Всего новостей: 4180008, выбрано 161 за 0.010 с.
Новости. Обзор СМИ Рубрикатор поиска + личные списки
Списков нет
Подписка или Тест.
Главные отличия.
Платный доступ на polpred с деловой информацией высшего качества. Скажите об этом директору библиотеки.
Главные отличия.
Платный доступ на polpred с деловой информацией высшего качества. Скажите об этом директору библиотеки.
Инофирма
В законодательстве Белиза предусмотрена возможность организации в стране предприятий разнообразных организационно-правовых форм, однако для иностранного инвестора практический интерес, прежде всего, представляет классическая офшорная компания с ограниченной ответственностью (International Business Company – IBC), характеризуемая следующим образом:
• владеть и управлять предприятием может одно физическое или юридическое лицо;
• акции компании могут выпускать на предъявителя, именными и таких классов, видов и долей, как это решат владельцы компании;
• отсутствует требование относительно оплаты какого-либо минимального уставного капитала, который может быть выражен в любой валюте;
• собрания директоров и акционеров компании могут проводиться в любой стране мира, а протоколы собраний и иные финансовые документы – храниться где угодно и в том формате, как это удобно директорам для ведения дел;
• компания вправе иметь офис в Белизе и управлять своими делами из этой страны;
• компания не сдает ежегодную финансовую и статистическую отчетность.
В Белизе отсутствует государственный реестр директоров и акционеров офшорных компаний. В файле Регистратора компаний хранятся только копии устава и учредительного договора компании, а также свидетельства о регистрации IBC.
Наименование офшорной компании должно заканчиваться только словами: Limited, Corporation, Incorporated, Societe Anonyme, Sociedad Anonima или их аббревиатурами. В названии IBC не могут быть использованы слова и аналоги, отражающие деятельность, подпадающую в Белизе под лицензирование, например Assurance, Bank, Building Society, Chamber of Commerce, Chartered, Cooperative, Imperial, Insurance, Munucipal и Royal.
IBC не вправе вести бизнес с резидентами Белиза и инвестировать средства в собственность любого вида, находящуюся здесь же, кроме как на содержание своего офиса. Компании также не разрешено предоставлять адрес своего зарегистрированного офиса для нужд других компаний и заниматься банковской или трастовой деятельностью, страхованием или перестрахованием, если не получена соответствующая лицензия в Белизе.
Все офшорные компании должны иметь зарегистрированный офис и зарегистрированного агента в этой стране.
Компания обязана вести реестр директоров и акционеров, которые наряду с протоколами собраний являются внутренними документами. Печать компании полагается хранить в ее офисе, а оттиск – одобрить на первом собрании директоров. Хотя документация не подлежит общественной проверке, но она доступна для проверки акционерам.
Любые иностранные предприятия могут быть перемещены в Белиз путем должной регистрации решения о продолжении деятельности в этой стране, а также устава, учредительного договора и свидетельства о том, что компания не имеет долгов и обязательств в стране своей прежней регистрации.
Директорам и владельцам белизских офшорных компаний важно помнить о том, что, если компания не платит ежегодных государственных пошлин за продление регистрации, ее исключат из государственного регистра компаний по истечении года с момента последней оплаты пошлин. При этом в законе четко объясняется, что вычеркнутая из регистра компания не имеет права продолжать свою хозяйственную деятельность и, в частности, управлять своими банковскими счетами, хотя директора и акционеры такой исключенной из государственного регистра компании продолжают полноправно нести ответственность по долгам и обязательствам своего предприятия.
Вычеркнутую компанию можно, уплатив положенные пошлины и штрафы, восстановить в государственном регистре действующих компаний Белиза. Однако по истечении определенного срока восстановление такой компании производится только местным судом, решение которого может быть как положительным, так и отрицательным.
Для офшорного предприятия отсутствуют какие-либо налоги в этой стране, включая импортные пошлины на товары, которые компания может завозить в Белиз на нужды своего офиса.
Белиз подписал соглашения об избежании двойного налогообложения с такими странами, как: Антигуа и Барбуда, Багамские о-ва, Барбадос, Великобритания, Гаити, Гренада, Дания, Доминика, Монсеррат, Санта Люсия, Сент-Винсент и Гайана Гренадины, Сент-Китс и Невис, Суринам, Тринидад и Тобаго, Швеция, Ямайка.
Белиз > Приватизация, инвестиции > corpagent.com, 15 февраля 2008 > № 340802
Китай и Коста-Рика объявили об установлении дипломатических отношений. По данным агентства, совместное коммюнике было подписано главами МИД двух стран Ян Цзечи и Бруно Станьо (Bruno Stagno) еще 1 июня. «Правительство Коста-Рики признает, что в мире существует только один Китая и правительство Китайской Народной Республики является единственным законным правительством всего Китая. Тайвань является неотъемлемой частью территории Китая», говорится в коммюнике.КНР считает Тайвань одной из своих провинций и выступает против любых попыток мятежного и де-факто независимого острова играть самостоятельную роль на международной арене. Такая ситуация продолжается с 1949г., когда на Тайвань бежали несколько миллионов сторонников партии Гоминьдан, разгромленной в ходе гражданской войны коммунистами.
В последние годы КНР и Тайвань ведут ожесточенную борьбу за оставшихся дипломатических союзников острова. За последние пять лет КНР признали Македония, Гренада, Либерия, Доминика, Вануату и Чад. Тайвань же одержал дипломатическую победу над КНР в начале мая, установив «дипотношения» с небольшим карибским государством Сент-Люсия. Пекин, естественно, моментально разорвал официальные связи с этим государством. Как правило, Китай и Тайвань используют экономические рычаги давления, обещая колеблющимся странам различные преференции и прямую экономическую помощь.
Коста-Рика была одним из немногих государств, которые всегда признавали Тайвань. Эта позиция не изменилась даже в начале 70гг., когда официально место Тайваня («Китайской республики») в ООН заняла КНР, а подавляющее большинство стран признало Пекин. У Тайваня уже не осталось ни одного дипломатического союзника в Азии и Европе (за исключением Ватикана). В Тайбэе опасаются, что после «потери» Коста-Рики к КНР переметнутся Никарагуа и Панама.
Китай в субботу принял решение прервать дипломатические отношения с небольшим карибским государством Сент-Люсия, сообщает Синьхуа со ссылкой на решение правительства КНР. Посол КНР в Сент-Люсии Гу Хуамин в субботу передал правительству этого карибского государства решительный протест против решения установить «дипотношения» с Тайванем. От имени правительства КНР Гу Хуамин сообщил о решении приостановить дипломатические отношения между двумя странами и прекратить выполнение всех двусторонних межправительственных соглашений.Во вторник стало известно о решении правительства Сент-Люсии установить «дипотношения» с Тайванем. Китай сразу выразил решительный протест и возмущение по этому поводу. «Сент-Люсия восстановила «дипломатические отношения» с Тайванем, что стало откровенным нарушением принципов коммюнике об установлении дипломатических отношений между Китаем и Сент-Люсией, грубым вмешательством во внутренние дела Китая. В связи с этим мы выражаем возмущение и протест», – заявил во вторник официальный представитель МИД КНР Лю Цзяньчао. Лю Цзяньчао добавил, что попытки тайваньских властей осуществлять «денежную дипломатию», создать в мире «два Китая» или «один Китай, один Тайвань» не найдут поддержки в международном сообществе и обречены на провал. Сент-Люсия являлась дипломатическим сторонником Тайваня с 1984г., однако в 1997г. «переметнулась» к признанию КНР.
КНР считает Тайвань одной из своих провинций и выступает против любых попыток мятежного острова играть самостоятельную роль на международной арене. Такая ситуация продолжается с 1949г., когда на Тайвань бежали несколько млн. сторонников партии Гоминьдан, разгромленной в гражданской войне с коммунистами. В последние годы Китай и Тайвань ведут ожесточенную борьбу за оставшихся дипломатических союзников острова. За последние пять лет КНР стали признавать Македония, Гренада, Либерия, Доминика, Вануату и Чад. Как правило, Китай и Тайвань используют экономические рычаги давления, обещая колеблющимся странам различные преференции и прямую экономическую помощь. Установление «дипотношений» с Сент-Люсией является первым значительным внешнеполитическим успехом Тайваня за последние годы. Сент-Люсия с 1814г. находилась под властью Британии. В 1979 Сент-Люсия обрела независимость и стала частью Британского содружества. Площадь государства – 616 кв.км., население – 158 тыс.чел.
Китай возмущен и решительно протестует против действий карибского государства Сент-Люсия по установлению «дипломатических отношений» с Тайванем, который КНР считает одной из своих провинций. Об установлении «дипотношений» с Сент-Люсией во вторник сообщило «министерство иностранных дел» Тайваня. «Как свидетельствуют поступившие сообщения, Сент-Люсия восстановила «дипломатические отношения» с Тайванем, что стало откровенным нарушением принципов коммюнике об установлении дипломатических отношений между Китаем и Сент-Люсией, грубым вмешательством во внутренние дела Китая. В связи с этим мы выражаем возмущение и протест», – говорится в распространенном во вторник заявлении официального представителя МИД КНР Лю Цзяньчао. КНР требует от Сент-Люсии «немедленно изменить ошибочное решение о восстановлении так называемых «дипотношений» с Тайванем, вернуться на правильные позиции признания только одного Китая». «В противном случае правительство Сент-Люсии будет нести полную ответственность за последствия», – заявил дипломат. Лю Цзяньчао добавил, что попытки тайваньских властей осуществлять «денежную дипломатию», создать в мире «два Китая» или «один Китай, один Тайвань» не найдут поддержки в международном сообществе и обречены на провал. Сент-Люсия являлась дипломатическим сторонником Тайваня с 1984г., однако в 1997г. «переметнулась» к признанию КНР. КНР считает Тайвань одной из своих провинций и выступает против любых попыток мятежного острова играть самостоятельную роль на международной арене. Такая ситуация продолжается с 1949г., когда на Тайвань бежали несколько млн. сторонников партии Гоминьдан, разгромленной в гражданской войне с коммунистами. В последние годы Китай и Тайвань ведут ожесточенную борьбу за оставшихся дипломатических союзников острова. За последние пять лет КНР стали признавать Македония, Гренада, Либерия, Доминика, Вануату и Чад.
Как правило, Китай и Тайвань используют экономические рычаги давления, обещая колеблющимся странам различные преференции и прямую экономическую помощь. Установление «дипотношений» с Сент-Люсией является первым значительным внешнеполитическим успехом Тайваня за последние годы. Сент-Люсия с 1814г. находилась под властью Британии. В 1979г. она обрела независимость и стала частью Британского содружества. Площадь государства – 616 кв.км., население – 158 тыс.чел.
Жилищная проблема, наряду с безработицей и терроризмом, входит в число наиболее острых для современной Испании. Особенно болезненно ее ощущает молодежь. Сплошь и рядом от тридцатилетнего испанца слышишь фразу: «Пойду домой, а то мама заждалась». Как это не покажется парадоксальным в стране, где 85% семей живут в собственных квартирах, большинство испанцев в возрасте от 20 до 30 вынуждены жить со своими родителями, не имея возможности завести собственную семью из-за «жилищного вопроса». Опрос студентов и начинающих дипломированных специалистов показал, что 90% из них предпочли бы жить независимо от родителей, но 78% остаются под «отцовской крышей». Причин вести такой образ жизни множество. В первую очередь, это высокая цена на недвижимость и слаборазвитый рынок аренды. В последние десятилетия цена на недвижимость растет опережающими по отношению к остальным товарным сегментам темпами, достигая порой 15-18% в год. Отсутствие же законодательства, надежно защищающего арендодателя, приводит к отказу многих владельцев нескольких помещений от сдачи их в аренду.
Средняя цена в Испании за 1 кв.м. жилья составляет 2500 евро. В столице и в крупных городах, как Барселона, стоимость значительно выше – 4000 за 1 кв.м. С учетом того, что зарплата молодых специалистов в среднем по стране составляет 870 евро, а в больших городах – 1200 евро, то мысль о покупке квартиры на свои деньги мало кому приходит в голову.
Испанское правительство пытается найти выход из этого положения. Накануне глава министерства коммунального хозяйства Мария Антония Трухийо (Maria Antonia Trujillo) обнародовала план на 2009-12 гг. По данной программе всем нуждающимся испанским гражданам будет предоставляться в аренду квартира по доступной цене. В пред.г. министерство обеспечило 91.237 жилых помещений, 52 тыс. из которых сдавались. Студентам по этому плану будут предоставлены 10.000 маленьких квартир площадью в 30-40 кв.м. по цене от 100 до 200 евро в месяц.
Больше половины приезжих из других городов студентов сегодня арендуют квартиры группами по 3-5 чел., «скидываясь» по 150-300 евро с человека в месяц. Двадцатитрехлетний студент факультета связей с общественностью Хесус Мануэль Йегуас университета Гренады одобряет инициативу правительства: «Это хорошее предложение, так как снимать квартиру сейчас дорого. Да и к тому же разделять квартиру с незнакомыми людьми всегда трудно».
Среди молодежи находятся и такие, которых предложение министерства коммунального хозяйства не устраивает. «Нам предлагают жить в крохотных квартирках по 30 кв.м., что, на мой взгляд, очень тесно. Если такое жилье мне будут сдавать по 200 евро в месяц, то лучше я буду жить в более просторной квартире, пусть даже мне придется разделить его с кем-то», – сообщила мне студентка правового факультета в Мадриде Палома де Луна.
По оценкам испанских экспертов «перспектив на светлое будущее у испанской молодежи мало у них есть только одни обещания от правительства». Рассчитывать на покупку квартиры через ипотечный кредит им также не приходится, так как им едва хватает средств на проживание. Этот факт, также объясняет феномен поздних браков в Испании, свадьбы играют тут ближе к 30 годам и позже. Государство предпринимает попытки решения «молодежной проблемы», до реального разрешения этого вопроса еще очень далеко.
США возобновляют военно-техническое сотрудничество с рядом стран Латинской Америки и Карибского бассейна. Администрация Белого дома отменила наложенное ранее вето и возобновляет военно-техническое сотрудничество с 11 странами Латинской Америки и Карибского бассейна, сообщают аргентинские СМИ, со ссылкой на американскую газету USA Today. Речь, по данным газеты, идет о Барбадосе, Боливии, Бразилии, Коста-Рике, Эквадоре, Мексике, Парагвае, Перу, Сан Висенте и Гренаде, Тринидаде и Тобаго, а также Уругвае. Военную помощь и проведение совместных учений, Соединенные Штаты приостановили в 2002г., после того как большинство латиноамериканских стран отказались предоставлять неприкосновенность американским военнослужащим на своей территории. Свой отказ они мотивировали тем, что Римский договор предусматривает рассмотрение дел иностранных военнослужащих, совершивших преступления за пределами своей страны, в Международном уголовном суде. Однако США отказались подписать этот договор. На решение Вашингтона, отмечают аргентинские СМИ, во многом повлиял приход к власти леворадикального лидера Эво Моралеса в Боливии и сандиниста Даниэля Ортеги в Никарагуа.
Компания Alcatel объявила о подписании контракта с South Caribbean Fiber (SCF), дочерней компанией Loret, о строительстве под ключ новой подводной кабельной сети, соединяющей острова в восточной части Карибского моря. Этот проект является новым шагом вперед к созданию современной подводной сетевой инфраструктуры для широкополосной связи, способствующей экономическому росту и развитию данного региона.Новая кабельная сеть, которая должна быть построена к середине 2007г., соединит острова Антигуа, Сент-Люсия, Сент-Киттс, Сент-Винсент, Барбадос, Гренада и Тринидад. В результате сеть SCF соединится с Глобальной карибской сетью GCN с свяжет Гваделупу с Пуэрто-Рико и Виргинскими островами через острова Сен-Мартен и Сен-Бартелеми. Сеть SCF будет подключена к Среднекарибской подводной сети MCN, связывающей острова Мартиника и Доминика. SCF предоставит заказчикам гигабитные скорости и протянется чем на 1000 км. Общая протяженность трех карибских сетей составит 2100 км.
«Этот проект соединит 14 островов Карибского бассейна от Тринидада до Сен-Круа и Пуэрто-Рико и далее напрямую до Майами. Подводная сеть нового поколения будет предоставлять жителям островов широкополосные услуги по доступной цене в течение как минимум 20 лет», – отметил Эхсан Эммами, президент GCN, MCN и SCF.
«После завершения проектов по строительству сетей GCN и MCN мы с удовольствием приступаем к выполнению нового заказа, который предоставит широкополосные услуги Карибским компаниям и индивидуальным пользователям, – заявил Жан Годелюк (Jean Godeluck), президент отдела подводных сетей Alcatel. – Этот контракт расширит богатый опыт Alcatel в области строительства надежных оптических сетей, обеспечивающих экономичную высокоскоростную связь».
Alcatel поставит заказчику линейные терминалы DWDM нового поколения, сетевые системы, работающие без репитеров, а также оптические мультисервисные узлы OMSN для наземного сегмента сети. Для управления сетью будет использоваться система Alcatel 1350 Management Suite. Alcatel предоставит заказчику полный набор услуг, включая прокладку наземных и подводных кабелей, ввод сети в эксплуатацию и комплексную интеграцию систем.
South Caribbean fiber (SCF) – это новый оператор кабельных сетей, работающий в Карибском бассейне. SCF, как и родственные компании GCN и MCN, входит в состав Loret Корпорация Loret работает на рынках континентальной Франции и заморских территорий, включая Французскую Вест-Индию и Гайану, где ее оборот в 2005г. достиг 500 млн. евро. Компания SCF получила кредит Европейского инвестиционного банка на строительство и эксплуатацию новой подводной кабельной сети, соединяющей Гваделупу, Антигуа, Мартинику, Сент-Люсию и идущую далее до Тринидада. С помощью этой сети SCF предоставит операторам местной и международной связи широкополосные услуги по весьма привлекательной цене.
Тайвань разорвал дипломатические отношения с Чадом за несколько часов до планируемой поездки премьер-министра острова Сунь Чжэньчана в эту страну, сообщает Центральное новостное агентство Тайваня со ссылкой на официального представителя министерства иностранных дел острова. По словам тайваньского чиновника, это решение связано с намерением Чада установить отношения с Китаем, вместо Тайваня. Тайваньские власти обвинили официальный Пекин в давлении на правительство Чада. По данным влиятельной тайваньской газеты «Чайна Таймс», решение Чада было связано с его пограничным конфликтом с другой африканской страной – Суданом, который пользуется поддержкой Китая. Руководство Чада решило помириться с КНР, чтобы привлечь ее в качестве посредника для решения территориального спора.Представители тайваньской нефтяной компании Chinese Petroleum распространили специальное заявление, в котором утверждается, что разрыв дипломатических отношений никак не отразится на ее работе в Чаде. В начале этого года, тайваньская компания получила право на разработку трех месторождений в этой африканской стране. Представители Чада и Китая пока никак не комментируют заявление тайваньского МИД. После разрыва отношений с Чадом, у Тайваня сохранились дипломатические отношения лишь с 24 странами, большая часть которых являются бедными странами в Океании, Африке и Латинской Америке. При этом число союзников Тайваня сокращается с каждым годом.
За последние 5 лет к Китаю переметнулись Македония, Гренада, Либерия, Доминика и Вануату. Единственный европейский союзник Тайваня Ватикан заявлял о готовности восстановить дипломатические отношения с Китаем «ради блага миллионов китайских католиков». Китай считает Тайвань одной из своих провинций и выступает против любых попыток мятежного острова играть самостоятельную роль на международной арене. Такая ситуация продолжается с 1949г., когда на Тайвань, скрываясь от Коммунистической партии Китая, бежали несколько миллионов сторонников партии Гоминьдан, потерпевшей поражение в гражданской войне.
Россия и глобализация
© "Россия в глобальной политике". № 3, Май - Июнь 2006
Г.М. Вельяминов – д. ю. н., профессор, главный научный сотрудник Института государства и права РАН; арбитр Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ.
Резюме Развитие рыночной глобализации и усиление террористической активности – процессы параллельные и взаимосвязанные. Терроризм коренится не только в бедности, но и в углубляющейся пропасти между бедностью и богатством, в желании добиться успеха любой ценой.
Вступление России в глобализирующийся мир, ее активное участие в международных структурах, в том числе ожидающееся членство во Всемирной торговой организации (ВТО), требуют глубокого осознания сущности, истоков и перспектив глобализационных процессов. Глобализация – понятие не правовое, а экономическое, политическое и социальное. Речь идет о всесторонней планетарно ориентированной экспансии, осуществляемой отдельными индивидами, коллективами, государствами и межгосударственными объединениями в таких сферах, как торговля, финансы, промышленность, коммуникация, информатика, наука, техника, культура, религия, преступность и пр., и сопровождающейся конвергенцией (сближение различных цивилизационных систем, стирание различий между ними. – Ред.).
История глобализации, восходящая к эпохе Римской империи (Pax Romana), есть по большей части история вестернизации. Современная глобальная политика зародилась, по мнению исследователей, в XIV–XVII веках – в период начальной европейской экспансии. Нынешний этап развития глобализации характеризуется ее беспрецедентным географическим охватом, интенсивностью и масштабностью торгово-промышленных и финансовых трансграничных трансфертов. Такие не зависящие непосредственно от глобализации факторы, как распад колониальной системы, крушение социалистического сообщества, а также научно-техническая и коммуникационная революция, обеспечили ей мощную материальную базу.
На сегодняшний день глобальный капитализм и свободный рынок – это наиболее эффективный мотор экономического прогресса, они же, увы, содействуют увеличению судьбоносного разрыва между бедностью и богатством (или, по крайней мере, оказываются не в состоянии его сократить), деградации окружающей среды и массовой культуры. Но процесс глобализации исторически не постоянен; годы активизации сменяются периодами спада и дезинтернационализации. Что касается современного витка глобализации, то согласно прогнозу группы английских ученых, сделанному в 1999 году, предвидится «после сдвига в сторону более регулируемой формы глобализации переход к поверхностной глобализации (поскольку протекционизм, эксклюзивный регионализм и национализм одерживают верх), а затем – к более хищной форме неолиберальной экономической глобализации».
ОСОБЕННОСТИ СОВРЕМЕННОЙ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
Локомотивом построения глобализационной системы являются Соединенные Штаты. Между современной глобализацией и панамериканизмом вполне уместно поставить знак равенства. Как утверждают в своем капитальном исследовании «Империя» ученые Майкл Хардт и Антонио Негри, «образ американского правительства как мирового жандарма… сформировался не в 1960-е и даже не на первом этапе холодной войны, а начиная с периода советской революции и, возможно, с еще более ранних времен… Мы переживаем первую фазу преобразования глобального фронтира (постоянно отодвигаемая под натиском непрерывной экспансии граница. – Г.В.) в открытое пространство имперского (имеется в виду американского. – Г.В.) суверенитета».
Идеологической базой глобально-имперских притязаний Америки служит (прежде всего со времен президента Вудро Вильсона) мессианская идея об исключительной демократическо-цивилизаторской миссии США, подразумевающей построение Pax Americana. Эта провиденциальная (провиденциализм – понимание процесса всего мирового развития как проявления воли Провидения, осуществления божественного плана «спасения» человека. – Ред.) идея владеет умами и нынешних американских строителей всемирной империи. С 1990-х годов администрация Соединенных Штатов взяла открытый курс на глобальное военно-стратегическое доминирование. По словам бывшего президента Билла Клинтона, американский народ и Конгресс должны быть готовы платить за сохранение своего лидерства, в том числе иногда и «жизнями американцев». (Агрессия в Ираке, осуществленная уже при президенте Джордже Буше-младшем, показала, что это не пустые слова.)
Что касается торгово-финансовой глобализации, то здесь политика Вашингтона определяется экономическими интересами большого капитала США. При этом все реальные «успехи» такой глобализации практически сосредоточены в сфере экономического экспансионизма (международная торговля, финансовые трансферты и инвестиции, промышленность). Можно, правда, говорить и об «успехе» военной глобализации, в которую вовлечено шесть стран: США, Великобритания, Япония, Франция, Швеция и Германия, каждая из которых играет свою роль в структуре мирового военного порядка, «что имеет важные политические последствия, разрушающие само понятие независимой государственности» (Дэвид Хелд, Дэвид Гольдблатт, Энтони Макгрю, Джонатан Перратон, в книге: Глобальные трансформации. Политика, экономика и культура).
Даже так называемая культурная глобализация, по сути, не более чем маргинальный продукт торговой экспансии, причем движущей силой глобального распространения массовой культуры является культурная индустрия Соединенных Штатов. «В конце концов и Голливуд, и такие компании, как Microsoft и АТ&Т, занимаются тем, что делают деньги», – отмечают эксперты.
Социальная составляющая глобализации оценивается со знаком минус. По словам профессора Иллинойского университета (США) Роберта Макчесни, «политика глобализации привела к значительному росту социального и экономического неравенства, к заметному ухудшению положения беднейших наций и народов мира…». В программном документе United States Command, Vision for 2020 отмечается, что «глобализация мировой экономики продолжается, а пропасть между “имущими” и “неимущими” возрастает». Этот разрыв и есть питательная среда преступности, терроризма, наркомании и т. д. Однако для исправления такой ситуации ничего не делается.
Глобализация оказывает пагубное воздействие также и на окружающую среду. Даже скромная попытка ограничить загрязненность атмосферы на многосторонней основе (Киотский протокол 1997-го, предусматривающий установление для стран-участниц квот на выброс парниковых газов) не была поддержана самыми главными «загрязнителями» – Соединенными Штатами и Китаем.
Важнейшая системообразующая особенность современной глобализации – ее ярко выраженная управляемость. Хотя глобализационные процессы объективно обусловлены общей интернационализацией жизни на планете и, казалось бы, стихийны, на самом деле они умело направляются в русло рыночной экономики, в рамки ее концептуально капиталистической, неолиберальной модели. «Глобализация далека от того, чтобы оставаться просто “вне контроля”, она, напротив, представляет собой объект новых форм многостороннего регулирования и многостороннего управления… разные и осознанные политические или экономические проекты национальных элит и межнациональных социальных сил», – утверждают Хелд, Гольдблатт, Макгрю, Перратон. Главной руководящей силой, несомненно, являются США – оплот международного мегакапитала.
Наиболее действенный и надежный метод управления – право. Однако глобализация, как таковая, не может напрямую формировать право, ибо последнее есть выражение государственной воли, а международное право (в том числе в экономической области) выражает согласованные воли государств. В современном мире такое согласование происходит в ходе переговоров в первую очередь между странами – членами международных организаций; а торгово-экономические глобализационные отношения регулируются в рамках ВТО.
Явственное воздействие контролируемой экономической глобализации на реальное многостороннее правотворчество наблюдается только в сфере международной торговли прежде всего промышленными товарами, а также в связанной с торговлей защитой интеллектуальной собственности и инвестиций. Что касается регулирования валютно-финансовых отношений, с крахом Бреттон-Вудской системы (1972) валютные курсы, транснациональные трансферты капитала существенно не регулируются на многостороннем международно-правовом уровне.
Это же касается и сферы производства. Как пишут солидные английские исследователи, сегодня «глобализацию производства осуществляют в значительной мере многонациональные корпорации…, остающиеся стержнем современной мировой экономики». Около 25 % всех крупнейших ТНК базируются в Соединенных Штатах. Для ТНК, естественно, какое-либо государственное или межгосударственное вмешательство в их деятельность отнюдь не желательно. Но при этом в отношении прямых инвестиций в страны с так называемыми некоммерческими (политическими) рисками защита от таковых оказывается весьма востребованной, и она осуществляется в рамках в основном двусторонних международных соглашений о поощрении и защите инвестиций, а также на базе Многостороннего агентства по инвестиционным гарантиям (MIGA).
СТОРОННИКИ, ПРОТИВНИКИ И ИДЕЙНЫЕ ВДОХНОВИТЕЛИ
Сущность и перспективы глобализации оцениваются учеными по-разному.
Ортодоксы-глобалисты (гиперглобалисты) – Кенечи Омае, Джеймс Редвуд, Милтон Фридман, Пол Кеннеди, Энн Слотер и др. – рассматривают глобализацию как новую эру глобальной цивилизации, движущими силами которой являются капитализм и новые технологии. Национальные государства переживают упадок, а людские судьбы полностью зависят от порядков на мировом рынке.
По мнению трансформистов (Барри Аксфорд, Дэвид Хелд, Дэвид Гольдблатт, Энтони Макгрю, Джонатан Перратон, Джеймс Розенау, Энтони Гидденс и др.), глобализация глубоко трансформирует мировую политику, государственную власть и общество, которые пытаются адаптироваться к более взаимосвязанному и быстро меняющемуся миру. Однако, поскольку интеграции сопутствует фрагментация, стабильность дальнейшего развития глобализации ставится этими учеными под сомнение.
Скептики (Пол Хирст, Грэхем Томпсон, Джордж Аллен, Роберт Гилпин, Найель Фергюссон и др.) считают, что глобализация – миф. Речь может идти только о трех основных региональных блоках, конфликте цивилизаций и маргинализации Юга. Власть национальных правительств остается неизменной и весьма сильной, интернационализация зависит от согласия между государствами. Мир сегодня даже менее взаимозависим, чем в 90-е годы XIX столетия.
Антиглобалисты (Ноам Хомский, Роберт Макчесни, Алекс Каллиникос, Наоми Кляйн, Сьюзен Джордж, Ричард Фальк и др.), некоторые из которых сами себя называют альтерглобалистами, фактически выступают не против самого процесса глобализации, а против его целей (служить корыстным интересам мегакапитала) и методов. Сопротивление современной однобокой глобализации – «всеобщей товаризации и приватизации мира» (Каллиникос) – реализуется в интернациональном, то есть как раз глобальном, масштабе, правда, иногда и в форме уличных беспорядков.
Идейным фундаментом рыночной глобализации является неолиберализм. По мнению его адептов, альтернативы свободному рынку нет. Как отмечает в своей книге «Капитализм и свобода» неолиберальный гуру Милтон Фридман, поскольку достижение прибыли есть сущность демократии, любое правительство, проводящее антирыночную политику, является антидемократичным.
Будучи своего рода вероучением, неолиберализм окружен ореолом сакральности: бог этой «религии» – Капитал; храм – свободный рынок. Есть и свое евангелие – так называемый «Вашингтонский консенсус» (комплекс мер, рекомендуемых странам для реформирования их экономики. – Ред.). Этот термин, введенный в политический обиход в конце прошлого века экономистом Джоном Уильямсоном, служит для обозначения лишь виртуального консенсуса великих мира сего, принимающих в отношении более уязвимых стран и сообществ важнейшие решения, которые реализуются через международные учреждения, в основном подконтрольные Соединенным Штатам. В данном произведении, излагающем, в сущности, догматы неолиберализма, предлагаются такие подходы, как либерализация цен и финансов, приватизация, дерегулирование экономики государством. (Прощай, учение достопочтенного Джона Мейнарда Кейнса, утверждавшего, что стабильность капитализма зависит от государственного вмешательства в обеспечение занятости!) Проповедуются финансово-бюджетная дисциплина с приоритетностью расходов на государственные нужды, либеральные налоговые реформы, обуздание инфляции; конкуренция валютных курсов; прямые иностранные инвестиции и «святая святых» – либерализация торговли.
Между тем преобладающая ныне неолиберальная парадигма глобализации не столь безобидна, как полагают многие из ее самых горячих сторонников. После окончания Второй мировой войны либерализация под флагом свободной конкуренции, рассматриваемой как панацея от всех бед, стала стержнем Генерального соглашения о тарифах и торговле (ГАТТ), флаг этот и поныне развевается над ВТО. Однако, как свидетельствует профессор Массачусетсского университета (США) Ноам Хомский, «конкуренция встречается на рынках довольно редко. БОльшая часть экономики контролируется огромными корпорациями, которые безраздельно господствуют на своих рынках».
В результате под эгидой ГАТТ в рамках, по сути, всего капиталистического мира была осуществлена впечатляющая программа правовой либерализации импортных таможенных тарифов для промышленных товаров. Средний уровень импортных пошлин на них был снижен в странах – участницах ГАТТ с 40 % (1948 г.) до менее 4 % в 1990-е годы ad valorem (соответственно стоимости товара. – Ред.). Однако либерализация, изначально провозгласившая принцип: laisser faire, laisser passer («не мешайте деловой активности, не мешайте пересечению границ». – Ред.), приобрела весьма однобокий характер, поскольку подразумевает, что бедные и слабые страны должны открыть свои рынки для промышленных товаров из богатых и сильных государств, последние же оставляют за собой право на протекционистскую защиту от аграрного, текстильного и иного импорта из слабых стран. Такую модель можно назвать экстравертным либерализмом, который нацелен на либерализацию не собственного, а зарубежного рынка. Иначе говоря, возникает особого рода протекционизм экспорта собственной продукции на иностранных рынках. Страстный поборник принципа laisser faire Рональд Рейган «…защитил американскую промышленность от конкуренции со стороны импортных товаров в большей степени … чем все его предшественники, вместе взятые» (Хомский).
Но почему более слабые страны пошли на такое неравное сотрудничество, к тому же юридически закрепленное? Чтобы вынудить их к этому, было задействовано множество экономических и политических рычагов – например, угроза лишения кредитов, финансовой и гуманитарной помощи. «Долги развивающихся стран послужили для МВФ и МБРР рычагом, чтобы заставить правительства стран Третьего мира принять в 1980-е годы неолиберальные программы “структурного регулирования”, а крах коммунизма позволил США оказать регионам […] в Восточной Европе и в бывшем СССР содействие в проведении “шоковой терапии”» (Уолден Белло). А кроме того, лучше играть вторые роли, нежели быть аутсайдерами либо, что еще хуже, странами-изгоями...
ЧЛЕНСТВО РОССИИ В ВТО: ОБРАТНАЯ СТОРОНА МЕДАЛИ
Столпом правового регулирования международной торговли является Всемирная торговая организация и, главное, комплекс действующих под ее эгидой свыше пятидесяти многосторонних соглашений, охватывающих широкий спектр международной торговли.
Упорядочивающий и гармонизирующий правовой эффект данной системы – серьезный мотив стремления Российского государства обрести статус ее участника. Сам факт подачи Москвой официальной заявки (1993) должен пониматься как осознание на государственном уровне полезности членства в этой организации. Важным стимулом для участия в ВТО служит и возможность использования механизма урегулирования споров в ВТО, хотя механизм этот не является исключительно правовым (rule oriented), но включает и элементы дипломатического (power oriented) метода разрешения споров посредством переговоров. При этом значительную роль играет Орган по урегулированию споров (фактически Генеральный совет ВТО), выполняющий скорее роль дипломатического форума, нежели процессуально-правовую функцию, но возможности воспользоваться этим инструментарием Россия получит сразу же после своего вступления, чего не скажешь о других, вообще довольно проблематичных, выгодах.
Отечественные ученые – специалисты по международному экономическому праву неоднозначно относятся к перспективе присоединения нашей страны к ВТО. Владимир Шумилов, например, весьма оптимистичен: он прогнозирует возникновение «глобального экономического пространства» и дальнейшее развитие и укрепление права ВТО. С другой стороны, Сергей Григорян утверждает, что «нет оснований для априорных ожиданий, что вступление России в ВТО даже на относительно приемлемых условиях существенно поможет решить ее экономические проблемы. Возможно, наоборот». Столь же скептически относится к данному вопросу автор этих строк, поскольку в рамках торгово-финансовой глобализации, и соответственно в ВТО, Россия сильно рискует оказаться в рядах Юга.
Какие же надводные и подводные рифы ожидают нашу страну в бурных водах океана мировой торговли?
Первое. Организационно-правовое регулирование современной международной торговли в рамках ВТО концептуально остается и на сегодня непосредственным продуктом неолиберальной, рыночной глобализации – процесса, возглавляемого наиболее агрессивным американским мега-капиталом. Всё новые и новые, зачастую явственно выходящие за пределы компетенции ВТО требования и вступительные «экзамены», которым подвергается Россия, со всей очевидностью служат одной единственной цели, согласующейся с американской политикой сдерживания, – любой ценой задержать вступление России в ВТО. «Мы сознаем, что членство России может существенно изменить соотношение сил», – признаётся заместитель генерального директора ВТО Родерик Эббот.
Второе. При вступлении в ВТО Россия автоматически становится жертвой экстравертной либерализации: сомнительно, что она быстро сможет (если вообще ей это удастся) стать нетто-экспортером промышленных товаров и тем самым влиться в клуб стран богатого Севера. Во всяком случае России придется широко открыть ворота для импорта иностранных индустриальных товаров.
Наиболее эффективный способ быстрой индустриализации – мощная инвестиционная, налоговая и протекционистская (в отношении иностранной конкуренции) государственная поддержка. Но беда как раз в том, что все подобные меры запрещаются или подавляются правилами ВТО в свете неолиберальной концепции свободной конкуренции.
Третье. В ходе более чем полувекового процесса неолиберализации международной торговли западные страны успешно сопротивляются требованиям Юга отменить «западный» аграрный протекционизм, а также протекционизм в отношении промышленного производства Юга, в котором он конкурентоспособен на западных рынках (текстиль, готовая одежда и аналогичные товары). Продукция стран Третьего мира остается невостребованной, а аграрная продукция Севера продается в развивающихся государствах иногда даже дешевле, чем собственная. Как отмечал бывший директор-распорядитель Международного валютного фонда Хорст Кёлер, вся помощь, получаемая бедными странами, гораздо меньше тех средств, которые они теряют в силу протекционистских мер развитых стран. В таких условиях России, имеющей огромный потенциал аграрного производства продовольствия и сырья, едва ли удастся занять соответствующее место на мировых рынках.
Четвертое. Страны Запада предпочитают свободу игры и на рынках сырья. На практике это ведет к хищнической эксплуатации ресурсов планеты в интересах крупных корпораций. Заложниками этой модели волей-неволей становятся государства, экономика которых зависит от производства и экспорта сырья: они превращаются в сырьевые придатки развитых государств, поскольку иностранные инвестиции и кредиты направляются именно в сырьевое производство.
Россия после распада СССР и социалистического лагеря быстро превратилась в страну, по сути зависящую от экспорта энергетического и иного сырья. (В 1990-е кредиты Всемирного банка шли прежде всего в нефтегазовый и угольный секторы нашей экономики). Единственная возможность удержать страну от ее превращения в сырьевой придаток Европы (а также США, Китая и других государств) – это концептуально вернуться к политике бывшего СССР, когда на доходы от экспорта сырья строились, в частности, крупные промышленные предприятия. Во всяком случае, не приходится уповать на применение правовых рычагов в рамках ВТО и прочих международных организаций с целью содействовать индустриализации сырье-добывающих стран.
Пятое. Торговля услугами развивается исключительно быстро, значительно опережая темпы роста торговли товарами. Между тем национальные рынки услуг повсеместно подпадают под протекционистскую защиту. Во многих странах разные виды услуг часто монополизируются государственным сектором (железные дороги, водоснабжение, электроэнергетика, связь и т. д.). Все это не способствует формированию действительно свободного рынка услуг и его эффективному международно-правовому регулированию, в котором заинтересованы наиболее конкурентоспособные в этой области страны, прежде всего Соединенные Штаты.
Хотя в 1994 году и было заключено Генеральное соглашение по торговле услугами (ГАТС), предоставление допуска на внутренний рынок иностранных предприятий по конкретным видам услуг и на условиях национального режима, однако, практически остается в компетенции национальных государств. Но в ходе переговоров государства могут принимать на себя в рамках ГАТС так называемые конкретные (специфические) обязательства заморозить существующие национальные ограничения по допуску иностранных услуг и не ужесточать их.
При вступлении во Всемирную торговую организацию России следует по примеру других стран обеспечить защиту своего рынка услуг, особенно в страховом и банковском бизнесе, где иностранная конкуренция особо опасна. Конечно, открытие транспортного транзита через Россию было бы выгодно трубопроводным, авиа- и автопредприятиям западных стран, но где же свободный транзит между Калининградским эксклавом и остальной Россией? Нельзя не напомнить и о так называемых соглашениях об односторонних «добровольных ограничениях» экспорта, которые Вашингтон использовал в 1990-е для того, чтобы оказывать грубое давление на Россию, Китай и Украину с целью максимально тормозить их выход на мировой рынок торговли услугами в области запусков космических спутников ракетами-носителями.
Шестое. В полном противоречии с неолиберальным принципом свободы конкуренции ведущие либерализаторы – развитые капиталистические страны во главе с Соединенными Штатами – активно используют, в том числе в отношении России, протекционизм и дискриминацию во всем спектре внешней торговли (нередко и в своих политических интересах). Имеется в виду, в частности, неправомерное применение торговой блокады, эмбарго, бойкота и других силовых мер в отношении политически неугодных стран; неоправданное использование антидемпинговых мер, чрезвычайных защитных мер. Это и прямое манипулирование, если не шантаж, с предоставлением финансовой помощи странам в обмен на их политическую, военную поддержку.
По оценкам Министерства экономического развития и торговли РФ, Россия находится на втором месте после Китая по числу мер, которые применяются, нередко необоснованно, против ее товаров. Самый одиозный пример: американская так называемая поправка Джексона–Вэника, действующая с 1974 года в отношении СССР, а потом России. Эта поправка предусматривает невозможность применения в торговых отношениях режима наибольшего благоприятствования к странам, препятствующим эмиграции своих граждан (в случае СССР это были лица еврейской национальности). Поправка не отменена и до сих пор, хотя ограничений для выезда евреев из России давно нет.
Седьмое. В рамках Марракешского пакета соглашений (1994) было заключено Соглашение о торговых аспектах прав интеллектуальной собственности (TRIPS) с благой целью защиты от пиратства авторских и патентных прав, принадлежащих прежде всего правообладателям западных стран. При этом размах производства контрафактной продукции прямо пропорционален взвинченным монопольными ценам на продукцию, защищаемую исключительными правами. Фармацевтические гиганты Севера не желают, к примеру, снижать монопольные цены или делать патентные (лицензионные) послабления для производства в странах Юга так называемых антиретровирусных препаратов, широко и эффективно применяемых на Севере для борьбы со СПИДом, но недоступных на Юге в силу их дороговизны. Священное право собственности, справедливо обеспечиваемое правилами ВТО, как обычно, не в ладах с социальной справедливостью.
Другим важным документом Марракешского пакета является Соглашение о торговых аспектах инвестиционных мер (TRIMS), направленное на недопущение нарушений неолиберальных принципов свободы конкуренции в странах – импортерах инвестиций. Оговоренные TRIMS запреты, в частности касающиеся практики допуска и использования иностранных инвестиций на условиях достижения страной-импортером определенных экономических результатов (“performance requirements”), не отвечают потребностям индустриального развития России.
Восьмое. После окончания Второй мировой войны и крушения колониальной системы перед развитыми капиталистическими странами встала проблема сохранения традиционных и установления новых экономических связей со ставшими юридически независимыми странами Третьего мира. Чтобы удержать развивающиеся страны в орбите капиталистического мира, применялись как «политика кнута» (Вьетнам, Гренада), так и «политика пряника» – целенаправленная финансовая помощь, на практике оказавшаяся более продуктивной, чем «кнут».
Принцип уважения прав человека и основных свобод превратился при этом в удобный предлог для интервенции (в том числе гуманитарной) и для вмешательства во внутренние дела, разумеется, обычно более слабых государств: ведь нарушение прав и свобод человека при желании можно обнаружить в любой стране. К примеру, когда первоначальный повод для нападения на Ирак – ликвидация оружия массового уничтожения – «лопнул», агрессор переключился на защиту прав и свобод человека.
Россия многократно испытала и испытывает на себе двойные стандарты в применении данного принципа. Это, к примеру, с одной стороны, навязчивые обвинения в излишнем применении силы и ущемлении прав человека в Чечне, и с другой – отказ выдавать в Россию чеченских террористов, укрывающихся за рубежом, или нежелание признать факт дискриминации русскоязычного меньшинства в Латвии и Эстонии.
Девятое. В настоящее время происходит масштабный рост участия государств, как таковых, в торгово-экономических отношениях с контрагентами – субъектами частного права других государств («диагональные» отношения). Соответствующие сделки с «торгующими государствами» частные партнеры заключают обычно на условиях обеспечения имущественной ответственности государства на случай неисполнения им своих обязательств и часто с условием применения права тех государств, на территории которых находятся соответствующие частные лица. Эта практика способствовала постепенно отходу от концепции абсолютного государственного иммунитета и от невозможности привлечения государства к суду в другом государстве в силу принципа par in parem non habet jurisdictium (равный равному неподсуден). В результате во внутреннем праве отдельных государств (Великобритания, Германия, Италия, Канада, США, Франция, Россия) возникло и постепенно закреплялось понимание государственного иммунитета как функционального. Это означает, что государство имеет право на иммунитет от властных действий другого государства только тогда, когда выполняет свои суверенные, властные функции – jure imperii, но не тогда, когда выступает в качестве торгового, коммерческого партнера в частно-правовых отношениях.
Концепция функционального иммунитета применяется и к Российскому государству в случаях его участия на коммерческих условиях в мировых торговых отношениях. Необходимо иметь, однако, в виду, что принцип функциональности применим не ко всей полноте государственного иммунитета (включая дипломатический иммунитет), а лишь к одной из его составляющих – к судебному, процессуальному иммунитету.
Десятое. Развитие «диагональных» сделок и других контрактов между предприятиями развитых и развивающихся стран привело к уходу от применения «нежелательного» законодательства (юрисдикции) прежде всего развивающихся стран, в том числе ориентированного на развитие национальной экономики и на решение социальных задач, то есть законодательства, применимого к соответствующим трансграничным сделкам и возникающим на их основе спорам.
Появляются теории, утверждающие особые, самодостаточные «внегосударственные» правовые системы или методы, которые должны заменять как международное, так и национальное право. Это так называемые «транснациональное право», «мягкое право», т.н. lex mercatoria (купеческое право), концепции самодостаточности частно-правового контракта («контракт без права»), трактуемого как исчерпывающее право для сторон.
Все это укладывается в далеко идущие задачи дискредитации национально-этатистской концепции права, грядущего создания мирового правительства, «мирового права» и т. п. и ведет к подрыву четкой правовой основы международных экономических отношений, к замене ее правом силы. В отсутствие ясного закона и его надежного обеспечения верх берут «кулачное право», «самопомощь», вплоть до физического устранения оппонентов.
В этой связи нельзя обойти вниманием и угрозу, связанную со стремлением внедрять методы экстерриториального действия американских законов за пределами страны. Свежим одиозным примером может служить решение Верховного суда США, позволяющее судам низших инстанций разбирать дела, касающиеся европейской собственности (иск американской гражданки Марии Альтман к австрийскому правительству о возврате ей хранящихся в Государственном музее Австрии шести ценных картин из коллекции Фердинанда Блох-Бауэра – австрийского еврея, покинувшего страну в 1938 году). Это решение способно спровоцировать новую волну возврата собственности, принадлежавшей евреям до периода нацистской оккупации.
Разумеется, всякие эвентуальные посягательства на российское юрисдикционное поле со стороны любого иностранного экстерриториального законодательства крайне опасны и недопустимы. В условиях, когда правовое регулирование в международных организациях и в двусторонних отношениях зависит от воли Вашингтона и поддерживающих его стран, твердые правовые основы международных отношений для России исключительно важны.
Одиннадцатое. Транснациональные корпорации (ТНК) оказывают двоякое экономическое, политическое и социальное воздействие. С одной стороны, их инвестиционная и торговая деятельность стимулирует и ускоряет развитие экономики принимающих стран. С другой – они используют свою мощь для давления на политику стран – импортеров капитала, часто нанося ущерб национальным интересам последних, допускают налоговые и коррупционные злоупотребления, отказываются принимать местную юрисдикцию, требуя особых льгот и привилегий, предпринимают попытки получить иммунный статус субъекта международного публичного права и т. п.
Деятельность ТНК в России, разумеется, ничем не отличается от их практики в других странах, особенно в развивающихся. Международно-правовая защита от негативных элементов этой деятельности отвечала бы российским интересам.
Двенадцатое. Развитие рыночной глобализации и усиление террористической активности – процессы параллельные и взаимосвязанные. Терроризм коренится не только в бедности, но скорее, в углубляющейся пропасти между бедностью и богатством, в желании добиться успеха любой ценой, в использовании террора в политических целях, в том числе на путях сепаратизма и религиозного экстремизма. Вместе с тем провозглашение борьбы с терроризмом чуть ли не главной задачей международного сотрудничества, утверждение «права» на превентивное, упреждающее применение военной силы против угрозы терроризма, поиски очагов терроризма в странах-изгоях направлены не столько на противостояние террору, сколько на достижение своекорыстных целей Вашингтона.
Совпадение в России торжества неолиберальной политики с возникновением и расцветом терроризма, конечно, тоже не случайно. «Наш» терроризм в немалой степени является следствием нашего же неолиберализма, и борьба с первым бесполезна без отказа от доминанты второго. Ведь неолиберальные реформы 1990-х уже привели к тому, что только по официальным данным Федеральной службы государственной статистики, в 2005 году за чертой бедности находилось около 15 % населения России, т. е. более 20 млн человек.
* * *
Приведенный выше перечень трудностей и угроз, предстоящих перед Россией, разумеется, не исчерпывающий. Кардинально же важно то, что экономический курс российского правительства и на сегодня продолжает быть радикально неолиберальным, по сути, антиконституционным (Статья 7 Конституции РФ прямо гласит, что Россия – социальное государство). Очевидно, что сохранение неолиберального курса оказывается возможным только в результате сложившегося в стране номенклатурного управления. «Номенклатура, бюрократия, ранее допустившая до власти взращенных ею же олигархов, а также либералов, решила, что может управлять страной самостоятельно. […] выбрана худшая модель развития страны» (Гавриил Попов). Утвердилась модель, обкатанная и проявившая продуктивность в олигархической экономике США: ставка на индивидуализм, жесткую конкуренцию, материальный успех любой ценой, бездуховность, наличие резерва дешевой рабочей силы, невмешательство в экономический процесс государства с его социальными функциями. Модель, грубо противоречащая историческому опыту, ментальности, уровню жизни, национальному укладу большинства населения нашей страны. А потому обреченная у нас на провал.
Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 3 июля 2006 > № 2911784
Георгий Вельяминов
Тайвань восстановил дипломатические отношения с небольшим тихоокеанским государством Науру, доведя число своих внешнеполитических союзников до 26. Об этом в субботу заявил министр иностранных дел Тайваня Марк Чэнь, сообщает Центральное новостное агентство Тайваня.Государство Науру расположено на маленьком острове площадью 21 квадратный километр. Население страны составляет чуть больше 12,5 тыс.ичеловек.
«Президент Науру Людвиг Скотти отменил ошибочное решение своего предшественника и восстановил дипломатические отношения с Тайванем в полном объеме», – заявил глава внешнеполитического ведомства Тайваня.
Отношения между Науру и Тайванем были прерваны три года назад – в июле 2002г. – после того, как предыдущий глава Науру решил отказаться от дипотношений с Тайванем в пользу Китая.
Тогда наблюдатели расценивали этот шаг как удар по тайваньскому президенту Чэнь Шуйбяню – объявление о разрыве отношений было обнародовано в день, когда Шуйбянь был избран председателем Демократической и прогрессивной партии Тайваня (ДПП).
Восстановление дипломатических отношений с Науру можно назвать первой дипломатической победой Тайваня за последние несколько лет. За последние шесть лет Тайвань потерял пять дипломатических союзников – Гренаду, Македонию, Науру, Либерию и Доминику.
Неудачной оказалась попытка властей острова привлечь на свою сторону небольшое государство Вануату в конце пред.г. После двухмесячной борьбы, сопровождавшейся отставками вануатских министров, власти Вануату подтвердили свою верность принципу «одного Китая».
Тайвань официально признают только 26 государств, большинство из которых относятся к беднейшим странам третьего мира. Это число постоянно сокращается под давлением китайских властей, отказывающихся устанавливать дипломатические отношения со странами, признающими Тайвань в качестве самостоятельного государства.
Китай считает Тайвань одной из своих провинций и выступает против любых попыток мятежного острова играть самостоятельную роль на международной арене. Такая ситуация продолжается с 1949г., когда на Тайвань, скрываясь от Коммунистической партии Китая, бежали несколько млн. сторонников партии Гоминьдан, потерпевшей поражение в гражданской войне.
Венесуэла и Куба разработали совместный план оказания социальной помощи странам Карибского бассейна, пострадавшим от ураганов «Иван» и «Жанна», заявил президент Венесуэлы Уго Чавес на церемонии отправки 2 тыс.т. венесуэльских гуманитарных грузов на Ямайку, Гренаду и Гаити. Разработанный правительствами двух стран план предполагает финансовую и практическую помощь в ликвидации неграмотности, совершенствовании здравоохранения и снабжении населения современными медикаментами. План базируется на кубинском опыте социального строительства в области образования и здравоохранения и предполагает участие бригад кубинских врачей и учителей. Однако осуществляться данная программа будет под контролем правительства Венесуэлы. Как подчеркнул Уго Чавес, решение принять или отказаться от венесуэльско-кубинской помощи остается за правительствами карибских государств.По сообщениям венесуэльской прессы, оппозиция обвиняет президента в желании «заняться экспортом идеологии» под видом социальной помощи. Венесуэла и Куба – наиболее успешные в Латинской Америке партнеры по экономическому и торговому сотрудничеству. Торговый оборот между ними достиг в 2003г. 1 млрд.долл. В прошедшую субботу представители обеих стран подписали более ста новых договоров о сотрудничестве в дополнение к уже существующему генеральному соглашению, в соответствии с которым Венесуэла ежедневно поставляет Кубе 53 тыс.бар. нефти по специальной цене, а тысячи кубинских врачей, преподавателей и спортивных тренеров постоянно работают в Венесуэле.
Нашли ошибку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter