Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Углублять китайско-российскую дружбу, взаимодействовать в глобальном мире

Чрезвычайный и Полномочный Посол КНР в РФ Ли Хуэй - о задачах китайской дипломатии

«Содействовать созданию человеческого сообщества с единой судьбой, твердо защищать суверенитет, безопасность и интересы развития государства, активно участвовать в реформировании системы глобального управления, создать всеобъемлющую глобальную сеть партнерских отношений и приложить усилия к формированию новой дипломатии крупной державы с китайской спецификой» — так председатель КНР Си Цзиньпин раскрыл суть плана и стратегию дипломатической работы крупной державы с китайской спецификой, указав направления и миссию китайской дипломатии на историческом этапе перехода к реализации задач «двух столетий». Это стало фундаментальным руководством к действию для развития китайской дипломатии в новую эпоху.

Выступая на открытии 2-й сессии ВСНП 13-го созыва, премьер Госсовета КНР Ли Кэцян от имени правительства Китая вновь привлек внимание всего мира к основным направлениям китайской дипломатии, сделал серьезные заявления: «Мы будем неуклонно идти по пути мирного развития, твердо придерживаться стратегии открытости, ориентированной на взаимную выгоду и обоюдный выигрыш, решительно защищать мультилатерализм и международную систему, основой которой является ООН. Мы будем активно участвовать в реформировании и совершенствовании системы глобального управления, твердо отстаивать развитие мировой экономики открытого типа, способствовать сообщества единой судьбы. Китай активизирует контакты, диалоги, координацию и сотрудничество с ведущими странами мира, будет интенсивнее развивать отношения с сопредельными странами, расширять взаимовыгодное сотрудничество с развивающимися странами. Китай будет еще активнее предоставлять конструктивные варианты рационального реагирования на глобальные вызовы и адекватные решения актуальных вопросов региональной повестки дня. Китай готов тесно сотрудничать со всеми странами мира и сообща решать все проблемы, чтобы внести новый вклад в обеспечение прочного мира и совместного развития на нашей планете».

В последние годы китайские дипломаты развернули активную работу по укреплению позитивного имиджа Китая на международной арене как страны, прилагающей усилия во имя глобального мира, развития и сотрудничества. Используя все возможности и реагируя на вызовы, они продемонстрировали откровенный, ответственный, эффективный, гибкий и открытый дипломатический стиль, стиль социалистического государства, которое выступает за правду и справедливость. Исходя из интересов мирного развития Китая и всего мира китайская дипломатия придерживается всестороннего развития отношений с сопредельными, крупными, развивающимися странами, а также многосторонних дипломатических контактов, непрерывно наращивая мягкую силу в дипломатии, благодаря чему Китай добился серии новых успехов.

Международный статус Китая постоянно растет. С каждым днем Китай становится все более весомым участником многосторонних механизмов, таких как ООН, АТЭС, «группа двадцати», ШОС, БРИКС, СВМДА и др., а также международных финансовых организаций, таких как ВТО, Всемирный банк и Международный валютный фонд. «Круг друзей» Китая постепенно расширяется, партнеры Китая находятся по всему миру. Всесторонне развивается дипломатическая деятельность, в частности дипломатия на высшем уровне, дипломатия между крупными державами, дипломатия с соседними странами, дипломатия внутри Китая, дипломатия в сфере экономики, в военной сфере и др.

«Китайский план действий» повсюду получает поддержку, инициатива «Один пояс и один путь» становится общим наиболее широким и богатым по содержанию международным проектом новой эпохи, концепцию «формирования человеческого сообщества с единой судьбой» неоднократно включали в резолюции ООН. Инициативы, выдвинутые Китаем по актуальным вопросам глобального управления, сотрудничества в обеспечении международной безопасности и другим, получают признание и одобрение все большего числа стран. Вклад Китая очевиден для всех, за несколько прошлых лет вклад Китая в рост глобальной экономики превышал 30% в год. Китай сыграл важную позитивную роль в разрешении таких глобальных проблем, как реагирование на международный финансовый кризис, климатические изменения, борьба с терроризмом, ликвидация бедности, предотвращение распространения оружия массового уничтожения и др.

«Независимость и самостоятельность, идея о том, что мир принадлежит всем, принципы справедливости, стремление к взаимной выгоде и общему выигрышу, тезисы о приоритете развития и дипломатии в интересах народа» — на таких принципах, по словам члена Госсовета КНР, министра иностранных дел Ван И зиждется китайская дипломатия в течение 70 лет после образования Китайской Народной Республики. Он констатировал, что независимость служит базой китайской дипломатии; а идея «мир принадлежит всем» — это духовное начало китайской дипломатии. Китай неуклонно придерживается принципа справедливости в дипломатических делах, стремится к достижению взаимной выгоды и общего выигрыша. Приоритет развития — миссия государственной дипломатии; дипломатия в интересах народа — основная цель дипломатии Китая. Китай твердо проводит независимую и самостоятельную внешнюю политику, неукоснительно придерживается пяти принципов: взаимного уважения суверенитета и территориальной целостности, взаимного ненападения, невмешательства во внутренние дела друг друга, равенства, взаимной выгоды и мирного сосуществования.

Идея «мир принадлежит всем» всегда была идеалом и стремлением традиционной китайской культуры, а также считалась критерием поведения китайской нации длительный исторический период. А справедливость — это благородное стремление народов всех стран мира. Китай всегда отстаивал положения Устава ООН и нормы международного права, выступал в защиту законных прав и интересов подавляющего большинства стран мира и их народов. Китай против гегемонизма и политики силы. Китай неизменно реализует на практике открытую стратегию на принципах взаимной выгоды и общего выигрыша, старается делиться с миром результатами реформ и открытости, на основе углубления сотрудничества активно содействует динамичному, продолжительному и сбалансированному росту мировой экономики. Принципы приоритета развития и дипломатия в интересах народа — в этом состоит важная обязанность китайских дипломатов. Китай издавна ставил на самое важное место в дипломатии защиту государственных интересов. Дипломатическая деятельность велась в интересах государственного развития и укрепления благополучия народа, конечная цель дипломатии Китая заключается в предоставлении надежной гарантии для осуществления китайской мечты о великом возрождении китайской нации, чтобы каждый китаец спокойно выезжал за границу, чувствуя за собой надежную поддержку.

В этом году исполнится 70 лет со дня образования Китайской Народной Республики, за 70 лет дипломатия Нового Китая прошла славный путь. В этом году также отмечается 70-летие установления дипломатических отношений между Китаем и Россией, можно сказать, что двусторонние отношения находятся на новой отправной точке истории. 70 лет тому назад Советский Союз первым в мире признал нашу страну и установил дипломатические отношения с КНР. В течение 70 лет отношения между двумя странами, выдержав суровые испытания изменчивого международного климата, продемонстрировали невероятно мощную жизнестойкость и широкие перспективы развития.

В современном мире китайско-российские отношения всеобъемлющего стратегического взаимодействия и партнерства, основанные на принципах ненаправленности против третьих стран, партнерства, но не коалиции, идут в ногу со временем по пути к постоянному обновлению, став уникальной моделью отношений между державами нового типа. В прошлом году китайско-российский товарооборот превысил 100 млрд американских долларов, за первые два месяца этого года он вырос на 1,7% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. В этом году главы двух государств продолжат тесные контакты. По приглашению председателя КНР Си Цзиньпина президент России Владимир Путин будет присутствовать на Втором международном форуме «Один пояс и один путь», председатель Си Цзиньпин, в свою очередь, совершит государственный визит в Россию. По случаю 70-летия установления дипотношений Китай и Россия организуют целую серию юбилейных мероприятий.

Член Госсовета КНР Ван И на пресс-конференции на полях 2-й сессии ВСНП 13-го созыва отметил высокий уровень и особый характер китайско-российских отношений, их глубокое влияние на весь мир. По его словам, «углубление китайско-российского сотрудничества не ограничено рамками китайско-российских отношений, которые обладают безграничным потенциалом», «только вместе Китай и Россия обеспечат мир, безопасность и стабильность на планете». Мы уверены, что, руководствуясь идеями Си Цзиньпина, китайская дипломатия непременно откроет новые горизонты, предоставит больше возможностей для двусторонних отношений. Надеюсь на вечное процветание традиционной китайско-российской дружбы, пусть народы двух стран будут еще счастливее, пусть наши страны приложат еще больше усилий для обеспечения мира и стабильности во всем мире!

Событие

«Две сессии» обсудили текущие вопросы жизни КНР

В конце прошлой недели в Пекине завершили свою работу «две сессии», которые продолжались с 3 марта: 2-я сессия ВСНП 13-го созыва и 2-я сессия Всекитайского комитета Народного политического консультативного совета Китая 13-го созыва.

Сессия ВСНП приняла новый закон об иностранных инвестициях, доклады о работе правительства в 2018 году, а также депутатов ВСНП, народного суда и прокуратуры. Парламентарии одобрили план социально-экономического развития страны на 2019 год, проекты центрального и местного бюджетов.

Традиционно главным событием «двух сессий» стал доклад премьера Госсовета КНР Ли Кэцяна, в котором он подвел итоги работы правительства КНР в прошлом году и объявил о планах на 2019 год.

В 2019 году запланирован рост ВВП КНР на уровне 6-6,5%, создание 11 млн новых рабочих мест, уровень зарегистрированной безработицы не превысит 4,5%. Планируется, что в сельской местности численность бедного населения сократится на 10 млн человек. Среди 10 ключевых задач в работе правительства Китая в 2019 году немало конкретных мер по поддержке экономического развития. Текущая ставка НДС для обрабатывающей промышленности и других отраслей с нынешних 16% будет снижена до 13%, нагрузка предприятий по уплате налогов и страховых взносов снизится на 2 трлн юаней.

Характерно, что на пресс-конференции по завершении сессии ВСНП Ли Кэцян призвал Китай и Россию удвоить объемы торговли между странами. По его словам, двусторонняя торговля между странами достигла 100 млрд долларов в 2018 году, несмотря на общее снижение в мировой торговле. И стороны должны предпринять все усилия, чтобы удвоить этот показатель в обозримом будущем.

Итоги работы сессии ВСНП подвел председатель постоянного комитета ВСНП Ли Чжаньшу. «За последний год под руководством Центрального комитета Коммунистической партии Китая (ЦК КПК) во главе с председателем Си Цзиньпином наша страна добилась новых успехов по всем направлениям, и депутаты сессии дали этому высокую оценку. Сессия стала событием, содействующим укреплению принципов демократии, сплочению нашего народа, способствующим реализации прагматичной, реалистичной политики и прогрессу», — сказал Ли Чжаньшу. По словам председателя, цель построения социализма с китайской спецификой ставит перед страной новые задачи, выполнение которых требует от правительства соблюдения более высоких стандартов деятельности. Ли Чжаньшу добавил, что народным представителям предстоит «проявить упорство в выполнении решений партии», предпринять дополнительные усилия для того, чтобы добиться роста народного благосостояния.

Много внимания сессия ВСНП уделила вопросам защиты интеллектуальной собственности. Как известно, эта тема является наиболее острой на торговых переговорах Китая с США. Согласно новому закону о защите интеллектуальной собственности, принятому сессией ВСНП, вводятся дополнительные гарантии сохранности ноу-хау иностранных компаний, работающих в КНР, вводится уголовная ответственность за их передачу коммерческим фирмам. Теперь запрещено принуждать иностранные компании к передаче технологий при открытии совместных предприятий в КНР.

В ходе сессии ВСНП глава Верховного народного суда Китая Чжоу Цян сообщил, что в 2018 году китайские суды рассмотрели на 40% больше дел о воровстве интеллектуальной собственности, чем в 2017 году. В результате 8325 человек понесли наказание за эти преступления.

Из досье «Труда»

Всекитайское собрание народных представителей

ВСНП осуществляет высшую законодательную власть в стране. Основными задачами ВСНП являются выборы главы государства — председателя КНР и его заместителя. Также парламент принимает законы, вносит поправки в конституцию и осуществляет надзор за ее исполнением. По представлению председателя КНР собрание назначает премьера и министров Государственного совета Китая — высшего исполнительного органа страны.

ВСНП избирает председателя Центрального военного совета — государственного органа, руководящего Вооруженными силами Китая, председателя Верховного суда и главного прокурора Верховной народной прокуратуры. В ведении парламента находятся утверждение и надзор за исполнением бюджета, а также формирование программ экономического и социального развития.

В КНР конституционно оформлен принцип демократического централизма. Это означает, что все государственные и партийные организации подчиняются решениям ВСНП. Кроме того, ВСНП обладает полномочиями в отношении других ветвей власти. Так, согласно конституции, ВСНП подчинен Верховный народный суд.

Очередные сессии ВСНП созываются не реже одного раза в год, чрезвычайные сессии могут быть объявлены по требованию одной пятой от общего числа депутатов. Точное количество депутатов законодательно не определено, но, как правило, их число не превышает 3 тысяч человек (в составе 13-го созыва — 2 тысячи 980 делегатов).

Народный политический консультативный совет Китая

НПКСК — организация, объединяющая политические организации китайского народа. Является одной из важнейших структур в системе многопартийного сотрудничества и политических консультаций под руководством Компартии Китая, важной формой развития социалистической демократии КНР.

В настоящее время НПКСК состоит из представителей КПК, различных демократических партий, беспартийных деятелей, представителей народных организаций, национальных меньшинств и различных кругов общественности, а также представителей соотечественников из Специального административного района Сянган, Специального административного района Аомэнь, Тайваня и возвратившихся из-за рубежа соотечественников-эмигрантов, а также специально приглашенных лиц.

Подавляющее большинство членов НПКСК — опытные политические деятели, представители элиты, специалисты и ученые в самых разных областях.

Главная функция НПКСК — политические консультации, демократический контроль и участие в обсуждении и решении государственных дел.

Китай > Внешэкономсвязи, политика > trud.ru, 22 марта 2019 > № 3061083 Ли Хуэй

Предупреждения, которых не слышали

о взглядах Линдона Ларуша, право-левых играх и крахе либерального мирового порядка

Константин Черемных Елизавета Пашкова

"ЗАВТРА". Константин Анатольевич, недавно в США скончался философ, политик Линдон Ларуш. Вы были с ним лично знакомы?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да. Я оказался на его конференции в Вашингтоне в самом начале 1994 года. Ларуша только что освободили из тюрьмы, где он пробыл пять лет из пятнадцати, которые ему были присуждены.

Его обвиняли в создании теории заговора, называли фашистом и т.п. А непосредственным поводом для его преследования в середине 1980-х годов стала книга "Dope Inc", что означает, условно, "Корпорация «Наркомафия»".

В книге было очень много имён солидных людей из элиты в контекстах, в которых они не хотели бы себя видеть. Причём представлено это было настолько доказательно, что одним каким-то судом по поводу клеветы это было бы не решить. Более того, и сами персонажи этой книги не хотели бы таких публичных обсуждений. Было бы гораздо удобнее, чтобы нашли какие-то финансовые нарушения в деятельности созданных Ларушем организаций, каковые и были "найдены". И по ним он был тогда посажен в тюрьму.

"ЗАВТРА". А как можно охарактеризовать взгляды Ларуша?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Консервапедия (Conservapedia) приводит пять пунктов. Первое –социалистический подход к экономике. Например, Ларуш выступал за объявление моратория на долги всех стран третьего мира Международному валютному фонду.

Второе — пролайфизм. Движение «пролайф» – это движение против абортов, но Ларуш понимал это шире. Он противостоял мальтузианцам в самых разных формах этого явления, независимо от авторитетов, будь это хоть Рокфеллеры. Более того, он писал о том, как рокфеллеровское семейство приложило руку к концепции "Пределов роста", из которой дальше следовал "прогрессизм", трансгуманизм и прочее.

При этом нельзя сказать, что Ларуш базировался только на своих собственных представлениях. Он опирался, например, на американского экономиста XIX века Генри Кэри, о котором в любой энциклопедии можно найти только уважительные слова. Этот американский политэконом, во-первых, был сторонником протекционистской политики, во-вторых, написал книгу о том, как победить Британскую империю, не вступая с ней в войну, и в-третьих, категорически отвергал мальтузианскую концепцию. Прямой предшественник Ларуша. Другое дело, что в ту пору, когда жил Кэри, за такие "мыслепреступления" не преследовали.

"ЗАВТРА". А четвертый и пятый пункты?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Четвёртый пункт — категорический противник гомосексуальной повестки дня, пятое — сторонник программы Стратегической оборонной инициативы (СОИ).

"ЗАВТРА". Президента Рейгана?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да, но суть позиции Ларуша состояла в том, что достижения, которые есть у СССР и США в военно-космической области, должны быть использованы для сотрудничества двух стран: не воевать между собой, а вместе двигаться вверх, в космос.

При этом нельзя сказать, что только Ларуш в Америке хорошо относился к России. Но только Ларуш мог написать в 2008 году, после событий в Южной Осетии, короткую статью под названием «Putin was right» ("Путин был прав"). Ни от профессора Ноама Хомски, ни от профессора Стивена Коэна, ни от Ренда Пола мы бы такого услышать не могли. Почему? У Ларуша был другой подход к политике, в том числе к силовой политике. Когда он говорил о дирижизме, то есть о политике государства, которое добивается экономических целей путём управления собственной банковской системой, он понимал, что такое государство прибегает к принуждению. Он не говорил о постоянном принуждении, но он его допускал.

Из дружественных России американцев только он мог, например, сказать о Сталине: «Мы должны признать, что Сталин был единственным из лидеров России, который мог сломать англичан».

"ЗАВТРА". Тема Англии была одной из постоянных тем в деятельности Ларуша...

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да, и за это его часто критиковали, даже пытались высмеивать: дескать, что вы говорите, эта Англия уже давно и не империя, а так, одна из многих европейских стран. Ларуш считал иначе. В 2004 году он совершенно неожиданно для своих коллег сказал, что источниками кардинальных сдвигов в концептуальной мировой политике могут быть либо США, либо Россия, либо Англия - та самая Англия, о которой он так много и обстоятельно писал: о её центрах, о её банкирах, о её клубах, от которых произошли соответствующие международные клубы, о том, как осуществляется управление этими клубами.

В 2004 году ещё никто не знал, что будет Brexit, что в Англии возникнет какое-то странное течение. А он это предвидел, как он, вообще, умел предвидеть: например, за 30 лет он предсказал ипотечный финансовый кризис. И то, что он предвидел за 12 лет Brexit, связано было с тем, что он был хорошо информирован. Его команда работала как разведка. У него были контакты, в том числе на уровне монархических кругов Великобритании. Я думаю, что речь шла о сэре Найджеле Уолсоне — человеке, который основал Фонд политики климатических изменений, который на самом деле представлял собой организацию, собирающую материалы против теории глобального потепления. И именно Уолсон оказался в самом центре движения за выход Британии из Евросоюза. Эти его взгляды не возникли случайно: ещё будучи канцлером при Тэтчер, он вышел демонстративно из состава правительства, когда Тэтчер стала «прогибаться» под европейские нормативы.

В собственном особняке Уолсон поселил штаб-квартиру движения за Brexit. Там вместе с людьми совершенно правого толка оказалось и небольшое количество людей левого толка — команда сайта «Morning Star», оставшегося от одноименной газеты Коммунистической партии Великобритании. Это были люди, связанные с промышленными профсоюзами.

"ЗАВТРА". А значит, с "физической экономикой", как называл Ларуш реальную экономику, а не с финансовыми пузырями, против которых Ларуш всегда выступал...

Константин ЧЕРЕМНЫХ. … и предупреждал, но его предупреждений не слышали. Но сказать, что его полностью замалчивали и что его идеи ни на что не повлияли, нельзя. Например, сейчас Трамп предлагает включить в состав управляющего совета Федеральной резервной системы (ФРС) США человека по имени Херман Кейн. Этот афро-американец в 2012 году был участником праймериз от республиканской партии, но сошёл с дистанции после клеветы. Запомнился он тем, что во время дебатов сказал, что самая правильная система управления финансами была в период чистого золотого стандарта, с 1870-го по 1914 год, то есть до создания ФРС.

"ЗАВТРА" Речь идёт о том, чтобы в управление ФРС ввести человека, который выступает против её основ?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да, и это то, о чём Ларуш говорил много лет: отрыв доллара от золотого эквивалента и введение фиктивных финансовых инструментов приведёт к кризису. Конечно, он понимал, что тот, кто последует его рекомендациям, столкнётся с жесточайшим сопротивлением сложившейся мировой системы, а не только одних финансовых кругов.

"ЗАВТРА". И он оказался прав, потому что все попытки того же Трампа что-то изменить в мировой политике наталкиваются на сопротивление. Но это говорит о том, что в западный мир сейчас неустойчив, более того, на недавней Мюнхенской конференции по безопасности было сказано, что либеральный мировой порядок разваливается...

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да, это сказал председатель конференции Вольфганг Ишингер. Этой конференции уже прилепили ярлык «Конференция по небезопасности». В чём эта небезопасность? Даже внешне там были заметны неприятие, напряжённость: выступает вице-президент США Пенс, говорит, что он представляет президента Трампа, ждёт, что будут аплодисменты. А их нет! Там много таких эпизодов было.

Обычно Мюнхенской конференции предшествуют НАТОвские мероприятия, которые тоже в последнее время стали напряжёнными и неопределёнными. Например, в центре саммита НАТО в июле 2018 года, хотя и не официально, не на трибуне, был Афганистан. И саммит закончился большим знаком вопроса о том, как дальше делить зону территориальной ответственности в Афганистане, что вообще там делать. А в это время администрация Трампа начала переговоры с талибами. В это же время Иран начал переговоры с талибами. И Москва начала переговоры с талибами. Не говоря уже о том, что происходит на Ближнем Востоке, на Балканах и т.д.

То есть, очень многие вещи приводят к растерянности очень влиятельных политиков. Это касается и финансов, и клановых взаимоотношений, и борьбы корпоративных интересов. Например, в конце декабря было заявление Трампа о выводе войск из Сирии, после чего ушёл в отставку министр обороны США Мэттис. Это было 21 декабря. А 14 декабря были переговоры Трампа с Эрдоганом, и в тот же самый день вышла статья в Defense News о том, что Германия ведёт с Соединёнными Штатами закулисные переговоры о компьютерной модели для системы ПРО, которая, по немецкому соображению, должна строиться на модели корпорации Локхид. Но получить эту программу Германия не может, потому что кто-то в США хочет, чтобы Германия оставалась с прежней моделью корпорации Рэйтеон, производящей ракеты "Пэтриот".

И в чём же заключались переговоры Трампа с Турцией, входящие в пакет переговоров о выводе американских войск из Северной Сирии? Это продукция той же Рэйтеон, это "Пэтриот", а вовсе не F-35 корпорации Локхид. После этого Мэттис хлопает дверью, после этого оказывается, что некоторые другие назначения тоже оказались совсем не такими. Что на позицию будущего главы, например, Объединённого генерального штаба выдвинут генерал Милле, а не генерал Гольдфайн, которого продвигал Мэттис. И когда сейчас Гольдфайн что-то очень громко кричит про F-35, совершенно понятно, в каком лагере этот человек и почему Мэттис его продвигал. То есть Боинг, представляемый министром обороны Шэнахэном, присутствовавшим на Мюнхенской конференции, и Рэйтеон, вместе взятые, оказались на одной стороне этого кланового противостояния, а Локхид — с другой. То есть Локхид оказался в рамках той англо-американской клановой структуры, которая представляет для Трампа угрозу, и Трамп это понимает.

"ЗАВТРА". А связано ли это как-то с недавним выходом США из договора о РСМД?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Не совсем. РСМД – это тема, прежде всего связанная с Китаем, поскольку китайские системы средней дальности не ограничивались ни этим договором, ни какими-то другими.

Что касается Китая, я на минуту вернусь к Ларушу. У него в 2000-х годах был период большого очарования Китаем. Потом он поехал туда на переговоры с какими-то очень высокими людьми, и на этом его очарование Китаем закончилось. Один из коллег Ларуша сказал мне, что в китайской картине мира весь мир – это большой Китай.

"ЗАВТРА". Никакая не многополярная, система, а ничего, кроме Китая?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да. Кстати, в Мюнхене китайская позиция лоб в лоб столкнулась с американской, прямо на сцене конференции.

На той же сцене уже не в качестве корпоративных лоббистов, а в качестве претендентов на будущие должности присутствовали и политические оппоненты Трампа. Всеобщее внимание привлекла совершенно не агрессивная, а умиротворяющая речь Джо Байдена. Суть умиротворения состояла в том, что не волнуйтесь, скоро всё это «безумие» закончится…

"ЗАВТРА". Трамповское "безумие"?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да, Байден старался внушить эту надежду. И в целом всё действо, которое происходило на конференции, имело вид действа заведомо антитрампистского.

"ЗАВТРА". Но, вроде бы, политический истеблишмент США выступает в некоторых вопросах заодно с Трампом, например, по Венесуэле?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Это в комментариях на наших телеканалах сложился стереотип, что США в сплочении бушевцев и трамповцев ведут, начиная с Бразилии, искоренение левых правительств, насаждение вместо них правых и т.д. Но если присмотреться, разве реакция на события в Бразилии была такой же, как реакция на события в Венесуэле? Когда победил Болсонару, разве всё мировое сообщество побежало ему руки пожимать? Нет, паника была, настоящая паника! Зато этого Гуайдо все лобызать готовы… Что из этого следует? Что Гуайдо – трампист? Нет, как раз наоборот.

"ЗАВТРА". Но ведь Трамп выразил поддержку Гуайдо?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Если говорить конкретно, там была не поддержка, а только согласие на то, чтобы этот человек исполнял обязанности до выборов.

"ЗАВТРА". То есть, попытка переворота в Венесуэле – это антитрамповская акция?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Во-первых, эта попытка имеет долгую историю. Начинали заниматься венесуэльским античавесовским проектом люди совершенно не республиканского свойства. Сначала это был Джек Дюваль, известный тем, что он снял фильм «Свержение диктатора» про свержение Милошевича. Этот Джек Дюваль был первым организатором попыток свержения Уго Чавеса. Потом инициатива перешла к "Осло Фридом Форум", который возглавляется человеком венесуэльского происхождения. Это та структура, которая пыталась заниматься суррогатными революциями в Гонконге и Тайване, и во многом их усилиями в Тайване сменилась правящая партия.

Так что это никакие не республиканцы саблезубые и не консервативная номенклатура занимались этим. Наоборот, это одни левые борются с другими левыми, другого свойства.

И для администрации Трампа в венесуэльской ситуации я лично никакой выгоды не вижу.

"ЗАВТРА". Да, интересный взгляд на Венесуэлу.

Константин ЧЕРЕМНЫХ. В неоднозначной ситуации с Венесуэлой, как и с Северной Кореей, как только Трамп собирается там что-то делать, появляются партия «давай-давай» и партия «ай-ай-ай». То есть одни люди в прессе требуют от него, чтобы он ещё сильнее надавил в переговорах на другую сторону, а другие, одновременно, как по разнарядке, впадают в ужас от того, что происходит: «Сейчас будет военный удар!», «Трамп – милитарист!» и т.д. Идёт такая игра.

Кстати, впервые оказавшись у Ларуша в Шиллеровском институте, я, глядя через чью-то голову в компьютер, увидел их рубрикатор, по которому они собирают разные материалы по всему миру. И там была рубрика «Право-левые игры». Увидев это, я понял, что это совершенно уникальное учреждение!

"ЗАВТРА". "Право-левые игры"... Это очень подходит к ситуации, сложившейся во Франции. Ведь, с одной стороны, протест "жёлтых жилетов" против налогов — это левая повестка...

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Левая-то левая, но откуда возникла проблема? Проблема возникла с климатическим налогом. И реакция истеблишмента на протесты против экологического налога была ровно такая же, как на победу Болсонару в Бразилии: что это катастрофа, это кошмар, то, что происходит во Франции — ведь это движение против Парижского соглашения. Парижского! Там, где это "Великое климатическое соглашение" было подписано, выходят люди, требуя отмены экологического налога. В СМИ была истерика!

"ЗАВТРА". Да, но сейчас для Макрона в какой-то степени спасительным оказалось то, что увидели некий право-антисемитский след в движении "жёлтых жилетов". Ведь их обвинили и в осквернении еврейского кладбища, и в оскорблении философа Финкелькраута?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да, если говорить о правых и левых... У нас нет прямых доказательств, что кладбище разрушили по политическому заказу, но многим это представляется вероятным, поскольку во Франции такое уже было в 1980 году, когда Миттерану было категорически не интересно, чтобы возник блок между голлистами и Жан-Мари Ле Пеном. Была проведена заказная акция, и впоследствии даже глава внутренней разведки Франции признал публично, что это был сценарий Миттерана.

И сейчас не исключен повтор той ситуации, которая была в 1980 году. Сейчас это особенно актуально в связи с тем, что Франция теряет позиции на Ближнем Востоке. А ей очень хотелось бы туда вернуться, и это вполне можно понять, поскольку когда-то в зону французского мандата входили и Сирия, и Ливан. Но для возвращения на Ближний Восток нужен повод, чтобы быть услышанными в Израиле.

"ЗАВТРА". Тем более, что политическая конфигурация в Израиле в ближайшее время может измениться?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да, и это было очень заметно на Мюнхенской конференции. На этой конференции государство Израиль непонятно почему представлял генерал Бени Ганц — человек, который ещё никаких выборов не выиграл и который сейчас не возглавляет ни одно из ведомств. То, что в 2011 году он стал главой Генштаба Израиля, объясняется тем, что тогда происходили события "Арабской весны", и министр обороны Израиля Эхуд Барак очень хотел сделать красивый жест в сторону Белого дома и взял себе в качестве главы Генштаба человека, который до этого несколько лет провёл в США и заведомо устраивал и тогдашний Госдеп, и Пентагон.

Можно сказать, что на Мюнхенской конференции, где обычно присутствуют всё-таки официальные лица, Бени Ганца представили как будущего политика, и это произошло в то же самое время, когда возник острый внутриэлитный конфликт между корпорациями в США.

С изменениями политического расклада в Израиле может измениться ситуация во всём ближневосточном регионе. Например, тот факт, что Нетаньяху должен был приехать в Москву 21 февраля, но не приехал, объясняется тем, что 21-го был последний день регистрации списков на досрочные выборы в Кнессет. И в этом последний день что-то должно было произойти, чего он не хотел, но чего мог ожидать.

"ЗАВТРА". А это как-то связано с Мюнхеном?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да, это произошло именно после Мюнхена. А произошло то, что два ведущих оппозиционных списка, которые казались несовместимыми ни идеологически, ни личностно, вдруг взяли и объединились. Во главе одного списка стоял вышеупомянутый Бени Ганц, которого ведёт политтехнологическая фирма, прямым клиентом которой является израильский банк "Апоалим". Главой второго был Яир Лапид, тот самый человек, который спровоцировал роспуск Кнессета. А человеком, который их соединил, явился однокурсник Лапида Габи Ашкенази.

Интересно, что Габи Ашкенази является деловым партнёром бывшего директора ЦРУ, бывшего главы объединённого контингента в Ираке и Афганистане Дэвида Петреуса — человека, скажем так, с неоднозначной репутацией. О нём много писалось в связи с возникновением ИГИЛ (организация запрещена в РФ). У Петреуса были и президентские амбиции, и лоббистские старания. Он провёл в Белый дом в качестве главы Совета национальной безопасности своего ближайшего коллегу-подчинённого по Ираку и Афганистану Герберта Макмастера. Макмастер уже покинул Белый дом, однако амбиции Петреуса на этом не закончились.

"ЗАВТРА". А чем такая расстановка сил в Израиле может грозить нам, России?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Для нашей страны это очень чувствительно, поскольку по сирийским вопросам придётся договариваться с совершенно другими людьми и совершенно на другом языке. Это абсолютно другая публика, и публика опасная.

И по Ирану ситуация может стать гораздо хуже, чем сейчас. Ведь что бы там Нетаньяху ни говорил, как бы ни размахивал руками и ни плевался на Иран, это не идёт ни в какое сравнение с тем, что люди Петреуса могут сделать в Иране. И иранцы сами об этом очень хорошо знают, по крайней мере, судя по докладу, который был сделан после волнений конца 2017 – начала 2018 гг. В докладе говорилось о некой тайной встрече, которая происходила в городе Эрбиль, где присутствовали некие американцы и бывшие родственники Саддама Хуссейна. Речь шла о партнёрах Петреуса из "Армии Накшбанди" — структуры, помогавшей ИГИЛ занять город Мосул, не без участия Петреуса, который общался с накшбандийскими шейхами несколько лет.

"ЗАВТРА". А сейчас Дэвид Петреус занимает какие-то посты?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Сейчас он является старшим вице-президентом Королевского института объединённых служб (военных) — британского центра, который занимается отслеживанием официальной и неофициальной экономики нашей страны, стран Средней Азии и т.д., а также состояния разведок других стран.

И если в Израиле к власти придут люди Петреуса, а затем, скорее всего, поменяются фигуры и в Палестине, то тогда «Большая сделка» Трампа по Ближнему Востоку провалится.

"ЗАВТРА". А не связан ли с этим уже состоявшийся провал встречи Вышеградской четвёрки (Польши, Чехии, Словакии и Венгрии) в Иерусалиме, куда не приехали поляки?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Чтобы ответить на этот вопрос, надо посмотреть на события в других регионах.

Во-первых, в результате развития переговоров в Афганистане, которые ведёт администрация Трампа с талибами, американская сторона всё больше и больше зависит от единственного государства, на территории которого талибы сейчас соглашаются встречаться — это государство Катар. Более того, зависимость США от Катара проявляется и в том, что Катар с помощью своих инвестиций фактически установил контроль над американскими месторождениями сланцевого газа.

Во-вторых, давайте вспомним, для чего строился в Польше газовый терминал Свиноуйсьце? Он строился для газа из того же самого Катара.

В-третьих, из нескольких альтернатив газовых поставок есть те, которые происходят из Восточного Средиземноморья, а именно из шельфа Израиля и Кипра, соответственно, месторождений «Левиафан» и «Афродита». Администрация Нетаньяху была готова на некий большой обмен в рамках «Большой сделки» по Ближнему Востоку, а именно: Израиль, став поставщиком газа с «Левиафана», смог бы компенсировать те потери, которые возникли бы у него в результате соглашений с палестинцами, которые устраивали бы, например, Саудовскую Аравию, Иорданию и другие арабские страны.

"ЗАВТРА". И что бы ни говорили американские газовики, очевидно, что сжижать газ, везти через океан и т.п. — крайне затратно...

Константин ЧЕРЕМНЫХ. А в случае поставок из "Левиафана" Восточная Европа, которую Брюссельская бюрократия Евросоюза контролирует откровенно плохо, вошла бы в новый формат партнёрства с Израилем.

К тому же Брюссель очень недоволен Трампом в связи с тем, что Трамп везде насаждает правые правительства. А правые правительства Восточной Европы постоянно раздражают евробюрократию своей позицией по миграционному вопросу, своим негативным отношением к Соросу и т.д. И эти же страны оказались в Иерусалимской партии, то есть вслед за Трампом признали Иерусалим столицей Израиля. Но всё это действует, пока есть Нетаньяху.

И ещё один важный аспект — это вопрос конкуренции с Китаем. Когда Китай купил порт Пирей в Греции, тема китайского влияния в Юго-Восточной Европе приобрела совершенно другое качество. У Китая есть целая серия инфраструктурных проектов, связанных с этим портом. И Трамп всеми силами старается не отдать Восточную Европу под китайский контроль, ведь Китай уже многократно проводил конференции в формате «Китай+16» с участием восточно-европейских стран, включая Прибалтику, и им гораздо интереснее было общаться, например, с Си Цзиньпином, чем с Обамой, когда это было при Обаме.

"ЗАВТРА". Но провал Иерусалимской встречи Вышеградской четверки произошёл по вине Польши?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да, но сначала немного предыстории. Польский план возродить Речь Посполитую или то, что называется проектом "Междуморье" Пилсудского, исторически был профранцузским. И на Францию действительно был какое-то время ориентирован польский премьер-министр Моравецкий, которого пригласили в Иерусалим. Но влияние Макрона стало на глазах слабеть, и одним из показателей этого стала встреча Меркель и Макрона в Аахене, на которой выяснилось, что теперь Германия, а не Франция будет контролировать платёжный механизм с Ираном в обход американских санкций. То есть Франция перестаёт быть мощным субъектом политического процесса, и в этих условиях польское руководство на Францию уже не ориентируется, а готово иметь дело с Трампом, предлагая ему лестные проекты, которые заведомо раздражают Брюссель.

"ЗАВТРА". И, тем не менее, именно поляки проваливают задуманное Трампом мероприятие в Иерусалиме?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Дело в том, что та фраза Нетаньяху о поведении поляков во время Второй мировой войны, из-за которой начался конфликт между Израилем и Польшей, была подслушана и записана его оппонентами, чтобы лишний раз вставить шпильку собственному премьер-министру. Это классический информационный слив. Но это проблема с израильской стороны. Есть ещё проблема с польской стороны, которая состоит в том, что есть две разных системы отношений между США и Польшей. Одно — это отношения Трампа с правящей польской партией "Право и справедливость", а другое — это отношения, которые строились ещё при Тиллерсоне, с теми людьми, которых Тиллерсон набрал из польской оппозиционной "Гражданской платформы". И эти две системы имеют прямое отношение к конкуренции оружейной. Здесь важную роль играет Центр европейского политического анализа — структура, набитая антироссийскими авторами разных антироссийских проектов. Этот Центр выходит на польскую оппозицию, на "Гражданскую платформу", а основным спонсором этого центра является "Локхид".

"ЗАВТРА". То есть, в срыве иерусалимского мероприятия была заинтересована и израильская оппозиция, и польская?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да, их интересы совпали. И этот скандал с фразой Нетаньяху не выгоден не только самому израильскому премьеру, он не выгоден ни президенту Польши Дуде, ни Трампу. Он выгоден оппозиции, о конфигурации которой с израильской стороны было сказано выше. А с польской стороны он выгоден тамошней оппозиции и лично председателю Европейского совета Дональду Туску, который был бы не прочь вернуться в Польшу в качестве президента.

"Завтра". Подводя итоги, давайте очертим общие контуры противоборства...

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да, с одной стороны есть Трамп, Помпео и команда Джона Болтона, которому помогает Стивен Бэннон и лобби корпораций Боинг и Рэйтеон, а с другой стороны, Локхид и очень мощная структура, связанная с Джоном Керри и Джо Байденом, к которым ещё добавляется команда Петреуса. И получается, что сейчас против Трампа, с одной стороны, весь тот аппарат, который работал во время выборов на Хилари Клинтон и ориентировался на Мадлен Олбрайт, а с другой стороны, их бывшие конкуренты из команды Джона Керри. Между этими сторонами стёрлись противоречия, и они теперь оказались в одной антитрамповской упряжке.

Из новых факторов следует отметить появление в Вашингтоне организации «Демократическое большинство за Израиль». Казалось бы, уже есть множество организаций подобного рода, но зачем-то понадобилась ещё одна. Эту организацию возглавил Марк Меллман – президент Меллман Групп, он же является главой Американской ассоциации политических консультантов. Это человек с большим опытом, к примеру, в 1996 году он работал на Б.Н. Ельцина, а совсем недавно он работал на Джареда Полиса. Напомним, что Джаред Полис – это первый открытый гомосексуалист, ставший губернатором (в штате Колорадо). Напомним также, что его победе очень помогла право-левая история, связанная со стрельбой в синагоге в Питтсбурге. И этот же Марк Меллман обслуживал ещё и Джона Керри в 2004 году, а в Израиле этот человек работал на Яира Лапида. И вот теперь именно он позиционируется в качестве главы новой американо-израильской организации. В прессе это интерпретируется, в основном, как создание альтернативы Берни Сандерсу, Рашиде Тлаиб и прочей публике разных национальностей и разных рас, которые сочувствуют палестинской стороне, а с точки зрения финансов больше зависят от Сороса, чем от Бнай Брит.

Любопытно, что когда Марк Меллман говорит о себе, он не упоминает ни про Керри, ни про свою работу в России. Он говорит о себе буквально следующее: «Я был главным стратегом потрясающего роста партии Яира Лапида с нулевых мест в Кнессете до второй по значению партии. Кроме того, я сделал Сесара Гавириа президентом Колумбии. Я не позволил Люльзиму Баша в Албании получить титул международного мэра года».

То есть, представляя себя, человек на первое место ставит свой израильский результат, из чего, как минимум, можно предположить, что его появление в качестве руководителя новой американо-израильской организации является далеко не только внутриамериканской политической игрой. Это двусторонняя инициатива — и в США, и в Израиле, и связана она с тем же самым проектом, о котором так много писал и говорил Линдон Ларуш.

Беседовала Елизавета ПАШКОВА

США > Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 22 марта 2019 > № 2953717 Константин Черемных

Жемчужные «драконы» готовятся к прыжку…

экономика и политика Китая обретают новое качество

Юрий Тавровский

Китайская провинция Гуандун за 40 лет политики "реформ и открытости" встала вровень с Россией по объёму ВВП. Теперь в дельте Жемчужной реки (Чжуцзян) создаётся суперкластер Гуандун — Гонконг — Макао с прицелом на новые высоты.

Река Чжуцзян менее знаменита, чем Хуанхэ или Янцзы, хотя она полноводна и глубока, что издавна позволяло морским кораблям заходить далеко вверх по течению и швартоваться у складов с товарами для стран Южных морей, африканских и ближневосточных рынков. Во время Опиумных войн в середине XIX века английские фрегаты заплывали прямо в центр города Гуанчжоу и почти безнаказанно расстреливали укрепления и жилые кварталы. Первым трофеем британской короны в Китае стал остров в устье реки под названием Гонконг ("Ароматная гавань"). В небольшом порту главным товаром было благоуханное сандаловое дерево. Англичане сделали основным экспортом в Китай опиум и из Гонконга на всю Поднебесную потянуло дурманом макового зелья. На другом берегу устья Жемчужной примостились португальцы со своей колонией Макао. В древнем городе Гуанчжоу, ставшем известным на Западе как Кантон, возник международный сеттльмент с консульствами, таможнями, христианскими храмами на островке Шамянь. В 1891 году в Гуанчжоу по Жемчужной реке зашел крейсер "Память Азова", на котором наследник русского престола цесаревич Николай Александрович совершал кругоазиатское путешествие. После торжественных церемоний молодой принц с приятелями вечером совершил инкогнито поход по некоторым местам Шамяня…

Постепенно в устье Чжуцзяна и примыкающих землях сложились три центра развития. В британском Гонконге (Сянгане) — лёгкая промышленность, порт, связанные с лондонским Сити мощные банки. Португальский Макао (Аомынь) с портом и незначительной промышленностью, но гипертрофированной индустрией развлечений — казино, рестораны, притоны. Вверх по течению Жемчужной — Кантон (Гуанчжоу) с многочисленным населением, сравнительно развитой промышленностью, портом и выходом на огромный внутренний рынок.

Три центра существовали довольно обособленно друг от друга лет сто. Там действовали разные законы и ходили разные деньги. Между ними были настоящие границы. Ситуация стала меняться только в начале 1980-х годов, когда руководство Гуандуном возглавил близкий соратник Дэн Сяопина по имени Си Чжунсюнь (отец нынешнего китайского руководителя Си Цзиньпина). Он с 1980 года начал создавать "специальные экономические зоны" (СЭЗ): между Гонконгом и Гуандуном — Шэньчжэнь, а между Макао и Гуандуном — Чжухай. Шэньчжэньцы испокон веков промышляли добычей морской соли и рыболовством, чжухайцы — ловлей рыбы. Однако двум небольшим поселениям потребовалось всего пара десятилетий, чтобы стать процветающими экономическими центрами. Шэньчжэнь с его 12 миллионами жителей по объему ВВП к 2018 году сравнялся с 8-миллионным Гонконгом — 342 млрд. долларов по сравнению с 339 млрд. долларов. Чжухай (1.5 млн. чел.) тоже затмил Макао (650 тыс. чел.), хотя у обоих показатели ВВП скромнее.

Шэньчжэнь и Чжухай успешно выполнили роль первой ступени ракеты-носителя китайского экономического чуда. Их пример синергии рыночной и социалистической экономики был подхвачен в масштабах всего Китая и целые 40 лет помогал взлёту огромной страны.

Сейчас Китай готов перейти на новую, ещё более высокую "орбиту". Само собой, потребуются новые "ускорители". Один из них называется "Регион Большого залива Гуандун — Сянган — Аомынь" и предусматривает синергию теперь уже целых 11 городов на берегах Жемчужной и вбирающего её воды залива. Кроме специальных экономических зон Сянган (Гонконг) и Аомынь (Макао) в число "11 драконов Жемчужной" входят города провинции Гуандун: Гуанчжоу, Шэньчжэнь, Чжухай, Фошань, Чжаоцин, Дунгуань, Хойчжоу, Чжуншань Цзянмэнь.

Параметры суперкластера и направления его развития ещё окончательно не определены — постановление правительства ожидается весной 2019 года. Сейчас есть стратегическое решение руководства страны. Ещё есть оценка численности населения — около 70 миллионов человек и суммарного ВВП — примерно 2 триллиона долларов. Сверхзадача — стать общенациональным центром инноваций в науке, технологиях, финансах, промышленности, транспорте и культуре. Примерно такие же масштабы и задачи будут у ещё двух национальных проектов — суперкластеров "Дельта реки Янцзы" с центром в Шанхае и "Регион Пекин — Тяньцзинь — Хэбэй" вокруг столицы КНР.

Супермост для суперкластера

Не дожидаясь окончательных установок, интеграция "Жемчужных драконов" идёт полным ходом. Один из рукавов Чжуцзяна в его устье разделяет ставший большим Чжухай и оставшийся маленьким Макао от Гонконга, всё ещё играющего роль негласного центра всего района Большого залива. Добираться автотранспортом было тяжко и долго. Но теперь проблема решена: в октябре 2018 года открылось движение по необычному надводно-подводному мосту Гонконг — Чжухай — Макао. Это самый длинный мост в мире, проходящий над морем — 55 километров. Впрочем, мост нависает над морем только частично, есть участок, проходящий под водой, в тоннеле. Это сделано для удобства интенсивного в этом районе судоходства. Длина подводной части — 6,7 километра.

Эти и другие цифры и факты мне сообщил Вэй Дунцин, исполнительный директор и заместитель секретаря парторганизации Дирекции моста. Форменная бежевая куртка с красным значком члена КПК… Фирменная улыбка, уверенная манера разговаривать… "Само строительство заняло 9 лет, до этого 5 лет шли проектные и изыскательские работы. Пришлось преодолеть множество проблем. Дно залива неоднородно с геологической точки зрения. Толстые слои мягкой глины и ила пришлось укреплять не только обычным слоем гравия в 1,3 метра, но ещё и двумя метрами каменных блоков под ним. На тоннель, проходящий на глубине 50 метров под водой, воздействует не только толща вод, но и приливы, сильные течения, тайфуны. Подводный мост — это только часть сложного комплекса, в который входят ещё и два надводных участка с вантовыми мостами и два искусственных острова площадью по 100 тысяч квадратных метров. На островах находятся входы и выходы подводного моста, а также стыковки с надводными участками. Тоннель построен из особого влагоустойчивого бетона, не требующего дополнительного усиления. Тоннель и весь мост рассчитаны на 120 лет службы притом, что в Китае мосты обычно строят на 100 лет. Стоимость? Огромная. Более 100 млрд. юаней, или 14,4 млрд. долларов. В финансировании работ "скинулись" правительства провинции Гуандун, власти специальных административных районов Гонконг и Макао, а также крупные китайские банки. Нагрузка? По трём полосам в каждом направлении может проехать 10 тысяч машин в сутки. Раньше поездка из Чжухая в Гонконг занимала около 4 часов. Теперь путешествие занимает час с небольшим.

Сама поездка производит меньше впечатления, чем пребывание в автовокзале, выглядящем как огромный модернистский павильон какого-нибудь Экспо. Пассажиры из местных даже не глядят в окно, уткнулись в смартфоны. Из вида пропадает морской фасад Чжухая с частоколом высоток. Дорога почти пустая. Электронное табло предупреждает о сильном боковом ветре. На изгибе трассы удаётся сфотографировать красивый участок эстакады на высоких сваях. Проносятся опоры и стальные тросы вантового моста. Вскоре в поле зрения появляются самолёты. Один летел параллельным курсом с нами, быстро снижаясь. Рядом с посадочной полосой ряды ангаров и десятки авиалайнеров. Это часть нового аэропорта Гонконга, построенного на насыпном острове. А вскоре после сортировки прибывших на погранпереходе начинается и сам Гонконг. Пространство как-то сжимается. Панорамы морских просторов сменяются неширокими шоссе, а затем и вовсе узкими улицами.

Гонконг. Одна страна — две системы

Иностранцев в странах Дальнего Востока издавна селили подальше от собственных городов, предпочтительно на островах. Дэдзима для голландцев — напротив японского Нагасаки. Гуланьюй для всех европейцев — в фуцзяньском Сямыне (Амое). Многонациональный Шамянь — прямо в центре Гуанчжоу. Наконец, Гонконг на небольшом скалистом острове в устье Жемчужной реки. Отхватив впоследствии прилегающий кусок Гуандуна, "новые территории", англичане предпочитали концентрировать свои казармы и церкви, причалы и мануфактуры, магазины и банки на острове Гонконг. Даже после спуска в 1997 году "Юнион Джека", крошечный Гонконг остался финансовым и торговым центром мирового значения. Прославленные торговые дома и банки, Гонконгская фондовая биржа, консалтинговые и рейтинговые агентства выполняют для Пекина роль "кур, несущих золотые яйца". Дэн Сяопин при переговорах с Маргарет Тэтчер дал обещание в течение 50 лет сохранять действующие порядки. Обещание неукоснительно соблюдается. Сформулированная им установка "одна страна — две системы" даёт Пекину право представлять Специальный административный район (САР) Сянган на международной арене и обеспечивать его безопасность. Все остальные вопросы решает местное правительство, избираемое прямым волеизъявлением владельцев особых гонконгских паспортов. Среди сохранившихся вольностей британского набора заметное место занимает свобода печати. Китаеведы всего мира высоко ценят газету "Утренняя почта Южного Китая" (South China Morning Post), которой недавно исполнилось 115 лет.

Как и полагается престижной газете, её редакция расположена в новом престижном деловом центре, в престижном районе на площади Таймс-сквер, названной по аналогии с центральной площадью Нью-Йорка, Правда, нынешнее великолепие пришло совсем недавно: в 2015 году терпевшую убытки газету купил концерн "Алибаба" знаменитого китайского миллиардера Джека Ма.

В начале 2018 года он снял под газету, занимавшую ранее довольно скромные помещения, сразу пять этажей. На трёх трудятся 1000 журналистов: как англоязычных китайцев, так и иностранцев с гонконгскими и иными паспортами. Ещё два этажа занимает типография. Кроме собственно газеты выходит ещё 15 журналов и тематических приложений. Редакция организована по принципу "общего пространства" — без отдельных кабинетов. На стенах висят дисплеи с показателями числа прочтений и "лайков" статей в электронном издании. Если показатели низкие, материал отправляют на доработку. В одном из углов бар с бесплатными кофе и безалкогольными напитками, сэндвичами. В пятницу вечером добавляется пиво. Одно из редких помещений с непрозрачными стенами — переговорная. В ней-то и прошла встреча с редактором отдела экономики по имени Юджин Тан и замзавом отдела Китая Уильямом Чжэн. Китайцы в Гонконге часто исповедуют христианство и потому в добавок к китайским имеют соответствующие имена.

"Со времени смены инвестора у нас в газете непрерывно идут реформы, — поведал Юджин Тан. — Быстро переходим с бумажного издания на электронную, мультимедийную форму. Уже сейчас из 300 ежедневных материалов на бумагу умещается только половина. На сайте становится всё больше фото и видео, инфографики. 95% бумажного тиража расходится в самом Гонконге, а в Китае мы практически не продаёмся. Посетители сайта — в основном живущие за пределами нашего города: люди из США, Малайзии, Сингапура, других регионов мира".

"Главное внимание газета уделяет Китаю. Наша информация и оценка событий на материке в первую очередь интересует мировую аудиторию, — продолжает Юджин Тан. — Мы хотим быть глобальным лидером на этом рынке. Поэтому не используем ни тёмные, ни розовые очки. У всей редакции и каждого автора — полная свобода поиска источников информации и комментариев. У нас есть корреспонденты в Пекине, Шанхае, Гуанчжоу, Шэньчжэне, Вашингтоне и Нью-Йорке. Финансы? Пока сохраняется небольшой дефицит. Концерн "Алибаба" это не смущает. Они совершенно не вмешиваются в творческие дела. Всем заправляет редколлегия. В этом гарантия нашей свободы мнений. Сам факт существования и процветания нашей газеты в городе, над которым развевается красное знамя КНР, доказывает эффективность политики "одна страна — две системы".

"Что мы думаем о китайско-американской торговой войне? — отвечает на вопрос Уильям Чжэн. — Дело не в текущих дефицитах и тарифах. Меняется геополитическая реальность. Не было бы торговой проблемы, в Вашингтоне нашли бы другой повод для сдерживания Китая. Но процесс не обратить вспять, Америке придётся приспосабливаться. В то же время, санкции и иные формы торговой войны, безусловно, окажут воздействие на КНР. Китай будет "отстреливаться": контрсанкции, смена рынков, уход от доллара и так далее. Но самый эффективный способ сохранить динамику развития — добавить экономических и политических реформ, открытости перед внешним миром.

Важную роль призваны сыграть масштабные инфраструктурные проекты типа расширения сети высокоскоростных магистралей (ВСМ), создания международных торгово-экономических коридоров и свободных торговых зон в духе инициативы "Пояс и путь". Начинается создание сразу трёх суперкластеров. Один из них виден из наших окон. Я, конечно, говорю о программе "Регион Большого залива Гуандун — Сянган — Аомынь". Ключевую роль, мы надеемся, сыграет Гонконг. Он и после истечения 50-летнего переходного периода останется для Китая воротами иностранных инвестиций, глобальным рынком китайской валюты "жэньминьби" и облигаций "панда бондс". А ещё мировым центром логистики для китайского экспорта: глубоководный порт, новый аэропорт, скоростное шоссе и линия ВСМ на материк. Много надежд мы возлагаем на новый супермост, связавший наш город с Макао и Чжухаем. Мост, конечно, принесёт и проблемы. Вырастает число китайских туристов, которые не всегда ведут себя подобающе. Быстрее растут цены на продукты, жильё, учебу в университетах. Но главные проблемы ещё впереди. Когда возникнет суперкластер, непосредственными соседями 7 миллионов гонконгцев окажутся 50 миллионов таких же китайцев, но с другими привычками, иным взглядом на мир. Мосты, шоссе, новые производства и учебные заведения — это, говоря компьютерным языком, "железо". Предстоит отрегулировать "софт" — отношения трёх своеобразных регионов с отличающимися законами, денежными знаками, и даже правилами уличного движения. Очень важно обеспечить духовную составляющую рождающейся на наших глазах новой китайской цивилизации XXI века".

Шэньчжэнь — младший "дракон" Жемчужной реки

На пути из Гонконга в сопредельную китайскую провинцию Гуандун ставшая легендарной теснота и скученность в центре бывшей колонии меняется на редкозаселённые районы, а затем и на пустующие пространства рощиц и невысоких гор. Уникальная "международная" электричка везёт пассажиров из центра Ароматной гавани до китайского города Шэньчжэнь. В конце недолгой поездки на китайском КПП "Лову" иностранцы снова проходят пограничные формальности. Обладатели гонконгских паспортов предъявляют их, а гражданам КНР достаточно пластиковых карточек-удостоверений личности. По пути на выход всем надо пройти по застеклённому мосту, с которого видна узкая пограничная речка Лову, до сих пор обрамленная рядами колючей проволоки.

Исчезнут ли внутренние границы в будущем суперкластере? Станет ли это образование тем "плавильным котлом", в котором возникнет новая порода пассионарных, образованных, творческих, культурных людей? Вероятнее всего, да. Сотрутся и линии разделения, напоминающие об унизительных временах власти колонизаторов. Почти наверняка сложится и новая порода людей.

Доказательством может стать почти 40-летняя история города Шэньчжэнь, граничащего с Гонконгом. Еще в 80-90-е годы КПП "Лову" казался миллионам китайцев подлинным входом в земной рай. Заработки там были раз в сто выше, товаров было раз в тысячу больше. Одни правдами и неправдами доставали пропуска в этот рай. Другие переплывали зловонную речку, перелезали через колючую проволоку. Но вскоре после создания в 1980 году СЭЗ Шэньчжэнь дела пошли там так шибко, что уже в сам Шэньчжэнь стали впускать из остального Китая по особым разрешениям.

Сейчас некоторые люди с шэньчжэньской пропиской соперничают в толщине кошельков с богачами Гонконга, скупают там жильё, магазины, занимают лучшие места в университетах. Но, главное, съехавшиеся из разных провинций Китая предприимчивые и талантливые люди создали настоящее "место силы". Шэньчжэнь из городка с населением в 30 тысяч человек стал мегаполисом с числом только прописанных жителей в 12 миллионов, а с учётом мигрантов из других провинций и вовсе в 20 миллионов! По числу небоскрёбов (60 зданий выше 200 метров) он обогнал Гонконг, а по размеру ВВП — с ним сравнялся (342 млрд. и 339 млрд. долларов). Четверть ВВП Шэньчжэня обеспечивает экспорт. Продукция вывозится через контейнерные порты города, совокупно занявшие третье место в мире. Позиции мультимодального транспортного узла усиливают новейший международный аэропорт и базирующаяся на нём авиакомпания "Шэньчжэнь эйрлайнз". В Шэньчжэне работает собственная фондовая биржа, скоро откроется электронная биржа. В зелёных пригородах разросшегося мегаполиса чуть ли не ежегодно открываются новые университеты. Вот уже два года существует Совместный китайско-российский университет МГУ-ППИ (Московский государственный университет и Пекинский политехнический институт). Занятия по российским программам ведут пока вахтовым методом российские и китайские профессора, студенты тоже съезжаются из разных концов России и Китая.

Шэньчжэнь часто называют "китайской Кремниевой долиной". Действительно, в самом городе и его окрестностях сосредоточились 11 тысяч лабораторий, цехов, заводов, передовых технологий. Здесь делают телефоны "Эппл" и "Самсунг". Здесь находятся штаб-квартиры Huawei, Lenovo, ZTE, Tencenт. В 2018 году сначала ZTE, а затем Huawei стали главными мишенями расследований, санкций и даже арестов высокопоставленных сотрудников со стороны американских властей. В благодатных условиях специальной экономической зоны расцвели ещё и "сто цветов" автомобильных фирм, фармацевтических предприятий, лабораторий программного обеспечения, новых материалов…. Здешние исследователи не просто работают на самом высоком мировом уровне, но и начинают превосходить его. Недаром именно в Шэньчжэне были поставлены первые, пусть и неоднозначно воспринятые в мире, опыты по редактированию генома человека.

Гуандун — старший жемчужный "дракон"

Что и говорить, шэньчжэньский "дракон" вырос и окреп невиданными темпами. В мире пока полностью не осознали его размеры и мощь. Зато провинция Гуандун, в административные границы которой входит СЭЗ "Шэньчжэнь", известна давно и широко. Этот старый и могучий "дракон" старается не одряхлеть. Об этом шла речь в Центре исследований проблем развития при правительстве провинции Гуандун. Руководитель по имени Ли Хойу — человек пожилой и приветливый. Улыбка на его лице сохраняется даже при объяснении сложных и не всегда приятных фактов.

Начал он такими словами: "По объёму ВВП провинция Гуандун сравнялась с некоторыми крупными странами мира, например, с Россией. Судите сами: в 2017 году Гуандун произвёл товаров и услуг на 8 трлн. 989 млрд. юаней (1,312 млрд. долларов при курсе 1 доллар — 6,85 юаня), а Россия — на 88 трлн.112 млрд. рублей (1,318 млрд. долларов при курсе 1 доллар — 66,9 рубля). Добавлю, что экономика Гуандуна сейчас в четыре раза больше Гонконга, который ещё не так давно сиял как недосягаемая вершина. Как нам удалось обойти "великий и могучий" Гонконг, как мы смогли встать вровень со "старшим братом"?

Можно сказать так: население Гуандуна (111 млн. чел.) ненамного меньше российского (147 млн. чел.). Но причина в другом. Просто все эти десятки миллионов мужчин и женщин, в конце концов, вывели на верную дорогу и дали им стимул много и качественно трудиться. Дорога называется "реформы и открытость". Гуандун вместе со всем остальным Китаем движется по ней с 1978 года. Как аналитик в области макроэкономики выделю шесть главных причин успеха…

Во-первых, нам сразу крупно повезло. Руководство в Пекине решило именно на территории Гуандуна создать первые СЭЗ: Шэньчжэнь, Чжухай и Шаньтоу. Ведь именно мы граничим с Гонконгом и Макао. Сочетание лучших сторон плановой и рыночной экономики быстро дало результаты. Вначале у нас ничего не было, ни капиталов, ни технологий, ни опыта. Но Дэн Сяопин велел "раскрепощать мышление", думать, придумывать. Первый порт в Шэньчжэне, например, построили в долг под права аренды на 50 лет. В Гуанчжоу начался строительный бум, но не хватало кирпичей. "Раскрепощённое мышление" подсказало выход: рабочим позволили продавать сверхплановую продукцию своих заводов с небольшой наценкой. Чудо свершилось, кирпичный дефицит исчез.

Во-вторых, вслед за Центром местное руководство сняло идеологические шоры и стало принимать решения, исходя только из трёх критериев: вырастет ли производство, возрастёт ли мощь государства, улучшится ли жизнь людей? Смотрите, с начала политики "реформ и открытости" ВВП Гуандуна вырос в 101 раз. Гуандун стал важнейшим донором госбюджета. Доход горожан вырос в 99 раз, селян — в 82 раза.

В-третьих, мы в полной мере использовали конкурентные преимущества: обширную территорию и большое население. Как только с начала 80-х были сняты ограничения, предприятия из Гонконга и Макао, с Тайваня и стран Юго-Восточной Азии хлынули сначала в СЭЗ, а вскоре и в другие районы Гуандуна. Быстро возникли цепочки производства, снабжения, торговли. За первое десятилетие народ, наконец-то, наелся, приоделся, обзавёлся крышей над головой. В начале 90-х годов потребности изменились — телевизоры, кондиционеры, стиральные машины… В 1997-1998 годах мы испытали последствия азиатского экономического кризиса, особенно сильно пострадали текстильщики. Но кризис несёт с собой как проблемы, так и возможности. Мы быстро перестроились на производство автомобилей и электроники, а также нефтехимию. 2008 год принес новый кризис, уже мировой. Наши эксперты снова успели оценить угрозу и предупредить руководство и производителей. Они умудрились быстро сместить акценты на цифровую экономику, информационные технологии, биотехнологии, новые источники энергии, новые материалы…

В-четвёртых, нам удалось преодолеть неравномерность развития разных регионов Гуандуна, в дельте Чжуцзяна и за её пределами. В годы стремительного развития и преодоления кризисов было как-то не до заботы о совместном процветании. Ситуация стала меняться с 2001 года. Льготы и субсидии получили 14 городов вне Большой дельты, там было создано 46 промышленных парков, проложены современные дороги, построены школы и больницы.

В-пятых, в Гуандуне и во всём Китае действует система "социализм с китайской спецификой". После образования КНР в 1949 году китайцы следовали классической модели социализма без понимания неизбежности существования её разновидностей. Это привело к "большому скачку" и "культурной революции". Преодолев эти бедствия, руководство Компартии во главе с Дэн Сяопином в конце 70-х годов разработало политику "реформ и открытости". По мере её успешного претворения в жизнь стало ясно, что у нас изобретена и опробована на практике новая модель социализма для ранней стадии развития — "социализм с китайской спецификой". Что это значит конкретно для Гуандуна? Надо всё время думать о развитии производства, как плановыми, так и рыночными методами. Надо, всячески стимулируя рыночную экономику, сохранять коренные позиции социализма как гаранта общих интересов, блюсти социальную справедливость. Для Китая с его огромными населением и территорией главное — это стабильность. Её можно поддерживать только на основе коммунистической идеологии, абсолютного руководства Компартии всеми экономическими и социальными процессами, а также постепенной демократизации общества — по принципу "переходить реку, ощупывая ногами камни".

В-шестых, мы за 40 лет создали социалистическую рыночную экономику. Это значит, что для предпринимателей, китайских и иностранных, существует свобода деятельности. В то же время государство может регулировать рынок в интересах общества. Эту систему на Западе часто критикуют и с недавних пор даже требуют изменений её коренных принципов. Но ведь наша система отлично работает, а критики всё сильнее отстают. В то же время, начавшееся сдерживание Китая — это свершившийся факт, это очередной кризис, который нам придётся преодолеть. Что будем делать? Гуандун традиционно ориентирован на внешние рынки: между 2007 и 2018 годами экспорт давал 100 миллиардов долларов в год. Важен для нас и американский рынок, который может существенно сократиться. Но ведь этот рынок — не единственный. Кроме экспорта товаров расширяется вывоз капиталов, перемещение за границу предприятий. Примерно с 2014 года проводится политика "новая нормальность" ("синь чантай"), которая, в частности, означает переориентацию экономики с внешних рынков на внутренний. Быстро растет средний класс: 400 миллионов в 2017 году, будет 800 миллионов к 2030 году. На 7-8% в год растёт покупательная способность китайцев. Кроме того, я уверен, что наша экономика, как социалистическая, так и рыночная, отреагируют на санкции и иные ограничения проведением внутренней реорганизации, повышением эффективности, внедрением инноваций.

Колоссальный эффект непременно даст проект "Регион Большого залива Гуандун — Сянган — Аомынь". Он задуман за несколько лет до перехода Запада к антикитайским действиям. Но пришёлся как раз ко времени — чем сильнее внешнее давление, тем сильнее внутренняя потребность в интеграции. Суперкластер выведет на более высокий уровень региональное сотрудничество в дельте реки Чжуцзян. Словом, нас ждёт новый рывок вперёд на пути к заветной мечте о великом возрождении китайской нации".

…По дороге в аэропорт мы проезжали мимо необычного небоскрёба на берегу Жемчужной. Его 30 этажей не "скребут небо", а вместо этого представляют собой круг с отверстием посередине. Постойте, да это же китайская монета — юань!.. "Юань" значит "круглый", "кругляшок". Потому его так и прозвали в старину, когда купюр ещё не было, монеты носили связками, а шнурок продевали через отверстие посередине. Высотка в форме монеты — чем не символ Гуандуна, уже целых 22 века верящего в труд, торговлю, процветание?

Китай > Госбюджет, налоги, цены > zavtra.ru, 6 марта 2019 > № 2953710 Юрий Тавровский

Дедолларизация – реальность или иллюзия?

как России избавиться от неприятностей, связанных с монополией доллара США

Валентин Катасонов

О необходимости избавления мировой экономики от долларовой зависимости говорят много и давно. Кто-то даже пытался предпринимать для этого практические действия. Например, Муаммар Каддафи, который стал переводить расчёты за экспортируемую нефть с долларов США на евро, а также готовил запуск золотого динара как альтернативы доллару США. Чем это для Каддафи закончилось, известно. А француз Доминик Стросс-Кан, который в 2007-2011 гг. был директором МВФ, за неосторожные заявления о необходимости избавления от долларовой монополии был изгнан со своего поста и стал жертвой грязной провокации.

До конца 2016 года заявления о необходимости дедолларизации не выходили за рамки риторики. Однако с приходом в Белый дом Дональда Трампа кое-что изменилось. Для нового президента США даже ближайшие союзники оказались торговыми конкурентами. Против Китая Трамп начал торговую войну. Ирану объявил полную блокаду, остальным странам пригрозил вторичными санкциями, если они рискнут продолжать торгово-экономические отношения с Ираном. Про Россию я вообще не говорю. Трамп существенно ужесточил санкционное давление на Москву.

То есть в последние два года задача ослабления от долларовой зависимости перешла в практическую плоскость. На двусторонней основе некоторые государства начали достигать договорённостей о замещении в расчётах доллара США другими валютами. Произошли ли за два года сдвиги в этой области?

Кое-какая статистика имеется. В частности, занимающаяся вопросами информационно-коммуникационного обеспечения международных платежей и расчётов организация СВИФТ регулярно представляет информацию о валютной структуре расчётно-платёжных операций, проходящих через систему. Ниже представлена таблица 1, в которой я обобщил эту информацию, включив в неё данные по десяти основным валютам (всего в обзоре есть данные по 25 валютам).

Табл.1.

Доли основных валют в расчётах, проводившихся через систему СВИФТ (в %)

Источник: swift.com

Мы видим, что за двухлетний период (с ноября 2016 по ноябрь 2018 г.) доллар США сохранял свои лидирующие позиции в расчётах. Можно сравнить позиции доллара с его позициями в более ранние годы. Так, в январе 2014 года доля доллара США во всех расчётах составляла 38,75%. В ноябре 2018 года позиции доллара США (доля равна 39,56%) были даже более прочными, чем в начале 2014 года. Никаких признаков дедолларизации. Особенно прочными являются позиции доллара США в трансграничных расчётах.

За период с ноября 2016 по ноябрь 2018 года лишь валюта евро укрепила свои позиции. Из тех валют, которые традиционно входили в группу лидеров, особенно просел швейцарский франк. Что касается китайского юаня, то, несмотря на то что в 2016 году он приобрёл статус резервной валюты (был включен в корзину валют МВФ), его позиции во всех расчётах за указанный период не улучшились. А доля юаня в трансграничных расчётах даже существенно снизилась. Кстати, в двадцатку ведущих валют как средств расчётов попал и российский рубль. В ноябре 2016 года его доля во всех расчётах, проходивших через СВИФТ, составила 0,23% (девятнадцатое место). В ноябре 2018 года доля рубля была равна 0,24% (также девятнадцатое место).

Позиции валюты в мировой экономике и международных финансах определяются также её долей в международных валютных резервах. Вот оценки МВФ по восьми ведущим валютам мира:

Табл.2.

Структура совокупных валютных резервов стран-членов МВФ по видам валют (%)

Источник: МВФ

Мы видим, что позиции доллара США как резервной валюты за два с половиной года просели (снижение на 3,5 процентных пункта). Однако остережёмся говорить, что доллар США не отыграет в обозримом будущем некоторое ослабление своих позиций. Напомню, были годы, когда доля доллара в совокупных валютных резервах стран-членов МВФ была ниже, чем в конце III квартала 2018 года. Так, в конце 1995 года доля доллара США составляла 59,0%; в конце 2012 года – 61,1%; в конце 2013 года – 61,0%.

Теперь дам статистику мирового долга, который образуется в результате выдачи так называемых офшорных кредитов и размещения офшорных займов (в виде долговых бумаг). Речь идёт о кредитах и займах, номинированных в долларах США, которые предоставляются за пределами США (отсюда и название – офшорные). Такая же статистика ведётся по офшорным кредитам и займам, номинированным в евро, а также офшорным кредитам и займам, номинированным в иенах.

Табл. 3.

Объёмы кредитов и займов, номинированных в долларах США, евро и иенах,
выданных за пределами страны (зоны) происхождения валюты

Источник: Банк международных расчетов

Если сравнить цифры по офшорным кредитам и займам в долларах США за период с конца I квартала 2001 года до середины 2018 года, то их объём вырос в 4,78 раза. По офшорным кредитам и займам в евро – в 2,79 раза. А объем офшорных кредитов и займов в иенах уменьшился на одну треть. За время президентства Дональда Трампа офшорные кредиты и займы в долларах США увеличились на 9,4%. По кредитам и займам в евро прирост составил 11,7%, в иенах – 10,8%. На середину 2018 года объёмы трёх категорий офшорных кредитов и займов в долларовом эквиваленте (пересчёт по официальному курсу) были следующими (трлн. долл.):

номинированные в долларах США – 11,47;

номинированные в евро – 3,59;

номинированные в иенах – 0,19.

Цифры свидетельствуют, что, несмотря на антидолларовые заявления политиков, бизнес по-прежнему предпочитает использовать кредиты и займы в долларах. Никаких заметных сдвигов в пользу недолларовых долговых инструментов не зафиксировано.

Конечно, доллар США как мировая валюта не вечен. Но сказать, когда и как произойдёт его закат, достаточно сложно. В истории были деньги, которые со временем приобретали качества мировых валют и сохраняли этот статус очень долго. Говорят, что рекордсменом был византийский золотой солид, обслуживавший мировую торговлю в течение нескольких веков. Некоторое время позиции мировой валюты занимали испанский реал, голландский гульден, французский франк.

А два столетия назад на пьедестал мировой валюты взошёл британский фунт стерлингов. Причиной тому стали наполеоновские войны, в результате которых клан Ротшильдов стянул значительную часть европейского золота, которое оказалось в подвалах Банка Англии. В 1816 году под давлением Натана Ротшильда английский парламент принял закон о золотом стандарте (обеспечение фунта стерлингов драгоценным металлом). С 1821 года золотой стандарт начал действовать, и британский фунт стал монополистом в мире денег. Британская валюта сохраняла статус мировой до начала Первой мировой войны. После войны в мире установился неустойчивый паритет двух валют – британского фунта и американского доллара (примечательно, что доллар США стал известен в Европе лишь после 1914 года, когда на свет родилась Федеральная резервная система). В результате Второй мировой войны доллару США удалось стать безусловным монополистом в мире валют. Особый статус доллара был зафиксирован в документах международной конференции в Бреттон-Вудсе в 1944 году, уравнявшей в правах доллар и золото. Конференция в Ямайке в 1976 году приняла решение о ликвидации золотодолларового стандарта. Доллар США стал бумажным, а его обеспечением вместо золота стала военная сила.

История учит, что смена мировых валют происходит не эволюционно, а в результате войн. Однако Россия могла бы свести к минимуму все неприятности, связанные с монополией доллара США. Для этого следует обратиться к опыту жизни нашей страны в мировых «капиталистических джунглях» ХХ века. Для начала вспомнить, что ровно 90 лет назад в СССР стартовала индустриализация. К началу Великой Отечественной войны, т. е. за двенадцать лет, в Советском Союзе построили 9600 новых предприятий и реконструировано большое количество ранее существовавших. Страна приобрела экономическую независимость, стала почти полностью самодостаточной (в 1940 году на экспорт шло менее 1 процента производимой в стране продукции, а импорт покрывал доли процента наших потребностей). Страна динамично развивалась на фоне бушевавшего на Западе экономического кризиса и сумела создать оборонную промышленность, которая обеспечила победу в войне.

О том, как Советский Союз выстраивал свою независимость и укреплял свой экономический потенциал в условиях мирового валютного диктата британского фунта и американского доллара, я расскажу в следующий раз.

США. Россия > Финансы, банки > zavtra.ru, 3 февраля 2019 > № 2874316 Валентин Катасонов

Эпоха непростого мира

Китайская сила в разделенном мире

Янь Сюэтун — почетный профессор и декан Института международных отношений в Университете Циньхуа.

Резюме Гегемонии Соединенных Штатов, которую они имели в переходный период после окончания холодной войны, пришел конец, и двухполюсный мир возвращается, причем Китай играет в нем роль младшей сверхдержавы. Переходный период будет беспокойным и, возможно, даже жестоким.

В начале октября 2018 г. вице-президент США Майк Пенс произнес жесткую речь в вашингтонском исследовательском центре, перечислив многочисленные претензии Соедиенных Штатов к Китаю – от территориальных споров в Южно-китайском море до предполагаемого вмешательства китайцев в американские выборы. Пенс обвинил Пекин в нарушении международных норм и подрыве американских интересов. Он был необычайно резок в своих оценках – настолько резок, что некоторые истолковали его речь как прелюдию к новой холодной войне между Китаем и Соединенными Штатами.

Такие исторические аналогии могут сбить с толку, хоть они и популярны. Однако в этом сравнении есть зерно истины: гегемонии Соединенных Штатов, которую они имели в переходный период после окончания холодной войны, пришел конец, и двухполюсный мир возвращается, причем Китай играет в нем роль младшей сверхдержавы. Переходный период будет беспокойным и, возможно, даже жестоким, поскольку усиление Китая обрекает его на столкновение с Соединенными Штатами по целому ряду вопросов, из-за несовпадающих интересов. Но, хотя Вашингтон постепенно отказывается от некоторых своих дипломатических и военных обязательств за рубежом, Пекин явно не собирается заполнять этот вакуум лидерства и формировать новые нормы международных отношений с нуля.

Какой мировой порядок может в итоге возникнуть? Вопреки тому, о чем говорят алармисты, биполярный американо-китайский мир не поставит человечество на грань апокалипсической войны. Это во многом объясняется тем, что амбиции Китая на предстоящие годы намного скромнее, чем полагают многие аналитики в западном внешнеполитическом истэблишменте. Китайская внешняя политика в грядущем десятилетии будет нацелена не на смещение Соединенных Штатов с трона главной сверхдержавы мира, а, в основном, на сохранении условий, необходимых для непрерывного экономического роста страны. Акцент на этом главном приоритете, скорее всего, будет подталкивать лидеров Пекина к тому, чтобы всячески избегать открытой конфронтации с США или их главными союзниками. Вместо этого грядущая биполярность будет эпохой непростого мира между двумя сверхдержавами. Обе стороны будут наращивать свои вооруженные силы, но тщательно управлять возникающими трениями, чтобы избежать эскалации и прямого военного противостояния. И вместо стремления к мировому превосходству через сколачивание противостоящих друг другу альянсов Пекин и Вашингтон будут преимущественно конкурировать в экономической и технологической областях. В то же время американо-китайская биполярность будет, скорее всего, означать конец устойчивым многосторонним отношениям за рамками строго экономического сотрудничества, поскольку сочетание националистического популизма на Западе с приверженностью Китая идее национального суверенитета почти не оставляет места для политической интеграции и принятия общих норм поведения, которые когда-то были отличительными особенностями либерального интернационализма.

Чего хочет Китай

Растущее влияние Китая на мировой арене в равной степени обязано отказу США от мирового лидерства при президенте Дональде Трампе и внутреннему экономическому росту. В материальном выражении разница между двумя странами не сильно сократилась в последние годы: с 2015 г. рост китайского ВВП замедлился до менее чем 7% в год, тогда как американская экономика, по последним оценкам, росла более чем на 3% в год. За тот же период стоимость юаня снизилась на 10% к доллару, что подрывало импортные возможности Китая и силу его валюты на мировой арене. Но что действительно изменилось, так это ожидание, что Соединенные Штаты продолжат укреплять мировой порядок, опирающийся на принципы либерального интернационализма – посредством дипломатических усилий, а если потребуется, то и вооруженных интервенций. При Трампе США порвали с этой традицией, поставив под сомнение ценность свободной торговли и взяв на вооружение злобный и беспощадный национализм. Администрация Трампа модернизирует ядерный арсенал, пытается выкручивать руки и друзьям, и неприятелям, а также выходит из нескольких международных соглашений и организаций. Только в 2018 году она пустила под откос Договор о РСМД, ядерную сделку с Ираном и вышла из Совета ООН по правам человека.

Пока еще непонятно, является ли это внезапным помутнением рассудка у американских лидеров – краткосрочным отклонением от нормы – или новой внешнеполитической парадигмой, которая переживет первый президентский срок Трампа. Однако политика Трампа уже сблизило некоторые страны с Китаем, что несколько лет назад казалось непостижимым. Возьмем, к примеру, японского премьер-министра Синдзо Абэ, который круто развернул отношения Японии с Китаем от едва скрываемой враждебности к сотрудничеству во время государственного визита в Пекин в октябре 2018 г., когда Китай и Япония подписали более 50 соглашений об экономическом сотрудничестве. Между тем структурные факторы еще больше расширяют пропасть между двумя мировыми лидерами, Китаем и США, и остальным миром. Уже сейчас военные расходы двух стран на порядок превышают расходы других стран. К 2023 году американский оборонный бюджет может достичь 800 миллиардов долларов, а китайский – превысить 300 миллиардов долларов, в то время как ни одна другая мировая держава не будет тратить на свои вооруженные силы больше 80 миллиардов долларов в год. Поэтому вопрос не в том, возникнет ли биполярный американо-китайский мир, а что будет представлять собой этот мировой порядок.

Главный приоритет Пекина – это либеральный мировой порядок, опирающийся на свободную торговлю. Экономическая трансформация Китая в течение нескольких последних десятилетий из аграрного общества в крупную мировую державу и вторую экономику мира стала возможной, благодаря экспорту. Страна медленно поднималась вверх по ценностной цепочке; ее экспортные товары начали конкурировать с товарами высокоразвитых экономик мира. Сегодня, как и прежде, экспорт обеспечивает «кровоснабжение» китайской экономики – устойчивый торговый профицит, а создаваемые благодаря этому экспорту рабочие места являются критически важным двигателем внутренней социальной стабильности. Нет никаких указаний на то, что это положение изменится в следующем десятилетии. Несмотря на усугубляющиеся взаимные претензии Пекина и Вашингтона в сфере торговли, объем китайского экспорта продолжал расти в 2018 году. Торговые пошлины США могут больно жалить, но никогда не изменят фундаментальных стимулов Пекина и не предвещают отказ Китая от свободной мировой торговли.

Скорее наоборот: поскольку экспорт Китая жизненно важен для его экономического и политического успеха, следует ожидать, что Пекин удвоит усилия по достижению и сохранению доступа на внешние рынки. Этот стратегический посыл лежит в сердце разрекламированной инициативы «Пояс и путь», посредством которой Китай надеется развить огромную сеть наземных и морских маршрутов, они свяжут его экспортные центры с удаленными рынками. По состоянию на август 2018 г. примерно 70 стран и организаций подписали договоры с Китаем на проекты, связанные с данной инициативой, и число будет расти в последующие годы. На съезде 2017 г. Компартия Китая даже пошла на то, чтобы закрепить приверженность данной инициативе в своем уставе. Это сигнал о том, что партия считает данный инфраструктурный проект чем-то большим, нежели обычной внешней политикой. Китай также готов еще больше открыть свои внутренние рынки для иностранных товаров в обмен на больший доступ своих товаров на зарубежные рынки. Снижение КНР общей торговой пошлины с 10,5% до 7,8% было приурочено к крупной выставке в Шанхае в ноябре 2018 года.

С учетом такого энтузиазма в отношении мировой экономики, образ ревизионистской державы, закрепившийся за Китаем в западных столицах, вводит в заблуждение. Пекин полагается на всемирную сеть торговых связей, поэтому никогда не пойдет на прямую конфронтацию с Соединенными Штатами. Китайские лидеры небезосновательно опасаются, что такая конфронтация может закрыть Китаю доступ на рынки и побудить союзников США выступить единым фронтом против Китая вместо сохранения нейтралитета, что лишит Поднебесную важных экономических партнерств и ценных дипломатических связей. Вот почему в предстоящие годы на повестке дня в китайской внешней политике будет осторожность, а не самонадеянность или агрессивность. Хотя Китай продолжает модернизировать и расширять свою армию, он будет осторожно обходить болезненные вопросы, которые могут привести к войне с США, ища компромиссы по такой острой проблематике как Южно-китайское море, кибербезопасность и размещение оружия в космическом пространстве.

Новые правила?

На самом деле, как бы ни хотелось китайским лидерам быть наравне со своими визави в Вашингтоне, они обеспокоены стратегическими последствиями биполярного американо-китайского порядка. Американские лидеры сопротивляются мысли об отказе от привилегированного положения на вершине мировой «пищевой цепочки» и, вероятно, пойдут на отчаянные шаги, чтобы только не дать Китаю места на вершине. Официальные лица в Пекине не спешат становиться единственным объектом опасений и презрения Вашингтона и предпочли бы жить в многополярном мире, в котором другие вызовы или конкуренты вынуждают США сотрудничать с Китаем.

Подъем и усиление самих Соединенных Штатов в XIX и начале ХХ веков показывает нам, как может произойти переход власти, силы и влияния в мире. Поскольку Великобритания, безоговорочный мировой гегемон того времени, была занята сдерживанием опасного конкурента в непосредственной близости от ее границ – Германии – она была не слишком озабочена укреплением гораздо более серьезного соперника по другую сторону Атлантики. Китай надеется, что нечто похожее может произойти и в наше время, и новейшая история говорит о том, что эта надежда не беспочвенна. Например, в начальные месяцы президентства Джорджа Буша-младшего отношения между Пекином и Вашингтоном были омрачены региональными спорами в Южно-китайском море, а когда летчик китайских ВВС погиб после столкновения в воздухе с разведывательным самолетом США в апреле 2001 г., они дошли до точки кипения. Однако через несколько месяцев, после терактов 11 сентября, Вашингтон стал видеть в Китае полезного стратегического партнера в мировой войне с терроризмом, и отношения между двумя странами значительно улучшились в течение того времени, пока Буш оставался главой Белого дома.

К сожалению, сегодня перечень общих угроз, которые могли бы вынудить две страны возобновить сотрудничество, довольно ограничен. После 17 лет проведения антитеррористических кампаний проблема борьбы с террором уже не стоит так остро. Изменение климата вряд ли станет главной угрозой в ближайшее время. Наиболее правдоподобный сценарий – новый мировой экономический кризис, который подтолкнет американских и китайских лидеров к тому, чтобы на какое-то время отложить свои разногласия и вместе бороться с потенциальным обвалом мировой экономики. Но и эта перспектива остается чисто гипотетической.

Положение усугубляется еще и тем, что остаются очаги потенциального конфликта, и главный среди них – это Тайвань. В последние годы наметилось дальнейшее ухудшение и без того напряженных отношений между Пекином и Тайбэем. Нынешнее правительство Тайваня, избранное в 2016 г., поставило под сомнение идею о том, что материковый Китай и Тайвань образуют одну страну. Эта теория также известна как принцип «одного (единого) Китая». Будущее правительство в Тайбэе вполне может потребовать независимости де-юре. Однако тайваньский референдум о независимости, скорее всего, является «красной линией» для Пекина и может побудить его к военной кампании по присоединению Тайваня. Если США придут на помощь Тайваню, то военная интервенция Пекина легко перерастет в полномасштабную американо-китайскую войну. Чтобы не допустить этого кризиса, Пекин твердо намерен пресекать на корню любые поползновения тайваньцев к независимости политическими и экономическими средствами. В результате Китай, наверное, будет осуществлять лоббирование в странах «третьего мира», убеждая их прекратить дипломатические отношения с Тайбэем. Такая работа уже проводится с некоторыми латиноамериканскими странами.

Осторожничает Китай или нет, но он явно расставляет несколько иные акценты в своей трактовке норм, лежащих в основе мирового порядка. В частности, более могущественная КНР будет добиваться большего внимания к вопросам национального суверенитета в международном праве. В последние годы некоторые истолковывают публичные высказывания китайских лидеров в поддержку глобализации как знак того, что Пекин стремится выступать в роли нового хранителя либерального мирового порядка; однако толковать их подобным образом – значит выдавать желаемое за действительное. Китай просто сигнализирует, что поддерживает либеральный экономический порядок, но вовсе не усиливающуюся политическую интеграцию. Пекин все также опасается вмешательства извне – в частности, по вопросам, связанным с Гонконгом, Тайванем, Тибетом и Синьцзян, а также по вопросам свободы печати и регулирования Интернета. В результате он считает фундаментальным принципом, на котором должен зиждиться мировой порядок: суверенитет наций, а не международные нормы и обязательства. Следовательно, даже в роли новой сверхдержавы в грядущем десятилетии Китай будет проводить не такую интервенционистскую внешнюю политику, как это делали США на вершине своего могущества. Это можно видеть на примере Афганистана: хотя ни для кого не секрет, что Соединенные Штаты ожидают, что китайская армия возьмет на себя часть бремени по поддержанию стабильности в этой стране после вывода оттуда американских войск, китайское правительство не выражает заинтересованности в этом.

Усиление влияния Китая может также означать попытки продвигать представления о мировом порядке, которые опираются на древнюю китайскую философскую традицию и теории государственного управления. В частности, один термин уже в ходу сегодня в Пекине: вандао или «гуманный авторитет». Это понятие о том, что Китай – просвещенный и добродетельный гегемон, влияние и легитимность которого проистекают из его способности удовлетворять потребности других стран в безопасности и экономическом процветании – в обмен на их согласие с лидерством Китая.

Биполярность на практике

С учетом длинной тени ядерной эскалации риск прямого военного столкновения Китая и США останется минимальным, хотя военная, технологическая и экономическая конкуренция между ними будет обостряться. Вряд ли это положение смогут изменить усилия обеих сторон по созданию более действенных противоракетных щитов, поскольку ни Китай, ни Соединенные Штаты не могут усовершенствовать свои противоракетные системы до такой степени, чтобы сделать свою страну абсолютно неуязвимой для ядерного контрудара. Если уж на то пошло, то выход Соединенных Штатов из Договора о РСМД побудит обе стороны наращивать свои ядерные силы и повышать возможности второго удара. Это делается для того, чтобы ни одна из сторон не была стопроцентно уверена в своей безнаказанности при нанесении ядерного удара по другой стороне, или в том, что ей удастся избежать опустошительного удара возмездия. Угроза ядерной войны также побудит Китай не допустить перерастание трений с другими ядерными державами, такими как Индия, в прямую военную конфронтацию.

Однако нельзя полностью исключать опосредованных войн или военных столкновений между менее сильными государствами. На самом деле последние, вероятно, будут учащаться, так как сдержанность сверхдержав подстегнет некоторые менее влиятельные страны силой решать местные конфликты. В частности, Россия может не чураться войны, стремясь вернуть себе статус сверхдержавы и сохранить влияние в Восточной Европе и на Ближнем Востоке. На фоне призывов к реформе Совета Безопасности ООН слабеющие державы, такие как Франция и Великобритания, могут попытаться подкрепить свои претензии на постоянное членство в Совбезе посредством военных интервенций за рубежом. Тем временем борьба за региональное доминирование на Ближнем Востоке между Ираном, Турцией и Саудовской Аравией не утихает. В разных частях земного шара будут и дальше возникать конфликты на почве сепаратизма, и совершаться теракты. Последние могут участиться, если обострение конкуренции между Китаем и США приведет к ослаблению их сотрудничества в борьбе с терроризмом.

В экономической сфере страны, делающие ставку на экспорт, такие как Китай, Германия и Япония, обеспечат сохранение либерального режима торговли в мире на основе соглашений о свободной торговли и членства в ВТО. И неважно, каким путем пойдут Соединенные Штаты. Однако по другим вопросам глобального управления сотрудничество, вероятно, застопорится. Даже если будущая американская администрация с новой энергией возобновит усилия в направлении многостороннего сотрудничества и международного нормотворчества, статус Китая как младшей сверхдержавы затруднит США задачу обеспечения устойчивого лидерства, которое традиционно подкрепляло подобные инициативы в прошлом. Идеологические разногласия и расходящиеся интересы в сфере безопасности не позволят Пекину и Вашингтону осуществлять совместное руководство; при этом ни у кого не будет достаточно влияния в области экономики или военной мощи, чтобы самостоятельно осуществлять руководство мировым сообществом. Даже если инициативы в сфере многостороннего сотрудничества будут возникать в таком мире, они ограничатся соответствующей сферой влияния каждой из сторон.

Акцент Китая на принцип национального суверенитета вкупе с отказом западных обществ от идей глобализма нанесут еще один удар по идеологии многостороннего сотрудничества. Европейский Союз уже слабеет, и ряд европейских стран снова вводит пограничный контроль. Аналогичную динамику придется наблюдать и в других областях в течение следующего десятилетия. Поскольку технологические инновации становятся главным источником богатства, страны будут все более рьяно защищать свою интеллектуальную собственность. Многие также ужесточают контроль над потоками капитала, готовясь к экономическому спаду в обозримом будущем. По мере того, как озабоченность проблемами иммиграции и безработицы грозит подорвать легитимность западных правительств, все больше государств будут ужесточать визовые требования в отношении иностранных рабочих.

В отличие от порядка, преобладавшего в годы холодной войны, для биполярного американо-китайского порядка будут характерны временные альянсы, нацеленные на решение насущных проблем, а не устойчивые противостоящие друг другу блоки, разделенные несовместимой идеологией. Поскольку риск прямого военного столкновения между США и Китаем ничтожно мал, ни одна из сторон не готова выстраивать или поддерживать обширную и дорогостоящую сеть альянсов. Китай по-прежнему избегает участия в открытых альянсах, а Соединенные Штаты постоянно жалуются на союзников, склонных за их счет решать свои проблемы. Более того, ни одна из сторон сегодня не способна предложить объединяющую идею или глобальный план, который был бы привлекателен для подавляющего большинства граждан, не говоря уже о том, чтобы увлечь большинство стран мира.

Следовательно, в обозримом будущем американо-китайская биполярность не будет идеологическим экзистенциальным конфликтом по поводу фундаментального характера мирового порядка; скорее это будет конкуренция за потребительские рынки и технологические преимущества, выражающаяся в спорах о нормах и правилах торговли, инвестиций, трудоустройства, обменных курсов и интеллектуальной собственности. Вместо образования военно-экономических блоков большинство стран возьмет на вооружение внешнюю политику двух путей, вставая на сторону Америки по одним вопросам и Китая – по другим. Например, западноевропейские союзники по-прежнему сохраняют тесный альянс с США по традиционным вопросам безопасности внутри НАТО, тогда как Австралия, Индия и Япония поддерживают стратегию США в Индийско-Тихоокеанском бассейне. В то же время эти страны также сохраняют тесные торговые и инвестиционные связи с Китаем, а некоторые из них даже встали на сторону Пекина, пытаясь реформировать Всемирную торговую организацию.

Эта стратегия двух путей показывает, как далеко по пути биполярности наш мир уже продвинулся. А фундаментальная движущая сила этого процесса – военно-экономическая мощь, на которую опирается американское господство и все в большей степени китайское доминирование в мире – будет и дальше укреплять статус Пекина и Вашингтона как двух мировых тяжеловесов в грядущем десятилетии. По большому счету такой итог предопределен и совершенно не зависит от того, оправятся ли Соединенные Штаты от лихорадки эпохи Трампа и возглавят ли они новый виток устремлений к глобальному либерализму. Отстаивая противоположные стратегические интересы, но имеющие примерно равную силу и мощь, Китай и США не смогут бросить друг другу прямой вызов и определить исход борьбы за превосходство. Как и в годы холодной войны, ядерные боеголовки каждой из сторон не позволят опосредованным конфликтам быстро перерасти в прямую конфронтацию между двумя сверхдержавами. Еще важнее, что руководство Китая остро осознает те выгоды, которые их страна извлекает из сложившегося статус-кво. На сегодняшний день это главная предпосылка продолжающейся экспансии китайской экономики и мягкой силы, поэтому Китай в обозримом будущем не станет рисковать этими выгодами, если только не будут затронуты его ключевые интересы. Вот почему китайские лидеры будут из кожи вон лезть, чтобы не дать повода для тревоги уже и без того нервным лидерам в западных столицах, и их внешняя политика в предстоящие годы будет отражать эту цель. Да, следует ожидать ожесточенной конкуренции и эпизодических трений, но только не сползания к глобальному хаосу.

США. Китай. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 21 января 2019 > № 2915004 Янь Сюэтун

Хотим, как в Бутане!

Александр Киденис

В чем разница между цифрой в отчете и жизненным благополучием

Нам выпало время перемен — больших и малых, счастливых и не очень. К примеру, всего-то лет десять назад в моде была байка про шпиона, сообщавшего из Москвы в Вашингтон: «Никак не пойму, что такого страшного говорит русский президент народу в новогоднем обращении, после чего вся страна на две недели уходит в запой». И ведь уходила! А где нынче те анекдоты и те загулы?

Изменился не только календарь, по которому новогодние каникулы сокращены почти вдвое. Урезаны и алкогольные аппетиты: в 2008-м россияне потребляли по 18 литров на душу в пересчете на спирт, в 2018-м — чуть больше 10 литров (данные Всемирной организации здравоохранения). Из-за чего уходит в историю и послепраздничный диагноз среднестатистического россиянина «недоперепил» — это когда выпил больше, чем мог, но меньше, чем хотел.

Зато правительство в канун праздников бодро рапортует о снижении цен на красную икру (вдвое!) и красную рыбу горбушу ввиду рекордного улова. «Россия впервые за 20 с лишним лет сможет выполнить рекомендованную Минздравом норму по годовому потреблению рыбы на душу населения — 22 кг», — сообщает Росрыболовство. Такое всем нам небывалое гастрономическое счастье обещано в наступающем году.

Но одновременно главный банкир Эльвира Набиуллина спрогнозировала: в грядущем году в России вырастут цены на бензин и сигареты, вино и автомобили, а общая инфляция ускорится до 5,5-6%. По данным Росстата, следующий год может стать шестым подряд по падению реальных доходов населения. А исследования портала Rabota.ru показывают: каждый четвертый работодатель в России (23%) намерен в 2019-м сократить штат сотрудников. Сложные времена переживает малый бизнес, напрямую зависящий от потребительского спроса.

Как это ни удивительно, но Россия остается страной оптимистов, и в канун праздника пожелания всяческого счастья сыплются на всех и отовсюду — в основном «сверху донизу». Правда, не хватает конкретности: какого именно счастья хочется лично вам? Сменить работу или гражданство? Влюбиться или развестись? Найти клад? Помочь ближним?

Вот как раз помочь взрослым дядям попытался питерский школьник Марк Бондаренко, рассыпавший со второго этажа торгового центра «Галерея» на головы покупателям 600 тысяч рублей мелкими купюрами. «Отец учил меня делиться деньгами», — пояснил 17-летний мажор подоспевшим журналистам. Увы, вскоре выяснилось, что в денежном дожде настоящими оказались 86 тысяч, остальные — из «Банка приколов». Вместо массовой раздачи счастья получилась коллективная давка за подлинные купюры, местами переходящая в драку.

Зато в Москве на 13-й Парковой все оказалось взаправду: здесь волонтерская организация Маргариты Чукановой перенесла в настоящую рождественскую сказку семью из шести человек (три поколения), которую много лет живьем заедали полчища клопов. Добровольцы вынесли и сожгли мебель и имущество, очистили загаженную квартиру до кирпича и бетона, продезинфицировали, капитально отремонтировали. И на скромные деньги, собранные по подписке, приготовили для другой жизни — со скромной, однако новой мебелью и бытовой техникой, простынями, занавесками, скатертями, столовой и кухонной посудой и т. д. Все члены семьи получили новую одежду — от трусов и носков до зимних пальто и обуви. Вчера у них состоялось новоселье.

Это было почти как в телепередачах «Идеальный ремонт» или «Квартирный вопрос», но не в рекламно-коммерческом, а в реально-благотворительном варианте. До прихода волонтеров семья была уверена: так, как она живет, жить можно, а ей показали: нужно жить по-другому. И от всей души пожелали: «С новым счастьем!»

Нового счастья в России нынче не хватает многим, да и со старым ощущается острый дефицит. Международная ассоциация независимых исследовательских агентств Gallup International ежегодно проводит по этому вопросу репрезентативные опросы населения в 55 странах мира. И если в среднем по этим странам счастливыми называют себя 59% респондентов, то в России пока лишь 50%.

Хотя по общим экономическим показателям наша страна входит в десятку лидеров. Но, как отмечает вице-президент Gallup International Андрей Милехин, «анализ мирового индекса счастья указывает на отсутствие его прямой зависимости от дохода и общего благосостояния — это больше ощущения развития и справедливости».

Взять, к примеру, маленькое Королевство Бутан, расположенное в Гималаях, между Индией и Китаем. Площадь — 38 394 кв. км, население — 700 тысяч человек. По населению это как наша Амурская область, а по площади — раз в десять меньше. Аграрная страна с неразведанными недрами и отсутствием крупных промышленных предприятий, за исключением гидроэнергетики. По данным Всемирного банка, ВВП этой страны на душу населения составляет 6,5 тысячи долларов (почти вдвое меньше российского). Но в Бутане свои понятия о благополучии: вместо ВВП (валовой внутренний продукт) они ввели показатель ВНС — «валовое национальное счастье». Главной задачей правительство считает стремление к счастью каждого своего гражданина, что закреплено в статье 9 Конституции.

Еще 10 лет назад монаршим указом была создана государственная Комиссия по всеобщему народному счастью во главе с премьером. А позже появилось Министерство счастья и специальный Центр исследований, выявляющий степень довольства сограждан своей жизнью, а также факторы, мешающие бутанцам быть счастливыми: от состояния экологии до здоровья и отношений в семье. Каждая экономическая программа составляется с учетом защиты окружающей среды и культурных традиций. И вот что показала перепись, во время которой социологи задавали вопрос: «Счастливы ли вы?»: 45,2% ответили «очень счастливы», 51,6% — «счастливы» и только 3,3% — «не очень счастливы».

Причем это не шутки — это главный ориентир для власти. И в Бутане уже несколько раз проводились международные конференции с участием многих видных экономистов (включая нобелевских лауреатов по экономике) с целью выработки методик расчета «валового национального счастья» на основе сочетания экономической ситуации в стране и удовлетворенности жизнью населения.

Тем временем в России регулярно публикуются прогнозы роста по разным показателям — сокращению госдолга, росту валютных резервов, увеличению производства алюминия, экспорта газа или зерна. Причем речь давно не идет об удвоении ВВП. Все макроэкономические достижения — в очень скромных размерах, часто в пределах статистической погрешности. Разве что за исключением криминальных показателей неуемного обогащения чиновничества — здесь все показатели зашкаливают.

Неудивительно, что, по данным опросов Левада-Центра, за последнее десятилетие число россиян, сожалеющих о распаде Советского Союза, достигло максимума — 66%. Как уверяют социологи, это уже не ностальгия по прошлому, а всеобщий плач по настоящему.

Зато в Бутане практически отсутствуют преступность и коррупция (в рейтинге Transparency International страна занимает 32-е место в мире, уступая в Азии Сингапуру, Гонконгу, Макао и ОАЭ). Для сравнения: Россия в этом рейтинге занимает 135-ю строчку.

Курение в Бутане запрещено еще 300 (!) лет назад. Половина территории объявлена национальными парками. В страну законодательно запрещен ввоз химических удобрений — и вся сельскохозяйственная продукция является экологически чистой, что выгодно для экспорта.

Охота, как и вырубка лесов, в Бутане запрещена по религиозным соображениям, и большинство здешних жителей — вегетарианцы. Но мясо завозится из-за рубежа и вполне доступно. Среднемесячная зарплата (после уплаты налогов) городского жителя в Бутане составляет 27 тысяч рублей, а обед в недорогом ресторане, по данным туристических изданий, обойдется в 263 рубля с человека, ужин на двоих в ресторане среднего класса — в 956 рублей (без спиртного). Кружка местного разливного пива стоит 69 рублей, а импортного (бутылка 0,33) — 100 рублей.

При достаточно скромных государственных доходах в королевстве образование и здравоохранения бесплатные. Личные доходы облагаются налогами лишь после превышения прожиточного минимума. Размер коммунальных платежей за квартиру площадью 85 кв. метров укладывается в 4 тысячи рублей в месяц, как и абонемент в фитнес-центр. Цена недвижимости в центре столицы — около 150 тысяч рублей за квадратный метр (на окраине — 60 тысяч). Годовая инфляция — 4%.

P.S. Вот такие цены на здешнее счастье. Неудивительно, что наши туристы, возвращаясь из этой страны, первым делом предлагают по примеру бутанцев завести в России свое Министерство счастья. И, быть может, даже заменить им разом все российское правительство. Понятно, что это пока лишь мечта. Но когда же людям помечтать, как не в канун Нового года?

Россия > Госбюджет, налоги, цены > trud.ru, 26 декабря 2018 > № 2843330 Александр Киденис

Правительство Китая остановило все исследования в области редактирования генома человека

Китайский ученый Хэ Цзянькуй, работавший в Южном университете науки и технологий Китая (Шэньчжень), представил на научной конференции в Гонконге результаты своей работы, в которой рассказал, что изменил геном двух эмбрионов, в результате чего были рождены близнецы с отредактированной ДНК. Об этом пишет Reuters.

По словам Цзянькуя, в его эксперименте участвовали семь пар, проходившие лечение бесплодия. В результате одной из беременности у здоровой матери и ВИЧ-инфицированного отца были рождены две девочки. С помощью технологии CRISPR-Cas9 ученый удалил из генома эмбрионов ген CCR5, благодаря чему они получили пожизненный иммунитет к ВИЧ.

Доклад Цзянькуя об использовании технологии CRISPR-Cas9 для редактирования генома человека вызвал скандал в международном научном сообществе, а правительство Китая выступило с заявлением о приостановке всех генетических исследований с использованием ДНК человека.

Организаторы конференции, как и многие ученые по всему миру, осудили поступок Цзянькуя, обвинив его в безответственности. В настоящее время действует международный мораторий на проведение подобных опытов, так как никто пока не может предсказать последствия экспериментов с геномом.

Китай > Медицина. Образование, наука > remedium.ru, 30 ноября 2018 > № 2814025 Хэ Цзянькуй

26-й саммит форума «Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество»

Дмитрий Медведев принял участие в Деловом саммите АТЭС, пленарном заседании Делового консультативного совета, диалоге лидеров АТЭС с членами Делового консультативного совета и встрече лидеров АТЭС с лидерами островных государств Тихого океана.

Форум «Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество» (АТЭС), учреждённый в ноябре 1989 года, – межправительственный диалоговый механизм, не имеющий статуса международной организации.

В настоящее время в состав АТЭС входят Австралия, Бруней, Вьетнам, Гонконг, Индонезия, Канада, КНР, Республика Корея, Малайзия, Мексика, Новая Зеландия, Папуа – Новая Гвинея, Перу, Россия, Сингапур, США, Таиланд, Китайский Тайбэй (Тайвань), Филиппины, Чили и Япония. На долю этих экономик Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) приходится 40% населения мира, 57% мирового ВВП, 48% оборота международной торговли, более 40% объёма всех прямых трансграничных инвестиций.

Руководящие органы форума – ежегодные неформальные саммиты глав государств и правительств и приуроченные к ним совещания министров иностранных дел и министров торговли. В течение года также проводятся отраслевые министерские встречи, заседания старших должностных лиц и мероприятия по линии порядка 40 отраслевых экспертных структур.

При АТЭС действует Деловой консультативный совет, призванный продвигать на этой площадке подходы бизнеса к вопросам торгово-инвестиционного взаимодействия в регионе. В него входят по три представителя предпринимательских структур от каждой страны-участницы, назначаемые главами государств и правительств.

Деловой саммит АТЭС впервые был организован на полях встречи лидеров экономик АТЭС на Филиппинах в 1996 году. Мероприятие является главным бизнес-форумом Азиатско-Тихоокеанского региона и объединяет руководителей бизнеса, лидеров мировых экономик и ведущих политиков. Это уникальная платформа, на которой бизнес может взаимодействовать с руководителями стран – участниц Азиатско-тихоокеанского экономического сотрудничества напрямую.

Выступление Дмитрия Медведева на Деловом саммите АТЭС:

Уважаемый господин председатель Делового саммита АТЭС Изикели Таурека! Уважаемые коллеги, дамы и господа!

Прежде всего хотел бы выразить признательность нашим партнёрам из Папуа – Новой Гвинеи за гостеприимство, хорошую организацию Делового саммита АТЭС. Эта площадка является авторитетной и даёт возможность для прямого общения с ведущими представителями бизнеса Азиатско-Тихоокеанского региона. Такой диалог сегодня нужен, может быть, как никогда – в довольно сложной, подчас непредсказуемой ситуации, которая сложилась в мировой экономике.

С одной стороны, глобальная экономика в целом восстановилась после кризиса 2008 года. Многие системные ошибки, на которые тогда обратили внимание и которые привели к кризису, выявлены и исправлены. Изменения коснулись финансовых рынков, управления государственным долгом. Мы все этим занимались, и в России мы тоже этим занимались. Крупные банки пересмотрели политику в отношении активов с высокой степенью риска.

Но, с другой стороны, оживление экономики идёт всё-таки медленно и нестабильно. К сожалению, по ряду позиций мы сегодня смотримся хуже, чем 10 лет назад. Совокупный мировой долг увеличился в разы. Развивающиеся рынки – и это абсолютно точно – стали более уязвимыми. Стала более жёсткой денежно-кредитная политика. Подавляющее большинство стран пока не вышло на те темпы роста валового внутреннего продукта, на которые мы ориентировались. В отдельных государствах нарастают протекционистские настроения, которые материализуются не в какие-то рассуждения теоретического свойства, а в конкретные решения. И которые могут привести – скажем прямо, уже привели – к торговым войнам. Экономические санкции стали инструментом политического давления и недобросовестной конкуренции. В совокупности всё это может создать довольно сложные, тяжёлые последствия.

Всё это происходит на фоне цифровой революции, которая является безусловным благом с точки зрения общественного развития. Она открывает огромные возможности. При этом несёт и потенциальные угрозы, как всякая революция. Это и углубление неравенства между людьми и между странами, и всплеск безработицы, и вторжение в частную жизнь человека. И пока у нас всех нет универсальных рецептов решения этих проблем, но их надо искать.

Такие факторы в нынешних условиях взаимосвязанности, открытости национальных экономик могут спровоцировать новые кризисы. Которые в случае развития способны получить и глобальную проекцию.

Азиатско-Тихоокеанский регион находится в эпицентре мировых процессов. И он не защищён никакими иммунитетами. Россия – часть этого региона, страна, которая связывает своё настоящее и будущее с Азиатско-Тихоокеанским регионом и считает, что преодолевать такие вызовы нужно на основе общих, согласованных позиций.

Коротко остановлюсь на некоторых направлениях совместной работы.

Первое. Мировая экономика нуждается в чётких и прозрачных правилах торговли. Поэтому ключевое направление – это объединение усилий для повышения эффективности работы Всемирной торговой организации, её регуляторной роли.

Как и многие страны, мы признаём, что организация действительно нуждается в обновлении, но без ослабления её влияния, расшатывания основополагающих принципов её работы. Тем более – её демонтажа, который означал бы крах цивилизованной торговли.

Сохранение институциональных основ международной торговли, которые были сформированы на базе ВТО, необходимо и для дальнейшего углубления региональной экономической интеграции. Россия исходит из того, что только на основе прозрачных норм ВТО, которые учитывают специфику каждой экономики Азиатско-Тихоокеанского региона, каждой экономики АТЭС, можно создать Азиатско-Тихоокеанскую зону свободной торговли, сделать её действительно открытым рынком, а не узкоформатной системой коллективного протекционизма.

В качестве примера такой интеграционной платформы я мог бы привести Евразийский экономический союз, который мы с партнёрами развиваем в строгом соответствии с принципами ВТО. По ёмкости рынка это одно из крупнейших региональных объединений. Создан единый рынок с едиными правилами для бизнеса.

Мы сотрудничаем с другими интеграционными проектами. Идёт работа по сопряжению с известной китайской инициативой «Один пояс – один путь». Тесно организуется взаимодействие в рамках Шанхайской организации сотрудничества. У нас прочные контакты с АСЕАН. Президент России Владимир Путин выступал с инициативой создания Большого евразийского партнёрства. Его основа – открытость и взаимное доверие между государствами, единые правила игры.

Подключение к этому формату стран АТР помогло бы гармонизировать формирующуюся на континенте многоуровневую интеграционную архитектуру. Мы приглашаем наших коллег и заинтересованные стороны коллективно выработать условия для такой работы.

Считаем, что аналогичный принцип можно было бы заложить и в концепцию Азиатско-Тихоокеанской зоны свободной торговли. Это придало бы экономическому росту в Евразии и Азиатско-Тихоокеанском регионе действительно всеобъемлющий, неделимый характер.

Второе направление – это обеспечение инфраструктурной связанности региона. Достаточно взглянуть на карту мира, чтобы понять, какие огромные расстояния отделяют наши страны. С другой стороны, это не мешает нашим народам всё лучше и лучше узнавать друг друга, развивать сотрудничество в области науки и культуры и ещё раз доказывать, что никакие расстояния не помеха для тех, кто стремится наладить добрые отношения.

Но всё же, чтобы успешно торговать, инвестировать, нужны транспортная инфраструктура и выстраивание логистических цепочек. Сейчас Россия совершенствует проходящие через её территорию транзитные маршруты. Мы приступили к масштабной модернизации железнодорожных магистралей, развиваем трансграничные нефте- и газопроводы, координируем свои шаги с профильными проектами наших соседей. Эту работу будем продолжать в ближайшие годы. В планах – стыковка инфраструктурных проектов по линии Евразийского союза и в рамках обустройства Северного морского пути. Это нужно для формирования качественно новой транспортно-логистической конфигурации континентального масштаба.

Кроме того, мы инициировали, напомню, в рамках АТЭС работу по интегрированию удалённых территорий Азиатско-Тихоокеанского региона. Предусмотрена подготовка рамочного программного документа, который определит комплекс конкретных мер по развитию на таких территориях конкурентоспособных производств, преодолению цифрового неравенства, обеспечению качественного образования, медицины и, конечно, туризма.

Третье направление, о котором я хотел бы упомянуть, – это эффективное использование имеющихся энергоресурсов. Без этого реализация повестки устойчивого, всеобъемлющего развития в Азиатско-Тихоокеанском регионе вряд ли возможна. По прогнозам, возобновляемые источники, при всей их актуальности и нашей поддержке, не смогут полностью покрыть растущие потребности региона. То же можно сказать и о весьма значительном потенциале ядерной энергетики. Поэтому лидерство пока сохраняется за традиционными видами топлива, наиболее экологически чистым и эффективным из которых является природный газ.

Россия развивает как газопроводную инфраструктуру, так и мощности по производству сжиженного природного газа. Мы обустраиваем Северный морской путь, планируем создать газовый хаб на Камчатке – на Дальнем Востоке нашей страны, и это позволит существенно увеличить наши возможности для поставок сжиженного природного газа в экономики АТР. Мы готовы развивать отношения в газовой сфере со всеми заинтересованными партнёрами.

Полезно было бы наладить взаимодействие между производителями газа здесь, в АТР, и Форумом стран – экспортёров газа. Форум является международной площадкой для координации усилий по расширению спектра направлений использования этого вида топлива.

Рассчитываем, что энергетический сектор АТР будет развиваться на базе рыночных принципов, без каких-либо нелегитимных односторонних ограничений.

Четвёртое направление – это наращивание потенциала микропредпринимательства, малого и среднего бизнеса, который считается движущей силой экономического роста в регионе. Здесь мы, кстати, активно используем опыт партнёров по АТЭС, которые в этом смысле продвинулись, наверное, даже лучше, чем наша страна.

Отдельное внимание уделяем вовлечению в экономическую деятельность женщин. Эта тема регулярно обсуждается на саммите. По числу женщин на управленческих должностях в сфере бизнеса мы имеем неплохие позиции. Сегодня у нас женщины занимают половину должностей финансовых директоров и практически 30% – руководителей служб персонала и внутреннего аудита. Более трети малых предприятий в нашей стране также возглавляют женщины. Поэтому в этом смысле, мы считаем, курс, который мы взяли, является абсолютно адекватным.

Пятое направление – построение цифровой экономики, создание добавленной стоимости за счёт цифровизации производственных процессов и бизнес-моделей. Цифровые решения становятся ключевым фактором повышения конкурентоспособности государств, экономического роста и просто уровня жизни людей.

В России ускоренное внедрение цифровых технологий в экономике и социальной сфере – это одна из национальных задач. Мы приняли программу «Цифровая экономика», в рамках которой решаем сразу несколько важных вопросов.

Во-первых, в ближайшие годы мы хотим подключить к современным электронным сервисам все медицинские и образовательные учреждения. Каждый населённый пункт, где проживает не менее 250 человек. Во-вторых, обеспечить информационную безопасность объектов инфраструктуры, систем передачи и хранения данных, включая личные данные. Сформировать правовую базу регулирования цифровой сферы. В-третьих, надо развивать исследования в области сквозных цифровых технологий для разработки собственных цифровых платформ. Это позволит по-новому организовать производственные процессы, финансовые услуги и логистику с использованием самых современных технологий, в том числе так называемого распределённого реестра. Планируем к 2024 году создать не менее 10 национальных компаний-лидеров, которые будут этим заниматься.

И наконец, мы рассматриваем цифровую среду, которая формируется в нашей стране, в качестве неотъемлемой части международного цифрового пространства. Иначе и быть не может, потому что цифровая среда едина, неделима в силу своей природы. Вместе с партнёрами по Евразийскому союзу системно работаем над созданием единого цифрового пространства союза.

Мы налаживаем взаимодействие в других многосторонних форматах. Недавно были встречи в рамках форума Россия – АСЕАН, Восточноазиатского саммита. Значительный потенциал для цифровой интеграции есть, конечно, и в АТЭС. Россия в прошлом году выдвинула ряд конкретных инициатив. Напомню, речь прежде всего об обмене опытом государственного регулирования в цифровой сфере, поиске оптимального баланса, при котором защита данных не будет мешать бизнесу. Надо разработать национальные стратегии формирования технологических рынков будущего, создать единый понятийный аппарат, что на самом деле непросто.

Российские идеи нашли отражение в подготовленной в прошлом году профильной «дорожной карте» форума. Планируется, что рамочная программа по реализации карты будет вынесена завтра на одобрение лидеров. Рассчитываем, что это даст старт практической работе. При этом считали бы неправильным ограничиваться только вопросами цифровой торговли, хотя это, конечно, очень важное направление, все мы им занимаемся. «Цифра» должна прийти во все сферы, тогда мы сможем достичь действительно всеобъемлющего развития. И это – в наших общих интересах.

Деловые круги Азиатско-Тихоокеанского региона также способны внести весомый вклад в становление цифровой экономики. Предлагаем подумать над возможностью создания сети организаций, которые подготовят бизнес к использованию передовых технологий. У нас в России этим уже активно занимаются, в том числе инжиниринговые центры, инновационные кластеры, технопарки.

Завершая своё выступление, хотел бы привлечь внимание регионального бизнес-сообщества к ещё одному многообещающему источнику долгосрочного роста в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Я хотел бы отметить в этом контексте нашу программу ускоренного социально-экономического развития Дальнего Востока в нашей стране. Мы предлагаем взаимовыгодное сотрудничество в освоении этой огромной территории. Там действительно масштабы колоссальные. Предлагаем вместе создавать там и передовые производства, и объекты транспортно-логистической, промышленной, телекоммуникационной, социальной инфраструктуры. В общем, объёмы работы предстоят колоссальные.

На Дальнем Востоке мы постарались сформировать максимально комфортные условия для деловой активности, которые сопоставимы со всеми лучшими мировыми аналогами. Благодаря этому он превратился в один из перспективных центров для формирования технологических и индустриальных альянсов и осуществления крупных проектов. Эти уникальные возможности сегодня используют многие компании из стран АТР. Это прежде всего компании из Китая, Японии, Кореи, Индии, ряда государств АСЕАН.

Тех, кто ещё не успел в этом убедиться, я хотел бы с удовольствием пригласить к совместной работе на площадке Восточного экономического форума, который пройдёт во Владивостоке, и это происходит традиционно в начале сентября каждого года.

Уважаемые коллеги, уважаемые дамы и господа!

Уверен, что наш форум способен успешно решать любые задачи по обеспечению устойчивого, сбалансированного, инновационного роста в интересах процветания нашего общего региона. Причём – опираясь на основополагающие для АТЭС принципы и вне зависимости от какой-либо геополитической конъюнктуры. Тем более что от этого выиграем все мы вместе.

Папуа-Новая Гвинея. Россия. АТЭС > Внешэкономсвязи, политика > premier.gov.ru, 17 ноября 2018 > № 2802921 Дмитрий Медведев

Фунт без лиха: как правильно инвестировать в валюту

Альберт Кошкаров

Купить доллары и евро в России очень просто. Но как быть, если вам потребовалась другая валюта? Рассказываем о самых доступных вариантах инвестировать в иены, сингапурские доллары и другую экзотику.

В начале недели Банки.ру опубликовал текст о том, в какие валюты можно инвестировать, чтобы защитить свои сбережения на случай глобального финансового кризиса. Помимо более традиционного доллара и евро, профессиональные участники рынка рекомендовали обратить внимание на несколько валют, среди которых, например, оказались норвежская и шведская кроны, сингапурский доллар, израильский шекель и саудовский риал.

Разумеется, у читателей появился вполне закономерный вопрос: а можно ли купить все эти валюты, и самое главное, как их сохранить? Спрашивали — отвечаем.

Где купить валюту

Вариант первый: Московская биржа. Так же как классические доллары и евро, на бирже можно купить некоторые другие валюты. Для этого придется открыть брокерский счет (как это сделать, можно посмотреть здесь) и внести на него деньги. Затем можно дать поручение брокеру или воспользоваться приложением (или терминалом) и купить необходимую валюту. Покупка валюты на бирже — самый выгодный вариант, поскольку вы меняете рубли по рыночному курсу и с минимальными спредами. К сожалению, на Московской бирже можно купить ограниченное число валют — помимо доллара, евро и валют СНГ, там торгуются китайский юань, британский фунт, швейцарский франк, гонконгский доллар и турецкая лира. Кроме того, на срочном рынке вы можете выбрать фьючерсный контракт или опцион на определенную валюту. Самые ликвидные — доллар и евро. Валюта на бирже продается лотами, и купить, например, 550 франков у вас не получится. Минимальная сумма — 1 000 единиц валюты по курсу.

Вариант второй: валютные пары. Все форекс-дилеры предлагают клиентам заработать на движениях валют, вложив средства в валютные контракты. Иначе говоря, вы должны сделать ставку на какую-либо валюту против другой. Если вы угадали движение, то заработали. Нет — получили убыток. Инвестируя в контракт, вы не становитесь обладателем выбранной валюты, доход начисляется в рублях или долларах. Поставка франков или австралийских долларов не предусматривается.

Вариант третий: обмен валюты в банке. Сравнительно безопасный способ инвестировать в валюту. Однако, в отличие от евро или доллара, купить иены или шведские/норвежские/датские кроны будет несколько сложнее. Как правило, широкий набор валют предлагают госбанки и дочки иностранных организаций. Например, купить австралийские доллары или иены можно в РСХБ, норвежские и шведские кроны предлагает ВТБ, за гонконгскими и сингапурскими долларами нужно обращаться в Сбербанк. В Ситибанке вам предложат новозеландские доллары и рэнды ЮАР.

Далеко не всегда можно моментально обменять рубли на выбранную валюту. Тем более если речь идет о более «редких» валютах. Обменять рубли на израильский шекель в Москве предлагают буквально пара банков. Например, мы обнаружили котировки израильской валюты в банке «Центрокредит» А вот безопасного способа купить саудовские риалы в столице обнаружить не удалось. В одной из операционных касс нам сообщили, что эта валюта (как и шекель) бывает очень редко, в другой пообещали сообщить, если появится нужная нам сумма. Обе организации не имеют никакого отношения к банкам, то есть иметь с ними дело можно на свой страх и риск.

Как сохранить?

Если вы приобрели валюту на бирже, не факт, что сможете ее там же и продать. Не все валюты одинаково ликвидны. Так, в октябре, по данным биржи, на евро и доллар пришлось около 98% оборота, и лишь около 2% сделок было совершено с другими валютами. Получается, что если на выбранные вами фунты или франки будет низкий спрос, то продать их вы сможете по цене покупателя. Кроме того, стоит помнить, что при выводе средств с брокерского счета, возможно, придется заплатить налог — в случае, если вы получили доход за счет изменения курсовой стоимости.

У рынка форекс таких проблем нет. Огромный выбор валютных пар — одна из привлекательных сторон инвестиций на внебиржевом рынке. Однако это сопряжено с высокими рисками. Во-первых, при инвестициях в пары часто используется кредитное плечо, а значит, в случае убытка потери многократно возрастут. Во-вторых, у многих брокеров непрозрачная система котировок и спреды могут существенно отличаться от биржевого курса. И, в-третьих, несмотря на то что эта деятельность регулируется ЦБ, в этом сегменте действует много нелегалов. К чему это приводит, вы можете прочитать в этом материале Банки.ру.

Некоторые иностранные банки предлагают валютные опционы с депозитным покрытием, причем речь о небольших суммах –— от 1 000 долларов. Таким образом, можно открыть счет и стать владельцем таких редких в России валют, как, например, новозеландский или сингапурский доллар. Так можно попытаться заработать на движении курсов.

Более безопасный способ — открыть вклад в выбранной валюте. В крайнем случае, государство вернет вам деньги по официальному курсу. Однако возможности инвесторов очень ограниченны: вклад в долларах, евро и даже фунтах и франках можно найти без труда, а вот куда пристроить иены, придется поискать. Вклады в японской валюте принимает, например, SBI Bank, но ставки достаточно небольшие — от 0,15% до 0,5% годовых. Это ниже, чем вклады в швейцарской и британской валюте, где можно разместить деньги под 1—1,5% годовых в зависимости от срока и суммы. Сбербанк готов открыть вклад в «экзотических» валютах под 0,01%.

Как собрать бивалютную корзину

Разумеется, инвестировать только в одну-две валюты — несколько рискованное занятие. Тем более если речь идет о валютах, не очень распространенных в мире. Даже доллар и евро, на долю которых приходится 80% всей международной торговли, очень часто резко реагируют на события вроде Brexit или падение фондового рынка. Однако все равно эксперты советуют иметь в своей корзине и ту и другую валюту, поскольку они все же достаточно устойчивы. К тому же, отмечает аналитик «Фридом Финанс» Вадим Меркулов, одна из валют является резервной для центробанков, а вторая обеспечена огромным количеством стран Евросоюза. Состояние американской экономики также не вызывает опасений у экспертов. «По нашим оценкам, экономика США сейчас остается на траектории устойчивого роста, основные макроэкономические показатели на сегодня не вызывают опасений в отношении реализации сценария мгновенного разворота экономики к спаду», — говорит аналитик «БКС Премьер» Антон Покатович.

В идеале инвесторам рекомендуют иметь в портфеле 5—7 валют в разных пропорциях. Например, доллар и евро могут составлять половину валютной корзины, а оставшуюся часть можно вложить в швейцарский франк, иену, фунт, шведскую или норвежскую кроны или, например, австралийский доллар. Альтернативные варианты — кипрский фунт, датская крона, тайваньский и сингапурский доллар, люксембургский франк. По словам аналитика ИК «Регион» Валерия Вайсберга, эти валюты исторически наименее волатильны по отношению к доллару. Покатович считает, что в мультивалютную корзину должны войти доллар (30—40%), евро (20—30%), швейцарский франк (10—20%), японская иена (10—20%). «Структура таких вложений может в существенной мере диверсифицировать валютный риск», — уверен он.

К валютным активам некоторые аналитики рекомендуют добавить золото, которое будет выполнять хеджирующую роль по отношению к валютным парам. Также на роль «защитных активов» годятся обезличенные металлические счета, которые также привязаны к драгметаллам. В золоте и других металлах можно держать до 15—20% сбережений.

Россия > Финансы, банки > bankir.ru, 16 ноября 2018 > № 2800586 Альберт Кошкаров

Форум межрегионального сотрудничества России и Казахстана

9 ноября 2018 года, Петропавловск

Владимир Путин принял участие в работе XV Форума межрегионального сотрудничества России и Казахстана. Тема мероприятия – «Новые подходы и тенденции в развитии туризма Казахстана и России».

По итогам форума в присутствии лидеров двух стран подписан ряд экономических соглашений.

Ранее в этот день глава Российского государства посетил вместе с Президентом Казахстана Нурсултаном Назарбаевым выставку, посвящённую перспективным совместным программам в туристической сфере.

Кроме того, состоялась отдельная беседа В.Путина и Н.Назарбаева: обсуждались актуальные вопросы российско-казахстанского взаимодействия в различных областях.

* * *

Выступления на XV Форуме межрегионального сотрудничества России и Казахстана

Н.Назарбаев: Уважаемый Владимир Владимирович! Участники форума!

Рад встрече с вами в Петропавловске – областном центре Северного Казахстана. С огромным удовольствием принимаем вас, как наших близких партнёров, соратников и соседей. Близкий сосед, говорят, лучше, чем дальний родственник. Так что мы соседи, мы родственники.

За время существования наш форум зарекомендовал себя в качестве эффективной межгосударственной площадки, стал важным институтом политико-экономического взаимодействия наших стран.

Этот формат стал модельным на постсоветском пространстве. В рамках проведённых форумов мы приняли более 200 договоров и соглашений. Реализация данных документов даёт значительный импульс развитию не только регионам, но и целым отраслям экономики как России, так и Казахстана. По–моему, другие наши партнёры тоже перенимают наш опыт. Я слышал недавно, узбеки тоже хотят подобный форум.

Уважаемые друзья!

На сегодняшний день у нас уже выстроена чёткая линия сотрудничества практически по всем направлениям экономики. Мы активно взаимодействуем в многостороннем формате: в рамках Евразийского экономического союза, ОДКБ, ООН, СНГ, ШОС, ОБСЕ и других международных организаций.

Российская Федерация является нашим стратегическим союзником, важнейшим торгово-экономическим партнёром. Только за восемь месяцев этого года товарооборот превысил 11 миллиардов долларов, предполагаем, что к концу года он может достичь 18 миллиардов долларов, и задача подойти к 20 миллиардам уже недалёкая.

Отрадно, что доля обработанных товаров во взаимной торговле продолжает расти, достигнув 82 процентов. Россия является крупнейшим рынком для казахстанского экспорта обработанной продукции – более двух миллиардов.

За годы независимости прямые иностранные инвестиции России в Казахстан составили порядка 14 миллиардов долларов, Казахстана в Россию – около четырёх миллиардов долларов. Эти цифры наглядно подтверждают нашу значимость друг для друга. С участием российского капитала в Казахстане успешно осуществляют свою деятельность более девяти тысяч предприятий, они представлены во всех сферах экономики.

На сегодня мы уже реализовали более 60 крупных инвестиционных проектов на 10 миллиардов долларов. На стадии реализации находится ещё 57 проектов на общую сумму шесть миллиардов: в нефтегазовой отрасли, горно-металлургическом комплексе, агропромышленном комплексе.

В агропромышленном реализуются проекты на сумму свыше 500 миллионов долларов. В химической промышленности – «Еврохим» строит завод минеральных удобрений стоимостью один миллиард долларов.

В сфере железнодорожного транспорта, логистики успешно работает объединённая транспортно-логистическая компания, действует 57 железнодорожных сообщений между нашими странами по 15 направлениям, не считая транзитные, которые идут из Узбекистана, Таджикистана и Кыргызстана.

В автомобильных перевозках большую синергию даёт проект «Западная Европа – Западный Казахстан». Между нашими странами еженедельно выполняется 210 авиарейсов по 38 направлениям. За последние годы их количество увеличилось на 27 направлений.

В сфере образования: 66 казахстанских вузов тесно взаимодействуют с 93 российскими вузами, заключено свыше 500 межвузовских соглашений о сотрудничестве. Медицинскими вузами Казахстана и России подписано около 70 совместных меморандумов.

Всё это является подтверждением нашего многогранного, стабильного, взаимовыгодного, добрососедского сотрудничества, которое, к счастью, не прерывалось и после развала Советского Союза. И это является благом для обоих наших государств на далёкую перспективу и для процветания благополучия наших граждан.

Уважаемые участники форума!

Сегодняшний форум посвящён очень важному, актуальному вопросу – новым подходам и тенденциям в развитии туризма в наших странах. В современных условиях туризм является одним из ключевых драйверов роста глобальной экономики в мире, создания новых рабочих мест во многих странах.

Туризм сегодня составляет 10 процентов мировой экономики, 30 процентов экспорта услуг, создаёт каждое десятое рабочее место. Сфера туризма притягивает сотни миллиардов долларов прямых инвестиций. Она оказывает мультипликативный эффект на развитие почти всех ключевых секторов экономики.

В прошлом году объёмы мирового экспорта туристических услуг достигли 1,6 триллиона долларов. Туризм является инструментом роста экономики даже в период глобальных экономических кризисов.

По оценкам Всемирной туристской организации ООН, к 2030 году на популярные курорты и города, а также к памятникам истории и культуры совершат путешествие 1,8 миллиарда человек. Экспертами также отмечается, что рост туризма будет возможен в основном за счёт появления новых территорий, поскольку традиционные туристские центры достигли предела рекреационных возможностей.

Казахстану и России нельзя оставаться в стороне от этих процессов. Нам необходимо эффективно использовать открывающиеся возможности, нужно принять системные меры для развития двустороннего туризма. Важно выгодно использовать нашу географическую близость между нашими странами, с Китаем и Индией, имеющими высокие темпы роста международного туризма.

Мы завершаем разработку казахстанской пятилетней программы развития туризма, ожидаем увеличения потока туристов в Казахстан до 13 миллионов посетителей, создание более 60 тысяч рабочих мест. Ядром госпрограммы станут топ–10 туристических центров, об этом будет сегодня сказано. Граждане более 60 развитых государств имеют право безвизового въезда в Казахстан.

Большая работа в сфере туризма проводится и в России, мы знаем. В этой связи хотел бы отдельно остановиться на таком важном направлении сотрудничества наших стран, как развитие двустороннего туризма. Как в России, так и в Казахстане есть много привлекательных мест для туризма, которые ещё не посещали многие граждане наших стран, где можно проводить досуг и есть на что посмотреть.

Например, россияне, особенно из западносибирской части страны, едут к нам летом отдыхать в Боровскую зону, на озеро Балхаш, Алаколь, зимой – на Чимбулак в Алма-Ате, на горнолыжный курорт и другие объекты.

В России также есть огромное количество регионов, которые мы, казахстанцы, с большим интересом хотели бы посетить. Подобный спрос должен рождать качественное предложение. Несмотря на то что проводится большая совместная работа по развитию туризма, имеется ещё ряд вопросов, требующих обсуждения.

Например, это модернизация пограничных переходов на наших границах в целях комфортного прохождения туристов, совершенствование туристской транспортно-логистической инфраструктуры, развитие совместными усилиями туризма на Каспийском море, содействие становлению космического туризма и другие.

Уважаемый Владимир Владимирович, считаю необходимым дать дополнительный импульс развитию нашего сотрудничества в сфере туризма, и наши правительства должны в этом направлении поработать.

И география, и история, и социально-культурная близость наших народов создают для этого абсолютно благоприятные условия. Думаю, сегодня мы обсудим все эти вопросы, поэтому хочу заранее пожелать нам плодотворной работы.

Уважаемый Владимир Владимирович, позвольте предоставить Вам слово.

В.Путин: Уважаемый Нурсултан Абишевич! Уважаемые коллеги, друзья!

Приветствую всех участников XV Форума межрегионального сотрудничества России и Казахстана.

Согласен полностью с Нурсултаном Абишевичем – активные разноплановые межрегиональные контакты играют очень важную роль в укреплении дружбы и взаимовыгодного партнёрства между нашими странами, в развитии всего комплекса российско-казахстанских отношений, которые носят подлинно добрососедский, союзнический во всех отношениях характер.

Только что мы с Президентом Казахстана обсудили текущее состояние и возможности, имеющиеся для дальнейшего расширения двусторонних связей. Естественно, особое внимание уделили их торгово-инвестиционной составляющей.

Отметили, что экономики России и Казахстана становятся всё более взаимосвязанными и интегрированными, углубляются отраслевые линии связи и взаимодействия, кооперации.

Мы тесно сотрудничаем с казахстанскими партнёрами в рамках Евразийского союза и СНГ, сообща продолжаем работу над устранением остающихся барьеров на пути свободного движения товаров и услуг.

В результате по итогам 2017 года товарооборот увеличился на солидные 30 процентов, превысив, как уже Нурсултан Абишевич сказал, 17,2 миллиарда долларов. За январь–август текущего года он вновь прибавил ещё девять процентов.

Российские вложения в экономику Казахстана достигли 12,2 миллиарда долларов США, встречные инвестиции – 3,6 миллиарда долларов. Совместно реализуются многочисленные проекты, в том числе в таких секторах, которые связаны с высокими технологиями, – это энергетика, автопром, машиностроение, химическая промышленность, обогащение урана, космос.

Что немаловажно, уже 63 процента всех расчётов между российскими и казахстанскими экономическими операторами осуществляются в национальных валютах. Надеемся, что в самое ближайшее время этот показатель достигнет 70–75 процентов.

Активно сотрудничаем в культурно-гуманитарной сфере: в октябре в Казахстане с успехом прошли Дни культуры России; расширяются образовательные обмены; в российских вузах обучаются около 72 тысяч казахстанских граждан.

Отмечу, успехи в развитии российско-казахстанских отношений во многом обеспечены благодаря инициативному и конструктивному вкладу регионов России и Казахстана. С каждым годом прямые межрегиональные контакты становятся всё более интенсивными и разнообразными.

Так, за январь–октябрь Казахстан посетили более 50 российских региональных делегаций, организованы десятки бизнес–миссий, молодёжных программ, мероприятий в сфере науки, образования и культуры.

Подчеркну, на региональные обмены приходится порядка 70 процентов двустороннего товарооборота, тоже об этом уже говорилось, при этом наиболее активны Свердловская, Челябинская, Оренбургская области. Годовой объём торговли каждой из этих трёх областей с казахстанскими партнёрами составляет порядка одного миллиарда долларов.

Расширяют взаимодействие с Казахстаном Республика Алтай, Астраханская, Самарская, Курганская области. Всего же 76 субъектов Российской Федерации наладили контакты с 14 казахстанскими волостями, а также административными центрами – Астаной и Алма–Атой.

Последовательно совершенствуется правовая база межрегионального сотрудничества, действует уже более 400 соглашений и меморандумов. По итогам нынешнего форума будет подписан ещё целый ряд документов.

Уважаемые коллеги!

Нынешний форум посвящён развитию туризма между Россией и Казахстаном. Считаю это направление двустороннего сотрудничества также весьма важным и многообещающим.

Туристическая индустрия обладает внушительным экономическим потенциалом, вносит значительный доход в бюджеты как федеральные, так и местные, создаёт рабочие места, стимулирует малое и среднее предпринимательство. В России многое делается для продвижения внутреннего и въездного туризма.

Хотел бы отметить, что в мае утверждена соответствующая концепция до 2025 года. Её реализация призвана сделать туристический сектор эффективным и высокодоходным, а также придать дополнительный импульс к социально-экономическому развитию регионов.

В настоящее время в нашей стране создаётся целый ряд новых привлекательных курортов, зон отдыха, лечения, которые в перспективе станут центрами формирования туристических кластеров. Это, несомненно, принесёт ощутимую пользу регионам, в том числе граничащим с Казахстаном.

Кстати, крупные совместные российско-казахстанские проекты в сфере туризма уже реализуются. Упомяну, в частности, масштабный международный туристический фестиваль «Большой Алтай» и маршрут «Алтай – Золотые горы», которые с каждым годом притягивают всё большее число гостей и, по сути, становятся новыми региональными туристическими брендами.

Именно благодаря реализации таких инициатив растут туристические обмены между двумя странами. Отмечу, что Россию ежегодно посещают порядка 3,6 миллиона казахстанцев, а Казахстан – около трёх миллионов россиян.

Убеждён, что показатели будут и далее увеличиваться, если регионы будут развивать новые, набирающие популярность виды туризма. Среди них культурно-познавательный туризм.

К слову, сегодня мы собрались в Петропавловске – городе, который по праву можно назвать воплощением многовековой дружбы российского и казахстанского народов. Здесь сохранилось немало объектов культурного и исторического наследия России и Казахстана.

И в целом наши государства обладают богатой событиями историей, находятся на перекрёстке старинных путей между Европой и Азией. Исходя из этого можно было бы подготовить сквозные маршруты, которые будут знакомить туристов с национальными историко-культурными ценностями, традициями и обычаями двух стран.

Хорошие возможности открываются и для событийного туризма, в первую очередь в связи с приближающейся 75–й годовщиной Победы в Великой Отечественной войне. Считаем важным поощрять интерес наших граждан к посещению памятных, мемориальных мест в России и Казахстане, на пространстве СНГ в целом.

Самые широкие перспективы для современных проектов в области спортивного и рекреационного туризма предоставляет природный потенциал приграничных российских и казахстанских регионов, в первую очередь Северного Казахстана и Республики Алтай.

Россия и Казахстан вместе приступили к развитию морского туризма, путешествий по Каспию, которые предусматривают заходы круизных лайнеров в Астрахань, Дербент, Актау, а также в Баку, Туркменбаши и иранские порты. Первый такой комфортабельный корабль уже строится российскими компаниями.

Разумеется, чтобы реализовать на практике все эти начинания, требуются слаженные усилия федеральных, региональных властей и деловых кругов. Нужно сообща модернизировать транспортную инфраструктуру, в том числе авиационную и автомобильную, вкладывать капиталы в гостиничное хозяйство, работать над дальнейшим повышением качества и конкурентоспособности туристических услуг, делать так, чтобы информация о туристических возможностях была широкодоступна. И конечно, следует поддержать соответствующие предпринимательские и общественные инициативы.

Все эти актуальные вопросы российско-казахстанского взаимодействия в туризме и других областях подробно обсуждались в ходе различных мероприятий форума. Как понимаю, в своих выступлениях министры и главы регионов двух стран подробно расскажут и сегодня о результатах проделанной работы и достигнутых договорённостях.

Хотел бы поблагодарить Нурсултана Абишевича Назарбаева, всех участников форума за активную и заинтересованную совместную работу.

В следующем году очередь России проводить двусторонний межрегиональный форум. Хотел бы пригласить вас собраться в сибирском городе Омске.

Спасибо за внимание.

<…>

В.Путин: Уважаемый Нурсултан Абишевич! Уважаемые коллеги!

Слово моё будет в завершение весьма коротким. Хотел бы повторить то, что сейчас было сказано Президентом Казахстана. А он мне на ухо шепнул перед этим: зачем нам куда–то ездить, когда у нас такие красоты?

Конечно, в мире есть привлекательные маршруты, есть всемирно признанные туристические центры: и Рим, и Париж, и другие крупные города, и Венеция, и прочее-прочее.

У нас, в России, есть Петербург такого же класса, не меньше, если не лучше в чём–то, но того природного многообразия, которое есть в России и Казахстане, – такого, конечно, нигде в мире нет, это совершенно очевидный факт.

А сейчас, как один из казахстанских коллег говорил, набирает в мире всё больше и больше интерес к экологическому туризму, событийному туризму, люди тянутся со всего мира в такие места, которые являются уникальными, чистыми в экологическом смысле.

В этом отношении мы самые богатые люди на планете без всякого преувеличения. Надо только активно работать, воспользоваться этой волной, этим трендом, для того чтобы доставить удовольствие нашим людям, чтобы пропагандировать свои страны и развивать экономику. У нас для этого всё есть.

Хочу поблагодарить Нурсултана Абишевича Назарбаева, что выступил инициатором проведения нашей сегодняшней встречи именно на тему развития туризма.

Хочу пожелать всем вам успехов. Благодарю вас за участие в работе.

Н.Назарбаев: Спасибо, Владимир Владимирович, за Ваше выступление, предложения по тематике и городе проведения следующего, XVI Форума межрегионального сотрудничества – будем готовиться.

Мы говорим о том, что состоялся конструктивный и деловой разговор, обсудили актуальные проблемы и возможности туризма в наших странах.

Стороны провели весьма интересную выставку, где показаны достижения, новые возможности в этой сфере. Конечно, не всё могли там показать, мы тоже посмотрели, но то, что уже есть, это очень интересно.

Кроме того, вчера на полях нашего форума подписано, как доложили, 25 межрегиональных документов и коммерческих договоров. Считаю, что форум придаст серьёзный импульс двусторонним отношениям и расширит горизонты нашего сотрудничества.

С учётом высказанного, Владимир Владимирович, предлагаю поручить нашим правительствам следующие вопросы.

Первое: надо усилить координацию наших действий по развитию соответствующей туристской и транспортно-логистической инфраструктуры. Соответствующие органы, особенно правительства, должны посмотреть, разработать совместный план действий по развитию автомобильного, железнодорожного, авиационного транспорта – чтобы через Омск в Казахстан не летали. Потенциал туристских потоков очень важно проследить, конкретные меры государственной поддержки.

Второе: создать условия для максимально комфортного прохождения туристами пограничного контроля. Инфраструктура пунктов пропуска и их техническое оснащение на казахстанско-российской границе пока не соответствуют интенсивности перемещения лиц и транспортных средств. В этой связи правительствам наших стран важно сообща решить эти вопросы.

Третье: создать с соседними странами на Каспийском море архитектуру сотрудничества по туризму, упростив визовый миграционный режим. Как в своём выступлении сказал Президент России, круизные корабли будут там работать, и это очень важно. Соседние страны – Азербайджан, Туркменистан, Иран; мы можем получить большой туристический поток на Каспийском море.

Наши соседи уже приступили к освоению потенциала Каспия. Надо активизировать работу по развитию взаимодополняющей друг друга инфраструктуры развлечений, отдыха в прикаспийских странах.

Четвертое: используя имеющийся потенциал медицинских, образовательных центров, о котором сегодня говорили и показывали, следует принять меры именно по развитию в этом направлении.

Пятое: совместными усилиями нужно развивать космический туризм на уникальных в мировой истории стартовых площадках Байконура. Кстати, мы сегодня заслушали доклад о совместной российско-казахстанской работе, проводимой на новой стартовой площадке Байконура. Думаю, можно развить туризм и на этом объекте.

Некоторые из этих вопросов включены – с ответственными министрами за развитие туризма – в совместный план на следующий год.

Шестое: в этом году начал свою работу Международный финансовый центр «Астана» после проведённого ЭКСПО–2017. Это уникальная альтернатива таким финансовым центрам, как Лондон, Дубай, Гонконг.

Здесь созданы беспрецедентные условия. Его участникам предоставлены налоговые льготы, упрощён валютный, визовый и трудовой режимы, работа МФЦА основана на принципах английского права и английского языка.

Центр позволяет работать как с резидентами, так и нерезидентами. Среди акционеров биржи и МФЦА уже сегодня американская фондовая биржа NASDAQ, компания «Голдман Сакс», Шанхайская фондовая биржа и другие.

В эти дни МФЦА уже проводит первые сделки по размещению суверенных евробондов Казахстана NPE; первым выходит «Казатомпром».

Для успешного развития центра как части делового туризма расширяется транспортная доступность Астаны, открываются прямые авиарейсы в крупные города мира, в том числе финансовые центры.

Приглашаем принять участие в работе данного финансового центра, являющегося единственной в своём роде платформой в нашем регионе, предоставляющей широкий доступ к капиталу, большой спектр финансовых услуг, инвестиционных инструментов. Кстати, и для развития туризма мы можем найти там деньги…

Казахстан. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 9 ноября 2018 > № 2791523 Владимир Путин, Нурсултан Назарбаев

Горьков: рейтинговать можно все

Зачем китайцам российские стартапы? Почему в России не развито ангельское финансирование? На эти вопросы в интервью Business FM ответил замглавы МЭР

В рамках форума «Открытые инновации» интервью Business FM дал Сергей Горьков, замминистра экономического развития. С ним беседовал Илья Копелевич.

Сергей Николаевич, у вас здесь прошла встреча, переговоры, очевидно с китайской делегацией, которая приехала на форум «Открытые инновации». Раз они приехали на этот форум, значит, наверное, их что-то здесь интересует. Что? Чем это будет полезно для нас?

Сергей Горьков: У нас состоялось открытие третьего российско-китайского инновационного форума, называется он «Инвестиции в инновации». Кроме этого, у нас состоялось заседание российско-китайской рабочей группы по развитию инноваций. Что интересует китайцев? На самом деле, Китай — это та страна, которая обладает аппетитом к российским инновациям, и это очень важно. Не так много стран, которые «поедают» наши инновации, готовы им открывать двери, готовы им помогать. Можно в какой-то части говорить о Силиконовой долине, но она, скорее всего, их поглощает. А вот если говорить, кто более-менее открывается, вот Китай, и это видно по многим направлениям. Это ближайший для нас рынок. Он и географически ближе, и ближе, исходя из [такого] момента: у нас с вами сейчас существует определенный санкционный режим, определенная сложность во взаимоотношениях. Китай в этом смысле демонстрирует положительное отношение к российским инновациям. Они активно создают фонды с российскими компаниями, активно «подписываются» с нашими институтами развития, чего не было буквально год-два назад, причем даже провинции активно включились. Я еще отвечаю в министерстве экономического развития за международный блок и также за отношения с КНР; с точки зрения экономики я чувствую, насколько интерес к инновациям очень активно сейчас растет.

Действительно китайцы могут купить наши стартапы? Есть такие примеры или такие планы?

Сергей Горьков: Во-первых, примеры такие есть, во-вторых, есть достаточно интересный механизм: они начинают использовать биржи, к примеру в городе Шэньчжэнь, который близок к Гонконгу, у них есть биржи как раз для малых компаний. Конечно, это китайская биржа, но тем не менее она активно развивается. Ее темпы роста просто потрясают. Кроме прочего, крупные компании начинают покупать российские стартапы тоже, российские компании открывают в том числе заводы в Китае. То есть это уже не единичный случай, как было раньше. Я считаю, что все-таки для нас китайский рынок АСЕАН и, к примеру, Индия являются органическими рынками, где мы можем продавать свои технологии. Просто можем и должны.

Как раз насчет «посчитать». Это для меня в значительной степени тема дня на форуме. На одной из сессий, в которой я участвовал, я как раз задал вопрос: есть вообще критерий инновационности экономики — соответственно, она растет, снижается, отстает? Общий ответ, который я получил: предлагались самые разные варианты, что считать — долю инновационной продукции, добавленную стоимость на одном рабочем месте, потому что она говорит об использовании в экономике инновационных технологий, инвестиций, что угодно. В общем, мы пришли к выводу: ничто не поддается точному подсчету, так было сказано, это больше ощущение. Как бы вы это оценили?

Сергей Горьков: Если говорить про то, можно ли посчитать, во-первых, есть несколько рейтингов с точки зрения инновационности стран, компаний. Рейтинг построен так, что не единственное мнение одного человека, не единственный фактор учитывается.

Опять же это суммарное ощущение.

Сергей Горьков: Наверное, нет какого-то показателя, как доходность на капитал...

Капитализация могла бы быть, компания — опять не наш случай.

Сергей Горьков: Капитализация компании — все-таки отдельная история, она считается немного по-другому. Компания должна быть размещена на бирже, капитализация осуществляется по стоимости акций. Большинство компаний, особенно стартаповских, не оборачиваются на бирже, и их капитализация условна с точки зрения реальной оценки. Но есть косвенные показатели производительности труда: это затраты, доход. В принципе, инновационность влияет на все эти показатели вместе. Она может привести к сокращению персонала и затрат, и у вас соотношение затрат к доходам должно сокращаться. Это один из показателей. Раньше мы считали как: соотношение затрат к доходам считается из чего? Сократили больше людей — значит, все здорово. В технологическом аспекте сокращение костов ведь может произойти не только по сокращению человеческого участия, а может посредством увеличения количества операций, сокращения площадей, к примеру, применения совершенно новых технологий. Поэтому на соотношение затрат к доходам точно влияют технология и инновационность. На что еще влияет? Впрямую — на производительность труда. Все-таки большая ее часть заложена в технологических или управленческих инновациях, что, в общем, где-то имеет схожую природу с точки зрения влияния на эти показатели. Еще можно смотреть результат по прибыли и так далее. Но такого универсального показателя, как «индекс инновационности», пока не придумали. Я даже не знаю, стоит ли.

Вы не первый, с кем я говорю сегодня об этом же, нам еще надо понять, что инновационность — это действительно ощущение, а когда мы говорим о рейтингах, это просто средневзвешенные ощущения большого количества людей, они в итоге и учитываются, а вовсе не некая цифра в Росстате.

Сергей Горьков: Не совсем так, потому что рейтингование — фундаментально новая идея с точки зрения оценки любого вида деятельности, включая услуги, бизнес и так далее, ведь, когда Uber перешел на рейтингование, таксистов стали рейтинговать. Вы что оцениваете? Качество услуги. Это означает, что рейтинговать можно все, и уровень рейтингования, его качество на порядок выше, чем субъективный фактор. Поэтому, в принципе, чем больше у вас участвует репрезентативная выборка в рейтинге, тем лучше, но, конечно, для того, чтобы придумать «индекс инновационности», человечество пока не созрело.

Про деньги. Как ни странно, сегодня я слышал больше мнений, согласно которым не то что проблема в нехватке проектов. Практически нет частного венчурного капитала. У нас есть государственные и квазигосударственные фонды, которые замещают эту роль, ну и вот Чубайс не в первый раз говорил: надо, чтобы НПФ смогли наконец-то через определенные, конечно, фильтры, механизмы инвестировать хотя бы в это. Иначе процесс запуска инновационных стартапов, который в принципе начал существовать, не разогреется до уровня стран — лидеров по этому направлению.

Сергей Горьков: Вы абсолютно правы, сейчас мы можем сказать, что это главная, наверное, проблема именно для России, потому что для большинства стран основная проблема — наличие идей. Не так много стран, которые показывают способность эти идеи формировать. Но в чем, наверное, можно сказать, нам следует активно поработать, это вопрос инструментов финансирования. Действительно, у нас большое поле для развития. Первое: у нас не очень развит краудфандинг. Это базовая вещь. Откуда можно взять деньги на стартап? В мире два варианта: вы идете в какой-то фонд, вы правильно сказали, они у нас в основном государственные и квазигосударственные, или это ангельское финансирование — финансирование ваших непосредственных друзей, родственников. Так как у нас не так много богатых дядюшек и тетушек, у нас ангельского финансирования не так много. Поэтому для нас, в отличие, например, от США, где первое, куда [стартапер] идет, это семья или ближайшие родственники, друзья, нужно иметь краудсорсинг- или краудфандинговые платформы, которые бы могли восполнять это.

У нас есть компании, я их знаю, которые на американской платформе собрали деньги на свои проекты.

Сергей Горьков: У нас появились краудфандинговые платформы, но пока нет закона. Сейчас он прошел первое чтение, в этом году, надеюсь, до конца года пройдет во втором, в следующем будет принят. Закон о краудфандинге, который заложит основу о том, каким образом люди могут делать ангельское финансирование и каким образом оно может быть захеджировано, потому что это очень важно. Второй момент: вы абсолютно правы, это вопрос венчурного финансирования, когда уже не первый посев, а что-то сформировано, уже есть прототип, нужно его двигать. Здесь у нас действительно, я согласен с Анатолием Борисовичем, достаточно большие ограничения именно венчурного финансирования. Да, у нас есть фонды, у нас есть РВК, но требуется для этого существенно больший объем. Поэтому нужно создавать большее количество фондов, нужно инвестировать в это больше денег. Сейчас в Минэке мы тоже разрабатываем стратегию венчурного рынка, потому что очень важно определиться, что это такое, какие инструменты, кого нужно поощрять, кого — мотивировать. После того как эта проблема будет в хорошем смысле слова закрыта, тогда ангельское, венчурное финансирование сможет работать. Третья важная часть — это, конечно, наличие аппетита к этим стартапам, идеям внутри страны. Это еще одна задача, которая в указе президента была сформирована: 50% компаний должны реализовывать технологические инновации. Для чего это сделано? Почему сформирован такой посыл к обществу? Нужно создавать именно стимул, пока мы сами его не создадим, каждый на своем рабочем месте, каждый в позиции руководителя или даже сотрудника, потому что зачастую инновации носят характер в том числе достаточно тактический, у нас не сформируется эта в хорошем смысле жадность. Как только мы закроем этот вопрос или продвинемся по этим трем направлениям, как я уже сказал, по двум из них готовятся законопроекты, это создаст определенные условия для движения, но все равно важно участие людей. Нужно софинансироваться с различными международными институтами в этой части. Это — история, которую нужно делать.

Илья Копелевич

Китай. Россия > Образование, наука. Приватизация, инвестиции > bfm.ru, 22 октября 2018 > № 2802516 Сергей Горьков

Горьков: рейтинговать можно все

Зачем китайцам российские стартапы? Почему в России не развито ангельское финансирование? На эти вопросы в интервью Business FM ответил замглавы МЭР

В рамках форума «Открытые инновации» интервью Business FM дал Сергей Горьков, замминистра экономического развития. С ним беседовал Илья Копелевич.

Сергей Николаевич, у вас здесь прошла встреча, переговоры, очевидно с китайской делегацией, которая приехала на форум «Открытые инновации». Раз они приехали на этот форум, значит, наверное, их что-то здесь интересует. Что? Чем это будет полезно для нас?

Сергей Горьков: У нас состоялось открытие третьего российско-китайского инновационного форума, называется он «Инвестиции в инновации». Кроме этого, у нас состоялось заседание российско-китайской рабочей группы по развитию инноваций. Что интересует китайцев? На самом деле, Китай — это та страна, которая обладает аппетитом к российским инновациям, и это очень важно. Не так много стран, которые «поедают» наши инновации, готовы им открывать двери, готовы им помогать. Можно в какой-то части говорить о Силиконовой долине, но она, скорее всего, их поглощает. А вот если говорить, кто более-менее открывается, вот Китай, и это видно по многим направлениям. Это ближайший для нас рынок. Он и географически ближе, и ближе, исходя из [такого] момента: у нас с вами сейчас существует определенный санкционный режим, определенная сложность во взаимоотношениях. Китай в этом смысле демонстрирует положительное отношение к российским инновациям. Они активно создают фонды с российскими компаниями, активно «подписываются» с нашими институтами развития, чего не было буквально год-два назад, причем даже провинции активно включились. Я еще отвечаю в министерстве экономического развития за международный блок и также за отношения с КНР; с точки зрения экономики я чувствую, насколько интерес к инновациям очень активно сейчас растет.

Действительно китайцы могут купить наши стартапы? Есть такие примеры или такие планы?

Сергей Горьков: Во-первых, примеры такие есть, во-вторых, есть достаточно интересный механизм: они начинают использовать биржи, к примеру в городе Шэньчжэнь, который близок к Гонконгу, у них есть биржи как раз для малых компаний. Конечно, это китайская биржа, но тем не менее она активно развивается. Ее темпы роста просто потрясают. Кроме прочего, крупные компании начинают покупать российские стартапы тоже, российские компании открывают в том числе заводы в Китае. То есть это уже не единичный случай, как было раньше. Я считаю, что все-таки для нас китайский рынок АСЕАН и, к примеру, Индия являются органическими рынками, где мы можем продавать свои технологии. Просто можем и должны.

Как раз насчет «посчитать». Это для меня в значительной степени тема дня на форуме. На одной из сессий, в которой я участвовал, я как раз задал вопрос: есть вообще критерий инновационности экономики — соответственно, она растет, снижается, отстает? Общий ответ, который я получил: предлагались самые разные варианты, что считать — долю инновационной продукции, добавленную стоимость на одном рабочем месте, потому что она говорит об использовании в экономике инновационных технологий, инвестиций, что угодно. В общем, мы пришли к выводу: ничто не поддается точному подсчету, так было сказано, это больше ощущение. Как бы вы это оценили?

Сергей Горьков: Если говорить про то, можно ли посчитать, во-первых, есть несколько рейтингов с точки зрения инновационности стран, компаний. Рейтинг построен так, что не единственное мнение одного человека, не единственный фактор учитывается.

Опять же это суммарное ощущение.

Сергей Горьков: Наверное, нет какого-то показателя, как доходность на капитал...

Капитализация могла бы быть, компания — опять не наш случай.

Сергей Горьков: Капитализация компании — все-таки отдельная история, она считается немного по-другому. Компания должна быть размещена на бирже, капитализация осуществляется по стоимости акций. Большинство компаний, особенно стартаповских, не оборачиваются на бирже, и их капитализация условна с точки зрения реальной оценки. Но есть косвенные показатели производительности труда: это затраты, доход. В принципе, инновационность влияет на все эти показатели вместе. Она может привести к сокращению персонала и затрат, и у вас соотношение затрат к доходам должно сокращаться. Это один из показателей. Раньше мы считали как: соотношение затрат к доходам считается из чего? Сократили больше людей — значит, все здорово. В технологическом аспекте сокращение костов ведь может произойти не только по сокращению человеческого участия, а может посредством увеличения количества операций, сокращения площадей, к примеру, применения совершенно новых технологий. Поэтому на соотношение затрат к доходам точно влияют технология и инновационность. На что еще влияет? Впрямую — на производительность труда. Все-таки большая ее часть заложена в технологических или управленческих инновациях, что, в общем, где-то имеет схожую природу с точки зрения влияния на эти показатели. Еще можно смотреть результат по прибыли и так далее. Но такого универсального показателя, как «индекс инновационности», пока не придумали. Я даже не знаю, стоит ли.

Вы не первый, с кем я говорю сегодня об этом же, нам еще надо понять, что инновационность — это действительно ощущение, а когда мы говорим о рейтингах, это просто средневзвешенные ощущения большого количества людей, они в итоге и учитываются, а вовсе не некая цифра в Росстате.

Сергей Горьков: Не совсем так, потому что рейтингование — фундаментально новая идея с точки зрения оценки любого вида деятельности, включая услуги, бизнес и так далее, ведь, когда Uber перешел на рейтингование, таксистов стали рейтинговать. Вы что оцениваете? Качество услуги. Это означает, что рейтинговать можно все, и уровень рейтингования, его качество на порядок выше, чем субъективный фактор. Поэтому, в принципе, чем больше у вас участвует репрезентативная выборка в рейтинге, тем лучше, но, конечно, для того, чтобы придумать «индекс инновационности», человечество пока не созрело.

Про деньги. Как ни странно, сегодня я слышал больше мнений, согласно которым не то что проблема в нехватке проектов. Практически нет частного венчурного капитала. У нас есть государственные и квазигосударственные фонды, которые замещают эту роль, ну и вот Чубайс не в первый раз говорил: надо, чтобы НПФ смогли наконец-то через определенные, конечно, фильтры, механизмы инвестировать хотя бы в это. Иначе процесс запуска инновационных стартапов, который в принципе начал существовать, не разогреется до уровня стран — лидеров по этому направлению.

Сергей Горьков: Вы абсолютно правы, сейчас мы можем сказать, что это главная, наверное, проблема именно для России, потому что для большинства стран основная проблема — наличие идей. Не так много стран, которые показывают способность эти идеи формировать. Но в чем, наверное, можно сказать, нам следует активно поработать, это вопрос инструментов финансирования. Действительно, у нас большое поле для развития. Первое: у нас не очень развит краудфандинг. Это базовая вещь. Откуда можно взять деньги на стартап? В мире два варианта: вы идете в какой-то фонд, вы правильно сказали, они у нас в основном государственные и квазигосударственные, или это ангельское финансирование — финансирование ваших непосредственных друзей, родственников. Так как у нас не так много богатых дядюшек и тетушек, у нас ангельского финансирования не так много. Поэтому для нас, в отличие, например, от США, где первое, куда [стартапер] идет, это семья или ближайшие родственники, друзья, нужно иметь краудсорсинг- или краудфандинговые платформы, которые бы могли восполнять это.

У нас есть компании, я их знаю, которые на американской платформе собрали деньги на свои проекты.

Сергей Горьков: У нас появились краудфандинговые платформы, но пока нет закона. Сейчас он прошел первое чтение, в этом году, надеюсь, до конца года пройдет во втором, в следующем будет принят. Закон о краудфандинге, который заложит основу о том, каким образом люди могут делать ангельское финансирование и каким образом оно может быть захеджировано, потому что это очень важно. Второй момент: вы абсолютно правы, это вопрос венчурного финансирования, когда уже не первый посев, а что-то сформировано, уже есть прототип, нужно его двигать. Здесь у нас действительно, я согласен с Анатолием Борисовичем, достаточно большие ограничения именно венчурного финансирования. Да, у нас есть фонды, у нас есть РВК, но требуется для этого существенно больший объем. Поэтому нужно создавать большее количество фондов, нужно инвестировать в это больше денег. Сейчас в Минэке мы тоже разрабатываем стратегию венчурного рынка, потому что очень важно определиться, что это такое, какие инструменты, кого нужно поощрять, кого — мотивировать. После того как эта проблема будет в хорошем смысле слова закрыта, тогда ангельское, венчурное финансирование сможет работать. Третья важная часть — это, конечно, наличие аппетита к этим стартапам, идеям внутри страны. Это еще одна задача, которая в указе президента была сформирована: 50% компаний должны реализовывать технологические инновации. Для чего это сделано? Почему сформирован такой посыл к обществу? Нужно создавать именно стимул, пока мы сами его не создадим, каждый на своем рабочем месте, каждый в позиции руководителя или даже сотрудника, потому что зачастую инновации носят характер в том числе достаточно тактический, у нас не сформируется эта в хорошем смысле жадность. Как только мы закроем этот вопрос или продвинемся по этим трем направлениям, как я уже сказал, по двум из них готовятся законопроекты, это создаст определенные условия для движения, но все равно важно участие людей. Нужно софинансироваться с различными международными институтами в этой части. Это — история, которую нужно делать.

Илья Копелевич

Китай. Россия > СМИ, ИТ. Образование, наука. Приватизация, инвестиции > bfm.ru, 19 октября 2018 > № 2989782 Сергей Горьков

Дмитрий Медведев присутствовал на презентации совместной учебной программы Московской школы управления «Сколково» и бизнес-школы Гонконгского университета науки и технологий

Дмитрий Медведев является председателем Международного попечительского совета школы управления «Сколково».

Негосударственное образовательное учреждение «Московская школа управления “Сколково”» (далее – Школа) создано 27 сентября 2006 года в рамках реализации приоритетного национального проекта «Образование» на основе принципов государственно-частного партнёрства.

Образовательные программы Школы рассчитаны на руководителей всех уровней, а также собственников бизнеса. Модульный формат обучения позволяет совмещать образование и карьеру, процесс обучения включает работу над реальными бизнес-проектами.

Выпускниками дипломных программ международного стандарта MBA и Executive МВА стали 2200 человек, более 18 тысяч слушателей освоили корпоративные образовательные программы.

В рамках стратегического партнёрства Московской школы управления «Сколково» с Гонконгским университетом науки и технологий (HKUST) в ноябре 2018 года начинается реализация международной образовательной программы для новых лидеров Евразии (EMBA for Eurasia) совместно с Гонконгским университетом науки и технологий.

Обучение пройдёт в семи странах мира – России, Китае, Швейцарии, Казахстане, Соединённых Штатах Америки, Израиле и Армении с привлечением профессоров ведущих мировых бизнес-школ. За 16 месяцев слушатели программы изучат 20 дисциплин, таких как ведение переговоров, культурные компетенции для бизнеса, лидерство, глобальные макроэкономические тренды, венчурный капитал и инновации.

Слушатели программы – собственники среднего и крупного бизнеса, топ-менеджеры компаний из Франции, Италии, Турции, Узбекистана, Казахстана, а также России и Китая, средний возраст – 37 лет, средний управленческий стаж – 10 лет.

По окончании обучения выдаются дипломы двух бизнес-школ – Гонконгского университета науки и технологий и Московской школы управления «Сколково».

***

В присутствии Дмитрия Медведева были подписаны следующие документы:

- Меморандум о сотрудничестве между Московской школой управления «Сколково» и Международным институтом управленческого развития;

- Меморандум о взаимопонимании между Московской школой управления «Сколково» и автономной организацией образования «Назарбаев Университет»;

- Соглашение между Московской школой управления «Сколково» и компанией «Шлюмберже».

Гонконг. Казахстан. ЦФО. Россия > Образование, наука. СМИ, ИТ > premier.gov.ru, 15 октября 2018 > № 2762529 Дмитрий Медведев

«Москва удачно воплощает в жизнь идею мегаполиса для людей»

Гёкан Авджиоглу о развитии крупных агломераций, преобразовании Москвы и парке «Зарядье».

В Москве продолжается процесс создания новых объектов на территории ландшафтного парка «Зарядье». В этом году уже запущены «Ледяная пещера» и Концертный зал. На очереди – возведение гостиницы. О том, что собой будет представлять сооружение, в интервью «Московской перспективе» рассказал Гёкан Авджиоглу – глава архитектурного бюро GAD.

– Гёкан, спасибо, что согласились встретиться с нами. Расскажите, с какой целью вы приехали в Москву? Какие впечатления от города?

– Разрешите для начала немного рассказать о компании. Я являюсь основателем и главой архитектурного бюро GAD. Наш главный офис находится в Стамбуле, также наши филиалы расположены в крупнейших мировых столицах: Нью-Йорке, Лондоне, Дубаи и в Москве. Мы рады быть здесь, Москва – невероятно гостеприимный город!

– Чем вас привлекает Москва? Что особенного вы отметили для себя в архитектуре?

– Лично для меня Москва – один из самых зеленых городов, где много общественных пространств, в которых приятно гулять. Разумеется, здесь сумасшедший трафик, многие это критикуют. Но, несмотря ни на что, здесь очень много мест для общественного отдыха, прекрасные пешеходные маршруты, скверы и парки. Москва – фантастический город со множеством исторических зданий, церквей и храмов различных религий. Также очень интересно, как общественные городские пространства используются для проведения массовых мероприятий.

Я помню, как еще десять лет назад Москва была изолированной, а сегодня это город с открытым сознанием. Хорошее подтверждение тому – широкие международные мероприятия, например, Московский урбанистический форум или прошедший чемпионат мира по футболу. Хочется поздравить Москву с прекрасной организацией такого события на самом высоком уровне. Люди со всего мира убедились, как действительно нужно проводить подобные мероприятия. Для Москвы это важнейшее событие, представившее город как мегастолицу.

– Спасибо за высокую оценку. С какими бы крупными городами вы сравнили Москву? Что общего у нашей столицы, например, с Нью-Йорком, Парижем, Гонконгом или Стамбулом?

– Очень сложно сравнивать Москву с другими городами. Почему? Потому что все города очень разные. Когда ты живешь в небольшом городе, тебя более-менее все устраивает, но мегаполис – совсем другая среда, далеко не райское место. В мегаполисе тебя окружает много проблем. Например, если ты живешь на окраине, тебе необходимо постоянно пользоваться общественным или личным транспортом вместе с сотней тысяч людей. Сегодня мы наблюдаем динамику развития современных мегаполисов: они трансформируются в удобные города со множеством зеленых зон и пешей доступностью объектов инфраструктуры. Из большинства агломераций Москва наиболее удачно воплощает в жизнь идею мегаполиса для людей. Нью-Йорк тоже сегодня стремится к этой модели. Что касается Стамбула, то он пока отстает из-за множества преград – например, из-за зачаточного состояния инфраструктуры для людей с ограниченными возможностями, нехватки детских учреждений и трансформации городской среды. Москва более доступный город для людей, ее опыт будет полезен для многих мегаполисов. Ваша столица, несмотря на богатую многовековую историю, выглядит как современный город.

У Стамбула история в несколько тысяч лет, с особенным укладом жизни, непохожим на многие европейские мегаполисы. Сегодня мы поднимаем вопрос о сохранении территориального пространства городов с населением не более пяти миллионов человек. По нашим прогнозам, в ближайшие 15 лет более 300 млн человек будут жить в крупных городах и пригородах. Посмотрите на европейские примеры: мелкие города, находящиеся вблизи мегаполиса, пригородные территории – это все одна большая агломерация. Например, на юго-западе Турции существуют примеры развития технопарков вблизи крупных городов с собственной «закрытой» инфраструктурой, жильем и рабочими местами.

– Расскажите о своем проекте гостиницы в парке «Зарядье». Какие технологии вы используете?

– Наш проект еще в процессе. Главная идея – мы хотим создать комфортное пространство внутри потрясающего парка, реализовать новую концепцию гостеприимства: не только гостиничные номера, но и комбинирование жилого пространства с общественной территорией. Наш подход – это комплексное понимание прошлого в настоящем, мы стремимся привнести эти идеи и в наши московские проекты. Мы видим, что в Москве сохраняется интерес к техническим и инженерным аспектам городской сферы и архитектуры. Мы знаем, что зимой люди в Москве больше проводят времени в помещении, а летом на улице, поэтому хочется сочетать уровень комфорта повсеместно. Раньше существовали другие технологии и стандарты проектирования, в помещениях было очень темно, маленькие окна пропускали недостаточно солнечного света. Наша задача – использовать естественное освещение по максимуму, в том числе при проектировании общественных пространств объекта. Основные особенности проектов GAD – инновационные комбинации новых решений, технологий, форм, которые оказывают позитивное влияние на современную жизнь городов. В Москве всегда придавалось большое значение зеленым пространствам и паркам. Мы готовим свои проекты с учетом подобного экологического мышления.

– Какое ваше любимое место в Москве?

– Патриаршие пруды. Во-первых, это очень энергетически привлекательное место. Здесь очень много маленьких ресторанов, магазинчиков, здесь можно встретить интересных людей. Во-вторых, это историческое место Москвы, здесь жили многие выдающиеся личности. Патриаршие – такой же уникальный район, как Сохо в Нью-Йорке, Челси в Лондоне или Бебек в Стамбуле.

Алексей Горячев

МОСКОВСКАЯ ПЕРСПЕКТИВА

Турция. ЦФО > Недвижимость, строительство > stroi.mos.ru, 25 сентября 2018 > № 2740814 Гекан Авджиоглу

Путь «невидимого гегемона»

Владимир Малявин – востоковед, философ, культуролог, писатель, переводчик, путешественник, знаток восточных практик личного совершенствования и общественный деятель. Российский китаевед, доктор исторических наук, профессор Института изучения Европы Тамканского университета на Тайване (ранее – Институт России Тамканского университета). В России В.В. Малявин является руководителем научной программы Института развивающихся рынков МШУ Сколково. Преподавал в ИСАА при МГУ, работал в РАН.

Резюме Китайское «всевидение» может показаться европейцам – вследствие их собственных предрассудков – тоталитарным проектом. Но в рамках китайского мировоззрения это разумно, поскольку человек достоин своего звания в той мере, в какой он привержен нравственному совершенствованию, рассуждает философ-китаевед Владимир Малявин.

О том, будет ли Китай править миром (и если будет, то как), с философом-китаеведом Владимиром Малявиным беседовал редактор журнала «Россия в глобальной политике» Александр Соловьев.

– Актуален ли такой вопрос вообще? Стремится ли Китай сформулировать и реализовать собственную модель мироустройства? Многие говорят, что Китай уже однозначно заявил об этом, упоминая при этом классическую Поднебесную – но насколько такая оценка адекватна?

– Вопрос как раз полезный и своевременный. Хотя бы потому, что заставляет задуматься о перспективах переустройства мира, а заодно об ограниченности привычных понятий. Править миром, к счастью, еще никому не удавалось, но китайский фактор требует серьезно подумать о том, куда движется мировой порядок. В разных сегментах китайского общества ходят разговоры о том, что Китаю «пора взять на себя мировое лидерство». Но до конкретных рекомендаций дело не доходит, если не считать попыток применить «мягкую силу» Китая с ее всем известным набором стереотипов. Попыток неуклюжих и неудачных, и это тоже примечательный факт. Китайцы не умеют «подавать себя», им удобнее мимикрировать под чужие фасады.

– Есть ли пределы у этой способности к мимикрии – или Китай может, как мастер тайцзицюань, подстроиться под любое движение оппонента-соперника-партнера? Используя его себе на пользу, разумеется…

– Умение «оставить», «опустошить» себя, чтобы соответствовать вызовам времени – незыблемая основа китайской мудрости. Оно дает много стратегических преимуществ. Китайцы не ищут точку опоры, чтобы перевернуть мир. Их идеал – позволить свершаться всем переменам в мире и, значит, скрытно их направлять. Речь идет, по сути, о методе владения стратегической инициативой и даже инновационного развития.

– Насколько нынешняя КНР – это классический конфуцианско-легистский Китай в коммунистической идеологической упаковке с госкапиталистической начинкой и высокотехнологичной сословной системой (социальный рейтинг, high-tech системы наблюдения)? Я правильно перечислил «состав» Китая?

– Все эти компоненты, безусловно, присутствуют в китайской жизни, но, на мой взгляд, традиционные понятия не столько помогают, сколько мешают видеть суть современной проблемы мироустройства. Лучше начать с практических трудностей понимания политики Китая. Главную из них легко видеть: как сочетается лозунг «мирного подъема» Китая и быстрое наращивание им военной мощи? Во всем мире эксперты пытаются понять, применит ли Китай военную силу, когда станет самой мощной экономической державой. Эти попытки часто напоминают гадания на кофейной гуще. Все потому, что у западной экспертизы чего-то не хватает в методологическом инструментарии.

– А вы как думаете – грозит ли войной возвышение Китая?

– Я не прорицатель. Но завет Дэн Сяопина «держаться в тени» и решать все вопросы мирным путем позвляет многое понять в китайской стратегии. Точнее, китайской метастратегии, связывающей воедино все аспекты китайского мировоззрения. Ее исходная посылка – самая естественная в мире реальность: перемена, событие, которое в конечном счете есть именно со-бытие, соположенность полярных и даже несравнимых величин. В таком случае все в мире существует ровно настолько, насколько не существует, каждая вещь вмещает в себя свою инаковость: сила скрыта в слабости, в правлении никто не правит и так далее. В этом пункте, кстати, китайская мысль смыкается с постмодерном, который предлагает «оставить» самосознание и предаться «бездействующему», аморфному сообществу по ту сторону общества и его институтов.

– Очень странная концепция политики. Возможно ли в ее свете какое-то определенное мироустройство?

– Для европейцев странная. Но в своем роде естественная и жизненная. Ее сердцевина – интимная анонимность, которая дается опытом встречи, переживается как предел общения: чистая сообщительность. На практике речь идет о силе воздействия символического, в особенности ритуального, действия и о природе живого, одухотворенного тела, каковая есть именно самосокрытие, длящаяся сокровенность. Ею не просто пользуются, но, по сути, питаются все зрелищные искусства, особенно кинематограф. Это сила того, что обозначается труднопереводимым французским словом suspense – подвешенность, неопределенность, таящие в себе предвосхищение грядущего. Когда Конфуций сказал: «если прям, то слушаться будут без приказаний», он имел в виду как раз человека, сидящего прямо, как требовал ритуал, и так воплотившего архетипический жест покоя, который внушает благоговение и покорность тем, кто предстоит ему. Политика в Китае обращена не к рефлексии, а к аффекту, чувствительности сердца и духа. Китайская мудрость – это инаковость разума, которая, например, у Лао-цзы отождествляется с «разумностью народа». Очень смутная реальность и очень «коммунистическая», не правда ли?

– Но политика – это способ организации общества, пространство общих ценностей. Как может она осуществляться на таком, прямо скажем, невнятном основании?

– Организации социума на принципах европейского модерна Китай и вправду не знал. Вместо верности трансцендентным идеям он предлагает совместность единичных моментов существования. Другое дело, что это «сокровенное всеединство» связывает людей крепче абстрактных понятий и ценностей. Но оно связывает их в «инаковости», по-своему вездесущей. Отсюда акцент китайских властей на отличии Китая от остального мира, а внутри страны – на непрозрачности власти для управляемых при наличии неустранимой внутренней преемственности между верхами и низами.

– Вы можете указать конкретные проявления такой конфигурации политики в современном Китае?

– О, эти проявления многочисленны и очевидны! Взять хотя бы лозунг «Одно государство – два уклада», призванный обосновать вхождение в КНР Гонконга с Макао, а в будущем и Тайваня. Никакого противоречия китайцы в нем не видят. Или вот еще один популярный нынче призыв: «Развивайте социалистическую демократию, оберегайте права членов партии!». Власть в Китае и есть право выставлять такие формулы «единства в раздвоенности», против которых ни с какой стороны и возразить невозможно. Стало быть, власть в Китае и есть право (по определению исключительное) представлять такую заданность целого прежде всякой данности частного. В таком случае все предметное – пусто, несубстантивно, имеет статус тени, эха, декорума. Подобный взгляд как раз очень соответствует эпохе ИТ, когда вдруг выяснилось, что всеобщая доступность коммуникации упраздняет все сущностное, субстантивное. Отсюда уверенность в себе, которую излучают сегодня китайцы, живущие по закону «самоинаковости», их любовь к имитациям и подделкам. Отсюда же стремление китайских властей «держаться в тени» на международной арене и их апелляция к безличным «актуальным тенденциям» в мире (читай: требование признавать силу и авторитет Китая) при твердой готовности быть «руководящей и направляющей» силой в собственной стране.

– Насколько универсальны или «универсализуемы» китайские идеи мироустройства? Ведь мировая гегемония должна опираться на идеи, понятные всем (или серьезному большинству).

– Современные китайские идеологи утверждают, что китайцы лучше понимают природу всемирности, чем европейцы, ссылаясь при этом на изречение Лао-цзы: «смотреть на мир, исходя из мира». Логически это нелепость. Но такое видение требует как бы «всевидения», достигаемого нравственным и духовным совершенствованием. Ту же идею красиво сформулировал другой даосский философ, Чжуан-цзы, который призывал «спрятать мир в мире». Мы находим в этой формуле лучшее обоснование безопасности и «вечного мира», о котором мечтал Кант.

– Мне идея «всевидения» неожиданно напомнила проект «Паноптикона» отца либерализма Иеремии Бентама. Только у Бентама речь идет об исправительной тюрьме. У китайцев получается что-то похожее?

– Вы действительно нащупали одну из болевых точек в отношениях Запада с Китаем. Китайское «всевидение» (кстати, наглядно запечатленное на классических китайских пейзажах) может показаться европейцам – вследствие их собственных предрассудков – тоталитарным проектом. И сегодня многие на Западе проецируют антиутопию тотального контроля на Китай, где власти хотят косвенно воздействовать на население через мониторинг их покупок: поощрять тех, кто обнаруживает признаки общественно полезной деятельности, и мягко утеснять тех, кто живет только для себя. В рамках китайского мировоззрения это совершенно разумно, поскольку человек в Китае достоин своего звания в той мере, в какой он привержен нравственному совершенствованию. Притом китайское «всевидение» предполагает не-видение, жизнь в сокровенности и косвенное воздействие на окружающих. Мир в нем должен быть спрятан в мире. Таким образом, вопрос в том, служит ли «всевидение» общественной пользе или все-таки репрессивному аппарату государства? Очень деликатный вопрос.

– «Новый китайский порядок», стоящий на «слепом пятне видения» и «сокровенной преемственности», больше напоминает антиутопии Хаксли и Оруэлла. Насколько он все-таки реален?

– В гораздо большей степени, чем можно подумать. Способ бытования «чайнатаунов» как раз таков: они непрозрачны для окружающего общества, безразличны к его политическому устройству, но творят образы глобального Китая. Их жители не прилагают к себе самоназваний китайцев, которые приняты на их родине. Они называют себя хуа жэнь – термин деполитизированный и указывающий только на принадлежность к китайской цивилизации. Но эта цивилизация очень многоликая, она не исключает отчужденности и даже вражды между ее представителями. По существу, мы имеем дело с рождением новой, глобальной по характеру, китайской идентичности.

– Но ведь китайские эмигранты привязаны к Китаю, являются его общепризнанными представителями.

– Это тоже сильное упрощение. Во-первых, китайская цивилизация, как я только что заметил, бывает разная. Во-вторых, китайцы-эмигранты принадлежат все той же бездне самоинаковости, ускользающей от контроля. Это своего рода «неопознаваемый субъект» мировой политики, в чем вы легко убедитесь, не обнаружив китайских имен в широких политических и общественных движениях современного мира. Но это составная часть китайского мира, которая в определенные исторические моменты даже допускает, как на Тайване, зрелую демократию. Я называю эту демократию «пропедевтической», поскольку она подготавливает (как было в древности) вертикальную иерархию империи. Не надо забывать, что повседневность и безусловный характер власти в Китае – два полюса всеобщей «небесной разумности». Недаром Конфуцию приписывается фраза: «Если ритуал утерян, ищите его среди дикарей».

– Так примет ли китайский гигант существующие правила международной политики, когда почувствует вкус к глобальному господству?

– Уже должно быть ясно, что «пробудившийся» Китай никому приручить не удастся. Китайский лев всегда будет настаивать на своей инаковости, рьяно отстаивать свой «суверенитет» (на самом деле неприкосновенность скрытого измерения своей политики, своего стратегического потенциала). Но при этом он будет, как объявил Си Цзиньпин, «родным» для всех. На военные действия Китай может решиться только при наличии подавляющего преимущества, когда они будут «незаметными». Иная стратегия грозит Китаю утратой культурной идентичности, что страшнее поражения в войне. Китай, кажется, всерьез привержен идее многополярного мира, который таит в себе взаимовыгодную биполярность двух миросистем. Я называю их евроамериканской и евроазиатской. В основе первой лежит принцип самотождественности, в основе второй – самоинаковости. Эти системы не обречены на конфронтацию, хотя характер их отношений еще нужно осмыслить. Если они будут находиться в некоем симбиозе, оставаясь непрозрачными друг для друга, это будет означать победу Китая в высшей фазе глобального устройства. Но победу с неизбежностью скрытую.

– Получается образ эдакого даосского идеального правителя, о котором народ (в нашем случае – мир в целом) в лучшем случае знает, что тот существует – и тем доволен. Но насколько сегодня возможен такой миропорядок «невидимого гегемона» – как своего рода идейно-философский противовес benign hegemony Джона Миршаймера? Тем более что многие эксперты утверждают, что Си Цзиньпин уже практически задекларировал отказ от «наследия» Дэн Сяопина и держаться в тени более не намерен – напротив, активно, если не демонстративно, из нее выходит.

– Еще нужно посмотреть, не является ли выход Китая из его «тени» требованием признать его право на эту тень. И что плохого в этом праве? Что оно лишает права на «ясное сознание» чего-то? А если это сознание есть просто злоба дня и мутный поток медиа? Эта тема всегда будет порождать бурные и политически ангажированные споры. Остается, однако, фактом или, если можно так сказать, прото-фактом, что «скрытая гегемония» или, если угодно, «макиавеллистский момент» в политике является условием всякого политического уклада. Что поделаешь, мы живем в эпоху постполитики, постдемократии, постфакта и так далее... Наконец, не надо забывать, что мотив «невидимого гегемона» коренится в самой природе телесного бытия.

– Придется ли Китаю отказываться от каких-то своих традиционных черт на пути к построению «китайской модели мироустройства»?

– На поверхности китайцы как будто охвачены лихорадкой вестернизации. Они перестроили свою страну на западный манер, покрыв ее псевдоамериканскими мини-небоскребами и «Макдональдсами» (и их китайскими подражаниями). Но мне всегда казалось, что политика «открытых дверей» не задевает сердцевину китайского мировоззрения. В чем тут дело? Если исторические формы китайской цивилизации (ныне ставшие по большей части курьезом) являются результатом кристаллизации «самоинаковости», то бегство от них есть не что иное, как придание импульсу «самосокрытия» (действия, подчеркиваю, совершенно позитивного) глобального масштаба. В нем китайская цивилизация достигает внутренней завершенности и... возвращается к себе. Не случайно китайцы возвращаются умирать на родину.

– Перенимает ли Китай, переосмысливает ли, перерабатывает ли западную теорию – и практики – международных отношений (возвращаясь к вопросу о «понимании всемирности»)? Или они для Китая остаются формой, которой он в той или иной мере вынужденно следует, но формой без содержания?

– Новое поколение китайцев жадно впитывает западную науку, предлагает оригинальные концепции мироустройства, о которых мы, к нашему стыду, ничего не знаем. Но оно твердо привержено самобытности Срединного государства. Все-таки Китай войдет в глобальный мир на условиях симбиоза с Западом и даже своего верховенства в части «скрытой гегемонии». Еще раз: Китай следует – если следует – западным правилам игры не «вынужденно», а с целью овладения стратегической инициативой. Примерно так, как актер совершенно искренен в исполнении своей роли и поэтому имеет успех.

– Насколько комфортно лично вам было бы в гипотетической «Новой Поднебесной»?

– В последнее время психология китайцев сильно изменилась. Они разбогатели и почти изжили свои комплексы «утраченной империи». Благодаря этим переменам я чувствую себя в Китае совершенно комфортно, тем более что китайцы начисто лишены цинизма – этого неизбежного, хотя и незаконного, детища западного индивидуализма. Более серьезных, уравновешенных и в то же время радушных партнеров в общении трудно найти.

– На каком языке будут говорить обитатели «китайской модели мироустройства»?

– В идеале нужно преодолеть культурные стереотипы и языковые привычки, осуществить глубинную, как сказал бы Гегель, «работу понятий», чтобы выявить всечеловеческий «мета-язык», текучий кристалл смыслов. А по факту китайцы с энтузиазмом осваивают английский. Тайваньцы с гонконгцами уже любят уснащать свою речь английскими словами с «плохим» смыслом – наверное, чтобы не так страшно было. А в быту царит Гугл-переводчик, который, подозреваю, ответствен за то, что в Китае редко где увидишь мало-мальски грамотную английскую надпись. Это тоже очень по-китайски: все, что выдала машина, свято, как мандат Неба, и не подлежит исправлению. Вот последняя новость: даже внешнюю политику Китая будет определять машина. Надеюсь, что хоть здесь обойдется без Гугл-переводчика... Вы спросите: а как же понимание? Но к чему понимание, когда есть «сердечная сообщительность»?

– С учетом того, что вы говорили в самом начале о методологическом несовершенстве западной экспертизы, получается, что сама попытка осознать (и описать) политическую стратегию Китая через инструментарий западной рациональной онтологии изначально обречена на некую ущербность? Неполноту?

– Продумывание ограниченности любой цивилизационно обусловленной концепции мироустройства – общая задача человечества. Я стою в изумлении перед этой бездной смысла.

– Не ведет ли этот путь к своего рода системному лицемерию, причем с обеих сторон?

– По-моему, лицемерие — неизбежный спутник индивидуалистических цивилизаций. На Западе оно носит, так сказать, эксклюзивный характер: оно есть следствие субъективного разума, который утверждает свою исключительность, но претендует на универсальность. Его порок – исконная предвзятость. Лицемерие в Китае скорее инклюзивно: оно обусловлено требованием внутренней искренности отношений, и его суть – фальсификация любезности. Известны и средства преодоления этого бремени, например: «по плодам их узнаете их». Мне нравится изречение Лао-цзы: «Тому, в ком не хватает веры, веры тоже не будет».

– И под конец неизбежный в таком разговоре вопрос: каково место России в складывающемся западно-китайском мироустройстве?

– В отношениях между Россией и Китаем есть много неординарного, даже восхитительного: богатая общая память и апелляция к человечности в человеке, открывающая хорошие перспективы для сотрудничества. У русских и китайцев есть опыт совместной жизни, который по глупости политиков был предан забвению, но никуда не исчез из истории. Его надо осмыслить. В рамках евроазиатской миросистемы Россия предстает крупнейшим пространством «пропедевтики самоинаковости», выковывающей всечеловеческие ценности. Это, возможно, позволит России занять место третьего, асистемного, члена в сосуществовании двух глобальных миросистем. Время России придет, когда нужно будет предъявить духовные качества, потребные в цивилизации «сердечной встречи». Этого времени нужно дождаться. А лучше не ждать, а приближать его приход.

Россия. Китай > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 14 сентября 2018 > № 2775774 Владимир Малявин

Выступление Министра иностранных дел С.В.Лаврова на ток-шоу «Большая игра» на «Первом канале», Москва, 4 сентября 2018 года

Вопрос: Сегодня у нас в студии специальный гость, один из основных участников «большой игры», человек, от которого действительно во многом зависят судьбы мира - Министр иностранных дел России С.В.Лавров. Рады приветствовать Вас в студии «Большой игры».

С.В.Лавров: Спасибо за приглашение!

Вопрос: Был эпизод, который безусловно помнят все наши телезрители, когда Госсекретарь США Х.Клинтон предлагала нажать Вам на кнопку, на которой должно было стоять «перезагрузка», но в действительности было написано «перегрузка». Что это было? Они действительно ошиблись? Они знали, что будет в российско-американских отношениях? Или это была ошибка по Фрейду, когда они предполагали, что может начаться? Что сейчас происходит с дипломатией на американском фронте?

С.В.Лавров: Думаю, это была ошибка исполнителей. По-английски все было написано правильно («reset»), а по-русски получилось слово, где были пропущены две буквы и вместо «перезагрузки» оказалась «перегрузка». Когда Госсекретарь США Х.Клинтон передавала эту кнопку перед камерами, и я тут же заметил ошибку, обратил на это ее внимание, они очень быстро стали просить, даже умолять вернуть кнопку обратно, чтобы они переделали ее на правильную. Здесь, конечно, уже сработала наша дипломатическая интуиция, что такое событие нельзя просто растворять в небытие, и сейчас эта кнопка у нас в музее внешней политики, в нашем здании МИД. Думаю, это было искреннее желание. Администрация Президента США Б.Обамы с самого начала заявляла о том, что хочет выстраивать новые отношения с Россией, отсюда появился этот термин – «перезагрузка».

Наши первые контакты с Х.Клинтон были достаточно конкретными, предметными. Повестка дня, кстати, была во многом та же самая – Ближний Восток, очень скоро появилась Сирия. Какое-то время до отставки Х.Клинтон эта повестка дня доминировала наряду с отношениями в рамках Совета Россия-НАТО и проблемами в сфере стратегической стабильности.

Достижением того периода стало, безусловно, подписание Договора о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (т.н. СНВ-3), который был подписан президентами России и США и который является сейчас одним из немногих основополагающих документов, лежащих в основе наших отношений с американцами, наряду с Договором о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД). Оба договора являются предметом регулярных встреч и мониторинга их исполнения. По обоим документам есть претензии. Мы готовы обсуждать претензии, которые американцы нам предъявляют. Только очень просим конкретизировать, что имеется в виду, когда нас обвиняют в нарушении ДРСМД. В свою очередь, мы выдвигаем сугубо конкретные претензии по тому же договору, касающиеся размещения в Европе (в Румынии, а вскоре и в Польше) установок, которые могут запускать не только ракеты-перехватчики, но и «Томагавки» (ударные крылатые ракеты). Есть также вопросы по выполнению американцами отдельных условий Договора о стратегических наступательных вооружениях. Но, еще раз подчеркну, иметь такой документ гораздо лучше, чем не иметь. По крайней мере, есть механизм – Двусторонняя консультативная комиссия, которая регулярно встречается и выкладывает на стол вопросы, которые хотела бы прояснить каждая из сторон.

Сказав это, я немного углубился в историю первых достижений «перезагрузки» или «перегрузки», но она очень быстро превратилась в нечто иное, задолго до событий на Украине, задолго до того, как нас стали обвинять еще и в сирийском кризисе. С 2011 г. Администрация Б.Обамы стала вводить против нас санкции. Таковых уже набралось, по-моему, больше ста серий выпуска новых и новых санкций. Администрация Д.Трампа продолжает это начинание, и только за последние пару месяцев восемь раз принимались решения о введении санкций против России. Что это было, если не «перезагрузка» («перегрузка»), мне трудно судить. Но первый «срыв» Администрации Б.Обамы произошел по случаю, который я даже не стал бы вносить на повестку дня большой политики, это Э.Сноуден.

Когда он попросил у нас убежища, американцы звонили на всех уровнях (президента, министра иностранных дел, ФБР) и призывали нас отдать Э.Сноудена им. Мы не могли этого сделать, потому что человек был без документов (его паспорт был аннулирован пока он летел из Гонконга в Москву, дальше он собирался пересесть и полететь в Латинскую Америку, где его обещали приютить). Но из-за того, что мы не стали выдавать человека, которому грозила смертельная казнь в Америке, Президент США Б.Обама отменил в 2012 г. свой визит в Москву и ограничился участием в саммите «Большой двадцатки» в Санкт-Петербурге.

С той поры пошло одно за другим – был «акт Магнитского», еще дополнительные санкции. В 2014 г. крымчане свободным волеизъявлением высказались за то, чтобы вернуться в Российскую Федерацию, вы знаете, какая последовала серия санкций. Прошу прощения, что так далеко и вширь ухожу от конкретного ответа, что это было – ошибка по Фрейду или такая задумка, когда мне была вручена кнопка с надписью «перегрузка». Мне кажется, намерения были искренними, но они натолкнулись на необходимость разговаривать, сотрудничать с нами на равных. А когда американцам стало понятно, что на равных они сами не хотят, предпочитая навязывать нам свою волю, договорённости, тогда и начались те самые проблемы, которые постепенно накапливались. Сейчас мы имеем на наших руках достаточно большой ворох этих проблем.

С вашего позволения, завершу свое вступительное слово комментарием по поводу слогана вашей программы: «Большая игра. Россия и США вершат судьбы мира». Это не совсем так.

Россия и США участвуют в процессах, от которых зависят судьбы мира. Мы стараемся делать это не только в рамках диалога с США (хотя я признаю его огромное значение для судеб мира). Но судьбы мира не решить без Китая, Индии, Африки, Латинской Америки, Европы. Мы открыты для разговора на тему «судеб мира» со всеми ключевыми мировыми игроками. США предпочитают, судя по действиям, которые они предпринимают, вершить судьбы мира в одиночку путем диктата в стремлении заставить всех действовать так, как считает нужным Вашингтон. Это не новое качество американцев. Вчера я смотрел первый выпуск вашей программы, Дмитрий Саймс и Вячеслав Алексеевич Никонов упоминали, что в той или иной степени все администрации США считают, что Америка - номер один, и она должна нести по всему миру демократию, радость, благополучие, благоденствие. Однако в последнее время (не только в Администрации Д.Трампа, но также и в Администрации Б.Обамы) «прорвалось», наверное, все-таки по Фрейду. Когда Б.Обама сказал: «Мы исключительная нация», когда Д.Трамп сказал, что «Америка прежде всего», и они будут делать так, как нужно американскому народу, это просто обнаженно, в нескольких словах доктрина американского внешнеполитического курса.

Вопрос: Вы работали с шестью американскими госсекретарями и, видимо, с одними Вам было приятнее, с другими менее приятно. До этого Вы были в Нью-Йорке Постоянным представителем России при ООН. У Вас огромный дипломатический опыт. Вы сталкивались с нелёгкими временами, когда были в Нью-Йорке в конце 90-х – это были войны на Балканах, Сербия. Нелегко, наверное, было?

Я помню Ваши выступления в ООН, где Вы часто говорили, если так можно выразиться, с конструктивным сарказмом в отношении американских позиций. Сейчас у меня ощущение, может быть неправильное, что это совсем другой этап российско-американских отношений, когда это не про сарказм, а про какой-то глобальный, тотальный кризис доверия. Ни та, ни другая страна не доверяет друг другу. Дипломатия отступает на второй план. Обе стороны вынуждены полагаться на односторонние меры, и каждая винит другую. Опасна ли эта ситуация? Думаете ли Вы, что дипломатия временно отступила на второй план, или мы находимся в промежутке российско-американских отношений, который может привести к настоящей конфронтации, не исключая никому не нужную, но возможную эскалацию?

С.В.Лавров: Думаю, что дипломатия ещё жива. Ей сейчас приходится нелегко, потому что, в подавляющем большинстве случаев, когда речь идёт о важных международных политических и экономических проблемах, США дипломатию понимают и очень специфически реализуют. Они выдвигают свою позицию в виде требования, как правило, и с несогласными никакого дипломатического разговора, по большому счёту, не ведут. Не согласен – вот санкции. Не хочешь поступать так, как мы говорим - закрываем тебе рынок повышенными тарифами или предпринимаем другие меры. Американцы славятся своими односторонними действиями.

Я не стал бы, хотя это, возможно нескромно, говорить о российской внешней политике, что мы не стараемся отвечать взаимностью на односторонние инстинкты США. Если объективно посмотреть, например, в Сирии или на Украине, мы везде старались сформировать многосторонние форматы.

Что касается вопросов экономической интеграции, то США отказались от Транстихоокеанского партнёрства. Неизвестно, что будет с Трансатлантическим партнёрством, потому что Администрация Президента США Д.Трампа предпочитает договариваться не с ЕС, а с его отдельными странами. США говорят, что уже и ВТО устарела, не нужна, будучи созданной для того, чтобы грабить Америку.

Помимо этого, стоит упомянуть односторонний выход из целого ряда международных договорённостей, таких, как иранская ядерная программа, ЮНЕСКО, Совет ООН по правам человека. Была взята линия на развал Конвенции по запрещению химического оружия с тем, чтобы сделать Секретариат ОЗХО, который называется техническим, послушным инструментом в антисирийском и антироссийском ключе. Это всё односторонние действия.

В области тех же экономических вопросов взаимодействия с внешним миром мы продвигаем евразийскую интеграцию через Евразийский экономический союз, который мы создали с нашими ближайшими союзниками и партнёрами, в тесной координации с Шанхайской организацией сотрудничества. Уже сделали предложение странам-членам АСЕАН присоединяться к этим процессам. Делаем это не в виде ультиматумов, дескать, мы так договорились, такие будут правила, и кто хочет, может присоединиться. Нет, мы идём от жизни и нащупываем такие формы взаимодействия в экономике, инвестиционной сфере, торговле товарами и услугами, в вопросах, регулирующих движение рабочей силы и капиталов, которые будут приемлемы и комфортны для всех, кого мы хотели бы видеть рядом с нами в этих процессах. Так формируется то, что Президент России В.В.Путин назвал идеей Большого Евразийского партнёрства.

Вопрос: Всё, что Вы сказали – очень интересно и, во многом, убедительно (в том числе и для американцев). Но Вы прекрасно знаете Америку. На данном этапе там не очень-то хотят выслушивать российский анализ ситуации, не хотят знать, чем это грозит Америке? Повысилась ли реальная опасность конфронтации между Россией и США в нынешней ситуации или нам просто трудно работать вместе?

С.В.Лавров: Если брать накал политических страстей и риторики, которая выходит за рамки того, что совсем недавно считалось дипломатическими приличиями, то конфронтация и напряжённость нарастает. США инициировали продвижение НАТО к нашим границам уже не просто в виде приёма в члены Альянса всё новых стран из числа наших соседей, но в виде размещения военной инфраструктуры на наших границах. США, Великобритания, Канада, Германия и Франция размещают свои батальоны, тактические группы в Прибалтике и на территории других стран, которые непосредственно граничат с бывшим СССР. Продвигают инициативы принимать в НАТО и страны бывшего СССР, имея ввиду в первую очередь Украину и Грузию. В 2008 г. на саммите НАТО в Бухаресте было громогласно объявлено, что Украина и Грузия будут в НАТО. Им не дали формальное приглашение, которое является обязательным для начала переговоров о практическом присоединении к НАТО, но политический посыл был недвусмысленным - Украина и Грузия будут в НАТО. Через несколько месяцев М.Н.Саакашвили вообразил, что ему теперь всё дозволено и напал на своих граждан, миротворцев в Южной Осетии. Дальнейшее вы можете вспомнить.

То же самое можно применять и к Украине, потому что именно постоянное подтверждение устами натовцев, что украинцы будут в НАТО вскружило голову партии войны в Киеве, в том числе Президенту Украины П.А.Порошенко. Эти люди сейчас наращивают вооружение на линии соприкосновения в Донбассе. Совсем недавно снова прошла информация о том, что американцы направляют туда боеприпасы, вооружение (не только лёгкое стрелковое оружие). Там уже достаточно большое количество инструкторов из США, Канады и других западных стран. Напомню, что в Южной Осетии, по ту сторону линии соприкосновения, на грузинской территории работали американские инструкторы.

Такие пошаговые действия увеличивают риск военной конфронтации, что будет абсолютно неприемлемо для Российской Федерации, о чём американские партнёры были многократно предупреждены.

В то же время, если брать Сирию, механизм предотвращения нежелательных инцидентов работает. Наши военные в постоянном и повседневном контакте. Когда нужно что-то прояснить, американцы обращаются к нам, и мы им даём соответствующие разъяснения. Когда нам необходимо донести до них рискованность тех или иных действий, которые они предпринимают на территории, где они находятся незаконно, без приглашения сирийского Правительства, мы это тоже делаем.

Говоря о дипломатии и о том, кто действует односторонне, а кто - нет, стоит обратить внимание в концептуально-прикладном плане на терминологию, которая сейчас используется. Мы все до недавнего времени призывали друг друга решать проблемы в соответствии с международным правом. Сейчас, если вы посмотрите выступления наших западных партнёров, они всё реже обращаются к этому термину. А от России они требуют уважать миропорядок, основанный на правилах. Вроде бы разницы нет, но не случайно именно эта терминология проникает в международную дипломатическую сферу. Что такое порядок, основанный на правилах? Я приводил примеры, когда правила, установленные СБ ООН, например одобрение иранской ядерной сделки, нарушены, потому что у США изменились правила.

Например, ВТО – это правило? Да, правило. США подписались под этим правилом? Да, подписались. Однако, у них сейчас другое правило о том, что ВТО - вредная организация. Многое и других примеров.

Или, скажем, Крым. В Крыму референдум противоречит миропорядку, основанному на правилах. А в Косово и референдум не нужно проводить, потому что там другое правило: Косово - это исключительный случай, как утверждают наши американские коллеги. Там они, без всякого референдума, объявили себя независимыми, и американцы их признали.

Вопрос: У.Черчиль в своё время говорил, что дипломатия – это искусство говорить правду в наименее оскорбительной форме. У меня такое ощущение, что дипломатия сейчас претерпела инверсию. Говорят, что т.н. «фейк ньюс» – это ложь, в максимально оскорбительной форме. Существуют ли вообще правила в этой «большой игре»?

С.В.Лавров: Я уже вам привёл, как само понятие правил трактуется США и не только. Великобритания тоже отличилась на ниве переписывания международного права и лидировала вместе с американцами в очень неприглядных действиях в рамках ОЗХО, внося поправки в Конвенцию, которая была принята единогласно, меньшинством голосов. Эта история продолжается, и мы может о ней как-нибудь более подробно поговорим.

Самый яркий пример – это доллар. Международная валютно-финансовая система – это правило? Правило, с которым все согласились и многие десятилетия с ним жили, надеясь, что США будут свято выполнять свои обязанности эмитента главной резервной валюты мира. Что сейчас происходит с долларом? Вашингтон им манипулируют, как хочет. Если кого-то надо наказать, то сразу прекращают обслуживание любых банковских операций в долларах. Причём наказывают не только отдельную страну, но и всех, кто с ней, так или иначе, имеет отношения. Разве это правило?

Вопрос: Говоря о возможных опасностях, Сирия, наверное, самая актуальная из них на сегодня. Когда в Вашингтоне смотрят, как я понимаю, на то, что происходит в Сирии, то есть два момента анализа. Первый момент – Россия почти победила. Второй момент – США не могут этого допустить не только из геополитических соображений, но и потому что рассматривают Б.Асада как кровавого диктатора, так как исходят из того, что, если победит он, то это будет не только победа России, но и победа Ирана. Для США победа Ирана неприемлема. Вам лучше меня известна позиция Саудовской Аравии и других союзников США. В США считают, что Америка должна сделать в рамках мира все возможное, чтобы помешать победе России, не идя на войну. Все это, конечно, преувеличение. Позиция России, как я понимаю, чтобы это война закончилась более и менее победой сирийского Правительства и поддерживающей его международной коалиции. Можно ли эти позиции в принципе совместить? Как это можно сделать?

С.В.Лавров: В принципе совместить очень просто. Есть резолюция 2254 СБ ООН, которую, кстати, сочиняли, прежде всего, мы с американцами на уровне министров, с участием других министров «пятерки» постоянных членов, региональных стран, в частности, из Персидского залива. Эта резолюция очень четко постулирует необходимость решать проблемы Сирии на основе искоренения там террористической угрозы, решения гуманитарных проблем, восстановления страны до состояния пригодного для мирной жизни и на основе волеизъявления сирийского народа. В ней сказано, что нужно написать новую конституцию, провести на ее основе выборы, в которых должны участвовать все сирийцы. В ней также записано, что только сам сирийский народ может решать свою судьбу. Мы хотим ровно этого. Больше нас ничего не связывает. Никаких тайн и подковерных договоренностей не существует. Я не могу говорить за всех остальных, кто работает в Сирии. Я говорю только за Российскую Федерацию.

Когда мы пришли на помощь Б.Асаду, если вы помните, это был сентябрь 2015 г., ИГИЛ стоял почти у ворот Дамаска, и его Правительство было готово вот-вот рухнуть. Никто из тех стран, которые сейчас возвышают голос на предмет спасения человеческих жизней, уважения суверенитета и территориальной целостности всех государств, никто пальцем не пошевелил, чтобы предотвратить захват террористами Дамаска, который в этом случае стал бы столицей халифата. Именно это было целью т.н. «Исламского государства Ирака и Леванта». Когда мы помогли законному Правительству Сирии отвести террористическую угрозу, освободить большую часть страны, в том числе такие знаковые города, как Алеппо, Пальмира, Хомс, тогда стало ясно, что в военном отношении Правительство САР действительно побеждает. От ИГИЛ осталась небольшая кучка разрозненных отрядов.

Сейчас самая большая угроза в Сирии – это «Джабхат ан-Нусра», которая мимикрирует, меняет название, забирает под свое крыло менее агрессивные и экстремистские группировки. Тем не менее, это террористы, которые в качестве таковых записаны в специальных решениях СБ ООН.

Мы работаем в Сирии так же, как и Иран, т.н. шиитская милиция, по прямому приглашению законного Правительства и законного члена ООН.

Вопрос: Не беспокоитесь ли Вы, что при таком подходе Вам устроят, если так можно выразиться, «Пиррову победу» в Сирии и попытаются сделать так, чтобы она превратилась для России, как Афганистан для Советского Союза?

Сегодня был очередной твит Президента США Д.Трампа, в котором он предостерег Россию от каких-либо решительных действий в Идлибе, где сосредоточены основные силы террористов. Затем появилась информация, похожая на провокацию, о том, что российские ВС уже начали бомбардировку Идлиба. Это, несмотря на то, что США провели некую «красную черту». Не подходим ли мы действительно здесь к какой-то точке раздела, где может быть опасное развитие событий?

С.В.Лавров: Я сказал только про то, что мы делаем в Сирии. Хотел бы добавить, что все остальные, кроме упомянутых мной отрядов иранцев, проиранских групп, действуют там не на легитимной основе. Это является нарушением территориальной целостности Сирии. Вместе с тем – это реальность. Это понятно. Исходя из того, о чем мы говорили несколько минут назад, о необходимости решать проблемы не односторонними действиями, а искать пути выхода из того или иного конфликта многосторонними шагами, мы вместе с Ираном и Турцией инициировали процесс, который получил название «астанинский формат». Цели, как вы понимаете, в этой «тройке» далеко не во всем совпадают. Нас объединило желание принести мир на сирийскую территорию. Точно также, исходя из этих соображений, мы наладили канал с США по линии военных, который официально называется «канал по предотвращению нежелательных и непреднамеренных инцидентов», который работает.

Именно Российская Федерация вместе с партнерами по «астанинскому формату» выдвинула концепцию зон деэскалации, в которых должно быть уважение режима прекращения огня, за одним исключением. Там не должно быть никакой пощады террористам. Наши партнеры, в том числе американские, заверяли нас, что они обеспечат отмежевание т.н. умеренной оппозиции от террористов. Это было, в том числе, на юге Сирии, где зона деэскалации в районе Дэйр-эз-Зора была создана нами, американцами и иорданцами, опять-таки на основе многосторонних, а не односторонних подходов. Сейчас, когда все зоны деэскалации закрыты, потому что там не осталось террористов, и мирное население возвращается к нормальной жизни, туда идет гуманитарная помощь, мы там создаем необходимую инфраструктуру элементарного жизнеобеспечения. Единственная зона деэсклации сейчас осталась в Идлибе, где сконцентрировано несколько десятков тысяч экстремистов, прежде всего, во главе с «Джабхат ан-Нусрой». Как я уже сказал, неотъемлемым компонентом всех договоренностей по зонам деэскалации было обязательство убрать вооруженные формирования умеренной оппозиции с тех территорий, которые контролируют террористы, чтобы они понесли заслуженную кару.

То, что Президент США Д.Трамп через свой твит предостерегает нас о том, что нужно избегать гуманитарных бедствий, нужно думать о мирных гражданах – это все правильно и абсолютно так. Когда мы нашими ВКС решали проблемы Алеппо, Хомса и Восточной Гуты, где также была зона деэсклации, мы всегда обеспечивали гуманитарные коридоры и всегда предпринимали усилия для того, чтобы с договороспособной оппозицией заключить локальное перемирие. Они подпадали под амнистию сирийского Правительства, складывали оружие и вливались в мирную жизнь в Сирии.

Когда коалиция, которую создали американцы, брала Ракку, а еще раньше в Ираке брала город Мосул, которые были заняты игиловцами, там не было никаких гуманитарных коридоров и не было никаких усилий договориться с кем-то о том, чтобы заключить локальное перемирие и избежать ненужных жертв. Там просто сравнивали с землей. Потом в Ракке месяцами не могли похоронить убитых, прежде всего гражданских, месяцами не занимались разминированием. Только сейчас, почти год спустя, жители начинают потихоньку возвращаться. Поэтому не надо повторять провалы, совершенные, в том числе администрацией Б.Обамы, которая клятвенно обещала, подписалась на бумаге под своим обязательством размежевать умеренную оппозицию от «Джабхат ан-Нусры» и не сделала этого. Сейчас мы наблюдаем такое же подспудное желание, если я правильно понимаю ситуацию, вывести «Джабхат ан-Нусру» из-под ударов.

Что касается «Пирровых побед», то мы их видели достаточно. Видели «победу» США и других натовских стран в Ираке, видели «победу» НАТО в Ливии. Во многом потому, что мы убеждены в полной контрпродуктивности и деструктивности даже таких побед. Мы оказываем поддержку законному Правительству Сирии, чтобы искоренить раз и навсегда террористический очаг, который запылал и зацвел ярким цветом после начала иракской авантюры. Волна терроризма поднялась на небывалую высоту после того, как разрушили Ливию, которая до сих пор не может восстановить свое государство.

Вопрос: Как насчет Ирана? Как Вам известно, для Президента США Д.Трампа и его Администрации – это один из немногих случаев, когда они согласны друг с другом по актуальному внешнеполитическому вопросу. Для Белого дома и для всех в Администрации Иран стал приоритетом. Негативное отношение к Ирану является доминирующим. В Вашингтоне была точка зрения, которая, по-моему, сейчас ослабела, что как-то с Россией по Ирану нужно договориться. Что, если не вводить против России дополнительные санкции, если как-то увидеть возможности сотрудничества с Россией и публично об этом сказать, то Россия могла бы стать, если не союзником, то, по крайней мере, каким-то ситуационным партнером Америки в деле Ирана. Видите ли Вы теоретически такую возможность? Потому что это одна из зон возможного сотрудничества Вашингтона и Москвы, которая действительно могла бы произвести впечатление на американских политиков.

С.В.Лавров: Это вещи, собственно говоря, которыми, по большому счету, мы не торгуем. Я уже сказал, что у нас с Ираном и Турцией, как с нашими партнерами по «астанинскому формату», далеко не во всем совпадают конечные цели в Сирии, но мы все втроем хотим положить конец этой войне и хотим создать условия, чтобы сами сирийцы без вмешательства извне, без попыток навязывать им какие-то рецепты государственного устройства определили свою судьбу. США, когда занимают непримиримую позицию по отношению к Ирану, обвиняя Иран во всех смертных грехах и требуя, чтобы он вообще ушел из любой страны, кроме самого Ирана, перестал даже оказывать политическое влияние на своих соседей и на другие страны этого региона, я думаю, это такой непрофессиональный и нереалистичный подход. Он не может возобладать. Мы должны понимать, как можно государство с тысячелетними традициями, с населением более 75 млн. человек запереть в его границах. У него всегда будут интересы. Другое дело, что эти интересы должны быть законными. Точно так же, как у Саудовской Аравии, у ОАЭ есть свои интересы. У Катара, который совсем небольшая точка на карте, есть свои интересы, он достаточно серьезно влияет на многие процессы, в том числе в Африке, где выступает посредником в целом ряде конфликтов. Главное, чтобы все эти интересы, которые мы не можем не признавать, не приводили к конфликтам, а разрешались через поиск баланса между всеми этими озабоченностями, позывами и побуждениями. Поэтому мы уже давно, не первый год, предлагаем созвать конференцию по безопасности в районе Персидского залива, где принимали бы участие арабские страны этого региона и иранская сторона вместе с Лигой арабских государств, Организацией исламского сотрудничества, с «пятеркой» СБ ООН, с ЕС. Пока это предложение наталкивается на абсолютно слепую позицию: «Нет! Иран – это абсолютное зло, рассадник терроризма!».

Кстати, про терроризм. Где-то год назад, ветераны американкой разведки, американских спецслужб направили открытое письмо Администрации США, где привели сухую статистику: из 14, по-моему, террористических организаций, признанных таковыми в США, только одна является шиитской.

Вопрос: Иран много десятилетий находится под жесточайшими американскими санкциями, которые сейчас ужесточаются в отношении России. Только за последние 4 года 57 официальных раундов санкций. Наша позиция заключается в том, что Россия выдержит, и ни у кого сомнений нет. Готова ли Россия жестко отвечать? Потому что санкции действительно становятся все более далеко идущими, они затрагивают все более деликатные сферы нашей жизни – экономику, финансовый и энергетический секторы. Возможны ли со стороны России какие-то жесткие шаги, которые могли бы действительно поставить, если не предел, то, по крайней мере, обозначить пределы российского терпения?

С.В.Лавров: Я думаю, что предел российского терпения Президент Российской Федерации В.В.Путин уже определял в дипломатической форме, когда общался со своими западными партнерами, прежде всего, с американскими, по поводу той безрассудной политики, которую некоторые из них проводят на постсоветском пространстве. Думаю, когда наши западные коллеги, поддержав, другого слова не подберу, антигосударственный переворот на Украине в феврале 2014 г., тут же стыдливо замолчали, несмотря на то, что они гарантировали соглашение между оппозицией и бывшим Президентом Украины В.Януковичем, которое продержалось ровно одни сутки. Когда мы обратились к США, Германии, Франции, которые были гарантами этой договоренности, и стали спрашивать у них в чем же дело, почему они не призовут к порядку оппозиционеров, которые ими, собственно говоря, пестовались и которых они убедили подписать соглашение с бывшим Президентом Украины В.Януковичем, они стыдливо ушли в тень. Через несколько дней эта новая майданная власть устами одного из лидеров боевиков Д.Яроша, возглавлявшего в то время «Правый сектор», официально заявила, что русским в Крыму не место, потому что русский никогда не будет почитать С.Бандеру и Р.Шухевича, не будет разговаривать на украинском языке и не будет уважать украинскую культуру. Поэтому русских нужно из Крыма убрать. Это же было в конце февраля. Через неделю после того, как новая власть еще попыталась отменить русский язык на территории Украины, как язык, на котором можно общаться в регионах компактного проживания, как минимум, русскоязычного населения. После этого произошло то, что произошло. После этого губернаторы или главы администраций на Восточной Украине сказали: знаете что, ребята, у вас там свой Майдан, свои путчи, вы нас не трогайте, мы сейчас поймем, что происходит хотя бы, и определимся как мы будем дальше действовать. Их же назвали террористами. Кто нападал на Киев и остальную Украину? Донецк и Луганск? Неправда. Они избрали своих глав администраций, потому что старые главы решили присоединиться к майданной власти и уехали оттуда. Нападали-то на них как раз киевские власти, которые эту власть захватили незаконным антигосударственным путем. Ну и потом тот же Д.Ярош: поезда дружбы в Крым, попытка захвата здания Верховного Совета Крыма, все остальное вы тоже знаете. Когда наши западные партнеры нам это вменяют в вину, я исхожу из того, что они поступают нечестно. Потому что вина как раз лежит на них. Они с таким трудом заставили оппозицию и нас уговорили убедить бывшего Президента Украины В.Януковича подписать соглашение 21 февраля 2014 г. Они подписали это соглашение как гаранты, а на утро сказали – «В.Янукович уехал в Харьков, поэтому извините». Так дела не ведут. Срывать зло на нас и обкладывать нас санкциями за то, что они оказались либо неспособными, либо заранее планировали такой сценарий, знаете, не очень прилично. В хорошем обществе так себя не ведут.

Отвечая на вопрос, как мы будем реагировать, скажу, мы уже реагируем. Реагируем точечно, прежде всего в отношении персонажей, которые занимаются русофобской риторикой и русофобскими действиями. Насчет каких-то более жестких реакций - я понимаю искушение нормального человека выместить праведный гнев, если хотите, в отношении авторов той несправедливости, которая творится. А.А.Громыко – великий советский Министр иностранных дел как-то сказал: «Десять лет переговоров лучше одного дня войны». Он был прав. Я, по крайней мере, так считаю. Поэтому мы, несмотря на все, что происходит, вернее, на то, что не происходит, продолжаем настаивать на выполнении Минских договоренностей, будем требовать, чтобы те, кто руководит действиями Киева, заставили киевские власти эти договоренности выполнять. К сожалению, те, кто руководит на Украине нынешней властью – это не те, кто подписал Минские договоренности, как и США, о которых мы, собственно, и беседуем.

Вопрос: Сергей Викторович, ситуация на Украине обостряется. Было очень резкое заявление Президента Российской Федерации В.В.Путина и Ваше заявление после чудовищного теракта, который произошел в Донецке после гибели Премьер-министра ДНР А.В.Захарченко. Вы сказали, что минский процесс должен продолжаться, но жив ли он после всех этих событий? Нужно ли считать совершенно безальтернативным тот процесс, который на самом деле уже несколько лет никуда не ведет, он стоит на месте. Украинская сторона не выполнила ни одного пункта Минских договоренностей.

Со стороны российских политиков звучат очень жесткие заявления. Коммунистическая партия уже заявляет о необходимости признать ДНР и ЛНР. Вступаем ли мы в какой-то новый этап отношений с Украиной? И нет ли здесь опять же опасности столкновения в «большой игре»?

С.В.Лавров: Начнем с того, где мы сейчас находимся – мертв ли процесс или не очень, безнадежен или подает какие-то признаки жизни. Базой являются Минские договоренности – то, что было согласовано в течение 17 часов в феврале 2015 г. на уровне президентов России, Украины, Франции и Канцлера Германии, и было одобрено в резолюции СБ ООН дословно, без каких-либо изъятий, полностью. Там все очень четко прописано. Для того, чтобы двигать вперед обязательства, взятые на себя, с одной стороны, украинским руководством, а с другой – Донецкой и Луганской народными провозглашенными республиками, использовался «нормандский формат», в котором «четверка» – Россия, Франция, Германия и Украина участвовали на уровне экспертов, министров, лидеров по внешней политике и их помощников. Логика этого формата заключалась, прежде всего, в том, что Франция и Германия очень хотели «потрафить» украинскому руководству, которое считало, что садиться за один стол с ополченцами – ниже их собственного достоинства. Но минский документ подписывали как раз ополченцы, от имени украинского руководства подписал бывший Президент Л.Д.Кучма. Минский документ закрепил контактную группу, в рамках которой напрямую встречаются нынешние власти Украины, Донецк и Луганск, в присутствии России и ОБСЕ.

Это единственный формат, который может дать результаты, потому что, только разговаривая напрямую можно надеяться, что ты нащупаешь какие-то шаги, пусть они будут компромиссные, но чтобы они вели тебя к выполнению Минских договоренностей.

Мы не отказываемся от «нормандского формата», но сейчас было бы просто неуместно и кощунственно его собирать, особенно когда ни Берлин, ни Париж не высказали своего осуждения этого политического убийства, которое произошло в Донецке. В более широком плане в условиях, когда ни Берлин, ни Париж не могут повлиять на Президента Украины П.А.Порошенко, который продолжает манкировать своими обязанностями уже не первый год. Единственные, кто может влиять на украинскую сторону, это США. Был назначен специальный представитель, координатор гуманитарной помощи ООН на Украине К.Волкер. Мы с ним поддерживаем контакт через помощника Президента Российской Федерации В.Ю.Суркова, они несколько раз встречались, перезванивались. США осенило, по крайней мере, К.Волкера, что решить все проблемы можно очень просто – взять и ввести в Донбасс – 30-40 тыс. военных под флагом ООН, а также взять под контроль всю эту территорию, включая границу с Россией и создать гражданскую администрацию (человек 500), которая будет руководить всем, что происходит на этих территориях, включая подготовку к выборам. Потом она эти выборы проведет и на блюдечке передаст их результаты киевским властям. Минские договоренности также упоминают выборы, а еще и амнистию для всех, кто участвовал в этих событиях, необходимость возобновления экономических связей, а Донбасс в этой части уже не первый год живет в блокаде, необходимость не просто консультироваться, а достигать согласия киевских властей с Донецком и Луганском о том, как эти выборы будут проходить. Также упоминается, что Донецку и Луганску нужно предоставить особый статус, где будет закреплено право этих людей говорить на русском языке, право согласовывать кандидатуры прокуроров, судей, иметь народную милицию и т.д. Но К.Волкер сказал, что они просто возьмут, оккупируют эту часть, и потом как оккупационная администрация все порешают сами. Не нужно будет никакого статуса и амнистии, они посадят всех, кого захотят.

Если Германия и Франция привержены Минским договоренностям, а они на словах это повторяют, то, наверное, им нужно было бы проявить чуть больше самостоятельности и добиться от Президента Украины П.А.Порошенко выполнения того, что он, глядя в глаза Президенту Франции Э.Макрону и Канцлеру Германии А.Меркель, подписал, и что было одобрено СБ ООН.

Вопрос: Для меня было бы очень интересно услышать, что, если, как сказал Вячеслав, минский процесс не работает, нет оснований думать, что он заработает, и западные партнеры, с Вашей точки зрения, не проявляют готовности выполнять свои обязательства, все это может быть очень не правильно, но если это так, то что бы Вы могли сказать США? Почему они должны сделать для себя приоритетом урегулирование на Украине, какое-то давление на Президента Украины П.А.Порошенко и какие-то обязательства не принимать в ближайшей перспективе Украину в НАТО? Все это было бы для США очень нелегко, особенно для этой конкретной Администрации. Какие аргументы Вы могли бы привести, чтобы США сделали бы это для себя приоритетом?

С.В.Лавров: Почему мы должны убеждать США? Какой у них интерес на Украине? 10 000 километров. Например, в Великобритании есть Фолклендские острова, которые называют Мальвинскими по терминологии ООН. Я не знаю, что США ищут на Украине кроме того, что они хотят создать новый долгосрочный опасный раздражитель непосредственно у границ Российской Федерации.

Я упомянул Фолклендские острова, или Мальвины. Где-то 2-3 года назад ГА ООН в очередной раз рассматривала этот спор между Великобританией и Аргентиной. Вы знаете, что на островах живут подданные Ее Величества Королевы Елизаветы II. В 2013 г. они провели референдум, результаты которого подтвердили, что это британское владение. Аргентина с этим не согласна, и раз в два года ГА ООН вносит резолюцию с призывом к Аргентине и Великобритании сесть за стол и начать договариваться.

Мне один из моих коллег показал послание, которое ему направили из Лондона накануне такого голосования. Там говорится о стране, которая будет направлять свою делегацию в ООН для рассмотрения этой резолюции по Фолклендским островам. Она должна свято чтить записанное в Уставе ООН право на самоопределение, которое имеет приоритет; она должна уважать итоги референдума, который состоялся в 2013 г. на Фолклендских островах, в ходе которого население подавляющим большинством голосов высказало свое желание быть вместе с Великобританией; она должна занять позицию, которая будет уважать все эти принципы. То, что аргентинское правительство ввело определенные санкции против жителей Фолклендских островов после того, как стали известны результаты референдума, вызывает вопрос о том, насколько Буэнос-Айрес привержен демократическим принципам. Я думаю, предложение напрашивается – поставьте вместо Фолклендов Крым, а дальше можно разговаривать про самоопределение и санкции.

Вопрос: Я спрошу Вас о выборах. Заранее извиняюсь, потому что, наверное, этот вопрос, грубо говоря, Вам должен был осточертеть. Все пристают с этим вопросом. Ваш ответ, в общем-то, очевиден. Вот я пытаюсь думать о том, как можно попытаться найти хоть какое-то сближение в российко-американских позициях. Когда я смотрю, в чем конкретно Россию обвиняют в Америке на данном этапе, и что говорят российские политики, включая Президента России В.В.Путина, у меня иногда бывает ощущение, что, может быть, мы спорим о каких-то риторических понятиях. Что, может быть то, что американцы называют вмешательством в выборы, с точки зрения России – есть либо законные действия, либо нормальные действия разведок, или каких-то кустарей-одиночек. Есть ли у Вас понимание того, что делалось Россией, причем не только российским Правительством, но и неофициальными организациями в направлении американских выборов? Мог ли быть разговор с США по этому поводу?

С.В.Лавров: Насчет неофициальных организаций я затрудняюсь ответить. Мы слышали из США сообщения о том, что они засекли вмешательство со стороны каких-то хакеров из Китая, Северной Кореи, еще откуда-то, из Ирана, как и из России. То же самое они говорят и про нас, и про них. Я считаю, что все-таки нужно опираться на какие-то факты. Мы много раз об этом говорим. Нам, улыбаясь, отвечают, что мы прикидываемся, потому что все прекрасно знаем. Как мне сказал бывший Госсекретарь США Р.Тиллерсон, когда он где-то заявил, что у них есть неопровержимые факты о нашем вмешательстве. Я спросил его при встрече, если неопровержимые, покажи. Он улыбнулся и сказал, чтобы я спросил у моих спецслужб, они мне лучше объяснят. Но это же не разговор взрослых людей, правильно?

Вопрос: Вы спросили?

С.В.Лавров: Я, конечно, спросил, а как же.

Вопрос: Что они Вам сказали?

С.В.Лавров: У Р.Тиллерсона?

Вопрос: Нет, у спецслужб.

С.В.Лавров: У наших?

Вопрос: Да.

С.В.Лавров: Мне как-то странно сказать, но вот в чем нас обвиняют американцы? Это презумпция невиновности в американском обществе?

Совсем недавно два факта стали достоянием гласности. Национальный комитет Демократической партии США заявил, что российские хакеры взломали базу данных избирателей. Была проведена проверка, и оказалось, что просто какая-то группа демократов, демократических компьютерщиков проверяли, насколько надежна система регистрации избирателей. Никто даже не извинился. Демократический комитет остался при своем, хотя был посрамлен в своих заявлениях. Сенатор США Б.Нельсон совсем недавно тоже заявил, что российские хакеры взломали электоральую систему Флориды. Тут же стала разбираться ФБР и заявила, что ничего подобного не происходило. Вот это факт.

Теперь факты, которыми мы располагаем. Помимо того, что американский Посол в любой стране считает себя вправе говорить вещи, которые напрямую касаются будущего избирательного процесса в Боснии, Македонии, Сербии, на Украине, тем более. Д.Хантсман – наш коллега, Посол США в России сказал, что у Администрации в Вашингтоне проблемы не с российским народом, а с Кремлем. Такая речь тоже не очень похожа на речь дипломата. Есть факты, когда в 2012 г. у нас были демонстрации оппозиции, в которых участвовали два дипломата американского Посольства. Вы представляете себе, если наш дипломат пойдет на акцию в защиту расовых меньшинств в США? Я думаю, была бы совершенно другая история.

Также, как произошло с М.Бутиной, которую только из-за того, что она хотела сотрудничать с американцами в сфере продвижения идеи свободного ношения оружия, посадили и до сих пор над ней издеваются. Самый интересный факт – когда 3 года назад был принят закон о поддержке Украины в США, в нем черным по белому записано, что Госсекретарь США обязан продвигать демократию в России как напрямую, так и через российские и прочие неправительственные и международные организации. Они постановили выделять на эти цели 20 млн.долл.США в год. Если бы мы себе такое позволили, то как бы Америка реагировала? Я согласен с Вами, что в таких вещах нужно внести какую-то ясность. То, что мы предлагали США, среди прочего, это создание группы по кибербезопасности. Предлагали Б.Обаме и нынешней Администрации. Вроде бы Президент США Д.Трамп проявил интерес, сказал, что это важно для того, чтобы мы рассеивали какие-то взаимные подозрения, но, как и во многих других случаях, Президенту мешают те, кто является исполнителем в политике. А так, на столе переговоров наше предложение о том, чтобы возобновить работу группы по борьбе с терроризмом, создать экономический деловой совет, который бы возглавляли капитаны бизнеса с обеих сторон, а также экспертный совет из политологов и ученых с обеих сторон.

Нет недостатков в предложениях, которые конкретно могли бы помочь нашим отношениям выйти из этого пике.

Вопрос: Возможно ли помочь сейчас нашим отношениям? Скажите, только честно, как закончатся американские выборы в Конгресс, учитывая Ваши возможности на них влиять?

С.В.Лавров: В отличие от тех, кто спекулирует на русофобских темах, мы уважаем американский народ и его выборы.

Вопрос: Тем не менее, Сергей Викторович, 90 % американских СМИ и 78 % избирателей демократической партии уверены, что именно Россия, в том числе Вы, избрали Президента США Д.Трампа. Я не буду задавать вопрос, не жалеете ли Вы о своем выборе. Но, зная степень договороспособности Ваших партнеров – Президента США Д.Трампа, Госсекретаря США М.Помпео, Советника Президента США по национальной безопасности Дж.Болтона, есть ли какие-либо шансы на то, чтобы все-таки сдвинуть российско-американские отношения с той точки замерзания, на которой они находятся?

С.В.Лавров: Что касается выборов, я скажу еще раз, те, кто подобные сплетни и слухи распространяет, совсем не уважают американский народ.

Вопрос: Сергей Викторович, это была шутка.

С.В.Лавров: А я как раз не шучу. Мы, правда, уважаем американский народ и те, кто все списывает на русское вмешательство, не уважают свой собственный народ и своих избирателей.

Что касается перспектив, то всегда хочется надеяться на лучшее. Наши позиции честны, открыты. Мы предлагаем взаимный диалог. Кстати, мы предлагали, в том числе и американцам, подписаться под документом или принять в него без подписания, в котором обязались бы начинать разговор по стратегической стабильности, борьбе с терроризмом и кибербезопасности с тем, чтобы снимать взаимные озабоченности в отношении состояния критических систем жизнеобеспечения государств, внутриполитических процессов, включая выборы. Это было предложено, но реакции мы пока не видим. У меня есть надежда на гражданское общество. Из того небольшого светлого позитива, который мы видим за последнее время, я отмечу совместное празднование 80-летия полета В.П.Чкалова. Оно прошло очень живо, с большим интересом участников. Жалко, что в США об этом мало пишут и рассказывают. То же самое – жив и здравствует диалог Форт-Росс, названный по имени русского поселения в Калифорнии. Американцы ездят к нам, наши общественные организации – в Сан-Франциско, они прекрасно между собой ладят, так же, как и космонавты на международной космической станции.

Поэтому я думаю, что жизнь свое возьмет, отметет все наносное и оставит коренные интересы наших народов, а они, безусловно, только выиграют от взаимного сотрудничества и партнерства.

Россия > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > mid.ru, 5 сентября 2018 > № 2752688 Сергей Лавров

Кумар Субхам: нужен механизм для найма индийских рабочих в Приморье

Межправительственное соглашение между Россией и Индией должно регулировать найм индийских рабочих, в том числе и тех, кто приедет на места северокорейцев, которые возвращаются на родину из-за санкций Совбеза ООН, считает генеральный консул Республики Индия во Владивостоке Кумар Субхам. Об этом, а также о возможном открытии авиасообщения между Владивостоком и Дели и проектах индийских инвесторов в Приморье генконсул рассказал в интервью РИА Новости. Беседовала Светлана Задера.

— Господин Субхам, сообщалось, что делегация Индии примет участие в Восточном экономическом форуме. Сколько участников делегации ожидаете, какие соглашения планируется заключить на форуме?

— Генеральное консульство Индии и посольство Индии в Москве получили приглашение на данное мероприятие. В этом году также планируется делегация из Индии. Кто будет возглавлять делегацию, еще пока не можем сказать, но однозначно это будет кто-то на уровня министра. Также в ВЭФ-2018 будет участвовать деловое сообщество.

В прошлом году была большая делегация из Индии, которую возглавила министр иностранных дел Индии госпожа Сушма Сварадж. Участие в форуме — это знаковое событие, так как Россия и Индия поставили себе цель достичь товарооборота в 30 миллиардов долларов к 2025 году. В связи с этим интерес к развитию сотрудничества, в том числе с российским Дальним Востоком, находится в приоритете, потому что много регионов необходимо охватить, чтобы достичь этой цели.

— В какой стадии находится создание филиала алмазодобывающей компании М. Suresh во Владивостоке? Когда, по предварительным данным, ожидается открытие подразделения?

— Эта компания уже на протяжении последних двух-трех лет изучает рынок Приморского края в этой сфере. В последнее время компания интенсифицировала свои поиски, сосредоточилась на Приморском крае более детально и предметно. У них уже состоялась встреча с одним из вице-губернаторов Приморского края, в том числе когда представители компании были во Владивостоке.

Компании были предоставлены две-три локации во Владивостоке и окрестностях для возможного размещения там предприятия. Сейчас они ведут оценку, рассматривают данные площади, и я уверен, что в ближайшее время они примут решение. Однозначно будет открытие филиала, но когда это произойдет, еще не могу сказать.

— Не планирует ли расширять компания KGK фабрику по огранке алмазов во Владивостоке? Планирует ли компания новые проекты в алмазогранильной сфере в Приморье?

— Открытие их предприятия было анонсировано на прошлом Восточном экономическом форуме, на котором индийскую делегацию возглавляла министр иностранных дел Индии госпожа Сушма Сварадж. Тогда было объявлено об открытии их фабрики во Владивостоке. В тот момент несколько сотрудников уже работало на их производстве. К концу этого года компания планирует выйти на промышленную мощность.

Относительно увеличения производства — я не обладаю такой информацией, но те заявленные мощности и те планы, которые они анонсировали, они планируют достичь до конца этого года.

— Почему две крупные компании по работе с алмазами из Индии приходят в Приморский край? Здесь рабочая сила дороже, чем в Индии.

— Большинство сотрудников — это индийские сотрудники. Компания привозит сюда своих специалистов из Индии, в том числе компании нанимают и местный персонал в соответствии с разрешениями, по которым они могут привлечь русских граждан.

Один из основных моментов — это те режимы, которые были анонсированы на Дальнем Востоке: режим свободного порта и территории опережающего развития. Те условия, которые созданы на этих территориях, очень привлекательны для индийских бизнесменов, которые заинтересованы в работе не только в Приморье, но и в других регионах Дальнего Востока.

Приморье находится относительно близко к Якутии, основному источнику алмазов, и в то же время его близость к странам Азиатско-Тихоокеанского региона является удобной для дальнейшей поставки продукции в эти страны.

В рамках данных производств планируется организация центра по обучению местных жителей. Российские граждане смогут учиться огранке алмазов и в дальнейшем трудоустроиться на этом предприятии. Там уже работает ряд российских граждан, которые прошли обучение.

— Врио губернатора Приморского края Андрей Тарасенко говорил о развитии ткацкого предприятия в Приморье с участием индийского бизнеса. На какой стадии сейчас проект?

— Недавно был на встрече с господином Тарасенко. Он поднял этот вопрос, выразил заинтересованность в создании такого предприятия в Приморье. В настоящий момент концепция предприятия на стадии обсуждения, разрабатываются детали производства. В том числе я связывался с федерацией индийской промышленности, обсуждал детали, возможно, что в ближайшее время данное производство будет налажено. Трудно говорить о конкретных датах, потому что буквально недавно состоялось обсуждение проекта.

— Какие сферы, кроме чаеразвесочной и алмазогранильной, интересуют индийских инвесторов на Дальнем Востоке? Обсуждаются ли новые совместные проекты в ДФО?

— Как вы знаете, индийские предприниматели активно сотрудничают в нефтегазовой сфере на Сахалине, в огранке алмазов в Якутии. На Петербургском экономическом форуме министр торговли и промышленности Индии Суреш Прабху встретился с вице-премьером господином Юрием Трутневым и с министром по развитию Дальнего Востока господином Александром Козловым. Состоялся обмен мнениями по тем областям, в которых можно интенсифицировать двустороннее сотрудничество. В частности, были отмечены такие сферы, как лесная промышленность, деревообработка, огранка алмазов, золотодобыча, фармацевтическая сфера, сельское хозяйство и поставки чистой питьевой воды.

Также одна из крупнейших компаний Индии Tata Power вовлечена в разработку Крутогоровского месторождения на Камчатке. Это один из крупнейших проектов, который компания из Индии реализует на Дальнем Востоке. Там очень большой потенциал.

При министерстве по развитию Дальнего Востока существует Агентство по привлечению инвестиций и поддержке экспорта. Анонсировалось открытие представительства данного агентства в Индии, в Мумбаи, с целью информирования потенциальных инвесторов из Индии о тех возможностях, которые предоставляет Российская Федерация на Дальнем Востоке. Это очень важный шаг. В частности, на прошлом Восточном экономическом форуме было анонсировано открытие российско-индийского делового совета. Представительство данного совета существует в Индии в рамках структуры "Инвестируй в Индию". Данный совет оказывает очень хорошую поддержку как индийским предпринимателям, так и российским предпринимателям, которые ищут контрагентов и партнеров в Индии.

Относительно сотрудничества в фармацевтической сфере в настоящий момент я могу сказать, что ряд индийских компаний, таких как Advance Pharma, Hetero Labs, Sun Pharma, очень заинтересованы в выходе на российский фармацевтический рынок и стремятся к совместному сотрудничеству с российскими компаниями.

— Когда может пройти День индийского инвестора, который анонсировало Минвостокразвития РФ? Как вы думаете, что должно быть в повестке этого форума?

— Министерство по развитию Дальнего Востока анонсировало о проведении данного мероприятия, обсуждались основные моменты. Такое событие будет проводиться впервые на Дальнем Востоке, но детали, к сожалению, я не могу точно сказать. Сейчас все заняты подготовкой к Восточному экономическому форуму. Мы полагаем, что на этот раз День индийского инвестора состоится.

— Как вы думаете, реально ли открытие авиасообщения между Владивостоком и индийскими городами и когда его можно запустить? И какой рост турпотока это может дать?

— В прошлом году во время визита чрезвычайного и полномочного посла Индии в Приморье на встрече с врио губернатора господином Тарасенко также обсуждался этот вопрос. В частности, он обсуждался на недавней протокольной встрече с губернатором. В настоящий момент все упирается в экономическую целесообразность этого предприятия. Конечно, прямое авиасообщение будет способствовать увеличению туристического потока как из регионов Дальнего Востока, так и из Индии.

В настоящий момент необходимо провести экономическую оценку этого направления, и только после этого можно говорить о регулярности рейсов. Из Дальнего Востока туристический поток не такой большой, как из центральных регионов России — Москвы и Санкт-Петербурга. Во многом это связано с отсутствием прямого сообщения и сложностью поездки в Индию. Сейчас в Индию можно долететь через Сеул, Токио или Гонконг, Москву. Возможно, в некоторых случаях гражданам необходима транзитная виза, что накладывает свои сложности.

Хочу подчеркнуть, что недавно правительство Индии ввело электронную визу, которая оформляется через интернет. Отметка в паспорте ставится по прибытии. Россия занимает третье место после Великобритании и США по количеству туристов, приезжающих по электронной визе. Из Дальнего Востока заявителей пока мало, мы связываем это с проблемами транспортного сообщения.

— Сколько сейчас жителей Дальнего Востока обращается к вам за визой каждый год? Есть ли положительная динамика?

— Количество заявителей из Дальнего Востока скромное по сравнению с числом туристов из Москвы и Санкт-Петербурга. Но в целом динамика положительная. Это также зависит от сезона. В летнее время туристов больше.

— Если мы говорим об открытии авиасообщения, с каким городом может быть связано Приморье?

— Сейчас обсуждается авиасообщение Владивосток — Дели.

— Власти Приморья часто говорят про привлечение рабочих из Индии. Компании уже начали их привлекать? Если да, то о каком количестве рабочих идет речь? Не сложно ли им будет работать в Приморье, ведь климатические условия очень сильно отличаются?

— Хотелось бы обозначить бэкграунд этого вопроса. После санкций Совета Безопасности ООН, в частности, в Приморском крае появилась информация о недостатке рабочей силы, связанная с возвращением рабочих в КНДР. Генеральное консульство стало получать заявки от компаний, заинтересованных в привлечении рабочих трудовых специалистов из Индии. Законодательное собрание Приморского края проводило круглый стол о привлечении иностранной рабочей силы на территорию. Генеральное консульство Индии участвовало в этом круглом столе. Все положения, заключения этого рабочего стола были приняты в работу и переданы в другие инстанции в Индии.

По срокам и количеству работников я пока не могу сказать, но хочу отметить, что индийские граждане уже работают на Дальнем Востоке. Относительно климатических условий, те возможности, которые предлагают работодатели в странах Ближнего Востока, более приемлемы для индийских граждан, они лучше подходят, и под них не надо подстраиваться. Здесь холоднее, поэтому, возможно, работа на открытых площадках, например в строительстве, может быть проблематична в зимние периоды.

Относительно количества работников строит отметить, что многое зависит от системы квотирования и, в частности, от тех квот, которые распределены и выделены на конкретную компанию, которая занимается привлечением рабочих. Это те данные, которыми мы не располагаем.

— Из-за санкций СБ ООН из Приморья вернется на родину 10 тысяч северокорейцев уже в этом году. Вы видите на этом фоне резкое увеличение интереса к работникам из Индии?

— Сейчас еще трудно об этом судить. Консульство получало заявления от работодателей и заявки на закрытие тех или иных вакансий, но я хочу подчеркнуть, что мы заинтересованы в подписании на межправительственном уровне соглашения, которое бы регулировало этот вопрос. Чтобы был четкий механизм, который бы регулировал найм и приезд сюда индийских рабочих. Сейчас это находится на стадии обсуждения и конкретики нет.

— Уже несколько лет Приморский край активно развивает сотрудничество с Индией. Не планируете ли проведение новых культурных мероприятий в Приморье? Возможно ли обновление или расширение формата мероприятий, которые уже проводятся?

— Мы знаем, что россияне очень любят индийское кино, индийские танцы. Это очень важно для нас. Консульство организовывает различные мероприятия: фестивали, показы кино в регионах Дальнего Востока. В том числе генеральное консульство проводило ряд однодневных фестивалей Индии в городах Приморья. Вновь был организован большой фестиваль индийской культуры и индийского танца "Индийское лето".

Также в этом году был организован индийский кинофестиваль в Улан-Удэ, администрация города оказала поддержку. Во Владивостоке консульство тоже планирует организовать такой кинопоказ.

Мы недавно праздновали четвертый Международный день йоги в различных регионах Дальнего Востока.

Этот год особенный. Министерство культуры Индии организует большой фестиваль Индии в России. Сроки проведения: сентябрь 2018 — сентябрь 2019 года. Различные ансамбли и танцевальные коллективы приедут и сюда, в Приморье. Этот фестиваль приурочен к 70-летию независимости республики Индия. Последнее мероприятие такого масштаба проходило в 1987 году.

Светлана Задера

Россия. Индия. ДФО > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 18 июля 2018 > № 2696086 Кумар Субхам

В. Жидкин: комплексный подход к развитию ТиНАО позволил Москве создать новые точки экономического роста

Почти шесть лет назад, 1 июля 2012 г., к Москве были присоединены территории общей площадью 148 тыс. га в юго-западном направлении, ранее входившие в состав Московской области. В результате административно-территориальной реформы площадь Москвы увеличилась примерно в 2,5 раза, ее состав пополнился 19 поселениями и двумя городскими округами (Троицк и Щербинка). О том, что было сделано на новых территориях за шесть лет и что будет сделано в будущем рассказал в интервью руководителю отдела инфраструктуры и технологий Агентства городских новостей «Москва» Вадиму Климову глава департамента развития новых территорий Москвы Владимир Жидкин.

- Владимир Федорович, расскажите, пожалуйста, о том, как проходило обсуждение возможного присоединения новых территорий.

- Происходило это, скажем так, в другой экономической ситуации, это был 2011 г. Тогда были планы по размещению на новых территориях федеральных органов власти, органов власти Москвы, это было одной из основных идей, которая предшествовала этому решению. Понятно, что для размещения учреждений такая большая территория, как ТиНАО, была не нужна. Но в то же время данная территория очень хорошо подходила для будущего развития с точки зрения логистики.

При этом понятно, что кроме органов власти думали о размещении там объектов по созданию крупных предприятий с рабочими местами, проектов рекреационных с учетом того, что половину территорий занимают леса. Были такие планы, идеи. Было очень интересно, неоднозначно. Мы слышали разные мнения по этому поводу, мнение профессионалов, урбанистов, архитекторов. Это тема обсуждалась на различных форумах. Был международный конкурс по развитию новых территорий, это было в 2012 г. в итоге было несколько финалистов. Они какую-то часть времени работали над этим проектом, потом мы уже собирались экспертной группой и заслушивали каждый проект.

- Как именно проходило обсуждение проектов? Какие идеи выдвигали конкурсанты?

- Это была новая, непривычная ни для кого из участников работа нового формата. Были разные мнения по этому поводу, но если говорить в целом о концепциях, то они особо не привязывались к размещению федеральных органов власти. Конкурсанты просто работали над развитием этой территории. Соответственно при наличии разных мнений, которые мы заслушивали на комиссиях по международному конкурсу, была общая некая структура развития этих территорий. Так как она имеет определенную форму, у всех была похожая концепция развития территорий с учетом только каких-либо деталей. Детали у всех были разные, были разные идеи, но общая структура по форматам точек роста, центрам градостроительного развития. Это прослеживалось в работе по сути каждого участника.

- Какую задачу мог бы решить потенциальный переезд органов власти на территорию, ставшей в итоге Новой Москвой?

- Когда речь шла о переносе федеральных органов власти, то да, конечно, говорили о том, что при переезде каких-то отдельных министерств и учреждений, поменяется схема миграции, она станет маятниковой. Поменяется трафик, многие будут из Москвы, из центра выезжать утром в направлении Московской области и Новой Москвы и соответственно, это позволить разгрузить основные магистрали в этом направлении. В том числе была эта идея. Плюс была задача снять перегрузку не только административных учреждений, но и посещения этих учреждений, когда все едут в центр, посещают сами министерства и учреждения. Понятно, что в отдельных местах есть очень большая перегрузка этих потоков.

- Какие варианты присоединения вообще рассматривались? Какие еще территории теоретически могли стать Москвой?

- Это обсуждение проходило между Москвой и Московской областью. Москва предлагала различные варианты, область эти варианты, соответственно, рассматривала. Я на тот момент был заместителем губернатора Московской области. И мы тогда рассматривали территорию, которая была наименее застроена, что логично. С одной стороны, для Москвы на этой территории есть место для развития территорий. С другой стороны, там, где уже были крупные заводы, предприятия, это уже генерация доходов, зачем это передавать? И зачем Москве нужна территория с крупными городами и крупными объектами без места для развития? Логика сработала в интересах и Московской области, и Москвы. Так было принято решение.

Насколько я помню, на словах обсуждались варианты, чтоб территория была не так вытянута и уходила чуть на север, вверх, чтобы она была в форме части кольца, чтоб зона примыкания была шире. Но при таком варианте на потенциально новые территории попадали уже крупные города и развитые территории, и не оставалось места под развития. Выше уже Одинцово, Красногорск, это крупнейшие города. Присоединение Красногорска обсуждалось. Потом все сошлись на существующем варианте, потому что на тот момент на этих территориях проживали постоянно 224 тыс. человек. Это одна пятая часть одной префектуры, а территория больше, чем сама Москва.

- Что было дальше, после международного конкурса?

- Для нас было очень важно, мы должны были услышать мнение урбанистов, профессионалов, перед тем, как принимать какие-то решения. Такие территории нельзя было развивать без глубокой проработки, без участия профессионалов, специалистов в этой области. И вот после того, когда мы это все услышали и проанализировали, мы увидели, что данную территорию можно развивать параллельно с разработкой генерального плана.

Для того, чтобы начать разрабатывать собственный генеральный план, мы учитывали утвержденные генеральные планы муниципальных образований, которые оформлялись в Московской области. Мы очень быстро разработали территориальную схему развития и с учетом генпланов муниципальных образований и территориальной схемы развития «новой» Москвы мы приступили к строительству объектов, особенно инфраструктурных, которые точно уже не повлияли бы на разработку генерального плана. Решение было принято, и я считаю, что оно было оправданно, что никаких непродуманных и несогласованных решений принято не было.

- Какие плюсы и минусы были у территорий, которые позднее стали Москвой?

- Из плюсов отметим логистику, свободные пространства, рекреацию, вылетные магистрали, аэропорты. Основной минус - узкая зона примыкания к «старой» Москве. Территория вытянутая, поэтому концентрация транспортных сообщений приходится на узкое горлышко – это Киевское и Калужское направления. Это было одним из самых сложных направлений при разработке всех концепций у проектных групп. Для нас были важны их оценки рисков, их комментарии. При формировании транспортной схемы было понятно, что нам на новых территориях необходимо будет развивать все виды общественного транспорта.

- Какие проблемы приходилось решать в первое время сразу после того, как территории были присоединены?

- Жителей Новой Москвы настораживало строительство магистралей вдоль коттеджных поселков. Это один из факторов, характеризующий настроение жителей в момент разработки генерального плана, когда мы проводили общественные слушания по генеральному плану. С одной стороны, до ряда деревень и СНТ тяжело было доехать, но с другой стороны, никто не хочет, чтобы у него рядом была магистраль. Из 30 тыс. предложений по генеральному плану, которые были на публичных слушаниях, 15 тыс. касалось вопросов изменения маршрутов транспортных коридоров. Мы после этого проводили согласительную комиссию, и мы максимальное количество всех предложений и обращений и пожеланий учли при разработке транспортной схемы к генеральному плану.

- Вы учитывали международный опыт при работе над проектом Новой Москвы? Реализовывались ли в принципе в мире подобные проекты?

- Мировой опыт, конечно, есть, мы смотрели Сингапур, Гонконг, как развивались китайские города, мы мировой опыт изучали. Изучали развитие транспортной инфраструктуры, создание мест приложения труда, размещение центров развития территории. Мы это все смотрели, для нас самое главное было и остается - комплексное развитие города. Без этого проект будет несбалансированный. Все, о чем сегодня говорят урбанисты, это является главным - комфортная среда обитания для человека. Это должно быть главным. Раньше об этом мало говорили 10-15 лет назад. Комфортная среда, удобные общественные территории, чтобы это было интегрировано, и самое главное, что сегодня у нас для этого ресурс есть. При проектировании у нас есть ресурс для того, чтобы учитывать все интересы граждан при реализации любого проекта.

- Как думаете, будут увеличиваться темпы прироста населения в связи с тем, что будут видны явные и неоспоримые плюсы территории? Еще больше метро, больше дорог.

- Мы пока оцениваем, что прирост населения будет проходить в ближайшее время в той же динамике, что и предыдущие годы. Без скачков, снижения не будет, но будет прибывать. Но при этом мы большую работу сегодня проводим по созданию мест приложения труда, различные механизмы мотивации, в том числе и правила землепользования и застройки, по которым сегодня не выдаются дополнительные решения на жилищное строительство. Мы должны четко быть уверены, что объекты с местами приложения труда не отставали от жилищного строительства. Об этом знают все инвесторы и весь рынок, что главная наша цель - не опаздывать с коммерческими объектами по рабочим местам от жилищного строительства.

Мы считаем, что при более активном строительстве таких объектов может начаться уже увеличение темпов приобретения жилья и прироста населения. Тем более, что за последние несколько дней я провел несколько переговоров по размещению предприятий - молокозавод хотим построить новый, мясокомбинат, завод специй инвесторы хотят построить.

- Подведем итог: присоединение территорий позволило Московской области не задерживать развитие этих территорий, столица приобрела рекреационные зоны, перераспределила транспортные потоки. Присоединение либо уже решило, либо дало толчок к решению накопившихся проблем.

- Новая территория позволила такому крупному мегаполису как Москва создать несколько направлений перспективного развития, которых раньше не было. Во-первых, рекреация - это неоспоримая вещь. Объекты рекреационные, масса крупных объектов для отдыха, активного отдыха, будут появляться на новой территории, и это будут московские объекты, они будут на московской территории. Дальше очень важный фактор, о котором мы пока не так много говорим - это возможности для жителей Москвы. Ведь человек, проживающий в Москве, он хотел оставаться москвичом и не хотел переезжать на постоянную основу в какой-то областной городок или областной населенный пункт. А сегодня он остается москвичом, но при этом перед ним открывается масса возможностей по проживанию. Хочешь - купи себе домик в Москве, хочешь - квартиру в двухэтажном доме купи, хочешь - купи таунхаус. Пожалуйста, на любой выбор, на любой вкус есть жилье, которое сегодня строится, я специально уберу представку «новой», которое строится в Москве.

АГН МОСКВА

Россия. ЦФО > Недвижимость, строительство. Транспорт > stroi.mos.ru, 3 июля 2018 > № 2737259 Владимир Жидкин

Интервью Министра иностранных дел России С.В.Лаврова британскому телеканалу «Канал 4», Москва, 29 июня 2018 года

Вопрос: Как стало известно, в Хельсинки пройдет саммит, на котором ожидается встреча президентов России В.В.Путина и США Д.Трампа. Это проявление того самого «постзападного» мирового порядка, о котором Вы говорили ранее? Этот миропорядок уже существует?

С.В.Лавров: Вы знаете, я считаю, что в пост-западном мире мы живем уже сегодня, но его формирование еще не закончилось, потребуется еще много времени. По сути, это целая историческая эпоха. Определенно, после почти пяти столетий доминирования так называемого коллективного Запада, не так уж и просто адаптироваться к новым реалиям – теперь есть и другие экономические и финансовые, политические центры силы. Это Китай, Индия, Бразилия. Кроме того, африканские страны будут играть все более значимую роль, как только они разрешат, по крайней мере, часть существующих на континенте конфликтов. Россия, конечно же, хочет быть независимым игроком на международной арене в том смысле, что мы не хотим подрывать международное право, однако те решения, которые мы будем принимать на основании положений международного права, не будут сформированы с оглядкой на какое-либо давление, финансовый фактор, санкции, угрозы и что бы то ни было еще.

Вопрос: И строит этот новый миропорядок Россия, так?

С.В.Лавров: Не Россия создает новый мировой порядок – этот процесс продиктован естественным историческим развитием. Нет смысла надеяться на то, что новых игроков, сильных экономически и финансово, можно сдержать. Нельзя игнорировать их роль в мировой торговле и глобальной экономике. Сейчас предпринимаются попытки этот процесс замедлить через новые тарифы и санкции, которые так или иначе нарушают принципы ВТО. Такая реакция вполне ожидаема – на лицо попытки сдержать формирование новой объективной реальности, которая не зависит ни от одного руководства какой-то страны.

Вопрос: Но Европе-то есть чего бояться в том миропорядке, который Вы только что обрисовали и который включает разные категории стран. Но о странах ЕС Вы ничего не сказали – будут ли они его частью? Или у членов ЕС есть причины для беспокойства?

С.В.Лавров: Что касается ЕС, то, конечно, они часть того самого коллективного Запада, и в его рядах теперь и некоторые восточноевропейские страны. Но Европейский союз, без сомнения, очень важная составляющая любого мирового порядка. Что касается Российской Федерации, для нас ЕС – крупнейший торговый партнер, и это несмотря на все события и ту печальную ситуацию, которая сформировалась из-за неправильной интерпретации понятия государственного переворота. С 2014 г. объем торговли между Россией и ЕС снизился на 50%, однако он все равно составляет более 250 млрд долларов. ЕС – наш главный торговый партнер, если мы возьмем весь союз в целом, как одну единицу.

Сейчас Европейский Союз борется за то, чтобы не затеряться в формирующемся миропорядке, и дается им это не так уж просто. Причина в том, что ЕС во многом полагается на США, и многие члены союза хотели бы и далее сохранить такое положение дел. Но есть и другие страны, они считают, что ЕС должен быть несколько более самодостаточным, например, в военных вопросах. Стоит упомянуть инициативу Франции, Президента Э.Макрона, и Германии по наращиванию своего собственного европейского оборонного потенциала. Это и есть одно из проявлений того, о чем я говорю.

Я наблюдаю за событиями саммита ЕС, который сейчас проходит, в частности, за дискуссиями по миграционным вопросам. У меня появилась интересная мысль касательно отношений НАТО и ЕС. Страны НАТО активно бомбили Ливию, превратив ее в своего рода «черную дыру», из которой потоки нелегальных мигрантов устремились в Европу. А теперь ЕС вынужден «убирать» за НАТО.

Вопрос: Вы упомянули действия НАТО в Ливии, а как же вмешательство России в Сирии? Это также причина исхода миллионов мигрантов.

С.В.Лавров: У меня есть контраргумент. Действия России в Сирии основываются на официальном запросе со стороны легитимного правительства страны, которое признается в качестве официального представителя Сирии в ООН. Официальное приглашение было получено в сентябре 2015 года – спустя четыре с половиной года после начала в Сирии «арабской весны». К моменту, когда мы пришли на помощь легитимным властям страны, основная часть беженцев уже покинула ее границы.

Вопрос: Вы говорите о легитимном правительстве Сирии, но именно оно и ответственно за убийство сотен тысяч своих граждан. Миллионы людей остались без крыши над головой. Животное, которое травит людей газом – так назвал его (Президента Б.Асада) Д.Трамп. Как Вы можете спать спокойно, зная, что у вас такой союзник?

С.В.Лавров: Я бы не хотел пускаться в обсуждения тех эпитетов, которые Д.Трамп использовал в отношении некоторых мировых лидеров. Мнения могут поменяться. Я хочу сказать, что это же война. Это война, которая началась из-за ошибок, допущенных всеми сторонами, в том числе сирийским Правительством. Я считаю, что народные волнения можно было успокоить политическим путем еще на начальном этапе. То, что мы сейчас наблюдаем – результат попытки внешних сил использовать складывавшуюся ситуацию для перекраивания карты Ближнего Востока и Северной Африки. Эти силы вошли на территорию Сирии без приглашения и начали реализовывать там свои планы.

Предпринимаемые нами, Турцией и Ираном усилия (а силы обеих этих стран присутствуют на территории Сирии, Ирана – по официальному приглашению, а Турции – без него) позволили дать начало так называемому астанинскому процессу, астанинскому формату. Правительство Сирии, принимая во внимание тот факт, что сотрудничество России и Ирана с Турцией позволило снизить градус конфликта, поддержала создание астанинского формата переговоров, который включает и представителей вооруженной оппозиции. В рамках этого процесса стороны регулярно встречаются и работают над созданием условий, необходимых для реализации резолюции 2254 СБ ООН.

Вопрос: Позвольте мне вновь задать вопрос об Б.Асаде. Многие хотят знать, что Вам нравится в сирийском президенте?

С.В.Лавров: Дело не в том, нравится нам кто-то или нет – дипломатия и политика не сводятся к чьим-то предпочтениям или неприязни. Эти понятия лежат в плоскости межличностного общения. Президент Б.Асад отстаивает суверенитет своей страны. Он защищает свою страну и в более широком смысле весь регион от террористов, которые в сентябре 2015 года были в состоянии через несколько недель захватить Дамаск.

Мы не хотели повторения трагедий последних двух десятилетий. Даже более чем двух, ведь все это началось ближе к концу прошлого столетия в Афганистане, когда США начали оказывать военную, финансовую и иную поддержку моджахедам, сражавшимся с советскими войсками. Не буду подробно останавливаться на том, почему советские войска находились в Афганистане, они были в стране на законных основаниях, поскольку их туда пригласило правительство Афганистана. США решили использовать моджахедов против советских войск. Американцы надеялись, что после того, как афганские моджахеды выполнят возложенную на них задачу, с ними можно будет как-нибудь совладать. Именно так и появилась «Аль-Каида», и США полностью потеряли контроль над созданным ими «чудовищем». Позже началась военная авантюра США в Ираке, авантюра незаконная, о чем сегодня знают абсолютно все - даже Т.Блэр признал, что операция была ошибкой. Однако сути дела это не меняет: аналогично «Аль-Каиде», зародившейся в результате деятельности США в Афганистане, ИГИЛ стал следствием вторжения в Ирак. А после того, как вразрез с резолюцией Совета Безопасности ООН началось военное вторжение в Ливию (как сейчас в Сирию), на свет появилось еще одно «чудовище» - «Джабхат ан-Нусра». Сколько бы эта организация не меняла свое название, ее террористическая суть остается неизменной. Все, что цивилизованный Запад пытается принести на Ближний Восток и в Северную Африку, в конечном итоге оказывается в интересах террористов.

Вопрос: Это очень впечатляющий экскурс в историю, но я бы хотела поговорить с Вами не о прошлом, а о настоящем, в том числе о Президенте Сирии Б.Асаде. Вы говорите о том, что вопрос не в том нравится он или нет. Означает ли это, что Россия готова к ситуации, при которой он уйдет с поста президента по окончанию войны?

С.В.Лавров: Это позиция не просто России, а всего СБ ООН – института, одобряемого всеми без исключения странами на планете. Позиция эта состоит в том, что будущее Сирии должно определяться народом Сирии, должна быть принята новая конституция, на основе которой проведены выборы – свободные и справедливые, под наблюдением ООН, причем все граждане Сирии должны иметь право голоса.

Вопрос: Иными словами, для России не имеет значения, уйдет Б.Асад или останется, поскольку это будет зависеть исключительно от самих сирийцев?

С.В.Лавров: Да, они должны решить. И эту позицию, которую многие отвергали в период после начала сирийского кризиса, сегодня разделяет все больше стран.

Вопрос: Имеет ли для Вас значение, когда Россия выведет войска из Сирии? Президент России В.В.Путин впервые заговорил об этом еще в марте 2016 года, когда он заявил, что Россия выполнила основные задачи своей военной операции в Сирии. В декабре 2017 года мы услышали еще одно подобное заявление. Можно ли ожидать, что к концу этого года Россия полностью уйдет из Сирии?

С.В.Лавров: Нет. И я не считаю, что это тема, по которой мы можем вести разумный диалог. Мы не приветствуем навязывание искусственных сроков, однако целенаправленно снижаем наше военное присутствие в Сирии. На днях состоялся очередной вывод войск из страны, о чем недавно говорил Президент В.В.Путин – более тысячи военнослужащих, а также часть самолетов и военной техники вернулись в Россию. Все зависит от реального положения дел «на земле». Нам вместе с нашими коллегами, вместе с сирийской армией и при поддержке оппозиции, которую я бы назвал «патриотической оппозицией», удалось не допустить создания халифата, как планировали боевики из ИГИЛ. Но отдельные элементы ИГИЛ все еще остаются на территории страны, как и боевики «Джабхат ан-Нусры». Сегодня они стремятся не допустить полноценной реализации соглашения по южной зоне деэскалации в Сирии. Иными словами, часть боевиков продолжает свою деятельность. Кроме того, у нас в Сирии есть военные объекты (я бы не стал называть их полноценными базами), в частности, две площадки, где размещаются наши военные корабли и авиация, и их имеет смысл оставить там на некоторое время.

Вопрос: Безусловно, сирийская проблематика будет на повестке саммита в Хельсинки. Однако сейчас я хотела бы обсудить ряд других вопросов. Например, упомянутые вами санкции. Считаете ли Вы, что с России снимут санкции даже несмотря на то, что в ЕС совсем недавно обсуждали вопрос об их продлении? Удастся ли Вам договориться с Президентом США Д.Трампом по этому вопросу?

С.В.Лавров: Я упоминал санкции лишь в контексте ухудшения отношений. Мы вводим контрсанкции не для того, чтобы с нас сняли уже наложенные на нас санкции. Это решение должно быть принято теми, кто эти санкции изначально наложил. Именно они должны решить для себя, чего они хотят - сохранения существующего положения дел или победы здравого смысла.

Вопрос: Но совсем недавно Президент В.В.Путин говорил, что ему бы хотелось снятия санкций с России.

С.В.Лавров: Естественно. Мы ничего не имеем против того, чтобы санкции сняли. Но мы также можем использовать предоставляемые ими возможности для развития собственных мощностей в ключевых секторах экономики, национальной безопасности и в других областях, на которые полагается суверенное государство. В последние годы мы уяснили для себя, что в этих сферах на Запад полагаться нельзя - нельзя полагаться на западные технологии, ведь их работу могут приостановить в любой момент, нельзя полагаться на товары повседневного спроса для населения, поступающие с Запада, ведь их поставки всегда могут оборвать. Мы извлекли для себя много полезных уроков. Однако мы, безусловно, не будем выступать против снятия санкций, и если это случится, то мы ответим симметричным образом и снимем наши санкции, принятые в ответ на западные.

Вопрос: На какие уступки Россия готова будет пойти на предстоящем саммите? Предположим, Д.Трамп попросит выдать США Э.Сноудена. Готовы ли Вы рассмотреть такой вариант?

С.В.Лавров: Я никогда не обсуждал Э.Сноудена с новой американской администрацией. Президент В.В.Путин озвучил позицию России по этому вопросу еще несколько лет назад - решение о том, возвращаться в США или нет, принадлежит самому Э.Сноудену. Мы уважаем его права и не можем просто выгнать его из страны против его воли. Э.Сноуден оказался в России даже без американского паспорта, потому что он был аннулирован во время его перелета из Гонконга.

Вопрос: То есть такой вариант обсуждаться не будет?

С.В.Лавров: Я не знаю, почему все стремятся задать именно этот вопрос в связи с саммитом. Решать судьбу Э.Сноудена может только он сам.

Вопрос: Можете ли Вы, Президент России В.В.Путин на саммите дать Президенту США Д.Трампу какие-то гарантии, что в предстоящие через несколько месяцев промежуточные выборы в Конгресс США Россия вмешиваться не будет, с учетом того, что разведслужбы США считают, что в президентские выборы было осуществлено вмешательство?

С.В.Лавров: Мы бы предпочли иметь дело с фактами. Мы не можем серьезно обсуждать предположения на основании аргументов вроде «хайли лайкли».

Вопрос: Но это больше чем «хайли лайкли».

С.В.Лавров: Как это было в Солсбери. Сколько уже ведется расследование в США? Полтора года?

Вопрос: Экс-директор ФБР США Р.С.Мюллер предъявил обвинение на 37 страницах Агентству интернет-исследований - российской «фабрике троллей».

С.В.Лавров: Да, но за предъявлением обвинения должен последовать судебный процесс, а они, как я понимаю, открыли собственное расследование, в котором поставили под сомнение ряд моментов, которые были использованы для формулировки обвинения. Поэтому давайте не будем забегать вперед. Я люблю Л.Кэрролла, но думаю, что логика Королевы, которая сказала «сначала приговор, потом обсуждение», здесь неуместна. На данный момент во всём, что касается президентских выборов в США, «брекзита», т.н. «дела Скрипалей» и крушения малайзийского «Боинга» исходят из принципа «расследование продолжается, но вы уже виновны». Так нельзя.

Вопрос: Но не боится ли Россия правды? Потому что каждый раз, когда авторитетная организация, будь то ООН или ОЗХО, пытаются добраться до фактов, Россия возражает.

С.В.Лавров: Нет, я думаю, что публика и многие уважаемые журналисты, такие как Вы, были дезинформированы. ОЗХО обязана действовать в рамках Конвенции о запрещении химического оружия, которая четко предписывает одну-единственную процедуру для установления фактов - сначала эксперты ОЗХО должны сами, не передавая свои полномочия никому, прибыть на место происшествия, и сами, собственноручно и с применением своего оборудования, собрать образцы и не выпускать из своих рук эти образцы до тех пор, пока они не будут доставлены в сертифицированную лабораторию. В случае последних событий, особенно в случае с инцидентом в Хан-Шейхуне в апреле прошлого года, когда сирийское Правительство обвинили в нанесении там авиаударов с применением химического оружия, эксперты ОЗХО вообще не выезжали на место происшествия, не собирали образцы сами. Когда мы их спросили, откуда они взяли образцы, они ответили, что «их передали британцы и французы». Мы спросили, почему они сами туда не поехали.

Вопрос: Вы больше не доверяете ОЗХО?

С.В.Лавров: Это важная информация, поэтому давайте оперировать не лозунгами, а фактами. Они туда не ездили, но сказали, что получили образцы. Мы спросили от кого, они ответили, что британцы и французы собрали для них образцы. Почему сами не поехали? Сказали, что это небезопасно. Мы отметили, что если британцам и французам удалось туда доехать, то у них есть контакты, которые могут обеспечить их безопасность на месте. Почему бы представителям ОЗХО не попросить Париж и Лондон обеспечить безопасный проезд туда для своих инспекторов? То же самое мы сказали французам и британцам, и они нам ответили, что не могут раскрыть информацию о том, как именно они это сделали. То есть процедура сбора образцов соблюдена не была и порядок передачи и хранения тоже, поскольку инспекторы не могут передавать никому полномочия по доставке образцов в лабораторию. Все эти процедуры, прописанные и закрепленные в Конвенции, были нарушены. И доклад по инциденту в Хан-Шейхуне, представленный совместной Комиссией прошлой осенью, был полон формулировок в стиле «очень вероятно», «по всей видимости», «есть основания полагать» и т. д. Мы пригласили составителей доклада на заседание Совета Безопасности ООН с целью получить от них хоть какую-то достоверную информацию, но это было невозможно. Они упорно сопротивлялись и отказались говорить. И мы заявили, что продолжение работы с нарушением процедур Конвенции невозможно.

Вопрос: Вы используете довольно сильные выражения.

С.В.Лавров: Мы не продлили их мандат, но предложили новый механизм, настаивая на том, чтобы он не нарушал никаких процедур, предписанных Конвенцией.

Вопрос: Доверяете ли вы по-прежнему ОЗХО?

С.В.Лавров: До недавнего времени мы доверяли, но с тех пор наблюдаем в Организации серьезные манипуляции. На днях Великобритания и другие созвали специальное заседание стран-членов Конвенции и голосованием приняли решение, которое по сути нарушает все положения Конвенции, наделив технического секретаря правом устанавливать вину. Я считаю, что этот шаг не был тщательно продуман, потому что это очень опасно.

Вопрос: В этом есть потенциальная опасность для России, потому что теперь ОЗХО может назначать виновных среди подобных России. Не боитесь ли Вы правды?

С.В.Лавров: Нет, я опасаюсь за будущее ОЗХО и Конвенции о запрещении химического оружия.

Вопрос: Выйдет ли Россия из ОЗХО?

С.В.Лавров: Если кто-то предпочитает нарушать положения Конвенции, если они при этом говорят, что такова воля большинства... Для созыва сессии они прибегли к целому ряду уловок, вплоть до того, что мобилизовали небольшие страны, у которых нет представительства в Гааге, оплатили транспортные расходы, размещение в отелях представителям этих стран. Мы знаем об этих фактах, и они об этом знают. Когда происходит грубое нарушение Конвенции, это неизбежно вызывает обеспокоенность. Мы попробуем отменить принятое решение. Оно должно быть рассмотрено Конференцией государств-участников. Но если оно не будет отменено, думаю, что дни ОЗХО будут сочтены, по крайней мере, она перестанет быть по-настоящему всемирной организацией.

Вопрос: ОЗХО также занималась расследованием т.н. «дела Скрипалей». Хочу спросить Вас, считаете ли Вы, что отравление нервно-паралитическим газом бывшего шпиона, его дочери и полицейского на улице в Солсбери – поступок здравомыслящего государства?

С.В.Лавров: Здравомыслящего? Совсем наоборот. Это преступление. И с самого начала мы предлагали провести совместное расследование, поскольку это наши граждане, по крайней мере, дочь Скрипаля является гражданкой России, а у самого Скрипаля, кажется, двойное гражданство – России и Великобритании. С самого начала мы предлагали совместно расследовать этот инцидент. Мы задавали множество вопросов, даже вопросы, касающиеся процедур Конвенции о запрещении химического оружия. В ответ нам сказали, что британская сторона даже слушать нас не хочет, потому что от нас требуется только одно – сказать, сделал ли это В.В.Путин или же он потерял контроль над теми людьми, кто это осуществил. Это всё, что британцы хотели обсудить с нами. Нас очень беспокоят противоречия в т.н. «деле Скрипалей». Нам так и не предоставили консульский доступ к нашим гражданам в нарушение всех международных конвенций о дипломатических и консульских сношениях. Нам не предоставили никакого вразумительного объяснения, почему племяннице Сергея Скрипаля отказывают в получении визы, а ведь она хочет приехать и увидеться со своей двоюродной сестрой. И у нас есть много других вопросов, связанных с самим отравлением.

Вопрос: Но с какой стати британским властям предоставлять доступ к материалам расследования представителям страны, которую подозревают в организации этого покушения?

С.В.Лавров: Как Вы знаете, следствие еще не закончено. В Скотленд-ярде говорят, что оно продлится еще несколько месяцев. Б.Джонсон не так давно пояснил, что сейчас проводится обеззараживание местности – и это спустя почти четыре месяца после происшествия. Пострадавший полицейский чудесным образом исцелился, как и пришедшие в себя Скрипали. Сейчас уже заговорили о планах снести дом, где они жили, а также дом этого полицейского. Всё это смахивает на планомерное уничтожение улик. Точно так были немедленно увезены куда-то скамейки из парка в Солсбери. Ну и видеозаписи, на которых сотрудники полиции и спецслужб осматривают место происшествия в специальных защитных костюмах, а рядом с ними находятся люди без всякой защиты. Всё это выглядит очень странно.

Вопрос: Господин Лавров, Вы обвиняете британское правительство в заметании следов?

С.В.Лавров: Я этого не исключаю. Пока нам не представляют никакой информации… Вам известно, что за последние годы в Лондоне скончались примерно десять граждан России. И во всех десяти случаях…

Вопрос: По какой причине, как Вы думаете?

С.В.Лавров: Во всех десяти случаях расследование их смерти было засекречено. Мы не понимаем почему. Честно говоря, если вам интересны причины их смерти, как гласит мудрость, ищите кому выгодно. А Великобритания определённо получила политическую выгоду от происходящего. Если задуматься, складывается интересная ситуация: страна, которая собирается выйти из Евросоюза, определяет политику ЕС в отношении России. Можно вспомнить, как британцы обходили столицы всех стран-членов ЕС и убеждали, что они должны выдворить российских дипломатов. Большинство так и сделали, некоторые не стали. Впоследствии мы приватно спрашивали у тех, кто присоединился к этой акции британцев, были ли им предъявлены какие-то доказательства, помимо публичных заявлений Лондона. Нам сказали, что нет. Но им пообещали, что позднее, по мере продвижения расследования, им предоставят больше фактов.

Вопрос: Но Вы сказали "кому выгодно"…

С.В.Лавров: По-вашему, это нормально?

Вопрос: Но вы сказали "кому выгодно". А многие на Западе считают, что России выгоден хаос - «брекзит», покушение на Скрипалей, избрание Д.Трампа президентом…

С.В.Лавров: Вы забыли про Каталонию, Каталонию забыли.

Вопрос: Оставим пока Каталонию…

С.В.Лавров: Еще Вы забыли выборы, которые скоро пройдут в Швеции. Их Премьер-министр тоже сказал…

Вопрос: Мы поговорим об этом позже. Но хаос…

С.В.Лавров: Македония, Черногория…

Вопрос: Выгоден ли России хаос, как считают многие на Западе?

С.В.Лавров: Необходимо учитывать хронологию событий. Вы думаете, России выгоден хаос за пару недель до президентских выборов и за несколько месяцев до начала Чемпионата мира? Как Вы сами считаете?

Вопрос: Мне интересно, что скажете Вы. России выгоден хаос?

С.В.Лавров: Я хочу прояснить вопрос. Выгоден ли России хаос за пару недель до президентских выборов и за пару месяцев до Кубка мира? Вопрос в этом.

Вопрос: Но Вы же говорите о новом мировом порядке, который будет построен, как Вы надеетесь, при участии России. Ведь новый миропорядок намного легче строить, если в ЕС царит хаос, а Россия выступает в роли арбитра на Ближнем Востоке и заправляет в Сирии. России это потенциально выгодно.

С.В.Лавров: Нет, это не так. Это совершенно неверная интерпретация моих слов. Я не говорил, что Россия претендует на то, чтобы сформировать новый мировой порядок.

Вопрос: Но чтобы участвовать в этом.

С.В.Лавров: Я сказал, что Россия должна быть одним из участников дискуссии, на равных обсуждая, как использовать объективные реалии многополярного мира, формирующегося на наших глазах, приемлемым для всех образом. Вот, что я сказал. А у тех, кто определяет на Западе политику русофобии, интересы прямо противоположные. Они стремятся «наказать» Россию, понизить её в статусе…

Вопрос: Почему Вы так думаете?

С.В.Лавров: Потому что утрачивать длившееся полтысячелетия господство на международной арене очень болезненно. Это если в двух словах. Причем это не критика, а констатация факта. Я могу понять чувства людей, которые когда-то господствовали в Индии, в Африке, в Азии и других частях света, а теперь осознают, что их время ушло.

Вопрос: Как Вы считаете, Британии выгоден «брекзит»? Выгоден ли он России?

С.В.Лавров: Этот вопрос должны решать британцы.

Вопрос: А России он выгоден?

С.В.Лавров: Не понимаю, почему нужно рассуждать в этом ключе. Решение о «брекзите» принимали британцы. Лондон до сих пор обсуждает этот вопрос с Евросоюзом – детали «развода», связанные с ним проблемы внутри страны. Конечно, мы следим за событиями и отмечаем, что у парламента по этому вопросу своя позиция, а некоторые общественные активисты призывают пересмотреть итоги референдума.

Вопрос: Ситуация в Великобритании при Т.Мэй кажется Вам хаосом?

С.В.Лавров: Это стало итогом процессов внутри Соединённого Королевства. Мы лишь хотим ясности - на каких основаниях мы продолжим работать с Европейским союзом, на каких основаниях нам, возможно, когда-нибудь удастся восстановить отношения с Великобританией, когда она выберет для себя некий осмысленный, прагматический курс, а не чрезмерно идеологизированный подход в духе заявлений с формулировкой «весьма вероятно». Опять же, я считаю, что это должны хорошо понимать те люди на Западе (и особенно либералы), которые продолжают заявлять, что верховенство права превыше всего. На мой взгляд, принцип верховенства права означает, что нельзя выносить приговор, пока вина не доказана. Но именно это мы наблюдаем в случаях со Скрипалём, с трагедией рейса MH-17, ОЗХО, которую используют в качестве своего инструмента те, кто хочет ввести принцип «весьма вероятно» в повседневную практику в Сирии.

Вопрос: Пара заключительных вопросов насчёт саммита. Помогает ли России выстраивать отношения с Д.Трампом то обстоятельство, что, по мнению многих, она имеет на него компромат?

С.В.Лавров: Впервые слышу, чтобы у нас были компрометирующие материалы на Д.Трампа. Их пытается раскопать специальный прокурор Р.Мюллер. Я уже перестал читать новости об этом расследовании. Знаете, когда Госсекретарём США был Р.Тиллерсон, он однажды публично заявил, что у них есть неопровержимые доказательства. Потом, общаясь с ним, я попросил не могли бы они представить нам эти «неопровержимые доказательства»? Хочется понять, что к чему. Возможно, что-то нам удалось бы разъяснить. Он ответил, что представить нам их они не могут - нельзя раскрывать источники. Он сказал, что нашим спецслужбам все известно и у них и надо спрашивать. Можно ли так решать серьёзные вопросы? Эту тему используют для того, чтобы разрушать российско-американские отношения. Тот ответ, который я от него получил, я не могу назвать зрелым, это какое-то ребячество. Надеюсь, что те, кто пытается разыскать доказательства того, что это мы, действуя через какое-то интернет-агентство, определили будущее величайшей страны на планете, поймут, насколько это нелепо. Я понимаю, что демократы в США нервничают, как, кстати, и Великобритания. Кажется, в «Таймс» как-то опубликовали сведения, полученные в результате утечки, о том, что члены британского правительства переживают, что Д.Трамп и В.В.Путин могут поладить.

Вопрос: То есть газеты Вы читаете?

С.В.Лавров: Я читаю подборки, которые мне представляют подчинённые. Мне, конечно, нравится за чашечкой кофе полистать газету, но, к сожалению, время есть не всегда.

Вопрос: И, наконец, на ту же тему компромата. Экс-директор ФБР Дж. Коми заявил, цитирую: «Возможно, что в 2013 году в Москве нынешний президент США проводил время с проститутками, и они мочились друг на друга». Вы считаете, что такое возможно?

С.В.Лавров: Что это «возможно», сказал Дж.Коми. Спросите у него.

Вопрос: Но, по-Вашему, такое возможно? Предположительно это происходило в Москве.

С.В.Лавров: Не знаю, что люди могут придумать. Об этой истории я читал пару лет назад, когда всё это начиналось. Опять же, если люди начинают выстраивать отношения своего государства с другим государством, основываясь на том, что что-то там «возможно» или «весьма вероятно», — это постыдно. То, что делается в США в контексте так называемого «российского следа», как неоднократно говорил В.В.Путин, — это проявление глубинной внутренней проблемы, поскольку проигравшим не хватает мужества признать поражение на выборах.

Вопрос: Господин Министр, большое спасибо!

Россия. Великобритания. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Химпром > mid.ru, 29 июня 2018 > № 2666966 Сергей Лавров

На грани фола: как Китай работает в Иране

Джеймс Дорси – старший научный сотрудник на факультете международных исследований Раджаратнама, один из директоров Института фанатской культуры при Вюрцбургском университете.

Резюме Китайский опыт обхода ранее наложенных санкций поможет Пекину провалить новую кампанию президента США Дональда Трампа по изоляции Ирана в стремлении заставить его пойти на новые уступки в ракетно-ядерной программе, а также отказаться от той роли, которую Исламская республика пытается играть на Ближнем Востоке.

Китайского бизнесмена Шен Куань Ли не волновали санкции, когда он решил в 2010 г. инвестировать 200 миллионов долларов в сталелитейное предприятие в Иране. Оно начало производить металлические слитки и заготовки через несколько месяцев после снятия карательных санкций против Исламской республики в рамках международной ядерной договоренности с Тегераном в 2015 году.

Поскольку у г-на Ли нет предприятий на американской территории, его не беспокоило то, что Министерство финансов США может предпринять против него какие-то действия. Более того, Ли обошел финансовые ограничения на сделки с Ираном, профинансировав инвестиции через так называемый «частный трансфер» – денежный своп, основанный на доверии и позволяющий избежать стандартных банковских каналов. Избрав такую тактику, он следовал китайской практике избегания режима санкций за счет использования альтернативных путей или создания альтернативных, не подверженных санкциям институтов. Например, для покупки иранской нефти, когда санкции были еще в силе, Китай создал Банк Куньлуня, дабы через него проводить платежи.

Китайский опыт обхода ранее наложенных санкций поможет Пекину провалить новую кампанию президента США Дональда Трампа по изоляции Ирана в стремлении заставить его пойти на новые уступки в ракетно-ядерной программе, а также отказаться от той роли, которую Исламская республика пытается играть на Ближнем Востоке. Трамп вышел из соглашения 2015 г. и снова ввел карательные экономические санкции против Тегерана.

Официальный представитель МИД Китая Гэн Шуан сказал в ответ на заявление Трампа, что КНР привержена соглашению и будет «поддерживать связь со всеми сторонами, продолжая в полной мере защищать и исполнять достигнутое соглашение». Вероятная готовность Китая обойти санкции США – один из факторов, которые повлияют на решение Ирана, придерживаться условий сделки или нет. Решение Ирана зависит от готовности и способности других подписантов – Британии, Франции, Германии и России – поддержать США в этом вопросе.

Опыт КНР по обходу санкций мог бы пригодиться, поскольку Европа, которая, подобно Китаю, не согласилась с Трампом и обещала игнорировать санкции, взвешивает: как подкрепить слова делами и попытаться оградить европейские компании от возможных карательных действий со стороны Вашингтона. Одна из возможностей – использовать альтернативные китайские финансовые сети.

Тем не менее, на этот раз, отвержение санкций США и их нарушение может оказаться как для Китая, так и для других подписантов более сложным и заковыристым делом. В прошлом Китай и другие участники сделки действовали заодно и были нацелены на то, чтобы вынудить Иран согласиться с ограничениями своей ядерной программы, пусть даже они порой и обходили режим санкций. Сегодня Китай и другие подписанты столкнулись с повторным наложением санкций на Иран Соединенными Штатами в гораздо более конфронтационной обстановке, в которой главный подтекст решения Трампа, а также позиция Саудовской Аравии и Израиля – следствие политики, главная цель которой – добиться смены режима в Тегеране.

Саудовская Аравия, а также Объединенные Арабские Эмираты продемонстрировали в ходе 11-месячного экономического и дипломатического бойкота Катара, что они готовы спокойно давить на те страны, которые их не поддерживают. Мало причин сомневаться, что они сделают то же самое и по ходу конфронтации с Ираном, особенно если учесть, что саудовский кронпринц Мохаммед бен Салман называет спор с Катаром «тривиальным» в сравнении с экзистенциальным противостоянием Королевства с Ираном.

Саудовская Аравия продемонстрировала возросшую решимость, вынудив крупные многонациональные финансовые организации занять определенную позицию в отношении размолвки, что произошла в Персидском заливе. В ответ на давление со стороны саудовцев компании JP Morgan и HSBC в прошлом месяце отказались от участия в сделке по покупке государственных облигаций Катара на сумму 12 млрд долларов. Еще раньше пятый по величине кредитор Катара, Банк Дохи, был вынужден сократить размер полученного им в декабре 2015 г. двухгодичного банковского кредита с 575 миллионов до 400 млн долл., когда попытался продлить его на год, потому что банки Китая, Гонконга и Японии предпочли не участвовать в этом.

При крайних обстоятельствах скоординированные усилия Китая оставаться глухим к многочисленным конфликтам на Ближнем Востоке могут быть серьезно скомпрометированы, если ему придется занять одну из сторон в конфликте между Ираном – страной, с которой у Китая есть много общего, как ему кажется, и которой он в прошлом помогал развивать ракетные и ядерные программы – и Саудовской Аравией, недавно обретенным другом, который экономически важен для КНР.

Конечно, решительный настрой саудовцев не означает, что Королевство не будет действовать аккуратно, стремясь наказать Китай и другие страны за их потенциальный отказ поддержать Трампа в его конфронтации с Ираном. Саудовская Аравия отчаянно нуждается в зарубежных инвестициях для реализации плана развития до 2030 года Принца Мохаммеда. Это далеко идущий план социально-экономических реформ, нацеленный на диверсификацию консервативного общества Королевства, его зависимой от нефти экономики, и превращение страны в государство XXI века на основе знания и информации.

Более того, Китай – один из главных рынков экспорта нефти для Саудовской Аравии. Хотя саудовская армия по-прежнему закупает вооружения в США и Европе, в такое время, когда военное столкновение с Ираном не находится за гранью возможного, саудовцы могут закупить в Китае вооружения, которые Соединенные Штаты пока не желают им продавать. В то время как американцы не желают делиться самой передовой технологией в области БПЛА, Китай в прошлом году согласился открыть в Саудовской Аравии свое первое оборонное производственное предприятие за рубежом. Госкомпания Китая «Аэрокосмическая научно-техническая корпорация» (АНТК) будет производить в Саудовской Аравии свой беспилотник серии СН-4 или «Радуга», а также родственное оборудование. СН-4 сопоставим с ударным БЛА Соединенных Штатов MQ-9 Reaper.

Однако ставки в битве по спасению иранской ядерной сделки после решения Трампа выходят далеко за рамки убеждения, что ядерная сделка выполняет свое предназначение, урезонивая Иран с его потенциальными ядерными амбициями и экономическими возможностями. Используя накопленный опыт и оберегая ядерную сделку с Ираном, Китай, совместно с Россией и Европой, нанес бы удар по Соединенным Штатам, подорвав кредит доверия к ним и восприятие мощи США. Это было бы тяжелейшим ударом по Америке с тех пор, как Трамп вступил в должность президента в январе прошлого года.

Вот что сказал дипломат на Ближнем Востоке: «Успешное противодействие санкциям США, вне всякого сомнения, покажет ограниченные возможности Америки навязывать свою волю. Это может иметь далеко идущие последствия и заставит Саудовскую Аравию и Израиль задуматься, до какой степени они могут и дальше рисковать класть все свои яйца в корзину Вашингтона».

Китай. Иран > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 14 мая 2018 > № 2899027 Джеймс Дорси

К какому берегу плывут государства Средней Азии?

или обманчивое затишье и каким будет для Средней Азии самое ближайшее будущее

I. В настоящее время в отношении России «коллективным Западом» осуществляется «Операция возмездия» гибридного (скрещивание разных видов натиска) типа, в рамках реализации которой добавляются обострение обстановки вокруг Сирии, нажим на Россию со стороны Украины и прямая угроза давления экстремистов, сепаратистов и террористов со стороны Афганистана на государства Средней Азии, три из которых Россия обязана защищать как своих союзников по ОДКБ.

Развал СССР стал величайшей геополитической катастрофой XX-го века. Народы пяти государств Средней Азии вроде бы получили формальный суверенитет, но оказались без отстроенной национальной элиты, что предопределило более чем четвертьвековое их блуждание в поисках собственной идентичности и путей дальнейшего социального развития. Произошёл откат в прошлое каждого из этих пяти осколков советского общества в самых разных сферах: экономике, народнохозяйственном комплексе, социальном развитии, технологической инфраструктуре, здравоохранении, культуре, науке, образовании и так далее.

В эволюции этих пяти обществ наблюдаются внутренне противоречивые тенденции: как общие и сходные для всех пяти государств, так и отличающиеся этно-национальными спецификами и религиозными особенностями. Среди населения государств Средней Азии присутствует ностальгия по стандартам жизни в СССР и бывшей единой государственности с Россией, но контринтеграционные процессы, препятствующие воссозданию единого государства на основе СССР с участием россиян и пяти новых среднеазиатских социальных общностей, набирают силу: три из пяти государств Средней Азии эволюционируют как национальные государства (Узбекистан, Таджикистан, Туркмения), а два других (Казахстан, Киргизия) – как национальные государства со значительной инонациональной и интернациональной по своему духу компонентой. Сформировавшиеся после развала СССР национальные элиты не заинтересованы в восстановлении какого-либо единого государства с Россией, так как они не видят такого желания у российского руководства. Однако, финансово-экономические, инфраструктурные, технологические, природно-ресурсные (прежде всего, водные) и прочие трудности наряду с вопросами безопасности волей-неволей заставляют их обращаться к России за помощью для смягчения внутриполитического напряжения.

Распад СССР и появление вслед за этим новых независимых государств Средней Азии заложили основу нового вида сотрудничества в политической, военной, экономической, социальной и культурной сферах. Соседние государства (Россия, КНР, Турция, Иран, Индия и Пакистан), имеющие иногда противоположные друг другу стратегические интересы, придают развитию новых связей с государствами Средней Азии ключевое значение.

После распада СССР в Средней Азии произошли большие перемены, поэтому стремление России вернуть себе роль интегратора, гаранта и даже координатора безопасности в регионе, которое она имела ещё в начале 90-х годов XX-го века, сталкивается с определённым сопротивлением. Хотя Россия продолжает оставаться органичным партнёром государств Средней Азии ввиду своего географического положения и наличия различных вопросов совместной безопасности. Вместе с тем, стоит признать, что ограниченность российских ресурсов не позволяет ей оказывать полноценную помощь для обеспечения устойчивого экономического развития в регионе. Не имея возможности увеличить свой торговый оборот в Средней Азии и сталкиваясь с новыми альтернативами по экспорту из региона нефти и газа, Россия постепенно утрачивает там своё экономическое влияние.

По какому пути двигаются государства Средней Азии? Грозит ли им вторжение боевиков-исламистов с севера Афганистана, вспышка латентного исламистского доморощенного терроризма соотечественников, а также ползучая экспансия КНР? Какую политику собирается проводить Россия в Средней Азии? Эти вопросы волнуют очень многих, так как Средняя Азия – регион амбициозных и уязвимых режимов. С провозглашением суверенитета и получением независимости бывшие республики Средней Азии встали на путь декларируемых демократического выбора и либеральных ценностей, весьма нетрадиционных для тюрко- и ираноязычных обществ. Однако, реальное положение вещей в этих государствах совсем иное.

Эти государства испытывают большие экономические проблемы, такие как инфляция, рост населения из-за высокой рождаемости и безработицы из-за сокращения рабочих мест, снижение промышленного производства, нехватка земель сельскохозяйственного назначения и водных ресурсов, недостаток финансирования различных программ, бедность населения (исключая Казахстан) и неблагоприятные климатические условия. Правящие элиты крайне заинтересованы в том, чтобы для решения стоящих перед ними экономических проблем и сокращения зависимости от России получить доступ к рынкам других государств, создать региональную транспортную инфраструктуру и наладить связи с внешним миром. В нынешних условиях государства Средней Азии, намереваясь внести разнообразие в структуру собственной экономики, занимаются поиском новых деловых партнёров и поэтому настроены на активное экономическое сотрудничество со всеми.

Но присущие СССР форматы построения деловых отношений (традиционная дотационность среднеазиатских республик, исходившие из центра гарантии их развития в самых разных отраслях, отсутствие проблем с решением вопросов обороны, безопасности и внешней политики) стали недоступны при независимом статусе, а в новых форматах с внешними партнёрами отсутствует собственный государственный опыт, из-за чего многие государственные и общественные проблемы в лучшем случае не могут быть принципиально решены по ранее привычным стандартам, а в худшем – не могут быть даже сохранены на прежнем уровне без их кардинального усложнения и общего ухудшения системной ситуации.

Несмотря на огромный экономический потенциал государств Средней Азии для интересов внешних партнёров, с ними не удаётся установить равноправные и взаимовыгодные двусторонние отношения. За счёт участия в различных саммитах и членства в ряде организаций, таких как СНГ, ОЭС, ЕАЭС, ЦАС, ОИС, Тюркский совет и другие эти государства уже предприняли многочисленные шаги в сторону регионального сотрудничества, но проблем у них не становится меньше, так как трудности, связанные с совместным использованием водных ресурсов и транспортной инфраструктуры, а также визами, пограничными столкновениями, таможенными препятствиями, межнациональными противоречиями и региональными амбициями узбекского и казахского руководств, являются факторами, препятствующими внутрирегиональному сотрудничеству в Средней Азии.

За более чем четверть века, прошедшего после распада СССР, большая часть государств Средней Азии вернулась к тем порядкам, которые господствовали там задолго до советской власти. Регион постепенно скатывается к архаике (в наименьшей степени Казахстан), к полуфеодальной системе отношений, прежде всего, это касается Узбекистана, Таджикистана и Туркмении. И в каждом государстве при выработке пути развития решающую роль сыграла личность главы государства.

В Туркмении в лучших традициях средневекового эмирата президент делает ставку на старейшин местных племён и сакрализацию своей абсолютной власти. В Таджикистане президент опирается то на кулябский клан, то – на выходцев из родного ему посёлка Дангара, то – и вовсе только на свою семью. В то же время президент Казахстана решился провести модернизацию страны, предоставив населению некоторую экономическую свободу. В Киргизии около 15 лет относительно демократического правления с последовавшей «тюльпановой» революцией заложен глубокий фундамент анархистских по сути и псевдодемократических по форме настроений населения, с одной стороны позволяющих сейчас худо-бедно решать какие-то из многочисленных внутренних проблем, но с другой стороны делающих крайне неустойчивой эффективность самой государственной власти. Но, к сожалению, Средняя Азия так и не состоялась как единый регион.

Рассматриваются три главных проекта, которые потенциально могли бы обеспечить Средней Азии некоторую целостность, но ни один из них пока не достиг этой цели.

Первый из проектов – это ЕАЭС, на деле политический, созданный в 2015 году по инициативе России и Казахстана. Большинством правящих элит государств Средней Азии он воспринимается в качестве опосредованной попытки Москвы воссоздать некое подобие СССР, что в конечном итоге, как им представляется, угрожает их нынешним политическим и финансовым преимуществам. Другая проблема ЕАЭС – его нынешняя сущностная искусственность, ввиду размытости и невнятности идеологических целей и смыслов, в сочетании с отсутствием долговременной и продуманной экономической стратегии.

Второй из проектов – китайский ЭПШП – в столицах государств Средней Азии расценивают как опасное стремление Пекина к ползучей экспансии в регион. Растущее влияние КНР там воспринимается как серьёзная угроза даже на уровне национальных менталитетов, что особенно заметно в Таджикистане, Киргизии и несколько менее выражено в Казахстане, хотя и там имеет яркую протестную антикитайскую составляющую.

Наконец, третий из проектов – это исламский фундаментализм в самом общем виде, активная исламизация широких слоёв населения Средней Азии, особенно в тех регионах, где позиции традиционного ислама всегда были слабы (русскоязычные регионы Казахстана, «север» Киргизии). Главная тому причина – понятность и доступность для массового сознания исламистских идей, апеллирующих к простым и ясным понятиям о справедливости, неспособность властей обуздать растущую нищету, зияющее социальное неравенство и клановое засилье. Реализация этого проекта инспирируется «коллективным Западом» в соответствии с давней концепцией, целями и смыслами.

Что касается ОДКБ как военно-политического «зонтика» для ЕАЭС, то на сегодняшний день эта структура также является крайне рыхлой, так как не может быть востребована для решения конфликтов, подобных украинскому, войне в Сирии, имевшему место клинчу в отношениях России и Турции, а также обострению в Нагорном Карабахе. Лидеры государств Средней Азии склонны рассматривать коллективные силы оперативного реагирования ОДКБ как последний ресурс в случае угрозы собственной власти. Особенно эта тенденция усилилась теперь, на фоне постоянных угроз массового проникновения боевиков-исламистов, перебрасываемых в расположенные на севере Афганистана тренировочные лагеря, либо активизации местных исламистов после их возвращения с территорий Сирии и Ирака.

Катализатором развития событий по этому сценарию может послужить, что угодно. Сейчас в государствах Средней Азии наблюдается кризис их политических систем. Основная проблема заключается в том, что большинству государств нечего противопоставить идеям исламизма. Первый президент Узбекистана И. Каримов подготовил некий базис, который его преемник старается развивать, – простую и привлекательную идею сильного национального государства. В Киргизии эту идею перебила ещё на заре её рождения гипертрофированная страсть к митингам, так как менталитет кочевых народов (казахов и киргизов) существенно отличается от менталитета оседлых народов (узбеков, таджиков, туркменов и каракалпаков). Отпечаток накладывает и распространение у этих народов различных суфийских тарикатов (ясавия – у первых и накшбандия – у вторых).

В январе 2018 года Киргизии удалось попасть в разряд «частично свободных» государств, набрав 37 из 100 баллов в рейтинге гражданских и политических свобод, составленном правозащитной организацией «Freedom House», финансируемой правительством США. Об этом говорится в докладе «Freedom in the world 2018: democracy in crisis». Другие государства Средней Азии отнесены к категории «несвободных». Самый худший результат традиционно продемонстрировали Туркмения, Узбекистан и Таджикистан, получившие лишь 4 балла, 7 баллов и 11 баллов соответственно. Казахстан же по своим показателям оказался вторым после упомянутой выше Киргизии – составители рейтинга оценили его уровень «демократичности» в 22 балла.

Кратко обозначим интересы политических элит государств Средней Азии и оценим их рейтинг по степени реальности возникновения в каждом из них «цветных» революций или «прокси-войн».

1. Туркмения формально является нейтральным государством. Долгое время на её внутреннюю политику оказывал значительное влияние Иран, заинтересованный в долгосрочном приобретении её газа, эксперты даже говорили о практически поглощении этого государства Ираном. Но ситуация меняется, так в 2018 году уже Иран выразил озабоченность намерениями КНР увеличить импортируемые объёмы газа из Туркмении и началом строительства четвёртой ветки газопровода Туркмения – КНР, по которой уже давно налажен экспорт газа через территории Узбекистана и Казахстана.

Вместе с тем, через территорию Туркмении осуществляется наркотрафик из Афганистана в направлении Республики Дагестан и далее, так как совсем рядом, в Афганистане находятся две военные базы США, относящиеся к Корпусу морской пехоты США: Camp Rhino в песчаной пустыне Регистан и Kandahar International Airport. Кроме того, также в Афганистане находятся ещё две военные базы: одна Camp Bastion является крупнейшей военной базой (21 тыс.), построенной за рубежом Соединённым Королевством после Второй мировой войны, а другая принадлежит Италии.

Кроме того, существует ещё вариант «прокси-войн», которые могут вестись у российских границ исламистами из ИГИЛ, которых сейчас массово перемещены из Сирии и Ирака на север Афганистана. Давление США на руководство Туркмении уже крайне ощутимо, что можно заметить по отсутствию в декабре 2017 года президента Туркмении Г. Бердымухамедова на встрече глав государств СНГ в Ново-Огарёве. Численность армии Туркмении лимитирована в связи с нейтральным статусом государства, немногочисленна (всего 26 тыс.), занимает 91-е место в списке всех государств по численности действующих войск.

Поэтому в контексте оказываемого нажима на Россию со стороны глобальных сил Туркмения является самым слабым звеном в Средней Азии, что позволяет её поставить на первое место в рейтинге по степени актуальности формирования форс-мажора во внутренней политике.

2. В Казахстане авторитет структур ЕАЭС был ослаблен событиями в Донбассе. Прозвучавшие в 2014 году из Москвы слова о защите интересов русскоязычного населения сильно встревожили власти Казахстана. Астане тогда пришлось постоянно лавировать между стремлением сохранить добрососедские отношения с Москвой и отражением политических атак казахских национал-радикалов, так как имеющийся расклад в казахстанском обществе во многом напоминает украинский в 2013 году (присутствует как прозападная составляющая, так и радикал-националистическая).

Так, ещё в 2016 году, выступая в вашингтонском Центре Карнеги, президент Казахстана недвусмысленно дал понять, что Россия – лишь один из векторов внешней политики Казахстана, наряду с Европейским Союзом, КНР и государствами Юго-Восточной Азии. Нынешняя казахстанская элита рассматривает ЕАЭС исключительно в качестве максимум среднесрочного тренда развития государства.

В Казахстане остра неопределённость с вопросом о преемственности власти, в случае возможной кончины елбасы, а вся внутриполитическая повестка напоминает российскую в 1999 году. Возможно, что в случае его смерти возникнет внутриказахстанский кризис с дальнейшим протеканием событий, как по украинскому сценарию, так и по исламистскому варианту, в результате чего страна может рассыпаться на несколько государств, часть из которых окажутся крайне враждебными для России с инспирированием из них угроз стабильности её отдельным регионам и территориальной целостности. На состояние здоровья и жизнь елбасы могут оказать влияние заинтересованные глобальные силы, которые уже вмешались в расклад в Казахстане в конце 2017 года посредством заморозки 22 млрд. долл. бельгийским филиалом одного из крупнейших американских банков, заблокировавшим размещённые средства Национального фонда Казахстана.

Поэтому в контексте оказываемого нажима на Россию со стороны глобальных сил Казахстан можно поставить на второе место в рейтинге по степени актуальности формирования форс-мажора во внутренней политике.

3. Если Таджикистан в ближайшее время не найдёт альтернативных Москве спонсоров, то ЕАЭС пополнится ещё одним государством. В Душанбе видят, как успешно пользуется таким членством соседняя Киргизия, чьи граждане могут работать в России в качестве трудовых мигрантов на льготных условиях – без оформления патентов и с упрощённым порядком регистрации, а также получением российского гражданства и социальных льгот, прежде всего, материнского капитала. Для Таджикистана, где суммарный размер денежных переводов от граждан, работающих за границей, вполне сопоставим с государственным бюджетом, это очень сильный аргумент. В политических элитах Таджикистана доминируют иждивенческие настроения, им хочется односторонне получать те или иные виды помощи от России, включая гарантии безопасности, но вместе с тем, не выполнять взятых на себя обязательств в отношении интересов России, экспортируя трудовую силу и получая от такого «экспорта» повышение уровня жизни населения внутри страны. Но проблема в том, что Таджикистан может предложить только сельхозпродукцию, дешёвую рабочую силу, а в обмен за это требует миллиарды долларов и преференции.

Руководство Таджикистана зачастую ведёт себя недоговороспособно. Сильно испорчены в последние годы отношения с Ираном, зато КНР чувствует себя в Таджикистане «как дома» уже много лет. Президент Таджикистана хочет контролировать в своей стране абсолютно всё, ведь это гарантирует ему сохранение его положения. Контроля можно добиться несколькими способами: подкрепляя лояльность вознаграждениями или демонстрируя силу. Последний способ принесёт только дополнительную головную боль – собственных подразделений нет, а размещать в большом количестве иностранные базы ещё более проблематично. Устойчивость властей Таджикистана невысока, но проникновение исламистов из Афганистана становится уже в большей степени проблемой крупнейшего соседа, чем собственного руководства этого государства.

Поэтому в контексте оказываемого нажима на Россию со стороны глобальных сил Таджикистан можно поставить на третье место в рейтинге по степени актуальности формирования форс-мажора во внутренней политике.

4. В Узбекистане процесс трансферта власти идёт пока предсказуемо, в самом густонаселённом государстве Средней Азии существует очень много противоречий, они – самые разные: между собственно узбеками, узбекскими таджиками, каракалпаками, остатками русского, татарского, казахского и киргизского населения, и другими народностями, между ферганским, бахарско-самаркандским, гулистанским и другими более слабыми территориальными кланами.

Не стоит рассматривать вариант самостоятельного преодоления экономического кризиса государствами Средней Азии, из всех государств региона это может себе позволить только Казахстан, так как у него более сбалансированная экономика. По итогам официальных данных 2017 года уровень жизни в Казахстане оказался даже выше, чем в России. Возможно, этот вариант попытается осуществить именно Узбекистан. Но основное внимание Ташкента сейчас сосредоточено на внутренних перестановках во власти. 31 января 2018 года президент Узбекистана Ш. Мирзиёев отправил в отставку многолетнего (с 1995 года) председателя Службы национальной безопасности Узбекистана и кадрового ираниста Р. Иноятова. Под его руководством СНБ Узбекистана была самым серьёзным органом власти, контролировавшим ситуацию в стране, при сохранении за собой даже возможности захвата власти в государстве при прежнем президенте. Есть только одна известная фотография Р. Иноятова в последние десять лет, когда он посетил КНР в 2014 году, так как он очень стеснялся публичности, но был широко известен как делатель королей, когда умер И. Каримов. С его уходом политической стабильности в Узбекистане проблематизируется.

Узбекистан, несмотря на наибольшую стабильность в постсоветский период, можно поставить на четвёртое место в рейтинге по степени актуальности формирования форс-мажора в её внутренней политике.

5. Киргизия характеризуется таким состоянием киргизского общества, которое можно назвать словами «идеологическая каша», заключающееся в том, что для рядового среднестатистического киргиза лучше свергнуть очередную власть, чем состояться хоть какому-то стабильному киргизскому правительству, то есть, соблюсти законную процедуру перехода-передачи власти от одного руководителя к другому. Киргизы массово уезжают учиться, работать, жить в Россию. При таком подходе собственная государственность проблематична, что и понятно для кочевого в прошлом народа. Но активно поучаствовать в антивластных мероприятиях киргизы не отказываются, даже имея российскую регистрацию, тем более, когда киргизское гражданство при этом также сохраняется. Необходимо учитывать сохраняющиеся серьёзные противоречия в политической элите между сарыбагыш (собственно киргизским крупным в прошлом воинственным племенем в составе правого крыла киргизов) и кипчакскими родами в группе ичкилик при разделе власти в государстве, которые зачастую специалисты описывают как противостояние между «севером» и «югом», между светским гражданами и традиционными мусульманами страны.

В начале февраля 2018 года Президент Киргизии С. Жээнбеков освободил директора Антикоррупционной службы ГКНБ КР – первого заместителя председателя ГКНБ КР Д. Чоткораева от занимаемой должности после заседания Совета безопасности Киргизии, на котором за недостаточно эффективную работу по раскрытию преступлений, связанных с коррупцией в правоохранительных, надзорных и судебных органах, а также с отмыванием и легализацией преступных доходов, было раскритиковано руководство силовых ведомств.

По экспертным оценкам американского аналитического издания по военно-политической тематике с печатным журналом National Interest в последние годы узбеки с киргизами стали лучшими и самыми востребованными по нынешним временам устроителями терактов, так как их воспринимают «органичнее, чем арабов». Но узбеки из-за своей сообразительности намного предпочтительнее киргизов, как считают американцы. Представители этих двух народов и государств совершили в последние полтора года ряд значимых терактов. Ввиду, сказанного можно утверждать, что в Киргизии со вступлением нового президента в должность и началом осуществления чистки аппарата могут возникнуть самые неожиданные сюжеты развития событий. Однако, впервые в истории Киргизии её президент сумел уйти со своей должности добровольно, не будучи насильственно отстранённым от власти досрочно, предварительно перераспределив часть своих полномочий в пользу премьер-министра в соответствии с внесёнными поправками в Конституцию. Это даёт надежду на то, что сдвиги в общественном сознании киргизов в верном направлении уже произошли и могут быть закреплены в дальнейшем.

И всё-таки Киргизию можно поставить на пятое место в рейтинге по степени актуальности формирования форс-мажора во внутренней политике.

II. Формально суверенные государства Средней Азии столкнулись с довольно жёстким действием «мягкой силы» со стороны США, Соединённого Королевства, КНР, Турции, других государств и глобального бизнеса, что превратило их в экспериментальные площадки-полигоны для различных якобы гуманитарных иностранных и международных организаций.

В настоящее время в государствах Средней Азии очень ощутима «мягкая сила» КНР (например, Институт Конфуция): его отделения организованы в Казахстане при 4 университетах, в Киргизии – при 3, в Узбекистане – при 2, в Таджикистане – при 1. В Киргизии до сих пор работают представители независимого агентства «Корпус мира» Федерального правительства США и Британского совета, японские и корейские волонтёры. Деятельность организации «Корпус мира» была свёрнута в Узбекистане в 2005 году, в Казахстане – в 2011 году, в Туркмении – в 2013 году. Все эти организации занимаются сбором информации о социально-политической и экономической обстановке в регионах, сотрудниках органов власти и управления, ходе выборов. Британский совет осуществляет свою деятельность также в Казахстане (2 центра) и Узбекистане (1 центр).

Активное использование США и их сателлитами неправительственных организаций (НПО) и некоммерческих организаций (НКО) для подготовки и осуществления «цветных» революций в Северной Африке, на Ближнем Востоке, а также на постсоветском пространстве общеизвестно. Последствия этой «демократической» деятельности глобалистов наиболее наглядно демонстрируют события в Ираке, Ливии, Украине и ряде других стран, где вашингтонским стратегам удалось создать обстановку неуправляемого хаоса.

Девизом имплантируемых Вашингтоном НПО и НКО может служить выражение американского военного исследователя Ральфа Питерса (Ralph Peters): «Оккупация иностранных государств в идеале должна начинаться с фильмов Голливуда и закусочных Макдональдса, после чего прилетают крылатые ракеты компании McDonnell Douglas, и устанавливается американский флаг».

Как правило, наибольшая активность в такой деятельности НПО и НКО обусловлена либо борьбой США за рынки энергоносителей, либо борьбой со своими политическими противниками, среди которых Белым домом особо очерчены Россия, КНР, Иран. Наиболее показательны в этом плане стали последние события в Гонконге, где созданная Вашингтоном сеть НПО и НКО, продвигающих американские интересы под лозунгами «демократии», и использование социальных сетей для массовой обработки населения в определённых государствах, выбранных Белым домом в качестве таких целей, предназначены, прежде всего, для смены неугодных США правительств и приведения к власти своих ставленников. На указанную деятельность Вашингтон выделяет ежегодно миллиардные средства, поступающие для финансирования НПО и НКО через «Национальный фонд демократии» – организацию, ответственную за бесчисленное количество государственных переворотов по всему миру, USAID, ЦРУ, а также многочисленные частные фонды. Только в России на конец 2012 года работало более 650 иностранных НПО и НКО, на чьё финансирование из-за рубежа ежегодно поступало более одного миллиарда долларов, из которых порядка 20 миллионов долларов шло через западные дипломатические представительства.

Обращает на себя внимание, что особая активность НПО, НКО и западных кампаний в их поддержку происходит как раз в тех государствах и в те периоды, когда определённые, «вызывающие критику Запада» правительства, начинают проявлять свою независимость в ответ на давление США на их политический курс или отказываются присоединяться к тем или иным международным акциям Вашингтона. Особое внимание западных НПО и НКО в течение последних лет привлекали государства Средней Азии, в ряде из которых эти формирования активно участвовали в попытках осуществления «цветных» революций. Повышенный интерес Вашингтона к этому региону обусловлен рядом обстоятельств, среди которых, в частности, наличие в Средней Азии не только собственных энергоресурсов, но и возможность обеспечения через этот регион энергопоставок по многим направлениям, а также соседство с нестабильным Афганистаном. Но главное – это «ключевые» возможности влияния через этот регион на геополитическое будущее и стабильность не только всего азиатского континента, но и России.

Именно поэтому государства Средней Азии рассматриваются США в последние годы как благоприятный плацдарм для прямого политического воздействия на Россию и КНР, ведения военных действий в Афганистане или потенциального военного удара по Ирану. При этом США стремятся максимально дистанцировать государства Средней Азии от российского влияния, используя политические рычаги давления, демократическую риторику, а также оказывая всевозможное воздействие на страны региона напрямую и через международные организации, НПО и НКО.

Общее состояние дел и положение вещей во всех государствах Средней Азии полезно проиллюстрировать примером использования «мягкой силы», применяемой «коллективным Западом», в Киргизии, как наиболее демократическом обществе региона. В Киргизии началось строительство «островка демократии» в одном отдельно взятом государстве Средней Азии. Предложенную США идею о создании демократического открытого общества в Киргизии политические элиты приняли крайне благосклонно.

В ноябре 2014 года в регион был направлен всемирно известный американский финансист Дж. Сорос, который через собственный фонд в Киргизии за последние 11 лет успел вложить в «демократические преобразования» в этом государстве не менее 80 млн. долларов. Его визит в Киргизию привлёк особое внимание даже за её пределами, учитывая «известность» этого инвестора и «филантропа» как спонсора «цветных» революций и оказанную значительную финансовую помощь НПО и НКО «революционной» Украины, по его собственному признанию телеканалу CNN. О своей открытой антироссийской позиции Дж. Сорос заявил 23 октября 2014 года на пресс-конференции International Crisis Group в Брюсселе, представив журналистам Европейского Союза эссе «Проснись, Европа». Поэтому указанный визит Сороса в Киргизию большинством иностранных обозревателей был расценен как стремление Белого дома использовать миллиардера для срыва вхождения Киргизии в Таможенный союз и её сближения с Россией, а также для дальнейшей поддержки американских НПО и НКО в этом государстве. Вот почему практически весь период пребывания Дж. Сороса в Киргизии перед посольством США проходили манифестации с призывами к местным НПО и НКО не брать «кровавые деньги» и с лозунгами «Золотые яйца Сороса – это война, анархия и смерть», «Киргизия + Россия = Таможенный союз».

Очевидно, что на этом попытки Вашингтона активно задействовать в своих интересах НПО и НКО в государствах Средней Азии не закончатся, и США в будущем будут всячески стремиться наращивать степень своего участия во внутренних делах государств постсоветского пространства. Более того, приведение к власти в бывших республиках СССР лояльных Белому дому лидеров по-прежнему рассматривается Вашингтоном, как одна из важнейших геополитических задач.

Наиболее вероятным направлением деятельности подконтрольных Вашингтону НПО и НКО в государствах Средней Азии, безусловно, станет раскрутка религиозного фактора как средства дестабилизации государств региона и повода для новых «цветных» революций, так как вариант опосредованной поддержки ИГИЛ через своих сателлитов в арабских государствах Персидского залива уже был опробован Белым домом и доказал «действенность» этого рычага влияния на стабильность не только определённого региона, но и многих государств за его пределами.

После провозглашения независимости в 1991 году в новые государства на постсоветском пространстве потянулись многие «филантропы» для проведения глобальной операции по промывке мозгов их народам через деятельность международных и иностранных НПО и НКО. Киргизия стала одним из самых хлебосольных постсоветских государств (и самым хлебосольным – в Средней Азии) в части благоприятствования деятельности этим организациям на своей территории. С 1991 года по сегодняшний день в Киргизии официально зарегистрировано примерно 20 тыс. НПО и НКО. Из действующих НПО и НКО большинство имеют прямое иностранное финансирование, занимаясь как сбором общеполитических, экономических и военных сведений через Киргизию и сопредельные государства, так и проведением интересов иностранных государств в киргизском обществе.

Существуют НПО и НКО, которые финансируются международной благотворительной организацией Фонд Сороса (Институт «Открытое общество»), который только в Киргизии вложил в промывку мозгов местного населения более 80 млн. долларов, направляемые на поддержку образовательных учреждений, СМИ, а также финансирование других НПО и НКО, работающих в области политики, подготовки кадров, образования, культуры, здравоохранения. На эти деньги Фонда Сороса десятки студентов получают образование в Киргизии или отправляются на стажировку в зарубежные учебные заведения. Обратной стороной деятельности Фонда Сороса является активное вмешательство в политические процессы посредством подготовки высших управленческих кадров в Киргизии. Миллиардер Дж. Сорос среди прочего известен поддержкой, в том числе финансовой, «цветных» революций во многих государствах мира, а также критическими высказываниями в отношении России, примером чему может служить его статья, в которой он заявил, что «Россия бросила вызов самому существованию Европы».

Одним из самых эффективных и стратегических проектов Фонда Сороса является его участие в работе Американского университета в Центральной Азии (АУЦА). Изначально АУЦА был основан в 1993 году как Киргизско-Американская школа – подразделение Киргизского национального университета имени Ж. Баласагына, которая в 1997 году в соответствии с указом Президента Киргизии была реорганизована в Американский Университет в Киргизии с независимым советом директоров. В 2002 году осуществлено уже его преобразование в АУЦА. С начала 2016 учебного года АУЦА запускает программу «онлайн-МВА», его дипломы позволяют его обладателям работать в США и государствах Европейского Союза.

Готовящий специалистов по учебным программам США АУЦА – это не только кузница кадров для государственного аппарата Киргизии и государств Средней Азии в целом, не только образование, воспитание и научные изыскания, но и многоплановая организационная структура по строительству новых духовных и морально-нравственных ценностей. Это – формирование будущей управленческой элиты с нетрадиционными взглядами в государствах Средней Азии, проект введения внешнего управления в завоевываемых бескровным образом странах. Можно устраивать революции и перевороты через оказание влияния на образовательную систему, когда через 5 лет к власти приводят специально отобранные кадры, хорошо подготовленные и с устойчивыми взглядами на перспективы проведения глобальных интетерсов в Киргизии и Средней Азии.

В 1993 году Правительство Киргизии, Минобрнауки Киргизии, МИД Киргизии, НАН Киргизии и Государственный университет Сан-Франциско учредили Международный Университет Киргизии (МУК) на основании совместных указа президента Киргизии и постановления правительства Киргизии как государственный университет со статусом международного высшего учебного заведения. В 1999 году МУК был предоставлен статус автономного самоуправляемого университета, который необходим для вхождения в мировое образовательное пространство. В дальнейшем в 2003 году он был ещё преобразован в Учебно-научно-производственный комплекс «Международный университет Киргизии». В УНПК МУК создана организационная структура, в основу которой положена евро-американская структура университетов. Как международное заведение, он стремится к международному сотрудничеству университетов, развивает идеи глобализации в образовании, расширяет сотрудничество с университетами и организациями разных государств. УНПК МУК является головной организацией, задействованной в создании Виртуальной академии стран Европы и Центральной Азии, и активным соисполнителем образовательных проектов Института дистанционного образования Всемирного Банка. В УНПК МУК действует опорный пункт института ЮНЕСКО по новым информационным технологиям в образовании.

Запрещённое в других государствах СНГ Международное образовательное учреждение «Себат», патронируемое проживающим в США исламским общественным деятелем Ф. Гюленом, открыто действует в Киргизии при поддержке государства. В 2016 году Правительство Киргизии переименовало его в «Сапат» (по-киргизски «качество»), а Минобрнауки Киргизии стало одним из его соучредителей. Таким образом, МОУ «Сапат» получило в Киргизии защиту со стороны государства и как бы перестала быть подрывной организацией в системе образования. Всё это осуществлялось непосредственно президентом Киргизии с подачи тогдашнего заведующего отделом внешней политики в ранге заместителя руководителя аппарата президента Киргизии, а ныне – премьер-министра С. Исакова. В результате этого, МОУ «Сапат» стало составной частью системы образования Киргизии. Цель деятельности этого учреждения – идейный и ценностный захват высшего управленческого эшелона власти и подготовка новых протурецких, пантюркистских и пантуранских политических лидеров во всей Средней Азии и сопредельных регионах. Киргизия становится испытательным полигоном для отработки этих технологий, так как в Казахстане, Узбекистане, Таджикистане и Туркмении такие благоприятные условия как в Киргизии отсутствуют. Среди учеников МОУ «Сабат» до сих пор практикуются так называемые вечерние чаепития, когда никого из учеников не заставляют учить Коран, но идёт идеологическая обработка – распространение учения Ф. Гюлена. Если кто-то от этих чаепитий уклоняется, то ему дают понять, что он является чужим, его могут на какой-то срок отлучить от благополучного общежития под предлогом нарушения внутреннего распорядка и тому подобное.

Киргизско-турецкий университет «Манас» получает государственное бюджетное финансирование Турции, что позволяет получать бесплатное образование гражданам Киргизии и государств Средней Азии по широкому кругу специальностей с выплатой стипендий наиболее успешным студентам. После 2010 года ректор КТУ «Манас» назначается по согласованию с турецкой стороной. Университет имеет самые современные учебные корпуса с общежитием, благоустроенным по европейским стандартам. Языками обучения являются киргизский и турецкий, преподаются английский и русский языки. На сегодня университет является самым престижным и имеет самый высокий конкурс для поступающих (более 50 человек на одно место).

Международный Университет «Алатоо» (до 2017 года – Международный Университет Ататюрк – Ала-Тоо) является частным высшим учебным заведением с доступной платой за обучение для граждан Киргизии и государств Средней Азии. Финансирование его деятельности осуществляется из частных источников (преимущественно – турками из Голландии), оборудование и преподаватели – из Турции и Киргизии. Основной язык обучения в университете – английский. Некоторые предметы преподают на киргизском и русском языках, а часть – на турецком языке. Главный контингент – выпускники МОУ «Сапат». С 2016 года прокуратура Стамбула подозревает находящийся в Киргизии МУ «Алатоо» в распространении «террористических идей Ф. Гюлена», что не стало основанием для киргизских властей провести соответствующую проверку.

Европейский Союз пошёл другим путём, значительно финансируя Академию государственного управления при Президенте Киргизской Республики (наряду с «Темпус», TACIS, Фондом Ханнса Зайделя (Германия), DAAD (Германская служба академических обменов), ЕБРР, LennEX (Италия), Sumitomo Corporation (частная японская компания), JICA (Японское агентство по международному сотрудничеству), Киргизско-Японским центром человеческого развития, ОБСЕ, ПРООН (UNDP), IREX (Американский совет по международным исследованиям и обменам), ACCELS (Американский совет по международному образованию), Фондом Сорос-Киргизия, CARANA Corporation (USAID), PRAGMA Corporation (USAID)), предоставляя в дальнейшем стажировки в Германии и государствах Европейского Союза её студентам и выпускникам. Целью деятельности этой системы также является идейный и ценностный захват высшего управленческого эшелона власти и подготовка новых проевропейских политических лидеров во всей Средней Азии.

Политические процессы, которые сейчас происходят в Киргизии, во многом определяются столкновением центров сил и интересов групп различного влияния (повсюду лидеры – выпускники либо МОУ «Сапат», либо АУЦА, либо АГУ при Президенте Киргизии, финансируемой в значительной степени Европейской Союзом, либо выходцы из Фонда Сороса).

Не отстаёт в попытках повлиять на ситуацию и Соединённое Королевство, которое стало организовывать школы для детей киргизских олигархов в Бишкеке и крупных городах, чтобы установить влияние на них самих, так как во власти Киргизии в настоящее время находятся в основном только олигархи.

А как в этих условиях действует Россия?

Киргизско-Российский (Славянский) университет им. Б.Н. Ельцина пользовался популярностью у населения примерно до 1998 – 2000 годов, преподавание ведётся только на русском языке, представлен широкий спектр специальностей. В настоящее время его престижность значительно уменьшилась, стала ниже турецких, американских и европейских учебных заведений. Из-за слабого финансирования университета оборудование устаревает, просматривается рост коррупции при поступлении и обучении. К сожалению, Правительствами двух государств уже длительное время не уделяется должное внимание развитию высшего образования в Киргизии. Привлекательность для поступающих в указанное учебное заведение стала утрачиваться, начиная с 2010 года, с сохранением этой тенденции до сих пор.

Выпускники образовательной системы того или иного государства становятся проводниками и лоббистами интересов соответствующего государства. Например, до недавних пор турецкие политические интересы лоббировались выпускниками МОУ «Сапат» и также заинтересованными политическими деятелями, фактически являющимися агентами влияния, но с июля 2016 года эти интересы стали переориентироваться на США, где проживает Ф. Гюлен в последние годы.

Из-за ослабления интереса молодёжи к обучению в Киргизско-Российском (Славянском) университете им. Б.Н. Ельцина ослабла страта в киргизской элите, ориентированная на дружбу с Россией. Результатом этого постепенно идущего процесса элитогенеза явилось формирование всё более холодного отношения к России в киргизском руководстве, что может быть подтверждено следующим фактом. После февральских 2017 года встреч уже бывшего президента Киргизии А. Атамбаева с А. Меркель, Й. Столтенбергом и Дж. Соросом официальный Бишкек изменил отношение к государствам-участникам ЕАЭС, ОДКБ, СНГ и ШОС. Его заявления на саммитах СНГ, ОДКБ и ЕАЭС с июля 2016 года стали более резкими в отношении государств СНГ. Киргизия начала предъявлять неожиданные претензии соседям. Многие эксперты уделили много внимания последствиям этих встреч, но их подлинные причины находятся глубже, а сами процессы идут уже давно. Кадры для проведения такого непоследовательного внешнеполитического курса Киргизии постепенно готовились внешними силами уже многие годы.

Новый премьер-министр Киргизии С. Исаков в своё время, ещё в период правления К. Бакиева, был одним из приближённых к его сыну – М. Бакиеву, уже в то время находясь на проамериканских позициях. Именно С. Исаков сопровождал М. Бакиева для переговоров с госдепартаментом США в апреле 2010 года, его знают как негласного главу и последовательного покровителя киргизских гюленовцев. Это назначение стало содержанием взятого А. Атамбаевым политического курса на дальнейшее сближение с «коллективным Западом». Слухи о появлении базы НАТО в Киргизии и её вступлении в Европейский Союз уже не кажутся такими нереалистичными. Сегодня политическое влияние С. Исакова позволяет гораздо более активно и уверенно влиять на внешнеполитический курс государства, чем в 2010 году. Всё это свидетельствует о том, что происходит выход на политическую авансцену уже сформировавшегося нового состава единомышленников А. Атамбаева, который приближал к себе сторонников западных взглядов, предпочтений и ценностей, впитавших в своё сознание культурные установки менталитета протестантского мира.

Для США важно наращивание массы прозападно настроенных политиков и граждан в любом государстве, поэтому американцы будут поддерживать любых политиков, которые настроены против России независимо от их индивидуальной перспективности. Будучи в феврале 2017 года в Брюсселе А. Атамбаев совсем неслучайно встречался и имел дружественную беседу с Дж. Соросом, проводником многих «цветных» революций и возмутителем спокойствия в мире. Если посмотреть более внимательно на деятельность Фонда Сорос-Киргизия, МОУ «Сапат», TACIS и ПРООН (UNDP), CARANA Corporation (USAID) и так далее, то можно понять, что перечисленные организации чувствуют себя более вольготно, чем во многих других государствах, почти как хозяева Киргизии, народ которой в недалёком прошлом очень хорошо разговаривал по-русски и во многом до сих пор положительно относится к России. Создание режима максимального благоприятствования этим организациям в Киргизии обеспечивают и лоббируют в руководстве Киргизии их интересы следующие лица: премьер-министр Киргизии С. Исаков, секретарь СБ Киргизии Т. Жумакадыров, председатель ГКНБ Киргизии А. Сегизбаев, генеральный директор Киргизской ТРВК И. Карыпбеков. Но это только видимая часть айсберга.

Сформированная А. Атамбаевым группа молодых политиков может изменить вектор эволюции Киргизии. Уже довольно сильно заметно, что внешняя политика Киргизии всё более и более отходит от курса на укрепление сближения с Россией и государствами-участниками СНГ в направлении курса следования в фарватере политики США или, по крайней мере, крупнейших государств Европейского Союза, повторяя тот курс, который возобладал на Украине, не дав ничего хорошего её населению.

Контрразведывательная деятельность спецслужб Киргизии перестала работать по направлениям США, Соединённого Королевства, Канады, Австралии, Новой Зеландии и государств-участников Европейского Союза, она значительно переориентирована и сосредоточена на борьбе с внутренними политическими оппонентами, включая представителей СМИ.

По-прежнему в сфере массовых коммуникаций Киргизии доминирует риторика и пропаганда ценностей глобального открытого общества, каким-то непонятным образом совмещаемая с патетикой национального суверенитета при одновременном нарастании явлений социального регресса и постепенного усиления радикальных исламистских тенденций в киргизском обществе. Постепенно политический курс руководства Киргизии всё более смещается в сторону курса «коллективного Запада», также как и кадры для государственного управления в Киргизии замещаются людьми, лояльными к западным ценностям.

Но подобные черты деятельности различных иностранных НПО и НКО в образовательных системах других государств Средней Азии также имеют место, в каждом из них наблюдается прозападная молодая смена политической элиты, которая не только подрастает, но уже выросла и готова занять самые высокие и ключевые посты в руководстве своих стран.

Если в «нейтралистской» Туркмении и Азербайджане перевели письменность на латиницу ещё в 1992 году, в Узбекистане – в 1993 году, то в апреле 2017 года не выдержали и Казахстан с Киргизией наперегонки друг с другом также принявшие решения о переводе письменностей собственных языков на латиницу. Этого же не сделал пока только Таджикистан, но «бегство из зоны кириллицы» является громким сигналом для России: все пять тюркских государств, образовавшихся из бывших союзных республик СССР, «помахали ручкой» России и негласно попросились под крыло «коллективного Запада», а возможно ещё и под «ядерный зонтик» НАТО.

III. Что касается возможности влияния России на регион с помощью «мягкой силы», то здесь в последнее время приходится только недоумевать. Потенциал использования таких механизмов в Средней Азии до сих пор очень высок, поскольку основная масса населения мало что получила за годы независимости и с ностальгией вспоминает советские времена. Но в России почему-то к этому относятся очень небрежно, пытаясь ещё раз убедить «коллективный Запад» в том, что «у России нет имперских амбиций».

Так, находящийся в Душанбе Российско-Таджикский (Славянский) университет с конца 2015 года не получает финансирование из России. В результате в университете, способном стать идеальным инструментом применения «мягкой силы» России, весь образовательный процесс сейчас на грани срыва. Если Россия не будет обучать таджикских студентов у них на родине, то довольно-таки быстро найдутся другие желающие делать это – и ещё неизвестно, какие науки они станут там преподавать. Другой пример, в почти полностью русскоязычном и наиболее дружественном нам государстве Средней Азии – Киргизии – в последнее время наблюдается острейший дефицит литературы на русском языке, в стране катастрофически не хватает учебно-методической литературы, необходимы курсы повышения квалификации учителей русского языка. Тем не менее, как уже говорилось, подавляющее большинство населения Средней Азии по-прежнему тяготеет к России, поэтому потребность в «мягкой силе» России в регионе пока остаётся высокой. Но как сложится ситуация для России через несколько лет, когда окончательно уйдёт старшее поколение, в какую сторону будет смотреть нынешняя молодёжь, пока неясно.

Существуют разные мнения относительно задач внешней стратегии России в сложившейся международной ситуации. Российские эксперты по-разному смотрят на то, что должна представлять из себя интеграция на постсоветском пространстве. До сих пор отсутствует какая-либо внятная концепция, доктрина или даже хотя бы эскиз некоей внешней стратегии России. Из-за этой полной неопределённости возникают и те давно назревшие и уже перезревшие проблемы, с которыми приходится постоянно сталкиваться России в отношениях с государствами Средней Азии.

Сторонники евроатлантизма выступают за сближение с «коллективным Западом» и полное растворение в глобальной мировой экономике, в то время как приверженцы нового для России мировоззрения (условно – евразийства) считают, что на первом месте должны стоять геополитические интересы. Тем не менее, ключевая роль «ближнего зарубежья» ясна всем, и одним из важнейших направлений внешней политики России должно стать восстановление единства с ним.

Рассмотрим подробнее эти внешнеполитические концепции или концептуально-проектные векторы. Одной из главных угроз современной России считаются опасные ситуации на границах государств СНГ и активность исламских фундаменталистов. В связи с этим первостепенной задачей считается защита внутренних и внешних рубежей государств СНГ и создание на юге блок-линии дружественных для России государств.

Российская дипломатия отводит большое значение новым государствам Средней Азии как, впрочем, и другим бывшим советским республикам. Такой вывод можно сделать, основываясь на двух нормативных правовых актах, определяющих задачи её внешней политики.

Россия считает Среднюю Азию ключевым регионом собственных геополитических интересов. От стабильности в этом регионе зависит национальная безопасность России. Новые и старые угрозы безопасности государствам Средней Азии явным образом отражаются и на России, которая больше всех других государств озабочена их устранением. Так, руководство России не может не замечать, что из Афганистана идёт нескончаемый поток наркотиков и определённые российские регионы, равно как и некоторые районы Средней Азии превращаются в оплот поддержки экстремистских религиозных группировок.

Сосредоточенность основных сил России в одном регионе составляет её отличие от США, Европейского Союза и других внешних игроков, а превращение Евразии во влиятельную структуру глобальной политики выгодно только для российских лидеров, потому как другим она обеспечивает только поставку энергоресурсов и является одним из форпостов для борьбы с терроризмом.

Помимо частных контактов отдельных граждан, Россия и государства Средней Азии имеют много общих связей экономического, политического и военного характера и продолжают развивать свое сотрудничество. Россия заинтересована в укреплении связей с этим регионом и сохранении за собой контроля над ключевыми каналами связи, стратегическими комплексами (такими как космодром Байконур в Казахстане), минеральными ресурсами и нефтегазопроводами, расположенными в Средней Азии.

Для России крайне важно иметь стабильное стратегическое положение в Средней Азии, потому что это облегчает её доступ к КНР, Индии и мусульманским государствам и обеспечивает присутствие на территориях, которые традиционно были сферой её жизненных интересов. В целом, самые главные текущие российские интересы в Средней Азии можно определить следующим образом:

1) обеспечение стабильности на основе договоров о сотрудничестве со всеми государствами Средней Азии;

2) использование их геополитических возможностей с учётом решения практических вопросов, с которыми сталкивается Россия как мировая держава;

3) международное признание ключевой роли России в Средней Азии.

В связи с этим перед Россией стоит ряд практических задач, а именно: эффективное использование существующих многосторонних механизмов взаимодействия, обеспечение безопасности южных рубежей, постоянное развитие военного сотрудничества, использование газовых и энергоресурсов Средней Азии, оказание помощи экономической деятельности российских компаний в энергетической сфере и поощрение региональных государств к большему импорту из России.

Для Россия неприемлема смена власти в государствах Средней Азии по образцу «цветных» революций, которые произошли в бывшей Югославии, Грузии, Украине и Киргизии. Существует и другой аспект, заставляющий российское руководство занимать осторожную позицию по вопросу «цветных» революций как сценария политического развития Средней Азии.

Дело в том, что такие сценарии, подвергая опасности политическую стабильность, напрямую связаны с возможностью прихода там к власти ультраисламистов. Подлинной целью предпринимаемых правительством США шагов является тихое, но решительное устранение России из традиционного региона её интересов. Помимо целей, преследуемых Россией в Средней Азии, у неё имеются там вполне законные геополитические интересы, пока дело не касается непредсказуемых последствий распада государств Средней Азии.

Россия критически подходит к интенсивной либерализации среднеазиатских обществ, вызванной политикой государств «коллективного Запада». Но пока у России нет никакого неоимперского плана выстраивания отношений с государствами Средней Азии, а в своей внутренней политике она в основном руководствуется принципом реализма, который ставит выше идеологических убеждений.

России удалось сохранить в глазах среднеазиатских соседей имидж надёжного и предсказуемого партнёра, который не занимается провоцированием в регионе революционных мятежей. Для России как многонационального и светского государства имеет большое значение сохранение в регионе давних исторических традиций, что объясняется её присутствием там ещё в царскую и советскую эпохи. В настоящее время первостепенной стратегической задачей для России является борьба с религиозным экстремизмом, который поддерживают негосударственные религиозные и политические круги в Афганистане, Пакистане, Саудовской Аравии и ряде других ближневосточных государств при не столь очевидной организации этих процессов США и Соединённым Королевством.

Лидеры государств Средней Азии более склонны соглашаться со взглядом России на их либерализацию, нежели с перспективой, которую предлагают им американские политики. Региональные лидеры признают, что размещение на их территориях военных баз войск США не поможет в долгосрочной перспективе устранить угрозы, исходящие со стороны Афганистана и местной оппозиции и даже дестабилизирует ситуацию в Средней Азии. Борьба с религиозными и политическими радикальными движениями, базирующимися в Афганистане, и поддерживающими их негосударственными группировками Пакистана и арабских государств Персидского залива считается для России и государств Средней Азии важной стратегической задачей.

Для проведения адекватной политики «мягкой силы» в государствах Средней Азии необходимо осуществить следующий комплекс мер:

расширить сеть российских НПО и НКО, осуществляющих политику «мягкой силы», помимо Россотрудничества, РПЦ и Фонд «Русский мир», например, создав «Институт Ломоносова» (как российский аналог «Института Сервантеса» или «Института Гёте»), Институт Сергия Радонежского (как российский аналог «Института Конфуция»), а возможно и «Институт Фения Фарсаида» как российскую организацию, продвигающую любовь к лингвистике и изучению индоевропейских культуры и традиций, исходящих с территории современной России в далёком прошлом;

создать во всех городах государств Средней Азии с населением более 100 тыс. жителей российские центры науки и культуры (РЦНК) и разнообразить деятельность российских языковых и культурных центров, а во всех городах с населением более 50 тыс. жителей – сеть средних общеобразовательных школ с обучением на русском языке с системой языковых экзаменов и предоставлением их выпускникам права на бесплатную учёбу в лучших российских ВУЗах;

увеличить количество бюджетных мест и грантов для студентов из государств Средней Азии, что значительно бы улучшило образ России и помогло бы сохранить студентов в поле российского влияния;

активизировать работу Россотрудничества с иностранными выпускниками российских ВУЗов, в частности, проводить дважды в год форумы иностранных выпускников российских вузов в Москве;

популяризировать среди общественности идеи евразийской интеграции через проведение Россотрудничеством дискуссионных встреч, фестивалей, заседаний клубов и спортивных соревнований;

реализовать Программу краткосрочных ознакомительных поездок в Россию молодых представителей политических, общественных, научных и деловых кругов через деятельность российских НПО и НКО;

поддерживать НПО, НКО, научные и образовательные учреждения государств Средней Азии, целью деятельности которых являются исследования и разработки методик преподавания и программ изучения русского языка и литературы, исследование истории и современной России;

содействовать распространению объективной информации о современной России, российских соотечественниках и формированию на этой основе благоприятного по отношению к России общественного мнения;

поддерживать национальные и международные организации и объединения преподавателей русского языка и литературы;

популяризировать русские язык и культуру через сотрудничество с широким кругом российских и международных организаций;

поддерживать деятельность российских диаспор за рубежом по сохранению ими русского языка и их культурной идентичности;

поддерживать экспорт российских образовательных программ;

поддерживать зарубежные русскоязычные и российские СМИ;

продвигать русский язык, российские культуру и ценности через взаимодействие с РПЦ и другими религиозными организациями;

распространить на государства Средней Азии деятельность ВОО «Русское географическое общество», НОО «Российское историческое общество», ООГО «Российское военно-историческое общество»;

расширить список российских экспертных площадок и мозговых центров, а также деятельность МОФ «Диалог цивилизаций», МДК «Валдай», Фонда поддержки публичной дипломатии имени А.М. Горчакова, РНПОО «Совет по внешней и оборонной политике», РНКО «Российский совет по международным делам» с включением в их постоянные члены граждан государств Средней Азии, симпатизирующих России.

Также следует отметить, что российская культура является неиссякаемым ресурсом «мягкой силы» России. Русская литература является важнейшей составляющей культуры России. Русская литература отражает не только эстетические, нравственные и духовные ценности русского народа, но и представляет собой философию России. Говоря о русской литературе, нельзя не отметить роль русского языка, который является основой русской культуры и культурно-исторической основой Российского государства, незаменимым выразителем ценностей всего Русского мира.

Русская культура также отличается народными промыслами, не только иностранных туристов привлекают русские мотивы и узоры. В своих коллекциях многие современные российские дизайнеры используют русские национальные мотивы. Русская культура богата и в области изобразительного искусства, которое является желанным гостем практически в любом уголке земного шара, культурные обмены – безошибочный барометр, показывающий состояние атмосферы мирового искусства. Россия также обладает богатым музыкальным наследием – в него входит русский музыкальный фольклор, русский романс, популярная музыка советского и постсоветского периода, русский рок, творчество бардов.

Россия также славится высоким уровнем театрального искусства. Популярностью за границей пользуется не только российский театр, но также российский балет, который достиг истинного расцвета и стал одной из визитных карточек России и русского искусства. Сегодня кинематограф является одним из основных способов рассказать миру о своей стране, о её истории и культуре и российские кинокартины занимают особое место в мировом кинематографе.

На протяжении столетий Российское государство выступало как особая русско-православная цивилизация с присущей ей особым миром и русско-православным этносом. Нельзя не отметить роль духовных качеств, основанных на русской идее. Её стержнем являлось мессианское положение о Богом избранной судьбе и исторической миссии Руси и русского народа – страдать и стоять за православную веру и православную Русь.

Диаспора также является мощным инструментом «мягкой силы». В последнее время национальные диаспоры играют всё более важную роль в странах пребывания. Представители той или иной диаспоры начинают активно включаться в политическую жизнь «новой родины», при этом – продвигать интересы своих соотечественников.

Одним из важнейших инструментов «мягкой силы» государства является предоставление образовательных программ иностранным студентам. С точки зрения привлекательности, не менее важна «спортивная дипломатия». Многие русские спортивные школы являются ведущими в мире, что доказывает высокие достижения на самых престижных спортивных соревнованиях. Успехи российской дипломатии также являются неоспоримым ресурсом российской «мягкой силы». Ярким примером этого служат взвешенные инициативы России.

Отдельно хотелось бы выделить достижения МИД России в области развития цифровой дипломатии, которая является современным эффективным инструментом «мягкой силы». Личностный фактор также играет роль при формировании «мягкой силы» страны.

Для проведения успешной политики «мягкой силы» видится необходимым создать единую комплексную концепцию, в которой было бы представлено единое понимание российской политики «мягкой силы», её цели, стратегические задачи, целевые аудитории и соответствующие инструменты. Такая концепция, основанная на глубинном и всестороннем анализе международных отношений, позволила бы определить объёмы и интенсивность воздействия на ту или иную целевую аудиторию, которые определялись бы, прежде всего, стратегическими задачами государства, и системно выстроить инструменты российской «мягкой силы». Политика формирования «мягкой силы» в отношении различных государств Средней Азии должна быть оригинальна в том смысле, что преследуемые цели и используемые средства определяются для каждого направления.

Для наиболее эффективной реализации данной концепции кажется целесообразным создание единого координирующего органа при сохранении действующих институтов. Например, пересечение ведомственных интересов Россотрудничества и Фонда «Русский мир» распыляет их усилия и затрудняет оценку их деятельности. Наличие координирующего органа обеспечивало бы распределение бюджета, определение стратегии, распределение обязанностей и ответственности за проведение различных программ, осуществление контроля.

Стоит также уделить внимание вопросу финансирования Россотрудничества и других организаций, применяющих «мягкую силу», из-за недостатка которого их деятельность сильно сдерживается.

Особо стоит отметить необходимость информационного сопровождения внешнеполитических действий российского государства.

Учитывая современные внешнеполитические реалии и те условия, в которых России приходится вести внешнюю политику, следует придать российской «мягкой силе» культуроцентричность, так как Россия обладает неиссякаемым запасом ресурсов «мягкой силы» в области культуры. Также чувствуется необходимость в дополнении культурных ресурсов «мягкой силы» России продуктами массовой культуры.

В последнее время всё больше приобретает популярность дистанционное образование, поскольку оно позволяет сократить расходы на логистику и проживание, и его можно совмещать с учёбой.

Создание специализированной организации по содействию экспорту российских образовательных программ и академическому обмену преподавателей и студентов значительно бы усилило «мягкую силу» России и увеличило бы количество иностранных студентов, обучающихся в России.

IV. Достаточно очевидно, что в настоящее время у руководства России пока не имеется чёткого понимания, что такое гибридная война, которая носит тотальный характер. Ввиду этого, отсутствует и адекватная теория контрвойны на новом геоцентрическом Театре Военных Действий с инфраструктурой передачи данных от спутников связи на геостационарной орбите до трансокеанских подводных кабелей, имеющих платформы и интерфейсы Искусственного Интеллекта, в среде не только электромагнитных полей, но и «тонких полей» воздействия на сознание, вызывающих «психические эпидемии».

В силу сказанного в России пока отсутствует и единый системный централизованный орган управления ведением гибридных (или контргибридных) военных действий. В этих условиях «размахивание дубиной ядерной войны» с демонстрацией новых систем оружия соответствует только лишь угрозам прошлого ХХ-го века, при очевидных общих стратегической и дипломатической растерянности российской власти.

И если Россия не подкрепит в самое ближайшее время дипломатические демарши собственной «мягкой силой», то фактически продемонстрирует согласие на навязанную игру по правилам «коллективного Запада», что обрекает на проигрыш вовлекаемую сторону. При этом возгласы российской пропаганды «докажите/покажите» могут только лишь усугубить стратегическую и дипломатическую растерянность из-за, хочется верить, пока временной концептуальной несостоятельности.

Очень часто представители концептуальной власти «коллективного Запада» оценивают ответные реакции российской стороны как «насмешки и издёвки». Однако, при отсутствии теории ведения войны гибридного типа у российских властей, пропагандистская машина работает неубедительно. Горькая правда состоит в том, что у властей России пока имеются только ракеты («Сарматы», «Кинжалы», «Калибры»), но нет «мягкой силы», так пока отсутствует собственная идеология, а также – вытекающие из неё ясное целеполагание и чёткая стратегия, свой «Институт Правды», способный от анализа обстановки подняться на уровень оценок разведки орденского типа, не по отдельным составным частям (спорт, дипломатия, санкции, катастрофы, удары оружием), но в комплексности, системности, целостности, полноте и адекватности – взглядом сверху.

Но такая «мягкая сила», ни у кого не списанная свежая военно-политическая доктрина времени и духа внутри непротиворечивой системы взглядов на природу, общество и мышление с дерзким именем «проект развития российского общества» в России уже имеется. Это вооружение разумной критики уже применяется во встречном бою войны смыслов.

Андрей Аганин

Россия. Азия > Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 2 мая 2018 > № 2616277 Андрей Аганин

Межкорейский диалог

его результаты могут оказаться настоящим прорывом, кардинально меняющим весь дальнейший ход событий

27 апреля председатель Госсовета КНДР Ким Чен Ын и президент Республики Корея Мун Чжэ Ин провели в демилитаризованной зоне межгосударственные переговоры на высшем уровне и подписали Пханмунчжомскую декларацию, в которой заявили о немедленном прекращении любых враждебных действий в отношении друг друга, а также о денуклеаризации Корейского полуострова и о стремлении двух корейских государств подписать полноценный мирный договор, поставив точку в длящемся вот уже 68-й год "временном перемирии".

Событие, что и говорить, беспрецедентное и, что весьма важно, безусловно положительно воспринятое всем нынешним разделённым и даже разорванным по многочисленным линиям конфликта миром. Но это — далеко не тот случай, когда солдаты, смертельно уставшие от многомесячных или даже многолетних тягот войны, из своих окопов любуются внезапно залетевшей на "ничейную полосу" невесть откуда взявшейся прекрасной бабочкой или птицей, которые напоминают им о жизни и мире. Нет, состоявшийся межкорейский диалог и его результаты могут оказаться настоящим прорывом, кардинально меняющим весь дальнейший ход событий.

У встречи двух политических лидеров разделённой в 1953 году по 38-й параллели "Страны утренней свежести" — гигантский "бэкграунд", в котором есть место и смерти Сталина, и ссоре Хрущёва с Мао Цзэдуном, и "экономическому чуду" Сеула, и ракетно-ядерному проекту Пхеньяна, и стратагемам китайской внешней политики, и американскому "атомному зонтику" имени Хиросимы и Нагасаки над Японией, Южной Кореей и Тайванем, и очень многому другому.

Ким Чен Ын — уже третий представитель "политической династии", начатой Ким Ир Сеном и пережившей уже добрую дюжину президентов США, начиная с Гарри Трумэна, и не дрогнувшей ни перед какими угрозами и даже ударами "дяди Сэма". Сегодня он может считать себя не просто победителем, а человеком, сделавшим важнейший исторический шаг к восстановлению единого корейского государства. Потому что так, наконец, сложилась международная ситуация, что оно оказывается нужным практически всем "центрам силы" современного мира. А значит — и возможным.

В Азиатско-Тихоокеанском регионе это далеко не первый случай возвращения насильственно отторгнутых или разделённых территорий. В 1975 году произошло объединение Вьетнама. До 1997 года, например, казалось невозможным представить себе, что Великобритания полностью откажется от Гонконга, вернув этот крупнейший финансовый центр под юрисдикцию континентального Китая. Теперь на очереди — Корея. После вывода с полуострова американских ядерных ракет и систем ПРО "двойного назначения", после установления нормальных экономических отношений между Севером и Югом полуострова, рано или поздно "вода найдёт дорогу", политическое и государственное единство Кореи будет восстановлено — скажем, в рамках уже вполне успешно опробованной Китаем концепции "одна страна — две системы". Не исключено, что следом за этим, если верить пресловутой "теории домино", последуют и нормализация отношений КНР с Тайванем, а в более отдалённой перспективе — и вывод американских военных баз из Японии.

Но сегодня остаётся только поздравить корейский народ с самым первым и трудным шагом к восстановлению его единства.

Олег Щукин

КНДР. Корея > Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 2 мая 2018 > № 2616249 Олег Щукин

«Пережить, чтобы начать писать».

Олег Рой - популярный современный писатель, продюсер, медийное лицо. Кому-то он может показаться баловнем судьбы. Но это не так. За внешностью красавца с обложки глянца - человек, который знает цену жизненных испытаний и потерь. А за миллионными тиражами - не связи, а талант, ежедневный труд и упорство.

- Олег, как начался ваш «роман» с литературой?

- Мне с детства нравилось сочинять истории, новые миры. Цель стать писателем не стояла. Сначала просто хотелось выплеснуть свои фантазии на лист бумаги. Когда у меня появились дети, начал писать сказки. Оказалось, моё творчество интересно не только им. Появились первые книги, внутри которых я могу всё - путешествовать в зазеркалье, вернуть молодость и реализовать мечты, которые невозможно осуществить в реальном мире.

- Судя по тому, что ваше детство прошло в интернате, реальность была не очень радужной…

- Мне некого упрекать и винить за своё детство. Да, оно проходило в интернате для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. И было непростым. Мама растила меня одна и не могла уделять достаточно внимания. Повзрослев, я стал лучше её понимать и сегодня поддерживаю с ней тесные отношения. Отца впервые увидел в 22 года, и больше мы не встречались. Не возникло желания стать ближе ни у меня, ни у него. Но если бы я всё это не пережил, не прочувствовал, возможно, не стал бы тем, кто я есть сегодня. Для того чтобы писать, необходимо пройти школу жизни. Так, видимо, распорядился кто-то свыше. Кстати, мне довелось три года работать в интернате, где я провёл детство. После окончания педагогического института в родном Магнитогорске устроился туда директором по досуговой части. За это время удалось свести на нет побеги детей из интерната. Много что удалось! Организовывал для воспитанников походы в музеи, кино и даже путешествие в Феодосию. Мы создали музыкальную группу и построили свой театр. Это был сложный, но очень плодотворный период моей жизни.

- А почему ушли с этой работы? Ведь получалось же многое делать для воспитанников детского дома.

- Работа в интернате - ежедневный подвиг, на него способен не каждый. Я ушёл, потому что понял: рвать сердце можно лишь какое-то время. Но я боготворю тех, кто остался работать с детьми, посвятил им себя. Таким людям, как директор нашего интерната Анатолий Павлович Смирнов, надо памятник при жизни ставить. Вот кто настоящие герои нашего времени - педагоги, медики, работники интернатов. Их образы проходят через всё моё творчество.

- А люди в погонах были объектом вашего внимания как писателя?

- Писательский интерес к образу полицейского был и остаётся. Есть огромное количество неназванных героев, выполняющих тайные миссии, скажем, в наркоконтроле, уголовном розыске. Они внедряются в преступные группировки, ежедневно рискуют жизнью. Это огромная плеяда своеобразных, сложных и по-настоящему преданных своему делу людей. У меня есть друзья из нашумевшего в своё время УБОПа - мужественные, бесстрашно сражавшиеся с организованной преступностью. И таких, уверен, в правоохране большинство. Но на экранах мы видим другое: прежде чем совершать свои подвиги, расследовать уголовное дело, по замыслу создателей некоторых фильмов, полицейский должен обязательно напиться в стельку. Пока нам показывают такое, о положительном имидже стража порядка говорить не приходится. Но если мы сегодня действительно хотим возродить в России доверие к сотруднику органов внутренних дел, давайте показывать его умным, образованным, примерным семьянином. Я всегда хотел написать детектив, внутри которого есть положительный образ полицейского - профессионала, яркой личности. Сейчас работаю над книжным сериалом «Имитатор», где главная героиня - женщина-полицейский.

- Не буду расспрашивать о перипетиях, в которые попадает ваша героиня, чтобы сохранить интригу. А с какого произведения вы бы посоветовали начать знакомство с Олегом Роем?

- Трудно дать совет. Олег Рой ведь очень разный, и каждый может найти то, что ему интересно. У меня есть жизнеутверждающие вещи, такие как «Мужчина в окне напротив», и крайне мрачные - «Банкротство мнимых ценностей». Немало остросюжетных, почти детективных, фантастических произведений. Есть мистические - например, «Старьёвщица».

- Многие ваши романы были экранизированы. Вам нравится то, что вы видите на экране?

- Могу абсолютно точно сказать, что мне нравится, как был экранизирован мой роман «Улыбка чёрного кота» («Индус»), где великолепно сыграли Марат Башаров и Егор Бероев. Сериал стал номинантом Международного телефестиваля в Монте-Карло. Не менее удачной считаю экранизацию романа «Дом без выхода», в котором свою последнюю роль исполнила несравненная Анна Самохина.

- Как известно, творчество Роя не ограничивается только написанием романов и детских книг...

- В 2012 году я создал свою студию в Санкт-Петербурге с нуля. С помощью собственных денег и средств инвестора - моего друга - мы её оборудовали и начали искать художников, придумывать проекты. Одним из первых был мультсериал «Джинглики», который появился благодаря прекрасной команде профессионалов, в первую очередь художников - Алёне Клементьевой и Алексею Жижице. Мульт­фильм собрал огромное количество номинаций на престижных международных конкурсах. В Гонконге мы «порвали» всех, став лучшим 3D-проектом для детей в мире. Студия «Пиксар», наверное, всплакнула (смеётся. - Прим. ред.). На этом решил не останавливаться и создал ещё одну студию под несколько проектов, теперь в Москве. Один из них - мульт­фильм «Приключение Дракоши Тоши» - уже на экранах.

- Что для вас важнее при реализации проектов: популярность или финансовое удовлетворение?

- Если напротив вас будет сидеть творческий человек и говорить, что у него нет амбиций, - он лукавит. Узнаваемость, популярность - это приятно и необходимо. Кто говорит, что деньги неважны, - врёт. Свет, газ, свечка в церкви, цветы для любимой - всё это мы получаем не за свою улыбку. В стол никогда не хотел и не буду работать. Но получать прибыль - не самоцель. Никогда не был состоятельным. И не стану, наверное. Я - транжира. Как только появляются средства, вкладываю их в новые детские проекты, книги для ребят, которые иллюстрирую на свои деньги. Признаюсь, у меня бывают периоды, когда мимо фаст-фуда прохожу, потому что не могу себе позволить. И не вижу в этом ничего зазорного.

- Тем не менее вы занимаетесь благотворительностью…

- С прибыли, которую я получаю от реализации собственных проектов, никогда не отдавал десятину. Но всегда знаю, кому и как помогать точечно. Например, в прошлом году 25 тысяч своих детских книг раздал в библиотеки и по фондам.

- Судя по тому, что книги сейчас стоят недёшево, это действительно щед­рый подарок для ребятишек...

- Давайте говорить правду - книги у нас неоправданно дорогие. Для меня как для писателя и папы эта болезненная тема. В то время, когда автор с продажи одного экземпляра получает 3-7 рублей, книга стоит 750. Не каждая семья позволит себе покупку. Можно ли изменить ситуацию? Думаю, да. Ведь для этого достаточно принять законы, которые дадут преференции маленькому читателю. Тогда волшебство под названием «книга» войдёт в каждый дом. У меня есть своя идеология: оторвать наших детей от планшета и вернуть совместные семейные ужины, чтение книг. Очень важно собраться за одним столом не для того, чтобы решить, на что и как жить завтра, а постараться уже сегодня что-то сделать для своего ребёнка. Показать ему чудесный мир, где есть бабушка, которая знает множество сказок. И лучше послушать её, пока она с нами, а не смотреть часами футбол или в гаджет. Давайте добавим в нашу жизнь ярких красок, как герои мульт­фильма «Очкарики», которые поняли: мир чёрно-белым становится не от плохой экологии, а от того, что мы разучились мечтать и общаться.

- А о чём мечтаете вы сегодня?

- Если честно - о шезлонге у моря (улыбается. - Прим. ред.). Устал…

- В некоторых интервью вам задают колкие вопросы о «бегстве» за границу: почти 11 лет вы прожили в Швейцарии…

- Я уехал в 90-е. В стране был разброд и шатание, бандитизм. Люди не могли защитить себя, своих детей. И не до чтения тогда было, все выживали как могли. Поэтому романы, которые у меня вышли в то время, не принесли ни популярности, ни денег. Но, даже покинув Россию, связь с Родиной я никогда не терял. Часто приезжал, так как остались у меня здесь неоконченные проекты, надо было достраивать театр для детей-сирот. Швейцария - островок мечты, благополучия, где все тебя любят. Полицейские, продавщицы улыбаются… Но я вернулся в Россию, потому что поверил: у моей Родины есть будущее - большое, великое. Когда я говорю о шезлонге у моря, это потребность, скорее, во внутреннем комфорте. Недавно более 10 дней был за рубежом, но меня всё время тянуло обратно, на наши московские улицы - пусть не такие ухоженные, но родные. Мне нужны Патрики, где я могу посидеть и попить дешёвый кофе. Мне необходимо Садовое кольцо, потому что я люблю гулять по нему. Обожаю Питер. Я один из немногих россиян, объездивших всю страну. И всё моё прошлое, всё моё будущее и настоящее неразрывно связано с Россией.

Беседу вела Елена Кузнецова

Визитная карточка

Олег Резепкин (псевдоним - Олег Рой) родился в 1965 году в городе Магнитогорске. Автор работает в жанрах психологического романа, фэнтези, остросюжетной литературы. В портфеле писателя более 40 произведений для взрослых и 200 для детей.

Олег Рой - обладатель престижных литературных премий, среди которых Премия Бунина и Премия Пушкина, а также награды за вклад в литературу и благотворительность «Золотой рыцарский крест доблести и чести».

Писатель дважды разведён, оба брака длились по 11 лет. Отец двоих детей. Старший сын Женя погиб в результате несчастного случая в 2008 году.

Россия. ЦФО > СМИ, ИТ > mvd.ru, 29 апреля 2018 > № 2620723 Олег Рой

Ни мира, ни войны. Только бизнес

Как Россия и Грузия ищут формы сосуществования

Михаил Вигнанский - журналист и политический аналитик

Резюме Грузия потеряла 20% территории, половину береговой линии Черного моря, стала более уязвимой и не имеет ясных перспектив евроатлантической интеграции. Но она получила возможность модернизации без проблемных автономий, постсоветский этнический национализм трансформировался в европейский гражданский. Страна обрела стабильную поддержку Запада.

К десятилетию грузино-российской войны (август 2008 г.) между двумя странами сложились настолько уникальные отношения, что, возможно, о них в будущем напишут в учебных пособиях. Дипломатических отношений нет. Их восстановление не предвидится. Для Тбилиси (и международного сообщества, за исключением Никарагуа, Венесуэлы и Науру) Москва – оккупант, контролирующий с помощью военных баз незаконно отторгнутые Абхазию и Южную Осетию и поэтапно инкорпорирующий в свое пространство грузинские автономии.

По идее это должно подразумевать бездонную политическую, экономическую и гуманитарную пропасть между соседними государствами. Однако Россия, как ни парадоксально звучит, – второй торговый партнер Грузии, и этот показатель имеет стабильную тенденцию роста. Ежегодно увеличивается число российских туристов, приезжающих в Грузию. По всем опросам число сторонников интеграции в НАТО и ЕС не меняется (70%). Но практически столько же граждан поддерживают идею нормально функционирующих отношений с Россией, понимая, что без этого вопрос территориальной целостности не то что не решаем, но даже не выносим на голосование.

Итак, вопрос политического урегулирования осознанно вынесен за скобки. Его отложили, чтобы вернуться, когда время поспеет. Что касается остального, то вот некоторые цифры 2017 года. Торговля между Россией и Грузией выросла по сравнению с 2016 г. на 34,2%, составив около 1,2 млрд долларов. Это 11,1% от общего внешнеторгового оборота Грузии. Россия в этом списке уступает только Турции (1,58 млрд долларов). Но между Тбилиси и Анкарой существует Совет стратегического уровня. Представить себе партнерство такого масштаба между Тбилиси и Москвой можно только в черной комедии. Россия – главный импортер национальной гордости Грузии – вина. В прошлом году Грузия поставила в Россию около 48 млн бутылок. Рост по сравнению с 2016-м просто космический – 76 процентов.

Возвращение российского рынка в 2013 г. после семилетнего эмбарго – конкретное достижение правительства «Грузинской мечты». Достаточно оказалось понизить присущую Михаилу Саакашвили и его «Единому национальному движению» антироссийскую тональность, как почти сразу растворились претензии России к качеству грузинской продукции. Кстати, в Грузии никто не сомневался, что они были мотивированы исключительно политически. Параллельно в 2014 г. Грузия подписала с ЕС Соглашение об ассоциации, которое включает важные экономические преференции. В этом тоже отражается прагматизм избранного курса внешней политики: к Западу не через противостояние с Россией, а как раз наоборот, через стабилизацию грузино-российских отношений.

Клинч Москвы и Тбилиси как раз отпугивал, настораживал западных партнеров Грузии. И на официальном уровне, и, как можно сделать вывод из анализа различных источников, за кулисами западные партнеры, к которым прислушивается Тбилиси, благодарят и советуют продолжать диалог с Москвой. Это контрастирует с отношениями Киева и Москвы (притом что Украина сохранила дипломатические отношения с Россией). Но в итоге получилось так, что, когда Запад напоминает России о проблеме Грузии, Москве почти нечем крыть, в отличие от эпохи Саакашвили. Тбилиси, не заступая за «красные линии», ныне лишил Москву таких козырей, как «антироссийская истерия» или «военная угроза против абхазов и осетин». Какую выгоду это принесло Тбилиси, можно видеть на примере противотанковых «джавелинов». После 2008 г. Запад долго воздерживался от военных поставок в Грузию. Убедив партнеров в том, что это нужно действительно только для обороны и модернизации армии, Грузия уже начала получать противотанковые комплексы, о которых воюющая Украина пока только мечтает. Еще раньше, с позапрошлого года, Франция, также скептически смотревшая на антироссийские выплески Саакашвили, занялась грузинской ПВО с соответствующими поставками современных систем и обучением грузинских специалистов.

На последнем Давосском форуме премьер-министр Грузии Георгий Квирикашвили подтвердил необходимость поиска точек соприкосновения с Россией. Тбилиси рассчитывает, что со временем это подготовит почву для начала дискуссий о политическом решении конфликтов (глава правительства при соответствующем стечении обстоятельств готов лично подключиться к запинающимся Женевским переговорам по безопасности на Кавказе, открывшимся после трагических событий 2008 года. Кроме того, эксперты в Тбилиси, например, Институт политики и права, глубоко изучают позитивный международный опыт урегулирования различных конфликтов, в частности, гонконгский). Как отметил премьер, сферами взаимных интересов могут быть торговля, туризм, гуманитарные и культурные взаимоотношения. Но Россия, по его словам, должна осознать, что напрасны ожидания, что Грузия смирится с «существующими реалиями» – то есть отделением Абхазии и Южной Осетии и попытками России блокировать западную интеграцию Грузии. Эту формулу образно вывел советник премьер-министра по внешним связям Тедо Джапаридзе: «Грузия сегодня – не головная боль, а часть решения глобальных задач».

Ментальное отдаление двух стран друг от друга за минувшее десятилетие не отменяет географического соседства. То есть Россия и Грузия обречены. Вопрос только: на что? Мира нет, это плохо. Войны нет, это уже хорошо.

Есть только бизнес

И это уже совершенно новая реальность в истории взаимоотношений. В Тбилиси все чаще слышны предложения к внешнему миру смотреть на нее сквозь «иную оптику» – многостороннего регионального экономического сотрудничества. Возможна перспективная картина, в том числе для Абхазии и Южной Осетии, если Россия и Грузия не остаются с глазу на глаз, а становятся частями общего экономического пазла.

Избранный «Грузинской мечтой» курс называется «политикой стратегического терпения». Председатель парламента Грузии Ираклий Кобахидзе выступил в начале февраля в Университете Джона Хопкинса: «Сложно решать проблемы, связанные с российской агрессией и оккупацией, но мы верим, что в итоге нашей прагматичной политикой цели будут достигнуты. Именно благодаря такой политике внушительно вырос уровень стабильности после войны 2008 года. Прагматика полностью поддерживается западными партнерами. Все это позволяет нам вносить вклад в региональную стабильность, что важно как для Грузии, так и для наших друзей. Но в то же время мы наблюдаем рост милитаризации России на оккупированных территориях, ее действия по направлению аннексии».

С учетом сегодняшних реалий в двусторонних отношениях порой даже встает вопрос: а так ли нужны России и Грузии вообще дипломатические отношения, если «только бизнес» способен заменить их? Вместо посольств сейчас, как известно, функционируют секции интересов при посредничестве Берна. Россиянам визы в Грузию не нужны, для грузин Россия облегчила их получение. В этих условиях впору скорее думать об открытии торгпредств, чем рассчитывать на возвращение полноценных дипломатических представительств.

Уникальность ситуации в отношениях России и Грузии, субъективно говоря, не только в этом. Кажется, что за годы, прошедшие после распада СССР, произошла некая ментальная революция в отношениях друг к другу. Ее последствия пока непонятны. Но факт – за это короткое время выросло всего лишь поколение, а на деле получается, что изменилась целая эпоха.

Когда я учился в 1980-е гг. на факультете журналистики Тбилисского университета, журфак МГУ ежегодно выделял квоту – место для студента из Грузии. Можно было отправиться в Москву после третьего курса, но теряя в учебе год, то есть стать студентом второго в Московском университете. Несмотря на такое жесткое условие и по большому счету унизительное неравноправие, желающих было много. Москва того времени привлекала пространством свободы действий и мысли. Недавно пригласили пообщаться с нынешними журфаковцами Тбилисского университета. Среди них, к моему удивлению, были студенты и студентки из России – Казани, Ульяновска и других городов. Они рассказали, что много читали о Грузии как о необычном явлении на постсоветском пространстве, и рискнули. И вполне довольны.

То есть сегодня Грузия, Тбилиси стала для юных (и не только юных) россиян магнитом, которым была для нас Москва позднего советского периода. Подруга-гид перечисляет географию российских туристов, которых приняла за последний год: «Москва, Питер, Казань, Рязань, Пермь, Ростов, Сургут, Петрозаводск, Калининград, Екатеринбург, Пятигорск, Камчатка». 1 млн 400 тыс. россиян посетили Грузию в прошлом году – в условиях отсутствия дипломатических отношений. Полагаю, многие из них покидают страну как послы доброй воли. То есть это своего рода «мягкая сила» Грузии.

В то же время понятно, что политика стратегического терпения должна когда-нибудь трансформироваться в достижение стратегического результата. Материализоваться. Американский конгрессмен Дункан Хантер призывает Грузию к таким отношениям с Россией, чтобы последняя совершенно не была нужна грузинам: «Поэтому мы осуществляем инвестиции в Грузию, поставляем оборонительное оружие, чтобы вы продолжали двигаться к Западу. Мы будем продолжать бороться за вас. Сам грузинский народ продолжит борьбу. Не сдадимся, и Путин, наверное, однажды осознает себя лишним и не сможет сохранить оккупированные территории».

Однако бизнес есть бизнес, «забыть» Россию не получится. В прошлом году объем денежных переводов в Грузию из-за рубежа составил 1,4 млрд долларов – это 10% ВВП. Из России поступило 455 млн долларов, на 15% больше, чем в 2016 году. Для сравнения – на втором и третьем местах Италия и Америка, примерно по 140 миллионов. Таким образом, вместо «забыть» реальнее «завлечь» или «вовлечь»?

Мэр Тбилиси Каха Каладзе говорит, что не видит никаких проблем в участии российских компаний в тендерах в энергично развивающейся грузинской столице: «Пусть приезжают, вкладывают инвестиции, создают рабочие места. Мы это только приветствуем». Российская сторона, которая уже много лет владеет 75% акций энергосетей Тбилиси (свет не отключался даже в дни августовской войны), в прошлом году осуществила рекордную инвестицию в развитие своего хозяйства – 41 млн лари (свыше 16 млн долларов). До этого вкладывалось ежегодно почти на 10 млн лари меньше. Уже после войны и разрыва дипломатических отношений «Интер РАО» приобрела две ГЭС на реке Храми. «России гораздо выгоднее иметь в Грузии банки, нежели танки. Пытаться соединить и то и другое – контрпродуктивно, – уверен Тедо Джапаридзе. – Мы не члены НАТО, а наша “пятая статья” – в нашей стабильности, в нашем политическом и экономическом развитии, в нашем движении к Евроатлантическому сообществу. Уверен, что сильная, реформированная, стабильная Грузия отвечает интересам и России».

Между прочим, в энергетике есть еще пространство для маневра. Грузия не любит «Газпром», отказалась от российского газа сама, только пропускает его в Армению. Но есть гидроэнергетика. Как считает бывший глава Минтопэнерго Грузии Давид Мирцхулава, Россия и Грузия могли бы проводить совместные консультации с Ираном, который после отмены санкций в среднесрочной перспективе готов значительно расширить свое присутствие на энергорынках. Это может изменить нынешнюю региональную энергетическую картину. Такое сотрудничество может быть весьма привлекательно и для абхазской стороны. Эксперты-энергетики предложили образовать технический общественный совет на базе Торгово-промышленных палат России и Грузии.

«Курс “Грузинской мечты” во внешней политике был заявлен с самого начала, и среди главных посылов была нормализация отношений с Россией. При этом подчеркивалось, что никакого сворачивания с прозападного курса не будет. Это неплохо с точки зрения экономики, но не следует забывать об опасностях. Например, риске повторного эмбарго – если Россия увидит, что внешний курс и курс на обеспечение безопасности Грузии не меняется в пользу кремлевских сценариев. Поэтому должен быть план “Б” на случай возможного нового кризиса. Это особенно надо учитывать именно с той точки зрения, что Россия является вторым экономическим партнером Грузии, – говорит профессор Тбилисского госуниверситета, директор Института политики Корнелий Какачия. – Для обеспечения безопасности Грузии существует два сценария. Первый – вступление в НАТО и Евросоюз, чего не случится в ближайшей перспективе. Второй – повышение уровня военного сотрудничества с Соединенными Штатами и, соответственно, повышение собственной обороноспособности. Подобные соглашения заключены у США с Японией, Южной Кореей, с некоторыми странами Азии. То есть это уже апробированный метод достижения маленькой страной своих целей по обеспечению безопасности. Это не значит, что самим американцам будет легко принимать такое решение. Но факт и то, что Россия за прошедшие годы ничего не сделала для нормализации отношений с Грузией: не смогла убедить грузинское общество, что не представляет опасности и что Грузии не нужна альтернатива для обеспечения собственной безопасности. По всем социологическим опросам, большинство граждан Грузии видят в России врага. Да, Россия говорит, что готова содействовать диалогу грузин и осетин, грузин и абхазов. Но после 2008 г. Россия сама стала стороной конфликта, и с того момента от этой роли так и не отказалась».

Легко ли Грузии в условиях усеченной территориальной целостности, с колючей проволокой в сердцевине и российскими танками в 40 км от столицы продолжать путь к европеизации? Субъективно, полагаю, что если в стране больше думают о собственном кармане, чем о политических преследованиях, критикуют правительство за рост цен, а не за ущемление прав и свобод, то это только подтверждает верность такого пути. Символично: по последним опросам Национально-демократического института США вопрос территориальной целостности вообще выпал из первой пятерки насущных проблем. Для 54% опрошенных первичная задача – рабочие места, затем следуют инфляция, бедность, невысокие пенсии и доступность здравоохранения. И только потом – возвращение Абхазии и Южной Осетии (в чем, само собой, подразумевается и «российский вопрос»). Это плохо? А может быть, стоит посмотреть под другим углом. Если Грузия успешно решит вопросы, отмеченные в первой пятерке, это только приблизит ее к цели, так как она станет привлекательной для Абхазии и Южной Осетии?

Как отмечает авторитетный грузинский аналитик Ивлиан Хаиндрава, «в конце концов, для России не столь важно, будут ли Абхазия и Южная Осетия в составе Грузии или вне ее; важнее, чтобы сама Грузия не удалялась от нее в евроатлантическое пространство. На всех стадиях развития конфликтов (грузино-абхазского, грузино-осетинского) Россия манипулировала ими с очевидной целью – сохранить Грузию на своей орбите, зафиксировать ее в том геополитическом ареале, который она называла сначала “ближним зарубежьем”, затем – сферой своих привилегированных интересов. Причина кроется именно здесь – в сфере пространственной и ценностной ориентации, где расхождения между Грузией и Россией неуклонно углублялись». По его мнению, в Грузии «пришли к пониманию, что любая модель урегулирования при эксклюзивном российском участии послужит российским интересам в ущерб интересам грузинским. Вместе с этим окрепло и осознание того, что Россия – пусть и неминуемый участник процесса, но не партнер. Следовательно, надо искать партнеров, способных если не перевесить, то хотя бы уравновесить Россию. И взоры естественным образом обратились на Запад».

Хаиндрава считает, что, «исходя из логики развития событий, можно утверждать, что августовская война 2008 г. если и не была неизбежной, то с каждым днем и событием, ей предшествовавшим, становилась все более вероятной». «Равновеликих для сторон причин неурегулированности грузино-российских отношений теперь уже две, – продолжает он. – Стремление Грузии в НАТО и ЕС (взгляд из Москвы) и отторжение Россией Абхазии и Южной Осетии (взгляд из Тбилиси). И то, что первая породила вторую (или, с противоположной точки зрения – вторая породила первую), уже не столь важно; важно то, что устранить две причины сложнее, чем одну. Причем причины эти не “размениваются” одна на другую: Россия отнюдь не собирается дать “зеленый свет” Грузии на вступление в НАТО, даже если Тбилиси признает “новые военно-политические реалии (т.е. откажется от намерения реинтегрировать Абхазию и Южную Осетию), а Грузия вовсе не собирается распрощаться с Абхазией и Южной Осетией, даже если Москва перестанет препятствовать вступлению Грузии в НАТО. Примечательно, что обе эти “красные линии”, отступать за которые не собирается ни одна из сторон, проходят по “телу” Грузии: свертывание евроатлантического проекта означает отказ от права свободного выбора (ущемление суверенитета), а снятие с повестки дня реинтеграции Абхазии и Южной Осетии означает территориальные (и не только) потери (купирование суверенитета)».

Аналитик соглашается, что в нынешних условиях, с учетом плачевных отношений России и Запада, ожидать ощутимой позитивной динамики в грузино-российских политических отношениях нет оснований. Не приходится ожидать ее и в грузино-абхазском и грузино-осетинском конфликтах. «В подобной ситуации разумно руководствоваться минималистским, но рациональным подходом “не навреди”, держа в уме еще один испытанный временем постулат – “никогда не говори никогда”. Так или иначе, в той или иной форме всем сторонам конфликтов предстоит и в будущем жить рядом друг с другом; следовательно, при практическом отсутствии политического потенциала для положительной динамики следует минимизировать пространство для динамики отрицательной, по возможности предотвращая дальнейшее отчуждение обществ и оставляя открытым окно, через которое можно увидеть соседа в его истинном облике», – соглашается Хаиндрава.

Усилив после войны-2008 военное присутствие в Грузии и на Южном Кавказе, Россия, считают в Тбилиси, вовсе не уменьшила зону потенциальной нестабильности (включая собственный Северный Кавказ), а наоборот, расширила ее. Без стабильной, единой и сильной Грузии Россия не может рассчитывать на подлинную безопасность в этом стратегически важном регионе, экономическое развитие которого открывает колоссальные перспективы для всех, включая саму Россию. Китайские «шелковые» проекты, усиление Индии, ощутимые перемены в Узбекистане, все чаще заявляемая готовность Туркменистана к большей активности сулят значительные дивиденды, не говоря уже об испытанном годами сотрудничестве Азербайджана, Грузии и Турции в доставке энергоносителей на западные рынки. Потребность в этих энергоносителях растет и будет расти, и уже строятся новые трубопроводы на юг Европы. Верховный комиссар ЕС по иностранным делам и политике безопасности Федерика Могерини в начале февраля провела переговоры с министром иностранных дел Азербайджана Эльмаром Мамедъяровым, который выразил уверенность, что в этом году будет открыт Трансанатолийский газопровод через Турцию (TANAP). По нему каспийский газ из Азербайджана будет поставляться в Турцию, а к 2020 г. и дальше – по Трансадриатическому газопроводу в Италию. Параллельно с южным газовым коридором развивается мультимодальный транспортный коридор через Азербайджан между Центральной Азией и Европой. Федерика Могерини отметила, что запуск в прошлом году железнодорожного сообщения Баку–Тбилиси–Карс соединил ЕС, Турцию, Грузию, Азербайджан и Центральную Азию, связь с которой, по словам главы дипломатии ЕС, очень важна для Европы.

Опять же: только бизнес

Что в итоге? Ивлиан Хаиндрава отмечает, что спустя 10 лет после войны при фактическом отторжении 20% территории, вдвое сокращенной береговой линией Черного моря, возросшей военной уязвимостью и при туманных перспективах дальнейшей евроатлантической интеграции Грузия все же получила возможность модернизации без проблемных автономий, трансформировала постсоветский этнический национализм в европейский гражданский и обрела консолидированную западную поддержку. Все это дало возможность концептуально формировать проект раннего, но уже очевидно не постсоветского, а европейского государства, при всех трудностях роста и перехода из одного состояния в другое. Каким бы ни был уровень одобрения гражданами Грузии своего правительства, но поддержка курса на евроатлантическую интеграцию неизменно высока. Желательная для очевидного большинства населения страны модель государства – западная (ЕС), а не постсоветская (СНГ, Евразийский союз). Грузия, хоть и высокой ценой, приобщилась к Западу. Руководитель Института стратегии управления Петре Мамрадзе уверен: «Ни одно национальное правительство Грузии не восстановит дипломатические отношения с Россией, согласившись с потерей Абхазии и Южной Осетии. И ни за что Россия не откажется от признания независимости Абхазии и Южной Осетии и от заключенных с ними соглашений... И пока такой тупик, асимметричность и мгла в прогнозах, остается жить с тем, что Россия – второй торгово-экономический партнер Грузии».

Россия. Грузия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 24 апреля 2018 > № 2634782 Михаил Вигнанский

На дальней санкции сойду

Александр Зотин - старший научный сотрудник ВАВТ

Резюме Как Иран 40 лет обходит меры принудительного воздействия

Иран уже десятилетиями живет под санкциями. И достиг определенного совершенства в их обходе. Однако даже масса ухищрений не помогает ему полностью защитить экономику.

Под американскими санкциями Иран оказался почти 40 лет назад. После победившей в 1979 году исламской революции эта страна стала теократическим государством под руководством аятоллы Рухоллы Хомейни. США были объявлены великим сатаной, а Израиль подлежал уничтожению. Неодобрение вызывал и безбожный СССР.

Толчком для введения санкций послужил захват в заложники 4 ноября 1979 года сотрудников американского посольства. США в ответ заморозили иранские активы на $11 млрд. Санкции предполагали полный запрет американским гражданам и компаниям вести бизнес в Иране и проводить сделки с иранскими предприятиями.

Санкции для нарушителей санкций

Несмотря на санкции Хомейни заявлял, что «изоляция — одно из наших великих благ». К разрыву отношений с США добавилась ирано-иракская война, в итоге к 1988 году ВВП на душу населения упал до $3,3 тыс., более чем вдвое от пика 1976-го, достигнутого еще при шахе.

Однако изоляция была неполной. Дело в том, что санкции были введены США, а другие страны поддерживали их лишь до некоторой степени.

Американские санкции экстерриториальны. Это, кстати, и есть самая большая проблема для подпавших под них граждан, компаний и стран.

Что это значит? США могут ввести санкции против любой неамериканской компании, торгующей или осуществляющей другие сделки с предприятием, подпавшим под санкции. Юристы называют такую конструкцию вторичными санкциями или вторичным эмбарго.

Американцы могут ввести «вторичные санкции», но далеко не всегда это делают. Европейские и другие партнеры США часто бывают недовольны действиями Штатов и называют экстерриториальность санкций нарушением суверенитета. Иногда пытаются защитить себя юридически. В некоторых случаях американцы уступают — не хотят ссориться с союзниками.

Например, в мае 1998 года канадский филиал американского ритейлера Wal-Mart оказался перед дилеммой. Власти США потребовали от него убрать из торговых залов произведенную на Кубе одежду в соответствии с американскими санкциями. Одновременно канадские власти велели Wal-Mart продолжать продажу кубинских товаров в рамках своих контрсанкций, а если торговцы не будут этого делать, пригрозили штрафом в 1,5 млн канадских долларов. В итоге сначала Wal-Mart убрал все кубинское, потом, посчитав, что канадские санкции весомее американских, через две недели вернул в магазины кубинскую «санкционку».

Экстерриториальность американских санкций постепенно росла и ширилась, но сегодняшнего размаха, когда от компании, попавшей в санкционный лист, шарахаются как от прокаженной почти все, достигла сравнительно недавно. В том же случае с Wal-Mart экстерриториальность распространялась на компанию лишь потому, что Wal-Mart была канадским филиалом американской структуры. Идея попытаться наказать любые компании, даже не имеющие никакого отношения к США и американским гражданам, появилась только в конце 1990-х и окончательно созрела в 2000-х.

Иранский случай

Американские санкции с самого начала не препятствовали европейским и иным компаниям торговать с Ираном, а главное, покупать у него нефть. Ограничения касались только некоторых типов экономических связей. Например, предполагались «вторичные санкции» за инвестиции в нефтегазовый комплекс Ирана.

Однако даже здесь США иногда шли на попятную. Например, в мае 1998 года президент Билл Клинтон, несмотря на давление Конгресса, отказался вводить санкции против французской нефтегазовой компании Total за инвестирование $2 млрд в освоение иранского газового супер-месторождения Южный Парс.

Что вполне объяснимо. Времена тогда были мягкие — в 1997 году президентом Ирана стал умеренный реформатор Мохаммад Хатами, занимавший пост до 2005-го. В тот период отношения Ирана и США несколько потеплели, и последние предпочитали пряник кнуту. Да и идея экстерриториальности санкций еще не была такой продвинутой, как сегодня. Однако Хатами сменил радикал Махмуд Ахмадинежад, вступивший в новый конфликт с Западом.

От мягких к жестким

Президент Ахмадинежад сразу не понравился Западу экстремистскими высказываниями (вроде отрицания холокоста). Формальной причиной международных санкций стали ядерные исследования Тегерана, ставившие под угрозу Договор о нераспространении ядерного оружия 1968 года. В декабре 2006-го Совбез ООН принял первую, а в марте 2007-го — вторую санкционную резолюцию. Впрочем, довольно беззубые — они ограничивали поставки материалов и технологий для ядерной программы, а также касались активов физических и юридических лиц, связанных с ней.

Дальше санкции последовательно ужесточались. В 2010 году, после выхода Ирана на уровень обогащения урана в 20%, новая резолюция Совбеза ООН рекомендовала «проявлять бдительность» при операциях с иранскими банками. Также стала таргетироваться нефтехимическая отрасль.

Однако все эти санкции, как американские, так и ооновские, хоть и влияли негативно, но все же скорее замедляли внутренний рост, чем действительно душили экономику. Все поменялось, когда США договорились с ЕС действовать против Ирана единым фронтом.

В июле 2012 года Евросоюз после долгих уговоров Вашингтона все-таки присоединился к эмбарго США (аж от 1979-го) и отказался от импорта иранской нефти, а также запретил своим компаниям страховать танкеры, обеспечивающие экспорт нефти из Ирана. Это был настоящий шок для страны.

Кроме нефтяных были введены и финансовые санкции. В марте 2012-го иранские банки, многие из которые подпали под американские санкции задолго до этого, были отключены от системы межбанковских переводов SWIFT.

Параллельно США стали серьезно относиться к экстерриториальности санкций. В 2014 году французский банк BNP Paribas выплатил США штрафов на колоссальную сумму — $8,9 млрд за сделки с находящимися под американскими санкциями иранскими, кубинскими и мьянманскими компаниями. Число же европейских банков, отделавшихся штрафом до миллиарда,— около дюжины. Все это отвадило европейских банкиров от клиентов, находящихся в американском санкционном списке SDN (special designated nationals).

Жизнь под санкциями

Страны, не примкнувшие к санкциям США и ЕС, может, в глубине национальной души и сочувствовали Ирану, однако действовали прежде всего в собственных интересах. Оставшиеся крупные покупатели нефти (Китай, Южная Корея, Индия) пользовались ситуацией и продавливали Иран, требуя скидок. Несмотря на то что иранские чиновники дисконт отрицали, только благодаря снижению цен им удалось удержать некоторых из оставшихся потребителей. В частности, речь идет об индийцах и китайцах. В июне 2013 года министр нефти Индии Вераппа Мойли заявлял, что главная причина сотрудничества нефтеперерабатывающих компаний его страны с Ираном именно скидки. Последние достигали 10–15% от рыночной цены.

Жизнь под торговыми санкциями почти немыслима без контрабанды. Разумеется, она и процветала. Самый простой способ — фальсификация сопроводительных документов, выдающих иранскую нефть за чью-либо еще, часто иракскую. Второй способ — использование подставных компаний, зарегистрированных в третьих странах, чьи танкеры якобы случайно оказываются у иранского побережья и после нескольких часов плавания возвращаются в порт приписки, груженные иранской нефтью.

Третий способ — перегрузка нефти в открытом море при выключенных навигационных приборах. Не случайно в 2010–2014 годах иранцы существенно увеличили танкерный флот, строя новые суда и скупая старые, приготовленные к списанию на металлолом. Танкеры выходили в море под иранским флагом, не декларируя точки назначения, дрейфовали и, если нефтяная сделка заключалась, выключали навигационные GPS-транспондеры, а затем следовали к месту встречи с танкером покупателя.

Технология не нова, она использовалась еще в 1980-х при обходе эмбарго на поставку нефти в ЮАР (находившуюся тогда под санкциями из-за политики апартеида).

Одним из главных посредников в обходе санкций был Дубай. Сочетание географической близости к Ирану, либерального бизнес-климата с минимумом регуляций, а также наличие огромного морского порта и большой иранской диаспоры с деловыми связями на родине делало Дубай иранским Гонконгом. В ОАЭ проживает 100–400 тыс. этнических иранцев и работает около 8 тыс. компаний, принадлежащих им. Большинство этнических иранцев в ОАЭ живет как раз в Дубае. Со стороны Ирана сделками с дубайским «офшором» в основном занималась местная тайная полиция — «Корпус стражей исламской революции».

Дубай стал хабом для реэкспорта еще в период более мягких санкций (в Тегеране можно спокойно купить многие американские товары, формально запрещенные к экспорту в страну), так что к моменту более жестких санкций инфраструктура для их обхода уже была готова.

Вообще, реэкспорт — классическая проблема в обходе санкций и торговых ограничений. Например, после того как президент Обама ввел антидемпинговые пошлины на некоторые типы стальной продукции из Китая, вдруг неожиданно резко вырос импорт из соседнего Вьетнама.

Интересно, что бизнесу не особо мешали политические споры Ирана и ОАЭ. Иран контролирует два скромных острова в Персидском заливе — Большой и Малый Томб, которые ОАЭ считает своими. Но бизнес превыше всего.

Другими посредниками в иранском реэкспорте были Ирак, Сингапур (крупнейший мировой порт) и соседствующая с ним Малайзия.

Традиционные финансовые посредники из того же Дубая после 2012 года под давлением США вынуждены были свернуть дела. Например, в ОАЭ банки попросили бизнес, связанный с Ираном, закрыть счета. Но внешние сделки не пропали — просто формы оплаты изменились. Например, Турция платила за нефть золотом и серебром. Косвенно это подтверждается турецкой статистикой: в 2013 году объем внешних поставок золота и драгоценных камней составил $7 млрд, в 2012-м — $16,7 млрд (основная статья экспорта). А в 2011-м — до отключения SWIFT в Иране — лишь $3,7 млрд. В Турции возникла целая индустрия по переплавке золотого лома в слитки, сырье скупают как на официальном, так и на черном рынках Греции, Португалии и Кипра. Индия оплачивала иранскую нефть поставками зерна, чая и риса.

Впрочем, кое-где финансовая изоляция преодолевалась успешно. Систему POS, аналогичную Visa и MasterCard, Иран разработал и внедрил самостоятельно, карточки POS работают довольно надежно. Держать доллары или евро на депозитах после отключения от SWIFT стало нельзя, но наличный оборот валюты государство не ограничивало и даже смогло наконец приблизить официальный курс доллара к рыночному. Устойчивости иранского риала мешала высокая инфляция — пик (45% год к году) пришелся на октябрь 2012-го. Вырос спрос на золотые монеты («Бахоре азади» — «Весна свободы») и изделия из золота и серебра — инструментов сбережения в санкционном Иране осталось немного.

Зато ожила средневековая хавала — неформальная ближневосточная финансово-расчетная система на основе взаимозачета требований и обязательств. Если вы хотите перевести деньги дедушке в Иран, нужно обратиться к хаваладару, дать ему деньги, назвать имя и адрес дедушки. Брокер свяжется с компаньоном в Иране и укажет, кому передать деньги. В ответ его попросят передать деньги кому-то в России. Объем переводов хавалы в год, по некоторым оценкам, — около $20 млрд, основные страны-посредники — Кувейт и Турция.

Средневековый институт хавалы, успешно помогавший Ирану обходить финансовые санкции, пытаются возродить на новой технологической основе создатели криптовалют.

Например, криптовалюта Ripple по своему принципу функционирования очень похожа на хавалу. Ripple, собственно, даже называют криптохавалой.

Экономика под ударом

Но современные и средневековые методы обхода санкций, несмотря на всю свою продвинутость и постоянный процесс совершенствования аж с 1979 года, не смогли полностью защитить экономику. С момента присоединения к эмбарго на импорт иранской нефти Евросоюза в 2012-м внешние нефтяные поставки Ирана упали почти вдвое — с 2,4 млн до 1,3 млн баррелей в день.

ЕС был крупнейшим рынком сбыта для страны, туда направлялось около 34% иранского нефтяного экспорта. А вот сам Евросоюз был гораздо менее зависим от иранской нефти: в 2010 году ее доля в импорте составляла 5,4%, в 2011-м — 4,4% (основные поставщики нефти в ЕС — Россия, Норвегия и, до 2011-го, Ливия). В денежном выражении доходы Ирана от экспорта нефти сократились с $118 млрд в 2011 году до $53–56 млрд в 2013-м.

Резко снизился ВВП страны — на 7,7% в 2012 году и на 0,3% в 2013-м; правда, в 2014-м произошел отскок на 3,2%. Однако рост оказался неустойчивым, из-за падения цен на нефть он сменился стагнацией — в 2015 году экономика опять упала на 1,6% ВВП. В пересчете на душу населения экономика упала сильнее, приблизительно на 9% в 2012-м и на 2,6% в 2013 году из-за роста населения примерно на 1,3% в год. Так что, если использовать понятную россиянам аналогию, последствия санкций можно сравнить с кризисом 2008–2009 годов, только пожестче.

Из-под санкций и обратно?

В итоге на фоне ухудшения жизни граждан Иран вынужден был пойти на попятную. Победа на президентских выборах в 2013 году реформатора-прагматика Хасана Роухани дала смягчение отношений с Западом и частичную отмену санкций в январе 2016-го в рамках подписанного Ираном с одной стороны и США, Китаем, Россией, Великобританией, Францией, Германией с другой соглашения Joint Comprehensive Plan of Action (JCPOA). Основный смысл JCPOA — ограничение ядерной программы Ирана в обмен на снятие санкций.

Экономика тут же отреагировала бурным ростом ВВП — в 2016-м аж на 12,5%, это был рекорд того года для крупных стран. Впрочем, в 2017-м восстановительный рост несколько ослаб — всего 3,5% ВВП.

Тем не менее после прихода к власти в США антиирански настроенного Дональда Трампа вопрос о возобновлении санкций снова стал актуальным: Трамп резко критиковал заключенное Обамой и его европейскими партнерами соглашение с Ираном еще во время предвыборной кампании. В рамках JCPOA США должны периодически продлевать режим снятия с Ирана санкций. Последний раз такое продление было подписано Трампом 12 января 2018 года (с явным неудовольствием и оговорками).

Очередное продление, намеченное на 12 мая, Трамп может и не подписать (возможно, под влиянием новых «ястребов» в команде — госсекретаря Майка Помпео и советника по национальной безопасности Джона Болтона), и американские антииранские санкции снова вступят в силу. Впрочем, едва ли это событие окажет существенное влияние на экспорт нефти Ираном и на нефтяной рынок в целом. Для полномасштабного нефтяного эмбарго нужно участие ЕС, а европейцы вряд ли полностью поддержат Трампа, скорее ограничатся частичными мерами, не столь болезненными для Ирана.

Внутриполитическая ситуация в Иране между тем далека от спокойной — волнения в декабре 2017-го — январе 2018-го были самыми масштабными с 2009 года. Судя по всему, изначально они отражали внутриполитическую борьбу — недовольство консервативных мулл действиями «либерала» президента Роухани, однако потом переросли в бунт, поставивший под угрозу всю систему. Сейчас все относительно спокойно, но новый взрыв не исключен. Возобновление санкций, хотя бы и частичное, вполне может этому поспособствовать.

Несмотря на снятие санкций и рост экономики, власть не может добиться макроэкономической стабилизации. Инфляция все еще очень высока — около 10%. 9 апреля ЦБ Ирана объявил о введении нового официального курса — 42 тыс. риалов за доллар. Одномоментная девальвация составила почти 10%. Впрочем, официальный курс отстает от курса черного рынка — 60 тыс. риалов за доллар.

Этой весной обострилась и проблема дефицита водных ресурсов, в особенности в Исфахане и Хузестане. Люди недовольны тем, что вода перераспределяется по коррупционным схемам, в то время как фермеры страдают от засухи. Эта тема звучала во время протестов, звучит она и сейчас. Гражданская война в Сирии началась с подобных, во многом бытовых, проблем.

Иран > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 23 апреля 2018 > № 2911798 Александр Зотин

Китай и уроки истории

о том, как новая мобилизация выводит КНР в мировые лидеры

Китай встал на рельсы нового мобилизационного периода в конце 2012 г. Только что избранный тогда на пост генерального секретаря ЦК КПК Си Цзиньпин провозгласил план "Китайская мечта о великом возрождении китайской нации" и обозначил время его реализации — 2049 год. Уже первые пять лет движения к намеченной цели доказали реалистичность замысла "товарища Си" превратить Китай в мощнейшее государство современности при условии наличия и надлежащего применения необходимых элементов мобилизации: правильно поставленной стратегической цели, выбора оптимальной экономической модели, наведения дисциплины и порядка в управленческом слое и обществе в целом, создания атмосферы подъёма национального духа, наличия благоприятного внешнего окружения, Прошедший в октябре 2017 г. XIX съезд КПК одобрил итоги первых пяти лет "китайской мечты" и утвердил её в качестве курса правящей партии на перспективу до середины XXI века. Теперь мобилизация "китайской мечты" будет набирать темпы.

Нынешний мобилизационный период — вовсе не первый в почти 70-летней истории КНР. Одержав победу в многолетней гражданской войне, коммунисты получили отсталую страну, состоявшую из разных по уровню развития крупных районов. Японцы оставили довольно развитые промышленные центры на Северо-Востоке, которые создавали в расчёте на аннексию нового жизненного пространства и создания "второй Японии". Там же действовали построенные еще Российской империей железные дороги и порты. Лёгкая промышленность и внешняя торговля были довольно развиты в районе Шанхая. Военная промышленность — в провинции Сычуань и прилегающих районах, которые в конце войны с японцами (1931-1945) оставались последним оплотом Китайской Республики под руководством партии Гоминьдан и Национальной армии во главе с Чан Кайши. Коммунисты контролировали обширные районы на Северо-Западе с преимущественно аграрной экономикой. Тибет и Синьцзян стали практически автономными регионами под властью местных военных или религиозных деятелей.

Собрать страну воедино, наладить нормальную хозяйственную деятельность и создать взаимосвязанную транспортную систему — такова была задача-минимум. Проблема усугублялась отсутствием кадров, способных разработать столь необходимый мобилизационный план, а затем — и осуществить его. Мао Цзэдун и его окружение, выбравшись из своих баз в бедной провинции Шэньси после десятилетий осады, не имели опыта решения экономических и социальных проблем общенационального масштаба. Полуграмотная крестьянско-солдатская масса захлестнула города, из которых сбежали на Тайвань и без того немногочисленные квалифицированные кадры управленцев, инженеров, учёных и технических специалистов.

Удержать власть в руках КПК и спасти страну можно было только за счёт выбора эффективной стратегии, мобилизации скромных наличных ресурсов и поддержки союзников. Неудивительно, что в Пекине, хотя и не без колебаний, выбрали социалистический путь развития по советской модели, которая подразумевала экономическое планирование и преимущественное развитие тяжёлой промышленности. Перед глазами у Мао Цзэдуна и его соратников стоял успешный опыт мобилизации Советского Союза перед 1941 годом, во время Великой Отечественной войны и уже ставшие очевидными успехи в послевоенном восстановлении.

Выбор оказался верным. При содействии СССР в середине ХХ века в Китае было построено 250 крупных промышленных предприятий, цехов и других объектов, которые оснащались новейшим оборудованием. 8,5 тысяч советских специалистов не только руководили строительством крупнейших предприятий, но и заняли там места инженеров и техников. В 1954 г. Москва безвозмездно передала Пекину свыше 1400 проектов промышленных предприятий и свыше 24 тысяч комплектов различной научно-технической документации. Особое внимание было уделено вёрстке первого пятилетнего плана развития народного хозяйства — китайским коллегам помогали лучшие специалисты Госплана и отраслевых министерств.

Первый план составлялся с 1951 г., работа над ним растянулась на несколько лет. В это время в Пекине шла острая внутрипартийная борьба по ключевым вопросам экономического и политического развития, тогда же развернулась кровопролитная Корейская война (1950-1953). Неудивительно, что работа над планом на 1953-1957 гг. была завершена лишь к началу 1955 г., а утвержден он был в конце июля того же года. Тем не менее, этот первый опыт государственной политики развития оказался успешным. Задания первой пятилетки были выполнены и перевыполнены. Промышленное производство в 1957 г. превысило показатели 1952 года на 141%. Новорожденные тяжёлая промышленность и машиностроение ставили всё новые рекорды — КНР стала на 60% самостоятельно удовлетворять свои потребности в машинном оборудовании. Возникли отсутствовавшие ранее отрасли промышленности: автомобилестроение, тракторостроение, авиастроение.

Первая пятилетка стала крупным успехом — удалось заложить основы социалистической индустриализации, практически все задания плана, в том числе в сферах индивидуального сельского хозяйства, ремесленного производства, частной промышленности и торговли были выполнены за счёт мобилизации сил китайской нации и содействия СССР. Негативные последствия Корейской войны, напряженности в районе Тайваньского пролива, а также общего враждебного окружения и экономической блокады со стороны США и их азиатских союзников компенсировались "ядерным зонтиком" и другими формами военной помощи от Советского Союза.

Сверхмобилизация — большой скачок назад

Успех начального этапа мобилизации оказался настолько впечатляющим, что Мао Цзэдун и его сторонники в руководстве Компартии задумали план сверхмобилизации. Его назвали "Большой скачок". Идея достижения сверхрезультатов за счёт сверхнапряжения всех физических и духовных сил присуща китайской духовной традиции. Она присутствует, например, в учении буддийской школы Чань (Дзэн), которая говорит о возможности достижения состояния нирваны не только через длительное совершенствование судьбы-кармы из одного перерождения в другое, а через полную концентрацию мысли и мгновенного просветления под руководством мудрого наставника. "Революционное строительство необычное, форсированное" рекомендовал в своих трудах Сунь Ятсен, первый президент Китайской Республики. Он неоднократно отмечал возможность догнать и перегнать наиболее развитые страны путем скачкообразного развития, особенно с учётом того, что "китайская нация — самая большая и самая одарённая".

"Большой скачок", как известно, закончился провалом. На этапе сверхмобилизации были неверно поставлены цели, а затем и выбраны средства. Был разработан фантастический план на первые 5 лет "десятилетки": промышленное производство в 1958-1962 годах увеличить в 6,5 раз, сельскохозяйственное — в 2.5 раза. Выплавка стали должна была сразу вырасти с 10 до 100 миллионов тонн. Рекордные ориентиры в сельском хозяйстве намеревались достичь за счёт масштабных ирригационных работ и нетрадиционных способов обработки земли (глубокая вспашка, загущение посадок риса), а также борьбы против "четырёх вредителей": крыс, воробьев, мух и комаров.

Катастрофические результаты плана "большого скачка" в промышленности и "народных коммун" на селе стали очевидны очень быстро. Несколько лет Китай переживал массовый голод, число жертв по разным оценкам колебалось от 20 до 45 миллионов человек. Но даже последовавшая вскоре десятилетняя "культурная революция" (1966-1976), призванная, в частности, предотвратить массовые протесты против "мобилизационного авантюризма" Пекина, не уничтожила стремления к плановому развитию экономики. Составлялись и в значительной степени выполнялись пятилетние планы. По данным государственного бюро статистики КНР, в период с 1966 г. по 1976 г. рост промышленности составил 79%, сельского хозяйства — 53%, национальный доход вырос на 77,4 %.

Мобилизация с китайской спецификой

После смерти Мао Цзэдуна (1976) Китай оказался на грани хаоса и распада по границам больших военных округов. Вдова "великого кормчего" Цзян Цин и её помощники, вместе получившие прозвище "банды четырёх", собирались продолжить "революционные" эксперименты. Только молниеносный захват власти группой высших чинов армии и госбезопасности предотвратил скатывание в пропасть. Но у престарелых ветеранов не было плана выхода из общенационального кризиса, и они вернули во власть Дэн Сяопина, соратника по Великому походу и гражданской войне. Во время краткого интервала между окончанием "большого скачка" и началом "культурной революции" он вместе с тогдашним главой государства Лю Шаоци пытался начать экономические реформы. Теперь ветераны в строгих френчах вспомнили об этом и обеспечили карт-бланш ради спасения Поднебесной.

За годы ссылки на тракторостроительном заводе в провинции Цзянси и нескольких месяцев неопределённого положения в Пекине накануне смерти Мао Цзэдуна, Дэн Сяопин много думал и писал. Он перечитал работы Николая Бухарина, с которыми познакомился во время учёбы в Москве в 1926 году, вспоминал быстрое восстановление советской экономики в годы НЭПа, анализировал причины успеха первой китайской пятилетки. На этой основе он развил мобилизационный план "четырёх модернизаций", сильно напоминавший программу покойного премьера Чжоу Эньлая, которая даже была одобрена на сессии ВСНП (парламента) в 1975 году. Дэн Сяопин сохранил упор на социалистическую модернизацию обороны, сельского хозяйства, науки и промышленности, а также сделал то, что не мог при живом "великом кормчем" позволить себе Чжоу Эньлай. Он провозгласил отказ от первенства коммунистической идеологии и поднял на щит лозунг "практика — единственный критерий истины". В развитие "четырёх модернизаций" Дэн Сяопин выдвинул более конкретную программу из 12 пунктов. Приоритет экономики был официально закреплен на 3-м пленуме ЦК КПК 11 созыва в декабре 1978 года. От этого рубежа отсчитывается третий мобилизационный период истории КНР. В китайской и мировой политологии он получил название "периода реформ и открытости".

Сила, и одновременно слабость плана Дэн Сяопина заключалась в его размытости, отсутствии жёстких принципов, рамок, показателей. Довольно разнородным было и идеологическое обеспечение реформ. Снова был взят на вооружение лозунг "Неважно, какого цвета кошка, лишь бы ловила мышей". Сильно оголодавшим китайцам по нраву пришёлся призыв "Обогащайтесь!" Заманчивые перспективы сулил лозунг создания в Поднебесной "сяокан", общества среднего достатка. Сохранив социалистическое планирование в формате пятилеток, Дэн Сяопин, в то же время, не выдвинул долгосрочной общенациональной стратегии с чёткими целями и сроками их достижения. Памятуя о мегаломании Мао Цзэдуна, он предпочёл "переходить реку с камня на камень".

Немало инициатив, приписываемых ныне "архитектору китайских реформ", появились "снизу" в разных провинциях Китая, но были им поддержаны и закреплены в партийных решениях. В первую очередь, это касалось закрепления земли в долгосрочную аренду за крестьянскими дворами. На счёт Дэн Сяопина партийные историки записали также важные разработки Ли Сяньняня, Чэнь Юня и других ветеранов. То же самое случилось, например, с созданием специальных экономических зон, ставших "визитной карточкой" китайских реформ и их "архитектора". Идея рыночного эксперимента в ограниченном пространстве районов, прилегающих к колониальным анклавам Гонконг и Макао, родилась у Си Чжунсюня, отца нынешнего китайского руководителя Си Цзиньпина. Вернувшись из 16-летней ссылки, этот видный представитель "старой гвардии" был назначен руководить провинцией Гуандун, на землях которой сохранялись эти крошечные, но процветавшие колонии Великобритании и Португалии. Успех разработанного им проекта сближения форм хозяйствования социалистического Гуандуна и капиталистических Гонконга и Макао породил процветающие ныне города Шэньчжэнь и Чжухай. Но, главное, он убедил самого Дэн Сяопина и поначалу критически настроенное Политбюро ЦК КПК в реальности модели конвергенции, получившей сначала название "реформ и открытости", а впоследствии — "социализм с китайской спецификой".

Дэн Сяопин хорошо знал свою страну, понимал ограниченность внутренних ресурсов и степень её отсталости от передовых держав. Помня об успехах первой пятилетки, достигнутых с помощью Советского Союза, он не мог не задуматься о поиске внешних источников капитала и технологий, новых рынков для оживающей экономики. Возврат к союзническим отношениям с СССР был неприемлем после антисоветской истерии конца 60-х и начала 70-х годов, взаимного глубокого недоверия Кремля и Чжуннаньхая. В этих условиях активизировалось прощупывание возможностей прорыва всё ещё действовавшей блокады стран Запада и налаживания с ними нормальных отношений. Начатый ещё при жизни Мао Цзэдуна процесс сближения, который привёл к визиту в Пекин в 1972 году президента Р. Никсона, был заторможен внутренней нестабильностью в Китае. Но уже в январе 1979 года, сразу после установления дипломатических отношений, Дэн Сяопин совершил визит в США. Через месяц после этого началась краткосрочная, но кровопролитная война на границе Китая с Вьетнамом. Неудачная для Китая с военной точки зрения, "Первая социалистическая война" доказала Западу стратегическую ценность Пекина, и вскоре после этого Дэн Сяопин получил внешнюю поддержку "реформ и открытости".

Начавшись с села, вечной основы китайской "цивилизации риса", реформы последовательно переходили на лёгкую, среднюю и крупную промышленность. Накопившаяся за годы войн и "смутных времён" созидательная энергия китайской нации рвалась наружу и нуждалась только в снятии оков. До тех пор, пока предпринимательский порыв миллионов китайцев не выходил за рамки социализма под руководством Компартии, им обеспечивалась небывалая свобода рук. С благословения Запада, в Китай устремился капитал "заморских китайцев" с Тайваня и стран Южных морей. Созданная ими привычная для Запада инфраструктура бизнеса позволила вскоре приступить к массированным капиталовложениям в страну с неисчерпаемой и небывало дешёвой рабочей силой. Сам Дэн Сяопин тоже изучал успешно действовавшие модели "конфуцианского" или "авторитарного" капитализма, как в масштабе крошечного Сингапура, так и более крупного "азиатского тигра" — Тайваня, интересовался "японским экономическим чудом".

Выбор оптимальной для китайских условий того времени экономической модели, обеспечение благоприятного внешнего окружения и массовая поддержка "реформ и открытости" элитой и населением позволили добиваться впечатляющих успехов, особенно заметных на фоне предыдущего периода всеобщей нищеты и хаоса. Однако отсутствие стратегической цели развития, "многовекторность" установок Пекина и низкая эффективность управленческого слоя, принявшего лозунг Дэн Сяопина "Обогащайтесь!" на свой счёт, не могли не привести к серьёзным последствиям. Страна разделилась на две части: быстро развивающиеся приморские провинции с сильным присутствием капитала "заморских китайцев" и стран Запада — с одной стороны, и всё заметнее отстающие остальные районы Поднебесной — с другой. Произошло разделение и среди населения — быстро богатели получившие начальный капитал родственники "заморских китайцев" и наладившие коррупционные связи с предпринимателями чиновники, стали жить лучше работники частных и иностранных предприятий. Большинство же китайцев продолжали жить в условиях бедности и нищеты.

Предпринятая на XII съезде КПК в 1982 году попытка решить накопившиеся концептуальные и практические проблемы "реформ и открытости" не принесла ожидавшихся результатов. Разочарование в рыночной экономике как панацее от бедности, опасения партийной элиты выпустить рычаги управления обществом привели к усилению популярности социализма и, отчасти, даже маоизма. Эти настроения привели к подчёркиванию в материалах съезда важности сохранения социалистического строя, базирующегося на таких принципах, как отсутствие эксплуатации человека человеком, государственная собственность на основные средства производства, распределение по труду и плановое развитие народного хозяйства, а также на социалистической духовной культуре. Сторонники форсированного развития за счёт использования принципов рыночной экономики тоже отразили свои взгляды — в решения съезда была записана установка на увеличение в 4 раза ВВП к 2000 году. Компромиссом стала предложенная Дэн Сяопином новая формулировка — "социализм с китайской спецификой". Этот компромисс, с одной стороны, обеспечил сохранение высоких темпов экономического развития, но, с другой стороны, не разрешил внутренние проблемы китайского общества.

Особенно остро усиление неравенства, вседозволенности управленцев почувствовали студенты. В 1985 году на острове Хайнань и в городе Гуанчжоу начались студенческие протесты против роста цен, коррупции и бюрократизма. Их поддержали учащиеся Пекина, Сианя и Чэнду. Партийные власти, наряду с жёсткими мерами наведения порядка в студенческих городках, вынуждены были провести кампанию борьбы с "порочным стилем среди кадровых работников". С благословения Дэн Сяопина именно тогда была восстановлена смертная казнь и начались показательные расстрелы попавшихся коррупционеров на стадионах.

В конце 1986 г. студенты в провинции Аньхуэй, а затем в Шанхае, Ухане, Тяньцзине и Пекине вышли на улицы под лозунгом "Без демократии нет реформ" и с требованиями борьбы против бюрократизации и коррупции. Выступления довольно быстро погасили мирными средствами. Нескольких реформаторски настроенных партийных лидеров, включая генсека ЦК КПК Ку Яобана, который санкционировал аресты коррупционеров, в том числе — родственников членов Политбюро, обвинили в потакании "буржуазному либерализму" и сместили с поста. Тем не менее, Дэн Сяопин защитил остававшихся в руководстве сторонников преобразований и даже дал добро на подготовку проекта политической реформы. Однако ограниченные шаги в этом направлении не привели к сокращению масштабов коррупции и неравенства, а предпринятая реформа цен вызвала всплеск инфляции, уровень жизни населения понизился.

На фоне развития экономики нарастали социальные, политические и духовные проблемы общества. Ради сплочения партии и нации XIII съезд КПК (октябрь-ноябрь 1987 г.) попытался найти выход в постановке мобилизационной задачи достижения Китаем уровня среднеразвитых стран к 2050 году. Однако ни апелляция к национальному чувству отставшей из-за "унижений империалистов" страны, ни солидные цифры роста ВВП, ни повышение уровня жизни некоторых категорий населения не решили всех проблем. Неоднородное в социально-экономическом отношении общество продолжало накапливать протестный потенциал.

К весне 1989 г. формирование бюрократического капитализма в качестве базиса при одновременном ослаблении партийно-идеологической надстройки приняло ещё более откровенные формы. Ускорилась инфляция, разрыв в доходах верхов и низов стал вызывать массовое возмущение. Вседозволенность нуворишей и кланов "новой аристократии" из парткомов и органов власти настраивала на боевой лад бунтарей, ещё помнивших о временах "культурной революции", о погромах горкомов и райкомов, о "дурацких колпаках" на головах вчера ещё всесильных, а сегодня — смиренно кающихся начальников. В мае–июне 1989 г. развернулись беспорядки на площади Тяньаньмэнь в Пекине, поддержанные молодёжью в Шанхае и других городах. Ценой кровавой трагедии, о которой даже сегодня в Китае "не принято" упоминать, Компартии удалось удержать кормило власти, но "работа над ошибками", отставки высокопоставленных руководителей (включая самого Дэн Сяопина) продолжались ещё несколько лет.

Руководство КПК, столкнувшееся в мае 1989 г. с перспективой раскола партии и утраты власти в стране, довольно долго преодолевало пережитый шок. Даже авторитета Дэн Сяопина, взявшего на себя ответственность за разгон демонстраций, не хватило для защиты реформаторского курса. Его выдвиженец, генеральный секретарь ЦК КПК Чжао Цзыян, который сочувствовал манифестантам, был смещён со своего поста и на всю жизнь изолирован где-то в окрестностях Пекина. Сам Дэн Сяопин ушёл с остававшегося у него ключевого поста председателя Военного совета ЦК КПК. Началось торможение экономических реформ.

Только спустя три года сохранивший неформальный авторитет Дэн Сяопин в ходе частной поездки по южным провинциям Китая, больше других выигравших от курса "реформ и открытости", смог заручиться поддержкой влиятельных сил в партии и государстве. Китай стал возвращаться на восходящую траекторию. 90-е годы и начало "нулевых" годов стали периодом "китайского экономического чуда", когда темпы прироста ВВП измерялись двузначными цифрами.

Даже при отсутствии чёткой мобилизационной стратегии с долгосрочной стратегической целью, без атмосферы подъёма национального духа и жёсткой дисциплины в управленческом слое и обществе, Китай, тем не менее, шёл вперёд. Этому способствовала победившая после нескольких испытаний модель ориентации на экспортные рынки, которые были гарантированы Китаю как по чисто экономическим причинам, так и ради втягивания страны в военно-политическую орбиту Запада. Большой удачей стало вступление КНР в 2001 году во Всемирную торговую организацию (ВТО). Пекину позволили выторговать 15-летний переходный период, который был использован для наращивания объёмов экспорта. Если в 2001 г. объём внешней торговли КНР составлял 200 млрд. долл., то за льготный период он достиг 4 трлн. долл.

За успех была уплачена высокая цена. В жертву небывалым темпам роста экспорта приносились судьбы сотен миллионов сверхэксплуатируемых рабочих. На глазах ухудшалась окружающая среда: воздух, земля и воды пропитывались отходами производства. Страна ещё больше разделилась на процветающие и отсталые регионы. Только жёсткая система прописки "хукоу" сдерживала массовое бегство крестьян из деревень, предотвращала коллапс городской инфраструктуры и зачаточной системы социального обеспечения. В духовной сфере царили пришедшие из Гонконга, Тайваня и Америки образцы массовой культуры. Снизился авторитет Компартии, вынужденной для сохранения своего контроля расширять полномочия органов общественной безопасности. Однако "кошка" продолжала "ловить мышей", и о смене стратегии или её серьезной коррекции речь не заходила. Генеральный секретарь Цзян Цзэминь (1989-2002) и сменивший его Ху Цзиньтао (2002-2012) ограничивались лишь косметическими изменениями в экономике и внутренней политике, а также удерживали Китай "в тени" на международной арене по совету Дэн Сяопина. По существу, они управляли страной "на автопилоте".

Мобилизация зовётся "Китайская мечта"

Инерционное развитие Китая могло бы продолжаться ещё долго, но ситуация как внутри страны, так и за её пределами качественно изменилась. Даже постепенное повышение зарплат в экспортных отраслях промышленности стало лишать китайские товары дешевизны, их главного конкурентного преимущества… Совокупность проблем привела к замедлению ещё недавно рекордного роста ВВП, а разразившийся в 2008-2009 годах мировой финансовый кризис привёл к дальнейшему падению спроса на китайские товары. Быстрое усиление Китая стало вызывать на Западе озабоченность и желание остановить или хотя бы замедлить взлёт "красного дракона". Наверное, руководителям КНР того времени было ясно, что назрели решительные перемены, но им не хватило интеллектуального ресурса для поиска выхода из быстро приближавшегося тупика, а также политической воли для смены маршрута движения. И то, и другое появилось только в конце 2012 г., когда на XVIII съезде Компартии её генеральным секретарем был избран Си Цзиньпин.

Похоже, что он стал разрабатывать свой план мобилизации Поднебесной как минимум за 5 лет до прихода к верховной власти. Став в 2007 г. заместителем главы партии и государства, он получил доступ ко всей полноте информации о реальном положении дел в стране, установил тесные связи с новым поколением кадровых работников в партийных, административных и военных кругах: как в центре, так и в провинциях. Пост ректора Партийной школы ЦК КПК, "кузницы партийных кадров", который достался ему, как "наследнику", Си Цзиньпин использовал для отбора перспективных управленческих кадров и создания "мозгового штаба" по разработке нового плана преобразований. С тех пор опора на интеллектуалов, учреждение неформальных "мозговых штабов" и "малых руководящих групп" стало "визитной карточкой" управленческого стиля "товарища Си".

Вовсе не случайно, что всего через две недели после завершения XVIII съезда он поставил перед правящей партией и всем народом долгосрочную, стратегическую цель под названием "китайская мечта о великом возрождении китайской нации". Были определены сроки реализации двух этапов. К 2021 г., 100-летию образования КПК, — построить общество среднего достатка "сяокан", о котором говорил не только Дэн Сяопин, но даже Конфуций. К 2049 г., 100-летию КНР, — превратить Китай в "богатое и могучее, демократическое и цивилизованное, гармоничное и современное социалистическое государство".

Но даже самая мудрая стратегия может не выдержать испытания реальностью. Условия, в которых началось руководство Си Цзиньпина, были далеко не оптимальными. Темпы экономического развития Китая снижались. Давали о себе знать перекосы в темпах развития разных отраслей и регионов. Обострились экологические трудности больших городов и социальные проблемы китайской деревни. Усилилось "сдерживание" Китая Америкой и её сателлитами из стран Восточной и Юго-Восточной Азии. Решать эти и многие другие проблемы приходилось одновременно, а для этого было необходимо, словами Мао Цзэдуна, "ухватиться за главное звено, чтобы вытащить всю цепь". Главным звеном Си Цзиньпин определил экономику. Она-то и стала главным пунктом повестки дня 3-го пленума ЦК КПК 18-го созыва, который прошёл в Пекине 9–12 ноября 2013 г.

Без улучшения жизни народа — гибель Китая

Выступая перед участниками пленума, Си Цзиньпин, в частности, отметил: "В 1992 году товарищ Дэн Сяопин в своей речи, произнесенной на Юге, сказал: "Без руководства со стороны КПК, без строительства социализма, без проведения политики реформ и открытости, без развития экономики, без улучшения жизни народа Китаю грозит верная гибель". Оборачиваясь на пройденный путь, мы ещё глубже понимаем слова Дэн Сяопина. Поэтому мы утверждаем, что только социализм спасёт Китай и только политика реформ и открытости является нерушимой гарантией того, что Китай, социализм и марксизм будут неуклонно развиваться вперёд".

Решая ключевой вопрос выбора оптимальной экономической модели, Си Цзиньпин для начала поставил диагноз колоссальному организму народного хозяйства КНР. На том же III пленуме он сказал: "В процессе развития наша страна сталкивается со значительными противоречиями и вызовами, на её пути встречаются немалые трудности и проблемы. Например, по-прежнему остро стоит вопрос неравномерного, негармоничного и непродолжительного развития. Китай недостаточно силён в области научно-технических инноваций, отраслевая структура характеризуется нерациональностью, во многих сферах до сих пор используется экстенсивная модель развития, разница между уровнями развития города и деревни, как и между уровнями доходов разных слоёв населения, продолжает увеличиваться. Значительно обострились социальные противоречия, накопилось множество вопросов, тесно связанных с первоочередными интересами населения, в сферах просвещения, трудоустройства, социального обеспечения, медицины, жилья, экологии, безопасности продуктов питания и лекарственных препаратов, безопасности на производстве, общественного спокойствия, исполнения законов и т.п. Малозащищённая часть населения испытывает большие жизненные трудности. Также налицо проявления формализма, бюрократизма, гедонизма и расточительства. В некоторых наиболее уязвимых областях то и дело обнаруживаются случаи коррупции и другие негативные явления, ситуация с антикоррупционной борьбой по-прежнему остается весьма острой. Для урегулирования всех этих вопросов необходимо углубление реформ".

Самая глубокая из заранее разработанных Си Цзиньпином и его единомышленниками реформ называлась "синь чантай", т.е. "новая нормальность" или "новая норма". Этот броский и ёмкий термин был обнародован в мае 2014 года и быстро облетел весь мир, вскоре став расхожим в лексиконе политиков и экономистов всего мира. Правда, все они стали вкладывать в понятие "новой нормы" собственное содержание. Для Китая же "новая норма" означала изменение всего маршрута движения, намеченного ещё в 1978 г. Дэн Сяопином. Разработанный в условиях кризиса и состоявший из наспех пригнанных друг к другу составных частей социалистической плановой экономики и рыночных норм, курс "реформ и открытости" выполнил свою историческую роль — отодвинул Китай от грани хаоса и самораспада в результате авантюристических "скачков" и "культурных революций". После нескольких взлётов и падений политика Дэн Сяопина поставила страну на восходящую траекторию. Его курс удачно вписался в международную обстановку 70-х—80-х годов ХХ века. Но в новых условиях, на новом уровне развития КНР была остро необходима другая экономическая модель. Ею и стала "новая норма".

Смысл этой модели выглядит примерно так.

Заканчивается период гонки за высокими темпами экономического роста, во имя которых допускалось непропорциональное развитие разных отраслей производства, приносились в жертву интересы населения и окружающей среды. Приходит время высокого качества экономической структуры, точного баланса между отраслями и регионами, повышения эффективности капиталовложений и уменьшения энергоёмкости, сокращения выбросов вредных веществ.

Заканчивается период ставки на внешние рынки и привлечение иностранных инвестиций любой ценой. Начинается время приоритетного удовлетворения запросов внутреннего рынка, качественного улучшения и сближения условий жизни населения городов и деревень.

Заканчивается период встраивания КНР в мировые производственные цепочки как поставщика дешёвой рабочей силы и вложения заработанных денег в контролируемые США финансовые институты. Начинается время производства высококачественных и конкурентоспособных товаров в собственных цепочках, основанных на достижениях китайской науки, создания самостоятельной финансовой системы и обеспечения глобальных торговых интересов КНР.

Ради перевода национальной экономики на рельсы "новой нормы" Си Цзиньпину было необходимо не только подавить лишь слегка прикрытое сопротивление кормившихся от "старой нормы" могущественных и многочисленных участников групп влияния и коррупционных цепочек. Необходимо было навести порядок в партии и во всем управленческом слое, обществе в целом.

"Авгиевы конюшни" власти и бизнеса были переполнены. Их расчистке были посвящены IV (2014), V (2015) и VI (2016) пленумы ЦК КПК. За эти три года вместо разрозненных "посадок" и расстрелов развернулась общенациональная системная борьба с казнокрадством. С начала 2013 года более 1,3 млн. чиновников понесли дисциплинарные и административные наказания. Против 35,5 тысяч были возбуждены уголовные дела. Антикоррупционные расследования затронули 280 чиновников ранга министра, 8600 — в ранге замминистра или главы департамента. За пять лет из-за границы удалось доставить 3317 беглых коррупционеров.

Было сделано многое, но, судя по решениям прошедшего осенью 2017 г. XIX съезда Компартии Китая, борьба далеко не завершена и будет поднята на качественно новый уровень. По инициативе КПК весной 2018 г. на сессии ВСНП (парламента) были слиты партийные и государственные антикоррупционные органы и создано единое могущественное ведомство — Надзорный комитет.

Успешная борьба с коррупцией не только оздоровляет экономические отношения и дисциплинирует систему партийно-государственной власти снизу доверху. Она пользуется растущей поддержкой подавляющего большинства китайцев, увеличивает "кредит доверия" правящей партии, обеспечивает подъём национального духа, вселяет уверенность в правильности курса мобилизации под названием "Китайская мечта".

Веской причиной для оптимизма служат экономические показатели пятилетнего периода реализации "Китайской мечты". Даже в условиях смены экономического курса и неизбежных потерь от закрытия ставших ненужными предприятий, высвобождения миллионов рабочих рук, средний рост ВВП в 2014-2017 гг. был на уровне 7,2%. Для Китая это означает, что к 2020 г. "общество средней зажиточности" будет построено — ведь для этого было бы достаточно и 6,5%-ного роста. Впечатляют и другие показатели — 2%-ная инфляция и 5%-ная безработица. В 2016 г. реальный располагаемый денежный доход составил 23 821 юаней, что на 7 311 юаней выше, чем в 2012 г., среднегодовой рост составил 7,4% (1 юань стоил 27.10.17 8,71 рубля). Численность живущих ниже черты бедности (2300 юаней в год) составляло к осени 2017 г. 43 млн. человек, это число сократилось на 55,6 млн. по сравнению с 2012 г. Цифры роста означают, что Китай преодолел наблюдавшуюся с середины "нулевых годов" тенденцию затухания темпов экономического развития и вышел на траекторию устойчивого прогресса.

Сила противодействия превышает силу действия

Пожалуй, единственным отсутствующим элементом для идеальной модели нынешней мобилизации является благоприятное внешнее окружение. Напротив, оно становится для Китая всё более неблагоприятным. Запоздало осознав стратегическую ошибочность превращения Поднебесной в "мастерскую мира", Вашингтон попытался договориться с Пекином о создании американо-китайского альянса "G-2" для управления мировой экономикой и политикой. В 2009 г. президент Барак Обама сделал такое предложение председателю Ху Цзиньтао, но получил отказ — Китай не собирался становиться "племянником" дяди Сэма. В ответ была сформулирована стратегия сдерживания Китая военно-политическими методами под названием "Поворот к Азии". Затем развернулось создание торгового блока под названием Тихоокеанское торговое партнёрство (ТТП), принципиально исключавшего КНР. Пришедший к власти в 2016 г. президент Дональд Трамп раскритиковал "Поворот к Азии" и вывел свою страну из ТТП. Но уже вскоре был запущен проект создания "квадрата" из Японии, Южной Кореи, Австралии и Индии — всё с той же целью сдерживания Китая.

Конечно, такие действия со стороны США негативно сказываются на продвижении долгосрочного плана "Китайская мечта". Весьма возможно введение президентом Д. Трампом запретительных пошлин на китайские товары, способное создать серьёзные трудности в целом ряде китайских регионов, сориентированных на американские рынки. Не исключено дальнейшее продвижение к рубежам Китая авианосных групп и ракетных систем, создание очагов нестабильности на рубежах Поднебесной, а также в ряде её регионов, включая Синцзянь-Уйгурский автономный район, Тибет и Гонконг.

Реакцией Пекина, скорее всего, станет ускорение нынешнего мобилизационного проекта "Китайской мечты". Оно может принять формы форсированной переориентации промышленности на внутренние рынки, более энергичного продвижения юаня в качестве мировой валюты, повышения уровня стратегического партнерства с Россией вплоть до военно-политического союза, Откровенные попытки Вашнгтона давить на Пекин только мобилизуют всё более патриотически настроенные массы на труд и даже возможные лишения во имя отстаивания чести Поднебесной. "Деоффшоризация" китайской элиты, ужесточение партийной дисциплины и усиление патриотического настроя в духовной жизни также внесут вклад в успех мобилизации. Таким образом, наличие неблагоприятного внешнего окружения может не столько ослабить, сколько усилить эффект синергии таких элементов мобилизационного проекта "Китайской мечты", как правильно поставленная долгосрочная стратегическая цель, выбор оптимальной экономической модели, наведение дисциплины и порядка в управленческом слое и в обществе в целом, создание атмосферы подъёма национального духа. Нынешняя мобилизация Поднебесной, получившая недавно пышное название "новой эпохи социализма с китайской спецификой", становится самым масштабным и самым интересным экспериментом XXI века. Его влияние непременно ощутят не только соседи КНР, но и все человечество. Опыт уже пройденных и ещё предстоящих этапов развития Китая — заслуживает нашего пристального внимания и изучения.

Юрий Тавровский

Китай > Госбюджет, налоги, цены > zavtra.ru, 28 марта 2018 > № 2580817 Юрий Тавровский

Директор OCSiAl: В России сложнее транслировать идеи в бизнес.

Автор: Дмитрий Здорников

Академик РАН, научный руководитель и сооснователь OCSiAl Михаил Предтеченский рассказал РБК Новосибирск о том, как создать успешный бизнес, основанный на науке, горящем велосипеде и миграции ученых.

Компания OCSiAl, открытая в Академгородке в 2009 году, стала первой в мире, производящей одностенные углеродные нанотрубки в промышленных масштабах — до 10 тонн в год. В основе производства лежат идеи и исследования Михаила Предтеченского, которые также позволили значительно снизить цену производимых трубок, впервые сделав их применение в индустрии экономически доступным. Первая установка по синтезу была запущена в 2014 году. В текущем году Предтеченский рассчитывает запустить установку мощностью 50 тонн нанотрубок в год.

Про нанотрубки и легкие машины

— В истории были каменный век, бронзовый век, железный век и кремниевый век — все они определялись тем или иным материалом в своей основе. Я думаю, сейчас уместно использовать понятие «углеродный век». Сегодня остро стоят две проблемы: резкий рост потребления материалов и продуктов растущим населением планеты и, как следствие, увеличение выбросов углекислого газа.

Первоочередная задача нанотрубок — уменьшение количества потребляемых материалов. За счет чего это осуществимо? Берем материал, добавляем одну десятитысячную долю нанотрубок от всей массы и получаем фактически новый материал с уникальными свойствами.

Такие материалы с нанотрубками, к примеру, коренным образом изменят существующую технику. Представьте машину в два раза прочнее и в четыре раза легче современной. Она будет не только быстрее, но и экономичнее — в разы снизится расход топлива.

О науке как бизнесе

— Нанотрубки — это фундаментальное открытие. И сейчас идет спор о том, насколько значима такая наука. Я скажу так: нет фундаментальной науки, есть фундаментальные результаты. Если ученый занимается исследованиями, говорит об их важности, но при этом результаты никому не интересны — в чем здесь фундамент? Процесс может вести вникуда, и его можно называть хоть фундаментальным, хоть прикладным, если за это платят. Реальные результативные научные открытия, как правило, приводят к появлению нового продукта как, например, открытие графена.

В истории есть примеры, когда в некоторых высокотехнологичных странах государство не тратило деньги на науку. Развитие происходило за счет коммерческих компаний, которые спонсировали науку и занимались наукоемким бизнесом.

Например, наши лаборатории по оснащению превосходят многие лаборатории институтов, мы привлекаем специалистов из вузов. Что до стимулирования науки — это можно делать как деньгами, так и законами. Главное — браться за нее и делать.

Про торговлю тоннами

— Прелесть нанотрубок еще и в их чрезвычайно низких концентрациях, необходимых для кардинального изменения свойств материалов. Например, одного килограмма нанотрубок хватит, чтобы улучшить километр асфальтированной трассы — срок службы асфальта будет в четыре раза длиннее.

До нас торговали граммами, а мы производим и реализуем материал тоннами. Когда мы вышли с нашим продуктом на рынок, то отправили в несколько тысяч компаний бесплатные образцы по одному грамму. И ушло на это всего пару килограмм. Данное действие сразило всех.

Продукцию OCSiAlа можно использовать в аккумуляторных батареях для увеличения их емкости и срока службы, в смолах и красках для обеспечения проводимости электричества и улучшения механических качеств. В перспективе добавление нанотрубок в материалы позволит создавать более легкие конструкции с повышенной прочностью.

О миграции ученых

— Чтобы появлялись новые идеи, нужна уникальная среда, ведь с учеными людьми перетекают и образуются новые идеи. В Академгородке исторически сформирована уникальная атмосфера, сегодня представленная в виде Технопарка и различных бизнес-структур. А начинается все с физико-математической школы при НГУ. Она, как пылесос, всегда стягивала талантливых ребят и замыкала их на себя.

Большинство успешных инновационных компаний и институтов у нас сегодня возглавляют выпускники этой школы. Дальше шел университет. И здесь работа организована так, что большинство студентов заняты в реальном сегменте науки. Например, в прошлом году НГУ по инициативе OCSiAl открыли кафедру нанокомпозитных материалов. Это, по сути, новая отрасль. И мы уже готовим для нее специалистов. Надеюсь, эти ребята принесут пользу нашей стране.

Можно строить гостиницы и дороги — это вещи важные и полезные. Но если мы построим только их, то в конце пути никакой науки не возникнет. Сперва должно быть существо — уровень научных исследований, кадры и условия для создания нового бизнеса.

Это ключевые факторы, которые надо учитывать при формировании научной среды. Что это значит? В наш регион должна стекаться молодежь. Нужны благоприятные условия для их привлечения: возможность работать неподалеку от дома на мировом уровне, ну и, конечно, получать достойную зарплату. Хорошая зарплата и перспективы важны не меньше чем, дороги и гостиницы.

Про управление людьми

— Совмещение науки и бизнеса — это редкое явление. Если было бы иначе — подобных OCSiAl стартапов сейчас было множество. Когда я работал заведующим лабораторией, я осознал, что обычно люди рождаются с таким сочетанием характеристик, это просто невозможно привить. Следовательно, нужно обязательно помогать ученому их развивать.

Сегодня офисы компании, помимо России, присутствуют в Люксембурге, США, Китае, Гонконге, Корее и Индии. Общий штат составляет больше 350 человек.

Ученый — человек уникальный и творческий. И за свою жизнь людьми «не учеными» я не управлял. Если мы хотим создать технологичный бизнес, нам нужны соответствующие условия для привлечения людей: это возможность решать интересные задачи и трудиться в компании мирового уровня. Кажется, нам удается — никто из нашей компании сам не увольняется. Помимо этого необходима, конечно, и рука управленца.

Что до меня — я не политик, а полевой боец. Мне приходится постоянно быть на острие дел, контролировать весь процесс. Может, поэтому в коллективе меня считают жестким.

Про сложность работы в России

— Вот, допустим, у вас есть желание взяться за науку. Что нужно? Идея. От идеи до готового продукта долгая дорога, которая отсеивает слабых. Но самый опасный участок дороги для изобретения наступает после — это внедрение. Внедрять новые проекты сложно.

Есть много компаний, которые открывали производство и закрывались, не разработав должной стратегии. В этом плане в России даже сложнее транслировать идеи в бизнес. Эту ситуацию хорошо обрисовывает анекдот. Спрашивает мальчик у отца президента, каково это — быть главным в стране. Отец отвечает: «Несложно. Это как кататься на велосипеде. Только велосипед горит, и ты горишь, и все вокруг горит».

Про амбиции и извлечение прибыли

— Когда я понял, что идеи нужно воплощать в жизнь, я создал свой небольшой частный институт, много работал с иностранными корпорациями, выполнял для них заказы. Щелчком, который запустил наш проект, стало мое знакомство с Юрием Коропачинским и его друзьями-бизнесменами. Амбиции, которые у нас были при создании проекта, требовали высочайших компетенций по всем направлениям: от знания бизнес-стратегии до научных массивов в области нанотрубок.

Комплексный подход — это отличительная черта наукоемкого бизнеса. Здесь нет какой-то одной опоры. Цель — извлечение прибыли из идеи. Вопрос не в том, как создать успешный бизнес, основанный на науке, а в том, как его растиражировать.

Первым делом мы сформулировали требования к бизнесу: он должен быть высокотехнологичным, должен оказать существенное влияние на технологический уровень планеты, в разумные сроки сформировать рынок и быть коммерчески успешным. После того как мы сформулировали эти требования, начался процесс перебора идей. Мой взгляд зацепился за нанотрубки, и стало ясно, что отказываться от идеи такого стартапа — глупо, ведь они удовлетворяли всем критериям. То есть, в отличие от большинства других стартапов, мы сначала сформулировали задачу создать масштабируемое производство «одностенок» и снизить на них цену, а только затем начали искать пути ее решения.

Про дешевые нанотрубки

— Низкая стоимость трубок здесь, конечно, принципиальна, ведь ситуация, когда вам необходимо заплатить $200 за необходимый объем трубок, чтобы улучшить материал стоимостью в $10, абсурдна. Максимальная цена компонента должна быть $1–2.

И нам удалось достичь этой цели — мы опустили цену в сто раз, не потеряв в качестве. Это та цена, при которой становится возможно массовое использование нанотрубок в индустрии.

Кроме того, нам удалось добиться создания цветных проводящих пластиков и резины. Раньше из-за добавления технического углерода подобные материалы могли быть лишь черного цвета.

Про конкурентов

— В 2012 году Showa Denko закрыли свое производство нанотрубок. Они производили сотни тонн многостенных нанотрубок, которые по характеристикам значительно уступают одностенным. Видимо, на начальном этапе компания не смогла правильно проанализировать материалы и рынки. При этом, остановившие производство компании до сих пор уверены, что само по себе направление перспективное.

На рынке «одностенок» сейчас существует лишь две крупные компании: наша и японская Zeon. Вторая продает трубки по цене порядка $10 тыс. за килограмм и производят они около тонны. В этом плане у нас есть не только преимущество в цене, но и в масштабах производства. Считаю, что такого успеха нам удалось достичь из-за уникального подхода к совмещению науки и бизнеса.

Люксембург. США. Весь мир. СФО > Химпром. Приватизация, инвестиции > rusnano.com, 22 февраля 2018 > № 2511553 Михаил Предчетенский

ХОРОШИЙ ЭПИДЕМИОЛОГ - ЭТО ХОРОШИЙ ШАХМАТИСТ

Член-корреспондент РАН, заместитель директора НИИ вакцин и сывороток им. И.И. Мечникова, заведующий кафедрой эпидемиологии Института профессионального образования Первого МГМУ им. И.М. Сеченова, доктор медицинских наук, профессор Николай Филатов 20 лет стоял на страже эпидемиологического благополучия Москвы. О глобальных угрозах и способах защититься от них, о науке и тонкостях профессии он рассказал главному редактору «Мира Новостей» Николаю Кружилину.

СЛЕДСТВИЕ ВЕДЕТ ЭПИДЕМИОЛОГ

- Николай Николаевич, как вы пришли в медицину и почему выбрали санитарную службу?

- Я хотел быть летчиком. Думал поступать в летное училище, но мама была категорически против. Она хотела, чтобы я стал врачом, так что я собрал книжки в чемодан и из родного Северо-Задонска Тульской области отправился учиться в Москву.

С первого раза поступил в Первый ММИ им. И.М. Сеченова на только-только открывшийся санитарно-гигиенический факультет, позже переименованный в медико-профилактический. После института работал на Дальнем Востоке.

Я предполагал, что буду заниматься гигиеной труда, мне нравилось это направление, но жизнь распорядилась по-своему. Комсомольску-на-Амуре нужен был эпидемиолог, так что пришлось на практике заняться наукой о массовых заболеваниях людей.

- Почему именно Комсомольск-на-Амуре? Там в то время было много эпидемий?

- После окончания института в 1977 году по распределению я попал в медико-санитарную часть Третьего главного управления, а там промсанлаборатория преобразовывалась в СЭС - санитарно-эпидемиологическую станцию. Так что я стал первым эпидемиологом медсанчасти.

Трудно было, но о том времени у меня самые теплые воспоминания. И, конечно, приятно, что мою работу в то время высоко оценила комплексная проверка из Москвы.

- С какими заболеваниями наиболее часто приходилось тогда сталкиваться?

- Сальмонеллез и гепатит А, острые респираторные инфекции. Сказывались климат резко континентальный и сброс необеззараженных сточных вод в реку Амур.

Я заядлый рыбак и на Дальнем Востоке познакомился с видами рыб, которых прежде не приходилось ловить. Например, калуга - громадная рыба из отряда осетровых, напоминающая каспийскую белугу. Единственный ареал ее обитания - Амур. Также осенью на нерест в Амур и в речушки, впадающие в него, шла кета. В общем, на Дальнем Востоке были фестивали рыбной ловли.

- Отработав три года по распределению, вы вернулись в Москву?

- Да. Сначала работал на санэпидемстанции Ленинского района, потом там же был назначен заведующим эпидемиологическим отделом. В 1988 году получил предложение перейти в горСЭС. Там занимал должность завэпидотделом, потом заместителя главного санитарного врача.

В 1992-м в связи с переводом на федеральный уровень Николая Владимировича Шестопалова меня назначили на его место - главным государственным санитарным врачом по г. Москве, главным врачом Центра Госсанэпиднадзора по г. Москве, а после реорганизации - руководителем городского Управления Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека, главным санитарным врачом по городу Москве. В этой должности проработал до 2012 года

- Удавалось ли совмещать работу и научную деятельность?

- Я никогда не прекращал поддерживать связи с родной кафедрой Первого меда и его преподавателями. Сначала делал работу по кишечным инфекциям, но, когда ушел из жизни мой научный руководитель Иван Иванович Елкин, сменил тему и уже под руководством Николая Ивановича Брико (сегодня он академик, завкафедрой эпидемиологии и доказательной медицины Первого меда) вплотную занялся стрептококковыми инфекциями - стрептококкозами.

Это микроорганизмы рода Streptococcus, которые способны вызвать ангину, ОРЗ, скарлатину, гломерулонефрит, артрит, пороки сердца... Ну а докторскую диссертацию я защитил по эпиднадзору под руководством профессора Центрального института эпидемиологии Ирины Львовны Шаханиной.

- Работая в московской СЭС, с какими эпидемиологическими бедами пришлось сталкиваться? Это ведь было непростое время перестройки.

- В 90-е пришлось столкнуться с резким ростом заболеваемости сальмонеллезом. Причиной были куриные яйца. Сложность заключалась в том, что на птицефабриках внешне все обстояло прекрасно: падежа кур не было, внешне они выглядели здоровыми и хорошо неслись, но при этом были поражены одним из видов сальмонеллы - энтеритидис.

Для птиц она неопасна, а у людей вызывает серьезные проблемы. В общем, тогда инфекция распространилась по всей стране, и даже пришлось менять куриное поголовье в птицеводческих хозяйствах России.

- Выходит, ситуация в стране в те годы способствовала распространению инфекций, ведь, когда хромает экономика, и болезней больше?

- Это так. В 90-е годы в Москве стремительно росла заболеваемость дифтерией. Первыми начали заболевать строители. Они работали вместе с привитыми ранее стройбатовцами, приехавшими в Москву с самых разных территорий. Стройбатовцы не болели сами, поскольку имели антитоксический иммунитет, но они явились источником инфекции для тех, у кого после сделанной в детстве прививки от дифтерии уже не было иммунитета против этой болезни.

Плюс ко всему за несколько лет, предшествующих вспышке дифтерии, набрала обороты антипрививочная кампания. Все эти факторы способствовали тому, что люди интенсивно обменивались возбудителем. Многие тогда заболевали и умирали. Пришлось даже выносить постановление о запрещении приема в столичные школы детей, непривитых от дифтерии.

В этой связи меня обвиняли в ущемлении прав человека, но я понимал: мои действия направлены на защиту основного права человека - права на жизнь.

- Непростое вам, как санитарному врачу, досталось время. Людям разрешили брать столько свободы, сколько они могут унести, а вам пришлось разгребать последствия такой демократии.

- После подписанного Ельциным в конце января 1992 года указа о свободе торговли в Москве начался разгул кишечных инфекций. На Тверской улице по вечерам в два ряда выстраивались люди и предлагали прохожим купить самые разные продукты.

Непонятные граждане подвозили на машинах мясные туши без ветеринарных свидетельств, разделывали их прямо на каменных плитах подземных переходов и тут же продавали. В ту зиму рост заболеваемости кишечными инфекциями увеличивался на 30% в неделю, а показатель заболеваемости составил 960 человек на 100 тысяч населения. Практически каждый десятый болел сальмонеллезом, дизентерией или другой кишечной инфекцией.

- Как удалось исправить ситуацию?

- Перешли на рельсы цивилизованной торговли пищевыми продуктами и запретили продавать их в неустановленных местах, жестко требовали убирать территорию, где велась торговля. Тогда мэр Москвы Юрий Лужков нас полностью поддержал.

Потом вместе мы боролись с палатками по продаже шаурмы, где в антисанитарных условиях продавцы грязными руками сворачивали шаурму, резали овощи для начинки и салатов. Анализы этих продуктов показывали, что они на 70-80% загрязнены кишечной палочкой.

Люди же все эти продукты потребляли в огромных количествах, и неудивительно, что, употребляя такие продукты, они заражались кишечными инфекциями, в том числе и дизентерией.

- Той самой болезнью грязных рук?

- Верно, но, чтобы человек ею заболел, он должен съесть столько бактерий шигелл, сколько содержится в десяти граммах фекалий больного дизентерией. На руках такого количества, согласитесь, не бывает. Но достаточно одной шигелле попасть, например, в молоко, и через два часа оно уже будет кишеть шигеллами.

- Я помню, в Москве проводились спецоперации по борьбе с острыми инфекционными заболеваниями. Эпидемиологи чуть ли не как следственные органы работали...

- А эпидемиолог всегда работает как следователь. Эпидемиолог - это охотник за невидимками: по совершенно разным отдельным косвенным признакам он должен понять, какие скрытые процессы произошли в определенном месте.

Чтобы понять, откуда появился тот или иной вирус, надо найти его источник, а это непросто. Как-то мы зафиксировали вспышку сальмонеллеза в МГУ. В ходе расследования выяснилось следующее. Работницы столовой решили угостить студентов печеночным паштетом, которого в меню не должно было быть по определению, так как промышленная мясорубка у столовой была, а мясорубки для готовой продукции не имелось.

Повара пропустили вареную печенку через мясорубку, предназначенную для сырых продуктов, тем самым «приправив» готовый к употреблению фарш сальмонеллой, оставшейся от сырого мяса.

Противни с паштетом оставили до утра, и сальмонелла размножилась до колоссального количества. На следующий день 300 студентов, отобедавших паштетом, с судорогами и температурой попали в больницы. Вот пример того, как не нужно относиться к прописанным нормам.

КАНИКУЛЫ ПРОТИВ ГРИППА

- Обычно в поликлиниках ставят диагноз «ОРВИ», а не «грипп». При этом если идет эпидемия, то именно гриппа. Но анализ крови на вирус берут ведь в исключительных случаях?

- Специалисты все время мониторят все респираторно-вирусные инфекции. Эта работа для обывателя незаметна, но, поверьте, врачи-инфекционисты делают свое дело в течение всего периода массовых заболеваний.

Кроме того, грипп - единственная инфекция, для которой Институт гриппа в Санкт-Петербурге рассчитал недельные пороговые показатели. Они имеют свои цифровые выражения и отслеживаются каждую неделю. Фактическое число заболевших за неделю каждый понедельник сравнивается с этим порогом, и как только начинается превышение - это грипп, или, если говорить точнее, вспышка респираторной вирусной инфекции.

Чтобы доктору начать терапию, ему не обязательно знать, что именно у больного - H1N1 Калифорния, H1N1 Москва, H1N1 Гонконг, вирус группы В, парагрипп или РС-инфекция... Все они протекают примерно одинаково: головная боль, температура, слабость, повышенная потливость, слезотечение, иногда кашель, насморк - и лечатся тоже примерно одинаково.

- Раз мы заговорили о гриппе, проведите небольшой ликбез для читателей по поводу прививок. Бытует мнение, что отечественные вакцины недостаточно эффективны по сравнению с импортными. Вы как считаете?

- Это абсолютно ошибочное мнение. Иммунитет в результате прививки возникает к вирусам, которые заложены в вакцине, и в отечественных вакцинах присутствует именно 3-4 варианта вирусов из тех 12, что постоянно в разные годы циркулируют среди населения.

- Чем больше людей будет привито ежегодно, тем ниже будет общая летальность?

- Давайте посмотрим, кто умирает от гриппа: ослабленные люди, страдающие хроническими заболеваниями, дети до трех лет и те, кому более 60. Опасность гриппа заключается в том, что он приводит к осложнению имеющихся заболеваний бронхолегочной и сердечно-сосудистой систем, а значит, говорить, что люди умерли от гриппа, не совсем корректно. Но прививка от гриппа может их защитить. Если будет привито максимальное число людей, летальность вовсе может упасть до минимума.

- Как еще можно защититься от респираторных вирусных инфекций?

- Повышать иммунную защиту организма. Как минимум принимать постоянно витамин С, а также продукты, богатые фитонцидами, - лук, чеснок.

Надо держать ноги в тепле. Проседание иммунной системы происходит именно от переохлаждения, а оно зачастую начинается с ног. Закаливание - отличный вариант для поднятия иммунитета, но начинать это делать зимой плохо.

- Сейчас многие обращают внимание на то, что в последние годы эпидемии гриппа нет. В чем причина?

- Всего-навсего в том, что были официально введены длинные рождественские каникулы вместо трехдневных новогодних выходных. Январь - самый опасный период с точки зрения возникновения и развития гриппа, а продолжительные каникулы, прежде всего в школах, останавливают процесс распространения гриппа.

- Прежде никто не акцентировал на этом внимания. Напротив, противники долгих выходных говорят, что они наносят экономический ущерб...

- Поверьте, если 7-10-дневных зимних каникул не будет, экономический ущерб от гриппозной эпидемии будет куда большим. Благодаря продолжительному отдыху школьники, как наиболее активная и мобильная часть населения, перестают быть спусковым механизмом для развития гриппозных инфекций. А они, как правило, входят в активную фазу в конце декабря, когда иммунная система человека ослабевает из-за недостатка витаминов, солнца и переохлаждения.

Кстати, в свое время, чтобы избежать скопления вирусосодержащих аэрозолей в классах, мы предложили устанавливать в школьных кабинетах ультрафиолетовые рециркуляторы для очищения воздуха. В школах, где они были поставлены, заболеваемость ОРВИ резко снизилась. Городское правительство тогда поддержало нашу инициативу, была разработана соответствующая городская программа.

НАУКА – ДВИГАТЕЛЬ ЗДОРОВЬЯ

- В 2012 году вы ушли с государственной службы. Полностью отдались науке?

- Наукой я никогда не прекращал заниматься. Сейчас идет работа по созданию вакцины против кишечных вирусов. Ищем все возможные варианты, но это невероятно сложный процесс.

- Возможно, если бы науку финансировали лучше, и результаты были бы ощутимее?

- Тем, кто занимается наукой, финансирования всегда будет недостаточно, ведь, добившись одних результатов, обязательно захочешь сделать что-то еще более глобальное.

- Как вы оцениваете развитие эпидемиологии как науки? Есть у нее какие-то рубежи, до которых можно дойти и остановиться?

- Пока существует человек, эта наука будет актуальной. Биологическая масса микроорганизмов ничуть не меньше макроорганизмов. Если взвесить все существующие на земном шаре вирусы, бактерии, грибы, сомневаюсь, что человеческая масса превысит их массу.

- Как вы считаете, какое направление в эпидемиологии будет в ближайшее время наиболее актуальным?

- Боюсь, это проблема, связанная с искусственным влиянием на микроорганизмы. Остановить птиц, грызунов или насекомых нереально, а они могут при желании доставить в любую точку любой возбудитель.

В Москве в свое время была обнаружена нехарактерная для нашего региона блоха. В ходе расследования выяснилось, что насекомое прибыло к нам на крысе, забравшейся в партию товара. Мы провели серьезную работу по дезинсекции, и осложнений не возникло, хотя речь шла ни много ни мало о занесении в мегаполис чумы.

- Удалось ли вашему институту довести какие-то интересные разработки до промышленного производства?

- Нашему институту скоро исполнится 100 лет, и таких разработок очень много. Одна из последних - «Иммуновак». Это вакцина, повышающая иммунитет. С ее помощью можно бороться с внутрибольничными инфекциями, которые неизбежно подстерегают пациентов в стационарах.

Внутрибольничные инфекции со временем становятся устойчивыми к антибиотикам и дезинфекции, и избавиться от них нереально. «Иммуновак» - мощный стимулятор иммунной системы - действует год.

Также мы разработали тест-системы, с помощью которых можно быстро выявить присутствие в организме человека восьми вирусов кишечной инфекции и восьми респираторных вирусов.

- Ваш институт работает и над сыворотками. Есть ли разработки, которые интересны обывателю?

- Противостолбнячная сыворотка. Столбняк - как бешенство. Если бешеная собака укусила - или умирай, или профилактику проводи, другого не дано. Если произошло инфицирование столбняком, в 70 случаях из 100 люди умирают. Но если бешенство можно определить (есть животное, которое занесло ядовитую слюну в кровь), то столбняк не видно, а потом раз - и паралич дыхательной мускулатуры. Если же своевременно вколоть нашу сыворотку, человек будет спасен.

КАРПОВ ПРОТИВ ФИЛАТОВА

- В начале интервью вы сказали, что обожаете рыбалку. Что еще?

- Вторая моя страсть - шахматы. Они помогают развивать логику, так необходимую в моей работе. Хороший эпидемиолог - хороший шахматист. Эпидемиология вообще крайне интересная наука. Она доставляет неимоверное удовольствие, когда можешь выстроить логический ряд, понять этимологию произошедшей нештатной ситуации и найти пути, которые максимально эффективно восстановят прежнее равновесие.

- А правда, что вы с самим Карповым сыграли вничью?

- Анатолий Евгеньевич по делам оказался в нашем управлении, и я уговорил его сыграть со мной две блицпартии. Честно скажу, он ставил себе минуту, мне - три. Первую партию я проиграл, но вторую выиграл по времени: я так сопротивлялся, что за минуту великий шахматист не успел мне поставить мат. Так что да, был такой случай.

- Николай Николаевич, ваши дети пошли по медицинской стезе?

- Дочь тоже окончила Первый мед. Работает гинекологом. Мой зять, к слову, тоже врач, онколог.

- Осталось понять, какую профессию выберут их дети.

- Внуку сейчас 12 лет, и больше всего ему нравится биология и все, что связано с живой природой. Не знаю насчет профессии, но никакие игрушки ему не нужны, только книги были бы. Обожает читать. Меня это очень радует.

Россия. ЦФО > Образование, наука. Медицина > mirnov.ru, 22 февраля 2018 > № 2509637 Николай Филатов

Ловец мгновений.

Сергей Максимишин - личность в журналистской среде легендарная. Ворвавшись в профессию в 1998 году, он быстро стал ведущим мировым фоторепортёром. Снимки покорили страницы зарубежных печатных изданий: Newsweek, Time, Stern, The Washington Post, Geo, National Geographic. Востребован он и в России, публикуясь в топовой периодике. Максимишин -дважды лауреат премии World Press Photo, для несведущих - это аналог кинопремии «Оскар».

Сейчас, когда фотографирует каждый, читателям будет интересно узнать секреты мастера. Ими Сергей Максимишин поделился с корреспондентом «Щита и меча».

- Сергей Яковлевич, назовите ваши критерии хорошей фотографии.

- Поскольку я физик по образованию и люблю всё систематизировать, то пытался понять, что такое хорошая фотография. Пришёл к выводу, что мне это не определить. Но точно знаю: у неё есть ряд свойств.

Первое - она удивительная. Я видел много плохих удивительных кадров, но ни разу - хорошего неудивительного. Второе свойство - снимок нельзя пересказать по телефону, должно быть в нём нечто, непередаваемое словами. Третье свойство - сюжет фотографии невозможно создать искусственно. Фотограф-документалист - это ловец случайностей. Процесс фотографирования - это не покупка рыбы в магазине, а закидывание спиннинга. При этом вы не знаете, что поймаете, но у вас есть звериное чутьё на рыбное место. А дальше надо закидывать и закидывать удочку. Чем больше попыток, тем удачнее будет улов.

- Как строится ваша работа по съёмке материала?

- Для того чтобы быть востребованным, необходимо снимать не только красиво, но ещё быстро и точно. Выходя из дома, я уже знаю, что именно буду фотографировать. Например, мне ставят задачу запечатлеть Гонконг за три-четыре дня. А в этом мегаполисе живут 30 миллионов человек. За короткое время надо небанально снять банальные вещи.

Представьте: немецкий фотограф приехал сделать материал о Москве. Один из главных символов Первопрестольной - Красная площадь. А сколько может стоить небанальный снимок Красной площади? Так вот фотография Сэма Абеля с видом Кремля, сделанная из окна гостиницы «Националь», где в кадр попадают жёлтые груши на подоконнике и тюлевая занавеска, куплена у него для публикации в журнале за 220 тысяч долларов. Вот цена небанального снимка банального сюжета.

Фотографирование - это тяжёлая работа, её надо отличать от гуляния с фотоаппаратом. Туристу надо увидеть как можно больше достопримечательностей, а фотограф должен как бульдог вцепиться в какое-то место и провести там как можно больше времени. Потратили два часа - сделали один хороший снимок, а потратили четыре - уже два. Понятно, что как повезёт, но статистика такова.

- У вас есть своя фотографическая техника?

Мой жанр - короткие новеллы. Я придумываю историю и затем перевожу её на фотографический язык. Очень люблю сюжеты, в которых есть знаки эпохи. Более того, считаю, что это миссия такая у фотографа - консервировать время, как хозяйки закатывают помидоры в банки. У каждого свой рецепт: кто-то добавляет больше уксуса, кто-то любит в собственном соку...

Для меня важно - будет этот снимок интересен через 50 лет или нет. Я рассматриваю старые фотографии, мне интересны не фототрюки, а детали, которые со временем меняются: пуговицы, туфли. Когда я это понял, перестал экспериментировать с экстремальными ракурсами.

Раньше учились фотографии годами, потому что надо было знать технологию и технику. Сейчас человек берёт фотоаппарат, читает инструкцию, и на второй день он готовый фотограф. А дальше начинается творчество. Если у вас есть что сказать, то вы это выразите в кадре, в противном случае он будет пустой. Борьба за качество изображения завершена сокрушительной победой, но оказалось, техническое качество далеко не главное.

Кстати, на выставке-встрече меня спросили, использую ли я фотомонтаж? Если кто-нибудь когда-нибудь узнает, что я куда-то что-то вклеил, то я просто лишусь профессии.

- Не приходилось ли вам нарываться на неприятности во время съёмки?

- Есть две категории фотографов: одни придут снимать, скажем, на рынок и уйдут битыми, охрана просто вышвырнет их пинком, а другие уйдут с мешком яблок и за ними ещё будут бежать торговцы: «Братан, и меня сфотографируй!» Агрессия возникает из-за непонимания вашей цели. В любом месте, куда бы вы ни пришли, нужно объяснить окружающим, что вы явились с добрыми намерениями.

Недавно я делал материал про водку для немецкого кулинарного журнала. Мне надо было снять закуски. У нас же это целая культура: рассол, черемша. За «натурой» отправился на Дорогомиловский рынок. Друзья заверили меня, что снимать там не дадут. Оказались правы. Охранник увидел фотографическую сумку и сразу кинулся наперерез, дескать, нельзя. Хорошо, предлагаю пойти вместе к руководству узнать, может, можно. Директор сказала: «Конечно, можно» и приставила сопровождение - этого же охранника. И тот со мной ходил, помогал, объяснял всем, что это «наш фотограф». Вы не представляете, как были счастливы продавцы. Это же приключение для них: им было скучно, а тут к ним внимание.

Но надо ещё и уважать фотографируемых. У многих есть тысяча причин не попасть в кадр: кто-то плохо себя чувствует, у кого-то флюс, кто-то уехал в Москву, сказав, что устроился работать космонавтом. Если человек просит удалить фотографии, сделайте это.

Обычно я пытаюсь найти какую-то историю и снимать её. Стараюсь стать своим, чтобы люди не обращали на меня внимание, не смотрели в камеру, не делали дурацкие улыбки.

90 процентов работы фотожурналиста - это задумка сюжета и договор о съёмке. В трёх случаях из пяти тебе откажут, но надо быть к этому готовым. Главное - найти контакт. Русскому человеку проще снимать в России.

- А как вам удалось сделать фотографию с крокодилом?

- О, это самая опасная съёмка в моей жизни. Редактор немецкого издания, с которым я сотрудничаю, подкинул тему. В 1945 году из Берлинского зоопарка увезли крокодила. Их «последний военнопленный» на тот момент обитал в московском террариуме. Условием было сделать фото на разворот.

Я нашёл нужного мне крокодила. Миссисипский аллигатор на две трети находился в мутной воде, выставив на обозрение хвостик. Пошёл искать смотрителя, представился, говорю, что нужна красивая фотография этого пресмыкающегося. А смотритель и говорит:

- Знаете, я что-то давно его не видел, может, он уже там умер.

- А как узнать?

- Надо воду сливать.

И мы пошли искать вентиль от бассейна крокодила. А вентили оказались не подписаны. Открутили первый - вода слилась не у того, потом окрыли второй - снова мимо. Наконец нашли нужный. Аллигатор длиной 4,5 метра возлежал на бетонном полу. Спустился к нему, а там плюс 36, аппаратура сразу запотела. Пришлось оставить камеру акклиматизироваться, а сам пошёл прогуляться с коллегой. Иду и думаю: «Неплохо, чтобы в кадре были люди». Приятель, узнав о моих намерениях, принялся кричать на центральной площади зоопарка: «Приглашаем желающих посмотреть смертельный номер: фотограф в клетке с крокодилами!»

Мне хотелось «поймать» посетителей через раскрытую пасть крокодила. Пришлось долго ждать, чтобы дети не пялились на меня. Я находился от крокодила в 45 сантиметрах. Одно движение - и фотографии могло бы не быть. В качестве подстраховки сзади меня стоял служитель со шваброй.

- Вы служили в Советской армии на Кубе. И сейчас в вашем творчестве немало фотографий с острова…

- На Кубе снимать интересно. Посещаю её во время занятий со студентами. Но для прессы материал не очень востребован. За три дня до отлёта с Кубы я шёл по улице Сантьяго-де-Куба и вдруг слышу, как кто-то на скрипке пытается сыграть «В лесу родилась ёлочка», но не получается у него. Отправился на звуки и упёрся в небольшой обшарпанный особнячок, на котором была вывеска «Муниципальная музыкальная школа». На Кубе можно свободно снимать на улице, но как только ты зайдёшь в здание, тебя сразу отправляют за разрешением в муниципалитет. А там лицензию выдают только тем, кто приехал по журналистской визе. И вот я открываю дверь, ожидая, что меня выгонят. А ко мне подходит человек и на ломаном английском спрашивает:

- Вы кто?

- Я Серёжа из России.

- Из России? Сейчас... - и пулей улетает. Возвращается со стопкой нот. Выясняется, что в этой музыкальной школе всё советское: пианино «Красный Октябрь», рояль «Эстония», домры, балалайки и ноты. А знание русского языка утрачено. Они играют пьесы, но не знают, как они называются.

- А вот это как называется?

- «Походная песня».

- Я так и знал, я так и знал, а это что?

- А это «К Элизе».

В общем, я им всё переводил, и они ко мне прониклись симпатией, разрешили снимать. Получился отличный репортаж. Этой историей я рассказал про Кубу гораздо больше, чем все остальные избитые сюжеты со старинными машинами и обшарпанными стенами.

Беседу вёл Владислав ГАЛЕНКО

Россия > СМИ, ИТ > mvd.ru, 17 февраля 2018 > № 2511812 Сергей Максимишин

ГРОМ

Сверкают первые молнии очередной грозы мирового финансового кризиса?

Гром - сильный грохот, раскаты, сопровождающие молнию во время грозы. Гремит гром. Гром среди ясного неба (о чём-нибудь неприятном и неожиданном). Гром не грянет, мужик не перекрестится (пословица о том, что спохватываются только тогда, когда приходит беда). Сильный шум, звуки ударов. Гром стоит кругом (всё грохочет). Громовые раскаты.

С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова. Толковый словарь русского языка.

Основные фондовые индексы США на торгах в понедельник, 5 февраля, снизились на 3,8-4,6%, сообщает РИА Новости.

Между тем обвал на фондовом рынке США вызвал цепную реакцию на мировых торговых площадках. Так, японский Nikkei потерял 4,73%, что стало худшим показателем за 18 лет. В Гонконге индекс Hang Seng опустился на 4,84%, китайский Shanghai Composite — на 3,35%.

Биржевые торги в Европе также начались с падения на 2,8% панъевропейского индекса EuroStoxx600. Немецкий DAX опустился на 2,06%, французский CAC 40 — на 2,17%, английский FTSE 100 — на 2,29%.

Во вторник основные фондовые индексы США на открытии торгов снова вошли в красную зону, однако вскоре перешли к росту и к закрытию бирж повысились на 1,8-2,3%.

В заявлении Белого дома подчеркивается, что Дональд Трамп сосредоточен на долговременном поддержании фундаментальных экономических показателей, а с ними все в порядке. «Рынки колеблются, но фундаментальные основы нашей экономики очень крепки, и мы движемся в правильном направлении», — заверил журналистов представитель Белого дома Радж Шах.

Экспертные оценки

Валентин Катасонов

В понедельник на биржах и основных новостных ресурсах началось что-то вроде паники. Типичные заголовки: «Мир ожидает нового 1929 года»; «Грядёт новый мировой кризис»… Американский миллиардер Карл Айкан убеждён в том, что обвал индексов предупреждает о будущих потрясениях, причём их последствия могут оказаться хуже, чем во времена Великой депрессии. Что же мы видим? Некие пузырьки, которые бывают на весенних лужах во время тёплого дождя, наполненные грязным, но неопасным спекулятивным воздухом, или действительно в мире надувается пузырь из ядовитого, взрывоопасного газа?

Никакой неожиданности в этом «чёрном понедельнике» нет, потому что его ожидали ещё в 2017 году. Более того, в прошлом году году ждали начала второй волны глобального финансового кризиса, первая волна которого проходила в период с 2007 по 2009 годы. Большинство аналитиков и экспертов говорили и продолжают говорить о том, что вторая волна глобального финансового кризиса будет намного более серьёзной, более разрушительной. И когда меня спрашивали: «Какие самые главные события ушедшего 2017 года?», — я говорил, что начну свой ответ с того, что назову то событие, которого ждали, а оно не произошло. А это именно вторая волна глобального финансового кризиса. И тогда я сказал, что скорее всего в 2018 году эта вторая волна и будет главным событием года.

Сказать, каким будет ли продолжение чёрного понедельника, я не берусь. Это примерно как раскаты грома. Мы можем ждать наступления грозы и молний в течение одной минуты, а может пройти ещё час, пока, наконец, не начнётся гроза с молниями, проливным дождём, ураганом и так далее. Это знает один Господь Бог. Но в целом, если судить по статистическим показателям, то сегодня ситуация даже более серьёзная, чем она была накануне первой грозы — я имею в виду первую волну глобального финансового кризиса. Такие показатели, как, скажем, капитализация рынков, сравнение капитализации отдельных компаний с прибылью, которую дают эти компании, такие показатели, как относительный уровень долга, не дают поводов для оптимизма. Сегодня относительный уровень долга в Соединённых Штатах, в Европейском Союзе, в Китае превысил 300% ВВП, а это больше, чем в 2007 году. Ну и разные показатели, которые используются в так называемом фундаментальном анализе (его обычно применяют те, кто работает на фондовых рынках), тоже сегодня превзошли уровень 2007 года.

То есть можно говорить, что пузыри надулись, можно сказать, что долговая пирамида выросла до небес, но когда конкретно, какого числа какого месяца обвалится пирамида и произойдёт схлопывание пузыря, я, конечно, сказать не могу. Но думаю, что это может произойти в 2018 году.

Предвестники новой волны кризиса проявлялись уже больше двух лет назад. В 2015 году произошла паника на фондовых площадках Китая. Тогда фондовые индексы упали в среднем на 1/3. Это потери, которые в абсолютном выражении измерялись сотнями миллиардов, даже фигурировала цифра два триллиона долларов — а это совокупная капитализация фондовых рынков нескольких средних стран. Тогда Китай, используя свои специфические административно-командные методы, сумел купировать дальнейшее развитие этого фондового кризиса. Но, тем не менее, налицо все признаки того, что гроза начинается.

Я могу, конечно, объяснить, почему именно 5 февраля возникла та ситуация, которую мы называем «чёрным понедельником». Дело в том, что Министерство торговли Соединённых Штатов опубликовало статистические показатели за январь, в том числе по занятости, по инфляции. И получилось, что за январь в экономике Соединённых Штатов возникло 200 тысяч рабочих мест — это даже больше, чем ожидалось. Дефляции никакой нет, а есть даже некоторые признаки слабой инфляции. Что это означает на языке тех, кто живёт и работает в мире финансов? Это означает: скорее всего Федеральная резервная система США в условиях относительной экономической стабилизации будет повышать ключевую ставку. И обратите внимание, что именно в понедельник, 5 февраля, был первый рабочий день нового председателя ФРС Джерома Пауэлла. Не знаю, случайно ли совпадение или это некий знак свыше? — но ни один из руководителей Федеральной резервной системы не стартовал, не начинал свою карьеру с такого события, которое произошло 5 февраля. Пауэллу не позавидуешь.

А на прошлой неделе, то есть буквально за несколько дней до «чёрного понедельника», два бывших руководителя ФРС — Гринспен и Йеллен — сделали громкие заявления о новом финансовом кризисе. Алан Гринспен обвинил Дональда Трампа в утаивании реального положения дел, сказал: «Убеждён, что ситуация будет только усугубляться, если ФРС продолжит повышать процентные ставки», и предупредил о двух пузырях — на фондовом рынке и рынке гособлигаций. А Джанет Йеллен, которая в пятницу последний день отработала на посту главы Федеральной резервной системы, также указала на опасность перегретого рынка, вот её слова: «Я не хочу называть то, что мы видим сейчас, пузырём, но я бы сказала, что в общем оценка активов завышена».

Таким образом, мы видим сплетение двух факторов? С одной стороны, есть объективные факторы, о которых я сказал вначале, а с другой стороны, есть субъективные факторы — мы видим некую информационную атаку?

Тут мы затронули очень серьёзную тему. Я могу сказать так: в принципе, любой кризис имеет относительно объективные причины, которые можно выразить с помощью каких-то статистических показателей. Но при этом спровоцировать кризис может некий субъективный фактор. И любой кризис обычно есть сочетание таких объективных и субъективных причин и факторов. Взять тот же самый обвал фондового рынка в октябре 1929 года — там было сочетание того и другого. Я даже объясню, почему так происходит. Потому что хозяева денег, как правило, не ждут, когда произойдёт самопроизвольный, стихийный обвал долговой пирамиды. Они к этому обвалу готовятся. И в какой-то момент времени они и организуют обвал. Так что здесь сочетание того и другого. Я не исключаю, что это может быть вызовом «глубинного государства» Трампу и его команде. Джером Пауэлл, конечно, человек Трамп, но при этом он очень осторожный, занимает срединную позицию. Но, тем не менее, такая осторожность и срединность не спасла Джерома Пауэлла от такого, можно сказать, шока. Формально, конечно, никто не будет приписывать Пауэллу «чёрный понедельник» — он не успел ещё даже сделать никаких громких заявлений. Но, тем не менее, это уже какие-то пятна на белом мундире нового председателя Федеральной резервной системы.

Эти американские игры могут коснуться и нас. В эти дни эксперты обсуждают последствия для России от нового витка кризиса. И аналитики разделились прямо как в анекдоте про пессимиста, который говорит, что хуже быть не может, и оптимиста, который утверждает: «Может, может, может!» Пессимисты говорят, что России ничего не грозит, потому что мы находимся на таком уровне падения, что и ожидать ничего хуже нам не приходится. Но мы помним, вообще-то, что и в 2008 году, и в 1998 году мы не были на вершине финансово-экономического успеха — тем не менее провалились и упали ещё ниже. Так правы оптимист или пессимист? Хуже быть может или хуже быть не может?

Конечно, может. Я помню: когда в Америке начался финансовый кризис, то Алексей Кудрин, тогдашний министр финансов, говорил о том, что у нас здесь в России «тихая заводь и нам ничего не грозит». Также он выражался: «Россия — остров стабильности». А потом начались обвалы на фондовом рынке. С мая по октябрь 2008 года капитализация на фондовом рынке финансовых инструментов, акций упала на один триллион долларов. Понятно, что это всё вроде бы виртуальные вещи, но за этими виртуальными вещами скрывались банкротства и увольнения десятков и сотен тысяч людей. Такая трагедия. Я думаю, что и сегодня кризис может ударить очень даже конкретно по многим отраслям, многим предприятиям и по гражданам, которые работают на этих предприятиях.

Механизм процессов заключается в том, что начинается бегство от акций. Почему всё-таки статистика Министерства торговли США оказала такой триггерный эффект на ситуацию на фондовом рынке? Да потому, что инвесторы быстро сообразили — ага, значит, будет повышение ключевых ставок. А если будет повышение ключевых ставок — значит, возрастёт доходность казначейских бумаг. По прогнозам, если будет ещё два пошаговых повышения ключевой ставки, то доходность десятилетних казначейских бумаг будет составлять 2,5% в год. Это вполне реальная доходность, причём по безрисковым бумагам, в отличие от каких-нибудь NASDAQовских бумаг, которые реально не обеспечивают такую доходность, а риски очень высокие. Грубо говоря, инвесторы начали перекладываться в государственные бумаги. И точно такой же механизм задействован и на фондовом рынке России — инвесторы начинают перекладываться в менее рисковые или безрисковые инструменты, в том числе и в казначейские бумаги Соединённых Штатов.

Когда Минфин РФ делает всё более объёмные и масштабные закупки валюты, это косвенный признак того, что рубль будет падать или обваливаться, а доллар будет расти. Вот так. Потому что если бы правительство верило в рубль, оно бы не делало таких закупок зелёной бумаги.

США. Весь мир > Финансы, банки > zavtra.ru, 14 февраля 2018 > № 2497954 Валентин Катасонов

Начало нового Великого похода в новую эпоху, ведущего к «китайской мечте»

Поздравление посла КНР в России Ли Хуэя по случаю праздника весны

В преддверии праздника весны 2018 года я от лица всех сотрудников посольства Китая в России поздравляю народы двух стран с наступающим праздником и выражаю наши наилучшие пожелания!

Ушедший 2017 год имеет важное и глубокое значение для Компартии Китая, Китая и китайской нации. В этом году народы всей страны тесно сплотились вокруг ЦК КПК во главе с товарищем Си Цзиньпином, упорно и смело двигались вперед, преодолевая различные трудности, стремились идти к грандиозной цели осуществления великого возрождения китайской нации. В 2017-м успешно прошел XIX съезд КПК, на котором был определен величественный план решающей победы в деле полного построения среднезажиточного общества и всестороннего построения модернизованной социалистической державы. Это вызвало у всего общества небывалую активность и энтузиазм продвижения вперед.

В том же году мы успешно провели первый Форум на высоком уровне по международному сотрудничеству в рамках «Одного пояса и одного пути». Строительство «Одного пояса и одного пути» превращается из концепции в реальные действия, инициативы переводятся в плоскость реализации. Скорость и результаты этого процесса удивили весь мир. В 2017 году в городе Сямэнь удачно состоялась встреча лидеров стран БРИКС, которая открыла второе «золотое десятилетие» сотрудничества между странами БРИКС. Китайская инициатива указала направление и путь развития механизма БРИКС. В том году был запущен первый китайский грузовой космический корабль «Тяньчжоу-1» и впервые была осуществлена его заправка топливом на орбите. В 2017-м китайский народ торжественно отметил 90-летие образования НОАК и 20-ю годовщину возвращения Сянгана в лоно Родины. Эти важные события позволяют нам глубоко осознать, что наша великая Родина является нашей самой надежной опорой.

Вспоминая 2017 год, отметим, что китайско-российские отношения продолжают оставаться на высоком уровне. За год председатель КНР Си Цзиньпин и президент РФ Владимир Путин провели пять встреч, четко изложили основы китайско-российских отношений нового типа, определили коренное направление дальнейшего укрепления и развития китайско-российских отношений всестороннего и стратегического взаимодействия и партнерства. Премьеры двух стран обменялись визитами. Руководители законодательных учреждений Китая и России сохраняли институциональные контакты.

С высокой эффективностью действуют механизмы сотрудничества на уровне заместителя премьера в сферах инвестиций, энергических ресурсов, торговли и экономики, регионов и правоохранительной безопасности. Китай и Евразийская экономическая комиссия, по сути, завершили переговоры по соглашениям о торгово-экономическом сотрудничестве. Сотрудничество по сопряжению строительства «Одного пояса и одного пути» и Евразийского экономического союза добилось первоначальных результатов. В 2017 году торговое сотрудничество между Китаем и Россией развивалось вопреки преобладающим тенденциям. Непрерывно поступали новости об успехах сотрудничества между двумя странами по большим проектам. Объединенная компания «РУСАЛ» в Китае дважды выпустила облигации «панда-бонды».

Гуманитарные обмены и обмены между народами двух стран проводились по-разному. Мы торжественно отметили 20-летие образования Китайско-российского комитета дружбы, мира и развития и 60-ю годовщину создания Общества российско-китайской дружбы. В том же году плодотворно завершили свою работу Годы обменов между СМИ Китая и России. Открылся первый совместный китайско-российский университет — университет МГУ-ППИ в Шэньчжэне. Непрерывно идут гуманитарные обмены в разных областях между двумя странами.

2018-й — это первый год всестороннего претворения в жизнь духа XIX съезда КПК и 40-я годовщина проведения политики открытости и реформ. В этом году всесторонне и глубоко продвигается планирование 13-й пятилетки и развертывания дипломатии великой державы с китайской спецификой. В этом году Китай будет проводить четыре дипломатических мероприятия на своей территории, а именно: Азиатский форум в Боао, саммит Шанхайской организации сотрудничества, Форум сотрудничества Китай — Африка и первую Китайскую международную выставку импортных товаров и услуг. Эти мероприятия будут открывать новую страницу сотрудничества и обоюдного выигрыша между Китаем и разными странами мира.

2018-й — важный год для китайско-российских отношений продолжительного и углубленного развития. В этом году руководители нашей страны будут наносить визиты в Россию и принимать участие во многих важных мероприятиях в рамках двухсторонних и многосторонних механизмов. Мы также дадим старт Годам сотрудничества между регионами Китая и России, с тем чтобы продолжать хорошую традицию взаимного проведения годов национального уровня. Это будет в дальнейшем обогащать содержание китайско-российских отношений всестороннего и стратегического взаимодействия и партнерства, позволит ухватиться за новые возможности, использовать дивиденды и влить новую движущую силу в китайско-российские отношения.

В 2018 году дипломатия великой державы с китайской спецификой в новую эпоху более дальновидно, более откровенно и спокойно предложит китайский ум и программу всему миру и всему человечеству. Мы будем активно реализовать идеи Си Цзиньпина о социализме с китайской спецификой в новую эпоху и концепцию дипломатии великой державы с китайской спецификой, создавать благоприятную внешнюю среду, обеспечивать продолжительное сохранение китайско-российских отношений всестороннего и стратегического взаимодействия и партнерства на высоком уровне, для того чтобы плоды взаимовыгодного сотрудничества между Китаем и Россией в большей степени использовали две страны и их народы, предоставлять надежную гарантию осуществлению китайской мечты о великом возрождении китайской нации, вносить позитивный вклад в продолжительный мир и развитие всего мира.

Давайте совместно пожелаем Китаю и России дальнейшего процветания и могущества, а народам двух стран — большого счастья и крепкого здоровья!

Россия. Китай > Внешэкономсвязи, политика > trud.ru, 9 февраля 2018 > № 2490553 Ли Хуэй

Нассим Талеб: криптовалюты дают нам страховку от мрачных прогнозов Оруэлла

Экономист и философ, автор знаменитой книги «Черный лебедь» считает, что биткоин – это валюта без государства

Давайте проследим логику развития вещей с самого начала. Или, вернее, с самого конца: с нашего времени. Пока я пишу эти строки, мы выступаем свидетелями глобального восстания против определенного класса экспертов в таких областях, которые нам слишком сложно понять — например, макроэкономическая реальность, — и в которых эти эксперты не только плохо разбираются, но и не осознают этого. То, что предыдущие боссы Федеральной резервной системы, Гринспен и Бернанке, мало понимали в эмпирической реальности, мы обнаружили слишком поздно: большую чушь можно нести дольше, чем маленькую. Вот почему мы должны быть осторожны с выбором тех, кто наделен возможностью принимать крупные централизованные решения.

Хуже всего то, что все центральные банки работали по одной и той же модели, в них формировалась жесткая монокультура.

В сложных областях опыт не концентрируется: в естественной реальности все работает по принципу децентрализации, как убедительно продемонстрировал Хайек. Но Хайек использовал понятие рассеянного знания. Что ж, нам, похоже, даже не нужна эта вещь, называемая знанием, чтобы все хорошо работало. Нам также не нужна индивидуальная рациональность. Все, что нам нужно — это структура.

Это не означает, что все участники должны обязательно совместно принимать демократические решения. Один мотивированный участник может сдвинуть дело с мертвой точки (я называю это асимметрией правила меньшинства). Но этим игроком может быть каждый.

Каким-то образом при росте масштаба возникает чудесный эффект: рациональные рынки не требуют рациональности от отдельно взятого трейдера. На самом деле рынки хорошо работают при нулевом интеллекте — правильно организованная толпа с нулевым интеллектом работает лучше, чем самые интеллектуальные люди, которыми управляют в советском стиле.

Вот почему биткойн — отличная идея. Он удовлетворяет потребности сложной системы не потому, что это криптовалюта, а именно потому, что у него нет владельца, нет инстанции, которая может вершить его судьбу. Он принадлежит толпе, своим пользователям. Ему уже несколько лет, и этого достаточно, чтобы признать его право на существование.

Чтобы конкурировать с биткойном, другие криптовалюты должны обладать тем качеством, о котором говорил Хайек.

Биткойн — это валюта без государства. Кто-то может спросить: разве у нас нет золота, серебра и других металлов, другого класса валют, не привязанных к государству? Не совсем. Когда вы торгуете золотом, оно может находиться в Гонконге, и, получив его в собственность, вы, возможно, должны будете перевезти его в Нью-Джерси. Банки контролируют доверительных управляющих, а правительства контролируют банки (или, скорее, банкиры и чиновники тесно связаны, если говорить мягко). Так что в транзакциях биткойн обладает огромным преимуществом по сравнению с золотом: его получение не требует специального управляющего. Ни одно правительство не может контролировать, какой код у вас в голове.

В конце концов биткойн справится с возникающими сбоями. Он может потерпеть неудачу, но его будет легко изобрести заново, поскольку теперь мы знаем, как он устроен. В его нынешнем состоянии биткойн, возможно, не слишком удобен в использовании, ведь им нельзя оплатить безкофеиновый эспрессо макиато в вашей местной кофейне. Возможно, сейчас биткойн слишком волатилен, чтобы быть полноценной валютой. Но это первая органическая валюта.

И само его существование — это страховой полис, который напомнит правительствам, что у них больше нет монополии на последний объект, который могло контролировать государство, а именно — на валюту. Это дает нам, толпе, страховку от будущего по сценарию Оруэлла.

США > Финансы, банки. СМИ, ИТ > newizv.ru, 30 января 2018 > № 2482660 Нассим Талеб

«Вывод криптовалюты в белые деньги – серьезная проблема криптоиндустрии»

Дмитрий Мачихин, CEO компании Midex IT

Беседовала: Юлия Лю, редактор направления IT и инноваций

Кто такие эдвайзеры, зачем они нужны стартапам при планировании ICO и стоит ли полагаться на их оценку при выборе токенов для покупки? Нужно ли платить налоги при продаже криптовалюты, живя в России? Об этом в интервью Bankir.Ru рассказал CEO компании Midex IT, юрист и эдвайзер Дмитрий Мачихин.

— Кто такой эдвайзер и зачем он нужен во время ICO?

— Эдвайзер (adviser, «консультант») – человек, дающий советы. Эдвайзер ручается за проект своей репутацией и помогает команде стратегическими советами, по сути выступая визионером. Мы в Midex разбили визионирование на три части: юридическую, банковскую и финтех.

Институт эдвайзеров только зарождается. Сейчас эдвайзеры делятся на два типа. Первый – люди, действительно дающие советы. Второй – люди-картинки, ставящие свои фото на сайт компании, идущей на ICO, но реально в детали проекта не вникающие. Я против такого типа консультантов, потому что этот подход размывает доверие к институту эдвайзинга.

— Как стартапы расплачиваются с эдвайзерами за услуги?

— Рынок оплаты услуг уже сформировался. Изначально эдвайзеры получали процент в токенах со сборов. Сейчас многие начали наглеть и просить из этого процента половину выплатить токенами, половину – в криптовалюте. Разница в том, что «крипта» – это пусть и волатильный, но ликвидный актив, а токен, пока он не начал торговаться на рынке, – всего лишь внутренний инструмент. Существует крайняя стадия, когда эдвайзеры берут фиат, причем предоплатой.

— Это, наверное, очень раскрученные эдвайзеры?

— Дело не в уровне экспертизы, а в загруженности. Фиат берут очень занятые эдвайзеры, которым некогда заниматься проектом в полной мере. На самом деле если уделять проекту много времени, то его токены могут принести больше денег после ICO, чем фиат, полученный до. Люди берут 2 500 долларов за эдвайзинг, чтобы получить со стартапа хоть что-то. Когда компания идет на ICO, все понимают, что рисков очень много.

— Успешность эдвайзеров определяется какими-нибудь рейтингами?

— Да. Рейтинги публикуются (https://icobench.com/people) на ICObench (https://icobench.com). Успешность эдвайзера определяется исходя из количества проектов и их совокупной оценки. Проекты оцениваются по шкале от одного до пяти баллов. Скажем, если у меня десять проектов с оценкой пять, то, значит, у меня 50 баллов. Рейтинг динамически меняется. Изначально я был на 16-м месте среди эдвайзеров в мире. Сейчас – на 14-м.

Одни из самых известных в мире эдвайзеров и блокчейн-евангелистов – Джон Матонис и Брок Пирс. К примеру, Брок Пирс входит в один из наиболее успешных проектов – EOS. Его подход весьма примечателен: он не интересуется процентами с ICO и во всех проектах работает за долю. За счет этого, на мой взгляд, он смог заработать внушительный капитал.

— Скажем, я вижу интересный проект и хочу купить его токены. Открываю white paper и долистываю до раздела эдвайзеров. Все перечисленные имена мне незнакомы, и в рейтинге ICObench их нет. Как мне понять, заслуживает ли эдвайзер доверия? Гуглить?

— Гуглить – это высший уровень проверки. Чаще всего инвесторы ограничиваются LinkedIn. Видят хорошие фотографии, хороший костюм, заходят в Facebook. Читают, что эдвайзер работал на руководящих должностях в крутом банке или Google. Видят проекты, в которых он засвечен, и принимают решение.

Гуглят немногие, хотя это важно, потому что популярный эдвайзер, во-первых, может быть засвечен в скаме. Во-вторых, эдвайзер может быть перегружен всевозможными проектами и не занимается большинством из них в реальности.

— Что я могу сделать, чтобы защитить свои интересы, и как мне наказать плохих людей, если меня обманули?

— В первую очередь за проект отвечает команда. Эдвайзеры отвечают во вторую. Согласно законодательству США, эдвайзеры могут быть наказаны вплоть до лишения свободы и штрафами. В России в экономических преступлениях причинно-следственные связи выстроены иначе, и привлечь к ответственности эдвайзера нереально.

Я стал заниматься юридической стороной проектов в 2014 году, начав с консультирования стартапов, и постепенно перешел к ICO. Принципиально нового с юридической точки зрения в ICO ничего нет. Если речь идет о мошенничестве, то это преднамеренное преступление, за которое должны отвечать и команда, и эдвайзеры. Если проект просто не взлетел, то эдвайзеры тут ни при чем. Хотя следствие покажет.

— Почему команде важно подобрать хороших эдвайзеров?

— В среднем у команды шесть-семь эдвайзеров, которые должны тщательно изучить проект и убедиться в его жизнеспособности. Однако большинство людей не уделяет эдвайзингу серьезного внимания. Согласно опубликованной статистике, из 1 500 опрошенных лишь 4% заявили о том, что именно эдвайзеры играют важнейшую роль в проекте. Ценность эдвайзеров размылась из-за людей, «торгующих лицом». Однако, на мой взгляд, эдвайзинг – это важный и нужный институт с большим будущим.

— Как вы выбираете проекты для эдвайзинга? Каким критериям должен соответствовать проект, чтобы вы сказали да?

— Я смотрю, кто еще выступает эдвайзером. Желательно, чтобы это были люди с международной известностью. Кроме того, мне важно, чтобы у меня были общие знакомые с командой – наличие общей тусовки. Мне не очень важно, какой проект предлагают люди, если это, конечно, не скам и не мошенничество. Гораздо важнее, кто эти люди.

— Для вас команда важнее, чем продукт?

— Да.

— Вы верите, что стоящая команда может раскрутить любой проект?

— Да. Мне всегда важнее люди.

— У вас в портфеле токены многих проектов?

— К сожалению, да. И я понимаю, что часть из них не взлетит никогда. Однако я эти токены не сливаю, поскольку это нанесет им явный ущерб. Прижмет – продам. Я делаю ставку на другое.

— На что?

— Помимо руководства IT-компанией Midex, я еще и партнер юридической компании. Нам интересно помогать проектам с точки зрения юридической обвязки. У нас команда, которой надо платить реальными деньгами, а не токенами. В этом контексте мне, конечно, интереснее стандартные клиенты, а не эдвайзинг.

— Какие проекты из вашего портфеля вы считаете интересными и перспективными?

— Сейчас я эдвайзер в десяти российских проектах. Плюс есть проекты, которые идут на ICO. И больше не беру. Например, я консультирую MyWish – проект, который делает смарт-контракты для завещаний и разводов. До этих ребят никто в мире не додумался, что люди, имеющие криптовалюты, женятся, разводятся, умирают. MyWish обеспечивает автоматическое разделение криптоактивов пополам между супругами в случае развода. Если кошелек человека недоступен некоторое время, то MyWish считает, что с ним что-то случилось, и «крипта» автоматически переводится на заранее выбранный кошелек. За это проект берет комиссию. Идея довольно простая, однако под нее была собрана неплохая для российского ICO с маленьким бюджетом сумма в 3 миллиона долларов.

Из крупных проектов, где я выступаю эдвайзером, отмечу блокчейн-лотерею TrueFlip, собравшую на ICO биткоины на сумму, эквивалентную 10 миллионам долларов.

— В какой стране стартапу стоит проводить ICO?

— В России нельзя провести настоящее ICO. Мы сформулировали фреймворк, согласно которому выбираем юрисдикцию для ICO. Важное значение имеют бизнес-процессы, суть токена, бенефициары, налогообложение, кешфлоу. Получив ответ на эти вопросы, я решаю, какую страну выбрать. Популярны Гибралтар, Сингапур, Гонконг, Эстония. Есть возможность проводить ICO в США. Сейчас теряет популярность Великобритания.

Главный вопрос заключается в степени наглости команды. Если команда хочет изначально сделать белый бизнес, то придется потратиться: оплатить услуги юристов, регистраторов, позаботиться о каждом аспекте.

— Скажем, я купила токены, они попали на биржу и выстрелили. Теперь я хочу их продать и выйти в фиат честно, заплатив налоги. Скажите мне как юрист, как это правильно сделать?

— Вывод возможен через ряд платежных сервисов. При этом при поступлении средств к вам на счет желательно добровольно заполнить декларацию о доходе и уплатить налог в размере 13% от дохода.

— Наша налоговая отслеживает людей, которые зарабатывают на криптоактивах?

— Пока нет. Данные, конечно, собираются, но пока это просто сбор информации. А в США налоговая получила данные 14 тысяч пользователей криптобиржи Coinbase: налоговики узнали, кто куда что отправлял и сколько получил за каждую трансакцию. Я думаю, что в течение года этим людям придется заплатить налоги. Мы в России придем к этому через три-четыре года. При этом система начнет работать в полную силу не ранее чем через пять лет.

— А до этого времени можно получать доходы с криптоактивов, не платить налоги и не иметь проблем?

— Да. Для отслеживания доходов граждан от «крипты» нужны очень дорогие специалисты, которых налоговая не может себе позволить. Однако что касается правоохранительных органов, тут Россия впереди планеты всей: следят и берут на карандаш. Сейчас записываются данные всех, кто выводит средства с криптобирж.

— И как с этим быть?

— Никак. Налоги возникают при появлении рубля. Если я получаю доход в долларах, то должен их продать за рубли и заплатить налог. Пока – добровольно. Вывод криптовалюты в белые фиатные деньги – одна из самых серьезных проблем криптоиндустрии. Криптовалютного НДФЛ в России не будет никогда. Проще криптовалюты просто запретить.

Россия > Финансы, банки. СМИ, ИТ > bankir.ru, 12 января 2018 > № 2455288 Дмитрий Мачихин

Ирредентизм и кризис национальной идентичности

Алексей Миллер – профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге, профессор Центрально-Европейского университета (Будапешт).

Резюме Идентичность великой державы и историческая память об имперском наследии в комбинации с желанием собрать воедино «разделенную нацию» могут стать опасным коктейлем, особенно если предполагают силовое решение вопроса.

Пока что "русская ирредента" – особенно после 2014 г. – воспринимается окружающим миром как угроза. Нужно попытаться вернуть – насколько это возможно – "русский мир" в сферу культурную, неагрессивную, конструктивную.

– Одной из самых серьезных угроз международной безопасности сегодня многие – и вы в том числе – называют ирредентизм. В чем его опасность?

– Опасен не столько ирредентизм сам по себе, сколько его определенный извод, подразумевающий насильственный передел границ. Это опасность для всех – тот же русский ирредентизм может быть опасен и для России, и для окружающего мира. Не любой, правда, ирредентизм несет такую опасность.

– Разве не любое ирредентистское движение допускает возможность объединения соотечественников за счет присоединения чужих территорий?

– Давайте сразу определим, что такое ирредентизм и какие с ним могут быть связаны опасности. Для начала – краткий исторический экскурс. Сам термин возник в XIX в. для обозначения итальянского национального движения, которое стремилось «освободить» земли, заселенные, как оно считало, итальянцами, от власти Австрийской империи. В это же время – середина XIX в. – появился немецкий ирредентизм, который хотел «освободить» немецкие земли. Можно сказать, что и на Балканах тогда же были распространены такие идеологии и движения. Суть ирредентизма – идея о том, что люди, принадлежащие к одному народу, должны жить в одном государстве. А если мы уже объединились в пределах своего государства, а кто-то остался за его пределами, то они от этого страдают и их надо спасать.

Ирредентизм становится политической практикой, то есть общественным движением, подкрепленным определенной силой. Опорой этой силе служит государство – в Италии это Пьемонт, в Германии – Пруссия. И в нарративе, доминирующем после победы ирредентизма, это движение встречает поддержку всех других людей, которые должны стать частью этой будущей нации.

– Но эта поддержка не всеобъемлющая?

– Конечно. При ближайшем рассмотрении оказывается, что не все итальянцы хотели, чтобы их спасали. Но тогда они еще даже и не знали, что они итальянцы. Далеко не все немцы хотели, чтобы их спасала Пруссия. Это – один из источников потенциальных проблем, связанных с ирредентизмом.

– Какие еще политические проявления ирредентизма заслуживают внимания?

– Как у практически любой политической практики, у ирредентизма есть своя идеология, в основе которой – национализм. И ХХ век, и XXI-й предлагают достаточно примеров реализации такой идеологии. Некоторые – трагические, некоторые – достаточно цивилизованные. Скажем, идеология Третьего рейха была безусловно ирредентистской. Одно из ключевых ее положений – объединение всех немцев. Послевоенная Федеративная Республика Германия также была ирредентистской, потому что она не признавала разделение Германии на два государства и хотела, чтобы эти два государства стали одним. Это тоже ирредентизм.

Разница в том, что некоторые ирредентистские идеологии и движения, во-первых, полагаются преимущественно на военную силу, а во-вторых, претендуют на поглощение – или освобождение – не целых государств, а их частей.

Вот сегодняшний Китай – безусловно, ирредентистский. По сути, концепция «Большого Китая» предполагает, что все государства, бывшие некогда частью большого Китая, должны слиться с родиной-матерью. Подразумевается, что Гонконг, Макао, Тайвань – это части Китая и должны стать официально частью Китая. Это – претензия на включение в состав Китая целых государств. При этом на Малайзию (где китайцы составляют до 24% населения, или почти 7 млн, и подвергаются очевидной дискриминации) целиком или на спасение этнических китайцев на каких-то ее отдельных территориях Китай не претендует.

Поэтому, если вопрос об объединении Западной и Восточной Германии, Китая и Тайваня, России и Белоруссии – это предмет для долгих переговоров, возможного соглашения, но необязательно casus belli. А если ирредентизм хочет отторгнуть Судеты у Чехословакии, Эльзас у Франции и так далее, то тут никакое соглашение невозможно.

– А если у такого движения нет «опорного» государства? Вот, например, курдское движение похоже на итальянскую ирреденту?

– Хороший вопрос. На итальянцев не похоже. У итальянцев своего национального государства не было, но у них был Пьемонт. В этом смысле у курдов никакой опоры нет. Но, конечно, идеология движения курдов – ирредентистская. Представим, что курды в какой-то момент получат, скажем, в Сирии свою автономию. Это будет означать, что они сразу одну из ключевых задач своего новообретенного квазигосударства будут видеть в том, чтобы подготовить дальнейшее объединение курдов и получение ими полноценного национального государства.

В этом и состоит весь ужас ситуации для турок, которые понимают, что существование Турции в нынешних границах несовместимо с существованием сильного курдского ирредентизма. Это ситуация, в которой – увы – смешно ставить вопрос о том, как должно быть по справедливости, потому что в такой ситуации справедливого для обеих сторон решения быть не может.

– В этом, наверное, и заключается парадокс ирредентизма: один из его движителей – желание справедливости, но в рамках ирредентизма справедливости для всех не бывает?

– Приоритетом ирредентистского движения является благо людей, принадлежащих твоей нации, справедливость для них. В рамках такого понимания справедливости в жертву благополучия своей нации вполне справедливо принести какое-то количество людей, принадлежащих другой – ведь их придется так или иначе удалить с той территории, которая станет нашей. Это особая логика, иная оптика. В такой ситуации «справедливости для всех», справедливости в привычном понимании не бывает.

Если освободиться от оптики ирредентизма, то действует иной критерий: во сколько человеческих жизней обойдется реализация того или иного сценария – чем меньше, тем он более справедлив, вне зависимости от того, получит или не получит это национальное стремление удовлетворение.

– Есть ли какие-то особенности у русского ирредентизма?

– При переносе на российскую почву получается так: когда мы говорим, что Белоруссия и Россия – это единое государство и что на самом деле это единый народ и так далее – это ирредентизм. Но этот ирредентизм не обязательно ведет (или даже вовсе не ведет) к насилию и к обострению ситуации, потому что это претензия на объединение двух государств. Или на поглощение одним большим государством другого, небольшого. При этом мы говорим о том, что такое возможно только в том случае, если граждане Белоруссии на референдуме захотят такого решения вопроса. И только в этом случае мы можем говорить об объединении.

Но если мы говорим, что у нас есть беззащитное русское меньшинство в Казахстане и поэтому Северный Казахстан нужно отделить от остального Казахстана и присоединить к России, это – casus belli. Ведь мы вряд ли можем рассчитывать на понимание такой позиции со стороны другого государства – будь то Казахстан или Украина.

– Можно ли рассматривать идею возвращения соотечественников без присоединения территорий как ирредентистскую?

– При желании можно. Но все-таки ирредентизм, как правило, связан с присоединением территорий. Можно сказать, что возвращение соотечественников без присоединения территорий – это своего рода альтернатива ирредентизму. Исходный посыл общий с ирредентизмом: мы – разделенная нация. А вот способ решения этой проблемы отличается – воссоединение достигается за счет приглашения, приема у себя всех тех, кому неуютно за пределами нашего отечества. Тем более что в России никому не придет в голову сказать, что у нас маловато земли и мы не можем разместить всех тех русских, которые оказались за рубежом. Такой была позиция Германии после Второй мировой войны: мы принимаем к себе всех немцев, которым неуютно за пределами Германии. И в этой части у немцев нам бы стоило поучиться.

– Но в чем же тогда угроза русского ирредентизма?

– В том, в частности, что мы ставим в центр русской идентичности понятие разделенной нации в сочетании с очень мощной идентичностью великой державы. А великая держава решает проблемы справедливости – так, как она ее понимает – в том числе (или даже зачастую) не пацифистским путем, но военной силой. Опасность запустить ирредентизм по немецким образцам 30-х годов ХХ века вполне реальна.

– То есть начать территориальную экспансию? Ведь именно этого – явно или неявно – опасаются в Европе (кто-то прямо артикулирует такие опасения, кто-то спекулирует на них, но они существуют).

– Территориальная экспансия может быть мотивирована не только ирредентизмом: нам нужно побольше черных колониальных подданных, потому что там у них хорошо растет кофе, они хорошо работают на плантациях, а мы любим кофе, а что сами не выпьем – другим продадим. Это же тоже своего рода идеология. Но это не ирредентизм.

В случае с Россией на почве ирредентизма все опасности, проистекающие из мощной идентичности великой державы и из имперского наследия, которое искушает рассматривать современные границы как «случайные» и «несправедливые», сочетаются, сливаются воедино с национализмом. И это очень опасная смесь.

– Происходит своего рода отрицательная синергия, когда один фактор подпитывает и подстегивает другой?

– Да, здесь вполне можно говорить об отрицательной синергии. Когда такие устремления становятся важной частью идеологии, несущим элементом конструкции идентичности, то в некий момент можно просто потерять контроль над ними.

– Как складывается такая идеология, кто ее «запускает»? Это «народное творчество» или этим занимаются какие-то специально обученные люди?

– Возьмем конкретный, реальный пример. Если я правильно помню, в 2007 году, сразу после мюнхенской речи во время какой-то встречи Путина с народом, Дмитрий Киселев, бывший тогда еще просто журналистом, сказал что-то вроде: «Владимир Владимирович, а не пора ли нам в конце концов честно и прямо объявить себя разделенной нацией?». Путин на это ответил: «Ну, давайте не будем делать таких уж совсем резких шагов».

Скорее всего, этот вопрос был согласован. Итак, у нас есть Киселев – заметная медийная фигура с определенным весом в обществе (через этот вопрос он, возможно, впоследствии стал еще более важным игроком в этой сфере); у нас есть первая персона, которая приняла этот вопрос, но ответила на него уклончиво. Не в том смысле, что перестаньте говорить глупости, такая постановка вопроса очень опасна и контрпродуктивна, а в том смысле, что не надо тут нагнетать, мы-то, конечно, понимаем, что да, разделенная, но не надо об этом громко говорить. То есть дан некий поощрительный сигнал.

И есть колоссальное количество людей, воспринявших это очень близко к сердцу. Иногда эти люди приходят к подобным идеям через очень болезненный личный опыт разделения – те, кто жил, допустим, в Средней Азии, вынуждены были переселяться в Россию, часто потеряв все, что имели, с которыми обходились далеко не лучшим образом, и которые не получили защиты от России.

К подобным мыслям могут приходить и по-другому. Эти ощущения могут выработать в себе, скажем, какие-нибудь реконструкторы, которые, как потом оказалось, могут много чего реконструировать, как тот же Гиркин. Проблема разделенности нации очень многофакторна, многогранна. Далеко не везде с русскими обходятся хорошо. Но это не значит, что продуктивным ответом на такое отношение может быть ирредентизм «с оружием в руках». При этом очевидным образом присоединение Крыма объяснялось в том числе и ирредентистскими соображениями…

– Едва ли не исключительно ирредентистскими…

– Нет, не исключительно. Было и геополитическое объяснение – приплывут американцы и поставят свои корабли – и тут уж не важно, кто живет в Крыму. Тут важно, что там не должны стоять американские корабли, а должен стоять наш флот. Было и «процедурно-юридическое» объяснение – жители Крыма вне зависимости от национальной идентичности захотели присоединиться к России и высказали свое желание на референдуме. Это не ирредентизм: если, допустим, казахи захотят присоединиться к России и проведут референдум на эту тему?

– Какая-то из областей Казахстана?

– Да нет, просто казахи или киргизы. Это демократическое волеизъявление группы людей, которые захотели присоединиться к России. Вопрос – почему Россия откликнулась? Только ли потому, что она уважает демократическое волеизъявление определенной группы людей или потому, что она считает этих людей своими? Вот тут начинается ирредентизм. Но так или иначе очевидно, что присутствие ирредентизма и в публичной сфере, и в нашей политике очень заметно, очень серьезно. Хотя мы не можем сказать, что ирредентизм стал стержнем нашей идентификации. Это не так.

– Концепция «русского мира» – это ирредентизм или какая-то параллельная сущность, или одно является символом другого?

– У понятия «русский мир» очень много трактовок. Кстати, это не единственная подобная концепция. Есть еще Святая Русь, например. И она для РПЦ даже более значима. Но давайте посмотрим, чем занимается, например, фонд «Русский мир». Культурные вопросы, библиотеки, центры изучения языка, фестивали, научные проекты и т.д. Тем же занимаются немцы в Институте Гёте, французы в своих центрах – побуждение, развитие и поддержание интереса к национальной культуре, искусству и т.д. В этом смысле не обязательно быть этническим русским, чтобы ощущать свою принадлежность к русскому миру. И такое ощущение совершенно не обязательно должно манифестироваться в политике.

Политический аспект «русского мира» опять же трактуется по-разному. И эти трактовки меняются со временем. В ноябре 2009 г. патриарх Кирилл произнес большую, практически программную речь о «русском мире». Он говорил о том, что мы должны научиться уважать суверенитет тех государств, которые в большей или меньшей степени принадлежат к «русскому миру», что мы должны избавиться от комплекса «старшего брата», что мы ни в коем случае не должны ничего навязывать, что это должны быть партнерские, уважительные отношения и т.д. Так было.

Понятно, что после 2014 г. для таких разговоров места не осталось, но тогда патриарх выступал адвокатом «русского мира» через «мягкую силу». Он часто ездил на Украину, в Белоруссию, в Молдову с пастырскими визитами и говорил: мы принадлежим одной культуре, вере (но не одной церкви, кстати!) и так далее. Понятно, что после 2014 г. те, кто не принимает концепции «русского мира» (и не принимал до 2014 г.), утвердились во мнении, что «русский мир» – это концепция аншлюса.

– У них, похоже, достаточно поводов так говорить.

– Да, и мы подкидываем все новые поводы для беспокойства. Вернемся к фонду «Русский мир». Как следует интерпретировать эпизод, когда его председатель Вячеслав Никонов выходит на акцию «Бессмертный полк» с портретом своего деда? Он ведь не просто гражданин, он политическая фигура: председатель этого фонда и депутат.

Если ты – председатель «Русского фонда» и выходишь с портретом Молотова, который безусловно и неразрывно ассоциируется с пактом 1939 г., то возникает вопрос, как ты понимаешь свою ответственность как председатель, и как ее понимают те люди, которые тебя назначили на эту должность? Твои отношения с твоим дедом – это личное, но если ты лицо фонда, то возникает вопрос: имеешь ли ты право на подобные жесты?

– Получается, что акт личного почитания предка превращается в жест политический с очень широким контекстом…

– И с очень проблематичным подтекстом. И что самое показательное – его никто не одернул. Из чего мы делаем заключение: либо высшее политическое руководство России не придает должного значения тематике «русского мира», либо оно согласно с тем, что эта тематика презентуется публично именно так. Как говорил товарищ Сталин, «оба хуже». Концепция «русского мира», с одной стороны, находится в глубоком кризисе, а с другой стороны, набрала инерцию, укоренилась в общественном сознании. В 2014 г.

ситуация резко изменилась, а потом – еще раз. В 2014 г. многие посчитали, что Крым – это начало большого пути, «русская весна», но со временем стало ясно, что это не так. И что необходимо творческое переосмысление, переформулирование концепции «русского мира». Надо понять, что пошло не так, а что – так. Нужно попытаться вернуть – насколько это возможно – «русский мир» в сферу культурную, неагрессивную, конструктивную.

– Если ирредента как таковая – реакция на кризис идентичности, а «русский мир» превращается в чемодан без ручки, который и выбросить жалко, и нести трудно, можно ли говорить, что налицо – кризис российской, русской национальной идентичности? Сейчас активно обсуждают так называемый «закон о российской нации»…

– Кризис может быть творческим. Ирредентизм в Италии был реакцией на кризис – и реакцией довольно творческой. Но такое творчество имеет разные стороны. Где-то силой подавляется инакомыслие, где-то придумываются новые интересные символы и т.д.

Одна из проблем с нашей идентичностью состояла в том, что в центре коллективной исторической памяти находилась тема Великой Отечественной войны и победы в ней. При этом она была очень сильно окрашена в красные коммунистические цвета, что и было одной из составляющих кризисного конфликта. Страна и общество в целом очень творчески отреагировали на этот кризис. Первым очень интересным предложением была георгиевская ленточка, которая как раз убрала красный цвет. Не случайно, когда ее вводили, коммунисты очень злобствовали.

Эта ленточка, лишив символику Победы атрибутов в виде серпа и молота, позволила связать гордость за военную победу с историческими воспоминаниями более раннего периода. И это было очень удачно. Люди за пределами России, чувствовавшие себя частью «русского мира», очень хорошо на это отреагировали. В той же Молдавии, в той же Украине, в той же Прибалтике.

Другой символический ответ на этот кризис – «Бессмертный полк». На сегодня эти два ответа превосходно решили эту задачу.

– В России часто гениальные творческие находки негосударственных авторов «национализируются» государством и неизбежно бюрократизируются.

– Это так, и это очень плохо. Но если уж продолжать метафору о том, что «русский мир» – это чемодан без ручки… Вы знаете, важно, что внутри этого чемодана. Если внутри – булыжники, которые ничего не стоят, надо просто бросить чемодан. А если внутри что-то, что для тебя ценно – отремонтируй чемодан, приделай ручку. А еще лучше – ручку и колесики. Будет очень удобно.

А дальше – чемодан надо открыть и перебрать то, что внутри. Что-то выкинуть за ненадобностью, что-то оставить. По-другому его упаковать. Работать с этой концепцией («русского мира») сегодня, исходя из желания как-то от нее избавиться, – непродуктивно. Потому что в ней заложены большие ресурсы – в том числе и символические, очень важные и действенные.

– Мы плавно подошли к вопросу о том, что может быть в ирредентизме хорошего. Получается, что ирредента, побуждающая нацию к творчеству – это, видимо, хорошая ирредента?

– Ну, эти проблемы не обязательно описывать исключительно через понятие ирреденты. Зададимся вопросом: есть ли самостоятельная ценность в союзе России и Белоруссии? Как его наполнить содержанием? Нужно ли? А если нужно, то – каким? И на каком основании? Отчасти это ирредентистская проблематика, но в целом эта проблематика шире. Это проблематика национализма, идентичности, отношения к прошлому, исторической памяти и еще много чего.

– Когда ставится задача такого масштаба, можно уже говорить о диалоге культур и цивилизаций.

– О таком диалоге можно говорить, когда речь с самого начала идет о сотрудничестве и взаимопонимании. Когда, вступая в диалог, вы хотите прежде всего открыться собеседнику и сделать так, чтобы он вас правильно понял. В расчете на то, что он сделает то же самое. А если вы вступаете в переговоры в условиях политического соперничества? Тогда выясняется, что главная ценность и главная привлекательная черта диалога – открытость – становится вашим слабым местом. То, что называют диалогом, на самом деле очень часто не диалог, а дискурсивная конфронтация. Мы вступаем в переговоры в надежде лучше узнать намерения оппонента, как можно меньше сообщив ему о своих. Вступаем в разговор не в поисках точек сближения, а для того, чтобы найти слабые точки конкурента. И по ним нанести удар. Вступаем якобы в диалог, а на самом деле пытаемся навязать наши ценности и нашу интерпретацию оппоненту, если он находится дискурсивно в более слабой позиции.

Очень важно понимать, что Украина, Белоруссия в течение веков были и пространством диалога, и пространством такого соперничества. И остаются сегодня.

– В такой ситуации заманчиво увидеть перспективу посредничества.

– В 1990-е гг. была очень популярна идея о том, чтобы стать мостом. Все хотели быть мостом. Россия хотела быть мостом между Западом и Востоком. Украина хотела быть мостом между Европой и Россией. Белоруссия тоже. Но постепенно стало понятно, что если отношения между большими объектами (или субъектами) развиваются хорошо, то им мост не нужен. Они входят в прямой контакт и прекрасно обходятся без него. Более того, они испытывают неудобства от того, что между ними лежит что-то с какими-то своими амбициями какого-то моста. Оказалось, что посредник здесь совершенно ни к чему.

И потом – как может претендовать на роль посредника тот, кто сам плохо понимает и ту и другую сторону? Россия плохо понимает Китай и плохо понимает Европу – каким образом она может служить посредником? Украина в своей националистической версии плохо понимает Россию и плохо понимает Европу – какой из нее будет мост? Это пространство, так называемый мост, как раз оказывается пространством соревнования и столкновения. И внешние силы борются за контроль над этим пространством. Причем очень часто, если продолжать аллегорию моста, сила, которая чувствует, что теряет контроль, – как учит всякая книга военного искусства – взрывает мост.

Поэтому я бы аккуратно пользовался и понятием моста, и понятием диалога. Это поле идеологии и соперничества. К сожалению, сегодня сотрудничество в наших отношениях с теми людьми, которые находятся по другую от нас сторону воображаемых границ «русского мира», многообещающим не выглядит. Наши отношения с Европой, например, очень плохи. И будут плохи еще на протяжении существенного времени.

Сейчас важно, отдавая себе во всем этом отчет, не свалиться в противостояние. На сегодня уже неплохо понимать хотя бы то, что мы – не враги. Что альтернатива «либо друзья – либо враги» – ложная. Да, не друзья – но и не враги тоже.

– Очень похоже на те стратагемы, которых давно и довольно успешно придерживается Китай: и не друг, и не враг, а – так…

– Да уж. Если уж мы сближаемся с Китаем, то учиться надо прежде всего этому.

– Если речь зашла о Китае – как проявления русского ирредентизма могут сказаться на таких глобальных проектах с участием России и Китая, как тот же «Один пояс, один путь» и т.п.?

– Они очень плохо сочетаются – в том случае, если русский ирредентизм становится агрессивным и пишет какие-нибудь ноты в духе Молотова о том, чтобы вернуть Бессарабию или Северный Казахстан. Намерения развивать инфраструктуру, заниматься трансграничными коммуникационными проектами в рамках такой «облачной» инициативы, как тот же «Новый Шелковый путь», очень плохо сочетаются с идеей перекраивания границ. И если русский ирредентизм понимается как идея, в рамках которой нам нужно отнимать какие-то куски каких-то территорий у соседей, то наши претензии на роль поставщика безопасности в Центральной и Средней Азии выглядят не слишком обоснованными.

– В чем же тогда состоит творческий потенциал русского ирредентизма? В нем есть вообще что-то позитивное?

– Когда Россия заявляет, что готова взять на себя финансовые и прочие тяготы по снабжению людей, которые чувствуют русскую культуру своей, всем, что касается русской культуры – что ж в этом плохого? Попытавшись пойти дальше, правда, мы сталкиваемся с реальными проблемами. Нужно договариваться с соседями, каким образом поставлять к ним наши книги, фильмы и т.д. Как у них будут работать наши культурные центры. В этой перспективе понятно, например, что весь мирный, связанный с «мягкой силой» инструментарий «русского мира» на Украине уничтожен в рамках современного конфликта. То есть для тех на Украине, кто именно это и видел своей главной задачей, конфликт развивается успешно.

Нам следует не просто декларировать, что люди, принадлежащие русской культуре, должны иметь право переселиться к нам, но надо задуматься – на что они будут жить? Они здесь должны получить поддержку как государства, так и общества. Граждане России должны иметь возможность направлять часть своих налогов на эти цели. Можно (и нужно) воспользоваться западным опытом – небольшую часть налогов гражданин имеет право перечислить на счет, допустим, той или иной конфессиональной общности, а та уже решает, на что эти средства использовать. Индивидуально это очень небольшой процент, но в сумме получается прилично.

Так же российский гражданин должен иметь возможность сказать, что свои 2% налогов он направляет в фонд, который занимается поддержкой переселения – оплачивает переселенцам съемное социальное жилье, например, на протяжении, допустим, первых трех лет пребывания. Платит за детский сад, чтобы взрослые могли работать. И так далее.

– Программу возвращения соотечественников у нас прикрывают…

– Это печально. Прикрывают то, что должно было, наоборот, развиваться как можно интенсивнее. Потому что к переселенцу у нас до сих пор отношение такое: «а ты докажи, что ты нам нужен». А он этого не должен делать. Он просто имеет на это право, потому что он русский. Не в том смысле, что у него папа-мама русские, а в том, что он – русский. Он доказывает свою связь с нашей страной, он показывает, что он знает русский язык, что он для него родной или почти родной, и он говорит: я хочу переселиться.

Евреи, которые хотят переселиться в Израиль, не доказывают, что они нужны Израилю – они доказывают, что они евреи. Немцы, которые хотят переселиться в Германию, не доказывают, что они нужны Германии – они доказывают, что они немцы. И никто не говорит в Израиле: извиняемся, у нас тут земли и так мало – притом что у них земли и так мало. Поэтому для России с ее просторами, ее возможностями – и мы даже говорим не о Сибири…

– Да в той же средней полосе земли полно. Пусть приезжают село поднимать!

– А почему мы должны отправлять человека, который всю жизнь прожил в городе, в деревню? Туда, откуда уезжают наши люди, привыкшие вроде бы жить в деревне? Это что – эксперимент на выживаемость? Это идиотизм! У нас деревенское население сокращается – оно, кстати, везде сокращается – потому, что идет рост крупных городских агломераций. Если человек приезжает из города, то пусть он едет в город и там находит себе городскую работу. А если человек переезжает из сельской местности, он сам переселится в деревню – если захочет.

Это должна быть программа приема людей не по квотам – вот у нас тут не хватает людей с такими-то специальностями, и поэтому мы вас приглашаем. Мы вас приглашаем, потому что вы русские. Мы уже поэтому готовы вас принять, поддержать. Никогда так не бывает, чтобы люди, которые являются частью иммиграции, не начали очень быстро приносить пользу этому своему новому/старому государству. Вот чем надо заниматься. Если ирредентизм в самом широком смысле – стремление «спасти» находящихся за государственными границами членов своего народа, то это – своего рода ирредентизм, но переселенческий.

С Алексеем Миллером беседовал Александр Соловьев

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 октября 2017 > № 2392166 Алексей Миллер

Иван Ященко: Олимпиада мегаполисов вошла в научный график мировых столиц

Московские школьники снова оказались в числе победителей олимпиады мегаполисов. В интервью mos.ru координатор жюри олимпиады Иван Ященко рассказал о прошедшем в столице интеллектуальном соревновании команд из 36 городов 26 стран мира.

В мире науки, оказывается, тоже есть первые и вторые составы, предолимпийский цикл и график тренировок. О результатах II Московской олимпиады мегаполисов, проходившей с 4 по 9 сентября, рассказал координатор жюри, директор Центра педагогического мастерства Иван Ященко.

— Иван Валериевич, чем олимпиада мегаполисов отличается от других интеллектуальных соревнований?

— Обычно на олимпиадах выступают команды от стран. Здесь же участвуют команды городов. Ведь образовательные системы крупных городов имеют свои особенности. И одна из задач олимпиады — обмен опытом между мегаполисами.

Все больше приходит понимание того, что в современном мире — в условиях цифровой экономики и развития технологий — необходимо комплексное изучение наук. С этим связано еще одно отличие олимпиады мегаполисов: дети соревнуются по четырем предметам — математике, информатике, физике и химии. Всего в каждой команде восемь человек, по двое на предмет.

— У олимпиады мегаполисов есть свой неофициальный зачет, расскажите про него.

— Да, это блицтур. Он не идет в основной зачет олимпиады, но по-своему очень важен. Это хорошая разминка и, как дети говорят, драйв. Каждой команде дается два часа и 80 заданий (из четырех дисциплин). Решают задания совместно, ввосьмером. Если в зачетных турах мало заданий и много времени, то здесь — наоборот, поэтому и называется «блиц».

Блиц состоит из упражнений, которые заранее присылают команды. То есть каждая из 36 команд присылает несколько школьных заданий, типичных для ее города. Все это собирают и выбирают 80 штук. Причем это сложные задачи, но не олимпиадного, а продвинутого школьного уровня. Это еще одна роль блицтура: участники смотрят, какие задачи решают в других городах.

— Получается, каждая команда знает заранее несколько заданий?

— Да, но это буквально пара заданий, много баллов на своих задачах не наберешь. И это не критично, потому что главная задача на блице — размяться, результат в зачет не идет.

Ответы на этом этапе проверял компьютер, поэтому результаты было видно сразу, у нас даже была прямая трансляция результатов в интернете. Получилась очень мотивирующая, динамичная история. Первое место здесь безоговорочно у команды Шанхая, она на голову всех опередила, за полтора часа решила практически все задачи.

За остальные места борьба шла до последнего. Санкт-Петербург за несколько минут до конца вышел на второе место. А Москва, Гонконг и Белград поделили третье место (участники этих команд решили одинаковое количество задач).

Кстати, параллельно с участниками олимпиады задания блица могли решать московские школьники. Они получали задания через интернет. Порядка 300 школ участвовали в блице в онлайн-режиме и показали очень хорошие результаты.

Например, 179-я школа вплотную приблизилась к результатам сборных. Потом школьники много обсуждали задачи на форумах, в соцсетях, с учителями. Такой интерес понятен: прикольно же порешать задачи, которые собраны со всего мира!

— А школьники из других городов могли подключиться к блицу?

— В этом году мы дали такую возможность московским школам, но в следующем планируем открыть доступ для школ всего мира.

— Какие задания были в основных турах?

— Основные туры проходили по каждому из четырех предметов, на них ребята решали задачи уровня топовых международных олимпиад.

У физиков и химиков были не только теоретические, но и практические туры. Физики, например, самостоятельно собирали спектрометр (оптический прибор. — Прим. mos.ru). На московском заводе, где выпускают одни из лучших в мире спектрометров, изготовили специальные наборы для сборки устройства. Так что сначала ребята собирали этот прибор, а потом с помощью него же выполняли задание. Кстати, эти наборы сейчас передают в инженерные классы столичных школ.

По химии, соответственно, проводили химический эксперимент, делали анализ веществ. Тоже на самом современном оборудовании. Например, использовали магнитные мешалки. Причем эти эксперименты проводили на стандартном оборудовании, которое сейчас поставляется в московские школы.

По математике оба тура теоретические — решение задач. По информатике оба тура — это написание программ.

— А кто и как готовил задания олимпиады?

— И составляли, и проверяли задания члены международного жюри. Конечно, в секретной обстановке. В его составе — представители Азербайджана, Армении, Белоруссии, Венгрии, Казахстана, Колумбии, Южной Кореи, России, Сербии и Словакии. Участие России в составлении заданий было таким же, как и других стран.

Наш соотечественник возглавлял жюри по математике, это российский ученый, академик Дмитрий Трещёв. Во главе жюри по химии был ученый из Кореи, очень известный специалист в своей области. По информатике — представитель Казахстана, а по физике — Колумбии.

Борьба была очень суровой, собрались сильнейшие составы. Мы, конечно, очень волновались, особенно после такой ошеломляющей победы шанхайской команды на блицтуре. Вообще китайские команды знамениты своей силой и характером, они обычно не делают ошибок и имеют очень мощную подготовку. Это одни из наших главных конкурентов.

— Какое место занимает олимпиада мегаполисов в мире интеллектуальных чемпионатов?

— В этом году приехали участники из 36 городов. Для сравнения: в прошлом — из 22. И это является признанием уровня олимпиады, качества задач. Страны, которые занимают лидирующие места на международных олимпиадах по математике, физике, химии, информатике, прислали свой первый состав, если проводить аналогии со спортом. То есть участниками были победители и призеры международных олимпиад по соответствующим предметам.

Многие страны теперь рассматривают олимпиаду мегаполисов как очень важную тренировку своих ребят перед следующими международными олимпиадами. Ведущие столицы включили это мероприятие в свой научный график, график тренировки своих сборных. Можно сказать, что мы вошли в предолимпийский цикл — престижные соревнования, на которые приезжают лучшие спортсмены.

— Что может измениться в следующем году?

— Сейчас мы рассматриваем возможность добавить биологию к перечню предметов олимпиады.

Россия. ЦФО > Образование, наука > mos.ru, 12 сентября 2017 > № 2316802 Иван Ященко

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе встречи со студентами и профессорско-преподавательским составом МГИМО и Дипакадемии, Москва, 1 сентября 2017 года

Уважаемый Анатолий Васильевич,

Уважаемый Евгений Петрович,

Дорогие друзья,

Хотел бы искренне в очередной раз на этой традиционной встрече приветствовать первокурсников, преподавателей, руководство МГИМО и Дипакадемии. Но, прежде всего, первокурсников, которые сегодня впервые вступают в новый этап уже самостоятельной жизни и вливаются в ряды тех, кто решил посвятить свою жизнь профессии специалиста-международника, неважно из какой международной сферы – будь то дипломатия, бизнес, журналистика или международные отношения. Сейчас очень много профессий, которые не могут быть полноценными без международного фактора.

Я только что присутствовал на торжественной линейке в первый учебный день гимназии имени Е.М.Примакова Московской области, где говорили о значении, которое в нашей стране придается молодому поколению. Наверное, и в этой аудитории уместна эта тема, потому что через какое-то непродолжительное время именно вам предстоит брать на себя ответственность за обеспечение развития нашего Отечества, защиты его интересов на международной арене. Неотъемлемое условие для того, чтобы страна развивалась эффективно – обеспечение максимально благоприятных внешних условий за счет проведения ответственной, самостоятельной, ориентированной на национальные интересы внешней политики. Таким курсом мы следуем последовательно.

Президент Российской Федерации В.В.Путин неоднократно подчеркивал, что то, что мы сейчас наблюдаем в виде конфронтации, попыток изолироваться или самоизолироваться – это совсем не наш выбор. Мы открыты для сотрудничества со всеми, кто к этому готов, но, разумеется, на основе взаимного уважения, равноправия, учета интересов друг друга, соблюдения международного права во всей его полноте, а не только в той части, которая сегодня отвечает конъюнктурным стремлениям того или иного нашего партнера.

Россия обладает уникальным геостратегическим положением, значительным военно-политическим и экономическим потенциалом, статусом постоянного члена Совета Безопасности ООН и благодаря всем этим факторам является одним из ключевых центров человеческой цивилизации. Мы не раз в нашей истории доказывали, что способны успешно решать задачи внутреннего развития, эффективно отстаивать свой суверенитет, а при необходимости защищать права наших соотечественников за рубежом, служить опорой союзникам. История убеждала уже не раз, что подчинить нас какому-то чуждому влиянию, пытаться решать свои проблемы за наш счет не получится, и я уверен, не получится и впредь. Повторю еще раз, эти уроки извлекаются, наверное, не всеми.

Не секрет, что определенной части того, что принято называть политической элитой на Западе не нравится наша самостоятельная политика. Там хотели бы иметь дело с послушной Россией, готовой идти на уступки во вред себе. Отсюда – стремление наказать нас за то, что мы отстаиваем свое законное место в международных делах и в мире. Вы, наверняка, знаете, как происходят попытки такого наказания. Используются различные инструменты сдерживания, санкции, информационные войны, нацеленные на то, чтобы извратить наши принципиальные подходы к различным международным проблемам и опорочить наш курс в международных делах.

Хорошо известно, кто на самом деле в последние годы нарушал основополагающие принципы международного права – суверенное равенство государств, обязательства не вмешиваться в их внутренние дела и мирным способом урегулировать все споры. Все это Устав ООН. Знаем, кто попрал обязательства в ОБСЕ, резолюции СБ ООН, бомбил Югославию, Ирак и Ливию, сеял хаос в регионе Ближнего Востока и Северной Африки и кто дал возможность поднять голову террористическому интернационалу, благодаря чьим авантюрам была создана «Аль-Каида», ИГИЛ и «Джабхат ан-Нусра», которые сейчас являются главными врагами всего человечества.

Россия всегда выступала и будет выступать против беззакония на международной арене. Совсем недавно мы совместно с Китайской Народной Республикой подписали декларацию о повышении роли международного права в межгосударственных отношениях и распространили ее в качестве официального документа ООН. Пригласили к дискуссиям, но энтузиазма со стороны наших западных партнёров не наблюдаем, хотя будем твердо продолжать работать в интересах стабилизации мирового порядка.

При этом очень важно понимать, что мы не стремимся ни к возрождению империи, ни к геополитической или какой-то иной экспансии. Все, что мы хотим, – строить свою жизнь самим, без чужих подсказок и непрошенных советов, без попыток натравливать на нас дружественные и родственные нам народы, с которыми нас связывают многие столетия совместной истории, культуры, традиций и семейные узы. При этом и мы сами не навязываем свои взгляды и рецепты никому. Но, как я уже сказал, мы не приемлем логики чьей-то исключительности, по принципу «что дозволено Юпитеру, то не дозволено быку».

Мы видим, что многим на Западе трудно признать очевидную вещь – «постбиполярный» этап закончился. Расчеты заменить его воцарением гегемона провалились. Сегодня идет процесс становления нового, более справедливого и демократического полицентричного мироустройства. Его суть – в появлении и укреплении новых центров экономической мощи и связанного с этим политического влияния. Руководствуясь собственными национальными интересами, страны и возрождающиеся центры силы стремятся активно участвовать в формировании международной повестки дня, чтобы она отражала их интересы, уверенно берут свою часть ответственности за поддержание безопасности и стабильности на различных уровнях. По сути, многополярность – это воплощение культурно-цивилизационного многообразия современного мира, желания народов самим определять свою судьбу, естественного стремления к справедливости, причем так, как это видели те, кто писал Устав ООН. Перечитав его, мы поймем, что ничего сверхъестественного те, кто хочет большей справедливости в мировых делах, не просят.

Стремление узкой группы западных государств воспрепятствовать чаяниям народов, не гнушаясь диктата и применения силы в обход СБ ООН, конечно, тормозит становление многополярного миропорядка, но остановить этот объективный и неумолимый процесс никто не в состоянии.

Мы убеждены в безальтернативности возрождения культуры диалога, поиска компромисса, возвращения к созидательной дипломатии как инструменту согласования общеприемлемых решений – в политике, экономике, финансах, экологии. Только объединяя усилия всем миром и на основе баланса интересов можно выйти на эффективные развязки, и делать это следует не откладывая.

Напряженность последних лет дорого обходится для международной стабильности. Особую тревогу вызывают настойчивые усилия НАТО по изменению военно-политической ситуации в Евроатлантике, включая наращивание военного присутствия и инфраструктуры в приграничных с Россией регионах, и, конечно же, создание европейского сегмента американской глобальной ПРО. Наверное, это понятно тем, кто инициирует подобные неконструктивные действия, что при любом развитии событий мы сможем надежно обеспечить суверенитет и безопасность страны. Но как страна ответственная, мы твердо привержены тем декларациям, которые принимались за последние 20 лет в ОБСЕ и Совете Россия-НАТО. Мы все хотим сформировать пространство равной безопасности в Евроатлантике и Евразии, никто из нас не будет укреплять свою безопасность за счет ущемления безопасности других. К сожалению, эти декларации остались на бумаге в виде политических обещаний. Наши попытки сделать их юридически обязательными были отвергнуты западными странами. Убежден, если бы этого не произошло и если бы равная и неделимая безопасность действительно обрела юридически обязывающую форму, то многих конфликтов, которые сохраняются сейчас в Европе давно бы не было, их бы урегулировали. Я думаю, это касается приднестровского, карабахского и косовского конфликтов. При наличии юридически обязывающих норм равной безопасности уже давно можно было договориться о неприменении силы в Закавказье, чего мы давно добиваемся. Самого свежего украинского кризиса, наверное, вообще бы не было, если бы мы все уважали те обязательства, которые брали на себя в ОБСЕ – равной и неделимой безопасности.

Тем не менее, мы будем по-прежнему добиваться объединения усилий всех стран в Евроатлантике и во всем мире для отражения общих для всех страшных угроз, прежде всего угрозы международного терроризма. Мы помогаем законному Правительству Сирии ликвидировать террористов и способствуем общесирийскому политическому процессу, причем работаем со всеми сторонами и не поощряем вмешательства извне, исходя из того, что судьбу своей страны должны определять сами сирийцы. Ровно на основе таких же принципов мы работаем со всеми участниками кризисов в Ливии, Ираке, Йемене для решения стоящих перед этими странами проблем. Предлагаем помощь в возобновлении палестино-израильских переговоров, продвигаем инициативы о национальном примирении в Афганистане, в мирном урегулировании ядерной проблемы Корейского полуострова.

Долгосрочный характер носит реализация инициативы Президента России В.В.Путина по формированию Большого Евразийского партнерства, который предусматривает налаживание открытой многосторонней торгово-экономической кооперации стран-участниц ЕАЭС, ШОС, АСЕАН, а в перспективе и других государств Азии и Европы, в интересах формирования единого экономического пространства от Атлантики до Тихого океана. Это давняя идея, но сейчас с учетом живого интереса, который проявляется к ней в региональных интеграционных группировках, вполне может претвориться в конкретные дела.

Надеемся, что здравый смысл и политическая мудрость позволят восстановить наши отношения с ЕС и его членами на основе подлинного добрососедства, предсказуемости и открытости.

Что касается еще одного нашего соседа – США, то, как говорил Президент Российской Федерации В.В.Путин, мы не ищем ссоры с этой страной и были всегда дружественно настроены к американскому народу. Сейчас открыты для конструктивного взаимодействия – там, где это отвечает российским интересам. Искренне хотим, чтобы двусторонняя политическая атмосфера стала нормальной. Но, как вам известно, для танго нужны двое. Пока, по-моему, наши американские партнеры исполняют раз за разом индивидуальный брейкданс.

Мы в целом по-прежнему будем продвигать позитивную повестку дня, взаимоуважительные подходы, искать и находить компромиссы. Именно таким образом выстраиваем наше взаимодействие в ЕАЭС, ОДКБ, СНГ, ШОС, БРИКС и на двусторонней основе без преувеличения со странами всех континентов.

Спасибо. Готов ответить на ваши вопросы.

Вопрос: В июле Россия, США и Иордания договорились о создании зоны деэскалации на юго-западе Сирии, однако встретили жесткую критику со стороны Израиля. С чем, на Ваш взгляд, связана подобная реакция этой страны?

С.В.Лавров: Я бы не сказал, что это решение стало неким шагом в сторону игнорирования интересов безопасности Израиля. Когда это решение готовилось, то наряду с трехсторонними российско-иордано-американскими контактами израильские партнеры информировались о том, в каком направлении движется эта работа. По завершении основной ее части (модальности конкретного функционирования данной зоны, обеспечения ее мониторинга, наблюдения за ненарушением прекращения огня, за доставкой гуманитарной помощи еще предстоит согласовать, хотя зона уже функциональна) мы слышали, в том числе во время визита Премьер-министра Б.Нетаньяху в Сочи для встречи с Президентом России В.В.Путиным, то, что Израиль по-прежнему озабочен своей безопасностью. Мы это прекрасно понимаем. Всегда во всех наших дискуссиях по ближневосточной проблематике, будь то сирийская, ливанская, палестино-израильская, мы исходим из того, что в любой договоренности (к сожалению, их пока не так много) интересы безопасности Израиля, как, естественно, и всех других стран, должны быть обеспечены. Мы заверили израильских коллег, что если у них и есть какие-то опасения насчет того, что их безопасность будет уязвлена, то они не должны иметь под собой каких-либо оснований, потому что мы твердо привержены тому, чтобы этого не произошло. Подтверждением того, что так оно и есть, является комментарий самого Б.Нетаньяху в ответ на измышления какой-то израильской газеты о том, что его встреча с В.В.Путиным закончилась плохо. Он назвал это абсолютной неправдой. Это, наверное, самый хороший ответ на Ваш вопрос.

Вопрос: Еще Император Николай I в беседе с Послом Франции говорил, что его брат завещал ему крайне важные дела, и самое важное дело – восточное. Г.Киссинджер также отмечает, что события на Востоке, в частности в Сирии, демонстрируют чудовищную тенденцию распада государственности, постоянных споров и войн. В данном регионе ключевую роль играют ближневосточные державы, в частности Катар. Как, на Ваш взгляд, сирийский вопрос влияет на развитие двусторонних российско-катарских отношений?

С.В.Лавров: Нет ничего удивительного в том, что такие постоянно огнедышащие регионы, как Ближний Восток, Балканы, привлекающие к себе различных внешних игроков (причем не только соседних, но и издалека), остаются в центре внимания мировой политики многие века. Отсюда Вы «перекинули мостик» к нашим отношениям с Катаром. У нас очень хорошие отношения со всеми странами региона, включая государства Персидского залива, как арабские, так и Иран, с которыми мы выстраиваем доверительные отношения, всегда основываясь на желании понять конкретные интересы, которые продвигают наши партнеры в той или иной ситуации. Мы не согласны с теми, кто заявляет, что ту или иную страну в этом регионе нужно «посадить в коробку» (если переводить прямо) и вообще не выпускать за ее границы, чтобы она нигде ни на кого не влияла. Это нереально. Любая страна – большая или маленькая – имеет в современном мире свои интересы, которые не могут ограничиваться ее внутренним периметром. Всегда будет интерес работать с соотечественниками, соплеменниками той же конфессии, которой принадлежишь ты.

Недавно состоялась наша поездка в Кувейт, ОАЭ, Катар, через несколько дней мы едем в Саудовскую Аравию и Иорданию. Со всеми этими странами у нас хорошие отношения.

Если говорить о сирийском кризисе и его влиянии на наши отношения с Катаром, то с момента, когда администрация Б.Обамы полностью оказалась несостоятельной в выполнении договоренности, которую мы достигли с Дж.Керри еще в сентябре 2016 г. (несостоятельность объяснялась тем, что они провалили свое обещание отмежевать бандитов из «Джабхат ан-Нусры» от нормальной оппозиции, расписавшись в беспомощности), мы поняли, что нужно искать договороспособных партнеров, и таковыми оказались Турция и Иран. Мы договорились с ними о начале астанинского процесса, к которому в качестве наблюдателей подключились иорданцы и США, уже при Администрации Д.Трампа. Этот процесс продолжает активно работать, в его рамках одобрена и реализуется на практике Концепция создания зон деэскалации. Об одной (юго-западной) мы только что говорили. Созданы также зоны в Восточной Гуте и в районе г.Хомс, которые также достаточно успешно налаживают свое функционирование, – там решаются вопросы патрулирования, мониторинга, доставки гуманитарной помощи. МИД и Министерство обороны России настойчиво просят международные гуманитарные организации не тянуть с направлением такой помощи под предлогом выдуманных проблем с Правительством Б.Асада. Проблем нет – безопасность обеспечена. Дело в том, чтобы направлять помощь непосредственно в эти зоны по маршрутам, которые наиболее эффективны, однако наши партнеры пытаются сохранять «трансграничные» маршруты, которые использовались с территорий Турции и Иордании при практическом отсутствии какого-то контроля со стороны ооновцев. Там просто физически трудно это обеспечить и важно понимать, что перевозят в тех или иных грузах. Уверен, что большинство товаров являются гуманитарными, но учитывая, что на территории стран региона действуют различные неподконтрольные никому группировки, могут быть и злоупотребления. Мы хотим этого избежать.

Когда мы стали работать в «астанинском формате» с Ираном и Турцией, то специально поинтересовались у арабских коллег в регионе, устраивает ли их такой формат. Конкретно Катар и Саудовская Аравия сказали нам, что их подходы к сирийскому урегулированию представляет Турция, но параллельно с этим мы вели двусторонний диалог с Эр-Риядом и Дохой. Мой нынешний визит подтвердил, что у нас с Катаром, по большому счету, есть нюансы в подходах – мы более близки с проправительственными силами, а они с оппозиционными. Но желание прекратить войну, понимание важности использования в этих целях зон деэскалации и налаживания прямого диалога между всеми нетеррористическими вооруженными отрядами и Правительством у нас абсолютно идентичные. Также катарские коллеги подтвердили нам необходимость обеспечить светский характер сирийского государства, в котором все этноконфессиональные группы будут пользоваться равными правами и будут одинаково защищены.

Повторю, легких партнеров, наверное, нигде нельзя найти, но если ты слушаешь своего собеседника и стараешься его услышать, то он отвечает взаимностью, и тогда вы находите решения, позволяющие двигаться вперед. Это гораздо сложнее, чем требовать, чтобы все подчинились твоему мнению, а неподчинившихся тут же, без всякой дипломатической дискуссии, загонять в санкционные режимы. Но у меня нет сомнений в том, что это в миллион раз продуктивнее.

Вопрос: Каковы были Ваши впечатления от первой заграничной командировки?

С.В.Лавров: Сразу после института я поехал в командировку в качестве секретаря-референта в Посольство в Коломбо в Шри-Ланке. Когда самолет приземлился (в Посольство летело несколько человек, включая дежурных комендантов), нас встречал микроавтобус с сотрудником Посольства и водителем. Мы ехали, когда уже было темно кругом. Квакали лягушки, шумели цикады. Спустя минут двадцать мы спросили, далеко ли до города, а нам ответили, что мы уже в городе.

Я провел четыре года в этой прекрасной стране, которая только вышла из гражданской войны. Природа очень щедро одарила именно Шри-Ланку великолепными пляжами, горными районами (в течение нескольких часов можно из комфортного горного воздуха попасть на жаркий пляж). В этой стране, конечно, есть и интересные исторические памятники: старый город Канди, Нувара Элия, горная вершина Адамов пик (по легенде, именно туда попали Адам и Ева, когда их изгнали из Эдема). Страна была в состоянии только после гражданской войны, и многое было там не в порядке.

Второй раз я оказался в Шри-Ланке года четыре назад, и сразу же взыграли ностальгические чувства. Мне понравилось, что страна уверенно развивается, становится краше. Для нас наиболее важным было то, что уже построили новое Посольство России, которое стало проектироваться, когда я еще находился там в 1973 г. Поэтому долгострой, к сожалению, свойственен и нашим зарубежным партнерам (правда, там были бюрократические сложности). Посольство получилось прекрасным, чему я очень рад.

Первая командировка – это всегда новый мир, открытие для себя новых друзей. Если кто-то бывал за границей с туристической целью до того, как поехать туда работать, то это совсем другая история. В командировке ты общаешься, понимая, что это часть твоей работы, и ты должен, в идеале, получать удовольствие от общения с зарубежными партнерами, но и понимать, как это поможет тебе формулировать те вещи, которые требуются от тебя по служебным обязанностям.

Вопрос: Известно, что с основания ЕС Франция играла значимую роль в судьбе Евросоюза. Изменится ли траектория развития этого объединения с приходом нового лидера Франции?

С.В.Лавров: Президент Франции Э.Макрон обещает именно это, заявляя, что скоро у него будут конкретные идеи, как встряхнуть и возродить Европу, вернув ей активный интерес к решению своих проблем и преодолению сложностей, связанных с «брекзитом» и, прямо скажем, засильем брюссельской бюрократии, что вызывает недовольство не только у открытых критиков Еврокомиссии, таких как Польша, Венгрия и ряда других стран, но и у грандов – Германии, Франции, – это подспудно все равно проскальзывает. Это и понятно: Германия – самая мощная страна и, наверное, это должно быть отражено в том, как функционирует ЕС и как там принимаются решения. У кого больше экономического, политического, финансового веса, тот вправе претендовать на то, что его голос будет звучать громче и весомее. Однако еврокомиссары часто считают себя самыми главными и поэтому допускают, что национальные правительства можно игнорировать так же, как сейчас происходит с проектом «Северный поток–2». Есть официальное заключение юридической службы самой Еврокомиссии о том, что проект никоим образом не нарушает действующие в Евросоюзе правила и не требует никаких дальнейших согласований, а отдельные еврокомиссары говорят, что их юрслужба это сказала, но они будут думать по-другому. Это пример того, как действия Брюсселя воспринимаются в качестве тормоза на пути реализации взаимовыгодных проектов.

За последние несколько лет Франция действительно была больше поглощена внешнеполитическими инициативами и уделяла мало внимания Европе, как бы отдавая лидерство Берлину. Сейчас Президент Э.Макрон сказал, что считает важным не только сохранять германо-французскую связку, но и делать ее более сбалансированной. Это его решение. Будем наблюдать и делать выводы, поскольку для нас небезразлично, как развивается ЕС. Хотим видеть его единым, сильным и опирающимся на принципы межгосударственного общения, которые всегда использовались в нормальных ситуациях: равноправие, взаимное уважение и поиск баланса интересов.

Вопрос: Представляется, что Вашингтон рассматривает российскую дипсобственность в США как «разменную монету». Правда ли это? Если так, то что они хотят получить взамен?

С.В.Лавров: Если честно, даже не хочу это комментировать.

Мы наблюдаем какие-то пароксизмы, связанные с той самой исключительностью, которую Президент США Б.Обама постоянно подчеркивал, аррогантно указывая на место, по его разумению, которое должны занимать все остальные страны.

Санкции против России начались еще в 2013 г., задолго до украинских событий. Придумывались разные поводы. Была раздута история вокруг трагедии с юристом С.Л.Магнитским. Сейчас выясняются многие интересные факты, которые те, кто стоят за раздуванием данного скандала и принятием на его основе санкций, стараются замотать, воздействовать на суды, в которых рассматриваются иски в отношении того же самого У.Браудера, напрямую связанного, по убеждению наших следователей, с аферами, которые привели к смерти С.Л.Магнитского. Потом были другие санкции. На нас обижались из-за того, что Э.Сноуден решил не лететь туда, где ему грозила смертная казнь, попросив у нас убежища по гуманитарным соображениям. Б.Обама в 2013 г. даже отменил визит в Москву, который был согласован накануне саммита «Группы двадцати» в Санкт-Петербурге.

Неумение воспринимать реальность очень характерно для администрации Б.Обамы. Э.Сноуден попросил политического убежища в России в то время, как в США политического убежища просят миллионы людей, а некоторых они сами выкрадывают и обвиняют в чем угодно. Э.Сноуден, наверное, по американским законам совершил некие неправомерные действия, но нам США вообще никогда никого не выдавали даже, когда это были люди, совершившие преступления в России. Он в России ничего не нарушал и попросил защитить его от американской Фемиды, которая вполне могла приговорить его к электрическому стулу.

Еще один немаловажный факт – пока Э.Сноуден летел из Гонконга в Москву, чтобы дальше пересесть на рейс в Латинскую Америку, у него аннулировали паспорт. По всем, в том числе международным законам, мы не имели права никуда выпускать его из аэропорта, где и решалась судьба предоставления ему убежища.

Наверное, президент Б.Обама испытывал какие-то комплексы, что проявилось в неспособности выполнить договоренность о сирийском урегулировании. Американцы оказались просто неспособны сделать то, о чем договорились и что однозначно отвечало их интересам. Может, не захотели, а может, оказались неспособны отделить ту самую «Джабхат ан-Нусру» и прекратить с ней сотрудничать. Наши подозрения всегда крутились вокруг того, что они хотят впоследствии использовать ее для свержения режима Б.Асада, и пока не подкреплены ничем, кроме фактов, которые говорят о том, что они не борются против «Джабхат ан-Нусры» и не выполнили свое обещание изолировать ее.

Возможно, на почве расстройства внешней политикой и поражением Демократической партии на президентских выборах Б.Обама совершил, как я считаю, абсолютно неприличный шаг и за день до Нового года выгнал 35 российских дипломатов, что с семьями составляет более 100 человек, дав им два дня на то, чтобы они убрались. Это означало, что они не смогут дождаться прилетавшего через три дня прямого рейса Москва–Вашингтон, а должны будут ехать с детьми в Нью-Йорк 500 с лишним километров в не очень простых условиях, с багажом и прочим скарбом. Это было не очень благородно, тем более со стороны лауреата Нобелевской премии мира. Людям специально создали условия, когда они должны были натерпеться физических и бытовых сложностей из-за того, что на отъезд им дали два дня, было необходимо собирать вещи и уезжать. Конечно, российское руководство направило туда спецрейс, чтобы нормально, по-человечески всех вывезти.

Плюс, американцы арестовали, а, по сути, национализировали российскую собственность. Мы думали, что нынешняя Администрация сможет проявить здравый смысл, но, к сожалению, этого не позволили русофобы в Конгрессе, принявшие закон, в котором отнятую российскую собственность будет невозможно вернуть без «благословения» на то самого Конгресса. При нынешнем составе Конгресса и антироссийской истерике это практически невозможно. Произошедшее нарушает и американские законы, поскольку речь идет о нашей собственности, а в США она может быть отнята только по решению суда. Но их это не останавливает – у них специфическое понятие сути правового государства.

Как вы знаете, мы ответили абсолютно адекватно. Не стали делать чрезмерных шагов, попросили американскую сторону привести в полное соответствие количество российских и американских дипломатов с обеих сторон. Причем, если угодно, благородно включили в число российских дипломатов не только наши двусторонние дипломатические миссии в США, но и Представительство России при ООН (хотя оно не имеет никакого отношения к российско-американским отношениям и аккредитовано не при Белом доме, а при Генеральном секретаре ООН), а это более 150 человек. То есть, мы позволили американцам сохранить дополнительно больше на 150 сотрудников, занимающихся двусторонними вопросами в России, по сравнению с нашими сотрудниками, которые занимаются аналогичными вопросами в США. Мы считали, что это справедливо. Также мы попросили их прекратить использовать собственность, которая не идет ни в какое сравнение с комплексами под Вашингтоном и Нью-Йорком. Там это серьезные объекты, где можно отдыхать, принимать иностранных гостей, заниматься спортом, а здесь это небольшая территория в Серебряном Бору и небольшой склад, где они что-то хранили.

По поводу того, что вчера сообщил мне Госсекретарь США Р.Тиллерсон и что потом нам расписали в ноте, у меня двойственное ощущение. Они явно хотели как-то зацепиться за нашу логику о том, что 455 дипломатов – это паритет, и стали отталкиваться от этой логики, сократив на одну единицу количество российских генконсульств в США. У нас были генконсульства в Нью-Йорке, Сан-Франциско, Сиэтле и Хьюстоне. Это давняя история, потому что при СССР у США тоже было четыре генконсульства: в Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, Владивостоке и Киеве. СССР не стало, Киев перестал быть местом, где находится американское генконсульство в России, и мы предложили США открыть четвертое генконсульство на нашей территории. Они отказались, сказав, что трех им достаточно. Здесь, конечно, можно говорить о паритете, но он все равно остается специфическим, поскольку, как я сказал, в количество дипломатов мы включили сотрудников Постпредства при ООН. Сейчас я говорю об этом и понимаю, что влезать в детали этой темы не очень хочется.

Отмечу, что закрытие генконсульства в Сан-Франциско, о котором было объявлено, также сопровождалось требованием освободить его за двое суток. Мы дали американцам месяц на то, чтобы они привели количество своего персонала в соответствие с количеством нашего в США, а наших 35 человек с семьями выгнали за двое суток и сейчас заставляют за это же время закрыть генконсульство. Сказали, правда, что все, кто работают в генеральном консульстве и еще в двух точках, занимавшихся в основном экономическими вопросами в Вашингтоне и Нью-Йорке, не обязательно должны уезжать, если не хотят, и могут быть переведены в другие наши загранучреждения – в Посольство в Вашингтоне и генконсульства в Сиэтле и Нью-Йорке.

Мы только ночью получили подробную ноту. Занимаемся этим и отреагируем, как только закончим анализ. Хочу сказать, что вся эта история с обменом санкционными выпадами затеяна была не нами, а администрацией Б.Обамы именно с целью подорвать российско-американские отношения и не позволить Д.Трампу выйти на стезю своего президентства с конструктивными предложениями, чтобы максимально затруднить для него выполнение своих предвыборных заявлений о необходимости нормализации отношений с Россией. Президент США Д.Трамп и сейчас повторяет эти заявления. Президент России В.В.Путин неоднократно говорил о том, что мы также в этом заинтересованы, но взаимоуважительное движение должно быть встречным. Мы к этому готовы. Разговор на эту тему продолжится независимо от того, когда и как мы отреагируем.

Вопрос: На пятом году членства России в ВТО в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации был внесен законопроект о денонсации протокола о присоединении России к соглашению. Как Вы считаете, какое влияние оказывает настоящая политическая ситуация на экономическую составляющую членства России в ВТО?

С.В.Лавров: Уже совершенно точно, что такое влияние не позитивно. Уже не раз мы говорили, что секторальные торгово-экономические санкции, которые ввели против нас, подрывают принципы и дух ВТО и соглашений, заключенных в ее рамках. Не раз говорили и о том, что планы по созданию региональных торгово-экономических блоков закрытого характера, которые вынашивала еще администрация Б.Обамы, также создают риски для глобальной открытой торговой системы, воплощенной в ВТО.

Сейчас, когда мы были вынуждены в ответ на абсолютно нелегитимные санкции ЕС и США предпринять ответные встречные меры, возникает достаточно много торговых споров, которые в нынешней ситуации не очень просто рассматривать. Мы выступаем всегда за то, чтобы любые споры урегулировались на основе взаимоприемлемых договоренностей за пределами арбитражных процедур. Не всегда это получается. Короткий ответ: «да», это не помогает эффективному использованию преимуществ, которые однозначно для России присутствуют в случае нормального функционирования всех механизмов ВТО.

Вопрос: Я гражданин Республики Беларусь. Недавно в Польше был принят закон, предусматривающий снос памятников периода Советов, в т.ч. порядка нескольких сотен памятников солдатам Красной Армии, которые ценой своей жизни освободили от фашизма саму Польшу и всю Европу. Такое вопиющее решение является оскорбительным для России и других стран, участвовавших в борьбе с фашизмом. В чем, на Ваш взгляд, причина такого поведения со стороны Польши? Каким образом можно было бы предотвратить негативные последствия подобных действий?

С.В.Лавров: Причина, по-моему, заключается в тех, кто заводит националистические настроения в польском обществе, кто очень старательно переписывает историю, кто пытается возродить польский национализм с позиций преподносимой исключительности, кто пытается свалить вину за все польские беды на нашу страну. Все это включает мероприятия, которые сейчас проводятся с целью преподнести Пакт Молотова-Риббентропа как начало и реальную причину Второй Мировой войны, забывая о том, что когда был Мюнхенский сговор и Чехословакию «поделили», Польша молча забрала себе «очень лакомый кусок». То, что это явилось серьезным толчком к созданию конфликтного потенциала в Европе, в Польше предпочитают не говорить. Так же предпочитают не говорить о том, что задолго до Пакта Молотова-Риббентропа Великобритания и Франция заключили схожие договоренности с гитлеровской Германией. Я не буду брать более древнюю историю, те времена, когда Польша продвигала идеи «троеморья», опять-таки стремясь упрочить свое влияние по периметру наших границ, не говоря о том, когда Польша внутри России пыталась укреплять за счет наших земель свои позиции.

У нас с поляками есть совместная Российско-польская группа по сложным вопросам. У каждой страны есть полное право иметь свой взгляд на свою историю, историю своих соседей и историю своих отношений с другими странами. Эта Комиссия работала достаточно продуктивно. На некоторых этапах выходили на совместные статьи, и была даже идея о совместном учебнике, посвященном значительному периоду отношений между Россией/СССР и Польшей. Сейчас Польша заморозила все без исключения форматы нашего общения: комиссии, которые существовали под эгидой министров иностранных дел и с участием других ведомств и целый ряд других каналов. Польша пытается формальное сохранение бумаги об этой Группе использовать для того, чтобы навязывать свои представления о происходящем. В ситуации, когда происходит то, с чего Вы начали свой вопрос, это абсолютно неприемлемо.

Вы знаете, у поляков много проблем с интерпретацией событий Второй Мировой войны, причем далеко не только с нами. Недавно у них были проблемы с украинцами, где на кладбище во Львове вандалами были обезображены могилы. Украинская сторона не нашла ничего лучше, как опять обвинить нас, что-де польские захоронения были осквернены российскими бандитами во Львове.

Я считаю, что привносить эти исторические фантазии в сегодняшнюю реальную политику очень опасно. В Польше ощущается реальное «промывание мозгов» населению в однозначно антироссийском ключе. Параллельные заявления о том, что они готовы общаться, предложения о встречах, лишь подчеркивают, что на таком фоне это просто невозможно.

Постоянно раздувается вранье в связи с трагедией, произошедшей в апреле 2010 года, когда самолет президента Польши Л.Качиньского с большим количеством представителей руководства разбился под Смоленском, задев березу в условиях плохой видимости, когда все рекомендовали не заходить на посадку. Все давно установлено. Сейчас пытаются делать какие-то абсурдные заявления о том, что обнаружены следы каких-то взрывчатых веществ на крыльях самолета. Все давным-давно было согласовано и завизировано нашими польскими коллегами.

Мне трудно здесь что-то добавить. Я вижу одержимость тем, чтобы создать в польском обществе атмосферу полного неприятия всего, что связано с Россией. Это плохо и абсолютно не соответствует принципам, под которыми подписалась Польша, вступая в ООН и при создании ОБСЕ. На это обращают внимание в той же ОБСЕ, потихоньку начиная критиковать Польшу. Надеюсь, что если все это продолжится, то будут критиковать за подобные ультранационалистические настроения более серьезно.

Вопрос: Говоря о будущем российской дипломатии, не подскажете, что должно стать ее основой для претворения в жизнь нашего внешнеполитического курса? Есть ли такие неэффективные методы, которые необходимо было бы исключить, т.е. другими словами, которые свое «отжили»?

С.В.Лавров: Если говорить в таком политическом плане, в том, что касается политических методов, то я уже упоминал, что методы диктата, ультиматума и санкций свое «отживают». На мой взгляд, они уже должны по сути дела считаться отжившими свое. Почему я упомянул санкции в качестве части дипломатии? Когда сейчас идет дискуссия вокруг КНДР и что с ней делать, мы и китайцы говорим, что исчерпаны все возможные санкции, которые были нацелены на то, чтобы не дать КНДР использовать внешние связи для развития запрещенных ей Советом Безопасности ООН ракетных и ядерных программ. Все мыслимые и даже немыслимые санкции, которые напрямую мало относятся к этим сферам жизнедеятельности КНДР, уже приняты Советом Безопасности ООН. В дополнение приняты односторонние санкции, которые мы считаем абсолютно нелегитимными. Если есть санкции Совета Безопасности ООН по одному вопросу, о котором договорились, то участник этой договоренности не имеет ни морального, ни юридического, я считаю, права делать что-то сверх этого. Коллективные санкции как решение Совета Безопасности ООН обязательны для всех. По моему убеждению, от таких решений нельзя ничего отнять (не выполнять что-то из того, что было согласовано), но ничего нельзя также и прибавлять. Когда мы сейчас с Китаем говорим, что методы давления исчерпаны и призываем придумать условия, чтобы сесть за стол переговоров, то нам отвечают, что военного решения никто не хочет (Россия и Китай, конечно, тоже никакого военного решения не приемлют). Но чтобы этого не было, то нужно «продолжить дипломатию». На наш вопрос о способе, отвечают предложением принять дополнительные санкции. Наши западные партнеры в своем менталитете определяют санкции как метод дипломатического инструмента. От них надо отказаться, равно как и от ультиматумов.

За американцами это стало водиться достаточно давно, а сейчас к этому стали привыкать европейцы. Как только они выносят свое предложение, которое явно сформулировано в одностороннем ключе и не отражает интересов того, кому это предложение делается, а мы и другие при этом призываем сесть, поговорить и обсудить, то отказываются, ссылаясь на время и указывая на санкции как инструмент «ускорения». Так сейчас пытаются действовать в отношении Южного Судана, который администрация Б.Обамы сознательно выпестовала и «отколола» от Судана. Сейчас в Южном Судане США что-то не понравилось, и они хотят применять против этой республики новые санкции по принципу «что хочу, то и ворочу». Формально это дипломатическая позиция, но этому не место в дипломатии.

В дипломатии есть место культуре консенсуса, культуре поиска диалога. Как в любой семье, когда у Вас не очень хорошее настроение, но Вы хотите чего-то добиться от товарища или родственника, то можно кричать (в зависимости от того, боится он Вас или нет, он может согласиться или нет), но лучше всего всегда, подавив в себе все нервные потуги, начать договариваться. Еще раз подчеркну, это гораздо дольше, чем крик с надеждой, что кто-то дрогнет, но в подавляющем большинстве случаев это единственный путь.

Если рассматривать то, о чем Вы спросили, с точки зрения современных технологий, то, конечно, их надо осваивать: социальные сети, электронную почту как средство доставки информации, многое другое. По мере развития нового технологического уклада эти возможности будут только расширяться, но это никогда не заменит прямой человеческой дипломатии через общение по двум причинам. Во-первых, сейчас очень много хакеров и «утечек». Они гораздо легче происходят именно в электронных средствах информации, нежели с традиционных носителей. Многие будут опасаться слишком много доверять новым технологиям, по крайней мере в том, что касается самых деликатных вещей. Во-вторых, ничем не заменить ситуацию, когда ты смотришь человеку в глаза и когда понимаешь, отвечает ли он тебе искренне (а не думает, как ему сформулировать реакцию на твой твит). По-моему, все так.

По поводу того, что касается ошибок, то в каждом случае их надо рассматривать индивидуально. Кто-то когда-то ошибся в Совете Безопасности ООН и на Корейском полуострове в начале 50-х гг. появились американские войска под названием «Войска ООН». Это конкретная ошибка. Необходимо рассматривать историю дипломатии в каждом конкретном случае.

Вопрос: В течение этого года мы наблюдаем тревожные сведения касательно настроений новой американской Администрации по выходу из Парижских соглашений. Судя по всему, это происходит, потому что эти соглашения не соответствуют интересам американской элиты. В связи с тем, что Вы в своем выступлении говорили об этом, а мы наблюдаем не одно десятилетие, что часто для США международные нормы или Устав ООН не становятся средством ограничения их власти, какие рычаги должны быть созданы? Какими способами можно воздействовать, в частности на США, чтобы решать общемировые и важные вопросы, которые представляют интерес для всего человечества?

С.В.Лавров: Я убежден, что только диалог и открытость к диалогу на основе равноправия, готовность услышать реальные озабоченности, которые побудили США выходить из Парижских соглашений, как и готовность и необходимость услышать реальные озабоченности любой страны, которая меняет свое отношение к тому или иному международному документу. Это происходит не первый раз.

Б.Обама баллотировался с обещанием сделать несколько сугубо конкретных вещей: закрыть нелегальную базу в Гуантанамо (чего он не сделал) и ратифицировать, среди прочего, Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний. Об этом он перестал даже упоминать через пару лет, и тоже не сделал. Это серьезные вещи, возможно, не менее серьезные, чем соглашения по климату. По большому счету, это добровольное дело. В этом и состоит сила международных договоров и конвенций — к ним присоединяются добровольно. Страна, которая увидела, что «вырисовывается» текст, который не учитывает ее интересы, вполне вправе не присоединиться. Так многие не присоединяются к Статуту МУС. Россия, подписав его, очень долго присматривалась, как он будет работать. В итоге мы отозвали свою подпись, потому что Обвинитель МУС повел себя абсолютно неадекватным образом, просто отказавшись рассматривать жалобы жителей Южной Осетии на то, как они подверглись нападению грузинской армии. Вместо этого он заявил, что будет рассматривать, как югоосетины действовали по отношению к напавшим на них грузинам.

Возвращаясь к парижскому документу. Он рамочный, а не прямого действия. Мы при подписании четко сказали, что будем рассматривать вопрос о его ратификации в зависимости от того, какой сложится механизм его реализации. Предусмотрено, что подписавшие страны после того, как эта рамочная договоренность будет одобрена, начинают процесс переговоров о том, что конкретно она означает, в том числе каковы доли сокращения выбросов, как и кем они будут контролироваться. Это самое главное, потому что это по большому счету конкретизированный лозунг. Там нет механизма его имплементации. Мы будем ждать, пока он будет согласован, посмотрим, насколько понятным, отвечающим нашим интересам и интересам других государств его удастся сделать, насколько он будет жизнеспособен. Это абсолютное право страны подвесить свое присоединение к той или иной международной конвенции. Но при всех обстоятельствах нужно разговаривать и убеждать. Президент США Д.Трамп, придя к власти, обещал пересмотреть многие сферы внешней политики в военно-политической, экономической, торговой и экологической сферах. Еще только формируется позиция Администрации, ей не дают нормально работать, хотят сделать все, чтобы она так и осталась в таком нерабочем состоянии. Несколько сотен чиновников второго уровня – заместители и ниже глав ведомств – не только не назначены, но даже их кандидатуры не внесены в Конгресс. Пытаются связать руки, придумать какие-то российские вмешательства, связи Д.Трампа и его семьи с Россией. Скоро будет уже десять месяцев, как играет эта тема в США. Она всплыла прямо накануне голосования, ни единого факта никто на стол так и не положил. Я считаю, что это стыдно для взрослых людей, которые занимают не самые последние посты в исполнительной, судебной и законодательной власти в США.

Вопрос: Встреча президентов России В.В.Путина и США Д.Трампа стала одной из главных интриг саммита «Большой двадцатки». Ранее Вы заявляли, что она внесет ясность в будущие отношения этих двух стран. Оправдались ли эти ожидания? Что изменится в российско-американских отношениях?

С.В.Лавров: Я считаю, что никто никогда не может внести стопроцентную ясность, хоть миллион раз встречайся. Но стало яснее, что Д.Трамп, как он сам неоднократно заявлял после встречи (в т.ч. совсем недавно), заинтересован в нормализации отношений с Российской Федерацией. Это встречное желание. У нас точно такая же позиция. Мы готовы двигаться с той скоростью и на ту глубину, которая будет комфортна для Администрации Д.Трампа. Мы понимаем, что их пытаются сейчас «поджарить» по каждому поводу, извините за жаргон. Не считаем необходимым как-то активничать на американском направлении, но понимаем, что Администрацию просто хотят подрубить. В этом контексте и рассматриваем санкционные действия, которые Конгресс США навязывает Президенту США Д.Трампу (это теперь уже не вызывает ни у кого сомнения), принятие закона, который не столько направлен против России, сколько на достижение той же самой цели – связать Д.Трампу руки, не позволить ему в полной мере использовать свои конституционные полномочия в сфере внешней политики.

Жизнь никогда не бывает одноцветной, она всегда намного богаче. Диалектика нас учит, замечая неприемлемое и учитывая то, что делается враждебного в отношении тебя, делать выводы о своей реакции, но она должна быть такой, чтобы в дополнение к нанесенному тебе ущербу сам себе дополнительно еще не навредил. Естественно, при этом мы будем жестко отвечать на те вещи, которые наносят нам ущерб абсолютно на ровном месте и которые продиктованы только желанием испортить наши отношения с США.

Вопрос: Каковы на сегодняшний день позиция и роль России в сфере международного экологического сотрудничества?

Ответ: Я этого только что коснулся. Мы являемся частью Парижского соглашения по климату, хотим, чтобы оно приобрело очертания, которые уже позволят судить о том, насколько эффективно оно будет исполняться. Волею судеб после того, как распался СССР, когда у нас промышленность «лежала на боку» (а после этого восстанавливалась очень непросто, но с использованием современных экологических технологий), у нас количество выбросов углекислого газа в атмосферу сейчас такое, что мы без какого-либо напряжения к 2030 г. не только достигнем той доли, уровня которой нам предстоит достичь, но наши показатели будут гораздо ниже этой квоты. Наша позиция в том, что касается проблемы изменения климата, объективно очень прочная и честная. Но повторяю, нам помогла ситуация, когда у нас был глубокий кризис после распада СССР. В принципе мы выступаем за то, чтобы экономическое сотрудничество развивалось и углублялось, но чтобы это делалось не на основе каких-то панических однозначных утверждений и требований, а на основе научного анализа. По тому же изменению климата в последнее время появилась масса глубоких научных статей, которые анализируют состояние климата планеты за несколько тысячелетий. Я не специалист, но наверняка те, кто принимают решение сегодня, должны быть знакомы с этими исследованиями. Мне кто-то сказал, что есть школы мысли скептиков, которые считают, что все эти требования внедрения новых дорогостоящих технологий (иначе-де планета «перегреется» и наступит коллапс) очень напоминают «Проблему 2000 г.». Может быть, Вы не помните, была такая «Проблема 2000 г.», когда накануне нового тысячелетия огромное количество людей подчеркивали необходимость срочно закупать новые компьютеры, потому что старые при этих трех нулях просто выключатся. Кто-то продал очень неплохую партию этих компьютеров по всему миру. Потом, когда выяснилось, что старые компьютеры прекрасно пережили новогоднюю ночь, мы забыли это. Но проблема такая была.

Я не хочу сказать, что то же самое происходит с изменением климата, отнюдь нет. Сейчас появляется массив научного анализа про тысячелетний ряд наблюдений. Когда в Антарктиде нашли замерзшую воду подземного озера – это тоже помогло сделать выводы, которые касаются анализа изменений климата в течение многих тысячелетий. Поэтому мы за научный подход. Сейчас Президент Российской Федерации В.В.Путин показывает пример борьбы со свалками, это ведь тоже экология. Для нас она гораздо важнее, по-моему, чем сейчас понять, насколько важно будет понижать нашу долю выбросов углекислого газа. Поэтому к экологии подходим комплексно. Заверяю Вас, что на международных конференциях по окружающей среде нашу позицию воспринимают с большим уважением, у нас много идей и предложений, которые, в конечном счете, становятся предметом международных договоренностей.

Вопрос: Сергей Викторович, для многих студентов Вы сегодня кумир и на Вас равняются. Скажите, а кто был Вашим кумиром, когда Вы были студентом?

С.В.Лавров: Это не очень, наверное, правильно – у меня было много кумиров. Тогда таким словом не апеллировали, относили его к разряду беллетристики, но были люди, которых мы считали примером и хотели быть на них похожими. Например, Е.М.Примаков – несомненно, один из них. Не хочу никого обидеть. Кумир – это что-то заоблачное, а люди, на которых равнялись, наверное, их фамилии ничего вам не скажут, не буду перечислять, чтобы не забыть и не обидеть кого-то. Это люди, которые учили меня работать, когда я пришел после МГИМО (У) сначала на пару месяцев в МИД, а потом поехал в Шри-Ланку. Я им всем очень благодарен, до сих пор со многими из них встречаюсь, общаюсь. Здесь у Вас тоже есть учителя, которые наверняка надолго запомнятся Вам после того, как Вы успешно закончите это прекрасное учебное заведение.

Вопрос: Недавно были новости о том, что Парламент Республики Молдовы отправил запрос в ООН о выводе российских миротворцев из Приднестровья, на что Президент Приднестровья В.Н.Красносельский ответил, что, вероятнее всего, в этом случае будет война. Как Вы оцениваете эту ситуацию? Каков риск обострения конфликта?

С.В.Лавров: Я не думаю, что нужно предрекать войну. Никто этого не хочет, кроме тех, кто водил рукой представителей молдавского Правительства, когда они писали ноту о необходимости вывода наших военнослужащих из Приднестровья. Те, кто подсказал это молдавскому Правительству – хотят войны между нами и Украиной, между нами и Молдовой. Это линия на сдерживание России. Как говорится, ничего лишнего. Санкции и все остальное оттуда. Наши военнослужащие находятся в Приднестровье на основе соглашений, которые были заключены вскоре после того, как горячую фазу конфликта в начале 90-х удалось погасить благодаря российской армии, после этого соответствующее подразделение российской армии было преобразовано в объединенную группу российских войск Приднестровья с единственной целью – охранять колоссальные запасы боеприпасов на складах Колбасна. Параллельно были созданы миротворческие силы, в которые также вошли наши военнослужащие, которые занимаются поддержанием стабильности на Днестре.

С тех пор, как эти решения были приняты, ни единого срыва в какие-то силовые акции в Приднестровье не происходило. Были напряженные инциденты, но никогда никто ни в кого не стрелял. Все понимали, что вывод нашей группы войск, которая охраняет склады с боеприпасами, зависит от того, насколько успешно будет решаться вопрос политического урегулирования. Потому что население Приднестровья, после того, как они почувствовали горячую войну с Молдовой, которая была остановлена, заявило, что они никуда не отпустят военнослужащих и не дадут вывезти оружие до тех пор, пока им не предоставят те права, о которых была договоренность. Мирные граждане буквально ложились на рельсы.

Когда в 2003 г. начался процесс планового урегулирования, в соответствии с которым в рамках территориально-целостной Молдовы Приднестровье получало особый статус, за тот период, когда готовилось это соглашение, вывезли половину того, что хранилось на этих складах, и все было нормально. И вывезли бы давным-давно все остальное, если бы тогдашний Президент Молдовы В.Воронин не отказался подписать парафированный текст соглашения, потому что ему позвонили из Брюсселя. Все это знают.

Вот почему там находятся наши военнослужащие, которые уйдут, как только будут созданы условия для вывоза этих смертоносных запасов. Те люди, которые подсказывают Молдове совершать эти конфронтационные действия, именно они тормозят работу группы «5+2», которая создана под эгидой ОБСЕ и занимается урегулированием. Им не нужно урегулирование, им нужно что-то неприятное сделать для Российской Федерации, опять втянуть нас в очередную кризисную ситуацию.

Вопрос: В 2018 г. пройдут выборы Президента Российской Федерации. На сегодняшний день таких ярких, сильных, харизматичных личностей, как Вы, которые смогли бы взять ответственность за страну и повести за собой народ, не так уж и много. Рассматриваете ли Вы себя как кандидатуру для выборов?

С.В.Лавров: Нет, не рассматриваю. Скажу откровенно, не в порядке лести, а в порядке искреннего заявления, мне очень комфортно и приятно работать с Президентом Российской Федерации В.В.Путиным. Я вижу, что у нас есть еще целый ряд задач, которые необходимо решить на внешнеполитическом фронте, и то, что Министерство иностранных дел России этим активно занимается, я считаю самым главным в своей жизни.

Вопрос: Все мы знаем, что в октябре в Сочи состоится Всемирный фестиваль молодежи и студентов, и МГИМО (У) также активно интегрировано в подготовку. Планируете ли Вы посетить Фестиваль?

С.В.Лавров: Да, я планирую посетить этот Фестиваль. Сейчас решается логистическая часть этой темы, потому что одновременно там будут проводиться заседания дискуссионного клуба «Валдай», на которых будут присутствовать иностранные гости, с которыми придется провести переговоры. Мы стараемся спланировать это таким образом, чтобы все это посмотреть и обязательно пообщаться с участниками Фестиваля.

Вопрос: В ответе на один из вопросов Вы упомянули Иран как партнера России. Некоторое время назад в вестнике «РБК» была размещена информация о проекте создания Ираном и Россией судоходного канала из Каспия в Персидский залив. Вы можете прокомментировать какую-нибудь информацию о реализации этого проекта? Какие выгоды может получить Россия от создания данного канала? Какое сопротивление может встретить данный проект в мировом сообществе?

С.В.Лавров: Проще было бы остановиться на первом вопросе, могу ли я это подтвердить. Я этого не знаю. Остальные вопросы уже, наверное, не актуальны. Но такие идеи, наверняка, могут витать у кого-то в головах. Сейчас каналы – модная тема. Наши никарагуанские друзья хотят параллельно Панамскому каналу через свою территорию рыть канал, там даже всерьез это обсуждается.

Про канал, о котором Вы упомянули, вообще ничего не слышал. Слышал, что на каком-то этапе были идеи построить канал между Черным и Каспийским морями, но научная проработка этой темы показала ее рискованность. Но буквально сегодня прочитал, что на Украине в сети Интернет открыто голосование за то, чтобы прорыть канал, отделив физически Крым от Украины. Такие идеи появляются.

Вопрос: Какие шаги в международной политике должна предпринять Россия для укрепления курса национальной валюты?

С.В.Лавров: Это совсем не моя специальность. Я не хочу давать дилетантских советов. Мне кажется, что у нас курс валюты после известных резких падений стабилизировался. И то, что я читаю в различных публикациях, в том числе на Западе, это всеми признается. Как дальше будет развиваться дело, я сказать Вам не могу. Следите за тем, как комментируют это специалисты.

Вопрос: Вы известны всем не только как Министр иностранных дел России, но и как многогранная личность, автор стихов, Ваши выступления мгновенно разбирают на цитаты, поскольку у Вас есть свой индивидуальный стиль, характеризующийся виртуозным владением речью и остроумием. Я, как студентка, не могу не задаваться вопросом, как, занимаясь профессионально любимым делом, которое увлекает и требует максимальной отдачи, не дать ему полностью себя поглотить, а суметь сохранить разнообразие внутреннего мира и свою индивидуальность? Как в погоне за совершенством не переступить грань между профессионализмом и обезличенностью? Не могли бы Вы, опираясь на Ваш опыт, дать мне и моим товарищам совет?

С.В.Лавров: Очень трудно проводить психоанализ самого себя. Для меня работа всегда была на первом месте, но не руководствуйтесь этим в своей жизни. Я никогда не переходил к каким-либо досугам, пока не сделаю всю свою работу. Я это делал с остервенением, желая, может быть, иногда в ущерб качеству закончить поскорее.

Вопрос: За последние полгода ситуация на Корейском полуострове резко накалилась за счет участившихся ракетных запусков, совершаемых Северной Кореей и резкой реакции США. В то же время Россия предпринимает все попытки сохранить мир. Как вы думаете, сможет ли Россия не допустить военного вмешательства США в дела стран Корейского полуострова?

С.В.Лавров: Одна Россия, конечно же, не сможет. Здесь надо опираться на здравый смысл многих государств. Прежде всего, у нас с Китайской Народной Республикой есть совместные подходы и инициатива, которая была закреплена в заявлении министров иностранных дел России и Китая 4 июля, когда здесь с визитом был Председатель КНР Си Цзиньпин. Она распространена в ООН – СБ ООН, ГА ООН и также во всех резолюциях. Мы напоминаем о том, что во всех резолюциях, которыми вводились санкции СБ ООН, обязательно есть положения о том, что необходимо добиваться мирного решения, возобновления переговоров и так далее.

Сейчас мы оказались в той ситуации, о которой предупреждали – спираль конфронтации начинает раскручиваться очень опасным образом. Последовательность воспроизводится одна и та же. Где угодно можно начать запуск ракеты или ядерные испытания, результат – резолюции с санкциями. Затем очередные учения США и новый запуск в ответ на эти учения – новые резолюции и санкции. Мы предложили поддержать последовательный подход к разрядке напряженности. В этом контексте поддержали китайскую инициативу т.н. «двойной заморозки», то есть Северная Корея замораживает все свои запуски и испытания, а США и Южная Корея резко сокращают масштабы своих военных учений. Мы это говорили еще Дж.Керри. Американцы нам сказали то же самое, что сейчас повторяют в Администрации Д.Трампа – это неравноценное предложение, потому что запуски и ядерные испытания Северной Кореи запрещены СБ ООН, а военные учения – это абсолютно легитимная вещь. На это мы отвечаем, что не стоит упираться в такую легалистскую логику. Конечно, никто не обвиняет американцев в том, что они нарушают международное право, но, если дело идет к войне, а американцы сами признают, что военная опция у них остается в очень активной разработке, то тогда, наверное, если мы хотим предотвратить войну, первый шаг должен сделать тот, кто умнее и сильнее. Тут не может быть сомнений, кто в этой паре обладает такими качествами. Хотя, кто знает.

Министр обороны США Д.Мэттис несколько раз говорил, что военное решение этой ситуации будет сопряжено с колоссальными человеческими жертвами. Нам американцы это тоже подтверждают. Мы у них спрашиваем, что эти жертвы, прежде всего, будут среди ваших союзников – Японии, Южной Кореи, а они нам намекают, что, может, мол, сложится такая ситуация, когда не останется другого выбора. Это совершенно жуткий вариант развития событий. Будем все-таки добиваться того, чтобы эти переговоры возобновить. Мы знаем, что американцы по какому-то полускрытому, полуофициальному и полуакадемическому каналу разговаривают с представителями Пхеньяна. Не будем иметь ничего против, наоборот, мы будем только за, если они договорятся о какой-то деэскалации, чтобы все остыли, сели за стол переговоров и начали говорить.

У нас есть общая цель – денуклеаризация Корейского полуострова, чтобы на Севере не было ядерного оружия и на Юге, чтобы не было ни своего, ни американского ядерного оружия. Но также необходимо признать, что любая страна, включая Северную Корею, имеет право на гарантию безопасности. Много же было угроз, что там сменят режим, объединят ее насильно с Южной Кореей. В этом смысле мне стало очень приятно, когда недавно Государственный секретарь Р.Тиллерсон выступил с инициативой «четырех нет» – применению силы, смены режима, ускоренному объединению Северной и Южной Кореи и перехода американскими войсками 38-й параллели. В общем-то правильные слова. Но, к сожалению, пока они никак не трансформируются в какие-то шаги, которые можно было бы использовать для начала этих переговоров. Мы стараемся по своим каналам со всеми участниками т.н. шестисторонних переговоров нащупать какие-то вещи, которые позволят всем нам все-таки разработать нечто функциональное и увести ситуацию в сторону от этих обоюдных военных угроз. Конечно, это будет предполагать категорический отказ Северной Кореи от всяких испытаний и запусков ракет.

Вопрос: Известный британский государственный деятель У.Гладстон говорил, что главным принципом внешней политики является успешное управление внутри страны. Как Вы относитесь к этому высказыванию? Считаете ли его правильным?

С.В.Лавров: Чем сильнее любая страна экономически, социально и в плане обеспечения собственной безопасности, тем эффективнее ее внешняя политика. В этом нет сомнений. То, что сейчас наша внешняя политика набрала очень хороший ход, вышла на хороший уровень и достигла высот, на которых с Россией уже никто не может не считаться, отличает нас от той ситуации, которая была в девяностые годы, когда у нас просто не было никакой экономики, была развалена социальная сфера. Безусловно, у нас сейчас есть трудности, сопряженные с известными обстоятельствами, но по большому счету это экономика, которая работоспособна. Это признается уже всеми. Мы это ощущаем на внешнеполитическом фронте, нам легче работать с такой экономикой, нежели с той, которая была в девяностые годы.

Вопрос: Всем известно, что у Вас очень насыщенная и интересная биография. Вы побывали во многих странах, знакомы со многими выдающимися личностями, с главами других государств. Какой момент в Вашей дипломатической жизни стал самым ярким и запоминающимся, стал Вам уроком и, возможно, станет уроком и для нас?

С.В.Лавров: Самые яркие моменты в моей жизни связаны не только с дипломатической службой. Не хочу оказаться в ситуации, когда я что-то забуду упомянуть. Много было моментов, которые доставляют удовлетворение проделанной работой. Это и целый ряд двусторонних договоров, которые мы заключили с соседними странами, в том числе в отношении окончательного урегулирования проблемы границ. Это было важно после распада СССР. Это и договорённость по ядерной программе Ирана, которая заняла многие годы. Надеюсь, сейчас мы не позволим дать ее развалить, хотя многие в Вашингтоне советуют это сделать поскорее. Это плохая идея, которая встраивается не в логику режима нераспространения ядерного оружия, а в логику поддерживания управляемого хаоса. Как только где-то что-то намечается в конструктивном ключе, те, кто хочет «ловить рыбку в мутной воде», обязательно должны вставить туда какую-то новую занозу. Вспоминается также договоренность с экс-Госсекретарем США Дж.Керри по Сирии год назад сразу после встречи президентов России В.В.Путина и США Б.Обамы в Китае, где они окончательно согласовали на компромиссной основе в концептуальном плане остававшуюся проблему. Нам было поручено положить это на бумагу. Это заняло какое-то время. Документ был готов. Это был настоящий прорыв. Я думаю, что если бы тогда американцы не оказались беспомощными в подавлении «Джабхат ан-Нусры», сирийский кризис сейчас был бы уже в стадии политического урегулирования без каких-либо рецидивов. Есть много всего. Я просто с ходу об этом не думал. Мемуары писать не собираюсь, поэтому приятное в этой жизни не систематизировал.

Вопрос: Как уже отмечали многие эксперты, в том числе и Вы, за последние несколько десятков лет ряд западных стран выработал систему дестабилизации и нарушения суверенитета более слабых, беззащитных государств. На протяжении последних двадцати-тридцати лет она успешно применялась в Восточной Европе и на Ближнем Востоке. Ирак, Ливия и ряд других стран стали ее жертвами. Но в случае с Сирией, когда ее Президент Б.Асад вместе с Россией стал отстаивать суверенитет своего народа, многие увидели возможность обрушения этой злой и несправедливой системы. Верите ли Вы, что победа в Сирии станет принципиальным фактором в изменении устоявшейся системы на Ближнем Востоке? Если да, то в какую сторону она изменится?

С.В.Лавров: То, что достижение урегулирования в Сирии станет безусловно позитивным фактором не только для Ближнего Востока, но и для всех международных отношений, сомнений нет. По крайней мере, это остановит черед грубейших вторжений, которые произошли – в Ираке без всякого обсуждения в СБ ООН, в Ливии, где было нарушение того ограниченного мандата, который выдал Совет Безопасности ООН. Именно то, что Сирия сейчас пошла по другому пути благодаря в том числе и нашей помощи, злит наших западных партнеров. В стремлении сохранить и удержать доминирование, которым они наслаждались многие века, они идут на такие резкие движения и необдуманные поступки.

Кстати, они сами рассуждают о том, когда они снимут против нас санкции. Мы изначально сказали, что эта тема нас не касается. Вы их вводили, вы их и снимайте. Мы обсуждать какие-то условия снятия санкций не собираемся. Но они сами в разговорах с собой, с мировой общественностью, с прессой и СМИ начинают говорить, что Россия должна выполнить Минские договоренности, хотя в них десять раз упомянут киевский режим, а Россия – ни разу. Сейчас многие начинают понимать абсурдность этого условия, в частности, политики в Германии уже публично говорят об этом, но тем не менее в том духе, что хотят снять санкции, понимают, что с Россией надо взаимодействовать, без нее трудно решать многие проблемы, но пусть она сначала выполнит Минские договоренности. Потом вдруг стала появляться тема Сирии – если бы только Россия стала сотрудничать с нами по Украине, и еще бы по Сирии перестала поддерживать Б.Асада, тогда бы мы и сняли с нее санкции. Как по З.Фрейду, они выдают правду о том, что им не нравится все, что касается хоть какой-то позитивной роли России. К сожалению, такие люди есть, но к счастью, их становится все меньше и меньше. Но те, кто придерживается таких позиций, пока у власти надолго и останутся. Нужно работать с теми, кто такие позиции занимает.

Но в более широком плане, конечно, это будет сигналом о том, что нельзя больше диктовать в одностороннем порядке решения, не учитывая мнение ни страны, о которой идет речь, ни тех стран, которые также заинтересованы в том или ином вопросе. Это не переломит тенденцию. Общие тенденции, как я об этом говорил в самом начале, тяготеют к многополярному миру, но до этого будет переходная эпоха, если мы правильно оцениваем то, что видим сейчас в международных отношениях. Но в рамках этой эпохи пока еще мы остаемся на восхождении к пику сопротивления этой тенденции. Пик недалек. Все больше наших западных партнеров понимают, что нужно не то, что смириться с объективностью, а понять реальные тенденции современности, что свои национальные интересы тем же западным странам гораздо проще и эффективнее обеспечивать, идя в ногу с этой тенденцией, а не против течения.

Вопрос: Как известно, история развивается по спирали. Как Вы думаете, в истории Российского Государства и его дипломатии были схожие с современной ситуацией периоды?

С.В.Лавров: Идентичного никогда ничего не бывает, но история повторяется несколько раз. Периодов, когда нас сдерживали, очень много. Их можно даже не перечислять. Если Вы занимаетесь историей, Вы их все знаете. На нашей территории была смута, были захватчики. Никогда это не заканчивалось тем, что наш народ пропадал, смирялся. Всегда рано или поздно он находил в себе силы. В «горячей» войне, как это было в Великую Отечественную войну и в Отечественную войну 1812 года, это была решительная и резкая национально-освободительная борьба. В других ситуациях требовалось больше времени, может быть, другой вид мужества, больше связанный с терпением и созданием условий, чтобы ты возобладал. Я думаю, что и сейчас терпения нам не занимать. «Горячей» войны никто не хочет, мы не собираемся в ней участвовать, но видя то, что происходит вокруг, мы должны иметь вооружение, армию, флот, воздушно-космические силы, которые соответствуют современным реалиям.

Я читаю многие западные материалы. Они сейчас открыто об этом пишут аналитические заметки во всяких военных журналах, признают, что у нас суперсовременная армия и воздушный флот. Их больше всего поражает и то, что это и очень сильный военно-морской флот. Мы говорим это не для того, чтобы провоцировать кого-то на гонку вооружений или испытать на прочность. Просто ситуаций, когда слабовооруженная страна становится объектом поглощения не в юридическо-правовом плане, а в плане самостоятельности, достаточно много.

Повторю еще раз, периодов, когда нас пытались сдерживать разными способами, включая военные, немало. Но сдерживали и санкциями. Это же не первый раз, когда против нас в таком масштабе применяются санкции. Вспомните советское время, если Вы читали про ту историю. Тогда тоже санкций было немало. Самое главное, что помимо того, что у нас есть огромная богатейшая территория, армия, флот и военно-космические силы, у нас есть российский народ, который генетически впитал в себя нашу цивилизационную культуру, открытость ко всему миру при понимании, что мы будем готовы разговаривать и дружить с теми, кто хочет отвечать взаимностью на равноправной основе и кто не будет приходить «в наш монастырь со своим уставом». Я убежден, что эти качества очень хорошо знают все те, с кем общаются наши люди, когда бывают за границей и принимают гостей здесь. Очень рассчитываю, что Ваши коллеги из зарубежных государств, учась бок о бок с нашими гражданами, во всей полноте почувствуют эту великую черту российского народа.

Россия. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > mid.ru, 1 сентября 2017 > № 2292997 Сергей Лавров

Кибербунт, которого нет (пока)

Ждать ли новых волн хактивизма?

Жюльен Носетти - научный сотрудник Французского института международных отношений (IFRI) в Париже

Елена Черненко – кандидат исторических наук, руководитель отдела внешней политики газеты «Коммерсантъ», член Президиума Совета по внешней и оборонной политике, член рабочей группы ПИР-Центра по международной информационной безопасности и глобальному управлению интернетом.

Резюме Угасание первой волны хактивизма не означает, что не будет второй и третьей. При наличии общей цели объединить людей в следующий раз будет даже проще, поскольку они уже знают, каких результатов можно добиться сообща.

В последние месяцы и дня не проходит, чтобы СМИ не сообщили о новых – все более масштабных и изощренных – хакерских атаках. Это наводит на мысль, что речь идет о глобальном бунте пользователей сети против властей. Однако дело обстоит с точностью до наоборот. На протяжении многих лет казалось, что государства в мультистейкхолдерной (термин режет слух, но при переводе теряются нюансы) модели управления интернетом действуют лишь на вторых ролях, а тон задают бизнес и гражданское общество. Но сегодня уже нет сомнений, что именно государства выходят на первый план. Они научились по максимуму использовать возможности киберпространства для своих целей – внутренне- и внешнеполитических, разведывательных, военных. А теперь договариваются друг с другом о введении правил поведения в сети – при минимальном вовлечении бизнеса и граждан.

С учетом все более активного наступления государств на права и свободы пользователей, будь то посредством цензурных ограничений или слежки, можно было бы предположить, что глобальный хакерский бунт неизбежен. Тем более если принимать во внимание растущее в «офлайне» недовольство устоявшимися политическими силами и институтами, что в последнее время особенно ярко проявляется в США, странах ЕС и на постсоветском пространстве.

Но наблюдаемая сегодня «кибервакханалия» – еще не политически мотивированный бунт. По большей части это результат работы обычных кибермошенников и кибервандалов, операций спецслужб и разборок внутри IT-индустрии.

В этом плане весьма показательна история с атрибуцией крупнейшей за 2016 г. DDoS-атаки (Distributed denial of service, «Распределенная атака типа отказ в обслуживании»), когда в результате диверсии в отношении крупного американского провайдера доменных имен Dyn «полегло» более 80 популярных новостных порталов, социальных сетей, стриминговых сервисов, включая сайты The New York Times, CNN, Amazon, Twitter, Reddit, PayPal, Airbnb, Pinterest, Netflix и Soundcloud.

Атака была произведена в три волны при помощи ботнета, включавшего более 100 тыс. зараженных вирусом устройств. Причем инфицированы были не только и не столько компьютеры, сколько устройства из «интернета вещей» – телевизионные приставки, камеры, принтеры и даже видеоняни. 4% скомпрометированных аппаратов находились в России. Некоторые специалисты утверждают, что все вместе эти зараженные устройства передавали данные на серверы Dyn со скоростью 1,2 Тбит/с, невиданный доселе показатель для подобного рода диверсии. Ущерб от атаки оценивается в 110 млн долларов.

Представители скандально известного сайта WikiLeaks, специализирующегося на обнародовании секретных документов, объявили, что атака на Dyn – месть их сторонников. Симпатизанты WikiLeaks якобы ответили на то, что создателю портала Джулиану Ассанжу, с 2012 г. скрывающемуся в посольстве Эквадора в Лондоне, отключили интернет. Однако эксперты в области кибербезопасности сомневаются, что за атакой стояли политически мотивированные хакеры – хактивисты, тем более что WikiLeaks никаких доказательств своей версии не представили.

Исследователи полагают, что речь может идти либо о кибервандалах, либо о коллегах Dyn. В пользу первой версии говорит тот факт, что исходный код вредоносной программы Mirai, использованной для создания ботнета, активно обсуждался на форумах хакеров-любителей, кроме того, созданная при помощи Mirai инфраструктура ранее использовалась для атаки на популярный портал видеоигр. В пользу второй версии свидетельствует, что на Dyn как раз незадолго до атаки ополчилось несколько компаний из сферы IT, поскольку аналитики провайдера выпустили доклад, где утверждалось, что некоторые фирмы, продающие антивирусные программы, сотрудничают с хакерами, создающими искусственные угрозы.

Не имеет отношения к политически мотивированным бунтам и недавняя беспрецедентная кибератака вируса-вымогателя WannaCry, жертвами которой стали не менее 200 тыс. физических и юридических лиц в 150 государствах. По мнению большинства экспертов, вирус запустили северокорейские хакеры из группы Lazarus. Среди прочего эта структура предположительно ответственна за кражу 81 млн долларов из Центробанка Бангладеш в феврале 2016 г. и кибератаку на кинокомпанию Sony Pictures Entertainment двумя годами ранее.

Между тем все технические условия для глобального хакерского бунта есть. Есть и политическая мотивация.

Источники недовольства

Целое поколение активистов, по сути простых граждан, стремится использовать интернет как цель и средство поступательной «демократизации». Действуют они достаточно сумбурно, но непоколебимо, создавая и преумножая различные дискуссионные площадки. Это необратимый процесс, который ставит под сомнение существующие институты. Если исходить из слов Ханны Арендт о необходимости «действовать сообща», нельзя не признать, что цифровые технологии создают неограниченные возможности. Рост популярности слова empowerment, которое достаточно сложно поддается переводу, но, по сути, означает расширение прав и возможностей людей, отражает появление у отдельных людей и групп возможности, а также их готовность реагировать на политическую и экономическую действительность. Это касается общества в целом и угрожает всем символическим крепостям, включая такие неприкосновенные области, как внешняя политика, оборона и безопасность.

В западном обществе развивается двоякий процесс. С одной стороны, растет недовольство населения политической системой, с которой люди перестают себя идентифицировать, а с другой – политические институты уже не способны адекватно реагировать на этот вызов. На фоне многоликого кризиса «нашей» системы интернет стал орудием, площадкой и средством для выражения индивидуальных и коллективных чаяний, создавая новые возможности для восстановления доверия между гражданами и властями и для эффективного функционирования институтов.

Использование цифровых инструментов как следствие разочарования в политике? Охвативший западные демократии глубокий кризис по своей сути многогранен. Это и кризис участия, проявляющийся в росте абсентеизма и распространении экстремальных проявлений электорального поведения, и кризис представительства, который заключается в охватившем многих чувстве, что власть узурпирована кастой политиков, которые перестали понимать сограждан. Имеет место и кризис легитимности власти, а также кризис институтов, которые кажутся слишком громоздкими и непонятными. Наконец, налицо кризис «эффективности», из-за которого политика перестала восприниматься как средство обеспечения поступательного развития (как личностного, так и коллективного).

Демократический ресурс? Социальные сети заняли доминирующее положение в общении людей и в их отношениях с властями. Twitter, Facebook, ВКонтакте и их многочисленные приложения дают возможность всем получать и распространять информацию в режиме реального времени. С утверждением в этой роли социальных сетей произошел окончательный разрыв между печатным и написанным от руки словом, показавший, что виртуальная близость больше не подразумевает близости пространственной. Интернет обеспечивает наглядность, дает возможность наблюдать, осуждать и преследовать, превращаясь в «пространство» меняющегося баланса сил между отдельными субъектами, группами, властями и компаниями. Интернет играет все большую роль в процессе выборов. Так, использование обычными людьми и журналистами хештегов может иметь решающее значение для мобилизации оппозиции по проблеме безработицы или коррупции.

Действительно, на фоне кризиса и его разрушительных последствий именно социальные сети способствовали появлению таких протестных проявлений, как антикапиталистическое движение Indignados («Возмущенные») в Испании (май 2011 г.) или движение Occupy Wall Street («Захвати Уолл-стрит») в Нью-Йорке (сентябрь 2011 г.). Такие движения характеризуются преобладанием горизонтальных связей, сетевой структурой, неинституциональным и ненасильственным характером, что отличает их от политических партий и профсоюзов. Неизбежно возникают новые способы использования цифровых технологий в целях протеста, и властям по всему миру приходится к этому приспосабливаться. Так, социальные сети используются для координации протестных действий, организации флешмобов или в целях «массовых самокоммуникаций», как писал видный испанский социолог Мануэль Кастельс. Речь идет о возможности отдельного человека обратиться к глобальной аудитории, например, разместив видео на YouTube или отправив электронные письма широкому кругу адресатов. Пример устроенной гонконгскими студентами зимой 2014 г. «революции зонтиков» показал возможность массового и творческого использования цифровых технологий в политических целях. Сетевые технологии также не позволяют замалчивать акты насилия. В 2015 г. жестокие действия полиции в американском Балтиморе были засняты на мобильные телефоны и мгновенно оказались в социальных сетях. Такие репортеры/активисты формируют собственный нарратив о протесте, создавая побуждающие к действиям хештеги, например, #Ferguson или #ICantBreathe («Не могу дышать»), которые распространяются по всему миру. Некоторые такие хештеги, например, #BlackLiveMatters (лозунг «Жизнь черных имеет значение»), даже попали на обложку журнала Time.

Нельзя сказать, что выступающим против установившихся порядков людям совершенно чужды соображения идеологического характера. В основе присущих интернету либертарианских общих ценностей лежит требование обеспечения «прозрачности». Крупнейшие цифровые компании также возвели прозрачность в разряд своих основных принципов, хотя ее достижение подчас остается невозможным. Не они ли положили в основу своих отношений с пользователями принцип «взаимной прозрачности»? Неудивительно, что в основе создания физической и программной инфраструктуры интернета лежала популярная в те времена либеральная идея «свободного обмена информацией». Пожалуй, наиболее важным элементом дискурса Соединенных Штатов стало увязывание свободного обмена информацией и открытости интернета с необходимостью защиты и поощрения всеобщих прав человека на свободу слова и самовыражение. Представители администрации как Буша, так и Обамы постоянно подчеркивали взаимосвязанность идеи свободного обмена информацией со свободой выражения мнений и правами человека. Этим объясняется укоренившееся в некоторых странах мнение, что официальный дискурс Соединенных Штатов по вопросу о свободном интернете не может не влиять на общественное мнение и отдельных граждан во всем мире, хотя обнародованная Эдвардом Сноуденом и WikiLeaks информация основательно подорвала моральный авторитет США как гаранта свободы интернета.

Новая угроза

Методы деятельности могут быть разными, в зависимости от того, желает ли человек или организация оставаться в рамках закона или считает необходимым выйти за его пределы. Например, сложно сравнивать действия WikiLeaks, Anonymous и Telecomix. В этой связи необходимо понять политическую мотивацию, стоящую за деятельностью различных групп или проектов.

В настоящее время проект WikiLeaks завязан на Джулиане Ассанже, который уже семь лет не может покинуть посольство Эквадора в Лондоне, а также на Челси Мэннинг (ранее известной под именем Брэдли Мэннинг), которая была приговорена к 35 годам лишения свободы в августе 2013 г. за организацию утечки секретных документов (вышла на свободу в мае 2017 г. после решения Барака Обамы накануне ухода с поста президента существенно смягчить наказание). WikiLeaks без зазрения совести отвергает принцип «государственного интереса», выступая в качестве контрвласти. События 2010 г. ознаменовались целым рядом «нестыковок»: между притязаниями привилегированной элиты на конфиденциальность и требованием прозрачности со стороны масс, между монополией на процесс принятия политических решений и желанием построить более открытое демократическое общество, а также между скрытной правящей кастой и молодым поколением, для которого Facebook задал новую матрицу восприятия окружающей реальности.

Примечательно, что сам факт публикации на сайте WikiLeaks секретных документов о военных операциях США в Ираке и Афганистане, а также переписки американских дипломатов в итоге не привел к существенным изменениям в мировой политике. Между тем, когда WikiLeaks только приступил к обнародованию оказавшихся в его распоряжении бумаг, многим казалось, что сдвиги будут титаническими. Самая яркая формулировка тех дней принадлежит бывшему главе МИД Италии Франко Фраттини: «Публикации WikiLeaks станут 11 сентября для мировой дипломатии». Да и сам Ассанж утверждал, что разоблачения «взорвут мир». Однако в итоге ни одна страна не разорвала отношения с другой, и ни одно правительство не ушло в отставку. С тех пор было еще несколько масштабных утечек секретных данных (и они продолжаются), но на мировую политику и они повлияли в куда меньшей степени, чем можно было бы ожидать. Так, например, канцлер ФРГ Ангела Меркель не перестала ездить в Соединенные Штаты, узнав, что американские спецслужбы на протяжении долгого времени прослушивали ее мобильный телефон. А высокопоставленные представители стран «Группы 20» не отказались от проведения саммитов, хотя порой хозяева используют подобные мероприятия для того, чтобы получить доступ к компьютерам и гаджетам членов делегаций (как делали британцы в 2009 г.). В целом же можно сказать, что государства уже выработали устойчивость к подобного рода утечкам.

Однако у разоблачений все же был неоспоримый эффект: они еще больше усилили недоверие граждан к политическим лидерам и институтам. Недовольство сложившейся ситуацией и желание хотя бы защитить свое право «знать» – раз уж на мировую политику или практики спецслужб повлиять невозможно – привели самых продвинутых из них в ряды хактивистов.

Группа Anonymous – самое известное из хактивистских движений – представляет собой широкий спектр сообществ интернет-пользователей, выступающих в роли защитников права свободно выражать свое мнение в интернете и за его пределами. Но на современном этапе эта «галактика», похоже, уделяет больше внимания выявлению уязвимостей в компьютерных системах организаций, нежели преследованию политических целей. Хотя именно Anonymous пока по сути можно назвать единственным реальным примером глобального кибербунта. WikiLeaks и Anonymous поддержали Эдварда Сноудена, нашедшего временное убежище в России в июле 2013 года. В Россию он приехал в сопровождении юридического консультанта WikiLeaks Сары Харрисон. Крупнейшие международные газеты опубликовали предоставленную Сноуденом информацию. Действия Telecomix освещались СМИ гораздо меньше. Эта организация пыталась восстанавливать возможность пользоваться социальными сетями и средствами связи в странах, где такие ресурсы были отключены властями для противодействия протестным выступлениям, например, в Тунисе, Египте и Сирии.

Интернет-культура зародилась во второй половине 1960-х годов. С самого начала в ее основе лежали два, казалось бы, совершенно разных источника, которые, однако, тесно переплетаются, учитывая специфику организации исследовательской деятельности в США. Первый представляет собой оборонный исследовательский проект по созданию компьютерной сети Arpanet, а второй – культуру протеста, в частности, против военных действий Соединенных Штатов во Вьетнаме. Интернет-культура напоминает контркультуру, основанную на принципах обмена и взаимодействия. Она очень разнообразна. Ее проводниками являются истинные либералы (в том смысле, который в этот термин вкладывают в США), либертарианцы, радикальные анти-капиталисты, анархисты, компьютерные фанатики или, попросту говоря, интернет-пользователи, поставившие целью отстаивать свободу слова, общения и организации.

В этом отношении можно было бы провести историческую параллель между делом Сноудена и делом о «Документах Пентагона» (Pentagon Papers). Именно анализ ситуации с публикацией «Документов Пентагона» навел Ханну Арендт на мысль о «процессах, в которых сочетаются решения властей» и механизмы, с помощью которых ответственные за принятие решений вводят людей в «заблуждение». В 1971 г. аналитик корпорации RAND Даниэль Эллсберг передал 7 тыс. страниц секретной информации о действиях во Вьетнаме газете The New York Times. Естественно, впоследствии он поддержал Джулиана Ассанжа и Челси Мэннинг. В опубликованной в 2013 г. статье Даниэль Эллсберг заявил, что возможности американских разведывательных служб по вторжению в частную жизнь «значительно расширились по сравнению с доцифровой эпохой». По его мнению, Сноуден раскрыл информацию о нарушении основополагающих личных и общественных свобод «с риском для своей жизни», что должно послужить примером для тех, «кто обладает подобной информацией и испытывает такое же чувство долга и патриотизма для проявления гражданского мужества». В конце сентября 2013 г. Конгресс США дал старт реформе Агентства национальной безопасности с целью ограничить программы наблюдения, не подрывая их «эффективности».

Разведывательным службам как в авторитарных, так и в демократических странах следует опасаться возникновения «цифровой волны». С 11 сентября 2001 г. мировое общественное мнение постоянно убеждали, что основной угрозой является международный терроризм в лице «Аль-Каиды». Дело Сноудена привело к смене парадигмы, однако проблема не стала предметом обсуждения среди широких слоев населения.

Первая волна

Пока только одну такую волну можно назвать настоящим глобальным хакерским бунтом. Речь о движении Anonymous периода 2010–2011 годов. Тогда тысячи хакеров, да и обычных пользователей со всего мира, объединили свои усилия, чтобы отомстить властям Соединенных Штатов и ряда других стран за давление на WikiLeaks. Джулиан Ассанж многими воспринимался как главный борец за свободу слова, а его детище – как символ новой эпохи, при которой государства не смогут утаивать информацию от граждан.

Возмущенные утечкой в сеть сотен тысяч секретных документов, американские власти пытались заставить компании отказаться от сотрудничества с WikiLeaks. Под давлением Вашингтона контракты с порталом разорвали несколько крупных платежных систем и хостинговых сервисов. Ассанжу стало куда сложнее принимать пожертвования и поддерживать доступность портала.

За WikiLeaks вступилось хактивистское движение Anonymous. К рубежу 2010–2011 гг. оно уже существовало несколько лет, но было известно лишь в узких кругах – в основном за счет нескольких успешных взломов электронных ресурсов Сайентологической церкви, а также активными действиями в поддержку торрент-трекера Pirate Bay («Пиратская бухта»). Объявив о начале Operation Payback («Операция Возмездие»), анонимусы стали собирать под своими знаменами тысячи неравнодушных пользователей со всего мира. Их девизом стали слова Джона-Перри Барлоу, одного из создателей правозащитной организации Electronic Frontier Foundation («Фонд электронных рубежей»): «Первая серьезная информационная война началась. Поле битвы – WikiLeaks. Солдаты – это вы».

Принять участие в наступлении на недружественные WikiLeaks сайты мог каждый желающий: пошаговые инструкции по тому, как осуществить DDoS-атаку при помощи простой программы (Low Orbit Ion Cannon или LOIC, «Низкоорбитальная ионовая пушка»), распространялись в тематических чатах и в сети микроблогов Twitter. В итоге к атакам на сайты Mastercard, Visa, PayPal и Amazon присоединились пользователи со всех континентов. Абсолютное большинство из них никогда раньше хакерством не занимались.

Массовость обеспечила успех кампании – несколько правительственных и коммерческих ресурсов удалось на время вывести из строя. В 2012 г. американский журнал Time включил Anonymous в список ста наиболее влиятельных людей года.

Многие эксперты тогда сочли, что хактивизм будет только набирать обороты и что впредь политически мотивированные пользователи будут подобным образом реагировать на любую несправедливость. Однако вскоре эта волна стихла и в таком масштабе больше не повторялась.

Причин тому, что за первым кибербунтом не последовали другие, несколько.

Во-первых, у движения Anonymous не было лидера или хотя бы ядра, которое взяло бы на себя координацию совместных действий и мотивировало участников на продолжение борьбы. В прессе от имени движения мог выступить любой из его членов. В чатах, где обсуждались цели и время атак, также все происходило достаточно хаотично, а после первых успешных диверсий начались ожесточенные споры относительно дальнейших мишеней. В то время как большинство «анонимов» с Запада продолжали дисциплинированно атаковать сайты отказавшихся от сотрудничества с WikiLeaks платежных систем, среди русскоязычных хактивистов начали раздаваться призывы «ударить по Пентагону».

Во-вторых, многие из тех, кто изначально симпатизировал Ассанжу, вскоре разочаровались в нем. Одних отпугнули предъявленные ему обвинения в сексуальных домогательствах. Других смутило, что WikiLeaks начали один за другим покидать ключевые сотрудники, обвинившие Ассанжа в нецелевом расходовании многомиллионных пожертвований. Третьи не согласились с решением Ассанжа выкладывать в сеть секретные документы «без купюр», то есть со всеми именами и адресами, несмотря на то что это создавало угрозу жизни для некоторых из упомянутых лиц (например, информаторов американских войск в Афганистане).

В-третьих, как только Anonymous начали активно рекрутировать сторонников в Facebook и Twitter, их аккаунты были заморожены, а несколько их сайтов (например, Anonops.net) сами подверглись атаке и надолго «легли на дно». Лишенные площадки для общения «анонимы» долго не могли собраться с силами. Среда, благодаря которой хактивисты появились на свет, оказалась их ахиллесовой пятой.

Ну и наконец, угасанию бунта явно способствовало преследование членов движения правоохранительными органами США. После нескольких громких арестов и показательных судебных процессов число желающих поучаствовать в атаках заметно поубавилось. Примечательно, что действия хактивистов осудил и их кумир Джон-Перри Барлоу, назвавший DDoS-атаки «ядовитым газом киберпространства».

Anonymous осуществили еще несколько «операций», уже не связанных с WikiLeaks, однако ни одна из них не была столь успешной, как «Возмездие». Сегодня под брендом Anonymous действует несколько разрозненных хакерских группировок, однако они все больше занимаются взломами «just for the lulz» – ради развлечения.

До того как движение сошло на нет, наиболее активные его члены обсуждали возможность совместных действий иного плана, чем DDoS-атаки. Например, предполагалось, что опытные хакеры станут менять внешний вид сайтов при помощи defacement-атак («искажение»), оставляя на них призывы к протестам и другую подобную информацию, а хактивисты-любители будут помогать «раскручивать» эти акции в социальных сетях, через мессенджеры и т.п. Или же что обладающие хакерскими навыками активисты примутся взламывать почтовые серверы официальных лиц и государственных структур, скачивать переписку, а рядовые члены будут изучать ее на предмет компромата и помогать распространять его. Несколько таких диверсий Anonymous даже смогли осуществить – в частности, взломали почтовый сервер частной американской разведывательно-аналитической компании Stratfor и «слили» переписку (200 гигабайт информации) WikiLeaks. Таким же образом в распоряжении WikiLeaks появилась переписка людей из окружения сирийского президента Башара Асада.

Впрочем, в случае со взломом почтового сервера Национального комитета Демократической партии США и людей из окружения экс-кандидата в президенты Хиллари Клинтон Джулиан Ассанж дал понять, что это дело рук не хактивистов и не российских спецслужб (как то утверждают американские власти): информацию якобы предоставил инсайдер.

Угасание первой волны хактивизма не означает, что не будет второй и третьей. Судьба этого общественного феномена во многом зависит от того, найдется ли такой же мощный объединяющий фактор, каким в свое время было желание поддержать WikiLeaks и тем самым отстоять право на доступ к информации. Можно предположить, что при наличии общей цели объединить людей в следующий раз будет даже проще, поскольку они уже знают, каких результатов можно добиться сообща. И не факт, что бунтовщики ограничатся одними лишь DDoS-атаками.

Данный материал вышел в июле 2017 г. в серии записок Валдайского клуба, публикуемых в рамках научной деятельности МДК «Валдай». С другими записками можно ознакомиться http://valdaiclub.com/publications/valdai-papers/

Весь мир > Армия, полиция. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 30 августа 2017 > № 2300068 Жюльен Носетти, Елена Черненко

«Те, кто приехали или родились в Москве, очень редко отсюда уезжают»

Сергей Собянин — о реновации, новых налогах и городе будущего

Анна Семенова, Александр Орлов

Мэр Москвы Сергей Собянин поговорил с «Газетой.Ru» о том, нужно ли объединять город с областью, будут ли вводиться новые налоги, какой должна быть экономика будущего, как «Моя улица» повлияла на туристический поток в столицу, как поступят со старыми деревьями при программе реновации, а также о том, что произойдет с Яузой в следующем году.

Горячую воду в новых домах отключать не будут

— Сергей Семенович, когда вы заняли пост мэра Москвы, город находился в непростом положении. Это касалось и транспортной сферы, и заброшенных промзон, и не всегда обоснованно заключенных инвестиционных контрактов, и многого другого. Какими были ваши первые шаги по решению этих проблем?

— Для начала надо было понять, что именно это за проблемы, и, соответственно, поставить задачи, которыми надо заниматься. У меня было такое ощущение, что все были довольны текущим положением, никто активно не возмущался, будто людей устраивали ларьки, устраивала грязь, устраивали рекламные растяжки.

Первый период был посвящен тому, чтобы осмыслить все эти проблемы и объяснить исполнителям новую идеологию. Что, допустим, инвесторы и девелоперы очень важны, но их интересы должны быть сбалансированы с интересами города и горожан, и что, в конце концов, инвесторы — это не самоцель. А цель — чтобы город был комфортным.

После этого были созданы долгосрочные программы по каждому блоку. Кроме того, потребовалось подобрать людей, готовых идти на баррикады, потому что любое изменение — это настоящая битва. Хотя мы старались, конечно, с теми же инвесторами, закрывая одни проекты, давать возможность развернуть другие, в том числе по промзонам, то есть находить какой-то компромисс.

— Сейчас вопрос номер один в Москве — программа реновации. Что будет сделано, чтобы эта программа не просто переселяла людей, но и вносила какие-то новые смыслы в те места, где они будут жить, не превращала эти микрорайоны в гетто?

— Гетто появится в районах с ветхим жильем, если ничего не делать. Сейчас эти пятиэтажки в предаварийном состоянии, и через 15–20 лет они станут аварийными, тогда районы превратятся в депрессивные и опасные для проживания и для окружающих места. В плохих домах соответственный контингент появляется очень быстро.

Помимо самих домов, конечно, будем работать над проектами планировок, чтобы они были современными и комфортными, чтобы было больше общественных пространств, озеленения, парковок, чтобы сложилась удобная транспортная ситуация, транспортная схема, достаточный объем соцкультбыта, если необходимо — реконструкция или достройка существующих объектов, строительство новых объектов.

Еще один способ исключить риск появления гетто в новых районах — грамотное обращение с пространствами на первых этажах. Сегодняшний бизнес в пятиэтажках на первых этажах выглядит достаточно странно, потому что люди лазают через балконы, по сути дела, либо заходят через подъезд. Мы хотим, чтобы в большинстве новых домов первые этажи были отданы под торговлю в шаговой доступности, услуги, социальную активность и так далее. Входы при этом будут отдельные. Это дополнительные рабочие места. И вообще будем планировать развитие окружающей территории так, чтобы создать больше рабочих мест шаговой доступности.

Кроме этого, есть большие общественные пространства вокруг этих кварталов, которые не всегда находятся в хорошем состоянии, брошенные пустыри или плохо ухоженные особо охраняемые природные территории. У города есть возможность расширять границы территорий реновации, но не с точки зрения застройки, а с точки зрения создания комфортного общественного пространства, благоустройства, создания детских площадок, беговых дорожек, спортивных площадок. И обязательно будем учитывать те дома, которые не подвергаются реновации, но находятся в этом квартале. Планировать все так, чтобы и вокруг этих домов тоже создавалось комфортное пространство.

— Воду горячую будут отключать в новых домах?

— В новых домах горячую воду на летнюю профилактику отключать не будут. Но новые дома когда-нибудь станут старыми, и потребность в отключении горячей воды, хотя бы ненадолго, появится.

— А парковаться где люди будут?

— Что касается парковок, то предусмотрены разные виды: подземная под домом, во дворе, точнее, по сути, под ним — полуподземная, еще один вариант — отдельно стоящая многоуровневая парковка, и еще плоскостная. Машино-места в капитальных парковках будут платными, поскольку это, по сути, гараж. Плоскостные, конечно же, будут бесплатными.

— Многие жители пятиэтажек, проголосовавшие против включения их в программу, волнуются из-за судьбы старых хороших деревьев, которые все равно могут пострадать от проезда техники. Есть ли регламент, что будет с деревом, если оно окажется на пути у бульдозера: его спилят или техника обязана будет его объезжать?

— Деревья, которые сегодня растут на этих территориях, должны быть максимально сохранены, насколько это технологически возможно. Мы вообще планируем, что деревьев в новых районах должно стать больше, чем было до реновации.

— В программе, разумеется, будут задействованы разные рабочие. В каком объеме и откуда их будут привозить? Это граждане РФ, иностранцы, москвичи? Где они будут жить?

— Сам объем строительства в пике будет составлять около 3 млн кв. м. Сегодня Москва строит от 8 до 10 млн «квадратов», поэтому произойдет некое перераспределение строительных мощностей и дополнительного объема, но новых больших отрядов строителей здесь не появится.

Мощностей в Москве и Подмосковье достаточно, чтобы эти объемы переварить.

— Еще одна популярная тема для возмущения горожан — программа «Моя улица». Особенно ее не любят автомобилисты…

— Автомобилисты ругаются на пробки, но они правы, только когда идет реконструкция. Да, это действительно ухудшает транспортную ситуацию, я с этим согласен, но это временное явление. После того, когда улица реконструирована, у нас ни на одной улице движение не ухудшилось. Более того, улучшается движение общественного транспорта, часть людей отказывается от своего транспорта и пересаживается на такси, на каршеринг, отчасти на велосипеды. То есть эффект виден.

Автомобилистам жаловаться на то, что мы их каким-то образом ущемляем, мне кажется, по меньшей мере несправедливо. Такого количества дорог, развязок, которое мы строим, никогда не было в истории Москвы. Просто все быстро забывается.

— А как себя малый бизнес чувствует на этих отремонтированных улицах?

— Прекрасно чувствует. Когда реконструкция идет, конечно, это проблема для малого бизнеса, но это несколько месяцев, затем объем торговли увеличивается. Капитализация домов на месте реконструкции вырастает в среднем от 10 до 25%.

Когда мы первые улицы начали реконструировать, Столешников переулок, Кузнецкий Мост, были коллективные жалобы, на меня жаловались президенту, председателю Совета Федерации, председателю Государственной думы, шли жалобы за подписью бизнесменов, которые потеряли какие-то свои доходы. Сегодня их бизнес там процветает, никаких проблем нет. Другой вопрос, что часть этих точек сменила свои адреса: там появился бизнес, более рассчитанный на тот поток людей, который сегодня по этим улицам проходит.

— Помимо транспортных эффектов, какие еще можно наблюдать? Например, есть ли туристический?

— Посмотрите, людей на улицах стало в разы больше. Причем не только летом.

1–2 января мне начальник полиции звонит, говорит: «Слушайте, Сергей Семенович, надо перекрывать Тверскую, мы не знаем, что делать». — «Что такое случилось?» Приезжаю сам, смотрю: люди просто колоннами идут, они не вмещаются в переходы. Это зима, холод!

Количество людей, которые гуляют по улицам, где мы провели реконструкцию, просто в разы увеличивается. Люди гуляют, отдыхают, любуются городом, сидят в кафешках.

Поток туристов с каждым годом в Москве растет — и он не спадает летом на время «Моей улицы». По официальной статистике, он вырос на 40%, но я думаю, что на самом деле больше. Скажем, 8 млн человек живут в Московской области, но приезжают в Москву просто погулять или сходить в ресторан. Это сложно назвать туризмом, но, по сути, это он и есть.

— Как город планирует развивать туристическую сферу дальше?

— Событийный туризм — это самое лучшее, что можно придумать. Например, «Путешествие в Рождество» принесло экономике города около 70 млрд рублей. Люди начинают специально планировать свой приезд, ориентируясь на расписание наших уличных фестивалей, приезжают едва ли не со всей страны на День города.

Каждый десятый россиянин получает пенсию с московской зарплаты

— Валовой региональный продукт Москвы больше всех в стране. Москва не только юридически, но и по сути превратилась в отдельный регион, хотя это не очень удобно с точки зрения развития агломерации, включающей и область. Как вы относитесь к идее объединения Москвы и Подмосковья именно с экономической точки зрения?

— Я считаю, что никаких особых предпосылок для такого рода административных объединений нет, слишком огромные субъекты, около 20 миллионов человек. Я вижу на примере Новой Москвы, это требует колоссального количества времени, инвестиций, чтобы поднимать даже этот небольшой сегмент, что уж говорить обо всем регионе.

Для того чтобы агломерации эффективно развивались, не обязательно менять административную структуру, с точки зрения экономики ничего плохого нет, что агломерация разрезана на два субъекта. Главное — транспортные потоки и транспортная доступность, а для этого нужна координация. Мне кажется, за последние годы все-таки произошел прорыв: последовательно реализуется концепция развития Московского транспортного узла, целый ряд крупнейших магистралей, которыми раньше вообще никто не занимался, реконструированы. Началась массовая реконструкция магистральных путей пригородного сообщения.

— На ваш взгляд, для других городов России сценарий объединения с областью целесообразен?

— Мы являемся и городом, и субъектом Российской Федерации, и в этом есть некая проблема, что у нас ограниченная территория вокруг нас. В других российских агломерациях, за исключением Санкт-Петербурга и Севастополя, вообще такой проблемы нет, города находятся внутри субъектов РФ. Такая же ситуация с большинством городов на Западе: например, Париж находится в префектуре Иль-де-Франс, Нью-Йорк находится в штате Нью-Йорк.

Я считаю, что все мы — и региональные руководители, и правительство Российской Федерации — должны уделять пристальное внимание развитию агломераций, потому что они сегодня являются двигателями, локомотивами экономики страны, чем дальше, тем больше.

У агломерации всегда выше производительность труда, всегда выше эффективность. Не надо забывать, что у нас огромное количество людей находится в небольших моногородах, где, к сожалению, нет работы. В сельской местности производительность труда кратно выросла, и многое из того, что раньше люди делали вручную, теперь делается современными механизмами. Поэтому, конечно, надо заниматься крупными городами. Я не хочу ни к кому лезть в советчики, но это мое внутреннее убеждение.

— Как Москва в качестве заказчика влияет на индустриальный рынок страны?

— К примеру, создает 3,5 млн рабочих мест по всей стране, потребляет продукцию на 2,3 трлн рублей. С другой стороны, это не означает, что мы только потребляем. В Москве сосредоточено 18% обрабатывающей промышленности страны, притом что у нас всего 7% населения страны находится. На столицу приходится 20% высокотехнологичного экспорта.

Конечно, сама агломерация внутри себя является еще и драйвером развития для того населения, которое здесь живет. Это и услуги, и торговля, и финансы, и креативный класс, который развивается в Москве такими темпами, которых нет ни в одном городе мира. Мы, может быть, отстаем по количественным показателям от развитых европейских городов, но по динамике точно их догоняем.

— Логично, что в такой ситуации более 70% статей доходов городского бюджета — это корпоративный налог и налог на доход физических лиц. Планируется ли как-то менять структуру бюджета?

— Нет, мы не собираемся увеличивать налоги. Изменение такого рода структуры означало бы увеличение налогового бремени по другим видам налогов.

30% иных видов налогов — это немало. Тем более что динамика очень хорошая: доходы от патентов на трудовую деятельность мигрантов выросли в десятки раз, доходы от патентов предпринимателей тоже в разы увеличились, неналоговые доходы — на 175%. Да и что плохого в том, что у нас основные виды — это налог на прибыль и подоходный налог? Когда налог на прибыль мы получали от нефтяных компаний, тогда это было не очень хорошо в силу его нестабильности. К тому же нам часто задавали вопрос, при чем тут мы, если нефть и газ добываются вообще не в Москве. В прошлом доходы от нефтегаза составляли 16–18% бюджета города, сегодня — 3%.

Основные налоги мы получаем от того продукта, который производим здесь, и тех услуг, которые производятся здесь. Я уж не говорю про подоходный налог. Это заработная плата людей, которые здесь работают.

— Но люди при этом могут жить вовсе не в Москве. Есть распространенное мнение, что налоги надо платить не по месту работы, а по месту жительства.

— Если отобрать подоходный налог работающих здесь и перераспределить их по месту жительства, то это будет означать, что город никак не будет заинтересован в создании рабочих мест. Если вы хотите, чтобы люди работали на вашей территории и не ехали в Москву, так создавайте там рабочие места. Москва за последние годы построила 52,3 млн кв. м недвижимости, из них жилья меньше половины, остальное — рабочие места. А кто-то выбрал строить только жилье.

— Но все равно же люди будут стремиться работать в Москве.

— Неправда. Вопрос в том, какие это рабочие места. Например, тяжелая промышленность из Москвы постепенно перекочевывает в Московскую область, оттуда дальше во Владимирскую область. Происходит нормальное перераспределение исходя из экономики стоимости ресурсов, земли и рабочей силы. Раньше крупные промышленные предприятия искусственно загоняли в Москву, но сейчас предприятия не станут работать в Москве, если это им невыгодно.

При этом есть своя специфика у московской экономики. Если инвестиции делает крупный гостиничный бизнес, то запрет на его работу в Москве вовсе не означает, что он поедет строить отель в какой-то другой город: он просто не будет строить гостиницу нигде, уйдет из страны. Поэтому попытки административным образом что-то переделывать приведут к тому, что инвестиции уйдут из Москвы, но не придут в другие места. Мы боремся как раз за такие инвестиции, а не отбираем возможные инвестиции из Владимира.

Я считаю, что сегодняшняя налоговая база вполне адекватна и соответствует ВРП, который есть в Москве. Если ВРП Москвы составляет 22–23%, то, соответственно, и объем налогов такой, и никто ни у кого ничего не забирает. Наоборот, регионы получают сейчас порядка 1,5 трлн финансовой помощи, а Москва перечисляет в федеральный бюджет более 1 трлн рублей налогов. Если нас не трогать и дать нам развиваться, то через несколько лет только одни поступления из Москвы перекроют все федеральные трансферты регионам. Мы находимся в равных налоговых и бюджетных условиях с другими субъектами, но при этом мы быстрее развиваемся, у нас больше отдача. Отбирать у Москвы, к примеру, часть налогов — значит, замедлить рост Москвы, рост городской экономики, следовательно, и уменьшить поступления в федеральный бюджет, тогда сократятся возможности перераспределения другим субъектам. Мы убьем экономику Москвы и ничего не получим для экономики страны.

Если уж совсем прямо поставить вопрос, кто кого кормит, кто у кого забирает. Каждый десятый россиянин получает пенсию за счет отчислений от зарплаты москвичей. Каждый десятый россиянин получает медицинскую помощь за счет труда москвичей, за счет их отчислений в Пенсионный фонд и Фонд медицинского страхования. Эти отчисления производятся непосредственно от заработной платы москвичей, а не наоборот.

— Как, по вашему мнению, должна выглядеть экономика будущего через 10–15 лет?

— Я бы не стал четко говорить, что приоритетом должно стать что-то одно. Мне кажется, город должен создавать комфортные условия для ведения любого бизнеса, за исключением экологически вредного. Бизнес сам определит, чем ему заниматься: био-, нанотехнологиями, искусственным интеллектом или еще чем-то. Попытки рулить бизнесом и определять, чем ему заниматься в будущем, ни к чему хорошему не приведут.

Нынешние тренды в Москве говорят о развитии креативного класса, цифровых технологий, огромного сектора услуг, технопарков, инновационного бизнеса, инжиниринговых крупных компаний, финансовых услуг. Я думаю, что в ближайшее время Москва будет развиваться в этом направлении, как и все остальные крупные города.

Кроме того, есть сектор спорта — две трети спортивных сооружений столицы строятся за частные деньги. Хотя, конечно, город должен спонсировать общедоступные виды физкультуры и спорта, создавать спортивные площадки, стадионы в спортшколах и прочее. Сегодня значительное количество детских садов, школ, поликлиник строится частным бизнесом. Они не являются какими-то доминирующими, но это тоже сектора, которыми стоит заниматься.

— Какие люди, по вашему мнению, будут жить в Москве через 10–15 лет?

— Те, кто приехали или родились в Москве, очень редко отсюда уезжают. Миграция со всей России составляет около 200 тыс. человек в год, из Франции — 250–300 тыс. человек. Это говорит о том, что мир стал открытым. Мы, со своей стороны, не можем повлиять на внешнеполитические тренды или макроэкономику, но городскую среду, чтобы люди хотели в ней находиться, изменить можем.

Что такое городская среда? Это образование, по крайней мере, школьное и дошкольное, это здравоохранение, культура, спорт, общественные пространства, парки, транспорт и так далее. Мне кажется, и по динамике развития, и по качеству все эти среды вполне конкурентны с другими городами.

Нас достаточно долго критиковали, например, за образование. Чего только не наслушались: школьное образование развалили, дети безграмотные, с советскими временами не сравнить.

В итоге было проведено специальное исследование всех московских школьников, и выяснилось, что по математической и читательской грамотности мы на шестом месте в мире. Впереди нас такие страны, как Сингапур, Гонконг, Япония, Канада и Финляндия, и то не по всем параметрам. Если брать ту же Финляндию, у них школьников в два раза меньше, чем в Москве. Если мы возьмем половину наших школ, которые находятся в топ-300, мы и Финляндию обгоним. А топ-150 вообще лучшие в мире будут.

— В сердце Парижа лежит Сорбонна, Бостон неразрывно связан с Гарвардом. Есть ли у нас экономика интеллекта, который мы можем развивать?

— Университетский центр в Москве уже есть. У нас около 1 млн студентов, 30% всех ученых страны находятся в Москве, это крупнейший мировой кластер образования и науки.

Другой вопрос, что, на мой взгляд, программы наших вузов должны больше отвечать запросам жизни и тех предприятий, организаций, куда идут работать выпускники. Здесь есть серьезный разрыв. Учебная программа меняется гораздо медленнее, чем требования к выпускникам. Чтобы эту динамику изменить, самим производителям нужно проявлять больше активности, создавать свои аккредитационные центры, навязывать университетам свою повестку, выставлять свои рейтинги, что этот университет выпускает классных студентов, вот этот — вообще никчемных.

Это, конечно, не совсем городская тема, но мы стараемся тоже влиять на эти процессы. В частности, для нас очень важно, кого выпускают медицинские вузы, потому что значительная часть выпускников идет в наши поликлиники и больницы. Поэтому создана была специальная программа дополнительной аккредитации, она вводится в сентябре. Загружаем дополнительные требования и стимулируем наших врачей проходить дополнительную аккредитацию, потому что сегодняшняя система аттестации и сертификации слабовата. Такие процессы очень болезненны, сложны, но я уверен, что независимые экзамены и жесткие требования — это единственный путь, если мы хотим сделать наше высшее образование эффективным.

— Дополнительная аккредитация касается только медицинских специалистов или других сфер тоже?

— Мы планируем сделать аналогичную систему и для учителей, поскольку город также является большим потребителем выпускников педагогических вузов. Пока проводим эксперименты. Выпускники педвузов, которые захотели гарантированно работать в московских школах, прошли дополнительное очень непростое тестирование. Из 400 человек 18 получили желаемый результат. Стимулы у них следующие: это гарантированное направление на работу и гранты, которые, например, выплачиваются педагогу, сделавшему самый популярный и эффективный (с точки зрения других учителей) сценарий урока.

Яуза превратится в гигантский парк

— В начале нашей беседы вы упомянули про целевые программы по каждой сфере. Единственным исключением стала экология: целевая профильная программа по ней до сих пор отсутствует. Почему так получилось и будет ли она создана в итоге?

— Есть концепция развития экологии в городе, этого достаточно, потому что экологическая проблема не существует сама по себе, она интегрирована в разные программы. 90% всех загрязнений в городе — это транспорт, соответственно, чтобы улучшить экологию, для начала нужно заменить хотя бы общественный транспорт.

Сегодня московский наземный транспорт является самым молодым общественным транспортом в Европе, обновленным и достаточно экологически чистым. Более того, мы заменили и коммерческий общественный транспорт, хотя это тоже было очень непросто. Было куплено две тысячи новых автобусов, исчезли маршрутки, которые чадили, скрипели, еле-еле ездили по городу.

Положительно влияют на экологию и сами автомобилисты, постепенно меняя свой транспорт на более чистый. Чтобы как-то подтолкнуть их к этому, мы в опережающем порядке начали менять требования по классу топлива: раньше остальной страны стали переходить сначала на 4-й, потом 5-й класс топлива. Начали вводить ограничения въезда по экологическим требованиям для грузового транспорта в пределах Третьего транспортного кольца, а в дальнейшем то же самое будет в пределах МКАД.

Еще один проект, который, может, пока выглядит опережающим свое время, но когда мы его реализуем, то как раз окажемся в мировом тренде, — это отказ от топливных двигателей на общественном транспорте и переход на электродвигатели.

Многие города мира уже заявили, что собираются перейти на электрический общественный транспорт к 2020–2023 году. Если мы начнем закупать исключительно электротранспорт начиная с 2018 года, то пока мы все заменим, пройдет минимум семь лет.

Говоря об экологии, нельзя не упомянуть и о развитии промышленности. У нас все меньше литейных, химических производств, все больше высокотехнологичных производств, инжиниринговых компаний. Не массового серийного производства, а разработки опытных образцов, которые не являются экологически вредными. Есть у нас, конечно, и всем известный монстр в Капотне — Московский нефтеперерабатывающий завод, но его просто так не выбросишь, это тысячи рабочих мест, это достаточно серьезная часть экономики Москвы, кроме того, он обеспечивает первоклассным топливом саму Москву.

— А что с ним будут делать?

— Когда я в первый раз приехал туда, то видел огромные разливы мазута, открытые резервуары, которые воняли так, что в километре от них находиться было, мягко говоря, некомфортно. Сегодня от той картины не осталось и следа. Одна за другой вводятся новые установки, в 2018 году будет введена одна из главных («евро+»), которая еще на 40% уменьшит выбросы. Но при этом уже сейчас, если сравнивать с той ситуацией, которая была раньше, выбросов стало в два раза меньше, а отдельных веществ — в разы. Например, с 2010 по 2016 год уровень ПДК диоксида серы снизился в 10 раз, сероводорода в 70 раз и так далее.

Сейчас жители Капотни жалуются на отдельные выбросы МНПЗ, которые там происходят. Чтобы контролировать ситуацию, мы установили наши датчики непосредственно на трубах самого завода. Завод будет полностью модернизирован до 2020 года, санитарная зона вокруг МНПЗ уменьшится в разы, уменьшатся и выбросы, и запахи.

— Продолжая тему экологии и производства. В какой стадии программа ревитализации Москвы-реки и планируется ли уменьшать число промышленных стоков в нее?

— Стоков, вредящих экологии, становится меньше с каждым годом — сейчас их 40 штук. Это происходит из-за того, что большая промышленность постепенно уходит из Москвы, а, кроме того, такие загрязнители, как Московский НПЗ, очень серьезно пересмотрели свои экологические программы. Сегодня вода, которую они сбрасывают в Москву-реку, чище, чем МНПЗ потребляет.

Самый главный загрязнитель как и воздуха, так и Москвы-реки — это транспорт, выхлопные газы, которые осаживаются на поверхность дорог и потом смываются дождем в реку. Но, учитывая, как меняется транспортная ситуацию, будет меняться и экологическое состояние реки.

— Соответственно, и люди захотят больше времени у реки проводить.

— В Москве большая часть территории Москвы-реки недоступна для горожан, поэтому мы шаг за шагом открываем эти пространства, реконструируя старые набережные и строя новые. Очень важно, чтобы на набережных стояли не заброшенные промзоны, а комфортное, качественное жилье или какие-то офисы, чтобы эти пространства были открытыми и доступными для горожан. К примеру, ЗИЛ — это в будущем огромная территория с комфортной набережной, Тушинский завод, Шелепихинская набережная, которая будет продляться с учетом дальнейшей реализации инвестиционных проектов с условным названием «Большое Сити». Постепенно, шаг за шагом мы стараемся там, где это возможно, застраивать современным жильем и коммерческими зданиями с созданием комфортной набережной либо, как в Строгинской пойме, просто благоустраивать эти зеленые территории.

— Что насчет Яузы?

— На будущий год мы планируем очень большой проект по Яузе, мне кажется, он станет одним из знаковых в 2018 году. Сейчас идет разработка этого проекта с последующим согласованием, обсуждением с жителями.

Охватим большую часть реки, которая сегодня еще находится в плачевном состоянии. Это особо охраняемая территория, там не будет никакого коммерческого строительства.

Планируется благоустройство территорий, уборка, озеленение, создание спортивных и детских площадок, дорожек, освещения, системы безопасности. Помимо прочего, мы очистим и саму реку. После того как проект завершится, Яуза превратится в гигантский парк площадью в 700 га.

— Возвращаясь к теме промышленности, какие планы у города насчет «ржавого пояса» Москвы?

— Здесь разные подходы. Значительную часть заброшенных пустырей, бывших промпредприятий с большими территориями мы передаем под создание парков по месту жительства, так называемые народные парки.

Второе направление — это, конечно, сохранение производственного потенциала Москвы. Для тех промышленных территорий, которые сохранят свою промышленную функцию, мы дали все возможные решения, чтобы они развивались, но при этом, конечно, были экологически чистыми — это в основном высокотехнологичное производство.

И третье направление: там, где уже промзоны не могут дальше существовать как производственные предприятия, для таких огромных площадей нет в этом нужды, там производится комплексная застройка. Как правило, это и жилье, и рабочие места, и офисы, и торговля, и какие-то коммерческие развлекательные проекты. В частности, как на ЗИЛе — там и спортивный огромный комплекс, и кластер, тематический детский парк, и жилье, и огромное количество рабочих мест. Так что все промышленные территории Москвы сегодня уже включены в историю развития, а не в историю умирания.

Сейчас работы ведутся или начнутся в ближайшее время на территории 20 производственных зон. Среди них — уже упоминавшийся ЗИЛ, Нагатинский затон, «Верхние Котлы», «Серп и Молот», «Воронцово», Краснопресненский сахарорафинадный завод, Мельничный комбинат №4, часть «Соколиной Горы», завод НИИДАР, Тушинский аэродром, Западный речной порт и так далее.

— Сергей Семенович, последний вопрос. Согласно известной песне, «в Питере — пить», а в Москве, продолжая аналогию, чем заниматься?

— Вообще Москва и Питер по статистике входят в десятку самых трезвых городов страны. Я считаю, если продолжать рифму, то в Москве жить, работать, любить. Город достойный по сравнению не только с российскими городами, но и с мировыми.

Россия. ЦФО > Госбюджет, налоги, цены > gazeta.ru, 28 августа 2017 > № 2286564 Сергей Собянин

Слово и цифра

о цифровом мире XXI века беседуют главный редактор «Завтра» и доктор юридических наук Владимир Овчинский

Александр Проханов Владимир Овчинский

Александр ПРОХАНОВ.

Владимир Семёнович, отовсюду вдруг почти одновременно стало раздаваться: "цифра", "цифровая экономика", "цифровая реальность". Почему такая внезапность, как будто это неожиданность и нас врасплох застали. Эта цифровая реальность уже наступила, мы живём в ней, или она только надвигается?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Она наступила давно, Александр Андреевич. Человек с появления цифры всегда жил в цифровой реальности. А с момента возникновения кибернетики как науки об информации и управлении, ещё с конца 40-х—начала 50-х годов, мы живём в двух реальностях: цифровой и обычной, традиционной.

Что касается цифровой экономики, так это у нас в стране только сейчас поднята волна, идёт бурное обсуждение. Недавно принята правительственная программа. Но это, повторяю, у нас. А в Великобритании ещё в 2010-м году парламентом принят Закон о цифровой экономике, затем сразу — разработка стратегий, конкретные планы. Поэтому Великобритания наряду с США, Сингапуром, Германией уже реально живут в условиях цифровой экономики. Бум цифровизации возник после того, как в мире заговорили о новой промышленной (или производственной) революции XXI века. Толчок дал американский публицист, экономист Джереми Рифкин, который в 2011-м году опубликовал книгу "Третья промышленная революция". В России книга тогда относительно незаметно прошла, а во всём мире подняла огромный бум. Рифкин показал, что появились технологии, которые меняют жизнь, меняют производство, меняют суть управления вообще. Китайцы эту книгу перевели и издали тиражом в 250 тысяч для партийного и государственного руководства. Рифкина приблизили к себе Обама и лидеры Евросоюза. На постсоветском пространстве эти идеи быстрее всех подхватил Назарбаев. Потом наступил 2016-й год, Давос, его основатель Клаус Шваб выдвигает новую идею — Четвёртой промышленной революции. Фактически речь идёт о том же самом, только интегрированы все технологии третьей промышленной революции на базе искусственного интеллекта, ведущая роль отведена интернету вещей, робототехнике, созданию новых материалов с заданными свойствами. А уже за Четвёртой промышленной революцией стоит конкретный проект "Индустрия 4.0", который подготовлен в Германии. Суть его в том, как всё конкретно реализовать в производственных процессах, качественно улучшить производительность труда и совершить прорыв в человеческой жизни вообще — и в экономической, и в социальной.

Но на этом всё не закончилось. В марте этого года в Ганновере проводится гигантская выставка, посвящённая инновациям, в которой участвуют более двухсот тысяч человек и свыше трёх тысяч крупнейших мировых инновационных компаний. Премьер-министр Японии Синдзо Абэ выступает там и заявляет, что Япония подготовила новый цифровой проект — "Общество 5.0". А это, по существу, ещё одна революция, и уже не только промышленная, а общественная. Потому что японцы всё общество переводят на цифровую основу. У них даже парламент будет цифровой. А искусственный интеллект будет готовить законодательные акты. Искусственный интеллект, технологии больших данных определят узлы социального неравенства и будут их развязывать. И всё это делается уже на основании пятилетнего плана, разработанного правительством Японии в 2016 году — до 2021 года. Прямо-таки реализованные проекты советского общества 70-х годов, которым у нас не дали воплотиться. Хотя для этого всё было готово. Вот что произошло. Весь мир переворачивается, то есть идёт параллельно традиционная жизнь: люди пашут, сеют, пьют, воюют между собой, убивают, строят политические интриги. И всё это происходит на фоне совершенно другой, цифровой жизни.

Александр ПРОХАНОВ.

А мы чувствуем, ощущаем на себе эту образовавшуюся среду? Как я, писатель, её чувствую, как вы, генерал МВД, чувствуете её? Как она приходит на ваши завтраки, на брифинги, на ваши прогулки, на ваши медицинские обследования?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Просто. Мы уже не можем жить без гаджетов, без этой ерунды: без айпада, без айфона… Там внутри разные приложения есть. Вот у меня стоит "Призма" — снимаешь фотографию и тут же её в течение нескольких секунд преобразуешь в стиль любого художника. Совсем недавно это казалось немыслимым. Это уже другая реальность. Я, например, вообще не смотрю телевизор. А всю информацию — и политическую, и экономическую, и научную — черпаю из этаких двух коробочек. Не надо тратить дни и месяцы в библиотеках — всё решается за минуты. Или я беру в сети английские тексты, тут же в Гугле ставлю их на перевод. И создаётся полная картина — не надо ждать вечерних новостей по ТВ. Огромное количество людей так живёт. Это уже цифровой мир, хотя самого примитивного свойства.

В России с 2014 года осуществляется подключение населённых пунктов с населением от 250 до 500 человек к интернету. Значит, 5 миллионов граждан, проживающих почти в 50 тысячах малонаселённых пунктов, уже получили доступ к интернету. Вся страна — цифровой мир. Меня попросили написать учебник "Криминология цифрового мира". Поскольку я криминолог, я пишу о негативных процессах, о том, какие негативные процессы будут сопровождать цифровизацию общества, экономики. Я вывел формулу, что цифровой мир XXI века — это системное понятие, интегрировавшее в себя такие категории, как цифровая среда пространства. А это уже несколько типов: открытый интернет, интернет вещей, теневой интернет и прочее. Это цифровое общество как таковое, это цифровая экономика, цифровое государство. Например, как у японцев или в Верховном суде США? Они собираются принимать законодательные решения. Там уже действует система искусственного интеллекта, где все готовящиеся решения прогоняются через нейросети: вот работают судьи, а вот работает искусственный интеллект, они готовят параллельные решения, потом сверяют их — совпадение на 80-90%. Но они без помощи искусственного интеллекта уже не работают, потому что там включаются огромные массивы данных, у них прецедентное право, им нужно перелопатить все решения, которые до этого были. И всё это теперь машина делает в течение нескольких минут.

Александр ПРОХАНОВ.

Но если действительно сложилась новая цифросфера и об этой цифросфере как о цивилизационной, о философской реальности сейчас пока мало говорят (но рано или поздно скажут), то существует переходный период от предшествующей сферы к новой. Скажем, от индустриальной сферы к цифросфере. Эти переходы всегда связаны с огромным количеством конфликтов, промежуточных явлений, когда прежняя сфера начинает тесниться, уходить в прошлое, становится более локальной и одновременно хочет взять реванш. А сегодня существуют системы конфликтов между народившейся или нарождающейся цифросферой и, скажем, техносферой?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Конфликтов между техносферой и цифросферой не существует. Существуют конфликты социальные, между людьми, которые привыкли жить в традиционной техносфере, которые не привыкли жить в цифровой экономике, в цифровом обществе и обществе Индустрии 4.0. Огромное количество самых разных людей при бурном развитии Третьей и Четвёртой промышленной революции теряют свои потом и кровью заработанные позиции, статусы и деньги. Есть несколько новейших исследований и у нас, и в западных странах, которые говорят о том, что три главных негативных фактора будут определять мировую ситуацию на фоне цифровизации.

Первое — это увеличение социального неравенства, и в этом социальном неравенстве главное — цифровое неравенство, потому что преимущества будут иметь те, кто полностью вошёл в цифровое общество. Это и целые страны, и регионы, и народы, и отдельные группы, и отдельные элиты. Тот, кто полностью вошёл, тот и управляет, тот и пользуется всеми преимуществами, вплоть до того, что увеличивает себе продолжительность жизни (потому что это всё связано ещё и с биотехнологиями). И есть те, у кого нет этого допуска, кто остаётся на обочине процесса. И это будет порождать массу конфликтов. Данный фактор в этом году особенно подробно обсуждался в докладе американского разведывательного сообщества. Они этот фактор указывают в числе первоочередных негативных, которые порождает технологическая революция и цифровизация общества.

Другой фактор заключается в том, что при таком социальном неравенстве будут происходить сумасшедшие миграционные процессы, которые мы с вами уже наблюдали, наблюдаем и будем наблюдать как в мире в целом, так и на постсоветском пространстве, что нас касается напрямую. Ведь что такое передвижение масс? Если там люди живут в каменном веке, в разрушенной инфраструктуре, если у них нет никакой работы, а всё лучшее происходит здесь, на европейском континенте, в США, то эти массы, естественно, будут передвигаться сюда, чтобы за это зацепиться или хотя бы это обслуживать и не умереть с голоду. Но перемещаться будут вместе со своими традиционными ценностями, которые станут порождать конфликт культур, то, что называлось конфликтом цивилизаций. То есть цифровизация не несёт нам райские кущи. Она двигает экономику, двигает общество. Но и вызывает целый каскад конфликтов, возможно, микровойн, вплоть до больших региональных войн.

Александр ПРОХАНОВ.

Об этом я и спрашивал. А ведь вы говорите, что те, кто владеет цифрой, обладают огромным преимуществом. Что это за преимущество? Это идея власти, идея потребления, идея приобщения к научному творчеству?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Преимущество, прежде всего, власти: те, кто владеет цифровыми технологиями, полностью владеют властью. Владеют выборными системами. Владеют воздействием на умы, потому что цифровые технологии соединены с технологиями психологического воздействия. Они имеют преимущества биологического выживания, потому что те люди, которые сейчас будут пользоваться цифровыми преимуществами медицины (когда можно мгновенно получать верный диагноз, когда можно получать правильные лекарства, когда можно подобрать себе образ жизни, когда будет полный контроль над поведением и образом жизни), увеличивают продолжительность человеческой жизни. А остальная масса этих преимуществ иметь не будет. Тут всё очень просто. Это и так в мире было, и до цифровой революции нарастал колоссальный социальный разрыв. Экономист Пикетти, который написал "Капитал в XXI веке", на цифрах доказал, что социальный разрыв достиг умопомрачительных размеров. Гораздо больших, чем предполагал Маркс, когда писал свой "Капитал". И обнищание огромных масс происходит на фоне обогащения небольших "элит" — не более 2% всего населения. А цифровизация эти процессы ещё и усилит.

К тому же, возникает третий опасный фактор — гипертрофированной безработицы. Ведь цифровизация общества, цифровая экономика предполагает невиданную роботизацию. Не надо понимать роботов как примитивные машины, как у нас в 60-е годы снимали фантастические фильмы или мультфильмы. Современная роботизация — когда многие функции человеческой жизнедеятельности, вплоть до функций адвокатов, врачей, функций среднего класса, переходят к роботам. Есть исследования, что больше всего пострадает средний класс, потому что искусственный интеллект, а это и есть основа роботизации, заменит огромное количество профессий. Будут некие управляющие фирмы, а решения будут быстро приниматься тем, что мы называем роботами. Роботы, искусственный интеллект — это одно и то же, в основе роботизации лежит искусственный интеллект. Не говоря уже о производственных процессах. Все и примитивные, и не примитивные процессы перейдут к машинам. Даже огромное число профессиональных водителей в ближайшие десятилетия станут никому не нужными. Получается, что миллионные массы людей теряют работу — и рабочие, и средний класс, и интеллектуалы, и учителя, и медики, и адвокаты, и судьи, сейчас в Дубае даже полицейских меняют на роботов. Это уже не фантастика.

Но нужны будут другие специалисты. Программисты, математики. В британской стратегии кибербезопасности прямым текстом поставлена задача вывозить к себе, прежде всего из России, молодых учёных и талантливых студентов для пополнения рядов именно этих профессий.

Александр ПРОХАНОВ.

А человек, который отдаёт себя во власть цифре, то есть те малые группы, которые узурпируют право распоряжаться цифровой реальностью и по существу сливаются с этой цифрой, разве они только приобретают? Они же в плане человеческого очень многое теряют. Ведь попасть под контроль цифры — это значит подавить или исключить огромное количество рудиментарных форм: стихи, страсти, бунт, категории подполья, категории небесных сфер. Всё это умещается в цифровой экономике или отсекается как ненужное и рудиментарное?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Это уже мы говорим не о цифровой экономике. Это цифровое общество. Оно, конечно, меняется. Всё, что вы назвали, — это изменение цифрового общества, изменяется цифровой гражданин. Есть понятие "граждане цифрового общества".

Александр ПРОХАНОВ.

Но они легко уступают позиции нецифрового гражданина.

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

В цифровом обществе все граждане становятся цифровыми, на всех будет досье, будет социальный психологический профиль. Уже практически на нас на всех, если вы живёте в Фейсбуке, если даже просто общаетесь по электронной почте со своими друзьями, иногда делаете какие-то заметки. Например, вами интересуются как экстремистом. Берут и прогоняют вас по всем социальным сетям и создают ваш социальный портрет, профиль. Недавно принято решение о том, что у нас в стране вводится цифровой персональный учёт всех граждан. И это не только потребность нашей страны — это мировая потребность. Мы все становимся цифрой, становимся объектом изучения. И даже то, что в известном романе Оруэлла предполагалось, в данный момент приобрело гораздо более серьёзные очертания.

Александр ПРОХАНОВ.

Вопрос мой вот о чём. Есть одна милая старушка, живущая в Боголюбском монастыре, она недавно приняла постриг. Она по сей день отказывается брать новый паспорт. За это её гнетут уже монахи, игуменьи требуют, чтобы она взяла паспорт. Она не хочет. Не хочет брать из-за этих рудиментарных, древних, во многом дремучих представлений о коде, о "числе зверя", о чипизации. Не значит ли, что эта, казалось бы, дремучая старушка подняла восстание против цифры, что это — революционер, который обрекает себя, может быть, на гибель и на смерть, но не хочет подчиниться цифровому рабству?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Во-первых, то, что происходит, — не цифровое рабство. Это та новая реальность, которая будет развиваться по своим законам. Во-вторых, революционер — это человек, который ведёт за собой других людей, чтобы устранить некое положение, убрать и сломать, допустим, цифровой мир. Уже есть понятие цифровых луддитов, и будут те, которые станут сопротивляться. То, что вы сказали, — это просто категория людей, которые будут уходить от этого, как беглецы, как отшельники. Всегда будет такая категория, но очень незначительная. И её в конце концов настигнут, потому что уже от этой бабушки ничего не будет зависеть. Её всё равно превратят в цифру, как бы она ни сопротивлялась.

Александр ПРОХАНОВ.

Но восстание возможно?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Нет.

Александр ПРОХАНОВ.

То есть это тотальная реальность?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Это тотальная реальность, её не надо рассматривать как негативную. Сейчас всё, что связано с цифровизацией, подвергается критике и слева, и справа. Например, наша либеральная оппозиция говорит, что у нас ничего не получится. У нас получится не хуже, чем в Европе и Америке. Уже получается. У нас делают передовые системы визуализации, материалы, био— и нанотехнологии. И наши школьники выиграли мировую Олимпиаду по физике. Просто надо создать условия, чтобы они остались в стране, а не были вывезены англичанами и американцами. Есть наши национал-патриоты, которые говорят: это тотальный контроль, это конец. Не надо доходить до истерики, надо понимать, что это жизнь, это та часть нашей реальности, от которой никто никуда не уйдёт.

Александр ПРОХАНОВ.

Возьмём фильм "Матрица". Это же фильм о революции, о восстании против цифры, против матрицы. Фильм говорит о том, что это восстание возможно, а может быть, даже неизбежно, потому что есть группы, натуры, даже целые уклады, которые не хотят поддаваться цифровизации.

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Суть восстания "Матрицы" заключается в том, что людьми начинают полностью управлять. Если вы живёте в цифровом мире и остаётесь личностью, сохраняете в себе человеческие качества, вами не управляет искусственный интеллект, хотя опасность такая есть. И Илон Маск, и Стивен Хокинг, и Рэймонд Курцвейл говорят о том, что к 2090 году (кто-то говорит — к 2050 году) искусственный интеллект будет полностью управлять людьми и человечество прекратится, превратится в нечто матричное. Я думаю, что этого не будет. Недавно целая группа учёных подвергла критике такие подходы. Будет усложнённый мир. Он усложняется с каждым днём. Человечество изменится, но оно будет субъектом управления, а не объектом.

Александр ПРОХАНОВ.

Нет, сказать так — это ничего не сказать и опровергнуть всё то, что вы говорили до этого. Вы нарисовали развёрнутую, сложную картину наступления рационального, то есть числового, и отступление от этого рационального — иррационального, то, что я называю словом.

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Дело в том, что останутся человеческие чувства. Останется любовь, дружба, человеческое общение. И, главное, человеческий разум всегда будет иметь преимущества над искусственным. Так создал Творец.

Александр ПРОХАНОВ.

А если человеком можно управлять, то можно управлять и его эмоциями, можно заставлять любить не того, а другого. Можно разрушать дружбы. Можно заменять дружбу какими-то ароматами, травами благовонными…

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Можно, Александр Андреевич. Можно всё.

Александр ПРОХАНОВ.

А почему этого не будет? Если какая-то группа господствует и властвует, почему она должна оставлять за вами те формы, которые потенциально повредят её господству?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Потому что вы, как верующий человек, понимаете, что есть цифра, а есть ещё и Творец, создатель, который этот процесс контролирует. Панику поднимают атеисты. Цифра никогда не заменит Творца.

Александр ПРОХАНОВ.

Это очень интересный момент. В начале была цифра, и цифра была у Бога, и цифрой был Бог. Это то, к чему стремится цифровая реальность, — выкинуть слово как нечто иррациональное, божественное, связанное с эмоцией, с творчеством мироздания в целом. Заменить его цифрой, заменить такой категорией, которая поддаётся уразумению, модификации, поддаётся тиражированию. Я повторяю: конфликт между, условно говоря, словом и цифрой — это гносеологический, с одной стороны, конфликт…

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Цифровой мир не только меняет и упрощает, он же позволяет развивать. То, что называется развитием виртуальной реальности, позволяет даже в чём-то углублять сознание. Мы с вами будем уже в ближайшие годы смотреть фильмы, участниками которых будем сами. Сейчас мы видим в 3D-фильмах какие-то элементы, а скоро будет полное ощущение, что мы находимся среди крестоносцев, динозавров, будем как бы участниками, и при этом сознание расширяется.

Александр ПРОХАНОВ.

То есть мы с вами, будучи динозаврами, динозаврами ещё советской эпохи, не имеем никакого резона погружать себя в мир новых динозавров.

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

У нас с вами этого резона нет, а для следующих поколений этот резон, видимо, есть. Если бы этот наш разговор состоялся пять лет назад, нас бы отсюда направили в Кащенко. Но мы говорим о том, что уже есть. И я не вижу здесь драмы, от которой надо бежать, как та бабушка.

Александр ПРОХАНОВ.

Почему же вы её не видите, когда вы её нарисовали? Вы привели доклад разведсообщества, которое определило три глобальных неразрешимых драмы. Они же налицо — эти драмы, а в недрах этих интегральных драм такое количество локальных поддрам!

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Книга Владимира Ильича Ленина "Империализм как высшая стадия капитализма" показала столько негативных факторов на конец XIX — начало ХХ века, которые должны вызывать войны, конфликты, миллионы смертей! И это всё произошло. Что-то произойдёт из того, что американское разведсообщество сейчас прогнозирует, но человечество продолжает жить. Человечество будет жить в любом случае и не потеряет свои человеческие качества, никогда искусственный интеллект не заменит полностью человека.

Александр ПРОХАНОВ.

Как будут вестись войны? Вообще, что такое война в цифровом мире? Это война ракет или война хакерских ударов?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Уже сейчас война приобрела совершенно иной характер. Это на наших глазах происходит. Уже летают дроны, которые по своему усмотрению убивают сотни людей. А что такое дрон? Это робот. Если раньше первые аппараты управлялись диспетчерами на удалении, у них был экран, они как бы играли в видеоигру, то теперь летает многотонный робот, начинённый ракетным оружием, и по своему усмотрению наносит удары. Это уже новый тип войны. В Афганистане, Пакистане, в Сирии мы наблюдаем кибервойну. В нашей стране первую книгу с названием "Кибервойна" написали мы с Еленой Лариной. Нам говорили: что вы пишете, какая кибервойна? Мы встречались с нашими военными на разных круглых столах, они говорят: война — это когда кто-то объявляет войну и она ведётся. Мы говорим: современная война — это совсем другое: когда есть объект инфраструктуры, его надо вывести из строя, есть кибероружие, оно либо применяется через систему интернета, через интернет вещей, либо через агентуру ставится флэшка, выводится ядерный реактор, выводится электростанция. Это уже кибервойна, и никто её не объявляет. Это новые формы войны, они будут нарастать.

Поскольку я анализом преступности занимаюсь, мы будем наблюдать новые процессы и здесь: нарастание традиционной преступности в условиях социального разрыва — краж, разбоев, грабежей. Их количество не будет уменьшаться. Если одна часть будет постоянно увеличивать богатства, а другая уменьшать и потом вообще потеряет работу… То же самое — это будет традиционная преступность, и будут новые формы, связанные с киберпреступностью, когда одним ударом можно грохнуть пару банков, увести у них миллиарды, распылить, снять со счетов и купить несколько островов, что уже делается. И будет то же самое с войной. Будут традиционные войны. Такие, как мы видим: на джипах едут с пулемётами, стреляют, режут головы, убивают, бомбят. И будут наноситься киберудары. Неслучайно у нас принят закон о защите информационной инфраструктуры, потому что это одна из главных проблем сейчас. Новые виды войны уже на наших глазах, начиная с арабской революции, происходили. Что такое арабская революция? Это революция Фейсбука, революция Твиттера. В арабских революциях людей подняли через социальные сети. Там не было никаких социальных условий для революции. Я за неделю до египетской революции у друзей там был. У египтян общество как при коммунизме было. Не было нищих. Все друг друга кормят. Студенты все довольные. И вдруг за одну неделю, за две, за три это превратилось в месиво — ненависть. Через социальные сети подняли людей. Смели страну через социальные сети. То же самое в Тунисе, в Ливии, в Сирии. Попытка была в Китае. Погасили в Синьцзяне, погасили в Гонконге. В Синьцзяне жёстко погасили, в Гонконге — мягко.

Александр ПРОХАНОВ.

Думаю, с помощью этого кибероружия можно даже менять политические решения вождей. Зачем разрушать страну? Просто изменить взгляды.

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Конечно! Смотрите, что творится в Латинской Америке. Не нравится нашим "друзьям" за океаном какой-нибудь новый лидер, который пришёл в Бразилии, в Венесуэле…. Всё! Через социальные сети идут обвинения в коррупции, в массовом воровстве. А люди так устроены, что всегда ищут виновников своих бед. Ведь большинство людей на нашей планете — бедные, они ничего не имеет. Они что в XIX веке имели, то и в XXI веке: кусок хлеба, вода, крыша над головой, и всё! А тут — дворцы, яхты, миллиарды. Но если раньше об этом сарафанное радио говорило, то теперь всё в течение нескольких секунд по гаджетам распространяется.

Александр ПРОХАНОВ.

То, что сейчас происходит в Штатах, — это война против Трампа, это кибервойна против него, война цифры против него. Используют средства, которые должны сокрушить его волю, репутацию, окружение, сломать его…

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Трамп сначала сокрушил всё, что связано было с Хиллари Клинтон, потому что у него ребята в сети работали — это не про наших хакеров разговор. У него работал его зять, с ним команда, и ещё несколько мощнейших киберкоманд, которые через социальные сети подняли те слои: ветеранов, белое население, какую-то часть чёрного населения, патриотов Америки, тех, кто потерял работу, угольщиков, водителей, тех, кто живёт в пограничной полосе, от мексиканцев натерпелся, тех, кто против распространения наркотиков, — быстро подняли всё это через социальные сети, смели клинтоновскую примитивную пропаганду, и он пришёл. Теперь проигравшие ребята пытаются такими же средствами на него надавить. Это и есть кибервойна.

Александр ПРОХАНОВ.

Это и есть новая реальность — цифровая.

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Да, новая цифровая реальность, политическая кибервойна.

Александр ПРОХАНОВ.

С помощью которой в кратчайшие сроки меняется строй, меняются лидеры, элиты. Нынешняя наша русская реальность — накануне таких сложнейших воздействий. Они уже начались. И санкции, которые идут против нас, — ничто по сравнению с будущими киберударами, которые будут направлены и на элиту, и на президента, и на разные слои.

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Во-первых, они уже идут. Посмотрите, сколько фильмов распространяется, сколько идёт вбросов информации. Вспомните "белоленточную" революцию, как людей выводили на улицу через социальные сети так же, как это делалось в ходе этой самой "арабской весны". Будут такие попытки. Любой руководитель, который приходит к власти, должен быть готов вести мощную кибервойну по всем направлениям. То, что когнитивной психологий называется. То, что касается примитивной работы в социальных сетях. То, что касается провокационных вбросов беспрерывных. Политик любой ориентации: левой, правой, демократ, авторитарный, какой бы он ни был, должен быть готов к этому.

Александр ПРОХАНОВ.

Мы обсудили характер новых войн. Цель войны — снести строй.

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Цель войны разная. Минимальная цель войны — провести своё решение экономическое, финансовое, кадровое. Дальше — провести свою группу в политическое руководство. Дальше — захватить политическое руководство. Следующий уровень — оказать воздействие на международную политику. Если это не удаётся, то киберударами воздействовать на инфраструктуру, чтобы не допустить развитие процессов, которые мешают. Если уже ведётся война, то нанести точечные удары с помощью новейших средств вооружений, которые тоже работают на цифре, чтобы добиться уже классического военного успеха в борьбе с противником. То есть от самых примитивных задач до крупных военных задач — это всё в цифровом мире. При этом будут отдельные обычные боестолкновения, но основные удары будут наноситься с помощью различных видов кибероружия.

Александр ПРОХАНОВ.

А что будет твориться в промышленности? Патриоты, я в их числе, сетуем на то, что в России нет развития. Когда мы говорим о развитии, мы мечтаем о том, чтобы опять появились новые заводы, технологии, новая инфраструктура, новые качества изделий. Мне кажется, это тоже очень рудиментарный, устаревший взгляд. Что такое развитие, которого нет в России и о котором следует ратовать?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Был такой выдающийся человек — полковник Китов, который первым, в год выхода книги Норберта Винера "Кибернетика", в 1947 году, перевёл её, на ротаторе размножил, раздал соратникам. Он в секретном вычислительном центре работал в Министерстве обороны. И уже тогда начинал готовить первый кибернетический проект развития экономики. Когда Хрущёв пришёл к власти, Китов составил ему записку, где есть гениальные слова: "Никита Сергеевич, выдвинутый вами лозунг “Догнать и перегнать Америку” неправильный. Когда мы кого-то догоняем, мы всегда оказываемся в хвосте событий. Даже если мы догнали, мы всё равно уцепились за хвост. Наша задача — с помощью киберсредств опередить нашего соперника и идти впереди него, несмотря на то, что сейчас мы можем намного отставать". Сейчас как раз такая задача стоит перед руководством страны.

Александр ПРОХАНОВ.

А сейчас что такое — развитие? Не поэтому ли Путин медлит с развитием, что он не выбрал ту точку в будущем, куда надо вносить прорыв?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Развитие всегда связано с идеологией, с пониманием законов общественного развития. Либерализм отрицает такое понятие, как закон общественного развития. Либерализм строится на хаосе. А те же японцы, тот же Сингапур, та же Южная Корея — страны капиталистические, но с авторитарным режимом. Или Китай — коммунистический с авторитарным режимом, у которого есть понятие развития и план развития. И главный вывод — и у японцев это видно, и у корейцев, и у Сингапура — невозможен прорыв и движение вперёд без мобилизации ресурсов, интеллекта, людей и финансовых средств. Без открытости определённой. Что такое работа с большими данными? Это, прежде всего, открытость данных. Это необходимость уйти от вранья, которое существует в данных экономики, преступности, в данных социального развития, в данных смертности. Развитие возможно только на основе правды. Мы должны на основе подключения искусственного интеллекта понять, в каком мы находимся состоянии, что реально происходит с экономикой, с обществом, с преступностью, с медициной, с продолжительностью жизни, определить ориентиры, назвать мобилизационные точки роста — и тогда двигаться. Это единственный путь, по которому пойдёт весь мир и, прежде всего, Китай, Япония, Южная Корея и Сингапур.

Александр ПРОХАНОВ.

Китай в последних документах КПК ввёл понятие "китайская мечта". Он ввёл эту категорию, потому что цель, к которой стремится страна, китайская цивилизация, должна быть выявлена, должна быть определена как мечта. И в этой мечте должны быть сформулированы пускай зыбкие, нечёткие, пускай нецифровые понятия или формулы, которые определяют смысл существования этого народа, этой цивилизации, культуры. Русская мечта. Ведь русскую мечту можно определить, исследуя тысячелетнее движение русской исторической философской мысли — от народных древних сказок, через отцов церкви, через старца Филофея, большевиков, Толстого и Достоевского. И эта мечта формулируется как идеальное бытие. Бытие, где есть правда, где нет насилия, нет подавления одного другим, где есть бессмертие. Эта идея по существу — Царствие Небесное.

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

И именно русской мечте как никакой другой свойственна идея социальной справедливости.

Александр ПРОХАНОВ.

Даже не социальной, а божественной справедливости. Потому что социальная справедливость — это часть божественной справедливости. А русская мечта с божественной справедливостью в сердцевине как монтируется на цифровой мир? Цифровой мир индифферентен к этому?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Цифровой мир зависит от того, кто им управляет. Мы пока говорим о том, что цифровой мир существует в суверенных государствах с суверенными правителями, которые формируют суверенную идеологию, суверенную внешнюю и внутреннюю политику. Мы не говорим о некоем всемирном интеллекте, всемирном правительстве. Речь идёт о том, что цифровой мир суверенен. Китайцы это всё время подчёркивают. Мол, мы идём в ногу с прогрессом, но своим суверенным путём. Так же и нам надо действовать.

Александр ПРОХАНОВ.

Значит, русская цифровая реальность — это не утопия, а суверенная русская цифровая реальность как новый появившийся инструмент для реализации русской мечты.

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Причём русская цифровая реальность — попросту необходимость для нашего выживания и движения вперёд. Чтобы наши потомки не играли роль тех марокканцев, которые сейчас приезжают в Европу.

Александр ПРОХАНОВ.

Владимир Семёнович, благодарю за этот разговор. Много ценного вы сказали вашему покорному слуге, который всё ещё находится в области мечтаний, рудиментарных представлений о красоте, в том числе о женской красоте, о поэзии, о значении слова, веры в то, что именно слово сотворило эту реальность. И цифровая реальность — это продукт слова, но не наоборот.

Россия > СМИ, ИТ. Госбюджет, налоги, цены > zavtra.ru, 17 августа 2017 > № 2482383 Владимир Овчинский

Генеральный директор Expo Solution Group Иван ФЕТИСОВ.

Рыбный форум и выставка в Петербурге – вся отрасль на одной площадке.

С 14 по 16 сентября в Санкт-Петербурге впервые пройдет Международный рыбопромышленный форум и Выставка рыбной индустрии, морепродуктов и технологий. Масштабное мероприятие, по информации организаторов, соберет участников из нескольких десятков стран. В повестке дня – обсуждение глобальных проблем и тенденций на рыбном рынке, анализ долгосрочной стратегии развития российского рыбохозяйственного комплекса, а также смотр продукции и технологий от ведущих мировых производителей. Почему рыбной отрасли понадобилась специализированная выставка и как сделать форум оптимальной площадкой для налаживания диалога между регулятором и рыбаками, в интервью журналу «Fishnews – Новости рыболовства» рассказал генеральный директор Expo Solution Group Иван Фетисов.

– Руководство Росрыболовства не раз подчеркивало важность для отрасли Международного рыбопромышленного форума и выставки, которые в сентябре пройдут в Санкт-Петербурге. Как планируется организовать эти масштабные мероприятия и какое из них, на ваш взгляд, является ключевым – форум или же выставка? Какие страны примут в них участие?

– Как я уже говорил, Международный рыбопромышленный форум и Выставка рыбной индустрии, морепродуктов и технологий – это взаимосвязанные истории. Представители профсообщества, в том числе из-за рубежа, едут и для участия в форуме, и для посещения выставки. Разделять эти вещи никак нельзя. Мы организуем не одно событие в рамках другого, а оба – в одном месте и в одно время.

В качестве площадки в этом году выбран комплекс «Ленэкспо». Я считаю, было принято правильное решение провести и форум, и выставку в черте города, чтобы посетителям было удобнее добираться. Это большая открытая территория. До недавнего времени именно «Ленэкспо» ежегодно принимал Петербургский международный экономический форум, поэтому инфраструктура там вполне современная, павильон в отличном состоянии. В нашем распоряжении и зал для пленарного заседания на 600-700 человек, и помещения для деловых переговоров, и отдельная зона для презентаций.

Насколько мне известно, Росрыболовство сейчас очень плотно занимается рассылкой приглашений зарубежным участникам как на уровне официальных делегаций, так и отдельным специалистам. Официально свое участие уже подтвердили такие значимые рыболовные страны как Марокко, Исландия, Норвегия.

– Деловая программа форума пока формируется, но уже есть понимание, какие темы планируется включить в международную часть, а какие – обсудить преимущественно с российскими рыбаками?

– Главной темой Международного рыбопромышленного форума заявлен глобальный взгляд на рыболовство в Мировом океане. В формате пленарного заседания планируется обсудить долгосрочные перспективы развития океанических промыслов, связанные с этим риски и возможности сотрудничества.

В рамках форума состоится несколько круглых столов с участием российских и зарубежных экспертов, ученых, рыбопромышленников. На повестке дня очень много вопросов. Это современные угрозы для состояния водных биоресурсов и способы противостоять им, проблемы мировой торговли рыбой и морепродуктами, торговые барьеры и безопасность импорта, влияние экологической сертификации на устойчивость рыбных промыслов и перспективы ее внедрения на национальном уровне.

В свете стартовавшей кампании по инвестиционным квотам для наших рыбопромышленников особую актуальность приобретает тема обновления флота, которой также посвящен отдельный круглый стол. Его участники рассмотрят ключевые требования к современным рыбопромысловым судам и попробуют дать прогноз, какие критерии могут выйти на первый план в ближайшее десятилетие.

К сожалению, другому направлению инвестирования – береговой рыбопереработке – на фоне судостроения пока уделяется гораздо меньше внимания. Мы намерены устранить этот пробел. На одном из круглых столов подробно будут рассмотрены вопросы, связанные с законодательной базой в области распределения инвестквот под береговые заводы, и, собственно, варианты инвестиционных проектов в области переработки – что готовы предложить рыбопромышленникам инженеры.

Важной частью форума станет конференция, на которой Росрыболовство обсудит с рыбаками долгосрочную стратегию развития российской рыбной индустрии до 2030 года. Планируется поднять вопросы трансформации отрасли и смены ориентации на конечного потребителя, изменения структуры производства и совершенствования инфраструктуры, реализации новых инвестпроектов, в том числе в сфере судостроения, рыбопереработки и аквакультуры. По итогам дискуссии регулятор рассчитывает сформировать перечень рекомендаций для дальнейшей коррекции стратегии.

Безусловно, помимо официальной программы на форуме будет место и для деловых контактов, переговоров и презентаций отдельных компаний и организаций. Таким образом, посетители смогут выбрать конкретную тему, которая им интересна, а не посещать все заседания подряд.

– В прошлом году вы отмечали, что в нашей стране не хватает выставки, которая давала бы комплексное представление о рыбной промышленности и смежных отраслях. Изменилась ли с тех пор концепция и чего можно ждать в этом плане от Санкт-Петербурга?

– Комплексная рыбопромышленная выставка нужна, здесь мы полностью разделяем позицию Росрыболовства. Так сложилось, что в рыбной отрасли наибольшее внимание привлекают несколько мероприятий: в Европе – это выставка в Брюсселе, в Северной Америке – в Бостоне и в Китае – рыбопромышленные выставки в Гонконге или в Циндао. Если посмотреть на карту мира, мы увидим, что громадный участок – собственно, наш регион – в выставочном пространстве никак не присутствует. Это пробел, и его надо заполнить.

Первая выставка всегда сложна именно тем, что нужно найти для посетителя правильную концепцию. В данном случае мы идем по пути бостонской Seafood Expo North America, когда представлены все сегменты – от упаковки и сухого льда до судовых двигателей.

Ранее мы полагали, что будет довольно сложно привлечь к участию в выставке иностранные компании, но оказалось, что они очень заинтересованы и многие смогли за короткий срок выделить бюджет для приезда в Россию. Более того, норвежцы и исландцы сказали нам, что уже летом ждут предложений по участию в выставке в 2018 году. На текущем этапе зарубежным производителям оборудования и технологий чрезвычайно интересен наш внутренний рынок, они видят в нем большой потенциал.

Мы стараемся развивать связи с зарубежными выставочными площадками, на которых присутствует объединенная российская экспозиция. В конце мая подписан меморандум о взаимодействии и сотрудничестве с организаторами крупнейшей азиатской выставки в Циндао. Это, во-первых, информационный обмен и реклама, а во-вторых, возможность сделать работу российской делегации в Китае максимально комфортной.

– Вы отметили, что иностранным производителям российская отраслевая выставка определенно интересна. Расскажите подробнее, какие разделы будут представлены в выставочном павильоне и каков предварительный состав участников?

– Визуально павильон распределен на несколько частей по секторам. Внутри будут представлены все сегменты: рыбопромышленные компании, переработчики, судостроительные заводы и поставщики комплектующих; технологическое оборудование всех видов, включая разделочное, морозильное, навигационное, рыбопоисковое, промвооружение, снаряжение, и т.д.

Заявки подали более 200 компаний, в том числе такие известные мировые производители оборудования, как Baader, Yanmar, Marel, Simrad, Yantai Moon, Optimar. Среди российских участников – Объединенная судостроительная корпорация, «Колд Трейд», «Технологическое оборудование», один из крупнейших московских агрокластеров «Фуд Сити».

Постепенно подтягиваются и главные действующие лица – рыбаки. На выставке можно будет увидеть Южно-Курильский рыбокомбинат, «Дальпромрыбу», «Малтат», «Магаданрыбу», Союз рыбопромышленников Карелии, Архангельский траловый флот вместе с «Новой Аляской» (СЗРК), «Рыбхолкам» в связке с Озерновским РКЗ № 55 и «Рыбным днем». Рассматривает возможность участия «Русская рыбная фактория». Часть компаний, я думаю, особенно с Дальнего Востока, присоединится позже. На время выставки для удобства наших компаний мы будем предоставлять экспонентам сэндвич-холодильники для хранения продукции.

Мне бы очень хотелось, чтобы на отраслевой площадке у нас присутствовали крупные трейдеры. Это сложная задача, но я считаю, что этот сегмент очень важен для выставки, потому что рыбаки преимущественно работают через трейдеров. И мы будем стараться их привлекать.

Кроме того, на выставке обязательно будет интерактивный информационный стенд Росрыболовства. Он содержит текущие данные о состоянии рыболовства и аквакультуры, статистику по вылову, по видам рыбы, по бассейнам. На стенде можно будет пообщаться с руководством федерального агентства и посмотреть, что происходит в отрасли – цифры, нормативные документы.

– Как проходит подготовка к третьему Восточному экономическому форуму, который состоится в начале сентября во Владивостоке? Какие потенциально интересные для инвесторов из стран АТР проекты российская рыбная отрасль может предложить на этой площадке?

– Мы активно ведем подготовку к участию в ВЭФ и параллельно занимаемся нашими отраслевыми форумом и выставкой. На самом деле мы не имеем права что-то ставить выше или ниже. Существуют мероприятия, которые важны и для Федерального агентства по рыболовству, и для нас как оператора. Задачи на Санкт-Петербург и на ВЭФ поставлены разные, поэтому на качестве подготовки близость дат никак не отразится.

На Восточном экономическом форуме нужно прежде всего раскрыть инвестиционную привлекательность рыбной отрасли Дальнего Востока. Продемонстрировать инвестору, как выгоднее зайти в сектор, куда вложить деньги, в каких совместных проектах принять участие. Здесь очень силен региональный акцент и, разумеется, политическая составляющая. Могу сказать, что на ВЭФ мы представим пилотный проект, связанный с разработкой российской площадки для электронной биржевой торговли или аукционов.

Отраслевой форум в Санкт-Петербурге призван показать, куда двигается рыбная индустрия, как меняются тенденции и какими инструментами можно пользоваться на этом рынке. Ну а выставка – это коммерческая площадка, на которой идут рабочие встречи и решаются конкретные бизнес-задачи. Сейчас можно сказать, что эти мероприятия будут проходить ежегодно, но конкретные даты, место проведения и даже города могут меняться, в том числе в зависимости от пожеланий рыбопромышленников.

Анна ЛИМ, журнал «Fishnews – Новости рыболовства»

Россия. Весь мир. СЗФО > Рыба > fishnews.ru, 21 июля 2017 > № 2254379 Иван Фетисов

Сергей Солонин (АФТ): «Зарегулированность убивает желание заниматься инновациями»

Антон Арнаутов, директор АНО «Финтех Лаб»

Тезисы выступления генерального директора Ассоциации ФинТех и компании QIWI Сергея Солонина на Международном финансовом конгрессе в Санкт-Петербурге.

Сегодня идет много дискуссий, конференций на тему финтеха. Мне кажется, это обусловлено тем, что страна делает выбор в пользу развития технологий, в пользу инноваций. Если это так, то придется пересматривать многие позиции в области регулирования. Важной составляющей деятельности регулятора становится наблюдение за тем, что происходит на «новых территориях», одной из которых является финтех.

По своему опыту, могу сказать, что отсутствие зарегулированности платежного рынка позволило нам создать очень конкурентный платежный рынок в России. Технологии в платежах в России являются очень продвинутыми по сравнению с другими странами. Многие продукты мы запускали раньше других, потому что была создана высококонкурентная зона, в которой работало много конкурирующих платежных систем – около сорока различных маленьких платежных систем. Они очень быстро обучались друг у друга и накапливали знания о том, что нужно клиенту.

С тех пор, как этот рынок зарегулировали и передали право создания кошельков исключительно банкам, на рынке не возникло ни одной крупной платежной системы. С одной стороны, для нас, как для компании Qiwi, это хорошо, поскольку защищает наши позиции. С другой стороны, это снижает конкуренцию и убивает желание заниматься инновациями.

Создание регуляторных песочниц, зон, где можно развивать какие-то новые сервисы и продукты под надзором регулятора, крайне важно для инновационного развития. Можно посмотреть на опыт таких стран, как Индия, Великобритания, Сингапур, Гонконг и других.

Сейчас много говорят о появлении нового закона о криптовалютах. Уже началось обсуждение этого закона. Но я считаю, что появление такого закона не будет полезно для рынка. Эти технологии еще только появились, их технологические особенности не до конца изучены. Иногда осознанное отсутствие действий регулятора может быть очень позитивно для рынка. Оно может дать рынку развить технологии и получить практические результаты.

Роль регулятора очень высока. Он может повернуть рынок в сторону инноваций, а может зарегулировать все так, что никаких инноваций не будет. Россия находится в ситуации, когда на нее наложены санкции. Эта ситуация является достаточно сложной для банковской системы, для участников рынка. Наверное, имеет смысл дать сейчас дать этому рынку определенную свободу, дать воздух для развития. Очень хочется диалога с регулятором на эту тему.

Россия > СМИ, ИТ. Финансы, банки > bankir.ru, 14 июля 2017 > № 2243608 Сергей Солонин

Алина Назарова, банк «Открытие»: «Клиента интересует не ставка, а надежность банка»

Алина Назарова, управляющий директор по private banking банка «Открытие»

Беседовал: Николай Зайцев, корреспондент

В чем причина роста популярности российских банков в глазах состоятельных клиентов? Какие продукты сейчас их интересуют? На эти и другие вопросы портала Bankir.Ru отвечает управляющий директор по private banking банка «Открытие» Алина Назарова.

— Какие основные тенденции в private banking, по вашим оценкам, характерны для текущего года?

— В первую очередь, это снижение ставок по вкладам, которое, безусловно, диктует рынку private banking переориентацию на инвестиционные продукты. При высокой ставке - валютной или рублевой, и в отсутствие какого-либо риска, кроме банковского, можно было бы спокойно продолжать жить за счет депозитов. Однако текущий уровень ставок по депозитам такую возможность не обеспечивает, в то время как даже консервативные инвестиционные инструменты дают более высокую доходность.

Также, в силу ситуации вокруг мелких игроков банковского сектора и действий регулятора, мы все чаще видим, что частные лица сегодня предпочитают работать с крупными и надежными игроками. Имеет место переток средств состоятельных клиентов из небольших банков в банки первой десятки.

Безусловно, растет и конкурентная среда, игроки на рынке private banking находят какие-то новые решения и новые продукты. В этом плане мы наблюдаем частичную миграцию клиентов из западных банков в российские. Не могу сказать, что это поток, но тем не менее. Так что внутренний рынок активно развивается и борется за клиента, стремясь предоставлять ему полный спектр услуг в рамках одного банка.

— Влияют ли на российский рынок private banking мировые глобальные тренды?

— Безусловно. Мы видим, что в западных банках имеет место ужесточение в сфере compliance. Аналогичный тренд присутствует и на российском рынке, если говорить об изменениях в законодательстве. Такие вещи, конечно, накладывают свой отпечаток на сервис private banking и за рубежом, и в России. Это вообще одна из причин того, что некоторые клиенты возвращаются обратно в Россию.

— Какого типа сделки сегодня наиболее распространены? Насколько клиенты из вашего сегмента интересуются услугами в области M&A?

— Если говорить о private banking, то базовая часть — это стандартные банковские услуги, депозиты и расчетно-кассовое обслуживание, а также инвестиционное, юридическое и налоговое консультирование. Сейчас основной акцент, конечно, делается на формирование инвестиционного портфеля, выбор стратегии, понимание того, какой риск клиент готов принимать, — исходя из этого мы помогаем сделать правильный выбор инструментов для успешных капиталовложений.

Более половины клиентов сегмента private banking — это собственники бизнеса с характерным менталитетом, и их предпочтения в части обслуживания во многом определяются историей их бизнеса, приобретения и управления капиталом. Например, эти клиенты часто делают выбор в пользу различных венчурных проектов, причем если для одних это вариант инвестирования, то других они больше интересуют как продолжение развития собственного бизнеса.

Если говорить о рынке сделок слияния и поглощения, то в последние два года мы не видим здесь активного тренда. В «Открытие Private Banking» мы работаем со сделками средней ценовой категории, и сегодня разница между предложением и спросом очевидна, то есть цена продавца не всегда соответствует пожеланиям покупателя. Это связано, в том числе, и с курсовой переоценкой, которая наблюдалась с 2014 года, потому что многие развивали свой бизнес на валютные деньги, и, соответственно, рассчитывают на ту же выручку при продаже.

Если сравнить два направления, сделки слияния и поглощения и венчурные инвестиции, то венчурные инвестиции все-таки в приоритете.

— Каковы на сегодня главные критерии выбора банка у клиентов private banking? Изменилось ли что-то принципиально в плане выбора?

— Первое, что диктует рынок, — это, однозначно, надежность банка. И от этого никуда не деться. Клиенты из небольших банков все больше переходят в крупные. Это еще один тренд, и он характерен не только для текущего года, но и для предыдущего. Люди идут, в первую очередь, за надежностью, которая интересует их уже больше, чем размер процентной ставки.

Второй тренд — это та инфраструктура, которая позволяет формировать инвестиционные портфели, управлять ими. Для клиента очень важно наличие профильных специалистов, которые могли бы проконсультировать, наличие инфраструктуры для открытия брокерских счетов; наконец, наличие всех сопутствующих услуг юридического и налогового консалтинга, актуальных как с точки зрения декларации счетов, так и контролируемых иностранных компаний. Если в вашем подразделении private banking это все имеется, это всегда плюс.

— Сегодня настало то время, когда собственники первых возникших в России коммерческих предприятий начинают задаваться вопросом, что делать: передать бизнес по наследству детям, продать, направить на благотворительность или на какие-то другие цели. Вы ощущаете запрос на обслуживание подобных сделок среди клиентов?

— Действительно, клиентами private banking сейчас, в основном, являются первые владельцы капиталов. И многие из них (на сегодняшний день – каждый четвертый, и эта доля постоянно растет) активно привлекают детей и внуков к участию в собственном деле и планируют впоследствии передать бизнес в управление детям и внукам. В связи с этим вопрос наследования и передачи капитала будет важным для всей индустрии в течение ближайших 10-20 лет.

В этой сфере у нас есть несколько проектов.

Первый мы запустили полтора года назад, и он идет практически по сей день — это ТВ-программа «Семейный капитал». В ней мы рассказываем даже не столько об историях успеха российских предпринимателей, хотя и о них тоже, сколько о том, как они вовлекают детей в бизнес, как совместно с ними работают, то есть о преемственности первых российских династий бизнесменов, о том, что мы наблюдаем в Америке и Европе, и чего пока мало в России.

Также у нас есть совместная программа со «Сколково» и еще рядом партнеров. В рамках этой программы мы рассказываем нашим клиентам о наследовании и инструментах передачи наследства. Также проводим интерактивные опросы, чтобы понять планы клиентов на будущее — хотят ли они передавать капиталы по наследству, вовлекать детей в бизнес или хотят оставить детям деньги, или вообще все отдать в благотворительный фонд, а детям дать возможность строить карьеру самостоятельно с нуля. Это очень актуальная и животрепещущая тема, и все больше состоятельных людей задумываются о теме наследования, о том, как обеспечить благополучие своим детям и внукам. Одновременно встают вопросы филантропии и меценатства, потому что многие из них хотят оставить какой-то след в жизни.

— Каким вы видите новое, молодое поколение клиентов?

— Молодое поколение — это уже другой клиентский профиль. Этот клиент не менее взыскателен, чем его предшественник, но уже ориентирован на проактивное развитие, digital, быстроту и сервис. Если раньше многие, в основном, вкладывали средства в развитие собственного предприятия, то сейчас примерно 40% от общей базы — это люди типа «инвестор», которые распределяют средства между бизнесом и инвестициями в ценные бумаги и другие проекты. Также важным и специфическим моментом является срок горизонта планирования — менее 10% респондентов планируют свои действия более чем на 10 лет, средний горизонт планирования находится в пределах от года до 5 лет.

Здесь надо отметить, что в рамках нашего спектра услуг мы работаем не столько лично с клиентом, а в целом с его семьей и о многих представителях «молодого поколения» знаем не понаслышке. Например, некоторым родителям мы когда-то помогали выбрать школу или вуз для обучения детей.

— Насколько для этого клиентского сегмента актуально развитие дистанционных сервисов?

— Очень актуально! Это молодые коммуникабельные «люди мира», которые сегодня в Гонконге, а через пару дней в Лос-Анджелесе. Им необходим дистанционный доступ к счетам и многое другое. Хотя, безусловно, какая-то часть клиентов по-прежнему остается консервативной с точки зрения digital. При этом мы понимаем, что весь мир движется в направлении дигитализации, и, конечно, развиваем соответствующие сервисы. Когда настанет время исключительно цифрового банкинга, это уже будет поздно делать, нужно готовиться заранее.

— Как изменился объем средств под вашим управлением в прошлом году? Какие прогнозы вы можете дать на текущий год?

— Начиная с 2013 года мы продолжаем неуклонно расти. Например, ключевой критерий, на который смотрит любой банк, занимающийся private banking, — это рост проникновения инвестиционных продуктов в клиентскую базу. Российский рынок начинался с клиентов, которые пользовались только депозитами. А поскольку тренд и этого, и следующего года — все-таки инвестиционная линейка, то нам важно понимать, какая доля клиентов пользуется инвестиционными услугами. У нас эта доля уже превысила 20%. В частности, мы достаточно активно развиваем направление Life Style Management. По сравнению с первым кварталом 2016 года спрос на такие сервисы вырос практически вдвое. В ответ мы вкладываем существенные ресурсы в это направление, стараясь всегда на шаг опережать спрос. Пока мы управляем финансами, у клиента должно появиться свободное время, которые мы же и поможем организовать качественно и с комфортом.

— Появились ли у вас новые сервисы для клиентов private banking в прошлом и этом году? Какие из них вы считаете наиболее удачными?

— В принципе, с точки зрения продуктовой линейки в целом наше направление достаточно консервативно, кардинально новые продукты появляются на рынке не каждый день. Однако мы активно развиваем существующие, комбинируем их, адаптируем к потребностям каждого конкретного клиента, «заряжаем» уникальными идеями – поиск инвестиционных решений у нас идет без остановок, и практически каждые две недели мы готовы предложить что-то интересное. Во многом благодаря этому мы вошли в топ-5 на российском рынке private banking в 2017 году - по версии Frank Research Group, победив в номинации «Лучший портфель инвестиционных идей».

— Какие проекты для клиентов private banking вы планируете запустить до конца этого года?

— Мы по-прежнему сохраним фокус на обслуживании семьи, и все, что у нас будет развиваться, будет двигаться в этом направлении. Так, для нас достаточно интересна сфера услуг Life Style Management, и в этом году мы будем делать на нее акцент. Мы также планируем и дальше совершенствовать инвестиционную линейку и предлагать новые решения.

Одновременно мы продолжим развивать digital-каналы и «приучать» наших клиентов пользоваться хотя бы минимальным набором дистанционных сервисов. Однако тут, конечно, все зависит от характера конкретной операции. Если говорить о ребалансировке инвестиционного портфеля или о венчурных инвестициях, здесь клиент в любом случае предпочтет общаться с человеком, а не с машиной, а вот тем, кто имеет личные брокерские счета и сам управляет своими инвестициями, хороший digital-сервис просто необходим.

— Насколько сложно сейчас с кадрами, которые могли бы качественно работать в private banking?

— Весьма сложно. Именно поэтому такие кадры мы растим самостоятельно — достаточно много вкладываем в обучение и развитие сотрудников. Вообще вся наша стратегия основана на том, чтобы самим формировать надежный и профессиональный кадровый состав.

— Одной из новинок прошлого года стало открытие «Академии Private Banking». Интересен ли оказался проект для клиентов?

— О, это очень интересная история! «Академии Private Banking» — это ежеквартальные клиентские мероприятия, на которые мы приглашаем разных спикеров, как правило, из числа мировых звезд, таких как Йохан Эрнст Нильсон. Он - известный путешественник, исследователь, рекордсмен Книги Гиннеса — прошел от Северного полюса к Южному без использования современных видов транспорта. Или Дэн Вальдшмидт – легендарный предприниматель, маркетолог и консультант, разработавший 28 уникальных стратегий по выводу бизнеса на новый уровень. Последним нашим гостем была известный ученый и популяризатор науки баронесса Сьюзен Гринфилд, которая рассказывала о влиянии digital на нервную систему человека: с одной стороны, соцсети и поисковые системы упрощают нам жизнь, с другой, так или иначе, меняют человека и мир, в котором он живет. Тема очень актуальная и вызвала живой интерес у клиентов, многие из которых приходили с детьми.

Россия > Финансы, банки > bankir.ru, 5 июля 2017 > № 2232896 Алина Назарова

Эдриан Сето, FinTech Innovation: «Настоящий успех финтех-стартапа не в битве с гигантами, а в исправлении их недостатков»

Андрей Кондратьев, лидер команды ; Эдриан Сето, Директор глобального проекта акселерации финтех-стартапов

Беседовал: Сергей Вильянов, главный редактор Банкир.Ру

Директор глобального проекта акселерации финтех-стартапов компании Accenture Эдриан Сето (Adrian Seto) рассказал Bankir.ru о том, какая поддержка на самом деле требуется будущим модернизаторам устоев, чем Россия отличается от других стран, и почему он никогда не будет сотрудничать с желающими поскорее продать свой проект.

В интервью принял участие Андрей Кондратьев – лидер команды Accenture, работающей с первым российским межбанковским финтех-акселератором Fintech Lab. (Как мы уже рассказывали, российский Accenture выступает в качестве стратегического консультанта FinTech Lab).

— Эдриан, вы впервые приехали в Россию, и вы обладатель уникального сочетания качеств – большого международного опыта и свежего взгляда. Почему в России, несмотря на усилия частных и государственных инвесторов, движение стартаперов трудно назвать действительно массовым? Это какая-то особенность России, или есть аналогичные предметы… неторопливости развития в других странах?

Эдриан:

— Не думаю, что Россия в данном случае так уж уникальна. Должен произойти некий ментальный сдвиг, который заставит людей увидеть свое будущее не в работе на большую богатую компанию, а в создании собственного проекта. Хороший пример – Гонконг, где многие годы молодые люди мечтали стать врачами, адвокатами или финансистами. Но сегодня Гонконг превратился в один из мировых центров, где появляется больше всего стартапов. Молодым людям важны примеры. Трудно представить – скольких людей вдохновил один только Джек Ма. А ведь есть немало фигур несколько меньшего масштаба, но не менее вдохновляющих. Когда накапливается критическая масса таких историй, меняется и ментальность.

Андрей:

— По нашим впечатлениям - примерно то же самое уже начало происходить и в России.

По поводу драйверов: я бы добавил университеты. Мы полагаем, что они должны учить в том числе быть не только работниками, но и предпринимателями. Как сделать бизнес-план, наладить бизнес-процессы, какие риски возникают на разных этапах, как работать с государственными органами… Обладателю такого знания гораздо легче решиться на свой проект, нежели просто молодому программисту или финансисту.— Из фильмов молодые люди знают, что самое главное для стартапа – получить финансирование, а потом «все будет хорошо», если только инвестор не окажется вздорным сумасшедшим. А как на самом деле? В какой поддержке нуждаются стартапы?

Эдриан:

— Мы учим управлять компанией. За два года я работал примерно с пятью сотнями стартапов, и времени на объяснение каких-то технологических тонкостей ушло гораздо меньше, чем на помощь в создании работающей системы управления. Продукт, технологии можно изменить в любой момент, но изменить людей невозможно. Разве что уволить. Поэтому надо с самого начала находить правильных людей и налаживать процессы, чтобы потом конфликты и несоответствия не помешали развитию бизнеса.

И еще один очень важный момент. Мы знакомим стартапы с людьми, которые давно работают в профильных для них сферах, и занимают там весомые позиции. Мы даем опыт взаимодействия с реально работающими системами в финансовых компаниях и банках. Иногда профессионалы говорят стартаперам не самые приятные вещи. Но в ходе этого взаимодействия рождаются по-настоящему нужные рынку продукты.

Андрей:

— Очень много говорится и пишется о том, кто сколько «поднял» инвестиций. Но очень мало кто рассказывает о том, как создать с нуля хороший продукт. Конечно, мы тоже можем объяснить, например, на что следует обращать внимание, когда соглашаешься принять венчурный капитал. Но главный фокус российского акселератора - помощь в создании такого продукта, который заставит инвесторов обратить на вас внимание.

— Наверное, здесь уместно вспомнить цитату из Ли Якокки: «Если у тебя хороший продукт, тебе не обязательно быть хорошим продавцом». А какие направления в современном финтехе вызывают наибольший энтузиазм у инвесторов?

Эдриан:

— Инвесторы всегда проявляет повышенное внимание к новым технологиям, способным решить серьезную проблему. И их у финансовых институтов хватает.

Например, сегодня большой проблемой стал compliance. Требования надзорных органов неуклонно растут, и регуляторы не проявляют снисходительности к ошибкам даже неопытных новичков. Если бы кто-то смог существенно удешевить комплаенс-контроль, инвесторы просто выстроились бы к нему в очередь.

Андрей:

— Еще один момент – масштабируемость. Здесь все так же, как и в других отраслях. Можно ли будет применять продукт в смежных сферах? Можно ли распространить его на всю страну и выйти на международный уровень? Конечно, нишевые решения тоже пользуются спросом, если в этих нишах есть заинтересованные клиенты. Но глобальная история продается лучше.

— Одна из особенностей инвесторов в России – очень узкий горизонт планирования. Вам наверняка расскажут много историй, когда вложенные деньги хотели вернуть уже через год и с большим привеском. В этом мы тоже не уникальны?

Эдриан:

— Все зависит от того, на кого рассчитан продукт. Если это приложение или гаджет для рынка B2C, цикл возврата инвестиций действительно может быть довольно коротким, от полугода. Но финтех – совсем другое дело. Здесь быстро не бывает. И поэтому многие «мультиформатные» инвесторы сюда даже не заходят. Конечно, исключения есть, но все же обычно венчурные капиталисты, инвестирующие в финтех, занимаются только им. Они готовы ждать достаточно долго, пока решение будет обкатано в банках, получит одобрение регуляторов и выйдет на рынок. Справедливости ради стоит сказать: не все стартапы проходят этот путь, многие выдыхаются. Но это нормально.

— Вы представляете акселератор. Очень мало людей до конца понимает, что это на самом деле такое. Инкубатор – понятно. Венчурный фонд – понятно. А что делаете вы?

Андрей:

— Можно назвать это своего рода «производственной практикой». Мы полагаем, что наставничество часто важнее, чем деньги. По крайней мере, в начале пути. Причем в нашем случае наставничество не ограничивается экспертизой самой Accenture.

Мы знакомим стартапы с их будущими клиентами. Выступаем в роли «переводчика», объясняя многие вещи обеим сторонам на понятном им языке. Это действительно может оказаться полезнее, чем несколько тысяч долларов на посевном этапе. Когда у тебя есть прототип с положительными отзывами от банков, деньги придут с гораздо большей вероятностью, чем после зажигательной презентации с графиками и обещанием 300-процентного роста за год.

Презентацию нарисовать может кто угодно, и веры ей, как правило, немного.

— А вы учите, как сделать прототип и поскорее продать его?

Эдриан:

— Скажем так: если стартап говорит мне, что его цель скорее продаться и уйти с деньгами, я никогда не буду с ним работать. Все мы думаем о деньгах, однако они с моей точки зрения не могут быть самоцелью. Необходимо глубокое понимание реальных задач, стоящих перед финансовыми организациями, свое видение узких мест и желание избавиться от них. Нужны упорство и ответственность за результаты своей работы в течение долгого времени. В финтехе нужны не спринтеры, а стайеры.

— Все это звучит правильно и хорошо. Но можно ли привести пример такого взаимодействия со стартапом, принесшее правильные плоды?

Эдриан:

— Конечно. Совсем недавно к нам пришел стартап с идеей заменить SWIFT блокчейном. Причем с вполне обоснованной и продуманной идеей. Его с большим интересом слушали банки, работающие с акселератором, но уже на вторую неделю все хором сказали: отличная концепция, но мы не сможем внедрить ее в обозримом будущем из-за необходимости тотальной замены всей банковской системы. Чтобы решение заработало, его должны принять абсолютно все, иначе обладатель инновационной (действительно инновационной) платформы просто не сможет отправить платеж ретроградам. Может быть лет через 15-20…

Ребята это выслушали, и за 12 недель провели полную перестройку своего бизнеса. Они разработали решение, не заменяющее SWIFT, а переводящее систему сообщений внутри него на блокчейн. И теперь уже сама SWIFT сотрудничает со стартапом и приглашает на свои конференции. Представляете, сколько времени было сэкономлено? Если бы что-то подобное сказал всего один банк, можно было отмахнуться, как от частного времени. Но здесь была возможность услышать сразу многих.

Многие стартапы ставят перед собой большие красивые задачи, вроде перевода SWIFT или торговли акциями на блокчейн. Но настоящий успех финтех-стартапа не в битве с гигантами, а в исправлении их недостатков. На мелочах можно заработать очень много.

— Как сочетаются программы акселерации с другими формами поддержки стартапов?

Эдриан:

— Мне кажется, нет какой-то идеальной формулы. У каждого стартапа своя судьба, и мы приветствуем любые комбинации. Повторюсь, наша задача помочь стартапам нащупать свой собственный путь. Кроме взаимодействия с бизнесами и настройки менеджмента мы организовываем встречи с юристами, занимающимися вопросами венчурных инвестиций. Если надо, объясняем – как работает банковское регулирование и основные законы в этой области. Мы учим разговаривать с прессой. Помогаем с брендингом. Всему этому, конечно, можно научиться на собственных ошибках. Но лучше сэкономить время на что-то другое.

— У меня сложилось впечатление, что финтех-стартапы редко создаются бывшими студентами. Возможно, за пределами России все иначе, но у нас это довольно взрослые, а иногда и совсем зрелые люди с большим профессиональным бэкграундом.

Эдриан:

— Да, среди создателей стартапов действительно много людей, проработавших в банковской или финансовой сфере 10-15 лет. Это вполне логично: почти невозможно улучшить сложнейшие системы, если ты не знаешь их как свои пять пальцев. И когда ты все это изучил, может возникнуть мысль поработать на себя. Но даже у профессионала может быть множество «белых пятен», которые мы умеем устранять.

— А к чему приурочен первый визит Эдриана в Москву?

Эдриан:

— Четыре года назад я помогал запускать акселератор в Гонконге, потом были проекты в Лондоне, Нью-Йорке, в январе этого года запустился акселератор в Дубае. Теперь пришла очередь Москвы. Несмотря на то, что технология запуска акселераторов нами уже во многом отработана, в ней слишком много деталей, которые невозможно передать в виде руководства или презентации. У каждой страны свои особенности, и мне было необходимо наложить международный опыт на реальную информацию, предоставленную коллегами из московского офиса.

Андрей:

— За неделю мы провели десятки встреч с банками, представителями регулятора, потенциальными участниками программ, и, кажется, сделали больше, чем за месяцы удаленных консультаций.

— Ваши банки-партнеры в России очень-очень разные. Они предоставляют похожие услуги, но сильно отличаются по структуре бизнеса и общему видению дальнейшего развития.

Эдриан:

— Так это как раз и здорово! Если бы все банки в проекте имели одинаковую картину мира, пользы было бы гораздо меньше. А сейчас мы можем проверить гипотезы на широком спектре мнений. В Гонконге у нас было больше двадцати партнеров, также отличавшихся и по мировоззрению, и по масштабам деятельности. Так это работает!

Россия > Финансы, банки. СМИ, ИТ > bankir.ru, 3 июля 2017 > № 2231050 Андрей Кондратьев

Книжный фестиваль «Красная площадь».

Дмитрий Медведев посетил фестиваль и встретился с авторами, пишущими для детей, представителями книжной индустрии и библиотек.

Книжный фестиваль «Красная площадь» впервые прошёл в 2015 году, став впоследствии ежегодным. Фестиваль приурочен ко дню рождения Пушкина и Дню русского языка. Более 400 издательств со всей России представили художественную, детскую, образовательную и научно-популярную литературу.

Ярмарочные павильоны фестиваля структурированы по тематическим направлениям – «Художественная литература», «Детская и учебная литература», «Нон-фикшн», «Региональные издательства», «Электронная книга», «Москва – литературный мегаполис».

Программа фестиваля включает проведение множества мероприятий для юных читателей и их родителей: интерактивные представления, спектакли, лекции, мастер-классы, встречи с писателями, викторины и конкурсы.

Организатор фестиваля – Федеральное агентство по печати и массовым коммуникациям совместно с Российским книжным союзом при поддержке Правительства Москвы и Министерства культуры России.

Встреча Дмитрия Медведева с авторами, пишущими для детей, представителями книжной индустрии и библиотек

Из стенограммы:

Д.Медведев: Неформальная атмосфера, я даже не ожидал. Всё на открытом воздухе.

Мы собрались поговорить о детской литературе, которая издаётся в нашей стране, обо всех проблемах, которые есть, а с другой стороны – о перспективах.

Если говорить о перспективах, я буквально несколько дней назад подписал специальную концепцию по развитию детского и юношеского чтения в нашей стране. Как и у всякой концепции, к ней обязательно должны быть другие документы. Желательно, чтобы ещё и денег побольше появилось. Но в целом это всё равно шаг в правильном направлении.

В 2015 году у нас издавалось порядка 100 млн экземпляров книг для детей, в 2016-м получилось чуть меньше – около 80 млн. Тем не менее цифры солидные. Самое главное, чтобы эти книги доходили до школ, библиотек, до людей, которые их могут приобрести.

Отдельная тема и, наверное, проблема, к которой можно по-разному относиться, – это соотношение между традиционным книгоизданием, в том числе для детей (книги очень красивые, красочные, но и недешёвые), и цифровой книгой. Кто-то считает, это плохо, что мы идём в этом направлении, кто-то считает, это неизбежно. Хотел бы послушать вас, потому что вы сами занимаетесь книгоизданием, творчеством. Как вы к этому всему относитесь?

Конечно, надо поговорить и о денежной составляющей, потому что без этого поддержка литературы для детей, поддержка детского книгоиздания невозможна. Об этом скажет начальник, он про деньги всё знает.

Пожалуйста.

М.Сеславинский: Спасибо, Дмитрий Анатольевич.

Мы здесь небольшой компанией собрались: наши ведущие книгоиздатели, которые занимаются детской литературой, библиотекари, авторы, художники-иллюстраторы.

Как вообще выглядит структура книгоиздания в нашей стране? (слайд 2) В 2016 году мы выпустили 117 тысяч наименований книг. То есть по разнообразию литературы у нас всё прекрасно. 10 лет назад мы вошли в четвёрку стран, которые выпускают более 100 тысяч наименований в год. Пик у нас был где-то 127 тысяч наименований, последние два-три года держится 115–120 тысяч. По наименованиям мы особо не падаем. Падаем по тиражам. 446 млн экземпляров книг вышло в прошлом году в нашей стране. Это на 3% меньше, чем в 2015-м. Но динамика такая: в 2014 году мы упали по тиражам на 10%, в 2015-м – на 6%, а в 2016-м – только на 3%. Есть ощущение, что какая-то стабилизация происходит. Уже примерно понятно, как это всё будет выглядеть.

Мы видим, что литература разнообразная: учебная (наибольшее количество тиражей), художественная, детская, а прочее – это садоводство, йога, «как похудеть за пять дней» и так далее.

Как выглядит детская литература в последние восемь лет? (слайд 3) Опять-таки мы видим, что количество выпущенных изданий примерно одинаковое по наименованиям – около 11 тысяч, а тиражи упали. Для меня несколько неожиданно, что со 100 млн мы упали на 80 – это больше, чем общее падение книгоиздания. Но мне кажется, есть эффект накопленной книги: хотя дети и враги книг – они их разрисовывают, мусолят, рвут, – всё-таки на книжных полках много осталось от бабушек и дедушек, от родителей…

Д.Медведев: Всё-таки о снижении. С 2008 года – почти в два раза?

М.Сеславинский: Очень приличное, да.

Д.Медведев: С чем это связано?

М.Сеславинский: Мы проводили опрос. Это связано с несколькими вещами. Конечно, книга стала достаточно дорогой.

Д.Медведев: В 2008 году она тоже была недешёвая.

М.Сеславинский: Тем не менее в 2016-м году у людей складывалось ощущение, что книга дорогая. Когда мы разговариваем с людьми, мы это видим.

С другой стороны, конечно, дети стали больше читать в интернете, на электронных носителях. Мы об этом поговорим. Но если мы посмотрим на десятку наиболее крупных издательств (слайд 4), то увидим, что этот бизнес существует, и существует достаточно прилично. Никто из этих издательств не дотируется напрямую, никаких субсидий не получает. Какие-то отдельные книги, в лучшем случае четыре наименования в год, мы субсидируем в рамках поддержки отечественной программы книгоиздания. Кто же наиболее издаваемые авторы? (слайд 5) Мы видим, что классики детской литературы – Чуковский, Барто, Носов, Маршак, Драгунский, Успенский, Бианки – входят в эту десятку.

Новые авторы с ними успешно конкурируют.

Почему, например Чуковский переиздаётся? Как правило, всё-таки хотят иллюстрированную книгу читать детям. Много художников-иллюстраторов, которые продолжают создавать иллюстрации, но и с тем же Конашевичем переиздаются книжки, потому что они приходят в негодность, особенно тонкие.

Это пятёрка наиболее успешных зарубежных авторов, которые издаются в нашей стране (слайд 6). Здесь никаких особых сюрпризов нет.

Как с точки зрения чтения выглядит ситуация с детьми и подростками? (слайд 7). Раз в пять-шесть лет проводятся международные опросы, составляются рейтинги по поводу чтения в различных возрастных категориях. В 2011 году проходило исследование по школьникам в возрасте 9–10 лет, и мы на втором месте находились в десятке. О чём это говорит? Что в детском саду и в начальной школе с детьми чтением занимаются очень активно. То есть в тот период, когда родители читают вслух, а потом дети постепенно переходят к самостоятельному чтению, у нас всё хорошо. Дальше, в возрасте 14–15 лет ребёнок вступает в конкурентную ситуацию – с интернетом, блокбастерами, компьютерными играми, социальными сетями. И естественно, книга от него убегает. И вот в этом возрасте уже Россия на 26-м месте. Это не так плохо, не катастрофическая цифра, но всё-таки падение интереса к чтению происходит достаточно резко.

Д.Медведев: Довольно сложная тема – сопоставлять Гонконг и Россию или Сингапур и Россию. Но, наверное, можно. Каким образом этот рейтинг определяется?

М.Веденяпина: Чтение и запоминание текста, способность воспроизвести.

Д.Медведев: То есть даже не по количеству прочитанных книг?

М.Веденяпина: Нет. Это, по сути, тесты по читательской компетентности.

Д.Медведев: По сути, это показатель качества образования.

М.Сеславинский: Дмитрий Анатольевич, 26-е – это очень здóрово.

Д.Медведев: Я не говорю, что это плохо. Но это всё равно показатель качества образования.

М.Веденяпина: Мы были на 42-м месте. Падение именно в этой возрастной категории. С 10 до 15 лет ребёнок уходит от книги.

Д.Медведев: Понятно. Место определяется навыками ребёнка читать и воспроизводить прочитанное, правильно я понимаю? То есть дело не только в том, сколько мы читаем…

М.Сеславинский: Квалифицированное чтение.

Д.Медведев: …но и в том, как мы учим. Качество образования в школе.

М.Сеславинский: Вот как выглядит электронная книга в нашей стране. (cлайд 8) Конечно, пока она ещё очень скромно конкурирует с бумажной книгой. Но мы видим, что и детская литература там присутствует, и художественная, и учебная.

Д.Медведев: Это электронная книга официальная, легальная? Или же это некие общие прикидки, кто как читает? Мы же с вами понимаем, электронная книга тем и отличается от обычной книги, что там процент нелегального чрезвычайно высок, понять его до конца очень трудно. Поэтому, думаю, это скорее официальные цифры…

М.Сеславинский: Фактически Вы пригласили к разговору руководителя крупнейшей электронной библиотеки, которая существует в нашей стране, – «ЛитРес». Сергей Валерьевич (обращаясь к С.Анурьеву), несколько слов, пожалуйста.

Д.Медведев: Пожалуйста, расскажите.

С.Анурьев: Да, это именно официальное потребление электронной книги. Причём именно частное официальное потребление электронной книги.

Д.Медведев: То есть когда официально частным образом скачивается с легального ресурса контент.

С.Анурьев: И оплачивается. Сюда не попадает, например, проект, который мы вместе с министерством образования в прошлом году запустили, по выдаче электронных книг в системе школьного образования. У нас десятки тысяч школ, миллионы учеников, и, чтобы обеспечить школы просто достаточным количеством книг, чтобы поддержать занятия на уроках литературы, нужно потратить миллиарды рублей. При этом бульшая часть этих книг – неохраняемая классика. Поэтому мы проводим проект (сейчас 2 тыс. школ подключено): ученик может взять у библиотекаря логин и пароль к нашей платформе, ввести его и бесплатно пользоваться пабликом, как мы его называем (классической литературой). И государство оплачивает (там небольшие деньги) доступ к охраняемым книгам, переводам, к современным авторам. Сюда это не попадает. Не попадает сюда и библиотечная система.

Насколько мы знаем, Вы пользуетесь нашим продуктом.

Д.Медведев: Вы же подарили мне в прошлый раз читательский билет. Пользуюсь.

С.Анурьев: Порядка 4 тыс. публичных библиотек у нас подключено к этому продукту, там тоже дети и родители берут книги, и сюда это тоже не попадает. Поэтому не всё это охватывает.

Д.Медведев: Я и хотел сказать, что эти 4% не отражают реальную ситуацию с чтением. Поэтому наши подсчёты нужно всё-таки корректировать немного.

М.Сеславинский: В деньгах это отражает... 4% – это в деньгах.

Д.Медведев: Я говорю не о деньгах, а о том, кто, что и как читает.

С.Анурьев: Да, если мы посмотрим счётчики, первые десятки в «Яндексе» в разделе «Литература», то увидим, конечно, крупнейшие порталы, куда заходят сотни тысяч, миллионы человек. И понятно, что они там тоже читают.

М.Сеславинский: Я хотел бы пригласить к разговору Марию Александровну Веденяпину – руководителя крупнейшей детско-юношеской республиканской библиотеки. Марина Александровна, прошу Вас.

М.Веденяпина: Добрый день! Во-первых, по поводу концепции программы поддержки развития детского и юношеского чтения. Работа над этой концепцией по Вашему поручению велась с прошлого года. Как раз на «Красной площади» мы этот вопрос ставили. К работе над этой концепцией было привлечено более ста специалистов. Концепция получилась межведомственной, междисциплинарной, потому что принимали участие педагоги, психологи, писатели, музейные работники, библиотекари. Она получилась очень амбициозной, с одной стороны, а с другой, как мне кажется, очень конкретной. Этими конкретными шагами хотелось бы начать заниматься сразу. В этом вопросе нельзя допускать промедления. Мы потеряли уже два поколения читающих родителей. Не хотелось бы, чтобы этот процесс и дальше продолжался.

Д.Медведев: Мы их потеряли?

М.Веденяпина: Потеряли фактически. Это отражается на тех цифрах, которые показывают количество читателей, на тиражах литературы, которые падают. Всё-таки книги покупают взрослые люди, а читают их дети, которым эти книги покупают. Хотелось бы, чтобы в рамках этой концепции в качестве первых шагов в этом году началось какое-то широкомасштабное социологическое исследование, которое бы показало нам, на каком месте мы находимся. Последнее широкое исследование было в 2012 году. Хотя бы каждые пять лет эти исследования надо повторять и на основании полученных результатов развивать систему качественной оценки чтения. То, о чём Михаил Вадимович (Сеславинский) рассказывал, – PIRLS и PISA, – это международные исследования по уровню компетенций. Это всё-таки больше образовательный показатель, как Вы правильно отметили, а не показатель того, как ребёнок читает, понимает смысл, может анализировать текст. В этом смысле наши специалисты могли бы разработать свою систему качественной оценки понимания текстов. Это надо для изучения не только литературы, но и всех предметов. Если бы это было сделано – а это наверняка будет делать Министерство образования и науки, – это был бы один из первых шагов.

Ещё один момент, на который мне хотелось бы обратить внимание. Мы все с большим желанием занимаемся приобщением детей к чтению, но у нас до сих пор нет единого портала или информационного хаба, на котором бы собирались результаты всех международных исследований, наших исследований, методики приобщения ребёнка к чтению, рекомендательные ресурсы…

Д.Медведев: А на образовательном портале нельзя это делать? Можно, конечно, и новые порталы создавать, но уже есть довольно мощный ресурс в министерстве образования.

М.Сеславинский: Я тоже за это, потому что создавать новый портал и вступать в конкуренцию с порталами, которые уже набрали аудиторию, довольно сложно.

Д.Медведев: Вообще порталов должно быть ограниченное количество. В этом их смысл. Если есть большой портал, ты не роешься по разным сайтам, а находишь портал и там, внутри рубрик, ищешь то, что необходимо.

М.Веденяпина: Я немного с вами поспорю в этом смысле. Почему? Образовательный портал… Слово «образование» – это уже некая указка и некий контроль. В тех странах, которые занимают топовые места в рейтинге, - в десятку входят и Соединённые Штаты Америки, и Великобритания, и Канада – такие порталы есть. Например, в Европе создан один портал – EU Read, где собирается вся информация. Мне кажется, портал по проблемам чтения, который будет предлагать рекомендации, использоваться как некий рекомендательный ресурс в области детской литературы, это было бы тоже хорошо. С него было бы неплохо заходить на портал Национальной электронной детской библиотеки. Мы являемся частью НЭБ, но у нас отдельная платформа. Мы достигли показателя электронной книговыдачи – 1,6 млн за год. В I квартале этого года у нас 545 тыс. заимствований.

М.Сеславинский: Вы географию запросов видите?

М.Веденяпина: Видим. Это не только Россия, но и зарубежные страны. В прессе проходила информация, что Принстон сделал цифровую коллекцию российских книг 1920–1930-х годов. Это был период, когда наши художники оказали огромное воздействие на западных художников. Принстонская коллекция содержит 176 наименований. У нас оцифровано 4,5 тыс. изданий периода 1918–1938 годов. Эта библиотека пользуется спросом. С прошлого года мы в эту библиотеку включаем современную литературу. Квота от Минкульта идёт, мы через «ЛитРес» предоставляем доступ к определённому количеству современных авторов. Эта доступность необходима сегодня.

М.Сеславинский: Чтобы привлечь к разговору современных авторов, я хотел бы попросить Андрея Алексеевича Усачёва выступить.

А.Усачёв: Добрый день! Так получилось, что меня попросили озвучить некую инициативу, на самом деле правильную. Я вообще никогда ничего не озвучивал, но тут и Федеральное агентство по печати, и библиотечное сообщество, и писатели, которые, в частности, здесь есть… Назрела такая проблема. Мне кажется, было бы правильно создать национальную литературную премию для детских писателей.

Вообще литературных премий много. Есть премии Президента, Правительства, правительственные гранты. Но в основном все большие премии – «Большая книга», «Русский буккер» – касаются писателей для взрослых, подростков и юношества. Если мы хотим вырастить достойное поколение лет через 10–20, мне кажется, нас, детских писателей, не стоит обижать.

Вспоминаю анекдот. Я очень люблю кукольный театр, а к кукольному театру, как и к детской литературе, немножечко такое отношение... Так вот, встречаются в Доме актёров большой академический актёр, а второй – такой Гарин из кукольного театра. Первый говорит: «Ну что, брат, всё зайчиков, белочек да кроликов играешь?» Второй: «Да. А ты всё людей да людей?»

Хочется, чтобы нас не считали за белочек и зайчиков. Сегодня, конечно, день прекрасный – день рождения Пушкина, но мы начинаем чтение не с Пушкина, не с Шекспира, не с Библии, не с Корана, а с азбуки и детских книжек. И с чего начнём, тем и закончим.

Д.Медведев: Спасибо большое. Анекдот хороший.

А.Усачёв: Важно, чтобы в этой премии была и поэзия, в которой, я думаю, мы всю планету обогнали, и проза, и переводчики, и, конечно, художники. Потому что без художников это всё пропадёт. Вот Анастасия Ивановна Архипова – представитель от художников.

М.Сеславинский: Настя Архипова – руководитель отделения художников-графиков Московского союза художников, член-корреспондент Российской академии художеств.

А.Архипова: Приветствую всех!

Конечно, если говорить о детской книге, работа художника в ней играет роль не меньшую, чем работа писателя. Когда мы говорим о взрослой книге, мы говорим больше о дизайне, а детская книга – это, конечно, книжные иллюстрации. Иногда книжки и без текста бывают. Книжки-картинки для самых маленьких – это начало приобщения к книге.

Я часто работаю в составе международных жюри по книжной иллюстрации. Я член международного комитета по детской книге. Была и в жюри премии имени Андерсена, и в Братиславе, и в корейском международном конкурсе.

Должна сказать, что наши художники получают там награды и вообще они замечательные. У нас работают и художники старшего поколения – как Виктор Александрович Чижиков, здесь присутствующий. Александра Семёнова тоже здесь. Есть и совсем молодые прекрасные художники, которых мы каждый год выпускаем из высших учебных заведений. Выходят замечательные иллюстрированные книги. Мы проводим конкурс «Образ книги» вместе с Федеральным агентством по печати, где есть номинация по иллюстрациям для детской книги. Но конечно, хочется больше внимания. Я наблюдаю, как это делается в других странах, какие там работают институты, изучающие книжную иллюстрацию, как поддерживают художников, и премии специальные есть. И конечно, в рамках литературной премии, если бы была возможность такую учредить, должна быть специальная номинация для художников книги. Спасибо!

Д.Медведев: Спасибо.

М.Сеславинский: К вопросу о том, как дети читают. Напомню, что час назад у нас проходил финал конкурса «Живая классика». 2 миллиона детей в этом году принимали участие, учили стихи. И вот 11 лауреатов приехали в Москву, на Красную площадь, и представительное жюри выбрало победителей конкурса.

Л.Елин: Добрый день!

Мы, издательство «Эгмонт», выпускаем 40 журналов и тысячу наименований книг в год. Я позволю себе говорить о прикладной, денежной сфере, потому что на самом деле те 20% падения, о которых мы говорили, – это удорожание книги. В первую очередь удорожание бумаги, которое шло быстрее, чем падение рубля, и только сейчас остановилось. Есть способы дать деньги издательствам.

Д.Медведев: Извините, я Вас прерву. Вы специалист в этом, причём именно по части бизнеса. Мне самому интересно разобраться. Безусловно, покупательная способность людей и всякие неурядицы сказываются и на приобретении книг. Книги дешевле не становятся, полиграфия становится лучше и так далее. Но за границей тоже происходит падение тиражей. Это с чем связано? Значит, это далеко не всегда кризис. Это всё-таки, видимо, влияние цифровой среды прежде всего.

Л.Елин: Безусловно, но статистика говорит о том, что за последние пару лет бешеный рост цифрового потребления остановился, а где-то даже стал падать. В Америке «аналоговые» книги очень хорошо идут, в Германии тоже. И мои коллеги сейчас не жалуются. Поэтому есть международный феномен, но есть и наше собственное явление.

Пара вещей, о которых хотел сказать. 25–30% от годовых продаж мы отдаём сетям. Рентабельности при этом никакой. Либо мы должны задирать цены, и тогда падают продажи, либо мы живём с маржинальностью, которая не даёт денег на развитие. Ограничьте – не 5%, но 10–15%, – мы уже вздохнём. Иначе многие издательства выкинуты с полок. Притом что магазинов мало, киосков для продажи прессы мало. Сети сегодня – это 40–50% продаж.

Вторая вещь, совсем конкретная. Спасибо Правительству, у нас есть льготный НДС – 10%.

Д.Медведев: Если бы Вы знали, сколько энергии мне стоит отбить этот льготный НДС, потому что на него обращают взор Министерство финансов и некоторые другие наши органы, которые ведают бюджетом, и говорят: давайте срочно всё это нивелируем, выведем на средний уровень.

Л.Елин: Тогда Вы меня сейчас поддержите. Дело в том, что норма есть, а получить эти деньги практически бывает невозможно. Смотрите: процедура получения в налоговой с их подзаконными актами и так далее – от четырёх до шести месяцев, если вам повезёт. А в заявительном порядке можно получить, только если получил гарантию у банка (если добился этого, с банком ещё надо работать пару месяцев), заплатил 2–3% банку, а если у тебя налоговая найдёт малейшую неточность, ты по двойному проценту ЦБ платишь штраф. Извините, на этот риск никто не идёт. Предложение: для издательств, компаний, у которых книжно-журнальная, детская продукция составляет не менее 90–95% за предыдущий год и которые работают на рынке 5–10 лет (таким образом, мы говорим о добросовестных плательщиках), разрешить заявительный порядок получения НДС без предоставления банковской гарантии и с нормальной проверкой налоговой, которая будет плановой, а не ежеминутной. Это деньги, которые, извините, в этой ситуации вы нам должны… И деньги, которые вы нам дали, спасибо…

Д.Медведев: Не мы, а налоговая служба.

Л.Елин: Это было «вы» с маленькой буквы, да. В этой ситуации несколько сот миллионов, деньги-то небольшие. Если их выдадут чуть раньше, они обратятся в новые книги и другие цены.

Д.Медведев: Мысль понятная, я скажу потом тоже.

А.Альперович: Добрый день! Александр Альперович, издательство «Клевер». Огромное значение в развитии чтения, в поддержке всей отрасли играют мероприятия, подобные тому, на котором мы сейчас присутствуем, как эта выставка на Красной площади. Такие вещи должны проходить очень качественно в регионах, потому что там невероятный голод по качественному книгоизданию, по хорошим детским книгам. Каждый раз мы это видим. Сейчас есть уже известная выставка в Красноярске, прошла выставка в Иркутске, в Туле. Но в основном это всё энтузиазм и частные пожертвования, которые поддерживают этот процесс. Важно, чтобы Правительство на этом областном уровне не столько выделяло средства, сколько поддерживало в таких вещах, как реклама и так далее. Это сильно поможет бизнесу в том числе.

М.Сеславинский: Даже простой вопрос от Вас, Дмитрий Анатольевич, во время посещения регионов – «У вас проходят книжные ярмарки?» – будет действенным инструментом.

Д.Медведев: Я хотел в конце сказать, но, я думаю, Вам понятно, это зависит от простых вещей: губернатор книжки читает или нет.

Н.Абрамова: Добрый день! Абрамова Наталия, председатель секции детских библиотек Российской библиотечной ассоциации, директор Саратовской областной библиотеки для детей и юношества имени Пушкина.

Самая активная категория читателей – это дети. И для ребёнка очень важен как визуальный контакт, так и тактильное восприятие литературы. У нас есть исследования, как дети общаются с электронной и с печатной книгой. Конечно, прогресс остановить невозможно. Когда эти два направления развиваются параллельно, это очень здорово, но для маленького ребёнка очень важна печатная книга.

Несколько лет назад закончились межбюджетные трансферты на комплектование библиотек, муниципальных библиотек. Крупные региональные библиотеки, конечно, комплектуют литературу, мы помогаем сельским библиотекам, которые обслуживают детей, и муниципальным детским библиотекам. Выделенный грант Президента из резервного фонда Президента, те 50 млн, которые были выделены в прошлом году, существенно позволили пополнить фонды детских библиотек. Но этого недостаточно.

Дмитрий Анатольевич, такая просьба, наверное, всех детских библиотекарей: именно государственное финансирование именно детской литературы. Помощь и книгоиздателям, потому что литература будет приобретаться напрямую. Воспитание маленького читателя. Читатель, который взял книгу в руки, если мы его не упустим в подростковом возрасте, так и будет продолжать читать.

А.Брычкин: Александр Брычкин, генеральный директор корпорации «Российский учебник» и по совместительству член совета директоров компании «ЛитРес». Хотел рассказать об итогах мероприятия, которое мы проводили в прошлом году с компанией «ЛитРес» в рамках поддержки чтения в школах. Цифры по чтению, которые там получились, нас, честно говоря, очень сильно удивили.

Д.Медведев: В какую сторону удивили?

А.Брычкин: В хорошую, конечно, сторону. Неожиданно. Всего 2 тыс. школ, 150 тыс. учеников участвует в эксперименте, и мы видим, что динамика количества книг, которые берут школьники в цифровой библиотеке, выросла с начала года в 10 раз. Речь идёт о 65 тыс. книговыдач в неделю. В рамках корпорации «Российский учебник» мы пытаемся развивать читательские компетенции, в том числе и в цифровом виде. Пошли дальше – сделали цифровую образовательную платформу, на которой у нас сейчас находится уже 500 наименований учебников, входящих в федеральный перечень. Делаем там цифровые образовательные сервисы, направленные на развитие компетенций учеников, школьников, чтобы они умели, любили читать и пользовались литературой как в печатном, так и в электронном виде. Хотели, Дмитрий Анатольевич, подарить Вам сертификат на доступ к этой платформе.

Д.Медведев: Я удачно захожу один раз в год: то читательский билет подарят, то сертификат.

М.Сеславинский: Дмитрий Анатольевич, послезавтра заседание Правительства. Чтобы уравнять в правах Вас, вице-премьеров и других членов Правительства, мы подготовили полный пакет карточек для входа на платформу «ЛитРес».

Д.Медведев: Спасибо.

Мне кажется, что ситуация с детским книгоизданием не является в нашей стране критической, но требует внимания государства. С этим я хотел бы сразу же согласиться. Причём внимания разного. Это не только банальные деньги или льготы, это внимание в самых широких формах. То, что на Красной площади происходит сейчас, – это и есть внимание. Вы все сейчас говорили, что это, может быть, добавляет больше, чем какие-то дополнительные 50–100 млн. Это сигнал. Поэтому мы, конечно, этим будем заниматься. Эта концепция, как и всякая концепция, требует конкретизации, но всё-таки это полезная история.

Далее я пройдусь по некоторым позициям, которые вы озвучивали.

По поводу российской системы оценки. Я считаю, это правильно, и не потому, что мы сейчас всё российское привечаем. Отказались, например, от иностранного рейтингования по экономическим вопросам, потому что к нам относятся не очень хорошо. Нет. Просто есть специфика. Наши читатели отличаются от сингапурских читателей, американских. Всё это надо учитывать. Давайте попробуем такую систему подготовить. Я только за. Посмотрите, что нужно сделать, какой-то коллектив нужно создать.

По поводу портала я услышал. Наверное, в том, что вы говорите, есть рациональное зерно, потому что, когда школьнику говорят «зайди на образовательный портал», у него сразу кислое выражение лица. В школе мучают, ещё и дома я должен зайти на этот образовательный портал. Может быть, в этом смысле отдельный портал и допустим. Давайте тоже посмотрим эту идею, я готов поручение подготовить. В любом случае мы понимаем, что гиперссылки с образовательного портала на этот портал всё равно будут, так интернет устроен.

Самая красивая идея – литературная премия для детских писателей. Если вы все считаете, притом что это не потребует колоссальных денежных вливаний, давайте продумаем, как эту премию можно было бы организовать. Михаил Вадимович, подготовьте и внесите предложение. Естественно, эта премия должна охватить все категории авторов, которые занимаются творчеством для детей: писателей, поэтов, художников – вообще всех, кто причастен к этому процессу, кто вносит свой творческий вклад. Начальников туда не надо погружать, а творцов – надо.

Теперь два сугубо финансовых вопроса. Здесь, конечно, чуть сложнее. Надо разбираться. По ограничению вознаграждения сетям. Мне надо понять эту ситуацию. Я запрошу информацию, что там происходит, насколько это сказывается на вашей деятельности. Обычно что финансисты говорят? Мы не против, конечно, мы не злодеи, мы понимаем, что этот бизнес относительно небольшой, прозрачный и важный. Но к этому обязательно кто-нибудь прилепится и будет на этом зарабатывать. Можно ли здесь одно от другого отделить? Давайте посмотрим, можно ли оставить ограничение вознаграждения по основным позициям и что-то подумать по вашему бизнесу.

Возврат льготного НДС. Здесь я не могу с вами не согласиться: это прямая обязанность государства – в смысле применения льгот. Если льгота существует, она должна исполняться. Полгода? Когда возвращают НДС от экспортной деятельности на миллиарды долларов полгода, я понимаю, почему это. В интересах государства всё проверить и, скажем честно, что-то даже затянуть, потому что может повод исчезнуть и так далее. Но когда речь идёт об относительно небольшом бизнесе, и в общем это внутренняя деятельность – издание детской литературы… Хорошо, я тоже дам поручение – посмотреть, как сделать так, чтобы механизм функционировал, как должен.

По поводу электронных книг и отсутствия там льготы. Здесь, я думаю, тоже будут возражения только одного порядка: если в реальном книгоиздательском деле хоть как-то можно уследить, то здесь как мы будем следить, в области электронной деятельности? Не знаю. Но если можно каким-то образом отделить одно от другого, в принципе большой разницы нет, хотя затраты разные на классическое книгоиздание и деятельность, которая идёт в цифровом виде.

Региональные мероприятия. Здесь я двумя руками за. Постараемся сигналы такие раздать и по государственной линии, и даже по партийной. Как в прежние времена делалось. У нас партий много, но есть одна крупная партия, к которой я имею отношение. Я попробую там тоже сказать. Потому что здесь, я уже отметил, это зависит от настроения местных начальников и от банальных вещей – насколько они близки к книге. Вот и проверим заодно. Это, мне кажется, неплохо, такой тест будет.

И наконец, последнее, но не по значению. Библиотеки и деньги для комплектования фондов. Денег было больше. Насколько я помню, 350 млн, потом это всё скукожилось до 50. Скажу вам не ради того, чтобы понравиться: я считаю, что это совсем не большая цифра и мы её можем нарастить, хотя бы до того уровня, который был до сих пор, – 300–350 млн рублей. Я такое поручение дам, деньги коллеги найдут.

На этой ноте давайте завершим. Спасибо.

Россия > СМИ, ИТ. Образование, наука > premier.gov.ru, 6 июня 2017 > № 2201154 Дмитрий Медведев

VII Петербургский международный юридический форум.

Дмитрий Медведев принял участие в пленарном заседании форума на тему «Право в глобальном контексте».

Международный юридический форум в Санкт-Петербурге учреждён в 2011 году и является крупнейшей площадкой для диалога политиков, юристов, экономистов и учёных, представляющих все основные экономические и правовые системы.

Цель форума – продвижение идей модернизации права в условиях глобальных изменений, в том числе решение задач в сфере улучшения взаимодействия правовых систем и выработки единых подходов к решению проблем развития права в современном мире, модернизации российского права с учётом лучшего опыта зарубежного нормотворчества и правоприменения, содействия развитию современной юридической науки и юридического образования в России и в мире.

Основные темы форума в этом году – регулирование современных технологий и их влияние на развитие профессии, антимонопольное регулирование, финансовая и инвестиционная политика, российско-азиатское сотрудничество, регулирование рынка культурных ценностей. Тема пленарного заседания – «Право в глобальном контексте».

Из стенограммы:

А.Коновалов: Дамы и господа! Я рад приветствовать вас на открытии пленарного заседания Петербургского международного юридического форума. В седьмой раз в Санкт-Петербурге собрались ведущие юристы всего мира, для того чтобы обсудить в открытом профессиональном диалоге самые актуальные вопросы современного права и правоприменения. Несмотря на чрезвычайное многообразие их деловых специализаций, их профессиональных интересов, тем, которые они будут обсуждать, каждый год в основе форума лежат два незыблемых элемента. Во-первых, это высочайший профессионализм спикеров и качество дискуссий. Во-вторых, это общая, генеральная миссия форума – содействовать оптимизации права и правоприменения, взаимопониманию юристов в целях всеобщего блага, благополучия, справедливости нашей цивилизации.

Тем не менее, сохраняя верность этим базовым направлениям, каждый год форум предлагает какие-то новые оттенки юридической мысли, новые темы для обсуждения. Этот год тоже не станет исключением. Сквозной темой встреч юристов на этом форуме будет взаимодействие и взаимное соотношение права и новейших технологий. Во многом этой тематикой и оправдан состав спикеров сегодняшнего пленарного заседания. Будут обсуждены как никогда широко и конкретно вопросы несостоятельности и банкротства в рамках I Международного форума по банкротству.

Как всегда, будут рассмотрены самые актуальные, новейшие аспекты правоприменения в сфере частного права, финансов, инвестиций, иных основных отраслей правоприменения, которые в наибольшей степени интересуют юристов и получателей их услуг.

Ещё одна новелла, которая вас наверняка заинтересует. Нынешний год богат на юбилеи. Один из них – это 120-летие учреждения Нобелевского комитета, который сейчас вручает самую престижную, самую известную премию за достижения в научной сфере. Юристы, как мы знаем, эту премию не получают, и мы считаем это несправедливым. Потому что, во-первых, к самому учреждению Нобелевского комитета юристы отчасти имели отношение, поскольку в основе этого проекта лежал частноправовой акт – завещание господина Нобеля. Кроме того, некоторые сферы научного познания, например математику, Нобель сознательно исключил из числа сфер, в которых поощряются научные достижения его премией. Но юриспруденция к числу таких исключённых наук не относилась – по крайней мере в пользу этого нет никаких достоверных подтверждений. Но шутки в сторону. Мы считаем, что сегодня у нас есть возможность восполнить этот пробел. И по инициативе Петербургского юридического форума, поддержанной ведущими правоведами мира, ведущими учебными и научными школами мира, учреждается премия Петербургского международного юридического форума за наиболее выдающиеся работы в сфере частного права, гражданского права, международного частного права. Помимо того, чтобы стать очень важным источником для новых подходов и технологий в практическом правоприменении, эта премия призвана напомнить всем нам о том, что право – это не только и не столько ремесло, а в значительной степени наука, идеология, философия жизни, следование которым способно сделать наш мир гораздо более гармоничным и справедливым.

Желаю вам всем успехов и плодотворных дискуссий на площадках форума.

Д.Медведев: Добрый день, уважаемые коллеги! Добрый день, дамы и господа! Я хочу сердечно поприветствовать участников и гостей форума, тех, кто прибыл в наш родной город!

Форум проводится уже в седьмой раз и является крупнейшей в мире площадкой, которая объединяет юристов различных специализаций, различных правовых систем. Сюда приезжают адвокаты, корпоративные юристы, судьи, прокуроры, нотариусы, государственные служащие, работники различных международных структур, молодые специалисты (что, наверное, особенно важно) и, конечно, опытные руководители юридических фирм.

В этом году в работе форума участвуют более 3,5 тыс. гостей из 70 стран.

Уверен, что участие в работе форума будет не только интересным, но и полезным для всех, кто присутствует сегодня в здании Главного штаба в Петербурге, а также для тех, кто смотрит наш форум в режиме трансляции в интернете – это реалии сегодняшнего дня.

Аудитория нашего форума действительно становится всё более и более глобальной, в том числе и поэтому для пленарного заседания нашего форума была выбрана тема – «Право в глобальном мире». Так же, как и перед другими специалистами, перед юристами стоит задача понять, где сегодня находится место нашей профессии в новой мировой системе координат.

Конечно, с одной стороны, мы обязаны обеспечивать верховенство права, проводить в жизнь основные правовые принципы, поддерживать доверие к закону в обществе, стабильность правовых отношений в экономике.

С другой стороны, мир между нами и вокруг нас не является статичным. Вместе с новыми знаниями приходят и новые угрозы, и значит, мы должны более адекватно реагировать на них.

Надо уметь интерпретировать действующие нормы так, чтобы именно право оставалось главным способом разрешения конфликтов в нашем обществе на любом уровне. Право – это именно тот инструмент, который позволяет устанавливать равновесие между традицией и модернизацией в глобальном мире.

При этом нужно понимать, что мы живём в эпоху так называемого умного права, от которого ждут гибкости, ждут чётких формулировок. Правовые конструкции должны быть совместимы с достижениями науки и технологий, а люди должны быть защищены действующим законодательством так, чтобы можно было легко перешагивать через существующие границы для учёбы, работы, ведения бизнеса или просто для отдыха. В таких условиях любому грамотному юристу уже недостаточно быть просто хорошим, но узким специалистом в области права. Чтобы оставаться конкурентоспособным, надо разбираться и в смежных темах, поэтому в программу форума включены сессии, которые касаются не только сугубо юридических проблем, но и охватывают практически весь спектр взаимоотношений между бизнесом и государством, от синдицированного кредитования до экологии, от энергетики до онлайн-торговли. Чтобы поощрить исследователей, которые изучают современное право, частное право, было принято решение об учреждении премии в сфере гражданского и международного частного права. Сейчас об этом объявили наши коллеги. Презентацию этой премии вы тоже только что посмотрели. Со своей стороны хочу поблагодарить известных учёных-правоведов из разных стран, которые согласились войти в представительный совет экспертов этой премии. Сегодня после пленарного заседания мы ещё встретимся с ними и обсудим, как работать дальше.

Д.Медведев: «Мы живём в эпоху так называемого умного права, от которого ждут гибкости, чётких формулировок. Правовые конструкции должны быть совместимы с достижениями науки и технологий, а люди должны быть защищены действующим законодательством так, чтобы можно было легко перешагивать через существующие границы для учёбы, работы, ведения бизнеса или просто для отдыха».

Каждый день, а строго говоря, и каждую минуту мировое правовое пространство меняется, потому что оглашаются новые судебные решения, законопроекты становятся законами, разрабатываются и принимаются новые нормы. Мы узнаём об этом практически сразу и должны учитывать все эти новые данные. К этому нас обязывает и глобализация. В результате национальные правовые системы должны реагировать на постоянные внешние вызовы сразу по двум направлениям.

Первое – это воздействие высоких технологий. С приходом в юриспруденцию этих технологий изменились способы распространения правового материала, а также способы коммуникации между ведомствами, клиентами, судом. Всё шире становится область применения так называемой технологии распределённых реестров, или, как её принято именовать, блокчейн. Практически на наших глазах рождаются нормы, которые устанавливают пределы регулирования в интернете, определяют действие права в сфере облачных технологий и в социальных сетях, в электронной торговле или применении беспилотных транспортных средств. Эти вопросы на форуме будут обсуждаться в рамках блока «Смарт-общество».

Д.Медведев: «С приходом в юриспруденцию высоких технологий изменились способы распространения правового материала, а также способы коммуникации между ведомствами, клиентами, судом. Всё шире становится область применения так называемой технологии распределённых реестров, или, как её принято именовать, блокчейн. Практически на наших глазах рождаются нормы, которые устанавливают пределы регулирования в интернете, определяют действие права в сфере облачных технологий и в социальных сетях, в электронной торговле или применении беспилотных транспортных средств».

Видно, что реакция юридического сообщества на расширение высокотехнологичного сектора в правовых отношениях довольно противоречивая. Кто-то считает, что вообще ничего не надо менять, что традиции в праве гораздо важнее оформления новых тенденций, а ценность – именно в балансировке новых явлений хорошо проверенными юридическими инструментами. Кто-то, напротив, говорит о необходимости очень быстрой реакции права на меняющийся мир. Есть, наконец, эксперты, которые вообще ставят под сомнение состоятельность традиционных правовых механизмов регулирования в современном высокотехнологичном мире. И даже ставят под сомнение будущее правовых институтов и перспективы юридической специальности. Я знаю, что эта тема будет одной из интересных тем форума, включая вопросы о пересмотре языка, а значит, и базовых принципов права, внедрение новых алгоритмов правового регулирования, цифровизации всего правового поля, включая основные понятия, и в конечном счёте вопросы о том, какова роль искусственного интеллекта в регулировании межчеловеческих коммуникаций. Причём мы с вами понимаем прекрасно, что это вопрос недалёкого будущего, это уже вопрос не из области фантастики, эта тема реально стоит в повестке дня, и, надо признать, это очень интересная тема. Во всяком случае, мне кажется, это то, чем интересно заниматься сейчас любому юристу.

Однако искусственный интеллект вряд ли сможет в ближайшем будущем заменить труд юристов. Как справедливо заметил физик-теоретик Стивен Хокинг в одном из своих опусов, даже если машины обеспечат всех нас материальными благами, в которых мы нуждаемся, распределять эти блага всё равно будут люди. Это действительно в природе человека – делить блага. А значит, всё равно будут нужны сбалансированные, общепризнанные и чёткие правила поведения, правила социального взаимодействия, даже при наличии новых алгоритмов взаимодействия. Поэтому хочу выразить свою убеждённость, что, конечно, пока никакой альтернативы праву – как механизму достижения справедливости и стабильности в обществе – просто не существует.

Второе, о чём хотел бы сказать, это воздействие наднациональных институтов, иногда его ещё называют мягким правом. Успешный пример в этой сфере – деятельность различных структур при Организации Объединённых Наций, в том числе Комиссии ООН по праву международной торговли. Практически полвека (она была основана в 1966 году) она находит решения по самым актуальным правовым вопросам, включая такие, как электронная коммерция, облачные технологии, трансграничное банкротство, то есть все те вопросы, которые сегодня встали в повестку дня.

Свой вклад в модернизацию глобальной правовой инфраструктуры вносят и сотни учёных, которые работают в академических центрах по всему миру, и саморегулируемые сообщества, которые объединяют предпринимателей. Такие во многом независимые от национальных государств, обособленные системы регулирования стали появляться в разных областях, в том числе в финансовой и страховой сферах.

Поскольку у глобальных рынков нет территориальных границ, нет национальной локализации, привязки к определённому регулированию, многие решения действительно удобнее искать в формате мягкого права. Это касается и проблем «умного общества».

Сейчас эти проблемы действительно активно обсуждаются. Например, вопрос о том, как обеспечить достоверность данных в сети блокчейн. Это тоже стало довольно модным вопросом для обсуждения. На площадках форума предполагается обсудить совместимость правового регулирования с технологией блокчейн.

Мы не знаем, конечно, что будет происходить, не знаем, как это всё будет выглядеть, в какие годы и как быстро это будет развиваться, но, мне кажется, нам точно нужно обратить внимание на все эти проблемы. Потому что, если вернуться к теме интернета, несмотря на то что сети существуют уже десятилетия и, собственно, сам интернет уже существует три десятка лет, мы оказались не готовы (я имею в виду юридическое сообщество и государство, политические лидеры) к решению многих проблем, связанных с глобальной сетью.

Было бы желательно, чтобы, когда мы вплотную начнём соприкасаться с так называемым блокчейном, то есть с распределёнными сетями, с этим распределённым ресурсом, мы хотя бы представляли себе, как будут выглядеть основные параметры регулирования, какова здесь роль национальных законодательств. Даже при понимании того, что сам по себе блокчейн – это абсолютно автономная система, ценность которой в том, что формально на неё никто не влияет. Но в человеческом обществе всё гораздо сложнее. Я лишь призываю к тому, чтобы мы уже сейчас начали думать о параметрах правового регулирования.

Есть и масса других сложных вопросов, в том числе как защитить права потребителя, который приобретает некачественный товар, например, на зарубежных сайтах, или как провести процедуру банкротства в отношении транснациональной компании. Предложить решения для таких вопросов в рамках национального законодательства и национальной практики очень трудно, по сути, невозможно. Но это не значит, что мы должны пренебрегать нормами национального законодательства. Нужно вести, во-первых, открытую дискуссию по всем этим моментам, учитывать все риски, все трудности, с которыми сталкиваемся и мы, и наши зарубежные коллеги, перенимать лучший опыт. Не стесняться, наверное, и выхода на международное регулирование, если об этом удастся договориться (создание в перспективе новых конвенций).

Такой подход следует использовать и при совершенствовании регулирования в ряде традиционных отраслей – это и недропользование, и экология, и энергетика, и строительство, – и, безусловно, в борьбе с новыми угрозами, я имею в виду киберпреступность или использование современных технологий террористами.

И высокие технологии, и упомянутое мягкое право не только создают вызовы для юриспруденции, но и стимулируют развитие традиционного права, в том числе и потому, что дают нам возможность спланировать повестку дня на завтра или определить, что нужно начинать именно сегодня.

Я назову лишь три приоритетных направления, которые сегодня учитываются в деятельности российских властей и, стало быть, в деятельности Правительства России.

Во-первых, это поддержание стабильности гражданско-правовых отношений, прежде всего – права собственности как фундаментальной основы современного общества.

Нет других правовых рецептов поощрения и охраны предпринимательства, кроме института частной собственности, принципа невмешательства в частные дела, гарантии судебной защиты. Хотя многие институты частного права модернизируются – с учётом IT-технологий, как это происходит в том числе с электронными реестрами прав на имущество. Но именно гражданско-правовые принципы позволяют людям чувствовать себя уверенно, а предпринимателям – понимать, как их инвестиции защищены законом.

Как отмечал один из наших выдающихся юристов Лев Петражицкий, именно сознание своего права делает человека гражданином. Право и законность, стабильность отношений частной собственности воспитывают в человеке такие черты, которые необходимы для экономического процветания: предприимчивость, умение смело реализовывать хозяйственные планы, полагаться прежде всего на себя, а не на случай.

В текущем году мы, кстати, отмечаем 150-летие со дня рождения этого очень известного юриста. И, конечно, в этом году мы отмечаем столетие двух революций – Февральской и Октябрьской, которые произошли в нашей стране. Я сейчас не буду давать оценку этим историческим событиям, в этом году много на эту тему будет дискуссий, но очевидно, что это и в известной степени юбилей попытки создать особую новую законность. Попытки, которая, скажем по-честному, себя вряд ли оправдала. Итоги этого исторического урока неуважения к институту частной собственности нам забывать, конечно, не следует.

Во-вторых, о чём хотел бы сказать, нужно продолжить работу по дальнейшей систематизации правового поля. Мы в Правительстве понимаем, что экономика российская, бизнес ждут не только понятных правил поведения, но и эффективных механизмов защиты своих интересов.

В некоторых странах традиционно считают, что законы пишутся прежде всего для юристов. Мы стремимся в этом смысле держаться золотой середины, чтобы нормативные акты были понятны и людям, достаточно далёким от юриспруденции. Несмотря на это, в целом ряде отраслей у нас накопился огромный массив правовых норм в виде различных подзаконных актов. Даже если та или иная сфера кодифицирована (например, у нас принят Градостроительный кодекс), порой существует несколько тысяч документов, которые дополняют его различными положениями. Эта ситуация, конечно, не вполне нормальна.

Кроме того, ряд норм корректируется судами. Во многих случаях дело доходит до разбирательств в Конституционном Суде именно потому, что норма неверно понимается или неточно истолкована.

По большинству отраслей права в нашей стране – я имею в виду и гражданское право, и уголовное право, и налоговое, и процессуальное законодательство – у нас есть современные своды законов, современные кодифицированные акты, но нужно продолжить работу по сквозной систематизации норм и правил, которые регулируют экономическую деятельность. Убеждён, что таким образом мы сможем повысить качество правового регулирования, особенно в тех отраслях, где содержится много технических норм. Эту работу мы ведём в том числе и в рамках реформы контрольной и надзорной деятельности. Но главное – такого рода систематизация позволит уйти от тотального, изматывающего контроля. А это значит, будет легче малому бизнесу, крупным предпринимателям, отдельным секторам промышленности и сельского хозяйства и экономике в целом.

Третье – это повышение доверия к судебной системе. В мире в целом растёт число дел, которые рассматриваются в международных судах и арбитражах. Обращу внимание, что только Международный суд Организации Объединённых Наций рассматривает сейчас 14 таких дел. Такого количества дел на рассмотрении одновременно не было практически никогда за всю историю существования суда. Более того, появляются и новые арбитражные центры, чья деятельность пользуется доверием. Это касается в значительной степени Азиатско-Тихоокеанского региона – например, в Сингапуре, в Гонконге, в некоторых других юрисдикциях.

Арбитраж остаётся одним из самых востребованных способов решения споров не только между государствами, но и между компаниями. И конечно, попытка решить спор именно в суде (на национальном или наднациональном уровне) правильна, её можно только приветствовать. Естественно, при чётком соблюдении существующей процедуры.

К таким случаям не относятся ситуации, когда предпринимаются попытки разрешения споров в международных судах без согласия государства-ответчика. Такие тенденции существуют, они опасны и противоречат сути международного судебного разбирательства.

Мы в нашей стране поддерживаем развитие профессиональных и независимых арбитражных третейских учреждений. Мы корректировали законодательство в этой сфере. Работа эта ещё в известной степени продолжается. И конечно, будем работать и дальше над повышением доверия к арбитражу со стороны государственной власти и государственных судов.

Уважаемые коллеги! В глобальном мире потребность в правовом регулировании не сокращается. Более того, чем стремительнее меняется структура экономики, чем стремительнее меняется повседневная жизнь, тем чаще людям оказывается нужна защита со стороны права.

Юристы обязаны на все эти вызовы отвечать так, чтобы сохранить истинный дух права, даже если, что называется, букву права нам помогает набирать компьютерная программа.

Мы должны использовать самые передовые судебные практики и правовые практики в целом, учиться друг у друга, безусловно, уважать друг друга, обмениваться опытом, находить баланс между национальными правовыми системами и трансграничным регулированием. Все эти темы и все возможности для этого представлены на нашем форуме.

Я искренне желаю всем хорошего настроения, хорошей погоды. Весна в России сильно запоздала, но в Петербурге погода очень хорошая. Так что всем успешной работы!

И.Дроздов (председатель правления Фонда «Сколково», модератор): Дорогие друзья, Дмитрий Анатольевич уже задал основные направления нашей дискуссии. Мы сегодня будем говорить о том, как право влияет на технологии, как технологии влияют на право. Одна из задач юриста, одна из его функций – это осуществление законотворческой деятельности. Здесь мы знаем, что право традиционно не успевает за технологиями. Дмитрий Анатольевич привёл пример про интернет. А мы буквально перед сессией обменивались мнениями, и Джон (Флауд) нас удивил, сказал, что свой первый мейл он получил в 1987 году, то есть уже 30 лет назад. А регулирование отношений в сети Интернет появилось, насколько вы знаете, гораздо позже.

Первый вопрос господину Шталю. Очевидно, что в Швейцарии законодательный процесс довольно неспешный. Интересно узнать, сколько времени проходит в Швейцарии от момента появления идеи до её законодательного оформления. Чувствуете ли вы давление в изменяющемся мире, хотите ли вы что-то предпринять, чтобы этот процесс ускорить?

Ю.Шталь (председатель Национального совета Швейцарии, как переведено): Уважаемый господин Премьер-министр, коллеги! Для меня большая честь выступать на этом знаменитом правовом форуме в Санкт-Петербурге. Здесь в 1816 году Швейцария открыла первое консульство в России. Сегодня это генеральное консульство занимается важными связями, а именно поддержкой экономических и торговых отношений между нашими двумя странами. Сегодня, в начале XXI века, Швейцария активно участвует в том, чтобы рано или поздно стать одной из 10 стран-инвесторов в России. Швейцарское посольство в Москве, а также Swiss business hub активно содействуют поддержке Швейцарии как основного экономического центра. Более 10 тыс. российских граждан в Швейцарии вносят свой вклад в благосостояние страны своим предпринимательством. Я считаю, что условия для этого созданы и эти условия – серьёзный фундамент.

Теперь я перейду к ответу на ваш вопрос. Я хотел бы обратить внимание на сходство между российским и швейцарским парламентом. У нас двухпалатная система, где присутствуют представители, которые выбраны народом. Наши парламенты думают, высказываются и действуют в интересах тех лиц, которые их избрали, они выступают за общее благо, за общее достояние, это намного больше, чем совокупность частных интересов. Это общее благо превосходит совокупность частных интересов.

Уважаемые дамы и господа! Я считаю, что принятие закона – это не изолированное действие. Я считаю, что подпись на законе стоит под документом совместного производства, и швейцарская Конституция это чётко определила, так как федеральное правительство с учётом прав народа и с учётом прав кантонов является верховной властью в нашем государстве. Гарантированные права народа укрепляют, усиливают репрезентативную функцию парламента, и это опора любой демократии.

Я очень рад и горд, что на этой неделе меня сопровождает делегация из Федерального собрания. Они сегодня приехали из Москвы в Петербург. И эта презентация является, собственно говоря, фундаментом наших действий.

Итак, уважаемые дамы и господа, Швейцария непосредственно вовлечена в процедуру законотворчества. Для любого решения нам нужно согласие народа, так называемое народное большинство, и, конечно же, большинство, которое мы должны получить среди кантонов.

Чтобы дать шанс меньшинствам, мы должны также предоставить, например, инициативу, которая поддерживается 50 тыс. наших граждан. Но помимо этого у нас есть право законодательной инициативы, то есть любой наш гражданин может сделать предложение по изменению Конституции, если он для этого получит порядка 100 тыс. подписей – это количество соответствует менее чем 1% нашего населения. Федеральное собрание и парламент разрабатывают встречное предложение по этой инициативе, чтобы требование несколько смягчить или же наоборот, облегчить воплощение этой инициативы в жизнь.

Федеральное собрание проводит реформы, реформирует также и правительство. Этот процесс у нас давно проходит по сравнению с другими странами. Но я считаю, что народ также может скорректировать курс парламента. И члены парламента, и члены правительства осознают свою ответственность, потому что они знают, что есть народное голосование, есть референдум, и в этом случае они очень осторожно действуют при принятии решений, потому что законы, которые народом приняты и одобрены, очень редко ставятся под сомнение. Право на референдум – это гарант стабильности и швейцарского правопорядка. Данные права народа никак не ограничивают права парламента, а, наоборот, дополняют и укрепляют их.

Уважаемые дамы и господа, давайте теперь обратимся к нашей сегодняшней теме, а именно к вопросу о том, что происходит с национальным правом перед лицом универсальных прав. Конечно, глобализация влияет и на демократию в Швейцарии – глобализация, которая в последние десятилетия стала процветать в мире. Но, несмотря на колоссальное развитие международного права с конца Второй мировой войны, народные права в Швейцарии, права народа не ставятся под сомнение. Федеральному парламенту удалось закрепить в нашей Конституции и право на законодательную инициативу. Национальное и международное право защищают права человека. Если же народная инициатива противоречит международному праву, она объявляется недействительной. Права человека в Швейцарии являются неприкосновенными. Наши права, а также права слабых групп населения защищены. Это, собственно говоря, особенность Швейцарии. Вы знаете, что мы в Швейцарии говорим на четырёх языках. Требуется и на уровне политики обращать внимание на меньшинства.

Международное право должно строго соблюдаться. И сегодняшняя тема форума говорит о том, что мы должны эти процессы очень внимательно соблюдать, обращать на них внимание. Несмотря на то что в Швейцарии законодательная инициатива порой достаточно долго воплощается в жизнь, считаю, что успех и стабильность нашей страны, которая живёт в мире и находится сейчас в экономически благополучной ситуации, заключается именно в этом. Наша система, и в этом я убеждён, нацелена именно на то, чтобы больше тратить времени на воплощение в жизнь инициатив, которые пришли со стороны народа.

Я призываю всех присутствующих в зале воспринять правильно свою роль в процессе законодательной деятельности. Я очень рад был представить вам нашу швейцарскую систему, может быть, немного подробнее, чем вы её знаете.

Я уверен, что результаты форума также будут направлены на достижение поставленных целей.

И.Дроздов: Спасибо, господин Шталь. Я уже сказал, что сегодня мы будем говорить о праве и будущем. С юристами не всегда просто говорить о будущем, они достаточно консервативны, поэтому мы сегодня пригласили на сессию настоящего технаря – главного технического директора компании AliExpress господина Дунбая Го. У меня к Дунбаю будет два вопроса.

На прошлой неделе в журнале The Economist вышла статья с громким названием, что новым мировым ресурсом является не нефть, а данные. В качестве подтверждения этого тезиса говорится, что пять крупнейших компаний в мире по капитализации – Microsoft, Google, Amazon, Facebook – работают с данными. У нас такая же тенденция. Сбербанк показывает результаты, с точки зрения капитализации неплохие, – тоже работает с данными. Данные дают огромную власть. При помощи специальных алгоритмов, данных можно предсказывать настроение потребителя, что он хочет купить и в какой момент времени, когда выйдут из строя детали каких-то сложных устройств, будь то самолёт, электростанция или просто станок на фабрике. Можно предсказывать, к каким заболеваниям склонен человек, когда и чем у него есть риск заболеть. Всё это получило общее наименование «предсказательная аналитика». Это мощное направление, огромное количество стартапов – много таких и в России, благо у нас сильная математическая школа, – бьются за разработку конкурентоспособного алгоритма. Но все эти алгоритмы бессмысленны, если они не подпитываются сырьём в виде данных. А с этим всё не так просто. Данные аккумулированы у крупных компаний. Обращу внимание, что в нашем законодательстве есть право изготовителя базы данных. Упрощу: кто собрал данные, тому эти данные и принадлежат, он ни с кем может не делиться. А как этот дисбаланс устранить – в этом мой вопрос. Быть может, стоит предусмотреть какие-то новые правила недискриминационного доступа к этим данным?

Второй вопрос сформулирую гораздо короче. Очевидно, что не только на электронных площадках, но и в обычной жизни мы сталкиваемся с недобросовестностью поставщиков, с нарушениями с их стороны. Интересно, как компания AliExpress борется за чистоту рядов на своей площадке. Выполняет ли она сама роль полицейского или судьи, нужна ли здесь помощь государства? Быть может, нужно принятие каких-то наднациональных, национальных правил, чтобы помочь ей в этой борьбе?

Дунбай Го (главный технический директор компании AliExpress, как переведено): Прежде всего хочу сказать, что для меня большая честь быть приглашённым на этот форум. Большое спасибо за прекрасное выступление предыдущего оратора, очень интересно было услышать о Швейцарии. У меня нет юридического образования, я очень много интересного узнал. Очень здорово, что вы упомянули здесь некоторые вещи, потому что необходимо сохранять стабильность юридической, правовой системы, и нам это даёт возможность рассказать о том, что сейчас происходит в интернет-мире, какие особенности и изменения ожидаются в будущем, в том числе с точки зрения преступности в киберпространстве.

Действительно, очень важно помогать расти малым и средним предприятиям. Это обязательное условие благосостояния страны, конечно же, AliExpress поддерживает эту идею. Основная идея, на которой базируется концепция AliExpress, – это строительство платформы для электронной торговли, чтобы малые и средние предприятия могли быть вовлечены в глобальную торговлю. Речь идёт не о том, чтобы заработать побольше денег, а о том, чтобы позволить этим компаниям получить доступ, чтобы они могли участвовать в глобальной торговле и улучшать общество в конечном итоге. Это самая интересная, большая идея.

Действия, связанные с данными, должны быть продуманными, поскольку надо думать о последствиях. Как Вы сказали, сегодня интернет и бизнес в интернете фактически имеют дело с данными, с виртуальными объектами. Если мы недостаточно уважительно относимся к этим данным – об этом как раз упомянул господин Премьер-министр, – если активы, связанные с данными, недостаточно защищены, если мы не защищаем права, которые связаны с этими активами, то в будущем мы, скорее всего, увидим большие проблемы. В будущем право на данные будет одним из самых важных прав. На эти права обязательно надо обращать внимание уже сейчас. В некоторых странах, если такие права подрываются, нарушаются, малым предприятиям, стартапам сложно расти, сложно найти своё место в глобальном контексте. Наверное, стартапам действительно очень сложно расти, если их будущий актив не имеет защиты.

Кроме того, если мы хотим каким-то образом изменить эту ситуацию, если мы хотим, чтобы правительство приняло какой-то закон о регулировании, то нужно быть осторожными, чтобы это регулирование не превратилось в излишнее бремя для предприятий, чтобы малым и средним предприятиям не поставили заслон на пути к рынку.

Если закон (мы предполагаем, что он достаточно симметричный) облегчает дорогу большим компаниям, чтобы они могли получать данные и использовать их, то тогда можем сделать этот закон в принципе запретительным для малых компаний. Этого допустить нельзя.

Какие бы компании ни были, будь то AliExpress или другие компании, независимо от формата и формы, всегда нужно думать о том, чтобы будущие компании, стартапы, их способности, их возможности, а также способности и возможности тех, кто представляет, скажем, академический мир, были использованы максимально.

Мы сегодня привлекаем и малые компании, мы привлекаем исследователей. В AliExpress предлагают возможности, скажем, для исследователей, чтобы они занимались датамайнингом и таким образом увеличивали стоимость нашей компании. Мне кажется, что это очень интересное направление для развития бизнеса.

Что касается вашего второго вопроса, а именно о борьбе с интернет-преступностью, мне кажется, что это также укладывается в нынешние тенденции. Роль интернета возрастает гораздо быстрее по сравнению с тем, как успевает за ним законодательство. Сегодня мы видим, что очень мало законодательного регулирования в этой сфере. Даже в той области, которая касается транснациональной, трансграничной торговли, очень мало законов.

И первая страна, которая выйдет в эту сферу, сумеет создать гораздо более благоприятные условия, в том числе для национального бизнеса в области IT.

Если законодательство такого рода будет принято, то бизнес-сообществу будет удобнее. Для них будет обеспечена безопасная атмосфера, безопасное пространство, и они смогут выйти в более широкий, так сказать, океан, не боясь преступлений в этой области. Да, конечно, это очень большая сфера, это большой бизнес, и мы сейчас приближаемся к миллиардным оборотам. При этом технического персонала, который у нас есть, не очень много. На него мы выделяем средств гораздо меньше, чем на инвестирование в обеспечение информационной безопасности – безопасности данных, безопасности бизнеса и так далее. То есть гораздо больше денег и усилий тратится на то, чтобы наша платформа была безопасной, и на борьбу с подделками и преступлениями. Сегодня мы видим, что извне нам помочь некому. То есть мы выполняем функцию полицейских сами, и это значит, что мы делаем всё, что в наших силах, чтобы обеспечить безопасность, бороться с преступностью. Потому что преступность может быть со всех сторон – с точки зрения продавца и с точки зрения покупателя. Когда мы обнаруживаем, что кто-то продаёт нелегальные, серые товары, мы закрываем это торговое место.

Но вполне возможно, что человек пришёл не просто так, мы ни в коем случае не должны дискриминировать. Может быть, кто-то начинает торговать теми же товарами под другим именем, взяв, скажем, имя своего родственника или соседа. Таким образом, мы не хотим, с одной стороны, ограничивать торговлю, а с другой стороны, вынуждены бороться с возможной преступностью. Что касается AliExpress, бóльшая часть торговли ведётся в трансграничном формате, и продавцы иногда даже могут быть связаны с международной преступностью. То же самое можно сказать о покупателях. Опять же могут быть ложные профили, ложные аккаунты. Они могут быть из самых разных стран. Мы обнаруживаем преступников, но единственное, что мы можем сделать, заплатить за это какую-то цену, как мы выяснили.

Не существует общих правил регулирования. Как уже сказал господин Премьер-министр, нам требуется некоторый уровень сотрудничества, для того чтобы внедрить какие-то стандарты или способы организации, которые позволили бы нам выпускать, вероятно, какую-то информацию, предоставлять информацию для того, чтобы облегчать обмен информацией. Например, мы могли бы сообщить, что, например, какое-то лицо неправильно себя вело, и мы могли бы, соответственно, эту информацию передавать. Может быть, человек, скажем, 10 разных аккаунтов создал, и это подрывает экономическую стабильность. Что-то должно с этим быть сделано. Такие вещи в принципе могли бы быть использованы также для помощи стартапам. Дело в том, что есть стартапы, которые обращаются ко мне с идеей подбора аккаунтов. Например, смотрят: здесь два одинаковых электронных адреса. Или, скажем, имя то же, но оно по-другому пишется. Для многих из этих вещей требуется знание местной специфики. И я думаю, что помощь здесь и сотрудничество были бы очень полезными. Я думаю, что мы бы все выиграли от такого сотрудничества.

И.Дроздов: Спасибо. Хотел бы перейти к другой теме. Слово «блокчейн» сегодня уже звучало. А у нас сегодня присутствует директор института, который претендует быть ведущим в мире институтом в области блокчейна.

Это новая технология, а новые технологии традиционно нас пугают. Когда мы говорим о беспилотных автомобилях, боимся, что с их появлением возникнут проблемы на дорогах, что дроны будут падать на нас с неба. Когда говорим о генетически модифицированных организмах, боимся, что от употребления таких продуктов произойдут какие-то мутации. И что блокчейн разрушит финансовую систему. Поэтому реакция часто бывает: ограничить, запретить или не разрешать. Но здесь важен некий баланс, потому что технологию не остановишь, она будет уходить в те юрисдикции, которые являются более благоприятными, вместе с талантами. А талант – это главное, за что будет вестись борьба в XXI веке. Важно эту борьбу не проиграть.

У меня относительно блокчейна вопросы к Паоло (Таске). Насколько право может ускорить или замедлить развитие технологии? Или для блокчейна это в принципе безразлично?

Другой вопрос. Мы привыкли ассоциировать блокчейн с финансовыми транзакциями, с финансовым рынком, но блокчейн – это, по сути, некая квалифицированная замена свидетеля, который может подтвердить определённые факты. Поэтому возникают такие мысли: не может ли технология блокчейн в перспективе вытеснить или облегчить работу нотариусов, регистраторов сделок – во всех случаях, когда требуется что-то засвидетельствовать?

П.Таска (исполнительный директор Центра технологий блокчейн Университетского колледжа Лондона, как переведено): Господин Премьер-министр! Господин председательствующий! Большое спасибо. Я благодарен за приглашение и рад присоединиться к коллегам.

Что касается ваших вопросов, они очень своевременны. Не так давно мы проводили исследование в Университетском колледже в Лондоне. Оно было посвящено основным вызовам, которые не дают технологии блокчейн широко распространиться в разных экономических системах. Эти сложности мы решили перечислить, а потом поместили их в основные категории: технологические проблемы, коммерческие, правовые проблемы, или вызовы, если угодно. Потом мы опросили более 200 экспертов, что они знают о блокчейне. Мы спрашивали учёных, компьютерщиков, технологов, предпринимателей, представителей стартапов и юристов – наших регуляторов, представителей регулирующих ведомств.

Данные, которые мы получили по результатам опроса, свидетельствуют о том, что коммерческие проблемы являются наименее важными – те, которые связаны с бизнесом. Технологические проблемы – наименее сложные.

С другой стороны, опрос показал, что самые сложные, самые важные и самые значимые – это правовые проблемы.

Очень интересно наблюдать за блокчейном – новой цифровой технологией. Мы создаём технологию, создаём её на будущее, и респонденты говорят, что самые важные проблемы – это правовые.

Если посмотреть более конкретно, какие это правовые проблемы, и попытаться понять, каковы основные сложности, почему они предотвращают широкое распространение решений, основанных на блокчейне, то мы увидим, что это проблемы с идентичностью и проблемы со средой. Говоря «идентичность», я имею в виду установление личности. Ведь когда говорят о блокчейне, то речь идёт о новом средстве, которое позволяет допускать архитектуру, где существуют соглашения об обмене данными, децентрализованные. И эти соглашения достигаются между различными участниками сети. Нет центра в блокчейне, это распределённая система.

Что касается анонимности или установления личности, здесь проблема в том, что блокчейн может использоваться для выдачи новых имён, идентичности. Кто-то говорит, например, о том, что он доказывает существование человека.

Проблема состоит в том, что технология есть, ею легко пользоваться, но она вторгается в сферу, которую не могут регулировать нормальные правила, системы регулирования. У нас есть база, право, даже конституционное право, но эта правовая база не может решить проблемы установления личности в блокчейне, в особенности если речь идёт о международных транзакциях.

Отчётность – это вторая проблема. Проблема отчётности в системе блокчейн связана с тем фактом, что нет единого центра, информация распределена по сети, нет одного человека, который бы отвечал за возможную ошибку или возникшую проблему.

Мы на последней встрече обсуждали две платформы, и пользователи платформ говорили, что у них серьёзные проблемы.

Одна из них – Lending Club. Это американская платформа. Там неправильно информация пошла о 22 млн долларов. И личность бенефициара была указана неправильно, то есть тут две смежные проблемы. Компания, которая стояла за этой платформой, отвечала за эту ошибку и в результате потеряла в капитализации миллиард долларов из-за ошибки.

Вторая – «Бао». Это очень крупная кредитная платформа в Китае. В результате того, что там произошло, случился крупнейший финансовый скандал – скандал на более чем 7 млрд долларов. И гендиректора компании посадили, потому что пришли к тому, что он отвечал за эти проблемы.

То есть на этих платформах, получается, нет отчётности, потому что нет одного центра. Все люди равно отвечают за то, что происходит. И если что-то идёт не так, очень сложно решить проблему и защитить потребителя.

И последнее – неопределённость.

Позвольте, я с высоты птичьего полёта взгляну на эту проблему. Сейчас появляются новые технологии – квантовые компьютеры, «умная» энергия, «умные» заводы и блокчейн. Все эти технологические инновации на самом деле переходят черту между физическим пространством и киберпространством.

И вот тут нас ждёт сюрприз. Потому что инновация развивается по экспоненте, а с ней появляется и развивается неопределённость. Мы начинаем не доверять системам, поэтому регуляторы и государство чувствуют себя в высшей степени неуютно. Все эти новые технологии знаменуют изменение парадигмы.

Блокчейн, например. Доверие к человеку переходит на платформу доверия к машинам. Здесь возникают вопросы относительно того, как это регулировать. Ведь когда поставщик услуг не человек, а система, то очень сложно понять, как её регулировать.

Финансовые системы. Поставщики услуг – это банки. Они дают деньги заёмщикам, имеют дело с кредиторами. Но если уходят банки и остаётся платформа, то в чём роль государства, в чём роль центрального банка? Такие встают вопросы, и это порождает неопределённость.

И последний ваш вопрос. Возможно, что блокчейн заменит регистраторов или нотариусов и будет предоставлять альтернативное решение для прозрачного обмена информацией между цифровыми единицами или компаниями. Но сложности здесь будут не технические, сложности будут, как я уже сказал, правовые.

Взять реальные активы, имущество из реального мира и поместить в кибермир, киберпространство – это вещь очень непростая. Как, например, машину или контракт взять и перевести в кибермир? Как взять активы и перевести в систему блокчейн? Оцифровать их? Создать их цифровое выражение? Здесь есть определённые проблемы, и однозначного их решения, пожалуй, не существует.

И.Дроздов: Спасибо, это очень интересно, вы как раз помогли перекинуть мостик к нашим следующим спикерам. Мы будем говорить о взаимоотношении человека и машины, об искусственном интеллекте. Мы знаем правовые базы, с которыми работаем. Чтобы с ними работать, надо иметь определённые юридические навыки. Мы можем выбрать определённый массив информации, нужные нам законы, судебные решения, но анализировать должны сами юристы. И Дмитрий Анатольевич в своём выступлении сказал, что вряд ли когда-либо машины заменят юриста.

Но компания IBM бросает такой вызов юридическому миру. Я прочёл в сети статью руководителя юридической компании Силиконовой долины, который сравнил появление Watson Legal, его значение для права, с появлением калькулятора при обучении алгебре. Звучит довольно многообещающе. Я хотел бы попросить Шонну (Ш.Хоффман-Чилдресс) немного рассказать об этой системе, потому что мало кто из присутствующих в зале представляет, что это такое. Нам было бы интересно узнать, реально ли она эксплуатируется, какие примеры есть. Цель какая? Неужели вы замахнулись на святое – отнять заработок у юриста?

Ш.Хоффман-Чилдресс (глобальный бизнес-консультант по когнитивным технологиям корпорации IBM, как переведено): Большое спасибо, что пригласили меня сегодня. У Вас было превосходное выступление, господин Премьер-министр. IBM – это компания, которая решает проблемы. Мы не хотим заниматься юриспруденцией. Но проблема заключается в том, что у вас есть проблемы, и мы можем попытаться их решить. Создаются новые рабочие места для так называемых новых воротничков. У нас есть синие воротнички – водители и так далее, люди интеллектуального труда – белые воротнички, есть также юристы, представители медицинской профессии.

Я специалист по правовым технологиям, у меня образование в области юриспруденции, но я занималась также и технологиями. Сегодня утром я проснулась и первое, что сделала, – поговорила с искусственным разумом. Меня Siri разбудила. Я попросила Siri проиграть мне запись последнего выпуска новостей, и она это сделала. Последний, с кем я говорю перед сном, это тоже искусственный разум. На ночь я прошу Siri разбудить меня утром. Watson мне тоже очень помогает. Утром, после того как я прослушала новости, я начала писать почтовое сообщение. Я хотела сделать так, чтобы слова, которые я пишу, правильно воспринимались моими адресатами. Поэтому Siri проверила мои тексты, дала свой отзыв, сказала, что изменить в моих электронных посланиях, чтобы лучше передать, что я пытаюсь донести до своих адресатов. Возникают такие работники – «новые воротнички». И это прекрасная возможность для вас взять те изменения, которые происходят в рамках новой революции, за рога, что называется. Я думаю, что более миллиарда человек будут уже в этом году так или иначе затронуты системой Watson. И более миллиона пациентов будут обслуживаться этой системой. У вас могут быть родственники, у которых серьёзные заболевания, и система Watson может помочь вам, поскольку эта система объединяет более 25 тыс. медицинских журналов, там есть вся информация, которая нужна врачам для того, чтобы правильно лечить пациентов.

Есть три момента, с которыми вы можете столкнуться. Во-первых, нужно освоить перемены, нужно понять, что эти перемены значат для вас. Роботы входят в нашу жизнь. Siri вошла в нашу жизнь. Это касается всех, кто находится в этом зале. Нам нужно эту технологию освоить, понять, что она может сделать для нас и в чём может сыграть очень важную роль для каждого лично. И второй момент – как вы сами можете измениться как личность. Давайте посмотрим, как мы можем помочь молодым людям. На нашем поколении, может быть, не так сильно скажутся когнитивные технологии, как на тех поколениях, которые придут нам на смену.

Как мы можем помочь правовым фирмам решать их проблемы? Я вижу здесь ведущих юристов со всего мира. Знания, которыми вы обладаете, стоят дороже золота. Эти знания могут использоваться для того, чтобы обучить следующие поколения всему тому, что знаете вы. Я не говорю: раздавайте эти знания бесплатно. Это было бы слишком здóрово. Но предоставьте эти знания!

Я работаю с одной из крупнейших юридических фирм мира, они как раз сейчас занимаются этой проблематикой, создают такого рода базу знаний. Как обучить систему Watson, чтобы она в свою очередь начала обучать следующее поколение специалистов? Эта система используется в здравоохранении. У нас есть, как вы знаете, может быть, онкологический консультант в рамках программы Watson. Что он позволяет сделать, как он построен? Онкологи из США, из клиники в штате Мэн, из Кливленда, из других клиник обучали систему Watson в течение двух лет всему тому, что они знают. И мы эти знания перенесли на малайзийскую почву. Там один онколог на 1,5 тыс. больных, и Watson может ускорить доступ к врачам, поможет пациентам получить консультацию в более сжатые сроки. И таким образом мы повысим уровень тех услуг, которые мы оказываем нашим пациентам.

И.Дроздов: Спасибо, Шонна. Все самые интересные и сложные вопросы мы оставили для Джона (Флауда). Если Джон захочет прокомментировать то, что он услышал, может, поспорить с чем-то, мы будем рады. Но я хотел бы, чтобы прежде всего Джон сконцентрировался на таком вопросе. Система Watson предполагает, что человек её обучает, и, может быть, в какой-то момент ученик, могу предположить, превзойдёт учителя. Вопрос в том, хорош ли будет этот учитель и правильным ли вещам он будет обучать ученика? Это уже вопросы этики. Кто будет отвечать за то, что машина кем-то умышленно или неумышленно обучена плохим вещам и начнёт такие плохие вещи делать?

И второй момент. Мы уже говорим о машинах как о чём-то разумном. Машины вроде как отделяются от людей. Провокационный вопрос: могут ли машинам быть дарованы права? И частный вопрос: кому принадлежат авторские права на картину, написанную роботом?

Д.Флауд (профессор права и общества юридического факультета Университета Гриффит, как переведено): Начну с того, что поблагодарю вас за то, что меня пригласили участвовать в этом прекрасном мероприятии.

Я бы хотел прежде всего прокомментировать вопрос об обучаемом и обучающем. В Австралии я работаю с одной из крупных юридических компаний, мы работаем с системой, которая анализирует документы. У меня есть группа студентов, которая занимается обучением системы. Система затем сможет самостоятельно 75% различных документов составлять, а 25% придётся, соответственно, добавлять. Это будет уже свой собственный контент.

И я бы хотел ещё представить вам новую концепцию. Добавить к тому, что мы уже здесь упоминали. Может быть, вы помните, что такое Xero Spark? Это то, что существовало в Силиконовой долине несколько лет назад. Предполагалось, что они какую-то специальную кнопочку изобрели, которая делает копии. Конечно, они этого не сделали. Но самое интересное, что они привлекли несколько антропологов, которые исследовали, как люди используют компьютеры, как они пользуются интернетом, машинами и так далее. Мне кажется, именно это нужно нам сделать.

Я социолог, не только юрист. Я исследовал, каким образом юристы работают, как они организуются, как они занимаются бизнесом. И, надо сказать, нельзя заранее предположить, что все будут работать каким-то определённым образом. Понятно, есть нормы культуры, есть какие-то лингвистические особенности, и это видно. Крупные международные компании, бизнесы, которые базируются в Нью-Йорке, управляются очень разными людьми. Мы видели очень много русских, которые часто пользуются коммерческим арбитражем в Лондоне, и очень успешно это делают.

Я думаю, надо начинать с того, что проводить наблюдения и исследования, как эти вещи работают. Это подводит меня к следующему – к проблеме этики, к тому, как мы относимся к роботам и машинам, алгоритмам, как они относятся к нам. Мы обычно думаем о неких алгоритмах как об устройствах, которые действуют, обрабатывая большое количество данных. IBM говорит нам, что 90% всех данных в мире было создано в последние два года. Это удивительная цифра, в это сложно поверить. Наверное, последним человеком, который знал всё в мире, был Леонардо да Винчи. Я не хочу сказать, что нам нужен новый Леонардо да Винчи, вряд ли у нас это получится. Но что мы сделали? Мы фактически создали нового Леонардо да Винчи, используя такие алгоритмы, как Watson, и другие.

Что нам надо иметь в виду? Как мы применяем эти устройства, как мы их регулируем и ведём себя по отношению к ним. Возьмём классическую ситуацию. Её очень часто обсуждают. Предположим, есть машина без водителя. На одну сторону переходит женщина с ребёнком, на другую – пять пожилых людей. В какую сторону должна свернуть машина, чтобы избежать столкновения? Надеюсь, что такой выбор ей не придётся делать, но выбор перед нами всё равно бывает. И тот выбор, который мы делаем, переходит в алгоритмы, к роботам и становится очень важным.

Что мне говорят специалисты по технологиям? Сегодня алгоритмы с нуля уже никто не создаёт. Они слишком сложные, слишком большие, это слишком дорого. Слишком много ресурсов на это требуется. Поэтому сегодня используется то, что имеется. К этому добавляются какие-то элементы, они изменяются различным образом. И это приводит к большому количеству разных проблем, в том числе с точки зрения безопасности в киберпространстве, правовых последствий и так далее. В результате мы точно не знаем, что заводится в эти алгоритмы. Я приведу пример. В Соединённых Штатах суды, когда выносят приговор преступникам, используют определённые алгоритмы определения своего решения. Они могут быть объективными, рациональными, самыми лучшими. Мы предполагаем, что человек ни в коем случае не отдастся эмоциям в данной ситуации. Но мы начали проводить исследования и выяснили, что эти алгоритмы, конечно, уже имеют определённые преднастройки, встроенные с самого начала, и некие предубеждения. Это то, что делает человека человеком. Получается, что роботы делают то, что всегда делали люди. Мы передаём им наши идеи, наши этические принципы. И мне кажется, что нам нужно сделать шаг назад и задуматься об этой проблеме.

Есть ещё один аспект – как мы сами относимся к машинам. Мы часто говорим о правах человека. Мы говорим о правах животных (это уже приемлемая концепция). Теперь уже дошли до того, что права есть (или, возможно, должны быть) у растений. Возникает логичный вопрос: должны ли быть права у машин?

Прежде чем вы отмахнётесь от этой идеи как совершенно сумасшедшей, позвольте рассказать вам одну историю. Военные сделали машину, которая должна искать пехотные мины. Это что-то вроде такой машины, которая идёт по минному полю и пытается найти пехотные мины. У машины четыре опоры. После того как все четыре опоры были взорваны, военные сказали: машина тоже имеет чувства, четыре ноги уже оторваны, давайте остановимся. Но машина-то не чувствует. То есть получилось, что люди перенесли идею о собственном страдании на машину!

Давайте сделаем шаг дальше. Если машины или роботы станут воспроизводиться, самообучаться, всё дальше отходить от программиста, от того, кто их создал, от кого бы то ни было, то в какой момент машина станет сама собой. Кто будет отвечать за её действия? Будет ли отвечать создатель? Или машина сама будет нести ответственность за собственные действия? И потом появляется новый вопрос: кто имеет право (и на каких условиях) поменять машину или выключить её? На самом деле это вопрос, отключаем ли мы систему поддержки дыхания…

Всё это фантазия? Всё это фантастика? Но многое меняется сегодня. Именно на эти вопросы нам нужно будет найти ответ. Сейчас на них ответы не даются. Но уверяю вас, очень скоро они станут для нас очень важными.

Д.Медведев: Очевидно, что нашему форуму удалось достичь несколько целей.

Во-первых, попытка разбавить юристов представителями других специальностей на этой сцене впервые за семь лет удалась. И здесь звучат очень интересные речи – не только традиционные выступления юристов, после которых часто хочется отдохнуть как следует, но и выступления людей, у которых гораздо более свежий взгляд на существующие проблемы. Это первое. Мне кажется, это хорошо.

Второе. Несмотря на все страшилки, которые здесь обсуждаются, юристы явно не испугались. Государство, хочу сказать, тем более не напугать. Поэтому, несмотря на перспективы развития искусственного интеллекта, несмотря на, уверен, продвижение технологии распределённых данных, то есть технологии блокчейн, в ближайшие годы (может быть, 10, 15 лет), место для правового регулирования, а стало быть, возможность юристам зарабатывать деньги сохранится. Здесь никаких сомнений нет, и я хотел бы всех успокоить.

Но на самом деле перед нами стоят огромные проблемы, если говорить серьёзно. Это действительно проблемы, связанные с первостепенной, может быть, темой для обсуждения: доверие, которое необходимо при использовании тех или иных технологий.

Посмотрите: интернет, например, как явление повседневной жизни порождает очень разные эмоции – и доверие, и антипатию, и недоверие, и желание что-то там анализировать, и, наоборот, желание от всего этого отказаться. Но это среда, с которой мы сталкиваемся.

Каково же будет попасть в ситуацию, когда значительная часть операций, например, будет проходить через технологии типа блокчейна? Это не фантазии. Вполне вероятно, что посредничество банков по многим операциям окажется излишним. Более того, сама по себе эта технология распределённых данных основана на том, что все доверяют всем. И если кто-то исчезает из этой системы, то вся система сохраняется.

Тогда возникает вопрос: в чём здесь роль государства? В чём здесь роль права? Что здесь регулировать? На эти вопросы так или иначе юристам придётся отвечать.

Очень неплохо, что мы смотрим в будущее. Юристы ведь обычно занимаются сиюминутными проблемами, мы вынуждены отвечать на массу очень сложных повседневных вопросов, начиная от вопросов регулирования экономических отношений и заканчивая вопросами применения уголовного права. Но нужно смотреть и в будущее. Мне кажется, тематика нынешнего форума очень располагает к этому.

Я хочу пожелать всем, кто будет принимать участие в панельных дискуссиях... Я посмотрел: реально очень интересные вопросы, во всяком случае, для меня. Я, к сожалению, не могу разделиться на пятьдесят частей, но надеюсь, что мои коллеги получат истинное удовольствие от обсуждения вопросов, которые стучатся уже во все наши дома. Это вопросы на стыке человеческой культуры, культуры развития технологий и, конечно, развития права.

Желаю всем интересных дискуссий. Спасибо большое!

Россия. Весь мир. СЗФО > Внешэкономсвязи, политика > premier.gov.ru, 17 мая 2017 > № 2181163 Дмитрий Медведев, Александр Коновалов

Сегодня в пресс-центре международного информационного агентства «Россия сегодня» прошло расширенное заседание годовой коллегии Министерства связи и массовых коммуникаций Российской Федерации. В мероприятии приняли участие более 300 представителей органов государственной власти, субъектов РФ и руководителей инфокоммуникационной отрасли. Мероприятие открыл помощник Президента РФ Игорь Щеголев. На коллегии также выступили министр промышленности и торговли РФ Денис Мантуров, президент ПАО «Ростелеком» Михаил Осеевский, генеральный директор ФГУП «Почта России» Дмитрий Страшнов, директор РАЭК Сергей Плуготаренко и председатель Общественного совета при Минкомсвязи России Андрей Быстрицкий.

С отчетным докладом об итогах работы в 2016 году и предстоящих задачах на ближайшую перспективу выступил глава Минкомсвязи России Николай Никифоров. Приводим полный текст выступления.

«Уважаемые коллеги!

Для нас 2016 год ознаменовался запуском целого ряда важных проектов, многие из которых готовились не один год. Постараюсь кратко на них остановиться. Это, конечно же, и отрасль связи, информатизация, электронное правительство.

Начну с отрасли связи, без которой, по сути, невыполнима та задача, которую поставил нам Президент — формирование цифровой экономики. Безусловно, с учетом территории Российской Федерации именно связь является самой базовой инфраструктурной задачей.

Современная технология связи четвертого поколения LTE уже доступна на территории, где проживает 70% наших жителей. Доступность услуг широкополосного доступа по итогам 2016 года тоже превысила 70%. К 2024 году, в рамках совместной работы с компанией “Ростелеком” по устранению цифрового неравенства, мы должны выйти на уровень доступности современных услуг связи на уровне 97% населения.

Такое стремительное распространение современных услуг связи в нашей стране было отмечено не только с точки зрения их фактической доступности и возможности их оказания в той или иной местности, в том или ином населенном пункте, но и доступности с точки зрения низкого уровня цен. Это исследование Всемирного экономического форума, где Российская Федерация по уровню цен на мобильный интернет и сотовую связь заняла второе место в мире после Гонконга, территория которого сопоставима с Москвой и который по населению меньше Москвы более чем в два раза.

Десятое место мы занимаем по уровню цен на услуги широкополосного доступа в интернет, обгоняя целый ряд достаточно крупных, схожих по территории, по экономике государств.

На фоне позитивных изменений на рынке мобильной связи цены продолжают сохраняться на весьма привлекательном уровне. Это большое достижение, характеризующее уровень конкурентной среды.

Также хотел бы отметить поступательное движение Российской Федерации в “Индексе готовности к сетевому обществу”. С 2012 года по 2016 год мы продвинулись в рейтинге на 15 мест и занимаем сейчас 41-е место.

Мы продолжаем работу по устранению цифрового неравенства. Об этом я уже говорил в своем выступлении. Построено почти 35 тысяч км волоконно-оптических линий связи, в 71 субъекте Российской Федерации фактически идут работы. Подписаны отдельные соглашения, где прямо упомянуты конкретные населенные пункты, уже с 42 субъектами РФ.

Обращаясь к представителям органов власти, ответственных за развитие связи в субъектах РФ, считаю необходимым завершить подписание этих соглашений для того, чтобы пообъектные пункты для проведения работ у нас были понятны на всей территории страны.

Жители субъектов на Дальнем Востоке получили беспрецедентную возможность использования скоростного интернета. Я хотел бы упомянуть про известный проект прокладки подводной волоконно-оптической линии связи от Сахалина до Магадана и от Сахалина до Камчатки. Хочу подчеркнуть, что сделано было это в рамках инвестиционной программы компании “Ростелеком”: прямого отдельного финансирования за счет бюджетных средств здесь не осуществлялось.

В целом, когда приступали к работе в 2012 году, в РФ насчитывалось 32 населенных пункта с численностью населения более 10 тысяч жителей каждый, в который не приходила волоконно-оптическая линия связи. Из 32 сегодня осталось всего четыре. Фактически по каждому из них у нас есть понимание, как, когда туда придет волоконно-оптическая линия связи. Это и есть тот фундамент для дальнейшего развития цифровой экономики.

В целом населенные пункты размером от 500 до 10 тысяч жителей подключаются в рамках той же инвестиционной программы “Ростелекома”, иных операторов. Таких населенных пунктов около 18 тысяч. Мы констатируем наличие широкополосного доступа примерно в 16 тысячах из них.

Продвинулись в развитии информационно-телекоммуникационной инфраструктуры в арктической зоне. Это отдельное направление работы, связанное с особыми инфраструктурными затратами. Обеспечили универсальными услугами связи 21 населенный пункт в трех субъектах. Это Мурманская область, Ненецкий автономный и Ямало-Ненецкий автономный округа.

Всего планируется обеспечить точки доступа в 86 населенных пунктах.

Продолжает развиваться гражданская спутниковая группировка. Минкомсвязь, Россвязь, ФГУП “Космическая связь” уделяет этому большое значение. Мы констатируем заключение новых контрактов на производство новых российских спутников, которые планируется вывести на геостационарную орбиту до 2020 года. В целом наша группировка гражданских спутников связи сегодня насчитывает 12 аппаратов по линии ФГУП “Космическая связь”, плюс еще четыре принадлежат акционерному обществу “Газпром космические системы”.

Уделяя внимание регулированию отрасли телекоммуникаций, мы ориентируемся, конечно, на повышение уровня доступности услуг. Здесь предпринят целый ряд системных нормативных решений, в том числе вопросы, касающиеся совместного использования инфраструктуры связи на территории РФ. В 2016 году приняты поправки в федеральный закон “О связи”, где содержатся принципы совместного использования радиочастот. Это потенциально сокращает издержки операторов, особенно в малых населенных пунктах, где строительство отдельной инфраструктуры для каждого оператора просто экономически нецелесообразно.

Одно из приоритетных направлений — развитие современных услуг связи. Я уже говорил про охват сетью связи четвертого поколения. Из нововведений, которые получили свой старт в мае 2016 года — сеть связи LTE в диапазоне 450 МГц. Связисты прекрасно понимают специфику этого диапазона: гораздо большее покрытие одной базовой станцией. Первыми регионами, где такая сеть заработала, стали Тверская и Новгородская области. Считаем, что у этого диапазона также есть определенные серьезные перспективы с учетом особенностей Российской Федерации.

Всего по состоянию на февраль 2017 года в России действует более 120 тысяч базовых станций формата LTE. График наглядно показывает, насколько эта технология востребована и какими темпами она развивается. Фактически это четверть всего объема радиоэлектронных средств базовых станций сотовой связи в РФ.

На заседании Совета по региональной информатизации, в котором участвуют представители всех субъектов РФ, мы рекомендовали субъектам принять специальные нормативные акты, которые подразумевают упрощенный порядок доступа операторов связи к объектам государственной и муниципальной собственности, которых у нас немало. По состоянию на февраль 2017 года такие акты приняты более чем в 50 субъектах Российской Федерации. Инвестиции операторов не заставляют себя ждать и сразу мы видим серьезную динамику по обеспечению услугами связи новых объектов, новых территорий.

Продолжает пользоваться популярностью услуга по переносимости номера. Причем статистика показывает нам существенный рывок в 2016 году. Рост по отношению к 2015 году — на 42%. Это тоже важнейший фактор состояния общего уровня конкуренции. Я считаю, что ни на каких лидирующих позициях в рейтингах Всемирного экономического форума мы не оказались бы, в том числе и без такой функции отмены мобильного рабства.

Продолжаем развивать систему обеспечения вызова экстренных оперативных служб по единому номеру 112. Из нововведений — приказ, который вступил в силу 1 мая 2017 года — правила определения местонахождения пользовательского оборудования при совершении вызова. Мы очень долго шли к этому приказу, ему предшествовала большая работа с операторами связи. Невозможно было просто принять приказ и поставить операторов перед фактом. Мы должны были добиться необходимой технологической готовности и сегодня констатируем, что в субъектах, где “Система-112” работает в промышленной эксплуатации, а это — Калужская и Курская области и Республика Татарстан, фактически все это в полноценном режиме уже позволяет более оперативно реагировать и пребывать к месту того или иного происшествия.

Перейдем к развитию электронного правительства.

Мы безусловно руководствуемся 601-м майским указом Президента РФ, который определил нам ключевую задачу — доля граждан, пользующихся механизмом получения государственных и муниципальных услуг в электронном виде, в 2018 году должна достигнуть 70%.

Плановая задача на 2016 год составляла 50%. По итогам года этот показатель был немного превышен. Среднее значение по стране — 51,3%. Исследование проводил Росстат. Коллеги из субъектов Федерации прекрасно знают, как это проходит. Мы очень внимательно вместе с вами следим за методикой, за самими опросами. Но по-прежнему вызывает тревогу достаточно серьезный разброс показателей по целому ряду субъектов.

С одной стороны, 32 субъекта Российской Федерации достигли планового значения, с другой стороны 53 субъекта планового значения не достигли. В двух субъектах РФ, это Республика Татарстан и Ханты-Мансийский автономный округ, фактически уже досрочно достигнуто плановое значение, предусмотренное 601-м Указом Президента. Они достигли его на два года ранее обозначенного срока.

Есть субъекты Федерации, в которых показатель не достигает даже 20%. Это Ненецкий автономный округ, Карачаево-Черкессия и Еврейская автономная область. Эту работу будем продолжать, усиливать. Мы к этим показателям относимся самокритично и, как вы знаете, в рамках работы, в том числе нашей Подкомиссии по развитию электронных услуг, уделяем большое внимание популяризации предоставления услуг именно в электронном виде.

Хочу отметить также, что работа по переводу услуг в электронный вид и популяризация данного направления, проводится не только с регионами, но и конечно, с федеральными органами исполнительной власти. На конец 2016 года 43 ведомства, которые оказывают услуги, утвердили соответствующие ведомственные планы по достижению данного показателя.

Любопытная статистика. Мы подсчитали, что 99% всего объема федеральных услуг (в данном случае мы учитываем факты заявлений граждан) оказываются восемью ведомствами.

Каждый второй пользователь российского сегмента интернета зарегистрирован на Едином портале государственных и муниципальных услуг. За прошедший год появилось почти 18 млн новых пользователей. Ежемесячный прирост достигает почти 2,5 млн человек.

На начало мая на портале зарегистрировано 45 млн человек. Все чаще в средствах массовой информации мы видим все новые инициативы, которые переводят те или иные сферы взаимоотношения государства и гражданина или государства и бизнеса, в части предоставления услуг, в электронную форму.

В 2016 году заказано 380 млн государственных и муниципальных услуг. Динамика очевидна, она говорит сама за себя.

Прошла оплата объемом, превышающем 8 млрд рублей, причем мы видим, что только за первый квартал 2017 года оплачено еще более 3,5 млрд рублей.

Считаем, что важным решением, которое способствует популяризации, является и объективное решение о предоставлении своего рода скидки на оплату государственных пошлин в электронном виде. Сегодня действует понижающий коэффициент — 0,7. Это целый ряд таких популярных направлений, как, например получение загранпаспорта нового образца. Со скидкой это составляет 3,5 тысячи рублей, что на одну тысячу рублей меньше, чем, если пройти все стадии подачи и получения документа в очном формате посещения госорганов.

Часто при оказании финансовых услуг от граждан требуют предоставить в бумажном виде обширный перечень документов. Чтобы отработать технологию предоставления документов в бизнес-структуры в электронном виде, был реализован специальный проект с Пенсионным фондом. Именно Пенсионный фонд предоставляет целый ряд документов, которые необходимы в том числе для оформления тех или иных кредитных отношений с Банком Российской Федерации. Эта форма тоже очень хорошо себя зарекомендовала.

Не могу не упомянуть о таком важном проекте, как система межведомственного электронного взаимодействия. Подключено более 13,5 тысяч участников. Во всех субъектах РФ, включая Крым, созданы и функционируют региональные сегменты. Почти 10 млрд запросов отработано в 2016 году. Доля межведомственного взаимодействия, которое идет именно в электронном виде при предоставлении услуг, составляет почти 92%.

Как я говорил ранее, инфраструктура электронного правительства сегодня объединяет все федеральные органы власти, региональные структуры. Поэтому требуется необходимый системно-архитектурный подход к ее дальнейшему развитию. Для этого разрабатывается системный проект. Документ содержит описание стратегических целей, задач, как нам двигаться в горизонте до 2020 года.

Конечно, все это взаимоувязывается с новым стратегическим документом — программой цифровой экономики, которую мы сейчас готовим вместе с коллегами. Она будет учитывать и сферу информатизации самих государственных органов. Как все это работает? Насколько эффективно тратятся бюджетные средства? Какие сферы народного хозяйства еще не удалось охватить информатизацией? Все эти проекты в основном входят в государственную программу, за которую отвечает наше министерство — программа “Информационное общество (2011–2020 годы)”. Ее основная цель, напомню, — повышение качества жизни граждан на основе использования информационных и телекоммуникационных технологий.

Мы отслеживаем и формальное исполнение ключевых показателей. Выполнены все основные мероприятия подпрограмм, выполнено подавляющее большинство запланированных мероприятий, на которые затрачено 99,3% бюджетных средств.

Остановлюсь на некоторых ключевых проектах по информатизации.

Переход на обмен документами в электронном виде в органах госвласти начался в 2012 году. Мы обеспечили организационно-технологическое сопровождение этих работ. К концу 2016 года 37 федеральных органов власти обеспечили готовность к обмену документами в электронном виде с применением электронной подписи. Пять федеральных органов исполнительной власти обеспечили долю обмена документами в электронном виде, которая превысила 70%.

В 2016 году мы продолжили работать над единой федеральной межведомственной системой учета контингента обучающихся. Проект хорошо знаком коллегам в субъектах РФ. Именно благодаря совместной работе он был готов к реализации. В 49 субъектах Федерации были получены специальные субсидии на создание региональных сегментов этой системы. По результатам предоставления субсидий в среднем около 82% обучающихся в 92% образовательных организациях охвачены этой межведомственной системой.

Также хотел бы привести пример интересного проекта, который называется “Безопасные дороги”. Здесь мы сотрудничаем с коллегами из Минтранса, МВД, МЧС, других заинтересованных структур. Отличие этого проекта заключается в том, что мы консолидировали определенные государственные сведения, предоставили их в режиме открытых данных и для представителей интернет-индустрии. В качестве примера хотел бы проинформировать о заключении соответствующего соглашения с компанией “Яндекс”, которая эти данные использует и предоставляет, в том числе, уже широкой интернет-аудитории. Считаем, что это яркий пример такого сотрудничества, который нужно, безусловно, изучать и тиражировать на иные сферы взаимодействия.

В рамках Евразийского экономического союза создаем и развиваем национальный сегмент соответствующей информационной системы, которая связывает наши процессы взаимной и внешней электронной торговли.

В 2016 году мы успешно завершили межгосударственное тестирование информационного взаимодействия национального сегмента Российской Федерации. Сейчас налоговые службы России и Республики Беларусь, к примеру, взаимодействуют друг с другом в рамках пилотного проекта по отслеживанию контрольных идентификационных знаков на предметах одежды и меховых изделиях.

18 сентября 2016 года в России состоялись выборы в Государственную думу в единый день голосования. Были обеспечены ставшие уже своего рода традиционными технологии видеонаблюдения за происходящими выборами. Почти 17 тысяч избирательных участков в 17 субъектах Российской Федерации были охвачены данной системой.

В 2018 году нам предстоит реализация аналогичной задачи и на выборах Президента Российской Федерации.

В рамках реализации программы “Информационное общество” продолжили разработку стандартов для нормативно-правового регулирования информационно-телекоммуникационных технологий в деятельности органов власти. Целый ряд документов, которые направлены на консолидацию нашей единой инфраструктуры. Это — единая сеть передачи данных, системы центров обработки данных и другие.

Для повышения уровня информационной безопасности и обеспечения устойчивой работы органов государственной власти утвердили план перехода в 2016–2018 годах на использование отечественного офисного программного обеспечения. Сейчас отечественное программное обеспечение тестируют не менее восьми ведомств. Разработан проект Постановления Правительства Российской Федерации, который утверждает требования, предъявляемые к составу и функциональным характеристикам соответствующего программного обеспечения.

В 2016 году продолжилась работа по планам информатизации. Мы ежегодно об этом докладываем на целом ряде мероприятий. Видим, что 87% ведомств, согласовавших планы информатизации, обеспечили предоставление информации в специальной федеральной государственной информационной системе по координации. Более того, организована стыковка этих систем с системой “Электронный бюджет”. Смысл очень прост: пока план информатизации не согласован, происходит соответствующая блокировка расходования средств непосредственно в бюджетной системе Российской Федерации.

В целом прошло более 1400 документов по информатизации, 342 документа на сумму 148 млрд рублей первоначально получили отрицательное заключение и дорабатывались. Уже в перспективе это позволило весьма существенно сократить бюджетные затраты на реализацию данных проектов.

Мы постоянно идем по пути оптимизации затрат. Я уже говорил и о единой сети передачи данных. Данный проект используется для 14 органов федеральной власти. Общий бюджет на использование сети передачи данных составил 4,2 млрд рублей. Это пилотный проект, который позволяет нам готовиться к дальнейшей унификации.

Отдельно хотел бы остановиться на интересном примере перевода на отечественное программное и аппаратное обеспечение сегмента государственной системы “Мир”, которая отвечает за выдачу документов, удостоверяющих личность, в том числе и паспортов граждан РФ, заграничных паспортов. Хотел бы обратить внимание, что это, пожалуй, крупнейший сегодня пример реального промышленного использования таких сложных изделий отечественной микроэлектроники, как полноценные процессоры. Это российские процессоры “Эльбрус”, более 130 серверов, которые на них основаны, российское программное обеспечение. По сути, это пример и доказательство того, что импортозамещение не на словах, а на деле возможно. Возможно импортозамещение полного цикла, включающего, в том числе, и аппаратные разработки.

Что касается проектов по информатизации, которые мы реализуем совместно с федеральными органами власти, хотел бы отметить совместную координацию федеральных структур вместе с Советом по региональной информатизации. В нем участвуют вице-губернаторы и профильные ведомства от 85 субъектов РФ. Целый ряд приоритетных проектов получили поддержку с помощью соответствующий субсидий. Это и проект АИС “ЗАГС” и АИС “Охотничий билет”, это связано с популярными госуслугами. В целом на 2017–2019 годы мы выводим в качестве приоритета именно популяризацию получения услуг в электронном виде.

Субъекты РФ дополнительно получат порядка 300 млн рублей на каждый год, что, на наш взгляд, позволит привлечь дополнительно более 12 млн граждан к использованию услуг в электронном виде за счет целого ряда мероприятий, которых вам хорошо известны.

Кратко остановлюсь на таких специальных, особых мероприятиях, как Чемпионату мира по футболу, Кубок конфедераций. На Министерство связи и массовых коммуникаций традиционно возложены задачи по обеспечению базовой ИТ-инфраструктуры. Мы ждем около 800 тысяч зрителей на Кубок конфедераций, больше трех млн — на Чемпионат мира, много зарубежных гостей. Это такие востребованные сервисы, как волоконно-оптические линии связи, впервые они будут обеспечивать передачу изображения для вещания, в том числе в формате ультравысокой четкости, целый ряд базовых сервисов, который обеспечивает непосредственное функционирование и проведение самого мероприятия.

С точки зрения безопасности хотел бы выделить проект “Паспорт болельщика”, или FAN ID. Это система идентификации, которая была апробирована и использована на сочинской олимпиаде, но теперь она тиражируется уже на все города, принимающие Чемпионат мира и Кубок конфедераций. Она позволяет упростить процедуру контроля и прохода посетителей мероприятия на входе на объект на стадион за счет проведения всех предварительных проверок и использования соответствующих систем физической и электронной защиты самого паспорта.

Поэтому всем, кто планирует посещение мероприятий, рекомендую заранее оформить соответствующие паспорта болельщика. Это можно сделать на специальном сайте www.fan-id.ru, а также в специальных центрах выдачи, которые уже работают в Москве, Санкт-Петербурге, Сочи, Краснодаре и Казани. Кстати, уже отрабатываем и в том числе тестовый матч.

Красноярск утвержден столицей Всемирной зимней универсиады 2019 года. Тоже традиционное для нас мероприятие. Будем использовать и казанский опыт. Выделена соответствующая поддержка из федерального бюджета. Также стараемся максимально использовать существующие наработки, для того чтобы их повторить для эффективного проведения игр.

Остановлюсь коротко на нормотворческой деятельности. Мы двигаемся вперед к регулированию в области так называемой облачной квалифицированной электронной подписи. Есть Постановление Правительства Российской Федерации №1104 от 29 октября 2016 года. Будет проводиться специальный пилотный проект, мы считаем, что он важен в целом для популяризации и продвижения данной технологии уже в широкий бизнес-оборот, оборот гражданских лиц. Продолжим в 2017 году развивать это так называемое единое пространство доверия.

Не могу не остановиться на проекте ГИС ЖКХ, который является сегодня одной из крупнейших в РФ государственных информационных систем. Цель его очень проста — сделать так, чтобы каждый гражданин по каждому домохозяйству мог получить всю информацию обо всем перечне оказываемых услуг, тарифах начислениях. Обо всем спектре взаимоотношений гражданина, управляющей компании, ТСЖ, ресурсоснабжающих организаций.

Система введена в промышленную эксплуатацию 1 июля 2016 года. Поступает информация из федеральных и региональных информационных систем. Зарегистрировано уже 74 тысячи организаций в сфере ЖКХ, в том числе 75% товариществ собственников жилья, 88% ресурсоснабжающих организаций.

Пользуясь случаем, что здесь присутствуют коллеги из субъектов РФ, хотел бы обратить внимание, что уже в 2017 году вступает в силу целый ряд норм закона, который, в том числе, определяет обязанность предоставления данной информации, а с 1 января 2018 года — в том числе ответственность за ее непредоставление. Поэтому давайте брать пример с регионов-лидеров. Хотел бы отдельно среди них выделить такие регионы, как Белгородская, Мурманская и Тульская области, Республики Калмыкия и Хакасия, Ханты-Мансийский Автономный округ – Югра.

Расскажу о том, как технологии позволяют бороться с электронным мошенничеством в сфере государственного заказа. Вы знаете, что работает система “Независимый регистратор”. На основе этой системы, которая независимым образом протоколирует то, что происходило на электронных площадках, появляется возможность проанализировать и отследить цепочку событий, в случае возникновения тех или иных споров. Речь идет о миллиардах, даже триллионах рублей. Более 870 запросов к “Независимому регистратору” позволили расследовать те или иные дела на площадке Федеральной антимонопольной службы.

Одно из приоритетных направлений работы нашего министерства — развитие отрасли информационных технологий. Самым ярким событием 2016 года стал реестр отечественного программного обеспечения. В реестр включены сведения о более чем 3300 российских программных продуктах от более чем тысячи отечественных компаний-разработчиков.

Включает их в реестр специальный Экспертный совет, в который входят представители ИТ-индустрии, федеральных органов власти. При этом представителей индустрии — большинство. Считаем, что это принципиально важно.

На регулярной основе проводим мониторинг госзакупок, видим, какими серьезными темпами растет доля отечественного ПО в закупке федеральных и региональных структур, в том числе и в закупке работ. Мы прекрасно понимаем, что очень часто закупается не просто лицензия на тот или иной программный продукт, а закупаются некие комплексные работы.

Также хотел бы выделить важное решение, которое было озвучено Президентом РФ. Это решение о продлении до 2023 года льгот по страховым взносам. Это наиболее критичный и чувствительный параметр для российских ИТ-компаний. Эта политическая поддержка крайне важна для того, чтобы российская ИТ-индустрия продолжала развиваться такими серьезными темпами.

Сегодня уже более 6,9 тысяч компаний получили соответствующую аккредитацию и многие из них активно применяют данную льготу. Предоставление льгот, на самом деле, ведет к увеличению взносов в федеральный бюджет и соответствующие внебюджетные фонды.

Комплексная программа по созданию технопарков в Российской Федерации продолжалась более семи лет. Созданы 12 технопарков в десяти субъектах Российской Федерации.

Кратко назову основные итоги 2016 года: 987 компаний-резидентов, 17,5 тысяч рабочих мест, более 63 млрд рублей годовой выручки в этих компаниях.

Продолжим отслеживать дальнейшую работу, хотя с формальной точки зрения, это — зона ответственности субъектов РФ, которые приняли активное участие в данной программе.

В целом констатируем сохраняющийся дефицит в ИТ-отрасли. Увеличиваем госзаказ на подготовку ИТ-специалистов. Благодаря совместным усилиям с коллегами из Минобрнауки количество ИТ-специалистов с 2014 года по 2016 год выросло более чем на 70%: с 25 тысяч до более чем 42,5 тысяч. Планируем и дальнейшее увеличение в предстоящие годы.

Совместно с Министерством образования и науки также проводим очень любопытную, интересную, познавательную акцию «Час кода». Количество участников акции достигает уже почти десяти млн школьников. Это способ проявить себя в качестве начинающего программиста и приобщиться к этим технологиям. Считаем, что все это позволяет популяризировать профессию.

Учрежден специальный Российский фонд развития информационных технологий. Во многом ориентируемся на опыт наших коллег, Фонда развития промышленности. Цель — создать быстрые и доступные инструменты прямого действия по поддержке наших разработчиков и субсидиями на разработку системного программного обеспечения и, возможно, в случае принятия соответствующих финансовых решений, технологий, так называемых льготных займов для проектов импортозамещения и поддержки экспорта.

Мы выполнили все поставленные перед нами публичные цели в сферах медиа и интернет-экономики на 2016 год. Благодаря комбинации цифрового эфирного телевидения, спутников, кабельного телевидения, IPTV, так называемых ОТТ-сервисов практически все население РФ сегодня имеет техническую возможность принимать 20 и более телеканалов в цифровом качестве.

Отдельно возможность принимать каналы первого мультиплекса имеют 94% населения, второго мультиплекса — почти 65% населения. 40 млн из 52 млн домохозяйств являются абонентами платного телевидения, где доступны уже на выбор клиента те или иные услуги премиального сегмента.

В продукции каналов первого мультиплекса, которые у нас имеют особый статус обязательных, общероссийских, общедоступных, продолжает увеличиваться доля детских, юношеских и образовательных программ. В 2016 году она достигла 21%, по сравнению с 2013 годом было лишь 14,8%.

Продолжаем работу и по субтитрированию. Общий хронометраж субтитрированного эфира в 2016 году составил 15 тысяч часов.

Объем экономики Рунета в 2016 году составил почти 1,6 трлн рублей. В целом объем отраслей, зависимых от интернета, которые используют инфраструктуру цифровой экономики для своего экономического развития и оказания услуг, составляет 19% от общего ВВП страны.

Аудитория российского интернета в 2016 году достигла 86,7 млн человек. При этом почти 66 млн человек выходят в сеть с мобильных устройств.

Отдельно отслеживаем рост числа пользователей легального контента. Продажи онлайн-видео в интернете выросли за год на 20%, музыки — на 20%, игр — на 14%, электронных книг — на 43%. Считаем, что это тоже комбинация с одной стороны мер поддержки и популяризация, с другой стороны — определенных ограничений, которые вводятся в наше законодательство. В том числе, вводится ответственность.

Уровень медиаграмотности в стране достиг 35%, увеличившись на 5% по сравнению с прошлым годом.

Продолжаем совершенствовать работу ФГУП “Почта России”. Хотелось бы кратко остановиться на основных результатах.

Мы видим положительные финансовые показатели работы. Для нас важно, что в 2016 году выделено более восьми млрд рублей на увеличение зарплаты сотрудников. Важна динамика, с которой реализуется проект “Почта Банка”. За оказание банковских услуг в почтовых отделениях поступил инфраструктурный платеж в размере 750 млн рублей. Причем, темп поступления инфраструктурного платежа от “Почта Банка” в “Почту России” каждый год будет значительно увеличиваться по мере открытия соответствующей сети отделений.

Рост заработной платы — на 11%. Это значительно превышает темпы инфляции. Рост заработной платы “Почты Крыма” — это отдельный ФГУП — достиг 23,2 тысяч рублей, что на 27,7% выше показателя 2015 года.

Впечатляющая динамика по обработке международных почтовых отправлений. Рост по сравнению с 2012 годом более, чем в десять раз. Все это было бы невозможно без динамичного развития инфраструктуры логистических сортировочных центров, собственного авиапарка. Особенно приятно, что это — российские самолеты, что “Почта России” использует именно российскую авиационную технику.

Боремся с так называемой “серой почтой”. Принят целый ряд дополнительных норм правового регулирования. Отдельный приказ №368 утвержден в 2016 году, который определяет порядок применения франкировальных машин. Необходимо также навести порядок и со знаками почтовой оплаты. Это способно обелить рынок, исчисляемый миллиардами рублей. Эти средства также пойдут на совершенствование инфраструктуры “Почты России” и повышение заработной платы сотрудникам.

Я уже называл некоторые цифры по проекту “Почта Банка”. За 2016 год почти семь тысяч окон обслуживания открылись в 5,5 тыс. отделений. Субъекты РФ очень позитивно воспринимают проект, потому что банковские услуги приходят в населенные пункты, где уже закрылись все банки или их никогда не было. Получение банковских услуг связано с тем, что зачастую нужно добираться до райцентра и часто это сотни километров.

В целом объем инфраструктурного платежа до 2023 года от “Почта Банка” в “Почту России” составит не менее 47 млрд рублей. Плюс это еще будет и половина дивидендов от “Почта Банка” “Почте России” как от соответствующего акционера. Таким образом, это в том числе и задача по поиску альтернативных источников финансирования проводимых реформ на “Почте России”, которая никакой поддержки из бюджета РФ, никаких видов субсидий не получает.

Одним из направлений работы Минкомсвязи, как и многих других министерств, является и международная деятельность. С одной стороны мы отвечаем за целый ряд межправительственных комиссий и активно ведем работу по всему спектру сотрудничества, торгово-экономических отношений, различного рода образовательных, культурных, научных, с другой стороны отслеживаем и даем приоритет именно направлению в сфере информационных, телекоммуникационных технологий. Хотел бы выделить соответствующие меморандумы по роумингу с Египтом, Абхазией, межправительственное соглашение по СМИ со Шри-Ланкой, меморандум по ИКТ с Японией, меморандум по автоматизации государственного управления с Киргизией и так далее.

Отдельно в преддверии 9 мая, когда мы вспоминаем события Великой Отечественной войны, хотел бы отметить особый проект, который курировало наше министерство. В прошлом году при участии Президента РФ и Президента Словении в Любляне был открыт уникальный памятник, на котором написано “Сынам России и Советского Союза, погибшим на словенской земле в годы Первой и Второй мировых войн”. Это уникальный пример, когда в стране ЕС, в стране НАТО, в условиях всей нашей сложной геополитики был установлен такой интересный мемориальный объект. Всем, кто будет посещать Словению, Любляну, рекомендую посетить в том числе и это место.

К основным итогам международной деятельности хотел бы отнести согласованное участниками заседания решение Экономической и социальной комиссии ООН для Азии и Тихого океана проекта регионального межправительственного соглашения по упрощению процедур трансграничной безбумажной торговли; вхождение Российской Федерации в новый состав Совета почтовой эксплуатации; избрание шести представителей Российской Федерации на руководящие посты в рабочие органы Сектора стандартизации электросвязи. Без этого мы не можем заложить долгосрочную основу для развития собственных технологий. Поведены четыре заседания Межправительственных комиссий.

Работаем над развитием экспорта продукции и услуг отрасли информационно-коммуникационных технологий.

Проводим большую работу по упорядочению закупок наших подведомственных учреждений. С 2014 года мы утвердили типовой порядок осуществления таких закупок. Особенно это коснулось “Почты России”, позволило там добиться максимальной экономии. Мы констатируем экономию в 2016 году по нашим подведомственным предприятиям — более 12% от общего объема денежных средств, что составляет более шести млрд рублей. Всего с 2014 года до 2016 года сэкономили более 20 млрд руб. Это то, что напрямую мы видим в результате осуществления закупок именно по этой единой методике.

Повышаем прозрачность работы самих органов власти. Работает комиссия по соблюдению требований к служебному поведению федеральных госслужащих. Проведено 28 заседаний комиссии, выявлено 21 нарушение, пять служащих были привлечены к ответственности.

В завершении выступления хотел бы вернуться к программе цифровой экономики. Для нас это стало важной политической вехой — получить такую задачу от Президента, начать работу по разработке программы, делать ее действительно межведомственной, вовлекая большой круг экспертов, специалистов, федеральных органов власти, различных ответственных организаций.

Хотел бы анонсировать основной набор ключевых направлений программы. В мае эту работу нам предстоит завершить. Хочу назвать коллектив единомышленников и организаций, с которыми мы эту программу создаем и реализуем:

Савва Шипов, заместитель министра экономического развития РФ — руководитель подгруппы “Законодательная и регуляторная среда”;

Леонид Осипов, заместитель начальника Экспертного управления Президента РФ — руководитель подгруппы “Система управления”;

Борис Глазков, директор Центра стратегических инноваций ПАО “Ростелеком” — руководитель подгруппы “Умный город”;

Илья Массух, президент Фонда информационной демократии — руководитель подгруппы “Информационная безопасность”;

Михаил Самсонов, директор медицинского департамента АО “Р-Фарм” — руководитель подгруппы “Цифровое здравоохранение”;

Борис Нуралиев, директор ООО “1С” — соруководитель подгруппы “Кадры и образование”;

Дмитрий Песков, директор направления “Молодые профессионалы” Агентства стратегических инициатив — соруководитель подгруппы “Кадры и образование”;

Владимир Васильев, ректор Национального исследовательского университета информационных технологий, механики и оптики — руководитель подгруппы “Научные исследования и разработки”;

Алексей Козырев, заместитель министра связи и массовых коммуникаций РФ — руководитель подгруппы “Инфраструктура”;

Владимир Авербах, директор Департамента развития электронного правительства Минкомсвязи России — руководитель подгруппы “Госуправление”.

Хотел бы всех коллег поблагодарить за очень плодотворную командную работу по подготовке этой программы. Правительство к июню этого года должно представить соответствующее проработанное и согласованное предложение в адрес Президента Российской Федерации.

Уважаемые коллеги, благодарю вас совместную работу и поддержку! Надеюсь на дальнейшее эффективное сотрудничество».

Россия > СМИ, ИТ. Госбюджет, налоги, цены > digital.gov.ru, 3 мая 2017 > № 2180974 Николай Никифоров

«Корабль под названием «Россия» повернуть за одну ночь невозможно»

Экономист Сергей Алексашенко о том, какая стратегия нужна России

Рустем Фаляхов

Если Кремль откажется от политических реформ, а правительство продолжит тактику «ничегонеделания», то экономический рост не превысит 1–2% и Россия безнадежно отстанет от Запада. Что необходимо делать и каких ошибок нельзя допускать, чтобы поддерживать хотя бы минимальный экономический рост, в интервью «Газете.Ru» рассказал Сергей Алексашенко, бывший первый зампред ЦБ, а сегодня просто экономист из Вашингтона.

— В мае Кремлю будет представлена написанная Алексеем Кудриным стратегия развития России до 2035 года. Насколько реально вообще сейчас написать трактат о способах стимулирования экономики? Насколько это возможно в ситуации, в которой живет страна?

— Что нужно сделать, чтобы стать олимпийским чемпионом в беге на 100 метров? Нужно тренироваться, тренироваться, тренироваться, а потом всех обогнать.

— И?

— При том, что описанная выше стратегия верна, если я сейчас начну рассказывать, что вот я, Сергей Алексашенко, 57 лет от роду, хочу стать олимпийским чемпионом в беге на 100 метров, что бы я ни говорил, мне, наверное, люди не поверят. Поэтому вопрос доверия к стратегии — вот что важно в первую очередь. Стратегии — вещь нужная, и они пишутся в разных ситуациях. Бывает, в хороших, бывает, в плохих ситуациях…

— Экономическая стратегия бесполезна?

— В таких условиях тоже может быть какая-то стратегия...

Стратегия закрытых дверей

— Вот именно — какая-то. Стратегия пишется за закрытыми дверями. Текст стратегии — большая тайна. Общество не в курсе, что там ему пропишут на ближайшую десятилетку. Даже руководители экспертных направлений, привлеченные к работе над стратегией, признаются, что не в курсе происходящего. Я недавно спросил Алексея Леонидовича, может ли он ознакомить «Газету.Ru» с проектом стратегии? В общих чертах. Ответ был отрицательным: заказывал стратегию Кремль, ему документ и будет представлен. В мае. До этого времени — нельзя.

— Ну, это лучше, чем ничего. Стратегия «ничего не делать» вас никуда не приведет. Скорее всего, вы останетесь в том же самом месте, а может быть, откатитесь назад.

Есть маленькая вероятность, примерно 15%, что Алексей Леонидович честно напишет: главная проблема в российской экономике — это незащищенность прав собственности, и что, не решив ее, мы не сможем радикально ускорить темпы развития российской экономики.

А соответственно, для того, чтобы решить проблему защиты прав собственности, нужно срочно провести политические реформы. А если мы от таких реформ отказываемся, тогда будет вот что. Только надо говорить об этом предельно прямо и четко обозначить развилку.

Развилка такая. Что если мы проводим политические реформы, тогда у нас потенциал роста экономики составляет 4%, даже 5% в среднесрочной перспективе. Если же мы отказываемся от политических реформ, то у нас потенциал роста максимум полтора-два процента в год.

Но даже для того, чтобы нам достичь этого потенциала, надо сделать то-то и то-то. Вот, собственно говоря, как может быть структурирована эта стратегия.

— Значит, по-вашему, в основе экономической программы Кудрина все-таки должна быть обоснована необходимость политической реформы в России? Предположим, он это напишет. А сама реформа, думаете, возможна?

— Я считаю, что в сегодняшней России политическая реформа невозможна. Но Кудрин, если он считает себя честным экспертом, должен четко и внятно об этом сказать. Что без политических реформ экономического ускорения в России быть не может. Это было бы честным диагнозом текущей ситуации. Почему российская экономика не растет? Да потому, что права собственности не защищаются, нет инвестиций. И все остальные причины носят второстепенный характер, хотя и их устранением тоже нужно заниматься.

Можно смириться с ростом в 1–2%

— Я последние 15 лет только и слышу на экспертных тусовках, на бизнес-форумах про права собственности, про структурные реформы. Что вас убеждает в том, что сейчас ситуация изменится?

— Нет, меня ничего не убеждает. Потому что ни на какие политические реформы власть не готова.

— И что делать тогда? Перестать играться со стратегиями? Уж сколько их упало в эту бездну…

— Тогда давайте смиримся с тем, что наш потенциал роста 1–2% в год, и будем снимать все препятствия на пути к этой цели. Или давайте пойдем на поводу у Столыпинского клуба, поверим ему, что, напечатав деньги и раздав их для финансирования исключительно приоритетных и важных инвестиционных проектов, Россия сможет избежать участи Зимбабве и нам удастся избежать раскрутки инфляционного маховика.

— Ваш прогноз. Кудрин честно поставит диагноз экономике, укажет в стратегии, почему она не растет?

— Думаю, о проблеме защиты прав собственности он, конечно, скажет, но мимоходом; а во всей его программе никаких реальных предложений на эту тему содержаться не будет…

Знаете, у нас и Путин говорит про защиту прав собственности. Премьер про это говорит. Проблема состоит в том, что нужно делать, а не говорить.

— Допустим, но российская власть хотя бы из чувства самосохранения, чтобы не упустить бразды правления, может пойти на либерализацию экономики?

— Очень хороший вопрос вы поставили. Я не знаю, но подозреваю, что в Кремле считают с точностью до наоборот…

— Чтобы сохранить власть, надо закрутить гайки?

— Что гораздо проще сохранить власть, ничего не меняя.

Ставьте на капитал — человеческий

— Сейчас среди чиновников в моде рассуждения на тему человеческого капитала. Считается, что если вкладывать из бюджета больше в здоровье и образование человека, то получим реальный стимул для экономического роста. Еще полпроцента к ВВП. И все бы хорошо. Но у меня в связи с этим уточняющий вопрос. Когда отдача будет? Лет через пять-десять-пятнадцать?

— Если вас послушать, то правильно сделать следующее. Медицину закрыть. Сделать так, чтобы все пенсионеры перемерли. Соответственно, сэкономятся средства Пенсионного фонда. И на эти деньги построить танки и ракеты, потому что ничего другого мы предложить не можем, но за счет этого Росстат насчитает и темпы роста ВВП, и рост инвестиций.

— Этого я не говорил. Я про эффективность бюджетных расходов, целесообразность госинвестиций...

— Экономический рост — он нужен для того, чтобы люди жили лучше. Не только за счет того, что в январе пенсионерам дали пять тысяч рублей. Нужно, чтобы у молодежи появились перспективы. Когда мы говорим о развитии человеческого капитала, безусловно, эффект экономический и социальный появится через несколько лет, через пять, может, через десять, может, даже через пятнадцать. Да, но если этого не сделать, то и через 15 лет этого эффекта не будет.

— Именно сейчас вкладываться в это? На дне?

— Надо было вкладываться десять лет назад.

— Ну, да. Когда деньги были в бюджете...

— Подождите. Знаете, в мире двести с лишним стран. И многие из них побывали в разных сложных ситуациях.

И если вы посмотрите на разные примеры в разных странах, то увидите, что очень многие из них сделали прорыв именно за счет того, что вкладывались в человеческий капитал.

Корея, Сингапур, Гонконг… Или вот Финляндия… у них был двойной шок: сначала был развал Советского Союза, и они потеряли там всю советскую торговлю. А потом у них грохнулась Nokia, которая давала 15% ВВП. И тогда они стали целенаправленно вкладываться в развитие инженерного высшего образования. И сегодня Финляндия едва ли не лидер в Европе, туда едут учиться со всей Европы, кузница кадров, она зарабатывает на образовательных услугах.

— А что сделает наше государство сейчас? Размажет доходы тонким слоем по всем направлениям, на которые Кудрин укажет… И отдачи не будет ни по одному из них.

— Если говорить о серьезной стратегии, то никакой набор рецептов не даст мгновенной отдачи, которую бы все почувствовали.

Если вам нужно получить мгновенную отдачу, чтобы ВВП сразу вырос, самый эффективный способ — это заставить все население сначала до обеда копать яму, а после обеда ее закапывать.

Или потратить остатки средств минфиновских фондов и профинансировать производство танков, пушек и ракет в трехкратном объеме. Такой темп роста будет, просто колоссальный. Только смысла от этого не будет никакого.

Стратегия экономической политики делается не на один год. Она делается на длительный период. Поэтому говорить о том, что нам кровь из носа нужны результаты в этом году, — так не бывает. Корабль под названием «Россия» повернуть на 90 градусов за одну ночь невозможно. Требуется время. В мире нет чудес, и не может быть какого-то чудодейственного рецепта, который прямо завтра даст результат. Кроме того, чтобы копать яму.

Инфляционные ожидания не подвластны ЦБ

— Хочется обсудить еще одну фишку, на которую ставят власти. Таргет по инфляции в 4%, к которому ЦБ вот уже года три стремится, всеми способами зажимая кредитование. Что это, одна из тех ошибок, как в случае с прекращением субсидирования ставок по ипотеке? Сбить инфляцию любой ценой — вот это что?

— Таргет низкой инфляции в принципе правильный, но я тоже считаю, что Центральный банк проводит чрезмерно жесткую денежную политику и удерживает свою ключевую ставку на запредельно высоком уровне, что приводит к снижению объема кредита в экономике. Но при этом он сильно недорабатывает в других направлениях. Борьба с инфляцией не есть уравнение в задачнике, где вы все параметры поставили и получили искомый результат. В борьбе с инфляцией очень важна борьба с инфляционными ожиданиями населения и бизнеса. Если вы почитаете пресс-релизы Центрального банка, его документы, то вы увидите, что основная его проблема — это как раз очень высокие инфляционные ожидания. Но с инфляционными ожиданиями борются словами, а не сверхвысокой ставкой. Словесные интервенции Центрального банка явно недостаточны и не сильно влияют на ситуацию.

— Еще в 2014 году, когда я брал интервью у Ксении Юдаевой, первого зампреда ЦБ, я спросил: почему, действительно, взяли за ориентир 4%, не ниже, не выше? Она ответила так: ну, мы подумали, сравнили с Европой и решили, что ниже 4% — это нереально будет, а выше четырех — смысла нет…

— Послушайте, вообще-то, таргет в 4% — это высокая инфляция для современного мира, особенно учитывая, что Банк России не хочет ее дальнейшего снижения. Сегодня в развивающихся странах средняя инфляция ниже, в среднем составляет 2,58%. А в развитых — 2,14%.

То есть во всем мире нормальным считается инфляция от 2 до 3%. Есть некий консенсус о том, что инфляция ниже 1% тормозит рост. А высокая инфляция, выше 3%, разрушает накопленное богатство.

Низкая инфляция лучше, чем высокая. Здесь спору нет. Но вопрос в том, грубо говоря, достаточно ли этого, чтобы инвестиции пошли? Мой ответ — нет. Бизнес делает инвестиции, если он уверен в том, что они ему вернутся, а это обеспечивается прежде всего защитой прав собственности. Вы сегодня вкладываете деньги — через пять-семь лет начинаете получать доход. Вы должны быть уверены, что этот доход достанется вам, а не знакомому или незнакомому вам полковнику ФСБ.

— Короче, затея с таргетом бессмысленна?

— Нет, не бессмысленна. Ремонт разбитого зеркала заднего вида, если у вашей машины двигатель глохнет, тоже имеет смысл. И неправильно говорить, что это не имеет смысла.

Денег нет и не будет, терпите

— Ладно, раз уж мы не нашли рецептов, как починить глохнущий двигатель в настоящем времени, перейдем к прогнозам. Как себя будет чувствовать Россия, ее экономика и ее политическая система в 2018 году и в 2024-м?

— Судя по всему, политическая система России будет себя чувствовать в 2018 году и в 2024-м устойчиво.

— А экономика?

— Экономике от этого будет плохо. Потому что существующая политическая система не направлена на защиту прав собственности. И я не вижу шансов на то, чтобы в России власть вдруг начала поощрять политическую конкуренцию или защищать права собственности, что вдруг Кремль откажется от тотального контроля за информационным пространством и прописывания новостной повестки для телевидения.

В общем, в нашей стране мало что будет меняться. Поэтому притока инвестиций не будет и, значит, экономика будет себя чувствовать плохо.

— А население?

— Тоже будет чувствовать себя плохо. Если, на наше счастье, не вырастут цены на нефть, то российская экономика будет, предположим, расти на 1,5–2% в год, что медленнее, чем вся мировая экономика. Следовательно, Россия будет отставать от других стран, и качество жизни в России будет отставать. То есть другие страны нас будут обгонять, а Россия будет относительно беднеть. При том что, в принципе, мы будем становиться каждый год на 1% богаче. Но остальные страны будут богатеть на 3–4%. Вот и все.

— Напишите, предложите для России свою стратегию роста. А то критиковать-то все мастера...

— Это легко сделать. Я уже несколько лет говорю обо всем этом как попугай. Я мог бы уместить эту стратегию на половине страницы текста, а могу написать ее на 33 страницах. Но смысл останется в том, о чем мы с вами только что говорили.

Нужно провести политические реформы, восстановить разделение властей и обеспечить верховенство права, что создаст необходимую систему защиты прав собственности, что будет поощрять инвестиции и в конечном счете приведет к устойчивому экономическому росту.

Все остальное непринципиально, я готов заранее согласиться со всем, что предложит Кудрин и его команда. С ними можно соглашаться. Но, знаете, повторюсь, если у вашей машины не работает двигатель…

— По разбитому зеркалу заднего вида можно не печалиться… То есть ничего не изменится после прочтения и принятия стратегии Кудрина? Как-то так получается?

— Думаю, что да. Думаю, вы правы.

Россия > Госбюджет, налоги, цены. Внешэкономсвязи, политика > gazeta.ru, 13 апреля 2017 > № 2141423 Сергей Алексашенко

«Тайваньская премьера» Трампа – предпосылки и последствия

«Новая политика» в отношении КНР может раздуть угли регионального конфликта

Евгений Мищин – специалист по Азиатско-Тихоокеанскому региону.

Резюме Неуклюжие маневры Трампа, если только он и правда не собирается признавать Тайбэй вместо Пекина, могут самым негативным образом сказаться на политической ситуации на острове, перечеркнуть процесс примирения двух берегов Тайваньского пролива.

Еще не вступив в должность, избранный президент Соединенных Штатов Дональд Трамп сделал заявления, растревожившие международную общественность. В частности, на передний план мировой политики на несколько декабрьских дней вдруг вышел небольшой остров Тайвань, который нечасто попадает в ленты новостей. Однако благодаря телефонному разговору Трампа с тайваньским лидером Цай Инвэнь миру напомнили, что у Тайваня есть, оказывается, президент и что это не совсем Китай. Более того, в эфире телеканала Fox избранный президент США пригрозил отказаться от политики «одного Китая», если Пекин не проявит гибкости в торговых вопросах. Чтобы оценить высказывания Трампа и их потенциальные последствия, необходимо устроить небольшой экскурс в историю.

От Гоминьдана до «подсолнухов»

Многие ошибочно полагают, что Тайвань – это еще одно непризнанное (или частично признанное) мировым сообществом государство, однако это не так. Остров никогда не объявлял независимости. Тайваньцы считают себя преемниками основанной в 1911 г. Китайской Республики, в состав которой входила большая часть материкового Китая. С 1895 по 1945 гг. Тайвань входил в состав Японской империи. Капитуляция Японии, казалось бы, устранила препятствия для воссоединения страны, однако все оказалось не так просто. В 1949 г. после победы коммунистов в гражданской войне сторонники партии Гоминьдан во главе с генералиссимусом Чан Кайши бежали на Тайвань (всего около 2 млн человек).

Естественно, китайские коммунисты считали возвращение острова делом чести, чаша весов в военном противостоянии постепенно склонялась в их пользу, однако вмешались американцы. В декабре 1954 г. был подписан и в марте 1955 г. вступил в силу американо-тайваньский Договор о взаимной обороне (Sino-American Mutual Defense Treaty), в соответствии с которым стороны обязались «сохранять и развивать индивидуальную и коллективную способность противостоять вооруженному нападению и подрывным коммунистическим действиям». Тайвань предоставил американцам право использовать в этих целях свою территорию, воздушное и морское пространство.

В январе 1955 г. Конгресс США принял так называемую «формозскую резолюцию», которая содержала обязательство защищать «территорию Китайской Республики» в случае вторжения войск КНР. Пекину подобную пилюлю пришлось проглотить, однако с потерей Тайваня он не смирился и в 1958 г. предпринял еще одну попытку вернуть остров военным путем. Американцы вновь вмешались, правда, не напрямую, а предоставив острову некоторые виды вооружений. В течение почти 20 лет значительное большинство государств считали Китайскую Республику, существовавшую на Тайване, единственным легитимным представителем китайского народа. Тайвань, в частности, заседал в ООН и обладал правом вето в Совете Безопасности. Однако в начале 1970-х гг. начался постепенный, весьма болезненный для руководства острова процесс нормализации отношений между Вашингтоном и Пекином. Американцы уже не могли игнорировать растущий вес материкового Китая. 1 января 1979 г. США признали КНР, однако от поддержки Тайваня не отказались, хотя и приняли к сведению в Шанхайском коммюнике 1972 г. с Пекином «стремление всех китайцев к единому и неразделенному Китаю».

В апреле 1979 г. президент Джимми Картер взамен потерявшего смысл Договора о взаимной обороне подписал во многом перекликающийся с ним Акт об отношениях с Тайванем (Taiwan Relations Act). В этом документе речь идет уже не о Китайской Республике, а о «управляющих властях Тайваня». В соответствии с ним были сформированы фактические посольства двух стран в Тайбэе и Вашингтоне, Соединенные Штаты взяли на себя обязательство предоставить Тайваню в необходимых количествах средства для поддержания «самодостаточной обороны». Любые попытки определить будущее Тайваня иными, кроме мирных, средствами, включая бойкоты и эмбарго, станут предметом «крайней озабоченности» для США.

В 1982 г. Рональд Рейган согласился поддержать сформулированные тайваньцами «шесть гарантий», которые предусматривали, что американцы не прекратят поставки вооружений и не будут консультироваться об этом с КНР; не изменят положений Акта об отношениях с Тайванем; не будут посредничать между Пекином и Тайбэем; не изменят позиции о том, что вопрос о суверенитете Тайваня может быть решен самими китайцами мирными средствами; не станут побуждать Тайвань к переговорам с КНР и, наконец, самое важное – формально не признают суверенитет КНР над Тайванем.

Было бы ошибкой полагать, что остров и материк не имеют никаких отношений. Долгое время Тайвань принципиально не общался с Китайской Народной Республикой. В частности, в 1979 г., после того как Тайвань потерял признание международного сообщества в качестве «правильного Китая», Чан Кайши отверг предложение Дэн Сяопина установить прямое почтовое и авиационное сообщение между двумя берегами Тайваньского пролива, а также развивать торговые связи. Однако в 1986 г. Тайваню пришлось вступить в диалог с материком для решения вопроса о возврате угнанного в Гуанчжоу грузового самолета и его экипажа. После этого возглавлявший остров в то время сын Чан Кайши Цзян Цзинго пошел навстречу многочисленным просьбам жителей острова и разрешил общение членов семей, разделенных гражданской войной. Такая ситуация создала предпосылки для появления в 1990 г. на Тайване неправительственного Фонда обменов через Тайваньский пролив, курируемого правительственным Советом по делам материкового Китая. КНР ответила симметрично, и после нескольких раундов встреч было сформулировано рубежное, с точки зрения Пекина, представление о том, что существует только один Китай, и каждый из берегов пролива волен интерпретировать это так, как ему захочется. Данное понимание закрепилось под названием «Консенсус 1992 года». Однако после избрания в 1996 г. первого демократически избранного лидера острова Ли Дэнхуэя (формально он находился у власти с 1988 г. после смерти Цзян Цзинго) и особенно первого президента от оппозиционной Демократической Прогрессивной партии (ДПП) Чэн Шуйбяня, продвигавшего тезис о независимости Тайваня, контакты (прежде всего политические) между Пекином и Тайбэем практически прекратились.

Ренессанс пришелся на период нахождения у власти в 2008–2016 гг. следующего президента от партии Гоминьдан – Ма Инцзю, который вместо независимости начал продвигать тезис о «тайваньской идентичности». «Консенсус 1992 года» вновь стал краеугольным камнем отношений. Тайваньский Фонд обменов через Тайваньский пролив и его аналог в КНР, Ассоциация по развитию связей между сторонами Тайваньского пролива, де-факто выполняли роль посольств. Последовали договоренности о допуске китайских туристов на остров, взаимных инвестициях, торговле, интенсифицировались политические контакты, повышался их уровень. В 2010 г. между Тайванем и КНР подписано Рамочное соглашение об экономическом сотрудничестве, взаимная торговля достигла почти 200 млрд долларов США.

Однако столь быстрое сближение с Пекином вызвало неприятие значительной части тайваньского общества, опасавшейся, что Китай экономическими рычагами хочет вернуть себе мятежный остров. Накануне подписания Рамочного соглашения возникло весьма активное гражданское движение, поддерживаемое оппозиционной ДПП, в пользу проведения референдума о целесообразности заключения каких-либо торгово-экономических договоренностей с КНР. Опросы общественного мнения указывали на то, что чаша весов склонилась бы не в пользу Гоминьдана и Ма Инцзю не дал провести плебисцит. По острову прокатились протесты, в парламенте развернулись настоящие бои, однако сторонники действующей власти выстояли. Весной 2014 г., когда на голосование было поставлено соглашение с КНР о торговле услугами, в парламент ворвались участники студенческого «движения подсолнухов» и их сторонники. Они не покидали здание до тех пор, пока рассмотрение соответствующего законопроекта не было отменено.

С тех пор популярность действующей администрации острова стала неуклонно снижаться. Действия «подсолнухов» получили позитивный резонанс и поддержку в тайваньском обществе, президента Ма Инцзю стали обвинять чуть ли не в работе на Пекин. В КНР серьезно занервничали. В ноябре 2015 г. состоялась историческая встреча председателя КНР Си Цзиньпина и Ма Инцзю, призванная, по мнению наблюдателей, повлиять на результат президентских выборов на Тайване в январе 2016 года. Однако этот шаг Пекина возымел обратный эффект, и к власти на острове при поддержке почти 60% избирателей пришла лидер оппозиционной ДПП Цай Инвэнь, которая еще на предвыборном этапе высказывалась против пресловутого «консенсуса 1992 года».

Эквилибристика на «красной линии»

В Пекине приход к власти политика, поддерживавшего «подсолнухов» и выступавшего против торговых соглашений с материком, расценили как прелюдию к независимости острова. Такой сценарий – «красная линия» для КНР, перейти которую Пекин не позволит ни при каких обстоятельствах. И чтобы было понятнее, китайские власти предприняли ряд рестриктивных шагов, демонстрирующих острову, что ругаться с «большой землей» совсем не следует. Прежде всего очень быстро, почти на треть, сократилось число прибывающих с материка туристов, которых к моменту начала межкитайских «разборок» ежегодно приезжало около трех миллионов. Казалось бы, заменить их не составит труда. Но не тут-то было: континентальные китайцы в среднем проводят на Тайване 10 дней и ездят по самым разным его уголкам, где туристу, не владеющему китайским и не интересующемуся китайской историей и культурой, делать практически нечего. Как следствие начали разоряться мелкие гостиницы, особенно на юге и востоке острова, и транспортные компании, перевозившие в основном соседей через Тайваньский пролив. Осенью Тайбэй сотрясли массовые акции протеста занятых в этих сферах тайваньцев, рейтинг поддержки президента Цай Инвэнь упал с 60% до 40%. Кроме того, Пекин стал закупать меньше тайваньских сельхозпродуктов, что на острове также быстро прочувствовали.

Может возникнуть вопрос, а чего, собственно, хотят сейчас китайские власти от Тайваня? Вроде бы ультиматумов о воссоединении Пекин в последние годы не выдвигал, да и понятно, что тайваньское общество на схемы, подобные гонконгской (одна страна – две системы), добровольно не пойдет. Пока власти КНР лишь настаивают на формальном подтверждении Цай Инвэнь приверженности «консенсусу 1992 года». С точки зрения Пекина, главное, что из него вытекало – невозможность существования Тайваня как независимого государства, а то, что остров при этом продолжал претендовать на легитимность исключительно Китайской Республики (не путать с Китайской Народной Республикой), пекинские власти сильно не задевало.

Цай Инвэнь при любом удобном случае заявляет, что не приемлет требований КНР, в лучшем случае она готова ссылаться на «консенсус» как на исторический факт. При этом она обещает действовать в соответствии с волей тайваньских избирателей и на основе «Конституции Китайской Республики». Ситуация складывается весьма запутанная – ни независимости, ни «консенсуса». Молодые же тайваньцы зачастую воспринимают существование Китайской Республики лишь как дань историческим традициям, многие открыто говорят, что китайцами себя не считают. Тем более что прибывающие на остров туристами собратья с материка, сознание которых формировалось в принципиально иных идеологических и экономических условиях, весьма сильно от них отличаются с точки зрения культуры, воспитания, образования. Язык вроде бы один, но отличия все равно есть, в частности, традиционные иероглифы, которые тайваньцы в свое время не стали упрощать вслед за Пекином. Плохо понимают тайваньцы и идеологические штампы и сокращения, укоренившиеся в лексиконе жителей КНР. Раздается все больше призывов называть остров не Китайской Республикой, не Китайским Тайбэем (под такой вывеской он был принят в ряд международных организаций и форматов), а исключительно Тайванем. А от таких настроений до независимости, опасаются в Пекине, всего один шаг. Тем более что все признаки независимого государства у Тайваня и так налицо, включая экономическую стабильность, которая не снилась многим «настоящим» государствам.

Председатель КНР Си Цзиньпин и другие официальные лица не раз давали понять, что за объявлением независимости последует неминуемый военный ответ. Трудно, конечно, сказать, пойдет ли здесь Пекин до конца, и самое главное – как на это отреагирует главный гарант нынешнего статуса Тайваня – США. С учетом возросшей в последние годы военной мощи КНР остров вряд ли продержится долго – как признаются сами тайваньские военные, максимум пару недель, до прибытия «защитников из Вашингтона». Только вот прибудут ли они? Сомнений в этом в последнее время возникало все больше, слишком уж нежелательным выглядит военное столкновение Пекина и Вашингтона.

И вот в этих условиях избранный президент США Трамп не только нарушает рамки сложившегося в последние десятилетия в американо-тайваньских отношениях «этикета», но и недвусмысленно намекает, что Соединенные Штаты могут отказаться от политики «одного Китая». Что может стоять за подобным «дипломатическим прорывом» и чем это грозит региону и миру в целом?

Вашингтон на распутье

Если принять все сказанное Трампом за чистую монету, то картина вырисовывается не самая радужная. Отказ от политики «одного Китая» подразумевает фактическое признание независимости Тайваня, если власти острова, возбужденные такой перспективой, решатся ее объявить. Не нужно быть экспертом в региональных делах, чтобы представить себе, что Пекин не будет сидеть сложа руки, военный сценарий решения тайваньской проблемы при этом практически неизбежен. В итоге – острейший региональный, а возможно и общемировой, кризис, новый раскол мирового сообщества (рискну предположить, что сторонников у Пекина, пусть даже и не преисполненных чрезмерным энтузиазмом, будет большинство). Тайвань вряд ли от этого выиграет, ведь остров очень зависит от экспорта своей продукции, да и туристов военный конфликт или его перспектива, разумеется, отпугнет. А назад потом не отыграешь – мол, погорячились, Китай мы, Китай, просто «не материковый».

Вряд ли будущий хозяин Белого дома настолько несведущ в мировых делах или ему совсем не с кем посоветоваться по этому вопросу. Значит, дело в другом. Трамп угрозой нарушить сложившийся в Тайваньском проливе статус-кво сознательно хочет спровоцировать Пекин, заставить его нервничать. Только вот сработает ли этот расчет? Нельзя исключать, что Си Цзиньпин как раз уцепится за этот повод, чтобы перейти, наконец, к практическому решению тайваньского вопроса. В случае успеха его авторитет в китайском обществе, сталкивающемся со все более серьезными экономическими проблемами и внутренними вызовами, заметно укрепится.

А что же тайваньцы? Как они отнеслись к заявлениям Трампа? Есть те, кому перспектива американо-китайских разборок, изменения политики Вашингтона в отношении острова действительно вскружила голову. Наконец-то, рассуждают они, Вашингтон, да и весь «прогрессивный мир», перейдет от вербальной поддержки тайваньской демократии к реальным шагам. Подобных мечтателей, надо признать, не очень много. Но они есть. Как минимум, считают они, Тайвань должен сегодня заняться более активным самопиаром в США, чтобы усилить позитивное впечатление будущего главы Белого дома. Однако большинство тайваньских экспертов сложившаяся ситуация серьезно насторожила и натолкнула на мысль о том, что Трамп, скорее всего, решил попугать Китай в надежде на уступки Пекина в торговых вопросах. Тайвань же в этой игре двух сверхдержав сыграет роль разменной монеты и в итоге окажется один на один с Китаем без американской поддержки.

В общем, ситуация парадоксальная – у островитян вроде бы есть все основания для радости, но на деле все для них лишь осложнилось. Неуклюжие маневры Трампа, если только он и правда собирается признавать Тайбэй вместо Пекина, могут самым негативным образом сказаться на политической ситуации на острове, перечеркнуть или по крайней мере очень существенно осложнить и без того вставший на паузу процесс примирения двух берегов Тайваньского пролива.

Много вопросов возникает и в связи с линией Вашингтона в Азиатско-Тихоокеанском регионе в целом. Сохранится ли его значение в качестве жизненно важного региона США? Пойдет ли Трамп на жесткие шаги для обеспечения свободы мореплавания в Южно-Китайском море, которое КНР недвусмысленно считает своей территорией? Какова будет торговая повестка новой администрации, уже почти отказавшейся от Транстихоокеанского партнерства?

С тревогой за нарождающейся азиатской политикой Трампа следят и в Японии – еще одном важнейшем региональном государстве. У Токио были свои причины поволноваться, ведь новоизбранный американский президент в ходе предвыборной кампании обещал оставить японцев без военной поддержки, если те не покроют все расходы по содержанию на островах американских войск, расквартированных там после поражения милитаристской Японии во Второй мировой войне. Сама тема иностранного военного присутствия крайне чувствительна для японцев. Как проигравшие они были вынуждены конституционно ограничить свою армию компетенцией «сил самообороны». В этих условиях фактически только Армия США, имеющая базу на острове Окинава, гарантирует безопасность Токио. С базой за последние десятилетия было связано много неприятных для американских военнослужащих инцидентов, японское общество, мягко говоря, не в восторге от сложившейся ситуации, однако приспособилось к ней. Кроме того, присутствие США на японских островах стало своего рода психологической гарантией для пострадавших от японского милитаризма государств региона, что Токио больше не будет агрессором.

Если американцы решат уйти, этот статус-кво в регионе может вообще перекроиться. Отдельные силы в Токио, скорее всего, обрадуются и воспримут происходящее как конец «азиатского Версаля». Премьер-министр Синдзо Абэ явно настроен изменить сдерживающую развитие японской армии Статью 9 Конституции страны, для этого потребуется провести референдум, и нужная ему общественная поддержка, похоже, постепенно вызревает. В том, что у японцев на это есть и средства, и технологии, сомневаться не приходится. Таким образом, у Китая уже через несколько лет вполне может появиться весьма мощный военный противник в регионе помимо США.

Но это пока более отдаленная перспектива. Тайвань, выживание которого во многом зависит от американской политической и военной поддержки, смотрит на все происходящее с нескрываемым беспокойством. Наверное, более бдительными следует быть и другим членам мирового сообщества, включая Россию, чтобы избежать риска военного конфликта в столь непростом с геополитической точки зрения регионе.

Пекин явно будет стараться заручиться нашей поддержкой любых мер по «воссоединению Родины», однако в тайваньском вопросе слишком много нюансов и исторических наслоений, чтобы до конца считать его внутренним делом КНР. Да и «класть все яйца в одну корзину», во всем потакая китайскому соседу, наверное, было бы неправильно. Курс на развитие взаимовыгодных российско-японских связей, декларируемый президентом Путиным к плохо скрываемому раздражению Пекина, подтверждает, что в Москве это понимают.

Отдельная тема – территориальные споры в Южно-Китайском море, которое КНР, игнорируя мнение соседей, считает своим внутренним водоемом. Если бы не американские военные корабли, китайцы явно действовали бы еще более нахраписто и риски военных столкновений с такими странами, как Вьетнам или Филиппины, существенно возросли бы.

Гипотетический уход США из региона отвечал бы нашим интересам и стратегически стал бы большим шагом вперед, однако этот сценарий должен сопровождаться серьезными международными гарантиями Тайваню в том, что существующие противоречия острова с материком не будут решаться военным путем. В противном случае мы рискуем получить еще одну горячую точку, которая вместе с северокорейской ядерной проблемой может превратить регион в пороховую бочку.

США. Китай > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 января 2017 > № 2067991 Евгений Мищин

Евразия: снятие печатей

Владимир Малявин – востоковед, философ, культуролог, писатель, переводчик, путешественник, знаток восточных практик личного совершенствования и общественный деятель. Российский китаевед, доктор исторических наук, профессор Института изучения Европы Тамканского университета на Тайване (ранее – Институт России Тамканского университета). В России В.В. Малявин является руководителем научной программы Института развивающихся рынков МШУ Сколково.

Преподавал в ИСАА при МГУ, работал в РАН.

Резюме Жители Евразии не нуждаются во внешних формах и способах сплочения общества. Они безупречно едины как раз в своей разделенности. Так считает востоковед Владимир Малявин, который в интервью нашему журналу размышляет о Востоке и Западе.

– Для начала – «разминочный» вопрос: «Запад есть Запад, Восток есть Восток, и им не сойтись никогда…». Насколько этот образ актуален?

– Ничего себе разминка! Это вопрос на все времена. Без оппозиций невозможно мыслить. Для начала их надо осознать. Но их можно и нужно преодолевать. Тем более что, на мой взгляд, какого-то онтологического противоречия между Востоком и Западом не существует.

– И в чем выражается этот разрыв?

– В характере человеческой самоидентификации. Есть то, что делает европейца европейцем, – идея формального тождества, что обуславливает привязанность к историческому бытию и рождает трагическое мироощущение. В реальной жизни Запад и Восток могут существовать параллельно, без войн. Ибо ни тот, ни другой не требуют той безусловной искренности, которая есть в русском человеке, чуждом обоим мирам.

– Россия и Китай – какие черты народа, государственного устройства, культуры, традиции нас сближают, какие – разъединяют? 

– Не будем мелочиться, тем более что отбор и оценка «черт» жизни пугающе произвольны, стереотипны и легко поддаются манипуляциям. Я предлагаю вести разговор в категориях «метацивилизационных» укладов. В основе последних лежат определенные познавательные матрицы: для Запада – формальная идентичность, а для Восточной Азии – идея превращения, само-отличия, сингулярности, что делает главным вопросом восточной мысли общение, совместность вещей, не знание единства, а реальное пребывание в нем.

– То есть Запад делает Западом его идентичность и желание ее отстаивать?

– Фридрих Шлегель двести лет тому назад сказал, что только Европа – обособленный мир. Европейцы выстроили себе крепость, которую они не отдадут, даже несмотря на то что сегодняшняя западная мысль принимает посылки, очень близкие восточным традициям. Поиск единства в различиях сближает Евросоюз – даже помимо его желания – с нарождающимся евразийским содружеством, ведь ритуал на Востоке имеет такую же природу: утверждение единства через различие.

Современные общества одержимы поисками своей идентичности. Вероятно, потому, что торжество капитализма с небывалой силой утверждает анонимность, безличность всего, что причастно круговороту капитала. По той же причине образы идентичности невозможно найти в настоящем. Их приходится искать в недосягаемом прошлом. Ностальгия по культурным корням – фирменный знак модерна. «Чудо, которым была Индия»; «Россия, которую мы потеряли»; «возвышенная древность»… Оттого же обостренное национальное самосознание, как правило, приводит к результатам неожиданным для банального национализма: оно заставляет заново «открывать» свою страну.

– Можно ли, упрощая, сказать, что Евросоюз – это «Поднебесная без Мандата Неба»?

– Наверное, можно, так как постмодернистская идея «разделенного» или «грядущего» сообщества допускает бесконечное многообразие форм общественной жизни[1]. Существенное отличие в том, что европейцы по привычке пытаются придать неограниченному разнообразию вид закона. Мне эта процедура кажется внутренне противоречивой. Отсюда все их проблемы, источника которых они сами не понимают.

Евразийский мир представляет собой самый смелый и сильный вызов европейскому мировоззрению. Но, пожалуй, самое интересное состоит в том, что евразийская идея в известном смысле не отрицает европейское наследие, а, скорее, дополняет его и даже, можно сказать, придает ему подлинную основательность… Чтобы развязать восточноазиатский узел мировой политики, нужно обойти уровень нации-государства одновременно сверху и снизу, т. е. ввести в региональную политическую систему факторы как глобального, так и локального значения, а кроме того, обосновать их взаимную связь. Слово «глобальность» недаром так часто переиначивают в «глокальность»…

Из книги В. Малявина «Евразия и всемирность. 
Новый взгляд на природу Евразии» (М., «РИПОЛ классик», 2015).

– На каком уровне возможен действенный диалог культур – на уровне гуру, на уровне государственных деятелей, экспертов, простых людей?

– Политики такого диалога не хотят. Простые люди не умеют его вести. Правда, у русских и китайцев есть опыт общения en masse. Но в нем самое ценное – даже не факты общественного сознания, а коллективное бессознательное. Эксперты не годятся – у них слишком узкий кругозор. В конечном счете нужны люди, сделавшие усилие понять, что такое понимание, и понимающие, по крайней мере, что сознание способно себя обманывать.

– Вы говорите о мудрецах, о гуру. Но кто будет их слушать? Кто воспримет их мысли, если эксперты ограниченны, а простые люди вообще не умеют вести диалог?

– Когда учителя есть, найдется кому их слушать. А те, кого вы назвали мудрецами, – это люди, которые на своей шкуре испытали и муки, и радости «восточно-западных ордалий». В своем роде раненые хирурги.

– То есть нужны те, кто воспитан в обеих традициях.

– Да, именно так: те, кто имеет длительный опыт бытования в разных традициях и притом умеет методически размышлять над увиденным и прочитанным. Таких людей надо готовить специально и профессионально, с неба они не свалятся.

– Университет, расписание, семинары, экзамены, пары?

– Можно и так, но не хочется об этом в таких унылых понятиях. Главное – пережить, испытать культуру на практике. Важнейшая особенность традиций Востока – примат ортопрактики, правильного действия над ортодоксией, правильным мнением. Нужно погрузить людей в образ жизни и мыслей «изучаемых» народов, погрузить, конечно, под руководством наставника. Они должны с кем-то обсуждать увиденное, услышанное. Это что-то вроде психоделических сеансов – без галлюциногенных грибов, правда. Без занятий духовными практиками и боевыми искусствами Китая я ничего бы не понял. С тоской смотрю на наших академиков – что они могут понять, придумывая себе Восток из книг?

– А есть вообще какой-то орган, которым понимают Восток?

– Наше тело! В союзе с умом, конечно. Надо иметь терпение и долго ползать на брюхе по Востоку, чтобы его понять. Должен быть собственный опыт прохождения Пути. Как можно рассуждать о тех, кто прошел Путь, если ты сам по нему шагу не сделал? И надо cтряхнуть наваждение созданной Европой хитрой диалектической машинки, которая учит «критическому взгляду» только для того, чтобы все было как прежде.

– А азиаты понимают европейцев?

– Думаю, очень плохо. Но у них и нет внутреннего задания понимать. Им достаточно формального исполнения ритуала, который хранит секрет сердечного общения между людьми. Ритуал на Востоке, разделяя людей, соединяет их в безмолвной сообщительности, и притом дает власть тому, кто уступчивее (чувствительнее, утонченнее) других. Сообщительность[2] бессознательна. Как только она становится понятной, коммуникация пропадает. Остается обмен информацией в стратегических целях, т.е. ради того, чтобы прижать ближнего своего к стене.

– Какую роль во взаимном понимании Востока и Запада играют традиции?

– Без традиций нельзя. Они задают условия культурного взаимопонимания. Но нужно идти от них к метакультурной реальности, к спонтанной встрече сердец, которая есть одновременно человечность и человечество в человеке. Правда, народ повсюду, не только у нас, ленив и нелюбопытен.

– Может быть, так получается потому, что на пути к «метакультурной реальности» у людей – даже, может быть, желающих к ней прийти – возникают опасения утратить свои традиции, свою привычную опору, не приобретя ничего взамен?

– Есть такие опасения, конечно. Но это как раз залог успеха. Желая что-то постичь, мы должны вернуться к «истоку всего», к первобытному хаосу и его ужасу. Надо выработать в человеке смелость пережить ужас. В конце концов, когда смотришь на этот Китай, порой цепенеешь от ужаса – насколько эта бездна велика и глубока. Но только так и можно стать «раненым хирургом», опаленным Востоком.

У нас же (и на Западе, и в России) полагают, приехав в тот же Китай, что могут попросту проецировать свой опыт на Восток. Вот приезжает, допустим, бизнесмен и исходит из того, что добудет там свой очередной миллион тем же способом, каким он его заработал у себя дома. Ибо другого решения у него нет, других мыслей нет. И начинаются мытарства – он выясняет, что его «проверенный» способ не работает, у него ничего не получается, а китайцам на его миллионы наплевать.

История прекрасно показывает, что проецировать свой опыт (неважно в каком масштабе) на Китай – бессмысленно. Мы думали, что китайцы – такие же коммунисты, как мы. Выяснилось, что нет. Американцы думали, что устроят китайцам капитализм, и те станут капиталистами, такими же, как американцы. Китайцы стали капиталистами, но совсем другими. Все это у нас на глазах происходит – надо только не лениться подмечать такие вещи и делать выводы.

– Можно ли масштабировать прохождение Пути, о котором шла речь, до общества, государства, нации?

– Можно и нужно. Государство – это люди, которые его представляют. Единственное условие – обучение таких людей должно быть практическим, реальным, жестким, должно вестись на моральной основе. Точнее, это должен быть этос, предваряющий мораль, ибо та, приобретая формальность, часто становится лицемерной. А нужно умение открыться, оставить себя. Это не так просто, но без этого Восток мы не поймем.

– Вы говорите о преодолении стереотипов. Но традиции и стереотипы – разные вещи…

– Традиция есть способ передачи истины, о которой мы можем только свидетельствовать. У традиции нет идентичности. Традиция – как бы это ни показалось странным (и это было известно, кстати, европейским герменевтикам – тому же Хайдеггеру) – есть способ передачи истины, которая не может быть доступной субъективному знанию. Вроде передачи невидимого жука в коробке. Вам дают коробку и говорят: «Внутри – жук». И вы всю жизнь живете с этой коробкой, передаете ее другому и повторяете: «Там – жук». Он соглашается и передает его дальше. Вокруг этого выстраивается жизнь многих поколений.

Что такое тот жук? Не что иное, как актуальная данность нашего существования, то, что есть «здесь и сейчас». Люди Востока знают, что переживаемое нами сейчас запечатано навек. Они – наивные люди – верят в то, что жук в коробке есть. А европеец не верит. Европа потому и претендует на роль всемирного образца, что смогла выработать – единственная из всех мировых цивилизаций – последовательно критическое, в сущности, надкультурное самосознание… Россия же, то ли зависшая между Западом и Востоком, то ли обнимающая, вмещающая в себя весь мир, критического самосознания не выработала. У нас вместо критики печалование, насмешка, гласность, брань, бунт и гражданская война.

– Культурные ценности – это нечто застывшее, зафиксированное или они меняются?

– На этот вопрос я бы ответил в духе Евангелия и Конфуция: не человек для культуры, а культура для человека.

– Как «конвертировать» культурные ценности в материальные воплощения?

– А здесь подойдет наставление св. Серафима Саровского: «Спасись сам, и вокруг тебя спасутся тысячи». По-китайски это звучит так: «Когда сердце искренно, будет духовная сила». Правда, искренность жители Азии понимают совсем не так, как русские. Для них она означает не откровенность самовыражения, а выверенное отношение к душевным порывам, в котором сходятся личное и общее.

Ритуал в Азии есть нечто гораздо большее, чем простая – и часто лицемерная – любезность. Он преображает индивидуальность в сверхвременной тип, суля в этом качестве бессмертие (таков смысл восточного понятия культуры как преображения). Даже театральные представления игрались в Азии не для зрителей, а для богов с их трансцендентным взглядом.

– Российский «поворот на Восток» сопровождается (или даже подстегивается) представлением о том, что мы, русские – природные консерваторы, поэтому на Востоке, где все дышит традиционализмом, нас лучше поймут. При этом консерваторами мы себя считаем (или называем), скорее, в западной парадигме – и продолжаем метаться между своими представлениями о Востоке (неполными, фрагментарными, изначально рационалистически-западными) и все же западной по своей сути системой мышления, оценок, ожиданий… Поймут ли на Востоке эти метания? Да и есть ли вообще тут предмет для обсуждения – на уровне ценностей, концепций, подходов?

– Розанов хорошо сказал по поводу «Истории» Карамзина: в ней Россия созидала, выстраивала себя, смотрясь в зеркало консервативного идеала. Об общности России и Китая на консервативной платформе писал Эспер Ухтомский. Последний ее приверженец – барон Роман Унгерн. Вот еще одна тема русско-китайских отношений, оставшаяся непродуманной. Тема важная: историю на самом деле движут силы, которые кажутся бессильными, непрактичными… Ну а Россию в мире никто не понимает, включая самих русских. Но я верю, что Россия как асистемный элемент нарождающейся глобальной системы еще скажет свое слово.

– Но желание, чтобы нас, Россию, понимали, с нами считались – по крайней мере на уровне мировой политики – едва ли не главный аспект «поворота на Восток»… Не может ли это реализоваться совершенно неожиданным способом – нас поймут, но совершенно не так, как нам хочется?

– В самой попытке непременно понять нет ничего дурного – как, впрочем, и хорошего. Но дело в том, что русские и китайцы могут понимать друг друга без понимания. Русский всегда готов увидеть родного в инородце. Китаец – совершенно нормальный член русского общества. Какой-нибудь китаец Коля в русском дворе – это совершенно нормально. Дело в том, что и китаец, и русский способны к непосредственному общению, отказываясь в чем-то от своей идентичности (разница в том, что у русского это основано на жертвенности, а у китайца это часть стратегии). Эта русская сверхкоммуникабельность и сделала Россию великой, позволив ей прирасти Сибирью, Дальним Востоком и чуть ли не Аляской. В русском есть эта открытость, готовность сбросить оковы цивилизации. Да он и не верит в них особо – ну, дикий человек. И в этом нет ничего плохого.

– А есть ли вообще китайская нация, как она формировалась, можно ли использовать этот опыт в России?

– В Китае всегда была империя и поэтому нет национального государства европейского типа. Как и в России. Империя стоит на тайне и лишена идентичности. Имперское начало потому и обнаружило такую незаурядную живучесть уже после исторической смерти империй, что оно воплощает особую метацивилизационную антропологическую матрицу, которая соответствует одной из двух исходных и в своем роде универсальных, метаисторических опций человеческого самопознания. Сущность этой матрицы – обращенность не к содержанию опыта, а к его пределу, т. е. чистому событию или сообщительности, предшествующей сообщениям (и следовательно, всяким суждениям).

Это не мистика, а антропологическая реальность, ибо, повторю, идеальная коммуникация бессознательна. Евразийская метацивилизация основана на принципе синергии, событийности событий. Оттого и политика в Евразии не предполагает блоков, ей подходит древнее китайское правило: «быть вместе без союзов». Синергийность несет в себе большой потенциал для глобального мироустройства.

– Что именно может дать Китай миру и придется ли миру для того, чтобы это взять, учить китайский?

– Истина превращения (есть и такая) учит коммуникабельности и прекрасно подходит информационной цивилизации. Китайский язык учить не обязательно, а вот понимать странные на европейский взгляд китайские принципы «держаться в тени», «в пустоте нет пустоты», «быть собой, всему соответствуя» и т.п., все равно придется. Европейцы часто считают такие формулы уловками. Идея «быть вместе, но не быть в союзе» европейскому дипломату и политику непонятна. А китайцу или даже японцу это понятно вполне, ибо они приучены к «сокровенной сообщительности». При всех раздорах между китайцами и тайваньцами пара миллионов тайваньцев постоянно живут на материке, где имеют свои заводы, магазины, школы, клубы, больницы и проч. Можно представить, чтобы в Россию на таких условиях вернулась Белая армия?

– Это все-таки локальный опыт, частные случаи. Способен ли Китай предложить что-то глобальное?

– Речь о том, что мы выходим на уровень предсуществования, который делает возможным разнообразие внутри неоформленной целостности. По-китайски это называется «центрированностью в согласии», «хаотическим всеединством», «великой совместностью» и т.д. Это все о традиции, которая всегда сокровенна, ибо не может быть объективированно выражена. И это метакультура, так как культура все-таки имеет определенную форму. Вот подлинный фундамент евразийского мира.

Речь идет не об истории, а о логической возможности. Поэтому она не имеет этнокультурных меток и может проявиться где-то в Европе. Философия Ницше – такой странный выплеск восточной философии, отчасти и немецкие романтики. Так же, как ничто не мешает азиатам брать европейские идеи. Некоторые говорят, что азиаты гонятся за Западом – да, гонятся кое за чем, но при этом не становятся европейцами.

– Как можно понять эти стратагемы, вычленяя их из контекста сначала китайской, а потом евразийской культуры, традиции? Как через внешнее (формулировки) постичь их суть?

– Для начала надо решиться понять. Понимать – это не значит просто после обеда, покуривая в кресле сигару, полистать какие-то странички. Понимание – это страшный опыт ожога. Требуются экзистенциальные переживания и очень сильные. Русскому это легче сделать, поскольку он находится вне культуры, вне Запада и Востока. Он ничему не верит (почти как европеец), но очень искренен (почти как азиат). Поэтому и стремится и на Восток, и на Запад, поэтому и берется за все что угодно. В отличие от европейца, который стремится отстоять свою «европейскость» и никогда не признается, что не прав.

– Но выживают ли какие-то другие культуры в китайском окружении? Насколько справедливы идеи о том, что Китай – яростный ассимилятор, который просто за поколение поглощает другие народы? 

– В чисто этническом плане рассказы о великих ассимиляторских способностях Китая – европейский стереотип и миф. Китай за две тысячи лет не смог ассимилировать народы, проживающие на его юго-западных рубежах, и не только там. Да ассимиляция и не требуется Китаю, ведь Восточная Азия – и вся Евразия – стоит на принципе единства в разнообразии. Этот принцип подлинно всемирен. А вот ритуальность как организующий принцип культуры, притом связывающий имперский и доимперский типы организации, – великая сила, способная объединить Евразию в границах империи Чингисхана. Конфуцию принадлежит фраза: «Если ритуал утерян, ищите его среди дикарей». Запад архаику отталкивает.

Само название «Срединное государство» как бы предопределило отсутствие у Китая четких географических границ. Ведь середина, а точнее центр, одновременно везде и нигде, и притом остается невидимой, всегда пребывает внутри. А на практике Китай – геополитическая матрешка, состоящая из нескольких как бы вложенных друг в друга миров. Есть глубинный континентальный Китай. Есть прибрежный Китай с его «особыми экономическими зонами» и анклавами фактически иностранного управления. Есть частично независимые Гонконг и Макао. Есть полностью независимый Тайвань, уже готовый порвать исторические связи с материком. Есть общины китайских эмигрантов в странах ЮВА. Наконец, есть всемирная сеть «китайских кварталов» и массы китайских иммигрантов в Америке, Европе, Австралии.

Все эти Китаи очень непохожи друг на друга, причем китайская диаспора даже утрирует многие черты традиционной китайской цивилизации: маргиналам свойственно желание быть правее Папы Римского. Да и понятие «внутреннего» Китая нисколько не передает действительного многообразия его локальных миров и выбранных ими, притом вполне сознательно, разных стратегий развития. В то же время неурегулированные территориальные споры почти по всему периметру восточной и южной границы Китая напоминают о принципиальной неопределенности географического местоположения Срединного государства. Очень может быть, что китайские власти и не заинтересованы в их полном устранении.

Сопредельным с Китаем странам свойственно раздвоение идентичности, и чем теснее эти страны связаны с Китаем, тем острее и глубже эта раздвоенность. Корейцы и сегодня убеждены, что истоки китайской цивилизации надо искать в их стране, и одновременно резко противопоставляют себя реальному укладу жизни в Китае.

– Разговоры о Евразии и «общей судьбе» ее народов – предметный дискурс или не более чем интеллектуальная спекуляция? Разве может быть реальная «общая судьба» у столь разных народов, этносов, культур?

– Давайте не путать Евразию с составляющими ее народами. Это так же неверно, как считать организм суммой его органов. Евразийская общность – реальность иного порядка, нежели национальная политика, государственный суверенитет или даже хозяйственно-культурный тип… В условиях Евразии всякое движение, претендующее на утверждение формального единства, разделяет и все слабости такой претензии в масштабах евразийского мира. Одним словом, страны Евразии не могут быть ни вместе, ни врозь.

Вопрос надо ставит иначе: есть ли общее будущее у евразийских народов? Такой взгляд вполне может быть предметным. Я предвижу сосуществование двух глобальных систем: евро-американской и евро-азиатской. Скорее всего, они будут существовать параллельно, в некоем симбиозе, «разъединяющем синтезе».

Евразия есть скорее мир в мире, все в себя вмещающий и в пределе скрывающийся в самом себе: актуальность отсутствующего, не-сущее, все в себе несущее. Соответственно, о Евразии нельзя говорить в выработанных Европой понятиях соответствия мысли и бытия, национальной идентичности, исторических формаций, общественности и ее институтов и т. п.

– Будет ли в этом симбиозе место России?

– Россия – свое огромное пространство со своей диалектикой. И мы теряемся в этом большом пространстве, которое оборачивается медвежьим углом, то есть своей противоположностью. Вот так и разворачивается вся русская жизнь – простор и пустыня физическая и п?стынь, скрытая в лесу.

Россия – огромная метацивилизационная сила. Асистемный элемент двух мировых систем. Любая система стоит на системе, антисистеме и асистеме. Это всеобщий закон материи, в том числе и духовной. Когда эти две мировые системы – евро-американская и евро-азиатская – выкристаллизуются, сложатся окончательно, тогда и придет черед России разбираться с этой ситуацией. Россия не будет ни Западом, ни Востоком в этом смысле. Куда ей податься? Пока для начала заняться собой – прибрать в квартире, подмести пол… Русского человека затуркали. Его и «западники», и «восточники» дергают в разные стороны – ты, мол, дурак, ничего не знаешь – а он и сам, прищурив глаз, соглашается: да, мол, я – Иван-дурак. Что у него за душой? Доброта и искренность… В цивилизационные форматы это не упаковывается. А вот в метацивилизационные – вполне.

– Должно ли в Евразии произойти некое наднациональное, надгосударственное, трансграничное слияние наций и народов? Им не нужно будет государство в том виде, в котором оно сейчас существует?

– Я думаю, это будет желательно, но во избежание кривотолков стоит признать существующие границы, как в Европе. Как моральный акт «жизненной совместности». А дальше надо потихоньку работать над их устранением. Я много ездил по Востоку: Монголия, Тибет, Китай, Синьцзян – ну как их разделить? И соединить их в формальное целое тоже нельзя. Они могут очень друг с другом враждовать, но это не мешает их метакоммуникации. Русский мир, кстати, таков же.

История взаимоотношений Китая и Тибета – история общности на фоне розни, синергия. А синергия не требует союзов. Это основа основ восточноазиатской политики – «быть вместе, не имея союзов».

Есть и такая точка зрения – превратить всю Восточную Азию в коалицию, коагуляцию самостоятельных регионов. Такая концепция Поднебесной сама по себе – общеазиатский ресурс, потенциал. Но пока что нереализуемый, ведь Поднебесная горизонтальна, а сегодня без вертикали не обойтись. Антропологическая реальность Восточной Азии основана на вертикали, на иерархии: учитель – ученик, отец – сын, мать – дитя и так далее. Полностью убрать ее, «сплющить» нельзя, она всегда остается, даже в скрытом виде. Это естественная, глубокая антропологическая вертикаль, не насажденная какими-то диктаторами. И без нее не будет традиции.

Жители Евразии не нуждаются во внешних формах и способах сплочения общества. Они безупречно едины как раз в своей разделенности…
Политика в Евразии перехлестывает собственные рамки, не укладывается в прокрустово ложе идеологических схем, выстраивается сообразно невидимой оси, соединяющей два непрозрачных, всегда отсутствующих друг для друга полюса: «небесной» выси имперской власти и «земной» толщи повседневности. Пространство взаимной соотнесенности этих полюсов превосходит область публичной политики и должно быть названо скорее метаполитикой: стратегическим по сути искусством скрытого воздействия – одним словом, искусством «утонченных соответствий».

– «Новый Шелковый путь» – это пример такого структурного «метакоммуникационного» проекта? Как осмыслить его значение?

– Проект нового Шелкового пути – пробный шар в духе китайской стратегии. Китай обеспечивает себе стратегическую инициативу через «следование моменту». Чтобы двигаться дальше, ему нужно увидеть реакцию стран евразийского ареала. Ну а нам нужно, не поддаваясь предрассудкам, спокойно и последовательно продумывать основы будущего евразийского содружества. Это содружество не может быть плодом сиюминутных выгод. Оно появится только благодаря твердому политическому курсу, опирающемуся на знание природы евразийской общности. Но решимости выработать такой курс пока в России не видно. Политика России реактивна без стратегии.

– Откуда возьмется такое знание, если оно у нас в лучшем случае еще в зародыше? Надо его как-то получить, освоить, проникнуться им и только после этого вырабатывать твердый политический курс.

– Проблема евразийского взгляда на современную Россию состоит именно в неспособности его сторонников подняться над злобой дня и сиюминутными интересами. Нынешние официальные доклады и дискуссии о перспективах Евразийского союза убеждают в том, что наши властные и околовластные мужи попросту не представляют себе, о чем идет речь, и по разным, но всегда частным и случайным причинам ничего не хотят делать для сближения России с ее азиатскими соседями. Да и не интересна им Евразия по большому счету – они в Европу ездят с удовольствием, а в Китай или Казахстан – как на каторгу.

Разговоры вертятся вокруг трюизмов географии, таможенных пошлин, валютных расчетов, в лучшем случае культурных стереотипов и мертворожденного «диалога религий». Столичные интеллектуалы, называющие себя евразийцами, Азию знают плохо и, в сущности, остаются интеллигентами европейской выделки.

Ни один политический курс не может строиться через нагромождение трюизмов. Нужно иметь стратегию развития. Что такое Евразия и для чего она должна создаваться? Мне кажется, сейчас это совершенно неясно. Сейчас это стихийный порыв, как у тех же первых евразийцев. Как говорил о них Кизеветтер, «евразийство – это настроение, которое захотело стать философией». Евразия – это еще пустая рамка без портрета.

– Что конкретно стоило бы сделать?

– Стоило бы, пожалуй, для начала создать какой-то профилирующий научно-практический центр, набрать туда человек 10. Существующие структуры бесплодны именно из-за отсутствия целостного подхода. Нет государственной воли, которая постаралась бы все эти разрозненные структуры собрать воедино и получить максимум результата. Пока же вместо этой воли – столкновение амбиций, поиск личных выгод и преференций.

Все эти академии, институты, центры выполняют экспертно-служебные услуги; оправдывают, допустим, ту же таможенную политику. Вот когда появится цель – она, кстати, совершенно необязательно сразу будет абсолютно правильной и четкой, она вполне может быть, так сказать, открытой – вот тогда с ней можно будет выйти к Китаю. Ведь Китай ждет от нас каких-то предложений, а мы пока только надуваем щеки: мол, без России Шелкового пути не будет. Ну, не будет. Будет что-нибудь другое.

У нас есть политика развития Дальнего Востока, но мы не можем развивать Дальний Восток, не имея рамочной стратегии для всей Евразии. У нас нет даже курсов для бизнесменов китайских и русских, где бы желающим вести бизнес привили бы азы культуры делового общения – что надо и чего не надо делать в Китае. А потом удивляются, что это у нас с Китаем все получается не лучше, а как всегда.

Беседовал Александр Соловьев

[1] Поднебесная (Тянься). Название всего цивилизованного мира наподобие греческой ойкумены. Во многих отношениях это понятие дополняет термин «Срединное государство», а порой совпадает с ним. К настоящему времени понятие Поднебесной стало важнейшей категорией геополитической стратегии Китая, обозначая, в сущности, пространство его национальных интересов, хотя бы в потенции. – Прим. В.М.      

[2] В китайской традиции бытие определяется как «сокровенная сообщительность» (сюань тун) или «свободное странствие», «игра» (ю). Речь идет о свободном со-общении в мировой «всеобщности», которая выражается то ли в игре ритуала, то ли в ритуале игры. – Прим. В.М.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 января 2017 > № 2067893 Владимир Малявин

Совместное заседание Совета по культуре и искусству и Совета по русскому языку.

Президент провёл в Санкт-Петербурге совместное заседание Совета по культуре и искусству и Совета по русскому языку.

В.Путин: Уважаемые коллеги, добрый день!

Мы собрались сегодня в Петербурге, культурная программа которого в эти дни по–особому насыщенна. Здесь проходит Международный культурный форум, вечером состоится церемония закрытия Года кино. Многие наши коллеги, присутствующие здесь, участвуют в этих мероприятиях. Хочу всем участникам пожелать плодотворной работы.

Сегодня у нас здесь, в этом замечательном, красивом зале, совместное заседание Совета по культуре и Совета по русскому языку. Такой формат не случаен. Речь в том числе пойдёт об укреплении единого культурного пространства страны, о его основах – русском языке и классической отечественной литературе, которые всегда определяли общие духовные и нравственные ориентиры народов Российской Федерации, помогали сохранять наш культурный код и передавать его новым и новым поколениям.

Кроме того, многогранность нашего родного языка, гуманистические ценности лучших образцов российской словесности дают возможность глубже осознавать всё богатство отечественной культуры в целом, её историческую значимость для страны, да и всего мира, и, конечно, свою сопричастность судьбе России.

В последние годы для укрепления статуса русского языка и литературы многое сделано. Благодаря реализации системных мер в школах и вузах, активной поддержке чтения, экранизации классики и познавательных медиапроектов всё больше людей отдают предпочтение содержательному и, если будет позволено по–русски так сказать, умному досугу.

Достаточно сказать, что число посетителей музеев у нас достигло почти 120 миллионов человек в год. Вообще, не знаю, в какой–то другой стране мира, сопоставимой по населению, есть ли такие показатели. Очень сомневаюсь.

Растёт популярность и театров, которые ежегодно собирают порядка 39 миллионов, и театральных фестивалей, посвящённых нашим великим писателям Чехову, Толстому, Достоевскому и более современной плеяде наших писателей, таким как Шукшин. Не пропустить премьеру, регулярно ходить на выставки и концерты классической музыки становится для наших граждан не просто правилом хорошего тона, а насущной потребностью. И очень важно сохранить в обществе этот позитивный настрой.

Мы, безусловно, продолжим активно поддерживать крупные, социально значимые проекты в области культуры, наши ведущие творческие коллективы и профильные образовательные учреждения.

Вместе с тем, для того чтобы вовлечь в мир высокого, содержательного искусства более широкую аудиторию, особенно молодых людей, молодёжь, одной государственной поддержки, конечно, недостаточно. Я вчера, если вы смогли посмотреть, говорил об этом и в Послании. Нам необходимы новые, оригинальные форматы прочтения классики и в кино, и в театре, на телевидении, в социальных сетях. И это уже задача для мастеров культуры: суметь создать современные произведения, сохранив ценностное содержание оригинала, его морально-нравственный посыл, богатство и образность нашего языка.

Свою позицию о вмешательстве в творческую деятельность, если вы обратили внимание, вчера я высказал в рамках Послания и повторю, что принцип свободы творчества считаю абсолютно незыблемым. Однако у всех свобод всегда есть вторая сторона: ответственность. И это мы с вами тоже хорошо знаем. Это, собственно говоря, во всех определениях свободы, всеми признанными в мире философами так и излагается.

И у художника, у «властителя дум», так сказать, мера этой ответственности особенно высока. С одной стороны, любые хулиганские выходки, попытки сорвать спектакль, выставку абсолютно недопустимы и должны пресекаться по всей строгости закона. Мы так и будем делать. В то же время в самой творческой среде – хочу подчеркнуть именно эту сторону дела, – именно в самой творческой среде должна быть определена грань между циничным, оскорбительным эпатажем и творческой акцией.

Сегодня здесь собрались уважаемые в обществе и в профессиональной среде деятели культуры. Надеюсь, что вы сможете высказать и своё мнение по этим вопросам.

Не сомневаюсь, что, опираясь на принятые нами «Основы государственной культурной политики», мы сможем подготовить и реализовать программы, способные дать серьёзный импульс развитию проектов в сфере сохранения культурного наследия и русского языка в академическом, народном и современном искусстве.

Наверняка будет много желающих. Но вот у Евгения Витальевича Миронова был недавно юбилей, мы все его поздравляем с 50-летием. И по этому случаю первым предоставляем ему слово.

Пожалуйста, Евгений Витальевич.

Е.Миронов: Спасибо.

Уважаемый Владимир Владимирович, уважаемые коллеги!

Сегодня можно с уверенностью утверждать: современная театральная жизнь в России находится на подъёме. Особенно отрадно, что она сосредоточена не только в двух столицах. Прошли времена, когда призывные огни столиц буквально опустошали региональную культурную жизнь, вымывали творческие кадры не только из малых городов, но и из региональных центров.

Сегодня в нашей стране работает около 700 театров. На карте появляются новые, очень мощные, театральные центры. Это Екатеринбург, Пермь, Ярославль, Новосибирск, Красноярск, Саратов, ряд других городов. Стало модно ездить на премьеры в эти города, а спектакли местных театров отбирают «золотые маски» у столичных корифеев, по содержательности программ всё чаще конкурируют со столичными культурными формами театральные фестивали в Воронеже, Омске и других городах.

Уже три года существует Федеральный центр поддержки гастрольной деятельности, созданный Министерством культуры по Вашей, Владимир Владимирович, инициативе. И это дало возможность сделать обмен гастролями не только российским коллективам, но и театрам из бывших советских республик. Насколько я знаю, 30 гастролей в год осуществляется.

Мы видим, как интересно развивается театр в небольших городах. В 53 регионах существует 150 профессиональных театров малых городов. На всю страну стали известны городские театры Новокуйбышевска, Минусинска, Глазова, Кудымкара, Лысьвы.

Государственным театром наций совместно с Министерством культуры разработана целая программа, направленная на удовлетворение творческих потребностей театров – от обеспечения их квалифицированными педагогами по различным театральным дисциплинам до оказания помощи в формировании репертуара, а лучшие коллективы со всей страны объединяются в ежегодный фестиваль театров малых городов России.

И совсем недавно очень радостное для нас событие: насколько я знаю, в Государственной Думе принято очень важное для нас решение о включении поддержки театров малых городов в обсуждаемый сейчас государственный бюджет. И я надеюсь, что эта инициатива парламентариев получит и Ваше, Владимир Владимирович, одобрение.

Прошли времена, когда в театральной сфере всё сводилось к обычной триаде: драмтеатр, ТЮЗ, куклы. Во многих городах сейчас успешно работают центры современной драматургии, например в Екатеринбурге, центры документального театра и современного танца, например в Костроме. В поддержке независимых проектов, многообразии театральных форм, порождающих здоровую конкуренцию и соревнование за внимание зрителей, – залог интересного и плодотворного творческого будущего.

Все эти усилия направлены на решение одной из важнейших задач государственной культурной политики: депровинциализация региональных театров нашей страны, укрепление единого культурного пространства России и поддержка развития театральной и культурной жизни в регионах.

Вместе с тем необходимо выделить сегодня некоторые наболевшие темы. Сохраняются проблемы с заработной платой актёров в регионах, и важно, чтобы эта проблема, во–первых, решалась, во–вторых, решалась не за счёт сокращения творческого состава и художественно-постановочных кадров и ни в коем случае не за счёт закрытия театров. Иногда приходится слышать и о такого рода идеях. Наоборот, надо сохранить театральную сеть в стране – это наша гордость.

Уважаемый Владимир Владимирович!

Сегодня театральному сообществу очевидно, что есть потребность в усилении внимания к детским театрам, которые составляют всего около 10 процентов от общего числа государственных и муниципальных театров. Театры для детей – первые, куда приходит зритель. Именно искусство определяет мировоззренческий критерий, духовный смысл и ценность существования как отдельного человека, так и народа в целом. Основополагающую роль в данном процессе играет детство. К сожалению, бюджетное финансирование ТЮЗов традиционно ниже, чем у драматических театров. ТЮЗы не могут увеличивать доходы за счёт повышения цен на билеты, даже по сравнению с драматическими театрами, а посещение ТЮЗа должно оставаться доступным для наиболее широкого круга детей. Ситуация с театром кукол, а их в стране всего чуть более 100, ещё сложнее. Заработная плата в некоторых регионах в этих театрах от 10 до 19 тысяч рублей в месяц.

Ещё об одном очень важном. Простите, если я повторюсь. На недавнем совещании заместителя главы Администрации Президента Сергея Владиленовича Кириенко с художественными руководителями ведущих московских и петербургских театров обсуждали вопросы, вызывающие широкую дискуссию, и мои коллеги делегировали мне передать Вам, уважаемый Владимир Владимирович, и коллегам это обращение, тем более Вы сейчас затронули и вчера в Вашем Послании Федеральному Собранию очень важные темы.

Проблема художественного образования, воспитания, понимания языка искусства в последнее время приобрела особенную остроту. Это касается всех – и обычных зрителей, и людей, облечённых властью на местах. Уровень художественной культуры в провинции нередко опережает общекультурный уровень, и важно, чтобы это противоречие, в котором нет ничего фатального, рождало нормальный диалог, а не провоцировало начальственный окрик со стороны чиновников средней руки.

Как Вы, Владимир Владимирович, знаете, в минувшие месяцы в профессиональной среде, театральной среде, возникли опасения по поводу ограничения свободы творчества. Эти опасения во многом связаны именно с противоправными действиями ряда чиновников, в том числе в провинции, где, попросту говоря, запрещали к показу некоторые спектакли, ссылаясь на некоторых представителей тех или иных общественных организаций. Не меньшую тревогу, и Вы тоже об этом сейчас сказали, вызывают по существу безнаказанные действия различных активистов, которые позволяют себе врываться в театры, в том числе во время спектаклей, вызвавших неодобрение, разрушать экспозиции выставок и так далее. Современное искусство всегда провокационно, но это не означает, что оно должно оскорблять чьи–то чувства. Но если закон не нарушен, любые оценки произведения искусства должны звучать только в профессиональной, цивилизованной, уважительной атмосфере. Общество в сложной ситуации, как нам кажется, должно полагаться на оценку профессионального сообщества, на людей, чей уровень в профессии и чьё имя заслужили безоговорочный авторитет. Я знаю, что Валерий Владимирович Фокин хотел особенно высказаться и сделать предложение по этой теме.

Мы знаем Вашу позицию, уважаемый Владимир Владимирович, и позицию руководства Вашей Администрации, которая совпадает с мнением деятелей культуры. Свобода творчества обеспечена законом нашей страны, её никто не собирается отменять. И запрещение тех или иных произведений искусства в том случае, если доказана противоправность их содержания, может осуществляться только в судебном порядке, а хулиганские действия в отношении тех или иных произведений искусства должны пресекаться правоохранительными органами, которые, однако, как нам кажется, не всегда готовы к подобным мерам. И очень бы хотелось, и спасибо Вам за то, что Вы уже об этом сказали, и очень чётко и ясно, чтобы на государственном уровне были развеяны эти тревоги и опасения, которые сегодня ощущаются в профессиональном сообществе.

Мы знаем, что в Государственной Думе обсуждается принятие закона о противодействии вандализму, который Станислав Сергеевич Говорухин внёс, и надеюсь, что он будет принят. С другой стороны, Вы абсолютно правы, мы, деятели искусства, понимаем меру своей ответственности, и, занимаясь публичной деятельностью, мы можем попасть под любой огонь, в том числе жёсткой критики. Это абсолютно нормально, мы должны отвечать. И нормально, что деятели искусства должны вести уважительный диалог с обществом, формируя позитивные ценности. Нужно думать об эстетическом воспитании публики, которое надо начинать со школьной скамьи. Не случайно Пушкин сказал, что публика образует драматические таланты. Сегодня здесь что–то разбалансировано, и обсуждение этой проблемы могло бы стать одной из тем будущих заседаний Совета по культуре при Президенте Российской Федерации. Спасибо.

В.Путин: Спасибо большое.

Я думаю, что по поводу уровня материального обеспечения, заработных плат и так далее – мы ещё несколько раз вернёмся к этой теме.

По поводу опасений свободы творчества. Вы сказали, что есть попытки что–то запретить. Мы не так часто собираемся, поэтому хотелось бы просто, честно говоря, услышать: кто, когда и что пытался запретить, чтобы у нас предметный разговор был и по–честному.

Е.Миронов: По–честному, из последних – это, Вы знаете, наверное, Вы тоже слышали, что к запрету попал спектакль «Иисус Христос – суперзвезда» в Омске. Этому спектаклю уже около 30 или 40 лет. Он успешно идёт в мире и успешно идёт в Москве, например в Театре Моссовета. Но понимаете, уважаемый Владимир Владимирович, поскольку мы боимся цепной реакции, когда такое случается в маленьких городах, это очень быстро может распространяться, и такие действия могут привести к тому, что, Вы знаете, получаются иногда очень глупые вещи. У нас идёт спектакль в Театре наций «Сказки Пушкина». И я взрослый человек, и поставил его очень знаменитый режиссёр, уже совсем взрослый человек стал, тем не менее к нам тысячу раз подходили «доброжелатели», говорили: «Уберите «Сказку о попе и работнике Балде».

В.Путин: Кто его запретил?

Е.Миронов: Нет, его никто не запретил. Я говорю сейчас про конкретный спектакль «Иисус Христос – суперзвезда».

В.Путин: Кто запретил–то его?

Е.Миронов: Власти.

В.Путин: Власти какие–то абстрактные или конкретные есть власти, представленные конкретными людьми? У нас Министр здесь вот, Владимир Ростиславович.

Е.Миронов: Это было не рекомендовано.

В.Путин: Владимир Ростиславович, Вы запретили?

В.Мединский: Я пытаюсь разобраться сейчас, Владимир Владимирович. Я точно не запрещал. Министр культуры Омска, Виктор Прокопьевич, он бывший директор Омского драматического театра. Ему бы в голову не пришло запрещать. Сейчас выясняю.

В.Путин: Да, надо вот с этим разобраться. Понимаете, мы такие вещи должны всё–таки доводить всегда до логического завершения, потому что просто так с обеих сторон сказать: «Вы запретили», – а вторые говорят: «А мы к этому никакого отношения не имеем». Надо понять, что реально происходит. Только поняв реально, что происходит, можно сделать и выводы правильные, и принять соответствующее решение.

Е.Миронов: Если Вы позволите, мы подготовим Вам тогда ряд нарушений, которые были, которые прошли незамеченными. Например, срыв гастролей театра «Сатирикон» в Вашем родном городе, в Санкт-Петербурге.

В.Путин: Срыв гастролей – это не запрет. Это то, что Вы сказали про активистов. Знаете, здесь всегда очень тонкая грань между тем, что я назвал опасным эпатажем, и свободой творчества. Эти активисты, я условно говорю, пришли в редакцию «Шарли Эбдо» и расстреляли людей. Вот вопрос: нужно ли было этим карикатуристам наносить оскорбления представителям ислама? Они воспринимают как оскорбление то, что было опубликовано. Другое дело, что, может быть, художники не хотели никого оскорбить, но они оскорбили. Повторяю, это тонкая очень вещь, тонкая грань, это зависит всё от чувства такта нашего с вами, с одной стороны, чиновничьего аппарата, с другой стороны, представителей творческих профессий.

Чиновники часто действуют не потому, что они хотят что–то сдержать, «хватать и не пущать», у нас общая установка этого не делать, не возвращаться к этому никогда, но многие не хотят, чтобы у нас трагедии повторились такие, как в Париже. Мы не должны об этом забывать ни на секунду. Если у представителей одних конфессий это вызывает такую, скажем мягко, неадекватную реакцию и ведёт к преступлениям, у представителей других конфессий такого, слава богу, нет. Но это не значит, что не может быть какого–то всплеска, там ведь тоже достаточно радикалов, во всех конфессиях. Просто мы должны это иметь в виду и ни в коем случае не доводить до этого, не раскалывать общество на это. Я ведь, обратите внимание, когда говорил об этом, сказал, что в самом сообществе должны быть выработаны определённые критерии. Они тонкие, как я уже сказал.

Может быть, неуместен будет мой пример, но вы знаете, что я всю жизнь занимаюсь борьбой, борьбой дзюдо. Там есть высшая оценка – иппон. Знаете, что написано было всегда в правилах, за что даётся иппон? Бросок должен быть переведён сильно и быстро. Пойди разберись, где там сильно и быстро. Но выработаны критерии определённые, и они соблюдаются в профессиональном сообществе. Не дай бог где–нибудь на больших соревнованиях нарушить, судью просто снимут и никогда больше не пустят, чтобы он занимался судейством в будущем.

Эти критерии нужно выработать и в творческой среде. Непростая задача, но было бы очень хорошо, если бы не мы, а вы смогли это сделать. И тогда мне было бы легче останавливать, честно говоря, и чиновников, которые переходят границы. Таких, конечно, достаточно у нас всегда было в России, и тем более в Советском Союзе. Давайте вместе над этим подумаем, вместе. Хорошо?

Е.Миронов: Да. Владимир Владимирович, я просто хотел сказать, что если реализовать Ваше предложение и действительно перенести ответственность на профессиональные плечи, для того чтобы люди, которые в этом разбираются, могли бы и с обществом находить диалог, тогда будет проще, наверное, как Вы говорите, начальникам немножко отойти от этой ситуации. Например, сейчас нападки на выставку Яна Фабра в Эрмитаже, та же история. Мне кажется, Пиотровский разбирается в этом лучше нас всех.

В.Путин: Евгений Витальевич, таких, как Вы, по пальцам пересчитать можно, не только в нашей стране, и в мире. Где же мне найти таких чиновников, как Вы? Понимаете, это непростая задача. Для людей, которые занимаются гораздо более простой работой, чем творчество, для них нужны более точные критерии. Помогите мне это сделать, ладно?

Е.Миронов: Хорошо. Спасибо.

В.Путин: Спасибо большое.

Александр Михайлович Шолохов, пожалуйста.

А.Шолохов: Уважаемый господин Президент! Коллеги!

Вчера Владимир Владимирович говорил в своём Послании о значении единства для современной России. При этом мы с огромным удовлетворением отметили ту роль, которая в укреплении этого единства была отведена образованию и культуре.

Действительно, немыслимо воспитание поколения, которому мы в недалёком будущем вручим судьбу нашей страны, без объединённых усилий всего общества, и в первую очередь, конечно, учреждений образования, работающих в теснейшем сотрудничестве с библиотеками, музеями, театрами, кино, – всех, кто хранит, изучает и приумножает наше невероятное культурное наследие, кто хранит главный носитель этого наследия – язык. И сегодня мне хотелось бы остановиться на некоторых аспектах этой деятельности, приведя некоторые примеры.

Значение культурного наследия настолько очевидно, что не требует доказательств. Это наше богатство, это источник гордости и патриотизма, это тот фундамент, на котором строится наше будущее. При этом также очевидно, что любое богатство можно растранжирить, предмет гордости подменить или даже превратить в предмет стыда и, соответственно, сделать фундамент для наших последующих совершений чрезвычайно зыбким. В этой связи спасибо, Владимир Владимирович, за подчёркивание необходимой особой аккуратности с экспериментами в сфере культуры и образования.

За последние годы многое сделано для популяризации наших культурных богатств. Надо отметить, действительно, значимые столичные проекты и, что не менее важно, большое количество выставок, гастролей, федеральных учреждений и коллективов в регионах. При этом не требует доказательства и то, что знание истории своей малой Родины, любовь к ней, чувство гордости за неё – это основа нашей духовности, самоидентификации, патриотизма. Невозможно любить Родину вообще абстрактно и при этом стыдиться своего родного города или деревни.

При этом в нашей стране нет места, история которого не давала бы повода для гордости и материалов для изучения. И интерес к наследию родного края неуклонно растёт, а научной основой системного изучения исторического, культурного и природного наследия является краеведение. Именно краеведение позволяет удовлетворить самые разнообразные интересы людей, и неслучайно поэтому академик Лихачёв назвал его воспитывающей наукой. Отмечаю, что моральная отдача краеведения как науки чрезвычайно высока.

Необходимо подумать о том, чтобы создать на государственном уровне такие условия, чтобы краеведческое движение развивалось, чтобы усилия активистов были поддержаны и властями, муниципальными и региональными, чтобы школы, музеи, региональные исторические и педагогические вузы помогали общественным краеведческим инициативам и обеспечивали научную базу для этих исследований.

Хочу отдельно остановиться на проблеме, препятствующей многим начинаниям. Поясню на примере вопроса сохранения памятников истории и культуры. Он весьма часто поднимается общественностью, звучит в СМИ, а то и находится в центре внимания руководства страны, но остановить и изжить процесс утраты объектов культурного наследия пока не удалось. И дело не в некоем тотальном злом умысле, главная причина, кажется, коренится в неумении и нежелании, а в ряде случаев и в невозможности объединить усилия государственных органов охраны наследия и общественных организаций и инициатив.

Мы видим очевидный рост общественного интереса к вопросам сохранения наследия, но видим и такие ситуации, когда органы охраны памятников выписывают волонтёрам штраф за попытку сохранить бесхозную церковь от окончательного разрушения без согласованной в установленном порядке документации. И совершенно очевидно, что только силами государства сохранить от разрушения сотни тысяч выявленных и ещё многие тысячи не выявленных памятников невозможно – это задача всего общества. И не случайно в Основном законе страны зафиксировано, что сохранение культурного и исторического наследия является обязанностью и каждого гражданина, и государства.

Нам нужно создать такие условия взаимодействия государства и общества, когда общественная активность, направленная на сохранение памятников, является частью системы, частью системы государственной охраны объектов культурного наследия, а говоря шире – частью системы государственного регулирования в области культуры.

Для решения этих задач надо создать законодательную базу, и принимаемые, кстати, сейчас нормы о волонтёрстве, о поддержке социально значимых НКО – это хороший задел. Но прежде всего надо изменить сами подходы к изучению, охране и развитию культурного наследия, включив культуру в число важнейших государственных приоритетов наравне с экономическим ростом и обороноспособностью страны. Собственно, это и будет решающим вкладом в реализацию всех стоящих перед нами задач, потому что является важнейшей и необходимой частью формирования и преумножения человеческого капитала – главного капитала страны.

Большая просьба, Владимир Владимирович, нам так бы хотелось в очередном Послании Президента услышать о приоритетной роли культуры в нашей стране, о том, что мы обращаем к этому наши усилия и духовные, и материальные.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо большое.

Пожалуйста, Духанина Любовь Николаевна!

Л.Духанина: Уважаемый Владимир Владимирович, уважаемые коллеги!

Русская классическая литература остаётся самым естественным и эффективным путём формирования личности. В ней опыт и историческая память русского народа, путь сострадания и нравственного самоопределения.

К сожалению, у нас пока ещё растёт число нечитающих детей. Школа концентрируется на анализе интерпретации текстов, а само чтение, как правило, выходит за рамки урока. Распространяются краткие пересказы, готовые сочинения, готовые рецензии. В итоге большой текст классического романа XIX века становится сложно воспринимаемым для современного ученика.

Идея сокращения списка обязательной литературы для чтения в школе вызывает ожесточённые споры в гражданском обществе: сокращать или не сокращать, а если сокращать, то что сокращать. Но мы не должны сокращать. Наша задача – создавать новые возможности для открытия мира литературы людям любого возраста, находить новые мотивы обращения к классической литературе, показывать, что её чтение – это интеллектуальный труд, интересный и захватывающий. Многим взрослым сегодня интересно переоткрывать для себя классику, которую не смогли понять в полном объёме в детстве. Ведь именно классика соединяет в себе сразу великолепие русского языка, глубину смыслов и образов, духовные и нравственные уроки.

В Год литературы в России появилось действительно много новых, интересных форматов литературного просвещения. Конкурс «Литературный след» подарил нам бронзовый отпечаток детской туфельки в память о Тане Савичевой в Санкт-Петербурге, аллею антоновских яблонь в Липецкой области в день рождения Ивана Бунина. В Норильске появился интересный арт-объект – «Полярный жираф», тёплая остановка с электронной библиотекой. И сегодня, сейчас мы находимся в уникальной библиотеке, все книги которой присутствуют здесь в цифре, в оцифрованном формате.

Набирают обороты марафоны чтения, такие как «Читаем Толстого в прямом эфире». Растёт использование современных мобильных информационных технологий, которые позволяют сделать чтение удобным и увлекательным. Но мы должны говорить не только о новых способах подачи текстов, но и о вовлечении в проживание литературных текстов. Чтение должно ассоциироваться с личными открытиями, а не с назиданием и необходимостью что–то запомнить. Только проживая ситуацию вместе с героями, читатель развивает в себе способность задавать сложные вопросы, ищет с героем решение сложных возникающих ситуаций, он может идентифицировать себя с персонажем, осваивать образцы культурного поведения, становиться героем.

Возникает любовь к произведению. Мы помним, как мы в школе влюблялись в Печорина, Павку Корчагина и чуть позже, в старших классах, в мудрого героя-разведчика Александра Белого в романе «Щит и меч». Не должно быть вопроса, читать или не читать, важно дать компас ребёнку в огромном мире литературы, помочь ему сформировать его литературные предпочтения, и это возможно благодаря большому количеству имеющихся у нас ресурсов. Это и театральные постановки, литературные музыкальные гостиные, социальная реклама, развитие литературного краеведения, литературного туризма по местам и маршрутам литературных произведений.

Интереснейшее путешествие можно совершить сегодня вместе с булгаковской Маргаритой по ночной Москве. Интересной формой литературного просвещения стало чтение и создание графических романов по классическим произведениям. Учащихся необходимо привлекать и к непосредственному созданию собственных художественных текстов, воспитывать будущих писателей и поэтов.

Сегодня проблему литературного образования невозможно решить только силами школы. В этой работе, естественно, должны принимать участие профессиональные общественные организации, театры, библиотеки, музеи, средства массовой информации, наши родители.

У нас есть одна совместная задача – создать целостную среду формирования читающего, думающего творческого человека. Над серьёзным содержанием нам нужно надстраивать действительно новые современные формы коммуникаций, которые захватывают аудиторию. В этом мы видим роль Российского общества «Знание» и Общества словесности. «Знание», созданное, Владимир Владимирович, по Вашему указу в декабре прошлого года, на сегодня уже сформировало свои филиалы в 75 субъектах Российской Федерации. Филиалы приступили к работе. Мы завершим формирование филиалов на всей территории России к концу этого года.

Литературным просветительством как просвещением в целом необходимо заниматься во всех уголках нашей России. Россия должна стать самой читающей страной мира. Работа предстоит большая, но очень увлекательная.

И в заключение я хочу поблагодарить Вас, уважаемый Владимир Владимирович, за помощь, поддержку, которую Вы оказываете некоммерческим общественным организациям. Несмотря на сложную экономическую ситуацию, объём поддержки не уменьшается, а увеличивается. Об этом Вы вчера сказали и в своём Послании. Спасибо Вам за это.

Коллеги, спасибо за внимание.

В.Путин: Благодарю Вас.

Пожалуйста, Алексей Николаевич Варламов.

А.Варламов: Добрый день, уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги, друзья!

Прежде всего хочу поблагодарить за возможность высказаться перед столь высоким собранием.

Мы говорим о культуре, и я думаю, что положение в культуре нас радует и тревожит одновременно. Радует теми фактами, которые здесь упоминались. Сейчас проходит замечательный форум в Петербурге, в Москве проходит выставка «Нон-фикшн», замечательные театральные постановки, музеи, то, о чём мы сегодня говорили, – это прекрасно. Но, к сожалению, это не распространяется на всех жителей нашей страны, и наряду с ростом культуры, давайте прямо говорить, растёт и бескультурье, и хамство, и агрессия, и всё это в обществе тоже есть, всё это тревожит, но я думаю, что нам не надо впадать ни в отчаяние, ни в эйфорию, а стремиться трезво смотреть на вещи.

Я буду говорить о литературе, поскольку мне это ближе всего, и я думаю, что, с одной стороны, писатели, наверное, самые счастливые люди, потому что их никто не громит, их точно совершенно никакие чиновники не запрещают, они, собственно, от чиновников, по большому счёту, не зависят. Писателям не нужны ни продюсеры, ни менеджеры. Всё их искусство, всё их имущество – лист бумаги, ручка, карандаш или компьютер сегодня, и всё зависит от твоего таланта: написал хорошую книгу – молодец, написал плохую – сам виноват. Но это не значит, что никаких проблем в сфере чтения литературы нет. Есть проблемы, конечно, и очень большие. Больше всего они связаны с проблемой книгораспространения, потому что у нас сокращается число книжных магазинов, резко сокращается, и здесь, конечно, надо думать о том, чтобы уменьшить или вовсе снять аренду, которая налагается на книжные магазины.

Сокращается число литературных журналов, и мне кажется, это очень тревожный сигнал, очень тревожный симптом, потому что без литературных журналов, без нашей традиции русская литература существовать не может.

Конечно, у нас много делается хорошего. Прошёл Год литературы, я высоко оцениваю проведение Года литературы. Работает Оргкомитет по поддержке чтения книгоиздания, книгораспространения. Создано Общество русской словесности, и предыдущий оратор очень интересно говорил о тех инициативах, о тех формах работы, которые могут быть предприняты для пропаганды чтения. Но мне кажется, этих мер недостаточно, особенно если говорить о молодёжи, потому что современный ребёнок, подросток, современный молодой человек прагматичен, и ему нужна чёткая мотивация, затем читать.

Три года назад на таком же совете – Совете по культуре и искусству – зашёл разговор о необходимости вернуть сочинение в школу. И благодаря Вам, Владимир Владимирович (эта инициатива была Вами поддержана), решение принято, и сочинение в школу вернулось. Я считаю, что это очень позитивный шаг. Я думаю, что это гораздо больше делает для пропаганды чтения, или, по крайней мере, это очень необходимо для поддержки чтения. И я думаю, что в таком направлении тоже надо двигаться.

Не так давно на заседании президиума Совета по искусству и культуре член нашего совета, который сегодня, к сожалению, здесь отсутствует, архимандрит Тихон, наместник Сретенского монастыря, показывал нам такой небольшой фильм, когда просто на улице подходят к молодым людям и задают им вопросы по отечественной истории, по отечественной литературе. Самые простые вопросы, которые касаются элементарного, и не знает молодёжь, это надо признать. И я думаю, что это, действительно, проблема, которая перед нами стоит. Потому что, воспитанные на русской классике, мы рискуем получить следующие поколения, для которых имена литературных героев, имена писателей – наш национальный иероглиф «русская классика», ради которой мы сегодня здесь собрались и которую обсуждаем, – это будет утрачено.

Я думаю, тут надо действительно думать о каких–то, так скажем, не факультативных, а о каких–то базовых мерах привлечения к чтению. Сочинение является одной из них. И я бы ещё подумал о том, чтобы, может быть, ввести в высшие учебные заведения на всех специальностях курс отечественной литературы, может быть, курс мировой литературы с опорой на отечественную литературу, потому что это очень важно, и это может быть очень полезным. Такое уже делается в Московском университете как межфакультетские курсы. Я думаю, что инициативу такую надо распространять, поддерживать, разумеется, обсудить, отнестись к ней разумно, не делать это скопом, обсудить сначала в экспертном сообществе.

Это не должно быть такими идеологическими предметами, как история КПСС, которую мы все с вами в своё время изучали. Но сама по себе идея гуманитарного курса, который бы изучали все студенты, кажется мне очень важной, потому что определённая дегуманитаризация образования в нашей стране произошла.

И ещё одна очень важная тема, которой бы мне хотелось коснуться, связана с тем, что мы живём в самой многонациональной стране мира, в самой многокультурной стране мира, в этом наше счастье, в этом наше богатство, в этом наша судьба, наш жребий. И я думаю, что национальные литературы в ходе тех событий, которые происходили в последнее время, тех процессов, они очень сильно пострадали, потому что в нашей стране утрачена школа художественного перевода. И если раньше все мы знали имена таких замечательных писателей, как Чингиз Айтматов, Кайсын Кулиев, Давид Кугультинов, Мустай Карим, Расул Гамзатов, то сегодня, к сожалению, это тоже из нашей жизни вымывается. И это опасный симптом, потому что мы хорошо понимаем, что писатели, писательское слово может вести к миру, может вести к розни.

Русская литература и русский язык всегда были воротами для наших национальных литератур. Сегодня эти ворота, к сожалению, полуприкрыты. И в Литературном институте, ректором которого я являюсь, мы пытаемся возродить эти традиции, мы воссоздаём кафедру художественного перевода с языков народов России. Но мне кажется, деятельности только одного Литературного института здесь будет недостаточно. И в ходе моих поездок, разговоров с коллегами из национальных республик, из Казахстана, Узбекистана, Белоруссии возникла идея создать в Москве Дом национальных литератур. Мне кажется, это очень хорошее начинание, потому что такой дом мог бы стать площадкой для культурного обмена, для диалога, для понимания, осознания того факта, что русский язык – это кровеносная система, и именно через русский язык эти литературы будут приходить «к граду и миру». К сожалению, если мы этим не будем заниматься, то свято место пусто не бывает, вместо русского языка могут прийти другие языки, потому что людей, которым не очень нравится дружба народов России, много.

Я очень рад, что эту идею, создание Дома национальных литератур, поддержал внук великого башкирского поэта Мустая Карима Тимербулат Олегович Каримов. Он предложил возглавить наблюдательный совет. Я бы очень хотел просить Вас, Владимир Владимирович, поддержать эту идею.

4 ноября, когда открывали памятник князю Владимиру, мне кажется, очень хорошо выступила Наталья Дмитриевна Солженицына, которая сказала, что в советском прошлом были страшные, злые, несправедливые, горькие страницы, но были и страницы добрые. Я уверен, что дружба наших народов, наша многонациональная литература и русский язык с его огромной ролью, которую он здесь играл, – это то доброе, что мы ни в коем случае не должны утратить. И я уверен, что Дом национальных литератур может послужить таким прочным фундаментом, залогом, реальным делом укрепления связей между народами России, нашими братскими народами. И я хотел бы передать Вам, Владимир Владимирович, небольшой проект этого дома. Спасибо.

В.Путин: Хорошая идея. Надо будет поработать вместе. Спасибо большое.

Людмила Алексеевна, пожалуйста!

Л.Вербицкая: Спасибо большое, Владимир Владимирович!

Дорогой Владимир Владимирович! Дорогие коллеги, дорогие друзья!

Мы с вами хорошо понимаем, что важнее, с моей точки зрения, проблемы русского языка, сохранения русского языка, в общем, таких проблем нет, потому что действительно проблема сохранения языка – это проблема безопасности нашей Родины.

Вы знаете, многое уже сделано, Владимир Владимирович. Действительно, прекрасно работает Международная ассоциация преподавателей русского языка и литературы, которая объединяет преподавателей почти 80 стран, Российское общество преподавателей русского языка в самых разных регионах нашей России. Я очень радуюсь тому, что начало реально уже работать Общество русской словесности. У нас восемь рабочих групп, которые решают самые разнообразные вопросы жизни, развития языка, словарей, справочников, учебников, пособий. Это прекрасно. И есть прекрасные программы, электронные программы Института Пушкина, которые вот уже около миллиона пользователей собрали вокруг себя.

Но мне кажется, что сегодня очень важно поговорить всё–таки о тех проблемах, которые мы не можем не замечать, потому что, я уже говорила, Владимир Владимирович, что Вы единственный человек, который обращается с вопросом: а как правильно? Много людей, которые произносят по–разному, но не спрашивают, правильно ли, полностью убеждённые, что, конечно, правильно. Особенно с числительными сложно, и в числительных ошибки встречаются.

Вот о чём хочу сказать: ведь если мы подумаем о сохранении русского языка, мы в первую очередь должны посмотреть, а что с русским языком внутри России происходит. Когда Владимир Владимирович подписал свой Указ о создании Фонда «Русский мир», то первая задача, которую наш Президент поставил перед нами, – сохранение русского языка, прекрасного, яркого, образного, внутри России. А вторая задача – уже распространение его за пределами нашей Родины. И вот вы посмотрите, что же произошло? Просторечный стиль проник куда угодно в литературную речь.

Я редко вижу наши телевизионные программы, но, сегодня с одним из наших глубокоуважаемых руководителей канала говорила об этом, просторечный стиль проник и на телевидение. Огромное количество ошибок самого разного рода. Реклама практически вся с ошибками. Огромное количество заимствованных слов, которые не нужны в тех случаях, когда есть русские прекрасные слова. Ну скажите мне, пожалуйста, ну чем лучше слово «креативный», а не «творческий»? Или, Владимир Владимирович, много лет назад мы с Вами говорили о том, почему все говорят «тинейджер», когда есть слово «подросток». И Вы его тогда и подсказали. Или, скажите, пожалуйста, что с этими «кофе-брейками» делать? Не может быть «кофе-пауза»? Нет, «брейк» обязательно. Я уже не говорю о всяких других словах. Или «консенсус». А что, нет прекрасного русского слова «согласие»? Я очень прошу всех вас и присутствующих в этом зале крупных руководителей культуры, образования: пожалуйста, постарайтесь, чтобы вокруг вас звучали русские слова в тех случаях, когда это не обозначение новых понятий, новых направлений науки.

И ещё вот о чём я хотела сказать. Конечно, огромная проблема – это педагогическое образование в России. Я очень рада тому, что Ольга Юрьевна, начав свою работу в министерстве, сразу на это обратила внимание. У нас практически не стало педагогических вузов. Что такое 28 педагогических вузов на всю Россию? У нас есть, правда, разные вузы, в которых есть педагогические факультеты или направления науки, но педагогов нужно растить, их нужно воспитывать. И мне кажется, Владимир Владимирович, я не знаю, я об этом уже не раз говорила, что, может быть, всё–таки к тем, кто поступает в педагогические вузы, кроме главного требования – любить ребёнка (Как вообще без любви жить на свете? – Невозможно!), кроме этого всё–таки, может быть, какие–то особые требования предъявлять?

Мы учим студентов за государственный счёт. Можем мы всё–таки подписывать какое–то соглашение, что не менее трёх лет выпускник педагогического вуза в школе проработает, а не уйдёт через год? Особенно преподаватели русского языка и литературы, потому что это самый трудный участок работы в школе. И потом, русский язык – это разве только язык учителя русского языка и литературы? А почему мы не предъявляем требования к преподавателям любого предмета? Потому что преподаватель любого предмета, говорящий по–русски, тоже должен быть образцом этого русского произношения.

Мне кажется, это очень и очень важный вопрос. И конечно, ещё очень важный вопрос вот какой. Мы должны понимать, что, конечно, мы ввели сочинение, и это замечательно. Я очень этому рада и очень протестовала с первого момента, когда его отменили. Но, Владимир Владимирович, Вы посмотрите, что у нас происходит с устной формой общения. Ведь кого бы, где бы мы ни слышали – устной формы общения нет. А поэтому мы задумали и реализуем уже с Министерством образования введение в Единый государственный экзамен (от ЕГЭ нельзя сейчас отказаться никак) устной формы. Я понимаю, что гораздо сложнее сделать устную форму в ЕГЭ по русскому языку, чем по английскому или какому–то другому, этот опыт у нас уже есть, мы ввели. Но мы в 2017 году попробуем это сделать на экзаменах в 9-м классе. У нас есть уже методики, у нас есть все подходы к этому и, может быть, в 2019-м, очень важном для нас году, мы придём к тому, что эта часть будет обязательной частью экзамена государственного по русскому языку. И очень важно, что сочинение – это последняя точка, допускающая наших ребят к экзамену по русскому языку.

И очень коротко вот о чём. Как важно чтение. Вы помните, Владимир Владимирович, несколько лет назад Вы нас попросили составить список из 100 книг, без которых ни один россиянин жить не может. Есть этот список, мы его улучшаем. Но Вы подумайте, как же мы дошли до такой жизни, что в 2014 году 30 процентов жителей России не прочли ни одной книги. Как это возможно?

Я очень надеюсь на то, что форум, который здесь проходит, заседание было и в этом зале, было в Атриуме Главного штаба, посвящённое чтению, очень изменит ситуацию. «Чтение, экология, осознание» – так мы назвали наше главное заседание.

И Вы знаете, что очень хочется сказать, когда мы все учились (я понимаю, что людей моего возраста здесь практически нет или их очень немного), но мы помним, что нашим учителям никакие учебники, никакие программы, в общем–то, не нужны были – это были яркие, творческие личности. Мне бы очень хотелось, чтобы мы в самое ближайшее время, забыв эти слова «образовательные услуги» (спасибо, Ольга Юрьевна) и вернув слову «учитель» нужное звучание, мы всё–таки придём к тому, что у нас будут прекрасные преподаватели.

И очень прошу всех: пожалуйста, не будьте равнодушными к тому, что вы слышите вокруг, не бойтесь поправить, исправить, я надеюсь, что кроме Президента Российской Федерации, который задаёт вопросы, есть всё–таки и другие люди, которые захотят узнать, как правильно.

Спасибо большое.

В.Путин: Спасибо.

Михаил Борисович, прошу Вас.

М.Пиотровский: Владимир Владимирович! Дорогие коллеги!

Ровно год назад мы на культурном форуме призывали применять силу для защиты памятников культуры, через несколько месяцев Пальмира была освобождена, и мы все за это благодарны. С того времени наши культурные и научные учреждения в непростых условиях провели первые обследования, создали полную 3D–карту Пальмиры. Это то, после чего можно уже действовать дальше. Нам теперь нужно правильно определить следующий этап сотрудничества с Сирией, с ЮНЕСКО, с Интерполом, с международными организациями, с коллегами в разных странах. Мы всё это сейчас делаем.

Идут целые серии обсуждений того в мире, как защищать памятники культуры. Только что я был в Лондоне, много таких конференций, мы всюду привозим и раздаём декларацию прав культуры Дмитрия Сергеевича Лихачёва. Это блестящий документ, принципиальный, потому что нужна идеология защиты культуры, а не просто разговор о том, что хорошая вещь и её надо защищать. И сейчас оказалось, что она не просто хороша. Она противостоит совсем другой идеологии. Потому что когда говорят, как защищать памятники культуры, говорят: давайте мы распространим на культуру знаменитую доктрину гуманитарных интервенций. Ту, которая обосновывала вторжение в Ливию и всякое такое. На самом деле благодаря Дмитрию Сергеевичу это, можно сказать, показывает, насколько такие политические доктрины неприемлемы, а важны действительно идеологические вещи, которые позволят нас защитить.

Но наша задача, конечно, говорить о правах культуры дома. Конечно, наше главное наследие – язык. И язык связан со многими разными проблемами, которые у нас на самом деле есть. У нас только что прошло общее собрание Союза музеев России, мы об этом говорили. Мы говорили о том, что стиль общения людей между людьми, людей и учреждений, культуры и общества, в общем, мало говоря, плох, он тяжёл. И учреждения культуры часто общаются с публикой, то есть с тем, что мы называем диктатом толпы, цензурой толпы, в очень сложной обстановке, сложный контакт, потому что есть такое слово, которое постоянно употребляется, то, что мы делаем – это услуга. Мы на самом деле – музеи, учреждения культуры – не услугу предоставляем, мы осуществляем национальную государственную функцию. А когда услуга – это очень просто: я купил билет, и я должен иметь то, что я хочу.

И это упирается в другое слово, очень важное, русское, – «доступность». Что такое доступность? Просто можно подходить и трогать любую вещь в музее? Или прослушать, выяснить, получить объяснение, учиться самому, и тогда тебе доступным станет то, что тебе рассказывают люди, у которых в руках хранение тех культурных ценностей, которые есть или которые они создают? У нас есть культурная неграмотность, которая переходит в агрессию. И ответ на неё не ответ на агрессию, ответ – просвещение. Мы думали, что у нас уже всё в порядке с просвещением на определённом уровне. Нет, нам ещё много нужно объяснять, разъяснять. И когда у нас появляется выставка, которая многим непонятна, то мы делаем десятки семинаров, десятки разного уровня экскурсий, объяснений, публикаций, для того чтобы начать и провести важный, очень важный диалог, который мы стараемся активизировать.

Владимир Владимирович, на последнем заседании Совета по науке мы обсуждали стратегию научно-технического развития страны, Вы уже приняли указ. И тогда прозвучало беспокойство о почти полном отсутствии в этой программе гуманитарных наук. Они есть, но очень мало. Этот перекос нужно, наверное, исправлять, и, в частности, с помощью культуры и нашего Совета, потому что именно культура создаёт умение работать с неожиданностями и неопределённостями, которые так важны сегодня в фундаментальных науках и в их маркетинге. Очень хорошо говорилось на Совете, что есть фундаментальные речи, надо правильный маркетинг, как их приводить в жизнь. К этому привыкает и огромный взрыв креативных индустрий, извините, а по–русски – творческих производств, от народных промыслов до кино и моды, это главные деньги на самом деле в экономике развитых стран. И вот здесь очень важно, чтобы массовая культура не поглотила фундаментальную.

Массовая культура – это маркетинг фундаментальной культуры, и этому очень должен помочь русский язык как критерий стиля мышления и выражения. Русский язык позволяет людям правильно общаться, и язык Интернета не должен быть языком культуры или языком рассуждения о культуре, это, собственно, то, что иногда происходит.

И я, конечно, поддерживаю то, о чём мы говорим всё время. Культура, Владимир Владимирович, должна быть, по крайней мере, произнесена как один из первых приоритетов нашей общественной жизни. И наш форум, который сейчас идёт и очень успешно идёт с очень интересными и очень острыми, притягательными для всех дискуссиями, – доказательство того, что здесь ещё громадные возможности, которые будут очень и очень полезны обществу, их надо использовать.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо большое, Михаил Борисович.

Вы вспомнили про Пальмиру. Это Ваша профессия в значительной степени, ничего удивительного нет, что Вы туда поехали, но всё–таки я Вас хочу за это поблагодарить. 50 градусов жары, и ещё пушки стреляют. Это была особая миссия вместе с Валерием Абисаловичем, с его замечательным оркестром. И конечно, мы всё будем делать для того, чтобы помогать вам и дальше предпринимать необходимые усилия для сохранения памятников мировой культуры и у нас в стране.

Что касается услуги в области культуры. Здесь уже коллеги ставили этот вопрос неоднократно. Вы знаете, у нас много чисто профессиональных штампов. У демографов есть такое понятие – время дожития. Звучит просто удручающе и отвратительно. Но так сложилось, это профессиональный штамп. Особенно это касается какой–то бюджетной деятельности, бюджетного процесса. Есть такие штампы. Это, конечно, не отражает содержания того, что представляет из себя культура.

Спасибо.

Пожалуйста, Константин Петрович Михайлов, общественное движение «Архнадзор».

К.Михайлов: Спасибо.

Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Я хотел бы начать со слов благодарности, Владимир Владимирович, за те решения и за те поручения, которые были сделаны и даны по итогам прошлогоднего декабрьского заседания Совета по культуре и искусству. В частности, за Дом Пожарского в Москве, который возвращён в руки государства наконец, и готовится сейчас проект его реставрации. Надеемся, что мы вскоре увидим его восстановленным. За поручения, которые были даны по привлечению общественных организаций к осуществлению полномочий по охране культурного наследия, это поручения от 4 апреля, общественные советы при органах государственной власти стали почти повсеместно возникать, кроме Москвы, к сожалению. Во многих десятках регионов они созданы, и общественные организации реально включились в дело государственного управления памятниками в том числе.

С большим воодушевлением мы услышали во вчерашнем Послании Федеральному Собранию об организациях общественников, которые объединились вокруг патриотических ценностей. Я считаю, что к тем, кто защищает наши исторические памятники, историческое наследие и ландшафты, это определение относится в полной мере, поскольку они защищают нашу идентичность наряду с языком, литературой, именно наследие. Есть реальные вещественные доказательства, если можно так сказать, существования нашей цивилизации, и каждый, кто их защищает, является патриотом. А те, кто на них покушается, к сожалению, для меня выступают людьми с противоположной стороны этой «линии фронта».

Безусловно, я надеюсь, что то, что прозвучало вчера в Послании о поддержке гражданских инициатив в сфере волонтёрских движений по части сохранения наследия, меценатства, которые там развиваются, по части поддержания инициатив по сохранению облика исторических городов и сёл, против принятия кулуарных решений там… Я надеюсь, что эти положения Послания мы сумеем совместным государственно-общественным усилием воплотить в жизнь, поскольку, к сожалению, такое кулуарное решение вопросов очень часто приводит к потерям исторического наследия, потому что эти решения принимаются без учёта его ценности или даже без знания его ценности.

Хотел сказать два слова об исполнении Ваших поручений о привлечении общественных организаций к работе по сохранению культурного наследия. К сожалению, из всего богатого букета возможностей пока что мы от Министерства культуры получили только одно официальное приглашение к соучастию, а именно к осуществлению мониторинга досок на памятниках архитектуры, которые содержат обозначения и какую–то информацию об этом объекте. Мы, конечно, можем это сделать, хотя мне кажется, что органы охраны и наследия в каждом регионе и сами должны знать наперечёт все объекты, на которых они эти доски установили.

Но хочу заверить, что наши возможности по этой части гораздо более широки. Мы обсуждали это недавно и на форуме Общероссийского народного фронта в Москве, обсуждали с Галиной Ивановной в центральном совете ВООПИиК – Всероссийское общество охраны памятников. По нашим самым скромным подсчётам, мы можем помочь государству как минимум по девяти направлениям государственной работы по сохранению, охране, государственному контролю и надзору памятников. И хотели бы призвать Министерство культуры к более широкому взаимодействию по широкому кругу вопросов с нами, не ограничиваясь только информационными досками.

В этой работе могут принять участие как градозащитные организации, так и Общероссийский народный фронт, который, спасибо ему, очень активно ведёт работу по сохранению культурного наследия, так и профессиональные общественные организации сферы реставрации и сохранения наследия, они тоже существуют.

Сейчас много говорится и на Петербургском культурном форуме обсуждается необходимость реорганизации в тех или иных формах государственной системы охраны наследия целиком. Есть там разные варианты с возвращением к идее Росохранкультуры, когда–то существовавшей как отдельное профильное ведомство. Как бы ни пошло дело, Владимир Владимирович, я считаю, что необходимо всё–таки выделить в особую статью государственный надзор и контроль за соблюдением законодательства в этой области. Это, на мой взгляд, принципиальная позиция. Наши коллеги на одном из форумов Общероссийского народного фронта поднимали этот вопрос о том, что у нас в регионах фактически органы госохраны памятников контролируют сами себя, после чего появилось Ваше поручение о необходимости совершенствования системы госконтроля. Хотелось бы, чтобы госконтроль именно в сфере охраны наследия был полновластен, чтобы государство могло, как Вы выразились, сильно и быстро реагировать на любое нарушение этого законодательства.

В этой связи не могу не обратить Вашего внимания на также упомянутую вчера в Послании систему так называемого риск-ориентированного контроля. Безусловно, логика перевода государственного контроля и надзора на эти рельсы понятна: чтобы ни в коем случае не были ущемлены права хозяйствующих субъектов и бизнеса. Но мне кажется, что есть отдельные отрасли, где эту систему риск-ориентированного контроля надо внедрять с крайней осторожностью, поскольку иногда в охране наследия счёт идёт на часы и минуты, когда есть угроза какому–то памятнику, есть риск, что, пока органы культурного наследия совместно с прокуратурой будут взвешивать, есть риск или нет, просто исчезнет предмет разбирательства. И тогда уже госконтроль и госназдор станут фактически бесполезными в этом конкретном случае.

Отдельно хочу сказать про необходимость перестройки не государственной политики, а, наверное, общественного отношения к проблемам культурного наследия. Сделать это без внимания государства невозможно. Речь идёт о том, чтобы мы перестали воспринимать культурное наследие как сферу или собрание просителей, которые просят дополнительных денег на реставрацию чего–то, или какую–то сферу, которую государство неизвестно зачем на себе тащит. Идеологические основы нового подхода уже заложены в основах культурной политики. Понятно, что мы сохраняем культурную идентичность нашего народа, нашей цивилизации.

Но есть и экономический аспект проблемы. Культурное наследие необязательно должно быть только статьёй расходов. Оно может быть мотором – это считаем и мы, и многие эксперты, и западный опыт есть на эту тему – развития целых регионов, не говоря уже об отдельных малых городах и сёлах. Я прошу в этой связи, если можно, обратить внимание на тот проект сохранения культурного наследия как стратегического направления развития, который сейчас разработан и Министерством культуры представлен в Правительство Российской Федерации. Я знаю, он там проходит оценку. Он обсуждался вчера здесь, на Санкт-Петербургском культурном форуме, и в нём заложена именно охрана культурного наследия как один из способов экономического развития регионов, как запуск механизма создания новых рабочих мест, привлечения инвестиций, в том числе и частных.

Этот национальный проект, если называть вещи своими именами, на мой взгляд, культурному наследию действительно остро необходим. Тогда появится «точка сборки» и государственных сил, и общественных, и представителей частного бизнеса, многие из которых готовы вкладывать в сохранение памятников. Я считаю, это очень перспективная идея.

И последнее, Владимир Владимирович, о чём я хотел сказать. Несмотря на то что у нас заседание носит деловой характер, я позволю себе употребить слово «мечта». Владимир Владимирович, у меня есть мечта, чтобы Вы однажды нашли некоторое количество времени и собрали за круглым столом представителей организаций, министерств и ведомств, ответственных за сохранение исторического облика наших самых ценных объектов, в первую очередь, наверное, объектов всемирного наследия, входящих в списки ЮНЕСКО, и точно так же, как недавно руководству Академии наук, задали бы им вопрос, показав некоторые фотографии и чертежи: зачем вы это сделали? Я считаю, для некоторых объектов это было бы очень полезно.

Я год назад на заседании Совета рассказывал, если помните, о строительстве здания музея на Соловецких островах, которое вызывало протест и у общественных представителей, у экспертов. Совершенно закономерно оно вызвало и резко негативное решение Комитета всемирного наследия ЮНЕСКО, оно уже опубликовано на сайте этой организации, где нам просто рекомендуют разобрать то, что построено, и поискать новое место для этого музея.

Я знаю, что сейчас происходят переговоры со структурами ЮНЕСКО на тему модернизации этого здания, то есть его частичного демонтажа, вуалирования под исторический ландшафт. Дай бог, чтобы эти переговоры были удачными, и не потребовалось бы разбирать полностью это здание, поскольку это всё–таки государственные деньги. Но мне интересно, как здесь был устроен механизм принятия решений? Ведь решение это принималось, невзирая на протесты общественных организаций, экспертов, на протест комиссии Общественной палаты, в которой я тогда имел честь состоять, на отрицательное мнение научно-методического совета при Министерстве культуры. И сейчас прошло полтора года стройки, потом она где–то год стоит замороженная. Сейчас наконец эксперты ЮНЕСКО говорят нам «нет», и мы начинаем разрабатывать проекты, то есть механизм принятия решения стоит на голове, попросту говоря. А ведь если его сейчас воплощать в жизнь, то встаёт простой вопрос: за чей счёт? Кто в этом виноват? Я хочу услышать ответ.

Кстати, это не частный случай. Сначала тратятся деньги на проектирование, потом на строительство, потом на корректировку проекта, потом, видимо, на полный или частичный демонтаж этого здания. А кто за это будет платить? Опять государственный бюджет Российской Федерации или бюджет Министерства культуры? Или конкретно те лица, которые эти решения принимали, невзирая на все протесты и предостережения? Может быть, это экстремистские предложения, можно считать. Но мне кажется, что второе ближе к истине, чтобы люди понимали цену, в прямом смысле слова, своих решений. Я надеюсь, что в конце концов мы вернёмся и к предложенной Владимиром Ростиславовичем ещё год назад совместной вместе с экспертами ЮНЕСКО поездке на Соловки и там придём к сердечному согласию. Не к консенсусу, а к согласию. Но всё–таки это будет стоить большого количества денег.

И второе, Владимир Владимирович, я уже заканчиваю. Хотел обратить внимание на один московский объект. Мы по итогам прошлого Совета по культуре спасли Дом Пожарского. Вы спасли в первую очередь, дав распоряжение о выполнении судебных решений.

На том же Совете я рассказывал об очень странном проекте на Варварке, где строится гостиничный комплекс. Строится, к сожалению, ценой сноса исторических зданий, который уже начат. Я не буду погружать Вас в дебри законодательства о культурном наследии, которое, на мой взгляд, там нарушено как минимум в трёх моментах. Но я хочу обратить внимание на то, что реализация такого масштабного проекта в охранной зоне Московского Кремля, который является объектом всемирного наследия, опять–таки начата без малейшего совета с экспертами и даже без утверждения этого проекта в окончательном виде. Даже его первая стадия – проект демонтажа – и то получил только два отрицательных заключения в Мосгорэкспертизе, а он всё равно осуществляется. Это опять, на мой взгляд, порочный механизм принятия решений.

Недавно мы обсуждали на рабочей группе при Совете по культуре эту ситуацию, решили, есть протокол, рекомендовать правительству Москвы остановить эти работы, в том числе работы по сносу, до окончательного утверждения проекта, его архитектурного решения, в том числе с экспертами ЮНЕСКО. А то ведь там возникают такие варианты – чтобы не быть голословным: стеклянные фасады, смотрящие в сторону Московского Кремля, огромные плоскости стекла и бетона, на фоне которых будут рисоваться храмы Патриаршего подворья, – на мой взгляд, это в зоне охраны объектов всемирного наследия, каковым является Кремль, абсолютно недопустимо. Такое ощущение иногда, что гостиницу «Россия» снесли 10 лет назад, а теперь её пытаются построить вновь, только в немного уменьшенном масштабе.

Я просил бы, чтобы до утверждения работы любой… Там под угрозой ещё, Вы не поверите, уникальный интерьер этих зданий и даже кабинет советского наркома Анастаса Ивановича Микояна, в котором он придумывал свой замысел книги о вкусной и здоровой пище. Даже это сейчас может погибнуть под экскаваторами. Без учёта этих ценностей продолжают они работать. Московские архитектурные власти говорят: давайте мы будем рассматривать проекты, и так далее. Надо рассматривать проекты, чтобы экскаватор остановился, иначе бессмысленно будет корректировать проекты.

Это на самом деле опять–таки частный случай странного принятия порядка решений в Москве. Я останавливаюсь на Москве, потому что это всё–таки столица. Присутствующий здесь Георгий Сергеевич Полтавченко не даст соврать: любое важное градостроительное решение в Санкт-Петербурге, связанное с историей, с памятниками, принимается на совете по культурному наследию при правительстве Санкт-Петербурга. Этот совет есть, он успешно действует, и ни одно решение мимо него не проходит.

В Москве нет ничего подобного, а ведь она не менее заслуживает внимания и сохранения, чем Петербург. Все наши предложения к руководителю региона собрать такой совет остаются гласом вопиющего не в пустыне, а в каком–то каменном мешке, к сожалению. Не создан даже совет при Мосгорнаследии, а уж совет при правительстве Москвы или при мэрии Москвы… В Петербурге ведь очень многое удаётся сохранить именно благодаря работе такого совета, гармонизовать, и градостроительные конфликты глушатся в зародыше.

Я просил бы всё–таки поставить перед Москвой этот петербургский пример, на мой взгляд, он очень позитивный.

И самое последнее, Владимир Владимирович: я хотел бы, чтобы за вопросом «зачем вы это сделали?» последовал бы вопрос «а что мы ещё не сделали?». И, может быть, Вы могли бы в каком–то обозримом будущем найти время для встречи именно с представителями всей этой многоликой, разнообразной сферы охраны культурного наследия: и с работниками, и с реставраторами, и с экспертами, и с общественностью. Там очень много проблем, и есть о чём поговорить. То, что я упомянул, – это вершинки айсберга, хотя и достаточно колючие и болезненные.

Спасибо огромное за внимание.

В.Путин: Спасибо.

Автор этих замечательных слов, «у меня есть мечта», Мартин Лютер Кинг, если бы дожил до времени сегодняшнего, очень бы порадовался, что во главе Соединённых Штатов стоит человек с тёмным цветом кожи, но он бы был очень огорчён, если бы увидел, что произвол полиции в отношении афро-американской части американского населения продолжается.

Жизнь полна противоречий, и мы, конечно, всё сделаем для того, чтобы максимально снять ваши озабоченности. Давайте сразу договоримся, что Владимир Ростиславович этих специалистов на министерской площадке соберёт и отдельно на эту тему поговорит.

Уважаемые коллеги, у меня достаточно много записавшихся. И если мы хотим, чтобы по максимуму все выступили, я бы попросил полаконичнее, хорошо?

Спасибо большое.

Маланичева Галина Ивановна, Всероссийское общество охраны памятников.

Г.Маланичева: Большое спасибо.

Я тоже хотела начать с благодарности.

Владимир Владимирович! Коллеги!

Я надеюсь, по обоим советам, – и по Совету по культуре при Президенте, и по Совету по русскому языку, – мы на одной площадке находимся: сохранение, развитие нашей отечественной культуры, русского языка. Хотела бы поблагодарить за то, что Совет, который прошел 25 декабря прошлого года, там было довольно много критики тоже в адрес состояния нашего культурного наследия, сыграл свою огромную позитивную роль. И очень многое уже было сделано в рамках работы Министерства культуры Российской Федерации. Об этом коллеги уже тоже сказали, не буду углубляться в это. Действительно, созданы рабочие органы, которые пытаются сейчас выработать новые подходы к реформированию реставрационной отрасли, к налаживанию контакта в работе с общественными организациями.

Но, к сожалению, года, наверное, мало, для того чтобы решились все те вопросы, которые были нами поставлены. Прежде всего, наверное, если говорить в целом о сохранении культурного наследия, то самое главное, что пока не удаётся, – по–прежнему говорить о том, что есть стройная система охраны памятников истории культуры в стране, конечно, мы не можем. У нас, к сожалению, по–настоящему нет как самого федерального органа охраны памятников, так и дееспособных во всех регионах Российской Федерации настоящих государственных органов охраны памятников истории и культуры. То есть не все они самостоятельные, и некоторые субъекты Российской Федерации очень долго, я бы так мягко сказала, долго подходят к тому, чтобы создать такие органы.

Мне кажется, чрезвычайно затянулся вопрос создания самостоятельного органа охраны памятников Ленинградской области. Мы знаем примеры того, что не очень хочет руководство Ленинградской области вообще создавать такой самостоятельный орган у себя. Учитывая то, что в Ленинградской области огромное количество уникальных объектов культурного наследия, в том числе находящихся под охраной ЮНЕСКО, и вообще уникальное культурное наследие, мне кажется, тянуть вопрос с формированием такового органа просто недопустимо.

По–прежнему, конечно, у нас в регионах Российской Федерации органы охраны памятников либо там, где созданы, либо они очень слабые, низкий профессиональный уровень, либо полная зависимость от административной власти, не всегда позитивно влияющей на правильное решение вопросов сохранения наследия. Очень бы хотелось, чтобы у нас появился прежде всего федеральный орган охраны памятников. Жизнь показала, что ликвидация Росохранкультуры довольно негативно сказалась на сохранении культурного наследия. А также рассмотреть возможность прямого подчинения органов охраны памятников в субъектах Российской Федерации не администрации субъекта, а федеральному органу охраны памятников истории и культуры. Тогда мы, наверное, сможем говорить о том, что у нас выстраивается и существует система охраны памятников.

И теперь несколько слов об участии общественности в вопросах сохранения объектов культурного наследия. За этот год действительно сделано немало, мы видим внимание к нашим общественным инициативам, к нашему мнению. Мы совместно обсуждаем вопросы на научно-методическом совете, в рабочих группах Министерства культуры, органов охраны памятников. Были поручения, Ваши, Владимир Владимирович, конкретные поручения по итогам прошлогоднего заседания Совета, касающиеся практических мер по привлечению общественных организаций к мониторингу, к популяризации объектов культурного наследия. Здесь речь шла, конечно, либо о прямом субсидировании, либо другом механизме, чтобы могла быть привлечена общественная организация, которая, естественно, если только она может профессионально эти вопросы решать, а такие у нас есть организации и такие люди. Эти вопросы не решены.

Поэтому я бы хотела обратиться с просьбой – зная желание иногда некоторых ведомств снять как можно быстрее поручение с контроля: эти поручения, особенно касающиеся и вынесенные на прошлом заседании представителями общественных организаций, прежде чем снимать с контроля, всё–таки спросить у этих общественных организаций, действительно ли такой механизм создан, действительно ли такие поручения выполнены, насколько это сказалось и что, в общем–то, имеет сказать ещё общественная организация в этом плане, для того чтобы механизм заработал.

И последнее, это уже более частный вопрос. Я думаю, на таком заседании о нём говорить уместно. Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры, в своё время мы отреставрировали, спасли от разрушения Дом Даля, который должны были снести в 80–е годы прошлого века, отреставрировали на собственные средства и разместили там общественный музей Владимира Ивановича Даля. Это единственный в России музей, насколько я знаю, посвящённый этому замечательному человеку, тому огромному труду, вкладу, который он внёс в русский язык. Да и вообще, Даль – это, конечно, фигура, которая не нуждается в том, чтобы о нём здесь говорить как с непосвящёнными людьми. Музей занимает всего две комнаты. В этом доме размещаются ещё другие организации. Вернее, другая организация, которая подчиняется Россвязи. Это федеральное государственное унитарное предприятие «Марка». Они находятся в процессе акционирования и приватизации. Всегда, раньше этот музей там находился по договору, сейчас «Марка» отказывается заключать такой договор. Мы два года бьёмся, чтобы заключить его, чтобы не выбросили этот музей на улицу, единственный музей, тем более работающий на общественных началах. Я хочу попросить Вашей помощи, чтобы нам этот музей спасти, чтобы понудить людей заключить с нами договор. Я, с Вашего позволения, передам письмо по этому поводу.

Спасибо.

В.Путин: Хорошо. Давайте посмотрим. Конечно, постараемся помочь музею.

Что касается органов охраны памятников. Да, это решение было принято по просьбе прежде всего руководителей регионов Российской Федерации. И исходили из того, что всё–таки из Москвы хуже видно, что происходит на местах, хотя есть общий перечень объектов федерального значения. Предполагалось, что федеральные органы власти будут, что называется, за этим присматривать. Есть общее положение, согласно которому, если федеральные функции, передаваемые на места, в регионы, исполняются недолжным образом, эти функции могут быть возвращены. Давайте посмотрим, проанализируем всё, что требует дополнительного анализа.

Спасибо.

Пожалуйста, Фокин Валерий Владимирович.

В.Фокин: Коротко, просто реплику в завершение театрального вопроса.

Может быть, нам имело бы смысл сделать такой совет вместе с Союзом театральных деятелей и Минкультом, куда вошли бы такие авторитетные художественные руководители не только главных театров столиц, но и региональных, есть такие люди, ректоры театральных вузов, чтобы мы оперативно вместе могли бы эти вопросы разных напряжений на театральной территории решать, сразу вместе. Не отдельно, а вместе. Если бы Владимир Ростиславович и Александр Александрович Калягин стали сопредседателями этого совета, это было бы очень здорово. Потому что сейчас как раз момент, когда надо решать эти вопросы быстро и оперативно, не дожидаясь ничего. А там много вопросов и кадровых. Мы могли бы делать рекомендации по поводу каких–то кадровых назначений, особенно в регионах, и вопросы авторских прав. Там много вопросов.

Спасибо.

В.Путин: Мне кажется, это не будет пятым колесом в телеге. Надо подумать действительно. Спасибо.

Пожалуйста, Сокуров Александр Николаевич.

А.Сокуров: Благодарю за возможность выступить.

Год кино прошёл. Для меня это было событие значимое, потому что, во–первых, мы смогли, мои студенты смогли показать по каналу «Россия» все свои дипломные работы, это было огромной честью, и это было прекрасно. Это первое.

И то, что в настоящий момент мы получили наибольшие возможности для реализации задач по дебютированию. Министерство культуры помогло запустить большое число дебютов, этого никогда не было раньше. Моя вообще главная задача, профессиональная и человеческая, – это помочь нашим молодым коллегам.

Несколько слов о том, что, на мой взгляд, конкретно нужно сделать, чтобы в дальнейшем для кинематографических процессов как–то изменить ситуацию к лучшему.

Во–первых, мне кажется, надо внести принципиальные изменения и поправки в закон о регистрации, потому что очень многие люди хотели бы приехать на учёбу, хотели бы приехать на стажировки, мечутся по городам в поисках жилья. Жильё без регистрации, на работу не берут, потому что нет регистрации, это становится проблемой, непрерывной цепочкой унижений. Надо очень серьёзно к этому отнестись, на мой взгляд. Может быть, в органах местной власти издать, в каком–то департаменте, предоставлять возможность молодым специалистам регистрироваться. Надо облегчить эту проблему, она унижает людей. Совершенно невозможно, на мой взгляд, чтобы дальше это продолжалось.

Затем, на мой взгляд, нужно провести отмену платы за обучение в творческих вузах. Уверен, что это надо сделать обязательно, потому что создаётся странная имущественная антиконституционная норма, когда тот, кто богат, тот и может учиться, в том числе в творческих профессиях. Никаких Шукшиных уже у нас не будет, потому что дорого, очень дорого в творческих вузах учиться.

Затем то, что касается экономики кино. Должны существовать альтернативные возможности финансирования, нам нужны дешёвые кинокредиты. Америка превратилась в индустрию, смогла создать индустрию кино за счёт дешёвых кредитов. Нам нужны для кинематографа дешёвые кредиты, от 2,5 до 4 процентов приблизительно, может быть, чуть больше. Это абсолютно необходимо, чтобы мы постоянно не вытягивали из государства каждый год деньги. Нужно независимое строительство национальной системы кинопоказа, кинопроката, потому что то, что существует сегодня, находится, по сути, в распоряжении американской системы, американской киноиндустрии. Пробьёмся мы на эти большие кинозалы с русским фильмом, значит, пробьёмся, не пробьёмся – ходим опять с протянутой рукой. Мне кажется, что эти кинотеатры, специальные культурные центры нужно строить в городах, и это очень чувствительно, с населением от 35 до 40 тысяч человек.

Я очень часто бываю на Кавказе и в Ставропольском крае, уровень культуры в этой части России – это большая проблема. Если учесть ещё, что безработица зашкаливает и тысячи молодых людей ходят без работы, никакой работы нет вообще и никакой нет зоны для какого–то культурного окормления, если так можно сказать.

Мне кажется, нужно провести принципиальную перестройку телепрограммирования федеральных каналов, где надо уделять обязательно больше внимания национальному кинематографу. Нужны ежедневные программы информирования о том, что создаётся в российском кино, обязательно бесплатная реклама новых российских фильмов. Необходимо поимённое представление зрителям каждого кинодебюта, снятого в России, особенно если это снято на федеральные деньги. Мы должны обязательно видеть, что снимают молодые люди, и это будет обратная также ответственность этих людей. Показ вообще всех фильмов, которые снимаются в Российской Федерации, всех фильмов, включая сюда курсовые работы, учебные, дипломные работы. Всякий фильм, снятый в Российской Федерации нашим гражданином, должен быть представлен нашей аудитории. У нас есть огромное эфирное время на наших телевизионных каналах, мы обязаны обязательно каждый фильм, созданный в России, показать.

Нам обязательно нужно анонсирование всех фестивальных событий Российской Федерации. Фестивалей много, Министерство культуры участвует в финансировании большого числа кинофестивалей. Что мы о них знаем? Ничего. Телевидение в этом смысле должно оказать принципиальную поддержку и встать на сторону российского кинопроизводства.

Необходимо постепенное вытеснение сериального кино из программ федеральных каналов и возмещение этого национальным кино, составление программ национального кино. Вообще, идеология сериального кино, которое пронизано абсолютно коммерческими интересами небольших групп московского и петербургского кинематографического сообщества, – эту тенденцию, на мой взгляд, надо преодолевать.

Надо создавать студию игрового документального кино на Северном Кавказе, например, в Нальчике, для того чтобы эта зона вошла в эту профессиональную систему. Обязать федеральный канал «Россия», как мне кажется, открыть студии телекино во всех столицах республик, может быть, за исключением Грозного, во всех буквально. Это позволит на месте создавать художественные и документальные произведения, которые отражают интересы и всё разнообразие географии нашей страны. Мы всё же Федерация, а не Москва и Петербург. Россия – это не Москва и Петербург. Россия – это Российская Федерация, где очень много разнообразных интересов.

Поощрение и развитие движения «Синематека». Мы даже в Петербурге до сих пор не можем создать «Синематеку» как центр просвещения молодёжи.

Внесение изменений в систему госфинансирования фильмопроизводства. Фильмофонд, на мой взгляд, должен финансировать дебюты и дебютное производство. В России нужно создавать каждый год 70–80 дебютных произведений, чтобы мы могли 3–4 человека выявить мастеров, настоящих людей, которыми будем гордиться, за которыми мы будем идти. Нам нельзя снижать уровень производства дебютов.

Конечно, нужно принимать закон о меценатстве. Хотим мы того или нет, мы обязаны его принять, и мы его в конце концов примем. Но лучше это сделать раньше, чем позже.

Мне кажется, что нужно поощрять изучение положения русскоговорящих людей с русской культурой за пределами Российской Федерации, я имею в виду молодёжь. Приглашать в Россию на обучение в творческие вузы и вместе с получением студенческого билета вручать им паспорт гражданина Российской Федерации. Это, на мой взгляд, нужно делать обязательно. Мы должны активнее в этом смысле вести себя.

Мне приходилось за последний год участвовать в судьбе четырёх семей, которые хотели переселиться в Российскую Федерацию. Трое вернулись туда, откуда они приезжали. Один, молодой хирург со своей семьёй, – с Украины, вот мыкаемся сейчас, не можем решить эту проблему. Бюрократическая система предоставления гражданства настолько тяжела, временами настолько унизительна, столько в ней бюрократических сложностей, что просто человеку очень трудно решить эти вопросы.

Конечно, есть внешние условия, и в первую очередь, на мой взгляд, это снижение политической напряжённости, озлобленности значительной части населения. Это проблема очень острая и очень болезненная. Она вызывает раздражение в наших бюрократических кругах, раздражение среди какой–то части руководства, и мы сегодня ни в документальном кино, Владимир Владимирович, ни в игровом кино недополучаем серьёзных, больших картин, которые отражали бы всю сложность, а может, и противоречивость нашей жизни. Боятся люди, опасаются и молодые люди в том числе, и опасаются те, кто мог бы финансировать это производство.

Мы ничего не имеем сегодня в документальном кино о политическом процессе современной России, о политической борьбе современной России, мы ничего не имеем о внешнеполитической деятельности России, наших национальных фильмов, ни игровых, ни документальных фильмов. Поэтому мне кажется, что надо вообще обратить внимание на то, что мы очень часто гражданскую активность человека, искренность, открытое поведение молодого человека воспринимаем как политическое, антигосударственное поведение и преступление. Это недопустимо в России, это недопустимо в демократической стране, на мой взгляд.

Здесь говорилось несколько слов о законе об оскорблении прав верующих. А атеистов кто защитит? А люди, которые почему–то – с ума сошли – уверены в том, что в науке есть свои права, – их кто защитит?

Правильная тенденция сейчас – вернуть в школу астрономию, абсолютно правильно. И чем больше естественнонаучных направлений и интересов к России, мы вернёмся к этому, чем осторожнее будем с религией, чем подробнее и активнее мы будем защищать конституционные нормы, что у нас церковь отделена от государства, тем больше мы сохраним Россию. Россию разрушит не что–то там, а Россию разрушит эта политизация религиозной деятельности, мы это все прекрасно знаем. ИГИЛ – это не только война, это ещё мощное новое религиозное мусульманское революционное движение. Многие это понимают, но почему–то не учитывают.

Последнее. У меня есть сердечная просьба к Вам, Владимир Владимирович, как у гражданина России, как у режиссёра. Давайте решим проблему Олега Сенцова. 20 лет, украинский режиссёр, 20 лет лагерей, в северном лагере сидит парень. Мне стыдно, что мы до сих пор не можем решить эту проблему. Умоляю Вас, найдите решение этой проблемы. Это невозможно. Режиссёр, он должен со мной сражаться на кинофестивалях, если у него другая, в том числе политическая точка зрения, но не сидя в нашей арктической практически, на севере, тюрьме. Обидно и горько, что я вынужден об этом говорить.

И ещё раз хочу поблагодарить за возможность, которую предоставляет государство для дебютирования молодым людям, моим соотечественникам. Ещё раз хочу сказать: это главная цель моей жизни – помощь этим людям. Давайте помогать им. Мы предрасположены к кинематографу, русские люди, в этом гениальность наша выражается, мы можем делать кино, и нам никогда не было стыдно ни за советское кино, и не будет стыдно за тот кинематограф, который сегодня создаётся и который будет в будущем.

Спасибо большое.

Извините, если что–то не так.

В.Путин: Спасибо.

Начнём с последнего, по поводу Сенцова. Мы должны исходить из того, что мы живём в правовом государстве, и вопросы такого рода, конечно, должны решаться судебной системой. Что касается его творчества, то он осуждён не за творчество, а за то, что он взял на себя совершенно другие функции, как утверждают органы следствия и суда, а именно фактически посвятил свою жизнь террористической деятельности.

А.Сокуров: Владимир Владимирович, но это же тяжелейшая политическая коллизия была. Разве простой человек просто так, простой эмоциональный молодой человек, разве он может понять хитросплетения и сложности политического момента?

В.Путин: Дело совершенно не в его позиции. Дело совершенно не в том, что он думает по поводу событий, которые произошли в Крыму. Дело в его намерениях и в подготовке противоправных действий, в результате которых могли пострадать наши с вами граждане.

А.Сокуров: Владимир Владимирович, по–русски, по–христиански милосердие выше справедливости. Умоляю Вас. Милосердие выше справедливости. Пожалуйста.

В.Путин: По–русски и по–христиански мы действовать в этой ситуации не сможем без решения суда. Решение суда состоялось. Да, есть определённые правила и нормы, которыми можем воспользоваться, но для этого нужно, чтобы созрели соответствующие условия.

А.Сокуров: Помогите.

В.Путин: Повторяю ещё раз: никто его не осуждал за его взгляды, за его позицию. Осуждение произошло за его намерения совершать действия, которые законом относятся фактически к действиям террористического характера и которые могли повлечь за собой тяжелейшие последствия для наших граждан. Вот в этом дело, а не в его какой–то позиции. На позицию все имеют право, и никто за это его бы не осуждал. Только в этом, поверьте мне, только в этом дело. Там есть и другие фигуранты, и Вы знаете, их сейчас время от времени отлавливают, в этом проблема.

А.Сокуров: На нём смертей нет, нет гибели. И я уверен, что этого бы не произошло.

В.Путин: Слава богу, что нет, но могли быть, если бы ему позволили осуществить его намерения. В этом проблема. Совершенно дело не в том, Александр Николаевич, что он как–то думал иначе, чем мы с Вами по этой теме, совершенно не в этом. Но тем не менее спасибо, что Вы обратили на это внимание, знаю, что это вопрос чувствительный, буду иметь это в виду.

Теперь по поводу основной темы, о которой Вы сказали. Киноиндустрия – это вообще отдельная тема, она на стыке и бизнеса, и творчества, искусства. Поэтому думаю, что нам нужно будет, совершенно точно, отдельно со специалистами, которые работают в этой области, ещё неоднократно посмотреть, что происходит в этой области, в этой сфере. Но Вы можете ни на секунду не сомневаться, Вы это знаете, мою позицию, я как раз на Вашей стороне в том смысле, что государство должно сделать всё, чтобы цивилизованными, рыночными способами, но тем не менее оказать поддержку нашей киноиндустрии, во всяком случае, на нашем рынке. Не знаю, насколько осуществлять показы всех фильмов, снятых в Российской Федерации, но с трудом представляю, как это можно сделать, но стремиться к этому, безусловно, нужно.

Что касается дешёвых кредитов. Я вчера об этом говорил тоже в Послании. Это такая тонкая вещь. Если Вы говорите, что мы не хотим сидеть на шее у государства, тянуть из государства, то в сегодняшних условиях предоставить дешёвый кредит – это и есть сидеть на шее у государства, потому что он не может быть предоставлен другим способом, кроме как способом субсидирования из бюджета. То есть всё равно нам нужно будет дать деньги какому–то учреждению, для того чтобы погасить часть рыночной составляющей этого кредита. Тем не менее и здесь Вы правы. Тем не менее всё равно надо подумать, как это сделать для тех сфер деятельности, которые государство определяет в качестве приоритетов. Это вопрос выбора приоритетов. А искусство и киноискусство, безусловно, к таким приоритетам должно относиться.

Теперь по поводу регистрации, получения гражданства. Я неоднократно обращал внимание Правительства на то, что вопросы, связанные с приобретением российского гражданства, особенно определёнными категориями граждан бывших республик Советского Союза, должны быть максимально разбюрокрачены. Не так просто этого добиться, имея в виду, что здесь очень много составляющих, связанных тоже с обеспечением безопасности. В нашей стране, так же как и в Соединённых Штатах, примерно равное количество людей, находящихся на нелегальном или полулегальном положении, это свыше 10 миллионов человек. И, безусловно, мы с вами должны это иметь в виду, поскольку это вызывает законные озабоченности и раздражение у местного населения, особенно в крупных российских городах. И это связано с необходимостью наведения порядка. То же самое касается регистрации. Конечно, у нас отменена прописка, Конституция запрещает, но какое–то регулирование должно быть. Но тем не менее я соглашусь с Вами в том, что по некоторым направлениям нельзя огульно подходить к решению этих вопросов, а по некоторым направлениям в отношении конкретных категорий лиц, особенно людей творческих.

А.Сокуров: Раньше были общежития у театров и киностудий, сейчас этого нет. Я сам начинал на «Ленфильме» с того, что меня прописали там. А сейчас там этого ничего нет.

В.Путин: Понимаю. Для людей творческих профессий, точно совершенно, нужно что–то предложить. Давайте обязательно подумаем над этим. Мы обязательно постараемся как–то выйти из этой ситуации.

И теперь вопрос совершенно частный, не имеющий отношения к Вашему выступлению. Вашим «Фаустом» уже насладились Ваши немецкоговорящие зрители. Давайте смените гнев на милость, переведите это на русский язык, хорошо? «Фауста» на русский язык переведите. Он делает вид, что не понимает, о чём я говорю. «Фауста» переведите на русский язык.

А.Сокуров: А Вы мне говорили несколько раз, у меня есть такое убеждение, что мы, российская культура, мы настолько значимы, мы настолько широкие и обширные, что мы в состоянии проникать в культуру, по сути, любого этноса, любой культурной среды, с одной стороны. С другой стороны, мы должны приближать наше мировоззрение, наше культурное сознание всемирному опыту, потому что сам по себе язык – это особая культура, особое пространство. И Вы знаете немецкий язык, сами знаете, какие сокровищницы есть в этой сфере, в этом мире. Нам надо быть вместе со всеми в мире, нам нужно любить друг друга, уважать друг друга, делать друг другу приношения. Они–то не делают на русском языке, а мы можем и делаем. Я делал на японском фильм, сейчас на французском, немецком сделал, и везде стоит фамилия русского режиссёра, они все понимают и удивляются, какие вы, говорят они. Поэтому я думаю, что я прав, что я сделал на немецком языке. Сожалею, что наше телевидение отказывается показывать этот фильм, как и многие мои фильмы, и не только мои, но и очень многих моих соотечественников-кинорежиссёров.

В.Путин: Мы с Вами ещё подискутируем. Вы правы, конечно.

А.Сокуров: Согласен.

В.Путин: Почему не перевести, не могу понять. Тем более что уже в оригинале все уже посмотрели.

Спасибо большое.

Карен Георгиевич, пожалуйста.

К.Шахназаров: Спасибо, Владимир Владимирович.

Такая дискуссия у вас интересная разгорелась, мы с напряжением наблюдали.

Я хочу сказать по поводу литературы сперва. Знаете, мир русской литературы, конечно, огромен. На мой взгляд, это лучшая литература в мире. Может быть, только французская может сравниться с ней. Но всё–таки есть шесть писателей, мне кажется, основополагающих. Собственно, они создали русский язык, на котором мы сегодня говорим, они создали русскую историю, сотворили её, потому что изучаем мы историю по ним, по их произведениям на самом деле. Они создали русскую философию, они создали национальные литературы России, всех народов России, потому что оказали колоссальное влияние на них, и, собственно, они создали нашу культуру. Это имена широко известные: Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Достоевский, Толстой, Чехов.

Я повторяю, мир русской литературы огромен. Но мне кажется, сегодня было бы правильно перейти от вариативного изучения литературы в школах к конкретному – изучать вот этих шесть писателей, и всё. Но изучать их хорошо. И этого вполне достаточно. Учитывая, что, к сожалению, огромное число нынешних школьников после школы вообще уже ничего не прочитают, хотя бы у них в голове что–то останется. А те, кто прочитает, прочитав этих наших классиков, непременно захотят прочитать и Голсуорси, и Шекспира, и Бальзака, и Стендаля, и Мериме, и других. Дело всё в том, что ситуация с чтением очень тревожна. Я уже говорил, по–моему, на прошлом Совете, возвращаюсь к этой мысли уже более убеждённый за этот год. Мы присутствуем вообще при очень интересном событии в мировом масштабе. Читающая цивилизация заканчивается, начинается цивилизация смотрящая. Ну если не заканчивается, во всяком случае, она сильно сужается. Вы обратите внимание: сегодня в поездах, в метро, в самолётах, на пляжах не читают книги. Смотрят айпад, мобильные телефоны. Сегодняшняя электронная система доставки этого визуального сигнала фантастическая, с этим ничего не поделаешь. И мы к этому вызову должны быть готовы в двух моментах.

Во–первых, конечно, для меня как человека, выросшего в читающей цивилизации, безусловно, очевидно, что литература выше, чем моё любимое кино, в котором я работаю. Почему? Потому что в литературе – символ, человек должен ещё его преобразовать в образ, он должен приложить какие–то мыслительные усилия. В кино ему образ даётся готовый. Поэтому, конечно, мы должны сделать максимально для того, чтобы сохранять хоть каким–то образом читающую прежде всего молодёжь. И поэтому, мне кажется, очень важно сейчас значение школы и подготовка в школе, очень важно. Поэтому я бы предложил рассмотреть вопрос о сужении и в то же время тщательном изучении классических русских литераторов, без которых, собственно, невозможна наша жизнь и наше существование, которые есть основа нашей национальной вообще идентичности и мировоззрения. Это первое.

Второе. Конечно, это налагает огромную ответственность на наш кинематограф, потому что, к большому сожалению, в метро на этих айпадах, на этих всевозможных айфонах смотрят далеко не наш кинематограф, причём потребность в кино возрастает колоссально, это гигантский рынок. Людям нужно всё время что–то смотреть, они всё время что–то должны щёлкать и что–то находить. К сожалению, мы сегодня на этом празднике жизни, в общем, сильно уступаем.

Закончился Год кино. Я как советский режиссёр – с гордостью говорю «советский», нас таких осталось, в общем, наверное, не так много – должен сказать, что это, наверное, всё–таки был Год советского кино, потому что я как директор «Мосфильма», спасибо за правовую какую–то сознательность наших граждан, получил тысячу посланий со всей страны, самых уголков, из деревень с просьбой разрешить показать тот или иной фильм мосфильмовский. Но я должен сказать, 95 процентов – это советское кино, я горжусь этим. Я горжусь, что я работал в советском кино, вырос в нём, сделал в нём шесть картин.

Но я понимаю, что нельзя бесконечно опираться только на старое, нужно создавать что–то новое. И в этом смысле, конечно, перед нами, на мой взгляд, весьма серьёзные стоят задачи. Почему? Потому что прежде всего российский кинематограф сегодня производит 70 фильмов. К примеру скажу, Франция с населением 60 миллионов – от 300 до 400 фильмов в год производит, Швеция – девятимиллионная страна, производит 50 фильмов в год. С таким количеством фильмов совершенно невозможно говорить вообще о кинематографе. У нас создана киноиндустрия, это большое достижение, у нас есть кинотехнологии, но нам надо резко увеличивать количество картин. Такая страна, как Россия, должна производить 250–300 фильмов как минимум, это нормально. Американцы производят больше 1,5 тысячи фильмов. Я не говорю уже про индийцев и китайцев.

Теперь другой вопрос: как это сделать? Бюджетные деньги? Нет, я считаю, что надо всё–таки разрабатывать какую–то систему, всё–таки кино должно быть рентабельным, хотя бы отчасти рентабельным. Это, в общем, совершенно ненормально, когда современное российское кино практически нерентабельно. И я уверен, что такие механизмы есть. Другое дело, что их надо разработать. Многие проблемы, как мне кажется, кроются всё–таки в неверной организации управления кинематографом. Она не отвечает, мне кажется, сегодняшним требованиям, и об этом мы много говорили в Администрации Президента, Министерство культуры это понимает. И, как мне кажется, есть уже какие–то идеи, для того чтобы это изменить. Прежде всего нужен, на мой взгляд, единый центр кинематографа, который бы занимался всеми проблемами кино: от господдержки до проката, до технического оснащения. Я думаю, детали имеет смысл уже обсуждать более конкретно.

И второй момент очень важный. Это понимание того, что нам, конечно, необходимо всё–таки делать это достаточно быстро. Иначе мы тихо-тихо в этих поездах, в этих самолётах, на пляжах потеряем поколение, которое будет воспитано другими кинематографистами из других стран. Я отнюдь не отношусь к людям, которые «анти». Наоборот, я сам люблю кино и американское, и европейское, и азиатское. Но я всё–таки люблю и наше кино и считаю, что оно должно занимать достойное место в воспитании нашей молодёжи, да вообще россиян.

Ещё одно, последнее слово по поводу споров насчет цензуры. Знаете, у меня ощущение, что в этом большую роль играет наше некое советское прошлое. Ведь в Советском Союзе как было? Цензура приняла твой фильм или спектакль, что–то вырезали, что–то пропустили, но уже никто больше после этого, извиняюсь за выражение, вякнуть не мог. Никакая общественность не имела право ни на что, никто. Сейчас немного другая ситуация, отсюда, мне кажется, происходят некоторые непонимания. Ведь свобода – это испытание. И, в общем, в принципе, да, сегодня такая ситуация, когда ты делаешь фильм, делаешь спектакль, и в принципе может выйти, подойти какая–то организация, религиозная или ещё какая–нибудь, и сказать тебе в лицо, что ты такой-сякой. И это, конечно, неприятно, но это и есть свобода.

Как говорил Виктор Гюго: свобода одного заканчивается там, где начинается свобода другого. Это и есть свободное общество, и к этому, видимо, надо привыкать. Разумеется, государство должно следить за тем, чтобы это не переходило в некие хулиганские выходки, строго говоря, поливать выставки экскрементами, извиняюсь за выражение, фотографии, недопустимо, эти люди должны сидеть в тюрьме или отвечать за это. Но запрещать каким–либо организациям высказываться по поводу того или иного произведения…

Это наша работа. И я должен сказать, что во всём мире это происходит. Западный мир, который долго для нас был неким примером свободы, на самом деле очень адаптировался к этому. Там же на это очень просто реагируют: там этого не замечают, это всё гаснет. У нас из всего этого постоянно возникают какие–то немыслимые события для прессы и прочее. Я думаю, что надо к этому относиться гораздо спокойнее и понимать, что, да, с одной стороны, мы имеем сегодня право говорить то, что думаем. И я не вижу никакой цензуры. В советское время мне вырезали из картин и сцены, и запрещали некоторые картины снимать, было у меня такое. Но, строго говоря, последние 25 лет я с этим не сталкиваюсь. Но то, что мне в лицо могут сказать весьма неприятные вещи, – да, могут. Такая моя работа. Поэтому я думаю, что здесь главное – чтобы государство чётко контролировало допустимость тех или иных действий, они не должны переходить в уголовную составляющую.

Спасибо за внимание.

В.Путин: Спасибо большое.

Вы знаете, мы два часа уже трудимся. Нам нужно будет завершать, поэтому я ещё предоставлю нескольким нашим коллегам слово. Я предоставляю слово всем по мере поступления просьб о выступлении.

Что касается того, что только что было сказано. Вы знаете, конечно, на нашу жизнь существенным образом влияют новые средства коммуникаций: и телефоны, и гаджеты, и прочее. Но это только носители. Носители по мере различных технологических укладов всегда менялись. Просто бумажный носитель очень долго задержался. Важен не носитель, важно содержание. Или, скажем, носитель тоже важен, но содержание всё–таки важнее. Безусловно, нужно быть на гребне того, что происходит, и нам это, к сожалению, не всегда удаётся. Но я не сомневаюсь, что эту–то проблему мы решим, она, скорее, хотя и важная, но всё–таки носит технический характер.

Спасибо за Ваше выступление.

Волгин Игорь Леонидович, президент Фонда Достоевского.

И.Волгин: Вот такой вопрос: можем ли мы обойтись без культуры? – теоретический вопрос. Легко. Потому что, как сказал незабвенный Евгений Базаров, вы помните со школы, что порядочный химик в 20 раз полезнее всякого поэта. И вообще всё искусство, вся культура может быть рассмотрена как нечто избыточное по отношению к общей жизни, к нормальной жизни. Потому что есть, пить, одеваться, защищаться от врагов, выживать можно как без наскальных рисунков, так и без полотен Рафаэля. И вообще материальное преуспевание вовсе не предполагает наличие Бетховена и Толстого.

Но между тем трудно оспорить то мнение, что Древняя Греция была создана Гомером. Гомер лежит в основе всего, что потом происходило. И действительно, и древние греки, и римляне, и германцы, и скандинавы осознавали себя как единый народ, только опираясь на легенды и мифы, на эпос, на поэтический звук, запечатлевший происхождение, бытование и, говоря по–учёному, самоидентификацию племён, воздвигших этот грандиозный поэтический мир.

Давайте теоретически посмотрим. Попробуем вычесть из истории России Пушкина, Тютчева, Мандельштама, Маяковского. Что это будет? Это будет другая страна, с другой историей. Допустим, что физически могущественная, хотя трудно это представить, однако не вызывающая особой приязни ни у собственных граждан, ни у обитателей сопредельных земель. В ней было бы жить чрезвычайно скучно, и в этой гипотетической стране был бы зашкаливающий процент самоубийств, я в этом убеждён.

Теперь что касается того, что с нами сейчас происходит. Мы всё время ищем ответа на вопрос «кто мы такие?», «кто мы?». Необходимость осознания непрерывности исторического пространства, даже прерываемого какими–то катастрофами. Это единая история России, это единая история русской литературы. Советская культура – конечно, я согласен с Кареном Георгиевичем, – это часть великой российской культуры, несомненно.

Теперь если говорить об идеологии. Наша Конституция не предполагает государственной идеологии, тем не менее она существует как национальная идеология, как наша национальная идея. Это, конечно, наша русская литература как ментальная основа нации. И перемещение классики в область факультатива автоматически перевело бы Россию в разряд исторических маргиналов. Потому что кончится газ, кончится нефть рано или поздно, но это духовное богатство останется навсегда у страны. И, кроме того, русская литература занимается выработкой нравственных критериев для поведения всей нации.

Я попробую сейчас ещё раз привести свою старую шутку. Упрекал Белинский, в частности, Татьяну Ларину, что она не пошла за Онегиным. Я как–то пошутил, что если бы Татьяна Ларина пошла за Онегиным, мы бы давно уже примкнули к мировой цивилизации. Но она, слава богу, не пошла, у неё были свои критерии выбора и своё понимание о невозможности строить на чужом несчастье своё счастье. И поэтому мы, слава богу, пошли пока другим путём.

Русская литература, конечно, не учебный предмет, не только учебный предмет, а способ нашего исторического существования. Хотя она даёт человеку то, что Лев Толстой назвал скрытой теплотой патриотизма, причём без биения себя в грудь, без дидактики, а живое чувство, воспитываемое всем объёмом и смыслом русской классики.

Более того, она даёт нравственные ориентиры и в политике. Я позволю себе привести одну цитату Достоевского, это 70–е годы позапрошлого века. Он пишет о России: «Политика чести и бескорыстия есть не только высшая, но, может быть, и самая выгодная политика для великой нации, именно потому, что она великая. Политика текущей практичности и беспрерывного бросания себя туда, где повыгоднее, где понасущнее, изобличает мелочь, внутреннее бессилие государства, горькое положение. Дипломатический ум, ум практической и насущной выгоды всегда оказывался ниже правды и чести, а правда и честь кончали тем, что всегда торжествовали». Это, конечно, то, что мы унаследовали, то, что должно быть в наших генах. «Россия, – пишет Достоевский, – поступит честно – вот и весь ответ на вопрос. Выгода России именно, коли надо, пойти даже и на явную невыгоду, на явную жертву, лишь бы не нарушить справедливости. Одной материальной выгодой, одним «хлебом» такой высокий организм, как Россия, не может удовлетвориться». Это завещание, данное нам русской словесностью прошлого века. Это даже относится к экономике, пишет Достоевский: если человек воспрянет, то и будут финансы, и экономика умножится, если восстановится человек. А без духовного спокойствия никакого другого не будет, то есть чувства социальной справедливости.

Конечно, мы в 90–е годы пережили ментальную драму, и культура была потеснена. Сейчас, слава богу, происходит некое восстановление культурных приоритетов. Конечно, культура не должна занимать какую–то отдельную нишу, скажем, как прекрасный канал «Культура», который занимает определённое место в нашем пространстве. Культура должна пронизывать все сферы социальной деятельности, не только все телевизионные каналы, но вообще как бы быть везде. Вы правильно вчера сказали в Послании, Владимир Владимирович, я процитирую: «Но только учебных часов из школьной программы здесь явно будет недостаточно – нужны проекты в театре, кино, на телевидении». И так далее.

Конечно, не знаю, я, может, скажу по себе, я одну сотую знаний и представлений о мире получил в школе, всё остальное из воздуха, из разговоров, из чтения, из общения. Конечно, очень важно, что культура должна пронизывать все сферы деятельности государства, а не быть каким–то остаточным принципом. И тем более школа даёт общекультурный код для нации. Ведь как опознают поколения друг друга? По цитатам. Когда мы говорим «моя милиция меня бережёт», мы знаем, что это. Сейчас, может быть, надо сказать «моя полиция меня бережёт», не знаю. Но это код опознавания «свой – чужой». Это даёт только литература.

Я, кстати, согласен во многом с Кареном Георгиевичем, что, может быть, лучше подробно изучать отдельные произведения, возродить институт медленного чтения, а не идти по верхам, пытаясь охватить огромное количество произведений. А, может быть, взять одно произведение и разбирать его весь год, чтобы понять механизм порождения смыслов, понять, что такое литература. Может быть, в этом есть своя правда.

Была Ваша, Владимир Владимирович, идея о ста книгах в своё время. Мы на канале «Культура», собственно, осуществили эту идею. Уже вышло 150 программ нашей «Игры в бисер», 150 книг – и русской классики, и зарубежной классики, – которые обсуждаются в эфире. Но, к сожалению, это единственная программа, если я не ошибаюсь, на всём телевидении. Единственная программа.

Ещё хочу сказать о грядущем юбилее, который чрезвычайно важен для нашей страны. Это 200 лет со дня рождения Ф.М.Достоевского. Это будет в 2021 году, не так далеко, кстати. И мы очень признательны Вам за указ об организации этого юбилея. Указ вышел, и сейчас важно отметить это событие мирового значения, мирового масштаба, потому что в глазах Запада и Востока Ф.М.Достоевский является символом России, выразителем её духовного потенциала, величайших возможностей нашего народа. И важно, чтобы этому юбилею был придан высокий государственный статус.

Я не могу вносить предложение, но если бы Вы согласились возглавить, если это возможно ритуально, оргкомитет по проведению этого юбилея, это было бы замечательно. Достоевский был бы очень рад, скажем так.

Если вы помните, несколько лет назад на Литературном собрании мы говорили о социальном статусе писателя. Ведь писатель, журналист, литератор – таких профессий нет в Трудовом кодексе. То есть ни одной привилегией писатель, литератор пользоваться не может, которыми пользуются другие творческие работники, нас как бы не существует. Конечно, это надо исправлять, потому что он не может получать пенсию за литработу, он не может получать больничный, то есть писатели совершенно бесправны. Трудовое право не предусматривает какие–либо льготы для этих профессий.

И последнее. На прошлом заседании Совета по русскому языку я внёс такое простое предложение, легко исполнимое: чтобы поднять уровень русского языка, русской культуры, ввести выпускные экзамены по русскому языку во всех вузах страны – в технических, гуманитарных, без исключения. Это очень, я думаю, подтянуло бы всех, потому что человек сдаёт вступительные экзамены, а к пятому курсу он начинает писать совершенно безграмотно.

Я бы ещё ввёл, конечно, экзамен по истории, потому что если мигранты сдают, получая здесь вид на жительство, какой–то экзамен по русской истории, то почему коренные жители России не должны знать свою историю хотя бы в объёме средней школы? А с историей происходят чудовищные вещи, приводили примеры опросов. Это, конечно, смутное сознание. А без исторического сознания не может быть вообще национального сознания. Это, конечно, было бы очень хорошо.

Я уж не говорю об экзаменах для чиновников, я тоже это предлагал, но понимаю, что это проблема довольно трудная, сложная, но хотя бы начать со студентов, чтобы они сдавали экзамен по русскому языку, выпускники. Конечно, это привело бы к оздоровлению нации во многом и к поднятию культурного потенциала.

Спасибо вам за внимание.

В.Путин: Спасибо большое.

Что касается мероприятий, связанных с Достоевским, то, конечно, нужно сделать это на должном государственном уровне, без всякого сомнения, Вы правы абсолютно. Только не знаю, смогу ли я возглавить комиссию, какую–то оргструктуру.

И.Волгин: Как мечта.

В.Путин: Потому что если бы я всё возглавлял, то я бы пел уже даже не «о жалкий жребий мой», а пел бы, наверное, совсем по–другому – «о жалкий мой жреб?й» или что–то в этом роде. Так у вас пели иногда, да? Да.

Теперь по поводу того, что наши классики, в том числе Достоевский, своим творчеством оказывали влияние даже на экономику. На экономику не знаю, но на политику точно. И кто не читал, просто рекомендую посмотреть то, что писал Достоевский по поводу евразийского вектора российской политики. Чрезвычайно интересно, как будто сегодня написано. Посмотрите, пожалуйста, те, кто ещё не видел, просто полистайте, это легко найти.

И такая маленькая реплика по поводу того, что события прерываются катастрофами. Есть мнение, что катастрофы лежат в основе развития событий, что это и есть внутренний двигатель всех событий, но это только одна из теорий.

Валерий Абисалович, поскольку мы почти у «Евгения Онегина» уже, добрались до «Евгения Онегина», пожалуйста.

В.Гергиев: У музыканта самое главное чувство – это чувство времени, поэтому я должен поместиться в одну минуту.

В.Путин: Чувство ритма.

В.Гергиев: Ритм нашего собрания мне кажется очень интересным, неровным. Вообще, мне кажется, это одно из самых интересных собраний Совета, насыщенное по количеству поставленных проблем. Я помню, как многие выступали и говорили: моей организации нужно столько–то миллиардов. Мы от этого ушли, это уже большое завоевание.

Я бы ко многому присоединился из того, что говорил Александр Сокуров, мой земляк и мой друг, не буду повторяться, предельно ясно всё было сказано, дискуссия между Вами, Владимир Владимирович, и Александром Николаевичем была действительно интересной.

Мне хочется продолжить путешествие по регионам России и дожить до того дня, когда в филармонических залах будут рояли отечественного производства. Без Вашего прямого вмешательства и указания, я думаю, перспективы нулевые, потому что не может только одно или два министерства, а это Министерство образования и Министерство культуры, этот вопрос решить. Это мои наблюдения.

Когда–то мы делали рояли и пианино в Ленинграде, в Москве, в Краснодаре, в Таллине и в Киеве. Сейчас надо просто за это взяться, мы подготовим какую–то почву для того, чтобы были приняты решения. Может быть, этим заинтересуется даже наш российский бизнес, элита, может быть, отреагирует.

Мы все стоим перед проблемой, что рояль сегодня стоит 15, 17, 20 миллионов рублей. Для большого Мариинского театра это, может быть, решаемые вопросы, мы можем купить и два, и три рояля. Для многих регионов это нерешаемая позиция, поэтому надо идти к тому, к чему пришли китайские коллеги. Они сами производят и духовые инструменты, может быть, не лучше, чем немцы, но они их производят постоянно. Они постоянно строят театры, концертные залы, идут по какой–то программе, которую мне трудно прочесть, но я каждый год открываю один или два китайских театра. Ведь дело не во мне, дело уже в них. А мы пока только часть того, что они задумали.

Что касается позитивного, я недавно побывал в Сургуте, и, мне кажется, пример Богданова Владимира Леонидовича заслуживает не только поощрения, похвалы, признания, но и национального резонанса, потому что без большой рекламы построили великолепный театр. Любой европейский столичный город гордился бы таким театром.

Там итальянский архитектор, ну и слава богу. Красиво, хорошая акустика. Я гордился за нашу страну, когда мы там выступали, это было несколько недель назад, и мне приятно об этом коллегам сообщить. Там нет бюджетных денег. Владимир Ростиславович, по–моему, без бюджета там обошлись? Очень здорово.

У нас решились бы многие вопросы, если бы «Сургутнефтегаз» был в этом плане примером для многих компаний, которые ничуть не больше пострадали от последних событий двух-трёх лет, чем театры или филармонии. Я думаю, даже мы больше пострадали, потому что всё стало дороже в три раза из–за курса рубля к доллару и так далее.

Вы решили вопрос, Владимир Владимирович, скажем, по авиации, наши военные истребители уж точно не хуже любых мировых образцов. Мне кажется, скоро будет уже необходимо решать в мирных профессиях проблемы таким же образом.

Если говорить о хоровом обществе и о том, что особенно казалось желанным ещё несколько лет назад, чтобы детские хоры по всей России пели и в каждом регионе были, Вы очень поддержали этот процесс, позитивные изменения есть, а с приходом нового Министра в Министерство образования, мне кажется, у нас возросли шансы. И Ольга Юрьевна говорила недавно на заседании хорового общества, что мы будем иметь уроки хорового пения в каждой школе, не в каждой музыкальной школе, а в каждой школе России. Вот это грандиозный прорыв. И если мы сейчас доведём до логического завершения этот процесс, то это будет очень серьёзным изменением. Опять же понадобятся рояли, пианино в каждую семью, в каждую школу и в каждый вуз. Всё равно эта проблема будет возвращаться.

Мы завершаем Год Прокофьева, я написал себе с двумя восклицательными знаками. Год кино – это огромное событие. Я думаю, Год Прокофьева – тоже огромное событие. Спасибо Вам за то, что Вы его поддержали. Это даже не была инициатива или просьба, я просто говорил о том, что Мариинский театр будет отмечать этот юбилей очень широко: от Владивостока до Калининграда. Это уже была Ваша замечательная мысль, и мы очень Вам благодарны. По всему миру звучал, звучит и будет звучать Сергей Прокофьев – великий русский композитор. Такое же явление, как Достоевский или Гоголь, или Пушкин, поверьте нам, музыкантам.

Я также считаю, что сегодня Шостакович или Ахматова несколько иронически наблюдали бы за той дискуссией, которая идёт и продолжена, по поводу ущемления прав руководителей, творческих свобод. Согласен с тем, что художник должен быть свободен, но я думаю, что им было бы это немножко забавно слышать.

Дело в том, что сначала надо показать масштаб личности, масштаб таланта, и когда уже это совершенно невозможно не заметить, может быть, сказать – и то немногословно – о том, что мне не всегда удаётся выразить себя полностью, мне иногда предлагают не делать того или другого. Но вот до первого надо дойти, когда масштаб художника уже таков, что это невозможно не заметить. Потом народ поддержит его, ему дадут выкрутиться из любой ситуации, в которой ему бюрократ якобы запрещает или тормозит его движение вперёд. Я придерживаюсь такой точки зрения.

Об этом недавно говорил с Родионом Константиновичем Щедриным. Скоро мы будем отмечать его юбилей, через год, 85–летний юбилей. Мы открыли недавно памятник Майе Михайловне Плисецкой в Москве. Благодарность и московским властям, это очень здорово, что сразу это получилось, и Ольге Юрьевне огромная благодарность, надо сказать, что многие работали, и Алишеру Усманову благодарность, потому что он это всё оплатил. Но в любом случае это то отрадное, что происходило совсем-совсем недавно.

Ну и, наконец, дети в регионах. Мы 30–40 регионов в год с коллективом объезжаем, и даже побывали на Сахалине опять же несколько недель назад. Вырисовывается возможность там, на Дальнем Востоке, создать хорошие кооперативные связи и с китайцами, и с южнокорейцами, и с японцами. Мы этим активно занимаемся, подписали достаточно серьёзное соглашение в Харбине, в Шанхае, в Пекине, в Сеуле и в олимпийском Пхёнчхане. Мне кажется, что из этого что–то получится. Я в этом направлении обещал поработать.

Пример работы Мариинского театра на Дальнем Востоке, может быть, заслуживает серьёзного разговора и в рамках Министерства культуры, и даже, может быть, через год уже на Совете по культуре. Потому что наши успешные, сильные, исторически мощные коллективы могут и даже, может быть, обязаны, должны сегодня протянуть руку поддержки региональным театрам. Есть самобытные, яркие, но всё равно разница колоссальная даже в репертуарных очень масштабных представлениях. В репертуаре у таких театров, как Мариинский или, скажем, Новая опера, 200 тысяч костюмов, а у них – три или две, и когда ещё они эти 170 тысяч или 190 тысяч… Никогда. Можно в этом плане поискать.

Спасибо большое за понимание.

В.Путин: Спасибо Вам.

Здесь коллега упоминал про кодекс законов о труде. Валерий Абисалович, КЗоТ не нарушайте.

В.Гергиев: Обещаю.

В.Путин: Не работайте, когда врачи Вам не рекомендуют этого делать.

В.Гергиев: Владимир Владимирович, не буду.

В.Путин: Или хотя бы вспомните практику Евгения Александровича Мравинского, когда он дирижировал немножко сидя. Хотите, я Вам такой стул подарю.

В.Гергиев: Я просто прооперировал мениск несколько дней назад. Надеюсь, выкручусь. Владимир Владимирович, спасибо огромное за внимание к этому.

В.Путин: Николай Максимович, пожалуйста.

Н.Цискаридзе: Спасибо, Владимир Владимирович.

Я хочу в продолжение выступления Валерия Абисаловича сказать, что Ваше поручение во Владивостоке выполнено, филиал Академии русского балета 1 сентября открыт, выделено здание.

В.Путин: Под пытками только согласился.

Н.Цискаридзе: Да, но на самом деле надо сказать большое спасибо и Ольге Юрьевне, Министерству культуры, Министерству образования, которые в кратчайшие сроки всё действительно осуществили. И конечно, без сотрудников Мариинского театра мы не обошлись, но, слава богу, это были наши выпускники и лично те, которым я подписывал диплом о высшем образовании.

Здание выделено, оно сейчас переводится из федеральной собственности в собственность Приморского края. Приморский край согласен отреставрировать его за свои деньги.

Министерство культуры написало заявку на выделение средств на обеспечение деятельности филиала, но, к сожалению, Минфин нам отказал. Дело в том, что, получается, мы открыли филиал, а на что его содержать – этих денег не выделяется.

Также я хочу обратить Ваше внимание, что за последние годы выделены средства на различные программы по образованию, но вузы культуры ни в одну программу не вошли. Я хочу обратить Ваше внимание на то, что единственные дипломы, которые не требуют подтверждения в мире, исключительно в области культуры. Артисты балета и музыканты вообще стоят особняком. Это наш импорт, который, к сожалению, очень серьёзно утекает из страны. Буквально неделю назад наставники ведущих вузов культуры написали к Вам обращение, чтобы Вы посмотрели и обратили внимание на наше финансирование, потому что это очень важная вещь. Мы не можем существовать сами по себе, у нас нет программы, по которой мы бы зарабатывали средства. Те немногие студенты-иностранцы, которые у нас учатся, не поедут, если мы повысим плату. Мы не можем существовать сами по себе.

Также хотел бы Вам сказать, что на самом деле все вузы культуры – это древнейшие учебные заведения нашей страны и по–настоящему достояние. А если уж говорить по–простому, то Академия русского балета, которая раньше была Ленинградским хореографическим училищем и до этого Императорским театральным училищем, древнее всех вузов, всех государственных школ, которые существуют в нашей стране. Нам 279 лет. И мы не можем остаться без финансирования.

Сегодня удивительный день – здесь Совет по культуре и Совет по русскому языку. Недавно одному представителю англосаксонской культуры, нашему студенту, мне пришлось объяснять символ русского балета – «душой исполненный полёт», что это такое. Я ему пытался объяснить разницу между русским «ни души в комнате» и nobody, потому что всё, что происходит в русской культуре, начинается с души. Но душа не может существовать сама по себе. Пожалуйста, обратите на это внимание, иначе все наши вузы культуры останутся за бортом.

В.Путин: Хорошо. К финансированию вернёмся, постараемся.

Н.Цискаридзе: Мы не просим даже о прибавлении, мы просим остаться хотя бы в рамках 2016 года, иначе мы не знаем, как будем существовать. Нас не так много, у нас меньше 60 вузов.

В.Путин: Постараемся объяснить и финансовым нашим органам. Как говорил Достоевский: «Если разъяснить, так и немец поймёт». Думаю, что Минфин нас тоже поймёт. Поработаем над этим.

Н.Цискаридзе: Спасибо большое.

В.Путин: Пожалуйста, Елена Александровна Ямпольская.

Е.Ямпольская: Многоуважаемый Владимир Владимирович! Дорогие друзья!

Позвольте мне подхватить тему, которую начал Евгений Витальевич и развивал Карен Георгиевич, это взаимоотношения между культурой и государством. Лично я абсолютно убеждена, что никакого антагонизма между культурой и государством нет и быть не может хотя бы потому, что у них общие задачи. Если без государства нет культуры, без культуры нет государства. Пока мы сердцем не примем эту взаимозависимость, страдающей стороной всегда будут оставаться люди, те наши сограждане, которые сегодня, может быть, как никогда нуждаются в утешении со стороны культуры.

У этого «как никогда» есть всем нам понятные объективные причины. Да, они сейчас несколько усложняют нашу жизнь, но зато они делают честь нашей стране и работают на её будущее. Но, к сожалению, есть и причины субъективные, ибо на протяжении многих лет нашим людям постоянно внушали: купи себе новое счастье, купи счастье с большим количеством пикселей, лошадиных сил, а старое счастье сдавай нам на утилизацию, оно уже ничего не стоит. И вот когда ситуация несколько изменилась, вдруг стало понятно, что рецепторы для восприятия других видов счастья немножко притупились. Восстановить эти рецепторы, напомнить человеку о простых и вечных источниках радости, не связанных напрямую с количеством денег в кармане, – это может сделать только культура. И на мой взгляд, в интересах государства, чтобы она эту миссию выполнила.

Помните, в «Войне и мире» Толстой вычисляет некий таинственный икс, который помогает армии одолеть равные или даже превосходящие силы противника. Он находит этот икс и называет его «дух народа», «дух войска». Так вот «дух войска», «дух народа» во все времена помогал нам выйти из любых трудностей. Поможет и сейчас, если мы о нём позаботимся.

Но из чего складывается этот дух? На первый взгляд, казалось бы, из мелочей. Все вы прекрасно знаете, как зачастую, не всегда, но зачастую проводит свои выходные дни среднестатистическая семья в крупном российском городе. Идёт в большой магазин, так называемый мегамолл, смотрит в мультиплексе новое кино, в абсолютном большинстве случаев американское, покупает ребёнку игрушку, изготовленную где–нибудь в Гонконге, изображающую некого заокеанского монстра, потом обедает в фаст-фуде, тоже очень часто под американской, канадской, в лучшем случае какой–нибудь ориентальной вывеской. А ведь детство – это то время, когда в человеке запечатлевается образ Родины. Образ какой Родины там запечатлевается?

Культура, на мой взгляд, не локализована только в театрах, музеях, галереях. Культура – это всё, что взаимодействует с душой человека. Значит, нужны свои, отечественные игрушки, в том числе компьютерные игры. Мультфильмы, фильмы, музыка, книги – это всё понятно. Спортивные и туристические программы для молодёжи. Центры творчества и художественного, и научно-технического, о которых Вы, Владимир Владимирович вчера говорили в своём Послании. Нужна национальная справочная система, чтобы рефераты готовили не по «Википедии». Нужны молодёжные шоу, где участники не только валяются кверху пузом, переругиваясь с себе подобными. Нужны свои праздники и нужны свои общие увлекательные дела. И вот этого всего родного должно быть очень много, чтобы было интересно жить. Если мы в ответ на появление, скажем, «Покемон Гоу» будем только проклинать бесовщину и мировую закулису, мы рискуем оказаться очень скучной страной. Молодёжь во все времена хочет создавать свою реальность, менять мир и фантазировать. Мы можем предоставить им свои, национально ориентированные способы для реализации этой потребности? Если да, то покемонам здесь ловить нечего и их ловить будет некому, а если пока недостаточно, ну что ж, мы перекладываем нашу общую ответственность на несчастных покемонов.

Я не хочу сейчас говорить о бюджете, потому что всё–таки главным ресурсом культуры во все времена остаются не деньги, а таланты и новые художественные идеи. С идеями в масштабах – не локально, а в масштабах, – конечно, беда. Включаешь эти бесконечные шоу, построенные на подражании, и слышишь восторги: ах, как он похож на Папанова, Никулина, Ива Монтана, Элвиса Пресли. Но, простите меня, и все перечисленные, и ныне живущие мэтры достигли высот в своей профессии именно потому, что были не похожи ни на кого, именно в силу своей уникальности. А эти бесконечные сеансы ксерокопирования свидетельствуют о дефиците художественных идей.

Мы живём в эпоху аранжировок. У нас Патриарху на юбилейном концерте исполняют «Здесь проходила, друзья, юность комсомольская моя». Великая песня Соловьёва-Седова о прекрасном городе, где мы сейчас находимся, но, согласитесь, каждому поводу уместные песни. А где их взять?

Теперь уже как депутат Государственной Думы я абсолютно убеждена, что основными соавторами будущего нового закона о культуре, конечно, должны быть сами деятели и работники культурной сферы. Они как никто знают свои болевые точки. Но при этом не менее очевидно, что генерацию новых художественных идей в законодательном порядке, тем более в командном или приказном, обеспечить невозможно.

Мне кажется, надо признать неприемлемость двух крайних позиций. Одна – в адрес государства: дайте денег и отойдите. Другая – в адрес деятелей культуры: мы даём деньги, будете делать, что мы скажем. Вести диалог в подобном тоне, а мы с этим периодически сталкиваемся, просто вульгарно. Культура – это пространство красивых решений. Мне кажется, приемлемую для всех формулу предложил когда–то Максимилиан Волошин. Он говорил: «Социальный заказ признаю, но требую, чтобы он был умён и талантлив». Заказчик тоже должен быть талантливым.

Позиция «мы не вмешиваемся, пока не нарушено законодательство» тоже не кажется лично мне убедительной. Художник творит из собственной души – это его материал, и презумпции невиновности, я уверена, ему недостаточно, ещё была бы неплоха презумпция любви. Доброжелательное, заинтересованное и компетентное партнёрство со стороны государства, мне кажется, могло бы снять те проблемы, о которых говорил Евгений Витальевич, когда добровольцы разной степени адекватности пытаются регулировать культурную сферу.

Договор между обществом и культурой, на мой взгляд, нам остро необходим. Но я не вижу другого гаранта справедливого исполнения этого договора, кроме государства, иначе всегда будут нарушены чьи–то права: либо общества – на глубинные смыслы и высшие ценности, а без этого нет ни единства, ни развития наций, либо художника – на свободу творчества.

Знаете, как говорил великий русский живописец Брюллов: «Искусство начинается там, где начинается «чуть-чуть». Лев Толстой тоже любил его цитировать: «Чуть-чуть – та самая искра божья, без которой костёр остаётся грудой хвороста». Нам надо угадывать это «чуть-чуть», надо отличать злостных, сознательных шкодников от человека, который в луже под ногами пытается разглядеть облака. Это его способ видеть облака, может быть, не самый лучший, но для духовного здоровья общества опасно только полное отрицание неба, со всем остальным бороться бессмысленно.

Вы знаете, напоследок хочу вам признаться, стала замечать, что я всё чаще плачу, когда смотрю наши старые фильмы, особенно детские. Мне на днях где–то попалась заключительная серия «Гостьи из будущего». Если помните, там Алиса Селезнёва, расставаясь со своими однокашниками из XX столетия, каждому говорит: «Ты станешь великим поэтом, ты – знаменитым художником, твои выставки будут проходить на Марсе и Венере, а ты – простым инженером, изобретёшь машину времени». И я почувствовала, что у меня увлажнились глаза. Они даже и сейчас, я говорю, увлажнились. Нам повезло: фильмы, книги, песни, которые совпали с нашим детством, давали представление о настоящей мечте, о том, к чему действительно следует стремиться в жизни. Да, никто из нас пока не изобрёл машину времени, и вообще не все оказались восприимчивы к образу «прекрасного далёка», но во многих вот так исподволь, ненавязчиво, из тех самых мелочей формировался внутренний стержень. И сейчас мы должны помочь его формированию у современных ребят, которые не хуже, а во многом лучше нас нынешних. Эта задача требует просто совокупности добрых воль, гармонии между культурой, обществом и государством.

Мы не имеем права ни на какие распри. Мы должны научиться договариваться на любых площадках. И лично я любую инициативу в этой области готова поддержать.

Спасибо большое.

В.Путин: Спасибо.

Уважаемые коллеги, нам нужно заканчивать, потому что следующее мероприятие уже, нам нужно передвигаться в театр. Попрошу на меня не сердиться тем, кто не успел выступить, просто у нас время закончилось.

Я попросил Сергея Владиленовича дать мне справку по рок-опере и хочу сказать, что ещё в советское время это произведение считалось уже классикой, и даже в советское время его никто не запрещал. Но его старались не пропагандировать и не пускать широко, потому что считалось, что это религиозная пропаганда.

Да, есть всякие заявители, как сейчас только что говорилось, всегда есть люди, у которых своя точка зрения на ту или иную проблему, но никакие государственные структуры действительно ничего не запрещали. И не было оснований для этого, потому что и РПЦ к этому относится положительно-нейтрально, и, более того, это произведение, по неофициальным данным, даже получило благословение Патриарха Алексия II. Поэтому оснований для запретов у властей просто никаких и не было.

Но это не значит, что проблемы как таковой не существует, и мне кажется, что было полезно сегодня об этом поговорить, так же как и было полезным услышать ваше мнение. Безусловно, это касается и того же финансирования, это касается и того, что мы должны будем рассмотреть отдельно поднятые вами вопросы на площадках, связанных с сохранением нашего культурно-исторического наследия, с кинематографом, с театром. Это всё мы чуть позднее обобщим и проработаем, повторяю, по самым разным направлениям.

В этой связи хотел бы поблагодарить Людмилу Алексеевну, она по моей просьбе меня постоянно поправляет и помогает мне совершенствовать свои знания русского языка. Она вот заметила, что нужно говорить не «собрáлись», а «собрал?сь». Полагаю, что мы все сегодня недаром здесь собрал?сь.

Вам большое спасибо.

Россия > СМИ, ИТ. Образование, наука > kremlin.ru, 2 декабря 2016 > № 1995106 Владимир Путин