Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

НЕ ПРОСТО РЫНОК. МОСКВА МОЖЕТ ОСТАТЬСЯ БЕЗ ДАНИЛОВСКОГО РЫНКА

Место продадут с молотка, и новые хозяева будут вольны сделать там что-то новое. Сегодня Даниловский рынок стал популярным для молодежи местом в Москве

В Интернете активно обсуждают будущее Даниловского рынка. Его давно собираются продать, однако активно судьбой площадки стали интересоваться только сейчас, возможно, потому что там открываются популярные стартаперские проекты. Из нововведений на этой площадке - закусочная "Вай Мэ!", корнер с кофе "Камера Обскура" и булочная "Батон".

Даниловский рынок - точка популярная, и не только потому, что все хвалят доставку продуктов и местные помидоры. Дирекция то устраивает показ модной марки ETRO, то устроит среди лотков с абрикосами презентацию "Бала роботов". Получается, немного хипстерское место, не зря до Парка Горького можно дойти пешком.

Максим Попов, директор Даниловского рынка

"Должен пройти аукцион, его должны продать. Два года продают, пока не продали. Продадут его или нет - это еще бабушка надвое сказала. Если продадут, сменится собственник, он будет волен делать то, что он считает нужным, но в рамках того, на что он будет иметь возможность. Потому что, если будет обременение в виде того, что это должен оставаться сельскохозяйственный рынок, то это, в общем, такая немножко сложная история. Должна пройти оценка, после этого будет выведена стоимость. То есть он стоил разных денег: и два с лишним миллиарда, потом полтора миллиарда. Не знаю, какая сейчас будет стоимость".

Первый аукцион по продаже московских рынков, в том числе Велозаводского и Лефортовского, должен был пройти еще два года назад, однако мэрия, которой, вроде бы, не терпится избавиться от непрофильного актива, с торгами не торопится. В итоге, сейчас на продажу выставлен только Даниловский - один из самых популярных в городе.

Илья Заливухин, архитектор-градостроитель

"Мне кажется, что это будет, конечно, потерей. Знаем, в Барселоне есть рынки, на которые люди ходят специально там как-то походить-посмотреть, поесть-посидеть. То есть это такое общественное пространство, с точки зрения урбанизма, градостроительства".

Возможно, на месте Даниловского рынка появится крытый торговый комплекс: площадь 12 тысяч квадратов, паркинг на 120 машин - это в два раза больше, чем сейчас. Но для этого нужно определиться с датой аукциона, а она пока неизвестна.

Перуанская Sierra Exportadora запускает «малиновый» проект.

Правительственное агентство Sierra Exportadora приступило к реализации проекта по созданию перспективной малинной отрасли в северной провинции Сан-Маркос в регионе Кахамарка.

В опубликованном пресс-релизе агентство сообщает, что в течение этого года будет высажено всего 0,8-1 млн саженцев малины.

Чтобы осуществить проект, Sierra Exportadora провело 26-27 июня рекламное мероприятие, в которое вошли поддерживающие данную инициативу семинары с участием чилийского эксперта по малине Эдгардо Вессера, а также советника производственной и торгово-промышленной палаты Кахамарки Хуана Варгаса.

На второй день гости с экскурсоводом посетили питомники и теплицы в районе Баньос-дель-Инка, где выращиваются ягоды.

Генеральный координатор штаб-квартиры Sierra Exportadora Кахамарки Рэнди Баррето объяснил, что на данных объектах в настоящее время размещены 25 тысяч саженцев малины, которые планируется рассадить на площади 80-100 гектаров для обеспечения прироста по проекту.

Также он подчеркнул, что это поможет достичь целей, заявленных исполнительным директором Sierra Альфонсо Веласкесом. По словам же самого Веласкеса, Кахамарка скоро станет ягодной столицей Перу. Это произойдет благодаря ее превосходным климатическим условиям, плодородной почве и хорошей высоте, благоприятной для достижения высокой урожайности.

Основная задача проведенного мероприятия состояла в том, чтобы члены палаты, а также представители и руководители сельскохозяйственных групп поняли важность и перспективы малины в качестве ягоды массового культивирования, предназначенной как для продаж внутри страны, так и на международном рынке.

Напоминаем, что Россия в 2012 году импортировала 1,4 тысячу тонн свежей малины. Основными поставщиками этой сочной ягоды в настоящее время являются Нидерланды, Испания, Германия, Египет, Турция, Польша, Чили, Бельгия и Узбекистан.

Сегодня в Аргентине отмечается "День независимости". Именно в этот день, 9 июля 1816 года была принята декларация Независимости Объединенных Провинций . Эта дата стала считаться днем рождения Республики Аргентина, когда в стране отмечается официальный праздник — День независимости (Día de la Independencia).

После того, как Испания потерпела поражение от Наполеона и был свергнут с трона король Фердинанд VII, 25 мая 1810 года , совет в Буэнос-Айресе учредил Временную правительственную хунту Ла-Платы, которая должна была править от имени Фердинанда до поры до времени. Последовала долгая борьба между властями Буэнос-Айреса, которые стремились к объединению страны, и внутренними провинциями, которые тяготились зависимостью от Буэнос-Айреса. Все это задержало принятие Декларации независимости до 9 июля 1816 года.

В результате , в городе Тукумане собрался национальный конгресс, который объявил Объединенные провинции Ла-Платы независимыми от Испании.

В наши дни 9 июля , считается днем независимости и является национальным праздником Аргентины, который широко отмечается по всей стране. В городах и селениях проходят торжественные церемонии с поднятием государственного флага, в храмах проходят праздничные богослужения. Также традиционно в этот день устраиваются военно-гражданские шествия и парады, концерты , а так же выступают творческие коллективы. А завершается все народными гуляниями и праздничным салютом.

В Тукуман , на торжественный митинг , как правило, приезжает президент страны. Правда в этом году Кристина Кирчнер не сможет принять участие на празднование, по причине своей болезни. Вице президент страны Амадо Буду, так же не приедет из-за своего судебного процесса. Однако это не изменит планов проведения праздника в Тукумане и по всей стране.

В испанском центре нудизма неожиданно запретили появляться на людях без одежды.

Город Вера, который расположен в андалузской провинции Альмерия, уже давно является важным общественным центром нудизма. А инициатива властей города может не только перевернуть весь местный уклад, но и принести серьезные финансовые потери для бюджета.

Каждый год тысячи туристов приезжают в маленький городок Вера, где проживает менее 15000 жителей, чтобы получать удовольствие от купания «в чем мать родила» на пляже El Playazo, пишет Kyero.com.

Естественно, экономика города во многом зависит от этого нудистского пляжа. Несмотря на это, ратуша утвердила постановление, которое запрещает «находиться в общественных местах топлес или без одежды»

Кроме того, эта поправка считается странной и вредной еще и потому, что она прямо противоречит духу города, где обнаженные люди не только на пляже, но и на улицах города являются обычным явлением.

Учитывая критические замечания, сделанные всеми заинтересованными сторонами, местная ратуша объявила о том, что принятый ранее документ будет изменен. Представители власти заявили, что утверждение запрета было ошибкой, и что они признают важность обычаев и традиций города, который является одним из эталонов нудизма в Испании.

Нудизм практикуется в Вере на протяжении десятилетий, и город предлагает большое разнообразие вариантов жилья в аренду для приезжающих туристов.

Сам город стал известен по всему миру благодаря попаданию в Книгу рекордов Гиннеса. Здесь в одном месте, а именно на пляже El Playazo одновременно лежало сразу 729 полностью обнаженных людей.

Власти Каталонии наложили штраф на самый популярный сайт по аренде недвижимости.

Власти Каталонии оштрафовали портал Airbnb на €30 000 за серьезное нарушение местных туристических законов.

Американский сайт стал одним из восьми международных порталов, оштрафованных за то, что недвижимость в аренду, рекламирующаяся на их страницах, не числилась в официальном регистре туристического жилья, передает портал The Local.

Кроме того, Airbnb размещал объявления о сдаче отдельных комнат в частных квартирах, что является незаконным в Каталонии.

Нарушения являются настолько серьезными, что власти Каталонии сейчас даже планируют заблокировать доступ к сайту. В дополнение, порталу придется немедленно прекратить размещение объявлений о нелегальной сдаче в аренду недвижимости.

Решение оштрафовать сайт является выражением попыток Каталонии по регулированию сектора аренды жилья, в котором насчитывается на данный момент около миллиона незаконно сдаваемых в аренду квартир.

В 2013 году Испания изменила правила по аренде жилья, однако регулирование сектора аренды квартир для отдыха было оставлено на усмотрение 17 автономных регионов страны. Каталония взялась за дело очень активно, и на данный момент легализовано уже около 200 000 объектов недвижимости, сдававшейся ранее незаконно.

Фестивали и праздники в Испании резко поднимают цены на аренду жилья.

Испания известна своими многочисленными праздниками, которые ежегодно привлекают в определенные города страны сотни тысяч зрителей. Естественно, такой наплыв туристов увеличивает спрос на аренду жилья в десятки раз. Аналогичными темпами может расти и ее стоимость.

С 6 по 15 июля в испанской Памплоне проходит фиеста Сан-Фермин. Прежде всего, она известна бегом от 12 разъяренных быков по улицам города. В нынешнем году аренда квартиры или комнаты во время фестиваля будет в среднем на 520% дороже, чем обычно, пишет Noticia.ru.

Сегодня один день аренды в столице Наварры стоит €155, тогда как в «межсезонье» цена составляет всего €25. Чтобы арендовать квартиру на весь период Сан-Фермина придется потратить чуть менее €1500.

Дороже всего обойдется аренда в центре города на пути следования различных праздничных процессий, где прямо из окон можно наблюдать за фиестой. Цены здесь достигают €330 в день или €2500 на все праздники.

Во время испанских праздников встречаются и предложения снять не целую квартиру, а только балкон или даже окно в центре города. Полюбоваться праздничным шествием или бегом быков практически из первого ряда, но без толкотни и в безопасности, иногда стоит не многим дешевле апартаментов.

Интересно, что на фоне продолжающегося падения цен на испанскую недвижимость, аренда жилья на время фиесты по сравнению с прошлым годом в Памплоне заметно подорожала. В 2014-м придется заплатить на 20% больше, чем в 2013-м.

Договор о сотрудничестве в сфере усыновления между Россией и Испанией подписан в Мадриде в среду.

Подписание документа прошло в здании Министерства иностранных дел Испании в Мадриде, с испанской стороны документ подписал глава внешнеполитического испанского ведомства Хосе Мануэль Гарсия-Маргальо. Подпись с российской стороны была поставлена заместителем министра образования РФ Вениамином Кагановым.

Глава испанского МИД отметил, что "Испания приютила свыше 12 тысяч детей за последние 15 лет, уступая в этом показателе лишь США и Италии". Министр также выразил надежду на то, что, несмотря на долгий путь к подписанию данного договора, в скором будущем "будем вместе с российским коллегой встречать российских детей в их испанских семьях".

В свою очередь Каганов отметил, что "нам очень приятно участвовать в таком важном вопросе, как урегулирование процесса усыновления детей". Замминистра добавил, что "в нашей стране делается многое для того, чтобы дети-сироты нашли свои семьи и были счастливы", а также добавил, что "около 3% детей находят свои семьи заграницей".

"Только за последние 7 лет более 7 тысяч русских детей нашли своих родителей в Испании", — сообщил Каганов.

Он добавил, что "подписанный договор открывает новую страницу в этих отношениях, так как нам удалось достичь тех решений, которые преследуют как интересы двух стран, так и самих детей", а также выразил уверенность в том, что "в этой сфере у нас отличные перспективы в сотрудничестве".

6 июля итальянский военный аналитический ресурс analisidifesa.it опубликовал статью эксперта Джианандриа Джаяни (Gianandrea Gaiani), где автор в несколько эмоциональном стиле выступает против приобретения Италией истребителей F-35 американского производства.

Автор призывает поддержать «идеологических противников F-35» (левых и пацифистов), которые фокусируют внимание общественности на недопустимость траты огромных средств на приобретение этих истребителей на фоне экономических трудностей. Если Италия согласится закупить эти самолеты, то в течение следующих 50 лет ее ВВС и военная промышленность подпадут под «полное подчинение и зависимость от США».

Национальные интересы Италии в военной авиации лежат в поддержании программы производства истребителей Eurofighter Typhoon, которые вполне обеспечивают как нынешние, так и будущие потребности ВВС страны. «Мы, закупая F-35, готовимся нанести первый ядерный удар по Москве или Пекину, или будем атаковать инопланетные базы?», спрашивает автор. Если у нас нет таких планов, мы вполне можем ограничиться «Тайфунами», считает эксперт.

ВВС Италии будут иметь 120 «Тайфунов», ВВС Германии, вероятно, 160, а может, и меньше. Конечно, «Тайфун» не стелс-истребитель и не столь технологически передовой, как F-35. Недавно на одном из самолетов F-35 случился пожар, но не это главное — есть немало опасений, что этот истребитель не так уж малозаметный, как уверяют его создатели. В 2012 году администрация президента США Барака Обамы аннулировала разработку альтернативной версии двигателя (имеется в виду F136 – прим. «ВП») для истребителя F-35, в разработке которого принимала участие итальянская компания Avio. Конкуренция уменьшила бы стоимость каждого самолета на 29 млн долл. Кроме того, однодвигательный самолет имеет меньшую надежность в полетах над открытым морем вдали от авианосца, не случайно все современные палубные истребители оснащены двумя двигателями.

Анализ военного бюджета Италии на ближайшие годы показывает, что страна не может позволить себе приобретение F-35. Будет слишком дорого эксплуатировать два типа боевых самолетов — F-35 и «Тайфун» - в составе ВВС. Доля военных расходов в ВВП страны снизится с нынешних 0,87% до 0,8 к 2016 году. Если будем приобретать F-35, откуда найдем средства на выплату зарплаты военным? Говорят, что Италия будет участвовать в производстве компонентов истребителя, но экономическая выгода будет значительно меньшей, чем обещают. Также сообщают, что материально-техническое обслуживание европейских F-35 будет выполняться только в Великобритании.

Такие страны как Германия и Франция в обозримый период будут иметь ВВС только с одним типом истребителя (соответственно «Тайфун» и «Рафаль»). Наш оборонный бюджет втрое меньше, и мы будем эксплуатировать два типа истребителей? Недавно правительство Испании отказалось от закупки 12 F-35B для замены СВВП AV-8B Harrier. Вероятно, таким же путем должно идти наше правительство — модернизация «Харриеров» позволит продлить срок их службы, чтобы лучше распределять ограниченные возможности бюджета.

Таким образом, программа F-35 не подходит для Италии с любой точки зрения, уверен автор. Говорят, что будут созданы новые рабочие места для производства F-35. Это неправда, на производство комплектующих будут направлены инженеры и рабочие, которые должны были построить 25 истребителей «Тайфун» нового транша для ВВС Италии, от которых отказалось правительство бывшего премьера Сильвио Берлускони. И, наоборот, продолжение программы «Тайфун» позволит нашей авиастроительной компании Alenia Aermacchi и дальше поддерживать рабочие места и технологическую независимость. Мы все много говорим о необходимости усиления европейского сотрудничества, так давайте что-то делать в этом направлении, призывает эксперт.

ФИЛИППИНСКИЙ ВИГАН СТАЛ ПРЕТЕНДЕНТОМ НА ЗВАНИЕ ОДНОГО ИЗ СЕМИ "ЧУДЕСНЫХ ГОРОДОВ СВЕТА"

В конкурсе Виган обошел такие крупные города, как Афины, Касабланка, Хо Ши Мин, Пномпень, Прага, Кито (Эквадор), Ванкувер и Киото (Япония)

Город Виган (Филиппины), имеющий статус памятника мировой культуры, вошел в список 21-ого официального финалиста, конкурирующих за место в списке новых "7 чудесных городов света". Об этом сообщила компания Access Destination.

Виган - административный провинциальный город. Он входит в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Город славится своими мощеными улочками старых домов, которые наглядно демонстрируют архитектуру времен испанского колониального владычества.

Виган был анонсирован в списке финалистов 8 июля, после подсчетов промежуточного международного рейтинга. В этот рейтинг также вошли Бангкок, Барселона, Бейрут, Чикаго, Доха, Дурбан, Гавана, Стамбул, Куала-Лумпур, Ла Пас, Лондон, Мендоса, Мехико, Мумбаи, Перт, Кито, Рейкьявик, Санкт-Петербург, Сеул и Шэньчжэнь.

В конкурсе новых "7 чудесных городов мира" Виган обошел такие крупные города, как Афины, Касабланка, Хо Ши Мин, Пномпень, Прага, Кито (Эквадор), Ванкувер и Киото (Япония).

Участники второго тура станут известны 7 октября. Из 21-ого финалиста останется только 14. Официальный список "7 чудесных городов света" будет объявлен 7 декабря 2014 года

При выборе мест проведения отпусков в этом году чехи больше ориентируются на цены. По результатам опроса, проведенного агентством STEM/M ARK, для большинства жителей Чехии самым важным критерием при выборе места проведения отдыха, независимо ? за границей или дома является стоимость тура. При этом на будущие расходы обращает больше внимания та категория жителей, которая планирует отпуск на родине. Не секрет, что большинство чехов желают провести больше отпуск за границей, чем дома.

В этом году 35% жителей страны планируют отпуск провести на родине, 16,5% ? в Чехии и за границей, 22% ? за границей и 26,5 – отпуск не планируют. Чехи предпочитают для отдыха Хорватию, Италию, Словакию, т.е. те страны куда можно доехать автомобилем или автобусом. Затем следуют Испания, Турция, Греция и Болгария.

Что касается расходов, то например, в категории до 10 тыс.крон на человека на отпуск в Чехии планируют потратить 83% жителей. На отдых за границей большинство чехов рассчитывает потратить до 15 тыс.крон.

Právo, 27.06.2014

Садоводы Мурсии констатируют отличное качество винограда и хорошие перспективы его поставок.

Кампания по сбору выращенного в испанской Мурсии урожая винограда уже началась, причем она характеризуется, как «чрезвычайно благоприятная». В дальнейшем эта особенность текущего сезона, по мнению самих садоводов, будет способствовать усилению экспансии на традиционных и новых рынках.

К примеру, Центральной и Восточной Европы, потребители из которой предпочитают виноград без косточек.

Напомним, что в 2013-ом в садах Мурсии были выращены 146,12 тысяч тонн столового винограда, что на 16% больше, чем в предыдущем сезоне. Таким образом, этот испанский регион стал вторым по объему производства подобной продукции с 36% от общей по Испании урожайности. Мурсию опередили только садоводы Валенсии с 44%. Третье место в данном рейтинге заняла Андалусия с 14%.

Отчет по Северному полушарию для 26 недели, завершившейся 27 июня.

США

На восточном побережье США на прошедшей неделе спрос на все виды фруктов оставался практически неизменным. По причине роста предложения клементинов из Южного полушария, цены на них резко упали.

В связи с приближающимся праздником 4 июля спрос и цены на лимоны шагнули вверх. Подошел к завершению сезон продаж калифорнийских апельсинов «Навель». На смену им на рынок постепенно вышли апельсины из Южного полушария.

Рынок двухцветных яблок оставался стабильным за исключением незначительного повышения цен на западном побережье. Спрос на зеленые яблоки и их продажи (как местного производства, так и импортных) оставались на неделе низкими.

Цены на киви «Хайярд» чилийского происхождения за неделю не изменились. Тем не менее, стоимость киви существенно выросла, в сравнении с прошлым годом.

Европа

Спрос и цены на все виды фруктов в Европе оставались на неделе практически неизменными. Несмотря на то, что спрос на импортные яблоки был на протяжении недели незначительно активнее, их продажи оставались сравнительно низкими, в сравнении с прошлым годом. Первое место в складских европейских запасах яблок к началу лета оставалось за сортом «Голден Делишес». В то же время запасы сортов «Фуджи» и «Ред Делишес» оказались менее большими.

Сезон чилийских груш в Европе подошел к концу с гораздо более низкими ценами, чем в этом же периоде 2013 года. По оценкам на первое июня, во многих европейских странах сделаны значительные складские запасы груш Конференция, включая Нидерланды, Испанию, а также меньше Испанию и Бельгию.

Активность рынка европейских киви «Хайярд» на неделе была минимальной в связи с импортом на континент большого количества других фруктов. Ввезенные фрукты предлагались по более низким ценам, что привело к фактическому отсутствию продаж киви.

Мендоса приближается к призовому месту в рейтинге , который ежегодно устраивает организация New7Wonders на тему "Семь красивейших городов мира". На сегодняшний день она вошла в список из 21 красивых городов и является единственным городом из Аргентины , а так же одной из пяти испаноговорящих . В этот список вошли такие города: Бангкок, Барселона, Бейрут, Чикаго, Доха, Ду?рбан, Гавана, Стамбул, Куала-Лумпур, Ла-Пас, Лондон, Мендоса, Мехико, Бомбей, Перт, Кито, Рейкьявик, Санкт-Петербург, Сеул, Шэньчжэнь и Виган

Уже 7 октября пройдет очередной тур выборов , после которого из данного списка останется всего 14 городов, а 7 декабря мы узнаем "великолепную семерку" городов.

Итоги конкурса можно будет узнать на сайте new7wonders.com .

Просторный дом в Испании можно купить всего за €14 500.

Такая невысокая стоимость связана не с очередным падением цен, а с необычностью самих апартаментов. Они расположены в пещере в Андалусии.

Несмотря на то, что дом вырезан в скале и в нем требуется серьезный ремонт, предложение можно считать весьма выгодным. Кроме того, что жилье в пещере стоит дешевле среднестатистической семейной машины и включает в себя пять спален, здесь есть свой собственный подъезд к дому, пишет Daily Mail.

Объект продается вместе с большим участком земли в 700 квадратных метров, на котором можно сделать собственный бассейн. А сам дом выходит на южную сторону, откуда открывается прекрасный вид на горы.

Несмотря на отсутствие каких-либо окон, через входные проемы в дом попадает много света. Правда, при закрытых дверях без осветительных приборов не обойтись. Доступ к воде есть у входа в пещеру, а вот электричество только в 150 метрах. Для тех, кто желает слиться с природой в одном из курортных регионов Испании, потратив на это небольшие деньги, жилье в скале будет идеальным вариантом.

КОГДА ЛОПНЕТ "МЫЛЬНЫЙ ПУЗЫРЬ" ВЕЛИКОБРИТАНИИ?

Тимур Акулов

Уровень задолженности британцев по ипотечным кредитам приближается к докризисным показателям - сегодня он достиг 135%. Перед финансовым кризисом этот показатель был 165%. Эксперты опасаются развития худших сценариев.

Банк Англии уже принял ряд экстренных мер, призванных обезопасить себя от чрезмерного кредитования домовладельцев. Теперь правила ипотеки более жесткие: кредиты, размер которых превышает доход заемщика более чем в 4,5 раза, должны составлять не более 15% от общего объема ипотечных займов финансового института. Помимо этого, банки должны проводить дополнительную проверку платежеспособности заемщика. При росте ставок на 3 процента банкам нужно знать, будет ли способен клиент выплачивать кредит.

Основная проблема увеличения задолженности по кредитам в том, что цены на жилье растут быстрее, чем доходы граждан, считает Джон Канлифф, заместитель главы Банка Англии. Последние годы Лондон традиционно занимает верхние строчки в рейтингах городов по ценам на жилье. Средняя стоимость превысила докризисный уровень на 23% еще несколько месяцев назад. Но локальные рынки Великобритании неоднородны, отмечают эксперты. Перегрев есть в Лондоне и Юго-Восточной Англии - это самые востребованные регионы. В других местах туманного Альбиона о "надувании пузыря" речи не идет. Ипотечное общество Nationwide отмечает, что в 2013 году в Лондоне средняя стоимость жилья выросла более чем на четверть - до £400. Это самый большой скачок цены на недвижимость в регионе с 1987 года. Из-за этого местный рынок считают непредсказуемым - не зная, чего ожидать, одна из крупнейших английских девелоперских компаний Grosvenor Estates продала недвижимость премиум-класса на сумму £240 млн.

Юлия Кожевникова, Эксперт интернет-центра зарубежной недвижимости Tranio.Ru

"Перегрев связан с высоким спросом на лондонское жилье, особенно со стороны иностранцев. Этот рынок считается "надежной гаванью", убежищем от мировых политических и экономических потрясений. По данным исследования Tranio.Ru, основная причина, по которой россияне приобретают объекты в Лондоне - политическая и экономическая стабильность этого города и Великобритании в целом. Так считают 75 % опрошенных риелторов. Другие причины - безопасность и низкая преступность, а также возможность получить ВНЖ (по 37,5 %). Главные цели, которые преследуют российские покупатели в Лондоне,- инвестиции (66,7 % респондентов), обучение детей (55,6 %), переезд на ПМЖ, представительские цели, бизнес и работа (по 11,1 %)".

Именно иностранные инвесторы провоцируют рост цен на жилье. Из-за этого простым британцам приходится брать кредиты, которые они не всегда в состоянии выплатить.

В то же время рост цен покупателей не пугает. Для инвесторов это возможность приумножить капитал и перепродать недвижимость с выгодой. Доля иностранцев среди покупателей в центре Лондона около 28%. А в секторе первичной недвижимости присутствие нерезидентов еще выше - 49%. Квадратные метры покупают, прежде всего, жители Испании и Франции, Ближнего Востока и, конечно, России и других стран СНГ - на их долю приходится 9,1% сделок. С приходом на Украину политического кризиса последовал и экономический: в начале года граждане этой страны стали активно скупать жилье в Лондоне, не зная, как будут развиваться события. Это же стали делать и русские. Если в 2013 году наши соотечественники потратили на недвижимость в Лондоне £180 млн - в этом эксперты предсказывают цифру куда больше.

Однако русским далеко до китайцев и арабов. Те скупают лондонские метры с рекордной скоростью. А в сегменте элитного жилья лидируют богачи из Индии. Приобретают жилье они по большей части с инвестиционной точки зрения - скупили целый этаж, потом перепродали.

Елена Юргенева, Директор департамента элитной жилой недвижимости Knight Frank Russia & CIS

"По Лондону значительно увеличилось количество запросов на небольшие квартиры с 1 и 2мя спальнями в новостройках, которые более ликвидны и очень быстро реализуются. Район Кенсингтон (центральный Лондон) - здесь цены от 790 тыс. на инвестиционные студии. Также предлагаются роскошные квартиры с 2 и 3 спальнями. Консьерж, паркинг, тренажерный зал, рядом с парком. Все квартиры сдаются с отделкой и техникой. Дизайнерские апартаменты в новом люксовом девелопменте на улице Strand - на раннем этапе строительства. Объект расположен в культурном и историческом центре Лондона. Студии и апартаменты с 1,2 и 3 спальнями, площади 31-395 кв. м, стоимость от 1,4 млн до 12 млн фунтов. Консьерж, бассейн, паркинг, все квартиры с роскошной отделкой и техническим оснащением".

Как уверяют эксперты, избыток спроса и ограниченность предложения будут только стимулировать рост цен, все больше растягивая хрупкий "мыльный пузырь".

Amadeus объявляет о заключении беспрецедентного стратегического соглашения о технологическом партнерстве с компанией SAP с целью создания модуля по управлению корпоративными поездками. Решение на базе облачных сервисов будет включать в себя функции онлайн-бронирования и учета расходов, а также доступ с мобильных устройств. Интегрировав технологию SAP Cloud for Travel and Expense с решением Amadeus e-Travel Management, Amadeus создаст объединенный инновационный пользовательский интерфейс с общим каналом обработки данных для корпоративных клиентов и продавцов туристических услуг. Новый продукт входит в линейку глобальных разработок под брендом Amadeus и представляет собой уникальное решение "под ключ" от единого поставщика, доступное клиентам туристической отрасли по запросу.

Являясь партнером SAP на протяжении более 15 лет, Amadeus, ведущий технологический поставщик мировой туристической отрасли, стремился обеспечить более качественное обслуживание для корпоративных клиентов как напрямую, так и через реселлеров туристических услуг. Чтобы предложить деловым путешественникам эффективный и полностью интегрированный комплекс услуг, Amadeus принял решение расширить возможности своей облачной платформы для бронирования за счет функционала SAP Cloud for Travel and Expense. В результате клиенты получат комплексный сервис "под ключ", охватывающий все этапы организации поездки от бронирования до возмещения расходов. Интегрированный продукт позволит повысить уровень удовлетворенности клиентов, снизить затраты по управлению поездками и обеспечить соответствие корпоративной политике на всех этапах организации поездки.

"Корпорации нуждаются в комплексном решении от единого поставщика, которое бы соответствовало их требованиям по организации поездок и было интегрировано со всеми внутренними системами. Являясь мировым лидером в сфере интегрированных систем для предприятий и предлагая новое поколение технологий на основе облачных решений, SAP стал очевидным выбором для Amadeus", - отметил Альберт Позо (Albert Pozo), вице-президент подразделения Amadeus по работе с международными клиентами.

"Мы очень довольны новым соглашением. Объединив решения SAP для предприятий с опытом и технологиями Amadeus в сфере туризма, мы сможем выйти на новый уровень сотрудничества и предложить корпорациям уникальный интегрированный продукт для управления поездками", - сказал Эрве Кутюрье (Hervй Couturier), исполнительный вице-президент и глава подразделения Amadeus по научно-исследовательской деятельности.

"Мы рады выступить партнерами Amadeus и заключить наше первое в туристической отрасли соглашение на производство оригинального оборудования (OEM-соглашение)", - сказал Фрэнк Коэн (Franck Cohen) Президент SAP в странах Европы, Ближнего Востока и Африки. "SAP уже является активным игроком этого рынка, но партнерство с Amadeus значительно укрепит наши позиции. Использование собственных технологий бронирования вместе с нашим продуктом SAP Cloud Travel and Expense позволит Amadeus предложить корпоративным клиентам уникальное инновационное решение, соответствующее современным требованиям в сфере организации поездок и ожиданиям бизнес-путешественников".

Amadeus - ведущий поставщик передовых технологических решений для мировой индустрии туризма и перевозок. Среди клиентов компании - поставщики услуг в сфере туризма и перевозок (авиакомпании, гостиницы, железнодорожные компании, паромные компании и др.), продавцы туристических услуг (туристические агентства и веб-сайты) и покупатели туристических услуг (корпорации и компании по организации поездок).

В компании работают около 10 000 человек по всему миру - в центральных подразделениях Amadeus в Мадриде (головной офис), Ницце (центр разработок) и Эрдинге (центр обработки данных), а также в 71 региональной коммерческой организации.

Бизнес-модель компании основана на обработке информационных транзакций для туристической отрасли. По состоянию на 31 декабря 2013 года сопоставимый доход компании составил €3 103,7 млн, а показатель EBITDA - €1 188,7 млн.

Экономика Бразилии является самой сильной в Латинской Америке, но по-прежнему полна самых неожиданных сюрпризов для инвесторов. // Наталия Трушина, Bankir.Ru

Зажигательный карнавал в Рио-де-Жанейро, снискавший благодаря своей красочности и масштабу мировую известность, искрометные танцы под звуки барабана, удивительное в своей оригинальной акробатике боевое искусство капоэйра, многолетние телевизионные сериалы, большие плантации кофе и сахарного тростника и, конечно же, футбол – вот чем ограничивалась слава Бразилии каких-нибудь 20 лет назад. Иностранные туристы с удовольствием посещали это государство, гуляли по пляжам, фотографировались на фоне «главной достопримечательности Рио» – статуи Cristo Redentor (Христа-Искупителя) – ездили на экскурсии к водопаду Игуасу, слушали рассказы о колониальном прошлом страны, союзе Испании и Португалии, а затем, полные впечатлений, возвращались домой. Рассматривать Бразилию как страну с большим инвестиционным потенциалом никто особенно не стремился. Свою громкую экономическую славу «земля благословенная» снискала в начале 2000-х годов, когда занимавший в тот момент пост главного экономиста инвестиционного американского банка Goldman Sachs Джим О’Нил осчастливил портфельных инвесторов по всему миру и придумал термин БРИК, объединивший четверку стран, вложения в рынки которых гарантировали золотой дождь. Нужно сказать, что прославившийся на весь мир аналитик оказался прав: выделенная группа развивающихся рынков устремилась вперед к новым экономическим достижениям и уже к 2011 году достигла паритета с развитыми странами по вкладу в ВВП планеты. Государства, входящие в объединение, за десять лет 21 века заметно повысили свой экономический потенциал и стали конвертировать его в политическое влияние в мире. Саммиты БРИК в наше время проходят на ежегодной основе, причем в 2014 году принимать гостей-соседей по планете и партнеров по экономическому развитию будет именно Бразилия.

В первом десятилетии масштаб и качество экономических достижений Бразилии никто не ставил под сомнение. Косвенным признанием заслуг на мировой арене стало получение прав проведения в этой латиноамериканской стране чемпионата мира по футболу в 2014 году и летней Олимпиады в Рио-де-Жанейро в 2016 году. Но с началом второй декады третьего тысячелетия в Бразилии стали ощутимыми проблемы замедления экономического роста. И вот уже 25 марта текущего года международное рейтинговое агентство S&P понизило кредитный рейтинг страны на одну ступень с «BBB» до «BBB-» со стабильным прогнозом. Эта ступень является самой низкой в кредитной системе агентства. Данное решение было принято, опираясь на неуверенные действия правительства Бразилии в борьбе с ухудшением финансовой ситуации, а также с плохой динамикой основных показателей. По оценкам S&P, в текущем году рост экономики страны составит 1,8%, а в 2015 году – 2%. Дефицит государственного бюджета, как отмечает агентство, также увеличится с 3,2% ВВП в 2013 году до 3,9% в текущем году.

Косвенным доказательством продолжающей ухудшаться экономической ситуации крупнейшей латиноамериканской экономики стали появившиеся в последнее время разговоры со ссылкой на чиновников из МОК о возможном переносе места проведения летней Олимпиады-2016 года из Рио-де-Жанейро в Лондон. На данный момент ответственные лица пришли к выводу, что главным экзаменом на готовность для Бразилии станет чемпионат мира по футболу, который пройдет в стране с 12 июня по 13 июля в этом году. Как же на самом деле чувствует себя экономика «земли благословенной», насколько велика вероятность срыва международного спортивного праздника в связи с трудностями государственного масштаба, и какие сектора наиболее перспективны для инвестиций в дальнейшем, рассказали эксперты по развивающимся рынкам.

Торжества не по карману

Хорошо известно, что в дополнение к щедрым расходам в рамках подготовки к чемпионату мира по футболу этим летом и Олимпийским играм в 2016 году, национальная нефтяная компания Бразилии тратит миллиарды долларов на дорогостоящие исследования по разработке сланцевых месторождений нефти и развитие энергетики. Но, по мнению главы Templeton Emerging Markets Group Марка Мобиуса, громадные вложения в инфраструктурные проекты не помогли добиться значительного роста ВВП этой стране и привели к негативным экономическим последствиям.

На фоне достаточно сложной мировой макроэкономической конъюнктуры, ряда локальных системных проблем и роста социально-политических рисков темпы роста экономики Бразилии в последнее время демонстрируют заметное замедление. По итогам 2013 года ее ВВП составил 2,3%. Конечно, в 2012 году этот показатель был равен почти 1%, но стоит учесть, что даже достигнутый в прошлом году уровень валового внутреннего продукта все равно ниже требуемых темпов роста. Фундаментально по-прежнему наиболее слабым звеном бразильской экономики остается ее далеко не оптимально сбалансированная структура и высокая зависимость от конъюнктуры на внешних сырьевых рынках, что формирует высокие риски сильных колебаний ключевых макроэкономических показателей страны.

Заместитель заведующего отделением факультета управления проектами и программами Международного института государственной службы и управления РАНХиГС, доцент кафедры «Зарубежного регионоведения и международного сотрудничества» Роман Андреещев между тем подчеркивает, что Бразилия обладает крупнейшим экономическим потенциалом среди латиноамериканских стран, являясь основой интеграционного объединения МЕРКОСУР (от исп. «Mercado Común del Sur» – общий рынок стран Южной Америки, созданный на основе экономического и политического соглашения в 1991 году). По объему ВВП она входит в первую десятку стран мира. Бразилия обладает добывающей и обрабатывающей промышленностью, развитым сельским хозяйством, большими трудовыми ресурсами. В стране добываются железная и марганцевая руды, бокситы, олово, медь, свинец, цинк, никель, ниобий, бериллий, тантал, цирконий, слюда, кристаллический кварц, золото, алмазы, драгоценные и полудрагоценные камни, нефть и уголь. Сырьевой сектор предоставляет возможность поддерживать стабильность в экономике страны, а также дает основу для работы черной и цветной металлургии, машиностроительного сектора (автомобилестроение, судостроение, авиастроение, станкостроение, химическая, нефтехимическая, электронная и электротехническая промышленности). Развиваются пищевкусовая, легкая и целлюлозно-бумажная промышленности, производство стройматериалов и компьютерной техники. Четверть ВВП Бразилии создается в промышленном секторе, где производится разнообразная продукция от потребительских товаров до компьютеров и компонентов самолетов.

Сельское хозяйство Бразилии весьма разнообразно и имеет ярко выраженную экспортную направленность. Здесь есть место растениеводству, плодоводству и овощеводству, животноводству, причем мясной направленности. Бразилия – мировой лидер по производству и экспорту кофе и сахара, а также один из ведущих мировых производителей и экспортеров какао-бобов, сои, апельсинов и бананов. В итоге на сегодня структура ВВП Бразилии выглядит следующим образом: промышленность – 25,8%, услуги – 67,7%, сельское хозяйство – 6,5%. Основными драйверами экономики и экспорта в течение длительного времени являются сельское хозяйство (на Бразилию приходится 7% мировой торговли сельхозтоварами, основные продукты – сахар, кофе, апельсиновый сок) и железорудная и металлургическая промышленность (на страну приходится 20% мировой добычи железной руды).

Старший аналитик компании «Альпари» Анна Бодрова добавляет, что среди стран Латинской Америки Бразилия дает 2/3 всего промышленного производства региона и более чем наполовину обеспечивает научно-технический потенциал. Здесь эффективно функционирует внутренняя монетарная политика, а капитал, согласно жестким финансовым рамкам, работает в реальном секторе. Это и дает импульс для укрепления ВВП.

Аналитик ГК TeleTrade Александр Егоров отмечает, что до 90% внутреннего спроса на промышленные товары обеспечивается за счет собственного производства в самой Бразилии. На машины и оборудование спрос удовлетворяется более чем на 80%. Целый ряд бразильских товаров поставляется и успешно конкурирует на мировом рынке.

Динамика ВВП страны наглядно отражает результаты деятельности властей страны по выходу из кризиса-2008. Рецессия 2009 года выразилась в том, что ВВП за тот период стал отрицательным и оказался на уровне – 0,3%. Затем негативное влияние удалось преодолеть: в результате по итогам 2010 года рост составил 7,5%. Далее снова произошла коррекция, и в 2011 году ВВП снизился до 2,7%, а в 2012 году он оказался равен 0,9%. По итогам прошлого года, как уже отмечалось, экономика Бразилии выросла на 2,3%.

Реализуемая правительством Бразилии в 2009–2013 годах антикризисная политика, базирующаяся на крупных государственных инвестициях в развитие инфраструктурных проектов, развитии внутреннего спроса за счет расширения и упрощения норм кредитования физических и юридических лиц, снижении налоговой нагрузки на национальное производство экспортной продукции и бытовых приборов, обеспечила относительно безболезненный выход страны одной из первых в мире из кризиса и переход к возобновлению роста своей экономики.

Как сообщает государственный Бразильский институт географии и статистики (БИГС), главным «двигателем роста» в 2013 году стал сельскохозяйственный сектор, увеличивший производство товаров и услуг на 7%. Это наилучший отраслевой показатель с 1996 года. В стоимостном выражении ВВП Бразилии достиг 4,84 трлн. реалов.

Подводя итоги прошедшего года, бразильский министр финансов Гвидо Мантега отметил, что 2013 год был слабым для всей мировой экономики, в результате чего такие страны, как Бразилия, не смогли увеличить свой экспорт. Но в целом темпы экономического роста крупнейшей страны Южной Америки он расценил как «удовлетворительные». По оценке Мантеги, на 2014 год с учетом складывающейся ситуации «вполне адекватна оценка роста ВВП Бразилии в 2,5%».

Однако в банковском и инвестиционном сообществе Бразилии есть мнение, что экономике страны необходим более высокий объем инвестиций и рост производительности, а также сокращение зависимости от внутреннего потребления. Потребительские расходы вносили существенный вклад в повышение ВВП Бразилии в последние годы благодаря росту заработной платы на фоне хорошего состояния рынка труда и увеличения доступа к кредитам для бразильцев с низким уровнем доходов. Но при этом бизнес не вкладывает достаточно средств в расширение производства, что усиливает инфляцию, которая составляет порядка 6%.

Танцы с рисками

Анализируя ситуацию в экономике Бразилии, не стоит забывать, что речь идет, прежде всего, о развивающейся системе. Финансовый аналитик и заместитель гендиректора Института развития финансовых рынков Валерий Петров замечает, что ставка на развивающиеся страны перестает приносить прежние прибыли. Общая тенденция оттока капитала из развивающихся стран в развитые грозит Бразилии неприятностями, как, впрочем, и остальным странам БРИК. Показатели курсов акций крупных компаний, которые перенесли свое основное производство в развивающиеся страны, в последние два года в среднем более чем на 30% слабее компаний, входящих в американский фондовый индекс S&P500. Особенно это касается дорогостоящих товаров, которые в период кризиса все сложнее находят сбыт на местном рынке. Например, по оценкам автопроизводителей в Бразилии, 20% производственных мощностей излишни, и продажи там падают. Объемы производства стали в Бразилии в январе-феврале 2014 года по сравнению с аналогичным периодом 2013 года сократились на 0,1%. При этом кредитные ресурсы в Бразилии достаточно дорогие, а Центральный банк вынужден повышать и без того высокую процентную ставку. В феврале он повысил процентную ставку до 10,75% с 10,5%.

Роман Андреещев перечисляет несколько ключевых проблем экономики Бразилии. Во-первых, имеется неравномерность развития страны по регионам. Особенно это заметно при сравнении западных и восточных регионов. Юго-восточная часть страны является локомотивом, в котором расположены основные экономические центры. Главной сельскохозяйственной житницей является юг страны. В центре и на западе преобладает животноводство. Во-вторых, неразвитая транспортная инфраструктура сдерживает экономический рост страны и требует серьезных вложений. В-третьих, сохраняется зависимость ведущих отраслей бразильской промышленности от иностранного капитала. В-четвертых, качество жизни населения оставляет желать лучшего. Проблема усугубляется внушительным расслоением общества.

Глава отдела валютной стратегии Saxo Bank Джон Харди отметил такие риски для крупнейшей латиноамериканской экономики, как деноминированные в долларах США кредиты и дальнейшее сворачивание Федрезервом программы QE-3. Кроме того, Бразилия является одной из наиболее зависимых от Китая экономик в вопросе экспорта, что, безусловно, вызывает тревогу, хотя если речь идет преимущественно о продуктах питания и напитках, то все не так критично. Ухудшение ситуации с балансом текущих операций и замедление темпов экономического роста также является поводом для беспокойства.

Старший аналитик банка «Глобэкс» Елена Лысенкова соглашается с выводами коллег: на данный момент говорить о бурном росте экономики Бразилии нельзя, хотя по объему она занимает около 40% ВВП всей Латинской Америки. По данным Moody's, экономическая активность в стране слабеет, а инфляция – растет. По мнению аналитиков этого международного агентства, в 2015 году ВВП Бразилии вырастет лишь на 3%, а 2014 – на 2–3%.Чемпионат мира по футболу 2014 года также не поможет развитию экономики Бразилии. В начале года руководство страны объявило о планах по сокращению расходов на $18,5 млрд. (44 млрд. реалов). Это и понятно. Дефицит бюджета страны по итогам 2013 года достиг рекордного с 2002 года значения в $66,4 млрд. (157,6 млрд. реалов).

Заместитель начальника управления анализа рынка акций ИК «Велес Капитал» Василий Танурков акцентировал внимание на том, что одна из проблем Бразилии – значительный уровень госдолга, он составляет 65%. Наращивание долга (государственного, корпоративного и долга домохозяйств) в посткризисный период стало основным источником поддержки темпов роста экономики. Результатом наращивания долга стал рост инфляции. В итоге, в попытке побороть инфляцию, ЦБ Бразилии довел учетную ставку к текущему моменту до 10,75%. Высокий уровень процентных ставок и высокая инфляция в совокупности оказывают угнетающее воздействие на экономику. С учетом высокого уровня госдолга, высокой инфляции, а также сравнительно низкого профицита торгового баланса, перспективы бразильского реала выглядят заметно хуже, чем, скажем, у российского рубля.

Очаги нестабильности изнутри и снаружи

На международном рынке с конца 2013 года стало формироваться более осторожное мнение относительно всех стран, относящихся к категории «Emerging Markets» (EM), напоминает Александр Егоров. В силу выраженной экономической фрагментации населения в развивающихся экономиках и концентрации власти в относительно небольшом кругу местных элит, политическое напряжение в этих государствах время от времени выливается в народные протесты. В мае 2013 года инфляция в Бразилии в годовом выражении составила 6,5%, а ЦБ вынужден был повысить процентную ставку 29 мая до 8%, для того чтобы обуздать инфляцию. При этом в стране начались массовые протесты и демонстрации, население страны было недовольно высоким уровнем инфляции и коррупции, особенно в больницах и школах. Летом 2013 года бразильцы протестовали против сравнительно небольшого повышения платы за проезд в общественном транспорте. Но силовой разгон демонстрации привел к тому, что протестные выступления охватили около 80 городов страны. Президент Бразилии Дилма Русеф быстро признала ошибочность ставки на силу и сделала ряд заявлений с обещаниями политических реформ и мер по улучшению систем здравоохранения, образования и общественного транспорта. По оценке экспертов, для осуществления подобной программы потребуются значительные ресурсы и время. При этом все большее протестное влияние имеет средний класс страны, который не всегда доволен существующей системой политической власти. Он хочет, чтобы к его мнению прислушивались не только в связи с выборами, но и на постоянной основе, и чтобы важнейшие государственные решения вроде расходов на мегапроекты, такие как проведение в Бразилии чемпионата мира по футболу, принимались на основе общественного консенсуса, а не узким кругом руководства страны. Именно средний класс недоволен тем, что власть игнорирует его мнение, ссылаясь на поддержку большинства на выборах.

Старший аналитик ИК «Церих Кэпитал Менеджмент» Олег Душин считает, что в Бразилии имеют место народные волнения, типичные для EM. Однако не видно, чтобы кто-то хотел сбросить действующего президента ранее срока выборов в октябре 2014 года, хотя она и потеряла популярность. В истории Бразилии были периоды военных режимов. Вряд ли кто-то хочет, чтобы военные пришли снова к власти из-за раскачивания политической ситуации и массовых выступлений.

Отдельно упоминания достойно геополитическое положение Бразилии на континенте. Наибольшее беспокойство при оценке рисков у аналитиков вызывает состояние границ с экономически неблагополучными странами – Колумбией и Боливией, возглавляющими списки стран-поставщиков наркотиков на планете. Но начальник отдела доверительного управления Абсолют банка Иван Фоменко полагает, что с определенной точки зрения это даже хорошо, поскольку заставляет постоянно поддерживать высокую боеспособность собственной армии Бразилии. Это добавляет динамики за счет государственных расходов, которые могут, и на самом деле так и происходит, позитивно мультиплицироваться на экономический рост в стране.

Карнавал для матрешек

Отдельного внимания достоин анализ взаимосвязей России и Бразилии. Аналитик инвестиционного холдинга «Финам» Антон Сороко констатирует, что в результате оттока капитала с рынков развивающихся стран произошло сильное снижение бразильского реала к доллару США, что негативно сказывалось на борьбе с инфляцией. В ближайшее время динамика бразильской валюты будет в целом схожа с динамикой российского рубля за вычетом влияния геополитической нестабильности на Украине. В целом можно сказать, что структура и динамика экономики Бразилии очень схожи с российскими, так что проблемы имеют аналогичную природу. В этом контексте развитие сотрудничества между нашими странами, конечно, необходимо как минимум для того, чтобы лучше понять причины негативных тенденций у себя на родине.

Анна Бодрова утверждает, что между Россией и Бразилией налажены прочные торгово-экономические связи: за январь 2014 года товарооборот составил $438,9 млн. Бразилия экспортирует в Российскую Федерацию говядину (37,8% доля в структуре экспорта), сахар-сырец (около 24% в доле экспорта), свинину (11,3%). Россия, в свою очередь, поставляет в Бразилию минеральные удобрения (мочевина 16,5% доля в экспорте, ортофосфат аммония порядка 21%).

Роман Андреещев также констатирует наличие связей между российской и бразильской экономикой. «Достаточно посмотреть на перечень двухсторонних соглашений, подписанных за последние два десятилетия, которые затрагивают сферы космоса, военно-технического сотрудничества, атомной энергии, торговли, связи и т.д., – говорит эксперт. – Внешнеторговый оборот России и Бразилии составил в 2013 году $5,7 млрд.». Правда, общая доля России в объеме внешней торговли Бразилии составляет около 1,5%, и она занимает 19-е место в списке бразильских внешнеторговых партнеров. Но перспективы к усилению связей заметны. Устойчивый интерес к сотрудничеству с бразильскими партнерами проявляют авиастроительные компании «Иркут», «Вертолеты России», компания «Ильюшин-Финанас Ко» и др. Бразилия закупает в России военно-техническую продукцию.

«Здравствуйте, я ваша тетя… из Бразилии»

Роман Андреещев считает, что, несмотря на все проблемы, в Бразилии инвестиционная ситуация достаточно хорошая. Стране удалось привлечь суммарно в 2011 и 2012 годах иностранные инвестиции в размере $132 млрд. Предварительные оценки 2013 года показывают, что приток иностранного капитала в Бразилию остался на прежнем уровне.

Олег Душин соглашается с выводами коллег: Бразилия проводит дружественную политику к иностранным инвестициям. Какие-то ограничения для приложения иностранного капитала могут возникать из-за сильного присутствия государства в экономике, однако это не касается какого-то особого отношения. После застоя, в 2012 – 2013 годах инвестиции выросли в стране на 6,3%. В начале (январе-марте) 2014 года аналитики продолжали наблюдать сильный приток иностранных инвестиций. Этому помогла политика повышения процентных ставок с апреля 2013 года: высокие процентные ставки повышают отдачу на вложенный иностранный капитал. Правительство же пытается бороться с инфляцией и падением курса реала. Между тем именно падение курса реала вследствие сворачивания QE-3 сделало бразильскую экономику более конкурентоспособной и ускорило темпы роста ВВП в 2013 году до 2,3% с 0,9% в 2012 году.

Антон Сороко утверждает, что в среднесрочном инвестиционном горизонте наиболее привлекательно выглядит финансовый сектор, потребительский рынок, сфера услуг, а вот недвижимость в последние годы в Бразилии дорожала опережающими темпами, так что сейчас она может быть не лучшим объектом для вложений.

Иван Фоменко советует инвестировать в сектор высокотехнологичной промышленности и в сельское хозяйство.

Александр Егоров также считает, что стабильный интерес для иностранных инвесторов в Бразилии представляет сельское хозяйство, ведь в этой стране сосредоточено 22% плодородных земель планеты. Традиционно доходными будут вложения в нефте- и газодобычу, химическую и агропищевую промышленность. Огромный сектор услуг (более 60% ВВП) также открывает хорошие возможности. Наименее развитые сектора экономики Бразилии, а следовательно, наиболее привлекательные для инвесторов с точки зрения потенциальной отдачи, – это энергетика, строительство, туризм, строительство железных дорог, канализационных сетей, а также сектор экологии. В целом, учитывая политическую и экономическую роль Бразилии в регионе, инвестировать можно в широком диапазоне с учетом отмеченных выше рисков и конкретной оценки инвестиций.

Разница в цене между дорогими и дешевыми испанскими квартирами достигает 243%.

Максимальный разрыв стоимости в 243% наблюдается между жильем в самом дорогом мадридском районе Саламанка и недвижимостью в Вильяверде. В то время как в Саламанке квадратный метр стоит €4 390, а в Вильяверде - €1 279.

Испания недвижимость

Эта тенденция начала бурно развиваться в период экономического кризиса. В период же расцвета рынка недвижимости Испании, в третьем квартале 2006 года, жилье в самом престижном районе Барселоны было всего на 45% дороже квартир в самых доступных зонах, а в Мадриде этот показатель составлял 68%, передает портал Noticia.ru.

Глава аналитического отдела Idealista Фернандо Энсинар объясняет этот феномен «стремительным ростом цен в обеих испанских столицах в период расцвета рынка, вследствие чего самые бюджетные районы больше всех пострадали от уничтожения пузыря на рынке недвижимости».

Энсинар также утверждает, что «снижение цен продемонстрировало неравномерность восстановления тарифов в разных районах». В Барселоне недвижимость в самых дорогих районах, Лес-Кортс и Сарриа – Сан-Жервази, подешевело на 24,6% и 33,8% соответственно, а в самых дешевых (Ноу Баррис и Сан Андреу) – на 53,4%.

Аналогичная ситуация наблюдается в Мадриде. В среднем по городу недвижимость подешевела на 29%. В самых престижных районах (Саламанка, Чамартин и Ретиро) цены уменьшились на 21,1% - 27,2%, а в пяти более бюджетных районах этот показатель превысил 50%.

Напомним, что цены на жилье в престижных районах Мадрида растут.

Французские промышленники «поженили» экологию с экономикой

В Париже открылся первый Форум по циклической экономике (Assises de l'économie circulaire). Организаторы мероприятия – Агентство по охране окружающей среды и энергоэффективности «Адеме» (ADEME – Agence de l’Environnement et de la Maîtrise de l’Energie) и Институт циркулярной экономики (Institut de l'économie circulaire).

Циклическая экономика – альтернатива линейной экономике, основанной на принципе «ресурсы–товары–отходы», новая экономическая концепция, предлагающая революционный подход к ресурсной эффективности и устойчивому развитию.

В связи с мероприятием газета «Лез Эко» опубликовала статью под названием «С помощью экопарков промышленники поженили экологию с экономикой» (Avec les écoparcs, les industriels marient écologie et économies). Статья посвящена 200 экологическим промышленным паркам Европы, работающим по безотходным технологиям. Лидер по числу таких парков в Европе – Германия (26 экопарков). На втором месте – Франция (14 парков), на третьем – Испания (12 экопарков). Всего в мире насчитывается около 300 экопарков, что, как пишет газета, - «капля в море по сравнению с 12 тыс. промышленных зон в мире.

17 июня, Les Echos, Boursorama

3-8 июня 2014 г. в Минской области проходил «24-я Международная специализированная выставка «БЕЛАГРО - 2014» и Международная специализированная выставка «БЕЛФЕРМА – 2014» (Минская область, ОАО «Гастелловское»). В экспозиции выставки приняли участие более 450 компаний из 18 стран: Беларуси, Австрии, Великобритании, Германии, Италии, Испании, Китая, Литвы, Нидерландов, Польши, России, Сингапура, Турции, Украины, Чехии, Швейцарии, Швеции, Южной Кореи. Выставку посетили представители аграрных ведомств более 30 стран и регионов ближнего и дальнего зарубежья и более 50000 специалистов.

На экспозиции «БЕЛАГРО» был продемонстрирован обобщённый передовой международный опыт в агропромышленном машиностроении, поиске оригинальных инновационных решений в сфере экологически безопасных материалов и безотходных технологий. Отражена динамика реализации государственных концепций основных направлений агропромышленной политики Беларуси. Представлены новинки сельхозтехники различного назначения, внедорожники, автокраны, дождевальные машины, экскаваторы, погрузчики, краны. Сельскохозяйственная продукция, машины, оборудование демонстрируется в технологической цепочке с современными энергосберегающими технологиями всех отраслей, связанными как с производством сельхозпродукции, так и с её переработкой, транспортировкой, хранением и реализацией на внутреннем и внешних рынках.

На экспозиции «БЕЛФЕРМА» были представлены последние достижения в области животноводства. Кормушки для животных и оборудование для их содержания, клеточное оборудование и инкубаторы, установки автоматизированные для молочно-товарных ферм. Были представлены автоматизированные системы управления стадом, доильными установками различных модификаций, молокоохладительными установками, как стационарными, так и передвижными для работы на пастбищах, а также новые корма и кормовые добавки, ветпрепараты и медикаменты, новые технологии в биоэнергетике, в том числе энергетическое оборудование и его программное обеспечение.

Сотрудники Торгпредства приняли участие в работе выставки.

Почему Порошенко хотел мира, а украинцы – войны

Александр Баунов — журналист, публицист, филолог, бывший дипломат. Он является главным редактором Carnegie.ru.

Резюме Новенькая, с иголочки, власть на Украине, вчера не было, начала расходиться с обществом – не со всем, так с частью.

В Украине новое веянье: роптать на президента Порошенко. Путин потихоньку сворачивает свое походное евразийство, потому что мужички за настоящую русскую правду с автоматом и ему самому угроза, а главное – потому, что удалось вместе с Европой вписаться в число миротворцев: Киев воюет с Донбассом, а нам с Европой разнимай. В Украине же этим как раз и недовольны: как это – Европа и Россия мирят нас с Донбассом, когда мы воюем с Россией, а Донбасс тут вообще ни при чем.

Пшнх

Новенькая, с иголочки, власть на Украине, вчера не было, начала расходиться с обществом – не со всем, так с частью. Но эта часть как раз из тех, кто был представлен Майданом, то есть не первые встречные. Батальоны Нацгвардии «Донбасс» и «Азов» вместе с рассерженными горожанами ходили в выходные к администрации президента: требовали прекратить предательские переговоры и фальшивое перемирие, ввести настоящее ЧП. «Требуем немедленного введения военного положения! Для блага страны его надо ввести сверху, иначе это будет сделано снизу, стихийно, с большим вредом для государства. Пришло время определиться, на чьей стороне власть», – пишет Семен Семенченко, глава батальона «Донбасс».

«Поздно. Надо было Майдану не отдавать кому попало доверенность на власть!» – комментирует народ. «ПОП просто издевается над нами». «Разгоните всех ****** из Рады к ****** матери, а если Порох не в адеквате, то и его за компанию». «Власть давно определилась, и она не с нами». «Люди по крохам собирают нашу армию, а эти суки сразу же ее сливают!» «Хватит всяких совещаний и консультаций! Он Президент или член собачий?» «Пора объединять усилия и создавать теневое МВД, СБУ и т.д.». «Народный трибунал над саботажниками в больших кабинетах и погонах». И вешает аватарки «Петя, або воюеш, або *******».

«Друзья, как вы оцениваете продление Порошенко перемирия до 30 июня?» – спрашивает на своей странице телеканал ТВi. «Как начало краха Порошенко как президента страны. Как начало третьего Майдана», – отвечает народ. «Сдает Украину, сволочь». «Такое впечатление, что с Порошенко будет то, что и с Януковичем». «Пусть «Донбасс» и другие батальоны идут на Киев». «Позор президенту. Он становится игрушкой в руках Путина, ЕС и США. Это унижает нас!» И вешает аватарку «Поросенок Петя еще не решил, он воюет или едет в Ростов». «Воюю», – отвечает.

Другие пытались быть рассудительными. Но даже те, кто не ропщет, пришли в замешательство. Причина замешательства – перемирие, которое объявил новый президент, и переговоры, которые он затеял. Ведет ведь не с кем-нибудь, а с теми, про кого давно все решено, что это зло и соработники зла, враги и слуги врагов, путинские подстилки, януковические прихвостни, место их в тюрьме, в аду на философской сковороде божественного отвержения.

Кучма – протоянукович, прародитель всех майданов, вроде как представляет Украину, а напротив него те, чье место на нарах, на подмосковной даче, в листке Интерпола, во тьме внешней, – Бородай, Царев, Медведчук.

Дальше хуже: новый президент Порошенко и спаситель страны Коломойский вроде как обсуждают, не посадить ли им начальником Донбасса «путинского кума» Медведчука. «Если уже и Коломойский с Порошенко поддержат кандидатуру этого урода, то в этой стране делать больше нечего», – отчаивается народ.

Те люди, которые должны были рассеяться, как дурной сон при пробуждении, яко тает воск от лица огня да исчезнуть, – вот они сидят напротив, не тают, не исчезают, никак не удается проснуться от дурного сна. А дурной сон – он такой: и хочешь, а не проснешься.

Она, взглянуть назад не смея,

Поспешный ускоряет шаг;

Но от косматого лакея

Не может убежать никак.

Сон Татьяны. Inception.

Магия суффикса

Среди способов проснуться от кошмара народом сразу избран один, а украинским президентом другой. Народ, как ему и положено, верит в магическую силу слов – подтверждая, что как только наступает коллективное, тут же по следу идет и бессознательное, не отстает.

Народ считает: если много и часто называть противника чмом, ничтожеством, сверлом, а страну его рашкой, говорить «я маму твою имел», вешать на место номерных знаков таблички птн пнх, пвжп или идвпзд, то действительно пойдет, куда сказано, растворится, исчезнет. Падет вражья сила. Умалится и ссохнется бусурманская земля, скукожится от прямого попадания уменьшительным суффиксом.

Взять, к примеру, Путин сверло. Нам кажется, ну чего особенного, а на самом деле – магический обряд. Переводим противника из мужского рода в средний – лишаем его мужской силы, символически кастрируем. Заодно и обезличиваем, лишаем субъектности при помощи словообразовательной модели с суффиксом «ло» – переводим из активного деятеля в пассивный инструмент: сверло, кайло, весло. Если это кайло петь с такой же частотой, с какой прежде национальный гимн, враг станет бесполым и бессильным.

И вдруг лишенный субъектности, обезличенный, бесполый инструмент возникает как субъект переговоров. И мало того, что сам возникает, так он еще и подсаживает тех, по ком осиновый кол плачет. Требуем к ответу.

А новый, с иголочки, президент вместо ответа говорит, что ему нужен мир и не нужны санкции ради санкций или чтобы России был нанесен какой-то вред. А потом еще в интервью – что невозможно вернуть утраченные регионы военным путем.

Как же невозможно-то. Раб (имя врага), я тебя заклинаю силой имен Адонай, Перай, Тетон, Анон, забери свое темное дело с раба Божьего (имя). Если в течение трех дней с него твое зло не сойдет, пусть все твое зло на тебя падет. В огне ты сгоришь, в воде утонешь, воздухом развеешься, в землю зароешься и злом своим обтычишься. Аминь.

Кого везете

Очевидно, что украинцы больше всего возмущены появлением на переговорах третьей стороны, вот этих самых «утраченных регионов». Грузинский интернет 2008 года тоже был полон путин-сверла, маму его имел и прочих лингвистических заклинаний. Но грузинам было проще – и к третьей стороне там давно привыкли, и по сравнению с нынешней у них картина была невероятной ясности: с одной стороны грузинская армия, с другой – вооруженные силы Российской Федерации.

Если посмотреть, что нового произошло в Киеве за последнее время, не в высокой политике, а в уличной, – это погромы российских зданий – посольства и Сбербанка. Во время Майдана, во время Крыма держались, не громили, все западные каналы показали «Сбербанк России» на Крещатике, как он стоит, целехонький, а тут не выдержали. Почему?

Если одним словом назвать вот это накипевшее, это новое настроение – это желание ясности. Украинцы хотят избавиться от двусмысленности. «Ну сколько можно уже – у нас война или не война? Ведь всем же ясно, что война. А если война, то какое посольство, какой Сбербанк».

«В Грузии посольства не было, и мы хотим, чтобы вот прямо сейчас у нас была война с Россией. Чтоб та война, которую мы сейчас ведем, была с Россией. Пусть и сама Россия, и весь мир, и все у нас это признают».

Погром посольства и Сбербанка – это способ доказать себе и другим, что у нынешнего конфликта две стороны – Украина как целое и Россия как целое: да-да – нет-нет; черный вечер, белый снег. Кого везете? Грибоеда.

Война старого типа

Но нужной ясности не наступает. Россия отказывается признать, что ведет войну. И Порошенко идет на переговоры, а на них сидят террористические образования, народные республики. И Европа отказывается видеть только две стороны и согласна на очередной разговор с участием третьей. И у Би-би-си в репортаже из Славянска нет слова terrorist. Меркель объявляет, что соглашение об ассоциации не начнет работать практически до консультаций с Россией.

«Это потому, что Россия ведет против нас войну нового типа», – убеждают украинцы. Невиданную, неслыханную, незнаемую, неведомую: десять железных башмаков истоптать – такой не найти.

Убеждают и не могут до конца убедить. Потому что да, Россия, да, ведет – но виданную и слыханную. Вот прямо сейчас в Сирии идет война, где оружием и добровольцами одним помогает Турция, другим Иран, третьим Запад, четвертым серьезные люди из монархий Персидского залива. Однако это война не Сирии с Турцией, Америкой и серьезными людьми из Персидского залива. Так можно сказать только в очень публицистическом смысле, а в дипломатическом и военном – не скажешь. В 40-е в Греции на одной стороне, кроме греков, воевали местные славяне и албанские, греческие и югославские коммунисты с советским оружием, на другой – англичане и американцы. В Испании сражались немецкие, итальянские, португальские легионы с тяжелой бронетехникой и пушками, их бомбили сверху советские летчики, а в тылу у интербригад писали пропагандистские репортажи Хемингуэй и Оруэлл. Но это не была ни война Испании с фашистской Германией, ни война Испании с Советским Союзом. Это была испанская война.

Да, война в Донбассе – это месть семьи Януковичей за свержение, и месть Путина за то, что Запад опять хотел кинуть его на Украине, так вот вам. Она разогрета российской пропагандой, поддержана российским оружием, добровольцами, военными корреспондентами и инструкторами. У нее, особенно после выборов, нет необходимого смысла, разумного объяснения, ясной, всем очевидной причины и цели, а в головах у тех, кто ее ведет, – паутина, ветер, болото, туман, красные зори, грозовые сполохи, тучи ходят хмуро, кровь на рукаве.

Так ведь и в головах у испанских интербригадовцев, фалангистов, турок-киприотов и греков-киприотов, «Хизбаллы», ливанских друзов, афганских талибов, Исламского Государства Ирака и Леванта тоже нет аристотелевской ясности.

Ну и что. В головах может быть все ненастоящее, искусственное, выдуманное – вот как у русских большевиков, а война будет настоящей. И надеяться на то, что если в головах – выдуманное, то и война сгинет сама собой, не приходится. Она от ненастоящего в головах как раз и начинается, война.

Гад подводный ход

Воевать с сильным внешним врагом почетнее: это вызовет в мире симпатию и поддержку, особенно если этот враг – страна с репутацией России. Враждуешь с Россией – вроде как борешься за добро автоматически, даже если ты исламист. Тем более если не исламист.

Признать свою войну хотя бы отчасти гражданской – значит сознаться, что и сам хорош. Одно дело, когда на тебя напал внешний враг – тут ты, в общем, ни в чем не виноват, другое дело – враг хотя бы отчасти внутренний. Откуда он взялся-то тут у нас, чей будет, каких отца-матери, что ему шептали над колыбелькой, где учителя в школе недоглядели, куда смотрел трудовой коллектив. Гражданская война бывает, только когда в стране что-то пошло не так, устроено криво – даже если это мозги восставшей части населения.

Гражданские войны, как и обычные, заканчиваются миром или победой. Расхождение между Порошенко и толпой в том, что Порошенко хочет закончить ее миром, а толпа победой.

Но в случае гражданской войны мир и победа отличаются от обычных. В обычной войне разбил противника, и все, дальше не твоя забота: все расходятся по своим государствам, иногда поменяв границы. А в гражданской – побежденные остаются у тебя в стране. Советские самолеты улетят, немецкие пароходы уплывут к своим буржуинам, а эти останутся – и привет мальчишу.

Гражданские войны, которые заканчиваются миром, обычно ведут к сложнейшему компромиссу вроде ливанской Конституции, в котором сам юрист ногу сломит. Такое народу обычно не нравится.

Гражданские войны, где победила одна из сторон, кончаются репрессиями, проскрипциями, апартеидом, но главное и почти неизбежное правило – чем-то вроде морального реванша проигравших. Если приехать в Испанию сейчас и не знать, чем закончилась тогдашняя гражданская война, то можно решить, что гражданскую войну выиграли коммунисты, а Франко проиграл. Греческая интеллигенция любит почти исключительно жертв проигравшей коммунистической стороны.

К тому же ожидания от компромисса никогда не бывают слишком высоки, на него можно списать неудачи. Ожидания от победителя всегда завышены. Таких никакому президенту не хочется, тем более не очень сильному. Вот почему, среди прочего, Порошенко предпочел бы компромисс.

Мы тут судим по себе, привыкли, что президент может все: сказал – и сразу в гранит. А другие-то нет. Особенно когда другим обещают: ты пока тут посиди, порули, но скоро придут наши пацаны, подлинные патриоты с фронта, и установят настоящий порядок и будут новой элитой.

Невозможно окончить гражданскую войну миром, не признав ее участников. Однако если признать, надо быть готовым к тому, что возродится и займет часть пространства пророссийская партия в украинской правящей бюрократии и в деловых кругах.

Если же война закончится победой – вот вам другое предсказание (и доольней лозы прозябанье), в которое пока никто не поверит, ну и ладно. Если Порошенко проиграет толпе и война закончится не миром, а разгромом врага и полной победой, не сразу, через некоторое время, после этого в Украине – не в побежденных Донецке и Луганске, а в Харькове, Днепропетровске, Одессе, Запорожье и главное – в Киеве возникнет новое движение, новая склонность в сторону России, – и не среди пролетариев, а среди интеллигенции, бизнеса, высшей бюрократии; и не на основе выдуманного антифашизма и фальшивых традиционных ценностей, а на реальной общей культуре, тяге к нормальности, управляемости, экономической целесообразности, прочь от власти батальонов закаленных в боях гвардейцев.

Слон

Украина > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 3 июля 2014 > № 2851534 Александр Баунов

За счет слаженной работы компании «Мосинжпроект», которая выступает генеральным подрядчиком на строительстве новых станций московского метрополитена, удалось снизить стоимость строительства столичной подземки на 25 - 30%, сообщил в интервью городской интернет-газете The Village заместитель мэра Москвы по градостроительной политике и строительству Марат Хуснуллин.

По его словам, строительство одного километра метро с учетом инфляции стоило раньше порядка 8 - 9 млрд рублей (без учета инфляции в 2009 году эта сумма составила 6,8 млрд рублей). Теперь эти показатели не превышают 4,5 млрд рублей. «Подрядчики имеют постоянную работу, соответственно, снижают стоимость услуг. Поставщиков мы очень сильно «уронили» по ценам. Были позиции, которые были в два-три раза дороже», - сказал М. Хуснуллин. Как отметил заммэра, Мосинжпроект - на 100% государственная городская структура, вся прибыль которой поступает в столичный бюджет. «Мы поставили Мосинжпроекту задачу не просто зарабатывать деньги, а еще и экономить бюджет. Мы собрали команду из людей, которые умеют строить метро, из России и с территории бывшего СНГ. Плюс наняли иностранцев - сейчас у нас работают 250 проектировщиков-испанцев, которые строили метро Мадрида», - подчеркнул М. Хуснуллин. Он напомнил, что сегодня в Москве строительство метро ведется на 150 площадках. «Многие работы выполняются под землей, поэтому их не всегда можно заметить», - заключил заммэра.

Южная Европа и европейская безопасность

Антон Беблер1

В течение двух последних десятилетий некоторые регионы Южной Европы часто становились наиболее опасными очагами напряженности на нашем континенте. Недавний глобальный финансовый кризис, с его первоначальным эпицентром в США, вызвал особенно глубокие экономические и социальные проблемы в ряде средиземноморских стран — членов ЕС и стал угрозой для евро, весьма заметного и важного символа европейской интеграции. Политические кризисы, социальные потрясения, вооруженное насилие и войны в Северной Африке и на Ближнем Востоке привели к увеличению притока в Европу из Северной Африки беженцев и людей, ищущих работу. К этому добавились многолетняя напряженность и конфликты в средиземноморском регионе Южной Европы. Это, в свою очередь, отрицательно повлияло на социальную стабильность и политический климат в балканских странах. Последовавшая затем политическая напряженность внутри государств — членов ЕС поставила под угрозу и работу Шенгенской системы — также одного из важнейших институтов европейской интеграции.

И без того шаткая экономическая и политическая стабильность в восточной части Южной Европы пострадала особенно сильно, тем самым почти нивелировав и так скромные достижения последнего десятилетия. Согласно статистическим данным о вооруженных конфликтах, существующих в мире, которые были составлены Центром исследования проблем мира (PCR) Университета Упсала, в сравнении с другими континентами Европа, после кризисного пика в начале 1990-х годов, сегодня демонстрирует относительное спокойствие. Однако реальное значение этого результата переоценивать не следует. Точно так же, как и везде, хотя и менее значительно, чем в Азии и Африке, на нашем континенте или на его границах сохраняется серьезный конфликтный потенциал. Это относится и к Юго-Восточной Европе, а также — и даже в большей степени — к соседним странам Средиземноморья, Северному и Южному Кавказу и к Ближнему Востоку. Помимо существования политики силы, нерешенных межгосударственных территориальных и политических споров, внутреннего религиозного экстремизма, конкуренции за энергоносители, воду и другие дефицитные природные ресурсы, внешнего вмешательства и пр., конфликтный потенциал в Европе увеличился и в связи с глобализацией. В том числе с ее эффектом массовой информации, а в долгосрочной перспективе — в связи с неизбежным процессом индивидуального и коллективного освобождения, которое изнутри дестабилизировало установленные авторитарные политические порядки, особенно в многонациональных и многоконфессиональных обществах.

Основы безопасности Юго-Восточной Европы

Между геополитическим развитием Евро-Атлантического региона и региональной безопасностью в Юго-Восточной Европе (ЮВЕ) существует ощутимая взаимосвязь. Сдвиги в соотношении сил среди основных внерегиональных держав повлияли на (дис)баланс между конфликтом и сотрудничеством стран друг с другом, а также внутри региона. Однако некоторые реальные или потенциальные угрозы все еще представляют опасность для ЮВЕ и других регионов Европы. Кроме того, в течение последних двух десятилетий страны ЮВЕ сами являются заметным источником опасности, распространяющейся и на другие части континента. Четко выделяются две особенности региона ЮВЕ: его необычайная разнородность и высокая чувствительность элит к внешним воздействиям и сдвигам в отношениях между крупными державами континента. Страны Юго-Восточной Европы всегда существенно отличались от других европейских регионов, в частности от скандинавских стран. Не случайно Збигнев Бжезински назвал геополитическую линию разлома, простирающуюся от стран ЮВЕ на восток, вплоть до Тихого океана «Евразийскими Балканами»2.

Геополитическая нестабильность в странах ЮВЕ имеет глубокие исторические корни. Страны ЮВЕ частично пересекаются со странами Восточного Средиземноморья, Центральной и Восточной Европы и Черноморского региона. Балканский полуостров всегда представлял собой уникальную в культурном, лингвистическом и религиозном плане смесь народов и этнических меньшинств в Европе3.

Впоследствии Юго-Восточная Европа так и не смогла стать единым регионом с точки зрения культуры, политики и экономики. Данному региону явно не хватает своего центра тяжести.

Балканы уже давно зарекомендовали себя как наиболее нестабильный регион Европейского континента. На протяжении ХIХ и ХХ веков балканские восстания, революции, перевороты, государственные распады, войны, терроризм и другие формы насилия являлись стимулом к более широким социальным потрясениям и войнам между континентальными державами. Последние всплески вооруженного насилия и войн на Балканах произошли в 1991–1995 и в 1998–2003 годах4. Эти всплески в значительной степени были вызваны позитивными изменениями в Евро-Атлантическом регионе, а именно: концом «холодной войны», распадом Советского Союза, Восточной Европы и Социалистической Федеративной Республики Югославии, роспуском Организации Варшавского Договора и последующим переходом к демократической политической системе и рыночной экономике.

Социальная нестабильность, экономические трудности и политические волнения стали почвой для межнациональных конфликтов. Дополнительную остроту данным конфликтам придавали современные СМИ. Политики же безжалостно использовали эти конфликты в своих интересах.

Политическая нестабильность вместе с насилием с 1970-х годов привела к распаду Кипра, Молдавии и Югославии. Процесс «балканизации» удвоил число де-факто существующих государств в Юго-Восточной Европе с восьми до шестнадцати. В результате новых балканских войн было убито до 130 тысяч человек, а от двух до трех миллионов человек стали беженцами или вынужденными переселенцами. Самые трагические последствия наблюдались на территории Боснии и Герцеговины, Хорватии и Косова. Еще одним печальным результатом тех войн стало стрелковое оружие и боеприпасы, которые в неограниченном количестве поступали на общеевропейский черный рынок и контролируются организованными преступными группировками.

Даже по самым грубым подсчетам, здесь было установлено около миллиона противотанковых и противопехотных мин. Несмотря на то что при финансовой поддержке США и ряда стран — членов ЕС деятельность по разминированию ведется весьма успешно, осталось еще более двух тысяч квадратных километров потенциально опасных областей в Боснии и Герцеговине и в Хорватии, на которых, возможно, установлено 400 тысяч мин. В результате бомбардировок НАТО в 1999 году в сельской местности на землях Сербии еще находят огромное количество смертельно опасных остатков кассетных бомб.

Юго-Восточная Европа стала единственным регионом на Европейском континенте, где было размещено несколько миротворческих миссий ООН, но который тем не менее стал зоной военной интервенции НАТО. В 1995 году, после неудачных попыток со стороны ООН, СБСЕ / ОБСЕ и ЕЭС / ЕС6 и только после значительных колебаний западные державы под руководством США решили силой навязать мир в западной части Балканского полуострова. Конец военным действиям на территории Хорватии, Боснии и Герцеговины, Косова и Македонии был положен лишь к 2003 году.

Политическая раздробленность, вооруженные конфликты, а также провал коммунистической политики индустриализации в странах ЮВЕ привели к разрухе и нанесли ущерб экономике и инфраструктуре региона6. В результате этого большинство социалистических государств бывшей Югославии и Восточной Европы до сих пор так и не достигли уровня 1991 года ни в промышленности ни в сельском хозяйстве.

В некоторых частях западной части Балканского полуострова потери в результате военных действий, перемещения человеческих и природных ресурсов, разрушения ранее единой транспортной и энергетической системы, экономического разделения и потери экспортных рынков уничтожили большинство позитивных результатов предшествующего экономического прогресса. Ущерб, распределившийся очень неравномерно, значительно увеличил различия в ВНП на душу населения7 среди стран региона и повысил уровень безработицы. В беднейших государствах Юго-Восточной Европы уровень безработицы стал самым высоким на континенте.

Балканские войны привели к резкому росту торговли оружием, спонсируемой правительствами или при их попустительстве. Эти войны также способствовали тому, что уровень организованной преступности в Западной Европе увеличился в разы. Безработица и нищета в странах региона стимулировали коррупцию, организованную преступность, нелегальную миграцию и многочисленные виды незаконной торговли, особенно наркотиками и стрелковым оружием.

Тектонические геополитические сдвиги в начале 1990-х годов и кризис политики нейтралитета и Движения неприсоединения, провозглашенной Броз Тито привели к радикальной политической и военной перестройке в странах Юго-Восточной Европы. В результате значительного снижения советского/российского влияния практически весь регион в политическом и экономическом плане стал ориентироваться на Запад. Окончание конфликта между НАТО и странами Варшавского Договора и отсутствие крупных минеральных, энергетических и других природных ресурсов привели к катастрофическому снижению геополитического значения региона. Страны Юго-Восточной Европы перестали быть объектом открытой борьбы за политическое и военное господство сверхдержав. Поэтому внерегиональные источники конфликтов на самой территории либо на границах стран ЮВЕ были сведены к минимуму. Западные Балканы больше не являются пороховой бочкой Европы, как это было в 1914 году. Эпоха религиозных и идеологических войн и перекройки государственных границ на Балканах, похоже, закончилась. Но в итоге регион получил долговременную международную дурную славу как источник опасности и больших неприятностей.

Ситуация в области безопасности в настоящее время

«Европейская стратегия безопасности», принятая в 2003 году, в качестве основных глобальных угроз для стран — членов ЕС утвердила следующие: распространение оружия массового поражения, недееспособные государства, терроризм и организованную преступность, информационную безопасность, энергетическую безопасность и изменения климата8. В других документах ЕС также упоминаются реальные или потенциальные проблемы, нерешенные конфликты между странами и внутри соседних государств и обеспечение внешних границ Европейского Союза. Реальная ситуация в странах ЮВЕ и уж тем более общественное восприятие угроз безопасности весьма существенно отличаются от официальных оценок ЕС.

Респонденты, участвовавшие в опросах общественного мнения в большинстве европейских стран, в целом были больше озабочены другими аспектами мировой безопасности, такими как безработица, преступность, коррупция, стихийные бедствия (наводнения, пожары) и т.д.

Однажды навязанное мнимое спокойствие в регионе сохранялось на Западных Балканах посредством международного протектората в Боснии и Герцеговине и в Косово. В БиГ СПС (SFOR) под руководством НАТО были заменены гораздо меньшим контингентом СЕС (EUFOR) в количестве двух тысяч человек (при поддержке небольшого специального подразделения НАТО, имеющего возможность быстрого вмешательства в конфликт). В Косово остаются около шести тысяч солдат НАТО в многонациональных силах СДК (KFOR), в то время как миссия Евросоюза ЕВЛЕКС (EULEX) насчитывает 2300 человек — с учетом международной полиции, прокуроров, сотрудников пенитенциарных учреждений, административных контролеров и т. д. Численность миссии ЕВЛЕКС, вероятно, будет уменьшена в 2013 году.

Демаркационную линию между двумя частями Кипра с 1975 года охраняет миссия ВСООНК, которая сегодня насчитывает около шестисот миротворцев. И после двух десятилетий, прошедших со времен локальной мини-войны, российский миротворческий контингент в Приднестровье насчитывает около 335 военнослужащих.

Хотя гораздо менее интенсивно, чем во времена «холодной войны», но все же возобновилось соперничество между США и Россией за влияние в странах ЮВЕ. Российская сторона в качестве основного инструмента использует экспорт энергоносителей и значительные инвестиции, особенно в энергетический сектор Сербской Республики, Сербской и Боснии и Герцеговине, а также в недвижимость в Черногории. На территории, расположенной вблизи к странам ЮВЕ, по-прежнему присутствуют арсеналы оперативно-тактического ядерного оружия США и России. Многочисленное военное присутствие в Приднестровье, крупные морские и воздушные базы на украинской территории в Крыму, корабли русского флота на Черном море и сменяемая эскадрилья в Восточном Средиземноморье обозначили уменьшающиеся военные амбиции России — по сравнению с уровнем СССР до 1990 года. С другой стороны, военное присутствие США в Юго-Восточной Европе, заметно увеличилось — в основном из-за нестабильности на Ближнем и Среднем Востоке. В дополнение к Шестому флоту американских ВМС в Средиземном море и присутствию ВВС США в Италии, Греции и Турции американцы создали крупную наземную базу Бондстил в Косово и приобрели права на использование военной подготовки и транзитной инфраструктуры в Румынии и Болгарии. В июле 2011 года США заключили соглашение с Румынией о размещении на ее территории элементов противоракетной обороны. Эти мероприятия обозначают будущую роль стран Юго-Восточной Европы в провозглашенном США и НАТО театре военных действий против потенциальной угрозы со стороны Ирана (в то время как Россия негативно расценивает подобное развитие событий и видит в нем непосредственную угрозу для себя).

Одним из важных аспектов безопасности в Юго-Восточной Европе после окончания «холодной войны» явилось то, что были весьма значительно сокращены расходы на оборону, содержание армии, запасы обычных вооружений, производство оружия и экспорт. Эти движения отражены в запасах тяжелых обычных вооружений до и вскоре после осуществления ДОВСЕ, подписанного в 1990 и в 2011 годах (см. таблицу 1).

Таблица 1

Жить по средствам

Янко Вебер Председатель Государственного собрания Республики Словения

Виктор Ярошенко: Еще недавно столь благополучная Словения, образец и пример для подражания всего постсоветcкого мира, раньше всех южноевропейских постсоциалистических стран вступившая в ЕС и НАТО, теперь называется в числе самых неблагополучных в экономическом отношении стран Европы. Процитируем новостную ленту:

«Словения в рамках антикризисных мер намерена продать 15 крупных государственных компаний, чтобы избежать обращения к международной финансовой помощи, передавало в мае агентство Рейтер.

Премьер-министр Словении Аленка Братушек заявляла, что страна сама в состоянии справиться с текущими экономическими проблемами. Тогда премьер пояснила, что к лету власти планируют начать процессы приватизации, чтобы привлечь в страну свежий капитал, инвестиции, создать новые рабочие места и обеспечить экономический рост.

Помимо приватизации предприятий, Словения намерена осуществить ряд мер по сокращению расходной части бюджета, что поможет сэкономить около одного миллиарда евро».

Пишут, что Словения —второй после Греции «тяжелобольной» Европы…А ведь среди неблагополучных стран называли Испанию и Италию, даже Ирландию, еще недавно считавшуюся «европейским тигром экономического роста», но не Словению.

В чем, по Вашему мнению, причина того, что Вашу страну настиг такой глубокий (говорили даже о дефолте) кризис —экономический, финансовый, политический?

Парламентские и президентские выборы закончились с неожиданным результатом; волна обвинений и разоблачений, смена президента, калейдоскоп правительств, ожесточенная борьба в парламенте. За прошлую зиму и весну этого года сменились президент, премьер, председатель Государственного собрания…Многотысячные демонстрации, требовавшие отлучения от политики всей политической элиты... Поэтому второй вопрос:

Словения —парламентская республика, главная роль в которой принадлежит парламенту. Как Вы, новый председатель Государственного собрания, объясняете все это?

Янко Вебер: С точки зрения всех актуальных событий, часть из которых вы упомянули, и за которыми внимательно следят в Европе и за ее пределами, я хотел бы, в первую очередь, подчеркнуть, что Словения — это страна, которая в рамках Европейского Союза имеет один из наименьших государственных долгов. Это очень важно, и этот факт станет очевидным, когда Словении удастся санировать банковскую систему, что является ключевым моментом для деятельности всей экономики государства.

Мы в Словении реалисты (как страна и общество в целом), мы прежде не выходили за рамки своих возможностей, т.е. жили по средствам. То, что у нас сегодня создалась столь серьезная ситуация, имеет довольно долгую историю. Это последствия слишком быстрого экономического роста (наибольшего в 2006–2008 годах), происходившего в основном за счет кредитования, безудержного влезания в долги наших банков и предприятий. Это было время, когда можно было легко получить очень дешевые кредиты, прежде всего за границей. Конечно, можно упрекнуть за это наш регулятор — Банк Словении, который должен был более внимательно следить за тем, что происходит в стране и в мире. Все эти кредиты были взяты предприятиями и банками в большей степени потому, что наши заемщики не рассчитывали на то, что произойдет такое сильное ухудшение и финансовой ситуации в мире.

В.Я.: Они оказались недобросовестными заемщиками или просто чрезмерными оптимистами?

Я.В.: Это вызывалось господствующим умонастроением, определенной (и рискованной) тактикой бизнеса, которую сегодня нужно взять под контроль более активным и жестким способом, чем это понималось и делалось ранее. Если бы Банк Словении тогда ограничил задолженность за границей, поставил барьеры и пределы долговых обязательств, ситуация была бы сейчас другой. И именно поэтому сегодня Словения предпринимает очень серьезные меры, с помощью которых мы хотим уравновесить наши государственные финансы. Ведь еще после 2008 года, когда стало ясно, что наступил этот кризис, мы выработали решение о том, что бюджет надо разгрузить. Мы уже тогда хотели и должны были бы провести пенсионную реформу (суть которой, конечно же, в повышении пенсионного возраста); продлить рабочий стаж, снять некоторые чрезмерные льготы и в результате несколько разгрузить бюджет. Мы, конечно, стремились также получить больше доходов в бюджет благодаря ликвидации теневого бизнеса и структурной перестройке, поддержке новой экономики, основанной на инновациях. Но в то же время мы понимали, что надо помогать предприятиям в сохранении рабочих мест, так как быстрое падение занятости приведет к большим социальным проблемам. Но это было время, когда общественность всё воспринимала как начало долгожданного периода благосостояния. В ожиданиях царил оптимизм. Год за годом продолжался активный экономический рост, поэтому социальные партнеры и профсоюзы, а также оппозиция пребывали в некоторой эйфории, в общем-то, не свойственной трезвомыслящим словенцам. Люди очень болезненно расстаются со своими иллюзиями. Конечно, это плата за столь глубокое непонимание людьми того, что происходит в мире. Правда, можно утешаться тем, что это свойственно не только маленькой Словении — кризис стал неожиданностью и для больших стран, да и для мировой экономики в целом. Политическая сфера тоже оказалась не готова воспринять новые реальности как вызовы и искать на них честные ответы. В результате мы столкнулись с ростом общественного недовольства, популистских обещаний, падением доверия общества к государству. Волна референдумов привела к блокированию крайне необходимых на тот момент законов. Будь эти законы своевременно приняты — сегодня мы могли бы говорить о том, что Словении удалось преодолеть финансовый и экономический кризис. Конечно, этот опыт с проведением референдумов был очень трудным и серьезным, но он показал, что нам необходимо модернизировать и политическую систему, а также внести изменения в конституцию страны. Референдумы неспособны решать сложнейшие экономические вопросы; поэтому в дальнейшем следует ограничить тематику возможных референдумов по тем законам, которые являются ключевыми для стабилизации экономической ситуации в стране. Понимание этого дошло до всех парламентских фракций, и мы уже продвинулись достаточно далеко.

С другой стороны, повторюсь, мы не одиноки, мы члены Европейского Союза, который принял целый ряд мер. Страны-участницы (особенно те, которые находятся в еврозоне) обязаны сформировать так называемый пакт стабильности, с помощью которого в среднесрочный период (4–5 лет) можно будет сбалансировать государственные финансы.

В первую очередь меры ЕС были направлены на то, чтобы заставить страны Евросоюза экономить, жить по средствам. Из-за вот этой, если можно так выразиться, «референдомании» и волны популистских лозунгов мы пережили трудный год. Новое правительство было сформировано после внеочередных президентских выборов и начало проводить исключительные меры экономии.

В свое время мы предупреждали, что все это может привести к весьма отрицательным последствиям, влияющим на экономический рост, — и через год это действительно произошло. ВВП Словении упал из-за того, что очень сильно упало потребление и спрос. И тем самым, конечно, снизились возможности для балансирования бюджета, ибо если происходит падение производства, то автоматически снижается рост доходов в бюджет. Эта проблема становилась все более серьезной, пока не стало совершенно ясно, что наряду с этими мерами экономии, для того чтобы оживить экономику, необходимо как можно быстрее санировать банковскую систему.

В 2008 г., когда начался экономический кризис, ошибкой было именно то, что на стабилизацию банков и финансовую разгрузку предприятий мы пошли слишком маленькими шагами. И в данный момент у нас проблема не из-за слишком большой задолженности бюджета, т.е. внутреннего долга (который, как я уже сказал, находится ниже среднего уровня Европейского Союза). Проблема в том, что у предприятий слишком большая задолженность. Её можно решить путем быстрой докапитализации банков.

В.Я.: И сколько же денег, по вашему мнению, Словении нужно сейчас найти?

Я.В.: Цена вопроса — на уровне 900 миллионов евро; поэтому, когда мы докапитализируем банки, думаю, мы сможем восстановить систему, с помощью которой государство гарантирует предприятиям банковские кредиты. Государство станет выступать гарантом по кредитам; тем самым мы уменьшим обязательства предприятий к банкам. Разумеется, при этом государство увеличит свою долю для тех предприятий, в успешной работе которых оно особенно заинтересовано. Тем самым будет дан ясный сигнал частным инвесторам, ведь инвестиция в то или иное предприятие будет иметь смысл, тем более это предприятие будет поддержано государством.

В.Я.: Вы считаете, что увеличение государственной доли в активах предприятий —это хороший сигнал для инвесторов? Обычно они воспринимают это иначе.

Я.В.: В настоящий момент мы находимся в такой ситуации, когда нам надо действительно очень быстро докапитализировать банки и провести все эти меры, с помощью которых мы разгрузим нашу экономику. Когда мы говорим о том, в какой ситуации сейчас находится Словения, это является нашей ключевой задачей.

В.Я.: Некоторые экономисты считают, что кризис имеет и положительные аспекты: он позволяет выявить самые слабые места экономики и начать структурные реформы, к которым очень трудно подступиться в ситуации благополучия…

Я.В.: Это правда, кризис помог нам понять, где были сделаны главные ошибки. Они были совершены еще в процессе приватизации, когда приватизации сопутствовало истощение предприятий, а полученные средства новый владелец накапливал в налоговых оазисах. Это очень горькая истина, из-за этого в Словении росла безработица, падал уровень доверия людей к функционированию институтов государства, а мы несвоевременно реагировали на такие процессы. На многих предприятиях приватизация прошла в пользу высшего менеджмента. Именно со стороны менеджеров приватизация создавала проблему: дескать, неэффективное предприятие надо уничтожить и таким образом снять проблему с повестки дня. Это была ошибка.

Если ты видишь, что руководство предприятия злоупотребляет своим положением, в таком случае необходимо заменить руководство, но не уничтожать предприятие и тем самым целый сектор экономики. Из-за этого был заторможен и весь инвестиционный цикл: попросту говоря, в эти инвестиции никто почти ничего больше не вкладывал.

Поэтому вот эти факторы я считаю ключевыми причинами нынешнего положения: чересчур быстрое заимствование денег, приостановка экономического роста в период 2006–2008 годов, потом бездумное, я бы сказал, отношение к уничтожению крупнейших строительных компаний — и как следствие утечка капитала за границу. И теперь, конечно, надо думать над тем, какие меры надо принимать.

В.Я.: Нет ли здесь влияния тех процессов, связанных с распадом единой югославской экономики, как было и в Советском Союзе?

Я.В.: После распада СФРЮ Словения прошла очень быстрый путь экономического восстановления и роста. Так что мы не можем говорить об остаточном влиянии деятельности компаний, которые когда-то работали на югославском рынке. Конечно, есть очень много фирм, которые выросли еще во времена существования бывшего государства, они и сегодня очень успешно работают. Это именно экспортные компании. В общем, мы не можем говорить, что сталкиваемся с каким-то отсталым предпринимательским сознанием. Словения — это маленький рынок, и словенские компании всегда были ориентированы на экспортные рынки.

Именно поэтому у Словении несколько проблем, возникших из-за изменившихся экономических условий вокруг нас. Наша страна интегрирована в европейскую экономику, поэтому экспортно-ориентированные компании являются для нас ключевыми. В настоящий момент у Словении стабильное состояние, наши экспортные компании работают хорошо, и в этом отношении у нас нормальная ситуация. Экспорт — стабильный, доход — хороший, поэтому мы и говорим, что Словению при ее небольшом госдолге, можно считать успешной страной благодаря хорошему экспорту.

Но, конечно, внешние факторы, общий экономический спад в Европе очень сильно влияют на нас. Хотя я должен признать: в чем-то мы и сами виноваты, что вызвали некоторое недоверие к нашей стране.

При этом я имею в виду политику. Некоторые наши политики в период кризиса хотели внушить людям, будто нам не нужно участие государства в банках, его влияния; доказывали, что нам не нужны доли государства в самых ключевых и успешных предприятиях. Например, порт Копер. Многие товары поступают в этот порт и выходят из него, т.е. Копер для Словении и для Европы имеет стратегическое значение. Поэтому государство должно сохранить свое влияние и свое участие в нем. Нечто подобное происходит и в страховой системе. Очень важно контролировать и этот рынок. Что-то сходное можно сказать и о банковской системе. Мы маленькая страна, у нас всего три аэропорта, но лишь один из них соответствует международным требованиям для воздушного сообщения. «Телеком» — это тоже компания, в которой сконцентрировано очень много ноу-хау, знаний, которые используются в телекоммуникациях Европейского Союза. Государство должно очень хорошо подумать, что делать с этими компаниями. От сторонников неолиберальной концепции из Словении поступало очень много негативной информации: дескать, мы не сможем санировать свои банки, фирмы, финансы, не сможем выйти из этого кризиса, поэтому единственное, что надо сделать — это государству выйти из них, т.е. дешево продать их во времена кризиса.

В.Я.: Писали, что Словения готова расстаться с частью важнейших активов.

Я.В.: Если прежний председатель правительства, прежний министр финансов... открыто говорят, что Словения стоит перед банкротством, то само собой разумеется, что все к этому прислушиваются… И это была ошибка. Их заявления можно рассматривать только в контексте того, что они хотели все распродать. Проблема еще и в том, что и нынешнее правительство пытается рассуждать точно так же.

В.Я.: Многие поняли это так, что мировой бизнес приглашается к покупке словенских активов. Министр финансов Словении Урос Куфер говорил, что в число объектов, подлежащих приватизации, в частности, войдут второй по величине банк страны NKBM, авиакомпания AdriaAirways, международный аэропорт Любляны, телекоммуникационная компания SlovenianTelekom.

Я.В.: Да, речь идет о попытках распродажи, но это, конечно, неправильно. Если вы спрашиваете меня сейчас как спикера парламента, то лично я считаю, что прежде всего сейчас необходимо восстановить доверие к Словении в глазах международной общественности. И совершенно нелогично, чтобы Словения брала кредиты путем продажи своих облигаций на худших условиях, нежели государства с гораздо более трудной экономической ситуацией. И эти спекуляции нужно остановить. Но это можно сделать только путем очень ясных заявлений — как моих, так и других высоких государственных лиц.

В.Я.: Сейчас у нас много говорят о проблемах, которые ставят перед современной экономикой обязательства развитого социального государства...

Я.В.: Я думаю, что, несмотря ни на что, мы должны осознавать, что во всем, что мы делаем, люди всегда должны быть на первом месте. Но в том, что касается пенсионной системы, мы должны идти в ногу с партнерами по ЕС.

Дело в том, что сейчас люди живут гораздо дольше, чем прежде, а в экономике, в погоне за эффективностью идет процесс уменьшения числа занятых. Пенсионная система должна соответствовать этой реальности. Процесс технологического перевооружения и падения занятости населения проходит в масштабе всей Европы и Европейского Союза, идет процесс переоценки эффективности предприятий. Новый подход состоит в том, что руководство компании должно очень хорошо заботиться о занятых, завоевывать доверие персонала и обеспечивать людям достойную зарплату. Это может привести к более успешной деятельности предприятия и лучшей производительности труда, высокому качеству продукции. Конечно, должно быть очень корректное отношение к поставщику материалов и покупателям. Поэтому необходимо следить за тем, чтобы капитал не слишком концентрировался только у владельца. Чем больше будет таких компаний, тем лучше мы будем реагировать на возможные трудности и внутренние проблемы. В Америке и Китае у персонала предприятий гораздо меньше таких прав, чем у европейцев, но это не может быть нашим желанным будущим. И там, где слишком маленькая доля расходов на зарплаты, там мы урезаем возможность заботиться о нашем молодом поколении.

Как бы мы ни оценивали соотношение между прибылью и затратами, оно должно регулироваться законодательством, и государство должно создавать все условия для этого. Именно в этом я вижу будущее. Все иное может привести к конфликтам, катастрофам, и я не хотел бы этого никому.

Если же к этому добавить, что технология все больше прогрессирует, что физический труд будет утрачивать свою цену, а машины будут выполнять работу вместо нас, — значит большому числу людей будет нечем заняться. Поэтому их нужно переучивать, обучать, чтобы они управляли технологией. Комбинация всего этого, т.е. переход от менее сложных к более сложным технологиям, в том числе к технологиям социального воспроизводства, требует высокого уровня образования. Мне кажется, вот это и есть та цель, к которой нам надо стремиться. И конечно, развивать научные и технологические контакты.

У нас очень авторитетный, признанный Люблянский университет; кроме того в Словении есть очень важные научно-исследовательские институты, Институт им. Йожефа Стефана, Химический институт, которые создают вместе с Люблянским университетом мощный мозговой траст, и не только на уровне Словении, но и на международном уровне. Внести эти знания в международное пространство было бы для Словении прекрасной перспективой.

Словения находится в лидирующей группе стран по индексу развития человеческого потенциала — очень важному интегральному индексу, — и мы хотим сохранить это место.

В.Я.: У России и Словении прекрасные политические отношения, регулярно происходят визиты на высшем уровне, общаются министры и парламенты. Словения участвует в крупнейшем российско-европейском проекте газопровода «Южный поток». Российский бизнес интересуется Словенией, об этом говорят участившиеся контакты деловых кругов наших стран…

Я.В.: Связь с Россией имеет для Словении стратегическое значение. Уже раньше я говорил о Евросоюзе, участие в котором для нас очень важно, но проблема заключается в том, что в ЕС наблюдается спад, и мы должны искать и находить новые рынки. Россия является для нас стратегическим партнером из-за исключительно большого рынка. Благодаря очень важному позитивному опыту экономического, политического сотрудничества я могу смело сказать, что у нас сложился довольно высокий уровень доверия. Речь идет о еще более интенсивном взаимодействии в области фармацевтики, энергетики, строительства, науки. Партнерство между Словенией и Россией развивается действительно во всех областях и очень динамично.

Перевод аудиозаписи и сопровождение встречи —Александр Садыков

Опубликовано в журнале:

«Вестник Европы» 2013, №37

Словения > Госбюджет, налоги, цены > magazines.gorky.media, 3 июля 2014 > № 1116732 Янко Вебер

Русских по-настоящему можно узнать только здесь

Прощальное интервью

Беседа с Адой Филип-Сливник — бывшим послом Республики Словения в России с 2009 по август 2013 г.

Корреспондент: Ваше превосходительство, поделитесь, под занавес Вашей долгой миссии в качестве посла в России, впечатлениями о стране пребывания...

Посол: Это не первая и не вторая моя московская история... Мой муж был журналист, корреспондент газеты «Борьба», его направили в Москву, я приехала с ним, тогда еще совсем молодая. Была осень 1982 года, мрачное время, последний год правления Брежнева. Муж привез меня в квартиру и признался, что еще не все рассказал мне о предстоящей жизни... Сказал, что мне еще придется познакомиться с тараканами. Я не знала, что это такое. Потом я быстро адаптировалась к московской жизни, стояла в очередях, заводила друзей. В общем, это были хорошие годы, хотя и трудные. Нам платили мало денег в валюте, «Березка» была для нас недоступна, так что мы жили как все москвичи того времени. Уровень жизни в Югославии тогда был значительно выше. У вас же во всем был дефицит.

Корр.: Как вы думаете —с расширением Евросоюза будут ли развиваться какие-то новые интегральные проекты в бывшей Югославии —через Брюссель?

П.: Думаю, что нет, вряд ли. Хорватия вступила в ЕС, Сербия стоит на пороге, перед ними сейчас трудная задача — пройти весь этот путь интеграции… Евросоюз осуществляет экономически обусловленные проекты.

Корр.: Но есть же большие инфраструктурные, транспортные проекты, например: реконструкция дорожной сети, скоростные железнодорожные маршруты…

П.: Да, конечно; это есть. Через Словению идет так называемый пятый транспортный коридор, Барселона — Киев, будет, конечно, вестись реконструкция железных дорог; но все это делается не как какие-то особые «постюгославские» проекты. Такой задачи просто никто не ставит. Каждая страна строит свои участки этих магистралей, все в этом заинтересованы.

Корр.: Кстати, что Вы можете сказать о газопроводе «Южный поток», согласования по которому практически завершены. Словения в нем активно участвует. Насколько я понимаю, ЕС к этому относится без особенного энтузиазма, даже несколько напряженно...

П.: Может быть, и напряженно. Но позиция Евросоюза состоит в том, что, с одной стороны, Европа нуждается в газе, в расширении его поставок, и, с другой — в диверсификации этих поставок. В соответствии с третьей корзиной Европейской энергетической Хартии, Евросоюз озабочен тем, чтобы появлялись новые источники, но не желает допускать монополизма никаких партнеров, чтобы была прозрачная и разветвленная структура поставок и транспортировки газа.

Корр.: Кстати, в России к этой «корзине» относятся довольно нервно.

П.: Тут, скорее, взаимное недопонимание, отчего и возникает напряженность. В конце концов, все хотят честных, понятных, стабильных торговых отношений, не обременённых никакими другими обстоятельствами. Мы покупаем газ — и ничего, в данном случае, кроме газа. Никаких других обязательств, это естественное желание Евросоюза. Чтобы были новые маршруты и новые поставщики газа. Европа не хочет быть зависимой; но я думаю, что какой-то компромисс будет достигнут. Уже три члена Евросоюза участвуют в этом проекте «Южный поток» — Болгария, Венгрия, Словения. Еще и Хорватия теперь член ЕС, но через нее газопровод не пойдет; туда планируется ответвление, как и в Австрию. Напрямую труба пойдет через Болгарию, Венгрию, Словению и дальше в Италию.

Корр.: А что Вы думаете о нынешнем кризисе? Как, по-вашему, виден «свет в конце тоннеля»?

П.: Я в принципе оптимистка; в конце концов, кризис когда-нибудь кончится. Но вот когда? Нас критикует Брюссель; нам необходимо провести какие-то трудные реформы, потому что их слишком долго не делали, откладывали на потом... У нас шел активный рост: либо на старых достижениях, либо на кредитах, но без структурных реформ. Теперь пришло их время. У нас еще осталось слишком много социализма. Образование, здравоохранение, все у нас было бесплатно; гарантирован ранний выход на пенсию. В девяностые годы многие ушли на пенсию, потому что для женщин пенсионный возраст у нас был 50 лет. Теперь же пенсионеров стало слишком много. Одна моя подруга уже 15 лет получает пенсию и, конечно, работает: продает косметику, хорошо зарабатывает. И таких вот работающих пенсионеров очень много. А пенсии у нас, по сравнению с русскими, высокие. Сколько ты платил в Пенсионный фонд, столько и получишь. Правда, есть проблема, с теми, кто работал в федеральных организациях (например дипломаты), с ними сложности, трудно собрать документы, получить из Белграда... Гарантии, оставшиеся от социализма, плюс гарантии, приобретенные со вступлением в ЕС, — это ведь должно было когда-то кончиться. От бизнеса, от политиков, от всего народа требуется больше трезвости и реалистичности. Реформы всегда — это политический процесс. Одни интересы, другие, иногда противоположные, их проводят различные партии. Сейчас столкнулось много интересов, и возник такой долгий политический кризис. Общество отчетливо разделилось почти пополам: левые и правые партии. То, что поддерживают одни, невыгодно другим. Левые требуют как можно больше государственной поддержки, правые — как можно меньше. К сожалению, возможно, все это время мы слишком прислушивались к нашим профсоюзам. Их требования часто не соответствовали экономическим возможностям страны. Можно сказать, что профсоюзы, в известном смысле, правили страной. Если делалось что-то не так, как они хотели, они угрожали вывести людей на улицы. И выводили. Помню, еще в девяностые годы на демонстрацию вышли старые революционерки, ветераны коммунистической партии, с требованием поднять пенсии. Была зима, и они митинговали в шубах. Это было смешно: у нас южная страна, шуба — не как в России — необходимый тип одежды, у нас шуба — признак очень состоятельных людей. Было очень смешно; акция произвела противоположный эффект. С тех пор пенсионеры старшего поколения больше не протестовали на улицах.

Корр.: Что вы считаете самой успешной частью своей миссии посла в России?

П.: Трудно сказать. Я думаю, человеческие отношения. Это я поставила бы на первое место. У нас появилось много друзей Словении, и не только в Москве. Завязались отношения с Подмосковьем и даже с футбольными командами. Малаховка, Чехов, Кострома, Калуга... Я во всех этих городах и поселках бывала. Филологов-словенистов объединяли, собирали, бизнесменов постоянно приглашали, они уже привыкли ходить в наше посольство. Все постепенно поняли, что посольство, оказывается, не только бюрократическое учреждение, оно может быть полезно и для контактов с русскими партнерами. Мы звали всех: приезжайте к нам.

Корр.: Это очень хорошая формула: посольство должно быть полезно людям. Сколько я куда ни ездил, в посольства никогда не обращался.

П.: В посольствах никогда не были?! Понятное дело. Я тоже не ходила! Это обычно так и есть. Но мы хотели это изменить. Постепенно наши компании, типографии, турфирмы привыкли проводить здесь свои презентации. Особенно компании, которые здесь имеют своих представителей. И знаете: если посольство приглашает своих русских партнеров, тем тоже бывает интересно прийти, даже на высшем уровне.

Корр.: А бывало так, что из этих встреч в посольстве возникал какой-то интересный проект?

П.: Точно я не могу сказать, это не измеришь и не вставишь в отчет, но я знаю, что многие здесь начали свои знакомства, деловые контакты, и теперь хорошо работают. Это не какие-то грандиозные проекты; но я многих познакомила, даже они сами об этом забыли. То же и в культурной сфере — с издательствами, университетами, архивами, библиотеками. Например, с Библиотекой иностранной литературы, с госпожой Екатериной Гениевой, мы осуществляем грандиозный проект «Библиотека словенской литературы». Уже вышло несколько книг наших прозаиков. А как это начиналось? К нам зашла госпожа Гениева, она собиралась в Рим. Я ее спросила: может быть, вы по дороге заедете к нам в Любляну? Она поехала, познакомилась с множеством наших интеллектуалов. И уже через восемь месяцев в их издательстве «Рудомино» вышла первая книжка — представляете? Началось многолетнее сотрудничество. И книги эти очень тепло были встречены. А теперь издатели и в других странах начали интересоваться нашими писателями. Для того чтобы писатель из малой страны стал европейски известным, его должны перевести хотя бы на один великий европейский язык. Например, на русский. Так что знакомство с госпожой Гениевой было очень удачным.

Корр.: И нас с Фондом Гайдара Екатерина Юрьевна увлекла Словенией, в прошлом году мы дважды посещали вашу страну, которую так любил наш друг Егор Гайдар. Вручали нашу Карамзинскую медаль «Вестника Европы» замечательному человеку Саше Славецу...

П.: Да, его семья уже не первое поколение поддерживает Русскую часовню, поставленную русскими военнопленными в 1915 году на месте гибели их товарищей под лавиной, на перевале Вршич.

Корр.: Мы были там. Это удивительное, с такой трогательной заботой сохраняемое место. И памятник русским солдатам, погибшим здесь. А вокруг горы, леса, снежные вершины, синее небо…

П.: Эта часовня, восстановленная и реставрированная, стала символом словенско-русских братских отношений. Теперь там бывают самые высокие российские гости; русские туристы едут туда поклониться русским могилам, находящимся так далеко от родины. Каждый год в конце июля там собираются первые лица нашего государства — Президент, Премьер, Председатель парламента... И в этом году тоже.

Корр.: И такое большое историческое дело долгие годы поддерживала одна семья бескорыстных словенских людей...

П.: В вашей стране к Словении все относятся очень доброжелательно. В нашей — тепло относятся к России. Это самое главное. В несколько раз вырос поток туристов, деловые отношения становятся широкими, захватывают разные регионы. Я ведь много ездила по России, побывала во многих областях, помогала нашим и вашим бизнесменам. Через человеческие контакты, установившееся между людьми доверие, начинаются и большие дела.

Корр.: Вернемся к Вашей жизни. А Ваша вторая командировка в Москву, —с какими чувствами Вы сюда возвращались?

П.: Это был драматический для России 93-й год, у нас возникло новое словенское государство. Здесь впервые открывалось наше посольство. Мы с одной сотрудницей приехали сюда, занимались организационной работой, потом приехал первый посол... Я здесь тогда проработала полтора года. В девяносто шестом году я занималась открытием посольства в Словакии.

Корр.: Уже как посол?

П.: Нет, опять как организатор. Работала там шесть месяцев, опять вернулась. В 2007 году я стала первым послом Словении в Словакии. Я всю жизнь кручусь между Россией и Словакией. Братислава — красивый город, и близко... Иногда это плохо. Семья недалеко, легко можно махнуть домой на выходные. Но послу так нельзя, всегда надо спрашивать разрешения. Дипломатическая служба требует внутренней дисциплины, это входит в профессию. Хорошо, что родные могли ко мне приезжать. Отец из Каринтии приезжал на машине, там до Братиславы три часа езды. Друзья, сыновья…

Корр.: А как у Вас шли дела с Россией?

П.: Когда я приехала послом в Россию в 2009 году, это было время мирового спада. И торговый оборот падал каждый квартал. В начале 2010 года упал еще на несколько процентов, а потом понемногу начал восстанавливаться. В 2011-м он поднялся, а в 2012-м вырос на 18 процентов. Так что 2012 год был выше, чем 2008-й, который был рекордным. Наш экспорт в Россию был на 840 миллионов евро, а российский экспорт — около 600 млн. Это согласно нашей статистике; по вашей статистике больше, она в долларах, и лучше звучит. Во-вторых, наша статистика работает по старой югославской системе; услуги туда не входят. А ведь у нас много услуг: туризм, рестораны, отели, медицина. Строительство здесь и там; в нашу статистику не входят инвестиции. Я думаю, что если все учесть, мы приближаемся к товарообороту в два миллиарда долларов в год. Это совсем неплохо для страны с населением в два миллиона человек. Экономическое сотрудничество идет хорошо, несмотря на кризис в Европе и в Словении.

Корр.: Вы покидаете Москву, здесь у Вас остается много друзей...

П.: Настоящих друзей не бывает слишком много... Они всегда в твоем сердце. Я со своими сыновьями редко разговариваю по телефону, ну, раз в месяц.

Корр.: А по «Скайпу» не общаетесь?

П.: Нет, нет, нет! По «Скайпу» я не разговариваю. Это такая коварная вещь: а когда приходится встречаться, не о чем разговаривать. Когда не видишься полгода, год, как же приятно общаться, рассказывать, что произошло... Одно исключение: раз в неделю я должна позвонить маме, иначе она будет думать, что со мной не все в порядке. Друзья… Я сохранила связи с теми друзьями, которые были у меня в 93–94 годах. С теми, которые были у меня в 1980-е, не сохранила, потому что они разбежались по всему миру. В те годы у меня был здесь один приятель, он все мечтал: «Как бы я хотел поехать в Германию и прокатиться по их автобанам! Почему меня не выпускают?» Но потом в Германию уехала сестра его жены... Когда я вернулась сюда в девяностых годах, я их искала; у меня остался телефон его мамы, я позвонила ей. Она сказала: как, вы не знаете? Он погиб. В Германии разбился на машине. Он слишком быстро ехал. Но мечту свою реализовал. Контакты с друзьями девяностых остались и будут продолжаться. Так было и в Словакии. Но теперь мне нужно будет налаживать отношения с моими словенскими друзьями. Меня слишком долго не было.

Корр.: Дипломаты часто —довольно одинокие люди, потому что когда они возвращаются домой через много лет, выясняется, что жизнь на родине прошла без них.

П.: Да... Но остаются родные, друзья юности, коллеги — так что я не думаю, что одиночество — обязательная судьба дипломата. Когда выйду на пенсию, придется какое-то занятие, хобби себе искать.

Корр.: У Вас нет хобби?

П.:Нет.

Корр.: Совсем никакого?

П.: Совсем никакого. Придется искать. Может быть, в культурной сфере. В социально-культурной. Политика меня точно не интересует. Помогать кому-то, каким-то группам населения, нуждающимся в помощи. Я так живо могла себе представлять боль других людей. Я была не слишком реалистичным человеком, могла упасть в обморок от каких-то страшных рассказов — так сильно сопереживала чужой боли.

Корр.: Скажите, Ада, какое все-таки у Вас общее ощущение от нынешней России?

П.: Ох!.. В одном интервью меня об этом спрашивали. Я восхищалась Москвой, а корреспондент меня спросил: а вы выезжали из Москвы больше чем на сто километров? Да, выезжала. Я объехала чуть ли не всю Россию. Конечно, Словения — она маленькая, развивается более равномерно, в старые времена тоже так было. У нас политика децентрализации, упор на роль местного самоуправления была во всей Югославии; и внутри республик так было. Так что у нас в маленьких деревнях часто много лучше жить, чем в городе. Инфраструктура, дороги, технология быта. Здесь, в России, все по-другому. Большие контрасты. Наверное, во всех странах так было: столица поднимала уровень, а потом и жители столицы стали требовать, чтобы улучшать дороги до их дач, чтобы и там были автозаправки, магазины и кафе… Я думаю, это будет следующий шаг. И он уже делается, этот шаг; Во многих местах, где я бывала, произошли огромные изменения, я могу сравнивать. Конечно, там, где остались одни старушки, где молодежи нет, трудно ожидать обновления. Но большинство населения, которому лет тридцать, уже и не знает, как было раньше. И та часть населения, которой тридцать–пятьдесят, может себе позволить гораздо больше, чем раньше. Но знаете что: всего ни у кого и нигде в мире нет.

Корр.: А что вы можете сказать об изменении отношения людей к религии —в Словении и здесь, в России?

П.: Здесь разница большая. Вы знаете, наши верующие католики не такие, как в Польше: там религия веками была оппозиционна власти, она объединяла народ. В Словении все иначе. В праздники, на Рождество особенно, церкви и соборы были полны людей, даже вокруг стояли. А теперь нет... Теперь уровень религиозности заметно и быстро снижается.

Корр.: Как я понимаю, у вас и влияние клерикальной католической партии тоже снизилось…

П.: Последние десять лет ее вообще практически больше нет. После нескольких крупных скандалов, связанных с ней, она так и не оправилась. У нас общество в целом не религиозно. Ну, может быть, процентов десять верующих людей... У нас религия считается каким-то сугубо частным делом. Два-три раза в год зайдут в храм. Ну, моя мама раза четыре. Это сейчас скорее воспринимается как традиция, уважение, дань памяти предков. Мои сыновья вообще посещают в храмы в других странах и смотрят на них как на памятники архитектуры. Это — часть культуры, часть образования, которые ты подсознательно впитываешь в себя. Ты живешь по нормам, которые вокруг тебя. Знаешь, что нельзя того, нельзя этого... Это уже универсальные человеческие законы, а не только христианские: не укради, не убий, чти отца своего... Это общечеловеческие мировые законы. Так что религиозность у нас снижается. А в России, мне кажется, растет. Хотя оценивать это явление надо с осторожностью. Его нужно изучать.

Корр.: Я недавно видел фильм в интернете про крестный ход в Кировской области. Тысячи людей идут по полям, лесам, болотам, многие тысячи людей. Это впечатляет. Такую Россию и мы-то не очень знаем...

П.: Знаете, что меня удивляет? Почему люди верят каким-то бабкам, которые им гадают, предсказывают судьбу, заклинают, заговаривают кого-то. Это какие-то архаические, языческие структуры сознания выходят на поверхность. И очень многие верят в это, тратят большие деньги на этих колдунов. И даже на телевидение их приглашают... Какое-то средневековье рядом с современностью. Это удивительно. И часто совмещается в одних и тех же людях. Это мне странно… Я видела Россию разную: во времена Брежнева, Ельцина, Медведева, Путина. Я жила здесь. И когда работала в Любляне, не оставляла вниманием Россию, очень часто бывала здесь с делегациями... И вот что скажу: я думаю, люди сейчас живут лучше, чем жили раньше. Но мы такие существа, что хотим больше и больше. Всегда стремимся к какой-то мечте. Дача, дом на море, вилла на океане. Всегда мечтаем, чтобы твои потомки жили лучше, чем жили мы. Но в этом понимании лучшего некоторые запутываются, хотя в принципе понять их стремление можно... Если бы люди не стремились к лучшему, они бы и сейчас жили на деревьях. И они хотят, чтобы было что-то и для души. У многих всё есть, а душа пустая. Меня настораживает, когда люди хотят наполнить душу любовью к Богу, а наполняют ее агрессией и ненавистью к другому. Люди ищут, чем заполнить душу, ищут Бога, но почему-то через какую-то нетерпимость. Если все будут себя вести так — к чему это приведет, мы видим на примере бушующих страстей на Ближнем Востоке. Есть и гораздо более агрессивные люди.

Я знала одну девушку, австралийку (или новозеландку, не помню). Она фотограф, в девяностые путешествовала через Россию на поезде и как придется. Она остановилась в России не на три дня, как собиралась, а на два месяца. И знаете, что ей нравилось? Человеческие отношения, студенческая среда, все друзья. Она говорила, что в Австралии, в европейских странах слишком много индивидуализма, каждый сам по себе. Но в то время она была очарована межчеловеческими отношениями, они жили в какой-то съемной квартире, четыре или пять человек, я была у них, некоторые спали на полу. Там была и одна словенка, она заболела, я ей помогала от посольства, поэтому и познакомилась с этой командной, с которой она жила в Москве. Но двадцать лет спустя и в России стало больше индивидуализма, чем было в 93-м году. И у нас тоже, конечно.

Корр.: Вы стали лучше понимать русский характер?

П.: Русский символ — русский медведь. В 1993-?94 гг. у меня здесь была учительница русского языка. Она меня как-то спросила: что вы там думаете о медведе, о русском медведе? Как вы его видите на Западе? Я ответила: ну, это животное, мощное, сильное, может быть опасным, агрессивным... Она была в шоке: «Что вы, медведь — самая любимая игрушка каждого русского ребенка! Он ласковый! Во всех русских сказках есть медведь. Он добродушен, возможно, наивен, его все обводят вокруг пальца, подсовывают то вершки, то корешки. Но он никогда не агрессивен». А я об игрушках даже не подумала, подумала о настоящем медведе — их в наших лесах тоже много.

Если же говорить о русских... Никто не может определить, какие они, типичные русские. На Западе считается: они не очень общительные, замкнутые, а вот когда выпьют, становятся раскованными, веселыми… Я думаю, в общении с иностранцами у русских еще подсознательно осталась настороженность, идущая со времен «холодной войны». Сначала они неприступны, а потом, когда их узнаешь, это теплые, добрые люди... Но на Западе так не думают, потому что русских по-настоящему можно узнать только здесь, у них дома. Конечно, они могут ругаться, как итальянцы, но в принципе это очень чувствительные люди, которые мгновенно переходят из одного настроения в другое. Здесь женщины часто плачут. Я такого нигде не видела: кажется, они могут заплакать в любую минуту. У нас такого нет. Вы думаете, я ошибаюсь? В восьмидесятых годах все-таки мы были иностранцы, совсем уж близких друзей у нас не было. Никто не знал, следят ли за ним, или за нами. В девяностые годы всё стало по-другому... А теперь снова возникает дистанция.

Корр.: Времена меняются, меняются и люди. Что вы думаете о молодежи?

П.: Когда мы росли, нам хватало палок, песка, тряпичных кукол, ну велосипеда — это уже как роскошь. А теперь у детей компьютеры, модные смартфоны, но общения между ними все меньше. И они все более одиноки. Или вот сладости. В нашем детстве мама раз в месяц пирог испечет, дедушка пряник принесет… А теперь этими сладостями дети буквально закормлены. За полвека всюду изменения колоссальные произошли. И ребенок теперь в семьях один, от силы — двое детей. А вокруг родители, дедушки, бабушки, дяди и тети. Он вырастает, но к двадцати годам все еще ребенок, неспособный к самостоятельной жизни. Такого прежде никогда не было. Это и у нас так. Они быстро устают, у них всегда не хватает времени. А если сам заводят ребенка: всё, у меня ребенок, учиться некогда. У меня тоже был ребенок, я окончила университет, как у вас говорится, с «красным дипломом». И потом уже было двое сыновей — я училась и работала, делала свою карьеру. Училась даже ночью. Я каждый вечер приходила домой, готовила ужин — горячий, из трех блюд, салат, мясо, десерт... И когда дети ложились спать, я садилась за компьютер и писала то, что нужно было написать. И без бабушек, без дедушек, они у меня остались в Каринтии.

В общем, я так скажу: можно совмещать учебу, работу, карьеру и семью. Но это очень трудно, это точно. И у моих подруг (они тоже послы) у обеих и семьи, и дети, и карьера...

После Первой мировой войны, когда рухнула Австро-Венгерская империя и Словения вошла в возникшее Королевство сербов, хорватов и словенцев (а потом в Югославию), моя бабушка осталось совсем без денег... Австрийские деньги меняли на югославские так, что у них не осталось ничего. А Словения тогда была самая зажиточная из всех трех... Они были благополучные люди и всего лишились. Эта травма у них осталась на всю жизнь. Она была актриса провинциальная, играли спектакли из сельской жизни на площадях. Она поздно вышла замуж. Во время войны были карточки, талоны. Мама говорит, что хлеба была мало, но картошка и овощи были. А дедушка не курил, и свои табачные талоны менял на сахар. Она с теплотой вспоминала воскресенье. Потому что по воскресеньям они устраивали спектакли, они играли для детей. Они были уже в возрасте, почти под пятьдесят, но играли с детьми в старые детские игры. Бабушка потом со мной в них играла. А я со своими детьми — уже нет…

Интервью провел В.Ярошенко.

Июль 2013 г. Москва, посольство Словении

Опубликовано в журнале:

«Вестник Европы» 2013, №37

Маленький принц и история Словении

Давид Крашовец

У словенцев в отношении себя имеются два стойких убеждения: что они живут в маленькой стране и что у них есть своя история. Действительно, не так просто будет найти еще один такой народ, который располагал бы привилегией на расстоянии всего лишь полутора часов езды погрузиться в другую культуру, в каком бы направлении ни пришлось ехать, будь то Апеннинский полуостров, германоязычный Север, Венгерская равнина, Балканы или же Адриатика. Что же касается словенской истории, в ней есть что-то неловкое: здесь не было великих династий, с которыми можно было бы связать народную хронику. Неизменно берет свое импровизация — и так получает свое начало история, расцвеченная подробностями в рассказах дедов и бабушек, которые еще что-то помнят. Те же, кто потеряли память, повторяют исторические небылицы, фрустрации целых семей, чьи раны не могут зарубцеваться.

Спросите словенца об истории его страны: фразы, которые вы услышите, не будут иметь ничего общего с научными теориями всех словенских институтов истории вместе взятых. Бесполезно искать книги по истории этой страны, в них нет ничего, кроме дат и имен.

Совсем недавно мне довелось встретить реставратора картин, который никак не мог найти изначальную модель одного очень поврежденного полотна. В Москве и Ленинграде, где он проходил стажировку в 1964–1965 гг., все звали его Маленьким принцем. Один из друзей привез ему эту картину из Кочевья, где наш Маленький принц с 1941 по 1945 г. помогал словенским партизанам. Участник движения Сопротивления или партизанского — терминология не вполне ясна. Загляните в пару книг, посвященных истории Кочевья, из них вы узнаете много всего, но все, что вы услышите потом, не будет иметь ничего общего с тем, что вам довелось прочитать; вот он — неизменный шарм словенской истории. Вашим единственным впечатлением будет ощущение обманутости. Кто же вас одурачил? Историки? Этого мы не знаем, остается лишь смутное чувство, что даже историки введены в заблуждение чем-то, что оказывается выше их понимания.

* * *

Несколько лет назад, будучи всего лишь французом, который с трудом изъяснялся по-словенски, я колесил по Словении в поисках картин лотарингского художника Валентина Метцингера (1699–1759), сделавшего свою карьеру в Любляне. Согласно записям одного искусствоведа 1930-х гг., некоторые из его работ находились в районе Кочевья, с XIV в. населенного немцами. Во Франции этот регион известен тем, что здесь в полной безмятежности проживают несколько сотен медведей, некоторые из них были даже транспортированы в Пиренеи для обитания в обширных горных лесах Франции и Испании. Муссолини и Гитлер поделили территорию Словении между собой: Кочевье досталось итальянцам, а почти все автохтонные немцы были перемещены в Штирию, те же, кому повезло, оказались в Австрии. В Словении осталось очень мало их потомков, да и те давно говорят по-словенски. Среди них ныне не найдется даже двадцати человек, которые называли бы немецкий своим родным языком.

Я посетил музей, посвященный им, располагающий картами, планами и фотографиями. Директор с большим энтузиазмом провел для меня экскурсию и прокомментировал экспонаты. Правда, я не помню ни слова из того, о чем он мне рассказывал; лица на фотографиях, на которые я смотрел, были немы, люди просто позировали — это не были моменты из их подлинной жизни, пойманные фотокамерой случайно. Из комментариев невозможно было понять, сожалеет ли директор о немцах или нет, жертвы ли они, есть ли для них еще место в коллективном сознании жителей новой Словении — или все-таки уже нет. Историческая рефлексия отсутствует, прошлое мило приукрашено, а за обилием слов равно ничего не стоит.

Молодая сотрудница музея вежливо слушала пояснения директора, такая же немая, как и исчезнувшие люди, запечатленные на снимках. После приветливого рукопожатия директора и названного мне имени дамы, которая могла бы помочь мне разыскать картины Метцингера, девушка проводила меня на парковку и сказала мне: «Вы знаете, директор — человек из другой эпохи, не слушайте его. Реальность далека от того, что он вам поведал, но каждый вправе иметь свое мнение». Это было в первый и последний раз, когда персонал музея дал мне предписание забыть сказанное во имя исторической правды, замаскированной в этих стенах. А что думала она сама? Об этом я тоже никогда не узнал.

Случай весьма показателен: для серьезного разговора об этом эпизоде словенской истории необходимо прежде предъявить словенские претензии к немцам, вспоминая события с 1938 по 1940 год, а затем выразить угрызения совести по поводу того, что случилось с теми немцами, которые остались в Югославии в 1945 году, после Победы.

Вскоре на одной из ферм близлежащей деревни я нашел историка, которого искал, — скромную молодую женщину. Она удивилась и обрадовалась моему визиту. Дама эта вовсе не была официальным историком, просто довольно эрудированным любителем, интересовалась всем, что представляет собою ее родина, и искренне полагала, что все истории — подлинны. Мы отправились в церковь на поиски картины Метцингера «Святой Михаил». Но об этой барочной картине не было ни слуху ни духу, но моя коллега слышала, что когда немцы были вынуждены покинуть Словению, они погрузили на повозки все свои вещи, одежду, мебель, домашнюю птицу и сельскохозяйственный инвентарь. Единственное, чего они не могли взять с собой, — это были церковные алтари, слишком большие для транспортировки. Однако немцы вышли картины из рам и свернутыми рулонами погрузили их на обозы и в грузовики. Полотна сейчас должны находиться в Австрии или еще где-нибудь — вот все, что мне удалось выяснить. Что же касается картины «Святой Михаил», то она все еще находилась в верхней части главного алтаря. Однако это полотно не имело ничего общего с картиной XVIII века эпохи барокко, это была ужасная живопись, выполненная художником-дилетантом уже в ХХ веке. «Нет, это наверняка то, что вы ищете, прежний священник любил браться за кисть и отреставрировал несколько работ. Правда, следует признать, что у него была тяжелая рука, но это же все лучше, чем иметь в алтаре обветшалые картины». Я не знал, что и думать, впервые в жизни я видел картину, приведенную в полную негодность из самых лучших побуждений, если, конечно, под слоями краски действительно можно было отыскать шедевр XVIII века. Я невольно подумал о своем Маленьком принце: удалось бы ему спасти эту картину? Вполне возможно, учитывая то, что он смог отреставрировать произведение Матевжа Лангуса (1792–1855), написанное на металле и серьезно пострадавшее в огне: в России он освоил уникальные технологии, благодаря которым можно было восстановить то, что даже казалось обреченным. Девятисотдневная блокада нанесла Ленинграду огромный урон, но советские реставраторы в своем нежелании отступать перед жестокостью Истории сумели сделать невозможное и возродить и картины, и разрушенный дворец в Павловске, и многое другое...

Я снова вернулся в Кочевье. Было еще довольно рано, и у меня оставалось время, чтобы нанести визит священнику и поспрашивать его о картинах, которые были эвакуированы во время Второй мировой войны. Он тоже очень обрадовался моему приходу: наконец-то появился кто-то, чтобы его выслушать. «Нет, — сказал он, — все это глупости, немцы не увозили с собой церковной утвари. Все было гораздо хуже: партизаны, начиная с 1945 г., разрушили около сотни церквей этого края (в действительности же здесь больше был виноват дождь, нежели бомбы). Коммунисты, люди без совести и чести, безбожники, осмелились посягнуть на самое святое. Если вам не удалось найти картину, это не потому, что она сейчас в Австрии, а потому, что церковь была осквернена».

И сегодня еще я теряюсь в догадках: почему те, кто покидал этот край, взяли с собой маленькую картину и не взяли всего остального, что имело гораздо бóльшую ценность? Это было абсурдом. И почему партизаны вдруг решили отыграться именно на «Святом Михаиле», не тронув в церкви ничего больше? Это было еще бóльшим абсурдом. Где сейчас находится барочная картина, которая в 1930-е гг. еще была здесь? Молодая женщина собрала множество историй о своей родной деревне, но истории о картине Метцингера ей так никто и не рассказал.

Единственное, что остается, когда нет никаких объяснений, — это сваливать всё на Вторую мировую войну, поскольку никто еще не осмелился со всей серьезностью говорить о случившихся трагедиях; ведь это означало бы, что придется также говорить и об ответственности. А вот этого никто не хочет.

На прощание священник из Кочевья, славный человек, сумевший произвести на меня сильное впечатление, подарил мне книгу обо всех разрушенных церквях. Он ничего не придумывал, печальная действительность выстраивала свою длинную цепь на протяжении многих страниц. Руины и пожары.

* * *

Май 1945-го подходят эшелоны, выгружают тысячи людей. Мужчины, женщины, дети. Беженцы из всех республик Югославии. Их увозят в глубь кочевского леса и расстреливают в пещерах и провалах. Всего только за два месяца при помощи пулеметов и гранат истреблены десятки тысяч людей. Расправа начинается в тот же самый день, когда в Любляне Тито произносит триумфальную речь об освобождении Югославии; в политическом календаре случайные совпадения бывают крайне редко... Несколько убийц вплоть до 1991 г. являлись национальными героями. В Любляне до сих пор все еще стоят их статуи. Жертвам же той «победоносной» бойни в кочевских лесах — памятника нет.

* * *

Я направляюсь в гости к Виктору Повше, Маленькому принцу из Целья, захватив с собой гравюры евангелические темы в исполнении Карло Дольче (1616–1686) и фотографии оригинала. Нет никаких сомнений, что «Христос» из Кочевья, которого Виктору предстояло отреставрировать, является копией флорентийской картины XVII века. Дольче писал очень медленно и впал в глубокую депрессию, когда увидел, как Лука Джордано (1634–1705) за пять часов делает то, на что ему, Дольче, требуется несколько месяцев. Виктора Повше мало занимает этот анекдот, самое главное — это увидеть оригинал, чтобы суметь реконструировать стертую руку. Истории про депрессию — это не для него: «Я люблю жизнь! Это самое великое чудо. Камни, земля, растения, мы сделаны из той же материи, только мы живые! Я люблю жизнь!» Я каждый раз вынужден напоминать себе его возраст, мне кажется чем-то невероятным, что ему уже 79 лет. «У меня была непростая жизнь, именно поэтому я такой маленький, еще ребенком я был вынужден тяжело трудиться, чтобы выжить. Мои братья ушли на фронт, а я должен был работать на ферме». С этим не поспоришь, для него ничего не может быть важнее самой жизни. Она лучится в его взгляде, да простят мне избитость выражения, но это правда. Это не правда Истории, но правда этого человека. И всю свою жизнь он занимался тем, что возвращал жизнь прошлому; предпочитая отдавать приоритет произведениям, о которых говорили, будто их уже невозможно восстановить.

Виктор не реставратор, он не любит этого слова, он — «консерватор», тот, кто сохраняет. Он не «обновляет» произведения искусства, но устраняет наслоения времени, чтобы под ними заново открыть изначальное творение. В своей работе ему редко приходится поправлять разрушения (в таком случае он занимается реконструкцией, а не реставрацией), чаще всего Виктор должен удалять загрязнения и слои краски, которые были добавлены позднее. Историк, по сути дела, должен выполнять ту же работу: не добавлять интерпретации к уже существующим интерпретациям своих предшественников, но вернуться к истокам и отбросить все, что было додумано позже.

Виктор — художник, он рисует для себя; но жить благодаря одной живописи невозможно, уделу художника он вовсе не завидует. Художник — творящий Демиург, который дает жизнь. Виктор Повше — «консерватор», тот, кто ее возрождает: если хорошенько подумать, то правота все-таки за ним.

В музейных кругах в России он и получил прозвище Маленький принц, ибо хотел всё знать. И русские никогда не говорили ему, что они лучшие, они просто хотели ему это показать: они доверяли ему свои секреты реставрации, а он не переставал забрасывать их вопросами, ибо хотел всё знать.

Он еще раз с энтузиазмом рассказывает мне об этом: гостиница «Пекин» на улице Горького (Тверская сегодня), затем гостиница «Центральная» рядом с Кремлем, а также высотка на Котельнической набережной. Целая квартира для него одного. В югославском посольстве он получал все, что хотел: продукты лучшего качества и коньяк — по тем временам удивительная роскошь, которой он щедро делится со своими русскими коллегами.

8 марта 1964 г. он вылетает из Словении, в Москве — минус 26, но радость светится на лицах прохожих, у женщинах в руках букеты цветов. В первый же день ему дают напутствия: «Вы молоды, вы должны наслаждаться жизнью, но есть границы, за которые не следует заходить», — после чего: «Вы можете прогуливаться где хотите, днем и ночью, вы всегда будете в безопасности» (деликатный способ сообщить ему о том, что за ним будут следить). Но он так ни разу и не заметил своего «ангела-хранителя» в штатском.

Повше провел таким образом два года в Москве и Ленинграде, путешествовал по европейской части Советского Союза. После этого ему довелось пройти стажировку в Варшаве и Праге, где его тоже очень хорошо принимали и посвящали в тайны мастерства, ему посчастливилось освоить технологии, которые тогда еще были неизвестны в Югославии. В каждой из стран он проводил лекции, в которых объяснял то, чему смог научиться у своих иностранных коллег. Однако Маленьким принцем он был только в стенах Эрмитажа, и когда перед ним встает вопрос, как подойти к той или иной проблеме, то он вспоминает набережные Невы.

Так что же наш «Христос» из Кочевья? Кто его автор? Это точно не Карло Дольче. Может быть, его дочь Аньес († 1689)? Она известна тем, что сделала большое число копий с картин своего отца. Подражателей в любом случае было много, эти произведения были очень популярны. Небольшого формата, они в первую очередь предназначались для домашнего богослужения, не было ничего необычного в том, что Христос преломляет хлеб в одном из словенских домов. Необычно, однако, то, что у Христа были стерты рука и хлеб, который он держит: вместо них была написана рука, держащая гостию. Странно также и то, что Иисус Христос изображен в одиночестве, без своих учеников — апостолов. Виктор даже поначалу предположил, что полотно было разрезано. Однако если призадуматься, то этот «Христос», со своей ампутированной и плохо прописанной рукой в угоду ригористической догматике, по сути дела, является единственным уцелевшим в сложных перипетиях истории кочевских семей.

Я было подумал, что мы имеем дело с копией XIX века, но Виктор предпочитает быть формалистом: искусствоведы не знают, о чем говорят. Стиль и теории — это, конечно, хорошо, но у него свои методы: картина относится к XVI или XVII веку, об этом говорит анализ пигментных красителей и вяжущего материала. Краски твердые, как бетон, и речи не может быть о живописном письме XIX и даже XVIII века. Взятые пробы, которые были отправлены в Варшаву для проведения анализа, несколько недель спустя подтверждают вынесенный им вердикт. Владелец картины, втайне надеющийся на то, что у него в руках оказался Леонардо да Винчи или хотя бы один из его учеников, будет очень разочарован.

А я, конечно же, «в восхищении». В один из моментов, скептически хмыкая над апломбом Маленького принца, я был вынужден констатировать, что совсем мало знаю о технических составляющих живописи той или иной эпохи, впрочем, как и все мои коллеги, что бы они ни говорили. И мне хочется стать частью той энергии, которая движет этим человеком. Почему нужно приписывать картинам то, что знаем только мы, даже не спросив их сперва: что же знают они? Ведь именно из этих образов, дошедших до нас из прошлого, и происходит наше знание, это они — непосредственные свидетели, и, если мы однажды захотим хоть что-либо узнать, то должны будем присмотреться и прислушаться к ним с большей долей смиренности; перестать использовать их лишь в качестве иллюстрации к нашим собственным современным ментальным структурам.

* * *

Мы едем на Базу-20, нас трое. Мы хотим посетить это легендарное место, где в 1943 году сконцентрировались все партизанские интеллектуальные силы. Здесь, под кронами деревьев, были сооружены десятки деревянных хижин, в них партизаны писали свои политические программы, разрабатывали план борьбы с оккупантами, отдавшись пропагандистской и организационной работе в масштабе целой страны. Немцы так и не смогли найти эту базу (речь, конечно, идет о вермахте, о захватчиках и карателях СС, а не о тех немцах, которые несколько веков жили в этих местах).

Когда мы подъехали, на месте не было ни души. Парковочная площадка огромных размеров напомнила о прежнем паломничестве времен бывшей Югославии: вереницы автобусов со школьниками и членами синдикатов приезжали сюда на экскурсии. Ведь именно здесь зародился югославский социализм. Сегодня здесь нет никого. Герои или преступники? Кто жил в этих хижинах? Мы идем по лесу довольно долго, чтобы суметь проникнуть в ту атмосферу, в которой с 1943 по 1945 г. жили кочевские партизаны и подпольщики. Таблички вдоль тропинки указывают направления: «Бункер», «Больница Йериндол». Никакой информации о расстоянии. Погода пасмурная, постепенно начинает наплывать туман. Наконец мы подходим к хижинам, двери в некоторые из них открыты. Там можно видеть выцветшие от времени панно с информацией о партизанах, павших жертвами карателей, с фотографиями опустевших кочевских домов и близлежащих деревень. Мы заново переживаем воспоминания о разрушениях, произведенных немецкой армией, о руинах и пожарах. У Виктора всю жизнь проблемы со слухом, так как одна из мин разорвалась на расстоянии восьми метров от него.

Деревья — настоящие великаны, гигантские валуны врыты в землю, поэтому с самолетов люфтваффе невозможно было различить небольшие дома, надежно укрытые в каменных расщелинах. База-20 до сих пор потрясает своим величием, своей неземной красотой. Почва, пересекаемая разломами и полостями, не дает задерживаться воде, именно поэтому никто никогда не хотел жить в этом пышно растущем лесу, где невозможно отыскать источник воды. Лишь у немцев, насильно переселенных в эти края в XIV веке, не было выбора. Медведи находят здесь себе удобные берлоги для зимней спячки. В XIX веке, в связи с бурным развитием промышленности, возникла потребность в каменном угле, и кочевские немцы, которых тогда насчитывалось около двадцати восьми тысяч, наконец находят способ заработать немного денег. Некоторые из них даже стали богатыми, вокруг лесных шахт и заводов образовывались целые поселения, для облегчения транспортировки угля в город была проложена железная дорога. Но все же не следует забывать, насколько сложной была здесь жизнь, многие (в 1940-м — 12,5 тысяч) эмигрировали в поисках лучшей доли. А сегодня не осталось никого.

После посещения Базы-20 мы отправляемся на поиски Райхенау, заинтригованные этим названием. Бывшие немецкие деревни, которые мы должны были встретить на пути, сегодня полностью исчезли, не осталось даже груды камней, только имя на карте. Перед въездом в Райхенау мы увидели пасеку, обнесенную колючей проволокой с электрическим током — для защиты от медвежьих посягательств. На одном доме прибита табличка с указанием военных подвигов 1991 года. Из цветочных клумб выглядывают фигурки огородных гномов. Чуть дальше — два огромных ангара с современной сельскохозяйственной техникой. И ни души. От немецкого Райхенау, жизнь которого в течение нескольких веков била здесь ключом, не осталось и помину.

По краям дороги, где на каждом перекрестке приходится выбирать наугад правильное направление, время от времени появляются таблички с указанием братских могил, в которых покоятся сотни или тысячи тел, убитых партизанами, теми самыми партизанами из национальной юго-славской саги. Однако эта сага уже не пользуется спросом в современной Словении, впрочем, как и сами партизаны.

* * *

Мало кто из словенцев вам скажет, что партизаны вовсе не обязательно были коммунистами. Мало кто вам скажет, что бóльшая часть партизан были простыми участниками движения Сопротивления, как, впрочем, и везде; но не так-то просто взять в руки оружие, это проявление мужества. Многие из них были верующими. Впоследствии коммунисты ассимилировали различные группы, реализовав своего рода государственный переворот, и присвоили себе их имена. Многие из партизан были антикоммунистами. Почему сегодняшние словенцы не знают об этом? К чему такая искусственно привитая амнезия? Самые молодые вообще мало что понимают, в 2013 г. в гимназиях существуют целые классы, где ни один ученик не в состоянии сказать, когда была Вторая мировая война, кто же с кем воевал и кто победил! Я нисколько не преувеличиваю, ибо сам имел возможность это проверить; когда я задал этот вопрос, одна девушка в одном из классов, колеблясь, все-таки рискнула нарушить молчание: «Вторая мировая война… А разве это не в 1918 году?»

Что же это за страна, где молодое поколение оставлено в полном неведении? Страна, в которой еще очень тяжело, слишком болезненно говорить об ответственности перед Историей. Взамен этому политики бросают друг другу обвинения либо в том, что они бывшие коммунисты, либо в том, что они католики-фундаменталисты, что, согласно локальной риторике, подразумевает под собой клеймо коллаборациониста «Третьего рейха». Это карикатурно и безответственно. Как будто не было другой альтернативы: или же продолжать хранить память о тех, кто расстрелял 200 тысяч человек в мае и июне 1945-го, или поддерживать авторитет Церкви и тех консерваторов, которые подписали пакт с Гитлером, — но все это, безусловно, не имеет никакого смысла.

Разговаривая с людьми на данную тему, невольно узнаешь, что почти в каждой семье были участники движения Сопротивления, которые были верующими, но в то же время антикоммунистами. Многие просто помогали партизанам, не относя себя к ним, Те же люди, однако, делали свой выбор, отказывая в помощи другим группам. Кто теперь уважает память о них? Почему нужно всё свести к дуализму? Либо Добро, либо Зло? Или черное, или белое? Одни — хорошие, другие — плохие? Это вовсе не риторические вопросы, ибо двойственность, дуализм — это ложь, действительность же гораздо сложнее и богаче. История не может быть упрощена, тогда она очень быстро превращается в манипуляцию. В Словении в 1930-е гг. было сильное христианское движение, вдохновленное социалистическими идеями и выступавшее за большее равноправие между социальными классами. Несложно догадаться, что это движение заполнило многие партизанские ряды в Сопротивлении. Но сегодня ни одна политическая партия не желает считаться с исторической действительностью.

* * *

Примож Трубар (1508–1586) — первый словенец, переведший Библию на словенский язык и опубликовавший ее, считается официальным основателем словенской культуры. После 1945 года все знали Трубара-протестанта, который в XVI веке выступал против католической церкви. Это так — но это неправда! И до него были великие деятели культуры и науки, чьи имена гремели по всей Европе, среди них были дипломаты, открывшие миру Московию или же обучавшие словенскому языку императора Максимилиана Габсбурга (1459-1519); но в 1945-м им не повезло, их причислили ко вражескому стану католиков: Сигизмунд Герберштейн (1486–1566), Бернард Пергер (ок. 1440 — ок. 1501), Томаж Прелокар (1430–1496), Августин Пригл (ок. 1475–1535). Большинство университетских преподавателей сегодня игнорируют этот факт. Образованный человек должен знать Достоевского и Сервантеса, но в Словении ты вправе не знать имена своих великих мужей.

Борьба коммунистической партии с церковью была просто-напросто перенесена на события XVI века: протестант Трубар против католической церкви; в действительности же в XVI веке лишь 10 % населения были протестантами, 10 % — католиками, а оставшиеся 80 % были просто верующими христианами, ибо ни одна религиозная институция не отвечала их духовным потребностям.

* * *

Каково же было это процентное соотношение в 1945 году? Вероятно, приблизительном таким же: большинство народа, как и всегда, не желаю поддаваться никакой политизации. И этому огромному большинству, страдающему зимой от голода, было отказано в праве писать Историю. Мы никогда не узнаем, что довелось услышать и увидеть нашему Иисусу Христу из Кочевья во время войны, но хлеб, который он держит в руке, дабы преломить его с людьми, был обещанием лучшего мира.

Я не раз слушал рассказы пожилых людей о том, как партизаны, немцы или еще кто-нибудь (существовало много различных групп) приходили в деревни, чтобы найти там еду. Иногда им становилось жаль плачущих детей, и они уходили, ничего не взяв. Но в следующий раз они забирали всё. Именно эти воспоминания и обусловливают последующее восприятие истории, которое сопутствует человеку всю его оставшуюся жизнь. Так — слезами детей, и пишется «слезою ребенка» (по Достоевскому), История, но затем слёзы высыхают, а память исчезает…

Те, кто приходили в деревню за едой, — вовсе не призраки в униформе, но в воспоминаниях пожилых людей у них всегда стандартные имена, данные им официальной историей; ведь помнить гораздо проще, если все сведено к дуализму... Призраки блуждают по лабиринтам Истории, и даже воспоминания живущих не приносят им долгожданного успокоения. Рассказы Виктора Повше, полные нюансов, наконец-то помогают мне понять эту словенскую Историю.

* * *

В 1980-е гг. группа молодых словенских художников восстает против манипуляции истории при помощи образов, они создают провокационные работы, в которых через абсурд показывают лживость официальной идеологии и в то же время конформизм людей, отказывающихся брать на себя ответственность перед прошлым. Движение Нового Словенского Искусства (Neue Slowenische Kunst, NSK) становится известно всему миру: каким бы ни было изображение, на которое вы смотрите, если за ним скрывается ложь, вы больше не имеете права это игнорировать. Каждый вынужденно поставлен перед лицом своей исторической сознательности. Нет ничего случайного в том, что NSK зародилось именно в Словении.

Виктор далек от подхода группы NSK, однако между ними есть нечто общее — это их увлеченность Россией и попытка найти в ее пространстве элементы, которые могли бы помочь в понимании своей собственной истории. При первой же возможности деятели NSK отправились в Москву, чтобы отдать дань русским художникам и открыть в 1992 г. свое арт-посольство на Ленинском проспекте.

* * *

Виктор посещает Россию, чтобы повидать своих старых друзей и их семьи. Он с энтузиазмом говорит о Павле Ивановиче Кострове (1905–1983), работавшем в Эрмитаже, Анании Бархошабовиче Бриндарове (1907–1983) из Русского музея и Викторе Васильевиче Филатове (1918–2009), своем московском коллеге. Все они возвращали жизнь прошлому, перед каждой картиной, статуей, иконой задаваясь вопросом: как вернуть былую яркость и правдивость без добавления красок, не утратив ни одной важной детали?

Недавно Виктор получил в подарок из Москвы несколько книг, он показывает мне второй том издания под названием «Реставрационные мастерские Марфо-Мариинской обители и Реставрационный центр имени И.Э. Грабаря» (2012). На одной из фотографий мы видим Виктора в кругу русских коллег (с. 106); он с гордостью замечает: «Здесь я, а вот они называли меня Маленьким принцем».

Перевела с французского Александра Красовец

Опубликовано в журнале:

«Вестник Европы» 2013, №37

С целью сокращения избыточных мощностей американский производитель офисной мебели Steelcase прекратит выпуск продукции на предприятии во французском городе Виш, об этом говорится в квартальном отчете компании.

Дальнейший сценарий предполагает продажу или закрытие комбината. Европейское производство Steelcase теперь будет сконцентрировано в Испании и Чехии. Расходы, связанные с закрытием предприятия оцениваются в $30 млн — $50 млн, ежегодная экономия средств составит $10 млн.

Как сообщал Lesprom Network ранее, в октябре 2013 г. Steelcase закрыл мебельный завод в немецком городе Дурланген (зем. Баден-Вюртемберг), кроме того, компания планирует прекратить производство на предприятии в городе Хай-Пойнт (шт. Северная Каролина, США).

В 2013 г. производство целлюлозы в странах-членах Европейской конфедерации бумажной промышленности сократилось на 2,2%, об этом говорится в полученном сообщении The Confederation of European Paper Industries (CEPI).

В то же время производство товарной целлюлозы увеличилось на 1,3%.

В 2013 г. продолжилось сокращение объемов производства бумаги и картона: выпуск бумаги для печати и письма снижается на фоне роста производства упаковочной и санитарно-гигиенической бумаги.

Доля бумаги для печати и письма в общем объеме европейского производства в 2013 г. снизилась до 41,9%, упаковочной — выросла до 45,9% и санитарно-гигиенической — до 7,7%.

Медленное восстановление экономики негативным образом сказывается на состоянии европейской целлюлозно-бумажной промышленности и потреблении бумаги и картона. В 2013 г. общий объем поставок бумаги снизился на 1,2% по сравнению с 2012 г. в результате снижения внутреннего потребления (на 1,5%) и сокращения динамики экспортного рынка (на 1,2%). Импорт бумаги также сократился — более, чем на 5%.

Членами Европейской конфедерации бумажной промышленности являются Австрия, Бельгия, Великобритания, Венгрия, Германия, Испания, Италия, Нидерланды, Норвегия, Польша, Португалия, Румыния, Словения, Словакия, Финляндия, Франция, Чехия, Швеция.

Испанский строительный сектор продолжает падать.

За первые четыре месяца 2014 года количество выданных разрешений на строительство сократилось на 8,8% в годовом исчислении.

С января по апрель в Испании было выдано 11680 разрешительных документов на возведение недвижимости, что стало новым минимумом, зафиксированным в первые четыре месяца года, пишет Kyero.com со ссылкой на данные Министерства развития. Если же смотреть данные только за апрель, то здесь число разрешений составило 2981 документ, что на 15,9% меньше, чем месяцем ранее.

Две трети от общего числа разрешений, выданных в первые четыре месяца текущего года, касаются строительства жилых многоквартирных домов. Их общее число составило 7861 объект, что на 12,4% меньше, чем в аналогичный период прошлого года. Остальные же проекты, подразумевающие возведение индивидуальных жилых домов, остались на том же уровне, что и в период с января по апрель 2013 года.

Несмотря на отрицительные показатели сектора, некоторые специалисты уже сейчас перогнозируют скорое его восстановление, которое должно начаться в 2015 году.

Уровень безработицы в Евросоюзе в мае 2014 года составил 11,6% от трудоспособного населения.

В сравнении с апрелем 2014 года он остался стабильным.

Самый низкий уровень безработицы был зафиксирован в Австрии (4,7%), Германии (5,1%) и на Мальте (5,7%). А самый высокий – в Греции (26,8%) и Испании (25,1%), сообщает Евростат.

Самое большое годовое снижение уровня незанятости населения отмечено в Венгрии (с 10,5% до 7,9%), Португалии (с 16,9% до 14,3%) и Ирландии (с 13,9% до 12%). Самое большое повышение уровня безработицы отмечено в Люксембурге (с 5,8% до 6,3%), Италии (с12,1% до 12,6%), Финляндии (с 8,1% до 8,5%) и Нидерландах (с 6,6% до 7%).

Интересно, что в странах с самым низким уровнем безработицы, например, в Германии, наблюдается рост цен на жилье. А в государствах с высоким уровнем незанятости населения стоимость недвижимости все время снижается.

Транзит в никуда

Социально-экономический кризис на Украине: почему и что дальше

Л.М. Григорьев – ординарный профессор, заведующий кафедрой мировой экономики факультета мировой экономики и политики Высшей школы экономики; главный советник руководителя Аналитического центра при правительстве РФ.

Резюме За расколом Украины стоит и распределение бюрократической ренты в Киеве или регионе правящего в данный момент президента, и недоверие бедных или зависящих от киевских бюрократов областей и губернаторов.

Социально-политический кризис на Украине возник не на ровном месте и длится на протяжении всего периода постсоветской трансформации. Сам по себе он никуда не уйдет, и нет явных причин надеяться на его быстрое окончание. В 2007 г. у Украины появился шанс занять достойное место в Европе благодаря потенциальным преимуществам экономики. Но это требовало труда, терпения, времени и последовательной политики. За последние годы и особенно в ходе текущего политического кризиса шанс, вероятнее всего, был упущен, к сожалению, надолго.

Трансформация в Центральной и Восточной Европе привела к поляризации стран и регионов по многим социальным и экономическим параметрам. Успехов за почти четверть века немного, и далеко не всякое государство может ими похвастаться. Даже в относительно благополучных странах, где вырос ВВП и укрепились институты рынка и демократии, приходится отмечать (за редким исключением) снижение сложности производства и потерю человеческого капитала – качественную и количественную. Конечно, наблюдатели, озабоченные борьбой с «коммунистической системой» и «советской опасностью», считают результаты удовлетворительными. Но прежняя экономика разрушилась, что привело к падению ВВП на 30–40% примерно за 10 лет. В итоге подорваны не только старая (неконкурентоспособная) промышленность, но и весь уклад жизни, функционирование науки, отношения поколений, миллионы людей выброшены за рубеж в поисках работы (которая по естественным причинам была, как правило, на порядок менее квалифицированной, хотя и выше оплачиваемой). Конечно, для населения этих стран безболезненной трансформации быть не могло, но масштабы и неравномерность кризиса, его длительность и глубина потрясений оказались непомерными для многих стран и регионов.

Несколько соображений важны, чтобы говорить о проблемах Украины после четверти века переходного периода.

Устойчивость страны предполагает обязательный успех по трем взаимосвязанным направлениям: трансформация системы собственности, формирование рыночных институтов, адаптация социальной структуры и политической системы. Преобразование экономики на базе частной собственности распространялось на семейный уклад, влекло за собой перестройку бизнеса и государственных финансов. Либерализация и приватизация – только часть изменений в едином общественном организме. Но фундаментальные сдвиги в экономике невозможны без адекватных перемен в социальной структуре общества и политических институтов. Вместе с созданием формальных институтов должна складываться новая социальная система производства благ и их распределения между социальными слоями и регионами. По существу, за короткое время в этих странах сформировался не только новый политический класс и элиты (итог с точки зрения политологии), но и верхний финансовый слой (итог с точки зрения социологии), а также национальная система государственного и частного контроля и управления (итог политэкономический). Сегодня следует исходить не из стартовых показателей переходного периода, а из результатов деятельности и адекватности национальных институтов и элит, а также шансов на дальнейшее развитие при данных институтах и элитах. И тут приходится признать провал в обеспечении благосостояния граждан Украины, длившийся на протяжении жизни целого поколения.

Предпосылки кризиса

До социально-политического кризиса конца 2013 – начала 2014 гг. на Украине существовали довольно продвинутые элементы демократической системы. Однако принятие решений, необходимых для экономического развития, сковывалось обширной коррупцией и контролем олигархов в сфере аграрной реформы, в системе госзакупок (где уровень коррупции зашкаливал) и энергетике (где вместо реформы газовой отрасли имела место дележка доходов от газа). Попытаемся суммировать важнейшие социально-экономические параметры Украины.

Во-первых, к 2013 г. ВВП страны с 45-миллионным населением не превысил двух третей конца советского периода. В 2013 г. ВВП на душу населения по ППС был примерно равен уровням 2007 и 1992 годов. Заметно отставание от всех соседних стран, причем именно в 2000-е гг. (см. График. 1).

Во-вторых, страна потеряла порядка 10% населения. Демографическая ситуация тяжелая (хуже российской), а эмиграция поглотила огромную массу рабочей силы как с востока страны, так и особенно с запада.

В-третьих, поколения, появившиеся на свет в 1980–1990-е гг., выросли в условиях ряда последовательных кризисов и почти непрерывной борьбы за выживание семей. Группы граждан в возрасте до 30 лет (мобилизованные сейчас противоборствующими сторонами и перемещающиеся по стране, в том числе с оружием) относятся к поколениям, которые в массе своей не привержены никакой идеологии, кроме националистического дискурса. Им неведома жизнь при длительном устойчивом подъеме и без политического кризиса. Частично безработные или не закрепившиеся на работе в России либо ЕС, они не могли строить долгосрочных планов карьеры. Для многих внутренний конфликт стал социально-психологической отдушиной и становится перманентной занятостью, поскольку других перспектив у них не было.

В-четвертых, «циклические» политические кризисы в Киеве, связанные с выборами и другими событиями, коррупция на уровне президентской власти, господство олигархов в регионах и периодические «качели» назначений на губернаторство победившей партией породили общую уверенность в том, что национальные элиты в целом мало заботятся о процветании граждан и страны. Высокая коррупция (при всего лишь 3,5 тыс. долларов ВВП на душу населения) в стране с хорошим образованием и огромным опытом работы населения за рубежом порождали постоянное разочарование в центральных властях.

Наконец, в-пятых, в прошедшие годы мало что делалось в области развития материальной инфраструктуры, выравнивания регионов, создания условий для использования национальных конкурентных преимуществ. Политические «качели» обычно сопровождались переходами от «своей» к «чужой» коррупции в пользу региона с более сильными олигархическими и клановыми факторами.

По показателю ВВП на душу населения в 2012 г. украинская экономика оказалась близка к уровню 1992 г. (при кризисе глубиной в 60%), а общий объем ВВП достиг лишь двух третей от 1989 года.

По мнению Всемирного банка, «недавний экономический рост на Украине базировался на недиверсифицированном, но динамичном росте экспорта в секторах экономики, контролируемых финансово-промышленными группами, которые действуют с помощью неформальных отношений и специальных привилегий». Разумеется, помимо международных финансовых организаций, эта «плоская» траектория (что показывает график) не являлась секретом для инвесторов, олигархов и правительственных чиновников в Киеве, но они не нашли ни сил, ни средств для решения этой проблемы. Обычные же граждане, вынужденные работать в соседних странах, даже не зная этих цифр, понимают, что политики и олигархи провалили национальное развитие.

Короткий период экономического роста при Викторе Ющенко в 2006–2008 гг. во многом связан с ростом нефтяной ренты в России, увеличением товарного экспорта в Россию, низкими ценами на газ и растущими переводами денег, заработанных украинцами также во многом в России. Но заниженные по политическим причинам цены на газ создавали и дополнительные проблемы. Речь идет о низкой энергоэффективности и обогащении представителей элиты, причастных к газовому бизнесу. Кризис 2008–2009 гг. в России и на Украине похоронил надежды на устойчивый рост. Потеря «газовых привилегий» стала следствием конфликтных отношений президента Виктора Ющенко с российским истеблишментом в связи с его активной националистической и антироссийской политикой.

В условиях газового кризиса существовал один путь решения проблем бюджета и долгов: сокращать энергоемкость экономики, повышать внутренние цены на газ (чего требует МВФ) и исключить утечку финансовых ресурсов по коррупционным каналам. Первое шло естественным путем, а вот остальное не заладилось, несмотря на бесконечные дебаты. Планов и заявлений звучало много, но мало что делалось для оздоровления «Нафтогаза» и бюджета. Разумеется, падала гривна (см. Таблицу 1) и рос внешний долг, который к концу 2013 г. (без учета дополнительных займов и обещаний) достиг 140 млрд долларов, причем самые крупные платежи (и риски дефолта) приходятся на конец 2014 года. Разумеется, в текущей политической ситуации МВФ и другие доноры дадут правительству Украины займы и гранты. Их хватит на какое-то время, чтобы оплачивать газ и силовиков. Но колоссальные проблемы страны займы не решат, нужен серьезный рост экономики.

Пока же украинская экономика отброшена назад – в 2014 г. снижение ВВП оценивается в 7% (это еще до развертывания военных действий); норма накопления снизилась с 21% в 2011 г. до 16% еще в 2013 г., а с весны текущего года, видимо, находится в свободном падении. Едва ли кто-то станет инвестировать в условиях, близких к гражданской войне. При любом исходе политического кризиса в 2014 г. придется все начинать сначала – от 3 тыс. долларов ВВП на душу населения по текущему курсу.

С кем торговать

Конфликт из-за вхождения Украины в ассоциацию с Европейским союзом по существу случился из-за общего недоразумения. Население во многом считало соглашение шагом к вступлению в Евросоюз. Разумеется, это было не так, ЕС вообще вряд ли выдержит вступление Турции и Украины (а это возможно только в таком порядке). В Брюсселе были счастливы выполнить свою бюрократическую программу по распространению acquis communautaire и продолжить дальнейшее расширение, не беря на себя никакой ответственности за жителей Украины. Сделка выглядела очень соблазнительно для единой Европы – новые права без особых расходов и даже с небольшими выигрышами по взаимным тарифам. Отрицательное сальдо торговли Украины с Евросоюзом составляло в 2012 г. 9 млрд долларов (см. Таблицы 2 и 3).

Украинские олигархи (включая, видимо, и президента Януковича) до последнего момента не учитывали ни неизбежного сопротивления России для защиты своих интересов, ни того, что украинской промышленности придется работать в трудных условиях, соблюдая жесткие европейские правила конкуренции, экологические требования, транспарентность финансов, антикоррупционные правила и необходимость выполнять макроэкономические программы МВФ всерьез, а не на бумаге.

Судя по немедленной реакции Брюсселя после свержения Януковича, уступкам ЕС в торговых тарифах и отказу от экономической части соглашения об ассоциации, ради политических целей Евросоюз может пойти на разумные шаги. Но цена общего недоразумения оказалась немыслимо высокой в социально-экономическом плане (включая людские потери).

Основной шанс Украины войти в Европу не в качестве источника рабочей силы, а как среднеразвитому промышленному государству – это устойчивый экспорт в Россию и другие страны, где есть спрос на украинские промтовары. Таблица 2 ясно показывает, что структура украинского экспорта в Евросоюз и Российскую Федерацию прямо противоположны. Более сложные товары идут в Россию, которая оплачивает их нефтью и газом (с сальдо для себя), что характерно для торгового баланса России с большинством партнеров. Однако только в случае Украины оплата счетов за газ всегда носит драматический и политический характер.

При возникновении затруднений на российском рынке под ударом окажется прежде всего развитая, образованная часть Украины, производящая сложные товары, – то есть восточная. Здесь еще есть заводы, мощности НИОКР, структура промышленного этапа, тогда как сельская часть центральной и западной Украины зависит от денежных переводов украинцев, работающих за рубежом. Разумеется, при аграрной реформе и современных методах агробизнеса Украина могла бы прокормить половину Европы, но вряд ли это нужно сельскохозяйственному сектору балканских стран, Испании, Польши, Италии, Франции.

Украина даже без учета газового фактора была обречена на балансирование между ЕС и Россией в торгово-экономических вопросах. И Брюсселю следовало бы действовать совместно с Россией, а не против нее. Украина и без того в Европе, а вот развитие экономики до уровня хотя бы соседей на Балканах – членов ЕС потребует многолетних усилий. Промышленность востока Украины – это экспорт и налоги, но гораздо важнее – инженеры, химики, металлурги. Встанет промышленность – страна попадет во вторую (после 1990-х гг.) яму деиндустриализации без компенсации и без рабочих мест. И снова последует структурный кризис – по политическим причинам, и снова эмиграция. А ведь цель ответственных политиков – не лозунги, а благосостояние ныне живущих людей.

Примечательно, что в последние пять лет денежные переводы украинских трудящихся устойчиво составляют около 10 млрд долларов, или 4% ВВП (График 2). По-видимому, несколько больше приходит из России, чем из Европейского союза. Но важно, что экспорт рабочей силы позволяет компенсировать торговый дефицит с этими двумя партнерами примерно наполовину и больше.

При безработице в Европейском союзе и нехватке рабочей силы в России естественным будет постепенное перемещение людей сюда, с которым могло бы конкурировать вложение российских капиталов на Украине. Но и первое, и второе предполагают элементарную экономическую стабильность. В новых условиях любые ограничения на торговлю, потоки труда и капитала, особенно между Россией и Украиной, будут отбрасывать последнюю все дальше от основных направлений мирового развития после Великой рецессии.

Регионы и стабильность

В кибернетике известен закон Уильяма Эшби, согласно которому устойчивость в сложных разветвленных системах (с большим числом связей) трудно поддерживать при неустойчивости важных подсистем. Различия регионов Украины намного существеннее, чем кажется большинству наблюдателей. По внешним показателям – характеру инфраструктуры и типу потребления – страна близка к России. Но не будем забывать о средних величинах: 20% капиталовложений от ВВП на Украине при 3 тыс. долларов на душу населения дают 600 долларов, в России те же 20% дают 3 тыс. долларов. Дальше начинается региональная неравномерность и неустойчивость.

Отметим, что большинство регионов весьма небогаты. Осознанной политики по экономическому выравниванию не проводилось. В основном страдала старая инфраструктура, доставшаяся от советских времен. В частности, в Крыму за четверть века система тепло- и водоснабжения совершенно износилась, а Днепровский канал «течет». Ценный актив Крыма – курортные преимущества – не был рационально использован, как и многие другие материальные и людские ресурсы.

Бюджет Украины забирал огромную массу доходов, затем перераспределялся – обычно в зависимости от того, какой клан находился у власти в столице (при Ющенко средства больше шли на запад, при Януковиче – в Донецк и Луганск в виде угольных субсидий). Однако в течение всех лет независимости (особенно в годы президентства Виктора Ющенко) средства преимущественно направлялись в Киев и западные области. Основными бюджетными донорами и сейчас остаются Днепропетровская, Харьковская и Полтавская области. В любой другой стране при равновесии регионов по численности избирателей доминировали бы наиболее развитые и образованные регионы-доноры, экспортеры. На Украине же в течение большей части периода независимости элита отдавала предпочтение западным регионам – менее развитым, но с четкой «национальной» повесткой дня, что вело к изменению роли Киева.

Существующая система дает огромные преимущества Киеву не только как собственно столице или налоговому центру, но и как сообществу государственных чиновников централизованного государства. Четверть века происходил естественный процесс перевода кадров (конечно, проповедующих национальную идею) с Запада в столицу на госслужбу, что меняло характер города. Киев стал единственным регионом, в котором население росло. Валовой региональный продукт столицы в три раза выше среднего по стране (см. Таблицу 4). На него при доле в населении в 6,4% приходится 35% всех произведенных услуг. В 2012 г. в среднем украинец покупал товаров и услуг на 26 тыс. гривен, а киевлянин – на 56 тысяч. По сути это европейский город с европейски ориентированным населением. Нет ничего удивительного, что значительная часть жителей Киева вышли на Майдан осенью 2013 г. в защиту мечты о вступлении в ЕС, пренебрегая тем фактом, что остальная страна к этому не готова.

При последнем президенте столица не вполне оправилась от кризиса 2008 г. и четыре года оставалась в «плоском» экономическом состоянии, что вызвало напряжение. Коррупция в правительстве была «чужой» – «восточной». Одновременно начался некоторый экономический рост в Донецке, что знаменовало отход от прежней модели. Этот социально-экономический фактор мы предсказывали еще в 2009 г.: «В условиях кризиса на Украине можно ожидать обострения борьбы за контроль над административным ресурсом перераспределения трансфертов, нового усиления роли Киева» (см.: С. Агибалов, Л. Григорьев, М. Салихов. «Украина: раздвоение трансформации», «Вопросы экономики», № 3, 2009).

Сегодня Украина оказалась перед лицом не только политического деления на унитаристов и федералистов. За этим стоит и распределение бюрократической ренты в Киеве или регионе правящего в данный момент президента, и естественное недоверие бедных или зависящих от киевских бюрократов областей и губернаторов, назначаемых Киевом по политическому принципу (партийные квоты и проч.).

Заметим, что бюджетная экономия, осуществляемая для реализации программы МВФ, всегда ударяет по госслужащим. Сокращение расходов прежде всего почувствуют столичная бюрократия и чиновничество – как в Греции. Но столь же важно, что столица пострадает и при любом упорядочивании налоговых отношений с регионами.

Из опыта 1990-х гг. очевидно, что позитивное влияние реформ проявляется только в условиях мира, взаимодействия, равновесия между элитами. Партия или движение с региональной базой может политически доминировать (особенно при внешней поддержке). Но разумные элиты должны признать невозможность процветания в условиях конфликта, регионального недоверия, попыток жестко навязать другой половине граждан свою повестку дня.

Фактически нынешний конфликт является кульминацией четвертьвекового несогласия разных регионов и групп населения по базовым вопросам. Внутренние и внешние силы просто обязаны найти в себе мудрость переступить через игры с нулевой суммой и позаботиться не о счете в геополитике, а о благосостоянии народа большой страны, который не заслуживает того катастрофического положения, в котором она оказалась после 23 лет независимости.

Украина > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 2 июля 2014 > № 2907538 Леонид Григорьев

Транзит в никуда

Социально-экономический кризис на Украине: почему и что дальше

Резюме: За расколом Украины стоит и распределение бюрократической ренты в Киеве или регионе правящего в данный момент президента, и недоверие бедных или зависящих от киевских бюрократов областей и губернаторов.

Социально-политический кризис на Украине возник не на ровном месте и длится на протяжении всего периода постсоветской трансформации. Сам по себе он никуда не уйдет, и нет явных причин надеяться на его быстрое окончание. В 2007 г. у Украины появился шанс занять достойное место в Европе благодаря потенциальным преимуществам экономики. Но это требовало труда, терпения, времени и последовательной политики. За последние годы и особенно в ходе текущего политического кризиса шанс, вероятнее всего, был упущен, к сожалению, надолго.

Трансформация в Центральной и Восточной Европе привела к поляризации стран и регионов по многим социальным и экономическим параметрам. Успехов за почти четверть века немного, и далеко не всякое государство может ими похвастаться. Даже в относительно благополучных странах, где вырос ВВП и укрепились институты рынка и демократии, приходится отмечать (за редким исключением) снижение сложности производства и потерю человеческого капитала – качественную и количественную. Конечно, наблюдатели, озабоченные борьбой с «коммунистической системой» и «советской опасностью», считают результаты удовлетворительными. Но прежняя экономика разрушилась, что привело к падению ВВП на 30–40% примерно за 10 лет. В итоге подорваны не только старая (неконкурентоспособная) промышленность, но и весь уклад жизни, функционирование науки, отношения поколений, миллионы людей выброшены за рубеж в поисках работы (которая по естественным причинам была, как правило, на порядок менее квалифицированной, хотя и выше оплачиваемой). Конечно, для населения этих стран безболезненной трансформации быть не могло, но масштабы и неравномерность кризиса, его длительность и глубина потрясений оказались непомерными для многих стран и регионов.

Несколько соображений важны, чтобы говорить о проблемах Украины после четверти века переходного периода.

Устойчивость страны предполагает обязательный успех по трем взаимосвязанным направлениям: трансформация системы собственности, формирование рыночных институтов, адаптация социальной структуры и политической системы. Преобразование экономики на базе частной собственности распространялось на семейный уклад, влекло за собой перестройку бизнеса и государственных финансов. Либерализация и приватизация – только часть изменений в едином общественном организме. Но фундаментальные сдвиги в экономике невозможны без адекватных перемен в социальной структуре общества и политических институтов. Вместе с созданием формальных институтов должна складываться новая социальная система производства благ и их распределения между социальными слоями и регионами. По существу, за короткое время в этих странах сформировался не только новый политический класс и элиты (итог с точки зрения политологии), но и верхний финансовый слой (итог с точки зрения социологии), а также национальная система государственного и частного контроля и управления (итог политэкономический). Сегодня следует исходить не из стартовых показателей переходного периода, а из результатов деятельности и адекватности национальных институтов и элит, а также шансов на дальнейшее развитие при данных институтах и элитах. И тут приходится признать провал в обеспечении благосостояния граждан Украины, длившийся на протяжении жизни целого поколения.

Предпосылки кризиса

До социально-политического кризиса конца 2013 – начала 2014 гг. на Украине существовали довольно продвинутые элементы демократической системы. Однако принятие решений, необходимых для экономического развития, сковывалось обширной коррупцией и контролем олигархов в сфере аграрной реформы, в системе госзакупок (где уровень коррупции зашкаливал) и энергетике (где вместо реформы газовой отрасли имела место дележка доходов от газа). Попытаемся суммировать важнейшие социально-экономические параметры Украины.

Во-первых, к 2013 г. ВВП страны с 45-миллионным населением не превысил двух третей конца советского периода. В 2013 г. ВВП на душу населения по ППС был примерно равен уровням 2007 и 1992 годов. Заметно отставание от всех соседних стран, причем именно в 2000-е гг. (см. График. 1).

Во-вторых, страна потеряла порядка 10% населения. Демографическая ситуация тяжелая (хуже российской), а эмиграция поглотила огромную массу рабочей силы как с востока страны, так и особенно с запада.

В-третьих, поколения, появившиеся на свет в 1980–1990-е гг., выросли в условиях ряда последовательных кризисов и почти непрерывной борьбы за выживание семей. Группы граждан в возрасте до 30 лет (мобилизованные сейчас противоборствующими сторонами и перемещающиеся по стране, в том числе с оружием) относятся к поколениям, которые в массе своей не привержены никакой идеологии, кроме националистического дискурса. Им неведома жизнь при длительном устойчивом подъеме и без политического кризиса. Частично безработные или не закрепившиеся на работе в России либо ЕС, они не могли строить долгосрочных планов карьеры. Для многих внутренний конфликт стал социально-психологической отдушиной и становится перманентной занятостью, поскольку других перспектив у них не было.

В-четвертых, «циклические» политические кризисы в Киеве, связанные с выборами и другими событиями, коррупция на уровне президентской власти, господство олигархов в регионах и периодические «качели» назначений на губернаторство победившей партией породили общую уверенность в том, что национальные элиты в целом мало заботятся о процветании граждан и страны. Высокая коррупция (при всего лишь 3,5 тыс. долларов ВВП на душу населения) в стране с хорошим образованием и огромным опытом работы населения за рубежом порождали постоянное разочарование в центральных властях.

Наконец, в-пятых, в прошедшие годы мало что делалось в области развития материальной инфраструктуры, выравнивания регионов, создания условий для использования национальных конкурентных преимуществ. Политические «качели» обычно сопровождались переходами от «своей» к «чужой» коррупции в пользу региона с более сильными олигархическими и клановыми факторами.

По показателю ВВП на душу населения в 2012 г. украинская экономика оказалась близка к уровню 1992 г. (при кризисе глубиной в 60%), а общий объем ВВП достиг лишь двух третей от 1989 года.

По мнению Всемирного банка, «недавний экономический рост на Украине базировался на недиверсифицированном, но динамичном росте экспорта в секторах экономики, контролируемых финансово-промышленными группами, которые действуют с помощью неформальных отношений и специальных привилегий». Разумеется, помимо международных финансовых организаций, эта «плоская» траектория (что показывает график) не являлась секретом для инвесторов, олигархов и правительственных чиновников в Киеве, но они не нашли ни сил, ни средств для решения этой проблемы. Обычные же граждане, вынужденные работать в соседних странах, даже не зная этих цифр, понимают, что политики и олигархи провалили национальное развитие.

Короткий период экономического роста при Викторе Ющенко в 2006–2008 гг. во многом связан с ростом нефтяной ренты в России, увеличением товарного экспорта в Россию, низкими ценами на газ и растущими переводами денег, заработанных украинцами также во многом в России. Но заниженные по политическим причинам цены на газ создавали и дополнительные проблемы. Речь идет о низкой энергоэффективности и обогащении представителей элиты, причастных к газовому бизнесу. Кризис 2008–2009 гг. в России и на Украине похоронил надежды на устойчивый рост. Потеря «газовых привилегий» стала следствием конфликтных отношений президента Виктора Ющенко с российским истеблишментом в связи с его активной националистической и антироссийской политикой.

В условиях газового кризиса существовал один путь решения проблем бюджета и долгов: сокращать энергоемкость экономики, повышать внутренние цены на газ (чего требует МВФ) и исключить утечку финансовых ресурсов по коррупционным каналам. Первое шло естественным путем, а вот остальное не заладилось, несмотря на бесконечные дебаты. Планов и заявлений звучало много, но мало что делалось для оздоровления «Нафтогаза» и бюджета. Разумеется, падала гривна (см. Таблицу 1) и рос внешний долг, который к концу 2013 г. (без учета дополнительных займов и обещаний) достиг 140 млрд долларов, причем самые крупные платежи (и риски дефолта) приходятся на конец 2014 года. Разумеется, в текущей политической ситуации МВФ и другие доноры дадут правительству Украины займы и гранты. Их хватит на какое-то время, чтобы оплачивать газ и силовиков. Но колоссальные проблемы страны займы не решат, нужен серьезный рост экономики.

Пока же украинская экономика отброшена назад – в 2014 г. снижение ВВП оценивается в 7% (это еще до развертывания военных действий); норма накопления снизилась с 21% в 2011 г. до 16% еще в 2013 г., а с весны текущего года, видимо, находится в свободном падении. Едва ли кто-то станет инвестировать в условиях, близких к гражданской войне. При любом исходе политического кризиса в 2014 г. придется все начинать сначала – от 3 тыс. долларов ВВП на душу населения по текущему курсу.

С кем торговать

Конфликт из-за вхождения Украины в ассоциацию с Европейским союзом по существу случился из-за общего недоразумения. Население во многом считало соглашение шагом к вступлению в Евросоюз. Разумеется, это было не так, ЕС вообще вряд ли выдержит вступление Турции и Украины (а это возможно только в таком порядке). В Брюсселе были счастливы выполнить свою бюрократическую программу по распространению acquis communautaire и продолжить дальнейшее расширение, не беря на себя никакой ответственности за жителей Украины. Сделка выглядела очень соблазнительно для единой Европы – новые права без особых расходов и даже с небольшими выигрышами по взаимным тарифам. Отрицательное сальдо торговли Украины с Евросоюзом составляло в 2012 г. 9 млрд долларов (см. Таблицы 2 и 3).

Украинские олигархи (включая, видимо, и президента Януковича) до последнего момента не учитывали ни неизбежного сопротивления России для защиты своих интересов, ни того, что украинской промышленности придется работать в трудных условиях, соблюдая жесткие европейские правила конкуренции, экологические требования, транспарентность финансов, антикоррупционные правила и необходимость выполнять макроэкономические программы МВФ всерьез, а не на бумаге.

Судя по немедленной реакции Брюсселя после свержения Януковича, уступкам ЕС в торговых тарифах и отказу от экономической части соглашения об ассоциации, ради политических целей Евросоюз может пойти на разумные шаги. Но цена общего недоразумения оказалась немыслимо высокой в социально-экономическом плане (включая людские потери).

Основной шанс Украины войти в Европу не в качестве источника рабочей силы, а как среднеразвитому промышленному государству – это устойчивый экспорт в Россию и другие страны, где есть спрос на украинские промтовары. Таблица 2 ясно показывает, что структура украинского экспорта в Евросоюз и Российскую Федерацию прямо противоположны. Более сложные товары идут в Россию, которая оплачивает их нефтью и газом (с сальдо для себя), что характерно для торгового баланса России с большинством партнеров. Однако только в случае Украины оплата счетов за газ всегда носит драматический и политический характер.

При возникновении затруднений на российском рынке под ударом окажется прежде всего развитая, образованная часть Украины, производящая сложные товары, – то есть восточная. Здесь еще есть заводы, мощности НИОКР, структура промышленного этапа, тогда как сельская часть центральной и западной Украины зависит от денежных переводов украинцев, работающих за рубежом. Разумеется, при аграрной реформе и современных методах агробизнеса Украина могла бы прокормить половину Европы, но вряд ли это нужно сельскохозяйственному сектору балканских стран, Испании, Польши, Италии, Франции.

Украина даже без учета газового фактора была обречена на балансирование между ЕС и Россией в торгово-экономических вопросах. И Брюсселю следовало бы действовать совместно с Россией, а не против нее. Украина и без того в Европе, а вот развитие экономики до уровня хотя бы соседей на Балканах – членов ЕС потребует многолетних усилий. Промышленность востока Украины – это экспорт и налоги, но гораздо важнее – инженеры, химики, металлурги. Встанет промышленность – страна попадет во вторую (после 1990-х гг.) яму деиндустриализации без компенсации и без рабочих мест. И снова последует структурный кризис – по политическим причинам, и снова эмиграция. А ведь цель ответственных политиков – не лозунги, а благосостояние ныне живущих людей.

Примечательно, что в последние пять лет денежные переводы украинских трудящихся устойчиво составляют около 10 млрд долларов, или 4% ВВП (График 2). По-видимому, несколько больше приходит из России, чем из Европейского союза. Но важно, что экспорт рабочей силы позволяет компенсировать торговый дефицит с этими двумя партнерами примерно наполовину и больше.

При безработице в Европейском союзе и нехватке рабочей силы в России естественным будет постепенное перемещение людей сюда, с которым могло бы конкурировать вложение российских капиталов на Украине. Но и первое, и второе предполагают элементарную экономическую стабильность. В новых условиях любые ограничения на торговлю, потоки труда и капитала, особенно между Россией и Украиной, будут отбрасывать последнюю все дальше от основных направлений мирового развития после Великой рецессии.

Регионы и стабильность

В кибернетике известен закон Уильяма Эшби, согласно которому устойчивость в сложных разветвленных системах (с большим числом связей) трудно поддерживать при неустойчивости важных подсистем. Различия регионов Украины намного существеннее, чем кажется большинству наблюдателей. По внешним показателям – характеру инфраструктуры и типу потребления – страна близка к России. Но не будем забывать о средних величинах: 20% капиталовложений от ВВП на Украине при 3 тыс. долларов на душу населения дают 600 долларов, в России те же 20% дают 3 тыс. долларов. Дальше начинается региональная неравномерность и неустойчивость.

Отметим, что большинство регионов весьма небогаты. Осознанной политики по экономическому выравниванию не проводилось. В основном страдала старая инфраструктура, доставшаяся от советских времен. В частности, в Крыму за четверть века система тепло- и водоснабжения совершенно износилась, а Днепровский канал «течет». Ценный актив Крыма – курортные преимущества – не был рационально использован, как и многие другие материальные и людские ресурсы.

Бюджет Украины забирал огромную массу доходов, затем перераспределялся – обычно в зависимости от того, какой клан находился у власти в столице (при Ющенко средства больше шли на запад, при Януковиче – в Донецк и Луганск в виде угольных субсидий). Однако в течение всех лет независимости (особенно в годы президентства Виктора Ющенко) средства преимущественно направлялись в Киев и западные области. Основными бюджетными донорами и сейчас остаются Днепропетровская, Харьковская и Полтавская области. В любой другой стране при равновесии регионов по численности избирателей доминировали бы наиболее развитые и образованные регионы-доноры, экспортеры. На Украине же в течение большей части периода независимости элита отдавала предпочтение западным регионам – менее развитым, но с четкой «национальной» повесткой дня, что вело к изменению роли Киева.

Существующая система дает огромные преимущества Киеву не только как собственно столице или налоговому центру, но и как сообществу государственных чиновников централизованного государства. Четверть века происходил естественный процесс перевода кадров (конечно, проповедующих национальную идею) с Запада в столицу на госслужбу, что меняло характер города. Киев стал единственным регионом, в котором население росло. Валовой региональный продукт столицы в три раза выше среднего по стране (см. Таблицу 4). На него при доле в населении в 6,4% приходится 35% всех произведенных услуг. В 2012 г. в среднем украинец покупал товаров и услуг на 26 тыс. гривен, а киевлянин – на 56 тысяч. По сути это европейский город с европейски ориентированным населением. Нет ничего удивительного, что значительная часть жителей Киева вышли на Майдан осенью 2013 г. в защиту мечты о вступлении в ЕС, пренебрегая тем фактом, что остальная страна к этому не готова.

При последнем президенте столица не вполне оправилась от кризиса 2008 г. и четыре года оставалась в «плоском» экономическом состоянии, что вызвало напряжение. Коррупция в правительстве была «чужой» – «восточной». Одновременно начался некоторый экономический рост в Донецке, что знаменовало отход от прежней модели. Этот социально-экономический фактор мы предсказывали еще в 2009 г.: «В условиях кризиса на Украине можно ожидать обострения борьбы за контроль над административным ресурсом перераспределения трансфертов, нового усиления роли Киева» (см.: С. Агибалов, Л. Григорьев, М. Салихов. «Украина: раздвоение трансформации», «Вопросы экономики», № 3, 2009).

Сегодня Украина оказалась перед лицом не только политического деления на унитаристов и федералистов. За этим стоит и распределение бюрократической ренты в Киеве или регионе правящего в данный момент президента, и естественное недоверие бедных или зависящих от киевских бюрократов областей и губернаторов, назначаемых Киевом по политическому принципу (партийные квоты и проч.).

Заметим, что бюджетная экономия, осуществляемая для реализации программы МВФ, всегда ударяет по госслужащим. Сокращение расходов прежде всего почувствуют столичная бюрократия и чиновничество – как в Греции. Но столь же важно, что столица пострадает и при любом упорядочивании налоговых отношений с регионами.

Из опыта 1990-х гг. очевидно, что позитивное влияние реформ проявляется только в условиях мира, взаимодействия, равновесия между элитами. Партия или движение с региональной базой может политически доминировать (особенно при внешней поддержке). Но разумные элиты должны признать невозможность процветания в условиях конфликта, регионального недоверия, попыток жестко навязать другой половине граждан свою повестку дня.

Фактически нынешний конфликт является кульминацией четвертьвекового несогласия разных регионов и групп населения по базовым вопросам. Внутренние и внешние силы просто обязаны найти в себе мудрость переступить через игры с нулевой суммой и позаботиться не о счете в геополитике, а о благосостоянии народа большой страны, который не заслуживает того катастрофического положения, в котором она оказалась после 23 лет независимости.

Л.М. Григорьев – ординарный профессор, заведующий кафедрой мировой экономики факультета мировой экономики и политики Высшей школы экономики; главный советник руководителя Аналитического центра при правительстве РФ.

Украина > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 2 июля 2014 > № 1144839 Леонид Григорьев

Многообещающие перспективы для средиземноморского винограда.

В этом сезоне урожай средиземноморского столового винограда, по всей видимости, будет немного меньше из-за более мелких гроздей бескосточковых сортов, особенно в Испании.

Несмотря на общий объем падения количества собранного винограда, площадь плантаций бескосточковых сортов продолжает наращиваться по всему Европейскому региону. Это, скорее всего, компенсирует некоторое падение его производства в 2014 году.

Кроме производственных проблем, на старом континенте сложились жесткие условия для торговли летними фруктами, доминирующими сейчас на рынке.

- В 2014 году доходность средиземноморского винограда без косточки будет нормальной. В ряде регионов Испании и у некоторых производителей грозди очень малы из-за погоды, однако новые плантации компенсируют часть дефицита. В Италии урожай бескосточкового винограда будет более-менее таким же, как в прошлом году, хотя качество гроздей и будет немного ниже из-за низких температур во время цветения. Урожай косточкового сорта Виктория в Италии останется на том же уровне, хотя и будет более низкого качества, – заверил Роберт Зеррез, представляющий немецкую компанию Zerres Fruit Partners, специализирующуюся на импорте столового винограда.

Про словам г-на Зерреза, его доверенные лица в Испании считают, что производство в этом сезоне сократится приблизительно на 50% или по крайней мере на 25%, в зависимости от производителя.

Кроме этого, он отметил, что в прошлом году был собран рекордный урожай, который в сочетании с добавлением новых плантаций, означал, что испанское производство окажется в этом сезоне средним.

По всей Италии, как уверяет Зеррез, урожай окажется таким же, как и в прошлом году, несмотря на суровую зиму, или даже немного большим, благодаря введению в производство новых посевных площадей с бескосточковыми сортами.

Исследование рынка занятости Испании показало, что на годовом уровне число работающих возросло на 4,2%, переломив семилетнюю тенденцию.

Согласно отчету, подготовленному компаниями Infoempleo и Adecco, который был представлен госсекретарем по вопросам занятости Энграсией Идальго, 2013 год оказался переломным в сфере трудоустройства. Доклад, который базировался на опросе 145 514 профессионалов трудоспособного возраста, работающих и безработных, назвал Мадрид лидером по числу новых рабочих мест, причем 21,7% от общего числа вакансий предназначены для квалифицированных специалистов, сообщает портал Kyero.

Государственный секретарь по вопросам занятости заявила, что доклад отражает эволюцию рынка труда в Испании и является доказательством того, что после девяти лет экономического спада ситуация начинает меняться. В частности, в докладе подчеркивается, что четырехпроцентное увеличение занятости связано с увеличением числа трудовых договоров, в 2013 году их было на 3,1% больше, чем в предыдущем.

Каталония остается на второй позиции с 19,3% от общего числа вакансий Испании, Андалусия укрепилась на третьем месте с 11,1%, а Страна Басков держится на четвертом месте с 9,7%. Эти четыре региона генерируют около двух третей всех рабочих мест страны. На уровне провинций, Мадрид, Барселона, Бискайя и Валенсия знимают лидирующие позиции.

Число рабочих мест в секторе услуг выросло на 46%, а строительные работы достигли дна, составив менее 2% от всех вакансий страны. Наиболее продуктивным сектором оказалась сфера информационных технологий и связи, которая улучшила свои прошлогодние показатели и превысила 16,2% предложений.

Что касается сравнения спроса и предложения рабочих мест, в Мадриде, Каталонии, Стране Басков, Кастилья-Леоне, Галисии, Кантабрии и Ла Риохе зафиксированы случаи, когда предложения работы превышали число кандидатов, сообщает Diario Sur. Противоположная тенденция наблюдается в таких регионах, как Андалусия, Арагон, Астурия, Кастилия-Ла-Манча, Канарские острова, Эстремадура, Мурсия и Балеарские острова.

Стабилизация рынка труда и приток иностранных инвестиций помогли рынку прибрежной недвижимости пойти на поправку.

Европейские дипломаты посетили цитрусовые сады ЮАР.

В рамках ведения борьбы с заболеванием CBS (черное пятно цитрусовых) европейские делегаты посетили на днях южноафриканские аграрные предприятия и склады. Целью их визита стало изучение соблюдения контрольных мероприятий в регионе, утвержденных в бюллетене Ассоциацией производителей цитрусовых (CGA) Южной Африки.

Вместе с послом ЕС в ЮАР Роландом ван де Гиром в делегации находились другие высокопоставленные лица, включая испанского посла Пабло де Бенавидеса Оргаса, голландского аграрного советника Ника Шеллинга и других представителей ЕС, Испании и Италии.

CGA поблагодарила Лару Сворт из Департамента международных отношений и сотрудничества (DIRCO) за сбор группы.

- После просмотра всей документации и ведения дел, необходимых для обеспечения экспортных требований, группа осмотрела запасы химии и увидела работу распыляющей машины в садах. В садах гости лично смогли наблюдать, как выбираются фрукты для тестирования. Также они увидели сборщиков, идущих по своим делам. Главным моментом в экскурсии стал склад, где активно велась упаковка в соответствии с передовыми технологиями, которые гости могли наблюдать в действии, – сообщают в CGA.

В информационном бюллетене было подчеркнуто, что инспектор комитета по контролю скоропортящихся продуктов (PPECB) также присутствовал на мероприятии, чтобы разъяснить свою роль в фитосанитарном контроле и обеспечении гарантий качества.

Группа также ознакомилась с такими этапами в тестировании садовой продукции, как погружение фруктов в этефон и двухнедельное их хранение. В очередной раз проверка склада оказалась действительно впечатляющей. На торце коробки фиксируется информация о предприятии и идентификация поддонов.

CGA сообщила, что ван де Гир был впечатлен сотрудничеством Департамента сельского, рыбного и лесного хозяйства (DAFF), PPECB, DIRCO, CGA и Citrus Research International (CRI). Кроме этого, он сможет доложить о том, что ЮАР серьезно относится к выполнению требований ЕС.

Манго из Коста-Рики продолжает завоевывать рынок стран-членов ЕС.

Согласно данным организации Promotora де Comercio Exterior или Procomer, ЕС потребляет до 74% от общего объема экспорта манго, отгружаемого из Коста-Рики.

Остальные 26% поставляются в США.

По информации той же организации, основными странами-потребителями в Европе являются Нидерланды, Португалия, Германия, Великобритания, Италия и Испания.

Ровно год назад Хорватия стала 28-м членом Евросоюза, отметив это событие праздничными концертами на площадях крупнейших городов.

Вступлением в ЕС была выполнена национальная стратегия балканского государства с населением 4,2 миллиона человек, которое менее 20 лет назад вышло из войны. Однако сейчас, как и годом ранее, многие аналитики и граждане по-прежнему скептически относятся членству в ЕС, тогда как власти опять видят больше позитивных результатов от евроинтеграции.

ОПТИМИЗМ ВЛАСТЕЙ

Вступление в ЕС не решило финансовых проблем Хорватии, не сократило безработицу и государственный долг, тем не менее, говоря о достижениях, власти вспоминают об отдельных экономических успехах. Согласно официальным данным, Загреб из фондов Евросоюза получает больше средств, чем выплачивает. По итогам 5,5 месяца текущего года Хорватия находится "в плюсе" на 100 миллионов евро.

"Мы хорошо использовали фонды и будем использовать их еще лучше, здесь мы в числе лучших государств, несмотря на то что иногда появляются статьи, взволновывающие людей", — заявил премьер-министр страны Зоран Миланович.

Очень успешным первый год членства в Евросоюзе называет министр иностранных дел страны Весна Пусич, которая говорит о преимуществах, выразившихся в долгосрочном плане в том, что Хорватия прочно вошла на энергетическую карту Европы. Кроме того, по ее словам, подешевели услуги мобильной телефонии внутри ЕС и упрощена процедура пересечения границ. К 1 июлю 2015 года страна намерена выполнить все условия для вступления в зону Шенгенского соглашения.

Вместе с тем глава МИД не отрицает проблем с государственными финансами. Комментируя в интервью национальному агентству Hina недавно опубликованную статью влиятельной американской газеты Financial Times о состоянии экономики Хорватии, которая, как утверждается, приняла от Греции печальный титул самой нефункциональной страны ЕС, Пусич призналась, что "с удовольствием бы сказала, что это неправда, но в некоторой степени это так".

C оговорками заявил об успешности первого года в ЕС и президент страны Иво Йосипович, сказавший накануне, что картина сложилась "не розовая, но и не черная".

ПЛОХАЯ СТАТИСТИКА

Экспресс-опрос, который провела на своем сайте популярная загребская газета Vecernji list после заявления президента, показал, что "черным" эффект от членства Хорватии в Евросоюзе считают более 90% высказавшихся. Статистика также дает больше "черных", если пользоваться терминологией президента, показателей.

Хорватия увязла в продолжающейся пять лет рецессии, а ее экономика остается одной из слабейших в европейском блоке. Безработица в стране балансирует на уровне 16-17% (хуже в ЕС только Греция и Испания), среди молодежи — около 50%.

Падение экономики в первом квартале этого года составило 0,4% ВВП по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, когда страна еще не являлась членом Евросоюза.

"Самой большой пользой от вступления в ЕС на данный момент стали достижения в процессе присоединения, ускорившие решение проблем переходного периода, модернизизацию законодательства, оказавшие влияние на экономические механизмы и усилившие элементы правового государства", — оценил для журналистов достижения профессор факультета политических наук Загребского университета Бранко Царатан.

Декан этого же факультета Ненад Закошек заявил о своем разочаровании поведением политических элит, считая, что они вместо объединения погрязли в конфликтах, а правительство должным образом не подготовилось к проектам для европейских фондов.

"Политики хуже всех использовали членство, в отличие от граждан, работодателей и неправительственных организаций", — сказал эксперт.

Специалисты заявляют об отсутствии видимых положительных эффектов от членства в ЕС и на национальную экономику.

"В краткосрочном периоде отсутствует прямое позитивное влияние, например, рост экспорта и усиление притока иностранных инвестиций из-за медленного восстановления экономики ЕС, а также специфических структурных слабостей Хорватии", — заявил главный экономист Сплитского банка Здеслав Шантич.

Загреб подал заявку на вступление в Евросоюз в 2003 году, через восемь лет после окончания вооруженного конфликта, которым сопровождался распад Югославии. Официальные переговоры с Брюсселем о членстве в ЕС начались в 2005 году и продолжались шесть лет. Общенациональный референдум с вопросом о вступлении в ЕС Хорватия провела 22 января 2012 года. Плебисцит проходил при низкой явке — 43,5% (1,96 миллиона человек), в пользу присоединения к Евросоюзу высказались 66,27% граждан (около 1,3 миллиона человек).

Население Испании уменьшается второй год подряд, поскольку все больше иностранцев покидают страну.

В общей сложности 291 041 человек прибыл в Испанию в прошлом году из-за рубежа, в то время как 547 890 выехало за ее пределы, сообщает портал Spanish Property Insight со ссылкой на данные Национального института статистики. Отрицательный миграционный дисбаланс в 256 849 человек увеличился на 80,2% по сравнению с показателями 2012 года. Впервые с 1971 года, когда эти статистические данные начали отслеживаться, численность населения страны сокращается два года подряд, сообщает El Pais.

Число иностранцев, проживающих в стране, в 2013 году упало на 7,8% - до 4,7 миллиона человек. Снижение произошло не только из-за усиления темпов эмиграции, многие иностранцы, которые остались в стране, получили испанское подданство. В 2013 году на фоне массового отлива иностранцев положительное "миграционное сальдо" зафиксировано лишь среди граждан России, США, Италии и Доминиканской Республики.

Для рынка недвижимости убыль населения является очень серьезной проблемой. Цифры могут казаться небольшими и статистически незначительными на фоне продолжающейся депрессии в жилищной сфере, однако отток людей означает меньшее количество потенциальных покупателей. И это, несомненно, один из важных аспектов, который следует учитывать при оценке скорости восстановления рынка.

С 2012 по 2013 год, эмиграция выросла на 22,7%, в то время как иммиграция снизилась на 4,3%. Общая численность населения Испании в настоящее время составляет 46,5 миллионов.

Цены на недвижимость испанского побережья начинают стабилизироваться.

Стоимость жилья на побережье понизилась гораздо значительнее, чем по стране в среднем, но уже сегодня в некоторых прибрежных регионах рынок демонстрирует признаки стабилизации.

По сравнению с пиковыми показателями 2007 года, цены на недвижимость побережья Испании упали на 47,7%, пишет Spanish Property Insight со ссылкой на данные доклада «Spanish Coast 2014», подготовленный компанией Tinsa. А средняя стоимость испанского жилья снизилась с 2007 года на 40%.

Однако за счет высокого иностранного спроса рынки таких регионов как Малага, с курортами Коста-дель-Соль, Коста-Бланка, а также каталонские Коста-Дорада и Коста-Брава начинают стабилизироваться.

Например, в первом квартале 2014-го самое незначительное годовое снижение цен на жилье среди испанских провинций было зафиксировано в Галисии Ла-Корунье (-0,9%), Малаге (-1,1%), Мальорке (-3,4%), Альмерии (-3,8 %), Ибице и Форментере (-3,8%).

А самое большое падение зарегистрировали в Луго (-15,1%), на Фуэртевентуре на Канарских островах (-11,9%), в Валенсии (-11,8%), в провинции Уэльва / Коста де ла Лус (-11,4%) и в Кастельоне / Коста-дель-Азар (-11,2%).

ГОТОВА ЛИ ЕВРОПА К ОТМЕНЕ ВИЗ С УКРАИНОЙ

В интервью Business FM свое мнение по этому поводу высказали европейцы

Перед подписанием соглашения об ассоциации Киева с ЕС председатель Европейского Совета Херман ван Ромпей заявил, что задачей ЕС является полная интеграция украинской экономики и что планируемое введение безвизового режима сблизит Украину с государствами Европы.

В интервью Business FM свое мнение по этому поводу высказали простые жители европейских стран. Если решение по Украине будет принято поспешно, это окажется огромной ошибкой. Что закономерно вызывает тревогу жителей стран Центрально Европы, говорит словацкий экономист Владимир Бачишин.

Владимир Бачишин, словацкий экономист

"Если ЕС отменит визы украинцам, неизвестно, сколько людей может сюда приехать. Отмена виз может очень негативно повлиять на рынок труда в соседних странах - в Венгрии, Польше, Румынии, Словакии. Украинцы просто могут вытеснить местных жителей с рынка труда. Получать чуть больше, чем у себя, но меньше, чем получают наши работники. Это абсолютно непродуманные шаги ЕС. Они касаются не только рынка труда, но и внешней торговли. Я, например, не знаю, кому будет нужен шоколад господина Порошенко. Тут достаточно много фирм, и рынок шоколада перенасыщен. Украина - страна, которая обнищала, она на грани банкротства. Словакия - относительно бедная страна. Но мы уже кормим Португалию, Италию, Грецию фондами спасения. Будем и их кормить - кому это надо?".

Португальский историк Жозе считает, что в ЕС не будет протестов против безвизового режима с Украиной, но некоторые европейцы перестают доверять руководству.

Жозе, португальский историк

"У нас в Португалии, как и в Испании, нет заметных проявлений расизма и ультранационализма. У нас не националистических партий. Поэтому я не думаю, что на это будет какая-то отрицательная реакция в Португалии или Испании. Но в более общих чертах, мне кажется, что европейские граждане немного разочарованы тем, как политики управляют их странами и тем, что средний класс теряет в качестве жизни - в том, что касается системы здравоохранения, образования и так далее. В то время как иммигранты получают правительственную поддержку. Поэтому население ЕС протестует".

В пятницу Порошенко продлил перемирие в Донбассе на три дня - до 30 июня, до 22:00 часов по местному времени. Тем не менее, из Донбасса приходят сообщения о продолжении боев.

Актуальность анархизма

Фрумкин Константин Григорьевич — журналист, философ, культуролог. Родился в 1970 г. в Москве, закончил Финансовую академию. Кандидат культурологии. Автор многих статей по социологии, политологии, литературный критик. Постоянный автор «Нового мира». Живет в Москве.

Двадцать первый век начался крахом идеологий, рисующих будущее цивилизации и описывающих закономерности ее развития. Предшествующие двести пятьдесят лет господства крупных социально-философских нарративов, утопий и партийных программ оставили после себя лишь дымящиеся руины и маргинальные реликты. Отрицающий целостные мировоззрения постмодернизм в этих условиях оказался не плодом агрессивного цинизма, а вынужденной позицией за неимением лучших. Футурологические искания, близоруко освещающие развитие человечества, говорят о неконтролируемых человеком тенденциях развития, но не решаются говорить о должном и желательном. Трезвость, наступившая после веков вдохновенных теорий, делает как никогда актуальными слова, сказанные Львом Толстым в «Исповеди»: на вопрос «Куда мы идем?» сторонники прогресса отвечают: «Нас несет куда-то».

Однако это не означает, что мы расстаемся с идеологиями прошлого. Они не занимают в нашей культуре столь же почетное и авторитетное положение, как в предшествующие века, но мы все равно продолжаем вглядываться в них, пытаясь увидеть себя пусть в кривом, но все-таки зеркале. Точных зеркал нет, объективное представление о себе общество вынуждено создавать, собирая и сравнивая разные образы, рожденные «комнатой смеха» идеологий. Между тем, эти кривые зеркала были устроены порою с большим искусством.

Мумии возвращаются

Обаяние великих социальных учений прошлого можно объяснить только тем, что они угадали нечто чрезвычайно важное в природе человека и природе социума. И эта гипотетическая проницательность великих учений прошлого должна становиться тем более явной, чем отчетливее будут выявляться угаданные ими тенденции общественного развития — если, конечно, таковые были. Можно утверждать, что все, даже с какой-то точки зрения «потерпевшие исторический крах» теории вроде руссоизма, коммунизма или национал-социализма должны обладать вневременной актуальностью, которая, в зависимости от исторических обстоятельств, должна проявляться тем или другим способом.

Если же говорить о том, какой из великих социально-политических нарративов ушедших веков является особенно актуальным (несмотря на архаичность и историческое поражение), то прежде всего следует вспомнить анархизм.

Парадокс переживаемой нами эпохи заключается в том, что анархизм, который и в лучшие свои времена часто воспринимался как курьез и безумие, сегодня неожиданно для самих анархистов становится актуальным.

Анархизмом называют совокупность возникших в XIX веке социалистических движений, отличительной особенностью которых является акцент на отрицании государственной власти и вообще любого принуждения. Поскольку не все левые мыслители, отрицавшие принуждение, называли себя анархистами, сегодня в историко-политической литературе также используются такие термины как «антиавторитарный социализм» и «либертарный социализм», то есть социализм, отрицающий власть и считающий свободу приоритетной ценностью. Соотношение этих понятий с термином «анархизм» еще не установилось: некоторые историки считают анархизм разновидностью либертарного социализма, некоторые их отождествляют, некоторые считают их хотя и разными, но крайне близкими и родственными учениями.

Классиками анархизма считаются Прудон, Бакунин и Кропоткин, при этом если для русской культуры крупнейшей величиной всегда считался Бакунин, то на Западе в роли фундатора нового политического течения выступил прежде всего Прудон, который и ввел термин «анархизм» в 1840 году в статье «Что такое собственность?».

Хотя существует множество разновидностей анархистских течений, если можно говорить о более или менее целостной и реалистической картине общества, перестроенного в соответствии с анархистскими рецептами, то это будет некоторая «кооперативная утопия», в которой нет централизованных правительств и крупных корпораций, а общественная жизнь основана на индивидуализме, добровольных союзах, федерализме, самоуправляемых и автономных коллективах.

Анархистским организациям редко удавалось проводить практические реформы: если не считать таких экзотических примеров, как Гуляйполе батьки Махно. Но и помимо усилий самих анархистов, наша эпоха становится эпохой деконструкции, размывания структур и разрушения иерархий. То, чего не смогла сделать бомба и пропаганда «классического» анархиста, сегодня делает серная кислота постмодерна и глобализации. Разрушая традиционные структуры, постмодерн освобождает силы, которые Бердяев в «Философии неравенства» называл силами низших, «элементарных» стихий, но раскрепощение которых, по-видимому, и было целью освободительных течений XIX — ХХ веков. Анархизм же на их фоне был идеей самого радикального освобождения. Индивидуализм освободительного движения XIX — XX веков входит в резонанс с атомизированным индивидом современного общества.

Кризис государства

Отрицание государства всегда считалось наиболее экзотическим и малореалистичным пунктом анархистской программы. Поскольку поддерживать общественный порядок и сносно устраивать человеческие дела без государственного регулирования кажется невозможным, анархизм издавна воспринимался в общественном сознании как безумная террористическая атака на цивилизацию. Но, как это часто бывает в истории, новые эпохи наступают независимо от усилий тех, кто ставит их наступление своей целью. Пока анархисты боролись с этатизмом проповедью и бомбой, пока противники анархистов потешались над утопичностью их проектов, развитие мировой капиталистической системы стало все более обнаруживать историческую конечность государства как политической формы.

Не упоминая об идеях анархизма, социальные философы стали говорить о кризисе национального государства. Прежде всего, в качестве силы, «унижающей» государственность, выступила глобализация. Появились международные контуры управления, присваивающие часть полномочий правительств. Появились глобальные силы, способные оказывать важнейшее влияние на социальные процессы помимо государства. Как пишет известный современный социолог Зигмунт Бауман, государство «беспрестанно разрушается новыми глобальными силами, имеющими в арсенале ужасное оружие экстерриториальности, скорости передвижения и способности к уклонению — бегству»[1]. Обсуждаются перспективы общепланетарной политической организации либо системы надгосударственных конфедераций, аналогичных Европейскому Союзу[2]. Часть функций государства на началах аутсорсинга[3] передается частным структурам или саморегулируемым организациям.

Увеличение значимости местного самоуправления, небольших политических единиц происходит еще и благодаря процессу уменьшения средних размеров государств, начавшемуся в ХХ веке распадом империй, продолжившемуся распадом многонациональных государств (Пакистана, СССР, Югославии, Чехословакии), а сегодня нашедшему продолжение в активизации сепаратистских движений — в Южном Судане, Восточном Тиморе, Эритрейе, в перспективе — в Каталонии, Шотландии, на Северном Кавказе. Как отмечает английский историк Эрик Хосбаум, транснациональным корпорациям выгодны малые государства. Шведские журналисты Бард и Зодерквист, известные своей концепцией «нетократии» — перестройки мировых элит на основе умения манипулировать информацией в сетях, — также считают, что глобализация упразднит государства и возродит города-государства. Как можно прочесть в их книге, речь идет о возрождении «системы средневековых городов-государств» на основе «делегирования политической ответственности от национального государства самим городам»[4].

Очевидность кризиса государственности может быть проиллюстрирована опубликованной в 1997 году статьей кандидата юридических наук В. Рыкунова. Автор, по-видимому, не являющийся идейным сторонником анархизма, тем не менее считает нужным ввести термин «неоанархизм», отмечая, что государство не равно обществу, государство — исторически преходящая форма, которая исторически «умаляется» за счет самоуправления, за счет вовлечения людей в управление через механизмы демократии, а также за счет передачи функций государства общественным структурам[5].

Российские консерваторы даже бросились спасать государственность от сетевой анархии, примером чего может служить статья петербургского писателя Александра Казина, в которой он пишет, что значение государства падает из-за конкуренции сетевых образований. Евроатланическая цивилизация переходит к постмодернизму, распаду и замене государственности «анонимно-сетевой организацией политики и культуры», но государство ценностно, духовно и онтологически выше сетевых структур, и поэтому все здоровые традиционные общества — ислам, Индия, Китай — опираются именно на государство, а не на сеть[6].

Именно с учетом этого анархизм в некой футурологической перспективе может претендовать на роль преемника либерализма как доминирующей парадигмы западной цивилизации. Анархизму вряд ли удастся изменить общественную систему, но сама система может измениться так, что станет гораздо лучше соответствовать анархистским идеалам.

При этом особую актуальность анархистской идеологии антигосударственности может придать событие, которое как раз могло бы выглядеть как триумф идеи государства, а именно образование мирового государства или подобной государству планетарной политической организации.

Сегодня унифицирующее действие государства на планете во многом компенсируется большим количеством государств. Эта система позволяет человечеству проводить эксперименты, оценивать плюсы и минусы разных решений и не становиться заложником однажды принятой политики. Но после того, как сформируется система общепланетарного правления, во весь рост станет проблема гибкости и защиты многообразия общественной жизни и укладов.

Обычное средство борьбы с косностью государства — децентрализация. Именно проблематика децентрализации должна объединить огромное количество левых движений в эпоху после создания мирового правительства — начиная от умеренных, требующих расширения демократии, и кончая радикальными, требующими разрушения всемирной государственности. Как в реальной жизни, так и — в еще большей степени — на уровне идеологии, на уровне «идеальных требований» вопрос будет ставиться о тотальной децентрализации, об увеличении полномочий территориальных властей, экстерриториальных объединений и гражданских институтов и, наконец, о предоставлении некоего подобия политической власти отдельному человеку. В пределе это будет означать превращение рядового гражданина из участника политического процесса и избирателя в носителя власти и законодателя.

Именно тут могут возникнуть условия, чтобы анархизму пришло «второе дыхание» — учению, важнейший посыл которого заключается в том, что нормы, регулирующие жизнь людей, должны устанавливаться не централизованной властью — пусть даже и на основании демократических процедур, а самим гражданином, или небольшой самоуправляемой общиной.

Продолжением кризиса государства становится кризис права, понимаемого как законодательство, то есть система устанавливаемых централизованным государством императивов. Право просто не успевает регулировать все более сложные процессы.

По словам С. Ф. Ударцева, «государственное законодательство рассматривается как исторически устаревающая форма права, которая должна быть максимально заменена <...> более гибкими механизмами саморегуляции, более тонкой и надежной гармонизации общественных отношений…»[7] К «более гибким» механизмам С. Ф. Ударцев относит такие правовые феномены, как естественное, обычное, договорное право, третейские суды, различные механизмы саморегуляции и общественные объединения.

Можно вспомнить, что даже в России, где государственность во многом строится на антианархических принципах иерархической вертикали, некоторые функции регулирования передаются от государственного аппарата к так называемым саморегулируемым организациям. Развивается система третейских судов — общественных, негосударственных, конкурирующих друг с другом. Можно вспомнить известного криминолога Нильса Кристи, который призывает по возможности заменять уголовные наказания добровольными соглашениями между преступником и жертвой.

В порядке футурологического прогноза можно себе представить децентрализацию законодательства до уровня системы индивидуальных, заточенных под конкретного человека нормативных систем[8].

Например, важнейшей функцией современного государства является установление норм безопасности для продуктов питания. В гипотетическом обществе будущего всякий гражданин будет иметь право сам установить для себя собственные санитарные нормы и потреблять только те товары, которые этим нормам соответствуют. Представим себе, что закупки продуктов человек осуществляет только с помощью Интернета. В этом случае комплекс норм, регулирующих безопасность продуктов питания, может быть заложен в компьютер покупателя, чтобы покупатель руководствовался этими нормами как неким фильтром, позволяющим отбирать предложения поставщиков, отсеивая все, что не соответствует индивидуальной норме. От производителей и продавцов продовольствия в этом случае требуется не соблюдение законодательно установленных норм, а исключительно прозрачность и достоверность информации о своей продукции — ибо, основываясь на этой информации, все потребители будут создавать собственные фильтры, выбирая более или менее на их взгляд приемлемую продукцию.

Власть начинается как насилие, но затем становится все более информационной по своей природе, так что известный социолог Никлас Луман говорит, что власть есть коммуникация. Анархизм, отрицающий насилие и принуждение, отражает тренд на информатизацию власти.

Индивид на рынке

Не менее актуальны сегодня самые общие принципы анархизма: акцент на индивида, индивидуальность, индивидуализм, отрицание иерархизма. Причиной этого является как раз то обстоятельство, которое еще в недавние времена служило стереотипным поводом для критики анархизма со стороны марксистов — а именно, что анархизм является выражением «буржуазного индивидуализма». Буржуазный или еще какой-то, но индивидуализм находится, несомненно, в фундаменте современной западной цивилизации, и это придавало анархизму отблеск значимости даже во времена, когда о его актуальности не было и речи.

В наши дни для индивидуализма наступает новая эпоха, порожденная тем, что главным конкурентным преимуществом всевозможных структур становится гибкость, структуры должны быстро возникать, быстро изменяться и, если надо — быстро исчезать, и единственным неизменным и недробимым элементом динамичной социальной организации становится индивид, который, вступая во взаимодействия с другими индивидами, обеспечивает изменчивость социальных структур.

Пока еще эпоха крупных иерархических структур и в политике и в экономике не прошла, пока они доминируют, но на горизонте уже явственно появился облик новых общественных отношений, при которых все крупные, неповоротливые иерархические структуры будут вытесняться или размываться потоком постоянных изменений, потоком временных команд и проектов, возникающих и исчезающих благодаря гибкому взаимодействию всех участников рынка — и прежде всего индивидов. Индивиды в условиях предельной гибкости всех структур становятся главными участниками рынка, не входящими ни в какую иерархию, являющимися не чьими-то наемными работниками, а чем-то вроде индивидуальных предпринимателей, взаимодействие которых создает любые нужные экономике коллективы, которые могут размывать крупные структуры, принимая на себя часть их функций на основе аутсорсинга, франчайзинга и т. д.

Ненавидимые анархистами крупные иерархические структуры в перспективе наступления эпохи временных команд и индивидуальной работы должны вымирать, как динозавры, слишком громоздкие для эпохи сверхбыстрых изменений[9]. То, что иерархические структуры заменяются сетевыми, в современных экономических и социально-философских дискуссиях становится уже общим местом.

Любопытно высказанное в 1990-х годах мнение В. Г. Федотовой, о том, что экономический кризис 1990-х годов в России уменьшил социальную базу демократии, поскольку те многочисленные люди, которые были выброшены кризисом за пределы регулярной, постоянной работы в категорию самозанятого и самодеятельного населения (например, «челночной» торговли или огородничества), тяготеют не к государственности, а к анархии, к отрицанию любого государственного ярма[10]. Ирония ситуации заключается в том, что автор, чей кругозор замкнут «лихими 90-ми», считает самозанятость социальным бедствием — равно как и соответствующую такому типу занятости анархию, но пройдет всего десять лет, и самозанятость будет восприниматься как элемент самых передовых сетевых экономических отношений, истолковываемых как свободное и предельно динамичное взаимодействие именно «самозанятых» субъектов.

Отсутствие явного принуждения и иерархии сегодня становится особенностью устройства не только бизнес-среды в целом, но и внутренней среды отдельных, наиболее передовых фирм, особенно связанных с креативными видами деятельности (научные исследования, программирование, дизайн и т. д.) Разумеется, никакая частная компания, пока она остается таковой, не может быть полным воплощением анархистской программы, но отдельные элементы анархического, либертарного сообщества уже начинают проявляться и в организации труда, и в организации офиса. Появляются компании без определенных рабочих мест, без определенных обязанностей сотрудников, без жесткого управления со стороны менеджеров, с временными добровольными командами в качестве основы трудового процесса и даже с системой коммунистического, бесплатного удовлетворения потребностей сотрудников, как это происходит в компаниях Кремниевой долины — например, в центральном офисе Facebook Ink сотрудники пользуются не только бесплатными кафе и сервисными службами, но скоро будут получать и бесплатное жилье. Разумеется, все эти «пространства свободы» существуют в рамках жесткой бизнес-игры, свободе здесь положены границы, но по крайней мере устройство таких компаний свидетельствует, что утопические мечтания социалистов и анархистов прошлого не были произвольными, а действительно выражали потребности индивидуальности, действительно моделировали среду, наиболее гармоничную для индивида и способствующую выражению его способностей.

Глядя на эти новейшие явления, В. Э. Войцехович, отмечает, что цель социально-политической теории анархизма — образование общества с индивидами, равными друг другу и свободно сотрудничающими между собой, и констатирует, что Запад и человечество в целом «естественным образом», сами по себе продвигаются к обществу, похожему на анархистское, — в том смысле, что ослабевают иерархии и распространяются элементы самоорганизации[11].

По своей сути эти явления представляют собой высшее выражение базовых принципов именно рыночной экономики, поскольку рынок по своей сути есть система горизонтальных связей, система равноправных, свободно сотрудничающих друг с другом акторов, беспрепятственно вступающих друг с другом в кооперативное взаимодействие и столь же легко и беспрепятственно эти взаимодействия прекращающих. Поскольку рынок лежит в основе капитализма, постольку нет ничего удивительного, что в процессе развития последнего базовые принципы рынка все более выявляются, постепенно вытесняя или размывая антирыночные элементы капитализма — что даже побудило американского экономиста иранского происхождения Кейвана Харири заявить о противостоянии капитализма и свободного рынка[12].

Человек по самой своей природе чувствует себя, свои желания, свою свободу ограниченными внешними обстоятельствами и прежде всего обществом. Всякий индивид чувствует себя сжатой пружиной, мечтающей освободиться от внешних ограничений. Фрейд зафиксировал это в учении о подсознании, которое воспринимает любую культуру как гнетующую власть и пытается взбунтоваться против нее при первой возможности. На фоне этого мнения Фрейда совершенно по-особому звучат слова известного русского анархиста начала ХХ века Алексея Борового, писавшего, что анархизм рождается вместе с человеком и живет в каждом из нас[13]. Любое левацкое учение, «подыгрывающее» человеческому чувству стесненности, играющее на стороне фрейдовского «принципа удовольствия» против «принципа реальности», всегда будет обладать обаянием, которое почувствует каждый — даже идейный противник. Однако эта крайне выгодная для политического течения способность апеллировать к глубинным потребностям личности еще не гарантирует конструктивности в социальном измерении, а значит, не гарантирует успешности на «политическом рынке».

Но в последние двести лет — и чем далее, тем острее — человеческая свобода стала восприниматься не только как политическое право человека, не только как его связанное с подсознанием «глубинное чувство», но и как творческая сила, способная играть беспрецедентную созидательную роль в общественном хозяйстве. Было обнаружено, что «разнузданность страстей», «снятие оков с желаний» ведет не только к греху, но и к повышению производительности, что обществу выгодна и свободная инициатива предпринимателя, и творческая свобода интеллектуалов, и политическая свобода в условиях демократии, и даже оперативная свобода партизана во время войны[14].

Таким образом, левая мысль, работающая на освобождение угнетенной обществом личности ради нее самой, парадоксальным образом соединилась с социоцентрическим либерализмом, ищущим не столько освобождения человека, сколько роста комфорта и благосостояния общества. Это «соединение» не воплотилось в союз политических «брендов» — несмотря на общее почтение к идее свободы личности, альянсы анархистов с либералами представляют собой скорее экзотическое явление. И тем не менее, это соединение произошло в жизни: выяснилось, что меры «освобождения» личности могут способствовать интенсификации общественного производства.

Фактически мы видим единое движение за освобождение ресурсов личности, происходящее с двух разных сторон и во имя двух совершенно разных целей: «левая» компонента эмансипации ставила цель освобождения как такового, преодоления сил принуждения, в то время как «правая» компонента желала сделать освобожденные, раскрепощенные личности более совершенным элементом общественного механизма, то есть речь идет о том, чтобы еще более эффективно запрячь «освобожденную личность» в общественное тягло — запрячь более тонко, изощренно и на новом витке развития, может быть даже запрячь с ее добровольного согласия, как запрягают энтузиастов, — но все же запрячь.

В собственно идейной сфере взаимодействие двух компонент «освободительного движения» было довольно прихотливым.

В сфере экономики два «изоморфных», но движущихся параллельными курсами течения не узнали друг в друге потенциальных союзников и воспринимали друг друга скорее как врагов: социализм и анархизм с одной стороны и движения за свободный рынок с другой никогда не находили друг для друга доброго слова.

В сфере политики взаимодействие «левого» и «правого» типа освобождения было более сложным и диалектичным: в зависимости от того, кто был врагом в данном случае, левые постоянно колебались от проповеди демократии и самоуправления к разочарованию в них и разоблачению демократии как системы, узурпируемой олигархией.

И только в искусстве и науке движение за свободу личности с самого начала обосновывало свою необходимость возможностью улучшить качество выполняемой интеллектуалами работы, свобода истолковывалась как путь к повышению уровня произведений искусства и научных достижений — поэтому движение за интеллектуальную свободу довольно легко образовывало амальгамы с экономическим либерализмом, особенно в последнее время, когда организация креативного труда стала объектом самых смелых экспериментов в сфере менеджмента.

Между тем, именно в экономической сфере, где понятие «левого» обычно ассоциировалось с антикапитализмом, развитие рынка дало в последнее время дополнительные аргументы в пользу того, что за мечтами об освобождении стоят какие-то реальные перспективы.

Очень характерно, что классик анархизма Петр Кропоткин в одной из своих книг в качестве примера предприятия, существующего без всякого принуждения, лишь на основе добровольной организации, приводил биржу. При этом Кропоткин вряд ли симпатизировал бирже как чисто буржуазному учреждению, но ее способность обходиться без государственного вмешательства казалась ему в данном случае важнее. Позднее, уже вне всякой связи с Кропоткиным, критики упрекали неолибералов в том, что они идеалом экономики видят финансовый рынок. И это обвинение тоже было совершенно правильным, поскольку финансовый рынок, будучи чисто виртуальным, предельно интенсивным, информационно прозрачным, представлял собой действительно идеал рынка как свободного взаимодействия большого количества участников. Все возможности рыночной самоорганизации присутствуют на финансовом рынке в наибольшей степени — и поэтому врагу капитализма Кропоткину, когда он искал пример самоорганизации, не случайно бросилась в глаза именно фондовая биржа. Осталось только признать, что именно рынок выявляет конструктивные возможности самоорганизации.

Если экономический либерализм демонстрирует, что свободное взаимодействие равноправных личностей в конце концов приводит к формированию рынка, то левые течения показывают, что в основе креативного и динамичного развития рыночной системы лежат ресурсы освобожденного индивидуума.

Индивид и коллектив

Фундаментальной интенцией анархистских программ с XIX века до сегодняшнего дня является вера не столько в индивида (о чем анархисты неустанно пишут в своих манифестах и декларациях), сколько в следующую после индивида ступень общественной организации: первичный, сравнительно небольшой коллектив. Вера в небольшие коллективы предстает в анархистских программах то как акцент на муниципальном самоуправлении, на «автономных общинах» — когда речь идет о политической организации общества, то как акцент на крестьянскую общину — когда речь идет о владении землей и аграрном устройстве, то как акцент на коллективных, кооперативных предприятиях — когда речь идет об экономике. «Община» в широком смысле слова должна доминировать везде — и в политике, и в экономике, и в сфере собственности.

Наименее проблемной частью данного идейного комплекса является вопрос о развитии самоуправления. Идея эта для анархизма чрезвычайно важна. По словам А. В. Шубина, «анархистская идея ставит самоуправление в центр своих социальных построений»[15]. Среди крупных теоретиков современного анархизма своим интересом именно к идее самоуправления известен американский анархист, социолог и философ Мюррей Букчин, теорию которого называют «либертарным муниципализмом»; он пропагандирует активное участие людей в низовом, муниципальном самоуправлении, ратует за создание «групп народного самоуправления», которые противопоставляются бюрократии и профессиональным политикам[16].

Однако у этой идеи практически нет противников в современном мире — развитое самоуправление считается неотъемлемой чертой всякого цивилизованного государства, и развитие самоуправления всеми воспринимается как позитивная тенденция. Если во времена зарождения классического анархизма идея политического устройства государства как федерации автономных общин, воспринималась как оппозиционная, то теперь она вполне соответствует духу многих, если не большинства демократических конституций. Поэтому неудивительно, что глава российского Бакунинского фонда С. Г. Корнилов, анализируя политические взгляды Бакунина на общинность, самоуправление и зависимость чиновников и судей от населения, приходит к выводу, что по существу это система местного и регионального самоуправления, которая зафиксирована в действующей российской Конституции[17]. Еще в большей степени, это относится к политическим системам децентрализованных федеративных государств, таких как США.

Идея общинности проблемна в другом смысле: одновременное сосуществование в анархистских воззрениях акцентов и на индивидуума, и на общины и прочие самоуправляемые коллективы, порождает внутреннее противоречие анархизма, которое было сравнительно незаметным потому, что и индивидуум, и община противопоставлялись масштабным иерархическим аппаратам индустриальной эпохи. Впрочем, нельзя сказать, что совсем незаметным, — так, например, П. В. Рябов пишет, что анархизм издавна «раздирало» противоречие между коммунизмом и индивидуализмом[18]. В сущности, это частный случай преследующего левое движение противоречия между свободой с одной стороны и равенством и братством — с другой.

Об этих старых проблемах анархизма не было бы смысла говорить, но любопытно, что, без всякой связи с тем, как сами анархисты пытаются разрешить это противоречие, развитие сетевого общества демонстрирует нам один из возможных вариантов его преодоления. В рамках развитых сетевых отношений индивид может быть участником большого числа коллективов. Когда человек является членом сразу многих коллективов, пропадает монопольное право одного коллектива на данного индивида. Идентичность самого индивида уже не зависит от принадлежности именно к этой общине. Параллельное вхождение в разные коллективы дает возможность в любой момент выйти из данной общности и найти себе новую общность, что исключает чрезмерную зависимость индивида от коллектива. Но в то же время вхождение индивида во временные коллективы не позволяют его называть атомизированным в полном смысле слова, и в рамках этих временных коллективов индивид может развивать свои «сети доверия» (также временные) и принимать участие в самых разнообразных коллективных действиях. Эти временные коллективы можно было бы сопоставить с «временными автономными зонами» — данный термин ввел известный современный анархист Хаким Бей. Термин означает неформальные общности, благодаря которым люди ускользают из «сетей отчуждения» для восстановления человеческих отношений и на базе которых даже может возникнуть особый сектор экономики — экономики неформальных, теневых, бартерных отношений[19].

Анархист Джон Зерзан, апологет свободных отношений в гипотетическом первобытном обществе, также делает особый акцент на нестабильности существовавших в нем структур: по словам Зерзана, мы должны стремиться к свободному обществу, в котором наиболее близкими к муниципальному управлению структурами являются «спонтанные, мобильные сборы и праздники, возникающие и меняющие форму по малейшей прихоти…»[20]

С другой стороны, лондонский публицист, бывший сотрудник Би-би-си Александр Кустарев, критикуя анархизм, пишет, что гармонизация индивидов и коллектива возможна «только в сугубо добровольных», то есть в «самых неустойчивых коллективах»[21], но перспективы сетевой экономики убирают негативные коннотации у слова «неустойчивый»: сетевая экономика обещает устойчивый поток возникающих и исчезающих неустойчивых (и добровольных) коллективов, теоретически могущих стать доминирующей формой организации. Впрочем, и сам Кустарев понимает это и в другом месте пишет, что анархизм становится актуальнее, поскольку новые технологии коммуникации создают новые экстерриториальные общности, формы «нетерриториальной совместности», которые ослабляют иерархическое государство как территориальную совместность. По словам Кустарева, «нетерриториальные общности — школа и опытное поле анархизма, поскольку именно они добровольны по определению, и в них собираются люди либо равного статуса, либо готовые ради общения оставить свои статусные амбиции...»[22]

Радикальная нестабильность, изменчивость сетевых структур может быть истолкована как одна из возможностей избавить индивида от порабощающей власти структуры, не лишая общество той конструктивной роли, которую в ее жизни играет организация.

Горизонтальная несвобода

Возрастающая актуальность анархизма создает опасность и для него самого — поскольку он спускается из идеальной сферы на уровень грубой реальности, начиная демонстрировать свою изнанку и побочные эффекты. Становится ясным, что анархизм, угадав многие реальные тенденции нашего ближайшего будущего, на самом деле вовсе не является теорией освобождения.

Ставя вопрос об освобождении личности, анархизм делал акцент на ее подавлении по линии вертикальных, иерархических связей. Исторически этот акцент был оправдан, но он маскировал тот факт, что совокупность неиерархических, горизонтальных, сетевых связей может быть столь же угнетающей, фрустрирующей, подавляющей силой, фактически лишающей индивида свободы самореализации. В случае с рынком этот факт абсолютно очевиден: хотя на идеальном рынке нет иерархии, зависимость от рыночной конъюнктуры для производителя может быть жестче и мучительней тирании.

Но и вне зависимости от рынка совокупность обязательств перед другими людьми по линии «горизонтальных связей» в любой достаточно интенсивной коллективности может оказаться для индивида тяжелым бременем, которым он будет не в силах управлять. Совокупность партнеров всегда может оказаться силой, от которой ты зависишь.

Поэтому нельзя согласиться с П. В. Рябовым, заявляющим, что «лишь децентрализованное общество, построенное <…> „по сетевому принципу”, может быть прочным и человечным…»[23]. Актуальность анархической программы состоит в том, что децентрализованное сетевое устройство, по видимому, действительно является реалистичной перспективой человечества. Но насколько «человечной» может быть гигантская сеть, пусть даже воздерживающаяся от полицейского принуждения по отношению к своим членам, но невообразимо превосходящая каждого из них по масштабам, — об этом мы можем судить по тому, насколько «человечен» мировой рынок или насколько «человечен» Интернет — хотя они децентрализованы и построены по сетевому принципу.

Тем более это относится к такому важному элементу анархистских программ, как община и малые коллективы. Современный российский сторонник либертарного социализма Михаил Магид, вспоминая о том, что, скажем, в античном полисе община контролировала потребление и роскошь, говорит прямо: «...Анархизм — это общество, где человек безусловно зависит от отношений с окружающими людьми, от их мнений»[24].

Классики анархизма придавали большое значение общине во многом по причине необходимости указать на политическую форму, которая была реальной и которую можно было бы противопоставить государству. На фоне европейских монархий XIX века община представлялась иноприродным образованием — она противопоставлялась государству как демократия авторитаризму и как маломасштабность крупномасштабности. Однако противопоставление не давало увидеть, что община сама по себе в своем развитии вполне способна стать формой отчуждения, противостоящей индивиду и узурпирующей его права. Четкой границы между общиной и государством не существует, община может стать государством при достаточном развитии, и между двумя этими полюсами имеется бесконечное количество переходных форм. Маркс в «Критике гегелевской философии права» говорил, что община есть незавершенная бюрократия, а бюрократия есть завершенная община. Наличие проблемы осознается и в анархистских кругах, примером чего может служить острая критика, которой анархист Джон Зерзан подверг идею «либертарного муниципализма» Мюррея Букчина[25]. По словам Зерзана, тезис о том, что муниципалитеты могут вытеснять государства, и нелогичен, и неанархичен, и исторически несостоятелен, поскольку в основе демократичных городских общин, наиболее известных в истории, было принуждение и неравенство.

А. Кустарев, перу которого принадлежит самый подробный и обстоятельный из существующих на русском языке обзоров соотношения анархистских программ с современными реалиями, отмечает, что анархисты, сконцентрировавшись на критике государства как «главной агентуры господства», забыли, что «на самом деле община могла быть (и была) репрессивным институтом в не меньшей степени, чем государство»[26].

Важная для анархистских теорий способность людей к самоорганизации есть, возможно, та же самая способность, из которой порождается их «потенциал» быть порабощенными и оказываться подчиненным элементом в иерархии.

Прямым путем

Необходимо обсудить еще такие важные пункты анархистских программ как прямая демократия (непосредственное принятие политических решений населением без посредничества выборных представителей) и прямое действие (непосредственное осуществление населением функций управления и реализации политических прав).

Идея прямой демократии в настоящее время и вне зависимости от анархизма набирает все большую популярность, ее возможности обсуждают все, кто думает о будущем политических систем. Разумеется, анархисты, для которых прямая демократия интересна прежде всего как система, подрывающая существующие государственные структуры, вносят свой вклад в эти обсуждения. Так, некий современный автор, пишущий под псевдонимом Равашоль, говорит, что прямая демократия может представлять собой систему информационного обмена между обсуждающими различные проблемы небольшими коллективами и это взаимодействие будет подобно взаимодействию нейронов в мозге, где такой коллектив будет выполнять роль отдельного нейрона[27].

Что же касается теории прямого действия, то она является важнейшим вызовом современному обществу в учениях анархистов.

Если одни пункты анархистских программ — такие, как децентрализация, самоуправление, замена вертикальных связей на горизонтальные — сегодня представляются явственно перспективными, если другие пункты — такие, как общинность — кажутся сегодня архаичными и обладающими актуальностью только при серьезной реинтерпретации, то о теории прямого действия нельзя сказать ни того, ни другого. Это не очевидно реалистичная программа, но и не явная утопия. Это, скорее, возможность, которой отдельное сообщество и все человечество могло бы воспользоваться, если бы свернуло в соответствующем направлении на неком «перекрестке», если бы нашлись воля и силы взяться за проведение соответствующих реформ. Но если ни силы, ни воли не найдется, столь же реальной представляется альтернативная возможность — развитие политических систем будет осуществляться в сторону уменьшения прямого действия, через передачу реализации политических прав граждан на «аутсорсинг» все новым специализированным институтам.

Демократия не может полноценно функционировать, если достаточное количество граждан не проявляет высокий уровень политической активности, не интересуется политическими вопросами, не вовлечено в политическую жизнь с помощью доступных им каналов: через участие в выборах и митингах, через членство в политических организациях, через активную коммуникацию с политическими представителями, через работу в качестве активистов в институтах гражданского общества и через многие другие варьирующиеся от страны к стране формы. Идея прямого действия в принципе является экстраполяцией этой установки на гражданскую активность. Многие политические функции могли бы осуществляться за счет совместных активных действий многих граждан, не нуждающихся в том, чтобы их заменяли представители и аутсорсеры. Но очевидно, что максимизация гражданской активности вовсе не соответствует человеческой натуре, во всяком случае, натуре большинства. Люди стремятся к покою, люди хотят комфорта, люди стремятся уйти от забот, ради комфорта и спокойствия они готовы поступиться своими политическими свободами. Стефан Цвейг, рассуждая о диктатуре Кальвина в Женеве, говорит, что диктатуры возникают в тяжелые времена, когда народы хотят, чтобы их избавили от мыслительной работы. Навыки и склонность заниматься общественными делами вырабатываются с трудом в течение длительного времени, и, как мы видим, у многих народов и групп населения они не вырабатываются вообще, или вырабатываются в недостаточной степени, или вырабатываются, но затем деградируют.

Это особенно актуально для России, поскольку, кажется, в истории мало найдется стран (во всяком случае, стран, сопоставимых по уровню экономического развития), в которых бы так глубоко, как в России, и на столь длительный исторический период были подорваны основы любого самоуправления — как муниципального, так и элементарного сельского, не говоря уже о более эфемерных сообществах (вроде общественных организаций и кооперативов). В итоге, у людей исчезли и навыки, и привычка просто как-то заниматься общественными делами, не делегируя эти дела царю и богу (точнее — царю и року). Это не пассивность вообще, но крайняя пассивность в отношении любых дел, относимых к публичным.

Тот, кому приходит в голову заняться хоть каким-то, пусть даже самым малым общественным делом (начиная с уборки лестничной клетки), сталкивается с отсутствием каких-либо алгоритмов подключения к решению этого вопроса. Сбор денег на оплату консьержа превращается в мучительное мероприятие, которое оказывается возможным лишь изредка, когда находится энтузиаст с энергией, превышающий средний уровень.

Политическая программа, которая, вопреки общим трендам нашей индустриальной цивилизации, делает ставку не на профессионализацию и специализацию, а на универсального индивида, мягко говоря, сильно рискует. Нельзя сказать, что она обречена на провал, но, в отличие от некоторых других пунктов анархической программы, в данном случае не видно, что человечество «естественным образом» движется в сторону анархизации. Нет явного роста доли прямого действия в политической жизни. Есть лишь некоторые соображения, исходя из которых можно говорить о некоторой ненулевой вероятности возникновения тренда на «прямое действие». Во-первых, идея прямого действия, в отличие от других анархических идей, не противоречит существующим цивилизационным реалиям — рост прямого действия вполне мыслим при капиталистической рыночной экономике, при существующих в развитых странах демократических конституциях. Во-вторых, если действительно на планете наблюдается тренд на демократизацию политических систем[28], то идея прямого действия может быть рассмотрена как радикальная экстраполяция этого тренда.

Не приходится удивляться, что в глазах многих современных анархистов важнейшей проблемой современного общества, важнейшим «врагом» анархизма на современном этапе является именно атомизация населения, неспособность людей на непосредственную самоорганизацию, о чем многие современные сторонники анархизма пишут буквально в алармистских тонах. Так, В. В. Дамье говорит, что дальнейшая «десолидаризация» общества может привести к социальной агонии и дедемократизации государства, так что требуется, как выражается Мюррей Букчин, «восстановление общества»[29].

Заключение

Анархизм был прежде всего индивидуалистической реакцией на индустриальную эпоху с ее мощными системами принуждения, разросшимся бюрократическим аппаратом и безличным гигантизмом в экономике. Пока индустриальная эпоха была в разгаре, анархизм казался бесплодным утопизмом, но когда на горизонте стали вырисовываться контуры постиндустриальной эпохи, оказалось, что анархизм всегда был не так уж и далек от реальности. Здесь мы сталкиваемся с еще не до конца осознанной диалектикой социальной эволюции. Анархизм часто сознательно или бессознательно противопоставлял (и продолжает противопоставлять) индустриальным структурам реалии доиндустриального общества — например, первобытные и крестьянские общины, индивидуальное ремесленничество, цеха и гильдии. Само по себе это не выглядело реалистично, однако сегодня мы видим, что у доиндустриальных социальных форм существуют отдаленные аналоги в постиндустриальных отношениях: сетевая экономика тяготеет к малым коллективам, во многих (хотя далеко не во всех) отраслях имеется столь дорогая для Кропоткина и Прудона тенденция к разукрупнению и децентрализации производства (символом чего являются 3D-принтеры), появляются условия для процветания индивидуальных работников, что выглядит аналогом успеха ремесленников доиндустраильных эпох.

Кропоткин выступал против производства продукции для анонимного, безличного рынка и призывал вернуться к системе, когда производитель работает для известных ему покупателей — но это является важнейшей тенденцией всего современного маркетинга, написавшего на своих знаменах лозунг «кастомизации», то есть адаптации продукции к индивидуальным требованиям потребителя.

Разумеется, никакого возврата к средневековому ремеслу и крестьянским общинам не происходит, мы можем говорить только об аналогиях (порою — отдаленных), и в то же время создается впечатление, что некоторые критикуемые анархистами черты индустриализма — такие, как иерархизм, гигантизм, безличность — были во многом временным «помрачением», охватившим мировую экономику на исторически не очень долгий срок, так что теперь явственно просматривается тенденция ухода этого «помрачения» из многих секторов экономики и политики.

Правда, пока эта тенденция находится в самом зачатке, но, тем не менее, когда Мюррей Букчин пишет, что капитализм нужно заменить экологическим сообществом, базирующимся на неиерархических отношениях, децентрализованных общинах, экотехнологиях вроде солнечной энергии, органическом сельском хозяйстве и индустрии[30], его фантазии не производят впечатление радикального «погрома» современной цивилизации, они соответствуют тем тенденциям, которые обсуждают все, кто озабочен будущим, от Эрнста Шумахера с его «Малое — это прекрасно» до Жака Фреско с его «Проектом „Венера”». Более того — некоторые из этих тенденций (например, альтернативная энергетика) поддерживаются правительствами вполне капиталистических государств, равно как и частным бизнесом.

Общим местом становится мысль о том, что развитие техники создает предпосылки для анархизации. Так, по мнению некоторых авторов, анархизация общества может способствовать появлению альтернативных источников энергии, делающих энергетически независимыми отдельные домохозяйства[31]. Появление 3D-принтеров порождает надежды, что в будущем отдельная семья будет производителем нужных ей товаров, так что отпадет необходимость в крупных промышленных предприятиях. По мнению многих, развитие телекоммуникаций создает идеальную техническую среду для прямой демократии. Можно также вспомнить введенный Тимоти Мэйем термин «криптоанархия», означающий отношения, которые должны воцариться в Интернете после распространения технологий шифрования, исключающих возможности получать информацию о совершаемых в сети сделках и узнавать имена их участников.

Восход эпохи сетевых отношений с характерным для нее доминированием временных структур, рост глобализации, кризис национального государства, проявляющаяся в самых разных формах тенденция к индивидуализации — все это можно одновременно истолковать и как безнадежное устаревание анархистских программ (делающих ставку на постоянные коллективы), и как их неожиданную актуализацию на новом витке.

[1] Бауман З. Текучая современность. СПб., «Питер», 2008, стр. 199.

[2] См.: Лыков А. Ю. Мировое государство как будущее международного сообщества. М., «Проспект», 2013.

[3] Аутсорсинг (от англ. outsourcing: outer-source-using — использование внешнего источника/ресурса) — передача организацией или компанией части своих функций на исполнение другой компании, специализирующейся в соответствующей области.

[4] Бард А., Зодерквист Я. Netократия. Новая правящая элита и жизнь после капитализма. СПб., Стокгольмская школа экономики в Санкт-Петербурге, 2004, стр. 139.

[5] Рыкунов В. Неоанархизм, или Общество без государства. — «Обозреватель», 1997, № 9.

[6] Казин А. Л. Государство и сетевые сообщества. — «Трибуна русской мысли», 2008, № 9, стр. 76 — 80.

[7] Ударцев С. Ф. Теория анархизма и эволюции цивилизации. — Прямухинские чтения 2009 года. М., «Футурис», стр. 186.

[8] См. подробнее: Фрумкин К. Г. «Новый анархизм» — идеология будущего. — «Полдень ХХI век», 2009, № 6.

[9] Подробнее см.: Фрумкин К. Г. Пути глобализации: комбинаторно-сетевые отношения и революционная ситуация XXI века <http://www.informacional.su/future/futurology/42-2010-03-03-20-16-36>.

[10] Федотова В. Г. Анархия и порядок в контексте российского посткоммунистического развития. — «Вопросы философии», 1998, № 5, стр. 3 — 20.

[11] Войцехович В. Э. Синергетика и анархизм. — Прямухинские чтения 2007 года. Тверь, «Тверской полиграф», 2008, стр. 45.

[12] См.: Фрумкин К. Г. Похороны капитализма. — «Компания», 2009, № 34, стр. 44.

[13] Боровой А. Анархистский манифест <http://avtonom.org/old/lib/theory/borovoy-a_manifest.html>.

[14] Подробнее см.: Фрумкин К. Г. Вечный либерализм и вечный дирижизм. — «Нева», Санкт-Петербург, 2012, № 12, стр. 187 — 192.

[15] Шубин А. В. Самоуправление в практике социальных движений. — В сб.: «Левые в Европе ХХ века: люди и идеи». М., ИВИ РАН, 2001, стр. 320.

[16] Букчин М. Реконструкция общества: на пути к зеленому будущему <http://avtonom.org/pages/rekonstrukciya-obshchestva-na-puti-k-zelenomu-budushchemu>.

[17] Корнилов С. Г. Михаил Бакунин о политике, или Насколько утопична анархия. — Прямухинские чтения 2004 года. Тверь, «Золотая буква», 2005, стр. 49.

[18] Рябов П. В. Современный анархизм: соотношение теории и практики (критический взгляд). — Прямухинские чтения 2011 года. М., «Футурис», 2012, стр. 28.

[19] Бей Хаким. Устойчивые временные автономные зоны <http://www.libma.ru/politika/_antologija_sovremennogo_anarhizma_i_levogo_radikalizma/p30.php>.

[20] Зерзан Д. Первобытный человек будущего. М., «Гилея», 2007, стр. 205.

[21] Кустарев А. Мать порядка — анархия. — «Неприкосновенный запас», 2009, № 5, стр. 57.

[22] Кустарев А. Там же, стр. 60.

[23] Рябов П. В. Краткий очерк истории анархизма в XIX — XX веках. Анархические письма. М., КРАСАНД, 2010, стр. 6 — 7.

[24] Магид М. Анархизм и материальные потребности. — В сб.: «Самоуправление, взаимопомощь, анархизм». Минск, 2009, стр. 3.

[25] Зерзан Д. Первобытный человек будущего, стр. 203 — 205.

[26] Кустарев А. Мать порядка — анархия, стр. 60.

[27] Равашоль. Сетевое самоуправление. — В сб.: «Самоуправление, взаимопомощь, анархизм». Минск, 2009, стр. 8 — 10.

[28] Об этом тренде см.: Тилли Ч. Демократия. М., Институт общественного проектирования, 2007.

[29] Дамье В. В. Атомизация общества и социальная организация: российский контекст. — Рабочие в России: исторический опыт и современное положение. М., «Едиториал УРСС», 2004, стр. 82.

[30] Букчин М. Очерчивая революционный проект. — В сб.: «Антология современного анархизма и левого радикализма». Т. 1. Без государства. Анархисты. М., «Ультра.Культура», 2003, стр. 327.

[31] Ященко В. Г. Энергетическая революция и анархизация общества. — Прямухинские чтения 2005 года. Тверь, «Золотая буква», 2006, стр. 135.

Опубликовано в журнале:

«Новый Мир» 2014, №5

Солнечные панели в Германии кратковременно обеспечили более 50 % всей потребности в электроэнергии

Как сообщает 3DNews, Германия остаётся явным фаворитом и пока что недосягаемым мировым лидером в гонке под названием <эффективное использование энергии солнца>. Необходимо отметить, что второе место занимают коллеги немцев из Евросоюза - Испания, за которой перспективную тенденцию для солнечных панелей рассмотрело правительство Японии. Тем не менее, количество фотопанелей только лишь на территории одной Германии примерно сопоставимо с числом аналогичных установок, работающим во всех странах мира. Доля солнечной энергетики в немецкой энергосистеме составляет на сегодня примерно 23 %, а коэффициент полезного действия применяемых систем для домашнего пользования колеблется в пределах 16-22 %.

В очередной раз немецкая солнечная энергетика отметилась рекордом сгенерированной мощности от солнечных установок по отношению к потреблённому значению за тот же период времени. Представителями Института систем солнечной энергии общества Фраунгофера 9 июня официально зафиксирован 23,1 ГВтћч выработанной солнечной электроэнергии за день. При этом данный показатель составил 50,6 % от общего количества израсходованной электроэнергии за аналогичный временной диапазон. Кроме того, суммарная мощность всех работающих фотоэлектрических панелей 6 июня в период между 13:00 и 14:00 составляла 24,24 ГВт, а за всю первую неделю июня общая сумма сгенерированной солнечной электроэнергии составила 1,26 млрд кВтћч или 1,26 ТВтћч.

Стоит отметить, 3 октября 2013 года имел место схожий по своему характеру локальный рекорд, отмеченный агентством энергетических консультантов Bernard Chabot. Тогда выданная в сеть электроэнергия от солнечных батарей и ветроустановок составила для северных районов Германии 59,1 % от общего показателя генерирующих мощностей.

<Быстро растущее производство электроэнергии с помощью фотоэлектрических панелей уже сейчас даёт понять, что Германия нуждается в более ёмких и эффективных способах её хранения. Более 1,4 млн установок на территории страны зачастую в очень солнечные дни вырабатывают даже больше электричества, чем это необходимо. Поэтому часть из неё вырабатывается впустую, вместо того, чтобы накапливаться в аккумуляторах, требующих кардинальное усовершенствование технологии производства>, - поделился своим видением ситуации эксперт по возобновляемым источникам энергии в Германии Тобиас Ротачер (Tobias Rothacher).

Увы, но по своему характеру солнечная энергия является нестабильно вырабатываемой и имеет сезонный характер, завися напрямую от солнечной активности. Так, к примеру, за один из летних месяцев прошлого года солнечные панели в Германии производили 5,1 ТВтћч электроэнергии, в то время как зимой данная статистика выглядит куда менее привлекательной - всего лишь 0,35 ТВтћч за 30 зимних календарных дней.

Тем не менее, Германия по-прежнему остаётся страной с одними из самых высоких тарифов на электроэнергию. Стоимость 1 кВтћч для населения здесь составляет 12,8 руб. Первое же место среди европейских стран по дороговизне электричества удерживает Дания с 13,2 руб. за 1 кВтћч. В то же время жители России в среднем платят 2,58 руб., а Украины - всего 1,12 руб., даже с учётом последних подорожаний.

Германия > Электроэнергетика > pereplet.ru, 28 июня 2014 > № 1162808

Действующий председатель ОБСЕ, министр иностранных дел и президент Швейцарии Дидье Буркхальтер заявил в субботу, что ОБСЕ готова поддержать план по мирному урегулированию ситуации на Украине, говорится в сообщении организации.

ОБСЕ подтвердила в субботу освобождение своих четверых наблюдателей на востоке Украины, захваченных в плен 29 мая. Группа включает граждан Германии, Нидерландов, РФ и Испании. По данным ОБСЕ, чувствуют они себя нормально.

"ОБСЕ готова поддержать план через свою специальную мониторинговую миссию в стране", — приводятся слова Буркхальтера в сообщении организации. Он выразил надежду на то, что освобождение наблюдателей является символом улучшающейся ситуации с безопасностью на востоке Украины. По мнению председателя организации, это позволит миссии продлить свой срок пребывания в стране и укрепить ее роль в качестве международного присутствия.

Также Буркхальтер отметил усилия миссии по освобождению наблюдателей, а также выразил облегчение по поводу новости о том, что они были отпущены.

На Украине 22 февраля произошел госпереворот, но ряд юго-восточных регионов не признали легитимность новых властей. Здесь начались митинги сторонников независимости, против которых киевские власти в середине апреля развернули военную спецоперацию с применением авиации, бронетехники и тяжелой артиллерии. Избранный президентом в мае Порошенко заявил о намерении в короткий срок завершить спецоперацию и представил свой план мирного урегулирования.

Кризис на Украине: взгляд из арабского медиаполя

Юрий Зинин

Тема продолжающегося украинского кризиса не покидает арабское медиапространство. Отклики в нем разнообразны. При этом ряд комментаторов отвергает во многом предвзятый информационный мейнстрим, продуцируемый Западом в связи с событиями на Украине.

По их мнению, свержением Януковича оппозиция поставила на кон обострение отношений Москвы с Западом в обмен на получение козырей. Но пожар, раздутый ею, охватил разные уголки Украины и ударил рикошетом по самим организаторам.

После потери Крыма украинское государство столкнулось с вызовом длительного внутреннего конфликта и разлада по этноязыковой линии.

Политика Запада по поддержке и науськиванию Киева против Москвы показала свою близорукость, полагает иорданский публицист Мишель Аль-Хадж. Ее инициаторы надеялись, что Россия уступит, соответственно это принесет европейцам выигрыш, в частности распахнутые окна в украинский рынок. Но вместо этого их подстерегает тяжелое наследие: теперь им придется спонсировать Украину для покрытия ее финансового дефицита и выплаты огромных долгов. И это на фоне проблем кредитования кризисных экономик Греции, Кипра и Испании.

Рынок России — велик, она импортирует треть своих потребностей в товарах из Европы. РФ способна переориентироваться на другие рынки, в частности на востоке и в странах АТР.

В этом контексте в СМИ и соцсетях на Ближнем Востоке вызвал резонанс подъем российско-китайских отношений, в частности недавняя сделка, заключенная Газпромом и китайской стороной на сумму 400 млрд. долларов в течение 30 лет, начиная с 2018 года.

По общему признанию, возникают контуры энергетического моста между энергетическим и военным гигантом, с одной стороны, и его мощным финансово-экономическим соседом с другой. Это свидетельство того, что обе страны продолжают движение по пути создания мощного политико-экономического полюса, с которым будущему миру предстоит считаться.

Конфликт вокруг Украины и азиатский курс президента США Обамы высвечивают общую угрозу для Москвы и Пекина, и подписанный между ними газовый контракт представляет костяк долгоиграющего альянса, чтобы противостоять нынешней гегемонии США, считает профессор Катарского университета Реми Пайет. Это, по мнению автора, может стать самым важным ответом на планы Америки с целью изолировать РФ, препятствовать росту ее могущества.

Многие обозреватели в арабском регионе откликнулись на перспективу перехода РФ и КНР к обоюдным расчетам в местных валютах, минуя доллар. Это известие воспринято с воодушевлением как знак отхода от посредников в экономических отношениях и названо примером для подражания другими странами. Он может стать предвестником появления новых растущих рынков, несущих экономическую и политическую стабильность, и освобождения от засилья монополии США, напора стран НАТО, пишет информационная сеть «Ат-Талиа».

Отношение арабов к России в свете событий на Украине, указал бывший министр культуры в правительстве ПНА Ибрагим Абраш, во многом обусловлено их исторической памятью. Она так или иначе связана с восприятием США, как силы, которая многими годами плела заговоры с целью овладения их большими природными богатствами и вмешательства в дела суверенных стран. В этой связи арабы продолжает с симпатией смотреть на Москву как наследника СССР и силы, противостоявшей США.

Медиакампания, развернутая мировыми средствами коммуникаций, чтобы представить события на Украине как революцию, неубедительна. Большая часть элиты, интеллектуалов и улицы в арабском мире видят украинские события в свете потрясений и невзгод, которые им самим пришлось претерпеть с начала «арабской весны» в три последние года.

В тоже время в мультимедийном пространстве раздается критика в адрес политики РФ на Украине. В основном они исходят от сил и стран, непримиримо оппозиционно настроенных против власти президента Б. Асада в Сирии, которую Москва поддерживает.

Поборники сдерживания России ссылаются на ее действия в Крыму и на Украине, трубя о недопустимости вмешательства в чужие дела. «Но кто поощрял и согласился с захватом Ирака в 2003 году, не имеют никакого права читать мораль другим, в том числе России», — констатирует иракский политолог Али Аль-Асди.

СОВЕТ ЕС ОДОБРИЛ ВВЕДЕНИЕ ЕВРО В ЛИТВЕ С БУДУЩЕГО ГОДА

Брюссель признал Вильнюс готовым к присоединению к зоне единой европейской валюты

Совет ЕС на заседании в Брюсселе одобрил введение в Литве евро с 1 января 2015 года, признав тем самым эту прибалтийскую республику готовой к вступлению в зону хождения единой европейской валюты.

Литва, таким образом, откажется от национальной валюты - литовского лита - как с 1 января 2014 года сделала Латвия, отказавшись в пользу евро от своей национальной валюты латвийского лата, и станет 19-м по счету членом еврозоны, передает Reuters.

"Евро не только принесет выгоду литовскому бизнесу и жителям страны, введение евро поможет обеспечить здоровую и ответственную финансовую политику, не допустит победы финансового популизма", - отметила в связи с происходящим президент Литвы Даля Грибаускайте. Сами литовцы смотрят на идею перехода на евро с пессимизмом.

Курс пересчета литов на евро установит Европейский Центробанк, и произойдет это примерно к концу июля текущего года. Тогда же ожидается принятие официально оформленного решения о присоединении Литвы к еврозоне.

Сейчас курс лита к евро зафиксирован на отметке в 3,4528 лита за 1 евро. Минфин Литвы прогнозирует, что ЕЦБ для пересчета примет такой же курс, так как данное соотношение зафиксировано уже достаточно давно. Тем не менее, Евроцентробанк имеет право изменить курс пересчета в любую сторону, но не более, чем на 15% от ныне зафиксированного.

Валюта евро была введена в безналичное обращение с 1 января 1999 года, и в наличное - с 1 января 2002 года. Сейчас евро использует 18 стран ЕС: Австрия, Бельгия, Германия, Греция, Ирландия, Испания, Италия, Кипр, Латвия, Люксембург, Мальта, Нидерланды, Португалия, Словакия, Словения, Финляндия, Франция и Эстония. Еще 6 гособразований используют евро, не входя в ЕС, по договоренности. Это Ватикан, Монако, Сан-Марино, Сен-Пьер и Микелон, Майотта и Андорра. Также евро используется без договоренности в Косово и в Черногории.

Список стран ЕС, не использующих в качестве своей денежной единицы евро, с вхождением в зону евро Литвы сократится до всего лишь 9 стран: Болгария (болгарский лев), Великобритания (фунт стерлингов), Венгрия (форинт), Дания (датская крона), Польша (польский злотый), Румыния (румынский лей), Хорватия (хорватская куна), Чехия (чешская крона), Швеция (шведская крона). Свою валюту используют также не входящие в ЕС Швейцария (швейцарский франк) и Норвегия (норвежская крона).

ЭЛИТНОЕ ЖИЛЬЕ ЗА РУБЕЖОМ: ЧТО НУЖНО ЗНАТЬ, ЧТОБЫ КУПИТЬ

Тимур Акулов

Bfm.ru выяснил у экспертов рынка элитной недвижимости, с какими трудностями приходится сталкиваться покупателю за рубежом.

Приобретение недвижимости в других странах таит в себе подводные камни, о которых порой неизвестно до последнего момента. Мы выяснили, что необходимо знать об элитной недвижимости за рубежом и как выбрать нужную страну.

Эксперты центра зарубежной недвижимости Tranio.Ru выделяют несколько факторов для выбора страны и места жительства. Соответствие бизнес-интересам покупателя, наличие рядом необходимой инфраструктуры (например, школы или университеты), будет это мегаполис или сельская местность. Нужна политическая и экономическая стабильность - это Великобритания, Германия или Швейцария. Теплый климат - Испания, Италия, Франция. Получить вид на жительство при покупке недвижимости можно в Болгарии, Греции, Испании, Латвии и Португалии.

Рейтинги лучших для жизни стран показывают, что в топ-10 неизменно входят одни и те же регионы: Швейцария, Соединенные Штаты, Канада и Австралия. Здесь есть стабильность, хорошие условия для жизни и ведения бизнеса, большие возможности для личного роста и прозрачное законодательство.

Учитывая последние события - введение некоторыми странами санкций против России - рынок зарубежного элитного жилья для россиян немного приостановил свой рост. Покупатели ждут, что будет дальше, и не торопятся вкладывать большие деньги в недвижимость за границей. Однако в целом, отмечает руководитель отдела продаж Tranio.Ru Марина Филичкина, покупки продолжаются. Среди наиболее популярных стран выделяют Испанию (недорогая недвижимость у моря), Германию (экономическая и политическая стабильность), Италию и Францию (традиционно популярные направления), Черногорию (низкие цены, отсутствие визы).

Сергей Сандер, Директор компании The Leading Properties of the World

"Можно выбрать для себя наиболее предпочтительный вариант, приехать и пожить какое-то время, арендовать квартиру, и уже затем сделать окончательный выбор. Если говорить о проблемах, то существуют сложности с перечислением денег из России в ряд стран. Например, в Италии, Великобритании, Чехии иностранцам довольно сложно получить ипотечные кредиты для покупки недвижимости. А в некоторых странах, как в Германии или Швейцарии, это довольно просто".

Другие проблемы, которые отмечает Сергей Сандер, это налоги - иногда очень трудно разобраться в местном налогообложении, а так же содержание дома - каким образом будет осуществляться управление недвижимостью, ремонт, подбор домашнего персонала (при необходимости).

Юлия Кожевникова, Эксперт интернет-центра зарубежной недвижимости Tranio.Ru

"Покупатели элитной недвижимости редко пользуются кредитами, но можно отметить несколько стран, где ипотеку взять трудно или невозможно. Как правило, греческие банки отказывают иностранцам в ипотечном кредите, если заявитель не подает налоговую декларацию в Греции и не имеет доходов на территории страны. Приоритетным фактором для решения о выдаче кредита является официальный доход, который должен быть подтвержден налоговыми декларациями за последние 3-5 лет. Банки ОАЭ не предоставляют ипотечные кредиты россиянам без резидентской визы, работы или бизнеса в этой стране. В Таиланде тоже не выдают кредиты нерезидентам - тем, у кого есть только туристические визы".

В Нью-Йорке, чтобы получить квартиру в кооперативе, нужно предоставить декларацию о доходах в США - у нерезидентов обычно такой возможности нет, отмечает Юлия Кожевникова.

В Швейцарии для иностранцев действует закон Коллера. Нерезиденты должны получить согласие на сделку у кантональных и федеральных властей. В курортных зонах страны этого добиться еще сложнее: к примеру, рядом с горнолыжными трассами, в городах Мотре или на берегу Женевского озера. Помимо этого, иностранец не может купить жилье площадью больше 200 кв. метров.

В ОАЭ гражданам стран, не входящих в Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), разрешено полностью владеть собственностью только в определенных районах эмиратов Аджман, Дубай, Рас-эль-Хайма и Умм-эль-Кайвайн.

Марина Филичкина, Руководитель отдела продаж Tranio.Ru

"В Австрийских городах Тироль и Форальберг граждане стран, не входящих в ЕС, не имеют право приобретать недвижимость на физическое лицо. А в Болгарии, чтобы купить землю или дом с участком, необходимо зарегистрировать фирму, что обойдется в сумму от 500 до 750 евро".

Нужно учитывать и стоимость жизни внутри страны. Согласно исследованиям Eurostat, сегодня самая дорогая страна в ЕС - это Дания. Цены на товары и услуги здесь выше на 40% среднего показателя по Евросоюзу. За его пределами первое место делят Швейцария и Норвегия. В 2012 году норвежские цены превысили среднеевропейские на 86%, а швейцарские - на 55%. Но в 2013 году Швейцария вновь вырвалась на первое место - цены на товары и услуги превышали средний показатель по ЕС на 56%, а норвежские резко упали до 55%.

Элитный сектор, готовый предложить покупателям самые волшебные условия проживания, всегда пользуется спросом. Стоит помнить, что в каждой стране есть свои особенности оформления сделок с недвижимостью. Так что при выборе страны для переезда или инвестиций в элитную зарубежную недвижимость нужно руководствоваться не только личными предпочтениями, но и состоянием региона и его законодательством.

Садоводы испанской Уэльвы в текущем сезоне констатируют снижение доходов от продаж.

В соответствии с отчетом организации Freshuelva, в сезоне 2013/2014 объем производства садовой клубники в Уэльве составил 278,9 тысяч тонн и принес доход в 281,5 млн евро.

Количественно данный показатель сохранился на уровне прошлого сезона, но доход от реализации снизился на 10,7%. Данная тенденция объясняется серьезным падением цен на клубнику в европейских странах в апреле и мае.

Названы самые дорогие испанские города по аренде отпускной недвижимости.

Среди всех испанских муниципалитетов самым дорогим по аренде отпускной недвижимости стал Калафель (Таррагона) – ее стоимость составляет €27,26 за кв.м в месяц.

Испания недвижимость

Такие данные обнародовал портал Fotocasa, передает Noticia.

Второе место после Калафеля занимает Чипиона (€23, 76 за кв.м). За ней следуют Исла Кристина (€22,86), Кастро-Урдиалес (€22,27) и Альборайя (€21,24). Самой доступной отпускная недвижимость оказалась в Малаге (€8,6 за кв. м), в Виго (€9,17), Бенальмадене (€9,21) и Ла-Корунье (€9,65).

Аналитики Fotocasa также исследовали цены в зависимости от срока аренды апартаментов. Самые высокие цены на 15-дневное проживание были отмечены в Марбелье (€1 450), Чиклане-де-ла-Фронтера (€1 190) и Манильве (€1 175). В число наиболее доступных вариантов вошли Хихон (€563), Ринкон-де-ла-Виктория (€580) и Санта-Пола (€606). По недельному проживанию самым дорогим муниципалитетом также названа Марбелья (€657). За ней следуют Альборайя (€642) и Рота (€569). На другом конце рейтинга расположились Ла-Корунья (€319), Виго (€326) и Торревьеха (€337).

Отметим, что среднестатистическая квартира на побережье Испании окупается за 32 года.

Испанский регион Коста дель Соль и провинция Малага открыли представительство в Москве для дальнейшего развития туризма и укрепления своих позиций на туристическом рынке Европы. Помимо московского офиса летом 2014 года были также открыты еще 5 европейских представительств: в Испании, Великобритании, Германии, Франции и в странах Скандинавии (Норвегия, Швеция, Дания и Финляндия). Туристический поток из этих стран в совокупности составляет почти 77% от общей численности туристов на Коста дель Соль.

Открытие представительств – один из этапов принятой стратегии по развитию туризма в регионе и очередной шаг по сегментации туристического рынка. Глава туристической администрации Коста дель Соль и провинции Малага Элайджа Бендодо (Elijah Bendodo) отметил, что благодаря открытию европейских представительств Коста дель Соль сможет своевременно получать сведения о состоянии и развитии выездного туризма в этих странах.

Статистика за 2013 год также подтверждает эффективность выбранной стратегии. За прошедший год в отелях побережья Коста дель Соль остановилось более 4,5 миллионов туристов, что составило 17 миллионов туристских ночевок. Эти данные стали самым высоким показателем с 2008 года.

Функции представительств

Наличие представительств в странах Европы позволит Коста дель Соль быть в курсе последних тенденций и изменений, происходящих на ведущих туристических рынках. Представительства будут сообщать о важных новостях туриндустрии и способствовать принятию решений об открытии новых рейсов, организации мероприятий и маркетинговых кампаний.

Представительство туристической администрации Коста дель Соль в России будет вести работу с туроператорами и тургагентами, участвовать в проведении мероприятий региона Коста дель Соль и его партнеров. Помимо этого офис в Москве займется организацией фам - туров и пресс-туров, распространением новостей о Коста дель Соль и реализацией проектов, укрепляющих имидж региона.

На австралийские лимоны установился огромный спрос.

По информации нескольких цитрусовых производителей Австралии, в этом году внутренний и внешний рынок цитрусовых показал активный рост. В связи с этим австралийские производители получили довольно высокую прибыль.

Руководитель по экспорту Fresh Produce Group Брайан Чарльз рассказал, что эффективность выращивания лимонов в текущем сезоне оказалась намного выше, чем по другим популярным видам цитрусовых, таких как апельсины и мандарины.

- Вид цитрусовых, на которые сегодня в Австралии установился большой спрос, как на внутреннем, так и на внешнем рынке – это лимоны. В целом рынок лимонов в Австралии активно растет, – рассказал г-н Чарльз, – Одна из главных причин того, что австралийские лимоны оказались самыми востребованными по всему миру – заморозки и засуха в период вегетации на американских плантациях.

Калифорния считается одним из крупнейших производителей цитрусовых в США. Прошедшей зимой в штате установились сильнейшие морозы, что привело к почти 30% процентной потере урожая.

Чарльз продолжил объяснять свое видение ситуации, рассказав, что высокие цены на лимоны были ситуативными, и никакой новой тенденции не наметилось, хотя лимоны, действительно, продавались на протяжении этого года очень хорошо.

- Доходы от продажи лимонов были и так довольно высокими в течение ряда лет. Во второй же половине прошлого года и в первой половине этого года данные фрукты оказались сверх прибыльными, – рассказал он.

Еще один цитрусовый производитель Seven Fields сообщает о теплой погоде, которая должна увеличить в садах процент плодов второго класса по всем сортам. При этом размеры плодов и их качество внутри не будут затронуты.

- В прошлом году в Австралии была очень ветреная весна и раннее лето, поэтому в стране выращено большое количество апельсинов «Навель» 2 класса с дефектами, – объяснил директор по маркетингу Бретт Джексон.

Следует заметить, что в Россию лимоны поступают преимущественно из Турции и Испании.