командующий ВМС Хуан Арнес Сальвадор. Они находились внутри бронетранспортера, который проломил двери во дворец Кемадо. И им теперь будут предъявлены обвинения в вооруженном восстании, нападении на президента, уничтожении государственной собственности, а также серии других преступлений, которые еще предстоит уточнить следователям. "Они не заслуживают того, чтобы их снова называли военными", - подчеркнул министр. Он выразил уверенность, что зачинщики понесут полную ответственность за свои действия. Глава минюста Иван Лима заверил, что генеральная прокуратура обязательно добьется осуждения виновных. Согласно Уголовному кодексу, им грозит от 15 до 20 лет лишения свободы.

Как стало известно местным СМИ, уже выписано около 40 ордеров на арест. В основном они касаются офицеров, которые в среду были на площади Мурильо и во дворце Кемадо вместе с Суньигой. Их опознали по фото и видео, которые снимали очевидцы. Кроме того, к ответственности будут привлечены военачальники, допустившие "мобилизацию" их подчиненных.

Попытку госпереворота в Боливии осудили власти многих стран мира. Первыми, конечно, высказались главы республик, расположенных в латиноамериканском регионе. Президенты Кубы, Мексики, Чили, Гондураса, Панамы, Гватемалы высказали слова поддержки Луису Арсе, правительству и народу Боливии. Президент Гондураса Ксиомара Кастро также призвала лидеров стран-членов СЕЛАК осудить атаку на демократию в Боливии, потребовать полного уважения гражданской власти и Конституции. Генеральный секретарь Организации американских государств Луис Альмагро со своей стороны подчеркнул, что ОАГ "не потерпит никакой формы нарушения конституционного порядка" в Боливии.

Свои оценки высказал и МИД РФ. В Москве осудили попытку военного переворота в Боливии, назвав недопустимым выход за рамки конституционного поля. На Смоленской площади подчеркнули, что политическое урегулирование любых разногласий должно быть императивом. Россия "призвала все конструктивные политические силы и структуры Боливии сплотиться в интересах консолидации боливийского общества, обеспечения стабильности и суверенитета".

В то же время в МИД РФ предупредили о недопустимости иностранного вмешательства во внутренние дела Боливии. Как напомнили в ведомстве, подобные попытки уже не раз приводили к трагическим последствиям.

По мнению бразильского политолога Рафаэля Мачадо, попытка переворота в Боливии могла быть связана с недавно озвученной Арсе идеей о присоединении республики к БРИКС. "Это не случайность, а очевидный "превентивный удар" по попыткам включить Южную Америку в проект построения многополярного мира", - отметил эксперт.

Такой же точки зрения придерживается старший научный сотрудник Института Латинской Америки РАН Александр Степанов. По его мнению, которое приводит ТАСС, госпереворот в Боливии был инициирован американскими спецслужбами. Он обратил внимание на то, что республика обладает крупнейшими в мире запасами лития (24 процента от мировых). Боливия уже сотрудничает с Россией, Китаем, а теперь подала заявку на вступление в БРИКС. И это не нравится США. "Вероятно, была сформирована группа проамериканских представителей военной элиты, которые силовым способом попытались сменить власть. Все еще сохраняющиеся коммуникации по линии Организации американских государств со штаб-квартирой в Вашингтоне, структуры, которая ведет обучение регионального командования оборонных ведомств, могли также оказать свое влияние на формирование проамериканской прослойки в силовом блоке Боливии. Ясно одно - Вашингтон не отступится от своих региональных интересов и продолжит подрывную работу в странах, посмевших бросить вызов гегемону", - заявил Степанов.

Денис Мантуров принял участие в торжественной церемонии открытия ПМЭФ-2024

Первый заместитель Председателя Правительства Денис Мантуров принял участие в торжественной церемонии открытия Петербургского международного экономического форума. Также в мероприятии приняли участие Премьер-министр Центрально-Африканской Республики Феликс Молуа, вице-президент Республики Эль-Сальвадор Феликс Ульоа, президент Нового банка развития БРИКС Дилма Роуссефф, Министр промышленности и торговли Бахрейна Абдулла Адель Абдулла Фахро.

Денис Мантуров рассказал о возникновении новых центров экономического роста и развитии многополярного мира: «Понятие однополярности уже достаточно быстро уходит на второй план: формируются новые центры роста, развиваются активно страны Юго-Восточной Азии, Ближнего Востока, Латинской Америки, Африки. Могу привести пример, какой вклад внутреннего валового продукта обеспечивают страны БРИКС, – это 35% по потребительскому спросу (сравним это с “Большой семёркой„ – 30%). Мы как страна, которая находится между Европой и Азией, являемся активными участниками глобальных процессов налаживания новых торговых отношений и кооперационных связей с точки зрения промышленности».

По словам Дениса Мантурова, на ближайшую перспективу эти тренды сохранятся, будут выстраиваться новые логистические коридоры. Россия в свою очередь сделает всё, чтобы обеспечить стабильность своей экономики и справедливую, нормальную кооперацию с теми странами, которые заинтересованы в сотрудничестве с нашей страной.

«Глобальные экономики имеют определённую уязвимость, поэтому каждая страна сегодня старается создавать свою технологическую суверенность, и мы также поддерживаем этот тренд – как и другие страны, которые присутствуют сегодня на панельной сессии, те, с которыми у нас выстраивается кооперация. К сожалению, определённые страны ведут достаточно грубую политику по запретам и ограничениям по отношению к тем технологиям, которые есть у них. Ограничения, которые мы получили, особенно с 2022 года, побили рекорды – более 20 тыс. санкций. Ни одна страна мира такое давление на себя никогда не ощущала. Была попытка надавить на нашу экономику, на нашу индустрию, и это было сделано крайне грубо», – объяснил первый вице-премьер.

Эта попытка оказалась неудачной – об этом говорят цифры.

«Если привести пример обрабатывающих отраслей промышленности и в целом рост ВВП нашей страны, в прошлом году рост составил 3,4%. В этом году эти цифры будут точно не меньше. И это лишний раз доказывает, что грубой силой остановить рост развития независимых экономик мира невозможно. Поэтому многополярный мир – это то, что нас ждёт в ближайшем будущем, и мы будем этому всячески способствовать. И не только по отношению к своей стране, но и по отношению к независимым экономикам других стран», – заключил Денис Мантуров.

Россия. БРИКС. СЗФО > Госбюджет, налоги, цены. Внешэкономсвязи, политика > premier.gov.ru, 6 июня 2024 > № 4656410 Денис Мантуров

Несмотря на санкции, ПМЭФ-2024 подтверждает статус одной из ведущих экономических площадок мира

Петербургский международный экономический форум (ПМЭФ), стартовавший в Санкт-Петербурге, обещает стать рекордным по числу заключенных соглашений. Если в прошлом году на площадке было подписано 900 соглашений на общую сумму 3,86 трлн рублей, то в этом планируется перешагнуть планку в 4 трлн рублей. "Объем перспектив заключения контрактов в этом году может составить 4-5 трлн", - прогнозирует завкафедрой "Государственное и муниципальное управление" Финансового университета при правительстве Ольга Панина.

В этом году в ПМЭФ примут участие представители 136 государств, в 2023 году форум собрал более 17 тыс. участников из 130 стран. От 45 стран участвовать в мероприятии будут государственные деятели и политики, сообщил помощник президента РФ Юрий Ушаков. Приедут лидеры Абхазии, Боливии, Зимбабве, Республики Сербской. Кстати, Оман получил статус страны - гостя ПМЭФ.

На форум приехали президент Боливии Луис Арсе, президент Зимбабве Эммерсон Мнангагва, премьер-министр ЦАР Феликс Молуа, президент Республики Сербской в составе Боснии и Герцеговины Милорад Додик, президент Абхазии Аслан Бжания и председатель правительства Южной Осетии Константин Джуссоев. Планы присутствовать на форуме подтвердили вице-президенты, зампреды правительств, министры, губернаторы и сенаторы из Азербайджана, Алжира, Беларуси, Буркина-Фасо, Венгрии, Венесуэлы, Вьетнама, Китая, ОАЭ и других стран.

Несмотря на санкции, форум подтверждает статус одной из главных мировых экспертных экономических площадок. По словам Ушакова, главными гостями церемонии открытия ПМЭФ, которая пройдет 6 июня, будут глава правительства ЦАР Феликс Молуа, вице-премьер Вьетнама Чан Лыу Куанг, вице-президент Сальвадора Феликс Ульоа и президент Нового банка развития БРИКС Дилма Роуссефф. На ПМЭФ присутствуют и представители международных организаций: руководители Союзного государства, Евразийской экономической комиссии, СНГ, ОДКБ.

В форуме примут участие руководители Организации стран - экспортеров нефти, Организации черноморского экономического сотрудничества, Латиноамериканской экономической системы, Нового банка развития БРИКС, Африканской ассоциации производителей алмазов и Африканского союза.

Курс на укрепление торгово-экономических - и не только - отношений с дружественными странами виден в этом очень четко. Всегда богатый широкой международной повесткой форум в этом году превзошел самые смелые ожидания. В рамках мероприятий международного трека пройдет более 10 бизнес-диалогов, среди которых форматы ЕАЭС - АСЕАН, Россия - Африка, Россия - Латинская Америка, Россия - Китай, Россия - ЮАР и другие двусторонние встречи.

В частности, Бразилия планирует довести объем товарооборота между нашими странами до 12 млрд долл. Об этом заявил посол Бразилии в Москве Родриго де Лима Баэна Соарес. "Наши торговые отношения сильны как никогда ранее, они преодолели отметку в 11 млрд долл.", - сказал и добавил, что в 2024 году "мы установили новый рекорд и благодаря ему мы надеемся, что в этом году преодолеем отметку в 12 млрд". Кроме того, Россия и Бразилия разработают логистические маршруты, независимые от посредников из третьих стран. Об этом заявил замминистра экономического развития Владимир Ильичев. Среди ключевых товаров бразильского импорта в Россию - соевые бобы и кофе, экспорта - удобрения.

Особое внимание уделено БРИКС. Доля стран содружества в мировом номинальном ВВП уже составляет 37%. По оценкам экспертов, к 2050 году суммарный ВВП членов БРИКС превысит 90% от ВВП всех развитых стран.

По словам заместителя министра финансов Ивана Чебескова, минфин прорабатывает инициативу использования иностранных цифровых финансовых активов (ЦФА) при международных расчетах. По его словам, есть запрос на расчеты не только российскими ЦФА, но и иностранными. "Наша отрасль ЦФА только начала развиваться. Многие иностранные инфраструктуры уже более развиты. Поэтому давайте и их тоже попробуем здесь использовать", - сказал он.

Речь идет не только о развитии торгово-экономических и деловых связей. Министр здравоохранения России Михаил Мурашко заявил на форуме о необходимости создания Ассоциации регуляторов медицинской продукции стран БРИКС. По его мнению, это не только позволит коллегиально обсуждать и разрабатывать стандарты качества медпомощи и заниматься вопросами повышения квалификации медицинского сообщества, а также поможет отстаивать позицию содружества на других площадках.

Мурашко также рассказал, что уже фактически создан центр БРИКС по разработке и исследованию вакцин. "Он должен стать одним из важнейших инструментов обеспечения качественными инновационными вакцинами. Есть ряд направлений, по которым в наших странах сегодня ведутся научные разработки, и эти разработки ориентированы на те инфекционные вызовы, с которыми мы сегодня сталкиваемся", - заключил он.

ТАТЬЯНА ШМЕЛЕВА

В Каталонии выбрали депутатов

Юрий Когалов

Досрочные парламентские выборы в Каталонии завершились победой социалистов, однако с подведением итогов борьба за власть в этом испанском регионе не завершена, она только начинается. Благодаря 27,96 процента голосов избирателей Социалистическая партия Каталонии получила 42 депутатских кресла, но этого недостаточно, чтобы самостоятельно сформировать правительство автономии. Вопрос, кто возглавит Женералитат, решится в ходе голосования в законодательном органе. Для победы кандидатуру того или иного политика должны поддержать как минимум 68 из 135 депутатов во время первого голосования, или простое большинство при повторном. И тут все зависит от итогов переговоров, которые уже начали вести партии, прошедшие в парламент.

Кроме социалистов депутатские кресла заняли представители партии "Вместе за Каталонию" (35), "Левых республиканцев Каталонии" (20), Народной партии (15), "Вокс" (11), объединения "Коммунс"-"Сумар" (6), "Кандидатуры народного единства" (4) и "Каталонского альянса" (2). В парламент прошли четыре силы, выступающие за независимость региона, однако впервые за 40 лет они потеряли абсолютное большинство. Они заняли только 61 депутатское кресло. И теперь испанские СМИ гадают, какие коалиции могут быть сформированы. Изначально наиболее вероятным назывался союз трех сил: социалистов, республиканцев и "Коммунс"-"Сумар". Они имеют в совокупности те самые 68 мест, которые дают абсолютное большинство в парламенте. Однако лидер республиканцев Пере Арагонес уже заявил, что видит свое место в оппозиции. Это ставит под вопрос формирование тройственного союза. Впрочем, одновременно и не исключает поддержки республиканцами социалиста Сальвадора Ильи во время голосования по вопросу о том, кто станет главой Женералитата. В истории были прецеденты, когда несмотря на то, что националистические силы имели абсолютное большинство в парламенте, региональное правительство возглавляли представители других сил.

Социалистическая партия и "Вместе за Каталонию", занявшие два первых места по итогам выборов, объединившись, могли бы диктовать свои условия всем остальным, однако к сотрудничеству, судя по первым заявлениям, они не готовы. На кресло главы Женералитата претендуют и социалист Сальвадор Илья, и националист Карлес Пучдемон. Последний, несмотря на угрозу ареста, если он вернется в Испанию, готов выдвинуть свою кандидатуру. Более вероятным видится третий вариант - объединение националистических сил, несмотря на отсутствие абсолютного большинства. Он наиболее благоприятен для Пучдемона, поскольку голосов их представителей хватит, чтобы во втором голосовании заполучить простое большинство, необходимое для выбора главы Женералитата. Вопрос лишь в том, успеют ли к этому времени в Испании принять закон об амнистии, который аннулирует ордер на его арест. Он был одобрен нижней палатой парламента королевства и застрял в верхней.

Скромное обаяние сюра. В мае на российские экраны выходит фильм "Даааааали!"

Валерий Кичин

Как объявлено, 77-й Каннский фестиваль откроется 14 мая новой абсурдистской комедией французского режиссера Квентина Дюпье "Второй акт". А уже 9 мая на российские экраны выйдет его венецианская сенсация - фильм о Сальвадоре Дали, великом сюрреалисте и безудержном мистификаторе. Расскажем о нем подробнее.

Эту картину эпатажный француз Квентин Дюпье характеризует как "настоящий фальшивый байопик" и дает ему умопомрачительное название "Даааааали!" - именно так, через шесть "а". После чего ждать от картины каких-либо реальных сведений о жизни и творчестве испанского гения было бы безумием.

Премьера фильма прошла в сентябре на Венецианском кинофестивале вне конкурса и была встречена с веселым оживлением - от автора взбесившейся "Шины" всегда ждут чего-то сногсшибательного. Музыкант, лихой диджей, известный под именем "месье Уазо", создатель эксцентричных музыкальных и рекламных клипов, сценарист, кинооператор и кинорежиссер, Кантен Дюпье - мистификатор, сюрреалист и абсурдист по мировосприятию и убеждениям. Свои поражающие воображение фильмы он снимает без компьютерных эффектов, полагаясь исключительно на парадоксы своего мышления, - и выходит буйство разнокалиберных ненормальностей, несовместностей и алогичностей, поданных с несокрушимо серьезным видом свихнувшегося философа. Вволю порезвившись на сюжетах с завлекательными названиями "Курение вызывает кашель" или "Неправильные копы", он не мог не прийти к своему кумиру Сальвадору Дали.

"Даааааали!" ни в коем случае не жизнеописание художника, даже столь эксцентричное, как в недавнем фильме "Быть Сальвадором Дали" Мэри Хоррон с величественным Беном Кингсли, - скорее попытка воспроизвести его метод. А заодно - и стиль собрата Дали по искусству Луиса Бунюэля времен "Скромного обаяния буржуазии". Поэтому картина построена по принципу сплетения сна со сном и фильма с фильмом, и эта трех- или даже четырехэтажная, похожая на зыбкий карточный домик конструкция должна передать игры подсознания, торжествующего над банальным сознанием.

Все начнется долгим планом рояля, из клавиатуры которого водопадиком льется вода - заявка на родство методов и камертон на предстоящие час с четвертью. А самого Дали мы впервые встретим в бесконечно длинном коридоре какого-то ненормального отеля, где восторженная журналистка Жюдит (Анаис Демустье) хочет взять у него интервью. Гений театрально шагает с видом чрезвычайно занятого человека, ни на йоту не приближаясь к точке, где ждет его млеющая от величия момента Жюдит, - пространство растянуто, как резина, и перемещаться по нему практически невозможно. А когда все же наконец достигнет цели, то первым делом поинтересуется, где камеры, которые зафиксируют каждое его движение. Говорить на блокнот он откажется, но даже когда камеры возникнут, все равно найдет повод тянуть кота за хвост, и легко догадаться, что интервью так и не будет взято.

Искать в разворачивающемся действе логику не более результативно, чем спрашивать, отчего часы Дали висят на каком-то сучке, растекаясь подобно сопле. Здесь у каждого свои ассоциации и свои гипотезы возможных ответов. А скорее всего, и не нужно их искать, ответы, потому что любой сюр - всего только сюр, эпатажное преломление нашей безумной реальности, где любая трактовка равна самообману.

Воображение всегда зыбко и текуче, как песок, поэтому даже фигура самого Дали мерцает и перетекает из одного телесного вместилища в другое: в каждом из эпизодов маститого героя играет другой актер, а всего на недлинный фильм их пятеро. Причем необязательно в разных возрастах - только Дидье Фламан играет Дали старого и немощного, в инвалидной коляске, а остальные просто переплавляются друг в друга, сохраняя узнаваемость в усах и повадке.

Упорная Жюдит будет преследовать несговорчивого гения, тот будет всячески уклоняться. Возникнет его муза монументальная Гала (Кэтрин Шоб-Абкариан), потчующая гостей рагу из козьих голов с еще живыми личинками. За обеденным столом будут травить байки, не имеющие ни смысла, ни конца. Некий попик отец Жак (Эрик Наггар) будет бесконечно рассказывать, как его преследует, норовя пристрелить, какой-то ковбой, причем рассказ этот столь же непринужденно перетечет в реальность - такую же зыбкую, сновидческую и граничащую с веселым безумием: там неизвестно, то ли ковбой все-таки пристрелил попика, то ли попик ковбоя.

Бесконечность, неопределенность, текучесть процессов и времени - ведущий мотив картины. От того отельного коридора до погони ковбоя за попиком и обеда, который, похоже, не кончится никогда - мотив, перетекший сюда из "Скромного обаяния буржуазии". В поисках ключа к будущей картине режиссер пообщался с духом Бунюэля, чтобы родственная душа поведала ему свою тоску. Автор фильма утверждает, что перед началом съемок он, как честный человек, связался и с космическим сознанием самого Дали, и тот лично продиктовал ему парадоксы сюжета и манеру поведения актеров.

Лучший шедевр Сальвадора Дали это сам Сальвадор Дали - был убежден Сальвадор Дали, что и пытается воплотить фильм, балансируя между комедией, отвязной фэнтези и элементами впавшего в абсурд байопика. Он делает это так азартно и весело, что зрители легко поддаются обаянию игры в сюр и свободного полета бессознательного. Здесь нет никаких просветительских импульсов - только имитация стиля и способа мышления, вполне безответственная и контролируемая только азартом импровизации. Всем ясно, что такую картину мог и должен был сделать только такой поклонник и верный последователь Дали, как француз Квентин Дюпье.

Поклон одуванчику: уроженец ГУЛАГа призывает мир быть добрее

О скульпторе Григории Потоцком нет статьи в Википедии — при том, что его работы представлены в десятках стран мира, хранятся в музеях и частных коллекциях, а в числе его друзей Пауло Коэльо, Пьер Ришар, Эмир Кустурица и Пьер Карден.

Григорий Потоцкий родился в семье репрессированных в Курганской области — бесконечно далеко от солнечной Молдавии, откуда они были родом и куда вернулись потом. Юный Гриша Потоцкий закончил институт искусств имени Грекова в Одессе, а позже истфак Кишинёвского университета. В 1985-м его приняли в Союз художников СССР; ныне он почетный академик Академии художеств России, член-корреспондент Международной академии культуры и искусства и Педагогической академии, Международного союза художников при ЮНЕСКО.

Работы скульптора находятся в Русском музее (Санкт-Петербург), Всероссийском музее декоративно-прикладного искусства (Москва), Государственных художественных музеях Кишинёва и Симферополя, худфонде Союза художников (Москва), в частных коллекциях в Канаде, Германии, Франции, США, Швеции, Италии, Швейцарии, Бразилии, Японии и Испании.

Сопротивление материала

Его скульптура Антона Чехова поначалу кажется уродливой. Но по творческой концепции Потоцкого душа и тело неразрывны — тело и есть душа. И тогда вспоминаешь и чахотку Антона Палыча, изъевшую его легкие, и трагедию его души — и рождается иной взгляд на него самого.

Слово «линеарность» в отношении скульптуры ввел, кажется, сам Потоцкий. Линеарность, если упрощенно, означает одну непрерывную линию звука в музыкальной полифонии. В этой же манере исполнены фигуры Сальвадора Дали в испанской Валенсии и Боба Марли на Ямайке. Линеарная скульптура — это не полноценная фигура в металле, а некий абрис, контур, способный тем не менее ярко передавать настроение.

Потоцкий работает и в «полновесной» бронзе, избегая, впрочем, канонических приемов в изображении той или иной личности. Хорошо известен его скульптурный образ академика Андрея Сахарова. Скульптору долго не давался образ Сергея Есенина, которого он считает выражением души России. И только тогда, когда он воочию представил себе момент, когда поэта вынимали из петли, родился образ — приподнятый на руках, обращенный лицом в небо или к Богу мертвый поэт. Но если эту композицию поставить вертикально, получается возносящийся вверх ангел.

Многие посчитали его сумасшедшим, когда он объявил о необходимости установить памятник святому Николаю Чудотворцу на его родине — на территории нынешней мусульманской Турции в городке Демре. Тогдашний мэр Демре был категорически против. Но когда Потоцкий сказал ему, что Турция должна войти в третье тысячелетие (а было это в 2000 году) с идеей веротерпимости и толерантности, и Николай Чудотворец станет воплощением этой идеи, мэр Аднан Генч со словами, что эта идея стоит кресла мэра, размещение памятника разрешил. Более того, турки выделили немалые деньги и на установку, и на благоустройство окружающей территории.

А вообще мастер установил более ста памятников по всему миру, большей частью, конечно, в России — 33.

Рисунок тенью

Мастерская скульптора расположена в большом полуподвальном помещении на Гоголевском бульваре, где под потолком продолговатые узкие оконца, в которых часто мелькают ноги прохожих, обеспечивая аллюзии с квартирой Мастера по Булгакову, героям которого маэстро Потоцкий также создал бронзовый памятник.

Впрочем, сам маэстро — внешне антипод Мастеру. Небольшого роста, он мне сразу напомнил моих маленьких хлопотливых тетушек — сестер отца. Малый рост их был обусловлен не только антропологией — всем тем, через что им пришлось пройти. А это депортация в 1937-м, последующие репрессии, голод, холод, годы проживания в землянках на болотах в пойме реки Чирчик под Ташкентом, где им определили ареал обитания и где «шаг в сторону — расстрел». Они все были разными по характеру. Тетка Вера могла и черенком тяпки перетянуть по спине ослушника, а тетка Мария, напротив, была средоточием добра и тепла. Но что их объединяло — это несокрушимый дух, благодаря которому они из болот, кишащих змеями и болезнями, на руках вынесли, выпестовали нас — следующее поколение чемпионов и победителей в науке, культуре и спорте.

Потоцкий — из этого разряда людей духа и терпения, из поколения семидесятых-восьмидесятых, кому досталась — в отличие от шестидесятников, успевших сказать свое слово и быть услышанными, — выжженная земля девяностых, когда Россия перестала быть самой читающей страной. А по молодости ведь так красиво брезжило. Но не сбылось...

Ребенком Потоцкий от болезней и недоедания до десяти лет не мог ходить самостоятельно. Но когда он говорит об искусстве, о вдохновении, то становится выше, и разношенные тапочки, в которых он нарезает по своему подвалу-мастерской, не мешают ему как о равных говорить о Бенвенуто Челлини, Эмиле Бурделе и Генри Муре. И принимать в гости Азнавура, который приезжал, чтобы позировать ему.

А когда он говорит о женщине как средоточии всего хорошего, доброго и чистого, отчетливо понимаешь, что в мире псевдоценностей и гендерной неопределенности он абсолютно чужой. И дело не только в оформлении мастерской, где стенные панели — это эскизы картин (он же еще и живописец) с женской натурой, а плафоны потолочного освещения — куски полупрозрачного пластика, на которых тоже женские фигуры. И даже на мольберте в момент моего визита стоял подрамник, обитый белым холстом, на котором белой же краской рельефно присутствовал абрис женской фигуры, становящейся видимой только под углом к свету, создавая рисунок тенью.

Академик доброты

При его жизнелюбии и любознательности было бы странным, если бы он ограничился только искусством. И вопросы добра и зла интересуют Потоцкого не только как субъекты искусства. Возможно, его взгляды на эту тему кому-то покажутся наивными, а рассуждения скорее детскими. Но когда они излагаются с такой страстью и верой, исходящими от седовласого творца, много повидавшего и пережившего на своем веку, впору задаться вопросом: а может, так и надо?

Некоторое время назад Григорий Потоцкий вместе с актрисой Натальей Андрейченко и артистом цирка Юрием Куклачевым пришли к идее создания международной Академии доброты. «В мире сотни учебных заведений, есть целые армии, где учат убивать. А вот доброте нигде не учат, и никто не объясняет, что она значит, — говорит Потоцкий. — Доброта — основной ключ к решению всех проблем. Мы решили создать на Земле нейронную сеть доброты и окутать нашу хрупкую планету позитивными мыслями, словами, делами».

Добро, по мнению Григория Потоцкого, — это не скарб, не деньги, не движимое и недвижимое имущество, а то, что ты можешь привнести в мир, чтобы сделать его светлее и лучше.

Но при чем тут одуванчик?

«Наш символ мира и доброты — это одуванчик. Каждый элемент скульптуры имеет глубокий смысл. Шапочка одуванчика сделана из ладошек, они образуют форму шара, символизируя планету Земля. Широко распахнутые глаза и ладони, смотрящие вовне, говорят об искренности и чистоте намерений. Одуванчик — потому что его образ очень созвучен нашей миссии: сеять добро на Земле. При малейшем дуновении семена-зонтики мгновенно разлетаются в разные стороны, давая новые всходы», — так описан проект его создателями.

Бронзовые одуванчики появились уже в московских саду Эрмитаж и в Аптекарском огороде, аэропорте Внуково, а еще в Железногорске, Мосальске, Обнинске, Подольске, Санкт-Петербурге, Ульяновске. Да что там — они разлетелись по всему свету, и сегодня символы мира и добра стоят в Австрии, Болгарии, Греции, Италии, Китае, Мексике, США, Франции, Швейцарии, Эквадоре — более чем в 30 странах.

«Приложить свою ладонь к ладошке скульптуры, мысленно соединиться со своими близкими и пожелать им благополучия, добра, мира и любви. А еще подумайте о том, кому вы можете сделать добро и обязательно сделайте это при первой возможности», — написано на разных языках на подножиях одуванчиков рядом с изображением раскрытой ладони.

А название статьи — это прямой отсыл к повести Анатолия Кима — хорошего друга и единомышленника Григория Потоцкого.

Послесловие

Современная городская скульптура, по мнению многих специалистов, является продолжением или развитием архитектуры. Скульптура, правильно интегрированная в пространство, способна организовать его и даже сделаться доминантой, придав ему неповторимый облик. В конце концов, федеральный проект «Формирование комфортной городской среды» прямо декларирует: «Общественные пространства нового формата помогают не только украсить города, а формируют новый культурный и социальный уровень жизни местных жителей». И представить такие общественные пространства без малых архитектурных форм, скульптур и иных пластических элементов уже невозможно. А проект «Одуванчик», его идея и общественная значимость отлично вписываются в идеологию данного федерального проекта. Остается только добавить, что «Строительная газета» в год своего столетия с удовольствием присоединяется к идее одуванчика как символа мира и добра, став информационным партнером проекта.

Григорий ПОТОЦКИЙ:

«Я — художник-одиночка, рисую свои картины о божественном и прекрасном, не рассчитывая на коммерческий успех. Элитарность возникает в некой среде со схожими ценностями, миропониманием. Я к ней не принадлежу, мое искусство не претендует на элитарность — оно просто настоящее. К творчеству меня подталкивают внутреннее понимание красоты, божественная энергетика, как я ее чувствую и воспринимаю»

Авторы: Владимир ТЕН

Номер публикации: №17 03.05.2024

Деловой эталон – топ-10 ЖК бизнес-класса в Москве в 2024 году

На первичном рынке бизнес-класса Москвы наблюдается острая конкуренция – девелоперы реализуют более 20 тыс. квартир и апартаментов в 128 проектах. За год объем предложения вырос на 2,9%, за три года – на 53,9%. Помимо применения различных маркетинговых инструментов, девелоперы в борьбе за покупателя активно занимаются совершенствованием продукта. Эксперты компании «Метриум» рассказали «Стройгазете» о 10 лучших новостройках бизнес-класса по соотношению цены и качества. При анализе проектов аналитики учитывали среднюю цену, уровень развития инфраструктуры, транспортную доступность, экологичность локации, выразительность архитектуры, видовые характеристики и др.

Московский рынок недвижимости бизнес-класса активно развивается. За минувшие 12 месяцев девелоперы запустили продажи в 18 новых проектах этого сегмента. Он занимает 41,6% в общем объеме предложения «старой» Москвы. Средняя цена первичного жилья бизнес-класса в столице сейчас составляет 449,7 тыс. рублей за кв. метр (+2,8% за месяц, +3,7% за квартал, +9,2% за год).

В 2023 году клиенты совершили 25 693 сделки по договорам долевого участия (ДДУ) в проектах бизнес-класса Москвы, а общая покупательская активность за год выросла на 85,2%. В I квартале 2024 года в сегменте оформлено 5501 ДДУ. Высоким спросом пользуется вся линейка предложения – от студий до многокомнатных квартир и апартаментов.

1 место – SOKOLNIKI

Район: Сокольники

Средняя цена кв. метра: 450 тыс. рублей

Объем предложения: 764 квартиры

Первое место в рейтинге лучших ЖК бизнес-класса по соотношению цены и качества занял новый проект девелопера Stone – жилой комплекс SOKOLNIKI. Это первый за пять лет проект бизнес-класса в Сокольниках, продажи в котором будут открыты, ориентировочно, в июне этого года. Комплекс построят в пешей доступности от парка «Сокольники» и его продолжения – заповедника «Лосиный остров». Рядом находятся набережные реки Яузы с веломаршрутом к центру Москвы до парка «Музеон». Таким образом, в непосредственной близости от комплекса простираются сотни га рекреационных зон различного формата: это и Сокольники с современной развлекательной инфраструктурой, историческими павильонами, уникальными розариями, и Лосиный Остров с нетронутой природой, богатой флорой и фауной, и Парк «Яуза» и Ростокинский акведук. Всего 10 минут ходьбы отделяют проект от станций метро «Сокольники» и «Электрозаводская» (радиальная, МЦД и БКЛ).

Основу архитектурной композиции жилого комплекса составит контраст трех разных по высоте зданий (24/28/33 этажей) с увеличенной площадью остекления и динамичными фасадами. Концепция олицетворяет сочетание двух ландшафтов: горизонтального, приглашающего во внутреннюю территорию, и вертикального, где каждая башня комплекса предлагает семейные форматы квартир, когда даже студия по функционалу не уступает однокомнатной квартире.

Рядом с ЖК (в 1 минуте) – скейт-парк, баскетбольная площадка, детская площадка с интерактивными зонами. Собственная инфраструктура проекта включает частный детский сад на закрытой территории, торговые пространства – два отдельных двухэтажных корпуса со всем необходимым, включая спортивную студию для взрослых. В результате формируется идеальный баланс экологичности, рекреационной и социальной составляющих, транспортной доступности и привлекательности экстерьера.

2 место – «Ривер Парк Коломенское»

Район: Нагатинский Затон

Средняя цена кв. м: 463 тыс. рублей в готовом корпусе, 325,5 тыс. рублей в строящихся корпусах

Объем предложения: 545 квартир и апартаментов

Вторым в списке лучших ЖК бизнес-класса Москвы с точки зрения соотношения цены и качественных характеристик стал городской квартал «Ривер Парк Коломенское». Жилой комплекс расположен в районе Нагатинский Затон, рядом со знаменитым парком-усадьбой «Коломенское». Проект выделяется рекреационной составляющей, в первую очередь, масштабной благоустроенной набережной протяженностью 1,5 км, построенной за счет девелопера. Здесь расположены остановка речного транспорта, семейный яхт-клуб с возможностью парковать собственные суда, уютный пляж. К очевидным преимуществам проекта относится также наличие на территории развитой инфраструктуры: муниципальной школы, детского сада, спортивного бульвара со скалодромом, памп-треком и многофункциональной площадкой, нескольких паркингов. В ближайшей перспективе в квартале появятся новый государственный образовательный центр и фитнес-клуб с бассейном. Кроме того, комплекс отличается выразительной архитектурой. Например, похожий на парусник корпус 4 квартала украшен террасами, эркерами и скульптурами по мотивам полотен Сальвадора Дали.

3 место – Emotion

Район: Хорошево-Мневники

Средняя цена кв. м: 416,8 тыс. рублей

Объем предложения: 148 апартаментов

Третье место в рейтинге лучших новостроек бизнес-класса Москвы занял ультрасовременный апарт-комплекс Emotion от ГК «Основа», расположенный в районе Хорошево-Мневники в 600 метрах от набережной Москвы-реки. Он примечателен незаурядной футуристической архитектурой от известного российского архбюро KAMEN Architects и интеграцией в проект большого объема рекреационно-развлекательных и деловых пространств. Одним из главных преимуществ комплекса является большой выбор разных типов планировок — от небольших студий до четырехкомнатных апартаментов с частными террасами и балконами. В комплексе имеется собственный шестиэтажный SPA-центр с открытым бассейном и панорамными видами на столицу, офисный центр, конференц-зал и амфитеатр, ресторанкафе, супермаркет, а также приватные общественные пространства для резидентов, где можно провести частные мероприятия.

4 место – «Метрополия»

Район: Южнопортовый

Средняя цена кв. м: 433,5 тыс. рублей

Объем предложения: 265 квартир и апартаментов

Четвертое место в рейтинге лучших ЖК бизнес-класса занял проект «Метрополия» от MR Group, расположенный на юго-востоке Москвы, в шаговой доступности от станции метро «Волгоградский проспект». Комплекс реализуется в три очереди, всего будет построено 32 корпуса высотностью от 7 до 32 этажей. Все корпуса названы в честь крупнейших мировых столиц (Токио, Рим, Лондон, Париж, Нью-Йорк, Москва), тем самым создавая единое пространство мегаполиса возможностей. В составе второй очереди предусмотрен детский сад на 187 мест. А к 2025 году в «Метрополии» заработает школа на 650 учеников, оснащенная новейшими инженерными системами и самым передовым оборудованием. К очевидным плюсам проекта можно отнести разнообразие планировок, наличие в экспозиции как квартир, так и апартаментов. Площадь благоустроенной придомовой территории составляет 4,7 гектаров.

5 место – «Остров»

Район: Хорошево-Мневники

Средняя цена кв. м: 556,9 тысяч рублей

Объем предложения: 576 квартир

Пятерку лучших ЖК бизнес-класса Москвы замыкает «Остров», который так же, как и Emotion, расположен в одном из самых благоустроенных районов столицы – Хорошево-Мневниках. Комплекс занимает лидирующую позицию по числу договоров долевого участия, заключенных за предыдущий год. «Остров» – настоящий заповедник посреди мегаполиса, который создает ощущение загородной жизни в нескольких минутах от центра города: ЖК скрыт от суеты большого города Москвой-рекой и парком Москворецкий, а его территория имеет высший экологический рейтинг. Проект предполагает комплексное развитие территории, а это значит, что в пешей доступности от него расположатся несколько крупных спортивных объектов, включая хоккейную академию Александра Овечкина, тропы для спортивной ходьбы, набережную и другие блага, которые необходимы для качественной комфортной жизни.

В топ-10 лучших новостроек бизнес-класса также вошли City Bay (Покровское-Стрешнево, MR Group), «VERY на Ботанической» (Марфино, ГК «Основа»), «UNO Головинские пруды (Головинский район, ГК «Основа»), «Stories на Мосфильмовской» (Раменки, October Group), «Селигер Сити» (Западное Дегунино, MR Group).

«Комплексы бизнес-класса – это индивидуальные проекты с дизайнерской проработкой архитектурного облика и прилегающей территории, расположенные в престижных городских районах с хорошими видовыми характеристиками, – указал Руслан Сырцов, управляющий директор компании «Метриум». – Также к важным критериям бизнес-класса относятся наличие охраны территории, консьерж-сервиса, колясочных и лаундж-зон в лобби, преобладание двухкомнатных и трехкомнатных квартир.

Растущая конкуренция на первичном рынке стимулирует девелоперов, в том числе в бизнес-классе, постоянно совершенствовать продукт. За последние 5-7 лет произошла настоящая качественная революция. Многие девелоперы стали строить на класс выше, оставаясь при этом в своем сегменте. В частности, девелоперы бизнес-класса стали предлагать опции, которые прежде встречались только в премиальных комплексах.

Например, на смену стандартным планировкам евроформата пришли квартиры с мастер-спальнями, постирочными, террасами и даже патио. Все чаще встречаются проекты бизнес-класса с пентхаусами. К дополнительным опциям, получившим сегодня широкое распространение в бизнес-классе, относятся лаундж-зоны, коворкинги, переговорные, фитнес-клубы, комьюнити-центры, детские комнаты, помещения для курьеров, система «умный дом», а также мойки, шиномонтажные пункты и зарядки для электрокаров на паркингах».

Авторы: СГ-Онлайн

"Мона Лиза" признана самым разочаровывающим шедевром в мире

Вячеслав Прокофьев (Париж)

Шедевр Леонардо да Винчи "Мона Лиза", что находится в коллекции парижского Лувра, был признан "самым разочаровывающим шедевром в мире". К такому выводу пришла интернет-платформа CouponBirds, которая специализируется на поиске и предоставлении скидок на билеты в музеи, на спектакли и прочие концерты.

Эксперты этой структуры проанализировали свыше 18 тысяч отзывов, где упоминались сто наиболее известных картин, а также музеи, где они в настоящее время выставляются. Оказалось, что на долю Джоконды, страховая стоимость которой, заметим, колеблется в пределах трех миллиардов долларов, пришлось больше всего негатива от тех, кому довелось ее лицезреть.

Если конкретно, то ситуация следующая: "Мона Лиза" получила 37 процентов отрицательных комментариев, в то время как средний процент "недовольства" всей исследованной сотни был почти в два раза меньше. Конечно, народ не ставит под сомнение художественную ценность творения. Как резюмируют аналитики CouponBirds, "чаще всего разочаровывают не произведения искусства, а опыт общения с ними". По их мнению, "многие мировые шедевры становятся жертвами своего успеха, когда притягивают к себе неорганизованные толпы и провоцируют высокие цены на музейные билеты". У людей завышенные ожидания от свидания с "Моной Лизой". Но в реальности они попадают в длиннющую очередь. Как-никак, а музей ежедневно посещают минимум 30 тысяч человек. Когда же оказываются в зале, то на все про все от силы есть пара минут - сзади подпирают новые страждущие. Кстати, в "рейтинге разочарований" вторую строчку заняло полотно Эжена Делакруа "Свобода, ведущая народ". Оно также находится в Лувре. Ну а третье место досталось картине "Постоянство памяти" Сальвадора Дали из Музея современного искусства в Нью-Йорке.

Более 16 тысяч московских пенсионеров в возраcте 60+ впервые начали рисовать

Ангелина Зеленькова

Известно, что многие великие художники - Микеланджело Буонарроти, Тициан Вечеллио, Клод Моне, Иван Айвазовский, Сальвадор Дали и другие активно творили и после 80 лет. Не знаю, войдут ли в историю живописи своими полотнами москвичи, которые в возрасте 60+ впервые берут в руки кисть и начинают рисовать, но в главном художественном вузе Москвы столицы - университете имени С.Г. Строганова, их увлечение поддерживают.

Причем поучиться рисовать в Строгановку приходят даже выпускники, окончившие ее лет 40 тому назад. Как, например, Елена Владимировна Богданова. По образованию она дизайнер, а сейчас на пенсии. Про свои 66 говорит, что это всего лишь цифра.

- Я много лет занималась полиграфией, затем освоила компьютерные графические программы и работала креативным дизайнером в рекламных агентствах. Работа как работа, никакого удовольствия. Всю жизнь мечтала научиться рисовать человека. Появилась возможность, и я вернулась в родной вуз. И теперь на уроке передо мной даже не скульптура, а живая модель, которую может позволить себе далеко не каждая платная школа", - рассказывает она.

Ученики у преподавателя Строгановки Галины Криволаповой разные: и профессионалы, как Богданова, и выпускники художественных школ, и профаны, которые впервые садятся перед холстом. Но неизменным остается одно: на каждом занятии - аншлаг.

До 100 человек набивается в аудиторию. Например, Елене Васильевне Бровиной 68 лет. За три года не пропустила почти ни одного занятия. Признается, что любовь к рисованию у нее с детства. Даже художественную школу окончила, но потом вместо кисти взяла в руки фотоаппарат. Снимала Москву, которую очень любит: пейзажи, архитектуру, интерьеры, фоторепортажи и портреты в районные газеты. "Но мечта сбылась только сейчас, я теперь рисую для души и в Строгановке, и дома с внуками. Осваиваем вместе с ними натюрморт, для этого специально покупаем недорогие цветы и делаем пестрые букеты, чтобы потом изобразить их на бумаге", - поделилась с корреспондентом "РГ" женщина.

Увлекла Елена рисованием даже приятеля, бывшего инженера электронной техники 68-летнего Игоря Хлебцова. Вот он-то точно за кисть взялся впервые. Не прошло и года с этого момента, а готовится уже к своей первой в жизни выставке картин. "Секрет долголетия - в активной умственной и физической деятельности. Я хожу на плавание, учу английский и испанский языки, а теперь еще и рисую. Пока персональная выставка будет в одном из центров "Московского долголетия", а дальше - посмотрим - я на этом останавливаться не собираюсь", - сказал он.

Кстати

Профессиональные художники на пенсии, которые хотят создать свое сообщество людей, увлеченных живописью, могут обратиться в любой из центров "Московского долголетия", где им помогут привлечь единомышленников. Узнать, где проходят ближайшие от дома занятия и записаться на уроки рисования можно на портале mos.ru, офисах госуслуг "Мои документы" или в любом центре московского долголетия.

Россия. ЦФО > Госбюджет, налоги, цены. СМИ, ИТ. Образование, наука > rg.ru, 22 марта 2024 > № 4610164

Гаити: как вылечить национальную травму

ВИКТОР ХЕЙФЕЦ

Профессор РАН, директор Центра ибероамериканских исследований СПбГУ.

ИНТЕРВЬЮ ПОДГОТОВЛЕНО СПЕЦИАЛЬНО ДЛЯ ПЕРЕДАЧИ «МЕЖДУНАРОДНОЕ ОБОЗРЕНИЕ» (РОССИЯ 24)

Гаити, некогда французская колония, охвачена бесконтрольным насилием, власти нет никакой, даже криминальной. В чём причина сегодняшних событий? Как прошлое влияет на будущее Гаити? Почему решение текущих проблем может быть только жёстким и кровавым? Не поможет ли вуду? Об этом Фёдору Лукьянову рассказал профессор РАН Виктор Хейфец в интервью для программы «Международное обозрение».

Фёдор Лукьянов: Есть много разных интересных стран, где происходит бог знает что, но Гаити вне конкурса. Почему именно там? Рядом Доминиканская Республика, где всё нормально, а тут – такое.

Виктор Хейфец: На мой взгляд, важную роль здесь играют несколько вещей. Придётся быть не совсем политкорректным.

Первое. Гаити, с одной стороны, сделала мощный рывок, освободившись сразу после Соединённых Штатов от колониальной зависимости. Лидер этой борьбы Туссен-Лувертюр был самым что ни на есть благодушным и хорошим человеком, однако последующее гаитянское общество выстраивалось по расовому, если не сказать расистскому принципу. Расизм во всех его инкарнациях – будь то белый, будь то не белый – со временем даёт негативный эффект. Формально там нет апартеида (и не было), но де-факто это общество победившего чернокожего населения. Там даже мулаты не обладали реальной силой, а кое-кто был и физически истреблён.

В условиях, когда это общество было создано, бывшие рабы многое делать, в общем-то, не умели, потому что их никогда этому не учили – они работали на плантациях. Их вырвали из привычной среды обитания, разделили и отправили чёрт знает куда – на другое полушарие. Через какое-то время они восстановили рабство, потому что это было единственное, чему они были обучены. Только теперь и плантаторы, и рабы были чёрными. Потом потихоньку Гаити стала выправляться. Не могу сказать, что она стала блестящей страной, но в чём-то даже лучше центральноамериканских государств в XIX веке.

Второй фактор, который очень сильно ударил, это громаднейшая сумма компенсации, выплаченной Франции. Речь шла о совершенно неподъёмных деньгах, и это действительно сильно ударило по экономике. А поскольку в Гаити своих полезных ископаемых мало и сама по себе она никому не была нужна, то оказалось, что экономики нет. Это как в мультфильме[1] – планета Шелезяка: воды нет, полезных ископаемых нет, только разве что населена не роботами.

Третья проблема – это внешнее воздействие. Американцы взяли под контроль значительную часть острова в начале ХХ века и долгое время держали под контролем. Там даже таможенный досмотр проходили: если человек отплывал из Европы в Нью-Йорк, досматривали его или в Санто-Доминго, или на Гаити. Это был дополнительный санитарный пояс.

В какой-то момент США решили, что надо ликвидировать местную кастовую чернокожую систему и дать больше прав населению мулатского происхождения, чтобы было, грубо говоря, как в Доминиканской Республике, где всё гораздо лучше. Там, конечно, на самом деле лучше, но в Доминиканской Республике это возникло естественным путём, а здесь стало вмешательством извне. С одной стороны, местные кланы потеряли часть прав, с другой – исчезла организованность. Именно тогда и начался процесс, который сейчас достигает апогея. В 1990-е гг. – начале 2000-х гг., когда сначала приводили к власти Жана-Бертрана Аристида против воли военных, потом свергали его же, высылали в Центральноафриканскую Республику. При этом американцы настояли, с подачи Жана-Бертрана Аристида, на существенном сокращении армии, потому что это считалось гарантией против переворотов. Армию-то сократили, куда подались бывшие военные? Деваться им было некуда, они пошли в уличную преступность. И часть нынешних уличных преступников – это бывшие военнослужащие, только умеющие гораздо лучше обращаться с оружием, чем обычные бандиты с мачете.

Всё это наложились на процесс исчезновения государства, на процесс атомизация общества. Там даже организованная преступность на сегодняшний момент не структурирована. Судя по всему, бóльшая часть бандитов просто решили уехать из страны, потому что понимают, что за пределами им будет выгоднее. До абсурда доходит!

Гаити практически не выращивает сахарный тростник, потому что это такая национальная травма: «нас заставляли быть рабами, мы не будем выращивать сахарный тростник». При этом Гаити покупает сахар в соседней Доминиканской Республике, где его выращивают гаитяне-мигранты.

Это высочайшая степень абсурда, но для гаитянского общества – это вполне реальная жизнь.

У меня, на самом деле, очень нехорошее предчувствие. Сделать так, чтобы на Гаити было нормально, можно, но сделать это можно только так, что на это никто не согласится. Должна быть жесточайшая многолетняя оккупация, которая будет означать, что в какой-то момент все будут стрелять во всех. Будет куча жертв, будет хуже, чем в Сомали. Потребуется серьёзнейшая чистка во всех смыслах слова: от санитарной чистки подвалов и свалок до социальной. Реальная перетряска всех элит, вкладывание огромных денег фактически в перевоспитание населения, что-то в духе послевоенной Германии. Люди должны понять, какова реальная альтернатива. Делать этого никто не будет, потому что проще изолировать остров, тем более это несложно – с моря американцы прикроют, а на суше доминиканцы. У них уже есть опыт. В своё время доминиканский диктатор Рафаэль Трухильо прекрасно перекрывал границу с Гаити, уничтожая десятки, сотни и тысячи людей, пытавшихся перебраться через границу, – просто расстреливая их из пулемёта.

Боюсь, что кончится всё именно так. Даже если будет какое-то временное вмешательство соседних карибских государств и США, потом формально создадут «переходный совет», посадят какого-то президента, премьера и уйдут. И всё начнётся по новой – не в такой конкретно форме, но что-то похожее. Гаити не повезло, там действительно нет нормального количества полезных ископаемых, поэтому она мало кому интересна.

В своё время там были и даже сохранились неплохие пляжи, развивалась туристическая отрасль какая-никакая. Как ни смешно, но её убили американские правозащитники и либералы, которые говорили, что нельзя вкладывать деньги в кровавое общество и что это аморально: рядом живут люди, умирающие с голоду, без еды, без воды, а тут кто-то будет на пляжах нежиться. В итоге даже те, кто ездил туда на пляжи, перестали. Хотя пляжи сами по себе, говорят, хорошие.

Фёдор Лукьянов: С чем связана активность президента Сальвадора? Он реально хочет что-то изменить или просто напоминает, какой он успешный и что у него получилось?

Виктор Хейфец: Мне кажется, реально что-то менять он не хочет – скорее продаёт свой опыт. Боюсь, он просто до конца не понимает, что могло бы случиться в Сальвадоре, и есть разные оценки этого. Я считаю, что у него получилось, но это такой колосс на глиняных ногах – надо знать, куда именно ткнуть, чтобы эта система рухнула с грохотом. Дело даже не в том, что нарушаются права человека. В политике, как мы знаем, нет понятия «мораль», есть понятие «эффективность». Я склонен считать, что это временная эффективность, потом всё может стать гораздо хуже.

Муссолини в своё время ликвидировал мафию. И она была «ликвидирована» ровно до тех пор, пока сам Муссолини не закончился – всё возвратилось на следующий день. Я склонен полагать, что в Сальвадоре будет то же самое.

Найиб Букеле вроде бы говорит: «Смотрите, как у меня получилось. Вы ко мне пристаёте с правами человека, а у меня система работает». Но как он сделает то же самое на Гаити, даже если получит согласие местных властей? На каком языке он и сальвадорские товарищи собираются общаться с местными, с гаитянами? На каком языке общались бы кенийские миротворцы, если приехали бы? Они же на местном варианте креольского не говорят. Можно, конечно, просто стрелять во все стороны. И я говорил, что есть такой вариант – кровавый, жестокий, но на него никто не пойдёт. Поэтому, что бы ни говорил Найиб Букеле, думаю, это значит следующее: «Отстаньте от меня, я сделал так, чтобы не было, как на Гаити».

Фёдор Лукьянов: Может быть, благодаря Грэму Грину[2] семейство Дювалье[3] обрело определённый образ, согласно которому из всех отвратительных диктатур самая отвратительная была создана в Гаити. Это справедливо? Там действительно было хуже, чем в других местах? Или Дювалье на самом деле просто не повезло?

Виктор Хейфец: Мне кажется, с ними делит лавры парагвайская диктатура. Господин Стресснер[4], который умел распиливать бензопилой на части своих соперников, вполне успешно конкурировал с Дювалье.

Дювалье-младший был просто откровенный мерзавец, который находился у власти исключительно за счёт авторитета или власти папы. Со старшим всё сложнее. Франсуа Дювалье был очень уважаемым на Гаити врачом, педиатром, если я не ошибаюсь. Отсюда, собственно, и Папа Док. Его действительно каждый второй житель острова знал. У него была очень сложная идеология. Он даже в молодые годы левыми идеями баловался – вплоть до коммунистических. Потом коммунисты были запрещены. Но, если почитать, что Дювалье писал уже будучи у власти, то можно встретить лозунги гаитянских коммунистических организаций.

Дювалье действительно установил крайне жёсткий кровавый режим по типу – бей своих, чтобы чужие боялись. Связано это было не только с классическими формами диктатуры, но и со случайными обстоятельствами. Если не ошибаюсь, в 1961 г. Дювалье впал в диабетическую кому, из которой, считалось, он не выберется. Тем не менее он из неё выбрался, но с повреждениями неврологического характера, с периодическими сбоями в сознании. Именно тогда он активно увлёкся вуду и вудуизмом, и это стало частью идеологии. До этого вуду было для него чем-то экзотическим.

На его политику повлияли проблемы с личностью после выхода из комы. Это, конечно, не единственная причина, просто она всё усугубила. Он выстроил диктатуру, которая запугивала не только репрессиями, но и на уровне сознания: придут злые жрецы вуду, и вас больше не будет. На Гаити многие в такое верят, и в известной степени это влияние африканских племенных традиций. Подобное можно видеть и в Бразилии, и в Колумбии, и на Кубе среди населения афро-латиноамериканского происхождения. Просто на Гаити это стало квинтэссенцией.

Фёдор Лукьянов: Но вуду же на Гаити не Дювалье придумал, это у них исторически?

Виктор Хейфец: Нет, просто он этим увлёкся. Вудуизм был обычной вещью – так же, как на Кубе, сантерия. Кто-то этим увлекается, кто-то другим. Просто он поставил вуду на службу государству. Были бы просто убийцы из спецслужб – это одно. А тут – спецслужбы, облечённые религиозным звучанием, и сам президент – верховный вождь вуду. Это уже другая история.

СНОСКИ

[1] «Тайна третьей планеты» – советский мультфильм Романа Качанова (1981 г.), экранизация повести Кира Булычёва «Путешествие Алисы».

[2] «Комедианты» – роман английского писателя Грэма Грина 1966 года. Действие происходит в Гаити во времена правления диктатора Франсуа Дювалье.

[3] Династия Дювалье — наследственная диктатура на Гаити, которая длилась почти 29 лет, с 1957 по 1986 год, охватывала правление отца и сына — Франсуа и Жан-Клода Дювалье.

[4] Альфредо Стресснер Матиауда – президент Парагвая с 15 августа 1954 г. по 3 февраля 1989 года.

Гаити. Франция > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 20 марта 2024 > № 4721862 Виктор Хейфец

Производственная база BYD открылась в Бразилии

5 марта в Сальвадоре, третьем по величине городе Бразилии, административном центре штата Баия, официально начала работу производственная база китайского автопроизводителя BYD.

Ожидается, что комплекс будет постепенно вводиться в эксплуатацию с конца текущего года по начало 2025 года. Первоначально на базе будут производиться электромобили BYD Dolphin, Song Plus, Yuan Plus и Dolphin Mini, производительность составит 150 тыс. автомобилей в год.

"Верим в победу России"

Николай Патрушев провел переговоры с президентом Никарагуа Даниэлем Ортегой

Иван Егоров (Манагуа)

Почти два часа длилась встреча президента Никарагуа Даниэля Ортеги с секретарем Совета безопасности РФ Николаем Патрушевым в Манагуа. Переговоры начались с того, что Ортега нарушил запланированную своим протоколом рассадку за большим круглым столом - друг напротив друга. Вместо этого он пригласил Патрушева занять место по левую руку от себя. Секретарь Совбеза традиционно передал пламенный привет и наилучшие пожелания никарагуанскому лидеру от президента России Владимира Путина. Кроме, того он поблагодарил Никарагуа за абсолютную поддержку инициатив Москвы на международном уровне.

Патрушев обсудил с Ортегой вопросы, направленные на укрепление многопрофильного стратегического партнерства России и Никарагуа. Отдельное внимание собеседники уделили углублению взаимодействия по линии силовых ведомств и министерств экономического блока. Секретарь российского Совбеза также рассказал об итогах очень важных консультаций по вопросам безопасности с представителями Боливии, Венесуэлы, Кубы и Никарагуа, которые прошли накануне в Манагуа. По словам Патрушева, "пятерка друзей" встречается уже во второй раз, и этот новый формат, по мнению всех участников, не только крайне полезен, но имеет и очень большие перспективы.

Даниэль Ортега в ответном слове, которое длилось почти полтора часа, заявил, что народ Никарагуа во всем и всегда будет поддерживать братский народ России, и особенно в "борьбе за мир во всем мире". По его словам НАТО, страны Европы и США объединились для того, чтобы нанести поражение России, но у них ничего не выйдет. Кроме того, по его словам, Запад защищает нацизм и фашизм на Украине, в то время как российские военные ведут с борьбу с этим злом.

"Теперь мы даже открыто слышим, как европейские президенты, президент Франции, той самой Франции, которая убила миллионы людей в Алжире и других оккупированных ими странах, говорят о вводе войск на Украину из стран Европы, и они также хотят поддержки со стороны американских войск для защиты нацизма на Украине", - заявил Ортега.

По его мнению, украинский народ вновь оказался жертвой фашистской и нацистской идеологий, как во времена Второй мировой войны. В то же время, отметил Ортега, политика Запада в отношении России сегодня ничем не отличается от политики Гитлера, который напал на Европу. В связи с этим президент Никарагуа подчеркнул, что его страна выступает в ООН с требованием прекратить агрессию против России, а также нужно немедленно остановить уничтожение народа Палестины израильской военщиной.

Патрушев прилетел на этой неделе в Никарагуа во главе делегации, в состав которой вошли представители администрации президента России, МИД, ФСБ, МВД, Минюста, СВР, МЧС, Росфинмониторинга, Минэнерго и Минпромторга. В Манагуа он ранее провел встречи с представителем президента Никарагуа по вопросам развития отношений с Россией Лауреано Ортегой Мурильо, советником президента Боливии по национальной безопасности Хосе Уго Молдисом, секретарем Совета национальной обороны Венесуэлы Хосе Аделино Орнеласом Феррейрой и министром внутренних дел Кубы Ласаро Альваресом Касасом. Обсуждались вопросы сотрудничества стран по линии спецслужб, финансовой разведки, кибербезопасности, а также борьбы с терроризмом, экстремизмом и противодействия цветным революциям.

Кроме того, в Манагуа Николай Патрушев посетил уникальный международный учебный центр МВД России, который занимается подготовкой офицеров как никарагуанской полиции, так и других стран региона. Как рассказал Патрушеву врио начальника центра Александр Безъязычный, за шесть лет обучение там прошли 2154 слушателей из 13 стран региона, в том числе из Мексики, Гондураса, Белиза, Парагвая, Сальвадора, Коста-Рики. При этом 11 выпускников уже стали генералами полиции. Как заметил сопровождавший Патрушева спецпредставитель президента Никарагуа, этот центр "имеет никарагуанское сердце и большую русскую душу". Он также выразил благодарность России за готовность укреплять сотрудничество в сфере безопасности с правительством и народом латиноамериканского государства.

"Мы верим в победу России, которая будет победой человечества", - добавил младший Ортега.

Александр Хохоликов: Центральная Америка нацелена на сближение с Россией

Правительства центральноамериканских стран — Никарагуа, Гондураса и Сальвадора — воздерживаются от антироссийских мер и выстраивают прагматичные отношения с РФ. Посол России Александр Хохоликов в интервью корреспонденту РИА Новости Кириллу Руденко рассказал о переговорах с переизбранным президентом Сальвадора Найибом Букеле и жизни в этой стране на фоне затяжного режима ЧС, предложил консультативную помощь Гондурасу в их борьбе с преступностью и анонсировал создание в Никарагуа центра ядерной медицины.

— В Сальвадоре прошли выборы президента. Уверенную победу на них, как и предполагали опросы, одержал действующий президент Найиб Букеле. Те, кто наблюдает за ситуацией в стране, ожидают, что курс правительства будет продолжен. Вероятно, будет продолжен и курс в двухсторонних отношениях с Россией. Расскажите, пожалуйста, как наши отношения с Сальвадором развивались в течение прошлого срока Букеле? Есть ли у вас какие-то ожидания на будущую пятилетку?

— Разумеется. Это интересный вопрос. Рейтинг президента Букеле всегда был очень высоким — более 90% среди населения, и он неоднократно признавался лучшим главой государства в Латинской Америке и Карибском бассейне. На выборах 4 февраля, как вы знаете, он одержал убедительную победу, взяв свыше 80% голосов избирателей. В связи с этим наш президент Владимир Владимирович Путин поздравил его и выразил надежду на дальнейшее успешное развитие двусторонних отношений.

Стоит добавить, что определяющее влияние на рост популярности Букеле оказало кардинальное улучшение ситуации в области безопасности. Он на деле заработал репутацию решительного борца с преступностью и наркотрафиком. Букеле является молодым и очень современным президентом, ему 43 года, он активно пользуется соцсетями и работает прежде всего с молодежью, понимая, что это будущее страны.

Как свидетельствуют мои предыдущие встречи с президентом тогда еще Наибом Букеле, он намерен укреплять и диверсифицировать двусторонние связи. Мы рассчитываем на то, что эта линия будет продолжена. В ближайшее время у нас состоятся политконсультации на уровне заместителей министров иностранных дел, в ходе которых будут определены перспективные направления взаимодействия.

Кстати, состоялось еще одно важное событие. Было подписано межправсоглашение о взаимном признании образования, квалификации и ученых степеней. Такое соглашение у нас есть с Никарагуа, и работаем над таким же соглашением с Гондурасом — это повышает интерес центральноамериканских граждан, будущих студентов, к образованию в нашей стране.

— Что касается наших отношений, повлияло ли проведение специальной военной операции на Украине на двусторонние связи между нашими странами?

— Что касается операции, то я хочу сказать, что эта страна последовательно проводила политику нейтралитета в отношении России и воздерживалась от участия в различных продвигаемых Западом мероприятиях и никогда не поддерживала ни в ООН, ни в других международных организациях антироссийские резолюции. Это политический вопрос, и он не влияет на наши торгово-экономические и культурные, а также научно-технические связи, поскольку Сальвадор и его руководство предпочитают уделять внимание не конфликтной повестке дня, а объединяющей.

— Если говорить о наших экономических связях, как развивается товарооборот с этой страной? На каком уровне он сейчас находится и какая динамика в последние годы?

— Ну, разумеется, сложная международная обстановка, и экономическая в том числе, оказывает влияние на сотрудничество в торгово-экономической области всех стран. Это относится и к Сальвадору. Разумеется, оказали влияние на наши торговые связи незаконные антироссийские санкции. Если в целом посмотреть, то эта страна небольшая, и у нас небольшие по объемам товарные потоки, товарооборот достаточно стабильный, хотя он снизился. В прошлом году он составил 42,5 миллиона долларов. Имеется серьезный дисбаланс, и мы нацелены на то, чтобы этот дисбаланс убирать.

— А дисбаланс в чью сторону?

— Конечно, в нашу. Эти 42 миллиона – это наши товары, которые мы экспортируем в Сальвадор. В основном это черные металлы, удобрения, бумага и картон. А Сальвадор нам направляет товары на небольшую сумму, и в основном это кофе и текстильные изделия.

— Вы сказали, что страны работают над устранением дисбаланса. За счет каких товарных статей предполагается это делать, какие продукты потенциально могут подставляться из Сальвадора?

— Из Сальвадора электронная продукция поставлялись в свое время, бытовая техника. Они могут поставлять хороший ром, молочную продукцию хорошего качества. В основном сейчас речь идет о том, что они больше хотят закупать у нас сырье, например, зерно, удобрения. И, кстати, интересуются нашими автобусами и нефтепродуктами.

— Еще до прихода президента Букеле в 2017 году проходили переговоры, по итогам которых сообщили, что наши страны обсуждают взаимодействие в сфере энергетики, фармацевтики, добычи природного газа, рыбной ловли. За эти годы появились какие-то совместные в этих отраслях или других отраслях проекты с участием российского капитала или технологий?

— Вы сами понимаете, что для этого нужно время и желание с обеих сторон. Я хочу подчеркнуть, что мне приятно констатировать, что идет постепенное сближение интересов между нашими странами, в том числе и в политической сфере. Я уже сказал, что правительство Букеле занимало и, надеюсь, в будущем будет занимать нейтральную позицию по кризисным вопросам в отношении России и Украины.

Что касается того, что вы перечислили, то да, у нас есть сотрудничество в ряде областей. Например, хорошо работает в стране российский субподрядчик "ТЯЖМАШ". Он успешно завершил работы по полноценной интеграции гидроэлектростанции "Чапарраль" в национальную систему электроснабжения. И сальвадорское правительство планирует его привлечь к другим проектам, это свидетельствует о том, что здесь высоко ценят качество работы российской компании.

При содействии российского посольства Латиноамериканский институт биотехнологий Mechnikov заключил соглашение с местным дистрибьютором и вышел на сальвадорский рынок. Речь идет о продаже вакцин и медикаментов.

Сейчас у нас появляются новые направления. По инициативе посольства налаживается диалог о сотрудничестве в области использования мирного атома. Недавно в Вене состоялась встреча сальвадорских представителей с нашими представителями госкорпорации "Росатом". На рассмотрении сальвадорской страны находится предложенный "Росатомом" меморандум о сотрудничестве, который они уже готовы подписать. Это первый шаг, чтобы развивать межправительственное сотрудничество по различным областям.

— Да, это интересно. У "Росатома" уже есть научный центр в Боливии, они ведь продвигают не только энергетику, это же и ядерные технологии для сельского хозяйства и медицины.

— Совершенно верно. Мы еще на эту тему поговорим, если у вас будут вопросы по Никарагуа. В данном случае речь идет даже о крупных объектах, но пока не будем забегать вперед.

— Как вы, другие дипломаты нашего посольства оцениваете изменения в Сальвадоре, которые произошли с момента введения чрезвычайной ситуации два года назад? Как этот режим ЧС повлиял на культурную, деловую жизнь, быт в столице и регионах? И насколько устойчивы эти изменения? Потому что статистика по преступности, которую публикуют власти, однозначно говорит, что она снизилась существенно.

— По собственному опыту, в стране сейчас можно отметить спокойствие и безопасность. На всей территории Сальвадора было введено чрезвычайное положение — раньше здесь действовали порядка 120 тысяч активных членов организованных преступных группировок. Есть показатель количества умышленных убийств на 100 тысяч человек, который доходил до 40, а сейчас он снизился до 2-3 случаев. В прошлом году это было 9. Но вы можете понять уже даже по этим цифрам, по арифметике, что прогресс заметный.

В период этой специальной операции против преступников было задержано больше 75 тысяч активных членов банд, марас. Вместе с тем, вы знаете, что эти меры подвергаются критике, потому что в стране сейчас большое количество заключенных, оно превысило 100 тысяч человек. И, конечно, для того чтобы они находились в нормальных условиях, в местах заключения требуются дополнительные возможности. Но я хочу подчеркнуть, что преступники не просто отбывают наказание — они привлекаются к общественно полезным работам, это тоже большое достижение, потому что их используют по профессиональной принадлежности. То есть они не просто копают траншеи, они занимаются электрикой, ремонтом транспорта и так далее, в зависимости от профессии.

А что касается в целом ситуации, я по собственному опыту и разговорам знаю, что очень высоко результаты оценивают сами граждане. Сейчас мы можем констатировать, что значительно улучшились международные экономические рейтинги страны. Власти вложили большие деньги в область туризма, которая постоянно растет. Они проводят значимые международные и региональные мероприятия, такие как Мисс Вселенная-2023, Центральноамериканские и Карибские игры и международные соревнования по серфингу. Раньше это было невозможно, именно в связи с тем, что это была высококриминальная страна.

Также сократилось количество нелегальных мигрантов. Поскольку ситуация стала в стране безопасной, то из страны уменьшился отток граждан за рубеж. Вы, наверное, знаете, что практически треть населения Сальвадора проживает в Соединенных Штатах. Это порядка трех миллионов человек. Поэтому можно констатировать заметное улучшение ситуации.

Последние выборы продемонстрировали, что народ спокойно приходил на избирательные участки, не было никаких нарушений. И когда президент набирает больше 80% голосов избирателей, это, наверное, самое лучшее доказательство его успешной политики.

— Что касается критики со стороны внешних акторов — государств или международных организаций — в адрес политики Сальвадора и Гондураса, допустимо ли комментировать в таком ключе действия суверенных правительств? Почему мы никогда не слышим таких заявлений от российского МИДа? Если вы можете давать эти комментарии, как российский представитель в этой стране, то как вы оцениваете такие меры по борьбе с преступностью и их результаты?

— Я вам бы так хотел сказать. Что такое здесь борьба с преступностью — это внутренняя война, это чрезвычайное положение. И разумеется, в этом случае применяется и насилие. Но однажды Букеле правильно отметил: "почему сейчас активно защищают права преступников, в то время как не защищали раньше права обычных граждан?" Потому что главное право любого человека – это право на жизнь, а он просыпался с утра и не знал, что будет в течение дня. Это один из комментариев.

В отличие от Соединенных Штатов мы не вмешиваемся в дела суверенных государств и уважаем их внутреннюю политику как в Сальвадоре, так и в Гондурасе. И мы всегда поддерживаем неизменную готовность к совместной работе по реализации различных проектов и сотрудничества, в том числе и в этой сфере (обеспечения безопасности — ред.). В Манагуа работает центр МВД России по подготовке полицейских кадров. И в этом центре учатся полицейские Сальвадора и Гондураса. Причем количество гондурасцев с каждым разом возрастает, и мне это приятно констатировать. Поэтому я надеюсь, что работа, которую ведут в двух странах, даст хороший результат. В Сальвадоре это уже видно.

Мы, наверное, рано начинаем подводить итоги по поводу Гондураса. Во-первых, у них только началась борьба по схеме Букеле. Как говорят, цыплят по осени считают. Ну и если даже посмотреть в целом, знаете, арифметику: что такое Сальвадор? Это самая маленькая страна континентальной части Латинской Америки. 21 тысяча квадратных километров, население 6,5 миллионов. А Гондурас? В 5 раз территория больше, и население в 1,5 раза больше. Разумеется, наверное, сложнее вести такую работу.

Главное, чтобы была политическая воля и поддержка со стороны населения. Поэтому я только могу пожелать успехов прогрессивному правительству Сиомары Кастро в этой очень важной и нужной работе. Если где-то Россия сможет помочь, разумеется, путем обучения, потому что к нам на обучение приезжают и в Российскую Федерацию, мы даем различные курсы, их насчитывается более 24. Поэтому мы готовы работать совместно, оказывать консультативную помощь в зависимости от потребностей и возможностей обеих сторон.

— Вы отметили, что в Гондурасе сейчас у власти прогрессивное правительство. Но судя по происходящему, по тому, как Гондурас голосует в ООН, судя по тому, что они ведут контакты на уровне своих министерств обороны, Гондурас остается в сфере военного и экономического влияния Вашингтона. А в каком при этом состоянии отношения между нашими странами? Потому что от прогрессивных правительств Латинской Америки принято ожидать критического настроя по отношению к Соединенным Штатам, которые являются региональным гегемоном, и расположенного отношения к России, с которой нет и не может быть конфликтов.

— Будем реалистами. Гондурас находится в Латинской Америке недалеко от Соединенных Штатов. У него прекрасные исторические связи по всем направлениям, в том числе торгово-экономические и другие, политические контакты. Они давно уже сложились, поэтому это как бы закономерно, что они активно взаимодействуют с Соединенными Штатами.

Я хочу подчеркнуть, что с приходом нового правительства увеличилось количество случаев, когда Гондурас голосует против антироссийских санкций, нас поддерживает в том числе при выдвижении российских кандидатур в различные международные организации. Поэтому тут нужно смотреть динамику. И она есть, позитивная, это очень важно.

Что касается наших отношений, президент России Владимир Владимирович Путин при вручении гондурасским послом верительных грамот сказал, что Гондурас является важным партнером России в Центральной Америке. И мы нацелены на то, чтобы развивать с этой страной отношения во всех областях: и политический диалог, и межпарламентское сотрудничество, и расширение торгово-экономических связей, и культурно-гуманитарных обменов.

По сравнению с другими нашими подопечными странами, где я работаю на постоянной основе, либо по совместительству, товарооборот с Гондурасом значительно выше. Например, в прошлом году он составил 140 миллионов долларов. Это несмотря на то, что действуют введенные незаконные антироссийские экономические санкции, вы знаете, их насчитывается аж 15 тысяч, если брать в совокупности. Но в данном случае у нас достаточно стабильно развивается торговля, и в прошлом году эта торговля всего составляла 131 миллион, сейчас 140 миллионов. К сожалению, тут тоже наблюдается серьезный дисбаланс в нашу пользу, и для того, чтобы его исправлять, мы ведем работу по различным направлениям.Например, есть проект улучшения транспортного обеспечения столицы, то есть они собираются закупать российские автобусы. Надеюсь, этот проект пойдет. Для того, чтобы нам двигаться в сторону укрепления торгово-экономических связей, мы создали в прошлом году, в сентябре, двустороннюю торгово-промышленную палату. Частную, потому что частники быстро реагируют на ситуацию и быстро принимают решения, и в этой палате больше 65 человек. Я скоро поеду в Гондурас и буду торжественно открывать эту палату в присутствии властей Гондураса, бизнесменов, дипкорпуса, и я надеюсь, что нам удастся сдвинуть ситуацию в плане того, чтобы и дисбаланс уменьшить, и активизировать наши связи. Потому что пока в структуре нашего товарооборота та же картина. Это значит, что мы, прежде всего, поставляем металлы, удобрения и продукцию целлюлозно-бумажной промышленности. Планируем расширить это, чтобы могли поменять городской транспорт на новый, будем продвигать наши автобусы, есть большой интерес. Поэтому в данном случае есть хорошие заделы и благоприятные перспективы.

Мы будем проводить скоро межмидовские консультации на уровне замминистра иностранных дел с Сальвадором. Планируются такие же консультации с Гондурасом, и, как правило, в ходе таких консультаций определяется стратегическое направление сотрудничества. Поэтому я рассчитываю, что такие консультации в скором времени состоятся и с гондурасскими партнерами, и в этой связи мы сможем более предметно говорить о материальной технической и научно-технической сфере.

Кстати, представители торговой палаты, которая была в конце прошлого года создана, уже были в России и наладили связи с НК СЭСЛА – это Национальный комитет содействия экономическому сотрудничеству со странами Латинской Америки и Карибского бассейна. И эта палата уже подписала соглашение о сотрудничестве с НК СЭСЛА. Это тоже один из возможных рычагов налаживания и прояснения ситуации взаимных интересов в коммерческой сфере.

Кроме того, мы оказываем содействие Латиноамериканскому институту биотехнологий Mechnikov в Манагуа. Они готовы продвигать вакцины в Гондурас, и такие контакты мы уже предпринимали, и я надеюсь, что сотрудничество может развиваться и в этой области.

Вообще, Гондурас — это перспективный партнер, потому что это страна, которая имеет глубоководные порты на Карибском побережье. К сожалению, таковых нет у Никарагуа, там мелководье. Кроме того, это страна, которая имеет интересные туристические маршруты. Например, мало кто знает о таком месте отдыха, как остров Ратан, а он, между прочим, не уступает лучшим международным пляжам и местам активной посещаемости в других странах.

Еще один момент — у нас есть представитель от нашего посольства в Сальвадоре, который работает на месте постоянно, и сейчас мы работаем над тем, чтобы такой же постоянный представитель находился в Тегусигальпе. Я надеюсь, что в скором времени этот вопрос будет решен окончательно, потому что кадровый состав уже подобран.

— Вы упомянули несколько раз предприятие Mechnikov, которое находится в Манагуа, а также учебный центр МВД. Все это в Никарагуа. Политические отношения у нас с Никарагуа на подъеме, кроме того, сама страна развивается устойчиво, быстрыми темпами. Международные финансовые организации отмечают, что банковская система здорова, устойчива, имеет необходимые резервы. Страна растет, показатель роста ВВП выше, чем у соседей. Как на этом фоне развиваются деловые связи с Никарагуа. Помимо предприятия Mechnikov, которое уже сколько-то лет действует и работает не только с Никарагуа, помимо учебного центра МВД, есть какие-то проекты деловые, инвестиционные, с участием российского бизнеса?

— Если говорить о том, что страна экономически стабильно развивается, я могу подсказать, что валовый продукт страны в прошлом году увеличился на 3,5%, в этом году ожидается, что это будет 4-5%, это немало. Безработица сократилась значительно, 3,8% составляет, для латиноамериканских стран это очень низкий показатель. Инфляция небольшая, 5%, чуть выше, может быть. Зафиксирован рост в таких областях, как промышленность, энергетика, торговля, транспорт, связь и туризм.

Что касается притока иностранных инвестиций, то он вырос почти на 30% и составил 1,5 миллиарда долларов. Вы сами понимаете, что иностранцы не будут вкладывать деньги в страну, где нет таких показателей, где нет стабильности.

Международные резервы страны достигли 5,5 миллиардов долларов, рекордных — в 2017 году они в два раза меньше составляли. Поэтому, действительно, сейчас Никарагуа становится привлекательным государством для иностранных партнеров. И нас это радует, потому что Никарагуа — это наш стратегический партнер, это братская страна, и мы рады, когда активно развиваются отношения с международными партнерами этой страны, включая Китай. Там, как говорится, движется все семимильными шагами по нарастающей.

Я хочу сказать, что несмотря на то, что такая сложная международная и экономическая ситуация, в том числе, я уж не говорю, о политической, и то, что и наша страна страдает от незаконных антироссийских санкций, и против Никарагуа действуют вторичные рестрикции, есть проблемы с банковскими переводами, несмотря на это у нас товарооборот потихонечку растет. Потому что некоторые сбои были в связи с пандемией, затем после специальной военной операции были нарушены различные логистические маршруты и пути. Сейчас ситуация немного выправляется. Поэтому в прошлом году — за три квартала я даю информацию — товарооборот увеличился до 63 миллионов долларов. Причем опять большой дисбаланс в нашу пользу, почти 60 миллионов — это наш экспорт.

Здесь уже мы поставляем автобусы группы ГАЗ и российские вакцины, соответственно, в Россию идут прежде всего сельскохозяйственные товары, такие как арахис, кофе, табак.

Будем работать и на этом направлении, потому что была создана в свое время ассоциация в России, которая занимается двусторонней дружбой, которая занимается всеми вопросами, начиная от политики и заканчивая культурой. И в сферу этой ассоциации входит и торгово-экономическое сотрудничество, научно-техническое сотрудничество, так что, в принципе, инструменты для этого есть, кроме, конечно, очень важного межгосударственного инструмента, это МПК, межправительственные комиссии, которые регулярно встречаются, проговаривают различные направления сотрудничества – и у нас идет продвижение.

Вы упомянули два масштабных проекта – это Mechnikov, производство вакцин, и центр МВД, но мы сейчас продвигаем другой проект, очень важный, связанный с высокими технологиями и научно-техническим сотрудничеством. В марте прошлого года с Никарагуа было подписано межправсоглашение о сотрудничестве в области неэнергетического применения атомной энергии в мирных целях. И это позволило приступить к проработке различных проектов, включая создание в стране центра ядерной медицины. Он будет заниматься не только медициной, диагностикой в том числе раковых заболеваний, но еще и областью сельского хозяйства.

Есть у нас другие проекты, которые действуют, и есть перспективы их развивать. Это развитие системы общественного транспорта здесь, в Никарагуа, замена старых автобусов на новые по комбинированной схеме. В прошлом году мы поставили 550 автобусов, половина из них были подарены, половина из них были куплены. Обе стороны заинтересованы взаимодействовать не только на основе взаимной помощи, но и, конечно, на основе коммерческих интересов.

Хотел бы подчеркнуть, что помимо центра по подготовке полицейских, налажено сотрудничество теперь с Росгвардией нашей страны, она взаимодействует с полицией Никарагуа. Кроме того, открываются другие перспективы, и достаточно обширные. В январе у нас здесь была делегация Евразийской экономической комиссии во главе с министром Глазьевым, и был подписан меморандум о сотрудничестве между ЕЭК и Никарагуа. Открываются возможности выхода на обширный евразийский рынок, это 185 миллионов человек, так что это вызывает большой интерес со стороны никарагуанских партнеров. Ну и работаем по другим направлениям.

Россия. Сальвадор. Гондурас. ЛатАмерика > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 15 февраля 2024 > № 4584894 Александр Хохоликов

Короли и капуста: насколько могущественны криминальные картели

ВИКТОР ХЕЙФЕЦ

Профессор РАН, директор Центра ибероамериканских исследований СПбГУ.

ИНТЕРВЬЮ ПОДГОТОВЛЕНО СПЕЦИАЛЬНО ДЛЯ ПЕРЕДАЧИ «МЕЖДУНАРОДНОЕ ОБОЗРЕНИЕ» (РОССИЯ 24)

Президент Эквадора Нобоа заявил, что готов отдать «украинский, российский металлолом» США в обмен на современную технику. Поможет ли американское оружие властям Эквадора «договориться» с криминальными картелями? Куда отправится старая техника? Насколько картели угрожают существованию латиноамериканских государств? Об этом профессор РАН Виктор Хейфец рассказал Фёдору Лукьянову в интервью для передачи «Международное обозрение».

Фёдор Лукьянов: Феномен квазигосударственных образований: кланы, картели – что это такое? Почему такое происходит именно в Латинской Америке? И действительно ли это угроза существованию государств? Необязательно в Эквадоре, может быть, в Мексике или прочих странах региона?

Виктор Хейфец: Мне кажется, здесь сошлись несколько моментов. Во-первых, конкретно такое провалившееся государство, квазигосудартво, или картели, – это не общая латиноамериканская схема, а конкретно эквадорская и мексиканская. Такого объёма и масштаба в других местах я не вижу. Во-вторых, там сошлась череда обстоятельств:

Две предшествующие администрации – Ленина Морено и Гильермо Лассо – в принципе брали курс на сокращение расходов и на уход государства из многих сфер. Но вакуума не возникает, поэтому туда, откуда они ушли, пришла организованная преступность. К тому же это попало на период пандемии COVID-19, когда все не работали, кроме оргпреступности, которая успешно занималась делом и заполнила вакуум собой.

Новый президент, как я понимаю, решил задействовать сальвадорский опыт – полстраны превратить в тюрьму для организованных преступников, что в Сальвадоре успешно сработало. Он пообещал сделать тоже самое в Эквадоре, но, когда пришёл к власти, не сразу занялся этим. Картели же видели, что он это обещал сделать, и решили ему показать, что, мол, «ты слишком много на себя берёшь, и мы тоже здесь». А дальше уже и ему отступать некуда, и им отступать некуда.

Эквадорские тюрьмы – это такой проходной двор, заходи, кто хочешь, уходи, с кем хочешь. Но это очень рискованный проходной двор, потому что там масса гибнущих заключённых. Понятно, почему они оттуда стремятся бежать. Там за последние лет пять, по-моему, 400 человек в тюрьмах порешили, даже притом, что это бандами контролируется, но банды конкурирующие.

Даниэль Нобоа обещал провести референдум в 2024 г. во время избирательной кампании о придании армии дополнительных функций по борьбе с организованной преступностью. Вот, собственно, они решили не дожидаться. То, что мы сейчас наблюдаем, без всякого референдума происходит.

Следующее обстоятельство чисто эквадорское. Их законодательство не позволяет выдавать преступников в другие государства, он должен оказаться без гражданства, поэтому, строго говоря, и Ассанжа понадобилось лишить гражданства – только потом его можно было выдворить. У них в прошлом году был референдум, предложенный прежним правительством, разрешить экстрадицию, эквадорцы радостно проголосовали против. Я допускаю, что этот референдум сейчас попробует провести уже новый президент, и результат, возможно, окажется иным.

Общая латиноамериканская проблема – коррумпированная полиция. Много, кто коррумпирован, но полиция практически везде за редкими исключениями (Уругвай, Чили) славится любовью к зелёным и ко всем другим бумажкам. Она прямо слаба.

Очень скверно организована Служба исполнения наказания, опять же начиная с Ленина Морено. Это теперь не отдельное министерство, его превратили в службу. Они боролись с Рафаэлем Корреа и корреаистами, а заодно угробили всю систему борьбы с коррупцией. Там одна из самых слабых в Латинской Америке пенитенциарных систем.

Всё это сошлось воедино. У Нобоа времени особо не было, чтобы раскачиваться, у него следующие выборы через 15 месяцев, поэтому он должен либо доказать, что он крутой, и тогда он успешно переизберётся, либо его карьера на этом закончится. А картели в то же время понимают, что или их сейчас перестреляют в Эквадоре, или они договорятся, что кесарю кесарево, а в наши дела лезть не надо, тем более что они не бедные.

Фёдор Лукьянов: Здесь имеет место какой-нибудь трансграничный фактор, грубо говоря, картели разных стран друг другу помогают, взаимодействуют как-то?

Виктор Хейфец: Конкретно в эквадорском случае имеют. Я не знаю, сообразил Нобоа или нет, но, когда он перечислил все эти картели (22 штуки) в своём указе, объявив их террористическими организациями, часть из них – это филиалы мексиканских картелей, то есть он объявил войну заодно и мексиканским картелям. Они пока не вмешались, но они же понимают возникающую для них угрозу.

Плюс проблема оружия. Только что развернулся очередной скандал. Эквадорские военные обнаружили в изъятом арсенале картелей склад гранат с маркировкой перуанской армии. То есть они все украдены в Перу и доставлены туда – может, украдены, может, проданы. Раньше они ссылались на американское оружие, что оно течёт спокойно через границу, а тут обнаруживается, что и поближе есть, а ведь в Перу – свои картели, и с ними тоже власти борются. Вот это трансграничная часть проблемы.

Но самая главная связка – Эквадор – Мексика. Других я не вижу, и вряд ли кто-то реально из государств будет вмешиваться. Аргентинский товарищ пообещал помочь, но, по-моему, эта идея заранее обречена на провал. Во-первых, аргентинская армия – это фикция со времён Фолклендской войны, не уважаемая в Аргентине структура, слабая, не имеющая реального опыта. Во-вторых, как они технически себе это представляют? В Аргентине индейцы только на этикетках пивных бутылок есть. В Эквадоре значительная часть населения индейская, они просто не будут друг друга понимать. В эквадорской-то армии есть индейский компонент, они могут понять, а аргентинцы – европейцы, без толку. Поэтому я думаю, что это из области «поговорить», а остальные, конечно, не будут соваться, у них своих проблем хватает – у перуанцев, у колумбийцев и так далее. Максимум у США можно будет получить помощи.

Тут есть другой интересный момент. Не знаю, связано это напрямую или нет, но Нобоа на днях первым в Латинской Америке заявил, что готов отдать «украинский, российский металлолом в США в обмен на современную технику». Там на 200 млн техники, в основном БТР, вертолёты и боеприпасы. Они в 1990-е гг. напокупали, кстати, в основном даже у Украины, а не у нас, но новая техника нужна, и американцы обещали дать, а до этого все отказывались.

Фёдор Лукьянов: Но старая ведь тогда на Украину пойдёт немедленно?

Виктор Хейфец: Я думаю, что да. Нобоа даже в принципе и не скрывает, что понимает, куда это пойдёт: «Мне нужно армию модернизировать, мне нужны деньги. Мы отдадим старое – получим новое». Но я не думаю, что это связано напрямую, договорились-то они об этом явно не вчера, просто это сейчас прозвучало.

Эквадор. США > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 13 января 2024 > № 4721886 Виктор Хейфец

В Москве состоялся благотворительный аукцион в поддержку российской науки

При поддержке Министерства науки и высшего образования РФ в Москве состоялся благотворительный аукцион в поддержку российской науки. Часть средств от продажи каждого лота будет направлена на финансирование научных исследований.

На аукционе представили уникальные произведения искусства, раритеты исторического и музейного значения: письмо царя Петра I князю Федору Юрьевичу Романовскому, автограф и прижизненная фотография Николая II во Фреденсборге, картины Марка Шагала, Сальвадора Дали, Николая Рериха, Ивана Айвазовского.

В рамках деловой программы мероприятия прошло заседание на тему: «Укрепление национальной безопасности Российской Федерации: Устойчивое научно-технологическое, социально-экономическое и культурное развитие государства». Спикерами выступили председатель Центрального совета Всероссийского Общества Изобретателей и Рационализаторов Владимир Кононов, руководитель ESG-лаборатории МГУ, советник Министра экономического развития РФ, эксперт РАН Христофор Константиниди. Модератором сессии выступил председатель и соучредитель делового клуба RRCC Андрей Бургарт.

Также в рамках деловой программы ведущие российские ученые представили исследования в области нейронауки, физиологии, генетики и психолингвистики. Они рассказали об актуальных программах изучения и поиска лечения синдрома Альцгеймера, а также о разработке вакцины для продления молодости.

Мероприятие направлено на создание условий для государственно-частного партнерства в интересах развития российской науки и привлечение внимания к научно-исследовательской деятельности гражданского общества и бизнеса. В рамках объявленного Президентом России Десятилетия науки и технологий Министерство науки и высшего образования РФ активно поддерживает проекты вовлечения молодых исследователей и специалистов в формирование научно-образовательной среды и создает условия для наращивания научного кадрового потенциала.

Благотворительный аукцион организован деловым клубом RRCC и галереей «Центр Искусств Москва» в рамках объявленного Президентом России Десятилетия науки и технологий.

Умер 100-летний Генри Киссинджер. В США его считали великим дипломатом, но соглашались с этим далеко не все

Игорь Дунаевский

"У Америки нет вечных друзей и врагов - есть только ее интересы". Автор этих слов - Генри Киссинджер, бывший госсекретарь США и центральный идеолог американской внешней политики во второй половине XX века. Киссинджер, в мае отпраздновавший 100-летний юбилей, накануне ушел из жизни в своем доме в штате Коннектикут. Причина смерти не уточняется.

Он родился в Германии в еврейской семье, бежавшей в США в 1938 году. На тот момент 15-летний подросток едва говорил по-английски, однако острый ум и целеустремленность вели его наверх по политическому Олимпу. Киссинджер, став тяжеловесом в политике, полюбил щеголять в Голливуде, а после развода встречался со знаменитыми актрисами. Как отмечает газета The Washington Post, он был в равной степени героем и серьезнейших аналитических изданий, и таблоидов. Но статус "великого" в Америке принесла ему все же политика, которой Киссинджер буквально дышал по последних дней.

Архитектор, а не проводник

В отличие от многих госсекретарей США Киссинджер был не только исполнителем или проводником решений президента, но и сам формировал курс страны на международной арене, порой даже нарушая указания главы Белого дома. Едва ли будет преувеличением сказать, что его работа превратила его в одну из самых влиятельных и заметных фигур на внешнеполитическом небосклоне США второй половины XX века. С его авторитетом на этом поприще мог соперничать разве что советник по национальной безопасности президента Джимми Картера и автор "Великой шахматной доски" Збигнев Бжезинский, скончавшийся в 2017 году.

Киссинджер был сначала советником по национальной безопасности (1969-1975 гг.), а затем и госсекретарем (1973-1977 гг.) в администрациях двух президентов - Ричарда Никсона и Джеральда Форда. Единственный случай в истории США, когда один человек занимал одновременно обе эти должности. Адепт концепции реальной политики (нем. realpolitik) и после отставки до самой смерти, казалось, выполнял функции главного теневого дипломата Америки, возглавляя фирму Kissinger Associates, работающую в закулисье. Его без лишнего шума приглашали в Белый дом и президенты-демократы, и президенты-республиканцы. С ним советовались мировые лидеры и топовые бизнесмены. Минувшим летом, например, в Пекине с ним встречался глава КНР Си Цзиньпин, назвавший его "старым другом". Киссинджер периодически публиковал книги и давал интервью, которые цитировали все мировые СМИ.

"Челнок" из Вашингтона

Деяния Киссинджера предопределили облик внешней политики США на десятилетия вперед. Во главу своей дипломатии он ставил прагматизм и хладнокровие, замечая, что живет в "мире, где сила - главный арбитр".

Он сыграл ключевую роль в секретных переговорах, положивших конец военной интервенции США во Вьетнаме (1965-1973 гг.), которая в свое время трансформировала американское общество. За это Киссинджеру вместе с вьетнамским политиком Ле Дык Тхо присудили Нобелевскую премию мира в 1973 году. Из-за противоречивой репутации Киссинджера двое членов Нобелевского комитета тогда подали в отставку в знак протеста. А сам он из-за опасений протестов ехать на вручение премии отказался.

Успехом Киссинджера считается его "челночная дипломатия" (англ. shuttle diplomacy) в дни войны Судного дня на Ближнем Востоке в 1973 году, которая стабилизировала отношения Израиля с арабскими государствами.

Но, пожалуй, наиболее заметный след в истории оставила его роль в налаживании отношений США с Китаем в 1970-х годах. Начало сближению положил тайный визит Киссинджера в Пекин в 1972 году. Принятый в то время Америкой принцип "одного Китая", согласно которому Тайвань был признан частью КНР, до сих пор является краеугольным камнем двусторонних отношений.

Интересы требуют жертв

Вместе с тем, авторитет Киссинджера в США далеко не однозначный. У него хватало ярых критиков, которые указывали на обратную сторону его холодной расчетливости. Его обвиняли в абсолютной беспринципности и безразличию к человеческим жизням в погоне за стратегическими целями США. Автору довелось несколько раз бывать в Конгрессе США на слушаниях с участием Киссинджера. Ни одни из них не обошлись без выступлений активистов, которые называли экс-госсекретаря военным преступником.

Особенно часто ему припоминали тайные ковровые бомбежки Камбоджи (1965-1973 гг.) американскими войсками под предлогом борьбы с вьетнамской армией, в результате которых по разным оценкам погибли до 100 тысяч мирных граждан.

Некоторые историки уверены, что Киссинджер стоял за организованным и поддержанным ЦРУ госпереворотом в Чили в 1973 году, в результате которого был убит избранный президент страны Сальвадор Альенде и на четверть века установилась диктатура Аугусто Пиночета. Имя Киссинджера связано и с другими конфликтами и переворотами по всему миру.

В отличие от нынешних американских политиков, пытающихся припудривать военные интервенции США показной заботой о правах человека, Киссинджер своего кредо не скрывал и на моральную чистоту не претендовал, заявляя: "Страна, требующая морального совершенства во внешней политике, не добьется ни совершенства, ни безопасности".

Противник с разрядкой

Следить за высказываниями Киссинджера было любопытно хотя бы потому, что конъюнктурщиком он не был и запросто перечил официальной позиции властей США там, где считал нужным.

Это не раз проявлялось в его подходах к СССР, а затем России. Например, Киссинджер в свое время убедил президента Форда не встречаться с советским писателем и диссидентом Александром Солженицыным в Белом доме, хотя того жаждала прогрессивная американская общественность. Киссинджер выступал и против поправки Джексона-Вэника, ограничивавшей торговлю с СССР, которую все же приняли в 1974 году. Он считал, что все это свяжет Вашингтону руки в проведении курса на разрядку в отношениях с СССР. А курс этот, на его взгляд, тогда отвечал интересам США в силу ряда причин, включая внутренние политические и экономические проблемы, вызванные войной во Вьетнаме. В рамках этого курса в 1972 году был заключен первый Договор об ограничении стратегических вооружений между СССР и США. Одновременно Киссинджер настаивал на военном укреплении НАТО, полагая, что европейские силы не способны противостоять армии СССР в случае конфликта.

В последние годы Киссинджера выделяло то, что в отличие от большей части американских политиков и мыслителей он не ударился в идейную русофобию. В силу авторитета экс-госсекретарь был одним из немногих, кто мог себе это позволить, не опасаясь нарваться на ярлык "марионетки Кремля". Даже когда отношения Москвы и Запада после 2014 года пошли по наклонной, он не раз призывал выстраивать архитектуру безопасности в Европе вместе с Россией.

Вместе с тем, дело не в симпатиях к России. Их у Киссинджера никогда не было и быть не могло, поскольку по образу мышления всегда он оставался госсекретарем Соединенных Штатов, для которых Россия - противник. Но к отношениям с Москвой он походил исключительно через призму прагматичных интересов Вашингтона так, как он их видел.

За последний год, когда стало ясно, что Украина превратилась в арену конфликта России и НАТО, Киссинджер стал поддерживать евроатлантические амбиции Киева. Правда, делал это не под лозунгами о светлом будущем украинцев. Киссинджер аргументировал, что Украина стала "самой хорошо вооруженной страной с самым неопытным в стратегическом плане руководством", что создает угрозу. По его мнению, членство Украины в НАТО лишило бы ее возможности самостоятельно действовать в вопросах территориальных претензий к России.

Американец прежде всего

Характерен в этом смысле эпизод из фильма "Голда" о событиях войны Судного дня. По сюжету израильский премьер Голда Меир указывает на еврейское происхождение Киссинджера и призывает его активнее поддерживать Израиль, а тот отвечает: "Во-первых, я американец, во-вторых - госсекретарь США, и только в-третьих - еврей". Меир парирует, что евреи читают справа налево, предлагая перевернуть реплику Киссинджера в обратном порядке. Но он всегда читал по-американски. Пускай этот эпизод, вероятно, является художественным вымыслом, он точно улавливает логику действий реального Киссинджера.

В сухом остатке неоднозначную и сложную личность Киссинджера можно считать отражением образа американской дипломатии и Соединенных Штатов в целом: для одних - это сверхдержава с выдающимися способностями и ресурсами, для других - страна-убийца, выстраивающая свое благосостояние на военных конфликтах по всему миру. А точку поставим популярной цитатой Киссинджера. Изначально он произнес эту фразу в гипотетическом ключе, высказываясь о судьбе президента Южного Вьетнама, но в дальнейшем высказывание неоднократно оказывалась провидческим в самых разных ситуациях. Звучит оно так: "Быть врагом Америки - опасно, быть ее другом - убийственно".

10101.art, инновационная платформа для токенизации искусства, объявила о скором открытии своего цифрового маркетплейса. Старт запланирован на 27 ноября 2023 года. На платформе будет представлена коллекция уникальных произведений знаменитых художников – Пабло Пикассо, Бэнкси, Сальвадора Дали, Энди Уорхола и других.

В декабре также откроется галерея Monada Art в DIFC, где можно будет увидеть оригиналы произведений, представленных на платформе. Первым произведением станет картина Turf War английского художника и активиста Бэнкси. Ее разделят на 1500 частей, каждая из которых будет продана как NFT. Во время предпродажи 27 ноября можно будет купить ограниченное количество этих NFT по сниженной цене – всего за US$ 60.

Руководитель проекта Алина Крот и команда 10101.art активно работают над созданием революционной платформы, которая объединяет традиционный рынок искусства и современный цифровой мир. «Мы создаем новый рынок искусства, который раньше был доступен только избранным. Теперь каждый желающий в любом уголке мира сможет увидеть шедевры, которые ранее хранились в частных коллекциях», – рассказывает Алина Крот.

Платформа, соединяющая традиционное искусство и современные блокчейн-технологии, преследует своей целью сделать рынок искусства доступным для всех. С помощью технологии токенизации искусства 10101.art предоставляет не только возможность приобрести цифровой фрагмент известных произведений, но и стать легальным владельцем оригинала картины. Это открывает новые горизонты для коллекционеров и любителей искусства, желающих прикоснуться к легендарным картинам всемирно известных художников всего в несколько кликов.

Доктрина Монро, или Власть слова

Будущий мир может быть похож на эпоху классической доктрины Монро

АНДРЕЙ ИСЭРОВ

Кандидат исторических наук, заместитель декана факультета гуманитарных наук Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», старший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН.

Для Соединённых Штатов Америки 1823 г. был временем счастливым. В политической жизни, казалось, наступил мир: партийные противоречия, которых боялись отцы-­основатели, знавшие, как гибли ренессансные итальянские республики, сходили на нет, но государство не перерождалось в деспотию. Ту короткую эпоху однопартийности (1815–1824) уже тогда назвали «эрой доброго согласия» (Era of Good Feelings). Приближалось пятидесятилетие Декларации независимости, и современники видели, что рискованный республиканский эксперимент не провалился: люди оказались способны к самоуправлению – страна не только не погрузилась в пучину гражданских войн, но быстро развивалась.

Ежегодное президентское послание Конгрессу 2 декабря 1823 г. было оптимистическим и завершалось утверждением, что всеми достигнутыми благами (blessings) страна обязана «совершенству (excellence) наших [республиканских] учреждений (institutions)». В тексте объёмом почти в один авторский лист президент Джеймс Монро говорил и о больших успехах, выходивших за пределы одного года, – росте населения и территории, и о малых делах, вплоть до таких, казалось бы, не столь существенных, как обу­стройство волнорезов у впадения Делавэрского залива в океан. Много внимания, согласно уже сложившемуся обиходу, президент уделил внешней политике, и к этой области относились два места в послании (7-й, 48-й и 49-й абзацы), благодаря которым Монро, человек долгой и достойной карьеры, вошёл в школьные учебники.

В 7-м абзаце президент упоминает переговоры с Санкт-Петербургом по установлению границ на северо-западе континента, считая их подходящим случаем провозгласить «принцип, с которым связаны права и интересы Соединённых Штатов»: «американские континенты ввиду свободного и независимого положения, которого они добились и которое они сохранили, не должны впредь рассматриваться в качестве объекта для будущей колонизации любой европейской державы». В 48-м и 49-м абзацах президент говорит о войнах за независимость Испанской Америки: «В войнах европейских держав, в вопросах, касающихся их самих, мы никогда не принимали участия, и это согласуется с нашей политикой. <…> Политическая система союзных держав… существенно отличается от политической системы Америки. <…> Искренние и дружественные отношения, существующие между Соединёнными Штатами и этими державами, обязывают нас заявить, что мы будем рассматривать любую попытку с их стороны распространить их систему на любую часть нашего полушария опасной для нашего спокойствия и безопасности. Мы не вмешивались и не будем вмешиваться в дела существующих колоний или зависимых территорий любого европейского государства. Но что касается правительств, которые провозгласили свою независимость и сумели её сохранить и независимость которых мы признали при зрелом размышлении и согласно с принципами справедливости, то мы не можем рассматривать вмешательство в их дела со стороны какой-либо европейской державы с целью их подчинения или контроля любым другим способом их судьбы иначе как проявление недружелюбного отношения к Соединённым Штатам»[1].

Итак, Монро провозгласил принципы дальнейшей неколонизации американских континентов европейскими державами и взаимного невмешательства государств Старого и Нового Света. За несколько дней до обнародования президентского послания, 27 ноября, государственный секретарь США Джон Куинси Адамс направил русскому посланнику в Вашингтоне барону Фёдору Тейлю конфиденциальную вербальную ноту, где, помимо этих принципов, выдвинул ещё один, неперехода (no-transfer), – невозможности передачи колониальных владений в Америке от одной державы другой. Для Адамса непереход составлял вместе с неколонизацией и невмешательством неотъемлемую часть «объединённого политического курса» (combined system of policy)[2]. Доктриной Монро эти принципы назовут лишь почти через тридцать лет[3]. Ни Адамс, несмотря даже на присущее ему высокое мнение о себе, ни Монро, вероятно, не думали, что эти несколько фраз ждёт такая яркая, долгая, необычная судьба.

Покинуть «европейскую систему»

Что означали эти слова, почему они были сказаны, причём именно в конце 1823 г., и какое непосредственное воздействие оказали? Что знали президент, члены его администрации и другие североамериканские политики, как видели мир, оценивали угрозы и возможности?

Как возник российский след в 7-м абзаце о неколонизации? 4(16) сентября 1821 г. Александр I своим указом объявил российскими территориальными водами (береговым морем) пространство на беспрецедентные сто итальянских (морских) миль (около 1852 м) от северо-западного побережья Северной Америки с севера на юг вплоть до 51° с.ш. (чуть севернее нынешней южной канадской границы)[4]. За этим непродуманным, хотя, как выяснилось, неопасным решением стоял министр финансов Дмитрий Гурьев, который надеялся усилить позиции русских рыбаков и торговцев, часто уступавших британским и североамериканским конкурентам, в т.ч. и контрабандистам, в плохо защищённой, слабо заселённой Русской Америке. В Петербурге, впрочем, понимали нереалистичность притязаний. После официальных протестов Лондона и Вашингтона в январе и феврале 1822 г. русские дипломаты конфиденциально сообщали, что настаивать на выполнении указа не будут. Согласно конвенциям с США от 5(17) апреля 1824 г. и с Великобританией от 3(15) марта 1825 г., линия русского влияния была проведена севернее, по 54°40′, причём граница территориальных вод отстояла на 10 итальянских миль[5].

Поводом для 48-го и 49-го абзацев о невмешательстве был «западный вопрос»[6] – клубок противоречий, порождённый успешной борьбой за независимость стран, которые с середины 1850-х гг. объединят понятием «Латинская Америка»[7]. Стремясь подчинить Пиренеи, Наполеон планомерно усиливал давление на испанских Бурбонов, а 12 августа 1807 г. ультимативно потребовал от Лиссабона – союзника Лондона с 1703 г. – присоединиться к войне с Великобританией. После отказа наполеоновская армия стремительно оккупировала Португалию (19–30 ноября), однако 29 ноября, буквально за день до занятия французами Лиссабона, будущий король Жуан VI Браганса (в то время регент при своей душевнобольной матери) вместе с двором успели бежать – и столица Португальской империи надолго была перенесена в Рио-де-Жанейро. Когда в 1821 г. Либеральная революция в Португалии заставила Жуана VI вернуться в Лиссабон, его сын Педру I остался в Америке и 7 сентября 1822 г. провозгласил независимость Бразильской империи.

В мае 1808 г. Наполеон, сломив сопротивление Бурбонов, заставил их отречься от престола и сделал своего брата Жозефа испанским королём. Протест против навязанной смены законных правителей в американских владениях Испании запустил в мае 1810 г. войны за независимость, в основном завершившиеся к декабрю 1824 г. победой повстанцев повсюду, кроме Кубы и Пуэрто-Рико.

Политики и пресса в США в основном поддерживали «южных братьев», которые следовали их пути: республиканская революция против европейской метрополии, – но поддержка эта оставалась риторической. Вашингтон вёл сложные переговоры со слабевшим Мадридом, отвлечённым борьбой против повстанцев, и переговоры эти увенчались блестящим успехом: по договору Адамса—Ониса от 22 февраля 1819 г. (ратифицирован 22 февраля 1821 г.), Соединённые Штаты получили Флориду и, главное, – южную границу от Атлантического до Тихого океана с Новой Испанией, которая в год ратификации окончательно стала независимой, пусть ещё не признанной, Мексикой. Очевидно, трансконтинентальная южная граница подразумевала такую же границу на севере, с Канадой, препятствуя британской экспансии, и усиливала доводы в возможных спорах с Россией. После вступления договора Адамса—Ониса в силу Вашингтон признал независимость молодых испаноамериканских республик (май 1822 г.), за торговлю с которыми развернётся соперничество с Великобританией.

Священный союз, созданный державами-победительницами Наполеона в 1815 г., чтобы предотвратить революции и войны, сохранить законные (легитимные) монархии в их закреплённых Заключительным актом Венского конгресса (8 июня 1815 г.) послевоенных границах, принципиально ещё мог согласиться с распадом Португальской империи на две монархии, но должен был всеми силами противостоять республиканской войне за независимость. Наблюдателю могло показаться, что европейские монархи настроены решительно. 19 ноября 1820 г. на Троппау-Лайбахском конгрессе Священного союза (23 октября – 24 декабря 1820 г., 26 января – 12 мая 1821 г.) Вена, Берлин и Санкт-Петербург в ответ на оживление революционных движений в Южной Европе подписали протокол о праве государей на вмешательство для восстановления законной власти[8]. В феврале-апреле 1821 г. Габсбургская империя подавила революцию карбонариев в Италии, в апреле-октябре 1823 г. французы («сто тысяч сыновей Людовика Святого», как их, с привычным преувеличением, называли) восстановили абсолютную власть испанского короля Фердинанда VII, положив конец «либеральному трёхлетию» (1820–1823) – плоду революции Рафаэля де Риего. Интервенции были санкционированы Троппау-Лайбахским и Веронским (20 октября – 14 декабря 1822 г.) конгрессами. Не станет ли следующей целью Испанская Америка?

Широкий круг противников посленаполеоновской консервативной реставрации от конституционных монархистов до радикальных республиканцев-протосоциалистов видел в Веронском конгрессе триумф наступательной реакции. Однако никаких планов интервенции в Новый Свет в помощь Мадриду европейские монархи не строили ни в Вероне, ни где бы или когда бы то ни было – они прекрасно понимали и слабость Испании, и неизбежность отделения её американских владений[9]. Попавший в консервативную парижскую газету “Journal de Débats” в конце 1822 г. замысел французского министра иностранных дел Франсуа-Рене де Шатобриана (великий писатель руководил ведомством с декабря 1822 г. по август 1824 г.) поставить Бурбонов во главе испаноамериканских государств был лишь «мягким» (но и выгодным Парижу) сценарием неизбежного признания независимости, на который, кстати, Мадрид бы не согласился[10].

Если континентальные монархии внимательно следили за событиями в Испанской и Португальской Америке и выжидали, то Британская империя избрала иной курс. Ведущая морская держава остро понимала выгоды торговли с независимыми, слабыми американскими государствами в обход соглашений с Испанией и Португалией. Главным было не допустить усиления в Испанской Америке Франции, которой Фердинанд VII стал лично обязан. 24 ноября 1822 г. британский представитель на Веронском конгрессе герцог Веллингтон представил европейским дипломатам проект меморандума о признании суверенитета испаноамериканских республик[11]. 9 октября 1823 г. министр иностранных дел Джордж Каннинг совместно с французским послом в Лондоне князем Жюлем де Полиньяком подписали меморандум, в котором признали, что Мадрид свою власть в Новом Свете не восстановит, и взаимно отказались от присоединения бывших испанских владений (т.н. Меморандум Полиньяка). Суть этого курса Каннинг объяснит в палате общин 12 декабря 1826 г., уже после признания Лондоном независимости испаноамериканских государств в январе 1825 г.: «Я решил, что если Франция получит Испанию, то это будет Испания без Индий. Я вызвал к жизни Новый Свет, чтобы восстановить равновесие в Свете Старом»[12].

В августе-сентябре 1823 г. Каннинг несколько раз беседовал с посланником США в Лондоне Ричардом Рашем, предлагая Вашингтону совместные действия в Южной Америке, едва ли не стратегический союз в противовес континентальным державам[13]. Президент Монро, члены его администрации и даже отцы-основатели США – Томас Джефферсон и Джеймс Мэдисон, с которыми президент советовался, склонялись принять лестное предложение, но знающий, опытный дипломат Адамс точно понимал, что международное положение не несёт опасности Соединённым Штатам[14] и не хотел связывать страну обязательствами перед Лондоном. В этом нежелании идти на союз с британцами часто видят воплощение прославленных впоследствии «первооснов» ранней внешней политики США, выраженных в Прощальном послании (1796) первого президента Джорджа Вашингтона и в первой инаугурационной речи президента Джефферсона (1801): «расширяя наши торговые связи», иметь с иностранными державами «возможно меньше политических связей»; европейские интересы «не имеют никакого или имеют очень дальнее отношение» к нашим; «воздерживаться от постоянных союзов с любой частью зарубежного мира» (Вашингтон); «мир, торговля и честная дружба со всеми нациями – связывающие союзы (entangling alliances) – ни с одной» (Джефферсон). Но эти «первоосновы» были не догматом, а выгодной стратегией в конкретных условиях, от которой можно было, если нужно, и отказаться. Вашингтон просто хорошо рассчитывал свои силы и умело пользовался возможностями, которые предоставляла свобода рук, скажем, во время Наполеоновских войн обеспечивая нейтральную торговлю между воюющими державами и – чтобы обеспечить безопасность этой торговли – разгромив в 1801–1805 и 1815 гг. магрибинских (берберских) пиратов на юго-западе Средиземноморья.

В обстоятельствах 1823 г. союз с Великобританией означал присоединение к меморандуму Полиньяка, т.е. самое главное — сохранение status quo на Кубе: остров должен был оставаться в руках слабой Испании. В это время Куба обрела ключевое значение для безопасности и экономики США не только благодаря географической близости к новоприобретённой Флориде, но и из-за сахарного хозяйства. Остров-сосед занимал второе место в торговле США после Великобритании, но грозил восстанием рабов (в 1820 г. – 16 процентов населения США и 45,6 процентов Кубы).

Виднейшие политики, от виргинца-рабовладельца Томаса Джефферсона до бостонца Адамса, надеялись, что Куба рано или поздно войдёт в состав США, но опасались, что их опередят Франция или Великобритания. В апреле 1823 г. Адамс в инструкциях посланнику в Мадриде Хью Нельсону предложил теорию «политического тяготения»: «Существуют законы политического (наряду с физическим) тяготения, и подобно тому, как яблоко, отделённое бурей от дерева, не имеет иного выхода, кроме как упасть на землю, так и Куба может тяготеть только к Североамериканскому союзу, который по тем же самым законам природы не может сбросить её со своей груди»[15]. Когда в газетах появились слухи о британских планах присоединения Кубы[16], военный министр Джон Кэлхун даже призвал к войне с бывшей метрополией, тогда как Адамс понимал, что в таком столкновении остров достанется Лондону[17]. Следовательно, Куба должна оставаться испанской, но без каких-либо вашингтонских гарантий её status quo.

Таким образом, Адамс увидел в переговорах с Россией «очень подходящую и удобную возможность» провозгласить интересы США на северо-западе Американского континента, занять ясную позицию против Священного союза и одновременно отвергнуть британское предложение, которое бы связало руки Вашингтона в кубинском вопросе: «Честнее и достойнее будет открыто объяснить наши принципы России и Франции, нежели идти шлюпкой в фарватере британского боевого корабля»[18]. После долгих обсуждений президент Монро решил не обращаться прямо к великим державам, а включить внешнеполитические тезисы в ежегодное послание.

Меттерних, Шатобриан, буквально все дипломаты континентальных держав, прочтя президентское послание, не стеснялись в резких выражениях, но никаких действий не предпринимали[19]. Глубокий историк европейской внешней политики Пауль Шрёдер точно заметил, что и доктрина Монро, и меморандум Полиньяка отвечали желаниям держав Священного союза, поскольку применили к Новому Свету «венские» принципы взаимного самоограничения и отказа от войны[20].

Однако именно послание Монро убедило и общественное мнение, и даже политиков и дипломатов США, что Священный союз действительно готовил интервенцию против молодых республик, которую президент смог чудесным образом остановить своим словом[21]. Ведущая бостонская газета разместила на своих страницах новогоднюю оду «Священный союз» – так сказать, стихотворное переложение «принципов Монро». Ещё целое столетие, пока гарвардский аспирант Декстер Перкинс не изучил внешнеполитические архивы Парижа, Вены, Берлина, Санкт-Петербурга, историки во всём мире продолжали верить, что только доктрина Монро и продиктованный Каннингом меморандум Полиньяка спасли Новый Свет, и наивно спорили только об одном: кто же сыграл главную роль – Монро или Каннинг, США или Великобритания.

Американские государства, Великая Колумбия и даже монархическая Бразилия, обычно видевшая себя частью «европейской системы», восприняли послание Монро как предложение союза.

Колумбийский посланник в Вашингтоне Хосе Мария Саласар даже просил объяснить, какую помощь окажут Соединённые Штаты в случае вмешательства европейских держав. Ответ Вашингтона был неизменен: США – нейтральное государство, и никакими обязательствами себя не связывает[22].

Новый государственный секретарь Генри Клей в мае 1825 г. предложил России выступить посредником в признании Мадридом независимости молодых республик, чтобы Испания могла целиком сосредоточиться на удержании власти на Кубе и Пуэрто-­Рико[23]. Каннинг в ответ предложил трёхстороннее соглашение Великобритании, Франции и Соединённых Штатов об отказе от претензий на Кубу, которое Вашингтон, разумеется, отверг[24]. США готовы были противостоять плану колумбийско-мексиканской экспедиции на Кубу, который собирались обсуждать летом 1826 г. в Панаме на первом конгрессе американских государств, созванном Симоном Боливаром[25]. Красивая идея республиканского полушария[26] затушёвывала основной смысл «объединённого политического курса» – прямые интересы безопасности и народного хозяйства в понимании вашингтонской администрации.

Яркие «принципы Монро» стали ответом на сложившийся из многих частей американский кризис – скорее, правда, воображаемый, чем настоящий. После его разрешения о них забыли почти на два десятилетия[27].

От обороны к наступлению

Несмотря на очевидную общность судьбы – и США, и новые испаноамериканские республики обрели независимость в революциях против европейских метрополий, – связаны они были, как видно из торговой статистики, не очень тесно. Расстояние от Нью-Йорка до Буэнос-Айреса по прямой в полтора раза больше расстояния до Лондона. Главное место в латиноамериканском внешнеторговом обороте и в инвестициях вплоть до 1930-х гг. занимала Великобритания. Куба, где уже с 1820-х гг. экономически господствовали США, долго оставалась исключением, ведь даже в соседней Мексике объём торговли с северным соседом достиг британского только в 1880-е гг., правда, в 1910–1911 гг. уже превышал последний почти впятеро[28]. В XX век Соединённые Штаты войдут настоящим гигантом – первой экономикой мира и четвёртой страной по населению (76,2 млн человек, из которых 39,6 процентов горожане, – 4,6 процентов от мирового, ровно как, кстати, и в 2000 г.), с растущими промышленностью и сельским хозяйством, после Гражданской войны повсеместно основанном на свободном труде. С коренным изменением места США в мире трактовки доктрины Монро менялись, подчас столь же радикально, но сама она удивительным образом сохранялась и по-прежнему ни к чему Вашингтон не обязывала.

К началу – середине 1830-х гг. независимость новых американских государств признали ведущие европейские державы. 3 января 1833 г. Лондон бескровно вернул себе контроль над аргентинскими Фолклендскими (Мальвинскими) островами, утраченный ещё в 1774 году[29]. В 1833–1834 гг. и 1836–1837 гг. через два кризиса в отношениях с европейскими державами прошла Великая Колумбия: французский консул в Картахене был приговорён к тюремному заключению за драку («дело Барро»), после чего к порту подошли французские корабли – и почти через год консул был освобождён, его убытки возмещены, ряд чиновников наказаны; ровно та же история повторилась с британским вице-консулом в Панаме (тогда ещё колумбийской провинции)[30]. Соединённые Штаты в эти дела никак не вмешивались. Только после того как 27 ноября 1838 г. Франция, используя жалобу французского пирожника, чьё имущество было разграблено близ Мехико во время одной из гражданских неурядиц, развязала т.н. Кондитерскую войну (Guerra de los pasteles, Guerre des Pâtisseries), объявив блокаду всех мексиканских портов и заняв крупнейший атлантический порт Веракрус[31] (а с 28 марта 1838 г. поддерживала, на похожих основаниях, морскую блокаду аргентинского побережья), палата представителей США 11 февраля 1839 г. приняла резолюцию, где прямо цитировалось послание от 2 декабря 1823 года[32]. Никаких последствий, впрочем, эта резолюция не имела; мир с Мексикой был заключён при британском посредничестве 9 марта 1839 г., соглашение с Аргентиной – 29 октября 1840 года.

Тем временем с 1821 г. переселенцы из США осваивали техасские просторы, так что их численность быстро превысила местное мексиканское население. 2 марта 1836 г. переселенцы объявили о создании независимой Республики Техас. Новый президент, южанин Джеймс Полк (1845–1849) целиком посвятил свой президентский срок расширению территории как в юго-западном, так и в северо-западном направлениях. 24 октября 1845 г. президент в своём дневнике заметил, что «народ Соединённых Штатов» не должен отдать (мексиканскую!) Калифорнию Великобритании или иной державе, но, «вновь утверждая доктрину мистера Монро» (“reasserting Mr. Monroe’s doctrine” – ещё не “Monroe Doctrine”), ему, Полку, удастся получить и Калифорнию, и Орегон[33]. Так впервые, но ещё не во всеуслышание, «принципы Монро» стали «доктриной» (о значении этого слова – чуть ниже).

Курс на присоединение Техаса вызвал недовольство британского и французского правительств[34], и 8 декабря 1845 г. в своём первом ежегодном послании Полк процитировал подзабытые «принципы Монро», заметив, что территориальная экспансия США вызывает сопротивление европейских держав, думающих о «балансе сил» в Новом Свете, но Вашингтон выступает против любого вмешательства Старого Света[35]. Слова президента вызвали 12 января 1846 г. открытый протест французского министра иностранных дел Франсуа Гизо в Национальном собрании[36]. Присоединение Техаса стало поводом для войны с Мексикой (1846–1848), итогом которой станет потеря южным соседом 55 процентов (!) земель.

Во время Мексиканской войны в Вашингтон прибыл представитель креолов в юкатанской «войне каст» (1847–1901). 29 апреля 1848 г. Полк вновь процитировал слова Монро, предложив послать войска на Юкатанский полуостров для защиты «белой расы» от индейцев майя, но главное – чтобы опередить такую же помощь со стороны Испании или Великобритании. Сенат, впрочем, согласия на отправку войск не дал[37].

Полк цитировал слова Монро дословно, но смысл получался уже иной, противоречащий оценке Пауля Шрёдера: не взаимное «самоограничение», а притязания на территориальную экспансию и на гегемонию США в Западном полушарии. Примечательно, что, если в начале 1820-х гг. расширение за счёт Мексики поддерживали все политики, в т.ч. северяне, в середине 1840-х Полку пришлось преодолевать сопротивление представителей северных штатов. Против войны и присоединения новых земель выступили даже былые экспансионисты Джон Куинси Адамс и Генри Клей.

В те же годы развернулась борьба за влияние в Центральной Америке. Правительство Новой Гранады (Колумбии), которой тогда принадлежала Панама, выбирало между британскими, французскими и североамериканскими предложениями построить железную дорогу через перешеек и предпочло последнее. 12 марта 1846 г. поверенный в делах в Боготе Бенджамин Олден Бидлак и cекретарь по иностранным делам Мануэль Мария Мальярино подписали соглашение (договор Мальярино–Бидлака), в статье 35 которого США гарантировали нейтральный статус Панамского перешейка[38]. Это положение затянуло ратификацию договора в Вашингтоне до 3 июня 1848 г., поскольку сенаторы видели в этой гарантии тот самый «связывающий союз», против которого предупреждали Вашингтон и Джефферсон. К этому времени война с Мексикой уже завершилась, а в присоединённой Калифорнии с января 1848 г. началась «золотая лихорадка», которая и определила судьбу Панамы, – первый поезд пройдёт по Панамской железной дороге уже 28 января 1855 года.

Вашингтон и Лондон договором Клейтона–Булвера (Clayton–Bulwer Treaty) от 19 апреля 1850 г. (вступил в силу 4 июля) гарантировали равные права держав и нейтральный статус канала через Центральную Америку, который, как мы знаем, будет построен (Соединёнными Штатами, не Великобританией)[39] только в 1904–1914 годах. Недавний государственный секретарь (1845–1849) и будущий президент (1857–1861) Джеймс Бьюкенен был недоволен текстом этого договора, сказав в частном письме, что он «пересматривает доктрину Монро и направляет её скорее против нас самих, нежели европейских правительств»[40]. 6 января 1853 г. член палаты представителей от недавно присоединённой Калифорнии Эдвард Колстон Маршалл сослался на «доктрину Монро», требуя присоединить Кубу[41].

Окончательно термин «доктрина Монро» вошёл в повсеместный обиход с резолюцией, предложенной сенатором от Мичигана Льюисом Кассом 18 января 1853 г.: в ней, во-первых, утверждался принцип неколонизации (причём прямо цитировалось послание от 2 декабря 1823 г.), и во-вторых – предлагалось рассматривать любое посягательство на кубинский статус-кво со стороны европейских государств как недружественный акт[42]. Уже 28 января 1856 г. Касс сказал в Конгрессе о «часто обсуждаемой доктрине Монро» (oft-debated Monroe Doctrine)[43], и его правоту доказывает приведённый ниже график.

Так с середины XIX века три абзаца из президентского послания 1823 г. стали восприниматься как «доктрина», т.е. буквально богословское учение, но, повторюсь, ни к чему притом не обязывающее. Крупный испанский историк и дипломат Сальвадор де Мадарьяга[44] заметит, что доктрина Монро на самом деле – даже не «учение», а два догмата: «о непогрешимости американского президента и о непорочном зачатии [северо]американской внешней политики»[45]. Что ж, основательница секты «христианской науки» (Christian Science) Мэри Бейкер Эдди, приветствуя подписание русско-японского Портсмутского мирного договора, напишет в главной бостонской газете: «Я строго верю в доктрину Монро, в нашу Конституцию и в Божественные законы»[46]. В столетний юбилей доктрины, 2 декабря 1923 г., приверженцы Мэри Бейкер Эдди опубликуют эти слова на отдельной рекламной полосе “New York Times”.

Выдающийся журналист, советник многих президентов Уолтер Липпман[47] написал в 1915 г., что сами по себе принципы Монро «то ли что-либо значат, то ли не значат ничего», однако это «созвездие привязанностей» (cluster of loyalties) обладает силой убеждения для народа США и, соответственно, может быть политически использовано[48]. Забегая вперёд, скажу, что и сам Липпман через 28 лет употребит доктрину Монро с пропагандистской целью.

Триумф доктрины Монро как олицетворения североамериканской внешней политики и даже североамериканского самосознания сохранял Вашингтону пространство свободы. Точно опишет место доктрины забытый советский юрист-международник И.М. Боголепов: «Более чем столетняя история принципов доктрины Монроэ показывает, что эта доктрина очень похожа на зонтик-антука (en tous cas), охраняющий своего владельца и в дождь, и в солнечный день»[49].

Франко-британская блокада аргентинского побережья (1845–1850) в поддержку Уругвая, с которым воевала Аргентина, французская интервенция в Аргентину (1848), наконец, Межамериканский конгресс в Лиме в 1847 г. остались без внимания официального Вашингтона. В декабре 1861 г., после того как Мексика отказалась платить по долгам, в Мексику вторгся французский (до апреля 1862 г. — франко-испано-британский) экспедиционный корпус, ставивший задачей поставить во главе объятой кризисом страны австрийского эрцгерцога Максимилиана. Разумеется, любые возможные действия Соединённых Штатов в Мексике останавливала собственная гражданская война; священник и борец с рабством Джошуа Ливитт, боявшийся, что смута в Мексике усилит южную Конфедерацию, призывал президента Авраама Линкольна к вмешательству, ссылаясь на доктрину Монро – «аксиому в политической науке» («правда никогда не умирает»)[50]. Никаких действий не предпринимал Вашингтон и во время I Тихоокеанской войны (1864–1866), когда Испания захватила богатые удобрениями перуанские острова Чинча. Несмотря на всё это, государственный секретарь Уильям Сьюард 31 октября 1868 г. сказал, что из «только теории» доктрина Монро стала, наконец, «необратимым фактом»[51].

Действительно, доктрину Монро стали чаще использовать, чтобы оправдать не просто право на вмешательство, но прямую аннексию территорий.

31 мая 1870 г. президент Улисс Грант, ссылаясь на доктрину Монро, призывал (правда, тщетно) Сенат проголосовать за присоединение Доминиканской Республики[52]. После победоносной войны с Испанией был присоединён Пуэрто-Рико (11 апреля 1899 г.) и установлен де-факто протекторат над Кубой (12 июня 1901 г.), 31 марта 1917 г. Соединённые Штаты купили Датскую Вест-Индию (ныне Виргинские острова, США).

Громкий кризис, связанный с трактовкой доктрины Монро, разгорелся при президенте Гровере Кливленде (1885–1889, 1893–1897). Во многом, как часто бывает, он был обусловлен стремлением показать державную мощь собственным избирателям. Вашингтон пошёл на резкое обострение международной обстановки, ввязавшись в давний пограничный спор между Венесуэлой и Британской Гвианой (ныне Гайаной) из-за земли, на которой находились золотоносные прииски. Рассчитав, что Лондон вряд ли пойдёт на открытое противостояние, 20 июля 1895 г. государственный секретарь Ричард Олни направил ноту для британского премьер-министра и министра иностранных дел лорда Солсбери, в которой объявил принципы Монро «доктриной американского публичного права», подчеркнул безусловное превосходство Соединённых Штатов с точки зрения как «национального величия», так и «личного счастья» граждан и сделал ясный, намеренно грубый вывод: «Соединённые Штаты сегодня – практически господин (sovereign) на этом континенте, и их желание – закон… [поскольку] безграничные ресурсы в сочетании с изолированным положением делают их хозяином положения, практически неуязвимым для всех иных держав». За такой буквально хамской декларацией следовало скромное предложение решить пограничный спор арбитражем[53]. Лорд Солсбери ответил только 26 ноября, заметив, что обстоятельства Венесуэльского кризиса не имеют ничего общего с условиями 1823 г., а доктрина Монро не входит в международное право[54].

Кливленд повторил доводы Олни в послании Конгрессу от 17 декабря 1895 года[55]. В духе новой массовой политики компания Эдисона даже выпустила фильм «Доктрина Монро» (1896), в котором Дядя Сэм побеждает в рукопашном бою Джона Булла. Пребывавший в отставке Бисмарк назвал тогда доктрину Монро «немыслимой наглостью» (unglaubliche Unverschämtheit)[56]. Однако 12 ноября 1896 г. Лондон согласился на арбитраж, по решению которого от 3 октября 1899 г. Венесуэла получила около 10 процентов спорных земель, причём прииски целиком достались британцам. 14 февраля 1903 г. новый британский премьер-министр Артур Бальфур заявил, что приветствует любой рост влияния США в Западном полушарии[57].

Слова Бальфура связаны с т.н. II Венесуэльским кризисом. После отказа президента Сиприано Кастро платить по долгам, c 9 декабря 1902 г. побережье страны блокировали британские, немецкие и итальянские военные корабли. В накалившейся обстановке европейские державы оказались рады принять предложение Вашингтона об арбитраже, подписанное 13 февраля 1903 года. Венесуэла согласилась отдавать кредиторам 30 процентов таможенных поступлений от морской торговли, но 22 февраля 1904 г. державы, участвовавшие в блокаде, добились в гаагской Постоянной палате третейского суда решения о первоочередных выплатах именно им. Это решение встревожило президента Теодора Рузвельта (1901–1909), поскольку могло стать неприятным прецедентом для военного вмешательства европейских держав (крупные долги имели многие латиноамериканские государства, не только Венесуэла). Особенно беспокоило, что может вырасти влияние новой великой державы – Германии[58]. Ещё 29 декабря 1902 г. аргентинский министр иностранных дел Луис Мария Драго предложил Теодору Рузвельту принцип: государственный долг не может стать поводом к военному вмешательству иностранной державы (доктрина Драго)[59] – но президент США, совершенно в духе доктрины Монро, не хотел ограничивать страну обязательствами.

6 декабря 1904 г. в ежегодном послании Теодор Рузвельт предложил свой вывод (следствие, corollary) из доктрины Монро. Текст чрезвычайно интересный – если уйти от привычного соблазна видеть в нём простое проявление хищного империализма. Его первый тезис: интересы Соединённых Штатов и «южных соседей» совпадают, следовательно, Вашингтон заинтересован в их «стабильности, порядке и процветании». Второй: если в странах Латинской Америки возобладают правопорядок и справедливость, они обретут процветание, что будет выгодно США. Третий тезис оправдывает вмешательство – и, будто следуя первоначальной доктрине Монро, чётко не определён: в одном месте сказано, что «хронические нарушения (wrongdoing), которые ведут к общему ослаблению связей цивилизованного общества, в Америке, как и везде, безусловно, требуют вмешательства какой-либо цивилизованной страны, и в Западном полушарии приверженность Соединённых Штатов доктрине Монро может заставить их предпринять такое вмешательство», а в другом – что вмешательство возможно, в качестве последней меры, «если нарушаются права США или чтобы предупредить угрозу внешнего вторжения». Суверенитет несёт ответственность: «…любое государство… желающее сохранить свою свободу, свою независимость, должно ясно понимать, что право такой независимости не может быть отделено от ответственности за её должное использование»[60].

Итак, американцы готовы были стать «международной силой порядка» (international police power) для всего Западного полушария, но в первую очередь для стран Карибского бассейна, следовательно, провозглашалось право вмешательства, но в пределах сферы влияния. Высокопоставленный японский политик, виконт Канэко Кэнтаро (1853–1942) вспоминал, что в 1905 г. во время переговоров в Портсмуте Теодор Рузвельт в частной беседе сказал ему, что Япония должна выработать свою, азиатскую доктрину Монро[61]. Что ж, вполне возможно, что так и было, и Рузвельт думал о нескольких крупных мировых державах, определяющих пространство вокруг себя.

Новая жизнь старинной доктрины

Итак, в конце XIX – начале XX века доктрина Монро олицетворяла континентальное могущество США[62]. Столь очевидное превращение доктрины из оборонительной в наступательную[63] вызвало критику, причём не только в Латинской Америке[64]. Уже президент Кливленд знал, что употребление понятия «доктрина Монро» «несёт неприятности»[65]. Заметили и цитировали в разных изданиях резко критическую к доктрине книгу историка, первооткрывателя легендарного инкского города Мачу-Пикчу, впоследствии политика Хайрема Бингэма[66].

Стремясь изменить империалистическую репутацию доктрины Монро, президент Вудро Вильсон (1913–1921), во-первых, вернулся к принципу невмешательства, но распространил его на оба полушария. В своей знаменитой речи в Сенате 22 января 1917 г. Вильсон предложил «доктрину президента Монро как доктрину для всего мира»: «ни одно государство не должно стремиться распространить свою власть на другое государство или народ, но каждому народу должно быть оставлено право самому определять собственный государственный строй, свой путь развития…»[67]. Во-вторых, он хотел отказаться от присущей доктрине односторонности и перейти к многостороннему обсуждению общих межамериканских вопросов[68]. На деле, впрочем, во время кровопролитной, запутанной Мексиканской революции 1910–1917 гг. Вильсон выбрал прямое вмешательство. Не признавая генерала Викториано Уэрту, который пришёл к власти после жестокого переворота, в апреле 1914 г. он на семь месяцев ввёл войска в портовый Веракрус, чтобы сорвать доставку оружия.

После Первой мировой войны и вплоть до создания ООН в 1945 г. доктрина Монро действительно обрела силу международно-правового документа. В статье 21 Устава Лиги Наций (1919–1920) доктрина Монро названа одним из «региональных соглашений (ententes regionalеs, regional understandings), которые обеспечивают сохранение мира» и, соответственно, выводятся из-под действия Устава.

Читатель уже не удивится, как можно было назвать «региональным соглашением» одностороннюю, никем не ратифицированную декларацию!

Эту статью Устава Лиги Наций открыто осудил президент революционной Мексики Венустиано Карранса (1917–1920), но вот президент Перу Аугусто Легия (1919–1930), тщетно надеявшийся на помощь США в территориальном споре с Чили, повесил портрет Монро у себя в кабинете[69].

С началом Второй мировой войны доктрина Монро понадобилась президенту Франклину Делано Рузвельту и его политическим союзникам («коалиции Нового курса»), чтобы объяснить союз с Великобританией, а затем участие в войне. Слова, ставшие гимном континентальному изоляционизму американцев, теперь оказались нужны, чтобы доказать необходимость с этим изоляционизмом распрощаться. 29 декабря 1940 г. Рузвельт, выступая по радио в одной из своих «бесед у камина», сказал, что «наше правительство задумало доктрину Монро как меру защиты перед лицом угрозы против этого полушария со стороны союза континентальной Европы. Затем мы охраняли Атлантику, вместе с британцами как нашими соседями»[70]. Упомянутый выше Уолтер Липпман в 1943 г. писал, что якобы в 1823 г. «жизненным интересам этой страны угрожала объединённая мощь Старого Света», но «[б]езопасности, которой Монро удалось добиться дипломатией, Вильсон и Рузвельт не смогли достичь, не вступив в войну»[71]. В 1939 и 1941 гг. выйдут короткометражные пропагандистские фильмы о доктрине, первые после 1896 года.

В начале холодной войны острие доктрины было направлено против Советского Союза, в котором хотели видеть преемника александровской России. Именно так представлял доктрину Монро 16 марта и 30 июня 1954 г. государственный секретарь Джон Фостер Даллес, готовя общественное мнение к свержению левого правительства Хакобо Арбенса в Гватемале[72]. Когда 12 июля 1960 г., через полтора года после Кубинской революции, Никита Хрущёв сказал на пресс-конференции, что доктрина Монро мертва, с его словами официально спорил государственный департамент[73]. Но золотой век доктрины Монро уже остался в прошлом[74]. Президент Джон Фитцджеральд Кеннеди (1961–1963) считал Латинскую Америку «самым опасным регионом мира», боялся продвижения советского социализма в Западном полушарии и понимал, что упоминание доктрины Монро усиливает антиамериканский настрой[75]. Даже во время Карибского кризиса Кеннеди аккуратно избегал слов о доктрине[76]. 18 ноября 2013 г. государственный секретарь Джон Керри в штаб-квартире Организации американских государств в очередной раз объявил, что «эра доктрины Монро закончилась»[77].

Как и во многих других областях североамериканской жизни, всё переменилось с избранием Дональда Трампа (2017–2021). Лозунг «Америка прежде всего» предполагал сужение международных обязательств Вашингтона, и политики вспомнили про старую сферу влияния. 1 февраля 2018 г. в Техасском университете государственный секретарь Рекс Тиллерсон заявил, что доктрина Монро необходима против усиления Китая: она «столь же важна сегодня, как и в тот день, когда была написана»[78]. 25 сентября 2018 г. на открытии Генеральной Ассамблеи ООН президент Трамп упомянул доктрину, говоря о противодействии Китаю и России[79]. 17 апреля 2019 г. советник по национальной безопасности Джон Болтон, объявляя новые санкции против Венесуэлы, Кубы и Никарагуа, заметил: «[Д]октрина Монро жива и отлично себя чувствует»[80]. Наконец, 24 мая 2023 г. губернатор-республиканец Флориды Рон Десантис, объявляя начало своей президентской кампании, сказал, что США нужна новая доктрина Монро «для XXI века», против Китая, – и эти слова одобрил в “Washington Post” сотрудник Гуверовского института Шон Мирский[81].

* * *

Какое же будущее ждёт 200-летнюю доктрину? Чтобы попробовать ответить на этот вопрос, вернёмся к спорам первой половины XX века. Вывод Рузвельта о «международной силе порядка» (как и, возможно, его мысли об «азиатской доктрине Монро») явно повлиял на столь популярный в нашей стране замысел президента Франклина Делано Рузвельта о «четырёх полицейских» (США, Великобритании, СССР и Китае), которые разделили бы региональную ответственность за послевоенную мировую безопасность и экономический рост. Однако победила гегемония США, но сдержанная СССР, – наступила холодная война.

Всемирный «однополярный момент» после 1991 г. завершается не «концом истории», а невиданным обострением чуть ли не всех мыслимых международных противоречий.

Время единой державы-гегемона уходит. Не исключено, что сейчас мы идём к миру, где одновременно будет продолжаться глобализация (многие границы по-прежнему стёрты, хотя некоторые из них успели возвести заново) – и вырастут несколько больших, возможно, не оформленных юридически блоков, с разнообразием ограниченных суверенитетов, причём без ясных обязательств, с нечёткими, но всё же существующими сферами влияния крупных держав (привычные представления о силе, в т.ч. военной, сейчас меняются, но неравенство сил всё же сохранится). Это чем-то напоминает эпоху «классической» доктрины Монро. Возможно, есть резон в тех самых рузвельтовских «международных силах порядка» («полицейских»), которые бы создавали пространства внешней и внутренней безопасности и экономического роста?

Очевидно, это будет лучше гоббсовской анархии, «войны всех против всех». Критик-марксист скажет, что ограниченный суверенитет означает не только политическую, но и экономическую эксплуатацию: хотя Теодор Рузвельт и говорил, что интересы США и латиноамериканских государств едины, на деле одни богаты ровно потому, что другие бедны, и не случайно, что в середине XX века как раз на латиноамериканском материале была разработана теория зависимости. Но насколько такая зависимость предопределена? История не только социалистического содружества[82], но и Западной Европы и Японии после Второй мировой войны показывает, что ограниченный суверенитет необязательно несёт бедность и хозяйственную подчинённость, диспропорции развития – иначе бы в Соединённых Штатах с 1970-х гг. немецкие и японские автомобили не стали бы популярнее собственных.

Но как обозначить пределы «ограничения» суверенитета? Как отделить это ограничение от прямого диктата сильного? Как обеспечить многосторонность, даже демократичность в принятии решений внутри пространств ограниченных суверенитетов и не впасть в анархию? Тогда потребуется не только «доктрина Монро для XXI века», но и обеспеченная силой «доктрина Драго для XXI века».

Автор: Андрей Исэров – кандидат исторических наук, заместитель декана факультета гуманитарных наук Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», старший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН.

Эта статья и следующий за ней материал Василия Молодякова – дань памяти и уважения академику Н.Н. Болховитинову (1930–2008) – главному знатоку доктрины Монро в нашей стране.

СНОСКИ

[1] Richardson J.D. (Ed.) A Compilation of the Messages and Papers of the Presidents, 1789–1897. Vol. 2. Washington, DC: Government Printing Office, 1899. P. 209, 218. Перевод: Болховитинов Н.Н. Доктрина Монро (происхождение и характер). М.: Международные отношения, 1959. С. 309–310.

[2] Adams Ch.F. (Ed.) Memoirs of John Quincy Adams: Comprising Portions of His Diary from 1795 to 1848. Vol. 6. Philadelphia: J.B. Lippincott & Co, 1875. P. 179.

[3] О происхождении доктрины Монро и сопутствовавших международных обстоятельствах см.: Perkins D. The Monroe Doctrine, 1823–1826. Cambridge: Harvard University Press, 1927. 292 p.; Tatum E.H.Jr. The United States and Europe, 1815–1823: A Study in the Background of the Monroe Doctrine. Berkeley: University of California Press, 1936. 315 p.; Болховитинов Н.Н. Русско-американские отношения, 1815–1832. М.: Наука, 1975. С. 183–243; May E.R. The Making of the Monroe Doctrine. Cambridge: Belknap Press of Harvard University Press, 1975. 306 p.; Chambers S. No God but Gain: The Untold Story of Cuban Slavery, the Monroe Doctrine, and the Making of the United States. L.: Verso, 2015. 240 p.; Temperley H. The Foreign Policy of Canning, 1822–1827: England, the Neo-Holy Alliance, and the New World. L.: G. Bell & Sons, 1925. P. 103–225; Robertson W.S. France and Latin-American Independence. Baltimore: Johns Hopkins Press, 1939. P. 178–441; Whitaker A.P. The United States and the Independence of Latin America, 1800–1830. Baltimore: John Hopkins Press, 1941. P. 370–563; Bemis S.F. John Quincy Adams and the Foundations of American Foreign Policy. N.Y.: A.A. Knopf, 1949. P. 341–408; Bourquin M. Histoire de la Sainte Alliance. Genève: George, 1954. P. 365–456; Слёзкин Л.Ю. Россия и война за независимость в Испанской Америке. М.: Наука, 1964. С. 256–326; Kossok М. Im Schatten der Heiligen Allianz: Deutschland und Lateinamerika, 1815–1830. Zur Politik der deutschen Staaten gegenüber der Unabhängigkeitsbewegung Mittel- und Südamerikas. Berlin: Akademie-Verlag, 1964. S. 109–137; Исэров А.А. США и борьба Латинской Америки за независимость, 1815–1830. М.: Университет Дмитрия Пожарского, 2011. С. 183–217, 222–240; Sexton J. The Monroe Doctrine: Empire and Nation in Nineteenth-Century America. N.Y.: Hill and Wang, 2011. P. 3–84.

[4] Полное собрание законов Российской империи с 1649 года. Т. 37. СПб.: Типография 2-го Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, 1830. No. 28747.

[5] Болховитинов Н.Н. Русско-американские отношения… С. 169–182, 191–193, 279–280.

[6] Blaufarb R. The Western Question: The Geopolitics of Latin American Independence // American Historical Review. 2007. Vol. 112. No. 3. P. 742–763.

[7] См.: Ardao A. Génesis de la idea y el nombre de América Latina. Caracas: Centro de Estudios Latinoamericanos Rómulo Gallegos, 1980. 254 p.; Tenorio-Trillo M. Latin America: The Allure and Power of an Idea. Chicago: University of Chicago Press, 2017. 240 p.; Phelan J.L. Pan-Latinism, French Intervention in Mexico (1861–1867) and the Genesis of the Idea of Latin America. In: J.A. Ortega (Ed.), Conciencia y autenticidad históricas: Escritos en homenaje a Edmundo O’Gorman. México: UNAM, 1968. P. 279–298; Rojas Mix M. Bilbao y el hallazgo de América latina: unión continental, socialista y libertária // Caravelle: Cahiers du monde hispanique et luso-brésilien. 1986. No. 46. P. 35–47; Estrade P. Del invento de ‘América Latina’ en Paris por latinoamericanos (1856–1889). In: J. Maurice, M.-C. Zimmerman (Eds.), Paris y el mundo ibérico e latinomericano. Paris: Université Paris Nanterre, 1998. P. 179–188; Quijada M. Sobre el origen y diffusion del nombre “América Latina”: O una variación heterodoxa en torna al tema de la construcción social de la verdad // Revista de Indias. 1998. Vol. 58. No. 214. P. 595–616; McGuinness A. Searching for “Latin America”: Race and Sovereignty in the Americas in the 1850s. In: N. Appelbaum, A.S. Macpherson, K.A. Rosemblatt (Eds.), Race and Nation in Modern Latin America. Chapel Hill: University of North Carolina Press, 2003. P. 87–107; Bethell L. Brazil and “Latin America” // Journal of Latin American Studies. 2010. Vol. 42. No. 3. P. 457–485; Gobat M. The Invention of Latin America: A Transnational History of Anti-Imperialism, Democracy, and Race // American Historical Review. 2013. Vol. 118. No. 3. P. 1345–1375.

[8] Bourquin M. Op. cit. P. 278–280.

[9] См. подробнее: Исэров А.А. Предотвратила ли доктрина Монро интервенцию Священного союза в Испанскую Америку? (развенчание и возрождение легенды). В кн.: Доктрина Монро: история и современность. СПб.: Алетейя, 2023 [в печати].

[10] Признание Испанией независимости своих бывших владений растянулось с 1836 до 1895 года.

[11] Webster Ch.K. (Ed.) Britain and the Independence of Latin America, 1812–1830. Vol. II. L.: Oxford University Press, 1938. P. 76–78.

[12] Temperley H. Op. cit. P. 381. В бесчисленных сборниках цитат приводят только второе предложение этого по-наполеоновски безвкусно-высокопарного высказывания, так что конечную фразу знают многие, а её смысл – похоже, только специалисты.

[13] Rush R. A Residence at the Court of London, Comprising Incidents, Official and Personal, from 1819 to 1825. L.: Richard Bentley, 1845. P. 412.

[14] См.: Adams Ch.F. Op. cit. P. 195; Perkins B. The Suppressed Dispatch of H.U. Addington, Washington, November 3, 1823 // Hispanic American Historical Review. 1957. Vol. 37. No. 4. P. 485.

[15] Ford W.Ch. (Ed.) Writings of John Quincy Adams. Vol. 7. N.Y.: The Macmillan Company, 1913–1917. P. 373. Перевод: Болховитинов Н.Н. Доктрина Монро (происхождение и характер). М.: Международные отношения, 1959. С. 126. До Адамса словосочетание «политическое тяготение» использовалось всего в нескольких малоизвестных текстах. Самое раннее упоминание, которое мне удалось найти (1768), – в обзоре плана либерализации управления Британской Америкой, который был предложен видным государственным деятелем Томасом Паунэллом, впоследствии – первым сторонником независимости Испанской Америки в Лондоне: Великобритания должна притягивать свои колонии. См.: The Critical Review, or Annals of Literature. Vol. 26. L.: Falcon-Court, 1768. P. 215.

[16] См., например: Niles’ Weekly Register. 1823. Vol. 24. P. 72–73.

[17] Записи от 15 марта 1823 г., от 27, 30 сентября 1822 г. См.: Adams Ch.F. Op. cit. P. 137–139, 71–74.

[18] Запись от 7 ноября 1823 г. См.: Adams Ch.F. Op. cit. P. 179.

[19] Perkins D. The Monroe Doctrine… P. 169–180.

[20] Schroeder P.W. The Transformation of European Politics, 1763–1848. Oxford: Clarendon Press, 1994. P. 635.

[21] См., например: Болховитинов Н.Н. К вопросу об угрозе интервенции Священного союза в Латинскую Америку // Новая и новейшая история. 1957. No. 3. С. 63–64; Исэров А.А. США и борьба Латинской Америки… С. 210–214.

[22] Хосе Мария Саласар – Джону Куинси Адамсу, 2 июля 1824 г., Джон Куинси Адамс – Хосе Марии Саласару, 6 августа 1824 г. См.: Manning W.R. (Ed.) Diplomatic Correspondence of the United States Concerning the Independence of Latin-American Nations. Vol. 2. N.Y.: Oxford University Press, 1925. P. 1281–1282; Vol. I. P. 224–226. Жозе Сильвештр Ребелью – Генри Клею, 6, 16 апреля 1825 г., Генри Клей – Жозе Сильвештру Ребелью, 13 апреля 1825 г. См.: Hopkins J.F., Hargreaves M.W.M. (Eds.) The Papers of Henry Clay. Vol. 4. Lexington: University of Kentucky Press, 1959–1992. P. 222–223, 261, 243–245, 251–255.

[23] Болховитинов Н.Н. Русско-американские отношения… C. 308–357.

[24] Джордж Каннинг – Руфусу Кингу, 21 августа 1825 г., Джордж Каннинг – Руфусу Кингу, 7 августа, 8, 15 сентября, 21 ноября 1825 г., 10, 13, 19 января 1826 г., Руфус Кинг – Джорджу Каннингу, 24 августа, 13, 21 сентября 1825 г., 9, 12 января 1826 г., Руфус Кинг – Генри Клею, 12 августа 1825 г., Генри Клей – Руфусу Кингу, 17 октября 1825 г. См.: Hopkins J.F., Hargreaves M.W.M. Op. cit. P. 574, 743–745; Webster Ch.K. Op. cit. P. 520–541.

[25] Генри Клей – Ричарду Андерсону, Джону Сердженту, 8 мая 1826 г. См.: Hopkins J.F., Hargreaves M.W.M. Vol. 5. P. 313–344. Один из представителей США умер от жёлтой лихорадки по дороге на конгресс, другой – приехал уже после его закрытия. Решения Панамского конгресса были ратифицированы только Боготой и ни к чему не привели.

[26] Whitaker A.P. The Western Hemisphere Idea: Its Rise and Decline. Ithaca: Cornell University Press, 1954. 194 p.

[27] О судьбе доктрины Монро после её провозглашения вплоть до Первой мировой войны см.: Kraus H. Die Monroedoktrin in ihren Beziehungen zur amerikanischen Diplomatie und zum Völkerrecht. Berlin: J. Guttentag, Verlagsbuchhandlung, 1913. 489 S.; Perkins D. The Monroe Doctrine…; Merk F. The Monroe Doctrine and American Expansionism, 1843–1849. N.Y.: Knopf, 1966. 330 p.; Sexton J. Op. cit. P. 85–248; Bryne A. The Monroe Doctrine and United States National Security in the Early Twentieth Century. N.Y.: Palgrave Macmillan, 2020. 246 p.

[28] См.: Platt D.C.M. Latin America and British Trade, 1806–1914. L.: A. and C. Black, 1972. 352 p.; Rippy J.F. British Investments in Latin America, 1822–1949: A Case Study in the Operations of Private Enterprise in Retarded Regions. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1959. 249 p.; Bulmer-Thomas V. The Economic History of Latin America since Independence. Cambridge: Cambridge University Press, 2003. 481 p.

[29] Аргентина неудачно попытается вернуть себе острова уже в 1982 г., начав хорошо известную Фолклендскую войну.

[30] См.: Robertston W.S. An Early Threat of Intervention by Force in South America // Hispanic American Historical Review. 1943. Vol. 23. No. 4. P. 611–631; Cavelier G. La política internacional de Colombia. Vol. 1. Bogotá: Editorial Iqueima, 1959. P. 195–199.

[31] Penot J. L’expansion commerciale française au Mexique et les causes du conflit franco-mexicain de 1838–1839 // Bulletin hispanique (Bordeaux). 1973. Vol. 75. No. 1–2. P. 169–201.

[32] The Congressional Globe. The 25th Congress. The 3rd Session. Washington, DC: Congressional Globe Office, 1838–1839. P. 176.

[33] Nevins A. (Ed.) Polk: The Diary of a President, 1845 to 1849. N.Y.: Longmans, Green & Co., 1929. P. 19.

[34] Perkins D. The Monroe Doctrine… P. 70–72, 115–116.

[35] Richardson J.D. (Ed.) A Compilation of the Messages…Vol. 4. P. 398–399.

[36] Guizot F. Histoire parlementaire de France, recueil complet des discours prononcés dans les chambres de 1819 à 1848. Vol. 5. Paris: Lévy, 1863–1864. P. 28–32. Кстати, великого историка Франсуа Гизо можно назвать одним из создателей французской американистики – в 1840 г. он издал книгу о Вашингтоне и Американской революции.

[37] Richardson J.D. (Ed.) A Compilation of the Messages… Vol. 4. P. 581–583. Интересно, что другой южанин, упоминавшийся выше Джон Кэлхун 15 мая 1848 г. выступил резко против использования «принципов Монро», считая, что они потеряли смысл после распада Священного союза. См.: Wilson C.N., Cook Sh.B. (Eds.) The Papers of John C. Calhoun. Vol. 25. Columbia: University of South Carolina Press, 1999. P. 401–419.

[38] Bevans Ch.I. (Ed.) Treaties and Other International Agreements of the United States of America, 1776–1949. Vol. 6. Washington, DC: United States Government Printing Office, 1968. P. 865–881.

[39] 18 ноября 1901 г. по договору Хэя–Паунсфота (Hay–Pauncefote Treaty) Великобритания признала право Соединённых Штатов на постройку канала. См.: Bevans Ch.I. (Ed.) Treaties and Other International Agreements… Vol. 12. P. 105–108, 258–260.

[40] Джеймс Бьюкенен – Джону МакКлернанду, 2 апреля 1850 г. См.: Letters of Bancroft and Buchanan on the Clayton-Bulwer Treaty, 1849, 1850 // American Historical Review. 1899. Vol. 5. No. 1. P. 101.

[41] The Congressional Globe. The 32nd Congress. The 2nd Session. Washington, DC: Congressional Globe Office, 1852–1853. P. 74.

[42] Speech of Mr. Cass, of Michigan, On Colonization in North America, and On the Political Condition of Cuba… Washington, DC: Lem. Towers, 1853. 15 p.

[43] The Congressional Globe. The 34th Congress. The 1st Session. Washington, DC: Congressional Globe Office, 1855–1856. P. 69.

[44] Кстати, дед хорошо знакомого читателю генерального секретаря НАТО в 1995–1999 гг. и Евросовета в 1999–2009 гг. Хавьера Соланы.

[45] Madariaga S., de. Latin America between the Eagle and the Bear. N.Y.: Praeger, 1962. P. 74. В расширенном виде эта цитата стала эпиграфом к антологии: Dozer D.M. (Ed.) The Monroe Doctrine: Its Modern Significance. N.Y.: Alfred Knopf, 1965. 262 p.

[46] Boston Globe. 1905, August 30.

[47] Печатнов В.О. Уолтер Липпман и пути Америки. М.: Международные отношения, 1994. 336 с.

[48] Lippmann W. The Stakes of Diplomacy. N.Y.: H. Holt, 1915. P. 18–20.

[49] Боголепов И.М. Доктрина Монроэ // Большевик. 1940. No. 17.

[50] Leavitt J. The Monroe Doctrine. N.Y.: S. Tousey, 1863. P. 48.

[51] Baker G.E. (Ed.) The Works of William Seward. Vol. 5. Boston: Houghton Mifflin Company, 1884. P. 557.

[52] Richardson J.D. A Compilation of the Messages… Vol. 6. P. 61–63.

[53] Papers Relating to the Foreign Relations of the United States with the Annual Message of the President Transmitted to Congress (December 2, 1895). Part I. Washington, DC: United States Government Printing Office, 1896. P. 545–562, esp. p. 559 passim. Текст ноты был почти сразу опубликован. Иногда её называют «трактовкой Олни», «выводом (corollary) Олни» или даже «доктриной Олни».

[54] Ibid. P. 564–577.

[55] Ibid. P. 543–546.

[56] Bismarck O., von. Amerikanische Selbstüberschätzung // Hamburger Nachrichten. 09.02.1896.

[57] Humphries R.A. Anglo-American Rivalries and the Venezuela Crisis // Transactions of the Royal Historical Society. 1967. Vol. 17. P. 131–164, esp. p. 163. Казалось бы, давно завершённый спор оживился в последние годы. 29 марта 2018 г., после одностороннего решения президента Николаса Мадуро от 26 мая 2015 г. включить часть побережья Гайаны в операционную зону ВМФ Венесуэлы, Гайана подала иск против Венесуэлы в Международный суд ООН, и дело ещё продолжается. См.: Arbitral Award of 3 October 1899 (Guyana v. Venezuela) // International Court of Justice. URL: https://www.icj-cij.org/case/171 (дата обращения: 14.10.2023).

[58] См.: Mitchell N. The Danger of Dreams: German and American Imperialism in Latin America. Chapel Hill: University of North Carolina Press, 1999. P. 64–107; Maass M. Catalyst for the Roosevelt Corollary: Arbitrating the 1902–1903 Venezuela Crisis and Its Impact on the Development of the Roosevelt Corollary to the Monroe Doctrine // Diplomacy and Statecraft. 2009. Vol. 20. No. 3. P. 383–402.

[59] Hershey A.S. The Calvo and Drago Doctrines // The American Journal of International Law. 1907. Vol. 1. No. 1. P. 26–45.

[60] December 6, 1904: Fourth Annual Message // Miller Center. URL: https://millercenter.org/the-presidency/presidential-speeches/december-6-1904-fourth-annual-message (дата обращения: 14.10.2023). Вывод Рузвельта использовался, чтобы оправдать присутствие войск США на Кубе (1906–1909), в Никарагуа (1909–1910, 1912–1925, 1926–1933), Гаити (1915–1934), Доминиканской Республике (1916–1924). Дополнением к выводу Рузвельта стал вывод Лоджа. В августе 1912 г. в ответ на слухи о попытках Японии арендовать или занять одну из гаваней мексиканской Нижней Калифорнии сенатор от Массачусетса Генри Кэбот Лодж убедил принять резолюцию: если оккупация какого-либо участка земли на Американском континенте может угрожать благополучию или безопасности США, то её факт должен вызывать глубокую озабоченность (grave concern).

[61] См. статью В.Э. Молодякова в этом номере журнала.

[62] См.: Mahan A.T. The Monroe Doctrine, 1902. In: Naval Administration and Warfare: Some General Principles, With Other Essays. L.: Sampson Low, Marston & Company, 1908. P. 357–409; Coolidge A.C. The United States as a World Power. N.Y.: Macmillan, 1910. P. 95–120.

[63] Ср.: LaFeber W. The Evolution of the Monroe Doctrine from Monroe to Reagan. In: Gardner L. Redefining the Past: Essays in Diplomatic History in Honor of William Appleman Williams. Eugene: Oregon State University Press, 1986. P. 123–132.

[64] См.: Álvarez A. The Monroe Doctrine: Its Importance in the International Life of the States of the New World. Oxford: Oxford University Press, 1924. P. 202–383.

[65] Sexton J. Op. cit. P. 202.

[66] Bingham H. The Monroe Doctrine: An Obsolete Shibboleth. New Haven: Yale University Press, 1913. 172 p.

[67] January 22, 1917: “A World League for Peace” Speech // Miller Center. URL: https://millercenter.org/the-presidency/presidential-speeches/january-22-1917-world-league-peace-speech (дата обращения: 14.10.2023).

[68] Gilderhus M.T. Wilson, Carranza, and the Monroe Doctrine: A Question in Regional Organization // Diplomatic History. 1983. Vol. 7. No. 2. P. 103–115.

[69] Янчук И.И. Политика США в Латинской Америке, 1918–1928. М.: Наука, 1982. 344 с. См. также: Roig de Leuchsenring E. La Doctrina de Monroe y el pacto de la Liga de las naciones. La Habana: Imprenta “El Siglo XX”, 1921. 82 p.

[70] Roosevelt F.D. Fireside Chat (December 29, 1940) // The American Presidency Project. URL: https://www.presidency.ucsb.edu/documents/fireside-chat-9 (дата обращения: 15.06.2023).

[71] Lippmann W. U.S. Foreign Policy: Shield of the Republic. Boston: An Atlantic Monthly Press Book, 1943. P. 111, 113.

[72] См.: Statement by Secretary Dulles, Caracas, Venezuela, March 8, 1954. In: Intervention of International Communism in Guatemala. Washington, DC: The United States Department of State, 1954. P. 6; Dozer D.M. Op. cit. P. 168.

[73] Ibid. P. 185–187.

[74] Smith G.G. The Last Years of the Monroe Doctrine, 1945–1993. N.Y.: Hill and Wang, 1994. 280 p.

[75] Rabe S.G. The Most Dangerous Area in the World: John F. Kennedy Confronts Communist Revolution in Latin America. Chapel Hill: University of North Carolina Press, 1999. 257 p.

[76] Smith G.G. Op. cit.

[77] Johnson K. Kerry Makes It Official: “Era of Monroe Doctrine Is Over” // The Wall Street Journal. 18.11.2013. URL: https://www.wsj.com/articles/BL-WB-41869 (дата обращения: 14.10.2023).

[78] Secretary Tillerson Delivers Address on U.S. Engagement in the Western Hemisphere // The U.S. Mission to the Organization of American States. 01.02.2018. URL: https://usoas.usmission.gov/secretary-tillerson-delivers-address-u-s-engagement-western-hemisphere/ (дата обращения: 14.10.2023).

[79] Remarks by President Trump to the 73rd Session of the United Nations General Assembly // The White House. 25.09.2018. URL: https://trumpwhitehouse.archives.gov/briefings-statements/remarks-president-trump-73rd-session-united-nations-general-assembly-new-york-ny/ (дата обращения: 14.10.2023).

[80] См.: Richardson D. John Bolton Reaffirms America’s Commitment to the Monroe Doctrine With New Sanctions // Observer. 17.04.2019. URL: https://observer.com/2019/04/john-bolton-monroe-doctrine-sanctions-venezuela-nicaragua-cuba/ (дата обращения: 14.10.2023); The Return of the Monroe Doctrine // The Economist. 17.09.2020. URL: https://www.economist.com/the-americas/2020/09/17/the-return-of-the-monroe-doctrine (дата обращения: 14.10.2023).

[81] Mirski S.A. Ron DeSantis Is Right, It’s Time for a New Monroe Doctrine // The Washington Post. URL: https://www.washingtonpost.com/made-by-history/2023/07/21/monroe-doctrine-desantis/ (дата обращения: 14.10.2023).

[82] Липкин М.А. Совет экономической взаимопомощи: исторический опыт альтернативного глобального мироустройства (1949–1979). М.: Весь Мир, 2019. 183 с.

США. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 ноября 2023 > № 4721892 Андрей Исэров

Минобрнауки России расширяет возможности образовательного и научного сотрудничества со странами Латинской Америки и Карибского бассейна

Замглавы Минобрнауки России Константин Могилевский принял участие в круглом столе на тему «Развитие гуманитарных связей между Россией и Латинской Америкой: вклад парламентов» в рамках Международной парламентской конференции «Россия — Латинская Америка».

Конференция проходила с 29 сентября по 2 октября и собрала парламентариев из государств Латинской Америки, Карибского бассейна и России, представителей международных парламентских организаций, российских и латиноамериканских экспертов, общественных деятелей, представителей органов государственной власти и дипломатического корпуса.

«Министерство прорабатывает возможности сделать образование доступнее для молодежи региона в настоящем и в будущем. Сегодня порядка пяти тысяч студентов из латиноамериканских стран получают образование в России», — подчеркнул Константин Могилевский.

В 2023/2024 учебном году 1062 места были выделены в рамках квоты Правительства РФ.

Отдельно была отмечена развитая нормативно-правовая база сотрудничества. Действует ряд межправительственных соглашений о признании образования (Боливия, Венесуэла, Колумбия, Куба, Никарагуа, Перу). Впервые прорабатывается вопрос о подготовке проектов соответствующих соглашений с Аргентиной, Гаити, Гайаной, Гватемалой, Гондурасом, Доминиканской Республикой, Коста-Рикой, Мексикой и Панамой. Завершена работа над соглашением с Сальвадором.

Российские образовательные организации активно сотрудничают с университетами стран региона. Реализуют совместные образовательные программы, стажировки, научно-исследовательские проекты, принимают участие в образовательных международных выставках, проводят олимпиады и профориентационную работу со школьниками.

Российский государственный гуманитарный университет совместно с попечительским советом по культуре и туризму штата Юкатан Мексики создали Учебно-научный мезоамериканский центр имени Юрия Кнорозова. В сентябре в РГГУ также состоялось торжественное открытие Российско-Бразильского центра. Центру отведена роль стать ключевой платформой для диалога российских и бразильских ученых, а также для подготовки специалистов-политологов, антропологов, международников и регионалистов.

Национальный исследовательский ядерный университет «МИФИ» активно взаимодействует с боливийским Университетом Майор де Сан-Андрес. Государственный институт русского языка имени А. С. Пушкина и Южный федеральный университет сотрудничают с ведущими кубинскими университетами.

Юго-Западный государственный университет представит российское университетское сообщество в 15-й Латиноамериканской олимпиаде по астрономии и науках о космосе, которая пройдет в Панаме через неделю. Ожидается участие более 200 человек из 21 страны. Также университет привлек к участию летчика-космонавта, Героя России Артемьева Олега Германовича.

Научно-техническое сотрудничество со странами Латинской Америки и Карибского бассейна осуществляется в рамках реализации научно-исследовательских проектов, которые получают поддержку по итогам проведения совместных конкурсных отборов.

В настоящее время проводится подготовка Первой региональной встречи по образовательному, научному и технологическому сотрудничеству в сфере недропользования. Замглавы Минобрнауки России предложил университетам Латинской Америки рассмотреть возможность активного участия в данном мероприятии, запланированном на 5 декабря в Каракасе (Венесуэла).

«Завершая свое выступление, хотелось бы процитировать выдающегося борца за свободу южноамериканских государств Симона Боливара: «Нации будут идти к вершине своего величия теми же темпами, что и их образование», — подытожил Константин Могилевский.

В Москве обсудили сотрудничество с Латинской Америкой

Татьяна Замахина

Россия и страны Латинской Америки во многом одинаково смотрят на международные отношения, и процесс сближения продолжится. Об этом президент РФ Владимир Путин заявил, выступая на масштабном форуме, который проходит в эти дни в Москве.

Более двухсот гостей съехались на парламентскую конференцию "Россия - Латинская Америка", дискуссии на тему сотрудничества и обеспечения безопасности займут четыре дня - с 29 сентября по 2 октября. Инициатором мероприятия стала Госдума. Президент, выступая на открытии конференции, напомнил, что латиноамериканцы всегда стремились к независимости и история континента полна самых ярких примеров на эту тему. Путин упомянул латиноамериканских беззаветных борцов за справедливость и социальное равенство - Сальвадора Альенде, Эрнесто Че Гевару и Фиделя Кастро. Зал долго аплодировал.

Общность во взгляде на мироустройство у РФ и стран Латинской Америки - это, по оценке российского лидера, традиция. Россия, заверил он, искренне желает, чтобы страны Латиноамериканского региона динамично развивались, укрепляли позиции в мировой экономике и политике. "В этих целях готовы выстраивать взаимодействие как на двусторонней основе, так и тесно работать с интеграционными объединениями регионов Латинской Америки", - уточнил Путин. Кроме того, Россия будет способствовать тому, чтобы эти объединения налаживали связи с Евразийским экономическим союзом - в сферах торговой политики, тарифного регулирования, стимулирования инвестиций, трансфера технологий.

Приветствует наша страна и стремление целого ряда государств Латинской Америки подключиться к деятельности БРИКС в качестве как полноправных членов, так и партнеров. Президент напомнил, что БРИКС - это как раз площадка для согласования позиций и выработки взаимоприемлемых решений, основанных на суверенитете, независимости и уважении друг к другу. Отметим, что пока этот формат объединяет пять государств - это Бразилия, Россия, Индия, Китай и Южная Африка. Однако в конце августа стало известно, что еще шесть стран - Аргентина, Египет, Иран, ОАЭ, Саудовская Аравия и Эфиопия - пополнят состав государств-участников с 1 января 2024 года. Глава государства напомнил, что к России переходит председательство в БРИКС, и наша страна сделает все для того, чтобы мировое большинство, входящее в это объединение, "чувствовало себя большинством и по перспективам развития".

Что касается экономических отношений, то они становятся все более крепкими: товарооборот России и Латинской Америки за последние пять лет прибавил 25 процентов. В 2,3 раза вырос российский экспорт, причем таких товаров, в которых нуждаются страны региона, - пшеница, удобрения, нефтепродукты и многое другое. Дальнейшему развитию встречных товарообменов, уверен Путин, будет способствовать более энергичный переход в финансовых расчетах на национальные валюты, выстраивание каналов кредитно-банковского сотрудничества, налаживание новых транспортно-логистических цепочек.

Остановился президент и на проблемах в финансовой сфере. Он отметил, что современные денежные и кредитные отношения выстроены в мире таким образом, чтобы обслуживать исключительно интересы так называемого золотого миллиарда. Руководители государств из этого неформального "клуба" эксплуатируют практически все другие страны мира, злоупотребляя своим положением - и технологическим, и информационным, и финансовым, подчеркнул Путин. Кредиты развивающимся странам превратились в оброк или контрибуцию, считает он. "И над этим, безусловно, надо думать, в том числе в рамках БРИКС, - призвал российский лидер. - Я уверен, что и в латиноамериканских интеграционных объединениях тоже об этом думают". "Мы все вместе, объединяя усилия, должны менять правила и в этой международной сфере", - призвал Путин.

Замглавы Минобрнауки России Константин Могилевский принял участие в круглом столе на тему «Развитие гуманитарных связей между Россией и Латинской Америкой: вклад парламентов» в рамках Международной парламентской конференции «Россия — Латинская Америка».

Конференция проходила с 29 сентября по 2 октября и собрала парламентариев из государств Латинской Америки, Карибского бассейна и России, представителей международных парламентских организаций, российских и латиноамериканских экспертов, общественных деятелей, представителей органов государственной власти и дипломатического корпуса.

«Министерство прорабатывает возможности сделать образование доступнее для молодежи региона в настоящем и в будущем. Сегодня порядка пяти тысяч студентов из латиноамериканских стран получают образование в России», — подчеркнул Константин Могилевский.

В 2023/2024 учебном году 1062 места были выделены в рамках квоты Правительства РФ.

Отдельно была отмечена развитая нормативно-правовая база сотрудничества. Действует ряд межправительственных соглашений о признании образования (Боливия, Венесуэла, Колумбия, Куба, Никарагуа, Перу). Впервые прорабатывается вопрос о подготовке проектов соответствующих соглашений с Аргентиной, Гаити, Гайаной, Гватемалой, Гондурасом, Доминиканской Республикой, Коста-Рикой, Мексикой и Панамой. Завершена работа над соглашением с Сальвадором.

Российские образовательные организации активно сотрудничают с университетами стран региона. Реализуют совместные образовательные программы, стажировки, научно-исследовательские проекты, принимают участие в образовательных международных выставках, проводят олимпиады и профориентационную работу со школьниками.

Российский государственный гуманитарный университет совместно с попечительским советом по культуре и туризму штата Юкатан Мексики создали Учебно-научный мезоамериканский центр имени Юрия Кнорозова. В сентябре в РГГУ также состоялось торжественное открытие Российско-Бразильского центра. Центру отведена роль стать ключевой платформой для диалога российских и бразильских ученых, а также для подготовки специалистов-политологов, антропологов, международников и регионалистов.

Национальный исследовательский ядерный университет «МИФИ» активно взаимодействует с боливийским Университетом Майор де Сан-Андрес. Государственный институт русского языка имени А. С. Пушкина и Южный федеральный университет сотрудничают с ведущими кубинскими университетами.

Юго-Западный государственный университет представит российское университетское сообщество в 15-й Латиноамериканской олимпиаде по астрономии и науках о космосе, которая пройдет в Панаме через неделю. Ожидается участие более 200 человек из 21 страны. Также университет привлек к участию летчика-космонавта, Героя России Артемьева Олега Германовича.

Научно-техническое сотрудничество со странами Латинской Америки и Карибского бассейна осуществляется в рамках реализации научно-исследовательских проектов, которые получают поддержку по итогам проведения совместных конкурсных отборов.

В настоящее время проводится подготовка Первой региональной встречи по образовательному, научному и технологическому сотрудничеству в сфере недропользования. Замглавы Минобрнауки России предложил университетам Латинской Америки рассмотреть возможность активного участия в данном мероприятии, запланированном на 5 декабря в Каракасе (Венесуэла).

«Завершая свое выступление, хотелось бы процитировать выдающегося борца за свободу южноамериканских государств Симона Боливара: «Нации будут идти к вершине своего величия теми же темпами, что и их образование», — подытожил Константин Могилевский.

Исполнят ли США угрозы о применении силы против Мексики для решения миграционной проблемы

Игорь Дунаевский

В США в среду вечером состоятся вторые дебаты выдвиженцев в президенты от Республиканской партии. Одной из главных тем на них станет миграционный кризис на границе с Мексикой. О рекордном наплыве мигрантов, заполонивших как пограничные переходы, так и отдельные районы в мегаполисах США, взахлеб говорят американские политики и пишут СМИ.

С начала года число прибывших в Соединенные Штаты мигрантов через южную границу уже превысило два миллиона человек. В крупные города, такие как Нью-Йорк и Чикаго, ежемесячно прибывают свыше 10 тысяч переселенцев, нередко живущих на улицах. Мэр Нью-Йорка Эрик Адамс заявляет, что без федеральной помощи эта проблема уничтожит мегаполис. Особенно тяжелая ситуация в последние недели складывается в штате Техас, где власти закрыли несколько пограничных переходов и ввели режим ЧП из-за наплыва десятков тысяч мигрантов, попадающих в США пешком и на поездах. Дошло до того, что губернатор штата Грег Эбботт назвал происходящее "вторжением".

На прошлых дебатах республиканцев губернатор штата Флорида Рон Десантис открыто заявил, что без колебаний отправит войска в Мексику, чтобы обезопасить Америку, в том числе бороться с наркокартелями, которые считаются одной из причин миграционного потока. Примечательно, что предложение вооруженной интервенции на территорию соседнего государства совершенно не смутило ни однопартийцев Десантиса на сцене, ни аудиторию, которая, напротив, встретила его идею одобрительным гулом. Более того, схожие идеи высказывали и другие политики-республиканцы. Например, экс-президент США Дональд Трамп пообещал разместить войска на границе с Мексикой.

Действительно ли Вашингтон может пойти на применение силы против южного соседа? Президент Мексики Андрес Мануэль Лопес Обрадор заявлял о неприемлемости военных действий США в его стране, но призывал не принимать такие заявления из Вашингтона близко к сердцу - мол, все это просто предвыборная борьба. Ситуация с миграцией - ахиллесова пята администрации президента Джо Байдена, которая разрешить кризис не может, поэтому его политические противники и правда пиарятся в воинственной риторике.

В то же время воспринимать возможность вторжения США в Мексику только лишь как иллюзию было бы ошибочно. В декабре отпразднует 200-летний юбилей так называемая доктрина Монро, согласно которой юная Америка в свое время объявила Западное полушарие зоной своих интересов, куда европейцам вмешиваться запрещалось. Кстати, хотя сегодня это может вызвать разве что усмешку, обратной стороной этой доктрины было намерение США не вмешиваться в европейские дела. На практике в рамках доктрины Монро американцы рассматривали Латинскую Америку не как государство с самостоятельными интересами, а как свой задний двор, где главный закон - потребности Вашингтона. Еще в XIX веке США силой забрали около половины территории Мексики. Куба (1961 год), Сальвадор (1977), Гренада (1983), Панама (1989), Гаити (1994) - это далеко не полный список стран, куда вторгались американские войска за последние десятилетия. А в 2019 году администрация Трампа всерьез допускала возможность отправки военных в Венесуэлу. И нет никаких причин считать, что в случае серьезной угрозы своим интересам США вновь не применят силу в регионе.

Кстати, еще одним подтверждением того, что США считают Мексику и остальные страны региона своим задним двором, является то, какие силы в Вашингтоне поддерживают применение силы на территории южного соседа. Ведь в сегодняшней американской политике риторически к внешним интервенциям больше склонны Байден и его однопартийцы-демократы, в то время как в рядах Республиканской партии куда популярнее идеи о том, что Америка должна заниматься своими домашними проблемами. Поэтому на первый взгляд может показаться странным, что использовать силу в Мексике предлагают именно политики-республиканцы. Но они это предлагают делать именно потому, что Мексика в американском мировоззрении - это внутреннее дело США.

А вот действующая администрация Джо Байдена вряд ли будет действовать военными методами. Но вовсе не из избыточного уважения к суверенитету Мексики, а в силу того, что нацменьшинства в США принято считать электоратом Демократической партии, которая в обмен на их голоса проводит мягкую политику в отношении мигрантов. Рисковать перед выборами симпатиями своего электората Байдену не с руки, ведь низкий рейтинг поддержки главы Белого дома и так глубоко тревожит его союзников.

Главному редактору "Труда" Валерию Симонову исполнилось 70

Юрий Лепский

Мы знакомы почти полвека. В первый раз пожали друг другу руки в Забайкалье, где Валерий возглавлял читинскую молодежную газету. Потом у каждого из нас были и "Комсомольская правда", и "Труд". Но в разное время. Тем не менее, не будучи его сослуживцем, я всегда полагал, что достаточно хорошо его знаю. Интересно, что подумают в его нынешнем коллективе, когда прочитают эти строки. Согласятся ли со мной?

Главный редактор, как я полагаю, это всегда отношения с властью и отношение к власти. Симонов никогда не был диссидентом (иначе как бы он стал главным). Но его профессия не стала для него только костюмом: на работе и в высоких кабинетах - он свой, в общепринятом прикиде, а дома и в кругу друзей - он другой (офисный костюмчик висит в платяном шкафу до следующего выхода к своим). Так вот, он никогда не был своим среди чужих. Прохладный цинизм - нередкое состояние бессовестных людей в околовластных структурах, позволяющее выгодно выживать. Он не выживает, он живет. И, как живой человек, искренне гордится тем, чем можно гордиться в своем Отечестве, как человеку совестливому - ему больно, когда больно стране. Поскольку он умен, то ему дано понять, что Родина, как и он сам, может болеть. Однако, в отличие от некоторых соотечественников, он понимает, что в таких случаях надо бороться не с Родиной, а с болезнью. Это труднее, поскольку требует мудрости и сострадания.

С его разрешения я расскажу вам одну историю. Одиннадцатого сентября семьдесят третьего года он - студент на уборке картошки в прибайкальском колхозе - глубоким вечером возвращался домой. И вот на обычной деревенской завалинке он вдруг обнаружил плачущую девушку. Подошел, спросил, почему она плачет. И услышал в ответ: она узнала, что в Чили погиб Сальвадор Альенде. Симонов был потрясен. Он успокаивал ее как мог. С тех пор и по сей день они вместе. Таня - его жена.

Однажды он спросил: существует ли фильм, который повлиял на мою жизнь? Я ответил и задал ему тот же вопрос. Его любимым фильмом оказалась лента Эльёра Ишмухамедова "Влюбленные" с Анастасией Вертинской и Родионом Нахапетовым. Светлое, чистое, замечательное кино. Как пел Высоцкий: "Снег без грязи, как долгая жизнь без вранья".

Влюбленный человек не может ни соврать, ни предать. Поэтому для Симонова homo sapiens и homo amor - человек разумный и человек любящий - одно и то же.

Так чудесным образом случилось, что у нас с ним одни и те же любимые места. И в мире, и в стране. И это тоже позволяет нам лучше понимать друг друга. Вот он с Таней на лавочке в Пушкинском Тригорском.

Между прочим, он пишет стихи. Хорошие.

Марши, свечи, речи: В Чили отметили годовщину переворота 1973 года

Юрий Когалов

Одиннадцатого сентября в Чили по случаю 50-й годовщины военного переворота прошли памятные мероприятия. По всей стране был объявлен траур, а на правительственных зданиях и госучреждениях приспущены флаги. Главным лозунгом этого дня стали два слова: "Больше никогда". Так свое отношение к событиям полувековой давности выразили современные чилийцы.

Только в столице страны Сантьяго состоялось несколько шествий, тысячи людей собрались на Национальном стадионе, чтобы почтить память жертв диктатуры Аугусто Пиночета. Они принесли с собой свечи и фотографии всех, кто погиб или пропал без вести во времена военной хунты. Место было выбрано не случайно, именно этот стадион был превращен после путча в концлагерь, через который прошли порядка 20 тысяч человек. В Чилийском университете состоялись чтения свидетельств, записанных теми, кто пострадал во время госпереворота. В течение семи часов различные люди из академической, политической и художественной среды поднимались на трибуну, чтобы озвучить записи. Марафон стартовал в 5 утра и завершился около 14.00 по местному времени, отразив главные вехи событий 11 сентября 1973 года, моменты, когда начался путч и когда штурмом был взят президентский дворец Ла-Монеда.

Естественно, сам дворец, где от бунтовщиков с оружием в руках защищался законно избранный президент Сальвадор Альенде, тоже стал местом поминовения. В ночь на 11 сентября здесь собрались тысячи женщин. Со свечами в руках и в полной тишине окружили дворец. "Это символический способ сказать, как мы переживаем этот ужасный момент", - отметила одна из участниц акции. Здесь же прошли и официальные мероприятия, в которых приняли участие президент Чили Габриэль Борич и ряд высокопоставленных гостей, среди которых были президенты Мексики, Колумбии, Уругвая и премьер Португалии.

В своей речи Борич отметил, что "госпереворот нельзя отделить от того, что последовало за ним" "С момента госпереворота права человека были нарушены", - заявил президент, раскритиковав акты насилия, совершенные во время диктатуры Пиночета. По его словам, нарушение прав человека не может быть оправдано. Однако в парламенте мероприятия в память об экс-президенте Альенде, покончившим с собой, чтобы не попасть в руки бунтовщиков, омрачил ряд инцидентов. С одной стороны, от участия в них отстранили Республиканскую партию, возглавляемую Хосе Антонио Кастом, известным поддержкой диктатуры Пиночета. Несколько депутатов были оштрафованы за неуместные замечания. А представитель Народной партии Гаспар Ривас вообще вышел к трибуне с фотографией Пиночета. Стоит отметить, что это было одно из немногих упоминаний диктатора в этот день. Несмотря на то, что он стал причиной страданий тысяч людей, о нем старались лишний раз не вспоминать, сосредоточив все внимание на жертвах режима и символе демократии Сальвадоре Альенде. Как отметил депутат от Соцпартии Даниэль Манучехри, "он был одним из величайших людей в истории Чили". Что касается некого забвения Пиночета, то этому способствовал тот факт, что у него фактически нет могилы, где могли бы собраться его сторонники и последователи. Тело диктатора после его смерти в 2006 году кремировали, а его прах передали родным. Сегодня он хранится в семейной часовне в Вальпараисо.

50 лет путчу в Чили: память и уроки

Публикуем статью министра иностранных дел России Сергея Лаврова для "Российской газеты"

Сергей Лавров (министр иностранных дел России)

Пятьдесят лет назад - 11 сентября 1973 года - в Чили произошло событие, ставшее сильнейшим потрясением для мировой общественности. В результате кровавого государственного переворота было свергнуто правительство Народного единства и установлена военная диктатура хунты во главе с генералом Пиночетом. Весь мир облетели фото истребителей, барражирующих над президентским дворцом Ла-Монеда в центре Сантьяго, а также законно избранного Президента Сальвадора Альенде, в последние минуты жизни в каске и с автоматом в руках защищавшего демократические устои государства.

Узурпаторов гневно заклеймил великий чилийский поэт, нобелевский лауреат Пабло Неруда: "каратели истории чилийской, гиены, рвущие победный стяг". Скончавшийся вскоре после переворота, он не без оснований считается одной из его знаковых жертв.

Путч в далекой Чили всколыхнул и нашу страну, где хорошо знали С.Альенде, который неоднократно бывал в Москве, в том числе в качестве Президента. Советский Союз активно включился в международную кампанию солидарности с чилийским народом, дал убежище многим политэмигрантам. Мы требовали и добились освобождения из заточения в концлагере героического сына этой страны Луиса Корвалана, отказались от важного для себя футбольного матча на превращенном в тюрьму залитом кровью чилийских патриотов Национальном стадионе Сантьяго. В нашей стране пели песни жестоко казненного национального трибуна Виктора Хары: "Мы победим!" и "Пока народ един, он непобедим!".

Не побоюсь этого утверждения: трагедия Чили стала нашей трагедией, история Чили - страницей нашей истории.

События полувековой давности на семнадцать лет прервали чилийскую демократическую традицию, стали политическим водоразделом современной истории страны, дали на поколения вперед ряд важных уроков для всего мира.

Широко известно, что Правительство народного единства во главе с социалистом С.Альенде пришло к власти в 1970 году по итогам свободного волеизъявления чилийских избирателей в рамках процедуры, предусмотренной Конституцией Республики. При этом проект Народного единства имел очевидное международное измерение, был ориентирован на отход от иностранной зависимости, на укрепление национального и латиноамериканского начал. Левая коалиция ставила своей целью добиваться политической и экономической самостоятельности Чили, отвергала такие методы воздействия на страны, как дискриминация, нажим, интервенция или блокада. Собиралась провести ревизию и в случае необходимости денонсировать соглашения, которые налагают на страну обязательства, ограничивающие ее суверенитет. Была намерена поддерживать отношения со всеми странами независимо от их политической и идеологической ориентации. Считала Организацию американских государств (ОАГ) инструментом североамериканского империализма, призывая к учреждению действительно репрезентативной организации латиноамериканских стран.

Подобные стратегические планы чилийского руководства, безусловно, создавали - если следовать известной неоколониальной логике Белого дома - чуть ли не экзистенциальную угрозу США. Вашингтону претила и продолжает претить сама мысль о том, что другие государства имеют право на выбор собственной политической и социально-экономической модели развития. Могут руководствоваться национальными интересами, укреплять государственный суверенитет, уважать культурно-цивилизационную самобытность.

Не хотелось бы углубляться в анализ чилийских политических раскладов и экономической политики страны того периода. Это сугубо внутреннее дело Чили, и судить о нем может только сам чилийский народ. Но очевидно, что многие сложности, с которыми столкнулось правительство С.Альенде, были в решающей степени не только "разогреты", но и напрямую порождены западными политиками и бизнесом.

Рассекреченные документы из американских архивов лишь подтвердили то, что не составляло тайны уже сразу после переворота. Еще до вступления С.Альенде в должность в Вашингтоне был взят курс на его отстранение с применением всего арсенала политического шантажа и давления. Предпринимались все усилия для дестабилизации внутренней обстановки.

В ход пошел самый обширный инструментарий: многоплановая экономическая война (включая внешнюю изоляцию и угрозы рестрикций в отношении зарубежных партнеров Чили); финансирование оппозиции, критически настроенных "организаций гражданского общества" и пресловутой "пятой колонны"; информационно-психологическое давление и дезинформация населения через подконтрольные СМИ; стимулирование "утечки мозгов"; внесение смуты в профессиональное движение; создание и спонсирование ультраправых организаций и боевых группировок радикального толка; политический шантаж, провокации и насилие в отношении сторонников новой власти. Иными словами, американцы активно использовали все то, что впоследствии приобрело в концентрированном виде название "цветные революции".

Сам С.Альенде эмоционально попытался донести до мирового сообщества тогдашнее положение дел с трибуны Генассамблеи ООН в декабре 1972 г. "Нас хотели изолировать от мира, задушить экономически. Парализовать нашу торговлю медью, которая является основным экспортным продуктом, и лишить нас возможности получения внешних кредитов. Нам понятно, что когда мы разоблачаем финансово-экономическую блокаду, которой подвергается наша страна, не только мировой общественности, но даже некоторым нашим соотечественникам непросто понять это, ибо речь не идет об открытом нападении, о котором было бы известно всему миру. Наоборот, это нападение ведется исподтишка, окольным путем, хотя от этого оно не становится менее опасным для Чили".

Сейчас в открытом доступе имеется существенный объем материалов, разоблачающих неприглядную роль в тех событиях Государственного департамента, Центрального разведывательного управления, других американских ведомств. Так, можно ознакомиться с рассекреченными в 1998 г. документами по "проекту Fubelt" - операциям ЦРУ, направленным на свержение С.Альенде. Известный неангажированный американский журналист, лауреат Пулитцеровской премии Сеймур Херш еще в сентябре 1974 г. одним из первых вскрыл подрывную деятельность Белого дома в отношении Чили. А в 1982 г. опубликовал расследование на эту тему: "Цена власти. Киссинджер, Никсон и Чили". Весьма познавательный материал.

Поражает цинизм американских политиков. Согласно документам ЦРУ, президент Р.Никсон приказал тогда предпринять шаги, направленные на то, чтобы чилийская экономика "закричала". Американский посол в Сантьяго Э.Корри развил эту установку: "Мы сделаем все от нас зависящее, чтобы ввергнуть Чили в крайнюю нищету и лишения. И это будет долгосрочной политикой". Американцы организовали бойкот чилийской меди - стратегического товара, от продажи которого страна получала основные валютные поступления. Заморозили в своих банках чилийские счета. Местные предприниматели стали перекачивать капиталы за границу, сокращать рабочие места, создавать искусственный дефицит продовольствия.

Представленный сенату отчет "Тайные операции США в Чили, 1963-1973 годы" показывает, что уже в 1971 году были полностью остановлены чилийские транзакции Экспортно-импортного банка США, а с 1971 по 1973 год было прекращено кредитование по линии Всемирного банка.

Американский бизнес, по сути, напрямую участвовал в незаконных подрывных операциях ЦРУ. Среди них - печально известная телекоммуникационная корпорация ITT, сотрудничавшая еще с нацистским рейхом и которую пыталось национализировать правительство С.Альенде.

Такой поистине макиавеллиевский modus operandi позволил заказчикам госпереворота в южноамериканской стране достичь своей цели. И с учетом успешной "обкатки" этот набор деструктивных акций стал своего рода шаблоном, который Вашингтон и его сателлиты продолжают использовать и сегодня в отношении суверенных правительств по всему миру.

Западники постоянно нарушают такой фундаментальный принцип Устава ООН, как невмешательство во внутренние дела других стран. В этом ряду срежиссированный в конце 2004 года третий тур выборов на Украине, "цветные революции" в Югославии, Грузии, Киргизии. Наконец, открытая поддержка кровавого государственного переворота в Киеве в феврале 2014 года, равно как и настойчивые попытки повторить сценарий силового захвата власти в Белоруссии в 2020 году. Нельзя не упомянуть и пресловутую "доктрину Монро", которую американцы, похоже, хотят распространить на весь земной шар в целях превратить всю планету в свой "задний двор".

Другое дело, что такая неоколониальная, откровенно циничная линия коллективного Запада вызывает все большее отторжение у Мирового большинства, которое откровенно устало от шантажа и давления, в том числе силового, от грязных информационных войн и геополитических игр "с нулевой суммой". Государства Глобального Юга и Востока хотят сами распоряжаться своей судьбой, проводить национально ориентированный внутри- и внешнеполитический курс, а не таскать "каштаны из огня" для бывших метрополий.

Российско-чилийские дипломатические отношения были восстановлены сразу после крушения режима Пиночета в марте 1990 г. С тех пор они имели устойчивую тенденцию к развитию. Уверен, что так и будет в дальнейшем, какие бы конъюнктурные веяния ни овладевали отдельными чилийскими политиками. Нас многое объединяет - общие страницы истории, великий Тихий океан, торгово-экономическое взаимодействие, культурные, гуманитарные и образовательные обмены. Россию в разные годы посещали президенты Чили Патрисио Эйлвин, Рикардо Лагос и Мишель Бачелет, принадлежавшие к различным политическим течениям, но неизменно с большим вниманием относившиеся к развитию дружественных связей между двумя странами. Не сомневаюсь, что традиции, заложенные Сальвадором Альенде и продолженные его подлинными последователями, будут укрепляться на благо народов наших стран.

Россия. Чили > Внешэкономсвязи, политика > rg.ru, 12 сентября 2023 > № 4468764 Сергей Лавров

Юбилейный Венецианский кинофестиваль объявил своих новых лауреатов

Валерий Кичин

Венецианский фестиваль завершен. Жюри главного конкурса под председательством режиссера Дэмьена Шазелла назвало новых лауреатов.

Золотого льва получил фильм Йоргоса Лантимоса Poor Things (у нас - "Бедные-несчастные").

Гран-при жюри удостоена картина Рюсукэ Хамагучи "Зла не существует".

Социальная драма Маттео Гарроне "Я капитан" - о беженцах из Сенегала, пытающихся достичь берегов заветной Европы - получила Серебряного льва за режиссуру и еще десятка два общественных призов.

Кубок Вольпи за мужскую роль достался Питеру Сарсгаарду (фильм "Память"), за женскую роль - Кейли Спейни ("Присцилла"), лучшим молодым актером признан Сейду Сарр ("Я - капитан").

Лучший сценарий - "Граф" Гильермо Кальдерона и Пабло Ларраина.

Специальный приз жюри увезет Агнешка Холланд (фильм "Зеленая граница").

В параллельном конкурсе "Горизонты" лучшей признана венгерская драма Габора Рейша "Объяснение всему".

Ассоциация любителей кино Fanheart наградили Золотым призом "Догмен" Люка Бессона.

Последние дни просмотров подтвердили с новой силой пробудившийся интерес кинематографа к реальным судьбам знаменитостей. К фильмам о Леонарде Бернстайне, Элвисе Пресли, Энцо Феррари, легендарном командире подлодки Сальваторе Тодаро добавились картины о Сальвадоре Дали, великом японском композиторе Рюити Сакамото, журналистке Изабель Вилкерсон.

Изабель Вилкерсон, героиня фильма "Происхождение" Авы ДюВерней, - первая женщина афроамериканского происхождения, получившая за свои труды на стыке журналистики с научным исследованием Пулитцеровскую премию. Ее бестселлер 2020 года "Каста: истоки нашего недовольства" посвящен феномену расизма в США и сложным путям афроамериканской диаспоры в борьбе за равенство и справедливость. Он и положен в основу картины.

Фильм застает героиню в драматический момент, когда ее подкосили почти одновременная смерть мужа и матери. Она пытается забыться в исследовательской работе, занявшись трагическим случаем, когда черного подростка убили только за то, что он гулял по району "для белых". Она ищет и находит прямые параллели между положением чернокожих в США, "еврейским вопросом" в Третьем рейхе и проблемой далитов - касты "неприкасаемых" в современной Индии, не имеющих шанса на работу и вынужденных искать пропитание в отбросах, - ее книга становится исследованием процесса глобальной сегрегации разнообразных "иных". Следуя за героиней по странам мира, фильм снимался на трех континентах, в нем много экскурсов в историю, но реконструкция событий, по мнению многих критиков, не выглядит убедительной, иногда даже карикатурной. Рецензенты отмечают серьезность авторского замаха, эмоциональную работу исполнительницы этой роли Онжаню Эллис-Тейлор - но пишут об "откровенно китчевых эмоциях", характерных для стиля картины и снижающих ее художественную ценность.

Практически новый киножанр предлагает фильм японского режиссера Нео Сора "Рюити Сакамото - опус". В 2017 году Нео Сора снимал в качестве оператора документальный фильм-портрет "Рюити Сакамото - кода", посвященный знаменитому композитору, автору саундтреков ко многим фильмам, включая картины Бертолуччи, Осимы, Шлендорфа… Герой фильма рассказывал о своей работе, о том, как врачи помогли ему одолеть рак и вернуться к жизни. Но в марте 2023-го болезнь взяла свое, многолетняя борьба с недугом завершилась уходом мастера. В последние годы Сакамото уже не мог выступать, не говоря о гастрольных турах. Но, собрав последние силы, он все же дал свой прощальный концерт - для фильма "Опус". Двадцать фортепианных пьес, сыгранных угасающим мастером, - это рассказ о его жизни в музыке. Он сам выбрал эти пьесы, создав из них музыкальную драматургию - повесть о его триумфальной музыкальной карьере, включая его работу в Yellow Magic Orchestra, его саундтреки к фильмам Бертолуччи, его последний медитативный альбом "12". Черно-белый, как клавиатура фортепиано, фильм показан в Венеции через полгода после смерти своего героя, став его лебединой песней.

Во многом на реальной судьбе основан и фильм Ричарда Линклейтера "Хитмен" - толчком к созданию сценария была публикация в одной из техасских газет о скромном профессоре колледжа Гэри Джонсоне, который подрабатывал тайным информатором полиции и выдавал себя за киллера, чтобы поймать и арестовать людей, пытающихся его нанять. В фильме герой сохранил реальное имя Гэри и читает студентам лекции об относительности такого понятия, как "я". А за пределами аудитории он крутой Рон, провокатор из полицейского управления, "подсадная утка", заманивающая потенциальных преступников в ловушку. Но однажды программа дает сбой: он влюбляется одну из "клиенток" - в женщину, желающую с помощью киллера избавиться от своего мужа. Его "я" меняется: теперь он жертва коварного случая, охотник за криминалом сам становится преступником. Из развлекательного сюжета для типового боевика Линклейтер делает изысканный арт-фильм: картина похожа на шпионский фарс, снятый специалистом по психологии, замечает The Guardian.

И наконец, фильм о Сальвадоре Дали - как его характеризует автор, "настоящий фальшивый байопик" с умопомрачительным названием "Даааааали!" - именно так, через шесть "а". Картина о великом сюрреалисте, созданная современным сюрреалистом французом Квентином Дюпье, - не жизнеописание, а попытка воспроизвести его метод, а заодно и стиль собрата Дали по искусству Луиса Бунюэля времен "Скромного обаяния буржуазии". Поэтому картина построена по принципу сплетения сна со сном и фильма с фильмом, и эта трех- или даже четырехэтажная конструкция должна передать игры подсознания, торжествующего над банальным сознанием.

Мы встречаем художника в бесконечно длинном коридоре какого-то ненормального отеля, где восторженная журналистка Жюдит хочет взять у него интервью. Но амбициозный герой не хочет говорить на блокнот и без камер, а когда камеры найдутся, он все равно найдет повод тянуть кота за хвост, и легко понять, что интервью так и не будет взято. В роли Дали сразу несколько актеров, которые как бы случайно зашли в этот образ, причем в разные годы и в разных возрастах. Автор фильма утверждает, что перед съемками он связался с космическим сознанием Дали, и тот лично диктовал ему парадоксы сюжета и повадки актеров. Режиссер наведался и к Бунюэлю, чтобы тот поведал ему свою тоску. Лучший шедевр Сальвадора Дали это сам Сальвадор Дали - был убежден Сальвадор Дали, что и пытается воплотить фильм, балансируя между комедией, фэнтези и элементами впавшего в абсурд байопика. Он делает это так азартно и весело, что критики все как один поддались обаянию игры в сюр и утверждают, что эту картину мог и должен был сделать только Квентин Дюпье.

"Трамповки" торгуются за полцены, как и гособлигации Украины

20-30-летние гособлигации США, выпущенные при президенте Трампе, торгуются за 55-65% от номинала

Сергей Ануреев

Информацию о цене облигаций каждый желающий может найти на нескольких ресурсах, например, на сайте деловой газеты Wall Street Journal в разделе Market Data, на сайтах Bonds & Rates, US Treasuries Quotes в простом табличном формате. Особенно интересен столбец Bid – цена как процент от номинала (выделено жирным):

Maturity Coupon Bid Yield

дата погашения купон цена доходность

5/15/2040 1.125 64.0520 4.075

11/15/2040 1.375 66.0800 4.103

8/15/2041 1.750 69.1760 4.150

5/15/2050 1.250 55.0060 3.988

8/15/2050 1.375 56.2740 3.988

11/15/2050 1.625 60.2520 3.988

2/15/2051 1.875 64.2620 3.982

8/15/2051 2.000 66.2360 3.970

11/15/2051 1.875 64.1840 3.961

Переведем табличный формат в строчный и представим характеристики отдельных выпусков облигаций. Облигации с датой погашения 15.05.2050 и купоном 1,250% торгуются по цене 55,006% от номинала с доходностью 3,988%. Облигации с датой погашения 15.11.2051 и купоном 1,875% торгуются по цене 64,184% от номинала с доходностью 3,961%.

Сравним цены американских гособлигаций с украинскими, найдя данные по последним на сайте World Government Bonds по фразе Ukraine Government Bonds. Табличное представление этого сайта немного отличается по последовательности колонок от приведенного выше, но в целом такое же (жирным выделена колонка "цена как процент от номинала"):

Maturity Yield Price

1 year 32.290 75.59

2 years 46.470 46.61

3 years 22.750 54.07

6 years 24.470 31.13

Облигации с погашением через год торгуются по цене 75,59% от номинала и с доходностью 32,29%, с погашением через два года – по цене 46,47% от номинала и с доходностью 46,61%, через три года – 54,07% и 22,75%, через шесть лет – 31,13% и 24,47% соответственно.

Дотошные читатели могут возразить, дескать, сроки погашения гособлигаций США – 20-30 лет, а Украины – 1-6 лет, доходность также отличается в разы, и только цена от номинала оказалась одинаково плохой. Еще более дотошные читатели обратятся к первому ресурсу, посмотрят все выпуски американских гособлигаций (короткие и длинные, до всплеска инфляции и во время этого всплеска) и рассчитают их среднюю цену в 93% от номинала с умеренным дисконтом всего-то 7%.

Только вот переоценка долгосрочных гособлигаций США более чем реальна и в марте–апреле стала причиной банкротства трех весьма значимых американских банков. Более того, скрытые убытки от переоценки всех облигаций (не только государственных, но также ипотечных, корпоративных, банковских) в портфелях всех инвесторов исчисляются парой триллионов долларов, а не сотнями миллиардов, как в трех банках. Американские власти старательно внушали своим гражданам, что с проблемой банков справятся без денег налогоплательщиков, хотя косвенный госдолг по страхованию вкладов, пенсионных накоплений и по ипотечным облигациям государственных корпораций сопоставим с огромным долгом по гособлигациям. Просто американские СМИ стараются не пугать своих читателей, вынужденно высвечивая только явные несуразицы в данных и редкие панические заявления отдельных миллиардеров.

Даже если признать цены на долгосрочные американские гособлигации в размере 55-65% от номинала крупной, но все же аномалией рынка, то средний дисконт в 7% так интерпретировать не получится. Возьмем таблицу вероятности дефолтов по облигациям, представленную ведущим американским рейтинговым агентством S&P, в которой по вертикали стоят уровни кредитного рейтинга, по горизонтали – сроки погашения, а в ячейках – вероятность дефолтов. Формально американские гособлигации имеют рейтинг "АА+" с ничтожно малой вероятностью дефолта 0,05–0,45% в перспективе от 2 до 10 лет.

Вероятность дефолта в 7% имеют облигации в годичной перспективе с рейтингом “B”, в четырехгодичной – “BB-“, в десятилетней - “BB+“ (поясним: чем ближе буква рейтинга к началу латинского алфавита и чем больше букв в рейтинге, тем выше рейтинг, "AAA" считается наивысшим). Облигации с ценой в 55-65% от номинала имеют дисконт 45-35% (по цене гособлигаций в виде процента от номинала можно вычислить дисконт, условно 100-65=35%), похожую вероятность дефолта и соответствуют рейтингу “CCC“ и сроку погашения от 4 до 10 лет.

Теперь посмотрим страны с этими суверенными рейтингами. Рейтинг “B“ имеет Черногория, Уганда, Монголия, Того и Никарагуа. Рейтинг “ССС“ имеют Мозамбик, Конго, Сальвадор, Эфиопия, Аргентина и Украина (!). То есть опять-таки, даже средний дисконт на американские гособлигации указывает на то, что реальный американский кредитный рейтинг должен быть значительно ближе к украинскому, чем формально заявленный рейтинговым агентством.

Следует скромно напомнить, что именно администрация США регулирует деятельность ведущих рейтинговых агентств и так влияет (мягко говоря) на свой суверенный рейтинг. Если читатель все еще верит в справедливость американских рейтингов, то полезно сравнить показатели США и Италии, у которых госдолг к ВВП 121% и 140% (близко по огромному значению), а рейтинги “AA+“ и “BBB“ (разница в семь ступеней рейтинга, на преодоление каждой из которой необходимо как минимум полгода-год напряженной политики).

Гособлигации США обычно понимаются как безрисковые и самые надежные – на это указывают многочисленные американские учебники и нормативные документы. Указывают, несмотря на два крупных дефолта 1933 и 1971 годов, на скрытый инфляционный дефолт в 1970-е годы, на технический дефолт 1979 года и на бюджетный кризис Буша-старшего в 1990-1992 годах. Затем, после клинтоновского торможения темпов прироста госдолга, в 2000-2010-е годы доходность американских гособлигаций колебалась в диапазоне от половины и редко до трех процентов годовых, а дисконты от номинала – в среднем в диапазоне нескольких процентов, тогда как в последний год дисконты достигают 45%.

Как же так получилось, что формально безрисковые гособлигации США торгуются на уровне украинских? В 2022 году в США случился всплеск инфляции до показателей 1970-х годов, и ФРС сильно повысила процентную ставку для борьбы с инфляцией. Формально эти события не считаются прямым дефолтом, поскольку платежи по гособлигациям и их рефинансирование не прекращаются, а повысившийся процент вроде компенсирует инвесторам скачок инфляции. Реально же скачок инфляции оказался неожиданным для подавляющего числа инвесторов, повысить процент можно только по новым облигациям, а по старым приходится годами довольствоваться прежним низким процентом до их планового погашения.

Особенно «попали» владельцы долгосрочных облигаций, которым надо ждать погашения десятки лет, получая при этом зафиксированный при выпуске минимальный процент. Неожиданные скачки инфляции также называют скрытым дефолтом и реструктуризацией, поскольку держатели облигаций получают обратно деньги с заметно меньшей покупательной способностью, чем они рассчитывали при выпуске облигаций. Вложившие в 1968 году в десятилетние гособлигации США получили обратно при их погашении только половину покупательной способности, а вложившие в 1968 году в тридцатилетние получили обратно при Клинтоне в 1998 году лишь 18% реальной стоимости. Все совпадения с российскими ГКО 1998 года в этом примере случайны, а цифры реальной стоимости взяты из канонических примеров истории американской экономики.

Облигация в теории считается публичным кредитом, торгуемым на финансовом рынке, а рынок ценой облигации отражает широкое мнение инвесторов о перспективах получения обратно реальной стоимости. Если один или несколько инвесторов попробуют продать облигацию задешево, в отличие от мнения рынка в целом, то другие участники рынка быстро «проглотят» дешевую облигацию и порадуются сверхприбыли от ее покупки, и столь атипичная цена окажется лишь мимолетной странностью. Когда же облигации торгуются по низкой цене много месяцев, как в случае с 20-30-летними "трамповками", это означает именно широкое мнение рынка в целом.

Почему же именно длинные "трамповки" столь просели в цене? Процент по облигациям фиксируется при их выпуске, а в годы Трампа процентные ставки были около 1-2%. В последний год длинные облигации выпускались с доходностью 4-5% годовых из-за скачка инфляции и повышенных ставок ФРС. У текущих покупателей есть выбор: купить новые облигации с высокой доходностью или «прогнуть» держателей старых облигаций на внушительный дисконт.

У держателей старых облигаций также есть формальный выбор: держать низкодоходные облигации много десятилетий до погашения и постепенно терять деньги либо продать их сразу и зафиксировать большие убытки. Так или иначе, держатели старых облигаций теряют деньги, либо постепенно в надежде на уменьшение потерь на сокращении скачка инфляции, либо сразу на внушительном дисконте в надежде отыграть потери на других инвестициях. Покупатели старых облигаций надеются на снижение в будущем инфляции и рассчитывают заработать на большом дисконте.

Так или иначе, в клубке облигаций, рейтингов и инфляции остается непреложным весьма неприятный для США факт рыночной цены их долгосрочных облигаций как кратко- и среднесрочных украинских. Но финансовые проблемы Украины сейчас очевидны для всех участников рынка и давят на цены коротких облигаций (а длинные облигации Украина и не выпускала, поскольку на них никогда не было спроса). Проблемы же США понимаются рынком именно в долгосрочной перспективе, и потому дисконты огромны именно по долгосрочным американским гособлигациям.

Автор - доктор экономических наук, профессор Департамента общественных финансов Финансового университета

100 лет Киссинджеру

«Доктор Мира» или «Доктор Зло»?

Владимир Овчинский

Доктору Киссинджеру (именно так к нему обращаются журналисты) 27 мая 2023 года 100 лет. Кто он - «Доктор Мира» или «Доктор Зло»? Этот вопрос задают и в Америке, и в мире в целом.

«Доктор Зло»

«Генри Киссинджер, военный преступник — всё ещё на свободе в 100 лет». Так озаглавлена статья Грега Грандина в майско – июньском номере старейшего американского журнала The Nation.

Автор пишет: «Теперь мы многое знаем о преступлениях, которые он совершил, находясь у власти, от помощи Никсону сорвать парижские мирные переговоры и продлить войну во Вьетнаме до одобрения вторжения в Камбоджу и переворота Пиночета в Чили. Но мы мало знаем о его четырёх десятилетиях работы в Kissinger Associates».

«Его отпечатки пальцев были по всему Уотергейту. И всё же он выжил — в основном благодаря игре с прессой».

До 1968 года Киссинджер был республиканцем Нельсона Рокфеллера, хотя он также служил советником Государственного департамента в администрации Джонсона. По словам журналистов Марвина и Бернарда Калбов, Киссинджер был ошеломлен поражением Ричарда Никсона от Рокфеллера на праймериз. «Он плакал», — писали они. Киссинджер считал Никсона «самым опасным из всех кандидатов на пост президента».

Однако вскоре Киссинджер открыл тайный канал для людей Никсона, предложив использовать свои связи в Белом доме Джонсона для утечки информации о мирных переговорах с Северным Вьетнамом. Еще будучи профессором Гарварда, он имел дело непосредственно с советником Никсона по внешней политике Ричардом В. Алленом, который в интервью, данном Центру Миллера в Университете Вирджинии, сказал, что Киссинджер по своей инициативе предлагал передать имеющуюся у него информацию, полученную от помощника, присутствовавшего на мирных переговорах. Аллен описал Киссинджера, который вел себя очень скрытно, звонил ему из телефонов-автоматов и говорил по-немецки, чтобы сообщить о том, что произошло во время переговоров.

Киссинджер сообщил предвыборному штабу Никсона: «В Париже разливают шампанское». Через несколько часов президент Джонсон приостановил взрыв. Мирное соглашение могло бы вывести Хьюберта Хамфри, который в опросах общественного мнения приближался к Никсону, на первое место. Люди Никсона действовали быстро - они призвали южновьетнамцев сорвать переговоры.

Через прослушки и перехваты телефонных разговоров президент Джонсон узнал, что кампания Никсона призывала южновьетнамцев «держаться до окончания выборов». Если бы Белый дом предал гласности эту информацию, возмущение могло бы также привести к тому, что выборы окажутся в пользу Хамфри. Но Джонсон колебался. «Это измена», — сказал он - «Это потрясло бы мир» (из книги Кена Хьюза «В погоне за тенями: записи Никсона, дело Шенно и истоки Уотергейта»).

Джонсон промолчал. Никсон победил. Война продолжалась.

Та ситуация положила начало цепи событий, которые привели к падению Никсона.

Киссинджер, который был назначен советником по национальной безопасности, посоветовал Никсону отдать приказ о бомбардировке Камбоджи, чтобы заставить Ханой вернуться за стол переговоров. Никсон и Киссинджер отчаянно пытались возобновить переговоры, которые они помогли саботировать, и их отчаяние проявлялось в ярости. «Слово «дикарь» использовалось снова и снова» при обсуждении того, что необходимо делать в Юго-Восточной Азии, — вспоминал один из помощников Киссинджера. Бомбардировки Камбоджи (страны, с которой США не находились в состоянии войны), которые в конечном итоге разрушили бы страну и привели к подъему красных кхмеров, были незаконными. Так что это нужно было делать тайно. Стремление сохранить это в секрете вызвало паранойю в администрации, в результате чего Киссинджер и Никсон попросили директора ФБР Дж. Эдгара Гувера прослушивать телефоны официальных лиц администрации. Утечка документов Пентагона Дэниела Эллсберга вызвала у Киссинджера панику. Он боялся, что, поскольку Эллсберг имел доступ к бумагам, он мог также знать, что Киссинджер делал в Камбодже.

14 июня 1971 года — на следующий день после того, как «Нью-Йорк таймс» опубликовала свою первую статью о документах Пентагона, — Киссинджер взорвался, закричав: «Это навсегда разрушит доверие к Америке… Это разрушит нашу способность проводить внешнюю политику конфиденциально… Ни одно иностранное правительство больше никогда не будет доверять нам».

«Без стимула Генри, — писал Джон Эрлихман в своих мемуарах «Свидетель власти» , — президент и все мы могли бы прийти к выводу, что газеты — это проблема Линдона Джонсона, а не наша». Киссинджер «раздул пламя Ричарда Никсона добела».

Почему? Киссинджер в те дни начал переговоры с Китаем о восстановлении отношений и опасался, что скандал может саботировать эти переговоры.

Настроив свое выступление на то, чтобы разжечь негодование Никсона, он изобразил Эллсберга как умного, бунтарского, беспорядочного, извращенного — и привилегированного: «Теперь он женился на очень богатой девушке», — сказал Киссинджер Никсону.

«Они начали заводить друг друга, — вспоминал Боб Холдеман (цитата из биографии Киссинджера, написанной Уолтером Айзексоном), — пока оба не впали в бешенство».

Мастер побега: хотя Уотергейт был такой же работой его рук, как и Никсона, Киссинджер остался невредимым благодаря своим поклонникам в СМИ (пишет Мишель Липшиц / AP).

Киссинджер сказал Никсону, что если Эллсберг уйдет невредимым, «это покажет, что вы слабак, мистер президент», что побудило Никсона создать «Сантехников» — подпольное подразделение, которое занималось прослушиванием и кражами со взломом, в том числе в штаб-квартире Национального комитета Демократической партии в Уотергейтском дворце.

Сеймур Херш, Боб Вудворд и Карл Бернштейн опубликовали истории, обвиняющие Киссинджера в первом раунде незаконного прослушивания телефонных разговоров, организованного Белым домом весной 1969 года, чтобы сохранить в тайне его преступления в Камбодже.

Приземлившись в Австрии по пути на Ближний Восток в июне 1974 года и узнав, что в прессе появились более нелестные статьи и редакционные статьи о нем, Киссинджер провел импровизированную пресс-конференцию и пригрозил уйти в отставку. По общему мнению, это был бравурный ход. «Когда запись будет написана, — сказал он, казалось, на грани слез, — можно вспомнить, что, возможно, некоторые жизни были спасены, и, возможно, некоторые матери могут успокоиться, но я оставляю это для истории. Чего я не оставлю истории, так это обсуждения моей общественной чести».

Гамбит сработал. Он «казался совершенно аутентичным», — писал журнал New York. Словно отшатнувшись от собственного внезапного упорства в разоблачении преступлений Никсона, репортеры и ведущие новостей сплотились вокруг Киссинджера. В то время как остальная часть Белого дома была раскрыта как кучка ничтожных головорезов, Киссинджер оставался тем, в кого Америка могла верить. «Мы были наполовину убеждены, что ничто не выходит за рамки способностей этого замечательного человека», — сказал Тед Коппел из ABC News в документальном фильме 1974 года, в котором Киссинджер назван «самым почитаемым человеком в Америке». Он был, добавил Коппел, «лучшим, что у нас есть».

«Теперь мы знаем гораздо больше о других преступлениях Киссинджера, о тех огромных страданиях, которые он причинил за годы своего пребывания на государственной службе. Он давал зеленый свет переворотам и способствовал геноциду. Он сказал диктаторам, чтобы они убивали и пытали как можно быстрее, предал курдов и провел неудачную операцию по похищению чилийского генерала Рене Шнайдера (в надежде сорвать инаугурацию президента Сальвадора Альенде), которая привела к убийству Шнайдера. Его послевьетнамский поворот на Ближний Восток оставил этот регион в хаосе, подготовив почву для кризисов, которые продолжают поражать человечество».

В 1975 году в качестве госсекретаря Киссинджер помог Union Carbide открыть химический завод в Бхопале, работая с правительством Индии и получая финансирование от Соединённых Штатов. После катастрофы с утечкой химикатов на заводе в 1984 году Kissinger Associates представляла интересы Union Carbide, обеспечив ничтожное внесудебное урегулирование для жертв утечки химикатов, которая привела к немедленной смерти почти 4000 человек и подвергла ещё полмиллиона человек воздействию токсичных газов.

Однако мы мало знаем о том, что произошло позже, во время его четырёх десятилетий работы с Kissinger Associates. «Список клиентов» фирмы был одним из самых востребованных документов в Вашингтоне, по крайней мере, с 1989 года, когда сенатор Джесси Хелмс безуспешно потребовал его просмотреть, прежде чем он рассмотрит возможность утверждения Лоуренса Иглбергера (протеже Киссинджера и сотрудника Kissinger Associates) в качестве заместителя госсекретаря. Позже Киссинджер ушел с поста председателя Комиссии по терактам 11 сентября, вместо того чтобы передать список на всеобщее обозрение.

Kissinger Associates была одним из первых участников волны приватизации, имевшей место после окончания «холодной войны» в бывшем Советском Союзе, Восточной Европе и Латинской Америке и помогшей создать новый международный олигархический класс.

Киссинджер использовал связи, которые он установил в качестве государственного чиновника, чтобы основать одну из самых прибыльных фирм в мире.

Затем, избежав скверны Уотергейта, он использовал свою репутацию мудреца в области внешней политики, чтобы влиять на общественные дебаты — мы можем предположить, что на благо своих клиентов.

Киссинджер был горячим сторонником обеих войн в Персидском заливе и тесно сотрудничал с президентом Клинтоном, чтобы протолкнуть Североамериканское соглашение о свободной торговле (НАФТА) через Конгресс.

Несколько лет назад с большой помпой прошла передача Киссинджером своих публичных документов Йельскому университету. Но мы никогда не узнаем большую часть того, чем занималась его фирма в России, Китае, Индии, на Ближнем Востоке и в других местах. Он заберет эти секреты с собой, когда уйдет.

«Доктор Мира»

«Генри Киссинджер объясняет, как избежать Третьей мировой войны». Так назвали в The Economist (17.05.2023) статью, посвященную 100-летию Киссинджера.

В конце апреля 2023 года The Economist более восьми часов говорил с Киссинджером о том, как не допустить, чтобы соперничество между Китаем и Америкой переросло в войну. «В эти дни он сутулится и ходит с трудом, но его ум острый как игла. Когда он размышляет над своими следующими двумя книгами, об искусственном интеллекте (ИИ) и природе альянсов, он по-прежнему больше заинтересован в том, чтобы смотреть вперед, чем копаться в прошлом».

Киссинджер встревожен усиливающейся конкуренцией Китая и Америки за технологическое и экономическое превосходство. Даже когда Россия попадает в орбиту Китая, а война затмевает восточный фланг Европы, он опасается, что ИИ вот-вот усилит китайско-американское соперничество. Во всем мире баланс сил и технологическая основа ведения войны меняются так быстро и во многих отношениях, что у стран нет какого-либо устоявшегося принципа, на основе которого они могли бы установить порядок. Если они не могут его найти, они могут прибегнуть к силе. «Мы находимся в классической ситуации перед Первой мировой войной, — говорит он, — когда ни одна из сторон не имеет больших возможностей для политических уступок и в которой любое нарушение равновесия может привести к катастрофическим последствиям».

Изучайте войну

Многие ругают Киссинджера как разжигателя войны за его участие во Вьетнамской войне, но он считает предотвращение конфликта между великими державами средоточием своей жизни. После того, как он стал свидетелем кровавой бойни, учиненной нацистской Германией, и пережил убийство 13 близких родственников во время Холокоста, он пришел к убеждению, что единственный способ предотвратить разрушительный конфликт — это трезвая дипломатия, в идеале подкрепленная общими ценностями. «Это проблема, которую необходимо решить», — говорит он. «И я считаю, что провел свою жизнь, пытаясь справиться с этим». По его мнению, судьба человечества зависит от того, смогут ли Америка и Китай поладить. Он считает, что быстрое развитие ИИ, в частности, оставляет им всего от пяти до десяти лет, чтобы найти такой способ.

Киссинджер дал несколько вступительных советов начинающим лидерам: «Определите, где вы находитесь. Безжалостно». В этом духе отправной точкой для предотвращения войны является анализ растущего беспокойства Китая.

Политика в отношении Китая

Несмотря на репутацию человека, склонного к примирению с правительством в Пекине, он признает, что многие китайские мыслители считают, что Америка катится по наклонной, и что «поэтому в результате исторической эволюции они в конечном итоге вытеснят нас».

Он считает, что руководство Китая возмущено разговорами западных политиков о глобальном порядке, основанном на правилах, тогда как на самом деле они имеют в виду американские правила и американский порядок. Правители Китая оскорблены тем, что они считают снисходительной сделкой, предложенной Западом, предоставляя Китаю привилегии, если он будет себя вести (они, конечно же, думают, что привилегии должны принадлежать им по праву, как восходящей державе). Действительно, кое-кто в Китае подозревает, что Америка никогда не будет относиться к нему как к равному и что глупо воображать, что это возможно.

Однако Киссинджер также предостерегает от неправильного толкования амбиций Китая. В Вашингтоне «Говорят, что Китай хочет мирового господства… Ответ в том, что они в Китае хотят быть могущественными», — говорит он. «Они не стремятся к мировому господству в гитлеровском смысле, — говорит он. «Это не то, как они думают или когда-либо думали о мировом порядке».

В нацистской Германии война была неизбежна, потому что она была нужна Адольфу Гитлеру, говорит Киссинджер, но Китай – другое дело. Он встречался со многими китайскими лидерами, начиная с Мао Цзэдуна. Он не сомневался в их идеологической приверженности, но она всегда была связана с острым чувством интересов и возможностей своей страны.

Киссинджер считает китайскую систему более конфуцианской, чем марксистской. Это учит китайских лидеров достигать максимальной силы, на которую способна их страна, и стремиться к тому, чтобы их уважали за их достижения. Китайские лидеры хотят, чтобы их признали высшими судьями международной системы в их собственных интересах. «Если бы они достигли превосходства, которое действительно можно использовать, довели бы они его до уровня навязывания китайской культуры?», спрашивает он. "Я не знаю. Мой инстинкт говорит «Нет»… Но я считаю, что в наших силах предотвратить возникновение такой ситуации с помощью сочетания дипломатии и силы».

Один из естественных ответов Америки на вызов амбициям Китая — исследовать их, чтобы определить, как поддерживать равновесие между двумя державами. Другой заключается в установлении постоянного диалога между Китаем и Америкой. Китай «пытается играть глобальную роль. Мы должны оценивать в каждом пункте, совместимы ли концепции стратегической роли». Если их нет, то встанет вопрос о силе. «Возможно ли сосуществование Китая и США без угрозы тотальной войны друг с другом? Я думал и до сих пор думаю, что это возможно». Но он признает, что успех не гарантирован. «Это может потерпеть неудачу», — говорит он. «И поэтому мы должны быть достаточно сильными в военном отношении, чтобы выдержать поражение».

Срочным тестом является то, как Китай и Америка ведут себя в отношении Тайваня. Киссинджер вспоминает, как во время первого визита Ричарда Никсона в Китай в 1972 году только Мао имел право вести переговоры по острову. «Всякий раз, когда Никсон поднимал конкретную тему, Мао говорил: «Я философ. Я не занимаюсь этими темами. Пусть Чжоу Эньлай и Киссинджер обсудят это».… Но когда дело дошло до Тайваня, он был очень откровенен. Он сказал: «Это кучка контрреволюционеров. Они нам сейчас не нужны. Мы можем подождать 100 лет. Когда-нибудь мы их попросим. Но это далеко».

Киссинджер считает, что договорённость, достигнутая между Никсоном и Мао, была разрушена Дональдом Трампом всего через 50 из этих 100 лет. Он хотел надуть свой жёсткий имидж, выбивая у Китая уступки в торговле. В политике администрация Байдена следует примеру Трампа, но с либеральной риторикой.

Киссинджер не пошёл бы по этому пути в отношении Тайваня, потому что война в украинском стиле разрушила бы остров и опустошила бы мировую экономику. Война также может отбросить Китай назад внутри страны, и его лидеры больше всего опасаются беспорядков внутри страны.

Страх перед войной создает основания для надежды. Беда в том, что ни у одной из сторон нет возможности идти на уступки. Каждый китайский лидер заявлял о связи своей страны с Тайванем. В то же время, однако, «с учётом того, как сейчас развиваются события, Соединённым Штатам непросто отказаться от Тайваня, не подрывая при этом свои позиции в других местах».

Выход по Киссинджеру из этого тупика основывается на его опыте пребывания в должности. Он начал бы со снижения температуры, а затем постепенно строил бы доверие и рабочие отношения. Вместо того, чтобы перечислять все их обиды, американский президент говорил бы своему китайскому коллеге: «Господин президент, две самые большие опасности для мира прямо сейчас — это мы двое. В том смысле, что у нас есть возможность уничтожить человечество». Китай и Америка, ничего официально не объявляя, будут стремиться к сдержанности.

Никогда не являющийся поклонником бюрократии, определяющей политику, Киссинджер хотел бы видеть небольшую группу советников, имеющих легкий доступ друг к другу, молчаливо работающих вместе. Ни одна из сторон принципиально не изменит свою позицию по Тайваню, но Америка позаботится о том, как она развернет свои силы, и постарается не питать подозрений в том, что она поддерживает независимость острова.

Совет Киссинджера начинающим лидерам звучит так: «Определите цели, которые могут привлечь людей. Найдите средства, поддающиеся описанию средства для достижения этих целей». Тайвань станет лишь первым из нескольких регионов, где сверхдержавы смогут найти точки соприкосновения и тем самым укрепить глобальную стабильность.

В недавней речи Джанет Йеллен, министр финансов США, предложила, чтобы они включали изменение климата и экономику. Киссинджер скептически относится к этому. Хотя он «всегда за» действия по климату, он сомневается, что это может что-то сделать для укрепления доверия или помощи в установлении баланса между двумя сверхдержавами. Что касается экономики, то опасность заключается в том, что торговая повестка дня захвачена ястребами, которые вообще не желают давать Китаю возможности для развития.

Такой подход «всё или ничего» представляет собой угрозу более широкому поиску разрядки. «Если Америка хочет найти способ жить с Китаем, она не должна стремиться к смене режима». Киссинджер опирается на тему, присутствующую в его мыслях с самого начала. «В любой дипломатии стабильности должен быть какой-то элемент мира XIX-го века», — говорит он. «И мир XIX века был основан на предположении, что существование государств, оспаривающих его, не было проблемой».

Некоторые американцы считают, что побеждённый Китай станет демократическим и миролюбивым. Тем не менее, как бы Киссинджер ни предпочел, чтобы Китай был демократией, он не видит прецедента такого исхода. Более вероятно, что «крах коммунистического режима приведёт к гражданской войне, которая перерастёт в идеологический конфликт и только усугубит глобальную нестабильность. «Не в наших интересах доводить Китай до распада», — говорит он.

Украинский кризис

Вместо того, чтобы окапываться, Америке придется признать, что у Китая есть интересы. Пример - Украина.

Президент Китая Си Цзиньпин только недавно связался с Зеленским, впервые после вторжения России в Украину в феврале прошлого года. Многие наблюдатели отвергли призыв Си как пустой жест, призванный успокоить европейцев, жалующихся на то, что Китай слишком близок к России. Напротив, Киссинджер рассматривает это как заявление о серьезных намерениях, которое усложнит дипломатические отношения вокруг войны, но которое также может создать именно такую возможность для укрепления взаимного доверия сверхдержав.

Киссинджер начинает свой анализ с осуждения президента России Владимира Путина. Но Запад не без вины. «Я думал, что решение… оставить открытым членство Украины в НАТО было очень неверным». Это было дестабилизирующим, потому что размахивание обещанием защиты со стороны НАТО без плана ее осуществления оставило Украину слабо защищенной, хотя это гарантированно разозлило не только Путина, но и многих его соотечественников.

Теперь задача состоит в том, чтобы довести войну до конца, не подготовив почву для следующего витка конфликта. Киссинджер говорит, что он хочет, чтобы Россия отказалась от как можно большей территории, которую она завоевала в 2014 году, но реальность такова, что «при любом прекращении огня Россия, скорее всего, сохранит за собой Севастополь (крупнейший город в Крыму и главную военно-морскую базу России на Черное море), по крайней мере» (какой «добрый» миротворец Киссинджер – В.О.). Такое урегулирование, при котором Россия теряет одни достижения, но сохраняет другие, может оставить как недовольной Россию, так и недовольной Украину.

По его мнению, это рецепт будущей конфронтации. «То, что сейчас говорят европейцы, на мой взгляд, безумно опасно», — говорит он. «Потому что европейцы говорят: «Мы не хотим их в НАТО, потому что это слишком рискованно. И поэтому мы их вооружим до чертиков и дадим им самое современное оружие». опытного руководства в Европе».

Чтобы установить прочный мир в Европе, Запад должен сделать два скачка воображения. Во-первых, Украина, по мнению Киссинджера, должна вступить в НАТО как средство ее сдерживания, а также защиты. Во-вторых, Европа должна спланировать сближение с Россией, чтобы создать стабильную восточную границу.

Комментарий В.О.:

«Гениальность» Киссинджера - миротворца – во всей красе. Насколько патологически изощренным стал мозг «главного мудреца» на планете, чтобы прийти к такому выводу??!!

«Оставляем ядерной России только Севастополь и быстро включаем Украину в НАТО».

Что за этим быстро последует? Ясно, что ЯДЕРНАЯ ВОЙНА РОССИИ С НАТО.

С участием Китая, как союзника России и противника НАТО, задача станет ещё сложнее. Китай крайне заинтересован в том, чтобы Россия вышла из войны на Украине невредимой. Мало того, что Си имеет «безграничное» партнёрство с Путиным, но «крах в Москве обеспокоит Китай, создав вакуум власти в Центральной Азии, который рискует заполниться «гражданской войной сирийского типа».

После звонка Си Зеленскому Киссинджер считает, что Китай может позиционировать себя как посредничество между Россией и Украиной. Как один из архитекторов политики, противопоставившей Америку и Китай Советскому Союзу, он сомневается, что Китай и Россия смогут хорошо работать вместе. Правда, они разделяют подозрительность по отношению к Соединённым Штатам, но он также считает, что у них есть инстинктивное недоверие друг к другу. «Я никогда не встречал российского лидера, который говорил бы что-нибудь хорошее о Китае, — говорит он. «И я никогда не встречал китайского лидера, который говорил бы что-нибудь хорошее о России». Они не являются естественными союзниками.

Комментарий В.О.:

Привычка столетнего «миротворца» стравливать народы работает на полную мощность. Он, несмотря на свой возраст, прекрасно понимает, что недоверие Мао – Хрущев никакого отношения не имеет к нынешним отношениям Си Цзиньпин – Путин. Но Киссинджер сознательно разбрасывает зерна зла в своем миротворчестве.

По словам Киссинджера, китайцы вступили в дипломатию по Украине как выражение своих национальных интересов. Хотя они отказываются мириться с уничтожением России, они признают, что Украина должна оставаться независимой страной, и предостерегают от применения ядерного оружия. Они могут даже согласиться с желанием Украины вступить в НАТО. «Китай делает это отчасти потому, что не хочет конфликтовать с Соединёнными Штатами, — говорит он. «Они создают свой собственный мировой порядок, насколько могут».

Комментарий В.О.:

Ну, а здесь уже – неприкрытая ложь и провокация в классическом духе «миротворца».

Искусственный интеллект

Следующая область, в которой Китаю и Америке необходимо поговорить, — это искусственный интеллект. «Мы находимся в самом начале пути к тому, чтобы машины могли вызывать глобальные эпидемии или другие пандемии, — говорит он, — не только ядерные, но и любые области человеческого уничтожения».

Он признает, что даже эксперты в области ИИ не знают, каковы будут его возможности. Но Киссинджер считает, что ИИ станет ключевым фактором безопасности в течение пяти лет. Он сравнивает его разрушительный потенциал с изобретением книгопечатания, которое распространяло идеи, сыгравшие роль в развязывании разрушительных войн XVI-го и XVII-го веков.

«Мы живем в мире беспрецедентной разрушительности», — предупреждает Киссинджер. Несмотря на доктрину о том, что в петле должен находиться человек, может быть создано автоматическое и неостановимое оружие. «Если вы посмотрите на военную историю, вы можете сказать, что никогда не было возможности уничтожить всех ваших противников из-за ограничений географии и точности. Сейчас ограничений нет. Каждый противник на 100% уязвим».

ИИ нельзя отменить. Следовательно, Китаю и Америке необходимо будет использовать свою мощь в военном отношении в качестве сдерживающего фактора. Но они также могут ограничить угрозу, которую оно представляет, подобно тому, как переговоры о контроле над вооружениями ограничили угрозу ядерного оружия. «Я думаю, мы должны начать обмен мнениями о влиянии технологий друг на друга», — говорит он. «Мы должны сделать маленькие шаги к контролю над вооружениями, в котором каждая сторона представляет другой контролируемый материал о возможностях». Более того, он считает, что сами переговоры могут помочь укрепить взаимное доверие и уверенность, которые позволят сверхдержавам проявлять сдержанность. Секрет в том, что лидеры достаточно сильны и мудры, чтобы понять, что ИИ нельзя доводить до предела. «И если вы затем полностью полагаетесь на то, чего можете достичь с помощью силы, вы, вероятно, уничтожите мир».

Прагматизм

Ещё один совет Киссинджера начинающим лидерам заключается в том, чтобы «связать всё это с вашими внутренними целями, какими бы они ни были». Для Америки это означает научиться быть более прагматичным, сосредоточиться на лидерских качествах и, самое главное, обновить политическую культуру страны.

Образцом прагматического мышления Киссинджера является Индия. Он вспоминает мероприятие, на котором бывший высокопоставленный индийский администратор объяснил, что внешняя политика должна основываться на непостоянных альянсах, ориентированных на решение проблем, а не связывать страну в большие многосторонние структуры.

Такой деловой подход не будет естественным для Америки. Тема, проходящая через эпическую историю международных отношений Киссинджера «Дипломатия», заключается в том, что Соединённые Штаты настаивают на том, чтобы изображать все свои основные иностранные интервенции как выражение своего явного предназначения переделать мир по своему собственному образу как свободное, демократическое, капиталистическое общество.

Проблема для Киссинджера заключается в том, что моральные принципы слишком часто превалируют над интересами, даже если они не приведут к желаемым переменам. Он признаёт, что права человека имеют значение, но не согласен с тем, чтобы поставить их в центр вашей политики. Разница заключается в том, чтобы навязать их или сказать, что это повлияет на отношения, но решение остается за ними.

«Мы пытались навязать их в Судане, — говорит он. «Посмотрите на Судан сейчас». Действительно, рефлекторная настойчивость в том, чтобы поступать правильно, может стать оправданием для того, чтобы не продумать последствия политики, говорит он. Киссинджер утверждает, что люди, которые сегодня хотят использовать силу, чтобы изменить мир, часто являются идеалистами, а реалисты инстинктивно присоединяются к ним.

Индия является важным противовесом растущей мощи Китая. Тем не менее, у него также ухудшаются показатели религиозной нетерпимости, судебной предвзятости и затыкания рта прессе. Один из выводов, хотя Киссинджер прямо не прокомментировал, заключается в том, что Индия станет проверкой того, может ли Америка быть прагматичной. Япония будет другой. Отношения будут натянутыми, если, как предсказывает Киссинджер, Япония предпримет шаги по обеспечению безопасности ядерного оружия в течение пяти лет. Глядя на дипломатические маневры, которые более или менее поддерживали мир в XIX веке, он надеется, что Великобритания и Франция помогут Соединённым Штатам стратегически подумать о балансе сил в Азии.

Лидерство тоже будет иметь значение

Киссинджер уже давно верит в силу личности. Франклин Д. Рузвельт был достаточно дальновиден, чтобы подготовить изоляционистскую Америку к тому, что он считал неизбежной войной против держав Оси. Шарль де Голль дал Франции веру в будущее. Джон Ф. Кеннеди вдохновил целое поколение. Отто фон Бисмарк спроектировал объединение Германии и правил с ловкостью и сдержанностью - только для того, чтобы его страна поддалась военной лихорадке после его изгнания.

Киссинджер признает, что круглосуточные новости и социальные сети усложняют его дипломатический стиль. «Я не думаю, что президент сегодня мог бы послать посланника с такими полномочиями, как у меня, — говорит он. Но он утверждает, что мучительно думать о том, возможен ли путь вперед, было бы ошибкой. «Если вы посмотрите на лидеров, которых я уважал, они не задавали этот вопрос. Они спросили: «А это необходимо?»

Лидерство отражает политическую культуру страны. Киссинджер, как и многие республиканцы, обеспокоен тем, что американское образование сосредоточено на самых мрачных моментах жизни Америки. «Чтобы получить стратегическое представление, вам нужна вера в свою страну», — говорит он. Общее представление о ценности Америки было утрачено.

Он также жалуется, что средствам массовой информации не хватает чувства меры и суждения. Когда он был у власти, пресса была настроена враждебно, но он всё же вел с ними диалог. «Они сводили меня с ума, — говорит он. «Но это было частью игры… они не были несправедливы». Сегодня, напротив, он говорит, что у средств массовой информации нет стимула к рефлексии. «Моя тема — необходимость баланса и умеренности. Институционализируйте это. Вот цель».

Но самое страшное — это сама политика. Когда Киссинджер приезжал в Вашингтон, политики обеих партий обычно обедали вместе. Он был в дружеских отношениях с Джорджем Макговерн, кандидатом в президенты от Демократической партии. По его мнению, для советника по национальной безопасности с другой стороны сегодня это маловероятно. Джеральд Форд, пришедший к власти после отставки Никсона, был из тех людей, чьи оппоненты могут рассчитывать на то, что он будет действовать порядочно. Сегодня любые средства считаются приемлемыми.

«Я думаю, что Трамп, а теперь и Байден довели враждебность до предела, — говорит Киссинджер. Он опасается, что такая ситуация, как Уотергейт, может привести к повсеместному насилию и что Америке не хватает лидерства. «Я не думаю, что Байден может стать источником вдохновения, и… я надеюсь, что республиканцы смогут найти кого-нибудь получше», — говорит он. «Это не великий момент в истории, — сокрушается он, — но альтернатива — полное отречение».

По его мнению, Америка отчаянно нуждается в долгосрочном стратегическом мышлении. «Это наша большая задача, которую мы должны решить. Если мы этого не сделаем, предсказания о провале сбудутся».

Если времени мало, а лидерства нет, то каковы перспективы того, что Китай и Соединённые Штаты найдут способ жить вместе в мире?

«Мы все должны признать, что живём в новом мире, — говорит Киссинджер, — потому что всё, что мы делаем, может пойти не так. И нет гарантированного курса». Несмотря на это, он утверждает, что чувствует надежду. «Послушайте, моя жизнь была сложной, но она дает основания для оптимизма. И трудность — это тоже вызов. Это не всегда должно быть препятствием».

Он подчеркивает, что человечество добилось огромных успехов. Правда, этот прогресс часто происходил после ужасных конфликтов — например, после Тридцатилетней войны, наполеоновских войн и Второй мировой войны, но соперничество между Китаем и Америкой могло быть другим. История показывает, что, когда две силы такого типа сталкиваются друг с другом, нормальным исходом является военный конфликт. «Но это ненормальное обстоятельство, — утверждает Киссинджер, — из-за гарантированного взаимного уничтожения и искусственного интеллекта».

«Я думаю, что можно создать мировой порядок на основе правил, к которым могли бы присоединиться Европа, Китай и Индия. Это уже хороший кусок человечества… Так что, если вы посмотрите на практичность этого, это может закончиться хорошо — или, по крайней мере, может закончиться без катастрофы».

Это задача для лидеров сегодняшних сверхдержав. «Иммануил Кант сказал, что мир наступит либо через человеческое понимание, либо через какую-нибудь катастрофу», — объясняет Киссинджер. «Он думал, что это произойдет по причине, но не мог этого гарантировать. Это более или менее то, что я думаю».

Поэтому мировые лидеры несут большую ответственность. Им требуется реализм, чтобы противостоять опасностям впереди, видение, чтобы увидеть, что решение заключается в достижении баланса между силами их стран, и сдержанность, чтобы воздерживаться от максимального использования их наступательных возможностей. «Это беспрецедентный вызов и прекрасная возможность», — говорит Киссинджер.

Будущее человечества зависит от правильного понимания. Уже на четвёртом часу дневного разговора и всего за несколько недель до празднования своего дня рождения Киссинджер добавляет с характерным подмигиванием: «Меня всё равно не будет рядом, чтобы увидеть это».

***

Как можно было убедиться из сравнения двух противоположных подходов к оценке деятельности столетнего юбиляра, Мир и Зло в понимании Киссинджера – вещи часто идентичные и взаимопроникаемые.

Можно говорить, что вступление Украины в НАТО – это «Мир». Прямо по Оруэллу.

Можно в открытую стравливать Россию и Китай во благо «Мира» на земле.

Можно бесконечно обманывать Китай о намерениях США по Тайваню.

Можно манипулировать понятиями демократии и свободы во имя «мировых интересов» Америки.

Бессмертного Кощея - Киссинджера не изменить.

Аджай Банга избран 14-м президентом Всемирного банка

Исполнительные директора Всемирного банка сегодня избрали Аджая Бангу президентом Всемирного банка на пятилетний срок, начинающийся 2 июня 2023 года.

В последнее время Аджай Банга занимал должность заместителя председателя General Atlantic. Ранее он был президентом и генеральным директором Mastercard – глобальной организации, насчитывающей почти 24 000 сотрудников. Под его руководством MasterCard создала Центр инклюзивного роста, который способствует справедливому и устойчивому экономическому росту и доступу к финансовым услугам во всем мире. Он был почетным председателем Международной торговой палаты, занимая этот пост с 2020 по 2022 год. С того момента, когда в 2021 году General Atlantic создала фонд BeyondNetZero, нацеленный на борьбу с изменением климата, г-н Банга являлся его советником. Г-н Банга был сопредседателем Партнерства для Центральной Америки – коалиции частных организаций, которая работает над расширением экономических возможностей для малообеспеченных групп населения в Сальвадоре, Гватемале и Гондурасе. Ранее он входил в состав советов директоров Американского Красного Креста, Kraft Foods и Dow Inc.

Аджай Банга является соучредителем Института киберготовности и занимал пост вице-председателя Экономического клуба Нью-Йорка. В 2012 году он был награжден медалью Ассоциации внешней политики, в 2016 году получил награду Падма Шри от президента Индии, в 2019 году – Почетную медаль острова Эллис и награду за глобальное лидерство от Делового совета за международное взаимопонимание, а в 2021 году – Звезду государственной службы «Выдающиеся друзья Сингапура».

Исполнительные директора следовали процессу отбора, согласованному акционерами в 2011 году. Этот процесс включал в себя открытое, основанное на заслугах и прозрачное выдвижение кандидатур, в рамках которого любым исполнительным директором или управляющим через исполнительного директора могла быть предложена кандидатура любого гражданина из стран-членов Банка. Затем была проведена тщательная комплексная проверка и детальное собеседование исполнительных директоров с г-ном Бангой.

Совет директоров ожидает сотрудничества с г-ном Бангой в рамках процесса эволюционных изменений Группы Всемирного банка, который обсуждался на Весенних совещаниях в апреле 2023 года, а также в отношении всех целей и усилий Группы Всемирного банка, направленных на решение самых сложных проблем в области развития, стоящих перед развивающимися странами.

Президент Группы Всемирного банка также является председателем Совета исполнительных директоров Международного банка реконструкции и развития (МБРР). Кроме того, в силу занимаемой должности, он является председателем Совета директоров Международной ассоциации развития (МАР), Международной финансовой корпорации (IFC), Многостороннего агентства по инвестиционным гарантиям (MIGA) и Административного совета Международного центра по урегулированию инвестиционных споров (МЦУИС).

В Театре им. Н.И. Сац в рамках проекта "RE-Конструкция" прозвучала французская музыка

Мария Бабалова

С одной стороны, "RE-Конструкция" своим названием подчеркивает, что Большой зал Детского музыкального Театра им. Н.И. Сац пока все еще стоит на реконструкции, закрытый для артистов и публики. С другой, представляет редко исполняемые произведения знаменитых композиторов. Программу вечера в пространстве Большого фойе ныне составили кантата Пуленка "Засуха" (Sécheresses, 1937) и оратории Сен-Санса "Потоп" (Le Déluge,1875).

Музыкальные произведения о стихийных бедствиях, что постигли людей за их беспечность и грехи, в лаконичный перформанс превратила недавняя выпускница режиссерского факультета РАТИ (ГИТИС) Мария Фомичева, за дирижерским пультом исполнением руководил специально приглашенный Артем Макаров. По музыкальному языку это очень разные сочинения, но по своему философскому они едины: катастрофа как начало нового будущего.

Кантата Франсиса Жана Марселя Пуленка "Засуха" написана на стихи Эдварда Джеймса по его собственному заказу - Джеймс был щедрым меценатом сюрреалистов, близким другом Рене Магритта и Сальвадора Дали и пробовал себя в разных творческих амплуа, в том числе в поэзии. Оратория Шарля-Камиля Сен-Санса "Потоп", созданная композитором на либретто писателя Луи Галле, повествует о Великом потопе и Ное, спасшем род человеческий, а музыка наполнена иллюстративными эффектами, отсылающими то к Берлиозу, то к Вагнеру и не только.

"Засуха" - нарочито депрессивный опус: "Я ждал слишком долго жизнь, которая не придет, чью-то другую жизнь, которую не нашел", не предполагающий шансов на спасение. "Потоп" - абсолютно романтическое, с сюрреалистическим колоритом произведение. Оркестр и хор под палочкой Артема Макарова точно передают контраст исполняемой музыки единым полотном без антракта и находят интересные связующие звенья, когда стихия диктует правила игры: перевоплощения мировой боли, почти визуализируя страдания человечества. А главное, доказывает: хоть редко, но все же бывают незаслуженно забытые произведения.

Мария Фомичева как будто имитирует спектакль. В "Засухе" предлагает "игру в песочнице", в "Потопе" выставляет на обозрение аквариум как модель ковчега. И везде главное действующее лицо - Создатель (в бессловесном, но очень проникновенном исполнении Михаила Богданова). И тут возникает ощущение, что, по сути, молодая постановщица ключевую идею заимствовала в "Упражнениях и танцах Гвидо" - работе своего вузовского наставника и худрука Театра им. Н.И. Сац Георгия Исаакяна. Жаль, ничто не губит так искусство, как копирование и подражание.

Масштабная реконструкция Большой сцены Театра им. Н.И. Сац началась в 2020 году. С момента открытия театра в 1979 году и до нынешнего времени капитальный ремонт здания ни разу не проводился. Ожидается, что строители закончат все работы в начале осени.

Уже в октябре 2023 года театр представит на обновленной сцене постановку оперы Глинки по сказке Пушкина "Руслан и Людмила", над которой уже работают Евгений Бражник и Георгий Исаакян в тандеме с художником Вячеславом Окуневым. Именно этой оперой в постановке Владимира Юровского и Дмитрия Чернякова после многолетней реконструкции в 2011 году открывался и Большой театр.

Платить за госуслуги биткоинами скоро смогут жители Лихтенштейна. Зачем это государству?

Возможность платить за государственные услуги биткоинами пообещал жителям Лихтенштейна министр финансов этой страны. Может ли это стать примером для других государств и зачем это нужно маленькому княжеству?

Глава Минфина Лихтенштейна Даниэль Риш сообщил немецкой газете Handelsblatt, что полученные за госуслуги биткоины будут сразу переводить в национальную валюту. Ее роль в карликовой стране играет швейцарский франк. Благодаря прямому обмену правительство не будет рисковать из-за колебаний курса криптовалюты. Похожую схему применяют в швейцарских городах Цуг и Лугано: там граждане могут оплачивать биткоинами госуслуги и налоговые счета.

Все больше стран будут проявлять интерес к расчетам с использованием криптовалют, считает исполнительный директор Российской ассоциации криптоэкономики, искусственного интеллекта и блокчейна Александр Бражников.

«Крипта ни к какой стране не относится, и, по идее, многим это интересно в связи с тем, что не является валютой какой-то конкретной страны. Так что тут интересов очень много. Я думаю, потихоньку все больше стран будут к этому приходить. Это будет очень удобно для туристов, для бизнеса. Не надо думать, как платить: в долларах, евро, рублях, юанях. Просто взял по кросс-курсу какой-то финансовый институт, который в стране есть, и произвел обмен на валюту через крипту. И все. Это очень интересно. Это решает многие политические и экономические вопросы, которые надо согласовывать с центробанками других стран».

По информации Handelsblatt, Лихтенштейн также может инвестировать часть своих резервов в биткоин. Сроки и подробности схемы пока не называют. За пятнадцатилетнюю историю стоимость биткоина доходила до 67 тысяч долларов в 2021 году. Потом рост сменился стремительным падением, но и сейчас курс колеблется возле отметки в 30 тысяч долларов.

Княжество с населением около 40 тысяч человек считают дружественной к криптовалютам юрисдикцией. В 2019 году парламент страны принял закон о блокчейне. Он создал регулируемую среду для поставщиков услуг, связанных с цифровыми активами. Государство стало одним из немногих европейских финансовых центров, где так нацелены на этот рынок. Профильные ресурсы даже сообщали, что на фоне банковского кризиса в США в этом году американские криптокомпании активно открывали счета в Лихтенштейне и Швейцарии.

Юрист, эксперт в области международного права Александр Трещев считает заявление властей Лихтенштейна рекламным ходом и желанием наполнить свою казну чужими деньгами.

«Все офшорные юрисдикции — Лихтенштейн тоже является офшорной юрисдикцией — с радостью принимают чужие деньги, но вы никогда от них не получите свои. Я, конечно, думаю, что, помимо маркетинга, в этом есть отчасти наивное предложение засветить свои криптокошельки. После этого, засветив их, вы будете получать кучу различных предложений уже не от правительства Лихтенштейна, а от налоговых органов этой страны, потому что все, что происходит в мире криптовалют, облагается налогами».

По мнению Трещева, развитию криптовалютного рынка мешает множество мошеннических схем. А громкие судебные процессы, такие как дело криптобиржи FTX, отпугивают от сферы многие страны.

Где еще биткоин одобрили на государственном уровне? В 2021 году Сальвадор стал первой страной, которая признала биткоин официальным платежным средством. Власти даже начали закупать его, тратя деньги из госбюджета.

Год назад биткоин стал официальным в ЦАР. Так правительство пыталось восстановить экономику. В Бразилии также принимают биткоин как официальное платежное средство. Скоро соответствующий закон должен вступить в силу.

Российский Минфин недавно допускал расчеты в криптовалютах, но эксперимент может коснуться пока только внешней торговли. Как выразился замминистра финансов Алексей Моисеев, криптовалюта — «это в целом зло». А что касается крипторубля и других подобных идей, то эксперты говорят: блокчейн государству нужен, чтобы четче контролировать финансовые процессы. То есть от непрозрачности и анонимности биткоина здесь нет ровным счетом ничего.

Иван Колыганов

Пространство осмысления

Последствия конфликта на Украине с точки зрения ведущих мировых интеллектуалов

ВИТАЛИЙ КУРЕННОЙ

Кандидат философских наук, заслуженный профессор, директор Института исследований культуры Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Куренной В.А. Пространство осмысления // Россия в глобальной политике. 2023. Т. 21. № 3. С. 117–140.

В настоящем обзоре представлена позиция ряда наиболее известных в мире интеллектуалов, отреагировавших в течение прошедшего года на ситуацию и возможные последствия военного конфликта на Украине. «Интеллектуал», аналогом которого до известной степени является русское «интеллигент», – классическое «спорное понятие». Его семантическое определение нередко осуществляется в ходе дискуссий, подобных той, что возникла в России после публикации сборника «Вехи» (1909).

В нашем случае содержание этого понятия определяется так, как это принято в современных исследованиях[1], а также с учётом соответствующих рейтингов, весьма, впрочем, пёстрых по критериям отбора[2]. Интеллектуал совмещает в себе две роли – принадлежность к центрам производства научного знания и широкое присутствие в средствах массовой информации. Одна из эталонных фигур – Юрген Хабермас, сочетающий один из самых высоких рейтингов научного цитирования в социальных науках и высокую публичную активность в СМИ. Функция интеллектуала отличается от того, что выполняют учёный и эксперт, поскольку свободна от ограничений, свойственных им в процедурах обоснования суждений. Взгляд традиционно колеблется между двумя полюсами: надпартийным и по возможности научно-нейтральным утверждением «общего блага» и ролью «ангажированного интеллектуала», который маркирует политическую позицию (часто в последней выступают «коллективные интеллектуалы» – разного рода think tanks). Оба модуса представлены в этом обзоре.

Конфликт на Украине вызвал, прежде всего, волну эмоционально-ценностных реакций. Накал морализации, с которым во всё возрастающей степени ведутся современные культурные войны (борьба за политкорректность, Black Lives Matter, Me Too и др.), достиг предельного уровня, превратив львиную долю публичных высказываний в жанр ценностной аккламации. Поэтому при отборе источников важен критерий аналитического профессионализма, который также превратился в мишень для морализаторской критики. Пример удержания такой профессиональной позиции продемонстрировал Герфрид Мюнклер, который следующим образом ответил на адресованные ему упрёки в том, что он «смотрит на войну безучастным взглядом исследователя муравьёв» и «редуцирует международную политику к механизму власти и интересов, лишённому нормативного измерения»: «В [критикуемом] интервью я выступал как учёный …Настойчивые же отсылки к собственной эмпатии или собственным политическим предпочтениям будут, скорее, мешать делу. <…> Поэтому я не чувствую себя задетым этой критикой, но рассматриваю её, как и другие подобные суждения, в качестве ещё одного выражения недостатка стратегического мышления в Германии»[3]. Стремление удерживать подобный подход был весомым для настоящего исследования критерием выбора анализируемых авторов.

В истории интеллектуалов важное место занимает групповая мобилизация позиций, одним из самых ярких эпизодов которой был в своё время конфликт «дрейфусаров» и «антидрейфусаров» во Франции. Подобную реакцию породил и украинский конфликт. В Германии она приняла форму коллективных открытых обращений. Так, уже в апреле 2022 г. появилось «Открытое письмо канцлеру Шольцу», подписанное первоначально группой из 28 интеллектуалов и художников с призывом «сделать всё возможное для скорейшего прекращения огня и достижения компромисса, который может быть принят обеими сторонами»[4]. Авторы считают ошибочной позицию, согласно которой «решение о моральной ответственности за дальнейшую “цену” в человеческих жизнях среди гражданского населения Украины находится исключительно в компетенции их правительства», поскольку «морально обязывающие нормы носят универсальный характер». Спустя два месяца текст «Прекратить огонь немедленно!» опубликовала ещё одна группа интеллектуалов в газете «Die Zeit»[5]. Оба письма вызывали резкую критику, площадкой которой стала, прежде всего, «Frankfurter Allgemeine Zeitung». Появлялись аналогичные обращения к правительству и парламенту от сторонников военных действий (прежде всего, со стороны «зелёных»). То, что с весны 2022 г. поначалу разыгрывалось в форме конфликта интеллектуалов, затем вышло на уровень массовых манифестаций за прекращение войны в Германии и других странах.

Против «дичайших спекуляций»

О событиях на Украине дважды высказался один из самых известных и почтенных по возрасту мировых интеллектуалов Юрген Хабермас. В первом эссе «Война и возмущение»[6] он поддержал сдержанную на тот момент линию Олафа Шольца по оказанию военной помощи Украине: «Меня раздражает самоуверенность, с которой в Германии возмущённые обвинители выступают против действующего рефлексивно и сдержанно федерального правительства». Речь идёт о раздражении выступлениями бывших пацифистов (прежде всего партии «Зелёных») в пользу более решительной военной поддержки Украины. Агрессивная риторика, активизировавшаяся в Германии, основана на том, что её сторонники упускают, согласно Хабермасу, основную военно-политическую дилемму, «перед которой война поставила Запад, связавший себе руки взвешенным, морально обоснованным решением в ней не участвовать».

Эта дилемма вынуждает Запад «рассматривать рискованные альтернативы в попытках избежать выбора из двух зол – поражения Украины или разрастания ограниченного конфликта в третью мировую войну».

Ситуация осложняется тем, что позиции России и Запада относительно использования оружия массового поражения на сегодняшний день являются «ассиметричными»: «Запад, уже не оставивший сомнений в своём фактическом участии в войне, с самого начала введя жёсткие санкции, должен тщательно обдумывать каждый последующий шаг при оказании военной поддержки Украине и задаваться вопросом, не переходит ли он тем самым неопределённую границу (неопределённую, поскольку она зависит лишь от того, как её определяет Путин) формального вступления в войну». Единственной правильной стратегией является одобряемый Хабермасом курс осторожных решений: «Остаётся лишь поле для дискуссий и доводов, требующих взвешенного рассмотрения в свете обязательных технических знаний и той необходимой информации, которая далеко не всегда находится в открытом доступе, чтобы иметь возможность принимать обоснованные решения». Необходимость осмотрительности определяется тем, что для Германии «существует порог риска, исключающий невоздержанное участие в гонке вооружений Украины». На этом фоне «истерические противники» линии правительства ведут себя не только безответственно, но и морально сомнительно: «Но разве не является благочестивым самообманом делать ставку на победу Украины в смертоносной войне против России, не взяв в руки оружие? Разжигающая вражду риторика плохо сочетается со зрительской ложей, из которой она так прекрасно звучит, ведь это не отменяет непредсказуемости соперника, способного положить все яйца в одну корзину».

Хабермас критически отзывается о «дичайших спекуляциях» западных СМИ в отношении мотиваций российского руководства, рекомендуя более обоснованную оценку: «Преобладающий сегодня образ Путина как решительного ревизиониста необходимо как минимум сопоставить с рациональной оценкой его интересов». В целом по тексту работы рассыпано множество ремарок по поводу манипулятивных элементов медийной репрезентации войны Украиной. Чтобы оценить смысл этих мимоходом оброненных критических замечаний, включая реплику о «моральном шантаже» Германии со стороны Украины, необходимо вспомнить работы Хабермаса, посвящённые сфере публичности и причинам её кризиса в силу превращения в пространство манипуляций.

Значительная часть текста посвящена тому, что в немецких дискуссиях называют «новым кризисом немецкой идентичности». Он выражается не только в активном косвенном участии в военном конфликте, но и в быстром формировании новой ценностно-ментальной реальности. Эту трансформацию канцлер Германии обозначил понятием «эпохальный поворот» (Zeitenwende), что, согласно Хабермасу, означает «конец модальности немецкой политики, основанной прежде всего на диалоге и поддержании мира». Фигурой, воплощающей эту новую ментальную реальность, стала министр иностранных дел Анналена Бербок, которая «нашла убедительный образ для спонтанной идентификации с бурным морализаторским порывом украинского руководства». Хабермас диагностирует проблему различия отношения к происходящим событиям как поколенческую. С одной стороны, «молодые люди» «не скрывают своих эмоций и громче всех призывают к активному участию и вовлечённости», так что «создаётся впечатление, что абсолютно новые реалии войны избавили их от пацифистских иллюзий». С другой стороны, находятся «мы», те, кто «усвоили урок холодной войны, состоящий в том, что война против ядерной державы не может быть “выиграна” в каком бы то ни было адекватном смысле». Различие приобретает форму противостояния «национального и постнационального менталитета», а также коррелятивной ему пары героического (сам Хабермас не использует это понятие) и «постгероического» сознания[7]. Разница между героическим/национальным и постгероическим/постнациональным менталитетом проявляется в том, что происходит на Украине и том, как гипотетически вели бы себя европейцы в этой ситуации: «Эта разница становится очевидной, если сравнить восторженное героическое сопротивление и очевидную готовность к самопожертвованию украинцев с тем, что в аналогичной ситуации можно было бы ожидать от западноевропейского общества. К нашему восхищению примешивается некоторое изумление уверенностью в победе и непоколебимым мужеством солдат и мобилизованных добровольцев, с мрачной решимостью защищающих свою родину от значительно превосходящего по силе противника. Мы на Западе, напротив, полагаемся на профессиональную армию, которую финансируем, чтобы в случае необходимости знать, что мы под защитой и нам не придётся самим брать в руки оружие». Свою работу Хабермас завершает «осторожной формулировкой» «Украина не должна проиграть войну», что помещает его на совершенно определённый фланг по отношению к паролю украинского политического руководства и сторонников продолжения войны «Украина должна выиграть войну».

Аргументацию в пользу скорейшего начала мирных переговоров Хабермас развил в тексте «Призыв к переговорам» в феврале 2023 года[8]. В публичном пространстве доминирует воинственность, на фоне которой «колебания и размышления половины населения Германии» не имеют права голоса. Отчасти повторяя аргументы первой статьи, Хабермас развивает их с большим акцентом на моральные основания. Переговоры настоятельно необходимы, чтобы не позволить «затяжной войне унести ещё больше жизней и разрушений и в конечном счёте поставить нас перед безнадёжным выбором: либо активно вмешаться в войну, либо, чтобы не спровоцировать первую мировую войну между ядерными державами, оставить Украину на произвол судьбы». Нарастающие поставки оружия рискуют приобрести собственную логику, которая «может более или менее незаметно подтолкнуть нас к порогу третьей мировой войны».

Первый ключевой тезис эссе: «непоследовательно и безответственно» продолжать настаивать, что только Украина может принимать решения о возможных переговорах. Эта позиция представляет собой «хождение во сне на краю пропасти», поскольку непоследовательно соединяет, с одной стороны, поддержку Украины и уверения Запада в том, что он будет поддерживать её «столько, сколько потребуется», и, с другой стороны, утверждение, будто только украинское правительство может определить время и цель возможных переговоров. Банально, что только воюющая сторона определяет свои военные цели и принимает решение о переговорах.

Но в ситуации с Украиной только Запад определяет, как долго она может продержаться.

Западные страны имеют собственные «законные интересы и обязательства». Они действуют в более широкой геополитической сфере и, соответственно, должны принимать во внимание не только интересы Украины; у них есть «юридические обязательства» в отношении безопасности своих граждан; Запад, наконец, несёт моральную со-ответственность за жертвы и разрушения, вызванные его оружием. Поэтому сам должен нести бремя важных решений, избегая самой опасной ситуации, «в которой превосходство российских вооружённых сил поставит его перед выбором: либо уступить, либо стать участником войны».

Основная линия аргументации философа исходит из указания на опыт войны как, прежде всего, «сокрушительного насилия»: Хабермас ссылается, в частности, на фоторепортажи с театра боевых действий, которые заставляют вспомнить «картины ужаса на Западном фронте в 1916 году». Он смещает баланс между желанием победить врага и желанием положить конец смерти и разрушениям, увеличивающимися вместе «с ростом силы оружия». Именно подобный опыт двух мировых войн привёл к «понятийному сдвигу» в сознании затронутых ими народов, из чего был сделан вывод о несовместимости войны с цивилизованным сосуществованием: «Насильственный характер войны утратил ауру естественности». Этот опыт, имеющий формулу также морального требования, получил, наконец, международно-правовое воплощение в преамбуле и второй статье Устава ООН 1945 г. (последняя требует «проводить мирными средствами … улаживание или разрешение международных споров или ситуаций, которые могут привести к нарушению мира»). Речь шла теперь не просто о сокращении военного насилия в рамках «не слишком успешной» гуманизации права войны, а о том, чтобы «умиротворить (pazifizieren) само насилие войны посредством права». Именно этим Хабермас объясняет свою позицию: Запад, позволяющей Украине продолжать войну, «не должен забывать ни о количестве жертв, ни о риске, которому подвергаются возможные жертвы, ни о масштабах фактических и потенциальных разрушений, которые с тяжёлым сердцем принимаются ради законной цели». Использование войны – «симптом упадка исторического уровня цивилизованного взаимодействия между державами, тем более между державами, которые могли извлечь урок из двух мировых войн». Однако если вооружённый конфликт не удаётся предотвратить тяжёлыми санкциям, то необходимой альтернативой войне со всё новыми жертвами является поиск «приемлемых компромиссов».

В завершение Хабермас обращается к «ошибке альянса», который с самого начала оставил Россию «в неведении относительно конечной цели поддержки». Он допускает, что присоединение восточных областей Украины, создавшее такой тип российских притязаний, который неприемлем для Украины, было ответом на указанную ошибку, которая «оставляла открытой перспективу regime change» в глазах российского руководства. Если бы, полагает Хабермас, ясно заявленной целью поддержки стало восстановление статус-кво до 23 февраля 2022 г., это облегчило бы путь к переговорам и не привело к повышению и без того «неподъёмных ставок» с обеих сторон. Устойчивый результат, полагает Хабермас, не может быть достигнут без США, это касается и гарантий безопасности, которые Запад должен предоставить Украине. Ситуация в целом обнажила острую необходимость регулирования во всём регионе Центральной и Восточной Европы, выходящей за пределы текущего конфликта.

Именно потому, что конфликт затрагивает более широкий спектр интересов, «для пока ещё диаметрально противоположных требований может быть найден компромисс, сохраняющий лицо для обеих сторон».

Андреас Реквиц – ведущий современный культурсоциолог Германии – в апреле 2022 г. выпустил эссе «Крушение оптимизма по поводу прогресса»[9], в котором попытался понять причины потрясения и наметить дальнейшую цивилизационную стратегию западного мира. Реквиц полагает, что причина испытанного шока – крах определённого типа историософского (geschichtsphilosophisch) мышления, восторжествовавшего на Западе после падения Берлинской стены и исчезновения СССР. В это время здесь в полной мере восстановился образ мысли эпохи Просвещения, резюмированный Гегелем: история – поступательное движение прогресса, включающего в себя не только технику и науку, но и право, политику и мораль: «Это произошло не в последнюю очередь в форме теорий модернизации. В западных социальных науках, начиная с США, после Второй мировой войны сформировался влиятельный взгляд на социальные изменения, в котором западная модель предстала как нормальный случай развития: парламентская демократия, верховенство закона, рыночная экономика и социальная политика, безопасность, плюрализм и индивидуализм». И хотя едва ли можно найти более критиковавшийся на протяжении последних тридцати лет тезис, чем слова Фрэнсиса Фукуямы о «конце истории», представление, что для незападных стран нет другого пути, нежели «догоняющая модернизация», глубоко укоренилось во взглядах средних и молодых образованных поколений стран Западной Европы и США. События на Украине, признаёт Реквиц, являются лишь «последним ударом». В «модернизационной парадигме», выражаясь терминами Томаса Куна, накопилось слишком много «аномалий», которые и ведут к её революционной смене. Эти аномалии продолжают накапливаться и внутри западных стран.

«Запад с его либеральным образом мышления больше не главный игрок на сцене, но лишь один из участников конфликтов – наряду со многими другими». Три следствия новой ситуации, полагает Реквиц, очевидны. Во-первых, это деглобализация, которая началась уже в период пандемии. Во-вторых, для политики, особенно в Европе, ориентация на безопасность – как внутреннюю, так и внешнюю – становится проблемой в масштабе, невиданном со времён падения Берлинской стены. В-третьих, возникают идеологические конфликты, которых мир не знал после 1989 года. С точки зрения западных либералов, речь идёт о борьбе между либерализмом и авторитаризмом – как в лице России и Китая, так и в лице популистских движений в самих западных обществах[10].

Особенность конфликта заключается в том, что другая сторона видит его в иной перспективе – «в ней национальная укоренённость противопоставляет себя мнимой безродности и декадансу либерализма».

Во время холодной войны Запад демонстрировал высокий уровень экономического процветания и значительную степень внутренней социальной однородности; при этом Соединённые Штаты с готовностью выступали в роли ведущей мировой державы. Сегодня ситуация изменилась: западные общества пережили сложный экономический структурный сдвиг (постиндустриализация) и находятся в процессе новых перемен, связанных с повесткой климатических изменений. Западные общества политически поляризованы и сталкиваются со значительными социальными проблемами. США отказались от роли мировой сверхдержавы. В странах второго мира появляется множество новых геополитических акторов, которым будет сложно адаптироваться к текущему блоковому мышлению.

Наиболее любопытно краткое заключение, в котором Реквиц пытается пока только обозначить новую перспективу: «Конечно, это не означает, что “проект модерна” (Юрген Хабермас) в западно-либеральном смысле должен быть отложен в сторону. Но вместо того, чтобы верить в непреодолимую силу модернизационного процесса и железных исторических законов, нужно заново понять и реализовать этот проект как нормативный и стратегический, сознающий свои слабости, а также осознающий своих противников. Мы привержены этому подходу, даже если глобальный успех в будущем не гарантирован».

Последнее замечание о превращении «проекта модерна» в «нормативный и стратегический» фактически означает молчаливый отказ от представлений о его ранее предполагавшейся ценностной универсальности: речь идёт лишь об одном варианте среди многих. Получается, что речь уже не об «общечеловеческих ценностях», включающих «универсальную мораль», но лишь о проекте, который следует теперь реализовывать «стратегически», т.е. осознавая инструментальный характер данного действия (если использовать это понятие, как нам подсказывает сам Реквиц, в смысле Хабермаса). Из этих кратких соображений Реквица можно сделать, однако, два далекоидущих вывода. Во-первых, перед миром в полном масштабе встаёт проблема ценностного релятивизма, крайнюю форму которого резюмирует афоризм «Либералам – либерализм, каннибалам – каннибализм» (Liberalism for the liberals, cannibalism for the cannibals). Во-вторых, это означает, что сильная позиция универсализма, с которой всегда выступала западная цивилизация и культура, становится вакантной или по меньшей мере открытой для конкурирующих и обновлённых идей и мировоззрений.

Постимперское пространство

Ведущий немецкий политический теоретик Герфрид Мюнклер –почётный профессор политической теории Университета Гумбольдта (Берлин) – комментировал украинские события, начиная с первого дня вооружённого конфликта. Наиболее развёрнутый доклад был прочитан 12 сентября 2022 г. в Баварской католической академии. Запись выступления Мюнклера «После войны на Украине: изменение мирового порядка и последствия для Европы» доступна на Youtube[11].

Главную часть доклада Мюнклер предваряет пятью замечаниями.

Во-первых, нельзя ожидать, что военный конфликт на Украине быстро закончится, и трудно вообще представить его завершение.

Во-вторых, помимо конфликта на Украине в мире происходят другие важные события, так или иначе связанные с военными действиями. Особо важен вывод западных войск из Афганистана, а также обладающий «символическим значением» конфликт вокруг Тайваня. События в Афганистане «подводят черту под американской готовностью выступать гарантом [мирового] порядка, то есть заниматься инвестициями в общее благо».

В-третьих, происходит изменение расстановки политических сил в Европе: Германия обретает новую важную роль, теперь речь не об экономическом или фискальном, а о военном весе: «Этот вес она приобрела не столько благодаря своему военному потенциалу, сколько как производитель оружия». Таким образом, Германия стоит перед новым вызовом: «С одной стороны, необходимо продемонстрировать способность к лидерству, однако в то же время нужно делать это осмотрительно, разумно и дальновидно, чтобы, во-первых, способствовать миру, а не войне, и во-вторых, действовать так, чтобы не пугать другие европейские державы, – как сопоставимые по размерам с Германией, так и совсем небольшие. В силу исторического опыта мы знаем, что сильная Германия провоцирует образование европейских коалиций против неё, а этого нельзя допустить».

В-четвёртых, пандемия и события на Украине продемонстрировали уязвимость глобальных торговых связей: «Достаточно долго существовала уверенность в том, что глобальные торговые связи до определённой степени делают излишними такие факторы, как сферы влияния, доступ к сырью, доступ к рынкам и так далее. Они как будто релятивировали необходимость геополитических действий в отношении конкретных территорий. До некоторого момента это работало, но после пандемии, а теперь ещё и войны, в силу возникшего ощущения взаимозависимости становится ясно, что глобальные торговые цепочки – не только решение, но и проблема. И именно поэтому сейчас мы увидим изменение баланса сил».

Глобальные экономические связи «потеряли политическую невинность» и превратились в средство политического давления.

Легко предположить, что в ближайшее время «произойдёт деконструкция глобальных экономических взаимозависимостей – именно деконструкция (Rückbau), а не демонтаж (Abbau)». В результате этой деконструкции возникнут новые «обширные экономические связи (großräumige Wirtschaftskreisläufe)».

Наконец, пятое предварительное замечание Мюнклера: он не разделяет мнения некоторых своих коллег о том, что в случае переговоров и скорого окончания военного конфликта на Украине всё быстро вернётся к ситуации до 24 февраля 2022 года: «Война оставит следы независимо от того, как она закончится… Германия, как и Европа, на долгие годы, возможно – на десятилетия, прошла пик своего процветания». Последнее имеет важные последствия в том числе для глобальных проблем, таких как изменения климата, процесс сокращения биоразнообразия, борьба с голодом и миграционные процессы. Подобные задачи уйдут на задний план в политической повестке дня. Они не исчезнут, но с представлением о «человечестве» как коллективном субъекте, способном к действию, придётся надолго распрощаться.

Первая часть доклада посвящена проблеме «постимперского пространства». «Мы видим очень мало, если сводим вопрос только к событиям на Донбассе и Украине, переделу или восстановлению границ». Единственный слайд, который сопровождает доклад, – фрагмент карты, в центре которого находится Чёрное море. Всё окружающее его пространство – от Венгрии и Хорватии на Западе до Грузии на Востоке и Турции и сопряжённых пространств на Юге – представляет собой постимперское пространство, образовавшееся в результате распада Османской, Австро-Венгерской и Российской империй, своеобразным образом восстановленной в форме СССР. Внутри этих империй «существовали определённые национальные конфликты, но одной проблемы у них точно не было – проблемы границ между национальной и государственной принадлежностью».

Исчезновение империй превратило оставшееся после них пространство в «пожароопасный очаг европейской политики».

«Реалистическая угроза» заключается даже не столько в угрозе ядерного конфликта, сколько в том, что «эта война может расшириться». «На мой взгляд, – резюмирует Мюнклер, – это… единственная причина, которую нужно всерьёз учитывать, чтобы не принимать безоговорочно сторону украинской партии, но постоянно следить за общей ситуацией и спрашивать себя: если мы поступим так или иначе, в каком смысле мы рискуем не столько продлить эту войну, сколько расширить её?» Хотя Соединённые Штаты вернулись в европейскую политику обеспечения безопасности, это ненадолго: «После этого вопрос о будущем данного пространства снова станет подлинно европейской проблемой… Всё это пространство в целом на протяжении ближайших десятилетий будет вызовом для европейской политики в рамках вопроса стабилизации». Эта стабилизация и замирение текущих и возможных новых конфликтов «будет стоить относительно больших денег для богатых стран Европы – в форме финансовых трансферов в данное пространство, так как проект замирения – это, конечно, покупка власти (Gewaltabkauf). Мы предоставляем вам некоторое благосостояние – не слишком много, но всё же достаточно, чтобы вы сдержали свою вражду, свои религиозные, национальные, этнические и прочие конфликты».

Вторая часть посвящена вопросу «Что такое ревизионистская сила и как она может быть умиротворена?» Понятие «ревизионистская сила» (или политика) является не только термином политической теории, но и категорией, которая используется для характеристики политической диспозиции различных стран в военно-политических доктринах. США используют это понятие в адрес России и Китая[12], российские же эксперты до недавнего времени, напротив, в адрес США (ср. Истомин 2021). Существует, согласно Мюнклеру, три способа умиротворения ревизионистской силы: 1) трансфер благосостояния (Wohlstandstransfer); 2) умиротворение (appeasement) посредством заключения мирного договора; 3) сдерживание (deterrence) посредством формирования собственной военной силы. Трансфер благосостояния – основная стратегия умиротворения европейского «немирного континента» после окончания Второй мировой войны, которая позволяет «удовольствию от процветания в настоящем» стать намного важнее «вечного погружения в воспоминания о прошлом». Эта модель предполагает, что на другой стороне находится «homo economicus, человек, мыслящий в экономических категориях». Как полагает Мюнклер, европейские лидеры до последнего момента выдвигали подобные экономические соображения, которые не возымели эффекта в случае России.

Модель умиротворения предполагает некоторую взаимность или же уравнивающий компромисс, удовлетворяющий ревизионистскую политическую силу.

Эта стратегия имеет весьма рискованный характер, так как её результаты могут оказаться лишь временной отсрочкой, разжигающей аппетиты ревизионистской силы.

Однако отсрочка по крайней мере позволяет накопить военные силы противоположной стороне: «Умиротворение – это двуликий Янус, он показывает тот или иной облик в зависимости от того, с какой стороны вы на него смотрите».

Модель сдерживания следует принципу Флавия Вегеция «Si vis pacem, para bellum» («Хочешь мира – готовься к войне»). Она также основана на экономической рациональности, предполагающей, что акторы оценивают плюсы и минусы нарушения мира. Современные демократии, полагает Мюнклер, до последнего времени предпочитали не слишком вкладываться в такую стратегию, так как она сопряжена со значительными экономическими издержками.

В последней части доклада Мюнклер обращается к проблеме будущего мирового порядка, основанного, как он считает, на господстве в мире «пяти глобальных сил». События 2022 г. снижают доверие к возможностям экономического контроля. Страны начнут больше полагаться не на экономические связи, а на военную силу, включая создание собственных ядерных вооружений: «Это, конечно, горькое разочарование, и понадобится немало времени, чтобы понять, что, собственно, произошло и что, по-видимому, является необратимым». Формула Дональда Трампа «America first» резюмировала отказ Соединённых Штатов от роли гаранта глобального нормативного порядка. Не следует ожидать, добавляет Мюнклер, что эту роль может играть Китай: «Китай слишком осторожен и не будет брать на себя обязательства, которые требуют огромного объёма сил и финансов, а сосредоточится на своих сферах влияния, которые он организует вдоль своих новых [торговых] путей». Глобальный мировой порядок под эгидой США потерпел неудачу также в силу культурных оснований: «китайцы, как и русские, обратили внимание на понятие “суверенитет”, но использовали его как своего рода аргумент защиты против насаждения западных ценностей, то есть против универсалистской морали… Это консервативная концепция суверенитета как формы защиты против создания подобного мирового порядка».

Структура нового миропорядка, согласно Мюнклеру, будет включать в себя пять глобальных сил и «второй мир». Пять глобальных сил – это в первую очередь США и Китай, а также Россия «в силу её географии и наличия атомного оружия», Евросоюз «при условии, что европейцам удастся превратиться из хозяйственников, действующих по правилам (Regelbewirtschafter), в игроков, способных к действию», и, наконец, Индия как пятая глобальная сила.

Однако успех и лидерство во взаимодействии данных сил будет в значительной степени зависеть от союзников во втором мире – Африке, Латинской Америке, различных частях Азии.

Мюнклер делает следующие выводы.

Во-первых, «общие задачи человечества» (глобальные проблемы, такие как климатические изменения) отойдут на второй план и станут предметом переговоров и компромиссов между пятью главными силами. Это приведёт к снижению влияния неправительственных организаций, значение которых в последние два десятилетия было очень велико.

Во-вторых, ситуация в мире будет в значительной мере зависеть от отношений между указанными пятью главными силами, «безотносительно к тому, доверяют они друг другу или нет».

В-третьих, Китай не стал использовать ситуацию, чтобы захватывать Тайвань, из чего – равно как и из наблюдений за действиями его в процессе борьбы с пандемией – можно заключить, что это очень осмотрительная страна, проводящая весьма осторожную политику.

В-четвёртых, в случае Соединённых Штатов открытым остаётся вопрос, придёт ли к власти Трамп или кто-то ему подобный.

В-пятых, «в Европе происходит своего рода смещение политического баланса. Возможно, ЕС переживёт премьерство госпожи Мелони в Италии, может быть, он переживёт даже то, что президентом в Париже станет блондинка [т. е. Мари Ле Пен]. Но ЕС не переживёт федеральное правительство во главе с “Альтернативой для Германии” в Берлине. Это показывает, как меняют здесь своё значение различные силы».

Европейцам придётся «следить за всей зоной от Чёрного моря до Западных Балкан. Здесь всё будет результатом баланса, предполагающего горячие споры в структурах ЕС, равно как и среди немецких политиков». Предстоят непростые решения, в рамках которых придётся делать выбор между «ценностями или геополитическими аспектами возникающих проблем».

Ведущий немецкий научно-популярный журнал по философии «Philosophie Magazin» посвятил свой третий выпуск в 2022 г. событиям на Украине, назвав номер «Конец иллюзии: война вернулась, как её понимать?» Среди нескольких статей, посвящённых скорее общим размышлениям, выделяется развёрнутое интервью с историком Йоргом Баберовским «Мы должны серьёзно воспринимать обиду исчезнувшей империи»[13]. Баберовский – профессор восточноевропейский истории в Берлинском университете Гумбольдта, специалист по истории советской России. Учёный выступил в журнале в роли «Russlandversteher» («человека, понимающего Россию»), размышляющего о долгосрочных причинах происходящего.

Он начинает с воспоминаний о своём пребывании в Советском Союзе в 1991 г., где лично наблюдал, как «развалилась империя»: «Я видел, как плакали люди, которые не могли смириться с тем, что Советского Союза больше не существует». Если понятие «братские народы» вообще имеет какой-то смысл, то точнее всего оно описывает именно отношения между русскими и украинцами: «Миллионы украинцев живут в России, так же, как и многие русские на Украине», их объединяет больше вещей, чем разделяет. Историк признаёт, что не считал начавшийся военный конфликт возможным: «Война и чрезвычайное положение подобны чуду в теологии».

Тем не менее, «понимающие Россию» были правы, когда указывали на необходимость принимать всерьёз обиду и боль по утраченной империи.

«Мы больше не помним культ героического, мы забыли, что значат честь и борьба в жизни определённых людей. Можно было бы догадаться, куда приведут эти тенденции…». Распад империи – «процесс, результаты которого ощущаются в жизни последующих поколений. Иногда последствия бывают ужасающими в силу того, что национальные государства, возникающие из империй, изнуряют себя внутренними войнами». Положение меньшинств всегда становится нестабильным, «когда национальные государства определяют себя этнически и пытаются гомогенизировать себя. Государства, возникшие в результате отделения, должны сочинить обоснование, историю, чтобы их независимость выглядела исторически правдоподобной. Но это можно сделать только путем делегитимации всего, за что выступала империя». «Проклятие интеграции лежит на империи, – считает Баберовский. – Россия не может выбирать, быть ей империей или нет. Она должна признать наследие, которым управляет. Политиков Запада можно упрекнуть в непонимании того, что акт её распада не является концом империи». Баберовский не исключает, что военный конфликт на Украине перерастёт в «затяжную, кровопролитную гражданскую войну».

Не ведёт ли позиция «понимания», которую занимает Баберовский, к оправданию, спрашивает собеседник. «Понимать не значит оправдывать. … Не нужно быть историком, чтобы давать моральную оценку. Историки должны понять и объяснить, как это могло произойти. Понять значит увидеть мир глазами других …». Историк также напоминает простое правило: тот, кто судит с моральной точки зрения, сам должен быть безупречен, однако «США вторглись в Ирак вопреки всем нормам международного права и оправдали это нарушение ложью. С тех пор Ирак разрушенная и опустошённая страна». Происходящие события «пробудили всех нас»: «Германия не является пупом земли, наши проблемы не интересуют никого за пределами наших границ. Годами полностью игнорировалось то, что мы живём в исключительных обстоятельствах, в умиротворённом пространстве, где обсуждаются только псевдопроблемы сытого и самодовольного общества, которые никого на Украине и в России не интересуют». На вопрос, как поступать Западу, чтобы не допустить худшего сценария развития событий, Берковский ответил кратко: «Единственная дверь, которая куда-то ведёт, – это разговор. Другой возможности у нас нет».

От палеолибералов до палеоконсерватров

Далее будет рассмотрена реакция на украинские события 2022 г. по принципу репрезентации основных политических позиций. Фрэнсис Фукуяма представляет либеральную позицию (во всяком случае, во взглядах на международные отношения), Патрик Бьюкенен – позицию крайних американских консерваторов, Антонио Негри и Николя Гильо – левый спектр европейских политических взглядов.

Фрэнсис Фукуяма в эссе «Ещё одно доказательство того, что это действительно конец истории»[14] выступил в защиту своего тезиса 1992 года. Последнее десятилетие было отмечено подъёмом авторитарных государств, лидерами которых выступали Китай и Россия, что привело к распространению широкой авторитарной волны, повернувшей назад демократические завоевания по всему миру – от Мьянмы до Туниса, от Венгрии до Сальвадора. Однако 2022 г. показал, по мнению Фукуямы, что модель сильного государства имеет фундаментальные недостатки двух типов. Во-первых, концентрация власти в руках одного лидера ведёт к принятию «плохих» решений, что, в конечном счёте, чревато катастрофическими последствиями[15]. Во-вторых, отсутствуют публичные дискуссии, что, в частности, создаёт иллюзию поддержки лидеров, которая может развеяться очень быстро. Приходится признать также высокий уровень распространения популистских политических сил, как в Европе, так и в Соединённых Штатах, причём между внутриполитическим популизмом и успехом сильных государств по всему миру «существует тесная связь». Ещё одним фактором, снижающим популярность либерально-демократической модели, является её самоочевидность в западных странах: «Поскольку те, кто вырос в демократиях, никогда не сталкивались с настоящей тиранией, они воображают, что демократически избранные правительства, при которых они живут, сами являются злыми диктатурами, потворствующими лишению их прав».

Наиболее, пожалуй, известный за пределами США американский консерватор (палеоконсерватор) Патрик Бьюкенен также высказался предсказуемо – против вмешательства в вопросы, лежащие далеко за пределами сферы американских интересов. В колонке «Победители и проигравшие в войне на Украине»[16] он задаётся вопросом: «Соответствует ли эта новая холодная война с Россией, в которую мы, похоже, ввязались, национальным интересам Соединённых Штатов, которые так приветствовали мирное окончание прежней холодной войны три десятилетия назад?». Этот вопрос ставится в контексте описания значительных потерь и трудностей, как со стороны Украины, так и со стороны России в ходе текущих военных столкновений. Бьюкенен указывает на то, что Вашингтон чрезвычайно расширил свои обязательства, раздвигая границы НАТО: «Какая польза для США от отправки войск в прибалтийские республики? Стали ли мы сильнее, находимся ли мы в более безопасном и надёжном положении теперь, когда взяли на себя обязательство воевать с Россией, чтобы защитить 830-мильную финско-российскую границу, о чём ни один солдат холодной войны раньше и мечтать не мог? Стало ли нам лучше, от того что все страны Варшавского договора и три республики старого СССР теперь являются союзниками НАТО, и за независимость которых мы берём обязательство бороться с Россией?».

С другой стороны, нынешняя политика США привела к возрождению «советского-китайского пакта» 1950-х гг., направленного против Запада и его восточных союзников: «Там, где президент Ричард Никсон, казалось, отделил Китай Мао от России, нынешнее поколение американских лидеров, похоже, восстановило эту враждебную дуополию». Сегодня положение для Америки оказалось намного более рискованным, чем раньше: «В годы первой холодной войны Восточная Европа и страны Балтии были признаны сателлитами Советского Союза… Но это не было поводом для военного конфликта между нами. Когда мы привели практически всю Восточную Европу в НАТО, именно мы, а не Путин, сделали её независимость от Москвы и союз с Западом вопросом, ради которого мы берём обязательства начать войну». «Пока русские и украинцы убивают друг друга на Донбассе, – завершает свой текст Бьюкенен, – а ненависть русских к американцам растёт, чем это хорошо для Соединённых Штатов? Возможно, мы должны потратить столько же времени и сил на прекращение этой войны, сколько мы тратим на то, чтобы победить и унизить Россию, а это не принесёт нам покоя». В следующей своей колонке «Где расходятся цели США и Украины»[17] Бьюкенен отмечает, что «лучший сценарий для Киева заходит дальше, чем Вашингтон может ему в этом помочь». Никакие события в Европе, равно как и вопрос контроля Крыма и Донбасса не могут быть оправданием войны Соединённых Штатов и России: «Американцам лучше всего начать обдумывать исход этой войны, который может положить конец кровопролитию».

Рассмотрим теперь позицию интеллектуалов с левого фланга. Антонио Негри и Николя Гильо в августе 2022 г. опубликовали колонку «Новая реальность?»[18]. Авторы указывают на дефицит реализма в позиции западных обществ, подчёркивая черты мирового порядка, сложившегося после Второй мировой войны: «Не мешало бы почаще напоминать себе, что с 1945 г. ядерные арсеналы поставили абсолютные пределы мировым конфликтам и возможности существенно видоизменить глобальный порядок. Между ядерными державами существует негласная договорённость, что этот порядок не может быть радикально изменён. Мы не должны пытаться выяснить, где находится точка разрыва».

После холодной войны многие были убеждены, что живут в «новой реальности», но мир, связанный глобальными рынками, производственными и коммуникационными системами, оказался менее гибок, чем казалось.

Россия, обладая богатыми запасами сырья и высокоразвитыми военными и космическими технологиями, несмотря на санкции Запада, остаётся частью глобальной экономики.

В этой ситуации «нет ничего более опасного, чем принять опосредованную войну (proxy war) между ядерными державами за асимметричный конфликт против “террористического государства”, ведущийся во имя высоких идеалов, таких как “демократия” или “права человека”». Реализму, к которому призывают авторы, препятствует запущенная на Западе машина пропаганды: «Демократия, антифашистское сопротивление и борьба с империализмом – благородные цели, но они легко поддаются манипуляциям (не так давно ими мотивировали специальную военную операцию по “денацификации” Ирака). Поскольку сейчас они являются основным нарративом для украинского сопротивления российскому вторжению, реализм де-факто рассматривается как ассимилированный кремлёвской пропагандой».

Попытка таких интеллектуалов, как Джон Миршаймер и Юрген Хабермас, противопоставить этому идеализму реалии международной политики оборачивается ожесточённой критикой. Обращаясь к различным попыткам представить себе поражение России и аргументам в пользу продолжения войны и справедливого характера боевых действий, авторы заключают: «Любые разговоры о “победе” бессмысленны». Происходящее, по мнению Негри и Гильо, является поворотным пунктом в истории Европы. Высока вероятность раскола между Восточной и Западной Европой, и это будет окончанием Европы как политического проекта. Реализм необходим, чтобы такого не допустить. Во-первых, надо признать, что интересы Евросоюза расходятся с интересами Вашингтона. Он возник вне основных стратегий США, для которых НАТО всегда была более важна. Достигнутые в европейском объединении успехи нельзя приносить в жертву ради ослабления России. Основные издержки от конфликта – потоки беженцев, последствия санкций, проблемы с энергоносителями – несёт не Америка, а Европа. Увеличение военных бюджетов ударит по системе социального государства, которая и без того ослаблена десятилетиями неолиберального экономического курса.

Кроме того, указывают авторы, в случае эскалации конфликта именно Европа станет основным театром военных действий.

Воинственно настроенные американские интеллектуалы уже прямо говорят о необходимости воспользоваться расширением НАТО для политического ослабления и перераспределения сил в Европе, в частности путём сокращения влияния Германии, Франции и Италии[19]. Предложения о создании своего рода теневого Евросоюза, в большей мере ориентированного на трансатлантические программы, уже обсуждаются и на политическом уровне в Великобритании[20].

Единство Евросоюза, таким образом, входит в скрытое противоречие с целями НАТО, которые включают теперь в себя сдерживание Китая. Вступление в альянс Швеции и Финляндии также создаёт здесь новые линии разлома. Главная задача в текущей ситуации положить конец войне: «Европа – это не клуб победителей. Она построена на отказе от войны, ограничении государственного суверенитета и принятии федерализма в качестве основополагающего принципа. Её главной целью всегда было установление мира на континенте, и она должна сохраняться и сегодня, если Европа хочет выжить». Помощь Украине должна быть тщательно выверенной, сопровождаться ясными дипломатическими условиями, «чтобы не помешать будущим переговорам или отношениям с Россией. Рано или поздно будет найдено переговорное решение, которое, вероятно, будет соответствовать контурам Минских договорённостей». Европе необходимо дистанцироваться от большой стратегии Соединённых Штатов, пытающихся найти «политическую формулу для приспособления к глобальному упадку американской мощи и утрате престижа». Новая холодная война не восстановит превосходство Америки, но нанесёт ущерб Европе. В США европейцам необходимо ориентироваться на растущую группу «сдержанных» (restrainers), выступающих за менее воинственную внешнюю политику[21].

* * *

Ведущие интеллектуалы, представляющие разные политические позиции, в значительной мере сходятся в оценке событий на Украине – исключение здесь составляет только Фукуяма, который, скорее, продолжает быть озабоченным правотой своего старого тезиса о «конце истории». Хабермас, Мюнклер, Негри и Гильо, Бьюкенен придерживаются реалистской позиции относительно того, как необходимо действовать в возникшей на Украине ситуации. Никак не одобряя действий России, все они учитывают базовые особенности мирового порядка, сложившегося во второй половине XX века, основанного, в том числе, на факторе политического баланса ядерных держав. Несмотря на значительные изменения, произошедшие в мире после исчезновения СССР, этот фактор сохраняет ключевую значимость для мирового порядка. Основной моделью осмысления того, что происходит в настоящее время на Украине, а также регионах, окружающих Чёрное море, является постимперское пространство (Мюнклер, Баберовский). Здесь продолжают развёртываться конфликтные процессы, в которых логика империи – политического образования, основанного на принципе мира между различными этносами, религиями и языками, – вступает в противоречие с логикой национального, т. е. монокультурного, государства. Практически все авторы сходятся в том, что единственный способ разрешения конфликта – скорейший переговорный процесс, который должен привести к прекращению военных действий. Большинство изложенных позиций задают национальную или региональную точку зрения; к проблеме нового мирового порядка пытается обратиться только Герфрид Мюнклер, Фукуяма продолжает настаивать на своем тезисе о «конце истории». Наконец, работы Хабермаса примечательны также тем, что диагностируют, помимо прочего, глубокую культурную трансформацию в Германии, вызванную событиями 2022 года. Сочувственная солидаризация, прежде всего, молодых поколений немцев с Украиной привела к появлению консолидированной партии сторонников ведения военных действий (что можно квалифицировать как пока ещё символическое пробуждение немецкого милитаризма[22]), а также возрождению националистических и «героических» настроений. Эти процессы идут вразрез с установками, которые на протяжении всей своей жизни отстаивал сам Юрген Хабермас[23].

СНОСКИ

[1] См.: Posner R.A. Public Intellectuals. A Study of Decline. Cambridge: Harvard University Press, 2004. 456 p.; Куренной В.А., Никулин А.М., Рогозин Д.М., Турчик А.В. Мыслящая Россия. Интеллектуально-активная группа. М.: Некоммерческий фонд «Наследие Евразии», 2008. 233 с.

[2] Такой ежегодный рейтинг с 2005 по 2019 гг. публиковал, в частности, журнал Foreign Policy, причём он проделал довольно значительную эволюцию с точки зрения своей структуры, включив, например, в рейтинг 2019 г. категорию «The Strongman», где присутствовали политические лидеры России, Китая и других стран. В целом современные рейтинги такого рода всё больше отходят от классической фигуры интеллектуала, включая «лидеров мнений» в различных областях.

[3] Münkler H. Die Ukraine steht im Begriff, den Krieg zu verlieren // Die Welt. 31.05.2022. URL: https://www.welt.de/kultur/literarischewelt/plus238979149/Politologe-Herfried-Muenkler-Die-Ukraine-steht-im-Begriff-den-Krieg-zu-verlieren.html (дата обращения: 15.02.2023).

[4] Динамика числа подписей под петицией, достигших к концу января 2023 г. почти 500 тыс., а также данные социологических исследований мнения жителей Германии о прекращении войны. См.: Der Offene Brief der 28 — Chronik der Reaktionen // Emma. 19.01.2023. URL: https://www.emma.de/artikel/offener-brief-der-28-chronik-der-reaktionen-339483 (дата обращения: 15.02.2023).

[5] Der Appel. Waffenstillstand jetzt! // Die Zeit. 29.06.2022. URL: https://www.zeit.de/2022/27/ukraine-krieg-frieden-waffenstillstand?utm_referrer=https%3A%2F%2Fyandex.ru%2F (дата обращения: 15.02.2023).

[6] Habermas J. Krieg und Empörung // Süddeutsche Zeitung. 28.04.2022. URL: https://www.sueddeutsche.de/projekte/artikel/kultur/das-dilemmades-westens-juergen-habermas-zum-krieg-in-der-ukraine-e068321 (дата обращения: 15.03.2023).

[7] В немецкой истории это различие может быть возведено, в частности, к работе Вернера Зомбарта, определившего в 1915 г. Первую мировую войну как войну «за веру» между «торгашами» (Англия) и «героями» (Германия). См.: Зомбарт В. Торгаши и герои. Раздумья патриота. Собрание сочинений в 3-х т. Т. 2. СПб.: Изд-во «Владимир Даль», 2005. С. 5–102.

[8] Habermas J. Ein Plädoyer für Verhandlungen // Süddeutsche Zeitung. 14.02.2023. URL: https://www.sueddeutsche.de/projekte/artikel/kultur/juergen-habermas-ukraine-sz-verhandlungen-e159105/ (дата обращения: 15.03.2023).

[9] Reckwitz A. Der erschütterte Fortschritts-Optimismus // Bundeszentrale für politische Bildung. 10.04.2022. URL: https://www.bpb.de/themen/deutschlandarchiv/507282/der-erschuetterte-fortschritts-optimismus/ (дата обращения: 15.03.2023).

[10] Подробнее о причинах подъёма популистских партий Реквиц пишет в своей последней книге. См.: Reckwitz A. Das Ende der Illusionen: Politik, Ökonomie und Kultur in der Spätmoderne. Berlin: Suhrkamp, 2019. 305 S.

[11] Münkler H. Ukraine, Krieg, neue Weltordnung [Видеозапись выступления Г. Мюнклера] // YouTube. 15.09.2022. URL: https://www.youtube.com/watch?v=Eh0v-n95BBA (дата обращения: 15.03.2023). С некоторыми вариациями аналогичная открытая лекция прочитана Г. Мюнклером также в Берлин-Бранденбургской академии наук 5 октября 2022 г. См.: Münkler H. Der Ukrainekrieg, seine Folgen für Europa und die globale Ordnung [Видеозапись выступления Г. Мюнклера] // YouTube. 09.10.2022. URL: https://www.youtube.com/watch?v=fwbIRDdxSJA&t=667s (дата обращения: 15.03.2023).

[12] National Security Strategy of the United States of America // The White House. 18.12.2017. URL: https:// trumpwhitehouse.archives.gov/wp-content/uploads/2017/12/NSS-Final-12-18-2017-0905.pdf (дата обращения: 15.03.2023).

[13] Baberowski J. Man muss die Kränkung über das verloren gegangene Imperium ernst nehmen // Philosophie Magazin. 2022. Nr. 3. S. 14–19.

[14] Fukuyama F. More Proof That This Really Is the End of History // The Atlantic. 17.10.2022. URL: https://www.theatlantic.com/ideas/archive/2022/10/francis-fukuyama-still-end-history/671761/ (дата обращения: 15.03.2023).

[15] С Фукуямой в этом вопросе некоторым образом полемизирует политолог Ян Вернер Мюллер, обращая внимание на способность современных автократий к самообучению: «В начале XXI века демократиям пришлось узнать, что автократии также способны учиться и даже внедрять инновации – особенно в создании практической модели, которая управляется с гораздо меньшими репрессиями, чем диктатуры XX века». См.: Müller J.-W. Der neue Kalte Krieg und andere Illusionen // Ironiefreie Zone. Zeitschrift für Ideengeschichte. 2022. Heft XVI/4. Winter. S. 21–30. Статья размещена в спецвыпуске «Журнала по истории идей», также посвящённом последствиям событий на Украине. Заголовок спецвыпуска – «Зона, лишённая иронии» – призван обозначить случившийся в 2022 г. исторический переход от прежней ироничной эпохи «расставания с принципиальным» (Одо Марквард) и «прогрессивной универсальной поэзии» Запада к новой «серьёзной» реальности.

[16] Buchanan P.J. Winners and Losers in the Ukraine War // The American Conservative. 03.09.2022. URL: https://www.theamericanconservative.com/ winners-and-losers-in-the-ukraine-war/ (дата обращения: 15.03.2023).

[17] Buchanan P.J. Where US and Ukrainian Aims Collide // The American Conservative. 22.10.2022. URL: https://www.theamericanconservative.com/where-us-and-ukrainian-aims-collide/ (дата обращения: 15.03.2023).

[18] Negri A., Guilhot N. New Reality? // Sidecar–New Left Review. 19.08.2022. URL: https://newleftreview.org/sidecar/posts/new-reality (дата обращения: 15.03.2023).

[19] Пример подобной ястребиной позиции представлен политологом Э. Коэном. См.: Cohen E.A. Let’s Use Chicago Rules to Beat Russia // The Atlantic. 06.07.2022. URL: https://www.theatlantic.com/ideas/archive/2022/07/madrid-nato-summit-2022-russia-ukraine/661494/ (дата обращения: 15.03.2023).

[20] Fubini F. Il piano segreto di Boris Johnson per dividere l’Ucraina da Russia e Ue: il Commonwealth europeo // Corriere della Sera. 26.05.2022. URL: https://www.corriere.it/economia/finanza/22_maggio_26/piano-segreto-boris-johnson-dividere-l-ucraina-russia-ue-commonwealth-europeo-02d3b232-dc6b-11ec-b480-f783b433fe60.shtml (дата обращения: 15.03.2023).

[21] Речь идёт, в частности, о Quincy Institute for Responsible Statecraft, образованном в 2019 г. См.: Walt S. A Manifesto For Restrainers // Quincy Institute for Responsible Statecraft. 04.12.2019. URL: https://quincyinst.org/2019/12/04/a-manifesto-for-restrainers/ (дата обращения: 15.03.2023).

[22] Тема милитаризма и брутализма немецкой культуры была предметом исследования в последней работе Норберта Элиаса. См.: Elias N. The Germans: Power Struggles and the Development of Habitus in the Nineteenth and Twentieth Centuries. New York: Columbia University Press, 1996. 494 p.

[23] Совершенно безжалостно в адрес 93-летнего философа высказался один из его молодых критиков в FAZ: «Всё, чего, как считал Юрген Хабермас, он достиг за свою жизнь в качестве политического комментатора, в наши дни распадается… чувство эмпатии побеждает расчётливую рациональность, основанное на политике памяти скептическое отношение к пафосу и общности уступает место взволнованному выражению долга защиты и союзнической верности. Даже трезвый канцлер Германии теперь призывает к «патриотизму»». См.: Straus S. Sollen wir Putin um Erlaubnis fragen? // Frankfurter Allgemeine Zeitung. 30.04.2022. URL: https:// www.faz.net/aktuell/feuilleton/debatten/juergen-habermas-aeussert-sich-zum-ukraine-krieg-17993997.html (дата обращения: 15.03.2023).

Украина. Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 мая 2023 > № 4389653 Виталий Куренной

Все культовые музыкальные обложки покажут на ВДНХ

Инга Бугулова

Что вспоминается первым, когда вы слышите o The Beatles? Конечно, легендарная обложка пластинки "Abbey Road". Вот и Nirvana вызывает ассоциации уже не столько с Куртом Кобейном, сколько с малышом, плывущим за долларовой купюрой, с альбома "Nevermind"...

Для музыкантов визуальное оформление всегда было и остается еще одним способом высказывания, причем часто к сотворчеству привлекали всемирно известных художников - Сальвадора Дали, Пабло Пикассо, Жан-Мишеля Баския, Роберта Раушенберга... О музыкальных обложках, которые навсегда вошли в историю, и о тех, что оказались незаслуженно забыты, расскажет выставка "ART & SOUND" на ВДНХ.

Гостям обещают путешествие длиною в семьдесят лет - от зарождения рок-н-ролла по настоящее время. Причем покажут не только оформление культовых пластинок и архивные материалы, но и арт-инсталляции, интерактивные экспонаты.

Может быть, вы всегда мечтали посидеть за барабанной установкой, примерить электрогитару? Или почувствовать себя на месте одного из "ливерпульской четверки", оказавшись на той самой "зебре"? Все это можно сделать на выставке. Если захочется, даже "проникнуть" в знаменитую обложку группы The Velvet Underground, созданную Энди Уорхолом. На нее художник в лучших традициях поп-арта поместил банан, взяв его с уже существующего рекламного изображения.

- Одна из основных задач выставки - восстановить равновесие между музыкальной и визуальной составляющими и вернуть на свое законное место дизайнеров и художников, вносивших важнейший вклад как в музыкальную индустрию, так и в культуру своей эпохи, - говорят организаторы.

Будут здесь и альбомы Элвиса Пресли, Чака Берри, Фрэнка Синатры; напомнят о группах The Who, the Rolling Stones и Pink Floyd. Ну и куда же без главного "хамелеона рок-музыки" Дэвида Боуи или группы Gorillaz, изначально созданной как музыкально-визуальный проект.

Начать предлагают с 50-х, когда традиция оформления пластинок зарождалась. В 70-е она уже становится полем для экспериментов. В 80-90-е новое звучание провоцирует вызывающие обложки, а после этот вид искусства уходит в диджитал. Завершают выставку обложки, созданные уже искусственным интеллектом.

Афиша

Выставка "ART&SOUND" будет открыта в павильоне N 16 на ВДНХ с 28 апреля по 17 сентября. Цена билета - 450 рублей.

Клуб межнаучных контактов СО РАН: Лекарство от дефицита лекарств

«Лекарство от дефицита лекарств» – так была обозначена тема очередного открытого заседания Клуба межнаучных контактов СО РАН. Броское название неоднократно повторяли докладчики: заведующий лабораторией Новосибирского института органической химии им. Н. Н. Ворожцова СО РАН член-корреспондент РАН Нариман Фаридович Салахутдинов и генеральный директор группы инновационных компаний ИФАР (Томск) доктор медицинских наук Вениамин Абрамович Хазанов.

К участникам встречи обратился председатель Сибирского отделения РАН академик Валентин Николаевич Пармон. Вынесенный на обсуждение вопрос он назвал «чрезвычайно важным для российской науки и страны в целом».

«В условиях санкционной блокады приток лекарств в Россию резко сократился, – констатировал он. – При этом наличие собственной фармацевтической промышленности – залог нашей биомедицинской безопасности. Я как химик прекрасно знаю, когда и как началась деструкция этой сферы, и название дискуссии „Лекарство от дефицита лекарств” звучит чрезвычайно актуально».

Валентин Пармон анонсировал выездную конференцию РАН по прекурсорам (исходным веществам для фармации), которая состоится летом на базе Волгоградского филиала ФИЦ «Институт катализа им. Г. К. Борескова СО РАН».

«Тема важна и для нашего клуба, который традиционно обсуждает самые животрепещущие вопросы, – откликнулся председатель КМК член-корреспондент РАН Сергей Игоревич Кабанихин. – Проблема доступности лекарств стоит в полный рост и в России, и в Беларуси, и в Казахстане, откуда я недавно вернулся. Уверен, что ученые наших стран смогут решить эту проблему».

Нариман Салахутдинов ограничил повестку, исключив из нее высокомолекулярные соединения (РНК, ферменты, вирусы, химерные тела и т. п.), готовые лекарственные формы и проблематику адресной доставки. Доклады касались проблем разработки и выпуска традиционных лекарственных форм для химиотерапии: тех самых таблеток, ампул и флаконов, которые массово распространяются через аптечные сети. Это целая вселенная, сочетающая галактики массовых медикаментов (таких как анальгетики или антисептики) и карликовые планетки орфанных лекарств против одноименных заболеваний, когда один случай приходится на 150–250 тысяч человек. Во многом разнообразие лекарств достигается производством дженериков – уже разработанных и запатентованных препаратов. Но недостаток «штамповки дженериков», по словам Н. Салахутдинова, заключается в том, что срок патентной защиты лекарств составляет в среднем около двадцати лет, к чему прибавляется время, необходимое для наработки прекурсоров и постановки на конвейер. В результате мы получаем препараты четвертьвековой давности, то есть прошедшего поколения, что не может не тормозить развитие практической медицины.

«В мире есть примерно равное число стран, способных собственными силами производить ядерное оружие и лекарства, и Россия относится к обеим группам», – констатировал Нариман Салахутдинов.

Обе отрасли схожи сложностью и дороговизной. По данным профессора В. Хазанова, мировая фарма реинвестирует около 200 миллиардов долларов в год на разработку новых препаратов, каковых в течение этого срока выходит на рынок 25–30 наименований, а вся цепочка от поиска перспективной молекулы до коммерческого производства занимает не менее 15 лет. Н. Ф. Салахутдинов сообщил: затраты на разработку одной молекулы в промежутке с 2002-го по 2007 год составили 2,8 миллиарда долларов, а с 2007-го по 2011-й – уже 4,2 миллиарда. В России средняя стоимость вывода на рынок инновационного лекарственного средства ниже в десятки раз: около 2 миллиардов рублей, что вызывает удивление зарубежных коллег, но в категориях отечественной экономики это тоже очень много.

«Риск дешевым не бывает», – заключил Нариман Фаридович.

Между тем прослеживается четкая связь между выводом на рынок инновационных лекарств и ростом продолжительности жизни и ее качества. По информации Н. Салахутдинова, в тридцати наиболее развитых странах мира с 2000 года средняя продолжительность жизни увеличилась на два года, чему на 73 % способствовало применение инновационных препаратов. В Швеции, к примеру, срок жизни вырос с 78,4 лет в 1997 году до 80,3 лет в 2010-м. За это время каждый год в стране появлялось 20 новых молекул. В России доля новых препаратов (в основном онкологических и сердечно-сосудистых) составляет 1 % по сравнению с 9–17 % в других странах. За последние пять лет в мире стало доступно около 140 новых молекул, из них в России 40. Кроме роста качества и длительности жизни инновационные лекарства требуются для предотвращения новых эпидемий и борьбы с ними. Еще до начала коронавирусной пандемии в сентябре 2019 года Всемирная организация здравоохранения предупреждала: «Мир стоит перед реальной угрозой опустошительных региональных и глобальных эпидемий и пандемий, приводящих к гибели людей, экономическому и социальному хаосу».

«Ковид прошел, но это не значит, что мы должны расслабляться», – подчеркнул Нариман Фаридович, назвав «трех китов» противоэпидемических средств: диагностикумы, вакцины и химиотерапевтические лечебные препараты.

Разработка принципиально нового лекарства начинается с науки, с этапа Drug Discovery – выявления и изучения перспективной молекулы, затем разработки лабораторной технологии синтеза. Трудность составляет прохождение «долины смерти»: занимающего в среднем десять лет и стоящего до полутора миллиардов рублей этапа технологической доводки, доклинических и клинических испытаний.

«Проблемы начинаются, когда индустриальный партнер просит наработать килограмм нашей молекулы с чистотой 99,7», – поделился Н. Ф. Салахутдинов.

Тем не менее, как считает Вениамин Хазанов, «с рынком надо начинать работать уже на этапе Drug Discovery, а для этого нужны сильные команды». Этот этап может брать на себя академическая наука.

«Мы выстроили работу с уникальным институтом, реально создающим молекулы с высоким лекарственным потенциалом», – подчеркнул глава группы компаний ИФАР.

Нариман Салахутдинов заострил вопрос о финансировании прохождения «долины смерти» фармацевтическими проектами: «На этом этапе очень много препаратов умирает, так и не став лекарствами. За рубежом ситуацию выравнивают бизнес-ангелы, которых в России практически нет, соответствующую функцию должно выполнять государство».

В 2011 году была утверждена госпрограмма «Фарма-2020», затем продленная до 2024 года, с направлением государственных инвестиций порядка миллиона долларов в каждый из 500 отобранных проектов, основной объем средств выделялся на доклинические и клинические испытания. В результате к 2020 году доля лекарств российского производства достигла 29,5 процента в стоимостном выражении и 60,6 % – в натуральном. Но каких лекарств? Ординарных, неинновационных, не «блокбастеров», как говорят профессионалы фармы. И числом всего 26. Почему? Как считает Н. Ф. Салахутдинов, потому что в 2015 году были изменены условия финансирования: оно закрылось для академических институтов, университетов и компаний-стартапов.

«По моим данным, сотни перспективных молекул были подвешены. Если бы этого не произошло, в стране появились бы десятки новых лекарств последнего поколения», – уверен докладчик.

В 2019 году была принята новая не программа, но стратегия «Фарма-2030».

«Главным остался курс на разработку и выпуск отечественных инновационных продуктов, – сообщает „Фармвестник”. – Однако структура отличается от предыдущей версии. Она не содержит подпрограмм и списка конкретных мероприятий, которые будут приняты для поддержания фармпроизводства, а включает обобщенные задачи, которые необходимо решить к 2030 году».

Эта особенность документа вызывает у российских исследователей и разработчиков лекарств стремление включить в него ряд дополнений, акселерирующих именно инновационную составляющую. По мнению Вениамина Хазанова, «лекарство против дефицита лекарств» (новых, первых в классе, высокоэффективных и т. п.) состоит из следующих компонентов.

«Для каждого препарата должны быть подготовлена адекватная госпрограмма, подготовленная в диалоге с разработчиками и производителями, – считает Вениамин Абрамович, – а господдержка организаций должна осуществляться независимо от формы собственности и ведомственной принадлежности».

Глава ГК ИФАР перечислил необходимые критерии субсидирования проектов. Во-первых, инновационный препарат должен обеспечивать незакрытые потребности здравоохранения; во-вторых, разработчик подтверждает опыт R&D в фармотрасли и наличие ресурсов; в-третьих, обязателен патент на молекулу или препарат с остаточным для коммерциализации сроком действия; и наконец, для поддержки клинических испытаний и трансфера технологий – наличие разрешения Минздрава России на проведение «клиники» и промышленного партнера.

Способность к преодолению «долины смерти» содокладчики продемонстрировали на примере нового препарата против болезни Паркинсона (которой страдали, среди миллионов прочих, Мохаммед Али и Сальвадор Дали). В лаборатории Наримана Салахутдинова был исследован диол – вещество, получаемое из одной из составляющих скипидара (агент, зарегистрированный под маркой «Проттремин»).

«Он демонстрирует высокую противопаркинсоническую активность на различных релевантных животных моделях и является первым в классе, то есть работающим на новые мишени, – рассказал ученый. – Применение „Проттремина” приводит к практически полному восстановлению двигательной и исследовательской активности. Вещество не уступает по эффективности препарату сравнения „Леводопе”, не обладая ее побочными эффектами».

На сегодня томский ИФАР завершил проведение клинических исследований фазы 1а и 1b: безопасности, переносимости и фармакокинетики при однократном и многократном приеме здоровыми добровольцами. Идет подготовка к проведению клинических исследований фазы 2: эффективности и безопасности уже у пациентов с болезнью Паркинсона. Как пояснил В. А. Хазанов, у инновационной компании собственной клинической базы нет.

«Но есть круг проверенных клиник-партнеров, совместно с которыми прорабатываем и утверждаем протоколы испытаний», – уточнил глава ГК ИФАРМ.

Он сообщил, что ведутся переговоры с потенциальным производителем и инвестором.

На заседании КМК традиционно звучало много вопросов и реплик участников. В частности, один из них высветил парадокс: с одной стороны, очевидна перспектива персонализированной медицины и соответствующих лекарств, с другой – препарат индивидуального применения никак не может быть испытан.

Текст: Андрей Соболевский.

Источник: «Наука в Сибири».

«Риск дешевым не бывает»

«Лекарство от дефицита лекарств» — так была обозначена тема очередного открытого заседания Клуба межнаучных контактов СО РАН. Броское название неоднократно повторяли докладчики: заведующий лабораторией Новосибирского института органической химии им. Н. Н. Ворожцова СО РАН член-корреспондент РАН Нариман Фаридович Салахутдинов и генеральный директор группы инновационных компаний ИФАР (Томск) доктор медицинских наук Вениамин Абрамович Хазанов.

К участникам встречи обратился председатель Сибирского отделения РАН академик Валентин Николаевич Пармон. Вынесенный на обсуждение вопрос он назвал «чрезвычайно важным для российской науки и страны в целом». «В условиях санкционной блокады приток лекарств в Россию резко сократился, — констатировал он. — При этом наличие собственной фармацевтической промышленности — залог нашей биомедицинской безопасности. Я как химик прекрасно знаю, когда и как началась деструкция этой сферы, и название дискуссии “Лекарство от дефицита лекарств” звучит чрезвычайно актуально». Валентин Пармон анонсировал выездную конференцию РАН по прекурсорам (исходным веществам для фармации), которая состоится летом на базе Волгоградского филиала ФИЦ «Институт катализа им. Г. К. Борескова СО РАН». «Тема важна и для нашего клуба, который традиционно обсуждает самые животрепещущие вопросы, — откликнулся председатель КМК член-корреспондент РАН Сергей Игоревич Кабанихин. — Проблема доступности лекарств стоит в полный рост и в России, и в Беларуси, и в Казахстане, откуда я недавно вернулся. Уверен, что ученые наших стран смогут решить эту проблему».

Нариман Салахутдинов ограничил повестку, исключив из нее высокомолекулярные соединения (РНК, ферменты, вирусы, химерные тела и т. п.), готовые лекарственные формы и проблематику адресной доставки. Доклады касались проблем разработки и выпуска традиционных лекарственных форм для химиотерапии: тех самых таблеток, ампул и флаконов, которые массово распространяются через аптечные сети. Это целая вселенная, сочетающая галактики массовых медикаментов (таких как анальгетики или антисептики) и карликовые планетки орфанных лекарств против одноименных заболеваний, когда один случай приходится на 150—250 тысяч человек. Во многом разнообразие лекарств достигается производством дженериков — уже разработанных и запатентованных препаратов. Но недостаток «штамповки дженериков», по словам Н. Салахутдинова, заключается в том, что срок патентной защиты лекарств составляет в среднем около двадцати лет, к чему прибавляется время, необходимое для наработки прекурсоров и постановки на конвейер. В результате мы получаем препараты четвертьвековой давности, то есть прошедшего поколения, что не может не тормозить развитие практической медицины.

«В мире есть примерно равное число стран, способных собственными силами производить ядерное оружие и лекарства, и Россия относится к обеим группам», — констатировал Нариман Салахутдинов. Обе отрасли схожи сложностью и дороговизной. По данным профессора В. Хазанова, мировая фарма реинвестирует около 200 миллиардов долларов в год на разработку новых препаратов, каковых в течение этого срока выходит на рынок 25—30 наименований, а вся цепочка от поиска перспективной молекулы до коммерческого производства занимает не менее 15 лет. Н. Ф. Салахутдинов сообщил: затраты на разработку одной молекулы в промежутке с 2002-го по 2007 год составили 2,8 миллиарда долларов, а с 2007-го по 2011-й — уже 4,2 миллиарда. В России средняя стоимость вывода на рынок инновационного лекарственного средства ниже в десятки раз: около 2 миллиардов рублей, что вызывает удивление зарубежных коллег, но в категориях отечественной экономики это тоже очень много. «Риск дешевым не бывает», — заключил Нариман Фаридович.

Между тем прослеживается четкая связь между выводом на рынок инновационных лекарств и ростом продолжительности жизни и ее качества. По информации Н. Салахутдинова, в тридцати наиболее развитых странах мира с 2000 года средняя продолжительность жизни увеличилась на два года, чему на 73 % способствовало применение инновационных препаратов. В Швеции, к примеру, срок жизни вырос с 78,4 лет в 1997 году до 80,3 лет в 2010-м. За это время каждый год в стране появлялось 20 новых молекул. В России доля новых препаратов (в основном онкологических и сердечно-сосудистых) составляет 1 % по сравнению с 9—17 % в других странах. За последние пять лет в мире стало доступно около 140 новых молекул, из них в России 40. Кроме роста качества и длительности жизни инновационные лекарства требуются для предотвращения новых эпидемий и борьбы с ними. Еще до начала коронавирусной пандемии в сентябре 2019 года Всемирная организация здравоохранения предупреждала: «Мир стоит перед реальной угрозой опустошительных региональных и глобальных эпидемий и пандемий, приводящих к гибели людей, экономическому и социальному хаосу». «Ковид прошел, но это не значит, что мы должны расслабляться», — подчеркнул Нариман Фаридович, назвав «трех китов» противоэпидемических средств: диагностикумы, вакцины и химиотерапевтические лечебные препараты.

Разработка принципиально нового лекарства начинается с науки, с этапа Drug Discovery — выявления и изучения перспективной молекулы, затем разработки лабораторной технологии синтеза. Трудность составляет прохождение «долины смерти»: занимающего в среднем десять лет и стоящего до полутора миллиардов рублей этапа технологической доводки, доклинических и клинических испытаний. «Проблемы начинаются, когда индустриальный партнер просит наработать килограмм нашей молекулы с чистотой 99,7», — поделился Н. Ф. Салахутдинов. Тем не менее, как считает Вениамин Хазанов, «с рынком надо начинать работать уже на этапе Drug Discovery, а для этого нужны сильные команды». Этот этап может брать на себя академическая наука. «Мы выстроили работу с уникальным институтом, реально создающим молекулы с высоким лекарственным потенциалом», — подчеркнул глава группы компаний ИФАР.

Нариман Салахутдинов заострил вопрос о финансировании прохождения «долины смерти» фармацевтическими проектами: «На этом этапе очень много препаратов умирает, так и не став лекарствами. За рубежом ситуацию выравнивают бизнес-ангелы, которых в России практически нет, соответствующую функцию должно выполнять государство». В 2011 году была утверждена госпрограмма «Фарма-2020», затем продленная до 2024 года, с направлением государственных инвестиций порядка миллиона долларов в каждый из 500 отобранных проектов, основной объем средств выделялся на доклинические и клинические испытания. В результате к 2020 году доля лекарств российского производства достигла 29,5 процента в стоимостном выражении и 60,6 % — в натуральном. Но каких лекарств? Ординарных, неинновационных, не «блокбастеров», как говорят профессионалы фармы. И числом всего 26. Почему? Как считает Н. Ф. Салахутдинов, потому что в 2015 году были изменены условия финансирования: оно закрылось для академических институтов, университетов и компаний-стартапов. «По моим данным, сотни перспективных молекул были подвешены. Если бы этого не произошло, в стране появились бы десятки новых лекарств последнего поколения», — уверен докладчик.

В 2019 году была принята новая не программа, но стратегия «Фарма-2030». «Главным остался курс на разработку и выпуск отечественных инновационных продуктов, — сообщает “Фармвестник”. — Однако структура отличается от предыдущей версии. Она не содержит подпрограмм и списка конкретных мероприятий, которые будут приняты для поддержания фармпроизводства, а включает обобщенные задачи, которые необходимо решить к 2030 году». Эта особенность документа вызывает у российских исследователей и разработчиков лекарств стремление включить в него ряд дополнений, акселерирующих именно инновационную составляющую. По мнению Вениамина Хазанова, «лекарство против дефицита лекарств» (новых, первых в классе, высокоэффективных и т. п.) состоит из следующих компонентов. «Для каждого препарата должны быть подготовлена адекватная госпрограмма, подготовленная в диалоге с разработчиками и производителями, — считает Вениамин Абрамович, — а господдержка организаций должна осуществляться независимо от формы собственности и ведомственной принадлежности». Глава ГК ИФАР перечислил необходимые критерии субсидирования проектов. Во-первых, инновационный препарат должен обеспечивать незакрытые потребности здравоохранения; во-вторых, разработчик подтверждает опыт R&D в фармотрасли и наличие ресурсов; в-третьих, обязателен патент на молекулу или препарат с остаточным для коммерциализации сроком действия; и наконец, для поддержки клинических испытаний и трансфера технологий — наличие разрешения Минздрава России на проведение «клиники» и промышленного партнера.

Способность к преодолению «долины смерти» содокладчики продемонстрировали на примере нового препарата против болезни Паркинсона (которой страдали, среди миллионов прочих, Мохаммед Али и Сальвадор Дали). В лаборатории Наримана Салахутдинова был исследован диол — вещество, получаемое из одной из составляющих скипидара (агент, зарегистрированный под маркой «Проттремин»). «Он демонстрирует высокую противопаркинсоническую активность на различных релевантных животных моделях и является первым в классе, то есть работающим на новые мишени, — рассказал ученый. — Применение “Проттремина” приводит к практически полному восстановлению двигательной и исследовательской активности. Вещество не уступает по эффективности препарату сравнения “Леводопе”, не обладая ее побочными эффектами».

На сегодня томский ИФАР завершил проведение клинических исследований фазы 1а и 1b: безопасности, переносимости и фармакокинетики при однократном и многократном приеме здоровыми добровольцами. Идет подготовка к проведению клинических исследований фазы 2: эффективности и безопасности уже у пациентов с болезнью Паркинсона. Как пояснил В. А. Хазанов, у инновационной компании собственной клинической базы нет. «Но есть круг проверенных клиник-партнеров, совместно с которыми прорабатываем и утверждаем протоколы испытаний», — уточнил глава ГК ИФАРМ. Он сообщил, что ведутся переговоры с потенциальным производителем и инвестором.

На заседании КМК традиционно звучало много вопросов и реплик участников. В частности, один из них высветил парадокс: с одной стороны, очевидна перспектива персонализированной медицины и соответствующих лекарств, с другой — препарат индивидуального применения никак не может быть испытан.

Андрей Соболевский

Музей-заповедник «Сталинградская битва»: реставрация панорамы будет завершена к 9 Мая

Татьяна ФИЛИППОВА

Директор музея Алексей Дементьев рассказал «Культуре» о ходе реставрационных работ и последних изменениях в экспозиции.

Панораму «Разгром немецко-фашистских войск под Сталинградом», созданную художниками студии имени М.Б. Грекова, и четыре диорамы музея-заповедника «Сталинградская битва» отреставрируют в рамках празднования 80-й годовщины разгрома советскими войсками немецко-фашистских захватчиков под Сталинградом. Также в музее будет запущена AR-инсталляция с использованием технологии дополненной реальности. Панорама «Разгром немецко-фашистских войск под Сталинградом» является одной из крупнейших в Европе. Она была открыта 8 июля 1982 года. Размеры панорамы — 16 м×120 м, площадь предметного плана — 1 тыс. кв. м.

— Алексей Владимирович, министр культуры Ольга Любимова отметила в своем телеграм-канале, что с 2022 года к вашему музею было приковано особое внимание в преддверии 80-летия Сталинградской битвы — музей посетили рекордные 2 миллиона 700 тысяч человек. В этом, юбилейном году интерес к музею еще выше. Вы начали реставрацию панорамы — не значит ли это, что поток посетителей будет ограничен?

— Нет, допуск посетителей в музей-панораму «Сталинградская битва» не прекращен, возможны лишь временные ограничения доступа на реставрируемые объекты.

Наша панорама — одна из крупнейших в мире, ее размеры — 16 м в высоту и 120 м в длину по окружности, площадь предметного плана — 1000 квадратных метров. Создавали панораму художники Студии военных художников имени М.Б. Грекова. Конечно, при таком интенсивном потоке посетителей, как у нас в музее, на живописном полотне и предметном плане неизбежно накапливаются отложения пыли. В настоящий момент идут работы по реставрации полотна и предметного плана панорамы «Разгром немецко-фашистских войск под Сталинградом» и диорам на темы различных эпизодов битвы на Волге. Последний раз подобные работы проводились четырнадцать лет назад. Специалисты Студии имени М.Б. Грекова под руководством художника-реставратора Ивана Крившинко — преемники создателей панорамы — осуществляют обеспыливание художественных полотен и предметных планов панорамы и диорам, очистку предметов на них, а также восстановление их отдельных конструктивных деталей. Кроме того, на панораме будет полностью заменен светоотражательный экран и металлические детали его каркаса, что улучшит восприятие художественного полотна и приведет его в соответствие с замыслом авторов. На одной из диорам выполнена перенатяжка холста. Также проводится укрепление красочного слоя живописи с лицевой стороны панорамы и диорам. Завершить работы планируется до 9 мая текущего года, то есть посетители, пришедшие в музей в праздничные майские дни, смогут увидеть обновленную экспозицию. Ранее полотно панорамы реставрировалось в 2005 году специалистами ВХНРЦ имени Грабаря, а в сентябре-октябре 2009 года специалисты Студии имени Грекова отреставрировали предметный план панорамы и создали предметные планы диорам, а также отреставрировали их художественные полотна.

— Концепция развития музея-заповедника предполагает реэкспозицию Музея истории Гражданской войны в России. Что изменится в музее? Какие материалы лягут в основу новой экспозиции?

— Необходимо пояснить, что Музей-заповедник «Сталинградская битва» ведет свою историю от музея обороны Царицына имени тов. Сталина, открывшегося 3 января 1937 года. Экспозиция разместилась в бывшем купеческом особняке. Осенью 1941 года музей был эвакуирован в Заволжье, а в сентябре 1942-го его здание оказалось в эпицентре уличных боев и было частично разрушено. В 1946−1947 годах оно было восстановлено с максимальным приближением к первоначальному облику, а 6 июня 1948 года музей был открыт для посетителей под новым наименованием: как музей обороны Царицына-Сталинграда имени И.В. Сталина. Здесь размещались экспонаты не только по истории Гражданской войны в нашем крае, но и по истории Сталинградской битвы.

В 1982 году в новом здании была открыта панорама «Разгром немецко-фашистских войск под Сталинградом», а в 1985-м — музей «Сталинградская битва». В 1993 году в помещении бывшего музея обороны после реконструкции был открыт Мемориально-исторический музей. В экспозиции отразились все этапы и оценки официальной исторической наукой истории Гражданской войны в России. В начале 90-х годов в науку и музейную экспозицию вернулась тема Белого движения. В шести экспозиционных залах представлено около тысячи экспонатов. Среди них — фото и личные вещи организаторов и участников обороны Царицына И.В. Сталина, К.Е. Ворошилова, С.М. Буденного, С.К. Тимошенко, Ф.К. Миронова, плакаты и знамена, редкие документы, предметы атрибутики Белого движения на юге России, периодические издания русской эмиграции, коллекции холодного и огнестрельного оружия российского и иностранного производства периода Первой мировой и Гражданской войн, а также 75-мм морская пушка, пулеметная тачанка, макет броневагона в 2/3 натуральной величины. В этом виде Мемориально-исторический музей, являющийся частью Музея-заповедника, продолжает свою работу и в настоящее время. Его ждет реэкспозиция. Предполагается разместить его уникальные экспонаты в обновленных залах исторического здания с новым дизайнерским решением, разработанным специалистами из Санкт-Петербурга. Проект реэкспозиции подготовлен, работы начнутся после поступления финансирования.

— В концепции развития Музея-заповедника упоминаются актуальные международные проекты, связанные с историей Сталинградской битвы. Не могли бы вы рассказать о самых заметных?

— Интерес к истории битвы на Волге не угасает в разных уголках нашей планеты, в том числе в странах Латинской Америки. Так, в 2021 году в Восточной Республике Уругвай, в городе Фрай-Бентос, с успехом проходила фотодокументальная выставка «Сталинград 1942−1943. Символ мужества и героизма», подготовленная сотрудниками нашего музея при поддержке Министерства культуры Российской Федерации, Российского исторического общества и института Беринга-Беллинсгаузена (Монтевидео). Создатели проекта ставили себе целью рассказать о грандиозном сражении, давшем всему миру пример высочайшего героизма и самопожертвования советских воинов, и в то же время напомнить о трагедии войны, ее жестоких испытаниях и драматизме, об опасности милитаризма и нацизма. Выставку открыл известный российский журналист и общественный деятель, учредитель института Беринга-Беллинсгаузена Сергей Брилев. Экспозиция вызвала большой интерес у посетителей, и теперь при активном содействии Россотрудничества с нею имеют возможность ознакомиться жители республик Никарагуа, Сальвадор и Гондурас.

— Волгоградские СМИ пишут о проекте застройки той части Мамаева кургана, где всегда предполагалась парковая зона. Против застройки выступают и местные жители, и ветераны войны, и местное отделение ВООПИиК. Планируется ли вынести проект застройки Мамаева кургана на общественное обсуждение?

— Необходимо разделять понятия Мамаева кургана — места, включающего в себя мемориальный комплекс «Героям Сталинградской битвы», а также достопримечательное место ожесточенных боев в 1942−1943 годах, — и охранных зон Мамаева кургана, расположенных на прилегающих к нему территориях.

Границы зон охраны установлены администрацией Волгоградской области по результатам историко-культурных исследований с привлечением экспертов и общественного обсуждения. Данные зоны охраны максимально обеспечивают сохранность указанного объекта культурного наследия в его исторической среде и на сопряженной с ним территории. В границах зон охраны установлены режим использования и требования к градостроительным регламентам, которые не позволят нарушить исторический облик и интерьер достопримечательного места.

Россия. Германия. ЮФО > СМИ, ИТ. Армия, полиция > portal-kultura.ru, 21 марта 2023 > № 4327794 Алексей Дементьев

«Америке это дорого обойдётся»

Сеймур Херш о своём расследовании и о себе

Редакция Завтра

Сеймур Херш — американский журналист, правозащитник, лауреат многочисленных премий, в том числе Пулитцеровской премии. Получил известность в 1969 году после публикации материала о массовых убийствах солдатами США мирного населения во вьетнамской деревне Ми Лае. Освещал секретные американские бомбардировки Камбоджи, причастность ЦРУ к перевороту в Чили и к убийству Сальвадора Альенде. Подготовил ряд разоблачительных журналистских расследований, в том числе о пытках иракских заключённых в тюрьме Абу-Грейб, о ликвидации Усамы бен Ладена. В одном из своих недавних материалов поставил под сомнение применение Башаром Асадом в Сирии химического оружия.

В начале февраля 2023 года Сеймур Херш опубликовал статью, в которой рассказывается о том, что диверсионные взрывы на трубопроводах "Северный поток — 1" и "Северный поток — 2" были осуществлены по распоряжению президента США Джо Байдена. Источник Сеймура Херша, имеющий доступ к оперативному планированию операции, подтвердил, что в июне 2022 года водолазы Военно-морских сил США, действовавшие под прикрытием учений НАТО, также известных как BALTOPS 22, заложили дистанционно активируемые взрывные устройства. Три месяца спустя эти устройства разрушили три из четырёх ниток газопроводов "Северный поток". В результате газопроводы перестали действовать, а масштабная утечка нескольких десятков миллионов кубометров метана привела к экологической катастрофе.

Предлагаем вашему вниманию перевод фрагмента интервью Сеймура Херша для Radio War Nerd американскому журналисту Марку Эймсу. Это первое интервью после публикации материала о диверсии на газопроводах.

— Волнительно и почётно брать интервью у легендарного лауреата Пулитцеровской премии Сеймура Херша. Сеймур, вы только что опубликовали новую громкую историю. И вы являетесь также автором нескольких книг — репортёрских мемуаров. В своих мемуарах вы часто упоминаете о том, что всякий раз, когда вы публикуете расследование, которое люди не хотят слышать, они игнорируют результаты этого расследования. Они скрывают его, высмеивают, не видят очевидного. Например, в истории с "Северными потоками" люди игнорируют тот факт, что Байден по факту одобрил эти загадочные взрывы. Байден по факту одобрил операцию, в которой водолазы ВМС США работали с Норвегией, привели в действие взрывчатые вещества. Это означает, что США совершили вооружённое нападение или террористический акт против своих же союзников в разгар военной кампании. Я собираюсь очень быстро процитировать высказывания послов стран НАТО после взрывов на трубопроводе. Вот одна из цитат, датированная 29 сентября 2022 года: "Любое умышленное нападение на критически важную инфраструктуру союзников будет встречено совместным решительным ответом". Сейчас, насколько я понимаю, этот решительный ответ представляет собой не что иное, как совместное молчание. Приведу ещё одну цитату из вашей статьи. Для меня это одна из ключевых цитат. На протяжении всей подготовки взрывов ваш источник упоминал слова некоторых сотрудников ЦРУ и Госдепартамента: "Не делайте этого. Это глупо, это станет политическим кошмаром, если станет известно". Сталкивались ли вы с чем-то подобным за годы предыдущих репортажей? А именно, чтобы США приняли решение взорвать критически важную инфраструктуру своих же союзников?

— США рассуждают по-другому. Они наблюдали за экспортом газа из России в Европу. Запасы газа значительные, особенно в Сибири, и Россия может десятилетиями продолжать поставлять его на экспорт. При этом у России были трубопроводы, по которым газ поставлялся в Германию по дешёвым ценам. И газа было так много, что немецкие компании брали часть газа и реэкспортировали его с прибылью. Часть проекта "Северный поток — 2" на 51% принадлежала "Газпрому", структуре, которая крайне близка к Владимиру Путину. При этом 49% акций приходилось на четыре разные европейские компании. В общем, у европейцев был колоссальный источник дешёвого газа. Вы знаете, что исторически Германия была и остаётся центром европейского бизнес-влияния. Вы знаете Mercedes-Benz, ещё у них есть BASF, крупнейшая химическая компания в мире.

Однако Байден захотел эту войну. Не спрашивайте меня, почему президенты в разных странах мира хотят войны. Наверное, это хорошо для их рейтингов. И Байден очень хотел на этом выиграть — показать русским, что на Украине, с украинскими солдатами, мы можем противостоять России. Для Америки с политической точки зрения это очень хорошо. Мы просыпаемся каждое утро под новости о дерзкой России и Путине.

Именно в этом контексте Байден рассматривал экспорт газа как оружие. Пока Россия продолжала продавать газ, она могла использовать его поставки для достижения своих политических целей, а доходы от продажи — в военных целях. С этого, в общем-то, всё и началось.

В феврале прошлого года ситуация была предельно ясна: русские стали активно готовиться на границе с Беларусью, появились госпитали с резервными операционными, было понятно, что Россия планирует наступать. Но даже ещё до 24 февраля от американских политиков звучали не предложения к дипломатическому диалогу, а явные угрозы. 7 февраля 2022 года Джо Байден после переговоров с канцлером Германии Олафом Шольцем на пресс-конференции в Белом доме заявил, что США положат конец проектам по экспорту газа. Он так и сказал: "…мы положим этому конец", "Если Россия вторгнется, то… "Северного потока — 2" больше не будет". А как это вообще возможно? "Мы положим этому конец"? Что это значит? Шольц ничего не сказал. Кстати, если вспомнить ещё более ранний период, то за пару недель до комментариев Байдена заместитель госсекретаря США Виктория Нуланд заявила: "Мы можем остановить это. Мы просто хотим, чтобы Россия знала, что мы можем остановить этот газ любыми средствами". Что это значит? Не знаю, что по этому поводу думают другие, но для меня очевидно: это угроза. И многие стали меня спрашивать: "Как вы раскопали эту историю?" Один мой приятель так и сказал: "Ты просто эксперт по деконструкции очевидного".

— Вы делали анализ взрывов не в одиночку. У вас есть источники, один из которых очень помог вам в написании статьи. Почему западные средства массовой информации эту статью игнорируют?

— Газеты, особенно немецкие, недоброжелательны ко мне. А американские, такие как The New York Times и The Washington Post, просто игнорируют меня. Думаю, причина проста — каждый редактор про себя думает: "Хорошо, я возьму и использую его имя, меня посадят в тюрьму, это положит конец моей карьере". Знаете, внутри журналистского сообщества я всегда защищаю людей, даже тех, кто меня критикует. При написании данного материала, несмотря на то что у меня был надёжный источник, на меня всё равно обрушился шквал критики. Но ведь критика — это нормально, это моя работа.

Что важно подчеркнуть, работа прессы — лучше понимать, как всё устроено. Они в "Нью-Йорк таймс" или в "Вашингтон пост" должны знать мои аргументы и то, о чём я пишу, лучше меня. Возможно, они думают, что мой неназванный источник может быть сотрудником прессы, чьим-то пресс-секретарём, что я что-то им подсовываю низкокачественное. Мне до сих пор кажется, что в американской прессе нет никаких надёжных внутренних источников, отдельные эпизоды освещения украинской войны показывают некомпетентность журналистов. Ведь не обязательно иметь источник в своей стране, есть и другие страны, с которыми мы сотрудничаем. Отсутствие надёжных источников и приводит к тому, что война на Украине, о которой я знаю, совсем не та война, о которой вы читаете в западной прессе.

— Не могли бы вы прокомментировать это подробнее?

— Освещение в прессе и реальная война — это не одно и то же. На мой взгляд, Россия недооценила ситуацию, когда начала наступление. Но, например, никто в Штатах не говорит, что дополнительно к российскому контингенту на Украине у Путина есть ещё и регулярная армия, которая пока никак не задействована. И об этом, так же как и о моём расследовании, все молчат. Вполне возможно, кто-то из редакторов предполагает, что материалы моего нового расследования оказывают поддержку России. Да, можно сказать и так, но сами факты расследования должны быть в независимой прессе.

Например, если говорить о "Северных потоках", то почему никто не обращает внимания на проблему компенсации экономического ущерба? Для своего расследования я постарался изучить законы морского права. Есть договоры, которые восходят к 1884 году, когда мы начали прокладывать последние телеграфные линии через океан. Если вы непреднамеренно или умышленно наталкивались на кабель, это очень плохо заканчивалось для вас, это грозило большими экономическими убытками. Давайте теперь подумаем об экономических убытках от взрывов на "Северных потоках". Несмотря на то что в мире нет закона, который бы регламентировал повреждения именно газовых трубопроводов, есть много юридических документов о возмещении нанесённого собственникам вреда. Представим "Северный поток — 1" и "Северный поток — 2". Это гигантские трубопроводные проекты, они относятся по протяжённости к крупнейшим в мире, каждый более 1200 км от Санкт-Петербурга до северо-востока Германии. Диверсионные взрывы коснулись сразу двух проектов, они были застрахованы, но в мире есть и другие трубопроводы. И юридически сейчас создан прецедент, когда, по большому счёту, надо менять морское право. Компенсация убытков может быть очень высокой, потому что в проекты были проинвестированы десятки миллиардов долларов. Это может дорого обойтись Соединённым Штатам, всё надо обсуждать публично.

— Немецкая экономика была конкурентоспособной на дешёвом трубопроводном газе, ценообразование не было спотовым. Вы знаете, спотовые цены движутся вверх и вниз вместе с рынком, это очень волатильное ценообразование. А на дешёвом трубопроводном газе с более стабильными ценами можно построить целые отрасли. С прошлого года BASF — как вы упомянули, химический гигант — закрыл около 100 заводов. И для многих в Германии очевидно, что США разрушают экономику их страны. Хочу сослаться ещё на один фрагмент вашего расследования. Я имею в виду тот, где вы упоминаете главу ЦРУ Билла Бёрнса и советника президента США по национальной безопасности Джейка Салливана. Ведь, вполне вероятно, это они убедили Джо Байдена осуществить диверсионные взрывы. Билл Бёрнс — карьерный дипломат, многие журналисты его уважают, он известен ещё со времён публикации материалов WikiLeaks. В одном из его донесений, по-моему, 2007 года, когда он был послом в России, говорилось: "Если мы попытаемся принять Украину в НАТО, Россия будет воевать. Это красная линия". То есть уже тогда он абсолютно правильно понимал ситуацию. А что произошло с ним сейчас? Почему он одобряет взрывы? Почему одобряет диверсии против инфраструктуры, которая кормит экспортную экономику союзников? Как вы думаете, что случилось, например, с Биллом Бёрнсом?

— Я мог бы ответить вам вопросом на вопрос? Может быть, он хочет быть госсекретарём в будущем правительстве? Я не так хорошо его знаю, но он всегда был джентльменом. Каждый раз, когда я разговаривал с ним, он всегда был вежлив, но не очень полезен. Вы абсолютно правы во всём. BASF вёл переговоры с Китаем о переносе некоторых производств туда. Более того, теперь Европа будет больше зависеть от возобновляемых источников энергии, потому что у них сейчас нет газа. А Китай достиг существенного прогресса в этом направлении. Туда уже ездил канцлер Германии Олаф Шольц, туда собирается президент Франции Эммануэль Макрон. Но это всё экономические вопросы, о которых почти не пишет здесь пресса. Я бы просто назвал подрыв "Северных потоков" выстрелом себе в ногу. Да, это невообразимо глупо, да, это невероятно, да, это преступно. Это поразительный уровень глупости Белого дома и президента.

— Возвращаясь к вашему расследованию убийства мирных жителей в Ми Лае во Вьетнаме. Несмотря на то, что ваши расследования были опубликованы и было получено множество премий, вы уже тогда не могли попасть в такие журналы, как Life или Look. Вы работали репортёром The Associated Press в Вашингтоне, были фрилансером, потом перешли на платформу Substack. Ваша основная задача не заработать, а сделать новые расследования достоянием гласности?

— В моей карьере было много эпизодов, например, я освещал деятельность Пентагона, работая в The Associated Press на протяжении пары лет. Кстати, именно тогда я научился ненавидеть войну. Позднее я написал книгу, выступал с речами и сделал кучу материалов для The New York Times Magazine. Так что я не оставался в стороне. Когда я узнал историю преступлений в Ми Лае, я был фрилансером. Меня заинтересовала тема, и я нашёл парня, который действительно совершал убийства и говорил об этом. Потом я нашёл продюсера, интервьюера, подготовил материал для информационного агентства Dispatch News Service.

Но, знаете ли, эту историю было очень трудно опубликовать. Все крупнейшие издания отказались от печати, потому что американская пресса не заинтересована расследовать преступления, которые в той или иной степени могут дискредитировать государство. Например, взять историографию Второй мировой войны. Ведь никто не хочет и не говорит о том, что мы потратили два года на стратегические бомбардировки городов в Германии. А если бы мы проиграли войну, как к нашей деятельности отнеслись бы немцы? Они, наверное, постарались бы повесить за военные преступления каждого американского лётчика. Когда мы осуществляли бомбардировки, точность ударов была низкой. Расстояние, на котором поражалась цель, было в радиусе 8–16 км, представляете, какой ущерб мы наносили при обстрелах?..

А теперь о диверсиях на "Северных потоках". Понятно, что русские взрывов не делали, а если русские этого не делали, то какая страна НАТО может позволить себе подобную роскошь? Ранее я даже пошутил, а вдруг Россия обратилась к одному из своих союзников — члену НАТО, чтобы осуществить диверсию? Может быть, такую сверхсложную подводную операцию по минированию могла осуществить какая-нибудь страна типа Македонии? Увы, нет. И, как мы уже сегодня обсуждали, президент США и заместитель госсекретаря оба сделали публичные заявления, что собираются уничтожить газопроводы. Они долго ждали и, конечно, сделали это. В моей статье на Substack я привожу ещё один пример, как госсекретарь США Энтони Блинкен буквально в течение месяца после взрывов, о которых он, конечно, знал, заявил, что нефть и газ используются Россией в качестве оружия, и призвал остановить это оружие. Так что с самого начала взрывы на "Северных потоках" были абсолютно очевидной историей.

США. Евросоюз. Россия > Нефть, газ, уголь. Армия, полиция. СМИ, ИТ > zavtra.ru, 2 марта 2023 > № 4306836 Сеймур Херш

Ловец истории

мне отпущена огромная длинная жизнь

Александр Проханов

Мне отпущена огромная длинная жизнь. И время моего проживания в мире кажется мне непрерывным. Световод моей жизни от рождения к смерти непрерывно тянется, пропуская сквозь себя потоки моих жизненных энергий, моих жизненных коллизий, бесчисленную череду потрясающих по своей яркости и неповторимости событий.

Но эти непрерывность и единство световода являются иллюзорными. Случаются перепады, разрывы, когда твоя судьба словно останавливается, замирает, и ты пребываешь в безвременье, которое длится, быть может, секунду. Когда случаются перебои сердца, и твоя жизнь перескакивает из одного времени в другое, а другое — в третье, в четвёртое. И трудно уловить, когда случается этот перебой: то ли прочитан над тобой восхитительный стих? Или луч солнца упал на розовую колокольню? Или во сне, когда в ночи набрасывается на тебя безымянное чудовище и начинает терзать когтями? И ты просыпаешься наутро другим человеком.

Таких периодов в моей жизни теперь, когда она завершается, я мог бы насчитать пять или шесть. И первый из них — это моё восхитительное детство, которое я провёл с мамой и бабушкой в Москве, в Тихвинском переулке, напротив колокольни старой разрушенной церкви.

Мой отец погиб в 1943-м под Сталинградом в ночь перед Рождеством, и всю мою огромную жизнь в рождественскую ночь я стараюсь представить себе, как отец с трёхлинейкой бежал по заснеженной сталинградской степи. Он упал, и в его раскрытых глазах замерзали слёзы.

Тогда, в раннем детстве, я ощущал смерть отца как горе, по материнским плачам: когда она говорила об отце, у неё дрожали губы. Её слёзы для меня были невыносимы.

В 1944 году мама повела меня в Парк культуры, где на набережной была развёрнута трофейная выставка. На неё свезли немецкие пушки, транспортёры, зенитки, танки. Я помню немецкий танк — страшный, чёрный, в ржавой окалине, с огромной дырой в башне. Эту пробоину оставил русский снаряд, оплавив броню, и я помню белый серебряный блеск этой брони среди чёрного грязного металла башни. Глядя на эту пробоину, я испытывал радость, удовлетворение, понимая, что существует сила, отомстившая за отца.

Однажды бабушка привела с рынка двух военных, приехавших с фронта в отпуск. Их усадили за наш круглый стол, накормили обедом. После окопов и блиндажей им нравился наш уютный красивый дом. В благодарность за гостеприимство они положили на стол тряпичный кулёк, развернули тряпочку, и там был немецкий крест, чёрный, с серебряной каймой, со свастикой в центре. И нагрудный знак — венок из дубовых листьев, перечёркнутый карабином. С тех пор этот трофейный крест — в моей семье, и я думаю, быть может, он снят с того, кто убил моего отца.

В детстве я был окружён прекрасной роднёй: бабками, дедами, тётками — это огромный род, который уцелел после всех напастей, расстрелов, лагерей, бегства за границу. Но всё, что уцелело и осталось здесь, в России, окружало меня, наполняло любовью и силой. Когда я читаю Чехова или Бунина, в их героях нахожу и угадываю черты моей родни. Иногда эти черты, очень слабо, проскальзывают в героях Толстого.

Есть тонкие переходы, когда чувство семьи переливается в чувство рода, а чувство рода переливается в ощущение народа — огромного, безымянного, бесконечного, из которого ты появился на свет и который тебя примет обратно, когда настанет пора "приложиться к народу своему".

В моём детстве было множество впечатлений, которые сопутствуют мне во всей моей долгой жизни. И одно из таких впечатлений — это Сталин на Мавзолее. Мальчиком, затесавшись в колонны демонстрантов, я прошёл по Красной площади среди шаров, знамён, транспарантов, грохочущей музыки. И когда на мгновение разомкнулась колонна, я увидел на Мавзолее Сталина. Теперь он мне кажется миражом, который появился среди розового и голубого на один только миг, а потом колонна сомкнулась и унесла меня дальше по Красной площади к Василию Блаженному. Это была встреча со Сталиным. И, встретившись с ним тогда, я уже больше не разлучался.

Я помню каждый предмет, каждую безделушку на дедовском огромном столе под зелёным сукном. Хрустальные кубы чернильниц, бронзовые подсвечники в виде медведей, карабкающихся наверх по деревьям. Помню запах книг, когда я раскрывал наш старинный книжный шкаф с фамильной библиотекой. Так пахли подшивки журналов "Весы", "Аполлон", дореволюционные собрания сочинений Гоголя, Лермонтова.

И среди множества этих звуков, запахов, цветов, голосов, огорчений и радостей детства всегда со мной была разрушенная колокольня Тихвинского храма, которая смотрела на меня сквозь окно, наблюдая за мной. И весной — розовая, с крохотными деревцами на кровле, окружённая голубиными стаями, и в осенних дождях — сумрачная, серая, затуманенная, и лунными зимними ночами — под шапкой снега, она знала обо мне всё. Смотрела на тетрадки, где я выводил неумелые каракули, на листы бумаги, где я писал свои первые наивные стихи. Она смотрела на мёртвую бабушку, которая лежала на огромном дедовском столе. Эта колокольня была моей наставницей, молчаливой попечительницей. Она взращивала меня, и, быть может, многому, чем я владею, я научился у неё, у моей любимой Тихвинской колокольни.

Случайности играют переломную роль в судьбе человека. Случайность — это препятствие, на которое натыкается жизнь и меняет своё русло. Моя жизнь усеяна случайностями, иногда прекрасными, иногда — ужасными.

Юношей я смотрел в открытую форточку, в которой трепетал и струился студёный апрельский воздух, и в этом воздухе в форточке возникали ревущие сверкающие самолёты, летящие на парад. С каждым годом эти эскадрильи становились всё больше, самолёты — всё грандиознее и прекраснее. Это побудило меня поступить в авиационный институт, стать радиоинженером, и я начал конструировать противотанковые ракеты.

Случайностью была болезнь мамы, которая с группой архитекторов собиралась поехать на экскурсию в Псков. Она уступила мне своё место, и я случайно на первом курсе авиационного института попал в Псков, который стал для меня чудом. Это чудо было голубое, белое и ослепительное. Голубыми были цветущие поля льна, озёра и реки. Белоснежными были восхитительные псковские церкви. Ослепительными и чудесными были люди, с которыми я подружился в Пскове.

Все они были гораздо старше меня, они уцелели в войне. Раненые, оглушённые, они вернулись, чтобы жить, творить, восполнять своей жизнью и творчеством ужасные траты войны. Это были люди возвышенного и восторженного миросознания, это были люди русского ренессанса. Реставраторы разрушенных храмов Скобельцын и Смирнов. Чудесный однорукий Гейченко, воссоздавший пушкинское Михайловское. Гроздилов — археолог, что искал в Пскове берестяные грамоты. Творогов — знаток древних рукописей и собиратель дворянских библиотек. Они приняли меня в свой творческий круг, своими жизнями, поступками, наставлениями учили и пестовали меня. И по сей день я благоговею перед их могилами.

Помогая моим друзьям-реставраторам, я обмерял церковные развалины, и на стенах этих развалин читал намалёванное чёрным: "Мин нет".

В старой кузне я помогал кузнецу ковать подковы, держал клещами алый кусок железа, а кузнец мял его ударами молотка, вышибая искры. А за стенами кузни, привязанный ремнями, стоял жеребец, при каждом ударе вздрагивая огромным фиолетовым оком.

С археологами я раскрывал уложенный камнями жальник — древнее погребение, и под цветущими травами, из влажной земли, из глубины всплывал скелет усопшей женщины: её череп, полный земли, с бронзовым височным кольцом, её хрупкие кости, которые когда-то были прелестным телом, гулявшим среди трав и ручьёв.

В храме Псково-Печерского монастыря я впервые поцеловал из рук священника большой медный крест и ощутил сладость этого поцелуя.

Каменная кровля разрушенной церкви поросла травой. В этой траве росла земляника. На кровле церкви появилась девушка. Её темные волосы блестели, как стекло. У неё были румяные щёки, и она ела землянику. Глядя на неё, я вдруг увидел преображение мира: вода в озере стала ослепительно-синей, как одеяние на ангелах рублёвской "Троицы", трава стала изумрудной. Мои глаза обрели неведомую зоркость, и я увидел каждую красную ягоду земляники под ногами девушки, а сама она стала драгоценной, восхитительной и любимой.

Псков одарил меня первой любовью. Одарил мужской возвышенной дружбой. Одарил русской святой красотой. 65 лет назад я приложился к иконе, имя которой Псков. С тех пор каждый год я приезжаю в Псков, чтобы вновь приложиться к этой иконе.

В юности я заболел странным недугом. Этим недугом явилась потребность изображать всё, что я видел: радугу в хрустальной чернильнице на моём столе, горький запах клейкой тополевой почки, прилипшей к моей ладони, звуки голосов мамы и бабушки, которые я слышал сквозь неплотно прикрытую дверь. Этот недуг разрастался с годами и превратился в болезнь писательства — стремление изобразить окружавший меня мир, перенестись в него, покинуть реальность и жить в изображённом мною мире.

Всю мою жизнь я занимаюсь писательством и переношу явления внешнего мира в мир моих романов, искусственно созданный. И я не ведаю, какой из этих двух миров является подлинным и где подлинный я сам: из плоти и костей, живущий в этом внешнем громадном мире, или тот, прозрачный, как мираж, что блуждает в лабиринтах моих романов, населяя искусственный, созданный в моём воображении мир.

Эта потребность писать стала столь велика и неотступна, что я бросил мою военную инженерную профессию, бросил Москву, родных, прежних друзей и знакомых и уехал в деревню — подмосковное Бужарово, где стал лесным объездчиком. И три года прожил в русской деревне, работая лесником среди русской природы. Наблюдал, как зелёные леса становятся золотыми. Как на прокалённую чёрную морозную землю падает первый снег, как бушуют в полях метели, и над крышами изб горят стоцветные небесные светила. Как выступают из-под снега белые и голубые подснежники, и в тёплом вечернем небе над кромкой леса летит тёмно-красный вальдшнеп.

Под моим началом было пять лесников, все старше меня, все умнее и многоопытнее. Все — неповторимо русские, деревенские, такие же, какими были их отцы и деды — русские крестьяне, среди которых я, городской юноша, вдруг оказался. И которые мне, городскому юноше, открыли могучую, полную трудов и горестей восхитительную русскую жизнь, ту, которая вдруг заставляет человека восклицать: "Я — русский! Какой восторг!"

Я жил в крохотной избушке, за печкой, где умещались кровать и стол, за которым я сидел и писал мои первые рассказы и повести. С хозяйкой тётей Полей мы играли в карты, пели русские песни. Когда случались морозы, она шла в сарай, снимала с насеста замерзающих кур, приносила в избу, чтобы они не застыли, я спускал их в подпол, и ночью из подпола вдруг начинал петь петух. Сквозь сон я слышал его глухие подземные крики и понимал, как устроена земная жизнь, в центре которой, в самой сердцевине Земли, живёт и поёт петух.

Тётя Поля была моей Ариной Родионовной, которой я читал свои первые рассказы. Из вечера в вечер она рассказывала мне свою долгую жизнь, где был суровый неведомый мне муж, почившие в младенчестве дети, немецкие танки на деревенской улице, от грохота которых рассыпались кровли. О чуде Пресвятой Богородицы под Москвой, которая вдруг явилась и погнала немцев прочь от столицы. О Ново-Иерусалимском монастыре, земли вокруг которого носили имена евангельских гор, селений и рек. Здесь были Фавор, река Иордан, Геннисаретское озеро и Гефсиманский сад.

Я носился по лесам и полям на своих красных охотничьих широких, как лодки, лыжах, не задумываясь, что ношусь по местам, где ступала нога Христа. Ношусь по лесам и деревенским околицам, где лёг костьми священный парад 1941 года, с Красной площади ушедший воевать под Волоколамск и под Истру.

Однажды в лесной глуши, среди осин и берёз я наткнулся на остов немецкой штабной машины, у которой не было ни мотора, ни приборов, ни сидений, а только чёрный ржавый каркас. Из этого каркаса вырастала в небо огромная берёза. Я вдруг подумал, что вся немецкая армия — и этот "Мерседес", и танки, и пушки, и оружейный ствол, убивший моего отца, — натолкнулись на эту берёзу, и берёза подбила их всех, остановила и погнала обратно.

Я не знаю, сохранился ли по сей день остов "Мерседеса" или его источили русские мхи и лишайники, съели русские муравьи. Но сегодня, когда Запад снова грозит нашествием, я вспоминаю этот "Мерседес" и эту берёзу.

Однажды на опушке леса я встретил художницу, которая масляной краской нарисовала пейзаж. Эта художница стала моей женой. И в последующие годы, когда ещё не родились мои дети, мы странствовали с женой по Русскому Северу. Я собирал волшебные русские песни, она рисовала поморов, которые доставали из бирюзовых вод огромных, сверкающих, как зеркала, рыбин. Мы привозили в наш московский дом старомодные домотканые юбки, алые сарафаны, холщовые полотенца с малиновыми вышивками, где скакали кони, сидели на ветвях волшебные птицы и распускала ветви Берегиня — древо русского познания добра и зла.

…Я знал и мог спеть сто русских народных песен, видел столько русских монастырей и храмов, перечитал столько древнерусских грамот и летописей, я так любил жену и детей, так чувствовал русскую природу и неисповедимость русских дорог, что однажды мне явился ангел. Это было на Оке, в заливных лугах под Лопасней. Он встал передо мной из раскалённых трав, из кипящих серебряных вод — огромный, поднебесный, напоминавший столп света. Он поднял меня на руках, вознёс над миром, показал мне мир со всеми океанами, материками, островами и произнёс какое-то слово. Я не мог понять, что это за слово. Но оно было огромным, прекрасным и всеобъемлющим.

Ангел был могущественным. Но это могущество было могуществом любви и красоты. Мгновение он держал меня на руках и опустил на землю. После этого я живу как человек, увидевший ангела. Быть может, в этого ангела превратилась старая тихвинская колокольня или та берёза, пронзившая остов немецкой штабной машины. Но этот ангел рассказал мне, что есть бесконечная, благая, восхитительная жизнь, где нет бед, уродства, тьмы, а одна красота и любовь и где нет смерти.

Я пустился в странствия. Кем я только ни был, чем ни занимался! В геологической партии с радиометром в руках среди тувинских красных багульников я искал уран. В Хибинах среди синих полярных снегов водил караваны туристов, наблюдая вечернюю светомузыку гор. Я был поводырём слепых, был их глазами, рассказывая о красотах русских храмов и русских озёр.

Тогда же я опубликовал мои первые рассказы в провинциальных газетах. И вдруг — о, чудо! Меня пригласила самая влиятельная, самая высоколобая, самая экстравагантная газета тех лет — "Литературная газета", чтобы я украсил её чопорные чёрно-белые аналитические материалы своими расписными, как палехские шкатулки, очерками о народных искусствах и промыслах. И, оказавшись в этой газете одиноким чудаком, сказителем и скоморохом, я вдруг попал на Даманский во дни кровавого советско-китайского конфликта.

Там была Уссури ещё подо льдом, где гремели могучие воды. Были далёкие рыжие сопки на китайском берегу в неопавших дубах. Были кровавые лёжки на снегу, где лежали раненые и убитые советские пограничники. Были сгоревшие бэтээры с пробоинами и красные кумачовые гробы, где лежали недвижные, с заострившимися носами убитые пограничники.

На вертолётах к ним доставили матерей, и те вбегали в палатку, где стояли гробы. Искали среди мертвецов своих сыновей, падали на них и рыдали. "Коля, Коленька, мой родный сыночек, да какой же ты стал большой! Так, что и в гробик не влазишь…" "Петя, Петенька, мальчик мой дорогой, а наша собачка Жучка пятерых щенков родила…" Они причитали, падали без чувств, солдат выливал на них из жестяной кружки ледяную воду. Они приходили в себя и снова рыдали над гробами.

И я понял, что именно так рыдали над гробами своих сыновей и мужей все русские женщины на протяжении всех неоглядных русских веков. Что русская история — это не только та, что связана с народными песнями, монастырями и сказаниями. Но русская история — вот она, здесь, сейчас, на этой приграничной заставе, залитой кровью, где всё дышит большой и ужасной войной.

И там, с Даманского, опубликовав в газете мой приграничный репортаж, я начал другую жизнь. Из мира исторических мечтаний, воспоминаний и упований, из восхитительных суждений историков и поэтов я кинулся в окружавший меня грохочущий мир советской цивилизации, могучей советской техносферы, пленявшей меня, писателя, своими фантастическими образами. Эти образы отсутствовали в современной литературе, где господствовали "деревенщики", тосковавшие по уходящей русской деревне, или городские писатели-трифонианцы, скорбевшие по разгромленной Сталиным ленинской большевистской элите. Мне хотелось описать новую реальность, используя для этого новую, создаваемую мною эстетику.

В Воронеже на авиационном заводе я видел, как строится первый в мире сверхзвуковой пассажирский самолёт Ту-144 — белоснежный остроклювый журавль. Распахивались ворота грандиозного цеха, самолёт из сумерек выкатывал на солнце и взмывал в голубое небо.

На угольных карьерах работали громадные шагающие экскаваторы, вгрызаясь стальными фрезами в угольные пласты, кроша победитовыми зубьями хрустящий уголь. И мне казалось, что в этих сверкающих чёрных кусках шелестят первобытные папоротниковые леса, летают громадные черноглазые стрекозы.

На Мангышлаке, в городе будущего — Шевченко, я видел возводимые среди пустыни восхитительные дома и атомную станцию на берегу Каспийского моря с опреснителем, похожим на сверкающего, в блестящих доспехах рыцаря. Мы закладывали в каменистую почву взрывные шашки, микровзрывы выламывали в камне лунки, мы насыпали в эти лунки привезённую с материка плодородную землю, сажали яблони. Я подносил трубку, из которой била опреснённая атомной станцией вода, поливал землю. Пила земля, пила яблоня, пил я, припадая губами к студёной воде.

Я видел пуски исполинских ТЭЦ, когда нажатие рубильника заставляло вращаться громадные турбины и вся степь вокруг разбегалась бриллиантовыми ночными огнями.

Я плыл по туркменскому каналу, куда из пустыни на водопой приходили верблюды. В сибирской тайге я видел строительство великих комбинатов, видел, как от Тынды на восток ложатся первые рельсы Байкало-Амурской магистрали.

Я видел, как строится моя страна, как возводятся на ней заводы и гидростанции, зарождаются новые города на Оби и целинная степь покрывается золотыми, до горизонта, хлебами, среди которых, словно красные корабли, плывут самоходные комбайны. Я чувствовал динамику страны, динамику советской жизни, её новизну и величие и слышал одряхлевшие, мёртвые, набившие оскомину слова идеологических постулатов, звучавших с трибун съездов и в передовицах партийных газет.

Мне казалось, что для новой рождающейся технократической советской реальности нужны другие слова и образы, в ней возникают другие смыслы, и эти смыслы связаны с чем-то высоким, необъятным, манящим из будущего, с тем, что позднее назовут космическим мышлением, философией Николая Фёдорова с его "общим делом" и учением о бессмертии.

…Мирная, гражданская техносфера, которую я постигал и изображал, постепенно расширялась и превращалась в техносферу военную. Так вышло, что я был единственным советским писателем, кому удалось описать советскую атомную триаду.

На бомбардировщике Ту-16 я поднимался с аэродрома в Орше, с грузом ядерных бомб летел в сторону Германии, и на штурманских картах значилась цель, которую мы должны были поразить, — немецкий город Целле, мощный промышленный и транспортный узел.

На атомной подводной лодке я уходил из заполярной базы в Гремихе. Моряки называли Гремиху городом летающих собак, ибо зимой здесь были такие бураны, что они поднимали в воздух собак и переносили на сотни метров.

В Белоруссии под городом Лида я посещал стратегическую ракетную часть засекреченных в ту пору "Тополей" и с тяжёлой кавалькадой машин, перевозивших ракеты, двигался по ночным дорогам под звёздами, меняя дислокацию, приближаясь к той точке, откуда был возможен пуск межконтинентальной ракеты по американским городам.

В этих поездках мне хотелось описать ощущения человека, погружающегося в ракетную шахту, где пахло маслами, лаками, кислотными и сладкими запахами ракетного топлива. Я знал, что ракета — живая. Она живёт, дышит и терпеливо ждёт той минуты, когда вырвется из шахты в огромных клубах огня и полетит через океаны.

Погружаясь в подводной лодке, я вдруг начинал испытывать странную сонливость. Моряки объясняли мне, что такое бывает с непривычки у человека, помещённого в ограниченное пространство, где много металла и мало кислорода. Участвуя в военно-морских манёврах, когда с авианосца поднимались штурмовики вертикального взлёта и уходили в туман бомбить неведомые цели, я чувствовал громадное напряжение мира, который сжимался, как стальная пружина. От этого сжатия хрустели континенты, трепетали народы, и мир, затаив дыхание, ждал, когда с чудовищным свистом начнёт распрямляться эта пружина.

Государство открывало мне свои глубинные и потаённые сферы. Мне удавалось увидеть то, что не могли видеть другие, побывать там, где не бывал советский писатель. Злые языки говорили, что я разведчик, что выполняю задания ГРУ, что мои материалы в "Литературной газете" есть утончённая форма милитаристской пропаганды. Я никогда не был в партии. И моего имени вы не найдёте в картотеках ГРУ или КГБ. Государство видело во мне государственника и открывало мне свои катакомбы. И я благодарен моему государству. Ни разу во вред ему не воспользовался добытыми мною знаниями. Это были знания художника, умевшего описать воздушный бой реактивных самолётов или ночную тревогу на военном аэродроме, когда в сумерках к самолётам бежали экипажи и в бомбовом отсеке при свете фонарей подвешивали ядерные заряды.

Я был государственником, воспевавшим силу русского оружия, за что недоброжелатели прозвали меня "соловьём Генерального штаба".

Это были не экскурсии, не развлечения, это были рабочие поездки писателя. Я врывался в неведомую мне сферу, иногда со сверхзвуковой скоростью, пронзал первый, труднопроницаемый, слой явлений, погружался в их глубину, в их гущу, осваивал их, искал в их хаосе, в их турбулентном движении порядок, метафору, искал героев моей будущей книги.

Я писал мои книги. Как пахарь идёт вслед за конём, вспарывая плугом плотную землю, извлекая из неё клубни и коренья, так я извлекал из жизни мои книги. Эти книги отмечают мой путь, они — верстовые столбы моей жизни, совпадающей с жизнью страны и народа. Позднее, когда ко мне приходило понимание высших смыслов, эти книги отмечали мой путь в мироздании.

Я жил в истории. Я жил в историческом времени. Я сам был историческим временем, был историей. История убегала вперёд, неудержимо мчалась, ускользала от меня, я стремился её нагнать, я расставлял ей ловушки. Мои романы — это ловушки, куда залетала пойманная мной история. А потом вырывалась из этих ловушек и мчалась дальше, пока не попадала в новую расставленную мною западню.

Я был охотник за историей, или, быть может, история охотилась за мной. И было неясно, кто — дичь, а кто — охотник.

Однажды передо мной явилась боевая колесница. Это была та двуколка, на которой стоял Ахилл, управляя бешеными лошадьми, проносившими его под стенами Трои. Я ступил на неё и стал "певцом боевых колесниц". И начались мои войны, скитание по войнам, охота за войнами.

Возвращаясь из Донбасса, двигаясь по раздавленным колеям там, где случился Иловайский котёл, и в полях всё ещё темнели груды сожжённых украинских самоходок, я решил подсчитать, сколько войн довелось мне повидать, сквозь какие горящие сады и падающие города было дано промчаться.

Этих войн было 16 или 17. И первая из них — те бои на Даманском, когда на талом снегу лежал убитый китаец, с его простреленной головы упала меховая собачья шапка, и из собачьего меха смотрела на меня красная звезда. Это был ошеломляющий опыт: на Даманском я видел, как одна красная звезда стреляет в другую.

И вторая схватка — у озера Жаланашколь, на границе Казахстана у Джунгарских ворот. Я сидел на склоне одинокой каменной сопки, где недавно шёл бой. По другую сторону сопки два дня на солнце лежали китайцы, пробитые пулемётами. Они страшно распухли, превратились в великанов. Казалось, эти великаны шевелятся: они были покрыты большими зелёными мухами. Из степи на трупы слетелись вороны, били клювами мёртвую плоть. И мухи тёмным роем, снявшись с мертвецов, перемахнули кромку горы и облепили меня. Мне было страшно смахнуть их с лица, страшно раздавить, ибо в каждой была капелька трупного яда.

Афганистан. В моём платяном шкафу среди стареньких вещей всё ещё хранится панама, выгоревшая на афганском солнце.

Я попал в Афганистан в первые дни после ввода войск, когда в коридорах дворца Амина всё ещё плавал дым от недавнего штурма, на лестницах валялись кровавые бинты и кольца гранат, на полу президентской спальни лежал огромный замусоленный бюстгальтер, а резная золочёная стойка бара была рассечена автоматной очередью, той, что убила Амина.

За годы афганской войны много раз мой самолёт, перелетая заснеженные горы, приземлялся в кабульском аэропорту, и военная машина уносила меня в районы боевых действий.

В ущелье Саланг, по которому из Союза шли колонны наливников, тянулись боеприпасы, снаряды и бомбы, моджахеды спускались с гор, устраивали засады, и горящие наливники падали на дно ущелья, шипели и гасли, омываемые горной рекой.

В пустыне Регистан у пакистанской границы с красными марсианскими песками я уходил с группами спецназа — охотниками за караванами. Бежал, задыхаясь, из-под винтов вертолёта вслед за автоматчиками к верблюжьему каравану, где стояли худые, коричневые от солнца погонщики. На горбах верблюдов висели полосатые сумки с поклажами, и солдаты вонзали в них шомпола в поисках оружия и боеприпасов.

Я видел, как истреблялась Муса-Кала — гнездовье муллы Насима — и белые мечети, золотистые дувалы, цветущие сады и поля сносились огнём артиллерии, ударами вертолётов, пикирующими штурмовиками. Потом, когда вместо цветущего кишлака потянулось огромное вялое облако копоти, из этой копоти бежали собаки с перебитыми лапами и обожжённой шерстью. В Герате среди лазурных изразцовых мечетей я продвигался с колонной бронетехники в мятежный район Деванча, и фугасы рвали катки боевых машин разминирования, а БМП, разведя пулемёты и пушки "ёлочкой", продвигались по узкой улочке, поливая стены огнём.

Их было множество, этих поездок в Афганистан. Было множество прекрасных отважных людей — солдат, офицеров, генералов, командующих 40-й армией, которые сражались в предгорьях Гиндукуша за интересы Красной империи. 40-я армия была великая и трагическая. Она была оболгана и оклеветана либеральными политиками, пришедшими к власти вслед за Горбачёвым и Ельциным.

Я покидал Афганистан с танковым полком. Я ухнул внутрь танка, после нескольких бессонных ночей проспал всю дорогу, пока полк на высоких скоростях мчался по бетонке от Герата до Кушки, и очнулся, когда мы перешли границу. Там, на советской территории, нас не встречал президент. Нас встречали туркмены с арбузами. Арбузы раскатали по столам, рубили на куски штык-ножами. И солдаты, изнурённые походом, жадно ели сладкую мякоть. Я запомнил худые, обгорелые на солнце солдатские лица и красную сочную мякоть, в которую впивались белые солдатские зубы.

В Никарагуа вместе с отрядами сандинистов я продвигался мимо вулкана Сан-Кристобаль, изумрудно-зелёного, с перламутровым облачком на вершине кратера, мимо маленького посёлка Синко-Пинос, затерянного в сосняках, к приграничному городку Сан-Педро-дель-Норте. За посёлком у ручья начинался Гондурас, оттуда в Никарагуа вторгались отряды контрас, и шли непрерывные стычки, схватки на дорогах. Отряды сандинистов с тяжёлыми тюками на спинах, где находились оружие и взрывчатка, переходили границу, углублялись в Гондурас, проходя по болотам к Сальвадору, где на вулкане Сан-Сальвадор сражались повстанцы Фронта Фарабундо Марти. На границе шли бои, и убитого гондурасца привязали за ноги к лошади, волокли по улицам Сан-Педро-дель-Норте, а вдовы сыпали на мертвеца ворохи печной золы и плевали.

На старом "Дугласе" я улетал из Манагуа на Атлантическое побережье, где сандинисты сражались с мятежными индейцами мискитос. И на берегу Рио-Коко в городке Вастан, безлюдном, откуда убежали все жители, я слышал, как в ночи по улицам топочет табун осиротевших, лишившихся хозяев лошадей. Их ржанье и топот влетали в открытые окна казармы. Сандинисты жгли в казармах костры, изгоняя ядовитых комаров, задыхались в дыму и кашляли. Кашель солдат, ржанье лошадей и одинокий выстрел в ночи — всё это помню по сей день в заснеженной зимней России.

В Кампучии вьетнамские солдаты подсаживали меня на трофейный американский транспортёр, захваченный под Сайгоном. На броне транспортёра всё ещё виднелась белая звезда — эмблема американской армии, которую не сумели соскоблить вьетнамцы. Мы двигались в джунглях, и я подружился с вьетнамцем, который воевал тридцать лет: сначала с французами, потом с американцами, а теперь и с красными кхмерами. Мы пили жидкий чай у дороги, у которой высился алебастровый, посечённый осколками слон с отрубленным хоботом.

В Анголе вместе с советскими офицерами я посещал ангольские бригады, которые сражались с южноафриканским батальоном "Буффало". Ангольцы пригласили меня на свою праздничную демонстрацию в центре Луанды. По площади прокатилась процессия грузовиков с фанерными космическими кораблями, деревянными плотинами электростанций, бутафорскими домнами и самоходными комбайнами. С трибун за парадом наблюдали президент и его окружение, все в камуфляже, строгие, грозные — руководители воюющей страны.

Вечером на праздничный приём на берегу ночной лагуны в сверкании прожекторов явились те, кого я видел днём на трибунах. Мужчины были в смокингах, с галстуками-бабочками, а их жёны усыпаны бриллиантами. И я, нахватавшись виски, единственный белый, пригласил на танец жену какого-то министра. Мы танцевали с ней вдвоём среди молчаливых нелюбезных гостей, и я видел, как на чёрной замшевой шее женщины сверкает бриллиант.

В подземном партизанском городе на границе с Намибией вместе с намибийским вождём Сэмом Нуйомой мы пели песню "Этот День Победы порохом пропах". Я видел, как в подземном госпитале лечат раны вернувшимся из партизанского рейда бойцам, как на учебной площадке готовят диверсантов, подрывающих железнодорожные пути и высоковольтные вышки. А в оружейной мастерской, где чинилось и ремонтировалось изношенное в боях оружие, я видел автомат Калашникова: его берёзовый приклад и цевьё истлели, и их одевали в драгоценное африканское дерево — чёрное и красное.

Начальник штаба — огромный бородатый намибиец Питер Наниемба, похожий на чернокожего Льва Толстого, — подарил мне трофейный нож, снятый с убитого солдата из батальона "Буффало".

В Мозамбик летели из ЮАР маленькие самолёты с диверсантами и взрывчаткой. Они садились на аэродромы подскока. Эти аэродромы минировали кубинцы. Самолёты приземлялись и тут же взрывались.

Я плыл на военном катере по Лимпопо — ленивой жёлтой реке. На берегу шли бои и горели тростниковые хижины. На воронёный ствол пулемёта присела разноцветная птица. Я вдруг подумал, что это душа моего отца, прилетевшая из сталинградской степи проведать сына, плывущего по Лимпопо к океану.

В Эфиопии, где шли жестокие бои в Эритрее, я посещал лагеря беженцев. На бестравной горячей земле под огненным солнцем за изгородью из колючей проволоки толпились люди. Худые, похожие на скелеты, в грязных набедренных тряпках. Женщины с пустыми грудями, у которых на руках умирали голодные младенцы. Я вошёл в эту толпу, смотрел на множество страдающих тоскливых глаз, и с этих больных коричневых тел прыгали на меня блохи, впивались в мою сытую, сильную плоть, и я чувствовал, как блохи жалят меня.

А за оградой лагеря лежали груды камней, над которыми стеклянно трепетал воздух. Под этими камнями лежали мертвецы и медленно испарялись на солнце.

…На Средиземном море я ходил на кораблях Пятой эскадры, которой командовал замечательный морской офицер, контр-адмирал Валентин Селиванов. В эту эскадру сходились корабли Черноморского, Балтийского, Северного флотов, а иногда и доплывали корабли Тихоокеанского флота. Корабли складывались в эскадру, которая противодействовала Шестому американскому флоту.

Туманилась стальная гора американского авианосца "Саратога", за ней на катере двигались наши разведчики и совком вычерпывали из моря упавший с авианосца сор — нечистоты, бумажный хлам, где могла таиться бесценная информация о жизни экипажа, именах офицеров, их адресах в американских штатах.

Крохотный кораблик, замаскированный под рыбацкую шхуну, был насыщен электроникой и локаторами. Он следил за тем, как из Израиля подымались еврейские бомбардировщики "Кфир", шли на бреющем полёте над морем в сторону Ливана, где в долине Бекаа шли бои израильтян и ливанцев. Советские зенитно-ракетные полки, стоявшие в долине Бекаа, ждали приближения самолётов. Кораблик с моря засекал их полёты, выдавал координаты зенитчикам ракетных полков, и когда израильские самолёты взмывали и готовились нанести бомбовый удар, они напарывались на ракеты. Эти локальные войны, как язвы, горели на всех континентах. Они множились, загорались и гасли, и в них таилась угроза гигантской войны, готовой угробить мир. Я чувствовал этот тугой, протянутый над континентами канат, на котором танцевало и балансировало человечество, готовое сорваться, упасть и разбиться.

Мои романы были свидетельствами этих малоизвестных войн. В них я укрощал и гасил эти войны. Так гасят о живое тело папиросы.

Я был всегда с моим государством — в часы его триумфов и поражений. На космодроме Байконур я видел, как высилась в небо гигантская белоснежная колонна — ракета "Энергия" — и к ней прилепился челнок "Буран", похожий на бабочку бражника. Как ринулась вверх эта громада, сотрясая землю реактивной струёй огня. Бабочка облетела земной шар, совершила в космосе волшебный кувырок, как это делают восхищённые своим полётом голуби. Челнок опустился на землю, и конструкторов, создавших эту дивную ракету и восхитительный космический корабль, подбрасывали на руках. А я подходил к "Бурану" и касался рукой белой термоизоляции, которая была ещё тёплой, нагретой от соприкосновения с космосом. Я вдыхал запах, который источал "Буран", и это был запах космоса.

На ядерном полигоне в Семипалатинске я видел, как взрывается термоядерный заряд. Гора, куда был заряд помещён, вдруг дрогнула, поднялась на дыбы, а потом осела, опустилась, словно ей перебили поджилки, и над горой затуманился рыжий горячий воздух. Этот удар пролетел по земной поверхности и шарахнул меня по ногам, будто ударили по ним стальным двутавром. Толчок облетел землю, и меня снова качнуло.

Когда взорвался четвёртый блок в Чернобыле, я был там, на месте аварии. Вместе с шахтёрами Донбасса, которые пробивали штольню под четвёртый блок, оседавший, готовый прожечь своим раскалённым ядовитым углём бетонную пяту, я уходил в штольню и касался руками этой пяты, и мне казалось, что я, как кариатиды, удерживаю чудовищный огненный столп.

На вертолёте я поднимался над четвёртым взорванным блоком и сверху заглядывал в ядовитое гнилое дупло, из которого точились дымные яды. Там, на этом вертолёте, я получил двойную дозу радиации. А когда дезактивировали соседний третий блок, на который свалилась груда радиоактивных обломков урана и графита, я вместе с отрядами химзащиты мчался по этому залу с веником, в жестяной совок стряхивал ядовитые частицы и стремился назад, выбрасывая их в контейнер для мусора. Я пережил такое напряжение, что бахилы мои хлюпали от пота.

Я писал об этом очерки и романы и казался себе колоколом на башне вечевой, гремящим во дни торжеств и бед народных.

Главная беда, свалившаяся на моё государство, на мой народ и на меня лично, — это перестройка, фантастическое явление, когда государство превратилось в скорпиона, жалящего себя. Крушилось всё, что добывалось страной в величайших трудах и победах. Рушилась громада советской цивилизации. Уничтожались имена и святыни. Громились репутации. Падали памятники. Уничтожалась великая армия. Закрывались фантастические заводы. Американские гильотины рубили ещё действующие советские подводные лодки. Враги государства сидели в Кремле, в министерствах, в штабах, на телевидении, в книжных издательствах. На меня сыпался этот чудовищный камнепад. И я видел, как мой народ побивается камнями перестройки.

Я был известным в ту пору журналистом и писателем, лауреатом множества премий, и Александр Яковлев, таинственный демон перестройки, пригласил меня в свой кабинет на Старой площади, предложил сотрудничество. Я помню его мясистое тело, дряблый живот под жилеткой, курносый нос и толстые губы, подстаканник со стаканом чая, которым он меня угощал. Провожая, он приобнял меня у дверей и сказал, что впереди нас ждёт большая работа. Через несколько дней я опубликовал в "Литературной России" мою статью "Трагедия централизма", где предсказывал скорый крах Советского Союза, чудовищные разрушения и беды и истолковывал перестройку как гигантскую стенобитную машину, дробящую камни русской истории.

Эта статья, которую обсуждали в литературных и политических кругах, изменила мою судьбу. Из писателя-романиста я превратился в политика. Эта статья сделала меня врагом перестройки, обрушила на меня ненависть и гнев либералов, которые чернили меня за мои афганские походы, называли русским фашистом так же, как они называли Белова, Распутина и Бондарева. Я вошёл в круг тех политиков, которые потом составили ГКЧП. Я написал меморандум "Слово к народу", который подписали самые известные в ту пору писатели, политики, академики. Это был призыв сопротивляться и не отдавать в руки врагов государство, сражаться за него, отвергнуть предателя Горбачёва.

Я был близок с членами ГКЧП, знал их всех, с некоторыми дружил. Теперь, задним числом, я удивляюсь, почему они меня, писателя, не включили в состав своего комитета. Мне кажется, они недооценивали слово художника и писателя. Они недооценивали и многое другое. Они, все почтенные, добрые люди, были уходящей натурой. От них отвернулась русская история, они были, как киты, выброшенные на отмель, и, как киты, умирали на этой отмели. Крах ГКЧП — это гибель красных китов. Океан русской истории отхлынул от них, и океанские течения двинулись в другом направлении.

В ту страшную августовскую ночь 1991 года, когда войска Дмитрия Язова покинули Москву, и Москва оказалась пустой, в ней неистовствовали толпы демократов, руша памятники, я испытал небывалый, реликтовый ужас — такой, какой не испытывал никогда во время моих военных походов. Это был ужас остановленной русской истории, её разорванного световода. Это был конец красной эры, одной из тех, что, сменяя друг друга, движутся по таинственной синусоиде русских времён.

Быть может, подобный страх чувствовали древние русские князья, когда в Киев врывалась татарская конница и кончалась Киевская Русь. Или русские воеводы, когда пал Годунов и завершалось Русское царство, и на русских просторах бушевала Смута. Или царские офицеры, когда пала романовская монархия и их ушей достигла весть о расстреле царя в Ипатьевском доме. Этот ужас был ужасом русской истории, в которой погибали одна за другой империи и царства. Я дорожу этим ужасом. Ибо я был художник, который видел гибель красной галактики. И об этом был мой роман "Гибель красных богов".

Тогда же, в 1991-м, накануне ГКЧП, я создал газету "День". Эту газету Александр Яковлев назвал штабом ГКЧП, а меня — идеологом ГКЧП. После краха ГКЧП многие советские газеты и издания сменили своё лицо, отказались от всего советского, стали рупором победивших демократов. Газета "Правда", к своему великому позору, сбросила со своей первой полосы ордена, вручённые за её мирные и военные подвиги. Мы же, газета "День", встали во главе национального сопротивления.

Мы сформулировали идеологию союза красных и белых — союза тех, кто потерпел поражение в 1917 году, и тех, кто проиграл в 1991-м. Мы стремились соединить две эти исторические силы, слить два исторических русских потока, которые иссякли в результате двух либеральных революций — февраля 1917-го и августа 1991-го.

Какой широчайший диапазон был у газеты "День"! У нас печатались монархисты, священники, ревнители Белой гвардии, красные радикалы, экзистенциальные бунтари, интеллектуалы-консерваторы. Газета "День" напоминала громадную клумбу, где произрастало множество экзотических цветов. Но из этих цветов нельзя было собирать свадебные букеты. Это были цветы с шипами, с огненными лепестками, стреляющими пестиками и тычинками.

Мы поддерживали восставшее Приднестровье, и наша газета была перевалочным пунктом, через который добровольцы отправлялись в Тирасполь. Мой кабинет превратился в громадную аптеку, куда люди приносили воюющим в Приднестровье медикаменты, бинты, шприцы. И я отправился в Приднестровье вместе с большой группой русских патриотических писателей. С нами был удивительный человек — русский патриот академик Игорь Шафаревич.

Писатели прятались в окопы, когда нас обстреливал румынский снайпер. Залезали на броню чудовищных самодельных броневиков, склёпанных из листовой стали. Мы шли через Днестр по плотине Дубоссарской ГЭС вместе с академиком Шафаревичем к другому берегу, где, возможно, засели враждебные снайперы. Я до сих пор вспоминаю тонкую длинную фигуру академика, который переставлял ноги, как журавль, двигаясь между двух воюющих берегов.

Газета "День" была не просто газетой. "День" был организатором огромного народного сопротивления. Мы участвовали в демонстрациях, вставали под дубины закованных в сталь военных, и я помню, как ударил ногой в щит теснившего меня солдата. Гулкий звук этого удара по сей день стоит в моих ушах.

Газета "День" способствовала созданию Фронта национального спасения, куда входили политики самых разных мастей. Там были Геннадий Зюганов и генерал Альберт Макашов, молодые отважные депутаты Бабурин, Константинов и Павлов. Фронт национального спасения стал силой, которая овладела умами парламентариев, и к октябрю 1993 года Верховный Совет, возглавляемый Хасбулатовым, был наш, бело-красный. И восстание 1993 года вдохновляла газета "День" — газета, погибшая под танковыми пушками Ельцина, сгоревшая во время пожара Дома Советов.

Помню ту страшную ночь в Останкино, когда горело здание телецентра и грузовик с восставшими таранил закрытые двери. Толпы народа требовали, чтобы власть предоставила восставшим телеэфир. Тогда из тьмы вдруг полыхнули прожекторы, и крупнокалиберные пулемёты ударили по живой толпе. Люди стали валиться, как трава. Помню, как страшно чмокнула пуля в живое тело. Мимо меня промчался сумасшедший БТР с обезумевшим механиком-водителем, выглядывающим из люка. Молодой демонстрант кинул в БТР бутылку с горючей смесью.

Восстание было кроваво подавлено. Пошли аресты, а мы, редколлегия газеты "День", бежали в леса и там среди осенних деревьев пили водку, пели, молились, плакали. А потом вернулись в Москву, где ещё сохранялось военное положение, и решили вместо закрытой газеты "День" основать новую газету. И дали ей имя "Завтра".

Оппозиция была разгромлена танками Ельцина. Вместе с газетой "День" она сгорела в страшном пожаре в центре Москвы, где погиб Верховный Совет, погибли баррикадники, погибло, не успев родиться, то, что звалось российской демократией. Россия омертвела. Мёртвая, она лежала на дне своей истории, она истлевала. Как из туши мёртвого кита, прогрызая тухлую кожу, вылупляется множество жучков, личинок, ядовитых сороконожек, вёртких разноцветных букашек, радужных скользких червей, так из мёртвой России вылуплялось огромное количество странных химерических существ, подобие которых можно отыскать на полотнах Босха. В русской политике, искусстве, шоу-бизнесе, педагогике, экономике появлялись странные долгоносики, человекорыбы, звероящеры, женщины с десятью грудями, мужчины о трёх головах. Их внутренние органы висели на них снаружи. И крикливые депутаты, обольстительные телеведущие, новые собственники нефтяных полей и алмазных приисков казались загадочными уродами, чьи мочевые пузыри, желудки и почки висели поверх их костюмов и платьев. И все они были подёрнуты разноцветной плёнкой гниения.

Это был мир призраков и миражей, людей, что не отбрасывали тени, и теней, которые отбрасывали от себя людей. Этот призрачный мир с химерическими героями наполнял мои романы. В них из книги в книгу тянулось иногда тихое, иногда жуткое безумие — то безумие, которое переживала Россия.

Березовский старался меня обольстить и приблизить к себе. Наймиты Гусинского били меня кастетом в висок. Газету "Завтра" судили, старались закрыть. Я изнывал от бесконечных судебных процессов. Но мы продолжали сражаться, выкликая другие времена, которые казались неправдоподобно далёкими.

Несколько раз я ездил в воюющую Югославию. В Боснии Радован Караджич, молодой и страстный, читал мне свои великолепные стихи. Я помню старую утомлённую пушку, которая устало ухала, посылая свои снаряды в Сараево, и сербские артиллеристы предлагали мне дёрнуть верёвку, чтобы и я произвёл выстрел.

С генералом Ратко Младичем мы стояли на обочине дороги, по которой шли грузовики с добровольцами. И сербы, набившиеся в кузов, увидев своего командира, победно воздевали руки.

Я был в Белграде весной, когда весь город цвёл белоснежными садами вишен. И среди этих белых садов чернели взрывы американских крылатых ракет. Вместе с жителями Белграда я стоял на мосту через реку Саву, образуя живой щит, не давая американцам разрушить мост. Мы пели чудесную сербскую песню "Тамо далеко", а над нами летели ракеты, и среди белых садов расцветали их чёрные взрывы.

Я был на первой чеченской войне. Министр обороны Грачёв любил мои книги, мои афганские романы стояли на его книжной полке. И он, невзирая на то, что я был яростным антиельцинистом, отправил меня на войну, веря, что я не использую свой военный опыт против России, изнывавшей в невзгодах.

Я был в Грозном, когда ещё шли бои за Сунжей. С группой автоматчиков мы пробирались среди иссечённых осколками деревьев, под которыми лежали убитые. Дворец Дудаева казался гигантской, рыхлой, пробитой снарядами вафлей, из которой сочился дым. На разрушенной кровле дворца трепетал, пробитый снарядами и пулями, обгорелый российский триколор, установленный нашими морпехами. И тогда, в Грозном, глядя на этот трёхцветный флаг, я примирился с ним. Поклонник Красного победного знамени, я больше не испытывал отвращения к триколору.

Это была тяжёлая уродливая война, когда остатки российской армии, собранной с миру по нитке, гибли под чеченскими гранатомётами. Кругом роились трусы и предатели. В лицо наступающим армейцам летели чеченские пули, а в спину били кинескопы продажного русофобского телевидения. И среди этой жуткой, тёмной войны появилась светоносная лучистая икона русского солдата Евгения Родионова, который принял мученическую смерть, но не предал ни армию, ни Христа, ни Россию.

Я был на второй чеченской. Генерал Трошев посадил меня на вертолёт, и мы летели над Сунжей, по которой ещё плыли льды. А по берегу длинной бахромой тянулся мусор: тряпьё, поломанные повозки, остатки джипов. Казалось, что здесь проехал огромный мусоровоз и вывалил хлам. То были остатки колонны Шамиля Басаева, уходившего из Грозного и попавшего на минные поля и под кинжальный огонь русских пулемётов.

Тогда, после победы во второй чеченской войне, Россия оттолкнулась ото дна своей истории и стала медленно всплывать к свету.

Впервые я увидел Путина в Кремле, в кремлёвской библиотеке, куда был приглашён вместе с моим коллегой — замечательным редактором "Советской России" Валентином Васильевичем Чикиным. Мы задавали Путину вопросы, теперь уже не помню какие, но помню, что ответы Путина показались мне необычными, и сам он был так непохож на прежних кремлёвских головастиков и короедов.

После этой встречи у меня появилось ощущение, что к власти в России пришёл человек, способный за волосы вытащить её из болота. Это были годы медленного русского восхождения. Россия, после 1991 года упавшая в чёрную яму истории, начинала медленно всплывать, создавая своё новое государство — пятую империю русских.

Я жадно наблюдал признаки этого русского возрождения. Я без устали ездил по оборонным заводам и видел, как на них строятся новые русские самолёты, русские танки, русские подводные лодки. Россия обретала армию, обретала оборонную промышленность, обретала новых политиков.

В моих новых романах "Господин Гексоген", "Виртуоз", "Алюминиевое лицо", "Русский" я пытался нащупать новый образ российской власти. Различить среди призраков и миражей подлинных правителей и стратегов. Я постигал путинский план алтарей и оборонных заводов, когда возрождённые конвейеры создавали оружие, защищавшее земные границы России, а множество возведённых алтарей, у которых денно и нощно молились монахи, развешивали над Россией непроницаемый для зла духовный покров.

Возвращение Крыма было русским чудом, было даром Господним, было авансом, который Господь дал русским людям, чтобы они отработали этот аванс на заводах и пажитях русской истории.

Я был в Георгиевском зале Кремля, когда Путин произносил свою знаменитую Крымскую речь. Я видел, как он волновался, как ходило его лицо. Я выступал на митинге на Красной площади, где мы славили возвращение Крыма. И Путин, завершив своё выступление, направляясь к машине, увидел меня, подошёл и обнял.

Новая Россия мучительно, в противоречиях и срывах вставала, окружённая невзгодами. Но в её идеологии уже присутствовала Победа 1945 года. По Красной площади на парадах уже проносили Красное знамя Победы, служившее государственным символом новой России. И знамя Победы, внесённое Путиным в российскую идеологию, стало выстраивать и создавать эту идеологию, наполнять её возвышенными смыслами русской истории.

С моими друзьями и единомышленниками мы создали Изборский клуб, куда входили экономисты, философы, политики, писатели, религиозные деятели, стремившиеся создать идеологию новой России.

Этот клуб зачинали владыка Тихон Шевкунов, экономист Сергей Глазьев, нобелевский лауреат Жорес Алфёров и множество блистательных русских умов. Мы выпускали наш журнал с уникальными статьями, посвящёнными строительству нового Государства Российского. Здесь, в Изборском клубе, рождалось новое изборское мировоззрение. Согласно этому мировоззрению, русская история, русское время были не просто движением событий и исторических фактов, а движением возвышенных русских смыслов, которые открывались нам в наших изборских прозрениях.

"Симфония пятой империи", "Вероучение Русской Мечты", "Россия — ковчег спасения", "Победные коды русской истории", "Религия справедливости" — все они рождались в недрах изборского миросознания.

Мы, изборцы, знали, что Крым вернётся в Россию. Знали, что будет восстание в Донбассе. Знали, что рассечённый, разделённый русский народ начнёт своё воссоединение. Знали, что отторгнутые, расхищенные русские территории будут возвращаться. Знали, что Запад, захвативший в свои драконьи лапы Россию, будет потеснён и отброшен, и Россия вступит в свою вековечную, священную борьбу с Западом, где американский "град на холме", символ американской мечты, сражается с "храмом на холме" — символом Русской Мечты.

Сегодня американская крепость сражается с русским храмом. И Донбасс положил начало новому, Донбасскому, периоду русской истории.

Я был в Донбассе во время Иловайского и Дебальцевского котлов. Теперь мне не под силу взлетать на броню транспортёра, не под силу бежать из-под винтов вертолёта. Я не попал на эту войну, но своими стихами, статьями и книгами я штурмую высотки, участвую в контрбатарейной борьбе, сбиваю вражеские дроны, поднимаюсь в атаку с бойцами "Вагнера", сажусь в боевую машину десантников.

Я — в воюющем Донбассе. И в день моего 85-летия я поднимаю тост за Донбасс, за русских солдат, за русскую историю — грозную, божественную, ужасную и неповторимо прекрасную историю, которая меня ещё молодым человеком посадила в свой чёлн и несёт по бурным волнам.

Верую в поток бесконечной русской истории.

Меня влекла от отчего порога

Небесных сфер поющая труба,

Изрезанная танками дорога,

Начертанная пулями судьба.

Вы спросите меня — чей я разведчик,

Кто отправлял меня в секретную разведку?

Ему молился средь церковных свечек.

Он мне прислал сиреневую ветку.

Вы спросите меня — чей я лазутчик,

Чьё выполнял опасное заданье?

Я не отвечу. Полюбуйтесь лучше,

Как полыхают звёзды в мирозданье.

Вы спросите меня, какой монетой

Мне заплатили за мои поступки?

Мне заплатили голубой планетой,

Вручили мир, таинственный и хрупкий.

В мой долгий путь послал меня Творец,

Берёг от пуль и подавал напиться,

Чтоб, жизнь прожив, вернуться во дворец,

Зажав в ладонь добытые крупицы.

Господь рассмотрит крошки на ладони,

Моей разведки подведёт итоги.

Иль равнодушно с глаз своих прогонит,

Или возьмёт меня в свои чертоги.

Россия > СМИ, ИТ. Образование, наука. Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 23 февраля 2023 > № 4306652 Александр Проханов

Сур-реализм

Бразилия и Аргентина задумали новую валюту для ухода от доллара

Илья Титов

Большинство обсуждающих тему криптовалют видят в них либо бесполезное развлечение скучающих хипстеров, либо мутный инструмент (мнимого) ухода от зорких глаз закона, либо очередной способ навара воротил с Уолл-стрит. Все эти версии, хоть и правдивые, упускают один взгляд на крипту – как на способ выжить и реальный платёжный инструмент для повседневной жизни. Иллюстрацией этого последние месяцы становится Южная Америка, а недавно ко всему происходящему с местными экономиками был придуман изящный венец.

Криптовалюта петро, запущенная венесуэльским правительством в начале 2018 года, сегодня прочно вошла в жизнь местных. В городах часто можно встретить банкоматы и терминалы оплаты с помощью токена на платформе блокчейна Ethereum. По словам президента Мадуро, стоимость валюты обеспечена венесуэльскими природными ресурсами. На фоне того, что в стране раз в два года проводится деноминация валюты, а гиперинфляция показывает достойные Зимбабве цифры, петро проявляет себя достойно, являясь не только средством обращения в рамках страны, но и платёжным инструментом, связывающим пребывающую под санкциями Венесуэлу с внешним миром.

Другие страны континента тоже звёзд с неба не хватают, несмотря на отсутствие санкций. Флагман Бразилия с трудом удерживает на вменяемом уровне стоимость своего реала, и так за прошлый год упавшую почти в два раза. Согласно данным французской компании Kaiko, исследующей мир блокчейна, около половины объёма всего реала привязано к так называемым стейблкоинам – криптовалютам, опирающимся на реальные валюты или товары с биржи. Так бразильцы бегут от инфляции.

В соседней Аргентине ситуация ещё более аховая: там инфляция давно стала нормой жизни, не завися ни от правительств, ни от глобальных экономических потрясений. Летом прошлого года Bloomberg назвал преддверие дефолта в Аргентине «самым суровым инфляционным кризисом в мире», а уровень инфляции за 2022-й составил, если верить местному Институту статистики, 94,8%. При этом местных – как граждан, так и законодателей – также влечёт к крипте. Так, в августе власти провинции Мендоса объявили, что начинают принимать налоги в криптовалюте, а незадолго до этого была запущена карта MasterCard для оплаты криптой.

О том, что происходит в странах поменьше, часто пишет пресса. К примеру, шуму в своё время наделал президент Сальвадора Найиб Букеле. Он объявил, что Сальвадор станет первым в мире государством, принимающим биткоин в качестве платёжного средства. Затея не взлетела – об этом может наверняка сказать каждый, кто следил за колебаниями (хотя тут уместнее будет слово «падение») курса биткоина. С сентября 2021 по июнь 2022 года Сальвадор вложил в «биток» 105 млн долларов, что равнялось тогда 2301 BTC. В июне же министр финансов Сальвадора Алехандро Селайя сказал, что потеря 40 млн из указанной выше суммы не является чем-то значимым, ведь денег у Сальвадора, имеющего долг в 90% от ВВП, полно.

В январе 2023 года южноамериканская экономика ещё раз показала, почему законы остального мира к ней неприменимы: колумбийский президент Густаво Петро (тёзка венесуэльской валюты) объявил в Давосе о намерении свернуть добычу углеводородов, в результате чего колумбийский песо... вырос в цене почти на 2,5% за неполную неделю. Затянувшаяся экспозиция нужна для понимания контекста интересного союза.

Бразилия и Аргентина задумали новую валюту для ухода от доллара. На самом деле, конечно, всё немного не так, но охочая до громких заголовков мировая пресса принялась распространять эту новость. А дело было так: 22 января в Financial Times появился анонс саммита Сообщества стран Латинской Америки и Карибского бассейна (CELAC), открытие которого состоялось в Буэнос-Айресе 24 января. Утверждалось, что новый старый президент Бразилии Лула едет на саммит с предложением к своему аргентинскому коллеге Альберто Фернандесу. Суть предложения состоит в торговом объединении и создании валюты сур («юг» по-испански, возможно, что намёк на глобальный Юг). Financial Times утверждает, что на саммите будет объявлено о начале работ по внедрению новой валюты – то есть дело идёт к полноценному представлению платёжного инструмента второй по размерам валютной зоны мира. Причём к этой зоне получат приглашение присоединиться и другие страны региона. И здесь возникают первые вопросы. Во-первых, аргентинцы, если верить всё тому же американскому изданию, энтузиазма не испытывают: глава аргентинского министерства экономики Серхио Масса сказал, что это лишь проект, который будет реализован непонятно когда, непонятно как и непонятно кем, – словом, обозначил, что будущее сура очень туманно и что стать «вторым евро» ему не светит ещё очень долго (было упомянуто, что евро внедряли 35 лет). Во-вторых, аргентинцу вторит министр финансов Бразилии Фернандо Хаддад: он заявил, что ни о каком отказе от бразильского реала и речи быть не может, а любые другие валюты могут рассчитывать разве что на параллельное хождение (собственно, о таком варианте плавного внедрения и писали в FT). В-третьих, скептицизму министров противостоит оптимизм президентов: 23 января Лула объявил, что у них всё вовсю готовится для внедрения валюты, «снижающей нашу внешнюю уязвимость». Ожидается подписание соглашения об образовании сур-зоны, а с саммита наверняка пойдут новости о том, кто именно из южноамериканских и латинских стран захочет скрыться от собственных проблем в объятиях единой валюты.

Параллели с евро рисуются сами собой. Тем не менее нужно помнить, что валюта единой Европы возникала в радикально ином историческом и технологическом контексте на континенте, веками аккумулировавшем богатства. Каковы перспективы единой валюты в регионе, где бразильский вялотекущий кризис – почти показатель успеха на фоне крутых пике местных валют других стран? Они сомнительны. Но не просто так столько внимания было уделено теме криптовалют: локальные успехи этого средства оплаты на венесуэльском, аргентинском и бразильском фронте, а также сравнительная популярность иной крипты, нежели биткоин, в Сальвадоре указывают, что сур может быть в значительной степени виртуальным средством совершения платежей.

Действительно ли южноамериканские лидеры построят континентальную валютную систему на блокчейне и если да, насколько надёжной окажется такая система, покажет только время. Но пока это выглядит как единственный реальный выход из инфляционной петли, вынуждавшей, к примеру, Венесуэлу постоянно вводить новые единицы валюты – сильный боливар, суверенный боливар и прочие боливары фуэрте.