Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

ЛИДЕРСТВО ПО БАЙДЕНУ: ЧТО ТЕПЕРЬ?

ЛЕВ СОКОЛЬЩИК

Кандидат исторических наук, научный сотрудник ЦКЕМИ НИУ ВШЭ.

В отношении Москвы от новой администрации США стоит ожидать более широкого использования санкционных инструментов. При этом победа Байдена поможет несколько снизить накал страстей вокруг фактора России во внутренней политике США, что откроет окно возможностей для конструктивного диалога в областях, где интересы пересекаются. Журнал «Россия в глобальной политике» совместно с Центром комплексных европейских и международных исследований НИУ «Высшая школа экономики» продолжает публикацию серии статей об изменениях на международной арене.

Несмотря на то, что социологические службы предрекали действующему главе Белого дома серьёзный электоральный провал в сложившихся неблагоприятных условиях, развернувшаяся упорная борьба за президентское кресло свидетельствует о том, что «трампизм» как правопопулистский идейно-политический феномен не столько случайная историческая флуктуация, сколько закономерный симптом кризисных явлений в мировой политике и американском обществе[1].

Внутренняя политика: на волне радикализма?

Обострение общественно-политической поляризации – наиболее актуальная проблема современных США. Жаркие предвыборные баталии и эмоциональная риторика кандидатов в президенты, массовые выступления и попытки ревизии исторического наследия ярко иллюстрируют данную тенденцию. Радикализм становится новой нормой американской политики. Это означает, что на политическом спектре укрепляются левый и правый фланги, а центр ослабевает.

Победитель президентской гонки Джозеф Байден стремится олицетворять центристские силы, но за его спиной стоит будущий вице-президент Камала Харрис, которая представляет левое крыло демократической партии, особенно усилившееся в последние годы. Способствовали дальнейшему дрейфу демократической партии влево и прокатившиеся по стране весной-летом 2020 г. протесты представителей леворадикальных движений. Байдену пришлось смещаться влево, что фиксировалось в его резкой предвыборной риторике, поддержке протестов и осуждении действий полиции, активном продвижении ЛГБТ-повестки.

С другой стороны – республиканская партия не первое десятилетие эволюционирует всё дальше вправо, перенимая правоконсервативные идеи. Трамп широко использовал в политической борьбе правопопулистские идейные конструкты, которые на основании моральной оценки разделяют общество на «благородный американский народ» и «коррумпированную вашингтонскую элиту». Нарастание поляризации продолжит негативно сказываться на возможностях достижения межпартийных компромиссов по внутри- и внешнеполитическим вопросам, а Соединённые Штаты, несмотря на заявления Байдена о том, что он будет президентом для всех американцев, останутся расколотой страной.

Выборы: демография имеет значение?

В ходе выборов 2020 г. рельефно проявились демографические изменения американского общества. По естественным причинам постепенно снижается роль поколения «бэби-бумеров», и на американскую политическую сцену всё увереннее выходят поколения «миллениалов» и «зумеров», взросление которых пришлось на время информационно-технологической революции. Американская молодёжь в отличие от родителей в большинстве отдаёт предпочтение либеральному мировоззрению, особенно по широкому кругу так называемых «социальных вопросов» – легализация абортов, права сексуальных меньшинств, легализация лёгких наркотиков, роль религии в общественном пространстве, отношения церкви и государства, право на владение оружием. Ожидается, что уже к 2024 г. доля молодых поколений (людей, родившихся после 1981 г.) и доля старших поколений (людей, родившихся до 1964 г.) среди избирателей будут примерно равны[2].

Параллельно наблюдается расширение электоральной базы демократической партии, которую преимущественно составляют этнонациональные и другие меньшинства. Численность основной электоральной когорты республиканцев – белых американцев протестантского вероисповедания – постепенно снижается, и, по некоторым прогнозам, к 2044 г. данная категория перестанет быть самой значительной среди избирателей[3]. Долгосрочные демографические тенденции уже сейчас становятся серьёзным вызовом для Республиканской партии, с которым ей всё сложнее будет справляться без коренной трансформации.

В то же время факт того, что несмотря на негативный исход выборов для Трампа, в 2020 г. он набрал почти на 9 млн голосов избирателей больше[4],[5], чем в предыдущий электоральный цикл, и смог расширить свою поддержку среди части избирателей латино-американского происхождения[6], которые в большинстве традиционно голосуют за демократов, наглядно демонстрирует существенный потенциал правопопулистской стратегии по мобилизации и консолидации «ядерного» электората.

Поражение республиканского кандидата на президентских выборах вкупе с демографическими, экономическими и социокультурными изменениями, конечно, станут для партии стимулами для поиска идейных и политических альтернатив. Однако выработать консолидирующую консервативную программу в ближайшее время будет непросто, поскольку даже с уходом Трампа не исчезнут и объективные социально-экономические и технологические источники популизма, которые формируют широкий социальный слой так называемых «лузеров глобализации».

Внешняя политика: назад в будущее?

В области внешней политики перед избранным президентом стоят серьёзные задачи преодоления кризиса американской идентичности и выработки путей адаптации США к изменившимся международным реалиям в соотнесении с их политико-экономическими возможностями. Расклад сил между великими державами со времени вице-президентства Джозефа Байдена при Бараке Обаме существенно изменился: нарастили потенциал незападные центры силы, прежде всего Китай и Россия, в то время как власть США в мире значительно ослабла.

Основная дилемма американской внешней политики в средне- и долгосрочной перспективе лежит между (1) продолжением либеральной глобализации под эгидой Вашингтона, (2) сохранением статуса сверхдержавы и мирового доминирования с опорой на ресурсное превосходство, (3) формированием нового баланса сил при согласовании интересов Соединённых Штатов с другими великими державами[7].

Судя по предвыборным заявлениям, Байден намерен придерживаться линии на выстраивание адаптированного к текущем реалиям либерального мирового порядка. Президент-демократ постарается укрепить пошатнувшееся американское лидерство в мире и среди стран Запада, сделает ставку на продвижение демократических ценностей и борьбу с нелиберальными режимами. При этом, несмотря на политическую поляризацию по большинству пунктов повестки, относительно противостояния с Китаем и Россией среди американского истеблишмента есть устойчивый консенсус. Стратегическое соперничество между Вашингтоном и Пекином продолжится, а США постараются опереться на многосторонние форматы, консолидировав союзников в Европе. Отход от изоляционистского унилатерализма периода правления Трампа в пользу активного мультилатерализма может сопровождаться возвращением к иранской ядерной сделке совместно с европейскими партнёрами, восстановлением участия в ряде наднациональных организаций и соглашений (ВОЗ, ЮНЕСКО, Парижское соглашение по климату) и укреплением коллективной безопасности в рамках НАТО.

Витализация Североатлантического альянса отвечает намерениям ужесточить противостояние с Россией[8].

В отношении Москвы, скорее всего, стоит ожидать более широкого использования санкционных инструментов и продвижение ценностной повестки для оказания давления на внутриполитические процессы.

Кроме того, США, скорее всего, будут стремиться реализовать активную политику в Восточной Европе и на пространстве СНГ, включая более широкую поддержку Украины и Грузии, в пику усилиям России по выстраиванию евразийского интеграционного проекта.

В то же время новая администрация постарается сделать упор на здравый прагматизм в российско-американских отношениях.

Победа Байдена поможет несколько снизить накал страстей вокруг фактора России во внутренней политике США, что откроет окно возможностей для конструктивного диалога в областях, где интересы пересекаются. Это в первую очередь стратегическая стабильность и контроль над ядерными вооружениями, и в данном контексте перспектива продления договора СНВ-3, действие которого завершается в феврале 2021 г., или заключения нового соглашения становится более реалистичной. Нельзя исключать прогресс двусторонних отношений в области кибербезопасности, взаимодействия в Арктике, решения проблем загрязнения окружающей среды, изменения климата.

Но повестка для взаимоотношений России и США по-прежнему останется крайне узкой, а острая конкурентная политика, безусловно, продолжится. Более того, попытки Вашингтона вернуть мировое лидерство и их стремление всеми возможными способами продвинуть идеи либеральной демократии в других странах могут спровоцировать новые серьёзные международные кризисы в различных регионах, в том числе в рамках ближайшего периметра России.

--

СНОСКИ

[1] Сокольщик Л.М. Внешнеполитические аспекты правого популизма: кейс президентства Д. Трампа. Правый популизм: глобальный тренд и региональные особенности. М.: МГИМО-Университет, с. 311-336, 2020.

[2] Brownstein R. The GOP’s Demographic Doom: Millennials and Gen Z are only a few Years Away from Dominating the Electorate. The Atlantico. Oct. 23, 2020. URL: https://www.theatlantic.com/politics/archive/2020/10/millennials-and-gen-z-will-soon-dominate-us-elections/616818/

[3] Budiman A. Americans are more positive about the long-term rise in U.S. racial and ethnic diversity than in 2016. Pew Research Center. Oct. 1, 2020. URL: https://www.pewresearch.org/fact-tank/2020/10/01/americans-are-more-positive-about-the-long-term-rise-in-u-s-racial-and-ethnic-diversity-than-in-2016/

[4] Data Archive Elections. The American Presidency Project. URL: https://www.presidency.ucsb.edu/statistics/elections/2016

[5] Presidential Results. CNN. URL: https://edition.cnn.com/election/2020/results/president

[6] Medina J. How Democrats Missed Trump’s Appeal to Latino Voters. The New York Times. Nov. 9, 2020. URL: https://www.nytimes.com/2020/11/09/us/politics/democrats-latino-voters.html

[7] Цыганков А.П. (2020) Гулливер на распутье: американская стратегия и смена миропорядка. Международная аналитика. № 11 (2). С. 28.

[8] Ibidem.

США. Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 11 ноября 2020 > № 3564078 ЛЕВ СОКОЛЬЩИК

Боевая десятка

В Туле проходит XVIII Международный фестиваль военного кино

Текст: Елена Шулепова ("Российская газета", Тула)

Под девизом "Через войну в кино - против войны в мире" проходит в Тульской области XVIII Международный фестиваль военного кино имени Ю.Н. Озерова. В этом году фестиваль посвящен 75-летию Победы. Правда, его открытие в Тульской областной филармонии впервые прошло при пустом зрительном зале - в связи с пандемией он проходит одновременно в режимах онлайн и офлайн.

Участников фестиваля в день открытия 9 ноября поздравил президент России Владимир Путин. "Отрадно, что ваши традиционные встречи с каждым годом укрепляют свой творческий потенциал, занимают достойное место в культурной жизни страны... И конечно, выполняют важную, ответственную миссию, содействуют воспитанию подрастающего поколения в духе гражданственности и патриотизма, уважения к героическим страницам нашей истории", - говорится в телеграмме, опубликованной на сайте Кремля.

На открытии фестиваля, который вели Ольга Кабо и Александр Носик, был вручен первый приз - за актерское мастерство. Его получил Сергей Безруков, сыгравший в фильме "Подольские курсанты". "Очень рад, что я стал первым, кто получил такой приз на этом фестивале", - подчеркнул Сергей Безруков. И призвал чаще и больше говорить о героях войны.

Первым фильмом, демонстрировавшимся еще до официального открытия фестиваля в городе оружейников, стала картина "Калашников" режиссера Константина Буслова. В конкурсной программе пять номинаций: "Боевая десятка" (игровые полнометражные фильмы), "Битва за жизнь" (документальные фильмы), "Соколенок" (детско-юношеские и анимационные), "АКМ" (короткометражные), "Солдаты свободы" (ретроспективные фильмы). В этом году будет также два Гран-при - в номинациях "Боевая десятка" и "Битва за жизнь".

В программе игровых фильмов - "Подольские курсанты" Вадима Шмелева, "Блокадный дневник" Андрея Зайцева, "Ржев" Игоря Копылова. Свои работы также представили кинематографисты Китая, Сербии, Германии, Белоруссии, США, Великобритании, Греции, Грузии.

"Мечта" и водометы

В Грузии власти разгоняют спецтехникой недовольных результатами выборов

Текст: Константин Волков

В Грузии не прекращаются протесты недовольных результатами выборов в парламент. На них, по предварительным данным правящая партия "Грузинская мечта - Демократическая Грузия" набрала 48,23 процента. А блок "Объединенная оппозиция "Сила в единстве", в состав которого входит партия экс-президента Грузии Михаила Саакашвили, получил лишь 27,18 процента. Теперь сторонники оппозиции пытаются оспорить результаты голосования. Для их разгона полиция применила водометы и, по неподтвержденным данным, слезоточивый газ. Пострадали 30 человек.

В связи с распространением коронавируса с вечера 9 ноября грузинские власти ввели в Тбилиси, Кутаиси, Зугдиди, Батуми, Рустави, Гори и Поти комендантский час. Любое передвижение, на автомобиле или пешком, с 22.00 до 05.00 запрещено, штраф за нарушение составит 600 долларов. Как заявил глава Оперативного штаба Александр Ходжеванишвили, граждане могут получить разовый пропуск на передвижение после 22.00 в случае необходимости. Премьер Грузии Георгий Гахария заявил, что "реакция на любые правонарушения должна быть легитимной и жесткой", а также отметил, что "у переговорного процесса альтернативы нет".

Мнение

Станислав Притчин, Сотрудник Центра постсоветских исследований ИМЭМО РАН, эксперт клуба "Валдай":

"В Грузии уличные протесты очень динамичны, причем люди, в них участвующие, часто меняют свои взгляды - на прошлых выборах они голосовали за одних, а на следующих - уже за противоположную сторону. "Единое национальное движение" Саакашвили усилилось в последнее время благодаря нескольким вышедшим из тюрьмы активистам, что способствовало накалу недовольства. На прошедших 31 октября парламентских выборах правящая партия "Грузинская мечта" обеспечила себе, пусть и с использованием мажоритарных округов, большинство мест, что для оппозиции неприемлемо. При этом выборы прошли по новой системе, которой добивалась та же оппозиция. Напомню, в Грузии были внесены поправки в конституцию, согласно которым 120 из 150 депутатов избираются на парламентских выборах по пропорциональной системе, а остальные 30 - по мажоритарной. И даже при этом оппозиция третий раз подряд набрала относительно небольшое число голосов.

Теперь, скорее всего, недовольные будут протестовать настолько долго, насколько смогут. Другой вопрос - поможет ли им это. Выборы состоялись, они признаны легитимными, в том числе Западом. Для того чтобы пересматривать результаты, должны быть очень весомые основания, которых пока что не предъявлено.

Между тем о реакции властей на протесты можно судить по-разному. С одной стороны, использование водометов против достаточно мирных демонстрантов можно расценивать как превышение полномочий. С другой - речь идет о том, что меньшинство недовольных результатами выборов пытается силой принудить большинство. Поскольку власть выражает интересы большинства, то применение спецсредств может быть сочтено оправданным.

Что интересно, сейчас в Грузии политизируется угроза коронавируса. Весной заболевание сыграло на руку правящей "Грузинской мечте", которая приняла ряд мер, позволивших взять распространение вируса под контроль и тем заработала дополнительные баллы в глазах населения. Однако осенью ситуация изменилась, и теперь угроза коронавируса рассматривается оппозицией как средство политического давления, несмотря на рост числа случаев инфицирования".

ИНТЕРНЕТ ПОСЛЕ ГЛОБАЛЬНОСТИ

ПОЛИНА КОЛОЗАРИДИ, интернет-исследователь, координатор клуба любителей интернета и общества, преподавательница Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» и Национального исследовательского Томского государственного университета.

ДМИТРИЙ МУРАВЬЁВ, студент и приглашённый преподаватель Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», участник клуба любителей интернета и общества.

СОВСЕМ ДРУГАЯ ИСТОРИЯ

Словосочетание «суверенный российский интернет» становится всё популярнее. Изменения в российских законах, касающихся интернета, без особых на то оснований сопоставляют в различных исследованиях с китайским опытом. Оба примера «с Востока» выглядят в описаниях англоязычных (и не только) интеллектуалов пугающими и угрожающими глобальной и свободной Сети. Мы предлагаем воздержаться от поспешных выводов и посмотреть, что значит суверенность в интернет-контексте, почему и с какими странами имеет смысл сравнивать Россию и чем она в этом плане отличается от Китая.

Почему интернет и суверенность так связаны друг с другом

Проблему отношений интернета и государственного суверенитета начали обсуждать с самого появления глобальной Сети, то есть с 1990-х годов. Именно тогда возникли и распространились технологии WWW, которые позволили соединять между собой не только компьютеры, но и файлы, тексты и то, что стало называться веб-сайтами. Тогда же интернет стал символом глобальной связности (Всемирная сеть).

Хронология здесь важна и неслучайна. Есть версии, отсчитывающие начало интернета от Арпанета[1] и 1969 года. Они часто считаются мейнстримной историей (например, книга Джанет Эббат «Изобретая интернет»[2]). Недостаток их в том, что ключевым считается именно протокол передачи данных TCP/IP – важная, но не единственная часть интернета. Кроме того, Арпанет базировался исключительно на американских разработках. Между тем современные историки и участники сетевых проектов прошлого предъявляют другую картину – разнообразных сетей, протоколов, технологий, которые существовали во многих странах мира.

Ещё в 1990-е гг. интернет рассматривался как проблема для государственного суверенитета (по крайней мере, в том смысле, в каком он существует после Вестфальского мира)[3]. И эта проблема изначально была связана с парадоксом границ. Во-первых, интернет – трансграничный. Для работы Всемирной сети нужно, чтобы сообщения между компьютерами передавались через границы стран. Во-вторых, интернет глобальный, то есть он позволяет образовывать общности на уровне всего мира. Эти два свойства кажутся похожими. Но они отличаются и ведут к разным политическим последствиям: трансграничность заставляет государства договариваться, глобальность предполагает создание надгосударственных организаций. Кроме того, трансграничность скорее связана с материальной инфраструктурой интернета, а глобальность – с возможностями коммуникации. Для государственного суверенитета обе особенности проблемны, но основная трудность – их сплетение.

С трансграничными объектами государства имеют дело постоянно – это и нефтепровод, и почта, и международный розыск. Существует правовое пространство, в котором могут возникать правила, регулирующие явления подобного рода. Будь интернет только трансграничным, он просто наследовал бы традицию управления такими объектами. Но глобальность сообщает ему дополнительный смысл и сложность.

Глобальные явления требуют согласования с тем, что лежит вообще вне юрисдикции государств и должно с ними соотноситься.

Например, в одних вопросах признаётся верховенство международного права, в других – национального. Однако напрямую раз и навсегда к интернету это применить нельзя, так как он изменяется, и законы, регулирующие передачу электронной почты, уже не годятся для переписки в Snapchat’e, которая исчезает в течение суток. Изменения происходят и на уровне инфраструктур, и в пользовательском быту, и в технологиях (к примеру, интернет вещей или стандарт 5G). Значит, нужны специальные структуры, которые будут «собирать» интернет как объект регулирования. Это исследовательские центры, управляющие международные и национальные структуры. В том числе благодаря их усилиям интернет рассматривается не только как сложная технология, но как часть неотъемлемых прав человека или специфический объект для управления и осмысления. Чтобы понять, что связь интернета и прав человека – не риторическая фигура, достаточно посмотреть на деятельность Internet Research Task Force. Один из их отделов пытается понять, как в сами интернет-протоколы могут быть «вшиты» права человека, например, право на свободу самовыражения[4].

Параллельно государства включают интернет, а точнее – его элементы, в национальное регулирование. В исследовательской и прикладной литературе основой для договора между регуляторами принято считать модель мультистейкхолдеризма. Управляющие организации вроде IGF [5], ICANN [6] основаны на представительстве разных заинтересованных сторон (стейкхолдеров), которые участвуют в регулировании. Классическая модель предполагает, что базовые стейкхолдеры – это государство, бизнес и гражданское общество[7]. Правда, мультистейкхолдеризм – скорее идеальная, чем рабочая схема управления интернетом[8]. На деле иногда какая-то часть стейкхолдеров отсутствует, появляются новые стороны, которых нет в базовых категориях: СМИ, отдельные национальные группы и так далее. Наконец, стейкхолдеров не всегда можно разделить, например, если мы говорим о государственных корпорациях.

Но вопрос управления, какой бы ни была модель мультистейкхолдеризма, и вопрос суверенности – разные вопросы[9]. Ведь будь интернет лишь технологией, всё было бы просто, однако тема суверенности возникает из-за особенного статуса интернета, связанных с ним практик, сервисов, идей и утопий. И к институциональной проблеме изменений интернета добавляется концептуальная.

Интернет как объект: пространство, инструмент или что-то ещё?

Когда возникает новое явление, мы придумываем для него определения и метафоры, чтобы научиться с ним жить. Вместе с интернетом возникло сразу несколько идей о том, что это такое. Одна из самых популярных – пространственная метафора[10], которая утвердилась и до сих пор активно используется. Ярче всего она проявляется в понятии «киберпространство», которое фигурирует, скажем, в известной «Декларации независимости киберпространства» активиста Джона Перри Барлоу[11]. Он обращал её к «правительствам старого мира», утверждая нематериальность и важность границ старого и нового миров: «Вы утверждаете, что у нас есть проблемы, которые вы должны решить. Вы используете это как оправдание, чтобы вторгнуться в наши владения»[12]. Метафора пространства означает, что интернет – не просто провода и пакеты данных, а что-то вроде новой земли, иной планеты или Антарктиды, где не действует по умолчанию правовая система существующих государств. Закономерно, что государственные органы, особенно связанные с безопасностью и защитой границ, смотрят на такие явления с подозрением[13].

Действительно, с помощью интернета люди могут объединяться разными способами, в том числе теми, что неподвластны контролю государств, привязанных к территории. Идея, что объединённые граждане заключат новый общественный договор, сегодня скорее кажется утопией, но остаётся значимой. Декларация Барлоу остаётся не только романтическим артефактом из 1990-х гг. – её до сих пор цитируют на митингах за свободу интернета[14].

Итак, риском для суверенности государств является не только возможность интернета быть орудием внешних сил. Хотя эта угроза – «русские хакеры», «цветные революции» – обсуждается всё чаще. Но важно и то, что интернет позволяет с большей лёгкостью автономизироваться группам внутри стран.

Здесь вступает в силу другая метафора – инструмент. В этом качестве интернет не создаёт отдельное пространство, но служит для объединения доселе разрозненных групп. Малые народы, религиозные и политические объединения – благодаря интернету все они оказываются транслокальными. Созданные в локальных контекстах, они доступны и нужны пользователям всего мира. В этом смысле интернет оказывается потенциально опасным для государства. Ведь через обращение к сетевым технологиям у разных групп появляется возможность самовыражения, в том числе и политического, чего государство традиционно опасается.

Но у государства[15] есть свой инструмент – территориализация, то есть превращение разных явлений в нечто принадлежащее к юрисдикции конкретной страны[16]. Это не происходит автоматически. Нужно изобретать формы: законы, конвенции, понятия, которые позволят обозначить и реализовать власть государства над территорией и тем, что находится на ней. Параллель можно увидеть в том, как в разных странах устанавливаются свои правила обращения с недрами земли и моря, то есть добычи полезных ископаемых.

Государства непрерывно проводят эту работу: превращают землю, её содержимое и лежащее на ней, проходящее по ней – в ресурс[17]. В случае интернета работа по территориализации осуществляется на уровне инфраструктуры, фильтрации контента и через создание и поддержание дискурсов, в которых интернет представлен как отчётливо национальный проект.

Слова и риторическая работа важны. Ведь интернет не только изменчив как объект управления, он связан с утопиями и мифами. Вместе с информационным и сетевым обществом интернет наследует идеи глобальной связности без иерархии[18], а также – идеи эмансипации, расширения свободы слова и возможностей открытых рынков. В противовес им словосочетание «суверенность интернета» ассоциируется в первую очередь с ограничением, запиранием, отрубанием[19]. Правда, стоит иметь в виду и антиутопические образы интернета – слежка каждого за каждым, рассадник лживых новостей и так далее. Политики повсеместно используют такие образы. Смена и сплетение образов и метафор происходят постоянно, скажем, в России интернет оказывается одновременно благом и угрозой[20].

Интернет как объект регулирования и суверенизации неоднозначен. Он является технологией и медиа, инфраструктурой и пространством, инструментом объединения и утопией, предполагающей, что связанные с ним изменения несут благо для групп и сообществ. Другой вопрос, как множественность складывается в нечто однозначное в политическом смысле. И здесь проявляется роль интернета в качестве явления не просто транслокального и глобального, но ещё и американоцентричного.

Глобальность, локальность и америкоцентризм интернета

Государства и другие стейкхолдеры воспринимают глобальность по-разному. Часто за глобальным стоит глобальное с американским центром, то есть американское. Это выглядит резонным, исходя из той самой мейнстримной версии, которая фактически делает Арпанет и интернет чисто американской историей. Роль США в распространении интернета велика: от проектов, устраняющих «цифровое неравенство», которые инициировала администрация Клинтона – Гора, до кампаний по развитию цифровых технологий, исходящих от американских предприятий и сервисов.

Проблема американоцентризма видна в высказываниях лидеров разных стран. И речь не только о России, а скорее – и даже в большей степени – о Германии и Бразилии. Так, Ангела Меркель со времени разоблачений Сноудена говорит о необходимости «цифрового суверенитета», хотя и подчёркивает, что он не должен вылиться в изоляционизм или протекционизм[21]. Американоцентризм распространяется и на сетевые объединения. Барлоу писал свою декларацию по аналогии с документом о независимости Соединённых Штатов: в ней тоже есть общественный договор и соглашение. Риторику, соотносящуюся с англосаксонским понятием «сообщества», наследуют различные сервисы[22], в частности «Фейсбук», создатель которого Марк Цукерберг регулярно повторяет, что соцсеть позволяет создавать сообщества и сама таковым является.

Этому подходу есть альтернатива. Современные исследователи говорят не только об интернете и сообществах, но и о сетевых проектах и «нетах» – объединениях пользователей[23]. Иногда «неты» – это самоназвание, а не исследовательское описание. Мы обнаружили их с коллегами из клуба любителей интернета и общества в экспедициях по изучению истории интернета в разных городах России. Леонид Юлдашев[24] описывает «неты» как многосоставные сети, где есть сеть материальная, созданная провайдерами, контент и общение пользователей. Каждый из этих элементов, как показано на примере Тонета (томского интернета), «удерживает комплексность» интернета и при этом связан с конкретными материальными явлениями, принятием решений в организациях, особенностями самого города. Это не сообщество, которое держится на однообразии и противопоставлении институтам. С точки зрения суверенитета «неты» могут быть значимым явлением, так как позволяют пользователям объединяться по-разному, не предлагая общей модели. Поэтому, с одной стороны, они оказываются угрозой территориальному государственному суверенитету, а с другой – предполагают возможности, чтобы создать новые основания для автономии.

В России много «нетов» – Тонет, Татнет, Удмунет и другие. Некоторые связаны с локальной, некоторые – с национальной и языковой идентичностью и инфраструктурой. Сейчас они не очень активны, но в начале нулевых годов были популярны у местных пользователей и потенциально могут возрождаться и мобилизоваться в будущем. Возможно, их политический потенциал проявится по мере отхода от американоцентризма, любых дискуссий о роли государств в отношениях с интернетом[25].

Это важно не только для России, во всём мире есть интерес к альтернативным, не глобальным, не западноцентричным способам объединения, в том числе с помощью интернета. Достаточно взглянуть на то, каким нападкам подвергаются крупные социальные платформы со штаб-квартирами в Сан-Франциско. Западоцентричная глобальность интернета более не воспринимается как однозначное благо.

Российский контекст: агрессия по умолчанию

И всё же российские попытки контролировать интернет и в самом деле иногда выглядят агрессивно, но это скорее вопрос риторического оформления. Во многих странах принимаются отдельные законы для контроля интернета, но только «пакет законов о суверенном интернете» сенатора Андрея Клишаса воспринимается как комплексная и продуманная атака на свободы пользователей и гражданского общества в целом. Отчасти российский напор объясняется попыткой удержать целостность и решить проблемы, которые многие государства переживают в связи с интернетом – глобальным, но при этом американоцентричным.

С другой стороны, часть риторики связана со сложной структурой управляющих организаций. В целом это раздробленная среда министерств, ведомств и органов власти. Нет общего «закона об интернете» или министерства интернета[26]. На законодательном уровне предлагаются и утверждаются поправки в очень разные законы и акты: от Закона о связи до Закона о СМИ. Нередко принимающие их министерства конкурируют друг с другом, и в каждом из департаментов служат разные люди – от деятелей медиа до инженеров, от сотрудников ФСБ до менеджеров-технократов. Для примера можно вспомнить, как разные чиновники реагировали на блокировки «Телеграма»: многие ведомства не только не стали удалять свои каналы, но и продолжали общаться друг с другом с помощью запрещённого мессенджера. Невозможно говорить о единой государственной повестке по отношению к интернету, которая бы прослеживалась и соблюдалась от уровня политических деклараций до конкретных практик представителей государства.

Наконец, агрессивный дизайн законодательства в сфере интернета не контрастирует и с российской внешнеполитической риторикой. В центре её – тема ценности государственного суверенитета.

Критика российской политики в сфере интернета связана с положением медиа – многие законы касаются именно регулирования онлайн-СМИ, высказываний в блогах и социальных медиа. Однако сейчас базовый интерес российского государственного управления в интернете – данные и инфраструктура. В первую очередь это связано с тем, что интернет стал инфраструктурой повседневности, в том числе в государственных учреждениях: больницах, школах, на предприятиях и в магазинах. И когда возникает проблема с устойчивостью связи или трансграничностью данных, именно госорганы оказываются ответственными.

Критика действий государственных органов часто сконцентрирована на столице. Вне Москвы и блогеры, и условия производства публичных высказываний зачастую совсем другие. Так, во Владивостоке и других городах востока России самым популярным сайтом долгое время был и отчасти остаётся Drom.ru – автомобильный форум, ставший публичным региональным местом общения. В исследовании городских блогеров разных городов мы увидели огромное разнообразие платформ и жанров высказываний[27]. Поэтому оценка действий государственных структур должна исходить не из реалий других государств, а из анализа повестки российских городов и федерального центра. Чтобы понять её, нужно выяснить, какие изменения происходили в дискуссиях об интернете в России.

Государство и интернет в России: как менялись эти отношения

Увеличение роли государственных границ как фактора регулирования интернета часто связывают с «поворотом Сноудена» (Snowden turn), случившимся на Западе. Но в России нет такой фокусировки на приватности, как в некоторых западных странах. Согласно исследованиям, которые мы проводили с коллегами, проблема государственной слежки в России не воспринимается так остро, как, скажем, в Великобритании[28]. Отличается и публичная дискуссия, и роль государства в создании инфраструктуры интернета. Поэтому стоит иметь в виду внутренние рубежные события, которые обозначают разные периоды в отношениях государства и интернета.

На наш взгляд, первый этап в отношениях государства с интернетом начинается со второго срока Владимира Путина (2004–2008), а именно – с национальных проектов первого вице-премьера Дмитрия Медведева (2005–2007), которые предшествовали дискуссиям о модернизации в период, когда тот стал президентом. В начале своего президентства Путин говорил, что государство не собирается регулировать интернет[29]. И действительно, первые два срока Путина политика регулирования интернета не проводилась, по крайней мере – напрямую. При этом в начале нулевых появились проекты инфраструктур в управлении, образовании, программы предоставления доступа к интернету. Именно после этих проектов и уже при президенте Медведеве начинается последовательный курс на цифровизацию и модернизацию. До этого были гранты, региональные программы развития, но интернет воспринимался государством в качестве технологии, которую нужно регулировать и организовывать как нечто отдельное[30]. Президентство Дмитрия Медведева заложило основания для того, чтобы интернет стал инфраструктурой в духе модерных технологий: как водопровод или электричество.

Следующая веха – война с Грузией: «Россия войну выиграла, но информационно проиграла» именно из-за интернета[31]. На наш взгляд, медиаполитика в интернете во многом ответственна за то, что произошло тогда. Можно трактовать действия государства именно как действия против существующих в интернете структур распространения информации. Срабатывает (особенно во время «цветных революций») идея противодействия интернету как нерегулируемому пространству горизонтальной коммуникации, где не действуют прежние правила.

Идея связи интернета и информационной войны оказалась живучей. Третья веха – Болотная площадь. В тот момент никаких законов ещё принято не было, и интернет активно использовался обеими сторонами – и оппозиционными, и государственными медиа. Журнал «Эксперт» выпустил целый номер о том, что интернет уничтожает привычные иерархии[32]. Уже за этим, хотя и без прямой связи, последовали предложения ограничительных законопроектов в регулировании интернета. В числе обоснований оказались санкции, введённые против России после начала украинского кризиса. Обострение отношений с западными странами сделало более наглядной угрозу отключения России от глобальных инфраструктур вроде банковских систем.

Эти этапы на первый взгляд выстраиваются в последовательную историю, но для отдельных ведомств интернет остаётся набором не всегда связанных друг с другом технических и социальных явлений[33].

Государство в целом пытается осуществлять надзор над неподконтрольными составляющими интернета, поощрять развитие подконтрольных и противодействовать там, где контролировать невозможно. Это вовсе не похоже на политику «тотального контроля», о которой часто пишут в материалах про «суверенный интернет».

Но в обсуждениях этой темы есть не только внутриполитические причины.

Политика в контексте

На научных конференциях Россия и КНР упоминаются в связке, хотя попытка сравнивать эти две страны не более продуктивна, чем, например, попытка сравнивать Россию со странами Латинской Америки или Германией. Тем не менее – как же структурируется внешнеполитический контекст и почему он способствует упрощённому пониманию?

Во-первых, есть глобальное управление интернетом. Оно есть и на локальном уровне, также для его поддержки работают существующие международные показатели вроде индекса свободы, свободы слова и так далее[34]. На этом уровне сходство России и Китая утверждается и в текстах, и в публичных дискуссиях: как нам кажется, не всегда последовательным образом.

Во-вторых, значительное внимание уделяется политическому режиму, будто он сам по себе является чем-то вроде независимой переменной, фактором, влияющим на всё остальное. Однако система управления интернетом не определяется исключительно характером политического режима (к тому же политический режим следует отличать от постоянного развития модерного государства, state-building).

Для соотношения политик необходимо знать историю интернета и мер, которые принимались государствами. Например, траектории России и Китая противоположны. Если российский интернет первые десять-пятнадцать лет вообще не был связан с государственными проектами, то в Китае он проводился централизованно. Это не значит, что в китайском сюжете всё линейно – и там имели место низовые инициативы, параллельные государственным. Но они касались не инфраструктуры, а скорее медиа и государства[35].

Меры, предпринимаемые в России и Китае для контроля интернета как инфраструктуры, отличаются. Скорее они схожи у Китая и Соединённых Штатов. Политика обеих стран экспансивная: на одном полюсе американская «информационная магистраль» (information super highway), на другом – китайский «Шёлковый путь». Китай делает акцент на материальную составляющую: дата-центры и кабели в странах Центральной Азии, иногда – влияние на действия конкретных приложений (например, «ТикТок»). Американский подход до недавнего времени предусматривал экспорт сервисов с возникающими и меняющимися правилами.

В этом смысле политику США можно соотнести с продолжением разработки протоколов, однако уже в плане не только инфраструктуры, но и взаимодействия пользователей.

Китайская политика материальнее – она создаёт и экспортирует сами объекты[36].

Из последних примеров американской экспансии правил – цензура в «Инстаграме», где помимо женских сосков запрещены и разговоры о сексе. Связано это с американским законом о противодействии сексуальному рабству, но пострадавшими оказались, например, секс-просветители во многих странах, в том числе в России. Это вызвало протесты по всему миру, но никакие петиции не удержали Дональда Трампа. Китай постоянно обращает внимание на то, что его компании не создают нормативов, которым должны подчиняться другие. Однако, согласно расследованию немецких активистов действий «ТикТока», это не так[37]. Например, в сервисе имелись внутренние правила, согласно которым поощрялись стройные, конвенционально привлекательные пользователи, а те, кто отличается от стандартов или обладает физическими особенностями, понижались в рейтинге. После серии скандалов «ТикТок» заявил, что меняет политику[38].

Бразилия и Германия – две страны, с которыми можно сравнивать Россию по методам в управлении. В ФРГ действует строгое антипиратское законодательство, последовательно выдвигаются инициативы по поддержанию безопасности пользователей и инфраструктуры, проводится серьёзная активистская и государственная политика (часто несовпадающие) в плане приватности[39]. Ангела Меркель активно и резко высказывалась за изменения после разоблачений Сноудена. В Бразилии наблюдается очень высокое проникновение интернета в разные сферы жизни, но политика в отношении приватности похожа на немецкую[40]. Обе страны известны риторикой о том, что права пользователей разных стран соблюдаются неодинаково, и американоцентризм – проблема для управления интернетом[41].

Не стоит забывать об опыте других стран, чтобы понимать, как происходит регулирование интернета в динамике. Во Франции существовала своя сеть Минитель – сетевой проект в границах государственного суверенитета, государством и созданный. Эстонию обычно описывают как идеальный случай внедрения онлайн-сервисов во все институты и структуры. Но эстонский пример – исключение, и даже он породил протестные движения[42]. Требования активистов нередко реализуются, включаются в работу госструктур. В России совершенно другое отношение к активистам, работающим с государством. Пожалуй, единственный известный нам пример баланса – Иван Бегтин и Инфокультура (проекты в области открытых данных, которые существуют как в сфере НКО, так и на уровне государственных органов).

Государственные органы меняются, меняется и интернет. Иногда конкретные меры могут применяться в отношении определённого элемента интернета – по образцу прежних практик регулирования похожих инфраструктур или медиа. Порой то, что ещё в прошлом году не регулировалось, – начинает регулироваться, и вокруг него сосредотачиваются государственные структуры.

Заключение

Регулируя технологии, государства перестраивают сами себя. Часть их практик управления связана с прежним опытом, часть – с новыми условиями. В отношении интернета новизна в том, что он одновременно глобален и трансграничен. Он всегда находится на какой-то территории, но выходит и за её пределы. Люди в разных государственных структурах изобретают способы его регулировать. Когда такие меры исходят от государства, исследователи и политики говорят о суверенизации интернета. Но без учёта сложности этого явления понятие остаётся политизированным клише.

Для точного анализа необходимо разделить предмет на составные части: 1) метафоры, 2) законодательную и правоприменительную работу с разными элементами интернета, 3) государственную риторику, 4) практики работы с инфраструктурами. Это важно, чтобы не сосредотачиваться на отдельных элементах интернета (например, медиа) и не упустить поворот к инфраструктуре, который происходит в контексте глобального управления интернетом[43].

Россия не специфична. Она находится в ряду многих государств и отличается от других так же, как прочие страны отличаются друг от друга. Да, есть агрессивная подача информации, которая порой близка риторике холодной войны. Но инерция риторических приёмов начала 1990-х гг. и идей глобального информационного общества есть и в других странах.

Исследователям предстоит важная работа – уточнять и корректировать понимание интернета после отхода от централизованной версии его истории. Ведь каноническая западоцентричная история интернета имеет важную функцию, от которой непросто отказаться. Без неё станут не очевидными многие связи между инфраструктурой, бизнесом, медиа, пользовательскими практиками.

Интернет сложен как объект управления. В этом смысле он наследует одновременно железным дорогам, телефонам, телевизорам, радио, газетам, книгам, повседневным офлайн-практикам, институциональным привычкам бюрократии[44] и так далее. Способы его регулирования не возникают на пустом месте, а связаны с уже существующими локальными традициями. Эта общность нестабильна, но альтернативные проекты связи только начинают появляться (в частности – «неты»).

Мы предлагаем рассматривать всякую историю как локальную. Это значит – работать с идеей фрагментарного интернета, понятого не как вероятный негативный исход крушения интернета глобального, но как нечто содержащее новые политические возможности.

При таком взгляде прогнозы о распаде интернета, к примеру, после запрета «ТикТока» в США, приобретают другой политический смысл[45]. Глобальность интернета не удержать прежними интеллектуальными средствами единой истории. Принимая и понимая его фрагментацию, мы рассматриваем суверенитет не как изоляционизм и отрешённость от больших категорий, но как автономию, которая ищется и обретается я не только государством и возникает на новых, ещё не вполне известных основаниях.

Авторы благодарят Анну Литвиненко и Аню Щетвину за вопросы, комментарии и советы, без которых этот текст не состоялся бы. Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках проекта № 19-011-00871 «Социальные медиа как фактор трансформации православия в современной России».

--

СНОСКИ

[1] Сеть, созданная в США в 1969 году. Для передачи данных в ней использовался протокол IP, на котором работает и сегодняшний интернет. Протокол тут важен, поскольку этим словом обозначают правила обмена данными, позволяющие связываться разным компьютерам с помощью сетей.

[2] Abbate, J. Inventing the internet. MIT Press, 2000.

[3] Публикации об этом появляются ещё в конце 1990-х гг., например, этой теме посвящена дискуссия Саскии Сассен и Генри Перитта. В ней оба участника говорят о том, что сегментация интернета неизбежна, но, в частности, Сассен возлагает надежды на то, что международные организации смогут сдерживать её. Sassen, S. The internet and the sovereign state: the role and impact of cyberspace on national and global governance. Ind. J. of Global Legal Stud, 5(545), 1998.

[4] Human Rights Protocol Considerations Research Group HRPC. URL: https://irtf.org/hrpc

[5] Internet Governance Forum – форум управления интернетом.

[6] ICANN – организация, распределяющая и управляющая доменами.

[7] Dutton, W. H. Multistakeholder Internet Governance? 2015.

[8] Hofmann, J. Multi-stakeholderism in Internet governance: putting a fiction into practice. Journal of Cyber Policy, 1(1), 29-49, 2016.

[9] Суверенизация (и это будет показано далее) – работа по предъявлению и реализации независимости субъекта в управлении.

[10] Подробнее о разных последствиях использования разных метафор можно прочитать в работах Аннетт Маркхэм. Она предлагает рассматривать три базовых метафоры – пространства, инструмента и образа жизни. Подробнее см. Markham, A. N.. Metaphors reflecting and shaping the reality of the Internet: Tool, place, way of being. In Association of internet researchers conference, Toronto, Canada (pp. 16-19), October, 2003. Markham, A. N. Life online: Researching real experience in virtual space (Vol. 6). Rowman Altamira, 1998.

[11] Barlow, J. P. (1996). Declaration of Independence for Cyberspace.

[12] Метафорика «киберпространства» за последние годы стала использоваться реже, так как граница онлайна и офлайна оказывается всё менее заметной и в повседневных практиках (особенно если речь идёт о мобильных телефонах), и на уровне институций: от СМИ до образования.

[13] Примеры других объектов подозрения – диаспоры, кочевые народы, пираты, а также все связанные с ними инфраструктуры знания, передачи информации и устройства жизни.

[14] Эта же ценность глобального служит повесткой глобальных организаций. См. например, материалы немецкого молодёжного форума по управлению интернетом. Ссылка: https://yigf.de/news/german-youth-igf-summit-11-forderungen-der-jugend/

[15] Конечно, здесь мы говорим о модерном государстве в его общем виде. При этом в дальнейшем, как мы предполагаем, действия государств могут меняться в зависимости от того, какие процессы будут происходить с природой, технологиями, космосом.

[16] Таким образом, территориализация – частный вид управления и политики по суверенизации.

[17] Scott, J. Seeing Like a State: How Certain Schemes to Improve the Human Condition Have Failed. New Haven, CT: Yale University Press, 1998.

[18] Или же речь идёт об альтернативных / новых иерархиях. И эти новые иерархические или неиерархические структуры требуют внимательного изучения.

[19] Есть исключения – в частности, когда говорят о суверенности малых народов. Например, можно почитать об этом в книге Марисы Дуарте (Duarte, M. E. Network sovereignty: Building the Internet across Indian country. University of Washington Press, 2017) об интернете у североамериканских индейцев – там суверенность, наоборот, рассматривается как достижение для укрепления возможностей разных групп индейцев.

[20] Колозариди П. В., Шубенкова А. Ю. Интернет как предмет социальной политики в официальном дискурсе России: благо или угроза? Журнал исследований социальной политики, 14(1), 2016.

[21] Speech by Federal Chancellor Dr Angela Merkel opening the 14th Annual Meeting of the Internet Governance Forum in Berlin on 26 November 2019. URL: https://www.bundesregierung.de/breg-en/news/speech-by-federal-chancellor-dr-angela-merkel-opening-the-14th-annual-meeting-of-the-internet-governance-forum-in-berlin-on-26-november-2019-1701494

[22] Подробнее о критике понятия «сообщество» можно почитать в книге Аннализы Пелиццы (Pelizza, A.. Communities at a Crossroads: Material semiotics for online sociability in the fade of cyberculture. Institute of Networked Cultures, 2018). Но для нашего контекста важно усвоить, что сообщества – не единственный способ объединяться с помощью онлайн-инструментов. Сообщество – это объединение равных и похожих, не устроенное с помощью формальных иерархий. И хотя далеко не к каждой группе в интернете применимы данные критериям, понятие со всей идеологической силой активно используется.

[23] Дрисколл К., Палок-Берже К. В поиске недостающих историй сетей. Неприкосновенный запас, №130, сс. 55-71, 2020.

[24] Юлдашев Л. История интернета? Нет, история «нета»! Неприкосновенный запас, №130, 2020.

[25] Подробнее см. Ali, S. M. Prolegomenon to the Decolonization of Internet Governance, 2018.

[26] Здесь интересно обратить внимание на различие интернета и «цифрового» – и в метафорическом плане (цифровое всегда противопоставлено прежнему, «аналоговому»), и на уровне использования в документах и повседневных высказываниях. Так, «интернетизация» осталась скорее высказываниями и действиями, связанными с очень конкретным проведением инфраструктуры. «Цифровизация», наоборот, оказалась более липким понятием, и сейчас мы можем встретить его и в отношении институтов (образование, наука), и в государственных программах, заканчивая названием бывшего Министерства связи – ныне Минцифры.

[27] Клуб любителей интернета и общества. Блогеры в регионах России: платформы, повестка, масштабы, 2019. Ссылка: http://clubforinternet.net/bloggers

[28] Kunstman et al, in press.

[29] В этом контексте интересно подумать об интернете в метафорике пространства: как того, у чего есть границы. Подробнее о встречах Владимира Путина с интернет-деятелями можно прочитать здесь: Soldatov, A., & Borogan, I. The red web: The struggle between Russia’s digital dictators and the new online revolutionaries. Hachette UK, 2015.

[30] Электрификация, урбанизация – все эти -зации отсылают к отношениям модернового государства к хозяйству и технологиям, которые выработались ещё в XIX в., когда «суверенные государства создавали институты для организации хозяйственной жизни по подобию институтов, организующих политическую жизнь» (Доббин Ф. Формирование промышленной политики: Соединённые Штаты, Великобритания и Франция в период становления железнодорожной отрасли. Экономическая социология, 13(5), 34-56, 2012).

[31] Krastev, I.. Russia and the Georgia war: the great-power trap. Open Democracy News Analysis, 31, 2008.

[32] Например, Хестанов Р. Новая грамматика протеста, 2012. Ссылка: https://expert.ru/russian_reporter/2012/03/novaya-grammatika-protesta/

[33] Также и законы на деле не следуют друг за другом в некой согласной логике, например, большинство экспертов не предлагает ясной генеалогии «пакету Яровой», по которому не были приняты поправки от индустрии.

[34] Ссылка: https://ozi-ru.org/proekty/indeks-svobodi-interneta https://freedomhouse.org/countries/freedom-net/scores

[35] Qiu, J. L. (2003, October). The Internet in China: data and issues. In Annenberg Research Seminar on International Communication (Vol. 16).

[36] India, Jio, and the Four Internets https://stratechery.com/2020/india-jio-and-the-four-internets/

[37] TikTok. Cheerfulness and censorship. URL: https://netzpolitik.org/2019/cheerfulness-and-censorship/

[38] India, Jio, and the Four Internets. URL: https://stratechery.com/2020/india-jio-and-the-four-internets/

[39] Möllers, N. Making Digital Territory: Cybersecurity, Techno-nationalism, and the Moral Boundaries of the State. Science, Technology, & Human Values, 2020. 0162243920904436.

[40] URL: https://www.hrw.org/news/2015/02/13/brazil-global-guardian-internet-freedom

Также интересно, как бразильская и российская истории соотносятся в контексте БРИКС. Ссылка: https://www.opendemocracy.net/en/hri-2/brics-countries-build-digital-sovereignty/

[41] Важно здесь иметь в виду и риторику, и конкретные действия, например, подписание и неподписание международных конвенций (в случае интернета это Женевская конвенция и Парижский призыв к доверию и безопасности в киберпространстве).

[42] Vihma, P. Internet, Activism and Politics. The Repertoires and Rhetoric of Estonian Internet Activists. Studies of Transition States and Societies, 8(2), 64-80, 2016.

[43] Musiani, F., Cogburn, D. L., DeNardis, L., & Levinson, N. S. (Eds.). The turn to infrastructure in Internet governance. Springer, 2016.

[44] Это не очень заметно, но заполнение форм при регистрации изобретено не в социальных медиа, см. подробнее Гребер Д. Утопия правил. О технологиях, глупости и тайном обаянии бюрократии. Ad Marginem, 2016.

[45] India, Jio, and the Four Internets. URL: https://stratechery.com/2020/india-jio-and-the-four-internets/

Россия. Весь мир > СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 9 ноября 2020 > № 3564057 Полина Колозариди, Дмитрий Муравьев

УРОКИ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

ФИЛИП ДЭВИД ЗЕЛИКОВ

Профессор истории и государственного управления в Центре Миллера, Виргинский университет. Служил в пяти президентских администрациях – от Рейгана до Обамы.

ОТВЕТ ПРЕЗИДЕНТУ ПУТИНУ

В этом году американцам пришлось заниматься разрешением нескольких кризисов. Один из них – общественные дебаты по поводу истории и общенародной памяти, в частности о событиях Гражданской войны, наследии рабства и расизма. Тем временем в Европе идут другие серьёзные исторические споры – об истоках и уроках самого страшного катаклизма в мировой истории. Американцы не должны оставаться равнодушными и к ним.

20 декабря 2019 г. президент Владимир Путин принял участие в неформальном саммите в Санкт-Петербурге. Вместе с ним за круглым столом собрались восемь других глав правительств Содружества независимых государств (СНГ). Они представляли страны, которые когда-то были частью Советского Союза. Более часа Путин довольно эмоционально и гневно говорил об истории Второй мировой войны.

Несколькими месяцами ранее, в сентябре, Европейский парламент принял весьма примечательную резолюцию на ту же тему. В документе говорилось, что Германия и Советский Союз в равной мере виновны в развязывании Второй мировой войны – самого катастрофического события европейской и мировой истории. Европейский парламент объявил, что та война стала непосредственным результатом печально известного Договора о ненападении между нацистской Германией и СССР, подписанного 23 августа 1939 года. Его также называют «Пакт Молотова – Риббентропа», к которому прилагались секретные протоколы. Согласно им, два тоталитарных режима, объединённые общей целью завоевания мира, разделили Европу на зоны влияния. В документе также говорится, что Россия активно пытается скрыть свою историческую ответственность за войну, обвиняя вместо этого Запад и Польшу. Эта «пропагандистская база» строилась для того, чтобы «продолжить агрессию против стран-участниц Восточного партнёрства».

Отец Владимира Путина был тяжело ранен на той войне и до конца своих дней оставался инвалидом. Семья Путина пережила ужасающую блокаду Ленинграда (ныне Санкт-Петербург), но его старший брат Витя умер, став одним из десятков миллионов советских граждан, погибших во время войны, ответственность за которую Европейский парламент возложил и на советское правительство.

Итак, Путин стал государственным историком и представил подробный исторический анализ, какого не делал ни один лидер крупной державы. Он процитировал архивные документы, используя отрывки, которые принёс с собой и положил на стол. Российские СМИ охарактеризовали это заявление как самое важное из всех, сделанных президентом после его знаменитой речи в феврале 2007 г., когда он осудил поведение Запада на Мюнхенской конференции по безопасности.

Путин утверждает, что нацистскую Германию породила политика Запада, который пытался умиротворить Гитлера, а затем отказался от обязательств по коллективной безопасности, когда допустил «Мюнхенский сговор», или предательство Чехословакии в 1938 году. Он также указал на активную роль Польши в этом предательстве. Поляки были партнёрами нацистской Германии по разделу чехословацкого государства. Далее Путин заявил, что Советский Союз сделал то, что мог сделать, чтобы защитить себя от последствий этого «предательства». Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев призвал Путина опубликовать все эти данные, и президент Путин заверил его, что сделает это и даже ещё больше. Он сказал, что хочет «это всё оформить соответствующим образом и статью написать».

Его статья на девять тысяч слов («75 лет Великой Победы: общая ответственность перед историей и будущим» в русском варианте – прим. ред.) появилась 19 июня 2020 года. Она вышла в свет в контексте празднования 75-летней годовщины Победы в войне, которую россияне называют Великой Отечественной. Английская версия этой статьи – “The Real Lessons of the 75th Anniversary of World War II” – была опубликована американским журналом The National Interest. В этой статье Путин повторно изложил основные пункты своей декабрьской речи и добавил ещё немало новых мыслей. Он сформулировал более широкую точку зрения на то, как был утрачен мирный общемировой порядок и как, по его мнению, его следует возродить.

Заявление Европейского парламента о причинах Второй мировой войны неверно, потому что в нём предложена неточная версия самого важного события современной истории. Отповедь президента Путина серьёзна, но вместе с тем и она вводит в заблуждение. Результатом такого подхода будет углубление раскола в Европе, а не преодоление разногласий. В заключение Путин призывает к иному мировому порядку, нежели тот, который существовал в 1930-е гг., или тот, который мы имеем сегодня. Он предупреждает о том, что может произойти, если что-то пойдёт не так.

Путин прав в том, что исторические споры по поводу Второй мировой войны важны, хотя у нас могут быть разные мнения по поводу её уроков. Путин также прав, что война заставляет нас сделать выводы относительно мирового устройства. Это уроки общей безопасности: насколько рискованно всё делать в одиночку, с какими трудностями связано сдерживание и какую ценность представляет сотрудничество между крупными державами.

Ревизия истории Европейским парламентом

В 2004 г. в Европейский союз влились десять новых стран, включая семь государств, которые раньше входили в Советский Союз или в его военный альянс – Организацию Варшавского договора. С тех пор представители этих стран стремились расширить правовую основу для европейской интеграции.

До этого европейская интеграция понималась как реакция на катастрофу Второй мировой войны и ужасы нацистской тирании, ставших следствием оголтелого национализма – прежде всего, речь идёт о холокосте. В новой концепции также берётся на вооружение и вспоминается опыт коммунистической тирании. Однако резолюция Европейского парламента 2019 г. – это попытка переписать историю, превратить две войны в одну, присоединить Вторую мировую к гораздо более длительной и широкой борьбе с коммунистическими системами правления. С 1917 по 1990 гг. шло противостояние между коммунизмом и антикоммунизмом. Хотя часто её называют холодной войной и считается, что она началась после 1945 г., народам Центральной и Восточной Европы так не кажется. По их мнению, эта война шла на протяжении целого поколения до 1945 года. Зачастую она действительно переходила в очень горячую фазу, которая знаменовалась страшными гражданскими и международными войнами, красным и белым террором, мятежами и жестокими репрессиями.

Например, невозможно разобраться в отношениях между Польшей и Советским Союзом в 1939 г., если не вспомнить, что эти страны воевали друг с другом практически с момента своего современного возникновения. Возродившаяся Польша поставила заслон завоеваниям Советского Союза, пришедшего на смену Российской империи. Затем Польша расширила свои восточные границы, на что Советы неохотно пошли, подписав в 1921 г. Рижский договор. К 1939 г. демократий в Центральной и Восточной Европе не осталось. Там был лишь коммунистический Советский Союз, противостоящий антикоммунистическим диктатурам.

Это длительное противостояние коммунизма и антикоммунизма не сводится ко Второй мировой войне. В 1930-е гг., до сентября 1939-го, Советский Союз фактически находился в состоянии войны с собственным народом. Как выразился сам Путин в статье, опубликованной в июне 2020 г., «Сталин и его окружение заслуживают многих справедливых обвинений. Мы помним и о преступлениях режима против собственного народа, и об ужасах массовых репрессий». Однако СССР не вторгался и не планировал вторгаться в другие независимые страны. Это Япония, а затем Италия и Германия стремились к построению новых империй посредством внешних завоеваний.

До сентября 1939 г. единственной страной, оказывавшей военное сопротивление этой программе завоеваний, был Советский Союз. Ради обеспечения собственной безопасности Советы провели две небольшие войны против японцев на общей границе в 1938 и 1939 годах. Именно СССР оказал военную помощь Китаю – главной мишени японских завоеваний, направляя туда военных советников с 1937 по 1941 годы. То, что Сталин в марте 1939 г. назвал «Второй империалистической войной», началось, с его точки зрения, в 1937 г. – в основном, в Китае и на советском Дальнем Востоке, а также в Испании, Австрии и Чехословакии.

Расширение этой «Второй империалистической войны» в Европе было задумано и спланировано исключительно Германией. План, который привёл в итоге к войне, вторжению в Польшу, возник именно в Берлине весной 1939 года. Той же весной Германия захватила остатки Чехословакии и вынудила Литву, держа её под прицелом, уступить порт Мемель (Клайпеду). Тогда же Италия двинула войска через Адриатическое море, чтобы завоевать Албанию. Совершая массовые убийства, Япония продвигалась вглубь Китая, стремясь захватить провинцию Цзянси и её столицу, город Наньчан.

Следовательно, речь идёт о тревожной и глубокой ревизии истории, когда война коммунизма с антикоммунизмом смешивается с агрессией Германии, Италии и Японии, вызвавшей Вторую мировую войну. Почему Европейский парламент настаивает на этом?

Наиболее безобидный ответ состоит в том, что жертвы коммунизма хотят в полной мере разделить с Европой коллективную память о борьбе против тоталитарной тирании. Западная Европа желала говорить о нацистах и холокосте, а Восточная Европа хочет включить коммунистов и ГУЛАГ. Это справедливо.

Но возрождение Европы с расширением свободного мира на Восток было не результатом победы во Второй мировой войне, а следствием и итогом другой войны – против коммунизма. Та победа ознаменовалась подписанием в ноябре 1990 г. Парижской хартии и последующего создания преображённого Евросоюза, который затем принял в свои ряды новых членов.

Есть ещё одно, более циничное объяснение резолюции Европейского парламента. Для некоторых людей на правом политическом фланге эта резолюция – часть политической риторики. Путин в их глазах становится новым Сталиным, а исторические деятели, антикоммунизм которых привёл их к партнёрству с нацизмом, реабилитируются как герои. В этой риторике антикоммунизм (в очень широком понимании) снова делается актуальной идеологией, а заодно, вероятно, и новым оправданием появления националистических антикоммунистических диктатур.

Единственный исторический аргумент в пользу резолюции Европарламента заключается в том, что без пакта Молотова – Риббентропа не произошло бы вторжения нацистов в Польшу. Согласно этой аргументации, не пойди Сталин на сделку, это удержало бы Германию от вторжения из-за опасения, что тогда придётся вести войну на два фронта – с Британией и Францией на Западе и с Советским Союзом на Востоке. Таким образом, если бы не было сделки, то не было бы и войны в Европе. Но это неубедительный аргумент. К августу 1939 г. Гитлер уже был готов к риску ведения войны с Британией и Францией, которые пообещали весной, что вступят в войну с Германией, если та нападёт на Польшу. Минимум, которого ему нужно было добиться от Сталина, – это чтобы Советы ничего не предпринимали. Ещё лучше, чтобы они просто продолжали взаимовыгодную торговлю, обменивая советское сырьё на немецкие промтовары. Если бы не было пакта Молотова – Риббентропа, вероятной альтернативой стало бы принуждение Советов к такой линии поведения. Можно сказать, что, если бы СССР создал серьёзный и грозный военный альянс с Британией, Францией и Польшей, это могло бы сдержать Гитлера. Однако ни один солидный историк, исследующий события 1939 г., не находит реальных перспектив создания сколько-нибудь правдоподобной и действенной антигитлеровской военной коалиции. Французы были настроены серьёзно, но этого не скажешь о британцах. Советы не верили в угрозу, исходящую от Германии, а у поляков, с учётом их истории, не было никакого намерения позволить Красной Армии войти в их страну для её «защиты», и они ясно дали это понять.

Таким образом, летом 1939 г. британцы относились к переговорам о подобном альянсе с СССР, как к спектаклю. У британцев и французов не было готового плана по спасению Польши; их военный план предполагал наращивание оборонительных сооружений на местах и медленное удушение Германии с помощью блокады. Они надеялись, что угроза войны сможет сдержать немецкое наступление и убедить Гитлера пойти на сделку (в мюнхенском стиле), которая предотвратит войну за счёт Польши. Британцы надеялись, что их притворное заигрывание с Советами поможет убедить Гитлера принять их предложение отправить Германа Геринга с секретной миссией в Лондон для заключения соглашения с премьер-министром Невиллом Чемберленом – вместо отправки министра иностранных дел Иоахима фон Риббентропа в Москву.

Советы были хорошо осведомлены об отсутствии у британцев заинтересованности в создании реального альянса, что лишь подтверждало их полное недоверие подобным партнёрствам. Таким образом, Советы устраивали ещё более шумные спектакли о ведении переговоров с Британией и Францией по поводу альянса. Их действия были призваны побудить Гитлера отправить Риббентропа в Москву для заключения сделки со Сталиным.

Гитлер предпочёл иметь дело со Сталиным и, конечно, был доволен. Он надеялся, что это убедит британцев и французов оставить Польшу на произвол судьбы, но даже если они этого не сделают, он бы уже обеспечил себе надёжные поставки сырья, которые могли нарушить планы блокады немецкой торговли. Однако вполне достаточно было бы добиться простого нейтралитета Советов, и поначалу это было всё, на что надеялся Гитлер.

2 августа 1939 г., когда Гитлер ещё не знал, что русские готовы вести переговоры с Риббентропом, фюрер встретился с итальянским премьер-министром графом Галеаццо Чиано, чтобы довести до сведения союзника, что Германия решительно настроена на вторжение в Польшу до конца месяца. Гитлер думал, что Британия и Франция не станут вмешиваться, но в любом случае он был намерен идти вперёд. Чиано, доказывавший Бенито Муссолини, что Италии не следует присоединяться к Гитлеру в этой войне, написал в дневнике: «Больше уже ничего нельзя поделать: он (Гитлер) решил нанести удар, и он это сделает».

Спустя неделю, ещё до заключения пакта Молотова-Риббентропа, Гитлер пригласил более сорока высокопоставленных военачальников на совещание в свою высокогорную резиденцию. Там 22 августа он говорил им то же, что сказал Чиано – о решимости ударить по Польше. Он готовил их к войне. Он сказал, что не ожидает немедленной войны с Британией и Францией, но она в любом случае скоро начнётся, так или иначе, и фюрер чувствовал, что ждать больше нельзя.

Гитлер взял паузу в последнюю неделю августа, когда узнал, что Британия решительно настроена на вступление в войну, а союзническая Италия воевать не готова (Италия не присоединялась к войне Гитлера вплоть до июня 1940 г.). Эта пауза длилась чуть больше одного дня. После войны высокопоставленный сотрудник Министерства иностранных дел Германии Эрнст фон Вайцзеккер отмечал, что Гитлер стал пленником или заложником собственных действий. Приготовления к вторжению в Польшу длились с весны. Немецкая армия в нетерпении ожидала приказа о движении на восток. Гитлер был привержен этому плану ради сохранения собственного престижа. К концу августа Гитлер «едва ли мог развернуть повозку, не будучи сброшенным с неё».

Что касается Британии и Франции, объяснял британский историк Дональд Кэмерон Уотт, до самого конца они видели «игру в давление и ответное давление, видели войну нервов, в которой только стойкость и упорство могли восторжествовать.… Поляки разделяли эту точку зрения, подавляя в себе чувство собственного достоинства и отказываясь объективно оценивать ситуацию. Идею о том, что Гитлер не намерен побеждать в дипломатической игре, а собирается перевернуть столы, выхватить ствол и открыть стрельбу – они это понимали разумом, но не сердцем». Уотт продолжает: «Горькие сетования Гитлера по поводу того, что главная цель британской дипломатии – обвинить его в развязывании войны, не были совсем уж беспочвенными. Но он определённо желал этой войны». Гитлер получил то, что хотел. В середине августа 1939 г. в Европе больше не было приемлемого сценария, как избежать войны.

Избирательное прочтение истории президентом Путиным

Если Европарламент не прав, говоря, что Советский Союз виновен в развязывании Второй мировой войны наравне с Германией, прав ли Путин, возлагая вину за провал коллективной безопасности в основном на Запад? В центре его обвинения – то, что он называет «Мюнхенским сговором» в сентябре 1938 года. Многое в этом обвинении – правда, хоть и трагическая. Франция обещала защищать Чехословакию, но затем решила, что не сможет выполнить обещание без поддержки Британии. Советский Союз присоединился к обещанию защищать Чехословакию, но при условии, что Франция начнёт действовать первой.

Со своей стороны, Британия при консервативном правительстве Невилла Чемберлена никогда по-настоящему не верила в идею коллективной безопасности в континентальной Европе или на Тихом океане. Однако она не желала видеть, как Германия победит Францию. Вот почему Британия, не находившаяся в альянсе с чехами, предпочла принудить Прагу умиротворить немцев, отдав им Судетскую область. По сути дела, это раскололо Чехословакию и оставило беззащитной одну из последних демократий в Европе. Путин также прав в том, что Польша сотрудничала в этом разделе чешского государства, желая отхватить свой кусок – небольшую провинцию под названием Тешинское герцогство, которое называют «Заользье» (польское название Zaolzie – прим. ред.) – область, богатую залежами угля и железа, где проживает много этнических поляков.

Историки спорят о том, была ли политика Британии достаточно продуманной. В защиту Чемберлена можно сказать, что страна не была готова к войне; Британия, её имперские владения и Франция не имели единого мнения по поводу вступления в войну. Британская и французская интеллигенция переоценивала военную мощь Германии, особенно немецкой авиации. Апологеты также утверждают, что положение дел улучшилось к 1939 г., когда намерения Гитлера стали понятны всем. Они также указывают, что в силу географических особенностей Советскому Союзу было трудно оказать большую практическую помощь в войне – разве только вторгнуться в Польшу, если бы Польша вступила в войну на стороне Германии.

Наиболее известное обвинение в адрес Чемберлена и всей политики «умиротворения» носит практический и нравственный характер. Правильным решением было бы военное противостояние Гитлеру, и это лучше было сделать с помощью дееспособной, мотивированной армии и высокоразвитой военной промышленности Чехословакии (которая в итоге стала работать на Германию). Я разделяю эту точку зрения.

Так что Путин справедливо критикует «Мюнхенский сговор». Однако он упускает из виду то, что Польша, Британия и Франция предприняли весной 1939 г., и это прискорбное, фундаментальное упущение. С тех пор, как Гитлер пришёл к власти, Варшава сделала ставку на дружбу с Германией, потому что Сталин вызывал большую тревогу правителей Польши, чем Гитлер. Прогерманский крен возглавил маршал Юзеф Пилсудский, а после его смерти – правая рука Пилсудского Юзеф Бек. Казалось, что эта политика работала на Польшу с 1934 до конца 1938 года. Но затем Гитлер изменил требования. По сути дела, Польше было предложено стать вассалом Германии или смириться с вторжением и разрушением. Польша и Бек избрали путь независимости, рискуя отдать страну на разграбление. После того как в марте 1939 г. Гитлер захватил остатки Чехословакии, Лондон и Париж решили провести черту. В марте-апреле 1939 г. они предложили гарантии безопасности Польше, Румынии, а также Греции. Из этого выбора, сделанного Британией, Францией и Польшей, вытекают два многозначащих вывода, и оба они не вяжутся с умозаключениями Путина.

Во-первых, предположим, что Сталин подозревал (Путин пишет об этом подозрении), что, пойдя на «Мюнхенский сговор», Запад пытался направить экспансию Германии на восток, потирая руки в предвкушении войны между нацистами и Советами. Своими гарантиями Британия и Франция, однако, продемонстрировали, что это подозрение ложно. Они сделали единственное, что гарантировало – немецкая экспансия на восток, по всей вероятности, вынудит Германию объявить войну им, а не Советскому Союзу. Именно это и произошло.

Во-вторых, предположим, что Сталин подозревал (Путин также предполагает, что такое подозрение имело место), что поляки – партнёры нацистов. Они действительно были таковыми до конца 1938 года. Однако затем Польша чётко определила, как далеко она может пойти в этом партнёрстве. В отличие от некоторых других стран Восточной Европы, Польша не желала становиться сателлитом Германии или младшим партнёром в общей войне против ненавистного Советского Союза. Она скорее была готова подвергнуть себя риску уничтожения. «Мы в Польше не знаем, что значит мир любой ценой, – заявил Бек, выступая в польском парламенте. – В жизни человека, наций и государств есть только одна вещь, не имеющая ценника: это честь».

Некоторые историки, включая даже одного российского исследователя, доказывают, что Беку следовало подчиниться требованиям Германии. Один польский историк фантазирует, как Бек и Гитлер могли бы вместе руководить парадом победы на Красной площади в Москве.

Бек надеялся, что, если Польша проявит твёрдость, немцы не начнут войну. Он напоминал, как после окончания Первой мировой войны была восстановлена завоёванная Сербия – это на тот случай, если немцы всё же захватят его страну. Но Бек более глубоко размышлял над тем, что означало бы для польского народа «партнёрство» с Германией. Бек умер во время войны, будучи интернирован в Румынию. Перед смертью он думал о том, что в случае немецко-польской войны против Советского Союза «мы бы победили Россию, но затем нам пришлось бы пасти коров Гитлера на пастбищах Урала». Бек не считал это приемлемой участью для польского народа, и президенту Путину следует уважать его суждение.

Аргументация Путина сводится к тому, что с учётом неизбежности войны в Европе к середине августа 1939 г. Сталин извлёк наибольшую пользу из плохой ситуации. Сталин решил участвовать в разделе Польши, чтобы отодвинуть немцев подальше от Минска, взять под контроль крепость Брест-Литовск и выиграть время. Вместе с тем, даже если реальный военный союз с Британией, Францией и Польшей был нереалистичен, у Сталина имелись другие альтернативы, помимо прямого партнёрства с Гитлером. Он мог бы выбрать более пассивный нейтралитет – быть может, даже такой, при котором Советский Союз отказался бы поставлять военной машине Гитлера жизненно необходимое сырьё. В обмен Советы получали ценные военные чертежи, конструкции и промтовары, но именно гитлеровская Германия, отчаянно нуждавшаяся в сырьевых ресурсах, была больше заинтересована в такой сделке.

Также неясно, было ли столь глубоко продуманным решение Сталина, когда он, подписывая второй договор между Германией и Россией, согласился отвести войска на восток почти на 100 миль (170 км) от Варшавы и реки Вислы к реке Буг за Брестом. Это было сделано в обмен на то, что Берлин уступит Москве сферу влияния в Литве. Специалисты могут рассуждать, улучшила ли эта новая линия общее военное положение Советского Союза или нет. Вместе с тем очевидно, что после того, как Литва отдала Мемель Германии, Польша была завоевана и началась война, прибалтийские республики не смогли бы выжить как нейтральные, независимые государства, будучи зажаты между Германией и Советским Союзом. Путин в обтекаемых терминах объясняет советскую аннексию прибалтийских республик, но перспективы у них были безрадостные. Путин также особо не распространяется об агрессии СССР против Финляндии в 1939–1940 годах. Конечно, он защищает Сталина, говоря о том, что тот просто пытался укрепить безопасность. Но именно так поляк Бек оправдывал партнёрство с Гитлером во время чешского кризиса в сентябре 1938 года.

Сталин использовал партнёрство с Гитлером для нейтрализации японской угрозы Советскому Союзу. В обмен на это он приостановил помощь Китаю. С 1941 г. и до конца войны Китай вынужден был полагаться только на себя в борьбе за выживание и на то, что он с огромными трудностями мог получить от Соединённых Штатов. Именно второе соглашение между Германией и Советским Союзом, заключённое 28 сентября 1939 г., когда война уже шла полным ходом, явно указывало на углубляющееся партнёрство. Оно выражалось в таких вещах, как договор об искоренении любого польского государства и «подарок» Сталина Гитлеру в виде тысяч немецких граждан, бежавших в Советский Союз, включая многих евреев и немецких коммунистов, которых Советы погрузили в поезда и отправили в Германию, где их ждал «тёплый» приём от нацистов.

В конце концов, с точки зрения Сталина, его страна и Германия были среди изгоев Запада. Сталин объяснял в частных беседах некоторым людям в своём ближайшем окружении (7 сентября 1939 г.), что он не видит «ничего плохого» в том, чтобы две группы капиталистических стран «основательно повоевали и ослабили друг друга. Будет просто прекрасно, если Германия ослабит и поколеблет положение богатейших капиталистических стран (особенно если она пошатнёт позиции Англии!)». Гитлер был инструментом истории, который «не понимая и не желая этого, расшатывает и подрывает капиталистическую систему». Даже после того, как гитлеровские войска победным маршем прошли по Парижу, Сталин без обиняков сказал британскому послу (1 июля 1940 г.), что не видит смысла в предупреждениях Черчилля о господстве Гитлера в Европе. «Мы должны изменить баланс сил в Европе, потому что он невыгоден для СССР». Сталин не был наивен в отношении намерений Гитлера. Но, как Сталин объяснял в то время, он будет относиться к нацистскому лидеру как к стратегическому партнёру в усилиях «отверженных» по низложению великих европейских держав, включая Британскую империю.

В ноябре 1940 г. Сталин согласился с предложением Германии сделать Советский Союз четвёртой крупной державой «Оси» (гитлеровской коалиции), если Германия обеспечит Советскому Союзу: свободу действий в Финляндии; сделку с Болгарией для защиты доступа к Чёрному морю; прочное положение в проливе Дарданеллы; советский «центр притяжения» на юге от Закавказья до Персидского Залива; концессии Японии на северную часть острова Сахалин. Последние две уступки хорошо вписывались в более широкую стратегию Германии, но Гитлер не желал идти ни на какие уступки Сталину в Европе.

Американский историк Стивен Коткин делает следующее заключение: «Сталин был готов участвовать в новом окончательном разделе Европы без Британии и побеждённой Франции на условии равных прав Германии и Советского Союза». Подобно польскому премьеру Беку, принявшему похожее решение зимой 1938–1939 г., Сталин в конце 1940 г. пришёл к тому, что готов стать партнёром Гитлера, но не его вассалом. «Он изложил свои условия Гитлеру как бы с позиции силы, – добавляет Коткин. – Но теперь это была уже другая Германия». Гитлер не удовлетворил просьбы Сталина. Вместо этого фюрер начал строить планы по уничтожению Советского Союза. Операция началась 22 июня 1941 г. и унесла жизни почти 27 млн советских граждан (по оценке Путина). Однако, как правильно указывает Путин, цитируя Уинстона Черчилля (эти слова он сказал в 1944 г.), «именно русская армия выпустила кишки из германской военной машины…». Он совершенно прав, говоря, что Франклин Рузвельт и Черчилль высоко оценивали и понимали роль Советского Союза в победе над Германией.

Путин вправе напомнить об этом. Вспоминая День Победы 8 мая 2020 г., Белый дом Дональда Трампа, демонстрируя свойственную ему «мудрость», написал в «Твиттере», что скоро будет праздноваться годовщина «победы Америки и Великобритании над нацистами!». Кремль отреагировал: никого не забыли?

Уроки для мирового порядка

В своей статье, опубликованной в июне 2020 г., Путин говорит об уроках Второй мировой войны в контексте альтернативных систем мирового порядка и коллективной безопасности. Он называет три вида систем: «Версальское “мироустройство”» с доминированием двух держав – Британии и Франции – порядок, исключавший, поражавший в правах, унижавший Германию (и Советский Союз) и сопровождавшийся созданием неэффективной Лиги Наций. С точки зрения Путина, данный порядок отвергал подлинную систему коллективной безопасности и в итоге привёл к «Мюнхенскому сговору».

Мир, где каждая страна сама за себя, каждая обеспечивает собственную безопасность любой ценой.

Путин согласился, что в этой системе «все ведущие страны в той или иной степени несут свою долю вины» за начало Второй мировой войны. «Каждая – пишет он, – совершала непоправимые ошибки, самонадеянно полагая, что можно обхитрить других, обеспечить себе односторонние преимущества или остаться в стороне от надвигающейся мировой беды. И за такую недальновидность, за отказ от создания системы коллективной безопасности платить пришлось миллионами жизней, колоссальными утратами».

Система, порождённая войной – система подлинного сотрудничества великих держав, несмотря на глубокие разногласия между ними. Путин её хвалит. «Державы-победительницы оставили нам систему, которая стала квинтэссенцией интеллектуальных и политических исканий нескольких столетий. Серия конференций – Тегеранская, Ялтинская, Сан-Францисская, Потсдамская – заложили основу того, что мир вот уже 75 лет, несмотря на острейшие противоречия, живёт без глобальной войны». В своей статье Путин призывает к восстановлению этой послевоенной системы. Для обсуждения данного вопроса он предлагает созвать встречу глав государств – постоянных членов Совета Безопасности ООН (Британия, Китай, Франция, Россия и США). Все пять правительств согласились провести такую встречу.

Отчасти именно в этом контексте Путин порицает резолюцию Европарламента, осуждающую Советский Союз за развязывание Второй мировой войны и связывающую Россию с этой трагической историей. Он пишет, что это документ, который «при всём явном расчёте на скандал несёт опасные реальные угрозы». Путин добавляет, что данный документ продемонстрировал «осознанную политику по разрушению послевоенного мироустройства, создание которого было делом чести и ответственности…». Сея раскол в европейском сообществе, его авторы явно планировали разрушить «основы всей послевоенной Европы».

После 1945 г. и до 1990 г. «послевоенное мироустройство», о котором пишет Путин, слилось с ещё одним мировым порядком – порядком холодной войны, расколовшим мир на враждующие блоки. После 1990 г. первоначальные перспективы мироустройства 1945 г. казались ярче, чем когда-либо раньше. Однако эти радужные перспективы затем поблекли; Европа снова расколота. Ещё неясно, начнётся или нет холодная война с Китаем, на которой настаивают многие политики в США, но определённо уже началась новая холодная война с Россией, в которую вовлечена большая часть Европы.

В нашей последней книге с Кондолизой Райс под названием «Построить лучший мир» (To Build a Better World, 2019) мы датируем решительное размежевание с Россией концом 2000-х гг. – в частности, 2007–2008 гг. и после этого. Эта новая холодная война значительно усугубилась после вторжения России на территорию Украины в 2014 г., в результате чего уже погибли тысячи людей.

С точки зрения Путина, возобновление холодной войны с Россией произошло из-за того, что США и их союзники надменно отказались от сотрудничества между великими державами и от известной взаимной сдержанности. В путинской версии новейшей истории война 1999 г. с Сербией, война 2003 г. с Ираком, заигрывание Евросоюза и НАТО с Украиной и Грузией, а также интервенция 2011 г. в Ливии – стали пунктами обвинения Запада в вероломстве. С точки зрения Путина, многие предпринятые Россией действия, включая тайные операции, – это оправданное контрнаступление в новой холодной войне.

Таким образом, если считать статью Путина искренней, она содержит явный призыв и неявное предостережение. Он открыто призывает вернуться к мировому порядку, предполагающему сотрудничество великих держав и некую взаимную сдержанность, – порядку, который может обеспечить коллективную безопасность, «несмотря на острейшие противоречия».

Было бы нетрудно в ответ привести аргументы о пороках путинского режима и о том, что Россия совершила после 2007 года. Но в целях настоящего очерка более конструктивно будет поразмышлять над призывом Путина, а также над его предостережением.

Статья «75 лет Великой Победы: общая ответственность перед историей и будущим» похоже, своевременна – как в целом, так и в частностях. Даже краткий обзор сути некоторых исторических вопросов в нашем очерке воскрешает ряд животрепещущих проблем. Например, как миру предотвратить сползание к конфронтации, которое случилось в 1930-е годы? Может ли мир скатиться к новой разновидности мирового беспорядка и насилия в 2020-е годы? Путин посвятил так много времени изложению своего видения истории и цитированию всех этих документов ради восстановления исторической справедливости в его версии, а также потому, что он считает это важным и значимым сегодня и сейчас.

Наверное, Путину кажется, что то, как некоторые в Соединённых Штатах и Евросоюзе пытаются обустраивать дела – это своеобразная версия «Версальского мирового порядка» в XXI веке. На этот раз именно Россия оказывается на месте Германии – в изоляции или камере предварительного заключения. Путин хочет сказать, что подобная система породит соответствующую реакцию со стороны России, и это чревато явными опасностями для всего мира. Размышление о событиях конца 1930-х гг. также иллюстрирует, что может случиться, когда страны полагаются на обещания держав, дающих разноречивые советы, но не имеющих твёрдой политической воли и не способных предоставить действенную и адекватную военную помощь в случае возникновения угрозы. Чехословакия рассчитывала на Францию, которая, в свою очередь, рассчитывала на Британию, тогда как последняя на самом деле не верила в коллективную безопасность.

Имеется также альтернативная модель, которую превозносит Трамп, где каждая страна – сама за себя и должна любой ценой обеспечить свою безопасность. До определённого момента это пытались сделать Британия, Польша и Сталин. Их опыт напоминает нам, насколько пагубной и ненадёжной такая модель мироустройства может оказаться для демократий или даже для диктаторов, считающих себя мудрыми и проницательными.

Это приводит нас к некой модели более широкого и инклюзивного мирового порядка.

Совет Безопасности ООН с пятью постоянными членами представляется явно недостаточным ядром такой системы в XXI веке.

Чтобы сделать систему функциональной, Путин рассматривает её как модель сотрудничества великих держав, преследующих в какой-то степени общие цели и проявляющих взаимную сдержанность. Многие американцы и европейцы, конечно же, могут составить список тех действий, которые России следовало бы предпринять, чтобы быть частью этого мироустройства. Русские, вне всякого сомнения, составят свои списки.

Согласно моим наблюдениям как историка и в какой-то мере участника большой политики, всегда легче начинать войны, чем заканчивать их. Новая холодная война с Россией идёт уже не один год. Учитывая общее недоверие и то, что в списке каждой из сторон неизбежно будут неприемлемые пункты, достижение какого-то понимания представляется трудным делом.

Одна из альтернатив состоит в том, чтобы отказаться от надежд на реальное сотрудничество с такими странами, как Россия, – по крайней мере, пока у руля там находится Путин. Согласно такой теории, новая борьба и противостояние должны идти своим чередом. Надлежащим образом мотивированные американцы и европейцы, если их будет достаточно много, должны готовиться к борьбе неопределённой продолжительности в течение следующего поколения. Каждая из сторон будет осуждать огрехи другой, соответственно переписывать историю, а остальное оставлять на усмотрение следующего поколения. Тогда можно будет надеяться, что 2020-е гг. окажутся намного лучше, чем 1930-е годы.

Альтернатива благоприятнее – по крайней мере, начать определять условия, на которых можно воссоздать более многообещающую систему коллективной безопасности. И дело тут не только в институциональной реформе или новых процедурах. Необходимо предусмотреть конкретные результаты, а затем понять, как можно добиться их шаг за шагом. Подобные усилия представляют собой колоссальную и многогранную дипломатическую задачу. Решение именно такой задачи предпринято не без некоторого успеха в 1940-е гг. и начале 1950-х годов. Ещё более успешная попытка относится к концу 1980-х и началу 1990-х годов.

Это потребует титанических усилий. Но если государственные деятели даже не попытаются выстроить более жизнеспособный мировой порядок, чем тот, который мы имеем сегодня, в начале 2020-х гг., то они действительно проигнорируют уроки Второй мировой войны.

Опубликовано на сайте журнала The American Interest.

Россия. США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 9 ноября 2020 > № 3564051 Филипп Дэвид Зеликов

Проверку учебным сражением выдержали

Предельно насыщенным и напряжённым стал для 58-й общевойсковой армии Южного военного округа летний период обучения.

Личный состав армейского объединения не просто успешно выдержал главный экзамен завершившегося учебного года. Стратегическое командно-штабное учение «Кавказ-2020» стало квинтэссенцией многолетнего ратного труда большого числа военнослужащих и гражданского персонала Минобороны России. В том числе и представителей 58-й армии. Наш сегодняшний разговор с командующим этим общевойсковым объединением генерал-майором Михаилом Зусько. Военачальник рассказал о том, каким был для его подчинённых этот учебный период, как сегодня строится процесс подготовки военнослужащих, как 58-я армия участвовала в стратегическом командно-штабном учении «Кавказ-2020» и что СКШУ дало в повышении боеготовности войск.

– Михаил Степанович, одна из вводных в ходе подготовки и проведения СКШУ «Кавказ-2020» касалась конкретно вас – передать командование одним из задействованных в учении армейских объединений ЮВО (49-й армией) и приступить к руководству другим. И это накануне основного этапа учения. Не помешало это кадровое решение в выполнении поставленных задач?

– Исходя из высокой оценки командующего войсками Южного военного округа, данной личному составу 58-й армии по завершении стратегического командно-штабного учения, не помешало.

В принципе подобные перестановки накануне или в ходе важных мероприятий – процесс нередкий. Такое случается даже в ходе выполнения боевых задач. Нам же предстояло решать пусть и непростые задачи, но учебно-бое­вые. Рассматриваю это назначение и как высокое доверие лично мне, и как прекрасную возможность проявить себя в новых условиях. За что и благодарен вышестоящему командованию.

Не скрою, это потребовало особой концентрации, дополнительных усилий, индивидуальной собранности. Лично для себя определял, что передо мной стоит задача не только успешно пройти испытание учением, но и стать достойным продолжателем традиций прославленной 58-й ордена Суворова общевойсковой армии ЮВО. Тем более что это объединение для меня не чужое – в своё время проходил в нём службу в должности заместителя командующего армией.

– 7 октября вы получили штандарт 58-й армии из рук командующего войсками ЮВО генерала армии Александра Дворникова. Что чувствовали в тот момент?

– Новое назначение – это ещё один важный этап в биографии, серьёзная работа, большая ответственность. Это особенно ощущается, когда принимаешь под своё командование столь прославленное объединение. В этом году 58-я армия отметила юбилей – четверть века на службе России. Но это четвёртое формирование названного армейского объединения. Родилась же армия во фронтовом 1941 году, принимала участие в обороне Кавказа, освобождении Ставрополья и Кубани.

Героический стал боевой путь объединения и в современной военной истории страны. 58-я армия громила бандформирования в ходе двух кавказских кампаний, участвовала в сентябре 2004 года в освобождении заложников в Беслане, сыграла ключевую роль в операции по принуждению Грузии к миру в августе 2008 года. С 58-й армией неразрывно связаны имена таких известных военачальников, как Валерий Васильевич Герасимов, Владимир Васильевич Булгаков, Геннадий Николаевич Трошев, Владимир Анатольевич Шаманов, Андрей Валериевич Картаполов.

И сегодня воинские части и соединения 58-й общевойсковой армии, дислоцированные на Северном Кавказе и в Закавказье, в полной мере выполняют возложенные на них задачи, являясь гарантом мира, спокойствия и стабильности в регионе. Награждение самого прославленного объединения ЮВО в мае 2020 года высокой государственной наградой – орденом Суворова – эта лучшая оценка его вклада в обороноспособность нашей Родины.

– Стратегические командно-штабные учения «Кавказ» проходят на территории южных регионов нашей страны с периодичностью раз в четыре года. Михаил Степанович, чем нынешнее учение отличалось от предыдущих? Какие задачи стояли перед личным составом 58-й армии в ходе СКШУ в этом году?

– Обучение личного состава – процесс непрерывный. После завершения любого учения проводится скрупулёзный анализ, отмечаются плюсы и минусы, делаются соответствующие выводы. Это позволяет не стоять на месте. В нынешних условиях просто необходимо постоянно двигаться вперёд. И прежде всего в плане изучения, обобщения и практического использования опыта современных вооружённых конфликтов. СКШУ – это не просто проверка боеготовности войск, это большая исследовательская работа. Личный состав тех или иных подразделений, воинских частей и соединений не просто учится эффективно использовать поступающие от российских предприятий ОПК новейшие образцы вооружения, военной и специальной техники, но и обкатывает на полигонах новые методы и приёмы ведения боевых действий. Соответственно, каждое стратегическое командно-штабное учение – это отправная точка для дальнейшего развития.

Вот и в ходе СКШУ «Кавказ-2020» были отработаны новшества. Если основные события предыдущего учения «Кавказ-2016» проходили на азовопричерноморском направлении и были нацелены на локализацию условного приграничного вооружённого конфликта в зоне ответственности Южного военного округа, то нынешнее учение было направлено на локализацию международного вооружённого конфликта с привлечением иностранного контингента. Разница, как видите, принципиальная.

Есть и другие существенные отличия. В прошлый раз основная фаза учения проходила на полигоне Опук (Крымский полуостров), где из-за недостаточной площади имелись ограничения по применению вооружения и военной техники. Основная активная фаза СКШУ «Кавказ-2020» прошла в Астраханской области – на Государственном центральном межвидовом полигоне Капустин Яр (крупнейшем учебном центре Вооружённых Сил России). Это позволило не только широко использовать различные образцы авиационной, бронетанковой и автомобильной техники, систем залпового огня, артиллерии, средств ПВО, но и оценивать результаты практических действий по всей ширине фронта, на большую глубину от своего переднего края.

Отличием также стали совместные действия коалиционной группировки войск «Волга», которую составили как российские, так и иностранные военнослужащие. Основой названной группировки стала 58-я общевойсковая армия ЮВО, а также и представители Армении, Белоруссии, Китая, Мьянмы и Пакистана. Мы получили бесценный опыт взаимодействия с нашими партнёрами на поле боя.

Всего к участию в СКШУ «Кавказ-2020» привлекались около 80 тысяч человек. В практических действиях войск на полигонах задействовали до 250 танков, 450 боевых машин пехоты и бронетранспортёров, 200 артиллерийских систем и реактивных систем залпового огня. Совместные действия в составе коалиционной группировки войск (сил) на учении отрабатывали иностранные воинские формирования общей численностью до одной тысячи военнослужащих.

Что касается 58-й армии, то она была представлена на СКШУ «Кавказ-2020» целым рядом подразделений, воинских частей и соединений, которые выполняли задачи по предназначению на нескольких полигонах как на территории России, так и за её пре­делами.

– За пределами России – это где?

– Южный военный округ располагает несколькими военными базами в Закавказье. В Республике Южная Осетия дислоцируется российская военная база, которая входит в состав 58-й армии. В ходе СКШУ «Кавказ-2020» на территории Южной Осетии совместно с представителями вооружённых сил республики был отработал ряд практических действий по поиску, блокированию и ликвидации незаконных вооружённых формирований. Причём, в непростых условиях горно-лесистой местности.

Всего к розыгрышам учебно-боевых тактических действий в рамках учения в Южной Осетии было привлечено около полутора тысяч военнослужащих, задействовано до 300 единиц военной техники, в их числе танки Т-72, боевые машины пехоты БМП-2,

зенитный пушечно-ракетный комплекс «Тунгуска», зенитный ракетный комплекс «Стрела», самоходные артиллерийские установки «Акация», миномёты и другое вооружение.

– И всё же главные события СКШУ «Кавказ-2020» разворачивались на полигоне Капустин Яр, за ходом которых наблюдали Верховный Главнокомандующий Вооружёнными Силами РФ и министр обороны России. Расскажите об этом.

– Нужно отметить, что не только на полигоне Капустин Яр, но и на других полигонах в ходе учебных баталий действовал хотя и условный, но не виртуальный противник. В роли «неприятеля» выступали соединения и воинские части Западного военного округа. Подобная организация учебно-боевых действий делает их максимально реалистичными, приближает к настоящей боевой работе.

Учитывая опыт, полученный в ходе боевых действий в современных вооружённых конфликтах, сегодня в ходе организации и проведения мероприятий боевой подготовки особое внимание уделяется вопросам борьбы с крылатыми ракетами и беспилотными летательными аппаратами, огневому и радио­электронному воздействию на всю глубину построения боевого порядка «противника», применению его вертикальных охватов силами тактических воздушных десантов. Очень важны действия батальонных тактических групп с приданными средствами усиления – БТГр способны действовать самостоятельно, в отрыве от главных сил, совершая глубокие рейды, охваты и обходы. Вот и на разных этапах СКШУ в полной мере отрабатывались эти тактические элементы.

Видеосюжеты с полигона Капустин Яр транслировали эффектные кадры: огромное количество техники на земле и в небе, мощное разнообразное огневое воздействие на «противника», напор стали и огня. Но это внешняя сторона вопроса.

Человек же сведущий обратит внимание прежде всего на другое: как ювелирно была организована эта работа, как чётко, точно и слаженно шло взаимодействие не только разных подразделений, но также видов и родов войск. Группировка работала в этот момент как единый механизм.

– Стратегическому командно-штабному учению предшествовала череда специальных учений, проведённых под руководством начальника Генштаба. Какие задачи выполняли воинские формирования 58-й армии в ходе этих учений?

– Названные учения прошли в разных регионах Юга России: на полигонах Астраханской, Волгоградской и Ростовской областей, в Дагестане и Крыму. Отрабатывались виды обеспечения действий войск (сил). Был выполнен комплекс задач по материально-техническому, инженерному, медицинскому, гидрометеорологическому и навигационному обеспечению Сухопутных войск, ВМФ и ВКС, а также в сфере радиационной, химической и биологической защиты.

Так, например, в специальном учении подразделений инженерных войск на полигоне Капустин Яр приняли участие военнослужащие ряда подразделений 58-й армии: инженерно-сапёрного полка и инженерно-сапёрных батальонов двух мотострелковых дивизий и мотострелковой бригады. В ходе проводимого под руководством начальника инженерных войск Вооружённых Сил РФ генерал-лейтенанта Юрия Ставицкого специального учения был апробирован ряд новшеств, на необходимость введения которых указывает современный опыт ведения боевых действий с незаконными вооружёнными формирования. Это, например, использование перспективного отряда обеспечения мобильности, который позволяет создать условия для беспрепятственного движения колонн военной техники, несмотря на естественные и искусственные препятствия (минные поля и минно-взрывные заграждения, рвы, складки местности и прочее).

Ещё одним интересным новшеством стало массовое использование робототехнических комплексов «Уран» для проделывания проходов в минных полях и тушения очагов возгорания, а также использование инженерно-штурмовых подразделений для захвата укреплённых районов противника.

Впрочем, в 2020 году, в том числе в летнем периоде обучения лишь только названными мероприятиями боевая подготовка личного состава 58-й армии не ограничивалась. Планировались и проводились практические занятия, сборовые мероприятия, тактические, тактико-специальные, специальные и командно-штабные учения с различными подразделениями, представителями разных родов войск. Так, в 2020 году и количественно, и качественно в лучшую сторону изменились показатели по огневой подготовке (рост составил 17 процентов по сравнению с аналогичным периодом). Рост отмечается и по тактической (тактико-специальной) подготовке подразделений. Уровень физической подготовки военнослужащих в целом обеспечивает выполнение учебно-боевых задач. Более того, наблюдается динамика его роста (отмечено повышение на 4,5 процента).

– Какие воинские коллективы следует отметить в лучшую сторону по итогам 2020 года?

– Это, в первую очередь, мотострелковое соединение полковника Романа Вязовского, ракетная бригада подполковника Олега Нагурнова, зенитное ракетное соединение полковника Михаила Блажевича и ряд других подразделений, воинских частей и соединений 58-й армии.

– Мы говорили о том, что современные воинские формирования должны быть не только хорошо обучены, но и обеспечены соответствующими образцами ВВСТ. Как обстоят дела с поставками в воинские части и объединения 58-й армии новейшего вооружения и техники?

– Доля современных образцов ВВСТ в армейском объединении составляет 65 процентов. В 2020 году по плану должно поступить порядка 250 единиц техники, из которых 78 современных или модернизированных. Основная часть поступающих образцов направляется во вновь формируемые части мотострелковой дивизии. В текущем году уже проведено перевооружение 94 единиц. Это, в первую очередь, техника для формирования артиллерийских подразделений и создания запаса материальных средств. Среди уже полученной техники танки Т-90 и Т-90А, боевые машины пехоты БМП-2 (модернизированные) и БМП-3, бронетранспортёры (в том числе, БТР-82АМ), различная инженерная техника, средства связи, колёсная и гусеничная техника различного назначения.

– Михаил Степанович, для подготовки высококлассных специалистов требуется соответствующая учебно-материальная база. Как идёт её совершенствование в 58-й армии?

– Все без исключения воинские части и соединения нашего армейского объединения располагают современными полигонами, которые к тому же постоянно модернизируются. Это в полной мере относится к общевойсковым полигонам Тарское, Дальний, Гвардеец, Шалхи, Дзарцеми и др. Оборудуются новые учебные места для подготовки снайперских пар, по борьбе с беспилотными летательными аппаратами противника, по уничтожению высокоскоростных целей, по выполнению упражнений армейской тактической стрельбы.

– Михаил Степанович, какие задачи стоят перед вашими подчинёнными в зимнем периоде обучения?

– Мы будем продолжать наращивать и повышать нашу бое­способность. Интенсивность проведения мероприятий боевой учёбы для этого должна оставаться на таком уровне, который обеспечит качественное выполнение задач перед подразделениями в мирное время. А если возникнет необходимость, то и в военное.

Юрий Бородин, «Красная звезда»

Россия. ЮФО. СКФО > Армия, полиция > redstar.ru, 9 ноября 2020 > № 3554368 Михаилом Зусько

Интервью Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова для документального фильма «Сергей Шойгу. Спешу жить», Москва, 6 ноября 2020 года

Вопрос: Вы с С.К.Шойгу часто работаете параллельно или вместе на международных переговорах. Какой он переговорщик? Как он ведет себя на переговорах?

С.В.Лавров: Он одновременно и жесткий, и гибкий переговорщик.

Я его знаю и лично, и как переговорщика достаточно давно. Министерство Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий (МЧС) было создано «с нуля» в конце 1980-х гг. В период, когда Советский Союз исчезал, МЧС только вставало на ноги. Работа была проделана колоссальная. Об этом уже много написано и сказано. Я в то время – с 1992 г. по 1994 г. – был заместителем Министра иностранных дел и занимался в том числе тем, что происходило на пространстве СНГ. Как раз тогда имели место критические события в Приднестровье, Абхазии и Южной Осетии. Сергей Кужугетович активно занимался тем, что мы называем «гуманитарной дипломатией» – доставкой гуманитарных грузов людям, которые оказались в зоне конфликта. И одновременно, с первых же дней функционирования в качестве руководителя различных гуманитарных операций он видел в них потенциал для дипломатии. Он примирял враждующие стороны. Так было и в Абхазии.

Я помню, что одним из результатов этой нашей общей работы было подписание договоренности в Москве между Председателем Государственного Совета Грузии Э.А.Шеварднадзе и Президентом Абхазии В.Г.Ардзинбой.

Вопрос: Это был один из самых тяжелых документов?

С.В.Лавров: Один из самых тяжелых документов. К сожалению, грузинская сторона не стала его выполнять.

Впоследствии мы работали в разных географических координатах.

Я уехал в Нью-Йорк. Он работал в Москве, но несколько раз приезжал, потому что гуманитарная дипломатия оказалась востребованной не только на пространстве СНГ, но и в глобальном масштабе. После незаконной операции НАТО против Югославии был балканский кризис. Затем наступил иракский кризис. И в том, и в другом случае сотрудники МЧС активно участвовали в международных операциях по доставке гуманитарной помощи, по использованию своего нейтрального статуса для примирения враждующих сторон. Эта работа была весьма эффективной. В Ираке наше МЧС во главе с С.К.Шойгу участвовало в операции «Нефть в обмен на продовольствие». Ираку разрешали продавать нефть, а взамен Республика получала товары, прежде всего из Российской Федерации.

В последние годы, когда Сергей Кужугетович работает не в МЧС, а в Министерстве обороны Российской Федерации, прежде всего на ум приходит Сирия, но не только. Наши военные вместе с дипломатами активно продвигают диалог с зарубежными партнерами. Есть формат «два плюс два». Вот уже несколько раз встречались министры иностранных дел и министры обороны России и Японии, проводили контакты. Недавно в таком формате встречались с французами. С итальянцами есть такой же формат. В свое время был формат «два плюс два» между нами и американцами, но он давно уже ушел в небытие, хотя мы были бы готовы возобновить общение в таком формате.

Вопрос: Он может идти на компромиссы? Или только до определенных границ?

С.В.Лавров: Я сказал, что он одновременно и жесткий, и гибкий переговорщик. Он понимает, что в переговорах мы достигли точки, партнер действительно раскрыл все свои карты, и в этот момент возможны договоренности, которые будут устраивать обе стороны и которые очень важно зафиксировать. Я считаю этот стиль не только абсолютно адекватным, но и единственно возможным, потому что «пережимать» партнера или делать уступки прежде, чем партнер будет на грани своих компромиссных позиций, было бы контрпродуктивно. Сергей Кужугетович очень тонко чувствует эту линию, за которой лучше не «передавить». Между прочим, это и наш принцип в дипломатии тоже.

Вопрос: Что вас связывает в человеческом плане? Вы ведь часто вместе, не только на переговорах.

С.В.Лавров: Мы подружились еще с тех пор, когда я работал в Нью-Йорке. Он приезжал туда с большой делегацией, рассказывал мне, как едят мясо в Сибири – такая интересная история, есть отличия. Когда я вернулся из Постоянного представительства России при ООН в Нью-Йорке, я подключился к команде, которую Сергей Кужугетович создал за несколько лет до этого и которая занималась спортом, прежде всего футболом. Так родился наш неформальный клуб. Впоследствии он еще обрел хоккейное измерение. Сергей Кужугетович сейчас играет в основном в хоккей. При его непосредственном активном участии была создана Ночная хоккейная лига, которая весьма популярна не только у наших спортсменов-ветеранов, любителей, но и у политиков. А у нас сложилась Народная футбольная лига, Попечительский совет которой я возглавляю, и которая ежегодно проводит общероссийские чемпионаты, пользующиеся огромной популярностью. Так что мы, по сути дела, каждые выходные обязательно общаемся в неформальной спортивной обстановке, обсуждаем без официоза самые разные вопросы. Это помогает.

Вопрос: А как он ведет себя на поле? Он любит «игру в поддавки»?

С.В.Лавров: Нет, на поле он не любит «игру в поддавки». Он играет по правилам, но никаких поблажек никому не дает. В общем-то, и ему не дают поблажек.

Вопрос: Вы бережете себя? Ведь можно попасть и на силовой прием.

С.В.Лавров: Ну, что делать… Бывает, азарт захлестнет таким образом, что забываешь о здоровье, о возрасте. Но без этого я себя не представляю. Это настолько поддерживает тебя в рабочем состоянии, что мне даже трудно с чем-то сравнить. Регулярный спорт на воздухе, причем именно игровой спорт. Я не люблю монотонных видов спорта, а вот в игре, прежде всего в футболе, люди раскрываются очень активно и ярко.

Вопрос: А в чем он раскрылся?

С.В.Лавров: По призванию он нападающий, хотя и Министр обороны. Но лучшая оборона – это нападение. Всем это известно еще из военной науки. В спорте примерно то же самое. Очень азартный и не любит проигрывать. Но никто не любит проигрывать из людей, которые чего-то в этой жизни достигли. Так что это, на самом деле, одна из очень существенных составляющих его жизни.

Вопрос: Он любит проводить отпуск на родине, любит природу. Это известно. Вы как-то вместе отдыхали? Вам удалось провести с ним хотя бы несколько дней на природе?

С.В.Лавров: Неоднократно отдыхали в Хакасии и в Туве. По интересному совпадению и в Хакасии, и в Туве я впервые оказался еще в 1960-е гг., когда ездил в стройотряды, еще будучи студентом МГИМО. Поэтому мне было очень интересно вновь наведаться в те места, особенно с таким следопытом, знатоком тайги, как Сергей Кужугетович.

Вопрос: А он действительно знаток?

С.В.Лавров: Он знаток тайги, повадок зверей. Наблюдать за фауной под его приглядом – это, на самом деле, очень интересно.

Вопрос: Он меняется, когда попадает в ту обстановку? Здесь он все-таки, как правило, в официальной обстановке. Там – в сапогах, комбинезоне.

С.В.Лавров: Конечно. Абсолютно открытый человек. По нему видно, как он наслаждается этим «запахом тайги», как у нас раньше пели в песнях. Периодически у него возникает желание срочно «перезагрузиться», как он говорит, хотя бы на несколько дней. И я его понимаю. Там фантастическая природа, потрясающие реки, по которым мы сплавлялись. Рыбалка и, конечно, животный мир, который там можно наблюдать, поражает.

Вопрос: Вы что-нибудь поймали?

С.В.Лавров: Регулярно ловили рыбу и обеспечивали себя.

Вопрос: А что готовили?

С.В.Лавров: Жареную рыбу, уху. Там, собственно, нет особых разносолов, но само качество сибирских рыб уникально.

Вопрос: Во многом мне представляется, что он человек, сделавший себя сам. Он из глубинки. Я как-то открыл для себя, что он мог бы даже не быть гражданином Советского Союза, ведь Тува вошла в состав СССР в 1944 г. Насколько его подпитывают народные традиции, знания народных обычаев? Или он вообще забыл про это и стал «человеком мира»?

С.В.Лавров: Нет, ничего подобного. Он очень ценит свое происхождение, свой народ и его традиции, очень любит и всячески популяризирует знаменитое тувинское горловое пение. Он, на самом деле, очень заботится о том, чтобы его Республика развивалась. Активно лоббирует создание там необходимой инфраструктуры, прежде всего, транспортной. Я считаю, что это абсолютно правильный подход.

Он помнит о своей родине, но при этом, действительно, является человеком мира в том смысле, что, сколько я его знаю – начиная с МЧС и вот сейчас, являясь Министром обороны, – он и в той, и в другой своей должности, в этих своих работах он понимал значение внешних факторов для достижения результатов. Понимал значение международного сотрудничества, чтобы все, что есть у России в плане влияния – будь то гуманитарная дипломатия или военная сфера – необходимо использовать для укрепления позиций России на международной арене. Он это интуитивно чувствовал с самого начала. Я уже перечислял международные операции, в которых участвовало МЧС под руководством С.К.Шойгу и те операции, которые проводятся, в частности, в Сирии, когда он стал Министром обороны. География огромная – это Закавказье, Балканы, Ирак, Сирия, Приднестровье.

Вопрос: Я понимаю, что мы разговариваем на дипломатическом языке, но, может быть, вспомните какую-то ситуацию, короткую мини-историю, связанную с подготовкой к переговорам? Я имею в виду возникающие острые моменты, даже стычки, как во время переговоров с представителями грузинской организации «Мхедриони», когда были жесточайшие споры. Как-то я сам случайно краешком глаза подсмотрел, как идут переговоры с представителями таких достаточно агрессивных формирований. Не всегда они идут на дипломатическом языке, по крайней мере, тогда, в 1990-е гг. Очень жестко, нелицеприятно. Может быть, припомните какую-то ситуацию?

С.В.Лавров: Так сразу я, наверное, ничего не вспомню. Но я уже подчеркивал, что стиль Сергея Кужугетовича – это жесткость и одновременно понимание необходимости компромиссов. Я считаю, баланс, который ему удается обеспечивать, оптимален.

Вопрос: Он поет?

С.В.Лавров: Поет. И любит это делать.

Вопрос: Вы подпеваете или он солирует?

С.В.Лавров: Бывает, мы поем вместе. Но все это зависит от настроения и компании.

Вопрос: Какие песни любимые? Что поете?

С.В.Лавров: Советские: «Надежда», «Забота у нас такая» и другие. Очень любим В.С.Высоцкого, Б.Ш.Окуджаву.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 6 ноября 2020 > № 3576518 Сергей Лавров

А в Минске, как ни странно, «Лiстапад»

Белорусскому кинофестивалю политика не помеха

Леонид Павлючик

В растревоженном, бурлящем митингами и шествиями Минске сегодня открывается престижный международный кинофестиваль «Лiстапад» — уже в 27-й раз. В былые годы и я там был, мед-горилку пил, хорошее кино, словно терпкое вино, смаковал. Нынче въезд в Белоруссию для иностранных гостей, тем более для прессы, затруднен. Дирекция «Лiстапада» тем не менее решила показать журналистам программу в режиме онлайн. Жюри тоже смотрит фильмы удаленно. А для минчан новинки экрана будут доступны в кинотеатрах.

Дирекция «Лiстапада» сделала все возможное, чтобы фестивальная программа оказалась в этом году особенно интересной, разнообразной, актуальной, ведь белорусы сегодня так нуждаются в эмоциональной поддержке. Отборщик киносмотра Игорь Сукманов не гонится за «девственными» фильмами, не засвеченными на других киносмотрах. У Минска своя ниша и роль в мировом фестивальном движении. Этот кинофорум собирает и показывает все лучшее, что производится на постсоветском и — шире — посткоммунистическом пространстве: от Грузии и Киргизии до Балтии, Польши, Чехии, Венгрии, захватывая Китай и Кубу. А этим территориям есть что предъявить сегодня городу и миру: одна румынская «новая волна», которая стала кинематографической сенсацией последних десятилетий, чего стоит...

Не обойдется без знакового румынского кино и в этот раз. В основной конкурсной программе «Лiстапада», состоящей из 13 лент, будут показаны фильмы «Мальмкрог» Кристи Пую и «Заглавными буквами» Раду Жуде — лидеров нового румынского кино. Среди потенциальных хитов картины «В сумерках» литовца Шарунаса Бартаса, «Снега больше не будет» польки Малгожаты Шумовской, «Конференция» россиянина Ивана Твердовского, Eden венгерки Агнеш Кочиш, «Начало» грузинки Деа Кулумбегашвили. Последний фильм, кстати, едет в Минск из Сан-Себастьяна, где взял главный приз — «Золотую раковину» и призы за лучший сценарий, лучшую режиссуру, лучшую женскую роль.

Помимо основного конкурса на «Лiстападе» пройдут конкурсы игрового кино «Молодость на марше», документального кино, фильмов для детей и юношества, белорусского кино, национальных киношкол. Во внеконкурсных программах — новые картины мастеров европейского экрана Гаспара Ноэ, Томаса Винтерберга, Анджея Жулавски, ретроспектива польского классика Войцеха Хаса. А откроется «Лiстапад» фильмом «Уроки фарси» в постановке известного американского режиссера, оскаровского номинанта, а когда-то нашего соотечественника Вадима Перельмана.

Устроители «Лiстапада» каждый год придумывают новый девиз. Нынче фестиваль пройдет под слоганом «Магия образа». Что лишний раз напомнит: кино не только рассказанная история, но и таинство, магический кристалл, преображающий мир. Неслучайно официальным постером «Лiстапада» стал коллаж на тему красочного фильма Владимира Бычкова «Город мастеров», воспевающего, по словам организаторов, «свободу и патриотизм, героизм и волю, человеческую солидарность и неприятие зла». На нем бунтарь Караколь вписан в пространство сегодняшнего Минска — чистого, просторного, свободного европейского города, каким организаторы фестиваля хотят видеть его сегодня и впредь.

P.S. Когда этот материал был уже подписан в печать, выяснилось, что министерство культуры Белоруссии отменило фестиваль. За сутки до открытия, объяснив это сложной эпидемиологической ситуацией. Думается, что на самом деле это решение объясняется пугливой чиновничьей позицией из разряда «как бы чего не вышло». Ибо «Лiстапад» всегда был фестивалем свободомыслия, территорией европейских ценностей. Нынешнему белорусскому режиму с этими понятиями, судя по всему, сегодня не по пути. А публикацию мы решили оставить. Чтобы белорусские зрители знали, каких замечательных фильмов, какого праздника они лишились.

Белоруссия > СМИ, ИТ > trud.ru, 6 ноября 2020 > № 3564481

«СТРАТЕГИЧЕСКАЯ ГЛУБИНА» ЭРДОГАНА: ВНЕШНЯЯ ЗАВОЕВАТЕЛЬНАЯ ПОЛИТИКА КАК РЕЗУЛЬТАТ ДЕФИЦИТА ВНУТРИПОЛИТИЧЕСКИХ УСПЕХОВ?

ШОТА АПХАИДЗЕ, Директор Центра исламских исследований Кавказа (Грузия).

АНДРЕЙ БАКЛАНОВ, Заместитель Председателя Ассоциации российских дипломатов, профессор-руководитель секции исследований стран Ближнего Востока и Северной Африки Национального исследовательского университета – Высшей школы экономики, вице-президент Российского комитета солидарности и сотрудничества с народами Азии и Африки.

ФЁДОР ЛУКЬЯНОВ, Главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» с момента его основания в 2002 году. Председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике России с 2012 года. Директор по научной работе Международного дискуссионного клуба «Валдай». Профессор-исследователь НИУ ВШЭ. Выпускник филологического факультета МГУ, с 1990 года – журналист-международник.

АЛЕКСЕЙ МУРАВЬЁВ, Доцент школы исторических наук; старший научный сотрудник научно-учебной лаборатории медиевистических исследований факультета гуманитарных наук НИУ ВШЭ; старший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН

МАКСИМ СУЧКОВ, Старший научный сотрудник лаборатории анализа международных процессов, доцент кафедры прикладного анализа международных проблем МГИМО МИД России.

ПАВЕЛ ШЛЫКОВ, Доцент кафедры истории стран Ближнего и Среднего Востока ИСАА МГУ им. М.В. Ломоносова, эксперт РСМД.

После каждой неудачи Эрдоган делает новую ставку на другой сюжет и пытается отыграться на нём, чтобы переключить публику на какую-то историю успеха. И на Южном Кавказе, возможно, разыгрывается именно такой сценарий, помноженный на дефицит внутриполитических достижений и тяжёлое экономическое положение Турции. О стратегической глубине и моральном реализме Турции поговорили за круглым столом Шота Апхаидзе, Андрей Бакланов, Алексей Муравьёв, Максим Сучков, Павел Шлыков. Вёл беседу главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Фёдор Лукьянов.

Фёдор Лукьянов: Как оценить происходящее в Нагорном Карабахе с точки зрения международной политики в целом – не только в регионе, но и вне его?

Павел Шлыков: В этой ситуации общий внешнеполитический контекст действительно очень важен. У Турции в этом году было достаточно поводов для досады: в Ливии пришлось пойти на неудобный компромисс; закрепиться на Средиземноморье, выбив оттуда Грецию, не удалось. Довольно неожиданная конфигурация спонтанного антитурецкого союза заставила Анкару переключиться на другие сюжеты.

После каждой неудачи Эрдоган сразу стремится сделать новую ставку – на какой-то другой жизненно важный для себя сюжет и отыграться на нём, чтобы в итоге переломить ситуацию в свою пользу. И на Южном Кавказе, мне кажется, разыгрывается именно такой сценарий, помноженный на большой дефицит внутриполитических успехов и очень тяжёлое экономическое положение Турции.

Лира рушится, инфляция не внушает никакого оптимизма, и на этом фоне надо бы переключить публику на какую-то историю успеха – Нагорный Карабах даёт такой шанс.

Есть ещё и энергетический аспект, и он связан не только с взаимоотношениями между Баку и Анкарой, но и между Анкарой и Москвой. По итогам 2020 г. объёмы российско-турецкого энергетического сотрудничества катастрофически упадут. А ведь как хорошо этот год начинался: Эрдоган с Путиным запускают «Турецкий поток»… В конце 2020-го придётся срочно перезаключать долгосрочные контакты, действие которых истекает, и, судя по всему, это будет очень напряжённый торг. С другой стороны – итоги 2020 г. показывают почти двукратное снижение закупок, и это для «Газпрома», в общем-то, катастрофа с учётом всех затрат, которые понесла российская сторона.

Для Турции это к тому же дополнительный шанс подтвердить договор с Азербайджаном от 2010 г. о вмешательстве турецких военных в случае возникновения военной угрозы для Азербайджана. Сейчас он не работает, поскольку в международном правовом поле эта ситуация считается внутренним конфликтом Азербайджана, но потенциал такой эскалации сохраняется. Отсюда колоссальные инвестиции, которые Анкара делает в этот конфликт. В итоге (с учётом наёмников, которых Турция через свою территорию переправляет в зону боевых действий) может сложиться ситуация, что даже у России будет повод какого-то ограниченного военного вмешательства, поскольку возникнет угроза национальной безопасности через участие этих джихадистов.

Кстати, сказать, сами джихадисты не очень рады, что их направляют воевать за фактически шиитский Азербайджан, они придерживаются иного ислама. Конечно, Турция очень хочет – и открыто об этом говорит – сесть за стол переговоров наравне с Россией и экстраполировать на Нагорный Карабах астанинский формат. Об этом Чавушоглу заявлял ещё в начале октября.

Но проблема в том, что относительно успешная модель сирийского урегулирования на Карабах непереносима, а отчаянные попытки турок что-то в этом направлении предпринять, вызывают стену непонимания со стороны России, которая не желает настолько близко подпускать Турцию к региону.

С одной стороны, это звучит странно, учитывая масштабы экономического проникновения Турции в Грузию и Азербайджан. Но Москва очень болезненно воспринимает политический аспект такого проникновения. В 1990-е годы в кулуарах так же говорили, что «турки лезут», и нужно им перекрыть кислород. Однако в середине 1990-х у турок просто не хватило ресурсов продолжать свою активную политику на постсоветском пространстве. В последние пять лет Анкара активно запускает внешнеполитические проекты, амбициозность которых обратно пропорциональна состоянию турецкой экономической мощи. Это строительство баз, открытие новых направлений военно-технического сотрудничеств – происходит своего рода картинная милитаризация внешней политики.

И на кавказском направлении это тоже проявляется: военно-техническое сотрудничество ведётся ведь не только с Азербайджаном. Но на территории Азербайджана у Турции уже сейчас располагается достаточное количество военных, и это вписывается в ту концепцию милитаризации внешней политики, которую она демонстрирует в разных регионах мира – от Африки до Ближнего Востока. Иными словами, то, что сегодня происходит на Кавказе – это последствия милитаризации внешней политики Турции, которая выражается даже в мелочах.

Даже министр иностранных дел Мевлют Чавушоглу приходит на брифинги к журналистам, облачившись в камуфляж. Чавушоглу – чиновник и дипломат, не столь привычный к перевоплощениям, как политик Эрдоган, но общая тональность внешней политики требует и от него «встать в строй». Кстати, тут турки и историческую традицию соблюдают, поскольку мальчиков всегда воспитывали в духе идеологемы о том, что каждый турок – прирожденный солдат.

Фёдор Лукьянов: Что подвигло Турцию настолько резко вовлечься в карабахский вопрос, что иногда возникает ощущение, что Анкара за Алиева говорит раньше, чем он сам?

Шота Апхаидзе: Это часть стратегии Эрдогана, направленной на реанимацию Османской империи. Заявления Эрдогана, Чавушоглу и других представителей турецкого правительства звучат, конечно, очень популистски, но Анкара и в самом деле преследует такую цель. Современный неоосманизм подразумевает геополитическую, экономическую экспансию. Турция начинает с различных гуманитарных проектов на бывших территориях Османской империи. Потом, когда почва подготовлена, реализуется уже милитаристическая составляющая.

Такая политика очень затратна. Ведь ещё до того, как Эрдоган ввязался в войну в Сирии и на Ближнем Востоке, он с 2012 г. направлял достаточно большие финансы на вооружение радикальных исламистов. Он активно поддерживает радикальные туркменские протурецкие организации, которые воюют против власти Асада в Сирии, что тоже очень сильно бьёт по бюджету Турции. Ещё Эрдоган обустраивает серьёзную военную базу в Катаре. Его присутствие в Эфиопии, в Ливии, конечно, требует значительных ресурсов.

Но в данный момент этот современный султан лучше всего себя может показать именно в Карабахе. Турция – член НАТО, она обладает второй по силе армией в альянсе, поэтому маленькая Армения ей не соперник – если за Армению не заступятся, допустим, её стратегические партнёры, если мировое сообщество не будет противостоять Эрдогану и его амбициям.

Возобновление карабахского конфликта готовилось на протяжении полутора лет генштабом Турции. Все страны НАТО, конечно же, были в курсе, что идёт подготовка, но они не противостояли не противостоят Эрдогану, потому что сейчас Западу нужно создать очаги нестабильности вокруг России. Запад просто использует этот «фактор Эрдогана».

За этим процессом, который сейчас управляется Эрдоганом и генштабом Турции, стоят, прежде всего, британские спецслужбы. Они традиционные партнёры турок, в своё время, после распада Османской империи, они создавали современную Турцию и поддерживали Ататюрка. Их эта ситуация вполне устраивает, несмотря на всю её опасность.

Прямая военная интервенция Турции взорвёт регион – тем более что вмешательство Турции уже привело к инфильтрации туда радикальных исламистов и боевиков. Турецкие спецслужбы еще в 1990-е и 2000-е активно работали на Северном Кавказе с различными группировками. Сейчас все эти лидеры исламистских организаций Северного Кавказа осели в Турции, но свой вклад в эскалацию конфликта они тоже могут внести.

Фёдор Лукьянов: А так ли всё плохо в Турции? Со стороны порой кажется, что там успех за успехом. Активность беспрецедентная, повсеместная. Ощущают ли они при этом какой-то дискомфорт?

Андрей Бакланов: Я несколько под другим углом вижу эти события и цели нашего «друга» – Эрдогана. Мне кажется, что имеет место своего рода «разведка боем», пробный шар. Конечно, всё это вряд ли стоит называть попыткой «реставрации» Османской империи или создания новой империи – идеологическая база совершенно иная, у неё мало общего с идеей османизма, очень продуктивной, широкой по своему охвату, кстати, похожей на советскую. Анкара демонстрирует более традиционный нарратив – турецкое превосходство, исламский фактор и тому подобное. Возможно, Эрдоган пробует создать свою новую платформу – мощного «трансрегионального» игрока – и возглавить такую структуру. На статус по-настоящему великой державы он пока не замахивается, но и региональные игры ему уже не очень интересны – он рассчитывает на нечто большее, чем региональная держава, учитывая как выгоды географического положения Турции, так и решительность, личные качества его самого как политика.

И кое-что у него уже получается – Турцию считают растущей державой. По большому счёту Эрдоган окончательно своей стратегии, похоже, ещё не выработал, но по результатам всех сегодняшних «проб и ошибок» в регионе и вокруг него, он будет определять пределы своих внешнеполитических амбиций. Полагаю, он собирается возглавлять страну долго, «взращивая» (конечно, в своих целях) в турках свойственное им чувство национальной гордости, близкое даже, может быть, к шовинизму.

Эрдоган пока находится на пути к определению своей стратегической суперцели. И именно на этом этапе его лучше было бы достаточно жёстко, определённо «отпрофилактировать» по всем направлениям, где он активничает и где начинает наступать (в том числе и нам) на пятки.

Ему нужно наглядно и однозначно показать, что переходить определённые рамки так нахраписто, как это он пытается делать сейчас, – ему не будет позволено.

В отношении нас, насколько я понимаю, он ведёт достаточно очевидную, довольно тонкую линию – он нас заинтересовал экономически, околдовал, и все контракты наши заключены словно с закадычным другом, а не с потенциальным противником. Неоправданно много мы даём льготных займов. С Турцией так нельзя, нужно сделать так, чтобы расторжение контрактов било бы по ним с той же силой, что и по нам, а то и сильнее.

Но здесь он нас, я думаю, как-то обхитрил, втянув во взаимную экономическую зависимость. Примечательно, что характер российско-турецких отношений вызывает достаточно нервную реакцию деловых кругов ряда региональных государств. Те же египтяне, например, очень ревниво относятся к преференциям, которые получают турки, и в АРЕ недоумевают – почему турки их получают, а египтяне нет. Регионалы обращают внимание на нашу повышенную, как они полагают, восприимчивость в отношении запросов Турции.

Я думаю, что нам не надо с турками ссориться, но надо выжимать из них максимум – так же, как они пытаются из нас выжать максимум, а по региональным проблемам всё-таки их как-то надо поставить на место. Им нельзя давать оснований полагать, что они смогут добиться серьёзного успеха в расширении ареала своего уверенного обитания и доминирования на путях осуществления нахрапистых, нажимных акций. Я думаю, что допускать их к новой роли – «пред-великой», «почти великой» державы – не в наших интересах.

Фёдор Лукьянов: Мы, похоже, нащупали два спорных момента, которые стоит обсудить: неоосманизм и закулисная поддержка Турции НАТО. К НАТО мы ещё вернёмся, а пока давайте подумаем, является ли сегодняшняя Турция продолжателем какой-то более долгой традиции. Это всё же квазиимперия в прежних границах или дело просто в наращивании – как говорил Ахмет Давутоглу – стратегической глубины?

Алексей Муравьёв: Эти два подхода друг другу не противоречат. Признаки неоосманизма, весьма значительные, в турецкой политике и у Эрдонгана лично, конечно, есть, поскольку стратегически развиваться Турции дальше в сторону, которую начертал Мустафа Кемаль Ататюрк, в общем, особо некуда. Ресурс строительства национально ориентированной региональной державы, единственным международным идейным посылом которой является светский пантрюркизм, похоже, поисчерпался. Французские образцы более не вдохновляют политический класс.

Эрдоган давно уже сделал ставку на мягкое возвращение к имперской политике, и вот эти огромные мечети в степях Туркмении, и антиармянские пропагандистские проекты в Азербайджане, операции в Сирии, сайты и газеты – это всё звенья одной цепи. Поэтому наращивание стратегической мощи и перспективное видение того, куда это всё приведет, вполне складываются в единую картину.

Вообще, есть три традиционных пути развития. Первый – основанный на исламском фундаментализме, его пытались использовать и Катар, и Сауды, особенно явственно – в Сирии, и в Ираке. Но он не сработал – во многом из-за России. Второй – эсхатологический и национально-ориентированный – это шиитский проект в Иране и Йемене, он очень локальный, его никуда не экспортируешь. Третий – это традиционный тюркский путь, не только османский, он начался ещё в сельджукское время.

Это своего рода политический конструктор, который предполагает сочетание различных элементов военной и политической экспансии, оформленной традиционным суннитским дискурсом, с одной стороны, а с другой – территориального имперского собирательства в мягком, идейном варианте для того, чтобы выстраивать центр притяжения различных элементов, принимающих эту логику. И, естественно, первое, на что наталкивались и сельджуки, а потом османы – это ключ к Кавказу, которым является Карабах в целом. Форпост кавказского христианства на землях смешанного профиля. Это выход и на Армению, и на Грузию, и на много ещё чего. Поэтому я не вижу здесь противоречия, это всё – сознательная стратегия.

Фёдор Лукьянов: Эрдоган ведь начинал как видный реформатор, поборник европеизации. Турция приложила титанические усилия, чтобы запустить переговоры о вступлении в Евросоюз. В начале 2000-х Евросоюз был на подъёме, считалось, что за ним будущее. И Турция в лице Эрдогана, возможно, была убеждена, что для выхода на новый уровень, для возвращения на подобающее великой державе место, она должна быть частью Европы. Возможно, подспудно предполагалось, что Европа будет меняться в направлении своего рода исламизации.

Но эти огромные усилия в какой-то момент упёрлись в стену, потому что стало понятно, что Европа Турцию видеть в своём составе не хочет никак, ни при каких обстоятельствах, она её боится. И вот тогда, убедившись в отсутствии перспектив Эрдоган повернулся к этой «стратегической глубине». Иначе говоря, исламистом он был и раньше, но решение обратиться к нынешней концепции принял после краха европейского проекта – можно ли так рассматривать ситуацию?

Павел Шлыков: Вряд ли стоит сводить внешнюю политику Турции при Эрдогане к неоосманизму. Да и не был он пионером этой концепции. Впервые в качестве риторического инструментария неоосманизм появился в конце 1980-х, и за этим стоял Тургут Озал. Экспансия Турции на постсоветское пространство тоже началась при нём – он даже скончался символично, после изнурительного турне по центральной Азии в 1993 г.

Потом началась эра расширения геополитического охвата. Пришёл Неджметтин Эрбакан с идеями справедливого миропорядка, даже выпустил серию работ под таким названием «Адиль Дюзен», буквально – справедливый порядок (это и справедливый экономический порядок, и справедливый международный порядок и так далее). Тогда же Турция впервые попыталась войти в страны исламского мира и начать с ними дружбу.

Эрдоган оказался очень талантливым продолжателем успешных проектов. Колоссальным достижением с точки зрения европеизации стал хельсинский саммит 1999 г., где был запущен подготовительный процесс для открытия официальных переговоров.

Тогда начали публиковаться ежегодные отчёты о том, насколько Турция приближается к стандартам Копенгагенских критериев и так далее, а Эрдоган просто это продолжил, утверждаясь в качестве нового лидера Турции – отчасти и за счёт этого процесса. Ко многим серьёзным для европейцев вещам – таким, как нормы демократии и гражданские свободы, – он относился очень инструментально: когда они были выгодны с точки зрения укрепления позиций – они использовались, когда переставали быть таковыми, от них отказывались. Как только модернизационные реформы и европеизация перестали приносить Эрдогану пользу, а это произошло в середине 2000-х гг., все реформы были сегментированы. То есть выдавливание военной элиты на задний план продолжилось, а свобода СМИ, расширение прав национальных меньшинств – эти аспекты были либо забыты, либо обращены вспять.

Но возвращаясь к внешней политике: 2000-е гг. – это эпоха увлечения концептом цивилизационной геополитики. Тогда оформились идеи «мягкой силы», обнуления проблем с соседями; Ахмет Давутоглу, став в 2009 г. министром иностранных дел, начал воплощать в жизнь эту «стратегическую глубину», шесть принципов внешней политики. Кстати, он на площадке вашего журнала тогда дал выжимку этой внешнеполитической концепции.

Но потом Давутоглу выпал из обоймы верных соратников Эрдогана и наступил иной этап: этап разочарования и в цивилизационной геополитике, и в «мягкой силе». И сейчас турки для определения внешней политики предлагают формулу морального реализма. Кстати, для них это не воплощение в жизнь идей Джона Миршаймера с его наступательным реализмом. Моральный реализм – это Турция, принимающая на себя бремя цивилизационной миссии, а символом её выступает миграционный поток, который из Сирии идёт в последние годы, и Турция его худо-бедно старается переварить. Вторая составляющая этого морального реализма – это упование на «жёсткую силу». Разочаровавшись в «мягкой», турки делают ставку на «жёсткую».

В целом мне кажется, что Эрдоган ко всем интеллектуальным конструктам подходит очень инструментально: он использует то, что полезно в данный конкретный момент, в своей политической риторике. И так Эрдоган ведёт себя и на внешнем поле, и во внутриполитических делах на протяжении тех 17 лет, которые он находится у власти.

Фёдор Лукьянов: Сейчас предлагаю вернуться к вопросу о том, в какой степени за действиями Турции стоит (и стояла) НАТО. Это, мне кажется, дискуссионная вещь, насколько там все знали – и насколько Турция вообще информирует своих внешних партнёров, – поскольку отношения в последние годы, мягко скажем, были своеобразные, нестандартные. Если взять, скажем, Соединённые Штаты, какие там ощущения?

Максим Сучков: Ричард Хаас, президент Совета по международным отношениям в Нью-Йорке, года три назад выступая перед Конгрессом, сказал, что Турция – это союзник, но не партнёр, и американцам нужно из этой формулы исходить. Согласно этой логике, турки не стали бы никого информировать и поставили бы своих союзников перед фактом – просто для того, чтобы заставить считаться с собой.

Кстати, согласно этой же логике, формула российско-турецких отношений ровно обратная: Турция – это наш партнёр, но никак не союзник.

И нас это должно немного отрезвлять в плане ожиданий от Турции. Та же администрация Обамы на фоне «арабской весны» надеялась в рамках своей политики разворота в Азию скинуть с себя максимальное число обязательств по Ближнему Востоку. Американцы надеялись, что турецкий светский ислам будет той моделью, которую новые арабские государства, сметающие один за другим авторитарные режимы, возьмут на вооружение, а Турция будет им покровительствовать. Итогом стало разочарование – и Асада не свергли, и некоторые другие сюжеты пошли не совсем по турецкому сценарию…

На данный момент в США нет, по-видимому, окончательного понимания, что делать с Турцией, которая выбилась из-под прямого контроля и больше не хочет быть младшим братом на южном (для нас) стратегическом направлении. С одной стороны, американцы считают, что Турцию надо как-то так приструнить, но не сильно, чтобы она полностью не ушла под союз с Россией или с кем-то из других противников США. С одной стороны, американцы очень избирательно, инструментально подходят ко всем кризисам, где так или иначе участвует Турция. В курдском вопросе США скорее поддерживают турецкую позицию на вытеснение российского, иранского влияния и на ослабления асадовского. По Ливии американцы тоже склонны поддерживать Анкару.

А вот по Восточному Средиземноморью они придерживаются более прогреческой линии, ибо Вашингтон не очень хочет, чтобы Турция доминировала в энергетическом секторе в Восточном Средиземноморье – ведь это будет рычаг влияния Турции на Европу. И что тогда США с сжиженным природным газом делать? В целом американцы довольны, что российское энергетическое давление на Европу снижается, но не желают, чтобы баланс смещался в пользу Турции.

Такую же избирательность американцы демонстрируют по поводу Карабаха. Штаб Байдена – пусть и с запозданием – заявил, что в происходящее нельзя вмешиваться «третьей стороне». Предполагаю, что рассчитывать на партнёрство с американцами в рамках Минской группы в случае победы Байдена не приходится. Примерно в ту же игру США играли в Ливии информационно, очень много рассказывая о российском «Вагнере» и ни слова не говоря о турецких наёмниках.

Суммируя, я бы сказал, что в региональных кризисах американцы скорее поддерживают Турцию. И я не думаю, что это координировалось или тем более дирижировалось американцами. Мне кажется, у Турции есть вполне автохтонный источник легитимации собственных действий – и о нём коллеги здесь уже высказались. Он позволяет ей говорить: мы имеем право действовать так и хотеть то, что мы хотим, просто потому что у нас такая замечательная историческая традиция. И одновременно этим турки повышают собственную капитализацию в глазах Запада.

Что же касается российско-турецких интересов, западные коллеги любят употреблять метафору «брак по расчёту». Но до Карабаха «брак по расчёту» держался на «детях» – АЭС «Аккую», «Турецкий поток», туризм. Это экономические, то есть взаимовыгодные проекты, в которые и Путин, и Эрдоган много вложили – и политически, и финансово. Эти проекты в 2015 году пережили стресс-тест, когда турки сбили наш самолёт.

После этого были выработаны три принципа в российско-турецкой политике. Особенно ярко они проявились в ситуации в Идлибе. Первый – относиться с пониманием к вопросам, имеющим для безопасности Турции принципиальное значение. Второй – чётко, но без лишнего шума обозначать красные линии и заранее обговаривать коридор возможностей для сотрудничества вокруг проблемных тем. Третий – пользоваться ошибками других партнёров Турции, особенно США, играя на контрасте.

Но в Карабахе, мне кажется, эти принципы не сработают, и Турции не получится вывести Россию в выгодный для себя формат партнёрства. Российско-турецкие отношения при Путине и Эрдогане выстроены на диалектике гибкости и хрупкости. Хрупкость в них заложена и исторически, и характерна для нынешнего момента, а гибкость проявляется во-первых, в том, что каждая сторона понимает, что худой мир лучше доброй войны, а во-вторых, в том, что Турция осознаёт, что все те замечательные идеи, о которых коллеги говорили, не могут реализоваться без внешней поддержки мощного государства. И если для России Турция – это инструмент наращивания авторитета великой державы, девестернизации международной системы, то Турция видит в России активатор собственного стратегического суверенитета. Мы готовы поделиться даже какими-то военными технологиями, которые американцы отказываются давать.

Каждый следующий кризис тестирует, чего в этих отношениях больше – гибкости или хрупкости. В Карабахе, как мне кажется, наиболее выгодной российской позицией была бы «дипломатия на истощение».

Есть «война на истощение», а тут нужна «дипломатия на истощение». Не надо говорить «нет» тем предложениям, которые делают турки, но нужно их вымотать и выждать.

Какой бы ни была политическая цель Турции – повысить свой статус в Минской группе или вне Минской группы, – практика показывает: как только турки сталкиваются с серьёзным препятствием, когда сопротивление оказывается сильнее, чем они ожидали, они останавливаются, берут паузу и начинают искать внешней поддержки: с Россией договариваются или американцев на помощь зовут. Мы это видели в Сирии, мы это видели в истории с курдским сопротивлением.

Иными словами, мне кажется, у Анкары есть проблема на уровне среднесрочной политики. Российская задача – вывести ситуацию как раз на этот уровень – иначе сценарий не очень хороший рисуется для нас пока.

Фёдор Лукьянов: Это нас выводит на самую главную тему. Наши эксперты сходятся на том, что туркам надо постоянно напоминать о том, что существуют некие границы, и время от времени давать серьёзный отпор – тогда они начинают задумываться, о том, чтобы эти границы соблюдать. При этом сейчас Россия по многим направлениям завязана на Турцию. Но кто такая Турция для нас? Это что? То, что это не союзник – никаких сомнений нет и не будет никогда; но какой это партнёр – текущий, сиюминутный? При этом эти минуты складываются в часы, дни и так далее… Ситуация, на мой взгляд, крайне интересная: очевидно антагонистические державы зависят друг от друга настолько, что не могут совершенно никак из этой зависимости выйти. Что с этим делать?

Алексей Муравьёв: Определение «антагонистические» очень точное. Считается, что последние лет 15–20 Россия пытается вернуться к традиционной для себя политике – может быть, даже не советской, а досоветской. И я бы согласился с тем, что сейчас возрождаются некоторые старые, глубинные тенденции. Турция, как минимум с XVI до конца XХ века, была главным постоянным стратегическим спарринг-партнёром России. Это 13 войн, это постоянная борьба за территории, за влияние. Россия фактически вскормила греческое и болгарское освободительные движения (в Бессарабии) и так далее. И на фоне схлопывания европейского и других проектов, на фоне всей той импотенции, которая у нас развилась в международной политике в последнее время, постепенно началось скатывание к политической программе, существовавшей с XVI по XХ век. Она долговременная, корни её очень глубокие, и главное, что вдруг обнаружились территории, на которых это противостояние может каким-то образом проявиться.

Россия участвовала в подготовке Сайкса-Пико? Участвовала. Приняла она участие в самом разделе? Нет, не приняла. А в истории Карабаха Россия поучаствовала – именно там был подписан Гюлистанский мир. Россия стала гарантом стабильности в регионе ещё в XIX веке.

Возродилось же стратегическое противостояние России и Запада, которое было и в XIX веке, и раньше, и в советское время. Сейчас оно, правда, происходит в основном в медийном пространстве, может быть, не в тех масштабах, но тем не менее. Точно так же возрождается, как мне кажется, и соперничество России с Турцией – не жёсткое противостояние, а именно историческое соперничество, поскольку это части конструкции, которые преодолеть нынешние участники, по-моему, не в силах и не очень хотят.

Фёдор Лукьянов: «Не в силах и не очень хотят» – это с одной стороны многообещающие, с другой стороны немножко обречённо. Кто же мы друг другу на Ближнем Востоке, в Северной Африке? Там один спрут сцепился с другим, и не поймешь, где кончается один, начинается другой.

Андрей Бакланов: Вероятно, в области двухсторонних отношений самый интересный феномен – это наши отношения с Турцией, а не с США, европейцами, даже с Китаем. Ибо, как мне кажется, на наших глазах именно между Москвой и Анкарой рождается «циничная» модель отношений XXI века.

Фёдор Лукьянов: Моральный реализм привёл к настоящему цинизму.

Андрей Бакланов: Это следующий этап: сначала – реализм, прагматика, а теперь дело доходит до стадии цинизма.

Ранее имевшиеся в международных делах «тяжеловесные», всеобъемлющие отношения, которые назывались «союзническими» (всякого рода пакты, НАТО, Варшавский договор и так далее), – это уходящая фактура, реалии прошлого, ХХ века. Я думаю, что в XXI веке будет то, к чему мы сейчас пробуем идти вместе с Турцией: по одним направлениям (экономическим, например) мы по-партнёрски сотрудничаем, совместно строим какие-то объекты; по другим – в достаточно нейтральном плане обмениваемся информацией; по третьим – ищем возможность, чтобы найти компромисс и не рассориться совсем. Нам надо научиться делать так, чтобы каждый трек был параллелен и не зависел от других.

Конечно, нужно противодействовать попыткам турок приближаться к нам со своей военной инфраструктурой – это напрямую, в частности, касается Карабаха. Но с другой стороны, что из-за этого – все наши торгово-экономические связи сворачивать? Турки нам, конечно, не друзья и даже больше похожи на врагов, но не надо терминологически привязываться к этим традиционным понятиям прошлого времени. Сейчас с одним и тем же государством мы должны научиться вести совершенно разнообразные отношения.

Турки тоже только определяются со своим представлением о будущем. Они ещё будут, конечно, не раз менять вектор своих отношений с западными странами, присматриваться к ним.

Я думаю, что главные параметры и нашего взаимодействия определятся в будущем, но сегодня мы не должны закрывать те направления, по которым нам светит какая-то выгода. При этом мы не должны стесняться называть – хотя бы с глазу на глаз – всё своими именами, что, на мой взгляд, не часто сегодня бывает. Всё-таки мы ещё до конца не научились жесткости, а с турками дозированная, по-восточному хитрая жесткость должна быть. Некоторые элементы простодушия в отношениях со всеми странами, включая Турцию, мы до сих пор не изжили. Меня это очень печалит, и я думаю, что наш с вами долг – сделать так, чтобы наша политика была по-восточному мудрая и при этом настойчивая, а когда нужно – жёсткая. Чтобы не было легковерия, заставляющего потом сокрушаться – дескать, «кто бы мог подумать»?! Надо сначала думать, чтобы потом не сокрушаться.

Фёдор Лукьянов: Я согласен, что российско-турецкие отношения – это некий прообраз. Только вот прообраз чего?

Шота Апхаидзе: Вообще, прагматизм характерен для реальной политики, и российско-турецкие отношения тут не исключение. Турция физически не сможет стать союзником России, поскольку геополитические интересы и стратегии практически антагонистичны.

Насколько надежным ситуационным партнёром для России может быть Турция – вопрос дискуссионный. Судя по последним событиям – вряд ли. Сформированная в 2016 г. ось «Москва – Тегеран – Анкара» распадается, потому что эти три центра преследуют разные цели. И если интересы Ирана и России в чём-то совпадают, то Турция движется абсолютно в другую сторону.

Важно, что экономика Турции финансово очень привязана к западным институтам. Фактически она выстроена на западных инвестициях, а банковская система полностью привязана к Западу. Тот же Сулейман Демирель вроде бы осуществлял очень современную политику, создавая, можно сказать, турецкий модерн – в том числе и на Кавказе, вроде бы этим занимались и другие президенты Турции, но всё равно глубинная Турция оставалась всегда исламской. А это основной источник европейских страхов. Именно исламский фактор в первую очередь не позволил Европе интегрировать Турцию. Свою роль сыграли и экономические соображения – европейцы не хотели внутри себя создавать ещё одного конкурента в области сельского хозяйства, а Турция никогда бы не смирилась с ролью продовольственного рынка – такого, которым сейчас являются восточноевропейские страны (без учёта Польши). Стань Турция членом Евросоюза, она стала бы второй Польшей – или даже первой.

Но при всём популизме Эрдогана, при всей его реакционности и склонности заигрывать с религиозным экстремизмом, Запад очень активно использует это – его не смущает даже определённая «неуправляемость» Эрдогана. Запад не хочет отказываться от этого человека, потому что не хочет терять Турцию как стратегическую зону влияния НАТО.

Меня же, прежде всего, настораживает своего рода турецкий салафизм, который сегодня эксплуатирует Эрдоган. Он сумел смирить турецких националистов (пантюркистов) и радикальных исламистов в Турции. Он имплантировал эти две идеологии в стратегию современного неоосманизма. И под его контролем, под контролем его спецслужб сложился альянс турецкого – или даже интернационального – криминалитета, «Серых волков» с радикальными религиозными лидерами. Мне кажется, что это всё свидетельствует о том, что даже как ситуационный партнёр для России Эрдоган ненадёжен.

Фёдор Лукьянов: Года два-три назад группа в основном западных международников (я там один из России был) встречалась в Турции с разными турецкими важными людьми. Интересных разговоров было много, но меня тогда впечатлила та чудовищно острая обида, которая, видимо, шла от Эрдогана лично. Когда случилась попытка переворота в 2016 году, европейцы два дня выжидали. Было видно, что они надеялись, что его наконец как-нибудь ликвидируют и начнётся новая эпоха. Где-то на второй день, сквозь зубы, европейцы как бы поприветствовали то, что переворот не состоялся, а до этого висела тягостная пауза. И Эрдоган, по-моему, это запомнил – так что теперь это тоже будет фактором отношений.

Но всё же насчёт цинизма – будем мы с ними цинично взаимодействовать?

Павел Шлыков: Исходя из опыта последних двадцати лет, я, пожалуй, не соглашусь с Максимом Сучковым. Мне кажется, что «дети» – я имею в виду «Аккую», «Турецкий поток» – не так похожи на истории успеха, что могли бы составить фундамент двусторонних отношений на долгосрочную перспективу. «Аккую» – яркий пример того, как не надо вести себя с турками (о чём уже говорилось): если этот проект не будет реализован, то потери понесёт только российская сторона. «Турецкий поток» реализован на одну четверть, а теперь в среднесрочной, даже в краткосрочной перспективе может остаться без газа… Торгово-экономические отношения в целом – здесь отрицательная динамика, и более того, мы не можем достичь тех показателей, с которыми громогласно выступали Эрдоган и Путин ещё в середине 2000-х годов – 100 миллиардов. Это не истории успеха.

Но парадокс последних пяти лет на мой взгляд состоит в том, что прежний экономический (каким бы несовершенным он ни был) фундамент наших двусторонних отношений подменили другим – попытками вести очень трудный диалог по тем вопросам, где наши позиции не сходятся. Мы больше внимания уделяем не торгово-экономическому сотрудничеству, а проблемам Ближнего Востока, распространения терроризма, курдам, а сейчас в придачу к этому турки активно хотят добавить и военно-политическую ситуацию на Южном Кавказе.

Период семимесячной холодной войны 2015–2016 гг. отрезвил нас по отношению к Турции, но при этом вверг обе страны в совершенно другую реальность. И текущий Карабахский кризис, возможно, спровоцирует ещё одну революцию в российско-турецких отношениях, поскольку здесь наверняка не получится продемонстрировать ставшее традиционным со стороны России понимание турецких опасений в области безопасности, что так хорошо работало на Ближневосточном направлении и что, кстати говоря, парадоксальным образом сработало даже на ливийском направлении, где казалось бы, всё рушится.

Фёдор Лукьянов: А насколько турки упрямы? Каков ресурс гибкости?

Павел Шлыков: С одной стороны, они, конечно, упрямы. Я припоминаю реакцию европейцев после жёстких переговоров в контексте вступления в Евросоюз: «Это же невозможно: у нас дипломатические переговоры, а они ведут себя, как торговцы коврами!» – так министр иностранных дел Люксембурга Жан Ассельборн отозвался о делегации во главе с Эрдоганом. Но это реалии 2000-х годов. С другой стороны, есть письма Якова Захаровича Сурицы – это наш полномочный представитель во второй половине 1920-х и в первой половине 1930-х годов в Турции, один из наиболее талантливых и умных советских дипломатов того периода. Он писал, что турки демонстрируют удивительный прагматизм и рационалистичность: могут на время забыть свои обиды, обнулить какое-то предубеждение и попробовать начать выстраивать позитивные отношения с чистого листа.

Он говорил это об отношении Турции с Западом – ведь во время освободительной войны 1919–1922 гг. та воевала против Великобритании, Франции, Греции. А потом стала ориентироваться на Великобританию и Францию. На Лозаннской мирной конференции турки приняли именно британский вариант договора по проливам, а не советский, хотя британцы не отправляли им золото и оружие, как большевики. И этот врождённый прагматизм, который позволяет преодолеть такие застарелые обиды или забыть о ещё не заживших до конца ранах, тоже свойственен туркам.

Максим Сучков: Я не вижу никаких расхождений между тем, что я сказал и что сказал Павел. «Дети» – это продолжение метафоры «брака по расчёту». И «дети», действительно, проблемные – «Турецкий поток» заполняется азербайджанским и катарским газом, и труба действительно недозагружена. Но важнее другое.

Я думаю, что под многополярностью или полицентричностью мы, прежде всего, имеем в виду именно девестернизацию – и текущая ситуация с Турцией демонстрирует, что этот многополярный мир может быть и не очень нам удобен. Если это некий прототип будущего и если наша идея о снижении одностороннего доминирования американцев на общеглобальном коллективном Западе реализуется, то что будет после этого? Насколько нам будет сложно с этими игроками работать – с Турцией, Ираном?

А о перспективах российско-турецких отношений можно сказать словами упомянутого здесь Сулеймана Демиреля. Как-то он дал гениальную формулировку: “If you ask me to summarize Turkey’s situation in one word, I would say – it’s ‘good’, but if if you ask me to summarize Turkey’s situation in two words, I would say – it’s ‘not good’ ”. И это, мне кажется, блестяще описывает то, что происходит в российско-турецких отношениях: если одним словом – «хорошо», а если двумя – «не хорошо».

Фёдор Лукьянов: Максим Сучков поставил правильный вопрос, который надо обсуждать применительно не только к Турции, а шире: что означает сбывшийся многополярный мир. Хватит ли (используя замечательное предложение Андрея Глебовича) – нам всем цинизма, чтобы в нём комфортабельно устроиться? Я не уверен. Но это уже другая тема. Спасибо всем большое!

Россия. Турция > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 6 ноября 2020 > № 3564081 Андрей Бакланов, Федор Лукьянов, Алексей Муравьев, Максим Сучков, Павел Шлыков

КАНАДСКО-РОССИЙСКИЕ ОТНОШЕНИЯ: ПЛАН ДЕЙСТВИЙ

ЖИЛЬ БРЕТОН, Бывший дипломат

ПЁТР ДУТКЕВИЧ, Профессор Карлтонского университета (Канада).

Публикуем размышления двух представителей канадского академического сообщества, которые предлагают начать пересмотр отношений между Канадой и Россией. Статья отражает личный взгляд авторов. Редакция будет рада продолжить эту дискуссию и ждёт любых откликов на эту инициативу.

Суть внешней политики Канады – защита её интересов, которые непосредственно затрагивают саму Россию, а также регионы, где Россия и Канада могут соперничать, сотрудничать или сосуществовать. В эти интересы входят экономические, политические, экологические, социальные и многие другие вопросы, где мы можем оказаться в выигрыше или потерпеть неудачу.

С последних лет холодной войны и до начала 2014 г. канадско-российские отношения развивались динамично и многогранно, подразумевая диалог и сотрудничество даже по самым чувствительным и противоречивым моментам. Конечно, были и сложные ситуации – как во время российско-грузинского конфликта, но общий тренд взаимовыгодного сотрудничества был позитивным. Дали результаты и многолетние усилия по продвижению канадской торговли.

В марте 2014 г. в двусторонних отношениях произошёл сдвиг в худшую сторону из-за конфликта России с Украиной по поводу Крыма и Донбасса. Безоговорочно поддерживая Украину, Канада не только участвовала в нескольких раундах санкций, но и пошла дальше, чем некоторые страны G7 и НАТО, ограничив взаимодействие с Россией.

Наши отношения фактически стали бесплодными. Их статус лучше всего охарактеризовал начальник Генштаба ВС Канады генерал Джонатан Ванс, назвавший Россию «непосредственной военной угрозой этой стране». В свою очередь, посол РФ в Канаде Александр Дарчиев говорил о «печальном, но не безнадёжном статусе российско-канадского диалога».

Вызовы

С точки зрения Канады, Россия не является страной-единомышленником. Кроме того, негативное влияние на отношения оказала незавидная судьба нескольких известных критиков Владимира Путина.

Власти институционально и политически вынуждены поддерживать высокий уровень защиты от внутренних вызовов и внешнего воздействия. Поэтому Россия стремится систематически сдерживать и ограничивать политическое/экономическое влияние «чужих», особенно представителей евроатлантического истеблишмента. А в условиях нарастающей конфронтации – защищается от прямого и опосредованного внутреннего и внешнего воздействия (экономического, политического и военного).

В целом Россия воспринимает Канаду позитивно благодаря её прогрессивному либеральному госуправлению и традиционно конструктивному подходу к внешней политике. Страна считается приятным, но не жизненно необходимым политическим и экономическим партнёром. В то же время сегодня Канада видится из России как один из западных лидеров «антироссийского крестового похода».

В Канаде другая проблема: здесь довольно мало политически диверсифицированных и хорошо информированных экспертов и исследовательских центров со связями во властных кругах, которые могли бы предоставить политикам объективные сведения о России и таким образом ликвидировать информационный разрыв.

В последние десятилетия Канада не раз вступала в противоречия с Россией по поводу некоторых аспектов поведения Москвы на внешнеполитической арене, но украинский кризис впервые вызвал реакцию, исключающую содержательный диалог.

У наших ближайших союзников – США и ЕС – ситуация складывалась иначе.

Канадский подход отражал желание продемонстрировать украинской диаспоре мощное противодействие поведению России. При этом тогдашний премьер-министр скептически относился к вовлечённости Канады в международные дела. Беспрецедентный отказ от диалога не повлиял на попытки разрешить конфликт: Франция и Германия предприняли дипломатические усилия, позволившие согласовать мирные договорённости «Минск – 1» и «Минск – 2», Канада же осталась в стороне.

Политика ограниченных контактов с Россией в основном имеет символический смысл, однако поддержка Украины стала настолько привычной, что украинские власти начали критиковать Канаду за попытки отказаться от этой политики и следовать национальным интересам. Украина старалась заблокировать канадско-российский диалог, хотя сама, по некоторым данным, поддерживала контакты с Россией.

Реалистичная оценка вынуждает нас признать, что политика ограниченных контактов с Россией выполнила свою символическую роль, никак не сказавшись на конфликте между Украиной и Россией, но зато лишив Канаду роли ключевого дипломатического канала.

Кроме того, из-за этой политики канадские экспортёры в Россию оказались в невыгодном положении по сравнению со своими конкурентами из других стран G7 и евроатлантического сообщества. Конкуренты Канады опираются на активную поддержку торговых представителей и структур, кредитующих экспорт, у канадского бизнеса на российском рынке таких возможностей нет.

Иными словами, Канаде нужны такие же условия на рынке, как у её партнёров. Но до этого пока далеко.

Изменение канадской политики не должно беспокоить правительство Украины, которое и само сейчас активно ищет возможности урегулировать конфликт на Донбассе путём переговоров.

Возможности

Пока ощущение такое, что Канада не способна – и в некоторой степени не желает – защищать и продвигать свои национальные интересы, взаимодействуя с Россией.

Но даже если оценка российского посла верна и «надежда на возврат к нормальным отношениям в обозримом будущем мала», мы считаем, что создание условий для более прагматичного подхода к стране-неединомышленнице отвечает интересам Канады. То же самое касается и российского подхода к отношениям с Канадой. Нам не нужно становиться друзьями. Цель не в том, чтобы поддерживать отношения ради отношений.

Нарастающие глобальные вызовы как никогда требуют скоординированной международной реакции, поэтому России и Канаде придётся говорить друг с другом, чтобы решать вопросы экологии, новых технологий и здравоохранения.

На уровне внешней политики, если Канада хочет играть значимую роль в решении глобальных задач и вопросов, чувствительных для канадцев, у неё должен быть работающий канал взаимодействия с российским внешнеполитическим истеблишментом. Канаде нужен уровень, гарантирующий её значимое участие в этом разговоре. Лучше находиться за столом, а не в меню – особенно когда речь идёт о глобальной кухне.

Весь спектр проблем международной безопасности может стать частью полезных дискуссий с Россией. Обсуждение, например, борьбы с терроризмом будет способствовать реальному сотрудничеству. Более сложные, противоречивые сферы вроде кибербезопасности потребуют шагов по укреплению доверия и долгосрочного подхода. Консультации экспертов откроют возможности для урегулирования спорных моментов.

Актуальные глобальные вызовы, включая изменение климата, требуют скоординированной общей реакции.

Цель Канады – играть конструктивную роль в глобальной повестке – требует диалога со всеми значимыми государствами, в том числе с Россией.

Канада также заинтересована во взаимодействии с Россией по многим региональным вопросам, где последняя играет важную роль. На площадке Арктического совета страны поддерживают двусторонний диалог, однако он не покрывает весь спектр экономических и прочих интересов Канады, поэтому нам необходимо более активное сотрудничество.

К другим важным и требующим внимания направлениям относятся – в первую очередь – Ближний Восток (Сирия, Иран) и евразийская безопасность (Афганистан).

Кто-то может не согласиться, но Россия действительно является влиятельным игроком в глобальных и/или региональных вопросах, представляющих жизненно важный интерес для Канады и её граждан.

На уровне международных экономических отношений Россия на данном этапе не рассматривается как крупный торговый партнёр или как привлекательное направление для инвестиций. Уже давно ушли в прошлое те времена, когда канадский экспорт зерна превышал российский в соотношении 250 к 1. В результате санкций Канада сохраняет торговый профицит над Россией в сфере экспорта машин и оборудования. Сегодня экспорт уже не ограничивается потребительскими товарами и сырьём, возрастает доля товаров с высокой добавленной стоимостью. Российская экономика не так велика, но благодаря внутренней диверсификации она создаёт возможности для канадских экспортёров специализированных товаров. Кроме того, Россия – привлекательный рынок профессиональных услуг. Помимо существующих рынков товаров с высокой добавленной стоимостью и профессиональных услуг, торговля с Россией соответствует нашей собственной политике диверсификации торговли. Она также способствует устойчивому развитию, что соответствует глобальным целям Канады. В тех отраслях, где Канада имеет конкурентные преимущества – например, экологичные технологии в условиях холодного климата, – мы почему-то не продвигаем наши долгосрочные интересы.

Новый канадский прагматизм

Пандемия COVID-19 создала новые условия для международных отношений. Да, личных встреч стало меньше. Это является препятствием для вдумчивых бесед по чувствительным вопросам, но в то же время открывает возможности для более частых контактов без формализма официальных визитов.

Реализация собственных интересов Канады станет источником новой повестки дискуссий с Россией.

Если канадские цели хотя бы отчасти совпадут с российской повесткой и Канада сможет продемонстрировать политическую волю к диалогу, обе стороны будут заинтересованы в контактах.

На нынешней стадии глубокого взаимного недоверия необходима решимость, чтобы перезапустить диалог, определить направление развития двусторонних отношений и прояснить конечную цель.

На практике нужен сигнал от канадских властей о заинтересованности в таком диалоге с российскими коллегами. За ним должна последовать проработка первоначальной повестки, отражающей приоритеты Канады, которую можно передать российской стороне. Это можно было бы осуществить, например, в рамках встречи заместителей министров обороны двух стран по вопросам стратегической стабильности. До 2014 г. подобные встречи проходили часто. Главное – начать дискуссию на уровне достаточно высокопоставленных чиновников, но не на уровне министров, так как это преждевременно и может быть неверно истолковано. Посыл этой дискуссии должен быть однозначным: вопрос снятия санкций не стоит на повестке дня.

Содержание первоначальной повестки переговоров должно быть согласовано Министерством иностранных дел Канады и передано другим ведомствам, парламентариям и регионам.

Канадским торговым представителям также нужно дать сигнал о том, что проактивный подход по аналогии с действиями наших политических союзников и торговых конкурентов является частью нового курса. Должны быть направлены инструкции и в канадскую корпорацию развития экспорта, как «вновь открыть» Россию, чтобы канадские бизнесмены находились в равных условиях с американцами и европейцами.

Говорить друг с другом, объяснять свою позицию, слушать аргументы России на разных уровнях – всё это позволит создать фундамент для более тесных контактов.

Сейчас у нас нет для этого содержательных механизмов (грантов, проектов, исследований).

План действий

Нынешние обстоятельства не располагают к всеобъемлющему взаимодействию двух стран, как это было на предыдущем этапе. Однако МИД Канады мог бы начать с составления списка приоритетных вопросов, чтобы возобновить политический диалог.

С учётом нынешнего состояния наших отношений с Россией новый прагматичный подход, который мы предлагаем, должен строиться на сбалансированном сочетании новых (формальных и неформальных) и традиционных подходов, что позволит создать сеть взаимодействия и базовый уровень доверия.

Различные платформы взаимодействия – семинары и конференции в престижных университетах и НКО, любительские хоккейные матчи на полях крупных мероприятий, неформальные встречи в рамках заседаний профессиональных ассоциаций, неформальные встречи политиков, активность в соцсетях – лишь некоторые из возможностей, которые можно задействовать наряду с официальными консультациями невысокого уровня.

Нам нужны шаги для медленного, но верного восстановления доверия. Это касается обеих сторон.

Более всеобъемлющий план, если он потребуется, можно начать разрабатывать после отладки неформального диалога между канадскими и российскими партнёрами.

Даже без официальных установок многие заинтересованные участники захотят возобновить продвижение своих инициатив, если это будет политически приемлемо. Вероятно, в первую очередь это коснётся консультаций специалистов по изменению климата, а также контактов на региональном уровне.

Путь вперёд

Реальность требует выстраивать отношения с Россией, какой она является сегодня, а не с той, которую рисует наше воображение.

С точки зрения внешней политики, включая экономические и экологические аспекты, Канаде удастся реализовать свои национальные интересы и укрепить международные позиции, только если ей будут открыты все возможности дипломатии, то есть прямого содержательного диалога.

У нас нет иллюзий.

Возможно, в лучшем случае – отношения двух стран останутся смесью соперничества и сотрудничества. Но сейчас главный вызов в том, чтобы перейти от ограниченных контактов к взаимодействию, которое полностью отражает наши национальные цели и интересы.

Россия. Канада > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 5 ноября 2020 > № 3564082 Жиль Бретон, Петр Дуткевич

Почему победили красные

к столетию битвы за Крым

Валерий Шамбаров

Сто лет назад отгремели сражения Гражданской войны на юге нашей страны. Фактически завершился и поединок между советской и "белой Россией" — последующие бои на Дальнем Востоке стали лишь "постскриптумом" основной схватки. Позже эти события разбирали и анализировали с различных точек зрения, различных позиций. Искали ошибки Врангеля, его военачальников и правительства. Строились версии, при каких условиях белые всё же могли бы победить. Или хотя бы удержаться. В перестроечные годы даже стал бестселлером роман Василия Аксёнова "Остров Крым" в жанре "альтернативной истории", где Крым уподоблен острову Тайвань в китайской революции. При поддержке западных держав он отбился от красных, превратившись в маленькое, но процветающее государство, сочетающее наследие "старой России" и достижения "европейского" развития…

В реальности ничего подобного быть не могло. Потому что политически белые проиграли гораздо раньше, чем на поле брани. Чтобы понять это, нужно взглянуть на теневые причины крушения Российской империи. Она стала слишком сильным конкурентом Англии, США, Франции, и против неё уже давно велась целенаправленная подрывная работа. Первый удар она получила в 1904–1905 гг., когда на войну с британской и американской помощью подтолкнули Японию. Потом Россию вовлекли в Антанту и стравили с Германией в мировой войне — причём в ходе боевых действий союзники нанесли ей не меньше вреда, чем противники, постоянно шельмовали, подставляли. А внутри страны эти же союзники вскармливали оппозицию, плели заговоры, вели раскачку государственных устоев.

Но Россия проявила себя настолько сильной и жизнеспособной державой, что даже в таких условиях преодолевала трудности и после череды поражений вновь одерживала блестящие победы. Тогда за дело взялись профессионалы. Сейчас уже известно, что в организации Февральской революции главную роль сыграли британские дипломаты и спецслужбы. Об этом сохранились донесения французской разведки. Впрочем, французы ничуть не возражали. Озаботились лишь тем, как бы не пострадали их собственные интересы.

В результате никчёмные лидеры оппозиции стали такими же никчёмными министрами, разрушая собственную страну неограниченными "свободами". Они были готовы выполнять любые указания западных покровителей, заключать кабальные экономические соглашения. И сложилась ситуация, которая, в общем-то, устраивала Англию и Францию. Революция подорвала силы России. Договоры, заключённые с царём о передаче русским Константинополя, черноморских проливов и пр., можно было не выполнять. При переделе сфер влияния после войны интересы России можно было не учитывать.

А США шли гораздо дальше. По замыслам их политиков, России предстояло пасть окончательно. Выбыть из числа великих держав, конкурентов Америки и победителей в мировой войне, попасть под раздел наряду с побеждёнными. Детали такого плана нетрудно увидеть в опубликованных ныне письмах и дневниках "серого кардинала" президента Вильсона Мандела Хауза. А в июне 1917 г. США посетил министр иностранных дел Англии Бальфур, и Хауз на переговорах сделал ему два предложения. Первое: при послевоенном переделе мира действовать вместе, ограничивая интересы Франции, Италии, Японии. Второе: вместе нацелить остриё политики против "русской опасности". Британская элита поддержала идею.

И раскрутился виток второй революции. В ролях ближайших советников Керенского очутились американский полковник Раймонд Робинс, агент британской МИ-1С (будущая МИ-6) Сомерсет Моэм. Стоит ли удивляться, что министр-председатель принимал худшие из возможных решений и, по сути, без боя сдал власть Ленину и Троцкому? Глава неофициальной американской разведывательной миссии США в России и один из директоров ФРС США Уильям Бойс Томпсон, возвращаясь после октябрьского переворота домой, посетил Англию и в меморандуме британскому премьеру Ллойд Джорджу откровенно назвал цель предпринимаемых усилий: "Россия вскоре стала бы величайшим военным трофеем, который когда-либо знал мир".

В ответ на взятие власти большевиками офицеры, юнкера, гимназисты, студенты, казаки стали формировать на Дону, Кубани, Тереке, на Урале, в Сибири, Забайкалье очаги Белого движения. Но… в том-то и дело, что оно не ставило перед собой целей возрождения былой империи! Монархистов среди белогвардейцев было мало, а большинство — "февралисты", одурманенные "свободами" и "демократией". Кто стал их лидерами? Алексеев — участник заговора против царя. Корнилов, арестовавший царскую семью. Либерал Деникин. В марше корниловского полка звучало: "Мы былого не жалеем, царь нам — не кумир…" Когда против большевиков восстал Дон и избрал атаманом Краснова, был принят свой гимн — старинная казачья песня "Всколыхнулся, взволновался православный тихий Дон". Но слова изменили. Вместо "И послушно отозвался на призыв монарха он", стало "И послушно отозвался на призыв свободы он".

А ведь авторитет царской власти в простом народе существовал. Он формировался веками и за год никак не мог рассеяться. Но в отличие от земских ополчений Смутного времени белые начальники от таких способов повести людей за собой отказались. Так за что же оставалось сражаться? За "демократические ценности"? Именно они обрушили Россию в хаос в 1917 г. За Учредительное собрание? Оно было созвано и сразу вылилось в пустую болтовню. Такими же пустыми и жалкими стали правительства "учредилок", возникшие из депутатов этого собрания. Объединяться по признаку "против большевиков"? Но и это было невозможно. Против большевиков выступали и сепаратисты — украинские, прибалтийские, кавказские, среднеазиатские. В итоге выработалась формула некоего аморфного, обезличенного патриотизма: "За единую и неделимую". Но формула была деполитизированной, и это — в политической войне!

Белое руководство вообще не ставило во главу угла задачу создать себе широкую опору в народе. Не использовало ни русских национальных, ни православных идей. Судя по всему, и не представляло, как к этому подступиться. Вместо этого возлагало надежды на помощь союзников, провозглашало незыблемую верность им, хотя это обернулось жестоким самообманом. Ллойд Джордж в британском парламенте высказывался открытым текстом: "Целесообразность содействия адмиралу Колчаку и генералу Деникину является тем более спорным вопросом, что они борются за единую Россию. Не мне указывать, соответствует ли этот лозунг политике Великобритании. Один из наших великих людей, лорд Биконсфилд, видел в огромной, могучей и великой России, катящейся подобно глетчеру по направлению к Персии, Афганистану и Индии, самую грозную опасность для Британской империи".

Истинные замыслы "союзников" открылись по окончании мировой войны, когда в Версале собралась конференция по переустройству земного шара. 22 января 1919 г. президент США Вильсон от имени Верховного совета Антанты огласил обращение "Ко всем организованным группам, осуществляющим или пытающимся осуществлять политическую власть или военный контроль в Сибири и Европейской России". Всем таким "группам" — красным, белым, националистам — предлагалось провести конференцию на Принцевых островах, на которой державы Антанты выступят посредниками и помогут договориться о прекращении войны, о границах. Россия расчленялась на множество частей!

Черчилль впоследствии признавал: "Было бы ошибочно думать, что в течение всего этого года мы сражались на фронтах за дело враждебных большевикам русских. Наоборот, русские белогвардейцы сражались за наше дело". Впоследствии все белые правительства, цеплявшиеся за союз с Антантой, получили от неё удары в спину.

В Сибири чешские войска захватили Транссибирскую магистраль, не пуская на неё русских. А Колчака союзники заставили отречься от власти и выдали иркутскому "Политцентру". Деникин наступал на Москву, но поляки, которых он считал союзниками, заключили вдруг с красными негласное перемирие. Советские части с польского фронта развернулись и обрушились на белых с фланга. А когда Юденич шёл на Петроград, неожиданно бросили позиции союзные ему эстонцы. Ушёл британский флот, который должен был прикрывать наступление с моря. Красные бросили свои силы как раз на оголившиеся участки, окружая Юденича.

16 января 1920 г. Верховный совет Антанты принял решение о налаживании отношений с советской Россией, снятии экономической блокады, начале торговли, сулившей западным державам баснословные выгоды. В Лондон для переговоров отправились Красин и Каменев, в Италию — Воровский. Как раз в это время на Кубани был окончательно разгромлен Деникин. Он ещё сумел эвакуировать остатки своих войск в Крым, но сложил с себя полномочия главнокомандующего. На военном совете преемником определили генерала Врангеля. Из-за разногласий с Деникиным он был в отставке, находился в Константинополе.

4 апреля Врангель приехал в Крым. На военном совете новый главнокомандующий изложил, как он видит свои задачи: "С честью вывести армию из тяжёлого положения". Об активных операциях речи не было. Наоборот, в апреле красные атаковали крымские перешейки. Их отбивали. Белые прощупывали возможности эвакуации, переброски на какой-нибудь другой фронт, политического убежища за границей. Но вскоре ситуация резко изменилась.

В собственные игры попыталась играть Франция. Она претендовала на роль лидера в континентальной Европе, в качестве орудий своей политики наметила подготовить себе младших союзников — Югославию, Чехословакию, Румынию, — а самой перспективной выглядела Польша, только что воссоединённая из российских, германских и австрийских частей. Государство получилось очень честолюбивым, агрессивным, претендовало на давние границы Речи Посполитой от Балтийского до Чёрного моря. В Париже поощряли эти проекты, помогали Пилсудскому вооружаться. Он дождался разгрома Деникина, чтобы не подыграть "единой и неделимой". А дальше начал действовать.

21 апреля он заключил договор с разгромленным Петлюрой. Украинские националисты привычно сдали свою страну полякам — точно так же, как перед этим сдавали её немцам. Согласились на отчленение Галиции и Волыни, но и остальная Украина попадала в полную экономическую и политическую зависимость от Польши, уступала ей контроль над железными дорогами, портами, рудными и угольными месторождениями. Украинская армия поступала под командование польских генералов. 25 апреля Пилсудский начал наступление. Его войска опрокинули красных, за десять дней вырвались к Днепру.

В этой обстановке большевики обратились к патриотическим лозунгам. Призвали перед лицом внешнего врага отбросить политические разногласия, защищать Отечество. В Красную армию потекли офицеры, прежде уклонявшиеся от службы. Пошло много пленных белогвардейцев, казаков. А ликвидация большинства фронтов позволила перебросить против Польши значительные силы. Уже 27 мая на неприятеля обрушились сокрушающие удары Красной армии, взломавшие боевые порядки. В прорывы вошли конные соединения. Под угрозой окружений и обходов поляки покатились прочь. И вот тут-то западным державам опять понадобились белогвардейцы — спасать поляков. Французское правительство известило Врангеля, что будет всячески помогать ему. Глава французской миссии генерал Манжен взял на себя координацию действий белогвардейских и польских войск. А Врангель тоже ухватился за союз с Пилсудским, заявил, что "готов к соглашению чисто военного характера, не затрагивая до конца борьбы никаких щекотливых политических вопросов". Впрочем, в итоге получилось, что его водили за нос. Союз так и не был заключён, а координация выразилась лишь в том, что белых окрылили надеждами и подтолкнули к наступлению. В приказах главнокомандующего зазвучали слова о выходе из трудного положения "не только с честью, но и с победой".

Врангель к этому времени реорганизовал и переформировал свои войска, подтянул дисциплину, даже изменил прежнее полупартизанское название "Добровольческая армия" на "Русская армия". Накануне решающих сражений, 2 июня, он опубликовал свою политическую программу, в которой, в частности, говорилось, что врангелевцы борются "за то, чтобы крестьянин, приобретая в собственность обрабатываемую им землю, занялся бы мирным трудом. За то, чтобы истинная свобода и право царили на Руси. За то, чтобы русский народ сам выбрал себе Хозяина". Сам Врангель был монархистом, но слово "Хозяин" с заглавной буквы вызвало возмущённый протест всевозможной "демократической общественности", и главнокомандующий сразу пошёл на попятную, стал разъяснять, что речь идёт о "всенародной выборной власти".

На Турецком валу он приказал вывесить огромный плакат "Перекоп — ключ к Москве", и 6 июня его войска, 30 тысяч штыков и сабель, ринулись вперёд. В напряжённых боях белые прорвали позиции красных. Вышли из Крыма на простор Северной Таврии, заняли территорию 300 на 150 км, взяли 10 тысяч пленных. Но и сами понесли серьёзные потери, полностью разгромить 13-ю армию красных не смогли, для этого не хватило сил. Она сохранила целостность фронта, и белым пришлось вести гибельную для них войну в замкнутом пространстве. Потому что ресурсов у красных было значительно больше. Против Врангеля сразу стали стягивать сильные подкрепления. Уже 28 июня началась операция против белых. Отдельный кавалерийский корпус Жлобы и другие свежие соединения врезались по флангам, чтобы отсечь белых от крымских перешейков, окружить и уничтожить в степях.

В начале августа последовала вторая аналогичная операция. Войска Врангеля, чтобы восполнить потери, мобилизовывали пленных. Силились расширить зону действий, в жестоких атаках брали те или иные города, однако тут же следовали контрудары — и они отступали. Отправили отряд полковника Назарова, чтобы поднять Дон. Высадили десант на Кубани. Но их быстро нейтрализовывали, окружали, изгоняли или уничтожали.

А поляки тем временем тоже отступали. Красная армия гнала и громила их, они бежали в беспорядке и панике. Ленин требовал ускорить наступление, Тухачевский писал в приказе по войскам Западного фронта: "На штыках мы принесём трудящемуся человечеству счастье и мир! Вперёд на запад! На Варшаву! На Берлин!" Уже были созданы советские правительства Польши и Галиции. За Польшей лежала Германия — ещё не успокоившаяся после своей революции, за Галицией — такая же Венгрия. И вот тут-то западные державы начали оказывать полномасштабную помощь Врангелю. 11 августа Франция признала его правительство — чего не удостоился даже Колчак. Поставки белогвардейцам возобновила Англия, они получили даже танки. Только теперь поляки удосужились вернуть 15 тысяч солдат генерала Бредова, ещё с февраля интернированных в польских лагерях. Грузия возвратила казаков, интернированных на её территории.

Что ж, замыслы союзников исполнились в полной мере. Армия белых оттянула на себя 14 пехотных и 7 кавалерийских дивизий Красной армии, причём лучших, отборных. Именно это сделало возможным "чудо на Висле", когда Пилсудский, собрав в кулак все резервы, нанёс контрудар, разгромив поредевшую в наступлении группировку Тухачевского. Ход войны переломился, и поляки снова устремились вперёд. Советское руководство правильно оценило опасность, и 5 августа пленум ЦК РКП(б) постановил признать приоритет врангелевского фронта перед польским. А 19 августа Политбюро приняло решение: "Признать врангелевский фронт главным".

Обстановка была тяжёлой, страна крайне устала от Гражданской войны. В Тамбовской и Воронежской губерниях начиналась антоновщина, Поднепровье охватила махновщина, Правобережная Украина кишела отрядами "батек" всех мастей. Врангель мог стать центром консолидации всех антисоветских сил. Против него развернули уже не одну, а четыре армии. 20 августа началась третья операция по ликвидации его армии. Её опять удалось отразить. Но при попытках отбить у красноармейцев сильно укреплённый Каховский плацдарм на Днепре, нацеленный на Перекоп, белые потеряли 3 тысячи человек и 6 танков.

За счёт мобилизаций, возвращённых интернированных, кубанских "зелёных", расформирования тыловых органов, пленных Врангель сумел пополнить состав своей армии до 44 тысяч штыков и сабель при 193 орудиях, 998 пулеметах, 34 аэропланах, 26 броневиках, 9 танках, 19 бронепоездах. Главнокомандующий задумал решающий удар — прорваться на запад, на соединение с наступающими поляками. 14 сентября белогвардейцы начали отвлекающие атаки. На востоке — на Донбасс, на севере — на Александров (Запорожье). Но и советские силы, действовавшие против них (60 тысяч человек, 451 орудие, 2137 пулемётов, 42 аэроплана, 12 бронепоездов, 3 танка, 14 броневиков), были в это время выделены в новый, Южный фронт. Командующим был назначен Михаил Васильевич Фрунзе.

Такой выбор советского руководства оказался очень удачным. Фрунзе был профессиональным революционером, но не принадлежал к группировке Троцкого, связанной с мировой закулисой и американо-британскими теневыми силами. В Красной армии он стал как бы антиподом высокомерного и всемогущего Льва Давидовича, нередко действовал вопреки его указаниям. Любому другому такая независимость как минимум стоила бы должности, а скорее — головы. Но Фрунзе высоко ценил Ленин как уникального военачальника из партийцев, он был вхож к Владимиру Ильичу, обращался к нему через головы военного начальства. И Троцкий лишь исподтишка пакостил ему — например, при наступлении на Туркестан лишил целой 4-й армии, переведя её в разряд "трудовой" и направив строить нефтепровод.

В отличие от того же Льва Давидовича Фрунзе всегда действовал честно и благородно, избегал жестокости. Он принимал командование 4-й армией в тот период, когда она взбунтовалась, перебила комиссаров, члена Военного совета и представителей ВЦИК. Но Михаил Васильевич обошёлся вообще без репрессий, не назначил даже расследования. Наверх доложил, что виновные сбежали, а мятежников простил, подписав приказ: "Преступление перед советской властью смыть своей кровью". И завоевал среди них личный авторитет, возглавив атаку с винтовкой в руках.

Чтобы сломить ожесточённое сопротивление уральского казачества, Фрунзе специально ездил в Москву, выхлопотал у Ленина полную амнистию для сдающихся. Такими же мерами сумел замирить семиреченское казачество. В Туркестане Троцкий оставил ему ничтожные силы — 20 тысяч человек. Но амнистиями и мудрой дипломатией Михаил Васильевич перетянул на свою сторону значительную часть местных басмачей. В РККА Фрунзе был очень популярен.

Врангель не был ни политиком, ни дипломатом. Не уделял должного внимания агитации и пропаганде. Правда, деникинский "Осваг" он разогнал, заменив отделом печати при начальнике гражданского управления, но в нём очутились те же или такие же журналисты, писатели, общественники, желавшие только заработать на жизнь, заполнявшие газеты и журналы шапкозакидательской халтурой. Да и эти газеты издавались маленькими тиражами, а на фронт попадали в ничтожном количестве, оседая в штабах и канцеляриях. "Закон о земле", который Врангель считал своим козырем (земля закреплялась за крестьянами, захватившими её в ходе революции, но за это надо было 25 лет платить пятую часть урожая, и тогда она переходила в полную собственность), остался неизвестным большинству населения. Его разослали лишь по 500 экземпляров на корпус, причём не раздавали, а продавали по 100 рублей за экземпляр. А казаки сразу испортили отношения с крестьянами, реквизируя лошадей. Затянувшаяся Гражданская война уже совершенно измучила народ, и мобилизации в Белую армию срывались.

Провозглашалось, что борьба идёт за поруганную веру, но крымского епископа Вениамина Врангель в качестве своей опоры не использовал — тот слыл лидером "крайне правых", и главнокомандующий держал его на отдалении, не желая раздражать "демократов", даже на фронт с собой не брал. Да и вообще развернуть широкую агитацию через духовенство генерал не счёл нужным. Возможно, полагал это слишком несовременным.

Выражалась готовность объединиться с другими антикоммунистическими силами. Велись переговоры с Махно, "зелёными", правобережными повстанцами, украинскими националистами — при крымском правительстве возник "Украинский национальный комитет" во главе с приехавшим из Парижа видным украинским националистом Маркотуном. При этом главнокомандующий раздавал щедрые авансы. Украинцам и казачьим самостийникам Дона, Кубани, Терека, Астрахани он наобещал полную независимость в их внутренних делах. Но тем самым фактически перечеркнул идею "единой и неделимой", хотя практическая ценность от таких "союзов" была нулевой. Для Махно Врангель оставался "контрреволюционером", и батька только морочил головы переговорщикам. Он предпочитал гулять сам по себе и выбирал лишь, чьи тылы ему в данное время выгоднее потрошить — красные или белые. В самом Крыму вовсю безобразничали банды "зелёных", и против них приходилось отвлекать воинские части под командованием генерала Носовича.

Фрунзе действовал гораздо более грамотно. Делегатов Махно пригласил в Харьков, им обещали помочь снабжением и оружием, признали полную самостоятельность батьки, разрешили свободно набирать в своё войско жителей Поднепровья и Таврии. Заключили соглашение о совместных действиях против Врангеля. А важность пропаганды Михаил Васильевич понимал как никто другой. Прифронтовую полосу регулярно снабжали газетами. Доходило до того, что и белогвардейцы узнавали из них последние новости. Ну а агитационные лозунги были простыми и понятными. Покончим с Врангелем — конец Гражданской войне. Тогда, глядишь, и жизнь наладится. На стороне Фрунзе были и патриотические чувства: разве Врангель не выступал союзником польских захватчиков? Не исполнял пожелания западных "союзников"?

В поединке двух командующих выявилась ещё одна парадоксальная особенность. Врангель, профессиональный военный, был отличным командиром — но не полководцем. Тактиком, а не стратегом. Поэтому все его боевые действия с момента прорыва из Крыма, по сути, представляли собой цепочку тактических операций. Местные победы, но без решающего успеха. А вот Фрунзе, не имевший военного образования, был именно полководцем. Имел прирождённый талант, совершенствовал его, самостоятельно изучая военное дело. Привлекал лучших специалистов вроде генерала Новицкого. И опыт имел уже изрядный. Во главе группы из четырёх армий, а потом всего Восточного фронта наголову разгромил наступавшего Колчака. Блестящей операцией, трёхдневным "блицкригом" сокрушил гнездо басмачей — Бухарский эмират.

На Южный фронт Фрунзе прибыл 26 сентября, в разгар белого наступления. Сразу понял, что атаки в восточном и северном направлении не сулят Врангелю никакого серьёзного выигрыша. Значит, они отвлекающие и главный удар ещё впереди. Михаил Васильевич догадался, где он может быть. На западное направление, на прикрытие переправ через Днепр, выдвинул 2-ю конную армию Миронова, группу Федько. Он оказался прав. 8 октября основные белые группировки начали форсировать Днепр у острова Хортица и Никополя. Завязалось упорное встречное сражение, и Фрунзе бросил сюда свежие резервы, которые держал наготове. 13 октября контратаки Миронова рассекли боевые порядки противника, красные вышли к Днепру. Вот тут-то и сказался тот факт, что белые войска в непрерывных боях пополнялись пленными, мобилизованными, "зелёными". Их боевые качества снижались сперва как будто незаметно, а сейчас они сломались: белые побежали в полном беспорядке, сминая друг друга в давке на дорогах к переправам, бросая обозы, артиллерию.

Врангелевцы ещё не знали, что в эти же самые дни, 12 октября, когда они пытались пробиться навстречу полякам, в Риге правительство Пилсудского подписало с большевиками перемирие. Вместо "линии Керзона", намечавшейся в качестве границы, паны получили ещё Западную Украину, Западную Белоруссию, добавили скрытую контрибуцию в 30 млн. золотых рублей и имущества на 18 млн. золотых рублей. О союзниках-врангелевцах поляки на переговорах даже не вспомнили. И западным державам белогвардейцы снова стали не нужны.

В этой ситуации Михаил Васильевич Фрунзе ждал, когда прибудут новые силы, направленные в его распоряжение. Врангель получил двухнедельную передышку, смог подлатать "дыры" в поредевших частях, привести их в порядок. Фрунзе это не пугало. За это же время он получил гораздо больше пополнений, сформировал из них ещё одну армию и новый кавалерийский корпус. С польского фронта пришла 1-я конная армия. Суть плана оставалась той же, что и раньше. Но соотношение сил изменилось. Против 38 тысяч бойцов, 249 орудий и 1 тысячи пулемётов Белой армии было сосредоточено 144 тысячи красноармейских штыков и сабель с 527 орудиями и 2664 пулемётами. И ударов предусматривалось уже не два, а четыре. Белые войска планировалось окружить, отрезать от Крыма и рассечь на части.

Сражение загрохотало 28 октября. Красные проломили оборону у Каховского плацдарма, в прорыв вошла армия Будённого, ринулась по тылам, перерезая пути отхода. Окружение завершилось. Сам Врангель в Крыму лишился связи со своими соединениями. Передовые советские части с ходу атаковали Турецкий вал, но гарнизон всё же отразил их. Белый генерал Кутепов с отборными частями — корниловцами, марковцами, дроздовцами, конницей Барбовича — 31 октября навалился на будённовцев, разделивших свои дивизии по нескольким сёлам. Расчистил себе дорогу на Чонгарский полуостров и Генический мост и 3 ноября, пропустив последние колонны, уничтожил за собой мосты.

Фрунзе, оценив прорыв неприятелей, принялся готовить штурм без малейшей передышки. Учитывал, что Белая армия ослаблена, только пленными потеряла 20 тысяч, и не желал давать ей времени оправиться и закрепиться. Действительно, даже выскребая все резервы, поставив в строй тыловиков, Врангель собрал на фронте лишь 22–23 тысячи штыков и сабель. На главных направлениях Фрунзе сумел создать почти десятикратное превосходство. В лоб Перекоп атаковала группа Блюхера, три колонны обходили через Сиваш, вспомогательный удар намечался на Чонгарском полуострове. Погода благоприятствовала замыслам. Западный ветер отогнал воду из Сиваша, ударил мороз минус 12, сковав грязь.

7 ноября началась разведка боем, а в ночь на 8 ноября — общее наступление. И опять сказалась большая разница в качестве разных подразделений белых. Побережье Сиваша охраняла бригада генерала Фостикова из разношёрстных кубанских повстанцев и "зелёных". Неожиданно появившиеся красноармейцы сразу сшибли её с позиций. Но подоспел резерв, корниловцы и марковцы штыковыми контратаками отбросили вышедшие из Сиваша части, которым удалось зацепиться лишь на кромке берега. Однако на этот плацдарм подтягивались новые соединения. Когда прибыли две свежие кавалерийские дивизии, красные заставили противника отступить. Точно так же на Турецком валу целый день держалась Дроздовская дивизия. Атаки красных, волна за волной, не приносили успеха. Лишь ночью белые узнали, что с побережья Сиваша советские соединения вышли им в тыл, и штыками пробились из окружения.

Но отступили только до Юшуни. Здесь была вторая линия обороны, две линии окопов в промежутках между озерами. Сюда выдвинулась красная артиллерия — 150 орудий, обрушивших шквальный огонь на противника. Схватка разгорелась упорная, два дня стороны схлёстывались в атаках и контратаках. Наконец стало сказываться, что белым восполнять потери просто некем. Врангель направил сюда свой последний резерв — конницу Барбовича. Снял с Чонгарского направления Донской корпус. Навстречу Барбовичу Фрунзе бросил 2-ю конную армию. 11 ноября юшуньская оборона пала. А уходом донцов воспользовалась 4-я армия, стала переправляться на Чонгар. Белые повернули корпус назад, но выправить положение он уже не смог. Красноармейцы навели мост, по нему двинулись конница и артиллерия. Красная армия стала вливаться на полуостров с двух сторон.

12 ноября Врангель отдал приказ об эвакуации.

16 ноября Фрунзе доложил об окончании войны и ликвидации Южного фронта.

Конец однополярного мира и угрозы долгому государству

Арег Галстян о месте России в мире, в котором больше не могут господствовать США

На недавнем заседании международного дискуссионного клуба «Валдай» президент России Владимир Путин заявил, что США уже не могут претендовать на исключительность. Нужна ли эта исключительность самим Соединенным Штатам? И каким будет мир после того очевидного крушения однополярной системы с господством Америки, которое происходит прямо сейчас?

Любой процесс разлома изношенных мирополитических конструкций и построения новых сопровождается серьезным стрессом для всего человечества. Вестфальская система возникла по итогам Тридцатилетней войны между протестантами и католиками за доминирование в Священной Римской империи германской нации и Европе. Венская — после окончательного разгрома наполеоновской Франции. Версальско-Вашингтонская была сформирована по итогам Первой мировой войны, а Ялтинско-Потсдамская ввела правила игры после Второй мировой.

Каждая из этих систем закрепила ряд фундаментальных принципов (суверенитет, баланс сил, коллективизм, разделение зон ответственности), которые призваны сдерживать чрезмерные амбиции акторов международных отношений.

Сегодня человечество находится на сложнейшей стадии излома однополярной системы, которая в силу некоторых феноменальных обстоятельств установила гегемонию одной державы – Соединенных Штатов – с их глобальной философией демократического мира.

Рушиться эта система начала с первого дня возникновения, ибо формула ее функционирования была проста: «будет так, как скажем мы». Задача привести человечество к миру без войн и потрясений была поистине амбициозной, поэтому можно с пониманием отнестись к убежденности Штатов и американцев в своей исключительности.

Однако до и даже после появления инструментария мягкой силы это видение в абсолютном большинстве случаев навязывалось грубой силой. При этом гегемон крайне избирательно относился к собственной ответственности за те или иные действия в различных участках планеты.

В ситуации с Югославией поведенческая модель защиты того же албанского населения в Косово была принципиальной и последовательной, а миллионы людей в Руанде были оставлены на убой.

Во многих случаях мир даже не мог понять, где проходит разделительная линия между национальными интересами гегемона и корпоративными интересами отдельных групп влияния внутри него.

Бунт против этой системы рос в геометрической прогрессии. Иран изначально был в радикальной оппозиции, Россия бросила перчатку в 2007 году (вспомним знаменитую Мюнхенскую речь Путина), Китай начал активно обозначать свое отношение с 2014 года.

При отсутствии четких правил, а также при нарастающем безразличии и инерционности Вашингтона (в силу объективной усталости от перенапряжения сил) стали формироваться отдельные подсистемы. Региональные державы получили возможность создавать и воплощать собственные концепции, ограничивая свою зависимость от влияния гегемона.

Усиление региональных конкуренций – один из основных и наиболее ярких индикаторов меняющейся системы.

На Ближнем Востоке заметно укрепилась Турция, которую президент Эрдоган хотел бы видеть не просто ключевой силой региона, но и одной из основательниц постоднополярной системы международных отношений. На достижении этой цели сосредоточены все внешнеполитические ресурсы страны. Анкара сохраняет свои позиции в блоке НАТО, но при этом за последние три года активно развивает военно-техническое сотрудничество с Россией, при поддержке Японии проводит модернизацию всех отраслей и углубляет экономический диалог с Китаем.

При этом турки создали широкую сеть взаимозависимости со всеми центрами сил, что ограничивает возможности великих держав влиять на стратегические решения Анкары.

Турецкая модель сочетает в себе элементы западной дипломатии (особенно по части лоббизма в ключевых столицах) и неоимперской агрессии.

Динамика развития международных отношений показывает, что в скором времени большинство амбициозных середняков с планами на переход в тяжелую весовую категорию будут применять условный турецкий стиль. Множество великих держав (помимо Китая) уже давно разучились защищать внутренние красные линии своей внешней политики, в которую проникают сотни групп влияния со своими узкими интересами. Тот же турецкий или израильский факторы приобрели настолько существенный размах в Соединенных Штатах, что Вашингтону приходится считаться с позициями Анкары и Иерусалима.

Фактически крупные региональные игроки не просто вышли на новый уровень, но и стали выполнять функцию геополитических розеток для малых стран.

Раньше легковесы, как правило, подключались к системе напрямую через великие державы. Сейчас это уже необязательно. К примеру, страны Прибалтики стали больше ориентироваться на Польшу, а Грузия, Азербайджан и Украина — на Турцию.

В подобных обстоятельствах малым странам, стремящимся выжить в новой системе, необходимо либо совершенствовать механизмы по сохранению геополитического патронажа со стороны великой державы (более глубокая интеграция или иная модель двусторонней взаимозависимости), либо идти по пути формирования сетевой модели влияния на принятие решений в одном или нескольких центрах силы.

Совершенно очевидно одно – большинство малых стран будут вынуждены доказывать свое право на физическое существование.

Необходимо постоянно обогащать свой функционал, чтобы исчезнувший по тем или иным причинам интерес со стороны одного центра силы балансировался появлением другого.

Россия встречает новые реалии в статусе долгого государства. Процесс его оформления имеет принципиальное значение, ведь именно от успеха или провала в этом направлении зависит и роль Москвы в будущей архитектуре миропорядка (Россия была ключевым актором в двух системах из четырех: Венской и Ялтинско-Потсдамской). Основным условием итогового триумфа является строгое разделение национальных и корпоративных интересов.

Узкие бизнесовые, групповые, этнические и иные факторы не должны влиять на ведение международной политики. Национальные интересы должны иметь совершенно четкие очертания, а механизмы их реализации должны быть последовательными и жесткими, с четкой моральной, а не меркантильной ясностью.

Уже на данном этапе конкурирующие страны, стремящиеся забронировать места за основным столом в грядущем концерте держав-оформителей глобальных правил игры, пытаются не допустить попадания в их число России.

Сжимание постсоветского фронта (естественного внешнего фронтира России), которое мы наблюдаем сегодня, создает серьезные вызовы проекту долгого государства. Иными словами, России предстоит сложнейший выбор: вырваться из болота инерционности, которое выгодно основным противникам нашей страны, или иссушить его.

США. Россия. Турция. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > gazeta.ru, 4 ноября 2020 > № 3553391 Арег Галстян

Всех собрали тут

В Петербурге завершился фестиваль "Балтийский дом"

Текст: Евгений Малышев (Санкт-Петербург)

В Санкт-Петербурге завершился ХХХ Международный театральный фестиваль "Балтийский дом". Одним из самых ярких событий смотра стала петербургская премьера спектакля театра "Школа современной пьесы" "Все тут", поставленного режиссером Дмитрием Крымовым.

Постановка, представленная в рамках проекта "Диалог поколений. Режиссерский театр в эпоху интернета", является настолько личным высказыванием мастера, что очень трудно подойти к ней с обычной меркой. Многослойное действие Крымов населил не только персонажами пьесы "Наш городок" обладателя Пулитцеровской премии Торнтона Уйалдера, но и своим ближайшим окружением, включая себя самого.

Сама пьеса, впрочем, здесь мало при чем. Крымов воссоздает свои воспоминания про два спектакля по этому произведению, которые он когда-то посетил. Первый раз - в семидесятых, когда вместе со своими родителями, режиссером Анатолием Эфросом и театральным критиком Натальей Крымовой, юный Дмитрий посмотрел "Наш городок" в интерпретации американца Алана Шнайдера. Второй спектакль прошел в 1987-м, и это была грузинская версия "Городка", которую Крымов смотрел уже без отца, только с мамой. А после настал черед уйти и Наталье Крымовой. Оставшийся в сиротстве режиссер показывает это душераздирающе и очищающе душу одновременно.

По накалу эмоций со сценой ухода согбенной мамы в спектакле может сравниться разве что эпизод прощания с Нонной Скегиной - верной соратницей Эфроса по театру. По ее желанию прах нужно развеять над могилой режиссера. Но вместо пепла из урны сыплются блестки с пиджака усопшей. Сочетание фарса с благодарной памятью и любовью создают совершенно особое настроение в зале. Особое - как и сам спектакль.

Вообще, когда присутствуешь во время подобного личностного высказывания, эмоции захлестывают, но от такой интимности вовсе не становится неловко, как следовало бы ожидать. То, что предназначено в первую очередь "для своих", органично становится достоянием абсолютно разных людей, собравшихся в зрительном зале. И эта органичность даже при сочетании того, что сочетаться не может в принципе - самое ценное свойство режиссерской души Дмитрия Крымова, его таланта, свет которого привлекает театралов со всей России.

Своим спектаклем Крымов закрывает гештальт не только в отношении своей семьи (помимо родителей, на сцене еще возникают образы бабушки и деда - не дедушки!). "Все тут" для него - это еще и наконец принятое самим собой прощание со "Школой драматического искусства", с которой режиссер сотрудничал почти полтора десятилетия. Реквиемом по неосуществленному, по непоставленному, стала цитата из так и не увидевшего свет рампы спектакля по Чехову. Встреча классика, поднятого на ходули, с персонажем Соньки Золотой ручки - это напутствие на творческую обреченность, на одержимость театром не столько Чехову, сколько самому Дмитрию Крымову, который вместил в пространство сцены личное и общее, субъективное и объективное, то, что ушло, и то, что еще не настало - и настанет ли? Тех, кто уже там - и тех, кто еще тут. Впрочем, для самого режиссера неопределенности не существует. Все тут - это его режиссерский вердикт, его человеческая вера и надежда. Которые блистательно разделяют актеры Юрий Чернов, Владимир Шульга, Александр Феклистов, Александр Овчинников, Татьяна Циренина, Мария Смольникова, Павел Дроздов и многие другие.

"Балтийский дом" сделал настоящий подарок тем, кто не смог прийти в театр - в интернете была организована прямая трансляция спектакля "Все тут", который с еще одной постановкой "Школы современной пьесы" - спектаклем Иосифа Райхельгауза "Фаина. Эшелон" - взял Приз зрительских симпатий в номинации "малое пространство". В категории "Большая сцена" обладателем Приза зрительских симпатий стала постановка екатеринбургского "Коляда-театра" "Оптимистическая трагедия". Призы прессы имени Леонида Попова получили спектакли "Мама" (Центр драматургии и режиссуры, Москва) и "Безприданница" того же Крымова ("Школа драматического искусства", Москва).

Что происходит в Грузии после выборов в парламент?

По последним данным, побеждает правящая партия «Грузинская мечта». В центре Тбилиси проходит акция протеста оппозиции — люди требуют проведения новых парламентских выборов

Партия миллиардера, а в прошлом премьера Грузии Бидзины Иванишвили «Грузинская мечта» в третий раз побеждает на парламентских выборах. Она получает большинство депутатских кресел из 150. И это позволяет «Грузинской мечте» вновь формировать правительство.

За бортом принятия решений осталась оппозиция — объединенный блок «Сила в единстве», локомотивом которого выступает «Единое национальное движение» во главе с бывшим президентом страны Михаилом Саакашвили. Политик поработал на Украине, пожил в Польше, теперь хочет вернуться в Грузию. Правда, сделать это будет непросто. Здесь он проходит по нескольким уголовным делам и заочно арестован. Своих сторонников Саакашвили поддерживает с помощью видеообращений.

Предвыборные программы у партий схожи: главный акцент на социальной политике — повышение пенсий, развитие здравоохранения, борьба с онкологическими заболеваниями. Одинаковое и во внешней политике: и Иванишвили, и Саакашвили обещают, что Грузия вступит в НАТО. Для бизнеса обещают снизить или даже убрать некоторые налоги. Вопрос только в том, кто будет проводить реформы — Иванишвили или Саакашвили.

Несмотря на довольно большой отрыв от конкурента, у оппозиционного блока еще остаются шансы на то, чтобы увеличить свое представительство в парламенте и принять участие в формировании правительства. Часть депутатов (30 человек) избирают не по партийным спискам, а по мажоритарным округам. То есть где-то возможен второй тур, а где-то перевыборы, считает грузинский политолог Соломон Лебанидзе.

— Сегодня уже оппозиция говорит о подтасовке на выборах, то есть правящая партия сфальсифицировала выборы. Ситуация такая, но пока считают голоса, избирательная комиссия пока все не посчитала, есть какой-то теоретический шанс, что данные могут немножечко измениться.

— Насколько мы понимаем, правящей партии уже не нужно формировать коалицию, у нее будет право единолично формировать правительство?

— Да, на данный момент так говорят, хотя очень много округов в Грузии, которые будут требовать второй тур, где нет победителей, и будет второй тур. И этот второй тур многое может поменять.

Международные наблюдатели не нашли особых нарушений. «Выборы были конкурентными, фундаментальные свободы были соблюдены», — заявили в миссии ОБСЕ. При этом наблюдатели признали, что были драки на избирательных участках. Самая крупная — с использованием оружия — произошла на севере Тбилиси в районе Глдани. Никто не пострадал, но были задержаны несколько человек. В день голосования грузинская полиция зафиксировала шесть подобных драк. Кроме того, наблюдатели отмечали, что нервную атмосферу создавали подозрительные люди и активисты партий, которые находились рядом с участками.

Победа правящей партии не выглядит слишком убедительной. Нынешние выборы проходят в условиях, когда властью люди очень недовольны, отмечает грузинский политолог Гела Васадзе.

«Когда приходят в условиях ковида, когда люди запуганы, приходят больше людей на предвыборные участки голосовать, чем это было на прошлых выборах, это означает, что они сильно мотивированы. Понятно, что они мотивированы отнюдь не в поддержку правительства, поэтому власть, я думаю, понимает, что до взрыва недовольства осталось очень немного. А дальше у нас очень много вариантов, когда мне иногда пишут в Facebook: «ай, белорусский сценарий», «ай, украинский сценарий, «киргизский сценарий», — вы знаете, у нас все эти сценарии были в 1990-х и нулевых. Можем повторить с разными вариациями».

Оппозиция недовольна итогами выборов, она пообещала проводить акции протеста ежедневно.

Дмитрий Гаврилов

Взрывная волна

У "Медузы" прорезался "Голос Америки"

Алексей Гончаров

Взбунтовавшаяся Киргизия, кровавый Карабах, протестная Белоруссия... Призрак «бархатных» революций снова замаячил у наших ворот. В ход пущены лучшие пропагандистские машины мира.

«Говорит «Голос Америки» из Вашингтона»

Поколение советских людей хорошо помнит данную фразу, прорывающуюся сквозь хрипящий эфир отечественных «глушилок». «Голос Америки» - радиостанция, созданная в 1942 году и принадлежащая правительству США, начала свое вещание на русском языке в далеком 1947 году. Станция стала своеобразным ответом на советскую пропаганду в лице «Радио Москвы», которое начало вещание на Европу на английском языке в 1929 г.

Прямое финансирование «Голоса Америки» из бюджета США означало, что данная радиостанция не может беспристрастно и взвешенно подавать информацию. Кроме того, с момента своего основания эта радиостанция напрямую подчинялась федеральному ведомству по надзору в сфере информации. Используя западные источники, можно утверждать, что даже если внутри самого радио имели место разногласия о необходимости достоверной подачи информации, то это вовсе не гарантировало нейтральную оценку событий источником, целиком и полностью получающим зарплату от американского правительства. Например, в истории «Голоса Америки» был случай, когда само радио обвиняли в излишней симпатии к Москве из-за немного сочувствующих выпусков по поводу смерти Сталина. Этот инцидент стал известен как «дело Маккартни». В последующее время финансирование «Голоса Америки» сократилось, но рост советского влияния в мире побудил США вдохнуть новую жизнь в это радио.

Была принята Хартия «Голоса Америки», в которой официально заявлялось, что «целью радиостанции является освещение целостного образа США, а не их отельных социальных классов». Такой подход уже содержал в себе элемент пропаганды. Для привлечения аудитории в СССР использовался утончённый подход. Руководство «Голоса Америки» понимало, что однобокая критика СССР не вызовет доверия у советского слушателя, поэтому в сетку вещания периодически вставлялись критические передачи о ситуации в США. Этот способ оказался действенным. Например, в ходе ряда интервью, взятых у слушателей «Голоса Америки» после распада СССР, люди отмечали, что именно аналитические репортажи об отставке Р. Никсона, критика войны во Вьетнаме вызывали у них доверие к источнику.

Кроме того, разнообразие информации критического характера о ситуации в самих США выделялось на фоне монотонной советской пропаганды, рапортовавшей о нескончаемых успехах. Безусловно, СССР предпринимал меры по снижению влияния западной идеологии на своей территории, но введение запретов и строительство «глушилок» часто приводили к обратному эффекту.

Пропагандистская направленность «Голоса Америки» подтверждалась также и тем фактом, что эта радиостанция целенаправленно строила мощные длинноволновые передатчики в Западной Германии и Греции для вещания вглубь СССР. Кроме того, в период таких кризисов как Чернобыльский (1986), падение коммунистических режимов в Восточной Европе (1989) вещание на СССР шло круглосуточно по сравнению с 5-6 часами в обычное время.

После введения советских войск в Афганистан также появилось вещание на дари (1980) и пушту (1982), что говорит о желании воздействовать на ход войны через информационное поле. Точные цифры аудитории «Голоса Америки» в СССР сложно установить, по одним источникам это 10 млн. человек, по другим 40 млн. Но в целом видно, что некоторая часть советского общества (от 5% до 10% населения) слушала «Голос Америки». При этом нужно принимать в расчёт удалённость России от радиостанций в Германии, поэтому можно предположить, что страны Восточной Европы и западные советские республики были охвачены влиянием «Голоса Америки» в большей степени, чем РСФСР.

Нельзя однозначно сказать, что «Голос Америки» сыграл решающую роль в распаде СССР, экономические и политические факторы были намного сильнее. Но видно также и то, что СССР в последние годы своего существования всё больше проигрывал в идеологическом дискурсе, и эту брешь заполняли иностранные идеи. Трудно не согласиться с мнением Майкла Нельсона, экс-директора агентства Reuters, который в одном из интервью «Голосу Америки» заявил: «Почему Запад выиграл «холодную войну»? Он выиграл её не оружием. Не оружие пробило «железный занавес». Радио стало тем самым мечом, проделавшим брешь в советской границе». «Голос Америки» вызывал брожение части населения СССР, хотя, конечно, большинство никогда не слушало иностранного радио и узнало о «Голосе Америки» только после распада СССР.

Сейчас радио всё больше уходит в Интернет. Русское вещание «Голоса Америки» было прекращено в 2008 г. Остался только сайт и YouTube-канал. Современную аудиторию уже не интересуют подобные сайты, несущие явный идеологический посыл. Юные пользователи Интернета либо ограничиваются развлекательными каналами, либо вообще дистанцируются от подобной политически окрашенной информации. Однако современные интернет-пропагандисты под упаковкой молодежной прессы предлагают им явно политическую повестку, направленную на смену власти. Примером такой «работы с молодежью» является интернет-ресурс «Медиазона», центральной темой которого в последние годы является хроника тюрем и работа правоохранительных органов.

В «Медиазоне» особого внимания молодое поколение

Интернет-СМИ «Медиазона» было основано в 2014 году известными активистками и участницами группы Pussy Riot Надеждой Толоконниковой и Марией Алехиной. Эксперт Владислав Карпов в статье «Медиазона» как СМИ политической оппозиции: контент, стратегии влияния» после проведенного контент-анализа издания делает вывод, что данное СМИ использует пропагандистские стратегии для изменения общественного мнения.

Можно с уверенностью сказать, что интернет-издание «Медиазона» имеет двойственный характер, с одной стороны публикуя правдивую информацию, с другой - делая акцент на «громких делах» и негативной работе правоохранительных органов. Очевидно одно: влияние «Медиазоны» в общественном дискурсе колоссально по нескольким причинам. Во-первых, формат издания (Интернет) позволяет быстро распространить информацию, особенно среди молодёжи. Во-вторых, «Медиазона» акцентирует внимание на популярной теме недоверия власти. В-третьих, «Медиазона» и её журналисты имеют прямые контакты с политзаключенными и активистами, что придает данному СМИ авторитет в глазах общественности. Вероятность того, что при попытках свержения власти «Медиазона» будет играть большую роль не только как СМИ, но и как актор политической жизни в лице своих журналистов и представителей, пытающихся поднять революционное настроение среди молодежи, весьма высока.

Подобное СМИ уже работало у наших границ в прошлом веке. «Радио Свобода» или же «Радио Свободная Европа» является международной радиовещательной организацией, созданной в 1953 году и финансируемой Конгрессом США. Попечителем радиостанции является Агентство США по глобальным медиа. Штаб-квартира радиостанции находится в Вашингтоне.

Отделение «Радио Свобода» на территории СССР начало свое вещание в 1953 году под названием «Радио Освобождение». В это же время началось вещание на множестве языков народов СССР: армянском, азербайджанском, грузинском, чеченском, казахском, киргизском, таджикском, узбекском, белорусском, украинском, крымско-татарском. Начало подготовок «цветных революций», социальных потрясений, войн и межэтнических разборок было заложено еще в середине двадцатого века средствами массовой информации США.

Со своей стороны, советское руководство и власти стран Восточной Европы рассматривали «Радио Свободы» как информационное оружие Запада в «холодной войне» и орудие западной пропаганды, направленное на подрыв единства социалистического лагеря. Деятельность радиостанции характеризовалась как «клеветническая», как «идеологическая диверсия». Предпринимались меры для противодействия пагубному влиянию радио, особенно на молодое поколение соцлагеря. Была развернута сеть радиоглушения, что не нарушало никаких правил, так как в отличие от «Голоса Америки» или «Немецкой волны» станция не имела статуса государственной.

Согласно опубликованным в 2018 году на Украине архивным записям (47 документов с 1965 по 1991 год) КГБ активно следило за эфиром и деятельностью радиостанции, а также составляло аналитические материалы по этой теме для партийного руководства УССР.

Основной задачей радиостанции во второй половине ХХ века было представление информации о советской истории и действительности, о фактах, скрывавшихся руководством от народа, в том числе о репрессиях, о деятельности организаций и отдельных лиц, выступавших против коммунистической идеологии. И целей своих журналисты «Свободы» добивались: бывали случаи, когда власти социалистических государств из сводок радиоперехвата «Радио Свободы» получали сведения, которые невозможно было получить из подконтрольных им СМИ.

По данным на 2018 год ретрансляция программ «Радио Свобода» российскими радиостанциями не ведется. Вещание на русском языке ведется из-за рубежа в средневолновом диапазоне. Доступ к текстовой информации, видеосюжетам и онлайн-вещанию обеспечивается также через веб-сайт и социальные сети. Несмотря на продолжение деятельности «Радио Свобода» на территории нашей страны, ее популярность в последние годы падает. Многие молодые пользователи предпочитают использовать другие медиа для получения достоверной, по их мнению, информации по текущей ситуации. В их числе «Медиазона» и портал Meduza.

Российский портал с латвийским акцентом

Meduza - российский интернет медиа-проект, базирующийся в столице Латвии городе Риге. Основателем проекта стала бывшая главный редактор издания Lenta.ru Галина Тимченко. Размещение редакции в Латвии связано с рядом причин, включавшим в себя как миграционное законодательство, так и часовой пояс, ибо редакция работает по московскому времени. Во многом мотивация к базированию интернет-издания вне территории России связана с изменяющимся законодательством страны и «общей накаленной политической обстановкой», которая могла бы, по мнению сотрудников редакции, препятствовать работе журналистов и влиять на создаваемый контент.

Кстати, позиция издания такова, что оно не представляет себя «оппозиционным» СМИ или «журналистикой в изгнании». Несмотря на часто открытую критику российской политики (на освещение которой приходится большая часть материала), основная цель портала, по словам его создателей, - предоставить альтернативную точку зрения, не задетую многими ограничениями российских реалий журналистики. Тем не менее, иногда возникают конфликты, связанные с обвинениями в политической ангажированности издания, как это было в 2019 году после публикации материалов о проекте Алексея Навального, одного из главных оппозиционных политиков России.

На сегодняшний день Meduza имеет большой успех в медиапространстве, особенно среди молодежи. Среди очевидных преимуществ этого портала удобство пользования, транслируемость на всех основных социальных платформах, а также адаптированность материала под аудиторию «до 35».

Попала Meduza и в рейтинг оппозиционных СМИ России, который составило Федеральное агентство новостей в феврале 2020 года. Данный сайт составлял рейтинг на основе количества выпущенных материалов антироссийского направления. Согласно этому рейтингу главными оппозиционными СМИ в России являются радиостанция «Эхо Москвы», МБХ-Медиа и телеканал «Дождь». Также в данный рейтинг вошли "Новая газета", РБК, «Медиазона», Meduza, газета «Ведомости». Всего Федеральное агентство новостей выделило 25 антироссийских оппозиционных СМИ.

В качестве медиа, которые представляют фейковую дезинформацию, агентство называет «Новую газету», «Дождь», «Медузу» и «Эхо Москвы». Данные медиа также обвиняются в получении информации от недружественных России структур: спецслужб иностранных государств, террористических организаций, общественных организаций, работающих на подрыв основ российского государства.

СССР и Россия на гребне «Немецкой волны»

Среди СМИ, обвиняемых агентством в дезинформации населения России, находится и немецкая международная телерадиокомпания Deutsche Welle ("Немецкая волна"). Эта радиостанция пристрастно следила за становлением российского государства после вступления в должность президента России Владимира Путина. Позиция СМИ заключалась в следующем: при Путине ситуация с политическими свободами и гражданскими правами стала гораздо хуже, чем была при Ельцине.

Политика Кремля подвергалась критике со стороны немецких СМИ и в период распространения коронавируса. Deutsche Welle характеризовала политику Владимира Путина как «самоустраненную от антикризисного управления». Медиакомпания подвергалась обвинениям со стороны российского парламента в «неверном освещении действий России по борьбе с коронавирусной инфекцией». И эти обвинения вполне оправданы. Многие парламентарии хорошо помнят то время, когда «Немецкая волна» во времена СССР была причислена к так называемым «вражьим голосам» и активно глушилась вплоть до 1988 года.

В целом считается, что роль Deutsche Welle в подрыве внутриполитической ситуации в СССР была значительно менее серьезной, нежели роль «Голоса Америки», «Радио Свободы» и Русской службы ВВС. Это объясняется количеством постоянных слушателей и финансированием самих «вражьих голосов». Так, по исследованиям, проводившимся в США, самой значительной была еженедельная аудитория радиослушателей «Голоса Америки» в СССР. В 1980-е годы она достигала 30 миллионов человек. На втором месте шла «Русская служба Би-би-си» с вдвое меньшей аудиторией, затем «Радио Свобода». Точных данных о еженедельной аудитории «Немецкой волны» найти не удалось, однако отмечается, что наибольшей популярностью радио пользовалось в период политического кризиса в СССР в 1991 году. Согласно официальным данным, за 1991 год редакция радиостанции получила более 4 тысяч писем от слушателей из СССР.

В то же время Бото Кирш, глава Русской службы Deutche Welle в период с 1966 по 1994 год, до сих пор уверен, что «Немецкая волна» наряду с другими западными радиостанциями внесла значительный вклад в распад советской империи. По мнению Кирша, «Россия, во всяком случае во времена «холодной войны», после смерти Сталина, была империей лжи, обмана и самообмана. ... Мы были своего рода альтернативным общественным мнением. Из этого концерта различных голосов люди складывали для себя картину. Здесь, в Германии, многие это недооценивают, но я берусь утверждать, что «Немецкая волна» наряду с Би-би-си и «Голосом Америки» в немалой степени содействовало тому, что революции на Востоке Европы были бархатными... Это заслуга западных радиостанций».

Прошли десятилетия, но навязываемая сегодня нашей стране информационная повестка со стороны западных идеологов от СМИ по-прежнему направлена на развал основ российской государственности. И на это надо жёстко отвечать.

США. Евросоюз. Латвия. Россия > СМИ, ИТ. Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 30 октября 2020 > № 3559438 Алексей Гончаров

Михаил Гальперин: не надо политизировать юридические вопросы

Министерство юстиции России в 2020 году дополнительно получило 550 миллионов рублей на выплаты компенсаций по решениям Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ). Замминистра юстиции РФ Михаил Гальперин рассказал РИА Новости, как Россия выполняет постановления международных судов, по каким делам ЕСПЧ может вынести решения в ближайшее время, а также жалуются ли граждане нашей страны в Европейский суд на ограничения, введенные из-за пандемии COVID-19.

— Михаил Львович, в середине этого года правительство дополнительно выделило 550 миллионов рублей для выплат компенсаций по жалобам ЕСПЧ. Как в настоящее время обстоит дело с выполнением Россией решений Европейского суда?

— Россия в лице Минюста выплачивает заявителям ежегодно более миллиарда рублей компенсаций по постановлениям этого международного суда. Если кто-то говорит, что наша страна систематически не выполняет решения ЕСПЧ, это неправда.

Наша приверженность международным обязательствам подтверждается и историей применения Конституционным судом права признавать неисполнимыми решения международных органов, включая Европейский суд. За пять лет Конституционный суд использовал его лишь в двух делах из тысяч – по постановлениям ЕСПЧ в делах "Анчугов и Гладков против России" и "ЮКОС против России", в которых международный суд вышел за пределы своей компетенции, расширительно истолковал нормы Конвенции о защите прав человека. При этом ни в одном из двух решений Конституционного суда не было сказано: "Не исполнять ни при каких обстоятельствах". Такая конструктивная позиция, кстати, позволила по первому постановлению, которое касалось избирательных прав осужденных, найти законодательные решения, которые Комитет министров Совета Европы в прошлом году признал соответствующими постановлению ЕСПЧ. Это решение исполнено.

В деле ЮКОСа Конституционный суд в 2017 году указал, что исполнение постановления ЕСПЧ, исходя из положений российской конституции, невозможно за счет бюджета, но допустил потенциальную возможность защиты прав акционеров, пострадавших от неправомерных действий менеджмента, за счет активов компании, сокрытых за рубежом.

— А в целом, являются ли противоречия между постановлениями международных судов и основными законами стран общеевропейской проблемой? Может ли быть тут какое-то единое решение?

— Конечно, эти вопросы являются актуальными не только для России. Например, Конституционный суд ФРГ в нескольких своих постановлениях, в том числе в связи с решениями ЕСПЧ, сделал вывод, что международное соглашение имеет статус обычного федерального закона. При этом суд указал на право государства не учитывать их в случаях, противоречащих конституционным ценностям, защищаемым основным законом Германии.

Эту позицию, кстати, Конституционный суд ФРГ применил в громком майском решении о недопустимости применения в Германии общеевропейских монетарных мер, ранее одобренных Судом Европейского Союза в Люксембурге. Германские судьи сказали, что, поскольку эти наднациональные меры касаются миллионов немцев, их принятие невозможно без учета конституционных полномочий Бундестага как законодательного и представительного органа ФРГ. Также германский суд решил, что, если международный суд явно произвольно толкует международный договор или выходит за пределы своей компетенции, национальные органы не должны руководствоваться таким толкованием.

Схожие подходы есть в практике высших судов Италии и Франции. Верховный суд Великобритании в связи с постановлением ЕСПЧ "Херст против Соединенного Королевства", касающимся избирательных прав заключенных, указал, что он намерен принимать решения исходя из требований национального права, вопреки позиции ЕСПЧ.

Решение проблемы соотношения позиций международных и национальных судов может быть одно: внимательно слушать друг друга, не доводить до применения крайних мер, когда что-то поправить становится намного сложнее, не политизировать чисто юридические вопросы. Перефразируя известное выражение, не надо искать черную кошку в темной комнате, особенно если ее там нет.

— Повлияло ли принятие изменений в российской конституции на количество подаваемых против РФ жалоб в ЕСПЧ?

— Поправки не устанавливают барьеров для обращения наших граждан в международные органы. Невозможно искусственно ограничить поток жалоб в ЕСПЧ. Последние 20 лет как раз шел процесс гуманизации нашего законодательства с учетом практики Европейского суда, были приняты десятки законов в развитие его постановлений. К примеру, в апреле подписан закон, обеспечивающий возможность для заключенных отбывать наказание как можно ближе к дому, к своим родным. До этого в ЕСПЧ поступали десятки жалоб по проблеме так называемых удаленных колоний.

В этом году заработал и подготовленный Минюстом закон о компенсациях российским заключенным в связи с нарушением условий их содержания. Теперь компенсацию можно получить в российском суде в соответствии с отечественным законодательством. Взыскание таких компенсаций, кстати, является дополнительным материальным стимулом для соответствующих ведомств и учреждений реально улучшать условия содержания, приводить их в соответствие с установленными стандартами. ЕСПЧ уже официально признал этот российский механизм эффективным и адекватным.

На повестке дня решение других проблем, включая условия транспортировки заключенных, содержание подсудимых в так называемых клетках в зале суда и так далее.

Мы планируем расширять практику заключения мировых соглашений с заявителями в ЕСПЧ (количество таких соглашений каждый год исчисляется сотнями), чтобы люди могли быстрее получить адекватную компенсацию, если обстоятельства дела не вызывают сомнений.

— То есть Россия продолжает выполнять свои юридические обязательства по реализации решений международных и иностранных судов?

— Конечно. Более того, вместе с другими странами мы участвуем в разработке новых международных договоров. Буквально на днях Минюст совместно с МИДом, Верховным судом РФ и другими ведомствами внес в правительство предложение о подписании новой Конвенции о признании и приведении в исполнение иностранных судебных решений по гражданским или торговым делам. Мы на протяжении последних десяти лет во взаимодействии с партнерами из Европейского Союза, США, Китая, Бразилии, Мексики, Израиля, Канады, Нидерландов, десятков других стран в рамках Гаагской конференции по международному частному праву работали над текстом этой конвенции.

Ее нормы распространяются на судебные решения по спорам, касающимся миллионов людей и компаний в разных странах, возникающим из договоров, из причинения вреда имуществу, жизни и здоровью, нарушения прав потребителей и так далее. Документ устанавливает перечень случаев, в которых суды одного государства, ратифицировавшего Конвенцию, обязуются признавать и приводить в исполнение решения, принятое в суде другого государства, также ее ратифицировавшего. Положения Конвенции повысят гарантии исполнимости решений иностранных судов в России и решений российских судов за рубежом, одновременно обеспечив защиту публичных интересов РФ.

Участники трансграничных отношений (граждане, компании, государственные органы) смогут оперативно оценить перспективы исполнимости конкретного судебного решения и будут в меньшей степени подвержены рискам, связанным с различиями в процессуальном законодательстве и судебной практике разных стран. Она также позволит гражданам и юридическим лицам сократить сроки разрешения международных споров и связанные с этим расходы.

— Были ли жалобы в ЕСПЧ против России в связи с ограничениями, введенными из-за пандемии коронавируса?

— Если и были, мы о таких жалобах пока ничего не знаем. До подачи жалобы в ЕСПЧ дело должно пройти несколько инстанций в российских судах, затем заявление обрабатывается секретариатом Европейского суда, после чего, если жалоба не является явно необоснованной (к этой категории ЕСПЧ относит около 90 процентов всех подаваемых жалоб), о ней официально уведомляют государство для подготовки позиции.

Вообще, для ЕСПЧ правовая оценка примененных в рамках борьбы с пандемией мер будет серьезным вызовом. Судьям тяжело оценить соразмерность той или иной меры в условиях, когда тысячи врачей и ученых во всем мире пока не смогли со стопроцентной уверенностью сказать правительствам, как нужно бороться с вирусом, как спасти миллионы жизней. С такой ситуацией современный мир столкнулся впервые, она вообще не может быть осмыслена в правовых терминах, в каких-то общих стандартах и подходах.

Не секрет, что многие европейские страны в разгар пандемии не просто официально объявили о временном приостановлении действия норм Конвенции о защите прав человека (так называемая дерогация), но ввели весьма существенные ограничения прав и свобод. Например, власти Франции, на территории которой находится сам ЕСПЧ, автоматически, во внесудебном порядке продлили всем подозреваемым сроки заключения под стражей.

Некоторые юристы попытались заработать для себя очки на ситуации с коронавирусом. Например, в апреле ЕСПЧ потребовал от российских властей в срочном порядке обеспечить соблюдение прав осужденного, к которому администрация колонии в Иркутской области якобы не допускает адвокатов в связи с введенными из-за пандемии ограничениями. В ходе проверки выяснилось, что осужденный, которому, по утверждению адвокатов, требовалась экстренная защита со стороны международного суда, освободился из заключения задолго до их обращения в ЕСПЧ. Адвокаты сознательно ввели суд в заблуждение. Изучив предоставленную Минюстом России информацию, ЕСПЧ отменил решение об обеспечительных мерах и признал соответствующую жалобу неприемлемой.

— По каким масштабным и громким делам против России, которыми занимается Минюст, ожидаются заседания и решения в этом году?

— Из-за глобального карантина, вызванного коронавирусом, заседания по многим международным делам перенеслись на более поздние сроки, поэтому прогнозы делать еще тяжелее, чем обычно. Но учитывая время, прошедшее с последних устных слушаний в ЕСПЧ по межгосударственным делам "Грузия против России" о событиях августа 2008 года в Южной Осетии и "Украина против России" о событиях в Крыму в 2014–2015 годах, не исключено, что мы увидим решения по этим делам в конце этого года или в начале следующего. Дело в ЕСПЧ по жалобе Украины в связи с событиями в Донбассе еще находится в так называемой письменной стадии, даты слушаний еще даже не определены.

А вот 30 октября состоятся слушания в Верховном суде Нидерландов по заявлению Российской Федерации о приостановлении исполнения решений арбитража, вынесенных по искам бывших акционеров ЮКОСа. Ожидается, что суд определится по этому вопросу до конца декабря 2020 года. Ранее Верховный суд Нидерландов поддержал нашу позицию и отклонил доводы истцов об отсутствии у суда юрисдикции на рассмотрение заявления о приостановлении.

По основному вопросу об отмене самих арбитражных решений по делу ЮКОСа слушания в Верховном суде Нидерландов назначены на 5 февраля следующего года, к ним идет активная подготовка.

Также готовимся к запланированным на следующий год заседаниям международных инвестиционных арбитражей по так называемым крымским жалобам – требованиям украинских олигархов к России о возмещении стоимости изъятых в 2014-2015 годах в Крыму активов, несмотря на то что на рассмотрение этих вопросов у арбитров нет юрисдикции, предусмотренной международным договором. По этим делам, очевидно, решения появятся не очень скоро.

Возвращаясь к вопросу о том, как получается, что международные трибуналы начинают толковать международные договоры в противоречии с их изначальным смыслом, как раз можно привести в пример дела, затрагивающие статус территорий.

В статье 1 Конвенции о защите прав человека прямо говорится, что государства-участники обеспечивают соблюдение прав лиц, находящихся под юрисдикцией этих государств. И здесь имеется в виду, конечно, суверенная территория государства. В последние два десятилетия ЕСПЧ стал расширительно толковать эту норму таким образом, что юрисдикция бывает не только территориальной, но и экстерриториальной. В связи с таким толкованием на Россию была необоснованно возложена ответственность за нарушения прав человека на территориях, которые не входят в ее состав, на которых не действуют российские органы власти, например, в Приднестровье. Эта территория является частью другого государства Совета Европы, Молдовы, с которой у России даже нет общей границы. Доходит до курьеза. Россия решениями ЕСПЧ признается виновной, например, в отравлении жителей Приднестровья ядовитыми грибами или в изъятии у них местными властями грузовика с луком. Такие решения, конечно, объективно не могут быть исполнены.

Не предусмотренную международным правом концепцию контроля пытаются применить и в делах по жалобам Украины и Грузии в ЕСПЧ, и в международных арбитражах. Такая практика не только противоречит международным нормам, но объективно не способна реально защитить права людей, обеспечить справедливость, мир и согласие на европейском континенте.

Россия. Евросоюз > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 29 октября 2020 > № 3576762 Михаил Гальперин

Продюсеры картины "Чума!": снять хит с маленьким бюджетом — это вызов

Съемки продолжения комедийного сериала о карантине "Чума!" в самом разгаре. События вновь разворачиваются в XIV веке, жители вымышленного города Нищбург переживают вторую волну эпидемии, а их будни очень напоминают современные реалии. Что ждет героев в новом сезоне и как проект изменил индустрию сериалов в России, РИА Новости рассказывают продюсеры картины — генеральный продюсер телеканала "Матч ТВ" Тина Канделаки и генеральный продюсер онлайн-кинотеатра IVI Давид Кочаров.

— Когда вы учредили компанию Carbon Production в сентябре прошлого года, никто и представить не мог, что буквально через полгода новый вирус изменит мир. Как вам удалось так быстро перестроиться, еще и не используя в "Чуме!" жанр скринлайфа?

Канделаки: Все творческие люди в момент пандемии пытались придумать что-то, что могло рассказать зрителю о происходящем, и здесь, наверное, нам просто повезло больше, чем другим. У Давида большая юмористическая компетенция, и тут еще совпало наличие невероятного дворца в Подмосковье, где обосновалось графство Нищбург.

Если бы не было такого замка, все выглядело бы, конечно, по-другому, потому что мы в жизни не смогли бы за короткий промежуток времени построить такие декорации, особенно в пандемию.

Кочаров: Может, надо было сказать, что мы их построили просто за два дня?

Канделаки: Да, давай переговорим заново! Мы построили дворец за неделю. Там несколько тысяч квадратных метров, средневековая мебель, головы животных на стенах, и все это построили мы (смеется). А вообще индустрия наша ничем не отличается от любой другой. Надо адаптироваться — мы адаптировались, где-то сроки перенесли. Никакая пандемия, надеюсь, нас не остановит.

Кочаров: В самом деле, в тренды с "Чумой!" мы попали, но она вписывается в нашу общую концепцию — делать экстраординарные сериалы и полные метры. "Чума!" — лишь первый проект. Все остальные будут направлены на то, чтобы запечатлеть не просто события, а эпоху или даже попробовать предугадать будущее.

— Каких же премьер кроме "Чумы-2" нам ждать в ближайшем будущем?

Кочаров: В этом году выйдет документальный сериал "Мир после" — как раз про пандемию, раз уж мы про нее говорим. В начале следующего года выйдет большой ситком, лирическая комедия про карлика, который переехал в самый большой город нашей страны — в Москву. Ну и на Новый год выйдет веселый новогодний музыкальный фильм. Продюсером этого фильма будет Сергей Шнуров.

— Судя по всему, карантин пошел IVI только на пользу. Как вы оцениваете перспективы развития онлайн-кинотеатра в дальнейшем?

Канделаки: Онлайн-смотрение выросло на всех платформах в связи с пандемией, потому что одни развлечения заменили другие. Например, мы живем в Москве, и здесь открылся невероятный парк развлечений. Но люди оказались закрытыми в своих домах, и развлечения стали очень ограниченными — экран смартфона, телевизора или чего-то еще. Было ожидаемо, что IVI только вырастет в пандемию. Он и до пандемии был главным онлайн-кинотеатром страны.

Но я хочу подчеркнуть, чтобы никто не думал: вот IVI был главным, поэтому он и вырос. Это один из факторов. Но IVI вырос еще и за счет того, что победил в конкуренции. Параллельно у зрителей был большой выбор: можно было смотреть сериалы на Netflix, Amazon Prime, но они выбрали IVI. Российская платформа за своего зрителя все-таки уже борется с международными конкурентами волей-неволей.

Кочаров: Мы, например, связываем продолжающийся рост с постоянным улучшением предложения в подписке и качества продукта: IVI — единственный российский онлайн-кинотеатр с фильмами всех голливудских мейджоров. Помимо этого, мы постоянно улучшаем алгоритм поиска и систему рекомендаций: зрители могут быстро найти на IVI нужный фильм.

— Ваши сериалы разбирают на цитаты в соцсетях...

Канделаки: На цитаты разобрали "Большую игру", которую мы продюсировали: "Могу — не могу" решает Шойгу". Куда бы я не пришла, если есть военные люди, которые знают, что я и Давид были продюсерами сериала, они начинают приветствовать меня этими словами.

Наверное, это особенность тех команд, с которыми мы работаем. Давид привлек в наш продакшн ребят из КВН. А кавээновские команды — самые главные мемоделы всех времен и народов. Люди, которые изначально были заточены на короткие шутки, только в телевизоре. Сейчас изменился способ доставки. Если раньше надо было смотреть и ждать весь КВН, когда же эта самая крутая шутка появится, теперь ее можно быстро вырезать, распространить и превратить в мемы. Знаете, это как хук (англ. hook — "крючок", "цеплялка". — Прим. ред.) в музыке. Меня сын сейчас учит и объясняет: "Если в музыке хука нет, то и стать хитом у нее шансов нет".

Кочаров: У нас действительно хорошие авторские группы. "Чуму!" писали ребята, которые в том числе делали сериал "Физрук". Вместе с ними мы делаем сериал "По колено" — лирический ситком, о котором я уже говорил.

— Возвращаясь к "Чуме!". На ее примере вы хотели показать, что сериал со скромным бюджетом может конкурировать с дорогими проектами. Как собираетесь менять индустрию сериалов после пандемии?

Кочаров: Это в принципе наша задача: построить такое производство, которое будет выпускать проекты не по супердорогой стоимости. Понятно, что делать хиты — сложно, это всегда удача. Но делать хиты за огромное количество денег гораздо легче. А делать их с небольшим бюджетом — это вызов. Мы на этот вызов пошли.

Мы ставим задачу производить фильмы и сериалы по абсолютно достойной цене. Достойной в том плане, что она должна быть коммерчески адекватна, но не в ущерб качеству — мы стараемся делать такие сериалы, которые будут удивлять. Мне кажется, если у нас получится, это немножко взбодрит индустрию и многих производителей, которые привыкли делать совершенно обычные проекты по совершенно другой стоимости.

— Говорят, для продолжения "Чумы!" вы разработали новую систему съемки, когда серии будут выходит буквально на следующий день.

Канделаки: Это не новый метод съемки. Это хорошо забытый старый метод съемки. Скажем так: с точки зрения финансовой успешности всегда выгодно снимать шоу пулами программ. То есть если вы снимаете пакет программ на три месяца, а лучше — на четыре, а еще лучше — на полгода, понятно, что вы больше зарабатываете. Потому что частые съемки — это большие расходы.

"Чума!" — это не совсем сериал в чистом виде, это своего рода полушоу. И, конечно, нам выгоднее снять все восемь серий и заработать больше денег. Но успешность "Чумы!" заключается в том, что в ней очень актуальные шутки. Грубо говоря: серия была снята, но что-то происходило в среду, и в четверг мы доснимали какие-то куски, вставляли их, и в пятницу это выходило. И поэтому такой успех. Люди уже соскучились по актуальному юмору.

Кочаров: Это новый подход. В сериале так не принято делать. Но у нас комедийный проект, и все, что происходит на этой неделе, зрители на той же неделе увидят в "Чуме!".

Я считаю, что вообще успех проекта в том и заключается, что это чуть ли не единственный проект, где можно на острые темы выражаться, причем делать это с юмором.

И самое главное — у нас нет задачи кого-то в чем-то уличить. Наша задача — пандемию, которая нас окружает, и все остальные проблемы отразить так, чтобы людям просто легче было жить. Потому что через юмор все спокойнее, веселее, легче, больше надежды.

Канделаки: Давид сделал очень крутую вещь: опросил на IVI четыре тысячи человек, а это очень большая для сериальной индустрии выборка. Люди отвечали, как они хотели бы, чтобы развивались те или иные сюжетные ходы в "Чуме!". Там очень интересные ответы, и теперь мы наверняка знаем, чего люди ждут и хотят в большей степени.

Мы решили, что используем те ходы, которые в голосовании победили. Сейчас не хотим их озвучивать, потому что там есть разные варианты. Условно: барон должен победить, или проиграть, или должен быть свергнут, или отравлен. Были варианты, связанные с каждым из основных героев.

— А какие у вас самих любимые фильмы? Можете назвать самый любимый армянский и грузинский фильм?

Канделаки: Ну, у меня мультфильм, мне легче. Это "Цуна и Цруцуна", про двух мышат. И когда я выпью свой бокал белого вина, есть у меня главный тост, он касается меня, Давида и Сергея Шнурова (который также является продюсером сериала. — Прим. ред.). Если бы не его музыка, а это он полностью написал всю музыку для "Чумы!", наверное, такого успеха не было.

Так вот, я как тост использую цитату из мультфильма: "Да здравствует человек, который на воде стоит, но не горит". Это апофеоз сопротивления жизни: на воде стоит — не тонет, и к тому же еще и не горит. Очень люблю этот мультфильм, мечтаю, кстати, перевести на русский язык.

Кочаров: Прекрасно было бы, мне кажется. Мне, кстати, нравятся грузинские фильмы. Естественно, это все фильмы Данелии, есть еще короткие метры прекрасные. А если говорить про армянские, то что делать? Тина уже пошла в мультики — я тоже пойду в мультики, не буду оригинальничать. Есть прекрасный армянский мультик, откуда пошла великолепная песня: "Оставайся, мальчик, с нами, будешь нашим королем" (мультфильм "В синем море, в белой пене…" — Прим. ред.). Я, когда маленький был, вообще его не понимал. Это был один из первых абстрактных образов, который я увидел и запомнил надолго.

Россия > СМИ, ИТ > ria.ru, 29 октября 2020 > № 3576761 Давид Кочаров

Сергей Степашин: аварийное жилье никуда не денется

Проблема непригодного для проживания жилья в России, несмотря на успешное выполнение программы по переселению аварийного фонда, еще долго будет оставаться актуальной, тем более что в стране имеется большой объем так называемых ветхих домов, считает глава наблюдательного совета Фонда ЖКХ Сергей Степашин. В интервью РИА Новости он рассказал о своем отношении к "всероссийской реновации", о том, зачем фонду нужны функции контроля вместо мониторинга и как пандемия COVID-19 повлияла на реализацию программ по аварийному жилью.

– Сергей Вадимович, нельзя не начать с главной темы последних месяцев – пандемии коронавируса, которая ударила по всем отраслям экономики. Как она отразилась на программе по расселению аварийного жилья?

– На стройотрасли она отразилась в меньшей степени, в том числе благодаря решению президента и правительства не останавливать стройки. Они были приостановлены на короткое время только в двух субъектах, в Москве и Московской области. Поэтому на программу переселения пандемия не повлияла ни по качеству, ни по темпам. Более того, мы серьезно ускорились и на сегодняшний день планы этого года уже выполнили. Карачаево-Черкессия и Сахалинская область в 2020-м вообще выполнят всю программу, рассчитанную до 2024 года.

Что нас действительно потревожило – это секвестр в 10% по всем федеральным программам, под который попали и мы. Это означает, что порядка 30 тысяч человек, которые уже включены в программу, пока не будут переселены и продолжат оставаться в аварийных домах, что опасно для жизни. В связи с этим я как председатель общественного совета Минстроя направил в правительство письмо, чтобы этот вопрос был пересмотрен. Насколько я знаю, комитет Госдумы, который занимается вопросами ЖКХ, тоже будет обращаться с этим в правительство.

– При этом ранее финансирование программы увеличено на 50 миллиардов.

– Они просто передвинуты с 22-го года на 20-й и 21-й, чтобы мы могли переселять ускоренными темпами. Программа рассчитана до 2024 года, но выполним мы ее раньше, в конце 23-го. Такие возможности у нас есть, в первую очередь финансовые. Кроме того, за много лет схема у нас уже отработана, мы знаем все механизмы и практически все строительные компании во всех субъектах.

– Получат ли Сахалин и Карачаево-Черкессия какие-то поощрения за досрочное выполнение?

– Безусловно, хочется выразить огромную благодарность руководителям этих субъектов за проведенную работу. Мы готовы и в дальнейшем помогать и поддерживать их в решении вопросов переселения. После формирования текущей программы выявлено примерно столько же аварийного жилья, сколько уже включено в нее. И нам нужно дополнительно расселить около 500 тысяч квадратных метров. Поэтому есть решение правительства, и сейчас вносятся поправки в законодательство, чтобы регионы, досрочно выполнившие программу, смогли включиться в новую, в том числе Сахалин и Карачаево-Черкессия.

Кстати, по Сахалину есть интересная история, мы были там совсем недавно. На севере острова в свое время был город Нефтегорск, в 1995 году практически полностью разрушенный землетрясением, и большинство населения погибло. А рядом есть город Оха. Там большое количество домов, почти на 8 тысяч человек, оказалось аварийным. И люди считали, что если рядом произошло землетрясение, то их точно переселят, в рамках программы по техногенным катастрофам. Вот так они и висели до сегодняшнего дня. Новый губернатор забил тревогу, мы слетали, посмотрели. Дома, конечно, просто страшные, жить в них нельзя. Я такого давно уже не видел, хотя за последние шесть-семь лет объездил все регионы. Мы приняли решение включить их уже в новую программу. Было совещание у Хуснуллина, он нас поддержал. Вот простой пример, как нужно взаимодействовать с теми, кто выполняет программу досрочно.

– В то же время в трети регионов зафиксировано отставание…

– У нас все строительные процессы наверстываются в конце года, это всегда так. Заканчивается строительный цикл, перечисляются средства и так далее. Даже те 50 миллиардов, которые нам выделили, еще не поступили в фонд, хотя до конца года осталось два месяца. Поэтому мы уверены, что программу выполнят практически все регионы.

Больше всего нас сейчас смущают два региона – Крым и Тыва. Там проблемы не в пандемии и не в финансах, а больше административные и управленческие вопросы, а также работа с подрядчиками. В Тыву, например, приходила подрядная компания из Красноярска, но там оказались прохвосты, прямо скажу. Возбуждено уголовное дело, ее руководитель скрылся в Грузии.

А Крым – это отдельная история. Там постоянно меняется руководство. У нас было несколько разговоров с Аксеновым, он сейчас взял ситуацию на личный контроль. Крым должен быть лучшим регионом, с учетом всех обстоятельств. Не только в плане мостов, аэропортов, но и по расселению аварийного жилья.

– Раньше бывало, что за невыполнение программы и губернаторов увольняли.

– Да, президент принимал такое решение в Карелии и Забайкалье. Думаю, за годы работы фонда уже налажена система взаимодействий с губернаторами, и сегодня оснований для их отставок у президента не будет. С нашей точки зрения, по крайней мере.

Есть чиновники, с которых спрашивают. Например, целая санация произошла в Астраханской области, там новый губернатор был вынужден убрать почти всю команду. Это было связано с работой подрядчиков, а главное – с занижением показателей. Просто скрывали аварийные дома. Это, кстати, самая большая проблема у нас на сегодняшний день. Региональные, а особенно муниципальные власти не понимали, будет ли федеральная программа. У нас же она год, по сути, не работала, хотя фонд зачищал, что называется, хвосты. И многие на местах опасались – покажешь, надо переселять, денег нет, а тут ответственность, прокуратура, могут снять. Вот отсюда и возникла новая цифра.

Но аварийное жилье никуда не денется. Дома стареют, как и люди. Это мировая проблема на самом деле. Многие сейчас уже подзабыли, что Россия – это единственная страна в мире, где существует специальная программа по переселению из аварийного жилья. Те, кто бывали за границей, могли видеть на окраинах столиц, что такое аварийное жилье в том же Нью-Йорке, Париже. Нигде, кроме России, этот вопрос не решается системно.

– А у топовых компаний есть интерес к программе?

– Есть, но дело ведь в чем… Сейчас, например, ПИК пытается выйти на Сахалин, посмотрим, как у него получится. Если они поедут туда со своей строительной организацией, то я обеими руками "за". Если же они приезжают осваивать бюджетные средства и за счет местных строителей – то, извините меня, зачем вся эта суета. У меня в памяти сразу всплывает "Су-155". Казалось бы, такая компания, и чем все закончилось? Десятками тысяч обманутых дольщиков.

Поэтому, конечно, крупные компании участвовать должны, но надо понимать, что они по большей части заряжены на строительство коммерческого жилья. А у нас цена ограничена стоимостью квадратного метра, которую определяет Минстрой. И по программе возводится недорогое жилье. Поэтому вопрос, насколько выгодно это застройщикам. Сейчас готовится новый закон о так называемой "всероссийской реновации", вот там крупные компании также могут поучаствовать. Главное, чтобы они никого не обманули.

– Что вы думаете об этом законопроекте?

– Этот законопроект может способствовать созданию постоянно действующего механизма переселения. Начать, конечно, нужно с очень крупных городов, где есть интересные земли и пятна застройки. Надо понимать, что копировать опыт Москвы не стоит, потому что в регионах другие условия. Также не нужно форсировать ни принятие закона, ни последующие процессы. Сама идея комплексной застройки, когда одновременно с жильем строится и вся инфраструктура, конечно, интересная.

– Насколько сейчас актуальна проблема, когда дома сдают с недоделками?

– Сейчас такого уже меньше. Да, поначалу было очень много нареканий. Причин было несколько. Первая – после развала СССР серьезно пострадал строительный комплекс, многие небольшие компании просто разорились, поэтому качество строительства в целом было неважное. Второе – вопрос трудовых резервов. Сегодня мало кто хочет идти в строители, поэтому привлекают непонятно кого. А ведь хороший строитель может получать больше, чем менеджер или IT-специалист. И еще одной причиной была гонка, когда хотелось побыстрее построить и отчитаться.

В пример можно привести Бийск на Алтае, куда мы с Константином Цициным ездили шесть-семь лет назад. Стоят два дома для переселенцев. Качества примерно такого, в каких жили строители на Олимпиаде в Сочи. С картонными стенами, пальцем проткнуть можно. Сняли руководителя города, подрядчика посадили, десять домов потом расселили в нормальное жилье. Путин даже тогда назвал это "новым аварийным жильем".

Сейчас у нас каждый дом в этом плане стоит на контроле, и статистика по недоделкам резко сократилась. У нас есть соглашение с прокуратурой, и с новым прокурором мы плотно работаем. Обращаемся, если не хватает собственных сил, и нужно отдать им должное - они работают очень оперативно.

– В Подмосковье была некрасивая история, когда регион вошел в число лидеров, а оказалось, что там были "приписки"…

– Такие примеры были у нас по ряду регионов, в том числе и по Крыму. Что касается Подмосковья, то надо отдать должное Андрею Воробьеву, он отреагировал очень быстро и жестко.

– За это ответили конкретные люди?

– Ответили, были возбуждены уголовные дела, и Воробьев заменил практически всю команду. Он очень переживал, у нас тогда с ним была встреча, он сказал: "Хватит меня долбить, я все сделаю". И сделал. Навел порядок.

Обмануть нас очень сложно, это я вам говорю как бывший председатель Счетной палаты. Бумажку могут прислать какую угодно, но мы ее тут же проверяем. Поэтому ответственность за мошенничество наступит сразу. Плюс пандемия подтолкнула нас к более технологическому контролю за отчетностью. Сейчас можно смотреть онлайн, куда вкладываются деньги и как строится дом.

– Как сейчас решается правовая коллизия, связанная с понятиями ветхости и аварийности?

– Что касается аварийного жилья, то мы знаем, что это такое, есть четкие критерии. По ветхим домам мы внесли свои предложения в правительство. Мы прописали такую формулировку: ветхое жилье - это среднее между тем, в котором можно жить, и аварийным, либо то, в котором еще можно сделать капремонт. Пока критериев толковых нет.

У нас есть данные на 2016-2017 годы, что в стране имеется порядка 65 миллионов квадратных метров жилья, которое можно отнести к ветхому. Сегодня, может быть, еще больше. Я считаю, что ветхое нужно приравнивать к аварийному, хотя и понимаю, что цифра значительно вырастет. Но вкладывать деньги в капремонт не всегда целесообразно. Было много примеров, когда вложили деньги, а через некоторое время этот дом надо сносить. Это дорогое удовольствие, поверьте мне. Поэтому следующим этапом должно стать решение вопроса с ветхим жильем.

– Шестьдесят пять миллионов – это очень много. Не будет ли затягиваться принятие закона, чтобы пока избежать обязательств?

– Я полагаю, что затягиваться не будет. Думаю, до конца этого года все законодательные вопросы будут отрегулированы. Это поручение нашего президента и эта тема является частью национального проекта, связанного со стройкой.

Действительно, 65 миллионов – это очень много, но надо определиться, может быть, там не все дома на самом деле ветхие. Могу привести в пример свой дом, где я жил в Питере, Энгельса 61. Это пятиэтажка, построенная в 1964 году, и по всем нормам ее надо было сносить. Но тогда, по идее, весь Петербург Достоевского, за Невским проспектом - это ветхое жилье, которое было построено в конце XIX века. Так называемые топорные дома, где Раскольников старуху убил. Что с ними делать? Получается, надо весь город сносить и заново строить, но не все так просто. Более того, если дом – памятник культуры, то это отдельная история. Сегодня готовятся поправки в законодательство по поводу дополнительного финансирования и капремонта таких объектов, но речь в основном о Москве и Санкт-Петербурге.

– Что сейчас с вашим домом?

– Он по-прежнему стоит, там проведен капремонт в части коммуникаций. Нормальный дом, люди живут, я иногда заезжаю посмотреть.

– Хуснуллин говорил, что фонд должен активнее заниматься капремонтом и, возможно, даже требуется целый институт.

– Я согласен с этим, тем более что у нас есть хороший опыт. Когда создали программу капремонта и софинансирование шло из бюджета, то фонд этим занимался. Сейчас, когда финансирование идет за счет средств граждан, за нами остался только мониторинг. Собираем цифры и докладываем. Но мы видим, что проблем очень много, и по срокам, и по качеству. Много денег лежит на счетах и не осваивается. Сами жильцы активно не участвуют, собрания проводить сложно. Поэтому я еще два года назад предложил Дмитрию Медведеву, чтобы Фонду ЖКХ было поручено осуществлять контроль. Он написал резолюцию: "Прошу рассмотреть". К сожалению, нас не поддержали ни правительство, ни наши законодатели. Но, надеюсь, нас еще раз рассмотрят через РИА Новости.

У нас создана целая структура, мы хоть завтра можем показать всю картину по капремонту. Ну, покажем мы, и что? А контроль – это уже совсем другая ответственность, и этим нужно обязательно заниматься.

– Нет ли риска, что будет раздут штат?

– Он не будет увеличен ни на одного человека, у нас есть люди, которые этим занимаются. Тем более технологии контроля сегодня совершенно иные, не нужно ходить и мерить сантиметры. Слава богу, живем в XXI веке.

– Сколько у вас работает людей в Фонде ЖКХ?

– Около 300 человек.

– Примерно как в Минстрое.

– Да, но Минстрой в основном занимается законодательным обеспечением, а у нас оперативное руководство. Хотя, конечно, с ним мы работаем в одной упряжке.

– Нужны будут какие-то законодательные поправки?

– Безусловно, нужны будут изменения в законодательство. Мы подготовили свои предложения и направили в Минстрой.

– Осложняет ли работу по переселению то, что стратегия развития ЖКХ и стройотрасли до 2030 года еще не принята?

– Стратегия ЖКХ практически была подготовлена. Общественный совет Минстроя, который я возглавляю, дал свой анализ, замминистром Максимом Егоровым было учтено множество замечаний и предложений. Затем, когда Марат Шакирзянович (Хуснуллин - ред.) пришел на должность вице-премьера, он предложил из двух стратегий сделать одну. Думаю, что до конца года она должна быть принята, но под нее еще нужно разрабатывать законодательные и нормативные акты.

Я вспоминаю "Стратегию-2020". Тогда много людей получили ордена, вбухнули туда порядка четырех миллиардов рублей, еще тех, докризисных. И где она? Все забыли, и этой стратегии нет. И мне очень хотелось бы, чтобы не было стратегии ради стратегии, когда её создатели думают, что в 2030 году их не будет, поэтому можно писать, что угодно. Этого быть не должно.

– Я смотрел один из черновых вариантов стратегии, мне показалось, что она немного примитивно написана.

– Есть такое. Над ней нужно серьезно работать. Стратегия - это серьезная взрослая вещь, с одной стороны, нельзя опускаться ниже плинтуса, с другой, она должна быть выполнимой. Это не должны быть очередные "заветы Ильича".

– Много ли для расселения аварийных домов покупается вторичного жилья?

– Сейчас все меньше и меньше, уже порядка 5-7%. Перед нами поставлена задача, чтобы не менее 80% людей переезжали во вновь построенные дома. У нас есть такие примеры, как Вятская губерния, где более половины покупалось "вторички", а сейчас более 82% — это новое жилье. Во-первых, это помогает развитию строительного комплекса, во-вторых, это лучшее жилье по качеству, в-третьих, мы вписываемся в задачу президента о том, что более пяти миллионов человек должны ежегодно переселяться в новое жилье.

– Но "вторичка" – это же не обязательно старое жилье, это может быть и недавно построенное?

– По закону это не запрещено. В основном мы берем "вторичку" там, где нет смысла строить. Часто это малонаселенные пункты, где проще переселять в готовое жилье.

– В начале разговора вы сказали, что от аварийного жилья никуда не деться – неужели все так плохо?

– Аварийное жилье будет появляться, но уже в меньших объемах. Люди стареют, дома стареют, ничего вечного нет. Но уже проделана огромная работа, мы снесли огромный объем аварийного фонда, переселили больше миллиона человек – это целая небольшая европейская страна. Программа работает, и ее нужно продолжать и дальше, тем более что все механизмы у нас есть. Я не вижу тут ничего тревожного. Мы видим проблему и решаем ее - и это самое главное.

Беседовал Константин Балакин

Россия > Недвижимость, строительство > ria.ru, 29 октября 2020 > № 3538169 Сергей Степашин

Вогнали в краску

Светофоры в столице украсят граффити

Текст: Ирина Огилько

Прошлым летом столичные власти объявили бой граффити. Ликвидируя второпях рисунки на стенах домов, коммунальщики закрасили победителей артконкурсов, и даже юбилейные портреты героев Великой Отечественной войны.

Портрет летчицы Марины Расковой вернули на фасад, за возвращение граффити "АЯ" в Беляево жители дома все еще бьются. В ближайшее время городской пейзаж пополнится новыми 30 работами в стиле граффити, разместят их на светофорных шкафах. Не постигнет ли их судьба предшественников, рассказали "РГ" специалисты.

Центр организации дорожного движения столицы организовал конкурс на лучшую роспись светофорных шкафов или, как их называют специалисты, дорожных контроллеров.

Жюри, с учетом мнения пользователей соцсетей, выбрало 30 лучших эскизов из 150 представленных работ. Как рассказали "РГ" в пресс-службе ведомства, внутри этих металлических шкафов размещены компьютеры, позволяющие светофорам становится "умными".

"Весной коммунальщики их красили в серый цвет. Теперь эти безликие футляры станут отличной творческой площадкой", - объяснили в пресс-службе. На днях авторы начали наносить эскизы на объекты.

Например, на пересечении Большой Грузинской улицы и 1-й Брестской теперь есть своя карта района. На ней представлены ближайшие достопримечательности: зоопарк, театры и музеи, велосипедные дорожки. Во 2-м Лесном переулке шкаф стал аквариумом, причем издали изображение кажется объемным. Плавают в нем золотые рыбки, на дне лежат ракушки и какие-то ракообразные. "Моя работа так и называется "Рыбы", - рассказала "РГ" автор эскиза и граффити, а еще профессиональный художник Вероника Алексеевская. - Картины могут висеть не только на стене в музее или дома создавать уют, но так же украшать город. Я применила технику японской татуировки, работа заиграла". Художница не боится, что весной ее творение закрасят. "Все работы согласованы, замазать дворники не должны, - говорит Алексеевская. - Уличные картины выдерживают нагрузку мегаполиса до 3-4 лет, это время вполне картина будет выглядеть почти новой. Но даже если и закрасят, будут рада, что успела сделать городское пространство лучше". В других частях города шкафы украсили голубями, с любопытством взирающих на прохожих, натюрмортами с цветами, абстракциями с "глазами", гигантским майским жуком, вылезающим из спичечного коробка, и есть даже "отсыл" к кувшинкам Моне, правда в болотной воде здесь нарисованы лотосы…

Как рассказали "РГ" в департаменте ЖКХ Москвы, правила для размещения граффити в столице не изменились. "Нанести законно граффити можно только получив разрешение общего собрания собственников дома, а также согласовав изображение с рядом инстанций, в том числе департаментом, - напомнили в пресс-службе. - Но светофорные шкафы - это не объекты капитального строительства. Для их росписи не нужно у нас брать разрешение. И без ведома дептранса, эти объекты не закрасят наши службы". Художники считают, что конкурс может способствовать появлению новых артобъектов. Как рассказал "РГ" граффити- художник Филипп Гаврилов, сначала постановление правительства поставило на паузу уличное творчество, потом пандемия. "Украшение шкафов - это, конечно, для мегаполиса капля в море, но их центровое расположение привлечет внимание. Думаю, что инициатива транспортников может иметь продолжение, - говорит Гаврилов. - На объектах не написано, что они выполнены в рамках конкурса. Аналогичные шкафы есть на других улицах, их могут раскрасить уже без конкурса". Основатель "Новатек арт", граффити-художник Иван Пантелеев, рассказал "РГ", что такое оформление уличных объектов - распространённая мировая практика. Ее основная цель - защищить при помощи художественного оформления уличные объекты от вандального граффити.

"Наносить граффити-тэг на яркую и пеструю поверхность не интересно бомберам, оставляющим свой "автограф", - говорил Пантелеев. - Автограф заметнее на одноцветном фоне. Минус конкурса в том, что большинство заявок приходит от начинающих райтеров, чьи идеи и реализация мало интересны для передового мегаполиса. Можно было привлечь профессионального куратора и разработать удачную художественную концепцию, обыграть специфику районов, сделать малоинтересные объекты уличной галереей. А для реализации не ограничиться уличными художниками, а позвать творческие коллаборации.

Жизнь в интересные времена

Текст: Михаил Швыдкой (доктор искусствоведения)

Тедрос Адханом Гебрейесус, глава Всемирной организации здравоохранения, на минувшей неделе предсказал еще несколько месяцев тяжелейшей пандемии коронавируса, которая, возможно, пойдет на спад лишь весной следующего года. То есть нам по прежнему обещано продолжение интересных времен, жить в которые китайские мудрецы желали только своим врагам. Но, перефразируя поэта, можно сказать, что у людей культуры - собственная гордость, хотя, наверное, нет окончательной уверенности в том, что красота спасет мир, а также убережет от коварной заразы, влекущей к небытию. Впрочем, в глубине каждого человека живет тайная надежда, что любовь побеждает смерть. Вопрос только в том, что, кого и когда любить.

И хотя еще со времен руководства ВГТРК пытался усвоить классическую мантру лучших информационщиков, что хороших новостей не бывает, всегда явно и неявно ей сопротивлялся. Прошедшие несколько дней в очередной раз убедили меня в том, что сопротивление не всегда безнадежно.

"Как здорово, что нам удалось повидаться", - эти слова не были единственным итогом встречи деятелей театра СНГ и Грузии, которая прошла в виртуальном режиме по инициативе наших коллег из Туркменистана и при поддержке Межгосударственного фонда гуманитарного сотрудничества государств-участников Содружества независимых государств. Разговор о том, как театры выживают в пору пандемии, снова убедил всех его участников в том, что даже в эту пору возможна самодостаточная творческая жизнь. Она просто стала иной. Но не настолько, чтобы нельзя было бы вернуться к полноценной театральной деятельности как только позволят обстоятельства. Летом театры смогли вернуться к репетициям, и оказалось, что актеры и режиссеры обрели новую сосредоточенность, размышляя о важнейших профессиональных и общечеловеческих проблемах. Замкнутое пространство карантина заставило по-новому взглянуть на самих себя, людей вокруг, заново почувствовать смысл человеческого общения. Оно всегда было роскошью, но мы куда острее почувствовали это, обнаружив его острейший дефицит. Когда Роберт Стуруа, погруженный в самые главные тайны человеческого бытия театральный мудрец, стал переводить с грузинского на русский выступление Тамари Попиашвили, по ходу представляя нам молодого режиссера из Тбилиси, стало ясно, что все алармистские рассуждения о конфликте поколений не имеют под собой сколько-нибудь серьезной почвы. Всем собеседникам из России, Казахстана, Армении, Молдовы, Таджикистана этот общий разговор был важен и нужен. Когда художник сосредоточен на творчестве, репетиционной площадкой может быть не только первоклассно оснащенная сцена, но и комната в собственной квартире. И тогда заново переживаешь смысл классической уже книги Анатолия Эфроса "Репетиция - любовь моя".

Впрочем, все рассматривают нынешнее положение дел лишь как временные неудобства. Гульсина Миргалиева, художественный руководитель Мангистауского областного музыкально-драматического театра им. Н. Жантурина из Актау пригласила всех на театральный фестиваль, который в следующем году будет проведен в реальном измерении, как и театральный фестиваль русской классики в Ярославле, о котором рассказал худрук первого русского театра Сергей Пускепалис. Не знаю, будем ли мы носить маски и перчатки через десять месяцев, когда российский Союз театральных деятелей станет проводить летний мастер-класс творческой молодежи из СНГ, но похоже, мы привыкаем к тому, что с новым вирусом придется жить "на дружеской ноге". То есть сделать все возможное, чтобы он мешал нашим планам не больше, чем привычный грипп.

И нам придется использовать новые методики управления, не отказываясь от прежних. Об этом говорили во время Российско-Французской конференции деятелей культуры и искусства, которая прошла по инициативе Посольства Франции в Москве. Для нас с Пьером Леви, Чрезвычайным и Полномочным Послом Франции в России, было в высшей степени важно послушать российских и французских участников встречи. Не только потому, что у них общие проблемы, но, что важнее, общие пути их решения.

То, что говорили Катрин Пегар, президент Государственного Версальского музейного комплекса, Эммануэль Демарси-Мота, директор Парижского осеннего фестиваля и Театра де ля Виль, Бенуа Вуатюрье, административный и финансовый директор Балета Прельжокажа - Национального хореографического центра Экс-ан-Прованса, находило понимание у Владимира Урина, генерального директора Большого театра, Марины Лошак, директора Пушкинского музея, Натальи Метелицы, возглавляющей Музей театрального и музыкального искусства и других участников дискуссии. Понятно, что сегодня крайне затруднительно долгосрочное планирование. Что ни одно государство не может возместить все выпавшие доходы. Что публика нервно реагирует на любые сообщения о коронавирусе и не спешит ни в музеи, ни в театры. Но опытные управленцы научились работать, что называется, в короткую, при этом не боясь думать о том, что произойдет не только через год, но и через три года. По-другому учреждениям культуры жить трудно.

С моими давними друзьями - министром культуры и спорта Греции Л. Мендони и Специальным представителем премьер-министра Греции И. Клисом - позавчера в Афинах мы обсуждали грядущий "перекрестный" Год истории, меморандум о котором в понедельник подписали министры иностранных дел наших стран С. Лавров и Н. Дендиас. А во вторник, уже в Москве, состоялась онлайн-встреча сопредседателей Оргкомитета Года взаимных обменов между Россией и Республикой Корея Ю. Трутнева и Хон Нам Ги. Он должен пройти в 2021-22 гг... Словом, вряд ли стоит отдавать интересные времена своим врагам. Оставим их себе. Будет что вспомнить.

Россия. СНГ. Весь мир > СМИ, ИТ > rg.ru, 28 октября 2020 > № 3535242 Михаил Швыдкой

Каннское Сопротивление

Фестиваль возвращается на Круазетт

Текст: Валерий Кичин

Каннский международный кинофестиваль, который должен был 73-й раз пройти в мае, но был отменен из-за пандемии, собрал, по мнению его отборщиков, слишком сильную конкурсную программу, чтобы позволить таким фильмам пролететь незамеченными. Им была обещана всяческая поддержка главного фестиваля Европы.

Когда коронавирус дал миру непродолжительную передышку, многие из этих картин по-братски подхватили другие мировые фестивали - в Венеции, Риме, Лондоне и Сан-Себастьяне, некоторые были отобраны для параллельных программ Московского фестиваля; большой показ в эти дни проходит на важнейшем из азиатских кинофестивалей в Пусане (Южная Корея). Все эти фильмы несут на своих афишах логотип Каннского фестиваля - золотую пальмовую ветвь.

Но верные традициям французы не могли не оказать обстоятельствам максимальное сопротивление. И Канны не были бы Каннами, если бы не попытались даже в стесненных условиях тревожного года показать хотя бы несколько картин в своем Дворце фестивалей на Круазетт. Еще в конце сентября было окончательно решено, что с 27 по 29 октября состоятся показы для широкой публики в главном конкурсном зале "Люмьер" четырех полнометражных картин из 56 официально отобранных, одиннадцати короткометражных фильмов и семнадцати работ мировых киношкол, допущенных к конкурсу Cinefondation. Будут проведены церемонии награждения лучших картин в секциях короткого метра и студенческих работ. Победителей определит жюри, в котором впервые за всю историю Канн не будет председателя, но сообразно новейшим веяниям строго соблюден гендерный баланс. Пять членов жюри - деятели французского кино, шестым стала режиссер Деа Кулумбегашвили из Грузии. Запланирован торжественный обед в честь открытия мини-фестиваля. Билеты на фестивальные сеансы продаются онлайн, число зрителей в зале сокращено согласно требованиям санитарных норм. "Специальный выпуск Канн: фестиваль возвращается на Круазетт" - так названо это во всех отношениях необычное событие.

Парад больших игровых фильмов должен открыться "Триумфом" режиссера и актера Эммануэля Курколя - об известном актере, который дает в тюрьме уроки драматического искусства, пытаясь поставить там пьесу Беккета "В ожидании Годо" . Предполагается также показ полнометражных фильмов "Два Альфреда" - комедии Брюно Подалидеса, "Настоящие матери" Наоми Каваси (Япония) и "Начало" - дебютной работы Деа Кулумбегашвили (Грузия), увенчанной четырьмя наградами в Сан-Себастьяне: за сценарий, режиссуру, лучшую женскую роль и главным призом "Золотая раковина".

Дирекция фестиваля надеется провести эти показы даже в условиях объявленного во Франции комендантского часа, который запрещает жителям 54 департаментов страны покидать свои дома с 21 часа до 6 утра. Была сделана единственная поправка в расписании сеансов, которые будут начинаться не в 19, как было объявлено ранее, а в 18 часов.

Комендантский час, отменяющий вечерние сеансы в кинотеатрах страны, как считают эксперты, больно ударит по киносетям, так как большая часть сборов от фильмов делается именно вечером. Как заявила министр культуры Франции Розелин Башло, на поддержку киноиндустрии правительство выделяет 30 миллионов евро. "Наша задача - не допустить закрытия кинотеатров, - сказала она. - Фильмы должны выходить: культура в этот кризисный период нужна людям даже больше, чем обычно".

Очередной, 74-й Каннский международный кинофестиваль, как объявлено, должен пройти с 11 по 21 мая 2021 года.

Дубай, ОАЭ. Власти Дубая обновили требования по тестированию на COVID-19 – теперь туристы из ряда стран будут сдавать тесты только в аэропорту прибытия.

В частности, от предварительного тестирования (перед вылетом в Дубай) были освобождены пассажиры, прибывающие из 56 стран мира. Многие из них сдавали тест дважды – перед вылетом и по прибытии в Дубай – и ждали отрицательного результата второго теста в режиме карантина.

От предварительных тестов освободили пассажиров, прибывающих из Великобритании и Германии, говорится в сообщении авиакомпании Emirates. Те, кто по-прежнему обязан сдавать тесты для посадки на борт, будут обязаны предъявить распечатанный сертификат об отсутствии коронавируса на английском или арабском языке – SMS и цифровые сертификаты приниматься не будут.

Резиденты, прибывающие из стран, перечисленных ниже, могут либо предъявить сертификат об отсутствии коронавируса, либо пройти тестирование в аэропорту прибытия (в Дубае). Туристы, прибывающие из стран, указанных ниже, обязаны предъявить сертификат об отсутствии коронавируса, за исключением пассажиров, прибывающих из Германии и Великобритании. Транзитным пассажирам сертификат не требуется (за исключением случаев, когда его предъявление является обязательным в конечном пункте назначения).

Правила, указанные выше, распространяются на пассажиров, прибывающих из таких стран, как: Алжир, Армения, Австралия, Австрия, Азербайджан, Бахрейн, Бельгия, Босния и Герцеговина, Бразилия, Бруней, Болгария, Канада, Китай, Дания, Эстония, Финляндия, Франция, Германия, Гонконг, Исландия, Индонезия, Ирландия, Италия, Япония. , Казахстан, Кыргызстан, Кувейт, Латвия, Литва, Люксембург, Македония, Малайзия, Мальдивы, Маврикий, Нидерланды, Новая Зеландия, Нигерия, Норвегия, Оман, Польша, Португалия, Саудовская Аравия, Сербия, Сейшельские острова, Сингапур, Сомали, Южная Африка, Южная Корея, Испания, Швеция, Швейцария, Тайвань, Таиланд, Турция, Великобритания, США (Нью-Йорк, Вашингтон, , Бостон, Чикаго, Сиэтл).

Для резидентов ОАЭ и туристов, прибывающих в Дубай из стран, перечисленных ниже, сохраняется правило «двойного» тестирования на COVID-19 – перед вылетом и по прибытии. Срок действия результатов теста – 96 часов. Транзитные пассажиры должны предъявлять сертификат об отсутствии коронавируса для допуска на борт.

Правила, указанные выше, распространяются на пассажиров, прибывающих из таких стран, как: Афганистан, Ангола, Аргентина, Бангладеш, Камбоджа, Чили, Кот-д'Ивуар, Хорватия, Кипр, Чехия, Джибути, Египет, Эритрея, Эфиопия, Грузия, Гана, Греция, Гвинея, Венгрия, Индия, Иран, Ирак, Израиль, Иордания, Кения, Ливан, Мальта, Молдова, Черногория, Марокко, Мьянма, Непал, Пакистан, Филиппины, Румыния, Россия, Руанда, Сенегал, Словакия, Сомалиленд, Южный Судан, Судан, Сирия, Таджикистан, Танзания, Тунис, Туркменистан, Уганда, Украина, США (Калифорния, Флорида, Техас), Узбекистан, Вьетнам, Замбия, Зимбабве.

Новость размещена при поддержке проекта Olivara Residence & Park. Новый жилой проект в Дубае. Квартиры в зелёном квартале в аренду напрямую от застройщика Palma Holding. Получите месяц аренды в подарок прямо сейчас.

Группа «Интер РАО» за девять месяцев снизила генерацию электроэнергии на 20%

Группа «Интер РАО» опубликовала результаты производственной деятельности по итогам 9 месяцев 2020 года. За отчетный период выработка электроэнергии снизилась на 20,3% — до 77,292 млрд кВт.ч, отпуск тепловой энергии с коллекторов снизился на 7,1% — до 24,854 млн Гкал.

Основные факторы, определившие динамику ключевых производственных показателей в сегменте «Генерация» по сравнению с данными за 9 месяцев 2019 года:

• Завершение в течение 2019 года зарубежных проектов: передача турецкой госкомпании электростанции Trakya Elektrik в июне 2019 года (в установленную мощность на 30 сентября 2019 года не включена) и продажа казахстанской государственной компании доли в Экибастузской ГРЭС-2 в декабре 2019 года;
• Вывод из эксплуатации с 1 января 2020 года трёх энергоблоков и с 1 мая генератора на Каширской ГРЭС суммарной мощностью 980 МВт, а также вывод генератора на Ириклинской ГЭС мощностью 7,5 МВт;
• Ввод в эксплуатацию двух энергоблоков Приморской ТЭС в Калининградской области суммарной мощностью 130 МВт (пуск электростанции запланирован на декабрь 2020 года);
• Снижение потребления электроэнергии и теплоэнергии вызвано более высокой температурой воздуха в 2020 году, а также влиянием пандемии коронавируса;
• Высокая водность и связанная с этим высокая загрузка ГЭС в ЕЭС России за счёт разгрузки тепловой генерации Системным оператором;
• Увеличение установленной мощности (перемаркировка) энергоблоков в 2020 году в результате внедрения новых технологий на Прегольской и Маяковской ТЭС в Калининградской области на 8,1 МВт, а также на Кармановской ГРЭС в Башкирии на 12 МВт.

Основные факторы, определившие динамику ключевых показателей:

• Передача ТЭС «Тракия» государству в июне и продажа доли в Экибастузской ГРЭС-2 в декабре 2019 года;
• Рост выработки электроэнергии Молдавской ГРЭС на 11% вызван увеличением объёма поставок в Молдову и потребления предприятиями Приднестровской молдавской республики;
• Рост выработки литовской Vydmantai Wind Park на 19% вызван динамикой скорости ветра;
• Строительство линий для новых потребителей в Тбилиси и новых кабельных линий для резервирования сети, а также реконструкции и модернизации сетей АО «Теласи», вследствие чего протяжённость линий электропередачи увеличилась на 164 км.

Объём реализации на розничном рынке от общего фактического потребления электроэнергии в России (по оперативным данным Системного оператора Единой энергосистемы России за 9 месяцев 2020 года составил 762,8 млрд кВт*ч, за 9 месяцев 2019 года – 784,4 млрд кВт*ч, снижение - 2,8%).

Число потребителей сбытовых компаний продолжило расти в результате перевода жителей на прямые расчёты с гарантирующими поставщиками и увеличения числа потребителей в связи с вводом в эксплуатацию жилых домов. ООО «РН-Энерго» продолжило работу по привлечению новых клиентов, в результате чего рост числа потребителей этой компании достиг 28,6%.

Объём реализации снизился в результате влияния эпидемиологической ситуации на экономику, а также вследствие тёплой зимы в 2020 году.

Основные факторы, определившие динамику экспорта и импорта:

• Снижение цен на рынке NordPool в 2020 году в связи с влиянием пандемии на мировую экономику, а также вследствие тёплой зимы в 2020 году и высокой водности;
• Рост экспортных поставок в Грузию в связи с поставками энергии потребителям дочерней компании «Интер РАО – Грузия»;
• Рост поставок в Китай в связи с восстановлением экономики страны после пандемии.

Представитель России впервые вошел в состав руководства Европейской Ассоциации Молодежных Карт (EYCA)

Делегаты стран-участниц Европейской Ассоциации Молодежных Карт проголосовали за кандидатуру Юлии Калинкиной. Юлия является сотрудником Российского Союза Молодежи – эксклюзивного представителя EYCA в России.

Вхождение России в руководство Европейской Ассоциации Молодежных Карт (EYCA), созданной для содействия мобильности молодежи, открывает перспективу для нового этапа сотрудничества с европейскими партнерами в рамках деятельности Совета Европы. Сегодня Российская Федерация участвует в 9 из 14 Частичных Соглашений, заключенных с Советом Европы, однако до сих пор не является участником Частичного Соглашения по молодежной мобильности путем молодежных карт. Инициатива Российского Союза Молодежи о заключении такого соглашения стала одним из факторов интеграции представителя России в руководство Ассоциацией.

Председатель Российского Союза Молодежи, член Общественной Палаты Российской Федерации Павел Красноруцкий напомнил, что Российский Союз Молодежи с 1997 года является полноправным членом EYCA. Многие молодые люди пользуются молодежной международной картой EYCA, так как она включает в себя скидки на транспорт, проживание, питание, музеи и многие популярные сервисы. В 2019 году РСМ и Газпромбанк на Российском инвестиционном Форуме в Сочи заключили Соглашение о создании совместной кампусной карты для студентов. По итогам первого года реализации проекта более 60 тысяч молодых россиян смогли получить карту бесплатно.

«В 2020 году на рынок вышла новая карта, которую любой гражданин Российской Федерации 18-25 лет может бесплатно оформить на 4 года на сайте Международного клуба привилегий РСМ. На сегодняшний день этой картой пользуются более 110 тысяч молодых людей в России. Мы заключили Соглашения по взаимодействию с Общенациональным Союзом индустрии гостеприимства ОСИГ, авиакомпанией РусЛайн по предоставлению специальных тарифов на авиаперелеты. К реализации проекта активно подключаются регионы. Эта динамика и поддержка федеральными органами государственной власти в лице Росмолодежи, Ростуризма, Минобрнауки и другими позволили нам поднять статус федерального проекта «Международный клуб привилегий Российского Союза Молодежи», в рамках которого оформляется карта. Наши достижения были достойно оценены европейскими партнерами. Так, большинством голосов была поддержана наша заявка на проведение Конференции и Генеральной Ассамблеи EYCA в Санкт-Петербурге в июне 2021 года. Это подтверждает тот факт, что молодежь Европы хочет приезжать и знакомиться с Россией. И мы просто обязаны развивать не только внутренний, но и въездной туризм», – прокомментировал Председатель Российского Союза Молодежи, член Общественной Палаты Российской Федерации Павел Красноруцкий.

Участники конференции рассмотрели вопросы о присоединении к Ассоциации новых стран, среди которых – Италия, Беларусь, Грузия, Босния и Герцеговина, подвели итоги работы Ассоциации за прошлый год, обсудили стратегию по развитию и поддержке молодежной мобильности, сотрудничества молодежи европейских стран после пандемии. Конференция Европейской Ассоциации Молодежных Карт избрала Президента и Совет Ассоциации – они будут руководить организацией следующие 3 года.

«Нам предстоит важная миссия по развитию молодежного туризма в России и созданию условий для поддержки мобильности молодежи в странах Европы в целом. У Российского Союза Молодежи, представляющего Ассоциацию в нашей стране, впереди большая работа по организации и проведению Конференции и Генеральной Ассамблеи EYCA в 2021 году, которая состоится вновь, спустя 10 лет, в России в Санкт-Петербурге. Конференция даст нам хорошую возможность представить туристический потенциал России для молодежи Европы, а также разработать эффективные решения по взаимодействию и координации деятельности представителей Ассоциации», – сообщила Член Совета Европейской Ассоциации Молодежных Карт Юлия Калинкина.

По итогам работы конференции в Совет Ассоциации избраны представители 8 стран Европы: Юлия Калинкина (Российская Федерация), Педро Сантьяго Лианос дел Кастилио (Испания), Кристоф Лижек (Польша), Уолтер Гроунен (Нидерланды), Даниэль Логан (Шотландия), Баби Папаиоанноу (Греция), Лилия Еленкова (Болгария), Джонас Левин (Швеция), Джозеп Молине Солер (Испания). Президентом Ассоциации избрана Яна Пелоза (Словения).

Всего в Европейскую Ассоциацию Молодежных Карт входят более 38 стран: Албания, Андорра, Австрия, Азербайджан, Беларусь, Бельгия, Босния и Герцеговина, Болгария, Хорватия, Кипр, Чехия, Финляндия, Франция, Грузия, Германия, Греция, Венгрия, Ирландия, Италия, Люксембург, Мальта, Черногория, Нидерланды, Северная Македония, Польша, Португалия, Румыния, Россия, Сербия, Словакия, Словения, Испания, Швеция, Турция, Украина, Великобритания и другие.

Атака на фонды

Российские НПО столкнулись с давлением в Америке и Европе

Текст: Александр Гасюк

Как стало известно "РГ", вслед за рядом российских СМИ, обвиненных на Западе в распространении "кремлевской пропаганды" и записанных в иностранные агенты, настоящая "охота на ведьм" в ближайшее время может развернуться и в отношении наших независимых неправительственных организаций. С подачи США, стремящихся к нейтрализации российской "мягкой силы" за рубежом и давящих с этой целью на своих союзников, под каток борьбы с "рукой Москвы" рискуют попасть продвигающие международные связи и сотрудничество с Россией многие отечественные НПО.

По данным наших источников, несмотря на кипящие в Вашингтоне предвыборные страсти, в государственном департаменте и других госведомствах США принято решение активизировать противодействие российским некоммерческим структурам, ориентирующимся на защиту прав соотечественников за рубежом, а также на официальные позиции Москвы. В результате такие известные и снискавшие за последние годы авторитет у зарубежных партнеров организации, как Фонд поддержки публичной дипломатии имени А.М. Горчакова, Исследовательский институт "Диалог цивилизаций", ежегодно организующий одноименный форум на греческом острове Родос, Фонд исследования проблем демократии, Фонд "Русский мир", Всемирная ассоциация русской прессы, Институт демократии и сотрудничества и другие подобные структуры, могут стать объектами скоординированной информационной атаки.

Ее лекала не отличаются креативностью и, как принято в последние месяцы на Западе, не требуют каких-либо доказательств. В частности, как и в случае с информагентством Sputnik и телеканалом RT, активно сотрудничающие с зарубежными партнерами российские НПО будут обвинены в пропагандистской деятельности и распространении информации, подрыве единства НАТО и ЕС, дискредитации и вмешательстве в западные демократические процессы. Соответствующие тезисы американские дипломаты негласно, но настойчиво вкладывают в умы своих визави в Европе, рассчитывая под этими предлогами пропихнуть соответствующие санкции, осложнить жизнь российским некоммерческим фондам и сотрудничающим с ними иностранным исследователям.

Судя по замелькавшим в европейской прессе публикациям, поступившие из Вашингтона рекомендации приняты к исполнению. Так, в конце прошлого месяца немецкое издание Bild опубликовало "расследование" финансовых связей Фонда поддержки публичной дипломатии имени Горчакова с Ассоциацией выпускников российско-германского молодежного парламента "ДРУГ". Директор по связям с общественностью Фонда Горчакова Иван Ксенофонтов в беседе с корреспондентом "РГ" назвал публикацию Bild "странной".

По его словам, до сих пор "с откровенными и наглыми атаками фонд не сталкивался", хотя внешнее давление на НПО было и ранее. Так, под угрозой срыва неоднократно оказывались организуемые мероприятия в Грузии и Прибалтике, а спецслужбы Эстонии официально записали российскую организацию в свой список врагов, наряду с Фондом поддержки и защиты прав соотечественников, проживающих за рубежом. "Мы совершенно открыты в нашей деятельности. Приглашаем на все наши мероприятия журналистов. Никогда и никого не выгоняем. На этом обвиняющие нас западные СМИ, как правило, и сдуваются, придумывая небылицы", - пояснил Ксенофонтов.

Разумеется, власти США никогда официально не признают, что готовят масштабную и скоординированную кампанию против развивающих международные связи и помогающих нашим зарубежным соотечественникам российских НПО. Вмешиваясь в их работу, нарушая права русскоязычного меньшинства за границей на связи со своей исторической родиной и сознательно внося новые противоречия в отношения России с ЕС. Ведь, по сути, именно на такие же некоммерческие и неправительственные структуры делают ставку и в самом Вашингтоне для продвижения собственных геополитических интересов. Щедро их финансируют, без стеснения "подсаживают" на гранты, превращая эти структуры в подконтрольные американцам инструменты влияния на иностранные правительства и внутриполитические процессы в других странах. Лицемерия в этом отношении нашим американским партнерам не занимать.

Сохранили веру предков

В Осетии начали реконструкцию древнейших православных храмов

Текст: Юрий Гень (Северная Осетия)

В рамках подготовки к празднованию 1100-летия крещения Алании в Северной Осетии в начались работы по реконструкции Зругского храма, одного из древнейших в России. Он расположен на высоте 2122 метра над уровнем моря, являясь едва ли не самым высокогорным в стране.

- Уникальность этого объекта в том, что он - один из самых древних храмов на территории современной России. Был построен в начале XI века, - рассказывает директор Института истории и археологии Республики Северная Осетия - Алания, доктор исторических наук, профессор Руслан Бзаров. - Возведением Зругского храма средневековая Аланская держава утверждала здесь государственную религию - духовную основу порядка и царской власти. Это был оплот христианства на Северном Кавказе в то непростое время. И храм выполнил свое предназначение - православная традиция в этих краях не прервалась даже после падения Аланского царства. Это произошло в конце XVI века. По архитектурному типу Зругский храм - это базилика, зальная церковь, стены которой были покрыты фресковой росписью. Своды ее, к сожалению, не сохранились до нашего времени.

Сейчас в ущелье, где располагается полуразрушенный храм, в районе реки Зругдон, уже 200 лет не живут люди. Туда, на границу с Грузией, наведываются только туристы, историки и археологи. Тем не менее, храм имеет статус объекта федерального значения и его планируется полностью восстановить.

- К счастью, для этого имеется веский повод - подготовка к 1100-летию крещения Алании, - рассказывает председатель Комитета по охране и использованию объектов культурного наследия в Северной Осетии Эмилия Агаева. - Сейчас ведутся подготовительные работы, в первую очередь связанные с берегоукреплением утеса, на котором расположен Зругский храм. Протекающая рядом река Зругдон размывает берега, что приводит к сползанию почвы и разрушению стен храма. И только после этих работ начнется реставрация самого здания.

По словам Эмилии Агаевой, общая сумма, которая будет потрачена на реконструкцию, прокладку дороги и берегоукрепление, составляет около 65 миллионов рублей, из которых 10 процентов - это средства республиканского бюджета. Остальное финансируется из федеральных источников. Кроме Зругского храма в рамках подготовки к 1100-летию крещения Алании приводят в порядок также Осетинскую церковь во Владикавказе и храм Святого Георгия.

- Сейчас идут все подготовительные мероприятия к празднованию этой большой даты, несмотря на сложную эпидемическую ситуацию, - рассказывает вице-премьер РСО - Алания Ирина Азимова. - Они разделены на два больших направления. Первое - это организация массовых мероприятий, выставок, фестивалей. Второе - реставрация объектов культурного наследия, которые связаны с историей христианства и культуры Алании. Среди последних много значимых, я бы сказала, культовых для Осетии объектов, имеющих в том числе федеральный статус. В общей сложности будет реконструировано 14 исторических зданий и сооружений. В 2020-2021 годах приведем в порядок дом-музей основателя осетинской литературы Коста Хетагурова. Планируется отреставрировать два важных объекта в Ирафском районе, в средневековых селах Фараскатта и Кумбулта. Надзор за действиями подрядчиков осуществляет наш комитет. Среди массовых мероприятий, приуроченных к празднованию 1100-летия крещения Алании, можно выделить две важные выставки - "Аланы. Истоки цивилизации" и "Сокровища аланских князей". Это межмузейные и даже международные проекты. Они организуются совместно с Эрмитажем и другими музеями и пройдут в Москве, Санкт-Петербурге, Владикавказе.

Дорога придаст скорости

Завершается строительство стратегической трассы Владикавказ - Моздок

Текст: Юрий Гень (Северная Осетия)

В республике Северная Осетия - Алания завершают строительство автотрассы, которая соединит Владикавказ и Моздок. Эта дорога имеет огромное значение для всего Юга России, поскольку станет кратчайшим и самым удобным путем из центральных регионов страны в Закавказье. А в Осетии она соединит два района республики, которые остро в этом нуждаются, с Владикавказом, что в несколько раз повысит товарооборот региона.

- Полностью завершить строительство трассы планируется уже к концу этого года, - рассказывает председатель комитета дорожного хозяйства РСО - Алания Тариэль Солиев. - Сейчас на 80 процентов готово основное дорожное покрытие - грунтовая "подушка", или, на языке строителей, "одежда" дороги. Сверху на нее кладется асфальт. Общий объем вложений в строительно-монтажные работы составил 2,1 миллиарда рублей, из которых 93 процента - это федеральные средства и семь процентов - деньги из бюджета республики.

Идея создания этой дороги давно витала в воздухе, но только главе Северной Осетии Вячеславу Битарову удалось воплотить ее в жизнь. Его инициативу активно поддержали президент и правительство России.

Власти республики прогнозируют немедленный экономический эффект после введения трассы в эксплуатацию. Многократно увеличится грузопоток и товарообмен между столицей республики и Моздокским районом, проще будет передвигаться и самим жителям. Но главное - автодорога окажется кратчайшим путем от регионов Юга России ко всем республикам Закавказья. Одновременно тут затрагиваются и вопросы безопасности страны, потому что в случае необходимости новая транспортная магистраль будет самым удобным путем переброски войск или их снабжения. Учитывая все это, трасса Хурикау - Малгобек - Моздок (от Владикавказа к Моздоку) имеет, без преувеличения, стратегическое значение.

Исторические данные свидетельствуют о том, что еще в ХVIII веке в Российской империи нулевой километр Военно-Грузинской дороги начинался от Моздока, что говорит о первостепенном значении этого участка трассы от Моздока до Владикавказа. Но в конце XX века дорога пришла в запустение. Последние 25 лет она не эксплуатируется. Это немедленно повлияло на экономические, социальные и демографические показатели Моздокского района Северной Осетии.

С 1991 года там на 95 процентов от прежних объемов упало промышленное производство, а на 61 процент - сельское хозяйство. На 12 процентов снизилось число коренного русского и на 5,8 процента - осетинского населения. Одной из главных причин всех этих процессов являлось отсутствие транспортной артерии, которая обеспечивала бы экономическую связь Моздока с остальной частью республики, являвшейся потребителем всей производимой в районе продукции. Не имея возможности сбыта, заводы и предприятия начали закрываться, население - уезжать в другие города.

По-настоящему оценить важность этой трассы могут, конечно, только те, кто живет на Северном Кавказе. Сейчас въехать на территорию Северной Осетии можно только через соседние республики - Кабардино-Балкарию или Ингушетию. А Моздокский район фактически остается отрезан от основной части Северной Осетии. Его жители, чтобы добраться по делам, например, во Владикавказ, вынуждены делать крюк в 136 километров через КБР и пропускные пункты на границе республик.

- Это все равно что заходить к себе домой через соседей, - рассказывает председатель комитета дорожного хозяйства РСО - Алания Тариэль Солиев. - Вроде и отношения хорошие, но когда делаешь это регулярно, очень неудобно всем. Про нынешнее транспортное сообщение с Закавказьем и говорить не приходится - дорога петляет, проходит через массу населенных пунктов. Это неудобно и водителям большегрузных автомобилей, и местным жителям. Новая дорога на Моздок обходит практически все крупные населенные пункты, что позволяет двигаться, не снижая скорости. Длина реконструируемой части дороги составляет всего 58 километров. Вместо прежних полутора часов из Владикавказа в Моздок можно будет доехать менее чем за час. А дальше - открывается кратчайший путь в центральные регионы страны.

В течение четверти века между Моздоком и Владикавказом не существовало прямой дороги. Это было огромной проблемой, которая теперь решена. Обновленная (а фактически построенная заново) трасса пройдет мимо таких населенных пунктов, как Батако, Хурикау, Малгобек. Дорога будет иметь третью техническую категорию - капитальное асфальтобетонное покрытие и две полосы движения шириной по 3,5 метра.

Кроме трассы от Владикавказа к Моздоку, в этом году в Северной Осетии начинается реконструкция еще двух очень важных для республики дорожных объектов. Это мосты через Терек. Оба были построены еще 50 лет назад и уже не соответствуют современным требованиям и нагрузкам, поскольку каждый день через них проходят сотни большегрузов и легковых автомобилей. Один мост будет капитально обновлен на участке от станицы Архонская до трассы "Кавказ", другой - на дороге Красногорское - Николаевское. На все работы из бюджета будет потрачено около 300 миллионов рублей в рамках федеральной программы "Мосты и путепроводы".

Кстати

За последние шесть лет Северная Осетия значительно прибавила темпы строительства новых и реконструкции старых автодорог. Особенный рывок власти региона сделали в этом году. Если в 2015-м в Осетии построили и отремонтировали всего 41 километр трасс, то в 2020-м - уже 234,8 километра. При этом только в нынешнем году уже построили три капитальных железобетонных моста. Прежде таких темпов строительства в республике не отмечалось.

Пустые обещания

Тема с академиком РАН Юрием Бузиашвили

Текст: Валерий Выжутович

Любые обещания даются скорее и охотнее, чем выполняются. Поэтому некоторые люди (назовем их реалистами) стараются не давать обещаний. Подчас даже самим себе. Накануне Нового, 2020 года, 29 декабря, ВЦИОМ провел телефонный опрос среди 1,6 тыс. россиян старше 18 лет. Респондентов спрашивали, дают ли они себе обычно какие-то обещания, которые собираются выполнить после Нового года, и если да, то какие. Почти 60 процентов опрошенных предпочли не давать себе обещаний. Самые распространенные обещания среди тех, которые россияне планировали исполнить, - уделять больше времени семье (5 процентов), здоровью (4), спорту (3). Они также обещали себе больше зарабатывать, бросить курить, сменить работу и в общем жить лучше.

Почему различные обещания нередко оказываются пустыми? Обсудим тему с академиком РАН, руководителем клинико-диагностического отделения Научного центра сердечно-сосудистой хирургии им. А.Н. Бакулева Юрием Бузиашвили.

Я очень щепетильно отношусь к своим обещаниям

Вы верите обещаниям?

Юрий Бузиашвили: Чаще - да. Потому что сам пытаюсь жить так, чтобы не давать пустых обещаний. И в этом смысле всегда рассчитываю на взаимность. Ведь так же легко обмануть себя и не заметить этого, как трудно обмануть другого и не быть изобличенным. Жить надо руководствуясь принципами: учиться так, как будто тебе предстоит жить вечно; а жить так, будто тебе предстоит умереть завтра.

Вы легко даете обещания?

Юрий Бузиашвили: Я очень щепетильно отношусь к своим обещаниям. И в большинстве случаев стараюсь исполнить обещанное. Если же это не получается, испытываю психоэмоциональный стресс. Я вырос в Грузии, где данное человеком слово много значило. Ведь слово - не что иное, как отдаленное и ослабленное эхо мысли. Судиться, как теперь широко принято, с коллегами, соседями, родственниками - этого у нас никогда не было. За несдержанное слово был моральный спрос, а не юридический. Возможно, еще и поэтому слово старались держать. И не суд наказывал человека за неисполненное обещание, а людская молва.

Вы легко говорите "нет"?

Юрий Бузиашвили: Очень сложно. Любая просьба, обращенная ко мне, заставляет меня отнестись к ней внимательно. Я пытаюсь поставить себя на место просящего. Воспитатель сам должен быть воспитан. Человек попросил - и уже одним этим как бы чуть-чуть опустил себя, переступил через гордость, пришел на поклон к тому, кто может. Я знаю людей, которые стараются никогда никого не просить ни о чем, я и сам такой. И уж если человек просит - значит, ему некуда деваться. Не уважить, не откликнуться - все равно что камень положить в протянутую руку. Поэтому, если есть возможность помочь, я говорю твердое "да" и обычно держу свое слово. Но бывает, что и отказываю. Бывает, что и рад бы, но не могу ничем помочь. Когда я стал руководителем клинико-диагностического отделения, то есть каким-никаким, а начальником, я через месяц-другой понял, что надо научиться говорить "нет". Жизнь научила меня много прощать, но еще больше искать прощение.

Порядочные люди всегда найдут возможность сообщить, что выполнить обещанное не получится

У вас бывали случаи, когда легче было пообещать, чем сказать "нет"?

Юрий Бузиашвили: Безусловно. Ведь обмануть дьявола не грешно. Вся наша жизнь состоит из таких случаев. Поэтому - да, иногда приходиться обещать. Но скрывать обман - это также обман. Ложь, подслащенная обещанием, даже заведомо невыполнимым, намного легче воспринимается человеком, чем горькая правда. Хотя разбрасываться такими обещаниями, конечно, не стоит. Когда я поступал в академию, стал объезжать академиков, со многими познакомился, чьей-то поддержкой заручился. И оказалось, что среди них, людей авторитетных, уважаемых, признанных, есть и такие, кому ничего не стоит сказать "да", а после отказаться от своего слова, и никто их за это не осудит. Они живут по принципу, что искусство нравиться - это искусство обманывать.

А вам разве не приходилось брать назад свои обещания?

Юрий Бузиашвили: Конечно, приходилось, как же без этого. Иногда ситуация заставляет, иногда просто не успеваешь сделать обещанное. В таком случае важно, сожалеешь ли ты о том, что не сдержал свое слово, или легко себе прощаешь, что не оправдал чьих-то ожиданий. Ведь кого-то шокирует ваша необязательность. Надо сказать, люди, не сдержавшие обещаний, ведут себя по-разному после вашего разочарования в них. Одни молча прячут глаза, другие оправдываются: "Понимаешь, так получилось". Третьи делают вид, что все нормально и ничего такого они не обещали. Но порядочные люди всегда найдут возможность сообщить вам, что выполнить обещанное, к сожалению, не получится.

Кого, на ваш взгляд, бесполезно о чем-то просить?

Юрий Бузиашвили: Ленивых людей. Они легко пообещают и легко откажутся от обещаний. Объяснят потом, что проблема оказалась вселенских масштабов и решить ее не было ни малейшей возможности. Такие люди раздают обещания, даже и не собираясь их выполнять.

А зачем тогда раздают?

Юрий Бузиашвили: Чтобы набрать себе баллов, показать свою значимость, вырасти в глазах окружающих. Пустые обещания, между прочим, не такие уж и пустые - они всегда чем-то наполнены: желанием угодить, страхом, обманом, глупостью, жаждой скорых и незаслуженных наград. Но обманщик будет в свой черед обманут.

Ценность сдержанного слова должна быть одним из приоритетов и в бизнесе, и в политике, и вообще в жизни

Как вы относитесь к обещаниям политиков, особенно предвыборным?

Юрий Бузиашвили: Как к хорошей музыке, которую включают для поднятия настроения. По этому поводу хорошо сказал Жванецкий: "Мы им обещаем-обещаем, обещаем-обещаем, а им все мало!" Но музыка закончится, а вы останетесь с той реальностью, которая была до этой песни. Я никогда не был политиком. Но мое наблюдение за политиками заставляет меня думать, что они живут в масках. И подчас эти маски прилипают к лицу, становятся сутью человека. Возьмем президента Трампа. Вся его политическая карьера построена на обещаниях. И, надо отдать ему должное, он во многом выполняет свои обещания. В том числе и предвыборные. В 2016 году, избираясь на президентский пост, он обещал построить разделительную стену между США и Мексикой (это было одним из важных пунктов его предвыборной программы) - и он ее построил. Он обещал сделать Америку финансово крепкой страной - и сделал ее таковой, по крайней мере по сравнению с тем, что было до него. Он пришел в большую политику из бизнеса, а в бизнесе ничто, даже деньги, не ценятся так высоко, как доверие и выполненное обещание. Большинство же российских политиков выросли в советской среде, когда никто ни за что финансово не отвечал. А более молодое поколение людей во власти формируется из тех бизнесменов, которые постоянно заняты выяснением, кто кому должен и кто кого "кинул". Деньги любят тишину. Большие деньги - большую тишину. А тишину могут соблюдать только уверенные в себе, немногословные, отвечающие за свои слова люди. Мы недооцениваем силу сдержанного слова и слабо используем его потенциал. Тогда как ценность этого слова должна быть одним из приоритетов и в бизнесе, и в политике, и вообще в жизни. Мы очень многого могли бы достичь, если бы держали слово. Лучше обещать меньше, но делать больше, а не наоборот. Кто осторожнее в своих обещаниях, тот щедрее в их исполнении.

Вам приходилось наказывать подчиненных за невыполненные обещания?

Юрий Бузиашвили: Приходилось и приходится чуть ли не ежедневно. Но не надо давать человеку невыполнимых заданий. Где невыполнимые задания, там и невыполненные обещания, здесь одно с другим связано.

Обещание должно иметь силу долговой расписки

Есть обещания, которые даются по дружбе и поэтому мало что значат. Можно пообещать, а потом сказать: "Ну извини, не получилось". И сохранить добрые отношения. У вас так бывало?

Юрий Бузиашвили: Да, конечно. Соблазн пообещать невыполнимое всегда был, есть и будет. И никто не в силах удержаться от этого соблазна. К тому же кто-то считает обещания проявлением большой дружбы. Такие обещания, дескать, можно и не выполнять. Уделил человеку внимание, отдал дань уважения - и достаточно. Главное отметиться, а дальше как пойдет. Можно потом просто отмолчаться, а можно позвонить и сказать: "Ничего не получается", - хотя на самом деле даже и не пытался. В идеале же, я считаю, обещание должно иметь силу долговой расписки. Если вы сообщили кому-то, что оставляете ему наследство, то, как честный человек, вы должны немедленно умереть. При этом можно обещать действия, но нельзя обещать чувства - например, любовь до гроба. Кто обещает кому-то всегда любить его, или всегда ненавидеть, или оставаться всегда верным, тот обещает нечто, что не находится в его власти.

Вам доводилось выслушивать обещания, которым вы изначально не верили?

Юрий Бузиашвили: Конечно. В таких случаях приходится показывать вид, будто веришь. Чтобы не обижать кого-то своим скепсисом. Случается ведь, что человек не хотел обмануть, а просто не рассчитал свой административный или иной ресурс. Это единственное оправдание пустых обещаний. Порой легче стерпеть обман того, кого любишь, чем услышать от него всю правду. Бывают и "долгоиграющие" обещания с неопределенным сроком выполнения, когда, как говорится, "или шах умрет, или ишак умрет"... Бывают обещания, содержащие внутреннее противоречие, когда одно не совпадает с другим, и в результате не может быть выполнено ни то ни другое. А еще возможна многократная продажа обещания: человек обещает одно и то же, только разными словами и всякий раз обставляет дело так, будто обещает что-то новое. Иногда, не выполнив обещанное, человек объясняет это чьей-то - но не своей - нерасторопностью, ленью, расхлябанностью, переводит стрелки на кого-то. Иногда обещание корректируется. Было, к примеру, обещано сдать в феврале, а будет сдано в мае. Было обещано восемь миллионов, а будет выплачено три. В сущности, пустое обещание - это ложь. Из отношения человека к своим обещаниям формируется он сам, его суть. Так понимал природу этого явления Лев Толстой. "Будь правдив, - говорил он, - даже по отношению к дитяти: исполняй обещание, иначе приучишь его ко лжи". Лживое обещание раздражает больше, чем откровенный и честный отказ.

Визитная карточка

Юрий Бузиашвили - заместитель директора Института кардиохирургии имени В.И. Бураковского ФГБУ "Национального медицинского исследовательского центра сердечно-сосудистой хирургии им. А.Н. Бакулева" Минздрава России, руководитель клинико-диагностического отделения, академик РАН, с 2011 г. по 2013 г. - главный кардиолог г. Москвы. Родился в 1954 г. в Кутаиси. В 1977 г. окончил 1-й Московский медицинский институт им. И.М. Сеченова. С 1977 г. по 1982 г. проходил клиническую ординатуру и аспирантуру в НЦССХ им. А.Н. Бакулева и остался в нем работать. В 1989 г. защитил докторскую диссертацию. С 1999 г. - заместитель директора по научной работе Института кардиохирургии им. В.И. Бураковского; с 2004 г. - член-корреспондент РАМН; с 2007 г. - действительный член РАМН. С 2013 г. - академик РАН.

Россия > Образование, наука > rg.ru, 22 октября 2020 > № 3534753 Юрий Бузиашвили

"Маршак" для всех

Текст: Ирина Манаева

Яркие постановки для юных (и не только) зрителей откроет для просмотра Воронежский фестиваль "Маршак". В этом году он пройдет полностью онлайн. Бесплатно увидеть интересные спектакли из разных городов России сможет каждый.

В программе - 14 постановок из Москвы, Санкт-Петербурга, Воронежа, Ростова-на-Дону и Новосибирска: драматические, кукольные, музыкальные.

Так, Московский детский театр теней покажет спектакль "Ваня Датский" - притчу о блудном сыне, сбежавшем в море навстречу приключениям. Хорошо известный воронежской публике "Театриум на Серпуховке" под руководством Терезы Дуровой представит музыкальную историю "Волшебная мельница Сампо" по мотивам карело-финского эпоса "Калевала".

Еще один постоянный участник фестиваля - "Упсала-Цирк" из Санкт-Петербурга, труппу которого составляют необычные дети. Публика увидит запись спектакля "Сны Пиросмани", навеянного картинами знаменитого грузинского художника. Над этим шоу работали не только взрослые мастера, но и подростки из неблагополучных семей, ученики коррекционных школ, дети с синдромом Дауна.

Театр музыки и поэзии под руководством Елены Камбуровой (Москва) предоставит фестивалю видеозапись спектакля "Солнце на веревочке", а Ростовский академический молодежный театр - традиционную версию "Золушки".

- В 2020 году фестиваль сохранит насыщенную программу. Благодаря смене формата спектакли сыграют сразу во всех городах России. Мы, как и раньше, выбрали качественные постановки, которые говорят с детьми на важные темы и заставляют задуматься. А спектакли в жанре young adult будут интересны и взрослым, - отметила куратор программы, театральный продюсер Варвара Коровина.

Справка "РГ"

"Маршак" проводится в Воронеже - на родине писателя и переводчика - с 2015 года. За это время он стал одним из крупнейших детских фестивалей в стране. Трансляции будут идти с 23 по 31 октября на сайте marshakfest.com и официальных страницах "Маршака" в соцсетях.

Сцена истосковалась по аплодисментам

Русский драмтеатр открыл сезон тремя премьерами

Текст: Гульназ Данилова

Не успел начаться новый сезон, как Государственный академический русский драматический театр РБ порадовал уже тремя премьерами. Они прошли на ура: артисты истосковались по публике, публика - по ним, да и полугодовой перерыв в общении со зрителем, во время которого шли репетиции, явно пошел на пользу. Репертуар пополнился достойными новинками, как говорится, на разные вкусы.

Вместе и врозь

Если пластический одноактный спектакль "Барышня-крестьянка" в постановке хореографа Валерия Архипова позволяет зрителю расслабиться и получать эстетическое удовольствие, то два других побуждают думать и переживать.

Жанр спектакля "Свой путь" режиссер-постановщик - художественный руководитель Русского драмтеатра Михаил Рабинович обозначил как "ирония судьбы".

Он поставлен по пьесе молодой, но уже знаменитой Ярославы Пулинович. 33-летний драматург отличается тем, что не только лихо закручивает сюжет, но и оставляет для опытного и тонко чувствующего режиссера возможность наполнить его новыми смыслами. Разумеется, через артистов, способных справиться с творческой задачей.

В спектакле их двое, так что рассчитывать Софье Венедиктовой и Дамиру Кротову приходится только на себя. Персонажи Вера и Петр при всей непохожести крепко связаны, влияют друг на друга, порой определяют выбор жизненной траектории, иногда причудливой. "Свой путь" - история их любви, горькой и странной.

Спектакль отличает строгая форма, особый ритм и динамика. Жизненный путь героев режиссер разбил на пятилетки. Годы, начиная с 1987-го и заканчивая, как ни удивительно, 2025-м, высвечиваются не только на экране, являющемся частью декораций, но и отражаются в песнях. Каждый период жизни иллюстрирует знаковая для своего времени песня в живом исполнении музыкантов кавер-группы "Magicfive".

Пока они поют, за кулисами быстро и четко работают костюмеры и гримеры. Ведь им необходимо за несколько минут "состарить" персонажей. Усилия того стоят. Каждый новый выход на сцену героев публика ждет с нетерпением, даже не предполагая, какими они стали за "прошедшие годы". Особенно активно публика реагирует на метаморфозы, происходящие с Петром. То он "неформал" в кожаной куртке, то стиляга-бизнесмен, то монах в рясе, то расхристанный колхозник, а в финале и вовсе шаман с бубном. Вера же вначале скромный библиотекарь, затем - хиппи, но большую часть жизни - женщина-предприниматель в элегантных нарядах.

- Для меня роль Веры - далеко не рядовая, - призналась Софья Венедиктова. - Она сложная и довольно трудоемкая. Ведь Вера сильно меняется как внутренне, так и внешне.

Кстати, именно эта роль показала разные грани таланта молодой актрисы. Она была так убедительна, что наверняка многие женщины в зрительном зале в каких-то ситуациях, в которых оказывалась Вера, узнавали себя.

- Когда мы готовились к постановке, то общались с Ярославой Пулинович в прямом эфире и узнали, что сюжет отчасти основан на реальных событиях. Во всяком случае, прототип Петра - не выдуманный персонаж, - сообщила актриса. - Она встретила его случайно, когда ехала куда-то со своими знакомыми. По дороге увидели в степи юрту, в которой жил человек. Она спросила: кто это? Ей рассказали, что жизнь этого мужчины состояла из целой череды невероятных событий. Его история вдохновила Ярославу на создание пьесы, где появилась Вера как полная противоположность Петру.

К слову, пьеса поставлена впервые именно в Уфе, и театралам еще не знакома.

Далекое - близкое

А вот роман Нодара Думбадзе "Я, бабушка, Илико и Илларион", ставший литературной основой нового спектакля, читали многие, во всяком случае, людям старшего возраста он хорошо знаком. Это советская классика.

Спектакль вырос из эскиза, показанного на последней "Лаборатории современной драматургии" и набравшего наибольшее количество голосов зрителей.

Стилистическое решение, выбранное режиссером-постановщиком Георгием Цнобиладзе и художником-постановщиком Александром Храмцовым, понятно любому зрителю, знакомому с грузинской культурой. Внешний облик персонажей, их одежда, предметный мир переносят нас в далекое гурийское село, где в довоенное, военное и послевоенное время растет Зурико, тот самый "я", от имени которого ведется повествование. Но героев, как следует из названия, несколько, а действующих лиц и того больше, это жители целой деревни. Поэтому на сцене кипит жизнь со всеми ее радостями и печалями, а то, что нельзя показать там, например, охоту за зайцем, при помощи анимации демонстрируют на экране. Его же используют, когда требуется гиперболизация, скажем, анекдотической сцены с кувшином или лирической, когда персонажи вырастают и летают от любви. При этом у зрителя возникают ассоциации с полотнами знаменитых грузинских художников или столь любимыми в советское время грузинскими фильмами, среди которых снятый Тенгизом Абуладзе в 1962 году "Я, бабушка, Илико и Илларион".

Эффекта погружения в нужную атмосферу постановщики достигают при помощи еще одного безотказного средства - музыки, точнее, народных грузинских песен, которые поют сами артисты, да так, как будто занимались этим всю жизнь. Хотя давалось это нелегко.

- Спасибо нашему педагогу по вокалу Олегу Тякмину - это его заслуга, мы ведь вначале сопротивлялись: зачем так сложно, можно же фонограмму пустить. Было непросто, потому что хоровое пение, которому учатся пять лет, одно из самых трудных. Нужно держать свою тональность, не выбиваться из нее, не нарушать гармонию, - рассказал исполнитель роли Илико Александр Федеряев. - Но и режиссер, и педагог сказали: вы будете звучать вживую и это будет здорово.

Сила в дружбе

Получилось действительно здорово. Не только потому, что артисты научились петь, как грузины, но и потому, что работали в ансамбле. Центром, который, как магнит, удерживал вокруг себя все действо, были старики Илико и Илларион, чьи роли блестяще исполнили заслуженные артисты России, народные артисты Башкортостана Александр Федеряев и Владимир Латыпов-Догадов. Этот тандем, впрочем, задает тон в любом спектакле.

- Владимир - мой любимый партнер, мы понимаем друг друга с полуслова и когда работаем в паре, получаем от этого удовольствие. Молодежь в нашем театре еще учится, а таких партнеров, как он, все меньше, - поделился Александр Федеряев. - Мы прежде всего думаем о спектакле, ведь если артист будет думать только о своей роли, то спектакль не получится.

Собственно, новая постановка как раз об этом: чувстве локтя, ценности человеческого единения и настоящей дружбе, для которой нет помех.

«НЕ ВСЕ ПОСТСОВЕТСКИЕ СТРАНЫ ДОКАЖУТ ГОСУДАРСТВЕННУЮ СОСТОЯТЕЛЬНОСТЬ»

Интервью

ФЁДОР ЛУКЬЯНОВ

Главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» с момента его основания в 2002 году. Председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике России с 2012 года. Директор по научной работе Международного дискуссионного клуба «Валдай». Профессор-исследователь НИУ ВШЭ. Выпускник филологического факультета МГУ, с 1990 года – журналист-международник.

О причинах нестабильности вокруг России, о том, что общего в современных конфликтах от Минска до Бишкека, и почему в российско-турецких отношениях инициатива сегодня у Анкары, рассказал в интервью «БИЗНЕС Online» главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Фёдор Лукьянов.

– Фёдор Александрович, чем бы вы объяснили, что пояс нестабильности вокруг России сужается всё больше? Ещё недавно самым беспокойным соседом была Украина. В августе эти лавры перешли к Белоруссии. А осенью добавился ещё и Карабах с Бишкеком.

– Если на это смотреть как на сознательное сжимание кольца вокруг России, то можно много всего нафантазировать. Я на подобное смотрю иначе. Так называемое постсоветское пространство года три назад вступило в очень важную фазу. Упрощая, её можно назвать финальной стадией распада СССР, хотя это не очень точно. На самом деле наступил момент, когда государства, возникшие на территории бывшего Советского Союза и признанные суверенными членами ООН и так далее, по факту распада страны, в которую они входили, пришли к важной развилке. В период между началом 1990-х и второй половиной 2010-х в постсоветских государствах было много потрясений самого разного рода. От кровавых войн, гражданских и не только, этнических конфликтов до всяких социально-экономических кризисов. Так или иначе они с этим справлялись либо (нередко) справляться им помогали внешние игроки, заинтересованные в том, чтобы закрепиться на данном пространстве и распространить своё влияние. Естественно, таким игроком была и Россия. Хотя сама она проходила похожую траекторию, но по масштабу и калибру РФ настолько больше, что в её случае не стоял вопрос о состоятельности государственности. Остальные страны, особенно западная и юго-западная часть постсоветского пространства, но в той или иной степени почти все, жили в рамках соперничества во влиянии на них крупных государств или блоков. Это определяло очень многое. И мы видели столкновения. Война в Грузии, украинский кризис и всё, что с ним связано (в широком смысле в шлейфе окончания холодной войны и дележа трофеев после неё). Смысловым порождением того периода было понятие «цветных революций» с внешним участием в смене режимов в той или иной стране.

В последние пару лет начался новый этап нестабильности, который качественно отличается, потому что в нём нет ярко выраженного драйвера извне. То, что происходило в Армении в 2018 году, в Молдавии в 2019-м, сейчас в Белоруссии и Киргизии, до некоторой степени в Нагорном Карабахе (хотя там совсем другая ситуация) – всё это плоды внутренней динамики стран, которые подошли к важному выбору. Они должны доказать свою состоятельность уже не по факту того, что не стало СССР, а потому, что способны выживать и развиваться сами по себе. Выбор связан с определённым временем существования государств и с тем, что внешние игроки гораздо больше, чем раньше, заняты внутренними делами. Степень вовлечённости в разного рода региональные проблемы Евросоюза, США и России гораздо меньше, чем была, потому что им не до того.

Наконец, происходит момент смены поколений. И мы видим результат. В Армении сменилась вся политическая верхушка, на Украине произошла радикальная смена власти после выборов в 2019 году, в Молдавии тоже всё перетряхнулось (но там, как ни тряси, получается одно и то же). Сейчас данные процессы дошли до Белоруссии, что совершенно естественно, так как страна управляется одним и тем же человеком 26 лет. Это снова пробежалось по Киргизии, потому что там всегда так, подобное становится уже практически нормой. Ещё карабахская тема, но она намного сложнее, потому что там есть внешнее вмешательство и оно новое, его раньше не было. Это Турция. Её вмешательство связано не с концом холодной войны, а с другим этапом политики. Это, если можно так назвать, псевдоимперское возрождение, которое мы увидим в разных местах.

Так что дело не в том, что вокруг России кто-то активно поджигает, а в том, что государства постсоветского пространства достигли момента, когда надо доказать право на существование. Рискую предположить, что не все страны, которые были признаны по факту распада СССР, докажут свою способность существовать как полноценные государства. И это ощущение усиливается.

– То есть события от Бишкека до Минска, на ваш взгляд, не являются частью единой стратегии по раскачиванию ситуации возле границ России, как считают некоторые эксперты?

– Я не думаю, что есть единая стратегия по раскачиванию ситуации вокруг России, потому что в каждом конкретном случае очень разные участники и мотивы. То, что в совокупности это всё играет на дестабилизацию вокруг и внутри РФ, сомнений нет. Но дело не в том, что кто-то сознательно раскачивает ситуацию, а в том, что наступил момент окончательного исчерпания постсоветской парадигмы и возникновения новых подходов и представлений о том, как решать проблемы. Ответы могут быть самыми неожиданными.

В пиковых ситуациях можно потерять государственность. Бывали в истории случаи, когда государства, убедившись в том, что угроза фатальна, обращались к другим странам за патронатом. Но эпоха империй закончилась, и на данном этапе могут быть новые концептуализации имперского понятия. Я могу представить как обращение какого-то из независимых государств, например, к России с просьбой взять его под крыло, так и то, что в этой ситуации РФ теперь скажет: «Нет, спасибо». То есть империи предлагают расшириться, а она отвечает, что ей и так хорошо, или, наоборот: «Ну наконец-то, мы всё ждали, когда вы это сделаете». Это, конечно, фантазии. Но мы вступаем в совершенно другую эпоху, когда догмы предыдущего времени могут быть перевёрнуты.

– Можно ли эти новые тенденции назвать объединяющим фактором горячих точек от Белоруссии до Киргизии?

– Конечно, можно. Не секрет, и мы это видим постоянно, что отправной точкой таких встрясок являются выборы. На Украине, в Армении, Белоруссии, Киргизии – практически везде – всё начинается с выборов, которые кем-то не признаются. И понеслось. Нынешний этап начался в 2018 году. Первой была Армения, где произошла смена формы правления, задуманная Сержем Саргсяном и крайне неэлегантно, неудачно проведённая. С тех пор пошёл этот тренд.

Украина в 2014–2015 годах стала последней битвой именно за советское наследие. Она оказалась настолько травматичной, что все ошарашенно отшатнулись. Кто что приобрёл и потерял, даже трудно подсчитать. Потом была пауза, а затем начался другой этап – процесс трансформации всей этой территории, проверка на прочность государств.

Исходя из того, как пройдёт проверка, будет понятно, как всё станет выглядеть дальше. Плюс нельзя забывать, что есть ещё один важный внешний фактор – Китай, который со временем будет воздействовать на Евразию больше и больше.

– Вы говорите о том, что внешние силы, игравшие определяющую роль в «цветных революциях», имеют всё меньшее значение. А разве на ситуацию в Белоруссии не оказывает влияние та же Польша? Или этот фактор незначительный, а проблема больше внутренняя, в режиме Лукашенко?

– И поклонники Александра Лукашенко, и даже он сам признают, что он «пересидел». Белорусский кризис вызван тем, что Лукашенко очень давно у власти, дольше всех на постсоветском пространстве. Что тут удивляться? Конечно, внешний фактор есть. Всё вышесказанное не отрицает, что борьба за влияние не исчезает. Но она теряет приоритетность для тех, кто борется. Сражаться продолжают те, кто считает это принципиальным. Для Турции принципиально любой ценой ввинтиться в процесс карабахского урегулирования. Это страна, амбиции которой хлещут через край.

В Белоруссии Евросоюз довольно вял. А кто проявляет активность? Страны, которые исторически применительно к Белоруссии были империями: Польша и Литва. Понятно, что они соседи, что их это касается гораздо больше. Но всё-таки очень забавно, что какую-нибудь Германию или Францию, хоть они и принимают санкции против Лукашенко, белорусская ситуация не так уж возбуждает. А Польшу и Литву весьма. И не только по причине соседства.

– Значит, ломается прежняя иерархия международной системы – большие игроки отходят на задний план и активизируются старые империи?

– Безусловно, международная система ломается, причём фундаментально. И мы только сейчас начинаем понимать, насколько. В клубе «Валдай» мы на днях презентовали доклад о том, что прежние институты теряются не потому, что они плохие, а потому, что уже не годятся, так как изменилось время. Действительно, вся система сыпется. А что её заменяет? А всё её заменяет. И имперские инстинкты, которые идут из прошлого, и антиимперские, что тоже интересно. С одной стороны, становится востребованной имперская власть, с другой – антиколониальные настроения, которые существуют в третьем мире, вспыхивают по новой, потому что вдруг выясняется, что Западу можно ответить.

Иерархии ломаются, но не настолько, чтобы самые сильные и могущественные страны утратили свои возможности. Конечно, США, Китай, Россия обладают гораздо бо?льшим ресурсным и инструментальным потенциалом для того, чтобы добиваться своего, и они будут это делать, когда им нужно. Но надо ли им подобное? Сегодня и в Америке, и в Европе, и даже в России (хотя, казалось бы, мы-то, наоборот, за реванш) возникает вопрос: «А оно нам надо? А так ли необходимо?» В каких-то случаях ответ: «Да, надо». И тогда ситуация развивается в более-менее классической великодержавной схеме. А когда-то ответ: «Да не особо». Скажем, Дональд Трамп – это олицетворение «да не особо». В некоторых вопросах, которые до того считались принципиальными, он вдруг говорит: «Нам это не нужно». И Трамп же не из воздуха соткался, он продукт довольно мощных общественных настроений.

Можно найти много примет того, что иерархия в смысле возможностей не меняется. США как были многократно сильнее остальных стран, так и остаются, но готовность, желание и, главное, целеполагание в использовании их потенциала меняются. В том числе с точки зрения того, что нам это просто не нужно и данный потенциал надо направить на что-то другое.

Это крайне интересно. Но во что всё выльется, трудно сказать, потому что процессы происходят одновременно и очень нелинейно.

– А почему глобальные игроки допустили или проморгали полномасштабную войну в Кавказском регионе? Ведь сигналы о возможной эскалации конфликта в Нагорном Карабахе поступали, о чём говорили и дерзкие публичные дебаты между Пашиняном и Алиевым?

– Во-первых, карабахский конфликт и в периоды, когда власть в руках великих государств держалась гораздо крепче, не решался. Ничего особо сделать было невозможно. Уж очень жёсткое взаимное отторжение. С другой стороны, регион вроде важный, но не такой уж принципиальный. Как всё пропустили? А кто за этим так уж следил? Россия – да, потому что она в регионе присутствует и ей аукается всё, что там происходит. Если говорить о Европе, то она вообще не влезала в карабахский вопрос. В ЕС понимали, что они ничего сделать не могут. США далеко. В итоге в выигрыше оказался тот, кого это реально интересовало, кто работал, – Турция.

Почему не могут решить этот вопрос? В принципе, могут. В наличии огромная сила. Россия обладает огромной силой по сравнению со всеми своими соседями. И способность решить вопрос имеется. Нет того, что мы уже обсудили: чёткого понимания того, чего мы хотим, потому что, как бы цинично это ни звучало, всех интересует не установление мира на Кавказе, а насколько будут учтены и выиграют личные или национальные интересы. А в Карабахе такая давняя и запутанная ситуация, что этих интересов много и они крайне антагонистичные. То, что там рванёт рано или поздно, все догадывались. Но, что интересно, Карабах – тоже часть той схемы, о который мы говорили выше, когда начинает меняться некий статус-кво.

То, что было там на протяжении последних 25 лет, результат позднесоветской и постсоветской армяно-азербайджанской войны, которая закончилась в 1994 г. победой армян. Дальнейшие четверть века статус-кво был установлен, исходя из победы армян. И никто не имел возможности его корректировать или отменять. А сейчас Турция и Азербайджан, ею стимулированный, поставили целью этот статус-кво изменить, то есть ситуацию, когда отправной точкой является военный проигрыш Баку. И, судя по всему, им это удалось. Карабах они не отвоюют и каких-то супербольших территориальных приобретений не получат, но статус-кво, который был основан на тех реалиях, исчез.

Второй фактор, который очень важен, связан с тем, что произошло в 2018 году. Это приход к власти действительно популярного и демократически избранного популистского лидера в Армении, который осуществил очень решительную зачистку внутриполитического поля. На этом примере видно, что демократия опасна в плане сохранения геополитического статус-кво. С одной стороны, Пашинян – не антироссийсий лидер, и он прилагал усилия для того, чтобы в Москве, не дай бог, не подумали, что он хочет соскочить. Но в России всё равно не очень ему верили, потому что он выгнал тех, на кого Москва десятилетиями опиралась. Кроме того, в такого рода конфликтах чем меньше демократии, тем больше возможности установить какое-то правило. А Пашинян, действительно, порождение демократии. Он не ставленник кого-либо, его вынесло наверх волной недовольства. Лидер-демократ связан гораздо больше, чем автократ, потому что должен действовать так, чтобы не обмануть ожидания тех, кто его поднял. А ожидания, конечно, националистические и иногда даже шовинистические. Плюс всякие заигрывания Пашиняна с американцами. Конечно, Армения – официальный союзник России, последняя это понимает и не может просто взять и отвернуться. Но в силу всех данных изменений характер наших отношений стал другим.

– Получается, что в нынешних условиях авторитарные режимы более эффективны, чем демократические?

– Я бы не обобщал. По-разному бывает. Я имею в виду конкретный случай, когда всё замешано на острейшем национальном неприятии и очень горячих национальных чувствах. В этой ситуации демократический лидер связан больше, чем авторитарный, который может заигрывать или манипулировать этими чувствами.

– Почему всё-таки в Карабахе не наступило перемирие, кровопролитие до сих пор не прекращено, несмотря на усилия России, переговоры в Москве между главами МИД Армении и Азербайджана? Потому что Турция срывает перемирие, так как Эрдоган вынашивает свои амбициозные планы?

– Тайип Эрдоган, конечно, вынашивает планы. Но, для того чтобы сорвать перемирие между народами, которые друг друга люто ненавидят, особых усилий не надо. Вообще – любое перемирие, и это мы знаем по примеру Донбасса, даже будучи очень серьёзно договорённым, никогда не работает с первого раза. Оно несколько раз срывается, и в конце концов, если есть желание, воля, устанавливается с третьей-четвёртой попытки. В данном случае ещё и большой накал. Понятно, что Турция выступает заводилой, которая подзуживает Азербайджан. Но самое главное, наверное, то, что прежний статус-кво уничтожен, а представления о новом нет. Конфликт там больше не «морозится», потому что, для того чтобы заморозить, надо иметь какую-то схему. Если схема пусть со скрипом, но устраивает всех, конфликт замораживается. А когда её нет, либо она не ясна, либо какая-то из сторон хочет одержать серьёзную военную победу, тогда все перемирия будут срываться, пока не наступит что-то, что можно зафиксировать.

– Ранее Эрдоган в жёсткой форме отверг заявление Путина, Трампа и Макрона о немедленном прекращении огня в Нагорном Карабахе. Но теперь он поговорил с Путиным по телефону. Что это значит? Эрдоган смягчился?

– Разговор с Путиным – это разговор с человеком, с которым Эрдоган хочет решать вопросы. Эрдоган не собирается решать карабахский вопрос с Эммануэлем Макроном. Он его вообще в грош не ставит и презирает. А в данном случае считает ещё и армянской марионеткой. Почему Эрдоган отверг призыв трёх президентов, не последних в мире? Потому что это тот самый статус-кво, который установился, и ему говорят: «Не шали!» А он в ответ: «Я вас не признаю. У вас было тридцать лет на урегулирование ситуации. Вы ничего не сделали. Мы говорили, что так не пойдёт, а теперь будем решать вопрос, и допускать вас или нет – тоже мы решим». Турки неслучайно предлагали нам сирийскую модель, о чём Чавушоглу говорил публично. Но Сергей Лавров сказал, что сирийская модель уникальна для Сирии, она никуда не экстраполируема. А позиция Турции: почему бы нет? В Ливии мы худо-бедно что-то обсуждаем, в Сирии договариваемся. Давайте так же и здесь.

– А нет ли у вас ощущения, что в российско-турецких отношениях инициатива сегодня у Анкары? Эрдоган делает какое-то смелое действие-заявление, а мы начинаем на это оглядываться, не желая ссориться?

– Российско-турецкие отношения – удивительный феномен, который достоин глубокого изучения специалистами. В некотором смысле это прообраз того, как будут строиться отношения в мире дальше, если вспомнить начало нашего разговора о том, куда движется мир. Мир, видимо, движется в том числе и к такой форме международной дипломатии. Не Минский формат и даже не Астанинская группа, а лицом к лицу и давай торговаться, используя все инструменты, включая силовые. У нас с Турцией есть опыт взаимного устрашения, который в иных случаях мог бы привести к совершеннейшему обвалу отношений. Но отношения не обваливаются, потому что стороны по разным причинам считают их очень для себя важными. Инициатива здесь, конечно, принадлежит Анкаре, потому что Турция – новый игрок и её вмешательство изменило все расклады. Поэтому Россия реагирует, но у неё есть достаточно инструментов и ресурсов для этого, чтобы реагировать успешно.

Отвлекаясь от морали, симпатий и антипатий, можно сказать, что Эрдоган, конечно, проявил себя в очередной раз политиком бесстрашным и авантюрным, но достаточно эффективным.

Если он действительно добьётся вхождения Турции в формат карабахских переговоров, это станет для него будь здоров каким успехом. Другой вопрос, что прыгает он уже давно сильно выше головы, бесконечно так не будет.

– Что означают слова Лаврова о том, что Турция никогда не была нашим стратегическим союзником? Это просто констатация факта или ещё и какие-то сигналы?

– Во-первых, это констатация факта и чистая правда. Мы исторически ни с кем столько не воевали, сколько с турками. Плюс, конечно, сигнал, потому что Россия очень раздражена поведением Турции.

– В какой степени нынешняя эскалации армяно-азербайджанского конфликта – упущение Москвы? Мы же тоже её проморгали – эту войну.

– Что значит проморгали? Как возможно было предотвратить эту войну в Карабахе, непонятно. Тем более когда появляется амбициозный игрок в лице Турции, готовый накачивать своего партнёра непосредственно на месте событий. Плюс партнёр, то есть Азербайджан, с одной стороны, достаточно корректно всегда вёл себя с Россией, но не является никаким боком нашим союзником и проводит достаточно независимую политику. Ситуация такова, что влияние Москвы на Баку опосредованное, а на Ереван – непосредственное, но достаточно сложное.

Да, у России есть возможности, но они не безграничные. То, что вопрос не решён и не может бесконечно оставаться в этом статусе, понимали уже давно. Все ожидали того, что данная мина всё равно взорвётся. Но Россия не всесильна и предотвратить войну не могла.

– Рычаги влияния России пока не помогли. Означает ли это, что она теряет положение главной внешней силы в армяно-азербайджанском противостоянии, способной поддерживать баланс между Баку и Ереваном? Тем более что ключевую роль взяла на себя Турция.

– Турция берёт на себя ключевую роль по разрушению баланса. У нас роль противоположная. Россия в роли хранительницы баланса безальтернативна, хотя не всесильна. Но не надо заниматься самоуничижением. Возможностей достаточно. Однако у нас тоже происходит переоценка имперской темы. У нас, как я говорил, нет однозначного видения того, что нам нужно и нужно ли. Но есть обязательства, которые нельзя не выполнять. И если война, не дай бог, превратится в межгосударственную войну между Арменией и Азербайджаном или Турции с Арменией, – у России нет вариантов. Либо она выполняет свой союзнический долг, либо собирает чемодан и уходит, потому что союзник, который не защищает в критический момент, никому не нужен. Но до этого не дойдёт. Сумасшедших развязывать большую войну на Кавказе всё-таки нет. Степень вовлечённости в очень запутанные и рискованные дела и желание этой вовлечённости России – сейчас в транзитном состоянии. Куда мы придём, пока не могу сказать.

– То есть вы считаете, что война в Карабахе не перерастёт в глобальную?

– В глобальную войну не перерастёт. Это совершенно очевидно. Южный Кавказ – захолустье на мировом фоне. Ну какая глобальная война?

– А как же все эти коридоры, в которых может быть заинтересована Турция?

– Коридоры есть, но они не безальтернативные. Одно дело – Малаккский или Ормузский проливы или Суэцкий канал, когда ты, хоть тресни, должен там ходить, а если кто-то мешает, то с этим что-то надо делать. А здесь – да, есть коридор, но не будет его, появится другой. Да и коридора толком пока нет, он только в проекте.

Так что глобальная война исключается. Более того, я думаю, что там не будет и большой региональной войны. Турции она не нужна – она и так расфокусирована. Конфликт в Ливии, Сирии, острый идейный конфликт с Саудовской Аравией, конфликт с Францией внутри НАТО, с Грецией за территориальные воды. А теперь ещё Карабах с Россией. Конечно, Эрдоган – человек бесстрашный, но некие границы в его голове тоже есть. Большая региональная война ему ни к чему. Но то, что беспокойство продолжится, пока Турция не сочтёт себя удовлетворённой с точки зрения амбиций и статуса, весьма вероятно.

– И пока решение проблемы в Карабахе туманно?

– Решаться проблема в итоге будет между Анкарой и Москвой. Каким это решение станет, увидим, наверное, довольно скоро.

– Миротворцы могут быть выходом из ситуации?

– Там очень много вариантов, которые обсуждались давно, ещё в относительно мирный период. Когда президентом России был Дмитрий Медведев, он очень много сил положил на армяно-азербайджанские отношения. При нём стороны встречались неоднократно и прикидывали решения. Вариантов достаточно. Другое дело, что они все исходили из того, что между сторонами будет возрастать доверие. А сейчас процесс даже не обратный, он просто обвальный. Неслучайно Пашинян сказал, что не допустит Мюнхенского сговора. Все те варианты, как говорят дипломаты, «развязок», которые обсуждались, в спокойное время могут обсуждаться. А в такой период, как сейчас, они превращаются в «Мюнхенский сговор». Я не думаю, что Пашинян в качестве премьера переживёт серьёзную уступку Азербайджану. Он просто не удержится.

– Тем временем в Белоруссии, где не произошёл молниеносный майдан, политический кризис тоже затянулся. Как будут развиваться события? На чьей стороне перевес? Тихановская выдвинула ультиматум, Лукашенко сходил в СИЗО, помиловал двух заключённых. Он пытается расколоть оппозицию или вынужден идти на уступки оппонентам?

– Да, майдан не прошёл, и, если были такие планы, они сорвались. Резкий напор и смена власти не сложились. Наверное, потому, что Лукашенко – не Янукович. Он орешек достаточно крепкий и ради власти готов применить силу, что он и сделал. С другой стороны, уровень вовлечённости внешних сил в белорусский кризис существенно ниже, чем был на Украине в 2014 году. Конечно, без мощнейшей морально-политической поддержки Запада майдан в Киеве, наверное, таким бы не стал.

Случилась ли победа Лукашенко? Едва ли. Мы видим, что буза продолжается и власти пока не могут с ней покончить, хотя грозятся быть жёсткими. Но неизвестно, какой эффект это будет иметь. А самое главное, что Лукашенко утратил значительную часть пространства для манёвра, которым он обладал. Раньше он маневрировал между Россией, от которой очень зависел, и Западом, которому был вроде врагом, но в последние годы, особенно после Украины, с ним стали заигрывать. Сейчас это исчезло, потому что, с точки зрения Запада, Лукашенко не президент, а узурпатор. Хотя, кто такая Тихановская, чётко сформулировать тоже невозможно. Человек, который участвовал в выборах? Даже если выборы были нечестными. Ну и что?

Ситуация в Белоруссии становится всё более странной. Лукашенко был загнан в угол, и деваться ему стало некуда, кроме как в Москву бежать, хотя его президентская кампания, как мы все помним, проходила на антироссийском задоре. Потом Лукашенко вроде как прозрел. Но в России его едва ли кто-нибудь из серьёзных людей видит на перспективу. Задача – стабилизировать ситуацию, чтобы окончательно искоренить зародыши майдана, а потом осуществить управляемую смену Лукашенко на кого-то нового, отвечающего интересам России. Эту задачу видят, как мне представляется, в Москве. Лукашенко вроде как очень в унисон звучит с Россией, но он свою задачу видит иначе. Как стабилизацию, и всё. А остальное остаётся в прежнем режиме. Он пытается остаться. Поэтому здесь очень трудно предсказывать. Думаю, чем дольше будет сохраняться нестабильность и неспособность прекратить все выступления, тем сложнее рассчитывать на переходную модель дальше. Чтобы переходить, нужно, во-первых, согласие того, кто переходит, а во-вторых, более-менее спокойные условия. Для России это неудачно ещё и потому, что всё продолжается, Лукашенко слабый президент и очень зависит от российской поддержки. Казалось бы, здорово. А вот нет, потому что, для того чтобы осуществлять интеграционные инициативы, президент, который не обладает никакой легитимностью, не подходит. Всё им подписанное и принятое может быть потом перечёркнуто со словами: а он вообще был кто? Поэтому ситуация запутанная и зависшая. Оппозиционеры в лучших либерально-демократических традициях начали грызть друг друга, и тоже вопрос, что там будет. Конечно, Лукашенко заинтересован в том, чтобы весь негатив свалить на условную Тихановскую, то есть тот круг, который называют наймитами Польши и Литвы, которые мутят воду. Лукашенко рассуждает так: «У нас, конечно, есть недовольные, но мы с ними договоримся. Вот даже в СИЗО могу сходить поговорить. Я же отец нации, это всё – мои дети. А отщепенцы и ренегаты пусть сидят в своих варшавах». Насколько это сработает, непонятно, но выглядит подобное удивительно странно. Визит в СИЗО – какой-то совершеннейший Славомир Мрожек, театр абсурда. При этом все основные фигуранты продолжают сидеть. Поговорил, ушёл.

– Но двоих заключённых Лукашенко всё-таки выпустил, и они уже дают комплиментарные интервью.

– Понятно. Но всё это не позволяет спрогнозировать ситуацию, хотя одно, наверное, очевидно. Белоруссия не относится к числу направлений, которые Россия готова отдать. Прежде всего, по той причине, что это будет иметь очень серьёзные, в том числе внутренние, последствия. Поэтому Москва станет всякими способами пытаться пока стабилизировать ситуацию. А дальше начнётся любимая игра по выкручиванию рук друг другу. Сейчас у Александра Григорьевича способность выкручивать руки заметно сократилась, но я бы его не списывал со счёта в этом смысле.

– Надо ли России взаимодействовать с оппозицией в странах, где нестабильная ситуация? И если нужно, то каким образом? Или мы это всё-таки делали, в частности в Белоруссии, учитывая все намёки о Бабарико?

– Я не верю, что мы работали с оппозицией, потому что Россия такого делать никогда не умела. Это западные навыки и подходы. Если посмотреть на всю тридцатилетнюю историю постсоветского пространства, вы не вспомните ни одного случая, чтобы Москва какого-нибудь своего ставленника куда-то привела. Имелись случаи, когда Россия поддерживала кого-то, кто ей более симпатичен, но это всегда был человек изнутри, который и так имел влияние и шансы. То, что РФ его поддерживала, лишь подкрепляло позиции. А чтобы мы режим сменили или воспитали смену власти, – такого не было никогда. Поэтому я сильно сомневаюсь, что данном случае вдруг это произошло.

Надо ли работать с оппозицией? Безусловно, да. А как же? Особенно сейчас, когда мы понимаем, что легитимность и способность правления Лукашенко сильно подорваны. Он может удержаться и сохраниться, но это уже абсолютно другая ситуация. Возврата к тому, что было несколько месяцев назад, нет. Оппозиция там разношёрстная. В некотором смысле в наших интересах отсечь откровенно прозападную её часть, которая поёт под дудку Польши. Но среди протестующих в Белоруссии есть бизнес. Там олигархов нет, но есть средний и относительно крупный, а он живёт во многом благодаря России. Это рынок, инвестиции, кадры и так далее. И этой особенно продвинутой части Лукашенко уже обрыд. Будучи разумными, эти люди понимают, что на Западе их особо никто не ждёт. А без России будет совсем плохо. Вот с этой частью оппозиции, конечно, надо работать. По идее, в данной среде и нужно искать новое поколение управленцев в Белоруссии, в том числе на высшие управленческие должности.

– То есть мы не работаем с оппозицией потому, что не умеем?

– Тут есть концептуальный момент. Мы всегда работаем с властью. Есть власть, мы с ней работаем. А лезть во внутренние дела неприлично. В этом была своя логика. Но, с другой стороны, на Западе ровно обратный подход, – что работать надо со всеми. Россия в этом проигрывала. Насколько сейчас данные навыки появятся, не знаю. Я не очень оптимистичен на этот счёт.

– Судя по тому, каким орешком оказался Лукашенко, у нас бы не получилось вывезти его как Януковича и налаживать отношения с новой властью в Белоруссии?

– Так не стало и уже не будет. Лукашенко не сбежал. Мы его поддержали. Путин с его фразой про силовой резерв, думаю, сильно охладил порывы многих. В этом плане Украины в Белоруссии не повторилось. А что дальше делать – большой вопрос.

– Несмотря на то, что поствыборные беспорядки в Киргизии – почти традиция, как вы отметили, ситуация развивается нестандартным образом. В конце концов президент подал в отставку.

– В Киргизии есть две позиции, которые важны. Во-первых, там, по сути, родоплеменная система, где всё определяют кланы Севера и Юга. И, какая бы ни была модель, особенно если демократия, как у них, это проявляется снова и снова. Так будет и дальше. Второе, что важно для тех, кто из наших высоких кабинетов следит за тем, что происходит в Киргизии, – это то, что кризис там связан с управляемым (как думали) транзитом власти от Алмазбека Атамбаева к Сооронбаю Жээнбекову, который пошёл совсем не так. Хотя Жээнбеков был преемником Атамбаева, которого он и выдвинул.

С одной стороны, Киргизии от России деваться вообще некуда, потому что она в значительной степени живёт за счёт комплексного участия в ЕАЭС. Но кому это мешало совершать всякие безумства?

– Сергей Лавров допустил прекращение диалога между Россией и Евросоюзом, так как там не понимают необходимости взаимоуважительного разговора. Насколько это связано с Белоруссией сегодня или же данная история связана исключительно с Навальным?

– К Белоруссии подобное имеет мало отношения. Но и Навальный – это уже просто последняя капля. Если очень схематично, налицо констатация того, что давно произошло. Россия и Евросоюз в начале 1990-х годов собирались строить отношения совершенно уникального типа. Интеграция без членства, стратегическое партнёрство, глубочайшая взаимосвязь и так далее. По целому ряду причин, в основном – объективного свойства, из этого ничего не вышло, и давно стало понятно, что не выйдет. Но рамки отношений оставались, какими были заложены в начале 1990-х. И это приводило ко всё большему когнитивному диссонансу и в итоге к совершенно абсурдной ситуации, которую мы сейчас наблюдаем в связи с Навальным. Такой фарс, когда непонятно, о чём речь.

Это подведение черты под той моделью, которая была создана в начале 1990-х и существовала довольно долго. Сначала относительно успешно, потом начала чахнуть и агонизировать, но замены не было. Соглашение о партнёрстве и сотрудничестве с Евросоюзом, подписанное в 1994 г., у нас по-прежнему действует. Но ситуация полностью изменилась. Это не значит, что отношения завершились совсем. Но прежняя модель кончилась, а какая будет теперь и когда она появится, – зависит уже от совершенно других факторов.

Россия. Армения. Белоруссия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 21 октября 2020 > № 3538515 Федор Лукьянов

Дубай, ОАЭ. Департамент по культуре и туризму Абу-Даби начал процедуру по выдаче местным гостиницам сертификатов для подачи кошерных блюд в ресторанах в случае их посещения еврейскими туристами.

Отмечается, что сертификаты бесплатны, срок их действия — 12 месяцев со дня получения. Чтобы получить сертификат, рестораны и кафе в гостиницах должны выделить специальное место на кухне для приготовления только кошерной пищи в соответствии с требования иудейской системы ритуальных правил — кашрута. Кроме того, все кошерные блюда должны быть отмечены в меню особым образом.

Первым сертификат на подачу кошерных блюд получил ресторан в знаменитом отеле Emirates Palace, который расположен на набережной Абу-Даби. Ранее власти столицы ОАЭ обязались обеспечить наличие в столице ОАЭ продуктов, необходимых для приготовления кошерных блюд.

Важно понимать, что кошерная еда – это не вид национальной кухни, а любая еда, приготовленная по строгим иудейским законам. Так, кошерными могут быть блюда и итальянской, и грузинской, и тайской кухни. Просто они не будут содержать свинины, морских гадов, некоторых видов рыбы, птиц и даже овощей, в них не будет одновременно мяса и молока животных.

Слово «кошер» пошло от понятия «кашрут» – законов и предписаний, касающихся жизни евреев. Свод этих положений описан в Торе, основном иудейском собрании религиозных текстов. Из более чем 600 заповедей свыше 50 касаются еды и определяют, что такое кошерный продукт питания.

Требования предъявляются в основном к выращиванию культур, убою скота и предварительной обработке сырья, составу продуктов. Практически всегда исключается содержание любых посторонних примесей и ненатуральных добавок. Иными словами, кошерный – значит, соответствующий принятым канонам, натуральный.

В сентябре 2020 года в Дубае, в небоскребе Burj Khalifa, открылся первый на территории Объединенных Арабских Эмиратов сертифицированный кошерный ресторан. Ресторан Armani / Kaf рассчитан на 40 гостей и расположен на первом этаже пятизвездочного отеля Armani Hotel Dubai. Заведение специализируется на подаче кошерной кухни под наблюдением раввина Леви Духмана.

Сергей Степашин: аварийное жилье никуда не денется

Проблема непригодного для проживания жилья в России, несмотря на успешное выполнение программы по переселению аварийного фонда, еще долго будет оставаться актуальной, тем более что в стране имеется большой объем так называемых ветхих домов, считает глава наблюдательного совета Фонда ЖКХ Сергей Степашин. В интервью РИА Новости он рассказал о своем отношении к "всероссийской реновации", о том, зачем фонду нужны функции контроля вместо мониторинга и как пандемия COVID-19 повлияла на реализацию программ по аварийному жилью.

– Сергей Вадимович, нельзя не начать с главной темы последних месяцев – пандемии коронавируса, которая ударила по всем отраслям экономики. Как она отразилась на программе по расселению аварийного жилья?

– На стройотрасли она отразилась в меньшей степени, в том числе благодаря решению президента и правительства не останавливать стройки. Они были приостановлены на короткое время только в двух субъектах, в Москве и Московской области. Поэтому на программу переселения пандемия не повлияла ни по качеству, ни по темпам. Более того, мы серьезно ускорились и на сегодняшний день планы этого года уже выполнили. Карачаево-Черкессия и Сахалинская область в 2020-м вообще выполнят всю программу, рассчитанную до 2024 года.

Что нас действительно потревожило – это секвестр в 10% по всем федеральным программам, под который попали и мы. Это означает, что порядка 30 тысяч человек, которые уже включены в программу, пока не будут переселены и продолжат оставаться в аварийных домах, что опасно для жизни. В связи с этим я как председатель общественного совета Минстроя направил в правительство письмо, чтобы этот вопрос был пересмотрен. Насколько я знаю, комитет Госдумы, который занимается вопросами ЖКХ, тоже будет обращаться с этим в правительство.

– При этом ранее финансирование программы увеличено на 50 миллиардов.

– Они просто передвинуты с 22-го года на 20-й и 21-й, чтобы мы могли переселять ускоренными темпами. Программа рассчитана до 2024 года, но выполним мы ее раньше, в конце 23-го. Такие возможности у нас есть, в первую очередь финансовые. Кроме того, за много лет схема у нас уже отработана, мы знаем все механизмы и практически все строительные компании во всех субъектах.

– Получат ли Сахалин и Карачаево-Черкессия какие-то поощрения за досрочное выполнение?

– Безусловно, хочется выразить огромную благодарность руководителям этих субъектов за проведенную работу. Мы готовы и в дальнейшем помогать и поддерживать их в решении вопросов переселения. После формирования текущей программы выявлено примерно столько же аварийного жилья, сколько уже включено в нее. И нам нужно дополнительно расселить около 500 тысяч квадратных метров. Поэтому есть решение правительства, и сейчас вносятся поправки в законодательство, чтобы регионы, досрочно выполнившие программу, смогли включиться в новую, в том числе Сахалин и Карачаево-Черкессия.

Кстати, по Сахалину есть интересная история, мы были там совсем недавно. На севере острова в свое время был город Нефтегорск, в 1995 году практически полностью разрушенный землетрясением, и большинство населения погибло. А рядом есть город Оха. Там большое количество домов, почти на 8 тысяч человек, оказалось аварийным. И люди считали, что если рядом произошло землетрясение, то их точно переселят, в рамках программы по техногенным катастрофам. Вот так они и висели до сегодняшнего дня. Новый губернатор забил тревогу, мы слетали, посмотрели. Дома, конечно, просто страшные, жить в них нельзя. Я такого давно уже не видел, хотя за последние шесть-семь лет объездил все регионы. Мы приняли решение включить их уже в новую программу. Было совещание у Хуснуллина, он нас поддержал. Вот простой пример, как нужно взаимодействовать с теми, кто выполняет программу досрочно.

– В то же время в трети регионов зафиксировано отставание…

– У нас все строительные процессы наверстываются в конце года, это всегда так. Заканчивается строительный цикл, перечисляются средства и так далее. Даже те 50 миллиардов, которые нам выделили, еще не поступили в фонд, хотя до конца года осталось два месяца. Поэтому мы уверены, что программу выполнят практически все регионы.

Больше всего нас сейчас смущают два региона – Крым и Тыва. Там проблемы не в пандемии и не в финансах, а больше административные и управленческие вопросы, а также работа с подрядчиками. В Тыву, например, приходила подрядная компания из Красноярска, но там оказались прохвосты, прямо скажу. Возбуждено уголовное дело, ее руководитель скрылся в Грузии.

А Крым – это отдельная история. Там постоянно меняется руководство. У нас было несколько разговоров с Аксеновым, он сейчас взял ситуацию на личный контроль. Крым должен быть лучшим регионом, с учетом всех обстоятельств. Не только в плане мостов, аэропортов, но и по расселению аварийного жилья.

– Раньше бывало, что за невыполнение программы и губернаторов увольняли.

– Да, президент принимал такое решение в Карелии и Забайкалье. Думаю, за годы работы фонда уже налажена система взаимодействий с губернаторами, и сегодня оснований для их отставок у президента не будет. С нашей точки зрения, по крайней мере.

Есть чиновники, с которых спрашивают. Например, целая санация произошла в Астраханской области, там новый губернатор был вынужден убрать почти всю команду. Это было связано с работой подрядчиков, а главное – с занижением показателей. Просто скрывали аварийные дома. Это, кстати, самая большая проблема у нас на сегодняшний день. Региональные, а особенно муниципальные власти не понимали, будет ли федеральная программа. У нас же она год, по сути, не работала, хотя фонд зачищал, что называется, хвосты. И многие на местах опасались – покажешь, надо переселять, денег нет, а тут ответственность, прокуратура, могут снять. Вот отсюда и возникла новая цифра.

Но аварийное жилье никуда не денется. Дома стареют, как и люди. Это мировая проблема на самом деле. Многие сейчас уже подзабыли, что Россия – это единственная страна в мире, где существует специальная программа по переселению из аварийного жилья. Те, кто бывали за границей, могли видеть на окраинах столиц, что такое аварийное жилье в том же Нью-Йорке, Париже. Нигде, кроме России, этот вопрос не решается системно.

– А у топовых компаний есть интерес к программе?

– Есть, но дело ведь в чем… Сейчас, например, ПИК пытается выйти на Сахалин, посмотрим, как у него получится. Если они поедут туда со своей строительной организацией, то я обеими руками "за". Если же они приезжают осваивать бюджетные средства и за счет местных строителей – то, извините меня, зачем вся эта суета. У меня в памяти сразу всплывает "Су-155". Казалось бы, такая компания, и чем все закончилось? Десятками тысяч обманутых дольщиков.

Поэтому, конечно, крупные компании участвовать должны, но надо понимать, что они по большей части заряжены на строительство коммерческого жилья. А у нас цена ограничена стоимостью квадратного метра, которую определяет Минстрой. И по программе возводится недорогое жилье. Поэтому вопрос, насколько выгодно это застройщикам. Сейчас готовится новый закон о так называемой "всероссийской реновации", вот там крупные компании также могут поучаствовать. Главное, чтобы они никого не обманули.

– Что вы думаете об этом законопроекте?

– Этот законопроект может способствовать созданию постоянно действующего механизма переселения. Начать, конечно, нужно с очень крупных городов, где есть интересные земли и пятна застройки. Надо понимать, что копировать опыт Москвы не стоит, потому что в регионах другие условия. Также не нужно форсировать ни принятие закона, ни последующие процессы. Сама идея комплексной застройки, когда одновременно с жильем строится и вся инфраструктура, конечно, интересная.

– Насколько сейчас актуальна проблема, когда дома сдают с недоделками?

– Сейчас такого уже меньше. Да, поначалу было очень много нареканий. Причин было несколько. Первая – после развала СССР серьезно пострадал строительный комплекс, многие небольшие компании просто разорились, поэтому качество строительства в целом было неважное. Второе – вопрос трудовых резервов. Сегодня мало кто хочет идти в строители, поэтому привлекают непонятно кого. А ведь хороший строитель может получать больше, чем менеджер или IT-специалист. И еще одной причиной была гонка, когда хотелось побыстрее построить и отчитаться.

В пример можно привести Бийск на Алтае, куда мы с Константином Цициным ездили шесть-семь лет назад. Стоят два дома для переселенцев. Качества примерно такого, в каких жили строители на Олимпиаде в Сочи. С картонными стенами, пальцем проткнуть можно. Сняли руководителя города, подрядчика посадили, десять домов потом расселили в нормальное жилье. Путин даже тогда назвал это "новым аварийным жильем".

Сейчас у нас каждый дом в этом плане стоит на контроле, и статистика по недоделкам резко сократилась. У нас есть соглашение с прокуратурой, и с новым прокурором мы плотно работаем. Обращаемся, если не хватает собственных сил, и нужно отдать им должное - они работают очень оперативно.

– В Подмосковье была некрасивая история, когда регион вошел в число лидеров, а оказалось, что там были "приписки"…

– Такие примеры были у нас по ряду регионов, в том числе и по Крыму. Что касается Подмосковья, то надо отдать должное Андрею Воробьеву, он отреагировал очень быстро и жестко.

– За это ответили конкретные люди?

– Ответили, были возбуждены уголовные дела, и Воробьев заменил практически всю команду. Он очень переживал, у нас тогда с ним была встреча, он сказал: "Хватит меня долбить, я все сделаю". И сделал. Навел порядок.

Обмануть нас очень сложно, это я вам говорю как бывший председатель Счетной палаты. Бумажку могут прислать какую угодно, но мы ее тут же проверяем. Поэтому ответственность за мошенничество наступит сразу. Плюс пандемия подтолкнула нас к более технологическому контролю за отчетностью. Сейчас можно смотреть онлайн, куда вкладываются деньги и как строится дом.

– Как сейчас решается правовая коллизия, связанная с понятиями ветхости и аварийности?

– Что касается аварийного жилья, то мы знаем, что это такое, есть четкие критерии. По ветхим домам мы внесли свои предложения в правительство. Мы прописали такую формулировку: ветхое жилье - это среднее между тем, в котором можно жить, и аварийным, либо то, в котором еще можно сделать капремонт. Пока критериев толковых нет.

У нас есть данные на 2016-2017 годы, что в стране имеется порядка 65 миллионов квадратных метров жилья, которое можно отнести к ветхому. Сегодня, может быть, еще больше. Я считаю, что ветхое нужно приравнивать к аварийному, хотя и понимаю, что цифра значительно вырастет. Но вкладывать деньги в капремонт не всегда целесообразно. Было много примеров, когда вложили деньги, а через некоторое время этот дом надо сносить. Это дорогое удовольствие, поверьте мне. Поэтому следующим этапом должно стать решение вопроса с ветхим жильем.

– Шестьдесят пять миллионов – это очень много. Не будет ли затягиваться принятие закона, чтобы пока избежать обязательств?

– Я полагаю, что затягиваться не будет. Думаю, до конца этого года все законодательные вопросы будут отрегулированы. Это поручение нашего президента и эта тема является частью национального проекта, связанного со стройкой.

Действительно, 65 миллионов – это очень много, но надо определиться, может быть, там не все дома на самом деле ветхие. Могу привести в пример свой дом, где я жил в Питере, Энгельса 61. Это пятиэтажка, построенная в 1964 году, и по всем нормам ее надо было сносить. Но тогда, по идее, весь Петербург Достоевского, за Невским проспектом - это ветхое жилье, которое было построено в конце XIX века. Так называемые топорные дома, где Раскольников старуху убил. Что с ними делать? Получается, надо весь город сносить и заново строить, но не все так просто. Более того, если дом – памятник культуры, то это отдельная история. Сегодня готовятся поправки в законодательство по поводу дополнительного финансирования и капремонта таких объектов, но речь в основном о Москве и Санкт-Петербурге.

– Что сейчас с вашим домом?

– Он по-прежнему стоит, там проведен капремонт в части коммуникаций. Нормальный дом, люди живут, я иногда заезжаю посмотреть.

– Хуснуллин говорил, что фонд должен активнее заниматься капремонтом и, возможно, даже требуется целый институт.

– Я согласен с этим, тем более что у нас есть хороший опыт. Когда создали программу капремонта и софинансирование шло из бюджета, то фонд этим занимался. Сейчас, когда финансирование идет за счет средств граждан, за нами остался только мониторинг. Собираем цифры и докладываем. Но мы видим, что проблем очень много, и по срокам, и по качеству. Много денег лежит на счетах и не осваивается. Сами жильцы активно не участвуют, собрания проводить сложно. Поэтому я еще два года назад предложил Дмитрию Медведеву, чтобы Фонду ЖКХ было поручено осуществлять контроль. Он написал резолюцию: "Прошу рассмотреть". К сожалению, нас не поддержали ни правительство, ни наши законодатели. Но, надеюсь, нас еще раз рассмотрят через РИА Новости.

У нас создана целая структура, мы хоть завтра можем показать всю картину по капремонту. Ну, покажем мы, и что? А контроль – это уже совсем другая ответственность, и этим нужно обязательно заниматься.

– Нет ли риска, что будет раздут штат?

– Он не будет увеличен ни на одного человека, у нас есть люди, которые этим занимаются. Тем более технологии контроля сегодня совершенно иные, не нужно ходить и мерить сантиметры. Слава богу, живем в XXI веке.

– Сколько у вас работает людей в Фонде ЖКХ?

– Около 300 человек.

– Примерно как в Минстрое.

– Да, но Минстрой в основном занимается законодательным обеспечением, а у нас оперативное руководство. Хотя, конечно, с ним мы работаем в одной упряжке.

– Нужны будут какие-то законодательные поправки?

– Безусловно, нужны будут изменения в законодательство. Мы подготовили свои предложения и направили в Минстрой.

– Осложняет ли работу по переселению то, что стратегия развития ЖКХ и стройотрасли до 2030 года еще не принята?

– Стратегия ЖКХ практически была подготовлена. Общественный совет Минстроя, который я возглавляю, дал свой анализ, замминистром Максимом Егоровым было учтено множество замечаний и предложений. Затем, когда Марат Шакирзянович (Хуснуллин - ред.) пришел на должность вице-премьера, он предложил из двух стратегий сделать одну. Думаю, что до конца года она должна быть принята, но под нее еще нужно разрабатывать законодательные и нормативные акты.

Я вспоминаю "Стратегию-2020". Тогда много людей получили ордена, вбухнули туда порядка четырех миллиардов рублей, еще тех, докризисных. И где она? Все забыли, и этой стратегии нет. И мне очень хотелось бы, чтобы не было стратегии ради стратегии, когда её создатели думают, что в 2030 году их не будет, поэтому можно писать, что угодно. Этого быть не должно.

– Я смотрел один из черновых вариантов стратегии, мне показалось, что она немного примитивно написана.

– Есть такое. Над ней нужно серьезно работать. Стратегия - это серьезная взрослая вещь, с одной стороны, нельзя опускаться ниже плинтуса, с другой, она должна быть выполнимой. Это не должны быть очередные "заветы Ильича".

– Много ли для расселения аварийных домов покупается вторичного жилья?

– Сейчас все меньше и меньше, уже порядка 5-7%. Перед нами поставлена задача, чтобы не менее 80% людей переезжали во вновь построенные дома. У нас есть такие примеры, как Вятская губерния, где более половины покупалось "вторички", а сейчас более 82% — это новое жилье. Во-первых, это помогает развитию строительного комплекса, во-вторых, это лучшее жилье по качеству, в-третьих, мы вписываемся в задачу президента о том, что более пяти миллионов человек должны ежегодно переселяться в новое жилье.

– Но "вторичка" – это же не обязательно старое жилье, это может быть и недавно построенное?

– По закону это не запрещено. В основном мы берем "вторичку" там, где нет смысла строить. Часто это малонаселенные пункты, где проще переселять в готовое жилье.

– В начале разговора вы сказали, что от аварийного жилья никуда не деться – неужели все так плохо?

– Аварийное жилье будет появляться, но уже в меньших объемах. Люди стареют, дома стареют, ничего вечного нет. Но уже проделана огромная работа, мы снесли огромный объем аварийного фонда, переселили больше миллиона человек – это целая небольшая европейская страна. Программа работает, и ее нужно продолжать и дальше, тем более что все механизмы у нас есть. Я не вижу тут ничего тревожного. Мы видим проблему и решаем ее - и это самое главное.

Беседовал Константин Балакин

Россия > Недвижимость, строительство > ria.ru, 20 октября 2020 > № 3622903 Сергей Степашин

Более чем на 20% увеличились поставки азербайджанского газа в Турцию

В январе–сентябре 2020 года экспорт газа из Азербайджана составил 9,6 млрд кубометров, увеличившись на 15,7% по сравнению с аналогичным периодом 2019 года, сообщили агентству «Интерфакс-Азербайджан» в министерстве энергетики республики. «В январе–сентябре 2020 года в Азербайджане добыто 27,5 млрд кубометров газа, на 5,9% выше показателя аналогичного периода прошлого года. При этом компанией SOCAR добыто 5,5 млрд кубометров газа, с блока Азери-Чираг-Гюнешли (АЧГ) — 8,7 млрд кубометров попутного газа, с месторождения Шах-Дениз — 13,3 млрд кубометров газа», — уточнили в ведомстве.

По данным Минэнерго, из 9,6 млрд кубометров экспортного газа в Турцию поставлено 7,9 млрд кубометров (рост на 21,3%), остальное — в Грузию.

С блока АЧГ с момента начала разработки (ноябрь 1997 г.) до 1 октября 2020 года добыто 173,7 млрд кубометров попутного газа, с месторождения Шах-Дениз — 130,1 млрд кубометров природного газа. С месторождения Шах-Дениз за весь период экспортировано 86,5 млрд кубометров газа.

Казахстан превратился в экспортера бензина

За январь–август 2020 года НПЗ Казахстана произвели 2,9 млн тонн бензина, включая авиационный, — на 3,3% больше, чем в 2019 году. За полный 2019 год в стране произвели 4,5 млн тонн моторного топлива — сразу на 14,7% больше, чем годом ранее.

Наибольший объем производства пришелся на Шымкент, где работает «ПетроКазахстан Ойл Продактс», — 1,3 млн тонн, на 8,7% больше, чем в 2019 году. В то же время в Павлодарской области произвели 858,7 тыс. тонн — на 1,9% меньше, чем год назад. В Атырауской области произведено 688,7 тыс. тонн — на 1,1% меньше.

По итогам семи месяцев компании РК практически полностью обеспечили спрос — экспорт плюс реализация на внутреннем рынке — на бензин. На долю импорта пришлись лишь незначительные 0,03%. Импорт топлива за год упал в 25 раз.

За восемь месяцев 2020 года компании экспортировали 362,1 тыс. тонн автомобильного бензина, против всего 6,3 тыс. тонн в аналогичном периоде годом ранее (рост в 57,6 раза). В денежном выражении экспорт составил $125,6 млн — в 48,5 раза больше, чем в прошлом году.

В страны СНГ было отправлено 103,3 тыс. тонн бензина на сумму $36,7 млн, в основном топливо поставлялось в Кыргызстан, Таджикистан и Узбекистан. В страны дальнего зарубежья экспортировано 258,8 тыс. тонн автомобильного бензина на сумму $88,9 млн, основные импортеры — Афганистан, Нидерланды и Грузия.

В рамках двустороннего соглашения между Россией и Казахстаном «О торгово-экономическом сотрудничестве в области поставок нефти и нефтепродуктов в Республику Казахстан» с 2010 года действовал запрет на экспорт светлых нефтепродуктов из РК. В 2019 г. запрет отменили — начались первые поставки казахстанского бензина на внешние рынки. Однако с ноября прошлого года был введен запрет на вывоз нефтепродуктов автотранспортом, чтобы уберечь сектор от «вымывания» ГСМ, более дешевого в РК, чем в РФ и КР, потоком транзитного транспорта. Отменили этот запрет только в 2020 году, когда в условиях карантина потребление нефтепродуктов в РК существенно снизилось.

Региональный президент BP высказал поддержку азербайджанскому народу

Бесперебойную добычу и транспортировку нефти и газа в рамках проектов в Азербайджане обещает обеспечит компания BP, несмотря на проведение республикой боевых операций в Карабахе, сообщает пресс-служба кабинета министров Азербайджана, ссылаясь на регионального президента BP по Азербайджану, Грузии и Турции Гэри Джонса. «В письме, направленном Джонсом премьер-министру Азербайджана Али Асадову, региональный президент BP высказал поддержку азербайджанскому народу в его борьбе за восстановление своей территориальной целостности. Джонс также заявил, что «в этот исключительно важный для Азербайджана период сотрудники BP прилагают максимум усилий для обеспечения бесперебойной добычи и транспортировки нефти и газа», — говорится в релизе.

BP, напоминает «Интерфакс-Азербаджан», участвует в проектах разработки блока месторождений Азери-Чираг-Гюнешли и месторождения Шах-Дениз. Является также акционером трубопроводных проектов Баку-Тбилиси-Джейхан и Южно-Кавказская трубопроводная магистраль, акционером проектов по разведке и разработке мелководья Апшеронского архипелага, блока D-230 и структуры Шафаг-Асиман в азербайджанском секторе Каспия.

В СибГУТИ прошла традиционная олимпиада по программированию

18 октября 2020 года состоялась традиционная осенняя олимпиада подведомственного Россвязи СибГУТИ по программированию. Участие в ней приняли 32 человека.

Итоги:

1 место – Анастасия Юн, ИП-614

2 место – Дмитрий Разумов, ИП-811

2 место – Данил Шаповалов, ИП-815

2 место – Дарья Оглобина, ИП-815

2 место – Максим Лупарев, ИП-811

2 место – Максим Довыденко, ИП-812

В СибГУТИ прошла традиционная олимпиада по программированию

Олимпиады по программированию проходят в университете раз в семестр уже без малого двадцать лет, с 2001 года. Соревноваться могут все желающие, в первую очередь студенты СибГУТИ, а также преподаватели (вне конкурса) и школьники.

И олимпиады, и тренировки по программированию организует кафедра прикладной математики и кибернетики факультета ИВТ. Как правило, здесь идет отбор команд на крупные соревнования – студенты постоянно участвуют в четвертьфиналах и полуфиналах международных чемпионатов мира и других олимпиадах.

Так, в ближайшее время ребят ждет Всесибирская олимпиада – она имеет международный статус, и на ней бывают все сильнейшие команды России, а иногда также Грузии, Украины, Белоруссии, Казахстана, Узбекистана и Киргизии. Второе важное событие – четвертьфинал олимпиады ICPC, где примут участие команды вузов Западной Сибири, и полуфинал, на котором обычно соревнуются команды почти всего бывшего СССР (без Украины и Молдовы).

Следующая внутренняя олимпиада СибГУТИ по программированию состоится весной.

Нужные соседи

Текст: Леонид Радзиховский (политолог)

16 октября должен был пройти в режиме видеоконференции годовой саммит СНГ. Он был отменен, перенесен на неопределенную дату.

Показательно, что никто этого вообще не заметил: видимо, ничего значимого от саммита в любом случае не ждали. И это на фоне событий, происходящих в четырех государствах СНГ: Киргизии, Белоруссии, Армении-Азербайджане. (Киргизия, Белоруссия и Армения - еще и члены ОДКБ, который тоже никак себя не обозначает). Напомню, что на сегодняшний день всего в СНГ 9 членов (кроме перечисленных выше еще Россия, Казахстан, Узбекистан, Таджикистан и Молдова), а Туркмения - "ассоциированный член" (я так и не нашел расшифровки, что это конкретно означает). Страны Балтии никогда не входили в СНГ, Грузия вышла из его состава в 2008-м, а Украина - в несколько приемов, в 2014-2019 гг.

Россия предложила посреднические услуги Армении и Азербайджану, но не как "член СНГ" (или ОДКБ), а просто как крупное соседское государство и сопредседатель Минской группы по урегулированию Карабахского конфликта. СНГ в целом - никак себя не проявляет.

Что ж, это хорошо - честно.

Так что же есть СНГ, кроме названия?

В Договоре о создании СНГ (ст. 7) было написано о "координации внешнеполитической деятельности" стран СНГ, "сотрудничестве в формировании общего экономического пространства" и "развитии систем транспорта и связи".

Один нюанс: с самого начала не было ни механизма реализации Величественных планов ни "проверки исполнения"…

СНГ не является Надгосударственным Образованием, не только таким, как ЕС, но даже и таким, как ООН. СНГ не принимает общие для своих членов решения - ни обязательные, ни рекомендательные. Саммиты СНГ - просто "место встречи" лидеров этих государств, но даже в этом качестве имеют меньше последствий, чем G7 или G20.

Однако стоит ли вообще много говорить про организацию СНГ? Ну есть себе и есть (когда-то Путин ее назвал "механизмом цивилизованного развода"), что тут обсуждать?

Проблема, конечно, не в лейбле "СНГ". А совсем в другом - в реальном взаимодействии стран-соседей. Для России это особенно важно, т.к. страны СНГ окружают ее со всех сторон. Про СНГ именно как про географическую зону дальше и пойдет речь.

"Новая историческая общность - Советский народ" держалась на скрепах - ЦК КПСС, КГБ СССР, Госплан. Когда их вынули, Административная Общность естественно распалась. Какое-то время сохранялся общий человеческий Миф о "добром братстве народов" и ностальгия миллионов людей по нему. Но по мере того, как уходит поколение зрителей "Кавказской пленницы", "Мимино" (а те, кому меньше 40 лет, если вообще смотрели эти фильмы, то ведь для них это не Скрепа, а всего лишь забавное кино), исчезают и воспоминания о Человеческой Общности. Остаются просто 14 разных государств - от Эстонии до Туркмении - на территории некогда существовавшей Российской, затем Советской Империи. Каждый за себя - один ООН за всех… У некоторых стран (Прибалтика, Украина, Грузия) остается "идейная привязь" к России - только сугубо отрицательная, государственная русофобия в тех или иных формах стала их Национальной Идеологией и Мифологией.

Другие (скажем, государства Ср. Азии) вообще достаточно далеки от России, молодое поколение учит русский наравне с английским и равно слабо знает тот и другой…

Между тем для России ближнее зарубежье - и правда важная "зона интересов". Дело вовсе не в "имперской ностальгии". Да, у кого-то она есть - после 300 лет Империи ее просто не может не быть. Но "тени исчезают в полдень": ни о какой "реинкарнации" ни в какой форме речи быть не может.

Никто никому никогда не станет "подчиняться" или "координировать" свою внешнюю политику.

Реальный интерес РФ в СНГ совсем другой - социально-экономический. России необходима трудовая миграция. Демографическая ситуация тяжелая. Естественная убыль населения за 2019 г. - 317 000 чел., в этом году может быть до 500 000 (ковид и связанные с ним факторы). И тенденция - на годы вперед. Только миграция может хотя бы частично сгладить эти потери, а 90% миграции - из СНГ.

Торговля. Доля СНГ (включая Украину) во внешней торговле России не так велика - за последние годы ок. 12-13% (для сравнения: доля Китая - 16-18%, а ЕС - 39-40%). Но важно другое. В российском экспорте в СНГ доля машиностроения - 17-18%, химической промышленности - 15-12%. А вот в экспорте в дальнее зарубежье доля машиностроения - 4-7%, химии - 5-6%. То есть для дальнего зарубежья Россия поставщик сырья, а для СНГ - высокотехнологичная страна.

В России учится (2019) 298 000 иностранных студентов (их число почти в 2 раза выросло за 10 лет). Из них ок. 50% - из стран СНГ, в основном из Ср. Азии. А ведь это - не только плата за обучение. Это и "агенты влияния", участие в формировании будущих элит в этих странах. Это и "приток мозгов" - если какие-то способные люди захотят остаться в России.

Общемировая тенденция неотвратима: роль азиатских стран в экономике и науке будет расти в ближайшие десятилетия.

Казахстан уже практически сравнялся с Россией по ВВП на душу населения, на очереди - Узбекистан. Эти страны давно не считают себя "младшими партнерами" и не являются ими. Но при умелой политике России, их быстрый рост мог бы стать одним из драйверов для нашей экономики.

С учетом всего этого, видимо, России и стоит строить отношения со странами СНГ: минимум "политики", идеологии и амбиций, максимум экономики, технологических проектов, гуманитарных контактов. "Развод" - случился, "брак" - невозможен, партнерство - необходимо.

Старая школа

Уральскому федеральному университету исполнилось 100 лет

Текст: Юрий Лепский

На фотографии - зима 1968 года. Это мои однокурсники. Не все, конечно. Группа, которая на фотографии, проходила практику в многотиражной газете свердловского завода "Уралмаш". Вот там, на Уралмаше, и сделан этот снимок. Мне почему-то кажется, что в этом не совсем резком и вполне любительском отпечатке и по сей день живет время нашей молодости.

В ту пору вашему покорному слуге было восемнадцать лет, что такое журналистика, я не знал, хоть и проучился на соответствующем факультете Уральского университета больше полугода. Дело в том, что я числился "школьником", то есть поступившим на факультет сразу после школы. А как же может быть иначе? - спросите вы. Иначе не просто могло быть в то время, иначе и было. На факультет журналистики принимали, как правило, тех, кто имел уже производственный стаж не менее двух лет. А как исключение - таких как я - "школьников". Для нас выделялась квота - не более четырех человек из числа всех зачисленных. Поэтому для тех, кто поступал "по правилам", конкурс был в разы меньше, чем у тех, кто поступал "как исключение". Нам надо было сдать все четыре вступительных экзамена только на "пятерки". Ну, конечно, если ты не медалист. А я медалистом не был.

Зачем нужна была такая "несправедливость"? Сегодня я ставлю это слово в кавычки, потому что прошедшие годы убедили многих, в том числе и меня тоже: то, что казалось нам несправедливым тогда, имело серьезный смысл. Он состоял в том, чтобы человек, получающий дипломированное право публичного выступления, влияния на людей, не нес публично инфантильную ахинею, чтобы его взгляды и убеждения были взглядами и убеждениями взрослого, а не подростка. Увы, инфантильной ахинеи в сегодняшнем публичном пространстве более чем достаточно. Не случайно уважаемая профессура смыслообразующих факультетов крупнейших вузов страны все чаще и чаще говорит о том, что отечественная журналистика, режиссура, литература удручающе инфантильны, создаются недозревшими, непрофессиональными людьми. Все чаще и чаще звучат предложения вернуться к цензу производственного стажа, от которого, кстати говоря, не отказывались ни в Америке, ни в европейских странах.

Ну ладно, им, профессорам, виднее. А вот мне в ту пору просто повезло. Я был зачислен на курс взрослых людей. И для меня - маменькиного сынка - мой курс стал второй семьей, которая вслед за мамой и папой в значительной степени и воспитала, и обучила меня.

Боря Кортин убеждал бережно относиться к родителям, он показал мне, как профессионалу следует пользоваться блокнотом. Витя Хлыстун - гений общения - учил не стесняться, брать на себя ведение разговора в любой компании. Игорь Литвиненко навсегда привил вкус к хорошей живописи и точной метафоре. Юра Юрис и Андрей Карпович учили тренировкам памяти. Виталий Пырх неукоснительно требовал соблюдения жестких и благородных правил товарищества. Андрюша Альтов шутя-играя в журналистику воспитывал нужные и необходимые профессиональные навыки. Благодаря ему мы понимали, что такое заголовок, как начинать заметку, как вести газетную дискуссию, как добывать новости, что такое дедлайн. Таня Черепанова, поступившая на журфак, уже имея музыкальное образование, по вечерам при свечах в общежитии воспитывала в нас музыкальный вкус: мы слушали на ее стареньком проигрывателе виниловые диски: Рахманинов, Бетховен, Бах, Вивальди...

Каждый из моих сокурсников отчасти был и моим преподавателем. А что касается преподавателей штатных, то первым среди них стал для нас конечно Борис Самуилович Коган. Вот он-то и учил журналистике. Как он это делал? Он читал нам очерки Анатолия Аграновского. Вслух. Ах, как он читал! Тихо, бесстрастно, с хрипотцой в голосе. Время от времени он прерывался и обращал наше внимание на афоризм в тексте Аграновского, на то, как начинается абзац, на то, как вызревает мысль, на то, как надо заканчивать текст... Это и было настоящей профессиональной школой. Коган добился своего: я стал читать Аграновского самостоятельно и дошел до того, что написал диплом, посвященный династии Аграновских. И даже приехал в Москву и целый день провел с моим кумиром Анатолием Абрамовичем Аграновским. В его уютном кабинете я задавал ему свои вопросы, а он великодушно отвечал на них. Когда мы прощались, я сказал ему: "Анатолий Абрамович, я уезжаю работать на Дальний Восток, возможно, мы больше не увидимся. Дайте какой-нибудь дельный совет, которому можно следовать". Он улыбнулся, секунду подумал и сказал: "Дураком не надо быть, Юра. Нельзя писать о кукурузе, когда все вокруг об этом вдохновенно пишут. Надо найти в себе силы отложить перо и сказать: А я не буду".

- Ну что? - спросил Коган, когда я вернулся в Свердловск. - Что он сказал тебе?

Я рассказал ему про "кукурузу". Борис Самуилович довольно закивал головой и сказал, чтобы я это запомнил на всю жизнь. Я и запомнил. Но я запомнил и еще кое-что. Например: чтобы учиться журналистике, не обязательно ходить на лекции. Надо вдумчиво читать мастеров нашего цеха. Что я и делал на своем дальнем Дальнем Востоке. Каждое утро в редакции хабаровской "молодежки" я открывал газеты и читал лучших в то время: Анатолия и Валерия Аграновских, Геннадия Бочарова, Инну Руденко, Ярослава Голованова, Василия Пескова, Юрия Черниченко, Юрия Роста, Юрия Щекочихина... Разбирал эти тексты по косточкам, потом взахлеб читал коллегам, старался подражать. Словом, учился журналистике. И только потом понял, что этот способ пожизненной учебы привил мне мой родной Университет, мой Факультет взрослых людей. Кстати, мой Университет, не жалея средств, посылал нас, студентов, на практику по всей стране (тогда наша страна была значительно больше, чем нынешняя). И мы еще в юности знали, что такое Камчатка, река Амур, бухта Витязь, река Лена в Якутии и Кура в Грузии, Мурманск и Севастополь... Мы реально представляли свое Отечество, что весьма важно для профессионального журналиста.

Большинство из моих тогдашних кумиров работало в "Комсомолке", и я стал работать там же спустя несколько лет. Со многими из них познакомился, с некоторыми даже подружился. Но никогда не позволил себе фамильярно похлопать по плечу того, у кого учился. Я продолжал учиться у них. И волновался как школьник, когда приносил им свои сочинения. Для меня было принципиально важным, что они скажут. Чаще они хвалили, иногда просто молчали (что означало провал), но никогда не ругали. И это тоже было школой - школой отношения к работе коллеги. Много лет спустя я прочитал у Бродского: "Надо искать успеха не у современников, а у предшественников". И по сей день полагаю, что это самая плодотворная норма.

Я сам нахально присвоил себе статус "ученика у лучших". Не знаю, что сказали бы мои заочные учителя, но теперь мне кажется, что я - вполне профессиональный журналист. Знаю, иногда про меня говорят: "старая школа". Мне не обидно. Более того. Я сам так говорю про моего нынешнего коллегу Всеволода Владимировича Овчинникова, или про Валерия Семеновича Кичина, или про Геннадия Николаевича Бочарова, когда читаю текст, написанный талантливо, остроумно, иронично, парадоксально, вдумчиво и компетентно, когда за употребленным в тексте "я" следует оригинальная авторская мысль, когда материал стилистически и композиционно безупречен, когда в нем нет никаких ошибок.

Старая школа. Для меня это всего лишь профессиональная работа. Не так уж и мало по нынешним временам. Вот Межиров, например, не случайно обратил на это внимание:

"Да пребудут в целости

Хмуры и усталы,

Делатели ценности -

Профессионалы".

Делатели ценности - нынче это чаще всего ученики Старой школы. А для меня - еще ученики моего Университета и Факультета взрослых людей.

Россия. УФО > Образование, наука. СМИ, ИТ > rg.ru, 19 октября 2020 > № 3603300 Юрий Лепский

По наводке Анкары

СМИ: За обострением в Нагорном Карабахе стоит Турция

Текст: Петр Лихоманов

Начало боевых действий в Нагорном Карабахе планировалось и готовилось Турцией. О намеренных действиях Анкары по переводу конфликта в активную фазу со ссылкой на российские военно-дипломатические источники сообщает "Коммерсант".

По словам собеседников издания, все последнее месяцы турецкая сторона активно провоцировала Баку на развязывание боевых действий, обещая широкомасштабную политическую, дипломатическую, разведывательную и военную поддержку.

Фаза непосредственной подготовки к началу боевых действий началась в августе, по окончании турецко-азербайджанских военных учений. После них на территории Азербайджана осталась значительная турецкая группировка - порядка 600 человек, которая занималась планированием и координацией наступательной операции, а также подготовкой азербайджанских военных.

Среди них, помимо батальонной тактической группы, оснащенной 18 БМП и системами залпового огня, были инструкторы, военные советники, летчики и авиационные техники. Места дислокации различных групп турецких военных на территории Азербайджана, а также перечень приданных вооружений приводит издание.

Также источники "Коммерсанта" обратили внимание на резкую активизацию турецкой военно-транспортной авиации в направлении Азербайджана. Они назвали даты переброски людей, боеприпасов и вооружений, а также марки и номера самолетов, осуществлявших полеты. Зачастую переброска совершалась транзитом через Грузию.

Кроме того, не осталось незамеченным, что в начале конфликта, в самой активной его фазе с 28 по 30 сентября на территории Азербайджана находились министр обороны Турции Хулуси Акар и командующий сухопутными войсками Умит Дюндар. Именно они, как утверждается, осуществляли непосредственное руководство операцией на месте.

Что касается наемников из числа сирийских террористических группировок, то их вербовку и доставку в зону конфликта курирует Национальная разведывательная организация Турции при поддержке военного ведомства. Так, в течение первой недели октября в Азербайджан прибыло около 1,3 тысячи боевиков из Сирии, а также до 150 ливийских наемников. "Коммерсант" приводит места их дислокации, перечисляет места в Сирии, где ведется вербовка и подготовка боевиков, названия частных военных компаний, занимающихся этой работой, а также маршруты переправки. За участие в войне боевики якобы получают до 2 тысяч долларов в месяц и сходную сумму "подъемных".

Тем временем

Огонь не прекращается

Баку и Ереван предприняли вторую попытку установить режим прекращения огня в Нагорном Карабахе с полночи 18 октября для гуманитарных действий. Соглашение было достигнуто после очередных телефонных переговоров главы МИД России Сергея Лаврова с коллегами из Армении и Азербайджана. В итоге ночь прошла спокойно, но, как это было неделей ранее с первым перемирием, уже утром с обеих сторон вновь раздались обвинения в грубых нарушениях и обстрелах со стороны противника. В Минобороны Армении заявили об атаке ВС Азербайджана с южного направления (Худаферинское водохранилище) с использованием артиллерийского огня. Помимо боевых действий возникла и другая опасность. Минздрав Армении предупредил о риске активизации очагов чумы в зоне карабахского конфликта. По его данным, столкновения проходят в зонах (Зангезурско-Карабахской и Приаракской) естественных очагов чумы, где есть как возбудители, так и переносчики болезни. Минобороны Азербайджана, со своей стороны, сообщило в воскресенье об обстреле с армянской стороны Агдамского района, прилегающего к Нагорному Карабаху.

Подготовил Юрий Когалов

Почти на 20% сократилась прокачка нефти по БТД в январе–сентябре 2020

Транспортировка нефти по трубопроводу Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД) в январе–сентябре 2020 года составила 21,147 млн тонн — на 19,3% меньше, чем в январе–сентябре 2019 года, сообщили агентству «Интерфакс-Азербайджан» в Госкомитете по статистике. Это 79,6% общего объема нефти, прокачанного по магистральным нефтепроводам Азербайджана за отчетный период, уточнили в ведомстве.

Прокачка транзитной нефти по БТД сократилась на 11,1% — до 3,530 млн тонн. В 2019 году по трубопроводу БТД было транспортировано 31,135 млн тонн нефти, в том числе 4,475 млн тонн транзитной нефти.

Заметим, разразившийся кровопролитный всплеск военных действий между Азербайджаном и Арменией в Нагорном Карабахе только осложняет ситуацию, поскольку — исключительно неофициально — со стороны Армении звучали угрозы о нанесении ударов по БДТ и нефтепроводу Баку-Супса.

Нефтепровод Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД) является основным экспортным потоком Азербайджана. По БТД прокачивается нефть с блока месторождений Азери-Чираг-Гюнешли и конденсат с месторождения Шах-Дениз, а также нефть Госнефтекомпании Азербайджана. По БТД также осуществляется прокачка туркменской, казахстанской и российской нефти.

Протяженность БТД — 1,768 тыс. км, из них в Азербайджане — 443 км, Грузии — 249 км, Турции — 1,076 тыс. км. Пропускная способность трубопровода превышает 50 млн тонн нефти в год.

В чём турецкий интерес?

Закавказье на весах геополитики

Алексей Анпилогов

Уже три недели боевых действий между Арменией и Азербайджаном, официально именуемых "обострением конфликта вокруг Нагорного Карабаха", можно сложить в единую картинку, общий смысл которой разительно отличается от прошлых, достаточно локальных стычек между двумя этими странами.

Напомним: последняя "большая" война в Нагорном Карабахе завершилась без малого 26 лет тому назад, в мае 1994 года. С тех пор ситуация вокруг этой непризнанной республики пребывала в состоянии замороженного конфликта. Существовал тот самый "худой мир", который всегда лучше "доброй ссоры".

Нынешнее обострение пока что стараются не именовать "войной", хотя все её элементы уже налицо. Счёт убитым и раненым идёт на сотни и даже тысячи человек, артобстрелам и бомбардировкам подвергаются территории НКР и Азербайджана, страдает мирное население, а обе стороны конфликта уже задействовали практически весь имеющийся в их распоряжении военный потенциал.

Конечно, война этих двух "закавказских тигров" всё-таки соразмерна их реальному военному весу: первое перемирие, объявленное 10 октября, отчасти было связано и с тем, что азербайджанское наступление фактически выдохлось, упёршись в эшелонированную оборону армии Нагорно-Карабахской Республики, поддержанной с тыла Арменией. Блицкриг не получился.

С другой стороны — затяжная война губительна и для Армении. В отличие от ситуации 1992-94 гг., когда в Нагорном Карабахе воевали два "осколка" СССР с практически одинаковым оружием и по сходным лекалам, в настоящее время военный потенциал Баку в разы превосходит соединённую мощь вооружённых сил, находящихся в распоряжении Степанакерта и Еревана — и азербайджанская сторона готова использовать это преимущество в полной мере. Более того, на стороне Азербайджана в этот раз готовы воевать огромные массы боевиков со всего Ближнего Востока и из Средней Азии, поскольку Баку в настоящее время не чурается использовать в своих интересах исламский и тюркский факторы.

Кроме того, на азербайджанской стороне сегодня практически открыто выступает Турция. Доказательств тому уже с избытком, включая публикацию спутниковых снимков турецких истребителей F-16 на азербайджанских аэродромах и наличие военнослужащих с турецкими нашивками в кадрах на странице помощника президента Азербайджана. Конечно, Баку всячески отрицает практически прямое участие Анкары в нынешней войне, но турецкое шило уже давным-давно торчит из мешка событий и особо не скрывается ни Реджепом Эрдоганом, ни другими официальными лицами этой страны.

Армения и НКР же воюют практически в одиночку — международная армянская солидарность пока что вылилась лишь в манифестации по всему миру и поддержку соотечественников по линии Ким Кардашьян.

Фактически, единственный союзник Армении в нынешней войне — это Россия. Но даже России трудно быть "армянами, больше, чем сами армяне": за прошедшие тридцать лет после оформления реальной независимости НКР от Баку, эта республика так и не была признана официальным Ереваном. То есть фактически война — есть, армяне и азербайджанцы уже две недели убивают друг друга, а вот союзные обязательства России по отношению к Армении в рамках ОДКБ к этому не имеют отношения. Баку не хочет переходить "красную линию", сознательно ограничивая боевые действия территорией непризнанной НКР и всячески исключая Армению из "дипломатического и военного уравнения", чтобы ни в коем случае не выставлять себя агрессором в глазах международного сообщества.

Груз миротворческих усилий Россия тянет в одиночку, хотя в Минскую группу ОБСЕ по Карабаху входят кроме нашей страны Франция и США. Но и Трамп, и Макрон, сделав совместное с Путиным заявление от имени Минской группы ОБСЕ, фактически устранились от реального переговорного процесса — их вполне устраивает столкновение российских и турецких интересов, пусть и происходящее пока в виде конфликта между Азербайджаном и НКР, поддержанной Арменией. Если рассмотреть этот конфликт под таким углом, то его вполне можно назвать "новой русско-турецкой" войной, которая уже идёт, пусть и не объявлена официально. Однако таковы многие современные войны — они ведутся уже отнюдь не за прямой контроль над теми или иными территориями, но за экономическую и политическую гегемонию над ними.

Война, которую сегодня ведёт в Закавказье Турция руками своих азербайджанских "прокси-сил" — это война за влияние. "Баку считает необходимым расширение присутствия Турции в переговорах по Нагорному Карабаху. Участие Анкары будет отражать современное соотношение сил", — это практически прямая речь президента Азербайджана Ильхама Алиева. Куда уж откровеннее?

Готова ли Россия к тому, что Закавказье станет сферой турецких интересов? Ведь в этом случае Армения окончательно угодит в стратегический "мешок" с горловиной в иранскую сторону, после чего какие-либо усилия Москвы в рамках любых двусторонних договоров, экономических, политических или военных, могут элементарно блокироваться фактическим союзом Турции и Азербайджана при предельно антироссийской позиции Грузии, блокирующей Армению с севера. После чего оборонительную линию новой политической реальности вновь придётся выстраивать по отрогам Большого Кавказского хребта, потеряв все русские достижения двух последних веков в Закавказье.

И, что самое важное, внятного ответа на этот вызов пока нет.

Воздушная блокада Армении

Международные организации не могут доставить в Армению гуманитарные грузы.

Турция закрыла свое воздушное пространство для самолетов с гуманитарной помощью для Еревана, пишет Daily Mail.

Рейс «Катарских авиалиний» из Лос-Анджелеса с собранной в США гуманитарной помощью для Армении, был отложен после того, как Турция запретила его доставку.

Сейчас комитет гражданской авиации Армении ищет альтернативные пути для полета через Россию или Грузию. Однако маловероятно, что Грузия пойдет наперекор Анкаре. Она уже фактически присоединилась к воздушной блокаде Армении, чьи руководители, захватившие власть в результате очередной цветной революции, явно удивлены поведением своих грузинских единомышленников, вставших на сторону Анкары. Не исключено, что это было сделано с одобрения Госдепартамента США.

Ереван все еще действует с оглядкой на Запад, именно поэтому армяне боятся атаковать нефте- и газопроводы, через которые Баку гонит энергоносители на западные рынки, получая средства для ведения войны.

Между тем, Турция в этом году в шесть раз увеличила экспорт своих вооружений в Азербайджан, заваливая его склады своим смертоносным товаром.

Николай Иванов

Игра в Чапаева

Грузия и Украина переводятся в стан государств нетрадиционной цивилизационной ориентации

Текст: Елена Новоселова

Крым - родина ООН. Ялта стала местом проведения 75 лет назад встречи руководителей трех великих держав Сталина, Рузвельта и Черчилля, на которой были заложены основы современного мироустройства, напомнили на Международном научно-дипломатическом конгрессе "Ялтинский мир - исторический опыт и перспективы". Однако ялтинская система разрушается. Участники конгресса выработали рекомендации ООН, как бороться с этим.

"Вокруг нашей страны создается неприемлемая ситуация, связанная с тем, что во многих странах постсоветского пространства сегодня очень неспокойно", - заявил, подводя итоги конгресса, заместитель председателя Совета министров Республики Крым - постоянный представитель Республики Крым при президенте России Георгий Мурадов. Он указал на существование на ее юго-западных рубежах пяти признанных и шести непризнанных или частично признанных государств. "Происходит своего рода зачистка сложившегося вокруг России цивилизационного пространства", - считает Мурадов.

Среди стран, которые всегда были ближайшими друзьями нашей страны, постоянный представитель Крыма при президенте назвал прежде всего Украину и Грузию. "Грузия и Украина переводятся в стан государств нетрадиционной цивилизационной ориентации" и, как люди, "теряют свою идентичность и не способны обеспечить свое будущее". "Великая шахматная доска", которая была предложена Бжезинским, - это форма сегодняшнего мира со сложными политическими и экономическими ходами, - размышляет российский политик. - Сегодня эта ситуация в мире предельно упростилась. Она мне больше напоминает игру в шашки, причем в очень простые - "в Чапаева", когда одного за другим выбивают наших союзников с шашечной доски". Как же снизить конфликтогенность вокруг России? Прежде всего решить вопрос непризнанных государств. Что же происходило на территории постсоветского пространства в отношении этих самых непризнанных или частично признанных государств? Практически все они прошли через войну, попытку ликвидации автономии или несоблюдения своих прав. Все они воспользовались принципом права народа на самоопределения. Эти народы и страны теснейшим образом связаны с Россией, являются ее союзниками или напрямую представляют части разделенного русского народа". Поэтому, по мнению участников форума, Россия должна ставить на площадках ООН вопрос об определении приоритетов использования принципов территориальной целостности или права на самоопределение. Яркий пример -Крым, считает Мурадов.

Россия. ЮФО > Госбюджет, налоги, цены > rg.ru, 16 октября 2020 > № 3524409 Георгий Мурадов

Концерт для рояля с топором

Текст: Наталья Зимянина

Тема уничтожения старых, качественно сделанных роялей и замены их на новейшие, но проигрывающие добротной продукции прошлого, поднятая "РГ" в публикации "Концерт для рояля с топором" от 12.10.2020, получила резонанс в профессиональном сообществе - она обсуждается на форумах и в социальных сетях. Проблема поддержана теми, кто непосредственно работает с инструментами - артистами, педагогами, настройщиками. "РГ" продолжает этот разговор.

Алиса Брацлавская (Санкт-Петербург):

- У нас кладбище роялей во дворе, смотреть невозможно, особенно зимой. Мы как-то узнавали для зала, который хотел забрать себе любой рояль, - нам тоже рассказали про обязательную утилизацию, говорят: деки переплавляют на новые. И если хочешь что-то забрать, надо от завода получить бумагу, что этот рояль им не нужен для переплавки. Но кто же даст такую бумагу!..

Галина Грачева:

- Повторяется история конца XX века, когда остановили производство музыкальных фабрик. Клавиатуры, струны, все дорогостоящие части инструментов бульдозерами закапывали в землю, чтобы следов не оставалось. Специалисты плакали, глядя на это варварство.

Masterovoi, фортепианный мастер:

- Механика роялей и пианино позволяет использовать их и по сей день, и нет нужды их уничтожать.

Ольга Николаева-Эвоян (Москва):

- Хотела отдать пианино "Красный Октябрь" в музыкальную школу - но выяснилось, что они не имеют права его взять...

Susanna Kupalian (Тбилиси):

- Китайские инструменты вобрали в себя все те ужасающие качества, что описаны в статье. Особенно это касается примитивности окраски звука и тяжеловесности клавиш.

ewgenn:

- Убежден: по возможности нужно реставрировать или ремонтировать все. При невозможности - хотя бы сохранять, консервировать на будущее. Это опыт, он дорогого стоит!

Varvara Myagkova, концертирующая пианистка (Москва):

- Было столько разговоров о запуске собственного, российского производства роялей, а воз и ныне там! Стыдно, но тот же "Михаил Глинка", получается, просто профанация... Для школ цена рояля "Михаил Глинка" оказывается выше цены даже "Стейнвея"! Многие инструменты в музыкальных школах настолько дурны, что им срочно нужна замена. Бывает, на таком инструменте играть и вовсе невозможно, причем это касается иногда даже рояля или пианино, стоящих в концертном зале! Но списывать инструменты, не отдавая их никуда - безумие. И очень жаль, что мы никак не можем создать свой рынок инструментов. Ведь даже в послереволюционное время это искусство сумели сохранить!..

Suzanna Ghergus:

- В Смоленске, в одном из концертных залов еще лет десять назад стоял рояль "Эстония", который потряс меня своей природной мягкостью и певучестью. Работники сцены рассказали: "На нем в свое время играли и Гилельс, и Рихтер. Поэтому бережем как можем".

Lana Lazarenko (Москва):

- У нас меняют весь парк инструментов. Старые, добрые, притихшие, намоленные ютятся в холлах первого и второго этажа. Еще не осознают своей участи...

Комментарий

Елена Драпеко, первый зампред Комитета Госдумы по культуре:

- Отмечу, что ни одно учреждение (детское или взрослое) перед нами такую проблему и не ставило. На сегодняшний день нет законодательного запрета на это - любая музыкальная школа или другое учреждение имеет право старые списанные инструменты реализовать. Здесь действует такой же механизм, как для реализации списанной мебели. Просто проблема в том, что не находится желающих покупать списанные музыкальные инструменты. Даже самовывозом невозможно старое пианино кому-нибудь отдать. Ведь зачастую эти инструменты уже отработали свой срок.

А если речь идет об еще исправном инструменте, то есть возможность отдавать их в качестве благотворительной помощи - советам ветеранов, малоимущим и так далее. Инструмент списывается, затем делается акт либо о его утилизации, либо о том, что он куда-то передан. Так, например, поступают в библиотеках со списанными книгами - нередко их передают в другие регионы. Но это книги - с ними куда проще, а пианино никто не повезет - например, в другой субъект Федерации.

Таким образом, нормы законодательства урегулированы, и вопрос надо решать на уровне исполнителей. Возможно, общественным некоммерческим организациям стоит к этому подключиться.

Подготовила Татьяна Замахина

Россия > СМИ, ИТ > rg.ru, 16 октября 2020 > № 3524407 Татьяна Замахина

АКРА присвоило Черноморскому банку торговли и развития кредитный рейтинг по международной шкале "A+"

Аналитическое кредитное рейтинговое агентство (АКРА) 14 октября 2020 года присвоило Черноморскому банку торговли и развития кредитный рейтинг по международной шкале — "A+", прогноз "стабильный", по национальной шкале — "AAA"(RU), прогноз "стабильный". Об этом говорится в сообщении агентства.

Кредитный рейтинг Черноморского банка торговли и развития обусловлен уровнем оценки собственной кредитоспособности (ОСК) ЧБТР — "А+", который определяется сильной достаточностью капитала, удовлетворительным риск-профилем, а также адекватной позицией по фондированию и ликвидности.

ЧБТР — международная финансовая организация, созданная для содействия экономическому росту и сотрудничеству в Черноморском регионе посредством финансирования проектов и продвижения торговли, а также предоставления финансирования компаниям государственного и частного сектора в регионе. Государствами — участниками ЧБТР являются Российская Федерация (16.5%), Греческая Республика (16.5%), Турецкая Республика (16.5%), Румыния (14.0%), Республика Болгария (13.5%), Украина (13.5%), Азербайджанская Республика (5.0%), Республика Албания (2.0%), Республика Армения (1.0%), Грузия (0.5%) и Республика Молдова (0.5%).

Несвоевременно и контрпродуктивно: какие энергетические последствия повлечет за собой карабахский конфликт?

Как последние события вокруг Нагорного Карабаха скажутся на энергетике Азербайджана и Армении

Внезапный и чрезмерно кровопролитный всплеск военных действий в Нагорном Карабахе добавил новый штрих в и без того сложную матрицу евразийской энергетической безопасности. Военные действия в сентябре–октябре 2020 г. все еще оставляют целый спектр возможных путей урегулирования, одно лишь остается неизменным — каждый новый виток конфликта консервирует все прежние проблемы и создает новые. Этот тренд особенно виден в сфере энергетики, ведь последствия для энергетической безопасности двух конфликтующих сторон обоюдно болезненные. Угрозы нанести удар по Мецаморской АЭС, риск ударов по нефтегазовой инфраструктуре (и не только на территории Азербайджана или Армении) — все это заплелось в, казалось бы, неразрешимый клубок взаимных обличений и порицаний. Постараемся разобрать, как последние события вокруг Нагорного Карабаха скажутся на энергетике Азербайджана и Армении.

Хотя Азербайджан доселе не испытал на себе последствия какого бы то ни было сбоя поставок, будь то транспортируемая по нефтепроводам Баку-Супса и Баку-Тбилиси-Джейхан нефть или поставляемый по Южному газовому коридору природный газ, представители азербайджанских энергетических кругов практически сразу после начала военных действий начали говорить об опасности повреждения энергетической инфраструктуры, связывающей Азербайджан с Европой. Власти Армении в свою очередь настаивают на том, что энергетическое измерение конфликта является лишь отвлекающим политическим ходом и не имеет под собой реальных оснований. Однако если отвлечься от непосредственных интересов двух стран, становится явным, что энергетика обоих государств может только пострадать от усугубления разногласий.

Сравнивая перспективы Азербайджана и Армении, мы неизбежно сталкиваемся с совершенно разным статусом этих двух стран.

Азербайджан является нетто-экспортером нефти и газа, страдающим от масштабных обвалов рынка наподобие того, который мы видим на протяжении большей части 2020 г. и, следовательно, естественным интересом Баку является максимизация прибыли при максимально возможном объеме добычи. В то же время Армения не добывает ни нефти, ни газа, является нетто-импортером и в период слабого мирового спроса, наоборот, получает выгоду от падения цен. Также Армения ничуть не зависит от Азербайджана в отношении собственных поставок энергии. Все эти обстоятельства следует иметь в виду в ходе анализа.

На фоне непосредственных военных действий одной из самых обсуждаемых тем стала возможность азербайджанской стороны переориентировать свои экспортные потоки в случае невозможности эксплуатации имеющейся инфраструктуры. Нефтепровод Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД) является основным экспортным потоком Азербайджана. Если ему будет нанесен урон и тот будет выведен из строя, нефтепровод Баку-Супса его не сможет заменить, так как, в отличие от последнего, грузинское направление загружено на 100%. Более того, мощности нефтепровода Баку-Супса (порядка 150 тыс. баррелей в день) в шесть раз ниже, чем у БТД. Таким образом, единственной трубопроводной альтернативой маршруту Баку-Тбилиси-Джейхан является непопулярный путь через Новороссийск — изначально все новые нефтепровода из Азербайджана строились в обход России.

Тарифные распри между азербайджанским SOCAR и российской «Транснефтью» не являются пережитком прошлого. На протяжении большей части текущего года азербайджанская нефть не поступала через Новороссийск, так как стороны не сумели договориться об условиях прокачки — только в третьем квартале 2020 г. появились в программе отгрузки три партии сорта Siberian Light. Аналогичная ситуация наблюдалась и в прошлом году, когда весь летний сезон проходил без участия SOCAR. Частично это связано с позицией «Транснефти», которая в условиях ремонта на азербайджанском участке нефтепровода не была готова использовать Махачкалинский порт в качестве начальной точки прокачки нефти. Таким образом, возможность у нефтедобытчиков Азербайджана переориентировать большую часть своего экспорта в направлении России имеется, однако, с рядом оговорок.

Первая, и, возможно, самая главная, оговорка заключается в том, что трубопровод Баку-Новороссийск также существенно уступает мощностям БТД. Пропускная мощность БТД составляет 50 млн тонн в год, в то время как мощность нефтепровода Баку-Новороссийск — в 10 раз меньше. Более того, он используется для транспортировки казахстанской и туркменской нефти, которые сначала судоходным путем переправляются в Сангачал. К примеру, в 2019 г. распределение нефтей было следующим: 2,2 млн тонн казахстанской нефти (сверх того, что переправлено по КТК), 2,1 млн тонн туркменской нефти и порядка 1 млн тонн нефти из Азербайджана. Соответственно, даже если предположить, что азербайджанская нефть вытеснит все остальные по маршруту Баку-Новороссийск, мощностей трубопровода достаточно лишь для одной шестой части азербайджанского экспорта.

На этом фоне понятен ажиотаж, который был вызван сообщениями азербайджанской стороны о том, что в ходе боев армянская сторона 7 октября 2020 г. намеренно обстреливала трубопровод БТД неподалеку от г. Евлах, и только благодаря счастливому случаю ближайший разрыв оказался в 10 метрах от нефтепровода (официальный Ереван публично опроверг эти предположения). Армянские власти, в свою очередь, повторно подчеркивают, что не обстреливают целенаправленно объекты нефтегазовой инфраструктуры и утверждения об обратном являются «вопиющей ложью».

Учитывая своеобразность военных столкновений и практически полную невозможность подтвердить чью бы то ни было точку зрения за неимением объективных источников информации на местах, связка Нагорного Карабаха с риском срыва поставок нефти и газа уже плотно вошла в подсознание энергетического сообщества.

Если в случае с экспортом нефти в направлении Европы Азербайджан имеет несколько вариантов, при удачном сочетании которых можно минимизировать ущерб, то вопрос экспорта природного газа является более животрепещущим, тем более что в 2020 г. уже были случаи летальных стычек возле Южнокавказского газопровода (Баку-Тбилиси-Эрзурум). Дело в том, что SOCAR ввел в эксплуатацию Трансадриатический газопровод (TAP) в направлении Греции, после которых (к декабрю) начнутся поставки в Италию, конечный пункт TAP. Хотя представители SOCAR публично заявляют, что изначальный график будет выдержан, в это слабо верится на фоне активных боевых действий.

Проект Южного газотранспортного коридора (ЮГК) имеет два основных направления — увеличение добычи на шельфовых месторождениях Азербайджана (в первую очередь благодаря выводу на полку добычи на Шах Дениз-2) и строительство транспортной инфраструктуры до конечных потребителей в Европе. Суть последнего сводится к взаимоподключению Южнокавказского газопровода, который проложен до города Эрзерум на востоке Турции, с Трансанатолийским газопроводом (TANAP) и Трансадриатическим газопроводом (TAP). Вплоть до Эрзерума Южно-кавказский газопровод дублирует маршрут нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан. TANAP был достроен еще в 2018 г. и официально был введен в эксплуатацию в ноябре 2019 г. после завершающих работ над греческо-турецким интерконнектором. Таким образом, возможности поставки газа в направлении Турции полностью сформированы, незавершенным остается лишь последний шаг — связка TANAP с TAP.

Азербайджанский экспорт газа весьма многоформатен: Грузии газ поставляется на бартерной основе на сумму, эквивалентную транзитным сборам, Турция его покупает с гибридной привязкой к нефтяным ценам, в то время как Италия бы покупала азербайджанский газ с индексацией к итальянскому газовому хабу Punto di Scambio Virtuale (SPV). Именно поставки газа в Италию являются наиболее проблематичным элементом экспортной стратегии Азербайджана.

Своеобразность месторождения Шах-Дениз заключается в том, что продуктивный горизонт газодобычи залегает весьма глубоко, на глубине порядка 6-7 км. Если к этому добавить относительную удаленность платформы от материка (около 70 км к юго-востоку от Баку), в итоге получается, что себестоимость газодобычи колеблется вокруг отметки в $35 за 1000 куб. м. К этому следует добавить стоимость транспортировки по сети газопроводов — Южнокавказскому ($31 за 1000 куб. м), Трансанатолийскому ($103 за 1000 куб. м) и Трансадриатическому ($70 за 1000 куб. м). Если сложить себестоимость добычи и все транспортные тарифы, получается, что для азербайджанского экспорта в Италию точка безубыточности находится примерно около $235-240 за 1000 куб. м — в случае с поставками газа в западную Турцию точка безубыточности составляет $165-170 за 1000 куб. м.

Принимая во внимание, что октябрьские котировки на природный газ в Италии находятся на уровне $150 за 1000 куб. м, становится очевидной главная проблема экспорта азербайджанского газа в Западную Европу, а именно невозможность (на данный момент) выйти в прибыль. Поэтому акцент сделан на максимальное наращивание экспорта в Турцию, где помимо более благоприятного рыночного контекста поставкам также благоволит политический фактор. В данном факте также кроется главная причина, из-за которой не стоит ожидать ударов по газотранспортной инфраструктуре Азербайджана: этот удар нанесет ущерб в первую очередь энергетической безопасности Турции, а дальнейшее втягивание Анкары в армяно-азербайджанское противостояние вряд ли является шагом к урегулированию.

Конфликт вокруг Нагорного Карабаха имеет все возможности навредить долгосрочным перспективам как Баку, так и Еревана, так как непредсказуемость возобновления военных действий и невозможность проследить за поведением сторон ввиду полного отсутствия международных наблюдателей создают условия, когда условные инвесторы будущего могут посчитать крупные вложения слишком рискованными или потребовать гарантии со стороны принимающего государства. В случае Армении этот репутационный риск в минимальной степени касается нефтегазовой промышленности, так как добычи нефти и газа там попросту нет (последняя разведочная скважина была пробурена в 2008 г., безрезультатно, как и все предыдущие).

В то же время на данный момент для Азербайджана одним из главных рисков является возможный сдвиг проекта Azeri Central East (ACE), запуск которого намечен на 2023 г. ACE имеет своей целью разработку доселе неосвоенных пластов блока Азери-Чираг-Гюнешли. Строительство новой платформы — примерно на полпути между Центральной и Восточной платформами — было начато летом 2019 г., однако уже к весне 2020 г. стали проявляться первые признаки задержек, сперва вызванные пандемией COVID-19 и вытекающими из нее ограничениями.

Появление дополнительного фактора, сдерживающего нормализацию обстановки в стране и открытие границ, в виде прямых военных действий спокойствия потенциальным инвесторам точно не добавит.

ACE является первым проектом, которому был дан официальный ход с момента продления СРП на месторождении Азери-Чираг-Гюнешли вплоть до 2049 г. Когда новая платформа выйдет на предполагаемое плато нефтедобычи, на ее долю будет приходиться порядка одной шестой части добычи всего лицензионного блока (в рамках ACE ожидается полка добычи в 100 тыс. баррелей в день). Проект ACE уже вряд ли будет свернут, однако все последующие за этим проекты, находящиеся на данный момент в стадии разработки или активного обсуждения, могут испытать временное пробуксовывание до того момента, пока не будет найдено взаимоудовлетворяющее решение карабахского вопроса. К примеру, в перспективе рассматривается возможность запуска Шах Дениз-3 для залежей, залегающих на еще больших глубинах, чем первая и вторая фазы проекта.

Хотя может складываться впечатление, что ценовые дифференциалы азербайджанских сортов нефти (как стандартной Azeri из турецкого Джейхана, так и Azeri Light из грузинского порта Супса) стали падать из-за конфликта в Нагорном Карабахе, на самом деле существенно более значимым фактором стала вторая волна коронавируса в Европе, вновь вернувшая вопрос падающего спроса на нефть в повестку дня любого нефтеперерабатывающего завода в Европе. Следует также отметить, что в конце сентября (после длившейся целых девять месяцев блокады портов и ключевых месторождений военными силами Х. Хафтара) на рынки стала возвращаться ливийская нефть, по своим качественным параметрам весьма похожая на азербайджанскую и конкурирующая с ней на средиземноморском рынке торговли.

Для Армении наиболее насущным стратегическим вопросом станет будущее Мецаморской АЭС. На данный момент функционирует два блока ядерной электростанции, построенные во второй половине 1970-х гг. и доживающие свой век благодаря недавней модернизации оборудования, которая позволила продлить срок эксплуатации до 2026 г. (в максимальном случае вплоть до 2036 г.). На фоне непосредственных угроз со стороны военных кругов поразить Мецаморскую АЭС в случае необходимости вероятность строительства новых энергоблоков заметно упала, хотя вплоть до недавнего времени обсуждалась весьма широко. Так как Армения не имеет ни одного коммерчески рентабельного месторождения углеводородов, уход от ядерной электрогенерации повлечет за собой увеличение импортной зависимости (скорее всего, от российского газа).

Существует возможность, что «вторая карабахская война» поставит крест на идее строительства нефтеперерабатывающего завода в Армении.

Данная затея обсуждается уже почти два десятилетия, однако ни Иран, ни Россия пока что не решились на этот шаг ввиду довольно небольшого внутреннего рынка Армении. Помимо гидроэнергетики, Армения также не обладает особо хорошими возможностями с точки зрения возобновляемых источников энергии — только солнечный потенциал превосходит среднемировой показатель, однако его вряд ли получится применять в крупных масштабах. Следственно, оптимальная энергетическая матрица Армении заключается в максимизации своего гидропотенциала, стабильных поставках газа из-за рубежа и локальном использовании солнечной энергии.

Виктор Катона, эксперт РСМД

Надежда и террористы

Ровно 50 лет назад произошел первый в СССР воздушный теракт

Текст: Иван Петров

Первый в СССР состоявшийся угон воздушного судна за рубеж произошел 15 октября 1970 года. В тот день двое террористов - отец и сын из Литвы - захватили пассажирский самолет и вынудили экипаж посадить его в Турции. Также впервые в истории советских авиаперевозок во время того полета погиб член экипажа - 19-летняя бортпроводница Надежда Курченко. После трагедии были резко ужесточены меры авиационной безопасности: в аэропортах начали досматривать багаж пассажиров, а пилотов и бортпроводниц инструктировать, как вести себя при захвате самолета.

До этого же попасть на борт самолета "Аэрофлота" было не сложнее, чем в троллейбус или трамвай. Никаких досмотров и рамок металлоискателей в то время не было, и пронести в салон оружие и взрывчатку не составляло труда. Этим и воспользовались угонщики.

15 октября 1970 года был обычный рейс Сухуми-Краснодар с посадкой в Батуми. На борту 46 пассажиров, в числе которых 17 женщин и 4-летний ребенок, а также 5 членов экипажа. Время полета до Батуми всего полчаса. Спустя 10 минут после взлета мужчина и подросток, сидевшие в самом первом ряду сразу за кабиной пилотов, подозвали бортпроводницу и, показав ей оружие, приказали передать записку пилотам с требованием лететь в Турцию. Надежда Курченко отказалась выполнять требование террористов. Она закричала "нападение" и попыталась преградить террористам путь к кабине пилотов, но была убита первым же выстрелом.

Затем в салоне и в кабине пилотов началась беспорядочная пальба - всего было произведено 24 выстрела. Тяжелые ранения получили командир самолета Георгий Чахракия (пуля ранила позвоночник) и штурман Валерий Фадеев. Пулю в грудь получил бортмеханик Оганес Бабаян, уцелел лишь второй пилот Сулико Шавидзе. Израненный экипаж сумел посадить самолет в турецком городе Трабзон, до которого хватило горючего.

Захватчиками оказались Пранас и Альгирдас Бразинскасы. Бывший заведующий магазина 46-летний Пранас был ранее судим в Вильнюсе за хищения. Его сыну Альгирдасу на момент теракта было всего 15 лет. Они были вооружены пистолетами и охотничьим ружьем, на груди старшего захватчика висела граната. Во время полета старший Бразинскас контролировал пилотов в кабине, а сын с обрезом следил за пассажирами в салоне.

После приземления самолёта Бразинскасы были арестованы турецкими властями. Раненым членам экипажа была оказана медицинская помощь, пассажиры были оперативно возвращены в СССР. Чуть позднее турецкие власти передали тело погибшей бортпроводницы, раненых пилотов и самолёт. Кстати, на предложение остаться в Турции все пассажиры и члены экипажа ответили отказом. Вернуть же на родину террористов Бразинскасов турки отказались, решив сами судить их.

Согласно воспоминаниями советских дипломатов, активную деятельность, чтобы не допустить выдачи Бразинскасов из Турции в СССР, сразу развили США. В переговорном процессе участвовал даже сенаторы и члены палаты представителей США.

Старший Бразинскас объявил себя участником "литовского сопротивления", которому грозит в СССР смертная казнь. На суде он уверял, что в воздухе был вынужден вступить в перестрелку с двумя агентами КГБ, которых они с сыном убили.

Турецкий суд оказался снисходителен, определив отцу наказание в 8 лет тюрьмы, а сына приговорил к 2 годам заключения как несовершеннолетнего. Через 4 года старший Бразинскас вышел на свободу по амнистии. Отец с сыном перебрались из Турции в Южную Америку, а оттуда - в США, где их взяла под опеку местная литовская диаспора. Мужчины сменили имена: младший стал Альбертом Виктором Уайтом, а старший называл себя Фрэнком. В 1983 году они получили американское гражданство. Они подрабатывали малярными работами, подторговывали оружием, занимались мелкой торговлей.

Советские власти пытались вернуть бандитов на родину, но, увы, безуспешно. В 1982 году госдепартамент США объявил, что просьба отца и сына Бразинскасов о предоставлении им политического убежища была отклонена и они выдворены из США. Однако на запрос советских властей, куда и когда они были выдворены, американская федеральная служба иммиграции и натурализации ответа так и не дала. На самом деле Пранас Бразинскас с сыном получили документы на новые имена и поселились в калифорнийском городе Санта-Моника.

5 февраля 2002 года 46-летний Альгирдас убил своего 77-летнего отца после очередной ссоры. На суде выяснилось, что погибший до последних дней боялся мести тайных советских агентов. Из-за этого у него бывали вспышки неадекватного поведения. В его доме было много оружия, которым он нередко угрожал соседям. Несколько раз он даже с пистолетом в руке приводил в полицейский участок "агентов КГБ" - на самом деле обычных прохожих, чем-то не приглянувшихся ему на улице. В свой последний день Пранас направил пистолет на сына, увидев уже в нем агента из СССР. Тот в ответ ударил его 8 раз гантелью по голове. При этом полицию убийца вызвал только через сутки. В итоге за преднамеренное убийство Альгирдасу дали 16 лет.

"Именно после этого теракта была усилена безопасность на воздушных судах, и тогда впервые была предпринята попытка сопровождения пассажирских самолетов сотрудниками правоохранительных органов, которые сидели под видом пассажиров, - прокомментировал "РГ" член высшего совета движения "Сильная Россия", генерал-майор ФСБ в запасе Александр Михайлов. - Правда, это ничего не дало, и быстро эта мера умерла. Потому что в условиях замкнутого пространства проводить операцию в отношении вооруженных преступников смертельно опасно".

Впоследствии же, по словам эксперта, также появились ограничения на провоз багажа, стал осуществляться в аэропортах досмотр, продавать авиабилеты начали по паспортам, а на самолетах усилили двери кабин экипажей и установили в них "глазки". "Но надо сказать, что основные меры по усилению режима авиационной безопасности были все-таки введены уже в 2000-х годах. После серии терактов", - уточнил Александр Михайлов.

"Стоит отметить, что за историю нашей авиации было совершено порядка 200 угонов и терактов. При этом более 500 было предотвращено - на стадии замысла. То есть, преступники были взяты еще до того, как поднялись на борт самолета", - добавил генерал ФСБ.

Пожар в саванне

армяно-азербайджанский конфликт глазами футуролога

Сергей Переслегин

"ЗАВТРА". Сергей Борисович, что стоит за вновь вспыхнувшим конфликтом между Арменией и Азербайджаном из-за Нагорного Карабаха? Как это соотносится с нашей постковидной реальностью?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Карабахский конфликт вполне вписывается в концепцию "мира-саванны". С появлением и распространением COVID закончился переход от Брюссельско-Вашингтонской международной политической системы, от глобализации к новой системе, схожей с Вестфалем, с жёстко замкнутыми границами и принципом: чья власть — того и вера, и так далее. Понятно, что прежде разрушается существующая организованность, а затем создаётся новая. И это произошло: сначала исчезла общая культурная рамка, потом финансово-экономическая, за ней — нормативно-правовая и, наконец, прекратила существование военно-силовая рамка. Это не означает, что исчезли армии, но стало понятно, что однодержавный мир, когда Америка своими силами определяет любой конфликт, отошёл в прошлое. Какова сейчас табель о рангах, неизвестно.

Возникла ситуация, при которой нет арбитра, способного принимать решение по любому политическому кризису в мире, а это означает неизбежную череду мелких локальных конфликтов в дальнейшем. Схожая ситуация сложилась после Первой мировой войны: предыдущая глобальная система закончилась, новая же в Версале ещё не была создана. Меняются границы, поскольку в такой момент тот, кто имеет возможность что-то схватить, хватает, и его не могут наказать, всё ограничивается лишь увещеваниями.

"ЗАВТРА". Можно ли спрогнозировать, какие регионы или страны в дальнейшем будут охвачены такими локальными конфликтами?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Нет, потому что таких точек в мире сотни. К тому же, в потенциально взрывоопасном регионе многое зависит от настроения элит: насколько они готовы к военному решению конфликта.

Большие риски обострения конфликтов существуют в Донецке и Луганске. Не очень большие, но всё же имеются, на Тайване. Да и в каждой пограничной зоне, где есть более или менее обоснованные территориальные претензии, в любой момент может произойти взрыв.

Понятно, что при отсутствии единого мирового лидера начинается борьба за роль регионального "жандарма". Мы вернулись к ситуации, от которой человечество, казалось бы, ушло, когда конфликты решаются именно силой. Президент Алиев, к примеру, заявлял, что Азербайджан в любом случае выиграет в разгорающейся войне, поскольку его страну населяют 38 миллионов человек, а Армению — 2 миллиона. То есть чётко дал понять: сила на его стороне.

Но не всё так просто, если говорить о карабахском конфликте в его историческом генезисе. Я занимался стратегированием и в Армении, и в Азербайджане, знаю отношение к проблеме их руководителей и позицию населения. Борьба за Нагорный Карабах — это один из вариантов так называемых вечных конфликтов, который невозможно урегулировать в рамках понятия "национальное государство".

Когда после Первой мировой войны представители Антанты, следуя 14 пунктам президента Вильсона, заявили, что границы стран будут строиться по национальным признакам, они совершенно не отдавали себе отчёта в том, насколько перемешано население в Европе. А ведь в Закавказье оно переплетено ещё сильнее. Провести идеальную, отвечающую принципам национальной идентификации границу между Арменией и Азербайджаном, Грузией и Россией, Грузией и Арменией и так далее, практически невозможно.

В Азербайджане есть созданный ещё в советское время Музей ковров, где показана большая часть культуры этой страны — культура орнаментов и лабиринтов. Оказалось, что в числе основных узоров ковров там используется карабахский рисунок. Понятно, что это не политический музей, но он отчётливо показывает, что Нагорный Карабах — одна из тех территорий, откуда идёт линия происхождения азербайджанской культуры. Азербайджан претендует на эти земли ещё и потому, что цивилизационно они для него крайне значимы.

С другой стороны, этнически население Карабаха — это точно не азербайджанцы. И конфессионально они христиане. С моей точки зрения, в Карабахе происходит создание нового этноса, который сейчас уже отличается от армянского, но в любом случае он гораздо ближе к Армении, чем к Азербайджану. Отсюда армянская позиция: в Нагорном Карабахе — наши братья, это этнически армянское население, которое мы обязаны защитить.

В карабахском конфликте позиции сторон, во-первых, непоколебимы, а во-вторых — имеют право на существование. Население Азербайджана поддерживает своё правительство, население Армении — своё. И базовая сторона проблемы заключается в том, что это война народная. Всё остальное гораздо больше относится к политике и к тому, что называется "мир-саванна".

Обе стороны карабахского конфликта обвиняют друг друга в его начале, и каждая из них, как часто бывает в таких случаях, права.

"ЗАВТРА". А какая из стран оказалась более готовой к войне?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Надо учитывать, что Азербайджан поддерживает Турция. Армения уже заявила, что турки воюют на территории Нагорного Карабаха. Турецкая сторона утверждает, что ничего подобного не происходит. Но участвовать в конфликте можно разными способами, при которых боевики отправятся в зону боевых действиях, ни в коей мере не вовлекая страну, откуда они прибыли, непосредственно в войну. Но дело в другом: официально Турция оказывает воздействие на Армению, и, призывая к миру, одновременно объявляет о своей поддержке Азербайджана.

Зачем это Турции? Первая причина лежит на поверхности: турецкий и азербайджанский языки похожи, сходны культурные коды стран. В Азербайджане активно смотрят телевидение на турецком языке. Турция в определённой мере считает азербайджанцев своим народом и тоже вполне готова его поддерживать. Это внешняя сторона дела, которая важна, но не является принципиальной.

"ЗАВТРА". Можно ли это назвать частью турецкого проекта по расширению своей территории или своего влияния?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Думаю, что двух проектов сразу. Первый — в большей степени теоретический. В Турции регулярно возобновляется проект по созданию большой пантюркистской общности и, в некотором плане, по восстановлению Оттоманской империи.

Но есть гораздо более локальный проект. Эрдоган уже дал понять, что в новой ситуации Турция намерена решить две свои проблемы, связанные с Сирией и курдами. Понятно, что мировое сообщество будет гораздо спокойнее относиться к обострению ситуации в Сирии при условии, что турки объявят о своём нейтралитете в конфликте между Арменией и Азербайджаном. Происходящее в Нагорном Карабахе Турция использует как дымовую завесу для того, чтобы в нужный момент никто не помешал ей быстро решить свои внутренние проблемы: если уж не в отношении сирийцев, то хотя бы касательно курдов. А опыт переселения и уничтожения населения у Оттоманской империи довольно значительный.

Израиль тоже поддерживает Азербайджан, потому что всегда будет находиться на стороне противников Ирана, а Иран, как известно, в предыдущих конфликтах оказывал содействие Армении. Соответственно, помощи ей от Израиля ожидать не стоит, а Азербайджан может её получить.

Грузия участвует в транзите боевиков, в частности сирийских, на территорию Карабаха, которые, естественно, будут действовать на стороне мусульманского Азербайджана.

"ЗАВТРА". А кто поддерживает Армению?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. В преддверии событий в Нагорном Карабахе Армения испортила отношения с Турцией, Азербайджаном и Грузией. При этом новое армянское руководство находилось в полной убеждённости, что Америка не даст Армению в обиду. Но, когда дело дошло до реальных боевых действий, США никоим образом не выступили на её стороне, а просто призвали стороны к прекращению огня. Так же поступила и Россия, с которой правительство Пашиняна тоже оказалось не в ладах.

В итоге Армения вступила в войну в полной и абсолютной дипломатической изоляции. Понятно, что Азербайджан считает возникшую ситуацию крайне подходящей для решения карабахского конфликта в свою пользу.

Верно и то, что действия нынешнего премьер-министра Армении Никола Пашиняна в этой ситуации выглядят действиями агента-провокатора.

"ЗАВТРА". При таком раскладе сил доведёт ли Азербайджан ситуацию в Нагорном Карабахе до логического завершения?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Президент Азербайджана Ильхам Алиев говорит, что Азербайджан всегда готов к содержательным мирным переговорам, на которых можно будет установить статус территории. При этом сам Нагорный Карабах выступает с требованием признать его, по крайней мере, субъектом переговоров.

Кстати, по мнению Алиева, переговоры по карабахскому статусу велись между Арменией и Азербайджаном вполне дружественно с 2003 года до прихода к власти правительства Пашиняна, который полностью ликвидировал весь достигнутый за 15 лет прогресс в этом вопросе. Соответственно, сейчас Азербайджан имеет возможность добиваться присоединения Карабаха целиком.

"ЗАВТРА". Может ли что-то помешать такой возможности?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Конечно, в этом конфликте у Азербайджана сейчас лучше и армия, и вооружение, больше людей. Ему оказывает помощь Турция, входящая в НАТО. А это означает, что остальные страны Альянса, по меньшей мере, не выступят против него. К примеру, настроенная проармянски Франция не выказывает своей поддержки ни одной из сторон конфликта, а только, вместе с Россией и США, призывает к прекращению огня и наступлению мира — ей незачем резко портить отношения со странами НАТО.

Но не надо недооценивать боеспособность армян как солдат. Эта маленькая нация выживает более 4000 лет, будучи в постоянном враждебном окружении. В Армении не просто умеют воевать, там это передаётся генетически. Несмотря на преимущество в силе, взять Карабах Азербайджану будет очень непросто. Думаю, что целиком и полностью он не сможет решить эту задачу.

Есть ещё и другой подвох для Азербайджана. Предположим, он выиграл войну, Карабах полностью присоединён. Что получит победившая сторона? Население на побеждённой территории останется армянским или, если хотите, карабахским, что ничуть для Азербайджана не лучше. И христианским. Это будут люди с сознанием того, что они защищали свой дом с оружием в руках, но сильный враг сумел их разбить и, переступая через трупы, захватил их землю. Простой вопрос: кому хотелось бы иметь внутри страны постоянную зону риска, каким будет оккупированный Карабах по отношению к Азербайджану? Разве что только Украина желает получить для себя такую историю с Донецком и Луганском. Это будет далеко не лучшее приобретение.

"ЗАВТРА". Получается, Азербайджану невыгодно доводить эту ситуацию до конца?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Продемонстрировать Армении свою силу, захватить сколько-то квадратных километров её территории, показав, что он может сдвинуть границу и при необходимости полностью присоединить Карабах — да, это было бы для него интересно. Но не больше.

Надо также учитывать, что Азербайджан — не Турция. При всей жёсткости, которую он может проявить в войне, после захвата Карабаха геноцида со стороны азербайджанцев не будет — это не их культурный код, не их представление о мире.

Но Азербайджан попадает под очень сильное и неприятное влияние Турции. Турки могут помочь урегулировать для азербайджанцев карабахскую проблему, в определённой ситуации пойти и на "окончательное решение проблемы" — в том ключе, как понимал это Адольф Гитлер. При этом и военная помощь Турции Азербайджану, и, тем более, участие или соучастие в геноциде, очень крепко их повяжут, что превратит Азербайджан из независимой страны с очень интересным будущим и с большими возможностями развития в территорию, которая станет частью тюркского мира. Туркам такое, разумеется, выгодно. А насколько это нужно вполне себе прагматичному азербайджанскому руководству? Здесь для Армении кроется некоторая надежда, хотя многое зависит от способности армянского руководства принимать сколько-нибудь гибкие, сбалансированные решения.

В целом же ситуация вокруг Нагорного Карабаха ярко иллюстрирует "мир-саванну": я чувствую себя сильнее противника, вижу, что он сделал множество политических ошибок, я нападаю, это, возможно, повлечёт крайне неприятные последствия для меня, но это будет потом, в следующем поколении… В "мире-саванне" все думают сиюминутно: надо выиграть сейчас, а что будет через несколько лет — не так важно.

"ЗАВТРА". Что могло бы стабилизировать ситуацию в Закавказье?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Повторю, что существующие в Закавказье границы — в значительной мере условны. Этот регион всегда нуждался в силе, устанавливающей здесь определённые правила и следящей за их исполнением. Лучше всего с этим справлялась, по мнению и армян, и азербайджанцев, царская Россия, которая руководствовалась в Закавказье только собственными интересами, а потому нарисовала границы, как считала нужным, и достаточно быстро убедила все заинтересованные стороны безукоризненно выполнять установленные правила.

Советский Союз в этом отношении был не хуже, но слишком много усилий приложил в попытке создать точные, национально выверенные границы, что в дальнейшем и спровоцировало проблему Нагарного Карабаха. Он был выделен в автономную область, у него появились границы, возникла некоторая субъектность.

После распада СССР из Закавказья ушла регулирующая регион сила. Тогда у Армении, которая очень успешно провела две Карабахские войны, одной из базовых идей стало желание сделаться в Закавказье новым "жандармом", устанавливающим свои правила. Я тогда работал в Армении и высказал мнение, что при таком небольшом армянском населении, это — безнадёжное дело. На что последовал ответ: возможно, но Россия отказалась от этой роли, принимать же в качестве "жандарма" Соединённые Штаты мы не хотим, а стать им туркам не позволим, для нас турецко-армянские отношения — это, прежде всего, геноцид 1915 года.

Армения попыталась взять под контроль Закавказье, но не смогла этого сделать.

Сейчас, к сожалению, по тому же сценарию готов пойти Азербайджан. Но как для Армении это обернулось бедствиями, войной — чем бы она в дальнейшем ни закончилась, так и для Азербайджана желание показать свою силу в регионе тоже станет катастрофой. Как только такое случится, в Закавказье придёт Турция. И вот это уже станет большим риском для целого ряда держав, в том числе и для России.

Видимо, существующий "мир-саванна" сам по себе непрерывно порождает и будет порождать такого типа войны. И нужен либо мировой лидер, способный с этим справиться, либо установившийся мировой порядок, который стороны боятся или не хотят нарушать, либо необходим дееспособный региональный "жандарм". А может быть, нужно возвращаться к организации мира через империи.

Беседовала Наталья Луковникова

Азербайджан. Армения > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 14 октября 2020 > № 3558097 Сергей Переслегин

Что с «оборонкой»?

причины недофинансирования российского ВПК

Михаил Делягин

Проект федерального бюджета на 2021–2023 годы предусматривает ощутимое сокращение расходов на оборону: с 3,31 трлн. руб. в 2020 году (по уточнённой росписи) до соответственно 3,11 в 2021-м, 3.23 — в 2022-м и 3,26 — в 2023 году. Для понимания масштабов сокращения стоит вспомнить, что в 2016 году Россия направила на обеспечение национальной обороны 3,8 трлн. руб. Понятно, что с учётом инфляции (которая, скорее всего, окажется выше официально прогнозируемой и заложенной в бюджетные расчёты) сокращение расходов на оборону России будет ещё болезненней.

Наиболее полно его отражает отношение военных расходов к ВВП страны. С прогнозных 2,85% в 2020 году его намечено снизить до 2,7% ВВП в 2021-м, 2,6% — в 2022-м и 2,5% — в 2023 году. Уже 2,7% ВВП — минимальный уровень оборонных расходов с 2011 года: минимум всё время мучительного выздоровления российской армии после пресловутой сердюковщины, минимум после преодоления основных последствий прошлого обострения глобального кризиса капитализма, произошедшего в 20082009 годах. В последующие годы сокращение расходов на оборону будет ещё сильнее.

То, что доля оборонных расходов в бюджете при этом вырастет (с 13,9% от общего объёма расходов в 2020 году до 14,5% — в 2021-м, 15.1% — в 2022-м и снова 14,5% в 2023 году), является весьма слабым утешением. Да, остальные расходы (не считая главного приоритета служащих финансовым спекулянтам либералов — расходов на обслуживание государственных займов) сократятся ещё сильнее, что позволяет официальным пропагандистам рассказывать о "неослабном внимании" к оборонным нуждам и повышении их приоритетности, а либералам критиковать бюджет за "возросшую милитаризацию" и даже "рост военных расходов", — но жизнь определяется не пропагандой.

Падение расходов не компенсируется улучшением управления

Безусловно, сокращение расходов само по себе отнюдь не обязательно подрывает обороноспособность. Вполне возможна ситуация (особенно на фоне нынешнего общего одичания "эффективных менеджеров"), когда повышение эффективности управления позволит достичь новых вершин даже при сокращении расходов. Например, за счёт их реструктуризации (отказа от неэффективных проектов прошлого), повышения их качества или банального (пусть в наших условиях и производящего впечатление политической революции) ограничения коррупции.

К сожалению, о подобном повышении качества управления не приходится слышать — ни применительно к армии, ни в отношении государства в целом.

Безусловно общее правило: чем меньше открытость, чем меньше прозрачность управленческой системы — тем выше возможность злоупотреблений. Столь же безусловна — хотя бы в силу развязанной против нас Западом гибридной войны на уничтожение, нарастание, а порой и сам факт которой так часто и нагло отрицается либеральными чинушами отечественной сборки — и необходимость усиления секретности в российском оборонном комплексе.

Противоречие между объективной необходимостью открытости управляющей системы и столь же объективной необходимостью усиления закрытости оборонного комплекса элементарно решается специфическими мерами ограничения коррупции как явления (столь модная у функционеров и пропагандистов "Единой России" борьба против коррупционеров вместо коррупции ведет лишь к трогательному писку в стиле "да где ж нам на вас напастись ангелами").

Меры этого ограничения общеизвестны и предельно примитивны: автоматическое освобождение взяткодателя от всякой ответственности при условии его сотрудничества со следствием (опыт операции "Чистые руки" в Италии, когда за 5 лет сменилось 6 правительств) и конфискация у родственников не сотрудничающего со следствием мафиози всего имущества за исключением социального минимума (американские законы RICO). Однако в России в начале нулевых правящая бюрократия руками "Единой России" отменила даже несравнимо менее масштабную и потому менее эффективную (при большей жестокости) конфискацию имущества, унаследованную от Советской власти.

Более того, не ведётся и речи даже о такой гомеопатической мере ограничения коррупции, как перевод государства и всех его контрагентов на электронную систему принятия решений. Помимо большой экономии, в её рамках просто не остаётся времени на выстраивание и отладку коррупционных механизмов, а главное — появляется возможность скрытого, незаметного для проверяемого, а то и повсеместного контроля.

Соответственно, несмотря на подлинную истерику вокруг пресловутой "цифровизации", нет и реальных мер в сфере повышения эффективности государственного управления. В конце концов, у государства наглядно отсутствует цель его существования — главная задача, которую оно призвано решать в интересах общества (не путать с коррупцией!) А отсутствие цели лишает все усилия по повышению эффективности главного — системы координат, понимания, "зачем это всё".

В результате пляски по поводу повышения эффективности оборачиваются либо бессмысленным и только мешающим работать "укреплением дисциплины" до полного абсурда (в стиле Чубайса 1996-го или Шувалова середины "нулевых" годов), либо нелепыми "реформами ради реформ" — подобием поиска волшебной формулы, позволяющей рассчитать вклад каждого ведомства и даже чиновника в то или иное достижение (обычно вызываемое ещё и не связанными с ними событиями вроде удорожания нефти).

Возможно, многие действия по повышению эффективности оборонного комплекса незаметны для стороннего наблюдателя в силу его объективной закрытости.

Однако даже со стороны видно, как некоторые фельдфебельские меры "наведения порядка" подрывали эффективность, а не укрепляли её. Так, введение для удобства бухгалтерского контроля требования "один контракт — один счёт для поставщика" увеличил административные расходы бизнеса, в результате чего многие малые и даже средние предприятия, производившие достаточно простые изделия, были вынуждены отказаться от сотрудничества с ВПК, так как не могли нанимать дополнительное число требуемых этой схемой бухгалтеров.

На наших глазах ряд официально разрекламированных успехов обернулся болезненными поражениями. Скажем, танк "Армата" (который сначала рекламировался как целое "семейство" крайне разнообразных систем вооружения, а потом был свернут до единственного изделия Т-14), вопреки всем официальным восторгам, насколько можно понять, так и не принят на вооружение и, тем более, не запущен в серийное производство.

Серийное производство Су-57 (пока произведено 10 "лётных прототипов) началось летом прошлого года; о степени его "серийности" свидетельствует то, что первый самолёт разбился в декабре 2019 года, а о втором сообщалось, что он "почти готов" этим летом. После чего появились сообщения о том, что серийное производство (понятно, очень сложное) "находится под угрозой срыва".

Первый опытный образец дальнего бомбардировщика "перспективный авиационный комплекс дальней авиации (ПАК ДА)" (Су-57 назывался аналогичным комплексом фронтовой авиации — "ПАК ФА") начали собирать в мае 2020 года. До конца года намеревались начать испытание двигателя на Ил-76, осуществить первый полёт в 2025 году и принять на вооружение до 2027 года, однако общий управленческий принцип растягивания сроков реализации намеченного из-за недофинансирования (на современном бюрократическом воляпюке "перенос вправо") не позволяет даже надеяться на выполнение этих сроков — тем более, в условиях сокращения финансирования оборонных расходов

Кстати, растягивание сроков реализации проектов (по-советски — "омертвление средств в незавершёнке") драматически снижает эффективность использования даже имеющихся скудных средств и усугубляет разрушительный эффект внезапного сокращения финансирования.

А ведь изложенное касается только традиционных видов вооружения, находящихся в фокусе бюрократического внимания. Между тем нападение Азербайджана на Армению в Нагорном Карабахе показало важность новых методов и инструментов ведения боя, включая барражирующие боеприпасы и массовое использование дронов, которым у нас, насколько можно судить, уделяется совершенно недостаточное (даже по сравнению с Турцией) внимание.

Плачевное положение ВПК — результат спекулятивной ориентации либеральных властей

Значительная часть оборонных расходов является таковыми только на бумаге. На деле государство выделяет средства на погашение банковских кредитов предприятий ВПК, на которых в России всё ещё работают два миллиона человек. Здесь работает та же логика, что и в бюджетной политике в целом: либералы во власти рассматривают в качестве главного приоритета бюджетных расходов обеспечение сверхприбылей финансовых спекулянтов.

Именно поэтому федеральный бюджет неуклонно наращивает займы, даже захлёбываясь от денег: реальный приоритет Минфина — вскармливание финансовых спекулянтов деньгами российских налогоплательщиков через выплату процентов за никому, кроме кредиторов, не нужные займы.

Именно поэтому вместо прямой поддержки ключевых проектов государство занимается субсидированием банковских процентов, на деле субсидируя тем самым злоупотребление монопольным положением крупнейших банков.

Именно поэтому вместо прямых, достойных пособий на детей государство выделяет "материнский капитал", который можно использовать только на крайне ограниченные цели и только через 3 года после рождения ребёнка. Глумливое официальное обоснование этого издевательства тем, что иначе матери-де пропьют детские пособия, просто прикрывает заинтересованность в этом уродливом и донельзя нелепом инструменте финансовых спекулянтов, застройщиков, частной медицины.

Тот же подход применяется и в отношении ВПК. Иезуитской либеральной финансовой политикой его предприятия обрекаются на, по сути дела, принудительное взятие кредитов. В результате вице-премьер Борисов справедливо указывал, что ВПК работает, по сути дела, на банки: его прибыль примерно соответствует его задолженности, что практически исключает возможность самостоятельного развития.

Естественно, это соответствие существует лишь "в общем и целом", и необходимость спасения многих предприятий ВПК от банкротства с утратой жизненно необходимых для обороноспособности страны технологий требует выделения из бюджета средств на погашение банковских кредитов.

Понятно, что о реальном "импортозамещении" в условиях финансового удушения предприятий не может идти и речи. В результате критически значимая часть военной продукции производится с использованием импортных компонентов, в первую очередь — электроники.

Помимо очевидных угроз для безопасности и обороноспособности (яркой иллюстрацией которых стало объявление Западом полного прекращения всех поставок для российской авиации), высокая импортозависимость обеспечивает существенное повышение издержек при каждом ослаблении рубля.

А неадекватность государственного управления, по-прежнему, как в святые для них и кровавые для всех остальных 90-е, осуществляемого российскими либералами в интересах финансовых спекулянтов против народа России, обеспечивает неизбежное падение курса нашей национальной валюты. Хотя бы потому, что это единственный способ поддержать приток средств в бюджет при продолжении либеральной политики разграбления и разрушения России, её дебилизации и блокирования всяких попыток развития на территории нашей страны.

Понятно, что государство, сокращая общее финансирование национальной обороны, не будет увеличивать расходы для компенсации роста издержек, вызванных девальвацией рубля, — точно так же, как это было в 90-е. И, соответственно, реальная покупательная способность выделяемых средств сократится ещё сильнее, чем предусмотрено в федеральном бюджете. При этом сокращение это будет принципиально непредсказуемым, так как, например, демонстративное награждение главы Банка России Набиуллиной после полностью рукотворной и крайне разрушительной двукратной девальвации рубля в 2014 году не могло не исказить систему даже бюрократических мотиваций отечественных либералов до полной неопределённости.

Стратегические последствия финансового голода в ВПК

Концентрируя в федеральном бюджете колоссальные средства (по данным Минфина, за июль-август неиспользуемые остатки выросли почти на 1 трлн. руб. — до 12,9 трлн. руб. на 1 сентября) в рамках единой для либералов парадигмы "деньги России не должны служить России" — этого финансового воплощения принципа "Россия не для русских", либеральные власти удерживают на голодном пайке весь реальный сектор, в том числе и ВПК.

Это является надёжным способом блокирования развития и вымаривания населения, по сути дела, перманентной социальной катастрофой, однако недопущение системного развития ВПК играет в этой стратегии особую роль.

Ведь расходы на ВПК как наиболее технологически развитую часть российской экономики не просто максимально эффективны с точки зрения сохранения (или создания) рабочих мест и обеспечения здоровой общественной психологии. Развитие ВПК сохраняет и создает привычку общества и управляющей системы к сложным технологиям (хотя бы на уровне "это хороший инженер, ему можно перечить заместителю директора"), — и тем самым сохраняет хотя бы потенциальную конкурентоспособность России на мировой арене.

Именно в этом (помимо страха Запада перед российской армией) главная причина животной ненависти российских либералов к ВПК и постоянному стремлению всеми силами, под любыми предлогами, в том числе самыми лживыми, сократить его финансирование.

Ушедший от земного правосудия Гайдар в 1992 году заявил директорам ВПК, что будет не отказываться от обязательств бюджета по гособоронзаказу, а просто не исполнять их. В результате финансирование ВПК было урезано более чем втрое, — пока в многочисленных усилиями Горбачева и его камарильи "горячих точках" не начало массово всплывать оружие заводского изготовления, но без заводских номеров.

В последние годы непревзойдённые вершины либерального иезуитства демонстрирует возвращённый в руководство страны Кудрин, призывающий сокращать оборонные расходы ради… развития науки и технологий! При этом он старательно делает вид, будто даже не догадывается, что едва ли не единственная сфера, в которой его единомышленникам и ему самому во время 12-летнего пребывания на посту министра финансов не удалось уничтожить науку и технологии, является именно оборона. Развитие науки и технологий, к которым он на словах призывает, на деле требует не сокращения, а всемерного наращивания оборонных расходов.

Впрочем, это естественно для либерального бухгалтера. Кудрин, как и его коллеги по либеральному клану, похоже, в принципе не подозревают об инвестиционном характере деятельности государства, то есть не сознают, что расходуемые бюджетом деньги должны приносить не только абстрактную пользу, но и совершенно конкретное общественное благо: вло-женные в экономику — будущие налоги от созданных предприятий; вложенные в социальную сферу — будущие налоги от хорошо зарабатывающих образованных людей; и сокращение расходов на правоохрану, вложенные в оборону — и то, и другое (помимо самого существования общества и сохранения его хотя бы формального суверенитета).

Для либералов расходы бюджета — это не инвестиции, а исключительно бессмысленные и бесполезные "траты", которые надо сокращать любой ценой (кроме, разумеется, расходов на содержание самих этих либералов). В данном случае сам их язык изобличает Кудрина и ему подобных, — но им можно не тревожиться об этом, так как Россия почти полностью находится под их контролем.

Удерживая ВПК на голодном финансовом пайке, либералы исключают возможность не просто развития, но и создания новых, пусть даже жизненно необходимых направлений, так как для этого нужны дополнительные расходы на перепрофилирование производств, — а у них в самом лучшем случае есть средства только для линейного, монотонного продолжения своей прежней деятельности, даже если эта деятельность уже не очень-то и нужна.

Российское государство попалось в ловушку либерального подхода: проведя в общем и целом перевооружение армии, оно стало сокращать расходы, по сути, удушая производства, только-только, впервые за десятилетия национального предательства, вдохнувшие полной грудью.

Сохранение финансирования могло позволить этим предприятиям выйти на качественно новый уровень, освоить новые виды изделий, в том числе и гражданского назначения. Но, чтобы не допустить этого, государство прихлопнуло их сокращением финансирования.

В результате сегодня финансирование ВПК в значительной степени носит социальную, а не оборонную функцию: заводы поддерживают не потому, что их продукция необходима, а потому, что их закрытие вызовет чрезмерное недовольство. Это с неизбежностью понимают и руководители, и работники этих заводов, результатом чего служит включение механизмов жесточайшего отрицательного кадрового отбора.

Либералы против обороноспособности

Правящий и владеющий Россией либеральный клан с предельной жёсткостью выступает против ВПК как символа всего ненавистного им: интеллекта, патриотизма, свободы и независимости.

Однако в основе этой ненависти лежит простой коммерческий интерес: служа финансовым спекулянтам против своих народов, либералы вполне справедливо считают каждый рубль, вложенный в реальный сектор, украденным у финансовых спекулянтов.

Коррупционер копит деньги и имущество, которые служат ресурсом для финансовых спекуляций (особенно когда, наворовав достаточно, он выводит активы в "фешенебельные" страны). Поэтому современные либералы, используя обвинения в коррупции как универсальную политическую дубинку, на деле всячески поощряют коррупцию и, как свидетельствуют скандальные хроники, сами становятся эффективными коррупционерами при первом же удобном случае.

А вот оборонные предприятия (ещё во многом засекреченные) ресурсами для финансовых спекуляций, как правило, не являются. Поэтому для либерала вложение в любое развитие страны, в том числе в оборону, — чудовищная бесхозяйственность, разбазаривание и наглое разворовывание денег, которые он привык считать по праву принадлежащими своим спекулятамхозяевам.

Разумеется, служба глобальным финансовым спекулянтам совершенно несовместима с признанием суверенитета какого бы то ни было государства, кроме США как оргструктуры глобальных финансовых спекулянтов, а также Англии и Израиля как убежищ для воров всего мира, к настоящему времени приведших себя в опасную близость к состоянию криминальных помоек.

Среди прочих суверенитетов отрицается и суверенитет России, причём, поскольку Россия наименее зависима от глобальных спекулянтов из всех относительно развитых стран, не считая разве что Китая, её суверенитет воспринимается как нечто абсолютно недопустимое, а инструмент обеспечения этого суверенитета, оборонный комплекс — как нечто, подлежащее максимально полному уничтожению.

Ярчайшей иллюстрацией отношения либералов к суверенитету России представляется то, что созданный для интеллектуального обеспечения президентства Медведева его "мозговой центр" — Институт современного развития — уже после попытки грузинских фашистов устроить геноцид южных осетин в 2008 году последовательно настаивал на том, что главной преградой на пути эффективного социально-экономического развития России является… наличие у неё ядерного оружия.

Напомню: нас не бомбят, не уничтожают, не стирают с лица земли, как это было с другими ненужными Западу народами и как это продолжается прямо сейчас, только потому, что у нас есть ядерное оружие и средства его гарантированной доставки на территорию любого агрессора.

Таким образом, российские либералы (по крайней мере, обслуживающие бывшего и, вероятно, будущего президента России — Медведева) вполне открыто и официально сочли главным тормозом развития России то, что нас нельзя бомбить.

Это отношение к нашей обороноспособности объединяет, насколько можно судить, весь захвативший нашу Родину и подчинивший её себе либеральный клан, — и находит яркое и убедительное выражение в бюджетной политике Российского государства.

Россия > Армия, полиция. Госбюджет, налоги, цены. Финансы, банки > zavtra.ru, 14 октября 2020 > № 3556908 Михаил Делягин