Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Вооруженные силы Демократической Республики Конго массово нарушают права человека в стране, в том числе, проводят массовые казни, что подтверждают достоверные и многочисленные данные, заявил в понедельник Верховный комиссар ООН по правам человека Зейд Раад аль Хуссейн.

"Есть многочисленные и достоверные данные о массовых нарушениях прав человека в провинциях Касаи, Центральном Касаи, Восточном Касаи и Ломами, помимо острого ухудшения ситуации с безопасностью на месте, в том числе нападений на мирных жителей со стороны военных за их вероятные связи с местным народным ополчением", — приводит пресс-служба УВКПЧ ООН слова аль Хуссейна.

Глава УВКПЧ ООН призвал власти Конго предпринять срочные шаги для прекращения массовых нарушений, в числе которых он назвал "массовые казни", проводимые военными.

Как заявила на прошлой неделе пресс-секретарь Управления ООН по правам человека Лиз Тросселл, свыше 100 человек были убиты в ДРК в столкновениях военных с народным ополчением с 9 по 13 февраля. Как отмечается, столкновения произошли на территории Дибайи в центральной провинции Касаи между представителями вооруженных сил страны и членами народного ополчения Камуина Нсапу, которые выступали на стороне своего лидера, убитого военными 12 августа 2016 года.

В сентябре 2016 года в ДРК начались выступления сторонников оппозиции против действующего президента Жозефа Кабилы. Оппозиционеры обвиняли его в стремлении остаться у власти и опасались, что Кабила может отложить выборы или внести поправки в конституцию, отменяющие лимит на количество президентских сроков. Радикальная оппозиция настаивала на отставке президента 19 декабря прошлого года, когда истекал предусмотренный действующей конституцией страны срок его полномочий. С этого дня в стране начались акции протеста, которые перерастали в беспорядки. Позднее политические партии в Демократической Республике Конго заключили соглашение, согласно которому президент Жозеф Кабила должен уйти со своего поста в 2017 году.

14 февраля посол России в Конго Валерий Михайлов и руководитель Представительства Россотрудничества в Конго Сергей Беляев встретились с министром высшего образования Конго Бруно Итуа.

В ходе встречи было передано письмо Россотрудничества об условиях отбора конголезских студентов на учебу в вузах России. Квота стипендий для граждан Конго на 2017-2018 учебный год составляет 100 мест.

Были обсуждены условия сотрудничества между двумя сторонами при отборе молодых, достойных и талантливых кандидатов на обучение в российских вузах. Кроме того, министр Итуа затронул вопросы научно-технического сотрудничества между двумя странами, а также подготовки преподавателей русского языка в конголезских вузах.

14 февраля Ассоциация выпускников вузов бывшего СССР и России «За развитие и прогресс» провела свою очередную Генеральную ассамблею.

Участники подвели итоги работы, обсудили ее формы и методы и наметили новые планы в своей деятельности. Были рассмотрены организационные вопросы, в частности, обновлен и расширен состав исполнительного бюро, а также контрольной комиссии. Президентом ассоциации стал Доминик Нгуаби, выпускник Института инженеров железнодорожного транспорта.

Ассоциация выпускников вузов бывшего СССР и России «За развитие и прогресс» является наиболее представительной зонтичной организацией конголезских выпускников, объединяющей в своих рядах как индивидуальных членов, так и другие ассоциации выпускников.

В целом с 60-х годов ХХ века около 8 тысяч молодых конголезцев получили образование в советских/российских вузах. Конголезские выпускники с советскими/российскими дипломами занимают ответственные должности в министерствах и ведомствах, в вооруженных силах, в МИД, а также в промышленном производстве, сельском хозяйстве, здравоохранении и предпринимательских структурах Республики Конго.

В 2016 г. выручка Rougier сократилась на 9,3%

По итогам 2016 г. выручка Rougier (г. Париж, Франция, ведет операционную деятельность в Габоне, Камеруне, Конго и Кот-д'Ивуаре) составила 149,4 млн евро, что на 9,3% меньше результата 2015 г., об этом говорится в полученном Lesprom Network пресс-релизе.

В четвертом квартале 2016 г. выручка Rougier сократилась на 11% до 37,6 млн евро.

Продажи африканского подразделения компании в 2016 г. снизились на 11,8%, что обусловлено негативной экономической ситуацией в Камеруне и Конго, однако французское подразделение увеличило продажи на 3,2%, в основном — благодаря расширению ассортимента предлагаемой продукции и росту заказов.

Rougier Group основана в 1923 г. В состав компании входят три бизнес-единицы — Rougier Afrique International (лесозаготовка, промышленная переработка и международная торговля), Rougier Sylvaco Panneaux (импорт и продажи во Франции), Plantations (исследования, управление лесным хозяйством в африканских странах, инвестиции).

Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека информирует, что ежегодно в мире регистрируется около 200 000 случаев желтой лихорадки, из них 30 000 заканчиваются летальным исходом.

Желтая лихорадка распространена в некоторых странах Центральной и Южной Америки, Африки (Аргентина, Бразилия, Венесуэла, Колумбия, Перу, Нигерия, Ангола, Конго, Эфиопия и др.), являющихся эндемичными по желтой лихорадке, в которых климат способствует длительному выживанию и активному выплоду насекомых, передается при укусе насекомых, не встречающихся в Российской Федерации.

Ежегодно Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) публикует перечень стран, в которых существует наличие риска передачи желтой лихорадки, а также перечень стран, при въезде в которые требуется наличие международного свидетельства о вакцинации против желтой лихорадки для путешественников.

С 17 января 2017 года Министерством здравоохранения Никарагуа введено требование при въезде в страну. Граждане, прибывающие в Никарагуа из стран, в которых ВОЗ зарегистрирована вспышка желтой лихорадки (Бразилия, Колумбия, Перу), а также в которых по критериям ВОЗ отмечено наибольшее количество случаев заболеваний желтой лихорадкой (Аргентина, Боливия, Эквадор, Французкая Гвиана, Панама, Парагвай, Венесуэла, а также страны Африканского континента (за исключением ДРК, Танзании, Сан-Томе, Принсипи и Сомали) обязаны предъявлять международное свидетельство о вакцинации против желтой лихорадки.

Желтая лихорадка - вирусное заболевание, передающееся человеку через укус комаров, остается единственным заболеванием, требующим проведения вакцинации при въезде в страны, в которых существует риск заражения желтой лихорадкой.

Вакцины против желтой лихорадки обеспечивают защиту от инфекции по истечении 10 дней после проведения прививки. В соответствии с требованиями ММСП (2005г.) лица, подвергшиеся вакцинации, получают международное свидетельство о вакцинации или профилактике, которое действительно в течение всей жизни.

Перечень центров вакцинации против желтой лихорадки в субъектах Российской Федерации ежегодно размещается на официальном сайте Роспотребнадзора.

Лица, совершающие поездку, у которых отсутствуют свидетельства о вакцинации против желтой лихорадки, въезжающие на территории стран, где присутствуют переносчики желтой лихорадки, могут быть подвергнуты карантину на период инкубационного периода (шесть дней), медицинскому обследованию или иным мерам, вплоть до отказа во въезде в страну, в соответствии со статьей 31 Международных медико-санитарных правил (2005 г.).

Во время путешествия риск укусов комарами может быть снижен путем применения эффективных репеллентов при нахождении вне помещений, которые должны обладать засетченными окнами и противокомариными пологами над кроватями. Находясь на открытом пространстве, следует одевать одежду, максимально закрывающую открытые части тела. Одежда может быть обработана дополнительно отпугивающими комаров препаратами.

Ситуация остается на контроле Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека.

В Румынии зажжён пожар цветной революции

Петр ИСКЕНДЕРОВ

Поводом для многотысячных выступлений протеста, которые продолжаются по всей Румынии, стало намерение социал-демократического правительства премьер-министра Сорина Гриндяну внести изменения в законодательство, касающееся борьбы с коррупцией. Правительственный декрет о декриминализации ряда экономических статей Уголовного кодекса был принят в ночь на 1 февраля. Этим актом смягчались наказания за коррупцию и объявлялась широкая амнистия для осуждённых по коррупционным статьям.

В знак протеста на улицы румынских городов вышли сотни тысяч протестующих. Причём вышли немедленно, по сигналу, всё было замечательно организовано. Под лозунгами с требованием отставки кабинета Гриндяну уже вечером 1 февраля в полусотне с лишним румынских городов собрались более 250 тысяч человек, из них более 100 тысяч - в Бухаресте. 5 февраля глава кабинета заявил, что не хочет «раскалывать румынское общество», а потому правительство отзывает декрет. Однако это заявление не успокоило страсти. К вечеру 5 февраля численность протестующих по всей Румынии превысила 600 тысяч человек.

СМИ в один голос заговорили, что это самые грандиозные манифестации со времени свержения режима Николае Чаушеску в конце 1989 года.

Что на это можно сказать?

Во-первых, сами по себе массовые выступления в новейшей истории Румынии – не редкость. Они случались неоднократно под разными лозунгами и носили как проправительственный, так и антиправительственный характер. В 1990-е годы румынские шахтеры в массовом порядке прибывали в Бухарест, чтобы выступить в поддержку тогдашнего президента страны Иона Илиеску, а в разгар внутриполитического кризиса в Румынии в 2014 году на улицы румынской столицы выходило до 70 тысяч протестующих.

Другое дело, что протест февраля 2017 года по своему размаху действительно беспрецедентен. Что касается отозванного правительством декрета, то в нём шла речь об исключении из румынского Уголовного кодекса статьи о превышении должностных полномочий, если ущерб составил менее 200 тысяч румынских леев (48 тысяч долларов – сумма для прожжённых коррупционеров незначительная). Кроме того, осуждённые по нетяжким статьям получали шанс на сокращение срока или подпадали под амнистию, которая распространялась на приговоренных менее чем к пяти годам тюремного заключения, пожилых людей и беременных женщин. Правительство объяснило появление декрета двумя причинами - необходимостью привести Уголовный кодекс в соответствие с решениями Конституционного суда и переполненностью тюрем. Согласно расчётам самого правительства, под амнистию могли подпасть 2,5 тысячи человек, по оценке Национального управления тюрем - 3,7 тысячи человек.

Трудно допустить, что такие относительно умеренные меры могли одномоментно вывести на улицы полусотни городов более полумиллиона протестующих. К тому же по степени распространённости коррупции Румыния ничем особенно не выделяется. Организация Transparency International (она называет себя «глобальной коалицией против коррупции», кто стоит за ней, неизвестно) ежегодно обновляет так называемый Индекс восприятия коррупции по 176 странам. Это субъективный показатель, отражающий формируемое владельцами СМИ представление о коррумпированности общественных отношений в той или иной стране. Дела с этим обстоят у Румынии, согласно данным индекса 2016 года, значительно хуже, чем, например, у Дании, Швеции, Швейцарии, Нидерландов, Германии, Бельгии, Франции, но всё же лучше, чем в Греции, Болгарии, Беларуси, Азербайджане, Молдове, Украине, Бурунди, Конго, Гвинее-Биссау или Сомали.

Во-вторых, обращает на себя внимание скорость нарастания антиправительственных настроений: выборы состоялись в декабре, а премьер-министр Сорин Гриндяну вступил в должность 4 января. На выборах Социал-демократическая партия Румынии набрала около 45 % голосов и одержала уверенную победу, опередив Национал-либеральную партию (около 20 % голосов).

Массовые антиправительственные выступления в такой ситуации могут начаться под влиянием крупного политического провала правительства или резкого ухудшения социально-экономической ситуации, но ни того, ни другого не было.

Остаётся третья причина - влияние внешнего фактора, и в бурных событиях, развернувшихся сейчас в Румынии, этот фактор присутствует. Источники в Бухаресте связывают хорошо организованные антиправительственные выступления в Румынии с опасениями, возникшими в местных националистических кругах и в ряде западных столиц на предмет внешнеполитической ориентации кабинета Сорина Гриндяну в условиях победы в ноябре 2016 года на президентских выборах в соседней Молдове кандидата от Партии социалистов Игоря Додона. Последний уже успел провести первую за восемь лет встречу с лидером Приднестровья, посетить Москву и выступить с инициативой о предоставлении Молдавии статуса наблюдателя в ЕАЭС.

Додон может найти общий язык с румынскими социал-демократами, но он категорически не устраивает ни великорумынских шовинистов по обе стороны румынско-молдавской границы, ни «коллективный Запад». Именно возможность продуктивного диалога между Бухарестом, Кишинёвом и Москвой хотят исключить организаторы антиправительственных выступлений в Румынии, взявшие на вооружение методы дестабилизации внутриполитической обстановки, не раз опробованные в разных странах в ходе печально знаменитых цветных революций.

Не исключено, что готовится возвращение в роли «спасителей отечества» (а заодно «борцов с коррупцией») группировки бывшего президента Румынии Траяна Бэсеску. Это неизбежно реанимирует националистический проект «Великой Румынии» с её жаждой поглотить Молдову.

7 февраля в РЦНК в Браззавиле состоялась рабочая встреча Посла России в Республике Конго В. А. Михайлова с руководством и активом Ассоциаций выпускников советских/российских вузов.

В ходе встречи были рассмотрены вопросы координации и активизации деятельности ассоциаций конголезских выпускников.

Участники встречи выдвинули проекты и идеи по дальнейшему совершенствованию форм и методов работы, а также интеграции потенциала ассоциаций выпускников в развитие комплекса многогранных отношений между Российской Федерацией и Республикой Конго.

В Конго открылась выставка-конкурс детских художественных работ

В выставочном зале Российского центра науки и культуры в Браззавиле состоялся вернисаж выставки-конкурса работ детских изостудий г.Минска (Белоруссия) «Красочный мир».

Мероприятие подготовлено и проведено совместно представителем Оргкомитета международного проекта «Неделя искусств» Людмилой Рыбаковой, Представительством Россотрудничества в Конго и руководством Ассоциации художников всемирно известной конголезской школы живописи Пото-Пото.

На выставке представлено 40 произведений живописи: акварели, гуаши, рисунки карандашом и тушью, а также гравюры воспитанников минских изостудий — детей в возрасте от 4 до 15 лет. На открытии выставки присутствовали президент Ассоциации Пото-Пото Сильвестр Мангуандза, вице-президент Жак Илоки (выпускник Строгановского училища), художники и ученики школы школы Пото-Пото, журналисты центральных СМИ Браззавиля и ученики подшефного браззавильского учебного комплекса «Атлас».

Торжественную часть вернисажа открыл руководитель Представительства Россотрудничества в Конго Сергей Беляев, который представил работы детей из Минска и пригласил присутствующих ближе познакомиться с творчеством молодых художников.

Президент Ассоциации художников Пото-Пото Сильвестр Мангуандза и другие художники школы выразили свое восхищение уровнем художественного творчества белорусских детей. Члены жюри из их состава присудили премии пяти авторам наиболее ярких работ, которые произвели наибольшее впечатление на них как профессионалов, и продемонстрировали произведения художников и учащихся школы Пото-Пото, которые и послужат наградами для юных художников из Белоруссии.

Руководитель Представительства Сергей Беляев выразил свою искреннюю благодарность всем, кто принял участие в выставке-конкурсе и помог в организации этого события. После вернисажа выставки гости РЦНК смогли в неформальной обстановке пообщаться с художниками школы Пото-Пото и организаторами выставки «Красочный мир» и задали им многочисленные вопросы.

Выставка в Браззавиле будет открыта для посетителей РЦНК до 28 февраля.

Председатель оппозиционной партии Демократической Республики Конго (ДРК) "Союз за демократию и социальный прогресс", бывший премьер-министр страны Этьен Тшисекеди (Étienne Tshisekedi) скончался на 85-м году жизни в Брюсселе, передает агентство Рейтер со ссылкой на дипломатически источники.

Тшисекеди известей как один из ярчайших борцов за демократию в Конго. В последние годы жизни он боролся с режимом президента Конго Жозеф Кабилы.

В сентябре 2016 года в ДРК начались выступления сторонников оппозиции против действующего президента Кабилы. Оппозиционеры обвиняли его в стремлении остаться у власти и опасались, что Кабила может отложить выборы или внести поправки в конституцию, отменяющие лимит на количество президентских сроков. Радикальная оппозиция настаивала на отставке президента 19 декабря прошлого года, когда истекал предусмотренный действующей конституцией страны срок его полномочий. С этого дня в стране начались акции протеста, которые перерастали в беспорядки. Позднее политические партии в Демократической Республике Конго заключили соглашение, согласно которому президент Жозеф Кабила должен уйти со своего поста в 2017 году.

В Киргизии почтили память артистов ансамбля Александрова

29 января в Государственном национальном русском театре драмы им. Ч. Айтматова состоялся концерт–реквием памяти артистов Дважды Краснознаменного Академического ансамбля песни и пляски Российской Армии им. А.В. Александрова, погибших в авиакатастрофе над Черным морем.

Концерт был организован представительством Россотрудничества в Киргизии при поддержке Государственного национального театра русской драмы им. Ч. Айтматова.

В мероприятии принял участие Чрезвычайный и Полномочный Посол России в Киргизии Андрей Крутько, руководители загранучреждений Российской Федерации. В большом зале театра собрались более 700 человек.

Выступая перед началом концерта, Андрей Крутько подчеркнул, что авиакатастрофа, в которой погибли артисты ансамбля Александрова – всенародная трагедия. Но ансамбль им. А.В. Александрова обязательно возродится, отметил Андрей Крутько, и 23 февраля даст свой первый концерт в новом составе в Кремле.

В концерте, программа которого была составлена на основе репертуара ансамбля им. А.В. Александрова, приняли участие известные бишкекские исполнители и творческие коллективы: Бакыт Ыбыкеев, Глеб Ким, Заира Раимбекова, Бакыт Джакыпов. Игорь Воронцов, Юхан Лилль, Анатолий Колотилин, Владимир Белкин, Сергей Старожилов, Бахтыбек Асамудинов, Алмаз Истамбаев, Миран Жанарбаев, хор ветеранов ВОВ и труда «Красная гвоздика», ансамбль русской песни «Сувенир», хор Свято–Воскресенского собора, а также первый Чрезвычайный и Полномочный Посол Киргизской Республики при ООН Джумакадыр Атабеков, который исполнил несколько композиций на мандолине.

Правительство утвердило программу реализации государственной национальной политики

Премьер-министр России Дмитрий Медведев утвердил программу реализации государственной национальной политики. Соответствующий документ опубликован на официальном интернет-портале правовой информации.

В качестве ключевых целей программы названы «гармонизация национальных и межнациональных (межэтнических) отношений; обеспечение равенства прав и свобод человека независимо от расы, национальности, языка, отношения к религии и других обстоятельств; успешная социальная и культурная адаптация и интеграция мигрантов: сохранение и развитие этнокультурного многообразия народов России; укрепление общероссийского гражданского самосознания и духовной общности многонационального народа Российской Федерации (российской нации)».

Реализация документа поручена Федеральному агентству по делам национальностей, партнёру Росмолодежи по проведению федеральных образовательных площадок.

По словам руководителя ФАДН Игоря Баринова, это первая госпрограмма, которая отвечает за реализацию межнациональных отношений.

«Основная цель госпрограммы — это сохранение, поддержание межнационального мира и согласия, межнационального единства, формирование общегражданской идентичности и одновременно сохранение этнокультурного многообразия всех народов, проживающих в нашей стране», — цитирует Баринова ТАСС.

Согласно документу, в результате планируется создать систему взаимодействия органов власти с гражданским обществом, и защитить статус коренных малочисленных народов, а также плодотворно использовать потенциал молодёжи.

Напомним, в 2016 году впервые на площадке Всероссийского молодежного образовательного форума «Территория смыслов на Клязьме» собрались молодые специалисты в области межнациональных отношений, историки и этнографы — всего 1000 человек 45 национальностей из 19 республик и 15 стран, в числе которых Китай, Эквадор, Мадагаскар и Конго.

Образовательная программа этой смены форума была направлена на содействие формированию позитивной системы национальной идентичностей молодёжи и профессиональных молодёжных сообществ в сфере межнацинального сотрудничества.

С целью содействия гармонизации межнациональных отношений в молодежной среде в 2016 году также состоялся Международный форум тюркской молодежи «Золото тюрков».

Участниками площадки стали представители тюркских народов, руководители общественных организаций, а также молодые специалисты, магистранты и аспиранты профильных вузов, чьи научные и профессиональные интересы связаны с исследованием, развитием и сохранением социально-экономического потенциала, традиционного образа жизни и культурных ценностей тюркских народов.

В течение нескольких дней молодые люди разрабатывали проекты, направленные на решение социально-значимых для их родных регионов задач.

О расширении круга российских импортёров отечественного зерна в Африку

На днях из морского порта Кавказ вышло судно с очередной партией российской пшеницы объёмом 17,9 тыс. тонн, предназначенной для экспорта в Республику Кот-д’Ивуа?р или, также известную, как Республика Берег Слоновой Кости. Всего в 2016/2017 с.х.г. за период с июля по декабрь текущего года из России в Кот-д’Ивуа?р было экспортировано порядка 70 тыс. тонн пшеницы, экспорт в 2015/2016 с.х.г. — отсутствовал.

Также список импортёров российской пшеницы пополнили следующие страны Африканского континента:

1. Республика Мали — с начала 2016/2017 с.х.г. Россия экспортировала 48,5 тыс. тонн пшеницы, в 2015/2016 экспорт из РФ отсутствовал.

2. Республика Намибия — с начала 2016/2017 с.х.г. Россия экспортировала 12,1 тыс. тонн пшеницы, в 2015/2016 экспорт из РФ отсутствовал.

3. Буркина-Фасо — с начала 2016/2017 с.х.г. Россия экспортировала

9,5 тыс. тонн пшеницы, в 2015/2016 экспорт из РФ отсутствовал.

4. Республика Кабо-Верде — с начала 2016/2017 с.х.г. Россия экспортировала 5 тыс. тонн пшеницы, в 2015/2016 экспорт из РФ отсутствовал.

5. Республика Маврикий — с начала 2016/2017 с.х.г. Россия экспортировала 100 тонн пшеницы, в 2015/2016 экспорт из РФ отсутствовал.

В 2016/2017 с.х.г. (июль — декабрь 2016) значительно нарастили импорт пшеницы из России следующие страны:

1. Камерун — с начала 2016/2017 с.х.г. экспортировано пшеницы из РФ в 25 раз больше чем за весь 2015/2016, что в количественном соотношении составило — 126,3 тыс. тонн.

2. Сенегал —с начала 2016/2017 с.х.г. экспортировано пшеницы из РФ в 1,5 раза больше чем за весь 2015/2016, что в количественном соотношении составило — 122 тыс. тонн.

3. Мавритания — с начала 2016/2017 с.х.г. экспортировано пшеницы из РФ в 2,3 раза больше чем за весь 2015/2016, что в количественном соотношении составило — 114 тыс. тонн.

4. Уганда — с начала 2016/2017 с.х.г. экспортировано пшеницы из РФ почти в 2 раза больше чем за весь 2015/2016, что в количественном соотношении составило — 81 тыс. тонн.

Ведомство ранее публиковало информацию об увеличении объёма экспорта российской пшеницы в страны Северной Африки с приведением подробной структуры экспорта в каждую из стран, входящих в этот регион. В этом обзоре речь идёт об африканском регионе, который в мире с точки зрения политической и социально-экономической градации именуется как «Африка к югу от Сахары», или «Тропическая Африка», или «Чёрная Африка».

«Африка к югу от Сахары» — название части африканского континента, находящейся к югу от пустыни Сахара. Эта часть Африки населена преимущественно негроидными народами (в отличие от европеоидов Северной Африки), что послужило основанием для более раннего названия «Чёрная Африка». Разделение Африканского континента относят примерно к середине 3-го тыс. до н. э., когда начинается высыхание Сахары, ставшей практически непреодолимым препятствием для культурных контактов.

Согласно современному политическому делению Чёрная Африка включает в себя 48 стран. Суммарный прогноз импорта зерна оценивается в 29,5 млн. тонн, в том числе пшеницы — 22,7 млн. тонн, кукурузы — 6,7 млн. тонн, ячменя — 120 тыс. тонн. В 2015/2016 с.х.г. Россия экспортировала в этот регион 5,2 млн. тонн отечественного зерна, 98% в структуре экспорта составила пшеница — 5,1 млн. тонн, 2% — кукуруза — 63,6 тыс. тонн (Зимбабве — 31,6 тыс. тонн, Судан — 20 тыс. тонн, Нигерия — 12 тыс. тонн).

Важно отметить, что в 2015/2016 с.х.г. в структуре экспорта пшеницы из России 20% (5 млн. из 25 млн. тонн) пришлось на экспорт в страны «Африки к югу от Сахары».

Традиционно самыми крупными импортёрами российской пшеницы в этом регионе являются:

1. Нигерия (население 174,5 млн. чел., 7-е место в мире, прогноз импорта пшеницы — 4,5 млн. тонн) — 2015/2016 — 1,2 млн. тонн, с начала 2016/2017 с.х.г. экспортировано из РФ— 0,7 млн. тонн.

2. Южно-Африканская Республика (ЮАР) (население 48,6 млн. чел.,25-е место в мире, прогноз импорта пшеницы — 1,9 млн. тонн) — 2015/2016 - 1,1 млн. тонн, с начала 2016/2017 с.х.г. экспортировано из РФ — 0,4 млн. тонн.

3. Судан (население 40,2 млн. чел., 33-е место в мире, прогноз импорта пшеницы — 2,3 млн. тонн) — 2015/2016 — 0,7 млн. тонн, с начала 2016/2017 с.х.г. экспортировано из РФ— 0,3 млн. тонн.

4. Кения (население 45,5 млн. чел.,30-е место в мире) — 2015/2016 — 454 тыс. тонн, с начала 2016/2017 с.х.г. экспортировано из РФ— 296тыс. тонн.

5. Танзания (население 48,2 млн. чел.,27-е место в мире) — 2015/2016 — 405 тыс. тонн, с начала 2016/2017 с.х.г. экспортировано из РФ— 136тыс. тонн.

6. Мозамбик — 2015/2016 — 248 тыс. тонн, с начала 2016/2017 с.х.г. экспортировано из РФ— 125 тыс. тонн.

7. Джибути — 2015/2016 — 167 тыс. тонн, с начала 2016/2017 с.х.г. экспортировано из РФ— 43,4тыс. тонн.

8. Эфиопия (население 93,8 млн. чел, 13-е место в мире)— 2015/2016 — 148 тыс. тонн.

9. Демократическая Республика Конго (население 75,5 млн. чел, 19-е место в мире)— 2015/2016 — 140 тыс. тонн, с начала 2016/2017 с.х.г. экспортировано из РФ— 66тыс. тонн.

10. Гана — 2015/2016 — 105 тыс. тонн, с начала 2016/2017 с.х.г. экспортировано из РФ— 70 тыс. тонн.

День открытых дверей прошел в симуляционно-аккредитационном центре Дагестанского государственного медицинского университета. Гостями мероприятия стали заместитель председателя правительства РД Екатерина Толстикова, представители парламента республики, министерств и ведомств Дагестана. Ознакомиться с условиями обучения и возможностями ДГМУ пришли порядка 150 старшеклассников махачкалинских школ вместе со своими учителями.

Перед началом мероприятия для всех гостей свои двери распахнул симуляционно-аккредатационный центр ДГМУ. Ректор ДГМУ Сулейман Маммаев провел гостей во главе с вице-премьером РД по помещениям центра, рассказал о его работе и оснащении. Преподаватели и студенты ДГМУ показали навыки оказания первой помощи, продемонстрировали симуляторы по стоматологии, акушерству и гинекологии, неонатологии, сердечно-легочной реанимации, ознакомили с работой учебной аптеки и многим другим.

Начиная официальную часть мероприятия, Сулейман Маммаев поприветствовал всех гостей и сообщил, что подобные мероприятия в вузе планируется проводить два раза в год – осенью и весной. Затем он немного рассказал об истории медицинского университета, отметив, что ДГМУ – один из старейших вузов республики и в следующем году будет отмечать 85-летие со дня основания. «Вуз имеет славные традиции и огромный опыт по подготовке высококлассных специалистов. На сегодняшний день в вузе обучается около 6 тысяч студентов по направлениям «лечебное дело», «педиатрия», «стоматология», «фармация» и «медико-профилактическое дело». Есть блок послевузовский – подготовка специалистов в ординатуре и аспирантуре, а также последипломное образование, где каждый год проходят повышение квалификации более 2 тысяч врачей из практического здравоохранения республики», - сказал он.

Обращаясь к старшеклассникам, С.Маммаев сказал: «Выбор у вас огромный. Но на рынке образовательных услуг Дагестанский медицинский университет является одним из востребованных вузов, поэтому ждем вас в наших стенах».

Далее слово для приветствия было предоставлено Екатерине Толстиковой. Обращаясь к старшеклассникам, вице-премьер Дагестана отметила, что сегодня проходит очень важное мероприятие. «Если вы пришли сегодня сюда, то значит, решили связать свою жизнь с медициной. Профессия врача для нашей страны очень важна, так же как и профессия учителя. И самое главное, что эта профессия вам позволит, если вы захотите, путешествовать по стране и миру для прохождения практики, стажировки, повышения квалификации. Поэтому хочу пожелать вам выбрать это направление, а мы со своей стороны сделаем все, чтобы вам было интересно учиться. Мы с ректором медуниверситета обсудили многие вопросы и перспективы сотрудничества. Здравоохранение – очень важная отрасль для всей страны и нам нужны сильные специалисты», - подчеркнула она.

Своими мотивами поступления в медицинский вуз поделились и пришедшие на День открытых дверей старшеклассники. К примеру, 11-классница Заира Абдулаева, которая мечтает стать врачом, рассказала, что она давно хочет помогать людям: «Это очень интересная работа. Для меня это мечта детства, и я очень надеюсь, что она воплотится в жизнь».

Затем с докладом «Наша альма-матер» выступила студентка ДГМУ, председатель студенческого сектора профкома университета Зарема Абусинова. Она представила гостям видеоролик о жизни Даггосмедуниверситета и рассказала о студенческой жизни, факультетах университета, студенческом самоуправлении и многом другом.

Далее мероприятие продолжилось выступлением студентки ДГМУ, исполнившей песню на английском языке. Зал встретил ее выступление громкими аплодисментами и активно поддержал талантливую девушку. В ходе мероприятия прошла также научно-популярная викторина, в ходе которой правильно ответившие на вопросы старшеклассники получили памятные подарки.

О порядке поступления в ДГМУ в 2017 году присутствующим рассказал ответственный секретарь приемной комиссии университета Камал Гусейнов. В завершение мероприятия выступили представители художественной самодеятельности Дагестанского государственного медицинского университета.ы

Число погибших в минувшие выходные в результате нападения боевиков на деревни на востоке Демократической Республики Конго увеличилось до 35 человек, передает агентство Франс Пресс со ссылкой на местные власти.

Ранее сообщалось о 21 жертве.

Предположительно, четверо повстанцев Союзных демократических сил — национальной армии освобождения Уганды (ADF) напали на несколько деревень провинции Северное Киву. Военным ДРК удалось их ликвидировать, при них обнаружили две единицы огнестрельного оружия и мачете.

Провинция Северное Киву, граничащая с Руандой и Угандой, была опустошена региональными войнами, жертвами которых в период с 1996 по 2003 год стали миллионы человек. Десятки вооруженных формирований остаются в провинции, угнетая местных жителей, пользуясь природными ресурсами этой территории и препятствуя поступлению принципиально важной помощи в этот район. Жертвами нападений в ДРК за последние два года стали более 700 человек.

По меньшей мере 21 мирный житель погиб в результате нападения боевиков на деревни на востоке Демократической Республики Конго, сообщает в воскресенье радиостанция Radio Okapi.

По данным радиостанции, предположительно, четверо повстанцев Союзных демократических сил — национальной армии освобождения Уганды (ADF) напали на несколько деревень провинции Северное Киву в прошедшие выходные. Военным ДРК удалось их ликвидировать, при них обнаружили две единицы огнестрельного оружия и мачете.

Как сообщил администратор провинции Амиси Калонда, число жертв нападения может возрасти.

Провинция Северное Киву, граничащая с Руандой и Угандой, была опустошена региональными войнами, жертвами которых в период с 1996 по 2003 год стали миллионы человек. Десятки вооруженных формирований остаются в провинции, угнетая местных жителей, пользуясь природными ресурсами этой территории и препятствуя поступлению принципиально важной помощи в этот район. Жертвами нападений в ДРК за последние два года стали более 700 человек.

Не менее 13 человек погибли на востоке Демократической Республики Конго при нападении на деревню, вызванном этническими разногласиями, сообщили местные власти.

По данным представителя губернатора штата Северное Киву, отряд вооруженного формирования маи-маи, состоящий из бойцов племени хуту, напало на деревню Бваланда, населенного жителями этнической группы нанде.

Как сообщает агентство Франс Пресс, большего числа жертв нападения удалось избежать благодаря вмешательству армии.

За последний год в регионе обострились этнические разногласия между общинами хуту и нанде, которые считают себя автохтонным населением, а своих противников чужаками. Конфликт сопровождается взаимными нападениями.

Флешмоб, квиддич и карнавал: как в парках отметят Новый год

Вечеринка с диджеями или целый калейдоскоп музыки? Магические конкурсы или танцевальный флешмоб с бенгальскими огнями? Карнавал или партия в шахматы с Белым Кроликом? А может, лучше праздновать каждый час по-новому? Московские парки приготовили новогодние программы на любой вкус.

Встретить 2017 год приглашает 21 парк. Праздничные программы во многих из них начнутся в 22:00. Перед боем курантов прозвучат поздравления Президента России и Мэра Москвы, а в 01:00 в большинстве парков запустят фейерверки.

Стильная вечеринка с воздушным шаром

Парк Горького предлагает в праздничную ночь сменить клубы на свежий воздух. Вечеринка «Стиль» на Ленинской площади соберёт известных диджеев и рэп-исполнителей. Среди них Kashin, Nel, Romsta, Fookin, Fake DJ. Они займут место за пультом, который буквально повиснет между колоннами главного входа на высоте нескольких метров.

Ленинская площадь станет танцполом с двумя светодиодными экранами, которые будут транслировать дискотеку в режиме реального времени. А после полуночи в толпу запустят большой воздушный шар с камерой Go Pro. На неё будет снято live-видео праздника, которое тоже покажут на экранах.

Вечеринка начнётся в 22:00, в 23:45 гости увидят трансляцию поздравления Мэра Москвы, а спустя пять минут — Президента России. В 01:00 небо раскрасят огни салюта, через четверть часа начнётся перформанс с шаром. Завершится праздник в 03:00.

Новый год в стиле 1990-х, битва в квиддич и уличное шоу

В «Сокольниках» в новогоднюю ночь будет звучать музыка в стиле 1990-х. У входа в парк Дед Мороз и Снегурочка раздадут гостям мандарины и поздравят с праздником. На Фонтанной площади выступят группы «Пропаганда» и Total, а также DJ Groove. Кроме того, в программе — танцевальный флешмоб с бенгальскими огнями.

Таганский парк решил устроить магический Новый год: здесь гости будут отмечать праздник вместе с героями книг о Гарри Поттере. На катке развернётся битва в квиддич, где вместо клюшек будут волшебные мётлы, а вместо ворот — кольца. На главной площади пройдут магические конкурсы и бальные мастер-классы, а на сцену поднимется группа «Братья Грим». Гости в тематических костюмах смогут попасть на каток бесплатно.

Brevis Brass Band, группы «Мейделех», Cheese People, Needshes и Mana Island выступят в Новый год в парке «Красная Пресня». В 22:30 здесь пройдут шоу уличного театра «Эскизы в пространстве» и спектакль интерактивного театра «Альфа Домино».

Во всех трёх парках праздновать Новый год будут с 22:00 до 03:00.

Кругосветный Новый год, бал и музыкальный калейдоскоп

Сад «Эрмитаж» в праздник станет бальным залом: у сцены поставят большой стол со свечами, над которым будет сиять световая декорация. Гости сфотографируются в раме в стиле барокко и примерят парики, а в мастерской костюма сделают маски и веера. Будут работать кафе и каток. Оркестр «Вторая линия» сыграет танцевальные мелодии, новогодние хиты и импровизации. Дед Мороз и Снегурочка подарят бенгальские огни, бумажные конфетти, мандарины и сладости. Бал начнётся в 22:00, а закончится в 03:00.

В саду имени Баумана отмечать праздник начнут раньше — в 21:00. Каждый час со сцены-ракушки будут бить куранты, а ведущий будет сообщать, в какой части мира только что наступил новый год. Гостей нарядят «в крапинку», как принято на Филиппинах, угостят грузинскими козинаками, попросят съесть 12 виноградинок, как в Испании, и дадут взорвать пару хлопушек, как в Берлине. О праздничных традициях расскажет и музыка: то современная, то этническая, то джаз или инди. В саду сыграют Namgar (Улан-Удэ), Zubaan (Индия), Plum Sauce (Тбилиси), Iva Nova (Санкт-Петербург), Kimbata (Конго) и DJ Flashback. Праздник закончится в 03:00.

Сиреневый сад готовит музыкальный калейдоскоп. С 21:00 до 02:00 коллективы будут играть и петь в разных направлениях: прозвучат рок, джаз и танцевальные хиты разных лет. Рок-группа Lazy Days сыграет свои произведения и каверы на песни Джими Хендрикса, Джима Моррисона и Фрэнка Синатры. Также выступят группы The Black Keys, «Наверх» и «Снегирёв-бенд», чья музыка сочетает в себе поп, блюз, соул и фанк.

Праздник в стиле джаз

Любителей джаза ждут в новогоднюю ночь в двух парках. Праздник в «Садовниках» продлится с 22:00 до 02:00, а откроет его Jazz Forever. Band — постоянный гость фестивалей «Усадьба Jazz», «Триумф джаза» и фестиваля в Монтрё. А после выступят Alfa Music Jazz и группа The BeatLove — единственный в России официальный трибьют The Beatles.

Измайловский парк начнёт отмечать джазовый Новый год в 17:00. На сцену выйдут вокалисты, трубачи и джазовые кавер-группы: Helios Jazz Band, Jazzplay Band, Smitana Band, Ната Понтиани & Funky Tools, FV Brass. Dixie Providance Band сыграет хиты Америки и Европы начала XX века и джаз-каверы на современные песни. Хедлайнером станет 1/2 Orchestra. На катке выступят артисты уличного театра Pololo.

Ретро, диско и карнавал

Перовский парк будет отмечать праздник в стиле ретро с 22:00 до 02:00. Отправиться в прошлое гостям помогут интерактивные технологии: медиаоткрытки будут проецировать изображения прямо на людей, а потом распечатывать фотографии. В программе — анимационное шоу, викторины, танцы и хороводы вокруг ёлки. Хедлайнером праздника станет кавер-группа «Платья за 130».

В это же время в Бабушкинском парке проводят не только 2016-й, но и Год российского кино: праздник посвятят фильму «Карнавальная ночь». В Зелёном театре устроят карнавал, где гости встретятся с главными героями ленты — товарищем Огурцовым и Леночкой Крыловой. На сцене выступят оркестр «Пенсии и пляски», кавер-группа Bridge Brothers Band и Real Jam Band с программой «Ретрокино». А ещё в программе — танцевальное шоу Rush Style.

В «Филях» с 22:00 до 03:00 будут звучать диско-хиты групп Abba и Boney M в исполнении коллектива «Арт-сити-бенд», пройдёт дискотека под аккомпанемент Real Time Band и «Хиттобили». В 01:00 на сцене появится символ наступающего года — трёхметровый арт-объект «Петух». Его украсит тысяча карамельных петушков на палочке для маленьких гостей.

Фанк, поп-музыка и хлопушки

Гости «Кузьминок» услышат музыку группы Braska, которая исполняет поп-рок с элементами фанка. Её аранжировки напомнят меломанам о Red Hot Chili Peppers и Jamiroquai. Также на сцену выйдут кавер-группа «Форс-мажоры» и «Мейделех». В конкурсах можно выиграть получить хлопушки, бенгальские огни и мандарины. Отмечать Новый год здесь будут с 22:00 до 02:00.

В парке Победы праздник продлится на час дольше. Здесь выступят певец Базиль, группа «Чи-ли», участник проекта «Голос» Ваня Чебанов, DJ Groove и DJ Sasha Dith, рэп-исполнители Птаха и Dino MC 47, а также звёзды 1990-х: певец Никита, группы «Турбомода», «Рефлекс» и «Пропаганда». Гостей ждёт и танцевальный флешмоб с бенгальскими огнями.

Фестиваль Дедов Морозов и файер-шоу в Стране чудес

В парк 50-летия Октября приедет не только российский Дед Мороз, но и его коллеги из разных стран мира — Италии, Финляндии, Америки и Франции. Выступят фольклорный ансамбль «Закрутиха» с народными песнями в танцевальной обработке, «Гавана-Москва», Real Time Band и Art City Band, этнический коллектив «Намгар». Гости смогут прокатиться на лошадях, оленьей и собачьей упряжках.

Воронцовский парк в новогоднюю ночь превратится в Страну чудес. У Безумного Шляпника будут пить чай, на огромной шахматной доске — разыгрывать партию с Белым Кроликом, а на дискотеку пригласит сама Красная королева. В лаборатории костюма можно будет примерить наряды героев фильма «Алиса в Стране чудес». Для гостей сыграет кавер-группа «Юранна» и пройдёт файер-шоу театра огня «Андромеда».

Гулянья в обоих парках продлятся с 22:00 до 03:00.

Новый год также встретят в парке Олимпийской Деревни, «Северное Тушино», Лианозовском, Гончаровском и парке имени Артёма Боровика.

Девять человек стали жертвами столкновений в Демократической республике Конго (ДРК) во время акций протеста против пребывания на посту президента страны Жозефа Кабилы, сообщает агентство Франс Пресс со ссылкой на представителя правительства.

"В Киншасе девять человек погибли, не больше", — сказал представитель правительства Ламбер Менд. Ранее миссия ООН по стабилизации в Демократической республике Конго (MONUSCO) сообщила, что проверяет информацию о гибели 20 человек в ходе акций протеста в стране.

В сентябре в ДРК начались выступления сторонников оппозиции против действующего президента Жозефа Кабилы. Оппозиционеры обвиняли его в стремлении остаться у власти и опасались, что Кабила может отложить выборы или внести поправки в конституцию, отменяющие лимит на количество президентских сроков.

В октябре власти страны и представители части оппозиции заключили соглашение, по которому президентские выборы, запланированные на ноябрь текущего года, были перенесены на более поздний срок. Согласно договоренностям, выборы главы государств должны состояться до апреля 2018 года.

Радикальная оппозиция настаивала на отставке президента 19 декабря, когда истек предусмотренный действующей конституцией страны срок его полномочий. С этого дня в стране проходят акции протеста, которые перерастают в беспорядке. По данным правозащитников, полиция и правоохранительные органы применяют для разгона протестующих слезоточивый газ.

По меньшей мере 20 человек погибли при обвале на шахте в Демократической Республике Конго, сообщает агентство Франс Пресс со ссылкой на министра горнодобывающей отрасли страны Аполлинера Булинди.

Инцидент произошел в ночь на воскресенье в провинции Южное Киву. По словам Булинди, число жертв может возрасти, "так как множество людей работали в этой шахте незаконно".

По данным агентства, в провинции Южное Киву располагаются самые богатые минеральные запасы ДРК.

Меньше слов, больше дел!

Участники Всероссийской форумной кампании, представлявшие на молодёжных площадках Иркутскую область, подвели итоги работы в этом году.

В регионе состоялась встреча победителей Всероссийского грантового конкурса, организованного на федеральных форумных площадках, а также победителей лагеря «Байкал 2020» с министром молодежной политики Иркутской области Александром Поповым.

В рамках встречи были презентованы проекты, получившие грантовую поддержку. Также участников наградили благодарственными письмами Губернатора Иркутской области.

Отметим, что в программе лагеря «Байкал 2020» была организована работа по 7 направлениям: «Экология и добровольчество», «Политика. Кадры нового поколения для местного самоуправления», «Инновационные технологии в экологии», «Патриотика», «Диалог культур», «Бизнес и карьера», «Медиа».

«Байкал 2020» объединил более 500 участников из Иркутской области, 24 субъектов России, а также молодёжь из Италии, Индонезии, Китая, Монголии, Швейцарии, Вьетнама, Конго и Казахстана.

По итогам работы лагеря участниками было разработано 57 социально значимых проектов. Из них 14 рекомендованы на получение грантов Федерального агентства по делам молодежи в рамках Всероссийского конкурса молодежных проектов.

Напомним, Форум проходил с 21 по 28 августа в Иркутской области. Развитие молодежного туризма, создание системы формирования молодежного актива на базе лучших практик субъектов Российской Федерации, развитие добровольчества, творческого потенциала молодежи – задачи, выполнение которых являлось целью молодежная площадка. Центральная тема форума – «Технологии экологического развития».

Организаторами международного молодежного форума «Байкал –2020» выступили Федеральное агентство по делам молодежи и Министерство по физической культуре, спорту и молодежной политике Иркутской области.

Абхазский минимум

Почему людей часто возмущают данные госстатистики о сумме прожиточного минимума, что такое прожиточный минимум и потребительская корзина, какие продукты входят в месячную норму на одного трудоспособного человека в месяц узнавала корреспондент Sputnik Амра Амичба.

Ежемесячно специалисты Управления государственной статистики Республики Абхазия просчитывают величину среднемесячного прожиточного минимума и размещают информацию на своем сайте http://www.ugsra.org/. По официальной статистике, стоимость прожиточного минимума на одного трудоспособного жителя на 1 декабря 2016 года составила - 6450 рублей 10 копеек. Из этой суммы на продукты можно потратить 4411 рублей 90 копеек, на непродовольственные товары - 1264,2 руб. А на платные услуги, налоги и обязательные платежи - 774 рубля. Для сравнения, к примеру, в России прожиточный минимум в среднем около 10 тысяч рублей.

Мини-опрос среди жителей Сухума разных социальных групп, проведенный корреспондентом Sputnik, показал, что люди тратят намного больше установленного прожиточного минимума, что составляет порядка 15-20 тысяч в месяц. При этом средняя зарплата по стране за девять месяцев 2016 года равна 10 152 рублям.

"Адекватность прожиточного минимума вызывает большие вопросы. Разве можно прожить на 6 тысяч рублей в месяц? Даже на еду не хватит этих денег, не говоря уже об одежде, обуви и других многочисленных тратах в Абхазии - свадьбы, дни рождения и прочее. А если человек заболел?", - возмутилась жительница Сухума Инга.

Среди 20 опрошенных человек 5 работают в коммерческих организациях. По их словам, они получают зарплату от 30 тысяч рублей. Остальные - работники государственных структур, проще говоря, простые бюджетники, утверждают, что как-то умудряются прожить на свою небольшую зарплату. Сотрудница бюджетной организации Сухума Ирма заметила, что, если знаешь, что неоткуда ждать дополнительной материальной помощи, можно уложиться в рамки зарплаты.

"У меня двое детей, я получаю зарплату 8 тысяч рублей и живу на эту сумму. Если знаешь, что ничего другого не будет, ты сделаешь так, чтобы тебе хватало, - утверждает Ирма, признаваясь при этом, что ей помогают родственники. - Но эта помощь ведь непостоянная, сегодня помогли, завтра нет, я не могу ее распланировать. Поэтому надеюсь только на свою зарплату".

Однако неверно увязывать доходы и расходы всей семьи в месяц с прожиточным минимумом. Величина прожиточного минимума - это даже не расходы человека, а тот потребительский минимум, на который он может прожить в течение месяца. Посещение дней рождения, театров, свадеб, похорон не входит в жизненно необходимые мероприятия. Так же как и деликатесы.

Всего в потребительскую корзину входит 35 видов продуктов. В рационе обязательно должны быть хлеб, мясопродукты, молочная продукция, сахар, крупы, овощи. Это международные стандарты норм питания на одного трудоспособного жителя. В абхазскую потребительскую корзину включены также фасоль и кукурузная крупа. В других странах раздельно формируется потребительская корзина на ребенка и на пенсионера.

Кстати, в странах Европы и США в прожиточный минимум включают и расходы на телефон, посещение театра, и даже стоимость корма для домашних питомцев.

Для кого же просчитывается прожиточный минимум, если на эту сумму никто не живет? Как оказалось, в Абхазии, этот минимум ни на что не влияет. Тогда как в законодательстве ряда стран прописано, что минимальный размер оплаты труда, пенсии и социальные выплаты не могут быть ниже прожиточного минимума.

По словам министра труда и соцобеспечения Руслана Аджба, в пенсионном законодательстве Абхазии нет таких обязательств.

"С 1 января 2017 года в силу вступает новый Трудовой кодекс Республики Абхазия. В статье 122 как раз закреплено, что "минимальный размер месячной заработной платы не может быть ниже величины прожиточного минимума трудоспособного населения в соответствии с официальным статистическим учетом". Однако вступление в силу этой статьи отложено до 1 января 2018 года, так как необходимо привести в соответствие с Трудовым кодексом ряд законов и нормативно-правовых актов", - уточнил министр.

68-летняя пенсионерка Заира поделилась секретом выживания на сумму 6 тысяч рублей в месяц.

"Пенсия у меня 6 тысяч рублей - это российская. Абхазская пенсия настолько мала, что о ней и говорить не приходится. Сразу откладываю на непредвиденные траты, чаще на лекарства и чтобы заплатить за коммунальные услуги. Дальше на питание - четыре тысячи. Закупаю непортящиеся продукты сразу на месяц. Беру одну курицу, ее можно по частям на суп пустить, мясо не могу - дорого. Свежим ежедневно покупаю только хлеб", - рассказала пенсионерка и пояснила, что живет одна.

Прожить на прожиточный минимум в Абхазии можно, если разругаться со всеми родственниками, а именно так и произойдет, если игнорировать свадьбы, похороны, отгородиться от друзей, перестать ходить на дни рождения и в рестораны, не создавать семью, не заводить детей, не болеть и жить одному, даже без кота и попугая. А тем, кто хочет похудеть, совет: не надо изводить себя диетами, просто поживите месяц на "абхазский минимум" в 6 450 рублей и 10 копеек.

«Sputnik-Abkhazia.ru»

Министр иностранных дел КНР Ван И пригласил страны Африки принять участие в реализации стратегии экономического развития "Один пояс — один путь".

Ван И с 7 по 12 января совершает официальные визиты в Мадагаскар, Замбию, Танзанию, Конго и Нигерию.

"Китай приглашает страны Африки принять участие в реализации стратегии "Один пояс — один путь", — приводит МИД КНР слова Ван И, сказанные на встрече с журналистами в Мадагаскаре. По словам министра иностранных дел КНР, страны Африки исторически являлись частью экономического пояса Шелкового пути, а также важным местом назначения при путешествиях на Запад в рамках морского Шелкового пути.

"Если любая африканская страна намерена принять участие в новом Шелковом пути, то мы, конечно, приветствуем это", — добавил Ван И.

Глава МИД КНР подчеркнул, что Китай уже провел консультации на этот счет с достаточно большим количеством африканских стран, особенно расположенных на восточном побережье Африки, добившись прогресса.

"Надеюсь, что по мере непрерывного развития сотрудничества, страны Африки будут получать от Китая все больше бонусов для развития", — сказал Ван И.

Китай в 2013 году объявил о новой стратегии экономического развития "Один пояс — один путь", направленной на создание инфраструктуры и налаживание взаимосвязей между странами Евразии. Стратегия включает два ключевых направления развития: экономический пояс Шелкового пути и морской Шелковый путь. Речь идет о создании торгового коридора для прямых поставок товаров с Востока на Запад на льготных условиях.

Иван Булатов.

Гражданские конфликты и экстремальные погодные явления оказали сильное влияние на продовольственную безопасность в 2016 году, что привело к увеличению количества стран, нуждающихся в продовольственной помощи, согласно докладу ФАО. В новом выпуске доклада «Прогноз на урожай и ситуация с продовольствием» выделяются 39 стран, которые нуждаются во внешней помощи для производства продуктов питания.

В то время как прогноз по глобальному предложению зерновых улучшается за счет благоприятных в целом погодных условий для выращивания культур, наследие недавней засухи сохраняется, как и негативные последствия захлестнувшей страны волны конфликтов.

Сельскохозяйственные прогнозы указывают на устойчивые урожаи зерновых в ближайшем будущем, но голод, скорее всего, усилится в некоторых регионах в пору межсезонья, прежде чем созреют новые сельскохозяйственные культуры. В Южной Африке, где негативные последствия Эль-Ниньо привели к резкому сокращению производства продуктов питания в 2016 году, число людей, нуждающихся во внешней помощи с января по март 2017 года, как ожидается, значительно возрастет по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Доля детей, у которых выявлена задержка в росте значительно выше в наиболее проблемных областях, в частности, на Мадагаскаре, в Малави и Мозамбике, отмечается в докладе.

В некоторых регионах, недостаточные запасы семян зерновых и бобовых в результате двух последовательных неурожаев могут привести к сокращению посадок. ФАО и национальные правительства осуществляют программы поддержки сельского хозяйства в целях улучшения доступа к основным средствам производства в секторе сельского хозяйства.

Конфликты оказывают воздействие на продовольственную безопасность

Чтобы облегчить планирование гуманитарной помощи, в докладе выделены основные причины локальных продовольственных кризисов. Они варьируются от острого дефицита продуктов питания и повсеместного отсутствия доступа к продовольствию вследствие низких доходов, высоких цен или разрушенных сбытовых сетей - до воздействия конфликтов на местную продовольственную безопасность.

Гражданские конфликты и их последствия, в том числе перемещения беженцев, отягощающих положение принимающих стран, таких как Камерун и Чад, были отмечены в 21 из 39 стран. Широкомасштабный конфликт может привести к потере и истощению производственных активов домохозяйств, как в Центральноафриканской Республике, а также к проблемам с безопасностью, которые препятствуют ведению сельскохозяйственной деятельности, как это происходит в Южном Судане.

В некоторых районах Южного Судана хорошие урожаи имеют лишь кратковременный эффект, поскольку текущий конфликт снизил возможность осуществления сельскохозяйственной деятельности, что создает реальный риск голода для наиболее уязвимых групп населения.

Продолжающийся гражданский конфликт в Сирии привел к тому, что уже 9,4 млн. человек нуждаются в продовольственной помощи. Производство пшеницы в этом году, по оценкам, будет примерно на 55% ниже докризисного уровня. Продолжающийся конфликт в Йемене, скорее всего, привел к увеличению количества людей, страдающих от продовольственной необеспеченности, с 14,2 миллиона человек в июне, говорится в сообщении. Недавняя эскалация конфликта в Ираке вызвала широкомасштабные внутренние перемещения. Острый дефицит продовольствия затрагивает более 8 миллионов человек в Афганистане и их число, вероятно, возрастет с возвращением около 600 000 беженцев из Пакистана до конца 2016 года.

Число не обеспеченных продовольствием людей в Нигерии превышает 8 миллионов человек и, по прогнозам, увеличится до 11 миллионов человек к августу 2017. Продолжающийся конфликт в северных штатах привел к снижению посевных площадей, тогда как резкое снижение курса валюты найры привело к росту внутренних цен на продовольствие и негативно сказалось на региональной торговле, поскольку объемы экспорта зерновых из Нигерии все возрастают, а объемы импорта скота, наоборот, падают.

Улучшение тенденций в сельском хозяйстве после тяжелого 2016 года

Засухи и другие неблагоприятные погодные явления, связанные с Эль-Ниньо, вызвали значительный дефицит сельскохозяйственных культур в 2016 году в нескольких странах. Совокупный объем производства зерновых в Африке сократился в 2016 году, несмотря на некоторые выгоды, которыми воспользовались отдельные суб-регионы, в частности, Западная Африка и регион Сахеля, которые, по оценкам, должны произвести рекордные урожаи зерновых. Производство кукурузы в Южной Африке резко сократилось, что усугубило ситуацию с продовольственной безопасностью.

Неурожаи вызвали резкий рост цен на кукурузу в Малави, где 6,5 миллиона человек, как ожидается, окажутся в ситуации отсутствия продовольственной безопасности во время предстоящего межсезонья. Хорошей новостью является то, что с уходом Эль-Ниньо, по предварительным оценкам, в Южной Африке произойдет увеличение посевных площадей кукурузы на 27% в 2017 году, на сегодняшний день она является крупнейшим производителем в регионе.

В то время как большая часть Азии смогла извлечь выгоды из обильного производства продовольствия в 2016 году, включая стремительное восстановление производства в Индии, влияние затяжных конфликтов в ряде стран Ближнего Востока по-прежнему наносят сильный удар по сельскохозяйственному производству в целом, несмотря на благоприятные погодные условия для основных зерновых культур.

В Центральной Америке ожидается восстановление производства в 2016 году после пострадавшего от засухи урожая в прошлом году, тогда как в 2017 году посевной сезон в Южной Америке ожидает благоприятный старт после неурожая 2016 года, главным образом, из-за засухи в Боливии, Бразилии и Парагвае.

Тридцать девять государств в настоящее время испытывают потребность во внешней продовольственной помощи: Афганистан, Буркина-Фасо, Бурунди, Центральноафриканская Республика, Чад, Конго, Корейская Народно-Демократическая Республика, Демократическая Республика Конго, Джибути, Эритрея, Эфиопия, Гвинея, Гаити, Ирак, Кения, Лесото, Либерия, Ливия, Мадагаскар, Малави, Мали, Мавритания, Мозамбик, Мьянма, Непал, Нигер, Нигерия, Пакистан, Папуа-Новая Гвинея, Сьерра-Леоне, Сомали, Южный Судан, Судан, Свазиленд, Сирия, Уганда, Йемен и Зимбабве.

По меньшей мере 23 человека погибли за три дня в результате столкновений между военными и повстанцами в районе города Чикапа в центральной части Демократической Республики Конго (ДРК), передает агентство Франс Пресс со ссылкой на местные власти.

По данным агентства, бои продолжались с пятницы по воскресенье. Заместитель губернатора провинции Касаи заявил, что в "результате столкновений погибли 13 сотрудников сил безопасности и 10 повстанцев". Он добавил, что ранения получили еще 14 силовиков.

Жертвами нападений в ДРК за последние два года стали более 700 человек. Нападение на Бени в ночь на 14 августа, в результате которого погиб 51 человек, спровоцировало массовые протесты. По данным армии, нападение осуществили, предположительно, повстанцы ADF. Спустя несколько дней после инцидента, 17 августа, на улицы города вышли сотни жителей, чтобы выразить протест против бездействия властей. Полиция применила к демонстрантам слезоточивый газ и открыла предупредительную стрельбу во время демонстрации. В ходе протестов погибли по меньшей мере три человека.

Свой вместо чужих

Импортозамещение в ОПК России: опыт 2014–2016 годов

А.Л. Фролов – главный редактор журнала «Экспорт вооружений».

Резюме В случае длительного действия санкций российский ОПК может вновь начать стремиться к автаркии (за исключением сотрудничества с компаниями Израиля, Китая, Южной Кореи и некоторых стран), что негативно скажется на его инновационности.

После известных событий весны-лета 2014 г. в Крыму и на юго-востоке Украины на Россию последовательно были наложены санкции со стороны США, Европейского союза (а также ряда других стран) и Украины, а в ответ – введены ответные меры. В политическом лексиконе прочно утвердился термин «импортозамещение». Наибольшую остроту проблема приобрела в военно-промышленной сфере, так как в производстве значительного числа российских боевых систем на тот момент так или иначе использовались импортные комплектующие, агрегаты или материалы. Лишение доступа к ним ставило под вопрос реализацию Государственной программы вооружения на 2011–2020 гг. (ГПВ-2011).

Ситуацию осложняло еще и то, что в 1990-е – 2000-е гг. российская оборонная промышленность активно вовлекалась в кооперацию с западными поставщиками, что было вызвано, с одной стороны, прекращением сотрудничества в рамках бывшего СССР и стран Варшавского договора, а с другой – требованиями иностранных заказчиков интегрировать отдельные импортные комплектующие и системы в российские боевые платформы. В ходе реформы Вооруженных сил при министре обороны Анатолии Сердюкове российская армия даже начала закупать готовые западные платформы, в лучшем случае допуская «отверточную» сборку на территории России.

При Сергее Шойгу военное ведомство новых контрактов не заключало, продолжая исполнять лишь действующие соглашения, как, например, импорт из Италии 290 бронированных автомобилей Iveco 65Е19WM (LMV) в дополнение к ранее поставленным или финансирование достройки двух универсальных десантных кораблей типа Mistral на французской судостроительной верфи STX France. Впрочем, в общем объеме новых закупок импорт занимал небольшой объем, но под угрозой оказались поставки ряда критически важных агрегатов и комплектующих для российских платформ. Как оказалось, такие есть практически везде. Общая картина была представлена летом 2015 г. – по информации Министерства обороны, с 2014 по 2025 гг. к импортозамещению было запланировано минимум 826 образцов вооружения и военной техники.

Импортозамещение не является чем-то новым для отечественного ВПК-ОПК. Впервые с этой проблемой столкнулись еще во время Первой мировой войны, когда Российской империи пришлось замещать детали и комплектующие для различных образцов техники (в первую очередь военно-морской), заказанных до войны в Германии и Австро-Венгрии, а также осваивать военную технику, производившуюся странами Антанты. К следующей мировой войне оборонная промышленность Советского Союза была более самодостаточной, но неудачное начало боевых действий, вызвавшее потерю ряда предприятий, их массовая эвакуация и т.д. привели к тому, что импорт по ленд-лизу стал важной составляющей Победы. После войны в связи с ростом напряженности в отношениях с бывшими союзниками на прежний уровень взаимодействия рассчитывать не приходилось, а это вынуждало осваивать производство ряда высокотехнологических образцов боевой техники, ранее поставлявшейся США и Великобританией. К ним относились РЛС, гидроакустические станции, ряд авиационных приборов, полноприводная колесная техника и другие системы.

Создание Варшавского договора и Совета экономической взаимопомощи привело к новой для СССР ситуации, когда в силу политической и экономической целесообразности Москва добровольно отказывалась от производства некоторых систем вооружений в пользу союзников. Так, в Польшу была передана компетенция по строительству средних и больших десантных кораблей, учебных и госпитальных и т.д., в Чехословакии закупались учебно-боевые самолеты L-29 и L-39 (причем порой даже в ущерб советским разработкам), в Болгарии – самоходные артиллерийские орудия 2С1 «Гвоздика», в Венгрии – минометы, в ГДР – противотанковые ракеты и противолодочные корабли и т.д.

Эта ситуация проецировалась и на сам Советский Союз. Политика дублирования производств на случай особого периода может рассматриваться не только как доказательство «неэффективности» советской экономики и «всепожирающей роли» ВПК, но и как попытка создать резервное производство. Такие мысли, хотя и выглядящие некоторой натяжкой, могут прийти в голову при оценке решений тех лет, когда, например, в Кургане производились тягачи, дублирующие белорусские МАЗы, а Пермь и Запорожье выпускали двигатели для вертолетов Ми-8, Харьков освоил «чужую» для себя платформу танка Т-80, хотя и с дизельным двигателем собственной разработки вместо оригинальной газовой турбины. Не является секретом и существенная обособленность украинских оборонных предприятий, которые составляли замкнутое производство по многим разработкам, в первую очередь авиационным. Косвенным подтверждением подобных мыслей могут служить отдельные факты. Так, например, еще при разработке неатомной подводной лодки четвертого поколения проекта 677 в 1980-е гг. главный конструктор проекта ориентировался на комплектующие, производимые в РСФСР. Интересно, что советское «импортозамещение» в рамках УССР и РСФСР в какой-то степени обеспечило существование ОПК вновь образовавшихся государств в относительно независимом и самостоятельном виде, хотя, безусловно, при наличии сильных кооперационных связей.

Именно они и стали объектом первого реального импортозамещения в постсоветской истории. Причем в качестве основной причины в этот период выступала не политика, а скорее расчет и здравый смысл. После 1991 г. в России, несмотря на сокращение военного бюджета, продолжилась разработка новых систем вооружений. Хотя многие из них базировались на еще советских заделах, в которых, естественно, предусматривалась союзная кооперация, руководство страны и Министерства обороны стремилось к созданию полностью российских изделий. К примеру, в баллистической ракете подводных лодок (БРПЛ) Р-39УТТХ «Барк», предназначенной для новых ракетных подводных крейсеров стратегического назначения проекта 955, использовались двигатели днепропетровского ПО «Южное». Испытания проходили неудачно, и в итоге проект был закрыт в пользу разработки новой системы Р-30 «Булава», которая оказалась намного более «импортонезависимой», вместе с родственной ей межконтинентальной баллистической ракетой (МБР) «Тополь-М».

Этот процесс стал набирать обороты уже в 2000-е гг., когда началась массовая разработка новых систем вооружений. Так, еще в 2011 г. Анатолий Сердюков однозначно исключил возможность участия в разработке новой тяжелой жидкостной МБР «Сармат» украинских предприятий (ПО «Южный машиностроительный завод» и НПО «Южное», Днепропетровск), оговорившись, впрочем, что «отдельные специалисты» могут получить предложения в частном порядке. Подобным же образом складывалась работа по турбореактивному двигателю АИ-222-25 разработки ПАО «Мотор-Сич» (г. Запорожье), партнером которого выступало российское АО «НПЦ газотурбостроения «Салют» (г. Москва) и ФГУП «Омское моторостроительное объединение» (в 2011 г. стало филиалом «Салюта»). С 2002 г. стороны выпускали двигатели в рамках кооперации, примерно в пропорции 50/50 (причем на Украине делалась более сложная «горячая часть»), однако к 2015 г. производство полностью локализовано в России. Другим примером может стать разработка с 2010 г. на ОАО «Завод специальных автомобилей» целого семейства шасси в рамках ОКР «Платформа-О» с инновационной электромеханической трансмиссией, заменяющая аналоги, выпускаемые на ОАО «Минский завод колесных тягачей» под перспективные образцы вооружений. Созданное еще в 1993 г. украинским ГП НПКГ «Зоря»–«Машпроект» и российским НПО «Сатурн» совместное предприятие «Турборус» позволило обслуживать корабельные газотурбинные установки (ГТУ) украинского производства, однако создать на российской территории полноценное производство ГТУ М90ФР и М55Р так и не удалось. В 2010 г. начался, пожалуй, один из главных процессов импортозамещения – начало выпуска в России турбовального двигателя ВК-2500 (аналога запорожского ТВ3-117), в 2014 г. были собраны первые 10 российских двигателей.

Ряд мер по импортозамещению был принят еще до событий 2014 года. Так, постановлением правительства от 24 декабря 2013 г. № 1224 установлены запрет и ограничения на закупки для нужд обороны и безопасности импортных товаров. Также была предусмотрена необходимость подтверждения отсутствия производства на территории России товаров по утвержденному этим постановлением перечню.

Однако в одночасье отказаться от поставок из стран СНГ было невозможно как технологически, так и политически и финансово. К последнему относились закупки Министерством обороны России украинских самолетов Ан-140 и Ан-148 (формально выпущенных российскими заводами), совместная разработка среднего военно-транспортного самолета Ан-70, вместе с Украиной планировалась разработка комплексов объектовой ПВО, на Украине была спроектирована и выпускалась головка самонаведения для перспективной ракеты «воздух-воздух» малой дальности Р-74, которой должны оснащаться истребители пятого поколения.

Расцвет сотрудничества пришелся на 2010–2014 гг., период президентства Виктора Януковича. Объем «чистого» военного экспорта в Россию оценивался в эти годы в 50–65 млн долларов, хотя фактически намного больше: например, в 2012 г. только ракетно-космической техники было экспортировано на 260 млн долларов. Импорт авиационных двигателей в 2010–2014 гг. постоянно нарастал с 404 единиц до 653, то есть сумма поставок была не менее 500 млн долларов (в этой связи интересно отметить, что объем импорта двигателей с Украины превышал ежегодные объемы производства вертолетов, то есть создавался определенный запас).

Впрочем, в попытке улучшить качество новых образцов российских вооружений пришлось обратиться и к западным производителям, что и привело к сложной ситуации после 2014 года. Такое положение вещей было вызвано многими причинами. Одной из них стало понимание того, что Киев в любом случае не является стабильным партнером с политической точки зрения, а украинский ВПК медленно, но верно деградировал. С другой стороны, в рамках ГПВ-2011 требовалось разработать и произвести большое количество принципиально новой техники, а это было практически нереально при опоре только на российские ресурсы и возможности. Парадоксальным образом с каждым годом реализации ГПВ-2011 по мере роста поставок в войска новой техники зависимость от импорта только бы возрастала. Объем европейских поставок в Россию оценить сложно. Непосредственно по вооружению контракты между Россией и странами ЕС в 2011–2013 гг. оценивались в 75 млн евро, а экспорт товаров и технологий двойного назначения достигал 20 млрд евро в год.

Наконец, использование импортных компонентов позволяло сократить время разработки боевой техники нового поколения, а в некоторых случаях и ее стоимость. Задача решалась, вопрос замены на собственные аналоги остро не стоял и откладывался «на потом». Результаты не заставили себя ждать после 2014 года. Не секрет, что импортные компоненты и агрегаты установлены на танках Т-14, платформе «Армата», боевых машинах пехоты БМП-3, бронированных автомобилях семейства «Тайфун-К», ряде кораблей и судов, отдельных образцах авиационной техники и множестве других систем. Собственно, сразу же после введения санкций российские предприятия ощутили их воздействие на себе. Например, АО «Вертолеты России» в 2016 г. сообщало о риске недопоставки иностранных комплектующих для производимых холдингом вертолетов.

Впрочем, как ни странно, самым острым вопросом оказалось замещение поставок с Украины, хотя Россия импортировала из этой страны только 700 различных изделий и комплектующих по сравнению с 860 единицами из стран НАТО. Уже в июне 2014 г. заместитель министра обороны Юрий Борисов сообщал, что практически ежедневно срывались поставки, отгруженная украинскими предприятиями продукция не пропускалась на российскую территорию украинской таможней. Болезненные проблемы возникли в связи с необходимостью ремонта и поддержания в исправном состоянии уже находящихся в эксплуатации техники и вооружения, прежде всего на флоте и в авиации, в первую очередь двигателей.

Решение вопроса по импортозамещению (в масштабе всей российской экономики) вышло на самый высокий уровень. В итоге уже в июле 2014 г. была готова соответствующая программа, утвержденная президентом Владимиром Путиным. Для координации усилий 4 августа 2015 г. постановлением правительства России № 785 создана комиссия по импортозамещению, причем в ее структуре имелись две подкомиссии: по вопросам гражданских отраслей экономики и оборонно-промышленного комплекса. Последнюю возглавил вице-премьер Дмитрий Рогозин.

Предпринимались и конкретные меры поддержки – летом 2015 г.

правительство приняло решение об авансировании до 80% программ по замещению военной продукции НАТО и Евросоюза. Несколько ранее, в 2014 г., появились детальные планы-графики мер замещения импортной военной продукции (для ОПК их было 13).

Промежуточные итоги и остающиеся проблемы

На сегодняшний день независимая экспертная оценка программы импортозамещения в области ОПК будет, безусловно, носить промежуточный и неполный характер. Официальные лица сообщали результаты своих действий в этой области несколько раз. Так, в 2014 г. министр обороны Сергей Шойгу давал поручение в течение 2015 г. освоить производство 695 образцов вооружения и техники из 1070, которые ранее создавались совместно с украинскими предприятиями. Однако некоторое время спустя были названы иные цифры. За первое полугодие 2015 г. замещено 57 украинских комплектующих из 102 запланированных. Это составляло 55% от годового плана. Разница в цифрах почти на порядок может быть объяснена различными методиками исчисления. Кроме того, сообщалось о наличии неких «детальных планов-графиков» по Украине и НАТО/ЕС, которые касались, соответственно, 186 и 800 образцов вооружения, военной, специальной техники. Вероятно, это наименования, имеющие наибольшую важность, которые следует заместить в первую очередь. Разнобой в оценках может быть объяснен и тем, что практически все конечные изделия, выпускаемые на Украине, имеют российские комплектующие, и вопрос в том, как вести учет необходимых к замещению компонентов. Это же касается НАТО/Евросоюза.

В то же время результаты по западным странам были не столь обнадеживающими: за тот же период выполнено замещение по полному циклу только в семи образцах из 127 запланированных. К октябрю результаты несколько улучшились: по Украине замещение коснулось 65 образцов (64% плана), по НАТО и ЕС – уже 55 (то есть 43%). Одновременно по проблемным позициям создавались страховые запасы.

Относительно финальных сроков реализации задуманного, в декабре 2015 г. сообщалось, что по Украине установлен крайний срок в 2018 году. Что касается государств НАТО и Европейского союза – самые поздние позиции планируются к реализации в 2021 г., но на них приходится менее 1%. Основной объем – 90% от всей номенклатуры – также планировалось заместить до конца 2018 года. Интересно, что еще в июле того же 2015 г. крайним сроком программ по импортозамещению назывался 2025 г., видимо, были произведены коррективы и установлены новые, более жесткие сроки.

Наибольшая сложность, как представляется, связана с импортозамещением для кораблей и судов Военно-морского флота. Самое тяжелое положение сложилось с ГТУ для строящихся фрегатов проектов 11356 и 22350. В обоих случаях отсутствие ГТУ привело к остановке строительства в общей сложности четырех уже заложенных кораблей (для фрегатов проекта 11356 – «Адмирал Бутаков» и «Адмирал Истомин», проекта 22350 – «Адмирал Головко» и «Адмирал флота Советского Союза Исаков»). Вопрос с фрегатами не решить как минимум до 2018 г., когда ожидается получение первой ГТУ российского производства. С другой стороны, в России освоили ремонт редукторов и турбин кораблей, находящихся в боевом составе.

Наличие немецких дизельных агрегатов MTU 16V1163TB93 для двух корветов проекта 20385 «Гремящий» и «Проворный» вынудило перерабатывать проект под установку российских аналогов (дизельных двигателей 16Д49 и реверс-редукторных передач), что привело к продлению сроков постройки, а также снижению ходовых качеств. При этом разработчик дизельных двигателей – ОАО «Коломенский завод» создал и передал на испытания модификацию дизеля, чья мощность превышает даже показатели MTU, что позволяет рассчитывать на улучшение показателей следующих в серии корветов.

Несколько лучше положение с кораблями других типов, которые также комплектовались двигателями MTU. Так, в случае с малыми ракетными кораблями (МРК) проекта 21631 двигатели MTU заменили китайскими аналогами. Китайская компания Henan также будет поставлять дизели для противодиверсионных катеров проекта 21980. На пограничные сторожевые катера проекта 12150 вместо немецких MU 10V2000M93 установлены дизели М-470МК производства ПАО «Звезда». Это предприятие также стало поставщиком и для большой серии МРК проекта 22800, на которых также изначально планировалось установить немецкие дизели.

В связи с корабельными силовыми установками интересно отметить, что малые пограничные катера проекта 21850 «Чибис» оснащаются шведскими двигателями Volvo-Penta. Несмотря на санкции, производитель продолжал поставлять эти двигатели, тем самым этот проект санкции не затронули.

На ОАО «Центр судоремонта “Звездочка”» к середине 2015 г. освоено производство винто-рулевых колонок ДРК-1200, которые заменили продукцию компании Rolls-Royce, причем план производства на 2015 г. составлял 10 колонок. На АО «Мовен Нижний Новгород» для комплектования кораблей ВМФ организовано производство вентиляционного оборудования взамен закупавшегося ранее на Украине. В то же время на строящихся неатомных подлодках все комплектующие российского производства, вопрос импортозамещения был решен в течение 2014–2015 годов.

Существенные результаты достигнуты и в авиационно-космической сфере. Известно, что на многофункциональные истребители Су-30СМ с конца 2015 г. устанавливаются коллиматорные широкоформатные индикаторы на фоне лобового стекла (ИЛС) ИКШ-1М разработки АО «Раменское приборостроительное конструкторское бюро» вместо применявшихся до того французских ИЛС Thales HUD 3022 (CTH 3022). В состав управляемого ракетного вооружения вертолетов Ми-28Н (НЭ, УБ) введена аппаратура передачи команд российского производства. Как уже отмечалось, набирает обороты программа локализации вертолетных турбовальных двигателей. Так, к 2017 г. планируется увеличить до 350 единиц производство двигателя ВК-2500, что практически полностью покроет потребности в рамках Государственного оборонного заказа. Подготовлена документация по проекту турбовального двигателя ПД-12В, который должен занять место украинского Д-136 на вертолетах Ми-26. Разработку планировалось начать в 2016 году. Также в 2016 г. начал осваиваться ремонт турбореактивных двигателей украинского производства Д-18Т для тяжелых военно-транспортных самолетов Ан-124 на мощностях АО «Уральский завод гражданской авиации» и активно обсуждается возможность отказа от украинского сопровождения этих машин, а также их ремоторизация на отечественные двигатели.

На ПАО «Тамбовский завод “Электроприбор”» началось создание единственного в России крупносерийного производства бортовых инерциальных навигационных систем (БИНС) на базе лазерных гироскопов, необходимых для современной боевой и гражданской авиации и ракетной техники. О намерениях производить в Тамбове подобные системы заявлялось еще в 2011 г., но масштабное финансирование перевооружения предприятия началось только в 2016 году.

По программе импортозамещения налажено производство электронасосного оборудования для танков Т-14, модернизированного танка Т-72Б3, боевых машин пехоты «Курганец-25» и БМП-3. Важным достижением отечественного ОПК стало производство матриц прицелов ночного видения вместо французских и белорусских образцов. Также осуществлена разработка системы электронного впрыска топлива в двигатель типа Common Rail, а в 2014–2016 гг. значительно увеличена доля локализации в дизельных двигателях, выпускаемых в России по лицензии компаний Cummins и Renault.

К серьезным успехам импортозамещения можно отнести организацию в России капитального ремонта на АО «Ремдизель» многоцелевого легкого бронетранспортера МТ-ЛБ, выпуск которого прекратился еще в 1980-х гг., причем он осуществлялся на Харьковском тракторном заводе, в Польше и Болгарии (из двух стран в СССР «чистые» МТ-ЛБ не поставлялись). Для проведения ремонтных работ в течение полутора лет в России освоено производство почти 3800 комплектующих из 4000 необходимых, включая баки и гусеничные траки. Этот успех позволит предприятию осваивать новое производство модернизированного шасси МТ-ЛБ.

Известно, что ведутся работы по выпуску в России керамической брони, бескамерных шин большой размерности для колесной военной техники, взрывобезопасных кресел и ряда других комплектующих для вооружений Сухопутных войск, а также ремонт колесной техники производства белорусских заводов МАЗ и МЗКТ.

Предпринимаются усилия и по производству электронной компонентной базы. На 2020 г. намечен выпуск в России радиационно-стойких компонентов с расчетом покрыть внутренние потребности на 90%. Из уже реализованного можно упомянуть достижение ОАО «НИИМЭ и Микрон», которое начало поставку радиационно-стойких интегральных микросхем космического применения для навигационных спутников ГЛОНАСС-К.

Заключение

Ограничения, введенные в 2014 г. в отношении поставок в Россию товаров военного и двойного назначения, оказали серьезное воздействие на отечественный ОПК. Эффект от них стал сказываться в 2015–2016 гг. по мере исчерпания задела, запасов, а также исполнения контрактов, подписанных со странами Запада до введения санкций. Практика показала, что позиция западных стран в этом вопросе не универсальна, так как имели место как отказы от поставок (Германия и строительство компанией Rheinmetall Defence Electronics учебного полигона в Нижегородской области), так и их продолжение (Италия и отгрузка машинокомплектов для сборки бронеавтомобилей «Рысь»). Кроме того, негативные последствия минимизированы относительно небольшим числом готовых платформ западного производства в российской армии, а также реализацией ряда программ по импортозамещению, которые были инициированы в России задолго до кризиса 2014 года.

Самым сложным оказалось замещение украинских изделий и комплектующих, в силу большого их числа. Кроме того, возможно, сказалось и более жесткое соблюдение Киевом запрета на продажу России данной категории товаров, хотя даже они не полностью перекрыли взаимодействие в данной сфере. К примеру, продолжают поступать двигатели для самолетов, кроме того, несмотря на ряд сложностей, украинские изделия поставляются для экспортных образцов российских вооружений (к примеру, те же корабельные ГТУ, хотя и с опозданием, были поставлены на два строящихся вьетнамских фрегата проекта 11661Э).

Освоение широкой номенклатуры изделий в рамках импортозамещения стало серьезным вызовом для отечественной промышленности, но, с другой стороны, это возможность в ближайшие годы загрузить мощности в условиях сокращения военного бюджета. Оборотной стороной медали является необходимость нести затраты уже сейчас для освоения производства требуемых образцов. Установленный срок освоения почти 90% от всего списка критических изделий – 2018 г. – представляется довольно жестким, и, скорее всего, к этому времени не все запланированное будет выполнено.

Острой проблемой оказалась нехватка современной станочной базы, и этот вопрос, как представляется, становится одним из самых главных, тем более в условиях действующих ограничений на получение новых станков, пригодных к выпуску военной продукции и товаров двойного назначения. В то же время в случае потепления отношений с Западом и облегчения режима санкций не исключается и возврат российских производителей к западным поставщикам. Но на этот раз, вероятно, будет более жестко действовать система страхования рисков и создания запаса импортных изделий. Это, впрочем, не касается сотрудничества с Украиной, которое явно будет минимизировано. В случае длительного периода действия санкций российский ОПК может вновь начать стремиться к полной автаркии (за исключением сотрудничества с компаниями Израиля, Китая, Южной Кореи и некоторых других стран), что негативно скажется на его инновационности в долгосрочной перспективе.

Россия > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 30 ноября 2016 > № 1999004 Андрей Фролов

Злоключения африканцев в России

Как живут африканские беженцы и мигранты в России

Владимир Ващенко

Ежегодно в Россию с разными целями приезжает несколько тысяч выходцев из разных стран Африки. Кто-то бежит от войны, кто-то рассчитывает на легкий заработок, но все мечтают о лучшей участи. Однако нередко приезжие становятся почти бесправными «рабами», которым очень сложно покинуть РФ.

Гражданку Нигерии Каоми (имя изменено по ее просьбе), работавшую в Москве проституткой, в конце августа 2016 года выбросил из окна третьего этажа один из клиентов. Инцидент произошел недалеко от станции «Новые Черемушки». Мужчине не понравилось, что пострадавшая плохо говорит по-русски. После падения 28-летняя Каоми пыталась убежать, но ее догнали и вернули в квартиру, приспособленную под бордель. Все случилось утром, поэтому очевидцев было много, они вызвали полицию и «скорую», но к моменту их прибытия девушку увезли в неизвестном направлении. При этом, по словам очевидцев, сотрудники МВД так и не стали подниматься в квартиру, откуда упала девушка.

Сейчас Каоми находится в одной из больниц на юге Москвы с переломом позвоночника. Как утверждают врачи, больше ходить Каоми не сможет.

«Сейчас они колют ей обезболивающие препараты и кормят, однако для настоящего лечения нужны деньги, которых у девушки нет», — пояснила «Газете.Ru» Анна, активистка, занимающаяся помощью нелегальным мигрантам и беженцам.

Активисты и просто неравнодушные люди пытаются помочь Каоми отправиться на родину. Сделать это совсем непросто. «Каоми парализована, лежит в памперсах, а так как почти не двигается, у нее образовались пролежни. По закону, чтобы вывезти ее из России, необходимо решение суда о том, что она признает вину в нарушении правил пребывания в стране (статья 18.8 Кодекса об административных правонарушениях), а также ее заявление о согласии уехать за свой счет. Но в суд ее можно доставить только в специальной перевозке. Так что сейчас представители Международной организации по миграции (МОМ) собирают на нее деньги», — сказала Анна.

Нигерийские принцы и нищие

Как рассказал «Газете.Ru» Олуреми Кехингле, оказывающий помощь нигерийским девушкам, которые попали в сексуальное рабство, он сообщил полиции о том, что Каоми содержалась в рабстве. «У меня есть достоверная информация об этом. Но сотрудники полиции отказались принять у меня заявление. Они объяснили так: свидетелем я считаться не могу, а сама потерпевшая заявлять не стала», — сказал он.

Кехингле приехал в СССР в 1987 году как студент, потом женился и получил российское гражданство. «Я уже несколько лет помогаю нигерийцам, которые столкнулись с различными проблемами в РФ, вернуться в свою родную страну. Эту работу я делаю совместно с Международной организацией по миграции. В этом году мы вернули в Нигерию около 400 человек», — заявил он.

По словам волонтера, большинство приезжает из Африки в Россию, используя учебную, деловую или туристическую визы. При этом, если говорить, к примеру, о Нигерии, то 75% приезжих оттуда прекрасно знают, что срок действия их визы на российской территории истечет и они превратятся в нелегальных мигрантов, добавляет он.

«Большая часть из этих 75% — девушки и молодые женщины. В Нигерии им обещают трудоустройство в России, убеждают, что в этой стране они сказочно много заработают и решат все свои проблемы, в том числе и с миграционной службой и прочими властями. На самом деле это целая система по переправке будущих проституток из Африки в Россию», — сказал Кехингле.

Он добавил, что женщины становятся жертвами обмана еще на нигерийской территории.

Официально виза в Россию стоит там примерно тысячу рублей, но злоумышленники убеждают своих жертв отдать от двух до трех тысяч долларов.

«Но это только начало их бед. Когда они прилетают в Россию, их в аэропорту встречают, насильно привозят в квартиры-бордели, где они живут и «работают». При этом у новоявленных проституток отбирают паспорт, а самих бедняг запугивают тем, что если они пойдут в полицию, то будет хуже. Если угрозы не действуют, то девушек жестоко избивают. Это целая преступная система по торговле людьми, в которую вовлечены граждане России, Нигерии и некоторых других стран. Одни помогают делать визы, другие — содержат бордели, а третьи — «решают вопросы» с полицией и другими государственными органами», — пояснил правозащитник.

По данным Кехингле, в Россию ежегодно таким образом ввозят около трех тысяч нигериек для сексуального рабства. «В 2015 году только в Москве нелегально находились порядка 5–6 тыс. граждан Нигерии, а всего выходцев из Африки было около 11–12 тыс. Это граждане Демократической Республики Конго (ДРК), Камеруна, Кот-д'Ивуара, Ганы и некоторых иных стран», — перечислил волонтер.

На письменный запрос «Газеты.Ru» в МВД РФ о том, сколько сейчас в стране нелегально удерживается женщин из Африки с целью принуждения их к проституции, а также о других случаях нарушения прав мигрантов из Африки в России оперативно ответить не смогли.

В холодную Россию из горячих точек

Впрочем, некоторых выходцев из Африки в Россию никто не заманивает легкой наживой: они бегут в РФ сами, спасаясь от войны. Среди них много выходцев из Демократической Республики Конго, где недавно завершилась кровопролитная гражданская война (1997–2008 годы). Из-за масштабов конфликта, в который было втянуто восемь государств, его называют Великой африканской войной. И хотя официально война закончилась восемь лет назад, столкновения между правительственными силами и различными группировками продолжаются до сих пор. В 2013 году бои произошли даже в столице государства Киншасе.

«Я жила в Киншасе, зарабатывала на жизнь тем, что продавала уголь. В 2013 году в мой дом ворвались вооруженные боевики. Меня изнасиловали пять человек. Вместе со своими соседями я решила бежать. Сначала мы перебрались в соседнюю Анголу», — рассказывает 32-летняя Мина.

В Анголе люди, представившиеся правозащитниками, убедили ее, что делать ангольский паспорт слишком дорого и гораздо проще перебраться в Россию.

Мина отдала свои последние деньги на российскую визу.

«Из-за изнасилования я забеременела. Когда я прилетела в Домодедово, я вообще не очень соображала, что со мной происходит, из-за стресса. Меня встретил какой-то африканец, посадил в свою маршрутку, которая отвезла меня до конечной остановки — станции метро «Кантемировская». Далее водитель просто высадил меня, а все мои вещи, даже маленькую сумочку, увез неизвестно куда. Мне помогла какая-то белая девушка. Она позвонила своему приятелю, они отвезли меня в Монино, устроили в больницу, где я и родила дочку», — говорит Мина.

После родов Мина обратилась в московский офис комиссариата ООН по делам беженцев. Женщина просила политического убежища в миграционной службе, но получила отказ. С помощью организации «Гражданское содействие» она обжаловала это решение и сейчас ждет результата апелляции.

«Я работаю на улице, раздаю рекламу. Платят мне 150–160 руб. в час. За разговор по мобильному или какие-либо отлучки с рабочего места меня штрафуют», — сказала она. Вместе с дочкой и еще несколькими выходцами из Африки она живет в квартире в Подмосковье. За себя и своего ребенка Мина платит 7 тыс. руб. «Я очень хочу остаться в России, получить разрешение на проживание и найти нормальную работу. Дома меня ничего хорошего не ждет», — сказала она.

Ее соотечественница, 31-летняя Карин, приехала в Москву в 2010 году вслед за мужем. «Он перебрался сюда двумя годами раньше. В ДРК я получила образование психолога, трудилась по специальности.

Но так как мой супруг входил в оппозиционную партию Национальное движение Конго (НДК), нашей семье стали поступать угрозы. Пришлось уехать», — сказала она. Поначалу Карин раздавала рекламу на улице, но из-за холода у нее начались гинекологические проблемы, потребовалась операция. «За нее я отдала какие-то деньги, но основную сумму я по-прежнему должна. Через некоторое время у меня родился сын Бредли, а муж ушел. Где он находится, я не знаю», — говорит Карин.

Во время разговора она периодически переходит на шепот и нервно поглядывает в сторону своих соотечественниц, сидящих вместе с ней в дешевом кафе. Чувствуется, что женщина не хочет упоминать многих подробностей своей жизни. «Тяжелее всего моему сыну, которому четыре годика. Я получила базовое и высшее образование, представление о жизни, а он — нет. В российский садик его не берут из-за проблем с документами. Я надеюсь, что со временем ситуация изменится и хотя бы он получит гражданство РФ», — сказала Карин.

По ее словам, очень часто к ней подходят полицейские на улице и требуют документы. «Спасает то, что у меня есть свидетельство о рождении Бредли, выданное российскими органами власти. Моим соотечественницам без детей приходится в этом смысле тяжелее», — отметила беженка. Она одна из немногих выходцев из Конго, кто немного знает русский язык. Впрочем, читать по-русски Карин все равно не может.

Третья приезжая из Конго, 30-летняя Миджу, также оказалась в Москве из-за преследований на родине. Дом ее отца, военнослужащего правительственной армии ДРК, атаковали противники конголезских властей. «Я бежала в дом друга моего папы, оттуда меня переправили в Россию. Сказали, что сюда попасть проще всего. Было очень страшно, и я согласилась, хотя мне это и показалось странным», — сказала она.

В Москве она также раздает рекламу, хотя на родине училась на специалиста в сфере гостиничного бизнеса. «Я успела заболеть астмой, отдать 15 тыс. руб. за лечение. Сейчас живу в Подмосковье.

Я очень хочу найти мужа. Только не камерунца и не ивуарийца. Пусть это будет человек из Франции, США, Конго или хотя бы России.

Ну а самое главное — чтобы он меня любил», — улыбается Миджу.

Футболисты несуществующей команды

Впрочем, иногда в Россию африканцев выманивают и совсем под экзотическим предлогом. В некоторых африканских государствах распространен вид мошенничества, когда молодым профессиональным футболистам предлагают прибыть в Россию и выступать за «клуб из Российской профессиональной лиги». За визу и переезд злоумышленники просят «всего» $3–4 тыс.

Такова история гражданина Мали по имени Махи. Он выполнил все формальные процедуры, которые требовали от него посредники, и прилетел, как потом оказалось, по фиктивному приглашению в Москву.

Играть он должен был в Петербурге. В столице молодого человека никто не встретил, а телефон для срочной связи «с агентом» не отвечал.

С трудом из аэропорта Махи добрался до хостела. Сейчас он распространяет рекламные проспекты у метро и регулярно звонит маме. На это у него уходит от 600 до 700 руб. — его дневной заработок.

Жертвой аналогичного обмана стал и один из граждан Конго. «Год назад на этого парня и его подругу — тоже африканку — напали четверо отморозков в подмосковной электричке. В травмпункте ему сделали рентген и выяснили, что парень болен туберкулезом. С большим трудом вместе с другими активистами и благодаря московскому тубдиспансеру его согласились взять на госпитализацию в клинику для бездомных и наркоманов. В октябре 2016 года он уехал домой после шести месяцев лечения», — рассказала «Газете.Ru» активистка Анна.

Россия так просто не отпускает

По словам Анны, уехать из России хотят многие африканцы, однако это едва ли не сложнее, чем прилететь в РФ. Иностранец считается нарушителем закона с того момента, когда у него закончилась российская виза, но он при этом не покинул российскую территорию. Он может добровольно прийти в миграционную службу МВД (ранее — ФМС) и сообщить о своем нарушении. После этого его повезут в суд, где на допросе он должен признаться в нарушении порядка пребывания в РФ, а также рассказать, почему не смог покинуть нашу страну вовремя. Также он обязан дать письменное согласие о добровольном отъезде к себе на родину.

По закону ему после этого надо заплатить штраф в 5 тыс. руб. в любом отделении Сбербанка РФ. Но без российского ИНН это сделать невозможно, так что зачастую бедолага просит русских друзей или благотворительную организацию формально заплатить за него. Если же мигранта-нелегала в Москве задерживает полиция, то его отправляют в Центр временного содержания в поселок Сахарово в Новой Москве. Там нарушитель ждет, когда у государства появятся деньги на его отправку из России. Этот срок может составлять 16–18 месяцев.

Еще одним вариантом является попросить политического убежища, для чего следует обратиться в миграционную службу через «Гражданское содействие», которое проводит предварительное интервью и помогает иностранцам составить заявление, дает адрес, куда идти, и сопровождающего переводчика. Сотрудники службы будут рассматривать обращение три месяца.

Если в статусе откажут, то это решение можно обжаловать, однако, как утверждают правозащитники, Россия почти никому не дает статус беженца.

«Сложнее всего тем, у кого дети родились в России. Дело в том, что по закону российское гражданство дается только тем, кто появился на свет от граждан России, так что у подавляющего большинства родивших здесь африканок дети — граждане тех стран, откуда они приехали. Им выдают российское свидетельство о рождении, но оно не служит основанием для российского паспорта», — рассказывает активистка Анна.

По закону для выезда такого ребенка из России ему необходимо специальное разрешение, его выдает посольство той страны, гражданином которой ребенок является. Этот документ действителен один день. Для его получения необходимо перевести российское свидетельство на иностранный язык. После этого родители ребенка обращаются в миграционную службу для получения специальной выездной визы, причем для этого человек должен купить билет заранее.

«Однако когда будет готова эта виза — неизвестно. Если к моменту вылета ее выдать не успевают, то человеку приходится снова получать разрешение на выезд из посольства и снова покупать билет», — пояснила Анна. Она дополнила, что уехать все равно хотят многие, особенно молодые мужчины.

Те же, кто по каким-либо причинам не может вернуться на родину, пытаются начать новую жизнь в России. Самое сложное для таких людей — это найти работу, а также дать образование и медицинское обслуживание детям. На большую часть услуг ни они сами, ни их дети не имеют права из-за своего неопределенного правового статуса: подавляющее большинство находится в РФ незаконно. На помощь приходят волонтерские организации.

«У нас есть несколько программ, которые посещают в том числе и дети из Африки. Мы помогаем им адаптироваться к жизни в России. На данный момент наибольшее число африканских детей занимается в программе «Длинный день» для дошкольников; работу этой программы координирует профессиональный психолог. Кроме того, дети из Африки у нас есть и в так называемой «Школе на коленке», – специальной программе, в которой занимаются дети, которые по различным причинам не могут пойти в российскую школу. Мы обучаем их русскому языку, математике и английскому», — рассказала «Газете.Ru» директор Интеграционного центра для беженцев и мигрантов «Такие же дети» Анна Тер-Саакова.

По ее словам, основной трудностью для детей африканцев остается языковой барьер, а также то обстоятельство, что в России они живут, как правило, внутри своего сообщества, что зачастую мешает их адаптации.

«Некоторые беженцы уверены, что за ними продолжат следить и здесь, и из-за этого даже отказываются фотографироваться. Они разрешают снимать своих детей и выкладывать фотографии в интернет, но боятся публикации собственных снимков», – отметила директор центра «Такие же дети».

По ее словам, выходцы из разных стран адаптируются к России по-разному. «У нас слишком маленькая выборка, и, конечно, на эту тему нужно проводить серьезные исследования. Но по нашим наблюдениям, нигерийцы активно пытаются устроиться в новой жизни, они ищут способ поправить свое материальное положение и выучить русский язык. А вот выходцы из Зимбабве или Конго более замкнуты в своей общине и общаются либо на африканских языках, либо на английском и французском соответственно.

При этом конголезцы начали приезжать к нам относительно недавно, они еще не сформировали собственной инфраструктуры в Москве, связанной с диаспорой, как, например, у афганцев. Это тоже играет роль в их нежелании адаптироваться и, в частности, учить язык», — сказала Тер-Саакова.

Директор центра подчеркнула, что примеры успешной адаптации беженцев из Африки есть. «В нашей практике есть случаи поступления африканских детей в российские школы, и это в условиях сложившейся тяжелой ситуации уже может быть воспринято как успех в адаптации», — заключила она.

Боевики, принадлежащие к этнической группе нанде, убили 34 мирных жителя, преимущественно представителей племени хуту, на востоке Демократической Республики Конго (ДРК), передает агентство Франс Пресс.

"По предварительным данным, убиты 34 мирных жителя", — заявил представитель местных властей.

Боевики напали на населенный пункт Луханга утром в воскресенье.

В 1—3 кв. 2016 г. выручка Rougier сократилась на 8,7%

По итогам девяти первых месяцев 2016 г. выручка Rougier (г. Париж, Франция, ведет операционную деятельность в Габоне, Камеруне, Конго и Кот-д'Ивуаре) составила 111,8 млн евро, что на 8,7% меньше результата аналогичного периода 2015 г., об этом говорится в полученном Lesprom Network пресс-релизе.

В третьем квартале 2016 г. выручка Rougier сократилась на 7,2% до 33,3 млн евро.

Продажи африканского подразделения компании в июле-сентябре 2016 г. снизились на 9,5%, что обусловлено сокращением объемов поставок из Камеруна и неопределенности из-за президентских выборов в Габоне. Однако французское подразделение увеличило продажи на 4,7%, в основном — благодаря оживлению ситуации на местном рынке и расширению ассортимента предлагаемой продукции.

Rougier Group основана в 1923 г. В состав компании входят три бизнес-единицы — Rougier Afrique International (лесозаготовка, промышленная переработка и международная торговля), Rougier Sylvaco Panneaux (импорт и продажи во Франции), Plantations (исследования, управление лесным хозяйством в африканских странах, инвестиции).

Каспийских тюленей предложили лечить в реабилитационном центре

В рамках международной конференции «Морские млекопитающие Голарктики» в Астрахани специалисты обсудили вопросы исследований и охраны популяций китов, дельфинов, тюленей и других обитателей морей Северного полушария.

С 31 октября по 5 ноября в Астрахани прошла 9-я международная конференция «Морские млекопитающие Голарктики», организованная Советом по морским млекопитающим при поддержке КаспНИРХ. В мероприятии приняли участие около 200 специалистов из 15 стран, в том числе России, Казахстана, Норвегии, Канады, США, Нигерии, Конго.

Конференция проводится раз в два года для обсуждения актуальных проблем охраны и использования морских млекопитающих – китов, дельфинов, ластоногих, обмена опытом по результатам и методам их исследований. Совет по морским млекопитающим доносит экспертные мнения и рекомендации специалистов до государственных органов, ответственных за сохранение и использование морской фауны.

Как сообщили Fishnews в пресс-службе КаспНИРХ, участники конференции подробно обсудили итоги и перспективы исследований, вопросы охраны и использования морских млекопитающих Северного полушария. Особое внимание эксперты уделили оценке численности, мониторингу, экологии, токсикологии, загрязнению, реабилитации и содержанию в неволе этих животных.

В повестку дня конференции вошли и вопросы о сохранении популяции каспийских тюленей. Одно из предложений – создать в России реабилитационный центр для этих млекопитающих, где животным будут оказывать медицинскую помощь, выхаживать их и затем выпускать в море. Реализовать этот проект планируется за счет привлечения внебюджетных средств примерно за два года. Создание центра уже получило поддержку министерства природных ресурсов и экологии. Кроме того, сотрудники КаспНИРХ выступили с докладами на круглом столе о российских рыбохозяйственных исследованиях, проводимых на Каспии.

По результатам конференции Совет по морским млекопитающим традиционно выпустит сборник материалов на русском и английском языках.

Замбия: Агентство продовольственного резерва не выполнило план по закупкам кукурузы

Агентство продовольственного резерва (FRA) во время текущей закупочной кампании не смогло выполнить план по закупкам кукурузы из-за всплеска спроса на эту культуру в странах на юге Африки, вызванного неурожаем. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на агн. Dow Jones.

FRA закупило лишь половину от запланированных 500 тыс. т. В результате, образовался дефицит в размере 220 тыс. т. Для его преодоления период закупки был продлен с конца октября по ноябрь.

По мнению экспертов, выполнить план не удастся, поскольку частный сектор предлагает более высокую цену.

Замбия является единственной страной в регионе, которая имеет экспортные излишки кукурузы. Остальные страны, от Конго до ЮАР, вынуждены прибегать к импорту.

Правительство Замбии приостановило экспорт кукурузы, чтобы предотвратить её дефицит, однако её продолжают контрабандой поставлять в соседние страны.

Эпидемию ВИЧ объявили случайно

Эпидемия ВИЧ в Екатеринбурге не объявлялась

Александр Морозов

Минздрав Екатеринбурга вначале объявил, а затем опроверг информацию об эпидемии ВИЧ в городе. Медики зарегистрировали 26 693 случая ВИЧ-инфекции, что составляет 1,8% населения города. Сейчас Свердловская область является лидером по числу заболеваний от вируса иммунодефицита человека, всего же генерализованной (высшей) стадии распространения ВИЧ достигли 20 регионов России. На борьбу со смертельным вирусом власти РФ выделяют миллиарды рублей.

В Екатеринбурге бушует эпидемия ВИЧ — каждый 50-й житель города заражен этой инфекцией. Об этом сообщила первый заместитель начальника управления здравоохранения Екатеринбурга Татьяна Савинова: по ее словам, заражены 1826 человек на 100 тыс., то есть 1,8% населения Екатеринбурга.

«Мы уже давно вышли в генерализованную стадию распространения инфекции, когда показатель поражения на территории свыше 1%», — подчеркнула она.

В городе уже зарегистрированы 26 693 случая ВИЧ-инфекции, но это лишь те случаи, которые официально известны, реальная заболеваемость выше. Уровень зараженности варьируется: самый высокий — в Железнодорожном районе (свыше 2%), а в Ленинском и Кировском — около 1,5%. Больше всего заражений происходит через употребление наркотических веществ и половые контакты (52 и 46% соответственно). «При этом в России ВИЧ практически не передается через гомосексуальные связи», — добавила Савинова.

Об эпидемии ВИЧ Савинова сообщила во вторник, 1 ноября, однако на следующий день ей пришлось пояснять свои слова.

«Во вторник в Екатеринбурге в пресс-центре уральского регионального информационного центра ТАСС мы провели пресс-конференцию о начале старта информационной акции по профилактике ВИЧ-инфекции. На ней мне задали вопрос о ситуации с ВИЧ в Екатеринбурге, в ответе на который я озвучила данные, транслируемые в СМИ.

Конечно, для нас, медиков, это давно эпидемия ВИЧ, так как много людей болеет в Екатеринбурге. Это не случилось вчера, и ничего официально не было объявлено», — заявила Савинова.

Представитель Минздрава также добавила, что слово «эпидемия», которое она произнесла, «ничего не означает»: «Я не знаю, почему так произошло, если кто-то сделал заголовок (об эпидемии). <...> Ничего не объявлялось. Моя логика заключается в том, что, когда на территории города свыше 1% населения заражено ВИЧ-инфекцией, это генерализированная стадия распространения эпидемиологического процесса».

Свердловская область находится на первом месте среди регионов России по уровню распространенности ВИЧ-инфекции: 1182 человека на 100 тыс. населения (в прошлом году первенство в этом «антирейтинге» принадлежало Иркутской области). С января по сентябрь 2016 года в регионе было выявлено 5,1 тыс. случаев заражения, а всего с начала 1990-х годов в регионе было зарегистрировано почти 85,8 тыс. случаев заболеваемости ВИЧ.

По оценкам Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) и Объединенной программы ООН по ВИЧ/СПИДу (UNAIDS), генерализованной стадии эпидемия ВИЧ достигла в 20 регионах страны. Причем критерии ВОЗ учитывают не общее число зараженных, а процент беременных женщин с вирусом иммунодефицита человека. Так, в Свердловской и Самарской областях этот показатель составляет более 2%. В Кемеровской, Ульяновской, Иркутской, Тюменской областях, в Пермском крае, в Ленинградской, Челябинской и Оренбургской областях, в Ханты-Мансийском автономном округе, Томской области, Алтайском крае, Новосибирской, Мурманской, Омской, Ивановской, Тверской и Курганской областях число беременных ВИЧ-инфицированных составляет порядка 1%.

На начало 2016 года в России официально зарегистрирован 1 млн ВИЧ-инфицированных. «20 января в базу данных о ВИЧ-позитивных гражданах России, находящуюся в Федеральном научно-методическом центре по профилактике и борьбе со СПИДом, был официально внесен миллионный больной ВИЧ-инфекцией», — сообщил «Интерфаксу» руководитель Федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом центрального НИИ эпидемиологии Роспотребнадзора Вадим Покровский. По его словам, с момента регистрации первого случая ВИЧ в России в 1987 году по разным причинам умерло около 205 тыс. ВИЧ-инфицированных.

Плачевную ситуацию в Свердловской области объясняют по-разному: «В нашей области находится много колоний, где высокий уровень распространенности ВИЧ-инфекции, — сообщила Татьяна Савинова. — Кроме того, охват населения по обследованию на ВИЧ в Свердловской области достигает 23%, в то время как в других регионах обследуется менее 15% населения».

В свою очередь, мэр Екатеринбурга, основатель фонда «Город без наркотиков» Евгений Ройзман виновниками эпидемии назвал героиновых и «крокодиловых» наркоманов 1990-х. «Я об этом начал говорить в 1999 году. Из тех наркоманов, которые проходили через мои руки, парни — героиновые наркоманы, из них 40% были ВИЧ-инфицированные. Девчонки, героиновые наркоманки, если без ВИЧ-инфекции — это было событие, — рассказал он «Лайфу». — Причем все они были, как правило, еще и проститутками. Потом, когда пошло то, что называлось «крокодилом», там были все с ВИЧ-инфекцией. Они могли покупать одноразовые шприцы, но набирали из одной плошки. Сейчас идет распространение половое».

Ройзман признал, что распространение ВИЧ в Свердловской области «впереди всей России», но вместе с тем подчеркнул, что в области принимаются все меры для остановки эпидемии. «Сейчас надо как-то выходить из этой ситуации, пробуем тестирования на ВИЧ, чтобы люди знали свой статус, чтобы предохранялись. Меры все понятны. Те, у кого есть терапия, те, у кого выявляется инфекция, чтобы они половым путем не передавали дальше, чтобы береглись и берегли своих близких. Сейчас об этом заговорили на официальном уровне», — говорит он.

Российские власти не только заговорили о ВИЧ, но и начали выделять крупные суммы на борьбу с вирусом. В среду, 2 ноября, премьер-министр России Дмитрий Медведев подписал распоряжение, согласно которому Минздраву направляются бюджетные ассигнования в размере 2,28 млрд руб. на обеспечение лекарствами граждан, инфицированных вирусом иммунодефицита человека и гепатитов В и С. Соответствующий документ размещен на сайте кабмина. Кроме того, на прошлой неделе Медведев утвердил государственную стратегию по борьбе с ВИЧ, основной целью которой является увеличение числа граждан, прошедших освидетельствование на ВИЧ-инфекцию, а также больных ВИЧ, получающих антиретровирусную терапию.

Данные меры уже давно назрели в России, о чем говорит статистика распространения ВИЧ за 2011–2014 годы: показатели заболеваемости вирусом иммунодефицита человека в нашей стране находятся на уровне таких стран, как Бурунди, Кабо-Верде, Демократическая Республика Конго, Джибути, Эфиопия, и других африканских государств.

Международный уголовный суд (МУС) намерен начать расследование возможных военных преступлений и преступлений против человечности в Афганистане, в совершении которых подозреваются американские военные, пишет журнал Foreign Policy со ссылкой на собственные источники.

Суверенитет государства и международные преступления

Нормы международного права (включая Устав ООН) наделяют власти любого государства суверенитетом, в том числе правом осуществлять суд над своими гражданами на своей территории.

Однако суверенитет может быть ограничен, если речь идет о международных преступлениях, которые совершаются самими властями или кем-то под прикрытием государства. В этом случае вступают в силу международные правовые институты — конвенции и суды. Такие преступники могут быть осуждены либо международными судами, либо международными трибуналами. В отличие от суда, трибунал не функционирует на постоянной основе и создается для рассмотрения ряда дел, объединенных общими признаками (территория, преступники, потерпевшие).

Основным международным судебным органом является Международный уголовный суд (МУС) в Гааге, созданный согласно Римскому статуту 1998 года. Ратифицировавшие его государства признают юрисдикцию МУС, и соответственно — подсудность ему преступлений, совершенных гражданами либо на территории этих государств.

Из 193 государств-членов ООН Римский статут ратифицировало 121 государство. Россия подписала данный документ, но пока не ратифицировала его.

Что касается США, то подписав Статут в 2000 году, они уже через два года отозвали свою подпись под документом, объявив его не соответствующим национальным интересам и нарушающим суверенитет. С тех пор США являются одним из самых ярых противников международного суда, что сводит "на нет" возможность ответственности граждан Штатов за совершенные международные преступления.

Компетенция и правовые механизмы МУС

В компетенцию МУС входят преступления, совершенные либо на территории государства-участника, либо гражданином государства-участника Статута. Любое государство вправе решать, признавать ли юрисдикцию МУС (за одним исключением, о котором речь пойдет далее).

Чтобы суд начал правовые процедуры, он должен прибегнуть к одному из следующих вариантов. Либо государство-участник Статута передаёт прокурору суда материал для расследования, либо Совет Безопасности ООН на основании резолюции передаёт материал для расследования (это возможно и в отношении тех государств, которые не являются участниками МУС). Возможен вариант, когда прокурор МУС начинает расследование в отношении государства-участника по своей инициативе.

Согласно положениям Устава ООН, Совет Безопасности принимает решения единогласным голосованием, и США как постоянный член Совбеза могут с помощью "права вето" заблокировать любую его резолюцию.

Таким образом, МУС не может привлечь к ответственности американских военных без согласия на это самих США.

Национальные интересы превыше международного права

Также следует учитывать, что США приняли Закон о защите американских должностных лиц за рубежом, который прямо запрещает органам власти любое сотрудничество с международными судами, в которых США не участвуют.

Запрещена экстрадиция американских граждан по запросу суда, ведение расследований на территории США. Этот же закон разрешает применение военной силы для освобождения американского гражданина, задержанного на территории другого государства по ордеру международного суда. Американским гражданам дарован уголовный иммунитет, обеспеченный как "мягкой", так и "жесткой" силой.

Аналогичным образом относятся американские власти и к другим инстанциям — например, к Международному суду ООН, призванному рассматривать споры между государствами. В 1986 году суд установил, что США, развязав войну в Никарагуа, "совершили деяния, которые нарушили следующие международно-правовые обязательства США: не вмешиваться в дела другого государства, не применять силу в отношении другого государства, не посягать на суверенитет другого государства". Была взыскана огромная компенсация, но Штаты отказались ее выплачивать. В результате Вашингтон отказался от признания решений Международного суда ООН.

В своем внутреннем законодательстве Штаты строго следуют принципу первичности национальных интересов (национального права) и вторичности — норм международного права. Формально, согласно Статье 6 Конституции США, международный договор и внутренний федеральный закон обладают одинаковой юридической силой.

Но в этой же статье уточняется, что нормы международного права должны быть внесены (имплементированы) в законодательство страны при помощи отдельного закона. А в случае конкуренции норм национального и международного права применяется тот акт, который был издан позже. Таким образом, американские власти могут с легкостью прекратить юридическое действие любого международного договора, просто издав противоречащий ему внутренний закон.

Как мы видим, США многократно перестраховались от выдачи международным уголовным судам своих граждан.

Практика МУС

Если мы посмотрим на судебную практику МУС, то увидим, что данный суд не особенно эффективен в преследовании преступлений.

В настоящее время, известно об успешных делах МУС только в отношении нескольких африканских государств: Демократической Республики Конго, Уганды, Центральноафриканской Республики; суданского Дарфура, Кении, Ливии, Кот-д'Ивуара. Большинство данных дел было возбуждено с согласия самих заинтересованных государств.

Что касается преступлений против человечности со стороны США и других стран НАТО, то ресурсов МУС для привлечения их к ответственности явно недостаточно.

Безнаказанное совершение военных преступлений вопреки всем нормам международного права до сих пор остается огромной проблемой современного международного устройства. Несмотря на существование ООН и других крупных организаций, в мире до сих пор главным аргументом является военная и экономическая мощь отдельных государств. Механизма, позволяющего призвать этих преступников к порядку, до сих пор не выработано. Единственным средством является отход от концепции однополярного мира и отпор "мировому жандарму" со стороны государств, которых не устраивает сегодняшнее положение вещей

Илья Ремесло, юрист, специально для МИА "Россия сегодня"

Как ВИЧ попал в СССР

Кто и когда привез ВИЧ в СССР

Алла Салькова

Откуда и когда ВИЧ пришел в СССР, как власти страны открещивались от этой «капиталистической» заразы и как распространению вируса помогли нестерильные шприцы, вспоминает «Газета.Ru».

На днях мир облетела сенсационная новость о том, что ВИЧ на территорию США попал вовсе не тогда и не с тем человеком, как считалось ранее. Ученые Университета штата Аризона под руководством Майкла Воробья выяснили, что вирус начал распространяться в самом начале 1970-х годов из Карибского региона, а знаменитый «нулевой пациент», о котором узнали спустя полтора десятилетия, был лишь одним из тысяч зараженных.

В связи с этим любопытно вспомнить об истории проникновения вируса иммунодефицита человека в закрытый и благополучный в этом отношении СССР.

До середины 1980-х годов ВИЧ-инфекция была для жителей СССР «болезнью, распространенной на Западе среди проституток, бомжей и гомосексуалистов».

Еще в 1986 году министр здравоохранения РСФСР говорил в программе «Время»: «В Америке СПИД бушует с 1981 года, это западная болезнь. У нас нет базы для распространения этой инфекции, так как в России нет наркомании и проституции». Однако уже к 1988 году в стране было выявлено более 30 инфицированных и со временем эта цифра продолжала неуклонно расти.

По данным Московского научно-практического центра наркологии первые случаи ВИЧ-инфекции среди граждан СССР могли происходить вследствие незащищенных половых контактов с африканскими студентами еще в конце 70-х годов ХХ века.

В 1988 году профессор Андрей Козлов зафиксировал первую в СССР смерть от СПИДа.

Поставить диагноз ранее не было возможно физически — первый скрининг на ВИЧ в СССР был проведен лишь в 1987 году. Первым гражданином СССР, заразившимся ВИЧ, был молодой человек, некоторое время проработавший переводчиком с английского в посольстве на Африканском континенте.

Факт наличия инфекции врачи впервые установили летом 1987 года. К концу года насчитывалось уже 25 ВИЧ-инфицированных из числа тех, с кем он контактировал.

Блогер Антон Носик приводит свою версию событий. По его утверждениям, с первым советским носителем ВИЧ он был знаком лично. Это был запорожский инженер по фамилии Красичков. СССР отправил его в Танзанию заниматься промышленным строительством. Там, будучи пассивным гомосексуалистом, Красичков заразился ВИЧ через половой контакт. В 1984 году он вернулся в Москву, в 1985-м — понял, что с ним что-то не так, и обратился за помощью.

За промежуток времени между этими событиями Красичков «одарил» ВИЧ еще 30 человек.

Следующие несколько лет он провел в больнице на Соколиной Горе и после скончался. Еще один случай заражения ВИЧ-инфекцией произошел в Одессе. Осенью 1988 года ребенку был посмертно поставлен диагноз СПИД. Источником инфекции оказалась мать ребенка, которая заразилась половым путем. Эта смерть привела к тому, что врачи стали обследовать на ВИЧ гораздо большее число детей.

Калмыцкий очаг

За этим последовала вспышка инфекции в Элисте, столице Калмыцкой АССР. Первыми выявленными пациентами с ВИЧ там оказались женщина-донор и ее маленький ребенок.

По словам специалистов, заражение произошло при грудном вскармливании — через трещины на сосках матери и язвочки во рту ребенка. Но в этот раз инфекция передалась не от матери к ребенку, а наоборот. В ходе разбирательств выяснилось, что ребенок заразился в больнице.

После проверки детской республиканской больницы, где побывал малыш, оказалось, что из-за халатности медицинского персонала, использовавшего нестерильные медицинские инструменты, в том числе шприцы и катетеры, в общей сложности оказались заражены 75 детей и четыре женщины.

Один из детей был рожден ВИЧ-положительной матерью, у ее мужа нашли СПИД. Он заразился, когда несколько лет назад работал в Конго и изменял жене с местными женщинами. Проверку осуществляла республиканская санэпидемстанция. По свидетельствам некоторых очевидцев, сотрудники больницы использовали шприцы не стерилизуя их, а просто сменяя иглу. Одноразовые шприцы к тому времени еще не получили широкого раcпространения.

Несколько детей были переведены в Волгоград, Ставрополь, Ростов-на-Дону. Это повлекло за собой новую волну заражений. Некоторые дети на момент заражения находились в реанимации, что способствовало очень быстрому прогрессированию инфекции.

Всего к 1990 году ВИЧ-положительными были более 270 детей.

Министр здравоохранения CCCР Евгений Чазов объявил выговор медикам, которые были виновны в заражении. Более серьезного наказания никто не понес. В 1989 году, правда, было заведено уголовное дело, но со временем его прекратили.

Пострадавшие, впрочем, так просто не сдавались. В 2011 году им удалось добиться возобновления дела. К тому моменту более половины зараженных в Элисте детей умерли. Их родители не были признаны потерпевшими и проходили по делу лишь как свидетели. Добиться смены статуса им не удалось. Когда в 2011 году они объединились в инициативную группу и стали пытаться добиться возмещения морального ущерба, суд потребовал у них документ о признании их потерпевшей стороной. Но иск тем не менее принял.

Владимир Шовунов, министр здравоохранения и социального развития Калмыкии, отчитывался: «Сегодня пособия в размере 22 844 руб. в месяц получают 44 человека из зараженных в 1988 году. Пособия ежегодно индексируются с учетом инфляции. Еще 16 человек получают ежемесячно от правительства республики по 600 руб. — на уход за больными детьми. В прошлом году на погребение семьям 12 ВИЧ-инфицированных было выплачено по 42 тыс. руб., в этом году — столько же получили восемь семей. Но вы поймите, что Минздравсоцразвития может платить пособия только больным детям до 18 лет, а никак не их родителям».

В России, по данным Федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом, на 2014 год свыше 900 тыс. человек с ВИЧ, среди них преобладают мужчины — их чуть более 60%.

Преобладающий фактор риска заражения — употребление наркотиков нестерильным инструментарием, второе место занимают гетеросексуальные контакты. Доля случаев заражения через гомосексуальные контакты не достигает даже 2%. Этот показатель резко упал с 55 до 7% в 1995–1996 годах.

Больше всего ВИЧ-инфицированных проживают в Иркутской области: почти 1,5 тыс. на 100 тыс. населения. Меньше всего, чуть более 500 человек, — в Севастополе и Московской области.

25 октября 2016 года Всемирный Банк опубликовал свежий рейтинг стран по легкости ведения бизнеса (Doing Business 2017). Особенностью нового рейтинга стала смена его лидера. Сингапур, который несколько лет подряд возглавлял список, в этом году уступил пальму первенства Новой Зеландии.

Первое место Новой Зеландии обеспечили существенные улучшения в налоговой сфере страны. Эксперты Всемирного Банка также отметили значительно упростившуюся процедуру учреждения новых компаний (у Новой Зеландии 1-е место в категории «Регистрация предприятий»).

Лидирующая позиция Новой Зеландии в рейтинге Doing Business вызвала довольно неоднозначную реакцию у мировой общественности. Многие специалисты отметили проблемное положение страны с точки зрения борьбы с отмыванием незаконно полученных средств. Ведь простой процесс учреждения компании в Новой Зеландии – это «палка о двух концах»: наряду со значительным облегчением жизни для добросовестных бизнесменов это часто приводит к существенному повышению рисков использования новозеландских компаний-пустышек для незаконной деятельности.

Недавний панамский оффшорный скандал («Панамские бумаги») среди прочего раскрыл множество мошеннических схем прогона денег, использовавших авторитет Новой Зеландии. Местные компании и трасты предлагались нечистоплотным дельцам в качестве удобного респектабельного инструмента для прикрытия незаконной деятельности, отмывания денег и уклонения от налогов. В частности, информационное агентство Reuters не так давно сообщало о целой сети новозеландских компаний-однодневок, используемых в финансовой пирамиде EuroEX для обмана китайских инвесторов.

В ответ на критику, министр экономического развития Новой Зеландии Стивен Джойс уже заявил, что «…правительство прекрасно осведомлено о проблемах, связанных с незаконным использованием новозеландских компаний. Однако власти делают все, что в их силах, для снижения этих рисков. Совсем недавно местное антиотмывочное законодательство было приведено в полное соответствие с мировыми стандартами, принятыми в развитых странах. Кроме того, на повестке дня сейчас стоит вопрос о создании в Новой Зеландии реестра бенефициарных владельцев компаний и бенефициаров местных трастов…».

Возвращаясь к рейтингу Doing Business, отметим первую десятку стран-лидеров, которая в этом году выглядит следующим образом:

1. Новая Зеландия

2. Сингапур

3. Дания

4. Гонконг

5. Южная Корея

6. Норвегия

7. Великобритания

8. США

9. Швеция

10. Македония

Среди стран постсоветского пространства лидирует Эстония (12-е место в рейтинге). Высокие позиции заняли также Латвия (14), Грузия (16), Литва (21), Казахстан (35), Беларусь (37), Армения (38). Значительный рывок вверх сделала Россия, поднявшись с прошлогоднего 51-го места сразу на 11 позиций – на 40-е. К сожалению, Украина за прошедший год очень незначительно улучшила свои позиции, поднявшись всего на одну строчку и заняв 80-е место.

Десятка аутсайдеров нынешнего рейтинга выглядит так:

181. Гаити

182. Ангола

183. Афганистан

184. Конго

185. Центральноафриканская Республика

186. Южный Судан

187. Венесуэла

188. Ливия

189. Эритрея

190. Сомали

Для справки:

Ежегодный рейтинг Doing Business от Всемирного Банка описывает количественные индикаторы регулирования бизнеса и защиты права собственности стран мира (в нынешнем году количество исследуемых стран составило 190).

При составлении рейтинга учитываются: простота регистрации компаний, процесс получения разрешений на строительство, подключение к электричеству, регистрация собственности, легкость получения кредитов, защита миноритариев (владельцев небольших долей в бизнесе), уровень налогового бремени, простота ведения международной торговли, процедуры обеспечения исполнения контрактов, разрешение неплатежеспособности и процедуры банкротства.

Россельхознадзор создает списки недобросовестных поставщиков и получателей санкционной продукции

Для борьбы с нелегальными поставками через Белоруссию продукции, импорт которой в Россию запрещен в рамках контрсанкций, Россельхознадзор разработал электронную систему по выявлению поставщиков и получателей, действующих обходными путями. Об этом говорится в сообщении на сайте ведомства.

Список таких недобросовестных поставщиков Россельхознадзор передал Главной государственной инспекции по семеноводству, карантину и защите растений Республики Беларусь с рекомендацией приостановить выдачу фитосанитарных сертификатов. Список недобросовестных получателей плодоовощной продукции на территории Российской Федерации был передан Россельхознадзором в Федеральную Таможенную службу России для принятия совместных мер по исправлению сложившейся ситуации в рамках имеющихся полномочий.

Россельхознадзор отмечает, что с начала введения Правительством России ответных экономических мер в отношении сельскохозяйственной продукции из ряда стран Республика Беларусь превратилась в крупного реэкспортера плодоовощной продукции. На территорию Российской Федерации значительно увеличились объемы поставок «нехарактерной» подкарантинной продукции, как для самой Республики Беларусь, так и для стран, реэкспортирующих продукцию через Беларусь.

С момента вступления в силу постановления Правительства Российской Федерации от 31.07.2015 № 774 об уничтожении санкционной сельскохозяйственной продукции, Россельхознадзором уничтожено 8004 тонн плодоовощной продукции.

С начала контрольно-надзорных мероприятий Россельхознадзора (август 2014 года) по настоящее время (октябрь 2016 года) выявлено 576 случаев поступления подкарантинной продукции, прошедшей первичный контроль в Беларуси, общим весом более 11,3 тыс. тонн по поддельным фитосанитарным сертификатам таких стран, как Турция, Марокко, Тунис, ЮАР, Израиль, Босния и Герцеговина, Македония, Сербия, Бразилия, Чили, Эквадор и ряда других.

Также на сегодняшний день продолжаются попытки ввоза продукции, попавшей под действие ответных экономических мер, под видом «товаров прикрытия», таких как минеральная вода, зеленый горошек, сахар, квас, обойный клей. Только с начала 2016 г. на территории Тверской, Псковской, Новгородской и Смоленской областей было задержано 66 партий такой продукции общей массой 1,27 тысяч тонн.

В качестве меры по контролю поставок белорусской продукции на территорию Российской Федерации, в частности яблок, Россельхознадзор, в декабре 2015 года, разрешил ввоз яблок свежих только с указанием места производства такой продукции, что в течение 2016 года привело к резкому сокращению поступления яблок из Республики Беларусь.

По данным Национального статистического комитета Республики Беларусь экспорт яблок в Российскую федерацию за 7 месяцев текущего года снизился по сравнению с аналогичным периодом прошлого года в 4,7 раза с 366 до 78 тысяч тонн.

По оперативным данным ФГИС «Аргус-Фито» за 9 месяцев текущего года ввоз яблок из Беларуси через российские пункты предварительных уведомлений составил всего 97,5 тыс. тонн, из которых 33,6 тыс. тонн - яблоки белорусского происхождения.

Одновременно с введением указанной меры изменилась и структура импорта яблок в Беларусь. По данным Национального статистического комитета Республики Беларусь за 7 месяцев текущего года в Беларусь ввезено 487 тыс. тонн яблок, в том числе из Польши 409 тыс. тонн, при этом ввоз из Израиля, Марокко, Сербии, Македонии, Боснии и Герцеговины, Китая, ЮАР и Бразилии прекратился полностью. Кроме того, в большом количестве стали поступать яблоки и прочая плодоовощная продукция происхождением из нехарактерных стран тропической Африки и Ближнего Востока.

Россельхознадзор, находясь в постоянном контакте с фитосанитарными службами стран-производителей, был вынужден запретить ввоз определенной продукции ряда стран, поставляющих растительную продукцию на территорию Российской Федерации через Республику Беларусь, разрешив ввоз указанной продукции исключительно через российские пункты пропуска, расположенные на внешнем контуре границы Таможенного союза (Молдова, Индия, Либерия, Иордания, Конго, Малави, Мозамбик, Камерун, Сьерра-Леоне, Гвинея, Босния, Сомали, Нигерия, Афганистан, Буркина-Фасо, Бенин, Гвинея-Бисау, Мали, Уганда, Кот-Д'Ивуар, ЦАР, Д.Р. Конго), что привело к резкому сокращению потока нелегальной плодоовощной продукции.

Однако легкость, с которой вместо продукции из одних африканских стран, закрытых Россельхознадзором, на границе появляется такая же продукция из других африканских стран и, что примечательно, с оригинальными фитосанитарными документами, указывает на наличие отлаженных каналов поставок санкционной продукции из Республики Беларусь. Кроме того, ситуация с ввозом подкарантинной продукции из указанных стран наносит прямой ущерб экономике Таможенного союза, так как для большинства стран тропической Африки в Таможенном союзе установлены таможенные преференции и нулевые ставки ввозных пошлин на сельхозпродукцию.

Дженнифер Ганди

Диктатуры и их институты: особый мир

Дженнифер Ганди – политолог, доцент факультета политических наук Университета Эмори (Атланта, США).

[1]

1.1. Введение

Контраст между демократией и диктатурой – в структуре, политике, социальной активности – уже давно привлекает пристальное внимание ученых. Несмотря на это, до согласия по поводу того, как определять режимы этих типов, еще очень далеко. Какие случаи можно квалифицировать как «демократии»? Какие варианты стоит записывать в «диктатуры»? Когда мы сталкиваемся с жестокостью Иосифа Сталина или Пол Пота, на второй вопрос, как представляется, можно ответить с легкостью: ведь никто не станет оспаривать отнесение их режимов к диктатурам. Но вот с другими случаями все гораздо сложнее. Скажем, на протяжении семидесяти лет Мексика каждые шесть лет избирала нового президента. Тем не менее все это время на выборах побеждал кандидат от одной и той же партии. Или вспомним Сингапур, где Ли Куан Ю на три десятилетия пресек любую политическую конкуренцию. Несмотря на это, на шкале политических режимов его правление размещают в широком диапазоне, простирающемся от «максимально деспотичного» до «максимально демократичного».

Отчасти проблема обусловлена тем, что диктаторы весьма изобретательны в вопросе о том, как организовать собственное правление. Принятие решений может сосредотачиваться в самых разных институтах, включая среди прочего хунты, политбюро, семейные советы. И все же в наибольшей мере склонность диктаторов к инновациям проявляется в тех ситуациях, когда они используют номинально демократические институты, такие, как законодательные органы или политические партии. Диктаторы нередко управляют при наличии парламентов, часть которых обладает даже формальным правом принимать законы, в то время как прерогативы других ограничены «советом и обсуждением». Комплектоваться такие ассамблеи могут либо по назначению, либо посредством выборов. Если речь о выборах, то кандидаты могут использовать партийные флаги, а могут баллотироваться в качестве независимых. Если политическое пространство монополизировано единственной партией, то партийная идентификация может оказаться не слишком существенной. Впрочем, многие диктатуры допускают многопартийность, произвольно производя селекцию партий и запрещая некоторые из них. Конечно, кто-то из диктаторов вообще обходится без подобных институтов. Эта институциональная пестрота, однако, еще более затрудняет выделение набора критериев, по которому определяются и классифицируются диктатуры.

Другим основанием для концептуальной неразберихи служит историческое использование термина «диктатура», возникшего в Древнем Риме, где его наделяли четкими и специфическими институциональными особенностями, причем резко контрастирующими с современным его употреблением. С течением времени понимание того, что представляет собой диктатура, менялось, а сам термин многократно подвергался политическим манипуляциям. В итоге тип режима, который первоначально отличался строгим следованием определенным правилам, превратился в свою противоположность, характеризующуюся отсутствием всяких правил.

Так что же такое диктатуры? И кто такие диктаторы? Каким образом они организуют свое правление, используя номинально демократические институты? Ответы на эти вопросы тонут в современных противоречиях. Для того, чтобы выявить источник разногласий, необходимо проследить историческую эволюцию интересующего нас концепта. Данная статья начнется с краткого обзора, который поможет нам понять суть нынешних дебатов о природе диктатуры. Занимаясь типологией диктатур, существовавших после Второй мировой войны, я пользуюсь минималистским определением данного явления. Соответственно, чтобы привести «диктаторский зоопарк» хотя бы в какой-то порядок, я подразделяю диктаторов на три типа, среди которых диктаторы-монархи, диктаторы-военные и диктаторы-гражданские. В этом тексте я показываю также институциональное многообразие диктатур, проявляющееся в различных вариантах использования ими номинально демократических законодательных органов и политических партий.

1.2. Что такое диктатура?

Самое простое определение диктатуры предполагает, что это противоположность демократии. По крайней мере в этом нас убеждают такие названия научных трудов, как «О социальных корнях диктатуры и демократии» или «Экономические истоки диктатуры и демократии»[2]. И все же определение диктатуры не такое непростое дело. Если первоначально этим понятием обозначали институциональный механизм, используемый в Древнем Риме, то теперь под ним подразумевается современная управленческая система, зачастую ассоциируемая с отсутствием институтов и ограничений. Трансформация смысла происходила на нескольких временных отрезках, когда первоначальное понятие искажалось ради политических целей. К середине XX века результатом этого стало негативное определение диктатуры, под которой понималась форма правления, лишенная любых атрибутов, ассоциирующихся с демократией. Но, по-видимому, у нас нет оснований приписывать недемократическим режимам полное пренебрежение институциональными формами; опыт послевоенных диктатур сполна убеждает в этом. В своих институциональных установлениях авторитарные режимы очень разнообразны, и очень важно выяснить причины и следствия этого разнообразия.

1.2.1. Историческое использование термина

В современном использовании термины «тирания» и «диктатура» находятся в тесной связи. Но так было далеко не всегда. Хотя тирания как тип политического режима была описана еще во времена Аристотеля, первоначально ее не связывали с понятием диктатуры. Во-первых, термин «диктатура» впервые появился лишь в Древнем Риме, то есть уже после Аристотеля. Во-вторых, в своем первоначальном значении у диктатуры было очень четкое и специфическое значение: так называли правление лидера, которого римский консул наделял чрезвычайными полномочиями в особо сложные периоды, когда внешние войны или внутренние распри угрожали самому существованию государства[3]. Срок правления диктатора не должен был превышать шести месяцев, и он не мог оставаться у власти после того, как назначивший его консул уходил в отставку[4]. Во время своего срока диктатор имел право использовать любые полномочия, необходимые для преодоления кризиса и восстановления прежнего конституционного порядка.

В этом кратком описании института несколько аспектов заслуживают уточнения. Во-первых, решение о том, требует ли наличная ситуация назначения диктатора, принималось регулярными государственными институтами государства – такими, как магистраты или сенат. Причем те, кто занимался этим вопросом, не могли рассматривать себя в качестве претендентов на эту должность. Во-вторых, пост диктатора был явно предназначен для одного человека; коллективное руководство могло бы помешать попыткам разрешить кризис. В-третьих, диктатура опиралась на широкий круг полномочий, но при этом не могла упразднять иные государственные институты. В-четвертых, диктатор никогда не избирался народом[5]. Наконец, в-пятых, окончательной целью диктаторского правления была реставрация прежнего политического порядка.

В этих институциональных рамках в Риме в 501–200 годах до нашей эры существовали 76 диктатур. Большинство из них занимались либо военными кампаниями против других держав, либо умиротворением внутренней смуты. У диктатора не было права осуществлять акции возмездия; как следствие, диктатура не ассоциировалась с жестоким или репрессивным правлением.

Римский военачальник Сулла, отказавшийся принять свою отставку, двинулся на Рим и в 82 году до нашей эры возродил институт диктатуры в попытке узаконить свое правление. Режим Суллы, однако, заметно отличался от традиционных диктатур. Во-первых, поскольку Сулла обрел власть только после того, как верные ему легионы завоевали Рим и расправились с его врагами, его режим стал первой диктатурой, установленной военной силой. Чрезмерная жестокость, которую Сулла проявлял в нейтрализации своих оппонентов, привела к тому, что диктатуру стали связывать с террором. Более того, в отличие от прежних диктаторов, чьи сроки пребывания в должности зависели от глубины стоявших перед ними проблем, диктатура Суллы предполагала полное сосредоточение всей власти – военной, административной, законодательной, судебной – в руках одного человека, радикально переустраивающего политическую жизнь. Понятие диктатуры, восстанавливающей прежний порядок, утратило актуальность.

Странным, однако, представляется то, что Сулла еще придерживался временных ограничений, налагаемых на диктатора. После весьма короткого правления он отошел от власти и вернулся к частной жизни. Лишь в январе 44 года до нашей эры, когда Юлий Цезарь принял титул «пожизненного диктатора», с временностью диктаторской власти было покончено[6].

Более поздние апологеты диктатуры зачастую забывали о том, что ее первоначальный смысл уже был искажен Суллой и Цезарем. В «Размышлениях о первой декаде Тита Ливия» Никколо Макиавелли восхваляет это римское изобретение, замечая при этом:

«Действительно, среди прочих римских учреждений диктатура заслуживает того, чтобы ее рассмотрели и причислили к тем из них, которые были причиной величия столь огромной державы»[7].

Объяснялись эти славословия довольно просто: поскольку, полагал их автор, коллективное законотворчество часто оказывалось недостаточно гибким, оно не очень подходило для разрешения кризиса. Размышляя в том же русле, Жан-Жак Руссо с одобрением отмечает:

«Если же опасность такова, что соблюдение закона становится препятствием к ее предупреждению, то назначают высшего правителя, который заставляет умолкнуть все законы и на некоторое время прекращает действие верховной власти суверена. В подобном случае то, в чем заключается общая воля, не вызывает сомнений, и очевидно, что первое желание народа состоит в том, чтобы Государство не погибло».

Таким образом, и для абсолютистов, и для либералов диктатура оказывается полезной в силу своей способности к решительным действиям. Но ее временнáя ограниченность тоже очень важна, поскольку иначе, «раз настоятельная необходимость миновала, диктатура делается тиранической или бесполезной»[8].

Впрочем, помимо некоторых видных авторов, о диктатуре вспоминали не слишком часто. В XIX веке, например, этот термин был использован применительно лишь к двум периодам французской истории: первым были 1789–1815 годы, а вторым – 1852-й и несколько последующих лет. Интересно, что в первом из этих случаев под диктатурой имелось в виду правление не одного человека, а нескольких лиц. В октябре 1793 года Национальный конвент приостановил действие Конституции того же года и учредил временное правительство, которое служило диктатурой революционной группы. В этой ситуации исходный римский концепт лишился еще одной составляющей: единоличного характера власти.

После такого поворота потребовалось лишь время для того, чтобы термин «диктатура» начали использовать в отношении не только группы, но и целого класса. Понятие снова всплыло на поверхность после 1917 года, когда Владимир Ленин и его товарищи начали в позитивном ключе говорить о «диктатуре пролетариата». Тем не менее уже через несколько лет негативные коннотации возобладали: либеральные оппоненты итальянских фашистов и немецких нацистов отмечали этим ярлыком все, что вызывало у них ненависть: диктатурой, по их мнению, следовало именовать «угнетающую и деспотичную форму правления, установленную силой или запугиванием, позволяющую одному человеку или группе монополизировать политическую власть без конституционных ограничений, уничтожая тем самым представительное правление, политические права граждан и любую организованную оппозицию»[9]. Действуя в том же духе, Социалистический Интернационал в 1933 году в негативном ключе применил понятие диктатуры и для описания советского режима. Так или иначе, но приложение термина и к самопровозглашенной «диктатуре пролетариата» в России, и к фашистской диктатуре в Италии не имело ничего общего с первоначальной римской концепцией. Фашисты никогда не пытались вписать власть в какие-то временные рамки; а «диктатура пролетариата», хотя и была по природе своей не вечной, явно не стремилась реставрировать старые порядки.

Но события межвоенного периода никак не способствовали попыткам сохранить изначальное понимание диктатуры[10]. Желая обосновать исключительную власть и дезавуировать большевистское использование термина, Карл Шмитт отличал «комиссарскую диктатуру» от «диктатуры суверена». Первая из них во многом соответствует оригинальной концепции диктатуры, зародившейся в Древнем Риме. Что же касается «диктатуры суверена», то в отношении ее Шмитт разрушает границу между нормальным и чрезвычайным временем, заявляя, что диктатор обладает полномочием восстанавливать доконституционную волю людей, даже если она подразумевает изменение самой конституции. Разрабатывая свою теорию, Шмитт стремился обосновать предоставление немецкому рейхспрезиденту диктаторских полномочий для борьбы с экономическим и социальным кризисом. Выдвинутая им идея «диктатуры суверена» важна потому, что она, трактуя интересующий нас термин, увязывает воедино теорию и практику. Рисуемый Шмиттом тип диктатуры не может быть ни временным, ни реставрационным.

Однако позитивные коннотации, связанные с термином «диктатура», так и не смогли возобладать. Как отмечают Питер Баер и Мелвин Рихтер, «в 1940-е годы в обширной научной литературе и в политическом дискурсе либеральных и конституционных государств под диктатурой по-прежнему понимали полярную противоположность демократии»[11]. Поскольку в годы войны и сразу после нее демократия олицетворяла только хорошее, ее антитеза, по определению, являлась чем-то плохим.

Противопоставление демократии и диктатуры является феноменом XX века. Со времен Аристотеля, классифицировавшего политические режимы по числу правящих, политическая наука пользовалась трехчленным делением на монархию, аристократию и демократию. Но потом принятая схема начала разрушаться, причем происходило это по двум направлениям. Макиавелли первым противопоставил власть одного человека власти ассамблеи (немногочисленной или, напротив, многочисленной), тем самым обособив монархию от иных политических режимов. Другой удар по трехчленной градации, по мнению Норберто Боббио, нанес Ганс Кельзен, объявивший о том, что делить режимы исходя из числа людей, принимающих управленческие решения, вообще нельзя[12]. Вместо этого, Кельзен предложил различать их в зависимости от наличия или отсутствия политической свободы: «Политически свободен тот, кто подчиняется легальному порядку, в создании которого он сам принимает участие»[13]. Ключевым отличием, следовательно, выступает отличие между автономией и гетерономией: к демократическим формам правления относятся те, в которых законы создаются теми же людьми, в отношении которых их потом и применяют, – нормы здесь автономны. В автократических государствах, напротив, круг законодателей не совпадает с кругом тех, кому закон адресован, – иначе говоря, тут преобладает гетерономная норма. Таким образом, по мнению Кельзена, «более целесообразно выделять не три, а только два типа конституций: демократическую и автократическую»[14].

Под давлением этой дихотомии современные исследователи сосредоточились на определении демократии, пренебрегая диктатурой как остаточной категорией, определяемой только в терминах того, чем она не является. Воспринимаемые в подобном свете диктатуры оказываются режимами, где нет конкурентных выборов, нет верховенства права, нет политических и гражданских прав, нет регулярного обновления власти. Возможно, относительно демократии все перечисленные атрибуты характеризуют диктатуры довольно ярко, но в определениях, строящихся на отсутствии тех или иных особенностей, ускользает из вида заметное разнообразие в организации диктаторских режимов.

1.2.2. Современные противоречия

Диктатуры определяются здесь как режимы, в которых правители получают власть не в ходе конкурентных выборов, а иными способами[15]. Такие лидеры могут приходить к власти в результате государственного переворота, дворцового путча, революции. Они могут брать власть сами, с помощью армии или посредством иностранного вмешательства. Принципиальный момент состоит в том, что они обретают власть, минуя «конкурентную борьбу за народные голоса»[16]. Такое понимание диктатуры, хотя и не приближающее нас к ее позитивному определению, полезно по основаниям как практического, так и теоретического характера. Рассмотрим эти основания.

Вышеупомянутое определение диктатуры следует считать минималистским, поскольку оно фокусируется скорее на процедурных, а не на сущностных аспектах режима. Минималистская дефиниция вводится ради аналитической ясности. А вот те определения, в которых перечисляются конкретные характеристики режима, всегда проблематичны. Первое и наиболее значительное затруднение состоит в том, что многочисленность атрибутов сильно затрудняет проверку причинно-следственных связей. Рассмотрим, например, четыре ключевых элемента авторитаризма, предложенные Хуаном Линцем: ограниченный политический плюрализм, приоритет менталитета над идеологией, слабость политической мобилизации; наличие лидера, осуществляющего власть, даже если ее границы не определены[17]. Если определить авторитаризм на основе этих четырех измерений, а затем задуматься о взаимосвязи между ним и экономическим развитием, то какие выводы можно сделать о причинно-следственной стороне этих отношений? Что больше будет влиять на наблюдаемые нами тенденции: ограниченность политического участия, стиль руководства, какая-то комбинация этих и других факторов? В отношении диктатур, выделяемых таким образом, мы едва ли сможем сказать многое.

Во-вторых, широкие определения могут повлечь за собой оформление субстантивных понятий, или генерирующих тавтологии, или же ограничивающих практическую применимость произведенного концепта. Так, предлагаемое Питером Эвансом разграничение государства «развивающегося» и государства «хищнического» уже намекает на то, какие результаты каждое из них будет производить[18]. Не приходится удивляться и тому, что бюрократически-авторитарные режимы будут ориентироваться на политику, исключающую широкое участие, поскольку само их наименование построено на том, что они именно так и поступают[19]. Но, даже вдруг обнаружив, что эти режимы иногда проявляют открытость, мы не сможем предложить ничего иного, кроме как усомниться в ценности обозначенного критерия.

В-третьих, хотя напрямую связывать эту проблему с широкими дефинициями и не стоит, тем не менее нельзя не отметить прочной корреляции между количеством атрибутов и аморфностью описываемых с их помощью понятий: например, «особенности менталитета» трудно измерить или даже идентифицировать.

Наконец, в-четвертых, добавляя к определению диктатуры все новые характеристики, мы рискуем упустить из виду самые важные отличия политических режимов. Так, Мексика, несмотря на почти вековое доминирование Институционно-революционной партии, рассматривалась в качестве диктатуры лишь со значительными оговорками, касающимися прав человека, контроля гражданской администрации над военными и так далее. И все же разнообразие диктатур, базирующееся на сторонних характеристиках, не должно затемнять главного отличия, присущего всем диктатурам и обособляющего их от демократий – отсутствия конкурентных выборов.

Причины, подталкивающие к использованию минималистского критерия, никак не оправдывают самого выбора сущностных критериев. Фактически подчеркивание роли выборов как главной отличительной особенности, отделяющей демократию от диктатуры, не является бесспорным[20]. Почему же тогда исходя из минималистского подхода нужно фокусировать внимание именно на выборах?

Во-первых, такая фокусировка соответствует тем теоретическим вопросам, которые чаще всего возникают в связи с эмпирическим исследованием политических режимов. Перспектива обрести власть, участвуя в регулярных и состязательных выборах, формирует для политических акторов самобытный набор стимулов, отличающийся от мотивов, производимых нерегулярными и невыборными методами отбора. Соответственно, различие в стимулах влечет за собой разное поведение и разные результаты. Рассмотрим, например, воздействие, оказываемое типом политического режима на экономическое развитие. Согласно Джону Локку и позднее отцам-основателям США, демократия способна вредить политическому порядку и экономическому прогрессу, поскольку выборы без имущественного ценза позволяют неимущим избирать демагогов, готовых присвоить и перераспределить собственность богатых классов[21]. Более свежие теории, напротив, утверждают, что для развития плохи именно диктаторские режимы, так как диктаторы, не связанные электоральными сдержками, вольны извлекать ренту и подменять общественное благо частными интересами. В любом случае выборы выступают причиной, по которой политические акторы вынуждены вести себя по-разному при демократии и при диктатуре.

Во-вторых, классификация режимов по электоральным основаниям напоминает нам о том, что, даже если диктаторы пользуются какими-то иными, номинально демократическими, институтами, скажем, парламентами или партиями, они не перестают быть диктаторами. В системах, где, с одной стороны, лидеры избираются на конкурентных выборах, а с другой стороны, они не избираются вовсе, политическая жизнь организована в корне по-разному. Как объясняет Адам Пшеворский, демократия, в отличие от диктатуры, является такой политической системой, в которой ни один актор не может быть уверен в исходе предстоящего голосования[22]. Наиболее зримым проявлением этой неуверенности и выступают, собственно, конкурентные выборы; их результат оказывается своеобразной инструкцией, причем как для победителей, так и для проигравших – «победителям предстоит въехать в Белый дом, Розовый дом или какой-нибудь иной palacio, […] – а проигравшие никуда въезжать не будут и примут то, что останется на их долю»[23].

В настоящей работе я пользуюсь предложенной Пшеворским и его соавторами дихотомической классификацией, различающей политические режимы по электоральным критериям[24]. Моя выборка охватывает 140 стран, которые в период с 1946-го по 2002 год жили под властью диктатур (в совокупном распределении по странам этот массив составляет 4607 страно-лет). В послевоенный период диктаторские режимы составляли в мире подавляющее большинство. В 1970-е годы 75% всех стран были диктатурами, а к середине 1990-х их доля снизилась примерно до 50%. В большинстве случаев отнесение того или иного режима к разряду диктатур не вызывает полемики, поскольку с ним соглашается большинство известных классификаций политических режимов. Совпадение в оценках «Freedom House», «Polity» и соавторов Пшеворского варьирует от 88% до 95%[25]. Но если исключить простые случаи, находящиеся по краям выборки (например, Северную Корею и Иран, а также Швецию и Великобританию), то «зона совпадений» заметно сокращается: например, для данных «Freedom House» и «Polity» она составит лишь 75%. Затруднения возникают с Мексикой, Ботсваной, Малайзией, другими государствами, находящимися в середине спектра. Группа Пшеворского, однако, определяет тип режима на основе четких и поддающихся фиксации критериев, вытекающих из его минималистского и процедурного определения. По их мнению, режим является диктатурой, если он не соблюдает по крайней мере одного из четырех правил: 1) глава исполнительной власти должен избираться; 2) легислатура должна избираться; 3) в выборах не может участвовать только одна партия; 4) власть должна быть сменяемой[26].

C 1946-го по 2002 год бóльшую часть нашей выборки составили страны тропической Африки: на них приходятся 1800 условных страно-лет. 87% этого массива страно-лет они управлялись диктаторскими режимами. Точно такие же показатели недемократического правления наблюдались на Ближнем Востоке и в Северной Африке. В отношении Восточной Европы и бывшего Советского Союза соответствующие цифры составили 74%, а Азии 68%. На Латинскую Америку приходится меньшая доля диктаторских страно-лет, всего 38%, что объясняется многочисленными переходами от автократии к демократии и обратно. Наконец, диктатуры Южной Европы, существовавшие большую часть этого полувекового периода, обеспечили западноевропейским странам в целом 7% страно-лет, проведенных под властью диктаторов.

В рамках отдельных регионов частота и длительность диктаторского правления также заметно варьировала. Некоторые страны, например, Иордания или Китайская Народная Республика, управляются диктатурами с самого своего основания. В других странах такие периоды были короче, но зато встречались чаще: так, Аргентина за это время пережила четыре диктатуры, а Гана – три. Наконец, в некоторых местах диктаторское правление было лишь мимолетным эпизодом. В послевоенный период Коста-Рика, например, была диктатурой лишь 18 месяцев – после того, как в мае 1948 года власть в стране захватил Хосе Фигерес Феррер. Средняя протяженность диктаторского цикла в мире, однако, оставалась весьма длительной и составляла 40 лет.

1.3. Кто такие диктаторы?

Определившись с выборкой диктаторских режимов, можно переходить к следующему шагу: идентификации лидеров, управляющих диктатурами. Решение этой задачи важно постольку, поскольку нас интересует воздействие институциональных особенностей диктаторских режимов на политику, а решения о том, как выстраивать диктаторские институты и какую линию им проводить, принимают только те, кто реально имеет власть. При демократиях идентификация эффективных лидеров обычно не составляет проблемы: премьер-министры руководят парламентскими режимами, а президенты управляют в президентских системах. Но при диктатуре такая задача оказывается более сложной. Почему?

Одна из причин состоит в том, что при диктатуре глава государства может иметь самые разные титулы. В «обычных» диктатурах он зачастую называется «президентом», а в монархиях диктатора именуют «королем» или «эмиром». Но иногда диктаторы обладают более креативными титулами: это может быть «председатель государственного совета по восстановлению законности и порядка» (официальный титул главы бирманской военной хунты с 1981 года), «лидер революции» (официальный титул Каддафи с 1979 года) или просто «духовный лидер» (титул rahbar был принят Хомейни в 1980 году).

Помимо семантических затруднений, идентификация подлинного главы диктаторского государства сложна и потому, что в нем порой имеется множество руководящих фигур, как номинальных, так и реальных. При коммунистических режимах, например, премьер-министр, председатель государственного совета (то есть президент), генеральный секретарь коммунистической партии формально составляли руководство, однако первые два, как правило, на деле ни за что не отвечали. Показателен в данном отношении крайний случай: Лю Шаоци оставался президентом коммунистического Китая даже после того, как хунвейбины во время культурной революции выгнали его из собственного дома и вынудили заняться «самокритикой». (Перед тем, как убить его в 1969 году, Мао Цзэдун лишил Лю Шаоци президентских полномочий[27].) В коммунистических странах реальным главой государства оказывается генеральный секретарь партии.

Еще более трудны случаи некоммунистических режимов, в которых номинального лидера зачастую трудно отличить от «серого кардинала», скрывающегося за сценой. Иногда государством управляют военные, но делать этого явно они не хотят. В таких ситуациях президентские обязанности исполняют гражданские лица (Абдель Азиз Бутефлика в Алжире, Хуан Бордаберри в Уругвае, Рату Сир Камисесе Мара на Фиджи). Кроме того, в редких случаях долгосрочный диктатор время от времени меняет номинальных глав правительства, сохраняя за собой реальную власть. Рафаэль Трухильо продолжал быть подлинным главой диктатуры даже после того, как он в 1952 году сделал своего сына Гектора президентом Доминиканской Республики. Аналогичным образом Анастасио Сомоса Гарсия правил Никарагуа на протяжении 19 лет даже тогда, когда в 1940-е годы на трехлетний период передал пост президента другому человеку.

В некоторых странах борьба за реальное политическое лидерство была главным элементом их политической истории. С самого обретения независимости, состоявшегося в 1970 году, в центре политической жизни Камбоджи оставалась борьба за власть между монархом и главой кабинета министров. В Пакистане аналогичное противостояние разворачивалось между президентом и премьер-министром. В подобных случаях номинальный глава правительства отнюдь не всегда оказывается его реальным руководителем.

Учитывая разнообразие в организации политического руководства, очень важно сформулировать правила, в соответствии с которыми можно выявить реального руководителя, избегая нередко ошибочных суждений ad hoc. В настоящей работе под реальным лидером понимаются: 1) генеральный секретарь коммунистической партии при коммунистической диктатуре (за исключением случая Дэн Сяопина в Китае, который никогда не был генсеком); 2) король или президент в некоммунистических диктатурах – за исключением случаев Сингапура, Малайзии, Камбоджи, Лаоса и Мьянмы, в которых подлинный глава иногда носит титул «премьер-министра»; 3) другие индивиды или военные институты – в тех случаях, когда источники единодушны в том, что номинальный глава государства не обладает реальной властью[28].

Первые два правила относительно бесспорны; они позволяют успешно классифицировать большинство случаев в нашей послевоенной выборке. На протяжении приблизительно 270 страно-лет подлинный глава государства отличается от номинального руководителя по причинам, упомянутым ранее. Классификация подобных случаев зависит от относительной субъективности используемых источников, но я привлекаю достаточно широкий массив материала, позволяющий справляться и с «тяжелыми» случаями.

Диктаторы не появляются с интенсивностью «по диктатору на каждый год», и поэтому в качестве единицы, позволяющей фиксировать их правление, я использую «страно-год». Диктатуры часто переживают политическую нестабильность: подлинные руководители диктаторских режимов могут меняться несколько раз в год[29]. На протяжении 100 наблюдаемых страно-лет лидер диктатуры менялся более одного раза. «Сменщики» могли приходить на очень короткий период: так, Леон Кантав на Гаити утвердился у власти лишь на пять дней. Независимо от краткости сроков мы должны фиксировать появление и таких лидеров, поскольку не можем знать, насколько они готовы были бы задержаться у власти.

Из моего анализа исключены диктатуры, которые управлялись коллективно: Югославия после смерти маршала Тито в 1980 году и до распада государства в 1990-м, Босния-Герцеговина с 1998-го по 2002 год, Сомали при пяти председателях Совета национального спасения с 1997-го по 1999 год. При коллективном руководстве невозможно возложить ответственность за принятые решения на отдельного лидера – именно из-за этого указанные примеры не были приняты во внимание.

Таким образом, моя выборка включает 558 диктаторов из 140 стран, находившихся у власти с 1946-го по 2002 год. Некоторые страны, как, например, Экваториальная Гвинея и Оман, пережили за этот период лишь одну смену власти, тогда как в других перемены были скорее нормой. Так, Республика Гаити с 1946 года до перехода к демократии в 1994-м управлялась 19 руководителями, некоторые из них находились у власти лишь считанные дни.

Мир диктаторов очень разнообразен не только по длительности пребывания у власти, но и по их происхождению. Эрнесто Седильо, изучавший экономику на Западе и ставший последним в длинной веренице мексиканских лидеров, приходивших к власти при упорядоченных правилах преемственности, установленных Институционно-революционной партией, внешне не имеет ничего общего с иранским аятоллой Хомейни, возглавившим революцию, свергшую шаха. Точно так же и Фердинанд Маркос, который, выиграв сначала выборы, задержался у власти на Филиппинах на двадцать лет, кажется не слишком сопоставимым с Пол Потом, на протяжении трех лет возглавлявшим убийственную диктатуру «красных кхмеров» в Камбодже. Все эти примеры, иллюстрирующие предельное разнообразие диктаторов, ставят перед нами вопрос: можно ли вообще систематизировать столь разношерстную группу правителей?

Я группирую руководителей диктаторских режимов по трем типам: это монархи, военные правители и гражданские диктаторы. Почему выделены именно эти типы? Во-первых, монархия исторически рассматривалась как отдельный тип политического режима. Во-вторых, недемократических правителей из военной среды столь же привычно принято отделять от гражданских деспотов. Но традиция не единственное основание; имеются и другие принципиальные причины, заставляющие выделять упомянутые типы.

Такое разграничение позволяет обозначить уникальные разновидности угроз, с которыми сталкиваются диктаторы, и выделить институциональные методы, посредством которых они с этими угрозами справляются. Хотя недовольство диктатурой может исходить из любого сегмента общества, первейшую опасность для диктатора обычно представляют члены правящей элиты. Диктаторов очень часто смещают их собственные сподвижники. Принадлежащий к правящей элите потенциальный узурпатор находится в выгодном положении, позволяющем ему подготовиться к успешному отстранению действующего лидера.

Желая устранить угрозу, которую несут в себе элиты, диктаторы поддерживают такой порядок, в рамках которого они самолично принимают все важные решения и держат потенциальных соперников под неусыпным контролем. Особенности этого порядка зависят от типа диктатора, поскольку именно им предопределяется и возможный круг угроз, и средства их преодоления. В итоги монархи полагаются на семейные и родственные связи, а также на консультативные советы; военные руководители сдерживают ключевых конкурентов из рядов вооруженных сил в рамках военных хунт; а гражданские диктаторы обычно создают внутри правящей партии маленький орган, что-то вроде политбюро, куда кооптируют потенциальных конкурентов. Поскольку процесс принятия решений протекает внутри этих миниатюрных институтов, именно в их рамках и устанавливается, перед кем диктаторы будут подотчетны и как внутри режима будет распределяться власть. В итоге эти институты накладывают на диктаторов всевозможные ограничения, в свою очередь влияющие на решения правителей и их действия.

1.3.1. Монархи

Монархия всегда рассматривалась как такой тип правления, который стоит особняком от других форм недемократического руководства. Одной из причин такого обособленного рассмотрения было, вероятно, то, что ранние классификации политических режимов основывались на количестве людей, обладающих властью. Аристотель, например, выделял монархию как «правление одного», противопоставляя ее правлению нескольких или многих.

Исторические описания монархического абсолютизма лишь закрепляли это обособление, хотя уже в них отмечались присущие единоличному правлению внутренние недостатки. Свобода от любых ограничений позволяла монархам быть неосмотрительными, непредсказуемыми, нестабильными, а это вредило не только их собственным интересам, но и интересам их подданных. Когда французские короли, например, обращались к различным формам экспроприации, позволявшим финансировать войны и расточительный образ жизни, французы страдали. В конечном счете хищничество государства заставляло население менять свое социальное поведение.

В итоге необходимость как-то связывать или ограничивать собственных властителей становилась для их подданных все более очевидной. Жан Боден, убежденный роялист XVI века, советовал своему королю ради большего послушания подданных разделить власть с другими и добровольно ограничить себя. По словам Бодена, «чем меньше власть суверена, тем более она прочна»[30]. Следовательно, самоограничение самых различных видов – в интересах короля; в ряду сдерживающих факторов могли выступать естественные законы, принципы престолонаследия, древние обычаи, запрет на налогообложение без согласия подданных, наличие независимых магистратов, парламентские прерогативы.

Приняли ли европейские монархи близко к сердцу уроки Бодена и других политических теоретиков? Это сомнительно. Хотя они охотно учреждали конституции, парламенты, суды, желание сковывать свою королевскую власть посредством этих институтов не слишком просматривается. У этой неоднозначности были свои причины. Хотя британские и французские короли на собственном горьком опыте (через свержение и казнь) узнали, что властью надо делиться, большинство монархов всеми силами стремились защитить свое самодержавие от посягательств парламента[31]. Принципы подотчетности короны парламенту внедрялись лишь после многолетних споров между монархами и ассамблеями, а кодифицировались еще позже[32]. Как свидетельствует европейская история, на протяжении довольно долгого времени наличие конституций отнюдь не означало ограничения власти суверенов.

Современные ближневосточные монархи столь же рьяно сопротивляются попыткам ограничить их власть. После обретения политической независимости правители региона пытались рационализировать собственные управленческие системы, санкционируя конституции, парламенты и политические партии. Конституция Ирака 1925 года, например, позволяла королю назначать премьер-министра, но при этом делала кабинет ответственным перед парламентом. Аналогичные нормы были включены в Конституцию Кувейта и Конституцию Египта 1923 года; в период действия последней оппозиционная партия «Вафд» не раз располагала парламентским большинством. И все же, подобно своим европейским визави, эти монархи не имели желания поступаться властью в пользу своих институциональных творений. Причем, в отличие от европейцев, они могли настаивать на своем, применяя жесткую силу. В Египте монарх трижды грубо нарушил Конституцию 1923 года за первые семь лет ее действия[33]. Аналогичным образом «на бумаге парламент Ирака был весьма влиятельным, но при этом не было ни одного случая, чтобы правительство или хотя бы отдельный министр ушли в отставку из-за парламентского вотума недоверия»[34].

Взамен, однако, ближневосточным монархам приходилось принимать ограничения иного рода. Их связывают не столько конституции и ассамблеи, сколько династические семьи. Они вынуждены доверять ответственные государственные посты кровным родственникам, делая их законными получателями государственных доходов и привлекая к принятию решений на всех уровнях. В 1992 году эмир Катара, например, реорганизовал кабинет таким образом, что ближайшие члены его семьи оказались министрами: сыновьям достались посты министров нефти и газа, внутренних дел, экономики и торговли, внук стал министром обороны, а племянники отвечали за общественное здравоохранение и дела ислама[35]. Точно так же саудовский король Фахд доверил ключевые посты в правительстве шестерым своим братьям, которые вместе с монархом составили так называемую «семерку Судаири», управляющую страной.

Члены семей играют ключевую роль в принятии важнейших решений; это особенно хорошо видно в вопросах преемственности власти. В Кувейте, в частности, у власти менялись представители двух ветвей клана Сабах, но при этом всегда соблюдалось главное правило: «семья “избирает” правителя на основе консенсуса»[36]. В Омане следующий по мужской линии наследник из семьи аль-Саид тоже должен утверждаться семейным советом. В Саудовской Аравии престолонаследие стало более упорядоченным после того, как король Фейсал учредил Королевский семейный совет, консультирующий монарха по вопросам преемственности. Этот орган получал право контролировать передачу власти в случае кончины действующего монарха[37].

Конечно, передача престола на Ближнем Востоке не всегда происходит по утвержденным правилам. После Второй мировой войны монархи оставляли трон не только из-за естественной кончины, но и в результате убийства или свержения другими родственниками. Тем не менее, даже когда нарушение правил наследования имело место, оно обычно происходило с одобрения ключевых членов семьи. Фейсал не свергал официального (и считавшегося некомпетентным) наследника, определенного его отцом, пока не заручился поддержкой других саудовских принцев. Эмир Катара, находившийся на отдыхе в Швейцарии, в 1995 году был низложен собственным сыном, который тоже опирался на поддержку родственников. Таким образом, главной угрозой для монархов выступают члены их собственных семей, имеющие законное право приходить им на смену.

Иначе говоря, монархи далеко не всегда игнорируют тезис Бодена о том, что самоограничение способно повышать их шансы на политическое выживание. Как убедительно демонстрируется в научной литературе, на Ближнем Востоке смогли устоять только те властители, которые успешно перешли от традиционных самодержавных монархий к династическим монархиям, где средоточием власти выступает семья как целое[38]. Переход к такой династической структуре уберег монархии в Бахрейне, Кувейте, Катаре и Саудовской Аравии от угрозы революции и сделал смену режима маловероятной, несмотря даже на конъюнктуру нефтяных цен. Напротив, монархии, которые придерживались принципов абсолютного самодержавия, не признающего семейных сдержек, как, например, в Египте, Ираке и Ливии, бесславно пали, уступив место революционным диктатурам. Становление династических монархий означает, что короли больше не пользуются приоритетом в отношении других членов своих семей. Учитывая альтернативу, которую влек за собой отказ реформироваться – полный крах монархического правления, – то была цена, которую большинству монархов пришлось заплатить. Нынешних королей ограничивают не парламенты или суды, а семейные и родовые кланы. Следовательно, единоличное правление превратилось в правление семейное.

1.3.2. Военные диктаторы

Как показывает марш Суллы на Рим, использование армии для захвата власти имеет долгую историю. Но фактически применения силы требует любой неправовой захват власти; гражданские лидеры, решившие узурпировать власть, могут применять насилие в тех же объемах, что и военные. Следовательно, использование силы или организация военного переворота не являются признаками, отличающими военную диктатуру от других форм недемократического правления.

Сущностью военного правления выступает то, что именно вооруженные силы оказываются институтом, посредством которого правители руководят обществом. Подобно тому, как современные монархи вынуждены кооптировать в управленческую систему членов своих семей, используя их для консолидации правления, военные диктаторы должны нейтрализовать угрозы, исходящие от ближайших сподвижников, привлекая их к сотрудничеству в деле реализации власти.

Центром принятия властных решений внутри военного режима выступает хунта. С точки зрения генералитета, который берет власть от лица институционализированных вооруженных сил, типичная хунта должна быть небольшой; обычно ее составляют командующие различных родов войск. Если переворот осуществляется не всей армией, а какой-то группой низших и средних чинов, то хунта более многочисленна, поскольку мятежникам надо привлекать на свою сторону как можно больше сторонников из числа военных. Например, после переворота 1966 года в Гане состав военной хунты поэтапно увеличивался по мере того, как мятежники ощущали все новую нужду в более основательной поддержке внутри вооруженных сил. Сразу же после переворота в Совете национального освобождения Ганы были шесть членов; на следующий день их число возросло до девяти, а через четыре дня добавились еще двое. Наконец, спустя две недели в состав хунты были введены очередные шесть офицеров[39]. По наблюдению Сэмюеля Файнера, в отличие от большинства хунт Латинской Америки, которые состоят из трех или четырех глав родов войск, хунты в иных регионах мира, создаваемые в 1980-е годы младшими и средними офицерами, в среднем состояли из одиннадцати членов[40].

В целях реализации власти может быть использована уже сложившаяся организационная структура вооруженных сил. В Индонезии, например, за осуществившей государственный переворот армией была зарезервирована пятая часть всех мест в парламенте, а в каждой из десятков тысяч индонезийских деревень размещался военнослужащий, представлявший на месте вооруженные силы[41]. Наиболее ярким примером использования военной иерархии в качестве управленческой структуры стал, вероятно, так называемый «процесс национальной реорганизации» (Processo) в Аргентине. Накануне переворота 1976 года четыре рода войск согласовали детальный раздел власти, целью которого было недопущение доминирования сухопутных сил. В соответствии с этим соглашением все законодательные инициативы будущего военного режима подвергались проверке специальными комитетами внутри родов войск; только после этой процедуры их выносили на рассмотрение хунты. Иначе говоря, внутри вооруженных сил был запущен процесс согласования интересов, к которому привлекались все заинтересованные группы[42].

Таким образом, военная диктатура как тип режима не могла возникнуть до тех пор, пока вооруженные силы не достигали должного уровня специализации и профессионализации. Скажем, в отношении Латинской Америки после получения независимости от Испании более уместно говорить о вооруженных группировках, руководимых местными caudillos, а не о современных военных структурах. Становление армий современного типа на континенте началось лишь в XIX веке с учреждения военных академий, где готовились будущие офицеры. Внедрение воинских уставов европейского типа и переход ко всеобщей воинской повинности привели к началу 1900-х годов к созданию «новых» армий.

Профессионализация военных создала институт, обособленный от остального общества. В эпоху caudillos в Латинской Америке офицерская карьера считалась непривлекательной. В результате подбор кадров осуществлялся все более закрытым образом, что в свою очередь углубляло отгораживание военных от гражданских элит и внутренне сплачивало армию.

«Сочетание изоляции от общества как единого целого с групповой сплоченностью делало воинскую жизнь абсолютно закрытой: это было горделивое слияние с институтом, который ограничивал социальный горизонт, но в то же время формировал сознание того, что он играет важнейшую роль в жизни государства»[43].

Профессионализация военных соответствовала планам гражданских элит, которые хотели ограничить власть caudillos и рационализировать монополию государства на применение силы. В то же время гражданские элиты желали обращаться к военным как арбитрам, способным решать проблемы в период кризисов.

«Военных постоянно призывали на роль модераторов политической деятельности, но при этом отрицали за ними право менять политическое устройство. Их задачи сводили к консервативному поддержанию функционирования системы»[44].

Конкретно это означало, что всякий раз, когда военные вмешивались, от них ожидались только смещение главы государства с его поста и передача власти альтернативным гражданским силам. Поскольку временная форма правления была нацелена на восстановление прежнего политического порядка, вооруженные силы выполняли функции диктатуры в первоначальном, древнеримском, ее понимании. Гражданские элиты, защищавшие профессионализацию армии, не предусмотрели, однако, того, что укрепление военной автономии, не связанной никакими гражданскими партиями, создавало предпосылки для инициативного и самостоятельного вмешательства армии в политику. Именно поэтому военное вмешательство, которое не ограничивало армию ролью модератора, скоро стало на континенте общим явлением.

Однако латиноамериканский опыт обособления солдата от гражданина не был универсальным. Во многих развивающихся странах профессионализация военных начиналась еще в колониальный период, когда европейские державы пытались укреплять свой контроль над отдаленными землями. После установления независимости военные силы, уже сложившиеся в профессиональном плане, превратились в «образец развития, посредством обязательной воинской повинности распространявший свое влияние на все группы общества»[45]. В этом процессе социализации подчеркивалась скорее интеграция военных в социум, а не сепарация их в качестве особого института. Если члены вооруженных сил рассматриваются не только как солдаты, но и как граждане, то им и надлежит возглавить работу по модернизации обществ, которую они делят с соотечественниками. Причем, как считалось, военные прекрасно приспособлены для такой руководящей миссии, поскольку вооруженные силы развивающихся стран были лидером в использовании импортных технологий – новинки приходили в армию раньше, чем в промышленность или сельское хозяйство. Кроме того, они, в отличие от других структур, применяли меритократические стандарты в расстановке и продвижении кадров, регулярно обеспечивали базовые потребности своих членов (например, обучали их грамотности, предоставляли пищу и кров), предлагали программы, ассоциируемые с современным «социальным» государством (страховали, обеспечивали пенсии и семейные выплаты). В итоге вооруженные силы во многих странах стали рассматриваться в качестве флагмана модернизации, способного преобразовать традиционные уклады жизни в современные и дать всем гражданам то же, что они предлагали военнослужащим.

Независимо от того, считались ли они обособленным или интегрированным институтом, временным инструментом разрешения кризиса или орудием долгосрочных социальных перемен, военные повсюду начали претендовать на специальную роль в отстаивании «национальных интересов». Обосновывая захват власти, аргентинская военная хунта, организовавшая путч 1976 года, заявляла:

«В связи с тем, что все конституционные механизмы были исчерпаны, а выход из кризиса путем естественных процессов оказался невозможным, вооруженные силы были вынуждены положить конец ситуации, унижающей нацию и подвергающей риску ее будущее»[46].

Подобные слова люди в униформе после очередного военного переворота не раз повторяли и в других развивающихся странах.

Претензии военных на эксклюзивное отстаивание «национальных интересов» вполне правомерно воспринимались с изрядной долей скептицизма. Дело в том, что к решительным действиям вооруженные силы могут подталкивать самые разные мотивы. Как и любая другая корпорация, военные имеют собственные институциональные интересы, которые предполагают отстаивание собственной автономии и наращивание ресурсов. Кроме того, в рядах вооруженных сил могут доминировать отдельные социальные группы, на которые правители делают особую ставку. Колониальные администрации, например, укомплектовывали свои армии представителями этнических и расовых меньшинств, предполагая, что эти группы, опасающиеся неизбежной гегемонии большинства после достижения независимости, будут лояльно защищать интересы колонизаторов. Нынешние лидеры развивающихся стран продолжают использовать ту же тактику «разделяй и властвуй». Итогом ее оказывается то, что персонал вооруженных сил молодых государств, состоящий из представителей специфичных социальных групп, нередко отождествляет себя только с этими группами и ведет себя соответственно. И, разумеется, в некоторых случаях военные руководители действуют исходя из сугубо личной корысти. В целом же военные правители, как представляется, очень часто ведут себя так же, как и гражданские диктаторы; и этот факт ставит под сомнение наличие у них каких-то уникальных и специфических интересов[47].

1.3.3. Гражданские диктаторы

Помимо монархов и военных правителей, существуют еще и гражданские диктаторы. Их положение оказывается наиболее сложным, поскольку, в отличие от представителей первых двух групп, они не располагают готовой организационной структурой, на которую можно опереться. Некоторые диктаторы привлекают к управлению родственников и даже передают власть своим детям: так, сыновья наследовали гражданским диктаторам в Северной Корее, Сирии, Никарагуа, на Гаити. И все же отцы-диктаторы были не в состоянии обеспечить династическую преемственность сверх одного поколения[48]. Одной из причин этого выступало, вероятно, отсутствие у них обширных родственных кланов, посредством которых они могли бы эффективно контролировать противников внутри правящей элиты и народа в целом.

Гражданские диктаторы не могут обращаться к вооруженным силам с такой же легкостью, с какой это делают военные правители, которые, будучи действующими офицерами, способны опираться на институциональную иерархию и воинское нормы товарищества. Гражданские лидеры зачастую презираемы военными, особенно в тех ситуациях, где армия ощущает себя носительницей какой-то особой и уникальной миссии. В подобном контексте встает вопрос о том, что же заставляет людей с оружием подчиняться людям без оружия. Согласно одному из возможных ответов, военные стараются избегать власти, чтобы не нарушать корпоративной сплоченности[49].

Преодолевая все эти затруднения, гражданские диктаторы стараются обзавестись собственной организацией. Именно о ней говорит Владимир Ленин в следующем заявлении 1921 года:

«Только политическая партия рабочего класса, т.е. коммунистическая партия, в состоянии объединить, воспитать, организовать такой авангард пролетариата и всей трудящейся массы, который один в состоянии… руководить всей объединенной деятельностью всего пролетариата, т.е. руководить им политически, а через него руководить всеми трудящимися массами. Без этого диктатура пролетариата неосуществима»[50].

Ленинское новаторство предполагало соединение харизматической и рациональной власти, сочетавшее «полнейшую личную преданность партийцев своей партии с беспристрастным групповым контролем над сохранением этой преданности и подчинением иерархии»[51].

Использование единственной партии для управления государством широко применялось гражданскими диктаторами во всем развивающемся мире. После получения независимости однопартийные системы возникли в 60% государств тропической Африки. В некоторых странах, таких, как Ангола и Берег Слоновой Кости, партии правящего режима появлялись на следующий день после провозглашения независимости. В других государствах, таких, как Габон и Заир, консолидация занимала несколько лет. Два аргумента, отчасти противоречащих друг другу, обычно выдвигаются для обоснования однопартийной системы в развивающихся странах. В некоторых из них, с одной стороны, повторяются старые ленинские идеи, согласно которым единственная партия была нужна для того, чтобы преодолеть традиционные общественные расколы и размежевания, а также «помочь лидерам передовых социальных сил победить в конфронтации с силами отсталости»[52]. С другой стороны, европейский опыт не раз демонстрировал, что формирование политических партий выступает отражением социально-классовых расколов. Поскольку в африканском обществе классов не было, говорят сторонники этой точки зрения, то отсутствовала и надобность иметь более одной партии. Как пояснял Модибо Кейта, диктатор Мали, «никакой фундаментальной оппозиции в наших рядах не наблюдалось», а потому не существовало никаких причин «быть разделенными и разобщенными в партиях, которые сражались бы друг с другом»[53].

1.4. Номинально демократические институты

Как следует из всего вышесказанного, диктаторы никогда не управляют в одиночестве. Они руководят своими обществами, используя институты, которые соответствуют типу их диктатуры. Они могут даже учреждать или поддерживать номинально демократические институты – такие, как парламенты и политические партии. В данном отношении среди диктатур наблюдаются заметные институциональные вариации.

1.4.1. Легислатуры

Под легислатурами мы понимаем органы, для которых принятие законодательства является исключительной формальной функцией. Исходя из этого определения из числа законодательных органов, действующих при диктатуре, мы должны исключить (1) хунты, так как они смешивают исполнительные и законодательные полномочия, и (2) консультативные советы, поскольку они, не обладая формальной законодательной властью, лишь консультируют правителей и дают им советы.

Способы комплектования и организации легислатур разнообразны. Иногда законодателей назначает режим; именно так было в Эфиопии в ранние годы царствования императора Хайле Селассие или в различные периоды правления президента Ахмеда Сукарно в Индонезии. Они могут также напрямую избраться гражданами. Кроме того, диктаторы порой заполняют часть депутатских вакансий в ходе выборов, а на остальные места депутаты назначаются. Даже когда диктатура допускает проведение выборов, кандидаты должны заручиться одобрением со стороны правительственных органов. В Иране, например, Совет стражей конституции, состоящий из консервативного духовенства, утверждает кандидатуры на замещение выборных должностей. В большинстве диктаторских режимов, допускающих наличие особых законодательных органов, приоритетным методом комплектования легислатур остаются выборы. На такой вариант приходятся 69% всех случаев. В странах бывшего коммунистического лагеря законодателей избирают практически везде, в то время как на Ближнем Востоке и в Северной Африке в механизмах комплектования законодательных органов наблюдается значительная гетерогенность.

Даже когда кандидатам разрешается выступать под партийными флагами, диктатура старается гарантировать их лояльность, вынуждая имеющиеся партии присоединиться к «общенациональному фронту», поддерживающему режим. Такой фронт обычно идет на выборы единым списком, хотя после избрания партиям позволяют сохранять собственную идентичность. В нашей выборке наличие подобных фронтов при диктатурах фиксируется на протяжении 636 страно-лет. Такие фронты были прежде почти во всех коммунистических странах, а также за их пределами – например, на Мадагаскаре и в Сирии.

Доля диктатур, имеющих парламенты и регулярно проводящих выборы, в разные периоды времени довольно стабильна. Выборные парламенты неизменно пользуются у диктаторов популярностью; доля назначаемых законодательных органов невелика. Небольшое отступление от этого правила фиксировалось в середине 1970-х годов, когда почти 40% всех диктатур распустили свои парламенты. Это был пик деинституциализации.

1.4.2. Политические партии

В данном контексте мы говорим только о тех политических партиях, которые существуют de jure. Иначе говоря, если режим формально запрещает политические партии, то они, даже продолжая действовать в подполье, оказываются формально не существующими. Диктаторы иногда приходят к власти, унаследовав систему, в которой все партии запрещены. Тем не менее более типичным для них является запрещение партий на короткий период – сразу же после прихода к власти или в каких-то критических ситуациях на протяжении правления. Гораздо реже встречается полный запрет партийной деятельности на весь период диктатуры; в свое время так поступил Бокасса в Центрально-Африканской Республике и военные власти Аргентины во времяProcesso, полностью прекратившие деятельность партий.

В порядке альтернативы режим может также создавать собственную и единственную партию. Изобретение Ленина предоставило гражданским диктаторам средство для контроля над армией и соперниками внутри правящей элиты. При этом единственная партия служит также для мобилизации масс и управления ими. Неудивительно, что к подобному институциональному дизайну часто обращаются авторитарные правители в развивающемся мире. Режимная партия может содержать внутри себя «группы» или «фракции», но они слишком малы и слабы, чтобы поддержать многопартийную систему. Кроме того, когда партий много, но при этом все они загоняются в ряды единого «фронта», такое политическое устройство тоже можно считать однопартийным. Помимо главной партии, могут существовать и иные, но они не в состоянии сопротивляться требованиям режима, настаивающего на формировании единого избирательного списка – с партией власти во главе. Следовательно, у граждан в подобных ситуациях выбора вообще нет.

В некоторые случаях автономные партии в состоянии существовать и за рамками проправительственного «фронта». Список диктатур, при которых действовали многочисленные политические партии, варьирует от Бразилии, где режим создал официальную «правительственную» и столь же официальную «оппозиционную» партии, до Алжира, где Исламский фронт спасения столь энергично отстаивал свою самостоятельность, что избиратели были готовы отдать ему победу на выборах 1991 года. Эти примеры внешне настолько непохожи, что их объединение в одну группу может показаться сомнительным: ведь партии, создаваемые самим режимом, – это не партии, бросающие ему вызов со стороны. Но дело в том, что определить предельную степень автономии таких партий при диктатурах весьма нелегко; хотя Исламский фронт спасения и возник сам по себе, в конечном счете его упразднили военные власти. А обе узаконенные бразильские партии были учреждены военным режимом, но потом каждая из них выступила против диктатуры.

Поскольку нет никаких четких правил или норм, в соответствии с которыми диктаторы должны устраивать политическую жизнь, авторитарные режимы демонстрируют богатейшее разнообразие институционального устройства. Так, если режим допускает наличие легислатуры, но не разрешает деятельность политических партий, то кандидатов в депутаты парламента могут заставить баллотироваться в качестве беспартийных. Или, если разрешена только правящая партия, им порекомендуют записаться в нее. Иногда, впрочем, диктаторы допускают существование автономных от режима организаций в виде официальной «оппозиционной» партии или нескольких «оппозиционных» групп.

Партийные системы при диктатурах более разнообразны, нежели их законодательное устройство. Единственная партия доминировала не только в коммунистической Восточной Европе, но и в тропической Африке. Диктаторские режимы Латинской Америки, напротив, были склонны допускать наличие многих партий; в некоторых случаях такие партии формировались ими специально, но в других ситуациях речь шла о партиях, которые начали работать еще при демократии. В Азии среди диктатур в равных долях представлены и однопартийные, и многопартийные режимы. Наконец, Ближний Восток и Северную Африку можно считать единственным регионом, где диктатуры чаще всего запрещают партии полностью. После Второй мировой войны доля диктатур без партий росла за счет сокращающегося числа многопартийных режимов. Но после краха коммунизма, с начала 1990-х годов, наличие при диктатурах автономных политических групп стало более частым явлением. Доля диктатур, опирающихся на единственную партию, стремительно снизилась, тогда как многопартийные режимы возобладали.

1.5. Заключение

Исторический путь диктатур долог. Институт, зародившийся в Древнем Риме, первоначально нес в себе позитивные коннотации: под ним понимался набор эффективных средств, с помощью которых политическая система справлялась с внутренними и внешними угрозами. В трудные времена элиты выдвигали человека, способного предпринять решительные действия по восстановлению политического status quo. После разрешения наличных проблем диктатор, выполнив свою миссию, уходил со сцены.

С течением времени, однако, термин «диктатура» стали использовать для описания институциональных механизмов, которые не вмещались в рамки первоначальной концепции. Признаки коррозии института впервые стали появляться еще в Риме. Сначала диктаторы начали апеллировать к массам. Потом диктатура трансформировалась из правления одного человека в правление директории, группы, класса. Пренебрегая традиционным политическим порядком, диктатуры начали ставить перед собой революционные задачи. Самым главным было то, что диктатура перестала считаться временным правлением. И, хотя данное изменение проявило себя еще у римлян, именно оно остается фундаментальной чертой диктаторских режимов современного мира. Диктаторы игнорируют конкурентные выборы исходя из того, что сроки их правления могут быть неопределенными, а власть неограниченной. И в этом все они похожи друг на друга.

И все же в плане организации институционального аппарата диктатуры проявляют большое разнообразие. Обеспечивая себе «первую линию обороны», диктаторы должны выстроить собственную управленческую систему и кооптировать наиболее вероятных соперников. Конкретная форма принимаемой ими линии зависит от типа диктатора. Монархи полагаются на обширные родственные связи, тогда как военные правители опираются на преимущества армейской иерархии. Гражданские диктаторы, не имея столь же эффективных подручных средств, создают всевозможные режимные партии. Выбирая для себя номинально демократические институты в лице легислатур и политических партий, диктаторы столь же креативны. Тем не менее, несмотря на все это разнообразие, и парламенты, и партии при диктатурах служат единой цели: они являются инструментами кооптации, посредством которых недемократические правители справляются со значимыми вызовами своему правлению.

Перевод с английского Андрея Захарова

[1] Перевод осуществлен по изданию: Gandhi J. Political Institutions under Dictatorship. New York: Cambridge University Press, 2008. Ch. 1. Печатается с небольшими сокращениями.

[2] См.: Moore B. Social Origins of Dictatorship and Democracy. Boston, MA: Beacon Press, 1966; Acemoglu D., Robinson J. Economic Origins of Dictatorship and Democracy. New York: Cambridge University Press, 2006.

[3] Предложенное здесь описание древнеримской диктатуры основывается на следующем источнике: Nicolet C. Dictatorship in Rome // Baehr P., Richter M. (Eds.).Dictatorship in History and Theory: Bonapartism, Сaesarism, and Totalitarianism. New York: Cambridge University Press, 2004. P. 263–278.

[4] Первоначально срок полномочий диктатора не определялся; он должен был сложить полномочия после выполнения поставленных перед ним задач.

[5] Единственное исключение имело место в 211 году до нашей эры. Подробнее см.: Nicolet C. Op. cit.

[6] Первоначально Юлий Цезарь принимал титул диктатора на год, а потом на десять лет (Ibid).

[7] Макиавелли Н. Рассуждения о первой декаде Тита Ливия. Книга I. ГлаваXXXIV (фрагмент дается в переводе Р. Хлодовского. – Примеч. перев.).

[8] Руссо Ж.-Ж. Об Общественном договоре, Принципы политического права // Он же. Об Общественном договоре. Трактаты. М., 1998. Кн. IV. Гл. VI (фрагменты даются в переводе А.Д. Хаютина и В.С. Алексеева-Попова. –Примеч. перев.).

[9] Baehr P., Richter M. Introduction // Idem (Eds.). Dictatorship in History andTheory… P. 25.

[10] Обсуждение этой темы см. в статье: McCormick J. From Constitutional Technique to Caesarist Ploy: Carl Schmitt on Dictatorship, Liberalism, and Emergency Power // Baehr P., Richter M. (Eds.). Dictatorship in History and Theory… P. 197–220.

[11] Baehr P., Richter M. Introduction. P. 26.

[12] См.: Bobbio N. Democracy and Dictatorship: The Nature and Limits of State Power. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1989.

[13] Kelsen H. General Theory of Law and State. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1945. P. 284.

[14] См.: Bobbio N. Op. cit. P. 137.

[15] Исключения составляют ситуации, когда правитель впервые получает власть посредством выборов, а затем консолидирует ее за счет отказа от демократии. В подобных случаях (Фердинанд Маркос на Филиппинах, Пак Чон Хи в Южной Корее, Альберто Фухимори в Перу) правление лидера следует рассматривать в качестве диктатуры с самого начала его избирательного срока.

[16] См.: Schumpeter J. Capitalism, Socialism, and Democracy. New York: Allen & Unwin, 1976.

[17] См.: Linz J. An Authoritarian Regime: Spain // Allardt E., Rokkan S. (Eds.). Mass Politics. New York: The Free Press, 1970.

[18] Evans P. Predatory, Development, and Other Apparatuses: A Comparative Analysis of the Third World State // Sociological Forum. 1989. Vol. 4. № 4. P. 561–582.

[19] O’Donnell G. Modernization and Bureaucratic-Authoritarianism: Studies in South American Politics. Berkeley: Institute of International Studies, 1979.

[20] Дискуссию на эту тему см. в работах: Cheibub J.A., Gandhi J. ClassifyingPolitical Regimes: An Update and an Extension. American Political Science Association Annual Meeting. Chicago, September 5, 2004; Collier D., Adcock R.Democracy and Dichotomies: A Pragmatic Approach to Choices about Concepts // Annual Review of Political Science. 1999. P. 537–565; Diamond L. Thinking about Hybrid Regimes // Journal of Democracy. 2002. Vol. 13. № 2. P. 21–35; Munck G.L., Verkuilen J. Conceptualizing and Measuring Democracy: Evaluating Alternative Indices // Comparative Political Studies. 2002. Vol. 35. № 1. P. 5–34.

[21] Этот аргумент был переосмыслен в ХХ веке: его сторонники опасались, что демократические правительства будут уступать требованиям рабочего электората, нацеленным на расширение потребления в ущерб расширению инвестиций. См.: De Schweinitz K. Industrialization and Democracy: Economic Necessities and Political Possibilities. Glencoe: The Free Press, 1964; O’Donnell G.Op. cit.

[22] Przeworski A. Democracy and the Market: Political and Economic Reforms in Eastern Europe and Latin America. New York: Cambridge University Press, 1991.

[23] Idem. Minimalist Conception of Democracy: A Defense // Shapiro I., Hacker-Cordón C. (Eds.). Democracy’s Value. New York: Cambridge University Press, 1999. P. 45.

[24] Przeworski A., Alvarez M., Cheibub J.A., Limongi F. Democracy and Development: Institution and Well-Being in the World, 1950–1990. New York: Cambridge University Press, 2000.

[25] Ibid.

[26] Ibid.

[27] См.: Short P. Mao: A Life. New York: Henry Holt, 2000; Salisbury H. The New Emperors: China in the Era of Mao and Deng. Boston: Little, Brown, 1992.

[28] Под этими источниками я имею в виду прежде всего справочные работы Артура Бэнкса и Харриса Ленца. См.: Banks A., Day A., Muller T. Political Handbook of the World. Binghamton, NY: Center for Social Analysis, State University of New York at Binghamton, [various years]; Lentz H. Heads of States and Governments: A Worldwide Encyclopedia of over 2300 Leaders, 1945–1992.Jefferson, NC: McFarland and Company, 1994.

[29] За пределами моего рассмотрения остается интересный вопрос о том, можно ли вообще говорить о «режиме» в тех ситуациях, когда главы страны меняются так часто. Особенно примечательны в данном смысле случаи Коморских островов (четырехкратная смена руководителя на протяжении 1995 года) или Боливии (трехкратная смена на протяжении 1979 года). Такая нестабильность, впрочем, встречается редко.

[30] Боден Ж. Шесть книг о государстве. Кн. IV. Гл. 6; цит. по: Holmes S.Passions and Constraint: On the Theory of Liberal Democracy. Chicago: University of Chicago Press, 1995. P. 517.

[31] Многие авторы переоценивают то влияние, которое английский и французский случаи оказали на другие монархии. См., например: North D., Thomas R. The Rise of the Western World. New York: Cambridge University Press, 1973.

[32] Beyme K. von. Parliamentary Democracy: Democratization, Destabilization, Reconsolidation, 1789–1999. New York: St. Martin’s Press, 2000.

[33] Brown N. Constitutions in a Nonconstitutional World: Arab Basic Laws and the Prospects for Accountable Government. Albany: State University of New York Press, 2002. P. 39.

[34] Ibid. Р. 45.

[35] Herb M. All in the Family: Absolutism, Revolution, and Democracy in the Middle Eastern Monarchies. Albany: State University of New York Press, 1999. P. 123.

[36] Ibid. P. 80.

[37] Bligh A. From Prince to King: Royal Succession in the House of Saud in the Twentieth Century. New York: New York University Press, 1984. P. 88.

[38] Herb M. Op. cit.

[39] Welch C. Personalism and Corporatism in African Armies // McArdle Kelleher C. (Ed.). Political-Military Systems: Comparative Perspectives. London: Sage, 1974. P. 136–138.

[40] Finer S. The Man of Horseback: The Role of the Military in Politics. Boulder, CO: Westview Press, 1988. P. 260.

[41] Brooker P. Twentieth-Century Dictatorships: The Ideological One Party States. New York: New York University Press, 1995.

[42] Fontana A.M. Political Decision-Making by a Military Corporation: Argentina 1976–1983. Ph.D. dissertation. Department of Political Science, University of Texas. Austin, 1987.

[43] Ibid. P. 104.

[44] Stepan A. The Military in Politics: Changing Patterns in Brazil. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1971. P. 63.

[45] Khuri F., Obermeyer G. The Social Bases for Military Intervention in the Middle East // McArdle Kelleher C. (Ed.). Op. cit. P. 62.

[46] Loveman B., Davies T. The Politics of Antipolitics: The Military in Latin America. Lincoln: University of Nebraska Press, 1989. P. 196.

[47] Remmer K. Evaluating the Policy Impact of Military Regimes in Latin America // Latin American Research Review. 1978. Vol. 13. № 2. P. 39–54.

[48] И все же Северная Корея стала в этом исключением. – Примеч. ред.

[49] Brooker P. Non-Democratic Regimes: Theory, Government, and Politics. New York: St. Martin’s Press, 2000.

[50] Ленин В.И. Первоначальный проект резолюции Х съезда РКП о синдикалистском и анархистском уклоне в нашей партии // Он же. Полноесобрание сочинений. М.: Издательство политической литературы, 1970. Т. 43. С. 94.

[51] Kamiński A. An Institutional Theory of Communist Regimes: Design, Function, and Breakdown. San Francisco, CA: ICS Press, 1992. P. 143.

[52] Huntington S. Social and Institutional Dynamics of One-Party Systems // Huntington S., Moore C. (Eds.). Authoritarian Politics in Modern Society: The Dynamics of Established One-Party Systems. New York: Basic Books, 1970. P. 12.

[53] Ibid. P. 10.

Опубликовано в журнале: Неприкосновенный запас 2016, 4(108)

Эрика Франц Наташа Эзроу

Диктатура и лидерство

Эрика Франц – преподаватель факультета политологии Университета штата Мичиган.

Наташа Эзроу – преподаватель факультета управления Университета Эссекса.

[1]

Суждения о том, как долго останется у власти тот или иной диктатор, часто появляются на первых полосах газет или выносятся в заголовки теленовостей. Начиная с давних попыток предсказать судьбу Фиделя Кастро или Саддама Хусейна и вплоть до недавних дискуссий, в центре которых были фигуры Уго Чавеса и Роберта Мугабе, тема взлетов и падений авторитарных властителей постоянно волнует политических обозревателей, представителей спецслужб и специалистов-международников. Но, несмотря на интерес общественности к диктаторам, причины сохранения лидерства в условиях диктатуры пока как следует не определены. В то время как одних диктаторов с легкостью свергают, другие, как порой кажется, будут править вечно. По наблюдению Джакомо Чиоцца и Хэнка Гёманса, «у нас почти нет эмпирических знаний о тех факторах, которые влияют на сохранение лидерства»[2].

В настоящее время накоплен большой массив научного материала, посвященного особым типам смены политического лидерства. Во многих исследованиях, например, разбираются причины военных переворотов в развивающихся странах – в той части мира, которая особенно богата на диктатуры[3]. Главный вывод всей этой литературы сводится к тому, что наилучшим предиктором переворота выступает бедность[4]. Однако лишь немногие авторы пытались эмпирически обосновать вероятность такого мятежа, в ходе которого лидер меняется, а режим останется прежним. Генри Байнен и Николас ван де Валль усматривают связь между сменяемостью лидеров и продолжительностью их пребывания у власти: по их подсчетам, на втором десятилетии правления риск быть смещенным вполовину меньше, чем в первом десятилетии[5]. В другой работе Джон Лондреган и Кит Пул отмечают среди прочего, что вероятность государственного переворота возрастает, если в стране недавно уже произошел переворот[6]. Экономические условия также влияют на сохранение лидерства в диктаторских режимах. Поскольку соратники авторитарного лидера заинтересованы в сильной экономике, а также в частных выгодах, которые они могут из нее извлечь, при росте производительности труда и объемов инвестирования шансы на выживание диктатора тоже увеличиваются[7]. Способ присвоения власти также влияет на риск быть свергнутым: африканские лидеры, присвоившие власть незаконным путем, имеют больше шансов быть смещенными, чем те, кому она досталась в результате выборов[8]. И, наконец, нельзя не упомянуть о влиянии личностных качеств и харизмы диктаторов на сохранение ими власти[9].

При этом во всей упомянутой литературе фактически отсутствует анализ институциональной структуры режимов, которая влияет на удержание диктатором власти. И, хотя есть исследования, подтверждающие, что для диктатора риск быть свергнутым гораздо меньше, чем для демократически избранного руководителя[10], лишь в небольшом числе работ затрагивается вопрос о том, как различия во внутреннем устройстве конкретных диктатур могут влиять на срок пребывания авторитарных лидеров у власти[11].

В данной статье мы проанализируем влияние институциональных различий внутри диктатур на продолжительность пребывания их лидеров у власти. Основной акцент будет сделан на роль элит. Тезис об ответственности элит за крах диктатуры зачастую идет вразрез с традиционными представлениями о том, как подобные режимы функционируют. В академических и политических кругах до сих пор преобладают мнения о том, что свержение диктатуры – это, как правило, результат народной революции, внешней интервенции, восстания недовольных групп или военного переворота, организованного младшими офицерами. Такие воззрения довольно устойчивы, причем вопреки даже тому факту, что лица, не входящие в состав военной или гражданской элиты, редко возглавляют государственные перевороты или какие-то иные начинания, заставляющие диктатора отказаться от власти. Важность поддержки, получаемой диктатором со стороны элиты, нередко рассматривалась в исследованиях по транзитологии[12], но лишь недавно о ней начали говорить в работах, посвященных сохранению диктатур[13].

Мы выделяем два основных параметра, предопределяющих взаимоотношения между лидером и элитами в условиях диктатуры. Сочетание этих параметров влияет на возможность элит свергать диктаторов. Во-первых, это членство представителей элиты в каком-то объединяющем институте. Совместное пребывание в правящей партии или в рядах вооруженных сил в государстве с однопартийной или военной диктатурой облегчает элитам возможность свержения лидера. Во-вторых, это наличие или отсутствие у элит контроля над спецслужбами. Дело в том, что прямое воздействие на структуры безопасности значительно упрощает подготовку переворота. Это, кстати, означает, что наибольшими возможностями по свержению диктатора элиты располагают при военных режимах, затем при однопартийных режимах и, наконец, при персоналистских режимах[14].

Следует подчеркнуть, что свержение диктатора далеко не всегда означает крах диктатуры. Это явления различного порядка, и разницу между ними нельзя недооценивать. Зачастую авторитарный режим продолжает существовать и после свержения конкретного лидера[15]. Поэтому мы сосредоточиваемся на тех группах, поддержка которых важна для конкретного диктатора, а не диктаторского режима в целом. Смешение двух этих групп может привести к ошибкам в понимании причин, из-за которых меняются режимы и уходят лидеры. Нас интересуют факторы, которые обусловливают потерю власти лидером, а не крушение всего режима.

Мы пытаемся количественно обосновать многие из предложенных нами тезисов. Анализ имеющихся статистических данных показывает, что максимальными возможностями для свержения диктатора элиты обладают при военной диктатуре. В результате военные диктаторы рискуют быть свергнутыми в любой момент. При этом при военных диктатурах переворот обычно не влечет за собой смены режима. Обратное справедливо для персоналистских диктатур. При персоналистской диктатуре элитам гораздо сложнее организовать успешный переворот, и поэтому риск смещения, с которым сталкивается диктатор, здесь минимален. Но, когда таких диктаторов все-таки свергают, вместе с ними рушится весь режим, погребая под собой многих их соратников. Говоря коротко, институциональная структура диктатуры во многом определяет уязвимые места конкретного диктатора.

Как авторитаризм влияет на способность элит свергать диктаторов

По сути диктатура предполагает наделение правителя чрезвычайным объемом власти. Но иные внутренние акторы могут обладать политическим влиянием, достаточным для того, чтобы угрожать ему свержением. Поскольку большинство диктаторов были свергнуты своими приближенными, можно говорить о том, что лица, потенциально способные организовать переворот, обычно принадлежат к «близкому кругу» диктатора.

Мы считаем, что наличие во властной структуре военной или партийной организации, которая сплачивает элиту, напрямую влияет на возможность элит свергать диктаторов. Мы говорим именно о возможности сместить лидера насильственным путем, поскольку угроза переворота представляется более весомой, чем угроза импичмента. Это вовсе не означает, что для смещения диктатора всегда нужно применить силу. Например, в Уругвае времен военной диктатуры элиты, недовольные неспособностью президента Хуана Мария Бордаберри контролировать экономическую ситуацию в стране, в 1976 году потребовали его ухода. Бордаберри подчинился этому требованию, и власть была передана мирным путем[16]. Диктатор готов исполнить требование об отставке, если оно подкрепляется реальной угрозой применения силы.

Членство в сплачивающем институте

Итак, первый из выделенных нами параметров – членство сторонников диктатора в каком-либо сплачивающем институте. Оно позволяет элитам вести торг с диктатором в коллективном, а не в личном качестве. Это важно, поскольку заменить отдельных индивидов другими не составляет труда, а с группой так поступить нельзя[17]. В качестве такого сплачивающего института могут выступать партии или профессиональные армии. Членство в них обязывает, поскольку благодаря ему элиты получают доступ к благам, за которые они в случае угрозы готовы бороться[18]. Стремление сохранить упомянутые блага генерирует в рядах элит консолидирующий интерес. Принадлежность к армии или партии укрепляет единство элиты и упрощает для нее ведение коллективного торга с диктатором[19]. В этом смысле поведение элит, вросших в военные или партийные структуры, аналогично поведению рабочих, состоящих в профсоюзе. Профсоюз – более мощный участник торга, нежели отдельно взятые рабочие, поскольку общая стачка представляет собой более действенное оружие, чем уход индивидуального рабочего[20]. Подобно тому, как профсоюзное объединение усиливает позиции работников в переговорах с работодателем, принадлежность к профессиональным вооруженным силам или к «партии власти» укрепляет позиции элит в торге с лидером диктатуры.

Таким образом, при военной или однопартийной диктатуре властные структуры меньше зависят от лидера, чем при персоналистских режимах. Например, про режим Дэн Сяопина в Китае говорили, что «на партийных собраниях он выглядел не столь сильным, как это внушалось рядовой публике»[21]. В предшествующий период, при Мао Цзэдуне, «нежелание получить сильного лидера выражалось в противодействии других лидеров сосредоточению власти в руках Мао»[22]. В действительности при военном или однопартийном режиме элиты зачастую достаточно сильны для того, чтобы создать условия, необходимые для свержения лидера. Наглядным примером тому может служить Аргентина. Накануне свержения правительства Перона члены военной хунты разработали формулу, предполагавшую ротацию президентов и рассредоточение власти между различными военными структурами. Посредством этих мер предполагалось предотвратить концентрацию власти в одних руках[23]. Аргентинские заговорщики выдвинули следующие предложения:

«Служебное соперничество должно быть сведено к минимуму; больше не будет каудильо – военачальникам впредь не позволят становиться популярными политическими лидерами. [...] Главы родов войск согласились в том, что военная хунта, то есть они сами, будет источником государственной власти. Должности и влияние будут распределены между тремя родами войск таким образом, чтобы ни один из них не мог доминировать»[24].

Мексика – иной пример создания институциональных условий, ограничивающих диктатуру. Институционно-революционная партия обязывала руководителей страны жестко придерживаться установленного шестилетнего срока (sexenio – шестилетка) пребывания в должности. Подобные положения доказывают, что элиты, сплоченные в рядах армии или партии, обладают бóльшим потенциалом для ведения торга с диктатором.

Подобно тому, как членство в профсоюзе облегчает рабочим координацию при подготовке стачки, членство в сплачивающем институте способствует взаимопониманию среди членов политической коалиции. Внутриэлитная координация необходима, поскольку никто не сможет получить власть в одиночку. Перевороты часто обременены координационными издержками, но для подготовки успешного переворота координация – это действительно вопрос первостепенной важности. Подтверждением тому может служить отстранение Никиты Хрущева в 1964 году.

«Машина переворота не запускалась до тех пор, пока его инициаторы не уверились в поддержке со стороны руководства КГБ, большинства в ЦК партии, поддержке партийных руководителей на местах»[25].

Если элиты принадлежат к одной партийной или военной структуре, то в условиях соответствующих диктатур им легче преодолевать проблемы координации.

Кроме того, подобно работодателям, которые, столкнувшись с объединившимися рабочими, имеют меньше возможностей для их увольнения, лидеры военных или однопартийных диктатур менее эффективно и жестко по сравнению с лидерами персоналистских режимов контролируют объединившиеся элиты. Из-за этого обстоятельства диктаторы, возглавляющие однопартийные и военные режимы, не могут приглашать в свои коалиции исключительно лишь тех политиков, чье участие в заговорах маловероятно. Лидеры, конечно, могут влиять на членов коалиции, используя продвижение по службе или принудительную отправку на пенсию как в армии, так и в партии, но, как правило, полностью монополизировать инструменты карьерного роста они не в состоянии. В Китае, например, Мао не мог единолично исключать из партии оппонентов или влиять на их взгляды[26]. Десятилетия спустя у Цзян Цзэмина хватило политического веса, чтобы провести в ЦК нескольких своих сподвижников, но гарантировать прохождение других своих людей во Всекитайское собрание народных представителей он не мог, поскольку его влияния было недостаточно для этого[27]. Аналогичная ситуация складывалась и в Малайзии, где несколько ближайших сподвижников лидера режима Махатира Мохамада проиграли выборы 1996 года[28]. Руководящие должности в Объединенной малайской национальной организации распределялись не столько по желанию лидера, сколько посредством выборов[29]. Наконец, в Сингапуре национальный лидер Ли Куан Ю, заявлявший о том, что ему хотелось бы видеть на посту премьер-министра Тони Тана, вынужден был «согласиться с решением младших министров, которые выбрали вместо него Го [Чок Тонга]»[30].

Помимо армии или партии, у лидеров военных или однопартийных режимов почти нет иных источников для пополнения рядов элиты. Например, при военной диктатуре в Мали лишь незначительное число офицеров могли претендовать на членство в хунте[31]. Диктаторы, возглавляющие военные или однопартийные режимы, порой пытаются обновлять кадровую базу, проводя чистки, привлекая в руководящие органы новых людей или создавая новые военизированные формирования, подчиненные только им самим, однако подобные действия не всегда приносят успех из-за сопротивления со стороны элит[32]. В однопартийных диктатурах партии пытаются добиваться того, чтобы партбилет стал «единственным пропуском, открывающим доступ к министерским и иным государственным должностям»[33]. Аналогичным образом в условиях военной диктатуры военная корпорация пытается контролировать все пути продвижения наверх командного состава[34].

Принадлежность к объединяющему институту позволяет военной или партийной элите вступать в торг с диктатором в качестве коллективного субъекта. Коллективистский характер подобного торга влечет за собой два принципиальных следствия: 1) когда речь заходит о свержении диктатора, возглавляющего военный или однопартийный режим, координационные издержки при подготовке переворота оказываются минимальными; 2) контроль авторитарных лидеров над отбором индивидов, входящих в коалицию, не слишком надежен.

В противоположность этому при персоналистской диктатуре институты, которые эффективно сплачивали бы элиты, отсутствуют. И партии, и вооруженные силы при таких режимах тоже существуют, но они не отвечают за продвижение собственных членов наверх и зачастую расколоты на фракции, образованные по этническому или иному принципу. Если же элиты не объединены в рамках какой-то автономной структуры, то им прежде, чем они смогут сместить диктатора, придется преодолевать существенные трудности с координацией. Так, неудачу в свержении чадского диктатора Идриса Деби объясняли недостаточной сплоченностью элиты[35]. При персоналистском режиме система структурируется личностями, а не институтами. В итоге в ходе политического торга диктатор имеет больший вес, чем элиты; при военных или однопартийных диктатурах таких ситуаций не бывает[36]. Показателен в данном отношении пример Белоруссии, где Александр Лукашенко к 1995 году «установил личный контроль над всем государственным аппаратом, экономикой и средствами массовой информации», а к 2001 году распространил свое влияние на «государственную бюрократию, спецслужбы и электоральный процесс»[37].

Поскольку главы персоналистских диктатур не сталкиваются с объединенным лагерем сторонников, у них больше возможностей для самостоятельного отбора лиц, которые попадут в их коалицию. Они способны подбирать людей, не оглядываясь на рекомендации военных или партии. Состав элитной группы, поддерживавшей португальского диктатора Антонио Салазара, отражал «сниженное значение политических институтов, опосредующих отправление властных функций»[38]. Одновременно при персоналистском режиме имеет место конкуренция между отдельными лицами за сохранение своего места в коалиции. Иногда персоналистский диктатор предпочитает выбирать менее опытных и способных сподвижников, у которых меньше шансов сместить его[39]. В результате ядро группы, на поддержку которой опирается такой руководитель, образуют в основном члены его семьи, близкие друзья и бывшие сослуживцы. Показательным примером в данном отношении выступают Филиппины при Фердинанде Маркосе. В его «ближний круг» входили бывшие однокурсники и родственники, а важнейшим качеством для получения должности была личная преданность[40]. Маркос часто доверял ключевые должности в экономике наиболее верным единомышленникам, не обращая внимания на наличие у них предпринимательских навыков или экономического образования. Так же поступал и Рафаэль Трухильо в Доминиканской Республике, где его родственники занимали более полутора сотен правительственных должностей[41]. Среди них были сенаторы, дипломаты, высокопоставленные военные[42].

Прибегая к постоянным ротациям и чисткам, лидеры персоналистских режимов одновременно следят за тем, чтобы в ходе перестановок никто не получил слишком много власти. Саддам Хусейн, например, был крайне подозрителен по отношению к своим сподвижникам и жесток к тем из них, кто, как ему казалось, был недостаточно лоялен:

«В 1979 году, после того, как его позиции в качестве лидера Ирака окончательно укрепились, одним из первых его шагов стала встреча со старшими государственными служащими – общим числом около 200 человек. Лояльность некоторых из них вызывала сомнения. Драматичное совещание, в ходе которого в присутствии покуривавшего кубинскую сигару Саддама был изобличен 21 предатель, снималась на кинопленку. После вынужденного признания "заговорщиков", семьи которых уже арестовали, оставшихся чиновников поблагодарили за лояльность»[43].

Не лучше проявлял себя и диктатор Центрально-Африканской Республики Жан-Бедель Бокасса, который без колебаний убивал соперников, а также их друзей и семьи[44]. Мобуту Сесе Секо публично повесил нескольких своих министров: среди них были министр обороны Жером Анани, министр финансов Эммануэль Бамба, министр энергетики Александр Махамба и бывший премьер-министр Эварист Кимба[45].

Поскольку глава персоналистского режима не сталкивается с необходимостью взаимодействовать с институционально сплоченной элитой, в отношении своих потенциальных конкурентов он может применять стратегию «разделяй и властвуй»[46]. Превосходной иллюстрацией того, как это происходит, оказывается Заир эпохи Мобуту. Этот диктатор поддерживал в стране такую атмосферу, когда «любого человека или целую группу можно было произвольно поощрить или наказать»[47]. Многие жители Заира пребывали в постоянном ожидании. Мобуту любил играть с элитами в «горячие стулья», то лишая людей должностей, то, напротив, предлагая их[48]. Частые ротации поддерживали состояние неопределенности и неуверенности[49].

«Частые перестановки внутри кабинета и переводы чиновников из региона в регион во многом объяснялись умением президента использовать людей, пока они ему полезны, поддерживая при этом раздробленность небольших групп в отношении друг друга для того, чтобы упредить возникновение нового центра власти»[50].

В плане тактики Мобуту показательна карьера, которую сделал заирский деятель Нгуза Карл-и-Бонд. Этот человек вошел в «ближний круг» Мобуту в 1970-е, позже став министром иностранных дел; в 1977-м он был обвинен в измене и приговорен к смерти; в 1979-м его помиловали и назначили премьер-министром; в 1981-м он был отправлен в изгнание, но в 1985-м вернулся, чтобы стать послом Заира в США[51].

При персоналистской диктатуре элиты не объединяются в рамках военных или партийных структур; это снижает имеющийся у них потенциал политического торга с диктатором и создает проблемы с координацией деятельности. Поскольку при однопартийной или военной диктатуре элиты, напротив, выступают в качестве коллективного актора, у них больше возможностей свергнуть диктатора, чем у элит при персоналистской диктатуре.

Контроль над силами безопасности

Второй из выделенных нами параметров – контроль сплоченной элиты над вооруженными силами и органами безопасности. Большинство переворотов осуществляются людьми в погонах[52]. Чем непосредственнее контроль элит над силовыми структурами, тем больше риск для диктатора. Хотя во всех странах есть военные и гражданские лица, способные осуществить государственный переворот, элиты военных диктатур имеют больше возможностей для контроля над силовиками, чем элиты персоналистских либо однопартийных диктатур. В военных диктатурах в коалицию элит входят в основном военачальники различных родов войск. Это предоставляет элитам «превосходную возможность для того, чтобы заручиться активной и пассивной поддержкой необходимого числа военных»[53]. Военные элиты более широко распоряжаются войсками и оружием, которые нужны для совершения переворота, а вооруженные силы хотя бы частично подчиняются представителям элиты, а не лидеру напрямую[54]. В результате элиты военных диктатур располагают бóльшими ресурсами и более широкой автономией, чем элиты персоналистских и однопартийных диктатур. Как верно подметил Сэмюэл Файнер, «на стороне военных превосходная организация – и оружие»[55].

При персоналистских и однопартийных режимах ничего подобного не наблюдается. Хотя военные в таких ситуациях почти всегда входят в правящую коалицию, созданную диктатором, они лишены непосредственного контроля над войсками и вооружением. Например, попытка переворота на Гаити 28 июня 1958 года провалилась из-за того, что заговорщики не знали о перемещении арсенала из армейских казарм во дворец диктатора Франсуа Дювалье[56]. В персоналистских диктатурах лидер, нередко сам являющийся выходцем из военных кругов, лично командует войсками и руководит силами безопасности[57]. Обычно такие диктаторы контролируют продвижение офицеров по служебной лестнице, дают повышения своим ближайшим сторонникам и устраняют тех, чья преданность вызывает сомнения. Например, в Доминиканской Республике Трухильо контролировал армию, комбинируя запугивания, патронаж и частые ротации, исключая тем самымвозможность появления в военной среде группы явных единомышленников[58]. В Центрально-Африканской Республике Бокасса зашел еще дальше: он сам занял многие армейские посты[59]. Диктатор лично контролировал все продвижения и увольнения внутри вооруженных сил, используя этот инструмент для подавления любой потенциальной угрозы со стороны военных. В персоналистских диктатурах могут также создаваться специализированные полувоенные формирования, преданные исключительно диктатору и уравновешивающие потенциальную оппозицию со стороны профессиональных военных. Так, Дювалье предотвратил угрозу военного переворота, разделив вооруженные силы и создав альтернативную милицию, которая могла бы противостоять военным в случае измены последних[60]. Ополчение, известное как «добровольческая милиция национальной безопасности», было сформировано из молодых людей, истово преданных диктатору. Организации предписывалось «приглушать силу армии» и снабжать власти информацией, касающейся подрывной деятельности[61].

В однопартийных диктатурах армия подчиняется партии – почти как при демократии. Военнослужащих приобщают к партийной идеологии в ходе идеологической подготовки кадрового состава, а в служебных повышениях учитывается лояльность партии. Например, в Китае красноармейцев заставляли заучивать длинные пассажи из размышлений Мао[62]. Верность Народно-освободительной армии своему вождю была доказана в июне 1989 года, во время бойни на площади Тяньаньмэнь: воспитанные в духе коммунистической идеологии, солдаты оказались не готовыми к тому, чтобы стать свидетелями падения коммунистического режима[63]. В однопартийных диктатурах в армейские ряды вводятся особые партийные функционеры, которым предписывается поддерживать лояльность военнослужащих.

Все упомянутые особенности мешают элитам, намеревающимся произвести переворот при персоналистском или однопартийном режиме. Поскольку при военной диктатуре элиты непосредственно контролируют силовые структуры, которые теоритически могут свергнуть лидера, их шансы на успешное осуществление переворота гораздо выше. Взятые в совокупности, два обозначенных нами параметра указывают на то, что проще всего свергнуть диктатора военной элите, за ней следует элита однопартийного режима, а замыкает список элита персоналистского режима.

Перевод с английского Екатерины Захаровой

[1] Перевод осуществлен по изданию: Frantz E., Ezrow N. The Politics of Dictatorship: Institutions and Outcomes of Authoritarian Regimes. Boulder: Lynne Reinner Publishers, 2011. Ch. 2. P. 15–25. Печатается с небольшими сокращениями.

[2] Chiozza G, Goemans H. International Conflict and the Tenure of Leaders: Is War Still Ex Post Inefficient? // American Journal of Political Science. 2004. Vol. 48. № 3. P. 604.

[3] См.: Jackman R. Predictability of Coup d’Êtat: Model with African Data // American Political Science Review. 1978. Vol. 72. № 4. P. 1262–1275; Johnson T., Slater R., McGowan P. Explaining African Military Coups d'Êtat, 1960–1982 // American Political Science Review. 1984. Vol. 78. № 3. P. 622–640.

[4] Londregan J., Poole K. Poverty, the Coup Trap and the Seizure of Executive Power // World Politics. 1990. Vol. 42. № 2. P. 151–183.

[5] Beinen H., Walle N. van de. Of Time and Power: Leadership Duration in the Modern World. Stanford: Stanford University Press, 1991.

[6] Londregan J., Poole K. Op. cit.

[7] Gallego M., Pitchik C. An Economic Theory of Leadership Turnover // Journal of Public Economics. 2004. Vol. 88. № 12. P. 2361–2382.

[8] Beinen H., Walle N. van de. Time and Power in Africa // American Political Science Review. 1989. Vol. 83. № 1. P. 19–34.

[9] Bratton M., Walle N. van de. Democratic Experiments in Africa: Regime Transitions in Comparative Perspective. Cambridge: Cambridge University Press, 1997; Jackson R., Rosberg C. Personal Rule in Black Africa: Prince, Autocrat, Prophet, Tyrant. Berkley: University of California Press, 1982.

[10] Beinen H., Walle N. van de. Of Time and Power...; Bueno de Mesquita B., Smith A., Siverson R., Morrow J. The Logic of Political Survival. Cambridge, MA: MIT Press, 2003.

[11] Исключениями можно считать следующие работы: Gandhi J., Przeworski A. Authoritarian Institutions and the Survival of Autocrats // Comparative Political Studies. 2007. Vol. 40. № 11. P. 1279–1301; Bueno de Mesquita B., Smith A., Siverson R., Morrow J. Op. cit.

[12] См., например: Higley J., Burton M. The Elite Variable in Democratic Transitions and Breakdowns // American Sociological Review. 1989. Vol. 54. № 1. P. 17–32; Kugler J., Feng Y. Explaining and Modeling Democratic Transitions // Journal of Conflict Resolution. 1999. Vol. 43. № 2. P. 139–146; Haggard S., Kaufman R. The Political Economy of Democratic Transitions. Princeton: Princeton University Press, 1995.

[13] Gallego M., Pitchik C. Op. cit.; Gandhi J., Przeworski A. Op. cit.; Svolik M. Powersharing and Leadership Dynamics in Authoritarian Regimes // American Journal of Political Science. 2009. Vol. 53. № 2. P. 477–494.

[14] Кто-то может возразить, что не армия и не партия предопределяют способность элит свергнуть диктатора, но тот факт, что сам диктатор был недостаточно силен, чтобы провести действенную персонализацию своего режима. Однако этот аргумент не учитывает того, что сила партийной или военной организации, благодаря которой диктатор захватывает власть, во многом и формирует возможности лидера по персонализации собственного режима. Все лидеры будут стремиться к персонализации (то есть наращиванию наибольшего объема) власти; но, насколько они преуспеют в этом деле, будет зависеть от исходного силового потенциала организаций, на которые они опираются.

[15] Мы используем дефиницию Барбары Геддес, которая определяет режим как «свод формальных и неформальных правил и процедур, предназначенных для выбора национальных лидеров и определения политики».

[16] Klieman A. Confined to Barracks: Emergencies and the Military in Developing Societies // Comparative Politics. 1980. Vol. 12. № 2. P. 143–163.

[17] Geddes B. Minimum-Winning Coalitions and Personalization in Authoritarian Regimes. Paper presented at the American Political Science Association Annual Meeting. Chicago, 2–5 September, 2004.

[18] Anugwom E. The Military, Ethnicity and Democracy in Nigeria // Journal of Social Development in Africa. 2001. Vol. 16. № 2. P. 93–114; Brownlee J. Bound to Rule: Party Institutions and Regime Trajectories in Malaysia and the Philippines // Journal of East Asian Studies. 2008. Vol. 8. P. 89–118; Feaver P. Civil-Military Relations // Annual Review of Political Science. 1999. Vol. 2. P. 211–241; Reuter O., Remington T. Dominant Party Regimes and Commitment Problem: The Case of United Russia // Comparative Political Studies. 2008. Vol. 42. P. 501–525.

[19] Хотя армия и партия способствуют сплочению элит, это не значит, что внутри элит не бывает фракций. Напротив, фракционная структура элит типична для всех типов диктатуры. В исследовании Геддес, где вопрос о падении диктатур рассматривается с использованием теории игр, показано, что соревнование между элитными фракциями при военной, партийной и персоналистской диктатуре играет ключевую роль в возможности свергнуть лидера. Наличие институтов не обязательно предполагает существование внутри них фракций, но институты тем не менее создают основу для их возникновения. В частности, Геддес показывает, как отличительные свойства военной диктатуры предопределяют тот факт, что наличие соперничества между фракциями внутри элиты для военного диктаторского режима гораздо опаснее, чем для любой другой разновидности диктатуры. Подробнее см.: Geddes B. Paradigms and Sand Castles: Theory Building and the Research Design in Comparative Politics. Ann Arbor: University of Michigan Press, 2003.

[20] Mulvey C. The Economic Analysis of Trade Unions. Oxford: Robinson, 1978.

[21] Dittmer L., Unger J. The Nature of Chinese Politics. Armonk, NY: Sharpe, 2002. P. 173.

[22] Nathan A. A Factional Model for CCP Politics // China Quarterly. 1973. Vol. 53. P. 54.

[23] Remmer K. Military Rule in Latin America. Boulder: Westview, 1991. P. 39.

[24] Gugliotta G. The Inner Workings of Dictatorship // APF Reporter. 1986. Vol. 9. № 2.

[25] Gandhi J., Przeworski A. Op. cit. P. 1282.

[26] Nathan A. Op. cit. P. 59.

[27] Cheng L., White L. The Sixteenth Central Committee of the Chinese Communist Party: Hu Gets What? // Asian Survey. 2003. Vol. 43. № 4. P. 554.

[28] Case W. The 1996 UMNO Party Election: Two for the Show // Pacific Affairs. 1997. Vol. 70. № 3. P. 403.

[29] Idem. The UMNO Party Election in Malaysia: One for the Money // Asia Survey. 1994. Vol. 34. № 10. P. 921.

[30] Mutalib H. Illiberal Democracy and the Future of Opposition in Singapore // The Third World Quality. 2000. Vol. 21. № 2. P. 329.

[31] Bennett V. Military Government in Mali // Journal of Modern African Studies. 1975. Vol. 13. № 2. P. 251.

[32] Если же подобная стратегия оказывается действенной, то она ведет к персонализации, то есть к «концентрации возможностей, позволяющих принимать решения и принуждать, в руках одного человека, который не связан ни установками центрального комитета партии, ни позицией армейского командования» (Geddes B. Minimum-Winning

Coalitions... P. 13) – и, соответственно, к смене режима.

[33] Costa Pinto A. Elites, Single Parties, and Political Decision-Making in Fascist Era Dictatorships // Contemporary European History. 2002. Vol. 11. № 3. P. 452.

[34] Случаи, когда при режиме военной диктатуры гражданские лица занимают определенные должности, не редкость, хотя власть все же преимущественно находится у военной элиты (Bienen H. Armies and Parties in Africa. New York: African Publishing Company, 1978. P. 221).

[35] Chad: Coup Attempt Foiled, Government Says // IRIN United National for Coordination of Humanitarian Affairs. 2006. March 15 (www.irinnews.org/fr/node/225734).

[36] Bratton M., Walle N. van de. Op. cit. P. 62; Acemoglu D., Robinson J., Verdier T. Kleptocracy and Divide-and-Rule: A Model of Personal Rule // Journal of European Economic Association. 2004. Vol. 2. № 3. P. 167.

[37] Silitski V. Preempting Democracy: The Case of Belarus // Journal of Democracy. 2005. Vol. 16. № 4. P. 86–87.

[38] Costa Pinto A. Op. cit. P. 436.

[39] По замечанию Пола Льюиса, персоналистские диктаторы часто прибегают к служебным перестановкам, чтобы «никто из подчиненных не мог укрепить своих позиций и заручиться независимой поддержкой». См.: Lewis P. Salazar Ministerial Elite, 1939–1968 // Journal of Politics. 2004. Vol. 40. № 3. P. 622–647. Элиты персоналистских диктатур Ближнего Востока «преимущественно состоят из людей, имеющих наиболее тесную личную связь с лидером. Лояльность оказывается наиболее востребованным качеством,.. а политический опыт играет второстепенную роль». Cм.: Albrecht H., Sclumberger O. «Waiting for Godot»: Regime Change without Democratization in the Middle East // International Political Science Review. 2004. Vol. 25. № 4. P. 371–392.

[40] Celoza A. Ferdinand Marcos and the Philippines. Westport: Greenwood, 1997. P. 96.

[41] Wiarda H. Dictatorship and Development: The Methods of Control in Trujillo's Dominican Republic. Gainesville: University of Florida Press, 1968. P. 74.

[42] Acemoglu D., Robinson J., Verdier T. Op. cit. P. 173.

[43] Post J. Saddam Hussein of Iraq: A Political Psychology Profile. Cleveland: Case Western Reserve University School of Law, 1991 (http://law.case.edu/saddamtrial/documents/saddam_hussein_political_pshyc...).

[44] Titley B. Dark Age: The Political Odyssey of Emperor Bokassa. Liverpool: Liverpool University Press, 1997. P. 43.

[45] Schatzberg M. The Dialectics of Oppression in Zair. Bloomington: Indiana University Press. 1988. P. 81.

[46] Лидеры военных и однопартийных диктатур также прибегают к такой стратегии, но с меньшим успехом.

[47] Acemoglu D., Robinson J., Verdier T. Op. cit. P. 169.

[48] Snyder R. Explaining Transitions from Neo-Patrimonial Dictatorships // Comparative Politics. 1992. Vol. 24. № 4. P. 392; Turner T. Decline or Recovery in Zair // Current History. 1988. Vol. 87. № 529. P. 215. В Киншасе бытовало мнение, что, кроме Мобуту и его семьи, какое-то значение имеют всего лишь 80 человек. Из них 20 – на министерских постах, 20 – в ссылке, 20 – в тюрьме и 20 – на посольских должностях. Каждые три месяца музыка останавливается и диктатор заставляет всех менять стулья.

[49] Leslie W. The World Bank and Structural Adjustment in Developing Countries: The Case of Zaire. Boulder: Lynne Reinner, 1987. P. 70.

[50] Gould D. Bureaucratic Corruption and Underdevelopment in the Third World: The Case of Zaire. New York: Pergamon, 1980. P. 83.

[51] Acemoglu D., Robinson J., Verdier T. Op. cit. P. 170.

[52] Kebschull H. Operation «Just Missed»: Lessons from Failed Coup Attempts // Armed Forces and Society. 1994. Vol. 20. № 4. P. 565–579.

[53] O'Kane R. Military Regimes: Power and Force // European Journal of Political Science. 1989. Vol. 17. № 3. P. 335.

[54] Представители низших ступеней армейской иерархии, например, младшие офицеры, также имеют доступ к средствам, необходимым для начала переворота. Перевороты, организованные младшими офицерами, реже заканчиваются успешно, поскольку эти военнослужащие обычно не имеют полноценной поддержки со стороны военной элиты. При реализации такого сценария младшие офицеры должны не только мобилизовать своих товарищей, но и не возбудить подозрений верхушки военной элиты.

[55] Finer S. The Man on Horseback: The Role of the Military in Politics. London: Pall Mall, 1962. P. 5.

[56] Ferguson J. Baby Doc and Papa Doc: Haiti and the Duvaliers. Cambridge: Blackwell, 1988. P. 41.

[57] Так было в Гамбии при Яйе Джамме, в Гане при Джерри Роулингсе, в Гвинее при Лансане Конте, в Ливии при Муамаре Каддафи, на Мадагаскаре при Дидье Рацирака, в Венесуэле при Уго Чавесе – и это далеко не полный список.

[58] Lopez-Calvo I. «God and Trujillo»: Literary and Cultural Representation of the Dominican Dictator. Gainesville: University of Florida Press, 2005.

[59] Titley B. Op. cit. P. 44.

[60] Ferguson J. Op. cit. P. 39.

62 Ibid. P. 40.

[62] Whitson W. The Field Army in Chinese Communist Military Politics // China Quarterly. 1969. Vol. 37. P. 22.

[63] Koh C. Why the Military Obeys the Party's Order to Repress Popular Uprisings: The Chinese Military // Issues & Studies. 2000. Vol. 36. № 6. P. 27.

Опубликовано в журнале: Неприкосновенный запас 2016, 4(108)

Популяция горилл, живущих на территории Конго, сократилась на 77% всего за одно поколение, что перевело этих приматов в число критически уязвимых видов и было связано, по всей видимости, с гражданской войной в регионе, говорится в статье, опубликованной в журнале PLoS One.

"Мы знали, что гориллы Грауэра находятся в опасности, но никто не осознавал того, как сильно сократилась их популяция. Полученные нами результаты являются достаточным основанием для того, чтобы включить этого примата, крупнейшего представителя нашего отряда на Земле, в число критически уязвимых видов Красной книги", — заявил Эндрю Пламптре (Andrew Plumptre) из Общества сохранения диких животных (WCS).

Пламптре и его коллеги пришли к такому выводу, собрав и изучив первые за последние 20 лет данные по размерам ареала обитания и численности конголезских горилл (Gorilla beringei graueri) с момента начала гражданской войны в Демократической Республике Конго в 1996 году.

Так называемые восточные равнинные гориллы, или гориллы Грауэра, живут на востоке ДРК, в окрестностях озера Киву, рядом с границей с Руандой, в двух национальных парках – Майко и Кахузи-Бига, а также в прилегающих к ним лесах. Этот подвид горилл считается самым крупным представителем своего вида, а также самыми большими приматами на Земле –рост самых крупных самцов достигает 1,94 метра, а масса – около 250 килограмм.

В 1994 году в Руанде вспыхнула гражданская война между хуту и тутси, которая привела к геноциду и массовому бегству жителей Руанды на восток Конго, прилегающие к национальным паркам. Благодаря этому в 1996 году на территории ДРК началась своя собственная гражданская война, которая привела к тому, что международное сообщество потеряло доступ к национальным паркам, чей персонал был разогнан или убит различными группами боевиков.

Судьба горилл вызывала особенное опасение у экологов, так как повстанцы начали использовать леса на востоке ДРК для нелегальной и тайной добычи полезных ископаемых. Они, предсказуемым образом использовали местную флору и фауну в качестве источников пропитания, и ученые опасались, что гориллы, как наиболее крупные существа в конголезских лесах, никогда не взбирающиеся на деревья, могут сильнее всего пострадать от этого.

Оказалось, как отмечает Пламптре, что его коллеги недооценивали масштабы бедствия. В 1994-95 годах, по последним оценкам экологов того времени, на территории Конго жило около 17 тысяч горилл Грауэра. В 2011-2015 годах, когда авторы статьи провели свою собственную "перепись" населения среди этих приматов, их численность упала до 3,8 тысячи особей, а плотность их населения в некоторых уголках лесов снизилась более чем в 8 раз.

Подобное резкое сокращение, по мнению исследователей, говорит о том, что гориллы Грауэра сейчас находятся под угрозой вымирания, если не будет предпринято никаких мер по их защите от человека. Ученые призывают Международный союз охраны природы перевести Gorilla beringei graueri из числа видов, находящихся в опасности, в число видов, которым грозит вымирание.

По словам Пламптре, текущих мер по сохранению горилл, несмотря на улучшение политической обстановке в Конго, явно недостаточно для их спасения, и поэтому экологи призывают международное сообщество и власти ДРК ввести более жесткие ограничения по добыче полезных ископаемых и активнее бороться с нелегальной горнодобычей. Если меры будут не приняты, то горилла Грауэра может исчезнуть из большинства точек ее текущего ареала обитания в ближайшие 5 лет.

В г. Санкт-Петербурге завершило свою работу первое совещание учреждений-партнеров Глобальной сети по оповещению о вспышках болезней и ответным действиям (ГОАРН) в Европейском регионе.

Мероприятие было организовано Всемирной организацией здравоохранения совместно с Федеральной службой в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека.

В течение трех дней более 100 специалистов в области эпидемиологии, общественного здравоохранения из 27 стран, представляющих учреждения Восточной и Западной Европы, Центральной Азии, а также представители Всемирной организации здравоохранения, включая экспертов штаб-квартиры, африканского, панамериканского, европейского и восточно-средиземноморского региональных бюро ВОЗ, обсуждали вопросы, касающиеся противодействия эпидемическому распространению инфекционных болезней и возможного укрепления коллективного потенциала в обеспечении санитарно-эпидемиологического благополучия населения за счёт привлечения новых партнёров Европейского региона к сети ГОАРН.

На площадке совещания проходил обмен опытом между полевыми эпидемиологами, специалистами лабораторного дела, непосредственно принимавшими участие в осуществлении ответных действий и ликвидации различных кризисов общественного здравоохранения, включая вспышку лихорадки, вызванной вирусом Эбола, в Западной Африке, эпидемию вируса Зика в ряде стран Латинской Америки, желтой лихорадки в Анголе и Демократической Республике Конго, Ближневосточного респираторного синдрома коронавируса (БВРС-КоВ) в Восточно-Средиземноморском регионе.

Представители ведущих научно-исследовательских организаций Роспотребнадзора, включая учреждения противочумной сети, рассказали об отечественном опыте участия в международных усилиях по реагированию на вспышку лихорадки вируса Эбола и о работе мобильных комплексов специализированных противоэпидемических бригад Роспотребнадзора в Гвинейской Республике, с августа 2014 года оказывающих лабораторную и научно-методическую помощь гвинейскому населению.

Кроме того, в ходе мероприятия был представлен обзор деятельности ГОАРН, операции и структура сети, ее текущие приоритеты и стратегии. Участники совещания ознакомились с последними миссиями ГОАРН по реагированию, включая оценку риска, планирование, координацию ответных мер.

Одной из ключевых тем обсуждения стало повышение эффективности сети ГОАРН в рамках новой Программы ВОЗ по чрезвычайным ситуациям в области здравоохранения. Участниками была признана необходимость привлечения новых партнёров за счёт российских научных учреждений.

Итогом совещания явилась подготовка основных компонентов регионального рабочего плана ГОАРН на 2017 год, который в дальнейшем будет детализирован и согласован между организаторами мероприятия. Среди элементов плана - расширение сети, создание операционных процедур для участников и секретариата, проведение обучающих программ.

В заключение всеми участниками было поддержано предложение о проведении второго регионального совещания учреждений-партнеров ГОАРН. Укрепление международного сотрудничества и координация усилий в этой сфере в свою очередь послужат наращиванию глобального потенциала в области санитарно-эпидемиологического благополучия.

Регулярные встречи Росавиации с руководством Организации объединенных наций по вопросам участия российских авиакомпаний в обеспечении миротворческих миссий ООН позволили заключить новый контракт на поставку авиационной техники авиакомпании ОАО НПК «ПАНХ» для обеспечения Миссии ООН в Республике Конго.

2-я ежегодная встреча делегаций Российской Федерации и ООН по вопросам участия авиакомпаний и авиационной техники Российской Федерации в обеспечении деятельности миротворческих миссий ООН состоялась в июне 2016 года штаб-квартире Организации Объединенных Наций в г. Нью-Йорке. Российскую делегацию возглавил руководитель Росавиации Александр Нерадько; делегацию ООН - заместитель Генерального секретаря ООН по полевой поддержке Атул Кхаре.

Росавиация призвала коллег из ООН более активно работать с российскими авиакомпаниями, в том числе эксплуатирующими универсальные и безопасные вертолёты Ми-8 и их модификации. На протяжении многих лет Ми-8 зарекомендовал себя как наиболее оптимальный тип воздушного судна для обеспечения полевых миссий ООН.

В августе 2016 года Департамент закупок ООН инициировал встречу с российской авиакомпанией ПАНХ, в рамках которой провел рабочие сессии по вопросам участия авиакомпании в закупках по новым стандартам ООН, что в результате позволило заключить новый контракт между авиакомпанией ОАО НПК «ПАНХ» и ООН на поставку 3 вертолетов для работы в интересах миротворческой миссии в Республике Конго.

Росавиация с благодарностью отмечает, что значительный вклад в достижение эффективных результатов взаимодействия на площадке ООН вносится Постоянным Представительном Российской Федерации при ООН.

 Михаил Дмитриев Специфика конкурентной борьбы за сферы влияния в современной Африке

Начиная с XVI–XVII веков, Африка является традиционной зоной, где сталкиваются геополитические и экономические интересы ведущих мировых держав

Дмитрий Перетолчин

Специфика экспансии Китая в Африку

Китай начал резко усиливать свои позиции в Африке почти сразу после распада СССР. Определенную роль в этом процессе сыграл тот факт, что в начале 1990-х годов США основное внимание уделяли событиям на постсоветском пространстве, в Восточной Европе и на Балканском полуострове.

Другой важный момент, предопределивший успех Китая на африканском направлении, начиная с середины 1990-х годов, — продуманная политика Пекина, который решительно сместил акцент в отношениях с африканскими странами с идеологии на экономическое сотрудничество.

В 2000 году Пекин предложил Африке новую модель взаимодействия в формате «Форума Китай — Африка» (FOCAC), на котором обсуждаются практические направления и параметры финансовой помощи Китая странам Африки, разрабатываются программы сотрудничества и определяются сроки их реализации.

В 2006 году, в Пекине по инициативе Председателя КНР Ху Цзиньтао прошла историческая акция — Форум по китайско-африканскому сотрудничеству, в котором приняли участие главы и министры более пятидесяти африканских государств, то есть практически вся Африка. Именно это событие открыло процесс наращивания экономического присутствия Китая на африканском континенте в невероятном темпе и в поистине грандиозных масштабах. И именно эти африканские успехи Пекина впервые заставили совокупный Запад признать КНР не только важнейшей региональной державой в Азиатско-Тихоокеанском регионе, но и растущим глобальным игроком.

Одним из главных мотивов экономической экспансии Китая на африканский континент, безусловно, является стремление получить доступ к природным ресурсам для обеспечения своей быстрорастущей экономики.

Еще один важный фактор, определяющий стремление Пекина в Африку, — значительное повышение затрат на китайскую рабочую силу в самом Китае. По данным экспертов, заработная плата китайских рабочих ежегодно растет в среднем на 12 %, а это означает, что эпоха сверхдешевой китайской рабочей силы завершается. И Китаю теперь выгоднее переносить свое производство в другие регионы планеты с дешевой рабочей силой, в первую очередь в Африку.

Если говорить об особенностях китайской экспансии в Африку то она состоит в том, что в отличие от Запада, который в основном интересуют нефть и другие минеральные ресурсы, Китай наращивает свое участие практически в каждом секторе местной экономики и, в том числе, в инфраструктурном развитии отдельных стран и континента в целом.

Китай строит железные и шоссейные дороги, дамбы, реконструирует речные и морские порты. Особое внимание при этом уделяется сооружению объектов гражданской инфраструктуры — возводятся стадионы, школы, правительственные здания, больницы.

В результате Китай не только становится крупнейшим торговым партнером и одним из основных инвесторов на африканском континенте, но и всё более прочно привязывает экономику многих стран Африки к своим стратегическим интересам. При этом, еще раз подчеркнем, Китай действует гораздо более гибко, чем его западные конкуренты:

предоставляет кредиты без политических требований;

в отличие от США и стран Западной Европы, делится с африканскими странами своими новыми технологиями;

направляет инвестиции не через коррумпированных местных чиновников (как это делают западные корпорации), а выделяет их китайским компаниям, которые «десантируются» в соответствующие страны для реализации проектов;

в широких масштабах списывает долги «слабых» стран, активно развивает в них сельское хозяйство, готовит африканских специалистов в самых разных областях деятельности;

в рамках новой китайской стратегии «выхода за рубеж» («идти вовне») развивает торгово-инвестиционное сотрудничество со странами африканского континента. И, тем самым, включает в прибыльный коммерческий оборот те огромные деньги государственных резервов и коммерческих корпораций, которые уже не находят эффективного применения в самом Китае;

расширяет использование юаня в торговых сделках, что по мнению экспертов, является важным шагом в укреплении юаня в качестве мировой резервной валюты.

В декабре 2015 года в Йоханнесбурге прошел очередной саммит в рамках «Форума Китай-Африка» (FOCAC). Одно из главных событий — решение Китая предоставить странам Африки финансирование на сумму 60 млрд долл. Отметим, что это в 4 раза больше, чем обещал для Африки в 2014 году президент США Б. Обама.

Далее, Китай всё более активно развивает сотрудничество с африканскими странами в области науки и культуры. Пропагандирует китайский язык и национальную культуру, создает подконтрольные китайскому правительству СМИ, открывает Институты Конфуция. Обучая в своих университетах растущее число студентов из Африки, Китай всё более очевидным образом готовит значительный корпус африканских политических, инженерных и деловых элит, дружественно ориентированных на Пекин.

Китай также обеспечивает множество программ гуманитарной и миротворческой помощи в конфликтных регионах континента. Отметим, что большинство этих программ Китай координирует как с миротворчеством ООН, так и со странами-членами БРИКС.

Следует подчеркнуть, что благодаря своей «идейно нейтральной» позиции Китай усиливается на африканском континенте еще и политически. Китай успешно сотрудничает в нестабильных африканских государствах практически с любыми политическими режимами и даже иногда готов поступиться своими политическими принципами. Так, недавно Китай начал оказывать помощь Буркина-Фасо, несмотря на то, что эта страна признает суверенитет Тайваня.

Очевидно, что расширяя свое присутствие на континенте и получая доступ к сырьевым ресурсам Африки, Пекин одновременно укрепляет свою экономическую и военную безопасность и, что не менее важно, расширяет пространство своих экономических и политических связей. Причем всё более откровенно демонстрирует, что готов это пространство защищать.

Пока эта защита находится в основном в рамках программ миротворчества. Так, китайские «голубые каски» уже участвуют в миротворческих операциях ООН в Западной Сахаре, Сьерра-Леоне, Кот-д’Ивуаре и Конго. А в октябре 2015 года на Генеральной ассамблее ООН Председатель КНР Си Цзиньпин объявил о развертывании в Африке миротворческого контингента численностью до 8000 миротворцев. Причем после событий в Мали в ноябре 2015 года, когда в Бамако были убиты представители китайских корпораций, миротворческий контингент Китая фактически получил статус антитеррористического контингента.

Но Китай уже готов выходить за рамки миротворчества. В декабре 2015 года Си Цзиньпин заявил о намерении Китая создать к 2020 году, в рамках масштабного реформирования вооруженных сил страны, структуру объединенного оперативного командования, нацеленную на повышение боеспособности войск и их готовности проводить операции за рубежом. Важнейшим событием с этой точки зрения является начало строительства весной 2016 года первой китайской военно-морской базы в Джибути на побережье Баб-эль-Мандебского пролива.

«США развивали свой бизнес по всему миру и посылали своих военных защищать его интересы на протяжении 150 лет», — так прокомментировал это событие профессор из Университета Фудань в Шанхае Шэнь Динли, — «Китай будет делать теперь то, что США делали в прошлом».

База в Джибути позволит Китаю вступить в конкуренцию с США, Японией, Францией, Италией, Пакистаном (которые уже имеют здесь военные базы) в вопросе контроля за водами Баб-эль-Мандебского пролива, соединяющего Красное море с Аденским заливом и Суэцким каналом. По данным министерства энергетики США, на этот путь приходится почти 15 % мирового транзита нефти.

Одновременно Китай наращивает поставку вооружений в страны Африки, вытесняя с африканского рынка оружия западных конкурентов. В недавнем докладе лондонского Международного института стратегических исследований говорится, что уже около 70 % африканских стран закупают китайское оружие. В ряде африканских стран Китай занял доминирующие позиции в этом секторе. В Замбии, например, — 80 %, в Намибии — более 70 %, в Нигерии — почти 30 %. При этом эксперты отмечают, что Китай, как правило, предлагает свою военную продукцию по заниженным ценам, «отыгрываясь» на поставках запчастей и услугах по высоким ценам.

Но специфика китайской политики оружейного экспорта состоит еще и в том, что этот экспорт поддерживают работающие в Африке более 2,5 тыс. китайских компаний. При этом китайское правительство комбинирует и координирует различные направления делового сотрудничества, поощряя взаимодействие китайских бизнес-структур, действующих в Африке, с интересами экспортеров продукции военного назначения. В результате Китай получает возможность практиковать разнообразные схемы взаиморасчетов, разного рода пакетные сделки и, одновременно, соглашения по промышленным и инфраструктурным проектам.

Так, например, в обмен на разрешение на строительство военной базы в Джибути Китай предложил вложить 3 млрд долл. в строительство железной дороги от Джибути до столицы Эфиопии Аддис-Абебы и еще 400 млн долл. в развитие портовой инфраструктуры Джибути. Соответственно, в этой стране появятся китайские банки, а китайские компании получат ряд торговых привилегий.

Некоторые аспекты конкурентной борьбы США. Противостояние с Китаем

Геополитические и экономические интересы США в Африке оформлены в принятом в 2000 г. в США законе «Об экономическом росте и торговых возможностях в странах Африки» (AGOA). Данный закон, срок действия которого в июне 2015 г. был продлен еще на 10 лет, является одним из ключевых торгово-экономических инструментов США в регионе.

В рамках реализации AGOA США создали в Африке три центра поддержки конкурентоспособности американских товаров. Учрежден специальный «Форум торгово-экономического сотрудничества США со странами Африки южнее Сахары». Расположенный в Вашингтоне Корпоративный совет по Африке координирует деятельность частного американского бизнеса на континенте.

Одно из центральных событий в контексте китайско-американской конкуренции в Африке — учреждение в 2008 году африканского командования США, сокращенно — АФРИКОМ. Отметим, что АФРИКОМ — единственное региональное командование минобороны США, сформированное после окончания холодной войны. Оформление этой структуры началось фактически сразу же после упомянутого саммита «Китай — Африка» 2006 года. Среди задач АФРИКОМ — охрана месторождений полезных ископаемых, их добычи и транспортировки.

В 2007 году Питер Фам, советник Госдепа и минобороны США, а также директор Африканского центра им. Майкла Ансари в Атлантическом совете в Вашингтоне, выступая перед конгрессом с защитой проекта создания АФРИКОМа, так аргументировал важность этого проекта: «...Многие аналитики ожидают, что Африка, особенно государства, расположенные вдоль богатой нефтью западной береговой линии, всё больше будет становиться театром стратегического соперничества между Соединенными Штатами и их единственным реальным, почти равным конкурентом на мировой арене — Китаем...».

В 2011 году АФРИКОМ контролировал международную военную кампанию в Ливии получившую название «Одиссея. Рассвет». «Война с Каддафи — это фактически война с Китаем и его экспансией в Африке», — так прокомментировал эту ситуацию республиканец Пол Крэйг Робертс.

Отметим, что война в Ливии, посредством которой страны западной коалиции решали свои задачи, нанесла, в том числе, серьезный удар и по интересам Китая в этой стране. Так, к 2011 году Пекин вложил в экономику Ливии более 18,8 млрд долларов. На территории Ливии реализовывали проекты 75 крупных китайских компаний. С началом войны большая часть китайско-ливийских проектов была остановлена, из страны были эвакуированы 35 тыс. китайских рабочих и персонал компаний.

Среди последних событий, отражающих специфику конкурентной борьбы за африканский континент, — рост напряженности в Южно-Африканской республике. Важно здесь то, что ЮАР, являясь членом БРИКС, является и важнейшим проводником политики Китая на африканском континенте.

В сентябре–октябре 2015 года ЮАР столкнулась с попыткой организации «цветной революции» против президента Джейкоба Зумы. Эксперты тогда отмечали, что к организации самых массовых с момента окончания режима апартеида протестов были причастны структуры проекта Democracy Works, который финансировался американским фондом NED. Интеллектуальным обеспечением протестных движений занимается леволиберальный институт SWOP Witwatersrand в Йоханнесбурге, тесно взаимодействующий с американским Институтом Альберта Эйнштейна Джина Шарпа, главного разработчика технологии «цветных революций».

Еще один примечательный эпизод 2015 года произошел в Джибути. После того как в декабре 2015 года Китай объявил о планах по строительству здесь военной базы, в столице страны произошли столкновения между сторонниками и противниками действующего президента страны Исмаила Омара Гюллеха. Оппозиционный Союз национального спасения и США использовали этот инцидент для того, чтобы обвинить власти страны в нарушении прав оппозиции на мирные собрания и свободу слова.

Евросоюз в конкурентной борьбе за Африку

Европейский Союз (ЕС) рассматривает африканскую нефть как альтернативу нефти российской и ближневосточной. Также в ЕС всерьез надеются на быстро развивающийся африканский рынок, поставки товаров на который должны способствовать улучшению экономической ситуации в Европе.

В Африке страны ЕС ведут переговоры о снижении тарифов на импорт африканских сельскохозяйственных продуктов в Европу, а также стремятся расширить доступ европейских транснациональных компаний к африканским источникам сырья (нефть, алмазы, медная руда и др.). Наряду с развитием отношений в сфере экономики, торговли и энергетики, сотрудничество ЕС и стран Африки включает политические, культурные и научные связи.

Кроме того, в последнее время одна из главных целей политики Евросоюза в Африке — через стабилизацию экономической и социально-политической ситуации в Африке снизить миграционное давление на Европу.

При этом усиление влияния Китая и Индии в Африке в Западной Европе считают серьезным вызовом европейским интересам на континенте. В том числе, по той причине, что действия ряда стран Евросоюза (прежде всего Франции) в ходе событий 2011 года в Ливии и Египте многие страны Африки восприняли как проявление новой неоколониальной политики Запада. В связи с этим в ЕС сочли достаточно тревожным сигналом для Европы тот факт, что в июне 2015 года сообщество CARICOM (объединяет страны Карибского сообщества) при поддержке Венесуэлы, Перу, Боливии и ряда стран Африки потребовало от Евросоюза выплаты компенсаций за годы, когда карибские страны были европейскими колониями.

Еще одна сфера потенциальной конфликтности в отношениях ЕС со странами Африки связана с обвинениями Международного уголовного суда в отношении ряда африканских политиков.

Далее, острую реакцию в Африке вызывает критика Запада в адрес африканских стран по вопросам, связанным с правами человека. Так, 2014 год был отмечен скандалом в связи с тем, что Европарламент проголосовал в поддержку введения санкций в отношении Нигерии и Уганды после того, как эти страны приняли законы, запрещающие однополые браки.

Наконец, всё более серьезную конкуренцию Евросоюзу как структуре в Африке начинает представлять объединение БРИКС. Эксперты отмечают, что согласованные действия государств-членов БРИКС в рамках этого объединения уже сейчас заметно снижают способность ЕС отстаивать свои интересы на африканском континенте.

Конкурентная борьба Китая и Японии за влияние в Африке

Япония — конкурент Китая в Азиатско-Тихоокеанском регионе — сегодня всё активнее стремится составить конкуренцию китайскому влиянию в Африке. Накал взаимных обвинений Японии и Китая в адрес друг друга возрастает, в том числе по той причине, что зоны интересов Японии и Китая в Африке в значительной мере географически совпадают.

Основное соперничество идет в сфере инвестиционных предложений африканским странам, которые очень внимательно анализируют пресса и эксперты Китая и Японии. В частности, Китай особенно ревностно отслеживает поездки премьер-министра Японии Синдзо Абэ в Африку в рамках программ саммита «Япония — Африканский союз».

Помимо инвестиционного соперничества, Китай и Япония всё более откровенно соревнуются в гуманитарной помощи на африканском континенте. В частности, в 2013 году Япония объявила о предоставлении инвестиций на сумму 32 млрд долларов всему африканскому континенту сроком на пять лет, гуманитарной помощи Судану на сумму в 25 млн долларов и 3 млн долларов Центральноафриканской Республике.

Китай, в том же 2013 году инвестировавший в Африку около 26 млрд долларов, в декабре 2015 года объявил, кроме упомянутых выше инвестиционных планов на 60 млрд долларов, о предоставлении 60 млн долларов безвозмездной помощи Африканскому союзу «на поддержание мира и безопасности» и 156 млн долларов экстренной помощи африканским странам, пострадавшим от урагана Эль-Ниньо.

Китай и Индия — партнеры-конкуренты в Африке

БРИКС как объединение стран-партнеров (Бразилия, Россия, Индия, Китай, ЮАР) явным образом быстро (и во многом согласованно) расширяет свое присутствие на африканском континенте. Однако это партнерство не исключает взаимных противоречий и столкновений интересов.

Так, Индия и Китай, являясь партнерами по БРИКС, имеют большое количество неразрешенных проблем в двусторонних отношениях. Кроме того, Китай и Индия — две крупнейшие быстроразвивающиеся региональные державы — ведут острую борьбу за лидерство на азиатском континенте. Сегодня можно с уверенностью говорить о том, что это соперничество за лидерство распространяется и на Африку. Причем с этой точки зрения, у Индии есть определенный «позиционный приоритет»: в 1961 году именно Индия стала одним из инициаторов Движения неприсоединения (Non-Alignment Movement), в котором на данный момент состоят 53 африканских государства.

Интерес Индии к Африке заключается в природных ресурсах континента, особенно топливных. Главными объектами индийского инвестирования являются Египет, ЮАР, Нигерия, Кения, Мозамбик, Либерия, Гана.

Центрами индийско-китайского противостояния являются Кения и Мозамбик. Индия и Китай «наперегонки» стремятся укрепить свои позиции в этих странах, которые не только богаты природными ресурсами, но и имеют важное значение с точки зрения транспортировки грузов из центральных регионов Африки к океану, а также контроля главных транзитных морских путей в Индийском океане.

Еще один потенциально важный узел индийско-китайского соперничества на континенте — Южно-Африканская Республика, где промышленные и технологические компании двух стран не первый год достаточно ожесточенно борются в тендерах на проекты в различных отраслях.

Однако связи с ЮАР имеют для Индии и Китая и дополнительное стратегическое значение. Так, ЮАР представляет собой потенциально важный компонент системы безопасности Индии в зоне Индийского океана. У берегов ЮАР проходят пути транзита грузов стратегического значения (в первую очередь, нефти и газа) из Западной Африки в Индию. Индию, кроме того, беспокоит растущая активность Пекина в развитии «военных» отношений Китая со странами бассейна Индийского океана.

Пока Индия в основном проигрывает Китаю в инвестициях в ЮАР. Но заметно выигрывает у Китая в инвестициях и политическом влиянии в Нигерии. В частности, в Нигерии, по данным экспертов, проживает до 1 млн индийцев и лишь около 50 тыс. китайцев-хуасяо, причем индийские эмигранты владеют в этой стране крупными торговыми компаниями.

Столкновение российско-китайских интересов в Африке

Россия как правопреемница СССР медленно, но настойчиво восстанавливает свое присутствие в Африке, прерванное, по понятным причинам, в 1990-е годы XX века.

Сейчас России предстоит решить задачу по разработке своей новой стратегии в отношениях с африканским континентом. Причем, как считают некоторые эксперты, нынешняя конфронтационная политика Запада по отношению к Москве создает для России определенные новые возможности. Причина в том, что немало руководителей африканских государств видят в России перспективного партнера, своеобразный буфер, смягчающий натиск американской, западноевропейской и китайской дипломатии.

Вместе с тем нельзя не признать, что Россия возвращается в Африку с «низкого старта». Советское влияние, основанное на льготных кредитах или безвозмездной помощи (вроде строительства плотин) российскому бюджету и бизнесу пока не по силам. Эту нишу давно и успешно осваивает Китай.

Одна из сфер, где Россия успешно борется за сферу влияния в Африке, — ядерная энергетика. Наиболее агрессивными конкурентами России в этом сегменте выступают Франция и Китай. Нельзя полностью сбрасывать со счетов и японо-американских и южно-корейских игроков, которые, по мнению экспертов, свое последнее слово в Африке еще не сказали.

Сильные позиции Россия занимает и на африканском рынке вооружений и военной техники — несмотря на то, что мощными нашими конкурентами здесь являются Китай, США, Франция, Германия.

Вместе с тем, Россия, в том числе благодаря памяти о советской помощи во многих странах континента, а также активной политике в Африке в рамках БРИКС и других международных организаций, имеет для укрепления своих позиций хорошие перспективы. В частности, в Африке ценят участие России в миротворческих операциях и программах гуманитарной помощи странам африканского континента, а также большой вклад российских ученых и врачей в борьбу с распространением ВИЧ-инфекции, лихорадки Эбола и других особо опасных заболеваний.

Заключение

Роль Африки как гигантского малоосвоенного ресурсного резервуара мира возрастает. Соответственно, не может не возрастать и конкуренция за Африку ведущих мировых держав. Причем в эту сферу конкуренции будут попадать не только природные ресурсы континента, но и растущая роль голосов африканских стран в международных организациях, включая ООН.

В этих условиях «азиатская Soft Power» и условный потенциал условного Востока (Китая и Индии) по отношению к Африке вполне имеет шансы переиграть традиционно жесткий диктат (под маркой либерализации и демократизации), который навязывает условный Запад.

При этом весьма вероятно, что в ситуации обострения конкурентной борьбы за влияние в Африке будет повышаться роль так называемых системных войн с использованием нетрадиционных механизмов войны — от «цветных революций» и поддержки государственных переворотов до попыток прямых вооруженных интервенций под флагом ООН или, как это было в Ливии и Сирии, от имени неофициальных и нелегитимных «групп стран-друзей» или «стран-союзников».

Нобелевская премия шаткого мира

Президент Колумбии Хуан Мануэль Сантос стал лауреатом Нобелевской премии мира

Александр Братерский

Нобелевскую премию мира получил президент Колумбии Хуан Мануэль Сантос. Лидер этой страны удостоен престижной награды за подписание мирного соглашения с леворадикальной группировкой «Революционные вооруженные силы Колумбии» (FARC), которое может положить конец 50-летнему вооруженному конфликту. Впрочем, награда эта — кредит доверия. Соглашение Сантоса уже находится под угрозой срыва.

В заявлении Нобелевского комитета говорится, что награда должна расцениваться как «знак почтения колумбийскому народу, который, несмотря на тяжелые времена и происходившее насилие, не утратил надежды на установление мира». Конфликт между властями Колумбии и левыми партизанами FARC длился 50 лет и был теснейшим образом связан с тем, что страна была центральным узлом наркотрафика в регионе. Жертвами конфликта стали более 220 тыс. колумбийцев, еще 6 млн человек были вынуждены покинуть свои дома и бежать от насилия, гласит текст, сопровождающий премию.

В заявлении Нобелевского комитета говорится, что награда должна расцениваться как «знак почтения колумбийскому народу, который, несмотря на тяжелые времена и происходившее насилие, не утратил надежды на установление мира». Конфликт между властями Колумбии и левыми партизанами FARC длился 50 лет и был теснейшим образом связан с тем, что страна была центральным узлом наркотрафика в регионе. Жертвами конфликта стали более 220 тыс. колумбийцев, еще 6 млн человек были вынуждены покинуть свои дома и бежать от насилия, гласит текст, сопровождающий премию.

Кредит Обамы

Кроме президента Колумбии Сантоса на Нобелевскую премию мира были выдвинуты российская правозащитница Светлана Ганнушкина, занимающаяся проблемой беженцев, бывший агент американского АНБ и борец за свободу интернета Эдвард Сноуден, а также конголезский доктор Денис Маквеге, реализующий кампанию помощи жертвам насилия в своей стране.

Нобелевскую премию мира предыдущего года получил «Квартет национального диалога в Тунисе» за его вклад в «создание плюралистичной демократии в Тунисе вскоре после «жасминовой революции» 2011 года».

Нобелевская премия мира вручается с 1910 года. Критерием присуждения премии является общественная и политическая деятельность на благо мира. В разное время ее получали такие авторитетные общественные деятели, как лидер польской «Солидарности» Лех Валенса, полярный исследователь и дипломат Фритьоф Нансен, американский президент Теодор Рузвельт. Лауреатом премии были также советский диссидент, создатель водородной бомбы Андрей Сахаров, после своего изобретения боровшийся за безъядерный мир, а также президент СССР Михаил Горбачев за политику разрядки с Западом.

В связи с договоренностями между Россией и США о вывозе химического оружия из Сирии в 2013 году премию мира получила Организация по запрещению химического оружия ООН (ОЗХО). В этом году премию прочили еще одной организации, занимающейся ликвидацией ущерба от сирийского конфликта, — так называемым «Белым каскам», самоорганизованной группе медиков и спасателей.

Нобелевская премия, врученная Сантосу спустя считаные недели после перемирия с FARC, напоминает награждение 2009 года. Тогда премию получил президент США Барак Обама, который на тот момент возглавлял американское государство менее года.

Свое решение Нобелевский комитет обосновал тем, что дипломатия Обамы основывается на ценностях, «которые разделяют все люди мира». Повлияла также и каирская речь американского лидера, который обещал открыть новую страницу во взаимоотношениях между США и исламским миром. Впоследствии «Нобелевка» Обамы вызвала у многих критическое отношение: через два года США вместе с ЕС начали интервенцию в Ливии.

Премию, врученную президенту Колумбии, нельзя считать «авансом», считает старший научный сотрудник Института Латинской Америки РАН Эдуард Белый. «Это реальное достижение, которое помогает окончанию жестокой войны, а даже плохой мир лучше, чем хорошая война», — рассказал собеседник «Газеты.Ru».

По мнению Белого, референдум не одобрил соглашение, так как большинство людей не вдавалось в его детали. «Массы не всегда руководствуются серьезным анализом и, не зная всех деталей, часто выступают против разумных решений», — добавил эксперт.

Из портов Краснодарского края за неделю отправлено на экспорт более 653 тыс. тонн зерна в 18 стран мира

Через морские порты Краснодарского края - Ейск, Темрюк, Тамань, Кавказ и Новороссийск - с 26 сентября по 2 октября 2016 года отгружено на экспорт 36 судов с зерном и продуктами его переработки, общим объемом свыше 653 тыс. тонн, в том числе 24 судна с пшеницей – более 605 тыс. тонн. Как сообщает пресс-служба управления Россельхознадзора по Краснодарскому краю и Республике Адыгея, продукция была направлена в ­­18 стран мира: Армения, Бангладеш, Гамбия, Гана, Египет, Италия, Йемен, Кения, Конго, Ливан, Ливия, Марокко, Нигерия, Нидерланды, Саудовская Аравия, Сирия, Турция, ЮАР.

Специалистами регионрального управления Россельхознадзора на данный подкарантинный груз оформлены и выданы фитосанитарные сертификаты, которые свидетельствуют, что сертифицированная продукция соответствует специфичным фитосанитарным требованиям стран-импортеров.

На текущий день в морских портах Ейск, Новороссийск, Тамань и Кавказ продолжает грузиться подкарантинная продукция с семенами льна, кукурузой, горохом, шротом подсолнечным, отрубями пшеничными и пшеницей продовольственной 4 и 5 класса, общим объемом более 527 тыс. тонн. Данная продукция планируется к отправке в Бангладеш, Грецию, Египет, Израиль, Кению, Ливан, Нигерию, Нидерланды, Судан, Турцию, Уганду.

По качеству дорог Россия занимает 123-е место в мире

Дмитрий Логинов

Россия остается одной из худших стран мира по качеству автомобильных дорог. В свежем рейтинге Всемирного экономического форума (ВЭФ) наша страна заняла по этому параметру 123-е место из 138.

У России в рейтинге ВЭФ весьма незавидное соседство: чуть выше нас Колумбия, Габон и Сьерра-Леоне. Ниже – Ливан, Коста-Рика, Нигерия, Чаде, Конго, Мадагаскар, а из ближайших соседей – Украина, Молдавия и Киргизия.

Лучшими в мире признаны дороги Объединенных Арабских Эмиратов, за ними следуют Сингапур и Гонконг. Среди лидеров рейтинга также Нидерланды, Япония, Франция и Швейцария.

Примечательно, что на заседании президиума Госсовета, прошедшем весной 2016 года и посвященном вопросу безопасности на дорогах, было сказано, что из-за плохого качества на дорогах России за год погибли 30–35 тыс. человек. Президент Владимир Путин назвал такую статистику «кошмаром».

Ранее ученые экспертно-аналитического центра РАНХиГС пришли к выводу, что до 40% ДТП происходит на участках дорог, «не соответствующих режимам движения», то есть на плохих по качеству трассах. Они пришли к выводу, что ремонта требуют около 70% федеральных дорог – в два раза больше того, что значится в планах Росавтодора. Исследователи также отмечали, что «больше половины протяженности автодорожной сети не отвечает требованиям существующих норм и правил».

Кроме того, по мнению авторов аналитической записки, неудовлетворительно не только качество, но и количество дорог в стране: для обеспечения нормального функционирования экономики страны необходимо минимум 1,5 млн км автомобильных дорог, при том, что сейчас имеется только 0,54 млн км.

Узнайте, кто получит Нобелевскую премию, первыми!

В области физиологии и медицины этом году победителей объявят 3 октября, лауреаты по физике станут известны 4 октября, по химии — на день позже.

Зрители телеканала "Наука" увидят объявление лауреатов Нобелевской премии в режиме реального времени в рамках специальных выпусков программы "Вопрос науки". Ведущий Алексей Семихатов обсудит прогнозы и итоги решения нобелевского комитета вместе с ведущими российскими учеными.

Объявление лауреатов в области медицины и физиологии 3 октября будут комментировать Сергей Недоспасов, заведующий кафедрой иммунологии биологического факультета МГУ, Юрий Котелевцев, замдиректора Исследовательского центра функциональной геномики и интегративной физиологии Сколтеха и биолог Анастасия Казанцева.

Наблюдать за объявлением лауреатов по физике 4 октября вместе с Алексеем Семихатовым будут Эдуард Девятов, доктор физико-математических наук, ведущий научный сотрудник Института физики твердого тела, и Валерий Рубаков, российский физик-теоретик, специалист в области квантовой теории поля, физики элементарных частиц и космологии, академик РАН.

5 октября за присуждением премий в прямом эфире "Науки" будут следить российских химик, доктор химических наук, ведущий научный сотрудник химического факультета МГУ Генрих Эрлих, старший научный сотрудник сектора молекулярной эволюции Института проблем передачи информации РАН Александр Панчин и кандидат химических наук, главный редактор журнала "Химия и жизнь"Любовь Стрельникова.

Традиционно, самим комитетом список номинантов не оглашается, раскрытие этой информации на официальном уровне возможно по истечении 50-летнего срока после присуждения награды.

Но организации и лица, обладающие правом номинирования, могут рассказать о своем кандидате прессе.

Между тем, стало известно, что в этом году в число номинантов вошли бывший сотрудник спецслужб США Эдвард Сноуден, папа римский Франциск, кандидат на пост президента США Дональд Трамп, канцлер Германии Ангела Меркель и даже жители греческих островов, помогающие мигрантам.

Среди других имен — министр энергетики США Эрнест Монис, глава Организации по атомной энергии Ирана Али Акбар Салехи, глава Международной комиссии по борьбе с беззаконием в Гватемале Иван Веласкес, врач из Демократической Республики Конго Дени Муквеге, а также актриса и активистка Сьюзан Сарандон и многие другие.

По традиции само награждение состоится 10 декабря (день смерти Альфреда Нобеля) в Стокгольме и Осло. Премию мира вручает в Осло председатель Норвежского нобелевского комитета в присутствии короля Норвегии. Остальные премии вручает в Стокгольме король Швеции. Накануне мероприятия лауреаты читают лекции. Их тоже можно будет увидеть в эфире телеканала "Наука".

"Наука" вместе с мировым научным сообществом готовится к объявлению лауреатов самой престижной научной премии.

Расписание прямых трансляций объявления лауреатов Нобелевской премии в эфире "Науки".

3 октября, 12:15 — Нобелевская премия — 2016 в области физиологии и медицины.

4 октября, 12:25 — Нобелевская премия — 2016 в области физики.

5 октября, 12:25 — Нобелевская премия — 2016 в области химии.

Запись программы выйдет в эфир 3, 4, 5 октября, начало в 23:00

Москва наблюдает активизацию деятельности различных террористических организаций в Африке, в том числе и ИГИЛ. Из-за их подрывной деятельности напряженной остается обстановка в Сомали, Южном Судане, ЦАР, в Сахаро-Сахельском регионе. Об этом, а также о некоторых аспектах торгово-экономического сотрудничества России со странами Африки в интервью корреспондентам РИА Новости Татьяне Калмыковой и Наталье Кургановой рассказал директора департамент Африки МИД РФ Валерий Уткин.

— ЮАР органично влилась в формат БРИКС, который в последнее время становится все более эффективным. В октябре состоится саммит БРИКС. Изъявляли ли другие страны африканского континента желание вступить в БРИКС? Будет ли этот вопрос обсуждаться на встрече лидеров организации в октябре на Гоа?

— ЮАР вступила в БРИКС в 2008 году, в 2013 году приняла в Дурбане саммит объединения, на полях которого был организован Форум для диалога БРИКС — Африка с приглашением руководителей африканских организаций и ряда стран континента. К саммиту 2015 года в Уфе собрались также члены ШОС и ЕврАзЭС. В Гоа предусмотрена встреча лидеров БРИКС с лидерами стран объединения "Инициатива Бенгальского залива", куда наряду с Индией входит Бангладеш, Бутан, Мьянма, Непал, Шри-Ланка и Таиланд. Эти заседания в формате аутрич позволяют "пятерке" поддерживать конструктивные контакты со многими странами, которые, по сути, являются единомышленниками участников БРИКС. Создано кредитно-финансовое учреждение — Новый банк развития (НБР) со штаб-квартирой в Шанхае. Единственное его региональное отделение решено открыть в Африке, в ЮАР. Начало работы офиса в Йоханнесбурге ожидается до конца нынешнего года. Вопрос же о расширении БРИКС, вступлении в него африканских или других стран в повестке дня не стоит.

— Китай прочно занял африканский рынок, активно ведет бизнес практически во всех африканских странах. Не опасается ли Москва, что Китай может вытеснить РФ с африканского рынка? В этой связи планируется ли нарастить сотрудничество со странами Африки, в каких областях?

— Конечно, китайские компании проявляют высокую активность на африканских рынках и вкладывают в них существенные средства. Сегодня в Африке, по имеющимся сведениям, действуют более 2 тысяч китайских фирм, в которых работают около 1 миллиона граждан КНР. Реализуется свыше 3 тысяч крупномасштабных проектов. Тем не менее конкуренция в мировой торговле — нормальное дело, а на африканском континенте с его миллиардным населением имеет немало ниш для приложения усилий различных стран и компаний.

В свою очередь, Россия проводит последовательный курс на расширение торгово-экономического взаимодействия с африканскими странами как в традиционных областях партнерства, так и по новым направлениям. Делается это, естественно, с учетом реальных возможностей, а также особенностей складывающейся конъюнктуры на мировых рынках.

В Африке, к югу от Сахары, российские экономоператоры широко представлены в энергетическом и нефтегазовом секторе. На разной стадии реализации находятся проекты компаний "ГПБ Глобал Рисорсиз", ГК "Ренова", АК "АЛРОСА" и ряда других. По нашим оценкам, есть перспективы сотрудничества в данной сфере с Анголой, Мозамбиком, Эфиопией, ЮАР, Замбией.

Развиваются связи со странами континента в области мирного использования атома, в сфере высоких технологий, в металлургическом секторе, развитии транспортной инфраструктуры, поставок автомобильной и авиационной техники. И это далеко не полный список направлений российско-африканского сотрудничества.

Последовательно расширяется правовая база для продвижения торгово-экономического взаимодействия, активно используются механизмы межправительственных комиссий. В настоящее время действуют межправкомиссии с Анголой, Гвинеей, ЮАР, Намибией, Зимбабве, Республикой Конго, Угандой, Нигерией, Ганой и Эфиопией. Ведется работа по созданию МПК с Танзанией и Кенией, а также отдельной рабочей группы по экономическому сотрудничеству с Джибути. 20 сентября этого года учреждена МПК с Мозамбиком. Деятельность МПК рассчитана на длительную перспективу и позволит сохранить наработанный потенциал взаимодействия в настоящем, а также преумножить его в будущем. Главное, что существует настрой и у российских предпринимателей, и у африканцев на расширение сотрудничества. Об этом, в частности, было заявлено в ходе делового круглого стола "Россия — Африка: расширение границ", который впервые прошел на площадке Петербургского международного экономического форума в июне текущего года.

Отдельно хотел бы отметить достаточно высокий уровень взаимодействия в гуманитарной области. Традиционно Россия оказывала существенную поддержку африканским государствам в области геморрагической лихорадки Эбола, распространившейся в странах Западной Африки, и внесла весомый вклад в борьбу с этим опасным заболеванием.

Важное значение имеет помощь России в профессиональной подготовке кадров. Растет число обучающихся в российских высших учебных заведениях африканских студентов, и сейчас их количество превысило десять тысяч человек.

— Как развивается сотрудничество с африканскими странами по антитеррористическому треку? Есть ли запрос со стороны африканских государств в его наращивании? Есть ли данные о том, что террористические группировки, действующие в африканском регионе, связаны с ИГИЛ?

— Сотрудничество в области борьбы с новыми вызовами и угрозами остается одной из составных частей наших связей с африканскими государствами и их региональными объединениями. К сожалению, приходится констатировать, что в настоящее время в Африке наблюдается активизация деятельности различных террористических организаций, пытающихся дестабилизировать обстановку во многих государствах. К наиболее опасным группировкам относятся запрещенное в Россией так называемое Исламское государство, "Боко Харам", "Аш-Шабаб", "Аль-Каида в странах исламского Магриба", "Аль-Мурабитун" и ряд других. Из-за их подрывной деятельности напряженной остается обстановка в Сомали, Южном Судане, ЦАР, в Сахаро-Сахельском регионе.

Тематика борьбы с терроризмом регулярно затрагивается в ходе встреч с африканскими партнерами на высоком уровне, во время переговоров с главами их внешнеполитических ведомств, на межпарламентском уровне. Используется механизм прямых контактов специального представителя по Ближнему Востоку и странам Африки, заместителя министра иностранных дел Российской Федерации М.Л. Богданова с лидерами африканских государств в ходе его рабочих поездок на континент.

Большое внимание уделяется содействию усилиям Африки по укреплению национального потенциала для противодействия экстремистским группировкам. Осуществляется подготовка на базе российских профильных вузов африканских полицейских и военных кадров. Ежегодно для представителей правоохранительных органов государств Африки предоставляются места на краткосрочных курсах повышения квалификации, а также на обучение по программам высшего профессионального образования.

— Как обстоят дела с планами правительства ЮАР объявить тендер на строительство у себя новых атомных энергоблоков (этот тендер должен был быть объявлен год назад, но этого не произошло)?

— Национальный план развития энергетики ЮАР предполагает создание к 2030 году до 40 ГВт генерирующих мощностей, из которых около четверти будет приходиться на долю АЭС. В интересах реализации атомного проекта в 2013-2014 годах южноафриканцы провели консультации с рядом стран, включая Россию, и подписали соответствующие рамочные межправительственные соглашения о сотрудничестве.

В сентябре текущего года министр энергетики ЮАР Тина Джумат-Петтерссон объявила о намерении правительства в ближайшее время обнародовать предварительное техническое задание для потенциальных подрядчиков на строительство АЭС и многоцелевого исследовательского реактора и открыть соответствующий тендер. Госкорпорация "Росатом" планирует принять в нем участие.

— Какие еще страны региона готовы сотрудничать с Россией по развитию у себя атомной энергетики? В частности, обсуждается ли с Кенией перспективы участия Росатома в сооружении первой кенийской АЭС?

— Да, действительно, ряд африканских государств рассматривает возможность развития собственной атомной энергетики, чтобы удовлетворять все возрастающие внутренние потребности в электроэнергии, а также обрести новый источник внешних поступлений в национальные бюджеты. К этим странам относится и Кения.

В мае этого года государственная корпорация "Росатом" и Кенийский совет по атомной энергетике подписали в Москве меморандум о взаимопонимании по сотрудничеству в области использования атомной энергии в мирных целях. Документ создал основу для сотрудничества в области атомной энергетики по широкому спектру вопросов, в том числе содействие в развитии инфраструктуры атомной энергетики Кении, фундаментальные и прикладные исследования и так далее. В числе задач на ближайшую перспективу — подготовка российско-кенийского межправсоглашения о сотрудничестве в области использования атомной энергии в мирных целях.

Практический интерес к партнерству с Россией по развитию атомной энергетики проявляет Замбия. В мае этого года в Москве на полях восьмого международного форума "АТОМЭКСПО 2016" подписано российско-замбийское межправительственное соглашение о сотрудничестве в области использования атомной энергии в мирных целях. Ведется работа над проектами межправсоглашения о сооружении на территории Республики Замбии центра ядерной науки и технологий, а также ряда профильных межведомственных меморандумов.

— Говоря о сотрудничестве с африканскими государствами в нефтегазовой сфере, поступали ли российским компаниям предложения по работе на месторождениях, в частности в Уганде и Мозамбике)? Какие страны заинтересованы в этом, когда может быть принято решение?

— Как уже отмечалось ранее, некоторые российские компании проявляют интерес к совместным с африканцами проектам в нефтегазовой области, ведут переговоры, изучают условия местного рынка. Это, очевидно, потребует определенного времени. Что касается предложений российским компаниям по участию в разработке нефтегазовых месторождений в Уганде, то такими сведениями не располагаю. Здесь нужно учитывать и отсутствие на настоящий момент в Уганде инфраструктуры для промышленной добычи, хранения, переработки и транспортировки нефти. А в Мозамбике в октябре прошлого года по итогам тендера дочернее предприятие ОАО "НК "Роснефть" — ООО "РН-Эксплорейшн" совместно с "Эксонмобил" получило право на разведку и разработку в этой стране нефтегазовых участков.

В Республике Конго российские специалисты осуществляют проектирование нефтепровода Пуэнт-Нуар-Йе-Трешо-Ойо-Уэссо протяженностью более 1,3 тысячи километров. В Камеруне АО "ГК "РусГазИнжиниринг" в составе международного консорциума участвует в строительстве нефтепродуктопровода Лимбе-Дуала-Эдея-Яунде (380 километров). ПАО "Лукойл" совместно с американской компанией "Панатлантик" ведет нефтедобычу на шельфе Экваториальной Гвинеи.

ЮАР. ЦАР. Африка. Россия > Армия, полиция > ria.ru, 30 сентября 2016 > № 1914327 Валерий Уткин

Компания Koin International, специализирующаяся на организации тендерных продаж необработанных алмазов и бриллиантов, объявила о поведении тендера алмазного сырья 26-30 сентября в Антверпене.

На торги будет выставлен широкий ассортимент камней разных размеров и качества от прямых производителей, в частности, из Анголы (Angola F2M) и Гвинеи, а также с проекта ‘North West’ (ЮАР) от компании Namakwa Diamonds и из Демократической Республики Конго, сообщил Антверпенский всемирный алмазный центр (AWDC).

В 2015 году на Россию пришлось 5,5% от общемирового объёма заготовки древесины

Согласно недавно опубликованным данным Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (FAO), на Россию в 2015 году пришлось 5,5% от общемирового объема заготовки древесины. В первые два десятка стран по объемам учтенной заготовки древесины в 2015 году вошли: США (10,8% - 399 млн куб. м), Индия (9,6% - 357 млн куб. м), Китай (9,1% - 338 млн куб. м), Бразилия (7,2% - 268 млн куб. м), Россия (5,5% - 206 млн куб. м), Канада (4,2% - 156 млн куб. м), Индонезия (3,0% - 113 млн куб. м), Эфиопия (3,0% - 110 млн куб. м), ДР Конго (2,3% - 86 млн куб. м), Нигерия (2,0% - 75 млн куб. м), Швеция (2,0% - 74 млн куб. м), Финляндия (1,6% - 59 млн куб. м), Чили (1,6% - 59 млн куб. м), Германия (1,5% - 56 млн куб. м), Франция (1,4% - 53 млн куб. м), Уганда (1,2% - 46 млн куб. м), Гана (1,2% - 45 млн куб. м), Мьянма (1,2% - 44 млн куб. м), Мексика (1,2% - 44 млн куб. м), и Польша (1,1% - 42 млн куб. м). В Европейском Союзе в 2015 году было заготовлено 450 млн куб. м древесины, что составило 12,1% от мировой заготовки.

Из стран бывшего СССР в сотню крупнейших лесозаготовителей мира, кроме России, попали Белоруссия (0,5% учтенной мировой заготовки, 20 млн куб. м), Украина (0,5%, 18 млн куб. м), Латвия (0,3%, 13 млн куб. м), Эстония (0,2%, 8 млн куб. м) и Литва (0,2%, 7 млн куб. м).

Добавление к российским учтенным объемам заготовки древесины максимальных оценочных объемов незаконных рубок (до 30-55 миллионов кубометров неучтенной заготовки древесины в год) не изменило бы положение России в пятерке крупнейших лесозаготовителей мира, и, если бы оценочные объемы незаконных рубок были добавлены по другим странам, не изменило бы существенным образом долю России в общемировой заготовке древесины.

"Республике Абхазия" исполнилось 25 лет

Впервые газета "Республика Абхазия" вышла 15 сентября 1991 года, и в ней публиковалось то, что волновало абхазский народ. О том, как рождалась газета и какие цели ставили перед собой ее создатели, узнала корреспондент Sputnik, Рада Ажиба.

Название газете "Республика Абхазия" дал председатель Верховного Совета Абхазии Владислав Ардзинба. На вопрос о названии: "Не рано ли? ", он ответил: "Пусть привыкают".

Впервые газета "Республика Абхазия" вышла 15 сентября 1991 года по указанию председателя Верховного Совета Абхазии Владислава Ардзинба.

В первые годы своего существования газета стала главным публицистическим средством борьбы с грузинским национализмом.

По названию газеты мнения разделились, вспоминает первый редактор газеты Виталий Чамагуа. Коллеги хотели назвать ее просто "Республикой", но председатель Верховного Совета Абхазии Владислав Ардзинба настоял на названии "Республика Абхазия".

"Наша газета была создана в период великого исторического разлома, крушения СССР. Выпав из состава великой державы, наш народ оказался один на один с "малой империей", исповедавшей доктрину агрессивного национализма по отношению к соседним народам. Название газеты "Республика Абхазия" было дано председателем Верховного Совета Абхазии Владиславом Ардзинба. На вопрос о названии: "Не рано ли? ", он ответил: "Пусть привыкают". Действительно, в тот период в Абхазии словосочетание "Республика Абхазия" имело место только в виде логотипа нашей газеты. А выходить она стала с середины сентября 1991 года", - воспоминает первый редактор.

При запуске издатели столкнулись и с первыми препятствиями.

"Некоторые полиграфисты заартачились: мы не будем выпускать газету с редактором-абхазом. Понятно было, с чьего голоса "поют" рабочие. И все равно обидно в своем "отчем доме" выслушивать такое. Проблему все-таки решили. Нашлись полиграфисты", - сказал Чамагуа.

Чамагуа считает тот период для Абхазии самым тяжелым.

"Тяжело было Абхазии, тяжело и газете. Определив с самого начала своим наименованием название независимого государства – Республика Абхазия, которой еще предстояло отстоять себя, газета в немалой мере вызвала огонь на себя и выдержала натиск сил грузинской шовинистической окраски. Но нам удавалось держаться на высоте", - считает Чамагуа.

Газета была органом Парламента Абхазии, рассказал Чамагуа, и всецело поддерживала политику "здоровой" части депутатов.

"Лидеры грузинской фракции не раз требовали от руководства газеты публикации своих воззваний, имевших явно конфронтационный характер, разжигавших национальную рознь. Но такие материалы не попадали на страницы газеты", - добавил он.

Во время Отечественной войны народа Абхазии 1992-1993 годов редакции газеты пришлось перебазироваться в Гудауту.

"Когда началась война, газета стала выходить на базе гудаутской типографии. Сначала она выходила на двух полосах уменьшенного формата раз в неделю, затем увеличила свой объем до четырех полос, стала выходить дважды в неделю. На фронт медсестрой ушла Зинаида Кове, работавшая со мной в типографии. Я, Заира Цвижба, Виталий Шария, Владимир Цвижба, Виталий Чамагуа продолжали выпускать газету. И делали все, чтобы "Республика Абхазия" доходила до читателей и бойцов на линии фронта", - поделилась воспоминаниями полиграфист Феруза Капба.

Самое большое количество экземпляров газеты "Республика Абхазия" высылали на Гумистинский и Восточные фронты. Редакция работала, а газету раздавали бесплатно.

"Редакция газеты старалась охватить все самое основное. Я не раз ездила на линию фронта, брала интервью у наших бойцов, добровольцев. Ездила на позиции, на Северный Кавказ, летала в осажденный врагом высокогорный Ткурачал. Публиковали материалы разные - информацию с фронтов и из Минообороны, списки погибших. Это было нелегко, а газета выходила, несмотря ни на что", - рассказала корреспондент Заира Цвижба.

По словам Цвижба, всего за военный период вышло 75 номеров газеты.

После войны "Республика Абхазия" вновь начала выходить в Сухуме.

"Начинали после войны практически с нуля. Ни помещения, ни материальной базы у редакции не было. В первые послевоенные месяцы она не доходила до всех сухумчан. Лишившись современного оборудования в результате пожара во время войны, типография не в силах была выпускать газету массовым тиражом", - сказал Чамагуа.

До войны, во время войны и после нее "Республика Абхазия" заслужила большой авторитет у населения Абхазии, считает и.о. главного редактора Юрий Кураскуа.

"Газета "Республика Абхазия" является доминирующей среди аналогичных источников информации. Газета широко освещает весь общественно-политический спектр жизни Абхазии. Хотя "Республика Абхазия" выходит на русском языке, это чисто национальная газета, где всесторонне отражена жизнь абхазского народа.

Газета, как тогда, так и сегодня, поднимает вопросы, волнующие общество, борется с негативными проявлениями, имеющимися в республике", - уверен Кураскуа.

По его мнению, газетное дело не терпит серости, однотонности и запаздывания.

"Периодическая печать должна идти впереди всех. Газета, которая отстает от событий - погибла. Редактор должен быть всесторонне информирован, знать, что идет за событием, к чему оно ведет", - подчеркнул Кураскуа.

С первого дня в редакции газеты "Республика Абхазия" работали журналисты Лилиана Яковлева, Юрий Кураскуа, Александр Авидзба, Кристиан Бжания, Лейла Пачулия, Георгий Гулия, Раиса Погорелая, Заира Цвижба. "За 25 лет в редакции работали и работают только высококвалифицированные журналисты, которые всегда честны со своим читателем, дают только достоверную информацию. 25 лет - это отрезок истории. И этот бурный, пополненный многими важными событиями период, отразился на страницах газеты. "Республику Абхазия" можно воспринимать и как страницы летописи новейшей истории Абхазии", - отметил Кураскуа.

Сегодня газета "Республика Абхазия" - единственная в республике, которая выходит три раза в неделю. Несмотря на трудное послевоенное время в редакции газеты произошли большие изменения к лучшему. Клацающие печатные машинки и линотипы, ставшие уже привычными для журналистов, уступили место бесшумным клавиатурам компьютеров. Изменилось лицо газеты: она стала современнее.

Юбилейный номер редакция газеты "Республика Абхазия" посвятила дню рождения своего издания.

«Sputnik-Abkhazia.ru»

Французско-американское сотрудничество в Африке: управляя нестабильностью?

Дмитрий Борисов

Эксперт по международной безопасности, магистр в области международных отношений, Институт политических исследований (Париж) — МГИМО

В 2016 г. Французский институт международных отношений (IFRI) опубликовал доклад под названием «Усиленное сдерживание: политика США и Франции в области безопасности в Африке», посвященный динамике французской и американской политики в отношении африканского континента. Доклад, подготовленный Жаном-Ивом Эном, увидел свет в момент, ставший поворотным как для многих африканских стран, так и для внешних субъектов, имеющих свои интересы на континенте.

После всех усилий, вложенных в реализацию политики сдерживания, управления конфликтами и их урегулирования, проведение анализа по данному вопросу представляется более чем уместным. В Центральноафриканской Республике и Ливии бушуют гражданские войны, Нигерию сотрясают исламистские восстания, другие страны Сахеля (Мавритания, Мали, Буркина-Фасо, Чад) также сталкиваются с массовыми беспорядками регионального масштаба, а Африканский Рог, большую часть территории которого занимает Сомали, остается пороховой бочкой. Большим потрясением для международного сообщества стали недавние атаки террористов на объекты гражданской инфраструктуры в Мали (ноябрь 2015 г.), Буркина-Фасо (январь 2016 г.) и Кот-д’Ивуаре (март 2016 г.). Во всех трех случаях трагедии не удалось избежать, несмотря на ощутимое военное присутствие Франции. Несмотря на то, что потоки мигрантов и беженцев из этих нестабильных и опасных регионов несколько сократились, численность приезжающих измеряется сотнями тысяч. Как справедливо отмечает автор доклада, из всего этого можно сделать вывод, что вопросы безопасности в Африке имеют очень большое значение и для Европы, и для других регионов.

Меняющиеся представления об Африке

Исторически так сложилось, что встречи чужеземцев с африканской действительностью обычно заканчивались мифотворчеством и упрощениями: на Африку как будто смотрели через искажающее стекло и видели там лишь болезни, войны, голод или что-то столь же ужасное. Несмотря на то, что с окончанием холодной войны на континенте появились новые проблемы, этот период открыл миру всю сложность угроз, с которыми столкнулась Африка, и привлек внимание к необходимости детальных, многогранных и, что самое важное, сбалансированных решений для их устранения. Важным шагом в этом направлении стало появление содержательной концепции «связка безопасность — развитие», представляющей безопасность и развитие как усиливающие и дополняющие друг друга явления. Но если в 1990-е гг. возникло понятие «человеческая безопасность», в основе которого лежат экономическое благополучие, здоровье и доступ к продуктам питания, то 2000-е гг. и «война с терроризмом» породили более печальный и мрачный образ Африки — как региона распадающихся государств, огромных неуправляемых территорий, транснациональных угроз и терроризма. Африканские проблемы постепенно перешли в плоскость безопасности и стали рассматриваться как вопросы, требующие принятия военных, а не гуманитарных или экономических мер. В западном политическом дискурсе урегулирование гуманитарных кризисов и содействие развитию уступили место борьбе с терроризмом.

В некотором смысле военные меры сегодня действительно необходимы больше, чем раньше. Страны Сахеля и Африканского Рога, например, служат показательными примерами подъема радикального исламизма и интернационализации террористической деятельности. Малийские группировки наподобие «Аль-Мурабитун» и сомалийская группировка «Аш-Шабаб» заявили о солидарности с «Аль-Каидой», а нигерийская организация «Боко Харам» попыталась объявить себя «Западноафриканской провинцией Исламского государства». Все эти объединения в той или иной степени участвуют в местных и региональных боевых действиях, от которых страдает местное население и которые сказываются на ситуации во всем регионе. Многие африканские государства, сталкивающиеся с беспрецедентной угрозой со стороны негосударственных субъектов, зачастую неспособны обеспечить оказание общественных услуг и контролировать собственную территорию. Тем самым они предоставляют международному сообществу основания относить эти проблемы к сфере безопасности. Именно угроза терроризма и несостоятельность некоторых стран Африки служат предлогом для внешних военных интервенций. При этом ни одна страна не имеет столь широкого присутствия на континенте, как Франция и США.

Чего же добились союзы?

Несмотря на значительные усилия по «африканизации» или «европеизации», политика в области безопасности в Африке и по отношению к ней проводится преимущественно на национальном уровне. Африканскому союзу (АС), ставшему правопреемником Организации африканского единства в 2002 г., удалось достичь ощутимого прогресса в сфере идеологических и структурных реформ: он занял более активную позицию в отношении конфликтов, создав взамен принципа невмешательства новую доктрину небезразличия. Более того, в рамках АС был разработан сложный механизм под названием «Африканская архитектура мира и безопасности» (African Peace and Security Architecture,APSA). В его основу была положена идея о том, что Африка может и должна находить собственные решения проблем безопасности, существующих на континенте. К сожалению, полномасштабная реализация APSA, а также формирование Африканских резервных сил (African Standby Force, ASF), регулярного миротворческого механизма АС, сопряжены с такими трудностями, как интеграция и координация региональных экономических сообществ, входящих в состав Союза, обеспечение технической совместимости, общая боевая готовность. В конечном счете АС сохраняет значительную зависимость от внешнего финансирования, а его миротворческие миссии (за исключением миссии в Сомали — AMISOM), как правило, заменяются многопрофильными миссиями ООН, способными справляться со сложными задачами миростроительства.

Между тем политика Европы в области безопасности также зашла в тупик. Общая политика безопасности и обороны Европейского союза (Common Security and Defence Policy, CSDP) остается в той или иной степени неэффективной из-за различий в стратегических концепциях и интересах стран-участниц ЕС, недостаточной координации, медленного реагирования на кризисы.

Наглядным примером может служить интервенция в Мали 2012 г. Великобритания переживала процесс восстановления после неудач в Ираке и Афганистане, Берлин был заинтересован в CSDP скорее как в концепции, чем в военном инструменте, другие страны не могли определиться с собственной позицией. В этих условиях Парижу не удалось убедить своих партнеров по CSDP принять французский пакет мер по безопасности и достичь консенсуса по интервенции в Мали. В итоге Франция предпочла действовать в одностороннем порядке, а ЕС открыл в Мали небольшую миссию для обучения подразделений малийской армии (European Union Training Mission Mali, EUTM) лишь год спустя.

Орел и петух

В настоящее время Франция сохраняет широкое присутствие на континенте. Французы руководят операцией «Бархан» — антитеррористической миссией, развернутой на территории 5 стран Сахеля (Мали, Нигер, Мавритания, Буркина-Фасо) с центром в Нджамене (Чад) и региональными базами в Кот-д’Ивуаре, Джибути, Габоне и Сенегале. Кроме того, имеются 4 операционные базы, расположенные в Нджамене, Ниамее (Нигер), Гао (Мали) и Уагадугу (Буркина-Фасо), а также заблаговременно развернутые специальные силы. В целом Франция разместила в регионе 3000 человек личного состава, 20 вертолетов, 200 боевых машин, 10 транспортных воздушных судов, 6 штурмовиков и 3 беспилотника. Все это контрастирует с военным присутствием США. Американцы располагают лишь авиабазами, предназначенными для беспилотников и самолетов-разведчиков, в Буркина-Фасо, Нигере и Уганде, базой в Джибути (4000 человек личного состава) и небольшим количеством военнослужащих, дислоцированных в Южном Судане, Кении, Мали, Нигерии и Сомали. Различия в оперативных возможностях двух держав свидетельствуют о том, что Франция и США придают разное значение ситуации в Африке, хотя и имеют важные стратегические интересы на этом континенте.

Для Франции безопасность в Африке важна по нескольким причинам. Во-первых, она уже давно приняла на себя роль «африканского жандарма» и несет исключительную ответственность по защите (в случае необходимости) дружественных африканских государств. Способность Франции совершать интервенции в Африке во многом сформировала мнение о ней как о великой державе. Как справедливо отмечает Жан-Ив Эн, «без Африки Франция была бы средней державой». Во-вторых, Франция рассматривает некоторые африканские регионы (Северную Африку, Сахель) как свою «южную границу», что влечет за собой определенные последствия для ее внутренней безопасности. И, наконец, совершая интервенции на континенте, французы пытаются защитить собственные экономические интересы. Значение этого фактора зачастую преувеличивается (как в случае с интервенцией в Мали), поскольку импорт из африканских государств, например урана из Нигера и нефти из Гвинейского залива, составляет всего 3% от общего объема французского импорта. Тем не менее факт наличия этих интересов нельзя отрицать.

Африка не входит в сферу ключевых стратегических интересов США, однако важность этого континента для американцев все же очевидна. После трагических событий 1993 г., когда повстанцы протащили тела американских солдат по пыльным улицам Могадишо, Соединенные Штаты практически полностью отказались от военных интервенций, заменив их гуманитарной помощью и содействием в развитии. После нападений на американские посольства в Кении и Танзании 1998 г., событий 11 сентября 2001 г. и атаки в Бенгази 2012 г. Африка вновь вошла в круг волнующих США проблем безопасности. В отличие от Франции, американцы в борьбе с терроризмом предпочитают сводить свое участие к минимуму, действуя через региональных партнеров и сохраняя относительно низкий уровень присутствия. Это подразумевает использование таких методов, как точечная ликвидация при помощи беспилотников и миссия специальных сил.

Именно в этих аспектах стратегии двух держав пересекаются и дополняют друг друга. Франция все еще рассматривает Африку как собственный «задний двор» («pré carré») и готова брать на себя расходы и риски, связанные с широким военным присутствием и длительными интервенциями. Это выгодно Соединенным Штатам, так как позволяет им сосредоточиться на других регионах, включая Ирак и Афганистан. В то же время Франция имеет возможность использовать американскую разведывательную и логистическую инфраструктуру. По сути, США и Франция де-факто являются стратегическими партнерами, имеющими дело с меняющимся ландшафтом безопасности в Африке.

Проблема сдерживания

Как справедливо отмечается в докладе, стратегия «усиленного сдерживания» даже в лучших своих проявлениях — это компромиссное решение. Избегающая обманчиво простых военных способов урегулирования конфликтов французско-американская стратегия направлена не на устранение террористической угрозы, а на ее активное сдерживание в надежде на то, что в будущем удастся найти политическое решение. В свете прошлых ошибок и неудач с «Аль-Каидой» и «Талибаном» подобный подход представляется довольно разумным. Тем не менее важно понимать, что несколько значимых аспектов данной стратегии могут повлечь за собой определенные проблемы.

Во-первых, для сдерживания необходимо время, причем довольно длительное. Для того чтобы политическое решение стало возможным, должно сойтись множество звезд и факторов. В их числе — эффективное внешнее давление на конфликтующие стороны, перерастание конфликта в неприятную для всех безвыходную ситуацию, не оставляющую воюющим сторонам другого выбора, кроме как сесть за стол переговоров, военное или экономическое истощение сторон. Конфликту надо дать время «вызреть», и этот процесс редко можно ускорить. Если вмешивающаяся сторона не в состоянии придерживаться выжидательной тактики и решает отступиться до того момента, как появятся политические возможности, конфликт может разгореться вновь.

Во-вторых, как отмечает автор доклада, политика сдерживания, как правило, направлена почти исключительно на борьбу с терроризмом. Однако долгосрочной эффективности можно добиться только при ее сочетании с политикой экономического развития и оказанием гуманитарной помощи. Нельзя допускать дальнейшего перенесения всех проблем в плоскость безопасности, так как это приведет к упрощенному, черно-белому видению ситуации и игнорированию сложных местных реалий, в том числе коррупции, институциональной слабости и этнического фактора в политике.

В-третьих, осуществляя политику сдерживания, основанную на посредничестве региональных и местных субъектов, государства-интервенты столкнутся с явлением, которое французский исследователь Жан-Франсуа Байяр назвал «экстраверсией». Речь идет о том, что в вопросе обеспечения безопасности африканские субъекты — местные элиты и прочие — зависят от внешних субъектов и могут использовать свое зависимое положение для манипулирования Францией или США. Стремясь достичь собственных узких политических целей, они тем самым бесконечно продлевают конфликт.

В-четвертых, проблема «усиленного сдерживания» или любой другой политики в области безопасности в Африке заключается в том, что государства-интервенты, как правило, сами составляют часть проблемы. За последние пятьдесят лет Франция неоднократно вмешивалась во внутренние дела африканских государств. Проводя свои военные интервенции, она ссылалась на «близкие к родственным» связи с ними и самопровозглашенную историческую ответственность. Интервенции в большинстве случаев использовались для того, чтобы поставить у власти дружественные Франции правительства, защитить ее экономические интересы или повысить роль и укрепить статус на международной арене. В 1960–1970-х гг. Франция подписала соглашения об обороне с Габоном, Центральноафриканской Республикой, Кот-д’Ивуаром, Того, Камеруном, Сенегалом, Джибути и Коморскими островами. В соответствии с этими соглашениями африканские лидеры получили возможность просить Париж вмешаться в случае агрессии со стороны другого государства или внутренней нестабильности, а Франция — иметь постоянное военное присутствие в указанных государствах. Таким образом, если для удобства сдерживание представляется «неизбежной войной», ставшей реакцией на многочисленные угрозы и проблемы безопасности в Африке, то Франция уже давно участвует в ней и несет за это ответственность, по крайней мере, частичную.

* * *

В целом доклад IFRI представляется своевременным и довольно сбалансированным. США и Франция действительно преследуют схожие цели безопасности в Африке, и на данный момент сотрудничество между ними, по-видимому, отвечает интересам широкого круга международных и региональных субъектов.

Тем не менее важно отметить, что более глубокое и активное участие обеих держав в решении вопросов безопасности на континенте может иметь серьезные последствия на многих фронтах: от дальнейшего переноса африканских проблем в плоскость безопасности до потери Францией интереса к общей политике безопасности и обороны Европейского союза и ее игнорирования. Не исключено возникновение в будущем разногласий с Китаем, который намерен повышать свою значимость как партнера Африканского союза в области безопасности и покровителя некоторых стран Африки, включая Анголу, Зимбабве, Демократическую Республику Конго, Судан и Южный Судан. Вместе с тем в отсутствие лучшей политики сдерживание, несмотря на многие его ограничения, скорее всего, останется наиболее эффективным из возможных вариантов действий.