Новости. Обзор СМИ Рубрикатор поиска + личные списки
Дженнифер Ганди
Диктатуры и их институты: особый мир
Дженнифер Ганди – политолог, доцент факультета политических наук Университета Эмори (Атланта, США).
[1]
1.1. Введение
Контраст между демократией и диктатурой – в структуре, политике, социальной активности – уже давно привлекает пристальное внимание ученых. Несмотря на это, до согласия по поводу того, как определять режимы этих типов, еще очень далеко. Какие случаи можно квалифицировать как «демократии»? Какие варианты стоит записывать в «диктатуры»? Когда мы сталкиваемся с жестокостью Иосифа Сталина или Пол Пота, на второй вопрос, как представляется, можно ответить с легкостью: ведь никто не станет оспаривать отнесение их режимов к диктатурам. Но вот с другими случаями все гораздо сложнее. Скажем, на протяжении семидесяти лет Мексика каждые шесть лет избирала нового президента. Тем не менее все это время на выборах побеждал кандидат от одной и той же партии. Или вспомним Сингапур, где Ли Куан Ю на три десятилетия пресек любую политическую конкуренцию. Несмотря на это, на шкале политических режимов его правление размещают в широком диапазоне, простирающемся от «максимально деспотичного» до «максимально демократичного».
Отчасти проблема обусловлена тем, что диктаторы весьма изобретательны в вопросе о том, как организовать собственное правление. Принятие решений может сосредотачиваться в самых разных институтах, включая среди прочего хунты, политбюро, семейные советы. И все же в наибольшей мере склонность диктаторов к инновациям проявляется в тех ситуациях, когда они используют номинально демократические институты, такие, как законодательные органы или политические партии. Диктаторы нередко управляют при наличии парламентов, часть которых обладает даже формальным правом принимать законы, в то время как прерогативы других ограничены «советом и обсуждением». Комплектоваться такие ассамблеи могут либо по назначению, либо посредством выборов. Если речь о выборах, то кандидаты могут использовать партийные флаги, а могут баллотироваться в качестве независимых. Если политическое пространство монополизировано единственной партией, то партийная идентификация может оказаться не слишком существенной. Впрочем, многие диктатуры допускают многопартийность, произвольно производя селекцию партий и запрещая некоторые из них. Конечно, кто-то из диктаторов вообще обходится без подобных институтов. Эта институциональная пестрота, однако, еще более затрудняет выделение набора критериев, по которому определяются и классифицируются диктатуры.
Другим основанием для концептуальной неразберихи служит историческое использование термина «диктатура», возникшего в Древнем Риме, где его наделяли четкими и специфическими институциональными особенностями, причем резко контрастирующими с современным его употреблением. С течением времени понимание того, что представляет собой диктатура, менялось, а сам термин многократно подвергался политическим манипуляциям. В итоге тип режима, который первоначально отличался строгим следованием определенным правилам, превратился в свою противоположность, характеризующуюся отсутствием всяких правил.
Так что же такое диктатуры? И кто такие диктаторы? Каким образом они организуют свое правление, используя номинально демократические институты? Ответы на эти вопросы тонут в современных противоречиях. Для того, чтобы выявить источник разногласий, необходимо проследить историческую эволюцию интересующего нас концепта. Данная статья начнется с краткого обзора, который поможет нам понять суть нынешних дебатов о природе диктатуры. Занимаясь типологией диктатур, существовавших после Второй мировой войны, я пользуюсь минималистским определением данного явления. Соответственно, чтобы привести «диктаторский зоопарк» хотя бы в какой-то порядок, я подразделяю диктаторов на три типа, среди которых диктаторы-монархи, диктаторы-военные и диктаторы-гражданские. В этом тексте я показываю также институциональное многообразие диктатур, проявляющееся в различных вариантах использования ими номинально демократических законодательных органов и политических партий.
1.2. Что такое диктатура?
Самое простое определение диктатуры предполагает, что это противоположность демократии. По крайней мере в этом нас убеждают такие названия научных трудов, как «О социальных корнях диктатуры и демократии» или «Экономические истоки диктатуры и демократии»[2]. И все же определение диктатуры не такое непростое дело. Если первоначально этим понятием обозначали институциональный механизм, используемый в Древнем Риме, то теперь под ним подразумевается современная управленческая система, зачастую ассоциируемая с отсутствием институтов и ограничений. Трансформация смысла происходила на нескольких временных отрезках, когда первоначальное понятие искажалось ради политических целей. К середине XX века результатом этого стало негативное определение диктатуры, под которой понималась форма правления, лишенная любых атрибутов, ассоциирующихся с демократией. Но, по-видимому, у нас нет оснований приписывать недемократическим режимам полное пренебрежение институциональными формами; опыт послевоенных диктатур сполна убеждает в этом. В своих институциональных установлениях авторитарные режимы очень разнообразны, и очень важно выяснить причины и следствия этого разнообразия.
1.2.1. Историческое использование термина
В современном использовании термины «тирания» и «диктатура» находятся в тесной связи. Но так было далеко не всегда. Хотя тирания как тип политического режима была описана еще во времена Аристотеля, первоначально ее не связывали с понятием диктатуры. Во-первых, термин «диктатура» впервые появился лишь в Древнем Риме, то есть уже после Аристотеля. Во-вторых, в своем первоначальном значении у диктатуры было очень четкое и специфическое значение: так называли правление лидера, которого римский консул наделял чрезвычайными полномочиями в особо сложные периоды, когда внешние войны или внутренние распри угрожали самому существованию государства[3]. Срок правления диктатора не должен был превышать шести месяцев, и он не мог оставаться у власти после того, как назначивший его консул уходил в отставку[4]. Во время своего срока диктатор имел право использовать любые полномочия, необходимые для преодоления кризиса и восстановления прежнего конституционного порядка.
В этом кратком описании института несколько аспектов заслуживают уточнения. Во-первых, решение о том, требует ли наличная ситуация назначения диктатора, принималось регулярными государственными институтами государства – такими, как магистраты или сенат. Причем те, кто занимался этим вопросом, не могли рассматривать себя в качестве претендентов на эту должность. Во-вторых, пост диктатора был явно предназначен для одного человека; коллективное руководство могло бы помешать попыткам разрешить кризис. В-третьих, диктатура опиралась на широкий круг полномочий, но при этом не могла упразднять иные государственные институты. В-четвертых, диктатор никогда не избирался народом[5]. Наконец, в-пятых, окончательной целью диктаторского правления была реставрация прежнего политического порядка.
В этих институциональных рамках в Риме в 501–200 годах до нашей эры существовали 76 диктатур. Большинство из них занимались либо военными кампаниями против других держав, либо умиротворением внутренней смуты. У диктатора не было права осуществлять акции возмездия; как следствие, диктатура не ассоциировалась с жестоким или репрессивным правлением.
Римский военачальник Сулла, отказавшийся принять свою отставку, двинулся на Рим и в 82 году до нашей эры возродил институт диктатуры в попытке узаконить свое правление. Режим Суллы, однако, заметно отличался от традиционных диктатур. Во-первых, поскольку Сулла обрел власть только после того, как верные ему легионы завоевали Рим и расправились с его врагами, его режим стал первой диктатурой, установленной военной силой. Чрезмерная жестокость, которую Сулла проявлял в нейтрализации своих оппонентов, привела к тому, что диктатуру стали связывать с террором. Более того, в отличие от прежних диктаторов, чьи сроки пребывания в должности зависели от глубины стоявших перед ними проблем, диктатура Суллы предполагала полное сосредоточение всей власти – военной, административной, законодательной, судебной – в руках одного человека, радикально переустраивающего политическую жизнь. Понятие диктатуры, восстанавливающей прежний порядок, утратило актуальность.
Странным, однако, представляется то, что Сулла еще придерживался временных ограничений, налагаемых на диктатора. После весьма короткого правления он отошел от власти и вернулся к частной жизни. Лишь в январе 44 года до нашей эры, когда Юлий Цезарь принял титул «пожизненного диктатора», с временностью диктаторской власти было покончено[6].
Более поздние апологеты диктатуры зачастую забывали о том, что ее первоначальный смысл уже был искажен Суллой и Цезарем. В «Размышлениях о первой декаде Тита Ливия» Никколо Макиавелли восхваляет это римское изобретение, замечая при этом:
«Действительно, среди прочих римских учреждений диктатура заслуживает того, чтобы ее рассмотрели и причислили к тем из них, которые были причиной величия столь огромной державы»[7].
Объяснялись эти славословия довольно просто: поскольку, полагал их автор, коллективное законотворчество часто оказывалось недостаточно гибким, оно не очень подходило для разрешения кризиса. Размышляя в том же русле, Жан-Жак Руссо с одобрением отмечает:
«Если же опасность такова, что соблюдение закона становится препятствием к ее предупреждению, то назначают высшего правителя, который заставляет умолкнуть все законы и на некоторое время прекращает действие верховной власти суверена. В подобном случае то, в чем заключается общая воля, не вызывает сомнений, и очевидно, что первое желание народа состоит в том, чтобы Государство не погибло».
Таким образом, и для абсолютистов, и для либералов диктатура оказывается полезной в силу своей способности к решительным действиям. Но ее временнáя ограниченность тоже очень важна, поскольку иначе, «раз настоятельная необходимость миновала, диктатура делается тиранической или бесполезной»[8].
Впрочем, помимо некоторых видных авторов, о диктатуре вспоминали не слишком часто. В XIX веке, например, этот термин был использован применительно лишь к двум периодам французской истории: первым были 1789–1815 годы, а вторым – 1852-й и несколько последующих лет. Интересно, что в первом из этих случаев под диктатурой имелось в виду правление не одного человека, а нескольких лиц. В октябре 1793 года Национальный конвент приостановил действие Конституции того же года и учредил временное правительство, которое служило диктатурой революционной группы. В этой ситуации исходный римский концепт лишился еще одной составляющей: единоличного характера власти.
После такого поворота потребовалось лишь время для того, чтобы термин «диктатура» начали использовать в отношении не только группы, но и целого класса. Понятие снова всплыло на поверхность после 1917 года, когда Владимир Ленин и его товарищи начали в позитивном ключе говорить о «диктатуре пролетариата». Тем не менее уже через несколько лет негативные коннотации возобладали: либеральные оппоненты итальянских фашистов и немецких нацистов отмечали этим ярлыком все, что вызывало у них ненависть: диктатурой, по их мнению, следовало именовать «угнетающую и деспотичную форму правления, установленную силой или запугиванием, позволяющую одному человеку или группе монополизировать политическую власть без конституционных ограничений, уничтожая тем самым представительное правление, политические права граждан и любую организованную оппозицию»[9]. Действуя в том же духе, Социалистический Интернационал в 1933 году в негативном ключе применил понятие диктатуры и для описания советского режима. Так или иначе, но приложение термина и к самопровозглашенной «диктатуре пролетариата» в России, и к фашистской диктатуре в Италии не имело ничего общего с первоначальной римской концепцией. Фашисты никогда не пытались вписать власть в какие-то временные рамки; а «диктатура пролетариата», хотя и была по природе своей не вечной, явно не стремилась реставрировать старые порядки.
Но события межвоенного периода никак не способствовали попыткам сохранить изначальное понимание диктатуры[10]. Желая обосновать исключительную власть и дезавуировать большевистское использование термина, Карл Шмитт отличал «комиссарскую диктатуру» от «диктатуры суверена». Первая из них во многом соответствует оригинальной концепции диктатуры, зародившейся в Древнем Риме. Что же касается «диктатуры суверена», то в отношении ее Шмитт разрушает границу между нормальным и чрезвычайным временем, заявляя, что диктатор обладает полномочием восстанавливать доконституционную волю людей, даже если она подразумевает изменение самой конституции. Разрабатывая свою теорию, Шмитт стремился обосновать предоставление немецкому рейхспрезиденту диктаторских полномочий для борьбы с экономическим и социальным кризисом. Выдвинутая им идея «диктатуры суверена» важна потому, что она, трактуя интересующий нас термин, увязывает воедино теорию и практику. Рисуемый Шмиттом тип диктатуры не может быть ни временным, ни реставрационным.
Однако позитивные коннотации, связанные с термином «диктатура», так и не смогли возобладать. Как отмечают Питер Баер и Мелвин Рихтер, «в 1940-е годы в обширной научной литературе и в политическом дискурсе либеральных и конституционных государств под диктатурой по-прежнему понимали полярную противоположность демократии»[11]. Поскольку в годы войны и сразу после нее демократия олицетворяла только хорошее, ее антитеза, по определению, являлась чем-то плохим.
Противопоставление демократии и диктатуры является феноменом XX века. Со времен Аристотеля, классифицировавшего политические режимы по числу правящих, политическая наука пользовалась трехчленным делением на монархию, аристократию и демократию. Но потом принятая схема начала разрушаться, причем происходило это по двум направлениям. Макиавелли первым противопоставил власть одного человека власти ассамблеи (немногочисленной или, напротив, многочисленной), тем самым обособив монархию от иных политических режимов. Другой удар по трехчленной градации, по мнению Норберто Боббио, нанес Ганс Кельзен, объявивший о том, что делить режимы исходя из числа людей, принимающих управленческие решения, вообще нельзя[12]. Вместо этого, Кельзен предложил различать их в зависимости от наличия или отсутствия политической свободы: «Политически свободен тот, кто подчиняется легальному порядку, в создании которого он сам принимает участие»[13]. Ключевым отличием, следовательно, выступает отличие между автономией и гетерономией: к демократическим формам правления относятся те, в которых законы создаются теми же людьми, в отношении которых их потом и применяют, – нормы здесь автономны. В автократических государствах, напротив, круг законодателей не совпадает с кругом тех, кому закон адресован, – иначе говоря, тут преобладает гетерономная норма. Таким образом, по мнению Кельзена, «более целесообразно выделять не три, а только два типа конституций: демократическую и автократическую»[14].
Под давлением этой дихотомии современные исследователи сосредоточились на определении демократии, пренебрегая диктатурой как остаточной категорией, определяемой только в терминах того, чем она не является. Воспринимаемые в подобном свете диктатуры оказываются режимами, где нет конкурентных выборов, нет верховенства права, нет политических и гражданских прав, нет регулярного обновления власти. Возможно, относительно демократии все перечисленные атрибуты характеризуют диктатуры довольно ярко, но в определениях, строящихся на отсутствии тех или иных особенностей, ускользает из вида заметное разнообразие в организации диктаторских режимов.
1.2.2. Современные противоречия
Диктатуры определяются здесь как режимы, в которых правители получают власть не в ходе конкурентных выборов, а иными способами[15]. Такие лидеры могут приходить к власти в результате государственного переворота, дворцового путча, революции. Они могут брать власть сами, с помощью армии или посредством иностранного вмешательства. Принципиальный момент состоит в том, что они обретают власть, минуя «конкурентную борьбу за народные голоса»[16]. Такое понимание диктатуры, хотя и не приближающее нас к ее позитивному определению, полезно по основаниям как практического, так и теоретического характера. Рассмотрим эти основания.
Вышеупомянутое определение диктатуры следует считать минималистским, поскольку оно фокусируется скорее на процедурных, а не на сущностных аспектах режима. Минималистская дефиниция вводится ради аналитической ясности. А вот те определения, в которых перечисляются конкретные характеристики режима, всегда проблематичны. Первое и наиболее значительное затруднение состоит в том, что многочисленность атрибутов сильно затрудняет проверку причинно-следственных связей. Рассмотрим, например, четыре ключевых элемента авторитаризма, предложенные Хуаном Линцем: ограниченный политический плюрализм, приоритет менталитета над идеологией, слабость политической мобилизации; наличие лидера, осуществляющего власть, даже если ее границы не определены[17]. Если определить авторитаризм на основе этих четырех измерений, а затем задуматься о взаимосвязи между ним и экономическим развитием, то какие выводы можно сделать о причинно-следственной стороне этих отношений? Что больше будет влиять на наблюдаемые нами тенденции: ограниченность политического участия, стиль руководства, какая-то комбинация этих и других факторов? В отношении диктатур, выделяемых таким образом, мы едва ли сможем сказать многое.
Во-вторых, широкие определения могут повлечь за собой оформление субстантивных понятий, или генерирующих тавтологии, или же ограничивающих практическую применимость произведенного концепта. Так, предлагаемое Питером Эвансом разграничение государства «развивающегося» и государства «хищнического» уже намекает на то, какие результаты каждое из них будет производить[18]. Не приходится удивляться и тому, что бюрократически-авторитарные режимы будут ориентироваться на политику, исключающую широкое участие, поскольку само их наименование построено на том, что они именно так и поступают[19]. Но, даже вдруг обнаружив, что эти режимы иногда проявляют открытость, мы не сможем предложить ничего иного, кроме как усомниться в ценности обозначенного критерия.
В-третьих, хотя напрямую связывать эту проблему с широкими дефинициями и не стоит, тем не менее нельзя не отметить прочной корреляции между количеством атрибутов и аморфностью описываемых с их помощью понятий: например, «особенности менталитета» трудно измерить или даже идентифицировать.
Наконец, в-четвертых, добавляя к определению диктатуры все новые характеристики, мы рискуем упустить из виду самые важные отличия политических режимов. Так, Мексика, несмотря на почти вековое доминирование Институционно-революционной партии, рассматривалась в качестве диктатуры лишь со значительными оговорками, касающимися прав человека, контроля гражданской администрации над военными и так далее. И все же разнообразие диктатур, базирующееся на сторонних характеристиках, не должно затемнять главного отличия, присущего всем диктатурам и обособляющего их от демократий – отсутствия конкурентных выборов.
Причины, подталкивающие к использованию минималистского критерия, никак не оправдывают самого выбора сущностных критериев. Фактически подчеркивание роли выборов как главной отличительной особенности, отделяющей демократию от диктатуры, не является бесспорным[20]. Почему же тогда исходя из минималистского подхода нужно фокусировать внимание именно на выборах?
Во-первых, такая фокусировка соответствует тем теоретическим вопросам, которые чаще всего возникают в связи с эмпирическим исследованием политических режимов. Перспектива обрести власть, участвуя в регулярных и состязательных выборах, формирует для политических акторов самобытный набор стимулов, отличающийся от мотивов, производимых нерегулярными и невыборными методами отбора. Соответственно, различие в стимулах влечет за собой разное поведение и разные результаты. Рассмотрим, например, воздействие, оказываемое типом политического режима на экономическое развитие. Согласно Джону Локку и позднее отцам-основателям США, демократия способна вредить политическому порядку и экономическому прогрессу, поскольку выборы без имущественного ценза позволяют неимущим избирать демагогов, готовых присвоить и перераспределить собственность богатых классов[21]. Более свежие теории, напротив, утверждают, что для развития плохи именно диктаторские режимы, так как диктаторы, не связанные электоральными сдержками, вольны извлекать ренту и подменять общественное благо частными интересами. В любом случае выборы выступают причиной, по которой политические акторы вынуждены вести себя по-разному при демократии и при диктатуре.
Во-вторых, классификация режимов по электоральным основаниям напоминает нам о том, что, даже если диктаторы пользуются какими-то иными, номинально демократическими, институтами, скажем, парламентами или партиями, они не перестают быть диктаторами. В системах, где, с одной стороны, лидеры избираются на конкурентных выборах, а с другой стороны, они не избираются вовсе, политическая жизнь организована в корне по-разному. Как объясняет Адам Пшеворский, демократия, в отличие от диктатуры, является такой политической системой, в которой ни один актор не может быть уверен в исходе предстоящего голосования[22]. Наиболее зримым проявлением этой неуверенности и выступают, собственно, конкурентные выборы; их результат оказывается своеобразной инструкцией, причем как для победителей, так и для проигравших – «победителям предстоит въехать в Белый дом, Розовый дом или какой-нибудь иной palacio, […] – а проигравшие никуда въезжать не будут и примут то, что останется на их долю»[23].
В настоящей работе я пользуюсь предложенной Пшеворским и его соавторами дихотомической классификацией, различающей политические режимы по электоральным критериям[24]. Моя выборка охватывает 140 стран, которые в период с 1946-го по 2002 год жили под властью диктатур (в совокупном распределении по странам этот массив составляет 4607 страно-лет). В послевоенный период диктаторские режимы составляли в мире подавляющее большинство. В 1970-е годы 75% всех стран были диктатурами, а к середине 1990-х их доля снизилась примерно до 50%. В большинстве случаев отнесение того или иного режима к разряду диктатур не вызывает полемики, поскольку с ним соглашается большинство известных классификаций политических режимов. Совпадение в оценках «Freedom House», «Polity» и соавторов Пшеворского варьирует от 88% до 95%[25]. Но если исключить простые случаи, находящиеся по краям выборки (например, Северную Корею и Иран, а также Швецию и Великобританию), то «зона совпадений» заметно сокращается: например, для данных «Freedom House» и «Polity» она составит лишь 75%. Затруднения возникают с Мексикой, Ботсваной, Малайзией, другими государствами, находящимися в середине спектра. Группа Пшеворского, однако, определяет тип режима на основе четких и поддающихся фиксации критериев, вытекающих из его минималистского и процедурного определения. По их мнению, режим является диктатурой, если он не соблюдает по крайней мере одного из четырех правил: 1) глава исполнительной власти должен избираться; 2) легислатура должна избираться; 3) в выборах не может участвовать только одна партия; 4) власть должна быть сменяемой[26].
C 1946-го по 2002 год бóльшую часть нашей выборки составили страны тропической Африки: на них приходятся 1800 условных страно-лет. 87% этого массива страно-лет они управлялись диктаторскими режимами. Точно такие же показатели недемократического правления наблюдались на Ближнем Востоке и в Северной Африке. В отношении Восточной Европы и бывшего Советского Союза соответствующие цифры составили 74%, а Азии 68%. На Латинскую Америку приходится меньшая доля диктаторских страно-лет, всего 38%, что объясняется многочисленными переходами от автократии к демократии и обратно. Наконец, диктатуры Южной Европы, существовавшие большую часть этого полувекового периода, обеспечили западноевропейским странам в целом 7% страно-лет, проведенных под властью диктаторов.
В рамках отдельных регионов частота и длительность диктаторского правления также заметно варьировала. Некоторые страны, например, Иордания или Китайская Народная Республика, управляются диктатурами с самого своего основания. В других странах такие периоды были короче, но зато встречались чаще: так, Аргентина за это время пережила четыре диктатуры, а Гана – три. Наконец, в некоторых местах диктаторское правление было лишь мимолетным эпизодом. В послевоенный период Коста-Рика, например, была диктатурой лишь 18 месяцев – после того, как в мае 1948 года власть в стране захватил Хосе Фигерес Феррер. Средняя протяженность диктаторского цикла в мире, однако, оставалась весьма длительной и составляла 40 лет.
1.3. Кто такие диктаторы?
Определившись с выборкой диктаторских режимов, можно переходить к следующему шагу: идентификации лидеров, управляющих диктатурами. Решение этой задачи важно постольку, поскольку нас интересует воздействие институциональных особенностей диктаторских режимов на политику, а решения о том, как выстраивать диктаторские институты и какую линию им проводить, принимают только те, кто реально имеет власть. При демократиях идентификация эффективных лидеров обычно не составляет проблемы: премьер-министры руководят парламентскими режимами, а президенты управляют в президентских системах. Но при диктатуре такая задача оказывается более сложной. Почему?
Одна из причин состоит в том, что при диктатуре глава государства может иметь самые разные титулы. В «обычных» диктатурах он зачастую называется «президентом», а в монархиях диктатора именуют «королем» или «эмиром». Но иногда диктаторы обладают более креативными титулами: это может быть «председатель государственного совета по восстановлению законности и порядка» (официальный титул главы бирманской военной хунты с 1981 года), «лидер революции» (официальный титул Каддафи с 1979 года) или просто «духовный лидер» (титул rahbar был принят Хомейни в 1980 году).
Помимо семантических затруднений, идентификация подлинного главы диктаторского государства сложна и потому, что в нем порой имеется множество руководящих фигур, как номинальных, так и реальных. При коммунистических режимах, например, премьер-министр, председатель государственного совета (то есть президент), генеральный секретарь коммунистической партии формально составляли руководство, однако первые два, как правило, на деле ни за что не отвечали. Показателен в данном отношении крайний случай: Лю Шаоци оставался президентом коммунистического Китая даже после того, как хунвейбины во время культурной революции выгнали его из собственного дома и вынудили заняться «самокритикой». (Перед тем, как убить его в 1969 году, Мао Цзэдун лишил Лю Шаоци президентских полномочий[27].) В коммунистических странах реальным главой государства оказывается генеральный секретарь партии.
Еще более трудны случаи некоммунистических режимов, в которых номинального лидера зачастую трудно отличить от «серого кардинала», скрывающегося за сценой. Иногда государством управляют военные, но делать этого явно они не хотят. В таких ситуациях президентские обязанности исполняют гражданские лица (Абдель Азиз Бутефлика в Алжире, Хуан Бордаберри в Уругвае, Рату Сир Камисесе Мара на Фиджи). Кроме того, в редких случаях долгосрочный диктатор время от времени меняет номинальных глав правительства, сохраняя за собой реальную власть. Рафаэль Трухильо продолжал быть подлинным главой диктатуры даже после того, как он в 1952 году сделал своего сына Гектора президентом Доминиканской Республики. Аналогичным образом Анастасио Сомоса Гарсия правил Никарагуа на протяжении 19 лет даже тогда, когда в 1940-е годы на трехлетний период передал пост президента другому человеку.
В некоторых странах борьба за реальное политическое лидерство была главным элементом их политической истории. С самого обретения независимости, состоявшегося в 1970 году, в центре политической жизни Камбоджи оставалась борьба за власть между монархом и главой кабинета министров. В Пакистане аналогичное противостояние разворачивалось между президентом и премьер-министром. В подобных случаях номинальный глава правительства отнюдь не всегда оказывается его реальным руководителем.
Учитывая разнообразие в организации политического руководства, очень важно сформулировать правила, в соответствии с которыми можно выявить реального руководителя, избегая нередко ошибочных суждений ad hoc. В настоящей работе под реальным лидером понимаются: 1) генеральный секретарь коммунистической партии при коммунистической диктатуре (за исключением случая Дэн Сяопина в Китае, который никогда не был генсеком); 2) король или президент в некоммунистических диктатурах – за исключением случаев Сингапура, Малайзии, Камбоджи, Лаоса и Мьянмы, в которых подлинный глава иногда носит титул «премьер-министра»; 3) другие индивиды или военные институты – в тех случаях, когда источники единодушны в том, что номинальный глава государства не обладает реальной властью[28].
Первые два правила относительно бесспорны; они позволяют успешно классифицировать большинство случаев в нашей послевоенной выборке. На протяжении приблизительно 270 страно-лет подлинный глава государства отличается от номинального руководителя по причинам, упомянутым ранее. Классификация подобных случаев зависит от относительной субъективности используемых источников, но я привлекаю достаточно широкий массив материала, позволяющий справляться и с «тяжелыми» случаями.
Диктаторы не появляются с интенсивностью «по диктатору на каждый год», и поэтому в качестве единицы, позволяющей фиксировать их правление, я использую «страно-год». Диктатуры часто переживают политическую нестабильность: подлинные руководители диктаторских режимов могут меняться несколько раз в год[29]. На протяжении 100 наблюдаемых страно-лет лидер диктатуры менялся более одного раза. «Сменщики» могли приходить на очень короткий период: так, Леон Кантав на Гаити утвердился у власти лишь на пять дней. Независимо от краткости сроков мы должны фиксировать появление и таких лидеров, поскольку не можем знать, насколько они готовы были бы задержаться у власти.
Из моего анализа исключены диктатуры, которые управлялись коллективно: Югославия после смерти маршала Тито в 1980 году и до распада государства в 1990-м, Босния-Герцеговина с 1998-го по 2002 год, Сомали при пяти председателях Совета национального спасения с 1997-го по 1999 год. При коллективном руководстве невозможно возложить ответственность за принятые решения на отдельного лидера – именно из-за этого указанные примеры не были приняты во внимание.
Таким образом, моя выборка включает 558 диктаторов из 140 стран, находившихся у власти с 1946-го по 2002 год. Некоторые страны, как, например, Экваториальная Гвинея и Оман, пережили за этот период лишь одну смену власти, тогда как в других перемены были скорее нормой. Так, Республика Гаити с 1946 года до перехода к демократии в 1994-м управлялась 19 руководителями, некоторые из них находились у власти лишь считанные дни.
Мир диктаторов очень разнообразен не только по длительности пребывания у власти, но и по их происхождению. Эрнесто Седильо, изучавший экономику на Западе и ставший последним в длинной веренице мексиканских лидеров, приходивших к власти при упорядоченных правилах преемственности, установленных Институционно-революционной партией, внешне не имеет ничего общего с иранским аятоллой Хомейни, возглавившим революцию, свергшую шаха. Точно так же и Фердинанд Маркос, который, выиграв сначала выборы, задержался у власти на Филиппинах на двадцать лет, кажется не слишком сопоставимым с Пол Потом, на протяжении трех лет возглавлявшим убийственную диктатуру «красных кхмеров» в Камбодже. Все эти примеры, иллюстрирующие предельное разнообразие диктаторов, ставят перед нами вопрос: можно ли вообще систематизировать столь разношерстную группу правителей?
Я группирую руководителей диктаторских режимов по трем типам: это монархи, военные правители и гражданские диктаторы. Почему выделены именно эти типы? Во-первых, монархия исторически рассматривалась как отдельный тип политического режима. Во-вторых, недемократических правителей из военной среды столь же привычно принято отделять от гражданских деспотов. Но традиция не единственное основание; имеются и другие принципиальные причины, заставляющие выделять упомянутые типы.
Такое разграничение позволяет обозначить уникальные разновидности угроз, с которыми сталкиваются диктаторы, и выделить институциональные методы, посредством которых они с этими угрозами справляются. Хотя недовольство диктатурой может исходить из любого сегмента общества, первейшую опасность для диктатора обычно представляют члены правящей элиты. Диктаторов очень часто смещают их собственные сподвижники. Принадлежащий к правящей элите потенциальный узурпатор находится в выгодном положении, позволяющем ему подготовиться к успешному отстранению действующего лидера.
Желая устранить угрозу, которую несут в себе элиты, диктаторы поддерживают такой порядок, в рамках которого они самолично принимают все важные решения и держат потенциальных соперников под неусыпным контролем. Особенности этого порядка зависят от типа диктатора, поскольку именно им предопределяется и возможный круг угроз, и средства их преодоления. В итоги монархи полагаются на семейные и родственные связи, а также на консультативные советы; военные руководители сдерживают ключевых конкурентов из рядов вооруженных сил в рамках военных хунт; а гражданские диктаторы обычно создают внутри правящей партии маленький орган, что-то вроде политбюро, куда кооптируют потенциальных конкурентов. Поскольку процесс принятия решений протекает внутри этих миниатюрных институтов, именно в их рамках и устанавливается, перед кем диктаторы будут подотчетны и как внутри режима будет распределяться власть. В итоге эти институты накладывают на диктаторов всевозможные ограничения, в свою очередь влияющие на решения правителей и их действия.
1.3.1. Монархи
Монархия всегда рассматривалась как такой тип правления, который стоит особняком от других форм недемократического руководства. Одной из причин такого обособленного рассмотрения было, вероятно, то, что ранние классификации политических режимов основывались на количестве людей, обладающих властью. Аристотель, например, выделял монархию как «правление одного», противопоставляя ее правлению нескольких или многих.
Исторические описания монархического абсолютизма лишь закрепляли это обособление, хотя уже в них отмечались присущие единоличному правлению внутренние недостатки. Свобода от любых ограничений позволяла монархам быть неосмотрительными, непредсказуемыми, нестабильными, а это вредило не только их собственным интересам, но и интересам их подданных. Когда французские короли, например, обращались к различным формам экспроприации, позволявшим финансировать войны и расточительный образ жизни, французы страдали. В конечном счете хищничество государства заставляло население менять свое социальное поведение.
В итоге необходимость как-то связывать или ограничивать собственных властителей становилась для их подданных все более очевидной. Жан Боден, убежденный роялист XVI века, советовал своему королю ради большего послушания подданных разделить власть с другими и добровольно ограничить себя. По словам Бодена, «чем меньше власть суверена, тем более она прочна»[30]. Следовательно, самоограничение самых различных видов – в интересах короля; в ряду сдерживающих факторов могли выступать естественные законы, принципы престолонаследия, древние обычаи, запрет на налогообложение без согласия подданных, наличие независимых магистратов, парламентские прерогативы.
Приняли ли европейские монархи близко к сердцу уроки Бодена и других политических теоретиков? Это сомнительно. Хотя они охотно учреждали конституции, парламенты, суды, желание сковывать свою королевскую власть посредством этих институтов не слишком просматривается. У этой неоднозначности были свои причины. Хотя британские и французские короли на собственном горьком опыте (через свержение и казнь) узнали, что властью надо делиться, большинство монархов всеми силами стремились защитить свое самодержавие от посягательств парламента[31]. Принципы подотчетности короны парламенту внедрялись лишь после многолетних споров между монархами и ассамблеями, а кодифицировались еще позже[32]. Как свидетельствует европейская история, на протяжении довольно долгого времени наличие конституций отнюдь не означало ограничения власти суверенов.
Современные ближневосточные монархи столь же рьяно сопротивляются попыткам ограничить их власть. После обретения политической независимости правители региона пытались рационализировать собственные управленческие системы, санкционируя конституции, парламенты и политические партии. Конституция Ирака 1925 года, например, позволяла королю назначать премьер-министра, но при этом делала кабинет ответственным перед парламентом. Аналогичные нормы были включены в Конституцию Кувейта и Конституцию Египта 1923 года; в период действия последней оппозиционная партия «Вафд» не раз располагала парламентским большинством. И все же, подобно своим европейским визави, эти монархи не имели желания поступаться властью в пользу своих институциональных творений. Причем, в отличие от европейцев, они могли настаивать на своем, применяя жесткую силу. В Египте монарх трижды грубо нарушил Конституцию 1923 года за первые семь лет ее действия[33]. Аналогичным образом «на бумаге парламент Ирака был весьма влиятельным, но при этом не было ни одного случая, чтобы правительство или хотя бы отдельный министр ушли в отставку из-за парламентского вотума недоверия»[34].
Взамен, однако, ближневосточным монархам приходилось принимать ограничения иного рода. Их связывают не столько конституции и ассамблеи, сколько династические семьи. Они вынуждены доверять ответственные государственные посты кровным родственникам, делая их законными получателями государственных доходов и привлекая к принятию решений на всех уровнях. В 1992 году эмир Катара, например, реорганизовал кабинет таким образом, что ближайшие члены его семьи оказались министрами: сыновьям достались посты министров нефти и газа, внутренних дел, экономики и торговли, внук стал министром обороны, а племянники отвечали за общественное здравоохранение и дела ислама[35]. Точно так же саудовский король Фахд доверил ключевые посты в правительстве шестерым своим братьям, которые вместе с монархом составили так называемую «семерку Судаири», управляющую страной.
Члены семей играют ключевую роль в принятии важнейших решений; это особенно хорошо видно в вопросах преемственности власти. В Кувейте, в частности, у власти менялись представители двух ветвей клана Сабах, но при этом всегда соблюдалось главное правило: «семья “избирает” правителя на основе консенсуса»[36]. В Омане следующий по мужской линии наследник из семьи аль-Саид тоже должен утверждаться семейным советом. В Саудовской Аравии престолонаследие стало более упорядоченным после того, как король Фейсал учредил Королевский семейный совет, консультирующий монарха по вопросам преемственности. Этот орган получал право контролировать передачу власти в случае кончины действующего монарха[37].
Конечно, передача престола на Ближнем Востоке не всегда происходит по утвержденным правилам. После Второй мировой войны монархи оставляли трон не только из-за естественной кончины, но и в результате убийства или свержения другими родственниками. Тем не менее, даже когда нарушение правил наследования имело место, оно обычно происходило с одобрения ключевых членов семьи. Фейсал не свергал официального (и считавшегося некомпетентным) наследника, определенного его отцом, пока не заручился поддержкой других саудовских принцев. Эмир Катара, находившийся на отдыхе в Швейцарии, в 1995 году был низложен собственным сыном, который тоже опирался на поддержку родственников. Таким образом, главной угрозой для монархов выступают члены их собственных семей, имеющие законное право приходить им на смену.
Иначе говоря, монархи далеко не всегда игнорируют тезис Бодена о том, что самоограничение способно повышать их шансы на политическое выживание. Как убедительно демонстрируется в научной литературе, на Ближнем Востоке смогли устоять только те властители, которые успешно перешли от традиционных самодержавных монархий к династическим монархиям, где средоточием власти выступает семья как целое[38]. Переход к такой династической структуре уберег монархии в Бахрейне, Кувейте, Катаре и Саудовской Аравии от угрозы революции и сделал смену режима маловероятной, несмотря даже на конъюнктуру нефтяных цен. Напротив, монархии, которые придерживались принципов абсолютного самодержавия, не признающего семейных сдержек, как, например, в Египте, Ираке и Ливии, бесславно пали, уступив место революционным диктатурам. Становление династических монархий означает, что короли больше не пользуются приоритетом в отношении других членов своих семей. Учитывая альтернативу, которую влек за собой отказ реформироваться – полный крах монархического правления, – то была цена, которую большинству монархов пришлось заплатить. Нынешних королей ограничивают не парламенты или суды, а семейные и родовые кланы. Следовательно, единоличное правление превратилось в правление семейное.
1.3.2. Военные диктаторы
Как показывает марш Суллы на Рим, использование армии для захвата власти имеет долгую историю. Но фактически применения силы требует любой неправовой захват власти; гражданские лидеры, решившие узурпировать власть, могут применять насилие в тех же объемах, что и военные. Следовательно, использование силы или организация военного переворота не являются признаками, отличающими военную диктатуру от других форм недемократического правления.
Сущностью военного правления выступает то, что именно вооруженные силы оказываются институтом, посредством которого правители руководят обществом. Подобно тому, как современные монархи вынуждены кооптировать в управленческую систему членов своих семей, используя их для консолидации правления, военные диктаторы должны нейтрализовать угрозы, исходящие от ближайших сподвижников, привлекая их к сотрудничеству в деле реализации власти.
Центром принятия властных решений внутри военного режима выступает хунта. С точки зрения генералитета, который берет власть от лица институционализированных вооруженных сил, типичная хунта должна быть небольшой; обычно ее составляют командующие различных родов войск. Если переворот осуществляется не всей армией, а какой-то группой низших и средних чинов, то хунта более многочисленна, поскольку мятежникам надо привлекать на свою сторону как можно больше сторонников из числа военных. Например, после переворота 1966 года в Гане состав военной хунты поэтапно увеличивался по мере того, как мятежники ощущали все новую нужду в более основательной поддержке внутри вооруженных сил. Сразу же после переворота в Совете национального освобождения Ганы были шесть членов; на следующий день их число возросло до девяти, а через четыре дня добавились еще двое. Наконец, спустя две недели в состав хунты были введены очередные шесть офицеров[39]. По наблюдению Сэмюеля Файнера, в отличие от большинства хунт Латинской Америки, которые состоят из трех или четырех глав родов войск, хунты в иных регионах мира, создаваемые в 1980-е годы младшими и средними офицерами, в среднем состояли из одиннадцати членов[40].
В целях реализации власти может быть использована уже сложившаяся организационная структура вооруженных сил. В Индонезии, например, за осуществившей государственный переворот армией была зарезервирована пятая часть всех мест в парламенте, а в каждой из десятков тысяч индонезийских деревень размещался военнослужащий, представлявший на месте вооруженные силы[41]. Наиболее ярким примером использования военной иерархии в качестве управленческой структуры стал, вероятно, так называемый «процесс национальной реорганизации» (Processo) в Аргентине. Накануне переворота 1976 года четыре рода войск согласовали детальный раздел власти, целью которого было недопущение доминирования сухопутных сил. В соответствии с этим соглашением все законодательные инициативы будущего военного режима подвергались проверке специальными комитетами внутри родов войск; только после этой процедуры их выносили на рассмотрение хунты. Иначе говоря, внутри вооруженных сил был запущен процесс согласования интересов, к которому привлекались все заинтересованные группы[42].
Таким образом, военная диктатура как тип режима не могла возникнуть до тех пор, пока вооруженные силы не достигали должного уровня специализации и профессионализации. Скажем, в отношении Латинской Америки после получения независимости от Испании более уместно говорить о вооруженных группировках, руководимых местными caudillos, а не о современных военных структурах. Становление армий современного типа на континенте началось лишь в XIX веке с учреждения военных академий, где готовились будущие офицеры. Внедрение воинских уставов европейского типа и переход ко всеобщей воинской повинности привели к началу 1900-х годов к созданию «новых» армий.
Профессионализация военных создала институт, обособленный от остального общества. В эпоху caudillos в Латинской Америке офицерская карьера считалась непривлекательной. В результате подбор кадров осуществлялся все более закрытым образом, что в свою очередь углубляло отгораживание военных от гражданских элит и внутренне сплачивало армию.
«Сочетание изоляции от общества как единого целого с групповой сплоченностью делало воинскую жизнь абсолютно закрытой: это было горделивое слияние с институтом, который ограничивал социальный горизонт, но в то же время формировал сознание того, что он играет важнейшую роль в жизни государства»[43].
Профессионализация военных соответствовала планам гражданских элит, которые хотели ограничить власть caudillos и рационализировать монополию государства на применение силы. В то же время гражданские элиты желали обращаться к военным как арбитрам, способным решать проблемы в период кризисов.
«Военных постоянно призывали на роль модераторов политической деятельности, но при этом отрицали за ними право менять политическое устройство. Их задачи сводили к консервативному поддержанию функционирования системы»[44].
Конкретно это означало, что всякий раз, когда военные вмешивались, от них ожидались только смещение главы государства с его поста и передача власти альтернативным гражданским силам. Поскольку временная форма правления была нацелена на восстановление прежнего политического порядка, вооруженные силы выполняли функции диктатуры в первоначальном, древнеримском, ее понимании. Гражданские элиты, защищавшие профессионализацию армии, не предусмотрели, однако, того, что укрепление военной автономии, не связанной никакими гражданскими партиями, создавало предпосылки для инициативного и самостоятельного вмешательства армии в политику. Именно поэтому военное вмешательство, которое не ограничивало армию ролью модератора, скоро стало на континенте общим явлением.
Однако латиноамериканский опыт обособления солдата от гражданина не был универсальным. Во многих развивающихся странах профессионализация военных начиналась еще в колониальный период, когда европейские державы пытались укреплять свой контроль над отдаленными землями. После установления независимости военные силы, уже сложившиеся в профессиональном плане, превратились в «образец развития, посредством обязательной воинской повинности распространявший свое влияние на все группы общества»[45]. В этом процессе социализации подчеркивалась скорее интеграция военных в социум, а не сепарация их в качестве особого института. Если члены вооруженных сил рассматриваются не только как солдаты, но и как граждане, то им и надлежит возглавить работу по модернизации обществ, которую они делят с соотечественниками. Причем, как считалось, военные прекрасно приспособлены для такой руководящей миссии, поскольку вооруженные силы развивающихся стран были лидером в использовании импортных технологий – новинки приходили в армию раньше, чем в промышленность или сельское хозяйство. Кроме того, они, в отличие от других структур, применяли меритократические стандарты в расстановке и продвижении кадров, регулярно обеспечивали базовые потребности своих членов (например, обучали их грамотности, предоставляли пищу и кров), предлагали программы, ассоциируемые с современным «социальным» государством (страховали, обеспечивали пенсии и семейные выплаты). В итоге вооруженные силы во многих странах стали рассматриваться в качестве флагмана модернизации, способного преобразовать традиционные уклады жизни в современные и дать всем гражданам то же, что они предлагали военнослужащим.
Независимо от того, считались ли они обособленным или интегрированным институтом, временным инструментом разрешения кризиса или орудием долгосрочных социальных перемен, военные повсюду начали претендовать на специальную роль в отстаивании «национальных интересов». Обосновывая захват власти, аргентинская военная хунта, организовавшая путч 1976 года, заявляла:
«В связи с тем, что все конституционные механизмы были исчерпаны, а выход из кризиса путем естественных процессов оказался невозможным, вооруженные силы были вынуждены положить конец ситуации, унижающей нацию и подвергающей риску ее будущее»[46].
Подобные слова люди в униформе после очередного военного переворота не раз повторяли и в других развивающихся странах.
Претензии военных на эксклюзивное отстаивание «национальных интересов» вполне правомерно воспринимались с изрядной долей скептицизма. Дело в том, что к решительным действиям вооруженные силы могут подталкивать самые разные мотивы. Как и любая другая корпорация, военные имеют собственные институциональные интересы, которые предполагают отстаивание собственной автономии и наращивание ресурсов. Кроме того, в рядах вооруженных сил могут доминировать отдельные социальные группы, на которые правители делают особую ставку. Колониальные администрации, например, укомплектовывали свои армии представителями этнических и расовых меньшинств, предполагая, что эти группы, опасающиеся неизбежной гегемонии большинства после достижения независимости, будут лояльно защищать интересы колонизаторов. Нынешние лидеры развивающихся стран продолжают использовать ту же тактику «разделяй и властвуй». Итогом ее оказывается то, что персонал вооруженных сил молодых государств, состоящий из представителей специфичных социальных групп, нередко отождествляет себя только с этими группами и ведет себя соответственно. И, разумеется, в некоторых случаях военные руководители действуют исходя из сугубо личной корысти. В целом же военные правители, как представляется, очень часто ведут себя так же, как и гражданские диктаторы; и этот факт ставит под сомнение наличие у них каких-то уникальных и специфических интересов[47].
1.3.3. Гражданские диктаторы
Помимо монархов и военных правителей, существуют еще и гражданские диктаторы. Их положение оказывается наиболее сложным, поскольку, в отличие от представителей первых двух групп, они не располагают готовой организационной структурой, на которую можно опереться. Некоторые диктаторы привлекают к управлению родственников и даже передают власть своим детям: так, сыновья наследовали гражданским диктаторам в Северной Корее, Сирии, Никарагуа, на Гаити. И все же отцы-диктаторы были не в состоянии обеспечить династическую преемственность сверх одного поколения[48]. Одной из причин этого выступало, вероятно, отсутствие у них обширных родственных кланов, посредством которых они могли бы эффективно контролировать противников внутри правящей элиты и народа в целом.
Гражданские диктаторы не могут обращаться к вооруженным силам с такой же легкостью, с какой это делают военные правители, которые, будучи действующими офицерами, способны опираться на институциональную иерархию и воинское нормы товарищества. Гражданские лидеры зачастую презираемы военными, особенно в тех ситуациях, где армия ощущает себя носительницей какой-то особой и уникальной миссии. В подобном контексте встает вопрос о том, что же заставляет людей с оружием подчиняться людям без оружия. Согласно одному из возможных ответов, военные стараются избегать власти, чтобы не нарушать корпоративной сплоченности[49].
Преодолевая все эти затруднения, гражданские диктаторы стараются обзавестись собственной организацией. Именно о ней говорит Владимир Ленин в следующем заявлении 1921 года:
«Только политическая партия рабочего класса, т.е. коммунистическая партия, в состоянии объединить, воспитать, организовать такой авангард пролетариата и всей трудящейся массы, который один в состоянии… руководить всей объединенной деятельностью всего пролетариата, т.е. руководить им политически, а через него руководить всеми трудящимися массами. Без этого диктатура пролетариата неосуществима»[50].
Ленинское новаторство предполагало соединение харизматической и рациональной власти, сочетавшее «полнейшую личную преданность партийцев своей партии с беспристрастным групповым контролем над сохранением этой преданности и подчинением иерархии»[51].
Использование единственной партии для управления государством широко применялось гражданскими диктаторами во всем развивающемся мире. После получения независимости однопартийные системы возникли в 60% государств тропической Африки. В некоторых странах, таких, как Ангола и Берег Слоновой Кости, партии правящего режима появлялись на следующий день после провозглашения независимости. В других государствах, таких, как Габон и Заир, консолидация занимала несколько лет. Два аргумента, отчасти противоречащих друг другу, обычно выдвигаются для обоснования однопартийной системы в развивающихся странах. В некоторых из них, с одной стороны, повторяются старые ленинские идеи, согласно которым единственная партия была нужна для того, чтобы преодолеть традиционные общественные расколы и размежевания, а также «помочь лидерам передовых социальных сил победить в конфронтации с силами отсталости»[52]. С другой стороны, европейский опыт не раз демонстрировал, что формирование политических партий выступает отражением социально-классовых расколов. Поскольку в африканском обществе классов не было, говорят сторонники этой точки зрения, то отсутствовала и надобность иметь более одной партии. Как пояснял Модибо Кейта, диктатор Мали, «никакой фундаментальной оппозиции в наших рядах не наблюдалось», а потому не существовало никаких причин «быть разделенными и разобщенными в партиях, которые сражались бы друг с другом»[53].
1.4. Номинально демократические институты
Как следует из всего вышесказанного, диктаторы никогда не управляют в одиночестве. Они руководят своими обществами, используя институты, которые соответствуют типу их диктатуры. Они могут даже учреждать или поддерживать номинально демократические институты – такие, как парламенты и политические партии. В данном отношении среди диктатур наблюдаются заметные институциональные вариации.
1.4.1. Легислатуры
Под легислатурами мы понимаем органы, для которых принятие законодательства является исключительной формальной функцией. Исходя из этого определения из числа законодательных органов, действующих при диктатуре, мы должны исключить (1) хунты, так как они смешивают исполнительные и законодательные полномочия, и (2) консультативные советы, поскольку они, не обладая формальной законодательной властью, лишь консультируют правителей и дают им советы.
Способы комплектования и организации легислатур разнообразны. Иногда законодателей назначает режим; именно так было в Эфиопии в ранние годы царствования императора Хайле Селассие или в различные периоды правления президента Ахмеда Сукарно в Индонезии. Они могут также напрямую избраться гражданами. Кроме того, диктаторы порой заполняют часть депутатских вакансий в ходе выборов, а на остальные места депутаты назначаются. Даже когда диктатура допускает проведение выборов, кандидаты должны заручиться одобрением со стороны правительственных органов. В Иране, например, Совет стражей конституции, состоящий из консервативного духовенства, утверждает кандидатуры на замещение выборных должностей. В большинстве диктаторских режимов, допускающих наличие особых законодательных органов, приоритетным методом комплектования легислатур остаются выборы. На такой вариант приходятся 69% всех случаев. В странах бывшего коммунистического лагеря законодателей избирают практически везде, в то время как на Ближнем Востоке и в Северной Африке в механизмах комплектования законодательных органов наблюдается значительная гетерогенность.
Даже когда кандидатам разрешается выступать под партийными флагами, диктатура старается гарантировать их лояльность, вынуждая имеющиеся партии присоединиться к «общенациональному фронту», поддерживающему режим. Такой фронт обычно идет на выборы единым списком, хотя после избрания партиям позволяют сохранять собственную идентичность. В нашей выборке наличие подобных фронтов при диктатурах фиксируется на протяжении 636 страно-лет. Такие фронты были прежде почти во всех коммунистических странах, а также за их пределами – например, на Мадагаскаре и в Сирии.
Доля диктатур, имеющих парламенты и регулярно проводящих выборы, в разные периоды времени довольно стабильна. Выборные парламенты неизменно пользуются у диктаторов популярностью; доля назначаемых законодательных органов невелика. Небольшое отступление от этого правила фиксировалось в середине 1970-х годов, когда почти 40% всех диктатур распустили свои парламенты. Это был пик деинституциализации.
1.4.2. Политические партии
В данном контексте мы говорим только о тех политических партиях, которые существуют de jure. Иначе говоря, если режим формально запрещает политические партии, то они, даже продолжая действовать в подполье, оказываются формально не существующими. Диктаторы иногда приходят к власти, унаследовав систему, в которой все партии запрещены. Тем не менее более типичным для них является запрещение партий на короткий период – сразу же после прихода к власти или в каких-то критических ситуациях на протяжении правления. Гораздо реже встречается полный запрет партийной деятельности на весь период диктатуры; в свое время так поступил Бокасса в Центрально-Африканской Республике и военные власти Аргентины во времяProcesso, полностью прекратившие деятельность партий.
В порядке альтернативы режим может также создавать собственную и единственную партию. Изобретение Ленина предоставило гражданским диктаторам средство для контроля над армией и соперниками внутри правящей элиты. При этом единственная партия служит также для мобилизации масс и управления ими. Неудивительно, что к подобному институциональному дизайну часто обращаются авторитарные правители в развивающемся мире. Режимная партия может содержать внутри себя «группы» или «фракции», но они слишком малы и слабы, чтобы поддержать многопартийную систему. Кроме того, когда партий много, но при этом все они загоняются в ряды единого «фронта», такое политическое устройство тоже можно считать однопартийным. Помимо главной партии, могут существовать и иные, но они не в состоянии сопротивляться требованиям режима, настаивающего на формировании единого избирательного списка – с партией власти во главе. Следовательно, у граждан в подобных ситуациях выбора вообще нет.
В некоторые случаях автономные партии в состоянии существовать и за рамками проправительственного «фронта». Список диктатур, при которых действовали многочисленные политические партии, варьирует от Бразилии, где режим создал официальную «правительственную» и столь же официальную «оппозиционную» партии, до Алжира, где Исламский фронт спасения столь энергично отстаивал свою самостоятельность, что избиратели были готовы отдать ему победу на выборах 1991 года. Эти примеры внешне настолько непохожи, что их объединение в одну группу может показаться сомнительным: ведь партии, создаваемые самим режимом, – это не партии, бросающие ему вызов со стороны. Но дело в том, что определить предельную степень автономии таких партий при диктатурах весьма нелегко; хотя Исламский фронт спасения и возник сам по себе, в конечном счете его упразднили военные власти. А обе узаконенные бразильские партии были учреждены военным режимом, но потом каждая из них выступила против диктатуры.
Поскольку нет никаких четких правил или норм, в соответствии с которыми диктаторы должны устраивать политическую жизнь, авторитарные режимы демонстрируют богатейшее разнообразие институционального устройства. Так, если режим допускает наличие легислатуры, но не разрешает деятельность политических партий, то кандидатов в депутаты парламента могут заставить баллотироваться в качестве беспартийных. Или, если разрешена только правящая партия, им порекомендуют записаться в нее. Иногда, впрочем, диктаторы допускают существование автономных от режима организаций в виде официальной «оппозиционной» партии или нескольких «оппозиционных» групп.
Партийные системы при диктатурах более разнообразны, нежели их законодательное устройство. Единственная партия доминировала не только в коммунистической Восточной Европе, но и в тропической Африке. Диктаторские режимы Латинской Америки, напротив, были склонны допускать наличие многих партий; в некоторых случаях такие партии формировались ими специально, но в других ситуациях речь шла о партиях, которые начали работать еще при демократии. В Азии среди диктатур в равных долях представлены и однопартийные, и многопартийные режимы. Наконец, Ближний Восток и Северную Африку можно считать единственным регионом, где диктатуры чаще всего запрещают партии полностью. После Второй мировой войны доля диктатур без партий росла за счет сокращающегося числа многопартийных режимов. Но после краха коммунизма, с начала 1990-х годов, наличие при диктатурах автономных политических групп стало более частым явлением. Доля диктатур, опирающихся на единственную партию, стремительно снизилась, тогда как многопартийные режимы возобладали.
1.5. Заключение
Исторический путь диктатур долог. Институт, зародившийся в Древнем Риме, первоначально нес в себе позитивные коннотации: под ним понимался набор эффективных средств, с помощью которых политическая система справлялась с внутренними и внешними угрозами. В трудные времена элиты выдвигали человека, способного предпринять решительные действия по восстановлению политического status quo. После разрешения наличных проблем диктатор, выполнив свою миссию, уходил со сцены.
С течением времени, однако, термин «диктатура» стали использовать для описания институциональных механизмов, которые не вмещались в рамки первоначальной концепции. Признаки коррозии института впервые стали появляться еще в Риме. Сначала диктаторы начали апеллировать к массам. Потом диктатура трансформировалась из правления одного человека в правление директории, группы, класса. Пренебрегая традиционным политическим порядком, диктатуры начали ставить перед собой революционные задачи. Самым главным было то, что диктатура перестала считаться временным правлением. И, хотя данное изменение проявило себя еще у римлян, именно оно остается фундаментальной чертой диктаторских режимов современного мира. Диктаторы игнорируют конкурентные выборы исходя из того, что сроки их правления могут быть неопределенными, а власть неограниченной. И в этом все они похожи друг на друга.
И все же в плане организации институционального аппарата диктатуры проявляют большое разнообразие. Обеспечивая себе «первую линию обороны», диктаторы должны выстроить собственную управленческую систему и кооптировать наиболее вероятных соперников. Конкретная форма принимаемой ими линии зависит от типа диктатора. Монархи полагаются на обширные родственные связи, тогда как военные правители опираются на преимущества армейской иерархии. Гражданские диктаторы, не имея столь же эффективных подручных средств, создают всевозможные режимные партии. Выбирая для себя номинально демократические институты в лице легислатур и политических партий, диктаторы столь же креативны. Тем не менее, несмотря на все это разнообразие, и парламенты, и партии при диктатурах служат единой цели: они являются инструментами кооптации, посредством которых недемократические правители справляются со значимыми вызовами своему правлению.
Перевод с английского Андрея Захарова
[1] Перевод осуществлен по изданию: Gandhi J. Political Institutions under Dictatorship. New York: Cambridge University Press, 2008. Ch. 1. Печатается с небольшими сокращениями.
[2] См.: Moore B. Social Origins of Dictatorship and Democracy. Boston, MA: Beacon Press, 1966; Acemoglu D., Robinson J. Economic Origins of Dictatorship and Democracy. New York: Cambridge University Press, 2006.
[3] Предложенное здесь описание древнеримской диктатуры основывается на следующем источнике: Nicolet C. Dictatorship in Rome // Baehr P., Richter M. (Eds.).Dictatorship in History and Theory: Bonapartism, Сaesarism, and Totalitarianism. New York: Cambridge University Press, 2004. P. 263–278.
[4] Первоначально срок полномочий диктатора не определялся; он должен был сложить полномочия после выполнения поставленных перед ним задач.
[5] Единственное исключение имело место в 211 году до нашей эры. Подробнее см.: Nicolet C. Op. cit.
[6] Первоначально Юлий Цезарь принимал титул диктатора на год, а потом на десять лет (Ibid).
[7] Макиавелли Н. Рассуждения о первой декаде Тита Ливия. Книга I. ГлаваXXXIV (фрагмент дается в переводе Р. Хлодовского. – Примеч. перев.).
[8] Руссо Ж.-Ж. Об Общественном договоре, Принципы политического права // Он же. Об Общественном договоре. Трактаты. М., 1998. Кн. IV. Гл. VI (фрагменты даются в переводе А.Д. Хаютина и В.С. Алексеева-Попова. –Примеч. перев.).
[9] Baehr P., Richter M. Introduction // Idem (Eds.). Dictatorship in History andTheory… P. 25.
[10] Обсуждение этой темы см. в статье: McCormick J. From Constitutional Technique to Caesarist Ploy: Carl Schmitt on Dictatorship, Liberalism, and Emergency Power // Baehr P., Richter M. (Eds.). Dictatorship in History and Theory… P. 197–220.
[11] Baehr P., Richter M. Introduction. P. 26.
[12] См.: Bobbio N. Democracy and Dictatorship: The Nature and Limits of State Power. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1989.
[13] Kelsen H. General Theory of Law and State. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1945. P. 284.
[14] См.: Bobbio N. Op. cit. P. 137.
[15] Исключения составляют ситуации, когда правитель впервые получает власть посредством выборов, а затем консолидирует ее за счет отказа от демократии. В подобных случаях (Фердинанд Маркос на Филиппинах, Пак Чон Хи в Южной Корее, Альберто Фухимори в Перу) правление лидера следует рассматривать в качестве диктатуры с самого начала его избирательного срока.
[16] См.: Schumpeter J. Capitalism, Socialism, and Democracy. New York: Allen & Unwin, 1976.
[17] См.: Linz J. An Authoritarian Regime: Spain // Allardt E., Rokkan S. (Eds.). Mass Politics. New York: The Free Press, 1970.
[18] Evans P. Predatory, Development, and Other Apparatuses: A Comparative Analysis of the Third World State // Sociological Forum. 1989. Vol. 4. № 4. P. 561–582.
[19] O’Donnell G. Modernization and Bureaucratic-Authoritarianism: Studies in South American Politics. Berkeley: Institute of International Studies, 1979.
[20] Дискуссию на эту тему см. в работах: Cheibub J.A., Gandhi J. ClassifyingPolitical Regimes: An Update and an Extension. American Political Science Association Annual Meeting. Chicago, September 5, 2004; Collier D., Adcock R.Democracy and Dichotomies: A Pragmatic Approach to Choices about Concepts // Annual Review of Political Science. 1999. P. 537–565; Diamond L. Thinking about Hybrid Regimes // Journal of Democracy. 2002. Vol. 13. № 2. P. 21–35; Munck G.L., Verkuilen J. Conceptualizing and Measuring Democracy: Evaluating Alternative Indices // Comparative Political Studies. 2002. Vol. 35. № 1. P. 5–34.
[21] Этот аргумент был переосмыслен в ХХ веке: его сторонники опасались, что демократические правительства будут уступать требованиям рабочего электората, нацеленным на расширение потребления в ущерб расширению инвестиций. См.: De Schweinitz K. Industrialization and Democracy: Economic Necessities and Political Possibilities. Glencoe: The Free Press, 1964; O’Donnell G.Op. cit.
[22] Przeworski A. Democracy and the Market: Political and Economic Reforms in Eastern Europe and Latin America. New York: Cambridge University Press, 1991.
[23] Idem. Minimalist Conception of Democracy: A Defense // Shapiro I., Hacker-Cordón C. (Eds.). Democracy’s Value. New York: Cambridge University Press, 1999. P. 45.
[24] Przeworski A., Alvarez M., Cheibub J.A., Limongi F. Democracy and Development: Institution and Well-Being in the World, 1950–1990. New York: Cambridge University Press, 2000.
[25] Ibid.
[26] Ibid.
[27] См.: Short P. Mao: A Life. New York: Henry Holt, 2000; Salisbury H. The New Emperors: China in the Era of Mao and Deng. Boston: Little, Brown, 1992.
[28] Под этими источниками я имею в виду прежде всего справочные работы Артура Бэнкса и Харриса Ленца. См.: Banks A., Day A., Muller T. Political Handbook of the World. Binghamton, NY: Center for Social Analysis, State University of New York at Binghamton, [various years]; Lentz H. Heads of States and Governments: A Worldwide Encyclopedia of over 2300 Leaders, 1945–1992.Jefferson, NC: McFarland and Company, 1994.
[29] За пределами моего рассмотрения остается интересный вопрос о том, можно ли вообще говорить о «режиме» в тех ситуациях, когда главы страны меняются так часто. Особенно примечательны в данном смысле случаи Коморских островов (четырехкратная смена руководителя на протяжении 1995 года) или Боливии (трехкратная смена на протяжении 1979 года). Такая нестабильность, впрочем, встречается редко.
[30] Боден Ж. Шесть книг о государстве. Кн. IV. Гл. 6; цит. по: Holmes S.Passions and Constraint: On the Theory of Liberal Democracy. Chicago: University of Chicago Press, 1995. P. 517.
[31] Многие авторы переоценивают то влияние, которое английский и французский случаи оказали на другие монархии. См., например: North D., Thomas R. The Rise of the Western World. New York: Cambridge University Press, 1973.
[32] Beyme K. von. Parliamentary Democracy: Democratization, Destabilization, Reconsolidation, 1789–1999. New York: St. Martin’s Press, 2000.
[33] Brown N. Constitutions in a Nonconstitutional World: Arab Basic Laws and the Prospects for Accountable Government. Albany: State University of New York Press, 2002. P. 39.
[34] Ibid. Р. 45.
[35] Herb M. All in the Family: Absolutism, Revolution, and Democracy in the Middle Eastern Monarchies. Albany: State University of New York Press, 1999. P. 123.
[36] Ibid. P. 80.
[37] Bligh A. From Prince to King: Royal Succession in the House of Saud in the Twentieth Century. New York: New York University Press, 1984. P. 88.
[38] Herb M. Op. cit.
[39] Welch C. Personalism and Corporatism in African Armies // McArdle Kelleher C. (Ed.). Political-Military Systems: Comparative Perspectives. London: Sage, 1974. P. 136–138.
[40] Finer S. The Man of Horseback: The Role of the Military in Politics. Boulder, CO: Westview Press, 1988. P. 260.
[41] Brooker P. Twentieth-Century Dictatorships: The Ideological One Party States. New York: New York University Press, 1995.
[42] Fontana A.M. Political Decision-Making by a Military Corporation: Argentina 1976–1983. Ph.D. dissertation. Department of Political Science, University of Texas. Austin, 1987.
[43] Ibid. P. 104.
[44] Stepan A. The Military in Politics: Changing Patterns in Brazil. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1971. P. 63.
[45] Khuri F., Obermeyer G. The Social Bases for Military Intervention in the Middle East // McArdle Kelleher C. (Ed.). Op. cit. P. 62.
[46] Loveman B., Davies T. The Politics of Antipolitics: The Military in Latin America. Lincoln: University of Nebraska Press, 1989. P. 196.
[47] Remmer K. Evaluating the Policy Impact of Military Regimes in Latin America // Latin American Research Review. 1978. Vol. 13. № 2. P. 39–54.
[48] И все же Северная Корея стала в этом исключением. – Примеч. ред.
[49] Brooker P. Non-Democratic Regimes: Theory, Government, and Politics. New York: St. Martin’s Press, 2000.
[50] Ленин В.И. Первоначальный проект резолюции Х съезда РКП о синдикалистском и анархистском уклоне в нашей партии // Он же. Полноесобрание сочинений. М.: Издательство политической литературы, 1970. Т. 43. С. 94.
[51] Kamiński A. An Institutional Theory of Communist Regimes: Design, Function, and Breakdown. San Francisco, CA: ICS Press, 1992. P. 143.
[52] Huntington S. Social and Institutional Dynamics of One-Party Systems // Huntington S., Moore C. (Eds.). Authoritarian Politics in Modern Society: The Dynamics of Established One-Party Systems. New York: Basic Books, 1970. P. 12.
[53] Ibid. P. 10.
Опубликовано в журнале: Неприкосновенный запас 2016, 4(108)

Подарок из Африки
ОПЕК в Алжире предварительно установила общий ограничитель добычи нефти
Николай Вардуль
ОПЕК откровенно удивила рынки. Все ждали, что в лучшем случае Международный энергетический форум в Алжире пройдет по сценарию: «Завтра, завтра, не сегодня» и по законам остросюжетного сериала решение по заморозке добычи нефти «сползет» на 30 ноября, когда состоится очередная официальная встреча ОПЕК в венской штаб-квартире. Формально так и будет. Но встреча в Алжире привела к куда более значимому результату: объявлено, что предварительно согласован общий потолок суточной добычи стран ОПЕК. На ноябрьской встрече предстоит договариваться о страновых квотах.
Что, как и почему произошло в Алжире?
До последнего момента в возможность значимого прогресса на пути в нефтяной «холодильник» практически никто не верил. Характерно, что министр энергетики России Александр Новак покинул алжирский форум до его окончания, не дождавшись сенсационной кульминации.
Казалось, «заклятые друзья», Саудовская Аравия и Иран, выдвигая взаимоисключающие условия, в очередной раз потопят надежды на продвижение к заморозке, как это уже случилось в Дохе. Позиция Саудовской Аравии: заморозка возможна, если на нее согласятся все страны. Позиция Ирана: в любом случае мы будем увеличивать добычу, цель — вернуть себе нишу на рынке, что соответствует суточной добыче в 4 млн баррелей. В цифрах, ранее звучавших у представителей Ирана, встречалась некая путаница: до алжирского форума из Тегерана приходила информация, что досанкционный уровень добычи уже достигнут, но сегодня Иран настаивает на цифре 3,6 млн баррелей при цели в 4 млн. В преддверии встречи в Алжире две страны вновь провели переговоры, однако, по сообщениям СМИ, так и не договорились.
Главная сенсация алжирского форума: шаг навстречу сделал Эр-Рияд. Предложенный компромисс выглядит так: Саудовская Аравия готова не просто заморозить, но даже несколько сократить свою добычу, если Иран остановится на 3,6 млн баррелей. В цифрах саудиты готовы вернуться на январский уровень добычи, т. е. сократить ее с августовских 10,63 млн баррелей в сутки до 10,2 млн. Иран так и не согласился. Министр нефти Ирана Биджан Зангане уже после завершения алжирских переговоров заявил: «Иран не будет замораживать добычу… Но некоторым странам придется понизить добычу».
Зато в Алжире предварительно зафиксировали общий для картеля потолок добычи в 32,5–33 млн баррелей в день, а это сокращение текущей добычи. Строго говоря, ОПЕК в августе уже сократила добычу нефти по сравнению с июлем на 23 тыс. баррелей в день — до 33,24 млн баррелей в день. Теперь сокращение по сравнению с августовским уровнем может составить 240–740 тыс. баррелей.
Страновые квоты будут полем битвы в ходе подготовки и проведения совещания ОПЕК 30 ноября. Но в Алжире, как сообщает, например, РИА Новости, определенные цифры уже назывались. Так, Саудовской Аравии было предложено снизить добычу на 442 тыс. баррелей в сутки относительно августа, до 10,1 млн баррелей в сутки. Для Ирана была рекомендована квота в 3,7 млн баррелей в сутки, что означает рост добычи нефти на 52 тыс. баррелей в сутки по сравнению с августовским уровнем. Нигерию и Ливию предлагалось вообще освободить от сокращения добычи. Анголе было предложено сократить добычу на 35 тыс. баррелей в сутки, Эквадору — на 5 тыс. баррелей в сутки. Габону рекомендовалось снизить общий объем нефтедобычи на 6 тыс. баррелей в день, а Индонезии — на 16 тыс. баррелей в сутки. Ираку предлагалось снизить добычу на 135 тыс. баррелей в сутки относительно августа, а Кувейту — на 87 тыс. баррелей в день. Катар мог бы снизить объем нефтедобычи на 5 тыс. баррелей в сутки, а ОАЭ — на 155 тыс. баррелей в день.
Все эти пороговые величины пока сугубо предварительны. Распределение, как уже было сказано, впереди.
Что заставило Саудовскую Аравию смягчить свою позицию и, что казалось совершенно невозможным, сделать шаг навстречу своему геополитическому и, что, наверное, не менее важно, идеологическому противнику — Ирану? Версии могут быть разными. Начиная с той, что это была «разведка боем», в том смысле, что Эр-Рияд исходил из принципа: обещать — не значит жениться, цель была — прозондировать готовность Ирана идти на уступки. Если это так, то попытку особенно удачной не назовешь. Иран своей позиции пока так и не изменил, там хорошо помнят, как выдержали санкционную осаду; с одной стороны, вера в стойкость не утрачена, с другой — налицо решимость оставить санкционные ограничения позади.
Но, возможно, все куда прозаичнее. Все дело в деньгах, а точнее, в их недостатке в саудовском бюджете. Характерно, что саудовские бюджетники буквально только что столкнулись с сокращением зарплат. Экономия, мало свойственная Саудовской Аравии, налицо. Некоторые наблюдатели интерпретируют последние шаги по сокращению бюджетных расходов королевства как неверие Эр-Рияда в конечный успех операции «Холодильник». В любом случае Саудовская Аравия второй год подряд сталкивается с внушительным дефицитом бюджета, вынуждена прибегать к внешним займам, налицо стагнация экономики, диверсификация в сторону упора на финансовый сектор пока ощутимых результатов не дает. Остается активизировать усилия, подталкивающие цену нефти вверх.
Первый шаг сделан — потолок добычи для всей ОПЕК согласован. Правда, предварительно. Тем не менее президент конференции ОПЕК, министр энергетики Катара Мохаммед бен Салем ас-Сад имел основания для того, чтобы по окончании алжирского форума 28 сентября заявить: «Результаты сегодняшней встречи ОПЕК — исторические как для мирового сообщества, так и для международной экономики».
Риски
Переоценивать достигнутое в Алжире, впрочем, не стоит.
Во-первых, так и не преодолены разногласия между ключевыми игроками в команде ОПЕК — Саудовской Аравией и Ираном. И нет никакой уверенности, что исправить положение до 30 ноября удастся.
Во-вторых, распределение страновых квот — это наведение порядка в «вороньей слободке». Понятно, что не обойдется без коммунальных склок, взаимоисключающих заявлений, переходящих в ультиматумы. К тому же у квот ОПЕК есть давно известная особенность — они редко выдерживаются, каждый из участников стремится добиться больших финансовых результатов для себя. Главное — см. пункт 1, прежде всего должны договориться Эр-Рияд с Тегераном.
В-третьих, сегодня, после вытеснения с рынка сланцевых пришельцев из США, ОПЕК с полным основанием ощущает себя вершителем судеб нефтяного рынка. Но это лишь одна сторона медали. Вторая — в том, что ОПЕК резонно опасается, что в случае принятия решения о заморозке или сокращения добычи нефти в выигрыше окажутся сторонние производители нефти.
Россия эти опасения отнюдь не развеивает. 27 сентября, досрочно покидая алжирский форум, министр энергетики Александр Новак заявил, что наиболее подходящий вариант для РФ — заморозка добычи нефти на уровне сентября, когда был достигнут ее исторический максимум в 11 млн баррелей в сутки. Это прозвучало как знак того, что Новак, несмотря на договоренности России с Саудовской Аравией о совместных действиях для поддержания стабильности на рынке нефти и обеспечения устойчивого уровня инвестиций в долгосрочной перспективе, в конечную заморозку добычи не верит. Ведь заявление о том, что на фоне заморозки и даже сокращения добычи в странах ОПЕК Россия намерена удерживать свой исторический рекорд по уровню суточной добычи, похоже на красную тряпку перед разъяренным быком.
С этих исходных позиций Россия намерена принять участие в переговорах с ОПЕК, которая — и это тоже было решено в Алжире — намерена разработать постоянный формат консультаций с нефтедобывающими странами вне организации для обеспечения баланса рынка. Созданный в ОПЕК Комитет высокого уровня, который предложит индивидуальные уровни добычи для стран — членов ОПЕК, одновременно «разработает формат для консультаций высокого уровня между странами ОПЕК и странами, не входящими в нее, по распознаванию угроз для нефтяного рынка и обеспечению баланса на нем на постоянной основе», — говорится в документе, который был зачитан на пресс-конференции по итогам встречи.
Цены
А как произошедшее в Алжире отразилось на самом нефтяном рынке? Там вовсю раскачивались качели. 27 сентября они потеряли более 3% из-за пессимистических оценок исхода алжирского форума. 28 сентября, когда стало известно, что в Алжире смогли договориться об общем потолке добычи, цены взлетели почти на 6%, к тому же их подтолкнули сообщения Американского института нефти (API) о неожиданном снижении запасов «черного золота» в США. 29 сентября цены перешли, что называется, «к коррекционному снижению». Алжирское решение «действительно застало рынок врасплох — цены сильно подскочили, а сейчас рынки взяли паузу для того, чтобы обдумать все», — прокомментировал динамику торгов агентству Рейтер аналитик OptionsXpress в Сиднее Бен Ле Брун (Ben Le Brun).
Но это моментальная фотография торгов. Что же дальше? Мнения, как обычно, расходятся. Мейнстрим в том, что следует ждать некоторый рост цен нефти, но большим он не будет. Прежде всего из-за рисков недостижения конечных договоренностей о заморозке нефти.
Из этого ряда выпадает Андрей Верников, замдиректора по инвестиционному анализу ИК «Цэрих Кэпитал Менеджмент». 29 сентября он написал: «Наш прогноз остается прежним: до конца года нефтяные цены достигнут отметки 60 долларов (Brent)».
Если 30 ноября последует подписание соглашения по квотам в рамках общей заморозки добычи, то большинство прогнозистов склоняются к тому, что цены перешагнут $50 за баррель, устремясь к $55–60 в начале следующего года.
Картинка благостная. Но не следует забывать, что бронепоезд сланцевой добычи по-прежнему стоит на запасном пути. ОПЕК правит нефтяной бал, пока цены на нефть низки настолько, что сланцевая добыча нерентабельна. Это положение может изменить совершенствование и удешевление сланцевой добычи и рост мировых цен.
Михаил Поддубский, аналитик компании TeleTrade, напоминает: «Любой сильный рост цен на нефть (выше 50–55 долл./барр.) создает благоприятные условия для постепенного восстановления добычи североамериканскими производителями. Именно добыча нефти в Штатах — тот фактор, который определяет скорость достижения баланса спроса и предложения на рынке нефти. Соответственно в ближайшее время следует продолжать следить в первую очередь за показателями добычи нефти в Штатах. Опубликованные 28 сентября данные продемонстрировали, что объем добычи составляет 8,497 млн барр./сутки. Примерно в начале июля этого года были поставлены минимумы по добыче (8,428 млн барр./сутки), после чего мы видим, как показатели добычи держатся примерно на одном уровне, при этом также наблюдается еще и рост числа буровых установок. На наш взгляд, рост цен на нефть выше 50–55 долл./барр. только открывает возможность для наименее рентабельных производителей захеджировать цены будущих поставок, что впоследствии приведет к новой волне снижения нефтяных цен».
Дисбаланс предложения и спроса на рынке нефти существует. Ограничение добычи ОПЕК не сразу, но восстановит баланс. Цены вырастут, но их рост может позвать на рынок новых поставщиков, и цены отзовутся падением. Так рынок и работает.
Но пока впереди просвет. Не подведи, нефть-кормилица, на тебя вся надежда!
По качеству дорог Россия занимает 123-е место в мире
Дмитрий Логинов
Россия остается одной из худших стран мира по качеству автомобильных дорог. В свежем рейтинге Всемирного экономического форума (ВЭФ) наша страна заняла по этому параметру 123-е место из 138.
У России в рейтинге ВЭФ весьма незавидное соседство: чуть выше нас Колумбия, Габон и Сьерра-Леоне. Ниже – Ливан, Коста-Рика, Нигерия, Чаде, Конго, Мадагаскар, а из ближайших соседей – Украина, Молдавия и Киргизия.
Лучшими в мире признаны дороги Объединенных Арабских Эмиратов, за ними следуют Сингапур и Гонконг. Среди лидеров рейтинга также Нидерланды, Япония, Франция и Швейцария.
Примечательно, что на заседании президиума Госсовета, прошедшем весной 2016 года и посвященном вопросу безопасности на дорогах, было сказано, что из-за плохого качества на дорогах России за год погибли 30–35 тыс. человек. Президент Владимир Путин назвал такую статистику «кошмаром».
Ранее ученые экспертно-аналитического центра РАНХиГС пришли к выводу, что до 40% ДТП происходит на участках дорог, «не соответствующих режимам движения», то есть на плохих по качеству трассах. Они пришли к выводу, что ремонта требуют около 70% федеральных дорог – в два раза больше того, что значится в планах Росавтодора. Исследователи также отмечали, что «больше половины протяженности автодорожной сети не отвечает требованиям существующих норм и правил».
Кроме того, по мнению авторов аналитической записки, неудовлетворительно не только качество, но и количество дорог в стране: для обеспечения нормального функционирования экономики страны необходимо минимум 1,5 млн км автомобильных дорог, при том, что сейчас имеется только 0,54 млн км.
Всемирный экономический форум (ВЭФ) опубликовал ежегодный отчет о глобальной конкурентоспособности на 2016-2017 годы.
«В глобальном рейтинге конкурентоспособности Кыргызстан ухудшил свои позиции. Среди 138 стран Кыргызстан в этом году оказался на 111-м месте», - такие данные приведены в отчете.
При составлении рейтинга учитываются 12 параметров, такие как развитость финансового рынка, конкурентоспособность компаний, экономическая инфраструктура, макроэкономическая стабильность и другие.
В этом году ВЭФ рассматривал 138 стран и среди них Кыргызстан оказался на самой низкой за последние два года годы позиции - 111-е место. Тогда как в 2015 году республика занимала 102-е, а в 2014 году - 108-е место. Наихудшие показатели страны отмечаются по параметрам «экономическая инфраструктура», «объем рынка» и «инновации».
На одну позицию выше Кыргызстана оказалось островное государство с населением в 500 тыс. человек Кабо-Верде (Западная Африка). На верхних строчках также расположились африканские государства Габон и Эфиопия.
Первая десятка лидеров рейтинга выглядит следующим образом: Швейцария, Сингапур, США, Нидерланды, Германия, Швеция, Великобритания, Япония, Гонконг, Финляндия.
30-ка самых конкурентоспособных стран мира в основном представлена государствами-членами ОЭСР.
В тридцатку также вошли 6 стран из Азии – Япония (8), Гонконг (9), Тайвань (14), Малайзия (25), Южная Корея (26), Китай (28).
Среди стран СНГ сравнительно высокие результаты показали Азербайджан (37 место), Россия (43), Казахстан (53).
Грузия в рейтинге находится на 59-м месте, Таджикистан - на 77-м, Армения -на 79-м, Украина – на 85-м, Молдавия - на 100-м, Кыргызстан - на 111-м.
Последние три места у африканских стран с худшими условиями конкурентоспособности: Мавритания, Чад и Гвинея.
Французско-американское сотрудничество в Африке: управляя нестабильностью?
Дмитрий Борисов
Эксперт по международной безопасности, магистр в области международных отношений, Институт политических исследований (Париж) — МГИМО
В 2016 г. Французский институт международных отношений (IFRI) опубликовал доклад под названием «Усиленное сдерживание: политика США и Франции в области безопасности в Африке», посвященный динамике французской и американской политики в отношении африканского континента. Доклад, подготовленный Жаном-Ивом Эном, увидел свет в момент, ставший поворотным как для многих африканских стран, так и для внешних субъектов, имеющих свои интересы на континенте.
После всех усилий, вложенных в реализацию политики сдерживания, управления конфликтами и их урегулирования, проведение анализа по данному вопросу представляется более чем уместным. В Центральноафриканской Республике и Ливии бушуют гражданские войны, Нигерию сотрясают исламистские восстания, другие страны Сахеля (Мавритания, Мали, Буркина-Фасо, Чад) также сталкиваются с массовыми беспорядками регионального масштаба, а Африканский Рог, большую часть территории которого занимает Сомали, остается пороховой бочкой. Большим потрясением для международного сообщества стали недавние атаки террористов на объекты гражданской инфраструктуры в Мали (ноябрь 2015 г.), Буркина-Фасо (январь 2016 г.) и Кот-д’Ивуаре (март 2016 г.). Во всех трех случаях трагедии не удалось избежать, несмотря на ощутимое военное присутствие Франции. Несмотря на то, что потоки мигрантов и беженцев из этих нестабильных и опасных регионов несколько сократились, численность приезжающих измеряется сотнями тысяч. Как справедливо отмечает автор доклада, из всего этого можно сделать вывод, что вопросы безопасности в Африке имеют очень большое значение и для Европы, и для других регионов.
Меняющиеся представления об Африке
Исторически так сложилось, что встречи чужеземцев с африканской действительностью обычно заканчивались мифотворчеством и упрощениями: на Африку как будто смотрели через искажающее стекло и видели там лишь болезни, войны, голод или что-то столь же ужасное. Несмотря на то, что с окончанием холодной войны на континенте появились новые проблемы, этот период открыл миру всю сложность угроз, с которыми столкнулась Африка, и привлек внимание к необходимости детальных, многогранных и, что самое важное, сбалансированных решений для их устранения. Важным шагом в этом направлении стало появление содержательной концепции «связка безопасность — развитие», представляющей безопасность и развитие как усиливающие и дополняющие друг друга явления. Но если в 1990-е гг. возникло понятие «человеческая безопасность», в основе которого лежат экономическое благополучие, здоровье и доступ к продуктам питания, то 2000-е гг. и «война с терроризмом» породили более печальный и мрачный образ Африки — как региона распадающихся государств, огромных неуправляемых территорий, транснациональных угроз и терроризма. Африканские проблемы постепенно перешли в плоскость безопасности и стали рассматриваться как вопросы, требующие принятия военных, а не гуманитарных или экономических мер. В западном политическом дискурсе урегулирование гуманитарных кризисов и содействие развитию уступили место борьбе с терроризмом.
В некотором смысле военные меры сегодня действительно необходимы больше, чем раньше. Страны Сахеля и Африканского Рога, например, служат показательными примерами подъема радикального исламизма и интернационализации террористической деятельности. Малийские группировки наподобие «Аль-Мурабитун» и сомалийская группировка «Аш-Шабаб» заявили о солидарности с «Аль-Каидой», а нигерийская организация «Боко Харам» попыталась объявить себя «Западноафриканской провинцией Исламского государства». Все эти объединения в той или иной степени участвуют в местных и региональных боевых действиях, от которых страдает местное население и которые сказываются на ситуации во всем регионе. Многие африканские государства, сталкивающиеся с беспрецедентной угрозой со стороны негосударственных субъектов, зачастую неспособны обеспечить оказание общественных услуг и контролировать собственную территорию. Тем самым они предоставляют международному сообществу основания относить эти проблемы к сфере безопасности. Именно угроза терроризма и несостоятельность некоторых стран Африки служат предлогом для внешних военных интервенций. При этом ни одна страна не имеет столь широкого присутствия на континенте, как Франция и США.
Чего же добились союзы?
Несмотря на значительные усилия по «африканизации» или «европеизации», политика в области безопасности в Африке и по отношению к ней проводится преимущественно на национальном уровне. Африканскому союзу (АС), ставшему правопреемником Организации африканского единства в 2002 г., удалось достичь ощутимого прогресса в сфере идеологических и структурных реформ: он занял более активную позицию в отношении конфликтов, создав взамен принципа невмешательства новую доктрину небезразличия. Более того, в рамках АС был разработан сложный механизм под названием «Африканская архитектура мира и безопасности» (African Peace and Security Architecture,APSA). В его основу была положена идея о том, что Африка может и должна находить собственные решения проблем безопасности, существующих на континенте. К сожалению, полномасштабная реализация APSA, а также формирование Африканских резервных сил (African Standby Force, ASF), регулярного миротворческого механизма АС, сопряжены с такими трудностями, как интеграция и координация региональных экономических сообществ, входящих в состав Союза, обеспечение технической совместимости, общая боевая готовность. В конечном счете АС сохраняет значительную зависимость от внешнего финансирования, а его миротворческие миссии (за исключением миссии в Сомали — AMISOM), как правило, заменяются многопрофильными миссиями ООН, способными справляться со сложными задачами миростроительства.
Между тем политика Европы в области безопасности также зашла в тупик. Общая политика безопасности и обороны Европейского союза (Common Security and Defence Policy, CSDP) остается в той или иной степени неэффективной из-за различий в стратегических концепциях и интересах стран-участниц ЕС, недостаточной координации, медленного реагирования на кризисы.
Наглядным примером может служить интервенция в Мали 2012 г. Великобритания переживала процесс восстановления после неудач в Ираке и Афганистане, Берлин был заинтересован в CSDP скорее как в концепции, чем в военном инструменте, другие страны не могли определиться с собственной позицией. В этих условиях Парижу не удалось убедить своих партнеров по CSDP принять французский пакет мер по безопасности и достичь консенсуса по интервенции в Мали. В итоге Франция предпочла действовать в одностороннем порядке, а ЕС открыл в Мали небольшую миссию для обучения подразделений малийской армии (European Union Training Mission Mali, EUTM) лишь год спустя.
Орел и петух
В настоящее время Франция сохраняет широкое присутствие на континенте. Французы руководят операцией «Бархан» — антитеррористической миссией, развернутой на территории 5 стран Сахеля (Мали, Нигер, Мавритания, Буркина-Фасо) с центром в Нджамене (Чад) и региональными базами в Кот-д’Ивуаре, Джибути, Габоне и Сенегале. Кроме того, имеются 4 операционные базы, расположенные в Нджамене, Ниамее (Нигер), Гао (Мали) и Уагадугу (Буркина-Фасо), а также заблаговременно развернутые специальные силы. В целом Франция разместила в регионе 3000 человек личного состава, 20 вертолетов, 200 боевых машин, 10 транспортных воздушных судов, 6 штурмовиков и 3 беспилотника. Все это контрастирует с военным присутствием США. Американцы располагают лишь авиабазами, предназначенными для беспилотников и самолетов-разведчиков, в Буркина-Фасо, Нигере и Уганде, базой в Джибути (4000 человек личного состава) и небольшим количеством военнослужащих, дислоцированных в Южном Судане, Кении, Мали, Нигерии и Сомали. Различия в оперативных возможностях двух держав свидетельствуют о том, что Франция и США придают разное значение ситуации в Африке, хотя и имеют важные стратегические интересы на этом континенте.
Для Франции безопасность в Африке важна по нескольким причинам. Во-первых, она уже давно приняла на себя роль «африканского жандарма» и несет исключительную ответственность по защите (в случае необходимости) дружественных африканских государств. Способность Франции совершать интервенции в Африке во многом сформировала мнение о ней как о великой державе. Как справедливо отмечает Жан-Ив Эн, «без Африки Франция была бы средней державой». Во-вторых, Франция рассматривает некоторые африканские регионы (Северную Африку, Сахель) как свою «южную границу», что влечет за собой определенные последствия для ее внутренней безопасности. И, наконец, совершая интервенции на континенте, французы пытаются защитить собственные экономические интересы. Значение этого фактора зачастую преувеличивается (как в случае с интервенцией в Мали), поскольку импорт из африканских государств, например урана из Нигера и нефти из Гвинейского залива, составляет всего 3% от общего объема французского импорта. Тем не менее факт наличия этих интересов нельзя отрицать.
Африка не входит в сферу ключевых стратегических интересов США, однако важность этого континента для американцев все же очевидна. После трагических событий 1993 г., когда повстанцы протащили тела американских солдат по пыльным улицам Могадишо, Соединенные Штаты практически полностью отказались от военных интервенций, заменив их гуманитарной помощью и содействием в развитии. После нападений на американские посольства в Кении и Танзании 1998 г., событий 11 сентября 2001 г. и атаки в Бенгази 2012 г. Африка вновь вошла в круг волнующих США проблем безопасности. В отличие от Франции, американцы в борьбе с терроризмом предпочитают сводить свое участие к минимуму, действуя через региональных партнеров и сохраняя относительно низкий уровень присутствия. Это подразумевает использование таких методов, как точечная ликвидация при помощи беспилотников и миссия специальных сил.
Именно в этих аспектах стратегии двух держав пересекаются и дополняют друг друга. Франция все еще рассматривает Африку как собственный «задний двор» («pré carré») и готова брать на себя расходы и риски, связанные с широким военным присутствием и длительными интервенциями. Это выгодно Соединенным Штатам, так как позволяет им сосредоточиться на других регионах, включая Ирак и Афганистан. В то же время Франция имеет возможность использовать американскую разведывательную и логистическую инфраструктуру. По сути, США и Франция де-факто являются стратегическими партнерами, имеющими дело с меняющимся ландшафтом безопасности в Африке.
Проблема сдерживания
Как справедливо отмечается в докладе, стратегия «усиленного сдерживания» даже в лучших своих проявлениях — это компромиссное решение. Избегающая обманчиво простых военных способов урегулирования конфликтов французско-американская стратегия направлена не на устранение террористической угрозы, а на ее активное сдерживание в надежде на то, что в будущем удастся найти политическое решение. В свете прошлых ошибок и неудач с «Аль-Каидой» и «Талибаном» подобный подход представляется довольно разумным. Тем не менее важно понимать, что несколько значимых аспектов данной стратегии могут повлечь за собой определенные проблемы.
Во-первых, для сдерживания необходимо время, причем довольно длительное. Для того чтобы политическое решение стало возможным, должно сойтись множество звезд и факторов. В их числе — эффективное внешнее давление на конфликтующие стороны, перерастание конфликта в неприятную для всех безвыходную ситуацию, не оставляющую воюющим сторонам другого выбора, кроме как сесть за стол переговоров, военное или экономическое истощение сторон. Конфликту надо дать время «вызреть», и этот процесс редко можно ускорить. Если вмешивающаяся сторона не в состоянии придерживаться выжидательной тактики и решает отступиться до того момента, как появятся политические возможности, конфликт может разгореться вновь.
Во-вторых, как отмечает автор доклада, политика сдерживания, как правило, направлена почти исключительно на борьбу с терроризмом. Однако долгосрочной эффективности можно добиться только при ее сочетании с политикой экономического развития и оказанием гуманитарной помощи. Нельзя допускать дальнейшего перенесения всех проблем в плоскость безопасности, так как это приведет к упрощенному, черно-белому видению ситуации и игнорированию сложных местных реалий, в том числе коррупции, институциональной слабости и этнического фактора в политике.
В-третьих, осуществляя политику сдерживания, основанную на посредничестве региональных и местных субъектов, государства-интервенты столкнутся с явлением, которое французский исследователь Жан-Франсуа Байяр назвал «экстраверсией». Речь идет о том, что в вопросе обеспечения безопасности африканские субъекты — местные элиты и прочие — зависят от внешних субъектов и могут использовать свое зависимое положение для манипулирования Францией или США. Стремясь достичь собственных узких политических целей, они тем самым бесконечно продлевают конфликт.
В-четвертых, проблема «усиленного сдерживания» или любой другой политики в области безопасности в Африке заключается в том, что государства-интервенты, как правило, сами составляют часть проблемы. За последние пятьдесят лет Франция неоднократно вмешивалась во внутренние дела африканских государств. Проводя свои военные интервенции, она ссылалась на «близкие к родственным» связи с ними и самопровозглашенную историческую ответственность. Интервенции в большинстве случаев использовались для того, чтобы поставить у власти дружественные Франции правительства, защитить ее экономические интересы или повысить роль и укрепить статус на международной арене. В 1960–1970-х гг. Франция подписала соглашения об обороне с Габоном, Центральноафриканской Республикой, Кот-д’Ивуаром, Того, Камеруном, Сенегалом, Джибути и Коморскими островами. В соответствии с этими соглашениями африканские лидеры получили возможность просить Париж вмешаться в случае агрессии со стороны другого государства или внутренней нестабильности, а Франция — иметь постоянное военное присутствие в указанных государствах. Таким образом, если для удобства сдерживание представляется «неизбежной войной», ставшей реакцией на многочисленные угрозы и проблемы безопасности в Африке, то Франция уже давно участвует в ней и несет за это ответственность, по крайней мере, частичную.
* * *
В целом доклад IFRI представляется своевременным и довольно сбалансированным. США и Франция действительно преследуют схожие цели безопасности в Африке, и на данный момент сотрудничество между ними, по-видимому, отвечает интересам широкого круга международных и региональных субъектов.
Тем не менее важно отметить, что более глубокое и активное участие обеих держав в решении вопросов безопасности на континенте может иметь серьезные последствия на многих фронтах: от дальнейшего переноса африканских проблем в плоскость безопасности до потери Францией интереса к общей политике безопасности и обороны Европейского союза и ее игнорирования. Не исключено возникновение в будущем разногласий с Китаем, который намерен повышать свою значимость как партнера Африканского союза в области безопасности и покровителя некоторых стран Африки, включая Анголу, Зимбабве, Демократическую Республику Конго, Судан и Южный Судан. Вместе с тем в отсутствие лучшей политики сдерживание, несмотря на многие его ограничения, скорее всего, останется наиболее эффективным из возможных вариантов действий.
ФАО приветствует соглашение, заключенное сегодня между Индонезией и Европейским союзом (ЕС), предполагающее выдачу первой в мире лицензии Программы ФАО по правоприменению, управлению и торговле в лесном секторе (FLEGT), удостоверяющей законность древесины, как большой шаг вперед в борьбе с незаконными лесозаготовками.
Начиная с 15 ноября лицензия FLEGT может сопровождать поставки древесины, экспортируемой из Индонезии в страны-члены ЕС, чтобы подтвердить, что древесина была заготовлена, перевезена, переработана и продана в соответствии с индонезийским законодательством.
«Индонезия предпринимает важные шаги по укреплению системы управления лесными ресурсами, борьбе с незаконными рубками, модернизации ее лесного сектора, а также улучшению деловой практики», - сказал Роберт Симпсон, координатор программы FLEGT ФАО.
«Помимо снижения экологического ущерба, причиняемого в результате незаконной заготовки леса, гарантия законности древесины открывает двери для продвижения устойчивых средств к существованию лесных общин и расширения доступа к международным рынкам древесины», - сказал он.
На Индонезию приходится треть всего импорта тропической древесины в стоимостном выражении, поступающей в ЕС, один из крупнейших в мире потребителей лесоматериалов. С 2013 года законодательство ЕС по лесоматериалам запретило европейским компаниям размещать незаконную древесину и изделия из древесины на рынке ЕС.
Древесина, получившая лицензию FLEGT, автоматически соответствует требованиям лесного законодательства, что дает «зеленый свет» для индонезийской древесины, поступающей в ЕС.
Во всем мире ущерб от незаконных действий в лесном секторе по оценкам ЮНЕП и Интерпол составляет 30-100 млрд долл. США ежегодно или 10-30% от общего объема мировой торговли древесиной.
«Незаконные рубки и связанная с ними торговля подрывают усилия стран по устойчивому управлению лесами, приводят к деградации лесов и способствуют изменению климата и утрате биоразнообразия, - сказал Симпсон. - Они также лишают развивающиеся страны дохода и подпитывают порочный круг коррупции, нищеты и конфликтов».
План действий ФАО-ЕС в рамках FLEGT
Схема лицензирования является частью Плана действий FLEGT ЕС, который был принят в 2003 году для содействия конкретным мерам по пресечению незаконной торговли древесиной и содействия устойчивому управлению лесами, что в настоящее время является одной из Целей устойчивого развития 2030.
ФАО сотрудничает с ЕС, его государствами-членами и другими международными и местными партнерами, чтобы помочь тропическим странам, производящим древесину, заключать юридически обязательные торговые соглашения с ЕС. Эти соглашения, известные как Соглашения о добровольном партнерстве (СДП), создают механизмы, демонстрирующие законность производимой в стране древесины.
Правительства ведут переговоры с ЕС в тесном взаимодействии с гражданским обществом, коренными народами и частным сектором.
Краеугольным камнем СДП является система обеспечения законности древесины, целью которой является определение законности древесины и осуществление проверки. Только после этого можно начинать осуществлять лицензирование FLEGT для партий лесоматериалов, экспортируемых в Европу. Система проходит проверку на регулярной основе, чтобы гарантировать ее надежность.
В Индонезии ФАО продолжает оказывать поддержку процессу путем предоставления финансовой и технической помощи для проектов по разработке и внедрению национальной системы обеспечения законности древесины. Это включает в себя поддержку сертификации лесов в Восточном Калимантане, а также содействие сертификации группы производителей мебели на Яве и Бали.
ФАО также оказывает содействие усилиям по расширению возможностей независимой сети лесного мониторинга в целях предупреждения коррупции в лесном секторе, которая представляет наибольшую угрозу для целостности СДП.
Соглашения с другими странами
Помимо Индонезии, пять других стран - Камерун, Центрально-Африканская Республика, Гана, Либерия, и Республика Конго - подписали соглашения о добровольном партнерстве с ЕС и работают над лицензированием FLEGT.
Еще девять стран - Кот-д'Ивуар, Демократическая Республика Конго, Габон, Гайана, Гондурас, Лаос, Малайзия, Таиланд и Вьетнам - ведут переговоры об СДП.
Вместе эти 15 стран охватывают 24% тропических лесов мира, и на них приходится до 75% импорта тропической древесины в ЕС.
На сегодняшний день Программа FLEGT ФАО оказывает поддержку более 200 проектам в 40 странах Африки, Латинской Америки, Карибского бассейна и Азии в целях улучшения управления лесными ресурсами и содействия законной торговле древесиной.
Новая фаза программы с бюджетом 30 млн долл. США, которая финансируется ЕС, Великобританией и Швецией, была запущена в начале этого года.
Оппозиционный лидер Жан Пинг, проигравший на выборах президента Габона, обратился в конституционный суд страны с требованием пересмотра результатов.
По данным агентства Франс Пресс, Пинг требует проверить итоги выборов в провинции Верхнее Огове.
Президентские выборы прошли в Габоне 27 августа. По данным избиркома, победу одержал действующий президент страны, набравший 49,85% голосов против 48,16% голосов, отданных в пользу его главного соперника. Сторонники проигравшего кандидата Жана Пинга считают, что результаты выборов были сфальсифицированы.
Миссия наблюдателей ЕС заявила об очевидных нарушениях при подсчете голосов на выборах президента в Верхнем Огове.
После объявления о переизбрании Али Бонго Ондимбы на пост президента в Габоне 31 августа вспыхнули беспорядки, полиция задержала до 1,1 тысячи человек. Также, по данным Пинга, в результате столкновений после проведения выборов "погибли от 50 до 100 человек".
Бахрейн поддерживает договоренности РФ и Саудовской Аравии по нефти - глава МИД страны.
Бахрейн поддерживает договоренности между Россией и Саудовской Аравией, касающиеся стабилизации нефтяного рынка, которые были достигнуты в ходе саммита G20, заявил на пресс-конференции в Москве министр иностранных дел королевства Халид Бин Ахмед Бин Мухаммед аль Халифа.
"Очень радует, что две больших страны - экспортера нефти достигли такого соглашения. Мы это поддерживаем с радостью", - сказал он.
Объем добычи Бахрейна составляет чуть более 200 тыс. баррелей в сутки, что сопоставимо с объемом производства 14-го члена ОПЕК - Габона. Бахрейн не является членом картеля.
5 сентября Россия и Саудовская Аравия, контролирующие производство более 21% мирового потребления нефти, на полях саммита "двадцатки" в Китае подписали совместное заявление в целях стабилизации рынка нефти. Как сообщил журналистам министр энергетики РФ Александр Новак, страны обсуждают возможность заморозки объемов добычи нефти на 3 или 6 месяцев.
В 1 полугодии 2016 г. Китай увеличил импорт лиственных пиломатериалов из России на 17%
По данным национальной таможенной службы, в январе-июне 2016 г. совокупный объем импорта пиломатериалов в Китай снизился в годовом исчислении на 2%, составив 15,61 млн м3.
Стоимость зарубежных поставок упала на 17% до $3,82 млрд. Средняя цена кубометра импортируемых пиломатериалов составляла $245, что на 17% меньше, чем годом ранее.
Из общего объема хвойные пиломатериалы составили 9,02 млн м3 (58%). Канада в первом полугодии 2016 г. сократила поставки на 14% до 2,09 млн м3, Чили — на 1% до 340 тыс. м3, Германия — на 50% до 60 тыс. м3, США — на 6% до 30 тыс. м3, Латвия — на 45% до 10 тыс. м3. В то же время Китай увеличил импорт хвойных пиломатериалов из России на 51% до 5,4 млн м3, из Финляндии — на 80% до 490 тыс. м3, из Швеции — на 33% до 320 тыс. м3, из Новой Зеландии — на 14% до 170 тыс. м3.
Объем импорта лиственных пиломатериалов в Китай в январе-июне 2016 г. составил 6,05 млн м3. Поставки из США снизились на 7% до 1,29 млн м3, из Габона — на 16% до 140 тыс. м3, из Филиппин — на 16% до 130 тыс. м3, из Малайзии — на 15% до 113 тыс. м3. Таиланд тем временем увеличил экспорт лиственных пиломатериалов в Китай на 31% до 1,89 млн м3, Россия — на 17% до 1,17 млн м3, Канада — на 24% до 720 тыс. м3, Вьетнам — на 42% до 160 тыс. м3.
Производство стран ОПЕК достигло максимальной отметки
Согласно данным Bloomberg, добыча нефти странами ОПЕК поднялась до рекордного уровня в прошлом месяце - страны Персидского залива пытались наверстать продолжающиеся потери в Нигерии и Ливии. Поставки нефти странами-членами ОПЕК выросли на 120 тысяч баррелей в день, в среднем до 33,69 миллиона в день в августе на фоне увеличения производства в Иране, Ираке и Кувейте. Об этом свидетельствуют данные исследований аналитиков, нефтяных компаний и идентификационной системы отслеживания судов. Организация планирует провести неофициальные переговоры через три недели в Алжире, где, по словам российского президента Владимира Путина, может быть достигнуто соглашение об ограничении производства.
По объемам производства лидирует Ирак, который увеличил экспорт на 70 тысяч баррелей в сутки до 4,48 млн в день. Это произошло после того, как правительство возобновило поставки из Киркука через северный экспортный трубопровод, находящийся под контролем курдов. Этот факт сигнализирует о достигнутом прогрессе в давнем споре по поводу платежей.
Иран увеличил добычу на 60 тысяч баррелей в день до 3,62 млн – таким образом ИРИ продолжает свое возвращение на мировые рынки после отмены международных санкций в январе.
Саудовская Аравия, самый большой и самый мощный член группы, увеличил добычу на 30 тысяч баррелей в день до рекордно высокого уровня 10,69 млн в день. Королевство увеличило производство как для удовлетворения внутреннего потребления, которое достигло своего пика летом в связи с использованием кондиционеров, так и для удовлетворения спроса клиентов, находящихся за рубежом.
Представители стран ОПЕК встретятся с министром энергетики России Александром Новаком для проведения неофициальных переговоров в рамках отраслевой конференции в Алжире, запланированной на 26- 28 сентября. Владимир Путин хотел бы, чтобы Россия и ОПЕК достигли соглашения о замораживании производства. "Любой спор по поводу участия Ирана, из-за которого были сорваны предыдущие переговоры, может быть решен", полагает президент РФ.
Тем не менее, так как страны ОПЕК уже производят максимальный объем нефти или близки к нему, любое соглашение по поводу заморозки производства сильно не повлияет на фактическую добычу, говорит основатель хедж-фонда RCMA Asset Management Pte Ltd, расположенного в Сингапуре, Майк Коулман. «Это скорее символическое решение, - сказал Коулман. - Заморозка производства ничего не даст. Чтобы оказать значительное влияние на цены, необходимо сократить производство».
Нигерия пережила самый большой спад производства среди 14 членов ОПЕК в прошлом месяце, снизив объемы на 130 тысяч баррелей в сутки до 1,44 млн в день. Компании пытаются отремонтировать трубопроводы, подвергшиеся нападению боевиков, в богатой нефтью дельте реки Нигер.
Ливия идет следом, снизив объемы производства на 40 тысяч баррелей в день - до 260 тысяч баррелей ежедневно, так как политические силы внутри страны продолжают враждовать по поводу контроля над нефтяными терминалами. Как сообщил и в компании Arabian Gulf Oil Co после получения платежа от государственной нефтяной компании, производство уже перезапущено на месторождении Сарир.
Производственный показатель в прошлом месяце превышает прошлогодний уровень, даже если не учитывать Габон и Индонезию, которые присоединились к ОПЕК в этом году.
Bloomberg
Министр юстиции Габона и второй вице-премьер страны Серафин Мундунга подал в отставку на фоне волнений, охвативших страну после президентских выборов, передает в понедельник агентство Франс Пресс.
На прошлой неделе в девяти пригородах столицы Габона Либревилля вспыхнули беспорядки в знак протеста против переизбрания Али Бонго Ондимбы на пост президента страны. По данным агентства Рейтер, сторонники проигравшего кандидата Жана Пинга считают, что результаты выборов были сфальсифицированы.
"Я снимаю с себя свои властные полномочия и прощаюсь с Демократической партией Габона (PDG)", — приводит агентство выдержку выступления министра на одном из местных телеканалов.
Он также призвал к пересчету голосов "на одном избирательном участке за другим и бюллетень за бюллетенем".
Уход Мундунги с поста стал первой отставкой представителя властей государства после начала беспорядков.
Виктория Иванова.
В январе-мае 2016 г. Евросоюз увеличил импорт тропических пиломатериалов на 11%
По итогам пяти первых месяцев 2016 г. объем импорта пиломатериалов тропических пород древесины в страны Европейского союза (ЕС) вырос в годовом исчислении на 11%, достигнув 460 тыс. м3, об этом сообщает ITTO.
Камерун увеличил поставки на 31% до 166,4 тыс. м3, Габон — на 20% до 50,2 тыс. м3, Конго — на 21% до 24,3 тыс. м3. Более всего сократили экспорт тропических пиломатериалов в ЕС Малайзия (на 8% до 59,9 тыс. м3) и Бразилия (на 16% до 53,6 тыс. м3).
Среди стран Евросоюза в январе-мае 2016 г. Бельгия увеличила импорт тропических пиломатериалов на 22% до 147 тыс. м3, Италия — на 27% до 61,8 тыс. м3, Испания — на 24% до 31 тыс. м3. Поставки в Нидерланды, Францию, Великобританию, Германию и Португалию оставались на уровне значений аналогичного периода прошлого года.
В 1 полугодии 2016 г. продажи Precious Woods увеличились на 3,4%
В январе-июне 2016 г. продажи швейцарского дистрибьютора ценных пород тропической древесины Precious Woods выросли по сравнению со значением аналогичного периода прошлого года на 3,4%, достигнув $23,3 млн, об этом говорится в полученном Lesprom Network сообщении компании.
Лесопильные предприятия Precious Woods в Габоне увеличили продажи на 3,9%, фанерный завод — на 42,9%. Продажи в Бразилии выросли на 17,6%, производство пиломатериалов — на 25%.
Прибыль по EBITDA в первом полугодии достигла $4,3 млн, что на 48,3% превышает результат аналогичного периода 2015 г.
В 1 полугодии 2016 г. выручка Rougier снизилась на 8,5%
По итогам шести первых месяцев 2016 г. выручка Rougier (г. Париж, Франция, ведет операционную деятельность в Габоне, Камеруне, Конго и Кот-д'Ивуаре) составила 79,3 млн евро, что на 8,5% меньше результата аналогичного периода 2015 г., об этом говорится в полученном Lesprom Network пресс-релизе.
Это объясняется снижением объемов поставок из Камеруна и Конго из-за падения спроса на азиатских рынках (особенно в Китае), что было частично компенсировано улучшением ситуации в Габоне. В компании также отмечают, что первое полугодие 2016-го характеризовалось снижением спроса в Северной и Южной Америке, на Ближнем Востоке и в Северной Африке, однако продажи немного выросли в Европе и африканских странах к югу от пустыни Сахара.
Во втором квартале 2016 г. выручка Rougier сократилась на 8,6% до 43,5 млн евро.
Rougier Group основана в 1923 г. В состав компании входят три подразделения — Rougier Afrique International (лесозаготовка, промышленная переработка и международная торговля), Rougier Sylvaco Panneaux (импорт и продажи во Франции), Plantations (исследования, управление лесным хозяйством в африканских странах, инвестиции).
Бывший глава МИД Габона Жан Пинг заявил в воскресенье о своей победе в президентских выборах в стране, передает агентство Франс Пресс.
В субботу в Габоне началось голосование на президентских выборах, за победу боролись бывший глава МИД страны Жан Пинг и действующий президент Али Бонго Ондимба. По данным агентства, официальные результаты выборов будут опубликованы во вторник.
"Я был избран. Я ожидаю, когда покидающий свой пост президент позвонит и поздравит меня", — приводит агентство заявление Пинга.
Жан Пинг является известным в стране политическим деятелем и дипломатом. Он дважды занимал пост главы МИД страны, был председателем в Комиссии Африканского союза и был постоянным представителям страны при ЮНЕСКО.
Али Бонго Ондимба стал президентом после выборов 2009 года, итоги которых одобрил конституционный суд страны. Оппозиция в лице экс-главы внутренних дел Андре Мба Обаме оспаривала итоги выборов. В 2011 году он объявил себя президентом и назначил новых министров. В ответ габонское правительство обвинило Обаме в нарушении конституции и государственной измене. Сторонники Обаме были разогнаны властями, а МВД Габона запретило деятельность возглавляемой мятежным депутатом партии "Национальный союз".
Габон является одной из самых стабильных и богатых стран Африки, где находятся крупные нефтяные месторождения.
Организация стран-экспортёров нефти (ОПЕК) в июле 2016 года увеличила добычу нефти по сравнению с предыдущим месяцем на 0.05 млн баррелей до 33.11 млн баррелей в сутки с 33.06 млн баррелей. Об этом говорится в ежемесячном докладе ОПЕК.
Показатель добычи ОПЕК включает данные по Габону, который вступил в организацию 1 июля.
Спрос на нефть ОПЕК, по прогнозам организации, в 2016 году составит в среднем 31.9 млн баррелей в сутки, что на 1.9 млн баррелей больше, чем годом ранее. В 2017 году спрос на нефть ОПЕК ожидается на уровне 33 млн баррелей в сутки.
Россия возглавила Всемирную таможенную организацию.
16 июля 2016 года заместитель руководителя ФТС России Руслан Давыдов избран Председателем Совета Всемирной таможенной организации на ближайший год.
Это произошло в Брюсселе на 127/128 сессии Совета Всемирной таможенной организации (14-16 июля 2016 года).
ВТамО объединяет 180 государств, на которые приходится 98 процентов мировой торговли. Россия участвует в ее работе с 1992 года как правопреемник СССР. Эта международная организация позволяет странам упрощать и ускорять движение мировой торговли.
Избрание представителя России на высокий пост в руководстве влиятельной международной организации является важным признанием со стороны коллег высокого профессионализма российских таможенников, возросшей роли России во внедрении общепринятых мировых стандартов таможенного контроля в международной торговле и обеспечения ее безопасности, успехов применения таможенных инструментов в ЕАЭС и СНГ.
Заместитель руководителя Федеральной таможенной службы Руслан Давыдов был выдвинут единым кандидатом от Европейского региона ВТамО на заседании в Астане 19-20 мая 2016 года, где присутствовали представители 51 страны. Он хорошо известен зарубежным коллегам как один из лидеров международного таможенного сотрудничества. Руслан Давыдов с 2015 года является председателем комитета ВТамО по аудиту. В конце 2015 года Руслан Давыдов выступил с предложением о направлении резервных средств ВТамО для расширения использования русского языка и ряда других региональных языков (испанского, португальского, арабского) в работе организации.
Российская таможня традиционно пользуется высоким авторитетом в мировом таможенном сообществе. Русский язык признан рабочим языком ВТамО для целей Гармонизированной системы описания и кодирования товаров. В Москве действует региональный узел связи ВТамО по правоохранительной деятельности (RILO – Москва). С 2002 года Российская таможенная академия является Региональным учебным центром ВТамО. С 2013 года Кинологический центр ФТС России имеет статус Регионального учебного кинологического центра ВТамО. В 2015 году филиал Российской таможенной академии в Санкт-Петербурге стал Центром передового опыта ВТамО по подготовке специалистов инспекционно-досмотрового и сканирующего оборудования. В ходе нынешней сессии Совета ВТамО статус Региональной таможенной лаборатории ВТамО получило Центральное экспертно-криминалистическое управление ФТС России.
В период работы политкомиссии и сессии Совета Всемирной таможенной организации с 11 по 16 июля 2016 года заместитель руководителя ФТС России Руслан Давыдов провел ряд встреч с представителями таможенных служб зарубежных стран. Обсуждались вопросы укрепления и расширения двухстороннего сотрудничества в таможенной сфере. В частности, прошли переговоры с представителями таможенных администраций стран БРИКС (Бразилии, Индии, Китая и Южной Африки), а также таможенных служб Австрии, Албании, Бельгии, Великобритании, Габона, Турции, Чехии, Швеции. Ключевые вопросы сотрудничества были обсуждены с руководителем Генерального директората по налогообложению и таможенному союзу Европейской комиссии Стивеном Квестом.
16 июля 2016 года в Брюсселе заместитель руководителя ФТС России Руслан Давыдов и генеральный секретарь ВТамО Кунио Микурия подписали Меморандум о взаимопонимании между Федеральной таможенной службой (Российская Федерация) и Всемирной таможенной организацией о деятельности Регионального учебного центра Всемирной таможенной организации.
Руслан Давыдов пригласил зарубежных коллег принять участие в XVII Международной выставке «Таможенная служба – 2016», которая состоится в Москве 25-26 октября 2016 года как одно из кульминационных событий, приуроченных к 25-летию ФТС России.
По решению Совета ВТамО очередное заседание Политкомиссии ВТамО пройдет в России в начале декабря 2016 года. Его проведёт Председатель Совета Всемирной таможенной организации, заместитель руководителя ФТС России Руслан Давыдов.

На охране государств всего мира.
Мало кто знает, что в столичной полиции есть спецподразделение, сотрудники которого охраняют границу 155 государств мира! Но это ещё не всё: они вправе пересечь кордон - для предотвращения или пресечения противоправных действий в отношении диппредставительства или его персонала. Правда это только в исключительных случаях. И с разрешения главы дипмиссии и командования полка по охране дипломатических представительств и консульств иностранных государств ГУ МВД России по г. Москве. Об истории службы, которая в следующем году отметит свое 80-летие, а также о трудовых буднях его сотрудников корреспондент «Щита и меча» узнал от помощника командира полка, начальника отделения по работе с личным составом майора полиции Ивана Снежко.
В полк берут только лучших
Днём образования подразделения считается 25 апреля 1937 года, когда был издан приказ Народного комиссариата внутренних дел СССР № 00211 «О передаче 4-го отделения 1-го отдела ГУГБ», что означало переход полномочий по охране дипломатического корпуса 2-му отделу Главного управления государственной безопасности НКВД СССР. Правда назвать существовавшую в то время систему охраны (милиционеры в течение дня объезжали на мотоциклах посольства) полноценной было сложно. Требования к охране диппредставительств ужесточились после принятия Венской конвенции о дипломатических сношениях в 1961 году, а также Венской конвенции о консульских сношениях в 1963 году. Согласно международным договорам странам пребывания вменялась обязанность обеспечить безопасность иностранных представительств. А 18 марта 1969 года приказом начальника УВД Мосгорисполкома командиром оперативного полка милиции по охране дипломатических представительств был назначен полковник милиции Степан Корнеевич Бондарчук. С его приходом подразделение стало активно развиваться.
- Сначала Бондарчук искал сотрудников для полка среди милиционеров. Руководителей ОВД тогда обязали выделить для службы в новом подразделении лучших людей, - рассказывает майор полиции Снежко. - Однако руководство быстро осознало, что предстоящая работа имеет отличную от милицейской специфику и для неё больше подойдут люди, прошедшие службу и жизненную школу по охране границы Союза. Тогда с разрешения штаба Главного управления погранвойск КГБ СССР Бондарчук приступил к отбору людей в погранокругах и погранзаставах. Так, после армейской службы в погранвойсках в наш полк пришёл и ныне действующий министр внутренних дел Российской Федерации генерал полиции Российской Федерации Владимир Колокольцев, который начинал службу в органах внутренних дел с охраны посольства Ливанской Республики.
Вступать в разговоры запрещено!
Сейчас полк - это сплочённый и дружный коллектив. Офицеры работают в режиме круглосуточной охраны объектов - сменами по 12 часов. Поступить на такую службу достаточно сложно.
- У нас строгий профотбор: оценивается внешний вид, строевая выправка, знание нормативно-правовых актов и физическая подготовка кандидата, - утверждает помощник командира полка по работе с личным составом Иван Снежко. - Ведь полицейский - первый человек, с которым здороваются сотрудники посольства, выходя за ворота диппредставительства. Кстати, служебной необходимости в знании языков у наших сотрудников нет: по приказу нам не разрешено вступать в разговоры с сотрудниками представительства без служебной необходимости, да и в самом посольстве есть достаточный штат переводчиков.
За каждым новым сотрудником закрепляется наставник - наиболее подготовленный офицер из числа старших инспекторов. Он обучает новичка во время стажировки, и он же курирует его в течение первого года службы. Каждый новобранец проходит специальный курс обучения. Занятия проводятся не только в Центре профессиональной подготовки столичного управления, где слушателям даются общие полицейские навыки, но и в подразделении, где опытные офицеры полка, сотрудники ФСБ и МИД обучают специальным навыкам обеспечения безопасности иностранных дипломатических представительств, в том числе отрабатывают методы противодействия возможным террористическим и экстремистским атакам. Пока кандидаты на офицерские должности учатся, командиры изучают их моральные и деловые качества, а также формируют у стажёров понимание высокой степени ответственности и важности государственной службы.
Зона ответственности - периметр
Под круглосуточной охраной полка находится 155 объектов - это не только посольства и консульства, но и резиденции послов, военных атташе, представительства международных организаций, в том числе ООН и ЕС. Зона ответственности полицейских - периметр объекта, прилегающая к нему территория. Всё, что находится внутри, считается территорией иностранного государства, которая охраняется службой собственной безопасности посольства.
Как правило, сотрудник несёт службу на одном и том же объекте. Перед каждым заступлением на смену с офицерами проводится инструктаж, во время которого помимо обычных вводных обсуждается алгоритм действий сотрудника в случае обострения обстановки на контролируемой территории. О возникающих проблемах полицейский обязан доложить не только в дежурную часть, но и командиру взвода, который контролирует охрану 12-13 объектов. В случае чего в течение 5-10 минут он подъедет на пост и окажет постовому помощь. Кроме того, в распоряжении сотрудников полка есть резервная группа, которая в случае необходимости оперативно реагирует на вызов.
- С годами специфика происшествий сильно изменилась, - констатирует Иван Снежко. - Например, в 90-е годы после развала СССР было много перебежчиков, пытавшихся укрыться в иностранном государстве или передать в посольство информацию. Помню, как наш постовой задержал гражданина, который перекинул на территорию турецкой миссии рюкзак и пытался сам перелезть через забор. Сейчас мы больше сталкиваемся с различного рода акциями - реакцией людей на происходящие в мире события. Когда речь идёт о трагедиях, согласовываем с посольствами места для возложения цветов, устанавливаем барьеры для организации прохода. Одним из самых напряжённых объектов сегодня является посольство Таджикистана. После введения нормы о въезде граждан стран СНГ в Россию по заграничным паспортам посольство Таджикистана ежедневно посещают две-три тысячи человек в день.
Разумеется, инспекторы полка не просто охраняют территорию диппредставительства. Они зорко следят за происходящим на улицах города и всегда готовы прийти на помощь гражданам. Вот недавно инспектор службы лейтенант полиции Игорь Ильютченко дежурил у консульского отдела Республики Чили, когда его коллега - постовой соседнего посольства - Габонской Республики сообщил о произошедшем на его глазах ограблении. Полицейский передал по рации приметы преступника и направление его бегства. Не прошло и пяти минут, как Ильютченко обезоружил вооружённого преступника.
Владислав ГАЛЕНКО
Сегодня вступило в законную силу международное соглашение, направленное на искоренение незаконного рыбного промысла. Оно является юридически обязательным для 29 стран и одной региональной организации.
Соглашение об обязательствах государства порта по предупреждению, сдерживанию и ликвидации незаконного, незадокументированного и нерегулируемого промысла было принято под эгидой ФАО в 2009 году после многолетних дипломатических усилий. Это первый обязательный международный договор, который нацелен на борьбу с незаконным рыбным промыслом.
«Это особенный день для всех тех, кто прилагает постоянные усилия в целях обеспечения устойчивого рыболовства, которое может помочь прокормить мир», — сказал Генеральный директор Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (ФАО) Грациану да Силва.
Он призвал все страны, которые не подписали Соглашение, присоединиться к коллективным усилиям по искоренению незаконного промысла и обеспечить защиту ресурсов океана.
На сегодняшний день сторонами нового соглашения являются: Австралия, Барбадос, Вануату, Габон, Гайана, Гвинея, Доминика, Европейский союз (в качестве организации-члена), Исландия, Коста-Рика, Куба, Маврикий, Мозамбик, Мьянма, Новая Зеландия, Норвегия, Оман, Палау, Республика Корея, Сейшельские острова, Сент-Китс и Невис, Соединенные Штаты Америки, Сомали, Судан, Таиланд, Тонга, Уругвай, Чили, Шри-Ланка и Южная Африка.
Стороны Соглашения обязаны ввести ряд мер в портах, находящихся под их контролем, с целью выявления незаконного промысла, предотвращения разгрузки и попадания на рынки незаконно пойманной рыбы, а также открытого обмена информацией о судах — нарушителях.
Инновационное международное соглашение, направленное на искоренение незаконного промысла, вступило сегодня в законную силу, и теперь является юридически обязательным для 29 стран и одной региональной организации, которые его подписали.
Соглашение о мерах государства порта по предупреждению, сдерживанию и ликвидации незаконного, несообщаемого и нерегулируемого промысла (МГП) принято в качестве Соглашения ФАО в 2009 году после многолетних дипломатических усилий. Это первый обязательный международный договор, который нацелен на борьбу с незаконным рыбным промыслом.
Для вступления Соглашения в силу его должны были подписать, по меньшей мере, 25 государств. В прошлом месяце было достигнуто необходимое количество подписавших Соглашение сторон, и с этого момента начался 30-дневный обратный отсчет времени до его сегодняшнего вступления в силу.
«Это особенный день для всех тех, кто прилагает постоянные усилия в целях обеспечения устойчивого рыболовства, которое может помочь прокормить мир, - сказал Генеральный директор ФАО Грациану да Силва. - Мы приветствуем те страны, которые уже подписали Соглашение, и всех, кто начнет его реализацию уже сегодня. Мы призываем правительства, еще не подписавшие Соглашение, присоединиться к коллективным усилиям по искоренению незаконного промысла и защитить будущее ресурсов нашего океана».
На сегодняшний день сторонами МГП являются: Австралия, Барбадос, Вануату, Габон, Гайана, Гвинея, Доминика, Европейский союз (в качестве организации-члена), Исландия, Коста-Рика, Куба, Маврикий, Мозамбик, Мьянма, Новая Зеландия, Норвегия, Оман, Палау, Республика Корея, Сейшельские острова, Сент-Китс и Невис, Соединенные Штаты Америки, Сомали, Судан, Таиланд, Тонга, Уругвай, Чили, Шри-Ланка и Южная Африка.
Организация была проинформирована о том, что дополнительные официальные документы о ратификации Соглашения должны быть получены в ближайшее время.
Усиление портов для борьбы с пиратским промыслом
Стороны Соглашения обязаны ввести ряд мер в портах, находящихся под их контролем, с целью выявления незаконного промысла, предотвращения разгрузки и попадания на рынки незаконно пойманной рыбы, а также открытого обмена информацией о недобросовестных судах.
К числу таких мер относятся требования к иностранным рыболовным судам, желающим войти в порт, запрашивать разрешение заранее, предоставить подробную информацию о своей личности, деятельности и рыбе, которая имеется у них на борту. Вход судов может осуществляться только в специально отведенные порты, оборудованные для проведения инспекций.
Судам, подозреваемым в причастности к незаконному, несообщаемому и нерегулируемому (ННН) промыслу, может быть отказано во входе в порт сразу или разрешено войти в порт исключительно с целью проверки, по результатам которой им может быть отказано в разрешении на выгрузку рыбы, дозаправку или пополнение запасов.
Суда, которые будут допущены в порты, могут быть подвергнуты инспекции, проводимой в соответствии с общим набором стандартов. Их попросят предоставить лицензию на осуществление рыбного промысла, выданную государством страны, под флагом которого они ходят, а также необходимые разрешения от стран, в водах которых они осуществляют свою деятельность. Если таких свидетельств на судне не окажется или если в ходе инспекции будет выявлена причастность к ННН-промыслу, судам будет отказано в дальнейшем использовании портов, и о них будет сообщено как о нарушителях.
После того, как судну будет отказано во входе в порт или по результатам инспекции будут выявлены проблемы, стороны обязаны передать эту информацию стране, под флагом которой зарегистрировано судно, и проинформировать других участников Соглашения и начальников портов в соседних странах. (Полный текст Соглашения.)
Первое в своем роде
Работа без надлежащего разрешения, вылов охраняемых видов, использование запрещенного оборудования или несоблюдение квот на вылов являются одними из наиболее распространенных видов ННН-промысла.
Такая практика подрывает усилия по ответственному управлению в сфере морского рыболовства, приводя к снижению продуктивности добросовестных рыболовов, а в некоторых случаях - к их полному разорению.
Несмотря на то, что существуют меры борьбы с ННН-промыслом в открытом море, они часто являются дорогостоящими и особенно для развивающихся стран труднореализуемыми, учитывая большие океанические пространства, которые необходимо контролировать, и стоимость необходимых для этого технологий.
Соответственно, меры государства порта являются одними из наиболее эффективных и экономически выгодных способов борьбы с ННН-промыслом.
Вступившее в силу Соглашение о мерах государства порта предоставляет международному сообществу ценный инструмент для реализации Повестки дня в области устойчивого развития до 2030 года, которая включает в себя отдельную цель по сохранению и устойчивому использованию океанов и конкретную подцель по искоренению ННН-промысла.
Рост цен на нефть необходим для сохранения инвестиций в отрасль - министр энергетики ОАЭ.
Увеличение цен на нефть необходимо для сохранения уровня инвестиций в отрасль, считает министр энергетики ОАЭ Сухейль аль-Мазруи.
"Потребность рынка в более высоких ценах на нефть сохраняется ради сохранения устойчивости инвестиций в этой отрасли", - говорится в заявлении министра по итогам встречи стран-членов ОПЕК, поступившем в пятницу в РИА Новости.
Организация стран-экспортеров нефти (ОПЕК) на встрече в четверг в Вене так и не приняла никаких решений ни по изменению постоянно нарушаемых собственных квот на добычу нефти, ни по возможности заморозить уровень фактической добычи. В то же время организация избрала нового главу и приняла решение о том, что Габон вновь становится членом ОПЕК с 1 июля 2016 года.
При этом, по словам аль-Мазруи, во второй половине года сокращение разрыва между спросом и предложением на нефть будет расти, что поддержит восходящее движение цен на нефть. Согласно ожиданиям министерства энергетики ОАЭ, рост спроса на нефть в 2016 году составит 1,2 миллиона баррелей в сутки.
Министр добавил, что политика, которую проводит ОПЕК, "работает хорошо и привела к сохранению ее доли рынка и одновременно способствовала сокращению разрыва между спросом и предложением, установлению баланса на рынке". "Ожидается, что равновесие на рынке установится до конца года", - добавил аль-Мазруи.
Глава министерства энергетики также добавил, что "ОАЭ всегда стремится поддержать ОПЕК для установления баланса на мировых нефтяных рынках".
В 1 кв. 2016 г. выручка Rougier снизилась на 8,5%
По итогам трех первых месяцев 2016 г. выручка Rougier (г. Париж, Франция, ведет операционную деятельность в Габоне, Камеруне, Конго и Кот-д'Ивуаре) составила 35,7 млн евро, что на 8,5% меньше результата аналогичного периода 2015 г., об этом говорится в полученном Lesprom Network пресс-релизе.
Это объясняется снижением объемов поставок из Камеруна и Конго, что было лишь частично компенсировано улучшением ситуации в Габоне и ростом спроса на шпон и фанеру в европейских странах.
В состав компании входят три подразделения — Rougier Afrique International (лесозаготовка, промышленная переработка и международная торговля), Rougier Sylvaco Panneaux (импорт и продажи во Франции), Plantations (исследования, управление лесным хозяйством в африканских странах, инвестиции).
Добро пожаловать в Четвёртый рейх!
Автор: Александр ДРАБКИН. Политический обозреватель «Правды».
Как известно, Гитлер распорядился именовать управляемое им государство Третьим рейхом. Человечеству эти больные фантазии бесноватого фюрера обошлись очень дорого: фашистская империя была уничтожена, под её обломками погибли десятки миллионов жителей разных стран. Но потоки крови высохли. И сейчас журналисты опять пишут о глобальных претензиях Берлина на мировое господство — «Добро пожаловать в Четвёртый рейх!»
Обама — это война
В преддверии 75-й годовщины вторжения нацистских орд на территорию СССР и начала Великой Отечественной войны советского народа против немецко-фашистских захватчиков ленинградцы и москвичи, севастопольцы и сталинградцы — жители бывшей великой страны, сломавшей хребет фашистскому зверю, с беспокойством вглядываются в деяния современной Германии. Их тревогу разделяют во многих других странах. Английские журналисты запустили хлёсткую максиму: «Гитлеру не удалось покорить Европу, современные немцы преуспели за счёт торговли и финансовой дисциплины. Добро пожаловать в Четвёртый рейх!»
Популярный английский политик, недавний успешный мэр Лондона Борис Джонсон на том же фундаменте расширяет зону ответственности — он говорит о Европейском союзе, в котором ведущую роль играет Германия: «Наполеон, Гитлер, разные личности пробовали сделать это — подчинить себе весь континент, но намерения их закончились трагически. ЕС демонстрирует попытку сделать то же самое другими методами». Катастрофические промахи ЕС позволили Германии нарастить силу, захватить итальянскую экономику и разрушить Грецию, заявляет политик в интервью популярной газете «Телеграф».
Стремление Германии к континентальному доминированию близко Вашингтону, который те же намерения — создать «власть единой силы» — распространяет на собственную политику глобального превосходства. «Нью-Йорк таймс» недавно отметила, что, «если нынешняя администрация продолжит боевые действия в Афганистане, Ираке и Сирии в месяцы, остающиеся до конца второго срока президента Обамы, он войдёт в историю, как первый президент США, при котором страна находилась непрерывно в состоянии войны от начала до конца его легислатурного периода».
Журналисты утверждают, что едва ли это тот результат, на который рассчитывал Обама, получая Нобелевскую премию мира. Он продолжил войны, начатые его предшественниками, и добавил к ним новые. Вооружённые силы Соединённых Штатов вели в период президентства Обамы военные операции в семи странах: в Афганистане, Ираке, Йемене, Ливии, Пакистане, Сирии и Сомали. В результате по продолжительности военных акций Обама опередил всех президентов США, включая Франклина Рузвельта, участвовавшего во Второй мировой войне, и Авраама Линкольна, возглавившего страну во время войны гражданской.
Нынешний хозяин Белого дома одобрил планы Пентагона по укреплению восточного фланга НАТО и взял курс на военное сдерживание России. Тут очевидно полное единство его взглядов с подходами Ангелы Меркель, которая в рамках блоковой дисциплины НАТО обещала послать к российским рубежам батальон бундесвера. Журналисты со злой иронией напомнили, что в канун семидесятипятилетия гитлеровского вторжения в Советский Союз немецкие солдаты расположатся на расстоянии одного танкового перехода до блокированного в 1941 году Ленинграда — это будет «ощутимым напоминанием русским о серьёзности планов НАТО».
А рядом, в Польше, правительство ведёт себя так, будто, как и летом 1939 года, собирается вместе с немцами войти в Москву. Наблюдатели отмечают, в частности, что в польской армии число танков «Леопард» выросло вдвое (в том числе за счёт увеличения количества современнейших танков «Леопард-2A-5»).
Новое обострение глобальной гибридной войны
Западные СМИ не без удовольствия пишут о росте террористической активности в районах российских военных объектов в Сирии. Аналитики расценивают это как новое обострение глобальной гибридной войны Соединённых Штатов и их союзников против России. Военные действия создателей Всемирного исламского халифата активизируются на огромной территории — от Западной Европы до Индонезии и от Центральной Азии (мягкого подбрюшья России) до Чёрной Африки. Это требует огромных материальных и организационно-технических ресурсов. Похоже, джихадисты не испытывают недостатка ни в том ни в другом: солидные спонсоры обеспечивают их всем необходимым. Ярко проявляется такая практика в Африке, которую воины Аллаха рассматривают и как резервную территорию для формирования своих новых боевых соединений, и как трамплин для нового броска террористических групп в Европу.
Около двух месяцев назад спецслужбы Марокко сообщили о планах лидеров «Исламского государства» (ИГ) перенести в Ливию свою штаб-квартиру. Подразделения ИГ намеревались взять под контроль район так называемого нефтяного полумесяца — Рас-Лануф, Эс-Сидер и Бен-Джавад.
Там находятся важнейшие объекты ливийской нефтяной инфраструктуры. Их переход под контроль джихадистов усилил бы влияние ИГ на мировой энергетический рынок. Влияние это было изрядно подорвано атаками ВКС РФ на незаконные нефтяные потоки через территорию Сирии в Турцию. Халифатчикам и их бизнес-партнёрам пришлось срочно искать новые логистические решения для экспорта ворованной нефти. Они стали более активно присматриваться к Ливии — как говорится, «нашли топор под лавкой».
В Ливии со времён убийства в 2011 году Муамара Каддафи единого правительства нет. В стране полыхает междоусобная война — все стреляют во всех. Оружия хватает с избытком — очень разные боевые группировки растащили огромные арсеналы больше не существующей армии Каддафи.
Армии нет, но зато есть сразу два «правительства», претендующих на всю полноту власти. Одно «правительство» находится в Триполи, другое — в Тобруке, вблизи египетской границы. Воинства обеих властных структур старательно палят друг в друга, уничтожая при этом мирных жителей и парализуя экономическую деятельность в ещё недавно процветавшей стране.
Соединённые Штаты и их европейские союзники по НАТО время от времени отправляли в помощь то одной, то другой конкурирующей властной структуре хорошо обученные и прекрасно вооружённые спецподразделения. Эти вылазки заканчивались неудачей — никто не хотел уступать.
Возможно, так продолжалось бы ещё долго, если бы не вставшая перед европейцами во весь кошмарный рост проблема беженцев. Каддафи не раз предупреждал жителей Старого континента: Ливия — ваш надёжный щит, защищающий ваше благополучие от миллионных потоков африканских беженцев. Европейцы помалкивали — американцам нужна была ливийская нефть и совсем не нужен был Каддафи, который дружил с Москвой. Кончилось это тем, что заокеанский спецназ, небрежно загримированный под озверевшую толпу ливийских «революционеров», зашвырнул изуродованный труп главы ливийского государства в промышленный холодильник супермаркета. А американский госсекретарь, ныне претендующая на президентский пост Хиллари Клинтон, с радостной улыбкой заявила с телеэкрана: «Мы пришли, и он мёртв».
Вскоре европейцам стало не до улыбок. Толпы беженцев, которым больше не мешали войска Каддафи, двинулись на утлых лодчонках в Италию, а оттуда дальше на север — во Францию, Англию, Германию, Скандинавию… К ним прибавился мощный ближневосточный поток мигрантов, и Европа почувствовала опасное дыхание джихада — исламизация принесла в ухоженные европейские государства и миллионы несчастных жертв местных конфликтов, и «спящих агентов». Они развернули знамя террора в богатых, прежде спокойных странах, которые правящие там элиты, исходя из своекорыстных «рейтинговых интересов», сдали на растерзание пришельцам.
Теперь в Европейском совете заговорили об «улучшенной интервенции — втором шансе для Европы в Ливии». «Страшный Каддафи» больше не актуален для Запада, так не пришло ли время оказать военную помощь базирующемуся в Триполи «правительству национального единства» и на этой основе отстроить новый североафриканский щит для Европы? А заодно и укоротить амбиции джихадистов из «Исламского государства».
Проблема насущная — кто же спорит? Особенно после того, как ИГ установило контроль над прибрежной зоной вокруг Сирта — родного города Каддафи.
В Вене собралась Международная группа поддержки Ливии. В совещании приняли участие представители более двадцати государств, включая Россию. В принятом по итогам встречи совместном заявлении говорится о готовности её участников начать поставки оружия «правительству национального единства». При этом оружейное эмбарго, введённое Совбезом ООН против Ливии в 2011 году, будет сохранено — «для предотвращения попадания оружия силам, находящимся вне контроля «правительства национального единства». Такая осторожность, как полагают эксперты, отражает прежде всего позицию США: они не хотели бы выглядеть как пособники террористов, но и не намерены ставить под угрозу те силы, которые можно использовать для решения главной американской проблемы — противодействия России. Вашингтон выжидает.
А тем временем «строители Халифата» осваивают новые территории в Африке. Радикальные исламисты атаковали сразу три отеля в Кот-д’Ивуаре. Бандиты с криками «Аллах акбар!» расстреляли иностранных туристов, которые любят летать в эту страну на уик-энд. Цель нападавших — обрушить экономику государства, которая ощутимо зависит от зарубежных отдыхающих.
Журналисты напоминают, что в Африке родители-бедняки охотно отдают своих детей на воспитание исламским проповедникам. Многие имамы прибыли на Чёрный континент из стран Персидского залива, они проповедуют радикальный ислам. Под их влиянием африканские дети становятся «живыми бомбами». В Нигерии, например, три-четыре раза в месяц десятилетние девочки взрывают себя по указанию наставников.
Джихадисты уверенно чувствуют себя в Мали, в Буркина-Фасо, в Гане, в Габоне, в Кот-д’Ивуаре. Активны они и в североафриканских странах, которые отделяет от Европы только Средиземное море.
Африканисты считают, что сторонники халифата способны в скором времени превратить весь Чёрный континент в пороховую бочку с тлеющим бикфордовым шнуром. Когда она взорвётся и как далеко распространится взрывная волна, сказать не может никто. Но одно несомненно — Африка втягивается в глобальную гибридную войну. И игнорировать это опасно.
Грязный кэш
Словечко «кэш» (англ. — наличные) на бизнес-сленге имеет много значений. Наиболее распространённое — сомнительный доход в результате сомнительной сделки.
На недавнем кинофестивале в Канне показали удивительный фильм «Кэш Клинтонов». Речь шла о фонде Хиллари Клинтон, который незаконно расходовал спонсорскую помощь на организацию предвыборной кампании кандидата на пост президента США. В этом сюжете мало нового. Ну ещё один типичный эпизод — противники в предвыборной борьбе поливают грязью друг друга, а не слишком щепетильные газетчики им помогают. Тривиально!
Но международный фестиваль, парад звёзд, кинопресса, которая ловит каждое мгновение грандиозного шоу, — это нечто иное. Сенсационный фильм о грязном кэше кандидата в президенты США — дамы, претендующей называться «совестью нации», притягивает миллионы зрителей. Крупные планы на экранах по всему миру. И главное — всё это, затаив дыхание, смотрят те, кто не очень-то интересуется политикой. Предвыборный пиар ворвался на теле- и киноэкраны, захватил кинопрессу и подчинил себе безграничную аудиторию кинозрителей. Воистину важнейшим из искусств является кино.
И не только в его традиционной форме. Картинка на телевидении бьёт все рекорды воздействия на общественное сознание. У всех в памяти недавний конкурс «Евровидение». Зрительская аудитория фантастическая — с огромным интересом за соревнованием следят люди во всём мире. Да ещё событие — жюри, состоящее из профессионалов, фактически отменило решение зрительской аудитории. Кто они, эти люди, бросившие вызов миллионам любителей шоу?
В жюри входят те, кого назначили крупные национальные телевещательные холдинги. Совершенно ясно, что ни один такой холдинг не может существовать без поддержки государства. И лидеры холдинга — это, по сути дела, чиновники, назначенные государством. Следовательно, решение жюри — результат межгосударственных соглашений.
Так создаётся поле для интриг, альянсов, давления и сговоров. США здесь — как рыба в воде. По сообщениям прессы, американские телевещатели предложили распространить трансляцию «Евровидения» на Соединённые Штаты. Небесплатно, разумеется, — организаторам конкурса были якобы обещаны большие деньги. И всё аккурат перед голосованием жюри. Опять грязный кэш? Возможно. Но необратимо — никто итоги «Евровидения» пересматривать не собирается: поджигательская песня, которую спела молоденькая украинская певица, получила мировую известность. Она стала фактором глобального политического влияния. А те, кто этот кэш придумал и реализовал, оказались в большом политическом выигрыше: они обкатали новейший метод зомбирования массовой аудитории, которая ранее и слыхом не слыхивала об Украине. Это в политике чрезвычайно важно.
Международный комитет биологов-систематиков назвал десятку самых интересных и необычных живых существ, открытых учеными за 2015 год. Публикация топ-10 приурочена ко дню рождения шведского натуралиста Карла Линнея (23 мая 1707 года) — создателя современной системы классификации растительного и животного мира. О выборе экспертов сообщается на сайте Международного института по исследованию видов.
Ученые выбрали 10 видов из более чем 18 тысяч, открытых в 2015 году. В список попали представители флоры и фауны Бразилии, Габона (по два вида), Эквадора, ЮАР, Мексики, Австралии, Перу и Испании.
Список открывает новый вид галапагосских черепах — Chelonoidis donfaustoi — как символ эволюции и угрожаемых видов. За ним следует хищное растение Drosera magnifica — первый вид, открытый по опубликованным в социальной сети Facebook фотографиям. Кроме того, это самая крупная мухоловка (Drosera) Нового Света: она вырастает до 123 сантиметров. Вид находится под угрозой, так как произрастает только на вершине одной из гор Бразилии.
Далее идут приматы — древний гоминин Homo naledi и общий предок человекообразных обезьян Pliobates cataloniae (его останки обнаружили в Испании).
Среди обитателей моря биологи отметили глубоководного удильщика Lasiognathus dinema (за уродство) и рубинового морского дракона Phyllopteryx dewysea (за красоту). Среди насекомых — перуанский жук Phytotelmatrichis osopaddington, названный в честь медвежонка Паддингтона (также уроженца Перу) и равнокрылая стрекоза Umma gumma (это имя она получила по альбому группы Pink Floyd).
Замыкают список миниатюрное ракообразное-архитектор Iuiuniscus iuiuensis, которое строит себе «домики» из ила, и габонское дерево Sirdavidia solannona, редкий вид из семейства анноновых.
Незаконный, нерегулируемый и незарегистрированный (ННН) промысел станет гораздо труднее осуществлять благодаря неизбежному вступлению в силу Соглашения о мерах государства порта (СМГП), новаторского международного соглашения, которое отстаивала ФАО.
После того как была достигнуто необходимое число стран, сдавших на хранение свои документы о присоединении к СМГП, начался отсчет дней до его вступления в силу, и 5 июня 2016 года первое в мире международное соглашение, нацеленное на борьбу с ННН-промыслом, станет нормой международного права.
В совокупности на 29 стран и Европейский союз, подписавший Соглашение как отдельная сторона, которые официально взяли на себя обязательства, приходилось более 62% мирового импорта рыбы и 49% мирового экспорта рыбы на общую сумму более 133 млрд. долл. США и 139 млрд. долл. соответственно в 2013 году.
Ежегодно ННН-промысел оценивается в 26 млн тонн на сумму до 23 млрд. долл. США. Он также подрывает усилия по обеспечению устойчивого рыболовства и ответственного управления рыбными запасами во всем мире.
«Это начало новой эры в борьбе с незаконным промыслом. Лишая недобросовестных рыбаков надежной гавани и доступа к рынкам, СМГП будет способствовать укреплению устойчивости рыбной промышленности и иметь значительные преимущества для всей цепочки поставок рыбной продукции», - сказал Генеральный директор ФАО Жозе Грациану да Силва.
«Пусть ни одно государство порта не станет мишенью рыболовов, практикующих ННН-промысел, и не будет для них лазейкой, где не соблюдается закон», - добавил он, призвав больше стран ратифицировать договор.
Как работает Соглашение
«Мерами государства порта», являющимися центральным звеном соглашения, называются меры, принимаемые для выявления ННН-промысла, когда корабли прибывают в порт.
Новый договор требует, чтобы стороны назначили определенные порты для входа иностранных судов, что упростит процедуру контроля. Эти суда должны просить разрешения войти в порт заранее, а также предоставить местным органам власти документацию, в том числе на рыбу, имеющуюся на борту, позволить проверить среди прочего их бортовые журналы, лицензии, рыболовные снасти и фактический груз.
Важно отметить, что Соглашение призывает страны отказывать во входе в порт судам или досматривать суда, которые были вовлечены в ННН-промысел, а также принять необходимые меры. Соглашение также включает в себя обязательство для сторон обмениваться информацией на региональном и глобальном уровнях о судах, которые были уличены в участии в ННН-промысле.
СМГП применимо к любому использованию порта, так что даже суда, которые заходят в порт только для заправки, должны подвергаться инспекции.
Предотвращение разгрузки добытых нечестным путем уловов недобросовестных рыбаков усложняет попадание таких уловов на национальные и международные рынки. По сравнению с большинством схем мониторинга, контроля и наблюдения, меры государства порта действуют весьма эффективным способом, экономически выгодны и являются сдерживающим фактором для ННН-промысла.
Поддержка внедрения
В некоторых случаях развивающиеся прибрежные страны и малые островные развивающиеся государства, которые часто обладают наиболее привлекательными промысловыми районами в мире, сталкиваются с трудностями при реализации СМГП. Поэтому ФАО вкладывает значительные средства в проекты по наращиванию потенциала для поддержки внедрения мер государства порта. Теперь, когда Соглашение вступает в силу, ФАО начинает проводить серию национальных, региональных и межрегиональных инициатив, включая глобальную программу по наращиванию потенциала для реализации Соглашения.
*Следующие государства и региональная организация экономической интеграции являются сторонами Соглашения: Австралия, Барбадос, Чили, Коста-Рика, Куба, Доминиканская Республика, Европейский союз - организация-член, Габон, Гвинея, Гайана, Исландия, Маврикий, Мозамбик, Мьянма, Новая Зеландия, Норвегия, Оман, Палау, Республика Корея, Сент-Китс и Невис, Сейшельские острова, Сомали, Южная Африка, Шри-Ланка, Судан, Таиланд, Тонга, Соединенные Штаты Америки, Уругвай, Вануату.
США обеспокоены сведениями о том, что террористическая группировка "Боко Харам" отправляет своих бойцов в Ливию, чтобы там они сражались на стороне террористов "Исламского государства" (ИГ, запрещена в РФ), заявил первый заместитель государственного секретаря США Тони Блинкен на саммите по региональной безопасности в Нигерии.
Действующая на северо-востоке Нигерии группировка "Боко Харам" в прошлом году присягнула на верность ИГ, под властью которой находится часть территорий в Сирии, Ираке и Ливии.
"Мы получили сведения о большей кооперации между ними (группировками — ред.)", — приводит агентство Рейтер слова Блинкена. Он отметил, что боевики "Боко Харам" стали эффективнее сотрудничать с ИГ, поскольку им, по всей видимости, оказывается логистическая и материальная поддержка.
"Таким образом, есть предположение, что между группировками появилось больше контактов и более тесное сотрудничество. Мы внимательно наблюдаем за этим, потому что хотим обрубить эти связи и помешать их дальнейшему развитию", — добавил Блинкен.
На саммите присутствуют главы ряда стран региона. Во встрече участвуют Бенин, Гана, Габон, Камерун, Нигер, Нигерия, Сенегал, Того, Центральноафриканская Республика, Чад, Экваториальная Гвинея, а также Франция.
Террористы группировки "Боко Харам" стоят за большинством терактов, регулярно совершаемых в ответ на направленную против них военную кампанию, которую проводят Нигер, Камерун и Чад. Жертвами группировки с 2009 года стали более 13 тысяч человек.
Что касается Ливии, то она сейчас рассматривается как один из основных плацдармов экспансии группировки "Исламское государство" по Северной Африке. По оценке ГРУ Генштаба ВС РФ, в Ливии действуют не менее шести тысяч боевиков ИГ, контролирующих крупный город Сирт и часть территории на побережье Средиземного моря.
ПАРАДОКСЫ АМЕРИКАНСКИХ ВЫБОРОВ
Юрий Нерсесов
Четверть американских штатов требуют отказаться от существующей системы избрания президента.
Двадцать лет подряд - с 1989 по 2009 год, хозяевами Белого Дома становились представители семей Бушей и Клинтонов. Затем бывшая первая леди США Хиллари Клинтон руководила Госдепартаментом при президенте Бараке Обаме, а сейчас она же считается фаворитом грядущих президентских выборов. Как и раньше, главу государства изберут несколько сотен человек, отобранных самими кандидатами, а голос избирателя одного штата приравниваются к 3-4 голосам жителей другого.
У президента есть свой сын
Американские президентские династии зародились вскоре после появления США на политической карте мира. Среди предшественников Джорджа Буша-отца и Джорджа Буша-сына известны Джон Адамс-отец (правил в 1797-1801 гг.) и Джон Адамс-сын (1825-1829 гг.). Победителю индейцев, испанцев и англичан Уильяму Гаррисону не повезло, успев поруководить всего месяц, отставной генерал умер от воспаления лёгких 4 апреля 1811 года. Зато его внук Бенджамин Гаррисон отпрезидентствовал за двоих: в 1881- 87 и 1889-93 гг.
Избранный 4 марта 1849 года и скончавшийся 16 месяцев спустя от тифа, Захария Тейлор — внучатый племянник президента Мэдисона (1800-1817 гг.). Рекордсмен по пребыванию в должности Франклин Рузвельт (1932-1945 гг.) - всего лишь шестиюродный внучатый племянник Теодора Рузвельта (1901-1909 гг.). Зато жена Франклина — родная племянница Теодора, и она не одна такая.
Жена Буша-старшего и мать Буша-младшего происходит из рода Франклина Пирса (1853-1857 гг.). Барбара Буш-Пирс могла стать дважды президентской мамой. Её младший сын бывший губернатор Флориды Джеб Буш лишь после долгих колебаний отказался от участия в нынешних выборах...
Только ли для США характерна подобная традиция, или её можно наблюдать и в других цитаделях демократии? Правительством Греции (в которой это понятие и возникло) в 1944-45, 1963-65, 1983-89, 1993-96 и 2009-11 гг. руководили три поколения клана Папандреу. В Японии вторично вставший к рулю в 2012 году (первый срок в 2006-07 гг.) Синдзо Абэ — внук Нобусукэ Киси (1957- 60 гг.), внучатый племянник Эйсаку Сато (1964-72 гг.) и сын министра иностранных дел Синтаро Абэ. Вице-премьер и министр финансов в правительстве Абэ — Таро Асо руководил кабинетом в 2008-2009 гг., наследуя деду — Сигэру Ясиде (1946-54 гг.)...
Вряд ли в этих странах утвердится прямая передача власти от отца к сыну, как у Алиевых в Азербайджане, Бонго в Габоне и Асадов в Сирии. Однако и в них, отслеживая фамилии первых лиц, нередко вспоминаешь старый армейский анекдот: «Может ли сын генерала стать маршалом? — Не может, у маршала есть свой сын!»
Купить нельзя убить
Путь к власти одной из самых знаменитых политических семей США — клана Кеннеди чаще, чем у прочих, прерывался порохом и свинцом. Из 4 президентов и 2 сенаторов, получивших за всю историю США, смертельную пулю при исполнении обязанностей, двое носили эту фамилию. Избранного президентом в 1960 году Джона Кеннеди застрелили 22 ноября 1963 года, а 5 июня 1968 года был убит его младший брат, сенатор и кандидат в президенты Роберт Кеннеди.
Официально Джон Кеннеди, как и все остальные покойники, стали жертвами киллеров-одиночек. Но странных обстоятельств во всех преступлениях хватает. Убийцы Кеннеди и Авраама Линкольна не дожили до суда, и все концы успешно ушли в воду. Имевших хорошие шансы поправиться президентов Джеймса Гарфилда и Уильяма Мак-Кинли «залечили» до гангрены. Первому занесли заразу в рану, у второго, не нашли застрявшую в теле пулю, отказавшись использовать рентгеновский аппарат.
Очевидно, некоторые из ликвидированных президентов и вправду не нашли общего языка с наиболее авторитетными людьми Штатов, но обычно проблемные кандидаты с реальными шансами устраняются раньше. Так был убит сенатор от Луизианы Хьюи Лонг, призывавший к усиленному налогооблажению большого бизнеса.
Лонга пытались привлечь за коррупцию, но безуспешно. Воров в его окружении обнаружилось не более чем у других, построенные в штате больницы, дороги и школы говорили сами за себя, и шансы стать президентом если не на выборах 1936 года, то на следующих у него, несомненно, имелись. Однако 10 мая 1935 года неприятного кандидата застрелили, убийца был немедленно прикончен охраной, а через несколько месяцев писатель Синклер Льюис выпустил роман «У нас это невозможно» с душераздирающими подробностями фашистской диктатуры, которую собирался установить покойный. Ни в этом памфлете, ни в написанном по мотивам биографии Лонга, романе Роберта Пенна Уоррена «Вся королевская рать» не прозвучали слова сенатора: «Рузвельт простит человека, который убьёт меня».
Простить труп Рузвельту не удалось, но именно созданное им Управление общественных работ в ходе выборов 1936 года организовало по всей стране агитационные постановки спектакля «У нас это невозможно», показывая обывателю, от какого ужаса избавил Америку луизианский убийца.
Чуть легче, чем Лонг, отделался губернатор Алабамы Джордж Уоллес, выступавший против предоставления гражданских прав неграм, когда в Вашингтоне окончательно решили уравнять их с белыми. На выборах 1968 года Уоллес победил в 5 штатах и набрал 13,5% голосов, но за полгода до следующих выборов получил три пули, чудом выжил и провёл остаток дней в инвалидном кресле, усиленно каясь перед чёрными братьями.
Сейчас в столь крутых мерах необходимости нет, поскольку во время президентства Барака Обамы бизнесу удалось добиться отмены ограничений на финансирование избирательных кампаний. В результате, по словам (rg.ru/2015/08/06/demokratiya.html) экс-президента Джеймса Картера, Соединённые Штаты окончательно превратились в олигархию, где политические решения покупаются и продаются.
Президент вопреки большинству
Семейственность, коррупция и устранение неугодных — обычное явление в политических системах самых разных стран. Но только в США президентом может стать претендент, официально набравший меньше, чем основной соперник. Происходит это благодаря двухступенчатым выборам, на которых жители штатов голосуют за конкурирующие списки выборщиков президента, а уже те – за главу государства. Кого поддержит больше половины от 538 выборщиков, тот хозяином Белого Дома и станет.
Корни столь странной системы следует искать в происхождении государства. Изначально оно представляло 13 британских колоний, провозгласивших себя независимыми республиками и объединившихся ради свержения власти британской короны (отсюда и Соединённые Штаты Америки). Малонаселённые штаты боялись, что соседи с бОльшим числом избирателей смогут провести своего кандидата, не считаясь с ними (и сейчас в 12 самых густонаселённых штатах проживает больше народу, чем в остальных 38). Правящая же верхушка в целом опасалась появления талантливого демагога, который, обманув легковерных граждан, превратится в диктатора.
Этих опасения и породили идею коллегии выборщиков, в которую каждый претендент на президентский пост выдвигает своих ставленников, но непременно из представителей всех штатов, и в каждом штате по отдельности. При этом некоторые малонаселённые штаты получают изрядное преимущество. Вайоминг с населением около 600 тысяч человек имеет 3 выборщиков, а Техас с населением 27,5 млн. — 38, то есть голос вайомингца оказывается почти вчетверо весомее, чем техасца.
Самый же существенный подвох кроется в том, что почти во всех штатах (кроме Мэна и Небраски, где отчасти учитывается мнение меньшинства голосовавших) голоса, отданные за проигравшие команды, пропадают. Что выйдет, если в Калифорнии (примерно 14 млн. избирателей) 8 миллионов проголосует за республиканцев и 6 млн. за демократов, а в Нью-Гемпшире, Нью-Джерси, Нью-Йорке и Нью-Мексико (13 млн. избирателей) 1 млн. за республиканцев и 12 млн. за демократов? Республиканцы наберут в пяти штатах 9 миллионов голосов, демократы — 18 миллионов, но республиканского кандидата в президенты поддержат 55 калифорнийских выборщиков, а получившего вдвое больше соперника - только 52 выборщика от остальных четырёх штатов.
Последний раз «меньшевики» победили так в 2000 году. Республиканец Джордж Буш-младший получил 50 460 110 голосов, а демократ вице-президент Альберт Гор — 51 003 926, но выборщиков за Буша оказалось 271, а за Гора — 266. Всё решилось во Флориде, где после пяти дней пересчётов преимущество Буша сократилось с 2 лишних тысяч до 537 голосов, и этого хватило, чтобы обеспечить ему 25 выборщиков, которые всё и решили. Мнение 537 флоридцев перевесило бюллетени 544 353 остальных американцев!
По такому же сценарию, но без пересчёта, прошли выборы 1888 года. За кандидата от Республиканской партии Гаррисона-младшего проголосовало 48,6% избирателей и 168 выборщиков, за его оппонента от Демократической партии Гровера Кливленда - 47.8% и 233, и в Белый Дом въехал Кливленд.
Когда кандидаты шли вровень, вопрос нередко решали хорошо знакомее нам подтасовки. На выборах 1960 года демократ Джон Кеннеди на 0,17% голосов избирателей опередил республиканца Ричарда Никсона, но во многих местах с бюллетенями творилось нечто странное. На одном из участков техасского округа Энджелина из 86 зарегистрированных избирателей 187 проголосовали за команду Кеннеди, а в округе Фэннин к 4895 зарегистрированным избирателям прибавилось 1243, также проголосовавших за демократов...
Впоследствии подсчитали, что без подобных махинаций Кеннеди проигрывал, и нескольких избиркомовцев даже осудили за мошенничество, но пересматривать итоги никто не стал. Да и слухи об организации бюллетеней от «мёртвых душ» людьми «крёстного отца» итальянской мафии Фрэнка Костелло не проверялись. Ну, сотрудничал босс «Коза Ностры» с отцом президента по части нелегальной торговли спиртным, так мало ли у кого какой в молодости бизнес имелся?
Обмен негров на фальшивки
А что делать, если больше половины выборщиков нет ни у одного кандидата? В таком случае конституция предписывает передать вопрос на рассмотрение нижней палаты Конгресса. Такое случалось дважды: в 1800 и в 1824 году. В первый раз за кандидатов от партии демократических республиканцев Аарона Бёрра и Томаса Джефферсона проголосовало по 73 выборщика, а судьбу их определила Палата представителей, в которой преобладала конкурирующая партия федералистов. Хотя за её кандидата стояло лишь 65 выборщиков, именно проигравшие определяли судьбу победителей. Лидер федералистов Александр Гамильтон, получив от Джефферсона обещание сохранить ключевые места в государственном аппарате за своими людьми, смог склонить сопартийцев на его сторону. Бёрр очень обиделся и застрелил Гамильтона на дуэли.
Четверть века спустя демократические республиканцы в условиях полного отсутствия оппозиции выдвинули сразу четверых кандидатов от разных фракций партии. Государственный секретарь Джон Адамс-младший вчистую проиграл сенатору Эндрю Джексону. За Джексона проголосовали 41,3% избирателей и 99 выборщиков, за Адамса 30,9% и 84, и ещё за двух кандидатов 24,2% и 88. Преобладавшие в Палате представителей противники Джексона проголосовали за Адамса. Пострадавшему от депутатских козней удалось взять реванш лишь на следующих выборах.
Демократичнее же всего кандидата, занявшего второе место по числу выборщиков, признали победителем в 1876 году. Республиканцы полагали, что, разгромив в 1861-65 гг. отделившиеся южные штаты, их администрация гарантировала себе власть на долгие десятилетия - но просчитались. Разгул послевоенной коррупции, столь ярко описанный в «Унесённых ветром» Маргарет Митчелл, изрядно подпортил репутацию победителей.
Прославившийся разоблачениями взяточников и мошенников в собственной партии губернатор Нью-Йорка от демократов Сэмюэл Тилден получил голоса почти 52% избирателей и 204 выборщиков из тогдашних 369. Республиканский конкурент Ратерфорд Хейс признал поражение и даже поздравил победителя в газете The New York Sun. Однако действующий президент, бывший главнокомандующий американской армией в войне с сепаратистами Улисс Грант решил иначе. По его приказу на территорию трёх «демократических» южных штатов — Луизианы, Флориды и Южной Каролины вошли войска, под надзором которых бюллетени пересчитали, и у Хейса оказалось 185 выборщиков против 184 у соперника.
Тут возмутились даже многие республиканцы, и Конгресс раскололся: Палата представителей потребовала признать полномочия Тилдена, верхняя палата (Сенат) поддержала Хейса. В ответ Грант ввёл армию в Вашингтон. Сомнений, что он пустит её в ход, не было ни у кого, и противники пересчёта бюллетеней капитулировали. В качестве компенсации южанам разрешили ввести законы, фактически отстранявшие от выборов большинство недавно освобождённых от рабства негров – по причине неграмотности, отсутствия определённого места жительства и под прочими предлогами.
Мятеж большинства
Чернокожим пришлось завоёвывать заново свои гражданские и политические права, для чего понадобилось около ста лет. Унаследованная же от основателей США система выборщиков оказалась куда более живучей, чем расовая дискриминация. Существующее положение дел выгодно слишком многим влиятельным людям.
Среди них верхушка так называемых «пограничных» штатов, в которых демократов и республиканцев поддерживает примерно одинаковое количество избирателей. Склонив несколько процентов населения на сторону одного из претендентов, можно обеспечить ему всех выборщиков. За такое кандидаты готовы многое обещать и влиятельным людям, и всему штату, причём часть обещаний даже выполняется.
Заинтересованы в сохранении статус-кво и влиятельные меньшинства. Пример влияния одного из них — успех демократа Барака Обамы во Флориде, где в 2000 году его однопартийцу Альберту Гору не хватило для победы 538 голосов. На выборах 2008 года против Обамы проголосовало большинство белых и латиноамериканцев Флориды, но негры, составлявшие 15% населения, выступили почти единогласно, обеспечив брату по расе перевес на 2,8%.
Наконец, избирательная система выгодна элите в целом, поскольку отсекает почти всех «экстремистов», создавая на их пути практически непреодолимый барьер. Даже если «возмутителю спокойствия» удаётся выступить от одной из двух ведущих партий, к чему сейчас близок, лидирующий среди претендентов от Республиканской партии экстравагантный миллиардер Дональд Трамп, это не гарантирует успеха.
Ряд ведущих республиканцев уже призвали поддержать Клинтон, и выборщики Трампа смогут сделать это даже вопреки решению проголосовавших за них избирателей. В 26 штатах выборщики имеют право безнаказанно отдать голоса таким образом. В остальных за это полагается символическое наказание до 1 тысячи долларов штрафа, и под угрозой разве что политическая карьера, но не в данном случае. У Клинтон и республиканцев-противников Трампа достаточно возможностей отблагодарить нарушителей воли сограждан.
Иногда без мнения сограждан вообще обходятся, как это случилось 9 августа 1974 года. Десятью месяцами ранее, бывший соперник Кеннеди, президент Ричард Никсон был вынужден уволить попавшегося на финансовых злоупотреблениях вице-президента Спиро Агню. Преемником Агню стал глава фракции республиканцев в Палате представителей Джеральд Форд. Который и сменил самого Никсона, когда тот ушёл в отставку, получив импичмент от Конгресса за организацию прослушки политических оппонентов в отеле «Уотергейт». Обычно в таких случаях объявляют досрочные выборы, но тут решили обойтись и страной почти 2,5 года руководил человек, которого вообще не выбирали ни президентом, ни вице-президентом!
Неудивительно, что, согласно социологическим опросам авторитетного Института Гэллапа, 59-62% населения выступают за переход к прямым президентским выборам. Однако хозяева страны предпочитает игнорировать мнение большинства. В 1970 году Сенат заблокировал решение Палаты представителей о постепенном переходе к всеобщим выборам. А сторонник отмены выборщиков, Ричард Никсон по удивительному совпадению стал единственным президентом, потерявшим должность в результате импичмента.
Однако сторонники реформы избирательной системы не сдаются. Десять лет назад они заключили между собой «Национальный междуштатовский договор за народное голосование» (National Popular Vote Interstate Compact). Все субъекты федерации, присоединившиеся к этому соглашению, договорились отдавать голоса выборщиков кандидату, получившему большинство голосов избирателей. Договор вступает в силу после присоединения к нему штатов с 270 выборщиками, но пока его подписали только 11 штатов со 165 выборщиками, и ещё в шести (с 63 выборщиками) документ обсуждается в местных законодательных органах.
Запуск «Договора за народное голосование» может привести США к острейшему политическому кризису. Если противники реформы потребуют от выборщиков голосовать по-прежнему и многих склонят на свою сторону, страна имеет шанс получить двух президентов — от выборщиков и от населения. Последствия могут стать совершенно непредсказуемыми, особенно если учесть, что президент США, помимо прочего, еще и командующий армией.
Конечно, вопрос с неугодным кандидатом можно традиционно решить с помощью удачно подвернувшегося убийцы-маньяка – но, скорее всего, «Договор» объявит противоречащим Конституции Верховный Суд. Ну, а чтобы внести в основной закон изменения, потребуется большинство обеих палат Конгресса и ¾ парламентов штатов. Пробиться через такой барьер большинство население сможет разве что с помощью всенародной акции протеста (возможно, с оружием в руках), только времени осталось немного. Сейчас за реформу выступает свыше 60% населения, но полвека назад их было 80%, а после 2040 года проблема станет неактуальной. США из страны с белым большинством превратится в мультирасовое общество различных этнических и религиозных меньшинств, которым система выборщиков, как уже говорилось, чрезвычайно выгодна. Ну, а семействам потомственных политиканов и крупному капиталу –особенно.
Французские власти конфисковали в Париже и Ницце недвижимое имущество, принадлежащее семье президента центральноафриканской республики Габон Али Бонго Ондимбы, передает в пятницу агентство Франс Пресс со ссылкой на источники.
По данным агентства, следователи наложили арест на виллу в Ницце и особняк в Париже, владельцем которых является общество по управлению и торговле зданиями Emeraude.
Сообщается, что французские власти провели конфискацию в рамках следствия об условиях приобретения дорогого имущества во Франции несколькими главами африканских государств.
Вручение верительных грамот Президенту России
20 апреля 2016 года, Москва, Кремль
Владимир Путин принял верительные грамоты у 16 послов иностранных государств. Церемония, символизирующая официальное начало работы главы дипломатического представительства в Российской Федерации, состоялась по традиции в Александровском зале Большого Кремлёвского дворца.
Верительные грамоты главе Российского государства вручили: госпожа Жоанна Роз Мамьака (Габонская Республика), Думитру Брагиш (Республика Молдова), Криангсак Киттичайсари (Королевство Таиланд), Тоёхиса Кодзуки (Япония), Сирило Алекс Диас Мамани (Многонациональное Государство Боливия), Лоуренс Стэнли Чарльз Бристоу (Соединённое Королевство Великобритании и Северной Ирландии), Панкадж Саран (Республика Индия), Бахром Ашрафханов (Республика Узбекистан), Энрике Хуан Дельгадо Хента (Восточная Республика Уругвай), Питер Мартин Теш (Австралия), Кази Мохаммад Халилулла (Исламская Республика Пакистан), госпожа Банзрагчийн Дэлгэрма (Монголия), Болот Отунбаев (Киргизская Республика), Мохамад Вахид Суприяди (Республика Индонезия), Квами Кристоф Дикену (Тоголезская Республика), госпожа Фаалаваау Перина Жаклин Сила-Туалаулелеи (Независимое Государство Самоа).
* * *
Выступление на церемонии вручения верительных грамот Президенту России
В.Путин: Уважаемые дамы и господа!
Рад приветствовать вас в Кремле на торжественной церемонии вручения верительных грамот. Мы заинтересованы в том, чтобы ваша работа в Москве способствовала укреплению отношений между Россией и представляемыми вами государствами. Вы можете рассчитывать на поддержку и понимание со стороны российского руководства, министерств, ведомств, деловых и общественных кругов нашей страны.
Руководители дипломатических ведомств обычно уделяют особое внимание актуальным международным и региональным проблемам. С учётом этого хотел бы отметить, что в последнее время удалось осуществить ряд важных шагов, направленных на обеспечение мирного урегулирования в Сирии и противодействие обосновавшимся там международным террористам.
Оказанная Россией поддержка законному правительству Сирии помогла предотвратить развал государственного устройства самого государства, сохранить институты власти и избежать новых массовых жертв среди гражданского населения.
Благодаря успешным действиям российских Воздушно-космических сил сирийской армии удалось перехватить стратегическую инициативу, освободить целый ряд городов, включая Пальмиру. Всего при содействии российской авиации сирийские войска освободили свыше 400 населённых пунктов, ликвидированы тысячи террористов, в том числе и бандиты – выходцы из России и других стран СНГ.
Совместно с Соединёнными Штатами Америки, другими партнёрами удалось запустить политический процесс с участием официального Дамаска и оппозиционных сил, создать условия для оказания гуманитарной помощи нуждающемуся населению Сирии.
Главное, сирийская ситуация ещё раз подтвердила, что международное сообщество может добиваться ощутимых результатов, действуя сообща при опоре на международное право и центральную роль Организации Объединённых наций.
Уважаемые господа!
Не сомневаюсь, что в фокусе внимания возглавляемых вами миссий будет и проводимый в Сочи 19–20 мая этого года юбилейный саммит Россия – АСЕАН. Мы активно готовимся к этому крупному международному мероприятию. Оно позволит подвести итоги двадцатилетнего продуктивного взаимодействия России и государств Юго-Восточной Азии, наметить и новые перспективные проекты.
Кроме того, имеем в виду обсудить возможность налаживания сотрудничества стран АСЕАН и с Евразийским экономическим союзом. Уверен, что работа саммита будет способствовать общему укреплению атмосферы доверия и сотрудничества на всём пространстве Евразии.
Уважаемые дамы и господа!
В сегодняшней церемонии участвуют послы Индонезии и Таиланда, являющихся членами Ассоциации государств Юго-Восточной Азии. Здесь также присутствуют представители стран из других регионов Азии, из Европы, Африки, Америки и Австралии.
Хочу подчеркнуть, что мы заинтересованы в развитии отношений со всеми государствами на всех континентах.
Традиционно дружеский характер носят связи России с Габоном. Мы открыты для расширения политического и торгово-экономического взаимодействия. Будем и дальше оказывать помощь в подготовке национальных кадров для вашей республики.
Продолжим и впредь выстраивать отношения с Молдавией на основе договора о дружбе и сотрудничестве, пятнадцатилетие которого отмечается в нынешнем году. Убеждён, что имеются все возможности для того, чтобы более полно раскрыть потенциал двустороннего сотрудничества, теснее взаимодействовать в рамках Содружества независимых государств. Россия и далее будет оказывать содействие приднестровскому урегулированию, в том числе по линии группы международных посредников.
Наши дипломатические отношения с Королевством Таиланд насчитывают почти 120 лет. Двустороннее взаимодействие успешно развивается по всем направлениям, в том числе в экономике, энергетике, военной и военно-технической сферах, в области гуманитарных и туристических обменов. Мы поддерживаем активные политические контакты, причём на всех уровнях.
Развитие многопланового диалога с Японией – один из наших внешнеполитических приоритетов. Рассчитываю, что запланированный на 6 мая в Сочи рабочий визит Премьер-министра Синдзо Абэ будет способствовать расширению российско-японских связей на основе взаимной выгоды и учёта интересов друг друга.
Удовлетворены характером сотрудничества с Боливией. В развитие договорённостей с Президентом вашей страны, достигнутых на встрече в ноябре прошлого года, начата реализация крупных проектов в топливно-энергетической и научно-технической сферах. Мы договорились с господином Эво Моралесом об активизации взаимодействия между деловыми кругами двух стран, о совместной работе в самых разных областях, в том числе горнодобывающей.
Считаем, что нынешнее состояние политического диалога и торгово-инвестиционного сотрудничества с Великобританией не отвечает, к сожалению, стратегическим интересам обеих стран. Более активное взаимодействие наших государств на международной арене могло бы внести позитивный вклад в усилия мирового сообщества по эффективному решению ключевых вопросов сегодняшнего дня.
Индия – наш особо привилегированный стратегический партнёр. Российско-индийское сотрудничество интенсивно развивается и традиционно носит конструктивный, взаимовыгодный характер. Эта работа основывается на симпатии народов двух стран, совпадении долгосрочных национальных целей и задач развития, близости позиций по ключевым глобальным и региональным проблемам. В декабре прошлого года в ходе переговоров с премьер-министром Индии, господином Моди, достигнуты договорённости в самых разных сферах. Важно, что обе стороны энергично работают над их практической реализацией. Тесно взаимодействуем с индийскими партнёрами с учётом нынешнего председательствования страны и в БРИКС.
Высоко ценим отношения с Узбекистаном, которые носят подлинно союзнический характер. Их дальнейшему углублению, несомненно, будет способствовать предстоящий официальный визит в Россию в апреле этого года Президента Ислама Абдуганиевича Каримова. Безусловно, поддерживаем усилия Ташкента в качестве председателя Шанхайской организации сотрудничества по выполнению решений саммита ШОС в Уфе, в том числе в контексте расширения состава организации.
Надёжным партнёром России в латиноамериканском регионе является Уругвай. Рассчитываем наращивать двустороннее взаимодействие по целому ряду направлений. Поддерживаем интенсивный диалог с уругвайскими представителями на разных международных площадках, прежде всего в ООН, принимая во внимание, что эта страна в 2016–2017 годах является непостоянным членом Совета Безопасности. Приветствуем инициативную роль Уругвая в развитии интеграционных процессов в Южной Америке, стремление к укреплению связей с Россией в формате Евразийский экономический союз – МЕРКОСУР.
Более продуктивными и действительно взаимовыгодными могли бы быть наши отношения с Австралией, прежде всего в торгово-экономической области. В этом напрямую заинтересованы деловые круги наших стран.
Активно развиваем многоплановые связи с Исламской Республикой Пакистан, в том числе в торгово-экономической сфере, в контртеррористической и антинаркотической сферах.
Удовлетворены достигнутым уровнем взаимодействия в рамках ООН, в основе которого лежит общая приверженность международному праву, совпадение позиций по многим ключевым темам глобальной и региональной повестки дня.
Давние добрососедские, дружеские отношения связывают нашу страну с Монголией. Дальнейшему расширению двустороннего сотрудничества будет способствовать реализация принятой в прошлом году среднесрочной программы стратегического партнёрства. Продолжим диалог с Президентом Элбэгдоржем в июне на саммите ШОС в Ташкенте. Намечено проведение трёхсторонней встречи в формате Россия – Монголия – Китай.
Киргизия – наш стратегический союзник и партнёр по евразийской интеграции. Мы регулярно встречаемся с Президентом Алмазбеком Шаршеновичем Атамбаевым, поддерживаем с ним постоянный деловой и конструктивный диалог. Будем и далее оказывать содействие в социально-экономическом развитии Киргизии и её адаптации к условиям членства в Евразийском экономическом союзе и примем активное участие в подготовке и проведении в сентябре в Бишкеке мероприятия по случаю 25-летия Содружества Независимых Государств.
Заинтересованы в дальнейшем углублении политических и торгово-экономических связей с Индонезией – крупнейшей мусульманской страной, играющей важную роль в мировых делах. На повестке дня у нас реализация совместных инвестиционных проектов в области энергетики, добычи полезных ископаемых и транспорта, а также расширение сотрудничества в сфере борьбы с международным терроризмом. Ждём в мае этого года с визитом Президента Джоко Видодо.
Открыты для расширения традиционно дружеских связей с Тоголезской Республикой. Работа возможна в разных областях, включая геологоразведку, военно-техническую сферу и так далее. Продолжим помогать готовить национальные кадры для этой страны.
Хорошие возможности имеются и для налаживания контактов и совместной работы на международной арене с Независимым Государством Самоа, так же как и с другими островными государствами южной части Тихого океана. Готовы и далее сотрудничать, оказывать содействие, развивать связи в областях, представляющих взаимный интерес.
Уважаемые дамы и господа!
Сказанное мною сейчас лишь вкратце отражает тот многоплановый характер, который носят отношения России с представляемыми вами государствами. Рассчитываю, что при вашем активном участии эти отношения будут динамично развиваться, расширяться на благо народов наших стран, в интересах международной стабильности и безопасности.
Хотел бы ещё раз пожелать вам успехов и поблагодарить вас за внимание. Спасибо.
По итогам 2015 г. объем импорта тропических пиломатериалов лиственных пород древесины в страны Европейского союза вырос по сравнению со значением 2014 г. на 9%, достигнув 1,05 млн м3, об этом сообщает ITTO.
В стоимостном выражении был зафиксирован более значительный рост — на 15% до 772 млн евро.
Камерун увеличил объемы поставок на 12% до 339 тыс. м3, Малайзия — на 7% до 206 тыс. м3, Бразилия — на 14% до 128 тыс. м3, Гана — на 15% до 55 тыс. м3, Индонезия — 22% до 29 тыс. м3, Конго — 27% до 26 тыс. м3. В то же время страны Евросоюза сократили импорт тропических пиломатериалов лиственных пород из Габона (на 5% до 85 тыс. м3) и из Конго (на 4% до 28 тыс. м3).
Гройсман в тумане
Андрей УВАРОВ
В Киеве, где третий год торжествует перманентный политический эксперимент, снова кипят страсти. Яценюку, конечно, не грозит «куля в лоб» (его пафосно-истеричный выкрик на майдане «Якщо куля в лоб, то куля в лоб» стал частью украинского фольклора), но премьерский пост ему, скорее всего, придётся покинуть с позором и низким рейтингом.
До сих пор присматривается к посту Саакашвили, которого часть украинского общества (кроме Одессы) всё ещё хочет видеть премьером, но, сколько бы грузинский гость ни носил вышиванок, сколько бы ни брал уроков гопака, в украинцы его не записывают. А значит, с премьерством у него не выйдет.
Американцы, правда, беря ту или иную страну под свою руку, всегда запасаются дублёрами. Одного дублёра привезли прямо из США, дали ей паспорт с трезубцем и постарались лишить акцента.
Наталья Яресько, принимаясь за реформы, пускать себе в лоб кулю не обещала. Как кандидат в премьеры она уже целый месяц кокетничает («я готова – я не готова»), но те, кто хотели бы поставить её на место, так просто это сделать не могут: насчёт Яресько есть «указание сверху». Поэтому в Киеве вспомнили тысячелетнюю историю украинской демократии, уходящую корнями чуть ли не в кайнозойский период, и решили действовать.
25 марта внеочередной съезд партии «Блок Петра Порошенко – Солидарность» принял резолюцию, в которой призвал Кабинет министров к отставке, а также выдвинул на пост премьер-министра председателя Рады Владимира Гройсмана.
Тем самым укро-американке Яресько бросили перчатку, а Гройсман подогрел страсти, объявив, что нынешнее украинское правительство - это «правительство лузеров».
Война за премьерское кресло с ещё «не отставленным Яценюком» погрузила ситуацию в туман. Общество опять готовят к неизвестности.
Уже ясно, что от Яресько революционных изменений никто не ждет, зато помнят ее дубовую «налоговую реформу», убивающую малый бизнес, и тень МВФ, волю которого прибыла исполнять. А воля выражена ясно: наполняемость бюджета и возврат долгов.
До сих пор собрать для Украины «правительство технократов» фатально не получалось. Абромявичус может подтвердить. И вот возбужденные киевские аналитики уже хором намекают, что «новые технократы» должны уступить дорогу технократам «новейшим». Новейший - это Гройсман.
«Гройсманизация» правительства Петру Алексеевичу нужна позарез – приходит пора думать о втором сроке, а в этом деле нужно «своё» правительство. Для Порошенко есть только миг между прошлым и будущим, и этот миг называется Гройсман из Винницы. Сам Владимир Борисович ведёт себя так, будто не понимает, что уже на следующий день после избрания его премьером его и без того ничтожный рейтинг начнёт превращаться в нулевой. Пожалуй, впервые хотят сделать главой правительства человека, который раздражает украинцев всем – от своей «политико-хозяйственной успешности» до происхождения.
От избрания Гройсмана премьер-министром, даже если он усадит в правительство, как пообещал, словака Ивана Миклоша, экономическая ситуация не улучшится. Любому правительству уже в ближайшие месяцы предстоит принять кучу непопулярных решений, связанных с выполнением обязательств Украины перед международными финансовыми организациями. Или отказаться от помощи этих организаций.
И все эти действия будут проводиться под микроскопом политических конкурентов, уже начавших очередную предвыборную кампанию. Избрание премьером Гройсмана – идеальный вариант для Тимошенко, Наливайченко, Садового и даже Ляшко с Яценюком. Они еще до его избрания знают, как и чем они будут его валить. Ведь их мишенью будет не Гройсман, а Порошенко. Зря что ли Юлия Владимировна уже заявила, что будет голосовать за Владимира Борисовича, которого, между прочим, знает с 2006 года.
Аналитики уговаривают себя и слушателей «новыми подходами» Гройсмана как человека «с видением проблематики регионов» и опытного «привлекателя инвестиций». Однако Украина - это не Винница, а перед Гройсманом высится целая Говерла проблем: инвалидность экономики, галопирующая инфляция, обнищание людей, падение доверия на Западе, отсутствие реформ.
Возможно, он готов эти проблемы решать, но есть еще три нерешаемых вопроса: вражда оппонентов, война на Донбассе и потерявшие нюх укро-радикалы. Оппоненты с нетерпением ждут своего часа, войну надо завершать (на что Владимир Борисович не уполномочен), а радикалов надо ликвидировать – загнать в схроны или могилы.
Последнее практически возможно (тут может пригодиться война на Востоке), но в кругу Порошенко решили иначе, предложив освобождающееся после Гройсмана кресло спикера Рады Парубию – человеку с диагнозом «легкая форма умственной отсталости».
Получается, что левая штанина украинских шаровар вновь собирается делать обратное действиям правой. Если Гройсман будет пытаться обходить острые углы (что ему отчасти удавалось в Раде) и пытаться договариваться (даже с Россией), то парламентом будет руководить форменный питекантроп, до сих пор посредничавший между нацистами и «умеренными».
Как говорят киевские остряки, в сложившейся политической конфигурации спикер Парубий - это что-то вроде геморройной шишки в пищеварительной системе. В то же время он - некая гарантия нацистам в том, что «дух Бандеры присутствует в стенах парламента». То есть прижимать радикалов никто не станет.
А если так, то никто и не подумает прекращать войну как гарантированный источник финансирования и «внешнеполитических успехов» Украины. То есть и при Гройсмане всё останется как есть.
В такой ситуации было бы более логично выписать премьера из Габона или Гондураса, с которыми уже давно сравнивают Украину. Там и политики решительнее, и экономические показатели выше.
В 2015 г. объем импорта пиломатериалов тропических пород древесины в Китай вырос по сравнению со значением 2014 г. на 15%, достигнув 4,77 млн м3, об этом сообщает ITTO.
Стоимость зарубежных поставок сократилась на 6% до $2,1 млрд, средняя цена кубометра импортируемых тропических пиломатериалов снизилась на 19%, составив $432.
Основные поставщики пиломатериалов тропических пород древесины в Китай — Таиланд (с долей 64%), далее следуют Габон (7,2%), Филиппины (6,6%), Индонезия (5,3%), Малайзия (5,2%), Камерун (2,6%), Лаос (2,2%), Эквадор (1,2%), Перу (1,1%) и Республика Конго (1,1%).
Экспорт продуктов из России вырос до 3400% из-за девальвации рубля
Российский экспорт в целом сократился в 2015 году более чем на треть в долларовом выражении. Но поставки отдельных товаров, например бобовых или мяса, резко увеличились
Горох и пробка
Общий экспорт России в прошлом году уменьшился в сравнении с 2014-м на 31%, до $343,4 млрд, подсчитал Центр международной торговли Москвы (ЦМТ) на основе данных ФТС. Главная причина — из-за снижения цены на нефть ее поставки сократились на 40,1%, до $174,3 млрд.
Продажи некоторых товаров, наоборот, резко выросли (см. график). Например, было продано на 82% больше пробки и изделий из нее, хотя объем поставок невелик — всего $1,16 млн.
В основном продается агломерированная пробка, используемая для производства пробок для вина. Президент Национального союза экспортеров продовольствия Дмитрий Булатов говорит, что росту этой группы может быть только одно объяснение — реэкспорт из других стран, поскольку в России пробку не выращивают. Объем экспорта увеличился в основном за счет поставок на Украину, следует из данных ЦМТ.
На втором месте — овощи, корнеплоды и клубнеплоды. Объем продаж этой категории увеличился на 63,4%, до $402,5 млн. Быстрее всего (на 53%, до $322,4 млн) выросли бобовые.
Вице-президент Российского зернового союза Александр Корбут отмечает, что бобовые — одна из самых популярных российских экспортных культур. Из-за девальвации рубля вывозить ее стало еще выгоднее, и «производители увеличили производство», отмечает он.
Основные экспортируемые бобовые культуры — это горох, нут, чечевица, причем на горох приходится более 70% экспорта бобовых, уточняет Корбут. Основные страны, покупающие бобовые в России, — это Турция, Индия и Пакистан. Кроме того, в группе масличных и зерновых культур самый большой рост показали соевые бобы — экспорт по ним увеличился на 401%, до $119,1 млн.
Как ранее сообщал РБК, соя в последние годы стала одним из самых популярных инвестиционных направлений у российских агрохолдингов. С 2010 по 2014 год производство сои выросло в шесть раз, по данным Минсельхоза.
Например, в конце 2014-го компания «Русагро» Вадима Мошковича купила в Приморье 26,5 тыс. га земли под выращивание сои и кукурузы, а также 13,75% масложиркомбината «Приморская соя» в Уссурийске. Гендиректор «Русагро» Максим Басов, комментируя «Ведомостям» покупку, назвал ситуацию «революцией в растениеводстве»: «На юге она происходит уже несколько лет, теперь добралась и до Центральной России. В «Русагро» больше посеяли сои, чем сахарной свеклы. Скажи нам об этом несколько лет назад, мы бы не поверили».
В сентябре 2015-го «Юг Руси» Сергея Кислова объявил об инвестировании 12 млрд руб. в строительство на Дальнем Востоке комплекса по глубокой переработке сои и семян масличных культур.
Картофель и огурцы
Из данных ЦМТ также следует, что в 2015 году резко выросла популярность российского картофеля — экспорт увеличился на 124,6%, до $17,3 млн. Представитель Союза картофелеводов России Татьяна Губина подтверждает тенденцию.
Основную причину она видит в том, что в прошлом году был собран рекордно высокий урожай картофеля. По данным Минсельхоза, сбор картофеля в 2015-м составил 33,6 млн т — на 15,9% больше среднего уровня за последние пять лет. В результате средняя розничная цена на картофель внутри страны снизилась, по данным Росстата, на 25,3%, до 19,91 руб. за 1 кг, в 2015-м.
Но из-за девальвации рубля цена на российский картофель стала очень привлекательной для зарубежных покупателей, говорит Губина. «В прошлом году самым популярным направлением экспорта была Украина, в этом году заметной доли она не займет: интерес к российскому картофелю уже проявили Азербайджан, страны Средней Азии и Египет», — отмечает Губина.
Также был отмечен резкий рост экспорта овощей: поставки категории, включающей морковь, репу и свеклу, вырос на 3418%, до $2,6 млн, экспорт огурцов и корнишонов — на 2302,6%, до $1,7 млн, разных видов капусты — на 2446,8%, до $2,4 млн. В основном такой рост обусловлен низкой базой 2014 года, считает гендиректор FruitNews Ирина Козий.
Однако, например, рост по огурцам действительно имел место, добавляет она: российское производство огурцов в теплицах заметно увеличилось, и поставщики направляют избыток на экспорт.
По данным Росстата, средняя розничная цена 1 кг огурцов в 2015-м увеличилась на 26,8%, до 159 руб.
По данным отчета Национального союза производителей овощей, в 2015 году в России было собрано 682 тыс. т (плюс 6,6% к 2014-му) овощей в закрытом грунте. Огурец является самой популярной культурой, обеспечивая 73% этого объема.
Закрытие импорта из ряда стран сделало овощеводство в России популярным направлением, говорил РБК в январе гендиректор Института конъюнктуры аграрного рынка Дмитрий Рылько. Так, например, в январе 2016-го стало известно, что АФК «Система» Владимира Евтушенкова купила крупнейший в России агрокомбинат «Южный» по выращиванию огурцов и помидоров в Карачаево-Черкесской Республике площадью 144 га. Басов говорил в декабре 2015-го, что «Русагро» планирует построить 300 га теплиц по выращиванию огурцов, помидоров и салатов в одном из центральных регионов России.
В феврале 2016-го о планах строить теплицы в Красноярском крае заявил председатель совета директоров «Парус Агро Групп» Андрей Муравьев, который также является совладельцем объединенной системы моментальных платежей QIWI. Гендиректор группы «Черкизово» Сергей Михайлов говорил в марте, что его компания тоже рассматривает в долгосрочной перспективе овощеводство как одно из возможных направлений бизнеса.
Солод и мука
Группа крупяной и мукомольной продукции заняла третье место в числе самых быстрорастущих экспортных категорий в 2015 году. Больше всего — на 275,4% — в этой группе выросли продажи солода, составив $35,4 млн. В пресс-службе пивоваренной компании «Балтика», которая является одним из крупнейших производителей солода в России, объяснили, что в период роста местного рынка пива сельхозпроизводители много инвестировали в строительство солодовен, но когда рынок начал сокращаться, появились избытки. Подешевевший рубль и плохой урожай зерновых в Азии облегчили задачу поиска рынков сбыта, говорит представитель компании.
По данным ФТС, основными покупателями российского солода в 2015-м стали Латвия (рост на $8 млн, или на 22,7%), Тайвань (на $5,8 млн, 16,4%), Казахстан (на $5,7 млн, 16,2%).
Мясо
В десятку групп товаров, экспорт которых заметно вырос в 2015-м, вошли мясо и мясные субпродукты, следует из данных ЦМТ. Всего в прошлом году было экспортировано мяса и полуфабрикатов на сумму $117 млн, что на 11,7% больше, чем в 2014-м.
Наибольший вклад в этот рост внесли экспортные поставки мяса домашней птицы: продажи увеличились на 16,9%, до $75 млн. Также выросли продажи свинины — на 447%, до $9 млн. По словам президента Мясного совета Единого экономического пространства Таможенного союза Мушега Мамиконяна, экспорт этих двух видов мяса действительно заметно растет.
К примеру, один из крупнейших производителей мяса в России — группа «Черкизово» — в феврале 2016-го заявила о получении разрешения на экспорт поставок мяса курицы в Объединенные Арабские Эмираты. К 2019-му «Черкизово» рассчитывает довести экспорт куриного мяса до 15–20% от общих объемов своих продаж.
Компания также планирует начать экспорт мяса птицы в Египет, Иран и Ирак. Еще одним рынком для поставок мяса птицы, а также свинины может стать Китай, сейчас активно идут переговоры по открытию рынка этой страны для российских производителей, перечисляет планы представитель компании: «Россия достигла практически полной самообеспеченности по мясу птицы и свинины; кроме того, из-за ослабления рубля цена на российское мясо стала одной из самых низких в мире. Совокупность этих факторов делает экспорт российского мяса очень привлекательным».
Вице-президент «Мираторга» Александр Никитин говорит, что действительно азиатский рынок наиболее интересен для поставок свинины и говядины. Сейчас его компания поставляет мясную продукцию в Иран, Гонконг, ОАЭ. «Если говорить про мясной экспорт, то пока нет ветеринарного доступа на основные рынки — Китай, Япония, Южная Корея, Вьетнам. Если его откроют, то появится много дополнительных возможностей», — отмечает он.
С ним согласен и Мамиконян: российская свинина очень конкурентоспособна на азиатском рынке — ее цена ниже на 20–30%, чем в Китае.
По словам Мамиконяна, высокий экспортный потенциал имеет индейка. Производство мяса индейки росло в 2015 году быстрее других видов мяса — на 34,9%, до 205 тыс. т. Крупнейшие производители объявили о развитии экспортного направления. К примеру, один из крупнейших производителей индейки — компания «Дамате» заявила об экспорте в 2015-м.
Как отметил гендиректор «Дамате» Рашид Хайров, основные направления экспорта — Сьерра-Леоне, Габон, Вьетнам, Гонконг. Также компания получила подтверждение о поставках в Сербию, уже есть предложения по Европе, достигнуты договоренности о поставках в ОАЭ, ожидается разрешение на экспорт в Саудовскую Аравию. «Убирая границы и расширяя географию продаж, мы снижаем свою зависимость от колебаний потребительского спроса на российском рынке и получаем большую возможность для маневрирования. В ситуации падения спроса внутри страны экспорт даст нам возможность сохранять рентабельность производства, а потребителю — покупать продукт по адекватной цене», — объясняет Хайров. В перспективе на экспорт будет отправляться до 25% от общего объема производства, говорит он.
Группа компаний «Евродон», крупнейший в России производитель мяса утки и индейки, в 2016-м начала поставлять утиные языки и лапы в Китай. Компания заключила контракт на поставку 40 т в месяц с китайским импортером.
Ткани
По данным ЦМТ, в России заметно (на 27,1%) выросли продажи трикотажных полотен — до $9,7 млн. Генеральный директор Y-Consulting Дарья Ядерная считает, что рост экспорта красильных полотен и трикотажных тканей — это результат последних лет инвестиций государства в обработку ткани и релокаций производства многими компаниями: «Мы уже осознали, что производить ткань мы не можем с нуля, так как это дорого, а вот окрашивание и финальную подготовку к производству можем делать».
Она напоминает, что полтора года назад один из крупнейших российских производителей — «БТК Групп» — получил крупный контракт на строительство фабрики с красителями. По ее данным, после того как многие производства из Китая переехали в Восточную Европу (в Эстонию, Латвию, Сербию), чтобы сэкономить, получилось, что ближайшее производство шерсти для них теперь расположено не в Китае, а в России».
Получить комментарий «БТК Групп» в пятницу, 18 марта, не удалось.
Курс на экспорт
За три года российский экспорт продукции высокой степени переработки должен увеличиться в полтора раза, говорил президент РФ Владимир Путин в 2014-м.
Министр сельского хозяйства РФ Александр Ткачев в октябре 2015-го заявил, что через три года Россия займет заметное место на азиатском рынке.
По его мнению, высокий экспортный потенциал имеют говядина, вино, продукты переработки зерна. По словам Булатова, сейчас экспорт сырья в общем объеме продовольственного экспорта составляет примерно 40%, готовой продукции — 45%. Для того чтобы больше зарабатывать на внешних рынках, необходимо снижать сырьевую составляющую в пользу готовой продукции, отметил он.
В Единую Избу войдет
Георгий Бовт о том, готовы ли сегодня в России избрать президентом женщину
— Поступило предложение: разработать федеральный закон, чтобы следующим президентом стала непременно женщина, — председательствующий цепким взором, отработанным на прошлом месте работы, обвел глазами зал.
Но взгляд не задержался ни на одном из примелькавшихся и привыкших ничего на всякий случай не выражать лиц.
Впрочем, он прекрасно знал, откуда поступило предложение. В порядке, так сказать, проброса и оживления информационной картины.
— Прошу слова, — подал голос розовощекий посланец депрессивной области, из декларации которого было известно, что его жена зарабатывает в сто раз больше него.
«Небось махнуться доходами хочет», — подумал председатель и, делая вид, что записывает, нарисовал в блокноте черта с рогами в балетной пачке.
— Я так скажу, — неожиданно начал фальцетом розовощекий. — Народ, конечно, выражает в опросах желание видеть президентом особу, так сказать, прекрасного пола, но таких в нашем обществе пока лишь треть. Не готовы мы к политической феминизации. В том числе сами женщины не готовы взять на себя. А потом, надо смотреть конкретно на фигуру: что за дама, достойна ли, украсит ли собой столь высокий пост, замужем или как, не склонна ли к истерикам.
Я бы проверил еще, не стерва ли (тут председательствующий снова вспомнил про его жену). А то ядерная кнопка и все такое. По Конституции у нас, впрочем, все равны. Хочешь — баллотируйся, хочешь — не баллотируйся. ЦИК теперь женщина возглавит, она гендерных притеснений не допустит.
— Если понимать о том («Как все же это безграмотное сочетание прочно вошло в лексикон», — посетовал про себя председательствующий), что наш дом Единая Изба уже горит, а кони все скачут и скачут, то, конечно, пора и бабу на царство, — встрял тут известный охальник и балагур. — Но хотя сейчас и трудное время, нельзя на слабый пол возлагать. Пусть они нам тыл обеспечивают и хорошее питание.
Слово взяла известная гимнастка:
— Россия — женская страна. Без нас, женщин, не обходилось в дни тяжких испытаний. Мы все выносили на своих хрупких плечах — и теперь вынесем. Мы готовы нести. Надо проголосовать резолюцию с поддержкой идеи выдвижения единой женщины-кандидата на пост президента от всех фракций.
Сейчас во многих странах мира на постах руководителей находятся женщины. Вон уже в Америке хотят женщину президентом сделать…
— Им после Обамы уже все равно, — выкрикнул кто-то с места, но председательствующий одернул его и попросил разволновавшуюся гимнастку продолжать.
— Наша страна первой провозгласила равенство полов, но сегодня по уровню участия женщин в политике мы находимся на уровне Габона — я недавно рейтинг видела. (Сидящий рядом депутат в стального блеска пиджаке тут же полез в «Википедию» — смотреть, где Габон и что это.) Едва ли 15% у нас женщин-политиков наберется. А в Скандинавии — до 40%, в остальной Европе тоже больше нашего. В ЕС хотят обязательную квоту ввести в корпорациях на топ-позициях для дам. Мы что, хуже Европы?
— Так у них там и лесбиянок премьершами делают, нам и в этом им подражать? — переспросил розовощекий.
— Не передергивайте, — сдвинула брови гимнастка. — В общем, предлагаю голосовать.
Садясь на место, она сверкнула в глаз спикеру зайчиком от кольца на безымянном пальце правой руки.
«Два с половиной карата», — со знанием дела оценил тот.
— Вы с ума сошли? — вскричал на пути к трибуне лидер маленькой, но очень системно-оппозиционной фракции. — Женщина должна сидеть дома и варить борщи. Власть у нас — это больше чем власть. Это ярмо и галеры. Но и великий соблазн.
Мужики — и те не выдерживают. Посидят год-другой на руководящем посту — глядишь, уже дом в Ницце, глаз замаслился, входят во вкус, и ничто их уже не останавливает. А что же станет со слабой женщиной?
У них же в генах эта тяга к нарядам да роскоши. Посмотрите на известных правительниц! Что ни случай, то разнузданная коррупция. Президентша Бразилии без пяти минут под импичментом. Аргентинка ушла под обвинения в коррупции. Только английская королева по-прежнему вне подозрений, так у нее и власти нет. А еще может начаться фаворитизм. Покровительство искусствам и модельерам. Что выльется в назначение всяких юдашкиных на высокие государственные должности. Может, даже министром обороны. За то, что ей, понимаешь, пошитая кутюрье военная форма понравится. Льстецы и подхалимы полезут во все государевы дыры и щели.
Станут назначать звезд попсы и шансона, навязывать архитектурные стили и градостроительные решения. Никакой бюджет бабских капризов не выдержит, у нас и так дефицит.
Хорошо, если у нее будет хороший вкус. А если она любит, как поет Стас Михайлов? Тимати уже не жить? И наоборот.
— Получается, янки можно женщину избирать, а нам слабо? — дружелюбно, как только мог, спросил боксер от фракции большинства. — Они хозяйственнее мужчин, договороспособнее. Такая с любым Обамой договорится. Тем более что и им рулит его Мишель. Вот сядут они с такой Мишель и по-бабски все порешают.
— Вы посмотрите на эту будущую американскую президентшу. Она не женщина, а андроид. Проволоку перекусит зубами. В ней говорит неудовлетворенность и желание доказать муженьку своему, что она ничем не хуже. Нужен нам такой фрейдизм на нашей земле? — вопросом продолжил свою речь балагур. — Нет, не надо. Максимум, что можем себе позволить, гимнасток и фигуристок в Думе, чтобы глаз радовали. Я когда на них смотрю — хоть за что голосую. Но в главной резиденции должен сидеть мужик, это не тот снаряд, к которому можно подпускать гимнасток и фигуристок. Мы опять же не Скандинавия, где издавна бабу от викинга не отличишь.
Мы через домострой прошли и к нему в чем-то сейчас должны вернуться.
Там истоки наших скреп, главный оберег от соблазнов разврата и вседозволенности.
— Надо Меркель позвать, как освободится, — вступил в дискуссию случайно не вычищенный из палаты всамделишный оппозиционер. — У нас последняя великая правительница была немка, в ХVIII веке. Крым как раз тогда впервые присоединили. Замкнем спираль истории! Конституция не позволяет такого делать. Но можно и переписать. Нам раз плюнуть. Если хохлам можно грузина да американку приглашать в управленцы и министры, то почему нам нельзя немку в импера… ой, в президенты? Варягов в свое время позвали, для государства только польза была. И сейчас пора. Довели вы страну до ручки.
— Пятая колонна заговорила, — раздалось из стана большинства. — Вам бы все страну кому-нибудь сдать. Если уж припрет, воспитаем Бабу-ягу в своем коллективе. Но в целом наша фракция против. Нет подходящей кандидатуры, вокруг которой сплотилась бы нация.
— Как нет? А Валентина Ивановна? — вдруг вставил из президиума неожиданно для самого себя председатель, и тут же испугался: отмашки ему на такой поворот дела не давали.
— Она пусть на «котиках-сенаторах» потренируется, — ответил с места балагур и охальник из комитета по безопасности. — И потом, у нее пока не в чем на такой пост баллотироваться. Все Chanel, Fendi, Avanti да Hermes.
Мы ее пока в оренбургском платке не видели. Надо бы для начала фотосессию в одежде от «Москвошвеи» произвести. Будет на ней сидеть или нет.
И потом, мы так можем потерять Кавказ. Что скажет Рамзан? Да и народ к женщинам во власти пристальнее присматривается, чем к мужчинам. У тех вон только на часы пялятся, и то сколько шуму. А тут начнется: туфли такие, сумка такая-то, начнут сравнивать с «уборщицей «Газпрома». Платок — оттуда, не нашенский. Брошь круче, чем яйца Фаберже-Вексельберга. С другой стороны, замухрышкой представать — за державу обидно. Замкнутый круг получается.
— Коллеги, — решил положить конец бесплодным спорам, приуроченным к 8 Марта и больше ни к чему, председательствующий, — предлагаю итожить. Мы тут попросили комитет по социальной политике набросать проект резолюции. Вам сейчас будет роздан. Суть вкратце такова. Мы поддерживаем всячески стремление наших милых и славных женщин участвовать в общественно-политической жизни страны вплоть до попыток претендовать на должность президента путем участия в честных, свободных и открытых выборах. В то же время мы выступаем против искусственного навязывания нам извне чуждых гендерных стандартов и исторически не присущих нашей стране норм. В общем, лучше ничего не трогать. Кто за? Против? Воздержался? Принято.
Вечером того же дня бывший научный сотрудник сокращенного института РАН по гуманитарной линии, бывший «белоленточник», а ныне активный сиделец в соцсетях и фрилансер на бессмысленном портале смотрел программу «Время», заедая куриными котлетами, которые успела приготовить прибежавшая домой с работы взмыленная жена.
— Не, ну а что, в самом деле, — попытался завязать он содержательный разговор, заранее, впрочем, зная, что зачумленная бытом и двумя работами по совместительству супруга их не жаловала, называя «мозготрахом». — Надо вас, женщин, вперед двигать. Только настоящая бой-баба может нынче поднять Россию. Настало время декабристкам выйти из тени своих мужей.
— Посмотрела бы я сейчас на этих декабристок, — отмахнулась жена. — У них бы, нынешних, если по-честному, ни один бы на площадь не вышел, дома бы заперли всех. И не было бы никаких декабристок. Она за князем может быть таковой, а не за забулдыгой или хипстером каким.
Нет мужиков — нет декабристок, не за кем в Сибирь идти.
А ты, блин, философ, сначала кран почини на кухне, а потом на государя-императора замахивайся.
Уязвленный напоминанием о невыполненном клятвенном обещании муж уткнулся в тарелку с котлетами.
В то же время в загородной резиденции референт, как обычно, докладывал об основных событиях дня президенту. Тот слушал внимательно, не меняя выражения лица, иногда что-то записывая в блокнот. Когда дошло до пункта об обсуждении в Думе женского вопроса, президент сначала усмехнулся, а потом, задумчиво посмотрев на помощника, спросил как бы сам себя: «Женщину — в президенты? Интересная мысль. А меня куда они собрались уже деть? Кто, вы говорите, поставил вопрос в повестку?»
Повисла неловкая пауза...
По итогам 2015 г. выручка Rougier (г. Париж, Франция, ведет операционную деятельность в Габоне, Камеруне, Конго и Кот-д'Ивуаре) достигла 164,7 млн евро, превысив результат 2014 г. на 4,4%, об этом говорится в полученном Lesprom Network пресс-релизе.
В 4 кв. 2015 г. выручка составила 42,3 млн евро, снизившись по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 14,6%.
Выручка африканского подразделения Rougier в 2015 г. достигла 141 млн евро, что на 4,5% больше, чем в 2014 г. Выручка французского филиала Sylvaco Panneaux увеличилась на 6,1%.
По данным ВОЗ продолжается расширение ареала распространения лихорадки Зика.
В настоящее время вирус Зика распространен в регионах Центральной и Южной Америки (Мексика, Боливия, Бразилия, Колумбия, Гватемала, Доминиканская Республика, Эквадор, Сальвадор и ряд других), островов Карибского бассейна, Африки (Сенегал, Уганда, Нигерия, Габон, Танзания, Египет, ЦАР, Сьерра-Леоне и др.), Центральной, Южной (Мальдивы) и Юго-Восточной Азии (Камбоджа, Индия, Индонезия, Пакистан, Филиппины, Сингапур, Таиланд), островах Тихоокеанского региона.
Вирус Зика передается людям при укусах зараженных комаров рода Aedes, в основном вида Aedes aegypti, обитающих в тропических регионах. Эти же комары являются переносчиками лихорадки денге, чикунгунья и желтой лихорадки. Насекомые чаще активны и агрессивны в дневное время.
Теплый влажный климат способствует длительному выживанию и активному выплоду насекомых. Путешественники могут неумышленно перевозить комаров с одного места в другое (например, в багажнике машины или на растениях).
Основными местами размножения комаров являются созданные человеком емкости (глиняные сосуды, металлические бочки и цистерны, используемые для хранения домашних запасов воды, а также выброшенные пластиковые контейнеры для пищевых продуктов, старые автомобильные шины и другие предметы), в которых накапливается дождевая вода, а также естественные резервуары.
Как правило, вирус Зика вызывает легкое заболевание с симптомами, появляющимися через несколько дней после укуса заражённым комаром. Болезнь, вызванная вирусом Зика, сопровождается повышением температуры (от 37,5°С до 38,5°С) и сыпью. У других людей могут развиваться конъюнктивит, боли в мышцах и суставах и усталость. Через 2-7 дней симптомы обычно проходят.
Учитывая, что вирус Зика остается мало изученным, медики исследуют потенциальную связь между вирусом Зика у беременных женщин и микроцефалией у их детей.
При планировании отдыха в странах тропического и субтропического климата важно заблаговременно уточнять в территориальных органах Роспотребнадзора и у туроператоров сведения об эпидемиологической ситуации в стране планируемого пребывания, выбирать для отдыха за рубежом страны, благополучные в эпидемиологическом отношении.
В случае необходимости нахождения в странах данных регионов, необходимо соблюдать меры предосторожности, чтобы не допустить заражения и последующего развития заболевания.
В настоящее время специфического лечения и вакцины не существует.
Наиболее эффективный способ профилактики — защита от укусов комаров.
Для этого необходимо использовать репелленты; носить одежду (преимущественно светлую), максимально закрывающую тело, использовать физические барьеры, такие как сетки, закрытые двери и окна; спать под москитными сетками; использовать кондиционер в помещениях при возможности.
В целях уничтожения возможных мест размножения комаров емкости, в которых может скапливаться даже небольшое количество воды (ведра, цветочные горшки), следует мыть и закрывать.
Особую осмотрительность для защиты от укусов комаров должны проявлять беременные женщины и женщины, планирующие беременность. При малейших признаках болезни, необходимо обратиться к врачу, чтобы находиться под тщательным контролем во время беременности.
Необходимо уделять особое внимание и оказывать помощь тем, кто не в состоянии обеспечить себе надлежащую защиту, в частности, детям, больным и пожилым людям.
При появлении одного или нескольких симптомов заболевания (жар, сыпь, конъюнктивит, боли в мышцах и суставах, усталость) в течение 2-3 недель после возвращения из стран, эндемичных по вирусу Зика, необходимо незамедлительно обратиться к врачу.
По итогам девяти первых месяцев 2015 г. страны Европейского союза сократили импорт малайзийской фанеры из тропических пород древесины на 10% до 78,15 тыс. м3, об этом сообщает Евростат.
Снижение поставок из Малайзии стало главным фактором падения импорта тропической фанеры в Европу. В то же время отгрузка из Индонезии на протяжении трех первых кварталов была на уровне аналогичного периода прошлого года — 82 тыс. м3.
Импорт тропической фанеры из Китая в страны ЕС в январе-сентябре 2015 г. вырос в годовом исчислении на 1,9% до 69,35 тыс. м3, из Габона — на 4,8% до 30,63 тыс. м3.
Невозможность «антишиитской» коалиции
Игорь ШУМЕЙКО
Интрига с созданием Саудовской Аравией новой коалиции якобы для борьбы с «Исламским государством» (ИГ, по-арабски – ДАИШ) вызвала много комментариев. Так, министр иностранных дел Пакистана Айзаз Чоудри возмутился тем, что его страну без ведома её правительства кто-то включил в так называемую антитеррористическую коалицию под эгидой Саудовской Аравии. Схожая реакция последовала от властей Ливана, Малайзии, а также Индонезии – крупнейшей по численности мусульманской страны мира.
Собственно, объявить об образовании новой «коалиции» было делом нехитрым: переписали страны, в которых последователи суннитского толка ислама количественно преобладают, получилось 34 участника.
То, что в состав новой «коалиции» записаны Саудовская Аравия, Турция, Египет, Катар, ОАЭ, Йемен и Ливия, Иордания, Пакистан, Бахрейн, Бангладеш, Бенин, Чад, Того, Тунис, Джибути, Сенегал, Судан, Сьерра-Леоне, Габон, Сомали, Гвинея, Палестинская национальная автономия, Союз Коморских Островов, Кот-д'Ивуар, Кувейт, Ливан, Мальдивская Республика, Марокко, Мавритания, Нигер, Нигерия, Мали, Малайзия, а отсутствуют там Иран, Сирия, Ирак, Оман, подтверждает: в основе замысла — смотр антишиитских сил.
Получилось, как в сказке: тридцать три богатыря, с ними дядька Саудит.
Вообще, когда лидер третьей, «альтернативной» коалиции входит (на подчиненных началах!) в другую коалицию, созданную Соединёнными Штатами, и провозглашает те же цели, что и американцы, это может вызвать лишь недоуменное пожатие плечами. Субординация, что ли, разладилась?
Попытки представить агрессию против законного правительства Сирии как «войну суннитов против шиитов», а поддержку Россией действий Башара Асада, противостоящего агрессии и мятежу, как участие в «шиитской коалиции» поддержки в мире ислама заведомо не найдут. Повторю то, что я уже писал ранее в статье «О миссии России на Ближнем Востоке»: Россия вовсе не «за шиитов». В нашем переменчивом мире политика России на редкость последовательна: на протяжении десятков лет Москва поддерживает суннитский Египет, палестинцев, которые в большинстве своём также сунниты. А недавно президент Египта Ас-Сиси поддержал «шиитскую» коалицию с участием России и публично подтвердил, что сирийцы, создавшие для Европы проблему беженцев, бежали не от Асада (алавита), а от ИГ. Да и курды, которые сражаются с «суннитским» ИГ, в подавляющем своём большинстве - сунниты.
Отвергая «право» США свергать в любой стране-члене ООН разонравившегося Вашингтону главу государства, Россия защищает в Сирии арабскую государственность как таковую. А что собирается защищать Саудовская Аравия? Своё положение ритуального центра исламского мира, связанное с тем, что в титуле короля Саудовской Аравии этот арабский монарх именуется «Хранителем двух святынь», мечетей в Мекке и Медине? Так ведь Мекка и Медина одинаково значимы для ВСЕГО мира ислама, в котором есть и сунниты, и шииты, и алавиты, и хариджиты, и мутазилиты, и хуситы, и многие другие.
А как быть с тем, что Сирия и Ливан давно стали территорий военного сотрудничества Саудовской Аравии и Израиля в их совместном противостоянии Ирану? В сложнейшее хитросплетение конфессиональных групп, каким характеризуются Ливан и Сирия, саудиты врезались с циничной прямотой: враг моего врага – мой друг. Раз Израиль враг Ирана значит в глазах Эр-Рияда он друг и союзник? Эр-Рияд даже заявил, что готов предоставить Израилю своё воздушное пространство в случае, если тот решит нанести удары по Ирану. Никакая «суннитская» («антишиитская») коалиция на такой основе невозможна.
Из государств Персидского залива Бахрейн хотя и включён в «коалицию тридцати четырёх» (король, правящая династия – сунниты), но все же он скорее станет еще одной угрозой Саудовской монархии: 75% населения Бахрейна - шииты, которые с 2011 года борются за свои права, доводя противостояние до уличных боев (этот своеобразный фрагмент «арабской весны» западные СМИ стараются замолчать).
Шейх Хасан Насралла, генеральный секретарь движения «Хезболла», выступая с традиционной речью 16 мая 2015 года, в день Накбы (катастрофы изгнания палестинцев с их земли в 1948 году), расставил точки над i: «В то время как мы отмечаем День Накбы палестинского народа, нам также приходится иметь дело с новой Накбой – схемой ISIS и его спонсоров, направленной на то, чтобы разделить мусульманскую нацию…» Шейх Насралла предупредил, что после бомбардировок саудовской авиацией мечетей и других гражданских объектов в Йемене «у Израиля и США, у любой другой армии не будет никаких табу…».
Тугой узел вооружённых конфликтов, полыхающих сегодня на Ближнем Востоке, не имеет ничего общего с религиозными войнами, с противостоянием суннитов и шиитов. Водораздел проходит между «единственной глобальной сверхдержавой» и её региональными союзниками, с одной стороны, и теми силами, которые никогда не согласятся подчиниться «сверхдержавному» диктату, – с другой.
Саудовская «антитеррористическая» коалиция создана против России и Ирана
Юрий Богданов
Громкий проект создания «антитеррористической» коалиции исламских стран ради борьбы с исламским же терроризмом в реальности явно имеет совсем иные цели. Возглавившая новую коалицию Саудовская Аравия действительно желает уничтожить ИГИЛ – но у собранных под ее началом стран вряд ли хватит для этого военных возможностей.
Саудовская Аравия создала международную исламскую коалицию для борьбы с терроризмом. Помимо самого королевства, в деятельности коалиции примут участие Иордания, ОАЭ, Пакистан, Бахрейн, Турция, Тунис, Судан, Сомали, Палестина, Катар, Кувейт, Ливан, Ливия, Малайзия, Египет, Нигерия, Йемен и ряд других – всего под руководством Эр-Рияда соберутся, как объявлено, аж 34 страны.
Влиятельная саудовская газета Arab News перечислила полный список стран, вошедших в коалицию. Помимо вышеназванных государств, в альянс вошли Судан, Сенегал, Сьерра-Леоне, Того, Чад, Уганда, Мавритания, Гвинея, Габон, Коморские Острова, а также крошечное африканское государство Бенин.
«Против любой террористической организации»
Создание исламской коалиции в столице Саудовской Аравии сопровождалось подписанием всеми членами совместного коммюнике. Подчеркивалось, что каждый член коалиции от Египта до Габона будет принимать решения относительно борьбы с террором самостоятельно.
Заместитель наследного принца, министр обороны и сын короля Саудовской Аравии Мохаммад бен Салман заявил на пресс-конференции в Эр-Рияде, что «сегодня ряд стран страдает от терроризма, включая Сирию, Ирак, Египет, Йемен, Ливию, Мали, Нигерию, Пакистан и Афганистан». «Для борьбы с этой угрозой требуются очень серьезные усилия. Без сомнений, при помощи этого альянса мы сможем координировать свои усилия», – передает правительственное агентство Saudi Press Agency слова бен Салмана.
На вопрос корреспондента самой влиятельной газеты в арабском мире Asharq al-Awsat, будет ли коалиция действовать в Сирии и Ираке, бен Салман ответил: «Что касается действий в этих странах, мы, конечно, будем действовать и там, но не будем ограничиваться этим. В Сирии и Ираке мы будем координировать свои действия с международной коалицией».
На вопрос, будет ли альянс действовать только против террористической организации ИГИЛ, заместитель наследного принца ответил: «Нет, альянс будет действовать против любой террористической организации, которая будет угрожать его членам». Мохаммад бен Салман добавил, что и в этих вопросах альянс намерен координировать свои операции с ведущими державами и международными организациями.
Создаваемая коалиция не будет привязана к конкретной ветви ислама, заявил глава МИД королевства Адель аль-Джубейр. «Это не суннитская и не шиитская коалиция, это антитеррористическая коалиция», – сообщил он телеканалу Sky News Arabia. Все действия будут обсуждаться ее членами в индивидуальном порядке, отметил он. «Поддержка будет заключатся в обмене информацией и подготовке войск, а также военном вмешательстве, если это потребуется. Ничто не исключено», – добавил аль-Джубейр.
«Идея» Бандара
«Страны, упомянутые в заявлении, приняли решение сформировать военный альянс под руководством Саудовской Аравии для борьбы с терроризмом», – говорится в сообщении, переданном саудовским телеканалом Al Arabyia. Объединенный штаб по координации и проведению военных операций будет размещен в Эр-Рияде.
Телеканал Al Jazeera подчеркивает, что в альянс не вошли региональный соперник Саудовской Аравии Иран и его союзники Ирак и Сирия. Американская пресса напомнила, что автором идеи исламского альянса по борьбе с террором был влиятельный политический деятель, экс-посол Саудовской Аравии в США и экс-директор «Мухабарата» (Службы общей разведки) Бандар бен Султан.
Большинство стран, вошедших в исламский альянс, так или иначе уже задействованы в борьбе против ИГИЛ. Некоторые из них уже были мишенями радикалов.
Напомним, что Саудовская Аравия, на территории которой находятся священные для всех мусульман места – Мекка и Медина, неоднократно становилась целью боевиков ИГИЛ. Так, в августе террорист-смертник привел в действие бомбу в мечети в приграничной с Йеменом провинции Асир. В результате теракта погибли 15 человек, большинство из которых – военнослужащие саудовской армии. Al Jazeera также отмечает, что террористы ИГИЛ неоднократно атаковали шиитское меньшинство в Саудовской Аравии. Боевики уже организовывали теракты в шиитских мечетях провинции Аш-Шаркия.
«Перед тем как давать оценку, нужно понимать детали»
Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков прокомментировал известие о создании Саудовской Аравией исламской коалиции. Объединение усилий в борьбе с экстремизмом Россией воспринимается позитивно, подчеркнул пресс-секретарь президента. «Нам потребуется еще какое-то время, чтобы проанализировать принятое решение, естественно, на основе детальной информации, в которой мы нуждаемся – то есть кто именно вошел в эту коалицию, какие общие цели декларируются, каким образом идет речь о противодействии экстремизму», – заявил Песков.
«Если говорить гипотетически, то, конечно, объединение усилий в борьбе с экстремизмом в различных его проявлениях – это позитивное явление. Но, безусловно, перед тем как давать оценку, нужно понимать детали», – подчеркнул он.
Напомним, что в Сирии и Ираке уже год действует международная коалиция во главе с США, в которую входят 65 стран, включая Саудовское Королевство. Некоторые из государств делают исключительно материально-логистический вклад, не участвуя в бомбардировках позиций исламистов на территории Сирии и Ирака, отмечает ТАСС. Коалиция приступила к нанесению авиаударов по позициям ИГИЛ в Сирии в сентябре 2014 года, не получив разрешения официального Дамаска и СБ ООН. Параллельно этой коалиции в Сирии и отчасти в Ираке действует другой союз, созданный Россией, Ираном, Сирией и Ираком.
Из крупных исламских стран поддержку идее создания коалиции выразила Турция. «Наши отношения с Саудовской Аравией всегда были близкими. То, что исламские страны в единый голос выступили против терроризма, является самым верным ответом тем, кто пытается отождествлять ислам с терроризмом», – заявил Давутоглу.
«Масштабные цели»
Профессор кафедры современного Востока факультета истории политологии и права РГГУ, специалист по Саудовской Аравии Григорий Косач подчеркнул в комментарии газете ВЗГЛЯД, что исламская коалиция, созданная в Эр-Рияде, – это масштабное явление, касающееся не только Сирии, Ирака и борьбы против ИГИЛ. В любом случае эта коалиция – пока еще политический проект. Речь не идет о военном альянсе, это консультативный орган по обмену развединформацией и кооперации в целях борьбы с террором.
«Исходя из заявлений третьего человека в Саудовской Аравии, принца Мохаммада бен Салмана, цель коалиции – противостояние всем формам терроризма не только на территории Сирии и Ирака. Это куда более значительный проект, нежели просто коалиция, которая направлена на борьбу против ИГИЛ в Сирии или Ираке», – сказал эксперт. Григорий Косач подчеркнул, что обязательных решений в рамках новой коалиции приниматься не будет. Минобороны Саудовской Аравии заявило, что все члены будут действовать так, как посчитают нужным.
Собеседник отметил геополитические цели новой коалиции. «Я не исключаю, что Эр-Рияд пытается активизировать деятельность «Организации исламского сотрудничества» для того, чтобы противодействовать Ирану. Косвенно данный тезис подтверждается тем, что Мохаммад бен Салман в своем выступлении отметил, что члены коалиции успешно действуют в Йемене. Известно о противостоянии Саудовской Аравии и Ирана. Эр-Рияд обвиняет Тегеран в том, что его политика является источником проблем для Сирии и причиной возникновения ИГИЛ. Это еще раз подтверждает то, что альянс создается против Ирана. Косвенно можно полагать, что новая коалиция направлена также и против России, так как Москва и Тегеран осуществляют совместные действия, скажем, в Сирии», – отмечает Григорий Косач.
«А что они будут делать?»
Эксперт Московского Центра Карнеги, востоковед и политолог Алексей Малашенко согласен с позицией Григория Косача, что создание коалиции на данном этапе – это скорее политический, информационный или символический проект. Согласен Малашенко и с другим тезисом Косача: что, так или иначе, создание данной коалиции – это антироссийский шаг.
«Саудовская Аравия подтвердила, что она лидер суннитского мира. Из шиитских стран в коалицию вошел только Бахрейн, но и там у власти сунниты. Созданием этой коалиции Эр-Рияд показал России, что вы, мол, сотрудничаете с шиитским Ираном, а большинство мусульманских стран с нами. Де-факто эта коалиция ничего делать не будет. В Сирии и Ираке уже существует две коалиции. Одна – большая, во главе с США и с участием Саудовской Аравии. Другая – с участием России, Ирана, Ирака, Сирии и «Хезболлы», – сказал в комментарии газете ВЗГЛЯД Алексей Малашенко.
Собеседник также отметил, что ИГИЛ представляет реальную угрозу для безопасности Саудовской Аравии, и поэтому наличие подобной коалиции – это необходимость для монархии.
Военный эксперт, редактор журнала «Арсенал Отечества» Виктор Мураховский полагает, что создание Саудовской Аравией подобной коалиции – это скорее информационно-пропагандистская акция, нежели формирование военного блока. «Уже существуют две антитеррористические коалиции. Зачем еще одна коалиция?» – задается вопросом Мураховский в беседе с газетой ВЗГЛЯД. Полковник подчеркнул, что с военной точки зрения новая коалиция вряд ли сможет изменить геополитическую ситуацию в регионе.
«Странно именно с военной точки зрения, что в исламскую коалицию не вошли страны, которые активно борются против терроризма. Я имею в виду Сирию, Ирак и Иран. Зато в коалицию записали практически несуществующее государство – Сомали. Я не говорю о политике и соперничестве разных стран региона, а только о военной составляющей», – подытожил военный эксперт.
Власти Пакистана поддерживают формирование исламской военной коалиции по борьбе с терроризмом во главе с Саудовской Аравией, сообщил посол Пакистана в России Захир Джанджуа (Zaheer Janjua) агентству Sputnik.
По словам Джанджуа, "Пакистан поддерживает формирование коалиции из 34 стран по борьбе с терроризмом и ждет дальнейшей информации, чтобы принять решение о масштабе его (Пакистана) участия в различных действиях коалиции". Посол добавил, что "Пакистан регулярно поддерживает все региональные и международные усилия в борьбе с боевиками, экстремистами и террористами и тем самым оказывает полную поддержку и содействие международному сообществу".
Кроме того, Джанджуа заявил, что у Пакистана и Саудовской Аравии сложились "близкие, сердечные и братские отношения".
"Обе страны осуждают терроризм и прилагают совместные усилия в борьбе с данной угрозой", – сказал он.
Саудовская Аравия сформировала исламскую военную коалицию из 34 стран по борьбе с терроризмом. Объединенный командный оперативный центр будет базироваться в столице Саудовской Аравии Эр-Рияде. Коалиция, согласно тексту заявления, создается для "противодействия терроризму, ставшему угрозой интересов исламской нации", а также "исходя из права народов к самозащите".
В коалицию, согласно тексту документа, помимо самой Саудовской Аравии, войдут: Иордания, ОАЭ, Пакистан, Бахрейн, Бангладеш, Бенин, Турция, Чад, Того, Тунис, Джибути, Сенегал, Судан, Сьерра-Леоне, Габон, Сомали, Гвинея, ПНА, Союз Коморских Островов, Кот-д'Ивуар, Кувейт, Ливан, Египет, Ливия, Мальдивская Республика, Марокко, Мавритания, Нигер, Нигерия, Мали, Малайзия, Катар и Йемен. В тексте заявления также указывается, что еще "десять исламских государств выразили свою поддержку вновь создаваемой коалиции, одна из них — Индонезия".
Накануне министр иностранных дел РФ Сергей Лавров, заявил, что Москва ожидает более подробной информации об инициативе Эр-Рияда по новой коалиции по борьбе с терроризмом. Говоря о коалициях по борьбе с терроризмом в Сирии, он отметил, что предпочтителен коллективный формат, включающий всех игроков и одобренный ООН.
Мусульманская армия против ИГ
Саудовская Аравия возглавила мусульманскую коалицию по борьбе с терроризмом
Александр Братерский
Власти Саудовской Аравии заявили о создании мусульманского альянса по борьбе с терроризмом, в который вошли 34 государства. Создание коалиции, где только несколько стран представляют реальную военную силу, происходит на фоне укрепления роли Саудовской Аравии как крупного политического игрока в регионе. Создание коалиции может быть воспринято положительно и США, и Россией, однако ее цели и методы пока не ясны.
Координация сил нового антитеррористического союза будет осуществляться из Эр-Рияда, сообщает Al Arabiya. Отмечается, что коалиция была создана за 72 часа.
В список стран вошли сама Саудовская Аравия, Иордания, ОАЭ, Пакистан, Бангладеш, Бахрейн, Бенин, Турция, Чад, Того, Тунис, Джибути, Сенегал, Судан, Сьерра-Леоне, Сомали, Габон, Гвинея, Палестина, Коморские Острова, Катар, Кот-д'Ивуар, Кувейт, Ливан, Ливия, Мали, Мальдивская Республика, Малайзия, Египет, Марокко, Мавритания, Нигер, Нигерия и Йемен.
Эксперты отмечают, что из всех членов коалиции реальными военными возможностями обладают лишь Саудовская Аравия, Иордания, Турция, Египет, Малайзия.
Среди членов коалиции есть и страны, в которых практически разрушена государственность и продолжаются военные конфликты, — Ливия, Сомали, Мали. Еще один член коалиции — страна Персидского залива Бахрейн, где проживают много шиитов и где активно пытается распространять свое влияние Иран. Наличие большого количества африканских стран объясняется тем, что эти государства опасаются угроз со стороны ИГ (запрещенная в России организация). Так, в Нигерии действует родственная ИГ исламистская группировка «Боко Харам» (радикальная исламистская организация, действующая в Нигерии, в марте 2015 года она присоединилась к «Исламскому государству»).
Сама Саудовская Аравия является частью коалиции под руководством США, однако активных боевых действий в Сирии эта страна не ведет. Саудиты переключили свои основные военные мощности на борьбу с повстанцами в Йемене, которые угрожают ее интересам. Эксперты также отмечают, что ОАЭ являются региональным партнером Саудовской Аравии, а Египет зависит от нее финансово, так как именно Саудовская Аравия дает Египту средства на покупку оружия, в том числе и в России.
Такие государства, как Иордания и Турция, преследуют в Сирии собственные цели, однако используют союз с саудитами в тактических интересах, констатируют западные эксперты.
Объявление о создании коалиции под эгидой Саудовской Аравии произошло вскоре после окончания в Эр-Рияде конференции по Сирии с участием представителей различных оппозиционных групп, противостоящих Башару Асаду. В ней приняли участие 60 оппозиционных группировок, в том числе противостоящие режиму Асада представители «Сирийской свободной армии», Сирийской национальной коалиции, оппозиционных и революционных сил, а также группировок исламистского толка. Глава МИД России Сергей Лавров отметил, что конференция — это собрание сил, к которым «благоволит» королевство.
В свою очередь, министр финансов Сирии Исмаил Исмаил выступил с критикой Саудовской Аравии за приглашение «террористических групп» на мирную конференцию по политическому урегулированию в стране.
Как отмечает ведущий эксперт вашингтонской экспертной группы Gulf State Analylics Теодор Карасик, создание коалиции было анонсировано руководством страны спустя несколько дней после ряда важных событий. Кроме конференции в Эр-Рияде также прошла Римская конференция по Ливии и начал действовать режим прекращения огня в Йемене: «Это сигнал воюющим сторонам не только в Йемене, но также в Ливии и Сирии. Сигнал о том, что Саудовская Аравия будет участвовать в урегулировании кризиса», — сказал Карасик.
Он отметил, что идея создания подобной коалиции, которую он назвал «мусульманской армией», не нова и вынашивалась в свое время саудовским принцем Бандаром бин Султаном, когда он занимал должность советника по национальной безопасности королевства.
Эксперт рассказывает, что для США и России шаг Саудовской Аравии может быть положительным и «выглядеть как региональный ответ на экстремистские угрозы». Российские интересы в регионе он не затрагивает, утверждает эксперт.
В то же время, продолжает Карасик, есть немало «вопросов без ответа о целях и средствах этого объединения». Он отмечает, что к участию в коалиции не приглашены ни Оман, ни Иран.
Руководство Саудовской Аравии никогда не скрывало, что цель участия королевства в конфликте в Сирии — это смещение президента этой страны Башара Асада и ограничение влияния Ирана, который в то же время является главным региональным противником Саудовской Аравии в регионе.
Новости о создании коалиции Саудовской Аравии совпали с приездом в Москву госсекретаря США Джона Керри, которого должен принять президент России Владимир Путин. Возможно, этот вопрос будет затронут в ходе беседы об урегулировании в Сирии.
Официально в России создание мусульманской коалиции пока никак не прокомментировали.
Комиссия Африканского союза (АС), Министерство сельского хозяйства и кооперативов Таиланда, National Geographic Society и некоммерческая организация Всемирный сельский форум были награждены премиями за выдающиеся усилия по достижению цели Нулевого голода, улучшению питания и повышению осведомленности о проблемах, стоящих перед продовольственными системами в мире.
Церемония награждения, которая состоялась в штаб-квартире ФАО в день открытия 153-й сессии совета Организации, является последним в серии мероприятий этого года, посвященных 70-й годовщине со дня основания Организации.
Бывший Генеральный директор ФАО Жак Диуф принял участие в церемонии и вручил премию, названную в его честь, Эрастусу Муенче, заместителю Председателя Комиссии Африканского союза (AUC) за осуществление Комплексной программы развития сельского хозяйства в Африке (CAADP), нацеленной на повышение устойчивости сельского хозяйства, продовольственной безопасности и улучшение питания. Программа послужила толчком к принятию обязательств странами по искоренению голода в Африке к 2025 году на 23-ем Саммите АС.
Комиссия АС разделила эту награду с Всемирным сельским форумом, сетью сельских организаций и исследователей, охватывающей весь земной шар. Он был удостоен премией за поддержку диалога между сельскими общинами и просветительскую политику, проводимую в интересах семейных фермерских хозяйств.
Генеральный директор ФАО Жозе Грациану да Силва в видеообращении поздравил победителей и сказал: «Наша миссия сейчас заключается в том, чтобы помочь странам достичь Целей в области устойчивого развития и организовать еще более значимое мероприятие в 2030 году, чтобы отпраздновать искоренение голода и крайней нищеты. У нас есть для этого все условия. Станем же первым поколением Нулевого голода. Давайте работать сообща, чтобы сделать это реальностью».
На церемонии награждения выступил известный римский оркестр Piazza Vittorio Orchestra и молодой многонациональный музыкальный коллектив Piccola Orchestra di Tor Pignattara.
National Geographic Society получил журналистскую премию
Обществу National Geographic была вручена премия имени Буэрмы (присуждаемая журналистам за освещение вопросов продовольственной безопасности и сельского развития) за свои новаторские серии под названием «Будущее продовольствия», которые представляют собой детальное изучение различных систем питания планеты и вариантов устойчивого производства продовольствия для растущего населения мира.
Министерство сельского хозяйства и кооперативов Таиландабыла названо победителем премии имени Эдуарда Саумы 2014-15 гг. за активизацию регионального сотрудничества вдоль берегов Великой реки Меконг по борьбе с мучнистыми червецами, поражающими маниоку. Премия присуждается каждые два года учреждениям, которые наиболее успешно реализовали проект, финансируемый Программой ФАО по техническому сотрудничеству.
The Stop Illegal Fishing Working Group в Ботсване получила награду имени Маргариты Лизарраги за 2013-2014 гг. за эффективное использование обмена знаниями и развитие сотрудничества с целью применения Кодекса ведения ответственного рыболовства, несмотря на ограниченные ресурсы.
Признание вклада сотрудников ФАО на местах
Четыре сотрудника ФАО также завоевали признание за свою работу в области содействия устойчивому развитию сельского хозяйства, повышения устойчивости сельских общин, а также улучшения продовольственной безопасности и безопасности продуктов питания. Премия Сена присуждается сотрудникам ФАО на местах за выдающийся вклад в достижение успехов страны своего назначения.
Сиро Фьориллло, руководитель офиса ФАО на Западном берегу и в секторе Газа, и Сиприен Феликс Биау, эксперт в области развития животноводства в Субрегиональном бюро ФАО для Центральной Африки в Габоне, были названы победители премии Сена за 2013 год.
Фьориллло был отмечен за реализацию программы the National Food Policy Capacity в Бангладеш. Биау получил награду за выдающийся вклад в реализацию программ в секторе животноводства в Сомали.
Лалита Бхаттачарджи, из представительства ФАО в Бангладеш, получила премию за ее выдающийся вклад в области питания в стране за 2014 год. Она поделила эту награду с Мамуду Диалло, представителем Организации в Анголе. Он был награжден за его исключительные лидерские качества, благодаря которым Организация смогла добиться существенного прогресса в укреплении продовольственной безопасности в стране.
В январе-сентябре 2015 г. выручка Rougier увеличилась на 13% до 122,5 млн евро .
По итогам девяти первых месяцев 2015 г. выручка Rougier (г. Париж, Франция, ведет операционную деятельность в Габоне, Камеруне, Конго и Кот-д'Ивуаре) выросла в годовом исчислении на 13%, достигнув 122,5 млн евро, об этом говорится в полученном Lesprom Network пресс-релизе.
В 3 кв. 2015 г. выручка составила 35,9 млн евро и по сравнению с аналогичным периодом прошлого года практически не изменилась.
Выручка африканского подразделения Rougier в январе-сентябре 2015 г. достигла 103,7 млн евро, что на 15,2% больше, чем годом ранее. Выручка французского филиала Sylvaco Panneaux увеличилась на 4,5%.
Международное сообщество обсудило актуальные проблемы морского рыболовства
8-9 октября 2015 года в г. Виго (Испания) состоялся Первый международный форум, посвященный 20-летию принятия Кодекса ответственного рыболовства 1995 года.
В работе форума участвовали 15 министров, ведающих вопросами рыболовства в Исландии, Норвегии, Мексике, Индии, Бразилии, Колумбии, Габоне и других странах. От Российской Федерации принял участие заведующий лабораторией международного морского рыболовного права ВНИРО, д.ю.н., профессор Камиль Бекяшев.
Участников Форума поздравил Генеральный директор ФАО Ж. Г. Сильва. Он отметил, что Кодекс 1995 года является результатом правотворчества более чем 170 государств. Он вбирает в себя принципы и нормы, обеспечивающие устойчивое рыболовство. Этот Кодекс призван обеспечить выполнение программы «Синий рост», являющейся платформой для развития рыболовства и аквакультуры.
Директор департамента рыбного хозяйства и аквакультуры Норвегии Э. Габриэльсен выступила с интересным докладом о двусторонних взаимоотношениях Норвегии и РФ в области рыболовства и отметила позитивную роль СРНК в обеспечении рационального управления рыболовством.
Камиль Бекяшев принял участие в работе двух круглых столов и изложил основное содержание российской рыболовной политики, опыт двустороннего сотрудничества по борьбе с ННН-промыслом. В его выступлениях большое внимание было уделено вопросам имплементации Кодекса 1995 года в российское рыбохозяйственное законодательство.
Форум был организован ФАО при финансовой поддержке Испанской ассоциации производителей и экспортеров рыбной продукции Conxemar. В Форуме приняли участие 500 человек из 72 стран, а также секретари ряда РФМО (НАФО, НЕАФК и др.). Было заслушано более 40 докладов министров, директоров департаментов и ученых.
Французская компания-производитель фанеры Thebault Group (г. Манье) обнародовала инвестиционный план стоимостью 10 млн евро, об этом говорится в полученном Lesprom Network пресс-релизе.
Его реализация рассчитана на 2015-2016 гг. Цель проекта — повышение конкурентоспособности, модернизация производственных линий и увеличение объемов производства продукции.
Thebault Group планирует приобрести и установить новое оборудование на предприятиях во французских Манье и Созе-Воссе, а также на своем комбинате в Габоне.
Rougier (г. Париж, Франция, ведет операционную деятельность в Габоне, Камеруне, Конго и Кот-д'Ивуаре) получила по договору концессии 270 тыс. га лесных угодий в Центральноафриканской республике, об этом говорится в полученном Lesprom Network пресс-релизе.
Компания выиграла конкурс, организованный правительством страны. Rougier на протяжении 25 лет будет управлять лесными массивами в префектуре Санга-Мбаэре и вести на этой территории коммерческую деятельность.
Как сообщал Lesprom Network ранее, в 1 полугодии 2015 г. выручка Rougier увеличилась на 19,4%, достигнув 86,6 млн евро.
SOCAR ПОДДЕРЖИВАЕТ ИНИЦИАТИВУ ВБ ПО СНИЖЕНИЮ СЖИГАНИЯ ПОПУТНОГО ГАЗА
По оценкам специалистов, ежегодно 140 миллиардов кубических метров попутного газа сжигаются на нефтяных месторождениях по всему миру.
Компания SOCAR (Госнефтекомпания Азербайджана) полностью поддерживает инициативу Всемирного банка (ВБ) по проблеме сжигания попутного газа из нефтяных скважин.
Об этом сказал в четверг Trend представитель компании, комментируя предложения ВБ установить единый стандарт для нефтегазодобывающих компаний мира по проблеме сжигания попутного газа из нефтяных скважин.
Банк надеется убедить все крупнейшие нефтедобывающие страны и компании присоединиться к плану, чтобы сократить выбросы парниковых газов.
По словам представителя Госнефтекомпании, SOCAR стала одной из первых компаний в мире, присоединившихся к инициативе ВБ.
"SOCAR одной из первых присоединилась к инициативе ВБ и ООН, которая направлена на отказ от сжигания попутного газа на производственных площадках по добыче нефти к 2030 году. И мы уже добились достаточных успехов в этой сфере. В этом направлении Госнефтекомпания ведет и продолжит вести огромную работу. Поэтому мы полностью поддерживаем инициативу ВБ, которая приведет к снижению загрязнения окружающей среды", — сказал представитель SOCAR.
Помимо SOCAR, к указанной инициативе присоединились девять стран (Россия, Казахстан, Норвегия, Камерун, Габон, Узбекистан, Конго, Ангола и Франция), девять крупных нефтяных компаний (Total, Statoil, Eni, SNH — Cameroon, Petroamazonas EP (Ecuador), Shell, SNPC, Kuwait Oil Company и BG Group), а также четыре финансовых института (ЕБРР, АБР, Африканский банк развития и ИБР).
При факельном сжигании попутного газа в атмосферу выбрасываются большие объемы углекислого газа. По оценкам специалистов, ежегодно 140 миллиардов кубических метров попутного газа сжигаются на нефтяных месторождениях по всему миру, в результате чего в атмосферу попадает более 300 миллионов тонн углекислого газа, что эквивалентно выбросам выхлопных газов от около 77 миллионов автомобилей. т.д.
По итогам шести первых месяцев 2015 г. выручка Rougier (г. Париж, Франция, ведет операционную деятельность в Габоне, Камеруне, Конго и Кот-д'Ивуаре) выросла в годовом исчислении на 19,4%, достигнув 86,6 млн евро, об этом говорится в полученном Lesprom Network пресс-релизе.
Во 2 кв. 2015 г. выручка увеличилась на 21,9% до 47,5 млн евро.
Реализация пиломатериалов в 1 полугодии выросла на 19%, пиловочника — на 33,5%, что было обусловлено высоким уровнем поставок из Камеруна. Продажи фанеры по сравнению с аналогичным периодом прошлого года не изменились.
Выручка африканского подразделения Rougier в 1 полугодии 2015 г. достигла 72,8 млн евро, что на 24,2% больше, чем годом ранее. Выручка французского филиала Sylvaco Panneaux соответствовала значению 1 полугодия 2014 г.
Руководитель Представительства Россотрудничества в Конго совершил рабочую поездку на юг страны
С 29 по 30 июля в рамках плановой работы руководитель представительства Россотрудничества в Республике Конго Сергей Беляев посетил с рабочим визитом экономическую столицу Конго - город Пуэнт-Нуар. В ходе поездки были проведены встречи с российскими соотечественниками и выпускниками советских и российских вузов, проживающими на юге Конго.
Во время мероприятий прошел обмен мнениями о состоянии и перспективах работы Россотрудничества в Конго. Были высказаны пожелания о дальнейшем развитии российского присутствия в Пуэнт-Нуаре - реализации российских экономических проектов в регионе и необходимости расширения российского информационного присутствия в Конго, в частности, трансляции российских телевизионных каналов.
Помимо этого, руководитель Представительства Россотрудничества посетил епископат Эллинской Православной церкви Конго и Габона, где были достигнуты договорённости с епископом Пантелеймоном о проведении серии мероприятий в связи с тысячелетием преставления равноапостольного князя Владимира, а также о содействии развитию приходских школ и детского дома, находящихся на попечении Православной церкви в Конго.
Кроме того, были проведены переговоры с руководством Высшей технологической школы Пуэнт-Нуара в целях создания системы сотрудничества с российскими вузами, а также встречи с молодыми конголезцами, интересующимися возможностями продолжения учебы в России.

Что нужно Африке?
Александра Архангельская, Йен Тэйлор
Александра Архангельская - ведущий научный сотрудник НИУ ВШЭ; научный сотрудник Центра исследований Юга Африки Института Африки РАН; член Национального комитета по исследованию БРИКС; Исполнительный секретарь и член "Форум а-диалог Россия– Южная Африка"
Йен Тэйлор - Профессор международных отношений и африканистики университета Сент-Эндрюс; Профессор Китайского Народного университета; Профессор Университета Стелленбош, Южная Африка; Почетный профессор Института Африки РАН; Почетный профессор Чжэцзянского педагогического университета, Китай; Приглашенный исследователь университета науки и технологии Мбабара, Уганда
Резюме Быстрый экономический рост, продемонстрированный странами Африки в последнее время, позволил говорить о «подъеме» и отойти от прежней риторики «безнадежного континента».
Аннотация
Быстрый экономический рост, продемонстрированный странами Африки в последнее время, позволил говорить о «подъеме» и отойти от прежней риторики «безнадежного континента». В связи с этим у глобальных акторов появились возможности и желание влиять на развитие африканских рынков, продвигать свои бренды, участвовать в формировании целых отраслей, потребительских предпочтений и устанавливать долгосрочные деловые отношения . Тем не менее, быстрый рост отнюдь не означает успешную реализацию политических реформ и улучшение структуры управления. Африканские экономики по-прежнему сильно зависят от торговли энергоресурсами, а в мировой экономической и финансовой системе, Африка остается слабым партнером. Кроме того в настоящее время только 4 % африканцев имеют доход, превышающий $ 10 в день. Таким образом, ключевым остается вопрос , каким образом африканские лидеры могут использовать открывающиеся перед ними возможности на благо рядового гражданина. До сих пор единственным «решением» являлась «диверсификация зависимости» от других стран, которую вряд ли можно назвать перспективным проектом развития континента. Сегодня по своей структуре экономический рост Африки нельзя назвать ни инклюзивным, ни устойчивым. То, что нужно Африке – это отказ от теории сравнительного преимущества и разработка модели развития, основанной на развитии производства несырьевых товаров.
До недавнего времени многие считали Африку «безнадежным континентом» ( The Economist, 13 мая 2000 г.), территорией, которая якобы «находится в отрыве от международной системы на краю ойкумены» (Bayart, 2000: 217). В центре внимания исследований об Африке находится вопрос о том, почему этот континент находится в состоянии «перманентного кризиса», а его жители живут в условиях конфликта, бедности, страдают от болезней и преступности. Продолжая эту логическую цепочку, можно было бы прийти к выводу, что в Африке имеют место только гуманитарные катастрофы, а каких-либо существенных политических процессов не происходит.
Однако под влиянием процесса глобализации многие исторически сложившиеся мнения приходится пересматривать. Несмотря на то, что с 1990-х гг. мировая общественность постоянно выступает за коренное изменение системы глобального управления, краеугольным камнем которой является Организация Объединенных Наций, созданный на основе результатов Второй мировой войны миропорядок остается незыблемым. Это во многом объясняется позицией ведущих держав, в особенности западных стран, которые, в случае изменения расклада сил в международных организациях, утратили бы то влияние, которое получили по результатам Второй мировой войны. Наиболее активно за такие перемены выступают некоторые развивающиеся страны. В современном мире становится все сложнее игнорировать их требования. Таким образом, необходимость реформирования системы глобального управления ощущается все более остро.
По мере роста политического и экономического влияния на международной арене таких стран как Россия и Китай, а также таких быстроразвивающихся стран как Бразилия и Индия, наблюдается снижение эффективности задействованных в глобальном управлении международных организаций, в которых Запад играет несоразмерно более важную роль, чем другие не менее могущественные страны. Одним из последствий этих изменений стала активизация деятельности этих новых мировых держав в Африке.
Благодаря высоким темпам экономического роста, отношение к Африке в последнее время кардинально изменилось. Теперь ее считают «восходящей звездой» (The Economist, 3 декабря 2011 г.). Став чем-то вроде «духа времени» в определенных кругах, это мнение нашло свое отражение в журнале Time, который 3 декабря 2012 вышел под заголовком «Подъем Африки». Некоторые обозреватели теперь утверждают, что «час Африки настал» (Severino and Ray, 2001), а также что теперь «очередь за Африкой» (Miguel, 2009). «Африка переживает стадию подъема» (Rotberg, 2013), а «экономическое развитие положило конец эпохе мрака» (Clarke, 2012), благодаря чему Африка теперь «занимает лидирующие позиции» (Radelet, 2010). Нас даже уверяют, что «Африка станет новой Азией» (French, 2012: 3) за счет «африканского экономического чуда» (Young, 2012). Доходит даже до утверждений, что «в XXI-м господствовать будет Африка» (African Business, January 2013: 16). Опубликованные ранее исследования о политических и экономических проблемах в Африке теперь отвергнуты за их «афропессимизм», на смену которому пришел оптимистический взгляд на новую Африку, которую также называют «последним формирующимся рынком» (Matean, 2012). На обложке опубликованной недавно книги об «африканском экономическом скачке» изображен супергерой наподобие Супермена (см. Robertson, 2012). Все это говорит о том, что «время Африки пришло» (Ernst and Young, 2011).
Повышение качества государственного управления как средство раскрытия потенциала?
В этой связи можно услышать утверждения, что по всей Африке качество государственного управления растет. Появление таких заявлений можно объяснить стремлением обнадежить «нервных» инвесторов. В качестве показательного примера можно привести слова экономиста Renaissance Capital Ивонн Мханго, которая отметила: «Власти [африканских стран] проводят очень правильную политику, которая позволила существенно улучшить макроэкономическую ситуацию, обеспечить низкий уровень государственного долга и инфляции, что в совокупности стало залогом экономического роста». При этом в число сторонников такой точки зрения входят не только сотрудники инвестиционных компаний. Недавно президент Либерии Элен Джонсон-Серлиф сказала, что «через десять лет быстроменяющаяся Африка вступит в индустриальную эпоху».
Экономический подъем наблюдается по всему континенту. В 27 из 30 наиболее экономически развитых странах Африки темпы экономического роста ускорились после 2000 г. Этому способствовали все отрасли экономики, включая добывающую промышленность, финансовый сектор, розничную торговлю, сельское хозяйство, транспорт и телекоммуникации. На добычу полезных ископаемых с 2000 по 2008 г. приходилось всего 24% ВВП Африки. Этот скачок в экономическом развитии континента стал результатом повышения политической и макроэкономической стабильности, а также проведения микроэкономических реформ. В будущем, залогом экономического развития региона может стать повышение уровня интеграции в мировую экономику. Спрос на сырье постоянно растет, и природные богатства Африки все более востребованы на мировом рынке, участники которого готовы дорого платить за полезные ископаемые и возможность сотрудничать с местными добывающими компаниями. Одновременно, Африканским странам теперь легче получить доступ к рынкам международного капитала. Так, иностранные капиталовложения в Африку выросли с 15 млрд долларов в 2000 г. до 87 млрд долларов в 2007 г (McKinsey, 2010). Экономический рост в Африке открывает перед бизнесом новые возможности, однако, международные компании не всегда готовы воспользоваться ими. По оценкам Глобального института McKinsey (MGI), совокупная выручка компаний, работающих в сегментах B2C (бизнес для потребителя), сельском хозяйстве, занимающихся добычей полезных ископаемых и развитием инфраструктуры, может достигнуть в 2020 г. 2,6 триллионов долларов в год, что на целый триллион больше, чем сейчас.
Сейчас коэффициент окупаемости инвестиций в Африке гораздо выше, чем в каком-либо другом развивающемся регионе. Инвестирование в африканские рынки на раннем этапе их развития дает возможность влиять на их развитие, продвигать свои бренды, участвовать в формировании целых отраслей, потребительских предпочтений и устанавливать долгосрочные деловые отношения. Таким образом, компании могут сыграть важную роль в развитии Африки будущего. Долгосрочному росту в Африке также может способствовать рост городского населения. В настоящее время 40% африканского населения живет в городах, что соответствует аналогичному показателю в Китае. При этом процент городского населения продолжает расти. По прогнозам, количество домохозяйств, обладающих дискреционным доходом, вырастет на 50% в течение следующих десяти лет и достигнет 128 млн, а к 2030 совокупная покупательная способность жителей 18 крупнейших городов континента может достигнуть 1,3 триллиона долларов (Доклад Глобального института McKisney, 2010 г.).
В то же время, доступные эмпирические данные по экономическому росту и политике скорее подтверждают гипотезу о том, что проводившиеся на протяжении последних двадцати лет политические реформы мало повлияли на темпы и устойчивость экономического развития стран Африки южнее Сахары. Скорее причиной наблюдавшегося во второй половине 2000-х гг. стремительного экономического подъема стали рост цен на сырье, снижение долговой нагрузки и урегулирование ряда локальных конфликтов. В этом можно убедиться, сопоставив данные Всемирного банка по годовому росту ВВП (в местных валютах с округленным уровнем доходов) с Индексом цен на сырьевые товары. А согласно данным Стокгольмского института исследования проблем мира (SIPRI) в последнее десятилетия наблюдалось уменьшение количества конфликтов в Африке. В 1999 г. в страны Африке южнее Сахары переживали 11 конфликтов, к 2009 г. их число сократилось до 4[1].
Показатели экономического роста стран Африки южнее Сахары превысили уровень 1996 г. в 2004-2008 гг., что совпадает со всплеском спроса на сырьевые ресурсы в Индии и Китае (а также других развивающихся экономиках), о чем свидетельствует Индекс цен на сырьевые товары. Что касается энергоресурсов, опасения о снижении запасов нефти, ожидание достижения «пика добычи нефти», сохранение нестабильности на Ближнем Востоке и спекуляции на нефтяных биржах привели к росту цен, которые достигли максимальных значений в 2008 г. (однако, затем произошел спад в результате крупнейшей за последние сто лет рецессии на ключевых рынках). Такая характеристика экономического развития Африки существенно отличается от заявлений Goldman Sachs, Renaissance Capital и других инвестиционных компаний, которые настаивают на том, что экономический рост стал результатом проведения «исключительно правильной» политики. Эта позиция легла в основу докладов различных международных организаций, которые объясняют «возрождение экономики» Африки тем, что континент смог восстановиться после мирового кризиса быстрее других регионов. Такая точка зрения в целом правильна, однако, необходимо понимать, что наблюдавшийся на протяжении последнего десятилетия в Африке экономический рост происходил на фоне роста мировой экономики, опережая среднемировые показатели всего на один процент. Это конечно, существенный, но далеко не фантастический результат.
В ходе обсуждения темы «подъема Африки» появилось невероятное утверждение о том, что на средний класс в Африке якобы уже приходится более трети населения континента. Оказывается, что этот показатель относится к примерной доле населения (по весьма сомнительным статистическим данным), у которого расход на душу населения составляет от двух до четырех долларов в день. То есть планка принадлежности к среднему классу была установлена чрезвычайно низко. Получение такого результата позволило Африканскому банку развития также заявить, что континент находится на пороге великих свершений, что худшее позади и т.д. На самом деле, лишь у 4% жителей Африки ежедневный доход превышает 10 долларов.
Тема неизбежности возрождения Африки поднималась неоднократно. Например, за четырнадцать лет до публикации журналом Time в конце 2012 года статьи о «Подъеме Африки», а именно 30 марта 1998 г., в этом же издании вышел номер под ровно таким же заголовком. Тогда журнал писал, что «надежду можно считать самым дефицитным ресурсом Африки, однако, несмотря на царящее на континенте отчаяние, сейчас настрой там куда более оптимистичный, чем в прошлые десятилетия». Как говорится, сегодня лучше, чем вчера, а завтра лучше, чем сегодня. Приведем выдержки из ряда докладов Всемирного банка.
Из доклада Всемирного банка 1981 г. «Ускоренное развитие Африки южнее Сахары» (с. 133): «Сочетание политических мер с иностранной помощью станет залогом развития континента и повышения доходов его населения в ближайшем будущем». Из доклада Всемирного банка 1984 г. «Обеспечение устойчивого развития в Африке южнее Сахары» (с. 2): «Этот оптимизм обусловлен недавним опытом Африки…, где некоторые страны проводят политические и институциональные реформы».
Из доклада Всемирного банка 1986 г. «Рост финансирования с поправкой на рост в Африке южнее Сахары» (с. 15): «Уже достигнуты ощутимые успехи. В особенности за последние два года в ряде стран происходят гораздо более основательные перемены, чем когда бы то ни было раньше». Из доклада Всемирного банка 1989 г. «Африка южнее Сахары: от кризиса к устойчивому росту» (с. 35): «С середины 1980-х гг. в Африке произошли существенные перемены в том, что касается государственной политики и функционирования экономики». Из доклада Всемирного банка 1994 г. «Адаптирующаяся Африка» (с. 3): «Африканские страны многого достигли в политической сфере и восстановлении темпов экономического роста». Из доклада Всемирного банка 2000 г. «Займет ли Африка доминирующее положение в XXI веке?»: «С середины 1990-х годов появились первые признаки того, что улучшение качества управления хозяйственной деятельностью начало приносить плоды». Из доклада Всемирного банка 2002 г. «Показатели развития Африки»: «Африканские лидеры… осознали необходимость повышения эффективности проводимой ими политики, что нашло отражение в Новом партнерстве для развития Африки».
В 2008 г. утверждалось, что Африка достигла «переломного момента», а в 2011 г. было высказано мнение, что континент находится «на пороге … экономического подъема, прямо как Китай 30 лет назад».
Поворотный момент или торг за новый статус?
Современный виток всплеска интереса к Африке, по всей видимости, обусловлен активизацией стран, которые раньше не уделяли этому континенту особого внимания. Появления в 2009 г. такой организации как БРИКС, объединяющей Бразилию, Россию, Индию, Китай и Южную Африку, вызвало оживленные споры о влиянии этой организации на политические, экономические и даже социальные аспекты происходящих в мире изменений. Экономический потенциал стран БРИКС огромен: в них проживает 43% мирового населения, тогда как по территории они занимают чуть более четверти суши. На страны БРИКС приходится 21% мирового ВВП, а их совокупные резервы составляют около 3 триллионов долларов.
На фоне необходимости решения насущных проблем и преодоления общих угроз и трудностей набирает популярность идея многосторонней дипломатии, а необходимость принятия ведущими державами решений с учетом потребностей других стран становится все более очевидной. В свете последних событий, включая дестабилизацию мировой экономики, неэффективность существующей архитектуры глобального управления, не способной централизовано решать все проблемы, становится все более очевидной. Мир все больше осознает необходимость деидеологизации международных отношений, в связи с чем укрепление основ мирового правопорядка стало жизненной необходимостью.
Высокие темпы экономического роста в Африке необходимо рассматривать в контексте повышения значимости некоторых «развивающихся стран» в мировой политике и экономике. Интерес этих «новых» сил к Африке привел к повышению значимости континента в глазах стратегов так называемых «традиционных» партнеров (как правило, бывших колониальных метрополий). Как отметил один французский министр, «благодаря китайцам, мы осознали, что Африка – не континент непрекращающихся кризисов и нищеты, а регион с 800 миллионами потребителей». Хотя этот комментарий относился к укреплению Китаем своих позиций в Африке, его можно рассматривать и в контексте изменения структуры экономических и политических связей региона с внешним миром. Африка оказалась в центре «процесса трансформации системы международных отношений и изменения баланса между традиционными и новыми силами», в силу чего теперь континент играет более важную роль в международных делах.
В настоящее время позиции Африки «как никогда сильны», поскольку к укреплению своих позиций на континенте стремится так много разных сил. Расширение круга партнеров и их разнообразие может открыть перед Африкой «замечательные возможности», «поскольку выходящие на африканский рынок страны привносят основной капитал, делятся опытом в сфере развития, предоставляют товары и технологии, а также создают условия для торговли и обмена знаниями». Налаживание торговли с быстроразвивающимися странами и получение от них инвестиций может привести к утрате странами Севера доминирующих экономических позиций в Африке и тем самым «усилить переговорные позиции [африканских] стран, которые получат возможность извлекать из своей деятельности максимальную пользу».
Со времен раздела африканского континента европейскими империалистическими державами прошли многие десятилетия, и вот теперь Африка снова стала ареной борьбы за природные и стратегические ресурсы. Очередной виток этой гонки можно было бы назвать новой битвой за Африку. Соединенные Штаты расширяют свое влияние в Африке посредством АФРИКОМа (Африканское командование вооружённых сил США), официальными целями которого являются борьба с терроризмом и обеспечение стабильности, тогда как стремление США обеспечить себя необходимыми ресурсами замалчивается. Однако США – далеко не единственная страна, стремящаяся усилить свои позиции в Африке. В течение последних десяти лет Китай не только догнал, но и обогнал почти вдвое США по объему торговли с Африкой. В развернувшейся таким образом битве за Африку используются не столько методы силового давления, сколько экономическая и гуманитарная помощь, беспроцентные займы, торговые преференции, а также инвестиции в инфраструктурные проекты от развитых и быстроразвивающихся стран, стремящихся усилить свои позиции в регионе. Индия, Бразилия и Россия стремятся включиться в определение настоящего и будущего Африки, тогда как такие бывшие империалистические державы как Франция пытаются сохранить хоть какое-нибудь влияние на свои бывшие колонии.
Место крупнейшего торгового партнера Африки занял Китай, объем торговли с которым в 2013 году составлял 200 млрд долларов (120 млрд фунтов), в два раза превысив товарооборот с Соединенными Штатами, которые также уступают по этому показателю Европе. В Африку переехали более миллиона китайских мигрантов. Это говорит о многом. Началось все с ненасытного спроса со стороны Китая на природные богатства Африки, продолжилось переездом на континент большого количества китайцев для строительства необходимой для добычи и транспортировки полезных ископаемых промышленной и транспортной инфраструктуры и вылилось в значительный рост взаимной торговли различными товарами и услугами.
Но пока Африка остается более слабым партнером. Слабость позиций Африки объясняется зависимым положением континента в системе международных отношений и исторически сложившейся роли Африки в глобальной капиталистической экономике. Однако эта «историческая зависимость должна стать стимулом к действию», которое должно быть обусловлено изменениями системы международных отношений и происходящими в Африке политическими процессами. Этому может способствовать ускорение экономического роста и диверсификация международных связей континента. В то же время, есть и существенные препятствия на этом пути. На африканских производителей приходится лишь малая доля мирового рынка. Так, на экспорт товаров легкой и тяжелой промышленности из стран южнее Сахары приходится всего 0,9% и 0,3% мирового экспорта соответственно. Рост экспорта из Африки за последние больше чем десять лет во многом происходил за счет добывающих отраслей, что является не столько стимулом, сколько препятствием для развития. Ведь, например, стремительный подъем в странах Азии был как раз результатом увеличения количества производителей и наращивания ими экспорта. Африке до этого далеко.
К углублению сотрудничества с Африкой теперь стремятся как страны севера, так и юга. Это повышает значимость местных элит, которые решают, кому предоставлять доступ на рынок, а кому нет. В этом есть как положительные, так и отрицательные моменты. В каждой отдельной стране, в зависимости от ее отношений с внешними партнерами, ситуация может складываться по-разному. Заинтересованность таких объединений как БРИКС в содействии развитию Африки неочевидна. Хотя позиции Африки в настоящее время как никогда сильны, остается неясным, как лидерам африканских стран воспользоваться этим влиянием на благо обычных людей. Ответ на этот вопрос пока не найден. По данным проведенного недавно опроса «Афробарометр», несмотря на стабильные темпы роста ВВП на протяжении последнего десятилетия и непрекращающиеся заявления о «подъеме Африки», «восприятие ситуации обычными африканцами и международным сообществом сильно разнятся». По мнению большинства респондентов (53%), экономическая ситуация в их странах «удовлетворительная» или «очень плохая». При этом, всего только треть участников опроса (31%) отметили улучшение экономической ситуации за последний год, тогда как 38% заявили, что ситуация ухудшилась. Примечательно, что в том, что касается оценки деятельности политической элиты своих стран, «африканцы поставили своим властям неудовлетворительные оценки за экономическую политику (56% назвали ее «удовлетворительной» или «очень плохой»), действия, направленные на улучшение качества жизни малообеспеченных слоев населения считают «удовлетворительными» или «очень плохими» (69%), создание рабочих мест (71%), а снижение разрыва уровня доходов (76%)» (Hofmeyr, 2014). Таким образом, общественное мнение не разделяет пользующуюся популярностью среди государственных деятелей и международных инвесторов идею о «подъеме Африки».
Главным вопросом при обсуждении роли БРИКС в Африке и возможного влияния этих отношений на развитие континента является степень самостоятельности Африки, которая зависит от ряда конъюнктурных факторов. При рассмотрении взаимодействия каждой из стран БРИКС с африканским континентом этот аспект нельзя упускать из виду.
В структуре торговли быстроразвивающихся стран с Африкой нет ничего исключительного. В целом, она сопоставима с отношениями континента с ведущими капиталистическими державами по модели «малой колониальной открытой экономики», которая сложилась еще в эпоху капитализма. Доминирующую роль в торговле между странами БРИКС и Африкой играет сырьевой экспорт. Африка является основным поставщиком природных ресурсов для Китая, Индии и Бразилии. Так, 70% африканского экспорта в Китай приходится на минеральное топливо, а в Индии и Бразилии аналогичный показатель достигает 80% и 85% соответственно. При этом на поставки ископаемого топлива из Африки в США приходится 83% от экспорта по этому направлению. Казалось бы, африканские страны могли бы заняться структурными реформами за счет притока доходов наподобие стран Ближнего Востока, существенно повысивших уровень жизни своего населения. Однако такой вариант развития событий представляется маловероятным.
Кто правит балом? – Нефть и газ
На протяжении последних двух десятилетий в Африке наблюдался беспрецедентный всплеск инвестиций в нефтегазовый сектор. В последние пятнадцать лет, в то время как международные компании потеряли доступ к ближневосточным месторождениям или предпочитают не инвестировать в них, в Африке им предложили гораздо более благоприятные условия доступа к нефтяным месторождениям. Так, континент привлек инвестиции таких ведущих компаний как ExxonMobil и Shell, которые оказались очень заинтересованы в разработке огромных и практически нетронутых месторождений, в особенности в Гвинейском заливе и Северной Африке. Кроме того, Африка располагает самыми крупными запасами легкой малосернистой нефти, которая пользуется большой популярностью среди нефтеперерабатывающих компаний развитых стран. 83% нефтедобычи приходится на месторождения с объемом добычи свыше 100 млн баррелей.
При этом, происходящие в мире изменения могут привести к парадоксальной ситуации: на фоне снижения экспорта в западные страны (в особенности, в Соединенные Штаты), зависимость Африки от энергоресурсов может вырасти. За последние несколько лет прогнозы по нефтедобыче и запасам нефти в США постоянно пересматривались в связи с началом добычи так называемой легкой нефти плотных коллекторов (LTO) из плотной устойчивой породы, включая сланцевые бассейны (в связи с чем LTO нередко называют сланцевой нефтью). В настоящее время вопрос о перспективах сланцевой нефти и ее влиянии на спрос и предложение на нефтяном рынке находятся в центре внимания отрасли. Нефтяные компании стали добывать нетрадиционные углеводороды и смогли ввести в коммерческий оборот ряд крупных и недостаточно разработанных нефтяных и газовых месторождений. К таким проектам относятся добыча сланцевой нефти в США, разработка нефтеносных песков в Канаде, высоковязкой нефти в Венесуэле, а также добыча нефти из подсолевых пластов в Бразилии. В результате, опасения неминуемого снижения добычи нефти (теория «пика добычи нефти»), которое бы привело к дефициту нефти, росту котировок и, возможно, «нефтяным войнам», утратили свою актуальность. Сейчас можно с большой долей уверенности утверждать, что благодаря «энергетической революции» добычи энергоносителей из нетрадиционных ресурсов будет достаточно, чтобы удовлетворить мировой спрос. Теперь в центре внимания находится вопрос о том, насколько скоро и по какой цене будут добываться такие энергоносители.
По прогнозу Министерства энергетики США, добыча сырой нефти и других жидких углеводородов в 2014 г. достигнет в среднем 11,4 млн баррелей в день, что сопоставимо с объемом добычи в Саудовской Аравии, где в 2013 г. он составлял 11,6 млн баррелей в день. По некоторым прогнозам добыча нефти в США может достигнуть 13 -15 млн баррелей к 2020 г. По оценкам Международного энергетического агентства (2012 г.), Соединенные Штаты могут даже опередить Саудовскую Аравию как крупнейшего производителя нефти в мире. Однако нельзя забывать, что добыча нефти в Саудовской Аравии обходится гораздо дешевле, чем извлечение сланцевой нефти, которая должна стоить не менее 70 долларов за баррель для обеспечения самоокупаемости (как правило, уровень самоокупаемости для сланцевой нефти находится на уровне 40-60 долларов за баррель). В любом случае, важно понимать, что на нефтяном рынке США произошли существенные перемены, которые обернуться значительными последствиями для Африки (как и для всего мира). Соединенные Штаты будут покрывать текущий и будущий спрос на нефть внутренними ресурсами, что неизбежно выльется в снижение импорта из традиционных нефтедобывающих стран. Это уже привело к резким переменам на международном рынке.
Так, перед проблемой необходимости поиска альтернативных рынков сбыта оказалась Нигерия, которой, в результате, пришлось пойти на снижение цен. На фоне низкого спроса в начале 2013 г. Нигерия была вынуждена реализовать ряд поставок ниже официальной цены, теряя на каждом нефтегрузе по 380 000 долларов. «В результате беспрецедентного роста запасов газа в США, они перестали быть рынком сбыта для газа из Нигерии». Наращивая запасы газа, США смогли восстановить лидирующие позиции в нефтехимической отрасли, производстве удобрений и т.д., что негативно сказывается на перспективах развития таких отраслей в Нигерии.
Еще одним аспектом вышеупомянутых изменений является наличие тесной связи между властями конкретной страны и соответствующим нефтяным ведомством или компанией. Поскольку в каждой стране постоянно идет борьба за нефтяные доходы, контроль за их распределением, как правило, централизован. Это приводит как к «горизонтальной» конкуренции за доступ к нефтяным доходам, так и, что еще более важно, к борьбе между маргинальными и притесняемыми группами с коррумпированными иностранными бизнесменами, эгоцентричными политиками и сливками нефтяной отрасли. Такая борьба является отражением того факта, что в нефтедобывающих странах формирование классов обусловлено примитивным процессом накопления ресурсов. В такой системе крайне важно обладать политической властью, что сводит на нет любые стимулы или перспективы для демократизации отношений между государством и обществом. Такие черты присущи политической жизни в Нигерии, Анголе, Алжире, Южном Судане, Судане, Чаде, Габоне, Экваториальной Гвинее и многих других странах.
Что же нужно Африке?
С дискуссиями о «подъеме Африки» вышеприведенные рассуждения связаны следующим образом: снижение экспорта африканских стран в Северную Америку может привести к перестройке всего мирового нефтяного рынка. Такие изменения представляют большую угрозу для стран, получающих значительную часть своих доходов и валюты от экспорта нефти. Избежать негативных последствий снижения импорта африканской нефти в США можно было бы за счет переключения экспортных потоков на быстроразвивающиеся рынки, особенно на страны Азии (в особенности, Китай и Индию). Такой переход не лишен трудностей. Африканские производители легкой малосернистой нефти могут оказаться не в состоянии занять существенную долю азиатского рынка, поскольку местные нефтеперерабатывающие компании уже наладили переработку тяжелой нефти, которую они получают из стран ОПЕК Персидского залива. Однако другого пути, кроме азиатского, у африканских нефтяных компаний нет. В этой связи показательно заявление министра нефтяной промышленности Анголы Жозе Марии Ботельо де Васконселоса, который сказал: «Такие быстроразвивающиеся рынки как Индия и Китай продолжают расти, на них приходится большая часть экспорта из Анголы». Пока, меры, направленные на преодоление последствий «энергетической революции», сводятся к дальнейшему повышению зависимости от сырьевых ресурсов. Идея заключается в том, чтобы диверсифицировать рынки сбыта для снижения негативных последствий от происходящих на рынке перемен. Такую политику не назовешь ни состоятельной, ни проницательной.
Дело в том, что жить на ренту вместо реализации стратегии развития, как правило, чревато негативными последствиями. По крайней мере, об этом свидетельствует опыт африканских нефтяных стран. Более вероятной представляется ситуация, описанная Джулиусом Ньерере более тридцати лет назад. Он отметил: «по отношению к развитому миру все мы – зависимые, а не взаимозависимые страны. Наши экономики развивались как придаток промышленного севера и ориентированы на внешние рынки. Мы не играем решающей роли в определении собственного будущего». Главная проблема заключается в том, что «производство сырья на экспорт создает спрос в других отраслях, включая транспорт, строительство и сферу услуг, что несовместимо с задачей сбалансированного развития и приводит к вложению и без того небольших доходов от продажи сырья в сферы, которые не способствуют развитию других секторов экономики».
Африка должна переосмыслить свои стратегии, чтобы они в большей степени соответствовали целям устойчивого развития. «Для обеспечения устойчивого экономического роста Африке необходимо повысить свою производительность и конкурентоспособность за счет инвестиций в инфраструктуру, технологии, высшее образование и здравоохранение; диверсификации и повышения стоимости экспорта, развития производства и развития торговли. Все эти меры подразумевают сотрудничество всех заинтересованных сторон под руководством приверженных стратегии развития властей». Необходимо разработать новую концепцию экономического роста, которая бы включала структурные трансформации наподобие данного Саймоном Кузнецом определения экономического роста страны, под которым понимается «расширение возможностей в долгосрочной перспективе по обеспечению населения все более разнообразными экономическими благами, тем самым открывая перед страной новые возможности за счет развития технологических и сопутствующих институциональных и идеологических перемен» (1971)». Такое определение показывает полную несостоятельность восхваления высоких темпов экономического роста в Африке как какого-то поворотного события в истории континента.
На примере неафриканских стран было убедительно доказано, что изменение структуры экономики, то есть переход от менее к более эффективным секторам, является залогом экономического развития. Однако данных о структурных реформах в Африке пока недостаточно, поскольку большинство ее стран обрело независимость всего полвека назад.
Согласно докладу ЮНКТАД «Экономическое развитие в Африке в 2014 году», без диверсификации источников экономического роста, как с точки зрения спроса, так и предложения, устойчивый рост в Африке невозможен. В докладе говорится, что важным условием структурных перемен является наличие инвестиций, которые в средней и долгосрочной перспективе необходимы для обеспечения устойчивых темпов экономического роста, снижения безработицы и уровня бедности. В этой связи огромное значени е имеют государственное управление, политические решения и функционирование государственных институтов в том, что касается привлечения и использования инвестиций. Важность этих аспектов связана с тем, что объемы инвестиций в Африке в настоящее время недостаточны для реализации государственных программ по развитию. На протяжении последнего десятилетия африканские страны показывали достаточно высокие темпы роста, однако, это не привело к снижению безработицы или снижению уровня бедности, поскольку главным источником экономического роста было потребление. По мнению авторов доклада ЮНКТАД, «основанная на потреблении стратегия роста должна сопровождаться наращиванием инвестиций, которые должны позволить развивать производство необходимых товаров, снизить вероятность несбалансированности счета текущих операций в будущем и диверсифицировать источники роста как с точки зрения спроса, так и предложения».
Таким образом, по своей структуре экономический рост Африки нельзя назвать ни инклюзивным, ни устойчивым. «Тому есть ряд причин. Во-первых, экономический рост в африканских странах в значительной степени обусловлен наличием у них природных ресурсов. При этом большинство этих богатств, будь то энергоносители, рудные и нерудные ископаемые, являются невозобновляемыми ресурсами, которые очень быстро расходуются, что впоследствии не может не сказаться на темпах и устойчивости роста. Кроме того, сырьевой характер экономики создает большие трудности для африканских политиков, поскольку ценам на сырье присуща высокая волатильность и зависимость от колебаний спроса на мировом рынке. Нестабильность сырьевых цен негативно сказывается на инвестициях и затрудняет макроэкономическое планирование». Вдобавок, «высокая зависимость от сырьевых доходов ведет к росту коррупции», в результате чего по всему континенту могут распространиться вотчинные порядки государственного управления.
Отправной точкой любых действий должно стать проведение объективного анализа политической и экономической ситуации в Африке. Речь идет о предпринимаемых изнутр и мерах по обеспечению самоподдерживающегося развития. Дело в том, что «пространство для маневра, которым обладают африканские страны, определяется раскладом сил и соотношением интересов на международной арене». В этой связи необходимо подробно проанализировать взаимодействие общества и государства в каждой стране Африки, включая положительные и негативные аспекты влияния извне. За счет этого можно избежать «сведения проблемы к вопросу о свободе действий» и «структурного пессимизма». Результаты «будут зависеть от текущих и будущих схваток: социальных конфликтов (порабощенные классы против господствующих классов) со всеми возможными политическими последствиями, а также международных конфликтов между ведущими объединениями государств. Единый сценарий развития ситуации спрогнозировать невозможно. Возможны варианты». Учитывая глобальный характер капитализма, действовать нужно как на национальном, так и международном уровнях. В этой связи, гражданское общество Африки должно осознать наличие противоречия между курсом на поддержку режима свободной международной торговли и стремлением изменить правила, по которым функционирует эта система, для обеспечения большего равенства. Вместо этого прогрессивным силам Африки следует требовать подчинения внешних отношений логике внутреннего развития, а также, чтобы национальное развитие не было обусловлено потребностями мирового капитала. Такая позиция подразумевает отказ от теории сравнительного преимущества и разработку модели развития, основанную на развитии производства несырьевых товаров.
В идеале, появление в Африке таких «новых» внешних сил как БРИКС открывает перед континентом большие возможности. Рост конкуренции за природные ресурсы Африки приводит к снижению операционных издержек и может сделать товары и услуги более доступными для африканцев. Во-вторых, заинтересованность этих новых сил в африканских рынках может способствовать их развитию. Например, благоприятное влияние на континент может оказать строительство инфраструктурных объектов Китаем и другими странами. Ведь без необходимой инфраструктуры странам Африки никогда не удастся применить на практике научные достижения, технологии и инновации в целях развития.
Африка может играть более активную роль в определении своего будущего за счет роста поступлений от сырьевого экспорта, выхода на новые рынки и использования новых финансовых механизмов. Однако само собой это не произойдет. Хотя ситуация в разных странах не одинакова, в целом текущий прогноз не обнадеживает. В очень немногих странах Африки элита имеет (или будет иметь) возможность выделять часть доходов от сырьевого экспорта на цели долгосрочного развития. Это не значит, что у Африки нет будущего. Речь идет о том, чтобы показать несостоятельность идеи о «подъеме Африки».
Вряд ли стоит доказывать, что расширение круга стран, от которых зависят африканские страны, бесперспективно, даже если не подвергать сомнению идею о том, что страны БРИКС могут каким-то образом повлиять на исторически сложившиеся отношения Африки со странами севера. То есть Африке не стоить уповать на БРИКС, если африканские политики не готовы встать на путь структурных реформ и добиваться серьезных, глубинных перемен. Вопрос не столько в том, будет ли Африка самостоятельно определять свое будущее, сколько в том, что африканцы должны контролировать природные ресурсы континента, использовать их для борьбы с неравенством и содействовать устойчивому развитию.
Внешние условия явно не способствуют развитию, поскольку ВТО, опираясь на множество соглашений, препятствует проведению странами промышленной политики, благодаря которой развитые страны некогда добились таких высоких результатов. В результате, ведущие капиталистические державы сохранят свои доминирующие позиции в мире, а страны БРИКС явно стремятся войти в их ряды. Получается что-то вроде современной версии «отбрасывания лестницы» по Фридриху Листу. Соответственно, обеспечение «подъема» активизацией добычи ископаемых и расширением круга партнеров при росте неравенства и безработицы и продолжении промышленного упадка никак не укладывается в концепцию «подъема Африки». Не существует героя, который бы пришел извне, чтобы спасти Африку. Страны БРИКС такой роли не сыграют. «Национальное освобождение происходит только тогда, когда внутренние производительные силы обретают полную свободу от любых видов иностранного господства». Понимание этого должно стать отправной точкой для определения потребностей Африки и обеспечения ее подлинного подъема.
Библиография
Bayart, J-F. (2000) ‘Africa in the World: A History of Extraversion’, African Affairs, 99.
Clarke, D. (2012) Africa’s Future: Darkness to Destiny: How the Past is Shaping Africa’s Economic Evolution New York: Profile Books.
Ernst and Young (2011) It’s Time for Africa: Ernst & Young’s 2011 Africa Attractiveness Survey London: Ernst and Young.
French, H. (2012) ‘The Next Asia Is Africa: Inside the Continent’s Rapid Economic Growth’, Atlantic Monthly, May 21.
Hofmeyr, J. (2014) Africa Rising? Popular Dissatisfaction with Economic manage ment Despite a Decade of Growth Cape Town: Afrobarometer.
Matean, D. (2012) Africa: The Ultimate Frontier Market: A Guide to the Business and Investment Opportunities in Emerging Africa Petersfield: Harriman House Publishing.
McKinsey Global Institute (2010) Lions on the Move: The Progress and Potential of African Economies London: McKinsey and Company. http://www.mckinsey.com/insights/africa/lions_on_the_move
Miguel, E. (2009) Africa’s Turn? Cambridge, MA: MIT Press.
Radelet, S. (2010) Emerging Africa: How 17 Countries are Leading the Way Washington DC: Center for Global Development.
Robertson, C. (2012) The Fastest Billion: The Story Behind Africa’s Economic Revolution London: Renaissance Capital.
Severino, J-M. and Ray, O. (2001) Africa’s Moment Cambridge: Polity Press.
US Energy Information Administration (2014) U.S. Imports by Country of Origin http://www.eia.gov/dnav/pet/pet_move_impcus_a2_nus_ep00_im0_mbbl_m.htm
Young, A. (2012) ‘The African Growth Miracle’, Journal of Political Economy, vol. 120, no. 4.
Данный материал вышел в серии записок Валдайского клуба, публикуемых еженедельно в рамках научной деятельности Международного дискуссионного клуба Валдай. С другими записками можно ознакомиться по адресу http://valdaiclub.com/publication/
[1] Figures from Stockholm International Peace Research Institute SIPRI Yearbook 2000 Stockholm: SIPRI, 2000 and Stockholm International Peace Research Institute SIPRI Yearbook 2010 Stockholm: SIPRI, 2010
Нашли ошибку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter