Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Запрет снят. Во Франции решили открыть сады и парки

Правительство Франции решило открыть парки и сады в "оранжевых" зонах, включая Париж, заявил премьер-министр Эдуар Филипп, представляя в четверг план по второму этапу выхода из карантина, который начнется со 2 июня.

Снятие ограничений во Франции началось с 11 мая. В Стране стали открываться школы, парикмахерские, салоны красоты и магазины.

"Мы также решили ускорить открытие школ и колледжей во всех зонах и лицеев в "зеленых" зонах (где невысокий уровень распространения коронавируса, – ред.)... Открытие парков и садов в "оранжевых" зонах. Но эта возобновившаяся свобода требует обязательств", – приводит РИА Новости слова Филиппа.

При этом запрет собираться группой больше десяти человек продолжит действовать. Также рекомендуется оставить дистанционную работу там, где это возможно.

В "оранжевой" зоне находятся три региона – парижский (Иль-де-Франс) и два заморских – Майотта и Гвиана.

Первый случай заражения COVID-19 выявили на Коморских островах

Президент островного государства Коморы в Восточной Африке Азали Ассумани сообщил о первом выявленном случае заражения новым типом коронавируса в стране, передает местный новостной портал Habariza Comores.

Согласно властям, речь идет о 50-летнем жителе Коморских островов. Он поступил в больницу 23 апреля с кашлем, температурой и затрудненным дыханием. Полученные сегодня результаты теста на коронавирус оказались положительными.

Согласно президенту, в настоящий момент власти пытаются установить всех, с кем пациент вступал в контакт. Кроме того, информация о выявленном случае направлена в ВОЗ.

Коморы стали 53 государством из 55, входящих в Африканский союз, где выявлен по меньшей мере один пациент с COVID-19. В двух африканских странах - Лесото и Западной Сахаре - по-прежнему не выявлено ни одного случая коронавируса.

Во Франции зафиксировали исторический рост безработицы

Исторический рост числа безработных на более чем 246 тысяч человек был зарегистрирован во Франции в марте, сообщается в пресс-релизе министерства труда страны.

"В марте число лиц, ищущих работу, (зарегистрированных – ред.) в категории А, то есть тех, кто вообще не работал в течение месяца, возросло на 246 100 в марте 2020 года", - сообщается в пресс-релизе.

При этом число лиц, ищущих работу, в категориях A, B и C, то есть включая тех, кто одновременно работает, увеличилось на 177500 человек.

Как отмечает министерство, такая ситуация сложилась, в частности, из-за того, что введение режима самоизоляции привело к непродлению временных контрактов и сокращению краткосрочных контрактов.

По информации минтруда, подобный исторический рост числа безработных объясняется тем, что люди, которые были безработными в феврале, все еще остаются ими в марте. Каждый месяц около 550 тысяч человек регистрируются в центре занятости и столько же его покидают. Однако из-за кризиса в области здравоохранения и режима самоизоляции отмечается резкое сокращения числа лиц, покинувших центр занятости в этом месяце (минус 29%, что составляет почти 170 тысяч человек).

Таким образом, безработица растет, потому что компании в нынешних условиях больше не нанимают сотрудников, а не потому, что они массово сокращают кадры.

Как передает радиостанция France Info, это означает, что самый большой рост числа безработных с 1996 года был зарегистрирован в марте во Франции – на 7,1% в категории А. Таким образом, количество соискателей в этой категории достигло 3 732 500 без учета данных с французской Майотты.

Всемирная организация здравоохранения 11 марта объявила вспышку новой коронавирусной инфекции COVID-19 пандемией. По последним данным ВОЗ, в мире зафиксировано более 2,8 миллиона случаев заражения, свыше 193 тысяч человек скончались. Во Франции, по данным на 26 апреля, выявлено 124,5 тысячи случаев заболевания, более 22,8 тысячи больных умерли.

КОРОНАКРИЗИС – ЭТО НЕ КОНЕЦ СВЕТА, ЭТО КОНЕЦ ЦЕЛОГО МИРА

АЛЕН ДЕ БЕНУА

Писатель, философ, специалист по политической философии и истории идей. Является главным редактором журналов «Новая школа» и «Кризис», а также редактором журнала “Eléments”.

Конечно, крупные эпидемии античности и Средневековья не нуждались в глобализации для того, чтобы погубить десятки миллионов людей. Но ясно, что совершенно другой охват транспорта, обменов и коммуникаций в современном мире мог только усугубить ситуацию. В «открытом обществе» вирус ведёт себя очень по-конформистски: он действует как все остальные, распространяется, движется. И чтобы его остановить, мы больше не движемся. Это не конец света, но это конец целого мира.

История, как мы знаем, всегда открыта, что делает её непредсказуемой. Тем не менее иногда легче предсказать события в среднесрочной и даже долгосрочной перспективе, чем в самом ближайшем будущем, что красноречиво продемонстрировала нам пандемия коронавируса. Сейчас при попытке дать краткосрочные прогнозы, конечно, представляется самое худшее: перенапряжённые системы здравоохранения, сотни тысяч, даже миллионы погибших, разрывы производственно-сбытовых цепочек, беспорядки, хаос и всё, что может последовать за этим. В действительности всех несёт волна, и никто не знает, когда закончится и куда она нас вынесет. Но если попытаться посмотреть чуть дальше, некоторые вещи становятся очевидными.

Это говорилось уже не раз, но стоит повторить: кризис здравоохранения отбивает погребальный звон (возможно, временно?) по глобализации и гегемонистской идеологии прогресса. Конечно, крупные эпидемии античности и Средневековья не нуждались в глобализации для того, чтобы погубить десятки миллионов людей, но ясно, что совершенно другой охват транспорта, обменов и коммуникаций в современном мире мог только усугубить ситуацию. В «открытом обществе» вирус ведёт себя очень по-конформистски: он действует как все остальные, распространяется, движется. И чтобы его остановить, мы больше не движемся. Иными словами, мы нарушаем принцип свободного передвижения людей, товаров и капитала, который был сформулирован в лозунге “laissez faire” (либеральный лозунг невмешательства в экономику – прим. ред.). Это не конец света, но это конец целого мира.

Давайте вспомним: после распада советской системы каждый Ален Мэнк (французский комментатор-международник, некоторое время был главным редактором газеты “Le Monde” – прим. ред.) нашей планеты объявил о «счастливой глобализации». Фрэнсис Фукуяма даже предсказал конец истории, будучи убеждённым в том, что либеральная демократия и рыночная система окончательно победили. Он полагал, что Земля превратится в огромный торговый центр, все препятствия для свободного обмена должны быть устранены, границы – уничтожены, государства заменены на «территории» и установлен кантовский «вечный мир». «Архаичные» коллективные идентичности будут постепенно уничтожаться, а суверенитет окончательно потеряет актуальность.

Глобализация основывалась на необходимости производить, продавать и покупать, перемещать, распространять, продвигать и смешивать «инклюзивным» образом. Это определялось идеологией прогресса и идеей, что экономика окончательно заменит политику. Суть системы заключалась в том, чтобы покончить со всякими ограничениями: больше свободных обменов, больше товаров, больше прибыли, чтобы позволить деньгам подпитываться и превращаться в капитал.

На смену промышленному капитализму прошлого, который всё же имел некоторые национальные корни, выпорхнул новый капитализм, изолированный от реальной экономики, полностью оторванный от территории и функционирующий вне времени. Он требовал, чтобы государства, теперь являющиеся узниками финансовых рынков, приняли на вооружение «эффективное управление», призванное служить их интересам.

Распространение приватизации, а также делокализация и международные контракты ведут к деиндустриализации, снижению доходов и росту безработицы. Был нарушен старый рикардианский принцип международного разделения труда, который привёл к возникновению конкуренции в условиях демпинга между работниками западных стран и остального мира.

Западный средний класс начал сокращаться, в то время как низшие классы расширялись, становясь уязвимыми и неустойчивыми. Государственные услуги положили на алтарь великих принципов либеральной бюджетной ортодоксии. Свободный обмен стал ещё большей догмой, чем когда-либо прежде, а протекционизм – его препятствием. Если это не срабатывало, никто никогда не отступал, а вместо этого нажимал на газ.

Ещё вчера мы жили под лозунгом «живите вместе в обществе без границ», а сегодня – «оставайтесь дома и не контактируйте с другими». Яппи из мегаполисов, как лемминги, бегут в поисках безопасности на периферию, которую раньше презирали. Давно прошли те времена, когда говорили только об одном «санитарном кордоне», который необходим, чтобы сохранять дистанцию от нонконформистского мышления! В этом стихийном мире волнообразных колебаний человек внезапно сталкивается с возвращением к посконному земному – к тому месту, к которому привязан.

Совершенно сдувшись, Европейская комиссия выглядит, как испуганный кролик: сбитый с толку, оглушённый, парализованный. Не понимая чрезвычайности положения, она смущенно приостановила то, что раньше считала наиболее важным: «принципы Маастрихта», то есть «пакт стабильности», который ограничивал дефицит государственных бюджетов тремя процентами ВВП и государственный долг шестьюдесятью процентами. После этого Европейский центральный банк выделил 750 миллиардов евро, якобы для того, чтобы отреагировать на ситуацию, но на самом деле – чтобы спасти евро. Однако истина заключается в том, что в чрезвычайной ситуации каждая страна решает и действует сама за себя.

В глобализованном мире предполагается, что нормы должны быть предусмотрены для всех возможных вариантов развития событий. Однако при этом забывается, что в исключительном положении, как показал социолог Карл Шмитт, нормы уже не могут применяться. Если прислушаться к божьим апостолам, то государство являлось проблемой, а теперь оно становится решением, как и в 2008 г., когда банки и пенсионные фонды обратились к государственным властям, которые они ранее осуждали, чтобы просить защитить их от разорения. Сам Эммануэль Макрон ранее говорил, что социальные программы стоят безумных денег, но теперь заявляет, что готов потратить сколько угодно, только чтобы пережить кризис здравоохранения, к чёрту ограничения. Чем шире распространится пандемия, тем больше вырастут и государственные расходы. Чтобы покрыть расходы на безработицу и залатать дыры в компаниях, государства собираются накачать сотни миллиардов долларов, даже при том, что они уже погрязли в долгах.

Трудовое законодательство смягчается, пенсионная реформа растягивается, новые планы по выплате пособий по безработице откладываются на неопределённый срок. Даже табу на национализацию исчезло. По-видимому, деньги, которые раньше найти было нереально, всё-таки найдутся. И вдруг становится возможным всё, что раньше было невозможно.

Также теперь принято делать вид, будто только что обнаружилось, что Китай, который давно является мировой фабрикой (в 2018 г. КНР представляла 28% добавленной стоимости мирового промышленного производства), оказывается, производит всевозможные вещи, которые мы решили не делать сами, начиная с товаров из медицинской отрасли, и это, оказывается, превращает нас в объект исторического манипулирования со стороны других. Глава государства – какой сюрприз! – заявил, что «это безумие – делегировать другим нашу пищу, нашу защиту, нашу способность заботиться о себе, наш образ жизни». «В ближайшие недели и месяцы потребуются переломные решения», – добавил он. Можно ли будет таким образом переориентировать все аспекты нашей экономики и диверсифицировать наши цепочки поставок?

Нельзя игнорировать и антропологический шок. Понимание человека, культивируемое господствующей парадигмой, заключалось в представлении его как индивидуума, оторванного от своих близких, коллег, знакомых, полностью владеющего собой («моё тело принадлежит мне!»). Такое понимание человека было призвано внести вклад в общее равновесие через постоянное стремление максимизировать собственные интересы в среде общества, полностью управляемого юридическими контрактами и коммерческими отношениями. Именно это видение homo oeconomicus переживает процесс разрушения. В то время, как Макрон призывает к всеобщей ответственности, солидарности и даже «национальному единению», кризис здравоохранения воссоздал чувства принадлежности и сопричастности. Отношения со временем и пространством претерпели трансформацию: отношение к нашему образу жизни, к причине нашего существования, к ценностям, которые не исчерпываются ценностями «Республики».

Вместо того чтобы жаловаться, люди восхищаются героизмом работников здравоохранения. Важно заново открыть то, что у нас есть общего: трагедия, война и смерть – короче говоря, всё, что мы хотели забыть: это фундаментальное возвращение реальности.

А теперь, что перед нами? Прежде всего, безусловно, экономический кризис, который будет иметь самые тяжёлые социальные последствия. Все ожидают очень глубокую рецессию, которая затронет как Европу, так и США. Тысячи предприятий обанкротятся, миллионы рабочих мест окажутся под угрозой, ожидается падение ВВП до 20 процентов. Государствам снова придётся впадать в долги, что сделает социальную ткань ещё более хрупкой.

Этот экономический и социальный кризис может привести к новому финансовому, ещё более серьёзному, чем в 2008 году. Коронавирус не будет ключевым фактором, потому что кризис ожидался годами, но он, несомненно, станет катализатором. Фондовые рынки начали рушиться, и цены на нефть упали. Крах фондового рынка затрагивает не только акционеров, но и банки, стоимость которых зависит от их активов: гипертрофированный рост финансовых активов стал результатом спекулятивной деятельности на рынке, которую они осуществляли в ущерб традиционной банковской деятельности по сбережениям и займам. Если крах фондового рынка сопровождается кризисом долговых рынков, как это было в случае с ипотечным кризисом, то распространение платежных дефолтов в центре банковской системы указывает на общий коллапс.

Таким образом, риск состоит в том, что необходимо одновременно реагировать на кризис здравоохранения, экономический кризис, социальный кризис, финансовый кризис и не следует также забывать про экологический кризис и кризис мигрантов. Идеальный шторм: это грядущее цунами.

Не избежать и политических последствий, причём во всех странах. Каково будущее председателя КНР после крушения «дракона»? Что же будет происходить в арабских мусульманских странах? А как насчет влияния на президентские выборы в США, стране, где десятки миллионов людей не имеют медицинской страховки?

Что касается Франции, то сейчас люди смыкают ряды, но они не слепы. Они видят, что эпидемия сначала была встречена со скептицизмом, даже безразличием, и правительство колебалось принять стратегию действий: систематическое тестирование, коллективный иммунитет или ограничение свободы передвижения. Прокрастинация и противоречивые заявления длились два месяца: эта болезнь несерьёзна, но она вызывает много смертей; маски не защищают, но медицинские работники в них нуждаются; скрининговые тесты бесполезны, но мы постараемся произвести их в массовом масштабе; сидите дома, но выходите голосовать. В конце января министр здравоохранения Франции Аньез Бузин заверила нас, что вирус не покинет Китай. 26 февраля Жером Саломон, генеральный директор Департамента здравоохранения, дал показания в Комитете по социальным вопросам Сената о том, что никаких проблем с масками не было. 11 марта министр образования Жан-Мишель Бланкер не увидел причин закрывать школы и колледжи. В тот же день Макрон хвастался, что «мы не откажемся ни от чего, и уж точно не от свободы!», после того как демонстративно пошёл в театр за несколько дней до этого, потому что «жизнь должна продолжаться». Восемь дней спустя, перемена тона: всеобщее затворничество.

Кто может принимать таких людей всерьёз? На языке «жёлтых жилетов» это можно было бы перевести следующим лозунгом: заключенными правят зэки.

Мы находимся в состоянии войны, говорит нам глава государства. Войны требуют лидеров и средств. Но у нас есть только «эксперты», которые не согласны друг с другом, наше оружие – капсюльные пистолеты. В результате через три месяца после начала эпидемии нам всё ещё не хватает масок, скрининговых тестов, дезинфицирующего геля, больничных коек и респираторов. Мы упустили всё, потому что ничего не было предвидено и никто не спешил наверстать упущенное, после того как разразилась буря. По мнению многих врачей, виновные должны быть привлечены к ответственности.

Случай с больничной системой симптоматичен, потому что она находится в центре кризиса. В соответствии с либеральными принципами государственные больницы должны были быть преобразованы в «центры издержек», чтобы стимулировать их зарабатывать больше денег во имя священного принципа прибыльности, как если бы их работа могла рассматриваться просто в категориях спроса и предложения. Иными словами, нерыночный сектор должен был подчиняться рыночным принципам путём введения управленческой рациональности, опирающейся на единственный критерий – точно в срок, что поставило государственные больницы на грань паралича и краха. Известно ли вам, что региональными рекомендациями по здравоохранению, например, установлены ограничения на количество реанимаций в зависимости от «карты здоровья»? Или что Франция за последние 20 лет ликвидировала 100 тысяч больничных коек? Что на Майотте в настоящее время имеется 16 коек интенсивной терапии на 400 тысяч жителей? Медицинские работники говорят об этом уже много лет, но никто их не слушает. Теперь мы за это расплачиваемся.

Когда всё это закончится, вернёмся ли мы к нормальному беспорядку или же благодаря этому кризису здоровья найдём возможность перейти на другую основу, далёкую от демонической коммерциализации мира, зацикленности на продуктивизме и потребительстве любой ценой?

Хотелось бы надеяться на это, однако люди демонстрируют, что они неисправимы. Кризис 2008 г., возможно, и послужил уроком, но его проигнорировали. Преобладали старые привычки: приоритет финансовых прибылей и накопления капитала в ущерб государственным услугам и занятости. Когда показалось, что дела идут лучше, мы снова бросились в адскую логику долга, «быки» снова начали набирать обороты, токсичные финансовые инструменты вращались и распространялись, акционеры настаивали на полной отдаче от своих инвестиций, а под предлогом восстановления равновесия проводилась политика жёсткой экономии, которая опустошала народ. «Открытое общество» последовало своему естественному стремлению: ещё раз!

В настоящий момент можно было бы воспользоваться этим временным заточением дома и перечитать, а может быть, и открыть для себя заново грандиозную работу социолога Жана Бодрийяра. В «гиперреальном» мире, где виртуальность превзошла реальность, он первым заговорил о «невидимой, дьявольской и неуловимой инаковости, которая есть не что иное, как вирус». Информационный вирус, эпидемический вирус, вирус фондового рынка, вирус терроризма, вирусная циркуляция цифровой информации – всё это, утверждал он, подчиняется одной и той же процедуре вирулентности и излучения, само влияние которого на воображение уже является вирусным. Другими словами, виральность – это основной современный принцип распространения заразы дерегулирования.

Пока я пишу эти строки, жители Уханя и Шанхая заново открывают для себя, что в своём естественном состоянии небо голубое.

Настоящее эссе первоначально появилось в журнале “Valeurs actuelles”. Публикуется с любезного разрешения автора.

Франция. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 17 апреля 2020 > № 3359422 Ален Де Бенуа

МВФ отсрочил платежи по долгу 25 стран-членов

Совет управляющих Международного валютного фонда одобрил отсрочку на полгода обслуживания долга перед фондом для 25 стран-членов в связи с пандемией коронавируса, говорится в сообщении фонда.

Как ожидается, аналогичное решение будет принято в отношении еще минимум 4 государств.

Первоначально на отсрочку платежей за счет учрежденного фондом специального траста уйдет 213 миллионов долларов, уточняет фонд. Руководство фонда объявило сбор средств, который позволит отсрочить платежи на два года. На это потребуется 1,4 миллиарда долларов, собрано пока что 185 миллионов долларов.

В число стран, которых коснется отсрочка долга, входят Афганистан, Бенин, Буркина-Фасо, Гаити, Гамбия, Гвинея, Гвинея-Бисау, Демократическая республика Конго, Йемен, Коморские острова, Либерия, Мадагаскар, Малави, Мали, Мозамбик, Непал, Нигер, Руанда, Сан-Томе и Принсипи, Соломоновы острова, Сьерра-Леоне, Таджикистан, Того, Центральноафриканская республика и Чад.

ВОЗ оценила ситуацию с распространением коронавируса в Африке

Некоторые африканские страны могут в ближайшие недели столкнуться с пиком заболеваемости коронавирусом, заявил руководитель программы ВОЗ по реагированию на чрезвычайные ситуации в Африке Мишель Яо.

"Мы можем видеть, что за последние четыре дня цифры уже удвоились. Если эта тенденция сохранится, а также с учетом того, что произошло в Китае и в Европе, некоторые страны могут столкнуться с большим ростом уже очень скоро... В ближайшие недели мы будем наблюдать, что ряд стран движется в этом направлении", - заявил в четверг Яо.

По последним данным Африканского союза, число случаев заражения коронавирусом COVID-19 на Африканском континенте достигло 10 692, скончались 536 человек. В Африканский союз входят 55 государств, заражение COVID-19 выявлено в 52 странах - членах организации. В настоящее время только три страны - члена союза не зафиксировали подтвержденных случаев заражения COVID-19 - это Лесото, Западная Сахара, а также островное государство Коморы.

МВФ не простил: пенсионеры расплатятся по долгам Аргентины

Миссия МВФ отказалась реструктуризировать долги Аргентины

Отдел «Бизнес»

Миссия МВФ закончила работу в Аргентине. Итог для Буэнос-Айреса печальный — списывать кредиты или их реструктуризировать никто не собирается. Министр труда страны Клаудио Морони неожиданно заявил, что пора подумать о повышении пенсионного возраста. Однако это не поможет, считают эксперты: Аргентину в любом случае ждет дефолт.

Техническая миссия Международного валютного фонда (МВФ) заканчивает работу в Аргентине 19 февраля. И никто не собирается позволить Буэнос-Айресу отложить расчеты по внешним займам до лучших времен.

До этого сообщалось, что Буэнос-Айрес не намерен обслуживать долги перед МВФ до тех пор, пока экономика страны не выйдет из кризиса. В частности, такое заявление делала вице-президент Кристина Фернандез де Киршнер. По оценкам политика, государство нуждается в реструктуризации суверенного госдолга, общая сумма которого составила $44 млрд.

«Первое, что мы должны сделать, чтобы иметь возможность заплатить, — это выйти из рецессии. В случае рецессии никто не заплатит даже полцента, а выйти из рецессии можно через большие государственные инвестиции», — приводило слова де Киршнер агентство Reuters.

Однако чаяниям Аргентины не суждено было сбыться. Международный валютный фонд не может предложить списание или реструктуризацию задолженности, предупредила директор-распорядитель МВФ Кристалина Георгиева. Однако, по ее заверениям, организация продолжает поддерживать правительство Аргентины

«Если говорить в общем, мы очень лояльны к намерениям этого правительства по стабилизации экономики, возвращению к росту», — отметила глава фонда, передает агентство Bloomberg..

На фоне работы миссии в стране заговорили о повышении пенсионного возраста. Министр труда Клаудио Морони намекнул, что хотя планка сегодня составляет 65 лет для мужчин и 60 лет для женщин, теоретически ее можно повысить до 70 лет, пишет местное издание Clarin.

По мнению чиновника, «в какой-то момент эту дискуссию придется начинать», учитывая, что средняя продолжительность жизни растет. В пример он привел Францию, где в данный момент как раз активно обсуждают повышение пенсионного возраста.

Чиновник при этом отрицает связь между отказом МВФ прощать долги и своей инициативой. Тем не менее во время работы фонда в Аргентине он находился вместе с миссией и тесно общался с ее представителями.

При этом МВФ ранее, в частности, настаивал на повышении пенсионного возраста на Украине, которую фонд активно кредитует. Советовал МВФ повысить пенсионный возраст и многим другим странам. Так что от организации могли последовать и неофициальные рекомендации аргентинским властям.

Как считают опрошенные «Газетой.Ru» эксперты, отказ МВФ списать или пролонгировать долги вполне может напрямую послужить катализатором повышения пенсионного возраста. Однако это не поможет Аргентине избежать дефолта. Придется идти и на другие непопулярные реформы.

«В среднем в Аргентине пенсионер получает около $400, что соответствует прожиточному минимуму в стране. Подъем пенсионного возраста до 70 лет может привести к тому, что еще несколько миллионов людей окажутся за пределами прожиточного минимума. Но при таком размере серой экономики, как в Аргентине, выжить они смогут. Таких людей в стране примерно 30%», — говорит аналитик «Алор Брокер» Алексей Антонов.

В целом за последние 30 лет МВФ оказывал финансовую помощь Буэнос-Айресу уже около 60 раз, подсчитал эксперт.

Страна уже пару десятков лет находится в почти непрерывном экономическом кризисе, доллар практически вытеснил местную валюту из-за галопирующей инфляции (по итогам прошлого года она составила 50%) и девальваций.

«Если обобщить, то экономику погубило неумелое управление и протекционизм, который сделал аргентинские компании неконкурентноспособными на экспортных рынках. Чрезмерно высокие бюджетные расходы также внесли свою лепту в крах Аргентины:

страна могла потратить более миллиарда долларов на бесплатную трансляцию футбольных матчей, следуя «пути совершенно мудрого правителя», который, как известно, «делает сердца своих подданных пустыми, а желудки — полными», — иронизирует Антонов.

Отказ МВФ реструктуризировать долг страны в очередной раз подводит ее к дефолту, считает Артем Деев, руководитель аналитического департамента AMarkets.

Сейчас в Аргентине растет уровень бедности и безработица.

«Правительство пытается предпринимать шаги по ограничению хождения в стране иностранной валюты, снижает госзатраты, но пока это мало помогает. В случае объявления Аргентиной дефолта сложности в стране могут послужить началом затяжного кризиса во всем регионе», — уверен аналитик.

Слишком много накопилось проблем в экономике Аргентины, которые надо урегулировать, продолжает Нарек Авакян, начальник отдела инвестидей «БКС Брокер». «Скорее всего, новому правительству придется объявить дефолт и постараться добиться реструктуризации долга или хотя бы его пролонгации с отсрочкой платежа. Иных сценариев выхода из сложившегося положения нет», — резюмирует он.

При этом соседи Аргентины также не в лучшем положении. Так, в Бразилии национальная валюта за последние недели потеряла 11%. Кризис стран Латинской Америки негативно отразится на всех развивающихся рынках: и на валютах, и на доходности госбумаг.

Рыбакам предлагают подумать о Юго-Восточной Африке

Перспективы организации российского промысла в районе Мадагаскара, Мозамбика и Коморских островов обсуждались на совещании в Росрыболовстве. По данным науки, наибольший интерес в этом районе представляют глубоководные креветки и тунцы.

Африканские страны готовы к сотрудничеству

Переговоры с представителями ряда африканских государств, в том числе о допуске в их воды российских рыбаков, глава Росрыболовства Илья Шестаков провел в рамках недавнего саммита Россия – Африка в Сочи. В частности, был подписан меморандум о взаимопонимании с Министерством сельского хозяйства, животноводства и рыболовства Мадагаскара о сотрудничестве в области рыболовства и аквакультуры.

Возможность организации промысла в районе Мадагаскара, Мозамбика и Коморских островов обсуждалась 7 ноября на совещании с участием рыбопромышленников. Встречу проводил заместитель руководителя Росрыболовства Василий Соколов. Он отметил, что сейчас в Юго-Восточной Африке суда под российским флагом не работают совсем.

«При этом наука говорит о том, что в треугольнике Мадагаскар – Маврикий – Коморские острова есть запасы достаточно ценных видов: тунцы, креветки, крабы. К сожалению, научных данных о состоянии запасов на сегодняшний момент нет. В этих водах работает флот ЕС и КНР. Если есть заинтересованность бизнеса, мы со своей стороны готовы прорабатывать вопросы непосредственно с руководством рыбных ведомств этих государств по выдаче лицензий», – заявил Василий Соколов.

Как сообщили Fishnews в пресс-службе Росрыболовства, ранее правительство Мадагаскара проинформировало, что может выдать лицензии на добычу креветки, и выразило заинтересованность в организации исследований и промысла в южной части шельфа острова. По словам Василия Соколова, уже подготовлен проект меморандума о взаимопонимании в области рыболовства с Союзом Коморских островов. Правовой основой для рыболовной деятельности в водах Мозамбика может стать межправительственная комиссия по экономическому и научно-техническому сотрудничеству.

«Нужны заинтересованные компании от российского бизнеса, со своим флотом, которые готовы пойти в этот несколько забытый российским промыслом регион», – подчеркнул замглавы Росрыболовства.

Рыбные запасы нуждаются в переоценке

В ходе совещания Всероссийскому НИИ рыбного хозяйства и океанографии (ВНИРО) и его Тихоокеанскому филиалу было поручено поднять архивные материалы по рейсам, которые проводились во времена СССР, и подготовить обзор по беспозвоночным и рыбам в зонах Мозамбика, Мадагаскара и Коморских островов. По данным Атлантического филиала ВНИРО (АтлантНИРО), интерес для российских рыбаков может представлять промысел ракообразных, особенно глубоководных креветок в водах Мадагаскара и Мозамбика. Перспективным направлением также является добыча тунцов.

«Недоосваивается около 200 тыс. тонн желтоперого и полосатого тунцов. При этом промысел тунцов в данном регионе регулируется Комиссией по тунцам Индийского океана (IOTC), и для ведения промысла необходимо вступление в эту организацию. Прогнозируемый вылов может составить порядка 20–40 тыс. тонн тунцов в год», – указал руководитель АтлантНИРО Константин Бандурин.

На совещании заинтересованность в добыче креветки в Юго-Восточной Африке выразил генеральный директор компании «Магаданрыба» Руслан Теленков. Еще два-три предприятия готовы рассмотреть возможность выхода в этот район, после того как получат оценку запасов и будут понимать экономическую выгоду.

По итогам обсуждения Василий Соколов поручил управлению международного сотрудничества Росрыболовства совместно с ВНИРО оценить целесообразность вступления России в IOTC и запланировать участие в тендере по привлечению российского НИС для выполнения исследований в ИЭЗ Маврикия. Кроме того, с властями Мадагаскара будет проработан вопрос о разрешении российским судам вести промысел креветки в ИЭЗ этой страны.

Fishnews

Интерес рыбаков к возобновлению промысла в Юго-Восточной Африке обсудили в Росрыболовстве

Россия собирается возобновить промысел в водах Юго-Восточной Африки. Возможности организации рыболовства в районе Мадагаскара, Мозамбика и Коморских островов обсудили на совещании с рыбопромышленниками, которое провел заместитель руководителя Росрыболовства Василий Соколов в Агентстве 7 ноября. В обсуждении по конференцсвязи приняли участие Баренцево-Беломорское, Западно-Балтийское и Приморское территориальные управления.

Василий Соколов отметил, что совещание организовано по поручению заместителя министра сельского хозяйства России - руководителя Росрыболовства Ильи Шестакова по итогам двусторонних встреч на полях Саммита Россия-Африка, который состоялся в Сочи 23-24 октября 2019 года. В рамках визита глава Росрыболовства провел переговоры с представителями Республики Мадагаскар, Маврикия и Союза Коморских Островов. Состоялись также встречи с представителями Сьерра-Леоне и Гвинейской республики. Важным событием для развития отношений стало подписание меморандума о взаимопонимании между Федеральным агентством по рыболовству и Министерством сельского хозяйства, животноводства и рыболовства Республики Мадагаскар о сотрудничестве в области рыболовства и аквакультуры.

По итогам состоявшихся встреч принято решение о проработке возможности организации промысловой деятельности российских рыболовных судов в ИЭЗ некоторых стран Юго-Восточной Африки. «Если в акватории Западной Африки российские рыбаки ведут промысел, хоть и в ограниченном масштабе, то в Юго-Восточной Африке под российским флагом суда не работают вообще. При этом наука говорит о том, что в треугольнике Мадагаскар-Маврикий-Коморские острова есть запасы достаточно ценных видов: тунцы, креветки, крабы. К сожалению, научных данных о состоянии запасов на сегодняшний момент нет. В этих водах работает флот ЕС и КНР. Если есть заинтересованность бизнеса, мы со своей стороны готовы прорабатывать вопросы непосредственно с руководством рыбных ведомств этих государств по выдаче лицензий», - сказал Василий Соколов.

Замруководителя отметил, что правительство Мадагаскара ранее информировало, что может выдать лицензии на промысел креветки, к тому же оно заинтересовано в организации исследований и промысла в южной части шельфа Мадагаскара. Активно рыболовства в глубоководной части шельфа не ведется, но, по мнению мадагаскарцев, там присутствуют запасы креветок. Василий Соколов добавил, что уже подготовлен проект меморандума о взаимопонимании в области рыболовства с Союзом Коморских островов. Правовой основой для рыболовной деятельности в водах Мозамбика может стать межправительственная комиссия по экономическому и научно-техническому сотрудничеству. «Нужны заинтересованные компании от российского бизнеса, со своим флотом, которые готовы пойти в этот несколько забытый российским промыслом регион», - подчеркнул Василий Соколов.

В ходе совещания замруководителя Росрыболовства поручил Всероссийскому НИИ рыбного хозяйства и океанографии (ВНИРО) и его Тихоокеанскому филиалу (ТИНРО) поднять архивные материалы по рейсам, которые проводили во времена СССР, и подготовить обзор по беспозвоночным и рыбам в зонах Мозамбика, Мадагаскара и Коморских островов.

По данным Атлантического филиала ВНИРО (АтлантНИРО), интерес для российских рыбаков может представлять промысел ракообразных, особенно глубоководных креветок в водах Мадагаскара и Мозамбика. Перспективным направлением также является добыча тунцов в водах Мозамбика, Мадагаскара, Коморских островов и Маврикия. «Недоосваиваются около 200 тыс. тонн желтоперого и полосатого тунцов. При этом промысел тунцов в данном регионе регулируется Комиссией по тунцам Индийского океана (IOTC), и для ведения промысла необходимо вступление в эту организацию. Прогнозируемый вылов может составить порядка 20-40 тыс. тонн тунцов в год», - сообщил руководитель АтлантНИРО Константин Бандурин.

При обсуждении возобновления промысла в водах Юго-Восточной Африки заинтересованность в добыче креветки подтвердил генеральный директор ООО «Магаданрыба» Руслан Теленков. Еще две-три компании готовы рассмотреть возможность выхода в этот район после того, как получат оценку запасов и будут понимать экономическую выгоду.

По итогам совещания Василий Соколов поручил Управлению международного сотрудничества Росрыболовства совместно с ВНИРО проработать целесообразность вступления России в Комиссию по тунцам Индийского океана, запланировать участие в тендере по привлечению российского НИС для проведения исследований в ИЭЗ Маврикия. Кроме того, возможность промысла креветки в ИЭЗ Республики Мадагаскар российскими компаниями будет проработана с Министерством сельского хозяйства, животноводства и рыболовства Республики Мадагаскар в рамках реализации меморандума о взаимопонимании, подписанного на полях Саммита Россия-Африка.

Справочно:

На полях Саммита и Экономического форума Россия-Африка 24 октября 2019 года заключен меморандум о взаимопонимании между Федеральным агентством по рыболовству и Министерством сельского хозяйства, животноводства и рыболовства Республики Мадагаскар о сотрудничестве в области рыболовства и аквакультуры. В ИЭЗ Мадагаскара насчитывается около 1030 видов рыб, 644 вида ракообразных и 375 видов моллюсков. Однако, вследствие невысоких биомасс и разреженного распределения, промыслом используются только около 116 видов рыб, 13 видов ракообразных и 5 видов моллюсков. По неуточненным данным иностранных исследований, минимальная биомасса промысловых рыб в водах ИЭЗ Мадагаскара оценивается в 225 тыс. тонн, в том числе: тунцов – 20 тыс. тонн, демерсальных – 45 тыс. тонн и мелких пелагических видов – 160 тыс. тонн. Кроме того, запасы тунцов в сопредельных водах с Сейшелами и Коморами оцениваются в 31,6 тыс. тонн.

Наибольший интерес из промысловых рыб представляют тунцы (желтоперый и полосатый). Дополнительной сырьевой базой при тунцовом промысле служат другие виды мелких малоценных тунцов: пятнистый, макрелевый, а также макрели, парусники и акулы. Важнейшую роль в промысле играют креветки, которые образуют основную долю стоимости экспортной рыбопродукции страны. Их среднегодовой вылов в период 2008-2017 годов составил 10,4 тыс. тонн.

Маврикий входит в число дружественных стран, с которыми еще нет правовой базы для развития сотрудничества в рыбной сфере при наличии взаимного интереса. В связи с этим российская сторона предлагает рассмотреть вопрос разработки и заключения межведомственного отраслевого меморандума.

На полях прошедшего в октябре саммита также прошла встреча руководителя Росрыболовства Ильи Шестакова и министра экономики, инвестиций и энергетики, ответственного за экономическую интеграцию, туризм и кустарное ремесло, пресс-секретаря Правительства Союза Коморских Островов Хумеда Мсэдье. По итогам стороны подтвердили взаимную заинтересованность в разработке и согласовании межведомственного двустороннего меморандума в области рыбного хозяйства.

Источник: Пресс-служба Росрыболовства

Саммит Россия-Африка: Россия и Мадагаскар подписали меморандум о взаимопонимании по сотрудничеству в области рыболовства и аквакультуры

На полях Саммита и Экономического форума Россия-Африка заключен меморандум о взаимопонимании между Федеральным агентством по рыболовству и Министерством сельского хозяйства, животноводства и рыболовства Республики Мадагаскар о сотрудничестве в области рыболовства и аквакультуры. Подписи под документом поставили заместитель министра сельского хозяйства России – руководитель Росрыболовства Илья Шестаков и министр сельского хозяйства, животноводства и рыболовства Республики Мадагаскар Люсьен Фанумезанцу Ранаривелу 24 октября 2019 года.

Открывая встречу, глава Росрыболовства отметил, что Россия и Мадагаскар традиционно поддерживают дружественные экономические и культурные связи. «Внешнеторговый оборот между нашими странами постоянно растет. За последний год подписан ряд важных соглашений и меморандумов по различным отраслям народного хозяйства, рыболовство считаем одним из перспективных направлений развития сотрудничества, в том числе в вопросах сохранения и рационального использования живых морских ресурсов и управления ими», – сказал Илья Шестаков.

Российская Федерация заинтересована в возможности осуществления промысла отечественным рыболовным флотом в ИЭЗ Мадагаскара. Россия и Мадагаскар также могут проводить совместные исследования в сфере рыболовства, реализовывать научно-технические программы. «У России большой опыт в управлении запасами водных биоресурсов и передовые практики по контролю над рыболовством, включая меры по борьбе с незаконным, несообщаемым и нерегулируемым промыслом. Мы готовы помогать нашим партнерам и в этом направлении», – сказал Илья Шестаков.

Для создания правовой основы сотрудничества в области рыбного хозяйства необходимо заключить межправительственное соглашение. В связи с этим руководитель Росрыболовства предложил разработать и подписать документ на площадке IV Международного рыбопромышленного форума, который состоится в г. Санкт-Петербург в сентябре 2020 года.

Люсьен Фанумезанцу Ранаривелу поблагодарил за приглашение на мероприятие и поддержал инициативу российской стороны.

Кроме того, Илья Шестаков проинформировал о предстоящей кругосветной экспедиции учебно-парусных судов Росрыболовства, приуроченной к 200-летию открытия Антарктиды российскими мореплавателями и 75-летию Победы в Великой Отечественной войне, и предложил малагасийской стороне проработать возможность захода одного из парусников в порт Мадагаскара.

Справочно:

В ИЭЗ Мадагаскара насчитывается около 1030 видов рыб, 644 вида ракообразных и 375 видов моллюсков. Однако, вследствие невысоких биомасс и разреженного распределения, промыслом используются только около 116 видов рыб, 13 видов ракообразных и 5 видов моллюсков. По неуточненным данным иностранных исследований, минимальная биомасса промысловых рыб в водах ИЭЗ Мадагаскара оценивается в 225 тыс. тонн, в том числе: тунцов – 20 тыс. тонн, демерсальных – 45 тыс. тонн и мелких пелагических видов – 160 тыс. тонн. Кроме того, запасы тунцов в сопредельных водах с Сейшелами и Коморами оценивается в 31,6 тыс. тонн.

По статистике ФАО, суммарный вылов гидробионтов в морских водах Мадагаскара в 2008-2017 годах колебался в пределах 73-125 тыс. тонн с тенденцией увеличения к концу этого периода и в среднем составил 94,3 тыс. т в год. Наибольший интерес из промысловых рыб представляют тунцы (желтоперый и полосатый). Дополнительной сырьевой базой при тунцовом промысле служат другие виды мелких малоценных тунцов: пятнистый, макрелевый, а также макрели, парусники и акулы. Важнейшую роль в промысле играют креветки, которые образуют основную долю стоимости экспортной рыбопродукции страны. Их среднегодовой вылов в период 2008-2017 годов составил 10,4 тыс. тонн.

Аквакультура на Мадагаскаре начала развиваться в конце 1990-х годов. Основными объектами аквакультуры являются морские водоросли (Eucheuma spp.), гигантская тигровая креветка (Penaeus monodon), обыкновенный карп (Cyprinus carpio), нильская тилапия (Oreochromis niloticus). По данным ФАО, в 2013-2017 годах суммарный объем аквакультурной продукции стремительно увеличивался с 12,5 тыс. тонн до 28,2 тыс. тонн, в основном благодаря резкому возрастанию производства водорослей, а также нильской тилапии.

Согласно рыболовному законодательству Мадагаскара, судам, плавающим под флагом третьего государства, разрешается вести промысел лишь в водах за пределами территориального моря и только в рамках соглашения по рыболовству/протоколу к соглашению, заключенному между Мадагаскаром и государством флага. Соглашения должны предусматривать обязательную выгрузку на территории Мадагаскара части или всех уловов; подготовку национальных морских кадров; строительство береговых инфраструктурных объектов и передачу технологий; поддержку развития сектора рыболовства Мадагаскара.

Воды Мадагаскара могут иметь значение для российского тунцеловного промысла в случае его возобновления в западной части Индийского океана.

Источник: Пресс-служба Росрыболовства

Россия и Африка наводят «рыбные мосты» на саммите в Сочи

Экономический форум «Россия – Африка» проходит в Сочи с 23 по 24 октября. На полях мероприятия обсуждаются вопросы сотрудничества в сфере рыбного хозяйства – в частности с Намибией, Гвинеей, Коморами, Маврикием.

Увеличить объемы торговли

На пленарном заседании президент Владимир Путин подчеркнул, что африканские страны привлекают все больше внимания российского бизнеса.

По мнению главы государства, нынешний взаимный российско-африканский товарооборот, увеличившийся за последние пять лет более чем вдвое и превысивший 20 млрд долларов, недостаточен. Президент также отметил, что расширяется товарная номенклатура встречных поставок, в частности, увеличивается доля сельскохозяйственной продукции.

«Полагаю, нам вполне по силам в ближайшие четыре-пять лет еще раз удвоить объем товарооборота, это как минимум», – заявил Владимир Путин.

На полях форума он провел ряд встреч с главами африканских государств, обсуждалось в том числе сотрудничество в сфере АПК. Так, на переговорах с президентом Намибии Хаге Готфридом Гейнгобом Владимир Путин отметил, что РФ готова развивать взаимодействие в агропромышленном секторе.

«Речь идет об импорте намибийской сельхозпродукции, в частности мясо- и рыбопродуктов», – уточнил российский президент.

Российским судам готовят гвинейские воды

В саммите принимает участие делегация Росрыболовства, которую возглавляет заместитель министра сельского хозяйства – руководитель федерального агентства Илья Шестаков.

В рамках форума открылась первая сессия Российско-Гвинейской смешанной комиссии по рыбному хозяйству. Она создана в соответствии с межправительственным соглашением о сотрудничестве от 14 сентября 2018 г., подписанным на полях II Международного рыбопромышленного форума в Санкт-Петербурге. Соглашение устанавливает принципы сотрудничества между странами в области сохранения и рационального использования живых морских ресурсов, а также управления ими в пределах исключительной экономзоны Гвинейской Республики.

Как сообщили Fishnews в пресс-службе Росрыболовства, на заседании комиссии планируется обсудить условия промысла российского флота в ИЭЗ Гвинеи, в том числе количество и типы судов, период и районы их работы, видовой состав и орудия лова. Стороны также рассмотрят вопросы взаимодействия в области борьбы с браконьерством, научно-технического сотрудничества, подготовки кадров и другие темы, представляющие взаимный интерес. Завершится сессия 24 октября.

С Коморами развивают сотрудничество

Илья Шестаков провел встречу с министром экономики, инвестиций и энергетики, пресс-секретарем правительства Союза Коморских Островов Хумедом Мсэдье.

«Важным направлением сотрудничества России и СКО могло бы стать осуществление промысла российскими судами в исключительной экономической зоне (ИЭЗ) Комор, – отметил глава Росрыболовства. – Возможно также проведение совместных исследований в сфере рыболовства, разработка и реализация научно-технических программ. Россия имеет многолетний опыт в подготовке и повышении квалификации кадров для рыбной отрасли, и ежегодно сотни студентов из разных стран проходят обучение по различным специальностям, связанным с рыболовством и мореплаванием».

По информации ведомства, коморская сторона заинтересована в поиске партнеров для освоения запасов тунца в своей ИЭЗ и инвестиций в развитие береговой инфраструктуры (строительство и модернизацию рыбоперерабатывающих предприятий). Одним из приоритетов правительства Комор является выход на новые рынки для сбыта рыбопродукции, обратили внимание в пресс-службе федерального агентства.

По итогам переговоров стороны подтвердили взаимную заинтересованность в разработке и согласовании межведомственного двустороннего меморандума в области рыбного хозяйства.

Для взаимодействия с Маврикием нужна правовая база

Кроме того, Илья Шестаков провел рабочую встречу с исполняющим обязанности президента Маврикия Барленом Вьяпури. Руководитель Росрыболовства обратил внимание, что Маврикий входит в число дружественных стран, с которыми еще нет правовой базы для развития сотрудничества в рыбной сфере при наличии взаимного интереса. В связи с этим российская сторона предлагает рассмотреть вопрос разработки и заключения межведомственного отраслевого меморандума.

Барлен Вьяпури подтвердил заинтересованность республики в развитии отношений с Россией, сообщили в пресс-службе федерального агентства.

Fishnews

Саммит Россия-Африка: Россия и Коморы договорились развивать сотрудничество в области рыбного хозяйства

Вопросы взаимодействия двух стран в области рыбного хозяйства обсудили заместитель министра сельского хозяйства России – руководитель Росрыболовства Илья Шестаков и министр экономики, инвестиций и энергетики, ответственный за экономическую интеграцию, туризм и кустарное ремесло, пресс-секретарь Правительства Союза Коморских Островов Хумед Мсэдье. Встреча состоялась на полях Саммита и Экономического форума Россия – Африка в Сочи 23 октября.

«Надеюсь, что участие в мероприятиях саммита и экономического форума послужит дальнейшему всестороннему развитию отношений между нашими странами, начало которым было положено в 1976 году. Российская Федерация и Союз Коморских Островов (СКО) поддерживают традиционно дружественные связи, особенно в последние годы», – сказал Илья Шестаков, открывая встречу.

Глава Росрыболовства подчеркнул, что современные реалии подтверждают необходимость совместных действий государств в вопросах сохранения и рационального использования живых морских ресурсов и управления ими. «Важным направлением сотрудничества России и СКО могло бы стать осуществление промысла российскими судами в исключительной экономической зоне (ИЭЗ) Комор. Возможно также проведение совместных исследований в сфере рыболовства, разработка и реализация научно-технических программ. Россия имеет многолетний опыт в подготовке и повышении квалификации кадров для рыбной отрасли, и ежегодно сотни студентов из разных стран проходят обучение по различным специальностям, связанным с рыболовством и мореплаванием», – сказал Илья Шестаков.

Коморская сторона заинтересована в поиске партнеров для освоения запасов тунца в своей ИЭЗ и инвестиций в развитие береговой инфраструктуры (строительство и модернизация рыбоперерабатывающих предприятий). Кроме того, одним из приоритетов правительства является выход на новые рынки для сбыта рыбопродукции.

По итогам переговоров стороны подтвердили взаимную заинтересованность в разработке и согласовании межведомственного двустороннего меморандума в области рыбного хозяйства.

Справочно:

Рыболовство является важным сектором национальной экономики Комор. Оно формирует порядка 8% ВВП страны, на долю сектора приходится 5% доходов в иностранной валюте. Рыболовство обеспечивает прямую и связанную с сектором занятость для 32,5 тыс. человек (6% населения). За счет рыболовства, по разным оценкам, обеспечивается 40-60% животного белка в рационе коморского населения.

Промысловая деятельность осуществляется на протяжении зоны в 160 тыс. кв. км. Ежегодный потенциальный вылов оценивается в 33 тыс. тонн. Основным ресурсом считается тунец (полосатый и желтоперый). Общее количество выгруженной на берег в 2018 году рыбопродукции составило 16,2 тыс. тонн. Национальный коморский флот полностью состоит из пирог сенегальского типа. Промысел в основном удебный и ярусный.

Цели и перспективы развития сектора определяет «Стратегия управления рыболовством на Коморах», разработанная в 2003 году при поддержке ФАО. Три основных направления стратегии включают усиление потенциала рыбохозяйственных учреждений и служб для стимулирования и планирования развития сектора; развитие производства, ответственного управления природными ресурсами и повышение экономической эффективности сектора по отношению к рыболовецким кооперативам (т.е. создание настоящих профессиональных организаций); совершенствование системы сбыта, переработки, консервации, развитие внутреннего рынка рыбной продукции и изучение экспортных возможностей.

Источник: Пресс-служба Росрыболовства

Об участии Роспотребнадзора в экономическом форуме «Россия-Африка»

Руководитель Роспотребнадзора Анна Попова примет участие в форуме «Россия – Африка», который состоится с 23 по 24 октября в Сочи. Партнёрам из стран Африки будут представлены возможности Российской Федерации в области профилактики и борьбы с инфекциями и обеспечения биологической безопасности.

Кроме того, на форуме Роспотребнадзор подпишет несколько рамочных документов — меморандум с Министерством здравоохранения Уганды о сотрудничестве в области обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия населения и соглашение с Министерством здравоохранения Демократической Республики Конго (ДРК) о сотрудничестве в области профилактики и борьбы с инфекциями, которое предусматривает в том числе использование российской вакцины «ЭпиВакЭбола» на территории ДРК для предотвращения распространения этого опасного заболевания. Эти документы станут основой для выстраивания правовых взаимоотношений со странами Африки в области борьбы с инфекциями.

«Мы планируем использовать площадку форума для диалога и с другими африканскими партнёрами, которые могут быть заинтересованы в получении российского содействия для борьбы с инфекциями. В частности, запланированы переговоры с малагасийской стороной для обсуждения совместного проекта по созданию на Мадагаскаре сети лабораторий по надзору за чумой в рамках механизма «долг в обмен на помощь», — сказала Анна Попова.

На форуме Роспотребнадзор также продемонстрирует возможности мобильных лабораторий на базе автомобиля КАМАЗ, которые уже успешно применяются в Гвинее и Вьетнаме, а в декабре уже будут поставлены в Монголию. Участники и гости форума смогут осмотреть лабораторию, ознакомиться с техническими характеристиками комплексов, а также пообщаться с их сотрудниками, представляющими ФКУЗ «РосНИПЧИ «Микроб» Роспотребнадзора.

В рамках форума, 24 октября в 9.00, Роспотребнадзор проведет сессию «Биобезопасность в Африке: текущие проекты и перспективы взаимодействия» с участием руководства и министров здравоохранения Мадагаскара, Уганды, ДРК и Гвинеи, а также представителей российского бизнеса. На сессии планируется обсудить вызовы и угрозы для стран Африканского региона, которые несут в себе инфекционные болезни. «С учётом успешного опыта работы Роспотребнадзора по борьбе с вирусом Эбола в Гвинее, мы готовы предложить партнёрам российские технические и научные наработки для совместного реагирования на эпидемии», — подчеркнула Анна Попова.

Справочно:

Инфекционная заболеваемость в странах Африки

По состоянию на 7 октября в странах Африки продолжаются несколько десятков вспышек инфекционных заболеваний (полиомиелит, корь, лихорадка денге, лихорадка Ласса, ККГЛ и другие болезни) имеющих особую значимость для общественного здравоохранения и находящихся на контроле ВОЗ. Ниже представлен обзор данных вспышек (за исключением широко освещаемой вспышки Эбола в ДРК).

Корь

Вспышки кори отмечены в 15 странах Африки, среди которых Ангола, Камерун, Центральноафриканская Республика, Чад, Коморы, Демократическая Республика Конго, Гвинея, Кения, Либерия, Мали, Нигер, Руанда, Южный Судан, Уганда. Наиболее масштабная вспышка кори отмечена в Демократической Республике Конго, где с начала 2019 года зарегистрировано 203 179 случаев кори, включая 4 065 смертей (смертность – 2,0%).

Полиомиелит

Случаи выявления полиомиелита отмечены в 10 странах Африки: Анголе, Бенине, Камеруне, Центральноафриканской Республике, Демократической Республике Конго, Эфиопии, Гане, Мозамбике, Нигере, Нигерии,

Холера

Случаи выявления холеры отмечены в 9 странах Африки: Бенин, Бурунди, Камерун, Демократическая Республика Конго, Эфиопия, Кения, Нигерия, Уганда, Замбия. Наибольшее число случаев холеры отмечено в Эфиопии (1325 случая, включая 11 смертельных), в Камеруне (667 случаев, включая 32 смертельных), Бурунди (433 случая, включая 2 смертельных).

Денге

В 4 странах Африки зарегистрированы случаи Лихорадки денге: Бенин, Кот-д'Ивуар, Сенегал; Танзания. В Бенине с 10 мая по 25 августа 2019 года было зарегистрировано 13 случаев, включая два случая смерти. 3 201 предполагаемый случай, включая 2 летальных исхода от мечены в Кот-д'Ивуаре, 1 подтвержденный случай в Сенгале. В Танзании по состоянию на 39 неделе (неделя, закончившаяся 29 сентября 2019 года) новых случаев денге не зарегистрировано.

Малярия

Многие страны Африки являются эндемичными по малярии. В Бурунди было зарегистрировано 109 386 случаев, включая 66 смертей. На 34 неделе 2019 года число зарегистрированных случаев на 125% больше, чем в тот же период в 2018 году.

Оспа обезьян

В двух странах Африки зарегистрирована оспа обезьян. В Демократической Республике Конго с начала 2019 года в 111 медико-санитарных зонах в 16 провинциях было зарегистрировано 3 969 случаев заболевания оспой обезьян, и в том числе 68 смертей. В Камеруне 18 сентября 2019 года в медицинском округе Экондо-Тити в юго-западном регионе Камеруна был подтвержден случай заболевания оспой обезьян.

Гепатит Е

В трех странах Африки зарегистрированы случаи заболевания гепатитом Е. В Центральноафриканской Республике по состоянию на 29 сентября 2019 года отмечено 147 случаев гепатита Е. В Намибии по состоянию на 8 сентября 2019 года общее количество лабораторно подтвержденных случаев составляет 1 530 и 817 предполагаемых случаев. Продолжается вспышка гепатита Е Южном Судану.

Лихорадка чикунгунья

Вспышки лихорадки чикунгунья отмечены в 3 странах Африки. В Демократической Республике Конго с начала вспышки было зарегистрировано 11282 случаев в 43 из 52 медицинских округах страны, включая густонаселенные зоны, например, Браззавиль и Пуэнт-Нуар.

Чума

Случаи заболевания бубонной чумой в Африке выявлены только в одной стране – Демократической Республике Конго. С начала года в провинции Итури был зарегистрирован 31 случай бубонной чумы, включая восемь смертей.

Лейшманиоз

В Кении выявлен лейшманиоз, зарегистрировано 24 новых случая. С момента начала вспышки предполагаемые и подтвержденные случаи лейшманиоза были отмечены в округах Мандера, Марсабит, Ваджир и Гарисса.

Лихорадка Ласса

В двух странах Африки отмечены вспышки Лихорадки Ласса. Всего с 1 января по 29 сентября 2019 года было зарегистрировано 3828 подозреваемых и 701 лабораторно подтвержденный случай заболевания, в том числе 151 смертельных случаев Лихорадки Ласса.

Конго-Крымская геморрагическая лихорадка

Единичные случаи Конго-Крымской геморрагической лихорадки (ККГЛ) зарегистрированы в трех странах Африки: Намибии, Сенегале, Мавритании.

Желтая лихорадка

Случаи инфицирования Желтой лихорадкой из всех стран Африки выявлены только в Нигерии.

Болезнь, вызванная вирусом Эбола

В настоящее время вспышка болезни вызванной вирусом Эбола (БВВЭ) происходит только в Демократической Республике Конго. В Уганде не было зарегистрировано новых подтвержденных случаев.

Выступление и ответы на вопросы Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова на сессии по российской политике на Ближнем Востоке Международного дискуссионного клуба «Валдай», Сочи, 2 октября 2019 года

Уважаемый Андрей Вадимович,

Уважаемые коллеги,

Благодарю за приглашение на Валдайский форум и на эту дискуссию.

Очень признателен организаторам за выбор темы – ситуация на Ближнем и Среднем Востоке. Это колыбель многих цивилизаций, мировых религий. Сейчас, когда он превратился в площадку для, прямо скажем, безрассудных экспериментов, которые привели к трагическим последствиям, тема эта весьма остра. Наверное, корень того, что там происходит, заключается в одной из цитат, которую я подсмотрел в ежегодном докладе Валдайского клуба: «Невмешательство во внутренние дела – просто слова, а не норма поведения». Другая цитата: «Суверенитет государств уже не ограничивает других в их действиях». Это вроде бы простая и очевидная констатация, но она, как говорится, «зрит в корень».

Авантюры со сменой режимов в Ираке и Ливии обернулись, по сути дела, разрушением государственности этих стран. Ирак сейчас худо-бедно больше преуспел в том, чтобы вновь вернуть свое государство в нормальное состояние. Мы активно помогаем нашим иракским коллегам, в том числе повышая боеспособность их сил безопасности, армии в борьбе с остатками террористических группировок.

В Ливии ситуация гораздо хуже, хотя там тоже предпринимаются усилия международного сообщества по завязыванию какого-то инклюзивного диалога. Но там слишком много внешних игроков, и пока не удается начать устойчивый процесс.

Взгляните на историю этого региона – с конца 70-х - начала 80-х гг. Когда Советский Союз был в Афганистане, моджахеды организовывали сопротивление, их активнейшим образом поддерживали наши американские коллеги, снабжали оружием и всем прочим необходимым для вооруженной борьбы. Как результат – появилась «Аль-Каида», которая до сих пор прекрасно себя чувствует, нанесла 11 сентября 2001 г. удары по США. Казалось бы, уже тогда нужно было сделать вывод о том, что преступно рассчитывать на возможность контролировать террористов, делать на них ставку в расчете использовать их в геополитических целях, предполагая, что можно сделать так, чтобы они не нанесли вреда и не вышли из-под контроля. Это иллюзия.

Еще один пример про те же «грабли» – вторжение в Ирак, которое в итоге завершилось появлением «Исламского государства».

Вторжение в Сирию и стимулирование беспорядков в этой стране в расчете раскачать и это государство Ближнего Востока привело к тому, что «Аль-Каида» обрела новые обличия, наиболее известное из которых – группировка «Хейат Тахрир аш-Шам», являющаяся сейчас главной проблемой в Идлибе.

После того, что произошло в Ливии, когда ее разбомбили в грубейшее нарушение резолюции Совета Безопасности ООН, игиловцы тесно переплелись с террористическими группировками уже в Африке – это «Аль-Каида в странах исламского Магриба», «Боко Харам», «Аш-Шабаб». Сейчас этот террористический интернационал уже терроризирует, наверное, половину африканского континента, особенно бесчинствуют в Сахаро-Сахельском регионе. Это та реальность, когда победители в «холодной войне» ощутили свою безнаказанность, вседозволенность и решили делать по принципу «как хочу, так и ворочу».

В Сирии же по просьбе законного Правительства страны вступились за его суверенитет и территориальную целостность. В итоге смогли помочь предотвратить там ливийский сценарий, что, к огромному сожалению, вызвало нервную реакцию наших западных партнеров. Они смотрели на происходящее не с точки зрения необходимости подавления террористов и экстремистов, а с точки зрения геополитической борьбы. Почему Россия позволяет себе делать то же самое, что могут делать только они? Что дозволено Юпитеру – быку делать не всегда дозволяется.

Именно таковы были причины достаточно нервных, вплоть до истерики, реакций на то, что происходило в Алеппо и в других регионах САР, где сирийская армия при нашей поддержке освобождала соответствующие территории от террористов. Помните, какие были стенания про "зверства" в Алеппо, про то, что "морили голодом" население, не доставляли необходимые медикаменты? Как только восточный Алеппо освободили, представитель Всемирной Организации Здравоохранения в Сирии – честная женщина, приехала и сказала, что там полно складов с медикаментами и со всем необходимым медицинским оборудованием, которые находились под контролем боевиков. Об этом же никто не писал. Писали только о том, что сирийский режим и русские «уничтожают мирное население». В Алеппо в кратчайшие сроки удалось восстановить мирную жизнь, провели в рекордные сроки разминирование, обеспечили всем необходимым население, которое стало возвращаться. Ничего подобного, например, в Ракке не происходило, где уже коалиция, ведомая американцами, решала вопросы борьбы с терроризмом путем ковровых бомбардировок. Там за полтора-два года даже трупы не все захоронили, не говоря уже про разминирование. Поэтому двойные стандарты здесь налицо. Это печально, потому что наша общая задача, как я понимаю, – все-таки не позволить этому региону стать «заповедником» террористов, а тенденции к этому на поверхности – та же Ливия, я уже упоминал об этом. Это очень серьезная ситуация.

Вместо того, чтобы объединяться в борьбе с терроризмом без двойных стандартов, без попыток использовать бандитов в своих геополитических целях и отказаться от логики «свой – чужой», наши коллеги пытаются всеми правдами и неправдами обвинять сирийские органы и структуры во всех смертных грехах. Не буду подробно останавливаться на ситуации, которая разворачивалась в ОЗХО. Это просто кричащий пример того, как Запад, по сути дела, пытается приватизировать Секретариат универсальной международной организации. Пытается путем выкручивания рук странам, которые не могут заявить свою позицию и ощущать себя в безопасности, поменять универсальную Конвенцию на нечто, позволяющее ему через послушных сотрудников Секретариата ОЗХО вершить беспредел уже в правовом поле, вернее, за пределами этого правового поля. Тем не менее, мы реалисты, хотим работать со всеми, кто может помочь решить проблемы реально. Есть проблески здравого смысла в наших контактах и с американскими коллегами, и с западноевропейскими коллегами. Они, хотя и сквозь зубы, приветствовали договоренности, которые были достигнуты при содействии Астанинского формата между Правительством и оппозицией в Сирии о создании Конституционного комитета и согласовании его правил процедуры. Маленький штрих: все знают, что этот процесс стал возможен после проведения в Сочи в январе 2018 г. Конгресса сирийского национального диалога. Все знают, что именно там было принято решение делегатами от Правительства, Парламента, общественности, оппозиции создать Конституционный комитет. Все знают, какие усилия приложила «астанинская тройка» для того, чтобы это состоялось. Это могло бы состояться еще год назад, если бы не наши западные коллеги, которые, по сути дела, запретили Генеральному секретарю ООН А.Гутеррешу давать С.де Мистуре согласие на утвержденный оппозицией и Правительством при содействии «астанинской тройки» список членов Конституционного комитета. Мы зла не держим, продолжали работать. Характерно при этом, что представитель Европейского союза, когда приветствовал объявление о создании Конституционного комитета, ни словом не упомянул «астанинскую тройку» в отличие от США, которые в публичном заявлении все-таки признали роль России, Ирана и Турции.

Поэтому у нас впереди очень трудная работа, гораздо более сложная, чем была до сих пор. Теперь уже за одним столом переговоров оппозиционеры, правительство при участии делегаций гражданского общества должны будут договариваться о Конституционной реформе. Именно она должна стать фундаментом предстоящих выборов. Здесь тот самый случай, когда все карты будут на столе. Надеюсь, ООН будет беспристрастно содействовать этому процессу. «Астанинская тройка» тоже не останется в стороне. Мы будем делать все, чтобы сами сирийцы договаривались без какого-либо вмешательства извне. Признаки попыток вмешаться в этот процесс есть. Мы будем их деликатно, но твердо отводить.

Говоря о других проблемах Ближнего Востока, меня очень беспокоит ревизионизм, который сейчас проявляется в политике США по ближневосточному урегулированию, по палестино-израильскому урегулированию. Двугосударственное решение, по сути, отбрасывается, работа «квартета» международных посредников заблокирована. Нас заверяют, что вот-вот появится пресловутая «сделка века», которая нам всем уже два года назад была обещана. До сих пор ее нет. Мы примерно понимаем, о чем пойдет речь: об отказе от двугосударственного решения. Здесь мы вместе со всем арабским миром и всеми остальными членами ООН будем твердо придерживаться тех решений, которые принимались в СБ ООН и которые необходимо выполнять. Безусловно, в этом регионе нужна такая архитектура, которая была бы инклюзивной. Это необходимо с точки зрения того, что происходит в Персидском заливе. К сожалению, Вашингтон задался целью всячески демонизировать, изолировать и принудить к капитуляции Исламскую Республику Иран. Не думаю, что это дальновидная политика. Те обвинения, которые вбрасываются в адрес Ирана по самым разным поводам, не опираются на какие-либо убедительные факты.

Выход США из Совместного всеобъемлющего плана действий по урегулированию ядерной программы (СВПД), конечно, был типичным примером полного пренебрежения к международному праву, к решениям СБ ООН. Мало того, что США сами отказались выполнять эти решения, они, угрожая санкциями, запрещают всем другим странам выполнять СВПД, резолюцию СБ ООН.

Другие начинания наших американских коллег в этом регионе, включая т.н. «Ближневосточную НАТО», Международную коалицию по обеспечению безопасности морского судоходства в районе Персидского залива, – все это из области проведения разделительных линий против Исламской Республики Иран. Слов нет, надо обеспечивать безопасность в Персидском заливе, но у Ирана тоже есть предложения, которые отличаются тем, что они направлены не против кого-то, они не эксклюзивные, а предлагают всем странам объединить свои усилия, обеспечивать патрулирование, безопасность функционирования этой важнейшей мировой водной артерии. У нас есть свое предложение о начале разговора над разработкой Концепции коллективной безопасности в Персидском заливе и шире вокруг него. В середине сентября на базе Института Востоковедения РАН состоялось экспертное обсуждение этой идеи. В нем принимали участие более 30 специалистов из России, арабских государств, Великобритании, Франции, Индии, Китая. Мне кажется, этот диалог очень полезен.

Тяжелейшую ситуацию в Йемене, где, по свидетельству ООН, налицо крупнейшая гуманитарная катастрофа, можно урегулировать только через инклюзивные переговоры. Нас обнадеживает, что в последнее время со стороны хуситов прозвучало предложение о прекращении огня и начале переговоров. На это была весьма позитивная реакция Наследного принца Саудовской Аравии М.бен Сальмана. Думаю, что специальный посланник Генсекретаря ООН по Йемену М.Гриффитс, который искренне хочет продвинуть переговорный процесс, может опираться на эти последние шаги, вызывающие очень осторожный, но все же оптимизм.

Вопрос: Если порассуждать о принципах российской политики на Ближнем Востоке, с одной стороны – это некие общие внешнеполитические подходы, с другой – характерные для России шаги. Прежде всего, что характерно для российской внешней политики и внешнеполитического курса нашей страны именно на Ближнем Востоке, если коротко выделить какие-то основные черты? Мои коллеги очень часто говорят о принципе равной приближенности. Это действительно, наверное, большая заслуга России и российской дипломатии как инструмента проведения внешнеполитического курса, которая умеет поддерживать не просто ровные отношения, а отношения, постоянно идущие вперед. Сейчас мы переживаем период, когда эти отношения развиваются с партнерами, конфликтующими между собой. Даже на фоне бурно развивающихся отношений с такой страной, как Израиль, Россия очень четко и жестко отстаивает принципы международного права, уважения резолюций Совета Безопасности ООН, твердо стоит на принципах двугосударственного решения, необходимости урегулирования палестинской проблемы на основе создания палестинского государства. Вчера, когда мы рассматривали вопрос о борьбе с терроризмом и религиозным экстремизмом, говорилось, что нерешенность этой проблемы используется как инструмент для индоктринации молодежи радикальными идеями.

Как Вы это прокомментируете?

Вы упомянули СВПД и одностороннее пагубное решение Президента США Д.Трампа о выходе из т.н. ядерной сделки. Много было разговоров об особой позиции европейцев. Видим, как она трансформируется, развивается. Если все-таки посмотреть на перспективы. Мы знаем, что хотят США. Видим столкновения остро непримиримых позиций по американо-иранскому диалогу. Есть ли вообще какие-то шансы на то, что вопросы о ядерной программе Ирана и о возвращении к СВПД удастся решить? Чем здесь может помочь Россия с учетом ее большого опыта посредничества в сложных, конфликтных ситуациях?

С.В.Лавров: Вопросы достаточно емкие, крупные. Два слова о том, насколько велико и продолжительно наше влияние в этом регионе. Мы никогда не пытаемся куда-то вмешиваться без приглашения только ради того, чтобы влиять. Если посмотрите на американские кампании вмешательства – они, по сути дела, направлены на то, чтобы заставить соответствующие стороны делать так, как считает нужным Вашингтон. Там считают для себя полезным иметь незатухающую турбулентность, потому что США далеко, а здесь есть базы, и они всегда могут смотреть, где им выгодно поддержать одну сторону, где – другую, куда потечет нефть, откуда брать газ, где что-нибудь продать свое из вооружений. Чем дольше длится конфликт, тем больше спрос на американское оружие. Вообще, на любое оружие, но американцы находят пути, они хорошие купцы – либо покупай, либо они тебя «зажмут» где-нибудь по другим направлениям.

Мы не хотим влиять только для того, чтобы заставить всех остальных делать так, как желает Москва. Только что В.В.Наумкин сказал о том, что мы всегда стараемся поддерживать отношения со всеми сторонами без исключения. Это на самом деле так. Наше влияние, например, в Сирии мы хотим использовать для того, чтобы там был мир, безопасность, чтобы этот регион с уникальной этноконфессиональной мозаикой не разрушился, не стал очередным прибежищем террористов и прочих нехороших людей. Нам важна безопасность, нам важно сосуществование культур, цивилизаций, религий. Нигде из тех частей Ближнего Востока, где Россия так или иначе проявляет активность, не происходит из-за наших действий какого-либо разобщения, размежевания этносов, конфессий и цивилизационных структур.

Ирак, Ливия (я уже приводил примеры) – оттуда массово, сотнями тысяч бегут христиане. Через Ливию, как через черную дыру, бегут в Европу и из других стран Африки – Сахаро-Сахельского региона, только потому, что была разрушена эта страна, существовавшая многие десятилетия. Наверное, это был не самый демократический режим, но никто от этого не страдал, включая самих ливийцев. Они ездили бесплатно учиться за границу, жили припеваючи, не было бедных.

Мы пытаемся влиять для того, чтобы устанавливать инклюзивный диалог между всеми конфликтующими сторонами, чтобы в соответствующем регионе были мир и безопасность. Мы заинтересованы сохранить свое присутствие в Сирии – это пункт материально-технического обеспечения ВМФ в Тартусе, авиационная база Хмеймим. Во-первых, это сделано с полного согласия абсолютно легитимных властей, государства – члена ООН. Во-вторых, это присутствие мы будем использовать ровно в тех целях, о которых я сказал. Никаких поползновений навязывать что-то или заставлять кого-то действовать по нашему рецепту вы не увидите. Например, в августе 2015 г., когда бандиты во главе с игиловцами и алькайдавцами уже подступали к Дамаску, сирийское правительство при нашей поддержке и при поддержке других стран подчеркивало готовность к диалогу. Тогда вооруженная оппозиция (если ее так можно назвать) говорила о том, что она захватит и решит вопрос. Р.Малли, может быть, потом скажет, как он помнит эту ситуацию. Я помню, что американцы и другие западные страны вообще не пытались поддерживать в то время тему диалога и переговоров. Когда мы помогли остановить бандитов и стабилизировать ситуацию, практически с первых дней нашего там присутствия стали призывать к диалогу, в том числе в период, когда уже наступил перелом в борьбе с терроризмом, когда сирийское правительство восстановило контроль над большей частью своей территории. Казалось бы, уже оно было не очень сильно заинтересовано в том, чтобы обсуждать какие-то уступки с оппозиционерами. Мы последовательно, не действуя конъюнктурно, оказывали воздействие на наших сирийских друзей, чтобы они шли на национальный диалог. Мы понимаем, иначе ситуация не будет устойчивой.

Что касается палестинской проблемы, я считаю и не раз это говорил нашим израильским друзьям, что неурегулированность палестинской проблемы является, наверное, единственным наиболее серьезным фактором, влияющим на ситуацию с распространением экстремисткой идеологии, позволяющим террористам рекрутировать, вербовать в свои ряды молодежь на Ближнем Востоке, начиная с самого раннего возраста. Маленьким детям втолковывают в Палестине и в других арабских странах, что 70 лет назад было обещано создать два государства на одних и тех же правовых началах. Одно государство давно существует и достаточно уверенно себя чувствует, а второго государства как не было, так и нет. Мои израильские собеседники на меня часто обижаются, мол, как я могу, терроризм сам по себе плохой. Да, конечно, он сам по себе плохой, и его надо искоренять. Но если мы не будем обращаться к первопричине, которая лежит в основе экстремисткой идеологии, ее распространения, объясняет то, как можно молодежь привести на этот неправедный путь, мы ничего не добьемся. Мы будем только вечно бить по проявлениям, а не по причине этой ситуации.

Сейчас мы посмотрим, чем закончится формирование израильского правительства. Там происходят интересные процессы. Я слышал, что есть контакты между «бело-голубыми» (Б.Ганцом) и «Объединенным арабским списком», в том числе допускается сотрудничество в этом формате с религиозными еврейскими партиями. Это интересные процессы. Как я понимаю, если будет участие «Объединённого арабского списка» в коалиции, то уже одно это будет хорошим сигналом к тому, что можно возобновить палестино-израильские переговоры. И уже решать вопросы на основе резолюции СБ ООН, но, естественно, с учетом тех перемен, которые произошли в регионе после того, как эти резолюции были приняты всеми и, конечно, какая-то нюансировка вполне возможна.

Последний вопрос был про Иран. Министр иностранных дел Ирана М.Дж.Зариф в Нью-Йорке очень нелицеприятно отзывался о европейских партнерах. Потому что они около года создавали механизм обхода американских санкций, обхода СВИФТа – т.н. «Инстекс». Создали его достаточно давно. Скоро будет год, как он существует только на бумаге. На днях было объявлено, что в дополнение к «европейской тройке» (Англии, Франции и Германии) еще восемь стран ЕС выразили готовность использовать этот канал для торговли с Ираном. Но ни одной сделки, насколько я понимаю, до конца не доведено. Попытки осуществить такие сделки с сугубо гуманитарными товарами, которые не подпадают ни под какие, даже американские санкции, пока не увенчались успехом. Речь идет о копеечных сделках по сравнению с тем, что было обещано Ирану и с тем, что может представлять из себя торговля Ирана с ЕС.

М.Дж.Зариф цитировал одного из своих европейских собеседников, как он сказал, участника СВПД, который эмоционально дал ему понять, что без разрешения американцев европейцы ничего сделать не смогут. Это он публично говорил на пресс-конференции. Я понимаю разочарование Ирана. Понимаю, что Тегеран отвечает на абсолютную беспомощность наших европейских коллег тем, что поэтапно снимает с себя обязательства, добровольно взятые в рамках СВПД. Но это не доставляет нам радости. Отмечаем, что Иран до сих пор не нарушил никаких своих обязательств по юридически обязывающим документам – Договору о нераспространении ядерного оружия, Соглашению о гарантиях с МАГАТЭ и по добровольно исполняемому им Дополнительному протоколу к Соглашению о гарантиях. Все, что делает Иран, делается под контролем МАГАТЭ. Это важнейший момент.

Мы также отмечаем, что Иран в любой момент готов вернуться к выполнению добровольных обязательств по СВПД, как только все остальные страны сделают то же самое. Мы стараемся. У нас есть диалог с Ираном, Китаем и с европейской «тройкой». Я, честно говоря, не исключаю, что на каком-то этапе может состояться американо-иранская встреча, в том числе и на высшем уровне. Об этом говорил Президент США Д.Трамп. Президент Ирана Х.Рухани сказал, что он готов, но сначала нужно остановить санкции. В этом мире все возможно. Стиль американской Администрации допускает любые решения и контакты. Мы будем это приветствовать. Мы будем только рады, если проблемы, которые сейчас возникли с СВПД, будут рассмотрены честно и открыто.

Можно, наверное, предлагать обсуждать что угодно в дополнение к СВПД, но только при понимании, что это не будет условием соблюдения всеми странами обязательств по СВПД и не будет связано с попытками каким-либо образом изменить СВПД. План должен сохраниться в полном объеме, должен быть выполнен в полном объеме. Параллельно можно обсуждать что угодно, если все участники процесса будут согласны.

Вопрос: Внимательно прочитал ежегодный доклад клуба «Валдай». Мне кажется, что, безусловно, в тех новых условиях, которые доклад описывает, очевидна возрастающая роль религиозного фактора. Хочу обратить Ваше внимание, что этот фактор, так же как и национальный, предельно деликатный. Как Вы думаете, увеличение влияния этого фактора таит в себе какие-то опасности? Если да, то какие?

С.В.Лавров: В принципе, гонения на христиан, как и на другие меньшинства на Ближнем Востоке и Севере Африки, - это тема, которая по нашей инициативе обсуждается уже многие годы, практически с самого начала «арабской весны». Было видно, что среди наиболее страдающих от этого – христиане. В 2014 г., когда в ОБСЕ обсуждалась Декларация о борьбе с антисемитизмом, которую все единогласно поддержали, мы привлекли внимание (причем не одни мы, с нами были представители Ватикана, Венгрии, Армении и других стран) к тому, что, наверное, не менее важно возвысить голос и в защиту христиан и мусульман. В Европе уже тогда набирала ход исламофобия. Христиане страдали от «арабской весны» (напомню, был 2014 год). В декабре 2014 г. в решении министерской сессии ОБСЕ записали, что на следующей министерской сессии в 2015 г. будут приняты две отдельные декларации, осуждающие христианофобию и исламофобию. Прошло пять лет. Каждый раз, когда мы напоминали об этом обязательстве, некоторые ведущие западноевропейские страны «уходили» под самыми разными предлогами, ссылаясь на неполиткорректность и на необходимость быть терпимыми и мультикультурными. Считаю, что это стыдно. Кстати, речь идет об одной из стран, в которых стесняются распятий на фасадах школ, их убирают. Будем «добивать» эту тему и продолжать добиваться того, чтобы она звучала и не была забыта. В отсутствие таких решений ежегодно «на полях» ОБСЕ и Совета по правам человека ООН мы проводим мероприятия в защиту христиан и других - всегда это подчеркиваем - религиозных меньшинств, и будем это продолжать.

Что касается религиозного фактора и того, насколько он сейчас вплетается в современную политику, знаете, он очень плотно вплетается и, к сожалению, в весьма деструктивном ключе. Когда в мире множатся страдания и тяготы, у человека появляется совершенно естественное стремление к чему-то духовному, он хочет испытать какую-то надежду. Религия здесь, безусловно, дает отдушину, отдохновение и надежду на будущее для себя, своих близких и родных. Считаю, что эту роль религии Русская Православная Церковь (РПЦ) вместе с братскими православными церквами, Ватиканом, Римско-католической церковью (РКЦ) стремится выполнять весьма активно. Мы, как Вы сказали, тесно сотрудничаем именно в том, чтобы использовать религиозные чувства для продвижения согласия и разрешения конфликтов.

К сожалению, вынужден обращать внимание на то, как к этому фактору относятся наши американские коллеги. В Госдепартаменте США есть специальный представитель по свободе вероисповедания С.Браунбэк. Он публично требует, чтобы все православные церкви признали незаконную, неканоническую т.н. православную церковь Украины. Публично требует, чтобы вопрос в пользу православной церкви Украины решался на Украине, и занимается не столько свободой вероисповедания, сколько навязыванием политически мотивированных решений религиозным общинам. Ведь пока никто из православных церквей не побежал за решением Фанара, которое было продиктовано известными политизированными причинами, и не признавал православную церковь Украины. Но мы знаем наверняка, что американцы давят на эти православные церкви на Ближнем Востоке и Севере Африки и пытаются, когда не видят добровольного желания подчиниться, угрожать и даже раскалывать отдельные православные церкви в регионе.

Мне кажется, что тот диалог, который был начат Святейшим Патриархом и Папой Римским, мог бы быть продолжен именно с точки зрения того, чтобы ограждать религию от любых политических игр, тем более игр, которые разворачиваются в регионах, где идут конфликты и разразились кризисы. В ООН есть межцивилизационный диалог. Это очень интересная и пока малоиспользуемая площадка. Есть межрелигиозный диалог в ЮНЕСКО - по нашей инициативе это направление работает. Его тоже можно гораздо активнее использовать. Надеюсь, что вместе с Русской Православной Церковью, другими нашими конфессиями, в сотрудничестве с соответствующими зарубежными партнерами мы сможем более активно ограждать религиозные чувства от всякой политизации.

Вопрос: Насколько мы готовы активно расширять военное сотрудничество с более широким спектром стран ближневосточного региона для укрепления имеющихся у нас результатов и успехов?

С.В.Лавров: Мы рассматриваем военно-техническое сотрудничество как взаимовыгодную сферу кооперации с нашими партнерами. Практически всем странам Ближнего Востока делались такие предложения. Причем в ответ на их проявляемый интерес. Это и страны Персидского залива, и Турция, естественно, и, кстати, страны АСЕАН, если мы говорим о двух Востоках – о Ближнем и Дальнем. Индия и Китай – это очевидно. Если бы не абсолютно недобросовестная конкуренция со стороны США, которые просто требуют не покупать дешевое и надежное российское, а покупать дорогое и, может быть, тоже надежное, но - гораздо дороже - американское, то гарантирую, что было бы гораздо больше результатов. Но, несмотря на это давление, и со странами АСЕАН, и с Индией, и со странами Ближнего Востока, включая Персидский залив, эти отношения весьма перспективные. Готовятся и реализуются контракты. По-моему, планы весьма обнадеживающие.

В самом начале была тема: можно ли наши успехи экстраполировать на другие регионы мира? Мне кажется, восточная политика России (не в смысле Ближнего Востока, а нашего Дальнего Востока) вполне заслуживает высокой оценки. Неловко так говорить, но вся политика – это далеко не одно только Министерство иностранных дел. Это и экономическая составляющая – инициатива объединения усилий ЕАЭС, ШОС и АСЕАН, предложенная в мае 2016 г. здесь в Сочи Президентом Российской Федерации В.В.Путиным. Это было встречено с интересом. Уже растет количество стран АСЕАН, которые становятся партнерами ЕАЭС по созданию зон свободной торговли, и, кстати, очередь там не маленькая. Этот процесс будет набирать силу. Есть вопросы, касающиеся гармонизации процессов евразийской интеграции как таковой в нашем инициативном видении и «Одного пояса, одного пути». Сюда же внедряется тема логистики и транспортных коридоров. Есть коридоры, которые замышляются южнее России, но Россия активно продвигает свои трассы, как наземные, так и морские – Северный морской путь, все, что связано со сжиженным природным газом (СПГ). Эта очень большая тема, и она реально укрепляет наши позиции в этом наиболее быстрорастущем и, самое главное, быстро набирающим влияние регионе.

Помимо того, что было сказано о военном освоении этого края, хотел бы сказать и про то внимание, которое Правительство и Президент Российской Федерации уделяют его экономическому развитию. Это и свободный порт Владивосток, и территория опережающего развития. К сожалению, демографический эффект пока не просматривается. Это недавно обсуждалось. Будут приниматься дополнительные меры. Надо стимулировать людей, чтобы они там жили, перебирались туда. Считаю, что для этого не нужно жалеть ни денег, ни других стимулов.

Даже такой верный союзник США, как Япония, начинает иметь свое мнение в отношении происходящего на Ближнем Востоке. Не зря Премьер-министр Японии Абэ Синдзо ездил в Тегеран и сейчас публично выступил в Нью-Йорке за то, чтобы состоялась встреча между Президентом США Д.Трампом и Президентом ИРИ Х.Рухани. Это показывает, насколько сильно Япония зависит от Ближнего Востока, прежде всего от энергоносителей.

Вопрос: Вчера Украина подписала «формулу Штайнмайера». Является ли это действительно важным шагом на пути урегулирования самой острой проблемы, с которой мы сталкиваемся, украинской проблемы?

С.В.Лавров: Что касается «формулы Штайнмайера», то там не без проблем. Вчера в Минске все участники Контактной группы, включая Донецк и Луганск, подписали «формулу Штайнмайера», правда, сделали это на раздельных листах бумаги – очевидно, кто-то считает ниже своего достоинства ставить подпись рядом с подписями других участников, хотя под Минскими договоренностями все подписи стоят на одном листе. Вчера я надеялся, что это такая протокольно-косметическая проблема и что она будет преодолена, но последовавшая в Киеве реакция меня насторожила: требования П.А.Порошенко, партии Ю.В.Тимошенко, не говоря уже о С.И.Вакарчуке и других радикальных политических силах, объяснить, почему «продают украинский народ»?

Эта формула была известна с октября 2015 г. Она была изобретена в Париже, и потом каждый раз нормандские форматы на высшем уровне и на уровне министров и экспертов ее подтверждали, просто не могли положить ее на бумагу. Почему там сейчас так взвились оппозиционеры Правительству В.А.Зеленского. Наверное, потому что им не хочется терять аргумент отстаивания своей националистически-ориентированной идентичности и они считают, что любое сближение с Донбассом Киева, урегулирование на условиях, которые прописаны в Минских договоренностях, приведут к капитуляции. Но подписывал Минские договоренности лично П.А.Порошенко. Да, нам сейчас говорят, что не будет никакого особого статуса, несмотря на «формулу Штайнмайера». Из администрации В.А.Зеленского говорят, что там сейчас будет децентрализация, а в ее рамках Донбасс получит больше, чем от Минских соглашений.

Хотел бы привлечь особое внимание к параграфу Минских соглашений, который редко цитируется. Там сказано, что украинская сторона проведет децентрализацию по всей стране, в том числе будут согласованы параметры этой децентрализации для отдельных районов Донецкой и Луганской областей. То есть какая бы там ни была децентрализация, не знаю, как другие области Украины, но эта часть Украины, часть Донбасса, должна быть услышана, и ее позиция должна быть учтена.

Мы слышим то от Министра иностранных дел Украины В.В.Пристайко, то от кого-то еще, что никакой амнистии и никакого специального статуса не будет. Мы сегодня говорили про палестино-израильские проблемы, двугосударственное решение и попытку реализовать принимавшиеся резолюции, которые утвердили двугосударственные решения. Хотя нас и называют ревизионистской державой, но ревизуют все международное право наши западные коллеги. Я пытался об этом достаточно подробно говорить, выступая на ГА ООН.

Еще один пример — Босния и Герцеговина. Есть одобренная СБ ООН Дейтонская организация этого государства, в соответствии с которой Республика Сербская имеет тот самый особый статус. (Этот элемент, кстати, использовался в Минских договоренностях). Сейчас под давлением США и ряда ведущих западно-европейских государств требуют, чтобы подотчетные им бошняцкие и некоторые хорватские партии вели дело к созданию в Боснии унитарного государства. Цель простая – затащить Боснию в НАТО. Ради этого идут на любые ухищрения, в том числе на ревизию резолюции СБ ООН. Резолюция СБ ООН 1244 по Косово, которая предполагает целый ряд вполне конкретных вещей, включая особые права сербов, которые живут в Косово, а Косово является частью Сербии. С огромным трудом ЕС помог Приштине и Белграду согласовать некие промежуточные шаги в направлении общих договоренностей – о том, как им жить вместе дальше. Согласовали создание Сообщества сербских муниципалитетов Косово, которое гарантирует языковые, культурные, религиозные права сербов. Это сообщество территориально не единое — там есть север, где территории компактные, но есть анклавы, и они тоже, в соответствии с этой договоренностью, являются частью Сообщества сербских муниципалитетов Косово. У этого сообщества, по подписанной Приштиной документу, есть флаг, герб и гимн. Четыре года эта договоренность лежит на бумаге. Сейчас при активном участии США ее пытаются ревизовать и сделать так, чтобы и Косово могло иметь право быть втянутым в НАТО с крупнейшей американской базой в Европе, т. н. «Бондстил». Наверное, такие примеры заразительны, и на Украине есть силы, которые целиком и полностью берут пример с США. То, что Минские договоренности, также одобренные резолюцией СБ ООН, подвергаются испытанию — их тоже хотят ревизовать — для меня очевидно. Но я надеюсь, что слова Президента Украины В.А.Зеленского о приверженности к выполнению Минских договоренностей являются позицией человека, который определяет внешнюю политику и является главнокомандующим Украины.

Вопрос: Вы справедливо сказали, что хорошее воспитание не позволяет Вам читать чужую корреспонденцию, но есть люди не так хорошо воспитанные, они уже прочли эту корреспонденцию и увидели там что-то, что свидетельствует о российском следе. Значит, есть какая-то опасность того, что Россия может быть вовлечена в новый раунд игры, которая может привести к некоторым осложнениям для наших отношений с Украиной, США. Не видите ли Вы здесь каких-либо рисков?

С.В.Лавров: Я согласен с тем, что поиск российского следа – это «идея фикс». Эта тема, которая была вброшена, если не ошибаюсь, Н.Пелоси, отражает, что те в руководстве Демократической партии США, кто до сих пор не может смириться с тем, что им не удается свалить Президента США Д.Трампа и всерьез поколебать общественное мнение в самих США и уж тем более доказать какое-то влияние России на внутриполитические процессы, они уже даже не утруждают себя поиском хотя бы мало-мальски приличных аргументов и фактов. Просто вбрасывается тема – российский след, и на этом все. Еще одно обстоятельство – попытка вывести из-под удара тех в Киеве, кто активно пытался способствовать приходу демократического президента в Белый дом на выборах в 2016 г. и действовал точно такими же методами, которые сейчас осуждает Демократическая партия, приписывая их Российской Федерации.

Вопрос (перевод с английского): Есть много инициатив по поводу безопасности в Персидском заливе. Что привнесет в безопасность в Персидском заливе новая российская инициатива? Что ее отличает от других инициатив?

С.В.Лавров: Что касается нашей инициативы о Концепции коллективной безопасности в зоне Персидского залива и что в ней нового, то ничего нового в ней нет. Она была предложена в 2004 г. Мы специально на министерских встречах с Советом сотрудничества арабских государств Персидского залива ознакомили с этой концепцией и сказали, что если наши арабские коллеги в ней заинтересованы, то мы могли бы поговорить и с Ираном, чтобы, наконец, начать переходить к конструктивному диалогу, транспарентности и укреплению мер доверия. Половина из шести стран Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива проявили позитивное расположение к этому предложению, но другая половина была нейтрально негативно настроена. Нас попросили немножко повременить, буквально сказали, что к этому когда-то мы придем, но не сию секунду. Тогда была достаточно напряженная ситуация вокруг иранской ядерной программы, переговоры еще не начинались в том формате, в котором они в итоге привели к заключению СВПД. Но мы регулярно на наших встречах с арабскими коллегами из Персидского залива напоминали об этом, но реакция была постоянно такой же. После того, как мы увидели опасное обострение ситуации этим летом, в том числе в связи с событиями в Ормузском проливе и обвинениями Ирана во всем, что происходит в регионе, будь то в Палестине, Ливане, Сирии или где-то еще, мы решили, что пора еще раз эту концепцию освежить, привлечь к ней внимание. И вот состоялся экспертный диалог, который нам показал, что интерес к этому есть, и все понимали, что в конечном итоге здесь придется сосуществовать, а не воевать друг с другом постоянно.

Вопрос: Как российская модель могла бы конкурировать с США и Китаем на международном уровне? Нет ангелов в политике, у каждого свои интересы. Что Россия может дать этому региону? Вы говорили об американском вторжении в Ирак и их деструктивной роли в регионе. У Китая есть инициатива «Один пояс — один путь». Что может предложить Россия?

С.В.Лавров: Насчет того, что дает Россия этому региону по сравнению с США и Китаем, то мы не даем в этот регион никакого негатива, не привносим никакие геополитические замыслы, которые были бы сопряжены с настраиванием одной страны региона против другой. Мы, наоборот, всегда выступаем за диалог. Любые войны и конфликты кончаются диалогом. Мы сейчас это видим на примере Сирии, Йемена, Афганистана и других ситуаций. Чем раньше это произойдет, тем лучше. Наши экономические отношения со странами Персидского залива, с арабскими монархиями на подъеме. С каждой из этих стран у нас растет товарооборот, инвестиционная деятельность. Российский фонд прямых инвестиций с большинством стран Залива создает совместные платформы, есть много культурных и гуманитарных программ. Мы даем этому региону наше предложение дружить и получать от этого удовольствие и выгоду. Ответ, возможно, не очень разносторонний и всеобъемлющий, но это ровно то, чего мы хотим от наших отношений с любой другой страной – не навязывать какие-то концепции, а искать баланс интересов.

Вопрос (перевод с английского): Вы упомянули наращивание сотрудничества России с Турцией. Президент Турции Р.Эрдоган говорил о возможной интервенции Турции в курдские районы Сирии вне зависимости от того, поддержат его союзники или нет. Какова позиция России по этому вопросу, учитывая, что такая операция может произойти в координации с более крупной операцией при поддержке России в Идлибе?

С.В.Лавров: Это отдельная история. Это зона деэскалации. Она была предметом Сочинского меморандума между Россией и Турцией от 17 сентября 2018 г., в соответствии с которым было условлено, что вменяемая вооруженная оппозиция, с которой работает Турция, вместе с Правительством берет на себя обязательства не возобновлять боевые действия, обеспечить прекращение огня. Одновременно было зафиксировано, что прекращение огня не распространяется на террористов, находящихся в идлибской зоне. Мы четко руководствуемся этим пониманием и меморандумом точно так же, как и сирийское Правительство, имеющее полное право бороться с террористами на своей территории - тем более с теми, кто не просто сидят внутри идлибской зоны, а постоянно делает вылазки, обстреливают позиции сирийской армии, гражданские объекты. С начала года уже около 60 таких боевых беспилотников направлялось в район нашей воздушной базы «Хмеймим». Они все были подавлены и уничтожены. Тема Идлиба должна рассматриваться отдельно.

Что касается восточного берега Евфрата, напомню, что мы давно привлекали внимание наших американских коллег и в целом мирового сообщества к тому, что США и возглавляемая ими коалиция играют в этом районе в очень опасную игру, пытаясь задействовать курдский фактор для решения своих геополитических задач. А задача заключается в том, чтобы обособить восточный берег Евфрата от остальной территории Сирии. Это очевидно, несмотря на все заверения Вашингтона о том, что он уважает и будет уважать суверенитет и территориальную целостность Сирии. При этом на восточном берегу Евфрата для того, чтобы активнее создавать это квазигосударство, американцы опираются на курдов, потому что именно в них Вашингтон увидел наиболее лояльных ему представителей сирийского общества, живущих на этой территории. Для того, чтобы укрепить позиции курдов, американцы стали продвигать их на те земли, которые традиционно были землями арабских племен. Не так давно было несколько конфликтов между арабами и курдами на восточном берегу реки Евфрат, ровно потому что американцы пытались заселить курдов на арабские территории. Всем было ясно, что это не может хорошо кончиться. Когда Турция объявила, что она озабочена проблемами своей безопасности, мы высказали понимание этой озабоченности.

В 1998 г. между Турцией и Сирией было подписано Аданское соглашение, в котором Дамаск признавал законность озабоченности Турции ситуацией на границе с точки зрения безопасности Турецкой Республики. Анкара признавала озабоченности Дамаска по поводу того, что там должно быть безопасно. Была согласована процедура, согласно которой турецкие вооруженные силы могли входить на определенную глубину (пятикилометровая зона) на сирийскую территорию для подавления экстремистов и террористов. Когда эта тема возникла вновь, мы сочли, что вполне можно использовать международно-правовую базу, о которой я упомянул, – Аданское соглашение. США не хотели, чтобы Турция напрямую сотрудничала с Сирией. Они хотели взять эту тему под свой контроль и обеспечивать контроль на границе, допуская в ходе переговоров, что турки могут иметь в составе контингента, который будет формировать коалицию, неких своих военных полицейских, наблюдателей. Это не устраивало Турцию. Прекрасно понимаю ситуацию, когда страна, не имеющая отношения к региону, к проблеме безопасности на этой границе, пытается навязывать свое виденье. Хорошо было бы договариваться, но при полном уважении суверенитета и территориальной целостности Сирии. Этого не было в исходной позиции Вашингтона, равно как в ней не было и готовности учесть турецкие легитимные озабоченности. В итоге мы слышали, что Президент Турции Р.Эрдоган давно предупреждал, что не может ждать вечно, что проблема не решается, поэтому, если через пару-тройку недель, как он говорил в начале прошлого месяца, не будет договоренности с американцами в соответствии с упомянутыми мною принципами, он оставляет за собой право решать эту проблему без американцев. Могу сказать, что мы выступаем за то, чтобы эта ситуация стала предметом взаимодействия между властями Турции и Сирии. Думаю, что стороны могут договориться об этом. Будем всячески этому способствовать.

Вопрос: Как высоко Вы оцениваете риски военного конфликта с Ираном в Персидском заливе и в целом риски «расконсервации» военных конфликтов в большом регионе, в частности в нагорно-карабахском?

С.В.Лавров: Никогда нельзя ни за что ручаться. Но мне кажется, что войны не хотят ни США, ни Иран, ни большинство стран региона. Может быть, кто-то хотел бы ситуационно сыграть на нынешних противоречиях, обострять обстановку до определенного предела, нагнетать напряженность в информационном пространстве для получения каких-то сиюминутных выгод, но в стратегическом плане я убежден, что никто не хочет войны.

Есть инициатива, о которой я упомянул, – США создают международную коалицию по безопасности в мореплавании, к которой сейчас примыкают Австралия, Бахрейн, Великобритания, еще пара стран. Есть иранская инициатива о том, чтобы все страны региона без каких-либо разделительных линий, все, кто хочет и готов, объединились и сообща обеспечивали здесь безопасность и заодно вырабатывали доверие. В этом же ключе выстроена и наша инициатива – Концепция коллективной безопасности в зоне Персидского залива, частью которой вполне может быть коллективное патрулирование морских пространств, которые вызывают такие большие проблемы.

Мы готовим с Ираном и КНР морские учения по борьбе с террористами, пиратами в этой части Индийского океана. Это к вопросу о том, что сейчас вместо Азиатско-Тихоокеанского региона наши американские коллеги продвигают термин – Индо-Тихоокеанский регион (ИТР). На вопрос, в чем будет отличие, они говорят, что это просто для того, чтобы оттенить роль Индии. Если это под «Индо» имеется в виду Индийский океан, то тогда в этом концептуальном видении должна быть вся Восточная Африка и весь Персидский залив. Такая достаточно сомнительная концепция несет в себе разделительный заряд, пытающийся выстраивать отношения в этом регионе на блоковой основе, а мы привыкли и будем всегда поддерживать центральную роль АСЕАН. Об этом мы много говорим.

Что касается Нагорного Карабаха, то в последнее время ситуация на линии соприкосновения достаточно спокойная, инцидентов мало, они не очень крупные. Состоялся обмен телами погибших, готовится обмен удерживаемыми лицами – в небольшом количестве, но процесс идет. Сопредседатели Минской группы ОБСЕ по Нагорному Карабаху – Россия, Франция и США – работают тесно и дружно. В этом году встречались уже трижды с министрами иностранных дел, в том числе в апреле в Москве с моим участием мы проводили встречу с министрами иностранных дел Азербайджана, Армении с подключением сопредседателей.

Что касается обстановки «на земле», сейчас она гораздо спокойнее, чем год назад. Но политический процесс заторможен, пока не получается сняться с этого тормоза. Стороны делают достаточно серьезные заявления, в том числе звучали слова о том, что Карабах - это Армения, так же как из Тираны Премьер-министр Албании Э.Рама заявлял, что Косово – это Албания. Это, конечно, не помогает создавать атмосферу для возобновления политического процесса. Но мы как сопредседатели вместе с американцами и французами работаем в унисон. Здесь одна из немногих ситуаций, где у нас единое видение. У нас есть базовые документы, не хотим их ревизовать. Мы хотим на основе базовых принципов, которые многократно обсуждались, искать развязку. Но ее нужно находить через прямой диалог. Контакты есть, но диалог об урегулировании пока не возобновляется. Не вижу здесь явной или неявной опасности возобновления крупномасштабных боевых действий. Будем делать все, чтобы этого не произошло.

Вопрос: Через три недели в Сочи состоится историческое событие – впервые Российская Федерация организует саммит Россия-Африка. Отношения и сотрудничество России и Африканского континента имеют исторические корни. Россия никогда не уходила из Африки – это дипломатические отношения, подготовка специалистов для наших стран, строительство разных объектов.

Африканский континент – это 55 стран разного экономического уровня, разных культур. Скептики говорят о том, что сегодня Россия вместо того, чтобы поддерживать двусторонние отношения, пытается сотрудничать с разнообразными регионами. На африканском рынке сейчас присутствуют разные игроки. Раньше были американцы, европейцы, потом пришли Китай, Турция, Бразилия. Многие задают вопрос, с чем Россия придет в Африку? Африканцы сами осознают, что присутствие России на континенте - это гарантия безопасности не только в регионе, но и во всем мире. Россия никогда не была против других игроков в Африке, хотела, чтобы были равные условия сотрудничества, все игроки дополняли друг друга, а их взаимодействие было на благо народов Континента. Что Вы могли бы сказать о предстоящем саммите?

С.В.Лавров: Вы все уже сказали! Вы упомянули, что Россия – это гарантии безопасности. В классическом понимании гарантии безопасности предполагают несколько другое. У нас нет ни одного военного союзного договора с африканскими странами, но у нас есть очень добрые, исторически сложившиеся отношения со времен деколонизации. Да, это было бескорыстно. Это было экономически и финансово затратно для Советского Союза. Но это было, если хотите, «либо по уставу партии, либо по зову сердца». Это, действительно, было важнейшее завоевание советской внешней политики – то, что справедливость на африканском континенте восторжествовала. Кстати, сейчас, когда наши западные коллеги пытаются переписывать историю Второй мировой войны, мы им начали напоминать про период колониализма, про тот ущерб, который колонизаторы нанесли африканскому континенту. Причем деколонизация состоялась почти на двадцать лет позже, чем завершилась Вторая мировая война. Поэтому, если уж кто-то хочет вступать в исторические дискуссии, то мы будем говорить о деколонизации, тем более что она не завершена: это и остров Майотта в архипелаге Коморские острова, и Мадагаскарские острова, и архипелаг Чагос, по которому недавно Международный суд вынес определение, что его надо отдать Маврикию. На этот счет была принята резолюция Генеральной Ассамблеи ООН.

Вы правильно сказали: мы готовы работать в любой стране, никого оттуда не выдавливая, если у нас равные конкурентные условия. Так поступают далеко не все. Примеры я сегодня приводил. Наверное, для африканцев Россия как еще один достаточно крупный торговый партнер – это стабилизирующий, балансирующий фактор. Товарооборот у нас растет бурными темпами и достиг 20 млрд долл. Конечно, это ничто по сравнению с китайским объемом, но это уже в несколько раз больше, чем было, скажем, десять лет назад. Как в любой ситуации, если у тебя есть один более сильный партнер, ты от него зависишь, а если их несколько, то это всегда устойчивее.

Вопрос (перевод с английского): Вы говорили о бессилии США с точки зрения ядерной сделки, о том, что сделка не работает. Когда бывший Президент Франции Ж.Ширак выступил против войны в Ираке в 2003 г., К.Райс – на тот момент Госсекретарь США – сказала, что ему этого не простят. В свете важной речи Президента Франции Э.Макрона в конце августа этого года, в которой он говорил про европейскую стратегическую автономию, появление т.н. постатлантического запада, который подвел нас к краю, как Россия могла бы воспользоваться новыми модальностями европейской политики? Возможно, удастся восстановить настоящий панконтинентальный союз?

С.В.Лавров: В 2003 г. Россия, Франция, Германия выступили против иракской авантюры, которую затеяли англосаксы в грубейшее нарушение международного права, разрушив страну. Между прочим, глава американской оккупационной администрации в Ираке П.Бремер распустил все структуры партии «Баас» и армию, которая опиралась на членов этой партии, службу безопасности, а сейчас всеми признается, что самые эффективные боевики ИГИЛ – это бывшие офицеры армии С.Хусейна, которых просто выкинули на улицу, и им не на что было жить. Я их не оправдываю, но они пошли в ИГИЛ отнюдь не по зову сердца, а просто по финансовой нужде.

Что касается выступления Президента Франции Э.Макрона на совещании послов, мы обратили внимание и на это его выступление, и на последующие инициативы, которые он озвучивал. Несмотря на все разногласия, – понятно, что противоречия будут всегда – они предполагают необходимость вернуться к идее общеевропейского диалога ради того, чтобы мы обеспечивали национальную и международную безопасность и устойчивость мировой системы.

К сожалению, ОБСЕ застыла на уровне полемической площадки – консенсусной, но не имеющей реальных юридических и правовых рычагов. Она могла бы стать альтернативой НАТО и Варшавскому договору в период, когда последний прекратил свое существование. Но, к сожалению, тогда пошли по другому пути.

У Э.Макрона было немало инициатив о том, как выстраивать дела в Европе. Как вы знаете, есть инициатива о том, как реформировать Европейский союз. Он предлагал делать «ядро» – это еврозона, и остальные члены Евросоюза («Восточное партнерство» и т.д.) – концентрические круги. Но теперь, после двух лет пребывания у власти, Президент Франции Э.Макрон стал смотреть на Европу не только в рамках Евросоюза, но гораздо шире – в рамках общеевропейской безопасности. Да, он произнес слова о необходимости стратегической автономии в плане безопасности. Похожие оценки давала Канцлер ФРГ А.Меркель совсем недавно, в том числе в Нью-Йорке, говоря о трансатлантических отношениях в связи с «брекзитом», позицией США по отношению к Евросоюзу и НАТО. Единственная идея США в отношении НАТО – продвигать свое присутствие, продвигать НАТО на Восток, продавать побольше оружия, требуя, чтобы расходы на оборону каждого члена Североатлантического альянса были повышены до двух процентов. Я абсолютно уверен, что в США никто не хочет войны в Европе, но воспользоваться конъюнктурой и немножечко там поприсутствовать, да еще и заставить страну-хозяйку платить за свои базы, поднять расходы на закупки американского вооружения, а потом – американского сжиженного природного газа – почему бы и нет? Наверное, европейцы понимают, что это немного эгоистичная позиция, и того былого ощущения, что существует единый Североатлантический оборонный альянс, у них нет. Неслучайно, когда наступило это разочарование, стали говорить о необходимости этот альянс из оборонительного сделать глобальным – альянс, который будет отвечать за глобальную безопасность. Это вечная тема. Можно вечно «ехать» на этой идее, искусственно сохранять этот блок, который ищет повод для дальнейшего существования. Советской Союз исчез, Варшавский договор исчез, в Афганистане понятно, в каком состоянии все находится: не знают, как оттуда поскорее уйти, но при этом остаться несколькими базами и забыть про это.

Инициатива Э.Макрона нами поддерживается, мы об этом говорили. Он написал развернутое послание Президенту России В.В.Путину, который ему ответил ровно на эти темы, соглашаясь с необходимостью начинать диалог. Мы не можем заранее намечать какие-то вехи, до которых должны обязательно добраться, но предыдущая позиция большинства европейцев о том, что Россия должна выполнить Минские договоренности, и только тогда можно начать разговаривать – это позиция уже не является доминирующей. Выступление Э.Макрона, который, может быть, раньше других прочувствовал, что это тупик, – тому подтверждение.

У Франции много инициатив, в том числе тех, которые вызывают вопросы. В частности, инициативы в сфере журналистики, информационного пространства. «Репортеры без границ» в тесном сотрудничестве с французским правительством продвигают идею создать некий «белый список» средств массовой информации, включая интернет-ресурсы, которым можно доверять. Даже не буду распространяться, что это не очень правильный подход, причем в стране, где «RT» и «Спутник» не имеют аккредитации в Елисейском дворце. Еще у Франции есть инициатива, которая называется «Европейская инициатива вмешательства». Когда мы были в Брегансоне, разговаривали президенты, а я параллельно пообщался с Министром иностранных дел Франции Ж.-И. Ле Дрианом и внешнеполитическим советником Э.Макрона. Мы интересовались, как эта инициатива замышляется, потому что, когда ее презентовали, было упомянуто, что она в числе прочих необходима для того, чтобы, когда возникает острая потребность вмешаться и спасать человеческие жизни, желательно избегать бюрократических проволочек, с которыми связана деятельность Совета Безопасности ООН, НАТО, Евросоюза как такового. Естественно, возникает вопрос: если речь идет о применении силы, как же обойтись без Совета Безопасности? В сентябре у нас была встреча министров иностранных дел и обороны России и Франции в формате «два плюс два». Мы подробно об этом говорили, но пока еще нам не представили окончательной картины. Это тоже нужно понимать: вписывается это в инициативу Президента Э.Макрона о начале общеевропейского диалога или это какая-то побочная идея? Много вопросов. Но самое главное – и мы двумя руками «за» – нужно садиться и начинать разговаривать взаимоуважительно, без предварительных условий, без претензий на то, что одна сторона имеет некие исключительные права и привилегии в этом диалоге.

Вопрос: На мой взгляд, одним из главных стратегических успехов российской внешней политики на Ближнем Востоке и в отношении незападного мира в целом является то, что она превратилась в самостоятельную ценность и перестала быть производной отношений России с Западом. Но многие наши оппоненты пытаются это критиковать, опровергать и говорить, что российские интересы на Ближнем Востоке заключаются в ослаблении Запада, а Россия не является надежным, долгосрочным центром силы на Ближнем Востоке. Стоит только Западу улучшить отношения с Россией, как она тут же оттуда уйдет. Вспомните, многие говорили такие глупости, что Сирия является для России разменной картой, чтобы обменять ее на Украину. Пытаясь доказать этот тезис, наши оппоненты апеллируют к российской риторике, которая во многом носит – стоит это признать – несбалансированный характер. В ней содержится справедливая критика Запада, но пока в ней недостает того, о чем Вы сказали: мы позитивно предлагаем странам региона дружить и получать от этого удовольствие. В этой связи считаете ли Вы возможным сбалансировать российскую риторику в отношении Ближнего Востока и, продолжая ругать Запад, одновременно говорить о том, что нейтрально-позитивного Россия несет в регион и что не зависит от конъюнктуры ее отношений с Западом?

С.В.Лавров: Я согласен с тем, что российская внешняя политика стала самоценной. Наверное, иллюзии, которые возникли после распада Советского Союза, в 90-е годы, сказались на восприятии Российской Федерации западным миром. Вы помните все это – конец истории и т.д. Но окончательно понять, что надо полагаться исключительно на себя, – естественно, в рамках международного права – нам помог 2014 год, когда часть западных стран поддержала антигосударственный переворот в Киеве, некоторые из них активно его провоцировали и организовывали. Но в любом случае реакция Запада на приход путчистов к власти в Киеве в 2014 г. – все эти санкции, требования, осуждение – нас убедила только в одном: в этом мире полагаться нужно только на себя, как нам советовал Александр III, и в более широком плане.

Украинский кризис. Февраль 2014 г. Переговоры. Немцы, французы, поляки вместе с Президентом Украины В.Ф.Януковичем и оппозицией подписывают соглашение о том, что наутро будет создано Правительство национального согласия, что оно будет готовить досрочные выборы, власть не будет использовать армию и службу безопасности кроме как для охраны административных зданий. И наутро все это рушится, разваливается. Мы задавали вопросы французам и немцам, да и американцам, которые просили нас поддержать этот договор (Б.Обама специально звонил В.В.Путину), как же так получилось, ведь они поставили свою честь, достоинство, авторитет на кон. В ответ мы слышали: «так случилось».

Неслучайно ведь теперь, когда заходит разговор о том, в чем причины нынешнего кризиса отношений между Западом и Россией, нам пеняют, что мы в Крыму и в Донбассе. Но начало всему этому положил переворот, устроители которого наутро заявили, что они создают не Правительство национального согласия, как было записано в этом документе в феврале 2014 г., а «правительство победителей». 22 февраля они уже разделили страну на победителей и побежденных. А через два дня после этого были заявления о том, что русским в Крыму делать нечего, надо их либо уничтожать, либо изгонять оттуда. Когда крымский парламент восстал против всего этого, туда направляли «поезда дружбы» с бандитами. Точно так же и Донбасс ни на кого не нападал. Они сказали: «Ребята, у вас там какие-то антиконституционные дела. Мы не хотим быть к этому причастными, поэтому оставьте нас в покое. Мы хотим осмотреться и понять, что происходит». Их же объявили за это террористами и на них напали.

Я много раз говорил об этом нашим западным коллегам, но они постоянно уходят от первопричины этой ситуации. Это стыдно и недостойно солидных стран. Но свою самодостаточность, самоценность мы ощутили в полной мере в результате этого очередного, наиболее горького урока из наших отношений с Западом. Это не означает, что мы будем надувать губы, обижаться – нет. Мы готовы откликаться и на такие инициативы, которые, как сейчас было упомянуто, выдвинул Президент Франции Э.Макрон. Мы всегда за диалог, за разговор.

Даже когда были введены санкции, мы, естественно, должны были ответить. Мы всегда подчеркиваем, что санкции – это ваша выдумка, сами с ними решайте, мы откликнемся. Но, во-первых, мы уже поняли, что нужно полагаться, в том числе в экономике, технологиях, обеспечении нашего населения жизненно важными товарами, только на себя, потому что нас могут обмануть в любой момент, как это произошло с этими санкциями. Во-вторых, мы всегда подчеркиваем, что это не означает, что мы хлопаем дверью. Когда вы будете готовы разговаривать, – пожалуйста, причем в той степени и на те темы, которые будут для вас комфортны. Мы это подчеркивали на всех этапах. Поэтому эта наша самостоятельность, самостийность, если хотите, самоценность нашей внешней политики отнюдь не означает, что мы изолируемся. Изолируют себя наши западные партнеры. Но сейчас все это меняется, и тому много примеров, в том числе и отдельные страны Евросоюза активно развивают отношения с Российской Федерацией к неудовольствию бюрократического Брюсселя, который не хочет выпускать все эти процессы из-под своего контроля. Но это уже аукается – как вы знаете, во многих странах это вызывает неудовольствие на национальном уровне.

Насчет того, что Запад говорит, что мы преследуем цель его ослабить, наверное, Запад сам себя ослабляет тем, что он делает. Пример Афганистана, когда полный провал после почти двадцати лет попыток навести там порядок. Бывший Президент Афганистана Х.Карзай прекрасно об этом знает. Он очень близко к сердцу принимает судьбу своей страны. Мы очень ценим его подходы. Но страна остается в неурегулированном состоянии, хотя возможностей для этого было множество.

Насчет того, что нас пытаются представить как ненадежного партнера, который в долгосрочном плане не должен рассматриваться – дескать, бросит и уйдет – знаете, нам говорят абсолютно обратное африканские страны и страны Ближнего Востока и приводят в пример двух-трех лидеров региона, в частности, бывшего Президента Египта Х.Мубарака, который, как минимум, двадцать лет обеспечивал стабильность в этом регионе. Да, он имел хорошие отношения с нами, но он держал регион в стабильности. Американцы называли его стратегическим союзником. «Арабская весна». Он никуда не убежал, он отдал свои полномочия, поехал в Шарм-эль-Шейх, достойно ушел с этого поста, сказал: «Я хочу, чтобы моя страна жила в мире и спокойствии. Если я мешаю, я ушел». Его привезли в судебное помещение в клетке, стали третировать и унижать. Может, я не открою секрет, мы обращались к американцам, предлагали как-то воздействовать на те власти, которые пришли в Каир, чтобы прекратить издеваться над этим человеком, но никакой реакции от США не последовало.

Ливийский лидер М.Каддафи был достаточно близок многим европейским деятелям, во Франции в том числе… Просто разбомбили, зверски убили, уничтожили.

Поэтому решать народам этих стран и их лидерам, на кого можно опереться, а на кого нельзя. Повторю, что многие страны по собственной инициативе подчеркивают нам, что они очень ценят то, что мы не бросаем своих соратников и друзей.

Насчет сбалансированной риторики, я стараюсь балансировать. Мы же ругаем Запад – если это можно назвать руганью – не для того, чтобы получать от этого какое-то удовольствие. Просто мы хотим привести конкретные факты, которые показывают, что так уже было не раз, и опять идти на конфронтацию в попытке решать свои проблемы, раскалывать страны, общество, регионы, – наверное, это не очень здорово.

Вопрос: Говоря о санкциях, Вы когда-то ввели в оборот формулировку: «Не мы их вводили – не нам их снимать». Сенаторы США М.Рубио и Б.Кардин обратились к Вашему коллеге М.Помпео с предложением ввести санкции в отношении Генерального прокурора России Ю.Я.Чайки и Министра юстиции России А.В.Коновалова – Ваших коллег по Правительству. В этой связи возникает вопрос: наша стратегия реакции на санкции остается прежней или будем ее менять?

С.В.Лавров: Я слышал, что М.Рубио и Б.Кардин – известные антироссийски настроенные конгрессмены. Не думаю, что это означает какую-то дальновидность. Все те, кто имеет мало-мальски политически зрелый взгляд на ситуацию, давно должны были понять, что санкции не работают в том направлении, в котором они хотят. Я думаю, что не заработают никогда. У нас есть Богом и предками данная земля с ее богатствами, есть чувство собственного достоинства, ну и армия. Все это в сочетании дает нам очень прочную уверенность. Надеюсь, что экономическое развитие, все инвестиции, которые были сделаны и продолжают делаться, также окупятся в самом ближайшем будущем.

Вопрос: В своем выступлении Вы подробно остановились на последствиях американской политики и военных интервенций на Ближнем и Среднем Востоке. Россия последовательно и четко выступает против таких интервенций. В то же время войны в Ираке и Афганистане не были безболезненными для США. Они привели к большим репутационным, финансовым, человеческим потерям. Как Вы сказали, западные партнеры смотрят на российские действия с позиции геополитики. При этом США открыто относят Россию к противникам. Возможно, это циничный подход, но, может быть, для России не так уж и плохо, когда США «завязают» в проблемах на Ближнем Востоке, тратят свой политический, военный капитал, втягиваются в конфликты (как, возможно, сейчас это произойдет с Ираном) вместо того, чтобы тратить эти ресурсы на сдерживание России?

С.В.Лавров: Что касается войны в Ираке, Афганистане, мы призываем Запад проанализировать все ошибки. Великий У.Черчилль однажды сказал: «Америка всегда поступает правильно. После того, как испробовала все остальное». Это его слова. Надеюсь, он окажется прав и на этот раз.

Россия. ЮФО > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 2 октября 2019 > № 3150286 Сергей Лавров

Признают все меньше: кто отказал Косову в независимости

ЦАР отозвала признание независимости Косова

Ангелина Мильченко

В сербском министерстве иностранных дел заявили, что уже 14 государств отказались от признания косовской независимости. Очередной такой страной стала Центрально-африканская республика. В Белграде отметили, что основной задачей Сербии является снижение количества признающих независимость Косово для того, чтобы самопровозглашенная республика не смогла вступить ни в одну международную организацию.

Центрально-африканская республика (ЦАР) отозвала свое признание самопровозглашенной республики Косово, заявил первый вице-премьер и глава МИД Сербии Ивица Дачич в эфире национального телевидения, передает РИА «Новости».

«Оповещаю общественность, что ЦАР стала 14 государством, которое уточнило свою позицию о том, что не признает Косово, так как находится в списке стран, который ведет Приштина, где указано, что она признала независимость», — сказал Дачич в эфире национального телеканала, показав соответствующую дипломатическую ноту из ЦАР.

Министр Сербии отметил, что Белград хочет снизить количество признающих независимость Косово стран до 96, что является половиной стран-членов ООН. Это необходимо для того, чтобы Приштина не смогла войти ни в одну международную организацию.

«Ясно, что они не могут стать членом ни одной международной организации, в которой голосование происходит как в ООН», — обратил внимание первый сербский вице-премьер, отметив, что ближайшее голосование за вступление Косово в Интерпол ожидается в октябре в Чили.

Также Дачич добавил, что свое признание косовской независимости отозвало еще одно государство, которое сообщит о своем решении через пару месяцев, «чтобы не раздражать международную общественность».

Ранее сербское министерство иностранных дел сообщило, что свое признание самопровозглашенной республики Косово отозвали еще несколько государств: Палау, Мадагаскар, Соломоновы острова, Коморские острова, Содружество Доминики, Суринам, Либерия, Сан-Томе и Принсипи, Гвинея-Бисау, Бурунди, Папуа-Новая Гвинея, Лесото и Гренада.

В 1999 году произошло вооруженное противостояние албанских сепаратистов из Освободительной армии Косово и армии и полиции Сербии. Их действия привели к бомбардировкам Югославии, которая тогда состояла из Сербии и Черногории, силами НАТО. В одностороннем порядке косовско-албанские структуры провозгласили свою независимость от Сербии в Приштине 17 февраля 2008 года.

Среди не признающих самопровозглашенную республику значатся Россия, Сербия, Китай, Израиль, Иран, Испания, Греция и другие государства.

Диалог между Сербией и Косово начался лишь в 2011 году. Это произошло под давлением Брюсселя с целью сближения региона с Евросоюзом, а также для того, чтобы облегчить проживание сербских граждан в республике. Тем не менее в настоящее время контакты приостановлены.

Несколькими днями ранее, 19 июля, «премьер-министр» Косово Рамуш Харадинай заявил, что уходит в отставку, и призвал «президента» Хашима Тачи назначить новые парламентские выборы, передает РИА «Новости».

«Официально проинформирую все компетентные структуры и останусь верен народу, честью было служить стране, эта отставка не может быть отозвана. Ответственность сейчас переходит президенту, который определит день выборов», — сказал Харадинай.

Как отмечает агентство, причиной своего ухода с поста он назвал вызов «на разговор» в Специальную прокуратуру в Гааге. Он отметил, что если бы он не подал в отставку, то это навредило бы самопровозглашенной республике. Однако при этом Харадинай намерен участвовать в парламентских выборах.

Харадиная, как и многих других членов коалиции, которая победила на выборах в 2017 году, Белград считает военными преступниками и вероятными обвиняемыми Специальной международной прокуратуры в Гааге, так как они являются ветеранами Освободительной армии Косово.

В среду, 24 июля, как передает РИА «Новости», косовский «премьер-министр» отправился в Гаагу, где во время встречи со специальной прокуратурой международного суда по преступлениям в Косово он, по совету адвокатов, сохранял молчание. В пятницу он прибыл обратно в самопровозглашенную республику, после чего, в субботу, заявил, что продолжит возглавлять кабмин, несмотря на уход в отставку.

«Как правительство, подавшее в отставку, что я и упоминал в своем решении об отставке, буду исполнять свои обязанности, не могу решиться оставить вакуум, так как Косово не может нести последствия вакуума во власти», — написал он в фейсбуке, отметив, что несогласные с его решением могут обратиться в конституционный суд, решение которого он будет соблюдать.

Кроме того, он заявил, что невиновен и что границы Косово должны остаться неизменными. В то же время он допустил отмену таможенных пошлин в размере 100% на товары из центральной Сербии, но только в том случае, если сербская сторона признает независимость самопровозглашенной республики.

Инициатива по предоставлению финансирования женщинам-предпринимателям распределяет средства в рамках второго раунда финансирования; ожидается, что масштабы своей деятельности расширят 70 000 возглавляемых женщинами компаний

ВАШИНГТОН, 13 мая 2019 года – Сегодня Инициатива по предоставлению финансирования женщинам-предпринимателям (We-Fi) сообщила о распределении средств в рамках второго раунда финансирования – ожидается, что это благоприятно отразится на положении 70 000 возглавляемых женщинами компаний и позволит дополнительно привлечь средства государственного и частного секторов объемом около миллиарда долларов США.

В рамках второго раунда 129 млн долл. США будут направлены на программы расширения масштабов женского предпринимательства, осуществлением которых будут заниматься четыре многосторонних банка развития, и это, согласно прогнозам, позволит привлечь дополнительные средства из государственных и частных источников в размере 990 млн долл. США. Африканский банк развития получил 61,8 млн долл. США на мероприятия в 21 африканской стране, Азиатский банк развития – 20,2 млн долл. США на деятельность во Вьетнаме, Папуа – Новой Гвинее и Фиджи, Европейский банк реконструкции и развития – 22,9 млн долл. США на работу в странах Центральной Азии с низким уровнем дохода, а Межамериканский банк развития – 24,28 млн долл. США на мероприятия в странах Латинской Америки и Карибского бассейна.

Эти решения станут дополнением первого раунда финансирования, о котором We-Fi объявила в апреле 2018 года и в рамках которого 120 млн долл. США было предоставлено на осуществление Группой Всемирного банка, Азиатским банком развития и Исламским банком развития проектов по устранению барьеров, с которыми сталкиваются женщины-предприниматели в развивающихся странах. Планируется, что всего в рамках двух раундов будет оказана помощь 115 000 женщин-предпринимателей и будут привлечены дополнительные средства из государственных и частных источников объемом 2,6 млрд долл. США, что в десять раз превышает объем средств, предоставленных 14 правительствами – донорами We-Fi.

«We-Fi – это первое в своем роде масштабное многостороннее партнерство, цель которого – вести поиск комплексных и устойчивых решений проблем, с которыми сталкиваются женщины-предприниматели», - заявил Джеффри Окамото, глава Управляющего комитета We-Fi и исполняющий обязанности помощника министра финансов США по вопросам международных финансов и развития. - «Смысл здесь в том, чтобы финансировать не предприятия отдельных женщин-предпринимателей, а проекты, позволяющие устранить системные причины препятствий к финансированию женского предпринимательства».

«Когда мы устраняем препятствия к раскрытию экономического потенциала женщин, они обеспечивают ускорение темпов роста мировой экономики, повышение благосостояния и укрепление мира», - сказала Генеральный директор Группы Всемирного банка Кристалина Георгиева. - «We-Fi удалось, превысив все целевые показатели, привлечь миллиарды долларов США на финансирование женщин-предпринимателей, в том числе в самых сложных ситуациях. Я надеюсь, что эта работа будет продолжена, поскольку преуспеяние женщин благотворно для всех».

Семьдесят процентов распределяемых в настоящее время средств We-Fi будут направлены на оказание непосредственной поддержки женщинам-предпринимателям в странах, соответствующих критериям кредитования МАР, а также затронутых нестабильностью или конфликтами.

В рамках второго раунда финансирования:

• Африканскому банку развития (АфБР) было предоставлено 61,8 млн долл. США на осуществление его программы «Меры финансирования в интересах африканских женщин» (AFAWA). В рамках этой программы будут предлагаться инновационные и специализированные механизмы финансирования, в том числе ориентированный на женщин механизм распределения рисков первичных убытков. Программа, рассчитанная на 21 страну, будет осуществляться, прежде всего, в странах, соответствующих критериям кредитования МАР, а также в нестабильных и затронутых конфликтами странах, где женщины ограничены в доступе к финансированию, рынкам, знаниям и учебным программам. К числу этих стран относятся Бурунди, Демократическая Республика Конго, Замбия, Зимбабве, Коморские Острова, Кот-д’Ивуар, Мали, Мавритания, Мозамбик, Нигер, Сенегал, Сьерра-Леоне, Танзания, Уганда, Чад и Эфиопия.

• Азиатский банк развития (АБР) получил 20,2 млн долл. США на программу «Женщины за ускоренное развитие жизнеспособных компаний в странах Юго-Восточной Азии и Тихоокеанского региона» (WAVES). В рамках этой программы поддержку получат более 5105 компаний в странах Тихоокеанского региона и во Вьетнаме, принадлежащих женщинам или возглавляемых ими, а также будут приняты меры по стимулированию устойчивых изменений моделей поведения ключевых заинтересованных сторон в государственном и частном секторах. Во Вьетнаме доступ к финансированию будет расширяться путем кредитования на основании показателей эффективности, а на Фиджи будет выпущена первая в странах Юго-Восточной Азии и Тихоокеанского региона гендерная облигация. АБР окажет содействие в осуществлении положений гендерной направленности, предусмотренных вьетнамским законом о предпринимательской деятельности. Для наращивания возможностей и готовности женщин успешно заниматься предпринимательской деятельностью будут приниматься меры по повышению их финансовой грамотности, ускорению развития компаний, а также по осуществлению программ консультирования, призванных повысить их вклад в формирование инклюзивной и динамично развивающейся экономики.

• Европейскому банку реконструкции и развития (ЕБРР) было предоставлено 22,9 млн долл. США на его программу развития женского предпринимательства в Центральной Азии «Женщины в степи». 100% средств, полученных от We-Fi, будет направлено на проведение мероприятий в странах, соответствующих критериям кредитования МАР, в том числе в Кыргызской Республике, Монголии, Таджикистане и Узбекистане. Эта программа предусматривает применение целостного подхода к решению проблем со стороны спроса, со стороны предложения, а также экологических проблем, способствуя, тем самым, системным изменениям на уровне как рынка, так и отдельных компаний.

Межамериканский банк развития (МАБР) получил 24,28 млн долл. США на осуществление программы «Женщины-предприниматели в странах Латинской Америки и Карибского бассейна» (WeForLac). Эта программа позволит расширить доступ к финансам, рынкам, консультациям и сетям, укрепляя наряду с этим экосистемы предпринимательской деятельности в интересах компаний, принадлежащих женщинам или возглавляемых ими. По расчетам, помощь в рамках программы получат более 19 252 женщин, причем особое внимание будет уделяться недостаточно обеспеченным услугами общинам в Гондурасе, Сальвадоре, Гватемале, Мексике, Колумбии, Бразилии и Перу.

О We-Fi:

We-Fi, созданная в 2017 году в ходе саммита «Группы двадцати» в Гамбурге, Германия, помогает женщинам-предпринимателям получить доступ к финансированию, рынкам, технологиям, консультациям и другим услугам, а также совместно с правительствами и частным сектором занимается совершенствованием законодательства и политики, тормозящих женское предпринимательство в развивающихся странах.

Поддержку We-Fi оказывают правительства Австралии, Германии, Дании, Канады, Китая, Нидерландов, Норвегии, Объединенных Арабских Эмиратов, Российской Федерации, Саудовской Аравии, Соединенного Королевства, Соединенных Штатов, Южной Кореи и Японии.

Всемирный банк наращивает объемы экстренной помощи Мозамбику, Малави и Зимбабве после циклона «Идай»

На поддержку стран, пострадавших от урагана, будет выделено 700 млн долл. США

Мапуту, Мозамбик, 3 мая 2019 года – Сегодня Всемирный банк сообщил о привлечении дополнительных средств в объеме свыше полумиллиарда долларов США для оказания помощи жителям Мозамбика, Малави и Зимбабве, пострадавшим от циклона «Идай».

Всемирный банк приводит в действие Механизм антикризисного финансирования (CRW) Международной ассоциации развития (МАР), по линии которого трем пострадавшим странам будет предоставлено, в общей сложности, 545 млн долл. США. Эти средства дополнят почти 150 млн долл. США, выделенных недавно в рамках существующих проектов. В целом, помощь, предоставляемая Всемирным банком на восстановление этих трех стран, достигнет без малого 700 млн долл. США. Кроме того, Всемирный банк совместно с Мозамбиком и Коморскими Островами занимается оценкой и ликвидацией последствий нового удара стихии – циклона «Кеннет».

«В начале этого года циклон «Идай» нанес катастрофический ущерб, от которого пострадали миллионы людей, а циклон «Кеннет» усугубил эту трагедию», – заявил президент Группы Всемирного банка Дэвид Малпасс после посещения пострадавших районов города Бейра – «Группа Всемирного банка в тесном сотрудничестве со своими партнерами помогает населению преодолеть последствия этих страшных ураганов, отстроить разрушенное по принципу «лучше, чем было», и упрочить способность стран противостоять стихийным бедствиям».

Мозамбик – страна, на которую пришелся самый сильный удар циклона, – получит по линии CRW 350 млн долл. США на ремонт систем водоснабжения, восстановление поврежденных объектов общественной инфраструктуры и посевов, а также на содействие в профилактике болезней, обеспечении продовольственной безопасности, усилении социальной защиты и создании систем раннего предупреждения в пострадавших общинах.

Соседней Малави из средств CRW будет предоставлено 120 млн долл. США на восстановление источников дохода в сельскохозяйственной сфере, ремонт важнейших объектов инфраструктуры и помощь в организации эпидемиологического надзора.

Кроме того, Всемирный банк намерен в порядке исключения выделить до 75 млн долл. США некоторым учреждениям ООН для оказания помощи населению Зимбабве, также пострадавшему от циклона «Идай». За счет этих средств будет профинансирована скоординированная межотраслевая операция по поддержке источников дохода и восстановлению, направленная, в первую очередь, на проведение мероприятий в области социальной помощи и на уровне общин.

Президент Малпасс посетил Мозамбик в ходе своей первой официальной поездки в качестве главы Всемирного банка. Перед приездом в Мозамбик он побывал в Эфиопии и на Мадагаскаре, где

посетил места осуществления нескольких проектов, финансируемых Группой Всемирного банка, встретился с руководителями правительств, представителями частного сектора и другими заинтересованными сторонами, а также выслушал мнения получателей помощи и партнеров на местах.

В 2018 году мировой объем денежных переводов достиг рекордного уровня

ВАШИНГТОН, 8 апреля 2019 года — Согласно последнему выпуску Доклада Всемирного банка по вопросам миграции и развития, в 2018 году объем денежных переводов в страны с низким и средним уровнем дохода достиг рекордного уровня.

По оценкам Банка, годовой объем официально зарегистрированных денежных переводов в страны с низким и средним уровнем дохода достиг 529 млрд долл. США в 2018 году, что превышает предыдущий рекорд 2017 года (483 млрд долл. США) на 9,6%. В 2018 году мировой объем денежных переводов с учетом средств, направляемых в страны с высоким уровнем дохода, достиг 689 млрд долл. США (по сравнению с 633 млрд долл. США в 2017 году).

В разрезе регионов приток денежных переводов колебался примерно от 7% в Восточной Азии и Тихоокеанском регионе до 12% в Южной Азии. Общий рост был обусловлен улучшением экономического положения и ситуации в сфере занятости в Соединенных Штатах, а также восстановлением объемов переводов из некоторых стран–членов Совета по сотрудничеству государств Персидского залива (ССГПЗ) и Российской Федерации. В 2018 году объем переводов в страны с низким и средним уровнем дохода, за исключением Китая (462 млрд долл. США), значительно превысил приток прямых иностранных инвестиций (344 млрд долл. США).

Среди основных получателей денежных переводов были Индия (79 млрд долл. США), за которой следуют Китай (67 млрд долл. США), Мексика (36 млрд долл. США), Филиппины (34 млрд долл. США) и Египет (29 млрд долл. США).

Ожидается, что в 2019 году объем денежных переводов в страны с низким и средним уровнем дохода достигнет 550 млрд долл. США и станет для этих стран крупнейшим источником внешнего финансирования.

Согласно глобальной базе данных о стоимости денежных переводов, которую ведет Всемирный банк, среднемировая стоимость перевода 200 долл. США остается высокой: в первом квартале 2019 года она составляла около 7%. Сокращение стоимости отправки переводов до 3% к 2030 году является одним из целевых показателей Цели устойчивого развития (ЦУР) 10.7. Стоимость денежных переводов во многих африканских коридорах и небольших тихоокеанских островных государствах по-прежнему превышает 10%.

Самым дорогим каналом денежных переводов были банки, которые по состоянию на первый квартал 2019 года, в среднем, взимали за перевод 11%. На втором месте по стоимости перевода были почтовые отделения, взимавшие более 7%. В тех случаях, когда национальная почтовая служба заключает эксклюзивное соглашение о сотрудничестве с оператором по переводу денежных средств, комиссия за денежный перевод, как правило, включает надбавку. В последнем квартале 2018 года эта надбавка составляла, в среднем, 1,5% в общемировом масштабе, а в ряде стран достигала 4%.

Говоря о способах снижения стоимости денежных переводов, Дилип Ратха, ведущий автор Доклада и руководитель Глобального партнерства для передачи знаний в области миграции и развития (KNOMAD), отметил: «Тенденция развития денежных переводов такова, что они могут стать крупнейшим источником внешнего финансирования для развивающихся стран. Высокая стоимость денежных переводов уменьшает выгоды, связанные с миграцией. Пересмотр эксклюзивных соглашений о сотрудничестве и предоставление возможности новым игрокам осуществлять деятельность через отделения национальной почтовой службы, банки и телекоммуникационные компании приведет к повышению уровня конкуренции и снижению тарифов на денежные переводы».

Как отмечается в Докладе, повышению расценок на денежные переводы способствует текущая практика банков, направленная на снижение рисков, следствием которой стало закрытие банковских счетов некоторых поставщиков услуг по переводу денег.

В Докладе также отмечается прогресс в достижении целевого показателя ЦУР, предусматривающего снижение оплачиваемых работниками-мигрантами расходов на трудоустройство, которые, как правило, высоки, особенно для менее квалифицированных мигрантов.

«Миллионы низкоквалифицированных работников-мигрантов страдают в результате злоупотреблений при трудоустройстве, включая непомерно высокую плату за трудоустройство. Мы должны активизировать работу по созданию рабочих мест в развивающихся странах, а также контролировать и снижать расходы на трудоустройство, которые несут эти работники», – заявил Михал Рутковски, старший директор департамента Глобальной практики Всемирного банка по вопросам социальной защиты и занятости. Всемирный банк и Международная организация труда совместно разрабатывают индикаторы расходов на трудоустройство со стороны работников в поддержку достижения ЦУР, предусматривающей обеспечение безопасной, упорядоченной и законной миграции.

Региональные тенденции в области денежных переводов

Объем денежных переводов в страны Восточной Азии и Тихоокеанского региона вырос в 2018 году почти на 7% до 143 млрд долл. США, превысив 5-процентный рост, отмечавшийся в 2017 году. Объем переводов на Филиппины достиг 34 млрд долл. США, однако темпы роста переводов понизились вследствие сокращения объемов переводов из стран ССГПЗ. Объем денежных переводов в Индонезию, остававшийся стабильным в 2017 году, увеличился на 25% в 2018 году.

Рост денежных переводов в страны Европы и Центральной Азии, который в 2017 году достиг 22%, в 2018 году составил, согласно оценкам, 11% и достиг 59 млрд долл. США. Продолжающийся подъем экономики привел к увеличению объема переводов из Польши, России, Испании и США – стран, являющихся крупнейшими источниками денежных переводов в регионе. Устойчивое восстановление экономической активности в России благоприятно сказалось на небольших государствах этого региона, в частности на Кыргызстане, Таджикистане и Узбекистане, которые зависят от переводов трудовых мигрантов. На Украине, крупнейшей в регионе стране-получателе денежных переводов, в 2018 году был достигнут новый рекорд – более 14 млрд долл. США, что примерно на 19% больше, чем в 2017 году. Рост переводов на Украину отражает также изменение методики расчета поступлений денежных средств наряду с увеличением спроса на трудовых мигрантов в соседних странах.

На фоне экономического подъема в США объем денежных переводов в страны Латинской Америки и Карибского бассейна в 2018 году вырос на 10% и достиг 88 млрд долл. США. Бóльшая часть переводов по-прежнему направлялась в Мексику, которая получила в 2018 году около 36 млрд долл. США, что на 11% больше, чем в предыдущем году. Рост переводов в Колумбию и Эквадор, чьи трудовые мигранты работают в Испании, составил, соответственно, 16% и 8%. В трех других странах региона рост достиг двузначной величины: 13% в Гватемале и по 10% в Доминиканской Республике и Гондурасе, что стало отражением уверенного притока денежных переводов из США.

Объем денежных переводов в страны Ближнего Востока и Северной Африки вырос в 2018 году на 9% и составил 62 млрд долл. США. Движущей силой этого роста стало стремительное увеличение объема переводов в Египет – примерно на 17%. Рост объема переводов, поступающих в регион, должен сохраниться и после 2018 года, хотя в 2019 году его темпы снизятся приблизительно до 3% вследствие замедления роста в еврозоне.

Объем переводов в страны Южной Азии вырос в 2018 году на 12% и достиг 131 млрд долл. США, превысив 6-процентный рост, отмечавшийся в 2017 году. Этот скачок был обусловлен улучшением экономической ситуации в Соединенных Штатах, а также возобновлением роста цен на нефть, что благоприятно сказалось на объемах денежных переводов из стран ССГПЗ. В Индии, где катастрофическое наводнение в штате Керала, по всей видимости, привело к увеличению финансовой помощи, которую трудовые мигранты отправляют своим семьям, объем поступающих переводов вырос более чем на 14%. В Пакистане отмечался умеренный рост денежных переводов (7%) в результате значительного сокращения поступлений из Саудовской Аравии, крупнейшего для Пакистана источника денежных переводов. В Бангладеш в 2018 году наблюдался активный рост объема денежных переводов (на 15%).

На фоне улучшения экономической ситуации в странах с высоким уровнем дохода объем денежных переводов в страны Африки к югу от Сахары вырос в 2018 году почти на 10%, достигнув 46 млрд долл. США. Если рассматривать денежные переводы как долю валового внутреннего продукта, то наибольшую долю они составляют на Коморских островах, за которыми следуют Гамбия, Лесото, Кабо-Верде, Либерия, Зимбабве, Сенегал, Того, Гана и Нигерия.

Доклад Всемирного банка по вопросам миграции и развития, а также последние данные о миграции и денежных переводах размещены на сайте www.knomad.org. Связаться с экспертами по вопросам миграции можно через сайт http://blogs.worldbank.org/peoplemove/

Игорь Зубов встретился с руководством Министерства внутренних дел, информации, децентрализации Союза Коморских Островов

В МВД России состоялась встреча статс-секретаря – заместителя Министра внутренних дел Российской Федерации Игоря Зубова с делегацией Министерства внутренних дел, информации, децентрализации Союза Коморских Островов во главе с Министром Мохамедом Дауду.

В ходе беседы стороны упомянули подписанное в 2015 году в Морони Соглашение о сотрудничестве между Министерством внутренних дел Российской Федерации и Министерством внутренних дел, информации и децентрализации Союза Коморских Островов и высоко оценили его позитивное влияние на отношения между министерствами.

Игорь Зубов отметил их поступательное развитие и предложил активизировать обмен значимой информации о лицах и фактах, представляющих взаимный интерес по линии предотвращения и раскрытия преступлений.

«Считаем, что не все возможности для нашего двустороннего сотрудничества, предусмотренные Соглашением, до настоящего времени реализованы», - подчеркнул Игорь Зубов и обозначил основные направления взаимодействия между полицейскими обеих стран.

Он также отметил настрой МВД России на дальнейшее развитие и укрепление сотрудничества.

(Актуально)

Источник: https://мвд.рф/news/item/15322693/

Моряки в довесок: Генассамблея ООН приняла резолюцию Украины

Генассамблея ООН приняла резолюцию Украины о «милитаризации» Крыма

Ярослав Медведев

Генассамблея ООН поддержала резолюцию Украины с критикой «милитаризации Крыма». Российское постпредство выразило сожаление по поводу итогов голосования. В поддержку резолюции и требования освободить задержанные в Керченском проливе украинские корабли выступили 66 государств-членов ООН. В Совфеде считают, что это «максимум, мобилизованный США».

Генеральная Ассамблея ООН поддержала украинскую резолюцию, направленную против «милитаризации Крыма и Севастополя» Россией. Кроме того, в документе выражается серьезная озабоченность по поводу «милитаризации Азовского моря», сообщает ФАН.

«Мы сожалеем о результатах голосования. Группа государств-членов ООН, в первую очередь из НАТО и ЕС, поощряет украинцев к новым преступлениям и провокациям во имя западных политических амбиций»,— заявил заместитель постпреда РФ в ООН Дмитрий Полянский.

Кроме всего прочего, в украинской резолюции содержится призыв к России освободить задержанные в ходе инцидента в Керченском проливе украинские военные корабли и их экипажи. Применение российскими пограничниками силы по отношению к украинцам-нарушителям в резолюции называется «неоправданным». Отдельного пункта заслужил Крымский мост — резолюция осуждает его строительство, а сам Крым называется «временно оккупированным».

В поддержку резолюции выступили 66 государств-членов ООН, против — 19 стран. Воздержались от голосования 72 государства.

«Отрадно то, что очень много государств воздержалось, не желая иметь ничего общего с этой вредоносной украинской затеей», — заявил зампостпреда Полянский. Он также подчеркнул, что поддержавшие резолюцию члены ООН не хотят замечать, как ВСУ и батальоны украинских националистов «ведут войну со своими же собственными гражданами, обстреливают и убивают женщин, стариков и детей», поскольку «они им неудобны».

Полянский добавил, что постоянные упоминания Крыма в качестве оккупированной территории лишний раз показывают «фантомные боли» украинских властей.

В Совфеде встретили известия о голосовании в ГА ООН без особого удивления и отметили, что итог его важен с моральной, а не политической точки зрения. Об этом в разговоре с НСН заявил глава комитета СФ по международным делам Константин Косачев.

«Те 60 с небольшим стран, которые проголосовали в конечном итоге за эту резолюцию, это тот максимум, который американцы в состоянии мобилизовать. То, что большинство стран-членов ООН либо воздержалось при голосовании, либо выступило против, по моему глубокому убеждению, говорит о том, что при формальном одобрении резолюции она, разумеется, <...> не пользуется поддержкой большинства», — убежден сенатор.

Резолюция принимается уже третий год подряд. 19 декабря 2017 года Генассамблея ООН большинством голосов приняла резолюцию, осуждающую «нарушения прав человека», которые, как описано в поданном Украиной тексте документа, происходят на полуострове с «незаконно установленными Российской Федерацией законами, юрисдикцией и управлением».

В тексте резолюции Россия названа «державой-оккупантом». Проект резолюции был предложен Украиной в соавторстве с 30 странами, в его поддержку проголосовали 70 государств: страны Евросоюза, члены НАТО, США, а также их ближайшие союзники, Австралия и Япония.

Россия, в свою очередь, получила поддержку от Киргизии, Таджикистана и Мьянмы — взамен прошлогодней поддержки от Анголы, Южного Судана и Коморских островов. Россию, как и раньше, поддержали все страны БРИКС, кроме Бразилии: Китай, ЮАР и Индия.

В декабре 2016 года за нее проголосовали 70 государств, в то время как еще 26 высказались против и 77 воздержались.

В этом году в резолюции ООН содержится призыв к России «принять все необходимые меры с тем, чтобы незамедлительно положить конец всем нарушениям и ущемлениям прав человека в отношении жителей Крыма», в том числе «произвольным задержаниям, пыткам и другим жестоким, бесчеловечным или унижающим достоинство видам обращения».

Кроме того, резолюция требует отменить «дискриминационное законодательство» на территории Крыма, а РФ обязана «уважать законы, действующие на Украине, и отменить законы, введенные в Крыму» с марта 2014 года, когда полуостров стал российским.

Республика Крым и Севастополь вошли в состав России на правах субъектов федерации весной 2014 года по итогам референдума, на котором подавляющее большинство жителей полуострова высказались за воссоединение с РФ. Киев итогов плебисцита не признал и продолжает считать Крым своей, но «временно оккупированной» территорией.

Москва неоднократно заявляла, что референдум в Крыму был проведен в полном соответствии международному праву, а вопрос территориальной принадлежности Крыма для России исторически закрыт.

25 ноября два малых бронированных артиллерийских катера и рейдовый буксир ВМС Украины вышли из Одессы в направлении Мариуполя. Они вошли в территориальные воды России и продолжали двигаться, не обращая внимания на требования пограничников РФ остановиться. В 50 км к югу от Коктебеля российские пограничники после последнего предупреждения пресекли попытки украинских моряков нарушить границу России.

Пару часов спустя уже в Керченском заливе к югу от Крымского моста ФСБ задержала суда ВМСУ «Бердянск», «Никополь» и «Яны Капу». В Госпогрануправлении ФСБ РФ отметили, что украинские корабли нарушили 19-ю и 21-ю статьи Конвенции ООН по морскому праву, то есть украинские военные корабли незаконно вошли в территориальные воды Российской Федерации.

После этого матросы и офицеры ВМС Украины с кораблей-нарушителей были задержаны и арестованы.

11 друзей Сербии: независимость Косова под угрозой

Соломоновы острова отозвали признание независимости Косово

Дипломатическое положение Косова на международной арене становится все более шатким. За последний месяц признание независимости самопровозглашенной республики отозвали уже три страны. Соломоновы Острова стали 11-й по счету страной, переменившей свою позицию касательно статуса независимости Косова. Работу над «дипломатической блокадой» Косова, несмотря на возражения Евросоюза, активно ведет сербский МИД.

Дипломатическое положение Косова на международной арене становится все более шатким. За последний месяц признание независимости самопровозглашенной республики отозвали уже три страны. Соломоновы Острова стали 11-й по счету страной, переменившей свою позицию касательно статуса независимости Косова. Работу над «дипломатической блокадой» Косова, несмотря на возражения Евросоюза, активно ведет сербский МИД.

Соломоновы Острова отозвали признание независимости самопровозглашенной республики Косово. Об этом сообщил приштинский телеканал KTV. Информацию подтвердил первый вице-премьер и глава МИД Сербии Ивица Дачич.

Согласно данным телеканала, власти Соломоновых Островов отправили специальные ноты представительству Косово в Австралии 28 ноября. В первой сообщалось о решении отозвать призвание независимости республики. Во втором обращении говорилось, что Соломоновы Острова будут придерживаться этой позиции, «пока не завершатся переговоры Белграда и Приштины под эгидой ЕС».

При этом в МИД Косова заявили, что не получили дипломатические ноты.

Соломоновы Острова стали уже третьей страной за месяц, которая отзывает признание независимости Косова. В течение ноября власти Гренады и Коморских островов приняли аналогичное решение.

При этом причины для отзыва признания называются одни и те же. Так, власти Гренады заявили следующее: «правительство страны после обширных исследований считает, что наибольшее значение имеет поддержка будущего статуса Косова, который будет согласован путем переговоров Белграда и Приштины».

А в отправленной Коморскими островами ноте сообщалось, что «Союз Коморских островов отзывает признание Косово, чтобы дать возможность обеим сторонам прийти к справедливому, равноправному и прочному политическому решению вопроса, связанного со статусом Косово».

Всего у Косова отозвали независимость 11 государств.

Помимо трех вышеперечисленных стран свое решение изменили также Доминика, Суринам, Либерия, Сан-Томе и Принсипи, Гвинея-Бисау, Бурунди, Папуа — Новая Гвинея и Лесото.

Над международным статусом Республики Косово активно работают власти Сербии. В октябре президент страны Александр Вучич во время пресс-конференции с председателем комитета по внешним делам Европарламента Дэвидом Макалистером заявил, что никогда не признает независимость Косово.

«Я понятия не имею, чего [Запад] хочет от Сербии, но Сербия не признает независимость Косово, как они бы этого хотели, даже если меня будут бить палками по голове. Я никогда не приму независимость Косово», — сказал сербский лидер.

Вопрос о признании республики — одно из основных направлений внешней политики Сербии.

«Очевидно, что как раз над этим активно работает сербская дипломатия. Министр иностранных дел Сербии, например, заявлял, что у них поставлена задача снизить число признавших Косово до менее ста стран. Такая борьба со стороны Сербии ведется, и она тоже вызывает недовольство в Приштине, которая при поддержке США активно лоббировала признание своей независимости. Белград начал активно сопротивляться», — отмечает в разговоре с «Газетой.Ru» эксперт Института славяноведения РАН Георгий Энгельгардт.

После того, как Гренада присоединилась к странам, пересмотревшим свое решение касательно статуса Республики Косово, Ивица Дачич рассказал, что Запад требует от Сербии прекратить свою борьбу с признанием независимости Косово.

«Албанская сторона жалуется на меня западникам, а Запад требует прекратить это, потому что это раздражает албанцев и как будто вредит диалогу, тогда как их лоббирование за новые признания независимости и за членства в международных организациях — это нормально», — сказал он.

Таким образом, сербские власти продолжили свою работу по косовскому вопросу. Вскоре министр иностранных дел и международного сотрудничества Союза Коморских Островов Мохамед Эль-Амин Суэф после переговоров с Дачичем заявил, что поддерживает Сербию.

«Если говорить о вашей территориальной целостности, мы с вами. Косово для нас является неотъемлемой частью вашей территории», — сказал Суэф.

Конфликт между Сербией и Косово длится уже более десяти лет, что мешает обоим государствам вступить в ЕС. Белград выразил намерение о вступлении еще в 2006 году. Приштина добивается того же с момента провозглашения независимости в 2008 году, которое Сербия, как и Россия, так и не признали. В мае этого года европейские лидеры поставили условие: противники должны нормализовать отношения к началу 2019 года.

В начале ноября Глава дипломатии ЕС Федерика Могерини призвала обе стороны обеспечить благоприятные условия для диалога. Она попросила главу Косова Хашима Тачи и президента Сербии Александра Вучича воздерживаться от слов, действий и мер, мешающих нормализации отношений.

Однако уже 21 ноября власти Косова заявили о введении таможенной пошлины в размере 100% стоимости на всю продукцию из Сербии и Боснии и Герцеговины. Премьер республики Рамуш Харадинай заявил, что Приштина изменит это решение только когда власти Сербии признают независимость региона.

В свою очередь, Александр Вучич заявил, что Белград не пойдет на такой шаг, даже несмотря на повышение пошлин.

«Мы должны приготовиться к долгой борьбе, так как независимость Косова мы не признаем, — сказал он. — Первоначально были введены пошлины в 10%, а сейчас в 100%, что означает полный запрет торговли с Центральной Сербией. Это значит, что вы останетесь без жизненно важных товаров, поскольку эта мера затронула не только товары широкого потребления».

Судя по всему, призывы Евросоюза к налаживанию диалога так и остались неуслышанными. Сербия и Косово продолжают игнорировать выдвигаемые Брюсселем условия.

Чтобы стимулировать Белград, ЕС обозначил 2025 год, как возможный срок вступления страны в организацию. Для этого, однако, власти Сербии должны пойти на подписание юридически обязывающего соглашения с Косово.

Однако, как отмечает Георгий Энгельгардт, для Белграда этого обещания уже недостаточно, к тому же, взамен Брюссель назначил слишком дорогую плату.

«Вступление Сербии в ЕС пока остается со стороны Брюсселя на уровне риторики, заманчивого предложения, но оно слабо конкретизировано, год назад они впервые за 18 лет хотя бы обозначили возможные сроки интеграции. Европейские перспективы для Белграда остаются достаточно расплывчатыми», — заявляет эксперт.

Проблема для белградских политиков заключается в том, что от них требуют пойти на крайне тяжелое и болезненное решение. В обмен, по словам эксперта, им обещают неясную и туманную перспективу.

«У них есть опыт общения с ЕС, который уже выдвигал ряд условий, без которых невозможно притяжение той или иной фазы евроинтеграции. Белград выполнял эти условия. После этого выдвигались новые требования. Соответственно, сейчас тоже есть опасения, что даже если они пойдут на подписание, а это будет очень тяжелый удар по стране, то на следующий день им выдвинут новые условия», — считает Георгий Энгельгардт.

По мнению эксперта, говорить о нормализации отношений между Белградом и Приштиной пока не приходится, а подписание соглашения о признании независимости Косова в ближайшей перспективе — практически невозможно.

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на пресс-конференции по итогам переговоров с Министром иностранных дел и международного сотрудничества Коморских Островов М. эль-Амином Суэфом, Москва, 9 ноября 2018 года

Добрый день!

Мы провели переговоры с Министром иностранных дел и международного сотрудничества Союза Коморских Островов. Переговоры прошли в дружественной атмосфере, были весьма полезны. Мы подтвердили обоюдный настрой на то, чтобы продвигать наше двустороннее сотрудничество в самых разных областях, договорились прилагать совместные усилия в интересах более полного раскрытия имеющегося потенциала. Мы видим перспективы в сфере рыболовства, возобновляемых источников энергии, обеспечения населения пресной водой, сельского хозяйства. Договорились оказывать содействие деловым кругам в налаживании прямых контактов. Обменялись мнениями по международным проблемам. Подтвердили совпадение или близость наших позиций.

Россия и Коморские Острова придерживаются схожих взглядов на пути обеспечения глобальной и региональной стабильности. Мы едины в том, что необходим только коллегиальный поиск ответов на общие для всех государств вызовы и угрозы и необходимо действовать на основе международного права.

Высказались в пользу урегулирования многочисленных очагов напряженности в мире, в том числе на Африканском континенте, исключительно политико-дипломатическим путем. У нас общее мнение относительно доброго сотрудничества, которое сложилось между нашими делегациями в Организации Объединенных Наций. Мы выразили признательность нашим коллегам из Коморских Островов за поддержку российских приоритетов в вопросах борьбы с героизацией нацизма, международной информационной безопасности, недопущения размещения оружия в космическом пространстве.

Подробно рассмотрели ситуацию в Африке и перспективы преодоления региональных конфликтов, в том числе в Сахаро-Сахельском регионе, в Центральноафриканской Республике, Демократической Республике Конго, на Африканском Роге и в Южном Судане.

Москва неизменно придерживается сформулированного африканцами принципа «африканским проблемам – африканское решение». Сами африканцы должны договариваться о том, как выходить из той или иной конфликтной ситуации, а задача мирового сообщества заключается в поддержке Африканского Союза, субрегиональных организаций Африки при координирующей роли Организации Объединенных Наций. Россия как постоянный член Совета Безопасности ООН будет и далее вносить свой активный вклад в эту работу.

Мы затронули антитеррористическую проблематику, исходя из необходимости сопряжения усилий для противодействия этому глобальному злу. Отметили позитивное воздействие на наше сотрудничество подписанного несколько лет назад меморандума между правоохранительными органами, в соответствии с которым Россия продолжает оказывать содействие Коморским Островам в подготовке кадров для их правоохранительных структур.

Весьма удовлетворен состоявшимися переговорами. Благодарю своего коллегу и передаю ему слово.

Вопрос: Как Вы можете прокомментировать решение Правительства Союза Коморских Островов отозвать признание независимости Косово? Обсуждалась ли в ходе сегодняшних переговоров тематика Майотты?

С.В.Лавров: Мы, разумеется, приветствуем этот шаг Коморских Островов. Напомню, что в 1999 г., грубо попирая международное право, западные стран – натовцы, Вашингтон и его союзники, в течение двух с половиной месяцев бомбили Югославию. Спустя 9 лет, попытавшись задним числом легитимизировать свою агрессию, они признали одностороннее провозглашение независимости сербским Автономным краем Косово.

Россия будет и впредь настойчиво добиваться выполнения тех решений, которые принял Совет Безопасности – имею в виду резолюцию 1244, которая фиксирует территориальную принадлежность Автономного края Косово Сербии. Любые дальнейшие шаги по урегулированию нынешней явно нездоровой ситуации должны, конечно, предприниматься при уважении и на основе резолюции 1244.

Мы активно приветствовали тот диалог по поиску общеприемлемых решений, который был начат в последние годы между Белградом и Приштиной. Поддерживали ту роль, которую Европейский союз стал играть в качестве посредника в этом диалоге. Однако очевидно, что усилия Евросоюза провалились, потому что Приштина отказывается выполнять все промежуточные договорённости, которые были достигнуты в этих рамках. Имею в виду, в частности, необходимое создание Сообщества сербских муниципалитетов Косово, настрой Приштины на создание собственных вооружённых сил в грубейшее нарушение резолюции 1244. При этом Приштину в этом направлении явно подталкивают извне, в частности, США.

Конечно, тот факт, что страны пересматривают свою позицию о признании Косово, отзывают это признание либо не хотят принимать решение о нём, является проявлением ответственного подхода, опирающегося на нормы международного права. Мы такие шаги, конечно, приветствуем.

Что касается второй части Вашего вопроса об острове Майотта, то напомню, что в 1974 г. по решению ООН состоялся референдум о независимости Коморских Островов, причём по условиям этого референдума окончательный вердикт должен касаться всех четырёх островов. Но Франция, в отличие от других государств, решила не признавать результаты референдума в том виде, в котором Генеральная Ассамблея ООН постановила его провести. Франция не признала независимость острова Майотта и, несмотря на многочисленные резолюции, которые Генассамблея принимала по этому вопросу, продолжает удерживать Майотту нелегитимным способом.

Мы сегодня отмечали, что в 1975 г. Союз Коморских Островов был принят в качестве члена ООН в полном составе четырёх островов. Решение Генеральной Ассамблеи является основой для подхода к этому вопросу с точки зрения международного права. Скажу так: те страны, которые организовали отделение Косово от Сербии, а Майотты – от Коморских Островов и многократно в нарушение международного права стремились менять режимы в тех государствах, где им казалось это нужным сделать, дают вопиющие примеры двойных стандартов. Очень надеюсь, что в дискуссиях о том, какими быть международным отношениям в нынешнюю эпоху, от этой практики будет решено раз и навсегда отказаться.

Вопрос: Австрия подозревает бывшего военного австрийской армии в шпионаже на российскую разведку. Канцлер Австрии С.Курц уже пригрозил ответными мерами и требует от России ясного ответа. Федеральный Министр европейских, интеграционных и иностранных дел Австрии К.Кнайсль отменила свой визит, который она запланировала на 2-3 декабря. Какой ответ даст Россия?

С.В.Лавров: Я только что об этом узнал перед началом нашей встречи, и, честно говоря, меня эта информация неприятно удивила. Испокон веков принято, что если у какой-то страны возникают озабоченности и подозрения относительно действий другой страны (в причастности кого-то к каким-то процессам), которые рассматриваются в качестве угроз для соответствующего государства, то, в соответствии с нормами международного общения, следует напрямую запрашивать разъяснения. А в последнее время, к сожалению, наши западные партнёры взяли за правило прибегать не к традиционной дипломатии в соблюдение всех приличий, а к «микрофонной», «мегафонной» дипломатии, обвиняя нас публично, требуя публично объясниться по вопросу, о котором нам ничего не известно.

Повторю, что необходимо следовать тем нормам, которые были выработаны в ходе формирования практики международного общения. Мы сегодня приглашаем в МИД Посла Австрийской Республики и привлечём его внимание к тому, какими методами нужно действовать, если у них возникают какие-то вопросы к Российской Федерации.

Россия. Коморские о-ва > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 9 ноября 2018 > № 2799199 Сергей Лавров

Объем товаров, экспортируемых из Ирана в Катар, увеличился в четыре раза

Статистика показывает, что объем товаров, экспортируемых из Ирана в Катар, увеличился в четыре раза в первом квартале текущего 1397 иранского года.

В первом квартале текущего 1397 года (21 марта 2018 - 21 июня 2018) из Ирана в Катар было отправлено товаров на 74,61 миллиона долларов, что больше на 214 процентов по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

Примерно год назад Саудовская Аравия, Египет, Объединенные Арабские Эмираты и Бахрейн прекратили свои дипломатические отношения с Катаром, и в конечном итоге отрезали отношения Катара с другими странами, включая Ливию, Мальдивские Острова, Сенегал, Мавритания, Коморские Острова, Нигер и Габон. Иорданское правительство также объявило о снижении дипломатических отношений с Катаром.

После разрыва всех связей с Катаром в июне 2017 года Саудовская Аравия и страны, возглавляемые Королевством, устроили воздушную, морскую и наземную блокаду Катара.

Иран. Катар. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > iran.ru, 5 июля 2018 > № 2665655

Уровень безработицы в Евросоюзе значительно варьируется в зависимости от региона

Количество безработных среди лиц в возрасте 15-74 лет сократилось в 8 из 10 регионов ЕС осенью 2017 года по сравнению с 2016 годом, а порядка 60% мест зафиксировали снижение по меньшей мере на 0,5%.

Тем не менее, региональные уровни безработицы по-прежнему широко варьировались. Самые низкие значения зарегистрированы в Праге (1,7%) и Трире (2,0%). На другом конце шкалы – Западная Македония с самым высоким числом незанятых людей (29,1%), Сьюдад-Аутонома-де-Мелилья (27,6%), Западная Греция и Эстремадура (оба - по 26,3%), Майотта (25,9%) и Андалусия (25,5%), сообщает Eurostat.

Среди 275 регионов, по которым имеются данные, в 56-и объем незанятого населения составил 3,8% или менее в 2017 году – половина среднего по союзу значения (7,6%). Сюда вошли 21 регион в Германии, 13 в Великобритании, семь в Чехии, по три в Венгрии и Австрии, по два в Бельгии, Польше и Румынии и по одному в Болгарии, Италии и Нидерландах.

Кстати, в 2010 году в Германии должно появиться еще около миллиона рабочих мест.

31 регион имел показатель не менее 15,2% - вдвое больше, чем в среднем по ЕС. Сюда вошли все 13 регионов в Греции, девять в Испании, пять во Франции и четыре в Италии.

Средний уровень безработицы среди молодежи в возрасте от 15 до 24 лет в ЕС составил 16,8%. Самые низкие показатели – в Праге и Обербайерне (3,8%), в немецких регионах Везер-Эмс (4,6%) и Штутгарт (4,7%), а также в Зеландии (5%). Самое высокое значение - в Сьюдад-Аутонома-де-Мелилье (62,7%) и Ворио-Айгайо (58,2%). В более чем трех четвертях регионов ЕС уровень безработицы среди молодежи был, по крайней мере, вдвое выше, чем среднее значение.

Доля населения, которое не трудится больше года, составила в среднем 45% в ЕС в 2017 году. Самое низкое количество таковых было зарегистрировано в Норрланде (12,8%), Беркшире, Бакингемшире и Оксфордшире (13,2%) и Бухарест-Илфове (13,8%). Наиболее высокие показатели – в Майотте (83,8%) и в двух греческих регионах - Аттике (77,3%) и Фессалии (77,2%).

50 стран мира признали водительские права ОАЭ

50 стран мира, включая 20 арабских стран, согласились признать водительские права ОАЭ.

Дубай, ОАЭ. 50 стран мира теперь признают водительские права, выдаваемые в Объединенных Арабских Эмиратах, сообщает Министерство иностранных дел и международного сотрудничества ОАЭ. В ведомстве подчеркнули, что это не отменяет потребность оформлять международное водительское удостоверение, которое требуют у туристов многие другие страны мира.

В список стран, признающих водительские права ОАЭ, вошли: Саудовская Аравия, Бахрейн, Кувейт, Оман, Алжир, Иордания, Марокко, Сирия, Ливан, Йемен, Сомали, Судан, Мавритания, Джибути, Коморские Острова, Тунис, Ирак, Палестина, Испания, Франция, Швейцария, Нидерланды, Словакия, Ирландия, Австрия, Греция, Швеция, Китай, Польша, Канада, Турция, Норвегия, Латвия, Новая Зеландия, Сербия, Южная Африка, Финляндия, Венгрия, Люксембург, Литва и Сингапур.

Источник: The National

Три человека были арестованы в эмирате Аджман, ОАЭ, по подозрению в убийстве двух граждан ОАЭ во время драки с использованием холодного оружия.

Полиция обнаружила два тела - 22-летнего мужчины, который был избит до смерти, и 26-летнего мужчины, тело которого было покрыто многочисленными резанными и колотыми ранениями, нанесённых холодным оружием. Третий пострадавший, серьезно раненый в ходе инцидента 30-летний мужчина, был доставлен в Sheikh Khalifa Hospital в Аджмане.

Подозреваемые, среди которых двое приезжих с Коморских островов и один гражданин ОАЭ, были задержаны в Аджмане через 12 часов после сообщения об инциденте.

Полковник Абдулла Аль Матруши, генеральный директор полиции, сообщил прессе, что драка началась в Дубае в районе шоссе им. шейха Заеда. О причинах конфликта, приведшего к печальным последствиям, не сообщается. Тип холодного оружия также не называется. В заголовке сообщения для прессы идет речь о «битве на мечах», а в тексте - об убийстве ножом.

Источник: The National

Выступление и ответы на вопросы Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на «Правительственном часе» в Совете Федерации Федерального Собрания Российской Федерации, Москва, 15 декабря 2017 года

Уважаемая Валентина Ивановна,

Уважаемые коллеги,

Признателен за приглашение в очередной раз выступить перед вами в рамках «Правительственного часа».

В Министерстве иностранных дел России дорожат многолетним тесным, без преувеличения, товарищеским взаимодействием с обеими палатами Федерального Собрания, их профильными комитетами. Мы ценим ваш интерес к деятельности внешнеполитического ведомства. Приветствуем и поддерживаем усилия парламентской дипломатии по оздоровлению межгосударственного взаимодействия, укреплению дружбы и взаимопонимания между народами.

Особо хотел бы отметить успешное проведение в Санкт-Петербурге в октябре очередной Ассамблеи Межпарламентского союза, которая стала самой представительной за всю историю. Беспрецедентно высокий уровень и состав участников – подтверждение авторитета, который российские органы законодательной власти по праву снискали у зарубежных коллег. Поздравляю вас действительно с очень важным событием.

Cлаженная и скоординированная по всем линиям работа по реализации утвержденного Президентом Российской Федерации В.В.Путиным внешнеполитического курса приобретает сегодня особое значение. Мир переживает крайне сложный этап. Растет конфликтный потенциал, усиливаются старые кризисы, появляются новые вызовы. Глубокую тревогу вызывают такие опасные тенденции, как эрозия основополагающих принципов международного права, попытки девальвировать роль многосторонних институтов или использовать их в узкокорыстных целях. Расширение НАТО, наращивание ее потенциала на «восточном фланге», развертывание ПРО США в Европе существенно подрывают принцип неделимости безопасности, являющийся политическим обязательством не укреплять свою безопасность за счет других, который был принят всеми главами государств ОБСЕ. Под угрозой слома – крупные международные договоренности, в частности, по иранской ядерной программе. Надеюсь, этого не получится, но если случится, то пошлет крайне неверный сигнал тем, кто рассчитывает на решение проблем Корейского полуострова.

Мы открыто говорим об этом нашим коллегам, используем любые возможности объяснить нашу точку зрения, отреагировать на их оценки. Об этом шла речь на прошедшем неделю назад в Вене СМИД ОБСЕ, в моих многочисленных контактах «на полях» заседания, в том числе с Государственным секретарем США Р.Тиллерсоном.

Основная причина нынешней напряженности, по нашему убеждению, последовательно эгоистическая и циничная линия ряда государств во главе с США. Уверовавший в собственное превосходство и непогрешимость, привыкший к тому, что его подходы должны восприниматься как «истина в последней инстанции», т.н. «исторический Запад» пытается воспрепятствовать естественному процессу становления нового, более справедливого и демократического полицентричного мироустройства. К несогласным применяется широкий набор репрессалий, включая шантаж, введение односторонних и принудительных мер, прямое вмешательство во внутренние дела.

Вы сами хорошо видите, что у многих на Западе динамичное развитие России, укрепление ее позиций на международной арене вызывают откровенное раздражение и неприятие. Отсюда – стремление наказать нас за независимую, самостоятельную внешнюю политику. Линия на сдерживание нашей страны охватывает самый широкий спектр направлений – от экономики и энергетики до спорта и деятельности отечественных СМИ. Примеры известны, не буду занимать ваше время.

Мы стараемся делать все необходимое для надежного обеспечения суверенитета и национальной безопасности, защиты прав наших граждан. Причем эта работа ведется отнюдь не через уход в себя, самоизоляцию и не путем занятия круговой обороны, наоборот, Россия активно участвует в формировании положительной объединяющей международной повестки дня, выдвигает конкретные инициативы по решению актуальных международных проблем. Наша честная линия, опирающаяся на принципы правды, добрососедства, верности своему слову, пользуется широкой поддержкой, что позволяет развивать равноправный взаимовыгодный диалог с подавляющим большинством иностранных партнеров.

Особое внимание уделяем сплочению мирового сообщества для борьбы с террористической угрозой в русле инициативы Президента России В.В.Путина по созданию подлинной глобальной антитеррористической коалиции для коллективного противостояния этому злу без каких-либо двойных стандартов.

Во многом благодаря эффективным действиям ВКС России по поддержке антитеррористических усилий сирийского Правительства удалось полностью разгромить окопавшихся на территории Сирии игиловцев, другие экстремистские структуры. Подавление террористов, функционирование сформированных в рамках астанинского процесса зон деэскалации создают необходимые предпосылки для перехода к следующему этапу – политическому урегулированию в Сирии на основе резолюции 2254 СБ ООН. Решению этой задачи призвана способствовать подготовка к проведению в Сочи по инициативе лидеров России, Ирана и Турции Конгресса сирийского национального диалога. На повестке дня – подготовка новой конституции, организация всеобщих выборов под надзором ООН, решение гуманитарных проблем, разработка долгосрочной комплексной программы реабилитации страны.

Очень тревожит ситуация вокруг Корейского полуострова, об этом я уже упоминал. Альтернативы постепенному снижению напряженности и переходу к переговорам не существует – попытки провоцировать военный сценарий в надежде разрешить кризис силой приведут к катастрофе. На этот счет достаточно оценок, в том числе в западном политическом истеблишменте. Совместно с китайскими партнерами подготовили «дорожную карту» урегулирования, позволяющую отвести ситуацию от опасной черты. Круг сторонников такого подхода расширяется.

Остается неурегулированным внутренний конфликт на Украине. Киевское руководство откровенно саботирует мирный процесс. Упорно не желает наладить прямой диалог с Донецком и Луганском. Мы призываем западных партнеров, с учетом имеющегося у них влияния на украинские власти, использовать свой ресурс, чтобы побудить Киев приступить к скорейшему практическому выполнению Минского «Комплекса мер», единогласно одобренного СБ ООН.

Среди наших безусловных приоритетов – наращивание разнопланового сотрудничества на постсоветском пространстве. В том числе, конечно же, в рамках СНГ, где в нынешнем году Россия успешно осуществляет председательские функции, ОДКБ, а также в Евразийском экономическом союзе (ЕАЭС), в котором мы будем председательствовать в будущем году.

Всемерно содействуем упрочению внешних связей ЕАЭС, продвижению концепции гармонизации процессов интеграции в интересах выхода в перспективе на Большое евразийское партнерство. Продолжаются шаги по сопряжению ЕАЭС и китайской инициативы «Один пояс, один путь», в частности, завершились переговоры по заключению соответствующего соглашения о торгово-экономическом сотрудничестве, которое сейчас проходит подготовку к подписанию. Открыты «переговорные треки» о создании зон свободной торговли между ЕАЭС и Египтом, Израилем, Индией, Ираном, Сербией, Сингапуром.

Продолжаем укреплять стратегическое партнерство с Китаем. Координация подходов наших стран к ключевым проблемам современности доказала свою востребованность, утвердившись в качестве важного стабилизирующего фактора в мировых делах. Углубляется особо привилегированное стратегическое партнерство с Индией. Динамично развиваются связи и с подавляющим большинством других партнеров в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР), в том числе с Вьетнамом и государствами АСЕАН. Укрепление наших позиций в АТР вносит вклад в общие усилия по социально-экономическому подъему Восточной Сибири и Дальнего Востока.

Восстановлены отношения с Турцией, что во многом стало возможным благодаря личным усилиям президентов В.В.Путина и Р.Т.Эрдогана. Расширяется политический диалог и практическая кооперация со странами Латинской Америки и Африки.

Мы продолжаем тесно взаимодействовать с партнерами в рамках таких объединений, как БРИКС, ШОС, РИК, очередная встреча мининдел которого прошла четыре дня назад в Нью-Дели. Это объединения нового типа, без ведущих и ведомых, диктата, блоковой дисциплины, наоборот, они основаны на взаимном уважении, принципах консенсуса и поиска компромиссов, как того требуют реалии XXI века. Способствуем дальнейшему раскрытию значительного потенциала «Группы двадцати» – эффективного механизма координации подходов к целому ряду ключевых проблем современности. Кстати, сам факт ее создания означает признание полицентричности современного мира и невозможности решать ключевые проблемы в международных делах, экономике, политике без участия новых центров политического влияния, в том числе стран БРИКС.

Диалог с США и Евросоюзом будем выстраивать исключительно на принципах взаимного уважения и баланса интересов.

Как неоднократно подчеркивал Президент Российской Федерации В.В.Путин и сказал вчера на своей пресс-конференции, Россия открыта к конструктивной совместной работе с Вашингтоном. К сожалению, каких либо подвижек со стороны американской Администрации мы не наблюдаем. Ею был предпринят ряд новых откровенно антироссийских действий. В частности, имею в виду направленный против нас закон «О противодействии противникам Америки посредством санкций», закрытие Генконсульства России в Сан-Франциско, захват пяти дипломатических объектов. Мы не ищем углубления конфронтации, но, разумеется, будем и впредь отвечать на любые недружественные шаги в соответствии с принципом взаимности.

Перспективы отношений с Евросоюзом остаются заложником русофобской линии узкой группы стран внутри ЕС, по сути, действующей в интересах США, а не Европы. Между тем раскрученная брюссельской бюрократией – по прямой указке из-за океана – санкционная спираль нанесла серьезный ущерб европейскому бизнесу (прежде всего германскому), который утратил часть своих позиций на российском рынке. Сами же американцы убытков не понесли. Более того, под предлогом борьбы с Россией европейцев хотят заставить покупать дорогой американский сжиженный природный газ, повышать расходы на оборону. Насколько это им нужно – решать самим европейцам. Со своей стороны будем развивать взаимодействие такими темпами, к которым готовы наши есовские коллеги. Но наша многовекторная внешняя политика не будет заложницей «капризов» внутри ЕС.

Продолжаем энергичную работу по защите христиан, сталкивающихся с серьезными проблемами, прежде всего на Ближнем Востоке и Севере Африки, последователей других религий. Добиваемся в ОБСЕ, где уже была принята Декларация «О наращивании усилий по борьбе с антисемитизмом», принятия аналогичных документов в защиту христиан и мусульман.

В рамках отношений с Организацией исламского сотрудничества (ОИС) содействуем взаимоуважительному межцивилизационному и межконфессиональному диалогу. Предпринимаем энергичные шаги по отстаиванию непреходящих духовно-нравственных идеалов, общих для основных мировых религий и культур.

Одна из важнейших задач – отстаивание прав и интересов российских граждан и компаний за рубежом, наших соотечественников, проживающих за границей, дальнейшее сплочение многонационального и многоконфессионального Русского мира. Полезный вклад в эту работу внесла состоявшаяся осенью в Москве Всемирная тематическая конференция соотечественников «100-летие Русской революции: единение ради будущего». Намерены и далее максимально использовать потенциал «мягкой силы», продвигать позиции русского языка и российской культуры, укреплять разноплановый диалог с отечественными НПО, научными кругами и бизнес-сообществом.

Разумеется, будем и впредь оказывать все необходимое содействие представляемым вами регионам по совершенствованию их международных и внешнеэкономических связей. На это, в частности, ориентирован Совет глав субъектов Российской Федерации, который достаточно эффективно работает при МИД России.

Все наши действия в конечном итоге направлены на создание благоприятных внешних условий для мирного развития России, роста благосостояния наших граждан. На Смоленской площади последовательно исходят из того, что только совместными усилиями, через углубление взаимодействия с отечественными законодателями, гражданским обществом можно максимально эффективно решать стоящие перед нами масштабные задачи, находить достойные ответы на вызовы современности.

Мы будем отстаивать справедливость, истину, правду, сохранять свою самобытность и идентичность, опираться на нашу культуру, историю, духовную и ценностную основу.

Благодарю за внимание, готов ответить на ваши вопросы.

Вопрос: В соответствии с Федеральным Законом о ратификации Договора между Россией и Казахстаном по российско-казахстанской государственной границе возник ряд вопросов по Омской области. Сегодня применительно к демаркации один из районных центров русско-полянского района имеет единственную дорогу, соединяющую ее с г.Омск. Часть ее (10 км) отошла Казахстану. Чтобы построить объездную дорогу, нужно 800 млн. рублей. Федеральный бюджет таких денег не дает, а Омская область может построить новую дорогу только за три года (до конца 2020 г.). Есть договоренность о безостановочном передвижении по этому участку, но до 1 января 2019 г. Можно ли согласовать с казахстанской стороной продление такой договоренности до 1 января 2021 г.?

С.В.Лавров: У нас с Казахстаном очень добрые, союзнические отношения. Когда проводилась подготовка соглашения по границе, еще до того, как начались работы на земле, возникали вопросы, как, например, о делении нефтегазовых месторождений. Была достигнута договоренность о делимитации и последующей демаркации государственной границы.

Конечно, вопросы, о которых Вы сказали, возникают. Если Вы передадите материал, я обязательно этим займусь. Мы обратимся к нашим казахстанским соседям. Думаю, мы должны рассчитывать на позитивную реакцию.

Вопрос: Я редко кого-то хвалю, но считаю, что с Министром иностранных дел нам в России повезло, в отличие от некоторых Ваших коллег. Скажем, если бы вдруг вопрос с допинговым скандалом на Олимпийских играх протекал каким-то образом с Вашим участием, такого позора не было бы. А В.Л.Мутко стоило бы как порядочному человеку вообще уйти в отставку.

Мы около месяца назад направляли в МИД обращение, связанное со сносом памятников советских воинов в Польше. Очень рассчитывали, что будет некая реакция МИД. Возможно, я ее просто не отследил в СМИ. Буду очень признателен, если Вы все-таки прокомментируете эту ситуацию. Ведь она идет в нарушение существующего двустороннего Договора о дружественном и добрососедском сотрудничестве.

С.В.Лавров: Мы часто и громко на это реагировали, взывали не только к совести, что не всегда получается в диалоге с нашими европейскими партнерами, но и к букве Договора, который Вы упоминали. Наши польские коллеги пытаются трактовать его так, что они якобы сохраняют в должном состоянии только надгробные монументы, памятники захоронений, а не просто памятники в честь советских солдат. Это не так. Юристы, которые изучали этот Договор, подтвердили, что все без исключения мемориалы, находящиеся на территории Польши и в России, если речь идет о мемориалах, относящихся к истории Польши и ее граждан, должны сохраняться в достойном состоянии. Мы ведем с ними разговор, хотя Вы, наверное, понимаете, что с нынешней властью в Варшаве это, по сути дела, бесперспективная затея. Они пронизаны русофобией. Не знаю, почему.

Что касается наших заявлений, они прозвучали не только по линии МИД. В рамках ОДКБ мы подготовили Совместное заявление на эту тему и распространили его на сессии Совета министров иностранных дел ОБСЕ буквально неделю назад в Вене. Предложили включить соответствующие формулировки и в коллективный документ ОБСЕ. Наши западные партнеры, к сожалению, ушли от этого в сторону, но тема остается очень актуальной. Мы будем добиваться, чтобы не только в Польше, но и везде, где есть памятники героям, освободившим Европу, они уважались и охранялись.

Вопрос: 4 октября 2016 г. в столице Казахстана Астане в рамках XIII Форума межрегионального сотрудничества между Россией и Казахстаном было подписано межправительственное соглашение о сохранении экосистемы бассейна трансграничной реки Урал. В какие сроки будет создана российско-казахстанская комиссия по этому вопросу?

С.В.Лавров: Уверен, что сроки предусмотрены самим соглашением. С нашей стороны уже назначен сопредседатель. Это заместитель Министра природных ресурсов и экологии. Пока не знаю, назначили ли сопредседателя казахи, но я проверю и передам эту просьбу в Минприроды, которое является головным ведомством в этом вопросе.

Вопрос: Сегодня существует некое содружество между Россией, Турцией и Ираном, а также теми, кто примкнул к ним. Может ли оно в дальнейшем трансформироваться в серьёзную политическую структуру, которая будет общаться на основе своих интересов? В своём выступлении Вы упомянули, что ряд наших энергетических компаний подверглись санкциям. Впоследствии, если возникнет такое содружество, нашим компаниям можно было бы оказывать содействие в рамках подобного «восточного братства».

С.В.Лавров: Я сказал бы, что мы нашли «тройку» в качестве формата взаимодействия по Сирии и достаточно успешно реализуем те возможности, которые есть у каждой из наших трёх стран. Как уже неоднократно говорил Президент России В.В.Путин, у нас нет стопроцентного совпадения целей и интересов, но из многообразия подходов каждой страны к тому или иному аспекту ситуации в Сирии мы однозначно опираемся на стопроцентную солидарность в необходимости победить терроризм, сохранить территориальную целостность, суверенитет САР, обеспечить гармонию всех её этно-конфессиональных групп.

Такая общность интересов обеспечивает последовательную эффективную работу в рамках астанинского формата, впервые в истории в таком составе (Россия-Иран-Турция) прошёл сочинский саммит. На нём, как Вы знаете, была выдвинута инициатива созыва Конгресса сирийского национального диалога.

Не буду сейчас загадывать, насколько необходимо и целесообразно формировать из этой «тройки» нечто постоянное-структурированное, бюрократизированное, с секретариатом и аппаратом. Наверное, всему своё время. Но в целом сегодняшние проблемы в мире таковы, что они требуют не каких-то застывших бюрократических формирований, а гибких коалиций, которые позволяют реагировать на вызовы современности оперативно и эффективно.

БРИКС – это тоже ведь не организация, а объединение, которое не обросло никаким секретариатом, но обеспечивается работой через страну-председателя. Безусловно, Россия, Турция и Иран – далеко не на том же уровне кооперации, как страны БРИКС. Но это тоже такое незастывшее объединение.

У нас действительно есть и будут дополнительные общие экономические, энергетические и финансовые интересы, потому что все три страны по понятным причинам не хотят зависеть от нынешней мировой валютно-финансовой системы, которую контролируют США. Контролируя её, они пытаются шантажировать всех остальных своим доминирующим положением. Это никому не нравится, в т.ч. и КНР. Поэтому в наших экономических отношениях с Турцией и Ираном мы стараемся искать возможности таких форм, в т.ч. взаиморасчётов, которые опираются на национальные валюты. В этом смысле энергетическое сотрудничество тоже будет становиться более независимым от той конъюнктуры, которую навязывают из Вашингтона.

Вопрос: Президентом России В.В.Путиным поставлена задача значительно усилить работу по увеличению вклада туристической области в ВВП страны до 10%. Без решения проблем визовых процедур, особенно во въездном туризме (он даёт максимальную часть доходов), очень сложно выполнить эту задачу. Такая работа идёт во Владивостоке, мы благодарны за это. С 8 августа с.г. более 5 тыс. чел. уже получили визы. Эту же работу начинает Калининград. Как Вы оцениваете данный процесс?

С.В.Лавров: Мы оцениваем его так же, как и Вы - позитивно. Переход на электронную визу стал результатом серьёзной межведомственной работы. Далеко не один МИД решает такие вопросы. Это ещё и Пограничная служба ФСБ России, Федеральная таможенная служба.

Считаю, что на данном этапе это оптимальное решение, когда для всего свободного порта Владивосток, для всего этого региона введена электронная виза, и ей уже пользуются граждане значительного числа стран, хотя и не всех, в т.ч., кто был бы интересен для региона. Такая же ситуация в Калининграде, где есть перечень стран, чьи граждане могут легко приезжать по электронной визе, однако в нём не все страны. Здесь уже играет свою роль принцип взаимности. Думаю, что России не подобает раскрываться в одностороннем порядке, когда нас пускают в соответствующую страну по очень серьёзным проверочным процедурам.

Есть, правда, и позитивные сдвиги в том, что касается применения шенгенских правил, в рамках которых имеется достаточно широкий диапазон возможностей вплоть до предоставления за несколько дней пятилетних многократных виз. Целый ряд стран Евросоюза, в т.ч., например, итальянцы, активно продвигают именно такой подход. Мы им, разумеется, отвечаем взаимностью. Однако полностью перейти на безвизовый режим с теми, кто ограничивает въезд к себе визовыми требованиями, мы не можем, хотя с каждой страной Евросоюза готовы заключать соответствующие договорённости.

До 2013 г. у нас шёл очень интенсивный процесс подготовки соглашения о безвизовом передвижении между Россией и всеми странами шенгенской зоны в дополнение к соглашению об упрощении визового режима, которое действовало давно и продолжает действовать. Мы хотели полностью перейти на безвизовый режим для широкой категории граждан, прежде всего спортсменов, туристов, учёных, бизнесменов. Соглашение было готово. Мы даже провели специальные экспертные консультации, позволившие Евросоюзу убедиться, что у нас будут только биометрические паспорта, что мы можем с ними работать, что у нас будет необходимое оборудование. Также было заключено Соглашение о реадмиссии, чтобы снять опасения Евросоюза, что наши граждане будут оставаться на постоянное место жительства (как сейчас украинцы, которых, кажется, около 1 млн. чел.). Обо всём договорились.

Все вопросы, которые возникали у ЕС, были урегулированы удовлетворительным образом, что подтвердили в Брюсселе. Это было задолго до украинских событий, до того, как Евросоюз пошёл на поводу у Вашингтона и ввёл санкции. Потом они пытались представить дело таким образом, будто в ответ на украинские дела они заморозили работу над этим соглашением. На самом деле они заморозили её потому, что несколько русофобски настроенных стран в ЕС сказали, что не поддержат по политическим соображениям подписание соглашения о безвизовом соглашении с Россией до тех пор, пока безвизовый режим не будет предоставлен Украине, Молдавии и Грузии. Понимаете, чистое политиканство не позволило принять это соглашение.

Однако наша цель – расширять круг тех стран, с которыми у нас есть такие соглашения. У нас уже практически безвизовая (за исключением одной страны) Латинская Америка, очень много стран в Азии, например, Республика Корея. Готовы заключить такое соглашение с Японией, имеем очень льготный режим с КНР. Мы видим цель, однако, надеюсь, все понимают, что такая страна, как Россия, не может раскрываться односторонне, без взаимности.

Вопрос: Мы в Крыму всегда считали и продолжаем считать, что Украина может стать благополучным государством только при условии выстраивания абсолютно дружеских отношений с Российской Федерацией. Понятно, что в настоящее время Украина находится под внешним управлением государств, которые не желают дружбы Украины с Россией, но на фоне не совсем убедительных результатов Киева в его европейских устремлениях, нет ли признаков, что даже нынешнее его руководство понимает необходимость нормализации отношений с Россией?

С.В.Лавров: Честно говоря, признаков не вижу. Я согласен с Вами в том, что страна находится под внешним управлением, но с одной оговоркой – нам доподлинно известно, что такие страны, как Франция и Германия, участвующие в «нормандском формате», другие страны ЕС и даже США внутри своих дискуссий откровенно признают, что этот украинский режим уже начинает действовать как «хвост, который виляет собакой».

То, что они сейчас устроили в Киеве даже в отношении рекомендованного и навязанного Вашингтоном механизма по борьбе с коррупцией, называется простым игнорированием своих обязательств. Из-за того, что наши западные партнеры публично заангажировались на поддержку этой демократической революции, которая там состоялась, они теперь не могут «съесть свою шляпу» и взять свои слова назад, сказав, что это очередной провалившийся эксперимент после М.Саакашвили.

Президент Украины П.А.Порошенко этим пользуется и будет это делать до тех пор, пока Запад не найдет в себе мужества сказать, что он был не прав, когда спровоцировал майданную революцию, свергнув законно избранного, всеми признанного Президента, когда пустил к власти радикалов, остервенело набросившихся на русский язык, когда они промолчали на слова Д.А.Яроша, который через два дня после переворота сказал, что русские в Крыму никогда не будут почитать Шухевича и Бандеру и что там русских быть не должно. Они как будто не понимали, что эти слова не просто сотрясание воздуха. Это слова, которые были произнесены в судьбоносный момент. Крымчане и жители Востока Украины не могли на них не среагировать.

К сожалению, у меня в этой связи пессимистичный настрой в отношении того, как именно нынешнее украинское руководство оценивает будущее своего государства в контексте отношений с Россией. Население гораздо более реалистично смотрит на эти вещи и понимает, что временщики, которые пытаются выжать все соки из своей страны и из отношений с Западом, не представляют интересы украинского народа.

Вопрос: Сергей Викторович, понимаем всю сложность Вашей работы. Благодарим за служение России. Мы видим, как США под красивые слова о демократии развязывают гражданские войны. Уничтожаются уже целые государства. Причем «горючий материал» ищется в самой стране-жертве. Может быть, настало время и нам поучаствовать в борьбе африканцев, заняться резервацией индейцев в Америке за свои права и демократию? Думаю, что многие женщины России пожертвуют своими золотыми украшениями для этого благородного дела. Может быть, тогда США некогда будет заниматься другими государствами и наконец-то сконцентрируются на себе.

С.В.Лавров: Наверное, нам будет не выгодно заниматься чем-то подобным как по нашей христианской православной морали, так и по мусульманской, в той части страны, где живут мусульмане. Неприемлемо это и с точки зрения наших прагматических интересов. Потому что я не думаю, что мы выиграем от того, что крупные страны будут «срываться в пропасть» каких-то внутренних революций. Но, то, что сейчас история, в том числе завоеваний, войн и побед очень серьезно используется не только для того, чтобы сохранять память о разных событиях, но и как инструмент проведения антироссийской политики – это факт.

Как вам известно, самой популярной темой является Вторая мировая война, кто ее начал, каковы ее итоги, вечны ли они и незыблемы ли решения Нюрнбергского трибунала. Мы готовы на эту тему дискутировать. А вот наши западные партнеры тушуются, когда им просто напоминаешь о событии, которое произошло 15 лет спустя после окончания Второй мировой войны. Я имею в виду деколонизацию и вообще все, что сделал колониализм в современном мире. В ответ нам говорят, что мы начинаем заниматься пропагандой. То есть переписывать итоги Второй мировой войны - это не пропаганда. А ответить, как же они все-таки оценивают колониальную эпоху и ее последствия они не желают. Это ведь тоже связано с начертанием «по линейке» границ на Ближнем Востоке и Севере Африки, которые сейчас «разрезают» целые этноконфессиональные группы и во многом являются спусковой пружиной этих конфликтов. Я считаю, что разговор на эти темы вполне должен быть открытым, честным и от него никто не должен уходить.

У меня раз в полгода проходит встреча с послами всего Европейского союза. Они затронули тему Крыма. Я объяснил, что те, кто хочет посмотреть, как сейчас живут крымчане, нарушаются ли там права человека, имеют все возможности это сделать. Например, представитель СЕ Ж.Штудман съездил в Крым и сделал очень порядочный, приличный и честный доклад. Многие парламентарии ездят в Крым, в конце концов, многие иностранные наблюдатели были на референдуме. Поэтому здесь никакого вопроса не возникает.

Я спросил у ЕС, как они относятся к ситуации с заморскими владениями одного из своих членов во Франции. Когда в рамках процесса деколонизации по решению ООН и с согласия Франции Коморские острова голосовали о выборе своей судьбы – стать независимыми или остаться в составе Франции как заморская территория - все проголосовали за независимость, кроме острова Майотта. Условием референдума было, что решение принимается на основе простого большинства – если все остальные за независимость, то и Майотта является частью независимых Коморских островов. А французы сказали «нет», договаривались по-другому, но раз население хочет повести себя так, тогда они сохраняют свое владычество над островом Майотта. Было несколько резолюций СБ ООН, которые требовали от Франции признать итоги референдума такими, какими они замышлялись и были согласованы до того, как началось голосование. Ничего подобного. Французы это проигнорировали. В начале этого века остров Майотта стал заморской территорией, суверенной частью Французской Республики. Я привел этот пример, чтобы понять, как ЕС относится к уважению. Так как по Крыму было сказано, что референдум проводили впопыхах, а референдум по Коморским островам никак уже не назовешь проведенным впопыхах, там ООН согласовывала предварительные условия. Посол Франции в России С.Берманн стала говорить, что мы сравниваем несопоставимое. Я не понимаю, почему наши западные партнеры так не любят честно и откровенно сопоставлять свое поведение и поведение России на международной арене.

Я бы не стал рекомендовать нашим женщинам отказываться от драгоценностей ради того, о чем Вы сказали.

Вопрос: Вы неоднократно подчеркивали, что в настоящее время «мягкая сила» является одной из важных составляющих дипломатических отношений. Вам также прекрасно известно, что 135 обществ дружбы на сегодняшний день не имеют места, где можно собираться, зарегистрировать свой юридический адрес. Был Указ Б.Н.Ельцина от 1992 г., и тогда был Дом дружбы на базе Россотрудничества, но с 1994 г. и этой площадки нет. Есть несколько Ваших писем в Правительство Российской Федерации и Мэру Москвы. Вы знаете, что высокопоставленные московские чиновники самого высокого уровня мне всегда говорят, что, если МИД России считает, что это нужно, то почему он сам не может выделить 2-3 комнаты для Дома дружбы у себя?

С.В.Лавров: 2-3 комнаты, по большому счету, конечно, это не проблема. Я не думаю, что этого хватит. Все мы помним, каким был Дом дружбы, где он располагался и насколько это было красиво. К сожалению, сейчас адекватной замены трудно себе представить. Росструдничество, кстати, сейчас работает в помещениях, которые также пытались перевести под другие цели. Мы пока это предотвратили. У нас завершается ремонт правой пристройки и планируется, что Россотрудничество переедет туда. Я очень надеюсь, по крайней мере, что одно из помещений, которые они сейчас занимают, можно будет использовать, в том числе и для этого. Я помечу, и буду иметь это в виду. Это вопрос не завтрашнего дня. Необходимо сначала закончить ремонт.

Вопрос: Как Вы видите в перспективе развитие отношений со странами Ближнего Востока?

С.В.Лавров: Если одним словом, то вижу позитивно. Попытаюсь объяснить и детализировать. У нас очень давние связи, с тех самых пор, когда на Ближнем Востоке начались волнения, борьба за независимость и различные войны. Ещё будучи СССР мы занимали сторону арабов в их войне с Израилем, хотя Советский Союз был первой страной, признавшей независимость и суверенитет Израиля сразу после его создания. Потом, после того, как в конце советского периода были нормализованы отношения с Израилем, современная Россия взяла курс на то, что в Концепции внешней политики 2000 г. названо «многовекторным курсом» (эта задача остаётся и в последней редакции Концепции внешней политики) – развивать отношения со всеми, кто к этому готов на равноправной взаимовыгодной основе. С тех пор мы смогли сформировать партнёрство практически со всеми арабскими странами, в том числе c теми, кто имеет не очень хорошие отношения друг с другом и с Израилем. Параллельно мы развивали отношения с такой важнейшей страной для региона, как Иран. Сегодня мы выстроили очень добрые и тесные политические, торгово-экономические и культурно-гуманитарные отношения практически со всеми странами Ближнего Востока.

Мне кажется, что здесь есть очень большой фактор той линии, которую мы в принципе проводим на международной арене, когда отстаиваем справедливость, всегда сохраняем верность своему слову, не меняем свою политику в зависимости от какой-либо конъюнктуры, будь то международная или внутриполитическая. Когда начиналась т.н. «арабская весна», и мы выступили резко против того, что западные страны стали делать, например, в Ливии, а потом и в Сирии, нам говорили (помните, что сказал Б.Обама?), что Россия останется на «неправильной» стороне истории и ее проклянут арабские народы, потому что она поддерживает диктаторов, удушающих их. Ничего подобного. Ни в Ираке (всё это началось ещё с Ирака, когда мы выступали против агрессии), ни в Ливии, ни в Сирии, ни где бы то ни было ещё нет ни одной политической, этнической, конфессиональной группы среди населения, которая бы воспринимала Россию как врага. Есть одиночки наподобие тех, кто до недавнего времени возглавлял радикальное крыло сирийской оппозиции, эмигранты, живущие на чужие деньги. Это их работа выступать с ультиматумами, иначе, если урегулирование состоится, они потеряют работу. Поэтому мне кажется, что во многом это результат той линии, которую проводит Президент Российской Федерации В.В.Путин, начиная со своего первого срока – многовекторность и открытость по отношению ко всем, кто готов вести дела с нами по-доброму и по-честному.

Вопрос: Россия представила заявку на проведение Всемирной универсальной выставки Экспо-2025 в Екатеринбурге. Сейчас наступил самый ответственный момент – продвижение заявки, лоббирование интересов России в странах, которые являются членами Международного бюро выставок. Важная роль в этом, естественно, принадлежит МИД. Я бы хотел от Вас услышать, насколько активен сегодня Центральный аппарат Министерства, включились ли в этот процесс посольства нашей страны?

С.В.Лавров: Посольства включились давно, сразу после выдвижения Екатеринбургом этой заявки. В моих встречах с министрами любой страны этот сюжет является обязательной темой, мы им обязательно напоминаем о нашем обращении. Могу сказать, что это является и неотъемлемой частью всех материалов, которые готовятся для Президента России В.В.Путина в рамках его международных контактов. Он всегда затрагивает эту тему. До голосования осталось меньше года (по-моему, это осень 2018 г.). У нас известные конкуренты – Париж, Осака, Баку. Они, конечно, тоже ведут свою работу по продвижению заявок. Пока трудно делать прогнозы, но эта работа у нас на постоянном контроле.

Вопрос: Закончилась сирийская военная кампания, наши военные получили огромный опыт взаимодействия с различными подразделениями сирийских войск, боевыми подразделениями Ирака, Ирана и Турции. Министерство иностранных дел России и наша дипломатия получили огромный опыт создания объединения политических сил в астанинском формате. Я думаю, что это огромная заслуга и Вас, в том числе. Но терроризм никуда не ушел, он просто перемещается в Ирак. Мы видим и получаем информацию от наших афганских партнеров, что на севере Афганистана были лагеря игиловцев. Как Министерство иностранных дел Российской Федерации работает на этом направлении со своими партнерами из Афганистана? Как мы видим для себя потенциальную угрозу, которая накапливается в Афганистане?

С.В.Лавров: Эту угрозу мы видим отчетливо не только в Афганистане, но и в других частях региона и за его пределами. Как Вы абсолютно правильно сказали, ИГИЛ побежден в Сирии в смысле ликвидации очагов, которые там были созданы и в которых игиловцы вводили свои порядки. Но там, конечно, остались какие-то разрозненные мелкие группки, они будут добиты, в этом сомнений нет. Большинство ушло за границу, в том числе через Ирак, хотя мы неоднократно просили американцев и их коалицию этого не допускать. Был эпизод, когда бежали игиловцы из Сирии в Ирак, где уже у нас нет полномочий для наших ВКС, а у американцев есть. Мы им передали информацию, сказали, что они должны ликвидировать эту группу. Они сказали, что делать этого не будут, потому что это уже военнопленные и имеют статус, который охраняется женевскими конвенциями. Это, конечно, абсолютно неприемлемая позиция, но, к сожалению, она проникает в американские подходы очень глубоко. Американцы еще при Б.Обаме придумали концепцию противодействия насильственному экстремизму, которая в принципе очень простая. Экстремизм складывается там, где есть диктаторский режим, который душит гражданское общество. Поэтому, чтобы не допускать экстремистских проявлений, мировое сообщество должно через голову диктаторских режимов воспитывать гражданское общество на предмет того, как ему организовать демократию в своем государстве. Понятно, о чем идет речь. Но у этой концепции есть еще одна задача, как мы теперь понимаем. Вводя термин «насильственные экстремисты», они пытаются представить этих лиц не террористами, а выделить их в отдельную категорию, чтобы в будущем или даже сейчас уже можно было, играя этими терминами, кого-то приравнять к террористам, как подлежащим уничтожению, а кого-то перевести в разряд насильственных экстремистов, с которыми можно еще проводить воспитательную работу. Это опасная тенденция, которой мы категорически противодействуем. Наш подход известен, и он не подлежит перемене.

Что касается Афганистана, то мы встревожены тем, что на границах с нашими соседями, союзниками – центральноазиатскими странами игиловцы наращивают свое присутствие. Прежде всего, в Афганистане, где они стремятся на север. Это наводит на мысль, что Центральная Азия является следующей целью. Мы в рамках ОДКБ, ШОС, далеко не только с участием министерств иностранных дел, потому что это комплексная проблема, но и с участием силовых ведомств, разведок, министерств обороны вырабатываем соответствующие планы по борьбе с этой террористической угрозой. Кроме того, есть Контактная группа «ШОС-Афганистан», которая собиралась в октябре этого года в Москве и в начале следующего года соберется в Китае. Одной из основных тем повестки дня станет борьба с террористической угрозой. Аналогичный механизм сформирован в ОДКБ, где тоже есть рабочая группа по Афганистану, прежде всего, с прицелом на принятие профилактических мер по недопущению перетекания этой угрозы в Российскую Федерацию. Если говорить о том, кто будет решать эту проблему внутри Афганистана, то, безусловно, это афганские силы безопасности, вооруженные силы Афганистана. Мы активно помогаем оснащать их нужным им вооружением. К сожалению, американцы, которые с 2001 г. находятся в Афганистане во главе натовской коалиции (120 тыс. военнослужащих), не смогли подавить терроризм. Они не только не смогли уничтожить наркопроизводство, которое подпитывает терроризм, но и наблюдали за его бурным ростом. В этом году рекордное производство героина и рекордный урожай опия. Они отказываются этим заниматься. Но по борьбе с терроризмом отговорок тут уже никаких быть не может, это прямо записано в мандате натовских сил. Каждый раз, когда мы интересуемся, что они делают в этой связи, внятных ответов не получаем. Более того, у нас был очень крупный проект Совета Россия-НАТО по поставке, ремонту и обслуживанию в Афганистане вертолетов нашего производства на средства, которые собирают все члены Совета Россия-НАТО, поскольку эти вертолеты - оптимальное вооружение для борьбы с террористами. Сами афганцы знают, как с ними обращаться, они очень неприхотливые. Эта программа была весьма успешной. Когда натовцы закрыли все каналы общения после государственного переворота на Украине, который они поддержали, мы продолжали эту программу уже по двухсторонней линии с Афганистаном. Афганцы были очень этим довольны. Недавно США стали настаивать, чтобы Афганистан отказался от этих вертолетов и закупал американские. В этот же период американцы стали настаивать и на том, чтобы около 50 тыс. автоматов Калашникова с боеприпасами, которые были переданы в дар афганским силам безопасности, были сняты с вооружения, а взамен, чтобы Афганистан закупил американские винтовки и автоматы. Помимо вопросов, которые возникают, куда эти 50 тыс. автоматов денутся (такой вопрос мы уже афганцам задали), возникает и другой вопрос – чем объясняется такое желание подорвать, по сути дела, способность афганской армии пользоваться тем вооружением, к которому она привыкла, и навязать новое, к которому необходимо еще привыкать? На это ответов нет, кроме того, что американцы пытаются нам чинить препятствия просто из любви к этому «искусству».

***

Вопрос: Какова перспектива того, чтобы выиграть противостояние по Крыму?

С.В.Лавров: Ситуация нормализована. Она нормализовалась для нас, когда крымчане проголосовали. Те, кто не может это принять как объективную реальность, историческую справедливость, должны «нормализоваться». Я надеюсь, что осознание придет. По крайней мере, те, кто приезжает в Крым из наших западных коллег, тут же, на месте понимают всю лживость пропаганды о том, что там угнетаются люди, нарушаются права человека. У нас очень честная позиция – приезжайте, посмотрите сами. Ответить на нее чем-то, кроме согласия, трудно.

Вопрос: Хотела бы выразить Вам благодарность. Вчера была пресс-конференция Президента России В.В.Путина, и ни один из зарубежных корреспондентов не задал вопрос по Крыму. Это Ваша заслуга. Я думаю, они прислушались к позиции, озвученной Президентом России В.В.Путиным о том, что вопрос по Крыму закрыт.

С.В.Лавров: Это они прислушались к Президенту, прежде всего. И правильно сделали.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 17 декабря 2017 > № 2425863 Сергей Лавров

СМЕРТОНОСНАЯ МАДАГАСКАРСКАЯ ЧУМА РАСПРОСТРАНЯЕТСЯ ПО МИРУ

Распространяющаяся эпидемия мадагаскарской легочной чумы может затронуть близлежащие страны.

Тревога объявлена в Эфиопии, Кении, Танзании, Мозамбике, Южной Африке, на Маврикии, Реюньоне, Сейшельских и Коморских островах. Эпидемия заболевания поставило под угрозу начавшийся туристический сезон.

Эксперты как никогда озабочены происходящим, так как, судя по всему, штамм чумы мутировал и стал еще смертоноснее. Они говорят, что наблюдаемое заболевание отличается от того, с чем они прежде имели дело. Насторажиает и невиданная скорость, с которой оно распространяется.

Эта легочная форма чумы заражает как простуда, когда инфицированный кашляет и чихает. Если вовремя не применить антибиотики, человек погибает за 24 часа. Медики предупреждают, что мы имеем дело только с началом эпидемии.

Сейчас чума распространилась и в те районы Мадагаскара, где ее не наблюдалось с 1950 года. Впервые она охватила два крупнейших города. Ученые спешно пытаются найти способ остановить эпидемию. На Мадагаскаре зафиксированы 1800 случаев заражения, 127 человек умерли. Чумой заразились более 70 медиков, работавших с больными.

Нынешняя сезонная вспышка чумы на Мадагаскаре может продлиться шесть месяцев, и сейчас соседние страны пытаются оградить себя от исходящей о острова угрозы.

На Мадагаскаре закрылись все школы, а их учителя были мобилизованы на борьбу с чумой. Одним из факторов распространения эпидемии стал ритуал, когда откапываются кости усопших родственников и на улицах устраиваются с ними танцы.

Николай Иванов

Эпидемия чумы на Мадагаскаре грозит перекинуться на континент

Всемирный банк выделил дополнительные 5 миллионов долларов на чрезвычайные меры по предотвращению распространения чумы с острова на континентальную часть Африки, где эпидемию будет трудно контролировать.

Всемирная организация здравоохранения заявляет, что зафиксировала 1801 случай заболевания чумой на Мадаскаре, которые привели к 127 смертям.

Эксперты предупреждают, что количество смертей будет только расти.

Вспышка, которая уже названа самой крупной за последние 50 лет, достигла «кризисной точки», что побудило представителей Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) внести девять африканских стран в зону риска распространения эпидемии. Южная Африка, Сейшельские Острова, Ла-Реюньон, Мозамбик, Танзания, Кения, Эфиопия, Коморские Острова и Маврикий находятся в зоне потенциального заражения чумой.

Пол Хантер, профессор-эпидемиолог из Университета в Восточной Англии, опасается, что вирус в ближайшее время всё же сможет достичь континентальной Африки. В эксклюзивном интервью DailyMailOnline он сказал: «Самая большая опасность состоит в том, что чума может распространиться на материковую Африку, вот тогда её распространение будет трудно контролировать». «Если мы не будем заниматься этим на Мадагаскаре, то в какой-то момент произойдёт нечто, что выведет чуму из под контроля. А это вызовет огромные потрясение во всем мире».

Анализ случаев и времени заражения чумой показывает, что эпидемия может поразить еще 20 000 человек всего за несколько недель, если текущие тенденции продолжатся.

МИД РФ вновь рекомендует россиянам воздерживаться от посещения Ливии, а российским организациям — от командирования туда своих сотрудников по соображениям безопасности до нормализации обстановки в этой стране, говорится в комментарии официального представителя российского внешнеполитического ведомства Марии Захаровой.

По словам Захаровой, 6 октября в территориальных водах Ливии, в двух милях от побережья в районе порта Зувара патрульным катером местной береговой охраны был обстрелян российский танкер GOEAST под флагом Коморских островов из-за отказа подчиниться требованию застопорить ход и принять на борт досмотровую группу.

"В результате были повреждены грузовые танки и машинное отделение. Члены экипажа, по имеющейся информации, не пострадали. Спустя несколько дней судно, задержанное по подозрению в контрабанде нефтепродуктов, было отпущено и в настоящее время благополучно вернулось на Мальту, откуда совершало упомянутый рейс в Ливию", — говорится в документе.

"В связи с очередным инцидентом с российским танкером у ливийских берегов еще раз обращаем внимание на настоятельные рекомендации МИД России гражданам Российской Федерации воздерживаться от посещения Ливии, а российским организациям — от командирования туда своих сотрудников по соображениям безопасности до нормализации обстановки в этой стране", — сообщила Захарова.

Президент Франции Эмманюэль Макрон высказался за отмену ограничений в отношении Катара, сказывающихся на жизни гражданского населения этого государства. Об этом президент заявил в пятницу на встрече в Париже с шейхом Катара Тамимом бен Хамадом Аль Тани, сообщили в Елисейском дворце.

"Президент республики потребовал, чтобы меры эмбарго, затрагивающие население Катара, в особенности, семьи и студентов, были отменены как можно скорее", - говорится в заявлении Елисейского дворца по итогам беседы, во время которой Макрон отметил, что Францию и Катар "связывает давняя дружба" и "подчеркнул качество отношений между двумя странами".

Макрон также выразил "обеспокоенность в связи с напряженностью, которая представляет угрозу для стабильности в регионе, чинит препятствия политическому урегулированию кризисов и эффективности нашей коллективной борьбы с терроризмом".

"Президент республики подтвердил желание Франции, которая поддерживает доверительные дружеские отношения со всеми странами, вовлеченными в этот кризис, играть активную роль, поддерживая посредничество Кувейта, чтобы как можно скорее найти выход из этой ситуации", - отметили в Елисейском дворце.

5 июня Бахрейн, ОАЭ, Саудовская Аравия, Египет, Йемен, временное правительство Ливии, Мальдивская Республика и Республика Маврикий объявили о разрыве дипломатических отношений с Катаром. Они объяснили это поддержкой эмиратом терроризма и экстремистской идеологии, его враждебной политикой и вмешательством в дела арабских государств.

Позднее к ним присоединились Мавритания и Коморские острова, а Иордания и Джибути понизили уровень своего дипломатического представительства. Ряд стран заявили о принятии серии других мер, в том числе прекращении морского и авиасообщения, высылке дипломатов и подданных Катара.

В Дохе считают эти действия неоправданными, а обвинения в свой адрес беспочвенными.

С самого начала этого кризиса Кувейт стремится играть роль посредника между сторонами. Эмир страны выступил с идеей провести встречу вовлеченных в конфликт государств на высшем уровне.

Qatar Petroleum: блокада Катара не отразится на нефтегазовом секторе страны.

Эмбарго, введенное в отношении Катара соседними государствами, не окажет влияния на нефтегазовый сектор эмирата. Об этом заявил во вторник телеканалу Al Jazeera генеральный директор государственной корпорации Qatar Petroleum Саад Шерида аль-Кааби.

По его словам, Катар был "готов к любым кризисным ситуациям". "Мы способны продолжать работать в условиях блокады вечно, это никак не повлияет на нефтяную и газовую промышленность, - сказал он. - В первые дни кризиса мы провели заседание с главами компаний и обсудили сложившуюся ситуацию и план действий, сформировали мониторинговую комиссию".

Аль-Кааби подчеркнул, что, несмотря на происходящее, Катар остается привержен своим договорным обязательствам и уверен, что компании, работающие в эмирате, продолжат сотрудничать. "Наше партнерство строится на взаимном доверии, они (компании) прекрасно понимают, что Катар привержен своим обязательствам и контрактам", - отметил он. При этом он напомнил, что "объем иностранных инвестиций в нефтегазовую отрасль Катара на конец 2016 года составил 250 млрд катарских риалов (около $68 млрд)".

В начале июня Бахрейн, ОАЭ, Саудовская Аравия, Египет, Йемен, временное правительство Ливии, Мальдивская Республика и Республика Маврикий объявили о разрыве дипломатических отношений с Катаром, объяснив это поддержкой эмиратом терроризма и экстремистской идеологии, враждебной политикой и вмешательством в дела арабских государств. Позднее к ним присоединились Мавритания и Коморские острова, а Иордания и Джибути понизили уровень дипломатического представительства. Ряд стран заявил о принятии серии других мер, в том числе о прекращении морского и авиасообщения, высылке дипломатов и подданных Катара. В Дохе считают эти действия неоправданными, а обвинения в свой адрес беспочвенными.

Qatar Petroleum - государственная нефтяная компания, председателем которой является министр энергетики и промышленности Мухаммед бен Салех ас-Сада, а главным исполнительным директором Саад Шерида аль-Кааби. Основана в 1974 году, штаб-квартира в Дохе.

Избирательные участки для голосования во втором туре парламентских выборов открылись в субботу в некоторых заморских территориях и департаментах Франции.

Во французской метрополии второй тур выборов в Национальное собрание (нижнюю палату парламента) пройдет 18 июня. Отдать свой голос раньше на день смогут избиратели Гваделупы, Французской Гвианы, Мартиники, Сен-Бартелеми, Сен-Мартена, Французской Полинезии и Сен-Пьера и Микелона. Жители Реюньона, Новой Каледонии и Майотты будут голосовать в воскресенье. Также в субботу смогут проголосовать избиратели, проживающие в Америке.

Заморские территории и департаменты Франции разделены на 27 избирательных округов, в каждом из которых будет выбран один депутат Национального собрания. Во втором туре голосование пройдет в 26 округах, поскольку одного депутата выбрали в первом туре с 50,24% голосов.

На прошлой неделе во Франции прошел первый тур парламентских выборов. В целом по стране за кандидатов от движения Макрона "Вперед, республика" и его союзников-центристов из партии MoDem проголосовали 32,3% избирателей. Далее следует правоцентристская партия "Республиканцы" - 15,8%, правый "Национальный фронт" Марин Ле Пен — 13,2%, левая "Непокорившаяся Франция" Жан-Люка Меланшона — 11,0% и бывшая правящей левоцентристская Социалистическая партия — 7,4%.

По данным опроса компании OpinionWay, движение "Вперед, республика" может получить от 440 до 470 из 577 мандатов. Таким образом, сторонники Макрона могут получить абсолютное большинство.

Выборы в Нацсобрание проходят по мажоритарной системе, кандидаты избираются в 577 одномандатных округах. Для победы в первом туре каждому из претендентов нужно было набрать более 50% голосов. В подавляющем большинстве округов этого не произошло — там победители определятся по итогам второго тура голосования, для избрания кандидатам будет достаточно простого большинства.

Виктория Иванова.

Президент Египта Абдель Фаттах ас-Сиси не считает, что обострение ситуации вокруг Катара может привести к войне в ближневосточном регионе.

Ранее глава МИД Германии Зигмар Габриэль заявил, что разногласия между Катаром и другими ближневосточными странами могут привести к развязыванию войны в регионе.

"Нет, нет. Я не ожидаю войны", — завил ас-Сиси в интервью в радиостанции Deutschlandfunk, отвечая на вопрос ведущего.

По словам египетского президента, международное сообщество должно быть заинтересовано в разработке четкого механизма, чтобы контролировать определенные страны и не позволять им передавать деньги террористическим организациям.

"Я не волнуюсь, поскольку давление на эти страны с целью прекратить финансирование терроризма уже является первым шагом. В случае успеха это станет посланием для других", — добавил он.

Саудовская Аравия, Бахрейн, ОАЭ и Египет 5 июня объявили о разрыве дипотношений с Катаром, обвинив Доху в поддержке террористических организаций и дестабилизации ситуации на Ближнем Востоке. Власти восточной части Ливии, Йемена, а также Мальдивы, Мавритания, Коморские острова впоследствии также заявили о разрыве отношений с Катаром. О снижении уровня дипломатических отношений с Дохой заявили в Джибути, Сенегал отозвал своего посла в Катаре.

Министерство иностранных дел Катара подтвердило отзыв катарских миротворческих сил с границы Джибути и Эритреи.

"Катар проинформировал правительство Джибути об отзыве всех своих войск, размещенных на границе Джибути", — говорится в заявлении внешнеполитического ведомства страны.

Ранее кувейтская газета "Аль-Анба" сообщала, что правительство Джибути получило официальную ноту от катарского МИД о прекращении посредничества Катара между Джибути и Эритреей. Издание утверждало, что Катар также отозвал свои миротворческие силы с границы двух африканских государств, размещавшиеся в регионе с 2008 года.

Территориальный конфликт между Джибути и Эритреей возник в 2008 году и длился с 10 по 13 июня. Стороны заключили соглашение о перемирии в столице Катара Дохе в 2010 году.

Саудовская Аравия, Бахрейн, ОАЭ и Египет 5 июня объявили о разрыве дипотношений с Катаром, обвинив Доху в поддержке террористических организаций и дестабилизации ситуации на Ближнем Востоке. Власти восточной части Ливии, Йемена, а также Мальдивы, Мавритания, Коморские острова впоследствии также заявили о разрыве отношений с Катаром. О снижении уровня дипломатических отношений с Дохой заявили в Джибути, Сенегал отозвал своего посла в Катаре.

В ситуации, когда арабский мир отвернулся от Катара, Россия не пытается поддерживать одну из сторон конфликта, отмечают опрошенные РИА Новости эксперты. По их мнению, именно такая взвешенная позиция Москвы, в отличие от позиции США, вставшей на сторону Саудовской Аравии, может позволить РФ сыграть роль посредника в этом кризисе. Кроме того, считают они, Россия не заинтересована в нагнетании напряженности в зоне Персидского залива, это негативно отразится на поиске мирных путей урегулирования сирийского кризиса.

Саудовская Аравия, Бахрейн, ОАЭ и Египет 5 июня объявили о разрыве дипотношений с Катаром, обвинив Доху в поддержке террористических организаций и дестабилизации ситуации на Ближнем Востоке. Позже власти восточной части Ливии, Йемена, а также Мальдивы, Мавритания, Коморские острова заявили о разрыве отношений с Катаром. Иордания и Джибути снизили уровень дипломатических отношений, а Сенегал и Чад отозвали своих послов. В итоге к блокаде Катара не стали присоединяться только два государства, входящие в Совет сотрудничества стран Персидского залива, — Кувейт и султанат Оман. Катар все обвинения отверг и заявил, что ответных мер принимать не будет.

Политика невмешательства

Советник директора Российского института стратегических исследований Елена Супонина довольно высоко оценила шансы РФ стать одним из посредников в урегулировании конфликта между Катаром и другими арабскими странами.

Как отмечает востоковед, Россия, в отличие от США или некоторых стран Персидского залива, не поддерживает в нынешнем ближневосточном кризисе какую-либо из сторон.

"США явно кренятся к поддержке Саудовской Аравии в этом кризисе, недаром посол США в Катаре на днях подала в отставку, считая такую политику президента Дональда Трампа неправильной. Ведь раньше американцы балансировали между соседними арабскими государствами Персидского залива, что как раз способствовало сохранению между ними более- менее приемлемых отношений", — напомнила Супонина.

Россия же, указала эксперт, выстроила ровные отношения как с Саудовской Аравией, так и с Катаром, так и с другими государствами региона, в чем в настоящее время коренное отличие российской позиции от американской.

"Исходя из этого, Москва может реально сыграть роль посредника в этом кризисе, поскольку является нейтральной и наиболее честной стороной. Россия не заинтересована в нагнетании напряженности в зоне Персидского залива, понимая, что это может негативно отразится на поиске мирных путей урегулирования сирийского кризиса", — добавила она

В то же время, указала Супонина, Россия осознает, что она не может и не должна быть единственным посредником в этом кризисе, поэтому координирует свои усилия с такими странами, как Турция, Кувейт и султанат Оман, которые сейчас активно выступают в этом кризисе посредниками.

Известный российский специалист по Ближнему Востоку, научный руководитель Института востоковедения РАН, академик РАН Виталий Наумкин также полагает, что Россия, располагая ресурсом влияния на ближневосточных партнеров, может оказать умиротворяющее воздействие на конфликтующие стороны, непосредственно не вмешиваясь в конфликт.

"Этому будет способствовать то, что со всеми акторами разыгравшейся в регионе драмы Россию связывают исторические узы и немало общих интересов… С учетом развивающихся отношений сотрудничества России с государствами Персидского залива, а также с Египтом и Иорданией Москва, вероятно, будет придерживаться равноприближенного курса в отношении конфликтующих сторон", — написал Наумкин в своей статье для Российского совета по международным делам.

Кризис вокруг Катара был спровоцирован размещенным на сайте катарского агентства новостей заявлением от имени эмира Катара, в котором он призвал выстраивать отношения с Ираном и высказал слова поддержки в адрес "Братьев-мусульман". Заявление было размещено через неделю после саммита стран Персидского залива и США в Эр-Рияде. Позднее официальный представитель МИД Катара заявил, что сайт агентства был взломан, речь от имени эмира была опубликована хакерами и не имеет отношения к катарскому лидеру. Однако Саудовская Аравия, ОАЭ и Бахрейн сочли это опровержение неубедительным и продолжают настаивать, будто слова о нормализации отношений с Ираном действительно принадлежат эмиру. Основным требованием со стороны арабских стран является высылка из Катара членов ХАМАС и различных группировок, которых в соседних государствах считают террористическими.

Метод давления

Старший научный сотрудник Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН Борис Долгов отмечает, что в отличие от России Саудовская Аравия, США и Египет занимают более жесткую позицию в отношении Дохи.

"Россия в последнее время играет все большую роль как глобальный игрок на Ближнем Востоке и в районе Персидского залива. Если говорить о кризисе вокруг Катара, то российская позиция была сказана достаточно четко – Россия за урегулирование этого кризиса дипломатическим путем таким образом, чтобы были учтены интересы всех сторон. Это, на мой взгляд, наиболее правильный подход", — сообщил он РИА Новости.

Совершенно другой позиции по отношению к Катару, отметил Долгов, придерживаются Саудовская Аравия и Египет, а также США, которые пытаются оказать на Доху давление из-за якобы поддержки ряда исламских движений, а также из-за якобы сближения с Ираном.

"Саудовская Аравия, Египет более жестко настроены по отношению к Катару. Иран заинтересован урегулировать этот политико-дипломатический скандал. Но я бы не говорил о каком-то радикальном сближении между Катаром и Ираном. У Катара все интересы связаны с монархиями Персидского залива, поскольку он состоит в Совете сотрудничества арабских государств Персидского залива, где Саудовская Аравия играет главную роль. На территории Катара находится крупнейшая американская военная база, и мониторинг всего региона идет из этой базы. И интересы Катара связаны именно с монархиями Персидского залива и с США. И, я думаю, этот конфликт, в конце концов, разрешится", — добавил он.

Ведущий научный сотрудник Института востоковедения РАН Владимир Сотников также полагает, что кризис вокруг Катара является временным.

Эксперт отметил, что подобная ситуация уже происходила в 2010 году, когда некоторые арабские государства разорвали отношения с Катаром, но прошло два-три месяца, и отношения восстановились.

"Я думаю, что разрыв этих отношений – это некий способ со стороны некоторых арабских стран оказать некое давление на Катар… Может быть даже, это способ оказать давление на Катар со стороны некоторых наших западных партнеров, потому что у них свои интересы в регионе", — сказал Сотников.

Выиграет ли Россия из-за углубления катарского кризиса?

Эксперты полагают, что рост цен на углеводороды, который может произойти из-за продолжения кризиса вокруг Катара, если и произойдет, то будет кратковременным.

Научный руководитель Института востоковедения РАН Виталий Наумкин затруднился однозначно ответить, выиграет ли Россия или проиграет от нового кризиса на Ближнем Востоке.

"Выиграет, говорят одни (аналитики, — ред.), так как могут подняться цены на нефть и, соответственно, на газовое топливо (правда, пока этого не произошло), кроме того, снизится объем поставок СПГ из Катара на мировой рынок, образовав нишу, которую могут занять российские производители. Нет, говорят другие, так как дестабилизация региона так или иначе причинит ущерб всем, кроме того, для реализации уже имеющихся немалых катарских инвестиций в российскую экономику и продолжения инвестиционного сотрудничества нужны стабильность и безопасность в этой стране", — считает он.

Похожей позиции придерживается и востоковед Елена Супонина.

"Некоторые эксперты полагают, что когда арабы, экспортирующие нефть и газ, ссорятся, то цены на энергоносители пойдут вверх. Я полагаю, что эффект будет лишь кратковременным, учитывая факторы рынка. Поэтому рассчитывать на резкое длительное повышение цен на нефть здесь тоже не стоит. Лучшим выходом было бы для Москвы – это если не примирить, то снизить накал страстей между Саудовской Аравией и Катаром", — заключила она.

Коалиция по изоляции

Глава МИД Катара поблагодарил Россию за предложенную помощь

Александр Братерский

В Москве прошли переговоры между министрами иностранных дел России и Катара. Визит министра аль-Тани имеет важное значение, так как проходит на фоне разрыва отношений Катара с Саудовской Аравией и другими арабскими государствами. Накануне президент США Трамп открыто обвинил Катар в финансировании терроризма.

Сергей Лавров на встрече со своим катарским коллегой Мухаммадом бен Абдуррахманом аль-Тани обозначил позицию России по вопросу дипломатического кризиса в Персидском заливе. Глава российской дипломатии подчеркнул, что Москва не планирует хоть как-то вмешиваться в двусторонние отношения арабских стран и уважает их суверенитет. Однако в России обеспокоены новым обострением обстановки в Ближневосточном регионе и призывают партнеров наладить прямой диалог.

«Мы по принципиальным соображениям не вмешиваемся ни во внутренние дела других государств, ни в их двусторонние отношения между собой. Однако нас не может радовать ситуация, когда отношения между нашими партнерами ухудшаются», — сказал глава МИД России.

Коллега Лаврова ответил теплыми словами благодарности за поддержку.

«Хотел бы поблагодарить российские учреждения, которые предложили свою помощь в том, что касается преодоления Катаром тех незаконных мер, которые были введены против нас», — сказал глава МИД Катара.

Сегодняшний визит главы МИД Катара Мухаммада бен Абдуррахмана аль-Тани для полуостровного королевства носит принципиальный характер, Доха активным образом старается прорвать дипломатическую изоляцию, в которой она оказалась в начале этой недели. На сайте министерства в разделе новостей стоят сообщения о встречах также с руководителями МИД Германии, коллегами из Италии и Эфиопии.

Все эти встречи, которые еще несколько дней назад могли казаться рутиной, сегодня рассматриваются в контексте общей ситуации, в которой оказался Катар после разрыва дипломатических отношений с Саудовской Аравией.

Вместе с этим единственным сухопутным соседом дипотношения с Катаром прекратили и другие государства Персидского залива — ОАЭ, Бахрейн, Йемен, а также Ливия, Египет, Маврикий, Мальдивы и Коморы. У большинства этих государства имелись тесные политические и экономические связи с Катаром. По мнению экспертов, конфликт вряд ли перейдет к противостоянию, однако может привести к расколу Содружества стран Персидского залива.

Причиной для разрыва дипотношений стало заявление, опубликованное на сайте Катарского агентства новостей в конце мая. В нем содержался призыв эмира Катара Тамима бен Хамада аль-Тани выстраивать отношения с Ираном, а также содержались слова поддержки в адрес движений ХАМАС и «Братья-мусульмане». Это исламистское движение, запрещенное в России, является также враждебным и для Саудовской Аравии. Власти Катара заявили, что сайт агентства был взломан и публикация была провокацией, однако Эль-Рияд не принял это на веру.

Между тем Катар действительно поддерживает отношения с Ираном, с которым враждует Саудовская Аравия, а также ее союзник США. Сразу после того, как произошел конфликт, США устами главы Госдепа Рекса Тиллерсона заявили, что выступают за дипломатическое разрешение конфликта. Госсекретарь США, который лично знает многих лидеров Ближнего Востока по предыдущей работе в EхxonMobil, был назначен Трампом посредником в переговорном процессе между Катаром и арабскими странами.

Однако в пятницу вечером президент США Дональд Трамп после своих переговоров с президентом Румынии Клаусом Вернером Йоханнисом выступил с резким заявлением в отношении Катара.

Он обвинил эту страну в финансировании терроризма и заявил, что этому пора положить конец. «Я решил вместе с госсекретарем США Рексом Тиллерсоном, нашими выдающимися генералами и военными чиновниками, что пришло время призвать Катар остановить финансирование. Они должны остановить это финансирование экстремистской идеологии», — подчеркнул Трамп.

Катар действительно оказывает помощь радикальным исламистским группировкам, в том числе запрещенной в России организации «Джебхат ан-Нусра», которая ведет борьбу на территории Сирии. Однако эксперты отмечают, что здесь Катар не одинок. Вместе с ним подобную же помощь оказывала и Саудовская Аравия. Напомним, что эта страна стала первым зарубежным государством, которое посетил Трамп в ходе своего зарубежного турне. Тогда им была заключена долговременная сделка на продажу американского оружия Эр-Рияду на общую сумму более $100 млрд.

По мнению заместителя главы Ассоциации дипломатов, бывшего посла России в Саудовской Аравии Андрея Бакланова, за конфликтом стоят именно США, которым выгодна конфликтная ситуация в регионе Персидского залива в целях поставок вооружений для противостояния угрозе со стороны Ирана.

При этом Бакланов считает, что конфликт во многом «искусственный», учитывая повод: «Противостояния между странами региона бывали, и в их нет ничего невероятного. Но те, кто создавал этот конфликт, делают это очень искусно, учитывая психологию лидеров стран региона. Сейчас кроме противостояния с Ираном добавляется конфликт внутри суннитских стран и можно всячески использовать его».

Стоит отметить, что ряд американских СМИ предположили, что за атакой на серверы Катара могут стоять хакеры из России. Эти предположения отверг замглавы МИД России Сергей Рябков, заявив, что российские государственные структуры к хакерству отношения не имеют и не могут иметь.

Москва в Катар поверит

Конфликтная ситуация в регионе дает возможность и для проявления дипломатической роли Москвы, которая, в отличие от США, не делает резких заявлений, а призывает стороны к диалогу. Как сообщила ранее пресс-служба МИДа, во время недавнего разговора между главой МИД Катара и Сергеем Лавровым российский министр также «высказался за преодоление обозначившихся противоречий за столом переговоров, на путях взаимоуважительного диалога».

Однако вести некую посредническую миссию между Катаром и поссорившимися с ним странами Персидского залива Москве будет сложно, если вообще возможно. Ее отношения с Катаром, когда главой государства был отец нынешнего эмира, были конфликтными. И только в последнее время начинают выстраиваться на экономической почве. Среди крупных сделок — покупка Катаром совместно с трейдером Glencore почти 20% в компании «Роснефть».

Все эти контакты стали возможными после прихода к власти новой правящей элиты в 2013 году.

В то же время нельзя исключать, что Москва может предложить российскую территорию как место проведения одной или нескольких встреч враждующих сторон. Подобный опыт уже был в СССР, когда на территории тогдашнего советского Узбекистана встретились для переговоров главы Индии и Пакистана.

Однако, вне зависимости от роли России в посреднических усилиях, ситуация создает возможности для большего сближения Дохи и Москвы, считает ведущий эксперт Gulf State Analytics Теодор Карасик. Возможностью для этого могут служить усиление экономических связей, совместные действия на рынке газодобычи.

Возможно и сближение позиций в Сирии, где Россия и Катар занимают сегодня противоположные стороны: «Доха хочет получить возможности участия в реконструкции в Сирии. Объединение в этом вопросе усилий с Россией поможет достичь этой цели», — говорит Карасик.

На руку Москве играет и то, что Катар имеет неплохие отношения с Ираном и Турцией — союзниками Москвы по урегулированию в Сирии. Однако России будет необходимо действовать максимально осторожно: Персидский залив — традиционная сфера влияния США, которые имеют давние и более глубокие связи в этом регионе.

Турецкая военная база в Катаре предназначена для обеспечения безопасности всего региона Персидского залива и не направлена на какую-либо конкретную страну, заявил глава МИД Турции Мевлют Чавушоглу на совместной пресс-конференции со своим коллегой из Бахрейна Халидом бен Ахмадом Аль Халифой.

По данным агентства Рейтер, Чавушоглу также заявил, что Турция продолжит свои усилия по разрешению сложившейся ситуации вокруг Катара.

По его словам, президент Турции Тайип Эрдоган сообщил министру иностранных дел Бахрейна, что разногласия между Катаром и другими арабскими странами следует разрешить к концу священного для мусульман месяца Рамадан.

Парламент Турции 7 июня принял закон, разрешающий размещение турецких военнослужащих на базе в Катаре и сотрудничество по обучению жандармерии в этой стране. Ранее представитель МИД Турции подтвердил РИА Новости намерение Анкары и Дохи создать турецкую военную базу в Катаре. Отмечается, что размещение турецких военных в Катаре будет осуществлено в соответствии с соглашением о сотрудничестве двух стран в области безопасности и обучения сотрудников жандармерии, подписанным в 2015 году.

В понедельник Саудовская Аравия, Бахрейн, ОАЭ и Египет объявили о разрыве дипотношений с Катаром, прекратив с ним всякое сообщение. К ним присоединились Йемен, временное правительство Ливии, Мальдивы, Маврикий и Коморские острова. Президент Турции Тайип Эрдоган заявил, что его страна не поддерживает изоляцию Катара, продолжит развивать отношения с ним и приложит усилия к урегулированию кризиса путем диалога.

Власти Нигера заявили об отзыве посла в Катаре из солидарности с арабскими странами, разорвавшими отношения с Дохой, передает агентство Рейтер.

Ранее Сенегал также объявил об отзыве посла из Катара. Мавритания заявила о разрыве отношений с Катаром. Габон выступил с осуждением политики страны.

Саудовская Аравия, Бахрейн, ОАЭ и Египет в понедельник объявили о разрыве дипотношений с Катаром, обвинив Доху в поддержке террористических организаций и дестабилизации ситуации на Ближнем Востоке. Власти восточной части Ливии, Йемена, а также Мальдивы, Мавритания, Коморские острова впоследствии также заявили о разрыве отношений с Катаром.

Трамп обсудил Катар с президентом Египта Абделем Фаттахом ас-Сиси ситуацию с разрывом отношений ряда стран региона с Катаром, сообщило агентство Рейтер со ссылкой на высокопоставленного представителя администрации США.

Ранее Трамп проводил аналогичные переговоры с эмиром Катара, королем Саудовской Аравии и наследным принцем ОАЭ.

Саудовская Аравия, Бахрейн, ОАЭ и Египет 5 июня объявили о разрыве дипотношений с Катаром, обвинив Доху в поддержке террористических организаций и дестабилизации ситуации на Ближнем Востоке. Власти восточной части Ливии, Йемена, а также Мальдивы, Мавритания, Коморские острова впоследствии также заявили о разрыве отношений с Катаром. О снижении уровня дипломатических отношений с Дохой заявили в Джибути, Сенегал отозвал своего посла в Катаре.

Конфликт между Катаром и его соседями по региону произошел через неделю после саммита стран Персидского залива и США в Эр-Рияде, когда Катарское новостное агентство выпустило речь от имени эмира страны в поддержку выстраивания отношений с Ираном. Позднее официальный представитель МИД Катара заявил, что сайт агентства был взломан, и речь от имени эмира была опубликована хакерами и не имеет отношения к катарскому лидеру. Однако Саудовская Аравия, ОАЭ и Бахрейн сочли это опровержение неубедительным и продолжают настаивать, что слова о нормализации отношений с Ираном действительно принадлежат эмиру. Госминистр ОАЭ по иностранным делам Анвар Гаргаш призвал Катар изменить свою политику и не повторять прежних ошибок, чтобы восстановить отношения с соседями.

Одним из государств, которые предпринимают посреднические усилия, стал Кувейт. В течение двух последних дней эмир Кувейта разъезжает между столицами аравийских монархий. Во вторник он провел переговоры с саудовским королем, а в среду побывал в Дубае, где встретился с руководством ОАЭ, после этого провел короткие переговоры в Дохе с эмиром Катара.

Алексей Богдановский.

Министр иностранных дел Саудовской Аравии Адель аль-Джубейр и его египетский коллега Самех Шукри обсудили по телефону ситуацию вокруг Катара, говорится в распространенном заявлении египетского внешнеполитического ведомства.

"В беседе (стороны) коснулись координации по важным региональным вопросам, во главе которых обсуждалось взаимодействие двух стран с ситуацией в отношении Катара", — говорится в документе.

В МИД Египта уточнили, что разговор состоялся по инициативе саудовской стороны.

Саудовская Аравия, Бахрейн, ОАЭ и Египет 5 июня объявили о разрыве дипотношений с Катаром, обвинив Доху в поддержке террористических организаций и дестабилизации ситуации на Ближнем Востоке. Власти восточной части Ливии, Йемена, а также Мальдивы, Мавритания, Коморские острова впоследствии также заявили о разрыве отношений с Катаром. О снижении уровня дипломатических отношений с Дохой заявили в Джибути, Сенегал отозвал своего посла в Катаре.

Маргарита Кислова.

Турция в катарском кризисе занимает позицию, близкую к Катару, что может осложнить турецко-американские отношения, заявил РИА Новости глава Института энергетических рынков и политики (Анкара) Волкан Оздемир.

В понедельник Саудовская Аравия, Бахрейн, ОАЭ и Египет объявили о разрыве дипотношений с Катаром, прекратив с ним всякое сообщение. К ним присоединились Йемен, временное правительство Ливии, Мальдивы, Маврикий и Коморские острова. Президент Турции Тайип Эрдоган заявил, что его страна не поддерживает изоляцию Катара, продолжит развивать отношения с ним и приложит усилия к урегулированию кризиса путем диалога.

"Катар имеет тесные политические и торговые отношения с Турцией, поэтому она в этом кризисе занимает позицию, более близкую к Катару, чем к Саудовской Аравии. Но как Катар сможет выдерживать нынешнее давление и до какой степени Турция готова его поддерживать – это вопрос. Политика сближения США с Ираном времен экс-президента США Барака Обамы закончилась, и я вижу со стороны нынешней американской администрации поддержку Саудовской Аравии. Поэтому если Турция будет оказывать слишком выраженную поддержку Катару, это может внести напряженность в турецко-американские отношения", — сказал собеседник агентства.

Он напомнил, что Катар является крупнейшим в мире поставщиком сжиженного природного газа. "Кризис может негативно повлиять на энергетический сектор, породить сложную ситуацию в секторе природного газа и повысить цены на сырье. Поэтому потенциально от этого кризиса могут выиграть США и Россия", — добавил Оздемир.

Алена Палажченко.

Президент США Дональд Трамп в телефонном разговоре с эмиром Катара шейхом Тамимом бен Хамадой Аль Тани напомнил о важности борьбы с финансированием терроризма, сообщил в среду Белый дом.

Обвинения в финансировании терроризмы выдвигались Катару странами, которые разорвали с ним дипломатические отношения.

Также Трамп предложил помочь странам разрешить противоречия, в том числе через организации встреч в Белом доме.

"Президент подчеркнул важность того, чтобы все страны в регионе работали вместе по предотвращению финансирования террористических организаций и продвижения экстремистской идеологии. Президент подчеркнул, что единый Совет арабских стран Персидского залива и крепкое сотрудничество США с Советом важно для разгрома терроризма и продвижения региональной стабильности. Президент предложил помочь сторонам разрешить свои противоречия, в том числе через встречи в Белом доме, если это понадобится"

Саудовская Аравия, Бахрейн, ОАЭ и Египет в понедельник объявили о разрыве дипотношений с Катаром, обвинив Доху в поддержке террористических организаций и дестабилизации ситуации на Ближнем Востоке. Власти восточной части Ливии, Йемена, а также Мальдивы, Мавритания, Коморские острова впоследствии также заявили о разрыве отношений с Катаром. О снижении уровня дипломатических отношений с Дохой заявили в Джибути.

Алексей Богдановский.

Заместитель наследного принца Саудовской Аравии министр обороны Мухаммед бен Салман в среду вечером обсудил по телефону с главой Пентагона Джеймсом Маттисоном развитие событий в регионе, сообщило Саудовское агентство новостей SPA.

"Министр обороны США высоко оценил эффективную роль королевства в борьбе с терроризмом и противодействии экстремизму", — отметило агентство.

По его информации, представители двух стран заявили о дальнейшей координации для объединения усилий международной коалиции по обеспечению безопасности и стабильности в регионе.

В понедельник Саудовская Аравия, ОАЭ, Бахрейн и Египет объявили о разрыве дипотношений с Катаром, обвинив Доху в поддержке террористических организаций и дестабилизации ситуации на Ближнем Востоке. К ним присоединились Йемен, временное правительство Ливии, Мавритания, Коморские острова, Мальдивы и Маврикий.

Парламент Турции принял закон, разрешающий размещение турецких военнослужащих на базе в Катаре и сотрудничество по обучению жандармерии в этой стране, сообщает в среду телеканал NTV.

Ранее представитель МИД Турции подтвердил РИА Новости намерение Анкары и Дохи создать турецкую военную базу в Катаре.

Отмечается, что размещение турецких военных в Катаре будет осуществлено в соответствии с соглашением о сотрудничестве двух стран в области безопасности и обучения сотрудников жандармерии, подписанным в 2015 году.

В понедельник Саудовская Аравия, Бахрейн, ОАЭ и Египет объявили о разрыве дипотношений с Катаром, прекратив с ним всякое сообщение. К ним присоединились Йемен, временное правительство Ливии, Мальдивы, Маврикий и Коморские острова. Президент Турции Тайип Эрдоган заявил, что его страна не поддерживает изоляцию Катара, продолжит развивать отношения с ним и приложит усилия к урегулированию кризиса путем диалога.

Алена Палажченко.

Сведения о рыбацком флоте собирают во всемирную базу.

На площадке Комитета по рыболовству ФАО (КОФИ) представили первую рабочую версию Глобального реестра рыболовных судов, рефрижераторных транспортных судов и судов снабжения. Планируется, что эта система позволит эффективнее противодействовать ННН-промыслу.

Информационную систему презентовали на открытом заседании Бюро Комитета по рыболовству Продовольственной и сельскохозяйственной организации Объединенных Наций (ФАО ООН). В мероприятии принял участие представитель Росрыболовства в составе Постоянного представительства РФ при ФАО и других международных организациях со сходными функциями Александр Оханов.

Как сообщили Fishnews в пресс-службе Росрыболовства, реестр является веб-базой данных судов, участвующих в рыбопромысловых операциях. В пилотном проекте участвуют 11 стран-членов ФАО: Гана, Индонезия, Исландия, Испания, Колумбия, Коморские острова, Маврикий, Мозамбик, Сейшельские острова, Филиппины и Уругвай.

Ресурс будет служить единой точкой доступа к информации для борьбы с незаконным, несообщаемым и нерегулируемым промыслом, который, по оценкам экспертов ФАО, наносит ежегодный ущерб в размере 10-23 млрд долларов. Новый инструмент предназначен для обеспечения соответствующими данными органов государственной власти и региональных рыбохозяйственных организаций. Также реестр станет базой данных для инспекторов, администраций портов, администраций государств флага, неправительственных организаций и широкой общественности.

Первая рабочая версия реестра сейчас открыта только для авторизованных пользователей, предоставляющих официальные данные по своему рыбопромысловому флоту.

Основы разработки информационной системы были включены в Римскую декларацию 2005 г. по проблеме незаконного, несообщаемого и нерегулируемого промысла, которую приняли на совещании министров по рыболовству в ФАО. Реестр разработан при финансовой поддержке Еврокомиссии, Министерства промышленности и инноваций Исландии, Министерства сельского хозяйства, рыболовства и продовольствия Испании и Национальной администрации по океанам и атмосфере США.

Глобальный реестр рыболовных судов проходит тестовое испытание

На площадке Комитета по рыболовству ФАО представлена первая рабочая версия информационной системы

На открытом заседании Бюро Комитета по рыболовству Продовольственной и сельскохозяйственной организации Объединенных Наций (ФАО) представлена первая рабочая версия информационной системы Глобального реестра рыболовных судов, рефрижераторных транспортных судов и судов снабжения (Глобальный реестр). В мероприятии принял участие представитель в составе Постоянного представительства Российской Федерации при ФАО и других международных организациях со сходными функциями Александр Оханов.

Данная система является веб-базой данных судов, участвующих в рыбопромысловых операциях. В пилотном проекте участвуют 11 стран-членов: Гана, Индонезия, Исландия, Испания, Колумбия, Коморские острова, Маврикий, Мозамбик, Сейшельские острова, Филиппины и Уругвай.

Ресурс будет служить в качестве единой точки доступа информации для борьбы с незаконным, несообщаемым и нерегулируемым промыслом (ННН-промыслом), который, по оценкам экспертов ФАО наносит ежегодный ущерб в размере 10-23 млрд долларов США. Новый инструмент предназначен для обеспечения органов государственной власти и региональных рыбохозяйственных организаций соответствующей информацией, с тем чтобы совместно затруднить осуществление нелегального вылова. Он также должен служить базой для инспекторов, государственных администраций портов, администраций государств флага, неправительственных организаций и широкой общественности.

Первая рабочая версия Глобального реестра в настоящее время открыта только для авторизованных пользователей, предоставляющих официальные данные по своему рыбопромысловому флоту.

Основы разработки Глобального Реестра были включены в Римскую декларацию 2005 года по проблеме незаконного, несообщаемого и нерегулируемого промысла, которая принята на совещании министров по рыболовству в ФАО. Глобальный реестр рыболовных судов, рефрижераторных транспортных судов и судов снабжения разработан благодаря финансовой поддержке Европейской Комиссии, Министерства промышленности и инноваций Исландии, Министерства сельского хозяйства, рыболовства и продовольствия Испании и Национальной администрации по океанам и атмосфере США.

В ходе открытого заседания Бюро Комитета по рыболовству ФАО также рассматривались вопросы подготовки проведения 16-й сессии Подкомитета КОФИ ФАО по торговле рыбой и рыбопродукцией, запланированной в г. Пусане (Республика Корея) в сентябре 2017 года, и 9-й сессии Подкомитета КОФИ ФАО по аквакультуре, которая пройдет в октябре 2017 года в г. Тегеране (Иран).

«Океана» призывает запретить перегрузы.

Перевалка уловов в море может маскировать браконьерский промысел и скрывать нарушения прав человека, считает природоохранная организация «Океана» (Oceana). По ее мнению, единственный способ искоренить такие действия - запрет на перегрузки с судно на судно.

На Мировом океаническом саммите (World Ocean Summit), который прошел на индонезийском Бали, неправительственная организация «Океана» (Oceana) представила доклад о перевалке морепродуктов в море. При этом были использованы данные платформы по слежению за коммерческим рыболовством Global Fishing Watch и организации SkyTruth, выявляющей угрозы для природы с помощью спутниковых снимков и борющейся с рабством на рыбацких судах. Полученная информация позволила установить места перегрузок морепродуктов, принадлежность судов, замешанных в таких рандеву, а также порты, чаще всего посещаемые транспортами.

Как сообщает корреспондент Fishnews, «Океана» обнаружила 5 065 морских рандеву между транспортными рефрижераторными и крупными рыбопромысловыми судами с 2012 по 2016 гг.

Согласно докладу, опубликованному на сайте организации, половина всех перегрузок осуществлялась в водах РФ. В прошлом году суда под российским флагом возглавили рейтинг судов, подозреваемых в перевалках уловов, пишет портал Undercurrent News. Флот Коморских островов и Вануату занимает второе и третье места соответственно.

Перегрузка добычи на транспорты позволяет рыболовным судам оставаться в море продолжительный период, констатируют в «Океана». В докладе отмечается, что подобные действия могут носить законный характер, однако иногда они могут служить для «отмывания» нелегально добытой рыбы. Особенно это характерно для океанических вод, а также акваторий вокруг небольших островных государств, которые не могут себе позволить эффективное патрулирование.

Старший вице-президент «Океана» по США и Global Fishing Watch Жаклин Савитц отметила, что перевалка уловов может подорвать управление рыболовством, перегрузы угрожают продуктовой безопасности и способствуют неэтичным действиям в океанах. По мнению Жаклин Савитц, когда судно остается в рейсе по нескольку месяцев, это помогает скрывать количество добытой рыбы, а также мешает контролировать исполнение законов об устойчивом промысле.

Представитель «Океана» заявила, что единственным способом искоренить запрещенные действия в маре является запрет на перегрузку в море. Жаклин Савитц также предлагает обязать все суда установить системы слежения и ввести для всего рыбацкого флота требования по сообщению информации об уловах.

Согласно докладу, большое количество подозрительных перегрузок происходило в Охотском море, в удаленных частях Баренцева моря, территориальных водах Гвинеи-Биссау и недалеко от территориальных вод Аргентины и Перу.

По данным «Океана», самыми популярными портами у судов, подозреваемых в перегрузках, в 2015 г. были Владивосток, Мурманск, уругвайский Монтевидео, южнокорейский Пусан и ряд других.

Дженнифер Ганди

Диктатуры и их институты: особый мир

Дженнифер Ганди – политолог, доцент факультета политических наук Университета Эмори (Атланта, США).

[1]

1.1. Введение

Контраст между демократией и диктатурой – в структуре, политике, социальной активности – уже давно привлекает пристальное внимание ученых. Несмотря на это, до согласия по поводу того, как определять режимы этих типов, еще очень далеко. Какие случаи можно квалифицировать как «демократии»? Какие варианты стоит записывать в «диктатуры»? Когда мы сталкиваемся с жестокостью Иосифа Сталина или Пол Пота, на второй вопрос, как представляется, можно ответить с легкостью: ведь никто не станет оспаривать отнесение их режимов к диктатурам. Но вот с другими случаями все гораздо сложнее. Скажем, на протяжении семидесяти лет Мексика каждые шесть лет избирала нового президента. Тем не менее все это время на выборах побеждал кандидат от одной и той же партии. Или вспомним Сингапур, где Ли Куан Ю на три десятилетия пресек любую политическую конкуренцию. Несмотря на это, на шкале политических режимов его правление размещают в широком диапазоне, простирающемся от «максимально деспотичного» до «максимально демократичного».

Отчасти проблема обусловлена тем, что диктаторы весьма изобретательны в вопросе о том, как организовать собственное правление. Принятие решений может сосредотачиваться в самых разных институтах, включая среди прочего хунты, политбюро, семейные советы. И все же в наибольшей мере склонность диктаторов к инновациям проявляется в тех ситуациях, когда они используют номинально демократические институты, такие, как законодательные органы или политические партии. Диктаторы нередко управляют при наличии парламентов, часть которых обладает даже формальным правом принимать законы, в то время как прерогативы других ограничены «советом и обсуждением». Комплектоваться такие ассамблеи могут либо по назначению, либо посредством выборов. Если речь о выборах, то кандидаты могут использовать партийные флаги, а могут баллотироваться в качестве независимых. Если политическое пространство монополизировано единственной партией, то партийная идентификация может оказаться не слишком существенной. Впрочем, многие диктатуры допускают многопартийность, произвольно производя селекцию партий и запрещая некоторые из них. Конечно, кто-то из диктаторов вообще обходится без подобных институтов. Эта институциональная пестрота, однако, еще более затрудняет выделение набора критериев, по которому определяются и классифицируются диктатуры.

Другим основанием для концептуальной неразберихи служит историческое использование термина «диктатура», возникшего в Древнем Риме, где его наделяли четкими и специфическими институциональными особенностями, причем резко контрастирующими с современным его употреблением. С течением времени понимание того, что представляет собой диктатура, менялось, а сам термин многократно подвергался политическим манипуляциям. В итоге тип режима, который первоначально отличался строгим следованием определенным правилам, превратился в свою противоположность, характеризующуюся отсутствием всяких правил.

Так что же такое диктатуры? И кто такие диктаторы? Каким образом они организуют свое правление, используя номинально демократические институты? Ответы на эти вопросы тонут в современных противоречиях. Для того, чтобы выявить источник разногласий, необходимо проследить историческую эволюцию интересующего нас концепта. Данная статья начнется с краткого обзора, который поможет нам понять суть нынешних дебатов о природе диктатуры. Занимаясь типологией диктатур, существовавших после Второй мировой войны, я пользуюсь минималистским определением данного явления. Соответственно, чтобы привести «диктаторский зоопарк» хотя бы в какой-то порядок, я подразделяю диктаторов на три типа, среди которых диктаторы-монархи, диктаторы-военные и диктаторы-гражданские. В этом тексте я показываю также институциональное многообразие диктатур, проявляющееся в различных вариантах использования ими номинально демократических законодательных органов и политических партий.

1.2. Что такое диктатура?

Самое простое определение диктатуры предполагает, что это противоположность демократии. По крайней мере в этом нас убеждают такие названия научных трудов, как «О социальных корнях диктатуры и демократии» или «Экономические истоки диктатуры и демократии»[2]. И все же определение диктатуры не такое непростое дело. Если первоначально этим понятием обозначали институциональный механизм, используемый в Древнем Риме, то теперь под ним подразумевается современная управленческая система, зачастую ассоциируемая с отсутствием институтов и ограничений. Трансформация смысла происходила на нескольких временных отрезках, когда первоначальное понятие искажалось ради политических целей. К середине XX века результатом этого стало негативное определение диктатуры, под которой понималась форма правления, лишенная любых атрибутов, ассоциирующихся с демократией. Но, по-видимому, у нас нет оснований приписывать недемократическим режимам полное пренебрежение институциональными формами; опыт послевоенных диктатур сполна убеждает в этом. В своих институциональных установлениях авторитарные режимы очень разнообразны, и очень важно выяснить причины и следствия этого разнообразия.

1.2.1. Историческое использование термина

В современном использовании термины «тирания» и «диктатура» находятся в тесной связи. Но так было далеко не всегда. Хотя тирания как тип политического режима была описана еще во времена Аристотеля, первоначально ее не связывали с понятием диктатуры. Во-первых, термин «диктатура» впервые появился лишь в Древнем Риме, то есть уже после Аристотеля. Во-вторых, в своем первоначальном значении у диктатуры было очень четкое и специфическое значение: так называли правление лидера, которого римский консул наделял чрезвычайными полномочиями в особо сложные периоды, когда внешние войны или внутренние распри угрожали самому существованию государства[3]. Срок правления диктатора не должен был превышать шести месяцев, и он не мог оставаться у власти после того, как назначивший его консул уходил в отставку[4]. Во время своего срока диктатор имел право использовать любые полномочия, необходимые для преодоления кризиса и восстановления прежнего конституционного порядка.

В этом кратком описании института несколько аспектов заслуживают уточнения. Во-первых, решение о том, требует ли наличная ситуация назначения диктатора, принималось регулярными государственными институтами государства – такими, как магистраты или сенат. Причем те, кто занимался этим вопросом, не могли рассматривать себя в качестве претендентов на эту должность. Во-вторых, пост диктатора был явно предназначен для одного человека; коллективное руководство могло бы помешать попыткам разрешить кризис. В-третьих, диктатура опиралась на широкий круг полномочий, но при этом не могла упразднять иные государственные институты. В-четвертых, диктатор никогда не избирался народом[5]. Наконец, в-пятых, окончательной целью диктаторского правления была реставрация прежнего политического порядка.

В этих институциональных рамках в Риме в 501–200 годах до нашей эры существовали 76 диктатур. Большинство из них занимались либо военными кампаниями против других держав, либо умиротворением внутренней смуты. У диктатора не было права осуществлять акции возмездия; как следствие, диктатура не ассоциировалась с жестоким или репрессивным правлением.

Римский военачальник Сулла, отказавшийся принять свою отставку, двинулся на Рим и в 82 году до нашей эры возродил институт диктатуры в попытке узаконить свое правление. Режим Суллы, однако, заметно отличался от традиционных диктатур. Во-первых, поскольку Сулла обрел власть только после того, как верные ему легионы завоевали Рим и расправились с его врагами, его режим стал первой диктатурой, установленной военной силой. Чрезмерная жестокость, которую Сулла проявлял в нейтрализации своих оппонентов, привела к тому, что диктатуру стали связывать с террором. Более того, в отличие от прежних диктаторов, чьи сроки пребывания в должности зависели от глубины стоявших перед ними проблем, диктатура Суллы предполагала полное сосредоточение всей власти – военной, административной, законодательной, судебной – в руках одного человека, радикально переустраивающего политическую жизнь. Понятие диктатуры, восстанавливающей прежний порядок, утратило актуальность.

Странным, однако, представляется то, что Сулла еще придерживался временных ограничений, налагаемых на диктатора. После весьма короткого правления он отошел от власти и вернулся к частной жизни. Лишь в январе 44 года до нашей эры, когда Юлий Цезарь принял титул «пожизненного диктатора», с временностью диктаторской власти было покончено[6].

Более поздние апологеты диктатуры зачастую забывали о том, что ее первоначальный смысл уже был искажен Суллой и Цезарем. В «Размышлениях о первой декаде Тита Ливия» Никколо Макиавелли восхваляет это римское изобретение, замечая при этом:

«Действительно, среди прочих римских учреждений диктатура заслуживает того, чтобы ее рассмотрели и причислили к тем из них, которые были причиной величия столь огромной державы»[7].

Объяснялись эти славословия довольно просто: поскольку, полагал их автор, коллективное законотворчество часто оказывалось недостаточно гибким, оно не очень подходило для разрешения кризиса. Размышляя в том же русле, Жан-Жак Руссо с одобрением отмечает:

«Если же опасность такова, что соблюдение закона становится препятствием к ее предупреждению, то назначают высшего правителя, который заставляет умолкнуть все законы и на некоторое время прекращает действие верховной власти суверена. В подобном случае то, в чем заключается общая воля, не вызывает сомнений, и очевидно, что первое желание народа состоит в том, чтобы Государство не погибло».

Таким образом, и для абсолютистов, и для либералов диктатура оказывается полезной в силу своей способности к решительным действиям. Но ее временнáя ограниченность тоже очень важна, поскольку иначе, «раз настоятельная необходимость миновала, диктатура делается тиранической или бесполезной»[8].

Впрочем, помимо некоторых видных авторов, о диктатуре вспоминали не слишком часто. В XIX веке, например, этот термин был использован применительно лишь к двум периодам французской истории: первым были 1789–1815 годы, а вторым – 1852-й и несколько последующих лет. Интересно, что в первом из этих случаев под диктатурой имелось в виду правление не одного человека, а нескольких лиц. В октябре 1793 года Национальный конвент приостановил действие Конституции того же года и учредил временное правительство, которое служило диктатурой революционной группы. В этой ситуации исходный римский концепт лишился еще одной составляющей: единоличного характера власти.

После такого поворота потребовалось лишь время для того, чтобы термин «диктатура» начали использовать в отношении не только группы, но и целого класса. Понятие снова всплыло на поверхность после 1917 года, когда Владимир Ленин и его товарищи начали в позитивном ключе говорить о «диктатуре пролетариата». Тем не менее уже через несколько лет негативные коннотации возобладали: либеральные оппоненты итальянских фашистов и немецких нацистов отмечали этим ярлыком все, что вызывало у них ненависть: диктатурой, по их мнению, следовало именовать «угнетающую и деспотичную форму правления, установленную силой или запугиванием, позволяющую одному человеку или группе монополизировать политическую власть без конституционных ограничений, уничтожая тем самым представительное правление, политические права граждан и любую организованную оппозицию»[9]. Действуя в том же духе, Социалистический Интернационал в 1933 году в негативном ключе применил понятие диктатуры и для описания советского режима. Так или иначе, но приложение термина и к самопровозглашенной «диктатуре пролетариата» в России, и к фашистской диктатуре в Италии не имело ничего общего с первоначальной римской концепцией. Фашисты никогда не пытались вписать власть в какие-то временные рамки; а «диктатура пролетариата», хотя и была по природе своей не вечной, явно не стремилась реставрировать старые порядки.

Но события межвоенного периода никак не способствовали попыткам сохранить изначальное понимание диктатуры[10]. Желая обосновать исключительную власть и дезавуировать большевистское использование термина, Карл Шмитт отличал «комиссарскую диктатуру» от «диктатуры суверена». Первая из них во многом соответствует оригинальной концепции диктатуры, зародившейся в Древнем Риме. Что же касается «диктатуры суверена», то в отношении ее Шмитт разрушает границу между нормальным и чрезвычайным временем, заявляя, что диктатор обладает полномочием восстанавливать доконституционную волю людей, даже если она подразумевает изменение самой конституции. Разрабатывая свою теорию, Шмитт стремился обосновать предоставление немецкому рейхспрезиденту диктаторских полномочий для борьбы с экономическим и социальным кризисом. Выдвинутая им идея «диктатуры суверена» важна потому, что она, трактуя интересующий нас термин, увязывает воедино теорию и практику. Рисуемый Шмиттом тип диктатуры не может быть ни временным, ни реставрационным.

Однако позитивные коннотации, связанные с термином «диктатура», так и не смогли возобладать. Как отмечают Питер Баер и Мелвин Рихтер, «в 1940-е годы в обширной научной литературе и в политическом дискурсе либеральных и конституционных государств под диктатурой по-прежнему понимали полярную противоположность демократии»[11]. Поскольку в годы войны и сразу после нее демократия олицетворяла только хорошее, ее антитеза, по определению, являлась чем-то плохим.

Противопоставление демократии и диктатуры является феноменом XX века. Со времен Аристотеля, классифицировавшего политические режимы по числу правящих, политическая наука пользовалась трехчленным делением на монархию, аристократию и демократию. Но потом принятая схема начала разрушаться, причем происходило это по двум направлениям. Макиавелли первым противопоставил власть одного человека власти ассамблеи (немногочисленной или, напротив, многочисленной), тем самым обособив монархию от иных политических режимов. Другой удар по трехчленной градации, по мнению Норберто Боббио, нанес Ганс Кельзен, объявивший о том, что делить режимы исходя из числа людей, принимающих управленческие решения, вообще нельзя[12]. Вместо этого, Кельзен предложил различать их в зависимости от наличия или отсутствия политической свободы: «Политически свободен тот, кто подчиняется легальному порядку, в создании которого он сам принимает участие»[13]. Ключевым отличием, следовательно, выступает отличие между автономией и гетерономией: к демократическим формам правления относятся те, в которых законы создаются теми же людьми, в отношении которых их потом и применяют, – нормы здесь автономны. В автократических государствах, напротив, круг законодателей не совпадает с кругом тех, кому закон адресован, – иначе говоря, тут преобладает гетерономная норма. Таким образом, по мнению Кельзена, «более целесообразно выделять не три, а только два типа конституций: демократическую и автократическую»[14].

Под давлением этой дихотомии современные исследователи сосредоточились на определении демократии, пренебрегая диктатурой как остаточной категорией, определяемой только в терминах того, чем она не является. Воспринимаемые в подобном свете диктатуры оказываются режимами, где нет конкурентных выборов, нет верховенства права, нет политических и гражданских прав, нет регулярного обновления власти. Возможно, относительно демократии все перечисленные атрибуты характеризуют диктатуры довольно ярко, но в определениях, строящихся на отсутствии тех или иных особенностей, ускользает из вида заметное разнообразие в организации диктаторских режимов.

1.2.2. Современные противоречия

Диктатуры определяются здесь как режимы, в которых правители получают власть не в ходе конкурентных выборов, а иными способами[15]. Такие лидеры могут приходить к власти в результате государственного переворота, дворцового путча, революции. Они могут брать власть сами, с помощью армии или посредством иностранного вмешательства. Принципиальный момент состоит в том, что они обретают власть, минуя «конкурентную борьбу за народные голоса»[16]. Такое понимание диктатуры, хотя и не приближающее нас к ее позитивному определению, полезно по основаниям как практического, так и теоретического характера. Рассмотрим эти основания.

Вышеупомянутое определение диктатуры следует считать минималистским, поскольку оно фокусируется скорее на процедурных, а не на сущностных аспектах режима. Минималистская дефиниция вводится ради аналитической ясности. А вот те определения, в которых перечисляются конкретные характеристики режима, всегда проблематичны. Первое и наиболее значительное затруднение состоит в том, что многочисленность атрибутов сильно затрудняет проверку причинно-следственных связей. Рассмотрим, например, четыре ключевых элемента авторитаризма, предложенные Хуаном Линцем: ограниченный политический плюрализм, приоритет менталитета над идеологией, слабость политической мобилизации; наличие лидера, осуществляющего власть, даже если ее границы не определены[17]. Если определить авторитаризм на основе этих четырех измерений, а затем задуматься о взаимосвязи между ним и экономическим развитием, то какие выводы можно сделать о причинно-следственной стороне этих отношений? Что больше будет влиять на наблюдаемые нами тенденции: ограниченность политического участия, стиль руководства, какая-то комбинация этих и других факторов? В отношении диктатур, выделяемых таким образом, мы едва ли сможем сказать многое.

Во-вторых, широкие определения могут повлечь за собой оформление субстантивных понятий, или генерирующих тавтологии, или же ограничивающих практическую применимость произведенного концепта. Так, предлагаемое Питером Эвансом разграничение государства «развивающегося» и государства «хищнического» уже намекает на то, какие результаты каждое из них будет производить[18]. Не приходится удивляться и тому, что бюрократически-авторитарные режимы будут ориентироваться на политику, исключающую широкое участие, поскольку само их наименование построено на том, что они именно так и поступают[19]. Но, даже вдруг обнаружив, что эти режимы иногда проявляют открытость, мы не сможем предложить ничего иного, кроме как усомниться в ценности обозначенного критерия.

В-третьих, хотя напрямую связывать эту проблему с широкими дефинициями и не стоит, тем не менее нельзя не отметить прочной корреляции между количеством атрибутов и аморфностью описываемых с их помощью понятий: например, «особенности менталитета» трудно измерить или даже идентифицировать.

Наконец, в-четвертых, добавляя к определению диктатуры все новые характеристики, мы рискуем упустить из виду самые важные отличия политических режимов. Так, Мексика, несмотря на почти вековое доминирование Институционно-революционной партии, рассматривалась в качестве диктатуры лишь со значительными оговорками, касающимися прав человека, контроля гражданской администрации над военными и так далее. И все же разнообразие диктатур, базирующееся на сторонних характеристиках, не должно затемнять главного отличия, присущего всем диктатурам и обособляющего их от демократий – отсутствия конкурентных выборов.

Причины, подталкивающие к использованию минималистского критерия, никак не оправдывают самого выбора сущностных критериев. Фактически подчеркивание роли выборов как главной отличительной особенности, отделяющей демократию от диктатуры, не является бесспорным[20]. Почему же тогда исходя из минималистского подхода нужно фокусировать внимание именно на выборах?

Во-первых, такая фокусировка соответствует тем теоретическим вопросам, которые чаще всего возникают в связи с эмпирическим исследованием политических режимов. Перспектива обрести власть, участвуя в регулярных и состязательных выборах, формирует для политических акторов самобытный набор стимулов, отличающийся от мотивов, производимых нерегулярными и невыборными методами отбора. Соответственно, различие в стимулах влечет за собой разное поведение и разные результаты. Рассмотрим, например, воздействие, оказываемое типом политического режима на экономическое развитие. Согласно Джону Локку и позднее отцам-основателям США, демократия способна вредить политическому порядку и экономическому прогрессу, поскольку выборы без имущественного ценза позволяют неимущим избирать демагогов, готовых присвоить и перераспределить собственность богатых классов[21]. Более свежие теории, напротив, утверждают, что для развития плохи именно диктаторские режимы, так как диктаторы, не связанные электоральными сдержками, вольны извлекать ренту и подменять общественное благо частными интересами. В любом случае выборы выступают причиной, по которой политические акторы вынуждены вести себя по-разному при демократии и при диктатуре.

Во-вторых, классификация режимов по электоральным основаниям напоминает нам о том, что, даже если диктаторы пользуются какими-то иными, номинально демократическими, институтами, скажем, парламентами или партиями, они не перестают быть диктаторами. В системах, где, с одной стороны, лидеры избираются на конкурентных выборах, а с другой стороны, они не избираются вовсе, политическая жизнь организована в корне по-разному. Как объясняет Адам Пшеворский, демократия, в отличие от диктатуры, является такой политической системой, в которой ни один актор не может быть уверен в исходе предстоящего голосования[22]. Наиболее зримым проявлением этой неуверенности и выступают, собственно, конкурентные выборы; их результат оказывается своеобразной инструкцией, причем как для победителей, так и для проигравших – «победителям предстоит въехать в Белый дом, Розовый дом или какой-нибудь иной palacio, […] – а проигравшие никуда въезжать не будут и примут то, что останется на их долю»[23].

В настоящей работе я пользуюсь предложенной Пшеворским и его соавторами дихотомической классификацией, различающей политические режимы по электоральным критериям[24]. Моя выборка охватывает 140 стран, которые в период с 1946-го по 2002 год жили под властью диктатур (в совокупном распределении по странам этот массив составляет 4607 страно-лет). В послевоенный период диктаторские режимы составляли в мире подавляющее большинство. В 1970-е годы 75% всех стран были диктатурами, а к середине 1990-х их доля снизилась примерно до 50%. В большинстве случаев отнесение того или иного режима к разряду диктатур не вызывает полемики, поскольку с ним соглашается большинство известных классификаций политических режимов. Совпадение в оценках «Freedom House», «Polity» и соавторов Пшеворского варьирует от 88% до 95%[25]. Но если исключить простые случаи, находящиеся по краям выборки (например, Северную Корею и Иран, а также Швецию и Великобританию), то «зона совпадений» заметно сокращается: например, для данных «Freedom House» и «Polity» она составит лишь 75%. Затруднения возникают с Мексикой, Ботсваной, Малайзией, другими государствами, находящимися в середине спектра. Группа Пшеворского, однако, определяет тип режима на основе четких и поддающихся фиксации критериев, вытекающих из его минималистского и процедурного определения. По их мнению, режим является диктатурой, если он не соблюдает по крайней мере одного из четырех правил: 1) глава исполнительной власти должен избираться; 2) легислатура должна избираться; 3) в выборах не может участвовать только одна партия; 4) власть должна быть сменяемой[26].

C 1946-го по 2002 год бóльшую часть нашей выборки составили страны тропической Африки: на них приходятся 1800 условных страно-лет. 87% этого массива страно-лет они управлялись диктаторскими режимами. Точно такие же показатели недемократического правления наблюдались на Ближнем Востоке и в Северной Африке. В отношении Восточной Европы и бывшего Советского Союза соответствующие цифры составили 74%, а Азии 68%. На Латинскую Америку приходится меньшая доля диктаторских страно-лет, всего 38%, что объясняется многочисленными переходами от автократии к демократии и обратно. Наконец, диктатуры Южной Европы, существовавшие большую часть этого полувекового периода, обеспечили западноевропейским странам в целом 7% страно-лет, проведенных под властью диктаторов.

В рамках отдельных регионов частота и длительность диктаторского правления также заметно варьировала. Некоторые страны, например, Иордания или Китайская Народная Республика, управляются диктатурами с самого своего основания. В других странах такие периоды были короче, но зато встречались чаще: так, Аргентина за это время пережила четыре диктатуры, а Гана – три. Наконец, в некоторых местах диктаторское правление было лишь мимолетным эпизодом. В послевоенный период Коста-Рика, например, была диктатурой лишь 18 месяцев – после того, как в мае 1948 года власть в стране захватил Хосе Фигерес Феррер. Средняя протяженность диктаторского цикла в мире, однако, оставалась весьма длительной и составляла 40 лет.

1.3. Кто такие диктаторы?

Определившись с выборкой диктаторских режимов, можно переходить к следующему шагу: идентификации лидеров, управляющих диктатурами. Решение этой задачи важно постольку, поскольку нас интересует воздействие институциональных особенностей диктаторских режимов на политику, а решения о том, как выстраивать диктаторские институты и какую линию им проводить, принимают только те, кто реально имеет власть. При демократиях идентификация эффективных лидеров обычно не составляет проблемы: премьер-министры руководят парламентскими режимами, а президенты управляют в президентских системах. Но при диктатуре такая задача оказывается более сложной. Почему?

Одна из причин состоит в том, что при диктатуре глава государства может иметь самые разные титулы. В «обычных» диктатурах он зачастую называется «президентом», а в монархиях диктатора именуют «королем» или «эмиром». Но иногда диктаторы обладают более креативными титулами: это может быть «председатель государственного совета по восстановлению законности и порядка» (официальный титул главы бирманской военной хунты с 1981 года), «лидер революции» (официальный титул Каддафи с 1979 года) или просто «духовный лидер» (титул rahbar был принят Хомейни в 1980 году).

Помимо семантических затруднений, идентификация подлинного главы диктаторского государства сложна и потому, что в нем порой имеется множество руководящих фигур, как номинальных, так и реальных. При коммунистических режимах, например, премьер-министр, председатель государственного совета (то есть президент), генеральный секретарь коммунистической партии формально составляли руководство, однако первые два, как правило, на деле ни за что не отвечали. Показателен в данном отношении крайний случай: Лю Шаоци оставался президентом коммунистического Китая даже после того, как хунвейбины во время культурной революции выгнали его из собственного дома и вынудили заняться «самокритикой». (Перед тем, как убить его в 1969 году, Мао Цзэдун лишил Лю Шаоци президентских полномочий[27].) В коммунистических странах реальным главой государства оказывается генеральный секретарь партии.

Еще более трудны случаи некоммунистических режимов, в которых номинального лидера зачастую трудно отличить от «серого кардинала», скрывающегося за сценой. Иногда государством управляют военные, но делать этого явно они не хотят. В таких ситуациях президентские обязанности исполняют гражданские лица (Абдель Азиз Бутефлика в Алжире, Хуан Бордаберри в Уругвае, Рату Сир Камисесе Мара на Фиджи). Кроме того, в редких случаях долгосрочный диктатор время от времени меняет номинальных глав правительства, сохраняя за собой реальную власть. Рафаэль Трухильо продолжал быть подлинным главой диктатуры даже после того, как он в 1952 году сделал своего сына Гектора президентом Доминиканской Республики. Аналогичным образом Анастасио Сомоса Гарсия правил Никарагуа на протяжении 19 лет даже тогда, когда в 1940-е годы на трехлетний период передал пост президента другому человеку.

В некоторых странах борьба за реальное политическое лидерство была главным элементом их политической истории. С самого обретения независимости, состоявшегося в 1970 году, в центре политической жизни Камбоджи оставалась борьба за власть между монархом и главой кабинета министров. В Пакистане аналогичное противостояние разворачивалось между президентом и премьер-министром. В подобных случаях номинальный глава правительства отнюдь не всегда оказывается его реальным руководителем.

Учитывая разнообразие в организации политического руководства, очень важно сформулировать правила, в соответствии с которыми можно выявить реального руководителя, избегая нередко ошибочных суждений ad hoc. В настоящей работе под реальным лидером понимаются: 1) генеральный секретарь коммунистической партии при коммунистической диктатуре (за исключением случая Дэн Сяопина в Китае, который никогда не был генсеком); 2) король или президент в некоммунистических диктатурах – за исключением случаев Сингапура, Малайзии, Камбоджи, Лаоса и Мьянмы, в которых подлинный глава иногда носит титул «премьер-министра»; 3) другие индивиды или военные институты – в тех случаях, когда источники единодушны в том, что номинальный глава государства не обладает реальной властью[28].

Первые два правила относительно бесспорны; они позволяют успешно классифицировать большинство случаев в нашей послевоенной выборке. На протяжении приблизительно 270 страно-лет подлинный глава государства отличается от номинального руководителя по причинам, упомянутым ранее. Классификация подобных случаев зависит от относительной субъективности используемых источников, но я привлекаю достаточно широкий массив материала, позволяющий справляться и с «тяжелыми» случаями.

Диктаторы не появляются с интенсивностью «по диктатору на каждый год», и поэтому в качестве единицы, позволяющей фиксировать их правление, я использую «страно-год». Диктатуры часто переживают политическую нестабильность: подлинные руководители диктаторских режимов могут меняться несколько раз в год[29]. На протяжении 100 наблюдаемых страно-лет лидер диктатуры менялся более одного раза. «Сменщики» могли приходить на очень короткий период: так, Леон Кантав на Гаити утвердился у власти лишь на пять дней. Независимо от краткости сроков мы должны фиксировать появление и таких лидеров, поскольку не можем знать, насколько они готовы были бы задержаться у власти.

Из моего анализа исключены диктатуры, которые управлялись коллективно: Югославия после смерти маршала Тито в 1980 году и до распада государства в 1990-м, Босния-Герцеговина с 1998-го по 2002 год, Сомали при пяти председателях Совета национального спасения с 1997-го по 1999 год. При коллективном руководстве невозможно возложить ответственность за принятые решения на отдельного лидера – именно из-за этого указанные примеры не были приняты во внимание.

Таким образом, моя выборка включает 558 диктаторов из 140 стран, находившихся у власти с 1946-го по 2002 год. Некоторые страны, как, например, Экваториальная Гвинея и Оман, пережили за этот период лишь одну смену власти, тогда как в других перемены были скорее нормой. Так, Республика Гаити с 1946 года до перехода к демократии в 1994-м управлялась 19 руководителями, некоторые из них находились у власти лишь считанные дни.

Мир диктаторов очень разнообразен не только по длительности пребывания у власти, но и по их происхождению. Эрнесто Седильо, изучавший экономику на Западе и ставший последним в длинной веренице мексиканских лидеров, приходивших к власти при упорядоченных правилах преемственности, установленных Институционно-революционной партией, внешне не имеет ничего общего с иранским аятоллой Хомейни, возглавившим революцию, свергшую шаха. Точно так же и Фердинанд Маркос, который, выиграв сначала выборы, задержался у власти на Филиппинах на двадцать лет, кажется не слишком сопоставимым с Пол Потом, на протяжении трех лет возглавлявшим убийственную диктатуру «красных кхмеров» в Камбодже. Все эти примеры, иллюстрирующие предельное разнообразие диктаторов, ставят перед нами вопрос: можно ли вообще систематизировать столь разношерстную группу правителей?

Я группирую руководителей диктаторских режимов по трем типам: это монархи, военные правители и гражданские диктаторы. Почему выделены именно эти типы? Во-первых, монархия исторически рассматривалась как отдельный тип политического режима. Во-вторых, недемократических правителей из военной среды столь же привычно принято отделять от гражданских деспотов. Но традиция не единственное основание; имеются и другие принципиальные причины, заставляющие выделять упомянутые типы.

Такое разграничение позволяет обозначить уникальные разновидности угроз, с которыми сталкиваются диктаторы, и выделить институциональные методы, посредством которых они с этими угрозами справляются. Хотя недовольство диктатурой может исходить из любого сегмента общества, первейшую опасность для диктатора обычно представляют члены правящей элиты. Диктаторов очень часто смещают их собственные сподвижники. Принадлежащий к правящей элите потенциальный узурпатор находится в выгодном положении, позволяющем ему подготовиться к успешному отстранению действующего лидера.

Желая устранить угрозу, которую несут в себе элиты, диктаторы поддерживают такой порядок, в рамках которого они самолично принимают все важные решения и держат потенциальных соперников под неусыпным контролем. Особенности этого порядка зависят от типа диктатора, поскольку именно им предопределяется и возможный круг угроз, и средства их преодоления. В итоги монархи полагаются на семейные и родственные связи, а также на консультативные советы; военные руководители сдерживают ключевых конкурентов из рядов вооруженных сил в рамках военных хунт; а гражданские диктаторы обычно создают внутри правящей партии маленький орган, что-то вроде политбюро, куда кооптируют потенциальных конкурентов. Поскольку процесс принятия решений протекает внутри этих миниатюрных институтов, именно в их рамках и устанавливается, перед кем диктаторы будут подотчетны и как внутри режима будет распределяться власть. В итоге эти институты накладывают на диктаторов всевозможные ограничения, в свою очередь влияющие на решения правителей и их действия.

1.3.1. Монархи

Монархия всегда рассматривалась как такой тип правления, который стоит особняком от других форм недемократического руководства. Одной из причин такого обособленного рассмотрения было, вероятно, то, что ранние классификации политических режимов основывались на количестве людей, обладающих властью. Аристотель, например, выделял монархию как «правление одного», противопоставляя ее правлению нескольких или многих.

Исторические описания монархического абсолютизма лишь закрепляли это обособление, хотя уже в них отмечались присущие единоличному правлению внутренние недостатки. Свобода от любых ограничений позволяла монархам быть неосмотрительными, непредсказуемыми, нестабильными, а это вредило не только их собственным интересам, но и интересам их подданных. Когда французские короли, например, обращались к различным формам экспроприации, позволявшим финансировать войны и расточительный образ жизни, французы страдали. В конечном счете хищничество государства заставляло население менять свое социальное поведение.

В итоге необходимость как-то связывать или ограничивать собственных властителей становилась для их подданных все более очевидной. Жан Боден, убежденный роялист XVI века, советовал своему королю ради большего послушания подданных разделить власть с другими и добровольно ограничить себя. По словам Бодена, «чем меньше власть суверена, тем более она прочна»[30]. Следовательно, самоограничение самых различных видов – в интересах короля; в ряду сдерживающих факторов могли выступать естественные законы, принципы престолонаследия, древние обычаи, запрет на налогообложение без согласия подданных, наличие независимых магистратов, парламентские прерогативы.

Приняли ли европейские монархи близко к сердцу уроки Бодена и других политических теоретиков? Это сомнительно. Хотя они охотно учреждали конституции, парламенты, суды, желание сковывать свою королевскую власть посредством этих институтов не слишком просматривается. У этой неоднозначности были свои причины. Хотя британские и французские короли на собственном горьком опыте (через свержение и казнь) узнали, что властью надо делиться, большинство монархов всеми силами стремились защитить свое самодержавие от посягательств парламента[31]. Принципы подотчетности короны парламенту внедрялись лишь после многолетних споров между монархами и ассамблеями, а кодифицировались еще позже[32]. Как свидетельствует европейская история, на протяжении довольно долгого времени наличие конституций отнюдь не означало ограничения власти суверенов.

Современные ближневосточные монархи столь же рьяно сопротивляются попыткам ограничить их власть. После обретения политической независимости правители региона пытались рационализировать собственные управленческие системы, санкционируя конституции, парламенты и политические партии. Конституция Ирака 1925 года, например, позволяла королю назначать премьер-министра, но при этом делала кабинет ответственным перед парламентом. Аналогичные нормы были включены в Конституцию Кувейта и Конституцию Египта 1923 года; в период действия последней оппозиционная партия «Вафд» не раз располагала парламентским большинством. И все же, подобно своим европейским визави, эти монархи не имели желания поступаться властью в пользу своих институциональных творений. Причем, в отличие от европейцев, они могли настаивать на своем, применяя жесткую силу. В Египте монарх трижды грубо нарушил Конституцию 1923 года за первые семь лет ее действия[33]. Аналогичным образом «на бумаге парламент Ирака был весьма влиятельным, но при этом не было ни одного случая, чтобы правительство или хотя бы отдельный министр ушли в отставку из-за парламентского вотума недоверия»[34].

Взамен, однако, ближневосточным монархам приходилось принимать ограничения иного рода. Их связывают не столько конституции и ассамблеи, сколько династические семьи. Они вынуждены доверять ответственные государственные посты кровным родственникам, делая их законными получателями государственных доходов и привлекая к принятию решений на всех уровнях. В 1992 году эмир Катара, например, реорганизовал кабинет таким образом, что ближайшие члены его семьи оказались министрами: сыновьям достались посты министров нефти и газа, внутренних дел, экономики и торговли, внук стал министром обороны, а племянники отвечали за общественное здравоохранение и дела ислама[35]. Точно так же саудовский король Фахд доверил ключевые посты в правительстве шестерым своим братьям, которые вместе с монархом составили так называемую «семерку Судаири», управляющую страной.

Члены семей играют ключевую роль в принятии важнейших решений; это особенно хорошо видно в вопросах преемственности власти. В Кувейте, в частности, у власти менялись представители двух ветвей клана Сабах, но при этом всегда соблюдалось главное правило: «семья “избирает” правителя на основе консенсуса»[36]. В Омане следующий по мужской линии наследник из семьи аль-Саид тоже должен утверждаться семейным советом. В Саудовской Аравии престолонаследие стало более упорядоченным после того, как король Фейсал учредил Королевский семейный совет, консультирующий монарха по вопросам преемственности. Этот орган получал право контролировать передачу власти в случае кончины действующего монарха[37].

Конечно, передача престола на Ближнем Востоке не всегда происходит по утвержденным правилам. После Второй мировой войны монархи оставляли трон не только из-за естественной кончины, но и в результате убийства или свержения другими родственниками. Тем не менее, даже когда нарушение правил наследования имело место, оно обычно происходило с одобрения ключевых членов семьи. Фейсал не свергал официального (и считавшегося некомпетентным) наследника, определенного его отцом, пока не заручился поддержкой других саудовских принцев. Эмир Катара, находившийся на отдыхе в Швейцарии, в 1995 году был низложен собственным сыном, который тоже опирался на поддержку родственников. Таким образом, главной угрозой для монархов выступают члены их собственных семей, имеющие законное право приходить им на смену.

Иначе говоря, монархи далеко не всегда игнорируют тезис Бодена о том, что самоограничение способно повышать их шансы на политическое выживание. Как убедительно демонстрируется в научной литературе, на Ближнем Востоке смогли устоять только те властители, которые успешно перешли от традиционных самодержавных монархий к династическим монархиям, где средоточием власти выступает семья как целое[38]. Переход к такой династической структуре уберег монархии в Бахрейне, Кувейте, Катаре и Саудовской Аравии от угрозы революции и сделал смену режима маловероятной, несмотря даже на конъюнктуру нефтяных цен. Напротив, монархии, которые придерживались принципов абсолютного самодержавия, не признающего семейных сдержек, как, например, в Египте, Ираке и Ливии, бесславно пали, уступив место революционным диктатурам. Становление династических монархий означает, что короли больше не пользуются приоритетом в отношении других членов своих семей. Учитывая альтернативу, которую влек за собой отказ реформироваться – полный крах монархического правления, – то была цена, которую большинству монархов пришлось заплатить. Нынешних королей ограничивают не парламенты или суды, а семейные и родовые кланы. Следовательно, единоличное правление превратилось в правление семейное.

1.3.2. Военные диктаторы

Как показывает марш Суллы на Рим, использование армии для захвата власти имеет долгую историю. Но фактически применения силы требует любой неправовой захват власти; гражданские лидеры, решившие узурпировать власть, могут применять насилие в тех же объемах, что и военные. Следовательно, использование силы или организация военного переворота не являются признаками, отличающими военную диктатуру от других форм недемократического правления.

Сущностью военного правления выступает то, что именно вооруженные силы оказываются институтом, посредством которого правители руководят обществом. Подобно тому, как современные монархи вынуждены кооптировать в управленческую систему членов своих семей, используя их для консолидации правления, военные диктаторы должны нейтрализовать угрозы, исходящие от ближайших сподвижников, привлекая их к сотрудничеству в деле реализации власти.

Центром принятия властных решений внутри военного режима выступает хунта. С точки зрения генералитета, который берет власть от лица институционализированных вооруженных сил, типичная хунта должна быть небольшой; обычно ее составляют командующие различных родов войск. Если переворот осуществляется не всей армией, а какой-то группой низших и средних чинов, то хунта более многочисленна, поскольку мятежникам надо привлекать на свою сторону как можно больше сторонников из числа военных. Например, после переворота 1966 года в Гане состав военной хунты поэтапно увеличивался по мере того, как мятежники ощущали все новую нужду в более основательной поддержке внутри вооруженных сил. Сразу же после переворота в Совете национального освобождения Ганы были шесть членов; на следующий день их число возросло до девяти, а через четыре дня добавились еще двое. Наконец, спустя две недели в состав хунты были введены очередные шесть офицеров[39]. По наблюдению Сэмюеля Файнера, в отличие от большинства хунт Латинской Америки, которые состоят из трех или четырех глав родов войск, хунты в иных регионах мира, создаваемые в 1980-е годы младшими и средними офицерами, в среднем состояли из одиннадцати членов[40].

В целях реализации власти может быть использована уже сложившаяся организационная структура вооруженных сил. В Индонезии, например, за осуществившей государственный переворот армией была зарезервирована пятая часть всех мест в парламенте, а в каждой из десятков тысяч индонезийских деревень размещался военнослужащий, представлявший на месте вооруженные силы[41]. Наиболее ярким примером использования военной иерархии в качестве управленческой структуры стал, вероятно, так называемый «процесс национальной реорганизации» (Processo) в Аргентине. Накануне переворота 1976 года четыре рода войск согласовали детальный раздел власти, целью которого было недопущение доминирования сухопутных сил. В соответствии с этим соглашением все законодательные инициативы будущего военного режима подвергались проверке специальными комитетами внутри родов войск; только после этой процедуры их выносили на рассмотрение хунты. Иначе говоря, внутри вооруженных сил был запущен процесс согласования интересов, к которому привлекались все заинтересованные группы[42].

Таким образом, военная диктатура как тип режима не могла возникнуть до тех пор, пока вооруженные силы не достигали должного уровня специализации и профессионализации. Скажем, в отношении Латинской Америки после получения независимости от Испании более уместно говорить о вооруженных группировках, руководимых местными caudillos, а не о современных военных структурах. Становление армий современного типа на континенте началось лишь в XIX веке с учреждения военных академий, где готовились будущие офицеры. Внедрение воинских уставов европейского типа и переход ко всеобщей воинской повинности привели к началу 1900-х годов к созданию «новых» армий.

Профессионализация военных создала институт, обособленный от остального общества. В эпоху caudillos в Латинской Америке офицерская карьера считалась непривлекательной. В результате подбор кадров осуществлялся все более закрытым образом, что в свою очередь углубляло отгораживание военных от гражданских элит и внутренне сплачивало армию.

«Сочетание изоляции от общества как единого целого с групповой сплоченностью делало воинскую жизнь абсолютно закрытой: это было горделивое слияние с институтом, который ограничивал социальный горизонт, но в то же время формировал сознание того, что он играет важнейшую роль в жизни государства»[43].

Профессионализация военных соответствовала планам гражданских элит, которые хотели ограничить власть caudillos и рационализировать монополию государства на применение силы. В то же время гражданские элиты желали обращаться к военным как арбитрам, способным решать проблемы в период кризисов.

«Военных постоянно призывали на роль модераторов политической деятельности, но при этом отрицали за ними право менять политическое устройство. Их задачи сводили к консервативному поддержанию функционирования системы»[44].

Конкретно это означало, что всякий раз, когда военные вмешивались, от них ожидались только смещение главы государства с его поста и передача власти альтернативным гражданским силам. Поскольку временная форма правления была нацелена на восстановление прежнего политического порядка, вооруженные силы выполняли функции диктатуры в первоначальном, древнеримском, ее понимании. Гражданские элиты, защищавшие профессионализацию армии, не предусмотрели, однако, того, что укрепление военной автономии, не связанной никакими гражданскими партиями, создавало предпосылки для инициативного и самостоятельного вмешательства армии в политику. Именно поэтому военное вмешательство, которое не ограничивало армию ролью модератора, скоро стало на континенте общим явлением.

Однако латиноамериканский опыт обособления солдата от гражданина не был универсальным. Во многих развивающихся странах профессионализация военных начиналась еще в колониальный период, когда европейские державы пытались укреплять свой контроль над отдаленными землями. После установления независимости военные силы, уже сложившиеся в профессиональном плане, превратились в «образец развития, посредством обязательной воинской повинности распространявший свое влияние на все группы общества»[45]. В этом процессе социализации подчеркивалась скорее интеграция военных в социум, а не сепарация их в качестве особого института. Если члены вооруженных сил рассматриваются не только как солдаты, но и как граждане, то им и надлежит возглавить работу по модернизации обществ, которую они делят с соотечественниками. Причем, как считалось, военные прекрасно приспособлены для такой руководящей миссии, поскольку вооруженные силы развивающихся стран были лидером в использовании импортных технологий – новинки приходили в армию раньше, чем в промышленность или сельское хозяйство. Кроме того, они, в отличие от других структур, применяли меритократические стандарты в расстановке и продвижении кадров, регулярно обеспечивали базовые потребности своих членов (например, обучали их грамотности, предоставляли пищу и кров), предлагали программы, ассоциируемые с современным «социальным» государством (страховали, обеспечивали пенсии и семейные выплаты). В итоге вооруженные силы во многих странах стали рассматриваться в качестве флагмана модернизации, способного преобразовать традиционные уклады жизни в современные и дать всем гражданам то же, что они предлагали военнослужащим.

Независимо от того, считались ли они обособленным или интегрированным институтом, временным инструментом разрешения кризиса или орудием долгосрочных социальных перемен, военные повсюду начали претендовать на специальную роль в отстаивании «национальных интересов». Обосновывая захват власти, аргентинская военная хунта, организовавшая путч 1976 года, заявляла:

«В связи с тем, что все конституционные механизмы были исчерпаны, а выход из кризиса путем естественных процессов оказался невозможным, вооруженные силы были вынуждены положить конец ситуации, унижающей нацию и подвергающей риску ее будущее»[46].

Подобные слова люди в униформе после очередного военного переворота не раз повторяли и в других развивающихся странах.

Претензии военных на эксклюзивное отстаивание «национальных интересов» вполне правомерно воспринимались с изрядной долей скептицизма. Дело в том, что к решительным действиям вооруженные силы могут подталкивать самые разные мотивы. Как и любая другая корпорация, военные имеют собственные институциональные интересы, которые предполагают отстаивание собственной автономии и наращивание ресурсов. Кроме того, в рядах вооруженных сил могут доминировать отдельные социальные группы, на которые правители делают особую ставку. Колониальные администрации, например, укомплектовывали свои армии представителями этнических и расовых меньшинств, предполагая, что эти группы, опасающиеся неизбежной гегемонии большинства после достижения независимости, будут лояльно защищать интересы колонизаторов. Нынешние лидеры развивающихся стран продолжают использовать ту же тактику «разделяй и властвуй». Итогом ее оказывается то, что персонал вооруженных сил молодых государств, состоящий из представителей специфичных социальных групп, нередко отождествляет себя только с этими группами и ведет себя соответственно. И, разумеется, в некоторых случаях военные руководители действуют исходя из сугубо личной корысти. В целом же военные правители, как представляется, очень часто ведут себя так же, как и гражданские диктаторы; и этот факт ставит под сомнение наличие у них каких-то уникальных и специфических интересов[47].

1.3.3. Гражданские диктаторы

Помимо монархов и военных правителей, существуют еще и гражданские диктаторы. Их положение оказывается наиболее сложным, поскольку, в отличие от представителей первых двух групп, они не располагают готовой организационной структурой, на которую можно опереться. Некоторые диктаторы привлекают к управлению родственников и даже передают власть своим детям: так, сыновья наследовали гражданским диктаторам в Северной Корее, Сирии, Никарагуа, на Гаити. И все же отцы-диктаторы были не в состоянии обеспечить династическую преемственность сверх одного поколения[48]. Одной из причин этого выступало, вероятно, отсутствие у них обширных родственных кланов, посредством которых они могли бы эффективно контролировать противников внутри правящей элиты и народа в целом.

Гражданские диктаторы не могут обращаться к вооруженным силам с такой же легкостью, с какой это делают военные правители, которые, будучи действующими офицерами, способны опираться на институциональную иерархию и воинское нормы товарищества. Гражданские лидеры зачастую презираемы военными, особенно в тех ситуациях, где армия ощущает себя носительницей какой-то особой и уникальной миссии. В подобном контексте встает вопрос о том, что же заставляет людей с оружием подчиняться людям без оружия. Согласно одному из возможных ответов, военные стараются избегать власти, чтобы не нарушать корпоративной сплоченности[49].

Преодолевая все эти затруднения, гражданские диктаторы стараются обзавестись собственной организацией. Именно о ней говорит Владимир Ленин в следующем заявлении 1921 года:

«Только политическая партия рабочего класса, т.е. коммунистическая партия, в состоянии объединить, воспитать, организовать такой авангард пролетариата и всей трудящейся массы, который один в состоянии… руководить всей объединенной деятельностью всего пролетариата, т.е. руководить им политически, а через него руководить всеми трудящимися массами. Без этого диктатура пролетариата неосуществима»[50].

Ленинское новаторство предполагало соединение харизматической и рациональной власти, сочетавшее «полнейшую личную преданность партийцев своей партии с беспристрастным групповым контролем над сохранением этой преданности и подчинением иерархии»[51].

Использование единственной партии для управления государством широко применялось гражданскими диктаторами во всем развивающемся мире. После получения независимости однопартийные системы возникли в 60% государств тропической Африки. В некоторых странах, таких, как Ангола и Берег Слоновой Кости, партии правящего режима появлялись на следующий день после провозглашения независимости. В других государствах, таких, как Габон и Заир, консолидация занимала несколько лет. Два аргумента, отчасти противоречащих друг другу, обычно выдвигаются для обоснования однопартийной системы в развивающихся странах. В некоторых из них, с одной стороны, повторяются старые ленинские идеи, согласно которым единственная партия была нужна для того, чтобы преодолеть традиционные общественные расколы и размежевания, а также «помочь лидерам передовых социальных сил победить в конфронтации с силами отсталости»[52]. С другой стороны, европейский опыт не раз демонстрировал, что формирование политических партий выступает отражением социально-классовых расколов. Поскольку в африканском обществе классов не было, говорят сторонники этой точки зрения, то отсутствовала и надобность иметь более одной партии. Как пояснял Модибо Кейта, диктатор Мали, «никакой фундаментальной оппозиции в наших рядах не наблюдалось», а потому не существовало никаких причин «быть разделенными и разобщенными в партиях, которые сражались бы друг с другом»[53].

1.4. Номинально демократические институты

Как следует из всего вышесказанного, диктаторы никогда не управляют в одиночестве. Они руководят своими обществами, используя институты, которые соответствуют типу их диктатуры. Они могут даже учреждать или поддерживать номинально демократические институты – такие, как парламенты и политические партии. В данном отношении среди диктатур наблюдаются заметные институциональные вариации.

1.4.1. Легислатуры

Под легислатурами мы понимаем органы, для которых принятие законодательства является исключительной формальной функцией. Исходя из этого определения из числа законодательных органов, действующих при диктатуре, мы должны исключить (1) хунты, так как они смешивают исполнительные и законодательные полномочия, и (2) консультативные советы, поскольку они, не обладая формальной законодательной властью, лишь консультируют правителей и дают им советы.

Способы комплектования и организации легислатур разнообразны. Иногда законодателей назначает режим; именно так было в Эфиопии в ранние годы царствования императора Хайле Селассие или в различные периоды правления президента Ахмеда Сукарно в Индонезии. Они могут также напрямую избраться гражданами. Кроме того, диктаторы порой заполняют часть депутатских вакансий в ходе выборов, а на остальные места депутаты назначаются. Даже когда диктатура допускает проведение выборов, кандидаты должны заручиться одобрением со стороны правительственных органов. В Иране, например, Совет стражей конституции, состоящий из консервативного духовенства, утверждает кандидатуры на замещение выборных должностей. В большинстве диктаторских режимов, допускающих наличие особых законодательных органов, приоритетным методом комплектования легислатур остаются выборы. На такой вариант приходятся 69% всех случаев. В странах бывшего коммунистического лагеря законодателей избирают практически везде, в то время как на Ближнем Востоке и в Северной Африке в механизмах комплектования законодательных органов наблюдается значительная гетерогенность.

Даже когда кандидатам разрешается выступать под партийными флагами, диктатура старается гарантировать их лояльность, вынуждая имеющиеся партии присоединиться к «общенациональному фронту», поддерживающему режим. Такой фронт обычно идет на выборы единым списком, хотя после избрания партиям позволяют сохранять собственную идентичность. В нашей выборке наличие подобных фронтов при диктатурах фиксируется на протяжении 636 страно-лет. Такие фронты были прежде почти во всех коммунистических странах, а также за их пределами – например, на Мадагаскаре и в Сирии.

Доля диктатур, имеющих парламенты и регулярно проводящих выборы, в разные периоды времени довольно стабильна. Выборные парламенты неизменно пользуются у диктаторов популярностью; доля назначаемых законодательных органов невелика. Небольшое отступление от этого правила фиксировалось в середине 1970-х годов, когда почти 40% всех диктатур распустили свои парламенты. Это был пик деинституциализации.

1.4.2. Политические партии

В данном контексте мы говорим только о тех политических партиях, которые существуют de jure. Иначе говоря, если режим формально запрещает политические партии, то они, даже продолжая действовать в подполье, оказываются формально не существующими. Диктаторы иногда приходят к власти, унаследовав систему, в которой все партии запрещены. Тем не менее более типичным для них является запрещение партий на короткий период – сразу же после прихода к власти или в каких-то критических ситуациях на протяжении правления. Гораздо реже встречается полный запрет партийной деятельности на весь период диктатуры; в свое время так поступил Бокасса в Центрально-Африканской Республике и военные власти Аргентины во времяProcesso, полностью прекратившие деятельность партий.

В порядке альтернативы режим может также создавать собственную и единственную партию. Изобретение Ленина предоставило гражданским диктаторам средство для контроля над армией и соперниками внутри правящей элиты. При этом единственная партия служит также для мобилизации масс и управления ими. Неудивительно, что к подобному институциональному дизайну часто обращаются авторитарные правители в развивающемся мире. Режимная партия может содержать внутри себя «группы» или «фракции», но они слишком малы и слабы, чтобы поддержать многопартийную систему. Кроме того, когда партий много, но при этом все они загоняются в ряды единого «фронта», такое политическое устройство тоже можно считать однопартийным. Помимо главной партии, могут существовать и иные, но они не в состоянии сопротивляться требованиям режима, настаивающего на формировании единого избирательного списка – с партией власти во главе. Следовательно, у граждан в подобных ситуациях выбора вообще нет.

В некоторые случаях автономные партии в состоянии существовать и за рамками проправительственного «фронта». Список диктатур, при которых действовали многочисленные политические партии, варьирует от Бразилии, где режим создал официальную «правительственную» и столь же официальную «оппозиционную» партии, до Алжира, где Исламский фронт спасения столь энергично отстаивал свою самостоятельность, что избиратели были готовы отдать ему победу на выборах 1991 года. Эти примеры внешне настолько непохожи, что их объединение в одну группу может показаться сомнительным: ведь партии, создаваемые самим режимом, – это не партии, бросающие ему вызов со стороны. Но дело в том, что определить предельную степень автономии таких партий при диктатурах весьма нелегко; хотя Исламский фронт спасения и возник сам по себе, в конечном счете его упразднили военные власти. А обе узаконенные бразильские партии были учреждены военным режимом, но потом каждая из них выступила против диктатуры.

Поскольку нет никаких четких правил или норм, в соответствии с которыми диктаторы должны устраивать политическую жизнь, авторитарные режимы демонстрируют богатейшее разнообразие институционального устройства. Так, если режим допускает наличие легислатуры, но не разрешает деятельность политических партий, то кандидатов в депутаты парламента могут заставить баллотироваться в качестве беспартийных. Или, если разрешена только правящая партия, им порекомендуют записаться в нее. Иногда, впрочем, диктаторы допускают существование автономных от режима организаций в виде официальной «оппозиционной» партии или нескольких «оппозиционных» групп.

Партийные системы при диктатурах более разнообразны, нежели их законодательное устройство. Единственная партия доминировала не только в коммунистической Восточной Европе, но и в тропической Африке. Диктаторские режимы Латинской Америки, напротив, были склонны допускать наличие многих партий; в некоторых случаях такие партии формировались ими специально, но в других ситуациях речь шла о партиях, которые начали работать еще при демократии. В Азии среди диктатур в равных долях представлены и однопартийные, и многопартийные режимы. Наконец, Ближний Восток и Северную Африку можно считать единственным регионом, где диктатуры чаще всего запрещают партии полностью. После Второй мировой войны доля диктатур без партий росла за счет сокращающегося числа многопартийных режимов. Но после краха коммунизма, с начала 1990-х годов, наличие при диктатурах автономных политических групп стало более частым явлением. Доля диктатур, опирающихся на единственную партию, стремительно снизилась, тогда как многопартийные режимы возобладали.

1.5. Заключение

Исторический путь диктатур долог. Институт, зародившийся в Древнем Риме, первоначально нес в себе позитивные коннотации: под ним понимался набор эффективных средств, с помощью которых политическая система справлялась с внутренними и внешними угрозами. В трудные времена элиты выдвигали человека, способного предпринять решительные действия по восстановлению политического status quo. После разрешения наличных проблем диктатор, выполнив свою миссию, уходил со сцены.

С течением времени, однако, термин «диктатура» стали использовать для описания институциональных механизмов, которые не вмещались в рамки первоначальной концепции. Признаки коррозии института впервые стали появляться еще в Риме. Сначала диктаторы начали апеллировать к массам. Потом диктатура трансформировалась из правления одного человека в правление директории, группы, класса. Пренебрегая традиционным политическим порядком, диктатуры начали ставить перед собой революционные задачи. Самым главным было то, что диктатура перестала считаться временным правлением. И, хотя данное изменение проявило себя еще у римлян, именно оно остается фундаментальной чертой диктаторских режимов современного мира. Диктаторы игнорируют конкурентные выборы исходя из того, что сроки их правления могут быть неопределенными, а власть неограниченной. И в этом все они похожи друг на друга.

И все же в плане организации институционального аппарата диктатуры проявляют большое разнообразие. Обеспечивая себе «первую линию обороны», диктаторы должны выстроить собственную управленческую систему и кооптировать наиболее вероятных соперников. Конкретная форма принимаемой ими линии зависит от типа диктатора. Монархи полагаются на обширные родственные связи, тогда как военные правители опираются на преимущества армейской иерархии. Гражданские диктаторы, не имея столь же эффективных подручных средств, создают всевозможные режимные партии. Выбирая для себя номинально демократические институты в лице легислатур и политических партий, диктаторы столь же креативны. Тем не менее, несмотря на все это разнообразие, и парламенты, и партии при диктатурах служат единой цели: они являются инструментами кооптации, посредством которых недемократические правители справляются со значимыми вызовами своему правлению.

Перевод с английского Андрея Захарова

[1] Перевод осуществлен по изданию: Gandhi J. Political Institutions under Dictatorship. New York: Cambridge University Press, 2008. Ch. 1. Печатается с небольшими сокращениями.

[2] См.: Moore B. Social Origins of Dictatorship and Democracy. Boston, MA: Beacon Press, 1966; Acemoglu D., Robinson J. Economic Origins of Dictatorship and Democracy. New York: Cambridge University Press, 2006.

[3] Предложенное здесь описание древнеримской диктатуры основывается на следующем источнике: Nicolet C. Dictatorship in Rome // Baehr P., Richter M. (Eds.).Dictatorship in History and Theory: Bonapartism, Сaesarism, and Totalitarianism. New York: Cambridge University Press, 2004. P. 263–278.

[4] Первоначально срок полномочий диктатора не определялся; он должен был сложить полномочия после выполнения поставленных перед ним задач.

[5] Единственное исключение имело место в 211 году до нашей эры. Подробнее см.: Nicolet C. Op. cit.

[6] Первоначально Юлий Цезарь принимал титул диктатора на год, а потом на десять лет (Ibid).

[7] Макиавелли Н. Рассуждения о первой декаде Тита Ливия. Книга I. ГлаваXXXIV (фрагмент дается в переводе Р. Хлодовского. – Примеч. перев.).

[8] Руссо Ж.-Ж. Об Общественном договоре, Принципы политического права // Он же. Об Общественном договоре. Трактаты. М., 1998. Кн. IV. Гл. VI (фрагменты даются в переводе А.Д. Хаютина и В.С. Алексеева-Попова. –Примеч. перев.).

[9] Baehr P., Richter M. Introduction // Idem (Eds.). Dictatorship in History andTheory… P. 25.

[10] Обсуждение этой темы см. в статье: McCormick J. From Constitutional Technique to Caesarist Ploy: Carl Schmitt on Dictatorship, Liberalism, and Emergency Power // Baehr P., Richter M. (Eds.). Dictatorship in History and Theory… P. 197–220.

[11] Baehr P., Richter M. Introduction. P. 26.

[12] См.: Bobbio N. Democracy and Dictatorship: The Nature and Limits of State Power. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1989.

[13] Kelsen H. General Theory of Law and State. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1945. P. 284.

[14] См.: Bobbio N. Op. cit. P. 137.

[15] Исключения составляют ситуации, когда правитель впервые получает власть посредством выборов, а затем консолидирует ее за счет отказа от демократии. В подобных случаях (Фердинанд Маркос на Филиппинах, Пак Чон Хи в Южной Корее, Альберто Фухимори в Перу) правление лидера следует рассматривать в качестве диктатуры с самого начала его избирательного срока.

[16] См.: Schumpeter J. Capitalism, Socialism, and Democracy. New York: Allen & Unwin, 1976.

[17] См.: Linz J. An Authoritarian Regime: Spain // Allardt E., Rokkan S. (Eds.). Mass Politics. New York: The Free Press, 1970.

[18] Evans P. Predatory, Development, and Other Apparatuses: A Comparative Analysis of the Third World State // Sociological Forum. 1989. Vol. 4. № 4. P. 561–582.

[19] O’Donnell G. Modernization and Bureaucratic-Authoritarianism: Studies in South American Politics. Berkeley: Institute of International Studies, 1979.

[20] Дискуссию на эту тему см. в работах: Cheibub J.A., Gandhi J. ClassifyingPolitical Regimes: An Update and an Extension. American Political Science Association Annual Meeting. Chicago, September 5, 2004; Collier D., Adcock R.Democracy and Dichotomies: A Pragmatic Approach to Choices about Concepts // Annual Review of Political Science. 1999. P. 537–565; Diamond L. Thinking about Hybrid Regimes // Journal of Democracy. 2002. Vol. 13. № 2. P. 21–35; Munck G.L., Verkuilen J. Conceptualizing and Measuring Democracy: Evaluating Alternative Indices // Comparative Political Studies. 2002. Vol. 35. № 1. P. 5–34.

[21] Этот аргумент был переосмыслен в ХХ веке: его сторонники опасались, что демократические правительства будут уступать требованиям рабочего электората, нацеленным на расширение потребления в ущерб расширению инвестиций. См.: De Schweinitz K. Industrialization and Democracy: Economic Necessities and Political Possibilities. Glencoe: The Free Press, 1964; O’Donnell G.Op. cit.

[22] Przeworski A. Democracy and the Market: Political and Economic Reforms in Eastern Europe and Latin America. New York: Cambridge University Press, 1991.

[23] Idem. Minimalist Conception of Democracy: A Defense // Shapiro I., Hacker-Cordón C. (Eds.). Democracy’s Value. New York: Cambridge University Press, 1999. P. 45.

[24] Przeworski A., Alvarez M., Cheibub J.A., Limongi F. Democracy and Development: Institution and Well-Being in the World, 1950–1990. New York: Cambridge University Press, 2000.

[25] Ibid.

[26] Ibid.

[27] См.: Short P. Mao: A Life. New York: Henry Holt, 2000; Salisbury H. The New Emperors: China in the Era of Mao and Deng. Boston: Little, Brown, 1992.

[28] Под этими источниками я имею в виду прежде всего справочные работы Артура Бэнкса и Харриса Ленца. См.: Banks A., Day A., Muller T. Political Handbook of the World. Binghamton, NY: Center for Social Analysis, State University of New York at Binghamton, [various years]; Lentz H. Heads of States and Governments: A Worldwide Encyclopedia of over 2300 Leaders, 1945–1992.Jefferson, NC: McFarland and Company, 1994.

[29] За пределами моего рассмотрения остается интересный вопрос о том, можно ли вообще говорить о «режиме» в тех ситуациях, когда главы страны меняются так часто. Особенно примечательны в данном смысле случаи Коморских островов (четырехкратная смена руководителя на протяжении 1995 года) или Боливии (трехкратная смена на протяжении 1979 года). Такая нестабильность, впрочем, встречается редко.

[30] Боден Ж. Шесть книг о государстве. Кн. IV. Гл. 6; цит. по: Holmes S.Passions and Constraint: On the Theory of Liberal Democracy. Chicago: University of Chicago Press, 1995. P. 517.

[31] Многие авторы переоценивают то влияние, которое английский и французский случаи оказали на другие монархии. См., например: North D., Thomas R. The Rise of the Western World. New York: Cambridge University Press, 1973.

[32] Beyme K. von. Parliamentary Democracy: Democratization, Destabilization, Reconsolidation, 1789–1999. New York: St. Martin’s Press, 2000.

[33] Brown N. Constitutions in a Nonconstitutional World: Arab Basic Laws and the Prospects for Accountable Government. Albany: State University of New York Press, 2002. P. 39.

[34] Ibid. Р. 45.

[35] Herb M. All in the Family: Absolutism, Revolution, and Democracy in the Middle Eastern Monarchies. Albany: State University of New York Press, 1999. P. 123.

[36] Ibid. P. 80.

[37] Bligh A. From Prince to King: Royal Succession in the House of Saud in the Twentieth Century. New York: New York University Press, 1984. P. 88.

[38] Herb M. Op. cit.

[39] Welch C. Personalism and Corporatism in African Armies // McArdle Kelleher C. (Ed.). Political-Military Systems: Comparative Perspectives. London: Sage, 1974. P. 136–138.

[40] Finer S. The Man of Horseback: The Role of the Military in Politics. Boulder, CO: Westview Press, 1988. P. 260.

[41] Brooker P. Twentieth-Century Dictatorships: The Ideological One Party States. New York: New York University Press, 1995.

[42] Fontana A.M. Political Decision-Making by a Military Corporation: Argentina 1976–1983. Ph.D. dissertation. Department of Political Science, University of Texas. Austin, 1987.

[43] Ibid. P. 104.

[44] Stepan A. The Military in Politics: Changing Patterns in Brazil. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1971. P. 63.

[45] Khuri F., Obermeyer G. The Social Bases for Military Intervention in the Middle East // McArdle Kelleher C. (Ed.). Op. cit. P. 62.

[46] Loveman B., Davies T. The Politics of Antipolitics: The Military in Latin America. Lincoln: University of Nebraska Press, 1989. P. 196.

[47] Remmer K. Evaluating the Policy Impact of Military Regimes in Latin America // Latin American Research Review. 1978. Vol. 13. № 2. P. 39–54.

[48] И все же Северная Корея стала в этом исключением. – Примеч. ред.

[49] Brooker P. Non-Democratic Regimes: Theory, Government, and Politics. New York: St. Martin’s Press, 2000.

[50] Ленин В.И. Первоначальный проект резолюции Х съезда РКП о синдикалистском и анархистском уклоне в нашей партии // Он же. Полноесобрание сочинений. М.: Издательство политической литературы, 1970. Т. 43. С. 94.

[51] Kamiński A. An Institutional Theory of Communist Regimes: Design, Function, and Breakdown. San Francisco, CA: ICS Press, 1992. P. 143.

[52] Huntington S. Social and Institutional Dynamics of One-Party Systems // Huntington S., Moore C. (Eds.). Authoritarian Politics in Modern Society: The Dynamics of Established One-Party Systems. New York: Basic Books, 1970. P. 12.

[53] Ibid. P. 10.

Опубликовано в журнале: Неприкосновенный запас 2016, 4(108)

Французско-американское сотрудничество в Африке: управляя нестабильностью?

Дмитрий Борисов

Эксперт по международной безопасности, магистр в области международных отношений, Институт политических исследований (Париж) — МГИМО

В 2016 г. Французский институт международных отношений (IFRI) опубликовал доклад под названием «Усиленное сдерживание: политика США и Франции в области безопасности в Африке», посвященный динамике французской и американской политики в отношении африканского континента. Доклад, подготовленный Жаном-Ивом Эном, увидел свет в момент, ставший поворотным как для многих африканских стран, так и для внешних субъектов, имеющих свои интересы на континенте.

После всех усилий, вложенных в реализацию политики сдерживания, управления конфликтами и их урегулирования, проведение анализа по данному вопросу представляется более чем уместным. В Центральноафриканской Республике и Ливии бушуют гражданские войны, Нигерию сотрясают исламистские восстания, другие страны Сахеля (Мавритания, Мали, Буркина-Фасо, Чад) также сталкиваются с массовыми беспорядками регионального масштаба, а Африканский Рог, большую часть территории которого занимает Сомали, остается пороховой бочкой. Большим потрясением для международного сообщества стали недавние атаки террористов на объекты гражданской инфраструктуры в Мали (ноябрь 2015 г.), Буркина-Фасо (январь 2016 г.) и Кот-д’Ивуаре (март 2016 г.). Во всех трех случаях трагедии не удалось избежать, несмотря на ощутимое военное присутствие Франции. Несмотря на то, что потоки мигрантов и беженцев из этих нестабильных и опасных регионов несколько сократились, численность приезжающих измеряется сотнями тысяч. Как справедливо отмечает автор доклада, из всего этого можно сделать вывод, что вопросы безопасности в Африке имеют очень большое значение и для Европы, и для других регионов.

Меняющиеся представления об Африке

Исторически так сложилось, что встречи чужеземцев с африканской действительностью обычно заканчивались мифотворчеством и упрощениями: на Африку как будто смотрели через искажающее стекло и видели там лишь болезни, войны, голод или что-то столь же ужасное. Несмотря на то, что с окончанием холодной войны на континенте появились новые проблемы, этот период открыл миру всю сложность угроз, с которыми столкнулась Африка, и привлек внимание к необходимости детальных, многогранных и, что самое важное, сбалансированных решений для их устранения. Важным шагом в этом направлении стало появление содержательной концепции «связка безопасность — развитие», представляющей безопасность и развитие как усиливающие и дополняющие друг друга явления. Но если в 1990-е гг. возникло понятие «человеческая безопасность», в основе которого лежат экономическое благополучие, здоровье и доступ к продуктам питания, то 2000-е гг. и «война с терроризмом» породили более печальный и мрачный образ Африки — как региона распадающихся государств, огромных неуправляемых территорий, транснациональных угроз и терроризма. Африканские проблемы постепенно перешли в плоскость безопасности и стали рассматриваться как вопросы, требующие принятия военных, а не гуманитарных или экономических мер. В западном политическом дискурсе урегулирование гуманитарных кризисов и содействие развитию уступили место борьбе с терроризмом.

В некотором смысле военные меры сегодня действительно необходимы больше, чем раньше. Страны Сахеля и Африканского Рога, например, служат показательными примерами подъема радикального исламизма и интернационализации террористической деятельности. Малийские группировки наподобие «Аль-Мурабитун» и сомалийская группировка «Аш-Шабаб» заявили о солидарности с «Аль-Каидой», а нигерийская организация «Боко Харам» попыталась объявить себя «Западноафриканской провинцией Исламского государства». Все эти объединения в той или иной степени участвуют в местных и региональных боевых действиях, от которых страдает местное население и которые сказываются на ситуации во всем регионе. Многие африканские государства, сталкивающиеся с беспрецедентной угрозой со стороны негосударственных субъектов, зачастую неспособны обеспечить оказание общественных услуг и контролировать собственную территорию. Тем самым они предоставляют международному сообществу основания относить эти проблемы к сфере безопасности. Именно угроза терроризма и несостоятельность некоторых стран Африки служат предлогом для внешних военных интервенций. При этом ни одна страна не имеет столь широкого присутствия на континенте, как Франция и США.

Чего же добились союзы?

Несмотря на значительные усилия по «африканизации» или «европеизации», политика в области безопасности в Африке и по отношению к ней проводится преимущественно на национальном уровне. Африканскому союзу (АС), ставшему правопреемником Организации африканского единства в 2002 г., удалось достичь ощутимого прогресса в сфере идеологических и структурных реформ: он занял более активную позицию в отношении конфликтов, создав взамен принципа невмешательства новую доктрину небезразличия. Более того, в рамках АС был разработан сложный механизм под названием «Африканская архитектура мира и безопасности» (African Peace and Security Architecture,APSA). В его основу была положена идея о том, что Африка может и должна находить собственные решения проблем безопасности, существующих на континенте. К сожалению, полномасштабная реализация APSA, а также формирование Африканских резервных сил (African Standby Force, ASF), регулярного миротворческого механизма АС, сопряжены с такими трудностями, как интеграция и координация региональных экономических сообществ, входящих в состав Союза, обеспечение технической совместимости, общая боевая готовность. В конечном счете АС сохраняет значительную зависимость от внешнего финансирования, а его миротворческие миссии (за исключением миссии в Сомали — AMISOM), как правило, заменяются многопрофильными миссиями ООН, способными справляться со сложными задачами миростроительства.

Между тем политика Европы в области безопасности также зашла в тупик. Общая политика безопасности и обороны Европейского союза (Common Security and Defence Policy, CSDP) остается в той или иной степени неэффективной из-за различий в стратегических концепциях и интересах стран-участниц ЕС, недостаточной координации, медленного реагирования на кризисы.

Наглядным примером может служить интервенция в Мали 2012 г. Великобритания переживала процесс восстановления после неудач в Ираке и Афганистане, Берлин был заинтересован в CSDP скорее как в концепции, чем в военном инструменте, другие страны не могли определиться с собственной позицией. В этих условиях Парижу не удалось убедить своих партнеров по CSDP принять французский пакет мер по безопасности и достичь консенсуса по интервенции в Мали. В итоге Франция предпочла действовать в одностороннем порядке, а ЕС открыл в Мали небольшую миссию для обучения подразделений малийской армии (European Union Training Mission Mali, EUTM) лишь год спустя.

Орел и петух

В настоящее время Франция сохраняет широкое присутствие на континенте. Французы руководят операцией «Бархан» — антитеррористической миссией, развернутой на территории 5 стран Сахеля (Мали, Нигер, Мавритания, Буркина-Фасо) с центром в Нджамене (Чад) и региональными базами в Кот-д’Ивуаре, Джибути, Габоне и Сенегале. Кроме того, имеются 4 операционные базы, расположенные в Нджамене, Ниамее (Нигер), Гао (Мали) и Уагадугу (Буркина-Фасо), а также заблаговременно развернутые специальные силы. В целом Франция разместила в регионе 3000 человек личного состава, 20 вертолетов, 200 боевых машин, 10 транспортных воздушных судов, 6 штурмовиков и 3 беспилотника. Все это контрастирует с военным присутствием США. Американцы располагают лишь авиабазами, предназначенными для беспилотников и самолетов-разведчиков, в Буркина-Фасо, Нигере и Уганде, базой в Джибути (4000 человек личного состава) и небольшим количеством военнослужащих, дислоцированных в Южном Судане, Кении, Мали, Нигерии и Сомали. Различия в оперативных возможностях двух держав свидетельствуют о том, что Франция и США придают разное значение ситуации в Африке, хотя и имеют важные стратегические интересы на этом континенте.

Для Франции безопасность в Африке важна по нескольким причинам. Во-первых, она уже давно приняла на себя роль «африканского жандарма» и несет исключительную ответственность по защите (в случае необходимости) дружественных африканских государств. Способность Франции совершать интервенции в Африке во многом сформировала мнение о ней как о великой державе. Как справедливо отмечает Жан-Ив Эн, «без Африки Франция была бы средней державой». Во-вторых, Франция рассматривает некоторые африканские регионы (Северную Африку, Сахель) как свою «южную границу», что влечет за собой определенные последствия для ее внутренней безопасности. И, наконец, совершая интервенции на континенте, французы пытаются защитить собственные экономические интересы. Значение этого фактора зачастую преувеличивается (как в случае с интервенцией в Мали), поскольку импорт из африканских государств, например урана из Нигера и нефти из Гвинейского залива, составляет всего 3% от общего объема французского импорта. Тем не менее факт наличия этих интересов нельзя отрицать.

Африка не входит в сферу ключевых стратегических интересов США, однако важность этого континента для американцев все же очевидна. После трагических событий 1993 г., когда повстанцы протащили тела американских солдат по пыльным улицам Могадишо, Соединенные Штаты практически полностью отказались от военных интервенций, заменив их гуманитарной помощью и содействием в развитии. После нападений на американские посольства в Кении и Танзании 1998 г., событий 11 сентября 2001 г. и атаки в Бенгази 2012 г. Африка вновь вошла в круг волнующих США проблем безопасности. В отличие от Франции, американцы в борьбе с терроризмом предпочитают сводить свое участие к минимуму, действуя через региональных партнеров и сохраняя относительно низкий уровень присутствия. Это подразумевает использование таких методов, как точечная ликвидация при помощи беспилотников и миссия специальных сил.

Именно в этих аспектах стратегии двух держав пересекаются и дополняют друг друга. Франция все еще рассматривает Африку как собственный «задний двор» («pré carré») и готова брать на себя расходы и риски, связанные с широким военным присутствием и длительными интервенциями. Это выгодно Соединенным Штатам, так как позволяет им сосредоточиться на других регионах, включая Ирак и Афганистан. В то же время Франция имеет возможность использовать американскую разведывательную и логистическую инфраструктуру. По сути, США и Франция де-факто являются стратегическими партнерами, имеющими дело с меняющимся ландшафтом безопасности в Африке.

Проблема сдерживания

Как справедливо отмечается в докладе, стратегия «усиленного сдерживания» даже в лучших своих проявлениях — это компромиссное решение. Избегающая обманчиво простых военных способов урегулирования конфликтов французско-американская стратегия направлена не на устранение террористической угрозы, а на ее активное сдерживание в надежде на то, что в будущем удастся найти политическое решение. В свете прошлых ошибок и неудач с «Аль-Каидой» и «Талибаном» подобный подход представляется довольно разумным. Тем не менее важно понимать, что несколько значимых аспектов данной стратегии могут повлечь за собой определенные проблемы.

Во-первых, для сдерживания необходимо время, причем довольно длительное. Для того чтобы политическое решение стало возможным, должно сойтись множество звезд и факторов. В их числе — эффективное внешнее давление на конфликтующие стороны, перерастание конфликта в неприятную для всех безвыходную ситуацию, не оставляющую воюющим сторонам другого выбора, кроме как сесть за стол переговоров, военное или экономическое истощение сторон. Конфликту надо дать время «вызреть», и этот процесс редко можно ускорить. Если вмешивающаяся сторона не в состоянии придерживаться выжидательной тактики и решает отступиться до того момента, как появятся политические возможности, конфликт может разгореться вновь.

Во-вторых, как отмечает автор доклада, политика сдерживания, как правило, направлена почти исключительно на борьбу с терроризмом. Однако долгосрочной эффективности можно добиться только при ее сочетании с политикой экономического развития и оказанием гуманитарной помощи. Нельзя допускать дальнейшего перенесения всех проблем в плоскость безопасности, так как это приведет к упрощенному, черно-белому видению ситуации и игнорированию сложных местных реалий, в том числе коррупции, институциональной слабости и этнического фактора в политике.

В-третьих, осуществляя политику сдерживания, основанную на посредничестве региональных и местных субъектов, государства-интервенты столкнутся с явлением, которое французский исследователь Жан-Франсуа Байяр назвал «экстраверсией». Речь идет о том, что в вопросе обеспечения безопасности африканские субъекты — местные элиты и прочие — зависят от внешних субъектов и могут использовать свое зависимое положение для манипулирования Францией или США. Стремясь достичь собственных узких политических целей, они тем самым бесконечно продлевают конфликт.

В-четвертых, проблема «усиленного сдерживания» или любой другой политики в области безопасности в Африке заключается в том, что государства-интервенты, как правило, сами составляют часть проблемы. За последние пятьдесят лет Франция неоднократно вмешивалась во внутренние дела африканских государств. Проводя свои военные интервенции, она ссылалась на «близкие к родственным» связи с ними и самопровозглашенную историческую ответственность. Интервенции в большинстве случаев использовались для того, чтобы поставить у власти дружественные Франции правительства, защитить ее экономические интересы или повысить роль и укрепить статус на международной арене. В 1960–1970-х гг. Франция подписала соглашения об обороне с Габоном, Центральноафриканской Республикой, Кот-д’Ивуаром, Того, Камеруном, Сенегалом, Джибути и Коморскими островами. В соответствии с этими соглашениями африканские лидеры получили возможность просить Париж вмешаться в случае агрессии со стороны другого государства или внутренней нестабильности, а Франция — иметь постоянное военное присутствие в указанных государствах. Таким образом, если для удобства сдерживание представляется «неизбежной войной», ставшей реакцией на многочисленные угрозы и проблемы безопасности в Африке, то Франция уже давно участвует в ней и несет за это ответственность, по крайней мере, частичную.

* * *

В целом доклад IFRI представляется своевременным и довольно сбалансированным. США и Франция действительно преследуют схожие цели безопасности в Африке, и на данный момент сотрудничество между ними, по-видимому, отвечает интересам широкого круга международных и региональных субъектов.

Тем не менее важно отметить, что более глубокое и активное участие обеих держав в решении вопросов безопасности на континенте может иметь серьезные последствия на многих фронтах: от дальнейшего переноса африканских проблем в плоскость безопасности до потери Францией интереса к общей политике безопасности и обороны Европейского союза и ее игнорирования. Не исключено возникновение в будущем разногласий с Китаем, который намерен повышать свою значимость как партнера Африканского союза в области безопасности и покровителя некоторых стран Африки, включая Анголу, Зимбабве, Демократическую Республику Конго, Судан и Южный Судан. Вместе с тем в отсутствие лучшей политики сдерживание, несмотря на многие его ограничения, скорее всего, останется наиболее эффективным из возможных вариантов действий.