Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Где деньги: Россию спасает нефть и дешевый рубль

Россия уже заработала в этом году около $80 млрд на экспорте нефти

Добыча нефти в России вышла на многолетний максимум. Летом объем производства «черного золота» превышал 47 млн тонн в месяц. За последние пять лет такие показатели были зафиксированы только осенью 2016-го. С учетом того, что нефтяные котировки держатся выше $77 за баррель Brent, а рубль слаб, российский бюджет получает максимальные доходы от нефтяного экспорта.

Россия продала сырой нефти за первые 8 месяцев этого примерно на $80 млрд. Бюджет от этой торговли получил около 3,7 трлн рублей только «по линии» Федеральной таможенной службы. При этом добыча «черного золота» вышла на многолетние максимумы. Об этом свидетельствуют данные федеральных ведомств.

В июне и июле объем производства нефти (включая газовый конденсат) превысил 47 млн тонн в месяц, следует из статистики на сайте Минэнерго. В августе, по данным ЦДУ ТЭК, добыча составила 47,4 млн тонн.

За последние пять лет такие показатели были зафиксированы только дважды – по итогам сентября и ноября 2016года. Именно высокий ноябрьский уровень позволил России спокойно пойти на сделку по ограничению добычи ОПЕК+, и снизить снижение производство на 300 тысяч баррелей в сутки. После того, как стороны смягчили сделку, отечественные нефтяники нарастили добычу.

Министр энергетики Александр Новак прогнозирует, что в сентябре производственные показатели останутся на уровне августа. При этом он говорит, что участники ОПЕК+ следят за тем, чтобы «1 млн баррелей в сутки был сокращен всеми странами, чтобы обеспечить договоренности, которые были достигнуты в июне этого года».

Объем экспорта нефти в июне-августе был высоким (20-21 млн тонн в месяц), но не рекордным. С 2013 года максимума внешние поставки достигли по итогам апреля 2017 года – 23,1 млн тонн. Напомним, что при этом уже действовало соглашение с ОПЕК.

Всего за январь-август в стране было добыто 366 млн тонн нефти (11,2 млн баррелей в сутки), на экспорт ушло 156,3 млн тонн (4,7 млн б/с). По производству Россия сохраняет свои лидирующие позиции вместе с Саудовской Аравией и США. Ключевым моментом является также тот факт, что цены на нефть держатся на высоком уровне.

Согласно отчету Минфина, средняя цена нефти марки Urals по итогам января–августа 2018 года составила $69,73 за баррель. В 2017 году средняя цена на Urals в январе – августе составила $50,09 за баррель.

В августе российская нефть стоила в среднем $71,72 за баррель, что в 1,4 раза выше прошлогоднего показателя. В понедельник котировки нефти марки Brent (российский сорт Urals продается к ней с дисконтом в два-три доллара)перешагнули за $78 за баррель.

Михаил Шейбе из Sberbank CIB отмечает, что рынок пробил отметку $78, в том числе, под влиянием заявлений Минэнерго о том, что в сентябре нефтедобыча в России, вероятно, останется на уровне августа, поскольку страна уже исполнила взятые на себя обязательства, увеличив суточную добычу приблизительно на 0,25 млн баррелей в сутки.

«На наш взгляд, к концу текущего года нефтедобыча в России, вероятно, увеличится, приблизившись к консервативному прогнозу 11,25 млн баррелей в сутки», — считает он.

Одним из главных драйверов на нефтяном рынке остается ожидание введения 4 ноября США эмбарго на поставки нефти из Ирана. Уже сейчас покупатели сокращают закупки у Исламской Республики. Поэтому в августе, экспорт нефти из Ирана сократился до минимума за 2,5 года (до 2,1 млн б/с) сообщил Bloomberg.

Но цены на нефть могут легко уйти и за отметку в $80 за баррель еще до того, как США введут обещанное эмбарго на поставку нефти из Ирана.

«До санкций нефть может долететь и до 85 долларов. В течение 2 месяцев мы можем увидеть и 90 долларов. Это возможно при повышении спроса на бензин от ускорения экономики США, усложнении спящих гражданских процессов в Ливии, рэкете в Африке, диверсиях на трубопроводах в Латинской Америке, учащении ураганов в Карибском бассейне»,— говорит директор аналитического департамента «GoldenHills — КапиталЪ АМ» Михаил Крылов.

При средней цене почти в $70, Россия смогла продать нефти за восемь месяцев этого года примерно на $80 млрд. Дорогая нефть позволяет решать правительству две задачи – сводить с профицитом федеральный бюджет и пополнять резервы.

По итогам января-июля, профицит федерального бюджета достиг 1,4 трлн руб., а объем средств, которые направляется на покупку валюты в рамках бюджетного правила на 6 сентября составит 2,4 трлн руб. В Фонде национального благосостояния сейчас находится 4,8 триллиона.

Дешевый рубль полностью отвечает интересам правительства, отмечают аналитик. Но августовское падение рубля заставило ЦБ заявить о приостановке покупки валюты для Минфина на рынке. В ведомстве заявили, что будут приобретать валюту напрямую у регулятора. Это должно было снять давление на российскую валюту. Но эффект оказался минимальным.

«Ситуация с рублем очень подозрительна. После того, как Банк России перестал покупать валюту на рынке для Минфина в рамках бюджетного правила, следовало бы ожидать как минимум прекращения снижения котировок рубля. Но этого не произошло, особого снижения спроса на доллары и евро не наблюдалось», — отмечает аналитик «Алор брокер» Алексей Антонов.

Он предполагает, что, возможно, дело в том, что валюта для формирования резервов Минфина приобретается у каких-либо крупных банков, либо у самого ЦБ, которые все равно покупают ее на рынке. Таким образом, рыночные факторы опять могут иметь слабое влияние на курсообразование российской валюты.

«Рублю было бы неплохо откатиться в район 66-66,5 руб за доллар, чтобы потом проверить на прочность отметку 70», — считает аналитик.

Финансовые власти не будут как-то пытаться повлиять на курс пока ситуация на рынке и в экономике находится в более-менее управляемом состоянии. Инфляция растет, но пока далека от целевого уровня в 4%.

При этом, даже в случае, если «таргет» будет превышен (этому поспособствует рост НДС с 18% до 20% с 1 января 2019 года), это вряд ли сподвигнет ЦБ к тому, чтобы начать «палить резервы». Он скорее повысит ключевую ставку с нынешних 7,25% годовых. Этот шаг рискует затормозить экономику, но ЦБ это никогда не останавливало.

Василий Соколов: Диалог с рыбаками незаменим при формировании госполитики в отрасли.

Заместитель руководителя Росрыболовства – о главных бизнес-мероприятиях 2018 года и драйверах развития отрасли.

Выработка единых решений и общих подходов к развитию рыбохозяйственного комплекса РФ – основные задачи отраслевых мероприятий, таких как Международный конгресс рыбаков во Владивостоке (4-5 октября) и Международный рыбопромышленный форум в Санкт-Петербурге (13-15 сентября), уверен заместитель руководителя Федерального агентства по рыболовству Василий Соколов. Диалог бизнес-сообщества и госорганов-регуляторов на таких площадках – незаменим при формировании государственной политики в отрасли. Об этом замруководителя Росрыболовства рассказал в интервью для сайта fish-forum.pro, сообщает ИА PrimaMedia.

– Рыбная отрасль России не может пожаловаться на малое количество масштабных и статусных отраслевых мероприятий или же на их "узкую" географию: это и II Международный рыбопромышленный форум в Санкт-Петербурге, и "рыбная" тема в повестке IVВосточного экономического форума, и XIIIМеждународный конгресс рыбаков в Приморском крае. На ваш взгляд, чем полезны эти площадки для федеральных органов власти и представителей отраслевого сообщества?

– Обмен мнениями между бизнесом и государственными структурами является очень важным элементом развития любого направления деятельности, поэтому мероприятия, которые сейчас будут проходить во Владивостоке и Санкт-Петербурге – важные вехи для выработки единых решений и формирования общих подходов. Когда одни и те же проблемы каждый пытается решить по-своему – это зачастую только мешает достижению приемлемого результата. Поэтому необходим регулярный обмен мнениями и опытом.

Кроме того, у представителей бизнес-сообщества всегда много вопросов в части нормативного регулирования, поэтому такие площадки являются незаменимыми для формирования государственной политики. При выстраивании правил регулирования отрасли государственные органы должны учитывать особенности ведения бизнеса. Поэтому Росрыболовство принимает активное участие в организации таких мероприятий.

Например, Международный рыбопромышленный форум и отраслевую выставку мы начали проводить с прошлого года. Это площадка для диалога и обмена опытом не только для российского профессионального сообщества – в мероприятии участвуют представители отрасли всех ведущих рыболовных держав. Рассчитываем, что проведение этого рыбацкого "Давоса" внесет большой вклад в развитие международного сотрудничества.

– 2018 год – ключевой для развития рыбной отрасли страны, и, естественно, обсуждение новаций в рыболовстве и обороте рыбопродукции займет значительное место в повестке отраслевых конгрессов и форумов. Как непременный участник всех мероприятий, можете сказать, каковы перспективы у основных нововведений, к чему они приведут отрасль?

– Одной из важнейших задач для всей отрасли на данный момент, конечно, является заключение договоров на новый срок – 15 лет. Это более 2,5 тысяч договоров по Дальнему Востоку, около 1,3 тысяч договоров по Балтике, Волго-Каспийскому и Азово-Черноморскому бассейнам, и порядка 500 договоров — по Северному бассейну и районам Северной Атлантики и Западной Африки. Закрепление долей квот на длительный период дает бизнесу определенную стабильность, горизонт планирования. Сроки закрепления долей квот были увеличены с 10-ти до 15 лет для повышения инвестиционной привлекательности отрасли, для обеспечения обновления основных фондов предприятий, внедрения современных технологий.

Далее: введение с этого года обязательной электронной ветеринарной сертификации имеет большое значение для рыбной отрасли – это один из важных элементов обеспечения прослеживаемости и ветеринарной безопасности в нашей стране. Электронная ветсертификация позволяет устранить серые зоны на рынке, помогает пресечь оборот некачественной и браконьерской продукции.

С 1 июля 2018 года на электронную ветсертификацию перешли в том числе поставщики рыбной продукции. Да, при переходе на эту систему возникают многочисленные вопросы, специально для их оперативного решения в Росрыболовстве создана совместно с Россельхознадзором рабочая группа, она будет постоянно работать до налаживания в целом работы системы. Создан чат, к которому могут подключиться все желающие пользователи с тем, чтобы оперативно обсудить и решить возникающие проблемы.

К сожалению, в части рыбной продукции при внедрении системы электронной ветсертификации "Меркурий" разработчиками учитывалась в основном специфика рыбодобывающего бизнеса, и в меньшей степени предприятий аквакультуры. Дело в том, что в период добровольного использования системы электронной ветсертификации рыбаки были активнее, чем предприятия аквакультуры. Поэтому специально для решения вопросов аквакультурного сектора мы провели ряд совещаний, и в ближайшее время в систему "Меркурий" будут внесены соответствующие изменения.

Что касается технического регламента Евразийского экономического союза "О безопасности рыбы и рыбной продукции", то он вступил в действие с 1 сентября 2017 года в соответствии с Решением Совета Евразийской экономической комиссией. До недавнего времени производство продукции осуществлялось по ГОСТам разной степени давности, такой подход устарел и требует обновления. В настоящее время производство рыбной продукции осуществляется по нормативным документам, разработанным производителем самостоятельно или в соответствии с Перечнем стандартов, в результате действия которых на добровольной основе обеспечивается соблюдение требований технического регламента и Перечня стандартов, содержащих правила и методы исследований, испытаний и измерений, в том числе правила отбора проб образцов, необходимые для применения и исполнения требований технического регламента.

Необходимо отметить, что технический регламент устанавливает обязательные, для исполнения на всей территории Евразийского экономического союза, требования безопасности пищевой рыбной продукции и связанные с ними требования к процессам производства, хранения, перевозки, реализации и утилизации, а также требования к маркировке и упаковке пищевой рыбной продукции для обеспечения ее свободного перемещения. Основная цель, заложенная в этом документе – защита жизни и здоровья человека, окружающей среды, а также предупреждение действий, вводящих в заблуждение потребителей пищевой рыбной продукции относительно ее назначения и безопасности. О последствиях внедрения этого документа пока говорить рано, все зависит во многом от эффективности действий, в том числе и контролирующих органов, по его исполнению.

– Президент России в указе от 7 мая 2018 года поставил цель – развивать экспорт с высокой прибавочной стоимостью. Естественно, что для рыбной отрасли достижение этой цели – вопрос непростой, поскольку в экспорте условия диктует сложившийся спрос. Можно ли сегодня говорить о том, что российская рыбопродукция высокой степени переработки имеет потенциал найти свою стабильную и весомую нишу на мировом рынке?

–Россия на сегодня является крупным мировым экспортером рыбной продукции. За прошлый год на экспорт было отправлено 1,6 млн тонн рыбной и иной продукции. В основном — почти 1,4 млн тонн — это уловы в замороженном необработанном виде, либо поставляется обезглавленная или потрошеная рыба, то есть с низкой степенью переработки. Такая ситуация действительно во многом продиктована рынком. Большинство стран стараются закупать именно сырье, чтобы развивать собственные перерабатывающие предприятия. В начале 2017 года, например, Китай решил снизить таможенные пошлины на необработанную рыбу и морепродукты, включая минтай, тунец, сельдь, треску, северные креветки и королевских крабов.

Мы также начали идти по пути наращивания объемов рыбопереработки на территории России – как для обеспечения внутреннего рынка, так и для увеличения в структуре экспорта доли продукции с высокой добавленной стоимостью. В рамках национального проекта по развитию экспорта поставлена задача существенно увеличить финансовые поступления от экспорта рыбы. Эту задачу можно выполнить только при условии изменения структуры экспорта, повышая финансовую отдачу с каждой выловленной тонны рыбы. Учитывая, что в настоящее время отечественная рыбохозяйственная наука не прогнозирует существенных увеличений общего допустимого улова, задачу можно решить, только продавая продукцию с более высокой степенью переработки, а также в живом и охлажденном виде.

Чтобы отрасль активнее развивалась, государство стимулирует бизнес, устанавливая правила, поддерживающие производство продукции с высокой добавленной стоимостью, в том числе за счет налогообложения. Важная задача при этом – обеспечение качественной логистики. Для этого необходимо реконструкция причалов, строительство подъездных путей, и в целом создание современной инфраструктуры для приема рыбной продукции на берегу. В настоящее время ведется работа по созданию на территории основных морских рыбных терминалов логистических центров.

– Что сегодня меняется в географии экспорта российской рыбопродукции?

–Добытчики и переработчики, которые отправляют продукцию на экспорт, постоянно находятся в поиске рынков сбыта. Это не так просто, как кажется на первый взгляд. Ситуации возникают разные – снижается цена, бывает, что падает спрос, и наоборот. Поэтому экспортные пути меняются достаточно регулярно.

На логистику экспорта оказывают влияние и геополитические факторы. Ряд шагов США, предпринятых в отношении Китая и Евросоюза в части поставок рыбной продукции, может привести к тому, что переработанная в Китае рыба лишится своего рынка в Евросоюзе. Это открывает большие возможности для отечественной продукции первичной переработки минтая и трески, пользующихся большим спросом в Европе. Экспорт в ближайшие годы может достаточно существенно измениться именно в этой части.

В то же время идет процесс открытия новых направлений экспорта – это страны Африки и Южной Америки, или, например, Иран. Многие страны заинтересованы в поставках рыбы. Но есть определенные сложности на этом пути, включая конкуренцию со стороны, скажем, производителей куриного мяса.

– Марикультура – одно из перспективных направлений развития рыбной отрасли, и Дальнему Востоку здесь отведено особое место. Вместе с тем, марифермеры сегодня говорят о непростой ситуации в этом бизнесе. Какие проблемы, на ваш взгляд, в этой сфере наиболее актуальны и каким вы видите их решение?

– Аквакультуре уделяется большое внимание не только на Дальнем Востоке, но и по всей России. Для Дальнего Востока марикультура представляет очень большой интерес, в том числе в качестве будущей экспортной составляющей.

На сегодняшний день большие объемы продукции марикультуры производятся странами Азиатско-Тихоокеанского региона, но она не всегда обладает высоким качеством и не отвечает многим мировым стандартам. В связи с этим возникает вопрос о необходимости использования чистой воды и развитии холодноводной аквакультуры, которая в большей степени будет отвечать потребностям таких стран, как Япония, США и стран Евросоюза, в части требований к экологичности продукции.

Марикультура Дальнего Востока России в этом отношении имеет очевидные преимущества. В последнее время мы наблюдаем рост инвестиций в этот сегмент, активно идет процесс формирования новых рыбоводных участков на водных акваториях, пригодных для осуществления аквакультуры. Далее эти участки разыгрываются на торгах, по итогам которых заключаются договоры на право пользования рыбоводными участками на 25 лет. Сейчас мы переводим весь процесс по формированию и распределению рыбоводных участков в электронный вид. Это существенно повысит прозрачность процедуры закрепления участков за пользователями и обеспечит непредвзятость при проведении торгов.

Сложностей же в этой сфере достаточно много. Существенные факторы, сдерживающие развитие марикультуры – браконьерство и административные барьеры. Например, очень непросто построить на берегу постоянные и даже временные сооружения, необходимые для работы аквакультурного хозяйства, на участках, которые относятся к лесному фонду. Для решения данной проблемы в части законодательства Росрыболовство подготовило проект закона о внесении изменений в Земельный кодекс, процесс запущен.

Другие проблемы связаны с выполнением норм природоохранного законодательства, например, с прохождением экологической экспертизы, с оформлением водозабора и сбросом воды с бассейнов, где выращивается рыба. Эти моменты нами обсуждаются с Минприроды и Росприроднадзором. Рассчитываем достигнуть понимания в ряде вопросов.

Кроме того, фиксируются случаи бытового воровства, а в некоторых регионах – крупных хищений аквакультурной продукции с рыбоводных участков. Многие браконьеры переквалифицировались с ловли водных биоресурсов на откровенный разбой на аквакультурных хозяйствах. Все это отвлекает предпринимателей от выращивания, оттягивает средства на охрану, оформление документов и не дает возможности быстрыми темпами увеличить объемы производства продукции. Росрыболовство во взаимодействии с другими ведомствами ведет работу, направленную на улучшение условий ведения аквакультурной деятельности, на пресечение подобных случаев. Кстати, на решение этой проблемы положительное влияние окажет внедрение системы электронной ветсертификации. Необходимо, чтобы продукция аквакультуры отслеживалась, а также сертифицировалась в случае вывоза за рубеж, как это осуществляется с водными биоресурсами в промышленном рыболовстве.

Напомним, что 4-5 октября 2018 года во Владивостоке пройдет XIII Международный конгресс рыбаков (МКР). Главная тема Конгресса – "Рыбная отрасль – новый этап развития", отраслевой форум будет посвящен обсуждению тех возможностей и вызовов, которые ждут рыбную отрасль следующие 15 лет. Регистрация участников мероприятия открыта на официальном сайте МКР http://fish-forum.pro.

Справка: Международный конгресс рыбаков (МКР) во Владивостоке – признанная площадка коммуникаций с участием рыбопромышленного бизнеса РФ, государственных органов – регуляторов отрасли и представителей иностранных государств, играющих значительную роль в мировом рыболовстве. Каждый год Конгресс собирает более 300 участников. Основные положения итоговых резолюций МКР в значительной степени учитываются при формировании государственной политики РФ в области рыболовства, охраны водных биоресурсов, судостроения, судоходства, развития береговой инфраструктуры.

Организатор XII Международного конгресса рыбаков — администрация Приморского края. Соорганизаторы и партнеры Конгресса – Федеральное агентство по рыболовству (Росрыболовство), крупнейшие рыбопромышленные ассоциации и бизнес-объединения РФ: Всероссийская ассоциация рыбопромышленников (ВАРПЭ), Ассоциация рыбохозяйственных предприятий Приморья, Ассоциация добытчиков краба Дальнего Востока, Ассоциация добытчиков минтая, Дальневосточный союз предприятий марикультуры.

Оператор XIII Международного конгресса рыбаков – ООО "Центр репутационных технологий". Официальный сайт Конгресса — http://fish-forum.pro 

Источник: ПримаМедиа

Россия > Рыба. Госбюджет, налоги, цены > fish.gov.ru, 4 сентября 2018 > № 2721591 Василий Соколов

Жизненный цикл русской революции: опыт теоретического и сравнительного исследования

Часть 2

Майкл Дэвид-Фокс

Майкл Дэвид-Фокс — историк, профессор Школы международных отношений и кафедры истории Джорджтаунского университета; научный руководитель Международного центра истории и социологии Второй мировой войны и ее последствий НИУ ВШЭ.

[стр. 55—82 бумажной версии номера]

НЕОКОНЧЕННАЯ РЕВОЛЮЦИЯ В ИСТОРИЧЕСКОЙ НАУКЕ [1]

В статье, написанной накануне крушения коммунистической системы, Стив Смит попытался наметить для историков русской революции ряд новых задач, которые они могли бы выполнить теперь, когда остались в прошлом вместе с советским государством и резкая политическая ангажированность исследований, и характерная для эпохи «холодной войны» изоляция работающих в данной области ученых. Самым печальным из недостатков Смиту казалось «общее недоверие к теории и к прямой концептуализации, явно проявляющееся у многих исследователей русской истории». Специалисты по русской революции, как правило, уклонялись от широких дебатов и масштабных проблем:

«Многие ли из нас пытались отреагировать на ниспровержение традиционных концепций русской революции такими учеными, как Теда Скочпол и Перри Андерсон? [...] Можно ли в исследованиях по истории России найти нечто подобное тем живым спорам о природе гражданской войны в Англии, которые ведутся между сторонниками структурных интерпретаций (будь то указания на конституциональный кризис или на классовый конфликт) и “ревизионистами”, подчеркивающими краткосрочные причины и стечение несчастливых обстоятельств? [...] Такое уклонение от дебатов по важным вопросам и, как следствие, нежелание делать общие выводы и подводить теоретическое основание под серьезные исторические разработки и является, на мой взгляд, причиной немощи, поразившей нашу область знаний»[2].

Если теперь обратиться к ситуации 2017 года, то легко заметить сходство с отмеченным Смитом положением вещей: ученые-русисты, как правило, не выходят за рамки своих специализаций, сложившихся профессиональных интересов и эмпирических тем, чтобы заняться теми крупномасштабными проблемами, которые подсказывают подходы вроде теории жизненных циклов. Тем не менее обзор научной литературы с того времени, о котором писал Смит, и вплоть до столетия революции необходим: он поможет нам понять, почему исследователи русской истории сторонились «модифицированного» структуралистского (обычно государствоцентричного и часто связанного с факторным анализом) подхода, который уже давно доминирует в сравнительном изучении революций.

Развитие данной отрасли исторической науки в постсоветское время шло в сторону постоянного расширения исследовательского кругозора. Это расширение было в первую очередь географическим: фокус внимания перемещался от Санкт-Петербурга к губерниям, пограничным регионам, к империи в целом. Раздвигались и хронологические рамки, хотя и не до той степени, за которую я ратовал в первой части статьи, проповедуя теорию жизненных циклов. Тем не менее все больше прояснялись связи событий 1917 года с Первой мировой войной, предлагались новые трактовки гражданской войны. Наконец, это расширение можно назвать и методологическим, как это бывает с той или иной областью науки, когда в ней явно доминируют определенные тенденции; в данном случае такую роль выполняла распространившаяся в 1990-е новая культурная история. Такое расширение, как мне кажется, дошло до точки, после которой историки русской революции оказались готовы принять теорию жизненных циклов и увидеть в этой методологии определенные преимущества для достижения стоящих перед ними целей. Расширение способствовало и пересечениям или совпадениям теоретических задач истории со сравнительными исследованиями в социальных науках, методы которых могут многое дать историкам.

Для того, чтобы действительно набрать критическую массу, истории русской революции понадобилось примерно полвека, начиная с 1917 года. Если внимание первых исследователей привлекали два крушения режима, политические столкновения и социальные движения, происходившие прежде всего в Петрограде, то затем научная литература о «революции в губерниях» переменила наше представление как о двоевластии, так и о советской власти. В конечном счете региональные исследования вышли далеко за пределы обычной сферы интересов (государство и общество), появились такие новаторские работы, как книга Игоря Нарского о хаосе, борьбе за выживание и безвластии на Урале[3].

«Имперский поворот» в историографии оказался весьма плодотворным; благодаря ему, в частности, возник целый журнал — «Ab Imperio». Бурный рост интереса к падению и пересозданию имперского и советского многонациональных государств привел к появлению множества неравноценных по значимости и широте охвата материала работ; прежде всего необходимо отметить монографию Адиба Халида «Создание Узбекистана: нация, империя и революция в раннем СССР», которая охватывает различные регионы и дает обзор событий, происходивших от Стамбула до Петрограда. В своей работе Халид использовал материалы не только на русском, но и на тюркских и персидских языках Центральной Азии. Можно сказать, что изданная к столетию революции и претендующая на обобщение трудов предшественников книга Стива Смита «Россия в революции» включает в себя перспективу Российской империи. Гибель империи во время революции и гражданской войны в наше время переосмысляется в истории отдельных человеческих судеб; в этом отношении примечательна работа Вилларда Сандерлэнда «Плащ барона» о ставшем военным диктатором офицере императорской армии, бароне Романе Федоровиче фон Унгерн-Штернберге. Многообещающей и новаторской оказалась одна из глав в новой истории революции Марка Стейнберга, написанная в форме параллельных жизнеописаний трех героев — «скитальцев, изгнанников и космополитов», — каждому из которых пришлось с большими усилиями преодолевать свою национальную принадлежность во время антиимперской революции[4].

Появление в последние годы новой научной литературы о Первой мировой войне также расширило наше понимание революционной эпохи. Конечно, многие связи между тотальной войной и русской революцией не могла игнорировать и предшествующая научная традиция. Однако для нее была характерна сосредоточенность на «кризисе самодержавия» и на довоенной радикализации рабочего движения — эти темы были подробно разработаны в позднесоветское время Борисом Ананьичем, Рафаилом Ганелиным и их ленинградскими коллегами, а также получили освещение в известном споре Леопольда Хеймсона и Джорджа Яни, повлиявшем на целое поколение американских историков[5]. Во времена СССР указание на войну как на ключевой импульс революции было отчетливо политизировано. Собственно военно-историческая литература занимала небольшое место в истории революции; события на Восточном фронте в исследованиях Великой войны игнорировались, равно как и поминовение павших на ней солдат.

Исследования различных связей между войной и революцией в последнее десятилетие вышли на новый уровень и в количественном отношении. Трактовка Питером Холквистом российского «континуума кризиса» открыла возможность для обоснования глубоких связей гражданской войны с эпохой, начавшейся в 1914 году. Его основательная книжная серия под общим названием «Великая война и революция в России», потребовавшая десятилетней работы, является отражением растущего интереса историков к эпохе 1914—1917 годов и одновременно разрушения господствовавшей в прошлом концепции «блестящей изоляции» 1917 года[6]. Двойная концептуализация тотальной войны и тотальной революции — если использовать запоминающуюся формулировку Холквиста — обещает нам более глубокое понимание первой «фазы» революции, предложенное Голдстоуном[7].

Сейчас уже не верится, что совсем недавно участие всех национальностей в революции и «национальный вопрос» рассматривались «общим списком», что этим аспектом решающих девяти месяцев, прошедших от Февраля до Октября, долгое время пренебрегали[8]. Исследования нерусских национальных движений и событий на имперских окраинах показали, что вертикальная и горизонтальная фрагментация общества должна быть включена в число причин падения старого режима и факторов, важных для понимания центробежных сил во время гражданской войны. Однако сам факт развития нерусских национальных движений в числе других причин революции приводит к необходимости осознания, что распад государства во время февральской революции вызвал к жизни требования автономии и независимости со стороны национальных меньшинств.

Господствовавший ранее «однонаправленный» анализ национальных движений в наше время был обогащен и усложнен новыми темами: падением царской империи, охватившими целые регионы и пограничные области внутригосударственными движениями; межимперским и межгосударственным соперничеством. Особенно плодотворной оказалась недавняя работа Марка фон Хагена, посвященная маргинализованной ранее теме украинской революции: ее в высшей степени сложная динамика во многих отношениях не вписывается в стандартные схемы, выстроенные для российского «имперско-национального» центрального региона. Как указывает фон Хаген, украинская революция представляла собой важнейший вызов, брошенный национальным меньшинством, на который ориентировались многие другие национальные движения. Ее сложное развитие — неотъемлемая часть войны и коллапса империи на западных границах, имеющая сложные импликации:

«Обделив вниманием украинские “несостоятельные государства” — а их было по меньшей мере четыре: Украинская народная республика, гетманская Украинская держава, Директория и Западно-Украинская народная республика (сюда можно добавить еще две советско-украинские республики, провозглашавшиеся в 1917-м и 1919 годах), — мы проигнорировали некоторые чрезвычайно важные факты и представления. Хотя во всех странах, расположенных вдоль все еще сохранявшегося Восточного фронта Первой мировой войны, шли гражданские войны, была еще и война государств друг с другом. Пусть это были государства, только что родившиеся, находившиеся в стадии становления и только надеявшиеся на будущее, однако вышесказанное верно и для них: и для новорожденного Польского государства, и для большевистского государства, и для нескольких белых государств на периферии страны, и для Беларуси, и для балтийских стран»[9].

Переход от «национального» к ряду других уровней анализа рассматривается и в книге Майкла Рейндольса о борьбе России с Оттоманской империей за Кавказ и Анатолию. Эта работа содержит обширное сравнение двух путей к падению империи, а затем к постимперскому возрождению и отличается пристальным вниманием к межгосударственному соперничеству в пограничных областях[10]. Работа Джошуа Сэнборна охватывает еще больший материал, связывая конец империи с длительным глобальным явлением «деколонизации». Питер Холквист оспаривает эту точку зрения, утверждая, что Сэнборн в своих рассуждениях зашел слишком далеко и упустил всю траекторию собственно революции как долговременного «проекта и процесса»[11].

Есть и еще одна перемена, заметная уже в исследованиях XXI века, которая скорее связывает, чем разъединяет войну, гибель империи и множество векторов революционного восстания: речь идет об изучении политического насилия[12]. Посвященная этой теме литература уже достигла такой глубины и широты охвата материала, что пора подумать о синтезе. Современные работы указывают на то, что всероссийский «континуум кризиса» послужил стартовой точкой для активного государственного вмешательства в жизнь общества в течение всего «короткого» XX века. Связи и предполагаемые взаимоотношения между терроризмом и государственным террором, разными видами насилия (проявленного народом и государством, повседневного и политического, классового и этнического) с одной стороны, и массовыми социальными революциями 1917 года, мощными «вторыми революциями» сверху — с другой оказываются сложны и противоречивы. Этого и следовало ожидать. Однако все они часто едва упоминались или даже выпадали из поля обсуждения при интерпретации. Едва ли нужно прочерчивать прямые линии или постулировать неизбежность того или иного развития, чтобы увидеть, что такое расширение хронологических рамок, если бы оно было продолжено, могло бы открыть широкие перспективы изучения ранних или поздних стадий «биографии» революции, для которых точкой отсчета служит 1917 год.

Обратимся теперь к вопросу о том, как история культуры расширила нашу исследовательскую область в отношениях, релевантных для понятия жизненного цикла революции. Ширящаяся и меняющаяся волна истории культуры, связанная и с новой ситуацией в исторической науке, сложившейся после 1991 года, и с «архивной революцией», определила направления исследований русской истории настолько основательно, что любая попытка подвести итоги ее воздействию представляет собой непростую задачу. Неудивительно, что историки-компаративисты, работающие вне области русской истории — такие, как Стоун, — затрудняются определить ее значение. На начальной фазе была заметна определенная форма культурного редукционизма, который был противоположен предыдущему крену в объяснении причин революции действием политических, идеологических и социальных сил. Кроме того, замечалось стремление ученых к применению понятия «культура» к другим областям — именно это стало особенностью самоутверждения новой научной тенденции[13]. Однако за этой фазой последовала столь же характерная фаза интеграции. Начиная с 1990-х годов культурологические подходы смешивались со многими другими видами исследований, такими, например, как политическая, экономическая, социальная история. Рискну выделить три главные проблемы, с которыми сталкиваются ученые, исповедующие культурологический подход к истории, и которые влияют на наше понимание стадий революции. Во-первых, это проблема социальных идентичностей, связанная с понятием «народной революции». Во-вторых, это вопрос о символах и мифах, обусловленный тем или иным пониманием символической легитимации. И, в-третьих, это проблема идей и обстоятельств — часть исследования деятельности отдельных людей.

По мере того, как социальная история старела, а новая культурная история все еще оставалась молода, все больше работ начали соединять социальные и культурологические методы. Исследователи русской истории стали обращать внимание на сконструированность понятия «класс», стали меньше писать об отдельных социальных группах и больше — об идентичностях[14]. Расцвет культурологии привел к тому, что ученые начали все больше уделять внимания пересекающимся друг с другом, сложным и множественным идентичностям, изучать взаимодействие социальных, национальных, гендерных и политических идентичностей, а также деятельность отдельных людей. Стало возможно с бóльшим основанием говорить о различных векторах революции — таких, как городская или аграрная (крестьянская) революция и о множестве национальных движений.

Рекс Уэйд в своей важной работе, переосмысляющей состояние политики и общества в 1917 году, ввел эти находящиеся в противофазе, но конвергентные революции в единый нарратив. Уэйд обычно писал о целях участников революции как о «надеждах русского общества» в целом, не высказывая отдельных суждений, например о женщинах или представителях среднего класса. Какими бы «сконструированными» ни были как понятие «общество» само по себе, так и дихотомия государство—общество, все исследователи согласны в том, что неожиданное расширение политической сферы после Февраля (в действительности типичное для больших революций) сопровождалось удивительным расцветом низовых организаций и личной инициативы. Одно только это обстоятельство оправдывает понятие «народная революция», сходное с понятием «политическая революция», но отличающееся от него (поскольку последнее определяется действиями политических партий и сменой режима).

Орландо Файджес в книге «Народная трагедия» рассказывает в первую очередь именно о явлении народной революции и ставит следующий основной (и неисчерпаемый) вопрос: почему подобные революции не могут полностью изменить государство? Иначе говоря: каково их соотношение с политическими революциями?[15] В меньшей степени претендующая на всеохватность, но гораздо более сложно трактующая народные идентичности работа Стива Смита 2008 года «Революция и народ в России и Китае» оказалась не столько традиционной сравнительной историей революций, сколько сопоставлением множества аспектов идентичностей рабочих в Петрограде и Шанхае. Такое сопоставление проводилось в частности для того, чтобы проанализировать относительную значимость понятий «класс» и «нация» в эпоху модернизации и урбанизации (или, как называет это автор, «капиталистической модерности»)[16].

Исследования, относящиеся к этому направлению, говорят о двух вещах. Во-первых, ученым следует принимать во внимание не только две смены режима в 1917 году, но и понятие народной революции. Более того, мы можем теперь учитывать множество революционных процессов, каждый из которых развивался по-своему, хотя и был связан с целым. Открытие наукой множественности форм революции в рамках происходившего в России процесса имеет в конечном счете важные последствия для сравнительных исследований революционного движения. Во-вторых, можно заключить (хотя это кому-то покажется очевидным), что множественность значений и обликов русской революции была не просто вызвана сменой режима в трудные времена развала государства. В действительности именно на коллапсе государства была во многих отношениях основана народная революция[17].

Другое крупное направление исследований культурной истории революционной России напоминает «ревизионистское» направление в изучении Французской революции — с его вниманием к различным символам, празднествам, языку и политической культуре. Так, например, в пионерской работе Ричарда Стайтса описывается неспособность внутренне расколотого Временного правительства создать систему символов, которая обеспечила бы ему легитимность; политические импликации этих явлений для понимания поворотных точек революции очевидны. В другой первопроходческой работе — статье Бориса Колоницкого — освещается острая дилемма, стоявшая перед умеренными социалистами: хотя их пропаганда «раздувала мировой пожар» «на горе всем буржуям», сами они входили в состав Временного правительства и полагали, что социализм недостижим без прохождения страной капиталистической стадии развития[18]. Только что вышла долгожданная, приуроченная к юбилею книга Колоницкого, посвященная появлению в марте 1917 года и развитию в последующие четыре месяца культа Керенского. Февральская революционная эйфория («стадия медового месяца») порождала новые ритуалы и собственную политическую культуру. Как неоднократно указывает Колоницкий, после неожиданного исчезновения государственной монополии на насилие власть неустанно вела символическую борьбу за легитимность.

Выводы работы Колоницкого о Керенском выходят далеко за пределы 1917 года. Керенский был деятелем, которого Николай Суханов «не без некоторых оснований» называл «недемократическим демократом». Его культ, по мнению петербургского историка, стал следствием мелких столкновений в борьбе за власть, динамики высоких и низких оценок деятельности Керенского и в конечном счете того, что Колоницкий на последней странице своей книги называет «авторитарной политической культурой в 1917 году». Эти объяснения помогают связать культ Керенского с прошлым (монархической культурой) и будущим культом вождя — Ленина (первая фаза этого культа началась после покушения 1918 года), Троцкого и, разумеется, Сталина. Очень важен тезис Колоницкого о том, что обычная дихотомия насаждения культа «сверху» или его возникновения «снизу» недостаточна для объяснения появления культов вождей революции — даже культа Сталина[19]. Здесь мы снова видим, как исследование культуры и политики открывает новые связи между множественными обликами революции (народной и политической). Оппозиция революций «сверху» и «снизу» оказывается в конечном счете заблуждением — этот вывод заслуживает анализа в отдельной статье.

Наконец, еще одна область, чьи достижения в постсоветской исторической науке могут быть релевантны для компаративистов, занимается анализом индивидуальных действий. Здесь мы переходим от проблем взаимодействия культуры и политики к вопросу о влиянии идей, идеологий и их интерпретации историческими акторами. Ключевым словом оказывается именно «влияние». Отдельные действия говорят не только о воле акторов, но и том, как они добиваются желаемого; это может быть обусловлено событиями, идеологией, доступом к ресурсам — и в конечном счете властью.

Проблема участия отдельной личности в революции имеет долгую традицию обсуждения. Один из самых старых споров при изучении Французской революции вращался вокруг дихотомии thèse decirconstances[20] (во главу угла ставились «обстоятельства» и причиной революции объявлялось участие Франции в войне, вызвавшее события 1789 года и в конечном счете — террор 1793—1794 годов), с одной стороны, и thèse du complot[21] (во всем виновно Просвещение или идеи фанатиков-революционеров), — с другой. В исследованиях по истории России понятие «ревизионизм» ассоциируется с акцентированием случайностей, альтернативных путей и с проблематизацией характерного для «тоталитарной теории» представления о том, что коммунистическая диктатура неизбежно вырастает из первоначальных идеологических ошибок и политических преступлений[22]. Таким образом, это прямая противоположность французского «ревизионизма», выдвигавшего, чтобы показать глубинные корни террора, на первый план идеи и политическую культуру.

Перечитывая классическую работу Шейлы Фитцпатрик «Гражданская война как формирующий опыт», убеждаешься, что в ней представала более детализированная картина революции, чем та, которую обычно предлагают исторические классификации. Хотя в этой книге действительно утверждалось, что гражданская война как милитаризирующая и централизирующая стадия революции была решающей, в то же время Фитцпатрик делала «существенные оговорки» относительно более ранней деятельности и теоретических установок коммунистической партии. По ее мнению, Ленин и большевики не только ждали гражданскую войну, но даже приветствовали ее и подталкивали к ней, указывая, что она даст партии определенную закалку. Большевистская партия в том виде, в котором она вступила в гражданскую войну, не имела ничего общего с передовой партией, принципы построения которой были изложены Лениным в брошюре 1903 года «Что делать?». Однако, пишет Фитцпатрик, «следует в какой-то мере признать за Лениным право вести свою партию тем путем, каким он хотел идти сам, так же, как следует признать за Сталиным право называться “верным ленинцем”»[23]. С точки зрения Фитцпатрик, любое утверждение о влиянии обстоятельств должно быть связано как с понятием индивидуальной деятельности, так и с властью идей.

Долгие споры относительно идей/обстоятельств, как видно из этого обзора, близки к классической дихотомии «структура vs. индивидуальная способность к действию (agency)» в социальных науках — именно эту оппозицию стремится преодолеть современная социальная теория. В работе «Обстоятельства и политическая воля в русской гражданской войне», опубликованной в том же году, что и работа Фитцпатрик, Реджинальд Зелник продвинулся дальше, чем его коллега, поставив вопрос о дихотомиях как таковых. С его точки зрения, историкам следовало разработать «комплексную диалектику» между «идеологией и обстоятельствами, сознанием и опытом, реальностью и волей». Знаменитый историк рабочего движения, разумеется, был согласен с тем, что объективные обстоятельства иногда можно принимать как данность, но даже в этом случае «трудно представить себе существование не опосредованных идеологически способов восприятия и реакции на них»[24].

Питер Холквист начинает свои рассуждения с того момента, на котором закончил Зелник: книга Холквиста «Россия в эпоху насилия» ставит вопрос о «бинарной оппозиции между контекстом и намерением». Разумеется, для объяснения широкой волны насилия, захлестнувшей Россию в революционную эпоху, можно обращаться как к отличительным особенностям и традициям страны, так и к устоявшимся представлениям. «Однако бинарная модель — или контекст, или намерение — не позволяет описать взаимодействие двух этих факторов». Возникает риск «деисторизации специфической конъюнктуры, в которой оба компонента катализируют друг друга»[25]. Здесь кажется особенно уместной модель, которой пользуется Зелник: с его точки зрения, большевики принимали не любую идеологию, но только такую, в которой была заложена интенция применения теории к истории в диалектическом ключе. Однако связать идеи с обстоятельствами так, как это делают Зелник и Холквист, еще не значит решить иную теоретическую проблему, которую я пытаюсь рассмотреть в свете теории жизненных циклов: взаимодействие между долговременными структурами, развертыванием революционного процесса и только возникающими формами нового режима.

Книга Стива Смита «Россия в революции» предлагает поправку к работе Зелника в той части, где она обращается к «структурирующим силам», рассматривая их как важную часть сознательно выбранного более широкого синтетического объяснения. В конце работы привлекаются структурные императивы для того, чтобы объяснить, почему даже совершенно новый, не похожий на прежние по своей природе советский режим во многих отношениях напоминал старый. Вопреки положениям Зелника исторические акторы, проходя через все повороты и превратности революции, едва ли полностью осознавали разнообразные долговременные геополитические, территориальные, демографические и экономические проблемы, многие из которых продолжали нарастать. Подводя итог своей интерпретации, Смит говорит о ней как о попытке соотнести «человеческую деятельность и власть идей с глубинными структурирующими силами геополитики, империи, экономики и культуры». К этим последним он позднее отнес также «давление конкурирующих международных государственных систем» и «задачи модернизации», с которыми столкнулись Советы и которые они по-своему истолковали. Смит подчеркивает, что раннее советское государство во многих отношениях оставалось слабым. Сама по себе революция преследовала только цель передать власть от элит и государственных институций простым людям. Но в то же время, спешит добавить Смит, большевики не ограничивались только этими структурными задачами и нельзя сказать, что «революционные силы» истощились, что и «продемонстрировала сталинская революция сверху». Конечным продуктом стал «новый синтез революционной и традиционной культур». Смит выражает свое понимание многофакторности революции фразой, которая явно призвана способствовать продолжению дебатов: он говорит о факторах иных, «чем те, что связаны с идеологией или обстоятельствами, определившими ход революции»[26].

Как хронологические рамки нового сочинения Смита (с 1890-го по 1928 год с экскурсом в будущее — эпоху сталинизма), так и его аналитический синтез (учитывающий структуры, факторы случайности, индивидуальные действия людей и представления) дают наибольшие основания выделить именно эту работу из всех, опубликованных в последние годы, и отнести ее к исследованиям, построенным на теории жизненных циклов, за распространение которой я ратую. Однако, заканчивая свой рассказ 1928 годом, Смит оставляет не до конца охваченным тот «обновленный радикализм», который обнаружил во многих революциях Голдстоун. В эпоху сталинизма, несмотря на беспрецедентный повсеместный диктат государства в сочетании с укреплением власти и реакционными заимствованиями из культуры прошлого, элементы революционной динамики все же сохранялись вплоть до самой смерти вождя. Исключение Смитом заключительных стадий революции из его нарратива было, по-видимому, вызвано скепсисом исследователя по отношению к излишне «выпрямленным» линиям исторических повествований. Этот скепсис ученый выразил в своем прочтении недавних исторических трудов о политическом насилии: «Не следует спешить соглашаться с тем, что русская революция дала толчок циклу нарастающих актов насилия, которые с неизбежностью привели к ГУЛАГу»[27]. Однако, как мы видели на примере книги Колоницкого, посвященной проявлениям авторитарной культуры в 1917 году, можно предвидеть появление сталинского культа, опираясь на нечто более доказательное, чем чувство неизбежности. Писать историю русской революции в рамках между 1890-м и 1928 годом — все равно что создавать историю китайской революции, заканчивающуюся в 1965-м, за год до «культурной революции».

Есть своя логика в том, чтобы рассматривать стремление Сталина и Мао повторить революцию как важное и сложное явление, заслуживающее отдельного изучения. Решение Смита закончить историю революции 1928 годом можно попытаться оправдать. Политические битвы по вопросу о том, почему революция закончилась сталинизмом, в том числе вариации на тему «преданной революции» и «великого отступления», так долго сопровождались поисками другого возможного завершения социалистических опытов, что в результате образовалась весьма зыбкая почва под ногами всех, кто хотел бы избежать и Сциллы телеологии, и Харибды воображаемых исторических альтернатив. Один из возможных выходов — обратиться к пристальному и углубленному изучению стадий и этапов революции в рамках широкого представления о жизненном цикле. Особенно плодотворным, как я всегда считал, будет изучение узловых моментов исторических трансформаций. Революционный процесс полон таких судьбоносных поворотов — при этом не обязательно указывать на период с 1905-го по 1917 год, в который обычно укладывали весь революционный процесс. Ключевыми могут оказаться и другие даты: 1907-й, лето 1918-го, 1920—1922-й, 1928—1929-й, 1931—1932-й и 1947—1948 годы[28]. Чтобы понять их динамику — что они изменили, а что сохранили, — следует «приближать» и «удалять» фокус исследовательской оптики; так что и микроскоп историка, и телескоп социолога истории окажутся здесь полезны.

Изучение стадий революции не только заставляет нас осознавать, насколько они связаны и взаимозависимы, но и выдвигает на первый план вопрос о случайности. Западные историки, реагируя на занимавшие центральное место в советском марксизме понятия «неизбежности» и «преемственности», долгое время говорили о случайном характере основных поворотных точек революции и об упущенных либеральных альтернативах самодержавию, начиная от «конституционного кризиса» 1730 года и до неудавшейся попытки Михаила Лорис-Меликова ввести в 1881 году свою «конституцию». Обычный прием такого рода размышлений — поставить вопрос: а что произошло бы, если бы Ленину в 1917 году упал на голову кирпич? Роберт Винсент Даниелс, один из самых видных исследователей русской революции, заметил по поводу случая, когда Ленин, пробиравшийся через весь Петроград в Смольный 24 октября, сумел избежать ареста: «От таких случайных удач иногда зависит судьба народов и революций». Однако, согласно тому же Даниелсу, октябрьскому перевороту предшествовал «плохо продуманный ход Керенского» — случай, который оказался «решающим». В новом, достаточно неровном сборнике статей о проблеме случайности в русской революции Орландо Файджес также вспоминает о рискованной дороге Ленина в Смольный. Этот случай послужил ученому поводом для постановки более серьезного вопроса: как повлиял Ленин на те моменты, когда были возможны повороты течения революции в сторону многопартийной советской власти?[29] Однако интерпретация Файджеса сводится по сути к известному ранее. Он заключает (и в этом можно услышать отзвуки заклинаний Голдстоуна о «политическом лидерстве»[30]), что без Ленина не было бы большевистской революции.

В этом нет ничего нового. Однако что получилось бы, если бы мы поставили во главу исследования проблему стадий революции и в этом свете посмотрели на проблему связности и случайности и, возможно, даже задались бы вопросом о зависимости от выбранного пути? Здесь, размышляя о генезисе новых стадий революции, можно было бы ввести понятие конъюнктуры. Опираясь на труды школы «Анналов», Леопольд Хеймсон учил несколько поколений историков русской революции необходимости мыслить в терминах структур, конъюнктур и событий. Однако в собственных исследованиях этот ученый предпочитал именно революционные конъюнктуры[31]. Их изучение, по определению, занимает среднее положение между анализом долговременных и кратковременных факторов, включая как долговременные «закономерности» (их Хеймсон выдвигал на первый план), так и случайности. При анализе этих исторических ситуаций есть один важный и часто ускользающий от внимания исследователя момент — проблема сознания и ментальностей: как акторы и социальные группы ощущают и воспринимают переломы и поворотные пункты истории, которые им приходится переживать?

В этом отношении подход Смита, наблюдающего за инкорпорированием «структур» и при этом не приписывающего им ни доминирования, ни неизбежности, может быть дополнен подходом Марка Стейнберга с его вниманием к жизненному опыту. Написанная к столетнему юбилею, история революции Стейнберга охватывает период 1905—1921 годов и основывается, в частности, на газетных публикациях. Подобно Мартину Джею, Стейнберг определяет опыт как «столкновение личности с тем, что существует за ее пределами», и собирает источники, раскрывающие «историю как опыт времени, прежде всего чувство прошлого, которое [люди] переживали в “исторические” времена»[32]. Такой подход не является главным в книге, но тем не менее он чрезвычайно плодотворен применительно к тем моментам, когда одна стадия революции трансформируется в другую. Такие «великие переломы» в сокращенном и упрощенном изложении обычно оказываются ключевыми во всех наших интерпретациях развития революции.

РЕВОЛЮЦИОННЫЕ ВОЛНЫ «ЗА ЧТО-ТО» И «ПРОТИВ ЧЕГО-ТО»

Известно, что революции — это всегда международные события, связанные друг с другом через время и пространство. Однако компаративисты издавна знают еще и о том, что революции идут волнами. Марк Н. Кац в известной работе о революционных волнах определяет их как «группы революций со сходными целями». Одна и та же революция часто принадлежит сразу нескольким волнам. Так, русская революция была, разумеется, «центральной» для марксистско-ленинской волны. По определению Каца, это «волна за что-то»; такая волна всегда стремится путем согласованных действий воспроизвести саму себя за рубежом. «Помимо того, что данная революция принадлежит к волне “за что-то”,.. она может также принадлежать к одной или нескольким волнам “против чего-то”»[33]. Если исходить из теории жизненных циклов, то по отношению к русской революции первая часть этого постулата Каца неверна: революция принадлежала более чем к одной волне «за что-то».

Можно также сказать, что русская революция была одной из составляющих волн «против чего-то», хотя Кац не занимался этим вопросом в своей работе. Речь идет о ряде антимонархических революций на периферии европейской модерности: это русская революция 1905 года, конституционная революция в Персии 1906-го, младотурецкая революция 1908-го и китайская революция 1911-го. Эти же события составляют международный контекст, в котором мексиканская революция в 1910-м свергла «порфириат» — 35-летнее правление генерала Порфирио Диаса. Русская и мексиканская революции были по сути антикапиталистическими (в последнем случае это особенно верно по отношению к «сапатистам» — вооруженному крестьянскому восстанию под руководством Эмилиано Сапаты). В России революция сопровождалась подъемом национально-освободительных движений и местного сепаратизма и потому, несомненно, носила антиимпериалистический характер; можно говорить о различных направлениях русского и ленинского антиимпериализма. Однако Кац приравнивает «русскую революцию» к октябрьской, рассматривая ее как часть марксистско-ленинской волны[34].

Но верно ли, что русская революция, как еж из пословицы, «знает только одну большую вещь»? Или же в действительности она выступала «за» многие вещи, подобно лисе в той же пословице? Если мы будем считать события 1905-го и февраля 1917-го составными частями революционного жизненного цикла, то русскую революцию можно рассматривать и как часть конституционалистской волны, которая начинается с революций 1848 года и достигает уже в качестве всемирной 1905—1911 годов. Ученые утверждали, что характерные для этой волны восстания во имя конституций не только принадлежали к одному и тому же историческому моменту, но и осуществляли сходную революционную стратегию (или, если хотите, сценарий)[35]. Революционеры внимательно следили за действиями друг друга. А если выйти за рамки рассуждений о политических идеологиях и задачах государств, то можно сказать и нечто большее: русскую революцию можно рассматривать в контексте такого широко распространенного явления, как аграрные революции и городские восстания.

Анализ в рамках теории жизненных циклов, таким образом, может совместить изучение последовательных и несходных стадий революции, не отождествляя полностью множественность ее аспектов с одним-единственным «результатом», который стремятся утвердить в общественном сознании деятели революции после своей победы и укрепления новой власти. Однако именно этот вид редукционизма всегда манил историков, занимавшихся сравнительным изучением революций. Есть и еще одна спорная особенность наименования стадий революции у компаративистов: например, как мы уже видели, они отождествляют НЭП — важный период построения революционного государства — с термидорианским или «умеренным» периодом Французской революции. Мы уже наблюдали сходный редукционизм у таких историков, как Мартин Малиа или Ричард Пайпс, для которых характерна узкая сосредоточенность на вопросах, соответственно, идеологии и политической власти. Это заставляло обоих ученых отождествлять в определенных интерпретационных контекстах большевистскую революцию с революцией как таковой. Если теория, рассматриваемая в данной статье, и может быть сведена к одному главному выводу, на который смогут опереться историки, то он будет заключаться в одном фундаментальном положении: русская революция была многоликой.

НА ПУТИ К РЕВОЛЮЦИОННОМУ МАВЗОЛЕЮ: ДВА СПОСОБА СРАВНЕНИЯ МЕКСИКИ И РОССИИ

Мексиканская революция была во многих отношениях столь же многоликой, как и русская: это касается не только общего пути их развития, но и отдельных его стадий. В предлагаемой ниже интерпретации я рассмотрю по очереди два вида сравнений русской и мексиканской революций. Первый из них, используя понятие «жизненный цикл», просто сопоставляет между собой стадии двух революций. Второй — возможно, отличающийся по существу — представляет то приложение теории жизненных циклов, за которое я выступаю в данной работе. В этом случае исследователь очень внимательно относится ко всем напряжениям, возникающим на каждой стадии развития, и отводит центральное место в анализе международному обмену революционными идеями и моделями. Хотя моя задача — показать, что второй подход открывает новые возможности для историков, я хотел бы продемонстрировать, насколько он основан на первом.

Приведем для начала предлагаемое Голдстоуном краткое описание стадий мексиканской революции начиная со свержения диктатуры Порфирио Диаса и раскола между умеренными и радикалами, представленными, с одной стороны, реформатором Франсиско Мадеро, а с другой, восставшими крестьянами, предводительствуемыми Эмилиано Сапатой на севере и Панчо Вильей в центральных сельскохозяйственных районах[36].

«За революционной гражданской войной, одержавшей победу над Диасом, последовал приход к власти умеренного режима Мадеро. Затем Мадеро порвал со своими более радикальными сторонниками, что привело к победе контрреволюции в лице [Викториано] Уэрты, а затем к еще одной гражданской войне, которую повели радикальные лидеры, в конечном счете одержавшие победу над Уэртой. Но поражение последнего привело не к миру, а к еще одной гражданской войне между радикалами и умеренными, которую выиграли конституционалисты. Они придерживались умеренных взглядов в экономике, но в то же время уничтожили своих радикальных противников и предприняли решительное наступление на позиции католической церкви. Это привело к еще одной гражданской войне, за которой последовала интерлюдия в форме умеренного и стабильного режима [Плутарко Элиаса] Кальеса».

Голдстоун сравнивает стадии революций в Мексике и других странах, чтобы показать, насколько «сложными и вариативными» оказываются отношения «между триумфом радикальных сил, контрреволюцией, гражданской и международной войной и террором». Он показывает также, как мы видели, что бринтоновская модель не подходит для описания возрождения революции в Мексике после 1934 года в период правления Лазаро Карденаса, который национализировал нефтяную промышленность, провел крупные земельные и трудовые реформы и положил начало важной культурной революции — и все это «сверху»[37]. Здесь можно провести определенную параллель со Сталиным и КПСС: после 1938 года Карденас, а в последующие десятилетия его Институционно-революционная партия проводили политику, прямо противоположную тому курсу на возрождение революции, который этот режим и инициировал. По словам историка-компаративиста Майкла Ричардса, Институционно-революционная партия «забальзамировала революцию и выставила ее на всеобщее обозрение точно так же, как тело Ленина было выставлено в мавзолее на Красной площади»[38].

Традиционная сравнительная история стала бы так или иначе подсчитывать сходства и различия между источниками, стадиями и результатами двух этих революций. Например так же, как глубинные структурные факторы обычно считают причинами двух крушений государственного устройства в России в XX веке (что звучит весьма правдоподобно), так и силы, определившие крушение Диаса и развал мексиканского государства в 1913—1915 годах, коренятся не только в эволюции «порфириата» (1876—1911). В течение последнего десятилетия исследователи мексиканской революции все чаще указывали на необходимость рассматривать восстания, которые привели к независимости страны после 1821 года, в качестве «составной части истории революции». А поскольку централизованное национальное государство не возникало до конца XIX века, эти историки были сосредоточены (и это представляет собой некоторую параллель с «имперским поворотом» в российских исследованиях) на региональных и локальных историях[39]. Свежая книга Джона Татино о событиях в центральных районах Мексики прослеживает на протяжении длительного времени пунктирную историю двух революций, каждая из которых была отмечена десятилетием революционного насилия, крупными крестьянскими восстаниями и ослаблением государства. Первая из этих революций началась в 1810 году и завершилась «серебряным капитализмом». Вторая, разразившаяся столетие спустя, возвестила наступление неоднозначного и спорного «национального капитализма». Главный структурный фактор 1910—1920-х состоял в разделении страны на более индустриализованный север и сельскохозяйственную центральную часть, сообщества, в которой в течение долгого времени выступали за местную автономию, земельные права и патриархальный уклад[40]. Во время мексиканской революции это разделение сильно повлияло на заключение союза и последующий раскол вильистов и сапатистов и, таким образом, в определенной мере предопределило исход гражданской войны.

Когда речь заходит о различиях в «обстоятельствах» протекания обеих революций, список получается длинным. В России не находится аналогов такому фактору, как весьма ощутимое и часто совершенно открытое давление Соединенных Штатов. В Мексике же не было ничего, хотя бы отдаленно напоминавшего тяжелые политические, социальные и экономические последствия тотальной войны на Восточном фронте. Экономический спад, начавшийся в 1905 году, предшествовал свержению режима Диаса, но начало Первой мировой войны способствовало в Мексике росту производства экспортной продукции, в том числе нефтепродуктов, что представляет собой прямую противоположность кризису бакинских нефтепромыслов и экономической катастрофе в России. Это начало экономического подъема оказалось стабилизирующим фактором для конституционалистов в 1915 году и позднее. Кроме того, в мексиканской революции на всем ее протяжении интеллектуалы и студенчество играли далеко не самую важную роль по сравнению с другими революциями XX века — и, разумеется, по сравнению с Россией[41].

В Мексике, как и в России, 1917 год ознаменовался началом судьбоносного нового этапа в истории революции, однако здесь это был триумф конституционалистов. Конституция 1917 года легитимизировала достижения революции и новое законодательство, в том числе право на забастовку, минимальный размер заработной платы и гарантии вмешательства государства в трудовые споры. Однако эти законы выполнялись непоследовательно или, лучше сказать, сознательно саботировались популистской коалицией, пока политическая необходимость не изменила ситуацию. При этом более умеренный и куда менее насильственный по сравнению с Россией ход революции в Мексике может быть объяснен отчасти тем, что конституционный порядок давал городским рабочим и в особенности крестьянству гораздо больше надежд на участие в общенациональном революционном проекте — но в рамках рыночной экономики. Так, например, промышленные рабочие играли в конституционалистском движении гораздо более важную политическую роль, чем могли бы рассчитывать по своей численности, и после 1917 года «революционный национализм превратился для угнетаемых классов в средство потребовать выполнения революционных обещаний и заставить правящие элиты стать в определенной степени подотчетными народу»[42].

Как экономические последствия победы конституционалистов, так и результаты аграрной революции в Мексике резко контрастируют с тем, что происходило в России. Мексика оставалась страной, глубоко интегрированной в экономику глобального капитализма, в то время как Советская Россия продемонстрировала основные черты коммунистического уклада уже во время невиданного экономического эксперимента, впервые опробованного на подвластных красным территориях в эпоху военного коммунизма. Что касается крестьянства, то его положение изменилось после того, как в 1920 году достаточно консервативного президента-конституционалиста Венустиано Каррансу сменил Альваро Обрегон. Новый президент, по словам Татино, «понимал, что крестьян из центральных районов нельзя победить; их можно только приручить. [...] Он предложил сапатистам сделку, предоставив им места в своем правительстве и пообещав аграрную реформу в общенациональном масштабе». Более того, этот альянс 1920-го «определил курс послереволюционной Мексики; города и деревни центральной части страны не выиграли — но, разумеется, и не проиграли»[43]. Право деревенских жителей на владение землей на десятилетия стало центральной политической проблемой. Что касается России, то здесь нужно отметить, что политика Временного правительства предопределила некоторые аспекты позднейшего подхода к вопросу о земле. Возникшая таким образом мексиканская модель кажется совершенно непохожей на советскую «войну с крестьянством», первый всплеск которой приходится на время голода 1920—1922 годов, отчасти вызванного военным коммунизмом, и достигшую кульминации в искусственно организованном при Сталине голоде начала 1930-х. Работы последнего времени в свою очередь объяснили, как многие особенности эпохи коллективизации обусловили Большой террор[44]. И все же восторжествовавший в Мексике «переговорный итог» не следует считать «постреволюционным» этапом, как это делает Татино в своей периодизации. Этот период был составной частью поздних стадий мексиканского революционного жизненного цикла.

Вот то, к чему нас может привести традиционное сравнение, исходящее, в частности, из понятия «стадии революции». Сосредоточенность исключительно на стадиальности в процессе сопоставления неизбежно ведет к доминированию структурного анализа и потенциально упрощает революционный «процесс». Это происходит потому, что глобальные сравнения по самой своей природе почти всегда приводят к широкомасштабному синтезу и, следовательно, к упрощению. Но что произойдет, если стадии при описании хода революции станут не конечным объектом исследования, а напротив, просто контекстуальной стартовой площадкой для историка? Что, если к общей теории жизненных циклов добавить вопрос об отношении революции к другим революциям и о взаимодействиях революций друг с другом? Здесь я хотел бы показать, что стадии играют важную роль в понимании политических идей и межкультурного обмена и что их устойчивое включение в анализ культурной и идеологической сферы дает возможность четко обозначить и подчеркнуть действующие на каждом этапе революции конфликтующие силы.

На первый взгляд, взаимодействия между мексиканской и русской революцией не только мало исследованы, но и не очень существенны. Есть несколько идеологических нитей, напрямую связывающих русское революционное народничество и «аграризм» в Мексике. Tierra y Libertad— «земля и воля» — это выражение стало лозунгом сапатистов[45]. Однако в целом мексиканские революционеры имели весьма смутное представление о русской революции и большевизме. Незнание было обоюдным: «В действительности руководство большевистской партии [и] лидеры Коминтерна почти ничего не знали о ситуации в Мексике». На Втором конгрессе Коминтерна в 1920 году Ленин, избегавший говорить на мексиканские темы, признал, что ему было известно только, что там произошла «буржуазно-демократическая революция» и крестьянские массы потребовали земли[46]. Сапата был единственным мексиканским революционером, развернувшим в своем родном штате Морелос серьезную пропагандистскую кампанию, и сапатисты были единственными мексиканскими революционерами, которые пропагандировали свою идеологию за пределами страны. 14 февраля 1918 года в штабе Армии освобождения в Тлальтисапане Сапата написал послание к русской революции, которое было опубликовано на Кубе — важнейшем форпосте сапатистов за границей. Послание призывало к сплочению рабочих и крестьян перед угрозой со стороны буржуазии. Оно, таким образом, сознательно сглаживало все различия между большевизмом и аграрной революцией в Мексике. Более того, этот призыв к России, как заметил Адольфо Джилли, прозвучал уже послетого, как прошел пик революционной и социалистической активности мексиканской революции[47].

Как следует из вышесказанного, поворотный момент 1917 года в обеих революциях представляет собой ключ для понимания их транснационального взаимодействия. Поначалу даже крестьянский революционер Сапата и самые разные по убеждениям городские рабочие и интеллектуалы увидели в большевистской революции внешнюю поддержку своим мечтам об освобождении. Однако, как показала Даниэла Спенсер, по мере того, как в Мексике становилось спокойнее — а этот период совпал с радикализацией большевизма и введением военного коммунизма в России, — в восприятии мексиканцами русской революции произошел глубокий раскол. С одной стороны, некоторые обратились к коммунизму, потому что обещанные конституцией 1917 года реформы забуксовали. С другой стороны, «в Мексике революция усилила ранее существовавший радикализм до такой степени, что он смог предложить модель, альтернативную по отношению к большевистскому опыту». Как настаивает Спенсер, на самом глубинном уровне большевистская модель революции могла бы быть воспринята в Мексике только в то время, когда мексиканская революция уже пошла тем путем, на котором ничто «не могло ее задержать» и «с которого она не могла свернуть»[48].

Это звучит правдоподобно, однако дело еще и в том, что существовали прямо противоположные и равные по силе тенденции, которые на каждой стадии выливались в прямые конфликты. Татино проницательно выступает против понятия единственного и единого пути развития революции:

«Устоявшийся политический нарратив представляет Мексику в 1920-е страной, где укрепляется победивший в революции режим. [...] Если ограничиваться рассмотрением только вершин государственной власти, такая картина кажется правдивой. Однако… если обозначить различные интересы и цели мексиканских капиталистов и генералов, рабочих и отдельных сообществ, то возникнет в высшей степени сложная, часто чреватая конфликтами, по временам насильственная — и, разумеется, ничуть не единая — история, которую вполне можно назвать “революцией”»[49].

Я выразил бы эту идею так: теория жизненных циклов должна избегать унификации и упрощения понятия революционного «пути» и нивелирования конфликтных тенденций в рамках отдельных стадий. На самом деле именно эти конфликты в Мексике после 1917 года побуждали некоторых людей выбирать в качестве жизненных ориентиров миссию Михаила Бородина или новорожденный Коминтерн. Но в конечном счете даже несовершенный общественный договор, который мексиканское государство предложило народным массам, получил с их стороны гораздо большую поддержку, чем «диктатура пролетариата». Несинхроничность стадий мексиканской и русской революций, каждая со своими внутренними противоречиями, сыграла свою роль в потоке визитеров, прибывавших из Мексики в молодое советское государство. Многие не принадлежавшие к числу коммунистов деятели культуры и интеллектуалы питали надежды на то, что СССР окажется в состоянии заново радикализировать в их собственной стране то, что казалось им застывшей революцией[50].

Более того, если исследователь не ограничится рассмотрением ролей главных деятелей и расширит временной охват за счет 1920-х и 1930-х, то ему откроется еще более обширная область для изучения. Русская революция была воспринята в Мексике как важнейшее культурное и идеологическое событие и отразилась во множестве явлений, от muralismo[51] и мексиканского модернизма до проекта мексиканской «социалистической школы» в 1930-е[52]. Сходным образом обстоит дело с отдельными людьми: помимо известных исторических личностей, в разное время побывавших в Мексике — от Владимира Маяковского и Александры Коллонтай до Льва Троцкого, — мексиканский пример повлиял на советское понимание (и недопонимание) роли национально-освободительных и антиимпериалистических сил в развивающихся странах. Это может быть изучено как одна из связей между «Востоком» (ключевая российско-советская идеологема) и Западным полушарием[53]. Более того, остаются мало изученными некоторые чрезвычайно интересные транснациональные триангуляции: поток радикалов-иностранцев, устремившийся в Мехико еще до того, как Москва стала социалистической Меккой, — именно благодаря этому симпатизировавшие Советам американцы часто знакомились сначала с мексиканской революцией[54].

Обе революции драматически изменились в 1930-е — в период, который в обоих случаях традиционно не включают в историю революции как таковой. Здесь, как мне кажется, дело не только во «вторых революциях»: именно тут возникает возможность внести перспективу международного и глобального развития с их собственными темпоральностями в описания протекавших в одну эпоху революционных жизненных циклов. И на мексиканскую, и на русскую революцию сначала оказала сильное влияние Великая война, а затем — Великая депрессия, открывшие колоссальные возможности для революционных движений[55]. В конечном счете обе революции можно уподобить двум кораблям, прошедшим один мимо другого в ночи: каждый из них оставил за своей кормой рябь и водовороты.

ГЛЯДЯ ВПЕРЕД

Когда же завершилось развитие русской революции? В институционализированной форме она продлилась до 1991 года, но, чем больше мы узнаем о послевоенном периоде, тем менее революционным он кажется. Советская система полностью утратила гибкость; две попытки реформировать коммунизм, предпринятые в 1950-е и 1980-е, были именно попытками встряхнуть и обновить существующий уклад. Интеллигенции больше не хотелось воодушевлять массы и вести их за собой, как это происходило в истории революции с середины XIX века. Идеология все больше превращалась из модуса перемен в часть ритуала, и течение социальной и культурной жизни превращало революционный иконоклазм в нечто вышедшее из моды. Большевистская революция — а более всего сталинская «вторая революция», страшные повороты которой и создали советский строй, и похоронили его в саркофаге из стали и цемента, — глубоко повлияла на послесталинские десятилетия. Там, где революция оказалась институционализирована, ее финал имел, наверное, не меньшее значение, чем конец империи.

В этой статье я пытался показать, что исследователи русской революции выиграют от того, что более пристально займутся сравнительным изучением революций. Особенно любопытные вопросы в области изучения русской истории обещает возрождение интереса к идеям Крейна Бринтона и теории жизненных циклов. Как мы сумеем вписать стоящие за последовательностью стадий процессы в обширную литературу о причинах и результатах революции? Я уже писал, что историкам особенно хорошо удается решение вопросов о том, как одна фаза революции трансформируется в другую; о том, как понимались и переживались современниками такие исторические поворотные моменты и как сложные противоборствующие силы, задействованные на каждой стадии, воспринимаются нами, когда мы ретроспективно анализируем их. Наконец, надо сказать, что понимание жизненных циклов революции может создать необходимый фон для исследования того, как осмыслялись революции и как принимались модели революций в других странах и — шире — в другие времена.

Ответы, уравновешивающие, с одной стороны, структурные и государствоцентричные факторы, а с другой, множество случайных, идеологических, культурных и транснациональных аспектов истории революции, содержат в себе потенциальную возможность преодоления долго сохранявшейся раздробленности внутри нашей исторической дисциплины и между отдельными дисциплинами.

Более того, обращение к жизненным циклам дает историкам возможность ухватить суть «вторичных революций». По отношению к российской и советской истории это обещает нам понимание соотношения сталинской «второй революции» и длительного гибридного сталинского периода с более ранними стадиями русской революции. Вполне вероятно, что избитая дихотомия социалистических альтернатив сталинизму и его пресловутым «зернам тоталитаризма, принесшим обильные плоды», ответственна за еле тлеющую дискуссию об отношениях между ранними и поздними стадиями революции. Что касается мексиканской революции, то возрождение революционности при Карденасе и наступившая после 1938 года «возвратная» стадия все еще не полностью интегрированы в общую картину революции в этой стране. Поэтому можно сказать, что специалисты по Мексике также сильно выиграют, если обратятся к теории жизненных циклов. По отношению к России и сравнительная история «вторых революций», и необходимость полностью понять целое революционного развития требуют реинтеграции тех областей, которые оставались до последнего времени наполовину разъединенными: истории революции 1905 года и ее последствий, истории войны и революции, исследований 1920-х и истории сталинизма.

В заключение замечу, что сравнение Мексики и России показывает, что течение революций, происходивших примерно в один и тот же период, особенно привлекательно для историка. Такие революции формируются синхронными глобальными факторами, такими, как Первая мировая война и Великая депрессия, а также транснациональным обменом, так что изучение революционных стадий и траекторий помогает нам лучше истолковать эти взаимодействия. Похоже, нашей науке нужны сейчас не новые истории великих европейских революций — начиная с Английской и Французской и далее по списку, — а большее количество работ, прослеживающих взаимосвязанные революционные траектории внутри одной революционной волны или одного исторического периода[56]. С помощью теории жизненных циклов мы можем сопоставить русскую революцию с такими явлениями, как рассмотренная выше мексиканская революция и далее — с революциями в Османской империи / Турции и в Китае, что открывает многообещающие перспективы для работ в области истории России после столетия русской революции.

Авторизованный перевод с английского Андрея Степанова

[1] Статья подготовлена при поддержке Программы фундаментальных исследований Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» (НИУ ВШЭ) и с использованием средств субсидии в рамках государственной поддержки ведущих университетов Российской Федерации «5—100». Во время ее написания автор был участником программы Американского совета научных обществ (American Council of Learned Societies). Публикация первой версии этой статьи: Toward a Life Cycle Analysis of the Russian Revolution // Kritika. 2017. Vol. 18. № 4. Р. 741—783. Первая часть статьи опубликована в: Неприкосновенный запас. 2018. № 2(118). С. 51—76.

[2] Smith S. Writing the History of the Russian Revolution after the Fall of Communism // Europe-Asia Studies. 1994. Vol. 46. № 4. P. 566. Смит добавляет: «Это суждение адресовано в основном, хотя не исключительно, британским историкам».

[3] Melancon M. The Syntax of Soviet Power: The Resolutions of Local Soviets and Other Institutions, March—October 1917 // Russian Review. 1993. Vol. 52. № 4. P. 486—505; Raleigh D.J. Experiencing Russia’s Civil War: Politics, Society, and Revolutionary Culture in Saratov, 1917—1922. Princeton, NJ: Princeton University Press, 2002; Нарский И. Жизнь в катастрофе: буднинаселения Урала в 1917—1922 гг. М.: РОССПЭН, 2001.

[4] Sunderland W. The Baron’s Cloak: A History of the Russian Empire in War and Revolution. Ithaca, NY: Cornell University Press, 2014; Khalid A. The Making of Uzbekistan: Nation, Empire, and Revolution in the Early USSR. Ithaca, NY: Cornell University Press, 2015; Smith S. Russia in Revolution: An Empire in Crisis 1890—1928. Oxford: Oxford University Press, 2017. P. 4; Steinberg M.D. The Russian Revolution, 1905—1921. Oxford: Oxford University Press, 2017. Ch. 7. Необходимо назвать также две работы Альфреда Рибера: Rieber A.J. The Struggle for the Eurasian Borderlands: From the Rise of Early Modern Empires to the End of the First World War. Cambridge: Cambridge University Press, 2014; Idem. Stalin and the Struggle for Supremacy in Eurasia. Cambridge: Cambridge University Press, 2015.

[5] Ананьич Б.В., Ганелин Ш. и др. Кризис самодержавия в России. 1895—1917. Л.: Наука, 1984; Haimson L. The Problem of Social Stability in Urban Russia // Slavic Review. 1964. Vol. 23. № 4. P. 619—642 (Part 1); 1965. Vol. 24. № 1. P. 1—22 (Part 2); Yaney G. Social Stability in Prerevolutionary Russia: A Critical Note // Slavic Review. 1965. Vol. 24. № 3. P. 521—527.

[6] Holquist P. Making War, Forging Revolution: Russia’s Continuum of Crisis. Cambridge, MA: Harvard University Press, 2002. Из последних социально-психологических работ, описывающих трудности прохождения Россией испытания тотальной войной, см.: Булдаков В.П., Леонтьева Т.Г. Война, породившая революцию. М.: Новый хронограф, 2015. По-английски есть несколько работ Эрика Лора (Eric Lohr) и Джошуа Сэнборна (Joshua Sanborn). Список вышедших на сегодняшний день изданий в серии «Великая война и революция в России» см. в: https://slavica.indiana.edu/series/Russia_Great_War_Series.

[7] Holquist P. Violent Russia, Deadly Marxism? Russia in the Epoch of Violence, 1905—1921 // Kritika. 2003. Vol. 4. № 3. P. 641. См. также свежее обсуждение исторических работ на русском языке: Булдаков В.П.Размышления после столетия революции // Российская история. 2018 [в печати].

[8] Smith J. The Bolsheviks and the Nationalities Question, 1917—1932. Houndmills, UK: Palgrave Macmillan, 1999; см. также главу о национальностях в книге: Wade R. The Russian Revolution, 1917. Princeton, NJ: Princeton University Press, 2017. Все эти темы имеют долгую историю; эпохальным в свое время трудом была книга: Pipes R. The Formation of the Soviet Union: Communism and Nationalism, 1917—1923. Cambridge, MA: Harvard University Press, 1954.

[9] Hagen M. von. Identities, Weaponized Narratives, and the 1917 Revolutions [доклад, прочитанный в Лондонской школе экономики в мае 2017 года]; Idem. The Entangled Eastern Front in the First World War // Lohr E. et al. (Eds.). The Empire and Nationalism at War. Bloomington, IN: Slavica Publishers, 2014. P. 9—48.

[10] Reynolds M.A. Shattering Empires: The Clash and Collapse of the Ottoman and Russian Empires, 1908—1918. Cambridge: Cambridge University Press, 2011.

[11] Sanborn J. Imperial Apocalypse: The Great War and the Destruction of the Russian Empire. New York: Oxford University Press, 2014; Idem. War of Decolonization: The Russian Empire in the Great War // Lohr E. et al. (Eds.). Op. cit. P. 49—72; Holquist P. The Russian Revolution as Continuum and Context, and Yes — as Revolution: Reflections on Recent Anglophone Scholarship of the Russian Revolution // Cahiers du monde russe. 2017. Vol. 54. № 1-2. Р. 79—94.

[12] См., например: Булдаков В.П. Красная смута. Природа и последствия революционного насилия. М.: РОССПЭН, 1997; специальный выпуск журнала «Критика» «Политическое насилие в России и Советском Союзе» (Kritika. 2003. Vol. 4. № 3); Ryan J. Lenin’s Terror: The Ideological Origins of Early Soviet State Violence. London: Routledge, 2012.

[13] Engelstein L. Culture, Culture, Everywhere: Interpretations of Modern Russia, across the 1991 Divide // Kritika. 2001. Vol. 2. № 2. P. 363—393.

[14] Важнейшую роль сыграла работа: Fitzpatrick Sh. Ascribing Class: The Construction of Social Identity in Soviet Russia // Journal of Modern History. 1993. Vol. 65. № 4. P. 745—770.

[15] Wade R. Op. cit. Ch. 5; Figes O. A People’s Tragedy: The Russian Revolution, 1891—1924. London: Penguin, 1996; см. об этом также: Thatcher I.D. Scripting the Russian Revolution // Baker K.M., Edelstein D. (Eds.). Scripting Revolution: A Historical Approach to the Comparative Study of Revolutions. Stanford, CA: Stanford University Press, 2015. P. 213—230.

[16] Smith S. Revolution and the People in Russia and China. Cambridge: Cambridge University Press, 2008.

[17] Thatcher I.D. Op. cit. P. 214—215; этот момент был центральным для Скочпол (Skocpol Th. States and Social Revolutions: A Comparative Analysis of France, Russia, and China. Cambridge: Cambridge University Press, 1979).

[18] Stites R. Revolutionary Dreams: Utopian Dreams and Experimental Living in the Russian Revolution. New York: Oxford University Press, 1989. P. 88—89; Idem. Festival and Revolution: The Role of Public Spectacle in Russia, 1917—1918 // Strong J.W. (Ed.). Essays on Revolutionary Culture and Stalinism. Columbus, OH: Slavica Publishers, 1990. P. 9—28; Idem. The Role of Ritual and Symbols // Acton E., Cherniaev V., Rosenberg W. (Eds.). Critical Companion to the Russian Revolution. Bloomington: Indiana University Press, 1997. P. 565—571; Kolonitskii B. Antibourgeois Propaganda and Anti-«Burzhui» Consciousness in 1917 // Russian Review. 1994. Vol. 53. № 2. P. 183—196; Колоницкий Б. Символы власти и борьба за власть. К изучению политической культуры Российской революции 1917 года. СПб.: Дмитрий Буланин, 2001; Figes O., Kolonitskii B. Interpreting the Russian Revolution: The Language and Symbols of 1917. New Haven: Yale University Press, 1999.

[19] Колоницкий Б. «Товарищ Керенский»: Антимонархическая революция и формирование культа «вождя народа» (март—июнь 1917 года). М.: Новое литературное обозрение, 2017. В свете параллелей с мексиканской революцией, которые проводятся в конце моей статьи, интересна работа: O’Malley I. The Myth of the Revolution: Hero Cults and the Institutionalization of the Mexican State, 1920—1940. New York: Greenwood, 1986.

[20] Тезис об обстоятельствах (фр.).

[21] Тезис о заговоре (фр.).

[22] Cox M.R. François Furet (1927—1997) // Daileader Ph., Whalen Ph. (Eds.). French Historians, 1900—2000. Malden, MA: Wiley-Blackwell, 2010. P. 281—282.

[23] Fitzpatrick Sh. The Civil War as a Formative Experience // Gleason A. et al. (Eds.). Bolshevik Culture: Experiment and Order in the Russian Revolution. Bloomington: Indiana University Press, 1989. P. 73, 74 (изначально — доклад в Институте Кеннана в 1981 году).

[24] Zelnik R. Circumstances and Political Will in the Russian Civil War // Koenker D.P. et al. (Eds.). Party, State, and Society in the Russian Civil War: Explorations in Social History. Bloomington: Indiana University Press, 1989. P. 379—380.

[25] Holquist P. Violent Russia, Deadly Marxism?.. P. 628. См. также мою статью: David-Fox M. Ideas versus Circumstances in the French, Russian, and Nazi Revolutions // Idem. Crossing Borders: Modernity, Ideology, and Culture in Russia and the Soviet Union. Pittsburgh: University of Pittsburgh Press, 2015. P. 97—102.

[26] Smith S. Russia in Revolution… P. 5, 375, 386, 387.

[27] Ibid. P. 384.

[28] О динамике двух последних поворотных моментов см.: David-Fox M.The Assault on the Universities and the Dynamics of Stalin’s «Great Break», 1928—1932 // David-Fox M., Péteri G. (Eds.). Academia in Upheaval: Origins, Transfers, and Transformations of the Communist Academic Regime in Russia and East Central Europe. Westport, CT: Bergin and Garvey, 2000. P. 73—104.

[29] Daniels R.V. The Bolshevik Revolution of 1917. Boston: Beacon, 1967. P. 160, 216; Figes O. The «Harmless Drunk»: Lenin and the October Insurrection // Brenton T. (Ed.). Was Revolution Inevitable? Turning Points of the Russian Revolution. New York: Oxford University Press, 2017. P. 123—141.

[30] См.: Goldstone J.A. Rethinking Revolutions: Integrating Origins, Processes, and Outcomes // Comparative Studies of South Asia, Africa, and the Middle East. 2009. Vol. 29. № 1.

[31] Обсуждение и цитаты см.: Holquist P., Hellbeck J. Leopold Haimson (1927—2010) // Kritika. 2011. Vol. 12. № 3. P. 755—765.

[32] Steinberg M. Op. cit. P. 2, 4—5.

[33] Katz M.N. Revolutions and Revolutionary Waves. New York: St. Martin’s, 1997. P. 12.

[34] Ibid. P. 11—21, 25—81. Из более новых работ историков-социологов о культурном и идеологическом смешении революционных волн см.: Beck C.J. The World Cultural Origins of Revolutionary Waves: Five Centuries of European Contention // Social Science History. 2011. Vol. 35. № 2. P. 167—207.

[35] Sohrabi N. Historicizing Revolutions: Constitutional Revolutions in the Ottoman Empire, Iran, and Russia, 1905—1908 // American Journal of Sociology. 1995. Vol. 100. № 6. P. 1383—1447; Idem. Global Waves, Local Actors: What the Young Turks Knew about Other Revolutions and Why It Mattered // Comparative Studies in Society and History. 2002. Vol. 44. № 1. P. 45—79. Последовавшая за этими работами книга Сохраби отличается тем, что опирается на турецкие и персидские источники: Idem. Revolution and Constitutionalism in the Ottoman Empire and Iran. Cambridge: Cambridge University Press, 2011.

[36] Наиболее важные исследования на английском языке: Womack J.J. Zapata and the Mexican Revolution. New York: Knopf, 1969; Katz F. The Life and Times of Pancho Villa. Stanford, CA: Stanford University Press, 1998.

[37] Goldstone J.A. Op. cit. P. 26—27. О мексиканской культурной революции 1930-х годов см.: Vaughan M.K., Lewis S.E. (Eds.). The Eagle and the Virgin: Nation and Cultural Revolution in Mexico, 1920—1940. Durham, NC: Duke University Press, 2006; Vaughan M.K. Cultural Politics in Revolution: Teachers, Peasants, and Schools in Mexico, 1930—1940. Tucson: University of Arizona Press, 1997.

[38] Richards M.D. Revolutions in World History. New York: Routledge, 2004. P. 34.

[39] Wasserman M. You Can Teach an Old Revolutionary Historiography New Tricks: Regions, Popular Movements, Culture, and Gender in Mexico, 1820—1940 // Latin American Research Review. 2008. Vol. 43. № 2. P. 261.

[40] Tutino J. The Mexican Heartland: How Communities Shaped Capitalism, a Nation, and World History, 1500—2000. Princeton, NJ: Princeton University Press, 2017.

[41] Katz F. Life and Times of Pancho Villa. P. 279—280.

[42] Spenser D., Stoller R. Radical Mexico: Limits to the Impact of Soviet Communism // Latin American Perspectives. 2008. Vol. 35. № 2. P. 61.

[43] Tutino J. Op. cit. Ch. 10.

[44] Graziosi A. The Great Soviet Peasant War: Bolsheviks and Peasants, 1917—1933. Cambridge, MA: Harvard Papers in Ukrainian Studies, 1996; Shearer D.R. Policing Stalin’s Socialism: Repression and Social Order in the Soviet Union, 1924—1953. New Haven: Yale University Press, 2009.

[45] Semo E. El agrarismo mexicano y el populismo campesino Europeo // Impacto de la Revolución Mexicana. Mexico: Siglo XXI, 2010. P. 69—84. См. также полноценную сравнительную историю: Dahlmann D. Land und Freiheit: Machnovščina und Zapatismo als Beispiele agrarrevolutionärer Bewegungen. Stuttgart: Franz Steiner, 1986.

[46] Хейфец В.Л. Коминтерн и эволюция левого движения Мексики.СПб.: Наука, 2006. С. 50.

[47] Gilly A. The Mexican Revolution: A New People’s History. New York: New Press, 2005. P. 74, 280—283.

[48] Spenser D., Stoller R. Radical Mexico… Р. 58, 67; см. также: Spenser D. Stumbling Its Way through Mexico: The Early Years of the Communist International. Tuscaloosa: University of Alabama Press, 2011. P. 1; Idem. The Impossible Triangle: Mexico, Soviet Russia, and the United States in the 1920s. Durham, NC: Duke University Press, 1999.

[49] Tutino J. Op. cit. Ch. 11.

[50] Richardson W. «To the World of the Future»: Mexican Visitors to the USSR, 1920—1940 // Carl Beck Papers in Russian and East European Studies. 1993. № 1002.

[51] Настенная живопись; школа мексиканских «муралистов» (исп.).

[52] См., например: Afron M. et al. (Eds.). Paint the Revolution: Mexican Modernism, 1919—1950. New Haven: Yale University Press, 2016.

[53] Хейфец В.Л. Указ. соч. С. 59.

[54] Spenser D. Op. cit. P. 38.

[55] О Первой мировой войне как событии, способствовавшем мексиканской революции, см. в особенности: Katz F. The Secret War in Mexico: Europe, the United States, and the Mexican Revolution. Chicago: University of Chicago Press, 1981.

[56] Например, в периоды между 1780—1830-ми и 1900—1940-ми годами или во время послевоенной деколонизации.

Опубликовано в журнале: Неприкосновенный запас 2018, 3

Творчество мигрантов как проблема социологии культуры: выходцы из Таджикистана в России

Владимир Малахов, Саодат Олимова, Марк Симон

Владимир Малахов (р. 1958) — политолог, философ, профессор Московской высшей школы социальных и экономических наук, директор Центра теоретической и прикладной политологии Института общественных наук РАНХиГС.

Саодат Олимова (р. 1955) — социолог, директор Научно-исследовательского центра «ШАРК» («ORIENS») (Душанбе, Таджикистан).

Марк Симон (р. 1983) — социальный исследователь, доцент Московской высшей школы социальных и экономических наук, ведущий научный сотрудник Центра теоретической и прикладной политологии Института общественных наук РАНХиГС.

[стр. 30—54 бумажной версии номера]

Авторы выражают глубочайшую признательность Музаффару Олимову, Ольге Житлиной, Тохиру Каландарову, Анне Моисеенко, Абдумамаду Бекмамадову, Виктории Ломаско и Дмитрию Опарину за неоценимую помощь в реализации этого проекта. Статья написана в рамках научного проекта по гранту МВШСЭН.

Присутствие мигрантов, в том числе визуально отличных от местного населения, стало фактом российской городской повседневности. Этот факт, правда, попадает в объектив общественного внимания лишь в двух случаях. Либо когда происходит очередное ЧП, связанное с терроризмом или организованной преступностью, либо когда капитаны медиа-бизнеса решают устроить ток-шоу на тему культурных угроз, несомых миграцией. В воображении участников подобных ток-шоу «принимающее сообщество» с одной стороны и «мигранты» с другой предстают как две завершенные целостности, каждая со строго определенным набором черт, со своей раз и навсегда заданной «идентичностью». Авторы настоящей статьи предлагают сменить эту ставшую привычной оптику. На наш взгляд, отправной точкой размышлений на тему миграции должна быть не реальность сообществ (этнических, религиозных, культурных и так далее), а реальность пространства. Социального, культурного, символического пространства, в котором люди, принадлежащие к тем или иным сообществам, вступают во взаимодействие друг с другом. В процессе этого взаимодействия они переосмысляют и свое окружение, и самих себя.

В центре внимания данной работы — эстетическое самовыражение мигрантов из Таджикистана. Что находит выражение в художественном творчестве таджикских мигрантов в России и что остается «непроговоренным»? Кому адресованы культурные продукты, производимые мигрантами? В каких формах происходит выражение мигрантского опыта? Какие выводы на основании этого анализа можно извлечь относительно (ре)конфигурации идентичностей мигрантов и «принимающей стороны»?

МИГРАЦИЯ И НОВЫЙ ГОРОДСКОЙ ФОЛЬКЛОР

В июне 2017 года в Музее Москвы состоялось уникальное для российской столицы событие — фестиваль «Памир—Москва». Он был организован фолк-панк группой «Аркадий Коц», коллективом режиссеров-документалистов «Cineminers» и памирским культурным центром «НУР» при поддержке фонда Розы Люксембург[1]. Фестиваль посетили свыше пяти тысяч человек — в основном представители так называемой «памирской диаспоры». Наверное, впервые в постсоветской истории выходцы с Памира были столь торжественно и красочно представлены в публичном пространстве российского мегаполиса.

К этому событию был приурочен выход двух музыкальных альбомов, записанных на одной и той же студии. Первый — «Бахор ба Бадахшон» («Весна в Бадахшане») ансамбля памирских музыкантов «НУР» — удивительный сплав традиционных шугнанских песен с современными интерпретациями памирского фольклора, повествующий о жизни мигранта в большом городе. Эти интерпретации принадлежат Абдумамаду Бекмамадову — артисту и музыканту, приобретшему известность благодаря участию в спектакле «Акын-опера» в Театре.doc в начале 2010-х (постановка была удостоена премии «Золотая маска» в 2014-м)[2].

Второй альбом — «Любимая и горькая земля» группы «Аркадий Коц» — состоит преимущественно из переводов фолк-песен. Кирилл Медведев и Николай Олейников переносят гимны униженным и оскорбленным — будь то черные блюзмены из Луизианы, рабочие из Оклахомы, евреи Варшавского гетто или итальянские эмигранты — в контекст, созвучный современной российской действительности. Последняя песня на пластинке «Аркадий Коц» — «Земля для нас с тобой» — записана совместно Абдумамадом Бекмамадовым и другими памирскими музыкантами, работающими в Москве. Оригинал этой композиции («This Land Is Your Land») принадлежит культовому американскому фолк-певцу Вуди Гатри.

Вечный «перекати-поле» Вуди Гатри (Woodie Guthrie) начинал свою музыкальную карьеру в 1937 году на радиостанции KFDV, где вместе со своей соратницей Максин Криссман (известной как Lefty Lou) вел передачу, призванную поддержать земляков — переселенцев из Оклахомы, вынужденных перебраться в Калифорнию в период «пыльных бурь»[3]. Мигранты из центральных южных штатов в самом деле находились в отчаянном положении. Помимо бедственных бытовых условий (многие из них жили в лачугах на окраинах Лос-Анджелеса), они были вынуждены терпеть неприкрытую враждебность со стороны местных жителей. Примечательно, что всех новоприбывших из этого региона калифорнийцы презрительно называли «оки» (Okie — сокращенно от «Оклахома»). Это прозвище использовалось исключительно в пейоративном смысле, служа своеобразной стигмой. Выходцы из Оклахомы во многом отличались от местных жителей — диалектом, вероисповеданием (протестанты, в отличие от католиков, составлявших в Калифорнии большинство) и, главное, жизненным стилем. Неспешность, размеренность, открытость, семейственность, прямота, деревенская простота — все эти черты «оки» раздражали обитателей Лос-Анджелеса. Отсюда другая обидная кличка, приклеившаяся к «беженцам пыльных бурь»: hillbilly, что можно перевести как «деревенщина», «увалень», «парень с гор».

Вуди Гатри в своих передачах на радио сумел переозначить это слово. Hillbilly в его устах стало звучать гордо. «Персидский поэт XII века Омар Хайям тоже был hillbilly, — заметил однажды Гатри, — ведь он ценил красоту и умение неспешно проводить время в тени деревьев за слушанием любовных песен»[4].

Поэт-мигрант из Таджикистана Абдумамад Бекмамадов в известном смысле — наследник Омара Хайяма. И он вступает в диалог с Вуди Гатри, исполняя его песню под аккомпанемент памирских рубаба и дафа[5]. Эта композиция является не только точкой пересечения двух альбомов («НУР» и «Аркадий Коц»). В ней можно усмотреть символическую встречу двух фолк-традиций — межвоенной американской и постсоветской памирской. Оба культурных феномена, как мы покажем ниже, непосредственно связаны с миграцией.

Большинство исследователей американской песенной традиции — фолка и кантри — сходятся во мнении, что зарождение этих жанров в их современном виде было вызвано урбанизацией[6]. Оба этих музыкальных явления — кстати, долгое время синкретически связанные друг с другом, — были не чем иным, как реакцией на утрату дома в результате миграции. Большой город в рамках этих жанров всегда предстает как пространство отчуждения, враждебная среда, лишающая человека его лучших качеств[7]. В кантри- и фолк-песнях межвоенного периода отчетливо слышна ностальгия по пасторальному пейзажу и простоте сельской жизни. «Кантри переместился в город как в культурном отношении, так и в физическом. Музыка кантри — это городская музыка», — писал исследователь американского фольклора Марк Лэнди[8].

Впрочем, уже в годы работы Вуди Гатри на радио в Лос-Анджелесе между фолком и кантри наметилось ощутимое идеологическое размежевание. Если для фолк-исполнителей характерен акцент на классовой солидарности — герои их песен объединены поверх этнических, расовых и религиозных границ своим маргинальным, «выкорчеванным» положением, —то в поэтике кантри центральное место занимает тоска по укорененности патриархальной жизни.

В этом отношении встреча группы «Аркадий Коц» с Абдумамадом Бекмамадовым — своего рода диалектика фолка и кантри, интернационализма и региональной лояльности, оторванности от корней и их вечного поиска, номадического и вернакулярного.

Острым чувством потери дома пронизан и новый фольклор постсоветских городов — мигрантский. Особенность таджикской трудовой иммиграции в Россию заключается в том, что значительную ее часть составляют крестьяне-горцы (тоже своего рода hillbilly), для которых соседняя долина — «заграница». Они отправляются в крупные российские города за заработком, подчиняясь общим решениям своих домохозяйств и определенному моральному императиву — обеспечить оставшихся на родине близких. Уйдя от эмоционально наполненного общинного мирка, они остро переживают одиночество в огромном безличном пространстве российских городов. Это обстоятельство нередко подталкивает их к идеализации родных мест, а также подстегивает интерес к культурным традициям малой родины (заметим, интерес, который до эмиграции не проявлялся столь явно).

Травму от попадания в глубоко недружественное окружение творчески активные люди из мигрантской среды преодолевают, музицируя во время праздников (в частности Навруза) и в свободное от работы время. В последние несколько лет наблюдается своего рода бум аудиовизуального «народного» искусства мигрантов из Таджикистана в Интернете[9]. Мигранты создают самопальные видеоклипы, в которых рассказывают о жизни вдали от родины — иногда в трагической, а иногда и в глубоко ироничной форме.

Пожалуй, важнейшим мотивом в клипах и песнях выходцев из всех без исключения регионов Таджикистана является тема чужбины (гариби[10]). В мигрантском искусстве гариби — это не только метафорическое место миграции, но и символическое пространство отчуждения. Оно отсылает одновременно к географической реальности и к состоянию трансцендентной бездомности.

Как мы уже отмечали, бездомность (uprootedness) — крайне важное ощущение в американской фолк-музыке. В этом смысле можно предположить, что искусство мигрантов из Таджикистана чувствительно как к эстетике кантри (коль скоро речь идет о региональной идентичности и привязанности к месту), так и к фолк-эстетике (в той мере, в какой для этого искусства характерна тема оторванности и имманентное ощущение бездомности).

Гариби — одна из центральных в смысловом отношении песен Абдумамада Бекмамадова, звучащих в спектакле «Акын-опера», а также на упомянутом выше альбоме «Весна в Бадахшане» ансамбля «НУР»[11]. В ней образ утопающего в цветах светлого Бадахшана и весеннего праздника Навруз структурно противопоставлены мраку, которым окутана жизнь на чужбине. В попытке преодолеть состояние отчужденности герой взывает к родным и близким. Заметим, что идентификация с тесным кругом — одна из наиболее характерных черт творчества таджикских мигрантов. Важнейший адресат их песен — родители. В связи с миграцией фольклорный жанр «падар модар» — обращение к отцу и матери — обретает новую жизнь.

Оппозицией чужбине является Дом как концепция, символ и реальность. Слово «дом» в фарсиязычной поэзии имеет сложное и многозначное содержание, включающее в себя образы родителей, пыль родины, запах хлеба и одновременно ощущение приятия, признания, понимания, человеческого тепла и поддержки.

Запрос на признание в мигрантском творчестве опосредуется совершенно особой медиа-средой. Здесь необходимо сделать небольшое отступление и упомянуть о том, что использование технических средств в свое время сыграло принципиальную роль в том, что принято называть «возрождением фолка» (folk revival). В свое время, благодаря распространению полевых записей традиционных песен различных этнических сообществ Америки, которые музыковеды Джон и Алан Ломакс делали для Библиотеки Конгресса, в американских городах обоих побережий сформировалась своего рода альтернативная публичная минисфера[12]. В межвоенный, а затем и в послевоенный периоды она состояла из единомышленников — поклонников «аутентичной» народной музыки, — вдохновленных, однако, не образами славного прошлого, а мечтой о прекрасном будущем, в котором будут преодолены социальные иерархии и расовые барьеры. Институциональным выражением этой альтернативной публичной сферы выступали несколько профсоюзных организаций, журналов, маленьких музыкальных клубов и радиостанций. Одной из таких радиостанций и была KFDV, в эфире которой Вуди Гатри исполнял для «оки» баллады «пылевых бурь»[13]. Роль программы, которую Вуди Гатри вел вместе с Максин Криссман, трудно переоценить. Это была настоящая отдушина для мигрантов из Оклахомы. Вуди и Максин получали множество писем от слушателей со словами благодарности и поддержки, просьбами спеть ту или иную песню, а также рассказами о тяготах мигрантской жизни. Письма неизменно зачитывались ведущими в прямом эфире[14].

Постсоветский фолк-ривайвл мигрантов из Таджикистана стал возможен благодаря выходу в Интернет-пространство, которое мигранты начинают осваивать все активнее по мере пребывания в России. Интернет — это не только связь с родиной, с родными и близкими, но и арена для публичного высказывания в условиях, когда все остальные каналы артикуляции фактически заблокированы. Современные информационные технологии не только позволяют иметь образ родины «при себе», вне зависимости от местонахождения[15], но и создавать собственные интерпретации этого образа, наполняя традиционные мотивы новым актуальным содержанием. Мигранты «виртуализируют» родину в своем искусстве, создают собственную версию родины (так же, впрочем, как и чужбины) посредством смартфонов и ноутбуков.

Через доступные им медиа мигранты получают возможность высказываться от собственного лица, не будучи опосредованными различного рода властными структурами. Создание песен и видеоклипов — это не только пестование собственной культурной идентичности или форма переживания «травмы», но прежде всего — возможность вступления в диалог, нахождения отклика на запрос о признании.

АУДИОВИЗУАЛЬНЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ МИГРАНТОВ КАК ЭРЗАЦ ПУБЛИЧНОЙ СФЕРЫ И ЗАПРОС НА ПРИЗНАНИЕ

В предисловии к своей работе «Структурное изменение публичной сферы» Юрген Хабермас отмечает, что он намеренно игнорировал альтернативы объекту его исследования — буржуазной публичной сфере[16]. При этом Хабермас не исключает самой возможности существования такого рода альтернатив, объединяя их зонтичным термином «плебейская публичная сфера»[17]. Однако он полагает, что «плебейская» форма публичности осталась «как бы подавленной в ходе исторического процесса» и продолжает существовать лишь в скрытом виде, характеризуясь «неграмотностью» ее носителей[18].

Тезис о том, что буржуазную публичную сферу можно рассматривать в отрыве от конкурирующих с ней альтернативных форм (вследствие ее доминантного значения), часто оспаривался представителями современной критической теории[19]. Так, британский исследователь «черной культуры» Пол Гилрой неоднократно ставил под сомнение тезис Хабермаса относительно монополии буржуазной публичной сферы на «грамотность». По мысли Гилроя, «черная культура», сформировавшаяся под гнетом трансатлантической системы работорговли, представляет собой не что иное, как контркультуру модерна и альтернативную публичную сферу[20]. Этой культуре свойственны иные способы коммуникации. Диалог здесь происходит не только в форме «рациональной дискуссии», но и посредством особого ритуализированного музыкального языка, включающего недискурсивные, невербальные элементы как составляющие публичного высказывания[21].

В последние годы теоретики медиа, изучающие аудиовизуальные произведения мигрантов, все чаще обращаются к концепту «альтернативной публичной сферы», делая важные уточнения к этому понятию в связи с исследуемым ими феноменом[22]. Так, Джон Хартли и Аллен Макки характеризуют взаимодействие между мигрантами, выкладывающими в Сеть свои песни и клипы, и их аудиторией как «D.I.Y. гражданство»[23]. Имеется в виду чувство принадлежности, возникающее благодаря общности социального опыта и культурной идентичности. Из мигрантских видеоклипов, сопровождаемых многочисленными комментариями в YouTube, складывается своего рода миниатюрная транснациональная публичная сфера[24]. Она функционирует в цифровом формате, поверх национальных, этнических и религиозных границ.

Несмотря на то, что осмысление эстетических практик мигрантов в терминах публичного высказывания само по себе весьма уязвимо[25], оно приобретает определенную эвристическую ценность в постсоветском контексте. Важным и до сих пор не изжитым наследием советского опыта является перенос функции политического высказывания в сферу эстетических практик. Из-за невозможности полноценной политической дискуссии произведение искусства начинает выполнять несвойственные ему функции, реализуя запрос на иносказательное обсуждение табуированных тем[26]. В определенном смысле положение, в котором сегодня находятся трудящиеся мигранты в российских городах, сходно с ситуацией, в которой пребывало большинство советских граждан. В нынешней России фактически невозможно низовое движение мигрантов за свои права, не зависящее от тех или иных властных инстанций. В этих условиях комментарии к видеоклипам в YouTube наряду с дискуссиями на Интернет-форумах становятся чуть ли не единственным публичным каналом обсуждения острых социальных и политических проблем.

Однако здесь следует сделать важное уточнение. Эксплицитные дискуссии на социально-политические темы, связанные как с Россией, так и с жизнью на родине, в основном обнаруживаются в комментариях к клипам рэп-исполнителей. Таджикские рэперы довольно сильно выделяются на фоне других таджикских артистов-мигрантов, поскольку это «дети большого города». В отличие от горно-сельских «фольклористов», они (как, впрочем, все представители хип-хоп культуры) воображают себя типичными героями американских видеоклипов, игнорируя тему своей «этнической» самобытности (на этом мы остановимся чуть ниже).

Предложенная нами аналогия с советским опытом кажется вполне уместной еще и в силу того обстоятельства, что люди, приезжающие на заработки в Россию из стран Центральной Азии (в первую очередь из Узбекистана и Таджикистана), несмотря на тяготы мигрантского быта и полицейские притеснения, нередко ощущают себя свободнее, чем на родине. Здесь нет того идеологического давления, которое они постоянно ощущают в стране происхождения. Речь идет среди прочего и о внешних проявлениях исламской идентичности, неизменно вызывающих пристальное внимание со стороны силовых ведомств в Узбекистане и Таджикистане.

Как мы могли убедиться, нахождение «в эмиграции» нередко стимулирует к тому, чтобы высказываться через творчество не только о тяготах жизни на чужбине, но и о реалиях родной страны. В этом смысле можно утверждать, что мы имеем дело не просто с эстетическими практиками, но и со своеобразной публичной манифестацией — запросом на признание. Однако адресатом этого запроса зачастую выступает не «принимающее», а «отправляющее» общество и собственная мигрантская среда. В своем творчестве мигранты куда чаще обращаются к соотечественникам и малой родине, нежели к стране, в которой они трудятся. Отсюда обилие патриотически-ностальгических произведений. Характерный пример такого рода — клип «Бахори ватанам Нуробод» («Весна на моей родине в Нурабаде»), в котором на фоне снятых на телефон пейзажей затерянного в горах селения ведется рассказ о том, как чужбина превратила лирического героя в мученика, разлучила с матерью[27].

Обращает на себя внимание и то, что наряду с неизменным описанием горестей мигрантского быта в песнях выходцев из Таджикистана встречаются и весьма комплиментарные высказывания в адрес российского государства. Так, известный в мигрантских кругах сказитель Сафарбек, прославившийся остро критическими песнями о социальных проблемах в Таджикистане и несправедливости миграционных порядков в России[28], недавно разместил в Интернете снятый на телефон клип «О неженатых мигрантах», в котором неожиданным образом рассказывается история успеха мигранта в России[29]. Клип заканчивается словами: «Да здравствует Таджикистан, да будет вечно жить Россия!».

Курьезную известность в Сети приобрели клипы-оды Толибджона Курбанханова, посвященные Владимиру Путину. В отличие от подавляющего большинства композиций, сочиненных выходцами из Таджикистана, песни Курбанханова исполняются на русском и часто критикуются в комментариях его соотечественниками — но не за демонстративную лояльность российскому президенту, а за отход от «традиционного» музыкального канона. Хотя случай Курбанханова имеет весьма косвенное отношение к мигрантскому фольклору, он интересен тем, что клипы этого исполнителя активно комментировались как таджикской, так и российской аудиториями.

Как бы то ни было, почти все произведения мигрантов из Таджикистана, написанные в традиционалистском и квазитрадиционалистском ключе, исполняются на национальном языке (или на языках памирских народов — в случае с уроженцами Горно-Бадахшанской автономной области). Такая коммуникативная стратегия не позволяет артистам-мигрантам адресовать запрос на признание российской публике. Это волей-неволей приводит к медийной «геттоизации» мигрантского творчества, не позволяя расширить круг его возможных адресатов.

Вместе с тем, как отмечает Тохир Каландаров[30], в поэзии мигрантов из Таджикистана все чаще появляются элементы двуязычия, а иногда и трехъязычия. Так, в текстах Абдумамада Бекмамадова встречаются русскоязычные топонимы и названия торговых брендов[31]. В этом отношении фольклор таджикских мигрантов наводит на аналогии с магрибинским рэпом во Франции и турецким — в Германии. Аналогии, впрочем, весьма отдаленные, ибо российский контекст эстетических практик мигрантов радикально отличается от западноевропейского. Эксплицитный запрос на признание, который нередко артикулируется в радикальных художественных формах, наиболее характерен для второго поколения мигрантов в Европе. В России же эта генерация выходцев из Таджикистана только вступает в социальную жизнь, в то время как их родители в значительной степени остаются в парадигме общей советской культуры[32].

Симптоматично, что «родительская парадигма» воспроизводится в том числе в таджикском хип-хопе. Так, рэпер Мастер Исмаил в одном из своих треков обращается к советскому наследию, противопоставляя интернационализм и эгалитаризм шовинизму и выражая протест против забвения общей истории. В этой песне рефреном звучит следующая строчка: «Братья по Советам — Таджикистан, Россия. Аллах равняет всех и помнит все, что было»[33]. Примечательно, что апелляция к религиозной идентичности органично вплетается в «советский» дискурс — последний функционирует здесь в традиционалистско-консервативном ключе[34], коль скоро он задействуется как обращение к прошлому.

Описанный способ позиционирования явным образом диссонирует с посланиями постколониальных переселенцев во Франции и Британии, а также потомков трудовых мигрантов в Германии[35]. Несмотря на различия социокультурных ландшафтов этих стран, общий посыл представленных в них произведений мигрантского искусства можно в огрубленном виде сформулировать следующим образом: «Мы внесли вклад в развитие этой страны, мы такие же современные люди, как и вы, но мы сами решим, как будет выглядеть наша культурная идентичность».

Ничего подобного нельзя сказать про постсоветские реалии. Прежде всего потому, что понятие «черная культура» в ее аффирмативном значении[36] иррелевантна самоидентификации находящихся в России мигрантов. Правда, практики расиализации мигрантов из Средней Азии и с Южного Кавказа в российском принимающем сообществе мало чем отличаются от тех, что имеют место по отношению к «цветному» населению в Северной Америке и Европе. Однако, в отличие от американских и европейских музыкантов с мигрантским бэкграундом, творчески активные выходцы из Таджикистана не стремятся переозначить используемые в их отношении расово маркированные клише. Будучи наследниками уходящей в глубокую древность персоязычной культуры, с одной стороны, и советской идеологии интернационализма, с другой, они остаются нечувствительными к эстетике Black is beautiful[37].

Парадоксальное исключение составляют те же самые рэп-исполнители — в силу особенностей жанра. Так, упомянутый нами Мастер Исмаил (он же «M.One») наряду с призывом к российскому слушателю вспомнить об общем прошлом в другой своей песне насмешливо обыгрывает распространенные в России стереотипы и страхи относительно приезжих:

Хачики на тачке, назло всей милиции

Душанбе здесь, горная смесь, здесь все на месте, тут делаем жесть

Вот это весть — тут хачики есть, готовые вас всех съесть

Мои черные братья, братья-чурки, прямо из дурки суют дурь тебе в руки…

Слушай трек прямо из Таджикистана и не вздумай показывать его своей маме!

Ведь это я, нигга, черный чурка-хач, твоя мама может подсесть на наш кач

Я из столицы, за мной кровопийцы, головорезы, гангстеры-убийцы…

Салам пополам всем барыгам и ворам,

Знай, пацан, на волне Таджикистан, Средняя Азия, равняет нас ислам

Кинжалы в карманах, кровь растамана, честность джигита, упрямство барана

Мама-мафия, Средняя Азия, черная раса, каждого, кто будет строить из себя героя, за минуту выключу и выведу из строя»[38].

Перед нами глубоко ироничная интерпретация феномена blackness, в котором причудливым образом соединяются маркеры, эндемичные как словарю глобальной хип-хоп культуры («черные братья», «нигга», «гангстеры», «растаманы», «черная раса»), так и сугубо постсоветскому контексту («хачики», «чурки», «джигиты»). Исмаил мастерски синтезирует все возможные атрибуты «плохого парня», приводящие в ужас обывателей российских мегаполисов.

При этом бросается в глаза, что центральноазиатские рэп-исполнители принадлежат иному социальному слою, нежели «мигранты-фольклористы». Это преимущественно городской средний класс, с совершенно другими, чем у большинства артистов из среды трудовых мигрантов, потребительскими запросами и жизненно-стилистическими пристрастиями. Поездки душанбинских рэперов в Россию очевидным образом отличаются от маршрутов их соотечественников: они записываются на студиях с именитыми московскими коллегами по цеху, снимают клипы и выступают в клубах. Примечательно, что тот же Мастер Исмаил, подрабатывавший в молодости на стройке в Москве, в своих интервью последних лет подчеркнуто дистанцируется от трудовых мигрантов («гастарбайтеров»)[39]. Даже в тех случаях, когда рэп-артисты, будь то Исмаил, Шон или Навик, затрагивают в своих композициях тему миграции[40], их манера подачи (как музыкальная, так и визуальная) воспринимается работающими в России соотечественниками как глубоко чуждая — лишенная аутентичности[41].

Несмотря на нарочитую непочтительность по отношению к российскому «мещанину», упомянутые рэперы в то же время явно рассчитывают на отклик российской аудитории, поскольку нередко пишут тексты либо на русском языке, либо на смеси таджикского и русского, либо снабжают клипы русскими субтитрами[42]. Отсюда — множество комментариев в YouTube, среди которых часто можно встретить и крайне негативные, как на русском, так и на таджикском. Содержание этих комментариев в обоих случаях примерно одинаково: «Зачем исполнять речитатив на русском, если в России и так полно успешных рэперов?». Небезынтересно и то, что среди треков на русском языке встречаются такие, в которых таджикские эмси[43] обрушиваются с яростной критикой на социальные реалии своей родины[44]. Адресат этих посланий не совсем ясен. Можно, впрочем, предположить, что бичевание пороков общества есть не более чем одно из излюбленных постсоветскими рэперами клише и в данном случае наши герои индуцированы общим для жанра трендом.

Своеобразный элитизм таджикских рэперов, проявляющийся в их визуальной самопрезентации (имеются в виду типичные хип-хоп атрибуты — машины, цепи, сопровождающие «плохих парней» девушки и тому подобное) и гипертрофированном стремлении к успеху, контрастирует с анонимностью трудовых мигрантов, снимающих клипы на дешевые мобильные телефоны. Не случайно питерская художница Ольга Житлина, работающая с темой трудовой миграции, потратила немало времени и сил, чтобы разыскать авторов пародийных видеоклипов, снятых рабочими из Средней Азии на российских стройках. Однако усилия художницы не увенчались успехом — никто из авторов не откликнулся. Стремление многих творцов из мигрантской среды сохранить анонимность отмечает и Тохир Каландаров в своем исследовании о сетевой поэзии — многие поэты-мигранты публикуются исключительно под псевдонимами[45]. Это стремление можно объяснить осознанным желанием избежать излишнего внимания со стороны социального окружения и медиа, которые мигранты во многом воспринимают как враждебные[46].

С одной стороны, медийная «изоляция», языковая самодостаточность и стратегия сохранения анонимности свидетельствуют о принципиальном отличии постсоветского контекста присутствия мигрантов в публичной сфере от западноевропейского. Последнему свойственно эксплицитное притязание выходцев из мигрантской среды на признание со стороны принимающего сообщества — притязание, получающее художественную репрезентацию. Если песни и клипы, создаваемые выходцами из мигрантской среды в западноевропейских городах, нацелены на то, чтобы сделать видимыми тех, кого не замечает или демонизирует культурный мейнстрим, то в России творчество мигрантов сосредоточено в своего рода виртуальном гетто.

С другой стороны, несмотря на все указанные различия между предметом нашего исследования и воспетой Полом Гилроем «черной музыкой», у этих культурных феноменов есть несомненная общая черта. Это стратегия «шифровки», утаивания подлинного смысла от внешнего наблюдателя и, как следствие, глубоко ироничная манера исполнения. В этом смысле различные проявления мигрантского искусства в России, будь то клипы со строек, рассказы певцов-сказителей или перепевки шугнанских традиционных песен, которые Абдумамад Бекмамадов наполняет подробностями своего быта в Москве, во многом резонируют с ранними блюзами и рабочими песнями времен законов Джима Кроу[47]. Правда, совместима ли такая стратегия с запросом на публичность — большой вопрос.

«ГРИБЫ» VS. ГАРИБИ: ГОМОГЕНИЗИРУЮЩИЕ И ДИФФЕРЕНЦИАЛЬНЫЕ ПРОСТРАНСТВА

В марте 2017 года на одном из пародийных YouTube каналов появился ролик под названием «Таджики перепели “Грибы — Тает лед”»[48]. Меньше чем за год это видео, в котором снялись трудовые мигранты, набрало около 8,5 миллиона просмотров. Шуточный клип был воспринят многими зрителями как высказывание от первого лица. Однако вскоре его создатель Евгений Гончаров — специалист по маркетингу, в свободное от работы время делающий видеопародии, — развеял эту иллюзию[49]. Герои клипа — случайные люди. Гончаров встретил их неподалеку от своего дома, и они любезно согласились исполнить его замысел. К чести автора нужно сказать, что он подробно изложил новоиспеченным актерам содержание будущего клипа и оно не вызвало у них возражений. Впрочем, как показывают комментарии к видео, наряду с восторженными отзывами это произведение вызвало бурную критику — в первую очередь со стороны таджикской аудитории. Дело в том, что между названием и содержанием клипа обнаруживается противоречие: в тексте песни фигурирует Ташкент как маркер национальной принадлежности персонажей, в то время как исполнение атрибутируется «таджикам». Это дало дополнительный повод многим комментаторам упрекнуть создателей ролика в том, что «ни одного таджика в нем нет»[50]. Сам же Гончаров признался, что не спрашивал у мигрантов, которых задействовал в клипе, о стране их происхождения[51].

Нет никаких оснований отказывать автору нашумевшего пародийного видео в симпатии по отношению к его героям, однако выстроенная в клипе оптика сама по себе весьма показательна. Этой оптике свойственно гомогенизировать выходцев из Средней Азии, игнорировать культурные и индивидуальные различия между ними.

Нечувствительный к различиям взгляд на мигрантов доминирует в российском поп-культурном мейнстриме. Характерные примеры — образы Равшана и Джамшута в телевизионном шоу «Наша Раша» и фильме «Яйца судьбы», а также персонаж Баймурата Аллабердиева, известного российской публике как «Таджик Джимми», в фильме «Елки». Среднеазиатские мигранты предстают однородной массой, они ни в каком отношении не отличаются друг от друга. Сценаристам «Нашей Раши», равно как и создателю нашумевшей пародии на «Грибы», по большому счету, безразлично, к какой культурной или национальной группе относятся комедийные «гастарбайтеры» или «прикольные парни», перепевшие популярную песню[52]. «Таджики» в этой картине мира — имя нарицательное.

В приведенных примерах обнаруживаются характерные особенности взгляда на трудовых мигрантов со стороны гегемониальной российской публики: патронаж, высокомерие и снисходительность «старшего брата». Этот взгляд объективирует мигрантов. «Встречи» с ними российского зрителя — это встречи с функциями: лопатами, мастерками и метлами, а не с людьми, которые влюбляются, воспитывают детей, поют, читают стихи, причем по-разному и на разных языках.

Весьма примечательно, что восприятие сериала «Наша Раша» в Таджикистане (и особенно в среде таджикских мигрантов) изначально не было негативным. Когда вышли первые выпуски, шоу пользовалось большой популярностью, в том числе и потому, что Равшан и Джамшут не были похожи на таджиков ни внешностью, ни манерой поведения. Они воспринимались как обобщенный образ бедолаг-строителей безотносительно к этнической принадлежности, «маленьких людей» в чужом, враждебном мире. В таджикском языке есть специальное слово для такого персонажа — «бечора», то есть бедняга, несчастный, потерявшийся в большом мире человек без денег и поддержки. Заметим, что в мигрантском фольклоре тема маленького человека, который, повинуясь долгу и судьбе, попадает на чужбину и справляется с бедами как может, — одна из ключевых. Сначала никто не собирался протестовать против «Нашей Раши». Однако, когда таджикские мигранты обнаружили, что к ним «приклеиваются» образы Равшана и Джамшута, что сформировавшиеся из-за этих образов стереотипы негативно влияют на отношение работодателей и принимающего населения, многие их них пришли в негодование.

С не(до)представленноcтью мигрантов как субъектов социального взаимодействия[53] и их вульгаризированными репрезентациями в пространстве российской поп-культуры контрастирует эстетика мигрантского Интернет-фольклора. В клипах, которые мигранты выкладывают в Сеть, превалирует поэтизация сообщества, культурно обособленного от внешнего мира при помощи этнических, а в некоторых случаях и узколокальных маркеров. К последним относятся: 1) диалекты или — в случае с памирцами — языки малых народов; 2) музыкальные формы, тесно связанные с тем или иным регионом страны исхода; 3) пасторальные видеопейзажи родных мест — часто в клипах используются кадры, снятые в родной деревне исполнителя (примеры подобных клипов приводились выше). Таким образом, в противовес объективирующему взгляду мигрантский фольклор, апеллирующий к этническому (нео)традиционализму, становится своеобразной формой индивидуализации и дифференциации его носителей. Этот феномен был впервые отрефлексирован Стюартом Холлом. В конце 1980-х британский теоретик обнаружил, что в связи с миграцией стало возможным говорить о новой, «позитивной» этничности — этничности «окраины», или «периферии». Подобная концептуализация предполагает, что политика идентичности в соответствующих художественных высказываниях нацелена не на подавление Другого, а напротив, — на утверждение многообразия. «Этническое» в данном случае функционирует как модальность индивидуального[54].

Другой важный концепт, при помощи которого продуктивно рассматривать столкновение унифицирующего «внешнего» взгляда с обособляющим «внутренним», — это предложенное Анри Лефевром различение между «гомогенизирующими» и «дифференциальными» социальными пространствами[55]. В теоретическом языке Лефевра «пространство» одновременно «структура» и «агент», поскольку, с одной стороны, детерминировано производственными отношениями, а с другой, само обуславливает характер создаваемых в нем продуктов[56]. Дифференциальные пространства французский философ определяет как ментальные и физические локусы, радикальным образом выбивающиеся из господствующей, аккуратно упакованной и гомогенизированной версии городской реальности[57]. Взявший на вооружение теорию Лефевра, исследователь кантри- и фолк-музыки Питер Ла Шапель предположил, что деятельность Вуди Гатри в Лос-Анджелесе была не чем иным, как созданием дифференциального пространства. Песни Гатри — это своеобразная антимифология города «потерянных ангелов» («Lost Angeles»), альтернативная мейнстриму модель публичности[58].

Если рассматривать создание таджикскими мигрантами видеоклипов как производство ментального пространства, то дифференциальность последнего задается преимущественно этническими маркерами. Использование различных артефактов, как визуальных (например атрибутики народного костюма), так и аудиальных (следование конвенциям определенной музыкальной традиции), свидетельствует о том, что мигрантские исполнители воображают себя прежде всего членами вернакулярного сообщества, приверженность которому лишь усиливается по мере пребывания на чужбине. Как уже отмечалось, гипертрофированная поэтизация малой родины в произведениях новоиспеченного бедного городского класса — это не сугубо постсоветский феномен. Травма урбанизации в Америке в свое время породила такие музыкальные жанры, как кантри и фолк.

Когда Ла Шапель интерпретирует творчество Вуди Гатри сквозь призму «дифференциального пространства», он имеет в виду не только ментальную, но и вполне материальную социальную реальность. Помимо идеального, воображаемого мира, в искусстве мигрантов находит отражение маргинальный, скрытый от доминирующего взгляда городской ландшафт — стройплощадки, бытовки, строительные вагончики и тому подобное. Самодельные lo-tech[59] видеоклипы, которые постсоветские мигранты снимают на рабочем месте, примечательны прежде всего иронией над крайне неблагоприятными условиями, в которых они трудятся. Эти клипы — своего рода «ремейки» популярных музыкальных видео: в них мигранты предстают поющими под фонограмму поп-звездами, используя вместо музыкальных инструментов рабочие (так, лопата превращается в гитару, циркулярный станок — в синтезатор, каска — в перкуссию и так далее)[60]. Данное культурное явление носит международный характер — аналогичные видео можно найти в Латинской Америке или, например, в Пакистане. В России же оно получило условное название «узбек-прикол»[61] — под таким тегом можно отыскать соответствующие ролики. Однако это название не должно вводить в заблуждение — пародийные клипы на стройках снимают не только мигранты из Узбекистана, но и из Таджикистана, и из Кыргызстана. В этом смысле можно говорить о субалтерном городском пространстве, в котором мигранты скорее объединены общим социальным опытом, чем разъединены этническими границами. Квазиэтнические маркеры в обсуждаемых видео, безусловно, присутствуют — как правило, в них используются песни, исполняемые на языке происхождения мигрантов. Тем не менее эти песни нельзя назвать «традиционными», поскольку в них звучит современный танцевальный бит и характерные для глобального рынка поп-музыки аранжировки. В этом смысле мы имеем дело уже не с фольклором, а с «поплором» — термин, предложенный исследователем американских рабочих песен 1930-х Арчи Грином[62]. Более того, в некоторых клипах из динамиков доносятся звуки иранской эстрады, пользующейся большой популярностью среди уроженцев Таджикистана, а звезда русскоязычного Интернета «Таджик Джимми», речь о котором пойдет ниже, прославился благодаря исполнению хитов из индийских кинофильмов, которыми он подбадривал членов своей бригады во время работы на стройке.

Впрочем, в определенном контексте музыка для выходцев из Средней Азии все же остается скорее «демаркационной линией», чем объединяющим началом. Когда Ольга Житлина в соавторстве с испанским художником Йоном Иригойеном организовывала мобильную дискотеку на Апраксином рынке с участием мигрантов (с мыслью провести маленький Ноттингхиллский карнавал в центре Петербурга), то обнаружила, что музыка, которая должна звучать из движущейся саунд-системы, стала камнем преткновения для участников акции. Оказалось, что многие из них восприняли включение песен «соседей» (из другой страны, а подчас и другого района) как своего рода дискриминацию по отношению в себе[63]. Можно предположить, что в данном случае имеет место не столько напряжение между этнокультурными идентичностями, сколько реакция на нечувствительный к различиям внешний взгляд. Нежелание мигрантов раствориться в неразличимой массе, в которую выходцы из Центральной Азии сливаются в оптике «принимающего сообщества», вполне понятно.

Было бы неверно объяснять внимание современных художников к творчеству мигрантов чисто идеологическими причинами (под «идеологией» в данном случае понимается повышенный интерес современного искусства к феномену маргинальности). В пародийных мигрантских видеоклипах господствует стихия карнавала, нивелирующая хрестоматийное для эстетической теории различение между авангардом и китчем. Отказ от «качественных» способов аудио- и видеозаписи и неизменная ирония по поводу мейнстримных форм поп-культуры — осознанная стратегия независимых музыкантов и художников. Однако если последние намеренно прибегают к технологиям «низкого качества» и деперсонификации, то приверженность трудовых мигрантов lo-techэстетике носит стихийный характер. Такой способ высказывания для них — вынужденная мера, обусловленная отсутствием доступа к дорогостоящим средствам звукозаписи, а также желанием избежать лишнего внимания со стороны недружественного окружения. Тем не менее пародийные видео, которые создают мигранты, вполне легитимно можно воспринимать как форму апроприации языка поп-культуры теми, кто исключен из доминирующего медийного пространства.

Если сочувствующие мигрантам гражданские активисты, художники и исследователи склонны усматривать в мигрантских произведениях рефлексию, вызванную собственным социальным положением, то широкая российская публика прочитывает эти клипы иначе. За многими русскоязычными комментариями к соответствующим видео сквозит высокомерно-снисходительное отношение к их героям. Отдавая дань артистизму создателей роликов, российская аудитория, как правило, не считывает скрытый за ними ироничный подтекст. «Принимающая сторона» лишь воспроизводит собственные стереотипы относительно мигрантов, укрепляясь в мысли об их фундаментальной культурной инакости.

В этом смысле весьма показательна история Баймурата Аллабердиева[64], известного российской публике как «Таджик Джимми». Прозвище «Джимми» Баймурат получил благодаря тому, что видео с его исполнением болливудского хита («Jimmy Jimmy Aaja» из саундтрека к фильму «Танцор диско») стало стремительно набирать сотни тысяч просмотров в YouTube. Примечательно, что в 2009 году организаторы концерта «Asian Dub Foundation» в Санкт-Петербурге пригласили Баймурата выступить на разогреве у известной группы. «Asian Dub Foundation», выходцы из семей южноазиатских мигрантов, известны своей приверженностью идеям антиглобализма. Однако «Таджик Джимми» не стал частью альтернативной сцены в России. После выступлений на нескольких независимых площадках он начал сниматься в коммерческих фильмах и популярных телешоу. Играя по правилам мейнстримных медиа, Баймурат оказался заложником навязанного ему ориенталистского образа, столь охотно производимого российской индустрией развлечений и не менее охотно потребляемого широкой публикой. Это образ простачка, абсолютно лишенного иных качеств, кроме свойства быть забавным. Несмотря на то, что манера исполнения «Таджика Джимми» волне отвечает духу воспетой Бахтиным средневековой рыночной клоунады, его выход из зоны анонимности и попадание в доминантное медиапространство привели к самоэкзотизации и самоориентализации. К сожалению, примеры альтернативной неориенталистской формы популяризации искусства мигрантов в «принимающем сообществе» практически отсутствуют.

Впрочем, из любого правила, как водится, есть исключения. Таким исключением стала история Абдумамада Бекмамадова — музыканта, поэта и актера, завоевавшего сердца пусть и немногочисленной, но весьма благодарной российской публики.

«ПЕСНИ АБДУЛА»: КАК «ЛИЧНОЕ» СТАНОВИТСЯ «ПОЛИТИЧЕСКИМ»

Абдумамад Бекмамадов стал «Абдулом» по воле случая — в списке авторов и исполнителей спектакля «Акын-опера» к его имени по ошибке прибавилась лишняя «л» (Абдулмамад)[65]. После этого коллеги по Театру.doc стали для краткости звать его Абдулом. Сам он относится к этому с юмором, как, впрочем, и ко многому другому, что происходит с ним в Москве. Театр.doc действительно в каком-то смысле стал местом «второго рождения» для бывшего студента актерского отделения Таджикского института искусств и некогда артиста областного театра города Хорога. Вынужденный оставить любимое ремесло и отправиться в Москву на заработки, Абдумамад снова вернулся на сцену по прошествии 13 лет. Встретив в Москве друзей, с которыми он вместе работал в музыкальном ансамбле «Наз» — Аджама Чакабоева и Покизу Курбонасейнову, — Абдул начал искать помещение для совместных репетиций после тяжелой работы. В результате трио памирских артистов нашло пристанище в Театре.doc, а режиссер Всеволод Лисовский сделал из их историй пронзительную «Балладу о мигрантах»[66].

Импровизационное пение — традиционный для Центральной Азии и Кавказа жанр, известный в этих регионах как «акын, бахши или ашуги»[67]. В настоящее время этот жанр пользуется большой популярностью в мигрантской среде. Певцы-сказители, как правило, исполняют музыкально-поэтические импровизации, рассказывая рифмованной прозой о своих приключениях в чужой им стране. Эти песни глубоко традиционны по форме[68], но их содержание весьма злободневно. Мигранты-«акыны» поют панегирики тем, кто помог им на трудном пути, рассказывают о деталях повседневности и сложных отношениях с людьми, которых они встречают. Для этого нужно обладать большой смелостью: даже если в песнях напрямую не затрагиваются остросоциальные и политические сюжеты, правдивое повествование о реалиях мигрантской жизни само по себе может вызвать весьма неоднозначные реакции у слушателей. Так, ироничный рассказ Абдула о превратностях быта в съемной московской квартире, положенный на мотив старинной шугнанской колыбельной, далеко не у всех его земляков вызвал восторженную реакцию:

Косточка сладкая, жемчужина моя,

Хорошие памирцы приехали в Москву...

Нет мест в квартире,

Пять человек спят на диване,

Пятнадцать — на полу,

Вместо подушки

Брюки под голову я подложу.

Косточка сладкая, жемчужина моя,

Хорошие памирцы приехали в Москву...»[69]

Смелость артиста проявилась не только в его собственном творчестве. Познакомившись в Театре.doc с кинорежиссером Анной Моисеенко, он согласился вынести свою личную историю на всеобщее обозрение и стать героем документального фильма «Песни Абдула». Съемки начались в доме Абдумамада на Памире, куда он отправился после десятилетней разлуки с родными, и продолжились по возвращении в Москву, где Абдул трудится больше 17 лет — то грузчиком в ресторане, то ремонтным рабочим[70]. В течение всего съемочного периода, продлившегося четыре года, и далее — на стадии монтажа — Абдумамад ни разу не потребовал убрать что-либо из фильма: «Снимай, что хочешь, пусть там будет вся правда», — сказал он режиссеру. Благодаря тому, что герой Анны Моисеенко не побоялся предстать на экране порой в неприглядном виде, «Песни Абдула» избавлены от стереотипов — как негативных (имманентных российским медиа, когда речь идет о мигрантах), так и позитивных — напускного сочувствия по отношению к «угнетенным».

Абдумамад любит говорить, что по специальности он «юморист»[71]. Умение «пошутить в любой (даже самой плачевной) ситуации», которое, как он утверждает, присуще жителям его родной Рошткалы[72], отчетливо слышится в его песнях. И тем не менее первые написанные в Москве «песни Абдула» были совсем не веселыми. Абдумамад признается, что долгое время не писал стихов. Он вернулся к этому занятию, оказавшись на чужбине, — поэзия стала для него своеобразным способом проживания травмы[73]. Как и у любого трудового мигранта, невзгод в его жизни было предостаточно. Вот лишь два эпизода. Через два месяца после премьеры «Акын-оперы», накануне Дня народного единства, на Абдумамада, выходившего из метро по пути с работы, напали и избили. Выйдя из больницы с шестью швами на голове, он продолжил играть спектакль[74]. Второй случай, о котором стоит упомянуть, случился во время вручения «Золотой маски», которую Абдумамад получил на сцене Большого театра в 2014 году как один из создателей «Акын-оперы». Ожидая в ложе решения жюри, Абдумамад вдруг услышал позади себя реплики про «Равшана и Джамшута». Оказавшись на сцене и произнося, как и положено лауреату, речь, Абдул с достоинством заявил: «Я сантехник и еще могу клеить обои по-братски, если надо»[75].

Неожиданно обрушившаяся на него после «Золотой маски» слава не могла не обрадовать Абдумамада. Однако она принесла ему не только радость признания, но и новые тяготы. Так, из ресторана, где он работал, пришлось уволиться из-за повышенного внимания журналистов. Резонанс от вручения трудовому мигранту престижной театральной премии достиг поистине «политического» масштаба, когда один из депутатов Госдумы тогдашнего созыва публично предъявил претензии театральному сообществу, в том числе и за спецприз для «гастарбайтеров»[76].

Впрочем, феномен «политического» в связи с «Песнями Абдула» видится нам в несколько ином отношении. «Понимаете, я просто рассказываю нашу историю, — отвечает Абдумамад на вопрос о том, как его творчество может быть воспринято широкой российской публикой. — Мои земляки очень редко могут это сделать, а тут тебя хоть кто-то слушает». После «Акын-оперы» к Абдумамаду и его партнерам по сцене часто подходили российские зрители, чтобы поблагодарить за правдивое повествование о жизни артистов, вынужденных заниматься «чужой работой»[77]. Когда же состоялись первые показы фильма Анны Моисеенко, Абдул услышал слова благодарности и от собратьев по «диаспоре», которая долгое время его «официально» не признавала[78].

Питер Ла Шапель назвал поддержку, которую Вуди Гатри и Максин Криссман оказывали своим землякам, «персональной политикой»[79]. Это тот самый случай, когда личное высказывание приобретает публичное звучание. Напомним, что, помимо песен «беженцев пыльных бурь», ведущие шоу на радиостанции KFDV зачитывали в эфире присланные им по почте истории из жизни «оки» в Лос-Анджелесе. В известном смысле нечто подобное делает и Абдул. Когда памирцы просят его написать на заказ песню или стихи в связи с каким-нибудь событием в их жизни, он с радостью соглашается.

«А вам нравится “Аркадий Коц”? Нравится, — отвечает Абдумамад, — но все-таки, когда мы вместе выступаем, это они играют под нас, а не мы под них». Встреча Абдула с Вуди Гатри, состоявшаяся благодаря Кириллу Медведеву, во многом случайна, но закономерность в ней тоже присутствует.

[1] Медведев К., Журавлев О. Фестиваль Памир — Москва: праздник межкультурной солидарности и интернационализма(https://goo.gl/4Q5xwW).

[2] Сырова А. С метлой и микрофоном: гастарбайтеры на сцене Большого театра // Лента.ру. 2014. 22 апреля (https://lenta.ru/articles/2014/04/22/akyyn_opera/).

[3] Бедных рабочих из Оклахомы, Арканзаса, Канзаса и Миссури в Калифорнии прозвали «беженцы пыльных бурь» (dust bowl refugees). Впрочем, это прозвище представляет собой скорее метафору, чем указывает на непосредственную причину миграции из центральных южных штатов; dust bowl refugees спасались от катастрофических для этих регионов последствий Великой депрессии. Подробнее об этом: Gregory J.N. Dust Bowl Legacies: The Okie Impact on California, 1939—1989// California History. 1989. Vol. 68. № 3. P. 74—85.

[4] Цит. по: La Chapelle P. Proud to Be an Okie: Cultural Politics, Country Music, and Migration to Southern California. Berkeley: University of California Press, 2007. P. 62—63.

[5] См.: https://arkadiy.bandcamp.com/track/this-land-is-your-land. Памирский рубаб — струнный инструмент народов региона, даф — ударный.

[6] См.: Landy M. Country Music: The Melody of Dislocation // New South. 1971. Winter. P. 67—69; Green A. Only a Miner: Studies in Recorded Coal-Mining Songs. Urbana: University of Illinois Press, 1979; Eyerman R., Baretta S. From the 30s to the 60s: the Folk Music Revival in the United States // Theory and Society. 1996. Vol. 25. № 4. P. 501—543; Ramsey D. The Role of Music in Environmental Education: Lessons from the Cod Fishery Crisis and the Dust Bowl Days // Canadian Journal of Environmental Education. 2002. Vol. 7. № 1. P. 183—198.

[7] Достаточно вспомнить песню блюзового певца, оказавшего сильное влияние на фолк-ривайвл, Хадди «Ледбелли» Ледбеттера «Bourgeois Blues». Интерпретация этой песни также присутствует на альбоме группы «Аркадий Коц» «Любимая и горькая земля». В переводе Кирилла Медведева она называется «Город жлобов» (https://arkadiy.bandcamp.com/track/bourgeois-blues).

[8] Цит. по: La Chapelle P. Op. cit. P. 7.

[9] Это касается, впрочем, не только Таджикистана, но и других стран Центральной Азии; но мы сосредоточим свое внимание на выходцах именно из этой страны.

[10] Причем слово «гариби» есть как в таджикском языке, так и в языках памирских — ираноязычных — народов.

[11] См.: https://nurmoscow.bandcamp.com/track/—11.

[12] См.: Eyerman R., Baretta S. Op. cit. P. 522.

[13] «Dust Bowl Ballads» — так впоследствии (в 1940 году) была названа спродюсированная Аланом Ломаксом пластинка Вуди Гатри, на которой он исполнял песни периода большой миграции из Оклахомы в Калифорнию.

[14] Подробнее об этом: La Chapelle P. Op. сit. P. 45—75.

[15] Один из примеров — клип «В моем кишлаке пахнет хлебом» на песню Бозора Собира (www.youtube.com/watch?v=Ce_Dlb_B16s). Интересно, что в Интернете можно найти целый ряд клипов, в которых именно эта песня сопровождает образы разных кишлаков Таджикистана.

[16] См.: Хабермас Ю. Структурное изменение публичной сферы. Исследования относительно категории буржуазного общества. М.: Весь мир, 2016. C. 46.

[17] Хабермас не придает понятию «плебейский» негативного содержания, используя его в нейтрально-аналитическом ключе.

[18] Там же. С. 46—47.

[19] Ключевые тексты с такого рода критикой принадлежат Нэнси Фрейзер. Именно она привнесла в язык современной критической теории понятие «subaltern counterpublics» — «субалтерная контрпубличность». См.: Fraser N. Rethinking the Public Sphere: A Contribution to the Critique of Actually Existing Democracy // Social Text. 1990. № 25-26. P. 56—80; Idem. Transnationalizing the Public Sphere: On the Legitimacy and Efficacy of Public Opinion in a Post-Westphalian World // Theory, Culture & Society. 2007. Vol. 24. № 4. P. 7—30.

[20] См.: Gilroy P. The Black Atlantic: Modernity and Double Consciousness. London: Verso, 1993; Idem. «After the Love has Gone»: Bio?politics and Ethno?poetics in the Black Public Sphere // Third Text. 1994. Vol. 8. № 28-29. P. 25—46.

[21] Подробнее об этом см.: Симон М. Музыкальная практика как ритуал сопротивления в (пост)миграционной ситуации // Социология власти. 2017. Т. 29. № 2. C. 133—152.

[22] См., например: Isabelle R., Saitta E. (Eds.). Mediating Cultural Diversity in a Globalized Public Space. Basingstoke: Palgrave Macmillan, 2012.

[23] Hartley J., McKee A. The Indigenous Public Sphere. Oxford: Oxford University Press, 2000.

[24] Так, вслед за социологом Тоддом Гитлиным исследователь диаспоральных медиа Стюарт Каннингэм называет объект своего исследования «public sphericules» — дословно «публичные сферочки». См.: Gitlin T. Public Sphere or Public Sphericules? // Liebes T., Curran J. (Eds.). Media, Ritual and Identity. Abingdone: Routledge, 1998. P. 168—174; Cunningham S. Popular Media as Public «Sphericules» for Diasporic Communities // International Journal of Cultural Studies. 2001. Vol. 4. № 2. P. 131—147.

[25] Так, Нэнси Фрейзер призывает крайне осмотрительно относиться к отождествлению каждого транснационального коммуникативного пространства с публичной сферой (Fraser N. Transnationalizing the Public Sphere…).

[26] Избитая формула «поэт в России — больше, чем поэт» в этом смысле легко экстраполируется чуть ли не на все постсоветское пространство в меру особенностей функционирования здесь публичной сферы. Применительно к выходцам из Таджикистана в России эту формулу можно понимать буквально. Наряду с феноменом мигрантских видеоклипов и песен в последние годы в социальных сетях и на форумах наблюдается своеобразный бум мигрантской поэзии, в которой удивительным образом сочетаются приверженность высокому литературному стилю и обсуждение злободневных бытовых проблем. Поэзии мигрантов из Таджикистана посвящено исследование антрополога Тохира Каландарова: Каландаров Т. Косточка сладкая, на чужбине я...: поэзия таджикских трудовых мигрантов в России // Acta Slavica Iaponica. 2017. № 38. C. 91—119 (http://src-h.slav.hokudai.ac.jp/publictn/acta/38/Kalandarov.pdf).

[27] См.: https://ok.ru/video/278244297228.

[28] Об этом, в частности, повествует его песня про патент (заменивший разрешение на работу для граждан из безвизовых стран СНГ), видеозапись с исполнением которой набрала огромное количество просмотров в персоязычном сегменте YouTube.

[29] См.: www.youtube.com/watch?v=mJSCkyznVmY.

[30] См.: Каландаров Т. Указ. соч.

[31] Например в песне «Мой сыночек» (Там же. С. 111—112; https://nurmoscow.bandcamp.com/track/—9). Кроме того, остроумная песня Абдумамада про кредит была переведена на русский язык и исполнена от женского лица вокалисткой «Аркадий Коц» Марией Богомоловой.

[32] Дискуссия с участием ученых, занимающихся миграционной проблематикой, на фестивале «Памир—Москва» показала, что многие представители старшего поколения памирцев воспринимают слово «мигрант» крайне негативным образом. В ходе обсуждения даже звучали призывы заменить этот весьма обидный для них термин понятием «соотечественник».

[33] См.: www.youtube.com/watch?v=Ign_7Hy28mk.

[34] См.: Глухов А., Окушова Г. Мигранты как маргинальный тип цифровых кочевников: воспроизводство этнонациональной идентичности мигрантов из Центральной Азии в социальных сетях // Connect Universum. 2015. 27 декабря (http://connect-universum.tsu.ru/blog/882.html); «Цифровые диаспоры» мигрантов из Центральной Азии: виртуальная сетевая организация, дискурс «воображаемого сообщества» и конкуренция идентичностей / Под ред. И.П. Кужелевой-Саган. Томск: Издательский дом Томского государственного университета, 2016.

[35] В последнем случае речь идет преимущественно о людях с турецкими корнями.

[36] Имеется в виду знаменитый лозунг Джеймса Брауна «Say it loud! I'm black and I'm proud», который странным образом перекликается с подходом Вуди Гатри к переозначиванию пейоративных терминов — «Proud to be an Okie». Небезынтересно, что трудовые мигранты из Оклахомы были по-своему расиализированы принимающим сообществом в Лос-Анджелесе — их нередко называли white trash. Этот аналог прозвищу hillbilly долгое время применялся по отношению к бедному населению южных штатов (см.: Gregory J.N. Op. cit. P. 79).

[37] Впрочем, здесь важно отметить, что в своем исследовании о «черной Атлантике» Пол Гилрой продемонстрировал, что blackness — это прежде всего особое внутреннее самоощущение людей, находящихся под жесточайшим прессом колониальной власти, а ни в коем случае не эссенциальная данность. Поэтому «черная культура» в его понимании не схватывается ни расовыми, ни этническими, ни национальными терминами — дело вовсе не в цвете кожи, а в особом ритме взаимодействия с социальной реальностью. См.: Симон М. Голос субалтернов: репрезентации инакости в музыкальных практиках «черной Атлантики» // Логос. 2016. № 4(113). С. 63—94.

[38] Цит. по: Виноградов Д. Таджикский рэп, киргизский клуб. Ночная жизнь гастарбайтеров // РИА Новости. 2013. 27 ноября (https://ria.ru/ocherki/20131127/979852536.html).

[39] www.youtube.com/watch?v=Ign_7Hy28mk.

[40] Характерный пример — песня Навика «Борони гариби» («Дождь на чужбине»): www.youtube.com/watch?v=-hi2olNNMtc.

[41] Об этом красноречиво свидетельствуют комментарии к клипам на таджикском языке. Аутентичность в данном случае следует понимать не только и не столько как следование культурным канонам, сколько как своего рода «жизненную правду», подлинность транслируемого через искусство социального опыта.

[42] Заметим, что выбранная Мастером Исмаилом интонация в первой процитированной нами песне («Я не пойму никак этих новых стереотипов») явно диссонирует с той, что слышится во втором произведении («Хачики на тачке, назло всей милиции»). Если в первой присутствует раздосадованное вопрошание в адрес «российских братьев», почему все так несправедливо получилось, то во второй — переворачивание властной оппозиции через игру в «плохого парня».

[43] От англ. MC (master of ceremony) — буквально «ведущий церемонии», в хип-хоп культуре артист, произносящий со сцены слова в сопровождении музыки.

[44] Характерный пример — одна из песен Исмаила, в которой встречаются такие строки: «Мне надоело знать, что моя страна продается»; «А народ все молчит и терпит, тупо верит»; «Почему народ должен быть рабом в чужой стране?»; «Моя родина тихо плачет и ждет, ждет, когда ее спасет ее народ» (цит. по: Виноградов Д. Указ. соч.(https://ria.ru/ocherki/20131127/979852536.html)).

[45] Каландаров Т. Указ. соч.

[46] Подробнее об этом см. в: Житлина О., Кравчук И. Несостоявшееся интервью // Насреддин в России. 2015. Вып. 3. C. 1—2.

[47] Законы о расовой сегрегации, принятые во многих штатах США (преимущественно южных) в последние десятилетия XIX века и окончательно отменные лишь в 1960-е.

[48] Имеется в виду песня группы «Грибы» (www.youtube.com/watch?v=hfgdHSll9ZM).

[49] Тает лед, ФМС нас не найдет: мигранты перепели хит и сняли вирусный ролик // Sputnik Таджикистан. 2017. 24 марта (https://ru.sputnik-tj.com/migration/20170324/1021926801/video-klip-rolik-migranty-sotsseti.html).

[50] Там же. Весьма красноречиво выглядит полемика о «таджикско-узбекских отношениях» в комментариях к видео.

[51] Там же.

[52] Об этом, в частности, свидетельствует фрагмент интервью Семена Слепакова Юрию Дудю, в котором один из создателей «Нашей Раши» признается, что Равшан и Джамшут стали «таджиками» лишь по воле случая (www.youtube.com/watch?v=yP6VGTtRgMI&t=1336s). Аналогичным образом упомянутый нами персонаж Баймурата Аллабердиева в фильме «Елки» приехал в Москву из… Ашхабада (напомним, столицы Туркменистана).

[53] См.: Малахов В.С. Аллохтоны и автохтоны: мигранты как субъект социального (взаимо)действия // Полис. 2015. № 1. С. 111—125.

[54]. См.: Hall S. «New Ethnicities» // Mercer K. (Ed.). Black Film, British Cinema. London: Institute of Contemporary Art, 1988. P. 441—449.

[55] Лефевр Α. Производство пространства. М.: Strelka Press, 2015. C. 343—390.

[56] Там же. C. 10—11.

[57] Цит. по: La Chapelle P. Op. cit. P. 257.

[58] Ibid. P. 17, 70.

[59] Как их называет художница Ольга Житлина. Она посвятила снятым на стройках мигрантским видеоклипам отдельный выпуск издаваемой ею газеты «Насреддин в России» (https://ru.scribd.com/doc/263941109/nasreddin-in-russia-newspaper-3-issue).

[60] См.: Поп-звезды на стройке. Как отдыхают рабочие из Центральной Азии // Настоящее время. 2015. 14 декабря (www.youtube.com/watch?time_continue=33&v=xY91VLBOddk).

[61] См.: Разлогов К. Реванш простого человека // Насреддин в России. 2015. Вып. 3. C. 2.

[62] Green А. Op. cit. P. 291 (цит. по: La Chapelle P. Op. cit. P. 57).

[63] См. выступление Ольги Житлиной на семинаре «Политика идентичности» в МВШСЭН 28 апреля 2017 года (www.youtube.com/watch?v=fnC0ajesgyw).

[64] По происхождению Баймурат — узбек, приехавший в Россию из Таджикистана.

[65] Халилбеков Х., Душанбеева М. Со шпателем в театр. О таджике-сантехнике, получившем «Золотую маску» // Россия для всех. 2014. 19 мая (https://tjk.rus4all.ru/city_msk/20140519/725165038.html).

[66] Второе название спектакля «Акын-опера». В создании этой постановки также принимали участие Анастасия Патлай, Нана Гринштейн и Руслан Маликов.

[67] Халилбеков Х., Душанбеева М. Указ. соч.

[68] Примечательно, что во многих видео, сделанных таджикскими мигрантами, традиционный образ сказителя поддерживается с помощью костюма — исполнитель надевает традиционную тюбетейку с вышитой надписью «Кулоб» и сидит в предписанной канонической позе.

[69] Цит. по: Каландаров Т. Указ. соч. C. 105 (перев. с шугнанского Тохира Каландарова).

[70] См.: «Песни Абдула»: документальный фильм о судьбе артиста-мигранта (https://msses.ru/about/news/4001/).

[71] Халилбеков Х., Душанбеева М. Указ. соч.

[72] Там же.

[73] Одно из самых пронзительных произведений Абдумамада называется «Красавицы Памира». Оно посвящено мытарствам девушки-мигрантки в Москве (см.: Каландаров Т. Указ. соч. С. 105—106).

[74] Васенина Е. «Акын-опера»: театр компактного проживания // Новая газета. 2012. 17 ноября (www.novayagazeta.ru/articles/2012/11/17/52399-171-akyn-opera-187-teatr-kompaktnogo-prozhivaniya).

[75] Халилбеков Х., Душанбеева М. Указ. соч.

[76] Подробнее об этом: Акимов И. Мединский за театр ответил // Газета.ру. 2014. 29 апреля (www.gazeta.ru/culture/2014/04/28/a_6012509.shtml).

[77] «Чужая работа» — аллюзия на одноименный документальный фильм Дениса Шабаева об актере из Таджикистана, который так же, как и Абдул, отправился работать в Москву (см.: www.kinopoisk.ru/film/chuzhaya-rabota-2015-946910).

[78] Термин «диаспора», вызывающий большие споры в современных миграционных исследованиях, мы в данном случае употребляем в формально-организационном смысле. Подробнее о сюжете с признанием Абдумамада со стороны «диаспоры» см.: Халилбеков Х., Душанбеева М. Указ. соч.

[79] La Chapelle P. Op. cit. P. 59.

Опубликовано в журнале: Неприкосновенный запас 2018, 3

Иран планирует увеличить мощности своих баллистических и крылатых ракет

Иран планирует увеличить мощности своих баллистических и крылатых ракет и приобрести современные истребители и подводные лодки, заявил высокопоставленный чиновник Министерства обороны Ирана.

"Увеличение баллистических и крылатых ракетных мощностей и приобретение истребителей нового поколения, а также тяжелых и дальних судов и подводных лодок с различными оружейными возможностями стоит на повестке дня Министерства", - заявил заместитель министра обороны по международным делам Мохаммад Ахади, сообщает IRNA.

Выступая перед находящимися в Тегеране иностранными военными атташе, Ахади заявил, что санкции не препятствуют развитию иранской военной промышленности.

"У нас есть необходимая инфраструктура, и нам нужно расширять НИОКР и обновлять оборонную промышленность, опираясь на собственный научный потенциал и десятки тысяч выпускников технических и инженерных специальностей", - сказал Ахади.

Он защитил роль Ирана в конфликтах в Ираке и Сирии, говоря: "Если бы Иран и его союзники в Сирии и Ираке не остановили ИГИЛ, то сегодня карта региона была бы другой, и мир столкнулся бы с ужасными вызовами".

Новости о планах разработки ракет появились на следующий день после того, как Иран отклонил французский призыв к переговорам о будущих ядерных планах Тегерана, его арсенале баллистических ракет и его роли в войнах в Сирии и Йемене после выхода США из ядерного соглашения.

Президент США Дональд Трамп в мае принял решение выйти из исторического соглашения и возобновить санкции в отношении Тегерана.

Высокопоставленные иранские чиновники предупреждают, что страна не поддастся возобновленной кампании США по удушению жизненно важного экспорта нефти Ирана. Они отмечают, что ракетная программа страны предназначена исключительно для нужд обороны и она не подлежит обсуждению.

Бывший госсекретарь США раскритиковал Трампа за выход из ядерного соглашения с Ираном

Бывший госсекретарь США Джон Керри заявил, что принятие решений президентом США Дональдом Трампом часто не основано на фактах или советах.

В интервью программе CBS "Face The Nation", которое транслировалось в воскресенье, Керри рассматривал утверждение Трампа о том, что ядерное соглашение с Ираном, в подготовке которого Керри принимал участие, было "худшим из подписанных когда-либо".

"К сожалению, - и я говорю это с грустью, - чаще всего он просто не знает, о чем говорит, - сказал Керри. - Он придумывает разные вещи. И он это выдумывает, как и другие вещи".

Керри заявил, что утверждение Трампа о том, что иранская сделка слаба и вредна для США, является ложным и подрывает возможности международной ядерной политики.

Керри указал на то, что Китай, Франция, Германия и Великобритания пытаются сохранить эту сделку. "Только Соединенные Штаты ушли. Только Дональд Трамп", - сказал Керри. "Его министр обороны думал, что он должен сохранять его (соглашение), люди из разведки думали, что он должен сохранять его (соглашение). Дело в том, что это соглашение работает", - подчеркнул Керри.

"Я старался, чтобы политика Соединенных Штатов Америки, которая является частью соглашения, продолжалась, и здравый смысл продолжался", - сказал он.

Президент России Путин обсудит со своими иранским и турецким коллегами провокации с химическим оружием в Сирии

Помощник президента России Юрий Ушаков заявил в воскресенье, что президент России Путин обсудит со своими иранским и турецким коллегами заговор антисирийских стран по организации химических атак в сирийских городах с целью обвинения президента Сирии Асада.

Президент России Владимир Путин может обсудить провокации с применением химического оружия в Сирии на саммите Россия-Турция-Иран в пятницу, сообщил Юрий Ушаков в интервью, сообщает Mehr News.

"Этот вопрос, все аспекты сирийского урегулирования и обостряющиеся моменты будут обсуждаться", - сказал Ушаков газете "Известия", поинтересовавшейся, будет ли в повестке дня саммита вопрос о провокации с применением химоружия.

Путин также проведет отдельные встречи со своим иранским коллегой Хасаном Роухани и турецким коллегой Реджепом Тайипом Эрдоганом.

В пятницу пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков подтвердил, что Путин и Эрдоган проведут двустороннюю встречу на полях саммита Иран-Россия-Турция по Сирии в Тегеране.

25 августа пресс-секретарь Минобороны России генерал-майор Игорь Конашенков заявил, что террористы запрещенной в России группировки "Тахрир Аш-Шам" (аффилированной с террористической организацией "Джабхат ан-Нусра") готовят провокацию в западной сирийской провинции Идлиб, чтобы обвинить сирийские правительственные силы в применении химического оружия против мирных жителей.

Иран значительно увеличил экспорт садоводческой продукции

Иран значительно увеличил экспорт садоводческой продукции за первые пять месяцев текущего 1397 иранского календарного года (21 марта 2018 года - 22 августа 2018), по сравнению с соответствующим периодом прошлого года.

"За первые пять месяцев текущего года, было экспортировано фруктов на три миллиарда долларов", - рассказал в воскресенье журналистам заместитель министра сельскохозяйственного развития Мохаммад Али Тахмасби, сообщает Fars News.

Он подчеркнул возможности Ирана по экспорту такой продукции, как фисташки, финики, шафран, изюм, декоративные цветы и растения и цитрусовые.

Ранее, в середине августа, заместитель министра промышленности, шахт и торговли Ирана Моджтаба Хосротадж рассказал, что стоимость не нефтяного экспорта Ирана увеличилась на 14,7% за первые четыре месяца текущего 1397 иранского года (21 марта 2018 года - 22 июля 2018).

Он добавил, что стоимость экспорта промышленной и минеральной продукции из Ирана за тот же период составила $ 9,7 млрд.

Кроме того, Иран экспортировал на 30% больше химической продукции в иностранные государства и за этот экспорт заработал 7,8 млрд. долларов, отметил Хосротадж.

Азербайджанский завод "Хазар" выпустил уже 300 иранских седанов "Dena"

Более 300 седанов IKCO "Dena", выпускаемых ирано-азербайджанской компанией "Хазар", поступило в продажу на азербайджанском рынке.

Директор IKCO по Азии, Европе, США и странам СНГ заявил: "Всего за несколько месяцев после запуска в Азербайджане совместной компании по производству автомобилей и завода "Хазар", есть планы по экспорту автомобилей в страны региона, включая Россию, Украину и вообще страны СНГ", сообщает Fars News.

Говоря об относительном улучшении экономики Азербайджанской Республики, Нобари сказал, что рынок недорогих автомобилей в стране испытывает настоящий бум и добавил: "Учитывая важность вышеуказанного рынка, были приняты необходимые меры, чтобы передать технологии для обеспечения более качественных и быстрых услуг в "Послепродажном обслуживании" и "Автомобильной помощи"".

Нобари также отметил, что на данный момент компания выпускает 6000 автомобилей в год и способна увеличить производство до 50 000 в год при работе трех смен.

Завод был запущен в марте в присутствии президентов обеих стран.

Иран и Ирак согласились устранить доллар США из торговых операций между двумя странами

Председатель Торгово-промышленной палаты Ирана и Ирака Яхья Эль-Эсхаг объявил, что Иран и Ирак согласились устранить доллар США из торговых операций между двумя странами.

"Доллар США был исключен из списка валют, используемых Ираном и Ираком в их торговых сделках, и они будут использовать иранский риал, евро и иракский динар для финансовых операций", - рассказал председатель Торгово-промышленной палаты Ирана и Ирака Яхья Эль-Эсхаг, сообщает Mehr News.

Выступивший ранее министр торговли Ирана сделал замечания, ссылаясь на то, как Иран и Ирак продолжают торговать после введения односторонних санкций США против Ирана.

Он добавил, что еще одна часть торговли между Ираном и Ираком ведет к тому, что торговцы соглашаются с такими методами, как обмен товаров на товар.

"Решение проблемы банковской системы должно быть приоритетом как для Ирана, так и для Ирака, поскольку обе страны имели, по меньшей мере, 8 миллиардов долларов транзакций в худшие времена", - подчеркнул он.

Иран не будет иметь перебоев с электроэнергией следующим летом

Заместитель министра энергетики Ирана Хомаюн Хаери заверил в воскресенье, что Иран не будет иметь перебоев с электроэнергией следующим летом.

"С предоставленной инфраструктурой, а также с активацией потенциала для производства дополнительных 5000 мегаватт электроэнергии, у нас, несомненно, не будет отключений электроэнергии на следующее лето", - сказал Хомаюн Хаери, сообщает Mehr News.

Иранский чиновник рассказал об этом в воскресенье на встрече с представителями общенациональных и местных средств массовой информации.

"Этим летом мы столкнулись с дефицитом в 5000 мегаватт, но сотрудничество людей, губернаторов и чиновников министерств помогло нам сэкономить 2000 мегаватт в этом году, и в результате 2,5 миллиона евро, и это был большой шаг в соответствии с политикой Экономики сопротивления", - добавил он.

Он пообещал, что к концу текущего 1397 иранского календарного года (21 марта 2019 года) мощность иранских электростанций увеличится на 5000 мегаватт.

Иран экспортировал около 2,1 млн. баррелей нефти и газового конденсата в день в августе

В августе, Иран экспортировал около 2,1 миллиона баррелей нефти и газового конденсата в день, сообщает Bloomberg со ссылкой на данные по отслеживанию судов.

Как сообщается, потоки нефти из Ирана в Европу увеличились, достигнув 355 000 баррелей в день в августе по сравнению с 323 000 в июле.

Но за указанный месяц сократились поставки нефти и конденсата по трем основным азиатским направлениям - в Китай, Индию и Японию. В общей сложности, 1,1 миллиона баррелей в день были экспортированы из Ирана в эти страны, по сравнению с 1,8 млн. в июле.

Проект по разработки 14-ой фазы газового месторождения Южный Парс достиг 82-процентного прогресса

Проект по разработки 14-ой фазы газового месторождения Южный Парс, которое Иран разделяет с Катаром в Персидском заливе, уже достиг 82-процентного прогресса.

Представитель оператора данной фазы - компании "Pars Oil and Gas Company" (POGC) - Хамидреза Масуди также рассказал, что на 14-ой фазе используются в основном иранские технические и инженерные разработки, сообщает Tehran Times.

Газовое месторождение Южный Парс, которое Иран разделяет с Катаром, по оценкам, содержит значительное количество природного газа, в районе восьми процентов мировых запасов, и около 18 миллиардов баррелей газового конденсата (ультралегкой нефти). Месторождение разделено на 24 стандартных фазы.

Сирия в центре обсуждений военных ведомств ближневосточных стран и мировых держав

Глава израильского дипломатического корпуса министерства обороны Зохар Палти встретился с послом США Джеймсом Джеффри в субботу вечером в Тель-Авиве для обсуждения ситуации в Сирии с акцентом на то, чтобы Ирана и "Хезболла" не утвердились в раздираемой войной стране, сообщает Jerusalem Post.

В ходе встречи Палти представил политику министра обороны Израиля Авигдора Либермана, подчеркнув тесную связь между Соединенными Штатами и Израилем и большое значение, которое израильское оборонное ведомство приписывает продолжению американских санкций против Ирана, сообщает пресс-служба министерства обороны Израиля.

Параллельно с этим событием, в субботу старшие иракские военные командиры провели в Багдаде совещание со своими российскими, иранскими и сирийскими коллегами, чтобы обсудить вопросы безопасности и обмена информацией на Ближнем Востоке, где террористическая группировка ДАИШ (ИГИЛ) продолжает проводить атаки, сообщает Tehran Times.

Министерство обороны Ирака заявило, что оно приняло делегации, возглавляемые заместителями начальников штабов, для "укрепления сотрудничества и координации с точки зрения безопасности и разведки между этими странами".

Эти четыре страны создали совместное оперативное управление для координации борьбы с ИГИЛ, которая теперь изгнана из всех городских центров в Ираке и в основном ограничивается действиями в пустынных районах Сирии.

Ирак официально опроверг сообщение о том, что Иран поставил баллистические ракеты в эту страну

Ирак в воскресенье официально опроверг сообщение Reuters о том, что некоторые иракские группы получили баллистические ракеты из Ирана, сообщает KUNA.

По словам официального представителя МИД Ирака Ахмада Маджуба, все иракские государственные учреждения придерживаются 7-го положения конституции Ирака.

Пресс-секретарь рассказал, что сообщения о вооружении некоторых иракских групп баллистическими ракетами, отправленными из Ирана, лишены реальных доказательств.

Иран также отклонил это утверждение, заявив, что оно направлено на то, чтобы навредить связям Ирана с соседями.

"Такие ложные и нелепые новости не имеют никакой иной цели, кроме оказания влияния на внешние отношения Ирана, особенно со своими соседями", - заявил в субботу представитель министерства иностранных дел Ирана Бахрам Касеми.

Бразилия планирует открыть кредитную линию на $1,2 млрд. для торговли с Ираном

Бразильский банк развития (BNDES) планирует открыть кредитную линию на 1,2 миллиарда долларов, чтобы продолжить торговлю с Ираном, а также инвестирование в страну, сообщил посол Бразилии в Тегеране Родригу де Азередо Сантуш.

Он выступил с речью на встрече в здании Палаты торговли, промышленности, шахт и сельского хозяйства Ирана (ICCIMA), в котором приняли участие председатель Объединенной торговой палаты Ирана и Бразилии Каве Заргарян, ряд иранских официальных лиц из Центрального банка Ирана (CBI), Министерства промышленности, горнодобывающей промышленности и торговли и Министерства иностранных дел, а также некоторых иранских компаний, действующих на рынке Бразилии, сообщает сайт ICCIMA в воскресенье.

Выражая готовность своей страны продолжать экономические и торговые связи с Ираном, даже после того, как США вернули санкции против этой страны, бразильский посланник сказал: "В ходе наших переговоров с иранскими сторонами мы нашли некоторые стратегии по защите наших двусторонних торговых связей, и мы будем превращать их в действия".

Бразилия стремится передать технологии Ирану в стремлении установить долгосрочные связи с этой страной, отметил он.

Выступая на том же заседании, Заргарян выразил надежду на расширение торговых связей между двумя странами и сказал: "Учитывая высокий уровень торговли между Ираном и Бразилией, необходимо принять надлежащие стратегии для улучшения банковских отношений из-за их большого значения в развитии двусторонних сделок".

Он сообщил, что бразильский экспорт в Иран составил сумму 2,55 млрд. долларов в 2017 году и сказал, что для сохранения своего рынка в Иране, бразильское правительство должно уделять больше внимания требованиям частного сектора.

Парламент Ирана одобрил законопроект о создании 12 новых Особых экономических зон и 8 ЗСТ

Парламент Ирана (меджлис) в воскресенье одобрил законопроект о создании 12 новых Особых экономических зон, а также восьми новых Зон свободной торговли (ЗСТ), сообщает ISNA.

Законопроект, который также включает пересмотр статуса трех существующих ЗСТ, был принят 141 голосом "за" при 75 "против" и 7 воздержавшихся.

Новые ЗСТ будут организованы в северо-восточной провинции Голестан, в северо-западной провинции Ардебиль, в юго-восточной провинции Систан-Белуджистан, в южной провинции Хормозган и в юго-западной провинции Бушер, а также в западных провинциях Илам, Курдистан и Керманшах.

По данным секретаря Высшего совета свободных зон Мортезы Банка, в настоящее время в Зонах свободной торговли Ирана действуют около 1400 промышленных единиц.

Чиновник рассказал, что за последние пять лет в свободных экономических зонах Ирана были сделаны огромные инвестиции.

В Иране уже имеется восемь Зон свободной торговли и 26 Особых экономических зон.

Берегись, Трамп: Керри уже собрался в президенты

Экс-госсекретарь Джон Керри не исключает участия в выборах — 2020

Бывший госсекретарь США Джон Керри, работавший в администрации Барака Обамы, заявил, что не исключает своего выдвижения в кандидаты на пост президента США от демократов в 2020 году. Если Керри все же решится участвовать в выборах, то на момент кампании ему будет 73 года. Возраст кандидатов становится все больше, что говорит о кризисе в Демократической партии. Удастся ли Керри восстановить «наследие Обамы» после Трампа, — в материале «Газеты.Ru».

Джон Керри — госсекретарь США в администрации Барака Обамы — заявил, что в период управления страной Дональдом Трампом собирается оставаться «политически активным», а также не исключил того, что в 2020 году он вновь поборется за президентское кресло. Хотя он и признал, что дискуссии о избирательной кампании — 2020 пока что преждевременны. Об этом Керри заявил в эфире телеканала CBS News.

«Говорить о [выборах] в 2020 году прямо сейчас — это полное отвлечение внимания и пустая трата времени», — подчеркнул Керри в интервью, приуроченном к выходу в свет 4 сентября его книги воспоминаний «Каждый день — особый».

Тем не менее, на слова экс-госсекретаря отреагировал Трамп. «Джон Керри, отец окончившегося на данный момент соглашения с Ираном, думает выдвигаться в президенты. Кажется, мне просто повезло, ведь конкуренты, которые сейчас подбираются, действительно хороши — для меня!», — написал президент США в твиттере.

Ведущий научный сотрудник ИМЭМО РАН Наталья Бубнова отмечает, что Керри пока явно не настроен обсуждать свое участие в выборах, но не исключает что «выход книги — не без прицела». При этом эксперт, отмечая интеллект и политический опыт Керри, добавляет, что многие американцы считают Керри «не побудительным».

Сейчас Керри 71 год, и в 2020 году, когда истечет первый президентский срок Дональда Трампа, ему будет 73 года. А видевшие политика на недавней международной конференции в Мюнхене рассказывают «Газете.Ru», что дипломат «сильно постарел».

Опыт участия в президентских выборах у Керри уже есть. В 2004 году он был номинирован от Демократической партии США, чтобы побороться с президентом США Джорджем Бушем-младшим, который выдвигался на второй срок. Несмотря на то что популярность Буша упала в связи с иракской кампанией, Керри проиграл ему, — правда, с небольшой разницей.

Действующий президент получил почти 51% избирателей, в то время как Керри чуть более 48% голосов.

При этом Керри с его правильной речью, хорошим образованием и военным прошлым был полной противоположностью Бушу. В отличие от президента США, избежавшего призыва, Керри не только воевал во Вьетнаме, но и получил высокую военную награду «Пурпурное сердце».

Сторонник «красной линии»

Став госсекретарем в администрации Обамы, Керри выступал сторонником улучшения отношений с Россией. Он и его российский коллега Сергей Лавров вели диалог по Сирии и подошли к подписанию соглашения. В числе прочего оно подразумевало совместные действия против террористов в Сирии, однако согласовать его так не удалось.

Как объясняли в то время «Газете.Ru» собеседники в российских дипломатических кругах, в своих усилиях Керри не находил поддержки у Пентагона. В то же время, среди дипломатических успехов Керри на своем посту — заключение ядерной сделки с Ираном, которая впоследствии была разрушена президентом Трампом.

В интервью Керри не скрывал своего негодования тем, что Трамп вышел из Совместного всеобъемлющего плана действий по иранской ядерной программе, который, по его словам, был «рабочим». Он признался, что, будучи в отставке, пытался спасти сделку, используя неформальные рычаги. В интервью он рассказал, что даже говорил на этот счет с главой МИД Ирана Джавадом Зарифом. Известно, что оба дипломата за долгие месяцы переговоров сформировали хорошие личные отношения, сохранившиеся и после отставки Керри.

Правда, атмосфера переговоров была сложной, и, как пишет Керри, был момент, когда Зариф был готов разорвать все достигнутые договоренности. Один раз недовольный каким-то пунктом он даже вскричал в адрес американского дипломата: «Это издевательство! Ты хочешь меня запугать! Никогда не угрожай иранцу». Присутствовавший во время разговора глава российского МИД Сергей Лавров решил пошутить — «И русскому!» — это разрядило обстановку.

А вот говоря о ситуации, сложившейся вокруг применения химического оружия в Сирии, Керри заявил, что считает, что Обама должен был атаковать эту ближневосточную страну.

Речь идет об августе 2012 года, когда президент США заявил, что применение химического оружия — это «красная линия». Однако на удар по Сирии Обама не пошел, договорившись с президентом России Владимиром Путиным о вывозе химоружия с территории этой страны. По мнению Керри, президент США должен был произвести удар, чтобы показать, что США настроены серьезно. «Мы заплатили за то, что за «красной линией» не последовали бомбардировки», — сказал Керри.

В своей книге, которая выйдет в свет 4 сентября, Керри рассказывает не только о своей работе на госслужбе, но и о своем становлении как личности, которое проходило в турбулентное время для американской политики.

«Наша трагедия в том, что неверное толкования реальности «холодной войны» привело нас в трясину в Юго-Восточной Азии, где почти 60 тыс. американцев заплатили высокую цену. Ричард Никсон привел нас к слежке за инакомыслящими, злоупотреблениям департамента юстиции в политических целях, нападками на свободную прессу, президентскому «списку врагов», — пишет Керри в предисловии к книге.

Пожилые кандидаты спешат на помощь

Керри — не единственный представитель политического истеблишмента времен Обамы, который не исключает своего участия в президентских выборах. Кроме него об этом заявлял и бывший вице-президент США Джо Байден. Он рассказал журналистам, что окончательно примет решение в январе 2019 года.

Как и Керри, Байден — возрастной кандидат, ему 75 лет, и он на три года старше нынешнего президента США Трампа.

Сам Трамп в июле заявил, что «мечтает» заполучить бывшего вице-президента Соединенных Штатов Джо Байдена в соперники во время выборов президента в 2020 году.

Возможность участия в выборах столь возрастных кандидатов, как Керри и Байден, свидетельствует, что у Демократической партии проблемы с новыми лицами. Известно, что этой проблемой озабочены многие влиятельные демократы, в том числе и экс-президент США Барак Обама, который собирается активно участвовать в промежуточных выборах в качестве «доверенного лица» кандидатов в конгресс.

Как сообщило в воскресенье, 2 сентября, издание The Hill, в пятницу экс-президент США собирается выступить с речью в поддержку кандидатов от Демпартии в Университете Иллинойса, а также выступить в их поддержку в штате Огайо и Пенсильвания. Правда, как пишет издание не все представители демократов в восторге от поддержки со стороны экс-президента.

Трамп будет бомбить Дамаск: у него нет другого выхода

Телеканал CNN сообщил о том, что американский генералитет и спецслужбы уже составили список целей в Сирии, которые подвергнутся бомбардировке после того, как сирийская армия будет в очередной раз обвинена в применении химического оружия против гражданских лиц и так называемой "умеренной сирийской оппозиции".

В этом конкретном случае реальное положение дел не имеет вообще никакого значения: бомбить, очевидно, будут при любых обстоятельствах. Более того, никакие меры информационного воздействия и даже меры по заблаговременному вскрытию и опубличиванию всего механизма создания очередной "химической провокации" не остановят американских военных и вашингтонских "ястребов". В некотором смысле тут дело вообще не в Асаде и даже не в сирийском конфликте в целом. К сожалению, Сирию будут бомбить исходя исключительно из соображений внутриамериканской политической целесообразности. Бомбардировки не являются необходимыми, но на данный момент избежать именно такого сценария можно будет, только если во внутриамериканской политической и информационной повестке появится тема, которая на несколько месяцев полностью затмит "сирийский вопрос".

К сожалению, "слив" об уже сверстанных планах бомбардировок, сделанный CNN, — это своего рода имиджевый шантаж, беспомощной жертвой которого станет президент США. Трампа поставили в крайне неудобное положение: когда "Белые каски" при поддержке и руководстве британских спецслужб организуют очередную провокацию в Сирии, у него не останется возможности воздержаться от удара и эскалации конфликта, заявив что-то вроде "Генштаб подумал и решил, что этого не стоит делать". После вброса CNN отказ от бомбардировки Дамаска в ответ на (очевидно фейковый) инцидент с применением химического оружия СМИ, а также сенаторы и конгрессмены всех мастей "повесят" лично на Трампа, который в очередной раз станет виновным в содействии Кремлю. Это не такая большая проблема, но текущее обострение сирийского кризиса приходится на период максимальной уязвимости американского лидера: в США на полную катушку идет избирательная кампания, а "промежуточные выборы" уже через месяц.

"Промежуточные выборы" — это специфическое изобретение, которое во многом определяет балаганный характер американской политической системы. Выборы президента США проходят раз в четыре года, но между ними переизбираются все 435 членов конгресса (он обновляется каждые два года), треть сената, а также большая часть губернаторов. В этом году "промежуточные выборы" пройдут 6 ноября, и ставкой на них станет политическая карьера, свобода и, возможно, даже жизнь Трампа и его семьи. Дело в том, что в случае наиболее неблагоприятного их исхода Демократическая партия может получить большинство как конгрессе, так и в сенате. В этом случае для Трампа сразу же возникает риск не только того, что против него проведут успешную процедуру импичмента, но и того, что он и его семья (начиная с зятя Джареда Кушнера и заканчивая родственниками, работающими в Trump Organization) будут обвинены в государственной измене и сговоре с Россией, а оттуда до тюремного срока — и даже электрического стула, — что называется, рукой подать.

Тема российского вмешательства в выборы (прошедшие президентские, "промежуточные" и будущие президентские), а также государственной измены президента уже стала главной повесткой избирательной кампании. Если американский лидер откажется бомбить Сирию, то можно смело прогнозировать: постановочные кадры с "умирающими от отравления зарином сирийскими детьми" будут крутить по всем американским ТВ-каналам в течение всей избирательной кампании, сопровождая комментариями о том, что у Путина точно есть на Трампа какой-то страшный компромат, раз Трамп отказывается наказать "кровавого Асада" и "показать американскую мощь" Путину. С точки зрения нынешней вашингтонской администрации такого риска допустить нельзя, а потому Сирию, скорее всего, будут бомбить, причем демонстративно и с максимально громким медийным сопровождением, многократно преувеличивая нанесенный ущерб и потери сирийской стороны. Более того: в интересах официального Дамаска было бы подыграть Трампу в этом спектакле — в том случае, если последнему действительно будет нужно только медийное шоу для внутриамериканского потребления.

К счастью, безжалостная политическая логика американской избирательной кампании радикально снижает шансы на то, что Вашингтон захочет чего-то большего, чем очередной точечной демонстрации силы, после которой можно будет объявить о том, что враг повержен, а справедливость восстановлена. Объявить о попытке поменять режим в Дамаске или о начале очередной войны на Ближнем Востоке с прямым американским участием, а также выразить готовность к боевому столкновению с Россией ради того, чтобы снять Асада, — это все верные рецепты проигрыша выборов. Ибо "ядро" избирателей Трампа обоснованно воспримет любое из этих заявлений как доказательство предательства со стороны президента. При этом именно поддержка электорального "ядра", готового идти за Трампом в огонь и в воду, — его единственная реальная страховка от импичмента. Исходя из вышеизложенных соображений, можно прогнозировать, что американцы будут бомбить Дамаск, но вот воевать в Сирии, пытаясь развернуть вспять ход гражданской войны и вырвать победу из рук российско-сирийской коалиции, они вряд ли отважатся. И в этом большая заслуга российской армии, а также российского политического руководства, которое много лет не жалело сил и средств на развитие вооружения и особенно так называемой "ядерной триады".

Единственное, что американцы еще могут получить в Сирии, — это глубокое моральное удовлетворение, а также повод говорить о том, что если бы они очень хотели, то выиграли бы. Можно быть на сто процентов уверенными в том, что через несколько лет Голливуд снимет серию блокбастеров о героических победах американского спецназа в Сирии над русскими, иранскими и сирийскими "дикарями с калашниковыми", и уже в 2020-х среднестатистический американский обыватель будет уверен в том, что сирийскую войну выиграли США, примерно так же, как многие американцы верят в то, что США победили Вьетнам. Ничего не поделаешь: эпоха постправды уже наступила, а у нас, к сожалению, пока нет своего аналога Голливуда для осуществления массового взлома мозгов жителей других стран.

В конце концов, главная победа — именно в физической, а не в информационно-виртуальной реальности, и, по крайней мере в сирийской войне, эта победа близка. Более того: победа оказалась экономически выгодной. Благодаря успехам в Сирии Россия сорвала проект катарского газопровода в Европу, провела прекрасную маркетинговую операцию в плане повышения экспорта оружия на Ближний Восток и самое главное — смогла на деле доказать региональным игрокам, таким как Саудовская Аравия, что с Кремлем выгодно и безопасно договариваться о самых серьезных вещах. Например, о совместном контроле над мировым рынком нефти. На этом фоне возможная американская пиар-акция с бомбометательным уклоном — это досадная мелочь, которая по сути ничего не изменит.

Россия вытесняет США из ключевого региона планеты.

Иван Данилов

Выступление и ответы на вопросы Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе встречи со студентами и профессорско-преподавательским составом МГИМО, Москва, 3 сентября 2018 года

Уважаемый Анатолий Васильевич,

Дорогие друзья,

Прежде всего хотел бы присоединиться к ректору МГИМО МИД России А.В.Торкунову и поприветствовать здесь первокурсников. У вас начинается новый этап жизни, во многом неизведанный, но, я уверен, что с традициями Университета и с помощью ваших преподавателей и коллег, которые уже прошли год или несколько, обучаясь в МГИМО, вы этот период новых для вас ощущений преодолеете успешно, закалитесь в «боях» на первом курсе и будете готовы к новым достижениям.

Хотел бы также искренне поприветствовать послов многих стран, студенты из которых здесь учатся. Надеюсь, это участие в нашем сегодняшнем мероприятии подтверждает высокую оценку того качества, которое дает образование МГИМО, снискавшее себе репутацию не только в нашей стране, но и во всем мире.

Мы в МИД России очень рады, что МГИМО, который считается нашим учебным заведением при Министерстве, пользуется такой популярностью. Цифры, которые А.В.Торкунов только что привел, действительно впечатляют. Думаю, что те, кто выбрал МГИМО в качестве места, где вы хотите получить образование, не прогадали. Работа очень интересная и востребованная. Какие бы затем направления вашей деятельности вы не избрали, будь то чистая дипломатия, международная юриспруденция, экономика или журналистика, я убежден, что скучно вам не будет.

Ситуация в мире сегодня не дает скучать, мы все это знаем. Происходят, по истине, тектонические сдвиги. Сразу после распада СССР выдвигались концепции о том, что теперь-то уже наступил конец истории и неолиберальная модель экономики и политической жизни восторжествует во всем мире. Казалось, что тенденция развития нашего мира шла именно в направлении глобализации, при повсеместном распространении явлений взаимозависимости, взаимопроникновения и открытости. Казалось, что все границы вот-вот исчезнут, и человечество будет жить по образцу и подобию того, что американский философ Ф.Фукуяма имел в виду, когда сказал о наступлении конца истории после исчезновения Советского Союза. Но жизнь оказалась гораздо более многограннее. Эти тенденции к глобализации и максимизации взаимозависимости во всех областях стали наталкиваться на желание народов все-таки не забывать о своих корнях и помнить о своей культурной и национальной идентичности. Такие примеры множатся на наших глазах. Поэтому задача политиков – искать компромиссы между целесообразностью и неизбежностью использования преимуществ новой промышленной, прежде всего цифровой, революции с одной стороны, и желанием народов не терять свои корни и сохранять те традиции, которые передали им их отцы, деды и прадеды. Так что проблемы действительно серьезные.

Мы, вместе с нашими единомышленниками по ОДКБ, СНГ, ШОС, БРИКС и многими другими партнерами за рубежом, стараемся продвигаться по пути поиска согласия и примирения этих двух абсолютно объективных, не придуманных тенденций к глобализации всего и вся. Это диктуется самим развитием мирового хозяйства и одновременно обеспечением сохранности людьми своих национальных особенностей, культурной идентичности и ценностей. О ценностях много говорят, но они бывают разными. Их нужно уважать у каждого народа и не пытаться «стричь всех под одну гребенку», требуя смириться с ценностями, которые предлагает неолиберальное западное общество. Тем более, что и в самом западном обществе эти ценности сейчас подвергаются серьезному сомнению. Поиск такого компромисса и баланса интересов будет иметь судьбоносное значение для всего человечества, и эта работа только в самом разгаре. На этом пути будет много проблем, сложностей, столкновений мнений, наверняка, будет немало примеров борьбы, в том числе не очень честной и справедливой. Но это жизнь, и мы выступаем за то, чтобы все решать через диалог.

Есть небольшая группа стран, возглавляемая США, мы все это видим, которая не хочет диалога, а хочет вместо дипломатии применять диктат, ультиматумы и шантаж. Наблюдаем это каждый день. Сейчас идет ревизия всего и вся, начиная от Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) по урегулированию иранской ядерной программы, Парижского соглашения по климату, Соглашения о североамериканской зоне свободной торговли, но пока еще до конца это сделать не удалось. Уже во весь рост –проблема будущего ВТО, которую США прямо называют несправедливой и устаревшей. Методы, которые сейчас применяет Вашингтон, иначе как стремлением к тотальному доминированию не назовешь. Чуть что не так – дипломатия отбрасывается в сторону и применяются санкции, причем американские законы экстраполируются на весь остальной мир. Экстерриториальность применения мер одностороннего нелегитимного принуждения уже становится серьезнейшей проблемой как среди развивающихся государств, так и западных стран – прямых союзников США. Мы не извлекаем никакого удовольствия от наблюдения за этими противоречиями, которые множатся и углубляются. Еще раз подчеркну, мы заинтересованы в стабильном мире, стабильности вокруг наших границ и в том, чтобы все конфликты и кризисы, которые так или иначе влияют на безопасность наших граждан и нашего государства, преодолевались через переговоры и поиск разумных компромиссов. Мы готовы к таким компромиссам.

В любом конфликте или кризисе, в урегулировании которого Российская Федерация так или иначе принимает участие, будь то Сирия, где мы стояли у истоков резолюции 2254 СБ ООН, которая сейчас является базой для сирийского урегулирования по мере уничтожения остатков террористов и решения гуманитарных проблем, или украинское урегулирование, где мы сыграли решающую роль в выработке Минских договоренностей, которые остаются единственным путем преодоления кризиса на Востоке Украины, мы готовы всячески способствовать их разрешению, но, к сожалению, не только от нас зависит достижение урегулирования на основе минского «Комплекса мер». Едва ли до выборов на Украине киевские власти смогут изменить свою полностью деструктивную линию на саботаж и подрыв всего того, о чем договорились лидеры России, Германии, Франции и Украины в феврале 2015 года. Тем не менее, еще раз повторю, других коллег у нас нет. Те, кто стремятся свое доминирование сохранить любой ценой, идут против истории, потому что уже не первое десятилетие в мире укрепляются новые центры экономического роста и мощи, с которой приходит и политическое влияние. С этими центрами уже невозможно не считаться. Такие попытки есть, но они явно ущербные, ни к чему хорошему не приведут и, скорее всего, отзовутся бумерангом для тех, кто их принимает.

Вижу перспективы в тех инициативах, которые сейчас реализуются и обсуждаются на Евразийском пространстве. Вам известно, что есть наш Евразийский проект и китайская концепция «Один пояс – один путь». Евразийский экономический союз (ЕАЭС) в мае этого года заключил соглашение с КНР по вопросам экономического сотрудничества. Это является очень важным фундаментом того, что Президент Российской Федерации В.В.Путин назвал Большим Евразийским проектом, имея в виду, что мы должны использовать геополитические и геоэкономические преимущества на нашем общем Евразийском пространстве. Причем не придумывать какие-то умозрительные схемы, которые будут устраивать нескольких участников, а потом навязывать все эти схемы остальным.

Мы в ЕАЭС и ШОС идем от жизни, стараемся продвигать те конкретные проекты, которые буквально сегодня «просятся» в работу. Таким образом, методом практических и согласованных всеми участниками шагов, мы наращиваем потенциал для дальнейшей интеграции и высказываемся в пользу того, чтобы эти процессы проходили с участием стран-членов ЕАЭС, ШОС и АСЕАН. Подчеркну, что немаловажно, постоянно отмечаем готовность «держать двери» в этих процессах «открытыми» и для ЕС, где, кстати, уже раздаются голоса о том, что без более тесного вовлечения в процессы Евразийской интеграции, ему будет трудно выдерживать конкуренцию в современном мире, которая становится все более острой. Все чаще подвергается испытаниям то, когда методы несправедливой конкуренции идут в ход.

Отмечу еще один феномен последних восьми лет – «Группа двадцати». Саммиты, которые ежегодно проходят в рамках «Группы двадцати», доказывают, что это перспективное объединение, прежде всего потому, что в нем, как и в перечисленных мной других структурах, где Россия активно участвует, действует принцип консенсуса. Там нельзя ничего навязать, а нужно договариваться. Пусть не быстро, с некими задержками и использованием компромиссов, но договариваться нужно. Не случайно, что «Группа двадцати», помимо экономических, макроэкономических, финансовых вопросов, международно-валютной системы, в последние годы все чаще обращается к нескольким темам внешнеполитической повестки дня. Это, по-моему, отражает понимание участниками «Группы двадцати», а это ведущие страны всех ключевых регионов мира, того, что здесь, где им не могут навязать какие-то односторонние решения, они хотят больше использовать возможности для продвижения политической повестки дня, причем продвижения в согласованном, устраивающем всех виде.

Горизонты открываются широкие, непростые. Я коснулся лишь нескольких проблем, стараясь задержаться на коренных противоречиях, которые сейчас возникают в мире и над разрешением которых выпускникам МГИМО придется работать очень скоро. А первокурсники и те, кто продолжают учиться, я уверен, только выиграют от того, что будут глубоко погружаться в материю с помощью ваших великолепных преподавателей и сотрудников Министерства иностранных дел России, которые с удовольствием читают лекции и проводят семинары.

Вопрос: В последние годы все большую популярность набирает т.н. цифровая дипломатия. Социальные сети становятся важным инструментом для информационно-разъяснительной работы. Скажите, пожалуйста, пользуетесь ли Вы социальными сетями и есть ли у Вас аккаунты в ведущих социальных сетях?

С.В.Лавров: Вы абсолютно правы. Социальные сети – это часть нашей жизни, как личной, так все больше и больше профессиональной. Потому что без социальных сетей, наверное, сейчас ни одна профессия не может обойтись, а дипломатия тем более. Одна из задач дипломатии – распространять информацию, разъяснять то, чем занимается та или иная страна. В МИД России в последние годы достаточно активно используются социальные сети. У нас есть аккаунты в ведущих социальных сетях: «Твиттер», «Фейсбук», «Инстаграм», «ВКонтакте». В Департаменте информации и печати МИД России имеется специальный отдел цифровых информационных технологий. Особое внимание уделяем подаче контента на иностранных языках. Официальные аккаунты МИД России на русском и английском языках, но помимо этого в «Твиттере» у нас есть аккаунт на испанском языке, а также аккаунты на арабском языке в «Твиттере» и «Фейсбуке». На официальном сайте МИД России сейчас есть версии на всех официальных языках ООН плюс немецкий (русский, английский, французский, испанский, китайский, арабский и немецкий). Это не предел. Есть большой спрос на вещание на других языках, прежде всего, европейских, но и не только. Будем стараться это делать, но сами понимаете, это требует определенных ресурсов. Соответствующие вопросы решаются не очень быстро.

Лично у меня нет аккаунтов в социальных сетях, но мне рассказывают о том, что там происходит.

Вопрос: В марте этого года факультет управления и политики МГИМО запустил программу возвращения российских студентов «Highly Likely Welcome Back», которая предусматривала возвращение студентов из вузов Великобритании и США. Многие не верили, что студенты из Лондона захотят вернуться в Россию и изучать политологию и государственное управление в МГИМО. Однако, нас двенадцать человек, кто сразу подал документы из Нью-Йорка, Лондона и Сан-Диего. Мы очень благодарны руководству Университета за предоставленную возможность и проявленный патриотизм. Как Вы считаете, какие перспективы у российско-американских отношений? Как долго будет продолжаться политика провокаций в адрес нашей страны?

С.В.Лавров: Во-первых, я могу сказать, что интересно то, о чем вы сказали в самом начале. Молодые люди, наверняка, не по принуждению, а на основе собственного выбора решили перебраться на учебу в Российскую Федерацию, это лишний раз подчеркивает качество образования, которое дает наш Университет, и надеюсь, что вы не разочаруетесь, и спрос на выпускников МГИМО никогда не будет падать, а только возрастать.

Что касается российско-американских отношений, по сути дела, эта тема бездонная и можно говорить очень долго. Наверное, самое главное здесь заключается в том, что нынешняя Администрация США проводит тезис, который был присущ всем без исключения ее предшественникам, а именно – Америка превыше всего, наиболее жестко, если не сказать, агрессивно. Это такие очень простые прямые действия, которые с дипломатией уже мало чего общего имеют. Требования. Если партнер отказывается, его начинают прижимать, подвергать ограничениям, санкциям, ультиматумам, угрожать. Я не думаю, что это перспективный метод ведения дел в мире, но такова философия и образ действия нынешней Администрации.

Повторю еще раз, мы не признаем нелегитимных шагов, которые предпринимает Вашингтон, перечеркивая много важного из того, что было достигнуто, начиная от иранской проблемы, которая была урегулирована в беспрецедентном документе, и заканчивая уже постановкой под сомнение необходимости нахождения в ВТО. Не говорю уже про позицию США в отношении палистино-израильского урегулирования. Эта позиция перечеркивает все решения СБ ООН и декларирует нежелание США их исполнять.

В такой обстановке, безусловно, очень важное значение имеют личные контакты. Я присутствовал на встречах Президента Российской Федерации В.В.Путина с Президентом США Д.Трампом. Общался с Госсекретарями США Р.Тиллерсоном и М.Помпео. Это люди, которые, по-моему, понимают необходимость ладить с нами, как они говорят, в том числе в интересах США. Экономические объемы сейчас у нас мизерные по сравнению с другими нашими партнерами, но, конечно, американские компании заинтересованы в российском рынке, и экономический интерес США на перспективу не может игнорировать потенциал российского рынка и сотрудничества с Россией. Это касается также и урегулирования международных кризисов и конфликтов, будь то на Ближнем Востоке, на севере Африки, на Украине, конфликт, который США, в общем-то при администрации бывшего президента Б.Обамы активно сформировали и сохраняют сейчас в разогретом состоянии, прежде всего, для того, чтобы у нас на границе были раздражители.

Ко всему этому примешивается внутриполитический скандал в США, когда демократы проиграли, когда стали всплывать факты манипулирования демократами законами США в Национальном комитете Демократической партии, которые касаются выдвижения кандидатов. Когда кандидата от народного крыла Демократической партии Б.Сандерса, по сути дела, зажали в нарушение всех существовавших норм. Помимо этого, когда Д.Трамп победил в США, демократы не могли в это поверить и до сих пор не могут этого пережить. Выдумки про российское вмешательство везде и всюду, выдумки о том, что нас нужно наказывать за Украину, даже за Северную Корею нас нужно, оказывается, было наказать, если слушать целый ряд высказываний членов Палаты представителей или сенаторов. То есть, нет на свете такой проблемы, где Россия не играла бы негативную роль, судя по подходам американских представителей, которые сейчас просто одержимы русофобией. Я уверен, что это не стопроцентная одержимость, но в Вашингтоне стало плохим тоном говорить позитивно о нормализации отношений с Россией.

Сенатор США Р.Пол приезжал к нам в августе, до этого – еще группа сенаторов. Они были подвергнуты остракизму, когда вернулись. Повторю, это стало просто такой «эпидемией». Те, кто осмелится говорить о необходимости все-таки нормально разговаривать, выкладывать на стол озабоченности и просить партнера объясниться – они в меньшинстве. Вот хороший пример, о котором мы уже упоминали, про пресловутое вмешательство в выборы, взлом всех возможных аккаунтов и манипулирование списками избирателей. Мы же предлагали еще администрации бывшего президента США Б.Обамы создать рабочую группу по кибербезопасности. Об этом Президент Российской Федерации В.В.Путин напомнил Президенту США Д.Трампу, когда они встретились в Гамбурге в июле 2017 года. Президент США Д.Трамп сказал, что это хорошая идея. А когда он вернулся, то в Конгрессе поднялся такой шум, его стали обвинять в том, что он был готов согласиться разговаривать с русскими на тему, которая используется нами, якобы, для вмешательства во внутренние дела США. Это такая очень больная логика, но, тем не менее. Поэтому мы не впадаем ни в какую истерику, не хотим отвечать по принципу «око за око, зуб за зуб». Мы реагируем на санкции, вводим встречные ограничительные меры, но не так, чтобы вредить самим себе, а так, чтобы просто обозначить те конкретные персоналии, которые раскручивают этот совершенно ненужный ни американцам, ни Европе, да и нам тоже и всему остальному миру маховик русофобии.

Открыты к переговорам. В Хельсинки был нормальный разговор. Однако после совместной пресс-конференции Президента России В.В.Путина и Президента США Д.Трампа поднялась истерика. Я считаю, что американской политической системе должно быть стыдно за то, что они произвели вот такую волну в отношениях с Россией – это себя не уважать. Если они считают, что мы руководим всем миром, то, как быть тогда с их заявлениями, что Америка превыше всего и она сама определяет, как пути человечества будут выглядеть в будущем.

Подчеркну еще раз, мы за взаимоуважительный, равноправный диалог. По-другому с нами разговаривать не надо. Люди, которые не знают историю, наверное, должны немного почитать книжки. Как только США будут готовы к разговору, за нами дело не станет. Повторю еще раз, мы видим, как желание Президента США Д.Трампа иметь нормальные отношения с нами блокируется русофобским лобби в Вашингтоне. Из-за этого развязаны и все внутренние расследования прокурора США Р.Мюллера, работающего уже два года. Так и не было представлено ни единого факта, который хоть как-то указывал бы на Россию во внутренних американских проблемах.

Вопрос: Вы ежегодно посещаете десятки стран и знакомитесь с их историй, культурой и обычаями. Какое место на родине Вам ближе всего?

С.В.Лавров: У нас есть наша столица – «дорогая моя столица, золотая моя Москва». Я очень люблю Сибирь. Каждый год стараюсь там бывать. В основном это Алтайский край, Хакасия, Тува. Стараюсь где-то недельку летом и зимой. Это заряжает очень сильно на весь год. Если там не были ни разу, рекомендую.

Вопрос: События в Армении идут вразрез со словами нового руководства страны об отказе от преследования своих политических предшественников. Какова позиция России? Насколько опасна данная ситуация для развития интеграционных процессов СНГ?

С.В.Лавров: Мы, прежде всего, заинтересованы в том, чтобы ситуация в странах, которые имеют с нами союзнические отношения и отношения стратегического партнерства, была стабильной, чтобы внутренние процессы там развивались в конституционном русле и были бы максимально благоприятные возможности для развития экономики, улучшения социальной сферы. Это все то, что мы стараемся делать через наше интеграционное объединение – Евразийский экономический союз, а в плане безопасности, конечно, через Организацию договора о коллективной безопасности (ОДКБ).

Очень внимательно следили за теми событиями, которые развернулись в Армении после вступления в силу конституционной нормы о том, что все основные полномочия переходят к премьер-министру, которого избирает Парламент страны. Мы не делали никаких шагов и заявлений, которые могли бы хоть как-то, даже с тяжкой, интерпретироваться как вмешательство во внутренние дела. Не могу сказать, что все остальные внешние игроки поступали таким же образом, но я сейчас не буду на этом останавливаться.

Нас, конечно же, тревожит, что ситуация в Армении сейчас продолжает бурлить. Расследуются события десятилетней давности. Вам известны факты об арестах, которые происходят. Считаем это, безусловно, внутренним делом Республики Армения. Очень хотим, чтобы все эти внутренние дела оставались на прочной почве закона, Конституции и были поскорее преодолены с тем, чтобы Армения могла сконцентрироваться на созидательных задачах.

В ближайшее время планируется еще одна встреча Президента России В.В.Путина и Премьер-министра Армении Н.В.Пашиняна. Думаю, что нам будет важно услышать, как сам новый лидер Армении оценивает перспективы развития ситуации в его стране.

Как я уже говорил, нам совершенно небезразлично как в этой ситуации выглядит обязательство Армении перед ОДКБ. Мы исходим из того, что эти обязательства действуют и их в полной мере необходимо выполнять, в том числе в части укрепления репутации и престижа нашей общей Организации.

Вопрос: Недавно Вы назвали прошедший в России Чемпионат мира по футболу 2018 взлетом народной дипломатии. Удалось ли, по Вашему мнению, преодолеть стереотипы, которые сложились о России на Западе?

С.В.Лавров: Думаю, что да. Я убежден, что это был действительно триумф народной дипломатии. Государство предприняло огромные усилия, чтобы создать все необходимые условия для спортсменов, болельщиков и для тех, кто были гостями этого потрясающего праздника. Помимо технологической и организационной стороны дела решающую роль сыграли россияне, которые, общаясь с зарубежными болельщиками, показали, что мы открытые, добрые, гостеприимные и веселые люди, ценим юмор и любим хорошую компанию. Это приходилось наблюдать в самых разных вариантах.

Есть события и явления, которые лучше многих официальных ситуаций помогают людям сближаться и лучше узнавать о странах, в которых они еще не были, и они, по большому счету, помогают дружить.

Сегодня мы все скорбим по поводу того, что ушел из жизни И.Д.Кобзон, который также был народным дипломатом, нес правду о России и русской душе во многие страны мира. Точно так же Чемпионат мира по футболу 2018 многим «раскрыл глаза». Неслучайно множество обращений с выражением пожеланий вновь приехать в Россию. Как вам известно, Президент Российской Федерации В.В.Путин дал поручение Правительству Российской Федерации, и было принято решение сохранить действующим до конца года «паспорт болельщика». То есть обладатели этого паспорта могут после Чемпионата мира сколько угодно раз до конца года вновь приехать в Россию, а их родным и сопровождающим, если таковые будут, визы будут выдаваться оперативно и бесплатно.

В субботу Президент России В.В.Путин был в образовательном центре «Сириус» в г.Сочи и высказал мысль о том, что и при проведении олимпиад по различным дисциплинам также необходимо отказываться от виз и вводить безвизовый режим. Я думаю, что это магистральное направление для максимального облегчения общения между людьми с особым упором на молодежь. Рассчитываем на вас, что в стенах МГИМО традиции интернациональной дружбы будут процветать и крепнуть.

Вопрос: Нам известно, что многие дипломаты продолжают свою профессиональную деятельность в области высшего образования. В МГИМО на многих кафедрах в разное время преподавали выдающиеся специалисты в области международных отношений. Есть ли у нас шанс увидеть Вас однажды в рядах преподавателей МГИМО?

С.В.Лавров: Если чаще буду приходить, то я, наверное, вам надоем. Если серьезно, то я регулярно выступаю в МГИМО, Дипломатической академии МИД России (ректор Е.П.Бажанов не даст соврать). Регулярно общаюсь с молодыми людьми в других форматах. Совсем недавно вернулся со Всероссийского молодежного образовательного форума «Территория смыслов на Клязьме», до этого был на форуме «Россия – страна возможностей», а также – на встрече с финалистами Всероссийского конкурса «Лидеры России». В прошлом году участвовал во Всемирном фестивале молодежи и студентов. Мне кажется, есть немало форматов, которые позволили бы общаться, не впадая в меркантилизм, потому что, если здесь преподавать, надо же деньги у ректора простить. Тем не менее, буду стараться передавать те скромные знания и опыт, которые у меня есть, нашим молодым друзьям.

Вопрос: 27 августа США ввели новые ограничительные меры в отношении России, связанные с т.н. «делом Скрипалей». Как Москва будет учитывать новые санкции Вашингтона при построении двустороннего диалога?

С.В.Лавров: Уже сказал несколько слов на эту тему. Повторю еще раз, мы, конечно, не оставим это без реакции. Об этом будет объявлено. Это необязательно будет симметричный ответ. Считаю, что симметричный ответ – не всегда оптимальный способ действий.

Санкции введены на основе абсолютно лживых утверждений. До сих пор «хайли лайкли» остается единственным, что могут вменить Российской Федерации устами британского руководства. А Скотленд-Ярд как честные сыщики, по-прежнему, отвечая на вопросы журналистов, говорят, что расследование не закончено и сейчас они ничего не скажут. Судите сами, как это все произошло. В том, что США решили бежать впереди Лондона, думаю, проявляется умение британской дипломатии уговаривать и выпускать впереди себя тех, кто может брать на себя «черную» работу. Когда сразу после этого трагического случая ЕС реагировал достаточно сдержанно, Соединенное Королевство приложило огромное количество усилий, чтобы уговорить примерно две трети членов ЕС выслать по одному, два, три российских дипломата вслед за британцами. Когда мы спрашивали у наших партнеров в Европе, которые были вынуждены пойти на этот шантаж и «выкручивание рук», предъявили ли им англичане что-то сверх того, о чем они говорят публично, сверх «хайли лайкли», нам отвечали, что нет, но обещали сделать это позже. Регулярно интересуюсь, до сих пор никто никому ничего не представил.

Конечно, британские традиции хорошо известны. Я искренне снимаю шляпу перед британскими дипломатами, которые в период, когда страна уходит полностью из ЕС, умудряются влиять на политику Евросоюза в отношении России и также на США. Они далеко не «младший брат», и во многих случаях определяют те действия, которые хотят увидеть от США. Это печальная история.

Нас не связывает с Великобританией ничего непоправимого. Все события, которые послужили резкому охлаждению, если не замораживанию всех отношений, из разряда «хайли лайкли» - убийство в 2007 г. А.Литвиненко, когда расследование было в итоге засекречено и мы до сих пор не имеем никакой информации, убийство многих других россиян, включая Н.Глушкова, А.Перепеличного, да и случай со Скрипалями, когда российскую гражданку и ее отца (он имеет двойное гражданство) не показывают уже три месяца. Что с ними? Где они? У нас очень много вопросов.

Такая изощренная, циничная линия, базирующаяся на «хайли лайкли», печалит, потому что подрывает возможности развития наших нормальных отношений на основе взаимной выгоды. У нас немало совпадающих интересов, которые сейчас искусственно отставлены в сторону.

Вопрос: Помимо основной учебы я хотела бы вступить в Клуб ведения переговоров МГИМО (Negotiation Сlub). Могли бы Вы дать несколько советов по ведению переговоров и рассказать о самых сложных переговорах в Вашей жизни?

С.В.Лавров: На мой взгляд, здесь нельзя дать какого-то единого рецепта. Каждый переговорный раунд имеет свою специфику, прежде всего, потому что по ту сторону стола сидят разные люди. У каждого человека, когда он садится за стол переговоров, проявляются индивидуальные черты. Если не знаешь человека, нужно попытаться в ходе первого обмена фразами, любезностями понять, как с ним выстраивать разговор. Если это твой давний знакомый, то ситуация гораздо легче.

Например, я провел с бывшим Госсекретарем США Дж.Керри множество часов, согласовывая целую серию документов по сирийскому урегулированию. Сначала мы успешно создавали международную группу поддержки Сирии, потом тоже успешно разрабатывали резолюцию 2254 СБ ООН (она была принята единогласно). Затем уже осенью 2016 г. после того, как в сентябре Президент России В.В.Путин и Президент США Б.Обама встретились в Китае и определили возможности очень тесного сотрудничества по ликвидации террористических группировок в Сирии, мы с Дж.Керри встретились еще раз и согласовали документ, который, к сожалению, американцы не смогли выполнить, так как ключевым, первым шагом было отмежевание вооруженной оппозиции, готовой к диалогу о будущем Сирии, от террористов. Они обязались это сделать, но не сделали.

Я полагаюсь на свои ощущения, интуицию. Бывает ошибаюсь, но надо погрузиться в конкретную ситуацию. Рецепта на все случаи жизни Вы никогда не получите. Дипломатия – это искусство договариваться. Также как вы договариваетесь с родителями, друзьями о чем-то, где у вас не совпадают взгляды на сто процентов, также примерно и здесь.

Вопрос: В этом году Международный экономический форум в Санкт-Петербурге проходил под лозунгом «создавая экономику доверия». Можно ли считать, что заявленный лозунг себя оправдал?

С.В.Лавров: Он нужен. Насколько он себя оправдал и насколько доверие вернулось в международные экономические отношения, пока еще рано говорить. Но то, что экономика давления и односторонних требований всеми отторгается, это очевидный факт. Внесение такой темы как «экономика доверия» заинтересовало и привлекло немало бизнесменов. Они нуждаются именно в этом, чтобы не опасаться каждый день, что их кто-нибудь опять накажет «из-за угла» и они даже не будут знать об этом, пока не произойдет то, чем им угрожают.

Вопрос: Существует ли такой концепт как «доверие» в международных отношениях? Или он исключен?

С.В.Лавров: Он существует на самом деле. Есть партнеры, которым ты доверяешь. Это ты должен понять сам. Но существует и другой, как вы говорите концепт – «доверяй, но проверяй». Его выдвинул ещё Р.Рейган в отношении СССР. Честно скажу, в отношениях со многими коллегами на международной арене проверять не помешает.

Вопрос: Сегодня бытуют два противоборствующих мнения. Одно гласит, что высшее образование должно быть делом избранных. А другое напротив, говорит о том, что сегодня запросы общества таковы, что высшее образование должно быть у каждого. Как Вы считаете?

С.В.Лавров: Я считаю, что все должно быть на основе свободы выбора и желания человека, что должно оставаться решающим при определении его судьбы.

Вопрос: Юриспруденция, особенно международная, не терпит двойных стандартов. В этой связи хочется поговорить о ситуации на Украине, где произошло убийство главы ДНР А.В.Захарченко, и в Сирии.

Недавно проходили Ваши переговоры с Заместителем Председателя Совета министров, Министром иностранных дел и по делам соотечественников за рубежом Сирии В.Муаллемом. Насколько они оказались конструктивными, каких решений Вы добились и что будет с т.н. «провокациями» в Идлибе? Какими могут быть наши дельнейшие действия по линии ОЗХО и ООН относительно урегулирования ситуации в Сирии?

С.В.Лавров: Мы достаточно подробно излагали содержание бесед с моим сирийским коллегой, так же, как состоявшихся до этого встреч с турецкими представителями, Министром обороны Турции Х.Акаром и Министром иностранных дел М.Чавушоглу, которые посетили Москву. Там всё очень просто. Была создана, среди прочих, зона деэскалации Идлиб, в которой предполагается прекращение боевых действий. Причём режим прекращения огня не распространяется на террористов (там прежде всего осталась «Джабхат ан-Нусра» и ещё несколько группировок, которые на 100 процентов с ней слились). Так же, как в предыдущих случаях, о которых я упоминал, касаясь разговоров с администрацией Б.Обамы, есть требование отмежевать вооружённых боевиков, которые готовы участвовать в политическом урегулировании, от бандитов, террористов, которые в качестве таковых обозначены Советом Безопасности ООН и которые не пойдут ни на какие компромиссы.

Для того, чтобы поддерживать режим прекращения огня, за исключением террористов, по внутреннему периметру созданы 12 турецких наблюдательных постов, а по внешнему – сирийские войска и наша военная полиция. Режим прекращения огня нарушается с завидной регулярностью уже более двух месяцев. Из этой зоны производят обстрелы позиций сирийской армии, пытаются устраивать набеги на них, запускают оттуда огромное количество беспилотников, пытаясь атаковать нашу военную базу в Хмеймиме (было сбито более 50 беспилотников). Бесконечно терпеть такое положение невозможно.

Мы сейчас вместе с турецкими коллегами, сирийским Правительством и иранцами, как участниками «Астанинского формата», предпринимаем самые активные усилия для того, чтобы «на земле» (этим, по понятным причинам занимаются прежде всего военные), размежевать нормальных вооружённых оппозиционеров от террористов и при этом сделать так, чтобы мирные люди не пострадали.

На пресс-конференции, которая состоялась после наших переговоров, Заместитель Председателя Совета министров, Министр иностранных дел и по делам соотечественников за рубежом Сирии В.Муаллем упомянул о том, что сирийские власти активно продолжают политику локальных замирений с тем, чтобы в том или ином квартале Идлиба или в его пригороде договориться с местными властями об изгнании оттуда «плохих парней» и продвигают концепцию создания гуманитарного коридора. Всё это в работе. Едва ли кто-то может поспорить с тем, что террористам в Сирии не место, и сирийское Правительство имеет полное право добиваться их ликвидации на своей территории.

Насчёт того, что юриспруденция не терпит двойных стандартов, я позволю себе с Вами не согласиться. Бывает, что терпит и ещё как. Например, в своё время создали Международный трибунал по бывшей Югославии. Судили в нём 80 процентов сербов, а представителей остальных народностей, которые населяли балканские страны – в порядке исключения.

Есть ещё немало примеров, в том числе в деятельности Европейского суда по правам человека, когда несколько раз принимались неправосудные решения, на основе их собственной констатации, что Россия, дескать, не осуществляет эффективный контроль, например, в Приднестровье.

Я за то, чтобы юриспруденция, особенно международная, всячески уважалась, но она тоже должна уважать те принципы, на основе которых действует международное право.

Вопрос: Как Вы думаете, каково будущее российско-американских отношений? Какие шаги могут предпринять США и Россия, чтобы положить конец войне на Украине?

С.В.Лавров: Ближайшее будущее российско-американских отношений не очень лучезарное, но, убеждён, что, в конечном счёте, они вернутся на уровень настоящего стратегического партнёрства. Во время Второй мировой войны мы были союзниками. Когда Россия и США ладят между собой, весь мир от этого выигрывает – становится меньше конфликтов, кризисов, меньше льётся крови и появляется больше выгод для экономических операторов наших стран.

Президент России В.В.Путин и другие представители нашей страны неоднократно говорили, что мы готовы в отношениях с США идти навстречу друг другу так быстро и на такую глубину, насколько к этому готовы в Вашингтоне.

Отмечаю хорошие связи, которые по-прежнему сохраняются на уровне гражданского общества. У нас есть прекрасный совместный проект «Диалог Форт-Росс», участники которого ежегодно встречаются в Америке и на российской территории.

Есть Американо-российский деловой совет (АРДС), который в ближайшие дни будет проводить очередное заседание.

Политикам неплохо было бы прислушаться к тем людям, от имени которых они хотят делать Америку снова великой.

Что касается Украины, то единственный способ урегулировать украинский кризис – выполнить Минские договорённости от 15 февраля 2015 г., которые были единогласно одобрены в Резолюции СБ ООН. Там очень чётко всё написано. Главной задачей для решения всех аспектов украинского кризиса, именно это зафиксировано в Минском документе, под которым подписался Президент Украины П.А.Порошенко, главным методом решения этих проблем является прямой диалог с Донецком и Луганском, от которого украинские власти бегут всеми возможными способами.

Наши американские коллеги, назначив К.Волкера специальным представителем США по Украине, работают не очень беспристрастно, а по сути дела поддерживают все капризы украинской власти. Уверен, будучи умными людьми, они понимают, что эти капризы вредоносны и перечёркивают перспективу урегулирования. Надеюсь, дисциплинирующее воздействие США на Киев последует, потому что украинцы больше никого не слушают.

Вопрос: Я представляю газету «Международник», в которой Вы в своё время тоже печатались. При такой сложной международной обстановке, какие успехи российской дипломатии за последние пять лет Вы обозначили бы?

С.В.Лавров: Об этом не нам судить. Если население, судя по опросам общественного мнения, в целом оценивает внешнюю политику Российской Федерации позитивно – это приятно. Самоудовлетворения никогда не должно быть ни в одной профессии, не только в дипломатии. В любой профессии самоудовлетворение – это плохо.

Из последнего отмечу то, что важно было сделать. Мы завершаем оформление договоров, которые обеспечивают незыблемость наших границ. Со всеми соседями, за исключением Эстонии (это тоже дело не очень далёкого будущего) оформлена граница.

Важнейшим шагом в том же направлении и не только, было подписание Конвенции о правовом статусе Каспийского моря, которое состоялось совсем недавно. Это важно для безопасности страны и обеспечения её экономических интересов.

Второе направление, которое мне кажется тоже очень важным – это последовательное движение к безвизовому режиму со всеми странами. У нас сейчас полностью отменены визы примерно с третью государств, с которыми мы работаем. Ещё в таком же количестве стран действуют льготные визовые режимы, которые существенно облегчают жизнь нашим гражданам, путешествующим за границу. Хотелось бы двигаться более активно по всем этим направлениям.

Что касается газеты «Международник», то мы там не печатались, а рисовали её красками. Здесь присутствует Ю.Г.Кобаладзе, который как раз рисовал и был причастен к выпуску «Международника». Склеивались два ватманских листа и там писали от руки карандашами и мелками.

Всем ещё раз огромное спасибо, мои поздравления и хорошей учёбы.

Россия. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > mid.ru, 3 сентября 2018 > № 2720270 Сергей Лавров

Мира не будет: американские наемники прибыли в Донбасс

ДНР: в Донбасс прибыли военные из США и Канады

Наемники из США и Канады приехали в Донбасс воевать на стороне украинских силовиков, заявил глава пресс-службы оперкомандования ДНР Даниил Безсонов. Он добавил, что иностранцы прибыли в расположение 56-й мотопехотной и 406-й артбригады. По мнению ополченцев, это может быть сигналом к началу эскалации донбасского конфликта.

Руководитель пресс-службы оперативного командования самопровозглашенной Донецкой народной республики Даниил Безсонов сообщил, что в Донбасс прибыли множество иностранных наемников. В их числе — высокопоставленные военные из армий США и Канады, добавил он.

Наемники дислоцированы на позициях 56-й мотопехотной бригады ВСУ и 406-й артиллерийской бригады украинских вооруженных сил. Они также прибыли в штаб ОТГ «Восток», заявил Безсонов, и вероятно, наемники будут активно участвовать в планировании и проведении украинского наступления на позиции ополчения.

Безсонов подчеркнул, что Киев готовит наступление на ДНР на юге линии соприкосновения сторон. В операции, по данным самопровозглашенной республики, будут принимать участие батальон «Азов» и три бригады ВСУ — пехотная, морпехов и воздушно-десантных войск.

«Тыловое прикрытие, а также зачистку районов, оккупированных этими подразделениями, будут проводить нацисты из «Азова»,— добавил глава пресс-службы оперкомандования.

Представитель оперативного командования республики Эдуард Басурин в свою очередь заявил, что после убийства главы ДНР Александра Захарченко Киев начал разворачивать ударную группировку в районе Мариуполя. Начать боевые действия в нарушение Минских договоренностей украинские силовики могут начать уже 14 сентября, донесла донецкая разведка.

В Луганской народной республике также сообщили, что возле линии соприкосновения возросла активность диверсионно-разведывательных групп ВСУ и снайперов. В народной милиции ЛНР заявили, что киевские силовики хотят спровоцировать ополченцев на ответные действия в период школьного перемирия — вступившего в силу 29 августа, к началу учебного года.

По словам военного эксперта Александра Жилина, в Донбассе может начаться что-то серьезное в любой момент, сообщает ФАН.

«Понимание этого висит в воздухе. Но все зависит от стратегических планов США. Запад давит на Россию из-за Сирии, из-за Ирана, не прекращается и давление из-за Украины. Теракт в Донецке, в результате которого погиб глава ДНР Александр Захарченко — это звено все той же цепи», — подчеркнул Александр Жилин.

Александр Захарченко погиб в центре Донецка в последний день лета, 31 августа, в возрасте 42 лет. Когда глава ДНР вместе с охраной и спутниками входил в ресторан «Сепар» на пересечении проспекта Мира и улицы Ульриха, прогремел взрыв. Самодельное взрывное устройство без оболочки выбросило пламя и осколки, убив на месте охранника и главу донецких ополченцев и тяжело ранив остальных людей.

Председатель народного совета Донецкой народной республики Денис Пушилин вскоре заявил, что за гибелью Захарченко стоит Украина. «Донецк отомстит за это преступление», — подчеркнул глава народного совета ДНР.

Наутро, 1 сентября, советник лидера ДНР Александр Казаков со ссылкой на результаты допроса подозреваемых сообщил, что организаторами убийства Захарченко были сотрудники Сил специальных операций Украины.

«Мы уже знаем инициатора — это Силы специальных операций. Скорее всего, мы сможем в ближайшее время назвать руководителя группы и курирующего офицера из этой структуры»,— подчеркнул Казаков, указав, что задержанные дали показания и сознались в убийстве. Вскоре, однако, пресс-секретарь Службы безопасности Украины (СБУ) Елена Гитлянская заявила, что в ведомстве отрицают факт своей причастности к убийству Захарченко.

«Мы подтверждаем эту информацию, но никакого отношения к этому украинские спецслужбы не имеют. По нашему мнению, это стало результатом войн между предводителями — кто-то что-то делит», — отметила она.

19 августа Государственная пограничная служба Украины получила от руководства страны приказ готовиться к «деоккупации» Донбасса, рассказал заместитель министра внутренних дел Вадим Троян. Силовик отметил, что пограничники уже готовятся к восстановлению контроля над украино-российской границей.

«Мы предлагаем полную реинтеграцию Донбасса. ГПСУ должна быть готова к взятию под свой контроль границы после начала деоккупации Донбасса, именно на Госпогранслужбу ложится ответственность за восстановление госграницы»,— подметил Троян.

В начале августа лидер украинской партии «Батькивщина», бывший председатель правительства Украины Юлия Тимошенко предположила, что Петр Порошенко раздует конфликт в Донбассе, чтобы ввести военное положение и не допустить проведение выборов главы государства, назначенных на март-2019.

Мигранты меняют власть в Швеции

Приближаются очередные парламентские выборы в Швеции: голосование состоится 9 сентября. И почти никто не скрывает, что проблема миграции и связанная с ней проблема роста преступности вышли на первый план, а власти страны не могут предложить действенных мер для их решения.

Именно этим объясняются успехи партии "Шведские демократы" (SD) в последние годы. Впервые попав в парламент Швеции (риксдаг) лишь восемь лет назад, на прошлых выборах эта антииммигрантская партия стала третьей с результатом 13%, что дало ей 49 депутатских кресел. В этом году, судя по опросам, SD всерьез претендует на второе место с результатом в районе 20%. Многие западные аналитики, еще недавно воспевавшие "шведскую модель", глядя на эти результаты, хватаются за головы с вопросом: "Как такое могло произойти?"

…Лично мне вспоминается 2002 год, когда я был в Швеции в качестве наблюдателя на выборах. Тогда Социал-демократическая партия (SDP), с некоторыми перерывами правившая страной с 1917 года, чувствовала себя вполне комфортно, значительно опережая в рейтингах своих извечных соперников из Умеренной партии (MP). Одним из главных своих достижений власти как раз преподносили решение демографических проблем Швеции за счет привлечения мигрантов из-за рубежа и их успешной социальной адаптации.

Вообще говоря, у шведов, как и в большинстве других стран Европы, иного пути решения проблемы сокращения и старения населения не было. Пережив в 1970-е серьезный демографический кризис, когда естественный прирост населения был фактически равен нулю, Швеция с середины 1990-х впервые в истории столкнулась с тем, что на протяжении нескольких лет этот показатель был отрицательным — с 1997 по 2001 год шведов рождалось меньше, чем умирало (на уровень замещения рождаемость не вышла по сей день).

В таких условиях любое государство (Россия — не исключение) для обеспечения роста экономики и производства вынуждено привлекать иностранных мигрантов. Социал-демократическое правительство Швеции поступило так же, сделав это краеугольным камнем своей политики.

Казалось бы, эта политика увенчалась успехом. Во всяком случае, во время кампании 2002 года это преподносили именно так — экономика после длительного (почти десятилетнего) периода застоя оживилась, население стало довольно быстро увеличиваться. Так, за десятилетие (с 1994 по 2004 год) прирост составил всего 200 тысяч (с 8,8 до девяти миллионов), а сейчас столько же прибавляется за год-полтора. В прошлом году население страны перешагнуло отметку в десять миллионов человек и продолжает расти стремительными для этой страны темпами.

Вроде бы проблема действительно решена. Однако есть нюанс. Стокгольм выбрал несколько необычный путь, приглашая к себе беженцев из горячих точек планеты, из стран с очень далекими от Швеции культурой и традициями. Сначала активно завлекали мигрантов из Ирана и Ирака, в последние годы — из Сирии. Теперь, согласно официальной статистике, в Швеции проживают 150 тысяч сирийцев, 135 тысяч иракцев и 71 тысяча иранцев. Подчеркнем: речь идет об официальной статистике, в реальности показатели наверняка выше.

В 2002-м нас, группу наблюдателей, шведские власти возили в только что отстроенные миграционные центры под Стокгольмом, с гордостью демонстрируя, как в этих комфортных, чистеньких городках обустраиваются и живут мигранты преимущественно азиатского и африканского происхождения, как их обучают шведскому языку и культуре, как объясняют им местные традиции. Картина была идиллической.

Но, как это часто бывает, за легальными мигрантами потянулись их (чаще всего не совсем легальные) родственники, друзья и знакомые. Они селились вокруг чистеньких и ухоженных миграционных центров. И неожиданно для себя Швеция столкнулась с этническими анклавами, в которых формировалось свое, совершенно отдельное сообщество.

В итоге в Швеции, согласно официальному отчету полиции за прошлый год, появился 61 "проблемный" с точки зрения криминальной ситуации район (слово "гетто" полиция, само собой, избегает). Дошло до того, что комиссар Национальной полиции Швеции Дан Эльяссон возопил в эфире национального телевидения: "Помогите нам!"

Катастрофически выросло число преступлений на сексуальной почве — если в 1970-е таких инцидентов было не больше 40 на 100 тысяч населения в год, то сейчас уже больше 200. Все больше убийств с применением огнестрельного оружия, угонов и поджогов машин.

Последнее вообще превратилось в любимую забаву молодежи из этнических анклавов. Если в 1998-м было около 400 подобных инцидентов, то теперь ежегодно фиксируется 1300-1500 поджогов. В ноябре прошлого года в иммигрантском пригороде Упсалы сожгли около полусотни автомобилей. Несмотря на неоднократные звонки, пожарные прибыли в этот район спустя три часа, в сопровождении спецназа и пулеметов. А две недели назад в подобных же районах Гетеборга, Мальме и Хельсингборга спалили еще более 80 авто.

В этом и объяснение резкого роста популярности "Шведских демократов". Западные СМИ дружно называют эту партию "фашистской" или "имеющей нацистские корни". Не без оснований: один из ее создателей, Густаф Экстрем, в юности служил в подразделениях ваффен-СС "Викинг" и "Нордланд", созданных нацистами для коллаборационистов из Голландии и Скандинавии. Однако те же либеральные СМИ, отметим, не называют фашистами тех, кто превратил эсэсовских коллаборантов в героев на Украине и странах Прибалтики.

Представители SD в ответ предъявляют одного из фронтменов партии в нынешней кампании, кандидата в депутаты Карла Роббьенса, наполовину ливийского происхождения. Три года назад он перешел в SD от умеренных, объяснив, что выступает не против мигрантов, а против провала государственной миграционной политики. Выросший в мигрантском анклаве под Гетеборгом, Роббьенс периодически демонстрирует журналистам место, где зарезали сестру его друга, и требует положить конец росту преступности.

Социал-демократов же, если опросы верны, на выборах ожидают самые провальные результаты за сто лет — их рейтинги колеблются в районе 25%, а последний раз в своей истории менее 30% голосов они получили на выборах далекого 1911 года. Правящая партия обвиняет "Шведских демократов" в популизме, но при этом не нашла ничего лучше, как в погоне за популярностью обещать шведам дополнительную неделю отпуска — куда уж более популистский шаг.

Разумеется, нет никаких сомнений в том, что "Шведским демократам", даже если они займут первое место, не позволят сформировать правительство или войти в коалицию — против них объединился весь истеблишмент. Но результаты выборов в Швеции подтвердят общую для Старой Европы тенденцию разрушения партийных и блоковых традиций, складывавшихся десятилетиями.

И если тенденция продолжится, в какой-то момент (скажем, не на предстоящих выборах, а на следующих) можно будет констатировать: мигранты в некотором смысле сменили в Швеции власть.

Владимир Корнилов

Трудная дорога в будущее

Андрей СТОЛЯРОВ

Опубликовано в журнале: Дружба Народов 2018, 9

Столяров Андрей Михайлович — прозаик, автор многочисленных статей по аналитике современности и книги по философской аналитике «Освобожденный Эдем» (2008). Постоянный автор «Дружбы народов».

Статья расширяет круг тем, поднятых автором в последних номерах «ДН»: «Война миров. Исламский джихад как историческая неизбежность» (№ 9, 2017); «Разноликий ислам» (№ 12 2017); «Четыреста лет вместе» (№ 2, 2018).

Бурное движение в пустоту

Будущее — это не «продолженное настоящее». Это принципиальная новизна — то, чего еще нет. Будущее не «надстраивает» настоящее, а разрушает его, создавая принципиально иной цивилизационный пейзаж.

Наиболее ярко это заметно на примере истории.

В свое время знаменитый западный футуролог Элвин Тоффлер предложил выделить в историческом развитии три четкие фазы, обладающие собственными базовыми параметрами: аграрная фаза, символом которой является мотыга, промышленная фаза, символ которой — сборочный конвейер, и информационная фаза, ее символ — компьютер.

На наш взгляд, однако, это слишком крупные таксономические единицы. Удобнее пользоваться теми историческими периодами, которые в свое время были выделены марксизмом, — разумеется, освободив их от идеологической упаковки. Перед аграрной фазой добавить архаическую, которая характеризуется присваивающей экономикой (охота и собирательство), а от самой аграрной фазы, которая у Тоффлера чересчур велика, отделить период Средневековья, где впервые в европейской истории утвердилась глобальная трансценденция (христианство).

Тогда последовательность исторических фаз будет выглядеть следующим образом: архаическая фаза (символ — каменный топор), аграрная фаза, заканчивающаяся вместе с античностью (символы — плуг и меч), фаза Средневековья (символ — икона), индустриальная фаза (символы — механизм и машина), информационная фаза, которую иначе можно назвать когнитивной (символ — компьютер).

Символика фаз, конечно, весьма условна. Она отражает лишь знаковую, эмблематическую, «внешнюю» сторону каждого исторического периода: то, что является для него наиболее характерным. Однако сами фазы (онтологические периоды) в истории несомненно наличествуют и образуют собой ступени, по которым медленно, но неуклонно продвигается единая человеческая цивилизация.

Причем, поскольку фазы эти структурно несовместимы, поскольку каждая представляет собой самостоятельную функциональную целостность, движение между ними носит революционный, скачкообразный характер. По аналогии с агрегатными превращениями вещества (твердое — жидкое — газообразное — плазменное), известными физике, такой процесс можно назвать фазовым переходом. Суть явления здесь та же самая: «историческое вещество», сохраняя свой первоначальный состав, приобретает иное агрегатное состояние.

Другими словами, фазовый переход представляет собой системную катастрофу: демонтаж практически всех старых цивилизационных структур и возникновение новых — принципиально иных.

Исторически это выглядит как распад прежнего социального мироустройства, что в координатах обыденного человеческого сознания воспринимается как конец света.

В действительности же это означает наступление будущего.

Современный мир находится сейчас именно в таком состоянии. Мы вступили в период очередного фазового перехода, в период цивилизационного хаоса, который, судя по всему, будет лишь нарастать.

Это проявляется на всех уровнях индустриальной реальности.

Метафизический хаос обнаруживает себя как появление в современности множества маргинальных течений — от религиозного «Белого братства» до исламского терроризма и движения антиглобалистов. Данная ситуация соответствует множественности религиозных доктрин, «ересей», расплавлявших католицизм в позднем Средневековье.

Социальный и экономический хаос представлен, согласно определению аналитиков, «областями демодернизации» — целыми регионами, где современность редуцируется до архаических, родоплеменных форм хозяйствования: Афганистан, Ирак, Нигерия, Сирия, Судан, Сомали. Это тоже вполне соответствует цивилизационной редукции, которую когда-то переживала Европа — и после крушения Римской империи, и во времена Реформации.

Этнический хаос можно диагностировать по громадным антропотокам, перемещающим сейчас миллионы людей с континента на континент. Аналогии здесь — миграция первобытных племен в период неолитической революции, «великое переселение народов» при переходе от античности к Средневековью, экспансия в Новый свет (Северную Америку) при трансформации средневековой фазы в индустриальную.

Более того, в связи с формированием техносферы, чего ранее не было, нынешний фазовый переход отягощен еще и таким явлением, как технологический хаос, который проявляет себя в нарастании динамики техногенных катастроф: увеличении их частоты, масштабности, количества жертв. Технохаос, спонтанная деструкция техносферы становится сейчас одной из главных опасностей.

Как видим, сходство с двумя прежними фазовыми переходами (от античности к Средневековью и от Средневековья к Новому времени) поразительное. Нынешний фазовый переход, как в зеркале, отражает фазовые переходы прошлого.

Но есть и принципиальная разница.

В прежние периоды трансформаций, когда рушился старый мир, внутри него уже существовала некая новая трансценденция, некий метафизический оператор, который начинал сборку новой реальности. В момент распада античности (Римской империи) уже наличествовало христианство, и оно тут же начало сборку новой глобальной целостности — христианской цивилизации. Когда в период Реформации обрушился католический мир, уже существовала доктрина протестантизма, и она тоже немедленно начала сборку новой протестантской цивилизации. Когда в результате Первой мировой войны (очередной фазовый переход) обрушился мир классического капитализма, уже существовали либеральная и социалистическая доктрины, и они — каждая в своем ареале — опять-таки начали сборку новых реальностей.

То есть мир, пройдя эпилепсию хаоса, вновь обретал системную целостность.

В нынешнем фазовом переходе (от индустриализма к когнитивизму) такой трансценденции, такого метафизического оператора, такой социальной доктрины — нет. Движение идет в пустоту. Зоны хаоса расширяются, старый мир рушится, соскальзывая в небытие, но до сих пор не проступила идея, способная образовать новую системную целостность.

Существуют лишь три проекта, претендующих на глобальную универсальность. Однако пока непонятно, имеет ли хоть один из них необходимый для этого потенциал.

Американский проект предполагает, что весь мир следует переустроить по американскому образцу, а сама Америка (США) в этом случае образует его консолидирующий (управляющий) центр.

Европейский проект, в свою очередь, предлагает в качестве образца западноевропейскую «гражданскую, договорную цивилизацию», и в этом случае Западная Европа предстанет как ее основополагающая модель.

И наконец исламский проект, в противоположность американскому и европейскому, подразумевает, что роль глобального оператора в мире предназначена для ислама, а основой будущей государственности должен стать шариат.

Есть, правда, еще мощный китайский проект, но он не обладает качествами универсальности. Китайцы не стремятся сделать весь мир китайским, они лишь добиваются для Китая статуса сверхдержавы. Это не универсальный, это национальный проект.

Таковыми же, то есть по сути национальными, являются проекты Бразилии, Индии, Японии и России. Они тоже не претендуют на универсальность.

Только три глобальных проекта конкурируют сейчас между собой — американский, европейский, исламский. Лишь они подали заявки на формирование нового мира.

Каковы их шансы на успешную реализацию?

Трио для трех времен

На наш взгляд, все три проекта неосуществимы.

Американский проект представляет будущее в виде Большой Америки. Причем эта «Америка» будет четко разделена на три геополитических сектора: Америка первого сорта, то есть собственно США, руководящий и управляющий центр; Америка второго сорта, западные союзники Соединенных Штатов, послушно следующие за ними; и Америка третьего сорта — весь остальной мир, который с легкой руки С.Хантингтона так и именуется ныне полупрезрительным термином «остальные» («the Rest»).

Этот проект обречен. «Остальные» вовсе не хотят становиться ни второсортными, ни — тем более — третьесортными американцами. Чем больше Соединенные Штаты будут стремиться осуществить свой проект, тем большее сопротивление они будут встречать.

Мы в данном случае не пророчим «гибель Америки». Мы говорим лишь о том, что шансов на интеграцию мира американский проект не имеет.

В свою очередь, не имеет шансов и европейский проект. Пусть даже это лучший проект, к настоящему времени выдвинутый человечеством. Пусть даже «Большая Европа» по сравнению с «Большой Америкой» имеет явное преимущество: европейцы свой проект силой никому не навязывают, они лишь представляют его как версию всепланетного будущего.

Однако европейский проект не пассионарен. Фактически весь он сводится к максимизации бытового комфорта. Это идеал среднего класса, который в России XIX столетия назывался мещанами. Европейский проект не ставит перед собой сверхзадачи. Он не обладает «энергетикой подвига», необходимой для продвижения за горизонт. Вероятно, Шпенглер был все-таки прав: «каждая культура проходит возрастные ступени отдельного человека. У каждой есть своё детство, своя юность, своя возмужалость и старость». Европа пребывает сейчас в состоянии старости. Она хочет только спокойствия и более ничего. И, вероятно, главная ошибка Европы заключается в том, что она реализовывала свой проект исключительно в социальных координатах. Она редуцировала метафизическое (духовное) измерение, которое и является источником пассионарной энергии. Она замкнулась на быт, вычеркнув из него бытие. Европейская трансценденция выродилась. Из формы, обозначающей нечто, она превратилась в форму, обозначающую ничто. Идея нового мира не стала национальной идеей Европы, и европейцы не превратились в новый народ, обретший «новое небо и новую землю». Они остались конгломератом старых народов, замкнутых в своих эгоистических интересах. Европейцы так же не готовы к будущему, как и американцы.

Зато чрезвычайно высокой пассионарностью обладает радикальный исламский проект. Правда, точней его было бы называть не исламским, а исламистским, но поскольку в литературе утвердилось именно это именование, мы тоже будем называть его так. Тем более что всемирная исламская умма достаточно активно этот проект одобряет. Можно даже сказать, что — в противоположность Европе — он стал национальной идеей Мира ислама, образуя ныне внутри него, как и положено национальной идее, совершенно новую нацию — сетевую или виртуальную умму.

Цели исламского проекта поистине грандиозны. Это возвращение «исконных исламских земель», тех территорий, куда хотя бы однажды ступила нога мусульманина. «А нога мусульманина Европу сильно потоптала. Арабская конница дошла до центра нынешней Франции (Битва при Пуатье — 732 г.). С VIII в. мусульмане — арабы и берберы оккупировали Пиренейский полуостров. Турки в 16 — 18 вв. оккупировали земли, заселённые венграми (так наз. “Османская Венгрия”). И т.д. — любой мусульманский историк выкатит длинный список. И включит туда Кубу и всю Америку. Через любую поисковую систему в Интернете, задав фразу “Америку открыли мусульмане” (Muslims Discovered America), читатель может узнать весьма любопытные вещи — о том, что доколумбова Америка была открыта и освоена мусульманами. “Руины мечетей и минаретов с высеченным текстом аятов Корана были обнаружены на Кубе, в Мексике, Техасе и Неваде… В Неваде, Колорадо и Нью-Мексико — остатки существовавших здесь когда-то медресе”. Это — типичный текст подобного рода (не имеющий абсолютно никакого отношения к реальности, но ему верят или делают вид, что верят, даже некоторые президенты…). Если мусульмане, по этой логике, открыли и освоили Америку раньше Колумба и, естественно, раньше отцов-основателей Северо-Американских Соединенных Штатов, то это означает, что США (а также Куба и другие американские государства) расположились на «исламских землях». И теракты 11 сентября 2001 года были битвой за “освобождение исламских земель” в Америке»1 .

Понятно, что радикальный исламский проект тоже неосуществим. Человечество — в глобальном масштабе — никогда не примет ислам. И тем не менее этот проект находится в фазе экспансии: растет число террористических актов, совершаемых джихадистами, растет число радикальных исламистских групп. Расширяется физическая территория исламизма, что заметно не только в Азии, но и в Африке, непрерывно усиливается давление ислама на Запад. Фактически идет исламский Армагеддон, и результаты его могут стать катастрофой для всего человечества.

Эту же ситуацию можно изложить на другом языке. Американский проект пытается удержать настоящее — доминирующую роль США в глобальном мире. Европейский проект предлагает перспективную версию будущего, но пока не способен эту версию осуществить. Исламский проект стремится возродить прошлое, эпоху «праведного халифата», и распространить его на весь мир.

Идет ожесточенная борьба трех времен. Причем все три проекта, воплощающие эти три статуса времени, геополитически несовместимы. К взаимному согласованию они не способны.

Примирение, на наш взгляд, невозможно. Для этого либо Запад должен перестать быть Западом — по крайней мере, в нынешнем понимании этого слова — либо Исламский мир должен перестать быть Миром ислама.

Это — цивилизационный тупик. Главное — нет идеи, которая была бы способна интегрировать распадающуюся реальность. Выражаясь метафорически, нет «света по дороге в Дамаск». И потому главный вопрос, который стоит ныне перед международным сообществом — как с этим быть?

Можно ли все же согласовать имеющиеся проекты?

Можно ли перевести энергию разрушения в энергию созидания?

И обращен этот вопрос прежде всего к Исламскому миру.

Государство — это ислам

Существуют две точки зрения на современный Исламский мир.

Первая точка зрения предполагает, что поскольку исламская цивилизация возникла лишь в VII веке нашей эры, то есть на шесть веков позже, чем христианская, то она представляет собой точно такую же, но просто более раннюю фазу развития. Шестьсот лет назад европейская цивилизация переживала период крестовых походов, порожденных демографическим взрывом, резким увеличением численности населения, которое, в свою очередь, было вызвано климатическим оптимумом X — XIII веков. Исламский мир ныне переживает аналогичный период, и его экспансия — тоже следствие резкого демографического взрыва, в данном случае обусловленного общим подъемом уровня жизни после Второй мировой войны и приходом в исламские страны современной медицины и фармацевтики.

Эта точка зрения имеет отчетливый негативный аспект. Она позволяет Западу рассматривать исламскую цивилизацию как безнадежно «отсталую», как архаический, увязший в прошлом реликт, главная задача которого — учиться правильной жизни у западных стран. Естественно, что для Мира ислама такое отношение психологически неприемлемо и вызывает протест.

Приверженцы другой точки зрения утверждают, что Исламский мир — это совершенно особая, самостоятельная цивилизация, и при оценке его надо исходить из этой «особости», а не искать сомнительных аналогий. В частности, сам А.А.Игнатенко считает, что исламский радикализм обусловлен «эндогенными факторами», то есть он неизбежно порождается исламом как таковым.

На наш взгляд, принципиальных различий между двумя этими точками зрения нет. Мы основываемся на том, что законы развития универсальны и представлены на каждом онтологическом уровне. Они едины для унигенеза (развития всей Вселенной), для биогенеза (развития жизни на Земле), для социогенеза (развития человеческих обществ) и даже для онтогенеза (развития отдельной человеческой особи). Другое дело, что эти закономерности опосредуются средой — совокупностью обстоятельств, влияющих на развитие. Таким образом и возникают особенности, которые, вне всяких сомнений, необходимо учитывать.

Ислам как религия полностью соответствует этим рамкам. Например, любая сложная динамическая система после своего возникновения проходит состояние так называемых «осцилляций» — создает множество различных конфигураций, из которых по-настоящему — как базисная — утверждается только одна. Так осцилляции христианства порождали в свое время арианство, несторианство, монофизитство, монофелитство и т.д. и т.п., пока не утвердилась та версия, которую ныне мы называем «ортодоксальной». Точно так же осциллировал в свое время социализм, представая в версиях Маркса, Ленина, Троцкого, Бухарина, Сталина, в версиях «европейского коммунизма», в различных социал-демократических версиях.

Ислам здесь исключением не является. Уже в ранний период своего существования он предстал в версиях суннитов, шиитов и хариджитов, а затем не раз образовывал различные «параллельные конфигурации». Сейчас они наличествуют в виде мазхабов — религиозно-правовых школ, по-своему толкующих шариат. То есть ислам реализует вполне стандартный сюжет. Ну а то, что хариджиты отличаются от несториан — так это и есть «особость», которую необходимо учитывать.

Или еще пример. В свое время христианство прошло период тотальной национализации. После Вестфальского договора (1648 года), завершившего эпоху религиозных войн и провозгласившего суверенитет национальных культур (на языке того времени «cuius regio, eius religio»: «чья земля — того и вера»), в Западной Европе, а затем и во всем мире, образовалось множество национальных государств и, соответственно, множество национальных церквей, по своей практике довольно существенно отличающихся друг от друга. Появились «французский католицизм», «испанский католицизм», «польский католицизм», «латиноамериканский католицизм» и так далее, это не считая многочисленных протестантских деноминаций. И совершенно схожим путем произошла национализация мирового ислама. Оставаясь — в теории — целостной и единой религией, он сначала распался на арабский, османский, персидский, индийский ислам, а затем раздробился на индонезийский, турецкий, алжирский, саудовский, иранский, пакистанский, российский… Причем даже российский, достаточно изолированный, ислам сейчас представлен московской, кавказской, татарской и крымско-татарской версиями.

Собственно говоря, образование виртуальной исламской уммы — это тоже своего рода национализация, доктринальное выделение особого вида ислама, которую произвел исламский радикализм. В этом смысле еще большой вопрос: «существует ли Исламский мир в качестве консолидированного субъекта международной политики»2 или таковым субъектом является сейчас лишь радикальный ислам, вытеснивший «большой ислам» из сознания мирового сообщества?

Как бы то ни было, развитие Исламского мира идет стандартным путем. Хочет того Мир ислама или не хочет, но он вовлечен в процесс глобальной модернизации. В нем происходит тот же структурный метаморфоз, что на триста — четыреста лет раньше происходил в Западном мире: разорение крестьянства, урбанизация, индустриализация, образование больших масс маргинализованной молодежи, распад традиционного общества, спонтанное утверждение новых жизненных практик. Ничего принципиально нового здесь нет. Подобный метаморфоз испытало — и, между прочим, тоже с большим опозданием — уже множество стран. Другое дело, что в Мире ислама все это происходит очень медленно и болезненно, порождая коррупцию, автократии, нищету и чрезвычайно острые социальные пертурбации. Главное, что Исламский мир никак не может завершить данный этап и образовать стабильные развивающиеся государства современного типа.

И вот тут от общего мы перейдем к частностям. От всеобщих законов развития — к их индивидуальному воплощению. А индивидуальное воплощение нынешнего ислама заключается в том, что он как религия по-прежнему остается тотальным. Ислам пронизывает и определяет собою все — и политику, и государственное устройство, и социальные отношения, и экономику, и личную жизнь. Он в принципе не создает светских пространств, где могла бы рождаться творческая, независимая и свободная мысль, представляющая собой драйвер развития. Причем данная ситуация является для него имманентной, и это сразу заметно при сравнении ислама и христианства.

Христианство возникло в свое время в Римской империи, в зрелом, иерархическом государстве, расчерченном четкими и неукоснительными законами. Поэтому, предложив миру новый философский и социальный концепт, христианство сразу же стало в оппозицию к этому государству — оно принципиально отвергало его и более трехсот лет боролось с ним за право на существование. То есть здесь с самого начала произошло разделение светских и духовных властей, что и закрепилось во всей последующей истории. Вспомним европейское Средневековье: для защиты от своеволия феодала горожане могли обратиться к епископу, а для защиты от притязаний епископа — к феодалу. Причем каждый раз выторговывая для себя какие-нибудь преференции. В этом зазоре, в этом интервале неопределенности, который существовал сотни лет, и зародилось Магдебургское право — городское самоуправление, трансформировавшееся затем в гражданское светское общество. В христианской цивилизации ни одна из властей не смогла окончательно победить, и в конце концов сферы их влияния были четко разделены: у государства — социальное управление, у церкви — спасение души. Церковь и власть могли друг с другом сотрудничать, они могли упорно соперничать между собой, но ни одна из сторон не могла возвести себя в абсолют. Светская сфера жизни хоть и соотносилась с основными принципами христианства, но не была им полностью подчинена.

Совсем по-другому обстояло дело с исламом. Он возник в «благословенной Аравии», когда никаких государств там еще и в помине не было. Собственно государство в этом пробуждающемся регионе образовал сам ислам, и с тех пор власть и вера в Исламском мире не могли быть друг от друга отделены. Они представляли собой единое целое. Отсюда — онтологическая тотальность ислама, в принципе не допускающего наличия в обществе чуждых ему светских пространств. А поддерживается и воспроизводится эта тотальность мощным механизмом индоктринации, выраженным исламской религиозной обрядностью. Обратим в этом смысле внимание на Россию. В России большую часть ее государственного существования власть и церковь тоже были объединены — это качество называлось «симфонией» и досталось нам в наследство от Византии; светское, социальное и политическое пространство в России также было не слишком большим, и Россия тоже развивалась медленнее, чем западные европейские страны.

Вывод из сказанного, на наш взгляд, следует сам собой. Поскольку ислам как религия обладает экзистенциальной тотальностью, то и модернизация Исламского мира невозможна без трансформации самого ислама. Нынешняя конфигурация ислама препятствует естественному развитию, она создает среду, где любые преобразования даются с колоссальным трудом. Против них работает «таклид», то есть воспроизведение мнения предшественников, отклоняться от которого нельзя и который категорически отрицает всякие новшества3 . Более того, в поле тотальной веры, пронизывающей собою всё, любые инновации, даже если их вводить авторитарным путем, как правило, искажаются и потому порождают не столько позитивные, сколько негативные следствия. Именно поэтому, по образному замечанию Е.Сатановского, Исламский мир, как заколдованный, ходит по кругу: коррумпированный военный режим — коррумпированный гражданский режим — коррумпированный исламский режим, и затем — все сначала. Что, как пишет этот автор, «составляет основу политического цикла, повторяющегося на протяжении десятилетий». А промежутки между режимами довольно часто заполняются гражданской войной.

В общем, без трансформации религиозной доктрины Исламский мир обречен оставаться в тягучем прошлом. Никакие попытки Запада внедрить туда свободу и демократию не будут успешными. И не только лишь потому, что инсталляция демократии — это чрезвычайно трудоемкий и долгий процесс, требующий, как показывает история, смены нескольких поколений, но также и потому, что его будет непрерывно блокировать сам ислам. Прав, вероятно, тот же Е.Сатановский, который в книге «Россия и Ближний Восток» замечает, что по отношению к Миру ислама «благие идеи о демократии как основе построения гражданского общества современного модернизированного типа, копирующего западные образцы, хорошо звучат в университетских аудиториях и на международных форумах, но не имеют никакого отношения к действительности».

В этих координатах, как нам представляется, не обладает реалистической перспективой и «концепт диалога» между Западом и Исламским миром, на который сейчас возлагается столько надежд.

Показательно, что сама идея такого межцивилизационного диалога была выдвинута в 1998 году никем иным как президентом Ирана Мохаммадом Хатами и представляла собой политическую альтернативу известной концепции С.Хантингтона о «столкновении цивилизаций». Но еще показательней здесь было другое: когда на волне общественного энтузиазма Организация Объединенных Наций (ООН) объявила 2001 год — первый год третьего тысячелетия — «Годом диалога цивилизаций», то уже осенью этого же года, 11 сентября, исламские радикалы нанесли удар по башням-близнецам на Манхэттене. Естественно, что после этой трагедии концепт «диалога цивилизаций» приказал долго жить. Не имел успеха и план создания «Альянса цивилизаций» под эгидой ООН, предложенный в 2005 году Турцией и Испанией. Причем, как считает известный российский дипломат В.В.Попов, неудача уже этого плана в немалой степени явилась «следствием скептического, а по сути негативного отношения американцев к возможности равноправно­го диалога со слабыми государствами, представляющими иные цивилизации».

Это, разумеется, не означает, что диалог цивилизаций не нужен. Он, несомненно, оказывает благотворное влияние на ситуацию в мире. Однако этот механизм имеет и очевидные недостатки. Прежде всего он — чрезвычайно медленный, гносеологически инерционный, и результаты такого межцивилизационного согласования в лучшем случае проявят себя лишь через несколько десятков лет. Кроме того, вполне очевидно, что современный Исламский мир представлен в нынешнем международном дизайне вовсе не сообществом мусульманских стран, каждая из которых имеет свои собственные интересы, а скорей — «радикальной уммой», исламскими экстремистами, объявившими непримиримую войну Западу. Это в настоящий момент — авангард Мира ислама, и это всечеловеческая угроза, ликвидировать которую надо не когда-нибудь, через многие поколения, но — прямо сейчас. А с радикальными исламистами никакой диалог невозможен. Разве можно о чем-либо договариваться с людьми, которые открыто и недвусмысленно заявляют: «Мы разрушим европейские города, сравняем их с землей. Мы устроим водопады крови. <…> Мы не прекратим наши атаки до тех пор, пока вы не образумитесь и не вернетесь на праведный путь». Это строки из заявлений организации «Бригады Абу Хафса аль-Масри», которая уже осуществила теракты в Ираке, Испании, Турции, акции саботажа в Англии и США, но точно таких же воззрений придерживается и множество других радикальных исламских групп.

Самостоятельно Исламский мир справиться с радикалами не способен. Даже те правительства мусульманских стран, которые надвигающуюся опасность осознают, находятся под сильным давлением «улицы», то есть ислама «народного», формирующегося в мечетях и медресе. Они вынуждены с ним считаться, поскольку он инсталлирован в сознание масс.

А «народный ислам» за последние десятилетия приобрел очень специфические черты.

Трансформация

Здесь нам придется вновь вспомнить о ваххабизме, который является официальной религией Королевства Саудовская Аравия. Правда, сами саудиты именование «ваххабизм» отвергают, называя себя салафитами, то есть сторонниками «чистого», «истинного» ислама. Но терминология не так уж важна, главное, чтобы было понятно, о чем идет речь.

Идеология ваххабизма очень проста. Аллах через пророка Мухаммеда указал человечеству, как следует жить, и людям надо исполнять волю Аллаха, а не выдумывать «от себя» всякие новшества, искажающие божественное предначертание. Коран надо воспринимать буквально, поскольку законы создаются Богом, а не людьми. Ислам надо очистить от всех позднейших напластований и понимать его так, как понимали его пророк Мухаммед и праведные халифы.

По сути, это идеология исламского фундаментализма, которую исповедует множество самых различных организаций и групп. Однако от других фундаменталистских течений современные ваххабиты отличаются тем, что проявляют крайнюю нетерпимость ко всем, кто не разделяет их взглядов.

Два принципа движут их религиозной активностью: такфир и джихад.

Такфир — означает обвинение в неверии. А «неверным» считается всякий, кто не соблюдает исламский религиозный канон. Это один из самых тяжких грехов с точки зрения классического ислама. Причем обвинение в неверии ваххабиты предъявляют не только всей западной цивилизации, которая, по их мнению, безбожием и развратом пытается уничтожить ислам, но и тем мусульманам, которые сотрудничают с «кафирами». Ваххабиты квалифицируют их либо как «отступников» (муртаддун), либо как «лицемеров» (мунафиккун). А наказание за неверие или вероотступничество может быть единственное — смерть. Ведь сказано в священном Коране: «Не уступай неверным, но <…> воюй с ними великой войной» (25:54). И сказано в священном Коране, кто такие неверные, — это «те, которые не судят по тому, что ниспослал Бог» (5:48). И сказано в священном хадисе: «Убейте того, кто поменяет свою религию»4 (имеется в виду, конечно, отвергнет ислам). И провозглашено в другом священном хадисе, что неверующий (атеист) — это тоже «вероотступник, который должен быть приведен к покаянию и [если не покается] убит»5 .

Причем всех «неверных» ваххабиты считают людьми настолько презренными, что такой же презренной должна быть и их смерть. «Модой» среди джихадистских террористических групп ныне является обряд нахр: это когда «неверному» перерезают горло, точно скоту. В свое время в экстремистской медийной среде даже была развернута целая идеологическая кампания, проходившая под лозунгом: «Соверши нахр со словами “Во имя Аллаха!”». Таким именно образом в ноябре 2004 года был убит голландский режиссер Тео ван Гог, снявший десятиминутный фильм «Покорность», осуждавший насилие над женщинами в мусульманском мире: убийца (гражданин и уроженец Голландии, по происхождению — марокканец) сначала его подстрелил, а потом перерезал ему горло. «Были и другие убийства по ритуалу нахр <…> которые снимались на видеокамеры или мобильные телефоны, а видеоклипы выставлялись в Интернете»6 . Причем смертью вероотступникам грозят не только подпольные группы. Сейчас в Организацию Исламская Конференция входят 57 государств, из которых пять рассматривают отступничество от ислама как преступление, наказуемое смертной казнью. Это Афганистан, Иран, Йемен, Саудовская Аравия и Судан.

Аналогичным образом обстоит дело с тезисом о большом и малом джихаде. Хадис, на который опирается этот тезис, многими мусульманскими теологами признается недостоверным: у него слабый иснад7 . Тем не менее на него активно ссылаются те, кто пытается доказать мирный характер ислама. Однако идеологи ваххабитов этот хадис вообще отвергают: для них не существует никакого другого джихада, кроме вооруженной борьбы. Причем участвовать в таком джихаде — обязанность каждого мусульманина. Ведь сказано в священном Коране, что «Воюющих за веру <…> Бог поставил выше остающихся дома» (4:96). И сказано в священных хадисах, что «быть один час в боевых порядках на пути Бога лучше, чем быть [на молитве] шестьдесят лет»8 . Вот — глас божий! И никаких сомнений тут просто не может быть! Ислам всегда распространялся мечом, подчеркивал Мухаммед абд аль-Салам Фарадж, осуществивший убийство президента Египта — Анвара Садата. Вести джихад против неверных — священный долг слуг Аллаха, и тот, кто уклоняется от него, тот — изменник, ему может быть предъявлен такфир.

Таковы основные принципы ваххабизма.

А теперь заново оценим ту ситуацию, которая сложилась в мире в результате «Войны Судного дня». Тогда, после введения в 1973 году нефтяного эмбарго арабскими странами, цены на «черное золото» фантастически возросли и колоссальные деньги хлынули в нефтяные монархии Персидского залива — в Катар, Объединенные Арабские Эмираты, в Кувейт, но прежде всего — в Королевство Саудовская Аравия. Доходы их в этот период были просто чудовищными. По некоторым данным, с 1970-х годов до конца ХХ века в нефтедобывающих мусульманских странах скопилось около 10 триллионов долларов избыточного капитала. И значительная часть этих денег была вложена в распространение и пропаганду ислама. Арабские нефтяные монархии строили по всему миру мечети и медресе, финансировали исламские университеты и начальные курсы для мусульман, вкладывали громадные средства в радио, телевидение и СМИ, поддерживали множество экстремистских групп, борющихся за то, чтобы в их странах воцарился «настоящий ислам».

Масштабы этой деятельности поражают. Одна только Саудовская Аравия организовала примерно 6 000 фондов, распространяющих в разных странах исламскую литературу. Считается, что за последнюю четверть века она израсходовала на эти цели не менее 70 миллиардов долларов. Американские исследователи вообще «утверждают, что Саудовская Аравия истратила на ваххабитскую пропаганду за последние четверть века больше средств, чем Советский Союз на коммунистическую пропаганду за все время своего существования»9 . А ведь, помимо нее, «вкладывались» в этот проект и Катар, и Кувейт, и Объединенные Арабские Эмираты. Причем распространялся по миру именно ваххабизм, вытеснявший собой все другие религиозные форматы ислама. Его преподавали в университетах и медресе, его пропагандировали саудовские эмиссары в различных исламских объединениях, он утверждался в «шариатских зонах» Европы, он служил идейной основой боевиков в тренировочных лагерях Афганистана и Пакистана.

В общем, можно, вероятно, сказать, что за последние десятилетия ислам претерпел колоссальную мировоззренческую трансформацию. Современный ислам (по крайней мере его «новая умма») обрел отчетливый ваххабитский формат, и именно это, как нам представляется, в значительной мере обостряет конфликт между Западным миром и Миром ислама. Зарубежный исследователь Мухаммад Хасан даже считает, что «салафизм (читай: ваххабизм — А.С.) — полностью и радикально иная культура, иной менталитет и, в конечном счете, иная религия, нежели традиционный ислам». А американский обозреватель Томас Фридман конкретизирует эту мысль. Он полагает, что «ничто так значительно не подрывает стабильность и модернизацию арабского мира и мусульманского мира в целом, как те миллиарды и миллиарды долларов, которые саудовцы с 70-х годов прошлого века инвестировали в то, чтобы полностью стереть все следы плюрализма в исламе — будь то суфистская, умеренно суннитская или шиитская версии — и навязать вместо него пуританский, антимодернистский, антизападный, антиплюралистический, направленный против женщин, ваххабитский, салафитский бренд ислама, пропагандируемый саудовским религиозным истеблишментом. Далеко не случайно несколько тысяч саудовцев присоединились к “Исламскому государству”, а благотворительные фонды Арабского залива переводят ИГ финансовые средства. Именно поэтому все суннитские джихадистские группировки — ИГ, “Аль-Каида”, “Джебхат ан-Нусра” — это идеологические ответвления ваххабизма, впрыснутого Саудовской Аравией в мечети и религиозные школы от Марокко до Пакистана и Индонезии».

Да что там Пакистан или Индонезия! «В настоящее время в Британии, число мусульман в которой составляет 5 % населения, — около 3 миллионов человек, более трети мусульман, обучающихся в университетах, считают оправданным убийство во имя интересов религии»10 . Вот неисчерпаемый резерв «спящих кротов», которые могут проснуться и начать действовать в любой момент.

С конца 1970-х годов, еще с афганских и пакистанских военно-тренировочных лагерей, нефтяные монархии Персидского залива взращивали чудовище. Они надеялись, что оно пожрет «кафиров», «безбожников», советские войска, вторгшиеся в Афганистан. В этом им помогали Соединенные Штаты, в свою очередь рассчитывавшие использовать «борцов за веру» против СССР. Непрерывным потоком шли деньги, инструкторы, оборудование, военное снаряжение. И вот наконец чудовище выросло, возмужало, окрепло и внезапно дохнуло огнем на своих «родителей». Первый удар пришелся как раз на Америку: обнаружилось, что из 19 террористов, ответственных за трагедию 9/11 на Манхэттене, пятнадцать были гражданами Саудовской Аравии, а еще двое — гражданами Объединенных Арабских Эмиратов. Более того, выяснилось, что 80 процентов мечетей в Соединенных Штатах контролируется ваххабитами, пропаганда ваххабизма свободно осуществляется многочисленными саудовскими исламскими культурными центрами и ваххабитские материалы обильно представлены даже на сайте посольства КСА в Вашингтоне.

Вряд ли верна точка зрения, полагающая, что исламский радикализм — это вынужденный ответ Мира ислама на цивилизационное давление Запада. То есть, быть может, она и верна, но только отчасти. Экспансия радикального исламизма началась бы и без этого фактора. Ведь не случайно девизом Королевства Саудовская Аравия является символ веры ислама — шахада: «Нет Бога кроме Аллаха, и Мухаммед — посланник его». А государственный гимн этого государства звучит так: «Да здравствует король! Стремись к славе и превосходству»!

Вот и стремятся.

Трансформация действительно осуществилась. Ислам от лица всего Исламского мира представляют в настоящий момент почти исключительно приверженцы ваххабизма. В полном соответствии с известным тезисом В.И.Ленина ваххабитская идея овладела массами и стала революционной силой. Монархии Персидского залива радикализовали ислам, и «процесс пошел» со все нарастающей интенсивностью. Терапевтические меры, которые предпринимают сейчас Соединенные Штаты и сама Саудовская Аравия, на него практически не влияют — феномен радикализма стал самодостаточным, самоподдерживающимся, поглощающим одну исламскую страну за другой. Разгром конкретного «халифата», в Сирии например, ничего не даст: пока в мировоззренческом дискурсе ислама главенствует ваххабизм, он будет воспроизводить по всему миру все новые и новые «исламские государства». Война Запада с исламскими радикалами станет «дурной бесконечностью», и нельзя поручиться, что Запад в этой войне победит. Тем более, что — парадоксально, но факт! — Соединенные Штаты по-прежнему являются надежной защитой для нефтяных ваххабитских монархий. На что здесь Америка рассчитывает, непонятно. Фактически она сама пестует свою смерть.

Единственная возможность погасить данный конфликт — это трансформировать нынешний религиозный дискурс Мира ислама. Предложить вместо ваххабизма иную теософскую конфигурацию — более современную, более энергичную, но главное — имеющую прикладной социальный характер. То есть способную создать эффективное мусульманское государство: политически стабильное, уверенно развивающееся, своевременно отвечающее на вызовы новой эпохи — государство, которое стало бы социальной моделью для других мусульманских стран, государство, которое могло бы наглядно продемонстрировать всему миру, что у ислама есть не только безнадежное прошлое, но и перспективное будущее.

Понятно, что Запад решить такую задачу не в состоянии. Он хочет превратить Исламский мир во второсортный, эрзацный аналог себя, перелицевать его в Соединенные Штаты или в Европу — более ничего.

Других рецептов спасения у Запада нет.

Но, может быть, используя свой исторический опыт, это способна сделать Россия?

Война в Зазеркалье

Правда, ситуация с российским исламом тоже не внушает особых надежд. Следует, как нам кажется, честно признать, что несмотря на очевидные достижения в этой сфере, мусульманские республики, входящие в состав РФ, так и не стали по-настоящему органической частью России. А российские этнические и верующие мусульмане так и не начали ощущать себя настоящими россиянами.

Нет, внешне все выглядит благополучно. Уважение к исламу и этническим мусульманам демонстрируется непрерывно. Выступая в октябре 2013 года в Уфе на торжественном собрании, посвященном 225-летию Центрального духовного управления мусульман России, президент В.В.Путин сказал, что «ислам — это яркий элемент российского культурного кода, неотъемлемая, органичная часть российской истории. Мы знаем и помним много имен последователей ислама, составивших славу нашего общего Отечества, — государственных и общественных деятелей, ученых, предпринимателей, представителей культуры и искусства, доблестных воинов».

Причем это отнюдь не политические декларации. Они неуклонно воплощались на практике. Вот что пишет об этом доктор Луай Юсеф, координатор Всемирного союза мусульманских ученых в России и СНГ, чье мнение особенно ценно как мнение наблюдателя со стороны: «Весьма примечательно, что за короткий промежуток времени они (российские мусульмане — А.С.) сумели получить такие права, каковых не имеется у мусульман, живущих в исламских странах, во главе которых стоит правитель-мусульманин». Доктор Юсеф приводит интересный факт: несколько лет назад власти Республики Татарстан обратились в Государственную Думу РФ с предложением сделать день принятия ислама государственным праздником России. Тогдашний «президент Дмитрий Медведев одобрил это предложение. Примечательно, что этот проект горячо приветствовала и Русская Православная Церковь, которая призвала не медлить с его осуществлением».

Вместе с тем, если рассмотреть ситуацию более объективно, выясняется, что все не так радужно. Да, действительно «в России живет больше мусульман, чем в любой другой европейской стране, и процентная доля мусульман среди населения быстро растет»11 . Да, действительно в истории России не было религиозных войн, а в новейшей истории — серьезных религиозных конфликтов. Да, российские мусульмане очень лояльны к российской власти, можно даже сказать, что это ее надежный электоральный ресурс. Во всяком случае, количество голосующих на выборах за «партию власти» в мусульманских республиках всегда значительно выше, чем в русских регионах России. Последнее, впрочем, объясняется тем, что «традиционные мусульмане» лояльно относятся к любой сильной власти, какой бы она ни была. К тому же российский ислам в определенной части своей имеет отчетливый суфийский характер (не только у мусульман Северного Кавказа, но и у татар Урало-Поволжья), а суфии — это их базовая черта — стремятся не вмешиваться в политику. Имеет значение и сравнение образов жизни: благодаря электронным СМИ российские мусульмане прекрасно знают, как живут их собратья по вере в государствах Средней Азии или на Ближнем Востоке, и вовсе не жаждут оказаться в условиях диктатуры или — что еще хуже — гражданской войны.

И однако то состояние «исламского инобытия», о котором мы говорили ранее, никуда не исчезло. Российские мусульмане по-прежнему пребывают как бы в «мире ином». Формально являясь полноправными российскими гражданами, активно участвуя в гражданской и экономической жизни страны, они как религиозная общность существуют в некой параллельной реальности, которая неведома подавляющему большинству россиян. Русские россияне почти ничего не знают ни об исламе, ни о «своих» мусульманах. Отношение к ним формируется в основном электронными и печатными СМИ, уже давно поставившими знак равенства между исламом и терроризмом. Как начали российские журналисты еще с середины 1990-х годов писать о «полчищах ваххабитов», которые угрожают России, так это продолжается до сих пор. Об исламе в российской русскоязычной прессе вспоминают только тогда, когда происходит очередной террористический акт. Ситуация усугубляется и наплывом мигрантов из среднеазиатских республик — отношение к ним, очевидно «чужим», также переносится и на «своих» мусульман. И вообще, большинство россиян считает Россию европейской и христианской страной и поэтому искренне не понимает — при чем тут ислам?

Можно констатировать весьма неприятный факт. Нация «россияне» до сих пор реально не сформировалась. В России, конечно, наличествует определенная гражданская консолидация, вызванная прежде всего обстановкой «враждебного окружения» (конфликтом с Западом, который по отношению к России — «чужой»), но отсутствует то внутреннее, деятельностное и мировоззренческое, единство, которое можно было бы назвать «национальной общностью».

Термин «россияне», используемый в течение последних десятилетий, обозначает не столько собственно нацию (государственно-этнокультурную общность), сколько формальную гражданскую принадлежность людей, проживающих в пределах определенных границ. Фактически нынешняя Россия представляет собой разнородный, противоречивый этнокультурный конгломерат, по-настоящему не сплоченный в единую нацию и потому потенциально готовый к различным геополитическим метаморфозам.

Вообще есть некий простой индикатор. Любая нация, если она действительно существует, формирует определенную онтологическую модель, «национальную аватару», выражающую представление нации о самой себе. Можно также сказать, что аватара — это концентрат национального (или этнического) характера, предъявление нации (этноса) в виде образа (эталона), который воплощает ее базисные черты. Это выделение нацией (народом) «себя» среди множества «других» этносоциальных культур.

В бытийной механике нации аватара играет чрезвычайно важную роль. Она непрерывно воспроизводит национальный характер, воспроизводит четкий национальный стереотип, утверждая нравственные, культурные и социальные нормы, специфические для него: «русские не сдаются», «англичанин никогда не будет рабом», «немцы не боятся никого, кроме Бога».

Классическим примером такой аватары является «образ советского человека», целенаправленно сформированный в СССР.

Значительно раньше в имперском сознании Великобритании возникла другая национальная аватара, которую можно определить как «образ белого человека». Здесь также нетрудно выделить набор главных характерологических черт. Это существо высшего порядка по отношению к колониальным аборигенам: он относится к ним как отец к неразумным детям — воспитывая и направляя их, поощряя, а если требуется, то и наказывая. Кроме того, «белый человек» никогда не отступает перед опасностью, он всегда, несмотря ни на какие препятствия, достигает поставленной цели, и он также всегда готов прийти на помощь другому «белому человеку». Энергетика этой внятно сформированной национальной модели, как нам представляется, сыграла не последнюю роль в становлении огромной Британской империи, «над которой никогда не заходило солнце».

Можно также вспомнить начальную американскую аватару, которая обозначалась аббревиатурой WASP (по первым буквам английских слов): белый, англо-саксонец, протестант. Ее типовой канон выглядит так: индивидуализм, протестантизм, пассионарная предприимчивость, стремление к успеху, личная ответственность за свою судьбу. Наличие такой аватары, которая, насколько можно судить, возникала в значительной мере спонтанно, определило и лицо нации (американский национальный характер) и специфику складывающейся американской государственности, где не власть формирует и направляет народ, а народ формирует и контролирует власть.

Понятно, что аналогичной национальной модели в современной России нет. Никто не может сказать, что представляет собой нынешний «россиянин», какие наличествуют у него базисные характерологические черты, каков его нормативный поведенческий репертуар. Нет точки сборки. Нет эталона «российскости», естественно объединяющего в себе разнообразные онтологии этносов, верований и социальных групп.

Между тем — повторим еще раз — ваххабитский ислам сумел за последние годы создать яркую аватару, притягивающую к себе мусульманскую молодежь. Это — мужественный воин ислама, сражающийся во имя всех истинно верующих на земле. Он бесстрашен и справедлив. Он презирает слабость и смерть. Он грозен со своими врагами: перед ним трепещут мягкотелые американцы и европейцы. Он призван освободить мир от зла. Он исполняет вышнюю волю Аллаха, и потому правда на его стороне.

Что может противопоставить ему традиционный российский ислам, не имеющий ни яркого образа, ни вдохновляющей цели? Что может противопоставить ему рыхлая нынешняя «российскость», не могущая определить даже саму себя?

И потому традиционный российский ислам постепенно глобализуется. В него медленно, но упорно просачиваются общемировые ваххабитские ингредиенты. Выступая в феврале 2013 года на заседании Национального антитеррористического комитета в Пятигорске, директор ФСБ России генерал А.В.Бортников сказал, что идеология радикального исламизма продолжает распространяться, причем «не только на Северном Кавказе, но и в ряде субъектов Приволжского, Уральского и Сибирского федеральных округов».

Вот в чем специфика нынешней ситуации. В России идет невидимая россиянам война. Идет громадное по масштабам сражение в Зазеркалье — за то, каким будет новый российский ислам.

Собственно — какой будет сама Россия.

И главное сражение этой войны разворачивается вовсе не в сфере экономики или социальной политики, которые, разумеется, тоже очень важны. Главное сражение разворачивается в мировоззренческой сфере, которая определяет собою все. Чей флаг будет развиваться на этой господствующей высоте, тот и выиграет сражение. Чья национальная аватара окажется привлекательнее, тот и будет претендовать на реальное место в формирующейся сейчас новой истории.

Пока Россия ведет в этой войне лишь чисто оборонительные бои.

Но как нам представляется, у нее есть все возможности, чтобы перейти в стратегическое наступление.

Точка сборки — «приоритет знаний»

Формирование новой нации, модернизация идентичности, создание аватары, которая воплощала бы собой национальный канон, — вполне реальный процесс. Уже в наше время, в ХХ веке, были сконструированы такие новые нации, как «советский народ», с очевидностью отличающийся от классических европейских и азиатских народов, или «израильтяне», которые тоже достаточно сильно отличались от диаспоральных евреев, или «кемалистские турки», выделенные из населения Османской империи, или «арийская раса» в Германии во время правления Гитлера.

Преобразование нации — осуществимый процесс, и занимает он не такое уж долгое время. Другое дело, что тут сразу же возникает главная тема: каким должен быть новый национальный формат, чтобы соответствовать современности, каких целевых параметров при этом необходимо достичь?

Оценим в этих координатах потенциал России. Понятно, что путь классического «догоняющего развития», путь «вторичной индустриализации» как основы создания национальных богатств не является для нас перспективным. Против этого работает российская «географическая специфика», которая заключается в том, что в России более холодный климат, чем в большинстве развитых западных и восточных стран, и более обширная, с трудными коммуникациями территория, во многом не освоенная до сих пор. При любой экономической деятельности Россия вынуждена будет платить дополнительные налоги — транспортный и климатический, — исключить которые из накладных расходов нельзя. И если до периода интенсивной глобализации, когда национальные экономики в определенной степени были разобщены, это принципиального значения не имело, то теперь, в мире всеобщей экономической взаимосвязанности, любая, даже самая незначительная, добавочная нагрузка на производство порождает ощутимые конкурентные трудности.

В классическом варианте, в сюжете обычного догоняющего развития Россия всегда будет экономически опаздывающей страной, что в общем и наблюдалось в значительной части ее истории. При прочих равных мы ни по уровню технологий, ни по уровню жизненных благ никогда не сумеем сравняться с мировыми лидерами Запада и Востока.

Мы будем все время хотя бы чуть-чуть отставать.

Путь простого количественного развития приведет нас в тупик.

Единственная возможность для нас вновь оказаться в авангарде истории — это резко поднять качество нации, создать новый народ, способный на принципиальный цивилизационный прорыв. Причем критерий такой «национальной модернизации», точка сборки, на основе которой могла бы возникнуть новая российская аватара, должны — вне всяких сомнений — иметь универсальный характер. Ни «русскость», ни «православность» в чистом виде здесь не годятся, поскольку представляют собой изолирующие доктрины.

Мы не можем, следуя классическим западным образцам, стать самой богатой, самой развитой и самой сильной державой мира, сколько бы мы ни напрягались, — здесь существуют четкие географические ограничения. Зато мы можем стать самой образованной в мире страной — страной, лидирующей прежде всего в когнитивном, интеллектуальном пространстве. Заметим, что это полностью отвечает вызову будущего: в информационной эпохе знания ценятся выше, чем металл, газ или нефть. К тому же интеллектуальный вектор развития имеет явное преимущество: в среде концентрированных и возобновляемых знаний, при высокой когнитивной температуре, которая в подобной среде возникает сама собой, новые идеи и новые технологии (то есть собственно инновации) зарождаются как бы из ничего. Они представляют собой «воздух существования». А появившись на свет, эти идеи уже влекут за собой и динамичное сбалансированное развитие, и ощутимые экономические преференции.

Добавим, что это не есть сугубо умозрительная концепция. В 1866 году, когда прусские войска разгромили армию Австрийской империи при Садове, канцлер Бисмарк сказал, что «эту войну выиграли немецкие учителя». Подразумевалось, что качественный уровень немецкого солдата был значительно выше австрийского, что являлось следствием немецкого школьного образования. Заметим также, что политические, экономические и военные успехи Соединенных Штатов не в последнюю очередь были обусловлены тем, что они целенаправленно ассимилировали в себе образованных, творческих, энергичных людей — эмигрантов со всего мира. Или еще пример. Когда Япония, разгромленная во Второй мировой войне, в качестве национальной идеи выдвинула цель «выиграть мир», то фундаментом для реализации этой идеи стало именно образование. «Рабочий день» японского школьника длился тогда 12 часов: с 8 утра до 3 дня — собственно школа, с 6 до 9 вечера — занятия с репетитором, а потом до полуночи — выполнение домашних заданий. Средняя японская семья тратила на образование детей до четверти своего дохода. Культ образования в Японии и сейчас чрезвычайно высок. Аналогичную ставку — на образование — сделали в свое время также Сингапур и Тайвань, совершившие победный рывок от отсталости к передовым технологиям.

Есть что с чем сравнить.

Вот мощный ресурс, не требующий (по крайней мере на первых порах) ни глобального экономического переустройства, ни резких политических сдвигов, чреватых потрясениями и революциями.

Когнитивная трансформация нации, повышение ее качества за счет резкого повышения уровня образования — это путь, который современной России и вполне доступен, и остро необходим. Более того, на наш взгляд, это вообще единственный путь, обеспечивающий России реальное продвижение в будущее.

Главное же, что эта стратегия опирается на русский национальный характер, для которого свойственно скептическое отношение к материальным благам, но зато повышенное внимание к благам нематериальным — духовным. А образованность, умение думать, интеллектуализм — это как раз воплощение светской, современной духовности (во всяком случае, интерпретировать ее можно именно так), и потому здесь весьма вероятен архетипический резонанс, который придаст данной стратегии дополнительную энергетику.

А дальше следует самое интересное.

Точно такая же идеологема присутствует и в изначальной форме ислама. Причем в отличие от не слишком определенной «русской духовности» в исламе этот концепт имеет гораздо более четкие когнитивные характеристики.

Действительно, если обратиться к Корану с этих позиций, то можно заметить его сильную акцентированность на ценности и приобретение знаний. «Символично, что первым словом, с которым архангел Гавриил обратился к Мухаммаду, призывая его на пророческое служение, было: “Читай!” и что в начальных строках первой (в хронологическом порядке) суры-главы Корана прославляется Бог именно как творец, научивший человека письму (96:1-5). Также и последующую суру (68-ю) открывает Божья клятва орудиями письма — чернилами и пером. Превосходство знания/разума Бог отмечает в таких коранических откровениях: “Неужели равны знающие и незнающие?!” (39:9); “На высшую ступень Бог поднимает уверовавших и знающих” (58:11); “Из рабов Божьих подлинно боятся Его / Именно люди ученые (35:28)”». Или вот еще вполне однозначное повеление: «Назидайтесь, обладающие зрением!» (59:2).

«В свою очередь, пророк Мухаммад назвал разум первым и наивысшим творением Божьим, а ученых мужей (‘уляма’) — наследниками пророков. Поиск знания/науки он объявил “обязанностью каждого мусульманина и мусульманки”; говорил об учебе как о непрерывном процессе, длящемся от колыбели до могилы и требующем от человека отважных поисков мудрости “даже в далеком Китае”. Мухаммаду принадлежат также слова о том, что “чернила ученого так же драгоценны, как кровь мученика, павшего за веру”; или “один час размышления лучше семидесяти лет богослужения”»12 .

Примеры можно было бы продолжить, но, как нам представляется, сказанного достаточно. Ориентированность на познание — это специфика ранней коранической теософии, несомненно, выделяющая ислам среди других мировых религий. Средневековые авторы не случайно указывали, что в исламском обществе той эпохи существовали две отчетливые социальные группы: «люди пера» и «люди меча». Причем «мусульманская цивилизация отдавала перу предпочтение перед мечом, ставила ученого выше солдата, в чем выражался характерный для классического ислама культ знания»13 . Именно этот гносеологический вектор, вероятно, и вывел ислам в число лидирующих цивилизаций Средневековья — обеспечив ему подъем, какого не знал тогдашний Запад, то есть европейские страны.

Однако «врата иджтихада» начали закрываться уже в XI веке. Свободное высказывание, основанное на разуме, стало считаться грехом. Соответственно трансформировался и исламский гносеологический вектор: из познания мира он превратился исключительно в познание Бога. Наука была подменена богословием, и расцветшая было исламская цивилизация начала «тормозить» — чем дальше, тем больше. Отдельные попытки выдающихся исламских философов возродить рациональное знание успеха уже не имели: время было упущено…

Такая ситуация сохраняется до сих пор. Яркой иллюстрацией тому может послужить практика перевода. Еще в VIII веке в Мире ислама возникло знаменитое «переводческое движение», особенное активизировавшееся после «учреждения в Багдаде халифом аль-Мамуном (813 — 833) “Дома Мудрости”, который одновременно совмещал в себе библиотеку, академию и переводческое бюро. На арабский язык, ставший языком науки и культуры для всего населения мусульманской империи, были переведены многие произведения античной, иранской и индийской мудрости…» Исламский мир впитал в себя знание предшествующих цивилизаций, и естественно, что «за эпохой переводов, длившейся около столетия, вплоть до середины IX в., последовал период собственного творческого развития унаследованных культурных традиций»14 . По мнению американского ориенталиста Франца Роузентала, знание в арабо-мусульманской культуре приобрело ценность, не имевшую равных в других цивилизациях.

А что мы видим теперь? В одной Греции ежегодно переводится и издается в пять раз больше книг, чем во всех арабских странах вместе взятых.

«Наследники пророков» — ученые — перестали быть в Исламском мире уважаемыми людьми. Их совершенно вытеснили со статусных пьедесталов муллы и улемы. Творческую мысль заменила религиозная догма, и барьер этот, поставленный тысячу лет назад, по сю пору непреодолим.

Если же обратиться к исламу в современной России, то положение здесь нисколько не лучше. Оно даже хуже: в зарубежных мусульманских странах духовные наставники, «окормляющие» паству, имеют хотя бы профессиональное богословское образование. Российский ислам делает в этой сфере лишь первые неуверенные шаги. Ощутимых результатов пока не видно, и, вероятно, прав Юрий Михайлов, который пишет, что «сегодня редко встретишь муфтия, имама или муллу, занимающегося саморазвитием. В мечетях на пятничных проповедях звучит порой такая ахинея, что, если ее пересказать, никто не поверит, что подобное возможно не где-нибудь, а в столице государства, претендующего на цивилизационное лидерство. Духовенство меж тем и не скрывает, что ничего не читало и читать не желает». По подобию «духовных наставников» формируется и их паства — с низким уровнем образования, совершенно не соответствующая требованиям современности. А отсюда вытекают и главные трудности во взаимоотношениях с российским исламом: он все больше и больше отрывается от настоящего, погружаясь в догматическое средневековое прошлое.

Превратить российский ислам в активный цивилизационный ресурс, на наш взгляд, можно лишь одним способом. Следует создать «точку сборки» новой российской нации — причем в той области, которая является пересечением обеих социокультурных систем. Такой точкой сборки может стать «приоритет знаний» — идеологема, вырастающая, с одной стороны, из архетипической «русской духовности», а с другой — из архетипической «познавательной» сути ислама.

Вот здесь и может вспыхнуть настоящий архетипический резонанс — взаимодополняющая энергетика обеих цивилизационных культур.

Русская «духовность» в этом случае обретет конкретный смысловой формат.

В свою очередь, в российском исламе возродятся истинные «наследники пророков». В России возникнет нация, способная ответить на вызов будущего.

Лишь одна трудность возникает на этом пути — поставить такую задачу гораздо проще, чем реально ее решить.

Коранический гуманизм

Значительная часть нового профессионального духовенства в российском исламе получает образование за рубежом. Молодые российские мусульмане едут на учебу в иностранные исламские центры, а потом, возвращаясь оттуда, привозят с собой ваххабитский ислам. Причем во многих случаях его и везти не надо: агрессивный ислам просачивается в Россию сам. А.И.Маточкина, изучавшая положение мусульман в Петербурге, прямо пишет, что «большую роль в преподавании ислама играют выходцы из арабских стран — студенты, приехавшие на учебу в Санкт-Петербург и оставшиеся жить в городе после окончания обучения». Традиционный российским ислам не может этому противостоять: у него нет той яркой пассионарности, которой в настоящее время обладает зарубежный ваххабитский ислам.

Показателем низкого когнитивного уровня нынешнего исламского образования служит и отсутствие в публичном пространстве России мусульманской интеллигенции, хотя именно наше время, как отмечает Н.В.Полякова, «ознаменовалось выходом на авансцену современного мира фигуры публичного интеллектуала как нового активного участника не только внутренней, но и международной политики». Мы, конечно, не имеем в виду представителей разных российских народов, в том числе «этнических мусульман», активно участвующих в общественной жизни России. Таких в нашей стране достаточно. Но слышал ли кто-нибудь по радио или видел по телевизору выступление блестящего исламского интеллектуала, который на доступном слушателям/зрителям языке демонстрировал бы актуальность и современность своей религии? Главное — показывал бы совместимость «исламскости» и «российскости», их взаимодополняемости как цивилизационных культур? В собственно мусульманских СМИ такие публикации изредка попадаются, но мусульманская пресса является «параллельным пространством» для большинства россиян, на основную массу российских граждан она никакого влияния не оказывает. В общем приходится констатировать, что в России нет мусульманской интеллигенции, которая могла бы грамотно объяснять россиянам, что такое ислам.

Как нам представляется, опять-таки ясно, о чем идет речь. И об этом уже не раз весьма настойчиво говорили специалисты. России необходима единая, унифицированная система исламского образования — от самых начальных курсов при медресе до современных, интеллектуально насыщенных исламских университетов, способных не просто готовить профессиональные кадры, но и выдержать образовательную конкуренцию с крупнейшими зарубежными центрами.

Для многонациональной России это особенно актуально. У нас ведь, не забывайте, наличествует не только «татарский», «кавказский», «крымский» и «башкирский» ислам. Картина религиозной специфики намного более сегментирована. Например, южные регионы России представляют собой сложнейший коктейль как в конфессиональном, так и в этническом отношении. Здесь проживают представители более 170 народов, исповедующие более 40 направлений и вариантов религий: по разным оценкам, это от 11 до 22 млн. мусульман, принадлежащих более чем к 40 самостоятельным этносам. Ислам, пропитанный своеобразной местной культурой, дифференцированный в «мозаику» на протяжении двух последних веков, является здесь даже не региональным, а районным и областным, и потому социальные противоречия мгновенно обретают религиозную и этническую окраску.

Единство, противостоящее этой изначально конфликтной среде, осознание общности при сохранении местных культурных различий тут может обеспечить только строго унифицированный ислам, внедряемый через систему единого исламского просвещения.

Осуществимо ли это на практике? Или это сугубо схоластическая теория, обреченная оставаться чисто умозрительным построением?

На наш взгляд, подобная трансформация вполне осуществима. «Суверенная демократия», сложившаяся в России, имеет не только очевидные недостатки, но и достаточно очевидные инструментальные преимущества. Она представляет собой один из видов «государственного дирижизма», то есть такую социально-политическую систему, при которой власть напрямую управляет наиболее важными сферами общественного развития. «Дирижизм» не является чисто российской особенностью. Когда Шарль де Голль на волне алжирского кризиса пришел к власти во Франции, то для спасения страны он использовал именно дирижистские методы — собственно тогда и возник сам этот термин. На дирижизм, проводя системную модернизацию, опирались также Китай, Южная Корея и Сингапур. Правда, в России предпочитают определять это как «государственный патернализм», но суть не меняется: власть осуществляет преобразования под своим жестким контролем.

Так вот, при «суверенном» характере власти в современной России данный процесс действительно осуществим, причем даже во вполне обозримые сроки. Власти требуется лишь проявить политическую волю к преобразованиям. Тем более что действия эти встретят понимание у мусульман. «Мусульманская духовная элита на разных уровнях стремится к взаимодействию с государством, апеллируя к нему при решении своих проблем. “Несмотря на принцип отделения государства от религии, государство не должно игнорировать духовные потребности общества”, — считает <председатель Совета муфтиев России> Равиль Гайнутдин, и под этими словами подписались бы, пожалуй, все официально признанные мусульманские пастыри. Например, муфтий Дагестана Ахмад-хаджи Абдуллаев, выступающий за “сотрудничество и совместные с государством усилия по духовному оздоровлению общества”. По мнению имама ингушского села Галашки Умара Арапханова, “необходима государственная поддержка исламской жизни в республике, исламской мысли в России”. Глава ДУМ Мордовии Рашит-хазрат Халиков в обращении к президенту республики Николаю Меркушкину подчеркивает, что “...мусульмане всегда могут рассчитывать на помощь и понимание со стороны властных структур. Такой положительный опыт сотрудничества необходим очень многим регионам нашей страны”. А глава Координационного центра мусульман Северного Кавказа Исмаил Бердиев неоднократно подчеркивал: “...Без тесного взаимодействия с властью невозможно обуздать ваххабизм и терроризм. Нам нужно работать в одной упряжке, если мы хотим побороть это зло”. И подобных высказываний не счесть»15 . Ведь «традиционные мусульмане», как правило, лояльно относятся к власти. Впрочем так же относится к ней и большинство традиционно мыслящих россиян.

Однако «заточенность» российского ислама на образование отнюдь не гарантирует его мирный характер. Уже замечено, что руководителями террористических групп довольно часто становятся люди именно с высшим образованием — инженеры, менеджеры, врачи. И уж тем более — выпускники богословских университетов. Конечно, без «массы» рядовых исполнителей они оказались бы в пустоте, но сборку той или иной экстремистской организации обеспечивает именно их идеологическая направленность. Многое здесь зависит от поставленной цели. Это как с атомным производством: можно строить электростанции, освещающие города, а можно накапливать бомбы, способные превратить эти города в радиоактивную пыль.

То есть когнитивный вектор ислама, который необходимо сформировать, должен еще иметь и соответствующее мировоззренческое содержание.

Обратим в этой связи внимание на идею «коранического гуманизма», которую выдвинул главный научный сотрудник Института востоковедения РАН, доктор философских наук, профессор Тауфик Ибрагим. Под кораническим гуманизмом, если охарактеризовать его в самых общих чертах, он понимает представление «о человечестве как о единой семье», а также «о религиозном плюрализме и о свободе вероисповедания», представление о том, что приверженцы иных «религий, во-первых, тоже могут идти своим истинным путем к Богу и, во-вторых, что Бог осенит их своей милостью наравне с твоими единоверцами, даруя им вечное спасение», поскольку, например, христианин, если, конечно, он истинный христианин, в определенном смысле — также и мусульманин.

Причем особенно интересно, что акцент профессор Т. Ибрагим делает прежде всего на разуме. Он пишет: «Коран не выдвигает никаких догматов, которые надо принимать вопреки своему разуму. И это есть один из главных моментов коранического гуманизма. Картина мира в Коране существенно рационализируется, фактически отгораживается от вмешательства сверхъестественных сил, притом не только злых духов, таких как демоны и джинны, но и добрых — ангелов. Пророк Мухаммад стал “печатью пророков”, последним из них именно в том смысле, что к тому времени человечество вышло из религиозного детства, достигло умственной зрелости, а потому больше не нуждается в прежних, относительно примитивных способах Божьего просвещения и водительства. Отныне ты сам, своим разумом будешь устраивать свою жизнь, — такое высокое доверие к человеческому разуму и есть величайший гуманизм»16 .

Фактически речь здесь идет о той самой «рационалистической революции», которая в свое время в исламе завершена не была.

Эти идеи профессор Т. Ибрагим подтверждает громадным философско-историческим материалом. Причем он считает, что принципы коранического гуманизма были заложены в Коран изначально, то есть провозгласил их сам Аллах, но в дальнейшем, при восприятии их, они были искажены средневековым сознанием. Теперь пришло время вернуться к их истинному толкованию.

И тут важен вывод, к которому приходит Т. Ибрагим. Он полагает, что «подобающее (то есть гуманистическое — А. С.) будущее ислама будет сформулировано не в собственно мусульманских странах. Идеология выхода появится только на периферии исламского мира — в той же Европе, к которой я отношу и Россию», поскольку «более открытое понимание религии — мусульманской, иудейской, христианской — возможно только там, где люди существуют друг с другом на более или менее равноправных основаниях. Только эта атмосфера создает нормальную обстановку для такой идеологии и для восприятия такой идеологии».

Сходные мысли высказал и председатель Совета муфтиев России Равиль Гайнутдин на VIII Международной теологической научно-образовательной конференции с характерным названием: «Коранический гуманизм как фундамент мусульманского образования». Он определил коранический гуманизм как «совокупность коранических истин о человеке как о высшем творении Всевышнего», и поэтому «аксиомой коранического гуманизма является утверждение о разумности человека, о необходимости рационального подхода к миру». В свою очередь, «рациональный подход к действительности предполагает получение знаний, а творческий созидательный подход — преобразование, совершенствование человека и мира». При этом под образованием, по его мнению, следует понимать «систему интегрального знания, включающего и богословие, и право, и философию, и естественные, и гуманитарные науки».

И, наконец, с предельной четкостью сформулировал данный тезис президент В.В.Путин на встрече с муфтиями духовных управлений мусульман России в Уфе. «Одна из важнейших задач, — сказал он, — воссоздание собственной исламской богословской школы, которая обеспечит суверенитет российского духовного пространства и, что принципиально важно, будет признана большинством мусульманских ученых мира. Эта школа должна откликаться на самые актуальные события и в России, и в мире в целом, давать свои оценки, которые будут понятными и авторитетными для верующих».

Заметим, что ситуация для подобных преобразований складывается в России чрезвычайно благоприятная. Отсутствие у большинства россиян каких-либо знаний о современном исламе имеет не только негативный аспект. Эту «гносеологическую пустоту» может — вполне естественно — заполнить внятное позитивное содержание. И не только заполнить, но и создать в российском сознании столь необходимую ныне русско-исламскую гармонизирующую среду.

С другой стороны, неопределенный статус, в котором пребывает нынешний российский ислам, предполагает, что ему все равно предстоит испытать некий метаморфоз, и лучше если данный процесс будет не спонтанным, сопровождающимся различными инцидентами, а контролируемым, мягким, цивилизованным, направленным в сторону высоких коранических идеалов.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Игнатенко А.А. Недокументированные заметки о «гуманитарном джихаде». Часть 1 // Институт Ближнего Востока. — http://www.iimes.ru/?p=25700.

2 Игнатенко А.А. Самоопределение исламского мира // Игнатенко А. А. Ислам и политика: Сборник статей. — М.; 2004. С. 53.

3 О противостоянии таклида и иджтихада в истории Исламского мира см.: Андрей Столяров. Война миров. Исламский джихад как историческая неизбежность. // Дружба народов. 2017, № 9.

4 Ислам против терроризма. Фетвы имамов по вопросам, касающимся тяжких бедствий. — М.; 2003. С. 141.

5 Игнатенко А.А. Эпистемология исламского радикализма // Религия и глобализация на просторах Евразии. — М.; 2009. С. 209.

6 Игнатенко А.А. Ислам в XXI веке: главные направления исследования // Полития. 2007. № 4 (47). С. 21—22.

7 Определение «слабый иснад» означает, что у данного хадиса не слишком авторитетные источники.

8 Игнатенко А.А. Эндогенный радикализм в исламе. С. 17.

9 Игнатенко А.А. Вашингтон и Эр-Рияд: союз против ваххабизма // Независимая газета. 13.02.2004.

10 Сатановский Е. Россия и Ближний Восток. Котел с неприятностями. — М.; 2012.

11 Попов В.В. Почему пробуксовывает диалог цивилизаций // Вестник МГИМО Университета. Вып. № 4. 2012. С. 153.

12 Ибрагим Т.К. Классическая мусульманская цивилизация (ценности и институты). // Исламская цивилизация в глобализирующемся мире. — М.; 2011. С. 10—11.

13 Там же.

14 Ибрагим Т.К. Классическая мусульманская цивилизация… С. 12.

15 Малашенко А. Ислам для России. — М.; 2007. С. 42—43.

16 Профессор Тауфик Ибрагим: Коранический гуманизм // Медина аль-Ислам. 2015. № 8 (166).

«Информационный вброс»: Ирак не закрывал небо для России

Ирак опроверг закрытие воздушного пространства для российского самолета‍

Посол Ирака в РФ Хайдар Мансур Хади заявил о недостоверности информации о закрытии Ираком воздушного пространства для российского военного самолета, ранее опубликованной ливанским изданием Al-Masdar. Он заявил, что данный «информационный вброс» был направлен на ухудшение отношений между Москвой и Багдадом.

Посол Ирака в РФ Хайдар Мансур Хади опроверг информацию о том, что Ирак закрыл свое воздушное пространство для российского самолета. По словам дипломата, «цель этих информационных вбросов — повлиять на отношения между Москвой и Багдадом». «Мы продолжаем сотрудничать с Россией в рамках информационного центра в Багдаде с участием сирийцев и иранцев (четырехстороннего координационно-информационного центра с участием военных России, Ирака, Сирии и Ирана — «Газета.Ru»)», — подчеркнул Хади.

Ранее ливанский портал Al-Masdar сообщал, что Ирак не пустил в свое воздушное пространство российский военно-транспортный самолет Ту-154М. По данным издания, инцидент произошел 31 августа.

Самолет, направлявшийся в сирийскую провинцию Латакия, где находится российская авиабаза Хмеймим, был вынужден вернуться в воздушное пространство Ирана, поскольку «иракское правительство приняло решение заблокировать полет военного самолета над своим воздушным пространством». Согласно информации портала, у Минобороны Ирака не было причин для таких действий. Впрочем, причину запрета в Ираке объяснять не стали.

Как сообщает Al-Masdar, через некоторое время экипаж Ту-154М попытался еще раз пролететь через воздушное пространство страны. Но чем окончилась эта попытка, издание не уточняет.

В ливанском издании предположили, что самолет, скорее всего, собирался перевезти на авиабазу Хмеймим российские войска. По этой причине решение Ирака закрыть для лайнера свое воздушное пространство вызывает вопросы, подытожил Al-Masdar News.

Воздушно-космические силы (ВКС) России используют воздушное пространство Ирана и Ирака, чтобы перебрасывать в Сирию самолеты, участвующие в операции против террористов в этой стране. Между Дамаском и Багдадом действует соглашение, позволяющее использовать воздушное пространство обеих стран для нанесения ударов по террористам группировки «Исламское государство» (ИГ признана в России террористической и запрещена).

Из России в Сирию можно лететь через Турцию, но Анкара не позволяет российским ВКС входить в воздушное пространство страны. Москва для этого пользуется в основном воздушным пространством Ирака и Ирана. Впрочем, несколько раз Россию обвиняли в том, что ее самолеты осуществляли полеты над Турцией.

Один такой случай закончился международным скандалом. Еще в январе 2016 года министерство иностранных дел Турции вызвало посла России в Анкаре из-за заявления о нарушении воздушного пространства страны, передает агентство Reuters. МИД Турции в связи с этим призвал РФ прекратить нарушать воздушное пространство страны.

При этом в минобороны России заявили, что самолеты российской авиагруппы в Сирии не нарушали воздушное пространство Турции.

«Никаких нарушений воздушного пространства Турции самолетами российской авиагруппы в Сирийской Арабской Республике не было. Заявления турецкой стороны о якобы факте нарушения российским самолетом Су-34 воздушного пространства – голословная пропаганда», — сказал официальный представитель минобороны РФ генерал-майор Игорь Конашенков.

Кстати, не только Ирак и Турция заявляют о нарушении российской стороной их воздушного пространства. По утверждению эстонских военных, самолет Ту-154М, принадлежащий МВД России, без разрешения якобы вошел в воздушное республики 20 июня.

«В среду днем в районе острова Вайндлоо принадлежащий министерству внутренних дел РФ самолет Ту-154М без разрешения вошел в воздушное пространство Эстонии. Самолет находился в эстонском воздушном пространстве около минуты. У Ту-154 был включен транспондер, но полетный план на него представлен не был. Самолет не вступал в радиоконтакт с диспетчерскими службами Эстонии», — написали в сообщении пресс-службы эстонских Сил обороны.

Аналогичный случай произошел спустя три недели, 12 июля. Эстонские военные заявили, что самолет Военно-воздушных сил (ВВС) России Ил-76 вошел в воздушное пространство республики без разрешения.

«В четверг днем в районе острова Вайндлоо самолет ВВС России Ил-76 без разрешения вошел в воздушное пространство Эстонии и находился там около минуты. Транспондер самолета был включен, однако план полета представлен не был. Самолет не вступал в контакт с эстонской диспетчерской службой», — говорилось в сообщении пресс-службы эстонских Сил обороны.

Комментируя эти ситуации, в минобороны РФ в очередной раз заявили, что все полеты самолетов российских ВКС выполнялись и выполняются в строгом соответствии с международными правилами использования воздушного пространства над нейтральными водами. По словам российских военных, их самолеты не нарушают границы других государств.

Кстати, российское воздушное пространство тоже периодически нарушается. Так, 28 августа неопознанный иностранный самолет пересек гражданские воздушные трассы недалеко от Владивостока, передавал ТАСС со ссылкой на Хабаровский зональный центр Единой системы организации воздушного движения. «Это был неопознанный самолет, иностранный. В 01:05 по Гринвичу (04:05 мск, 11:05 по местному времени – «Газета.Ru») он появился в нескольких километрах от береговой черты в точке обязательного донесения. В этом месте проходят воздушные трассы для гражданских судов», — отметили в центре

Как отметил собеседник агентства, перехват не объявлялся, из-за чего самолет просто улетел. При этом комментировать данную ситуацию в пресс-службе Восточного военного округа и в Пограничном управлении ФСБ по Приморскому краю отказались.

Приехали... Грузия готовится ужесточить условия получения ВНЖ для покупателей недвижимости

В парламент страны поступил закон, который предусматривает повышение минимального порога инвестиций для получения ВНЖ иностранцами. Сумма прописана значительная: вкладывать придется почти в три раза больше. Или ещё нет?

С чего всё началось

В 2015 году власти Грузии решили активнее бороться за иностранных инвесторов. Они разработали законопроект https://prian.ru/news/30696.html , по которому любой иностранец мог получить ВНЖ в стране при покупке недвижимости на сумму от $35 000 или вкладывая в экономику не менее $120 480.

Расчет на интерес не только потенциальных покупателей, но и международных застройщиков оправдался полностью. За два с половиной года с момента запуска программы было выдано 1 552 ВНЖ. Причем динамика шла по нарастающей: если в 2016-м вид на жительство получили 328 человек, то в 2017-м - уже 1 173, пишет издание Trend https://en.trend.az/scaucasus/georgia/2946044.html .

Недорогой ВНЖ привлек покупателей из всех стран-соседей Грузии, а также из удаленных государств, жители которых не прочь переехать в Европу. По данным Messenger Online http://www.messenger.com.ge/issues/4205_august_14_2018/4205_edit.html , cреди получивших разрешение - граждане Азербайджана, России, Турции, Армении, Украины, Индии, Китая, Ирана. Не в последнюю очередь благодаря им рынок недвижимости Грузии сейчас переживает колоссальный подъем https://prian.ru/news/36994.html .

«Россиян, покупающих недвижимость в Грузии, очень интересует вид на жительство, - замечает представитель компании ORBI group в Петербурге Хатуна Сакохия. – Среди тех клиентов, с кем я общалась лично, его запрашивали почти все – или, как минимум 90%. Правда, это совсем не значит, что получив ВНЖ, люди сразу уезжают. Многие просто хотят иметь такую возможность».

И что теперь

В начале августа два члена грузинского парламента - Гоша Енукидзе и Илья Цулайя - предложили пересмотреть закон «О легальном статусе иностранцев и лиц без гражданства». Внесенные ими поправки предполагают ужесточение правил предоставления ВНЖ за инвестиции.

«Мы хотим мотивировать иностранцев инвестировать больше в грузинскую экономику. К тому же у нас есть подтверждения многочисленным злоупотреблениям при оформлении вида на жительство», - заметил Цулайя.

Авторы инициативы считают, что, учитывая текущую экономическую ситуацию и уровень миграции, зарубежные покупатели платят сейчас слишком низкую цену за вид на жительство в Грузии. Нынешний закон, настаивают они, не обеспечивает рост капиталовложений, а лишь способствует неконтролируемому притоку переселенцев.

Этому, в общем, веришь, поскольку сейчас любой иностранец, который приобрел недвижимость в Грузии, может получить ВНЖ, а затем продать объект, одновременно передав право на получение вид на жительство новому покупателю.

По словам двух парламентариев, это привело к тому, что иногда 10-15 семей одновременно используют одну квартиру или дом, чтобы оформить вожделенное разрешение. А, учитывая, что вид на жительство предоставляется и членам семьи инвестора – супругу (супруге), несовершеннолетним детям, а также недееспособным или нетрудоспособным лицам, находящимся на попечении или полном иждивении иностранного гражданина – понятно, что масштаб злоупотреблений может быть заметным.

Что за 35? Что за 100?

Изменения в соответствующий закон, которые уже рассматриваются в парламенте, предполагают, что теперь в экономику страны необходимо будет вложить не менее $300 000, а в местную недвижимость - от $100 000.

Также собираются ужесточить условия пребывания в Грузии для инвесторов. Вид на жительство будет действовать всего в течение пяти лет, и возобновить его можно будет только в том случае, если заявитель продолжает вкладывать средства в экономику страны.

Когда порог входа увеличат, все объекты, которые будут подпадать под закон «метры за ВНЖ», можно будет назвать элитными. Сейчас в Тбилиси за $100 000 можно приобрести двухкомнатные апартаменты в комплексе, управлением которых занимается международная компания. В Батуми же за эту цену вы сможете позволить себе «трешку» на берегу моря.

Впрочем, и сейчас за $35 000 – а тем более чуть дороже - в Батуми можно купить, двухкомнатную квартиру площадью 55-60 «квадратов» неподалеку от пляжа, а в Тбилиси - интересную «вторичку». Не все подобные объекты можно рассматривать как инвестиционные, но большинство – вполне. Кстати, в нашем репортаже из Батуми https://prian.ru/pub/37158.html  вы можете увидеть, о чём идет речь.

Примут или нет?

Похоже, да. Уж больно очевидны аргументы. Например, мэр Тбилиси Каха Каладзе явно призвал парламентариев поддержать соответствующие поправки: «Мы приветствуем всех иностранцев в Грузии и рады, если они приезжают в нашу страну с целью получения образования или хотят вкладывать средства в местную экономику. Но правила должны быть установлены таким образом, чтобы они отвечали интересам страны».

«У меня практически нет сомнений, что изменения будут внесены», - замечает Хатуна Сакохия. - Грузия активно интегрируется в ЕС, а Евросоюз заинтересован в максимальной прозрачности иммиграционных программ. Думаю, ужесточение законодательства со временем может идти по латвийскому сценарию, когда постепенно будут повышаться и финансовые требования к приобретаемым объектам, и персональные – к покупателям».

Действительно, до 2014 года ВНЖ в Латвии можно было получить, купив недвижимость за €143 000 в Риге, Юрмале и крупнейших городах страны. В глубинке ценовой порог вообще был в два раза ниже. Но затем сумму увеличили до €250 000 - везде, а заодно ввели обязательный платеж в €5 000 при продлении ВНЖ (раз в пять лет).

«Все равно латвийская программа продолжает работать, - говорит главный редактор журнала «Квадратный метр» и портала Varianti.lv Роман Голубев. Но, конечно, количество желающих воспользоваться ей сильно сократилось: раньше счет шел на тысячи человек в год, сейчас - на сотни. Хотя этим летом, на мой взгляд, интерес к программе вновь вырос. Думаю, люди свыклись с изменениями, сравнивают условия в разных странах и понимают, что латвийское предложение всё равно интересно».

Альтернативы

Но Латвия - член ЕС, и в этом её огромное преимущество. Получив ВНЖ, ты можешь работать в этой стране. Грузия же пока лишь на пути в Евросоюз. Правда, и здесь получить разрешение на работу нетрудно (если въехал легально). Для этого работодатель должен оплатить вашу медицинскую страховку и уведомить налоговые органы. Агентство публичного реестра Министерства Юстиции обязано провести регистрацию в течение трех рабочих дней с момента подачи заявления…

Если же поиск работы для соискателя неактуален, можно вспомнить, что вид на жительство при покупке недвижимости на любую сумму можно получить в Черногории и Турции. Правда, оба ВНЖ - по сути лишь разрешение на неограниченное пребывание в стране.

Подробнее о ВНЖ в Черногории читайте тут https://prian.ru/pub/15397.html .

А подробнее о ВНЖ в Турции - тут https://prian.ru/pub/15262.html .

Авторы: Ольга Петегирич, Филипп Березин

По итогам переговоров Владимир Путин и Ильхам Алиев сделали заявления для прессы.

В.Путин: Уважаемые дамы и господа!

Как вы помните, в середине августа мы вместе с Президентом Азербайджана Ильхамом Гейдаровичем Алиевым участвовали в Каспийском саммите, по итогам которого была подписана важнейшая конвенция о правовом статусе Каспийского моря. Сегодня мы с большим удовольствием принимаем Президента Азербайджанской Республики с визитом в нашей стране.

Только что завершились переговоры, которые прошли в конструктивной и деловой атмосфере. Подчеркну, что Россию и Азербайджан связывают прочные традиции дружбы и сотрудничества. Отношения наших государств носят партнёрский и взаимовыгодный характер, основываются на принципах добрососедства, уважения интересов друг друга.

Убеждён, что сегодняшние переговоры, в которых приняли участие руководители ключевых ведомств и представители бизнеса, придадут дополнительный импульс дальнейшему развитию всего комплекса российско-азербайджанских связей. Именно на это нацелено подписанное с Президентом Азербайджана совместное заявление, а также солидный пакет межправительственных и межведомственных соглашений. Прежде всего отмечу План действий по развитию ключевых направлений сотрудничества. Этот программный документ включил в себя так называемые дорожные карты по таким важным вопросам, как наращивание торговли и встречных инвестиций, создание транспортных маршрутов, а также расширение гуманитарного взаимодействия, в том числе культурных и туристических обменов.

Что касается двусторонних экономических связей, то они развиваются весьма активно. Российско-азербайджанский товарооборот по итогам 2017 года увеличился почти на 35 процентов, достигнув 2,5 миллиарда долларов. Прямые капиталовложения России в Азербайджан составили 1,5 миллиарда долларов. На азербайджанском рынке действует около 700 совместных компаний, треть из них со стопроцентным российским капиталом.

Расширяются контакты между предпринимательскими сообществами, в том числе по линии малого и среднего бизнеса. Российско-азербайджанский деловой совет только в прошлом году оказал поддержку 42 совместным проектам на общую сумму более 450 миллионов долларов.

В Азербайджане успешно работают многие российские энергетические компании – это и «Газпром», и «Транснефть», и «Лукойл». Вообще, энергосистема России и Азербайджана функционирует в интегрированном режиме. Углубляется кооперация в промышленной сфере. Упомяну несколько успешных совместных проектов, которые мы обсуждали с Ильхамом Гейдаровичем.

Например, КамАЗ наладил выпуск лицензионных грузовиков и их сервисное обслуживание на Гянджинском автомобильном заводе. Российская компания «Р–Фарм» вложила 74 миллиона долларов в строительство в Азербайджане предприятия по производству лекарственных препаратов, которое откроется в 2019 году. Газпромбанк участвует в развитии Сумгаитского химико-промышленного парка, инвестиции составляют порядка 750 миллионов долларов.

Одним из наиболее перспективных проектов считаем создание международного транспортного коридора «Север–Юг», который соединит западноевропейские рынки с азиатскими производителями. Это позволит значительно ускорить грузоперевозки из Южной Азии и Ближнего Востока через Иран в Европу. Общая протяжённость этой артерии составит более 7 тысяч километров. Она будет включать в себя железнодорожное, паромное и автомобильное сообщение. При этом существенная часть коридора «Север–Юг» пойдёт по территориям России и Азербайджана. Подчеркну, что работа по отдельным участкам маршрута уже ведётся. В будущем году наши страны намерены завершить строительство моста через пограничную реку Самур.

Обсудили и тематику межрегионального сотрудничества. Более 70 субъектов Российской Федерации поддерживают экономические связи с Азербайджаном, при этом 17 из них заключили рамочные соглашения о торгово-экономическом и научно-техническом сотрудничестве. В октябре текущего года состоится очередное межрегиональное собрание, очередной межрегиональный форум, мы сейчас обсуждали, планировали в городе Гянджи, но, может быть, наши друзья организуют это в Баку.

С удовлетворением отметили насыщенность двусторонних контактов в области культуры и образования. В России обучается более 11 тысяч азербайджанских студентов, из них около тысячи за счёт федерального бюджета Российской Федерации. Ежегодно гражданам Азербайджана предоставляется свыше двухсот стипендий.

На регулярной основе проходят заседания созданного по инициативе президентов России и Азербайджана Бакинского международного гуманитарного форума. Ожидается, что в конце года на очередное, шестое заседание форума в Баку приедет более 500 участников.

И конечно, мы обменялись мнениями по международной, региональной проблематике, в частности, разумеется, затронули и нагорно-карабахскую проблему. В качестве сопредседателя Минской группы Россия продолжит оказывать всё возможное содействие мирному урегулированию этого конфликта.

И в заключение я хотел бы поблагодарить Президента Азербайджана, всех наших азербайджанских друзей, коллег за содержательные и результативные переговоры. Убеждён, что достигнутые договорённости послужат дальнейшему укреплению российско-азербайджанской дружбы, будут способствовать развитию взаимовыгодного сотрудничества на благо наших стран и народов.

Благодарю вас за внимание.

И.Алиев: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые дамы и господа!

В первую очередь, Владимир Владимирович, хотел бы поблагодарить за приглашение посетить Россию, за гостеприимство, тёплый приём.

Как Вы отметили, наши встречи носят регулярный характер. Мы встречались за последние три месяца три раза: в июне в Москве накануне чемпионата мира по футболу, в августе – в Казахстане, сегодня – в Сочи. Хотел бы использовать возможность ещё раз поздравить Россию с успешным проведением глобального международного события, российскую сборную – с блестящим выступлением на чемпионате мира.

Регулярные контакты между главами государств наших стран придают динамизм нашим отношениям – отношениям, которые основаны на очень прочной базе.

Отношения между Россией и Азербайджаном – это отношения стратегических партнёров. Они охватывают все сферы нашей жизни. И сегодня во время моего визита мы очень подробно обсудили многие аспекты наших двусторонних отношений, международную проблематику. Владимир Владимирович очень подробно об этом сегодня сказал.

Хотел бы отметить, что среди вопросов, которые мы обсуждали, важное место занимают вопросы региональной безопасности, в первую очередь урегулирование армяно-азербайджанского нагорно-карабахского конфликта, который длится очень долго и который привёл к большим страданиям для азербайджанского народа.

Долгие годы международно признанная территория Азербайджана находится под армянской оккупацией, более миллиона азербайджанцев стали беженцами и внутренними переселенцами в результате этого конфликта. Скорейшее урегулирование конфликта позволит нашим гражданам вернуться на свои исторические земли, а также принесёт мир, стабильность и сотрудничество в наш регион.

Россия как сопредседатель Минской группы ОБСЕ, занимающейся урегулированием конфликта, играет важную роль в деле урегулирования. Россия является нашим соседом, нашим историческим партнёром и другом. И мы рассчитываем на то, что усилия России в деле урегулирования конфликта будут продолжены.

Мы подробно остановились на экономической проблематике и с удовлетворением отмечаем рост товарооборота, большие перспективы на будущее. То, что сегодня было обсуждено и согласовано, а именно «дорожные карты» по разным направлениям экономического сотрудничества, позволит ещё больше увеличить товарооборот между нашими странами, который и так отличается большим динамизмом. И в этом году, несмотря на бурный рост в прошлом году, товарооборот тоже вырос. Россия для Азербайджана является партнёром номер один по импорту и находится на первом месте для азербайджанских экспортов ненефтяной сферы. То есть это уже само по себе говорит о масштабах и важности сотрудничества между нашими странами.

Очень много инвестиционных проектов, о которых Владимир Владимирович сказал, осуществляются и имеют перспективу на будущее. В целом в торгово-экономической сфере мы ожидаем увеличение товарооборота, укрепление интеграционных связей и создание ещё лучших предпосылок для сотрудничества между нашими компаниями.

Конечно, немаловажную роль в этом играют транспортные проекты. Россия и Азербайджан – соседи, нас объединяют и железные дороги, и автомобильные дороги, воздушное сообщение очень активное и пассажирское, и грузовое, и мы подробно обсуждали дальнейшие шаги по созданию новых транспортных возможностей для наших стран, а также для наших соседей.

Владимир Владимирович отметил важность реализации проекта «Север–Юг». Азербайджан со своей стороны на территории Азербайджана осуществил уже все важные инфраструктурные проекты в этом направлении. И в этом году по сравнению с прошлым годом по транспортному коридору «Север–Юг» транспортировано грузов в сто раз больше, чем в прошлом. И это только начало, поскольку этот масштабный глобальный проект будет охватывать страны и континенты, и тем самым транзитные возможности наших стран увеличатся, будут созданы тысячи новых рабочих мест.

Сегодня подписаны важные документы в сфере сотрудничества в нефтегазовой сфере, это традиционная сфера нашего сотрудничества, очень здесь хороший потенциал, перспективы.

Владимир Владимирович отметил активное участие российских банков в осуществлении многих важных транспортных, инфраструктурных, промышленных проектов в Азербайджане. Мы это очень приветствуем.

Мы также сегодня обсуждали дальнейшее сотрудничество в сфере военно-технического сотрудничества, оно имеет уже большие традиции. Контракты, реализованные между Россией и Азербайджаном, вернее, продукция военного назначения, закупленная Азербайджаном из России, превышает 5 миллиардов долларов и имеет тенденцию к росту, поскольку Азербайджан продолжает модернизацию вооружённых сил, а Россия является важнейшим мировым производителем и поставщиком военной продукции на международные рынки.

Особое место в нашей дискуссии заняло сотрудничество в гуманитарной сфере. В Азербайджане очень бережно относятся к русской культуре, к русскому языку, ко всему тому, что объединяет наши народы и объединяло на протяжении веков. В Азербайджане действует более 340 школ с обучением на русском языке, существует два филиала ведущих российских университетов. Мы сегодня обсуждали дальнейшие шаги по укреплению сотрудничества в гуманитарной сфере, в сфере образования, в сфере культуры, и документы, которые были подписаны, в том числе и в сфере спорта, будут ещё больше сближать наши страны и народы.

Иными словами, отношения между нашими странами полноценные, партнёрские, дружественные, добрососедские, такие, какими они должны быть между добрыми друзьями и соседями.

Я ещё раз хочу выразить благодарность, Владимир Владимирович, за приглашение, за состоявшийся обмен мнениями и хотел бы в свою очередь пригласить Вас совершить визит в Азербайджан в любое удобное для Вас время.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо большое.

Азербайджан. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 1 сентября 2018 > № 2720034 Владимир Путин, Ильхам Алиев

ОХ УЖ ЭТА ШКОЛА: САМЫЕ НЕОБЫЧНЫЕ ПРЕДМЕТЫ

На протяжении нескольких десятилетий перечень предметов школьного образования в нашей стране оставался практически неизменным.

Однако в последние годы как в начальной школе, так и в старших классах одна за другой вводятся новые учебные дисциплины, подчас довольно необычные. К началу этого учебного года мы решили рассказать о необычных предметах, которые изучают школьники по всему миру.

США: инкубатор ученых

Казалось бы, предметы школьной программы в большинстве стран современного мира должны быть идентичны друг другу. По большому счету так оно и есть, хотя во многих странах мира существуют свои собственные уникальные предметы, некоторые из которых было бы целесообразно ввести и в России.

В частности, в школах США подростки посещают обязательный предмет «научные открытия». Очевидно, американское правительство устало скупать «мозги» по всему миру, решив выращивать гениев науки самим прямо со школьной скамьи. Во время изучения данной дисциплины школьники США должны прослушать специальный теоретический курс. Затем им предлагается самостоятельно сделать... настоящее научное открытие.

течение целого года американские школяры старательно пытаются проявить чудеса изобретательности, чтобы затем перед всем классом презентовать свое изобретение, доказав его социальную значимость.

ИСПАНИЯ: революционеров растим с детства

Необычным образом обстоит дело со школьным образованием в Испании. В стране тореадоров и конкистадоров кроме обычных школьных предметов детям в обязательном порядке преподают «изучение социальных и культурных явлений действительности».

По мнению руководителей испанской системы образования, школьники с юных лет должны великолепно ориентироваться и разбираться в социальных процессах, происходящих в обществе. Неудивительно, насколько юридически грамотно, четко зная свои цели, бывшие школьники пару лет назад пытались организовать отделение Каталонии от остальной Испании.

ЯПОНИЯ: эстетика прежде всего

Сложно себе представить, каким образом более чем стомиллионное население Японии умещается на нескольких относительно небольших островах. Неудивительно, что страна предельно урбанизирована. Однако именно в Японии школьникам стараются привить любовь к природе.

В стране невероятно популярны уроки «любования природой». Как правило, класс вместе с преподавателем выезжает на лоно дикой природы, где подростки погружаются в созерцание красоты растений, наслаждение пением птиц, шуршанием леса и наблюдение за дикими животными.

Самое интересное, что данный предмет не только обязателен для изучения в японских школах, по нему проводятся экзамены, а результаты оцениваются в баллах.

РОССИЯ: шахматы и развитие личности

В советские годы, когда отечественные спортсмены поочередно завоевывали звание чемпиона мира по шахматам, практически в каждом районном Дворце пионеров существовал свой шахматный кружок. Несколько лет назад чиновники от образования вспомнили об этой популярной игре, развивающей образное мышление, комбинаторику и интеллект.

Было принято решение сделать шахматы обязательным предметом с первого по четвертый класс. О данной инициативе, по сообщению РИА Новости, в прошлом году заявила министр образования и науки РФ Ольга Васильева, подчеркнув, что шахматные кружки существуют в школах семи регионов России. Обязательным предметом шахматы, по словам чиновника, станут в течение двух лет. При этом шахматы - не единственный новый и не совсем обычный предмет, который начнут изучать российские школьники.

С 1 сентября 2018 года, по данным Министерства образования и науки РФ, школьная программа обогатится еще одним новым обязательным предметом с интригующим названием «личное развитие». Планируется, что во время занятий по данному предмету ученики получат возможность лучше узнать самих себя в интеллектуальном, духовном, физическом и социально-экономическом планах.

АВСТРАЛИЯ: вот это физкультура!

Физкультура в качестве обязательного предмета существует во всех странах мира, но лишь в Австралии ученики спешат на данный урок с особой радостью. Еще бы, ведь в школах Зеленого континента детей в обязательном порядке учат не бросанию гранаты, прыжкам или бегу, а катанию на серфинге.

С недавних пор в стране не найти школьника, который не умел бы, рассекая волны, кататься на серфинге. Недаром именно представители Австралии считаются лучшими серферами в мире, ведь этому виду спорта они учатся со школьной скамьи.

ШВЕЦИЯ: основное - сфера обслуживания

В Швеции среди обязательных предметов школьной программы существуют предметы, названия которых звучат как минимум странно для уха жителей России. Школьники Швеции в качестве обязательного предмета посещают уроки «домоводства и умения быть клиентом».

Если обучение вести хозяйство когда-то присутствовало на уроках труда и в советских школах, то что такое умение быть хорошим клиентом, звучит достаточно загадочно. В реальности же ничего удивительного здесь нет. Шведских школьников просто учат знать свои права и отстаивать их при обращении в различные организации - от магазина до муниципалитета.

ВЬЕТНАМ: страна высокой морали

Вьетнам - небольшая юго-восточная страна с очень бедным населением. Тем не менее руководство государства придает большое значение моральному воспитанию подрастающего поколения.

Действительно, что такое хорошо и что такое плохо, школьники должны знать с юных лет. Неудивительно, что одним из обязательных предметов школьной программы во Вьетнаме является «мораль».

Во время изучения данного предмета детям рассказывают, объясняя на практических примерах, как поступать допустимо, а как нет. Совершенно логично, что население Вьетнама в своей массе очень порядочные и отзывчивые люди.

ТУРЦИЯ: гостеприимная страна

Сложно найти жителя нашей страны, который хоть раз в жизни не отдыхал бы на курортах Турции. При этом подавляющее большинство курортников отмечают редкое радушие и гостеприимство, свойственные жителям этой страны. Это неудивительно, ведь в турецких школах в обязательном порядке преподают предмет, который можно было бы перевести как «социальная адаптация».

На занятиях по этому предмету учителя рассказывают турецким детям о правилах поведения в гостях, о хороших манерах, о том, как вежливо вести себя с посторонними людьми, а также о тех опасностях, которые могут подстерегать маленького турка в большом городе...

КИТАЙ: главное - идеология

Казалось бы, навязывание обществом каких-либо политических догм и идеологий осталось давно в прошлом. Но только не в Китае. В этой одной из самых крупных стран мира школьники до сих пор в обязательном порядке изучают предмет под названием «идеологическое воспитание». Во время занятий подростки тщательно зубрят биографии и партийные достижения коммунистических вождей своей страны.

Мало того, данный предмет оказывает косвенное влияние на изучение истории и литературы в китайских школах. Школьная программа по данным дисциплинам обязана не противоречить общей линии партии и колебаться вместе с ней.

ИРАН: заводская практика

Достаточно необычным является школьное образование в Иране. В этой стране мальчики со школьной скамьи готовятся стать настоящими мужчинами, а девочки - хорошими женами и матерями. Именно по этой причине большое внимание уделяется предметам, которые в нашей стране назвали бы «труд».

Во время занятий по этим дисциплинам девочки учатся готовить, шить, а также ухаживать за пожилыми людьми. В свою очередь, мальчики старательно изучают технику и электронику. При этом для закрепления навыков, полученных в школе, в Иране мальчики в качестве обязательного предмета посещают практику на заводе. Данный предмет считается очень престижным, а некоторые родители приплачивают, чтобы их отпрыск попал на престижное предприятие.

Дмитрий Соколов.

Глава МИД Франции: Иран не может избежать переговоров по программе баллистических ракет

Министр иностранных дел Франции заявил, что Иран соблдюдает ядерную сделку, но он не может избежать переговоров по другим вопросам.

Иран не может избежать переговоров по таким вопросам, как программа баллистических ракет и его роль в ближневосточных конфликтах, заявил в четверг министр иностранных дел Франции Жан-Ив Ле Дриан.

"Иран должен уважать основы JCPOA (ядерного соглашения), и я думаю, что это так, но Иран не может избегать дискуссий, переговоров по трем другим серьезным темам, которые нас волнуют", - сказал Ле Дриан, когда он прибыл на встречу министров иностранных дел ЕС в Вене, сообщает Arab News.

Франция является одной из сторон, подписавших ядерную сделку 2015 года, наряду с Германией, Великобританией, Россией и Китаем. Соединенные Штаты также подписали эту сделку, но президент Дональд Трамп вышел из нее в мае и недавно официально восстановил санкции США против Ирана.

Европейские стороны, подписавшие пакт, не согласились с решением Трампа покинуть сделку и попытались спасти соглашение, которое они считают крайне важным для предотвращения создания иранского ядерного оружия.

Тегеран потребовал, чтобы ЕС выступил с экономическим пакетом, компенсирующим последствия выхода США, но пока что предложения Европы оказались неудовлетворительными для Исламской Республики.

Заявление Ле Дриана состоялось после того, как Международное агентство по атомной энергии ООН (МАГАТЭ) в очередной раз подтвердило, что Иран выполняет ядерное соглашение 2015 года.

Позже, министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф подчеркнул, что выполнение ядерного соглашения не является единственным вариантом для Ирана.

Иран снизил импорт бананов на 22,6 % по весу и на 2 % по стоимости

За первые четыре месяца текущего 1397 иранского календарного года (21 марта - 22 июля 2018), в Иран было импортировано более 180 706 тонн свежих и сушеных бананов на сумму 176 млн. долларов США.

Это означает, что произошло снижение импорта бананов по весу и стоимости на 22,6% и 2%, соответственно по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

Об этом свидетельствуют последние данные, опубликованные Таможенной администрацией Исламской Республики Иран, сообщает Financial Tribune.

ПВО Ирана защищает страну непроницаемым щитом

Командующий армией Ирана генерал-майор Абдолраххим Мусави подчеркнул мощь базы противовоздушной обороны Хатам аль-Анбия (центральной штаб-квартиры иранской противовоздушной обороны) и заявил, что воздушное пространство страны защищено "непроницаемой стеной" этой базы.

В сообщении, опубликованном в пятницу, генерал-майор Мусави выразил свои поздравления в связи с 10-ой годовщиной создания базы противовоздушной обороны Хатам аль-Анбия, сообщает Tasnim News.

"Боевые действия и угрозы противников против Исламской Республики Иран за 40 лет после Исламской революции ни на минуту не останавливались, и поэтому требуется постоянная бдительность всех сил обороны страны", - сказал он.

"База Хатам аль-Анбия была создана с мудростью, осмотрительностью и четким и глубоким пониманием главнокомандующим вооруженными силами Ирана аятоллой Сейедом Али Хаменеи ...", - сказал Мусави.

"Иранское воздушное пространство окружено забором безопасности и непроницаемой стеной базы противовоздушной обороны Хатам аль-Анбия", - добавил он.

29 мая аятолла Хаменеи назначил бригадного генерала Сабахи Фарда новым командующим базой ПВО Хатам аль-Анбия. Он сменил на посту бригадного генерала Фарзада Эсмаили.

Иран отвергает заявления о том, что он вооружает иракцев для борьбы с войсками США

Представитель миссии Ирана в ООН Алиреза Мирюсефи в четверг охарактеризовал заявление "Wall Street Journal" о том, что Иран обучает и вооружает иракцев, чтобы сражаться с американцами как смешное, заявив, что Иран помог этой стране исключительно для целей самообороны против террористических группировок, таких как ДАИШ (ИГИЛ).

В письме, адресованном автору статьи Майклу Гордону, он сказал, что неправильно утверждать, что Иран призывает иракцев участвовать в выборах, чтобы помочь шиитам доминировать в политике страны, сообщает IRNA.

"Хотя Иран всегда призывал всех наших иракских братьев - шиитов, суннитов и курдов - поддержать демократические выборы, абсурдно и явно ложно утверждать, что это поощрение было направлено таким образом, чтобы "шииты могли доминировать в иракской политике". Призыв к полному участию всех групп и отдельных лиц в любых выборах, по определению не дает предпочтения одной стороне над другой", - отметил иранский дипломат в своем письме.

Глава МИД Франции подчеркнул необходимость сохранения торговых связей с Ираном

Министр иностранных дел Франции Жан-Ив Ле Дриан подчеркнул необходимость сохранения торговых связей с Ираном, заявив, что это важный вопрос.

Европейский Союз пытается найти пути для поддержания нефтяных и банковских связей с Ираном после того, как в ноябре начнется второй этап санкций США, и Ле Дриан сказал, что важно найти способы сохранить торговлю с Исламской республикой, сообщает AFP.

Ранее министр финансов Франции Бруно Ле Мейр заявил в понедельник на встрече с ассоциацией прессы AJEF: "Мы с Германией полны решимости работать над независимым европейским или франко-германским инструментом финансирования, который позволил бы нам не стать жертвой санкций США".

"Я хочу, чтобы Европа была суверенным континентом, а не вассалом, а это означает, что у нас должны быть абсолютно независимые финансовые инструменты, которых сегодня нет", - добавил он, напоминает IRNA.

Министр иностранных дел Германии Хейко Маас также заявил в понедельник, что ЕС работает над защитой экономических связей с Ираном и продолжает открывать каналы платежей. Маас повторил предложение о том, чтобы международные платежные системы, такие как SWIFT, были более независимы от США.

НПЗ Японии будут принимать самостоятельные решения относительно импорта нефти из Ирана

Министр экономики, торговли и промышленности Японии Хиросиге Секо заявил, что нефтеперерабатывающие заводы страны должны принимать самостоятельные решения относительно импорта нефти из Ирана.

Японские официальные лица заявили, что им нужна иранская нефть, и они добиваются освобождения от санкций США в этом вопросе. Он находится в числе их приоритетов для обеспечения энергетической отрасли страны, сообщает Press TV.

Генеральный директор департамента нефти, газа и природных ресурсов Министерства экономики, торговли и промышленности Японии Рио Минами заявил, что прекращение иранского экспорта нефти вызовет "существенный рост цен на нефть, который никому не принесет пользы".

"Поскольку Япония считает, что продолжит импорт сырой нефти, мы намерены рассказать США об этой позиции, и мы стремимся обеспечить их понимание", - сказал он в прошлом месяце.

Выполнение ядерного соглашения не является единственным вариантом для Ирана

Министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф сообщил в Твиттере в четверг, вскоре после появления доклада МАГАТЭ о полном соблюдении Ираном СВПД, что выполнение этой сделки не является единственным вариантом для Ирана.

"Если сохранение Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) является целью, то нет мотивов избегать мобилизации мужества для выполнения обязательств по нормализации экономических отношений с Ираном вместо того, чтобы выдвигать посторонние требования", - написал Зариф в Твиттере в четверг, вскоре после того, как МАГАТЭ опубликовал доклад, подтверждающий полное соблюдение Ираном своих обязательств по ядерной сделке 2015 года.

"Быть стороной, которая все еще соблюдает сделку на деле, а не только на словах, - не единственный вариант Ирана", - подчеркнул Зариф, сообщает Mehr News.

Конфиденциальный отчет, появившийся в четверг, цитируемый Reuters, был вторым таким докладом после того, как США вышли из ядерной сделки и тем самым нарушили свои обязательства по данному соглашению

Иран занимает 15-е место в мире по объемам научной продукции

Заместитель министра науки, исследований и технологий и руководитель Национальной организации по тестированию образования Ирана Эбрахим Ходаи сообщил, что Исламская Республика Иран занимает 15-е место в мире по объемам научной продукции.

Научно-производственный ранг страны испытал восходящую тенденцию в последние два-три года, отметил он, сообщает Mehr News.

Выступая в среду на церемонии празднования 70-летия основания Тебризского университета, он сказал: "При том, что на Иран приходится один процент от общей доли населения в мире, научные труды страны составляют 1,88 процента от общего объема научных трудов в мире".

Страна обязана своим научным развитием и ростом заметным достижениям университетов и центров высшего образования, особенно Тебризского университета, сказал он, добавив: "Тебризский университет сумел сыграть активную роль в развитии международного сотрудничества и продвижении имиджа Исламской Республики Иран как на национальной, так и на международной арене".

В настоящее время, Тебризский университет занимает первое место в регионе по объемам научного производства, стоя рядом с Тегеранским университетом с точки зрения научного роста.

В заключение заместитель министра науки, исследований и технологий и руководитель Национальной организации по тестированию образования Эбрахим Ходаи отметил, что университеты и академические центры Ирана готовы помочь стране в решении проблем.

Экспорт иранских ковров ручной работы не будет прекращен

Заместитель министра промышленности, шахты и торговли Ирана Моджтаба Хосротадж рассказал, что экспорт иранских ковров ручной работы не будет прекращен.

Выступая на встрече с членами Союза производителей и экспортеров ковров ручной работы Ирана (IRCPE) в кулуарах 27-й персидской выставки ковров ручной работы, он подчеркнул важность маркетинга на новых целевых рынках и сказал: "Мы мы не позволим прекратить производство и экспорт иранских ковров ручной работы".

Заместитель министра промышленности добавил: "Сегодня мы должны серьезно заняться вопросом маркетинга и рекламы ковров ручной работы, поскольку присутствие Ирана на рынке ковров США прекратилось, и в этой связи необходимо предпринять эффективные шаги для изучения нового целевого рынка".

По подсчетам, цена ковров ручной работы в ближайшие годы будет иметь значительный рост, что может быть полезно для производителей и экспортеров ковров ручной работы, - подчеркнул Хосротадж, сообщает Mehr News.

Иран стал вторым в мире производителем специальных катализаторов для производства бензина

Иранская нефтехимическая компания разработала технические ноу-хау для производства специальных катализаторов, используемых для производства бензина, что делает Иран вторым в мире производителем такого передового компонента и помогает ему зарабатывать до 60 миллиардов долларов в год за счет экспортных доходов.

По словам Джалила Собхани, генерального директора иранской компании "Supplying Petrochemical Industries Part Equipment and Chemical Engineering" (SPEC), молодые иранские ученые в своей корпорации изобрели технологию производства специальных катализаторов, используемых в процессе изомеризации, как на нефтеперерабатывающих заводах, производящих коммерческий бензин, так и на нефтехимических заводах, сообщает Tasnim News.

По его словам, Иран стал второй страной в мире после США, которая делает такие высокотехнологичные катализаторы, отметив, что 9 иранских нефтеперерабатывающих заводов и 11 нефтехимических заводов уже начали использовать отечественные катализаторы.

Новая технология помогает Ирану экономить около 1 миллиарда долларов в год, сокращать продажи сырой нефти и получать прибыль в размере 60 миллиардов долларов в год через экспорт, добавил Собхани.

Он отметил, что экспорт нового катализатора стоит на повестке дня, отметив, что Иран сможет удовлетворить региональный спрос на катализаторы.

Он сказал, что ежедневное производство бензина, в том числе бензина стандарта "Евро-4" и "Евро-5" с использованием отечественных катализаторов в Иране составляет 96 миллионов литров, заявив, что такое достижение сделало страну неуязвимой для санкций, связанных с бензином.

Катализаторы являются основными компонентами процесса изомеризации бензина, в ходе которого низкооктановые фракции нефти превращаются в высокооктановый коммерческий бензин.

Нефть продолжает восхождение.

Чаша весов в сырьевом сегменте склоняется в пользу бычьих факторов, главным из которых остается Иран. Трейдеров воодушевляет то, что экспорт из ближневосточной страны сокращается гораздо активнее, чем предполагалось ранее.

«Банки уже отказываются от операций с Тегераном, а покупатели иранской нефти судорожно ищут альтернативных поставщиков, опасаясь «наказания» со стороны США. Это означает, что в ближайшие 2 месяца этот фактор поддержки будет сохранять актуальность. В цены будет закладываться самый жесткий сценарий с санкциями, предполагающий практически полную изоляцию иранской нефти, если, конечно, Тегерану не удастся найти альтернативных покупателей, прежде всего в Азии», – комментирует Михаил Мащенко, аналитик социальной сети для инвесторов eToro в России и СНГ.

В то же время, по мнению Алексея Сергеева, директора Департамента оценки и консультационных услуг российского офиса швейцарской оценочной компании Swiss Appraisal, санкции со стороны США не смогут полностью остановить экспорт из Ирана. После внедрения санкций Иран продолжит экспортировать около 1 млн баррелей в сутки (б/с).

«На текущий момент судовладельцы Китая перестали перевозить иранскую нефть, боясь санкций со стороны США. Но Китай берет на себя страхование импорта иранской нефти, увеличивая его объемы и осуществляя доставку иранскими танкерами National Iranian Tanker Co», – поясняет Сергеев.

По его словам, Индия тоже предложила свои услуги по страхованию поставок нефти. Однако индийские нефтеперерабатывающие компании откажутся от этого предложения, поскольку западные страховые компании предупреждают, что, если НПЗ будут импортировать иранскую нефть, страховщики расторгнут договоры страхования.

Мащенко отмечает, что доллар, который с середины августа подешевел на 2%, также добавил смелости нефтяным быкам. Падение курса американской валюты вкупе с проявлением интереса к рисковым активам поддержали восходящую динамику котировок. И конечно, инвесторы оценили подтверждение ужесточения условий на мировом рынке в форме сокращения запасов и рекордного спроса на бензин в США.

«На контрасте с данными от API отчет Минэнерго США порадовал быков по нефти, отразив сокращение запасов на 2,6 млн баррелей (до 405,8 млн баррелей), или на 0,6%, при прогнозе падения на 1,5 млн – на эту величину сократились запасы бензина. Добыча в США на прошлой неделе осталась без изменений. Пожалуй, самым ярким пятном в релизе стал рекордный спрос на бензин, что в совокупности с иранским фактором и общим относительно позитивным настроем в сегменте рисковых активов обусловило агрессивную волну покупок», – говорит Мащенко.

По его мнению, фактор риска для текущего ралли – новый виток торгового конфликта между США и Китаем. Накануне президент США Дональд Трамп напомнил о новой порции пошлин для Китая, которые Вашингтон может активизировать уже на предстоящей неделе. В этом контексте Brent рискует нарваться на фиксацию прибыли перед волной бегства от рисков и возобновлением беспокойства по поводу спроса на нефть из КНР.

«Покорения отметки $80 за баррель в ближайшие дни не ожидается. К тому же интерес к покупкам доллара может вернуться, что также подорвет оптимизм покупателей в сырьевом сегменте», – полагает эксперт.

Владимир Лящук, главный аналитик Промсвязьбанка, дополняет, что на этой неделе котировки Brent продолжили рост и на фоне высокой дисциплины исполнения сделки ОПЕК+. Ранее мониторинговый комитет ОПЕК+ сообщил, что уровень исполнения сделки по ограничению добычи в июле составил 109%.

«Полагаем, что котировки продолжат рост и следующей целью может выступить отметка $78,5 за баррель», – говорит эксперт.

Лящук отмечает, что участники рынка обеспокоены перспективой снижения экспорта нефти из Венесуэлы и Ирана, что также способствует покупкам на рынке. На этой неделе повышательный импульс котировки получили в среду после выхода сильной еженедельной отраслевой статистики от Минэнерго США.

«Рынок нефти в США остается крепким и сбалансированным: высокий уровень добычи (11 млн б/с) компенсируется снижением чистого импорта и сильным спросом на нефтепродукты, что приводит к сокращению запасов», – поясняет эксперт.

Сергеев дополняет, что запасы выросли на Среднем Западе США (включая Кушинг: неделя 20-24 августа: +0,058 млн баррелей; неделя 13-17 августа: +0,772 млн баррелей) и на побережье Мексиканского залива, отреагировав на всплеск цен на нефть. Спрос на бензин в течение недели достиг нового рекордного показателя, но этот факт был смягчен средним показателем за 4 недели, который стал самым низким с 2014 г.

«Нефтеперерабатывающие заводы на Среднем Западе работают настолько сильно, насколько это возможно. Операторы, вероятно, будут настаивать на том, чтобы продолжать работать в таком режиме как можно дольше, имея доступ к нефтеносному региону», – говорит Сергеев.

В целом Сергеев обращает внимание на то, что конец лета всегда характеризуется повышением деловой активности. Цены на нефть растут под влиянием ралли, которое охватило американские рынки акций после обновления исторических максимумов.

«Рынки реагируют на то, что Дональд Трамп заключил соглашение о торговле с Мексикой и близок к этому с Канадой. Кроме того, мы отмечаем еще такую важную для рынка тенденцию: падение российских поставок в Европу и существенное (на 24%) увеличение поставок нефти в Китай», – говорит Сергеев.

Прогноз Swiss Appraisal на предстоящую неделю:

сейчас: WTI – $69,94 за баррель, тенденция: +$1-2;

сейчас: Brent – $77,74 за баррель, тенденция: +$1-2.

Мария Ромашкина

Министр обороны Ирана призвал увеличить оборонный бюджет страны

Министр обороны Ирана бригадный генерал Амир Хатами призвал законодателей увеличить оборонный бюджет страны, подчеркнув, что это укрепит силу сдерживания Ирана.

"Эксперты в сфере оборонной промышленности прилагают все усилия для укрепления обороноспособности страны, и поэтому, сегодня, враги Исламского Ирана, которые полностью осведомлены о мощи обороны и военном потенциале Вооруженных сил Ирана, не говорят о военных вариантах", - заявил генерал Хатами, обращаясь к Комиссии парламента по национальной безопасности и внешней политике в Тегеране в среду.

Он выразил надежду на то, что Комиссия выделит больший бюджет на оборону, предупредив, что враги тратят миллиарды долларов на разжигание нестабильности в регионе, а также на ремонт и обновление своих оборонных мощностей, сообщает Fars News.

Иранские депутаты в своем заявлении на прошлой неделе подчеркнули решительную поддержку прогресса страны в различных областях обороны, приветствуя министерство обороны за его огромные успехи, несмотря на санкции.

"Несомненно, прогресс оборонной промышленности указывает на эту неоспоримую реальность, согласно которой 40-летние санкции против военной промышленности Ирана не препятствовали ее росту, а военная промышленность была успешной и ролевой моделью для победы над санкциями", - говорилось в этом заявлении.

Экспорт из иранской провинции Исфахан вырос на 24 процента за 5 месяцев

Генеральный директор Исфаханской таможенной администрации Ассадолла Ахмади Ванхари заявил в среду, что экспорт из этой иранской провинции за первые пять месяцев текущего 1397 иранского года увеличился на 24 процента по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

По его словам, за пятимесячный период в 93 страны было экспортировано 883 видов продукции весом 2,198 млн. тонн, сообщает IRNA.

Экспорт товаров составил 925,341 млн. долларов. Зарегистрирован процентный рост по весу и 50-процентное увеличение по стоимости по сравнению с соответствующим периодом прошлого года.

Он рассказал, что экспортируемые товары включают сталь стоимостью 346 миллионов долларов, нефтепродукты на сумму 176 миллионов долларов, ковры стоимостью 92 миллиона долларов.

Основными импортерами экспортируемых товаров были Ирак с 233 миллионами долларов или 25 процентами, Афганистан - 142 миллиона долларов или 15 процентов, Объединенные Арабские Эмираты - 116 миллионов долларов или 13 процентов, и Пакистан - 83 миллиона долларов или 9 процентов.

По словам Ванхари, за тот же период, в Исфахан было импортировано 25 361 тонна товаров на сумму 120,611 млн. долларов, что свидетельствует о 35-процентном снижении по весу и 33 процентном снижении по стоимости по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

Важнейшими товарами, импортируемыми в провинцию, были механические машины (38 процентов), электрические машины - 15 процентов, а автозапчасти - 6 процентов.

Ирану удается сохранить самодостаточность в производстве пшеницы, несмотря на сокращение осадков

Правительство Ирана до сих пор купило 9,5 млн. тонн пшеницы у местных фермеров, которые в этом году добились более высокого урожая, несмотря на падение осадков на 30% по сравнению с предыдущим годом.

Иран прилагает усилия для увеличения производства пшеницы и других стратегических продуктов в рамках своей заявки на сокращение зависимости от импортной продукции.

По словам заместителя министра сельскохозяйственного развития Али Морада Акбари, в прошлом году правительство Ирана купило 8,8 млн. тонн пшеницы по схеме государственных закупок у фермеров по гарантированным ценам, но покупки этого года достигли нового показателя, пишет Iran Daily.

Иран имеет 6,1 миллиона гектаров земли, используемой для выращивания пшеницы. Две трети из них не орошаемы, что делает зерно восприимчивым к засухе в одной из самых засушливых стран мира, в которой имеется в среднем 250 мм осадков в год.

Пшеница входит в число продуктов, связанных с покупательной способностью людей в Иране, где любое нарушение поставок может повлиять на их средства к существованию.

За последние несколько недель цены на пшеницу выросли более чем на 20 процентов на рынках Европы и США, усиливая опасения по поводу поставок пшеницы на мировом рынке.

Более того, Иран сталкивается с новыми санкциями в отношении США, и, несмотря на то, что стране никогда не запрещалось покупать продукты питания, антагонистические меры затруднили торговлю, препятствуя выплатам и морскому судоходству.

В течение десяти лет Иран был в основном самодостаточным в производстве пшеницы, но он стал одним из крупнейших импортеров в мире.

В настоящее время страна стремится вернуться к тому месту, где она находилась, при этом правительство предоставляет льготы и стимулы для производителей пшеницы.

Эти меры включают введение импортных пошлин на пшеницу в целях защиты иранских фермеров от дешевого импорта и предотвращения повторной продажи импортного зерна правительству по более высоким ценам.

Чиновники говорят, что Иран уже самодостаточен в пшенице. В октябре прошлого года страна впервые экспортировала 31 000 тонн качественной пшеницы твердых сортов в Италию. В прошлом году страна экспортировала 300 000 тонн пшеницы твердых сортов.

Твердые сорта пшеницы, используемые в макаронных изделиях, широко культивируется по всему миру.

Торговый оборот между Ираном и Китаем достиг $19,66 млрд. за полгода

Посол Китая в Иране Панг Сен заявил, что торговый оборот между Ираном и Китаем достиг $19,66 млрд. в первой половине 2018 года, что показывает рост на 2,2 процента по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

Об этом он заявил в среду на пресс-конференции по случаю "2-ой конференции о перспективах развития ирано-китайских отношений" в Тегеране, сообщает Mehr News.

Далее посол рассказал, что импорт Китая из Ирана увеличился на 22,7 процента и достиг 11,26 миллиарда долларов, в то время как экспорт в Иран сократился на 4,8 процента, упав до 8,4 миллиарда долларов.

Он коснулся Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД), заявив, что все остальные подписавшие его государства должны приложить все усилия для сохранения этого пакта. Китай находится в контакте со всеми странами-участницами и продолжает переговоры по спасению соглашения, подчеркнул он.

Китай имеет четкое и нормальное сотрудничество с Ираном в различных экономических и торговых областях, сказал Панг Сен, добавив, что этот уровень сотрудничества должен быть сохранен, поскольку он не противоречит международным обязательствам Китая и резолюциям ООН и не наносит ущерба национальным интересам других стран.

В другом месте он упомянул о потенциале туристической отрасли, заявив, что посольство Китая в Тегеране выдало 111 виз для иранских граждан в 2017 году, что показывает рост на 8,8 процента по сравнению с предыдущим годом.

Однодневная конференция проходит на двух специализированных панелях по туризму и торговле, где эксперты обсуждают различные вопросы, включая банковские отношения, совместные промышленные инвестиции, привлечение туристов, создание рынка иранских ремесел в Китае и так далее.

За 5 лет производство на месторождении Южный Парс в Иране выросло в 2 раза

Темпы роста крупнейшего газового месторождения мира в последние годы увеличились, и теперь объём добычи газа на месторождении Южный Парс в Иране удвоился по сравнению с объёмом добычи 5 лет назад.

Объём добычи газа на месторождении Южный Парс вырос с 282 млн. кубометров в сутки в 2013 году до 570 млн. кубометров в сутки благодаря открытию новых фаз, сообщает IRNA.

В 2013 году фазы №№ 12, 15, 16, 17 и 18 месторождения Южный Парс оказались в центре внимания согласно решению министерства нефти, и стали быстрее развиваться.

За следующие 6 месяцев будут введены в эксплуатацию фазы №№ 13, 14, 22, 23 и 24.

Крупнейшее в мире нефтегазовое месторождение в Персидском заливе разделено на 2 части – иранскую и катарскую. Запасы иранской части месторождения оцениваются на уровне около 14 трлн. кубометров газа и 27 млрд. баррелей нефти. Иран ведёт поэтапное освоение месторождения, разбив всю его площадь на 28 фаз.

Южный Парс занимает площадь в 3700 кв. км и содержит 8 % мировых запасов газа и 50 % суммарных запасов газа Ирана.

Бензин подорожает, но рост цен будет плавным.

И власти не обещают, что роста цен не будет.

Правительство РФ решило повысить акцизы на бензин и дизельное топливо с 1 января 2019 г. на 3,7 тыс. и 2,7 тыс. руб. за тонну соответственно, что ранее планировалось сделать с 1 июля 2018 г. Вице-премьер Дмитрий Козак уверяет, что это не приведет к скачку розничных цен, а при возникновении рыночного диспаритета правительство использует заградительные пошлины на нефть и нефтепродукты.

«Акциз – косвенный налог, занимающий значительную часть себестоимости топлива. При повышении на 3,7 тыс. руб. за тонну бензина и 2,7 тыс. руб. за тонну дизельного топлива автоматически его доля в цене литра возрастает приблизительно на 3 рубля и на 2 рубля за литр соответствующего топлива. Таким образом, легко определить потенциал роста цен в результате повышения акциза», – говорит Виталий Дербеденев, генеральный директор консалтинговой фирмы «ФОК».

Как отмечает эксперт, власти не обещают, что роста цен не будет, а заявляют, что правительство предпримет меры для более плавного их роста.

«Фактически Козак говорит, что за счет определенных инструментов, а именно положительного и отрицательного демпфирующего акциза, рост цен будет плавным. Думаю, что это вполне посильная задача», – полагает Дербеденев.

По его мнению, инструменты, о которых говорит Козак, краткосрочные. Роль демпфирующего акциза – сглаживать влияние мировых цен. Он может быть положительным при хорошей конъюнктуре и отрицательным при плохой. В данном случае правительство планирует временно использовать его также и для сглаживания роста цен на топливо в результате резкого роста акциза.

«Вторая мера, отрицательный акциз, носит чуть более среднесрочный характер. Его роль – компенсировать отмену экспортной пошлины и увеличение НДПИ в результате налогового маневра; его задача – сделать так, чтобы общая нагрузка от экспортной пошлины, НДПИ и отрицательного акциза в результате маневра не изменилась. Думаю, отрицательный акциз будет отменен тогда, когда правительство увидит, что нефтяные компании адаптировались к новой системе налогообложения», – рассуждает Дербеденев.

Третий инструмент, о котором говорил вице-премьер, – введение экспортной пошлины и на нефть, и на нефтепродукты.

«Он призван уменьшить привлекательность экспортных поставок, тем самым увеличить предложение топлива на российском рынке и не дать ценам вырасти. Несмотря на то, что принципиально эта мера могла бы быть долгосрочной, Козак говорит, что она крайняя и, безусловно, краткосрочная», – отмечает Дербеденев.

Антон Усов, руководитель практики по работе с компаниями нефтегазовой отрасли KPMG в России и СНГ, убежден, что любое повышение акцизов на бензин и дизельное топливо будет переложено в цену топлива и приведет к росту цен на заправках, но скачка цен, скорее всего, не будет.

«Определенное повышение цен будет определяться в том числе мировой конъюнктурой цен на нефть, курсом рубля к доллару и топливными налогами. Если говорить об эффективности и долгосрочности предложенных правительством инструментов, могу сказать, что они не смогут заменить стабильную налоговую политику», – комментирует Усов.

В Москве и области на брендовых АЗС средняя стоимость литра бензина марки АИ-95 составляет 45-46 руб., АИ-92 – 40-42 руб. В Тульской области на АЗС тех же брендов можно заправиться АИ-95 за 42 руб., АИ-92 будет стоить от 39 руб.

«Такая ситуация с ценами отмечается с мая после скачка цен более чем на 20%. Правительством были приняты шаги по стабилизации ситуации и прекращению дальнейшего повышения цен на топливо. Мы можем утверждать, что ситуация со стоимостью бензина на АЗС пока стабильна», – говорит Денис Лисицын, трейдер-аналитик компании «ФинИст».

Стоит ли опасаться дальнейшего роста цен?

Министр энергетики РФ Александр Новак заявил, что в результате повышения акцизов и НДС с 1 января 2019 г. резкого подорожания не будет.

«Мы рисков не видим, потому что в рамках налогового маневра все необходимые демпфирующие механизмы приняты. Закон, который был принят летом, о снижении экспортной пошлины и повышении НДПИ в течение 6 лет предусматривает механизмы демпфирования», – сказал Новак.

Вопрос повышения цен на бензин прокомментировал и пресс-секретарь президента Дмитрий Песков: «Что касается позиции Кремля, то, вы знаете, президент всегда поручает правительству принимать соответствующие меры, чтобы избежать какого-то скачкообразного повышения цен, в том числе и на топливо».

«Правительство мониторит рынок и держит руку на пульсе. Но картина складывается немного иным образом. Ситуация вокруг санкций с Ираном и экономический коллапс в Венесуэле, данные о запасах нефти в США толкают нефтяные котировки вверх, и нефтедобывающим компаниям выгоднее продавать нефть за рубеж, нежели поставлять на внутренний рынок. Этому также способствует рост курса доллара к рублю», – комментирует Лисицын.

Рост оптовых цен на топливо, отмечает эксперт, яркое тому доказательство. Оптовые цены тоже негативно влияют на розничную цену.

Оптовые партии АИ-95 класса 5 подорожали на прошлой неделе на 626 руб. за тонну – до 51787 руб. Цена бензина АИ-92 класса 5 выросла на 488 руб., достигнув 49291 руб. Оптовая цена на летнее дизельное топливо класса 5 повысилась на 362 руб., составив 50057 руб.

«Для владельцев АЗС повышение стоимости бензина всегда актуально, и они будут использовать любой предлог, чтобы увеличить розничную цену. Постепенные прибавки на 1-2 копейки на топливных заправках вполне допустимы, никто не обещает прекращения роста цены на топливо», – отмечает Лисицын.

По мнению ведущего аналитика по корпоративным рейтингам «Эксперт РА» Филиппа Мурадяна, возобновление роста акцизов на данные нефтепродукты обусловлено тем, что правительство утвердило план завершения налогового маневра, в котором предусмотрен механизм, который должен не допустить роста цен на топливо. Он заключается в введении обратного акциза на нефть, который будет компенсировать НПЗ отсутствие ранее неявно получаемой «таможенной субсидии», разницы между ценой на нефть на мировом рынке и экспортной пошлиной на нее. Размер акциза утверждается индивидуально для каждого НПЗ в зависимости от регионального логистического коэффициента и при удовлетворении НПЗ определенным требованиям по структуре выпуска.

Кроме того, отмечает эксперт, размер получаемого обратного акциза может быть скорректирован в ручном режиме в сторону повышения в случае, если оптовые цены на нефтепродукты превысят целевой уровень более чем на 10%, что и должно исключить значительный рост розничных цен на топливо при росте мировых цен на нефть, обесценении курса рубля и росте акцизов на нефтепродукты.

«С точки зрения влияния повышения акцизов на розничные цены мы не ждем скачка, поскольку он социально неприемлем; власти задействуют весь инструментарий, чтобы его избежать. Но в пределах целевого коридора постепенный рост цен, скорее всего, будет наблюдаться», – говорит Мурадян.

Роман Габбасов, руководитель проектов направления «Оценка и финансовый консалтинг» Группы компаний SRG, дополняет, что принятое решение о росте акцизов ожидаемо.

«В созданных условиях и задействовании механизмов маневра, по нашему мнению, НПЗ предпочтут сдерживать цены, сохраняющие минимальную маржу АЗС, нежели дадут основания для повышения экспортных пошлин», – говорит Габбасов.

Он отмечает, что если применительно к сценарию повышения акцизов рассмотреть вариант роста цены на Brent до $85 за баррель (на 7,5% от уровня цен на конец июня 2018 г.), то при удержании темпов роста цен на топливо в рамках ИПЦ на уровне 4% в год (42,57 руб. за литр АИ-92 на начало 2019 г.) при минимальной марже АЗС около 0,5 руб./л дисконт НПЗ составит порядка 5 руб./л и еще около 5 руб./л придется на механизм частичного возмещения НПЗ потерь.

По мнению Романа Блинова, руководителя аналитического департамента «Международного финансового центра», на рынке складывается устойчивое ощущение, что цены на бензин как росли, так и будут расти, несмотря на метания правительства.

«Наверное, у правительства есть козыри в рукаве против роста цен на топливо. Но и у розничных цен на основные марки бензина есть свои козыри. Мы неуклонно движемся к выравниванию стоимости бензина внутри страны с внешним уровнем цен, и с этим необходимо смириться. В Европе цены существенно выше», – говорит Блинов.

По его словам, в условиях не падающей по стоимости нефти у производителей нет стимулов к снижению цен внутри страны и рост продолжится. Если в России бензин марки А-95 стоит в среднем за август около €0,55, то, сравнив это с ценами в Австрии (€1,29), нетрудно понять, что у нас в стране дешевле. В Германии уровень цен в августе составлял около €1,47.

Блинов отмечает, что если в странах ЕС бензин стоит дороже, то его выгоднее либо поставлять туда, либо стремиться продавать внутри страны по европейской цене, компенсируя свои затраты на производство и часть недополученной прибыли. Для примера: в Норвегии, которая также является экспортером нефти и газа, литр А-95 стоит на уровне €1,76.

«Глядя на стоимость бензина в Европе, можно сделать далеко идущий прогноз о том, что нам еще догонять и догонять наших европейских партнеров», – сказал эксперт.

В свою очередь, Михаил Мащенко, аналитик социальной сети для инвесторов eToro в России и СНГ, считает, что желание в очередной раз провести повышение акцизов говорит о том, что правительству необходимы деньги для выполнения майских указов президента, а выручить их другим способом нет возможности.

«Безусловно, с прошлого раза, когда чиновники пытались увеличить акциз и встретили отпор экспертов и независимых заправок, ситуация несколько изменилась. Но говорить об отсутствии давления на отрасль нельзя», – говорит Мащенко.

«Повышение НДС, рост риска разгона инфляции, снижение стоимости рубля, ввод антироссийских санкций, удорожание нефти на глобальных рынках – все это может привести к очередному витку напряженности в сегменте и увеличить стоимость топлива на 5% еще до вступления изменений в силу. При этом весь перечень инструментов, который есть в распоряжении правительства, имеет долгосрочное влияние на цены и не способен оперативно изменить ситуацию», – полагает эксперт.

Мария Ромашкина

Рыбаки Ирана нервничают из-за китайских коллег.

В Иране развернулась бурная полемика вокруг слухов о варварском промысле китайскими судами в Персидском заливе. Чиновники республики отрицают выдачу лицензий рыбакам КНР.

На протяжении августа в Иране муссируются слухи о китайском флоте якобы занимающимся варварским ловом рыбы в южных водах страны. Утверждается, что это негативным образом отражается на жизни и достатке местных мелких рыбаков.

По словам члена Верховного совета провинций Ирана Киануша Джаханбахша, рыбаки провинции Хормозган видели китайские суда, ведущие промысел в Персидском заливе. Об этом сообщило «Радио Фарда» (персидскоязычный филиал «Радио Свобода»). Киануш Джаханбахш заявил, что работа флота КНР отрицательно отражается на рыбных ресурсах республики и доходах ее рыбаков.

В ответ на это заместитель руководителя Организации по рыболовству и рыбоводству Ирана «Шилат» Шапур Какулаки рассказал, что в южных водах Ирана ведет промысел 91 рыболовное судно, на которых трудятся около 2 тыс. рыбаков. 300 из которых являются гражданами Китая. При этом все суда либо выкуплены, либо арендованы у китайских компаний, и. По словам Шампура Какулаки, сейчас «Шилат» занимается обучением иранских экипажей, чтобы заменить ими китайских.

Как сообщает корреспондент Fishnews, Шапур Какулаки опроверг слухи о том, что организация выдала долгосрочные лицензии китайским рыбакам на работу в водах Персидского залива. Он отметил, что суда ведут промысел на глубине 200 м по другую сторону Ормузского пролива (соединяющего Персидский залив с Аравийским морем). Заглавы «Шилата» также отметил, что в район промысла направили два судна для исследования запасов, и что промысел предполагается закрыть 11 сентября.

Организация по рыболовству и рыбоводству Ирана «Шилат» (Shilat) является главным органом страны для управления рыболовством и аквакультурой. В частности, «Шилат» отвечает за охрану и восстановление водных биоресурсов, зарыбление иранских морских и внутренних вод, а также за развитие рыболовства и рыбоводства путем проведения исследований, подготовки кадров и оказания технических услуг.

Fishnews

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции по итогам переговоров с Министром иностранных дел Саудовской Аравии Аделем Аль-Джубейром, Москва, 29 августа 2018 года

Мы провели очень полезные переговоры с моим коллегой Министром иностранных дел Саудовской Аравии Аделем Аль-Джубейром, которые были конструктивными и весьма насыщенными.

Договорились наращивать наши связи по всем направлениям в соответствии с теми договоренностями, которые были достигнуты между нашими лидерами в ходе визита в Российскую Федерацию Короля Саудовской Аравии Сальмана Бен Абдель Азиза Аль Сауда в октябре прошлого года.

Приветствовали уверенный рост товарооборота, который удвоился в прошлом году и в первые четыре месяца этого года показал рост более чем на 70 %. В рамках эффективно и системно работающей Совместной межправительственной Российско-Саудовской комиссии по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству функционируют рабочие группы, которые разрабатывают перспективные проекты в инвестиционной, промышленной, сельскохозяйственной и в других областях.

Целый ряд проектов почти на 2 млрд.долл.США уже реализуется между Российским фондом прямых инвестиций и Публичным инвестиционным фондом Саудовской Аравии.

Наши углеводородные компании активно сотрудничают. Уже установлены связи между «Сауди Арамко», ПАО «НОВАТЭК», ПАО «Газпром», ПАО «Газпромнефть» и ПАО «Сибур», активно прорабатываются перспективные контакты по линии ПАО «НК «Роснефть».

Высоко оценили тесную координацию действий наших стран и компаний на мировом рынке углеводородов, которая направлена на обеспечение баланса между спросом и предложением, и на поддержание взаимоприемлемых для производителей и потребителей цен на энергоносители.

У нас успешно развиваются культурные и гуманитарные связи. В июне в саудовском городе Дахране с большим успехом прошли концерты Симфонического оркестра Мариинского театра под управлением В.А.Гергиева. Осенью в Королевстве планируется Неделя российской культуры, в рамках которой мы договорились организовать выставку архивных документов.

В очередной раз выразили признательность нашим саудовским друзьям за неизменную помощь российским паломникам, которые совсем недавно совершили хадж к святым местам ислама в Мекке и Медине.

Обменялись мнениями по ключевым международным проблемам с приоритетным вниманием к региону Ближнего Востока и Северной Африки. Мы едины в том, что сохраняющийся конфликтный потенциал в этом стратегически важном регионе оказывает самое негативное влияние не только на региональную, но и в целом на глобальную безопасность и стабильность.

Наши страны полны решимости бескомпромиссно бороться с терроризмом во всех его проявлениях, уделяя особое внимание искоренению террористической и экстремистской идеологии. Под этим углом зрения мы рассмотрели ситуацию в различных странах региона, которые охвачены кризисами. Прежде всего это касается Сирии, где необходимо полностью и последовательно выполнять резолюцию 2254 СБ ООН при сохранении территориальной целостности Сирии. Мы обменялись мнениями по ситуации, которая складывается вокруг зоны деэскалации в Идлибе, при понимании необходимости отмежевать вооруженную оппозицию, которая заинтересована в присоединении к политическому процессу, от террористов «Джабхат ан-Нусры» и им подобных. У России и Саудовской Аравии существуют общие подходы к формированию Конституционного комитета, началу политических переговоров между Правительством и оппозицией при участии представителей гражданского общества. Особенно признательны нашим саудовским друзьям за ту роль, которую они сыграли в объединении сирийской оппозиции с обеспечением участия в ней, в том числе представителей «московской» и «каирской» группы.

Мы также ознакомили наших коллег с теми усилиями, которые сейчас предпринимает Российская Федерация в контакте с соответствующими странами региона для того, чтобы обеспечить необходимые условия для возвращения беженцев и внутренне перемещенных лиц в места их постоянного проживания в Сирии.

Призываем ООН и все ее специализированные учреждения играть более активную роль в создании условий для такого возвращения беженцев и перемещенных лиц, включая модернизацию и восстановление социально-экономической инфраструктуры.

Вместе с Саудовской Аравией выступаем за скорейшее урегулирование конфликтов в Йемене и Ливии с опорой на посреднические усилия, которые предпринимают специальные представители ООН в этих странах.

Обменялись мнениями о ситуации, которая складывается вокруг Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) по иранской ядерной программе. Мы заинтересованы в том, чтобы эта ситуация разрешилась политическими и дипломатическими методами, и чтобы в районе Персидского залива продвигались меры доверия – в русле той инициативы, которую Российская Федерация выдвинула уже достаточно давно – в форме концепции по обеспечению безопасности в этом районе.

Мы подтвердили, что Президент Российской Федерации В.В.Путин помнит о приглашении, которое Король Саудовской Аравии Сальман Бен Абдель Азиз Аль Сауд передал ему в ходе визита в Российскую Федерацию в октябре 2017 года. Договорились, что конкретные сроки и другие детали этого визита будут дополнительно согласованы по дипломатическим каналам.

Считаю, что наши переговоры сегодня будут способствовать дальнейшему расширению разнопланового российско-саудовского взаимодействия. Благодарю наших саудовских друзей за сегодняшнюю совместную работу.

Вопрос: Глава оборонного ведомства США Дж.Мэттис заявил, что Госдепартамент активно работает с российской стороной с целью не допустить применения химического оружия в сирийском Идлибе. Заявление было сделано в контексте обвинений в адрес Дамаска в подготовке химической атаки. Россия утверждает обратное, раскрывая планы террористов относительно готовящейся провокации. Есть ли контакты между Министерством иностранных дел России и Госдепартаментом США по этому вопросу и насколько они эффективны?

С.В.Лавров: Относительно предупреждений, которые звучат из западных столиц – Вашингтона, Лондона, Парижа – о том, что им якобы известно о подготовке Правительством САР химической атаки в Идлибе и о том, что в случае применения химического оружия, они нанесут сокрушительные удары по позициям сирийской армии, скажу, что мы уже неоднократно излагали нашу позицию. Официальный представитель Министерства иностранных дел М.В.Захарова делала это на регулярных брифингах. Вчера на Совете Безопасности ООН соответствующие позиции были изложены нашим Постоянным представителем В.А.Небензей на основе конкретных фактов.

Такие ситуации случались и в прошлом: имею в виду события 2017 г. в Хан-Шейхуне, и 2018 г. в Восточной Гуте – и те, и другие происходили в апреле. Тогда тоже обвинялось сирийское правительство, но цену этим обвинениям мы хорошо знаем. Например, когда в апреле 2017 г. в Хан-Шейхуне мы настаивали на том, чтобы инспекторы ОЗХО посетили место инцидента, наши западные коллеги, прежде всего, эта тройка, которая сейчас грозит Дамаску новыми ударами, заблокировала направление инспекторов для того, чтобы собрать пробы веществ на месте инцидента. Любому грамотному человеку было очевидно, что все это инсценировка. Видимо, наши западные коллеги не хотели, чтобы вся эта очевидность стала еще более кричащей.

Когда уже в апреле 2018 г., в Восточной Гуте, состоялась очередная инсценировка, мы все-таки преодолели сопротивление наших западных коллег и настояли на том, чтобы инспекторы ОЗХО выехали для сбора проб на месте. Когда инспекторы были в нескольких часах езды от места происшествия, США, Великобритания и Франция нанесли ракетные удары.

Я думаю, вся надуманность этой ситуации понятна, когда обвинения выдвигались, а независимым инспекторам не дали провести необходимое расследование. Кстати, тогда официальный представитель Франции торжественно заявил, что после этих ударов в апреле 2018 г. сохранявшиеся незадекларированные запасы химического оружия в Сирии были полностью уничтожены. Сейчас, когда американцы начинают нагнетать страсти вокруг Идлиба, и вновь грозятся Правительству САР «карами», если оно применит химическое оружие, мы у них спросили, откуда у Сирии химическое оружие, если вы с французами и англичанами в прошлом году все уничтожили. Американцы нам ответили, что это сказали французы, а они так не говорили. Здесь какие-то дополнительные пояснения излишни.

Что касается наших контактов с американцами по этому вопросу, то они ведутся. Эту тему затрагивал Госсекретарь США М.Помпео, когда он звонил мне по телефону несколько дней назад. Эту же тему поднимал советник Президента США Дж.Болтон на встрече с Секретарем Совета безопасности России Н.П.Патрушевым в Женеве. Для обсуждения в том числе и этого вопроса используется канал и между военными. Итог всех этих разговоров на данную тему один – мы приводим все больше фактов, которые подтверждают готовящуюся постановку – применение Правительством Сирии химического оружия. Наши партнеры заявляют, что это неправда, но ни одного факта в обоснование своей позиции привести не могут.

Вообще создается впечатление, что данную тему и угрозы, которые выдвигаются в этой связи в адрес Правительства САР, используют с единственной целью – не дать выгнать террористов из зоны деэскалации Идлиб. Наверное, за этим скрывается желание, которое просматривается уже не первый год в позиции США. Это началось еще с Администрации Б.Обамы, когда американцы всеми правдами и неправдами хотели вывести «Джабхат ан-Нусру» из-под ударов, рассчитывая использовать ее в борьбе против, как они говорят, «режима».

Уже не первый раз США при самых разных администрациях ставят задачу смены неугодных им режимов выше общих целей искоренения терроризма и экстремизма. Так было в Ираке, Ливии, так пытаются сделать и в Сирии, хотя правильно было бы сказать «пытались это сделать», но у них не получилось. Мы считаем такие эгоистичные, односторонние геополитические игры контрпродуктивными. Выступаем за то, чтобы все проблемы в этом регионе и в других регионах мира решались коллективно. Мы открыты к взаимодействию с США, другими западными странами и странами региона в урегулировании всех имеющихся здесь проблем, будь то Сирия, Ливия, Ирак, при этом не забывая и проблему Палестины, которая не решается десятилетиями и от рассмотрения которой в коллективном формате, в частности, в рамках «квартета» международных посредников США последовательно уклоняются. Это печально и не помогает делу.

Вопрос: Можно ли ожидать, что перед началом военной операции в Идлибе российская сторона значительно усилит контакты по дипломатическим каналам с Турцией?

С.В.Лавров: Мы проводим максимально интенсивные контакты со всеми участниками процесса из числа сирийских сторон, внешних игроков. Конечно, особенно активно мы работаем в рамках Астанинского формата. Если говорить конкретно о зоне Идлиб, то объективно здесь мы работаем в основном с нашими турецкими коллегами наряду с Правительством Сирии. Эта тема обсуждалась между Москвой и Анкарой за последние пару месяцев, наверное, с десяток раз. Несколько дней назад, как Вы знаете, в Москве прошли российско-турецкие переговоры между министрами иностранных дел, министрами обороны с участием представителей спецслужб. В ходе этих переговоров Идлибу по понятным причинам было уделено главное внимание. Это последний крупный очаг террористов, которые пытаются спекулировать на статусе зоны деэскалации, держать в заложниках в качестве живых щитов гражданское население и «подминать» под себя вооруженные формирования, готовые к переговорам с правительством. Со всех точек зрения этот «гнойник» необходимо ликвидировать. Политическое понимание по данному вопросу между Москвой и Анкарой существует. Необходимо срочно отмежевать нормальных вооруженных оппозиционеров от бандитов из «Джабхат ан-Нусры» и одновременно подготовить операцию против этих террористов, сделав все, чтобы минимизировать риски для гражданского населения. Как перевести это политическое согласие на язык практических действий, об этом говорят военные России и Турции, владеющие ситуацией «на земле». Очень надеюсь, возвращаясь к теме спекуляций по поводу якобы планируемых Правительством САР химических атак, что западные партнеры, активно «разогревающие» эту тему, не станут потакать провокациям, инсценировкам, которые явно готовятся, и не будут препятствовать антитеррористической операции в этой зоне деэскалации против «Джабхат ан-Нусры», определенной и в ООН, и в США в качестве террористической организации. Очень надеюсь, что наши западные партнеры будут полностью выполнять свои обязательства по борьбе с терроризмом.

Вопрос: Учитывая, что украинские власти намерены разорвать с Россией Договор о дружбе, как это скажется на двусторонних отношениях?

Закрылось Представительство Украины при СНГ. Означает ли это выход страны из Содружества при том, что Украина продолжает участвовать в некоторых договорах в рамках СНГ?

С.В.Лавров: Не хотел бы комментировать очередные намерения украинской стороны, потому что их высказывается слишком много. Было намерение разорвать дипломатические отношения, прекратить транспортное сообщение с Российской Федерацией. Давайте дождемся, когда какое-то дело будет сделано, когда какое-то из этих намерений будет материализовываться.

Думаю, что чем ближе к украинским выборам в марте следующего года, тем больше намерений будет звучать в публичном пространстве.

Что касается СНГ, как я понимаю, это действительно уже факт, а не намерение. Закрыто Представительство Украины при СНГ. Но Украина по большому счету никогда полноценно не состояла в СНГ, потому что не присоединилась к Уставу Содружества.

Что касается договоров и соглашений, то в СНГ есть международно-правовые документы, для участия в которых необязательно быть полноценным членом Содружества. На таких основаниях в частности Грузия продолжает участвовать в целом ряде договоров СНГ, хотя официально, в юридическом смысле вышла из Содружества. Могу вас заверить, при всей русофобской заряженности нынешнего украинского руководства, если здравый смысл будет пробивать себе дорогу и украинские коллеги будут проявлять интерес к сохранению взаимодействия по тем или иным направлениям на пространстве СНГ со своими соседями, мы, конечно, не будем возражать.

Россия. Саудовская Аравия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 29 августа 2018 > № 2720278 Сергей Лавров

США разворачивают в Сирии ПРО

СМИ: США развернут на севере Сирии систему ПРО
США собираются разместить свою систему ПРО в северной части Сирии. По данным турецких СМИ, Пентагон уже завершил размещение трех систем радиолокационного обнаружения в разных сирийских городах. Кроме того, армия США начала создание бесполетной зоны на подконтрольном курдскому «Демократическому союзу» севере страны.

Пентагон собирается развернуть систему противоракетной обороны (ПРО) в северной части Сирии. С таким заявлением выступил экс-командующий военной ассамблеи сирийской мухафазы Дейр-эз-Зор Файез Аль-Эсмер, сообщает турецкая газета Yeni Safak.

На данный момент, по словам Аль-Эсмера, войска США завершили установку трех усовершенствованных систем радиолокационного обнаружения в сирийских районах Саррин, Кобани и Таль Байдар.

Кроме того, американцы развернули 13 систем наблюдения и разведки — как стационарных, так и портативных, заявил Аль-Эсмер, отмечает ФАН. По словам экс-командира, следующим шагом США станет создание системы ПРО — «часть долгосрочного плана Штатов по созданию хаоса в регионе». Эти системы Пентагон будто бы планирует дислоцировать в городах Ар-Рмейлян и Эль-Хасаке, передает НСН.

Другой важный шаг — Пентагон начал создавать бесполетную зону на севере Сирии, площадью в 26 тыс. квадратных километров. Эта территория контролируется курдской партией «Демократический союз» (PYD), поддерживаемой США. Речь идет о районах Сирии к востоку от реки Евфрат — сейчас Военно-воздушные силы США усилили там свою активность.

По мнению Аль-Эсмера, действия США демонстрируют желание американцев усилить свое присутствие в Сирии, поддерживая одновременно с этим Рабочую партию Курдистана, запрещенную в Турции. Системы же радиолокационного наблюдения будут использоваться вооруженными силами США для мониторинга ситуации на турецко-сирийской границе и действиями Анкары.

Военачальник добавил, что США предпринимают эти шаги, чтобы запугать Россию, Иран и Турцию.

Американцы пока не намерены покидать территорию Сирийской арабской республики. 28 августа директор Пентагона Джеймс Мэттис заявил, что американская сторона приступит к выводу войск из Сирии только после окончательного поражения боевиков террористической группировки «Исламское государство» (ИГ, запрещена в РФ).

«Во-первых, мы должны разрушить «Исламское государство». Мы также должны провести тренинг для местных сил. В-третьих, женевский процесс должен начать движение в направлении решения этой войны», — подчеркнул министр обороны США. Мэттис добавил, что в случае, если местные силы самообороны смогут поддерживать безопасность самостоятельно, американская сторона может начать снижать свое вооруженное присутствие в Сирии.

Замглавы МИД России Сергей Рябков заявил, что Москва предостерегает Вашингтон и его союзников от новых опрометчивых шагов в Сирии.

«Мы слышим ультиматумы из Вашингтона, в том числе публичные, это не сказывается на нашей решимости продолжать линию на полную ликвидацию террористических очагов в Сирии и возвращение этой страны к нормальной жизни», — заявил замминистра.

Он подчеркнул, что Москва продолжит работу по содействию Дамаску, в том числе в области возвращения беженцев к местам постоянного проживания.

«То, что западники не хотят в этом участвовать лишний раз подтверждает что у них совсем другие цели — и дальше раскачивать Сирию, не гнушаясь никакими приемами, и по-прежнему добиваться все новых и новых предлогов для того, чтобы ставить вопрос о смене режима, смене власти в Дамаске», — добавил Рябков, призвав Вашингтон «не нагнетать обстановку».

Хотя США, по-видимому, решили обосноваться в Сирии всерьез и надолго, они не устают обвинять в этом Россию. 22 августа советник президента США по национальной безопасности Джон Болтон заявил, что у Вашингтона есть рычаг давления на Россию в сирийском вопросе.

По словам политика, сейчас РФ «завязла» в Сирии и «фанатичная дипломатическая активность» Москвы в Европе указывает на то, что Москва стремится найти помощь для покрытия расходов на восстановление страны после конфликта. Эту ситуацию Америка может использовать для получения содействия от Москвы по ряду вопросов, полагает советник. К примеру, одним из главных требований американских властей является вывод иранских войск с территории Сирии.

Гражданская война в Сирии началась еще в 2011 году, основной конфликт вспыхнул между «умеренной оппозицией» и правительством Асада. Множество группировок «оппозиционеров» сражаются в том числе и между собой, кроме того — в Сирии развернули свою активность террористы ИГ.

В 2014 году началась военная интервенция США и их союзников — без согласия Дамаска и одобрения со стороны ООН. Американские войска проводят в регионе свою операцию против ИГ и поддерживают «умеренных», требуя сменить в Сирии власть.

Россия, в свою очередь, по приглашению главы страны Башара Асада с 2015 года проводила операцию Воздушно-космических сил в сотрудничестве с правительственными войсками. В 2017 году Москва объявила о разгроме ИГ и начале вывода российских подразделений с территории Сирии.

В Пекин через Москву: до чего Трамп довел Меркель

Как сближение Германии и Китая изменит баланс в Евразии

Политика Дональда Трампа вызывает все больше раздражения в Берлине и Пекине, что подталкивает Германию и Китай к сближению и формированию пусть и ситуативного, но сильного альянса. К чему приведет формирование оси «Берлин — Пекин» и как этим может воспользоваться Россия, — в статье генерального директора РСМД Андрея Кортунова для «Газеты.Ru».

Помимо привычных объектов жесткой внешней политики США — России, Ирана, Сирии, Кубы, КНДР — у некоторых других стран есть все основания для недовольства нынешним курсом Вашингтона. Прежде всего, это Германия и Китай.

Берлин и Пекин подвергаются особенно жесткому нажиму со стороны президента США Дональда Трампа — их текущие, а тем более потенциальные потери от американского протекционизма намного превышают потери всех остальных торговых партнеров США, вместе взятых.

Кроме того, руководству ФРГ и КНР предъявляются и повышенные политические претензии — Берлину за «недостаточный вклад» в бюджет НАТО и упорство в отстаивании «Северного потока – 2», а Пекину — за «гегемонистские устремления» в Азиатско-Тихоокеанском регионе и «экспансию» в акваторию Индийского океана.

Поэтому логичным выглядит сближение позиций канцлера Германии Ангелы Меркель и председателя КНР Си Цзиньпина. Учитывая огромный совокупный потенциал двух стран, трансконтинентальная ось «Берлин — Пекин» стала бы достойным стратегическим ответом беспрецедентно сильному и грубому давлению США. Особенно если к этому союзу подключить и другие столицы, включая, разумеется, Москву.

Асимметричный союз

Победа Трампа в ноябре 2016 года вызвала серьезную озабоченность в Китае и стала настоящим шоком для политического истеблишмента в Германии. Симптоматично, что накануне саммита G20 в июле 2017 года в Гамбурге Трамп сделал демонстративную остановку в Варшаве как раз в момент очередного обострения немецко-польских отношений, а в Берлине в это самое время немецкий канцлер принимала китайского лидера. Шестью месяцами ранее, по итогам 2016 года, Китай впервые в истории занял место крупнейшего торгового партнера Германии.

Интерес Пекина к Берлину не ограничен стремлением и дальше расширять двустороннюю торговлю, наращивать инвестиции и сохранять доступ к новейшим немецким технологиям.

После смены власти в Вашингтоне китайская сторона стремится демонстрировать повышенное внимание к глобальным проблемам, приоритетным для Германии, — от вопросов климата и реформы ВТО до помощи странам Африки.

При этом именно Пекин может играть доминирующую роль в будущем каркасе двусторонних отношений. Во-первых, Китай намного сильнее Германии с точки зрения экономического и демографического потенциала, геополитических позиций и военной мощи. Китай входит в Совет Безопасности ООН в качестве постоянного члена и обладает ядерным оружием. Поэтому в любых отношениях между Пекином и Берлином неизбежно будут присутствовать элементы асимметрии не в пользу германской столицы, которые так или иначе придется сглаживать.

Во-вторых, Китай более свободен в своих внешнеполитических действиях, чем Германия. На данный момент КНР не участвует ни в каких жестких военно-политических или экономических союзах. В то же время

Германия имеет многочисленные и вполне конкретные обязательства в рамках НАТО и ЕС. Причем если в случае Евросоюза Берлин по праву выступает в роли лидера, то в рамках НАТО он чаще оказывается ведомым, чем ведущим.

Также сближению мешают фундаментальные расхождения в ценностях. Германия сегодня выступает едва ли не ведущим носителем традиционных либеральных ценностей в Европе. Китайская политическая модель авторитарной модернизации являет собой полную противоположность западному либерализму. Прогнозы, что по мере формирования китайского среднего класса Пекин будет эволюционировать в направлении плюралистической демократии западного образца, пока что не оправдываются.

Вместе с тем Берлин и Вашингтон уже давно стали восприниматься как традиционные партнеры. В Германии — по крайней мере, до последнего времени — мало кто мог вообразить будущее своей страны без самого тесного военного, политического и экономического союза с США. Без Вашингтона конструкция внешней политики Германии просто рассыпается.

Впрочем, за долгую и подчас драматическую послевоенную историю отношений ФРГ и США никогда еще Берлин не подвергался таким нападкам, угрозам, откровенному прессингу и даже шантажу со стороны Вашингтона, как в последние полтора года. Никогда взгляды немецкого и американского лидеров по фундаментальным вопросам мировой политики не расходились так далеко, а уровень взаимного доверия не опускался так низко.

Чего боится Берлин

При этом у Берлина есть ряд небеспричинных оснований беспокоиться относительно сближения с Пекином. Вот только ряд из них.

Во-первых, Германию волнует тот факт, что инвесторы из КНР целенаправленно и методично скупают немецкие высокоспециализированные фирмы, работающие на наиболее перспективных направлениях технологического развития. Есть подозрение, что речь идет не об обычных коммерческих сделках, а о государственной стратегии, призванной обеспечить технологическое преимущество Китая над Западом. В 2017 году объем инвестиций КНР в Германию составил почти $14 млрд, или почти 2/3 от общего европейского портфеля Пекина.

В текущем году Берлин даже пошел на фактическую частичную национализацию одного из крупнейших операторов немецких линий электропередачи, чтобы не допустить вхождения в него китайского капитала.

Пекин мог бы успокоить немецких партнеров, обеспечив, например, принцип взаимности, то есть предоставив немецким инвесторам беспрепятственный доступ к высокотехнологичному сектору китайской экономики, однако в этом направлении все еще сохраняются проблемы.

Кроме того, в Германии опасаются резкого изменения баланса немецко-китайской торговли в ближайшие годы. В настоящее время ФРГ, в отличие от США, имеет значительный профицит в торговле с КНР: на 2017 год экспорт в Китай составил $96 млрд, импорт из Китая — $71 млрд. Однако есть мнение, что в связи с начавшейся торговой войной между США и КНР значительная часть китайского экспорта будет переориентирована на европейские рынки. В итоге Германия может не только лишиться нынешнего профицита, но и в не столь отдаленном будущем оказаться примерно в том же положении, в котором сейчас пребывают США.

Германию не может не раздражать активность Пекина в немецком «ближнем зарубежье», т.е. в странах Центральной и Восточной Европы и не Балканах. Особенно неприятен для Берлина формат «16+1» — механизм сотрудничества КНР с этими странами, включающий регулярные встречи на высшем уровне. Этот формат воспринимается как очевидная попытка Китая подорвать европейское единство и проникнуть в Евросоюз «с черного входа».

Пекин при этом уже пошел на символические уступки Евросоюзу — саммиты в формате «16+1» теперь будут проводиться не раз в год, а раз в два года. Китайские лидеры заявляли, что Пекин заинтересован в едином и сплоченном ЕС.

Кроме того, оценивая перспективность более тесного сотрудничества с Пекином, в Берлине не могут не задумываться о том, как такое сближение повлияет на отношения Германии с другими немецкими партнерами в Азии. Речь идет о Японии, Индии, странах АСЕАН, Австралии, Новой Зеландии. Поэтому в интересах Пекина представлять возможную китайско-германскую ось не как отдельный двусторонний — геополитический проект, а как важную составную часть более широкого многостороннего плана по формированию единого евразийского экономического пространства.

Почему не боится Дональд Трамп

При этом несколько удивляет спокойствие американского истеблишмента, который не может не замечать даже гипотетической возможности сближения позиций Берлина и Пекина. Однако этому есть несколько объяснений.

Дональд Трамп может рассматривать отношения с Германией и с Китаем как отдельные, не связанные друг с другом направления внешней политики, а усиливающееся давление отдельно на каждую из стран, с точки зрения политических элит США не может привести к каким-то последствиям для двусторонних отношений Китая и Германии.

Другое объяснение — «самонадеянность американской силы». В Белом доме внимательно наблюдают за попытками китайско-германского сближения, но не верят в их успешность. Отношения США и с Германией, и с Китаем по-прежнему остаются асимметричными.

В Белом доме могут полагать, что ни поодиночке, ни даже совместно Берлин и Пекин не в состоянии создать независимый от Вашингтона глобальный финансово-экономический и технологический центр.

Для этого есть основания — ни Китай, ни Германия пока не решились ответить в полной мере симметрично на последние меры экономического давления США.

Третье объяснение состоит в том, что в администрации Трампа просто не способны представить готовность немецкого политического класса скорректировать свои взгляды на мир и на желательное место Германии в этом мире.

Но нельзя не замечать очевидного — в своем давлении на Германию Дональд Трамп заходит гораздо дальше, чем его республиканские предшественники. Американская политика демонстративно унижает не только нынешнее руководство Германии, но и немецкий политический класс в целом,

причем именно в тот момент, когда после долгой спячки начинает пробуждаться внесистемный немецкий национализм (успех на последних выборах «Альтернативы для Германии»).

Ось или треугольник

Будущее германо-китайских отношений крайне важно и для России, хотя уверенно претендовать на главные роли в этом союзе Москва не может — ее экономический потенциал все же несколько ограничен. Но и посторонним наблюдателем Россия тоже не останется, поскольку в условиях экономических санкций — как со стороны США, так и со стороны Европы — Берлин и Пекин, являются сегодня и, по всей видимости, надолго останутся главными торговыми партнерами.

Для Москвы экономические связи с КНР и ФРГ остаются двумя основными точками входа в мировую экономику.

Поэтому легко предположить, что Москва с энтузиазмом присоединилась бы к строительству оси «Берлин — Пекин», попытавшись превратить ее в полноценный равносторонний треугольник.

К этому стоит добавить, что разрушение современного мирового экономического порядка, защита которого становится фундаментом китайско-германского сближения, вообще не в интересах России. Москва, как и любой другой участник международной экономической системы, может иметь много справедливых претензий к конкретным аспектам этого миропорядка, но триумф протекционизма, отказ от многосторонности, закат универсальных международных экономических организаций и раскол мира на противостоящие друг другу торговые блоки никак не облегчит задачу интеграции России в мировую экономику и не ускорит экономическую модернизацию страны.

Возможность встроиться в германо-китайское сотрудничество дала бы Москве дополнительную свободу маневра, уравновесив «разворот на Восток» новой активизацией сотрудничества с Западом.

Однако сближение Германии и Китая само по себе не создает автоматически новых возможностей для России. Пекин вполне способен проводить параллельные курсы в отношении Москвы и Берлина, что он и делал на протяжении уже многих лет. Германия в нынешних условиях тем более предпочла бы строить свое сотрудничество с Китаем через головы проблемных российских соседей, по крайней мере, до момента полного урегулирования украинского кризиса.

Поэтому критически важная задача для Москвы — не стать «третьим лишним» в китайско-германском альянсе, а привнести в этот альянс свои уникальные сравнительные преимущества.

По всей видимости, эти преимущества не могут ограничиваться особым географическим положением России — вариантов китайско-германского транзита можно найти очень много, и не все они проходят через российскую территорию. Значит, нужно искать возможности другого типа, например, трехсторонние проекты развития на Балканах, в Центральной Азии и в Афганистане. Или инициативы на стыке безопасности и развития — управление миграциями, профилактика политического радикализма, вызовы, связанные с новыми технологиями. В любом случае, ценность России — как для Германии, так и для Китая — будет во многом определяться способностью страны перейти с нынешней инерционной на инновационную экономическую модель.

Можно по-разному оценивать перспективы создания нового китайско-германского альянса. Вполне возможно, что вместо него возникнет какая-то иная геоэкономическая конструкция — например, ось «Берлин — Токио» или тесное партнерство между Европейским Союзом и Индией. Но бесспорным представляется тот факт, что время требует от основных игроков мировой политики крупных, нетривиальных, возможно, даже парадоксальных внешнеполитических решений.

Последняя надежда: Иран сражается с Америкой в Гааге

В Гааге идут слушания по иску Ирана против США из-за восстановления санкций

В Гааге проходят слушания Международного суда ООН по иску Ирана, связанному с восстановлением всех американских санкций в отношении Тегерана. Вашингтон настаивает, что урегулирование таких дел находится вне юрисдикции суда ООН и требует отказать Ирану в рассмотрении иска. В то же время Иран признает, что обращение в суд было для него единственным выходом. Каковы шансы на победу Ирана и что изменит суд, разобралась «Газета.Ru».

Международный суд ООН проводит слушания по иску, поданному Ираном против США из-за выхода Вашингтона из ядерной сделки и восстановления санкций в отношении Тегерана. Накануне в ходе слушаний в Гааге представляющая американскую сторону юридический консультант Госдепартамента США Дженнифер Ньюстед заявила, что рассмотрение подобных исков находится вне юрисдикции Международного суда ООН.

Она отметила, что СВПД не был по-настоящему «серьезным» соглашением — он подразумевал недостаточное число инспекций, не учитывал угрозу от программы баллистических ракет, спонсирование терроризма и дестабилизирующее поведение в регионе.

«Соединенные Штаты намерены законно и оправданно начать серьезное давление на иранские власти, чтобы заставить их изменить свой курс», — заявила она в зале суда. Ньюстед добавила, что США «делают это в интересах национальной безопасности США», а также с целью добиться спокойствия на Ближнем Востоке и во всем мире.

Представитель США подчеркнула, что решение американской стороны было мотивировано «острым, давним и длительным беспокойством по поводу угрозы национальной безопасности США, которую представляет Иран». По ее словам, санкции, которые вновь ввели Соединенные Штаты, законны и приемлемы перед лицом действий Ирана — «прошлых, продолжающихся и возможных».

После этого слово взял представитель Ирана Мохсен Мохеби, который сказал, что из-за давления и агрессивной риторики США у Тегерана не оставалось другого выбора, кроме обращения в суд.

29 августа госсекретарь Майкл Помпео также заявил, что восстановление санкций законно, а действия Тегерана являются «нарушением суверенного права США» вводить или отменять ограничительные меры.

«Подача иска Ираном в Международный суд ООН является попыткой вмешаться в суверенное право США принимать законные меры, включая возобновление санкций, которые необходимы для защиты нашей национальной безопасности. Шаги, предпринятые Ираном, являются злоупотреблением судом», — заявил глава Госдепа.

Иран подал иск против США в Международный суд ООН в июле, когда столкнулся с угрозой восстановления и ужесточения американских санкций, отмененных в 2015 году после заключения «ядерной сделки». В своем иске иранская сторона апеллирует к договору «О дружбе, экономических отношениях и консульских правах» 1955 года — в Тегеране утверждают, что, восстановив санкции, Соединенные Штаты нарушили положения документа.

На слушаниях в понедельник на это нарушение указал представитель Ирана Мохсен Мохеби, пояснив, что Вашингтон «намеревается причинить ущерб, такой большой, насколько возможно, иранской экономике». В связи с этим иранская сторона требует немедленной отмены ограничительных мер и отказа США от угроз их применения. Мохеби также назвал санкционную политику Трампа «откровенной экономической агрессией против Ирана».

Новые санкции и их последствия

8 мая 2018 года президент США Дональд Трамп объявил о выходе США из Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) по иранской ядерной программе. Он также сообщил о восстановлении всех санкций против Тегерана, в том числе вторичных, то есть в отношении третьих стран, ведущих бизнес с Ираном. Остальные члены «шестерки» стран-участниц ядерной сделки (Россия, Франция, Германия, Великобритания, Китай) осудили действия США и решили вместе с Тегераном сохранять СВПД.

Согласно договоренностям, достигнутым в 2015 году, ядерная программа Ирана была поставлена под контроль МАГАТЭ. Одно из ключевых требований документа — заморозка Тегераном программ по обогащению урана для производства ядерного оружия до 2025 года.

28 августа президент Ирана Хасан Роухани высказал предположение касательно причины, по которой США решили покинуть соглашение.

По его словам, на Трампа повлияли зимние протесты в Иране, когда граждане массово выступали против повышения цен на продукты питания, а позднее и против действующих властей. «Декабрьские-январские события побудили Трампа объявить: «Я не останусь в СВПД, если только Европа и другие страны не саккомпанируют мне относительно региона и вопроса о ракетах», — подчеркнул иранский президент.

Американские санкции уже оказали влияние на экономическую ситуацию в ИРИ — за последние несколько месяцев национальная валюта Ирана значительно упала в цене — неофициальный курс доллара в республике дошел уже до 120 тыс. иранских риалов. Для сравнения — еще в марте, до выхода США из ядерной сделки, стоимость доллара составляла не более 50 тыс. риалов.

Это отражается на внутриполитической ситуации в стране — так, возвращение санкций против Ирана привело к усилению критики в адрес иранских властей и даже призывам объявить импичмент президенту Роухани и ряду других политиков.

В начале августа парламент Ирана дал Хасану Роухани месяц, чтобы тот отчитался по всем мерам, предпринятым правительством для преодоления экономических проблем. Президент Ирана согласился на эти условия и пообещал предстать перед парламентом, хотя и назвал эти требования антиконституционными.

Без отставок все равно не обошлось — 26 августа иранский парламент объявил импичмент министру экономики и финансов страны Масуду Карбасиану. Отстранить министра от занимаемой должности потребовали 33 депутата. Причиной такого требования они назвали «отсутствие прозрачности в экономике страны и проблемы, вызванные колебаниями валютных курсов и нарушениями банковской системы».

28 августа, выступая перед парламентом с отчетом об экономической ситуации в стране, президент Ирана пообещал, что Тегеран преодолеет экономические проблемы, вызванные американскими санкциями. Из-за санкций США «много людей потеряли веру в будущее исламской республики», констатировал иранский лидер. Роухани также заверил, что Тегеран «победит антииранских чиновников в Белом доме и преодолеет экономические проблемы».

Однако чиновников слова Роухани не убедили — они приняли ответ лишь по одному из пяти вопросов, согласившись, что правительство не способно повлиять на санкции в отношении иранских банков. Остальные ответы президента будут переданы в суд по рассмотрению дел гражданских служащих в соответствии с иранским законодательством.

По словам доцента Европейского университета в Санкт-Петербурге Николая Кожанова, в данной непростой ситуации у Ирана нет никаких других вариантов, кроме как попытаться задействовать правовое поле.

«Это попытка задействовать все эти ограниченные рычаги, которые у Тегерана есть в наличии. Бездействие со стороны Тегерана тоже негативно сказалось бы на образе страны и руководства как внутри Ирана, так и на международной арене», — отмечает эксперт. Кожанов напомнил, что у Ирана уже есть опыт задействования подобных юридических рычагов.

В частности, в 2016 году Иран смог через обращение в международный арбитраж оказать давление на Россию по вопросам поставок С-300. Кроме того, прежде Иран активно подталкивал иностранные компании к тому, чтобы они обращались в международные суды и хотя бы так пытались отстоять свое право работать с Тегераном.

«Результативность этого решения, даже если оно будет принято, под большим вопросом. Скорее всего, это [суд] не поможет Ирану, здесь речь идет в первую очередь об имиджевых моментах», — полагает Кожанов.

Между тем эксперт не исключает, что Иран может выиграть суд. «Как по факту, так и исходя из общей ситуации, сложившейся вокруг Ирана, эта страна является пострадавшей стороной во всей ситуации, и решение, которое было принято США, явно противоречит имевшейся договоренности», — констатирует он.

Руководитель исследований Института диалога цивилизаций, эксперт Московского центра Карнеги Алексей Малашенко также считает, что иск против США являлся единственным возможным решением для Тегерана. «Ирану надо хотя бы каким-то образом действовать, как-то реагировать, как-то о себе заявить. Санкции все равно останутся, и дело санкций — это все равно дело разговоров между Ираном, Европой и Америкой», — подчеркивает эксперт.

Проливы, нефть и геополитическое противостояние.

Эскалация напряженности на Ближнем Востоке – привычный сценарий для американских республиканцев при возникновении внутриполитических проблем в США.

65 лет назад, в августе 1953-го, ЦРУ и британская МИ-6 организовали переворот в Иране, свергнув демократически избранного в 1951 году премьер-министра Мохаммеда Моссадыка, национализировавшего после прихода к власти нефтяную промышленность страны (ранее в ней доминировала Англо-персидская нефтяная компания, ставшая впоследствии BP). В результате в Иран вернулся шах Мохаммед Реза Пехлеви, находившийся у власти вплоть до Исламской революции 1979 года.

Сейчас президент США Дональд Трамп, исходя из интересов ближневосточных союзников и стремясь укрепить свою власть на фоне возможного импичмента, находится в жестком противостоянии с одним из самых прозападных за последние десятилетия режимов Ирана, возглавляемым с 2013 года президентом Хасаном Роухани.

Эскалация напряженности на Ближнем Востоке – привычный сценарий для республиканцев при возникновении внутриполитических проблем.

Непрочность положения президента США Дональда Трампа вынудила главу американской администрации заговорить об импичменте – он заявил о крахе мировой экономики в случае реализации негативного сценария в отношении его президентства.

«Все станут бедными», – предрек Дональд Трамп в интервью телеканалу Fox News, а его адвокат Рудольф Джулиани пообещал восстание в Штатах, если Демократическая партия инициирует импичмент и добьется его.

Пока результатом действий Трампа может стать обеднение ряда стран – экспортеров нефти: США распродают запасы из стратегического резерва. Возможные объемы поставок на мировой рынок в октябре – ноябре 2018 года, по данным Reuters, составят 11 млн баррелей, но, по информации Bloomberg, они могут вырасти до 30 млн баррелей, что станет одной из крупнейших распродаж такого рода. До этого 30 млн баррелей Штаты распродавали в 1991 году, во время «Бури в пустыне» – первой войны Штатов с Ираком из-за вторжения войск Саддама Хусейна в Кувейт в 1990-м; нефтяные поставки из региона тогда были прерваны.

Напомним, что стратегический запас был создан в 1973 году, когда страны ОПЕК отказались поставлять сырье на Запад, протестуя против поддержки Штатами Израиля в ходе «войны Судного дня» в октябре того же года.

В наши дни выброс американской нефти на рынок может вызвать обвал котировок. В Соединенных Штатах пройдут выборы в Конгресс, и Трамп хочет повлиять на цены на заправках в США и настроения избирателей. Кроме того, для президента одной из задач является максимальная ликвидация политического наследия демократа Барака Обамы, заключившего ядерное соглашение с Ираном в числе других государств, включая Россию.

У конфликта есть военная подоплека: иранцы поддерживают режим Асада в Сирии и Йемен в противостоянии с Саудовской Аравией.

Администрация США, согласно американским СМИ, не хочет допускать военного присутствия Ирана в Сирии и поддержки иранцами региональных антиизраильских сил. Но американцы заинтересованы и в иранской поддержке стабильности в соседних Ираке и Афганистане, тогда как Иран – в западных инвестициях и поставках современного оборудования. Поэтому даже на пике обострения отношений сохраняется широкое поле для переговоров.

Тем временем в начале ноября 2018 года вступит в силу решение Трампа по повторному введению санкций в отношении Ирана. Американцы предполагают, что могут добиться ими сокращения экспорта иранской нефти на 1 млн баррелей в сутки (б/с). По итогам июля 2018 года Иран экспортировал 2,32 млн баррелей нефтяного эквивалента в сутки. Штаты не могут навязать эмбарго иранской нефти Китаю. Однако КНР пообещала не наращивать поставки из Ирана, стараясь сохранить диверсифицированный и сбалансированный по объемам и поставщикам нефтяной импорт. Сейчас Саудовская Аравия и Иран сражаются за рынки АТР: активно конкурируют и демпингуют, развязав в Азии настоящую «ценовую войну».

Обострение в проливах

В качестве одной из ответных мер, на которую могут пойти иранские власти, называется возможное перекрытие Ормузского пролива. Иран летом провел в районе пролива учения ВМС. Они проходят ежегодно, но на этот раз привлекли особое внимание экспертов и СМИ на фоне повторного введения санкций США.

Между тем по проливу из Ирана, Саудовской Аравии, ОАЭ, Кувейта и Ирака экспортируется примерно 18,5 млн баррелей нефти, конденсата и нефтепродуктов в сутки.

85% поставок приходится на импорт в АТР: Китай, Индию, Японию и Южную Корею. Катар поставляет по тому же маршруту свой СПГ. Контролирует пролив базирующийся в Бахрейне Пятый флот США.

У Саудовской Аравии и ОАЭ есть альтернативные трубопроводные маршруты, позволяющие частично решить проблему возможной блокировки поставок. Так, Восточно-западный нефтепровод, или Petroline, может обеспечить поставки 5-8 млн б/с нефти до Баб-эль-Мандебского пролива. Saudi Aramco планирует в 2018 году вновь запустить нефтяной терминал Muajjiz в Красном море, что позволит нарастить экспортные возможности страны до 15 млн б/с (11,5 млн б/с в настоящее время). Терминал использовался для экспорта иракской нефти, поставлявшейся по нефтепроводу из Ирака в Саудовскую Аравию (Iraqi Pipeline in Saudi Arabia – IPSA). Но он не эксплуатировался в 1990 году, когда Саддам Хуссейн начал агрессию против Кувейта. IPSA был построен в 1980-х годах, когда в ходе ирано-иракской войны обе стороны охотились за танкерами в Персидском заливе.

ОАЭ недавно построила нефтепровод Abu Dhabi Crude Oil Pipeline мощностью 1,5 млн б/с, что позволяет перенаправить значительную часть экспорта на нефтяной терминал в Фуджейре на побережье Индийского океана.

Главной пострадавшей стороной в случае продолжительного конфликта может стать Катар, крупнейший мировой производитель и экспортер СПГ в мире.

Возможное прекращение поставок катарского СПГ на руку США, выводящим в настоящее время свой СПГ на мировой рынок. Что касается нефти, главным пострадавшим от блокировки пролива окажется сам Иран, выполняющий по нему большую часть поставок.

Пока о возможном перекрытии маршрута заявлял верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи: «Если экспорт иранской нефти будет блокирован, никакая другая страна в регионе тоже не будет ее экспортировать». Президент Хасан Роухани говорил об ответственности, которая лежит на его стране как гаранте стабильности, и предупреждал Вашингтон о том, что возможный конфликт будет «матерью всех войн»: «Не дергайте льва за хвост, будете об этом жалеть до скончания века». Иранский президент настаивал: «Америка должна понять, что Иран будет беспощадным противником в войне и самым благородным партнером в созидательных деяниях».

В конце июля Саудовская Аравия временно приостанавливала поставки по другому направлению – через Баб-эль-Мандебский пролив: как сообщали власти страны, два экспортных танкера были атакованы в Красном море у берегов Йемена хуситами, поддерживаемыми иранцами. В начале августа израильский премьер Беньямин Нетаньяху выступил с заявлением, что если Иран заблокирует пролив, то страна столкнется с международной коалицией, в которую войдут и израильские вооруженные силы.

С августа 2014 года в Йемене продолжается конфликт между правительственными силами и хуситами, захватившими столицу страны. В марте 2015 года Саудовская Аравия начала против хуситов операцию «Буря решимости». Официальные йеменские власти обвинили Иран в поддержке мятежников и создании угрозы судоходству в Баб-эль-Мандебском проливе. Под контролем хуситов находятся основные порты на западном побережье Йемена: Ходейда, Эс-Салиф и Рас-Ису.

Блокировка Баб-эль-Мандебского пролива приведет к остановке движения по Суэцкому каналу, основному экспортному коридору мировых поставок нефти. Трубопровод SUMED, проложенный параллельно Суэцкому каналу и связывающий Средиземное и Красное море, может принять лишь 2,34 млн б/с.

По данным Управления энергетической информации США, через Баб-эль-Мандебский пролив идет до 4,8 млн б/с нефти и нефтепродуктов (по информации Reuters – 500-700 тыс. б/с в сутки). Угроза мореплаванию может отразиться на поставках и других грузов, идущих по Суэцкому каналу, альтернативой которому является плавание в обход Африки, что значительно увеличивает расстояние и затраты на поставки нефти.

Мария Кутузова