Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Министр природных ресурсов и экологии РФ Сергей Донской и Министр нефти Ирана Биджан Намдар Зангене договорились о дальнейшем сотрудничестве стран в области добычи нефти и газа.

В ходе встречи с Министром нефти Ирана обсуждались перспективы участия российских компаний в нефтедобывающей отрасли и в области разведки нефти, а также возможность подготовки иранских специалистов в нефтяной отрасли на базе российских учебных заведений.

Кроме того, на состоявшейся встрече с Министром промышленности, шахт и торговли Ирана Мохаммадом Резой Нематзаде обсуждались вопросы использования опыта российских геологов в поиске на территории Ирана месторождений черных и благородных металлов, угля и других полезных ископаемых, представляющих интерес для развития экономики Исламской Республики.

21 февраля состоялись переговоры С.Донского с иранским Министром энергетики Хамидом Читчианом, а также руководителем Организации водных исследований Министерства энергетики Ирана Эфтехари Мартезой. Стороны пришли к согласию о необходимости расширения сотрудничества в области управления водными ресурсами. В ближайшее время планируется подписание двустороннего меморандума о взаимопонимании. Министры также обсудили широкий спектр возможного взаимодействия и обмена опытом в области исследований запасов и состояния водных ресурсов, баланса грунтовых вод, вопросы очистки воды и особенно процесса опреснения морской воды. По итогам встречи достигнута договоренность о сотрудничестве в изучении изменений климата и влияния этого процесса на водные ресурсы.

«Большой интерес иранские коллеги проявили к проведению геологоразведки грунтовых и почвенных вод, так как ИРИ испытывает серьезную нехватку пресной воды, – отметил Донской. – Мы договорились подключить возможности «Росгеологии» для поиска новых водных горизонтов. Так что это направление сотрудничества – одно из наиболее перспективных».

Импорт нефтепродуктов в Армению в 2014 году сокра­тился до 325,072 тыс. тонн вместо 327,990 тыс. тонн в пре­дыдущем году.

Об этом свидетельствуют данные Таможенной службы республики. В стоимостном выражении поставки нефтеп­родуктов сократились с 341,9 млн долларов до 323,1 млн долларов в 2014 году. Наибольший объем поставок (68,6%) пришелся из России. Так, из РФ в 2014 году было импор­тировано в Армению 223,3 тыс. тонн нефтепродуктов вместо 98,3 тыс. тонн в 2013 году. Из Болгарии было пос­тавлено 46,2 тыс. тонн, почти столько же, сколько в 2013 году. Из Ирана — 14,8 тыс. тонн вместо 4 тыс. тонн в 2013 году. Из Румынии было импортировано 22,7 тыс. тонн нефтепродуктов вместо 97 тыс. тонн в 2013 году.

Отметим, что импорт легковых автомобилей в Арме­нию вырос с 38,6 тысячи на сумму 254 млн долларов до 44,3 тысячи на сумму 279 млн долларов в 2014 году.

Белый дом опроверг сообщения СМИ о том, что США обсуждают с Ираном замораживание его ядерной программы на десятилетний срок.

"Эти сообщения не соответствуют действительности", — сказал на брифинге официальный представитель Белого дома Джош Эрнест.

Ранее СМИ сообщили о том, что Вашингтон и Тегеран ведут переговоры о заморозке иранской ядерной программы на 10 лет.

Пресс-секретарь Белого дома отказался комментировать детали идущих переговоров и позицию США, сказав, что "достаточно скоро у всех будет возможность оценить ее". "Наша цель заключается в том, чтобы не допустить создание Ираном ядерного оружия. Переговоры продолжаются", — подчеркнул он.

"Шестерка" международных посредников (Россия, США, Китай, Великобритания, Германия, Франция) и Иран продолжают дипломатические усилия на пути к выработке всеобъемлющего соглашения по иранской ядерной программе. В ноябре 2013 года в Женеве "шестерка" международных посредников и Иран договорились подготовить соглашение, которое гарантирует исключительно мирный характер ядерной программы Тегерана в обмен на полное снятие санкций. Спустя год такое соглашение не было выработано, существует лишь "промежуточный план действий". Стороны продлили переговоры до конца июня 2015 года.

Мария Чаплыгина.

Обитателей Каспия защитили российско-иранским протоколом

Глава Минприроды Сергей Донской подписал в Иране протокол о сохранении биологического разнообразия к Рамочной конвенции по защите морской среды Каспийского моря. Министр указал на особую значимость этого документа.

Как стало известно Fishnews, подписание состоялось в ходе рабочего визита Сергея Донского в Тегеран с 20 по 22 февраля. «Третий подписанный РФ тематический протокол к Тегеранской конвенции призван играть решающую роль в деле защиты морской среды Каспия и охраны его биоразнообразия, решения экологических задач и обеспечения региональной экологической безопасности», – приводит слова министра РИА «Новости».

Сергей Донской отметил, что Россия заинтересована в развитии Тегеранской конвенции, которая играет ключевую роль в укреплении регионального природоохранного сотрудничества.

«Представляется крайне важным сохранять и закреплять за Тегеранской конвенцией ее роль «первопроходца» и лидера регионального сотрудничества, основанную на глубоком понимании всеми государствами региона необходимости сохранения уникальной экосистемы и основных качеств морской среды Каспийского моря», – добавил руководитель Министерства природных ресурсов и экологии.

Напомним, что Рамочная конвенция по защите морской среды Каспийского моря от 4 ноября 2003 г. (Тегеранская конвенция) вступила в силу 12 августа 2006 г. Этот документ является международно-правовой базой регионального сотрудничества на Каспии в сфере охраны окружающей среды и рационального природопользования. Сторонами конвенции выступают Россия, Азербайджан, Казахстан, Иран и Туркменистан.

В 2011 и 2012 гг. были приняты протоколы о региональной готовности, реагировании и сотрудничестве в случае инцидентов, вызывающих загрязнение нефтью; по оценке воздействия на окружающую среду в трансграничном контексте и по защите Каспийского моря от загрязнения из наземных источников и в результате осуществляемой на суше деятельности.

Член совета представителей Палаты торговли, промышленности и рудников Ирана, генеральный секретарь Объединения ассоциаций пищевой промышленности Ирана Каве Заргаран в интервью агентству ИРНА подчеркнул большое значение экспорта продуктов питания в деле развития ненефтяного экспорта страны и сообщил, что за 10 месяцев текущего года по иранскому календарю (21.03.14 г. – 20.01.15 г.) Иран экспортировал продуктов питания и сельскохозяйственной продукции на общую сумму в 4,2 млрд. долларов.

Как уточнил Каве Заргаран, доля названной продукции во всем ненефтяном экспорте за указанный период составила около 15%, и в случае устранения препятствий законодательного характера, отмены санкций, правильного выполнения закона о налоге на добавленную стоимость и решения других проблем этот показатель может быть увеличен как минимум в два раза.

Далее Каве Заргаран указал на то, что региональные рынки испытывают потребность в качественной сельскохозяйственной и продовольственной продукции, производимой в Иране. По его словам, в текущем году иранский экспорт молока и молочной продукции вырос на 2,5%, и его объем составил 474 млн. долларов, а экспорт кондитерских и шоколадных изделий вырос на 13%, и объем экспорта этой продукции превысил 537 млн. долларов.

Как уточнил Каве Заргаран, наибольшая доля в иранском экспорте сельскохозяйственной продукции приходится на фрукты, сухофрукты и орехи, живой скот, рыбу и морепродукты. Возглавляют список экспортируемой продукции фисташки (более 1,4 млрд. долларов). При этом живого скота экспортировано на 105 млн. долларов и рыбы и морепродуктов – на 142 млн. долларов.

Директор свободной экономической зоны (СЭЗ) «Энзели» Реза Масрур, находящийся с визитом в Баку с целью дальнейшего расширения сотрудничества с азербайджанскими компаниями, в интервью иранскому телевидению назвал весьма конструктивными полезными свои переговоры с азербайджанскими руководителями и отметил, что уже сейчас в СЭЗ «Энзели» представлены порядка 10-ти азербайджанских компаний.

Как подчеркнул Реза Масрур, возглавляемая им зона – это единственная на севере Ирана СЭЗ, готовая принимать на своей территории различные компании из Азербайджана.

Далее директор СЭЗ «Энзели» подчеркнул, что в соответствии с распоряжением президента ИРИ перед СЭЗ «Энзели» стоит задача развивать торговлю со странами прикаспийского региона, в частности с Азербайджаном. Названная зона пользуется рядом преимуществ в плане привлечения зарубежных инвесторов, и в ней предусмотрены, в частности, существенные налоговые привилегии.

Реза Масрур отметил, что большую роль в деле расширения делового сотрудничества сыграет намеченное на апрель этого года 15-ое заседание Международного совета делового сотрудничества торгово-промышленных палат стран прикаспийского региона «Деловой Каспий» в СЭЗ «Энзели».

Член совета Белорусской конфедерации промышленников и предпринимателей (нанимателей) Владимир Карягин на совещании в Палате торговли, промышленности, рудников и сельского хозяйства города Кашан (административного центра одноименного шахрестана провинции Исфаган) по вопросам торгово-экономического сотрудничества между Ираном и Беларусью сообщил, что объем товарооборота между двумя странами в прошлом году составил 130 млн. долларов, и выразил надежду на то, что в текущем году этот показатель увеличится.

По словам Владимира Карягина, одна из целей визита возглавляемой им белорусской делегации в Кашан состоит в изучении путей устранения трудностей в межбанковских отношениях между двумя странами.

Глава Палаты торговли, промышленности, рудников и сельского хозяйства города Кашан Реза Фарзане, в свою очередь, отметил, что шахрестан Кашан ведет активную торговлю с 51 страной и, в частности, располагает широкими возможностями в области производства и экспорта ковров. Это может открыть новые перспективы в деле укрепления торговых связей между Ираном и Беларусью.

Заместитель главы названной палаты Али Дианат на совещании напомнил, что значительная часть искусственных и акриловых нитей, применяемых при производстве ковров как в Кашане, так и в Иране, импортируется из Беларуси, и отметил, что в качестве ее конкурентов в этом деле выступают Китай, Тайвань и Индия.

По данным Ветеринарной организации Ирана, в воскресенье, 23 февраля, в Тегеран пребыла делегация российских ветеринарных специалистов для ознакомления с птицеводческими хозяйствами, хозяйствами по производству инкубационных яиц и суточных цыплят и предприятиями по производству молочной продукции, а также для продолжения двусторонних переговоров о поставках иранской животноводческий продукции на российский рынок.

Таким образом, после получения разрешения на экспорт иранской рыбной продукции в Россию на этой неделе начнется второй этап двусторонних консультаций и переговоров и посещений российскими ветеринарными специалистами иранских производственных предприятий. Осмотры упомянутых хозяйств начнутся со среды, 25 февраля, и продолжатся в течение недели. За это время специалистами обеих стран будут проведены переговоры с целью скорейшей выдачи разрешения на поставки иранской животноводческой продукции на российский рынок.

По окончании ознакомления российских специалистов с птицеводческими хозяйствами состоится итоговое двустороннее совещание, и в случае положительных результатов переговоров российскими специалистами будет дано разрешение на экспорт ряда новых видов иранской животноводческой продукции в Россию.

По данным Организации развития торговли Ирана, Реза Мохаммадиник, который будет назначен торговым советником ИРИ в Узбекистане, указал на то, что Ближний Восток и Центральная Азия представляют собой традиционный и весьма выгодный для Ирана рынок. По его словам, именно здесь находится «золотой» в плане развития торговли треугольник, основание которого проходит от Афганистана до Ирака, а вершина находится в Узбекистане.

Реза Махаммадиник отметил, что этот «золотой» треугольник считается важным регионом. Здесь проживает около 94 млн. человек, совокупный ВВП составляет 407 млрд. долларов, и объем импорта в расположенные здесь страны достигает в общей сложности 86 млрд. долларов. При этом если в импорте на рынки стран, расположенных в основании треугольника, т.е. Ирака и Афганистана, на долю Ирана приходится соответственно 20% и 25%, то в импорте на рынок Узбекистана, расположенного в вершине треугольника, на долю Ирана, к сожалению, приходится лишь незначительные 1,7% (не многим более 224 млн. долларов в 2013 году).

Коснувшись вопроса о преимуществах торговли с Узбекистаном, Реза Махаммадиник отметил, что в этой стране проживает около 30 млн. человек, 88% из которых составляют мусульмане. Кроме того, по неофициальным данным, в Узбекистане насчитывается от 9 до 12 млн. персоязычных жителей. Однако несмотря на культурно-историческую общность двух стран и желание Узбекистана укреплять торговые связи с Ираном, а также несмотря на то в Ферганской долине Узбекистана имеются богатые запасы золота, урана, нефти и газа, на данный момент Иран имеет в своем распоряжении лишь малую часть рынка Узбекистана.

Как подчеркнул Реза Махаммадиник, большой потенциал в плане развития торговли Ирана с Узбекистаном обусловлен также таким фактором, как отсутствие у Узбекистана выхода к водам мирового океана, и, соответственно, Иран обладает существенным преимуществом с точки зрения обеспечения транзитных перевозок узбекских грузов.

Реза Махаммадиник выразил надежду на то, что в ближайшие два года объем товарооборота между Ираном и Узбекистаном вырастет до 400 млн. долларов в год.

Член профобъединения производителей кафельной и керамической плитки Моджтаба Ширали на совещании «Ситуация в области производства кафельной и керамической плитки и место Ирана на мировом рынке» отметил, что в настоящее время Иран занимает четвертое место в мире по производству и пятое место по экспорту кафельной и керамической плитки. По его словам, благодаря освоению современных технологий иранские производители выпускают продукцию, которая успешно конкурирует с зарубежными аналогами.

М.Ширали сообщил, что на данный момент в Иране насчитывается около 130 предприятий, специализирующихся в области производства кафельной и керамической плитки, и при общей производственной мощности в 700 млн. кв. м они ежегодно выпускают около 450 млн. кв. м названной продукции. При этом доходы Ирана от экспорта плитки составляют примерно 500 млн. долларов в год, и основные поставки иранской продукции осуществляются более чем в 15 стран, в том числе в Италию, Испанию, Россию, Ирак, Турцию и Китай.

По словам М.Ширали, к числу главных проблем производителей кафельной и керамической плитки относятся отсутствие инфраструктуры, необходимой для транспортировки экспортной продукции, и недостаточное внимание художественному оформлению плитки.

Далее М.Ширали, являющийся также генеральным директором компании «Ападана Серам» (Apadana Ceram), сообщил, что возглавляемая им компания входит в первую десятку мировых производителей кафельной и керамической плитки. На ее предприятиях занято около 2 тыс. специалистов, и она способна производить до 30 млн. кв. м плитки. Предприятия компании «Ападана Серам» занимают общую площадь в 126 га. Компания играет важную роль в отрасли и способна обеспечивать существенную часть потребностей мирового рынка в кафельной и керамической плитке.

Российская стратегия в отношении ключевых стран Ближнего Востока

По мере осложнения военно-политической обстановки на Ближнем Востоке, где продолжается расширение зоны контроля ИГИЛ, который недавно открыл «второй фронт» в Ливии, увеличивается число сторонников экстремистских организаций, происходит дальнейшая эрозия многих арабских стран, оказавшихся в состоянии хаоса и полураспада, обостряется суннито-шиитская конфронтация и вот-вот может начаться передел границ региона, установленных после распада Османской империи в результате первой мировой войны 100 лет назад, встает вопрос о том, какую стратегию проводит Россия в отношении этого региона, и прежде всего в отношении его ключевых стран, которыми на сегодняшний момент являются Иран, Саудовская Аравия, Турция, Израиль и Египет. К сожалению, анализ последних шагов нашей дипломатии, как и политическая линия Москвы на протяжении последних 10 лет, показывает, что какая-либо стройная и последовательная концепция внешней политики РФ на Ближнем Востоке фактически отсутствует. Более того, многие действия не совсем понятны и могут противоречить одно другому.

Кто для России сейчас важнее всех?

Если проанализировать важность каждой из этих стран для России во всех планах: торгово-экономическом, политическом, военном, геополитическом, с точки зрения. влияния в регионе и т.д., то безусловно ясно – с учетом всех факторов для Москвы важнее всего развивать партнерство с Ираном и Турцией. Они обладают наиболее значимым экономическим потенциалом, а Иран – богатейшими нефтегазовыми ресурсами. Внутренняя ситуация в них достаточна стабильна, размеры территории и населения позволяют рассматривать их как региональные суб-державы, военная мощь достаточно велика, отношение руководства к Москве в целом позитивное, присутствует интерес с их стороны развивать многоплановое сотрудничество с РФ практически во всех сферах. Турция, правда, является членом НАТО, что накладывает на нее определенные обязательства к Западу и, в первую очередь, в отношении США. На ее территории расположены натовские военные базы, направленные против России. Иран в этом плане гораздо более привлекателен, тем более что на протяжении 36 лет Запад, особенно США, проводит враждебную Тегерану политику, тем самым толкая иранцев в сторону РФ. Есть, конечно, еще Ирак, Сирия и Алжир, но их значение на данном этапе не столь велико для РФ с точки зрения стратегической отдачи. Хотя это, скорее всего, вопрос времени.

Египетская загадка

Египет, с котором в последние 2 года отношения бурно развиваются, а разговоры о дружбе и партнерстве слышатся все громче, конечно, является ключевой страной арабского мира с давней историей отношений с Москвой, только есть несколько «но». После «цветной» революции, сбросившей президента Хосни Мубарака и приведшей к власти «Братьев-мусульман», опиравшихся на финансовые вливания Саудовской Аравии и Катара, а затем в результате госпереворота, осуществленного военными, Египет уже 4 года не выходит из полосы внутриполитической турбулентности. Стабильность нынешнего режима под вопросом, учитывая, что почти половина населения АРЕ – сторонники «Братьев-мусульман» и других радикальных исламистов, включая ИГИЛ. Вторжение в Египет боевиков ИГИЛ из соседней Ливии, где уже создается ответвление Исламского халифата, наверняка будет поддержано десятками, если не сотнями тысяч египетских экстремистов, которые наверняка вольются в ряды боевиков ИГИЛ, что наверняка приведет к падению режима генерала ас-Сиси. И тогда Египет станет частью Исламского халифата, причем его сердцевиной.

Да и интерес Каира к Москве достаточно прагматичен: получить оружие, которое обещала оплатить Саудовская Аравия, сохранить доходы от многочисленных российских туристов, гарантировать поставки российского зерна. А если Эр-Рияд откажется от финансирования военных сделок? А если в условиях войны Ас-Сиси с терроризмом российские туристы не поедут? Да и многие арабы называют нынешнего президента АРЕ новым Анваром Садатом, который наворотил столько дел, что потом Хосни Мубарак расхлебывал все более 10 лет. Отсюда вопрос – так стоит ли Москве рисковать и связываться с партнером, который нестабилен, беден, да, и, не следует забывать, слишком уж сильно зависит от США? Вряд ли, учитывая, что резкие галсы российской внешней политики еще ничего позитивного не давали.

Откровенная враждебность Саудовской Аравии требует противодействия

Саудовская Аравия, если бы Россия могла с ней установить партнерство, особенно в нефтяной и инвестиционной сфере, могла бы стать одним из ключевых партнеров на Ближнем Востоке. Но это просто не реально. И все заигрывания с ней бесполезны. Эр-Рияд – надежный и верный союзник США, который им и останется еще многие годы, если только королевство не развалится из-за внутренних проблем или под воздействием внешних факторов, таких как наступление ИГИЛ. Опыт общения Москвы с саудовскими руководителями показал, что они много обещают, но почти ничего не делают. В свое время Эр-Рияд отказался от контракта с РЖД на строительство железной дороги, затем не стал подписывать военно-технические контракты, как только Россия проголосовала за антииранские санкции, предложенные Западом в СБ ООН. Саудовская Аравия проводила враждебную РФ политику по свержению Муаммара Каддафи в Ливии, сейчас продолжает свои усилия по ликвидации дружественного Москве правительства Башара Асада в Дамаске, до этого вмешивалась во внутрииракские дела в ущерб российским интересам в Ираке, саудовцы финансировали террористические группировки, в том числе направленные против России, всячески ставили препоны на пути развития российско-иранских отношений, в том числе при строительстве АЭС «Бушер», ну а сейчас вместе с США активно играют на понижении цен на нефть для дестабилизации российской экономики и раскачивания внутренней ситуации. Поэтому, как представляется, нужно четко решить для себя: Саудовская Аравия – это враждебное России государство, и его ослабление будет отвечать интересам Москвы. Отсюда логически вытекает другая стратегическая цель – не пытаться «договориться» с правителями королевства, а создать альянс против КСА из числа стран, которые тоже страдают от агрессивной саудовской политики (Иран, Сирия, Ирак, Йемен, Венесуэла), и вести дело к демократизации нынешнего консервативного саудовского режима, грубо нарушающего права человека, угнетающего права этно-религиозных групп, грязно играющего на мировом нефтяном рынке, а также заигрывающего с террористами. Давление на КСА со всех направлений приведет к развалу нынешней ваххабитской модели госустройства королевства, которое является источником торможения развития демократических процессов на Ближнем Востоке. И что важно – Вашингтон потеряет своего главного союзника в регионе. Без него американцы не смогут остаться на ведущих ролях в регионе.

Прагматичное взаимодействие с Израилем

Что касается Израиля, то это особый случай, учитывая, что его мощь и влияние определяются не столько потенциалом самого еврейского государства, сколько возможностями произраильских лобби в ведущих странах мира, включая США, Россию, Англию, Францию. Москве в принципе до сих пор удавалось правильно балансировать между Израилем и арабским и исламским миром, выстраивая отношения на прагматичной основе. Но иногда РФ делала уступки Тель-Авиву там, где это было не совсем оправданно. В частности, речь идет о приостановке выполнения контрактов в сфере ВТС, особенно по средствам ПВО, например, с Ираном и Сирией. Ведь ЗРК С-300 не представляет угрозы безопасности еврейскому государству. В то же время Израиль создает и получает средства современного ПВО далеко не худшего качества. И никто против этого не протестует. Кроме того, у Тель-Авива есть арсенал ядерного оружия. Да и вообще, угроза ему исходит не от Сирии или Ирана, а от террористических и экстремистских организаций, которые финансируются и вооружаются американскими союзниками, такими как КСА и Катар, не говоря уже о частных исламских фондах, которые в основном действуют в государствах Совета сотрудничества государств Персидского залива (ССАГПЗ). Вот куда нужно направить усилия Израиля по уменьшению угроз своей безопасности. Здесь существует совпадение интересов Тель-Авива и Москвы.

Что касается России, то приоритет в развитии партнерства с Израилем можно было оставить сфере высоких технологий и борьбе с терроризмом. Да и в Тель-Авиве прекрасно понимают, что в силу естественных причин гигантских возможностей арабского и исламского мира по сравнению с ограниченными возможностями Израиля Россия всегда будет отдавать свои предпочтения первому. Тем более что мусульмане составляют более 15% населения РФ.

Турция пока идет в авангарде

Пока что логично и последовательно, явно исходя из четкой стратегии, развивается партнерство Москвы с Анкарой. Об этом свидетельствует и объем торгового оборота – почти 40 млрд.долл., и возрастающее число российских туристов на турецких курортах, и новые перспективы энергетического взаимодействия. Тут и налаживание сотрудничества в мирной ядерной сфере, и расширение газового сотрудничества, в том числе в отношении ЕС. Причем даже при наличии определенных разногласий по некоторых региональным вопросам, например, по сирийскому урегулированию, политический диалог Москвы с Анкарой идет на самом высоком уровне и осуществляется поступательно. Если турецкий газотранспортный коридор в Южную Европу, предложенный президентом Владимиром Путиным, будет реализован, то обе страны станут еще более близкими партнерами. Причем это принесет дивиденды обеим странам. Турция потеряет интерес к вступлению в ЕС, а Россия не будет зависеть от капризов Евросоюза, продиктованных из США. Да и натовкая привязанность Анкары существенно ослабеет. Важно и то, что это поможет окончательно решить проблему Украины, транзит газа через которую создает Москве головную боль и служит предлогом для грубого вмешательства Запада в российско-украинские отношения. Так что пример стратегии Москвы в отношении Анкары – это пример продуманной и хорошо просчитанной политики Москвы и ее внешнеполитического ведомства, которая приносит большие позитивные результаты.

Будущее – за Ираном

И все-таки наиболее перспективным и крупным партнером России потенциально является Иран. Огромное количество важнейших проектов обсуждаются, часть реализуется, но делается это крайне медленно и в очень малых масштабах. И ограничено в основном сферой мирного атома. А ведь ИРИ – это крупнейший источник нефтяных и газовых ресурсов. Одного Тегерана достаточно России для того, чтобы создать газовую ось вместо контролируемого Катаром Форума стран экспортеров газа (ФСЭГ), служащего исключительно интересам США. А если к этой оси примкнут Ирак и Венесуэла, то весь мировой рынок газа будет под ее контролем. Жаль, что пока не видно никакого телодвижений Москвы на этом направлении.

Далее - нефть, запасы которой в Иране тоже огромны. Если бы РФ пошла на координацию своей нефтяной политики с Тегераном перед лицом заговора Саудовской Аравии совместно с США, да еще обе страны привлекли бы к этому Ирак и все ту же Венесуэлу, то цены на нефть не упали бы, а выросли, возможно даже до 200 долларов за баррель нефти. Вот здесь что помешало РФ предпринять такие шаги? Просто трудно объяснить обычной логикой.

ИРИ предоставляет РФ огромные возможности и для сбыта машиностроительной продукции, развития электроэнергетики, восстановления и развития инфраструктуры, прежде всего транспортной, создания стратегического транспортного коридора Север-Юг, чтобы вдвое сократить морской путь из Европы в Китай и т.д. Все это – десятки миллиардов долларов, а не жалкие 963 млн. долл. торгового оборота между двумя странами в 2014 году.

Неограниченные возможности лежат в сфере ВТС. Иранской армии нужна самая современная военная техника – от систем ПВО и авиации, до танков и военных кораблей. Здесь, по оценкам экспертом, объем закупок может превысить 25 млрд. долл. Причем Ирану есть чем расплачиваться уже сейчас – нефтью и газом. И нужно честно признаться – на сегодня ИРИ – единственный большой и неосвоенный рынок для военно-технической продукции РФ.

О выгодах политического партнерства можно много говорить. Иран – ключ к безопасности в Персидском заливе и на Среднем Востоке. От него во многом зависит то, что происходит в Ираке, Сирии, в Закавказье, в Центральной Азии, Афганистане и т.д. ИРИ – это барьер на пути растекания исламистского терроризма в лице ИГИЛ в регионе. А «шиитская дуга» под эгидой Ирана и в составе ИРИ, Ирака, Сирии и Йемена – это естественный союзник России на Ближнем Востоке, с помощью которого можно реализовывать свои интересы, включая противодействие агрессивной линии США на южных рубежах РФ.

**************

Но пока что все это остается на уровне дискуссий политологов и аналитиков, почему-то не попадая во внешнеполитическую концепцию России. Хотя пора не только задуматься над этим, но и начать практическую реализацию возможностей, изложенных выше. И тогда Москва довольно быстро может стать ведущим внешним игроком на Ближнем Востоке. Тем более что аналогичное, хотя менее масштабное взаимодействие прекрасно осуществляется с Турцией. Явно наступило и время Ирана. А для этого России нужна четко прописанная стратегия Москвы в отношении Тегерана на ближайшие 3-5 лет.

Владимир Ефимов,

Специально для Iran.ru

Обычная дипломатия могла бы вряд ли привести к тем внезапным геополитическим последствиям, за последний год проявившимся в результате сланцевой революции США, о чем заявляет экс-председатель американской Федеральной резервной системы А. Гринспен. Об этом пишет издание «Ведомости».

Цены на нефть упали в два раза, нанеся вместе с обвалом рубля поистине тяжелый удар по всей российской нацэкономике. Подешевевшее черное золото также ослабило экономику Ирана, тем самым увеличив шансы на достижение официального соглашения по его современной ядерной программе. Весьма богатая нефтью Венесуэла сейчас балансирует на грани дефолта, хотя там по-настоящему тяжелая ситуация имела место еще до падения цен на нефть. Главными выгодоприобретателями от такого радикального изменения геополитического и экономического ландшафта оказались Соединенные Штаты и их союзники, как заключает г-н Гринспен.

Развитие в Штатах технологий по добыче трудноизвлекаемой нефти, например, таких как гидроразрыв пласта и горизонтальное бурение, развернуло тренд на уменьшение нефтедобычи в стране: с 2012 года она выросла на 3 миллиона баррелей в день. В итоге предложение на рынке нефти значительно превысило спрос, что привело к большому росту ее запасов в Штатах и мире и к резкому падению цен. Государство Саудовская Аравия, которое всегда играло роль стабилизатора данного рынка, на этот раз отказалось от нее и не стало сокращать добычу для того, чтобы сохранить свою долю рынка.

После пережитого нефтяного шока в начале 1970-х годов, когда арабские государства ввели эмбарго на какие-либо поставки нефти на Запад, члены ОПЕК сменили США в качестве самой влиятельной именно с точки зрения определения цен на нефть современной силы на рынке. Но, скорее всего, технология сланцевой добычи окажется более эффективным ныне стабилизирующим фактором для цен, по мнению Гринспена, нежели картель нефтедобывающих государств. Он уверен, что сейчас ОПЕК теряет способность оказывать влияние на нефтяные цены и может никогда уже ее не вернуть .

Причина заключается в том, что технология современной сланцевой нефтедобычи более гибкая, чем во время добычи традиционной. Скважины на всех месторождениях сланцевой нефти начинают давать нефть и иссякают намного быстрее, нежели обычные. Больше половины нефти в скважинах на том или ином сланцевом месторождении добывают в течение 2-х первых лет их функционирования, в то время как скважины на традиционных месторождениях работать могут 20 лет и даже больше. Поэтому добыча популярной сланцевой нефти может сокращаться и увеличиваться быстрее, нежели традиционной. И рыночные цены станут автоматически регулировать всю работу сланцевой отрасли.

«В наше время появился новый, абсолютно гибкий режим нефтедобычи, который позволяет быстро выходить на рынок и его покидать», - отметил эксперт по энергетике из Университета Райса Д. Крейн специалистам издания «Биржевой лидер».

«Сегодня есть чувствительный к ценам поставщик, который способен быстро сократить предложение», — уверен он.

Предложение в области сланцевой добычи весьма эластично, как указали в своем отчете аналитики из Morgan Stanley: когда на нефть цены пойдут вверх из-за сокращения добычи после их падения, то добывающие компании снова смогут быстро нарастить собственные инвестиции.

Цена нефти марки Brent упала с 115 долларов в июне до 45 долларов за баррель в конце прошлого месяця, а в последнее время успела подняться до 60 долларов. «Это исключительно временный подъем из-за закрытия коротких позиций сегодняшними трейдерами, после которого падение цен возобновится?» — задает вопрос Гринспен. Ответ на него, как полагает эксперт, можно отыскать в статистике по запасам нефти: для того чтобы цены и дальше продолжили расти, должно исчезнуть превышение предложения над спросом. Но вот пока что рост запасов нефтепродуктов и нефти и сокращение количества буровых установок не остановили увеличение добычи в США.

Еще год назад, когда цены были достаточно высокими, считалось, что при 60 долларах за баррель не может быть прибыльной сланцевая нефтедобыча, о чем напоминает эксперт. При нынешних ценах падение расходов становится абсолютно неизбежным. «В скором времени мы узнаем, смогут ли современные сланцевые добытчики, будучи тесно прижаты к стене, продолжать и дальше инвестировать, оставаясь прибыльными и инновационными», — заключает г-н Гринспен.

Важно подчеркнуть, что сланцевые добытчики уже сумели решить одну проблему, которую в 2003 году Гринспен называл одной из основных причин стагнации всей американской нацэкономики. Он выступил тогда в Конгрессе с докладом о дефиците природного газа и предложил нарастить поставки именно сжиженного газа из зарубежных стран. Компании стали даже строить на американском восточном побережье терминалы для импорта СПГ. Но проблему быстро решила та же известная сланцевая революция: благодаря более чем стремительному росту с конца 2000-х годов добычи сланцевого газа его цена в 2012 года упала ниже 2 долларов за 1 миллион британских тепловых единиц, тогда как в 2008 году превышала 14 долларов. Сейчас газ стоит 2,9 доллара, что отмечают аналитики брокера Форекс Тренд / Forex Trend.

Министр нефтяной промышленности Сирии Али Сулейман аль-Аббас заявил, выступая на конференции по природным ресурсам, что в экономических водах страны скрываются богатые запасы нефти и газа.

По его словам, обнаружение месторождений на шельфе в Восточном Средиземноморье в израильских и кипрских водах дают надежду на схожие нефтегазовые поля и напротив сирийского берега. Вдобавок, в Сирии должны быть и другие «неконвенциональные» запасы нефти и газа, сказал министр, вероятно, имея в виду разработку горючих сланцев. Он выразил надежду на региональное сотрудничество в области добычи полезных ископаемых.

Если учесть, что в Сирии четвертый год продолжается кровопролитная гражданская война, и правительство контролирует лишь часть территории страны, то надежды на реальное сотрудничество с соседями и на привлечение инвестиций довольно призрачны.

С другой стороны, вдоль побережья лежат алавитские провинции, где позиции президента Башара Асада традиционно сильны. Поэтому возможно ему удастся привлечь к добыче нефти союзников из Ирана и России.

Министр аль-Аббас отметил, что нефтяники Сирии понесли потери в ходе войны. По его словам, были убиты172 работника нефтегазовой отрасли, передает Syrian Days.

Сирия до войны не относилась к числу крупных экспортеров нефти, тем не менее, в 2013 году страна экспортировала 400.000 баррелей нефти. Вероятно, речь идет о месторождениях, оставшихся под контролем правительства Асада, так как часть предприятий отрасли захватили террористы.

Очередная встреча политдиректоров "шестерки" международных посредников с представителями Тегерана состоится в швейцарской Лозанне 2 марта, сообщил РИА Новости источник, близкий к переговорному процессу.

"Встреча будет в Лозанне на уровне политдиректоров в следующий понедельник", — сказал собеседник агентства.

В понедельник госсекретарь США Джон Керри и глава иранского МИД Мохаммад Джавад Зариф завершили переговоры по ядерной программе. В переговорах также принимали участие глава Организации по атомной энергии Ирана Али Акбар Салехи и министр энергетики США Эрнест Мониз.

"Шестерка" (Россия, США, Китай, Великобритания, Германия, Франция) и Иран продолжают дипломатические усилия на пути к выработке всеобъемлющего соглашения по иранской ядерной программе.

В ноябре 2013 года в Женеве "шестерка" международных посредников и Иран договорились подготовить соглашение, которое гарантирует исключительно мирный характер ядерной программы Тегерана в обмен на полное снятие санкций. Спустя год такое соглашение не было выработано, существует лишь "промежуточный план действий". Стороны продлили переговоры до конца июня 2015 года.

Глава МИД Ирана Мохаммад Джавад Зариф оценил прошедшие в Женеве переговоры по ядерной проблеме Тегерана с "шестеркой" международных посредников как "серьезные, полезные и конструктивные".

В понедельник госсекретарь США Джон Керри и глава иранского МИД Мохаммад Джавад Зариф завершили переговоры по ядерной программе. В переговорах также принимали участие глава Организации по атомной энергии Ирана Али Акбар Салехи и министр энергетики США Эрнест Мониз.

"В течение последних трех дней у нас были серьезные, полезные и конструктивные переговоры с "шестеркой", особенно с американской стороной, от которой принимал участие госсекретарь США (Джон Керри) и министр энергетики (США Эрнест Мониз)", — заявил после переговоров Зариф, слова которого приводит иранский телеканал Press TV.

При этом глава МИД Ирана добавил, что участники переговоров добились "определенного прогресса" по некоторым вопросам, однако сторонам "предстоит долгий путь, чтобы достичь финального соглашения" по ядерной проблеме Тегерана.

Ранее Зариф заявил РИА Новости, что переговоры в Женеве продвигаются хорошо.

Как сообщило агентство Франс Пресс со ссылкой на источник в администрации США, очередная встреча "шестерки" и Ирана на уровне политдиректоров состоится 2 марта и, возможно, пройдет в Лозанне, а не в Женеве, где в марте открывается Международный автомобильный салон. Зариф также подтвердил, что готов провести новые переговоры в Женеве на полях 28-й сессии Совета ООН по правам человека, если другие министры "шестерки" приедут в Женеву. "…Переговоры продолжатся, и мы решили вернуться к переговорам (по ядерной программе) вновь на следующей неделе на полях Совета ООН по правам человека", — сказал Зариф.

"Шестерка" (Россия, США, Китай, Великобритания, Германия, Франция) и Иран продолжают дипломатические усилия на пути к выработке всеобъемлющего соглашения по иранской ядерной программе.

В ноябре 2013 года в Женеве "шестерка" международных посредников и Иран договорились подготовить соглашение, которое гарантирует исключительно мирный характер ядерной программы Тегерана в обмен на полное снятие санкций. Спустя год такое соглашение не было выработано, существует лишь "промежуточный план действий". Стороны продлили переговоры до конца июня 2015 года.

Американская делегация на переговорах по ядерной программе в Женеве выдвинула предложение о сокращении количества центрифуг в Иране до 6,5 тысячи, Тегеран готов это рассматривать и обсуждать, заявил РИА Новости источник в иранской делегации.

"Это предложение (о сокращении количества центрифуг до 6,5 тысяч) выдвинула американская делегация. Это предложение полностью подходит интересам Вашингтона, Тегеран в свою очередь готов это рассматривать и обсуждать в дальнейшем", — сообщил собеседник агентства.

По его словам, "стороны потихоньку сближают позиции". "Присутствие на переговорах главы организации по атомной энергии Ирана Али Акбар Салехи ускорило переговорный процесс", — отметил представитель иранской делегации.

США не хотели бы, чтобы Иран получил российские системы противовоздушной обороны "Антей-2500" вместо С-300, сказала журналистам представитель госдепартамента Джен Псаки.

"Если сообщения о том, что Россия решила не продавать Ирану системы С-300, подтвердятся, мы обязательно это приветствуем, но у нас есть похожие возражения по вопросу продажи системы ("Антей")-2500. Подождем, когда будет больше подробностей", — сказала Псаки журналистам на брифинге в понедельник.

Россия предложила поставить армии Ирана комплекс противовоздушной обороны "Антей-2500" вместо комплекса С-300, сообщил журналистам в понедельник гендиректор "Ростеха" Сергей Чемезов. По его словам, Россия уже не производит С-300, поэтому предложила его модифицированную версию "Антей-2500". По его словам, решение пока не принято.

В 2007 году Россия подписала контракт на поставку Ирану пяти дивизионов С-300ПМУ-1 в составе 40 пусковых установок на сумму около 800 миллионов долларов. В результате введенных в 2010 году санкций против Ирана российско-иранский контракт был приостановлен. Исламская республика после этого подала иск к "Рособоронэкспорту" в третейский суд Женевы (Швейцария). РФ предложила пойти на мировую, пообещав новые поставки ЗРК "Тор-М1Э".

Putin and Iran Do a ‘Game Changer’

F. William Engdahl

The dynamics of Russian foreign policy since the USA has forced a de facto declaration of war via financial and economic sanctions against Russia is impressive to put it mildly. Whether it will suffice to break the economic siege of Washington and open the way for a genuine global economic alternative to the bankrupt US Dollar System is not yet clear. What is clear is that Vladimir Putin and the faction of industrial barons who have decided to back him are not cowering in fear. The latest example is the recent visit of the Russian Defense Minister to Teheran, to do major military cooperation deals with Iran. The implications for both countries as well as the future of Eurasia are potentially huge.

On January 20 in Teheran, Russia and Iran signed an agreement on military cooperation. Russian Defense Minister Sergei Shoigu and Iranian Defense and Armed Forces Logistics Minister Hossein Dehghan signed the new agreement. Remarking on its significance, Shoigu stated, “A theoretic base of cooperation in the military sphere has been created.” He added that the two countries have agreed on “bilateral cooperation in practical regards and to promote an increase in the military capabilities of the armed forces of our countries.” The two also agreed on “the importance of the need to develop Russia and Iran’s cooperation in the joint struggle against meddling in the affairs of the region by external forces that are not part of it was framed,” Iranian Defense Minister Dehghan declared. To make sure no one mistook who he meant, he added that the reason for aggravation in the situation of the region was a US policy that “meddles in the domestic affairs of other countries.”

The coming closer of the two Eurasian countries, both bordering the strategic Caspian Sea, has enormous implications for global geopolitics. The Obama Administration has tried to woo Iran in a stick (economic sanctions) and carrot (promise of lifting same) manner over the past eighteen months to get Teheran to agree major concessions on her nuclear program. Until recently, despite US sanctions over Ukraine, Russia was willing to show “good faith” to Washington by participating in the 5-1 nuclear negotiations with Iran to persuade Teheran to make major concessions on its nuclear program, one where Russia built the just-completed Bushehr nuclear power plant, the first in the Middle East. That phase is clearly over and Iran’s hand in the negotiations with the US, France, Germany, UK has just got stronger, sanctions or not.

Iran, Syria and Pipeline Wars

For Washington, the nuclear pressure is part of an attempt to force Iran to abandon her ally, Bashar al-Assad in Syria, in order to open the way for Qatar, a close ally of Saudi Arabia and site of the world’s largest natural gas field in the Persian Gulf. Qatar, which has been the prime funder of the US and Israeli-trained ISIS terrorists in Syria and Iraq, wants to export its gas to the EU via Syria and Turkey.

Iran, which holds the other part of that huge Persian Gulf gas field, North Pars, in its offshore waters, signed a strategic pipeline deal with Assad and Iraq in June 2011 to build a new Iran-Iraq-Syria gas pipeline for 1500 kilometers from their chunk of the world’s largest gas field going from Asaluyeh, the Iranian port near the South Pars gas field, to Damascus in Syria. From there the pipeline would go via Lebanon to the eastern Mediterranean and on to the huge EU gas market. They named it the “Islamic Pipeline.”

The volume of Iran gas would be modest compared to Russia’s Gazprom original South Stream pipeline. An estimated 20 billion cubic meters per year would remain after local consumption requirements (pre-Syria war) from that Iran-Iraq-Syria pipeline, for Europe, compared to the 63 billion from the South Stream.

Qatar would be the loser. Qatar, a Sunni Islam country that finances ISIS as well as the Muslim Brotherhood and other such charming Jihadists, doesn’t like the idea. Qatar approached Assad in 2009 to propose a Qatar-Syria pipeline to the EU via Turkey but was turned down flat. Assad said his relations with Russia and Gazprom were more important. It was just at the time of the Iran-Iraq-Syria Islamic Pipeline signing in June 2011 that Washington, Saudi Arabia and Qatar decided to launch a full-scale war to topple Assad and replace him with a Sunni regime friendly to Qatar and Washington. Hardly a coincidence.

Closer Iran-Russia military ties

Today, Putin’s Russia and Iran are the two steadfast allies of Syria’s Assad in his war to rid Syria of US-trained ISIS terrorists. However, the collaboration between Moscow and Teheran has been cautious until now.

In 2010 when he was President responsible for Russian foreign and defense policies under the Constitution, Dmitry Medvedev made many conciliatory moves to get on Washington’s “good side.” That was the era of Hillary Clinton’s silly “reset” in US-Russia relations after Putin then had left and Obama was newly-inaugurated as a “peace Democrat.”

One of the most costly moves Medvedev made was his signing a Presidential decree in September 2010 to support a US-sponsored UN ban on sales of all weapons to Iran as part of US sanctions against Iran’s alleged nuclear weapons program. The ban cost Russian military industries as much as $13 billion in military-technical sales to Iran over the past several years according to an estimate by the Center for Analysis of World Arms Trade (CAWAT).

Medvedev’s decree banned all military sales from Russia to Iran and included the transfer of weapons to Iran from outside the borders of Russia by aircraft or vessels operating under the Russian state flag.

Medvedev also retroactively annulled Iran’s pre-paid purchase of sophisticated Russian S-300 Surface to Air SAM missile systems. Iran then sued Russia’s state Rosoboronexport at the OSCE Court of Conciliation and Arbitration in Geneva.

To date the S-300 issue had been a major bone of contention between Teheran and Moscow. Now, according to a report in DebkaFile.com, a website reportedly linked to Israeli intelligence, Russia has agreed not only to deliver the S-300 SAM missile systems Iran bought back in 2007. Russia will also deliver S-400 advanced missile systems to Iran. They quote the Iranian defense ministry, “The two countries have decided to settle the S-300s problem.” Col. Gen. Leonid Ivashov, a former Russian Defense Ministry official, added: “A step was taken in the direction of cooperation on the economy and arms technology, at least for such defensive systems as the S-300 and S-400.”

Military specialists say the S-400 is vastly superior to the US PAC-3 Patriot missile. It’s believed to be the first system in the world that can selectively use several types of missiles, both previously developed SAMs and the new, unique SAMs. It is mobile, making detection difficult. It can target Strategic bombers such as the B-1, FB-111 and B-52H; Electronic warfare airplanes such as the EF-111A and EA-6; Reconnaissance airplanes such as the TR-1; Early-warning radar airplanes such as the E-3A and E-2C; Fighter airplanes such as the F-15, F-16; Stealth airplanes such as the B-2 and F-117A; Strategic cruise missiles such as the Tomahawk; Ballistic missiles in a range up to 3,500 km.

Furthermore, the Pentagon’s most colossal weapon boondoggle to date, the Lockheed Martin F-35 Joint Strike Fighter, was not designed to penetrate the coverage of the S-300P/S-400 systems. Oops…

The US F-35 is a nuclear-capable weapon of mass destruction, supposed to be the “fighter of the future” when it was begun in 2001 in the Rumsfeld Pentagon days. It’s a decade overdue, 100% over budget, and expected to cost $1.5 trillion over its useful life, of which about $400 billion has already been spent. Obama’s mandatory defense cuts under “sequestration” took a knife to the F-35 plans and other Pentagon pork barrel projects only two years ago. Now, using ISIS in Syria and Iraq and the “conflict” in Ukraine with Russia, Obama’s latest Defense Budget calls for exceeding by $35 billion the mandatory across-the-board reductions of sequestration. The Ukraine and ISIS crises seem to have rescued the US military industrial complex in the nick of time…

If the DebkaFile report about S-400 missile system to Iran is true, and it certainly seems to be, then the geopolitics of the entire battle between the Obama Administration and Russia and Iran and Syria, and soon China, is indeed very stupid.

The battle is being led by tunnel-vision warhawks around President Obama such as NSC Adviser Susan Rice. They seem incapable of grasping connections between events, and are, thus, by definition, not intelligent people. It is being led by the US military industrial complex, prominently by Lockheed Martin, main contractor of the disastrous F-35. It is being led by a very rich, power-addicted Oligarchy that somehow thinks they own the world. In fact, as recent events testify, they are losing the world they thought they controlled by their stupidity. Some call it the law of unintended consequences.

Президент Ассоциации торговых марок Турции Тахсин Озленир заявил, что Турция является одним из ведущих мировых производителей контрафактной продукции. Мировой рынок подделок оценивается в 350 млрд. долл., из них 20 млрд. долл. приходится на Турцию. Основными контрафактными товарами, производящимися в Турции, являются готовая одежда, сумки, обувь, часы и косметика. Такие товары продаются большей частью в туристических районах страны. Кроме того, Турция экспортирует контрафактные товары, основным покупателем которых является Иран. Тахсин Озленир отметил, что в целях борьбы с производством контрафакта, лицам, заявившим о нем, выплачивается вознаграждение в размере 50 центов за единицу арестованного товара.

Миллиет

"Шестерка" международных посредников и Тегеран завершили переговоры по ядерной программе в Женеве, передает корреспондент РИА Новости.

Иранская и американские делегации покинули здание дипмиссии Евросоюза, где проходят переговоры. По словам замглавы МИД Ирана Аббаса Аракчи, переговоры прошли в благоприятной атмосфере, дискуссия была "плодотворной", однако о прогрессе говорить рано.

Очередному раунду предшествовали два дня интенсивных дискуссий иранской и американской делегации. Кроме того, в настоящее время проводят двусторонние переговоры глава МИД Ирана Мохаммад Джавад Зариф и госсекретарь США Джон Керри.

"Шестерка" (Россия, США, Китай, Великобритания, Германия, Франция) и Иран продолжают дипломатические усилия на пути к выработке всеобъемлющего соглашения по иранской ядерной программе. Последний раунд переговоров состоялся месяц назад, и, по словам главы российской делегации, замминистра иностранных дел Сергея Рябкова, он стал "одним из самых напряженных". Наконец, переговорщики закончили простой обмен позиционными заявлениями и перешли к реальной сделке, то есть, к разговору о том, "что на что менять, и какие элементы могут составить суть будущего компромисса".

Госсекретарь США Джон Керри прервал переговоры, которые проводит в воскресенье в Женеве с делегаций из Тегерана и направился на прогулку с главой МИД Ирана Мохаммадом Джавадом Зарифом по набережной Женевского озера.

Прямые двусторонние переговоры делегаций США и Ирана по иранской ядерной проблеме начались в пятницу в Женеве, в воскресенье к делегациям присоединился госсекретарь США Джон Керри, который проводит в настоящее время двустороннюю встречу с главой МИД Ирана Мохаммадом Джавадом Зарифом.

В воскресенье утром американо-иранские переговоры возобновились на уровне замминистров, однако чуть позже были повышены до министерского уровня. В настоящий момент Керри и Зариф прервали дискуссию для недолгой прогулки по берегу Женевского озера.

Глава МИД Ирана ранее уже прогуливался по Женеве с госсекретарем США во время предыдущего раунда встречи "шестерки" международных посредников по иранской ядерной проблеме. Совместная прогулка с американским коллегой составила примерно 15 минут. Этот факт, а также фотографии гуляющих вместе дипломатов, вызвали непонимание среди иранских консервативных политиков. 21 член парламента Ирана после этого подписали петицию о призыве к министру предоставить объяснение о подобном общении между делегациями Ирана и США.

Президент Йемена Абд Раббу Мансур Хади был освобожден из-под домашнего ареста и смог выехать из Саны в город Аден на юге страны благодаря посредничеству Ирана и султаната Оман, сообщил в субботу новостной интернет-портал "Йемен-24".

Ушедший в отставку из-за разногласий с захватившими Сану шиитскими мятежниками из движения "Ансар Аллах" президент Йемена несколько недель находился под домашним арестом в президентском дворце в Сане. Однако в субботу Хади был отпущен, после чего направился в Аден — крупнейший город на юге страны, откуда он родом.

По информации "Йемен-24", иранские и оманские посредники в качестве условия его освобождения потребовали от Хади не выступать против объявленной мятежниками Конституционной декларации, которая предусматривает создание национального переходного совета для управления страной, и не вмешиваться в формирование новых властных структур, согласно этой декларации.

Движение "Ансар Аллах" взяло под контроль столицу Йемена в конце января, после чего стало предпринимать попытки продвинуться на юг страны. В последние недели различные политические силы Йемена при участии представителя ООН Джамаля Беномара вели переговоры о формировании новых органов власти.

Россия передаст Ирану амурских тигров для восстановления популяции в обмен на переднеазиатских леопардов, питомник для разведения которых находится в Сочи, договорённость об этом достигнута в ходе визита в Иран главы Минприроды РФ Сергея Донского, сообщает министерство.

В Сочинском нацпарке проводится уникальная программа по возвращению в природу переднеазиатских леопардов, инициированная в 2009 году Владимиром Путиным. В 2010 году в рамках программы восстановления леопарда на Западном Кавказе из Ирана в Сочи привезли самок Чери и Мино.

"В ходе встречи стороны обсудили перспективы двустороннего сотрудничества в области охраны окружающей среды и сохранения биоразнообразия. Достигнута договоренность о продолжении сотрудничества по обмену амурских тигров на переднеазиатских леопардов", — говорится в сообщении.

Как уточняет министерство, соответствующая договорённость была достигнута после встречи Донского с вице-президентом Ирана, руководителем организации по охране окружающей среды Масуме Эбтекар.

"Министр Донской проинформировал иранских коллег о том, что котята первого и второго приплодов от пары Алоус (Туркмения) и Чери (Иран) чествуют себя хорошо", — отмечают в Минприроды.

Амурский тигр, обитающий в России, генетически близок к туранскому тигру, который был окончательно истреблен в середине ХХ века в каспийском регионе. Вице-президент Ирана Мохаммад Джавад Мохаммадизаде попросил Россию о помощи в воссоздании популяции туранского тигра на Тигрином саммите в Петербурге в 2010 году. Являвшийся тогда премьер-министром РФ Владимир Путин заявил, что Россия готова поделиться с Казахстаном и Ираном тигриными семьями.

Возрождение леопардов

Переднеазиатский подвид леопарда ранее обитал на территории от Северного Кавказа до Красного моря и от Босфора до Пакистана. Однако в XX веке область его распространения значительно сократилась. В настоящее время на территории Кавказа этот вид леопардов практически не встречается.

В Сочинском нацпарке проводится уникальная программа по возвращению в природу переднеазиатского леопарда, инициированная в 2009 году Владимиром Путиным. Для этого в Сочинском национальном парке был построен первый в России центр разведения и реабилитации переднеазиатского леопарда. Центр расположен на территории площадью 12 гектаров и включает в себя вольеры реабилитации, разведения, передержки копытных животных, карантинный вольер, административно-бытовой блок, ветеринарно-складской блок, ясли.

Редкие хищники дали потомство в питомнике уже три раза. В 2013 году было получено первое потомство: самец Фишт и самка Виктория от пары леопардов из Португалии Андреи и Задига, а также два самца — Ахун и Гром — от пары леопардов Алоус (Туркмения) и Чери (Иран). При этом котенок Гром был выкормлен специалистами Центра искусственно, так как от него отказалась мать. В 2014 году в центре был получен второй помет от Алоуса и Чери — самец по кличке Килли. В 2014 году была сформирована новая пара — самка Андреа и самец Алоус, в результате чего в ноябре родилось ещё трое котят.

Программа восстановления переднеазиатского леопарда реализуется министерством природных ресурсов и экологии РФ при участии Сочинского национального парка, Кавказского заповедника, ИПЭЭ РАН, Всемирного фонда дикой природы (WWF) и Московского зоопарка.

Ряд арабских стран, а не только Израиль, обеспокоены тем, что договоренность западных стран с Ираном по ядерной программе Тегерана может привести к гонке ядерных вооружений в регионе.

Свои опасения, в частности, выразили Саудовская Аравия, Египет, Катар и Объединенные Арабские Эмираты. "Арабские страны считают, что ядерная сделка, позволяющая Ирану сохранить его технологии ядерного производства, скорее всего, подвигнут страны региона разрабатывать свои ядерные возможности, чтобы быть равными по силе с иранскими", — говорится в сообщении Wall Street Jourmal.

В свою очередь дипломаты США и арабских стран хотя и избегали делать подобные Израилю высказывания о ядерных намерениях Ирана, в то же время разделяют одни и те же опасения касательно сделки Запада с Ираном, отмечает издание.

Как пишет Wall Street Jourmal, изначально на переговорах 18 месяцев назад Соединенные Штаты добивались остановки работы всех ядерных объектов Ирана, но сейчас американская сторона заявляет, что любая окончательная договоренность с Ираном сохранит ему "некоторые" возможности, что позволит Ирану поддерживать работу тысяч центрифуг для производства ядерного топлива.

В случае договоренности западных стран с Ираном, Вашингтону, возможно, потребуется предоставить гарантии безопасности заинтересованным арабским странам, в том числе включение арабских союзников под так называемый ядерный зонтик США, отмечает издание.

В ноябре 2013 года в Женеве "шестерка" международных посредников и Иран договорились подготовить соглашение, которое гарантирует исключительно мирный характер ядерной программы Тегерана в обмен на полное снятие санкций. Спустя год такое соглашение не было выработано и существует лишь "промежуточный план действий". Стороны продлили переговоры до конца июня 2015 года.

Глава Минприроды России Сергей Донской подписал в Иране протокол о сохранении биологического разнообразия к Тегеранской конвенции по защите морской среды Каспийского моря, сообщает министерство.

"Третий подписанный РФ тематический протокол к Тегеранской конвенции призван играть решающую роль в деле защиты морской среды Каспия и охраны его биоразнообразия, решения экологических задач и обеспечения региональной экологической безопасности", — заявил Донской, чьи слова приводятся в сообщении.

Россия в 2012 и 2013 годах подписала протоколы об оценке воздействия на окружающую среду и по защите Каспийского моря от загрязнения из наземных источников и в результате осуществляемой на суше деятельности.

Как отметил Донской, Россия заинтересована в развитии Тегеранской конвенции, которая с подписания в 2003 году играет ключевую роль в укреплении регионального природоохранного сотрудничества.

"Представляется крайне важным сохранять и закреплять за Тегеранской конвенцией её роль "первопроходца" и лидера регионального сотрудничества, основанную на глубоком понимании всеми государствами региона необходимости сохранения уникальной экосистемы и основных качеств морской среды Каспийского моря", — добавил министр.

Тегеранская конвенция по защите морской среды Каспийского моря, разработанная при содействии Программы ООН по окружающей среде, была подписана 4 ноября 2003 года представителями правительств пяти прикаспийских стран: Азербайджана, Ирана, Казахстана, России и Туркмении. На ратификацию конвенции всем государствам понадобилось почти три года, и она вступила в силу лишь 12 августа 2006 года.

Власти ДНР намерены поставлять уголь в страны Северной Африки и Ближнего востока. Об этом заявил на встрече с представителями угольной отрасли ДНР руководитель управления стратегии развития промышленности при аппарате Главы ДНР Евгений Лавренов.

«Есть у нас стандартные потребители в странах Северной Африки, Иране, Турции. Там предприятия строились Советским Союзом. В технологических цепочках заложены угли, которые добывают в Донбассе. Это и электростанции и металлургические заводы», — отметил он.

«Я думаю, мы сможем решить совместными усилиями вопрос реализации в кратчайшие сроки», — подчеркнул Лавренов.

Также он сообщил, что министр экономического развития ДНР Евгения Самохина 19 февраля связывалась с партнерами в Иране и готова предоставить конкретные предложения по сотрудничеству.

«Они тоже находятся в состоянии эмбарго (в связи с иранской ядерной программой страны Запада запретили финансовые контакты с Ираном и прекратили импорт нефти из этой страны — прим. ред.), и с ними нам будет легко находить общий язык, тем более им это нужно», — подчеркнул Лавренов.

По его словам, если договоренность будет достигнута, поставлять уголь в Иран будут по морю через порт в Таганроге. «Понимание со стороны РФ есть. Также ведется диалог на поставки угля с североафриканскими компаниями», — резюмировал представитель аппарата Главы ДНР.

Если кто не знает, Aramco, крупнейшая в мире нефтяная компания из Саудовской Аравии, еще относительно недавно, в 1988 году, называлась Arabian American Oil Co. и была совместной собственностью саудовской королевской фамилии и ряда компаний из Техаса и Калифорнии. Таким образом, неудивительно, что тандем Вашингтон — Эр Рияд имел определенное отношение к падению цены на нефть со 115 долларов за баррель до 45 в период с июня по декабрь прошлого года, особенно принимая во внимание то, что нефтяной рынок не «свободен»: его контролирует нефтяной картель под названием ОПЭК и крупные западные нефтяные компании. Более того, эту маслянистую жидкость с неприятным запахом в данном случае использовали прежде всего как оружие против России, Ирана и Венесуэлы, чтобы ослабить их экономику и заставить изменить внешнеполитический курс. А заодно и реанимировать ослабевший нефтедоллар, один из факторов мирового господства США.

Однако веселье длилось недолго, и инициаторы «заговора Aramco» поняли, что потери от снижения цен превышают их политико-экономические выгоды. Как следствие, цена фьючерсов на нефть марки Брент на март значительно выросла, достигнув отметки в 59 долларов за баррель.

Вот некоторые причины этого:

1. Все страны группы БРИКС, за исключением России, извлекли немалую выгоду от снижения цен на нефть.

a) Китай, главный соперник США, занимающий второе место в мире по потреблению нефти, поставил рекорд по импорту нефти. Несмотря на то, что темпы его экономического роста были самыми низкими с 1990 года (но при этом в первом квартале 2014 года экономический рост составил 7,2%): он стал ежедневно закупать около 6,2 миллионов баррелей, доведя к декабрю этот показатель до 7,2 миллионов баррелей. Закупленная нефть пополняла запасы Стратегического резерва (на случай непредвиденных перебоев в поставках). Этими закупками Китай не только вызвал нервозность США, но и вызвал рост цен вследствие двух обстоятельств: он забрал с рынка значительную часть излишков нефти и посеял неуверенность по поводу его последующих шагов на рынке.

b) Снижение цен на нефть пошло на пользу Бразилии, главному сопернику США в Латинской Америке, исполненной решимости восстановить свое влияние на этом континенте. А также Южно-Африканской Республике, главному конкуренту США в Африке. Сейчас страны БРИКС приняли решение отказаться от доллара в своих взаиморасчетах и основали свой банк в качестве альтернативы западным финансовым институтам.

2. Позицию Москвы по вопросам Украины, Крыма и Сирии изменить не удалось. Воинствующие круги Запада, спровоцировав государственный переворот на Украине, намеревались таким образом нанести первый удар по России, но получили неприятный сюрприз в виде вхождения Крыма в состав Российской Федерации. Кроме того, они полагали, что резкое снижение цен на нефть, повлекшее за собой обвал рубля и ослабление российской экономики, заставит Кремль пойти на попятную. Необдуманная стратегия, поскольку бедственное положение, в котором оказалась украинская экономика, а также боевые действия, в результате которых около шести тысяч человек были убиты, а миллионам пришлось оставить свои дома, произвели отрицательное впечатление на европейских союзников Вашингтона, столкнувшимися с угрозой экономического спада: они теряют российский рынок, а также приток инвестиций, как российского государства, так и российских предпринимателей. В Испании, например, российские миллионеры скупали целые здания, унаследованные от времен строительного бума. Кроме того, непонятно, как западные политики не сумели предвидеть беспрецедентного со времен Сталина сближения между Москвой и Пекином, также между Москвой и Тегераном. Президенты Владимир Путин и Хасан Рухани, вынужденные противостоять санкциям США и их союзников, а также «заговору Aramco», в течение одного года провели четыре встречи, что также является беспрецедентным фактом в истории отношений между двумя соседними государствами.

3. Что касается Ирана, то попытки оказать на него давление, чтобы добиться уступок на проходящих переговорах по иранской ядерной программе и ослабить его позиции в регионе, оказались тщетными, поскольку:

a) Тегеран не прекратил оказывать поддержку правительству Башара Асада (при его правлении стратегический тыл Ирана обеспечен) и даже открыто заявляет об иранских генералах, находящихся в Сирии;

b) Тегеран не согласился на полное сворачивание своей ядерной программы. И это несмотря на то, что Джон Керри выдвинул иранским властям ультиматум, требуя подписать всеобъемлющее политическое соглашение до конца марта, если не возобновятся переговоры. Администрация Обамы прекрасно понимает, какая борьба за власть разворачивается в Исламской Республике между представителями военных, выступающими против соглашения с США, и правительством президента Рухани. С одной стороны, президент пытается добиться отмены санкций, которые душат иранскую экономику, и с другой, избежать военного противостояния (он попытался ослабить напряженность после того, как 20 января израильская ракета убила иранского генерала в Сирии). Если Обама стремится не допустить осуществления иранской ядерной программы, то низкие цены на нефть усилят социальную напряженность в Иране, зависящего от экспорта этого энергоносителя, и укрепят позиции скептиков, а также тех, кто желает войны (равно как в США и Израиле). Меры, предпринимаемые Рухани в связи с «заговором Aramco», преследовали цель увеличить экспорт не нефтяных продуктов, инвестировать в развитие туризма, повысить ставки налогов, сохранить дотации на основные потребительские товары, а также помощь малообеспеченным семьям; проводить агрессивную внешнюю политику в регионе, держа при этом в руке оливковую ветвь, прежде всего в отношении «враждебных» арабских стран, входящих в ОПЭК, таких как Кувейт и Катар.

4. Потеря сотен миллионов долларов крупными западными компаниями, работающими, в частности, в Ираке, Ливии и Нигерии.

5. Бюджетный дефицит, образовавшийся в результате обвала цен на нефть, создал трудности для саудовских шейхов по меньшей мере по трем сценариям:

a) Внутри страны: их бюджеты разрабатывались, исходя из цены нефти 72 доллара за баррель, а сейчас они сталкиваются со значительным ростом цен на основные товары. Кроме того, предполагалось, после подавление арабской весны 2011 года, возобновить осуществление целого ряда проектов с целью улучшения условий жизни граждан, в частности, построить жилые дома, создать рабочие места, обеспечить водоснабжением и электричеством миллионы людей, живущих в абсолютной бедности.

b) В Египте: в 2011 году военным, возглавляемым генералом Аль Сиси, было обещано 160 миллионов долларов в год, если они покончат с «Братьями-мусульманами» президента Мохаммеда Мурси, арестованного после государственного переворота. Что произойдет теперь в Египте, вместе с Саудовской Аравией выступающем против Ирана, если данное обещание не будет выполнено?

c) В Ираке и Сирии: сложности в оплате денежного содержания тысячам боевиков ИГИЛ и подобных им формирований, стремящихся свергнуть правительства в Дамаске и Багдаде (оба близкие к Тегерану), и втянуть Иран в региональную войну на религиозной почве. С 2011 года по настоящее время на содержание этих террористов саудовские шейхи направили миллиарды долларов, однако успеха не достигли. Они смогли лишь разрушить сирийское государство, но нового взамен не создали.

6. В США на рост нефтяных цен оказали влияние два фактора:

a) Сокращения инвестиций в добычу сланцевой нефти и газа со стороны транснациональных компаний вследствие падения цен. Один баррель обходится им в 70-80 долларов (по сравнению с 15-20 долларами на Ближнем Востоке), а более низкая цена за нефть для них нерентабельна. По этой причине в США и Канаде были закрыты около 90 платформ, которые вели разведку сланцевых углеводородов. British Petroleum потеряла миллиарды долларов по всему миру и планирует сократить разведку новых месторождений наполовину, а инвестиции на 20%. В похожей ситуации оказалась компания Chevron.

b) Забастовка около 4 тысяч сотрудников компаний Royal Dutch Shell Oil и BP на девяти нефтеперерабатывающих заводах (на которые приходится 13% переработки нефти в стране) и предприятий черной металлургии в Огайо, Калифорнии, Кентукки, Техасе и Вашингтоне, начавшаяся 1 февраля. Бастующие требуют подписания коллективного договора для всей отрасли, сокращения числа подрядчиков, не связанных обязательствами с профсоюзами, улучшения условий труда. Забастовок такого масштаба не было вот уже несколько десятилетий.

7. Рост напряженности в Ливии и потеря 800 тысяч баррелей нефти во время пожара.

8. Опасность социальной нестабильности в странах-союзниках США, в частности, в Ираке (включая Курдистан) и Нигерии в связи со снижением цены на нефть.

Единственной крупной победой США и Саудовской Аравии во всей этой истории стало то, что они превратили ОПЭК в жалкое подобие того, чем эта организация была с 1960 по 1990 год. И не только потому, что ее доля на нефтяном рынке сократилась с 62% до 30% в настоящее время. Главная причина в том, что Саудовская Аравия, Кувейт и ОАЭ выступили единым фронтом против таких тяжеловесов ОПЭК, как Иран, Ирак, Алжир, Венесуэла и Эквадор.

Цены на нефть достигли своего дна. Вполне естественно, что нефть растет не только в цене (сейчас она дешевле бутылки хорошего вина), но и в ценности. Ведь она представляет собой невозобновляемый результат природных процессов, протекавших в течение нескольких миллионов лет.

Назанин Арманьян

Казахстанские компании подверглись атаке опасного кибершпиона

Специалисты “Лаборатории Касперского” обнаружили в Казахстане несколько жертв самого сильного в мире кибершпиона. На протяжении многих лет эксперты компании изучали более 60 различных операций кибершпионажа по всему миру. Однако то, что удалось обнаружить совсем недавно, превосходит по своим масштабам, инструментам и эффективности все известные на сегодня вредоносные атаки. Кибергруппа, получившая название Equation Group, ведет деятельность на протяжении почти двадцати лет, и ее действия затронули тысячи, а возможно, и десятки тысяч пользователей в более чем 30 странах мира. Наибольшее количество жертв Equation Group было зафиксировано в России и Иране. Хотя в Казахстане невысокий уровень заражения данной атакой, жертвы были обнаружены среди компаний, работающих в секторе энергетики и инфраструктуры и среди не установленных специалистами компаний.

Цели злоумышленников вполне традиционны - это правительства и дипломатические структуры, военные ведомства, финансовые институты, предприятия телекоммуникационной, аэрокосмической, энергетической, ядерной, нефтегазовой и транспортной отраслей, компании, занимающиеся разработкой криптографических и нанотехнологий, а также СМИ, исламские активисты и ученые. Инфраструктура Equation Group включает более 300 доменов и 100 контрольно-командных серверов, расположенных в разных странах, в частности, в США, Великобритании, Италии, Германии, Нидерландах, Панаме, Коста-Рике, Малайзии, Колумбии и Чехии. В настоящее время “Лаборатория Касперского” контролирует около 20 серверов группы.

В арсенале Equation Group имеется множество зловредов, и некоторые из них крайне новаторские. К примеру, специалисты “Лаборатории Касперского” впервые в своей практике обнаружили модули, которые позволяют перепрограммировать операционную систему жестких дисков 12 основных производителей. Таким образом, злоумышленники добиваются двух целей: во-первых, однажды попав в ОС жесткого диска, зловред остается там навсегда - его невозможно ни обнаружить, ни избавиться от него, он не может быть удален даже в случае форматирования диска. Во-вторых, у атакующих есть возможность создать себе “тихую гавань” в виде секретного хранилища, где может безопасно собираться вся необходимая информация.

Кроме того, Equation Group использует червя Fanny, который позволяет получать данные с компьютера, даже если он отключен от Глобальной сети. Для этого через уже зараженный компьютер атакующие “поселяют” червя в USB-флешке, и этот зловред в свою очередь создает на съемном носителе скрытый сектор, в который собирает всю информацию об архитектуре изолированной сети. В момент попадания на компьютер, подключенный к Интернету, червь с USB передает все данные на сервер Equation Group. Атакующие также могут добавить необходимые команды в тот же скрытый сектор на флешке, и впоследствии при попадании на изолированную машину червь выполнит эти команды.

Кроме того, “Лаборатория Касперского” установила, что Equation Group взаимодействовала с другими кибергруппировками, в частности с организаторами нашумевших кампаний Stuxnet и Flame. Например, в 2008 году червь Fanny применял те эксплойты, которые появились в Stuxnet только в июне 2009-го и марте 2010-го, при этом один из этих эксплойтов являлся модулем Flame. Как выяснили эксперты “Лаборатории Касперского”, на начальной стадии заражения Equation Group может использовать до 10 эксплойтов, однако на практике редко применяется больше трех. Пробуя по очереди три разных эксплойта, группировка пытается проникнуть в систему, но если все три попытки не увенчиваются успехом, атакующие отступают. Анна Шатерникова

Хусисты в Йемене взяли власть в свои руки

Виктор Титов

Хусисты уверенно продолжают укреплять свои позиции в Йемене. 6 февраля они приняли Конституционную декларацию, которая политически закрепляет установленную ими власть военным путем. По мнению западных стран и членов ССАГПЗ, этим шагом хусисты прервали политический диалог с другими политическими партиями, который должен был вот-вот завершиться. Видимо, все это было запланировано давно, но повстанцы просто ждали удобного момента. Ведущие политические организации Йемена – ВНК и движение «ИСЛАХ» – отвергли Декларацию, но выразили готовность продолжить контакты по достижению национального согласия. Однако хусисты готовы вести диалог только на ее основе.

В этих условиях Запад использовал ООН и ее представителя Дж. Беномара для давления на хусистов, который обвинил последних в срыве переговорного процесса путем принятия Конституционной декларации, роспуска парламента и установления внешнего контроля над госучреждениями. Однако в ответ лидер повстанцев А. Хуси выступил с открытым посланием, в котором призвал иностранные государства «руководствоваться интересами Йемена и приветствовать Декларацию» как «исторический и единственно правильный шаг». При этом он пригрозил ряду стран «утратой» отношений с ЙР.

В подтверждение своих слов он приступил к реальным делам. 7 февраля Революционный совет хусистов принял декрет о создании Высшего комитета безопасности во главе с бывшим министром обороны М. Субейхи. В его состав вошли военные, а также министр внутренних дел. Вторым декретом оба ушедших в отставку министра назначены и.о. руководителей в тех же министерствах. Тем самым встал вопрос о признании новых властей, тем более что хусисты пообещали создать президентский совет и правительство.

10 февраля прозвучало новое заявление А. Хуси, в котором он подверг резким нападкам действия «внешних и внутренних сил», недовольных провозглашением Конституционной декларации. По его словам, эти «силы» стремятся развалить йеменскую экономику. Он также раскритиковал ряд иностранных посольств, которые распространяют призывы к иностранным дипломатам покинуть Сану, хотя обстановка в столице в плане безопасности существенно улучшилась. Он явно имел в виду американцев, англичан и саудовцев. После этого без официального уведомления 11 февраля в Сане прекратили работу посольства США, Великобритании, Франции, Германии, Нидерландов, Испании, Италии, а также Саудовской Аравии, Кувейта и ОАЭ. Тем самым Запад и страны ССАГПЗ взяли откровенный курс на политическую и экономическую изоляцию Йемена с конечной целью радикального подрыва ведущей роли хусистов в Сане. Однако такая политика почти сразу же вызвала обратный эффект, приведя к ужесточению позиции хусистов и существенной деградации обстановки.

Вслед за этим закрыть свои дипмиссии решили Турция и Япония. Запад и ССАГПЗ в один голос стали твердить, что их вера в успех переговоров под эгидой спецсоветника генсекретаря ООН Дж. Беномары между йеменскими политическими силами по достижению национального примирения полностью утрачена. Хотя переговоры все-таки возобновились вне формата Конституционной декларации. Более того, став единственными «правителями» Саны, хусисты уверенно контролируют ситуацию с безопасностью в йеменской столице. Таким образом, страны Запада и ССАГПЗ приняли решение разорвать связи с хусистами и приступить к реализации линии по подрыву стабильности Йемена, созданию в стране проблем и ее внешней изоляции.

Совершенно очевидно, что за всем этим стоит Вашингтон, который фактически отдал приказ своим западным и аравийским союзникам последовать за ним. И те молча выполнили указание, как делают это на Украине. Не исключено, что американцы пошли на закрытие своего посольства под давлением республиканского большинства в Конгрессе, где крайне опасаются повторения ливийского инцидента с убийством посла США со всеми вытекающими последствиями для имиджа Вашингтона, который никак не сможет адекватно отреагировать на такие вещи. Развалив Ливию, США потеряли возможность воздействовать на ситуацию там. Так и в Йемене – организовав «цветную революцию», Вашингтон просто потерял там свое влияние.

Многие называют нынешнюю ситуацию в ЙР вакуумом власти, хотя это далеко не так. Хусисты уверенно контролируют центральные и северные провинции страны. Только южане пока не подчиняются их указаниям, но при этом не лезут и на конфликт. Не исключено, что хусисты путем контактов с ними и методом ползучего захвата власти смогут подчинить своему контролю всю территорию страны. Тем более, что за ними стоит такая мощная страна как Иран. Да и страны ССАГПЗ, прежде всего Саудовская Аравия, как ближайшие соседи ЙР, никак не могут повлиять на ситуацию. Если они попытаются вмешаться, то вполне вероятно, что отряды хусистов и их сторонников из числа шиитов в сопредельных провинциях КСА просто перейдут границу. А Эр-Рияду это совсем не нужно, учитывая, что там недавно умер король, а новый фактически реализует сценарий госпереворота, устраняя ключевые фигуры из окружения прежнего монарха. Судя по всему, понадобится где-то 2-3 месяца, чтобы понять, куда пойдет ситуация в Йемене, и смогут ли хусисты одержать полную победу. Сейчас, по крайней мере, они на коне и уверенно идут вперед. И не исключено, что они скоро создадут президентский совет и новое правительство. А США потерпят очередное поражение в регионе.

Заместитель министра сельскохозяйственного джихада Хасан Рокни в интервью агентству ИРНА на Фестивале меда в Тегеране заявил, что иранский пчелиный мед отличается высоким качеством и в текущем году (в Иране новый год наступает 21 марта – п.п.) получено 74 тыс. т названной продукции. На данный момент в стране в общей сложности насчитывается около 6,3 млн. современных ульев и примерно 320 тыс. традиционных для Ирана ульев, и всего пчеловодством и производством меда в Иране занимается около 75 тыс. человек.

Указав на то, что пчелиный мед представляет собой ценный продукт, который широко применяется в пищевой и фармацевтической промышленности, Хасан Рокни отметил, что в настоящее время Иран входит в первую десятку стран мира, занимающихся производством меда, и объем производства этой продукции в расчете на душу населения в Иране существенно превышает средний мировой показатель. Так, на каждого иранца приходится 980 г производимого в стране пчелиного меда в год, а средний мировой показатель составляет 225 г. Это свидетельствует о том, что в Иране названная продукция производится в достаточном количестве.

Следует отметить, что открытие Фестиваля меда состоялось в среду, 18 февраля, в культурном центре «Фархангсарай Ашрак» в присутствии заместителя министра сельскохозяйственного джихада. Фестиваль продолжится до 28 февраля.

Заместитель министра дорог и городского строительства, генеральный директор Иранской компании по строительству и развитию транспортной инфраструктуры Али Нурзад сообщил, что Иран вынужден в больших количествах закупать железнодорожные рельсы в России, Турции и Индии.

По словам Али Нурзада, в текущем году отсыпка полотна для будущих железных дорог проводилась, однако, к сожалению, не в очень больших масштабах, и это было связано в первую очередь с нехваткой рельсов. Именно поэтому в настоящее время ведутся их активные закупки в перечисленных странах.

Как уточнил Али Нурзад, к укладке рельсов готовы новые железные дороги общей протяженностью около 1,5 тыс. км. Если рельсы появятся, строительство этих железных дорог будет завершено очень быстро. Иран, к сожалению, из-за санкций не располагает достаточным количеством железнодорожных рельсов.

Губернатор провинции Мазендеран Рабифелах Джелоудар, находящийся с рабочей поездкой в России, встретился и провел переговоры с губернатором и другими руководителями Астраханской области. По результатом этих переговоров он заявил, что для развития торговых отношений между провинцией Мазендеран и Астраханской областью имеется достаточный потенциал и с укреплением двусторонних связей с использованием морского транспорта и портовых мощностей откроются ворота для доставки иранской продукции на крупный российский рынок по морю.

Далее Рабифелах Джелоудар отметил, что в ходе этой поездки предприняты шаги для организации воздушного сообщения между Сари (административный центр провинции Мазендеран) и Астраханью и авиарейсы по этому маршруту начнутся уже в мае. При этом принято решение о том, что некоторые самолеты, совершающие чартерные рейсы из Астрахани в Дубай, будут делать остановку в аэропорту Сари и доставлять для предпринимателей провинции Мазендеран нерафинированное пищевое масло, произведенное в Астрахани, а на обратном пути эти же самолеты будут принимать на борт в аэропорту Сари фрукты, овощи и цветы на срез для предпринимателей Астраханской области.

Рабифелах Джелоудар указал на то, что провинция Мазендеран готова создать условия для участия иранских специалистов в крупных сельскохозяйственных проектах, в частности птицеводческих, реализуемых в Астраханской области. По его словам, с руководством названной области обсуждены также вопросы совместных действий двух прибрежных территорий по развитию морского и прибрежного туризма.

Директор международного департамента Иранской национальной нефтяной компании Сейед Мохсен Камсари сообщил, что Иран прекратил импорт дизельного топлива и в ближайшее время начнет экспорт нефтепродуктов. По его словам, в течение нескольких последних месяцев было импортировано несколько партий дизельного топлива с учетом сезонных изменений в потреблении этого вида топлива, однако на данный момент подобные закупки не осуществляются.

Как подчеркнул С.М.Камсари, основная проблема в деле экспорта нефтепродуктов заключается в том, что сегодня иранские банки не могут предоставлять покупателям этой продукции финансовых гарантий.

Как известно, недавно заместитель министра нефти по вопросам планирования и контроля над углеводородными ресурсами Мансур Моазами заявил, что в прошлом году министерство нефти приступило к активному проведению политики по наращиванию добычи газа и сокращению потребления жидких видов топлива и, как ожидается, при тесном взаимодействии заинтересованных инстанций это позволит помимо топочного мазута экспортировать и дизельное топливо. Заместитель министра отметил, что политика по максимальному использованию газа уже привела к сокращению потребления жидких видов топлива и, с другой стороны, создала условия для экспорта нефтепродуктов.

Глава Палаты торговли, промышленности и рудников провинции Мазендеран Голям Реза Ошрие в интервью корреспонденту иранского телевидения в рамках встречи представителей провинции Мазендеран, находящихся с визитом в России, с послом Ирана в Москве сообщил, что в Астрахани в районе порта Солянка будет построен Иранский торговый дом.

Как отметил Г.Р.Ошрие, делегация провинции Мазендеран пятый день находится в России, и ее члены провели целый ряд рабочих встреч с участниками торгово-экономической деятельности в Астрахани. Одним из важных результатов визита названной делегации стало решение вопроса о создании в Астрахани Иранского торгового дома при тесном сотрудничестве с администрацией провинции Мазендеран. Этот дом станет центром, с помощью которого представители иранских деловых кругов через Астрахань получат выход на российский рынок.

По словам Г.Р.Ошрие, строительство здания Иранского торгового дома – это следующий пункт программы Палаты торговли, промышленности и рудников провинции Мазендеран. На первом этапе было важно получить согласие на создание торгового дома и определить участок под его строительство. Иранский торговый дом планируется построить в районе порта Солянка на территории площадью более 12 тыс. кв. м.

Коснувшись вопроса о продукции, которая экспортируется из провинции Мазендеран в Астрахань, Г.Р.Ошрие сообщил, что, в основном, в Астраханскую область поставляются необходимые ей цитрусовые, различные продукты питания, куриное мясо, молочная продукция.

Г.Р.Ошрие подчеркнул, что для дальнейшего укрепления торгово-экономических связей требуются более обстоятельные консультации с российской стороной и двусторонние переговоры продолжатся в Торгово-Промышленной Палате РФ.

Директор иранского банка «Меллят» Мохаммед Реза Сарухани заявил, что «Южный Парс» дает огромные преимущества иранской экономике и для полного освоения этого крупнейшего газового месторождения требуются усилия общенационального масштаба, а для сокращения сырьевого экспорта необходимо ускорить инвестирование проектов на месторождении «Южный Парс».

Напомнив о резких колебаниях цен на нефть, которые наблюдаются в последние месяцы, М.Р.Сарухани отметил, что производство конечной продукции на газоперерабатывающих заводах месторождения «Южный Парс» и ее реализация позволит во многом компенсировать падение нефтяных цен и, кроме того, эта продукция может принести стране существенную валютную прибыль.

М.Р.Сарухани указал на то, что запланированный на ближайшее время ввод в эксплуатацию 12-ой фазы месторождения «Южный Парс» сыграет большую роль в деле полного освоения этого месторождения, и заявил о готовности банка «Меллят» к активному сотрудничеству с целью скорейшей разработки остальных фаз месторождения. По его словам, ввод в эксплуатацию каждой фазы «Южного Парса» не только позволяет увеличить объемы добычи газа, но и способствует надежному обеспечению сырьем промышленных предприятий, которые занимаются переработкой природного газа.

Следует отметить, что к числу проектов, которые финансируются при участии банка «Меллят», относятся разработка 13-ой, с 20-ой по 24-ую фаз месторождения «Южный Парс», строительство газоперерабатывающего комбината «Сетарейе Халидже Фарс» и еще трех нефтехимических предприятий.

Минприроды подпишет еще один протокол к Тегеранской конвенции

Рамочная конвенция по защите морской среды Каспийского моря обеспечивает сотрудничество прибрежных государств в области рационального природопользования. 21 февраля министр природных ресурсов и экологии Сергей Донской подпишет от имени РФ протокол к международному договору, направленный на сохранение биоразнообразия.

Глава Минприроды Сергей Донской с 20 по 22 февраля пробудет с рабочим визитом в Тегеране (Иран). Как сообщили Fishnews в пресс-службе министерства, на 21-е число запланировано посещение Музея естественной истории, где состоится встреча с вице-президентом Ирана, руководителем Организации по охране окружающей среды Масуме Эбтекар, а также подписание Протокола о сохранении биологического разнообразия к Рамочной конвенции по защите среды Каспийского моря. Одной из главных тем переговоров станет развитие сотрудничества по охране окружающей среды и биоразнообразия. В частности, стороны обсудят перспективы развития международной нормативно-правовой базы для взаимодействия прикаспийских государств в природоохранной сфере.

Напомним, что Рамочная конвенция по защите морской среды Каспийского моря от 4 ноября 2003 г. (Тегеранская конвенция) вступила в силу 12 августа 2006 г. Этот документ является международно-правовой базой регионального сотрудничества на Каспии в сфере охраны окружающей среды и рационального природопользования. Стороны конвенции – Россия, Азербайджан, Казахстан, Иран и Туркменистан.

В 2011-2012 гг. в пятистороннем формате были подписаны Протокол о региональной готовности, реагировании и сотрудничестве в случае инцидентов, вызывающих загрязнение нефтью (Актаусский протокол) и Протокол по защите Каспийского моря от загрязнения из наземных источников и в результате осуществляемой на суше деятельности (Московский протокол).

Обязательства сторон, предлагаемые проектом протокола о сохранении биоразнообразия, включают создание охраняемых районов, острожное использование природных ресурсов Каспия, мониторинг биологического разнообразия, контроль источников загрязнения и другие природоохранные меры.

В интервью иранскому информагентству Mehr специалист по нефтяному рынку так прокомментировал недавние колебания нефтяных цен: «С середины лета прошлого года мировые цены на нефть в разных частях света снизились почти на 50%, цена на „черное золото“ опустилась ниже отметки 50 долларов за баррель».

Одними из главных причин снижения рыночной цены на нефть на протяжении последних нескольких недель Саид Сабури назвал превышение предложения данного вида сырья над спросом, увеличение Соединенными Штатами добычи сланцевых нефти и газа, экспорт американской легкой нефти на азиатские рынки, а также начало нефтяной гонки между членами ОПЕК. Он добавил: «Помимо этого, после 166-го заседания этой организации 27 ноября прошлого года обострились противоречия между некоторыми входящими в ее состав арабскими государствами и Россией».

Эксперт также подчеркнул тот факт, что нарастание конфронтации и последовавшее за ней предоставление арабскими странами, в особенности Саудовской Аравией, значительных скидок на покупку экспортируемой нефти, а также то, что новый саудовский король сохранил на посту прежнего министра нефти Али ан-Нуэйми, привели к еще большему снижению нефтяных котировок в январе нынешнего года. По его словам, в итоге под влиянием условий, сложившихся на мировых рынках, в начале 2015 года стоимость иранской нефти впервые в истории снилась сразу на 16 долларов.

Сабури напомнил, что на протяжении нескольких месяцев и особенно после обострения противоречий между арабскими государствами и Россией по вопросу нефтяных цен иранская дипломатия воздерживалась от каких-либо конкретных шагов. «Несмотря на нейтралитет Ирана в этих спорах, — заявил он, — на фоне продолжающегося снижения цен на нефть на рынке наблюдаются признаки еще большего сближения между некоторыми крупными странами, которые занимаются производством и импортом нефти».

Специалист в области энергетической экономики указал на прошедшую на днях встречу официальных представителей нефтяного сектора России и Саудовской Аравии и заявление российской стороны о готовности занять почетное место наблюдателя в ОПЕК, а также отметил, что после сообщений об этих событиях значительно уменьшились опасения по поводу соперничества между арабскими государствами и Россией за лидерство по объемам производства нефти. В частности Сабури заявил: «В результате, несмотря на то, что Иран и арабские страны, входящие в число ОПЕК, предоставляют клиентам скидки и снижают официальную стоимость нефти, вместо ожидаемого понижения цена стала расти».

По его мнению, еще одной причиной увеличения и относительной фиксации цены на «черное золото» за последние несколько дней стало резкое сокращение буровых работ в местах добычи сланцевых нефти и газа в Соединенных Штатах. «Самая крупная компания, добывающая сланцевые нефть и газ в США, корпорация „Apache“, — добавляет Сабури, — сообщила о том, что будет в 2015 году сокращать число буровых вышек».

Со ссылкой на последний доклад американских властей, которые сообщили о снижении числа лицензий, выдаваемых в США на добычу нефти, почти на 25%, эксперт отметил: «Несмотря на то, что Соединенные Штаты либерализировали нефтяной экспорт, ввиду низких цен на нефть производство сланцевых образцов, как и прежде, остается делом неприбыльным».

Специалист по нефтяному рынку заявил, что на фоне возможного примирения арабских государств с Россией по вопросам нефтяной политики и сокращения добычи сланцевой нефти в США в течение всего 2015 года мировые цены на нефть вновь стабилизируются. Он также подчеркнул: «Каким-то образом прогнозировать цены на нефть невозможно, однако по имеющимся признакам можно предположить, что в случае еще большей консолидации стран-членов ОПЕК с другими государствами, занимающимися нефтедобычей, в нынешнем году будут созданы условия для прекращения снижения цен на нефть и даже их повышения».

Подводя итог, Сабури отметил, что за последнюю неделю стоимость нефти увеличилась на несколько долларов, хотя на рынок продолжают влиять некоторые негативные факторы, такие как увеличение нефтяных запасов в Америке и Европе и укрепление экономического резерва в Евросоюзе. По мнению аналитика, в 2015 году страны, входящие в Организацию стран-экспортеров нефти и «газовый ОПЕК», с помощью управления спросом и предложением на данный вид сырья могут зафиксировать нефтяные цены на весьма высоком уровне.

Иракский президент Фуад Мазум высказал готовность арабской страны учиться на опыте Исламской республики Иран в сокращении зависимости экономики страны от доходов нефтяной промышленности.

В ходе встречи с первым вице-президентом Ирана в Багдаде, Мазум приветствовал меры Тегерана, направленные на уменьшение зависимости экономики Исламской республики от нефтедолларов.

При этом президент Ирака отметил, что Багдад также готов разработать план по уменьшению зависимости бюджета страны от нефтяных доходов, указывая, что Ирак в этом отношении должен использовать опыт Ирана.

Иранский чиновник, со своей стороны, описал сильное падение цен на нефть, имевшее место в течение последних месяцев как “политический заговор”. Эсхак Джахангири также отметил, что Иран попытался использовать кризис в качестве дополнительных возможностей, добавив, что в настоящее время «страна может гордо заявить о том, что менее 30 процентов бюджета администрации полагаются на нефть».

Как сообщал Iran.ru, Эсхак Джахангири находится в Ираке в рамках трехдневного тура, возглавляя высокопоставленную иранскую делегацию, состоящую из 5 министров и 2 вице-президентов, по приглашению иракского премьер-министра Хайдера аль-Абади.

Российская экономика: надолго ли устойчивость?

Мартин Гилман

Санкции и цена на нефть – не главное

Мартин Гилман – профессор НИУ ВШЭ

Резюме Даже если бы не предпринималось попыток изолировать Россию вследствие событий на Украине, бегство капиталов с развивающихся рынков и переоценка рисков, связанных с ними, спровоцировали бы перемещение инвесторов в тихие и безопасные гавани.

В последнее время все больше аналитиков и обозревателей пишут о фактическом или надвигающемся кризисе в России. Многие сравнивают сегодняшнюю ситуацию, и особенно вероятность дальнейшего ухудшения положения в этом году, с экономическим кризисом в России в августе 1998 года. Но это сравнение в лучшем случае натянуто. Оно также отвлекает от реальных проблем, угрожающих экономическим перспективам страны.

Опыт-1998 был уникален

Летом 1998 г. российская экономика столкнулась с рядом противоречивых вызовов. Политики были твердо намерены сохранить жесткий курс рубля в районе 6 рублей за доллар. Это было для них делом чести, поскольку только что прошла повторная деноминация национальной валюты по курсу 1 новый рубль = 1000 старых. В тогдашней ситуации, когда золотовалютные резервы едва покрывали трехмесячный импорт в начале года, а экономика развивающихся рынков была поражена заразной «инфекцией» вследствие азиатского финансового кризиса 1997 г., финансовые рынки неизбежно должны были проверить решимость российских властей. Более того, государственная политика постсоветской России находилась в стадии становления, и управление экономикой находилось не на должном уровне.

Мы помним, что случилось дальше. Не в силах пролонгировать внутренние казначейские обязательства или произвести по ним необходимые выплаты (тогда было не так легко найти деньги даже на зарплаты военным), 17 августа 1998 г. российское правительство объявило дефолт по долговым обязательствам, номинированным в рублях (на общую сумму, эквивалентную почти 40 млрд долларов). Крупные российские банки, занимавшиеся неуемными спекуляциями на заемные доллары, внезапно оказались неплатежеспособны. Попытки Центробанка, испытывавшего серьезное давление олигархов-банкиров, накачать рынок ликвидностью оказались тщетными, и стабилизировать рубль на новом уровне 10 за доллар не представлялось возможным. В начале сентября 1998 г. Центробанк отпустил рубль в свободное плавание, и к концу 1998 г. он обесценился до 21 рубля за доллар.

Время сейчас другое

Объективно говоря, ситуация начала 2015 г. далеко не аналогична тому, что было в далеком 1998 г., и в обозримом будущем причин для серьезной озабоченности по поводу макроэкономического баланса, подорвавшего тогда уверенность рынков, значительно меньше. Конечно, в более долгосрочной перспективе Росия столкнется с последствиями собственного нежелания проводить институциональные и структурные реформы, нацеленные на повышение производительности труда и большую гибкость экономики. Парадоксальным образом, популярная точка зрения о том, что Россия сегодня переживает кризис, связана как раз с краткосрочной озабоченностью макроэкономическими показателями. Так как же объяснить панику российских и зарубежных экспертов, считающих, что страна сползает в хаос?

Лейтмотивом в обоих случаях является быстрое падение цен на нефть, хотя это слишком поспешное и поверхностное объяснение. С января 1997 г. до конца июня 1998 г. цена на нефть марки Brent упала на 56%. С конца июня 2014 г. до середины января 2015 г. она опустилась на 60%. Но на этом аналогии заканчиваются.

Фактически кризис 1998 г. был призывом к пробуждению. И российские политики извлекли тогда для себя важные уроки. Помимо крупных реформ в сфере налогообложения, таких как введение плоской шкалы налога на прибыль физических лиц, централизованного казначейского контроля над всеми государственными расходами, сдержанности при составлении бюджета и, наконец, создания двух суверенных фондов для накопления средств при растущих ценах на нефть, самым важным изменением было введение плавающего курса рубля. Это оказалось особенно важно после начала ускоренного падения нефтяных цен на мировых рынках в конце 2014 года. ЦБР объявил о переходе к свободно плавающему курсу в середине ноября 2014 г., то есть за несколько недель до запланированной реформы, призванной служить сохранению золотовалютных запасов. Это мудрое решение исходит не только из признания того, что обменный курс рубля будет неизбежно привязан к цене на нефть, но и защищает бюджет, поскольку все государственные расходы деноминируются в рублях. Точку бездефицитности госбюджета удалось снизить со 110 до 75 долларов за баррель, и дефицит бюджета в 2015 г. не превысит 3% ВВП, даже если нефть останется на уровне 50 долларов за баррель в среднегодовом выражении.

Благоразумная макроэкономическая политика последних лет, особенно с момента последнего глубокого падения цен на нефть во второй половине 2008 г. (когда они рухнули со 141 доллара в начале июля до 35 долларов за баррель в конце декабря), делает российскую экономику менее уязвимой для внешнего финансового шока. Примечательно, что в отличие от 2008 г. главный российский долг сегодня сосредоточен в корпоративном секторе, тогда как внешний долг государственного сектора минимален. То есть и здесь не приходится ожидать повторения 2008 года.

Обычно риски суверенного долга оцениваются основными западными рейтинговыми агентствами в зависимости от способности и готовности вернуть долг. Но по крайней мере с макроэкономической точки зрения их последние действия, связанные с понижением S&P рейтинга российского суверенного долга вплоть до «мусорной» категории, то есть ниже инвестиционного качества, были мало оправданными. Поскольку резкое снижение обменного курса рубля защитило нефтяные доходы государства в местной валюте, вряд ли шок падающих нефтяных цен сильно повлияет на финансовую устойчивость государства. И, хотя распродажа валюты привела к росту долговых обязательств, деноминированных в валюте, в рублевом выражении совокупный баланс корпоративного сектора должен фактически улучшиться, поскольку объем внешних активов в иностранных деньгах существенно больше. Ввиду того что санкции лишили российские корпорации возможности занимать средства на Западе, чистые выплаты привели к снижению внешнего долга России с 729 млрд долларов в начале 2014 г. до 600 млрд в начале 2015 года. В принципе совокупный внешний долг России (363 млрд долларов) полностью покрывается резервами ЦБР, составляющими 386 млрд долларов, с поправкой на долг в рублях (около 106 млрд долларов) и корпоративный долг (131 млрд долларов).

Еще одно преимущество России в борьбе с нынешним падением цен на нефть – это преемственность политики Министерства финансов и Банка России, поскольку на ключевых постах находятся люди, которые уже пережили трудные времена и нашли ответ на более серьезные экономические вызовы в 1998 и 2008 годах. Это гарантия того, что по меньшей мере они не повторят прежних ошибок.

Один из главных вызовов экономической политике при падении как цен на нефть, так и доверия к рублю по мере ускорения инфляции, вызванной быстрой девальвацией рубля, – это поиск Банком России трудного компромисса между Сциллой финансовой стабильности и Харибдой жесткой монетарной политики для стабилизации обменного курса и снижения темпов инфляции. Слабые перспективы роста и попытки оздоровления банковского сектора, отягощенного слишком большим числом мелких банков, создают колоссальное давление на Центробанк по поддержке ликвидности. Но, предпринимая подобные меры, финансовые власти должны понимать, что рублевая ликвидность будет перетекать на валютный рынок, подрывая усилия по стабилизации обменного курса. Хотя политики признают, что существует срочная необходимость оптимизировать банковский сектор, они по понятным причинам не хотят проводить столь резкий курс, поскольку он чреват риском массового изъятия вкладов из банков. Тем не менее им следует быть более беспощадными в деле реструктуризации банков.

Россия не одинока

Следует подчеркнуть, что, хотя экономические показатели России в последние месяцы серьезно ухудшились, эту тенденцию нельзя вырывать из общего контекста. В мировой экономике происходит тектонический сдвиг, который неблагоприятно сказывается не только на России, но и на многих других развивающихся рынках. Особенно это касается поставщиков энергоносителей и сырья. На данный момент экономика США – одно из немногих ярких пятен на экономической карте мира, тогда как экономика других стран, в том числе и Китая, замедляется, а в еврозоне фактически наблюдается дефляция. Большинство развитых экономик предпринимают отчаянные фискальные меры для стимулирования внутреннего спроса, а попытка экспортировать безработицу через валютные войны, наиболее вопиющая в случае с Японией, ведет к росту финансовой волатильности в мировой экономике.

Опасения хронического застоя (secular stagnation), по выражению Ларри Саммерса, заставляют политиков по всему миру экспериментировать, причем многие из этих экспериментов чреваты неопределенными и, вне всякого сомнения, непредвиденными последствиями. В этом глобальном контексте российская экономика оказывается под ударом не только падающих цен на нефть, как в 2008 году. Даже если бы не предпринималось попыток изолировать Россию политически и экономически вследствие событий на Украине, бегство капиталов с развивающихся рынков и переоценка рисков, связанных с ними, спровоцировали бы перемещение инвесторов в тихие и безопасные гавани. Доллар США и американские финансовые рынки – главное направление перераспределения активов. Фактически пересмотр портфелей повлиял на решения российских и иностранных инвесторов, владеющих активами в России. Резко падающие цены на нефть и обменный курс рубля еще больше усугубили давление на российскую экономику, что привело к массированному бегству капитала из России.

А санкции?

Экономические и финансовые санкции, введенные в 2014 г. большой группой западных стран во главе с Соединенными Штатами, которые последовательно ужесточали их на протяжении большей части года, также сыграли роль. Они отчасти привели к росту стоимости капитала и создали неопределенность в вопросе пролонгации долговых обязательств и нового финансирования. Еще жестче эффект охлаждения отношений сказался на западном бизнесе и банках, которые находятся в неведении относительно того, как долго продлятся меры давления и будут ли они и дальше ужесточаться или, наоборот, смягчаться. В последние несколько недель многие аналитики винят санкции в сочетании с падающими ценами на нефть в резком ухудшении положения в российской экономике. Это объяснение привлекательно для политиков, которые санкции ввели, поскольку они могут теперь утверждать, что меры сработали так, как предполагалось (коль скоро Россия столкнулась с серьезными экономическими проблемами). Подобное объяснение может также выглядеть привлекательно для тех российских политиков, которым хотелось бы найти козла отпущения, чтобы объяснить ухудшение положения в экономике.

В России и за рубежом приводятся разные цифры относительно воздействия санкций. Гораздо важнее, с моей точки зрения, изменение в восприятии. Если сосредоточиться на российской стороне уравнения, похоже, что после начального шока российская экономика начинает приспосабливаться и стремится к диверсификации рынков сбыта и источников финансирования. Если рубль внезапно укрепится, это может смягчить некоторые неблагоприятные последствия санкций, и со временем может способствовать здоровой переориентации российской экономики, которую политики не решаются форсировать. Лучом света на темном и мрачном небосводе выглядит то, что санкции не только заставили российские корпорации существенно снизить уровень внешнего долга. Вне всякого сомнения, они также удержали их от серьезного заимствования недорогих долларов в прошлом году, которые теперь лежали бы на них тяжелым бременем ввиду необходимости погашения задолженности.

И давайте четко уясним: если бы цены на нефть не рухнули, в краткосрочной перспективе российской экономике ничто бы не угрожало. Но даже сегодня я далек от мысли, что в 2015 г. Россия испытает нечто более серьезное, чем незначительную рецессию.

Даже если оправдаются самые мрачные прогнозы о падении российского ВВП в 2015 г., Россия все равно останется крупным игроком в мировой экономике. Некоторые на Западе просто выдают желаемое за действительное, делая вид, будто Россией вполне можно пренебречь, как если бы это была Куба, Северная Корея или Иран. Реальность заключается в том, что Россия – традиционная европейская держава, в которой проживает более 140 млн представителей среднего класса и потребителей, стремящихся к повышению уровня жизни. Кроме того, Россия – крайне глобализованная экономика. По данным Всемирного банка, международная торговля (экспорт + импорт) вносит более весомый вклад в ее ВВП, чем торговля Бразилии или США в ВВП этих стран и примерно такой же вклад, как торговля Китая и Великобритании.

Во-вторых, чем дольше Россия будет подвергаться остракизму со стороны международных организаций, в которых доминирует Запад, и западного бизнеса, тем больше центр фокус ее экономики и финансов будет смещаться в направлении Азии и других регионов. Чем дольше Запад будет пытаться изолировать Россию, тем меньше шансов на то, что впоследствии она станет частью западного мира.

Худшее еще впереди

В любом случае России придется двигаться вперед в гораздо более трудных международных условиях, и дело не только в санкциях. Вся мировая финансовая система выглядит чрезвычайно хрупкой после шести лет нестандартной политики и смелых экспериментов центральных банков большинства экономически развитых стран.

Это не худшее из того, с чем Россия сегодня сталкивается. В разной степени почти все обозреватели российской экономики возлагают вину за ухудшение ситуации на сочетание санкций с низкими ценами на нефть. Однако даже при беглом взгляде на имеющиеся данные можно сказать, что они не поддаются столь простому объяснению, и ситуация на самом деле более тревожная. Россия начала демонстрировать слабые экономические показатели до падения цен на нефть и ввода санкций. Реальный рост ВВП снизился с 3,4% в 2012 г. до 1,3% в 2013 г. и замедлился в 2014 году. Совершенно понятно, что имеет место какая-то другая, более тревожная динамика, которую легко замаскировать ценами на нефть и санкциями.

Это старая мантра, но, к сожалению, ее приходится повторять вновь и вновь: России необходима диверсификация экономики, снижение зависимости от цен на сырье и энергоносители и переход к полноценной экономике услуг, опирающейся на богатый человеческий капитал и производительный частный сектор. Подобная политика проводилась официально – по крайней мере с 2000 г., когда был принят план структурных реформ Германа Грефа. Президент, премьер-министр и другие высокопоставленные чиновники твердили об этом вновь и вновь, но в практическом отношении делалось слишком мало.

Жаль, что после драматичного обвала нефтяных цен в 2008 г., когда цена на нефть марки Brent упала на 75% во второй половине года, российские политики ограничились лишь необходимыми макроэкономическими шагами. Правительство так и не предприняло достаточных мер для снижения зависимости от цен на нефть, особенно после того как в середине 2009 г. цены снова поднялись до 70 долларов за баррель, а затем постепенно дошли до 100 долларов с начала 2011 и до середины 2014 года. Как отмечали Герман Греф, Алексей Кудрин и другие грамотные экономисты, страна ушла от жестких решений, которые могли бы снизить зависимость от энергоносителей и других сырьевых товаров. Вместо этого зависимость только увеличилась. Некоторые обозреватели даже проводят параллели с поздним советским периодом, подразумевая, что нынешняя тенденция необратима без смены властных структур.

Ясно, что модель роста, предполагавшая более эффективное использование имеющихся мощностей и расширение сектора услуг, на которую экономика опиралась в предыдущее десятилетие, исчерпала себя. Нехватка действенных частных инвестиций препятствует переходу к новой экономике, ориентированной на рост. Меры, которые следует предпринять для продвижения в этом направлении, хорошо известны. Среди прочего это строгое внедрение власти закона и обязательного соблюдения договорных обязательств, беспристрастная и действенная судебная власть, прозрачность государственных структур всех уровней, приватизация и отказ от централизованного регулирования экономики, а также энергичная борьба с коррупцией.

Озабоченность вызывает явное отсутствие политической воли использовать возможности, предоставляемые последними событиями. Наверно, лучше поздно, чем никогда. Быть может, когда цена на нефть опустится до 25 долларов и будет какое-то время оставаться на этом уровне, отношение к серьезным институциональным реформам изменится. Но если этого не произойдет, то перспективы, независимо от цен на нефть или внешней политики, на самом деле мрачные. Положение России как мировой державы в XXI веке зависит в первую очередь от структурных реформ.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 19 февраля 2015 > № 1363824 Мартин Гилман

Имперский лидер Китая

Элизабет Экономи

Си Цзиньпин укрепляет свою власть

Элизабет Экономи – старший научный сотрудник, директор азиатских исследований в Совете по международным отношениям США.

Резюме Председатель КНР сформулировал мощную идею – обновление китайской нации. Это патриотический призыв к оружию, вдохновением для которого служат славное имперское прошлое Китая и идеалы его социалистического настоящего.

Председатель КНР Си Цзиньпин сформулировал простую, но мощную идею – обновление китайской нации. Это патриотический призыв к оружию, вдохновленное славным имперским прошлым Китая и идеалами его социалистического настоящего, эти компоненты должны обеспечить политическое единство дома и влияние за рубежом. За два года у власти Си проявил себя лидером-преобразователем, выдвинув программу, предполагающую реформирование, если не революцию, политических и экономических отношений не только внутри Китая, но и с остальным миром.

Мотив Си Цзиньпина – растущее ощущение безотлагательности изменений. Он получил власть, когда КНР, несмотря на экономические успехи, находилась в политическом замешательстве. Компартия Китая, погрязшая в коррупции и не имевшая убедительной идеологии, потеряла доверие общества, поднималась волна социального недовольства. Китайская экономика, по-прежнему растущая впечатляющими темпами, начала демонстрировать признаки перенапряжения и неопределенности. На международной арене, несмотря на позицию глобальной экономической державы, Китай явно располагался ниже своей весовой категории. Пекину не удалось дать адекватный ответ на кризисы в Ливии и Сирии, он выжидал, пока политические потрясения происходили в Мьянме и Северной Корее, которые являются самыми близкими партнерами КНР. Многим наблюдателям казалось, что у Китая нет комплексной внешнеполитической стратегии.

Си Цзиньпин отреагировал на это чувство тревоги, усилив власть – собственную, Компартии и Китая в целом. Он отказался от коммунистической традиции коллективного руководства, позиционируя себя как верховного лидера в рамках жестко централизованной политической системы. Предложенные им экономические реформы увеличат роль рынка, но позволят государству сохранить существенный контроль. За рубежом Си Цзиньпин стремится повысить статус Китая, расширяя торговлю и инвестиции, создавая новые международные институты и укрепляя вооруженные силы. В его программе ощущается скрытый страх, что, будучи допущены в страну, западные политические и экономические идеи подорвут власть китайского государства.

В случае успеха результатом реформ станет свободное от коррупции, политически единое и экономически мощное однопартийное государство с глобальным влиянием – что-то вроде Сингапура на стероидах. Но нет гарантий, что преобразования будут столь значительными, как надеется Си Цзиньпин. Его политика привела к возникновению очагов внутреннего недовольства и спровоцировала негативную международную реакцию. Чтобы заставить несогласных замолчать, Си начал применять жесткие меры, что оттолкнуло от него многих талантливых и предприимчивых граждан, на поощрение которых нацелены реформы. Его пробные шаги в экономике поставили под вопрос перспективы продолжения роста. А приверженность принципу «победитель получает все» мешает усилиям стать глобальным лидером.

США и весь остальной мир не могут позволить себе подождать и посмотреть, каковы будут результаты реформ. Соединенные Штаты должны быть готовы принять некоторые инициативы Си Цзиньпина как возможность международного сотрудничества, а в других увидеть тревожные тенденции, которые надо остановить до того, как они наберут силу.

Жесткая внутренняя политика

Идея Си Цзиньпина об обновленном Китае базируется прежде всего на его способности реализовать собственное представление о политических реформах: консолидировать личную власть посредством создания новых институтов, подавления политической оппозиции, легитимации своего лидерства и власти Компартии в глазах китайского народа. Приступив к исполнению обязанностей, Си Цзиньпин начал быстро аккумулировать политическую власть и стал не первым среди равных, а просто первым. Он возглавляет Компартию и Центральный военный совет – два традиционных столпа руководства страной, а также ключевые группы по экономике, военной реформе, кибербезопасности, Тайваню, внешней политике, руководит Комиссией по национальной безопасности. В отличие от предыдущих председателей КНР, которые позволяли своим премьерам рулить экономикой, Си Цзиньпин взял на себя и это. Он также принял личное командование вооруженными силами Китая: прошлой весной 53 высших военачальника дали ему публичную клятву верности. По словам одного отставного генерала, подобные присяги случались в истории Китая лишь трижды.

Для консолидации власти Си Цзиньпин также стремится заглушить альтернативные политические голоса, в том числе в когда-то очень оживленном китайском интернете. Власти задерживали, арестовывали или подвергали публичному унижению популярных блогеров, например бизнесменов-миллиардеров Пань Шии и Чарльза Сюэ (Сюэ Маньцзы). Их посты в социальных сетях на разные темы – от загрязнения окружающей среды до цензуры и торговли детьми – читали десятки миллионов человек. Хотя заставить их совсем замолчать не удалось, они больше не касаются существенных политических тем. Пань Шии, центральная фигура кампании по улучшению качества воздуха в Пекине, был вынужден покаяться в эфире национального телевидения в 2013 году. После этого в популярном китайском микроблоге Weibo он посоветовал своему коллеге по девелоперскому бизнесу воздержаться от критики экономических действий правительства: «Осторожно, а то тебя могут арестовать».

При Си Цзиньпине Пекин разработал свод новых норм, регулирующих интернет. Один из законов грозит лишением свободы на срок до трех лет за распространение информации, которую власти определяют как «слухи», если пост читают более 5 тыс. человек или его пересылали более 500 раз. В соответствии с новыми жесткими законами китайских граждан арестовывали за посты с теориями исчезновения рейса 370 «Малайзийских авиалиний». В течение четырех месяцев Пекин заблокировал, уничтожил или применил иные санкции против более чем 100 тыс. аккаунтов в Weibo за нарушение одного из семи «основных положений», определяющих допустимые высказывания в интернете. В результате количество постов в Weibo сократилось с марта 2012 по декабрь 2013 г. на 70%, согласно исследованию 1,6 млн пользователей, проведенному The Telegraph. Когда китайские обитатели интернета нашли альтернативные способы общения, например, стали использовать платформу мгновенных сообщений, государственная цензура принялась за них и там. В августе 2014 г. Пекин ввел новые нормы для сервисов мгновенных сообщений, которые требуют, чтобы пользователи регистрировались под настоящими именами, ограничивают возможность делиться политическими новостями и закрепляют определенный кодекс поведения. Неудивительно, что в 2013 г. в рейтинге интернет-свободы в мире базирующаяся в США некоммерческая организация Freedom House поставила Китай на 58-е место из 60 – на одну строчку с Кубой, ниже только Иран.

Стремясь обеспечить идеологическое единство, Си обозначил зарубежные идеи, бросающие вызов политической системе Китая, как непатриотические и даже опасные. В связи с этим Пекин запретил научные исследования и преподавание по семи темам: универсальные ценности, гражданское общество, права граждан, свобода прессы, ошибки, допущенные Компартией, преимущества капитализма и независимость судебной системы. Прошлым летом партийный чиновник публично подверг критике Китайскую академию общественных наук, государственную исследовательскую организацию, заявив, что в нее «проникли иностранные силы». Вне стен академии известные китайские интеллектуалы, в том числе экономист Мао Юйши, профессор права Хэ Вэйфан и писатель Лю Имин, встретили заявление насмешками. Тем не менее подобные обвинения скорее всего окажут негативное воздействие на научные круги и международное сотрудничество.

Такой жесткий курс может подорвать политическую сплоченность, к которой стремится Си Цзиньпин. Жители Гонконга и Макао, традиционно пользующиеся бóльшими политическими свободами, чем население материкового Китая, наблюдают за действиями Си с растущим беспокойством, многие призывают к демократическим реформам. В случае с бурлящим демократическим Тайванем репрессивные тенденции китайского лидера вряд ли способствуют стремлению объединиться с материком. А в расколотом Синьцзян-Уйгурском автономном районе ограничительные меры и культурная политика Пекина привели к массовым протестам и насилию.

Даже внутри политической и экономической элиты Китая многие озабочены ужесточением курса и пытаются закрепиться за рубежом. По данным Hurun Report, 85% тех, кто имеет активы более 1 млн долларов, хотят, чтобы их дети получали образование за границей; более 65% китайских граждан с активами 1,6 млн долларов или более эмигрировали либо планируют это сделать. Отъезд китайской элиты не только стал политическим конфузом, но и нанес серьезный удар по попыткам Пекина вернуть домой ведущих ученых, перебравшихся за границу в предыдущие десятилетия.

Моральный авторитет?

Центральный элемент политических реформ Си Цзиньпина – усилия по восстановлению морального авторитета Компартии. Он подчеркивает, что если не решить проблему повальной коррупции, крах грозит не только партии, но и всему китайскому государству. Под пристальным наблюдением Ван Цишаня, члена Постоянного комитета Политбюро ЦК Компартии, борьба с коррупцией стала лейтмотивом. Предыдущие китайские лидеры проводили антикоррупционные кампании, но Си занялся проблемой энергично и всерьез: ограничены средства на официальные мероприятия, автомобили и приемы; преследованию подвергаются публичные фигуры из правительства, вооруженных сил и частного сектора; резко возросло количество коррупционных дел, которые преданы огласке. В 2013 г. партия наказала за коррупцию более 182 тыс. чиновников – на 50 тыс. выше среднегодового показателя за предыдущие пять лет. Два скандала, разразившиеся прошлой весной, демонстрируют масштабы кампании. В первом случае арестован генерал-лейтенант, продававший посты и звания в вооруженных силах, иногда за астрономические суммы – цена звания генерал-майора, например, доходила до 4,8 млн долларов. Во втором случае Пекин начал расследование против 500 чиновников правительства провинции Хунань, которые участвовали в схеме покупки голосов на 18 млн долларов.

Крестовый поход против коррупции – лишь часть масштабного плана восстановления морального авторитета. Си также объявил о реформах, которые касаются ключевых проблем общества. Китайское руководство объявило кампанию по улучшению качества воздуха; реформировало политику «одна семья – один ребенок»; пересмотрело систему «хукоу», которая привязывает жилье, медицинское обслуживание и образование граждан к их официальному месту жительства, что дает определенные преимущества городскому населению; закрыло систему лагерей «трудового перевоспитания», позволявшую властям задерживать граждан без предъявления обвинений. Правительство также объявило о планах сделать правовую систему более прозрачной и избавить ее от вмешательства чиновников местного уровня.

Несмотря на впечатляющие темпы и масштабы инициатив, остается неясным, являются ли они началом долгосрочных преобразований или представляют собой лишь поверхностные меры, чтобы заручиться поддержкой населения в краткосрочной перспективе. В любом случае некоторые из реформ вызвали ожесточенное противодействие. По данным Financial Times, бывшие лидеры КНР Цзян Цзэминь и Ху Цзиньтао предупредили о необходимости обуздать антикоррупционную кампанию, а сам Си Цзиньпин признал, что столкнулся с серьезным сопротивлением. Кроме того, кампания принесла реальные экономические потери. По данным доклада Bank of America Merrill Lynch, по итогам 2014 г. ВВП Китая может сократиться на 1,5% из-за сокращения продаж товаров и услуг класса «люкс» – многие чиновники опасаются, что роскошные приемы, привлечение политической поддержки и дорогие покупки вызовут нежелательное внимание. (Конечно, многие китайцы продолжают приобретения, но делают это за границей). И даже те, кто поддерживает борьбу с коррупцией, ставят под сомнение методы Си. Так, премьер Ли Кэцян в начале 2014 г. призвал к большей прозрачности антикоррупционной кампании и публичной подотчетности государства, но его замечания быстро исчезли с сайтов.

Позиция Си Цзиньпина по коррупции может также представлять риск для личного и политического положения лидера: его семья входит в число самых состоятельных в китайском руководстве, и, по данным The New York Times, Си велел родственникам скрыть свои активы, чтобы не ставить его под удар. Кроме того, он отвергает призывы к большей прозрачности: активисты, требующие обнародования активов чиновников, оказываются под арестом, а против западных СМИ, пытающихся собрать сведения о руководителях Китая, применяются санкции.

Сохранение контроля

Одновременно с консолидацией политического контроля и усилиями по восстановлению легитимности Компартии Си Цзиньпин ищет способы стимулировать рост экономики. Если говорить в общем, то ставятся цели превратить Китай из мирового производственного центра в инновационный узел, переориентировать экономику на потребление, а не на инвестиции, и расширить пространство для частного предпринимательства. Си Цзиньпин планирует и институциональные, и политические реформы. К примеру, намечен существенный пересмотр налоговой системы: доходы местных бюджетов будут пополняться за счет различных видов налогов, а не только продажи земли, что является причиной коррупции и недовольства общества. Кроме того, центральное правительство, которое традиционно забирало практически половину национальных налоговых поступлений и лишь на треть обеспечивало социальные расходы, увеличит средства на социальные нужды, снизив нагрузку на региональные власти. В стадии тестирования десятки дополнительных инициатив экономической политики, включая привлечение частных инвестиций в государственные предприятия, уменьшение бонусов их топ-менеджеров, создание частных банков, которые станут кредитовать малых и средних предпринимателей, упрощение процедур согласования для нового бизнеса.

Экономический план Си Цзиньпина постепенно проясняется. Хотя акцент сделан на свободный рынок, государство сохранит контроль над большей частью экономики. Управленческая реформа госкомпаний не изменит доминирующую роль Компартии в принятии решений по их бизнесу; Си сохранил барьеры для иностранных инвестиций и, хотя правительство обещает уйти от экономического роста, основанного на инвестициях, их продолжают стимулировать, что ведет к нарастанию долгов регионов. По данным китайской газеты Global Times, рост объема задолженности по проблемным кредитам за первое полугодие 2014 г. превысил объем новых проблемных кредитов за весь 2013 год.

Кроме того, Си Цзиньпин привнес в экономическую программу те же националистические – и даже ксенофобские – настроения, которыми пропитана политическая повестка дня. Его агрессивные антикоррупционная и антимонопольная кампании направлены против транснациональных корпораций, производящих сухое молоко, лекарства и медицинскую продукцию, запчасти для автомобилей. В июле 2013 г. Комиссия по национальному развитию и реформам Китая собрала представителей 30 транснациональных компаний, чтобы заставить их признать свои проступки. Периодически возникает ощущение, что Пекин намеренно давит на иностранных производителей товаров и услуг: государственные СМИ уделяют огромное внимание предполагаемым нарушениям со стороны транснациональных корпораций, похожие проблемы в китайских компаниях остаются в тени.

Расследования, связанные с деятельностью иностранных компаний, как и антикоррупционная кампания, вызывают вопросы об их истинных мотивах. В ходе дискуссии, которую транслировало китайское государственное телевидение, глава Торговой палаты ЕС в КНР вынудил представителя Комиссии по национальному развитию и реформам защищать очевидно неравноправное отношение китайского правительства к иностранным и местным компаниям. В итоге его собеседник сдался, заявив, что антимонопольная процедура в КНР имеет «китайские особенности».

Таким образом, первоначальные обещания Си Цзиньпина по поводу пробразований остаются невыполненными. 31-страничная брошюра об экономических реформах в Китае, изданная в июне 2014 г. Деловым советом США и КНР, содержит десятки нереализованных задач. Кажется, лишь три инициативы Си воплотились в жизнь: сокращение сроков регистрации нового бизнеса, разрешение транснациональным корпорациям использовать китайскую валюту для расширения своей деятельности и изменение системы «хукоу». Однако более глубокие реформы могут потребовать возвращения к ней, например, в случае обвала рынка недвижимости. Пока можно сказать, что Си Цзиньпин – главный противник самого себя: призывы к доминированию рынка никак не сочетаются с его желанием сохранить контроль над экономикой.

Проснувшийся лев

Усилия по преобразованию политики и экономики дома дополняются такими же кардинальными шагами, направленными на позиционирование Китая как глобальной державы. Однако корни такой внешней политики уходят в период, предшествующий приходу Си к власти. Руководители страны начали публично обсуждать подъем Китая как мировой державы на фоне глобального финансового кризиса 2008 г., когда многие китайские аналитики стали утверждать, что США вступили в неизбежный период упадка и у Пекина появляется возможность взойти на вершину глобального иерархического порядка. Выступая в Париже в марте 2014 г., Си вспомнил рассуждения Наполеона о Китае: «Наполеон говорил, что Китай – это спящий лев, и когда он проснется, содрогнется весь мир». Си Цзиньпин заверил аудиторию, что китайский лев уже проснулся, но это «мирный, дружелюбный и цивилизованный лев». Однако некоторые действия опровергают успокаивающие заверения. Взамен многолетней мантры бывшего китайского лидера Дэн Сяопина «скрывай свои способности, оставайся незаметным» нынешний председатель КНР предложил гораздо более экспансионистскую и силовую внешнюю политику.

По мнению Си Цзиньпина, все дороги ведут в Пекин, в прямом и переносном смысле. Он возродил древнюю концепцию Шелкового пути, который связывал Китайскую империю с Центральной Азией, Ближним Востоком и даже с Европой, предложив огромную сеть железных дорог, трубопроводов, автотрасс и каналов, которые повторят контуры старого маршрута. Инфраструктура, которую, как ожидает Си Цзиньпин, профинансируют китайские банки и построят китайские компании, позволит увеличить торговлю практически со всем миром. Пекин также рассматривает возможности строительства скоростной межконтинентальной железной дороги, которая свяжет Китай с Канадой, Россией и США через Берингов пролив. Даже Арктика стала «задним двором» КНР, ученые называют свою страну «приарктическим государством».

Вместе с новой инфраструктурой Си Цзиньпин хочет создать новые институты, которые укрепят позиции Пекина как регионального и глобального лидера. Он способствовал созданию нового банка развития стран БРИКС – Бразилия, Россия, Индия, Китай и ЮАР, – который призван бросить вызов доминированию МВФ и Всемирного банка. Продвигает идею Азиатского банка инфраструктурных инвестиций, что позволит Китаю играть ведущую роль в финансировании регионального развития. Эти инициативы говорят о намерении воспользоваться недовольством, которое вызывает нежелание США сделать международные экономические организации более представительными и учитывать интересы развивающихся стран.

Си Цзиньпин также выдвигает новые инициативы в сфере региональной безопасности. В дополнение к уже существующей Шанхайской организации сотрудничества (институт, возглавляемый Китаем, в который входят Россия и четыре центральноазиатских государства) Си хочет построить новую азиатско-тихоокеанскую структуру, не включающую Соединенные Штаты. Выступая на конференции в мае 2014 г., он подчеркнул: «Именно азиатские народы должны заниматься делами Азии, решать проблемы Азии и поддерживать безопасность в Азии».

Склонность лидера к силовой региональной политике обнаружилось еще до того, как он стал председателем КНР. В 2010 г. Си Цзиньпин возглавлял группу, ответственную за политику в отношении Южно-Китайского моря. Именно тогда в сферу основных интересов Пекина вошли притязания на обширную акваторию. С тех пор он использовал различные средства – от ВМС до рыбацких лодок, чтобы закрепить эти претензии, оспариваемые другими странами. В мае 2014 г. возник конфликт между Китаем и Вьетнамом, когда китайская нефтяная компания CNPC установила буровую платформу в спорном районе Южно-Китайского моря; ситуация оставалась напряженной до вывода платформы в середине июля. Чтобы закрепить намерения Китая в Восточно-Китайском море, Си объявил о введении «идентификационной зоны ПВО», которая частично совпадает с соответствующими зонами Японии и Южной Кореи, установил правила рыбной ловли. Никто из соседей Китая не признал легитимность этих шагов. Пекин тем временем изменил карту КНР, которая изображена на паспортах, добавив к своей территории спорные районы на границе с Индией и некоторыми гсоударствами Юго-Восточной Азии, что вызвало политический скандал.

Эти маневры способствовали росту националистических настроений в стране и в равной степени опасной враждебности за границей. Новые лидеры Индии и Японии, также не чуждые националистическим настроениям, выразили озабоченность политикой Си Цзиньпина и предприняли ответные действия, чтобы укрепить безопасность. Во время избирательной кампании в начале 2014 г. будущий премьер-министр Индии Нарендра Моди подверг критике экспансионистские тенденции в Китае, с тех пор он и премьер-министр Японии Синдзо Абэ активизировали связи в сфере обороны и безопасности. Разрабатывается несколько новых региональных инициатив, которые не включают Китай (и Вашингтон тоже). Например, Индия занимается подготовкой военнослужащих ВМС ряда стран Юго-Восточной Азии, включая Мьянму и Вьетнам. Кроме того, многие страны региона, в том числе Австралия, Индия, Япония, Филиппины, Сингапур и Южная Корея, планируют совместные военные учения.

Решительная ответная реакция

У США и большинства других стран мира пробуждение Китая при Си Цзиньпине вызывает двойственную реакцию. С одной стороны, взволнованное любопытство – чего же сможет достичь более сильный, менее коррумпированный Китай. С другой – серьезную озабоченность по поводу вызовов, которые авторитарный, воинственно настроенный Пекин может бросить либеральному порядку, возглавляемому Соединенными Штатами.

Плюсом является то, что планируемый «новый Шелковый путь» подразумевает заинтересованность в политической стабильности на Ближнем Востоке; таким образом, у Пекина появятся стимулы сотрудничать с Вашингтоном во имя обеспечения мира в регионе. Точно так же растущий интерес китайских компаний к инвестициям за рубежом может дать Вашингтону дополнительный инструмент для продвижения двустороннего договора об инвестициях. США должны поддержать участие Китая в Транс-Тихоокеанском партнерстве (ТТП) – региональном соглашении о свободной торговле, которое находится на стадии переговоров. Дискуссии о вступлении Китая в ВТО в 1990-е гг. заставили китайских реформаторов ускорить изменения в экономике, то же самое может произойти и сейчас, если начнутся переговоры о партнерстве.

Кроме того, хотя Китай уже обладает существенными позициями в международной системе, Соединенным Штатам стоит стремиться к его более активной вовлеченности в мировые дела. Так, Конгрессу США следует одобрить предлагаемые изменения в системе голосования в МВФ, что позволит Китаю и другим развивающимся странам играть более значительную роль в управлении фондом. Таким образом, Пекин будет менее склонен создавать конкурирующие группы и институты.

Минус – националистическая риторика Си Цзиньпина и агрессивное поведение Китая бросают прямой вызов интересам США в регионе и требуют решительной ответной реакции. «Переориентация» Вашингтона на Азию и ее «приоритетность» – не просто ответ на агрессивную политику Китая. В этом отражаются самые значимые для Америки внешнеполитические ценности: свобода мореплавания, воздушного и космического пространства; свободная торговля, верховенство закона и базовые права человека. Если этому региону не будет отдан приоритет, Соединенные Штаты утратят роль регионального лидера, и Вашингтон лишится преимуществ, которые дает тесное сотрудничество с самыми динамично развивающимися экономиками мира. Поэтому Америке нельзя отказываться от этого приоритета, обязательно сохранять военное присутствие в Азиатско-Тихоокеанском регионе, чтобы сдерживать агрессивность Китая или противодействовать ей. Также необходимо добиться консенсуса и ратифицировать ТТП. Наконец, расширять американские программы по поддержке демократических институтов и гражданского общества в таких странах, как Камбоджа, Малайзия, Мьянма и Вьетнам, где демократия только зародилась, но активно развивается.

В то же время Вашингтон должен понимать, что Си Цзиньпин может не добиться заявленных целей преобразований. Он сформулировал программу, но на него давят как внутренние, так и внешние силы. Дальнейший путь чреват неожиданностями. Некоторые страны воздерживаются от сотрудничества с китайскими компаниями из-за проблем с социальной ответственностью, это заставляет Пекин искать новые пути ведения бизнеса. Соседи Китая, встревоженные агрессивностью Пекина, начали налаживать новые отношения в сфере безопасности. Даже в самой КНР такие известные эксперты по международным отношениям, как Ван Цзисы из Пекинского университета и бывший посол У Цзяньминь, высказали опасения общей тональностью внешней политики Си Цзиньпина.

Наконец, хотя мало что во внутренней и внешней политике Си говорит в пользу углубления сотрудничества с США, Вашингтону не следует строить отношения с Китаем в духе соперничества. Восприятие Китая как соперника или противника только повысит накал антизападной риторики и подорвет позиции тех, кто призывает к сдержанности; это не поможет продвижению двусторонних отношений и приведет к ослаблению роли Америки в регионе. Вместо этого Вашингтону следует внимательно следить за эволюцией курса Си Цзиньпина, чтобы стимулировать шаги, которые пойдут на пользу двусторонним отношениям или, наоборот, противодействовать тому, что несет угрозу интересам Соединенных Штатов. В условиях неопределенности будущего Китая американским политикам нужна гибкость и способность быстро адаптироваться к новым условиям.

Китай > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 февраля 2015 > № 1363822 Элизабет Экономи

Глобализация в головах

Иван Сафранчук

Центральная Азия и евразийская интеграция

Иван Сафранчук – кандидат политических наук, доцент кафедры мировых политических процессов МГИМО(У) МИД России.

Резюме Москва предлагает региональную интеграцию с укреплением внешних экономических границ, которые стимулировали бы реиндустриализацию. Государства Центральной Азии заинтересованы в Таможенном союзе и Едином экономическом пространстве, но границы укреплять не хотят.

В экспертных и политических кругах Центральной Азии было принято говорить, что у России отсутствует стратегия в отношении стран региона. После того как в 2007 г. свою стратегию принял Европейский союз, этот тезис приобрел дополнительный оттенок: «Даже у ЕС есть, а Россия…». Продолжали фразу по-разному, но смысл не менялся – у Москвы нет долгосрочного политического и экономического плана для региона.

Действительно, долгое время официальные тезисы о «приоритете стран постсоветского пространства» (в том числе и Центральной Азии) оставались преимущественно декларативными. Сейчас, однако, можно уверенно говорить, что оформленный курс появился – проект Евразийской экономической интеграции, воплощенный в Таможенном союзе, Евразийском экономическом союзе и Едином экономическом пространстве. И роль стран Центральной Азии в нем чрезвычайно высока.

Каков вклад Центральной Азии

Регион способен придать ЕЭП качественно иной масштаб – Казахстан (203,5 млрд долларов ВВП и 16,8 млн населения), Киргизия (6,4 млрд и 5,5 млн соответственно), Таджикистан (6,9 млрд и 8 млн), Узбекистан (51,1 млрд и 29,8 млн). Таким образом, общий вклад Центральной Азии мог бы составить 267,9 млрд долларов ВВП и 60,1 млн населения, что прибавило бы к российской экономике более 13% ВВП (а по паритету покупательной способности около 20%) и более 40% населения. Без Узбекистана цифры скромнее, но все равно значимы: за счет остальных стран Центральной Азии к российской экономике прибавилось бы около 15% ВВП (по паритету покупательной способности) и более 20% населения.

Но регион важен не только абсолютными масштабами ВВП и населения. Развитие экономики неминуемо должно включать значительный элемент реиндустриализации. Это нужно для того, чтобы иметь несырьевые сферы экономического роста, а также обеспечить необходимое количество рабочих мест в условиях, когда предполагается рост населения. Для промышленного возрождения необходимо снизить конкуренцию со стороны КНР.

Значит, ключевая предпосылка дальнейшего экономического роста – укрепление экономической границы с Китаем. Опыт ТС показал, что на практике таможенные пошлины повышаются. Пока это компенсируется тем, что на таможенной границе Казахстана и КНР остаются значительные «дыры». Статистика двух стран по товарообороту через границу отличается кратно (и это нельзя объяснить только разными методиками подсчета и другими техническими причинами вроде «товарной пересортицы»). «Прорехи» имеются и на границе Казахстана и Киргизии.

Сразу после начала функционирования ТС в 2011 г. на казахстанско-киргизской границе можно было наблюдать дикие картины, когда через пограничные переходы перегружались фуры с товарами. Для облегчения жизни населения, занятого в мелком бизнесе, разрешили беспошлинно перемещать через границу до 50 кг груза для личных нужд. В результате из Китая в Киргизию прибывали фуры с товарами, заранее расфасованными в 50-килограммовые мешки. На границе Казахстана машины останавливались, и груз в мешках перемещался через границу организованными группами местных жителей. На казахстанской стороне товар сразу загружался в новую фуру. Таким образом, китайская продукция попадала на территорию ТС не по новым, более высоким пошлинам, а вообще без пошлин. Зимой 2011/2012 гг. киргизско-казахстанская граница была перегружена такими операциями. Потом, правда, ситуация нормализовалась, теперь там не видно бесконтрольной и беспошлинной перегрузки грузовых фур. Правда, китайский экспорт в Киргизию в эти годы только рос, а адекватного повышения таможенных сборов на границе Таможенного союза не произошло. Остается вопрос – куда же делись ввезенные в Киргизию товары? Не секрет, что Киргизия стала перевалочным пунктом для транспортировки китайской продукции в Таджикистан и Узбекистан. Однако значительная часть товарного потока по-прежнему идет в Казахстан, то есть пересекает границу Таможенного союза. «Дыры» остаются.

Очевидно, что граница ТС с Китаем будет постепенно укрепляться, а объем контрабанды через нее – сокращаться. Это вопрос времени. Но развитие проекта будет включать и расширение границы ТС с КНР за счет вхождения Киргизии и Таджикистана.

Переговоры Бишкека о присоединении шли весь 2013 и 2014 гг. и завершились подписанием 23 декабря 2014 г. соглашения о вступлении в 2015 году. Вопрос с Таджикистаном относится к более отдаленной перспективе. Но в обоих случаях проблема, по сути, одна и та же. За годы независимости две страны стихийно пришли к модели экономического выживания и развития, которую придется очень серьезно пересматривать, чтобы принять решение о членстве в ТС.

Основной доход в бюджет Киргизии дают главные сектора официальной экономики – горнорудная промышленность и гидроэлектроэнергетика. Однако они не создают достаточного количества рабочих мест. 47–48% населения заняты в сельском хозяйстве. Но крупнейший неформальный сектор – торговля и посредничество. Киргизия быстро нашла свою нишу в региональной торговле. Этому способствовали либеральное законодательство, слабая правоприменительная практика и высокая коррупция. Товары поступают из Китая и дальше транспортируются в Казахстан, Узбекистан и Таджикистан.

По экспертным оценкам, оборот двух крупнейших рынков «Дордой» (Бишкек) и «Кара-Суу» (Ош), через которые проходит большая часть реэкспорта китайской продукции, превышал в годы их расцвета официальный ВВП страны (в 2014 г., по предварительным данным, рыночный объем снизился). Таким образом, реэкспорт китайских товаров давал второй ВВП – теневой. Объем этого бизнеса сравним со всей легальной экономикой (ВВП – 6,4 млрд долл.) и переводами от трудовых мигрантов (примерно 4 млрд долл.). Реэкспорт китайских товаров стал системным фактором для Киргизии.

Соответственно, в стране распространена концепция «транзитного будущего». Предполагается, что Киргизия находится на перекрестке крупных торговых маршрутов и должна укреплять позиции регионального транспортно-торгового узла. В реальности узел ориентирован на товары китайского производства, что плохо стыкуется с базовыми идеями Таможенного союза. В результате на переговорах о присоединении Киргизии была выработана «дорожная карта», предполагающая выделение длинного списка групп товаров (в общей сложности более тысячи наименований), в отношении которых будут действовать преференции, чтобы смягчить сокращение реэкспорта китайской продукции. Но даже при предоставлении таких преференций вступление в ТС – непростое решение для местной элиты, которая состоит из множества группировок. Требуется смена парадигмы мышления. Не так легко осознать и принять тезис, что будущее – не в перепродаже китайских товаров, а в реиндустриализации.

Вступление Таджикистана в ТС – не перспектива ближайших нескольких лет. Но когда до этого дойдет, Душанбе также будет сложно принять решение. Ведь придется ужесточить таможенный режим на границе с Китаем (то есть подорожают товары широкого спроса), но главное – потребуется серьезное ужесточение режима с Афганистаном. Между тем последние 10 лет огромные усилия вложены в развитие торговли в южном направлении. Через реку Пяндж в Афганистан построены пять мостов, открыты пункты пропуска людей и товаров. В этих местах создаются свободные экономические зоны для стимулирования торговли. Торговля идет не только с самим Афганистаном, но через него с Пакистаном. Уже сейчас более половины цемента на таджикский рынок поступает оттуда. Пакистан – еще и крупный поставщик некоторых групп сельскохозяйственной продукции (например, картошки).

Постепенно в Душанбе обрели популярность идеи «разворота на юг» и интеграции в южное экономическое пространство. Конечно, нестабильность в Афганистане оставляет некоторую неопределенность. Но в целом среди таджикских политиков, чиновников и экспертов преобладает точка зрения, что Афганистан – это в первую очередь возможность, хотя признаются и риски.

Казахстану было легче сделать выбор в пользу Таможенного союза. Еще в середине 2000-х гг. Нурсултан Назарбаев сориентировал политическую элиту и чиновничество на реиндустриализацию. При всем богатстве природными ресурсами 16,8 млн населения не проживут только на природную ренту. В Казахстане крупная база металлургической и горнорудной промышленности. Назарбаев видит будущее страны как конкурентоспособного индустриального государства. Жителей в Казахстане слишком много, чтобы всем жить только на природную ренту, но недостаточно, чтобы работать только на внутренний рынок. Казахстану с его программами реиндустриализации нужны внешние рынки, прежде всего близкие – Россия, Белоруссия.

Таким образом, ТС – союз тех, кто ориентирован на реиндустриализацию, кому нужен расширенный рынок и общие экономические границы для увеличения масштабов экономики. Для тех же, кто привык за 25 лет к торгово-посреднической парадигме развития, решиться на присоединение тяжело.

Узбекистан в этом смысле должен был бы быть заинтересован в Таможенном союзе. Эта страна проводит на постсоветском пространстве одну из самых успешных и амбициозных программ реиндустриализации. Запуск и первые этапы ее возможны за счет внутреннего рынка почти в 30 млн населения. Однако этот потенциал будет рано или поздно исчерпан. Значение экспорта промышленной продукции повышается с каждым годом. И уже в обозримой перспективе настанет момент, когда доступ на внешние, но близкие и достаточно емкие рынки станет для Ташкента абсолютным приоритетом.

Открытая и закрытая интеграция

Формирование регионального интеграционного объединения укладывается в общемировую тенденцию, где регионализация приходит на смену глобализации.

В последние 20 лет идеи глобализации обрели чрезвычайную популярность в Центральной Азии. Были иллюзии, что страны региона повторят путь «азиатских тигров», на которых в 1990-е гг. смотрели как на пример для подражания. Однако все эти государства находятся внутри континента. Есть товары, такие как нефть, газ, золото, которые даже из глубины Евразии выходят на мировой рынок и становятся частью мировой торговли. Но по широкой номенклатуре несырьевой продукции рынок для производителей ограниченный, и он региональный, а не глобальный (доступ на который слишком дорог и который слишком конкурентный) и не страновой (у всех стран маленький по своим масштабам).

С 2008 г. начался тренд на сворачивание глобализации. Все больше протекционистских мер, ограничений для движения людей, капиталов, товаров. ВТО в кризисе. Одновременно формируются крупные области активной экономической жизни с интенсивной торговлей внутри региона, со своими правилами, которые становятся важнее глобальных. И регионы начинают конкурировать между собой.

Формирование ТС и ЕАЭС укладывается в общий тренд. Но тем, кто возлагал основные надежды на глобализацию и сотрудничество с внерегиональными игроками, сложно изменить базовые подходы. Как после стольких лет упований на глобализацию пойти на укрепление экономических границ регионального интеграционного объединения? Поэтому даже представители Казахстана, страны, которая очень заинтересована в ТС и ЕЭП, постоянно говорят о том, что интеграция не должна быть закрытой с установлением непроницаемых границ, а Астана поддерживает «открытую модель».

Казахстанские чиновники в данном случае повторяют американские тезисы. Именно Соединенные Штаты в последние годы делают ставку на «открытую модель» интеграции в Центральной Азии. В США доминирует точка зрения, что основная проблема региона – недостаточная взаимосвязанность (connectivity). Страны Центральной Азии мало торгуют и сотрудничают между собой. Соответственно, нужно снижать барьеры для торговли и передвижения людей, в идеале – совсем снять внутренние границы, но с сохранением полных национальных суверенитетов. Также нужны прозрачные экономические границы в сторону Китая, Афганистана и Ирана. Получается, что идеал – открытый регион с активной внутренней торговлей и вовлеченный в торговый обмен с Южной Азией, Китаем и Ближним Востоком. Такое транзитно-транспортное видение будущего Центральной Азии, впрочем, предполагает, что эта часть мира в основном экспортирует природные ресурсы и импортирует промышленные товары. Это оставляет открытым вопрос о создании достаточного количества рабочих мест, чтобы обеспечить приемлемый уровень занятости для растущего местного населения.

Сейчас проблема занятости во многом решается за счет массовой трудовой миграции в Россию, где общее число приезжих, по неофициальным оценкам, составляет 4–5 млн человек, то есть почти 10% всего населения Центральной Азии. Для Киргизии и Таджикистана этот фактор особенно значим. Однако Россия, очевидно, будет ужесточать доступ мигрантов на свой рынок труда, обставлять это дополнительными условиями. К тому же экономический кризис уже привел к оттоку рабочей силы.

Таким образом, Москва пытается сформировать новый проект региональной интеграции через ТС к ЕЭП с укреплением внешних экономических границ, которые стимулировали бы реиндустриализацию, а значит, были бы достаточно жесткими. Этот подход резко контрастирует с американскими планами для Центральной Азии, которые предполагают, что регион должен быть экономически полностью открыт. Государства же там заинтересованы в ТС и ЕЭП, но внешние экономические границы укреплять не хотят.

Россия. Казахстан. Азия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 февраля 2015 > № 1363818 Иван Сафранчук

Вдвоем на «хартленде»

Петр Стегний

Россия и Турция углубляют стратегическую глубину

П.В. Стегний – доктор исторических наук, чрезвычайный и полномочный посол, член Российского совета по международным делам.

Резюме Не окажется ли Турция для России второй Украиной? Спекуляции преждевременны. Сегодня выбор новой страны-транзитера для энергоносителей в Европу выглядит стратегически обоснованным.

Визит Владимира Путина в Турцию в декабре 2014 г. едва ли не день в день совпал с первым в истории визитом президента России в Анкару в декабре 2004-го и увенчал десятилетний цикл беспрецедентно активного периода в российско-турецких отношениях «эпохи Путина–Эрдогана». Итоги показывают, что достигнутый уровень многопланового партнерства не предел, в нем заложен запас прочности, позволяющий говорить о появлении элементов стратегического взаимодействия.

Это, разумеется, не означает, что в отношениях царит тишь да благодать. Проблем – и старых, и новых, связанных с возрастанием объемов сотрудничества, – хватает. Две страны занимают контрастные позиции по таким вопросам, как размещение на турецкой территории элементов американской ПРО, сирийский кризис, воссоединение Крыма с Россией. Список можно продолжать – было бы странно, если бы Турция, член НАТО, действовала, игнорируя фактор блоковой солидарности.

Важнее, однако, другое. Москва и Анкара научились уважать интересы друг друга, даже если они расходятся. Это, собственно, и показала итоговая пресс-конференция Владимира Путина и Реджепа Эрдогана, в ходе которой президенты не стремились публично демонстрировать разногласия по Сирии или Украине. Более того, выразив заинтересованность в расширении объемов поставок сельскохозяйственных и потребительских товаров в Россию, Турция подчеркнуто дистанцировалась от санкционного давления Евросоюза и США. С учетом этого решение о переориентации газопровода «Южный поток» с Болгарии на Турцию воспринято в мире как стратегический ход, который может иметь важные последствия не только для энергетики, но и для архитектуры безопасности в обширном регионе Евразии.

«Стратегическая глубина» российско-турецких отношений

После 1991 г. российско-турецкие отношения прошли большой и сложный путь, в котором четко выделяются два этапа – до и после прихода к власти в Турции Партии справедливости и развития (ноябрь 2002 г.). Качественные позитивные сдвиги наметились после распада Советского Союза и коренного перелома геополитической ситуации в мире. Возникли (и были частично реализованы) предпосылки для перехода от многовекового политического соперничества к добрососедству и взаимовыгодному сотрудничеству. Встречное движение сдерживалось рядом факторов, прежде всего дефицитом взаимного доверия, обусловленного инерцией подозрительности холодной войны. В Москве нервно реагировали на попытки Анкары в 1990-е гг. заполнить вакуум власти на постсоветском пространстве (активность в Средней Азии, Пакт стабильности на Кавказе Сулеймана Демиреля, деятельность «гюленовских школ» в Поволжье). В Турции опасались возрождения российских имперских рефлексов, что выразилось, в частности, в фактической поддержке сепаратистов во время первой чеченской войны. Стабилизирующую роль сыграли два обстоятельства: стратегическая договоренность 1997 г. о строительстве газопровода «Голубой поток» и нараставшая активность турецкого и российского бизнес-сообществ, сыгравших ведущую роль в создании прочного фундамента межгосударственного сотрудничества.

Характер второго этапа отношений Москвы и Анкары определила прежде всего схожесть подходов как к двусторонним отношениям, так и к базовым параметрам миропорядка, основанного на поиске самостоятельных путей в быстро меняющемся многополярном мире. Активно развивается политический диалог, в т.ч. в формате Совета сотрудничества высшего уровня, Совместной группы стратегического планирования во главе с министрами иностранных дел, сформирован Форум общественности, регулярно проводятся заседания Межправительственной комиссии по торгово-экономическому и культурно-гуманитарному сотрудничеству. С 2002 г. в пять раз (с 6,8 до 34 млрд долларов) вырос объем товарооборота, развивается сотрудничество в ключевых отраслях экономики, включая энергетику, растет объем взаимных инвестиций.

Ключевое значение имеет достигнутый уровень координации на постсоветском пространстве, в Черноморском регионе, на Ближнем и Среднем Востоке. Пожалуй, главное достижение – устойчивость связей, выдержавших ряд непростых проверок на прочность: от реакции на американское вторжение в Ирак в 2003 г. и грузино-осетинский конфликт 2008 г. до воссоединения Крыма с Россией.

Главной особенностью современной системы глобальной безопасности турки считают отсутствие согласованного международного понимания ее базовых аспектов. Противодействие новым вызовам и угрозам происходит прагматически, в рамках тактических договоренностей ведущих держав. Перспективу выхода на уровень глобального взаимодействия Анкара связывает со становлением многополярного мира, обновлением концепции евроатлантической солидарности в сторону большей самостоятельности стран-членов. Турция не считает себя фланговой страной НАТО и исходит из того, что ее стратегический союз с Западом совместим с самостоятельной ролью в вопросах обеспечения безопасности в Черноморском регионе, в отношениях с Ираком, Ираном, Афганистаном, процессе ближневосточного урегулирования. По той же логике выстраиваются отношения с Россией, в т.ч. в вопросах поддержания стабильности в Причерноморье, на Южном Кавказе и в Центральной Азии, которые турки считают сферой исторически сложившихся общих интересов.

В ноябре 2013 г. после трехлетнего перерыва возобновились переговоры о членстве Турции в Евросоюзе, начатые в 2005 году. До настоящего момента завершены консультации только по одной из 14 обсуждавшихся глав («Наука и исследования»). Формальные камни преткновения – проблема Кипра, геноцид армян и курдский вопрос. На деле Турция воспринимает «Восточное партнерство» как проект, перечеркивающий ее европейскую перспективу.

Турецкая внешнеполитическая концепция «стратегической глубины» соединяет элементы умеренно-исламистских и современных западных подходов. Поставлена задача: к 2023 г., столетию кемалистской революции, Турция должна войти в десятку наиболее развитых экономик мира, стать лидером технологической модернизации в регионе. Анкара говорит о предпочтительности системного подхода перед кризисным реагированием, призывает выработать единые критерии урегулирования региональных конфликтов, приоритета использования «мягкой силы» при сохранении потенциала экономического и военного воздействия – реальная площадка для взаимодействия, в т.ч. в сфере превентивного миротворчества.

Вместе с тем турецкая внешнеполитическая практика далеко не всегда соотносится с объявленной стратегией. Если в теории турки, скорее, доктринеры, то на практике – жесткие прагматики, готовые отстаивать свои интересы и на противоходе с союзниками как на Востоке, так и на Западе.

Евразия с турецкой точки зрения

Для Турции, как и для России, характерно выраженное понимание своего уникального стратегического положения на стыке двух континентов и цивилизаций (своего рода евразийском «хартленде») как фактора, в значительной мере определяющего их роль в глобальной политике. Турки, однако, несколько иначе, чем мы, определяют границы евразийского пространства, входящего в сферу их непосредственных интересов. Наряду с традиционно важным для них Южным Кавказом и Центральной Азией сферой своих жизненных интересов они считают Ближний и Средний Восток. Китай и Восточная Азия, являющиеся для России перспективными евразийскими партнерами как в сфере безопасности, так и в экономике, имеют для Турции меньшее значение.

В отношении Кавказа и Центральной Азии правительство Эрдогана отошло от жестких националистических схем предшественников. Российские попытки стимулировать интеграционные процессы на постсоветском пространстве в Анкаре рассматривают под углом взаимодополняющих интересов двух стран. Вместе с тем сохраняются и элементы конкуренции, связанные с усилиями турок по развитию интеграционных структур, основанных на идее тюркского единства. В 2008 г. создана Парламентская ассамблея тюркоязычных стран, в 2009 г. – Совет сотрудничества тюркоязычных государств (Тюркский совет), объединивший под своей крышей все ранее имевшиеся тюркские организации. Одновременно Турция внимательно наблюдает за практическими шагами по созданию Евразийского экономического союза, деятельностью Шанхайской организации сотрудничества, в которой получила статус партнера по диалогу.

В Центральной Азии наиболее динамично развиваются отношения Турции с Казахстаном, который (наряду с Киргизией и Азербайджаном) является участником всех международных тюркских объединений. Отношения с Туркменистаном и Узбекистаном осложнены закрытостью этих государств, с Таджикистаном – этническими различиями. Турецкие интересы в Центральной Азии пересекаются с интересами Китая, хотя различные весовые категории позволяют избегать прямого соперничества. Примером могут служить китайская и турецкая концепции Шелкового пути. В качестве потенциального конкурента в ЦА турки рассматривают и Иран, предлагающий исламскую альтернативу влиянию Турции.

Специфика турецкого подхода не мешает Москве и Анкаре договариваться о решении общих задач в сфере безопасности, в частности, в связи с выводом из Афганистана американских войск.

Турция исторически глубоко вовлечена в ситуацию на Кавказе, имеет особые отношения с Азербайджаном («два государства – один народ»), болезненно воспринимающим любые попытки Анкары сблизиться с Арменией или Ираном. Нормализации турецко-армянских отношений препятствует вопрос о геноциде армян, по которому Ереван занимает непримиримую позицию, несмотря на компромиссные шаги турецкой стороны, а также проблема Нагорного Карабаха, в отношении которой Анкара испытывает сильное давление Азербайджана. Турция поддерживает тесные связи с Грузией в рамках инфраструктурных проектов, таких как нефтепровод Баку – Тбилиси – Джейхан (2006), газопровод Баку – Тбилиси – Эрзурум (2007), строящаяся железная дорога Баку – Тбилиси – Карс. Турция опасается втягивания в региональные конфликты, а в случае с Грузией чувствует себя зажатой между Россией и западными союзниками. В ходе российско-грузинского конфликта 2008 г. Анкара воздержалась от антироссийских заявлений, не позволила военным кораблям США войти в Черное море.

Потенциал российско-турецкого взаимодействия велик в вопросах поддержания стабильности в Черноморском регионе. Успешно развивается сотрудничество в сфере безопасности в рамках БЛЭКСИФОР и операции «Черноморская гармония», в основе которой единство подходов России и Турции к необходимости сохранения конвенции Монтрё. Принципиально важно, что подходы Анкары к обеспечению безопасности в Черноморском регионе силами прибрежных государств без внешнего вмешательства сохранились и после воссоединения Крыма с Россией, существенно изменившего стратегическую ситуацию в Черном море.

Турция категорически не приемлет американскую концепцию «Большого Ближнего Востока», усматривая в ней опасную угрозу передела региональных границ. Вместе с тем после начала «арабской весны» Анкара солидаризировалась с Западом в поддержке демократической трансформации Ближнего и Среднего Востока. На начальном этапе массовых народных выступлений в арабских странах правительство Эрдогана поддержало смену авторитарных режимов в Ливии, Йемене, Египте, Сирии, создало базы оппозиции на своей территории. Однако, когда «весна» начала трансформироваться в шиитско-суннитский конфликт, противостояние Ирана и Саудовской Аравии, обернувшись притоком боевиков-джихадистов в соседние с Турцией районы, Анкара предпочла вернуться к традиционному амплуа посредницы. Свою роль сыграли и не оправдавшиеся ожидания продвижения «турецкой модели» в качестве образца для стран победившей «весны».

Поддержка усилий Запада и регионалов по смене режима в Сирии связана, как представляется, со стремлением турок удержать контроль над курдской проблемой, для них прежде всего внутриполитической. Продолжая считать приоритетом устранение от власти Башара Асада, Анкара осторожно ведет себя в отношении сколачиваемой американцами коалиции по борьбе с «Исламским государством». После переворота в Египте в 2013 г. и провала «Братьев-мусульман» серьезно обострились отношения Анкары с Каиром.

Турция, в которой проживает почти 15 млн алевитов, против разрастания суннитско-шиитских противоречий, хотя реальное развитие ситуации вовлекает ее в обостряющееся противоборство между лидерами суннитского и шиитского мира – Саудовской Аравией и Ираном. На критическом этапе развития обстановки вокруг Ирана в 2013 г. Анкара демонстративно дистанцировалась от возможного израильского удара. Это еще более осложнило затянувшийся конфликт Анкары с Тель-Авивом.

В целом конфликта стратегических интересов России и Турции на Южном Кавказе, в Центральной Азии, да и на Ближнем и Среднем Востоке, нет. Более того, российско-турецкие интересы совпадают в главном – поддержании политической стабильности в Евразии при недопущении или хотя бы ограничении проникновения в эти регионы внерегиональных сил.

Вызов «Южного потока»

Главный сюрприз декабрьского визита Путина – заявление о переориентации газопровода «Южный поток» с Болгарии на Турцию – особой неожиданностью для специалистов не стал. Решение, принятое президентами России и Турции, логично вытекает из острых перипетий многолетней войны за пути доставки энергоносителей из Прикаспийского региона, Ближнего и Среднего Востока в Европу. Масштаб и остроту борьбы, от исхода которой во многом зависит геополитический облик Евразии, определили стратегические интересы ведущих глобальных игроков – России, Евросоюза и США, в меньшей степени – Китая. Смысл ее состоял в том, что контроль над газопроводами Восток – Запад стремились монополизировать Соединенные Штаты, со временем поддержанные ЕС. Задача формулировалась просто: энергоносители из Прикаспия и региона Ближнего и Среднего Востока должны проходить в обход территории России, которой оставлялась возможность прокладки новых трубопроводов по линии Север – Юг. Сложившуюся еще в советские времена систему доставки российского природного газа в Европу, которая шла в основном через Украину, ни Вашингтону, ни Брюсселю из прагматических соображений трогать до поры до времени было невыгодно. Отсюда, конспективно говоря, и возникла геоэнергетическая подоплека кризиса вокруг Украины.

Существенно, что первые крупные сбои в поставках российского газа в Европу через Украину совпали с первым киевским Майданом 2004 года. Среди стран, пострадавших от несанкционированного использования Киевом российского газа, проходящего через Украину, стала и Турция, часть поставок в которую шли через систему Трансбалканского газопровода. Следствием ряда кризисов и стала идея прокладки газопроводов в обход Украины. Строительство «Северного потока», в котором была заинтересована такая мощная страна, как Германия, прошло не без трудностей, но завершилось успешно, обезопасив cевер Европы от капризов Киева. С «Южным потоком», решение о строительстве которого принято в 2007 г., параллельно с северной веткой, дело обстояло значительно сложнее. Его мощность должна была составить 63 млрд кубометров в год (примерно столько требовалось, чтобы избавиться от необходимости использовать украинский транзит). Имелось в виду, что трубопровод позволит диверсифицировать маршруты доставки российского газа в Европу, снизить зависимость поставщиков и покупателей от стран-транзитеров, в первую очередь от Украины.

ЕС, ссылаясь на принятый им Третий энергопакет, с самого начала создавал искусственные сложности для строительства «Южного потока». Их подоплеку раскрыл в январе 2011 г. еврокомиссар по энергополитике Гюнтер Эттингер, прямо заявивший, что суммарная пропускная способность газопроводов «Северный поток» и «Южный поток» составит 118 млрд кубометров, что позволит России поставлять газ в Европу без помощи Украины. Таким образом, образовался еще один узелок в цепи, плотно привязавшей украинский кризис к западным интересам в сфере энергетики.

Между тем еще на этапе принятия решения в России обсуждались два основных варианта маршрута «Южного потока», один из которых мог пройти через территорию Турции. Но в то время, в 2006 г., на пике наших отношений с Евросоюзом, подошедших к стадии создания четырех «общих пространств», приняли «проевропейское» решение, продиктованное в первую очередь попыткой застраховать сотрудничество с Европой от колебаний политической конъюнктуры на Украине. Полемизируя с евроскептиками, российские руководители в тот период говорили, что поставки энергоносителей не могут рассматриваться в качестве средства политического давления хотя бы потому, что в случае прямых поставок поставщик газа в той же мере зависит от потребителя, что и потребитель от поставщика.

Однако после того как в ноябре 2013 г. Виктор Янукович отложил подписание соглашения об интеграции Украины с ЕС, Европа и стоящие за ней американцы перестали воспринимать рациональные аргументы. В апреле 2014 г. Европарламент высказался против строительства «Южного потока», а в сентябре принял резолюцию «Положение на Украине и состояние отношений между Европейским союзом и Россией», в которой призвал переосмыслить отношения с Россией, отказаться от концепции стратегического партнерства и отменить запланированные соглашения в энергетической отрасли, в т.ч. по «Южному потоку». За три месяца до этого премьер-министр Болгарии после встречи с американскими конгрессменами сообщил о приостановке работ по строительству газопровода.

В этих условиях заявление Путина в Анкаре о том, что Россия отказывается от строительства «Южного потока» в связи с неконструктивной позицией Евросоюза, носило вынужденный и, по существу, безальтернативный характер. В тот же день «Газпром» и турецкая корпорация «Боташ» подписали меморандум о взаимопонимании по строительству газопровода через Черное море в направлении Турции. Пропускную способность решено сохранить на прежнем уровне – 63 млрд кубометров в год, из которых 14 млрд получит Турция, а остальной объем будет доставляться на границу Турции и Греции, где предусмотрена «точка сдачи». Предполагается, что продолжение трубопровода построят европейские компании в каждой заинтересованной стране по отдельности. Тем самым соблюдается требование Третьего энергопакета, принятого Еврокомиссией.

Эксперты указывают, что в наибольшей степени от переориентации «Южного потока» выигрывает Анкара. Это верно. Турция, имеющая нефтяной узел в порту Джейхан на побережье Средиземного моря, становится основным транзитером и «голубого топлива». По ее территории пройдет Трансанатолийский газопровод (ТАНАП), по которому в Европу будет поставляться газ с месторождения Шах-Дениз в Азербайджане, а в перспективе, возможно, и из Туркменистана. Уже действуют газопроводы Баку – Тбилиси – Эрзерум и Киркук – Джейхан, по которому газ идет из иракского Курдистана. В перспективе можно будет говорить о транспортировке через Турцию и иранского, и катарского газа. Российский газ, который может начать поступать в Турцию по третьему газопроводу из России (наряду с «Голубым потоком» и Трансбалканским газопроводом), способен превратить Турцию в крупнейшего газового транзитера с соответствующим увеличением ее регионального, да и глобального веса.

Не окажется ли Турция для России второй Украиной? Спекуляции на этот счет преждевременны. Пока принято только политическое решение о прекращении строительства «Южного потока» через Болгарию. Остальное зависит не столько от России, сколько от ее партнеров в Европе. В любом случае, однако, выбор Турции как страны-транзитера для доставки российских энергоносителей в Европу выглядит стратегически обоснованным.

Россия. Турция > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 февраля 2015 > № 1363817 Петр Стегний

Диспетчерская для всей Евразии

Станислав Притчин

Как преодолеть энергетический клинч России и ЕС

Станислав Притчин – кандидат исторических наук, научный сотрудник Центра изучения Центральной Азии и Кавказа Института востоковедения РАН.

Резюме С вводом в строй восточных проектов российская газотранспортная система даст возможность направлять газ как в Европу, так и в АТР. Открытость же инфраструктуры превратит Россию в Евразийский распределительный центр.

Украинский кризис до предела обострил российско-европейские отношения, в том числе и в энергетической сфере. Россия в ответ на откровенное противодействие со стороны Евросоюза отказалась от строительства «Южного потока». В свою очередь Еврокомиссия разрабатывает очередной план снижения зависимости от Москвы. В числе прочих рассматривается идея энергетического союза ЕС и единых закупок сырья европейскими компаниями. Выходом из непростой ситуации в отношениях соседей могло бы стать заключение некоего энергетического пакта о ненападении, фиксирующего текущей уровень сотрудничества и предусматривающего начало обсуждения нового формата взаимодействия на будущее.

Увы, два фактора пока не дают повода рассчитывать на нечто подобное: все еще достаточно острая фаза украинского кризиса, а также желание нового состава Еврокомиссии оправдать возложенные на него ожидания. По опыту предыдущих лет, по крайней мере на первом этапе своей работы, еврочиновники предлагают и реализуют самые решительные антироссийские шаги в энергетике. Тем не менее у России есть возможность без потери стратегических позиций сделать шаг навстречу. С одной стороны, Москва решила сменить глобальный подход во взаимоотношениях с Евросоюзом и сосредоточиться в будущем на доставке газа только до границы единой Европы. С другой, еще более усилить позиции России мог бы частичный доступ центральноазиатских и южнокавказских партнеров к российской газотранспортной инфраструктуре. В таком случае Россия, не нарушая требований ЕС, могла бы стать не только главным поставщиком газа для Европы, но и полноценной энергетической диспетчерской для Евразии.

Регулирование и ограничение в свободе поставщиков – инструмент ЕС

Отношения России и Евросоюза в вопросах энергетического сотрудничества всегда были сложными. Каждая из сторон считала, что ее ресурс (у России – газ, у Европы – потребитель) ценнее, чем актив партнера. Украинский кризис перевел относительно конструктивный диалог в формат игры с нулевой суммой, когда обе стороны готовы нести потери и убытки, лишь бы было хуже соседу. Тем не менее взаимозависимость в энергетике остается очень высокой. Так, в энергетическом балансе ЕС 2013 г. доля поставок газа из России составила 30%, максимум за несколько лет. «Газпром» поставил в Европу и Турцию 162,7 млрд куб. м газа. Всего же, по оценкам российской компании, европейский рынок в 2013 г. составил 476 млрд куб. м., вместе с Турцией 541 млрд куб. м, в 2012 г. потребление Европы и Турции достигло 529 млрд куб. метров. Столь высокая зависимость от одного поставщика весьма беспокоит европейских чиновников. В течение многих лет Евросоюз ищет эффективные инструменты снижения зависимости.

Главным юридическим орудием стала Энергетическая хартия, призванная ограничить монополизацию и соответственно рост политического влияния поставщиков. Учитывая, что именно «Газпром» является главным партнером ЕС в энергетике и традиционно проводил довольно активную политику по наращиванию поставок и выходу на конечного европейского потребителя, несложно догадаться, что целью хартии всегда было обуздание амбиций российской компании.

Руководствуясь нормами документа, Брюссель сдерживает всякие попытки Москвы выстроить газотранспортную инфраструктуру в обход транзитных стран. Противодействие «Южному потоку» в конечном итоге привело к отказу России от его строительства, но и с «Северным потоком», несомненно выгодным для Евросоюза, все также неоднозначно. «Газпрому» так и не удается использовать трубопровод на полную мощность из-за юридических препон. Согласно нормам хартии, российская компания может задействовать только 50% мощности специально построенного газопровода OPAL, соединяющего «Северный поток» с внутриевропейской инфраструктурой. А ведь других поставщиков для данного трубопровода физически нет. Европейский союз отказался разрешить продление трубопровода до Великобритании из-за опасений повысить зависимость от «Газпрома». В настоящее время «Северный поток» при проектной мощности 55 млрд куб. м используется лишь наполовину. В 2013 г. объем прокаченного газа составил 23,77 млрд кубометров.

С российской стороны политика Евросоюза выглядит более чем странной. В недавнем интервью «Коммерсанту» министр энергетики Александр Новак заявил: «Мы предложили европейцам свои услуги по строительству газопровода в центр Европы, в том числе за счет средств “Газпрома”. К сожалению, наши европейские коллеги не понимают, что такие крупные проекты нельзя регулировать так же, как строительство своей собственной газораспределительной сети». То есть Россия без финансового участия Евросоюза осуществляет газотранспортные проекты для обеспечения его энергетической безопасности, а Брюссель не только не приветствует такой подход, но и активно противодействует. И главный мотив европейских чиновников – слишком высокая зависимость от России.

Необходимо оговориться, что с точки зрения реального обеспечения независимости от России политика Еврокомиссии, мягко говоря, слишком прагматична. ЕС сам не является инициатором проектов, не выделяет средства на их реализацию, а ограничивается лишь морально-политической поддержкой. Так, заводы по регазификации СПГ строятся европейскими странами самостоятельно. Амбициозный проект «Набукко», несмотря на высокую политическую заинтересованность в его осуществлении, так и остался на бумаге именно из-за отсутствия реальных шагов со стороны исполнительных органов и европейских компаний. А среди новых проектов, которые реализуются или планируются, нет ни одного, который бы строился при прямом участии и по инициативе ЕС. Южный энергетический коридор, фигурирующий в официальных документах и заявлениях Еврокомиссии, базируется на азербайджанских трубопроводах через Грузию, Турцию, Грецию до Италии, которые SOCAR (Государственная нефтяная компания Азербайджана) сооружает с партнерами.

После отказа России от «Южного потока» европейские чиновники в очередной раз вспомнили о Транскаспийском газопроводе, который должен соединить туркменскую газовую систему с инфраструктурой Азербайджана, чтобы обеспечить возможность поставок туркменского газа в ЕС и таким образом снизить зависимость от газа российского. В Еврокомиссии заявили, что Транскаспийский проект должен стать частью Южного энергетического коридора. Но эта идея напрочь лишена экономической целесообразности. Во-первых, строящаяся из Азербайджана до границы между Турцией и Евросоюзом инфраструктура рассчитана только на газ с месторождения «Шах-Дениз-2». Если допустить, что найдутся инвесторы на сам Транскаспийский газопровод, придется значительно увеличивать мощности Трансанатолийского проекта и участка Азербайджан – Грузия – Турция. Во-вторых, переизбыток газа, проходящего через Турцию: азербайджанский газ, российский с перенаправленного «Южного потока», создадут ситуацию, когда появление даже 5 млрд туркменского газа будет не выгодно ни России, ни Азербайджану, так как обострит конкуренцию за потребителя. Более того, даже американские аналитики отмечают экономическую эффективность поставок через Турцию именно российского, а не туркменского газа. Более того, никто из представителей ЕС ни разу не говорил о рентабельности гипотетической поставки туркменского газа в Европу. Себестоимость центральноазиатского сырья будет огромной, учитывая плечо доставки и объем необходимых инвестиций в строительство. Подходы официального Брюсселя к Транскаспийскому проекту лишний раз демонстрируют, что Евросоюз предпочитает любой самый дорогой газ, полученный не из России или в обход ее.

При реализации энергетической политики европейцы в первую очередь делают упор на регулирование, а не на реальное создание независимой инфраструктуры, и для России как ключевого поставщика возникает множество проблем. Каждый новый состав Европейской комиссии начинает работу с откровенно антироссийских шагов, так было и с предыдущим еврокомиссаром по энергетике Гюнтером Этингером, который, впрочем, по мере включения в работу стал вполне конструктивным партнером и переговорщиком. Новая Еврокомиссия формировалась в разгар украинского кризиса, и этот фактор повлиял на выбор кандидатов. В довольно запутанной системе распределения полномочий главным распорядителем энергетической политики стал представитель Словакии Марош Шефчович в статусе вице-председателя Еврокомиссии. Создание специального поста в высшем руководстве ЕС само по себе говорит о важности энергетического вопроса. В новом составе Еврокомиссии еще несколько чиновников, которые в той или иной степени курируют связанные с энергетикой вопросы.

Одной из главных задач Шефчовича станет координация работы коллег, реализация идеи энергетического союза ЕС, проект которого должен быть представлен в феврале 2015 года. Смысл инициативы заключается в создании в Евросоюзе единой, устойчивой, стабильной энергетической системы за счет установления правил и процедур по организации системы взаимопомощи и поддержки на случай проблем с поставщиками энергоресурсов. Предусматривается создание газовых хранилищ и развитие широкой сети внутриевропейских газопроводов, а также стимулирование использования «зеленой» энергетики. Следующим этапом должна стать выработка единой закупочной политики. Инициативы ЕС в первую очередь нацелены на укрепление позиции единой Европы на переговорах с поставщиками энергоресурсов и прежде всего с Россией. Даже частичная реализация мер по созданию энергосоюза серьезно сократит пространство для маневра для всех без исключения поставщиков.

Россия меняет подходы к европейскому рынку

Российское руководство и менеджмент «Газпрома» довольно неожиданно для западных партнеров серьезно изменили подходы к европейскому рынку. Если до нынешнего кризиса российская компания вела политику активной экспансии и выхода на конечного потребителя, добивалась эксклюзивного положения главного поставщика газа в ЕС, то все изменилось 1 декабря 2014 г. во время визита Владимира Путина в Анкару. После переговоров с турецким коллегой Реджепом Тайипом Эрдоганом российский президент объявил об отказе от строительства газопровода «Южный поток» по дну Черного моря через Болгарию и переориентации проекта на Турцию. Главной же сенсацией стало решение строить инфраструктуру лишь до границы с Евросоюзом, оставляя самим европейцам право на дальнейшее развитие газопроводов и доставку сырья конечному потребителю. Несколько позже глава «Газпрома» Алексей Миллер и министр энергетики Александр Новак продемонстрировали, что это был не экспромт, а взвешенный шаг, согласованный российским руководством и менеджментом компании.

Таким образом, Москва пошла навстречу требованиям Третьего энергопакета ЕС. Неприятной стороной российского решения для Еврокомиссии является не столько необходимость самостоятельно вкладывать значительные средства в развитие внутренних газопроводов (хотя и это фактор), а существенное повышение роли Анкары в вопросах энергобезопасности Европы. В случае реализации всех российских и азербайджанских проектов через Турцию может пойти до десятой доли всего газа, потребляемого сегодня Евросоюзом.

Вместе с тем, отказ от такого дорогого проекта, как «Южный поток», с высокими политическими рисками – продуманное решение не только из-за неблагоприятной для России финансовой ситуации. Есть дополнительные мотивы, такие как усиление переговорных позиций с Брюсселем по вопросу расширения «Северного потока» и использования внутреннего европейского газопровода OPAL. Не случайно спустя несколько дней после визита Путина в Анкару официальный представитель «Газпрома» Сергей Куприянов заявил, что компания, несмотря на задержку разрешения Еврокомиссии на освоение 50% мощностей газопровода, все же рассчитывает получить право использовать весь ресурс проекта, чтобы максимально задействовать возможности «Северного потока». Параллельно «Газпром», опять же выполняя требования Энергетической хартии, заявил об отказе от обмена активами со своим немецким партнером холдингом BASF, который предполагал получение российской монополией пакетов акций в компаниях по торговле и хранению газа в Европе.

Вместе с тем итоги первого визита вице-президента Еврокомиссии Мароша Шевчовича в Москву и результаты его переговоров с главой «Газпрома» Алексеем Миллером и членами российского правительства демонстрируют, что большая игра вокруг «Турецкого потока» и будущего энергетического сотрудничества между Евросоюзом и Россией только начинается. Так, глава российской монополии заявил по итогам встречи с Шевчовичем, что турецкое направление экспорта уже к 2020 г. позволит перенаправить все транзитные потоки российского газа, которые сейчас идут в ЕС через Украину, а европейцам нужно будет просто построить инфраструктуру к границе с Турцией, чтобы получать газ из России по текущим контрактам. На что представитель Еврокомиссии с удивлением заявил, что Россия рискует потерять статус надежного поставщика, так как по существующим договорам российское сырье должно поступать в Центральную Европу, а, характеризуя поставку 50 млрд куб. м газа через Турцию, он сказал, что следует найти «экономически более обоснованное решение».

В нынешних условиях обмена резкими заявлениями и демаршами для «Газпрома», несмотря на демонстративную независимую от Европейского союза политическую линию, все-таки крайне важно найти взаимопонимание с партнерами в первую очередь по вопросу расширения «Северного потока». Приняв решение о строительстве газопровода через Турцию, Россия допускает появление дополнительных политических рисков. Российско-турецкое сотрудничество на примере взаимодействия по «Голубому потоку» имеет негативный опыт одностороннего пересмотра Анкарой достигнутых договоренностей. Учитывая амбиции Турции стать масштабным энергетическим хабом, риски политического использования вентиля со временем возрастут. Важно также учитывать, что к 2018–2020 гг., сроку окончания работ по строительству «Турецкого потока», на рынки Южной Европы должен начать поступать азербайджанский газ с месторождения «Шах-Дениз-2» в объеме 10 млрд куб. метров. В среднесрочной перспективе через Турцию в Европейский союз с высокой долей вероятности может прийти иракский и иранский газ. В условиях не очень простых отношений Брюсселя и Анкары газовый транзит в какой-то момент превратится в инструмент турецкого давления.

В этой связи акцент россиян на «Северный поток» понятен. Но следует предпринять еще ряд мер, чтобы снизить риски – транзитные со стороны Турции и ограничительные со стороны Евросоюза.

Учитывая высокий уровень личного доверия между российским и азербайджанским президентами, целесообразна неформальная координация между Москвой и Баку практически одновременного выхода на рынок Южной Европы, а также выработка совместных шагов на случай использования Турцией транзитных возможностей в качестве политического инструмента.

Для серьезного укрепления позиций на европейском и мировом рынке можно использовать активно развивающиеся в России проекты СПГ. Широкая сеть регазификационных терминалов в Европе позволяет без серьезных вложений в трубопроводную инфраструктуру загрузить российские этим мощности, в первую очередь ямальские. Координирующая роль Минэнерго позволит избежать конкуренции между отечественными поставщиками и дополнить существующие трубопроводы поставками СПГ.

Газовый пульт Евразии

Как уже отмечено, перспективы формирования энергосоюза ЕС создают для России совершенно новые условия, и чтобы сохранить сильные переговорные позиции с Брюсселем, понадобятся нестандартные решения. Помимо уже отмеченных возможных мер (развитие СПГ, расширение «Северного потока») предлагается открытие российской газотранспортной инфраструктуры для центральноазиатского и азербайджанского газа. Несколько лет назад, еще до появления газопровода Баку – Тбилиси – Эрзерум, компания SOCAR предложила «Газпрому» прокачивать азербайджанский газ через Россию в Европу в таких объемах и направлениях, чтобы не составлять прямую конкуренцию российской компании.

Естественно, на тот момент предложение было отвергнуто. Сейчас для его реализации есть все предпосылки. С одной стороны, если посмотреть на динамику изменения закупок центральноазиатского газа, который «Газпром» покупает по рыночной цене, можно увидеть постепенное снижение объемов. В 2007 г. Россия приобрела 42,6 млрд кубометров газа в Туркменистане, 9,6 – в Узбекистане, 8,5 – в Казахстане. В 2013 г. туркменского газа в Россию поступило 10,95 млрд куб. м, узбекского – 5,66, казахстанского – 11,87, азербайджанского – 1,38 (поставки из Азербайджана начались в 2010 г. с 0,8 млрд кубометров, пик пришелся на 2012 г., когда закуплено 1,6 млрд кубометров). То есть незначительная положительная динамика наблюдается только в отношении Казахстана. Более того, в российской прессе в октябре 2014 г. появилась информация, официально, правда, не подтвержденная, что «Газпром» в ближайшие годы вовсе откажется от закупок газа в Узбекистане и Туркменистане. Одной из причин резкого снижения поставок, в частности из Туркмении, является отрицательная рентабельность центральноазиатского газа при переходе на рыночные цены. То есть, покупая у центральноазиатских стран газ по рыночной цене, «Газпром» практически за свой счет его перекачивает европейским потребителям. В такой ситуации предоставление Россией части своих мощностей центральноазиатским республикам выглядит экономически выгодным, так как гарантирует стабильные и предсказуемые транзитные сборы за использование газотранспортной системы. Естественно, чтобы избежать конкуренции между российским сырьем и газом из региона, необходимо в рамках долгосрочных контрактов предварительно согласовывать возможные объемы и направления экспорта.

Для ЕС, особенно в условиях создания энергетического союза, возможность заключения прямых контрактов со странами Центральной Азии – момент однозначно позитивный, и с правовой точки зрения он позволит снять существующие претензии к российским проектам, таким как «Северный поток», так как появятся альтернативные поставщики. Предсказуемая транзитная политика России позволит в долгосрочном плане снять с повестки дня строительство дорогостоящих и политизированных обходных газопроводов, таких как Транскаспийский проект из Туркменистана в Азербайджан.

С другой стороны, в стратегии деятельности «Газпрома» в Центральной Азии зафиксировано намерение компании укреплять свои позиции в регионе. На практике мы видим колоссальное усиление Китая за счет активной системной работы в Центральной Азии. Так, летом 2014 г. запущена уже третья ветка газопровода Центральная Азия – Китай с проектной мощностью 25 млрд куб. метров. В настоящее время КНР покупает в регионе бóльшую часть газа. При этом ценовые параметры сделок остаются закрытыми. Но поскольку подписание соглашений о поставках газа в Китай проводилось на фоне выделения Пекином многомиллиардных кредитов странам региона в кризисные годы, можно с высокой долей уверенности предполагать, что цена эта значительно ниже рыночной.

Текущее положение – лишь этап в китайской экспансии. Уже начато строительство новой ветки «D» проектной мощностью 25 млрд кубометров из Туркменистана через Узбекистан, Таджикистан и Киргизию. Этот проект и вовсе грозит перекроить региональный газовый рынок, позволив Китаю стать полноценным координатором энергетических потоков. Так, например, в случае строительства газопровода Киргизия и Таджикистан смогут получать туркменский газ и тем самым лишить Узбекистан серьезного рычага давления. Как отмечают китайские эксперты, на фоне масштабного экономического сотрудничества Ташкент не сможет отказать Пекину, и ему придется согласиться пропустить через свою территорию транзитный газопровод.

Таким образом, складывается ситуация, когда российское северное направление экспорта становится возможностью для стран Центральной Азии диверсифицировать риски, связанные с наличием одного мощного покупателя в лице Китая. Возможность заключить прямые соглашения со странами ЕС и начать поставки позволит Казахстану, Узбекистану и Туркмении, с одной стороны, диверсифицировать экспортные риски, а с другой – наладить прямой экономический диалог с Евросоюзом в газовой сфере.

С вводом в строй восточных проектов российская газотранспортная инфраструктура даст возможность направлять газ как в Европу, так и в Азиатско-Тихоокеанский регион, и реализация идеи открытости инфраструктуры позволит России превратиться в настоящий Евразийский газовый узел.

Россия и Европа: общие интересы

Очевидно, что и Россия, и Евросоюз жизненно заинтересованы в прозрачном и предсказуемом, обоюдно неполитизированном сотрудничестве в энергетической сфере. При этом страны-транзитеры (Украина, Турция) имеют собственные интересы и лишь усложняют и без того непростые отношения между Брюсселем и Москвой.

России и ЕС необходимо в конце концов осознать, что их соседство – данность, которую не изменить, то же самое можно утверждать и про энергетическую взаимозависимость. Естественно, обе стороны заинтересованы в снижении уровня этой зависимости, но в одночасье ситуацию не изменить, и уж тем более невозможно построить новый «железный занавес», отгородиться друг от друга и прекратить сотрудничество. В период холодной войны Россия и Европа успешно взаимодействовали в энергетической сфере, даже вопреки неприятию США. Сегодня России и Европе жизненно необходимо вернуть прагматизм, позволивший начать сотрудничество в энергетике в прошлом веке, и начать поиск оптимального взаимовыгодного и взаимоуважительного формата взаимодействия. Без этого отношения между соседями будут переживать один кризис за другим со все большим возрастанием недоверия и антагонизма.

Россия. Евросоюз. Азия > Нефть, газ, уголь > globalaffairs.ru, 19 февраля 2015 > № 1363816 Станислав Притчин

Как Россия потеряла Германию

Штефан Майстер

И как она может ее вернуть

Штефан Майстер – руководитель исследований Восточной Европы, России и Центральной Азии Германского общества внешней политики.

Резюме Растущая политизация и секьюритизация всех областей германо-российских отношений знаменуют конец Восточной политики, которую Германия проводила после холодной войны.

Кризис на Украине высветил три основополагающих факта, касающихся внешней политики Евросоюза.

Во-первых, ЕС в целом не является ключевым игроком, способным справиться с урегулированием, сдвинуть мирный процесс с мертвой точки или вести переговоры с Россией. Переговоры скорее двигает коалиция отдельных стран-членов. До сих пор единственным исключением был энергетический сектор, где Еврокомиссия играла ключевую роль посредника между Украиной и Россией относительно поставок газа зимой этого года. Однако это в основном заслуга бывшего комиссара ЕС по энергетике Гюнтера Эттингера.

Во-вторых, основные западные игроки при разрешении данного кризиса – не Соединенные Штаты или НАТО. Президент Барак Обама сделал краеугольным камнем своей политики санкции против России и выражение символической поддержки союзникам в Европе, особенно балтийским странам и Польше, а также новому правительству Украины. Но Вашингтон считает, что ответственность за разрешение кризиса лежит на Евросоюзе в целом и на Германии в частности. Однако санкции не подменят собой активную политику. Незаинтересованность Обамы в переговорах с Владимиром Путиным показывает, что он рассматривает этот кризис скорее как средство демонстрации соотечественникам своей жесткости во внешней политике. Экономические издержки и риски для безопасности США гораздо ниже, чем в случае с Евросоюзом. С точки зрения Соединенных Штатов, Европе следует больше думать о собственной безопасности и наращивать оборонный бюджет. НАТО приостановила сотрудничество с Россией и снизила взаимодействие до минимального уровня. В этом смысле альянс скорее можно рассматривать как инструмент защиты европейских стран от российских провокаций, нежели как платформу для поиска выхода.

В-третьих, Германия с самого начала взяла на себя роль лидера во всех переговорах. В феврале 2014 г. она реанимировала Веймарский треугольник, пытаясь вместе с Францией и Польшей остановить раскручивание спирали насилия между украинскими силами безопасности и Майданом. В июне во время празднования 70-летия высадки союзников в Европе она сыграла главную роль в создании Францией, Россией и Украиной «нормандского формата». Кроме того, канцлер Ангела Меркель и министр иностранных дел Франк-Вальтер Штайнмайер регулярно поддерживают контакты с президентом Путиным и министром иностранных дел Сергеем Лавровым. В то же время канцлер одобрила санкции против России после аннексии Крыма и поддержки войны на части территории Донбасса. Именно Меркель объединила страны Европейского союза в их решимости ужесточить давление после незаконных выборов в Донецкой и Луганской областях в ноябре 2014 года.

Новая роль Германии в мире

Конфликт на Украине разворачивается в то время, когда политическая элита Германии активно формулирует более эффективную и творческую внешнюю политику не только в Европе, но и в мире. Сигналом послужили выступления Штайнмайера, президента Йоахима Гаука и министра обороны Урсулы фон дер Лейен на Мюнхенской конференции по безопасности в начале 2014 года. Пересмотр внешней политики стал одной из главных задач Штайнмайера во время его нынешнего пребывания на посту министра иностранных дел.

Вне всякого сомнения, растущая экономическая и политическая мощь на фоне общего экономического и институционального кризиса Евросоюза усилила позиции Берлина в Европе. Хотя Германия всегда определяла себя как экономическую державу, в последние годы активизировалось обсуждение и ее внешнеполитического профиля. Политическая элита осознает: страна должна брать больше международной ответственности за урегулирование кризисов и миротворчество. Это связано и с экономическими интересами Германии, которой для процветания нужны стабильные и открытые рынки, власть закона и функционирующая государственность. Тот факт, что переосмысление внешней политики происходит на фоне растущего скептицизма немецкой общественности относительно участия Германии в международных конфликтах или даже военных миссиях, является вызовом внешнеполитическому истеблишменту.

Нелишне обратить пристальное внимание на общественное мнение. Опрос, опубликованный Фондом Кёрбера в мае 2014 г., показывает, что 60% немцев против более активного участия Германии в мировой политике, тогда как 37% поддерживают такую роль. Это почти прямо противоположно тому, что выявил опрос 1994 г., когда 62% граждан выступали за большую активность Германии во внешней политике, а 37% возражали. Отвечая на вопрос о приоритетах немецкой внешней политики, респонденты сейчас поставили на первое место защиту прав человека (66%), на второе – охрану окружающей среды и борьбу с изменением климата (59%), на третью позицию – обеспечение энергетической безопасности (57%). Отстаивание экономических интересов Германии оказалось лишь на 13-м месте (25%), после поддержки более слабых стран в случае внешней агрессии против них (26%).

За исключением вопросов, связанных с обеспечением энергетической безопасности, исследование свидетельствует о явном неодобрении российской политики. Опрос Алленсбаха в апреле 2014 г. для газеты Frankfurter Allgemeine Zeitung продемонстрировал резкое снижение поддержки более тесного сотрудничества с Россией (32% по сравнению с 55% в 2009 г.). Он также показал все более негативное восприятие Владимира Путина, популярность которого в немецком обществе достигла самого низкого уровня с 2000 г. (65% опрошенных высказались о нем отрицательно).

Почему меняются взаимоотношения

Пересмотр политики в отношении России стал частью текущей ревизии, проводимой Министерством иностранных дел Германии, но эмоциональный тон дискуссии показывает, как важны отношения с Москвой и до какой степени они поляризованы. Отчуждение начало расти после окончания президентского срока Дмитрия Медведева, став особенно явным с возвращением Владимира Путина в президентское кресло в 2012 году. Когда в 2005 г. канцлером Германии вместо Герхарда Шрёдера стала Ангела Меркель, изменилась не только атмосфера. Важность России для немецкого руководства заметно снизилась. Отчасти это было вызвано весьма скромными успехами в улучшении делового климата в России, застоем в борьбе с коррупцией и отсутствием прогресса по установлению верховенства закона, а также растущим напряжением в странах, являющихся соседями России и Германии. Но в первую очередь именно кризис на Украине и аннексия Крыма положили конец российской и восточной политике Германии, проводившейся после холодной войны. Провал «партнерства ради модернизации» – поражение политических наследников Вилли Брандта, которые продолжали его восточную политику 1970-х гг., служившую их политическим целям еще четверть века после падения Берлинской стены. «Перемены через сближение» – ключевой лозунг, призванный поддерживать демократизацию, правовое государство и интеграцию России в Европу через экономическое сотрудничество.

Полная утрата доверия к нынешнему российскому руководству и особенно ухудшение личных отношений между Меркель и Путиным сильно повредили двусторонним связям. Для немецкой политической элиты катаклизм на Украине стал кризисом отношений с Россией – проверкой всех существующих предположений суровой реальностью. Украина превратилась в лакмусовую бумажку, показывающую общее состояние отношений с Россией. В результате даже самый убежденный немецкий социал-демократ вынужден признать, что по фундаментальным вопросам Москва и Берлин не разделяют общих ценностей и интересов. Внутренняя и внешняя политика современной Германии опирается на правовой подход, при котором во главу угла ставится верховенство закона и защита международного права. Для немецкой политической элиты, остро реагирующей на уроки нацистского прошлого, нарушение Россией международного права и посягательство на суверенитет другой страны, как это произошло в случае с аннексией Крыма, неприемлемы. Это ключевой посыл, даже если некоторые слои общества и деловые круги не вполне согласны с последовательной политикой Меркель.

Пересмотр Германией курса в отношении России

В такой проверке реальностью есть и положительный момент: Германия избавилась от наивных ожиданий и после многих лет заблуждений уяснила, в чем заключаются интересы России. При этом долгосрочная цель сохраняется: поддержка стабильности и процветания в Европе. Нельзя и дальше пытаться «помочь России стать похожей на нас». Оглядываясь назад, мы понимаем, что эта политика не соответствовала целям Путина: защищать любой ценой сферу влияния Москвы, даже если это противоречит экономической логике и выгоде.

Сегодня налицо все основания для более прагматичного курса. Переосмысление германским политическим истеблишментом отношения к России прошло три этапа. Во-первых, отказ Дмитрия Медведева от второго президентского срока и возвращение Путина в 2012 г. разочаровали немецкую элиту, возлагавшую большие надежды на риторику Медведева о модернизации. Во-вторых, аннексия Крыма вызвала глубокий шок, заставивший германское внешнеполитическое ведомство переоценить политику Кремля и собственные предположения (т.е. растет осознание того, что российский президент совершенно иначе видит будущее европейского порядка). В-третьих, с ноября 2014 г. Германия приступила к третьему этапу разработки новой российской и восточной политики, отражающей изменившиеся условия, одновременно помогая Украине преодолеть последствия кризиса.

Пять важных моментов предопределят развитие событий в будущем.

Первый состоит в признании того, что Россия – не единственная страна на Востоке. Существуют также Украина, Белоруссия, Молдавия и другие постсоветские государства. Немцы, по сути, впервые рассматривают украинцев отдельно от россиян как народ, заинтересованный в европейской интеграции и разделяющий европейские ценности. Это по-своему всколыхнуло память о нацистских преступлениях в Европе: жертвами бесчеловечной кампании против Советского Союза были не только евреи и русские, но также украинцы, белорусы и многие другие народы. Такой взгляд подводит черту под восточной политикой Берлина последних двух десятилетий, которую можно охарактеризовать как «Россия превыше всего». Ей на смену приходят более сбалансированные отношения с другими постсоветскими странами. Следовательно, политика в отношении соседних с ЕС государств и, в частности, «Восточное партнерство» станет важнее для Германии – не в последнюю очередь потому, что Берлин заинтересован в стабилизации стран, являющихся непосредственными соседями Евросоюза.

Во-вторых, одна из мантр немецкой внешней политики заключалась в том, что мир и стабильность в Европе возможны только с Россией, но никак не против России. Теперь же немцы поняли, что в настоящий момент мира в Европе не может быть ни с Россией, ни против нее. Это означает, что Германия и другие страны Европейского союза должны иначе оценить риски. Им необходимо наращивать оборонный бюджет, чтобы защитить себя. В то же время среди политиков имеется четкий консенсус, что прямая военная поддержка Украины или интервенция ухудшат отношения с Москвой и не помогут в разрешении конфликта. Государствам Евросоюза придется разработать планы совершенствования самообороны с НАТО и без НАТО на случай различных жестких и мягких рисков безопасности. США продолжат играть важную роль в Европе в контексте альянса, но с их стороны заметно все меньше желания компенсировать ограниченные оборонные бюджеты стран – членов ЕС.

В-третьих, с учетом новых рисков безопасности подход Германии к отношениям с Россией в дальнейшем будет заключаться в «сотрудничестве там, где это возможно; снижении рисков и активной обороне там, где это необходимо», как выразился Карстен Фогт, в прошлом один из ведущих советников в области внешней политики. Это означает сочетание кооперации и сдерживания. Сотрудничество и взаимодействие с Россией всегда останется важной частью восточной политики Германии, но, как Меркель и Штайнмайер выяснили в последние месяцы, с российским руководством чрезвычайно трудно найти общий знаменатель, когда дело касается общих соседей. У немецких лидеров нет российских визави, которые были бы правомочны и заинтересованы говорить о том, как уменьшить урон. В то же время асимметричные войны на территории стран, являющихся и соседями Европы, российские пропагандистские кампании против многих государств – членов ЕС (в том числе и Германии) и нарастающая рецессия внутри России – угрозы европейской безопасности и стабильности, которые требуют новой реакции Берлина и Евросоюза.

Преимущественно внутренний экономический кризис в России видится особенно серьезной угрозой для стабильности. Вызван он не столько санкциями Евросоюза, сколько утратой рынками веры в способность Кремля реагировать на внутренние экономические и политические вызовы (в сочетании с растущей зависимостью экономики от падающих цен на нефть).

В-четвертых, с немецкой точки зрения, инструменты коллективной безопасности будут играть все более важную роль. Немцы исключают военное решение текущего конфликта. Нам придется заново договариваться с Россией о безопасности в Европе и совершенствовать инструменты, при помощи которых можно строить доверительные отношения. Но для Германии (и Евросоюза) это означает восстановление принципов Будапештского меморандума с акцентом на целостность границ, согласие с суверенитетом государств и отсутствие нового раздела Европы. Германия использует год председательства Сербии в ОБСЕ (2015 г.) и особенно собственное председательство в 2016 г. для укрепления роли этой организации в поддержании мира в Европе. Как указал министр иностранных дел Штайнмайер на совещании Совета министров ОБСЕ в декабре 2014 г., в краткосрочной перспективе Берлин воспользуется всеми имеющимися инструментами ОБСЕ для прекращения эскалации военных действий в Донбассе и обеспечения безопасности украинско-российской границы с помощью контактной группы и миссии мониторинга. В среднесрочной же перспективе ОБСЕ должна снова стать похожей на Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе: актуальным форумом для организации диалога, сотрудничества и принятия мер по укреплению доверия. ООН со своей стороны не может играть ключевую роль в этом конфликте, поскольку работа ее Совета Безопасности нередко блокируется его постоянными членами – Россией и США. Кроме того, было бы удивительно, если бы Москва согласилась на миротворческую миссию ООН, предполагающую размещение солдат из стран НАТО в непосредственной близости от российско-украинской границы.

Также возрастет роль НАТО как оборонительного альянса, призванного защищать своих членов от любых провокаций или угроз со стороны России и обеспечивать безопасность в соседних странах (также от имени государств, не входящих в альянс). В то же время Совет НАТО – Россия должен стать антикризисным форумом для общения, практического сотрудничества и выстраивания доверительных отношений, а также платформой для обмена между НАТО и ОДКБ.

В-пятых, Германии/ЕС придется заново определить свои интересы в Восточной Европе и научиться ориентироваться в новых условиях, установить, в каких областях сотрудничество с Россией возможно, а в каких нет. Это касается как Европы и наших общих соседей, так и остального мира. Целями остаются поиск совместного решения по Ирану, стабилизация обстановки в Сирии и Афганистане, а также борьба с исламистским террором. На этом фоне государства, соседствующие с Евросоюзом и Россией, становятся главной ареной столкновения и конфликта с Москвой. Интересы в этом регионе расходятся, хотя плодотворное сотрудничество в других местах возможно. В то время как Германия и ЕС стремятся к либерализации и демократизации таких стран, как Украина, Молдавия и Грузия, Россия хочет защищать свою сферу влияния и, похоже, предпочитает иметь вдоль своих границ непрозрачные и слабые государства.

Евразийский экономический союз (ЕАЭС) мог бы послужить инструментом взаимодействия между Брюсселем и Москвой. Но до тех пор, пока Россия будет рассматривать эту организацию в качестве протекционистского инструмента, направленного против стандартов Евросоюза и свободного рынка, трудно выработать общую позицию по зоне свободной торговли от Лиссабона до Владивостока. Не имеет смысла возрождать в рамках Евросоюз – ЕАЭС столь же бессмысленный инструмент, каким зачастую оказывались в недавнем прошлом саммиты ЕС – Россия. Нужна платформа для конкретных переговоров. Но для этого необходимо общее видение и планы.

Новое временное соглашение

Величайший вызов для обеих сторон – восстановить доверие и достичь нового временного соглашения. Целью правительства Германии не может быть новая Ялта. Это не сдерживание, основанное на очередном разделе Европы, а новые Хельсинкские договоренности, предусматривающие одинаковую безопасность для всех и признание суверенитета и границ каждого государства. Ялтинский тип соглашения еще больше изолирует Россию, ускорит ее экономический упадок и превратит наше общее окружение в хрупкую и опасную зону – едва ли это в интересах Германии. С другой стороны, отстаивание ценностей Хельсинкского акта будет отражать реалии XXI века, способствовать экономическому развитию и взаимозависимости в Европе, обеспечивать безопасность для всех и свободу передвижения.

Быть может, именно этого больше всего и боится нынешнее российское руководство: открытое общество и свободный обмен людьми, идеями и товарами. Для российских граждан это, вероятно, куда более привлекательно, чем экономический упадок, снижение благосостояния и безопасности на родине и в Европе.

Первый шаг для достижения этих целей – выполнение Минского соглашения. Москве, Киеву и сепаратистам следует предпринимать конкретные и видимые шаги для деэскалации конфликта на востоке Украины. Это означает отвод тяжелых вооружений с обеих сторон, четкую демаркацию границ сепаратистских регионов, размещение международных наблюдателей по обе стороны новой границы и прекращение поставки российских вооружений сепаратистам. Временное замораживание конфликта и сохранение Украиной нейтрального статуса по отношению к НАТО – приемлемые условия, если Москва прекратит свою асимметричную войну и военную помощь мятежникам. Все это могло бы положить конец второму и третьему этапу санкций, введенных как реакция на российские действия на востоке Украины. Конкретные и видимые шаги по деэскалации дали бы возможность укрепить или выстроить платформу для обсуждения будущего безопасности в Европе с Россией, а не наоборот. Принципы, которые должны лежать в основе всех нынешних переговоров, определены в Будапештском меморандуме 1994 г.: территориальная целостность и суверенитет Украины.

В давно ушедшем прошлом, в годы холодной войны, важными факторами укрепления доверия было сотрудничество в экономике и особенно энергетике. Сегодня они снова могли бы улучшить отношения в контексте консультаций с Евразийским экономическим союзом. Но без ясно выраженной готовности Москвы снизить градус противостояния на востоке Украины и прекратить провокации в других странах, которые являются нашими общими соседями, экономическое сотрудничество останется ограниченным. Растущая политизация и секьюритизация всех областей германо-российских отношений знаменуют конец восточной политики, проводившейся Германией после холодной войны. Возврат к практике отношений «как раньше» невозможен для обеих сторон. Но общей целью должна стать выработка прагматичного решения по Украине и новая модель для ЕС и России. Только это принесет мир, безопасность и благополучие во все регионы Европы.

Германия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 февраля 2015 > № 1363812 Штефан Майстер

Двойной кризис Европы

Алан Кафруни

Логика и трагедия главенствующего положения Германии

Алан Кафруни – профессор в области международных отношений и европейской политики Колледжа Гамильтон

Резюме Геополитический кризис не совпал со стратегическим отходом от атлантизма, но по мере его продолжения высока вероятность нарастания тактических противоречий и конфликтов между западными странами.

Данная статья представляет собой несколько сокращенную версию материала, написанного по заказу Валдайского клуба и опубликованного в серии «Валдайских записок» в январе 2015 года. Полный текст по-русски и по-английски со справочным аппаратом – http://valdaiclub.com/publication/75421.html.

Кризис еврозоны послужил катализатором процессов неравномерного развития и политической фрагментации Европы. По наблюдению Филиппа Леграна, валютный союз, некогда считавшийся кардинальным прорывом европейской интеграции, превратился при немецком лидерстве в «фискальный колониализм еврозоны». Из-за снижения конкурентоспособности Франции и неприятия ею навязанных Германией налогово-бюджетных правил, трещину дало франко-германское партнерство, которое с начала 1950-х гг. было главной движущей силой европейской интеграции. Берлин пользуется практически неоспоримой властью в еврозоне. Судя по реакции ЕС на войну на Украине, очевидно, что Германия также стала доминирующей политической силой Евросоюза.

В этой статье речь пойдет об истоках и эволюции двух взаимосвязанных кризисов, которые охватили европейский континент. Первый обусловлен угрозой распада валютного союза, а второй выражается в ужесточении соперничества за господство в Европе после завершения эпохи, начавшейся с окончанием холодной войны. Хотя истоки и логика этих двух кризисов разные, их объединяет одно: и в том, и в другом случае главную роль играет Германия.

Немецкое государство, капитал и кризис еврозоны

Послевоенный проект обеспечения стабильного роста, полной занятости и социальной защиты в Западной Европе был основан на Бреттон-Вудской системе фиксированных валютных курсов, стратегической целью которой было развитие экспорта в Соединенные Штаты. Крах этой системы и переход к плавающему обменному курсу сопровождался развитием мобильных, транснациональных финансовых рынков, замкнутых на Уолл-Стрит. В свете изменений европейский проект оказался устаревшим. Стало очевидно, что Европа уязвима перед лицом валютной обособленности США. С ростом неустойчивости финансовой системы все более явно проявлялась неравномерность развития стран Западной Европы. Немецкая промышленность и раньше славилась своим превосходством, а после воссоединения Западной и Восточной Германии это стало серьезным испытанием для франко-немецких отношений и Евросоюза в целом.

Решение о создании Экономического и валютного союза (ЭВС) было принято в силу ряда геополитических и экономических причин, не последней из которых стало стремлении Франции на момент подписания Маастрихтского договора сдержать развитие объединенной Германии и восстановить хотя бы частично контроль над своей денежно-кредитной политикой. Однако создание валютного союза без единой федеральной финансовой системы неизбежно привело к торжеству неолиберализма, что явилось определяющим фактором «повторного запуска» или начала «второго» европейского проекта. Парадоксально, но в Германии многие изначально выступали против ЭВС, однако, в итоге эта структура обеспечила воплощение в жизнь модели экспортного меркантилизма, тем самым усилив экономическую мощь Германии.

С конца 1990-х гг. немецкий капитал неустанно сокращал издержки и проводил меры жесткой экономии. Эти инициативы были тесно связаны с экспортной деятельностью и стратегией содействия прямым иностранным инвестициям. Цепь поставок Германия – Центральная Европа (фактически единый производственный комплекс) охватила всю территорию Центральной и Восточной Европы, что стало залогом глобальной конкурентоспособности экспортной модели Германии. Вхождение в ЕС ряда новых стран с 2004 г. обеспечило более надежную институциональную и правовую основу для создания такой зоны под эгидой Берлина.

В объединенной Германии проведена серия реформ и «наступлений работодателей», в результате чего резко снизились затраты на рабочую силу в единице продукции. В соответствии с программой реформ Герхарда Шрёдера «Повестка 2010», пособие по безработице и объем социальной помощи сократили, что нарушило установившуюся в послевоенный период связь между экспортным ростом, увеличением зарплат и развитием внутреннего рынка. Экономика Германии находится в структурной зависимости от зарубежного спроса. По валовому экспорту Германия уступает лишь Китаю, и то ненамного. Кроме того, профицит текущих операций составляет почти 3%, самый высокий показатель в истории финансовых рынков. Именно этим во многом обусловлен кризис еврозоны. Другие страны еврозоны не могут для повышения конкурентоспособности девальвировать свои валюты по отношению к немецкой марке, как это бывало до 1992 г. и будет, в случае распада еврозоны. Таким образом, экспортный меркантилизм Германии является и причиной и следствием стагнации, поскольку государства с дефицитом вынуждены проводить внутреннюю девальвацию. То есть, использование евро стало для Германии политикой «разори соседа», при этом в первую очередь «разоренными» оказываются немецкие трудящиеся.

Реакция ЕС на кризис

Тот факт, что банковский кризис 2009 г. начался на фоне неравномерности развития европейских стран, присущей им со времен распада Бреттон-Вудской системы, значительно затруднил его преодоление. Изначально, членство в ЭВС считалось защитой стран-должников от валютных кризисов, поскольку позволяло искусственно сохранять стоимость заемных средств на низком уровне. В то же время, как отмечено ранее, членство в еврозоне лишает возможности проведения девальвации национальной валюты для повышения конкурентоспособности. В Португалии, Италии, Ирландии, Греции и Испании наблюдался стремительный рост задолженности населения из-за структурного дефицита по текущим операциям, обусловленного ростом сальдо торгового баланса Германии. Соответственно, повышались и риски немецких банков и других крупнейших стран еврозоны. Бывший глава Бундесбанка Карл Отто Пёль охарактеризовал меры по спасению экономики Греции следующим образом: «Речь шла о защите от списания долгов немецких, и, в особенности, французских, банков. В день согласования пакета мер по спасению экономики Греции, стоимость акций французских банков выросла на 24%... Становится понятно, для чего это было сделано: для спасения банков и богатых греков».

По мере роста разницы между ставками по облигациям Германии и периферийных стран еврозоны в последних начали вводить меры жесткой экономии. Таким образом, банки получили доступ к государственному финансированию, однако чрезвычайные выплаты осуществлялись по запредельным ставкам. С 2010 г. принят ряд программ для спасения экономик стран-должников. Кульминацией стало заявление председателя ЕЦБ Марио Драги в июле 2012 г., в котором он пообещал «сделать все возможное» для предотвращения роста ставок по облигациям. Избежать полномасштабного кризиса, объявления дефолтов и выхода стран-должников из еврозоны удалось за счет обобществления значительной доли частного долга. Однако меры жесткой экономии, которыми сопровождалась реализация программ спасения экономики, привели к углублению кризиса, выходу его за пределы финансового сектора и распространению на реальную экономику и общество в целом.

Продолжение подобной политики обрекает государства периферии еврозоны на годы стагнации. Греция добилась первичного профицита бюджета в 2014 г. за счет комплекса мер неолиберального толка, в результате которых объем экономики сократился с 2008 по 2013 гг. на 23,5%, а инвестиции просели на 58 процентов. По состоянию на конец 2014 г. уровень безработицы составлял 27%, а среди молодежи достигал 60 процентов. Программа спасения греческой экономики и продажа новых выпусков облигаций позволили привлечь дополнительные средства по относительно высокой ставке, в результате чего долговая нагрузка и соотношение долга к ВВП продолжили расти. При этом системное решение стоящих перед экономикой проблем так и не найдено. Совокупный долг Греции составлял в апреле 2014 г. 320 млрд евро и продолжит рост в будущем. В 2013 г. объем экспорта из Греции в абсолютном выражении снизился.

В других странах Южной Европы ситуация не менее драматичная, хотя проблема дефолта и выхода из еврозоны не столь остра. В мае 2014 г. Португалия объявила о выходе из программы финансовой помощи МВФ и Евросоюза, в результате которой совокупный долг страны вырос с 93% до 129% ВВП, а система социального обеспечения сжалась до минимальных объемов. В частности, в 2013 г. уровень безработицы достиг 16,5 процента. С 2008 г. экономический спад в Италии составил 9%, а производство сократилось на 25 процентов. Безработица в октябре 2014 г. достигла наивысшего значения за всю историю наблюдений – 13,2 процента. К марту 2014 г. в восьми странах ЕС наблюдалась дефляция, еще в одиннадцати странах МВФ выявил «ультранизкую инфляцию», то есть ниже 0,5%, а уровень безработицы в еврозоне достиг 12% процентов.

Проблемы безработицы и дефлирования долга постепенно перекидываются с южных, периферийных, на северные, то есть ведущие, государства Европы. В ноябре 2014 г. безработица во Франции достигла рекордного уровня в 10,5% (3,5 млн человек), а французскому правительству теперь приходится выслушивать поучения о необходимости финансовой дисциплины от немецких министров, которые раньше позволяли себе такие заявления только по отношению к итальянцам и грекам. В ноябре 2014 г. Еврокомиссия под давлением Германии потребовала выполнения «фискального пакта», согласно которому бюджетный дефицит должен быть сокращен до 3% ВВП, а государственный долг до 60% ВВП, хотя Франции, Италии и Бельгии предоставили трехмесячную отсрочку. Тогда же председатель Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер торжественно объявил о создании 300-миллиардного инвестиционного фонда «последней надежды». Однако на бюджетные средства из этой суммы приходится всего 21 млрд евро, что позволило журналу Economist назвать предложение Юнкера «несуразным», а самого политика – «средневековым алхимиком». ЕЦБ объявил о намерении начать политику количественного смягчения. Однако Берлин так и будет держать его на коротком поводке.

Варианты действий Германии

Таким образом, неравномерность развития является как причиной, так и следствием кризиса еврозоны. Это подтверждается парадоксальной и беспрецедентной ситуацией с участием МВФ в преодолении кризиса еврозоны, которая в целом постоянно показывает профицит торгового баланса и текущих операций. Многочисленные наблюдатели предлагают Германии взять на себя роль «добровольного гегемона», наподобие того как США действовали в рамках Бреттон-Вудской системы после 1945 года. Берлин призывают способствовать созданию в Европе подлинного фискального союза на основе кейсианской модели экономики, включая банковский союз, функционирующий под надзором ЕЦБ, содействовать созданию системы страхования банковских вкладов, превращению ЕЦБ в полноценного «кредитора последней инстанции» и выпуску евробондов. Такие меры создали бы институциональную основу для отказа от жесткой экономии за счет стимулирования Германией экономического роста. За такие меры выступают все кроме Брюсселя и Берлина, включая ОЭСР, Вашингтон, Пекин и даже МВФ.

Реализация подобного проекта потребовала бы огромных ресурсов. Возможно, отказ Германии от такого рода филантропии объясняется не ее силой, а скорее глубокими базовыми ограничениями немецкой власти и связанной с этим уязвимостью при любом сценарии. С одной стороны, стратегия Германии по пошаговому урегулированию кризисов за счет предоставления экстренной помощи и навязывания жесткой экономии обходится все дороже. С 2008 по 2013 гг. Бундесбанк выделил 874 млрд долларов межбанковской кредитной системе Target2, по которой он все еще несет ответственность. С мая 2010 г. по июнь 2012 г. ЕЦБ выкупил суверенных облигаций на сумму более чем 250 млрд евро, а теперь намеревается потратить еще триллион евро. «Обобществление» долга с помощью евробондов могло бы стать важнейшим и в перспективе популярным инструментом управления долговым рынком.

Причины, вынудившие Германию категорически отказаться разделить ответственность с другими странами еврозоны, становятся понятны на примере идеи создания долгового фонда в 60% ВВП или 3 трлн евро. Ведь в случае введения системы страхования вкладов финансовые обязательства Германии тоже значительно выросли бы. Неслучайно Берлин наложил вето на это решение, проявив грубую политическую силу.

К 2013 г. госдолг Германии достиг 81,5% ВВП. Искусственная инфляция привела бы к росту дефицита бюджета и долга, и ограничила возможности рекапитализации все еще неокрепшей банковской системы. Рост зарплат привел бы к росту издержек на единицу рабочей силы, тем самым подрывая конкурентоспособность на международном рынке. Евробонды связаны с субъективными рисками, что значительно повысит стоимость их выпуска. Кроме того, растет популярность партий евроскептиков и движений, выступающих за отказ Германии от дальнейшего участия в спасении других стран от дефолтов. Ведущая финансовая газета Германии Handelsblatt назвала Маастрихтский договор «Версальским мирным договором без войны». Наконец, Германия может столкнуться с множеством структурных проблем в долгосрочной перспективе, включая чрезвычайно низкие темпы экономического роста, снижение численности населения и негативные последствия от снижения в течение нескольких лет государственных инвестиций.

Все это вызывает недовольство населения Германии. При сохранении уровня безработицы на относительно низком уровне (6,6% по состоянию на ноябрь 2014 г.), Берлин в 2015 г. продолжит настаивать на отказе от заимствований и постарается ограничить политику количественного смягчения. Если же, с другой стороны, уровень безработицы вырастет, федеральное правительство будет с еще большим рвением сопротивляться предложениям по оказанию материальной помощи менее состоятельным странам ЕС. Таким образом, Германия слишком слаба, чтобы стать «добровольным гегемоном» Европы, но имеет достаточно сил для того, чтобы продолжить навязывать другим странам еврозоны политику жесткой экономии.

Учитывая, что Германия блокирует решение проблемы по кейнсианской модели, а политическое влияние левых сил в настоящее время снижается, ЕС скорее всего, сделает выбор в пользу экспортно-ориентированного роста за счет дальнейших мер по реформированию рынка труда, умеренного расширения политики количественного смягчения под пристальным надзором ортодоксального в фискальных вопросах Берлина, и дальнейшего дерегулирования, возможно, в рамках Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства (ТТИП), рьяной сторонницей которого выступает Ангела Меркель.

Действительно, углубление трансатлантической интеграции станет для Европы логичным шагом в сторону неолиберальной консолидации в продолжение Единого европейского акта (ЕЕА) и ЭВС. Движение в этом направлении представляет собой попытку Евросоюза решить проблему стагнации за счет повышения конкурентоспособности на основе модели экспортного меркантилизма Германии. Такое решение имеет важные геополитические последствия. Однако в основе стратегии – экспорт на мировой рынок, темпы роста которого снижаются. По сути, речь идет об экспорте дефляции. Следствием станет распространение в глобальном масштабе всех вышеупомянутых проблем и противоречий еврозоны.

Геоэкономика и геополитика

Силовые проявления германской экономической мощи в контексте кризиса еврозоны дополняются более уверенной позицией во внешней политике, в частности, по отношению к России и войне на Украине. Соответственно, встает более фундаментальный вопрос об основах европейских и евроатлантических военно-политических структур. Действия в ходе кризиса обострили противоречия между государствами и, в целом, привели к углублению кризиса самого Евросоюза. Это совпало с отказом от ряда франко-германских проектов в ядерной отрасли и военно-промышленной сфере, включая неудавшуюся попытку объединить британскую компанию BAE и франко-немецкий концерн EADS в 2012 г. и последовавшее углубление интеграции военно-промышленных комплексов США и ЕС.

Несмотря на согласование в рамках Лиссабонского договора внешнеполитической архитектуры Евросоюза и создание собственного дипломатического аппарата, реализация Общего курса в сфере внешней политики и безопасности и Общей политики безопасности и обороны не принесла положительных результатов. Как следствие, пошли разговоры о становлении более независимой внешней политики Германии в контексте формирования многополярного мира. Среди экспертов установилось мнение, что Германии придется все чаще проявлять лидерство и отказаться от «культуры сдержанности», которой характеризовалась ее внешняя политика с 1945 года. Судя по решению Меркель о введении санкций вопреки интересам немецких экспортеров и продолжающимся спорам между проамериканскими и пророссийскими силами, война на Украине разрушила, казалось бы, незыблемый консенсус по вопросу о необходимости поддержания партнерских отношений с Россией и о смягчении конфронтационного настроя Соединенных Штатов, как это было, например, в ходе российско-грузинской войны 2008 года.

Размышляя об изменении соотношения сил в Европе, а также культурных изменениях в Германии, Ханс Кунднани пишет о «постзападной внешней политике Германии» и тектоническом сдвиге в отношениях между ведущими мировыми державами: «Постзападная Германия может повести за собой значительную часть Европы, в особенности страны Центральной и Восточной Европы, экономики которых тесно связаны с германской. Если Великобритания покинет ЕС, еще вероятнее, что союз будет следовать предпочтениям Германии, особенно в том, что касается России и Китая. В этом случае не исключен конфликт Европы с США – и тогда Запад переживет раскол, от которого может и не оправиться». (См. статью Х. Кунднани в этом же номере. – Ред.)

По мнению Кунднани и других исследователей, такой сдвиг обусловлен как экономическими, так и культурными причинами. По их мнению, Германия все больше зависит от рынков быстроразвивающихся стран. В то же время, в европейском и немецком обществе распространяются антиамериканские настроения, что отчасти результат разоблачения деятельности разведслужб Соединенных Штатов в Германии. Все эти тенденции вкупе с сопротивлением санкциям показывают, что проамериканская политика Берлина может закончится после ухода с поста канцлера Ангелы Меркель. По мнению Ивана Цветкова, «в случае открытой конфронтации между Россией и Западом, давние противоречия между США и Европой станут еще более глубокими; Европа даже может перейти на сторону России». Однако идея отказа Германии от политики атлантизма представляется нереалистичной в силу ее несоответствия основополагающим экономическим и политическим интересам страны.

Тем не менее, структура внешнеторговой деятельности Германии постепенно меняется. Спустя два десятилетия после подписания Маастрихтского договора, ее основным экспортным рынком остается ЕС, на который в 2013 г. приходилось 59% общего объема внешней торговли Германии. Но доля экспорта в страны еврозоны снизилась в 2008–2011 гг. с 43% до 41%, тогда как доля экспорта в Азию выросла с 12% до 16 процентов. Хотя основным торговым партнером Германии остается Франция, ее доля в за 20 лет снизилась с 13,2% до 9,6 процента. В настоящее время Китай привлекает больше прямых иностранных инвестиций из Германии, чем Франция, и вскоре может стать вторым по значимости торговым партнером Германии, опередив Соединенные Штаты. Китай стал крупнейшим рынком сбыта немецкой машиностроительной техники, а на нее приходится почти половина всего экспорта Германии в КНР. Эти данные показывают, что между Пекином и Берлином развиваются «особые отношения» за рамками Евросоюза.

Изменение структуры внешней торговли Германии связано с ростом ее независимости от США. В 2003 г. Германия (наряду с Францией и Россией) возражала против войны в Ираке и наложила вето на решение НАТО об укреплении турецкой противовоздушной обороны до вторжения. В марте 2011 г. Берлин воздержался при голосовании в Совете Безопасности ООН по предложенной Великобританией, Францией и Соединенными Штатами резолюции №1973 о введении «бесполетной зоны над Ливией», по сути, встав на сторону Китая и России. За исключением Сербии (1999) и Афганистана (2001–2014), Германия воздержалась от участия в каких-либо военных мисиях НАТО, как реальных, так и предполагаемых, включая недавний отказ от участия в возможном вторжении в Сирию.

Несмотря на существенную зависимость от российских энергоресурсов и рост торговых и инвестиционных связей с Китаем, значимость трансатлантической экономики для Германии трудно переоценить. Это относится как к экспорту на рынок Северной Америки, так и к прямым иностранным инвестициям. На трансатлантическую экономику приходится 46% мировой экономики и треть мировых прямых иностранных инвестиций (ПИИ). Потоки ПИИ между США и Европой на порядок превышают аналогичный показатель между Европой и Китаем. Соединенные Штаты остаются глобальным лидером в технологических инновациях, а данные по динамике ВВП сильно преуменьшают сохраняющуюся, если не растущую, власть американского капитала, особенно в том, что касается их отношений с Китаем. В силу этого крупные немецкие компании и государство объективно заинтересованы и поддерживают ТТИП и связанное с ним Транс-Тихоокеанское торговое партнерство (ТТП). По мере того, как влияние ВТО снижается, эти соглашения могут стать важным рычагом влияния как для США, так и для Германии при ведении торговых переговоров с Китаем, Россией и другими быстроразвивающимися странами. В настоящее время ТТИП сталкивается в Европе с активной оппозицией из-за его откровенно неолиберальной ориентации. Однако его поддержка крупными европейскими (и немецкими) компаниями показывает, что атлантизм сохраняет огромное значение для Германии.

Пожалуй, атлантизм еще больше укоренился в сфере геополитики, поскольку здесь основные интересы Берлина и Вашингтона совпадают, в частности в том, что касается отношений с Россией. Воссоединение Германии было совместным проектом Соединенных Штатов и Западной Германии, осуществленным вопреки активному противодействию Франции, Соединенного Королевства при вынужденном согласии доживавшего последние дни Советского Союза. В течение непродолжительного периода сразу по окончании холодной войны даже рассматривалась возможность роспуска НАТО, однако, к середине 1990-х гг. Соединенные Штаты перешли к более активной стратегии, включавшей расширение блока за пределы западноевропейского ядра на Балканы, в сторону нефтегазовых месторождений и трубопроводов Центральной Азии, Ближнего Востока и дальше. Немецкие фирмы вышли на рынки Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы, где получили преференции в финансовых и промышленных структурах, денационализированых и приватизированых в рамках «шоковой терапии», а в дальнейшем приведенных в соответствие с единой нормативной базой (acquis communitaire) ЕС.

В отношениях между Берлином и Москвой также установилось разделение труда практически колониального типа: Россия отчасти превратилась в рынок сбыта промышленных товаров и источник сырья, что стало возможно в результате российской приватизации и промышленного спада 1990-х годов.

Вопреки утверждениям российских обозревателей, включение Украины в сферу влияния ЕС/НАТО вовсе не являются попыткой США укрепить якобы пошатнувшийся атлантизм. В этом заинтересованы как Германия, так и Соединенные Штаты. Украина важна не только с точки зрения геополитики, но и как крупный рынок, источник недорогой и высококвалифицированной рабочей силы и как объект инвестиций. 27 июня 2014 г. президент Украины Петр Порошенко подписал соглашение о создании глубокой и всеобъемлющей зоны свободной торговли с Евросоюзом, которое является экстремальной версией шоковой терапии. Документ предусматривает устранение всех преград на пути торговли и капитала ЕС, включая предоставление услуг, приватизацию нефтяных и газовых трубопроводов и их продажу иностранным инвесторам. Реализация соглашения приведет к сокращению давних промышленных связей между Россией и Украиной. Учитывая несоразмерность экономик Украины и Западной Европы, компании Евросоюза (и в меньшей степени США) извлекут большую выгоду. Ключевым элементом документа является либерализация инвестиций: одним из своих первых законов новое правительство постановило, что 49% нефтяных и газовых трубопроводов должны быть приватизированы и проданы иностранным инвесторам.

Тот факт, что расширение Евросоюза проходило под зонтиком НАТО, свидетельствует о том, что Европа (в том числе Германия) все еще находится в подчиненном положении по отношению к Соединенным Штатам. Являясь геоэкономической державой, Германия не обладает собственной военной мощью для того, чтобы проводить наступательную стратегию по спорным с Россией вопросам. Хотя Германия занимает третье место в мире по экспорту вооружений, уступая лишь Соединенным Штатам и России, военные расходы страны в результате глобального финансового кризиса опустились ниже 1,3% ВВП.

Не исключено, что позиция Берлина стала для Франции дополнительным аргументом в пользу полного возвращения в ряды атлантистов. В 2008 г. Франция восстановила участие в военных структурах НАТО и взяла на себя ведущую роль в военных и дипломатических операциях в Ливии, Сирии и Иране. На Лиссабонском саммите НАТО в 2010 г. отношения между альянсом и ЕС обрели институциональную форму. Берлин обеспокоен ситуацией не только на Украине, но и в других регионах. После визита Владимира Путина в Сербию в ноябре 2014 г. ведущие немецкие политики заговорили об угрозе «появления в регионе нового конкурента в лице России». Канцлер Меркель заявила: «Речь идет не только об Украине, но и о Грузии. Если так пойдет и дальше, не пора ли начать беспокоиться о Сербии и Западных Балканах?»

* * *

Шестьдесят лет назад федеральный канцлер Людвиг Эрхард заявил, что «внешняя торговля является, попросту говоря, ядром и основой нашего экономического и социального уклада». С тех пор политика и практика экспортного меркантилизма Германии принимала различную форму, однако, геоэкономический компонент или «логика конфликта», в которой капитал сродни огневой мощи, инновации в гражданских отраслях заменяют военно-технический прогресс, а уровень проникновения на рынки играет роль военных гарнизонов и баз, становятся все более явными.

Соответственно, навязывание другим странам еврозоны политики жесткой экономии нельзя считать только следствием уникальной истории и культуры Германии, как полагают многие. На самом деле, речь идет о несоответствии структурных интересов немецкого капитала потребностям развития еврозоны в целом. Таким образом, решение вопросов денежно-кредитной политики в ЕС отражает состояние отношений между европейскими странами. Германия недостаточно сильна, чтобы возглавить проект создания стабильной и автономной Европы подобно тому, как США обеспечили формирование Бреттон-Вудской системы. Два кризиза дополняют друг друга – кризис еврозоны чреват дезинтеграцией, в результате чего зависимость ЕС от Соединенных Штатов растет. В настоящее время, учитывая текущее соотношение сил, инициатива по радикальному изменению сложившейся системы не может исходить от Брюсселя или Берлина, а только снизу за счет давления таких левых партий как «Подемос» в Испании и «Сириза» в Греции. Нет сомнений, что подобные трансформации также обернутся кризисом, хотя и иного характера.

Хотя геополитический кризис не совпал со стратегическим отходом от атлантизма, по мере его продолжения высока вероятность нарастания тактических противоречий и конфликтов между западными странами. В 2013 г. объем экспорта из ЕС в Россию составлял 264 млрд долларов против 11 млрд долларов экспорта из США. Отказ от строительства газопровода «Южный поток» дорого обойдется Болгарии, Сербии и Венгрии. Санкции негативно сказываются не только на России, но и на Европе. Соединенные Штаты проводят политику конфронтации с Москвой при практически полном отсутствии обсуждения этой проблемы в СМИ, правительственных и научных кругах. В то же время не утратившие влияния (и политической осторожности) пророссийски настроенные экспортеры продолжат выступать за смягчение позиции Берлина. Аналогичные тенденции наблюдаются во Франции и Италии. Однако основные контуры политики Запада вряд ли изменятся, что может обернуться еще более глубокими конфликтами между Россией и пока еще не утратившим своего единства американо-германским и трансатлантическим союзом.

Германия. Евросоюз. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 февраля 2015 > № 1363810 Алан Кафруни

20 февраля Глава Минприроды России возложит венки к Мемориалу советских воинов на Русском кладбище, а также к Мемориалу «Могила неизвестного солдата».

21 февраля Министр примет участие в открытии 14-ой Международной выставки по защите окружающей среды совместно с Первым Вице-президентом Ирана Эсхаком Джахангири в Международном выставочном центре. Кроме того, С.Донской проведет рабочую встречу с Министром энергетики Ирана Хамидом Читчияном, а также руководителем Организации водных исследований Э.Мортезой в Министерстве энергетики Ирана.

21 февраля в рамках визита также запланировано посещение Музея естественной истории, где состоится встреча с вице-президентом Ирана, руководителем Организации по охране окружающей среды г-жой Масуме Эбтекар, а также подписание Протокола о сохранении биологического разнообразия к Рамочной конвенции по защите среды Каспийского моря. Главной темой переговоров станет реализация программы реинтродукции переднеазиатских леопардов, а также развитие сотрудничества по охране окружающей среды и биоразнообразия. В частности, стороны обсудят перспективы развития международной нормативной правовой базы для взаимодействия прикаспийских государств в природоохранной сфере. В 17:00 запланирован брифинг для СМИ.

22 февраля состоится встреча главы Минприроды России с Министром горнорудной промышленности и торговли Ирана Мохамедом-Реза Нематзаде и Министром нефти Ирана Бижаном Намдаром Зангане.

По вопросам освещения мероприятия просим обращаться по телефону: 8 (499)254-16-00.

В Иране в настоящее время покоится более 500 советских воинов. В годы Второй мировой войны на территорию Ирана были введены советские войска, обеспечившие прохождение военных грузов из портов Персидского залива в Советский Союз. Благодаря этому маршруту военно-технического снабжения советской армии удалось удержать войска Вермахта от прорыва к нефтяным месторождениям Каспийского моря и захвата Кавказа.

Глава МИД Узбекистана принял нового Посла Филиппин

Министр иностранных дел Республики Узбекистан Абдулазиз Камилов 18 февраля принял вновь назначенного Чрезвычайного и Полномочного Посла Республики Филиппины (с резиденцией в Тегеране) Эдуардо Мартина Р.Меньеза. «На встрече стороны обменялись мнениями о наиболее перспективных направлениях развития взаимодействия и высказались за придание регулярного характера двусторонним межмидовским консультациям», — говорится в сообщении внешнеполитического ведомства республики. Особое внимание собеседники уделили торгово-экономическим и инвестиционным связям, для расширения которых Узбекистан и Филиппины имеют реальный потенциал.

Первый посол Фиджи в Узбекистане передал адресованные президенту Исламу Каримову верительные грамоты, сообщила пресс-служба МИДа.

Напомним, что дипломатические отношения между Узбекистаном и Фиджи были установлены 16 июня 2010 года, когда в Нью-Йорке было подписано совместное коммюнике.

По данным Палаты торговли, промышленности и рудников провинции Мазендеран, губернатор названной провинции Рабифелах Джелоудар во время встречи с вице-губернатором Астраханской области Константином Маркеловым заявил, что провинция Мазендеран и Астраханская область обладают достаточным потенциалом для укрепления двусторонних связей и тесное сотрудничество между ними откроет путь через Каспийское море для иранской продукции на огромный российский рынок.

Далее Р.Джелоудар отметил, что в течение долгого времени предпринимались шаги для создания в Астрахани Иранского торгового дома, который позволит координировать деятельность представителей иранских деловых кругов в Астрахани и существенно облегчит их пребывание в России. По словам губернатора, с учетом проведенных переговоров для представления будущего руководителя дома и открытия его офиса потребуется около полутора месяцев.

Р.Джелоудар подчеркнул, что в ходе его поездки в Астрахань достигнуты очень важные договоренности и подписан целый ряд контрактов.

Константин Маркелов, в свою очередь, указал на то, что в ходе пребывания делегации провинции Мазендеран в России предприняты важные шаги, направленные на расширение двустороннего сотрудничества, и получила необходимую поддержку идея создания в Астрахани Иранского торгового дома.

Коснувшись вопроса об установлении воздушного сообщения между Сари и Астраханью, вице-губернатор Астраханской области отметил, что авиарейс между двумя названными городами появится в мае этого года. Необходимые мероприятия в этой связи уже намечены, и в Астрахани этот вопрос пользуется полной поддержкой.

Константин Маркелов указал также на то, что подготовлены специальные программы для расширения сотрудничества в области сельского хозяйства и промышленности и определены конкретные сроки реализации соответствующих проектов. При этом он подчеркнул, что визит делегации провинции Мазендеран в Астрахань явился важным шагом, с одобрением воспринятым руководством Астраханской области.

Заместитель генерального директора Иранской национальной компании по распределению нефтепродуктов Мансур Рияхи на совещании с представителями компании в провинции Чехармехаль и Бахтиария указал на необходимость расширения международной деятельности и отметил, что к числу приоритетов компании в будущем году (в Иране новый год наступает 21 марта – п.п.) относится осуществление своповых поставок нефтепродуктов (поставок по схеме замещение), активизация бункеровки судов (заправки судов топливом) и расширение экспорта жидких видов топлива.

Коснувшись вопроса о масштабах деятельности Иранской национальной компании по распределению нефтепродуктов, Мансур Рияхи сообщил, что при тесном взаимодействии между всеми подразделениями компании ежедневно распределяется и потребляется в среднем 101 млн. литров дизельного топлива и 38 млн. литров топочного мазута. При этом по сравнению с прошлым годом потребление дизельного топлива сократилось на 3% и топочного мазута – на 28%. Потребление бензина составляет в среднем до 70 млн. литров в день. Керосина потребляется примерно 10 млн. литров в день, что на 15% меньше по сравнению с прошлогодними показателями.

Глава транзитного комитета компании Иранские железные дороги Гарави на заседании Совета железнодорожного транспорта провинции Систан и Белуджистан заявил, что частным инвесторам, принимающим участие в железнодорожных проектах в провинции Систан и Белуджистан, предоставляются особые льготы.

Гарави подчеркнул, что с вводом в эксплуатацию железной дороги Чабахар – Захедан объем транзитных перевозок через территорию Ирана увеличится на 9 млн. т грузов в год. При этом железнодорожный транспорт считается наиболее экологически «чистым» видом транспорта, который выбрасывает в атмосферу самое минимальное количество загрязняющих веществ по сравнению с другими видами транспорта, участвующими в транзитных перевозках грузов и пассажиров.

Гарави напомнил, что провинция Систан и Белуджистан имеет общую границу с Афганистаном и Пакистаном протяженностью около 1,3 тыс. км и морскую границу протяженностью 318 км со странами Персидского и Оманского заливов. Кроме того, она имеет выход к открытым водам мирового океана. Расположенный на юго-востоке провинции порт Чабахар занимает очень выгодное месторасположение, и через него проходит один из маршрутов международного транспортного коридора. Все это создает весьма благоприятные условия в провинции Систан и Белуджистан для развития торговли и осуществления транзитных перевозок.

По словам Гарави, развитие железнодорожного транспорта помимо того, что обеспечивает занятость сотен специалистов в провинции, способствует экономическому развитию всего восточного региона страны.