Всего новостей: 4269387, выбрано 164 за 0.011 с.
Новости. Обзор СМИ Рубрикатор поиска + личные списки
Списков нет
Сбалансированная стратегия
© "Россия в глобальной политике". № 2, Март - Апрель 2009
Роберт Гейтс – министр обороны США. Статья опубликована в журнале Foreign Affairs, № 1 (январь – февраль) за 2009 год. © Council on Foreign Relations, Inc.
Резюме Пентагону следует приложить усилия для модернизации обычных вооруженных сил.
Определяющим принципом новой Стратегии национальной обороны, разработанной Пентагоном, является сбалансированность. Соединенные Штаты не могут рассчитывать на то, что им удастся устранить риски государственной безопасности за счет увеличения военного бюджета – сделать все необходимое и закупить все, что требуется. Министерство обороны должно правильно расставлять приоритеты и рассматривать неизбежные компромиссы и альтернативные затраты.
Цель нашей стратегии – найти точку равновесия в трех основополагающих областях. Нужно определить золотую середину между стремлением к доминированию в текущих конфликтах и подготовкой к другим непредвиденным обстоятельствам, а также между такими возможностями нашего ведомства, как подавление восстаний и военная помощь другим странам, и поддержание ныне существующего превосходства в традиционных и стратегических вооружениях и технологиях над вооруженными силами других стран. Наконец, нужно установить баланс между сохранением тех культурных особенностей, благодаря которым Вооруженные силы США добиваются успеха, и избавлением от тех, которые мешают нам выполнять необходимую работу.
НЕТРАДИЦИОННОЕ МЫШЛЕНИЕ
Способность Соединенных Штатов защититься от будущих угроз будет зависеть от успешного разрешения текущих конфликтов. Если говорить прямо, то неудача или кажущаяся неудача в Ираке либо Афганистане нанесет катастрофический удар по авторитету и престижу США в глазах как их друзей и союзников, так и потенциальных противников. Число боевых частей и соединений американской армии в Ираке будет со временем уменьшаться – это неизбежная общая тенденция, совершенно не связанная с тем, кто победил на президентских выборах в Соединенных Штатах. Однако США еще на протяжении нескольких лет будут проводить в Ираке контртеррористические операции и сохранят там военных советников.
В Афганистане, как объявил в сентябре прошлого года президент Джордж Буш, численность американских войск будет увеличиваться – вполне вероятно в течение всего следующего года. Учитывая характер местности этой страны, нищету населения и трагическую историю, в долгосрочной перспективе Афганистан во многом представляет собой еще более сложный вызов, чем Ирак. Несмотря на усилия международного сообщества, еще какое-то время от Соединенных Штатов потребуется военная и экономическая помощь.
Было бы безответственно не думать о будущем и не готовиться к нему, и подавляющее большинство людей в Пентагоне, наши службы и оборонное ведомство в целом заняты именно этим. Но мы не должны быть настолько поглощены подготовкой к будущим обычным и стратегическим вооруженным столкновениям, чтобы не делать все возможное для победоносного завершения тех конфликтов, в которых США участвуют сегодня.
Поддержка традиционных программ модернизации заложена в бюджет Министерства обороны, ею углубленно занимаются его бюрократический аппарат, оборонная промышленность и Конгресс. Однако меня беспокоит отсутствие соответствующей институциональной поддержки, в том числе и со стороны Пентагона, программ модернизации вооружений, необходимых для успешного ведения сегодняшних и будущих войн.
То, что обычно называется войной с террором, есть в нашей неприглядной действительности не что иное, как затяжная, охватившая весь мир, не отвечающая привычным нормам кампания, – борьба между беспощадным экстремизмом и умеренными силами. Регулярные войска будут и в дальнейшем играть определенную роль в длительной борьбе с террористами и прочими экстремистами. Но в долгосрочной перспективе Соединенные Штаты не смогут добиться победы путем уничтожения террористов или взятия их в плен. То, что военные называют «кинетическими операциями», должно по возможности сопровождаться мерами, направленным на улучшение управления и осуществление экономических программ развития. Также необходимы усилия по снижению уровня недовольства среди обездоленных, из числа которых террористы вербуют новых бойцов. Чтобы дискредитировать и обезоружить экстремистские движения и выхолостить их идеологию, потребуется терпеливое накопление негромких успехов на протяжении длительного времени.
Маловероятно, что Соединенные Штаты захотят в ближайшем будущем повторить опыт Ирака либо Афганистана где-либо еще, то есть осуществить насильственную смену режима, чтобы затем перейти к национальному строительству «под огнем». Но это не значит, что Америка не может столкнуться с подобными вызовами. Там, где это возможно, США следует использовать стратегию косвенных подходов, чтобы посредством поддержки дружественных правительств и их вооруженных сил предотвращать перерастание «нагноившихся» проблем в кризисы, которые потребуют дорогостоящего и сомнительного по эффективности военного вмешательства. В этом деле возможности союзников и партнеров могут быть не менее важны, чем наши собственные. На мой взгляд, помощь, которую мы способны им оказать, не менее, а вероятно, и более важна, чем прямое вооруженное вмешательство.
Недавнее прошлое убедительно продемонстрировало последствия беспечного отношения к опасностям, которые таятся в мятежах и недее-способных государствах. Террористические сети находят пристанище в слабых государствах и черпают силу в царящем социальном хаосе. Ядерная держава вполне могла погрязнуть в хаосе и преступности. Наибольшая угроза для внутренней безопасности США – например, угроза отравления питьевой воды или сокрушительного террористического акта в каком-либо американском городе – исходит не от агрессивных стран, а от недееспособных государств.
Возможности, необходимые для того, чтобы справиться с подобными угрозами, не следует считать причудливым или временным отступлением от нормы. Соединенные Штаты не могут позволить себе роскошь самоустраниться от решения подобных задач лишь потому, что эти сценарии не вписываются в традиционные представления американцев о войне и способах ее ведения.
Кроме того, даже при самых больших войнах востребованы возможности ведения «малых войн». С тех пор как в 40-х годах XIX века генерал Уинфилд Скотт ввел свою армию в Мексику, почти любое крупное размещение американских войск где бы то ни было приводило к более длительному военному присутствию для поддержания стабильности. В самый разгар противостояния либо после крупного конфликта американским военным приходится обеспечивать безопасность, оказывать помощь и поддержку местному населению, начинать восстановительные работы, а также оказывать содействие местным правительствам и государственным службам.
Военные и гражданские компоненты американского оборонного ведомства срабатывают неравномерно и становятся всё более разбалансированными. Проблема не в отсутствии воли, а в наличии возможностей. Во многих отношениях государственный потенциал в сфере безопасности по-прежнему является отражением решений, принятых в 90-х годах прошлого столетия, когда при попустительстве всех ветвей власти, расположенных на разных концах Пенсильвания-авеню, главные инструменты американского влияния за рубежом были сокращены или оставлены засыхать на бюрократической лозе. Государственный департамент заморозил прием новых сотрудников. Численность постоянного представительства в Агентстве по международному развитию сократилась с 15 тыс. работников во времена войны во Вьетнаме до менее чем 3 тыс. на сегодняшний день. Существовало также Агентство информации США, среди директоров которого когда-то были такие личности, как Эдвард Марроу. Оно оказалось раздробленным и погребенным в Госдепартаменте.
После событий 11 сентября 2001 года – во многом благодаря усилиям государственного секретаря Колина Пауэлла и затем госсекретаря Кондолизы Райс – Государственный департамент реабилитировался. Работники дипломатических служб снова принимаются на работу, и расходы на международную политику примерно удвоились с тех пор, как президент Буш занял кресло в Белом доме. Но даже при лучшем финансировании Госдепартамента и Агентства США по международному развитию будущие военачальники не смогут избавиться от необходимости поддерживать безопасность и стабильность. Чтобы одержать настоящую победу, как ее определил Клаузевиц, и выполнить политические задачи, Соединенным Штатам нужны военные, которые не только способны, образно говоря, вышибить ногой дверь, но и расчистить завалы и даже заново отстроить дом.
На фоне этих реалий военные в последние годы добились впечатляющего прогресса. Спецоперации щедро финансируются и проводятся гораздо лучше подготовленным персоналом. ВВС разработали новую консультационную программу и достигли успехов в области беспилотных надземных операций. ВМС создали новую экспедиционную боевую единицу и восстановили прибрежные подразделения. В новых инструкциях по подавлению восстаний и ведению боевых действий, а также в новой стратегии береговых операций учтены уроки недавних лет, которые тоже отражены в военной доктрине. Программы «обучи и оснасти» позволяют быстрее укреплять безопасность в дружественных государствах. Также разрабатываются различные инициативы, которые позволят лучше координировать усилия военных и гражданских ведомств, а также брать на вооружение знания и опыт частного сектора, включая неправительственные организации и академии.
ТРАДИЦИОННЫЕ УГРОЗЫ В ПЕРСПЕКТИВЕ
В то время как американские военные оттачивают и вводят в оборот новые и нетрадиционные навыки, Соединенным Штатам все еще приходится отвечать на вызовы, касающиеся их безопасности, которые бросают им вооруженные силы других стран. Видеоматериалы о вторжении российских танков на территорию Грузии в августе прошлого года напомнили о том, что национальные государства и их армии все еще имеют немалое значение. И Россия, и Китай увеличили военные расходы и осуществляют программы модернизации вооружений, в том числе средств противовоздушной обороны и истребителей, которые по некоторым параметрам могут конкурировать с американскими аналогами. Кроме того, потенциальную опасность по-прежнему представляют страны-изгои, террористические группы, а также арсеналы ядерного, химического и биологического оружия. Северная Корея уже создала несколько атомных бомб, а Иран также стремится присоединиться к клубу ядерных держав.
Этих потенциальных противников – от террористических ячеек и стран-изгоев до формирующихся новых держав – объединяет понимание того, что вступать в прямую конфронтацию с Соединенными Штатами с применением обычных вооружений и военных тактик неразумно. Вместе с тем США не могут считать свое превосходство в военной сфере само собой разумеющимся и должны вкладывать средства в разработку новых программ, принципов ведения боевых действий и в обучение персонала, чтобы и в дальнейшем гарантировать свое доминирование.
Важно также оценивать ситуацию в перспективе. Как бы сильно после окончания холодной войны ни подвергся сокращению американский военный флот с точки зрения тоннажа, он по-прежнему превосходит 13 следующих по численности флотов в совокупности, 11 из которых – это флоты дружественных Соединенным Штатам стран. Возможно, российские танки и артиллерия без труда сокрушили крошечную грузинскую армию. Но прежде чем США начнут перевооружение с целью развязывания новой холодной войны, им необходимо осознать, что Россией движет желание изгнать духов прошлого, забыть о собственном унижении и доминировать в своем «ближнем зарубежье». Вместе с тем она не способна вести идеологическую кампанию, направленную на достижение мирового господства. Как человек, готовивший оценки советской военной мощи для нескольких президентов, я могу сказать, что, хотя Россия значительно усовершенствовала обычные вооружения по сравнению с состоянием полного упадка, в котором они находились в конце 90-х годов, все же они остаются бледной тенью советского потенциала. А неблагоприятные демографические тенденции, скорее всего, будут сдерживать дальнейшее развитие обычных вооружений в России.
С учетом всего вышесказанного в Стратегии национальной обороны Соединенных Штатов 2008 года делается следующий вывод. Принимая во внимание нынешние тенденции, превосходство США в обычных вооружениях нельзя считать безусловным в среднесрочной перспективе, но оно сохранится. Соединенным Штатам действительно было бы нежелательно вести масштабную наземную кампанию с применением обычных вооружений в какой-либо точке земного шара. Но какова вероятность того, что где-то это понадобится? Американские ВВС и ВМС обладают достаточной, пока еще неиспользованной ударной мощью, чтобы сдержать или наказать любого агрессора, если это потребуется, будь то на Корейском полуострове, в зоне Персидского залива либо по ту сторону Тайваньского пролива. Так что, хотя нынешняя стратегия сознательно допускает в этой области дополнительные риски, они вполне разумные и управляемые.
Армии других государств не пожелают вступать в ближний бой с американскими истребителями, кораблями или танками. Однако они разрабатывают способы разрушительного воздействия с целью ограничения военной мощи США, сужения выбора действий американского командования и недопущения свободы передвижения американских военных. Что касается Китая, то инвестиции Пекина в кибервойны, противоспутниковые средства, зенитные и противокорабельные комплексы, подводные лодки и баллистические ракеты могут угрожать первичным средствам американской военной мощи и способности оказывать помощь союзникам в Тихоокеанском бассейне. Речь идет о военных базах, военно-воздушных и военно-морских силах, а также системах их поддержки. Это делает особенно актуальной способность Соединенных Штатов наносить удары из космоса и использовать противоракетную оборону, а также требует смещения акцентов на системы дальнего радиуса действия, такие, например, как бомбардировщик следующего поколения.
Хотя период конфронтации между сверхдержавами, постоянно державшими друг друга на прицеле, уже позади, атомную бомбу и средства ее доставки приобрели другие государства. Поэтому США необходимо иметь надежное стратегическое сдерживающее средство. Двигаясь к этой цели, Министерство обороны и ВВС предприняли конкретные шаги для восстановления четкости, слаженности и строгой подотчетности управления ядерными средствами. Конгрессу предстоит утвердить финансирование программы надежной замены боеголовок – ради повышения безопасности и более надежного сдерживания. Думая о различных угрозах, мы склонны разграничивать угрозы «высокого уровня» и «низкого уровня», традиционные и нетрадиционные, регулярные армейские части и партизан, вооруженных автоматами Калашникова. В действительности же, как отметил политолог Колин Грей, различия между способами ведения боевых действий становятся все более размытыми и не укладываются в рамки однозначных определений. Можно ожидать появления новых инструментов и способов уничтожения противника – от сложных до простых, которые будут одновременно использоваться для ведения боевых действий смешанных и более сложных форм.
Достаточно топорная, но убийственно действенная наступательная операция российских войск в Грузии с применением обычных вооружений была усилена технологически сложной кибератакой и хорошо скоординированной пропагандистской кампанией. Соединенные Штаты столкнулись с различными сочетаниями орудий убийства во время вторжения в Ирак, когда Саддам Хусейн отправил на поле боя множество ополченцев-федаинов в сопровождении танков Т-72 Республиканской гвардии.
Вместе с тем ополченцы, повстанческие группы, другие негосударственные боевые подразделения, а также армии развивающихся стран становятся всё более высокотехнологичными и обзаводятся всё более смертоносным и сложным оружием. Это наглядно продемонстрировало движение «Хезболла», нанесшее ощутимый урон израильской армии в 2006 году и одержавшее победу в пропагандистской войне. Восстановленный ракетный арсенал «Хезболлы» в настоящее время превосходит по мощи арсеналы многих государств. Кроме того, интенсивная торговля оружием, которую ведут Китай и Россия, означает, что образцы передовых наступательных и оборонительных вооружений попадают в руки все большего числа стран и групп. Как отметил специалист по обороне Фрэнк Хоффман, эти гибридные сценарии военных действий сочетают «смертоносность вооруженных конфликтов между государствами с фанатичным и неослабевающим рвением экстремистов, ведущих нетрадиционные боевые действия». А другой военный специалист, Майкл Эванс, описывает «войны … в которых “Майкрософт” сосуществует с мачете, а технология “Стелс” соседствует с камикадзе».
Вполне естественно, что перед лицом такого разнообразия потенциальных противников и разновидностей конфликтов Соединенным Штатам нужно наилучшим образом сбалансировать имеющиеся у них возможности: разного рода полевые части и соединения, различные виды вооружений и надлежащую боевую подготовку войск.
Когда речь заходит о закупках, то на протяжении последних пяти десятилетий основная тенденция заключалась в количественном сокращении вооружений, поскольку технологические достижения делают каждую новую систему более действенной. В последние годы эти комплексы становились всё более дорогостоящими, требуя больше времени на их создание и меньше персонала для их обслуживания. Учитывая, что ресурсы небезграничны, динамика обмена количества на возможности, наверно, почти уже исчерпала себя и приносит все меньше дивидендов. Конкретный корабль или самолет, как бы хорошо он ни был оснащен, может находиться в определенный момент только в одном месте.
Между тем в течение нескольких десятилетий преобладало мнение, что вооружения и подразделения, призванные отражать угрозы высокого уровня, вполне годятся и для борьбы с угрозами нижнего уровня. В какой-то степени это действительно так: стратегические бомбардировщики, способные стереть с лица земли целые города, успешно применялись для поддержки кавалерии с воздуха. Танки М-1, изначально предназначенные для перекрытия «коридора Фульда» в случае нападения Советского Союза на Западную Европу, обратили в бегство иракских мятежников в Фаллудже и Наджафе. Корабли стоимостью свыше миллиарда долларов используются для борьбы с пиратами и доставки гуманитарной помощи. А американская армия частично берет на вооружение системы ведения боевых действий в будущем по мере того, как они переносятся с кульманов разработчиков в производственные цеха, чтобы стать доступными для войск, ведущих операции в Афганистане и Ираке. Тем не менее, учитывая в каких ситуациях может реально оказаться армия США и трудности с передачей на вооружение нашим войскам в Ираке бронированных автомобилей «Хамви», транспортных средств с противоминной защитой и программ наблюдения и разведки поля боя, настало время подумать, не понадобится ли нашей армии также и специальное, относительно несложное с технической точки зрения оборудование, хорошо приспособленное для подавления восстаний и стабилизации обстановки в отдельно взятой стране. Настало время хорошенько поразмыслить над тем, как узаконить закупки такого оборудования для нужд нашей армии и его быструю поставку в действующие войска. Почему приходится выходить за рамки традиционных бюрократических процедур, чтобы разработать технологии противодействия самодельным взрывным устройствам, выпустить бронемашины с противоминной защитой и быстро расширить средства наблюдения и разведки поля боя? Чтобы защитить действующие американские войска и успешно вести непрекращающиеся боевые действия?
Программы модернизации обычных вооружений, разрабатываемые Министерством обороны, нацелены на 99-процентное решение существующих проблем в течение нескольких лет, в то время как спецподразделениям по подавлению мятежей и стабилизации обстановки нужны ответы, нацеленные на 75-процентное решение имеющихся проблем, но в течение нескольких месяцев. Главный вызов заключается в том, чтобы совместить эти две разнонаправленные парадигмы в умах американских военных и военной организации.
Министерству обороны необходимо подумать, не имеет ли смысл передать на вооружение партнеров США в больших количествах более дешевые и менее технологичные самолеты в тех ситуациях, где Соединенные Штаты имеют тотальное превосходство в воздухе. Это уже реально происходит в Ираке, где разведывательно-тактическая группа ODIN устанавливает технологически совершенные датчики на турбовинтовые самолеты, чтобы охватывать наблюдением и разведкой гораздо более обширные территории. Главное состоит в том, чтобы вписать эту инновационную гибкость в подходах и мышлении в достаточно косные процедуры приобретения новых вооружений. Нужно позаботиться о том, чтобы закупки осуществлялись исходя из стратегической целесообразности и оценки существующих рисков, а не наоборот.
ПОДДЕРЖКА УЧРЕЖДЕНИЯ
Способность вести боевые действия и быстро адаптироваться к самым разным конфликтам, иногда происходящим одновременно, отражена в длительной истории и лучших традициях американского оружия. В годы Войны за независимость постоянные формирования, подготовленные бароном Фридрихом фон Штойбеном, сражались с английскими солдатами на Севере, в то время как партизаны под предводительством Фрэнсиса Мэриона вели с ними изнурительные бои на Юге. В 20-х и 30-х годах прошлого века Корпус морской пехоты осуществил то, что сегодня называют операциями по стабилизации обстановки в Карибском бассейне, подготовил Руководство по малым войнам и в то же время разработал приемы высадки морского десанта, осуществление которых в следующем десятилетии способствовало освобождению Европы и стран Тихоокеанского региона. Давайте также вспомним генерала Джона Першинга по кличке Черный Джек: перед тем как принять командование американскими чрезвычайными силами в Европе в период Первой мировой войны, он руководил разведывательным отрядом индейцев из племени сиу, взял высоту Сан-Хуан вместе с солдатами Буффало, завоевал уважение мусульман, проживавших на юге Филиппин, и преследовал мексиканского революционера Панчо Вилья.
В Ираке воинский контингент, который, по сути, представлял собой уменьшенную копию американской армии времен холодной войны, постепенно стал действенным инструментом подавления восстаний и бунтов. Однако за эту перестройку пришлось заплатить неприемлемо высокую гуманитарную и финансово-политическую цену. Отвага и изобретательность наших войск на поле боя объяснялись институциональными изъянами Пентагона, которые им приходилось преодолевать. Необходимо произвести изменения в центральном штабе, чтобы в будущем нашим полковникам, капитанам и сержантам не приходилось призывать на помощь героизм или находчивость. Одна из застарелых проблем, над которой бьются военные, заключается в том, сможет ли система поощрения и продвижения по службе, предназначенная для командования американских войск, учитывать важность консультирования, обучения и оснащения иностранных войск. До сих пор наши лучшие и наиболее способные офицеры не считали, что эта работа может способствовать их карьерному росту. Другой момент: смогут ли формирования и соединения, организованные, обученные и оснащенные для того, чтобы уничтожать противника, достаточно быстро и эффективно перестроиться на разубеждение либо привлечение неприятельских солдат? Что еще важнее, смогут ли они научить местные силы безопасности привлекать на свою сторону повстанцев или уничтожать их?
На посту министра обороны я все время приводил аргументы в пользу институционализации навыков подавления бунтов и способности проводить операции по стабилизации ситуации. Я это делал не потому, что не считаю важным поддерживать нынешнее превосходство США в ведении войн обычными средствами, а скорее потому, что программы модернизации обычных и стратегических вооружений уже пользуются значительной поддержкой в Конгрессе, оборонном ведомстве и других инстанциях. В бюджете на 2009 год заложено более 180 миллионов долларов на закупки вооружений, исследования и разработки преимущественно обычных вооружений.
Однако на протяжении многих десятилетий никто в Пентагоне или других инстанциях (за исключением представителей спецподразделений и нескольких инакомыслящих полковников) не оказывал решительной поддержки программе овладения необходимыми навыками ведения несимметричных либо нерегулярных боев, а также удовлетворения постоянно меняющихся потребностей тех частей и соединений, которые участвуют в таких боевых действиях.
Подумайте о том, в какие страны направлялись американские войска в течение последних 40 с лишним лет: Вьетнам, Ливан, Гренада, Панама, Сомали, Гаити, Босния, Косово, Афганистан, Ирак, страны Африканского Рога и др. Фактически первая война в зоне Персидского залива, как единственная более или менее традиционная от начала и до конца военная операция, стоит особняком в этом перечне конфликтов, в которых участвовали два поколения наших военных. Как предсказал генерал Чарлз Крулак, тогдашний командующий Корпусом морской пехоты, вместо возлюбленного «Сына Бури в пустыне» западным военным теперь противостоит нежеланный «Пасынок Чечни».
Я не сомневаюсь, что программы модернизации традиционных вооружений по-прежнему заслуживают решительной поддержки в Конгрессе и военном истеблишменте. Я просто хочу позаботиться о том, чтобы американская армия имела необходимые возможности и навыки участия в сложных конфликтах, в которых она уже участвует и, по всей видимости, будет участвовать в обозримом будущем, и чтобы этим программам тоже оказывалась решительная институциональная поддержка в течение длительного времени. Мне также хочется видеть мобильное оборонное ведомство, способное принимать быстрые решения для поддержки тех, кто находится на поле боя.
Наконец, необходимые военные возможности нельзя отделить от культурных навыков и системы поощрения в американских учреждениях: необходимо посылать правильные сигналы посредством финансирования соответствующих программ, продвижения по службе офицеров, отличившихся на данном поприще, внесения соответствующих изменений в учебные программы наших военных академий и подходы к обучению персонала. Тридцать шесть лет тому назад мой старый коллега по работе в ЦРУ Роберт Комер, руководивший кампанией по усмирению бунтов во Вьетнаме, опубликовал классическое исследование организационного поведения под названием «Бюрократия делает свое дело». Изучив функционирование государственной службы безопасности США во время конфликта во Вьетнаме (как военных, так и гражданских лиц), он выявил ряд тенденций, мешавших учреждениям адаптироваться долгое время после того, как были выявлены проблемы и предложены пути их решения. Речь шла о нежелании менять предпочтительные способы функционирования, о попытке вести военные действия при сохранении структуры управления и принятия решений, характерной для мирного времени, о твердом убеждении, что нынешние проблемы – это просто отклонение от нормы или временные трудности, которые будут в скором времени преодолены, и о склонности не замечать тех проблем, которые не вписываются в устоявшиеся организационные структуры и предпочтения.
Я упомянул это исследование не для того, чтобы снова ворошить старые проблемы, и не потому, что я не замечаю того колоссального прогресса, которого добилось наше военное ведомство за последние годы. Мне просто хотелось бы напомнить, что эти тенденции всегда имеют место в любой крупной иерархической организации и что все должны последовательно стремиться к их преодолению. Я многому научился за 42 года службы в органах государственной безопасности. Два самых важных урока – понимание ограничений и чувство смирения. США – это самое сильное и великое государство в мире, но оно тоже не всесильно. Мощь и глобальная сфера влияния наших военных стала незаменимым гарантом мира на земле, и они будут играть эту роль и впредь. Однако американские военные не могут реагировать на любой акт агрессии, совершаемый в мире, на любое грубое применение силы, на любой кризис.
Нам следует скромно оценивать возможности военного вмешательства и возможности новейших технологий. Достижения в создании высокоточного оружия, в информационных и спутниковых технологиях дают нашим военным колоссальные преимущества и возможности. Движение «Талибан» было рассеяно в течение трех месяцев, а режим Саддама был свергнут за три недели. Можно нажать на кнопку в Неваде – и через несколько секунд в Мосуле взорвется грузовик. Бомба, сброшенная с воздуха, может разрушить отдельный дом, а соседние дома останутся при этом целыми и невредимыми.
Но никому никогда не следует пренебрегать психологическими, культурными, политическими и гуманитарными аспектами военных действий. Война неизбежно становится трагедией, она сеет панику и неопределенность и не может быть действенным способом решения проблем. Очень важно скептически относиться к системному анализу, компьютерным моделям, игровым теориям или доктринам, которые учат обратному. Нам следует с недоверием относиться к идеалистическим, триумфалистским либо этноцентричным представлениям о будущем военном противостоянии, которые не учитывают уродливую действительность и противоестественность войны. Некоторые идеалисты воображают, что можно запугать и шокировать неприятеля, тем самым вынудив его к сдаче и избежав утомительного преследования войск противника от дома к дому, от квартала к кварталу, от одной высоты к другой. Как сказал генерал Уильям Шерман, «любая попытка сделать войну легкой и безопасной закончится унижением и катастрофой». В течение прошлого столетия американцы неоднократно пытались игнорировать события, происходившие в далеких странах, в надежде, что они никоим образом не затронут интересы Соединенных Штатов. И в самом деле, как могло повлиять на американцев убийство австрийского эрцгерцога в никому неведомой Боснии и Герцеговине, или аннексия небольшого клочка земли под названием «Судеты», или поражение французов в местечке Дьебьенфу, или возвращение безвестного духовника в Тегеран, или превращение сына саудовского нефтяного магната в радикала?
Как правильно заметил историк Доналд Кейган в своей книге «Об истоках войны и сохранении мира» (On the Origins of War and the Preservation of Peace), те государства, которые желают сохранить мир, должны прежде всего проявить готовность взвалить на себя тяжелое бремя ответственности ради достижения данной цели. Этот принцип лучше всего «работает в мировой политике». Я верю, что Стратегия национальной обороны Соединенных Штатов обеспечивает сбалансированный подход к выполнению этих обязанностей и будет способствовать свободе, процветанию и безопасности Соединенных Штатов в грядущие годы.
США > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 26 апреля 2009 > № 2906394
Роберт Гейтс
Одним из главных факторов регулирования немецкой экономики является налоговое планированиеНалоговое планирование – специфическая организация деятельности предприятия, направленная на минимизацию налогообложения законным путем. Оно подразумевает под собой создание оптимальных методик и схем, на основе которых бухгалтерское обслуживание позволяет оптимизировать прибыль предприятия, сокращая расходы на налоговые выплаты.
Одним из самых рациональных способов проведения налогового планирования является сегодня создание офшора – компании, зарегистрированной в стране, где она не ведет хозяйственной деятельности, а владелец организации не является резидентом данного государства. Такими странами обычно являются те, где ставка налогообложения значительно снижена, либо отсутствует вовсе.
За регистрацию компании на такой территории правительство иностранного государства с владельца организации обычно взимает ежегодные пошлины, но они незначительны по сравнению с суммами налогов, которые удается сэкономить таким методом. К странам, дающим подобные возможности для владельцев фирм, обычно применяется такой термин, как «налоговая гавань».
«Налоговой гаванью» принято считать территории тех государств, где местные традиции и законы, а также действие международных соглашений позволяет уменьшить налоговые выплаты, как для физических, так и для юридических лиц.
Понятие «налоговая гавань» объединяет в себе следующее: отсутствие корпоративных налогов, в налогооблагаемую базу включается только прибыль от коммерческой деятельности, получаемая за счет деятельности на территории данного государства, а не за его пределами, особые налоговые привилегии для определенных видов деятельности.
Такое специфическое бухгалтерское обслуживание помогло «налоговым гаваням» стать весьма популярными сегодня. Однако для правильно оформления всех необходимых документов владельцам компаний часто требуются сторонние юридические услуги. Специализированные компании позволяют без проблем оформить новую фирму в одной из следующих «налоговых гаванях»:
• на Багамах, Бермудах, Каймановых Островах, в Вануату – территориях с нулевым налогообложением;
• в Коста-Рике, Либерии, Панаме, Гибралтаре и Гонконге – странах с налогообложением только коммерческой деятельности;
• на Антильских островах, Кипре, в Ирландии, Великобритании, Сингапуре – государствах, на территории которых действуют международные соглашения, позволяющие избежать двойного налогообложения;
• на Нормандских островах или О-ве Мэн – здесь действуют специальные налоговые привилегии;
• в Андорре и Монако – там, где физические лица фактически не облагаются налогами;
• в странах, где налогами не облагаются международные компании – Антигуа, Барбадос, Гренада, Ямайка и Монтсеррат.
Инофирма
Туманный Альбион всегда привлекал и продолжает привлекать иностранцев, которые вправе учреждать в королевстве предприятия таких организационно-правовых форм, как: Sole trader – частный предприниматель; Company – компания; Partnership – партнерство; Club – клуб; Place of business of a foreign company – коммерческое представительство иностранной компании.
Наиболее простой формой организации бизнеса в Великобритании является частный предприниматель (Sole trader) – физическое лицо, которое единолично владеет предприятием и несет неограниченную ответственность всем своим имуществом по долгам и обязательствам своего бизнеса. Частный предприниматель вправе нанять управляющего для ежедневного контроля над делами.
Если частный предприниматель собирается действовать под фирменным названием, отличающимся от его собственного имени, то он обязан так оформить реквизиты своих документов, чтобы все те, с кем он вступает в хозяйственные отношения, знали реальное имя частного предпринимателя. Ему надлежит также получить номер VAT для своего бизнеса.
Частный предприниматель должен вести счета прибылей и убытков, но освобожден от необходимости проходить аудиторскую проверку и сдавать ежегодный отчет о своей деятельности, как это делают компании.
Английские компании могут быть учреждены четырех видов:
• Company limited by shares – компания, где ответственность акционера ограничена стоимостью акций, на которые он подписан (или которые оплатил);
• Company limited by guarantee – компания, в которой ответственность акционера ограничена только той суммой, с какой он заведомо согласился;
• Unlimited company – компания с неограниченной ответственностью акционера по долгам и обязательствам предприятия;
• Community interest company – благотворительная компания.
Компании с ограниченной ответственностью подразделяются на
• Private limited companies – закрытые компании с ограниченной ответственностью,
• Public limited companies – открытые компании с ограниченной ответственностью.
Открытая компания (в отличие от закрытой) вправе предлагать свои акции к открытой продаже, а также котировать свои акции на бирже. Для этого ей надлежит подать отчет о своей деятельности за последние 5 лет, а также согласовать подготовленный аудитором проспект эмиссии акций с регистратором компаний (Companies House).
Такая компания (кроме того, что ее не просто учредить и она требует больших затрат в сопровождении) подпадает в Великобритании под пристальный контроль и жесткое регулирование по сравнению с закрытой компанией.
Открытой компании полагается периодически публиковать в прессе отчеты о своей деятельности.
Компании с ограниченной ответственностью имеют право выпускать акции двух типов:
• Ordinary shares – простые акции, которые наделяют акционера преимущественным правом голоса, но не гарантируют их владельцу получение дивидендов, и, если директора компании в конкретном финансовом году решат в интересах компании не выплачивать дивиденды по простым акциям, это решение имеет абсолютную силу;
• Preference shares – привилегированные акции, отличающиеся от простых тем, что их владельцы не наделяются преимущественным правом голоса, но дивиденды по ним гарантированы, если компания не имеет убытков и не может в конкретном финансовом году выплатить дивиденды. В таком случае их выплату переносят на следующий год.
Компанию, в которой ответственность акционера ограничена только той суммой, с какой он заведомо согласился (Company limited by guarantee), обычно учреждают для некоммерческих организаций (клубы, профсоюзы, общества по интересам или защите прав и т.п.). Компании этого вида вправе заниматься коммерческой деятельностью, но вся прибыль должна распределяться на цели, которые были зафиксированы в уставе компании при ее регистрации.
Компания, в которой ответственность акционера не ограничена и распространяется на все имущество акционера (Unlimited company), отличается от компании с ограниченной ответственностью только тем, что ответственность акционера по долгам и обязательствам компании ничем не ограничена.
Community interest company – это благотворительная компания, по своей организационно-правовой форме являющаяся совмещением закрытой компании с ограниченной ответственностью и компании, в которой ответственность акционера ограничена только той суммой, с какой он заведомо согласился.
Эта компания вправе заниматься коммерческой деятельностью, но вся прибыль должна распределяться на благотворительные цели, нужды и интересы какого-либо обособленного по различным признакам круга лиц
(Community) или иных благотворительных организаций. При этом кругу лиц, составляющих Community, надлежит быть гораздо шире, чем числу учредителей и служащих компании. В каждом конкретном случае регистратор компаний и специально назначенный им для надзора за этими новыми компаниями в Великобритании Appeals Officer будут решать, отвечает ли предполагаемая деятельность будущей компании тесту на благотворительную деятельность или нет.
Одно лицо вправе учредить английскую компанию и быть ее единственным директором (исключением является открытая компания, минимальное число акционеров и директоров в которой – 2).
Минимальный размер оплаченного при учреждении компании капитала составляет ?1 (исключение – открытая компания, объявленный уставный капитал которой не может быть меньше ? 50 000, четверть этой суммы следует оплатить после регистрации).
Акционеры, директора и секретари (если таковые назначены в компании) могут быть как физическими, так и юридическими лицами и не обязаны быть резидентами Великобритании. Акционер может быть одновременно секретарем, но совмещение позиций единственного директора и секретаря компании не разрешено.
При каждом назначении, а также смене директора или секретаря необходимо заполнить форму 288А и в течение 14 дней передать ее регистратору компаний Великобритании для внесения в открытый реестр.
Английская компания (Company limited by shares) может быть учреждена с названием, включающем слова Bank, Bankers, Bank & Trust, Bankers Trust и на рынке корпоративных услуг можно найти предложения на готовые предприятиям, например, с такими названиями: Prime Bank Limited; General Guarantee Bank Limited; International Bankers Trust Limited; First Credit Union Limited. Учреждения таких компаний не требует предварительного согласования с органами, регулирующими финансовую деятельность в Великобритании.
Английские партнерства могут быть учреждены в двух видах: Limited Partnership (LP) – ограниченное партнерство; Limited Liability Partnership (LLP) – партнерство с ограниченной ответственностью.
Регистрационные формальности, связанные с созданием таких предприятий, заключаются в подписании минимум двумя партнерами учредительного договора, который регистрируется в Companies House.
Оплата какого-либо капитала при учреждении партнерства не требуется. Максимальное число партнеров – 20.
Принципиальной разницы между этими двумя видами партнерств не существует, за исключением того, что:
• ограниченное партнерство (Limited Partnership – LP) создается одним или более партнерами с ограниченной ответственностью и одним или более партнерами с неограниченной ответственностью по долгам и обязательствам предприятия. Партнерами в LP могут быть как физические, так и юридические лица, а управляющими – только физические лица;
• в партнерстве с ограниченной ответственностью (Limited Liability Partnership – LLP) все участники несут ограниченную ответственность по долгам и обязательствам предприятия только в пределах заранее определенной между партнерами суммы. Партнерами и управляющими в LLP могут быть как физические, так и юридические лица.
Регистратор компаний откажет в создании LP, если всеми его членами будут нерезиденты Великобритании. Таким образом, с практической точки зрения интерес для потенциального иностранного учредителя может представлять партнерство с ограниченной ответственностью (LLP). Именно об этом виде партнерства и пойдет речь ниже.
Для регистрационных формальностей потребуется назначение как минимум двух партнеров для связи с властями и контролирующими органами Великобритании от имени партнерства. Таких партнеров называют designated members.
Чтобы подробнее разъяснить понятие designated member, скажем, что по договоренности с другими партнерами любой партнер может в любое время стать designated партнером. Несмотря на то, что права и обязанности всех без исключения партнеров в принципе одинаковы, есть несколько дополнительных обязательств, налагаемых только на designated партнеров: назначать аудиторов; подписывать и сдавать бухгалтерские отчеты партнерства регистратору компаний; уведомлять регистратора компаний обо всех изменениях в составе партнеров, смене адреса или названия партнерства; выступать ликвидатором партнерства при роспуске.
Designated партнер несет ответственность за должное исполнение перечисленных выше обязанностей.
Само по себе партнерство не является субъектом налогообложения в Великобритании, и партнеры платят налоги с дохода партнерства (пропорционально долям своего участия в нем) по месту своей резидентности. Если партнеры не являются резидентами Великобритании, то и налоги в Великобритании они соответственно не платят.
Если хозяйственная деятельность LLP организована так, что центр его управления и администрирования будет находиться в Великобритании, а также если партнерами станут офшорные компании с номинальными директорами из Великобритании, то налоговая служба королевства может счесть, что у LLP есть постоянное присутствие в стране. Это, не исключено, приведет к налогообложению партнеров-нерезидентов в Великобритании.
Условия соглашений об избежании двойного налогообложения, подписанные Великобританией, как правило, не распространяются на партнерства. Независимо от того, ведет ли партнерство хозяйственную деятельность в Великобритании или нет, по закону полагается вести бухучет и сдавать финансовую отчетность.
Клуб (Club) в Великобритании – это ассоциация физических лиц, объединенных каким-либо общим интересом или общей целью, не зависящей от получения конкретных доходов или общего интереса, связанного напрямую с извлечением доходов. Как правило, клубы формируются на постоянной основе, для них характерны свободный выбор, эксклюзивность и постоянство корпоративной структуры. Отсутствие прибыли и, соответственно, налогов принципиально отличает английские клубы от предприятий других организационно-правовых форм.
Всем известны ассоциации, деятельность которых непосредственно связана с получением определенных доходов, – это профсоюзы, инвестиционные клубы и профессиональные объединения. Однако объединение отдельных лиц можно назвать клубом лишь в том случае, если их доходы случайны и не получены из постоянного источника.
В Великобритании различают клубы двух основных видов: членские (Members' Clubs) и частные (Proprietary Clubs). В членских клубах делами управляют сами его участники, а в частных – в большей мере владелец, который вправе передать какую-либо часть своей ответственности другим членам, не отказываясь при этом от контроля за делами.
При вступлении в члены клуба новый участник подписывает признаваемый в судебной практике контракт, где оговорены его права и обязанности, которые неотделимы от совместных прав (joint rights) такой ассоциации, возникающих в процессе учреждения находящегося в совместном владении клуба. Существует клуб за счет внесения членских взносов, которые складываются из взносов учредителей и членов, принятых уже после создания клуба. Размер каждого взноса оговаривается в контракте, составленном в присутствии всех остальных членов клуба. Согласно контракту новичок с момента подписания приобретает все указанные в контракте права и обязательства, на практике определяемые внутренними правилами каждого клуба.
В Великобритании среди подобных ассоциаций выделяют незарегистрированные членские клубы. Согласно закону о компаниях (Companies Act) каждый член такого клуба вносит в его фонд вступительные (subscription) взносы. По уставным нормам можно выбирать тех отстраненных от участия в управлении почетных членов, которые освобождены от уплаты членских взносов. Если клуб обращается с просьбой о регистрации таких членов, то ограничение их прав должен одобрить суд.
Незарегистрированный клуб не считают в Великобритании юридическим лицом. Его собственность и фонды принадлежат (если нормативные положения не предусматривают иного) всем членам в равных долях, не передаются и не продаются, а находятся в распоряжении членов клуба лишь в период членства.
Управление клубом и его собственностью находится в компетенции членов клуба, а деятельностью обычно занимаются различные комитеты, чьи обязанности оговорены в уставных нормах.
Зарегистрированный клуб наделяется в соответствии с законом о компаниях Великобритании всеми правами зарегистрированной компании, в т.ч. преимущественным правом выступать и отвечать в суде в качестве самостоятельной правовой ед. Ответственность членов клуба может быть ограничена акциями или гарантиями. На практике для такого клуба предпочтительнее организовать Company limited by guarantee, о которой мы уже упомянули выше. В таком случае для членов клуба отпадает необходимость в формальностях, связанных с выпуском, распределением, регистрацией акций и т.п. Если клуб является компанией, то его учредительный договор должен соответствовать правовым и уставным нормам компаний Великобритании.
Устав и учредительный договор клуба содержат все основные положения, регулирующие его деятельность. Это также относится и к незарегистрированным клубам.
Основное различие между клубами частными и членскими заключается в том, что в частных клубах членство устанавливается по контрактным отношениям между владельцем клуба и каждым из его членов. Хозяин клуба, владея всей его собственностью и фондами, как правило, управляет этими активами. Такой клуб может быть и незарегистрированным. Тогда после выплаты владельцу вступительных и подписных взносов члены клуба вправе использовать его помещение и имущество, а также реализовывать другие права, указанные в договоре между членом и владельцем клуба. Обычно управляет незарегистрированным частным клубом комитет его членов, однако руководство клуба обычно находится в полном ведении владельца клуба. Если клуб зарегистрирован, то отношения между его членами и компанией, а также их права и обязанности устанавливаются таким же образом, как между членами и владельцем клуба.
До некоторой степени цель, с которой создают клуб, влияет на выбор – членский или частный, зарегистрированный или нет. Однако есть несколько общих замечаний, которые следует учесть, предпочитая определенный вид клуба, что будет способствовать оптимальному достижению цели.
Одно из наиболее значительных преимуществ членского клуба – возможность его членов контролировать деятельность клуба. И хотя основная административная власть, как правило, передается в ведение комитетов, все члены клуба практически играют активную роль в управлении им.
В членских клубах существуют строгие правила приема членов, назначения комитетов; эти правила регламентируют права членов клуба по управлению. Следует знать и о достаточно высоких требованиях к личной материальной ответственности, если клуб не зарегистрирован. Если же он зарегистрирован, то клуб приобретает характерные черты корпоративной структуры, а именно:
• отсутствие либо ограничение личной ответственности членов и наличие корпоративной ответственности относительно налогов на прибыль;
• необходимость составления всех нормативных положений и уставных норм в письменном виде;
• нахождение имущества и других средств в собственности компании, для чего не требуется дополнительных документов, связанных с изменениями в штате компании.
Для оказания некоторых услуг, связанных с деятельностью иностранной компании в Великобритании, например офиса для переговоров с потенциальными клиентами, получения и пересылки деловой корреспонденции, целесообразно учредить коммерческое представительство – Place of business of a foreign company. Представительство не является самостоятельным юридическим лицом и не вправе заниматься хозяйственной деятельностью от своего имени, но оно может представлять интерес для тех владельцев офшорных компаний, кому необходимо иметь престижный адрес для подписания контрактов или выставления счетов. Place of business также может быть интересен тем, кто планирует получение долгосрочной визы в Великобританию, получение разрешения на работу и вид на жительство в этой стране, т.к. такое представительство вправе выступить работодателем для иностранца.
Каждому английскому предприятию следует представлять регистратору компаний ежегодный отчет (форма 363s), содержащий информацию о директорах и секретаре, партнерах, акционерах, акционерном капитале и юридическом адресе.
Другое необходимое требование для всех компаний, партнерств и филиалов – ведение бухгалтерии и сдача ежегодного финансового отчета, должным образом заверенного аудитором в Великобритании. Если компания, партнерство или филиал задержали отправку отчета, то они подпадут под штрафы, которые возрастают пропорционально просроченному времени – от 100 до 1000 фунт. стерл.
Как правило, финансовый отчет компании должен содержать счет прибылей и убытков (profit and loss account), балансовый отчет (balance sheet), отчеты аудитора и директоров (с примечаниями) и групповой финансовый отчет, если фирма входит в группу компаний.
При подготовке документов для аудиторской проверки английской компании необходимо учитывать следующие моменты, к которым Департамент по налогам и сборам Великобритании относится очень серьезно:
1. Если годовой оборот подлежащей аудиту компании составляет от 100 000 фунт. стерл., то инспекторы Департамента по налогам и сборам Великобритании полагают, что компания должна нести административные расходы, связанные с бизнесом, которые будут включать: содержание офиса; секретарские услуги; зарплату персонала; транспортные расходы; телефонные счета и т.п.
Если административные расходы компании очень низкие или их вообще нет, то это вызывает подозрение Департамента по налогам и сборам Великобритании.
2. Инспекторы Департамента по налогам и сборам также придерживаются единого мнения о том, что в предпринимательской деятельности никакие операции не осуществляются без какой-либо выгоды. Следовательно, если компания берет сама или выдает какие-либо займы, то на выданные и полученные суммы должны начисляться проценты. Поэтому у всех аудиторов неизменно будут возникать вопросы, а у клиентов – проблемы относительно свободного перемещения денежных средств между компаниями.
3. Если директор берет у компании заем и не возвращает долг в течение текущего отчетного периода, то эта сумма, как правило, рассматривается инспекторами Департамента как его личный доход и она должна быть отражена в его личной налоговой декларации. Такой невозврат займа может также повлиять на повышение ставки налога, которым облагают доход директора компании, особенно если он является резидентом Великобритании. Специалистам Департамента не составит большого труда сравнить финансовую отчетность компании и личную налоговую декларацию номинального директора и, если что-то вызовет их подозрение, будет проведено детальное изучение всех финансовых документов компании и директора.
В Великобритании существует понятие малой компании, для которой предусмотрена упрощенная форма ежегодной финансовой отчетности. Компанию считают малой, если в ней соблюдаются, по крайней мере, два условия из следующих трех: годовой оборот – не свыше 5 600 000 фунт. стерл.; общий баланс – не более 2 800 000 фунт. стерл.; среднее число – служащих не свыше 50 чел.
Основным налогом на компании в Великобритании является корпоративный налог на чистую прибыль, ставка которого (а также ставки других налогов) утверждается ежегодно при принятии бюджета.
В 2007/8 фин.г. применяются следующие ставки налога на чистую прибыль английской компании: 19% – на чистую прибыль в пределах 0-300 000 фунт. стерл.; 32,75% – на чистую прибыль в пределах 300 001-1 500 000 фунт. стерл.; 30% – на чистую прибыль свыше 1 500 000 фунт. стерл.
Налоги на дивиденды, проценты, роялти и прирост капитала варьируются в зависимости от конкретных обстоятельств и применения тех или иных международных договоров, подписанных Великобританией.
Налог на добавленную стоимость (VAT) взимается в Великобритании по ставке, равной 17,5% (за исключением некоторых групп товаров и услуг).
Для того чтобы английскому предприятию зарегистрироваться в целях учета налога на добавленную стоимость и получить соответствующий номер VAT, такое предприятие должно вести фактическую торговлю товарами или услугами на территории Великобритании и иметь ежегодный оборот ?60 000.
Если английское предприятие ведет свою торговую деятельность исключительно за пределами Великобритании, то наличие или отсутствие для него требования по регистрации и учету VAT будет зависеть от того, ведется ли торговля на территории Евросоюза или целиком за его пределами.
Процедура получения номера VAT в Великобритании может занять до 6 месяцев.
Регистрация в целях учета налога на добавленную стоимость и получение соответствующего номера VAT в Великобритании влечет за собой ежеквартальную отчетность, независимо от того, ведет ли английское предприятие свою торговую деятельность или пассивно.
Великобританией подписано большое число соглашений об избежании двойного налогообложения, но мы настоятельно обращаем внимание читателя на практику их применения. Предположим, что английское предприятие контролируется и управляется за пределами королевства, и там же оно ведет свою хозяйственную деятельность. В таком случае наличие юридического адреса, банковского счета и даже номинального директора в Великобритании не являются достаточными условиями для налоговых органов этой страны, чтобы выдать соответствующее подтверждение о том, что предприятие является резидентом Великобритании и удовлетворяет условиям того или иного действующего соглашения об избежании двойного налогообложения. Каждый подобный случай индивидуален и требует предварительного согласования с налоговыми органами Великобритании.
Всем владельцам предприятий, зарегистрированным в Великобритании, необходимо помнить, что налоговые органы королевства строго следят за тем, в каких схемах используются английские компании. Если английская компания контролируется нерезидентами или офшорными компаниями и используется как посредник или агент в сделках, когда подавляющая часть прибыли переводится дальше на нерезидентов или в офшорное предприятие, оставляя английской компании несколько процентов комиссии, то на практике налоговые органы Великобритании вправе применить к такой компании, так называемое «правило длинной руки», которое позволяет рассматривать эту схему деятельности как организованную одной группой заинтересованных лиц для снижения налогового бремени. В этом случае (если владельцам компании не удается доказать обратное) вся прибыль будет считаться прибылью английской компании-посредника и подлежать налогообложению в Англии на обычных условиях.
Новый закон о компаниях Великобритании, вступающий в силу в течение 12 месяцев с окт. 2007г., предполагает ряд новых положений, которые могут быть интересны как потенциальным инвесторам при учреждении нового предприятия, так и владельцам существующих компаний, а именно:
1. Закон включает Северную Ирландию в общую юрисдикцию и распространяет свое действие на учреждаемые там компании.
2. Вводятся дополнительные ограничения для регистрации названий, схожих с уже существующими в регистре компаний (Companies House).
3. Смена существующего названия упрощается и будет возможна в режиме онлайн.
4. Обычная частная компания с ограниченной ответственностью (private limited company) будет вправе не назначать секретаря, если в этом нет необходимости.
5. Секретари существующих компаний вправе как сохранять свой статус, так и уволиться без каких-либо ограничений.
6. Все компании обязаны иметь как минимум одного директора – физическое лицо (не моложе 16 лет). Если компании требуется номинальный корпоративный директор, то он может быть назначен при условии назначения еще как минимум одного директора – физического лица. При этом все уже существующие компании с единственным корпоративным директором вправе сохранить этот статус и они не обязаны назначать второго директора – физическое лицо.
7. Регистратор компаний предполагает вести два отдельных учета директоров: один для открытого доступа, а второй – закрытый. Директора вправе требовать, чтобы их резидентные адреса не включались в открытый реестр, а хранились только в закрытых файлах, доступ к которым возможен только в установленном законодательством порядке.
8. Срок возможной задержки со сдачей отчетности для частной компании с ограниченной ответственностью будет сокращен.
9. Будет введен простой порядок восстановления компании в регистре, если она была вычеркнута по ошибке.
Великобритания подписала соглашения об избежании двойного налогообложения с такими странами, как: Австралия, Австрия, Азербайджан, Алжир, Антигуа и Барбуда, Аргентина, Армения, Бангладеш, Барбадос, Беларусь, Белиз, Бельгия, Берег Слоновой Кости, Бирма, Болгария, Боливия, Ботсвана, Бразилия, Бруней, Венгрия, Венесуэла, Вьетнам, Гайана, Гамбия, Гана, Гваделупа, Германия, Гернси, Гренада, Греция, Грузия, Дания и Фарерские о-ва, Джерси, Египет, Заир, Замбия, Зимбабве, Израиль, Индия, Индонезия, Иордания, Иран, Ирландия, Исландия, Испания, Италия, Казахстан, Камерун, Канада, Кения, Кипр, Киргизия, Кирибати и Тувалу, Китай, Колумбия, Корея, Кувейт, Латвия, Лесото, Ливан, Литва, Люксембург, Маврикий, Македония, Малави, Малайзия, Мальта, Марокко, Мартиника, Мексика, Молдавия, Монсеррат, Намибия, Нигерия, Нидерланды и Нидерландские Антильские о-ва, Новая Зеландия, Норвегия, О-в Мэн, Пакистан, Папуа Новая Гвинея, Польша, Португалия, Реюньон, Россия, Румыния, Саудовская Аравия, Свазиленд, Сент-Китс и Невис, Сингапур, Словакия, Словения, Соломоновы о-ва, Судан, США, Сьерра-Лионе, Таджикистан, Таиланд, Тринидад и Тобаго, Тунис, Туркмения, Турция, Уганда, Узбекистан, Украина, Фиджи, Филиппины, Финляндия, Фолклендские о-ва, Франция, Хорватия, Черногория, Чехия, Швейцария, Швеция, Шри-Ланка, Эквадор, Эстония, Эфиопия, Южно-Африканская Республика, Япония.
Великобритания > Приватизация, инвестиции > corpagent.com, 15 февраля 2008 > № 340809
Инофирма
В законодательстве Белиза предусмотрена возможность организации в стране предприятий разнообразных организационно-правовых форм, однако для иностранного инвестора практический интерес, прежде всего, представляет классическая офшорная компания с ограниченной ответственностью (International Business Company – IBC), характеризуемая следующим образом:
• владеть и управлять предприятием может одно физическое или юридическое лицо;
• акции компании могут выпускать на предъявителя, именными и таких классов, видов и долей, как это решат владельцы компании;
• отсутствует требование относительно оплаты какого-либо минимального уставного капитала, который может быть выражен в любой валюте;
• собрания директоров и акционеров компании могут проводиться в любой стране мира, а протоколы собраний и иные финансовые документы – храниться где угодно и в том формате, как это удобно директорам для ведения дел;
• компания вправе иметь офис в Белизе и управлять своими делами из этой страны;
• компания не сдает ежегодную финансовую и статистическую отчетность.
В Белизе отсутствует государственный реестр директоров и акционеров офшорных компаний. В файле Регистратора компаний хранятся только копии устава и учредительного договора компании, а также свидетельства о регистрации IBC.
Наименование офшорной компании должно заканчиваться только словами: Limited, Corporation, Incorporated, Societe Anonyme, Sociedad Anonima или их аббревиатурами. В названии IBC не могут быть использованы слова и аналоги, отражающие деятельность, подпадающую в Белизе под лицензирование, например Assurance, Bank, Building Society, Chamber of Commerce, Chartered, Cooperative, Imperial, Insurance, Munucipal и Royal.
IBC не вправе вести бизнес с резидентами Белиза и инвестировать средства в собственность любого вида, находящуюся здесь же, кроме как на содержание своего офиса. Компании также не разрешено предоставлять адрес своего зарегистрированного офиса для нужд других компаний и заниматься банковской или трастовой деятельностью, страхованием или перестрахованием, если не получена соответствующая лицензия в Белизе.
Все офшорные компании должны иметь зарегистрированный офис и зарегистрированного агента в этой стране.
Компания обязана вести реестр директоров и акционеров, которые наряду с протоколами собраний являются внутренними документами. Печать компании полагается хранить в ее офисе, а оттиск – одобрить на первом собрании директоров. Хотя документация не подлежит общественной проверке, но она доступна для проверки акционерам.
Любые иностранные предприятия могут быть перемещены в Белиз путем должной регистрации решения о продолжении деятельности в этой стране, а также устава, учредительного договора и свидетельства о том, что компания не имеет долгов и обязательств в стране своей прежней регистрации.
Директорам и владельцам белизских офшорных компаний важно помнить о том, что, если компания не платит ежегодных государственных пошлин за продление регистрации, ее исключат из государственного регистра компаний по истечении года с момента последней оплаты пошлин. При этом в законе четко объясняется, что вычеркнутая из регистра компания не имеет права продолжать свою хозяйственную деятельность и, в частности, управлять своими банковскими счетами, хотя директора и акционеры такой исключенной из государственного регистра компании продолжают полноправно нести ответственность по долгам и обязательствам своего предприятия.
Вычеркнутую компанию можно, уплатив положенные пошлины и штрафы, восстановить в государственном регистре действующих компаний Белиза. Однако по истечении определенного срока восстановление такой компании производится только местным судом, решение которого может быть как положительным, так и отрицательным.
Для офшорного предприятия отсутствуют какие-либо налоги в этой стране, включая импортные пошлины на товары, которые компания может завозить в Белиз на нужды своего офиса.
Белиз подписал соглашения об избежании двойного налогообложения с такими странами, как: Антигуа и Барбуда, Багамские о-ва, Барбадос, Великобритания, Гаити, Гренада, Дания, Доминика, Монсеррат, Санта Люсия, Сент-Винсент и Гайана Гренадины, Сент-Китс и Невис, Суринам, Тринидад и Тобаго, Швеция, Ямайка.
Белиз > Приватизация, инвестиции > corpagent.com, 15 февраля 2008 > № 340802
Китай и Коста-Рика объявили об установлении дипломатических отношений. По данным агентства, совместное коммюнике было подписано главами МИД двух стран Ян Цзечи и Бруно Станьо (Bruno Stagno) еще 1 июня. «Правительство Коста-Рики признает, что в мире существует только один Китая и правительство Китайской Народной Республики является единственным законным правительством всего Китая. Тайвань является неотъемлемой частью территории Китая», говорится в коммюнике.КНР считает Тайвань одной из своих провинций и выступает против любых попыток мятежного и де-факто независимого острова играть самостоятельную роль на международной арене. Такая ситуация продолжается с 1949г., когда на Тайвань бежали несколько миллионов сторонников партии Гоминьдан, разгромленной в ходе гражданской войны коммунистами.
В последние годы КНР и Тайвань ведут ожесточенную борьбу за оставшихся дипломатических союзников острова. За последние пять лет КНР признали Македония, Гренада, Либерия, Доминика, Вануату и Чад. Тайвань же одержал дипломатическую победу над КНР в начале мая, установив «дипотношения» с небольшим карибским государством Сент-Люсия. Пекин, естественно, моментально разорвал официальные связи с этим государством. Как правило, Китай и Тайвань используют экономические рычаги давления, обещая колеблющимся странам различные преференции и прямую экономическую помощь.
Коста-Рика была одним из немногих государств, которые всегда признавали Тайвань. Эта позиция не изменилась даже в начале 70гг., когда официально место Тайваня («Китайской республики») в ООН заняла КНР, а подавляющее большинство стран признало Пекин. У Тайваня уже не осталось ни одного дипломатического союзника в Азии и Европе (за исключением Ватикана). В Тайбэе опасаются, что после «потери» Коста-Рики к КНР переметнутся Никарагуа и Панама.
Китай в субботу принял решение прервать дипломатические отношения с небольшим карибским государством Сент-Люсия, сообщает Синьхуа со ссылкой на решение правительства КНР. Посол КНР в Сент-Люсии Гу Хуамин в субботу передал правительству этого карибского государства решительный протест против решения установить «дипотношения» с Тайванем. От имени правительства КНР Гу Хуамин сообщил о решении приостановить дипломатические отношения между двумя странами и прекратить выполнение всех двусторонних межправительственных соглашений.Во вторник стало известно о решении правительства Сент-Люсии установить «дипотношения» с Тайванем. Китай сразу выразил решительный протест и возмущение по этому поводу. «Сент-Люсия восстановила «дипломатические отношения» с Тайванем, что стало откровенным нарушением принципов коммюнике об установлении дипломатических отношений между Китаем и Сент-Люсией, грубым вмешательством во внутренние дела Китая. В связи с этим мы выражаем возмущение и протест», – заявил во вторник официальный представитель МИД КНР Лю Цзяньчао. Лю Цзяньчао добавил, что попытки тайваньских властей осуществлять «денежную дипломатию», создать в мире «два Китая» или «один Китай, один Тайвань» не найдут поддержки в международном сообществе и обречены на провал. Сент-Люсия являлась дипломатическим сторонником Тайваня с 1984г., однако в 1997г. «переметнулась» к признанию КНР.
КНР считает Тайвань одной из своих провинций и выступает против любых попыток мятежного острова играть самостоятельную роль на международной арене. Такая ситуация продолжается с 1949г., когда на Тайвань бежали несколько млн. сторонников партии Гоминьдан, разгромленной в гражданской войне с коммунистами. В последние годы Китай и Тайвань ведут ожесточенную борьбу за оставшихся дипломатических союзников острова. За последние пять лет КНР стали признавать Македония, Гренада, Либерия, Доминика, Вануату и Чад. Как правило, Китай и Тайвань используют экономические рычаги давления, обещая колеблющимся странам различные преференции и прямую экономическую помощь. Установление «дипотношений» с Сент-Люсией является первым значительным внешнеполитическим успехом Тайваня за последние годы. Сент-Люсия с 1814г. находилась под властью Британии. В 1979 Сент-Люсия обрела независимость и стала частью Британского содружества. Площадь государства – 616 кв.км., население – 158 тыс.чел.
Китай возмущен и решительно протестует против действий карибского государства Сент-Люсия по установлению «дипломатических отношений» с Тайванем, который КНР считает одной из своих провинций. Об установлении «дипотношений» с Сент-Люсией во вторник сообщило «министерство иностранных дел» Тайваня. «Как свидетельствуют поступившие сообщения, Сент-Люсия восстановила «дипломатические отношения» с Тайванем, что стало откровенным нарушением принципов коммюнике об установлении дипломатических отношений между Китаем и Сент-Люсией, грубым вмешательством во внутренние дела Китая. В связи с этим мы выражаем возмущение и протест», – говорится в распространенном во вторник заявлении официального представителя МИД КНР Лю Цзяньчао. КНР требует от Сент-Люсии «немедленно изменить ошибочное решение о восстановлении так называемых «дипотношений» с Тайванем, вернуться на правильные позиции признания только одного Китая». «В противном случае правительство Сент-Люсии будет нести полную ответственность за последствия», – заявил дипломат. Лю Цзяньчао добавил, что попытки тайваньских властей осуществлять «денежную дипломатию», создать в мире «два Китая» или «один Китай, один Тайвань» не найдут поддержки в международном сообществе и обречены на провал. Сент-Люсия являлась дипломатическим сторонником Тайваня с 1984г., однако в 1997г. «переметнулась» к признанию КНР. КНР считает Тайвань одной из своих провинций и выступает против любых попыток мятежного острова играть самостоятельную роль на международной арене. Такая ситуация продолжается с 1949г., когда на Тайвань бежали несколько млн. сторонников партии Гоминьдан, разгромленной в гражданской войне с коммунистами. В последние годы Китай и Тайвань ведут ожесточенную борьбу за оставшихся дипломатических союзников острова. За последние пять лет КНР стали признавать Македония, Гренада, Либерия, Доминика, Вануату и Чад.
Как правило, Китай и Тайвань используют экономические рычаги давления, обещая колеблющимся странам различные преференции и прямую экономическую помощь. Установление «дипотношений» с Сент-Люсией является первым значительным внешнеполитическим успехом Тайваня за последние годы. Сент-Люсия с 1814г. находилась под властью Британии. В 1979г. она обрела независимость и стала частью Британского содружества. Площадь государства – 616 кв.км., население – 158 тыс.чел.
Жилищная проблема, наряду с безработицей и терроризмом, входит в число наиболее острых для современной Испании. Особенно болезненно ее ощущает молодежь. Сплошь и рядом от тридцатилетнего испанца слышишь фразу: «Пойду домой, а то мама заждалась». Как это не покажется парадоксальным в стране, где 85% семей живут в собственных квартирах, большинство испанцев в возрасте от 20 до 30 вынуждены жить со своими родителями, не имея возможности завести собственную семью из-за «жилищного вопроса». Опрос студентов и начинающих дипломированных специалистов показал, что 90% из них предпочли бы жить независимо от родителей, но 78% остаются под «отцовской крышей». Причин вести такой образ жизни множество. В первую очередь, это высокая цена на недвижимость и слаборазвитый рынок аренды. В последние десятилетия цена на недвижимость растет опережающими по отношению к остальным товарным сегментам темпами, достигая порой 15-18% в год. Отсутствие же законодательства, надежно защищающего арендодателя, приводит к отказу многих владельцев нескольких помещений от сдачи их в аренду.
Средняя цена в Испании за 1 кв.м. жилья составляет 2500 евро. В столице и в крупных городах, как Барселона, стоимость значительно выше – 4000 за 1 кв.м. С учетом того, что зарплата молодых специалистов в среднем по стране составляет 870 евро, а в больших городах – 1200 евро, то мысль о покупке квартиры на свои деньги мало кому приходит в голову.
Испанское правительство пытается найти выход из этого положения. Накануне глава министерства коммунального хозяйства Мария Антония Трухийо (Maria Antonia Trujillo) обнародовала план на 2009-12 гг. По данной программе всем нуждающимся испанским гражданам будет предоставляться в аренду квартира по доступной цене. В пред.г. министерство обеспечило 91.237 жилых помещений, 52 тыс. из которых сдавались. Студентам по этому плану будут предоставлены 10.000 маленьких квартир площадью в 30-40 кв.м. по цене от 100 до 200 евро в месяц.
Больше половины приезжих из других городов студентов сегодня арендуют квартиры группами по 3-5 чел., «скидываясь» по 150-300 евро с человека в месяц. Двадцатитрехлетний студент факультета связей с общественностью Хесус Мануэль Йегуас университета Гренады одобряет инициативу правительства: «Это хорошее предложение, так как снимать квартиру сейчас дорого. Да и к тому же разделять квартиру с незнакомыми людьми всегда трудно».
Среди молодежи находятся и такие, которых предложение министерства коммунального хозяйства не устраивает. «Нам предлагают жить в крохотных квартирках по 30 кв.м., что, на мой взгляд, очень тесно. Если такое жилье мне будут сдавать по 200 евро в месяц, то лучше я буду жить в более просторной квартире, пусть даже мне придется разделить его с кем-то», – сообщила мне студентка правового факультета в Мадриде Палома де Луна.
По оценкам испанских экспертов «перспектив на светлое будущее у испанской молодежи мало у них есть только одни обещания от правительства». Рассчитывать на покупку квартиры через ипотечный кредит им также не приходится, так как им едва хватает средств на проживание. Этот факт, также объясняет феномен поздних браков в Испании, свадьбы играют тут ближе к 30 годам и позже. Государство предпринимает попытки решения «молодежной проблемы», до реального разрешения этого вопроса еще очень далеко.
США возобновляют военно-техническое сотрудничество с рядом стран Латинской Америки и Карибского бассейна. Администрация Белого дома отменила наложенное ранее вето и возобновляет военно-техническое сотрудничество с 11 странами Латинской Америки и Карибского бассейна, сообщают аргентинские СМИ, со ссылкой на американскую газету USA Today. Речь, по данным газеты, идет о Барбадосе, Боливии, Бразилии, Коста-Рике, Эквадоре, Мексике, Парагвае, Перу, Сан Висенте и Гренаде, Тринидаде и Тобаго, а также Уругвае. Военную помощь и проведение совместных учений, Соединенные Штаты приостановили в 2002г., после того как большинство латиноамериканских стран отказались предоставлять неприкосновенность американским военнослужащим на своей территории. Свой отказ они мотивировали тем, что Римский договор предусматривает рассмотрение дел иностранных военнослужащих, совершивших преступления за пределами своей страны, в Международном уголовном суде. Однако США отказались подписать этот договор. На решение Вашингтона, отмечают аргентинские СМИ, во многом повлиял приход к власти леворадикального лидера Эво Моралеса в Боливии и сандиниста Даниэля Ортеги в Никарагуа.
Компания Alcatel объявила о подписании контракта с South Caribbean Fiber (SCF), дочерней компанией Loret, о строительстве под ключ новой подводной кабельной сети, соединяющей острова в восточной части Карибского моря. Этот проект является новым шагом вперед к созданию современной подводной сетевой инфраструктуры для широкополосной связи, способствующей экономическому росту и развитию данного региона.Новая кабельная сеть, которая должна быть построена к середине 2007г., соединит острова Антигуа, Сент-Люсия, Сент-Киттс, Сент-Винсент, Барбадос, Гренада и Тринидад. В результате сеть SCF соединится с Глобальной карибской сетью GCN с свяжет Гваделупу с Пуэрто-Рико и Виргинскими островами через острова Сен-Мартен и Сен-Бартелеми. Сеть SCF будет подключена к Среднекарибской подводной сети MCN, связывающей острова Мартиника и Доминика. SCF предоставит заказчикам гигабитные скорости и протянется чем на 1000 км. Общая протяженность трех карибских сетей составит 2100 км.
«Этот проект соединит 14 островов Карибского бассейна от Тринидада до Сен-Круа и Пуэрто-Рико и далее напрямую до Майами. Подводная сеть нового поколения будет предоставлять жителям островов широкополосные услуги по доступной цене в течение как минимум 20 лет», – отметил Эхсан Эммами, президент GCN, MCN и SCF.
«После завершения проектов по строительству сетей GCN и MCN мы с удовольствием приступаем к выполнению нового заказа, который предоставит широкополосные услуги Карибским компаниям и индивидуальным пользователям, – заявил Жан Годелюк (Jean Godeluck), президент отдела подводных сетей Alcatel. – Этот контракт расширит богатый опыт Alcatel в области строительства надежных оптических сетей, обеспечивающих экономичную высокоскоростную связь».
Alcatel поставит заказчику линейные терминалы DWDM нового поколения, сетевые системы, работающие без репитеров, а также оптические мультисервисные узлы OMSN для наземного сегмента сети. Для управления сетью будет использоваться система Alcatel 1350 Management Suite. Alcatel предоставит заказчику полный набор услуг, включая прокладку наземных и подводных кабелей, ввод сети в эксплуатацию и комплексную интеграцию систем.
South Caribbean fiber (SCF) – это новый оператор кабельных сетей, работающий в Карибском бассейне. SCF, как и родственные компании GCN и MCN, входит в состав Loret Корпорация Loret работает на рынках континентальной Франции и заморских территорий, включая Французскую Вест-Индию и Гайану, где ее оборот в 2005г. достиг 500 млн. евро. Компания SCF получила кредит Европейского инвестиционного банка на строительство и эксплуатацию новой подводной кабельной сети, соединяющей Гваделупу, Антигуа, Мартинику, Сент-Люсию и идущую далее до Тринидада. С помощью этой сети SCF предоставит операторам местной и международной связи широкополосные услуги по весьма привлекательной цене.
Тайвань разорвал дипломатические отношения с Чадом за несколько часов до планируемой поездки премьер-министра острова Сунь Чжэньчана в эту страну, сообщает Центральное новостное агентство Тайваня со ссылкой на официального представителя министерства иностранных дел острова. По словам тайваньского чиновника, это решение связано с намерением Чада установить отношения с Китаем, вместо Тайваня. Тайваньские власти обвинили официальный Пекин в давлении на правительство Чада. По данным влиятельной тайваньской газеты «Чайна Таймс», решение Чада было связано с его пограничным конфликтом с другой африканской страной – Суданом, который пользуется поддержкой Китая. Руководство Чада решило помириться с КНР, чтобы привлечь ее в качестве посредника для решения территориального спора.Представители тайваньской нефтяной компании Chinese Petroleum распространили специальное заявление, в котором утверждается, что разрыв дипломатических отношений никак не отразится на ее работе в Чаде. В начале этого года, тайваньская компания получила право на разработку трех месторождений в этой африканской стране. Представители Чада и Китая пока никак не комментируют заявление тайваньского МИД. После разрыва отношений с Чадом, у Тайваня сохранились дипломатические отношения лишь с 24 странами, большая часть которых являются бедными странами в Океании, Африке и Латинской Америке. При этом число союзников Тайваня сокращается с каждым годом.
За последние 5 лет к Китаю переметнулись Македония, Гренада, Либерия, Доминика и Вануату. Единственный европейский союзник Тайваня Ватикан заявлял о готовности восстановить дипломатические отношения с Китаем «ради блага миллионов китайских католиков». Китай считает Тайвань одной из своих провинций и выступает против любых попыток мятежного острова играть самостоятельную роль на международной арене. Такая ситуация продолжается с 1949г., когда на Тайвань, скрываясь от Коммунистической партии Китая, бежали несколько миллионов сторонников партии Гоминьдан, потерпевшей поражение в гражданской войне.
Россия и глобализация
© "Россия в глобальной политике". № 3, Май - Июнь 2006
Г.М. Вельяминов – д. ю. н., профессор, главный научный сотрудник Института государства и права РАН; арбитр Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ.
Резюме Развитие рыночной глобализации и усиление террористической активности – процессы параллельные и взаимосвязанные. Терроризм коренится не только в бедности, но и в углубляющейся пропасти между бедностью и богатством, в желании добиться успеха любой ценой.
Вступление России в глобализирующийся мир, ее активное участие в международных структурах, в том числе ожидающееся членство во Всемирной торговой организации (ВТО), требуют глубокого осознания сущности, истоков и перспектив глобализационных процессов. Глобализация – понятие не правовое, а экономическое, политическое и социальное. Речь идет о всесторонней планетарно ориентированной экспансии, осуществляемой отдельными индивидами, коллективами, государствами и межгосударственными объединениями в таких сферах, как торговля, финансы, промышленность, коммуникация, информатика, наука, техника, культура, религия, преступность и пр., и сопровождающейся конвергенцией (сближение различных цивилизационных систем, стирание различий между ними. – Ред.).
История глобализации, восходящая к эпохе Римской империи (Pax Romana), есть по большей части история вестернизации. Современная глобальная политика зародилась, по мнению исследователей, в XIV–XVII веках – в период начальной европейской экспансии. Нынешний этап развития глобализации характеризуется ее беспрецедентным географическим охватом, интенсивностью и масштабностью торгово-промышленных и финансовых трансграничных трансфертов. Такие не зависящие непосредственно от глобализации факторы, как распад колониальной системы, крушение социалистического сообщества, а также научно-техническая и коммуникационная революция, обеспечили ей мощную материальную базу.
На сегодняшний день глобальный капитализм и свободный рынок – это наиболее эффективный мотор экономического прогресса, они же, увы, содействуют увеличению судьбоносного разрыва между бедностью и богатством (или, по крайней мере, оказываются не в состоянии его сократить), деградации окружающей среды и массовой культуры. Но процесс глобализации исторически не постоянен; годы активизации сменяются периодами спада и дезинтернационализации. Что касается современного витка глобализации, то согласно прогнозу группы английских ученых, сделанному в 1999 году, предвидится «после сдвига в сторону более регулируемой формы глобализации переход к поверхностной глобализации (поскольку протекционизм, эксклюзивный регионализм и национализм одерживают верх), а затем – к более хищной форме неолиберальной экономической глобализации».
ОСОБЕННОСТИ СОВРЕМЕННОЙ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
Локомотивом построения глобализационной системы являются Соединенные Штаты. Между современной глобализацией и панамериканизмом вполне уместно поставить знак равенства. Как утверждают в своем капитальном исследовании «Империя» ученые Майкл Хардт и Антонио Негри, «образ американского правительства как мирового жандарма… сформировался не в 1960-е и даже не на первом этапе холодной войны, а начиная с периода советской революции и, возможно, с еще более ранних времен… Мы переживаем первую фазу преобразования глобального фронтира (постоянно отодвигаемая под натиском непрерывной экспансии граница. – Г.В.) в открытое пространство имперского (имеется в виду американского. – Г.В.) суверенитета».
Идеологической базой глобально-имперских притязаний Америки служит (прежде всего со времен президента Вудро Вильсона) мессианская идея об исключительной демократическо-цивилизаторской миссии США, подразумевающей построение Pax Americana. Эта провиденциальная (провиденциализм – понимание процесса всего мирового развития как проявления воли Провидения, осуществления божественного плана «спасения» человека. – Ред.) идея владеет умами и нынешних американских строителей всемирной империи. С 1990-х годов администрация Соединенных Штатов взяла открытый курс на глобальное военно-стратегическое доминирование. По словам бывшего президента Билла Клинтона, американский народ и Конгресс должны быть готовы платить за сохранение своего лидерства, в том числе иногда и «жизнями американцев». (Агрессия в Ираке, осуществленная уже при президенте Джордже Буше-младшем, показала, что это не пустые слова.)
Что касается торгово-финансовой глобализации, то здесь политика Вашингтона определяется экономическими интересами большого капитала США. При этом все реальные «успехи» такой глобализации практически сосредоточены в сфере экономического экспансионизма (международная торговля, финансовые трансферты и инвестиции, промышленность). Можно, правда, говорить и об «успехе» военной глобализации, в которую вовлечено шесть стран: США, Великобритания, Япония, Франция, Швеция и Германия, каждая из которых играет свою роль в структуре мирового военного порядка, «что имеет важные политические последствия, разрушающие само понятие независимой государственности» (Дэвид Хелд, Дэвид Гольдблатт, Энтони Макгрю, Джонатан Перратон, в книге: Глобальные трансформации. Политика, экономика и культура).
Даже так называемая культурная глобализация, по сути, не более чем маргинальный продукт торговой экспансии, причем движущей силой глобального распространения массовой культуры является культурная индустрия Соединенных Штатов. «В конце концов и Голливуд, и такие компании, как Microsoft и АТ&Т, занимаются тем, что делают деньги», – отмечают эксперты.
Социальная составляющая глобализации оценивается со знаком минус. По словам профессора Иллинойского университета (США) Роберта Макчесни, «политика глобализации привела к значительному росту социального и экономического неравенства, к заметному ухудшению положения беднейших наций и народов мира…». В программном документе United States Command, Vision for 2020 отмечается, что «глобализация мировой экономики продолжается, а пропасть между “имущими” и “неимущими” возрастает». Этот разрыв и есть питательная среда преступности, терроризма, наркомании и т. д. Однако для исправления такой ситуации ничего не делается.
Глобализация оказывает пагубное воздействие также и на окружающую среду. Даже скромная попытка ограничить загрязненность атмосферы на многосторонней основе (Киотский протокол 1997-го, предусматривающий установление для стран-участниц квот на выброс парниковых газов) не была поддержана самыми главными «загрязнителями» – Соединенными Штатами и Китаем.
Важнейшая системообразующая особенность современной глобализации – ее ярко выраженная управляемость. Хотя глобализационные процессы объективно обусловлены общей интернационализацией жизни на планете и, казалось бы, стихийны, на самом деле они умело направляются в русло рыночной экономики, в рамки ее концептуально капиталистической, неолиберальной модели. «Глобализация далека от того, чтобы оставаться просто “вне контроля”, она, напротив, представляет собой объект новых форм многостороннего регулирования и многостороннего управления… разные и осознанные политические или экономические проекты национальных элит и межнациональных социальных сил», – утверждают Хелд, Гольдблатт, Макгрю, Перратон. Главной руководящей силой, несомненно, являются США – оплот международного мегакапитала.
Наиболее действенный и надежный метод управления – право. Однако глобализация, как таковая, не может напрямую формировать право, ибо последнее есть выражение государственной воли, а международное право (в том числе в экономической области) выражает согласованные воли государств. В современном мире такое согласование происходит в ходе переговоров в первую очередь между странами – членами международных организаций; а торгово-экономические глобализационные отношения регулируются в рамках ВТО.
Явственное воздействие контролируемой экономической глобализации на реальное многостороннее правотворчество наблюдается только в сфере международной торговли прежде всего промышленными товарами, а также в связанной с торговлей защитой интеллектуальной собственности и инвестиций. Что касается регулирования валютно-финансовых отношений, с крахом Бреттон-Вудской системы (1972) валютные курсы, транснациональные трансферты капитала существенно не регулируются на многостороннем международно-правовом уровне.
Это же касается и сферы производства. Как пишут солидные английские исследователи, сегодня «глобализацию производства осуществляют в значительной мере многонациональные корпорации…, остающиеся стержнем современной мировой экономики». Около 25 % всех крупнейших ТНК базируются в Соединенных Штатах. Для ТНК, естественно, какое-либо государственное или межгосударственное вмешательство в их деятельность отнюдь не желательно. Но при этом в отношении прямых инвестиций в страны с так называемыми некоммерческими (политическими) рисками защита от таковых оказывается весьма востребованной, и она осуществляется в рамках в основном двусторонних международных соглашений о поощрении и защите инвестиций, а также на базе Многостороннего агентства по инвестиционным гарантиям (MIGA).
СТОРОННИКИ, ПРОТИВНИКИ И ИДЕЙНЫЕ ВДОХНОВИТЕЛИ
Сущность и перспективы глобализации оцениваются учеными по-разному.
Ортодоксы-глобалисты (гиперглобалисты) – Кенечи Омае, Джеймс Редвуд, Милтон Фридман, Пол Кеннеди, Энн Слотер и др. – рассматривают глобализацию как новую эру глобальной цивилизации, движущими силами которой являются капитализм и новые технологии. Национальные государства переживают упадок, а людские судьбы полностью зависят от порядков на мировом рынке.
По мнению трансформистов (Барри Аксфорд, Дэвид Хелд, Дэвид Гольдблатт, Энтони Макгрю, Джонатан Перратон, Джеймс Розенау, Энтони Гидденс и др.), глобализация глубоко трансформирует мировую политику, государственную власть и общество, которые пытаются адаптироваться к более взаимосвязанному и быстро меняющемуся миру. Однако, поскольку интеграции сопутствует фрагментация, стабильность дальнейшего развития глобализации ставится этими учеными под сомнение.
Скептики (Пол Хирст, Грэхем Томпсон, Джордж Аллен, Роберт Гилпин, Найель Фергюссон и др.) считают, что глобализация – миф. Речь может идти только о трех основных региональных блоках, конфликте цивилизаций и маргинализации Юга. Власть национальных правительств остается неизменной и весьма сильной, интернационализация зависит от согласия между государствами. Мир сегодня даже менее взаимозависим, чем в 90-е годы XIX столетия.
Антиглобалисты (Ноам Хомский, Роберт Макчесни, Алекс Каллиникос, Наоми Кляйн, Сьюзен Джордж, Ричард Фальк и др.), некоторые из которых сами себя называют альтерглобалистами, фактически выступают не против самого процесса глобализации, а против его целей (служить корыстным интересам мегакапитала) и методов. Сопротивление современной однобокой глобализации – «всеобщей товаризации и приватизации мира» (Каллиникос) – реализуется в интернациональном, то есть как раз глобальном, масштабе, правда, иногда и в форме уличных беспорядков.
Идейным фундаментом рыночной глобализации является неолиберализм. По мнению его адептов, альтернативы свободному рынку нет. Как отмечает в своей книге «Капитализм и свобода» неолиберальный гуру Милтон Фридман, поскольку достижение прибыли есть сущность демократии, любое правительство, проводящее антирыночную политику, является антидемократичным.
Будучи своего рода вероучением, неолиберализм окружен ореолом сакральности: бог этой «религии» – Капитал; храм – свободный рынок. Есть и свое евангелие – так называемый «Вашингтонский консенсус» (комплекс мер, рекомендуемых странам для реформирования их экономики. – Ред.). Этот термин, введенный в политический обиход в конце прошлого века экономистом Джоном Уильямсоном, служит для обозначения лишь виртуального консенсуса великих мира сего, принимающих в отношении более уязвимых стран и сообществ важнейшие решения, которые реализуются через международные учреждения, в основном подконтрольные Соединенным Штатам. В данном произведении, излагающем, в сущности, догматы неолиберализма, предлагаются такие подходы, как либерализация цен и финансов, приватизация, дерегулирование экономики государством. (Прощай, учение достопочтенного Джона Мейнарда Кейнса, утверждавшего, что стабильность капитализма зависит от государственного вмешательства в обеспечение занятости!) Проповедуются финансово-бюджетная дисциплина с приоритетностью расходов на государственные нужды, либеральные налоговые реформы, обуздание инфляции; конкуренция валютных курсов; прямые иностранные инвестиции и «святая святых» – либерализация торговли.
Между тем преобладающая ныне неолиберальная парадигма глобализации не столь безобидна, как полагают многие из ее самых горячих сторонников. После окончания Второй мировой войны либерализация под флагом свободной конкуренции, рассматриваемой как панацея от всех бед, стала стержнем Генерального соглашения о тарифах и торговле (ГАТТ), флаг этот и поныне развевается над ВТО. Однако, как свидетельствует профессор Массачусетсского университета (США) Ноам Хомский, «конкуренция встречается на рынках довольно редко. БОльшая часть экономики контролируется огромными корпорациями, которые безраздельно господствуют на своих рынках».
В результате под эгидой ГАТТ в рамках, по сути, всего капиталистического мира была осуществлена впечатляющая программа правовой либерализации импортных таможенных тарифов для промышленных товаров. Средний уровень импортных пошлин на них был снижен в странах – участницах ГАТТ с 40 % (1948 г.) до менее 4 % в 1990-е годы ad valorem (соответственно стоимости товара. – Ред.). Однако либерализация, изначально провозгласившая принцип: laisser faire, laisser passer («не мешайте деловой активности, не мешайте пересечению границ». – Ред.), приобрела весьма однобокий характер, поскольку подразумевает, что бедные и слабые страны должны открыть свои рынки для промышленных товаров из богатых и сильных государств, последние же оставляют за собой право на протекционистскую защиту от аграрного, текстильного и иного импорта из слабых стран. Такую модель можно назвать экстравертным либерализмом, который нацелен на либерализацию не собственного, а зарубежного рынка. Иначе говоря, возникает особого рода протекционизм экспорта собственной продукции на иностранных рынках. Страстный поборник принципа laisser faire Рональд Рейган «…защитил американскую промышленность от конкуренции со стороны импортных товаров в большей степени … чем все его предшественники, вместе взятые» (Хомский).
Но почему более слабые страны пошли на такое неравное сотрудничество, к тому же юридически закрепленное? Чтобы вынудить их к этому, было задействовано множество экономических и политических рычагов – например, угроза лишения кредитов, финансовой и гуманитарной помощи. «Долги развивающихся стран послужили для МВФ и МБРР рычагом, чтобы заставить правительства стран Третьего мира принять в 1980-е годы неолиберальные программы “структурного регулирования”, а крах коммунизма позволил США оказать регионам […] в Восточной Европе и в бывшем СССР содействие в проведении “шоковой терапии”» (Уолден Белло). А кроме того, лучше играть вторые роли, нежели быть аутсайдерами либо, что еще хуже, странами-изгоями...
ЧЛЕНСТВО РОССИИ В ВТО: ОБРАТНАЯ СТОРОНА МЕДАЛИ
Столпом правового регулирования международной торговли является Всемирная торговая организация и, главное, комплекс действующих под ее эгидой свыше пятидесяти многосторонних соглашений, охватывающих широкий спектр международной торговли.
Упорядочивающий и гармонизирующий правовой эффект данной системы – серьезный мотив стремления Российского государства обрести статус ее участника. Сам факт подачи Москвой официальной заявки (1993) должен пониматься как осознание на государственном уровне полезности членства в этой организации. Важным стимулом для участия в ВТО служит и возможность использования механизма урегулирования споров в ВТО, хотя механизм этот не является исключительно правовым (rule oriented), но включает и элементы дипломатического (power oriented) метода разрешения споров посредством переговоров. При этом значительную роль играет Орган по урегулированию споров (фактически Генеральный совет ВТО), выполняющий скорее роль дипломатического форума, нежели процессуально-правовую функцию, но возможности воспользоваться этим инструментарием Россия получит сразу же после своего вступления, чего не скажешь о других, вообще довольно проблематичных, выгодах.
Отечественные ученые – специалисты по международному экономическому праву неоднозначно относятся к перспективе присоединения нашей страны к ВТО. Владимир Шумилов, например, весьма оптимистичен: он прогнозирует возникновение «глобального экономического пространства» и дальнейшее развитие и укрепление права ВТО. С другой стороны, Сергей Григорян утверждает, что «нет оснований для априорных ожиданий, что вступление России в ВТО даже на относительно приемлемых условиях существенно поможет решить ее экономические проблемы. Возможно, наоборот». Столь же скептически относится к данному вопросу автор этих строк, поскольку в рамках торгово-финансовой глобализации, и соответственно в ВТО, Россия сильно рискует оказаться в рядах Юга.
Какие же надводные и подводные рифы ожидают нашу страну в бурных водах океана мировой торговли?
Первое. Организационно-правовое регулирование современной международной торговли в рамках ВТО концептуально остается и на сегодня непосредственным продуктом неолиберальной, рыночной глобализации – процесса, возглавляемого наиболее агрессивным американским мега-капиталом. Всё новые и новые, зачастую явственно выходящие за пределы компетенции ВТО требования и вступительные «экзамены», которым подвергается Россия, со всей очевидностью служат одной единственной цели, согласующейся с американской политикой сдерживания, – любой ценой задержать вступление России в ВТО. «Мы сознаем, что членство России может существенно изменить соотношение сил», – признаётся заместитель генерального директора ВТО Родерик Эббот.
Второе. При вступлении в ВТО Россия автоматически становится жертвой экстравертной либерализации: сомнительно, что она быстро сможет (если вообще ей это удастся) стать нетто-экспортером промышленных товаров и тем самым влиться в клуб стран богатого Севера. Во всяком случае России придется широко открыть ворота для импорта иностранных индустриальных товаров.
Наиболее эффективный способ быстрой индустриализации – мощная инвестиционная, налоговая и протекционистская (в отношении иностранной конкуренции) государственная поддержка. Но беда как раз в том, что все подобные меры запрещаются или подавляются правилами ВТО в свете неолиберальной концепции свободной конкуренции.
Третье. В ходе более чем полувекового процесса неолиберализации международной торговли западные страны успешно сопротивляются требованиям Юга отменить «западный» аграрный протекционизм, а также протекционизм в отношении промышленного производства Юга, в котором он конкурентоспособен на западных рынках (текстиль, готовая одежда и аналогичные товары). Продукция стран Третьего мира остается невостребованной, а аграрная продукция Севера продается в развивающихся государствах иногда даже дешевле, чем собственная. Как отмечал бывший директор-распорядитель Международного валютного фонда Хорст Кёлер, вся помощь, получаемая бедными странами, гораздо меньше тех средств, которые они теряют в силу протекционистских мер развитых стран. В таких условиях России, имеющей огромный потенциал аграрного производства продовольствия и сырья, едва ли удастся занять соответствующее место на мировых рынках.
Четвертое. Страны Запада предпочитают свободу игры и на рынках сырья. На практике это ведет к хищнической эксплуатации ресурсов планеты в интересах крупных корпораций. Заложниками этой модели волей-неволей становятся государства, экономика которых зависит от производства и экспорта сырья: они превращаются в сырьевые придатки развитых государств, поскольку иностранные инвестиции и кредиты направляются именно в сырьевое производство.
Россия после распада СССР и социалистического лагеря быстро превратилась в страну, по сути зависящую от экспорта энергетического и иного сырья. (В 1990-е кредиты Всемирного банка шли прежде всего в нефтегазовый и угольный секторы нашей экономики). Единственная возможность удержать страну от ее превращения в сырьевой придаток Европы (а также США, Китая и других государств) – это концептуально вернуться к политике бывшего СССР, когда на доходы от экспорта сырья строились, в частности, крупные промышленные предприятия. Во всяком случае, не приходится уповать на применение правовых рычагов в рамках ВТО и прочих международных организаций с целью содействовать индустриализации сырье-добывающих стран.
Пятое. Торговля услугами развивается исключительно быстро, значительно опережая темпы роста торговли товарами. Между тем национальные рынки услуг повсеместно подпадают под протекционистскую защиту. Во многих странах разные виды услуг часто монополизируются государственным сектором (железные дороги, водоснабжение, электроэнергетика, связь и т. д.). Все это не способствует формированию действительно свободного рынка услуг и его эффективному международно-правовому регулированию, в котором заинтересованы наиболее конкурентоспособные в этой области страны, прежде всего Соединенные Штаты.
Хотя в 1994 году и было заключено Генеральное соглашение по торговле услугами (ГАТС), предоставление допуска на внутренний рынок иностранных предприятий по конкретным видам услуг и на условиях национального режима, однако, практически остается в компетенции национальных государств. Но в ходе переговоров государства могут принимать на себя в рамках ГАТС так называемые конкретные (специфические) обязательства заморозить существующие национальные ограничения по допуску иностранных услуг и не ужесточать их.
При вступлении во Всемирную торговую организацию России следует по примеру других стран обеспечить защиту своего рынка услуг, особенно в страховом и банковском бизнесе, где иностранная конкуренция особо опасна. Конечно, открытие транспортного транзита через Россию было бы выгодно трубопроводным, авиа- и автопредприятиям западных стран, но где же свободный транзит между Калининградским эксклавом и остальной Россией? Нельзя не напомнить и о так называемых соглашениях об односторонних «добровольных ограничениях» экспорта, которые Вашингтон использовал в 1990-е для того, чтобы оказывать грубое давление на Россию, Китай и Украину с целью максимально тормозить их выход на мировой рынок торговли услугами в области запусков космических спутников ракетами-носителями.
Шестое. В полном противоречии с неолиберальным принципом свободы конкуренции ведущие либерализаторы – развитые капиталистические страны во главе с Соединенными Штатами – активно используют, в том числе в отношении России, протекционизм и дискриминацию во всем спектре внешней торговли (нередко и в своих политических интересах). Имеется в виду, в частности, неправомерное применение торговой блокады, эмбарго, бойкота и других силовых мер в отношении политически неугодных стран; неоправданное использование антидемпинговых мер, чрезвычайных защитных мер. Это и прямое манипулирование, если не шантаж, с предоставлением финансовой помощи странам в обмен на их политическую, военную поддержку.
По оценкам Министерства экономического развития и торговли РФ, Россия находится на втором месте после Китая по числу мер, которые применяются, нередко необоснованно, против ее товаров. Самый одиозный пример: американская так называемая поправка Джексона–Вэника, действующая с 1974 года в отношении СССР, а потом России. Эта поправка предусматривает невозможность применения в торговых отношениях режима наибольшего благоприятствования к странам, препятствующим эмиграции своих граждан (в случае СССР это были лица еврейской национальности). Поправка не отменена и до сих пор, хотя ограничений для выезда евреев из России давно нет.
Седьмое. В рамках Марракешского пакета соглашений (1994) было заключено Соглашение о торговых аспектах прав интеллектуальной собственности (TRIPS) с благой целью защиты от пиратства авторских и патентных прав, принадлежащих прежде всего правообладателям западных стран. При этом размах производства контрафактной продукции прямо пропорционален взвинченным монопольными ценам на продукцию, защищаемую исключительными правами. Фармацевтические гиганты Севера не желают, к примеру, снижать монопольные цены или делать патентные (лицензионные) послабления для производства в странах Юга так называемых антиретровирусных препаратов, широко и эффективно применяемых на Севере для борьбы со СПИДом, но недоступных на Юге в силу их дороговизны. Священное право собственности, справедливо обеспечиваемое правилами ВТО, как обычно, не в ладах с социальной справедливостью.
Другим важным документом Марракешского пакета является Соглашение о торговых аспектах инвестиционных мер (TRIMS), направленное на недопущение нарушений неолиберальных принципов свободы конкуренции в странах – импортерах инвестиций. Оговоренные TRIMS запреты, в частности касающиеся практики допуска и использования иностранных инвестиций на условиях достижения страной-импортером определенных экономических результатов (“performance requirements”), не отвечают потребностям индустриального развития России.
Восьмое. После окончания Второй мировой войны и крушения колониальной системы перед развитыми капиталистическими странами встала проблема сохранения традиционных и установления новых экономических связей со ставшими юридически независимыми странами Третьего мира. Чтобы удержать развивающиеся страны в орбите капиталистического мира, применялись как «политика кнута» (Вьетнам, Гренада), так и «политика пряника» – целенаправленная финансовая помощь, на практике оказавшаяся более продуктивной, чем «кнут».
Принцип уважения прав человека и основных свобод превратился при этом в удобный предлог для интервенции (в том числе гуманитарной) и для вмешательства во внутренние дела, разумеется, обычно более слабых государств: ведь нарушение прав и свобод человека при желании можно обнаружить в любой стране. К примеру, когда первоначальный повод для нападения на Ирак – ликвидация оружия массового уничтожения – «лопнул», агрессор переключился на защиту прав и свобод человека.
Россия многократно испытала и испытывает на себе двойные стандарты в применении данного принципа. Это, к примеру, с одной стороны, навязчивые обвинения в излишнем применении силы и ущемлении прав человека в Чечне, и с другой – отказ выдавать в Россию чеченских террористов, укрывающихся за рубежом, или нежелание признать факт дискриминации русскоязычного меньшинства в Латвии и Эстонии.
Девятое. В настоящее время происходит масштабный рост участия государств, как таковых, в торгово-экономических отношениях с контрагентами – субъектами частного права других государств («диагональные» отношения). Соответствующие сделки с «торгующими государствами» частные партнеры заключают обычно на условиях обеспечения имущественной ответственности государства на случай неисполнения им своих обязательств и часто с условием применения права тех государств, на территории которых находятся соответствующие частные лица. Эта практика способствовала постепенно отходу от концепции абсолютного государственного иммунитета и от невозможности привлечения государства к суду в другом государстве в силу принципа par in parem non habet jurisdictium (равный равному неподсуден). В результате во внутреннем праве отдельных государств (Великобритания, Германия, Италия, Канада, США, Франция, Россия) возникло и постепенно закреплялось понимание государственного иммунитета как функционального. Это означает, что государство имеет право на иммунитет от властных действий другого государства только тогда, когда выполняет свои суверенные, властные функции – jure imperii, но не тогда, когда выступает в качестве торгового, коммерческого партнера в частно-правовых отношениях.
Концепция функционального иммунитета применяется и к Российскому государству в случаях его участия на коммерческих условиях в мировых торговых отношениях. Необходимо иметь, однако, в виду, что принцип функциональности применим не ко всей полноте государственного иммунитета (включая дипломатический иммунитет), а лишь к одной из его составляющих – к судебному, процессуальному иммунитету.
Десятое. Развитие «диагональных» сделок и других контрактов между предприятиями развитых и развивающихся стран привело к уходу от применения «нежелательного» законодательства (юрисдикции) прежде всего развивающихся стран, в том числе ориентированного на развитие национальной экономики и на решение социальных задач, то есть законодательства, применимого к соответствующим трансграничным сделкам и возникающим на их основе спорам.
Появляются теории, утверждающие особые, самодостаточные «внегосударственные» правовые системы или методы, которые должны заменять как международное, так и национальное право. Это так называемые «транснациональное право», «мягкое право», т.н. lex mercatoria (купеческое право), концепции самодостаточности частно-правового контракта («контракт без права»), трактуемого как исчерпывающее право для сторон.
Все это укладывается в далеко идущие задачи дискредитации национально-этатистской концепции права, грядущего создания мирового правительства, «мирового права» и т. п. и ведет к подрыву четкой правовой основы международных экономических отношений, к замене ее правом силы. В отсутствие ясного закона и его надежного обеспечения верх берут «кулачное право», «самопомощь», вплоть до физического устранения оппонентов.
В этой связи нельзя обойти вниманием и угрозу, связанную со стремлением внедрять методы экстерриториального действия американских законов за пределами страны. Свежим одиозным примером может служить решение Верховного суда США, позволяющее судам низших инстанций разбирать дела, касающиеся европейской собственности (иск американской гражданки Марии Альтман к австрийскому правительству о возврате ей хранящихся в Государственном музее Австрии шести ценных картин из коллекции Фердинанда Блох-Бауэра – австрийского еврея, покинувшего страну в 1938 году). Это решение способно спровоцировать новую волну возврата собственности, принадлежавшей евреям до периода нацистской оккупации.
Разумеется, всякие эвентуальные посягательства на российское юрисдикционное поле со стороны любого иностранного экстерриториального законодательства крайне опасны и недопустимы. В условиях, когда правовое регулирование в международных организациях и в двусторонних отношениях зависит от воли Вашингтона и поддерживающих его стран, твердые правовые основы международных отношений для России исключительно важны.
Одиннадцатое. Транснациональные корпорации (ТНК) оказывают двоякое экономическое, политическое и социальное воздействие. С одной стороны, их инвестиционная и торговая деятельность стимулирует и ускоряет развитие экономики принимающих стран. С другой – они используют свою мощь для давления на политику стран – импортеров капитала, часто нанося ущерб национальным интересам последних, допускают налоговые и коррупционные злоупотребления, отказываются принимать местную юрисдикцию, требуя особых льгот и привилегий, предпринимают попытки получить иммунный статус субъекта международного публичного права и т. п.
Деятельность ТНК в России, разумеется, ничем не отличается от их практики в других странах, особенно в развивающихся. Международно-правовая защита от негативных элементов этой деятельности отвечала бы российским интересам.
Двенадцатое. Развитие рыночной глобализации и усиление террористической активности – процессы параллельные и взаимосвязанные. Терроризм коренится не только в бедности, но скорее, в углубляющейся пропасти между бедностью и богатством, в желании добиться успеха любой ценой, в использовании террора в политических целях, в том числе на путях сепаратизма и религиозного экстремизма. Вместе с тем провозглашение борьбы с терроризмом чуть ли не главной задачей международного сотрудничества, утверждение «права» на превентивное, упреждающее применение военной силы против угрозы терроризма, поиски очагов терроризма в странах-изгоях направлены не столько на противостояние террору, сколько на достижение своекорыстных целей Вашингтона.
Совпадение в России торжества неолиберальной политики с возникновением и расцветом терроризма, конечно, тоже не случайно. «Наш» терроризм в немалой степени является следствием нашего же неолиберализма, и борьба с первым бесполезна без отказа от доминанты второго. Ведь неолиберальные реформы 1990-х уже привели к тому, что только по официальным данным Федеральной службы государственной статистики, в 2005 году за чертой бедности находилось около 15 % населения России, т. е. более 20 млн человек.
* * *
Приведенный выше перечень трудностей и угроз, предстоящих перед Россией, разумеется, не исчерпывающий. Кардинально же важно то, что экономический курс российского правительства и на сегодня продолжает быть радикально неолиберальным, по сути, антиконституционным (Статья 7 Конституции РФ прямо гласит, что Россия – социальное государство). Очевидно, что сохранение неолиберального курса оказывается возможным только в результате сложившегося в стране номенклатурного управления. «Номенклатура, бюрократия, ранее допустившая до власти взращенных ею же олигархов, а также либералов, решила, что может управлять страной самостоятельно. […] выбрана худшая модель развития страны» (Гавриил Попов). Утвердилась модель, обкатанная и проявившая продуктивность в олигархической экономике США: ставка на индивидуализм, жесткую конкуренцию, материальный успех любой ценой, бездуховность, наличие резерва дешевой рабочей силы, невмешательство в экономический процесс государства с его социальными функциями. Модель, грубо противоречащая историческому опыту, ментальности, уровню жизни, национальному укладу большинства населения нашей страны. А потому обреченная у нас на провал.
Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 3 июля 2006 > № 2911784
Георгий Вельяминов
Тайвань восстановил дипломатические отношения с небольшим тихоокеанским государством Науру, доведя число своих внешнеполитических союзников до 26. Об этом в субботу заявил министр иностранных дел Тайваня Марк Чэнь, сообщает Центральное новостное агентство Тайваня.Государство Науру расположено на маленьком острове площадью 21 квадратный километр. Население страны составляет чуть больше 12,5 тыс.ичеловек.
«Президент Науру Людвиг Скотти отменил ошибочное решение своего предшественника и восстановил дипломатические отношения с Тайванем в полном объеме», – заявил глава внешнеполитического ведомства Тайваня.
Отношения между Науру и Тайванем были прерваны три года назад – в июле 2002г. – после того, как предыдущий глава Науру решил отказаться от дипотношений с Тайванем в пользу Китая.
Тогда наблюдатели расценивали этот шаг как удар по тайваньскому президенту Чэнь Шуйбяню – объявление о разрыве отношений было обнародовано в день, когда Шуйбянь был избран председателем Демократической и прогрессивной партии Тайваня (ДПП).
Восстановление дипломатических отношений с Науру можно назвать первой дипломатической победой Тайваня за последние несколько лет. За последние шесть лет Тайвань потерял пять дипломатических союзников – Гренаду, Македонию, Науру, Либерию и Доминику.
Неудачной оказалась попытка властей острова привлечь на свою сторону небольшое государство Вануату в конце пред.г. После двухмесячной борьбы, сопровождавшейся отставками вануатских министров, власти Вануату подтвердили свою верность принципу «одного Китая».
Тайвань официально признают только 26 государств, большинство из которых относятся к беднейшим странам третьего мира. Это число постоянно сокращается под давлением китайских властей, отказывающихся устанавливать дипломатические отношения со странами, признающими Тайвань в качестве самостоятельного государства.
Китай считает Тайвань одной из своих провинций и выступает против любых попыток мятежного острова играть самостоятельную роль на международной арене. Такая ситуация продолжается с 1949г., когда на Тайвань, скрываясь от Коммунистической партии Китая, бежали несколько млн. сторонников партии Гоминьдан, потерпевшей поражение в гражданской войне.
Венесуэла и Куба разработали совместный план оказания социальной помощи странам Карибского бассейна, пострадавшим от ураганов «Иван» и «Жанна», заявил президент Венесуэлы Уго Чавес на церемонии отправки 2 тыс.т. венесуэльских гуманитарных грузов на Ямайку, Гренаду и Гаити. Разработанный правительствами двух стран план предполагает финансовую и практическую помощь в ликвидации неграмотности, совершенствовании здравоохранения и снабжении населения современными медикаментами. План базируется на кубинском опыте социального строительства в области образования и здравоохранения и предполагает участие бригад кубинских врачей и учителей. Однако осуществляться данная программа будет под контролем правительства Венесуэлы. Как подчеркнул Уго Чавес, решение принять или отказаться от венесуэльско-кубинской помощи остается за правительствами карибских государств.По сообщениям венесуэльской прессы, оппозиция обвиняет президента в желании «заняться экспортом идеологии» под видом социальной помощи. Венесуэла и Куба – наиболее успешные в Латинской Америке партнеры по экономическому и торговому сотрудничеству. Торговый оборот между ними достиг в 2003г. 1 млрд.долл. В прошедшую субботу представители обеих стран подписали более ста новых договоров о сотрудничестве в дополнение к уже существующему генеральному соглашению, в соответствии с которым Венесуэла ежедневно поставляет Кубе 53 тыс.бар. нефти по специальной цене, а тысячи кубинских врачей, преподавателей и спортивных тренеров постоянно работают в Венесуэле.
Нашли ошибку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter