Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Иран выдал разрешения 165 афганским компаниям инвестировать и действовать в порту Чабахар

Иран выдал разрешения 165 афганским компаниям инвестировать и действовать в иранском стратегическом порту Чабахар в юго-восточной провинции Систан и Белуджистан, который находится на пути к открытию транспортного коридора для стран Центральной Азии, не имеющих выхода к морю.

Среди 500 компаний, имеющих лицензию на деятельность в Зоне свободной торговли порта Чабахар, 165 из них являются афганскими фирмами, сообщает информагентство Синьхуа со ссылкой на источники в Афганистане.

"Мы также продолжим наши усилия для начала полетов по маршруту Кабул-Чабахар-Дубаи, чтобы облегчить доступ афганских инвесторов на мировые рынки", - добавил источник агентства.

Иран, Индия и Афганистан подписали соглашение в мае 2016 года, на основании которого афганским торговцам было разрешено инвестировать и осуществлять экономическую деятельность в порту Чабахар.

Чабахар имеет стратегическое значение для Индии, но некоторые из осложнений в торговле с Ираном относятся к неопределенности в отношении политики США, особенно при президенте Дональде Трампе, который осудил ядерное соглашение между Тегераном и мировыми державами в 2015 году как "худшее соглашение, из когда-либо обсуждавшихся", и поклялся отказаться от этой сделки.

"Renault" намерена расширить деятельность в Иране, увеличив объем инвестиций до 800 млн. евро

Французский автопроизводитель "Renault" намерен расширить деятельность в Иране, увеличив общий объем инвестиций в страну до 800 миллионов евро, сообщает IRNA со ссылкой на директора компании по региону Ближнего Востока и Северной Африки.

Выступая на 5-ой Международной конференции иранской автомобильной промышленности в Тегеране во вторник, Паскаль Фельтен отметил, что с началом нового раунда сотрудничества между Ираном и "Renault", французская компания создаст в 10 раз больше рабочих мест в стране.

Директор отметил, что совместные продукты будут иметь меньшее загрязнение, больше качества и безопасности и будут представлены с более конкурентоспособными ценами.

Ранее, в августе 2017 года, "Renault" подписала сделку в размере 660 млн. евро в Тегеране с целью создания совместного предприятия для строительства завода с начальной производственной мощностью 150 000 автомобилей в год.

По данным отчета департамента по связям "Renault Pars" (совместного предприятия, созданного в 2004 году между французскими "Renault" и иранскими автопроизводителями "Iran Khodro" и "Saipa"), благодаря производству более 160 000 автомобилей в Иране, "Renault" достигла рекордного уровня в 2017 году.

В докладе говорится, что производство "Renault" в Иране показало рост на 48 % в 2017 году и заняло 11 процентов иранского рынка. Французская компания провела свой самый успешный год работы в ближневосточной стране.

5-ая Международная конференция по автомобильной промышленности Ирана (IAIIC 2018), посвященной вопросам конкурентоспособности цепочки поставок (сырье, производство деталей и логистика) началась 13 февраля и закончится 14 февраля в конференц-зале башни Милад в Тегеране.

Иран владеет 229 контейнерными судами

Иран владеет 229 контейнерными судами, что составляет 1,1 процента от мирового потенциала, но эта сфера остро нуждается в привлечении инвестиций, заявил глава Иранской организации портов и морского судоходства (IPO) Мохаммад Растад.

Выступая на 25-й Конференции координации морских организаций Ирана во вторник, чиновник сказал: "Ежегодно по всему миру перевозится около 145 миллионов контейнеров, из которых доля Ирана составляет около 3 миллионов контейнеров, которые в основном перевозятся в Иран иностранными перевозчиками".

Чиновник подчеркнул, что конкурентоспособность является важным фактором для улучшения портов в стране, сообщает Tehran Times.

Потребление куриного мяса на душу населения в Иране выросло на 2 кг за год

Потребление куриного мяса на душу населения в Иране выросло с прошлогодних 26 кг до 28 кг в настоящее время.

Заместитель министра сельскохозяйственного развития Ирана Хасан Рокни добавил, что в Иране ежегодно производится 2,25 миллиона тонн мяса птицы, что в два раза превышает средний показатель по всему миру, сообщает IRNA.

Рокни отметил, что Иран является седьмым по величине в мире производителем цыплят-бройлеров.

Япония предоставит $ 14 млн. на закупку медицинского оборудования для иранских больниц

Министерство здравоохранения Ирана и Японское агентство международного сотрудничества (JICA) подписали в понедельник Меморандум о взаимопонимании о двустороннем сотрудничестве для финансирования больничного оборудования в Иране.

Меморандум о взаимопонимании, подписанный между двумя сторонами в понедельник в Тегеране, касается финансирования в размере 1,537 млрд. японских иен, что составляет примерно 14 млн. долларов США.

Меморандум о взаимопонимании, который был подписан после переговоров между премьер-министром Японии и президентом Ирана по вопросам сотрудничества в области здравоохранения, призван проложить путь к использованию современных технологий Японии на иранском рынке в соответствии с интересами обеих стран.

Соглашение нацелено на укрепление социальной инфраструктуры Ирана путем предоставления медицинского оборудования, в том числе систем диагностической ангиографии, больнице им. Имама Хосейна и больнице Араша в Тегеране, а также развития служб ранней диагностики рака и сердечно-сосудистых заболеваний.

Еще в сентябре JICA подписала МОВ с Тегеранской компанией по контролю качества воздуха относительно поставок оборудования для измерения и анализа выбросов в иранской столице.

Это соглашение было подписано между JICA и "Thermal Power Plants Holding Company" несколько недель назад, в соответствии с которым японская сторона дала согласие выделить $ 800 млн. электростанциям "Шахид Мофатте" и "Шахид Реджайи".

Японское агентство международного сотрудничества (JICA), созданное в 2003 году, содействует экономическому и социальному росту в развивающихся странах.

У Ирана могут возникнуть проблемы из-за переориентации направления экспорта газа из Туркменистана

Старший эксперт по энергетике Ирана Мохаммад Аминрад заявил: "Поскольку Китайская Народная Республика увеличивает объем импорта газа из Туркменистана после строительства четвертого газопровода, продление газового спора между Ираном и Туркменистаном угрожает присутствию Ирана на газовом рынке этой страны".

По его словам, с добычей более 10 триллионов кубических метров газа, Туркменистан занимает четвертое место в мире по запасам газа. Он добавил, что "учитывая вышеупомянутый вопрос, экспорт газа является основным источником дохода этой страны".

Большая часть газа Туркменистана экспортируется в Китай, заявил он и напомнил, что ежедневный объем газа, экспортируемого в Иран до прошлого года, составлял около 30 миллионов кубических метров, сообщает Mehr News.

В настоящее время, экспорт газа из Туркменистана в Иран прекращен из-за финансовых споров, идущих с прошлого года, подчеркнул Аминград.

По завершении строительства четвертого трубопровода в Китай, основной объем газа, производимого Туркменистаном, будет предоставлен Китаю, отметил он, добавив, что "при таких обстоятельствах вероятность импорта газа из Туркменистана, который разделяет границу с Ираном, будет упущена, так что Ирану рекомендуется принять логическую стратегию в этом отношении".

Аминград в очередной раз призвал должностных лиц Министерства нефти Ирана принять логические шаги, чтобы урегулировать споры с Туркменистаном об импорте большего объема газа из этой страны.

Соответственно, увеличение объема импорта газа из Туркменистана, безусловно, считается гигантским шагом в превращении Ирана в крупный газовый узел в регионе.

КРУШЕНИЕ

Вслед за израильским F-16 рухнул наш Ан-148 — есть ли связь?

Крушение - катастрофа, несчастный случай в пути (с поездом, самолётом, судном и т.п.). Окончательная утрата, гибель, крах.

Т. Ф. Ефремова. Толковый словарь русского языка.

11 февраля самолет Ан-148 «Саратовских авиалиний», совершавший рейс из московского аэропорта Домодедово в Орск, потерпел крушение в Подмосковье. Погибли 71 человек. На вечер 12 февраля официальных версий крушения нет.

Возможную причину назвал телеграм-канал Mash: «Сперва что-то взорвалось под крылом, и оно загорелось. После этого была еще одна вспышка, и самолет резко упал вниз. Вспышку видели все. Всё было так быстро», — рассказали очевидцы крушения.

Диспетчер аэропорта Домодедово, которого допросили следователи, сообщил: «Самолёт взлетел в штатном режиме, ему дали разрешение на подъем на 110-й эшелон. Неожиданно на 70-м эшелоне самолет начал снижение, на связь больше не выходил, на запросы диспетчера не отвечал. В пресс-службе аэропорта Жуковский также сообщили, что самолет не запрашивал посадку.

Экспертные оценки

Леонид Ивашов

Мне сегодня позвонили и попросили прокомментировать следующую версию крушения Ан-148. Версия эта исходит из того, что мог быть теракт, так как лётчики (например, майор ВВС Виталий Соколовский) уже озвучили, что никакие варианты исключать нельзя, так как экипаж не сообщил об экстренной ситуации на борту, не запросил аварийную посадку. Значит, на борту могло произойти что-то экстренное. Это абсолютно логично. А если мы принимаем допущение теракта, то не может ли то ужасное, что случилось в Подмосковье 11-го февраля, быть ответом на то, что случилось в Сирии в ночь на 10-е число, когда сирийскими ПВО был сбит израильский самолёт? Если почитать израильскую прессу, то в этом инциденте винят преимущественно не Иран, не Сирию, а Россию. А мы знаем, что законодательство Израиля уже 2,5 тысячелетия основывается на идее Талиона, то есть «око за око». Здесь имеется в виду чёткое подобие наказания — вине. То есть, если они считают, что Россия виновата в гибели их самолёта — значит, должен пострадать российский самолёт.

Не будем относить эту версию к безумным, всё возможно, тем более в этом диком мире. Посмотрите, что происходит в это же время. Ведь атака на сирийские объекты — ПВО, командные пункты — со стороны Израиля проводилась именно в тот же период, когда был нанесён мощнейший американский удар по нашему спецназу «Вагнер». И мне кажется: это Россию сейчас пытаются «поставить на место», а мы не рассчитали соотношение сил Запада со своими собственными. Тем более, что Запад — это мощные блоковые организации. Мы сегодня одиночки. И ту трагедию, которая случилась под Дейр-эз-Зором, можно связывать в единое целое с израильским налётом и крушением в Подмосковье. Отрицать теракт на борту Ан-148 нельзя.

Понимаете, нам объявлена война в рамках геополитической операции против России, которая проводится, по крайней мере, уже сотню лет. И это не просто военная акция — провели и завершили. А это бесконечное давление на Россию как главного противника. Мы видим, что Россия действительно в XX веке поменяла мир. Холодная война не прекращалась. Не нужно строить иллюзий, что в 90-е годы Ельцин с Клинтоном братались и против нас не применялись методы гибридной войны, мягкой силы. Мы всё отдавали бесплатно — зачем нас было критиковать и давить? Запад получал всё, что ему было необходимо, и всё больше затягивал на шее нашего политического и бизнес руководства удавку. А мы вдруг самостоятельно проявили себя в Крыму, на сирийском фронте и так далее. Что делать противнику? Объявлять большую войну опасно, потому что у нас всё же есть ядерный ответ, ядерный сдерживающий потенциал. А парализовать деятельность России частными, но увязанными в общую операцию действиями — вполне возможно. И мы это наблюдаем. Здесь присутствует и информационное мощное давление, и экономические санкции, и операции спецслужб. Ну и пятую колонну мощно взращивают. Поэтому мы получили то, что должны были получить.

Один момент уже давно в новой России присутствует: когда военные добивается каких-либо успехов, как это было с броском на Приштину, с Крымом, с сирийской кампанией — военные создают плацдармы для политико-дипломатического наступления. Но, к сожалению, наши политики, бизнес и дипломатия не используют эти завоёванные плацдармы для какого-либо мирного наступления. Посмотрите, что происходит в Сирии. На фоне наших успехов мы даже не созвали ни одного заседания Совбеза ООН, чтобы осудить американцев и турок, потребовать вывода их войск с территории Сирии — это суверенное государство, а они в наглую пришли, незаконно. Мы всё время извиняемся. А слабого дожимают до пола, до самой нижней точки. Наши военные демонстрируют силу, наша политика демонстрирует слабость. А экономика — наш тыл — вообще не может поддержать военных действий.

Кстати, по поводу сбитого сирийскими ПВО израильского самолёта реакция наших официальных органов была такая: выразили обеспокоенность и призвали, как кот Леопольд, всех дружить, хотя мнение может быть только одно — а что делал израильский самолёт на территорией независимого государства? Это продажная, собственно говоря, позиция.

В ситуации с авиакатастрофой есть ещё один важнейший момент. Это наша народная психология. Здесь есть черты нездоровья. Они проявляются и в СМИ через алармизм, нагнетание ужаса. Телевизор вчерашний вечер, сегодняшнюю ночь и сегодняшний день делает акценты на поиски «фрагментов человеческих тел», потрясённых свидетелей и рыдающих родственников. То же самое и в другое время, ежедневно касается крупных автокатастроф, убийств и т.д. Это от недомыслия? Вместо мобилизации, вместо той информационной системы, которая должна была бы укреплять народ, идёт запугивание народа собственными СМИ?

Наверное, где-то в теневых планах присутствует подавление пассионарности народа, чтобы мы не слишком радовались. Потому что, когда мы или слишком злы или слишком радуемся успехам, у нас появляется новая сила, духовный подъем, настрой добиваться большего. Такие настроения нужно подавить. Это присутствует и потому, что пятая колонна пронизывает от Кремля до низу все структуры и власти, и информации.

Здесь ещё присутствует непрофессионализм. Когда-то на самом высоком уровне задали штамп, особенно когда президентом был Медведев. Штамп такой: «Мы соболезнуем» — и сразу по миллиону семьям погибших. Этот штамп — драконовский, трагедия замазывается деньгами. Объявлять об этом и выплачивать компенсации надо негласно. Разбираться с каждой семьёй нужно персонально. А у нас, как что случилось, в первый же день «благодетели» вещают на всю страну: «Семьям погибших будет выплачено…» Разве это нормально и прилично? Этот штамп — от непрофессионального понимания психологического состояния пострадавших у тех должностных лиц, которые занимаются этой проблематикой.

Горе — упал самолёт. И сразу столько ненужных лиц на экранах! Ведь есть должностные обязанности и конкретных руководителей, и конкретных структур, это алгоритм, который прописан инструкциями, законами, нормативными актами. А нам выдают всё пустое. На этой трагедии, как и на любой другой, видим пляску. Разбился самолёт - и вдруг на место крушения налетели большие руководители. Чего вы там будете делать? Я знаю по армейской службе: когда большие начальники приезжают, они мешают проведению расследования, оказанию помощи. Представьте: на место трагедии заявился губернатор Московской области. Его надо встречать, провожать, рассказывать. Вслед приезжает министр транспорта — значит, опять всё нужно бросать, рапортовать и так далее. Следующий летит. Депутаты могут полезть туда со своими амбициями. Помощи никакой. Чиновник должен быть на связи, и если тебе с места происшествия позвонят профессионалы — МЧС-ники или врачи, — попросят срочной помощи, ты сиди на командном пункте и немедленно реагируй. Но всем надо на телекамеру показаться.

Конечно, глубочайшие соболезнования родным и близким погибших. Что такое подобная трагедия: это в одночасье рушится целый мир, жизненные планы, это действительно огромное горе. И все, кто рядом, должны оказать простую человеческую помощь, поддержку детям, супругам, родителям, обеспечить теплотой.

И, конечно, тем, кто более активен в политической деятельности, нужно выходить в СМИ и смело говорить, что эта модель государства, которую нам навязали почти силой, не работоспособна и не жизнеспособна. И эта модель будет вести к дальнейшим трагедиям. Поэтому нужно требовать с власть имущих, чтобы они выполняли свои обязанности добросовестно. Всем нам нужно работать на изменение государственной системы управления. Она преступна, если в мирное время массово гибнут люди на дорогах, в воздухе, в морских акваториях Повсеместно, всё время ЧП за ЧП.

Это верно, какая бы версия крушения не была приоритетной. Версия теракта? Значит, какой-то непорядок в профильных органах, спецслужбах, которые должны такие вещи отслеживать. Значит, в чём-то просчитались политики, дипломаты. Если катастрофа вызвана чисто авиационной проблематикой, то это значит, что негоден наш экономический уклад, при котором пилоты перерабатывают, самолёты могут выйти на взлётную неподготовленными. Какую версию этого крушения нам в результате не озвучат, всё равно крушение — это не та история, когда самолёт как градом побило. Нет, за этим стоят люди. И как не крути, люди, облечённые властью, не доработали. Потому что сущность власти практически всех уровней — с Кремля и до поселкового совета — не нацелена на то, чтобы делать людям добро, чтобы укреплять нашу государственность и укреплять в целом нашу страну. Мы видим: во власть идут, чтобы обогатиться, получить какие-то привилегии — и всё за счёт простого народа нашего. Вот что нужно менять: менять сущность власти. Я не говорю о персоналиях, а я говорю в целом о внутреннем содержании наших властных структур. Они обслуживают где-то личные интересы, где-то клановые, групповые. И то, что мы с вами говорили недавно про Дагестан — это, по сути дела, как бы срез всего, что происходит во всём нашем государстве и обществе. Такая страна долго прожить не может, тем более, при мощном внешнем воздействии.

Россия > Транспорт. Армия, полиция > zavtra.ru, 14 февраля 2018 > № 2497956 Леонид Ивашов

Мой прадедушка был профессиональным революционером

Биография моего прадеда- революционера, написанная им самим на шести машинописных страницах, датированная 1954 годом, в подлиннике хранится в нашем семейном архиве. В ней описываются все события его партийной жизни.

Ольга Луговая

Мой прадедушка был профессиональным революционером.

Нет, он не был из числа тех, кто штурмовал Зимний дворец в 1917 году, как это обычно представляется, никого не расстреливал и не арестовывал. Он работал по идеологической и пропагандистской линии. Но, обо всем по порядку.

Григорян Габриэль Маркарович (прадедушка по материнской линии) родился в феврале 1884 года в городе Шуша, что в Нагорном Карабахе. До революции их семья представляла сословие мещан. Отец, Григорьянц Маркар, работал на бакинских нефтяных промыслах бухгалтером, а мать, Григорьянц Калерия, была домохозяйка. Еще будучи мальчиком- школьником, Габриэль Маркарович состоял в подпольном ученическом кружке марксистского направления. (к тому времени их семья жила в Баку)

Затем он окончил 2 университета: Харьковский и Петербургский, его основная профессия была экономист. Всю жизнь занимал очень ответственные посты: был заведующим Финансовым Отделом Бакинского Совета (на первых советских банкнотах «бонах» стояла его подпись), управляющим Центрального Статистического управления ССР Грузии. С1938 г. (с 1 января) состоял заместителем директора Ботанического Института грузинского филиала Академии Наук.

Кроме того, занимался научной деятельностью: составил экономическую карту Закавказья в 1934 году, состоял редактором Географического словаря Закавказья при Грузинском Филиале Академии наук, который вышел как на русском языке, так и на грузинском, азербайджанском и армянском языках. Он сотрудничал с Российским географическим обществом, руководил переписью населения города Баку, а позже в 1926 году руководил переписью населения Закавказья (часть общероссийской переписи) и разработкой материалов, владел армянским, грузинским и азербайджанским языками, имел активную гражданскую позицию, был интеллигентнейшим человеком.

Габриэль Маркарович был лично знаком с В.И. Лениным, Н. К. Крупской, с П.П. Семеновым- Тян- Шанским, с некоторыми из 26 бакинских комиссаров, расстрелянных в 1918 году. У нас до сих пор сохранилась благодарственная телеграмма 1935 года, подписанная П.П. Семеновым – Тян- Шанским.

Биография моего прадеда- революционера, написанная им самим на шести машинописных страницах, датированная 1954 годом, в подлиннике хранится в нашем семейном архиве. В ней описываются все события его партийной жизни.

В 1907 г. в начале января прадедушка ездил от Харьковской большевистской организации в Финляндию на заседание большевистского центра, которое происходило в Куоккала, под руководством В.И. Ленина, где тогда проживал В.И. Ленин. На обратном пути по поручению Н.К. Крупской, он повез из Петербурга в Харьков партию нелегальной большевистской литературы (газеты «Вперёд», «Пролетарий»)

Был такой эпизод, когда он пришел к В.И. Ленину уточнить детали своего выступления. Н.К. Крупская, увидев, что у Габриэля Маркаровича болтается пуговица на пальто и вот-вот оторвется, попросила снять пальто, и пока обсуждалось выступление, пришила пуговицу.

В 1921 г. в составе комиссии Закавказского Центрсоюза, ездил в Тавриз (Иран) по вопросам внешней торговли, а в 1922г. Габриэль Маркарович был назначен Экономическим Советником от ССР Грузии на Международную Генуэзскую Экономическую конференцию. Много ездил с выступлениями и докладами по республикам Закавказья, публиковался в печати.

Скорее всего, он был преследуем царскими властями, так как после одного из своих выступлений в 1908 году его арестовали и заключили в тюрьму, а позже выслали в Епотаевск сроком на 1 год, исключили из университета. У него были два партийных псевдонима: Борис и Марин. Эти имена он потом дал своим детям. (мою бабушку звали Марина, а ее старшего брата Борис)

Прадед был женат на (внимание!) дочери священника. Да, прабабушка была из семьи потомственных священников. Ее отец, Григорович Павел Леонтьевич, протоиерей, был настоятелем храма Святых Жен Мироносиц Харьковской епархии. Через родственников мне посчастливилось найти его большую статью «Голос священника» в газете «Волна» (кстати, большевистская газета) от 1906 года, где он выступает за отмену смертной казни. В 1924 году он умер своей смертью в окружении многочисленных детей и внуков.

Читая такую богатую биографию, меня особенно трогают те эпизоды жизни моего прадеда, в которых он совершал много дел для людей и ради людей. Так, во время I мировой войны в 1915 г., работая в бакинской государственной управе, Габриэль Маркарович организовал «Библиотечное Бюро» по снабжению лазаретов книгами и обучение неграмотных солдат грамоте, привлекая к этому учащихся старших классов бакинских средних учебных заведений.

В 1916г. принимал активное участие в подготовительных работах по открытию Народного Дома в Баку. Работы проводились по инициативе и под руководством бакинских большевиков (Шаумян, Джапаридзе, Колесникова и др.).

Летом 1918г., когда турки при наступлении на Баку отрезали от города Шолларский водопровод, лишив город, промысловый район и фронт воды, Габриэль Маркарович был назначен чрезвычайным уполномоченным по изысканию источника воды и снабжению водой население (один Нефтеперегонный завод города был переведен на опреснение морской воды, были восстановлены заброшенные армяне- кендские артезианские колодцы, оборудована специальная шаланда для доставки воды из Ирана)

С 1925 по 1933 г прадед состоял членом Закавказского ЦИКа нескольких созывов.

Что было дальше? А дальше в 1938 году он был арестован по делу Грузинской ССР и приговорен к заключению в Исправительно- Трудовые Лагеря сроком на 8 лет. Отбывал с 5 августа 1938 года по 5 августа 1946 год в исправительно-трудовом лагере в республике Коми, где он работал экономистом в совхозе «Ухта» Ухтинского Комбината НКВД СССР. Республика Коми находится за полярным кругом, в зоне распространения вечной мерзлоты и всего в 180 километрах от побережья Северного Ледовитого океана. Я с содроганием задаю себе вопрос: как южанин, человек, привыкший к жаркому лету, фруктам и мягкой зиме психологически смог пережить эти 8 лет? Но Габриэль Маркарович настолько был предан своей работе, Родине, партии, был сильный духом, что вышел на свободу с почетной грамотой (!). О чем тоже пишет в своей биографии. Наш прадед достоин восхищения и подражания!

Мама рассказывала, что, когда Габриэль Маркарович вернулся домой в Тбилиси, их встреча с Марией Павловной (женой) была невероятно трогательна: они несколько часов подряд сидели на диване, держась за руки, повторяя имена друг друга. В 1956 году его реабилитировали.

После 1946 года, то есть после освобождения, прадедушка, уже, будучи пожилым человеком, работал сначала на Шутаверском хлопкозаводе плановиком-экономистом, затем был переведён в г. Цхакая на ковроткацкую фабрику на должность начальника Планово-производственного отдела в каковой должности работал, по май 1952 года, когда в связи с гипертонией (в острой форме), по личной просьбе, он был освобожден от работы и временно лечился в Тбилиси, где проживала его жена (моя прабабушка). Единственный их сын – офицер Красной Армии погиб на фронте Отечественной войны.

С улучшением здоровья, прадедушка переехал летом 1952г. в Дагестанскую АССР к дочери (то есть к моей бабушке), которая работала там агрономом. Осенью того же года он поступил на работу на Буйнакский винзавод Дагвинтреста экономистом- плановиком, а в мае 1953г. трестом был переведен в совхоз «Красный партизан» начальником планового отдела.

В связи с новым сильным повышением кровяного давления, Габриэль Маркарович был по личной просьбе, освобождён от работы осенью 1953г., нуждаясь в лечении, выехал в Грузию.

На этом документ заканчивается. В каком году он умер и при каких обстоятельствах я, к сожалению, не знаю. (ни моей мамы, ни бабушки тоже нет в живых, поэтому спросить не у кого. )

Едва ли мой прадедушка мог догадываться, когда писал эти страницы, что не пройдет и 70 лет, как его биография станет уникальным документом, страницами настоящей, живой истории, написанной от первого лица. И каждый раз в предвыборном психозе в эпоху ненависти ко всему советскому, в эпоху, когда всех большевиков и революционеров в определённых кругах считают мерзавцами, эти страницы помогают нам, его потомкам, знать объективную правду того времени и стоять на страже доброй памяти нашего достойнейшего прадеда и великого советского прошлого.

Сирийские ПВО вынудили израильский самолет-разведчик покинуть воздушное пространство страны, передает государственное агентство SANA.

Самолет заметили в небе над городом Эль-Кунейтра. Израильская сторона не комментирует инцидент.

В субботу израильские военные сообщили о перехвате над Голанскими высотами иранского беспилотника, который вторгся со стороны Сирии. Затем Израиль атаковал базу БПЛА в районе Пальмиры. Сирийские ПВО открыли ответный огонь, сбив истребитель F-16.

В этот же день израильская армия совершила еще один налет и сообщила об уничтожении под Дамаском 12 сирийских и иранских военных объектов, в том числе батарей ПВО. Сирийские власти обвинили Тель-Авив в агрессии.

По итогам января 2018 г., экспорт Монголии составил $423,8 млн. По данным Национального статистического комитета этой страны, до 90% монгольских товаров экспортированы в Китай.

В Россию поступило всего 1,2% монгольских товаров, отправленных на экспорт. Тем не менее, главными торговыми партнерами Монголии являются КНР и Россия, за которыми следуют Япония, Республика Корея, США и Швейцария.

Ранее сообщалось, что китайский регион Внутренняя Монголия в 2017 г. нарастил торговлю с Монголией на 42,5%, с Ираном – на 60,4%, с Вьетнамом – на 27,5%, с Индией– 37,2%. По итогам прошлого года, внешнеторговый оборот автономного района Внутренняя Монголия, расположенного на севере Китая, достиг 94,24 млрд юаней ($14,64 млрд). Это на 22,8% больше, чем в 2016 г. Темпы роста данного показателя держались на 8,6% выше, чем в среднем по стране.

В прошлом году импорт Внутренней Монголии увеличился на 27%, а экспорт – на 15,8% в годовом сопоставлении. Причем частные предприятия Внутренней Монголии в прошлом году обеспечили 75,3% объема внешней торговли региона.

Производство стройматериалов: минстрой уже не отвечает, а минпромторг пробуксовывает.

Автор: Владимир Гурвич

Достаточно заглянуть на любой строительный рынок, чтобы возникло впечатление о полном благополучии в отрасли строительных материалов, каких их только там нет! На самом деле это обманчивое впечатление, индустрия переживает, если не серьезный кризис, то уж точно весьма нелегкие времена. И дело не только в падение спроса на ее продукцию, но и в том, что сама структура и размещение производств далека от идеальной.

От дисбалансу к балансу путь не близкий

К 2008 году в России явственно сложился дисбаланс производства и размещения строительных материалов. Процесс этот развивался, хотя и постепенно, зато неуклонно. А начался он с перехода экономики на рыночные рельсы. Огромная отрасль стройматериалов была в числе наиболее пострадавших. Это было вызвано в первую очередь снижением объемов индустриального домостроения. Тогда перестало существовать до 70% заводов по выпуску ЖБИ, резко снизился спрос на цемент, другие стройматериалы.

По оценке заместителя директора Департамента металлургии и материалов Министерства промышленности и торговли РФ Романа Куприна, когда в начале нулевых годов начался строительный бум, выяснилось, что многие мощности отрасли по выпуску стройматериалов устарели. В страну хлынул импорт, так как оказалось, что большое количество изделий в России вообще не выпускались. К тому же изменилась технологическая база – главным способом стало монолитное строительство. И собственный выпуск не мог полностью удовлетворить эти потребности.

Когда объемы строительства в России сравнялись с аналогичными показателями времен СССР, дефицит стройматериалов выявился еще наглядней, включая такой важный вид продукции, как цемент. Это привело к ажиотажу на рынке, началось сооружение новых заводов. А чтобы они были эффективными, их старались возводить поближе к местам конечного спроса.

Как констатирует Роман Куприн, это привело к появлению в одном регионе конкурирующих производств, возникновению избыточных мощностей. Например, увеличилось плечо доставки цемента. В СССР считалась его перевозка по железной дороге на расстояние свыше 400 км избыточной роскошью, а сегодня его на машине возят на 700-900 км, а «чугункой» - даже до 1,5 тыс. км. Так, обыденная практика, когда из Новороссийска цемент доставляют в Санкт-Петербург.

Нерациональный, часто непросчитанный выбор места для нового производства приводит к неполной загрузке мощностей. А кризисы 2008 и 2014 годов еще больше усугубили эту ситуацию, существенно снизили спрос на стройматериалы. Это привело к серьезному финансовому ухудшению ситуации в отрасли: спрос снизился, но никто не отметил необходимость заводам погашать ранее взятые кредиты, которые они брали для своей модернизации.

По словам чиновника, возникшая сложная ситуация заставила задуматься над проблемой рационального размещения производств стройматериалов по стране. Это необходимо делать на основании тщательного расчета баланса спроса и предложений в каждом регионе. С 2018 года будут строиться именно такие модели. И государственная поддержка отрасли станет оказываться в том случае, если новое производство или модернизация старого предприятия будет вестись после проведения таких расчетов.

Нет хорошего фильтра

В России 6600 компаний выпускают строительные материалы. Их производство должно развиваться на рыночных условиях, автономно от государства, считает управляющий партнер «СМ Про» Владимир Гузь. Но сегодня рынок работает не достаточно хорошо, он далеко не всегда становится фильтром для неэффективных проектов. Отчасти это вызвано и тем, что в стране недостаточно проводится исследований по новым строительным материалам.

Сегодня на рынке отмечается недобросовестная конкуренция главным образом за счет демпинга, а также со стороны иностранцев, у которых есть доступ к дешевым деньгам. Немало подписывается протоколов о намерении по созданию новых производств. А вот реализуется их совсем немного, так как выясняется, что для продукции предприятий не хватает сбыта. И одновременно выпуск продукции сворачивают многие старые заводы, на них увольняют специалистов.

Еще одна проблема отрасли – низкая вовлеченность в производство отходов от него. А они только увеличиваются, так как новые заводы – это и новые неперерабатываемые отходы.

Цемент отрасль не цементирует

Пожалуй, наглядней всего противоречия в отрасли видны на примере цементной промышленности. В России в конце 80-х годов производилось до 87 млн т этого продукта. Затем произошло почти отвесное падение производства, когда выпуск продукции сократился до 28 млн т.

На этот результат повлияло сразу несколько взаимоувязанных факторов. Сокращение объемов всех видов строительства резко снизило спрос на продукцию, а рост тарифов и цен привел к многократному увеличению затрат. Достаточно сказать, что в конце 80-х годов расходы на электроэнергию на выпуск 1 т цемента составляли 2,4 коп. за киловатт/час. Когда строился очередной цементный завод, принималось постановление правительства о снабжение его электроэнергией по льготному тарифу.

Ничего подобного сегодня нет. Все это привело к еще одному следствию - к падению зарплаты, что стало причиной массового исхода кадров из отрасли. Особенно на фоне того, что в советский период оплата труда в цементной промышленности, как в стратегической отрасли, была одна из самых высоких.

За последние 10 лет введено 35 млн т новых мощностей. Это настоящий прорыв! Однако объем производства этого материла, который был в СССР, будет достигнут не раньше 2022 года.

Несмотря на большой рост производства, рынок цемента вряд ли можно назвать сбалансированным. Владимир Гузь отмечает, что идут бесконечные цементные войны. Цены на цемент не падают, так как в его стоимости свыше 50% приходятся на транспортные расходы. К тому же отечественная промышленность не балует потребителей всем нужным ассортиментом. А восполнить его пока не получается, так как отрасли не хватает денег.

Цементная промышленность России сохраняет отсталость. В Узбекистане цена производителей в 7 раз меньше, чем на аналогичных российских заводах, а вот поступления от них налогов в узбекскую казну существенно больше.

Цементную промышленность нужно развивать. Но нельзя это делать вслепую, предупреждает Владимир Гузь. Нужно рассчитывать баланс, как минимум, по каждому округу. Но и этого недостаточно, следует учитывать, что у наших соседей (Ирана, Турции) тоже большое цементное производство. И они спят и видят, чтобы поставлять этот товар в Россию.

Между тем, сегодня не существует детальной картины отрасли, наши знания о ней неполные. А это затрудняет разработку мер по ее поддержке. Так, официально в стране действуют мощности на выпуск 107 млн т цемента. Но анализ выведения устаревших производств и ввод новых показывает, что реально их только 88 млн т.

Если не учитывать эти обстоятельства, то можно принять кардинально ошибочные управленческие решения. Например, в свое время инвесторы планировали строительство в Белгородской области трех цементных заводов, каждый из которых должен был выпускать по 3 млн т продукции. И не учитывался тот факт, что в регионе уже действовали два предприятия. Если новые производства были бы введены в эксплуатацию, возникло бы большое перепроизводство продукции.

Стратегия есть, а вот стратегического мышления не хватает

На первый взгляд все просто: есть спрос, есть предложение, не сложно посчитать, сколько требуется дополнительных мощностей и где их предпочтительней размещать. Но на самом деле, все гораздо сложней.Повсеместно отмечаются перекосы в производстве тех или иных материалов. В одних местах их перепроизводство, в других – дефицит, замечает исполнительный директор компании «СМ Про» Евгений Высоцкий.

Многих удивит тот факт, что не существует официальной статистики по потреблению стройматериалов. Потребность в них определяется на основе расчетов, но они не очень точны, так как нет сопоставимых данных по выпуску продукции, разные показатели далеко не всегда коррелируют между собой. И при этом все очень быстро меняется.

Не удается выстроить эффективную модель и на основе экономических прогнозов. Обычно если они достаточно достоверны, то максимум на трехлетний период. А строительство новых заводов часто занимает больший срок.

Но зачастую нужен не просто экономический прогноз, а социально-экономический. А это понимают далеко не все. Так, производство ЖБИ зависит не только от темпов роста или падения экономики, но и от уровня безработицы, состояния и размеров ипотечного кредитования, объемов жилищного строительства и промышленного производства, других факторов. Причем, в кризис и в благополучные времена эти зависимости сильно отличаются друг от друга.

Мы не создадим сбалансированную отрасль, не сумеем рационально «разбросать» ее по стране, пока не наладим нормальный учет и не научимся прогнозировать потребность в продукции, считает Евгений Высоцкий. Но пока такой системы нет. Остро не достает маркетинговых исследований, нет прогнозов потребления стройматериалов в региональном разрезе. Мы почти ничего не знаем о том, сколько, чего и куда перевозится стройматериалов автотранспортом.

У нас огромная проблема со сбором первичной информации, дополняет коллегу заместитель директора Фонда развития промышленности Владимир Распопов. Пока не будет налажена качественная «поставка» информации из регионов, что-то изменить будет сложно. Нужен так же более интенсивный прямой диалог между стройиндустрией и застройщиками и проектировщиками. Уже на стадии подготовки проектно-сметной документации следует определять, какие строительные материалы будут применяться.

Еще в 2010 году существующее тогда Министерство регионального развития подготовило «Стратегию развития строительных материалов до периода 2020 года» стоимостью почти в 1,6 млрд руб. Документ ставил амбициозную цель – достичь такого объема производства, который бы позволял ежегодно сдавать 148 млн кв. м. Но чтобы добраться до этих «высот», нужно в отрасли создать такой механизм, который бы позволял рационально ее развивать и размещать. Иначе не исправим перекосы. И пока этого не сделаем, эти цели так и останутся на бумаге. Хотя ее тоже можно признать строительным материалом.

В Иране было произведено 44,202 млн. тонн нефтехимической продукции за 10 месяцев

В течение десятимесячного периода, закончившегося 20 января 2018 года, в Иране было произведено 44,202 миллиона тонн нефтехимической продукции, сообщает информационное агентство Shana со ссылкой на данные, объявленные Национальной нефтехимической компанией (NPC).

Производственные подразделения в нефтехимических зонах Ассалуйе и Махшехр произвели 18,687 млн. тонн и 16,254 млн. тонн за 10 месяцев, соответственно, а 21 нефтехимическое предприятие в других частях страны произвело 9,261 млн. тонн продукции.

В июле прошлого года, Али-Мохаммад Боссакзаде, директор по контролю за производством NPC, объявил, что к концу текущего 1396 иранского календарного года (20 марта 2018 года) планируется реализовать семь новых нефтехимических проектов.

В прошлом календарном году он оценил производство нефтехимической продукции на уровне 51 млн. тонн, заявив, что к концу этого года этот показатель достигнет 56 млн. тонн.

Учитывая, что Иран занимает первое и четвертое место в мире по запасам газа и нефти, то, по словам министра нефти Бижана Намдара Зангане, ни одна страна не имеет столько сырья, как Иран, для развития своей нефтехимической промышленности.

Экономический рост Ирана достигнет 4,6 % к концу текущего 1396 иранского календарного года

Последние данные, опубликованные Исследовательским центром парламента Ирана, показывают, что экономический рост страны достигнет 4,6 процента к концу текущего 1396 иранского календарного года (20 марта 2018 года).

Между тем, согласно этим данным, наибольшую долю роста в размере 5,9 процента составляет сектор услуг, что значительно превышает показатель прошлого года в этом секторе, который составлял 3,6 процента, сообщает Tehran Times.

Сельскохозяйственный сектор вырастет на 3,8 процента, что на 0,4 процента меньше, чем в предыдущем году.

Иран и Пакистан стремятся увеличить объем двусторонней торговли до 5 млрд. долларов

Генеральный консул Ирана в Кветте, в Пакистане, заявил, что Иран и Пакистан стремятся увеличить объем двусторонней торговли с нынешнего объема в размере 1,5 млрд. долларов до 5 миллиардов долларов.

Генеральный консул Исламской Республики Иран в Кветте, в Пакистане, Мохаммад Рафии выступил с речью на церемонии, посвященной 39-й годовщине победы Исламской революции в Иране в том же городе в понедельник, сообщает Mehr News.

Указывая на культурные и религиозные общности между двумя странами, Рафии сказал, что обе стороны стремятся укрепить свои отношения на более высоком уровне.

Он сообщил, что на последнем совместном заседании торговых представителей двух стран в Захедане, в Иране, стороны подписали важные соглашения.

Согласно последним статистическим данным, объем торговли между Ираном и Пакистаном за первые девять месяцев 1396 иранского года (который начался 21 марта 2017 года) показывает увеличение на 49 %.

За тот же период экспорт Ирана в Пакистан увеличился на 7 %, в то время как экспорт Пакистана в Иран вырос на 42% по сравнению с предыдущим годом.

Общий объем двусторонней торговли за девять месяцев текущего иранского года составил 982 млн. долларов США.

Стоимость экспорта Ирана в Пакистан в 1395 иранском календарном году составляла 795 миллионов долларов, а стоимость импорта из соседней страны в Иран составляла около 365 миллионов долларов.

Из иранской провинции Зенджан было экспортировано 42 000 тон сельхозпродукции

По словам чиновника из Организации сельскохозяйственного развития (джихада) иранской провинции Зенджан Абдуллы Джафари, 42 000 тонн сельскохозяйственной продукции стоимостью 25 миллионов долларов было экспортировано из провинции Зенджан с начала нынешнего 1396 иранского года, с 21 марта 2017 года по февраль.

Экспорт, в основном, включал томаты и томатную пасту, домашний скот и птицу, яблоки, изюм, чеснок, сухофрукты, арбузы и молочные продукты, включая сыр, сливки и йогурты, сообщает агентство Mehr News.

Основными направлениями экспорта были Германия, Бельгия, Турция, Австрия, Ирак, Россия, Кувейт, Дания, Малайзия, Нидерланды, Армения, Венгрия, Польша, Катар, Бахрейн, Азербайджан и Афганистан.

Джафари отметил, что экспорт вырос на 32 % и 18% по стоимости и весу, соответственно.

В прошлом 1395 иранском календарном году (март 2016 - март 2017) экспорт сельскохозяйственной продукции из Зенджана составил 50 000 тонн.

Иранские горнодобывающие компании произвели 287,45 млн. тонн руды и минеральных продуктов

В течение первых 10 месяцев текущего 1396 иранского финансового года (21 марта 2017 года - 20 января) иранские горнодобывающие компании произвели 287,45 млн. тонн руды и минеральных продуктов, что на 11,4 % больше по сравнению с соответствующим периодом прошлого года.

В последнем докладе Иранской организации шахт, развития и обновления горнодобывающей промышленности добавлено, что производство в 10-ом иранском месяце увеличилось на 12,37 % в годовом исчислении до 30 млн. тонн, сообщает Financial Tribune.

В Иране находится 68 видов полезных ископаемых с более чем 37 млрд. тонн доказанных запасов и 57 млрд. тонн потенциальных запасов, включая крупные месторождения угля, железной руды, меди, свинца, цинка, хрома, урана и золота.

Концентрат железной руды имел наибольшую долю в добыче полезных ископаемых Ирана за отчетный период с 31,18 млн. тонн, зарегистрировав рост на 16 %.

Производство железа прямого восстановления составило 15,84 млн. тонн, что на 14 % больше, чем год назад.

Медные рудники, которыми управляет компания "National Copper Industries", за отчетный период добыли 141,26 млн. тонн руды из оксида меди, что на 8 % больше, чем год назад. Добыча сульфидных руд медных рудников увеличилась на 5 %, достигнув 42,78 млн. тонн.

Медный концентрат был основным продуктом, производимым в этом секторе. Производство составило 956 414 тонн, что на 7 % больше, чем год назад. За ним следует производство медного анода - 153 409 т, что на 19 % меньше; медного катода - 124 379 тонн, что на 21 % меньше; и молибдена - 7 046 тонн, что на 19 % больше.

Три крупных алюминиевых производителя Ирана за 10 месяцев произвели в общей сложности 280 726 тонн алюминиевых слитков, что на 2 % меньше, чем год назад. "Iran Aluminum Company" произвела 142 327 тонн, "Hormozal Aluminium Company" - 87 659 тонн и "Almahdi Aluminium Company" - 50 740 тонн. Компания "Iran Alumina" произвела 200 179 тонн порошка глинозема, увеличив производство на 3 % по сравнению с тем же периодом прошлого года.

Крупные иранские производители свинца и цинка в течение данного периода добыли 778 463 тонны руды, из которых на долю "Angouran Lead and Zinc Complex" пришлось 745 343 тонны, а на завод "Nakhlak Lead and Zinc Plant" - 33 120 тонн.

Российский авиалайнер "Sukhoi Superjet 100" проходит экспертизу в Тегеране

Российский авиалайнер "Sukhoi Superjet 100" приземлился в аэропорту Тегерана Мехрабад в понедельник утром и был обследован иранскими авиационными экспертами, которые будут принимать решение о его будущей покупке, сообщило информационное агентство Tasnim News.

"Российский авиастроительный завод попросил Иран позволить своим самолетам приземлиться в Мехрабаде на обратном пути с Сингапурского авиашоу 2018 года", - рассказали Tasnim News представитель Ассоциации иранских авиалиний Максуд Асади Самани в кулуарах экспертизы "Суперджета".

Ссылаясь на предыдущие переговоры с компанией "Сухой", иранский чиновник объяснил, что российская компания объявила, что продаст свои самолеты Ирану в случае получения лицензии от Управления США по контролю за иностранными активами США (OFAC).

"Что касается изменений, внесенных в структуру "Sukhoi Superjet 100", и из-за того, что теперь менее 10 процентов его нынешней модели состоит из американских частей, нет необходимости в разрешении OFAC", - сказал Асади Самани.

""Sukhoi Superjet 100" может быть использован для развития авиационного флота Ирана, если Иранская организация гражданской авиации (CAO) одобрит его покупку после проведения необходимых испытаний", - подчеркнул он.

Разработка газового месторождения "Фарзад-Б" будет обсуждаться во время визита президента Ирана в Индию

Вклад Индии в развитие иранского газового месторождения "Фарзад-Б" в Персидском заливе входит в число вопросов, которые будут обсуждаться между двумя странами во время поездки президента Ирана Хасана Роухани в Индию на этой неделе, сообщает Tehran Times со ссылкой на индийские СМИ.

Месторождение "Фарзад-Б", с оценочными запасами газа в 12,8 триллиона кубических футов, было открыто в 2008 году консорциумом из трех индийских компаний: ONGC, "Oil India Limited" и "Indian Oil Corporation".

Индийцы должны были развивать поле после его разведки, но они прекратили свою деятельность после того, как Запад активизировал санкции в отношении Исламской Республики в 2012 году.

С отменой санкций, Индия вновь захотела разрабатывать "Farzad B" с помощью "ONGC Videsh", которая является заграничным инвестиционным подразделением крупнейшей в стране компании по разведке энергоресурсов.

Согласно соглашению, индийцы сначала представили технический план, а затем финансовое предложение о разработке этого месторождения, но Иран не согласился с финансовыми предложениями другой стороны.

В июле 2017 года, Индия сократила закупки иранской нефти на 16,3 процента по сравнению с показателем, достигнутым месяцем ранее до 414,9 тыс. баррелей в сутки.

Решение Индии сократить иранский импорт произошло после того, как Тегеран отказался подчиниться требованию Нью-Дели об исключительных уступках в отношении развития "Фарзада Б".

Министр нефти Ирана Бижан Намдар Зангане подчеркнул, что Иран не беспокоится о сокращении индийских поставок, поскольку он надеется на подписание основного соглашения с российским "Газпромом" о разработке этого газового месторождения.

"Индийское сокращение импорта нефти из Ирана не вызовет у нас никаких проблем, поскольку у нас есть другие покупатели", - добавил он.

По словам Зангане, несмотря на продление сроков, Индия не предложила приемлемого предложения для разработки этого газового месторождения.

"Их предложение было не выгодно для Ирана ... Мы отправили индийцам письмо и сказали им, что мы заинтересованы в продолжении переговоров, но на разумных условиях, а не под угрозами", - добавил он.

Национальная криптовалюта: шаг за шагом

Как сделать ее привлекательной

Кирилл Молодыко – кандидат юридических наук, магистр государственного управления (Гарвардский университет), ведущий научный сотрудник Института права и развития ВШЭ-Сколково НИУ «Высшая школа экономики».

Резюме Появление настоящей блокчейн-альтернативы означало бы создание экономики, в которой основные отрасли промышленности вели транзакции в цифровой валюте. Это очень трудно, но путь к этому откроет много других возможностей.

На волне популярности биткоина криптовалюты превратились в модную тему. Государственные органы во многих странах смотрят на них с подозрением. Как обобщил эксперт Илья Булгаков, правительства опасаются, что по мере распространения частных криптовалют может стать затруднительно: контролировать инфляцию и кредитование; защищать интересы инвесторов, которые вкладывают средства в криптовалюты; взимать поступления в бюджет от оборота криптовалют; наконец, противодействовать теневым рынкам.

Власти могут считать цифровые валюты опасными также из-за угрозы «перехвата» у государства функции денежной эмиссии. Вместе с тем существование подконтрольных властям частных валют не противоречит, например, американской ментальности. Ведь даже американские доллары, строго говоря, выпускаются частными банками системы Федерального резерва. Еще в 1996 г. председатель Федерального резерва Алан Гринспен заявлял, что, вполне возможно, в будущем эмитентами валют могут стать специализированные корпорации с надежными балансами и открытыми кредитными рейтингами.

Основная дискуссия идет вокруг частных криптовалют, но, на наш взгляд, тема куда более существенная – национальная цифровая валюта. Ведь невозможно представить, что государства откажутся от такого признака суверенитета, как исключительное право эмиссии национальной валюты, либо разрешат выплачивать частными криптовалютами налоги.

Президент России издал 21 октября 2017 г. поручение, которое среди прочего предписывает правительству и Банку России представить предложения по формированию единого платежного пространства Евразийского экономического союза с применением новых финансовых технологий, в том числе технологии распределенных реестров. Возможность эмиссии национальной криптовалюты – едва ли не единственное, в чем сходятся председатель Банка России Эльвира Набиуллина (критически настроенная к частным криптовалютам, но смягчившая позицию в отношении национальной) и советник президента Сергей Глазьев, считающий национальную криптовалюту возможным антисанкционным механизмом. По словам первого заместителя председателя правления Сбербанка Льва Хасиса, блокчейн поможет банкам найти рабочую альтернативу и на случай отключения от международной межбанковской системы передачи информации и осуществления платежей (SWIFT), так как распределение базы данных исключает политический фактор.

Национальные криптовалюты могут стать привлекательными, только если будут лишены минусов обычных фиатных денег. Хотя критика биткоина нобелевским лауреатом Полом Кругманом не всегда обоснована, он прав, что биткоины вследствие их высокой ценовой волатильности непригодны быть средством накопления и сбережения. Неслучайно Владимир Путин в июле 2015 г. отметил как недостаток биткоина именно его бестоварность. И действительно, национальная криптовалюта, будь она бестоварной, быстро начнет утрачивать реальную стоимость по тем же причинам, что и обычные фиатные деньги.

Кто собственник денег? Бум финансового мониторинга

Чем плохо существующее денежное обращение, во что оно превратилось на практике? Ключевая проблема в том, что правительства необоснованно дискредитируют наличные деньги, искусственно снижают возможности расчета в них, а безналичные средства даже не признаются собственностью владельца счета. Российские юристы-теоретики на полном серьезе считают безналичные деньги принадлежащими банкам. Это означает, по сути, грандиозное перераспределение собственности реального сектора в пользу банкиров. Некоторые же ученые вообще отрицают право собственности на безналичные деньги.

В дискуссию о формах денег недавно вступил даже патриарх Кирилл, отметивший, что полностью безналичный оборот опасен из-за возможности относительно легко отключать людей от денежного обращения, даже за их нелояльные взгляды.

В ряде западных государств клиентам нередко отказывают в открытии новых счетов и закрывают уже существующие под лозунгами «финансового мониторинга». Это искажает нормальную экономическую функцию банков. В прошлом банк совместно с вкладчиками зарабатывал на выдаче вкладов клиентам-заемщикам, неся преимущественно экономические риски неправильной оценки бизнес-конъюнктуры. Сегодня главным для банков становится вовсе не кредитование реального бизнеса; они действуют по принципу «как бы чего ни вышло», опасаясь вдруг нарушить какое-нибудь регуляторное правило вообще и финансового мониторинга в частности. При этом вклады многим западным банкам даже особо и не нужны, поэтому за них и предлагаются мизерные процентные ставки, нередко не покрывающие даже инфляцию.

Происходит раздувание до предела забюрократизированной «инфраструктуры соблюдения (compliance)». Кристен Гринд и Эмили Глейзер описывают ситуацию в США. Они говорят о: постоянном присутствии в офисах финансовых организаций массы представителей регуляторов; двукратном росте с 2007 по 2013 г. расходов крупных банков на выполнение требований надзора; стремительном увеличении и без того колоссального числа сотрудников, занимающихся вопросами контроля (в Citibank оно возросло с 24 тыс. в 2011 г. до 43 тыс. в 2015 г.); формализации общения – сворачивании нормальных человеческих отношений между сотрудниками банков и контролирующих органов; взаимоисключающих указаниях разных государственных органов; непонимании содержания формулировок новых регуляторных актов не только участниками рынка, но даже сотрудниками регуляторов, которые издали эти акты.

Скоро мы можем дойти до ситуации, когда едва ли не большинство финансовых транзакций и клиентов будут считаться «подозрительными». Уже сейчас в России огромное число мелких и средних предпринимателей сталкиваются с неожиданной блокировкой банками их счетов под лозунгами финмониторинга. Процесс кредитования российского мелкого бизнеса до предела забюрократизирован, сопровождается длительным сбором «макулатуры», а затем ее многомесячной оценкой банком с непредсказуемым результатом. И во многих западноевропейских странах на практике государственному служащему гораздо легче получить банковский кредит, чем мелкому бизнесмену.

Итак, государство через кассовые правила не разрешает расчеты наличными организациям и частным предпринимателям, кроме как на очень мелкие суммы; стремится максимально ограничить расчеты наличными даже по непредпринимательским сделкам; формирует общую атмосферу подозрительности по отношению к клиентам банков; кардинально искажает функции кредитных организаций, превращая последние из агентов экономического роста в агентов государственного надзора.

Как наступление на наличные, так и создание организации по финансовому мониторингу FATF на практике служат не борьбе с терроризмом и отмыванием средств, ведь никакого существенного уменьшения этих печальных явлений в мире в результате появления жесткого финмониторинга не произошло. Они способствуют установлению контроля западных правительств за всеми платежами в мире, а также блокированию нежелательных им платежей.

Западный финтех (отрасль, состоящая из компаний, использующих технологии и инновации, чтобы конкурировать с традиционными финансовыми организациями в лице банков и посредников на рынке финансовых услуг) тоже становится подконтрольным правительствам.

Яя Джей Фануси, директор аналитического департамента Center on Sanctions and Illicit Finance, озабочен, что некоторые иностранные режимы ищут независимости от SWIFT и могут воспользоваться отсутствием централизованной власти в блокчейн-технологии. Он отмечает, что в 2012 г., в период эскалации напряженности вокруг ядерной программы Ирана, регуляторы Евросоюза под давлением Конгресса США отключили некоторые иранские банки от SWIFT. Это мешало Тегерану заключать сделки с иностранными банками, что критично для нефтяного сектора. Иран и другие страны, возможно, извлекли уроки из этого «де-SWIFTинга».

Появление настоящей блокчейн-альтернативы означало бы создание экономики, в которой основные отрасли промышленности ведут транзакции в цифровой валюте, как и их международные торговые партнеры, что очень трудно. Тем не менее даже разговоры о таких намерениях укажут американскому Казначейству на попытки оппонентов оградить себя от угрозы санкций.

Уже появляются специальные компьютерные решения, обеспечивающие соблюдение законодательства о противодействии терроризму и отмыванию грязных денег при обороте цифровых валют. Это означает близкий конец даже относительной анонимности существующих криптовалют, она сохранится только в мелких сделках внутри небольших сообществ. В условиях функционирования таких контрольных систем причина запрета на транзакции того или иного субъекта даже не будет иметь особого значения. Если технологически возможно отслеживать и блокировать блокчейн-транзакции в режиме реального времени, это в равной степени будет относиться к блокировке, связанной как с «антиотмывочным» законодательством, так и с экономическими санкциями.

Как утверждает Джошуа Гарсия, адвокат одной из ведущих мировых юридических фирм Cooley LLP, с точки зрения американских властей с лицами, внесенными в санкционные списки (SDN List), операции в цифровых валютах не должны проводиться так же, как в обычных валютах. Примерами таких запрещенных операций являются:

компания, владеющая кошельком с цифровыми валютами, позволяет перемещать биткоины через P2P сервис, и ее пользователи регулярно делают такие переводы из США террористическим организациям в Сирию;

биткоин-биржа разрешает пользователям из санкционных списков открывать счета, и эти средства потом вовлекаются в биткоин-торговлю Соединенных Штатов с использованием биржевых платформ через кошельки, которыми владеет биржа, – майнинговая компания продает свое оборудование организациям из санкционных списков;

компания, занимающаяся краудфандингом, принимает фонды от лиц из санкционного списка и взамен предоставляет финансовую долю в компании.

Иногда можно встретить утверждение, что, существуй биткоин во время блокады WikiLeaks международными платежными системами, сайт избежал бы блокады платежей. Так, операторы кредитных карт и PayPal при возникновении скандала с Эдвардом Сноуденом и WikiLeaks отказались принимать перечисления в их пользу. Блокада WikiLeaks платежными системами с подачи американских властей оценивается в монографии финансового и технологического обозревателя газеты The New York Times Натаниела Поппера как «способ внесудебной расправы с инакомыслящими». Однако Поппер одновременно напоминает, что биткоин в тот момент уже существовал и фактически в нем сработала «самоцензура». Основатель этой криптовалюты Сатоши Накамото просил WikiLeaks не принимать пожертвования биткоинами, поскольку его сеть только становится на ноги, и конфликт с властями помешает ее развитию.

Правительства и общий контроль за оборотом криптовалют

Ценность цифровой валюты якобы заключается в отсутствии жесткой привязки к конкретной стране. Однако привязка есть. Она касается контроля за точками захода из фиатных денег в цифровые и обратно, лицензирования инфраструктуры обращения операторов цифровых валют, надзора за ними. Биткоин и его технологическая инфраструктура не существуют «в воздухе», поскольку владельцам приходится расплачиваться за криптовалюту обычными деньгами; им так или иначе нужно заводить на биткоин биржи и выводить оттуда обычные фиатные деньги. Банки, попав под антиотмывочные штрафы, начали перестраховываться, отказывать в обслуживании клиентам в ситуациях, связанных с оборотом цифровых валют.

Биткоин-сообщество опасалось, что правительства вовсе запретят криптовалюты. Однако в конце 2015 г. Казначейство и Министерство внутренних дел Великобритании распространили результаты комплексного исследования (UK national risk assessment of money laundering and terrorist financing), в котором делается вывод об отсутствии повышенного риска использования цифровых валют для отмывания грязных денег и финансирования терроризма. Более того, указанный риск был оценен как относительно меньший по сравнению с использованием обычных фиатных валют.

Но власти не собираются делать для операций с цифровыми валютами исключений в плане раскрытия информации об участниках сделок. В свою очередь, американские регуляторы начали выдвигать претензии к сделкам с ценными бумагами через криптовалюты за несоблюдение правил надлежащей регистрации оборота ценных бумаг. В частности, основатель Института изучения блокчейна Мелани Свон обращает внимание на ожесточенные споры о легальности краудфандинга, если сделка предусматривает получение доли в акционерном капитале краудфандинговой компании, поскольку это может нарушать законы о ценных бумагах.

Американское криптовалютное сообщество неоднородно. В нем действительно есть радикальные либертарианцы и анархисты, но ключевые игроки не находятся в оппозиции к властям. Их убедили, что если не выстраивать сотрудничество с регулятором, то как минимум будет выдвинуто требование прекратить деятельность.

Ключевые лица, занимающиеся администрированием операций с биткоинами, неанонимны, кроме, возможно, легендарного Сатоши Накамото, да и с ним непонятно. Как пишет Натаниел Поппер, они получили от американских властей массу вопросов о лицензировании, предоставлении массы документов, соблюдении законодательства о защите прав потребителей и борьбе с отмыванием средств, добытых преступным путем.

11 декабря 2017 г. председатель Федеральной комиссии по ценным бумагам и биржам США Джей Клейтон распространил заявление, в котором утверждал, что в зависимости от конкретных обстоятельств криптовалюты могут относиться или нет к ценным бумагам. Но даже в случаях, когда криптовалюты не обладают признаками ценных бумаг, операции с ними не могут подрывать обязанностей, предусмотренных законодательством о борьбе с отмыванием средств и принципом «знай своего клиента».

Поскольку Еврокомиссия планирует в будущем применить четвертый пакет мер по борьбе с отмыванием денег и к биржам цифровых валют, новые правила обяжут биржи биткоинов и поставщиков услуг электронных кошельков идентифицировать своих клиентов. Как отметил еврокомиссар Валдис Домбровскис, цель принимаемых мер – «окончательно ликвидировать анонимность пользователей таких бирж». 15 декабря 2017 г. Европейский союз объявил об ужесточении правил, направленных на противодействие отмыванию денежных средств и финансирование терроризма. В частности, новые правила обязывают биткоин-платформы и онлайн-кошельки криптовалют идентифицировать пользователей.

Перспективное глобальное регулирование криптовалют

Начались разговоры о глобальном регулировании оборота криптовалют. В настоящее время в данной области не существует органа глобального регулирования. Вполне вероятно, что Соединенные Штаты станут проталкивать идеологию унифицированных, подконтрольных им правил обращения цифровых валют. При этом уже существуют концепции перехода от доллара к международной валюте, контролируемой Западом, как способа и глобального управления, и ликвидации номинированного в долларе американского долга. Возможно даже, что международные унифицированные подконтрольные властям США правила обращения цифровых валют создадут частные корпорации. Это в духе американских традиций по делегированию публичных функций частным компаниям.

Еще один мотив для западных правительств не препятствовать обороту криптовалют – бесплатно проверить, возможен ли полностью безналичный оборот валюты. И если да, то настаивать на отказе от наличных в обороте обычных фиатных денег, переводе денежного обращения в полностью безналичную форму, что, по сути, сделает всех граждан заложниками правительств и банков.

Также важно, что при кражах цифровых валют (например, крупное хищение клиентских биткоинов на бирже Mt.Gox) люди обращаются с требованием найти преступников к государственной полиции. Это тоже способ легального вмешательства государств в оборот криптовалют.

Один из идеологов финтеха Аксель Апфельбахер объясняет вопросы раскрытия личности владельцев в будущих денежных операциях следующим образом. Национальные правительства и наднациональные комитеты по финансовым рынкам будут добиваться внедрения полностью прозрачных глобальных баз данных активов, которые дают возможность отслеживать движение финансовых потоков в режиме реального времени. Наличные денежные средства, возможно, долго будут иметь параллельное хождение и анонимный транзакционный механизм. Однако большинство транзакций станут доступны в этих онлайн-сетях благодаря простоте использования и скорости их совершения в мировых базах данных. Следовательно, выпуск электронной валюты (например, электронных фунтов стерлингов) под контролем центральных банков странами-участницами станет обычным способом управления монетарной базой валюты.

На вопрос, зачем нужен всеохватывающий режим цифровой валюты, центральные банки, регуляторы и налоговые агентства ссылаются на аудитоспособность и отслеживаемость финансовых потоков и на низкие транзакционные издержки в связи с использованием официальных электронных валют. Такая прозрачность, как утверждает Апфельбахер, потребует новых механизмов управления для баланса прозрачности и свободы при повсеместном надзоре (выделено мной. – Авт.).

В аспекте же краудфандинга отметим, что деятельность английских P2P платформ с апреля 2014 г. поднадзорна Financial Conduct Authority. Более чем 80% соответствующих кредитов в Великобритании в первом полугодии 2017 г. выдано всего 8 платформами: Folk2Folk, Funding Circle, Landbay, Lending Works, Market Invoice, RateSetter, Thin Cats, Zopa. Все они объединены в саморегулирующуюся организацию Peer-to-Peer Finance Association (P2PFA). Последняя уже внедрила для членов ряд строгих стандартов, в том числе и отчетности. Высокая степень концентрации на рынке P2P платформ, наличие у государства детальной статистики кредитов с точностью до одного фунта и до одного лица, получившего кредит, свидетельствуют, что соответствующее кредитование подконтрольно английским властям, и оно не совсем анонимно.

Что все это значит? Выводы

Первое. Мы полагаем, что национальная криптовалюта необходима по следующим причинам. С одной стороны, мировое денежное обращение в части фиатных валют зашло в тупик, и существует колоссальный спрос на альтернативы фиатным деньгам, которые будут лишены недостатков последних. То есть на новые валюты, обладающие одновременно такими признаками: полная товарная обеспеченность; защита от инфляционного обесценивания; стопроцентное резервирование, то есть полный запрет увеличения денежных агрегатов кредитными организациями через мультипликатор; признание права собственности владельца счета на денежные средства на счете, фиксация этого права в распределенном реестре на децентрализованной основе; снятие риска утраты накоплений путем запрещения использования клиентских денег финансовыми учреждениями в собственных операциях и операциях других клиентов; свободный перевод между наличной и безналичной формой; отказ от абсурдных правил финмониторинга. Со стороны предложения грамотно сконструированный пул национальных криптовалют – способ привлечения финансирования в условиях санкций, продвижения товарного экспорта, а также усиления региональной экономической интеграции.

Второе. Нет доказательств того, что регулировать вопросы денежного обращения лучше на глобальном уровне. С учетом последних регуляторных тенденций на Западе правовое регулирование для цифровых валют на глобальном уровне не нужно, оно должно происходить на национальном и региональном уровнях.

Третье. Нет доказательств того, что FATF преуспела в борьбе с финансированием терроризма и отмыванием средств, добытых преступным путем. В то же время организация используется для создания системы глобальной слежки за мировыми финансовыми потоками. Поэтому данные финансового мониторинга, связанные с национальной криптовалютой, не должны передаваться за рубеж без тщательной проверки в ручном режиме обоснованности каждого такого запроса.

Четвертое. Поскольку потребности и вкусы инвесторов различны, должны эмитироваться несколько видов национальных криптовалют с различными условиями обращения.

Пятое. Эмиссия цифровых национальных валют, по сути, – форма долгосрочного кредитования и поддержки экспорта. Она должна быть обращена к сбору средств не только у крупных финансовых компаний, но и у широкого круга небольших компаний, физических лиц. Для привлечения финансирования из исламских стран часть выпускаемых цифровых валют, сфокусированная на эту группу инвесторов, должна проходить перед эмиссией предварительный исламский комплайенс.

Шестое. Ключевые факторы для цифровых валют – доверие и стабильная ценность применительно к гарантированной возможности обмена на реальный объем физических товаров. Правомерна известная позиция нобелевского лауреата Фридриха фон Хайека о необходимости системы мониторинга того, что резервы не растрачиваются, равно как и обмена денег на их товарное обеспечение по первому требованию. Также должен быть обеспечен свободный неограниченный перевод национальной криптовалюты из безналичной формы в наличную и наоборот по первому требованию ее собственника. Поэтому должны быть напечатаны и наличные на весь объем эмиссии национальной криптовалюты.

Седьмое. Хотя национальная криптовалюта будет эмитироваться Банком России либо пулом дружественных центробанков, в целях поддержания высокого доверия к ней часть технических функций (ее учет в блокчейне, учет товарных запасов под нее, выполнение смарт-контрактов по обмену криптовалюты на товары и т.п.) может быть делегирована на децентрализованной основе частным лицам.

Восьмое. В аспекте сохранения ценности цифровых валют важна стабильность денежной массы. Так, в биткоине декларируется, что его количество не превысит 21 млн единиц. Поэтому важно заранее установить абсолютное ограничение на количество каждой эмитируемой национальной криптовалюты и ни в коем случае не нарушать его.

Девятое. Товарное наполнение национальных криптовалют создаст высокую степень доверия к ним и реально обеспечит выполнение такой функции денег, как средство накопления и сбережения. Указанное товарное обеспечение (разное для разных валют) должно предоставляться участвующими в проекте государствами. Для разных цифровых валют следует конструировать разные пакеты товарного обеспечения. Очевидно, что в состав пакетов должно входить золото, а также товары, экспорт которых важно продвигать. То есть товарное обеспечение валюты должно быть инструментом поддержки экспорта. В соответствии с условиями эмиссии собственник валюты вправе будет обменять ее на соответствующий пакет товаров на одном из товарных складов. Например, тысяча единиц одной из новых цифровых валют может быть обеспечена пакетом, состоящим из: _ граммов золота пробы 999.9; _ граммов серебра пробы 999; _ килограммов пшеницы первого класса; __ килограммов пивоваренного ячменя; _ литров подсолнечного масла высшего сорта или кукурузного масла; _ килограммов риса сорта экстра либо высшего сорта; _ литров бензина, соответствующего по ГОСТ категории Премиум-95; _ килограммов нитрата аммония высшего сорта.

Десятое. Возможен квази-демередж национальной криптовалюты. То есть условия ее эмиссии могут предусматривать, что в определенное время в будущем она подлежит обязательному обмену на корзину товаров государствами, гарантирующими ее товарное обеспечение. С обязанностью полного либо частичного последующего вывоза (экспорта) указанных товаров. Можно экспериментировать, эмитируя в качестве альтернатив как национальные криптовалюты с обязательным обменом на товарную корзину в определенный момент времени, так и с факультативным обменом (возможностью обмена валюты на товарное обеспечение по первому требованию, либо в определенные заранее установленные «окна времени»). Важно, чтобы правила обмена были обнародованы заранее и ни в коем случае после эмиссии не изменялись.

Одиннадцатое. Как дополнительный способ повышения доверия к национальным криптовалютам возможно создание независимого международного арбитража по рассмотрению споров относительно их оборота.

Россия. США. Весь мир > СМИ, ИТ. Финансы, банки > globalaffairs.ru, 13 февраля 2018 > № 2513576 Кирилл Молодыко

Мир на вырост

Политика на пути в будущее

Сергей Караганов — ученый-международник, почетный председатель президиума Совета по внешней и оборонной политике, председатель редакционного совета журнала "Россия в глобальной политике". Декан Факультета мировой политики и экономики НИУ ВШЭ.

Резюме Как правило, международные системы формируются в результате войн. Сейчас большая война станет реальным концом истории. Усилия России должны быть гласно нацеленными на обеспечение ее продолжения.

Уже с десяток лет как мир вошел в острую фазу разложения большинства унаследованных от прошлого международных систем. Процесс распада и создания будущего мирового порядка продлится еще несколько десятилетий. У России есть хорошие возможности активно повлиять на его формирование. Не менее важная задача – не допустить срыва в новую большую войну, вероятность которой крайне высока. Необходимо продолжать поворот к Азии и наполнять содержанием концепцию всеобъемлющего партнерства Большой Евразии. Перспективы серьезного улучшения отношений с Европой и особенно Соединенными Штатами пока не просматривается, прежде всего из-за обстоятельств внутри западного сообщества. Российская политика должна быть тактически гибкой, готовой к неожиданностям, но более чем обычно стратегической – направленной на строительство стабильного, мирного и комфортного для России миропорядка. Не столько завтрашнего – 2020-х, а «послезавтрашнего» – 2030–2040-х годов.

Развал порядков

Главная причина нынешней растерянности в элитах и напряжения в мировой политике и экономике – вызревавший давно, но вышедший на поверхность лишь десятилетие назад процесс одновременного разложения большинства мировых и региональных систем, доставшихся нам от прошлого. Образно выражаясь, под ногами задвигалось сразу несколько тектонических плит, на которых зиждется мир и представления о нем.

Самый глубинный из сдвигов – завершение пятисотлетнего господства Европы и Запада в мировой политике, экономике, идейной сфере. Главная причина – утрата военного превосходства, которым они обладали примерно с XVI–XVII веков. (Россия в этом смысле относилась к западному миру. Ее стремительная экспансия к Тихому океану обусловлена не только лихостью казаков и их стремлением уйти от гнета в коренной России, но и превосходством стрелкового оружия и военной организации над стрелами и луками местных племен.) Переломным моментом в многовековой истории западного военного превосходства стала середина ХХ века, когда противостоявшие Западу державы – Россия, а затем Китай – обрели ядерное оружие. Не случайно именно после этого США сначала не смогли выиграть корейскую войну, а потом проиграли вьетнамскую. В обоих случаях вопрос о ядерной эскалации ставился, но на нее не решились. Ощущение превосходства вернулось на историческую секунду – с 1991 по 2008 гг., когда Советский Союз развалился и перестал быть военно-политическим балансиром, а Запад провозгласил «либеральный мировой порядок». Сейчас (после военно-политических неудач в Афганистане, Ираке, Ливии, Сирии) и он распадается, вызывая злую досаду архитекторов.

Кризис 2008 г. выявил, что западная экономическая модель не выдерживает открытой, не подкрепленной военными козырями, конкуренции. Либеральная торгово-экономическая система была выгодна прежде всего тем, кто создавал ее правила и опирался на военно-морское превосходство. Сначала им обладала Великобритания. Потом – Соединенные Штаты. Лучшие пушки и военные корабли, эффективная военная организация позволяли завоевывать и грабить колонии или диктовать условия торговли. Наиболее яркий эпизод – навязывание Китаю в XIX веке через череду войн торговли опиумом из Британской Индии, что погрузило значительную часть китайского общества в наркотический дурман и ускорило деградацию.

Мировую историю, какой мы ее знаем, писали победители – европейцы. Немец Фердинанд Рихтгофен назвал регион экономического и культурного взаимодействия, шедший из Китая на Запад, «Шелковым путем». Теперь китайцы, борясь за новые позиции в идеологическом мире, назвали его современное воплощение «Один пояс – один путь». Термины «Ближний» и «Дальний Восток» придумали британцы, исходя из отдаленности от Лондона. А мы до сих пор называем Дальним восточные регионы Сибири. В ближайшие десятилетия человечество, а не только ученые, будет узнавать новую, ненаписанную европейцами, историю. В которой, например, блистательная Византия, во времена темного Средневековья сохранившая и развившая лучшее в европейской культуре, соединив ее с Востоком, окажется не «византийством», а одним из высших достижений человечества. А борьба и смена китайских династий представится не менее важной, чем чередование Стюартов, Бурбонов, Габсбургов или Романовых. Это, кстати, будет очередным вызовом для преимущественно европейской культурно-исторической идентичности россиян.

Экономический порядок, созданный Западом (прежде всего США) в Бреттон-Вудсе и с 1990-х гг. распространившийся практически на весь мир, подрывают накопленные противоречия, нежелание поднимающихся «новых» играть исключительно по правилам «старых». Но главная причина – в действиях Соединенных Штатов, поворачивающихся к протекционизму, увидевших, что от либерального экономического порядка, не подкрепленного военным и политическим превосходством, больше выигрывают эти самые новые, и не желающих оплачивать конкурентов, в том числе и на Западе. «Америка прежде всего» Трампа в утрированной форме передает настроения американской элиты и населения. США и Европа пока сохраняют ведущие позиции в системе международной экономической взаимозависимости и пытаются использовать это в своих интересах через политику санкций, подрывая по дороге и либеральную систему, и доверие к себе.

Необратимо уходит двухполярная конфронтация, хотя американцы и часть послушных «новоевропейцев» нацелены возродить раскол Европы. Западная Европа хотела бы избежать конфронтации, но держится за атлантическую связку, в рамках которой за безопасность платили американцы. Последние же дистанцируются, хотя и не прочь сохранить зависимость от себя. Зато США стараются «обложить» КНР с юга и востока, пытаясь ослабить ее позиции угрозой перекрытия торговых и энергетических путей через Индийский океан и южные моря, заодно (вопреки здравой внешнеполитической логике) толкают Китай и Россию к углублению де-факто союза. Однако в современном мире, гораздо более сложно устроенном и менее зависимом от воли больших держав, не получится возродить старую двухполярность, относительно выгодную Соединенным Штатам и Западу. Новая же, если вдруг она и установится, едва ли будет в пользу Запада.

Учитывая набранный Пекином темп, уровень инвестиций в науку, образование, технологическое развитие, способность сохранять авторитарную – более эффективную с точки зрения международной конкуренции – политическую систему при соединении с рыночной экономикой, Китай идет к тому, чтобы уже через десять-пятнадцать лет стать по совокупной мощи первой державой мира. Одна из наиболее обсуждаемых тем в этой связи – «ловушка Фукидида», высокая вероятность прямого столкновения поднимающейся и уступающей держав. Давление с востока и юга, обострение соперничества с США толкают Пекин к экспансии на запад и юго-запад. Это будет иметь двойственные последствия. Даст импульс формированию новых поясов развития в центральной Евразии, стимулирует тенденцию к формированию всеобъемлющего партнерства Большой Евразии. Но станет нарастать и противоположная тенденция, связанная с опасениями соседей гигантской мощи Китая.

Положение Запада

Западные общества, еще недавно считавшиеся образцово высокоэффективными, переживают нелегкие времена. Все больше жителей западных стран ощущают себя в проигрыше от глобализации, средний класс столкнулся с перспективой жить хуже и хуже. Информационная революция, прежде всего соцсети, ослабляет рычаги контроля над обществом со стороны элит, партий и традиционных СМИ. Особенно ярко это проявляется в Соединенных Штатах, где коренной средний класс в обход традиционных каналов влияния проголосовал за «нестандартного» кандидата, представляющего его взгляды. Этим, а не колоритной личностью Дональда Трампа или его неопытностью, объясняется граничащая с безумием ярость, охватившая большую часть американской элиты. Неопытными и колоритными были и Джимми Картер, и Рональд Рейган, и Барак Обама. Но – в отличие от Трампа – «своими», выдвинутыми элитой, чтобы провести необходимую коррекцию после кризисов.

Американский истеблишмент, «глубинное государство», как его иногда называют, бьется за восстановление управляемости политической системы. Борьба лишь частично направлена против Трампа. Антироссийская риторика по большей части напоминает прикрытие стремления переформатировать внутреннюю политику самих США, сделать ее снова управляемой, в первую очередь через ужесточение контроля над новыми СМИ. Т.е. для спасения демократии в ней пытаются стимулировать вполне авторитарные тенденции.

Разумеется, раздражение Россией имеет и геополитические причины. Россия – символ и во многом причина потери военного превосходства. Она сознательно противостояла «либеральному мировому порядку». Так что корни антироссийской политики глубоки, и ожидать «потепления» не приходится. И уж точно его не случился, пока американская элита не восстановит контроль над внутренней ситуацией.

Возвращение к status quo ante 1990-х – начала 2000-х гг. невозможно. Американская экономика динамична, а Трамп ее, похоже, еще и подстегнет, так что и через несколько лет США останутся сильными. Открыт вопрос, пойдут ли Соединенные Штаты путем частичного изоляционизма – «крепости Америки» (которая, естественно, не сможет отказаться от глобальной экономической вовлеченности) или же мир снова столкнется с политикой силового реваншизма в стремлении восстановить позиции единственного глобального лидера. Второй вариант качественно более опасен, чем во времена Рейгана. Первый более вероятен. Он поставит перед миром и Россией немало проблем, но и создаст возможности.

Сходная ситуация и в Европе. Почти повсеместно звучат обвинения Москвы во вмешательстве, «русский след» обнаруживают даже в «Брекзите» или каталонском сепаратизме. «Популисты» – значительная часть коренного электората, недовольная проводимой политикой и ухудшением своего положения, теснят элиты, навязывают им свою повестку дня, ослабляют традиционные партии. Но что и кто придет на смену привычной проатлантической верхушке – неясно.

Перед Европейским союзом рисуются четыре сценария. Первый – попытка на худших, чем прежде, условиях зацепиться за союз с уходящими США, возможно, стремясь компенсировать унижение частичным улучшением отношений с Россией. Второй – попытаться добиться стратегической самостоятельности, в том числе за счет создания эффективной политики безопасности, но это требует огромных финансовых и политических инвестиций, пересмотра основ европейского проекта. Такое движение может вести как к сближению с Востоком для отражения реальных вызовов, так и к сохранению более привычной антироссийской линии. (Пока слабеющий европейский проект пытаются стянуть «скрепой» санкций.) Третий – не разрывая с Америкой, стать участником партнерства Большой Евразии. Но оно будет строиться на отличных от нынешних европейских ценностных и политических основах. Четвертый – продолжение нынешнего курса латания дыр с опасностью дальнейшей эрозии европейского проекта.

Пока большинство элит призывают ко второму, хотят первого, идут к четвертому. Третий может появиться через несколько лет. Все варианты требуют от России новой и более активной европейской политики.

Структурно ситуация внутри Запада полна таких напряжений, что становится серьезным вызовом международной безопасности. Если еще десять-пятнадцать лет назад целью международной системы провозглашалось управление подъемом «новых», то сейчас, похоже, впору говорить об управлении упадком «старых». Нынешнее состояние международных отношений – не новая холодная война, но оно много опаснее. Больше структурных напряжений, нерешаемых глобальных проблем, игроков, меньше регулирования. И почти такое же острое идеологическое противостояние. Только не между коммунизмом и капитализмом. Оно идет изнутри западных элит, пытающихся остановить деградацию своих идейных, политических и экономических позиций.

Россия, Китай, Индия, другие «новые» практически не ведут идеологическую экспансию. Их в целом устраивает направление развития миросистемы. Они – державы нарождающегося статус-кво. Оно претит старым.

Вызовы безопасности

На фоне усугубления структурной напряженности в международных отношениях особенно опасны региональные кризисы. Просыпаются конфликты на Ближнем и Среднем Востоке, подавлявшиеся старой международной системой. Почти обречена на деградацию большая часть Экваториальной Африки. Подъем Азии – субконтинента независимых государств – «размораживает» застарелые противоречия, тоже купировавшиеся двухполярностью или колониальными державами, порождает новые очаги.

Ширится волна распространения ядерного оружия. После Израиля, Индии, Пакистана, получивших его безнаказанно, и особенно после агрессий против Ирака, Ливии, отказавшихся от ядерных программ, ожидать отказа от него Северной Кореи бессмысленно. В эту же логику укладывается и присоединение Крыма к России. Геополитически необходимое и исторически справедливое, оно нарушило обещание уважать территориальную целостность Украины, которое содержалось в Будапештском меморандуме (призванном подсластить Киеву отказ от оставшегося от СССР ядерного оружия). Моральное обоснование режима нераспространения подорвано.

Если продолжится жесткое давление на Иран, рано или поздно ядерным станет и он. А тогда почти наверняка последуют Саудовская Аравия и Египет. После КНДР, весьма вероятно, ядерный статус захотят обрести Южная Корея и Япония. Но и без такого малоприятного сценария стратегическая стабильность заметно слабеет, а вероятность развязывания ядерного конфликта растет.

Появляются новые виды вооружений – ядерных, околоядерных, обычных. Кибероружие приобретает стратегический характер с точки зрения способности наносить ущерб, сравнимый с применением оружия массового поражения. Если совместными действиями не поставить его под контроль, оно превратится в идеальное оружие террористов – относительно дешево, трудно отслеживаемо, нанесение же скрытного удара по объектам жизнеобеспечения спровоцирует международные конфликты, возымеет мощный мультиплицирующий эффект. Возможно, уже в работе генетическое оружие и еще более экзотические способы нанесения тяжкого ущерба обществам и странам. Все это на фоне развала старой системы ограничения ядерных вооружений и связанных с ней стратегических диалогов. По новым угрозам серьезных обсуждений практически не ведется.

Частично происходящее – порождение стратегической фривольности (термин, подаренный мне Тимофеем Бордачёвым) или паразитизма. Государства и общества привыкли к длительному состоянию относительного мира, хотят по-страусиному думать, что так будет всегда. Или предлагают эскапистские схемы полной ликвидации ядерного оружия, страх перед которым – главная, если не единственная гарантия сохранения относительного мира. Особенно настораживает на этом фоне уровень отношений между Москвой и Вашингтоном. На поверхности по крайней мере они характеризуются презрением одних и ненавистью других. Скверный фон с точки зрения стратегической стабильности.

Увеличение числа игроков, отсутствие диалога усугубляется интеллектуальным смятением большинства элит, не понимающих, что происходит. А темп изменений нарастает. Четвертая технологическая революция принесет, как и предыдущие, огромные выгоды. Но обострит социальное и политическое напряжение. И неизвестно как. Вспомним, как лет пятнадцать назад США, рассчитывая на превосходство в киберсфере, отказывались от любого ее международного регулирования. Теперь выяснилось, что сами американцы уязвимы. Напомню: социальные сети, другие новые медиа явились одной из причин выхода ситуации во внутренней политике из-под контроля. И сейчас в Соединенных Штатах, еще недавно выступавших за полную свободу Интернета, ведут дело в сторону ее ограничения.

И мощные геостратегические сдвиги, и смятение элит, и новые технологии не только объективно увеличивают угрозу возникновения войны, но и возвращают международные отношения на базовый уровень. Из-под недавно доминировавших экономических, информационных и политических уровней все жестче проступает несущий военно-силовой скелет.

Россия на пороге

Уже приходилось писать (см. статью «2016 – победа консервативного реализма», РГП №1, 2017) о том, что в последние годы российская внешняя политика была крайне успешной. Удалось оседлать историческую волну – ренационализацию, суверенизацию, негативную реакцию многих обществ на глобализацию, повышение роли военно-политического фактора. В моду вновь входят суверенитет, приоритет вопросов безопасности, традиционные ценности. К ним во все времена и почти повсеместно относилось и превалирование интересов общества над интересами индивида, возможность реализации последних, в первую очередь через общественное служение и признание. На Западе мир и благосостояние второй половины прошлого века подхлестнули возникновение нового индивидуализма. Но в глобальном мире он отступает перед генетически обусловленной общественной сутью человека (за эту мысль спасибо Рейну Мюллерсону).

Крым остановил угрожавшее войной расширение западных союзов, изменение баланса не в пользу России, Сирия вернула Москве статус игрока первого уровня. Ощущение побед, возвращение великодержавной уверенности в себе, озлобленная реакция Запада пока сплотили общество и элиту, подстегнув тенденцию к «национализации» последней, вытесняя компрадорские настроения. С главной мировой державой недалекого будущего – Китаем – установлены фактически союзнические отношения. А ведущая часть российской элиты изменила геостратегическую самоидентификацию. Из маргинальной европейской, готовой платить за приближение к «центру», она превратилась в центральную евроазиатскую. То есть модернизируется в соответствии с современным и будущим состоянием мира. Выдержав волну враждебности и санкций, Россия выиграла и морально. Победные реляции можно было бы продолжить. Но перейду к вызовам стратегического характера.

Первым и главным, помимо объективно растущей угрозы войны, является отсутствие серьезной стратегии экономического и социального развития и роста, как и, похоже, даже желания ее продвигать. Накопленный внутренний жирок все тоньше. А компенсация внешнеполитическими победами – ненадежная стратегия. Как, впрочем, и попытка выйти из борьбы, к чему призывают уставшие от нее или не очень знающие мир сограждане. Пока действуем умело и лихо, но срывы возможны и даже вероятны. И уже сейчас относительная экономическая слабость ограничивает желание партнеров дружить и подстегивает стремление противников враждовать. А если стагнация продолжится, любая геополитическая неудача, промах рассеют ауру победителей. Под ней откроется экономическая слабость.

У России не только нет привлекательной стратегии собственного развития, но (что важнее для этой статьи) и позитивной картины будущего мироустройства. Мы (как и Китай) не заполняем идейный вакуум, образовавшийся в результате крушения почти всех международных систем. Многополярность – не желаемое состояние мира, а хаос. Концепция победила лишь как антитеза ушедшей однополярности. Но что дальше?

Нет у России и внятной стратегии (помимо укрепления собственных сил сдерживания) повышения уровня международной безопасности, находящейся в состоянии тяжкого стресса, если не перед угрозой срыва. Отношения с Западом крайне скверные, пусть в значительной степени и не по нашей вине. (Хотя и наша есть – прошлая слабость, глупость, уступки в надежде на благодарность, многолетнее игнорирование неизбежной украинской проблемы.) Пространство экономического и политического маневра сужено. Мы расширили его поворотом на Восток, но продвижение дальше будет все больше наталкиваться на слабость «западного фланга». Уступки «западным партнерам» бессмысленны. Они разожгут уже не высокомерный и глупый экспансионизм, как прежде, а желание «добить», усилят «партию войны». Да и от большинства санкций, особенно американских, избавиться в обозримом будущем практически невозможно. Однако и нынешний характер отношений контрпродуктивен и вреден, нужна смена координат, другой угол зрения, отказ от одержимости Западом как в про-, так и в антизападной форме.

Контуры политики

Нужно отчетливо понимать тенденцию к военизации международных экономических отношений и соответственно подбирать внешних партнеров по развитию. Развал всех прежних мировых систем требует активного и творческого участия в создании нового сбалансированного мирового порядка.

Краеугольным камнем российской стратегии должно стать осознанное лидерство в предотвращении новой большой войны, превращение в ведущего экспортера безопасности. И путем развития сил и доктрины сдерживания, и через предложение, если не навязывание, ведущим странам совместных усилий по укреплению международной стратегической стабильности. Не только и не столько при помощи традиционных переговоров по ограничению вооружений (хотя и они могут быть полезны, а их прошлые результаты стоит сохранять), сколько через предложение и навязывание системы диалогов, повышающих прозрачность, уменьшающих риски случайных конфликтов и их эскалации. Если США пока не хотят, начинать нужно без них – России, Китаю с приглашением других ведущих держав. Другой вариант – инициирование серии неофициальных диалогов с привлечением американцев, китайцев, специалистов из других стран по укреплению международной стратегической стабильности. Ситуация, повторюсь, много опаснее, чем в последние десятилетия холодной войны.

Естественно, нужны и новые теоретические подходы к сохранению мира. В частности, стремление не к преодолению ядерного сдерживания, а к его совместному укреплению как главного на обозримое будущее инструмента предотвращения войны (более подробно см. мою статью «О новом ядерном мире», РГП, № 2, 2017). Стоит бороться против распространения ядерного оружия. Но нужна нацеленная в будущее философия и практика диалогов, вовлекающая новые и даже пороговые ядерные державы, направленная на укрепление их безопасности. Только тогда распространением можно управлять или даже остановить его.

Как правило, международные системы формируются в результате войн. Сейчас большая война станет реальным концом истории. Усилия России должны быть гласно нацеленными на обеспечение ее продолжения. Россия де-факто – крупнейший поставщик безопасности в мире. Это и Ближний Восток, и Центральная Азия, и предотвращение ведущего к войне распространения западных союзов в Европе, и, конечно, сдерживание Соединенных Штатов, других крупных держав. Нужно стремиться к политическому и интеллектуальному оформлению этого статуса.

Создав фундамент будущего мирового порядка посредством взаимного сдерживания и диалогов ведущих держав, можно начать говорить и о принципах этого порядка: сотрудничестве, уважении суверенитета и территориальной целостности, свободе политического, культурного и ценностного выбора. Универсализм коммунизма или либеральной демократии остается в прошлом.

России необходимо возродить легалистскую традицию – приверженность международному праву, подзабытую в ответ на «закон джунглей» времен «либерального мирового порядка». Условия и балансы для этого воссоздаются. Геополитически в ближайшие годы наиболее перспективный путь – продолжение поворота на восток к созданию всеобъемлющего партнерства Большой Евразии. Видимо, США с тем или иным набором государств Европы образуют другой условный центр будущего мира. Существует маловероятный вариант, что Вашингтон и Пекин «договорятся». Это создало бы дополнительные проблемы для позиционирования России. Но стало бы огромным благом для всех.

Россия и Китай подтвердили готовность создавать вместе с другими странами всеобъемлющее партнерство в Евразии, Россия поддержала «Один пояс, один путь», который сможет вместе с другими проектами стать экономическим каркасом партнерства. Но дальше Москва утратила инициативу. Злую шутку сыграл русский характер – прорвались и успокоились. Идея партнерства требует системной работы через активное взаимодействие, прежде всего с Китаем, Индией, Японией, Южной Кореей, странами–членами ЕАЭС, ШОС, АСЕАН. Большое Евразийское партнерство – не только концептуальная рамка для строительства ключевого элемента будущего миропорядка. Это и способ погрузить в систему институтов, связей, диалогов, балансов растущую мощь КНР. Перед Пекином, во многом продолжающим традицию Поднебесной с ее системой вассальных государств по соседству, стоит нелегкая задача преодоления этой традиции. В глобальном мире она не сработает и приведет к объединению большинства против Китая. Относительно мирного, управляемого и малоконфликтного миропорядка двух центров не получится. (Подробнее о некоторых возможных контурах и ключевых проектах, которые могли бы лечь в основу всеобъемлющего Евразийского партнерства, см. мою статью «От поворота на Восток к Большой Евразии» в журнале «Международная жизнь» № 5, 2017).

На следующем этапе – года через три-четыре – новая политика должна быть дополнена улучшением отношений с ведущими европейскими странами и ЕС, усилиями по вовлечению их в большой евразийский проект, в том числе через диалог ЕАЭС–ЕС, создание треугольника мира и развития Китай–Россия–Европа, в котором Россия была бы и связующим звеном, и балансиром. Нельзя повторять ошибку 1990-х – 2000-х гг. и пытаться укрепить отношения в Европе через институты, оставшиеся от холодной войны, успешно хранящие и воспроизводящие ее – ОБСЕ, НАТО. Их надо использовать инструментально, где они еще могут быть полезны (для регулирования кризисов, предотвращения столкновений), но оттеснять. Желательна и нормализация отношений с США. Она зависит от американской внутренней динамики и может произойти не скоро, однако градус напряженности стоит по возможности снижать, стремиться к выходу из существующих конфликтов, не вовлекаться в новые. Действиями в Сирии и на Украине мы достигли всего, что требовалось. В последнем случае даже сильно переусердствовали.

* * *

Не только история, но и собственные усилия последних лет создали возможность для активного участия в формировании нового мирового порядка. Три четверти века назад мы заплатили за такое право миллионами жизней. И система оказалась невыгодной. Сегодня нужно попробовать за меньшую цену и с большей выгодой. Уйти от вызова не удастся, ведь иначе порядок будет создаваться без нас, а то и против нас. Нужно продолжить проявлять русскую интеллектуальную лихость, но дополненную и не совсем свойственными отечественной традиции системностью, настойчивостью, готовностью к сотрудничеству, стремлением к балансу. И, конечно, укреплять экономический фундамент. Иначе ни везение, ни лихость не помогут. И мы станем не субъектом, а объектом мировой истории.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 февраля 2018 > № 2513575 Сергей Караганов

Умные санкции

Как вести борьбу в эпоху экономических войн

Эдвард Фишман – сотрудник Atlantic Council. С 2015 по 2017 г. – советник по Европе и Евразии, ведущий эксперт по санкциям в отделе политического прогнозирования Госдепартамента США.

Резюме Экономические войны – реальность современной международной обстановки, и Соединенным Штатам необходимо совершенствовать искусство их ведения, чтобы эффективно сдерживать оппонентов.

Экономические санкции являются неотъемлемой частью американской внешней политики на протяжении десятилетий, но никогда прежде они не пользовались такой популярностью, как сегодня. Практически по всем крупным внешнеполитическим проблемам – будь то воинственность Северной Кореи, ядерные амбиции Ирана, российская агрессия или жестокость ИГИЛ – Соединенные Штаты прибегали к той или иной форме санкций. Важность санкций – один из немногих вопросов, по которым и бывший, и нынешний президенты США придерживаются сходного мнения. Барак Обама использовал санкции чаще, чем его предшественники, а Дональд Трамп за первые восемь месяцев в Белом доме поддержал расширение американских санкций против КНДР, Венесуэлы и, несмотря на сомнения, против России.

Одни американские санкции направлены против одиозных иностранных лидеров, нарушающих права человека, – Ким Чен Ына в КНДР, Роберта Мугабе в Зимбабве и тех, кто причастен к смерти юриста Сергея Магнитского в России. Другие призваны лишить террористов, наркомафию и тех, кто занимается распространением ядерного оружия, денег и других инструментов, необходимых для нанесения ущерба.

Однако в последнее время американские власти все чаще прибегают к третьему виду – принуждающим экономическим санкциям. Их суть – использовать экономическое давление, чтобы заставить иностранное правительство делать то, что оно не хочет (или заставить его воздержаться от каких-то действий). Ярким примером можно считать санкции, вынудившие Иран пойти на жесткое ограничение ядерной программы и подписать в 2015 г. Совместный всеобъемлющий план действий.

Несмотря на популярность санкций, система их применения не проработана до конца. Американская администрация практически никогда не обговаривает санкции с союзниками, пока не наступит кризис, поэтому принимаемые меры выглядят поспешными, плохо продуманными и слишком медленными для сдерживания оппонента. Эти недостатки делают санкции неэффективными сегодня, а в будущем нанесут еще больший вред. Поскольку правительства разных стран стремятся расширить собственные возможности ведения экономических войн и одновременно ищут умные способы защиты от воздействия американских мер, Вашингтон рискует оказаться среди отстающих в сфере, где долгое время лидировал. Поэтому американским властям давно пора модернизировать свой любимый внешнеполитический инструмент.

Всё умнее и умнее

Вашингтон предпочитал санкции другим инструментам внешней политики на протяжении всего периода после холодной войны. Призрак противостояния великих держав постепенно исчез, и политики стали считать санкции эффективным средством продвижения американских интересов без применения военной силы. Однако взрыв санкционных программ при Клинтоне заставил экспертов кардинально изменить взгляды. В конце 1990-х гг. и в начале нынешнего столетия репутация санкций была существенно испорчена.

В частности, считалось, что жесткое эмбарго Совета Безопасности ООН на торговлю с режимом Саддама Хусейна в Ираке обездолило простых граждан, но не оказало воздействия на руководство страны. Падение международной поддержки подобных мер заставило госсекретаря Колина Пауэлла предложить новый подход – так называемые умные санкции, которые выходили за рамки эмбарго и были нацелены непосредственно на лидеров и влиятельных персон.

Но начиная с 2006 г., когда Вашингтон сосредоточился на санкциях против Ирана, стало ясно, что такой подход не решит проблему обуздания ядерной программы Тегерана. Необходимо давление на иранскую экономику, прежде всего на финансовый и энергетический сектор. Поэтому эксперты по санкциям в Госдепартаменте и Министерстве финансов целились выше, разрабатывая меры, которые нанесут ущерб иранской экономике, но не станут дополнительным бременем для обычных граждан и не приведут к дестабилизации мировых рынков. В результате ужесточения санкций крупные банки Ирана лишились доступа к глобальной финансовой системе, торговый флот потерял возможность страховаться и проходить ремонт, а нефтяные доходы режима постепенно начали падать. Стратегия сработала: с 2012 по 2013 гг. ВВП Ирана сократился почти на 9%, а продажи нефти упали с 2,5 млн баррелей в сутки до 1,1 миллиона. В то же время расширенный список исключений из санкций обеспечил простым иранцам доступ к импортным продуктам питания, лекарствам и мобильным телефонам.

Санкции стали умнее, но их точное воздействие по-прежнему чрезвычайно сложно прогнозировать. Дело в том, что реализацией санкций занимаются банки и компании, невозможно предсказать, как они справятся с этой задачей. Иногда они просто прекращают совместный бизнес с целой страной, опасаясь нарушить запреты, и тогда принятые меры становятся драконовскими, даже если изначально подобного не предполагалось. Так было с Сомали, где произошла блокировка перевода средств, после того как американские банки прекратили контакты с компаниями, отправлявшими в страну деньги. В других случаях санкции оказываются слабее, чем планировалось, потому что частный сектор привыкает работать на грани законности, а нелегальные акторы находят обходные пути.

Соединенные Штаты обладают двумя главными активами, чтобы справиться с этой неопределенностью. Во-первых, масштабы и охват экономики (а также глобальное доминирование доллара), что обеспечивает широкие пределы погрешности. Во-вторых, гибкость правовых институтов позволяет Министерству финансов выдавать лицензии, обновлять санкционные списки и вносить другие коррективы.

Два этих фактора объясняют успех американских санкций против России – крупнейшей экономической державы, против которой Вашингтон когда-либо вводил санкции. Но, вероятно, главный элемент данной программы заключается в том, что с самого начала Соединенные Штаты сотрудничали с Европой (санкционный режим против Ирана стал по-настоящему многосторонним проектом после многолетнего давления со стороны Вашингтона). Учитывая тесные связи между Россией и европейскими экономиками, было чрезвычайно важно привлечь на свою сторону ЕС. Если бы Россия смогла компенсировать потери от прерванного сотрудничества с американским бизнесом, обратившись к Европе, санкции не дали бы результата, а единственной проигравшей стороной оказались бы компании из Соединенных Штатов.

Отличительной чертой антироссийских санкций является их точность. Обычно перед объектами санкций целиком закрываются двери в американскую экономику, в данном случае меры в первую очередь были сфокусированы на том, чтобы блокировать российским госкомпаниям доступ к капиталу на западных финансовых рынках и препятствовать арктическим, глубоководным и сланцевым нефтяным проектам российских энергетических компаний. Таким образом США и Евросоюз постарались оказать давление на Россию, ограничив риски для рынков, которые неизбежно влекут за собой санкции против крупного игрока глобальной экономики.

На бумаге антироссийские санкции далеко не такие жесткие, как меры, принятые против Ирана до соглашения 2015 года. Однако благодаря огромной роли западных банков и нефтяных компаний в мировых финансах и энергетике санкциям удалось задавить экономику России, не нанося существенного финансового ущерба США и Европе. За шесть месяцев после введения первого пакета санкций против ключевых секторов российской экономики в июле 2014 г. рубль обесценился более чем наполовину. По оценкам МВФ, санкции изначально привели к падению ВВП России на 1,0–1,5%, а за пять лет они обойдутся стране в 9% ВВП. Падение мировых цен на нефть, начавшееся в 2014 г., безусловно, является ключевым фактором спада в российской экономике, однако санкции замедлили восстановление страны, ограничив инвестиции, блокировав доступ к кредитам и затруднив разработку энергетических проектов.

Санкции не заставили Россию уйти из Украины. Но они не позволили Москве пойти на более радикальные меры – например, захват большей территории на востоке Украины, применение военной силы для получения сухопутного коридора в Крым или свержение демократически избранного правительства в Киеве. Сложно говорить в сослагательном наклонении, однако Москва вряд ли воздержалась бы от таких шагов, будучи уверена, что ее действия останутся безнаказанными. Хронология событий является доказательством сдерживания. Москва приостановила две крупномасштабные военные операции в сентябре 2014 г. и феврале 2015 г., когда Вашингтон и Брюссель готовили ужесточение санкций. А весной 2015 г., после нескольких пакетов санкций и ясных сигналов Запада о готовности к их дальнейшему ужесточению, Москва отказалась от проекта Новороссии, который предполагал поглощение почти половины украинской территории. Опыт России позволяет сделать следующий вывод: сутью санкций может быть не нанесение ответного удара, а сдерживание.

Когда вводить санкции

Несмотря на последние успехи, санкции нельзя считать панацеей. В некоторых случаях они могут выполнять вспомогательную роль – как средство, удерживающее оппонента от радикальных поступков, но не способное разрешить проблему. В каких-то случаях санкции вообще непригодны. Соединенным Штатам стоит воздерживаться от применения санкций по собственной прихоти, поскольку это позволит оппонентам приспособиться к их тактике, ослабит стремление союзников к сотрудничеству, а международные корпорации постараются снизить зависимость от американской экономики. Прежде чем прибегать к санкциям для решения той или иной проблемы, политики должны задать себе четыре вопроса.

Во-первых, стоят ли на кону деньги? Санкции повлияют на политическое руководство страны, только если ее экономика в значительной степени зависит от внешней торговли и доступа к международным финансовым рынкам. Поэтому санкционные программы, стагнирующие на протяжении нескольких лет, наименее эффективны: их объекты уже давно сократили зависимость от американской экономики. Яркий пример – санкции против Кубы, которые действовали с 1960-х гг., но не дали ощутимых результатов. Аналогичную динамику можно проследить и с эмбарго против Ирана, которое первоначально было введено администрацией Рейгана в 1987 году. Учитывая минимальную торговлю между Соединенными Штатами и Ираном, санкции оставались безрезультатными до 2010 г., когда администрация Обамы начала угрожать введением мер против компаний из Азии, Европы и с Ближнего Востока, ведущих бизнес с Ираном, – давление на иранскую экономику значительно превысило воздействие многолетнего эмбарго.

Второй вопрос касается убедительной теории успеха, которую необходимо проработать: сможет ли экономическое давление реально изменить политику страны? Все правительства, даже автократические, в определенной степени заботятся о положении своих граждан, поскольку падение уровня жизни может привести к политическим беспорядкам. В целом, чем выше политическая активность населения, тем больше вероятность, что санкции сработают.

Возьмем Иран. Это далеко не демократия, тем не менее в стране избирается президент (из числа одобренных кандидатов, разумеется). После того как манипуляции на выборах 2009 г. вызвали массовые протесты, а ужесточение санкций Запада привело к резкому экономическому спаду, аятолла Али Хаменеи, верховный лидер Ирана, одобрил избрание Хасана Роухани в 2013 году. Роухани построил свою избирательную кампанию на обещании освободить Иран от санкций, и без его избрания вряд ли бы удалось прийти к ядерному соглашению.

Аналогичным образом санкции могут сработать в случае с Россией, еще одной страной, где проводятся управляемые выборы. На протяжении более 15 лет Владимир Путин обещал россиянам политическую стабильность и повышение уровня жизни в обмен на поддержку его личной власти. Но западные санкции в сочетании с экономическими ошибками Кремля сделали этот общественный договор недействительным и заставили Путина искать новый, основанный на его роли защитника России от захватнических устремлений Запада. Популярность Путина достигла пика после аннексии Крыма в 2014 г., но поскольку до полного восстановления экономики еще очень далеко, недовольство уже зреет и может начать расти.

Третий вопрос, который должны задать себе политики, касается диспозиции в коалиции, вводящей санкции: обладают ли США и их союзники достаточной решимостью, чтобы реализовывать эти меры длительный период? Если нет, то страна – объект санкций постарается их переждать, надеясь, что лоббисты и оппозиционные партии на Западе ухватятся за внутренний ущерб от санкций и вынудят Вашингтон или Брюссель поднять белый флаг.

Ситуация с Россией показывает, как санкции могут превратиться в гонку на время. Последние несколько лет Россия пыталась освободиться от санкций, не давая Западу то, что он требует, – т.е. восстановление признанных границ Украины, и стараясь подорвать его решимость. Запустив процесс, когда все страны-члены каждые полгода должны единогласно одобрять продление санкций против России, Евросоюз сделал себя удобной мишенью: Москва пытается влиять на действующих лидеров, например Виктора Орбана в Венгрии, и поддерживает оппозицию, например Марин Ле Пен во Франции. Однако провал российского вмешательства на недавних президентских выборах во Франции и принятие Конгрессом закона, ограничивающего возможности Дональда Трампа снять санкции против России, ясно дали понять, что Запад не намерен отступать. Тем не менее санкции Евросоюза были бы более эффективными, если бы не требовали регулярного подтверждения.

Четвертый вопрос касается политической цели санкций: есть ли у страны, против которой они введены, возможность для маневра? Даже самые жесткие санкции не могут привести к полной капитуляции, и глупо ожидать, что лидер страны совершит политическое самоубийство ради их снятия. Этим фактором обусловлен провал санкций против КНДР: ядерная программа стала основой легитимности Ким Чен Ына внутри страны, поэтому политические потери от соглашения о денуклеаризации перевешивают экономические плюсы от снятия санкций. Чтобы санкции действительно могли изменить поведение страны, у ее руководства должна быть возможность согласиться на требования США и при этом сохранить лицо.

Хотите мира – готовьтесь к экономической войне

В марте 2016 г. министр финансов США Джейкоб Лью сделал важное предостережение: «Мы должны осознавать риск чрезмерного использования санкций, которое может подорвать наши лидирующие позиции в глобальной экономике и эффективность самих санкций». Чем больше Соединенные Штаты полагаются на санкции, отметил Лью, тем активнее другие страны пытаются избавиться от зависимости от американской финансовой системы и таким образом уменьшить свою уязвимость в случае введения санкций США.

Замечания Лью логичны, однако он игнорирует ключевой факт: мы уже живем в эпоху интенсивных экономических войн. За последние два года Китай угрожал санкциями против американских компаний, которые продают оружие Тайваню. После того как Турция сбила российский военный самолет, Москва ограничила туризм и импорт продуктов питания. Саудовская Аравия и другие арабские страны приняли меры против Катара. В период, когда государства стараются бросить вызов либеральному мировому порядку, но так, чтобы это не привело к войне великих держав, активизация экономической борьбы неизбежна. Не говоря уже о политических стимулах для введения новых и новых санкций, которые ощущают в Вашингтоне: следование этим импульсам – самый простой путь, когда разыгрывается карта национальной безопасности. Сокращая применение санкций, вы рискуете повторить ошибку луддитов, которые крушили ткацкие станки, протестуя против промышленной революции: человек может отказываться от инструмента, но его применение все равно продолжит распространяться.

Соединенным Штатам нужно готовиться к грядущим экономическим баталиям, реформируя свой санкционный аппарат. С помощью санкций удалось заставить некоторых оппонентов отказаться от уже предпринятых шагов – как в случае с ядерной программой Ирана, однако всегда легче предотвращать еще не совершенные действия. Поэтому главная цель – разработка санкций как самого мощного инструмента США в серой зоне между войной и миром, где сегодня в основном и происходит борьба на международной арене.

В первую очередь нужно на постоянной основе наладить процесс проработки санкций на экстренный случай. Так же как военные прорабатывают детальные планы войн, которые когда-нибудь могут понадобиться, сотрудники Госдепартамента, Минфина и других ведомств должны создать и постоянно обновлять типовые планы быстрого введения санкций в случае необходимости. Чтобы отработать эти планы на практике и продемонстрировать готовность властей США их применить, нужно регулярно проводить что-то вроде военных учений с симуляцией кризисов, в разрешении которых санкции способны сыграть существенную роль.

Соединенным Штатам также следует укрепить защиту от возможных ответных действий. В приоритете должен быть сбор разведданных о разработках противника в сфере экономических войн в дополнение к их военным планам. Необходимо также определить уязвимые точки американской экономики и спокойно работать над их устранением совместно с частными компаниями. Некоторые важнейшие американские продукты, в том числе самолеты и лекарства, зависят от поставок компонентов из других стран, которые могут ввести санкции против США, поэтому федеральному правительству вместе с производителями следует заблаговременно найти альтернативных поставщиков.

Эффективное наступательное и оборонительное планирование потребует регулярных консультаций политиков с экспертами по санкциям и ведущими представителями частного сектора. В Соединенных Штатах традиционно остерегаются многих видов тесных контактов бизнеса и власти, которые широко распространены в других странах, однако в данном случае стоит сделать исключение в интересах национальной безопасности. В команды по разработке санкций Госдеп и Минфин должны привлекать не только дипломатов и юристов, но и опытных профессионалов из финансового, энергетического и технологического секторов. Экспертное мнение необходимо, чтобы санкции сохраняли эффективность и в то же время не ударили по США и их союзникам. Это особенно важно в случае применения мер против крупных экономик, когда возрастает риск финансовых потерь.

Последний ингредиент сдерживания, основанного на санкциях, – регулярное обсуждение способов ведения экономической войны с союзниками. Несмотря на манящие перспективы широкой международной поддержки, Совет Безопасности ООН – неподходящая площадка для дискуссий в силу разногласий между его постоянными членами, что часто приводит к выхолащиванию смысла санкций. Слабость попыток Соединенных Штатов оказать давление на КНДР связана именно с Советом Безопасности ООН и наследием санкционной программы, которая строилась не на экономическом принуждении, а на противодействии получению Пхеньяном компонентов для ядерных ракет. Поскольку Россия и Китай обладают правом вето в решениях по санкциям и сами следят за нарушениями санкционного режима на своей территории, у Соединенных Штатов осталось гораздо меньше возможностей воздействовать на КНДР, чем в случае с Ираном и Россией. Кроме того, Пекин и Москва вполне могут согласиться на резолюции Совбеза и при этом тайно продолжат помогать Пхеньяну.

Интересам США в большей степени отвечает обсуждение принуждающих экономических санкций с союзниками-единомышленниками в ЕС и «Большой семерке», в то время как в рамках ООН можно сосредоточиться на мерах, не вызывающих особых разногласий, – касающихся плохих акторов, распространения оружия и отмывания денег. Соединенным Штатам также следует привлекать союзников к разработке планов санкций и учениям, большое значение имеет совместная работа по использованию санкций в интересах коллективной безопасности. Разумной стратегией по сдерживанию новых попыток России вмешиваться в выборы, например, могла бы стать совместная декларация ЕС и НАТО, предупреждающая, что подобные действия будут рассматриваться как атака на весь блок и приведут к жестким многосторонним санкциям.

Экономические войны – реальность современной международной обстановки, и Соединенным Штатам необходимо совершенствовать искусство их ведения, чтобы эффективно сдерживать оппонентов. Конечно, кризисы не прекратятся: США всегда будет трудно нивелировать агрессивные действия и защищать свои интересы в таких горячих точках, как Южно-Китайское море, Персидский залив и постсоветское пространство. Если Вашингтон ужесточит свою санкционную политику так, что его возможности не будут ставиться под сомнение, а намерения будут безошибочными, это поспособствует длительному миру между великими державами: кризисы удастся предотвращать до того, как они выйдут из-под контроля.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 6, 2017 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

США. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 февраля 2018 > № 2513573 Эдвард Фишман

Велаяте-факих по-американски

Почему Конституция США не в ладах с демократией

Анатоль Ливен – профессор Джорджтаунского университета в Катаре; старший научный сотрудник фонда «Новая Америка» (New America), Вашингтон.

Резюме Отцы-основатели Соединенных Штатов не предвидели ни грядущих расовых столкновений, ни тем более конфликтов на почве принадлежности к тому или иному полу. И никто из них и вообразить не мог, как увеличится размер и объём обязанностей современного государства.

Конституция Соединенных Штатов, величайшего демократического государства мира, похоже, не в ладах с демократией, а местами противоречит принципам эффективного государственного управления.

Дебаты в американском сенате зашли в тупик, и в работе значительной части правительства снова ожидаются сбои. Подобного рода происшествия не случаются ни в одной другой стране развитого мира. Так как же дошла до жизни такой страна, столь долго служившая для всего мира образцом демократии, хорошо отлаженного государственного управления и всего самого передового?

Неповторимая старушка

Ответ кроется в сочетании шести различных факторов, как очень старых, так и новых. В американском обществе на глубинном уровне существует межрасовая напряженность, возникшая в тот момент, когда первый англичанин высадил на берег раба либо вступил в схватку с коренным обитателем этих мест. Эта напряженность возрастала по мере того, как относительная численность белого населения сокращалась и оно превращалось в меньшинство. В 1960-е гг. проявились резкие религиозно-культурные противоречия; социально-экономический упадок значительных слоев белого среднего класса породил враждебные чувства в среде консервативно настроенных белых американцев; двухпартийная система способствовала усилению радикалов с обеих сторон; и, наконец, сама Конституция послужила своеобразным котлом, где смешались все эти ингредиенты, образуя варево, парализующее власть.

Большинство прочих проблем и противоречий (за исключением консервативной религии) теперь уже свойственно и остальным западным демократиям. Благодаря миграции расовая проблема, долгое время составлявшая исключительно американскую специфику, стала актуальной и для европейского континента. Но роль, которую играет американская Конституция, уникальна. Ни у одной другой демократии нет такой старинной и почитаемой конституции, и, как все прочие «старики», 229-летняя конституция начинает вести себя довольно странным образом, изъясняясь словами, совершенно не похожими на те, что произносились в момент ее появления на свет.

Более всего сторонних наблюдателей озадачивает то, что в некоторых отношениях основной закон величайшего демократического государства мира, похоже, в некотором смысле не в ладах с демократией, а местами противоречит принципам эффективного государственного управления. В ответ на это можно сказать только одно: да, именно такой она и задумана отцами-основателями Америки. Они все до единого были богатыми патрициями и рабовладельцами, и менее всего им хотелось «демократии».

Погруженные в историю античной Греции и Рима (и, по-видимому, получившие подтверждение своим страхам в горьком опыте революционной Франции), они полагали, что демократия неизбежно приводит к охлократии (власти толпы), а затем и к тирании. Глубокий страх перед тиранией в свою очередь побудил их воздвигнуть на пути эффективного государственного управления значительные препятствия, воплощенные в знаменитой системе «сдержек и противовесов». Все тот же страх перед толпой и тираном заставил их ввести конституционные правила, чрезвычайно затрудняющие изменение основного закона и делающие полностью невозможным его фундаментальный пересмотр. Таким образом, американская Конституция является документом в высшей степени несуразным, ибо не обеспечивает ни защиты демократии (чего можно было бы ожидать от конституций, основанных на демократических традициях), ни автономности и эффективности управления (чего следовало бы ожидать от конституций, основанных на авторитарных традициях).

Кроме того, – и это еще одна важнейшая причина – Конституцию США не принимали, как в наши дни, на всенародном референдуме. Ее окончательный вариант выработан в процессе трудных переговоров тринадцати полунезависимых государств и ратифицирован ими. «Основатели» опасались, что, заложив в Конституцию положение о возможности ее пересмотра, они откроют путь к развалу Соединенных Штатов, которые вновь распадутся на независимые государства или группы государств. Кстати, именно это и случилось в 1850-х – 1860-х гг., когда возникли разногласия по поводу рабства. На многое проливает свет и следующая подробность. До Гражданской войны использовалась официальная (и, разумеется, грамматически правильная) формула «the United States are» (множественное число). После 1865 г. и поныне говорят и пишут «the United States is» (единственное число). Грамматический пустяк, но за него поплатились жизнью 620 тыс. американцев.

Отцы-основатели не предвидели ни грядущих расовых столкновений, ни тем более конфликтов на почве принадлежности к тому или иному полу (чтобы понять абсурдность попыток обосновывать суждения сегодняшнего дня на толковании намерений отцов-основателей, представьте себе, что вы спрашиваете у Джорджа Вашингтона, какого он мнения о браках гомосексуалистов и правах трансгендеров). И, конечно же, никто из них и вообразить не мог, как увеличится размер и объем обязанностей современного государства.

Проблемы Конституции США берут начало – но, безусловно, на том не кончаются – в факте существования коллегии выборщиков. Три раза за 57 лет (1960, 2000, 2016) президентом становился кандидат, за которого не проголосовало большинство, что вызывало недоумение во всем мире. В прошлом проигравшие признавали поражение в силу внушенного им с детства уважения к священности конституционного процесса и потому еще, что в следующий раз надеялись на аналогичное везение. Выиграли же демократы в 1960-м, а республиканцы в 2000-м! Однако в наши дни коллегия выборщиков получила небольшое, но важное преимущество в штатах с малочисленным населением, что создает перевес в пользу республиканцев, за которых постоянно голосует большинство выборщиков в малонаселенных западных штатах, где преобладает белое консервативно настроенное население. Учитывая небольшую разницу в количестве голосов, поданных на общенациональных выборах за кандидатов от обеих партий в последние годы, такое незначительное преимущество становится решающим. Если голосование коллегии выборщиков будет и дальше противоречить результатам общенациональных выборов, рано или поздно вся система утратит легитимность.

Неувязки в организации коллегии выборщиков воспроизводятся в неизмеримо большем масштабе при распределении мест в сенате. Правило, по которому каждый штат представляют два сенатора, ставит в неравное положение демократов, чей электорат сосредоточен в густонаселенных урбанизированных штатах восточного и западного побережья.

Изменить такое положение невозможно, так как этому препятствует Конституция. Однако, по-видимому, существует определенная возможность исправить еще более скандальную черту системы – право администраций штатов устанавливать границы избирательных округов на выборах в палату представителей, что позволяет осуществлять грубейшие подтасовки в пользу той или иной правящей партии. В прошлом этим грешили как демократы, так и республиканцы, однако при жизни нынешнего поколения система неизменно работает в пользу республиканцев. Так что от выборов к выборам демократы получают большинство в национальном масштабе, а республиканцы – большинство мест в палате представителей, либо республиканцы выигрывают общенациональные выборы с небольшим преимуществом, но опять же обретают значительное большинство мест. Но такое откровенно скандальное положение дел нельзя исправить – не предусмотрено Конституцией, тогда как в остальном демократическом мире уже создано соответствующее учреждение – национальная избирательная комиссия, которая и регулирует распределение мест в парламенте. Впрочем, кое-какие шаги по ограничению наиболее одиозных форм избирательного «блата» предпринимают американские суды: дело должно решиться в течение нынешнего года.

Диковинный суд

Все это подводит к рассмотрению самого диковинного учреждения, предусмотренного американской Конституцией. Я имею в виду Верховный суд. В Конституции записано, что основополагающим принципом государственного устройства и демократии является разделение власти на исполнительную, законодательную и судебную и что государственная система функционирует в соответствии именно с этим принципом. Однако на деле из высших государственных учреждений у США имеется лишь одна исполнительная ветвь – администрация президента – и две законодательные: Конгресс и Верховный суд. Ведь Верховный суд имеет право выносить постановления на основании не закона, а собственного толкования Конституции и в силу этого является не исполнителем законов, а их создателем. Об этом свидетельствует целый ряд его постановлений (сначала в пользу либералов, а затем – консерваторов), отменяющих существующие нормы в отношении расовой дискриминации, абортов, прав гомосексуалистов, торговли оружием и финансирования избирательных кампаний.

В наше время это тем более актуально, что в Конституции нет ни слова о многих современных проблемах (например, однополых браках или финансировании избирательных кампаний). Поэтому по таким вопросам решения Верховного суда основываются на том, что, по мнению большинства судей, имеется в виду в Конституции. Или, иначе говоря, это упражнение (весьма распространенное в массовой литературе и кино) на угадывание того, что люди, жившие 230 лет тому назад, подумали бы или сделали, будучи, как по волшебству, перенесены в наше время. Еще более странно то, что судьи Верховного суда не избираются коллегами-судьями, а назначаются президентом, что в прошедшие десятилетия предопределило раскол Верховного суда на враждующие партийные клики. В политическом отношении суд качало то в одну, то в другую сторону в зависимости от того, настигала ли кого-то из судей скоропостижная смерть или, наоборот, они отличались завидным долголетием.

Подобным образом не функционирует ни один верховный суд в мире. В сущности, здесь можно провести лишь одну параллель – иранский «Велаяте-факих» и Совет стражей конституции. Велаяте-факих означает «власть правоведа», главным же толкователем права является рахбар, верховный руководитель, то есть «верховный правовед». Задачей верховного правоведа и стражей конституции является вынесение решений о соответствии законов и политики правительства священным текстам шиитского богословия. Поскольку верховный законовед – это не только старшее духовное лицо, но также политик и иранский националист, некоторые из решений, выносимых данным учреждением, отличаются значительной гибкостью, вполне сравнимой с гибкостью, которую в толковании скрытого смысла их собственного священного документа – Конституции США – проявляют судьи Верховного суда.

Учитывая, что американская Конституция считается чуть ли не священным документом (некоторые консервативные ученые даже высказываются в том смысле, что в ней отражается естественный закон, а это, в сущности, то же самое, что и термин «богоданный», использовавшийся деятелями Просвещения в XVIII веке), изменить ее чрезвычайно трудно. Этому препятствуют и положения, прописанные в самом документе, где говорится, что для принятия любой поправки требуется одобрение двух третей членов Сената, а затем ратификация тремя четвертями членов законодательных собраний штатов, чего в нынешние времена жесткой межпартийной борьбы невозможно представить, даже предавшись вольному полету фантазии.

Существующие правила просто-напросто дают слишком много преимуществ республиканцам. Но время от времени они работают и на демократов: ведь смогло же демократическое меньшинство в Конгрессе и американские суды заблокировать исполнение административных распоряжений Трампа.

Поскольку любая попытка реформировать Конституцию поневоле должна опереться не на (безнадежный) конституционный процесс, а на массовые уличные протесты, а капиталистическая элита Демократической партии в глубине души таких протестов боится, шансов на коррекцию сейчас просто нет.

Долгое время перед Гражданской войной и в период, отмеченный завоеваниями Движения за гражданские права чернокожих, мы наблюдали схему, в соответствии с которой теснимые противником консервативные белые американцы, ожесточенные экономическими утратами среднего класса, используют положения Конституции, ведя долгие и жестокие арьергардные бои с силами, выступающими за расовые и культурные перемены. Демократы же при любой возможности будут отбиваться тем же оружием. Как можно изменить эту неприглядную схему, пока непонятно. Разве что какие-нибудь американцы (американцы в военной форме?) смогут создать новую, третью, политическую партию, которая сплотит население в поддержке политики, угодной большинству, и оттеснит на обочину и радикалов-демократов, и радикалов-республиканцев. Но сейчас нет абсолютно никаких признаков того, что это может произойти.

Античные греки придумали политический термин «стазис» (stasis), означающий сочетание безысходного противостояния между противоположными силами, политического кризиса и паралича государства. Сегодня мы живем в разгар эпохи американского «стазиса», исход которого невозможно предугадать.

Написано по заказу сайта Международного дискуссионного клуба «Валдай» http://ru.valdaiclub.com, где можно ознакомиться с другими материалами автора.

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 февраля 2018 > № 2513568 Анатоль Ливен

Развод с миром и его последствия

Как Трамп открыл новую эпоху в видении Америкой мира

Андрей Безруков – специалист по стратегическому планированию, доцент МГИМО(У) МИД России

Резюме Новая стратегия национальной безопасности администрации Трампа, независимо от того, насколько реальная политика будет ей следовать, декларирует отказ от принципов, на которых отношения Америки с окружающим миром строились на протяжении почти ста лет.

Стратегия национальной безопасности Соединенных Штатов, недавно анонсированная администрацией Трампа, концептуально настолько далека от подобных документов предыдущих президентов, будь то демократы или республиканцы, что ее появление можно считать данью внутриполитической конъюнктуре. Некоторые эксперты просто не верят, что внешняя политика США захочет или сможет сделать такой поворот, особенно ввиду огромной силы инерции в отношениях Америки с миром. Трамп уйдет, говорят они, и все вернется на круги своя. Может быть, так оно и будет, но трамповская концепция отношений с миром уже живет собственной жизнью, переформатируя ожидания партнеров и оппонентов и создавая этим новую реальность.

Сразу после того как один из супругов сказал «я тебя не люблю, давай разведемся», в жизни семьи мало что происходит, кроме эмоционального шока и нежелания партнера верить сказанному. Детей все так же нужно забирать из школы, собаку выгуливать, по счетам – платить. Но после того как эти слова прозвучали, включается долгий и болезненный процесс взаимных упреков, попыток примирения со стороны родственников, и в конце концов – раздела мебели и разъезда. Более того, если партнер вдруг снова скажет «люблю», ему уже трудно будет поверить.

Здесь так же. Хотя администрация Трампа уже анонсировала развод с миром, с виду все продолжается как прежде. Но слова сказаны. Примечательно, что демократы в Конгрессе, считай они выходку Трампа с новой стратегией совершенно неприемлемой, могли бы развернуть такую же кампанию по ее дискредитации, как по вопросу о «российском вмешательстве в выборы». Например, послать сенаторов из комитетов по разведке и международным отношениям во все союзнические страны, заклиная не верить Трампу и подождать с выводами, пока не сменится хозяин Белого дома.

Но не было не криков, ни делегаций. Не было единого фронта демократов, как мы привыкли его видеть. Эксперты обсуждали плюсы и минусы документа. Критики фокусировались не на самой стратегии, а на расхождениях между декларациями и реальным курсом администрации, в частности, поведением экстравагантного главы государства. Но в целом политический истеблишмент подписался под стратегией Трампа. Значит, Америка и мир изменились. Значит, это всерьез и надолго.

Анализ новой стратегии национальной безопасности примечателен с нескольких точек зрения. Во-первых, в плане оценки концептуальных подходов и приоритетов Америки. Во-вторых, потому что она предлагает американское видение будущего мира. И наконец, с точки зрения эволюции понимания американцами роли и места США в мире, произошедшей за последние несколько лет. (Заметим, что опубликованные после Стратегии национальной безопасности Оборонная стратегия и Ядерная доктрина в полной мере подтвердили направление изменений, заложенных в первом документе.)

В этом смысле наибольший интерес представляет сравнение документа Трампа со стратегией национальной безопасности президента Обамы 2010 г., когда его администрация только что пришла к власти и провозгласила собственное видение мира.

Стоит оговориться, что трамповский текст стал результатом компромисса между адептами концепции «Великой Америки», пришедшими в администрацию вместе с президентом и старожилами аппарата Совета национальной безопасности, которые как могли попытались сохранить преемственность с предыдущими стратегиями, по крайней мере на риторическом уровне. Эта внутренняя напряженность в тексте очевидна. Пример «немодерированного» аппаратом языка дает введение, написанное Трампом лично.

Однако даже после попыток сохранить преемственность контраст между двумя документами, которые разделяет всего лишь восемь лет – срок по историческим меркам небольшой – не может быть резче. Да, за восемь лет мир изменился. Но еще больше изменилась сама Америка. Можно сказать, что постепенно недопонимание между Соединенными Штатами и миром перешло в новое качество. В основе годами накапливавшегося конфликта – расхождение как объективных экономических и геополитических интересов, так и культуры политического общежития, универсальность которой США всегда провозглашали, но не принимали в принципе, с самого начала определив для себя эксклюзивное место.

За прошедшие восемь лет незападный мир стал взрослым и самостоятельным – и экономически, и политически. Поворотным событием, которое еще получит признание у историков, стало укрепление БРИКС. Как бы ни сложилась судьба этого объединения, появление глобальной организации крупнейших стран, основанной на принципах реального суверенитета и равенства, похоронило Pax Americana.

Можно аллегорически сказать, что в последние годы между Америкой и остальным миром (оставим заверения натовских бюрократов об «атлантическом единстве» – мы еще помним подобные от бюрократов советских) произошел развод. Трамповская стратегия национальной безопасности его официально оформила.

Попытаемся сравнить стратегии национальной безопасности администраций Трампа и Обамы с точки зрения их философий, заложенного восприятия окружающего мира, а также понятийного аппарата, оценок того, что составляет силу. Как Америка видела свое будущее тогда и сейчас.

От полиции к армии

Для администрации Обамы мир идет в правильном направлении – к свободе и демократии наций, к открытым глобальным рынкам, к социальному прогрессу. Глобальная экономика едина. Демократия сделала возможным мир между крупными державами. Человечество подходит к желаемому порядку, ему только нужно помочь. США руководят этим миром. Интересы международной системы и Соединенных Штатов, которые эту систему построили, считаются эквивалентными – что хорошо для Америки, хорошо для всех.

Да, еще есть угрозы – некоторые государства не хотят вписываться в глобальную систему, другие просто потеряли контроль над своими территориями. Еще существуют ненависть и насилие, источниками которых являются экстремистские негосударственные образования. Но в целом глобальной системе и благополучию самих США ничто серьезно не угрожает. Режимы, «отбившиеся от стада», которые еще не поняли преимуществ игры по американским правилам, надо воспитывать, вовлекать (engage). Тех, кто упорствует, придется изолировать.

В целом обамовскую парадигму национальной безопасности и военного строительства можно назвать «полицейской». В ней нет военных, в классическом смысле, угроз безопасности Соединенным Штатам. Ее фокус – поддержание соответствующего американским интересам мирового порядка.

Стратегия Трампа, напротив, констатирует, что мир идет явно не туда, куда США хотелось бы. Сегодняшняя Америка разочарована в окружающем мире. Более того, авторы документа сожалеют, что Соединенные Штаты питались иллюзиями о том, будто мир будет их другом, «наивно полагали», что «сила Америки будет поддерживаться сама собой и никто не бросит ей вызов».

Авторы считают, что интересы США и остального мира – совсем не одно и то же. Окружающий мир опасен. Крупные глобальные конкуренты, особенно Китай и Россия, «намеренно вынашивают долгосрочные планы подорвать американскую безопасность и процветание». Они угрожают самому «американскому образу жизни». В сфере экономики они, особенно Китай, ведут себя нечестно – воруют то, что создано трудом и интеллектом американцев.

Конкуренты хотят перестроить мировую систему под себя, используя в свою пользу существующие глобальные институты. Американцы особенно разочарованы тем, что созданные ими же международные структуры «предали» Америку. Китай и Россия не разделяют базовых принципов Соединенных Штатов – политической свободы и «честности» (справедливости) в экономических отношениях. Поэтому конфликт с Пекином и Москвой «экзистенциален». Это конфликт идеологий, столкновение «свободного мира» с «несвободным», компромисс невозможен. Это борьба не просто за сохранение лидерства (читай – доминирования) в мире, но за само выживание США. Америка снова борется с глобальным злом, как во времена холодной войны.

Национальная безопасность и военное строительство по Трампу – это парадигма классического столкновения великих держав, предполагающая военное противостояние с ними и нацеленная на создание потенциала для их разгрома. Понятийный язык, используемый в двух стратегических документах, также свидетельствует об огромной концептуальной дистанции, их разделяющей. Это отражает в том числе и разницу в языке демократов и республиканцев.

Если документ 2010 г. постоянно апеллирует к «международной системе» как глобальной реальности и главному инструменту американской политики, то из трамповского мира такое понятие практически выброшено, акторами являются отдельные конкурирующие суверенные нации. Интересно, что документ Трампа акцентирует непривычное для Америки как «лидера свободного мира» понятие суверенитета, которое выражает самодостаточность, отделенность, независимость от глобальной системы, способность идти собственным курсом. Много раз используется и понятие «национальных границ». Такую терминологию Обама не употреблял вообще.

Изменились и критерии деления на «своих» и «чужих». Если в обамовском документе оно идет по принципу приверженности «общим ценностям, демократии и прогрессу», то стратегия Трампа проводит черту по наличию «общих интересов» – то есть готовы ли они «делами поддерживать интересы Америки» и «честно» (fair) ли ведут себя как экономические партнеры, а также «свободны» (free) они или «не свободны». Понятия свободы и несвободы – это уже прямые заимствования из рейгановского языка времен холодной войны, хотя в случае с командой Трампа можно полагать иную интерпретацию – свободны или нет именно в деле поддержки интересов США, не мешают ли им в этом собственные интересы или чье-то влияние.

Если выбрать наиболее часто встречающиеся слова, отражающие направленность стратегического мышления, то более яркий контраст просто трудно придумать: от обамовского «взаимодействия» (engagement) Америка переходит к «конкуренции» (competition).

В чем сила, брат?

Это кардинальное изменение стратегического мышления еще ярче выражается в оценках командой Обамы и командой Трампа того, в чем сила Соединенных Штатов. Если для Обамы она в первую очередь заключается в союзниках, альянсах, которые выстроили США, а потом уже в военном потенциале и конкурентоспособности, то для Трампа военная сила и конкурентоспособность – единственные факторы. Характерно, что одним из компонентов силы и влияния Соединенных Штатов Обама считал американское внутреннее демократическое устройство. В концепции Трампа упоминаний о «мягкой силе» нет вообще. Зато вводится понятие «реализма, основанного на принципах», как руководящего подхода к принятию решений.

Заложенные постулаты определяют и характер стратегий. Если стратегию Обамы можно в целом охарактеризовать как наступательную, направленную на проактивное формирование глобальной системы, выгодной для США, то стратегия Трампа – оборонительная. Упрощая, можно сказать, что она предполагает защиту от остального мира посредством строительства американской крепости, откуда будет легче отражать атаки конкурентов.

Соответственно, выстраивание и укрепление альянсов под американским лидерством было для демократов Обамы приоритетом. Стратегия «включения» предлагала сотрудничать с «хорошими» (и потенциально хорошими, чтобы они выбрали правильную сторону, видя преимущества для себя) и изолировать «плохих». В этом духе предлагалось «развивать эффективные партнерства» с «другими центрами влияния» – Китаем, Индией, Россией.

При Обаме Соединенные Штаты предполагали «руководить глобальной системой» посредством взаимодействия и влияния не только на правительственном уровне, но и непосредственно через многочисленные неправительственные, неофициальные, «межчеловеческие» связи – систему созданных на американские деньги или под американским покровительством НКО. Такой подход должен был привести к постепенному наращиванию вокруг США массы экономических, политических и военных союзников, что выразилось, в частности, в политике создания торговых и инвестиционных альянсов в атлантическом и тихоокеанском бассейнах, которая «цементировала» бы контроль Америки над этими регионами, не приди к власти Трамп с его радикально иным пониманием мира.

Стратегия Трампа предполагает защиту (protection) от опасного окружающего мира, официально называя приоритетом укрепление могущества Америки (America First). Это означает, с одной стороны, активное наращивание военного потенциала, дающего возможность вновь говорить с позиции силы. Причем потенциал должен быть достаточен не только для того, чтобы «поддерживать мир» – то есть чтобы конкуренты даже не могли подумать о возможности победить Америку. Он должен быть таков, чтобы США были способны «победить», а не просто «наказать» врагов.

С другой стороны, стратегия Трампа предполагает «отделение» от остального мира (disengagement), которое позволило бы Америке перестроить экономику, собраться с силами, создать долгосрочные преимущества, в первую очередь военные и технологические. На данном этапе взаимодействовать с конкурентами предполагается лишь по некоторым вопросам, где возникают общие интересы, например, в области нераспространения ядерного оружия или борьбы с террористическими организациями. Примечательно, что в перечне инструментов, которые Америка собирается использовать для поддержания мира, дипломатия практически всегда стоит на последнем месте, а союзники упоминаются лишь вскользь.

Стоит сказать несколько слов и о подходах к укреплению конкурентного потенциала Соединенных Штатов, нашедших отражение в двух сравниваемых стратегиях. Эти подходы, как и во внешней политике, в значительной степени предопределены партийными традициями и внутриполитической риторикой. Если демократ Обама видит инструменты экономического роста в развитии образования и инвестициях в новые технологии энергетики, позволяющие стать независимыми от зарубежных энергоносителей, то Трамп и окружающие его республиканцы ставят на раскрепощение бизнеса путем снижения налогов и снятия накопившихся регуляторных процедур. По большому счету, обе стратегии едины только в одном – инновации являются инвестиционным приоритетом и ключевым фактором американской военной мощи и конкурентоспособности.

Антикитайский поворот

Столь радикальный отход Трампа от проверенной модели управления миром через альянсы заставляет заподозрить: а не является ли новая стратегия просто-напросто документом для внутреннего пользования, предлагающим Америке, находящейся в глубоком кризисе самосознания, понятных и удобных внешних врагов? Если да, то, может быть, ее и не стоит принимать всерьез?

Возникают сразу несколько вопросов. Насколько реален конфликт американских элит с остальным миром? Что же такое произошло между США и миром за восемь лет, что так радикально ухудшило их отношения? Куда приведет Соединенные Штаты и мир стратегия Трампа? Каковы силы, двигающие американскую политику в этом направлении?

Во-первых, Трамп своей предвыборной риторикой официально закрепил признание того, что конфликт с Китаем, который в последнюю пару десятилетий потихоньку, кусочек за кусочком, отъедал от предназначенного для американцев глобального пирога, стал неизбежен.

Антикитайский поворот в американской внешней политике предрекали уже несколько раз, в том числе в 2000 г., когда к власти пришел республиканец Буш-младший. Однако теракт 11 сентября переключил внимание на Ближний Восток. Тогда победила идея, что «включение» в глобальную систему сможет изменить Китай, да и американские компании, которые рвались в Поднебесную, не хотели, чтобы им портили бизнес.

Теперь же, не без помощи самих США, Китай из дополнения к американской экономике превращается в конкурента, а новые технологии ведут к возвращению в Соединенные Штаты вывезенных за рубеж производств. Это неизбежно уменьшает взаимозависимость двух экономик и усугубляет их противоречия по целому спектру проблем. В Вашингтоне, и не только в республиканских кругах, все громче звучали голоса тех, кто говорил, что американская стратегия по отношению к Китаю сводится к экономике, а выгодно это в первую очередь Пекину. Потребовалась смена администрации, чтобы сделать официальное признание.

Во-вторых, антикитайский поворот – это больше, чем обострение отношений ввиду прихода к власти Трампа. Одновременно «идеологический рупор англосаксонского капитализма» – лондонский The Economist – в декабре 2017 г. по сути анонсировал мобилизацию всех англосаксонских стран против нового главного конкурента (What to do about China’s “sharp power”, The Economist, 16.12.2017). Эта мобилизация обнажила уже начавшийся процесс обособления англосаксонского сообщества как отдельного блока, возможно, предвосхищая новую конфигурацию мира. В этом смысле «Брексит» – не случайность. Таким образом, Америка, отказываясь от невозможного контроля над всей глобальной системой, на деле не изолируется, не замыкается в себе. Она занимает «новую линию обороны», продолжая быть лидером более компактного, сплоченного и управляемого, но тем не менее глобального англосаксонского мира, включающего не только США и Великобританию, но и Канаду, Австралию, Новую Зеландию, а в будущем, возможно, и некоторые другие страны.

Теперь о том, каких результатов можно ожидать от стратегии национальной безопасности Трампа. Как же США собираются бороться со своими официальными конкурентами – Китаем и Россией? А кроме них, еще и с КНДР и Ираном. Почитаем между строк…

Первым стратегическим направлением станет наращивание экономического и военного потенциала – ускорение роста и модернизация экономики, укрепление традиционных компонентов вооруженных сил, как ядерных, так и неядерных, а также, скорее всего, создание «мобилизационного» резерва техники и вооружения. Последний будет абсолютно необходим, если противостояние перейдет в горячую фазу, а пока позволит обеспечить рост и прибыльность военной промышленности.

Второе направление – попытка перевода военно-стратегической конкуренции в новые области, способные обеспечить доминирование в следующие пару десятилетий – в первую очередь в космосе и киберпространстве. Вполне возможно, что поиск новых сфер, через которые Америка могла бы продолжить силовое доминирование, а военный бизнес – получать заказы, приведет к попыткам милитаризации тех областей науки о человеке, где ожидаются огромные инвестиции и концептуальные прорывы, например, искусственный интеллект, микробиология и генетика.

Еще одним очевидным направлением будет попытка создать альянс против своего главного конкурента – Китая, используя Индию, Японию и соседние с ним государства. Однако их желание стать американским инструментом в противостоянии с КНР совершенно неочевидно. Без России (а тем более с Россией на стороне Китая) такой антикитайский альянс – это, скажем прямо, «too little, too late».

Оттолкнуть Россию

Что касается России, то на фоне углубляющегося конфликта с Китаем она попала в дуэт «ревизионистских» держав, так сказать, по инерции. Потому что в головах американских стратегов страна, активно противодействующая Соединенным Штатам и имеющая сходный ядерный потенциал, другого места занимать не может. Однако обе области, которые поддерживают «противостояние» России и США, относятся к прошлому, а не к будущему. В первой – ядерной сфере, если не пытаться сломать сложившийся паритет (что и глупо, и опасно), оба государства являются скорее союзниками по нераспространению ядерных технологий. Необходимость развития противоракетной обороны, в том числе и для Москвы, проистекает именно из проблем с нераспространением ядерного оружия.

Конфликт во второй сфере, которая является камнем преткновения в двусторонних отношениях, а именно отказ США признать стратегические и экономические интересы России в ее ближайшем географическом окружении и приближение НАТО к российским границам, затухает по мере перехода Соединенных Штатов в стратегическую оборону и отказа от традиционной доктрины глобального контроля и смены режимов.

Очевидной становится главная стратегическая ошибка Вашингтона за все время с окончания холодной войны. Идеологическая зашоренность и просто недальновидность переоценивших себя американских элит оттолкнула Россию и позволила создать российско-китайский стратегический тандем. Теперь разбить его будет непросто – обе страны прекрасно понимают значение тандема.

Говорят, что Германия проиграла две последних войны еще до того, как они начались – оба раза ввиду необходимости воевать на два фронта. Перефразируя, можно сказать, что Америка потеряла контроль над мировой системой, когда сделала своими противниками одновременно и Китай, и Россию. Отсюда главной задачей американской дипломатии последующих лет будет раскол российско-китайского тандема, в том числе путем выстраивания новых, гораздо более позитивных отношений с Москвой. Трамп как человек, которому не надо отвечать за прошлые стратегические провалы, об этом прямо и говорит. Других эффективных путей сдерживания Китая у США просто-напросто нет.

К сожалению, у Америки остается еще одна опция для противостояния России и Китаю, да еще и усиливающемуся Ирану – развязать в Большой Евразии серию конфликтов. Такая дестабилизирующая «ползучая» война, которая уже вовсю идет при де-факто американской поддержке на Ближнем Востоке, может стать новой мировой, в лучшем случае «партизанской», в худшем – последней. Учитывая растущую напряженность в Евразии, набор сепаратистских и радикальных движений в каждой из южноазиатских стран, это абсолютно реальная угроза. Поэтому для России исключительно важно обеспечить эффективность ШОС и БРИКС, создать общую систему евразийской безопасности и экономического сотрудничества, не дать Индии превратиться при поощрении США во врага Китая.

Угроза разжигания конфликта в Евразии усугубляется ошибочным пониманием американскими стратегами ключевых процессов, происходящих в мире. По духу трамповская линия противодействия Пекину и Москве – слепок с рейгановского курса, который постулирует, что главное конкурентное противостояние идет по линии «свобода – несвобода». Во времена Рейгана Вашингтон успешно использовал стремление людей к свободе как для смены неугодных режимов, так и для привлечения союзников. Стратегия Трампа ставит на то, что мир будет бороться с «несвободными, диктаторскими режимами» на стороне Соединенных Штатов, не делая различия между Китаем, Северной Кореей, Ираном и Россией.

Однако мир за 40 лет изменился. Теперь главная напряженность идет по линии «справедливость – несправедливость», которая отражает углубившееся до экстремального уровня неравенство – как внутри стран, так и между Западом, представляющим «золотой миллиард», и остальным человечеством. Соединенные Штаты и связанные с ними режимы вроде саудовского, как и местные проамериканские элиты, во многих странах выступают защитниками этого несправедливого статус-кво. Даже ИГИЛ (запрещена в России), понимая настроения в арабском обществе, рекрутирует боевиков для войны под лозунгом поиска справедливости, а отнюдь не свободы.

Китай и Россия в настоящее время воспринимаются подавляющим большинством незападного мира (да и многими на Западе) отнюдь не как душители свободы, а как страны, выступающие против несправедливого статус-кво. Да и внутри России, Китая и Ирана жажда справедливости проявляется много сильнее, чем тяга к свободе. На лозунгах свободы в этих странах американцы серьезных оппозиционных сил сформировать не смогут. А примером справедливости американское общество не является.

Пока не вполне понятно, в какой степени декларации об Америке как «защитнице свободы» написаны для внутреннего потребления, а в какой они станут инструментом политики. Есть надежда, что такая идеология конфронтации уже израсходовала свой потенциал. Люди, писавшие стратегию борьбы с Китаем и Россией как с новыми «силами зла», выросли в эпоху холодной войны и впитали ее философию и риторику. Однако стратегия создается на годы вперед. Проводить ее в жизнь придется уже новому поколению, видящему и мир, и Америку по-другому. Американцы по натуре прагматики и умеют считать. И хотя смена лидера на глобальной арене всегда происходила военным путем, будем надеяться, что рассуждения о «победе над Китаем и Россией» так и останутся риторикой.

Понимая, как может сложиться будущее США в свете трамповской стратегии, стоит забежать на десяток лет вперед и поставить вопросы о том, каким будет следующий конкурентный цикл и какие вызовы он принесет России. В мире начинается новый этап соревнования социально-экономических систем. Соревнование идет за то, какая общественная система, восточная (китайская) или западная (американская), сможет создать инфраструктуру и культуру, необходимые для первенства в новом техноэкономическом цикле. Выиграет тот, чья модель развития окажется более эффективна, чье общество будет более адаптировано к новому миру и к новому витку конкуренции. Это общество необходимым образом должно быть более справедливым, иначе оно сломается под социальными перегрузками на крутом повороте истории.

Уже сейчас ясно, что США и Китай станут основаниями для будущих техноэкономических блоков, располагая полным набором ключевых технологий нового цикла, своими финансовыми центрами и подконтрольными рынками. Первый объединит англосаксонский мир, второй включит в себя многие азиатские страны. Европа и Япония, которым Соединенные Штаты недавно отказали в равноправном партнерстве, а также Бразилия, Индия и Россия окажутся перед трудным выбором. Стать подчиненными игроками чужого блока? Если пытаться сформировать свой, то с кем? У Индии, как и у Южной Африки, существуют языковые, исторические и стратегические предпосылки для того, чтобы получить место в американском блоке. То же относится и к Японии. В таком случае к противоречиям Пекина с Вашингтоном добавится весь груз исторических и конкурентных противоречий Китая с Индией и Японией. Это будет взрывоопасная ситуация.

Начавшееся обособление англосаксонских стран остро ставит вопрос о месте Европы и России в новой глобальной системе. Если Европа не интегрируется экономически и политически с США в «единый Запад», как хотелось Обаме, она может выжить только как часть панъевразийского техноэкономического пространства от Лиссабона до Шанхая и, может быть, даже до Сингапура и Токио. Формирование его – фундаментальный вопрос, о котором стоит задуматься уже сейчас.

* * *

Новая стратегия национальной безопасности администрации Трампа, независимо от того, насколько реальная политика будет ей следовать, декларирует отказ от принципов, на которых отношения Америки с окружающим миром строились на протяжении почти ста лет. Эта декларация «развода» ведет Соединенные Штаты путем, который ни им, ни миру незнаком. На этом пути и для Америки, и для мира обнаружатся как неприятные сюрпризы и непредвиденные последствия, так и неожиданные возможности.

Для России самое важное в новом американском документе даже не то, в каком направлении движется стратегическое мышление в США, а то, что оно, впервые за многие десятилетия, пришло в движение. Стратегический диалог о новом месте Америки в мире, который был задавлен вашингтонскими элитами в течение последних 25 лет, вновь начался.

США. Китай. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 февраля 2018 > № 2513567 Андрей Безруков

Прогноз: вокруг нефти усилятся информационные войны.

Снижение нефтяных цен - на фоне позитивной статистики из США - на минувшей неделе сопровождалось сопутствующим информационным залпом. В условиях обостряющегося противостояния на мировом рынке неизбежно усилится и значение информационного обеспечения.

Стратегический расход

На минувшей неделе нефтяные цены, опробовавшие (в соответствии с прогнозами) нисходящий тренд, что называется, вошли во вкус.

В отсутствие вербальных интервенций со стороны ОПЕК, отметил аналитик ГК "Финам" Сергей Дроздов, спекулянты сконцентрировали внимание на статистике из США, отыгрывая данные от американского Минэнерго, согласно которым запасы нефти увеличились на 1,9 млн баррелей, а добыча ускорилась на 332 тыс. баррелей, до 10,251 млн баррелей в сутки. Такой результат представляется вполне логичным при росте цен на "черное золото" на 40% за прошедший год.

И на текущей неделе, с учетом последних данных от нефтегазовой сервисной компании Baker Hughes о росте количестве действующих буровых установок в США, а также при продолжении падения на американских биржевых площадках, баррель нефти может опуститься в район $61 по эталонному сорту Brent, допустил Дроздов.

Как информировала в пятницу компания Baker Hughes, за рабочую неделю, завершившуюся 9 февраля, число нефтяных буровых установок в США выросло на 26 штук до 791 единицы. И на 3 штуки до 184 единиц увеличилось количество газодобывающих установок. За неделю, завершившуюся 2 февраля, добыча нефти в стране повысилась до 10,251 млн баррелей в сутки, по оценке Управления энергетической информации Минэнерго США (EIA). И в целом по 2018 г. EIA улучшило прогноз по добыче нефти до рекордного уровня 10,6 млн баррелей в сутки. При этом коммерческие запасы нефти, по сообщению Минэнерго США, вторую неделю подряд увеличились - на 1,895 млн баррелей в сутки до 420,254 млн.

На фоне восстановления позиций доллара на международном валютном рынке, а также данных по резкому росту добычи в США, констатировал начальник аналитического управления банка "Зенит" Владимир Евстифеев, нефтяные котировки реализуют сценарий достаточно глубокой коррекции. И если сторонники выравнивания баланса на рынке от ОПЕК+ не предпримут хотя бы словесных интервенций в поддержку цен, возможно их дальнейшее снижение. Еще один риск, грозящий срывом эффективности соглашения ОПЕК+, обусловлен возросшей вероятностью продажи нефти из стратегических запасов США.

Американское правительство, в условиях реализации налоговой реформы, лишает бюджет части доходов и одновременно планирует увеличить на $300 млрд расходы на текущий и следующие годы. При этом, наряду с повышением объемов заимствований, бюджетный дефицит также частично может покрываться за счет продажи нефти из запасов, объем которых в настоящий момент составляет около 420 млн баррелей, уточнил Евстифеев.

Для покрытия дефицита бюджета в США в течение ближайших двух лет планируют продать 100 млн баррелей нефти из стратегического резерва, вследствие чего увеличится предложение на и без того "тонком" рынке, подчеркнул главный аналитик "Нордеа Банка" Денис Давыдов.

Причем, оговорил он, в условиях зафиксированного исторического рекорда добычи в США в 10,25 млн баррелей в сутки (при одновременном приостановлении сокращения запасов), вкупе с данными от Baker Hughes о росте числа нефтяных буровых на 26 единиц, до максимума с апреля 2015 г. (791 ед.), а также с учетом заявления иранской стороны о намерении нарастить добычу на 0,7 млн баррелей в сутки до 4,7 млн, у участников рынка практически не было шансов противостоять нарастающему негативу, что и привело к коррекции цен на 10%, указал эксперт.

Напомним о том, что в ближайшие четыре года Иран рассчитывает увеличить добычу нефти до 4,7 млн баррелей в сутки, на минувшей неделе сообщил замминистра нефти страны Амир Заманиниа. И его слова, конечно, подлили нефти в огонь.

Сланцевый ход

При этом, сформулировал Денис Давыдов, вследствие слабости доллара, наблюдавшейся около 9 месяцев, а также последовательных шагов участников сделки ОПЕК+ по ограничению нефтедобычи и ожиданий более активного роста мировой экономики, американское сланцевое производство не только восстановилось, но и набрало уверенный ход. И есть основания полагать, что в ближайшие два-три месяца его активность сохранится, хотя, быть может, при меньших темпах.

"По нашим наблюдениям, временной лаг между ростом цен и выходом производства на новые уровни составляет порядка 4 месяцев. Учитывая, что цены на WTI пробыли на весьма комфортных уровнях ($55+) с начала ноября и сейчас остаются там же, шансы на реализацию планов МЭА и Минэнерго США по выходу на производство 11 млн баррелей в сутки до конца текущего года выглядят вполне реалистичными", - рассказал главный аналитик "Нордеа Банка".

Причем, добавил он, наращение запасов может проявить себя в ближайшее время на фоне приостановки работы НПЗ по случаю проведения профилактических работ.

И в целом для рынка, указал главный редактор новостей товарных рынков и энергетики Thomson Reuters Александр Ершов, ключевым стало изменение статуса Соединенных Штатов, которые ранее были признаны крупнейшим потребителем энергоресурсов, а теперь также усиливают свои позиции в качестве их поставщика.

Тамошняя инфраструктура вполне развита и диверсифицирована, а потому, при наличии экономической целесообразности, какую-то часть добытой нефти без проблем можно направить на внутреннее потребление, а какую-то на экспорт. К тому же благодаря развитию технологий сланцевые компании теперь успешно функционируют даже при цене нефти в $50 за баррель и ниже. А при уровнях $70 и вовсе снимают сливки.

В условиях улучшение конъюнктуры в отрасль пришли отраслевые гиганты. В частности, Exxon Mobil и Chevron ранее заявили о намерении инвестировать соответственно $6,6 млрд и $4,3 млрд в разработку сланцевых ресурсов. Причем, если прежде занимавшиеся ею в основном небольшие компании в случае падения цен могли быстро свернуть нефтедобычу и уйти с рынка, то крупные компании окажутся менее гибкими.

Они вкладывают большие средства и привлекают многочисленный персонал, намереваясь оставаться на рынке всерьез и надолго.

"И когда цены опять упадут, очевидно, они могут продолжить работать, невзирая на…", - ответил "Вести. Экономика" Ершов на состоявшейся на прошлой неделе пресс-конференции.

Статусный исход

Приведенные им тезисы затем были усилены в статье в Forbes под названием "Американская угроза. Чем Россия ответит на рост добычи сланцевой нефти в США". В ней, среди прочего, был сделан вывод о том, что американские сланцевики вышли победителями в ценовой войне с ОПЕК+. Победная риторика также была подхвачена в пятничной статье "Рейтер" с симптоматичным названием "Анализ-политика "энергетического доминирования" Трампа усиливает противоречия Вашингтона и Москвы”.

В ней, в частности, говорилось: "Ситуация иллюстрирует реализацию ключевой цели политики "энергетического доминирования" Трампа, которая предполагает использование роста экспорта энергоносителей для усиления влияния Вашингтона на геополитической арене".

Таким образом, успешные статданные американская сторона также дополнила сопутствующим информационным залпом, очевидно, призванным закрепить ее новые позиции в качестве глобального экспортера нефти.

Между тем, пока цифры свидетельствуют о том, что все же большую роль на мировом рынке США играют именно в качестве крупнейшего потребителя. К примеру, как сообщил ранее глава Минэнерго РФ Александр Новак, в Соединенных Штатах, производящих 10 млн баррелей в сутки, потребление составляет около 20 млн баррелей.

Причем при сопоставимых объемах производства, по оценке того же Александра Ершова, США экспортируют около 20% добытой нефти, а Россия (ежесуточная добыча которой, по данным Росстата, составила в ноябре 10,126 млн баррелей в сутки) порядка 50%.

Тем не менее вопрос о том, как ответят (и ответят ли) на происходящее участники сделки ОПЕК+, сегодня представляется весьма интригующим для рынка.

Правила игры на нефтяном рынке в очередной раз меняются, признал Владимир Евстифеев. Если раньше риски компенсации выпадающего объема ОПЕК+ со стороны США были менее очевидными, то сейчас рост уровня добычи в Штатах и оптимистичный прогноз EIA на 2018-2019 гг. указывают на снижение вероятности достижения баланса на рынке.

Аналогично опасениям о более раннем сворачивании соглашения ОПЕК+ при ценах, близких к $70 за баррель, сейчас культивируются предположения о необходимости продления соглашения на весь следующий год, резюмировал начальник аналитического управления банка "Зенит".

По определению же Дениса Давыдова, нефтяные цены далее могут получить поддержку за счет сохранения активной и позитивной коммуникации участников сделки ОПЕК+ с рынком, а также сохранения на высоком уровне дисциплины по ее выполнению. "Иными словами, члены ОПЕК+ должны проявить хладнокровие и выдержанность, тем более что критического ничего не произошло.

Текущие уровни нефтяных цен скорее выглядят даже более справедливыми исходя из фундаментальных факторов. А потому вербальных интервенций от ОПЕК+ не ожидаем", - ответил главный аналитик "Нордеа Банка".

Как он уточнил, на текущей неделе для рынка окажутся важны отчеты ОПЕК и МЭА, а также статистка по инфляции в США, которая определит дальнейшую динамику доллара. Отчет ОПЕК с большей вероятностью получится чуть более позитивным, чем отчет МЭА. Однако в обоих документах основной упор будет сделан на факторе американского производства.

И если рынок сможет найти в отчетах больше позитива, а доллар не начнет вновь набирать силу, ожидается возврат Brent к отметкам $64-68, в противном случае контракты отступят в район $60 за баррель, предположил эксперт.

Наталья Приходко

Александр Новак: американские коллеги рубят сук, на котором сидят.

Глава Минэнерго Александр Новак в интервью "Интерфаксу" рассказал о своем отношении к новой санкционной волне со стороны США, вариантах выхода из соглашения ОПЕК+, взаимоотношениях с Еврокомиссией по "Северному потоку-2" и основным проблемам электроэнергетики.

- В январе ваш заместитель Андрей Черезов попал в американский санкционный список, вскоре после этого вы и сами были включены в "кремлевский доклад". Как вы относитесь к новой санкционной волне со стороны США?

- Мы считаем, что этот шаг, так же, как и внесение в санкционный список моих сотрудников, наносит значительный урон нашему сотрудничеству, в том числе в энергетической сфере. Кстати, по поводу санкций мы так и не получили никаких разъяснений, уверены, что это решение не имеет под собой никаких законных оснований.

- Вы по-прежнему оптимистично настроены на восстановление в будущем Энергодиалога с США? Остается ли в силе ваше предложение американскому министру энергетики посетить "Ямал СПГ"?

- Мы уверены, что не следует создавать проблем, которые могли бы помешать развитию сотрудничества двух стран. Американские компании давно работают на российском рынке. В их числе, General Electric - в энергетической отрасли, ExxonMobil участвует в проекте "Сахалин-1", это сотрудничество могло бы быть шире. Но вместо этого американские коллеги, по сути, рубят сук, на котором сидят. Никто не будет отрицать, что российские проекты не только масштабны, но и привлекательны с точки зрения вложения инвестиций. И, несмотря ни на какие санкции, по итогам прошлого года мы впервые увидели дополнительный рост объема инвестиций на 10%. Приток был, в основном, за счет инвесторов из АТР и Ближнего Востока. Я уверен, что сотрудничество в энергетике в будущем будет расширяться, во всяком случае, господин Перри с интересом отнесся к возможности приехать на Ямал, рассчитываем, что удастся пообщаться и в рамках ПМЭФ.

- Сделка ОПЕК+ об ограничении добычи нефти будет действовать два года. Вы предполагали, что ее действие продлится так долго? Чем это вызвано? Как переживет ли российская нефтяная отрасль двухлетнее ограничение добычи?

- Принимая декларацию о сотрудничестве в рамках ОПЕК+, мы не ставили своей целью ограничить добычу нефти на какой-то определенный срок, к примеру, на полгода, год или два. Нашей задачей было убрать излишки нефти с рынка.

На текущий момент мы видим, что эта цель достигнута на две трети. Не исключено, что целевое сокращение мировых запасов нефти может произойти до конца 2018 года. Все будет зависеть от ситуации на рынке, от того, как быстро он будет балансироваться. И как только мы выйдем на плановые показатели по объемам мировых запасов нефти, как только поймем, что цель достигнута, мы все вместе соберемся и выработаем механизм дальнейших действий.

Подобный сценарий все поддерживают. Мы обсуждали этот вопрос в Вене, где собрались министры 30 стран: 24 стран-участниц соглашения и шести приглашенных, а также в Омане на министерской мониторинговой встрече, где участвовали министры девяти стран.

- Если к середине года будет понимание, что мировые запасы нефти уже достигли или максимально близки к среднему пятилетнему уровню, то будет ли сразу запущен механизм плавного выхода из сделки ОПЕК+? Прорабатываются ли механизмы такого выхода? Есть ли понимание, в какой момент всем странам участницам соглашения надо собраться и дать старт выходу?

- На текущий момент говорить об этом сложно, поскольку есть разные оценки, когда рынку удастся найти баланс спроса и предложения. В частности, секретариат ОПЕК и технический комитет по мониторингу выполнения соглашения на последней встрече в Омане представили нам прогноз, согласно которому рынок сбалансируется в третьем-четвертом квартале текущего года. Но, повторюсь, много будет зависеть от цен, сокращения остатков нефти, поведения участников рынка и так далее, поэтому балансировка может наступить чуть раньше, или чуть позже.

Конечно, мы должны совместно выработать и согласовать механизм выхода. Он должен быть плавным, позволяющим избежать резкого наращивания объемов добычи, которое может привести к превышению предложения над спросом. Скорее всего, выход из сделки займет несколько месяцев. Более точно просчитать период плавного наращивания добычи можно будет непосредственно в момент принятия решения о выходе из соглашения. Это может занять три, четыре, пять месяцев – а может быть, наоборот, всего два.

Кроме того, мы должны изучить вопрос, какие из стран могут приступить к наращиванию добычи, а в каких странах производство падает по естественным причинам, как, например, в Мексике или Венесуэле.

- Как повлияло на российское присутствие на мировом рынке нефти участие в соглашении о сокращении добычи? Как к этому отнеслись покупатели российской нефти, где и как увеличилась доля, а где уменьшилась?

- Наша доля осталась примерно на том же уровне, что и до соглашения ОПЕК+. Объемы поставок определены средне- и долгосрочными договорами, поэтому никаких проблем не возникало.

- Закрывая тему ОПЕК и ограничений добычи, не могу не спросить: вы много раз говорили о том, что сотрудничество между ОПЕК и Россией в том или ином варианте будет продолжено после выхода из сделки. Обсуждается ли вариант формализовать эти взаимоотношения, подписав меморандум, создав специальный комитет и так далее?

- Полноформатного обсуждения этой темы не было, были лишь отдельные предложения. Мы можем продолжать наше сотрудничество в формате некого Форума стран, который будет собираться раз в квартал или раз в полгода для того, чтобы обсуждать текущую ситуацию на рынках, проблемы нефтяной отрасли и так далее. Но более конкретно мы об этом пока не думали.

- Давайте перейдем к проблемам развития нефтегазового сектора в России. Нужны ли дополнительные меры поддержки российской нефтяной отрасли в текущих условиях?

- На мой взгляд, стоит подумать о дополнительном стимулировании модернизации нефтепереработки. Несмотря на то, что вслед за ростом цен на нефть улучшилась ситуация и в нефтеперерабатывающей отрасли, маржа НПЗ остается очень низкой, и далеко не все российские заводы завершили процесс модернизации. Ряд инвестиционных проектов, реализуемых в рамках четырехсторонних соглашений, был отложен на более поздний срок. Вместе с Минфином мы готовим предложения о дополнительном стимулировании инвестиций в модернизацию нефтеперерабатывающей отрасли. В марте консолидированная позиция будет представлена председателю правительства. Основные вопросы обсуждения - введение системы отрицательных акцизов на нефть, налоговых каникул по акцизам. Важно также определить, какие НПЗ и на каких условиях смогут претендовать на государственную поддержку. Сейчас идет процесс согласований и выработки единой позиции.

- Как будите решать вопрос с тем, что Минфин жестко увязывает предоставление налоговых стимулов для нефтепереработки с обнулением экспортной пошлины на нефть и повышением НДПИ? Какой компромисс возможен?

- Мы считаем, что увязывать меры поддержки нефтепереработки с обнулением экспортных пошлин на нефть и нефтепродукты - очень рискованный шаг, который может непредсказуемо ухудшить ситуацию в отрасли как в отношении рентабельности переработки, так и роста цен на внутреннем рынке. С нашей точки зрения, целесообразно рассматривать вопрос об обнулении экспортных пошлин в контексте и в увязке со сроками формирования единого рынка ЕАЭС. В период 2018-2023 годов будет введен ряд новых установок вторичной переработки, что важно для надежного топливообеспечения отечественного рынка и рынков стран ЕАЭС автобензином и дизельным топливом высокого экологического стандарта. Дальнейшая модернизация уменьшит риски, связанные с отменой пошлин на нефть и нефтепродукты, но при этом все равно потребуется серьезная совместная работа с Минфином по формированию компенсационных механизмов для НПЗ и потребителей.

- В качестве еще одной меры поддержки нефтяной отрасли предлагалось в свое время предоставление налоговых льгот крупным, но уже обводненным месторождениям. Минфин нашел подходящую схему только для Самотлорского месторождения "Роснефти". Минэнерго говорило, что будет продолжать работать в этом направлении. Актуален ли еще вопрос о предоставлении налоговых льгот для обводненных месторождений?

- В России много обводненных месторождений с очень высокой себестоимостью добычи. Действующая налоговая система не позволяет дифференцированно подходить к разным по сложности и состоянию запасам месторождений.

Еще в прошлом году меры поддержки обводненных месторождений были разработаны, но их не поддержало министерство финансов. По расчетам Минфина, введение этих мер приведет к потерям бюджета в краткосрочной перспективе. Но, на наш взгляд, нужно анализировать ситуацию в долгосрочной перспективе, тогда выгоды будут более очевидны. Поэтому мы продолжаем работать в этом направлении.

- Поднимался ли на уровне Минэнерго вопрос об отсрочке запуска таких месторождений, как Юрубчено-Тохомское и Русское из-за сделки ОПЕК+? Что делать с тем, что в планах "Транснефти" по заполнению новых Заполярье-Пурпе (11,1 млн тонн) и Куюмба-Тайшет (2,9 млн тонн) на этот год, отсрочка не учитывается?

- Вопрос об отсрочке запуска этих месторождений на уровне Минэнерго России не поднимался. Месторождения будут запущены в соответствии с лицензионными обязательствами компаний.

- Как Минэнерго относится к идее о переносе платы акцизов на топливо с НПЗ на АЗС, которая снова активно обсуждается в отрасли? Поступали ли в Минэнерго подобные предложения от "Роснефти"?

- Подобная система взимания акцизов плохо администрируется, что может обернуться снижением уровня собираемости налогов. Сейчас этот вопрос находится в стадии дополнительной проработки.

- Согласны ли вы с оценкой ФАС о том, что топливный рынок в России стабилизировался, и темпы роста цен не превысят темпы инфляции в этом году?

- У нас достаточно высокая конкуренция на топливном рынке. Так что с учетом текущей конъюнктуры рынка и накопленных запасов топлива, у нас нет оснований говорить, что розничные цены будут расти выше инфляции. Мы солидарны с ФАС в этом вопросе.

- В текущем году наступает крайний срок принятия решения о монетизации газа "Сахалин-1". Как идут переговоры с "Сахалином-2" по вопросу использования газа "Сахалин-1" для третьей очереди СПГ-завода? Отложен ли проект строительства Дальневосточного СПГ? Готов ли "Газпром" поставлять газ на ВНХК?

- Существует принципиальная договоренность между "Сахалин-1" и "Сахалин-2" о продаже газа "Сахалин-1" на "Сахалин-2", сейчас идут коммерческие переговоры.

- Но переговоры между операторами этих проектов идут много лет...

- Все предшествующие годы у них не было принципиальной договоренности, на сегодняшний день они достигнуты, поэтому идет процесс согласования деталей соглашения.

- То есть я правильно понимаю, что поставки газа на III очередь становятся первоочередными, а проект строительства "Дальневосточного СПГ" отложен...

- Это коммерческий проект. Компании не предоставляли уведомлений в Минэнерго о том, что этот проект отложен.

- Соответственно, газ "Газпрома" пойдет на проект "Роснефти" ВНХК?

- Если "Сахалин-1" и "Сахалин-2" придут к соглашению относительно продажи газа, то да, газ "Газпрома" пойдет на ВНХК.

- "Газпром" откладывает реализацию СПГ–проектов (Балтийский СПГ, 3-я очередь "Сахалина-2", Владивостокский СПГ). Не упустит ли он возможность занять нишу на этом рынке? Не настораживает ли это Минэнерго?

- Реализация этих проектов предусмотрена нашей Энергетической стратегией до 2035 года. В целом, мы не видим рисков отказа от этих проектов и рассчитываем, что они будут реализованы.

- ФАС считает, что указ о Национальном плане по развитию конкуренции является сигналом Минэнерго ускорить работу по увеличению объемов продаж газа на бирже. Есть ли объективная необходимость в этом?

- В целом, мы считаем, что биржевая торговля газом должна развиваться, активно поддерживаем эту инициативу. Доля продаваемого на бирже газа увеличивается каждый год. В основном, это происходит за счет "Газпрома", а не за счет независимых производителей газа, поскольку у независимых существуют долгосрочные контракты на поставку и свободных объемов мало. Так что к этому вопросу надо подходить взвешенно и наращивать объемы продаж постепенно.

- До марта ведомства должны представить консолидированную позицию по механизму модернизации объектов электроэнергетики. Какие ключевые предложения Минэнерго и поддерживаете ли вы идею Минэкономразвития о внедрения механизма инфраструктурной ипотеки для модернизации?

- У нас нет возражений по поводу внедрения механизма инфраструктурной ипотеки. Это хороший инструмент, который позволит привлечь инвестиции в различные отрасли.

Что касается так называемого механизма "ДПМ-штрих" (механизм поддержки модернизации энергомощностей - ИФ), мы предлагаем, что в модернизацию пойдет до 40 ГВт - это верхняя планка. При этом необходимо вводить ограничения по ежегодному объему вводимых мощностей. Еще одна задача - равномерно распределить нагрузку пиковых выплат по инвестконтрактам. Оборудование должно отработать свой парковый ресурс более чем на 125%, но при этом у него должна быть высокая тепловая нагрузка.

Мы установили ряд критериев, которым должен соответствовать инвестор. Претендент, который приходит на конкурс, берет на себя обязательство, что ресурс станции будет продлен еще на 15-20 лет. При этом ему необходимо уложиться в определенную сумму, ограниченную price-cap, за счет которой будет осуществлена замена и установка оборудования.

Модернизация - это, по сути, замена крупных узлов станций - турбины, генератора, котла-утилизатора. Поскольку у тепловых станций линейка оборудования достаточно широкая, то наиболее простой путь - сформировать техническое задание и просчитать стоимость необходимого оборудования.

Вообще, пока мы в самом начале довольно сложного процесса: он затрагивает не только производителей, но и потребителей. Но все наши законодательные инициативы проходят серьезные обсуждения.

- Уточню про так называемый "ДПМ инфраструктурной ипотеки". Вы с Минэкономразвития сейчас это обсуждаете? Это предложение будет в итоговой консолидированной позиции или пока не ясно?

- Будет выработана общая позиция с Минэкономразвития, на данный момент идет процесс согласования. Как ни назови - "ДПМ-штрих" или "инфраструктурный проект" - главное, чтобы у нас появились инструменты и механизмы для модернизации теплоэлектростанций.

- Есть ряд вопросов, которые до сих пор не понятны. Например, какие объекты модернизировать в рамках программы – ТЭС, или ГЭС тоже?

- Это будет касаться только тепловых электростанций в ценовых зонах. Рассматривается также возможность включения в программу модернизации объектов тепловой генерации Дальнего Востока (находятся под управлением "РусГидро" - ИФ).

- Если говорить об объеме средств, который высвобождается после завершения программы ДПМ, кто в принципе может претендовать на эти средства? То есть мы говорим только о модернизации тепловой генерации или возможно, что в эти средства войдет еще что-то, может быть, ВИЭ?

- По мнению Минэнерго России, эти средства необходимо направить на модернизацию именно тепловых электростанций, осуществляющих основные поставки электроэнергии и участвующих в регулировании и резервировании. Другие программы поддержки, в том числе ВИЭ и гидроэнергетики, прорабатываются параллельно.

- По ВИЭ в 2024 году заканчивается текущая программа поддержки строительства 6 ГВт подобных мощностей (объекты вводятся по ДПМ ВИЭ). Будет ли новый аналогичный механизм или какой-то уже другой механизм поддержки? Или же эти проекты должны существовать без поддержки?

- В 2024 году заканчивается не программа поддержки, а программа ввода в эксплуатацию, после этого выплаты будут идти еще 10-15 лет. Поэтому по мере снижения выплат появятся финансовые источники для поддержки.

Пока рано говорить о том, будет ли сохранен такой же механизм на период после 2024 года. В целом, мы нацелены на внедрение рыночных механизмов строительства солнечных и ветровых электростанций, станций на основе других возобновляемых источников энергии. Если встанет вопрос о мерах государственной поддержки, мы должны будем все очень тщательно взвесить.

Сейчас идет серьезное удешевление себестоимости капитальных вложений, текущей эксплуатации, выработки киловатт-часа, кроме того, нужно будет просчитать экономику проектов. У нас помимо механизма ДПМ, который сейчас используется на федеральном уровне для привлечения инвестиций в ВИЭ, есть варианты поддержки проектов на региональном уровне, в том числе за счет субсидирования тарифа. Этот вопрос нужно рассматривать в комплексе.

- "Россети" сейчас активно продвигают идею о внедрении долгосрочных тарифных соглашений в сетевом комплексе. Когда планируется завершить работу над соответствующим законопроектом? Этот вопрос уже обсуждается несколько лет...

- Мы как министерство выступаем "за" и являемся инициаторами таких долгосрочных соглашений между субъектами РФ и инфраструктурными компаниями. Соответствующий проект закона разработан министерством и внесен в правительство. Надеемся, что он пройдет согласование и будет внесен в Госдуму.

- В дискуссиях о долгосрочных решениях "Россети" увязывали тарифы со своей дивидендной политикой, аргументируя это тем, что компании сложно выплачивать дивиденды в текущем тарифном меню. Возможно ли включение в тариф на передачу электроэнергии некой дивидендной составляющей по аналогии с тарифами инфраструктурных компаний в других отраслях, или это не обсуждается?

- Практика, когда дивиденды от прибыли сразу закладываются в тариф в качестве расходов компании и не учитываются при реализации инвестиционной программы или других расходов, существует. К сожалению, в сетевом комплексе пока такие решения не были приняты.

- Все-таки такая идея обсуждается, чтобы некая дивидендная составляющая была в тариф введена?

- Эта тема не закрыта, и мы постоянно ее обсуждаем с нашими коллегами из других федеральных органов власти, но пока не пришли к единому пониманию вопроса.

- По "Россетям" также до сих пор не понятно, когда и каким образом компания может получить сетевые активы в Крыму, и будет ли это вообще сделано? Можете пояснить, есть какой-то дедлайн? Как сейчас проходят дискуссии по этому вопросу?

- Сейчас мы работаем над тем, чтобы объединить активы, которые входят в ГУП "Крымэнерго", и активы, которые были построены в рамках обеспечения энергоснабжения Крымского полуострова - это энергомост, линии электропередачи высокого напряжения, подстанции. Целевая задача - все это объединить под единым управлением, в рамках одного акционерного общества. Пока на уровне правительства окончательных решений не принято.

- По соседнему региону - по Тамани - также есть вопрос. Правительство поручало до 1 апреля провести отбор мощности новых генерирующих объектов. Можете сузить временные рамки, когда конкретно он пройдет?

- Ожидается, что итоги конкурса будут подведены не ранее конца марта 2018 года (срок окончания приема заявок 28 марта 2018 года). Эти сроки устанавливались для привлечения максимального количества участников отбора, так как потенциальным инвесторам необходимо предоставить достаточное количество времени для оценки экономической эффективности проекта и формирования ценовых заявок для участия в конкурсе.

- В прошлом году заработала надбавка на оптовом рынке для выравнивания тарифов Дальнего Востока со среднероссийским уровнем. И уже тогда, когда вводили надбавку, обсуждалась возможность ее продления или ее изменения в части включения в тариф инвестсоставляющей для реализации проектов "РусГидро" . В ближайшей перспективе возможны подобные изменения?

- Нет, сначала нужно посмотреть, как работают принятые ранее решения. Только после мониторинга и анализа можно будет говорить о продлении, включении инвестиционной составляющей. Сейчас, как вы знаете, инвестиционная составляющая не включена. Никаких инициатив, по крайней мере, с нашей стороны, по этому поводу нет, мы считаем, что пока недостаточно данных для анализа.

- Перейдем к международным отношениям. Россия начала диалог с Саудовской Аравией относительно возможных поставок СПГ. Кроме России организовать поставки СПГ в Саудовскую Аравию стремятся и США, которые уже подписали соответствующий меморандум. Как вы считаете, возможно ли в случае достижения договоренностей сосуществование России и США на рынке Саудовской Аравии? Какой объем СПГ готова закупать страна и в какие сроки? Предлагает ли Саудовская Аравия сотрудничество в строительстве регазификационных терминалов, прокладке газопроводов, в том числе на территорию сопредельных стран? Приглашаются ли российские компании к участию в проектах на территории Саудовской Аравии?

- Сейчас активно идут коммерческие переговоры с Saudi Aramco по всем основным направлениям нефтегазового сотрудничества. Посмотрим, какие будут в конечно итоге достигнуты договоренности. На сегодняшний день есть много желающих поставлять в Саудовскую Аравию СПГ, но в стране нет даже регазификационного терминала по приему сжиженного газа. Переговоры по участию в проекте строительства такого терминала тоже идут, но о деталях пока говорить рано.

- Что Минэнерго ждет от встречи с еврокомиссаром по энергетике Марошем Шефчовичем в марте? ЕС подготовил законопроект, по которому входящие на территорию Евросоюза газопроводы из других стран попадают под действие законодательства ЕС. Понятно, что в отношении "Северного потока-2" Еврокомиссиия добьется своего (мы помним по опыту "Южного потока"). Как можно решить проблему с намерением ЕК распространить регулирование третьего энергопакета на "Северный поток-2"? Продавать газ на бирже в Петербурге? Пустить в него газ независимых поставщиков на условиях комиссии?

- На встрече с господином Шефчовичем в Давосе мы обсудили все основные вопросы нашего сотрудничества. Самый сложный из них касается "Северного потока-2". По этому вопросу у нас с коллегами из Еврокомиссии принципиально разные позиции: российская сторона считает, что это коммерческий проект, Еврокомиссия хочет дополнительно его регулировать. Сначала предлагалось сделать это через механизм мандата на ведение переговоров, теперь предлагают включить морские проекты в юрисдикцию Третьего энергопроекта. Мы считаем, что существующее европейское законодательство не требует никаких изменений, "Северный поток-2" может и должен быть реализован, как и другие подобные проекты. Все попытки дополнительного регулирования направлены лишь на то, чтобы не допустить строительства "Северного потока-2" и увеличения поставок российского газа в Европу.

В марте мы хотим встретиться для того, чтобы сверить часы по всем основным вопросам, в том числе по БРЭЛЛ, решению Стокгольмского арбитражного суда между "Газпромом" и "Нафтогазом Украины", поставкам и транзиту газа через Украину.

- До конца 2018 года у нас действует пауза по контракту на закупку газа в Туркмении. Туркмения ставит вопрос о желании поставлять газ в Европу через газопровод Средняя Азия-Центр (САЦ). Каким вам сейчас видится потенциальное сотрудничество с Туркменией? Возможно, рассматриваются какие-то своповые сделки с вовлечением Ирана?

- Туркмения нацелена поставлять газ в Европу через САЦ. Но как будет развиваться ситуация после прекращения действия моратория в конце 2018 года, будет ли он продлен или начнутся поставки газа, пока сложно сказать.

- Россия и Иран обсуждают поставки российского газа на север Ирана через Азербайджан. Какова экономика этой схемы? Своп или денежный расчет? Происхождение этого газа? Рентабельность поставок? Может ли это быть газ ЛУКОЙЛа с Хвалынского месторождения?

- Нашим компаниям интересно поставлять газ на север Ирана и получать газ на юге в виде СПГ или по планируемому газопроводу в Индию через Пакистан. Но конкретных решений между "Газпромом", Азербайджаном и Ираном пока нет.

Теги: Александр Новак

США. Евросоюз. Россия. Весь мир > Нефть, газ, уголь. Внешэкономсвязи, политика. Электроэнергетика > oilru.com, 13 февраля 2018 > № 2509302 Александр Новак

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции по итогам переговоров с заместителем Премьер-министра, Министром иностранных и европейских дел Бельгии Д.Рейндерсом, Москва, 13 февраля 2018 года

Уважаемые дамы и господа,

Мы провели очень содержательные переговоры с заместителем Премьер-министра, Министром иностранных и европейских дел Бельгии Д.Рейндерсом.

Мы встречались не так давно, летом прошлого года в Брюсселе. Я поблагодарил моего коллегу за гостеприимство и рад возможности принять его в Москве по случаю проведения завтра заседания Смешанной комиссии по экономическому сотрудничеству между Российской Федерацией и Бельгийско-Люксембургским Экономическим Союзом, сопредседателем которой с бельгийской стороны является Д.Рейндерс, а с нашей стороны – заместитель Председателя Правительства Российской Федерации Д.О.Рогозин.

Мы отметили давнюю и добрую историю отношений между нашими странами. Как вам известно, в апреле исполняется 165 лет с момента установления дипломатических отношений. Договорились отметить предстоящий юбилей на достойном уровне.

Ценим, и подтвердили это сегодня, настрой руководства Бельгии на развитие диалога с Россией. Приветствуем усилия бельгийских партнеров по оздоровлению ситуации в отношениях между Россией и Евросоюзом и в целом в Европе.

Мы подробно обсудили состояние и перспективы нашего двустороннего сотрудничества, прежде всего с учетом результатов недавнего визита в Москву Премьер-министра Бельгии Ш.Мишеля, его переговоров с Президентом России В.В.Путиным и Председателем Правительства Российской Федерации Д.А.Медведевым. Условились энергично работать над тем, чтобы все договоренности, о которых шла речь в ходе переговоров на высшем уровне, были выполнены.

Констатировали хорошую динамику товарооборота. По итогам прошлого года он возрос на 20,1% и составил 8,9 млрд. долл.США. Исходим из того, что завтрашнее заседание Смешанной комиссии по экономическому сотрудничеству будет способствовать закреплению этой тенденции.

Уделяем большое внимание поощрению прямых связей между деловыми кругами. Мы выразили удовлетворение, что бельгийские представители посетили в прошлом году (как это было и в предыдущие годы) Санкт-Петербургский международный экономический форум. Также в прошлом году бельгийские предприниматели приняли участие в относительно новом формате – в Восточном экономическом форуме, который третий год проводится во Владивостоке. Рассчитываем, что и дальнейшие мероприятия в Санкт-Петербурге, во Владивостоке и в других российских регионах будут представлять интерес для бельгийского бизнеса.

Приветствуем устойчивые парламентские обмены. Традиционно большой интерес у наших граждан вызывают гуманитарные связи. В прошлом году в Бельгии гастролировал ансамбль народного танца имени И.Моисеева, оркестр Мариинского театра под управлением В.А.Гергиева, молодые солисты «Большого театра». В Санкт-Петербурге в Государственном Эрмитаже большой интерес вызвала выставка современного бельгийского художника Я.Фабра.

Отметили также очень важную, по-моему, полезную и перспективную тенденцию развития прямых связей между высшими учебными заведениями. В России в прошлом году побывали делегации Свободного университета Брюсселя, Гентского университета, которые провели контакты с вузами Москвы, Санкт-Петербурга, Нижнего Новгорода, Волгограда, Петрозаводска. Такую тенденцию мы будем поощрять. Это очень важно, чтобы развивать контакты между студентами и в целом между людьми.

Достаточно подробно обсудили ситуацию в Евроатлантике, включая отношения между Россией и Евросоюзом и Россией и НАТО. Мы ценим последовательный настрой Брюсселя на преодоление нынешних проблем в отношениях между Россией и Западом, на восстановление, укрепление доверия и развития конструктивного диалога, потому что в любом случае у нас общие угрозы и вызовы.

Из конкретных кризисных ситуаций обсудили украинскую. Подтвердили безальтернативность полного и последовательного выполнения Минского «Комплекса мер». Мы рассказали о том, как работает российская сторона в Контактной группе и «нормандском формате», добиваясь решений самых острых гуманитарных проблем, прекращения противоречащим Минским договоренностям экономической блокады территорий Донецкой и Луганской областей, а также полного выполнения политического пакета «Минска-2» наряду, конечно же, со срочными шагами по укреплению безопасности и прекращению любых нарушений режима прекращения огня.

Мы выразили серьезную озабоченность линией киевских властей, которые продвигают в Верховной Раде закон о «реинтеграции» Донбасса, который идет не просто вразрез с Минскими договоренностями, а полностью их перечеркивает. Также вызывает озабоченность усиление на Украине позиций радикалов, в том числе, с откровенно неонацистским уклоном. Мы будем добиваться того, чтобы все эти тенденции были пресечены, чтобы Минские договоренности и обязательства Украины по международным конвенциям в СЕ, ОБСЕ строго выполнялись.

В частности, привлекли внимание наших коллег к тому, чтобы справедливые замечания Венецианской комиссии к закону «Об образовании», который был принят, вступил в силу на Украине и содержит дискриминационные положения в отношении всех языков меньшинств, были учтены. Пока готовности учесть замечания Венецианской комиссии со стороны Киева мы не наблюдаем.

Говоря о европейской безопасности, мы хотим продвигать конструктивную повестку дня в ОБСЕ. В Астане в 2010 г. состоялся саммит, на котором была выдвинута цель – продвигаться к созданию сообщества равной неделимой безопасности в Евроатлантике и Евразии. Сейчас, после нескольких лет застоя в ОБСЕ возрождается интерес к тому, чтобы наладить равноправный и взаимоуважительный диалог по военно-политическим проблемам. Есть такая форма работы, как структурированный диалог по проблемам безопасности. Мы приветствуем, что во главе этого диалога условились назначить бельгийского дипломата, Постоянного представителя Бельгии при ОБСЕ. Рассчитываем на то, что в своей работе он будет руководствоваться общими интересами, Хельсинкским Заключительным актом и принципом консенсуса.

У нас общие озабоченности в отношении кризисов на Ближнем Востоке и Севере Африки. Россия и Бельгия заинтересованы в поисках политического урегулирования кризисов в Сирии, Ливии, Йемене, преодолении проблем, которые сохраняются в Ираке. Конечно, все это приобретает особую значимость в контексте угроз распространения террористических боевиков за пределами этого региона, что уже происходит. Это угроза для всех нас общая.

Мы проинформировали наших коллег об итогах состоявшегося в Сочи Конгресса сирийского национального диалога, одним из главных достижений которого стало принятие Заключительного заявления, содержащего 12 принципов государственного обустройства обновленной Сирии, а также призыв создать конституционную комиссию. Считаем это очень важным подспорьем для деятельности специального посланника Генерального секретаря ООН по Сирии С.де Мистуры по выполнению резолюции 2254 СБ ООН, которая требует налаживания инклюзивного межсирийского диалога с участием Правительства и всего спектра оппозиции и согласования всех вопросов по преодолению кризиса на основе обоюдных договоренностей между Правительством и оппозицией.

У нас есть еще целый ряд других тем, которые мы сегодня обсуждали. Они все помогают лучше понять друг друга. Повестка дня нашего диалога очень насыщенная. Я считаю регулярные контакты на уровне министров иностранных дел весьма полезными.

Вопрос: Вы встречались с некоторыми Вашими европейскими коллегами. Заметили ли Вы изменение их отношения касательно санкций, которые принял ЕС в связи с украинским вопросом?

С.В.Лавров: Мы как-то никогда не интересуемся отношением наших коллег из Евросоюза, вообще из тех стран, которые ввели против нас санкции, что они думают на эту тему. Читаем оценки, которые, в общем-то, все как одна говорят о том, что санкции наносят ущерб нашим двусторонним отношениям. Есть оценки авторитетных исследовательских структур о том, что те, кто вводит санкции, страдают от этого больше. Но, как мы уже не раз говорили, не будем никого упрашивать менять эту политику. Рассчитываем, как неоднократно подчёркивал Президент России В.В.Путин, что здравый смысл возьмёт верх. Политика, преследующая идеологизированные цели, которые ставят политический, геополитический расчёт выше экономических интересов, никуда нас не приведёт. Приветствуем понимание тупиковости этой линии.

Тем временем, пока эта линия ещё не остановилась, мы, конечно, занимаемся своей экономикой, развитием своих возможностей быть независимыми от подобного рода эксцессов, потому что в западном стане есть небольшое, но агрессивное меньшинство, пытающееся не позволить нормализовать отношения с Российской Федерацией. Очень часто у этого меньшинства идут на поводу. До сих пор мы это наблюдаем. Но всегда готовы к тому, что возобновить равноправный взаимоуважительный взаимовыгодный диалог без ультиматумов, требований покаяться, извиниться. Мы все свои действия открыто объяснили на основе международно-правовых норм. Все те, кто хочет нас услышать, услышали.

Мы сегодня говорили, конечно же, про Украину, Крым. Всё больше западных политиков, включая парламентариев Бельгии и других стран Евросоюза, посещают Республику Крым и Севастополь - субъекты Российской Федерации.

Все те, кто хочет действительно понять, что там происходит, могут это сделать напрямую, поехать туда и своими глазами посмотреть, что и как, а не критиковать дистанционно. Сейчас вообще модно решать вопросы дистанционно, особенно когда касается обвинений тех или иных государств, которые не по нраву нашим западных коллегам. Такая «дистанционность» применяется и в отношении суждений о Крыме со стороны тех, кто критикует происходящее, считает произошедшее аннексией вопреки объективным фактам, заключающимся в свободном волеизъявлении крымчан. Дистанционно выносятся и вердикты по поводу того, кто применил химическое оружие в Сирии. Это вообще стало такой тенденцией. Лучше и гораздо честнее всё увидеть своими глазами и выезжать на место, о котором идёт речь. Если речь о применении химического оружия в Сирии, надо ехать на место инцидента, а не полагаться на какие-то фейковые видеосюжеты. Если речь идёт о том, нарушаются ли права в Крыму, надо ехать в Крым, а не слушать измышления, которыми занимаются некоторые государства, включая, конечно, украинское руководство.

Ответ, по-моему, понятен. Я несколько расширил сферу своего анализа, но, надеюсь, это было небесполезно.

Вопрос: Как Вы оцениваете планы Пентагона выделить 550 млн. долл. на подготовку т.н. «Сирийских демократических сил» и организацию приграничных сил безопасности? Как это отразится на политическом урегулировании в условиях существующего напряжения?

С.В.Лавров: У нас в целом, и особенно за последнее время, накопилось немало вопросов к действиям США в Сирии. Они осуществляются без приглашения, как, собственно говоря, и действия не только США, но всей возглавляемой американцами коалиции. Тем не менее, в интересах борьбы с терроризмом, как вы знаете, мы пошли на договорённости с американскими военными. Представители ВКС России имеют канал связи с ними, который позволяет прежде всего избегать непреднамеренных инцидентов, а также согласовывать действия, которые важны для нанесения поражений террористическим группировкам. На такое сотрудничество мы пошли исходя из того, что нам официально на самом высоком уровне американские коллеги, включая Госсекретаря США Р.Тиллерсона, неоднократно говорили, что единственной целью пребывания Вооружённых сил США в Сирии является нанесение поражения ИГИЛ.

Теперь уже ясно, что ИГИЛ как проект халифата не состоялся, прежде всего благодаря действиям сирийской армии при поддержке ВКС России. Но мы не отрицаем и определенный вклад американской коалиции в это достижение. Тем не менее, разгромив концепцию халифата и его зачатки, которые были созданы на сирийской земле, мы, конечно, пока не справились до конца и не уничтожили разрозненные отряды, которые растеклись по Сирии и пытаются «переползти» в соседние страны. Это важная часть работы.

Но от наших американских коллег мы теперь уже слышим другие объяснения своего присутствия в Сирии. Они говорят, что его необходимо сохранить до тех пор, пока не будут решены не только военные задачи, но и пока не завяжется устойчивый политический процесс, который должен будет завершиться устойчивым, приемлемым для всех (читай, для США) переходом власти, то есть сменой режима. А в целом по некоторым другим признакам, о которых я сейчас скажу, у нас такое подозрение, что США хотят там остаться надолго, если не навсегда.

Вы упомянули о факте создания приграничных сил безопасности, выделении крупных средств на подготовку «Сирийских демократических сил» (СДС), в основе которых курдское ополчение. Это ведь предпринималось в ситуации, когда много вопросов возникало по поводу этих планов у Турции, особенно когда было провозглашено создание зон безопасности на всем протяжении границы между Сирией и Ираком. Все мы знаем о том, как Турция относится к тем или иным подразделениям курдского ополчения. Можно по-разному оценивать эту турецкую позицию, но она является реальностью. Действовать, полностью игнорируя эту позицию, как минимум недальновидно. Результаты такой недальновидности мы сейчас наблюдаем в том числе в районе Африна. Хочу сразу подчеркнуть, что Россия с самого начала была и остается сторонницей непосредственного участия курдов во всех усилиях по сирийскому урегулированию. Курды - неотъемлемая часть сирийского общества. Резолюция 2254 СБ ООН исходит из этого, требуя наладить процесс урегулирования с участием Правительства и всего спектра оппозиции и сирийского общества. Без участия курдов мы не сможем окончательно и устойчиво урегулировать сирийский кризис. Но продвигаться к цели такого инклюзивного, с участием курдов урегулирования, нужно через формирование общего согласия, как всех сирийских игроков внутри, так и всех внешних участников процессов, которые разворачиваются в Сирии и вокруг нее.

Американцы, на мой взгляд, действуют не путем кропотливого формирования общего согласия, а через опасные односторонние шаги. Эти шаги выглядят все больше как часть линии на создание некого квазигосударства на крупной части сирийской территории на восточном берегу Евфрата вплоть до иракской границы. Это все больше напоминает линию на подрыв территориальной целостности Сирии. На этой территории создаются самостоятельные, независимые от Дамаска местные органы власти. Туда направляются финансовые средства, чтобы эти органы власти функционировали и оснащались вооружением, при поддержке американцев там возникают правоохранительные органы. Мы эти вопросы задавали не раз, но внятные ответы на них не получаем за исключением общего лозунга, чтобы мы не волновались и что они за территориальную целостность Сирии. Но на деле все выглядит иначе.

Очень рассчитываю, что ООН, которая отвечает за выполнение резолюции 2254 СБ ООН, за налаживание инклюзивного сирийского диалога, теперь, после мощного импульса, который был придан состоявшимся 30 января в Сочи Конгрессом сирийского национального диалога, в своих действиях будет в полной мере учитывать необходимость пресекать любые шаги внешних игроков, ведущих к подрыву принципов урегулирования, закрепленных в резолюции 2254 СБ ООН.

Вопрос: Вы много говорили о Сирии. Хотел бы спросить, как можно сопрягать Конгресс, прошедший в Сочи, с женевской конференцией? Это параллельные, конкурирующие мероприятия или они имеют общую цель?

Как Вы собираетесь подключить всех международных игроков, чтобы достигнуть успеха в переговорном процессе? Какую роль может играть в этом ЕС, в особенности Бельгия? Есть ли конкретные предложения к бельгийской стороне, чтобы подключить их к этому политическому переговорному процессу?

С.В.Лавров: На первый вопрос очень легко получить ответ, ознакомившись с итоговым заявлением Конгресса национального сирийского диалога в Сочи. Любому, даже не «погруженному» в эти усилия, станет ясно, какова связь между сочинским Конгрессом и женевскими переговорами. Прямо сказано, что участники сочинского Конгресса, все сирийцы просят Генерального секретаря ООН поручить С.де Мистуре оказать содействие в дальнейшей организации работы по подготовке конституционной реформы, окончательно согласовать состав конституционной комиссии, ее полномочия и порядок работы. Я думал, вы все уже ознакомились с итогами Конгресса, они размещены на сайте МИД. Не буду на этом долго останавливаться. Надеюсь, Вы после пресс-конференции поближе ознакомитесь с этим документом. Он давно уже в доступе.

Что касается подключения международных игроков, то на Конгресс мы пригласили целый ряд наблюдателей по следующим принципам. Всех постоянных членов СБ ООН по понятным причинам, всех соседей Сирии – Ирак, Иорданию и Ливан, Египет как страну, где в свое время была сформирована «каирская» группа оппозиции. Еще одна группа была сформирована в Эр-Рияде, поэтому мы также пригласили Саудовскую Аравию. Третья группа, которая упомянута в резолюции 2254 СБ ООН, это «московская». Россия, естественно, в Сочи была представлена. Также мы пригласили Казахстан как страну-хозяйку астанинского процесса.

Все приглашенные направили высоких представителей в качестве наблюдателей, кроме наших западных коллег. США, Франция и Великобритания, которые заявляли, что не присутствовали ни в каком качестве в Сочи, несколько лукавили. Все три страны направили в Сочи дипломатов своих посольств, хотя и сказали, что они не будут находиться там в качестве наблюдателей, просто будут работать в кулуарах. Но, тем не менее, такой, по-моему, достаточно логичный круг внешних игроков в Сочи присутствовал. Что будет дальше - все в руках С.де Мистуры.

Есть созданный еще давно механизм сопровождения - т.н. Международная группа поддержки Сирии под председательством России и США. Сама группа давно не собиралась на министерском уровне, но созданные ею две целевые подгруппы по соблюдению прекращения огня и по гуманитарным вопросам регулярно, еженедельно заседают в Женеве. Там присутствуют представители европейской внешнеполитической службы, целого ряда стран-членов ЕС. Я исхожу из того, что Бельгия как один их ключевых членов Европейского Союза регулярно получает информацию о том, как ваши коллеги по ЕС оценивают ситуацию в рамках этих форматов.

Безусловно, когда начнется конституционный процесс, мы будем исходить из того, что наши ооновские коллеги обеспечат его транспарентность, будут держать в курсе всех заинтересованных членов международного сообщества.

Россия в свою очередь продолжит поддерживать эти усилия, через участие вместе с Турцией и Ираном в астанинском процессе, который в конце 2016 г. позволил вывести из расслабленного состояния усилия ооновских коллег. Весь 2016 г. за исключением первых двух месяцев ооновская площадка пустовала. Но как только было объявлено о формировании астанинской площадки, ооновцы стали сразу проявлять инициативу. Я рад, что мы их простимулировали. Точно также как сейчас сочинский Конгресс простимулировал наших коллег. Мы признательны С.де Мистуре за это. Он лично участвовал в сочинском Конгрессе и получил полезный импульс для своих дальнейших усилий.

Россия. Бельгия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 13 февраля 2018 > № 2500245 Сергей Лавров

За Ирак и Асада: красные линии Тегерана

Иранский эксперт — о «красных линиях» Тегерана на Ближнем Востоке

Хамидреза Азизи (Иран)

Иран является важным участником урегулирования ситуации на Ближнем Востоке и активно сотрудничает по основным направлениям с Россией и Турцией, хотя позиции всех трех участников разнятся. Эксперт клуба «Валдай», иранский политолог Хамидреза Азизи в статье для «Газеты.Ru» объяснил, как в Тегеране воспринимают события происходящие в регионе, а также обозначил «красные линии» для иранского правительства.

Интересы Ирана становятся более понятными, если попытаться проанализировать его точку зрения на события в горячих точках региона, определяющие по совокупности характер взаимодействия ближневосточных региональных и межрегиональных сил. Горячие точки, в которые Иран оказывается так или иначе вовлечен, либо, как минимум, имеет в них определенные интересы, включают следующие.

Сирия: Асад во имя стабильности

Учитывая начало переходного периода в Сирии, Иран проявляет заинтересованность в сохранении Башаром Асадом президентского кресла на достаточно продолжительный период. Вместе с тем, вопреки расхожему мнению, расчеты Тегерана в этом отношении имеют, прежде всего, прагматическую, а не идеологическую основу.

В контексте крайне пестрого состава сирийской оппозиции и острого моперничества между ее различными фракциями, отстранение Асада от власти в настоящий момент приведет лишь к дальнейшей дестабилизации обстановки.

То есть Тегеран полагает, что Асад должен оставаться у власти до конца переходного периода, когда ситуация станет достаточно стабильной для проведения выборов и предоставления сирийцам возможности самостоятельно определить будущее своей страны на основе свободного волеизъявления.

Кроме того, Иран заинтересован в сохранении территориальной целостности Сирии. Иранские лидеры считают, что предложения о введении федеративной системы устройства в Сирии или же о предоставлении автономии отдельным районам направлены на ослабление и будущий распад государства, что приведет к ослаблению иранского влияния на территорию, важную для Тегерана в геополитическом смысле.

По мнению руководства Исламской Республики, именно это и пытаются осуществить США и их союзники в регионе. По этой причине Иран с самого начала был обеспокоен американскими планами по оказанию поддержки группировкам сирийских курдов и считает, что Вашингтон намерен использовать курдов в качестве рычага влияния в вопросе о будущем Сирии.

Серьезная озабоченность Тегерана также связана с продолжающимся хаосом в стране, который может воспользоваться Израиль – давний геополитический противник Ирана.

Как полагают иранские политики, Израиль уже приступил к реализации своей стратегии, цель которой — лишить Иран важного союзника в регионе, вмешавшись в сирийский кризис и помешав правительству страны развить военный успех.

Для обеспечения своих интересов Иран намерен действовать как на военном, так и на политическом фронте. На военном фронте Иран продолжит сотрудничество с сирийским правительством и Россией с тем, чтобы под контроль Дамаска перешли как можно более обширные территории страны. На политическом уровне Тегеран поддерживает Астанинский мирный процесс, который считает важнейшим и наиболее эффективным средством для восстановления стабильности в Сирии.

Что касается вопроса о послевоенном восстановлении страны, то Иран обеспокоен тем, что присутствие западных стран на территории САР может привести к постепенному усилению их влияния на внутренние дела государства. В то же время Иран не располагает необходимыми ресурсами, чтобы возглавить работы по восстановлению. Таким образом, единственная реальная возможность помочь делу — приступить к координации действий с незападными странами, прежде всего, Россией и Китаем.

Ирак: сохраняя целостность

В послевоенном Ираке Тегеран стремится обеспечить условия для сохранения территориальной целостности страны, власти и политической легитимности центрального правительства в Багдаде.

Именно поэтому Иран был и остается противников независимости Иракского Курдистана.

В этих целях Иран использует двоякий подход: продолжая оказывать помощь Багдаду в его борьбе с центробежными силами, он одновременно работает с курдами и поддерживает активные двусторонние отношения с Региональным правительством Курдистана. Это оказывает на курдов сдерживающее воздействие и побуждает считаться с интересами Ирана в Ираке и в регионе в целом.

Кроме того, Иран заинтересован в сохранении нынешней системы распределения власти между различными иракскими партиями и в существенном влиянии шиитских группировок на ситуацию в стране. Он пытается укрепить единство шиитов, выступали в роли политического посредника. Иран считает, что его региональные конкуренты стремятся посеять раздор среди шиитских сил, чтобы постепенно вытеснить их с политической арены и ослабить влияние Ирана.

Ливан: звенья одной цепи

События, происходящие в Ливане, Тегеран склонен оценивать в контексте реализации плана стран Запада, Израиля и Саудовской Аравии по минимизации влияния Ирана путем расправы с группировкой «Хезболла» (в ряде стран она признана террористической — прим. «Газеты.Ru»).

Иранское руководство придерживается позиции, что давление на премьер-министра Ливанской Республики Саада Харири со стороны Эр-Рияда, «условная» поддержка американцами ливанской армии и возобновившиеся угрозы Израиля начать новую войну с Ливаном является звеньями одной стратегии.

Все эти действия направлены на постепенную делигитимацию «Хезболлы» и вытеснение ее из региона.

Чтобы не допустить этого, Иран, поддерживая тесные связи с «Хезболлой», одновременно пытается сблизиться с некоторыми другими ливанскими группами, например, связанными с Харири. Однако, учитывая сложный характер ситуации вокруг Ливана, результаты этих усилий проявятся еще не скоро.

Арабо-израильские отношения: новая ось

Обеспокоенность Тегерана вызывает появление признаков сближения позиций некоторых арабских стран с Израилем.

Иранские политики полагают, что Тель-Авив и Вашингтон убеждают арабские правительства в том, что Иран представляет угрозу их безопасности и пытаются создать в регионе некую антииранскую ось.

Это даже побудило некоторые влиятельные арабские государства выступить с довольно умеренными заявлениями в ответ на решение президента Дональда Трампа признать Иерусалим столицей Израиля. Однако Иран намерен превратить «угрозу» в возможность предстать перед мусульманским миром в качестве единственного настоящего сторонника палестинцев. Это поможет Ирану противостоять американо-израильской угрозе.

Персидский залив: игра на противоречиях

Иранский подход к взаимодействию между государствами Персидского залива основан на принципе противовесов. Тегеран пытается воспользоваться недавним расколом в Совете сотрудничества государств Персидского залива, чтобы,

укрепляя связи с Катаром, свести на нет планы Саудовской Аравии по формированию враждебной суннитской коалиции.

С другой стороны, Иран рассматривает йеменский кризис в качестве возможности для оказания дальнейшего давления на Саудовскую Аравию и с этой целью предоставляет помощь хуситам, ограничив ее исключительно политической поддержкой, чтобы не дать повода Эр-Рияду и его союзникам вступить в прямую конфронтацию.

Несмотря на пропагандистскую кампанию и попытки обвинить Иран в поставке оружия хуситам, Саудовская Аравия так и не смогла представить доказательства, способные убедить в этом международное сообщество.

Какие «красные линии» не следует пересекать Ирану и его оппонентам?

Выделив основные интересы Ирана на Ближнем Востоке, проще понять, где проходят «красные линии», болезненные для Тегерана. Прежде всего, Исламская Республика выступает против любых планов по изменению нынешних границ, поскольку они, с позиции иранских политиков, несут угрозу региональной стабильности и попытку нанести удар по собственной власти Ирана и его влиянию в регионе.

По мнению Тегерана, Вашингтон планирует разделить регион на множество мелких государств, которые легко контролировать, и поддерживать на Ближнем Востоке нужный им баланс сил.

Второй болезненной темой для Тегерана являются растущие угрозы, которые Иран планирует решать за счет создания сил сдерживания. Именно в этом ключе следует рассматривать отказ ИРИ вступать в любые переговоры по ракетной программе.

С другой стороны, Иран убежден, что за последние три десятилетия ему удалось укрепить власть внутри страны, распространить свое влияние вовне и вновь стать влиятельной региональной державой. Иран имеет все права настаивать на том, чтобы его нынешний региональный статус признавался другими региональными игроками.

Если вышеупомянутое условие, а именно признание регионального статуса и интересов друг друга, будет соблюдаться всеми сторонами, это может помочь преодолеть — хотя бы частично — так называемую «дилемму безопасности». В качестве удачного примера применения такого подхода можно привести сотрудничество Ирана и Турции по сирийской проблеме при сохранении существенных различий во взглядах сторон. Причины успеха кроются в уважении Ираном и Турцией взаимных интересов. При наличии политической воли эту модель можно применить и к отношениям Ирана с арабскими странами.

Автор — Хамидреза Азизи, доцент Университета имени Шахида Бехешти (Иран), эксперт международного дискуссионного клуба «Валдай». Статья подготовлена в преддверии конференции клуба «Валдай» «Россия на Ближнем Востоке: игра на всех полях».

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.

Инцидент со сбитым израильским F-16 в Сирии не повлиял на действия коалиции во главе с США по борьбе с группировкой "Исламское государство" (запрещена в РФ), заявил командующий ВВС Центрального командования США генерал-лейтенант Джеффри Харригиан.

"Никакого эффекта на наши миссии (не оказало). Исходя из того, где мы действуем и чем занимаемся, на нас это не оказало никакого влияния", — сказал Харригиан на брифинге.

Он добавил, что коалиция изучает инцидент, в частности возможности ПВО Сирии.

Ранее израильские военные объявили о перехвате над севером страны иранского беспилотника и атаковали в ответ базу БПЛА в районе сирийской Пальмиры, столкнувшись с зенитным обстрелом и потеряв истребитель F-16. Его экипаж катапультировался над своей территорией. Сирийские государственные СМИ в свою очередь заявили, что системы ПВО страны отразили нападение ВВС Израиля.

По итогам следующего, второго за день, налета израильтяне отчитались об уничтожении под Дамаском 12 сирийских и иранских военных целей, включая батареи ПВО, при отсутствии новых потерь со своей стороны.

Разведсообщество США считает, что Москва продолжит вмешательство в американские и европейские выборы через кибератаки и пропаганду, заявил на совместных слушаниях в сенате директор национальной разведки Дэниэл Коутс.

"Мы полагаем, что, постоянные и разрушительные кибератаки против США и наших европейских партнеров продолжатся, выборы используются в качестве возможности для подрыва нашей демократии", — сказал Коутс на слушаниях, посвященных мировым угрозам.

Он отметил, что наибольшая угроза в этой связи исходит от России, Китая и Ирана. Коутс заявил, что, по оценкам Вашингтона, "российская разведка продолжит свои усилия по распространению лживой информации через российские государственные СМИ".

Принявшие участие в слушаниях другие руководители разведки США, отвечая на вопросы сенаторов, сошлись во мнении, что Россия продолжит вмешательство в выборы в США. "Мы не видели каких-либо изменений в поведении России", — сообщил сенаторам глава ЦРУ Майкл Помпео.

Россия неоднократно опровергала обвинения в попытках повлиять на выборы в разных странах, а пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков называл их "абсолютно голословными". Глава МИД РФ Сергей Лавров, говоря о якобы имевшем место российском вмешательстве в выборы в США, Франции и Германии, заявил, что никаких фактов, подтверждающих это, нет.

Президент РФ Владимир Путин обращал внимание на то, что США по всему миру вмешиваются в чужие политические процессы, но обижаются на Россию, которая якобы вмешалась в их выборы, хотя на деле для РФ такое вмешательство не имеет смысла.

 Основная угроза для США исходит не от России, а от растущего долга, заявил сенатор США от Теннесси, член Республиканской партии Боб Коркер на слушаниях по бюджету в конгрессе.

Сенатор заметил, что в 2028 году у Соединенных Штатов соотношение долга к ВВП достигнет 91 процента. "Это самая страшная для США угроза и исходит она не от "Исламского государства"*, Ирана или России, а именно от растущего долга", — сказал он. Одной из самых острых проблем в американской экономике является увеличение внешних заимствований, которые уже вплотную подошли к 100 процентам ВВП США. По данным некоторых крупнейших фининститутов, таких как МВФ, даже эта цифра уже преодолена.

Директор административно-бюджетного управления администрации США Мик Малвейни ответил, что подготовленный Белым домом бюджет на 2019 финансовый год предполагает меры для сокращения трат на ближайшие десять лет в размере трех триллионов долларов.

"Я думаю, что бюджет содержит ответ на этот вопрос. Имейте в виду: несмотря на то, что в перспективе десяти лет этого пока не видно, но этот бюджет представляет сокращение расходов на три триллиона долларов", — сказал Малвейни.

Правительство США запрашивает у конгресса финансирование на 2019 год в размере 3,422 триллиона долларов (21 процент ВВП), при этом предполагаемый дефицит бюджета должен составить 984 миллиарда долларов, или 4,7 процента ВВП, говорится в бюджетном предложении.

Таким образом, общий бюджет правительства, с учетом средств, которые США планируют привлечь, составит 4,4 триллиона долларов. Заимствования американского правительства через инструмент гособлигаций на ноябрь 2017 года составили 6,34 триллиона долларов.

Речь идет не об окончательных цифрах бюджетного финансирования, и эти цифры могут претерпеть значительные изменения в процессе утверждения конгрессом США.

Екатерина Соболь.

Запад не нужен: Аббас приехал в Москву за Иерусалимом

Махмуд Аббас обсудил с Владимиром Путиным ситуацию вокруг Иерусалима

Александр Братерский

В Россию с официальным визитом прибыл глава Палестинской автономии Махмуд Аббас, заявивший, что не будет сотрудничать с США по вопросу арабо-израильского урегулирования. Однако президент России Владимир Путин на встрече с палестинским лидером дал понять, что выступает против решения данного вопроса без участия Вашингтона.

На встрече с президентом России Владимиром Путиным глава Палестинской автономии Махмуд Аббас заявил, что в сегодняшней ситуации палестинская сторона «отказывается в каком-либо виде сотрудничать с американцами в их статусе посредника». Аббас объяснил, что решение Палестины связано с действиями США по статусу Иерусалима — ранее президент США Дональд Трамп заявил о планах перенести американское посольство в этот город из Тель-Авива, тем самым фактически признав Иерусалим столицей Израиля, против чего выступают многие правительства мира, передает ТАСС слова палестинского лидера. Эти действия он назвал «пощечиной» в адрес Палестины.

Визит в Москву — первый для Аббаса в этом году и первый после решения Трампа.

Признав в начале декабря столицей Израиля Иерусалим, президент США смешал все карты в ближневосточном урегулировании. Это заявление вызвало протесты со стороны палестинцев, которые видят столицей своего государства восточную часть этого города, где находятся многие мусульманские святыни.

МИД России ранее заявил, что российская сторона считает столицей Израиля западный Иерусалим, однако это можно будет закрепить лишь после урегулирования вопроса о статусе восточной части этого города, который в Москве рассматривают в контексте создания здесь будущей столицы Палестины.

В декабре прошлого года, несмотря на протесты США, Генассамблея ООН приняла резолюцию против наделения Иерусалима статусом столицы Израиля.

Стоит отметить, что когда Аббас приезжал в Москву в мае 2017 года, он еще был настроен на диалог с США и перед встречей с Путиным посетил и американского президента. На этот раз ситуация принципиально иная — лидер Палестинской автономии больше надеется на Кремль, чем на Белый дом. Во время недавнего визита в Израиль вице-президента США Майкла Пенса Аббас должен был провести с ним переговоры на палестинской земле, но встреча была отложена.

Причиной стала как раз позиция США по Иерусалиму. Во время визита в Израиль Пенс заявил, что посольство США появится в Иерусалиме уже к концу 2019 года.

Учитывая сложившуюся ситуацию, Аббас предложил Путину созвать конференцию по ближневосточному урегулированию, которая поможет создать механизм, при котором Соединенные Штаты были бы не единственным посредником, а лишь частью группы посредников».

Как отмечает ведущий аналитик Gulf State Analytics в Вашингтоне Теодор Карасик, в вопросе израильско-палестинского урегулирования Россия сейчас находится на «переднем сидении». «Аббасу нужна поддержка Путина, чтобы вопрос Иерусалима был решен», — говорит эксперт, подчеркивая, что «иерусалимский вопрос сближает обе стороны».

По словам эксперта, Москва в этом случае будет искать «замену провалившемуся квартету». Россия является частью международного квартета по урегулированию палестино-израильской ситуации. Другие три участника — ООН, ЕС и США. Многие годы между Израилем и Палестиной при международном посредничестве идут переговоры, однако достичь прогресса не удается.

Путин же сообщил Аббасу на встрече, что разговаривал о палестино-израильском урегулировании с президентом США Трампом незадолго до их встречи: «Хочу передать от него в ваш адрес самые наилучшие пожелания», — сказал Путин Аббасу во время встречи.

Учитывая, что на подобных мероприятиях ни одна фраза не может быть случайной, ее можно истолковать так: Трамп готов вести диалог с Аббасом, а Путин играет роль своеобразного посредника в их диалоге.

Однако ситуация осложняется не только вопросом Иерусалима, но и фигурой самого Аббаса. Глава Палестинской автономии не пользуется авторитетом у израильской стороны, так как не может занять твердую позицию в вопросе отношений с движением ХАМАС.

Эту радикальную группировку, которая контролирует палестинский сектор Газа, Израиль считает террористической. В сентябре прошлого года движение «Фатх», которым руководит Аббас, и ХАМАС после долгой вражды заключили перемирие. Ситуация вокруг Иерусалима еще больше сблизила позиции сторон.

Во вторник Аббас планирует посетить Московскую соборную мечеть и пообщаться с руководством Духовного управления мусульман России и Совета муфтиев России Равилем Гайнутдином. Встречи с мусульманской общиной у Аббаса уже проходили, однако на этой он, вероятнее всего, коснется ситуации вокруг Иерусалима.

Известно, что мусульмане — как в России, так и в других странах, — с симпатией относятся к требованиям палестинцев. При этом в последний год ряд арабских стран начал процесс сближения с Израилем. Известно, что тайные переговоры с этой страной проводила Саудовская Аравия, которая имеет огромный вес в исламском мире. Поводом для сближения стал Иран, который оба государства рассматривают как геополитического противника.

Казахстан заключит временное соглашение о свободной торговле с Ираном

Временное соглашение о свободной торговле с Ираном планирует заключить Казахстан

Об этом сообщил вице-министр национальной экономики РК Бауржан Бекешев на пресс-конференции в СЦК.

Как отметил вице-министр, использование площадки Евразийского экономического союза позволяет расширить доступ на рынке третьих стран продукции Казахстана за счет взаимовыгодных торговых соглашений.

К примеру, согласно соглашению о свободной торговле, которое было заключено в 2015 году сейчас реализуется экспорт во Вьетнам. В этой связи экспорт вырос в более чем в 20 раз.

Также на сегодняшний день завершен процесс переговоров по соглашению о свободной торговле с Ираном.

«Мы планируем заключить временное соглашение сроком на 3 года, в рамках которого планируется улучшение условий доступа на рынок Ирана для товаров из стран ЕАЭС, и в том числе по целому ряду продукции казахстанского производства. Это макароны, кондитерские изделия, растительное масло, мясо, бобовые, металлопрокат, конденсаторы, аккумуляторы, арматура. Это позволит в будущем нарастить объемы экспорта», - сказал вице - министр МНЭ Бауржан Бекешев сообщил, что также заключено торгово-экономическое соглашение о сотрудничестве с КНР.

«Соглашение с КНР - направлено на создание условий для улучшения взаимной торговли. Также соглашение должно стать инструментом обмена информацией и выявления барьеров для продвижения взаимной торговли. На наш взгляд важно, когда бизнесмены знают на каких условиях можно выйти на рынок», - добавил Бекешев.

Казахстан. Иран > Внешэкономсвязи, политика > liter.kz, 12 февраля 2018 > № 2526556

Технологии, государственное управление и неограниченная война

Что меняется, а что нет

Чез Фриман – cтарший научный советник Института мировой и публичной политики имени Уотсона в Университете Брауна, в прошлом – высокопоставленный дипломат и сотрудник Пентагона, переводчик.

Резюме История свидетельствует о том, что международная напряженность, гонка вооружений и войны ускоряют развитие технологий. Можно ожидать, что усугубляющийся новый мировой беспорядок окажет аналогичное воздействие.

Технологии – это превращение науки в инструменты. Долгое время люди считали, что именно использование инструментов отличает homo sapiens от других видов. Оказалось, некоторые животные тоже это делают. Но только человек использует оружие, поэтому нас скорее можно назвать homo armatus, а не homo habilis или sapiens.

Прогресс и убийства

Рождаясь без зубов и когтей, люди вооружаются, чтобы убивать других, в том числе себе подобных. Мы настолько изобретательны в придумывании орудий убийства представителей собственного вида, что это оказывает воздействие и на нас самих, и на наше мышление. Огромную часть собственных интеллектуальных способностей мы тратим на разработку летальных инструментов и систем, относящихся к военным технологиям. В промышленно развитых демократиях, входящих в Организацию экономического сотрудничества и развития, около четверти исследований и разработок относится к военной сфере. В США этот показатель превышает половину.

Научные открытия обогатили нашу жизнь и расширили возможности. Процесс продолжится, а типичной человеческой реакцией останется желание применить новые технологии в военных действиях. Мы изучали кремень, кварц, обсидиан и делали копья, топоры и стрелы, чтобы охотиться на животных и убивать себе подобных. Мы развивали металлургию, чтобы совершенствовать мечи, броню и снаряды. С помощью химии не только разрабатывали лекарства, но и создали порох, мощную взрывчатку, ядовитые газы, напалм, белый фосфор и дефолианты.

Люди употребляют математику и физику, чтобы познавать баллистику, кинетическую энергию ударной волны, вероятное круговое отклонение и определять перегрузки. Мы используем соотношение массы и энергии для разработки ядерного оружия. Задействуем практически все естественные науки с целью производства оружия массового уничтожения и средств его применения.

Киберпространство норовим приравнять к суше, морю, воздуху и другим пространствам, где допустимо вести слежку, подрывную деятельность, воровать, атаковать противника и его союзников. Квантовая механика используется для разработки сложнейших видов шифрования. Робототехника и искусственный интеллект позволяют строить и применять беспилотники и различные виды летального оружия, которое уничтожает предполагаемых противников, при этом нам не нужно рисковать собственной жизнью.

Анализ «больших данных» позволяет теперь идентифицировать человека или группу, которые могут быть уничтожены с помощью дрона. По некоторым данным, новейшие достижения генной терапии уже используются, чтобы наделить солдат сверхспособностями. Следующий шаг – вернуться к точке, где остановилась примитивная евгеника прошлого века, модифицировать эмбрионы и сконструировать поколение несокрушимых воинов. Динамика, присущая «дилемме безопасности» – когда оборонительный шаг одной стороны рассматривается оппонентом как сигнал агрессивных намерений – позволит нам преодолеть щепетильность и добиться точности при ведении бактериальной войны, которая была невозможна в годы Второй мировой. Новые технологии биоинженерии обещают возможность с помощью специально разработанных бактерий и вирусов уничтожать людей с генотипом, который нам просто не нравится. Зачем сжигать деревни, если, запустив микроб, можно уничтожить все население незаметно, анонимно и, главное, раз и навсегда.

В определенном смысле все это не ново. Технологический прогресс и инновации в военной сфере начала XX века были настолько разрушительными и угрожающими, что наши прадеды и прапрадеды приложили максимум усилий, дабы не только уменьшить риск военного столкновения, но и определить легитимные способы ведения боевых действий. Они разработали новое видение международного сообщества. Сформулировали законы войны, запретили аннексию территорий с помощью захвата и коллективное наказание, предписали гуманное отношение к военнопленным, проработали концепцию военных преступлений и создали транснациональные институты для надзора за соблюдением согласованных правил. Некоторое время система работала, но это было в прошлом веке.

Сегодня эрозия международного права, прежде всего законов ведения боевых действий, и восхваление аморальности, сопровождающее так называемую «глобальную войну против терроризма», лишили военные проявления всяческих ограничений. Полагая, что им придется столкнуться с худшим, народы готовятся нанести упредительный удар независимо от норм, закрепленных Нюрнбергским процессом, Уставом ООН и Женевскими конвенциями. Первые десятилетия XXI века подарили целый набор эвфемизмов для обозначения отступлений от прежних норм. Возьмем термин «незаконные участники боевых действий», появившийся в 2001 г. для обозначения людей, сопротивляющихся вторжению или оккупации иностранными военными, в том числе «на словах». Люди, отнесенные к этой категории, не могут претендовать на защиту на основании Женевских конвенций, требовать предъявления официальных обвинений и ожидать суда в обычном порядке. Их возможно поместить в тюрьму, подвергать «усиленным техникам допроса» (термин имеет печальное происхождение – прямой перевод немецкого выражения verschärfte Vernehmung, которым в гестапо обозначили бесчеловечные пытки), и даже устранение не возбраняется.

Или вспомним так называемые «таргетированные убийства» –

уничтожение предположительно опасных людей без судебного решения на основании презумпции виновности и распоряжения чиновников. Иногда оправданием убийства являются религия, местонахождение, возрастная группа или другие аскриптивные критерии. Такие акции (часто выполняемые беспилотниками) стали широко распространенной альтернативой практике агрессивного умиротворения в Западной Азии, на Африканском Роге и в Сахеле. Люди, ставшие жертвами ошибочного определения целей или по трагической случайности оказавшиеся рядом с объектами авиаударов и операций спецназа, списываются как потенциальные боевики или «сопутствующий ущерб».

Все эти увертки и эвфемизмы, придуманные для недопустимого поведения, нарушают традиционные каноны морали и международного права. В целом они отражают определенный образ мыслей – государственная политика сводится к запугиванию, физическому насилию или убийству тех, кто сопротивляется иностранному давлению или подчинению. Не нужно разрабатывать стратегии. Внешнюю политику заменяют безнаказанные убийства. Закон утратил ту ограничивающую власть, которой обладал прежде.

Отчасти это объясняется тем, что современная политическая мысль оценивает легитимность действий по результату, а не процессу его достижения. Подход, при котором конечный итог оправдывает средства, позволяет технологам отбросить моральные колебания и разрабатывать более эффективные способы устранения предполагаемых противников. Вряд ли стоит ожидать, что поколение 2000-х гг. не сможет обходить моральные аспекты так же искусно, как поколение 1940–1960-х годов. Технологии безусловно будут использованы по максимуму. Многие достижения принесут благо. Но возникнут и моральные проблемы, которые бумерангом ударят по своим первым адептам. Каких дальнейших технологических изменений в государственном управлении стоит ожидать? Как ограничить противоречащее морали, деструктивное использование науки?

Золотой век дезинформации и слежки

Двадцатый век начался и закончился явлениями, которые незамысловато были названы «новой дипломатией». Речь идет о культурном, информационном и политическом взаимодействии с другими странами, которое практиковали, например, китайский Институт Конфуция, Альянс Франсез, Институт Гёте и, к сожалению, упраздненное Информационное агентство США. Предполагались попытки правительств и гражданского общества содействовать восстановлению или установлению конституционного порядка в других странах путем их поддержки и умелого продвижения перемен. В качестве примеров можно привести глобальную кампанию против апартеида в ЮАР, бойкот, отказ от инвестиций и санкции против Израиля с целью прекратить расширение незаконных еврейских поселений, этнические чистки и религиозно-этническую дискриминацию. Кроме того, подразумевалась деятельность по продвижению демократии, которую вели организованные государством неправительственные организации, включая Национальный фонд поддержки демократии, различные НКО по защите прав человека, а также американские политтехнологи, которые работали на выборах в странах постсоветского пространства в период их демократизации.

Двадцать первый век начался во многих странах с запрета деятельности иностранных и финансируемых иностранцами НКО. Такой тренд наблюдался в этнически и религиозно ограниченных частичных демократиях (Израиль), популистских авторитарных режимах (Россия), военных диктатурах (Египет) и однопартийных полицейских государствах (Китай). В то же время возможность применять искусственный интеллект к «большим данным» создала новый класс профессиональных аналитиков, которые умеют манипулировать социальными сетями, новостями, привлечением внимания и политической активностью как внутри страны, так и за границей. Первые случаи применения этого ноу-хау в США были связаны с электоральной географией, надпартийными политическими кампаниями, индивидуализацией сбора пожертвований, а также системным использованием социальных медиа для введения людей в заблуждение, разжигания противоречий и стимулирования политической активности.

Если мы поверим в обвинения, выдвигаемые сегодня против России, значит стратагемы, в основе которых лежит использование Интернета, перестали быть исключительно американским инструментом. Другие государства якобы тоже манипулируют американским общественным мнением на выборах посредством кражи данных и целенаправленной дезинформации. Происходило ли это на выборах президента Соединенных Штатов в 2016 г. или нет, главное, что никто пока не предложил реальных способов противодействия манипулятивным практикам на базе «больших данных», которые повсеместно вытесняют более прозрачную, но не такую эффективную «новую дипломатию». Политика больше не определяется в сигаретном дыму кулуаров. Наступила эпоха манипулирования общественным мнением и исходом выборов с помощью алгоритмов.

Это золотой век дезинформации и слежки. Поскольку знания об обществе и окружающем мире в значительной степени сосредоточены в киберпространстве, возможности государства и негосударственных акторов формировать общественное мнение в других странах беспрецедентно возросли. Сегодня стало невероятно легко вести пропаганду и психологические кампании, оказывать политическое и культурное воздействие, стимулировать массовое разочарование, недовольство элит и народный гнев в других государствах. Во время войн операции психологического воздействия позволяют добиться быстрого распространения фальшивых электронных сообщений, липовых новостей, компромата на политических лидеров, в том числе посредством соцсетей, в результате искажается представление о ситуации, нарушается политическая координация и процесс принятия решений. Технологии позволяют осуществить мягкое завоевание посредством скрытых действий в киберпространстве. Применение научных достижений ведет к эрозии суверенитета, облегчая использование мер воздействия, выходящих за рамки дипломатии, но не доводя дело до войны.

Учитывая эти тенденции, некоторые страны, например Китай, считают, что нужно изолировать свои телекоммуникационные системы и медиапространство и таким образом предотвратить иностранное вмешательство в политический процесс. Правомерна ли такая позиция? Самоизоляция противоречит западным ценностям. Но как еще можно препятствовать иностранным манипуляциям и подрыву внутриполитических процессов, безопасности режима и конституционного порядка? Американцам и гражданам других либеральных демократий стоит задуматься о том, как «закрепить блага свободы за нами и нашим потомством» в эпоху «больших данных», искусственного интеллекта и виртуальной реальности.

Прежде чем перейти к проблемам шпионажа и боевых действий, хотелось бы сказать несколько слов о традиционной дипломатии. Частые саммиты – инновация XX века. Раньше подобные встречи лидеров государств проводились редко. Проблема заключалась не только в дальности поездок, встречи в верхах предполагали определенный риск. Как отмечал Дин Ачесон, «если глава государства или правительства теряет мяч, линия ворот за его спиной оказывается открытой».

В XXI веке технологии виртуальной реальности и электронные переводчики позволят проводить саммиты без длительных вояжей и физического присутствия переводчиков. Скорее всего, подобных контактов лидеров станет больше. Но если руководители будут взаимодействовать напрямую, без посредников, разбирающихся в культуре, языке и истории иностранных государств, к чему это приведет: к согласию или к конфликту? Когда главы правительств будут ставить на кон собственную репутацию, а дипломаты перестанут выполнять традиционную роль буферов и козлов отпущения международного взаимодействия, станет ли сложнее находить компромиссы? Что нам говорят общественные науки о том, как максимально увеличить вероятность того, что виртуальные саммиты помогут, а не навредят способности людей разрешать проблемы?

Окажутся ли изменения дипломатического взаимодействия, о которых я говорю, позитивными или негативными для человечества, зависит не только от качества политиков, которых мы выбираем, и компетентности их помощников. Не менее важны последствия утраты Соединенными Штатами гегемонии и формирования мира с многочисленными конкурирующими центрами силы. В нынешней ситуации я не готов дать оптимистичный прогноз.

Пора задуматься о том, что означает уважение суверенитета в эпоху Интернета, можно ли пересмотреть основанный на правилах миропорядок, как обеспечить спокойствие внутри страны, учитывая снижение барьеров для злонамеренного иностранного вмешательства, и как выстраивать выгодные отношения с партнерами и оппонентами на международной арене. Это базовые вопросы.

То же самое можно сказать о воздействии технологий на шпионаж, несмотря на секретность, окружающую эту сферу. Учитывая огромные массивы данных в киберпространстве, в результате одной хакерской атаки можно получить информацию о понимании союзниками и противниками ключевых трендов и событий, а также их планах. Анализ полученных «больших данных» позволяет определить основных акторов во внешней политике и использовать их слабые места для ведения пропаганды, дезинформации или иных способов прямого или опосредованного воздействия. «Большие данные» – отличный способ выявить потенциальных шпионов.

В то же время вести агентурную разведку по «сложным целям» станет еще труднее. Первый пример – Китай. Разработанная китайскими властями система «социального кредита» должна заработать в 2020 году. Эта общенациональная система объединяет программы распознавания лиц и камеры видеонаблюдения, идентификационные сведения, кредитные карты, информацию об онлайн-транзакциях, базы интернет-браузеров и мессенджеров. Управляемая искусственным интеллектом система позволяет определить, насколько граждане и компании страны соответствуют стандартам правящей Компартии Китая – честность и неподкупность, следование законам и нормам, патриотизм (означает уважение к партии и выполнение ее директив). Те, кто продемонстрирует высокие показатели, получат привилегии и скидки на услуги. Низкие показатели повлекут за собой санкции. Система должна определить модели индивидуального и коллективного поведения, выявить проблемные социальные явления и рекомендовать меры борьбы с ними. Уже проводятся эксперименты на региональном уровне – например, в Шанхае.

Цель экспериментов по тоталитарному социальному контролю с использованием искусственного интеллекта – вполне конфуцианская сосредоточенность на пропаганде гражданской добродетели и принципов легизма Хань Фэй-цзы. Система «социального кредита» призвана уменьшить недоверие и несоблюдение закона в китайском обществе, стимулировать определенные модели общественного поведения и способствовать развитию «экономики совместного пользования». Система также предназначена для укрепления внутренней безопасности. Какими бы ни были преимущества и недостатки режима в КНР, можно с уверенностью говорить о том, что разведслужбы всего мира озабочены проблемой дальнейшей работы в стране. И если Китай станет лидером в этой сфере, другие страны последуют его примеру.

Мораль и бумеранг

История свидетельствует о том, что международная напряженность, гонка вооружений и войны ускоряют развитие технологий. Можно ожидать, что усугубляющийся новый мировой беспорядок окажет аналогичное воздействие. Некоторые изменения будут полезными, другие – нет. Так, беспилотными могут стать не только автомобили, но и бронемашины.

20 августа 2017 г. 116 основателей компаний, связанных с робототехникой и искусственным интеллектом, включая Илона Маска и Мустафу Сулеймана из Google DeepMind, подписали открытое письмо, в котором призвали ООН «немедленно заняться проблемой летального автономного оружия (так называемых «роботов-убийц») и запретить его использование во всем мире». «Летальное автономное оружие угрожает стать третьей революцией в ведении военных действий, – говорится в письме. –

Его разработка позволит вести конфликты беспрецедентного масштаба, а иногда такими стремительными темпами, которые человек не в состоянии осознать. Это оружие может оказаться в руках тиранов и террористов, которые применят его против невинных людей, в случае похищения оружие может быть использовано нежелательным образом. У нас остается не так много времени. Открытый ящик Пандоры будет невероятно сложно закрыть».

Запреты ООН сегодня не очень эффективны, тем не менее мы должны разработать и ввести в действие нормы, которые не позволят летальному оружию оказаться под контролем машин. То же самое касается достижений медицины, которые дают возможность проводить генную терапию, модифицировать эмбрионы, разрабатывать лекарства и яды против конкретных людей или групп, а также наносить точечные удары с использованием бактериологического оружия. Печальные прецеденты уже созданы Соединенными Штатами и их партнерами. Вспомним вирус Stuxnet, парализовавший работу объектов в Иране, автоматические «зоны поражения» на границе сектора Газа и в демилитаризованной зоне на Корейском полуострове или трагикомичную историю с неудачной попыткой МОССАДа ликвидировать главу ХАМАС Халеда Машаля в 1997 году.

Задумайтесь об идеях Конфуция, Гиллеля, Иисуса Христа и пророка Мохаммеда. Все они говорят о «золотом правиле». То, как человек относится к другим, в конце концов обернется бумерангом. Американцы будут сожалеть о созданных ими прецедентах использования кибероружия, дронов и высокотехнологичных отрядов спецназа за границей.

У американцев нет оснований для самоуспокоения. США не смогут бесконечно сохранять лидерство в сфере искусственного интеллекта, беспилотных аппаратов, генной инженерии, кибероружия, разработки ракет и бомб и в других технологиях. Но пока Соединенные Штаты остаются лидером, мы можем не сомневаться, что страна, первой применившая напалм, ядерное оружие, ковровые бомбардировки и беспилотники, продолжит разрабатывать и использовать новое летальное оружие.

Так что же делать? С точки зрения морали технологии нейтральны. Как нам регулярно напоминает Национальная стрелковая ассоциация, «ружья не убивают людей, людей убивают люди». Для кого-то трость может стать дубиной. Однако в сочетании с дипломатией оружие превращается в инструмент, позволяющий изменить мышление людей, вместо того чтобы их убивать.

Ничто кроме краха цивилизации не может остановить прогресс человеческого знания. Важно, как мы используем науку и технологии. Многие упоминавшиеся здесь технологии обладают огромным позитивным потенциалом. Обязанность – позаботиться о том, чтобы они использовались во благо. Но как уменьшить риски их применения во вред?

В мире недоверия и растущей ненависти религия не может служить регулирующим императивом. Администрация Дональда Трампа заявила, что не признает интересы мирового сообщества, подчеркнув: поведение на международной арене определяет эгоистичный национализм. Дипломатия и развитие выходят из моды. Организации, занимающиеся контролем над вооружениями, получают Нобелевскую премию, но не добиваются значительных результатов на фоне обострения национального соперничества.

Как справиться с технологическими демонами? Ответ стоит искать в общественных науках. В отличие от наук естественных, они пока дали нам меньше технологий. Специалистам пора поделиться полученными знаниями о человеческой природе и предложить методы ее модерирования. Возможно, анализ «больших данных» с помощью искусственного интеллекта позволит предложить способы притормозить худшие инстинкты человека и оптимизировать использование дипломатии, разведки и вооружения. Учитывая имеющиеся альтернативы, наверное, стоит попробовать.

США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ. Образование, наука > globalaffairs.ru, 12 февраля 2018 > № 2513561 Чез Фриман

Палестина не хочет, чтобы у США была роль единственного посредника на ближневосточных переговорах, заявил глава Палестинской национальной администрации Махмуд Аббас.

"В подобной атмосфере, которая была создана действиями США, мы заявляем, что начиная с нынешнего момента, мы отказываемся в каком-либо виде сотрудничать с американцами в статусе посредника, так как мы выступаем против их действий", — сказал Аббас на встрече с президентом России Владимиром Путиным.

Он подчеркнул, что если состоится какое-либо международное мероприятие, то Палестина просит, чтобы его результатом стало создание такого механизма, при котором США будут не единственным посредником, а частью группы.

"Мы согласны, у нас нет никаких противопоказаний к многостороннему формату посредничества, например, квартет плюс какие-либо другие страны по образу того, как достигалась сделка по Ирану", — сказал Аббас, подчеркнув, что в такой структуре США должны быть не единственным посредником, а частью группы.

По словам главы ПНА, с момента избрания Дональда Трампа президентом США они встречались четырежды. В ходе контактов, сообщил Аббас, Трамп всегда говорил о сделке, которую он может выработать для того, чтобы положить конец арабо-израильскому противостоянию. Палестинский лидер подчеркнул, что затем США приняли неожиданное решение о закрытии представительства Организации освобождения Палестины (ООП). Причины, которыми обосновывалось это решение, Аббас назвал слабыми. Лидер ПНА подчеркнул, что решение было тем более неожиданным на фоне постоянных контактов с США. "Когда они решили закрыть представительство ООП, мы сказали: ну хорошо, тогда мы закрываем американское консульство в Иерусалиме", — отметил Аббас.

Аббас также упомянул решение США о переносе посольства страны в Иерусалим. Глава ПНА подчеркнул, что Палестина никогда не отказывалась от переговоров с Израилем.

Александр Новак: «Цель соглашения об ограничении добычи ОПЕК+ выполнена на две трети».

Министр энергетики Российской Федерации Александр Новак в интервью ИА «Интерфакс» рассказал о ходе реализации и вариантах выхода из соглашения ОПЕК+, взаимоотношениях с Еврокомиссией по "Северному потоку-2", инвестиционной привлекательности российского ТЭК, развитии нефтегазовой отрасли и основных задачах в электроэнергетике.

Сотрудничество с США могло быть шире, но американские коллеги рубят сук, на котором сидят - Новак.

Глава Минэнерго Александр Новак в интервью "Интерфаксу" рассказал о своем отношении к новой санкционной волне со стороны США, вариантах выхода из соглашения ОПЕК+, взаимоотношениях с Еврокомиссией по "Северному потоку-2" и основным проблемам электроэнергетики.

- В январе ваш заместитель Андрей Черезов попал в американский санкционный список, вскоре после этого вы и сами были включены в "кремлевский доклад". Как вы относитесь к новой санкционной волне со стороны США?

- Мы считаем, что этот шаг, также как и внесение в санкционный список моих сотрудников, наносит значительный урон нашему сотрудничеству, в том числе в энергетической сфере. Кстати, по поводу санкций мы так и не получили никаких разъяснений, уверены, что это решение не имеет под собой никаких законных оснований.

- Вы по-прежнему оптимистично настроены на восстановление в будущем Энергодиалога с США? Остается ли в силе ваше предложение американскому министру энергетики посетить "Ямал СПГ"?

- Мы уверены, что не следует создавать проблем, которые могли бы помешать развитию сотрудничества двух стран. Американские компании давно работают на российском рынке. В их числе, General Electric - в энергетической отрасли, ExxonMobil участвует в проекте "Сахалин-1", это сотрудничество могло бы быть шире. Но вместо этого американские коллеги, по сути, рубят сук, на котором сидят. Никто не будет отрицать, что российские проекты не только масштабны, но и привлекательны с точки зрения вложения инвестиций. И, несмотря ни на какие санкции, по итогам прошлого года мы впервые увидели дополнительный рост объема инвестиций на 10%. Приток был, в основном, за счет инвесторов из АТР и Ближнего Востока. Я уверен, что сотрудничество в энергетике в будущем будет расширяться, во всяком случае, господин Перри с интересом отнесся к возможности приехать на Ямал, рассчитываем, что удастся пообщаться и в рамках ПМЭФ.

- Сделка ОПЕК+ об ограничении добычи нефти будет действовать два года. Вы предполагали, что ее действие продлится так долго? Чем это вызвано? Переживет ли российская нефтяная отрасль двухлетнее ограничение добычи?

- Принимая декларацию о сотрудничестве в рамках ОПЕК+, мы не ставили своей целью ограничить добычу нефти на какой-то определенный срок, к примеру, на полгода, год или два. Нашей задачей было убрать излишки нефти с рынка.

На текущий момент мы видим, что эта цель достигнута на две трети. Не исключено, что целевое сокращение мировых запасов нефти может произойти до конца 2018 года. Все будет зависеть от ситуации на рынке, от того, как быстро он будет балансироваться. И как только мы выйдем на плановые показатели по объемам мировых запасов нефти, как только поймем, что цель достигнута, мы все вместе соберемся и выработаем механизм дальнейших действий.

Подобный сценарий все поддерживают. Мы обсуждали этот вопрос в Вене, где собрались министры 30 стран: 24 стран-участниц соглашения и шести приглашенных, а также в Омане на министерской мониторинговой встрече, где участвовали министры девяти стран.

- Если к середине года будет понимание, что мировые запасы нефти уже достигли или максимально близки к среднему пятилетнему уровню, то будет ли сразу запущен механизм плавного выхода из сделки ОПЕК+? Прорабатываются ли механизмы такого выхода? Есть ли понимание, в какой момент всем странам участницам соглашения надо собраться и дать старт выходу?

- На текущий момент говорить об этом сложно, поскольку есть разные оценки, когда рынку удастся найти баланс спроса и предложения. В частности, секретариат ОПЕК и технический комитет по мониторингу выполнения соглашения на последней встрече в Омане представили нам прогноз, согласно которому рынок сбалансируется в третьем-четвертом квартале текущего года. Но, повторюсь, много будет зависеть от цен, сокращения остатков нефти, поведения участников рынка и так далее, поэтому балансировка может наступить чуть раньше, или чуть позже.

Конечно, мы должны совместно выработать и согласовать механизм выхода. Он должен быть плавным, позволяющим избежать резкого наращивания объемов добычи, которое может привести к превышению предложения над спросом. Скорее всего, выход из сделки займет несколько месяцев. Более точно просчитать период плавного наращивания добычи можно будет непосредственно в момент принятия решения о выходе из соглашения. Это может занять три, четыре, пять месяцев - а может быть, наоборот, всего два.

Кроме того, мы должны изучить вопрос, какие из стран могут приступить к наращиванию добычи, а в каких странах производство падает по естественным причинам, как, например, в Мексике или Венесуэле.

- Как повлияло на российское присутствие на мировом рынке нефти участие в соглашении о сокращении добычи? Как к этому отнеслись покупатели российской нефти, где и как увеличилась доля, а где уменьшилась?

- Наша доля осталась примерно на том же уровне, что и до соглашения ОПЕК+. Объемы поставок определены средне- и долгосрочными договорами, поэтому никаких проблем не возникало.

- Закрывая тему ОПЕК и ограничений добычи, не могу не спросить: вы много раз говорили о том, что сотрудничество между ОПЕК и Россией в том или ином варианте будет продолжено после выхода из сделки. Обсуждается ли вариант формализовать эти взаимоотношения, подписав меморандум, создав специальный комитет и так далее?

- Полноформатного обсуждения этой темы не было, были лишь отдельные предложения. Мы можем продолжать наше сотрудничество в формате некого Форума стран, который будет собираться раз в квартал или раз в полгода для того, чтобы обсуждать текущую ситуацию на рынках, проблемы нефтяной отрасли и так далее. Но более конкретно мы об этом пока не думали.

- Давайте перейдем к проблемам развития нефтегазового сектора в России. Нужны ли дополнительные меры поддержки российской нефтяной отрасли в текущих условиях?

- На мой взгляд, стоит подумать о дополнительном стимулировании модернизации нефтепереработки. Несмотря на то, что вслед за ростом цен на нефть улучшилась ситуация и в нефтеперерабатывающей отрасли, маржа НПЗ остается очень низкой, и далеко не все российские заводы завершили процесс модернизации. Ряд инвестиционных проектов, реализуемых в рамках четырехсторонних соглашений, был отложен на более поздний срок. Вместе с Минфином мы готовим предложения о дополнительном стимулировании инвестиций в модернизацию нефтеперерабатывающей отрасли. В марте консолидированная позиция будет представлена председателю правительства. Основные вопросы обсуждения - введение системы отрицательных акцизов на нефть, налоговых каникул по акцизам. Важно также определить, какие НПЗ и на каких условиях смогут претендовать на государственную поддержку. Сейчас идет процесс согласований и выработки единой позиции.

- Как будете решать вопрос с тем, что Минфин жестко увязывает предоставление налоговых стимулов для нефтепереработки с обнулением экспортной пошлины на нефть и повышением НДПИ? Какой компромисс возможен?

- Мы считаем, что увязывать меры поддержки нефтепереработки с обнулением экспортных пошлин на нефть и нефтепродукты - очень рискованный шаг, который может непредсказуемо ухудшить ситуацию в отрасли как в отношении рентабельности переработки, так и роста цен на внутреннем рынке. С нашей точки зрения, целесообразно рассматривать вопрос об обнулении экспортных пошлин в контексте и в увязке со сроками формирования единого рынка ЕАЭС. В период 2018-2023 годов будет введен ряд новых установок вторичной переработки, что важно для надежного топливообеспечения отечественного рынка и рынков стран ЕАЭС автобензином и дизельным топливом высокого экологического стандарта. Дальнейшая модернизация уменьшит риски, связанные с отменой пошлин на нефть и нефтепродукты, но при этом все равно потребуется серьезная совместная работа с Минфином по формированию компенсационных механизмов для НПЗ и потребителей.

- В качестве еще одной меры поддержки нефтяной отрасли предлагалось в свое время предоставление налоговых льгот крупным, но уже обводненным месторождениям. Минфин нашел подходящую схему только для Самотлорского месторождения "Роснефти" (MOEX: ROSN). Минэнерго говорило, что будет продолжать работать в этом направлении. Актуален ли еще вопрос о предоставлении налоговых льгот для обводненных месторождений?

- В России много обводненных месторождений с очень высокой себестоимостью добычи. Действующая налоговая система не позволяет дифференцированно подходить к разным по сложности и состоянию запасам месторождений.

Еще в прошлом году меры поддержки обводненных месторождений были разработаны, но их не поддержало министерство финансов. По расчетам Минфина, введение этих мер приведет к потерям бюджета в краткосрочной перспективе. Но, на наш взгляд, нужно анализировать ситуацию в долгосрочной перспективе, тогда выгоды будут более очевидны. Поэтому мы продолжаем работать в этом направлении.

- Поднимался ли на уровне Минэнерго вопрос об отсрочке запуска таких месторождений, как Юрубчено-Тохомское и Русское из-за сделки ОПЕК+? Что делать с тем, что в планах "Транснефти" (MOEX: TRNF) по заполнению новых нефтепроводов Заполярье-Пурпе (11,1 млн тонн) и Куюмба-Тайшет (2,9 млн тонн) на этот год, отсрочка не учитывается?

- Вопрос об отсрочке запуска этих месторождений на уровне Минэнерго России не поднимался. Месторождения будут запущены в соответствии с лицензионными обязательствами компаний.

- Как Минэнерго относится к идее о переносе платы акцизов на топливо с НПЗ на АЗС, которая снова активно обсуждается в отрасли? Поступали ли в Минэнерго подобные предложения от "Роснефти"?

- Подобная система взимания акцизов плохо администрируется, что может обернуться снижением уровня собираемости налогов. Сейчас этот вопрос находится в стадии дополнительной проработки.

- Согласны ли вы с оценкой ФАС о том, что топливный рынок в России стабилизировался, и темпы роста цен не превысят темпы инфляции в этом году?

- У нас достаточно высокая конкуренция на топливном рынке. Так что с учетом текущей конъюнктуры рынка и накопленных запасов топлива, у нас нет оснований говорить, что розничные цены будут расти выше инфляции. Мы солидарны с ФАС в этом вопросе.

- В текущем году наступает крайний срок принятия решения о монетизации газа "Сахалина-1". Как идут переговоры с "Сахалином-2" по вопросу использования газа "Сахалина-1" для третьей очереди СПГ-завода? Отложен ли проект строительства Дальневосточного СПГ? Готов ли "Газпром" (MOEX: GAZP) поставлять газ на ВНХК?

- Существует принципиальная договоренность между "Сахалин-1" и "Сахалин-2" о продаже газа "Сахалин-1" на "Сахалин-2", сейчас идут коммерческие переговоры.

- Но переговоры между операторами этих проектов идут много лет...

- Все предшествующие годы у них не было принципиальной договоренности, на сегодняшний день они достигнуты, поэтому идет процесс согласования деталей соглашения.

- То есть я правильно понимаю, что поставки газа на III очередь становятся первоочередными, а проект строительства "Дальневосточного СПГ" отложен...

- Это коммерческий проект. Компании не предоставляли уведомлений в Минэнерго о том, что этот проект отложен.

- Соответственно, газ "Газпрома" пойдет на проект "Роснефти" ВНХК?

- Если "Сахалин-1" и "Сахалин-2" придут к соглашению относительно продажи газа, то да, газ "Газпрома" пойдет на ВНХК.

- "Газпром" откладывает реализацию СПГ-проектов (Балтийский СПГ, 3-я очередь "Сахалина-2", Владивостокский СПГ). Не упустит ли он возможность занять нишу на этом рынке? Не настораживает ли это Минэнерго?

- Реализация этих проектов предусмотрена нашей Энергетической стратегией до 2035 года. В целом, мы не видим рисков отказа от этих проектов и рассчитываем, что они будут реализованы.

- ФАС считает, что указ о Национальном плане по развитию конкуренции является сигналом Минэнерго ускорить работу по увеличению объемов продаж газа на бирже. Есть ли объективная необходимость в этом?

- В целом, мы считаем, что биржевая торговля газом должна развиваться, активно поддерживаем эту инициативу. Доля продаваемого на бирже газа увеличивается каждый год. В основном, это происходит за счет "Газпрома", а не за счет независимых производителей газа, поскольку у независимых существуют долгосрочные контракты на поставку и свободных объемов мало. Так что к этому вопросу надо подходить взвешенно и наращивать объемы продаж постепенно.

- До марта ведомства должны представить консолидированную позицию по механизму модернизации объектов электроэнергетики. Какие ключевые предложения Минэнерго и поддерживаете ли вы идею Минэкономразвития о внедрения механизма инфраструктурной ипотеки для модернизации?

- У нас нет возражений по поводу внедрения механизма инфраструктурной ипотеки. Это хороший инструмент, который позволит привлечь инвестиции в различные отрасли.

Что касается так называемого механизма "ДПМ-штрих" (механизм поддержки модернизации энергомощностей - ИФ), мы предлагаем, что в модернизацию пойдет до 40 ГВт - это верхняя планка. При этом необходимо вводить ограничения по ежегодному объему вводимых мощностей. Еще одна задача - равномерно распределить нагрузку пиковых выплат по инвестконтрактам. Оборудование должно отработать свой парковый ресурс более чем на 125%, но при этом у него должна быть высокая тепловая нагрузка.

Мы установили ряд критериев, которым должен соответствовать инвестор. Претендент, который приходит на конкурс, берет на себя обязательство, что ресурс станции будет продлен еще на 15-20 лет. При этом ему необходимо уложиться в определенную сумму, ограниченную price-cap, за счет которой будет осуществлена замена и установка оборудования.

Модернизация - это, по сути, замена крупных узлов станций - турбины, генератора, котла-утилизатора. Поскольку у тепловых станций линейка оборудования достаточно широкая, то наиболее простой путь - сформировать техническое задание и просчитать стоимость необходимого оборудования.

Вообще, пока мы в самом начале довольно сложного процесса: он затрагивает не только производителей, но и потребителей. Но все наши законодательные инициативы проходят серьезные обсуждения.

- Уточню про так называемый "ДПМ инфраструктурной ипотеки". Вы с Минэкономразвития сейчас это обсуждаете? Это предложение будет в итоговой консолидированной позиции или пока не ясно?

- Будет выработана общая позиция с Минэкономразвития, на данный момент идет процесс согласования. Как ни назови - "ДПМ-штрих" или "инфраструктурный проект" - главное, чтобы у нас появились инструменты и механизмы для модернизации теплоэлектростанций.

- Есть ряд вопросов, которые до сих пор не понятны. Например, какие объекты модернизировать в рамках программы - ТЭС или ГЭС тоже?

- Это будет касаться только тепловых электростанций в ценовых зонах. Рассматривается также возможность включения в программу модернизации объектов тепловой генерации Дальнего Востока (находятся под управлением "РусГидро" - ИФ).

- Если говорить об объеме средств, который высвобождается после завершения программы ДПМ, кто в принципе может претендовать на эти средства? То есть мы говорим только о модернизации тепловой генерации или возможно, что в эти средства войдет еще что-то, может быть, ВИЭ?

- По мнению Минэнерго России, эти средства необходимо направить на модернизацию именно тепловых электростанций, осуществляющих основные поставки электроэнергии и участвующих в регулировании и резервировании. Другие программы поддержки, в том числе ВИЭ и гидроэнергетики, прорабатываются параллельно.

- По ВИЭ в 2024 году заканчивается текущая программа поддержки строительства 6 ГВт подобных мощностей (объекты вводятся по ДПМ ВИЭ - ИФ). Будет ли новый аналогичный механизм или какой-то уже другой механизм поддержки? Или же эти проекты должны существовать без поддержки?

- В 2024 году заканчивается не программа поддержки, а программа ввода в эксплуатацию, после этого выплаты будут идти еще 10-15 лет. Поэтому по мере снижения выплат появятся финансовые источники для поддержки.

Пока рано говорить о том, будет ли сохранен такой же механизм на период после 2024 года. В целом, мы нацелены на внедрение рыночных механизмов строительства солнечных и ветровых электростанций, станций на основе других возобновляемых источников энергии. Если встанет вопрос о мерах государственной поддержки, мы должны будем все очень тщательно взвесить.

Сейчас идет серьезное удешевление себестоимости капитальных вложений, текущей эксплуатации, выработки киловатт-часа, кроме того, нужно будет просчитать экономику проектов. У нас помимо механизма ДПМ, который сейчас используется на федеральном уровне для привлечения инвестиций в ВИЭ, есть варианты поддержки проектов на региональном уровне, в том числе за счет субсидирования тарифа. Этот вопрос нужно рассматривать в комплексе.

- "Россети" (MOEX: RSTI) сейчас активно продвигают идею о внедрении долгосрочных тарифных соглашений в сетевом комплексе. Когда планируется завершить работу над соответствующим законопроектом? Этот вопрос уже обсуждается несколько лет...

- Мы как министерство выступаем "за" и являемся инициаторами таких долгосрочных соглашений между субъектами РФ и инфраструктурными компаниями. Соответствующий проект закона разработан министерством и внесен в правительство. Надеемся, что он пройдет согласование и будет внесен в Госдуму.

- В дискуссиях о долгосрочных решениях "Россети" увязывали тарифы со своей дивидендной политикой, аргументируя это тем, что компании сложно выплачивать дивиденды в текущем тарифном меню. Возможно ли включение в тариф на передачу электроэнергии некой дивидендной составляющей по аналогии с тарифами инфраструктурных компаний в других отраслях или это не обсуждается?

- Практика, когда дивиденды от прибыли сразу закладываются в тариф в качестве расходов компании и не учитываются при реализации инвестиционной программы или других расходов, существует. К сожалению, в сетевом комплексе пока такие решения не были приняты.

- Все-таки такая идея обсуждается, чтобы некая дивидендная составляющая была в тариф введена?

- Эта тема не закрыта, и мы постоянно ее обсуждаем с нашими коллегами из других федеральных органов власти, но пока не пришли к единому пониманию вопроса.

- По "Россетям" также до сих пор не понятно, когда и каким образом компания может получить сетевые активы в Крыму, и будет ли это вообще сделано? Можете пояснить, есть какой-то дедлайн? Как сейчас проходят дискуссии по этому вопросу?

- Сейчас мы работаем над тем, чтобы объединить активы, которые входят в ГУП "Крымэнерго", и активы, которые были построены в рамках обеспечения энергоснабжения Крымского полуострова - это энергомост, линии электропередачи высокого напряжения, подстанции. Целевая задача - все это объединить под единым управлением, в рамках одного акционерного общества. Пока на уровне правительства окончательных решений не принято.

- По соседнему региону - по Тамани - также есть вопрос. Правительство поручало до 1 апреля провести отбор мощности новых генерирующих объектов. Можете сузить временные рамки, когда конкретно он пройдет?

- Ожидается, что итоги конкурса будут подведены не ранее конца марта 2018 года (срок окончания приема заявок 28 марта 2018 года). Эти сроки устанавливались для привлечения максимального количества участников отбора, так как потенциальным инвесторам необходимо предоставить достаточное количество времени для оценки экономической эффективности проекта и формирования ценовых заявок для участия в конкурсе.

- В прошлом году заработала надбавка на оптовом рынке для выравнивания тарифов Дальнего Востока со среднероссийским уровнем. И уже тогда, когда вводили надбавку, обсуждалась возможность ее продления или ее изменения в части включения в тариф инвестсоставляющей для реализации проектов "РусГидро" (MOEX: HYDR). В ближайшей перспективе возможны подобные изменения?

- Нет, сначала нужно посмотреть, как работают принятые ранее решения. Только после мониторинга и анализа можно будет говорить о продлении, включении инвестиционной составляющей. Сейчас, как вы знаете, инвестиционная составляющая не включена. Никаких инициатив, по крайней мере, с нашей стороны, по этому поводу нет, мы считаем, что пока недостаточно данных для анализа.

- Перейдем к международным отношениям. Россия начала диалог с Саудовской Аравией относительно возможных поставок СПГ. Кроме России организовать поставки СПГ в Саудовскую Аравию стремятся и США, которые уже подписали соответствующий меморандум. Как вы считаете, возможно ли в случае достижения договоренностей сосуществование России и США на рынке Саудовской Аравии? Какой объем СПГ готова закупать страна и в какие сроки? Предлагает ли Саудовская Аравия сотрудничество в строительстве регазификационных терминалов, прокладке газопроводов, в том числе на территорию сопредельных стран? Приглашаются ли российские компании к участию в проектах на территории Саудовской Аравии?

- Сейчас активно идут коммерческие переговоры с Saudi Aramco по всем основным направлениям нефтегазового сотрудничества. Посмотрим, какие будут в конечно итоге достигнуты договоренности. На сегодняшний день есть много желающих поставлять в Саудовскую Аравию СПГ, но в стране нет даже регазификационного терминала по приему сжиженного газа. Переговоры по участию в проекте строительства такого терминала тоже идут, но о деталях пока говорить рано.

- Что Минэнерго ждет от встречи с еврокомиссаром по энергетике Марошем Шефчовичем в марте? ЕС подготовил законопроект, по которому входящие на территорию Евросоюза газопроводы из других стран подпадают под действие законодательства ЕС. Понятно, что в отношении "Северного потока-2" Еврокомиссиия добьется своего (мы помним по опыту "Южного потока"). Как можно решить проблему с намерением ЕК распространить регулирование третьего энергопакета на "Северный поток-2"? Продавать газ на бирже в Петербурге? Пустить в него газ независимых поставщиков на условиях комиссии?

- На встрече с господином Шефчовичем в Давосе мы обсудили все основные вопросы нашего сотрудничества. Самый сложный из них касается "Северного потока-2". По этому вопросу у нас с коллегами из Еврокомиссии принципиально разные позиции: российская сторона считает, что это коммерческий проект, Еврокомиссия хочет дополнительно его регулировать. Сначала предлагалось сделать это через механизм мандата на ведение переговоров, теперь предлагают включить морские проекты в юрисдикцию Третьего энергопроекта. Мы считаем, что существующее европейское законодательство не требует никаких изменений, "Северный поток-2" может и должен быть реализован, как и другие подобные проекты. Все попытки дополнительного регулирования направлены лишь на то, чтобы не допустить строительства "Северного потока-2" и увеличения поставок российского газа в Европу.

В марте мы хотим встретиться для того, чтобы сверить часы по всем основным вопросам, в том числе по БРЭЛЛ, решению Стокгольмского арбитражного суда между "Газпромом" и "Нафтогазом Украины", поставкам и транзиту газа через Украину.

- До конца 2018 года у нас действует пауза по контракту на закупку газа в Туркмении. Туркмения ставит вопрос о желании поставлять газ в Европу через газопровод Средняя Азия-Центр (САЦ). Каким вам сейчас видится потенциальное сотрудничество с Туркменией? Возможно, рассматриваются какие-то своповые сделки с вовлечением Ирана?

- Туркмения нацелена поставлять газ в Европу через САЦ. Но как будет развиваться ситуация после прекращения действия моратория в конце 2018 года, будет ли он продлен или начнутся поставки газа, пока сложно сказать.

- Россия и Иран обсуждают поставки российского газа на север Ирана через Азербайджан. Какова экономика этой схемы? Своп или денежный расчет? Происхождение этого газа? Рентабельность поставок? Может ли это быть газ ЛУКОЙЛа с Хвалынского месторождения?

- Нашим компаниям интересно поставлять газ на север Ирана и получать газ на юге в виде СПГ или по планируемому газопроводу в Индию через Пакистан. Но конкретных решений между "Газпромом", Азербайджаном и Ираном пока нет.

Беседовали Анна Горшкова, Полина Строганова.

США. Евросоюз. Россия. ОПЕК > Нефть, газ, уголь > minenergo.gov.ru, 12 февраля 2018 > № 2494476 Александр Новак

Иран стремится к увеличению сотрудничества между иранскими и зарубежными страховыми компаниями

Глава компании "Центрального страхования Ирана" (CII) Абдолнасер Хеммати рассказал, что его компания готова помочь в расширении сотрудничества и взаимодействия между иранскими страховыми компаниями и зарубежными аналогами при условии обеспечения взаимных интересов.

Он выступил с речью на конференции "Euromoney", в которой приняли участие высокопоставленные иранские власти, в том числе специальный помощник президента Роухани по экономическим вопросам Масуд Нили, заместитель министра иностранных дел по политическим вопросам Сейед Аббас Аракчи и заместитель министра нефти по вопросам торговли и международным отношениям Амир Хоссейн Заманиния, сообщает Mehr News.

Хеммати указал на приватизацию страховой отрасли страны и сказал: "Иранский страховой рынок принял широкий разрыв со своей государственной и монополизированной структурой и продвинулся в сторону конкурентоспособности с момента утверждения закона о негосударственных страховых компаниях в 2001 году и продажи акций государственных страховых компаний частному сектору в 2008 году".

После знаменательной ядерной сделки, заключенной между Ираном и шестью основными державами мира, в страховой отрасли страны на международном уровне были предприняты гигантские шаги, рассказал он.

Хеммати указал на альтернативы для иностранных инвестиций в страховую отрасль страны, включая покупку акций иранских страховых компаний, создание филиалов или агентств иностранных страховых компаний в Иране, а также создание перестраховочных брокеров.

Китай готов инвестировать в высокоскоростные железнодорожные проекты в Иране

Глава парламентской группы дружбы между Ираном и Китаем Алаеддин Боруджерди рассказал, что китайские официальные лица заявили о своей полной поддержке ядерного соглашения JCPOA и готовность инвестировать в Иран в противостояние США, сообщает Mehr News.

Председатель Комиссии по национальной безопасности и внешней политике парламента Ирана Алаеддин Боруджерди, который также председательствует в Парламентской группе дружбы между Ираном и Китаем, упомянул о своем недавнем трехдневном визите в Пекин, заявив, что дальнейшее расширение двустороннего сотрудничества с уделением особого внимания экономическим отношениям были одной из ключевых тем обсуждений с высокопоставленными китайскими официальными лицами.

Китай выразил полную поддержку ядерной сделки Ирана и считает, что все заинтересованные страны должны сотрудничать в целях обеспечения реализации достигнутых договоренностей, сказал Боруджерди, добавив, что он озвучил иранскую жалобу на оставшиеся препятствия на пути банковских операций с Китаем, несмотря на реализацию JCPOA.

"Мы также выразили надежду на то, что Китай поддержит полноправное членство Ирана в Шанхайской организации сотрудничества, как в важном экономическом органе в регионе Восточной Азии", - добавил он.

"Китай готов инвестировать в высокоскоростные железнодорожные проекты Тегеран-Мешхед и Тегеран-Тебриз", - рассказал Боруджерди.

Боруджерди также отметил, что он обсуждал инцидент с танкером "Санчи" с китайскими официальными лицами, добавив, что между двумя сторонами будет создан совместный комитет для дальнейшего расследования ситуации.

Иран. Китай > Транспорт > iran.ru, 12 февраля 2018 > № 2494402

"Sukhoi Superjet 100" приземлится в Тегеране для проверки иранскими авиакомпаниями

Организация гражданской авиации Ирана (CAO) объявила, что российский самолет "Sukhoi Superjet 100" вместе с инженерной командой приземлится сегодня в аэропорту Мехрабад в Тегеране.

После начала реализации плана под названием "Развитие авиационного флота" авиакомпании Ирана рассматривают различные альтернативы для увеличения своих авиационных мощностей, сообщает Mehr News.

Этот самолет оснащен 100 местами для пассажиров и имеет возможности выполнять ближние и региональные рейсы, сообщает CAO.

Согласно запланированной программе, этот самолет завтра будет тщательно проверен иранскими авиационными компаниями, отметила CAO.

Иран экспортировал в Афганистан товары на сумму $ 2 млрд. за 10 месяцев

Иран экспортировал в Афганистан товары на сумму 2 миллиарда долларов за 10 месяцев, с 21 марта 2017 по 20 января 2018 года, и этот показатель не изменился по сравнению с соответствующим периодом прошлого года, рассказал руководитель Организации развития торговли Ирана и Афганистана, Мохаммад Мехди Джаванмард Касаб.

Экспорт из Ирана, в основном, составлял химическую продукцию, строительные материалы, металл, арматуру, кондитерские изделия, шоколад, пищевую продукцию.

Импорт Ирана из соседней страны, в основном, включал в себя необработанные камни и коконы шелкопряда. В течение того же периода импорт достиг $16 млн. и зарегистрировал снижение на 14 % по сравнению с соответствующим периодом прошлого года.

По словам афганского коммерческого атташе в Иране Джабера Ансара, Иран занимает 22 % ($2,5 млрд.) от потребительского рынка Афганистана, имеющего объем $11,5 млрд.

Ежегодный нефтехимический доход Ирана составляет в среднем $ 20 млрд.

В течение последних пяти лет, ежегодный нефтехимический доход Ирана составлял в среднем 20 миллиардов долларов, рассказал министр нефти Ирана Бижан Намдар Зангане.

"Чтобы увеличить экспорт нефти, мы должны повысить нефтехимические инвестиции и избежать продажи сырья", - заявил Зангане, добавив, что страна нуждается в зарубежных финансах и ноу-хау для реализации своих планов развития, сообщает IRNA.

Официальные данные показывают, что Тегеран получил $ 9,55 млрд. доходов от экспорта нефтехимической продукции. Нефтехимические грузы пошли в основном в Азию, Европу и Южную Америку.

Нефтехимия является самой важной отраслью Ирана после нефти и газа. Иран надеется поднять номинальную мощность нефтехимической продукции до 120 миллионов тонн в год к 2022 году.

Россия надеется добиться использования национальных валют при расчетах с Ираном

Россия надеется добиться прогресса в переговорах с Ираном по использованию национальных валют при расчетах в 2018 году, рассказал посол России в Иране, сообщает Iran Daily со ссылкой на ТАСС.

Посол России в Иране Леван Джагарян заявил в воскресенье: "Рабочие группы Центральных банков встречались уже несколько раз, и насколько нам известно, интенсивные контакты и переговоры продолжаются".

Он добавил: "Мы надеемся, что в 2018 году мы достигнем прогресса и будем в состоянии широко использовать благоприятные условия, которые могут возникнуть, если нам удастся приблизиться к окончательным решениям".

В марте 2017 года, президент России Владимир Путин сказал после переговоров с президентом Ирана Хасаном Роухани, что обе страны будут создавать благоприятные условия для использования национальных валют при расчетах.

В декабре директор департамента платежной системы Центрального банка Ирана Давуд Мохаммад Бейги рассказал, что Исламская Республика уже проводит тесты с Россией по связыванию систем банковских карт двух стран и уже ведет переговоры о завершении соглашения между их Центральными банками о преодолении связанных с этим правовых вопросов.

"В настоящее время, Иран имеет тесные связи с Россией в области международных кредитных карт, и были приняты хорошие меры в техническом плане", - добавил Бейги.

CBI объявил в мае 2017 года о том, что Исламская Республика и Россия согласились интегрировать свои системы банковских карт, и этот шаг, по словам официальных лиц, позволит иранским и российским гражданам использовать свои карты в странах друг друга.

"Граждане Ирана, у которых есть карта национальной платежной системы "Шетаб" и те, у кого есть русские карты ["Mir"], смогут использовать банкоматы в обеих странах", - говорится в заявлении банка.

Товарооборот между Азербайджаном и Ираном увеличился на 30 % в 2017 году

Товарооборот между Азербайджаном и Ираном увеличился на 30 % в 2017 году, рассказал министр экономики Азербайджана Шахин Мустафаев во время приема, организованного по случаю 39-й годовщины победы Исламской революции в Иране.

"За последние четыре года было проведено 10 встреч между главами государств и более 100 взаимных визитов официальных лиц, укреплены правовые рамки между государствами и подписано более 40 документов о сотрудничестве", - сказал он Trend News.

Как свидетельствуют последние данные Государственного таможенного комитета Азербайджана, в январе-ноябре 2017 года товарооборот Азербайджана с Ираном составил 229 млн. долларов США, из которых более 213 млн. долларов США пришлось на импорт иранской продукции.

Министр экономики и финансов Ирана Масуд Карбасиан выразил готовность Ирана принять у себя 12-е заседание Азербайджано-иранской экономической комиссии. В декабре 2016 года в Баку состоялось 11-е заседание совместной комиссии.

Иран экспортировал 160 тонн шафрана за 10 месяцев

Заместитель главы Союза продавцов и экспортеров шафрана Ирана Голямреза Мири рассказал, что Иран экспортировал 160 тонн шафрана за 10 месяцев текущего 1396 иранского календарного года (с 21 марта 2017 по 22 января 2018), сообщает Mehr News.

Согласованная цена шафрана увеличила долю "красного золота" на целых 15-20 процентов, сказал он.

Он рассказал о текущей минимальной и максимальной ставке каждого килограмма шафрана на рынке на уровне от 32 млн. до 52 млн. риалов, так что согласованная покупка этого продукта была начата Центральной организацией сельских кооперативов примерно три месяца назад.

Согласованная покупка шафрана была начата Центральной организацией сельских кооперативов Ирана, чтобы поддержать фермеров в финансовом отношении, добавил он, добавив: "В нынешней ситуации, Организация и экспортеры должны устанавливать справедливые отношения друг с другом, чтобы стимулировать рост продаж этого продукта".

Мири заявил, что до 22 января было экспортировано шафрана на 23 процента больше по сравнению с соответствующим периодом прошлого года.

Средний темп роста иранского сельскохозяйственного сектора за последние пять лет составил 4,7 %

Согласно прогнозам Министерства сельскохозяйственного развития Ирана и Центрального банка Ирана (CBI), стоимость внутреннего сельскохозяйственного сектора, добавленная к концу текущего 1396 иранского календарного года (20 марта 2018 года), в соответствии с фиксированными ценами базового 1390 года (закончившегося 19 марта 2012 года), должна достичь 450 триллионов риалов (около 9,5 млрд. долларов), что составляет 3,8 % годового роста.

Рост сектора в предыдущем 1395 году составил 4,2 процента, сообщает агентство Tasnim News в воскресенье.

По данным CBI, средний темп роста иранского сельскохозяйственного сектора за последние пять лет составил 4,7 процента.

Интервью Министра иностранных дел России С.В.Лаврова для программы «Действующие лица с Наилей Аскер-заде» на телеканале «Россия 1», Москва, 11 февраля 2018 года

Вопрос: Мы встречаемся с Вами накануне Дня дипломатического работника. Есть ли в МИД какие-то традиции отмечать этот праздник?

С.В.Лавров: Да, у нас каждый год 10 февраля, а если это выходной день, то накануне 10 февраля, проходит торжественный вечер, где мы награждаем отличившихся дипломатов за истекший год, в том числе правительственными и государственными наградами. К этому дню обычно выходит соответствующий указ Президента с определением лауреатов тех или иных орденов, других государственных наград. Конечно, приглашаем наших ветеранов. После торжественного заседания у нас проходит неформальное общение, фуршет, в ходе которого наши ветераны очень тепло вспоминают былые дни, дают советы молодежи. Это всегда очень домашнее, в хорошем смысле, корпоративное мероприятие. Безусловно, в наших заграничных представительствах и представительствах в субъектах России проходят торжественные заседания и прочие мероприятия с приглашением иностранцев, дипкорпуса и представителей страны пребывания.

Вопрос: Хотела бы поговорить о российско-американских отношениях. Вы попали в «кремлевский доклад», Ваша фамилия под номером 65. Впервые действующий министр иностранных дел попадает в «черный список». Чего они хотели этим добиться?

С.В.Лавров: Честно говоря, я совершенно равнодушен к тому, что сейчас происходит в связи с этим «кремлевским докладом», как и ко всему остальному, связанному с т.н. «русским досье» в Вашингтоне. Доклад и списки, о которых Вы сейчас упомянули, это вообще смешно. Можно было вообще сделать это за полчаса. Я считаю так же, как и бывший Посол США в Москве М.Макфол, который сказал, что его эксперт за полчаса смог бы выпечатать фамилии из телефонных справочников Правительства Российской Федерации и Аппарата Президента, как и из «Форбс».

Поначалу у меня было очень тяжелое ощущение, когда все это стало разворачиваться. Я не верил своим глазам и ушам, исходя из того, что многих деятелей в Вашингтоне из Администрации и Конгресса я знал лично и общался с ними. Это достаточно серьезные, умные и вменяемые люди. То, что этот массовый психоз лишил их всех рациональных зерен, для меня было просто поразительно. С тех пор, как эта тенденция стала продолжаться, а она тянется уже больше года, я постепенно утратил к ней свой интерес. Я слежу за ней постольку, поскольку факты нужно знать в рамках моей работы и обязанностей, но что с этим делать, даже не знаю. Я читаю статьи Ваших коллег, которые говорят, что надо найти какой-то выход из этого тупика. Д.С.Песков назвал наши отношения «коллапсом», можно привести массу других синонимов. Но когда нас призывают «творчески» искать пути выхода из этого состояния, могу ответственно сказать, что мы такие поиски вели, ведем и будем продолжать вести.

Мы не раз предлагали конкретные вещи нашим американским партнёрам, в рамках моих регулярных контактов с Р.Тиллерсоном передавали наши предложения о том, как постепенно отходить от этой опасной и достаточно глупой черты. В большинстве случаев мы не получаем взаимной реакции. Единственное позитивное исключение – очень неплохо, профессионально идет работа над обеспечением дополнений Договора о дальнейшем сокращении стратегических наступательных вооружений. 5 февраля 2018 г. мы должны были сертифицировать выполнение этого Договора обеими сторонами. Такая сертификация состоялась. При этом стороны выразили взаимную готовность продолжать профессиональные и технические консультации с тем, чтобы прояснять ряд вопросов, которые возникают по тому или иному участнику этого Договора.

Есть еще пара примеров. Мы неплохо работаем в Сирии по линии наших военных в том, что касается избежания непредвиденных, непреднамеренных инцидентов. Но не только. Есть признаки и того, что США, понимая реальную ситуацию в Сирии, готовы слушать и стараться учитывать подходы, которые мы реализуем в рамках работы по приглашению законного правительства САР. Есть контакт по сирийским проблемам, по проблемам региона и по линии министерств иностранных дел.

Но если говорить о возвращении к «нормальности» наших отношений в целом, здесь мы слышим от американцев только то, что они к этому готовы, но что мы должны сделать первый шаг, должны «покаяться». Это уже система. Мы должны «покаяться» и с точки зрения Всемирного антидопингогового агентства (ВАДА), где тоже заправляют американские, британские и англо-саксонские представители. Мы должны «покаяться» и во всех других случаях. И тогда наши западные партнеры великодушно согласятся постепенно возвращаться к «нормальности». Но они абсолютно отказываются принимать объективную данность, что не бывает ситуации, в которой только одна сторона делает ошибку, а они абсолютно безгрешны. Не хочу сказать, что мы безгрешны. Но мы постоянно, в любой обстановке, связанной с кризисным развитием, предлагаем конкретные выходы из тупиков. Так было и в том, что касается реализации Минских соглашений. Я, кстати, доволен, что наладился канал между представителями России и США по Украине в формате К.Волкер - В.Ю.Сурков. Недавно они провели свою очередную встречу. Скажу, что результат небезнадежен. Они договорились продолжать эти разговоры.

Так что мы открыты к любым форматам, которые американцы готовы задействовать, исключительно на основе равноправия и без предварительных условий в духе «вы покайтесь за вмешательство в наши внутренние дела и выборы, а потом мы будем начинать».

Вопрос: Возможно, нас провоцируют на какие-то ответные шаги?

С.В.Лавров: Думаю, что они не прочь бы увидеть ситуацию, когда Россия будет делать какие-то нервные, резкие телодвижения. Но у нас взвешенная политика, определенная Президентом, не склонная к такого рода импровизациям и экспромтам. У нас последовательная линия. Мы продвигаем ее независимо от того, какая конъюнктура «на дворе», продвигаем, исходя из необходимости максимально благоприятных условий для нашего внутреннего развития с точки зрения безопасности, условий для наших экономических операторов, экономического обеспечения безопасности и недискриминационного отношения к нашим гражданам, когда они выезжают за границу. Наверняка есть желающие, которые хотели бы нас спровоцировать на некие действия, позволяющие наращивать санкционное давление на нас и применять прочие принудительные меры (хотя даже без наших резких действий это давление постоянно нарастает). Еще один повод удивляться способностям тех, кто ведет линию на бездумное наращивание санкций. Я думаю, что те, кто что-то понимает в мировых делах, да и вообще в жизни, уже давно должны были сделать вывод, что попытки изменить нашу политику путем этих санкций бессмысленны. Мы всегда готовы решать вопросы, которые легитимно возникают у наших партнеров с точки зрения их законных интересов в диалоге. Но для этого нужно, как говорят американцы, если это танго, чтобы танцоров было двое, так же, как и в переговорах. Там тоже должны быть двое.

Вопрос: В последний год говорили, что наши отношения «достигли дна, пробили дно». Какой следующий этап?

С.В.Лавров: Насчет дна и днищ рассуждать не буду. Это такой очень популярный образ. Чем гадать, лучше вести свою открытую, честную линию, нацеленную не на то, чтобы кого-то наказывать, а чтобы объединять все страны, которые могут реально и эффективно решать мировые проблемы, прежде всего, бороться с терроризмом, с другими глобальными угрозами, типа наркотрафика, организованной преступности, нелегальной миграции – массы проблем, которые сегодня в мире не имеют границ и которые нельзя загнать в одну клетку, а всем остальным вокруг этой клетки радоваться, что их эта проблема не затронет. Такого не может быть. Границ не существует. Соответственно бороться с этим явлением можно только сообща. Именно на это и нацелена наша политика. Мы всегда в состоянии защитить любые направления нашей международной деятельности. У нас нет никаких скрытых планов. Все наши действия открыты и опираются на международное право, на Устав ООН.

Вопрос: Между Москвой и Вашингтоном существует разница во времени. Вы по утрам нормально просыпаетесь: не ёкает ли, что могло произойти в Америке за ночь?

С.В.Лавров: Что тут волноваться? С самого утра я смотрю, слушаю и читаю новости. Когда происходят какие-то вещи, в большинстве случаев их можно предвидеть. На них намекали, скажем, какое-то время назад. Иногда бывают сюрпризы, но очень редко. Для меня было приятной неожиданностью, когда Международный спортивный арбитражный суд принял решение в оправдание наших спортсменов. Но тут же, уже без сюрпризов, а предсказуемо прозвучали слова руководства ВАДА, руководства Американского антидопингового агентства о том, что это возмутительное решение суда, что оно бросает тень на всех «чистых» спортсменов, подрывает олимпийские принципы.

Понимаете, люди даже не могут сдерживать своих негативных, злых эмоций, и тем самым они себя выдают. Конечно, когда вдруг такой нервный срыв у руководителя антидопинговой структуры происходит в отношении решения суда, который в США в любом случае считается священным, это показывает, что вся затея (при всех негативных явлениях, которые у нас все-таки были с отдельными спортсменами) имеет абсолютно политическую подоплеку и нацелена на шельмование России уже через олимпийское движение.

Вопрос: Может ли выполняться Соглашение по Ирану, в том числе нашими западноевропейскими партнерами, учитывая, что США отказываются это делать?

С.В.Лавров: Они не столько отказываются, сколько требуют переделать это Соглашение, что само по себе абсолютно нереально. Но такую задачу США поставили и потребовали от европейских участников Соглашения, а именно Великобритании, Франции и Германии, начать сотрудничать с Вашингтоном в этом вопросе. Три европейские страны, которые были частью договоренности, согласились создать с США рабочую группу, правда, с оговоркой, что они считают неправильным «вскрывать» текст самого Соглашения, но готовы рассматривать другие озабоченности, которые высказываются в отношении Ирана. Прежде всего, речь о его ракетной программе, которая никем не запрещена, соблюдении прав человека в своей стране и поведении Ирана в регионе, имея в виду обвинения в негативном влиянии на те или иные конфликтные ситуации. Показательно, что ни нас, ни китайцев, которые тоже были участниками сделки, не пригласили подключиться к этой работе. Я не думаю, что мы бы согласились, но, тем не менее, такого приглашения не последовало.

Едва ли мы приняли бы эту логику, потому что по всем параметрам достигнутое в 2015 г. с Ираном Соглашение закреплено единогласно принятой резолюцией СБ ООН и неукоснительно выполняется иранской стороной. Верификация этого Соглашения возложена на МАГАТЭ. Генеральный директор Агентства ежеквартально докладывает, что Иран безупречно исполняет все свои обязательства. У американцев есть пословица «если не сломано – не чини». Это Соглашение на самом деле отнюдь «не сломано», оно очень эффективно. Но его пытаются «починить», а прежде чем «чинить», его пытаются сломать. Это плохо.

Если есть интерес обсуждать ракетную программу – пожалуйста. Те, кто считает ракетные планы Ирана дестабилизирующими, должны предъявить какие-то аргументы. Иран далеко не единственная страна, которая развивает программу баллистических ракет. Есть и другие страны в регионе с такими программами. Надо смотреть в комплексе. Едва ли оправдано смешивать ядерные дела с правами человека и ставить на повестку дня вопрос о том, что Иран должен прекратить делать те или иные шаги в регионе. Иран влиятельная страна, как и другие страны, с которыми он соседствует – и Саудовская Аравия, и даже относительно маленький Катар имеют свои интересы, свои международные дела в регионе.

Мне кажется, за этими действиями США просматривается откровенно дискриминационный, предвзятый, неоправданно придирчивый подход. Мы неоднократно предлагали альтернативу. Она заключается в том, чтобы начать «наводить мосты» между арабскими странами Персидского залива и Ираном. Как в свое время начинался общеевропейский «Хельсинский процесс» – процесс укрепления доверия и безопасности, точно так же в районе Персидского залива с участием арабов и Ирана, с привлечением, скажем, пяти постоянных членов СБ ООН, Европейского союза, ООН как таковой в лице ее Генерального секретаря, Лиги арабских государств провести конференцию, совещание (как угодно можно назвать), начав с самого простого – укрепления доверия через обмен информацией, обеспечение транспарентности военной деятельности. Потом можно проводить какие-либо совместные мероприятия, посещения военных объектов, приглашать на учения друг друга. Это достаточно очевидная вещь. Но, к моему огромному сожалению, многие годы эта инициатива не может быть реализована, потому что сохраняется очень большая предвзятость по отношению к Тегерану, да и в отношениях между Ираном и арабами есть целый ряд проблем, на которые ссылаются наши партнеры, заявляя, что пока не время созывать такую конференцию. Но, мне кажется, как раз наоборот. Эти проблемы никуда не уйдут, если не начнется разговор. Так что мы будем продолжать продвигать эту инициативу, естественно, при понимании, что все заинтересованные стороны будут готовы на такую конференцию.

Вопрос: Каким может быть компромисс между США и КНДР с целью снижения ядерной угрозы?

С.В.Лавров: Теперь даже не знаю. Мы плавно перешли от Ирана. Ведь сделка по иранской ядерной программе была очень понятной: Иран отказывается от любых военных аспектов своей ядерной деятельности, а в обмен снимаются санкции, наложенные ООН, США, западными странами в одностороннем порядке. Вот в чем была договоренность. Сейчас, по большому счету, США требуют от Северной Кореи того же самого – прекратить военную ядерную программу и взамен получить гарантии безопасности и снятие санкций. Но если точно такая же сделка, заключенная с Ираном, самими же США сейчас ломается, срывается, расторгается, то, наверное, в голове у руководства КНДР будут просматриваться аналогии.

Но при всем том, конечно, мы не должны опускать руки. Ядерная проблема Корейского полуострова очень серьезная. Не только из-за того, что мы заинтересованы в соблюдении режима нераспространения ядерного оружия, но и по той причине, что проблема ядерной мощи Северной Кореи используется для нагнетания в регионе абсолютно непропорционального военного присутствия тех же самых США. Они смотрят уже не только на КНДР, хотя оправдывают наращивание своего военного присутствия северокорейской проблемой, но и на Южно-китайское море, где КНР ведет переговоры со странами АСЕАН об урегулировании спорных территориальных проблем, и этот процесс идет по дипломатическим каналам. Наращивание военно-морского, военно-воздушного присутствия США в этом регионе явно, если не преднамеренно, объективно может спровоцировать и военное измерение этих территориальных споров. Я считаю, что это очень рискованные игры.

В целом, под предлогом той же северокорейской ядерной проблемы, разворачиваются объекты противоракетной обороны США на территории Республики Корея, а теперь еще и Японии. Вкупе с европейским сегментом глобальной системы противоракетной обороны США, что отчетливо видно на картах, вся эта система удивительным образом, случайно или нет, практически окружает Российскую Федерацию по всему периметру, а теперь заодно уже нацеливается и на Китай. В наших интересах не давать повода для того, чтобы подобные тенденции укреплялись, а для этого все-таки необходимо садиться за стол переговоров.

В свое время мы с Китаем выдвинули инициативу «двойной заморозки», согласно которой Северная Корея не испытывает ядерные заряды и не запускает ракеты, а США со своими южнокорейскими партнерами не проводят или, как минимум, резко сокращают масштабы военных учений. Тогда нам американцы сказали, что это неприемлемо, поскольку эти учения никто и нигде не запрещал, это легитимная международная деятельность, а вот ядерные испытания и ракетные запуски запрещены Северной Корее Советом Безопасности ООН. Я согласен, что если быть педантично-легалистским, то так, наверное, и есть. Но мы же не педанты, мы должны решать проблемы, а не упираться в непоправимую уверенность в собственной правоте. Я говорил Государственному секретарю США Р.Тиллерсону, а до этого и Дж.Керри, на тот же аргумент, что «двойная заморозка» для американцев неприемлема, что, когда ситуация доходит до очень опасной черты, первым шаг назад должен сделать тот, кто сильнее и умнее. Пока будем надеяться, что какая-то разрядка все-таки может состояться, хотя шансы очень невелики, зная настрой в том же Вашингтоне. В связи с Олимпийскими играми были достигнуты договоренности между Северной и Южной Кореями об участии северокорейской делегации, спортсменов, танцевальных коллективов, и параллельно достигнуты договоренности между Пхеньяном и Сеулом о возобновлении контактов по военной линии – де-факто эта «заморозка» происходит. Северная Корея, по крайней мере, в преддверии и в течение Олимпиады явно не планирует делать никаких резких движений. Также мы слышали, что, как минимум, до марта не планируется никаких учений между США и Южной Кореей. Если этот объективный процесс обоюдной сдержанности и воздержания от учений и взрывов обретет свою собственную динамику, то появится шанс двинуться за стол переговоров. Мы будем всячески этому способствовать.

Вопрос: Можно ли говорить о том, что отношения между Китаем и США обречены на ухудшение? Ведь каждая из стран будет претендовать на статус сверхдержавы как в экономике, так и в политике в ближайшие годы.

С.В.Лавров: Конкуренцию никто не отменял. Конкуренция, как известно, это двигатель прогресса наряду с частным предпринимательством, как говорил Остап Бендер. Но конкуренция, конечно, должна быть чистоплотной и добросовестной. Есть правила, которые зафиксированы в Уставе ООН, в том, что касается международных политических и военно-политических проблем, в документах Всемирной торговой организации, в том, что касается инвестиций, торговли товарами и услугами, передвижений рабочей силы. Есть много других международных конвенций, которые регулируют те или иные сферы человеческой деятельности, в том числе и в хозяйственной области.

Циклическое развитие мировой экономики сначала «выносит» наверх одну державу, а потом, через достаточно продолжительную историческую эпоху, эта держава начинает не то чтобы ослабевать, просто другие подтягиваются близко к уровню, которого она достигла. Как, например, США после двух мировых войн, которые не затронули их территорий, резко поднялись и сохраняли доминирующие позиции довольно длительный период. Да и сейчас я бы не сказал, что Штаты сильно растеряли свои позиции и свою мощь. Но поднялись другие центры силы. Это Евросоюз, если брать его как коллективное объединение, если он сможет преодолеть внутренние дрязги, которыми сейчас охвачен и которые его, конечно, ослабляют. Мы заинтересованы в том, чтобы этот период «разброда и шатаний» был преодолен, и Европа стала единой, сильной. Это, конечно же, Китай и Индия, в известной степени это еще и Россия. У нас небольшой объем экономики по сравнению с теми же американцами, китайцами и индийцами. Но Россия геополитический игрок, с учетом того, что у нас помимо собственной экономики есть еще Евразийский экономический союз, Зона свободной торговли СНГ. Россия – активный участник таких объединений как ШОС, БРИКС. Все это вкупе, наряду с активной и очень конкретной внешней политикой, делает нас одним из центров глобального влияния и одним из центров того, что мы называем «формирующийся полицентричный миропорядок».

При этом ни мы, ни Китай в своих доктринальных документах никогда никого не называем своими врагами. США стали это делать, еще начиная с администрации Б.Обамы. По-моему, в 2014 г. Б.Обама, выступая на ГА ООН, назвал нас угрозой, а ИГИЛ поставил после нас. Это показывает, в каком русле развивается внешнеполитическая мысль лидеров США. При демократах и сейчас при республиканцах в целом ряде доктринальных документов (военная доктрина США, ядерная доктрина США), во всех этих основополагающих концептуальных документах Китай и Россия обозначены словом «противники». Такое же слово использовалось и в законе о противодействии влиянию России, в том числе путем санкций. Если ты хочешь честно сотрудничать, наверное, ты можешь внутри себя считать кого-то врагом и противником, какую-то страну, которую нужно подавлять, изолировать, как они про нас пишут в открытую. Но, наверное, должны быть какие-то общеприемлемые методы конкурентной борьбы. А так, куда ни посмотри… Например, санкции против нашего оборонного промышленного комплекса – это однозначно недобросовестная и нечистоплотная конкуренция, потому что параллельно с этими санкциями США «носятся» по всему миру и через своих послов требуют от стран Латинской Америки, Азии, Африки отказываться от закупки у нас военной техники и вооружений, обуславливая это тем, что американцы компенсируют нехватку соответствующего оборудования в той или иной стране. Это просто грубое вытеснение с рынка, причем через методы шантажа и ультиматумов.

Вы только что говорили про Олимпийские Игры. Я считаю, что это тоже часть недобросовестной конкуренции, потому что в честной спортивной борьбе американцы уже не могут нас, видимо, побеждать. Они считают, что для того, чтобы они вернули себе и сохранили за собой безоговорочный титул лидера мирового спорта, надо конкурентов потихоньку отодвигать в сторону. Сейчас подвернулась под руку антироссийская кампания, «вмешательство в выборы» и все прочее. Тут все средства хороши.

Я вижу такой подход в целом ряде областей, а именно использование односторонних мер принуждения, нелегитимных, незаконных для достижения неоправданных нечистоплотных преимуществ.

Вопрос: А какие именно области? Вы уже перечислили спорт, политику, экономику. Что следующее? До культуры доберутся?

С.В.Лавров: Я не думаю, что они и до культуры доберутся. Культура это, кстати, та сфера, где мы сейчас также начинаем конкурировать, но мы конкурируем по-честному. Возьмите кинематограф – доля российского кино существенно выросла и продолжает расти, причем наше кино качественное, оно бьет кассовые рекорды. Но это пример честной конкуренции. Мы стали просто снимать фильмы, которые наши люди с удовольствием смотрят.

Вопрос: А Вы смотрите?

С.В.Лавров: Я смотрел.

Вопрос: А что последнее видели?

С.В.Лавров: Вот, к сожалению, «Движение вверх» не смотрел, но в свое время видел «Легенду номер 17», «Сталинград». У меня редко бывает возможность сходить в кино. Так что в основном я смотрю на дисках или через Интернет.

Вопрос: Про врагов США уже понятно. А кто у нас враги и друзья в мире?

С.В.Лавров: Мы никого не называем врагами, и делаем это абсолютно искренне. В Концепции внешней политики, которую пару лет назад утвердил Президент Российской Федерации В.В.Путин, говорится, что мы намерены честно и эффективно сотрудничать на основе баланса интересов, равноправия и взаимной выгоды с любой страной, которая готова взаимодействовать на таких же основах.

Даже те же США заинтересованы в том, чтобы продолжать с нами сотрудничество по космосу (международная космическая станция, покупка ракетных двигателей). Мы не хотим «стрелять себе в ногу» и назло кому-то «отмораживать уши», поэтому реализуем этот взаимовыгодный проект. У нас есть еще несколько проектов. Недавно Президент России В.В.Путин, рассказывая о наших энергетических планах и перспективах, упомянул о том, что первый танкер сжиженного природного газа с «Ямал СПГ» пошел в США. Это значит, что в этом они также видят для себя какую-то выгоду. Я думаю, чем больше будет таких конкретных дел, тем больше будет шансов, что и в политических отношениях «ненормальность» будет постепенно преодолеваться. Потому что, как показывает практика, в отношениях между государствами нужен прочный экономический фундамент. Когда этот фундамент солидный и объем экономического взаимодействия большой, то тогда желающие сделать резкие политические движения дважды будут задумываться, чтобы «наказать», «заставить» и т.д.

Вопрос: То есть мы не будем дружить с Китаем против США?

С.В.Лавров: Не будем. Китай также не хочет дружить с нами против США. Мы вообще ни с кем против кого бы то ни было никогда не дружим. Например, Североатлантический альянс. Американцы каждый божий день «строят» всех его членов на предмет солидарности и того, что Россия – это угроза. Под эту «сурдинку», а они говорят это ежедневно уже многие годы, расширяют присутствие военной инфраструктуры НАТО на территории своих восточно-европейских членов прямо у наших границ. Там уже стоят американские, канадские, немецкие, британские и итальянские бригады. Налицо «палочная дисциплина». Хотя в двусторонних контактах многие члены НАТО и Евросоюза нам говорят, что они понимают всю бессмысленность и контрпродуктивность этой ситуации. Но солидарность и принцип консенсуса заставляют их идти по этому совсем не нравящемуся им пути.

Мы в рамках Договора о коллективной безопасности никому ничего не запрещаем. У нас есть обязательства, которые состоят в том, что страны-члены ОДКБ вместе обеспечивают стабильность нашему общему региону, пресекая угрозы терроризма, организованной преступности и обеспечивая незыблемость конституционного строя наших государств. Но при этом все страны ОДКБ участвуют в программе взаимодействия с НАТО. Россия также формально является членом Программы «Партнерство ради мира», у нас даже есть Совет Россия-НАТО. У нас и в мыслях нет запрещать партнерам общаться с кем бы то ни было, если у них к этому есть обоюдный интерес.

Безусловно, обязательства нужно соблюдать. Это общее правило, будь то Договор о коллективной безопасности, Евразийский экономический союз или какие-то другие многосторонние договоры. Но во всем остальном каждая страна независимо определяет свою внешнюю политику. В этом большое отличие нас от США, которые, повторю еще раз, в последние годы одержимы идеей не только своих союзников, но и многие другие страны во всех регионах просто заставить занимать враждебную позицию или перестать развивать хорошие отношения с Российской Федерацией. Печально. Великая держава и великий народ, а ведут себя неподобающим великой стране образом.

Вопрос: Мы сами китайцев не боимся?

С.В.Лавров: Бояться никого не надо.

Вопрос: 1,5 миллиарда…

С.В.Лавров: Мало ли у кого какая численность населения. Если подходить арифметически, то мы далеко не уйдем в международных отношениях. Мы должны опираться на конкретные факты. У нас с Китаем сейчас беспрецедентно хорошие отношения, которых не было никогда за всю историю. Планы в наших отношениях абсолютно честные, открытые и взаимовыгодные, согласовываются, опираются на взаимное уважение и взаимные интересы.

Есть желающие поспекулировать на той теме, о которой Вы сейчас упомянули. Жизнь доказывает, что рассуждения несостоятельны. Например, взять конкретный опыт нашего экономического взаимодействия с КНР на Дальнем Востоке и в Восточной Сибири. Если посмотреть на статистику и на то, что конкретно делается, то станет понятно, что мы просто развиваем взаимовыгодные проекты, которые не несут в себе никакой угрозы для территориальной целостности Российской Федерации. Такая линия будет продолжена. У нас очень масштабные, глубокие, далеко идущие, перспективные планы сотрудничества с КНР во всех областях.

Вопрос: А какие планы в сотрудничестве с Японией? Территориальная проблема по-прежнему остается основной?

С.В.Лавров: Для них – да, а для нас – нет. Мы бы хотели заключить мирный договор, как об этом договаривались в 1956 г., когда СССР и Япония принимали Совместную Декларацию. Мы исходим из того, что решение любой проблемы, в том числе мирного договора (а японцы прямо связывают с ним решение т.н. «вопроса о четырех островах», как они их называют «северные территории», но это Южная Курильская гряда) возможно в максимально благоприятных условиях, которые создаются углублением сотрудничества между соответствующими странами во всех без исключения сферах – торгово-экономической, политической, гуманитарной и международной.

Мы более сорока лет решали с КНР проблему принадлежности двух островов на реке Амур. В итоге решили ее только тогда, когда наши отношения вышли на действительно беспрецедентный, стратегический и партнерский уровень.

Президент Российской Федерации В.В.Путин неоднократно говорил премьер-министрам Японии, включая С.Абэ, что мы обязаны в наших обществах создавать атмосферу, которая позволит решать все эти вопросы на обоюдно приемлемой основе.

Торгово-экономические отношения имеют очень серьезный потенциал, который далеко не исчерпан. Японские компании много инвестируют в Россию. Сейчас у нас есть договоренность Президента России В.В.Путина и Премьер-министра Японии С.Абэ по совместной хозяйственной деятельности на четырех островах. Одобрено пять конкретных проектов – это аквакультура, туризм. Важные, интересные и создающие рабочие места проекты, пока, конечно, достаточно скромные. Более широкий замах у планов, которые связаны с программой Премьер-министра Японии С.Абэ «8 пунктов», в которой также есть интересные проекты. Но все это только первые шаги. Я убежден, что взаимодополняемость наших экономик, сырья, географических возможностей и японских технологий – бездонный потенциал для дальнейшего взаимного прогресса.

Безусловно, у нас очень хорошие гуманитарные и культурные связи. Ежегодно в Японии проходит Фестиваль российской культуры. В прошлом году дополнительно к Фестивалю состоялись «Сезоны культуры».

Среди тех областей, где мы должны действительно качественно нарастить наше партнерство, конечно, это и внешняя политика.

Отношения Японии с США также имеют значение. У них есть Договор с США. Об этом неоднократно говорили Президент России В.В.Путин и Премьер-министр Японии С.Абэ, также велось обсуждение на уровне министров иностранных дел, секретарей Советов Безопасности. Договор, который США заключили с Японией по вопросам безопасности в 1960 г., предполагает, что Соединенные Штаты Америки имеют право размещать свои базы на любой части японской территории. Мы хотели бы просто понимать, как это все сказывается на общей ситуации в сфере безопасности в этом регионе. Потому что без понимания этих аспектов очень трудно конкретно обсуждать вопросы мирного договора. Самое, наверное, принципиальное для нас, о чем мы с нашими японскими друзьями неоднократно говорили, самый первый вопрос, который возникает, когда начинает обсуждаться проблема мирного договора – это незыблемость итогов Второй мировой. Наши японские коллеги не признают незыблемыми итоги Второй мировой войны в том, что касается этих четырех островов. Они прямо нам говорят, что это была несправедливость. Но в Уставе ООН записано черным по белому, что все, что было сделано державами-победительницами, является незыблемым и не подлежит никакому пересмотру. Это также вопрос, который имеет прямое отношение к развитию данной темы, потому что мы неоднократно говорили, что Россия как государство-продолжатель СССР привержено Декларации 1956 г., в которой содержится обязательство после заключения мирного договора не «вернуть», как просят японские коллеги, а в порядке жеста доброй воли передать Японии два самых южных острова. Причем вопросы о том, когда эта передача состоится, на каких условиях, конечно же, еще подлежат дополнительному обсуждению. Но смысл этой декларации, которую мы подтверждали неоднократно устами Президента Российской Федерации, именно в том, что она опирается на незыблемость итогов Второй мировой войны. И здесь у нас с японскими коллегами, конечно же, еще предстоят достаточно серьезные консультации и дискуссии.

Вопрос: Но вообще есть какое-то продвижение по этому вопросу? Потому что создается впечатление, что Премьер-министр Японии С.Абэ только приезжает во Владивосток раз в год в сентябре, говорит о том, что они готовы как-то эту проблему решать, и всё.

С.В.Лавров: Нет, он еще и в Москву приезжал. Думаю, приедет еще. Я Вам перечислил те вещи, которые, кажется, помогают создавать фон. Безусловно, за один прыжок эту проблему не решить. Но, например, совместная хозяйственная деятельность – это уже шаг в направлении совместной работы на этих самых островах. Мы обращаем внимание наших японских коллег, что льготы, которые уже существуют в Российской Федерации – Территория опережающего социально-экономического развития, Свободный порт Владивосток – вполне привлекательны. Нет никакой необходимости создавать некий наднациональный орган, как предлагалось в какой-то период некоторыми нашими коллегами. Мы готовы заключить и межправительственное соглашение о том, как эту совместную хозяйственную деятельность более эффективно развивать, если тех льгот, которые уже предоставлены в значительном количестве с нашей стороны, окажется мало.

Я не сказал бы, что здесь у нас нет никакого продвижения. Мы существенно продвинули наши отношения, прежде всего политический диалог на высшем уровне, который действительно доверительный, откровенный, товарищеский и честный. В экономике многое делается, но можно сделать гораздо больше. Гуманитарные связи, обмен туристическими группами на очень хорошем уровне. Пока ощущается потребность наращивать взаимодействие, в идеале – координацию в сфере внешней политики.

Мы отметили, что наши японские коллеги возобновили работу механизма «2+2». Мы с Министром обороны Российской Федерации С.К.Шойгу были в Японии в прошлом году, провели там встречу с нашими коллегами – Министром иностранных дел и Министром обороны Японии. Это тоже шаг к укреплению доверия, к повышению качества политического диалога.

Вопрос: СССР в своё время имел большое влияние в странах Латинской Америки, в Африке. Россия может его установить? Нужно ли нам это?

С.В.Лавров: Вы знаете, это должно идти от жизни. Влияние, которое Советский Союз имел, в решающей степени опиралось на идеологию социалистическую, коммунистическую. Те страны, которые выбирали «левый», социалистический путь развития, даже если это было в основном на словах, пользовались благосклонностью СССР. Справедливости ради надо сказать, что в большинстве этих стран Советский Союз действительно создавал основы независимой национальной экономики. Строились многочисленные объекты, в основном в Африке и Азии, в Латинской Америке меньше. Куба, Никарагуа – те страны, с которыми отношения с самого начала их независимого развития были на очень высоком уровне. Когда СССР исчез, руки просто не доходили до всего, тем более до заграницы, тем более до дальней заграницы – Африки, Азии, Латинской Америки. Нам со своим окружением надо было разобраться, когда столько угроз возникло, границы не оформлены и всякие террористы с Ближнего Востока стали «просачиваться». Да и когда, по большому счету, сама Россия «шаталась», конечно, руки не доходили до внешнеполитических далеких перспективных проектов. Но, по мере того, как эти тенденции были преодолены, Россия укрепилась, мы выровняли отношения с новыми государствами по периметру наших границ, обустроили эти отношения, и у нас стал активно появляться и развиваться бизнес, государственные корпорации и частные компании. У этих компаний появился интерес к дополнительным проектам. В поисках таких проектов, конечно же, было вполне логично обратить внимание на то, что осталось со времен СССР. Сейчас это «наследство» достаточно активно используется в Африке, Латинской Америке и в азиатских странах – во Вьетнаме, Лаосе, Камбодже. Это не какая-то искусственная вещь, продиктованная «решением политбюро двинуть в Африку бизнес структуры». Это живой интерес бизнеса. Бизнес в целом ряде случаев просит о государственной поддержке. В любом случае оказывается политическая поддержка, а иногда используются наши возможности государственного экспортного кредитования.

В ближайшие пару-тройку недель мне предстоит очередная поездка в Африку. Посмотрим, как идут дела в наших партнерских странах – Анголе, Мозамбике, Намибии, Эфиопии, Зимбабве. Там многое интересное делается нашими компаниями.

Вопрос: Мы с Вами уже поднимали тему Сирии. Стабильность в Сирии надолго или мы готовы возобновить военные действия в случае необходимости?

С.В.Лавров: Так и было сказано, что если ИГИЛ, который был побежден в том, что касается его замыслов создать халифат, но все-таки разрозненными группами где-то в регионе присутствует, вновь будет «поднимать голову» на территории Сирии, то оставшаяся часть нашего контингента на базе в Хмеймиме, конечно, будет содействовать сирийской армии в подавлении этих рецидивов.

Вопрос: Сегодня ни для кого не секрет, что США поставляет летальное оружие на Украину. Почему Европа молчит?

С.В.Лавров: Европа не молчит, а негромко и непублично возражает. По нашим данным, в разговорах с США они выражают несогласие в ответ на настоятельные требования Вашингтона о том, чтобы Европа подключилась к этим поставкам. США уже пытаются заманить в эти свои затеи те страны, которые отмечены русофобскими тенденциями – наших Балтийских соседей, Польшу также пытаются заманить. По нашим данным, крупные, солидные европейские государства прекрасно понимают опасность подобных действий и пытаются образумить своих соседей, потому что американцы вместе с канадцами уже занялись этими поставками. И это прискорбно.

Вопрос: Как мы будем на это реагировать?

С.В.Лавров: Мы не можем запретить американцам поставлять что-либо куда-либо, но выводы, конечно, мы будем делать. То, что на это пристально смотрят представители Донецка и Луганска, у которых есть возможности постоять за себя, это тоже объективный факт. Я думаю, что это также нужно иметь в виду.

Вопрос: Может быть, нам тоже от слов перейти к делу и, например, признать ЛНР и ДНР?

С.В.Лавров: Мы, в отличие от некоторых наших международных коллег, все-таки люди слова. Данное слово, особенно когда оно стало предметом переговоров и было одобрено Советом Безопасности ООН, мы всегда держим и выполняем. Минские договоренности никто не отменял. Я считаю, что тот, кто сделает первый шаг по слому Минских договоренностей, совершит колоссальную ошибку. Собственно говоря, киевские власти находятся в одном шаге от этой ошибки, если они окончательно примут закон о реинтеграции, который сейчас у них прошел второе чтение. Посмотрим.

Я думаю, что на Западе укрепляется мнение о необходимости вразумить Президента Украины П.А.Порошенко и тех, кто находится вместе с ним в руководстве Украины, в том, что касается провокационного закона о реинтеграции, пока еще законопроекта, а также закона об образовании, который уже стал законом, хотя Венецианская комиссия Совета Европы попробовала изменить его в той части, которая дискриминирует все языки национальных меньшинств. По нашим данным, европейские эмиссары, которые посещают Киев, такие послания передают и настоятельно рекомендуют понять контрпродуктивность таких подходов и сделать необходимые исправления своих действий. Публично они пока не могут этого сказать, но, думаю, если нынешний режим в Киеве так будет себя дальше вести, скоро появятся публичные заявления, потому что Европа очень настороженно смотрит на процессы, которые происходят на Украине, и особенно в том, что касается резкого повышения влияния радикалов и неонацистов.

Вопрос: На каком языке Вы разговариваете с Вашим коллегой Министром иностранных дел Украины П.А.Климкиным, когда общаетесь во время нечастых телефонных разговоров и встреч?

С.В.Лавров: На русском.

Вопрос: Ваш коллега тоже?

С.В.Лавров: Да. Он родом из Курска.

Вопрос: Как Вы считаете, в чем сейчас причина такой русофобии в мире? Для Вас это было ожидаемо? Вы предполагали, что будут такие «наскоки»?

С.В.Лавров: Мы на эту тему уже говорили, и Президент Российской Федерации В.В.Путин давал свои оценки. Если в двух словах, то после распада Советского Союза, те, кто тогда стоял у руля новой России, своими действиями, политикой по отношению к Западу, готовностью, которая высказывалась публично, стать частью цивилизованного мира, создали на Западе впечатление, что эта готовность продиктована тем, что, во-первых, наша страна никогда не была частью цивилизованного мира, а во-вторых, цивилизованный мир – это Запад, и Россия туда стремится всеми «фибрами своей души». Эта иллюзия укреплялась в лихие 90-е, когда у нас работали западные, американские, европейские советники в самых разных ключевых министерствах, когда проводилась приватизация по их лекалам.

В 2000-е годы Россия стала все-таки больше опираться на свои традиции и место в истории, осознавать, что она не является страной, появившейся только что из ниоткуда, а страна с тысячелетней историей, которую нашу люди ощущают в себе, гордятся ей и хотят именно через нее продолжать свой жизненный путь, выстраивать свое государство. Это оказалось шоком для тех, кто был в плену иллюзий о вседозволенности в отношении России. Они от этого шока, по-моему, до сих пор не могут прийти в себя. Когда они поняли, что их попытки удержать нас в своем русле не увенчались успехом, вот тогда и пошли все нынешние «наскоки» и «вмешательства».

Началось это гораздо раньше, чем мифическое «вмешательство в выборы», с «Закона Магнитского», когда никто не хотел разбираться, что там на самом деле произошло, и спекулировали на человеческой трагедии, смерти человека для того, чтобы оформить «наскоки» на Россию своим законодательством. Потом у наших американских коллег была совершенно неадекватная реакция на то, что произошло Э.Сноуденом, когда Б.Обама отменил свой визит в Москву, куда он должен был приехать накануне Петербургского саммита «Группы двадцати», многое другое. Затем, новые санкции были приняты, и только потом уже Украина стала поводом для того, чтобы увеличивать на нас давление. А теперь появилось и «вмешательство в выборы». Больше чем за год расследования ни единого факта и ни единого подтвержденного спекулятивного утверждения не появилось. Это невозможно. Если бы эти факты были, они бы давно уже «утекли». Я знаю, как в США работает эта система, – там все «утекает», когда такое огромное количество людей задействовано во всяких слушаниях, расследованиях и так далее. Они всячески пытаются использовать эту истерию для того, чтобы отвлечь внимание от фактов, которые действительно имели место. Требуется, я уверен, для здоровья американской системы расследовать факты, что происходило внутри Демократической партии как в отношении Б.Сандерса, против которого руководство Демократической партии затеяло заговор, так и то, что сейчас пытаются расследовать т.н. «доклад Нуньеса», какую роль играло ФБР во внутриполитической борьбе между демократами и республиканцами. Я уверен, что для многих это неприятные факты. Надеюсь, что они отрезвят многие головы, и те, кто все-таки еще сохранил какое-то чувство вменяемости, отойдут от этой русофобской кампании, которая просто не делает чести даже тем политикам, которые сидят в Вашингтоне.

Вопрос: У Вас были различные успешные и не очень переговоры. А что-то Вас сегодня еще может удивить?

С.В.Лавров: Я никогда не стремился оценивать происходящее с точки зрения: удивляет это меня или нет. Я давно воспринимаю как данность все, что происходит в мире. Наверное, когда-то на ранней стадии моей дипломатической карьеры были вещи, которые могли у меня вызвать особый интерес или, как Вы сказали, удивлять. Сейчас, столько лет проработав на дипломатической службе, примерно уже понимаешь, что можно от кого ожидать. Теперь уже понимаем, что от Америки можно ожидать гораздо большего, чем мы ожидали раньше. Ко всему привыкаешь. Необходимо просто смотреть, в чем интерес твоей страны, надо ли реагировать на какие-то происходящие процессы в других странах, на их действия, задевают ли они наши коренные интересы или лучше проигнорировать какие-то шаги, которые делаются явно в русофобском угаре. Поэтому я стараюсь просто быть объективным. Жизнь есть жизнь. То, что происходит, необходимо анализировать.

Вопрос: Через сколько лет дипломат становится психологом?

С.В.Лавров: Я не думаю, что дипломат обязательно должен становиться психологом. Психологом можно родиться, можно получить профессию, выучиться на психолога. Дипломату помогают психологические способности, потому что дипломатия – это достижение договоренностей. Если ты видишь собеседника не просто как оболочку, а как человека, чью душу ты начинаешь понимать, чьи мысли ты можешь прочитать или тебе кажется, что ты можешь их прочитать, это всегда интереснее. Наверное, нужно учитывать личные качества собеседника, его склонности, хобби и интересы – это помогает.

Вопрос: А чем отличаются переговоры с дипломатом-мужчиной и дипломатом-женщиной? У Вас богатое общение с женщинами, делаете ли Вы им скидку?

С.В.Лавров: Я не могу делать женщинам скидку, потому что это будет неполиткорректно. Мы уважаем женщин точно так же, как и мужчин. Это лучшая часть человечества.

Вопрос: Поговаривают, что Вы даже довели до слёз бывшего заместителя Государственного секретаря США В.Нуланд. Не жалко?

С.В.Лавров: Нет. Такого не было. Это всё враки.

Вопрос: Вы часто шутите. При этом никто не обижается на Ваши шутки, и они разлетаются по всему миру. Вы это специально делаете?

С.В.Лавров: Нет, я не стараюсь шутить. Просто если в разговоре естественно всплывает какая-то фраза, то, наверное, это не предосудительно.

Вопрос: У Вас бывают эмоциональные выступления. Например, Вы учите журналистов этике. Также говорили про американских «чинуш». «Чинуши» как-то отреагировали на это?

С.В.Лавров: Я не знаю. Видите, мы переходим уже на отношения с журналистами. Я очень уважаю журналистов. Иногда подтруниваю, так же, как и они надо мной. Считаю это абсолютно нормальным. Это укрепляет хорошие отношения между дипломатами и журналистами. Мы всегда общаемся с нашим министерским пулом во время командировок. Очень интересно слышать вопросы, которые возникают у них по мере наших переговоров. Иногда в этих вопросах звучат подсказки, которые мы используем.

Вопрос: Из последнего – это Ваша шутка про пальто Министра иностранных дел Великобритании Б.Джонсона, в карманах которого ничего не было. А Вы что в карманах обычно держите?

С.В.Лавров: Ничего. Руки.

Вопрос: Что Вам необходимо на переговорах: чтобы помощник был рядом, ручка, блокнот?

С.В.Лавров: Ручка всегда лежит на столе, и в кармане она всегда есть. Блокнот также всегда кладут на стол переговоров те, кто обеспечивают организацию. В 90% случаев на переговорах мы сидим с моими заместителями, директорами департаментов и сотрудниками. Бывает, зарубежные коллеги запрашивают разговор «один на один». Тогда мы тоже идём навстречу. Это обычно бывает до больших переговоров или после. Это нормальная дипломатическая практика, когда есть необходимость послать доверительный сигнал или задать вопрос деликатного характера.

Вопрос: В декабре 2016 г. Вы находились в здании Дома приемов МИД на фуршете, когда узнали, что ранен Чрезвычайный и Полномочный Посол России в Турции А.Г.Карлов. То есть дипломатия, по сути, в один момент превращается из «парадно-паркетной» в опасную профессию. Как это может сочетаться?

С.В.Лавров: Мы думали, что времена изменились и то, что произошло очень давно с другим нашим Послом, А.С.Грибоедовым, больше уже не может повториться. Но всё оказалось не так. Профессия дипломата по-прежнему сопряжена с большими рисками. Причём, если в странах, где идут горячие конфликты, это, наверное, более вероятно (так погиб американский Посол в Ливии К.Стивенс, когда находился в американском консульстве в Бенгази), то в отношении Турции это был совершенно неожиданный удар. Страна не была охвачена к тому времени никакими волнениями, не было гражданской войны, как в Ираке, Сирии, Ливии, Йемене. Наш коллега, товарищ и друг А.Г.Карлов просто выступал, как Вам известно, перед обществом дружбы (в Центре современного искусства Анкары).

Очень признателен всем, кто чтит его память. В Турции уже назвали улицу в его честь и ещё одну улицу назовут в городе-побратиме Москвы, где родился Андрей Геннадьевич.

В отношении Постоянного представителя России при ООН В.И.Чуркина, который умер естественной, но абсолютно скоропостижной смертью, тоже принимаются меры по увековечиванию его памяти. Хотел бы поблагодарить всех, кто с добрым сердцем подошёл к этим трагическим событиям.

Вопрос: Есть такое выражение «переговоры продолжились за ланчем». Вы едите во время переговоров?

С.В.Лавров: Едим, все едят. Когда я окончил МГИМО в 1972 г., поехал сразу же на Шри-Ланку, где, будучи молодым дипломатом, работал помощником Посла Р.Н.Нишанова, девяностолетие которого мы недавно отмечали - дай ему Бог здоровья. В обязанности помощника входило не только готовить почту на доклад, но и переводить. Когда Посол с супругой устраивали завтраки, обеды, я сидел за столом. В России переводчиков сажают за стол. В некоторых других странах они сидят за спиной обедающих. У нас переводчиков всегда сажают за стол – это часть нашего протокола. Я был молодой, голодный и понимал, что нужно успеть перевести и закусить. Там научился успевать.

Вопрос: А сейчас переводчиков кормят?

С.В.Лавров: Они сидят за столом, но многие из них просят не подавать им блюда, потому что стараются сконцентрироваться на переводе. Не отваживаю их от этого, но можно успевать и то, и другое.

Вопрос: В зале Дома приемов МИД, где проходят деловые обеды, есть камин. Кто сидит к нему спиной?

С.В.Лавров: Гости.

Вопрос: Вы их так разогреваете для переговоров?

С.В.Лавров: Нет, просто так скомпонован зал. Принято, чтобы хозяин сидел лицом к двери.

Вопрос: Чтобы контролировать ситуацию?

С.В.Лавров: Так принято.

Вопрос: А какие есть ещё тонкости? Например, азиатским партнёрам обязательно даёте палочки?

С.В.Лавров: Здесь дело не в том, откуда партнёр, а в том, что едят. Если азиатскому партнёру поставят тарелку борща и палочки, наверное, это будет не очень вежливо.

Вопрос: Предлагаете ли Вы спиртные напитки гостю?

С.В.Лавров: Да, как это делают все, за исключением мусульманских стран, и то не всех – в некоторых мусульманских странах предлагают вино.

Вопрос: А крымские вина не предлагали?

С.В.Лавров: Предлагали.

Вопрос: И как? Пьют?

С.В.Лавров: Пьют.

Вопрос: Вы газеты читаете в бумажном виде или на «айпаде»?

С.В.Лавров: И так и так.

Вопрос: У Вас остаётся время читать что-то кроме документов?

С.В.Лавров: Редко.

Вопрос: Могут ли переговоры вестись на повышенных тонах?

С.В.Лавров: Зависит от человека. Нет правил, что переговоры можно вести на уровне 0,3 децибел. У кого-то тихий голос, у кого-то погромче, потоньше, потолще.

Вопрос: Вам приходилось повышать голос?

С.В.Лавров: Наверное, можно сказать и так. Потому что когда ты обсуждаешь что-то, доказываешь, аргументируешь, особенно свои предложения или поправки в какой-то документ, отстаиваешь свои формулировки, конечно, становишься более эмоциональным. Иногда эмоции нужны, чтобы донести мысль почётче.

Вопрос: Странно было бы Вас спрашивать в какой стране Вы хотите побывать. Но есть ли такое место в мире, куда Вам хотелось бы вернуться?

С.В.Лавров: Озеро Байкал.

Вопрос: Недавно проводился чемпионат по футболу для дипкорпуса. Это была Ваша инициатива?

С.В.Лавров: У нас есть ассоциации российских дипломатов, Совет молодых дипломатов, ГлавУпДК, которые коллективной инициативой порадовали многие посольства.

Вопрос: А Вы любите играть в футбол?

С.В.Лавров: Не только люблю, но и играю.

?

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 11 февраля 2018 > № 2500243 Сергей Лавров

Разбившийся накануне израильский военный самолет поразили огнем с земли, следует из материалов армейской пресс-службы.

"Пилоты, в соответствии с инструкцией, покинули машину и приземлились на израильской территории", — говорится в инфографическом материале пресс-службы ведомства, опубликованном на английском языке в микроблоге Twitter.

При катапультировании пилот получил тяжелые травмы и после операции находится в больнице Хайфы. Штурман пострадал менее серьезно, он уже "на ногах". Об этом сообщил премьер-министр Биньямин Нетаньяху.

По данным военных, огонь по самолетам вели сирийские правительственные войска, используя зенитно-ракетные комплексы советского или российского производства С-200 и "Бук".

В субботу израильские военные объявили, что перехватили над Голанскими высотами иранский беспилотник, вторгшийся со стороны Сирии, а затем атаковали базу БПЛА в районе Пальмиры. Сирийские ПВО открыли по израильским самолетам зенитный огонь. Один истребитель F-16 потерпел крушение. Сирийские государственные СМИ заявили, что системы ПВО страны отразили нападение ВВС Израиля.

Израильский пилот

Очевидцы сняли, как приземлялся катапультировавшийся пилот израильских ВВС

Позже израильская авиация совершила еще один налет, по итогам которого отчиталась об уничтожении под Дамаском 12 сирийских и иранских военных объектов, в том числе батарей ПВО. В Сирии обвинили Израиль в агрессии.

Согласно израильской инфографике, военные действия продолжались четыре с половиной часа — с 04:25 до 08:55 (05:25-09:55 мск).

Начальник штаба ВВС Израиля Томер Бар накануне заявил, что субботняя операция израильской авиации вылилась в самое масштабное противостояние с силами ПВО Сирии с 1982 года и увенчалась полным успехом.

Боевики из Восточной Гуты за двое суток выпустили по жилым кварталам Дамаска 27 мин, есть жертвы и разрушения, сообщил представитель Центра примирения враждующих сторон в САР генерал-майор Юрий Евтушенко.

"За двое суток незаконными вооруженными формированиями из Восточной Гуты было выпущено по жилым кварталам Дамаска 27 мин. Имеются жертвы и разрушения", — сказал Евтушенко.

Представитель Центра также отметил, что в течение суток Россия, Иран и Турция фиксировали отдельные факты нарушения режима прекращения боевых действий в провинциях Латакия, Алеппо, Идлиб, Хомс, а также в пригороде Дамаска — Восточной Гуте. Также подписано соглашение о присоединении к режиму прекращения боевых действий населенного пункта Абу-Абде провинции Алеппо, сообщил он.

"В населенный пункт Мухайям Аль-Вафедин провинции Дамаск доставлены продукты питания общим весом около двух тонн. За сутки помощь оказана жителям населенного пункта Баб-Эль-Макам провинции Алеппо. Организована раздача нуждающимся жителям одной тонны свежего хлеба и предметов одежды. В населенный пункт Мазлум провинции Дейр-Эз-Зор доставлена питьевая вода", — сказал генерал Евтушенко.

Также он добавил, что российскими военными врачами за сутки оказана медицинская помощь 122 сирийцам, включая 41 ребенка. Всего за сутки в свои дома вернулось 207 человек, в том числе в провинции Хама — 48, Хомс — шесть, в провинции Дамаск — семь, в провинции Дейр-Эз-Зор — 146 человек, отметил представитель Центра.

Глава МИД РФ Сергей Лавров выразил признательность всем, кто чтит память экс-посла в Турции Андрея Карлова и постпреда РФ при ООН Виталия Чуркина.

"Очень признателен всем, кто чтит его (Карлова) память", — заявил Лавров в программе "Действующие лица с Наилей Аскер-заде" на телеканале "Россия-1". Он напомнил, что в Турции уже назвали улицу в его честь и назовут ещё одну в одном из городов-побратимов Москвы.

"В отношении постоянного представителя России при ООН Виталия Чуркина, который умер естественной, но абсолютно скоропостижной смертью, тоже принимаются меры по увековечиванию его памяти. Хотел бы поблагодарить всех, кто с добрым сердцем подошёл к этим трагическим событиям", — сказал Лавров.

"Мы думали, что времена изменились и то, что произошло очень давно с другим нашим послом, Александром Грибоедовым (убитым в 1829 году в Тегеране — ред.), больше уже не может повториться. Но всё оказалось не так. Профессия дипломата по-прежнему сопряжена с большими рисками", — отметил глава МИД РФ.

Андрей Карлов был застрелен 19 декабря 2016 года на открытии в Анкаре фотовыставки "Россия от Калининграда до Камчатки глазами путешественника". По сообщению турецких властей, нападение совершил сотрудник полиции Мевлют Алтынташ, он был ликвидирован силами безопасности. Карлову было посмертно присвоено звание Героя России.

Постпред РФ при ООН Виталий Чуркин скоропостижно скончался 20 февраля2017 года, за день до своего 65-летия. С 8 апреля 2006 года он занимал пост постоянного представителя России при ООН в Нью-Йорке, был представителем РФ в Совете Безопасности ООН. Он был похоронен 24 февраля 2017 года в Москве.

Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху заявил, что в субботу военные страны нанесли мощный удар по силам Ирана и Сирии и дали ясно всем понять, что продолжат отвечать на любые агрессивные действия.

Накануне израильтяне перехватили беспилотный летательный аппарат, опознанный ими как иранский, и в ответ на вторжение в свое воздушное пространство нанесли две серии авиаударов по позициям правительственных войск Сирии и объектам иранского военного присутствия в соседней стране, потеряв при проведении операции истребитель F-16.

"Вчера мы нанесли мощные удары по иранским и сирийски силам. Мы дали однозначно понять всем, что наша политика ни на йоту не изменилась. Мы продолжим бить в ответ на каждую попытку ударить по нам. Такова была и такой останется наша политика", — сказал Нетаньяху на заседании правительства.

Он дал высокую оценку действиям израильских летчиков, солдат, командиров и особо отметил роль начальника генерального штаба Гади Айзенкота.

"Они охраняют Государство Израиль, и мы гордимся ими", — сказал премьер-министр.

Нетаньяху добавил, что рад был услышать об улучшении состояния обоих членов экипажа истребителя F-16, которые успели покинуть машину до ее падения.

"Несколько минут назад я разговаривал со штурманом и был рад узнать, что он уже на ногах со всеми вытекающими. Я также счастлив, что улучшается состояние пилота. Мы желаем им обоим быстрого и полного выздоровления", — сказал глава кабинета.

В действиях США в отношении Ирана просматривается дискриминационный, неоправданно придирчивый подход, заявил министр иностранных дел РФ Сергей Лавров.

В интервью программе "Действующие лица с Наилей Аскер-заде" на телеканале "Россия-1" Лавров обратил внимание на то, что Иран далеко не единственная страна, которая развивает программу баллистических ракет.

"Есть и другие страны в регионе с такими программами. Надо смотреть в комплексе. Едва ли оправдано смешивать ядерные дела с правами человека и ставить на повестку дня вопрос о том, что Иран должен прекратить делать те или иные шаги в регионе", — отметил Лавров.

"Мне кажется, за этими действиями США просматривается откровенно дискриминационный, предвзятый, неоправданно придирчивый подход", — полагает министр.

Глава МИД РФ напомнил, что Россия неоднократно предлагала альтернативу. "Она заключается в том, чтобы начать "наводить мосты" между арабскими странами Персидского залива и Ираном. Как в свое время начинался общеевропейский "Хельсинский процесс" – процесс укрепления доверия и безопасности, точно так же в районе Персидского залива с участием арабов и Ирана, с привлечением, скажем, пяти постоянных членов СБ ООН, Европейского союза, ООН как таковой в лице ее Генерального секретаря, Лиги арабских государств провести конференцию, совещание (как угодно можно назвать), начав с самого простого – укрепления доверия через обмен информацией, обеспечение транспарентности военной деятельности", — сказал Лавров.

Потом можно проводить какие-либо совместные мероприятия, посещения военных объектов, приглашать на учения друг друга, продолжил он.

"Это достаточно очевидная вещь. Но, к моему огромному сожалению, многие годы эта инициатива не может быть реализована, потому что сохраняется очень большая предвзятость по отношению к Тегерану, да и в отношениях между Ираном и арабами есть целый ряд проблем, на которые ссылаются наши партнеры, заявляя, что пока не время созывать такую конференцию", — пояснил глава МИД.

Однако, по его мнению, эти проблемы никуда не уйдут, если не начнется разговор. "Так что мы будем продолжать продвигать эту инициативу, естественно, при понимании, что все заинтересованные стороны будут готовы на такую конференцию", — заключил он.

Иран и "шестерка" международных посредников (РФ, США, Великобритания, КНР, Франция, Германия) 14 июля 2015 года достигли исторического соглашения об урегулировании многолетней проблемы иранского атома: был принят совместный всеобъемлющий план действий, выполнение которого снимает с Ирана введенные ранее экономические и финансовые санкции со стороны СБ ООН, США и Евросоюза. Нынешняя администрация США жестко критикует соглашение и грозит выйти из него, называя документ "худшей сделкой" для США.