Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Испания > Недвижимость, строительство > prian.ru, 29 апреля 2011 > № 323581

Правительство Испании распространило информацию о том, что количество проведенных оценок объектов недвижимости в первом квартале 2011 года сократилось на 52% по сравнению с последними тремя месяцами 2010 года. Это очень тревожный знак, уверены специалисты отрасли.

Процесс оценки объекта недвижимости – это ключевое звено многих сделок на рынке. Например, при получении ипотечного кредита без этого этапа нельзя обойтись. Соответственно, приостановка оценочной деятельности сигнализирует об аналогичном сокращении объема продаж, поясняет руководитель Spanish Property Insight Марк Стаклин.

Точные данные о количестве сделок на рынке недвижимости Испании в первом квартале 2011 года власти страны опубликуют только 8 июня. Тем не менее, судя по сокращению заказов на оценку объектов, падение будет существенным. Например, в испанской провинции Малага число оценок упало на 97%.

«Худшее, что может сейчас случиться на перенасыщенном рынке недвижимости Испании, - это сокращение количества реальных сделок», - добавляет Марк Стаклин.

Испания > Недвижимость, строительство > prian.ru, 29 апреля 2011 > № 323581

Россия > СМИ, ИТ > kremlin.ru, 29 апреля 2011 > № 323257

Встреча с представителями интернет-сообщества.

Обсуждались вопросы развития российского сегмента глобальной сети. Речь шла, в частности, о правовом регулировании использования интернет-пространства, об ответственности за размещаемую информацию, защите авторских прав и интеллектуальной собственности в сети.

Встреча состоялась в стенах Российской государственной библиотеки для молодёжи – самой крупной в России специализированной библиотеки, ориентированной на молодую аудиторию. Перед началом беседы Дмитрий Медведев осмотрел залы библиотеки.

* * *

Д.МЕДВЕДЕВ: Хорошая библиотека. Не знаю, насколько удобно здесь читать, потому что я привык, что в библиотеке консервативная обстановка, но, может быть, в этом тоже что-то есть.

С.МИРОНЮК: Некоторые тут в детстве были.

Д.МЕДВЕДЕВ: Но здесь не так всё выглядело.

РЕПЛИКА: Wi-fi не было.

Д.МЕДВЕДЕВ: А сейчас везде и бесплатно. Я спросил у директора, чем больше пользуются: обычными книжками или за бесплатным wi-fi заходят. Она говорит: если по-честному – и так, и так. Сначала, наверное, заходят за бесплатным wi-fi, а потом смотрят книжки вокруг.

Уважаемые коллеги, я думаю, у нас сегодня есть неплохая возможность обсудить состояние дел в российском интернет-сегменте, да и вообще в области интернета.

Я не хотел бы долго ничего говорить. Вы сами знаете и о проблемах, и в то же время о возможностях лучше, чем кто бы то ни было. Тем более, здесь представлены выдающиеся представители интернет-сообщества. Мне было бы интересно вас послушать и, конечно, что-то прокомментировать.

Свою задачу я в чём вижу? Задача Президента – в том, чтобы принимать более или менее правильные решения в области регулирования любых общественных отношений, в том числе и в области интернета. Но интернет – настолько специфическая среда, что, как только начинают говорить о её регулировании, сразу возникает ощущение, что это государство свою лапу хочет наложить и создать такие условия, которых нет почти нигде, кроме специфических стран. Поэтому любое регулирование всегда сопровождается довольно серьёзным обсуждением.

Я хотел бы просто понять вашу позицию, поговорить, конечно, об ответственности за информацию, которая размещается в интернете, поговорить по той тематике, которая мне представляется исключительно важной и очень сложной (я начал обсуждать это с коллегами по цеху начальников): я имею в виду авторские права. Когда-то я довольно много времени посвящал этому, будучи студентом, аспирантом и преподавателем юридического факультета. Я не специализировался в области авторских и смежных прав, но как специалист в области гражданского права, естественно, читал курсы и проводил семинарские занятия. Эта тема для меня не посторонняя, и она на самом деле исключительно важна для будущего, потому что всё, что сейчас происходит, некоторыми рассматривается как смерть авторского права, некоторыми рассматривается как некий коридор, который ведёт в новую плоскость авторских прав, которые совершенно иначе будут урегулированы. В любом случае интернет даёт фантастические возможности для перемещения больших объёмов информации, для копирования, и в то же время создаёт проблемы с регулированием интеллектуальной собственности.

Есть и масса других вещей, есть преступления, которые совершаются, есть вещи, в рамках которых интернет может использоваться и как благо, и как достаточно жёсткое оружие, обсуждали эту тему неоднократно. Всем понятно, что борьба с экстремизмом, борьба с проявлениями терроризма, преступности – в любом случае актуальная задача, как бы мы это ни описывали.

Наверное, достаточно для вводных слов. Вы и сами хорошо всё это знаете. Если не возражаете, я предложу сейчас выступить тем нашим коллегам, которые хотели сделать какой-то вводный message, а потом мы просто всё это пообсуждаем в вольном ключе, так, как вам покажется правильным. Пожалуйста.

С.МИРОНЮК: Я хотела бы поделиться некоторым практическим опытом и эволюцией наших взглядов в отношении применения авторского права в отношении того контента, который мы создаём, храним, которым владеем.

Мы один из крупнейших в стране производителей контента во всех возможных его форматах и технологических платформах, в том числе того контента, который можно назвать общественно значимым, в том числе включающим информацию и новости о деятельности государства и органов государственной власти. И, естественно, мы всегда занимались защитой своих прав, прежде всего в интернете, на производимый и принадлежащий нам контент.

Нам по наследству от Совинформбюро и агентства печати «Новости» принадлежат богатейшие фотографические, текстовые, визуальные архивы. И, честно сказать, мы прошли такой интересный эволюционный путь от жёсткого и бескомпромиссного ограничения массового несанкционированного использования нашего контента, включая всевозможные правовые формы, доведение до суда недобросовестных пользователей и пиратов, запуск непопулярного в блогерской среде проекта «Антиплагиат», до понимания и осознания некоторой своей социальной миссии перед обществом, которую мы видим в том, чтобы обеспечить регулируемый открытый доступ к принадлежащим нам или хранимым у нас культурным и историческим ценностям.

Всем известен постулат, довольно затёртый уже, о цифровом неравенстве в мире, которое прежде всего лежит в технологической сфере, в возможности доступа к каналам связи. В нашей стране, как мне кажется, это технологическое неравенство трансформируется в большой степени в культурно-информационное неравенство, потому что оно означает неравенство доступа к знаниям. И, на мой взгляд, развитие авторского права должно двигаться в направлении поиска баланса между сохранением интересов автора, охраной прав автора и обеспечением равного и открытого доступа общества к информации и к знаниям.

Тенденции, которые мы наблюдаем в информационной области в последнее время и у нас, и у наших коллег за рубежом, – это всё большая и большая открытость любых возможных информационных ресурсов. Всем известен пример Би-Би-Си, которая открыла свои архивы полностью для массового пользователя. Это с одной стороны. С другой стороны, в блогосфере последних полутора-двух лет, в социальных сетях мы видим взрывоподобный рост контента, рост способов создания этого контента, и этот контент фактически приучил нас в соцсетях к тому, что мы воспринимаем его как общедоступный.

С другой стороны, такие профессиональные средства массовой информации, например, как New York Times, флагманы новостного рынка, или газета Times и многие другие начинают переходить на зарытые платформы – на закрытый, лимитированный, платный доступ к своему высокопрофессиональному контенту. И есть разные кейсы, разные примеры. В Times, например, 86 процентов аудитории покинуло газету и только 14 [процентов] пришло в закрытый доступ. А вот New York Times за месяц получил 100-тысячную подписку на свои платные ресурсы. То есть есть более успешные, есть менее успешные модели, нужно разбираться, почему это происходит, связано ли это с устойчивостью бренда и так далее. Мне кажется важным то, что публика демонстрирует свою готовность к использованию качественного, профессионального контента на платной основе на закрытых площадках.

Вот две взаимно-обратные, или взаимоисключающие, тенденции. Почему я о них говорю – потому что, естественно, мы думаем, выбираем модель развития для себя.

Д.МЕДВЕДЕВ: Какую выбрали?

С.МИРОНЮК: Колеблемся. Вместе с линией партии.

Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно. Правильно, так и надо. (Смех.) Значит, у меня ещё есть счастливая возможность некоторое время попользоваться вашими информационными объектами бесплатно, да?

С.МИРОНЮК: Обижаете.

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет?

С.МИРОНЮК: Нет, нет, обижаете. Мы, с одной стороны, думаем об эффективности бизнес-модели, естественно, и об эффективности того информационного бизнеса, который мы развиваем (а мы воспринимаем его как бизнес, несмотря на то что принадлежим государству), с другой стороны, думаем о социальной миссии. Это действительно не слова, мы реально понимаем, что владеем очень большим и дорогим сокровищем.

Поиск такого баланса для себя привёл нас к принятию формулы Creative Commons. Creative Commons – это унифицированный вид разрешения автора или правообладателя для использования произведения. Это может быть некоммерческое использование, может быть коммерческое использование. Это не длинный дисклеймер, который пользователь, как правило, не читает, а не читая, не знает. Говорят, что проводили эксперимент, какая нация быстрее всего читает. И проводили этот эксперимент по скорости прочтения лицензионного соглашения. Так вот – мы читаем быстрее всех. (Смех.) Просто потому, что мы его не читаем – мы сразу кликаем «Согласен».

Д.МЕДВЕДЕВ: Так беда-то в том, что мы не только никогда этих дисклеймеров не читаем, мы вообще никогда не читаем, что написано мелкими буквами при подписании всякого рода соглашений, например с банками. Никто же особые условия никогда не читает.

С.МИРОНЮК: Creative Commons, такой набор правил, стал для нас очень удобной моделью, которая позволила нам предоставить открытый, но регулируемый доступ массовой аудитории к нашему контенту. Creative Commons, с нашей точки зрения, не означает отказ от авторских прав. Это разрешение использовать контент с учётом общественных целей, с одной стороны, но с соблюдением прав автора, с другой стороны. И, предоставляя регулируемые права на использование нашего контента, с одной стороны, мы как бы заставляем аудиторию или пользователя соблюдать те правила, которые являются условием предоставления этого открытого доступа.

Д.МЕДВЕДЕВ: Эта концепция или институт, о котором Вы говорите, где-то применяется, кроме средств массовой информации?

С.МИРОНЮК: Да, очень широко. На условиях Creative Commons сегодня существует «Википедия», Google. Правила пользования Facebook или другими соцсетями похожи на условия Creative Commons.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я в данном случае даже не совсем это имел в виду. Понятно, что раз это явление есть, то это не мы его придумали. Скорее всего, нам предложили им пользоваться. Я имею в виду, существуют какие-то деловые обыкновения. Что это вообще такое? Кто это регулирует? Или никто? Просто любопытно.

С.МИРОНЮК: Поскольку я не юрист, а практик…

И.ЗАСУРСКИЙ: Я тоже не юрист, к сожалению.

Д.МЕДВЕДЕВ: К счастью. (Смех.)

РЕПЛИКА: Есть такой человек – Лоуренс Лессиг из Стенфордского университета, который придумал концепцию, копирайт – это такой жёсткий режим, а можно делать режим тонкой настройки.

С.МИРОНЮК: Я хочу показать значки.

И.ЗАСУРСКИЙ: И, соответственно, есть шесть основных лицензий. Это механизм из нескольких лицензий с очень понятными значками типа тех, что на упаковках молока.

С.МИРОНЮК: И мы избегаем этого свойства аудитории – не читать правила за счёт маленьких значков.

И.ЗАСУРСКИЙ: Вы можете бесплатно распространять с любой целью. Например, у «Википедии» самая свободная лицензия. Если кто-то умудряется продавать статьи из «Википедии», при том что они всем доступны, – «Википедия» не возражает. (Смех.)

Д.МЕДВЕДЕВ: Просто талантливые люди торгуют статьями из «Википедии».

И.ЗАСУРСКИЙ: Такого человека не остановишь.

Но при этом есть другие режимы. Например, режим атрибуции не отменяется. То есть: чьё это произведение – нельзя отменить. Неимущественные права все в силе. Но, например, вы можете запретить или разрешить коммерческое использование, вы можете ограничить его. Единственное, у нас главная проблема в том, что у нас нет понятия безотзывности.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я просто хочу понять. Должен быть какой-то практический выход от нашей встречи. Я не ради красного словца сказал, что специально на саммите «восьмёрки» поднял эту тему. Всем остальным лидерам этой маленькой группы стран под названием G8 это не очень интересно, мне по каким-то причинам интересней. Я сказал, что пора нам в этом смысле как-то стараться создавать основы будущей правовой базы международного регулирования авторских прав. Потому что Женевская, Бернская конвенции – все они в далёком прошлом. Я хочу понять, Creative Commons – это всё-таки, помимо того, что у неё есть автор и на основании соглашения можно выбирать различные виды лицензий, в каких-то документах воплощено или нет, или же это применяется просто по соглашению?

И.ЗАСУРСКИЙ: Есть целый пакет разработанных организацией Creative Commons лицензий. У них даже был офис в России, но в прошлом году от отчаяния они его свернули, потому что они никак не могли найти у нас, кому это интересно, с кем поговорить.

А.НОСИК: 47 стран, где они работают, но мы не входим.

Д.МЕДВЕДЕВ: Они применяют это на добровольных началах или же для этого нужно присоединиться к какому-то механизму?

И.ЗАСУРСКИЙ: Это как вы сделаете. В принципе, мы можем сделать это договором о присоединении, и тогда нам, грубо говоря, от вас ничего не нужно, но тогда это будет какая-то полулегальная «шняга». Или это нужно каким-то образом с Гражданским кодексом сочетать – тогда «Википедия» у нас будет в законе. Пока что они, в принципе, нелегалы.

С.МИРОНЮК: А мы хотим к ним присоединиться.

Д.МЕДВЕДЕВ: К законникам всегда было больше уважения в стране исторически. (Смех.) Это на самом деле очень важный разворот разговора.

И.ЗАСУРСКИЙ: «Понятийный».

Д.МЕДВЕДЕВ: Перешли в прямом смысле на понятия, которые могут использоваться в среде… Это интересно.

(Обращаясь к С.Миронюк.) Мы Вам не дали закончить, я зацепился за юридическую сторону.

С.МИРОНЮК: Нам в этом году 70 лет и мы решили, в том числе и в связи с юбилеем, запустить несколько общественно значимых проектов, связанных с доступом к тем фото-, визуальным и текстовым ценностям, которые у нас есть. Надо сказать, что это не только те архивы, которые остались у нас с советских времён. Мы за последние годы пополнили архивы скупкой фотографических архивов бывших союзных республик. Это советское фотонаследие, огромный его пласт, он у нас оцифрован, каталогизирован.

Д.МЕДВЕДЕВ: А мы прямо у них покупали?

С.МИРОНЮК: Да, мы покупали со всеми правами у владельцев этих архивов. Поэтому мы хотели, пользуясь всем тем массивом, который у нас есть, запустить два, на наш взгляд, социально значимых проекта. И если Вы нас поддержите, если коллеги поддержат, – будет очень здорово.

Один проект – в образовательной области. Мы готовы предоставить образовательным учреждениям – школам и вузам – бесплатный неограниченный доступ к весомой части своих визуальных архивов, для того чтобы они могли их использовать в изучении истории, создании творческих работ, визуализации своих материалов. Большую пользу мы видим здесь в том, что мы приучаем молодое поколение изначально пользоваться не пиратскими визуальными образами, взятыми откуда бы то ни было, а легитимным контентом. Если мы или Министерство образования в результате этой встречи получим от Вас поручение этим проектом заняться – мы реализуем его достаточно быстро. Фактически можем запустить его 1 сентября этого года.

Второй проект. Понимая роль соцсетей и блогосферы в формировании общественного мнения и то, что всё больше и больше площадка формирования общественного мнения уходит в социальные сети, и мы это видим и наблюдаем благодаря тем исследованиям, которые проводим в соцсетях, мы готовы предоставить пользователям – резидентам социальных сетей и блогосферы возможность некоммерческого использования значительной части нашего контента: от визуального до текстового – на условиях Creative Commons. Хочу сразу объяснить, зачем нам это нужно. Большую пользу мы видим в том, что это поставит нас в одно правовое поле с «Википедией», другими глобальными информационно-справочными ресурсами и тем самым позволит сохранить, защитить и правильно использовать большую часть того контента, которым мы обладаем и создаём сегодня. Естественно, мы рассчитываем на лояльность блогосферы и резидентов социальных сетей в этой своей инициативе и понимаем, что, как мне кажется, пользователям социальных сетей очень тяжело навязать какие-то правила. Эти правила могут быть либо рождены самой средой и приняты этой средой, либо они будут навязаны и будут отторгнуты. Поэтому мне видится большое будущее за развитием саморегулирования, созданием или инициированием создания саморегулируемых сообществ в социальной сфере, в блогосфере, которые в том числе могут взять на себя в последующем некоторые функции по контролю за правовым использованием контента, находящегося в свободном доступе.

Но чтобы у нас был практический результат от этой встречи, я предлагаю те официальные фотографии, которые мы делаем, всю съёмку официальных мероприятий, где мы выступаем операторами съёмки, сразу перевести на права Creative Commons.

Н.ТИМАКОВА: Тогда это будет наш вклад, поскольку фото делают наши личные фотографы. (Смех.)

С.МИРОНЮК: Вы делаете, мы храним.

Д.МЕДВЕДЕВ: По поводу первой темы. Без всяких колебаний, конечно, считаю, что это хорошая штука и готов поддержать. Если нужны какие-то поручения – пожалуйста. Напишите мне бумагу – я распишу её [Министру образования и науки Андрею] Фурсенко, пусть занимаются.

Что касается второго, то, в принципе, я тоже, естественно, не против, но уже интересный разворот разговора родился, потому что в настоящий момент наши коллеги из Правительства и других мест завершают работу над новой редакцией Гражданского кодекса, и, как обычно, разные позиции высказываются: кто-то считает, что мало что нужно трогать, кто-то считает, что нужно больше. Сейчас не буду погружаться в эти разговоры, хотя они для меня интересны, скажем так. Но, если присутствующие считают, что было бы полезно постараться что-то интегрировать туда, например, и по этой концепции, и вообще в рамках тех мейнстримов, которые существуют в области регулирования, можно попробовать это сделать, пока ещё поезд не ушёл, пока этот документ ещё обсуждается и будет вноситься. Только тогда нужно понять, что и как менять, потому что я не думал об этом.

И.ЗАСУРСКИЙ: Может быть, подготовить пакет предложений, чтобы Вам показать?

Д.МЕДВЕДЕВ: Подготовьте, но вы знаете, у меня какая есть просьба. Я бы просто хотел тогда понять механизмы присоединения к этой системе, чтобы это было именно легальным присоединением, не просто на правах пользовательского соглашения. Если мы это переводим в разряд государственного регулирования, то, что для этого нужно, есть ли примеры в других странах, когда эта концепция, допустим, воспринята законодателем и уже вошла или в Гражданский кодекс, или в какие-то другие правила; если они это сделали, то как. Потому что двигаться куда-то надо. И второе, но это я уже ко всем обращаюсь с учётом того, о чём я сказал: конечно, мне было бы очень интересно посмотреть на то, как вам видится будущее регулирования авторских прав, если есть какие-то частные соображения или даже глобальные соображения, что вообще в этом направлении делать? Я бы полагал правильным всё-таки с такой инициативой от имени России выйти, с учётом того, как у нас «хорошо» обстоят дела с авторскими правами. Если мы будем «застрельщиками» этой темы, может быть, это и правильно было бы.

И.ЗАСУРСКИЙ: Позвольте тогда я просто продолжу…

Д.МЕДВЕДЕВ: Пожалуйста.

И.ЗАСУРСКИЙ: … в русле того, что Вы говорите.

Я хотел, на самом деле, добавить к тому, что Светлана Васильевна говорит. Мне кажется, что это монументальный, на самом деле, момент, потому что РИА «Новости» действительно было представителем лагеря тех, кто преследует, тех, кто хочет копировать информацию. Но в действительности баланс сил в информационной среде меняется таким образом, что выигрывает больше тот, кто более открыт, потому что, например, частое цитирование в «Википедии» очень сильно повышает поисковый рейтинг. И, соответственно, в социальных сетях это повышает трафик.

И, на самом деле, я хотел сказать не совсем индустриальную вещь. Поскольку я ещё в МГУ заведую кафедрой, я должен за общественным благом присматривать немножко. И мне кажется, что общественное благо – это, знаете, как вакансия на этом рынке. Потому что я не встречал людей, которые бы серьёзно об этом долго говорили, кроме ребят из «Википедии», а именно, что, действительно, когда авторское право вводилось, смысл этой истории был в том, чтобы общество от этого стало как-то лучше, теплее, чтобы защитить автора, чтобы у автора была мотивация.

В современной ситуации мы имеем, на самом деле, очень серьёзный конфликт интересов… И в России, кстати, ситуация не самая в этом смысле плохая, она просто мутная, – а там, где она как бы вроде хорошо отрегулирована, на самом деле ситуация самая жуткая, потому что то, что делают американские концерны, там Disney и другие, Вы знаете, что в Америке политика немножко по-другому устроена, там просто как бы это продаётся. И соответственно, они каждые 10 лет удлиняют срок действия авторского права, регулярно проводят ремастеринг негативов, чтобы ранние версии фильмов не попадали в сферу действия. И мне кажется, что если действительно у Вас есть такой интерес к тому, чтобы занять лидирующие позиции, у нас есть уникальная возможность. Потому что ни в какой другой стране коммунизма 70 лет не было. А это значит, что наша культура до 1991 года на самом деле наша общая. То, что она на самом деле чья-то, это какой-то абсурд.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я просто начал анализировать, действительно ли только у нас 70 лет коммунизм был.

И.ЗАСУРСКИЙ: Был ли у нас коммунизм – тоже отдельный вопрос, я понимаю.

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, остаёмся в русле прежних понятий.

А.НОСИК: Частными эти права не были.

И.ЗАСУРСКИЙ: Да, то есть эти права были отторгнуты на самом деле у авторов на тех или иных условиях, они были записаны на те или иные государственные организации. И в принципе, на самом деле система была устроена таким образом, что для всего Советского Союза вроде как эта культура общая, она принадлежала нам всем. И вроде как мы – правопреемник СССР, но при этом получается, что мы как бы это всё зажали, что ли? То есть понимаете, к чему я? На самом деле русский язык сейчас вымывается из употребления в странах СНГ. При этом мы зажимаем эту культуру, которая была общей, вместо того чтобы её дать, чтобы люди говорили по-русски, смотрели русское кино и так далее. Мне кажется, это то, что Вы могли бы сделать, если у Вас к этому лежит душа, в этом году самый момент. Мне кажется, что всё равно так или иначе придётся внедрять эти букридеры и всё остальное, потому что дети с тяжёлыми портфелями, с книжками – это нереально.

Д.МЕДВЕДЕВ: Их можно не внедрять, они и так уже внедрены без нас на самом деле.

И.ЗАСУРСКИЙ: Но вопрос, что в них будет. Вопрос с общественным достоянием – он на самом деле не абстрактный вопрос, он не только касается «Википедии», он касается всего того массива образовательных, научных и прочих проектов. И Вы знаете, есть же такое понятие, как информационное богатство общества, то есть мы по-прежнему зависли немножко в концепции валового внутреннего продукта, то есть мы спилили лес, сожгли, и мы стали богаче по этой модели. А на самом-то деле информационное богатство общества по другой формуле вычисляется – это совокупность всей информации, которая есть в обществе, помноженная на скорость её циркуляции, помноженная на доступ в квадрате.

Д.МЕДВЕДЕВ: Просто Вам на заседании Правительства выступить, они не понимают этого до конца.

С.МИРОНЮК: Алгебра и гармония.

И.ЗАСУРСКИЙ: Да. Мы лоббируем наши интересы, Дмитрий Анатольевич, то есть я надеюсь, что нас рано или поздно услышат, хотя письма, которые мы пишем в разные органы, они, конечно… Я понимаю, почему Creative Commons свернулся, большого интереса к этой сфере нет.

Но с точки зрения развития России на самом деле она представляет наибольший интерес, потому что это тот самый прилив, который поднимает все лодки. В ситуации децентрализованной системы, когда каждый человек развивает какие-то свои проекты, принимает какие-то свои решения, что может сделать государство вообще для людей? Увеличить максимально количество информации, которая есть в обращении, облегчить к ней доступ. И в принципе, все те учёные, которые в России какими-то исследованиями занимаются, по-хорошему от них социальный input главный – это чтобы они просто в «Википедии» статьи правили, потому что всё остальное на самом деле непонятно, пригодится кому-то или нет, а это всем доступно. И неважно, что это, общественное, не общественное. Я имею в виду, что нет задачи конкурировать с этим, пусть тысяча цветов расцветёт.

Я на самом деле хотел очень конкретные вещи сказать. Мне кажется, что если бы в этом году можно было бы запустить программу, которая бы поставила так или иначе в легальных рамках в общественный доступ, в зону общественного достояния наше культурное наследие до 1991 года, которое так или иначе преимущественно записано за государственными организациями, а там, где его можно выкупить, его можно выкупить, мне кажется, это был бы самый весомый вклад, который можно сделать в формирование информационного общества, общества знания. Ни одна страна в мире этого сделать не может.

Но дальше начинается интереснее: если мы это делаем, может быть, мы просто можем взять курс на то, чтобы увеличивать зону общественного достояния? Тогда у нас появляется основа для международного сотрудничества, потому что на какой-то основе мы можем выкупать права у авторов, например, на язык без ограничения среды распространения. Есть классические произведения недавние или важная научная литература, переводить на русский язык, делать это бесплатным и доступным. У нас есть огромная система государственных учреждений, научных и прочих, в которых, может быть, параметрами отчётности должно быть именно то, что они вкладывают в общественное достояние. Вы знаете, с этим рифмуется много других проблем. Ленинка сейчас не может в принципе функционировать, потому что по существующему законодательству они сейчас вынуждены заключить более 100 тысяч авторских договоров. Что такое 100 тысяч? Это не будет быстро. В действительности, например, вся научная коммуникация, для неё же нужен какой-то режим, близкий к Creative Commons. Потому что в противном случае вырастет, как на Западе, огромная индустрия научных издателей, которые ничего не платят авторам, собирают огромные деньги с образовательных учреждений. И при этом, Вы знаете, многие компании, которые здесь находятся, легко бы решили это как коммерческую задачу и существовали бы за счёт рекламной модели, не собирая денег ни с кого, что уже поставило бы нас в какую-то более интересную ситуацию.

Поэтому мне хотелось на самом деле сказать ещё про одну вещь последнюю в плане того, как интернет меняет всё, что происходит. Мы находимся на таком очень интересном сломе, когда очень много игроков, у которых есть фишки в игре и играют как бы за старый порядок. А на самом деле новый порядок пробивается всё равно сам собой. Мне кажется, что если бы можно было каким-то образом поддержать, при этом не задавив, это было бы здорово. А что это значит? Например, как устроена сейчас наука? Вы из университетской семьи, Вы хорошо это знаете, чтобы человек написал диссертацию, на несколько лет его выключают из жизни, он пишет монументальный текст, который никому не нужен. Современный научный текст по идее должен быть как набор мемов со ссылками на источники, который человек пишет за несколько часов, распространяет, потом другие люди что-то добавляют.

Это значит, что, наверное, есть потенциал для какой-то новой научной системы коммуникаций в обществе. Это значит, что без расширения сферы общественного достояния, без новых технических каких-то решений у нас наука тоже никуда не пойдёт. В XVII, по-моему, веке был запущен первый научный журнал. Он очень просто родился, люди писали друг другу письма и публиковали как бюллетень. И постепенно это превратилось в научные статьи. Но сейчас-то технологии электронные, все друг другу в «Твиттер» пишут, а получается, что мы привязаны к старым формам.

И в этой связи, мне кажется, что, может быть, Вам будет интересно посмотреть на то, что происходит сейчас в сфере науки. Мне кажется, за переменами, которые сейчас происходят в индустрии, за тем, как перестраивается, модернизируется экономика и сфера потребления знаний, вслед за этим тоже придут какие-то перемены и во все связанные с этим области. И везде опять будет всё то же самое, будет опять драка тех, кто держит свои позиции (потому что они дают статус, доступ к ресурсам, социальный капитал какой-то и что-то ещё), против новых вещей, которые дают развитие. И мне кажется, что в этом году какая-то чуть ли не трещина мира – в зависимости от того, удастся ли нам что-то сделать, чтобы курс на расширение сфер общественного достояния стал основным.

Понимаете, в принципе, я считаю, что вся огромная государственная индустрия, которая работает, она может перестроиться под новую систему отчётности, потому что в этом есть смысл. Им будет легче даже, будет жизнь их понятнее, чем то, что они сейчас делают, – какие-то странные культы, ритуалы из древних эпох. (С м е х.)

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

Насчёт культов и ритуалов. Их авторитет обычно основывался на многократном исполнении. К ним же привыкаешь – и к тем самым культам, которые, допустим, у нас действуют или в образовании, или в науке.

В отношении авторского права. Вы сказали, что авторское право как идея возникла из идеи общественного блага, чтобы дать возможность пользоваться знаниями разным людям. У меня не совсем такие ощущения.

Но у меня юридические ощущения. Напомню, что модель авторского права (которая потом стала называться интеллектуальной собственностью) возникла по модели абсолютного права собственности, почему и стал применяться сходный термин, хотя это разные вещи – материальный носитель и интеллектуальный продукт. Право собственности всегда покоится на разграничении моего и твоего, на абсолютной защите против всех и каждого. По такой же модели было построено и авторское право. И в какой-то момент эта модель действовала, потому что был набор носителей авторских прав. Авторские права всегда включали в себя имущественные права, как известно, и неимущественные: неотчуждаемые, личные, неимущественные. Когда использовать этот объект можно было традиционными способами, эта модель работала. Как только появились электронные средства коммуникации, появилась глобальная сеть, вся эта теория пошла, по сути, под откос. И сейчас вообще возникает вопрос: а надо ли нам таким образом понимать авторские права? Потому что если мы их будем так понимать, как я сказал, то это не идея общественного блага – это защита против всех и каждого. Я свой продукт создаю, неважно, насколько он ценен, насколько он полезен, я три строчки написал (всегда абсурдные примеры приводят), я что-то сделал на бумаге – это объект авторского права. Он возник, он существует. И для его защиты не нужно никакой государственной регистрации, как известно, в отличие от патентного права и промышленной собственности. Я думаю, что нужно будет пересматривать и фундаментальные подходы, а не только технические.

Теперь в отношении того, как у нас. Я считаю, что у нас в стране в этом смысле уникальная возможность, потому что с учётом нашей правовой безалаберности, нигилизма, наплевательского отношения ко всему этому, может быть, нам проще какие-то новые критерии вырабатывать, чем тем, кто привык досконально соблюдать законодательство, в том числе и законодательство об авторских правах. Нам постоянно тычут, что «у вас пиратство развито, у вас дикие объёмы этого пиратства, у вас не соблюдается законодательство об авторских и смежных правах». Мне кажется, это повод для того, чтобы как раз предложить, по сути, некие новые точки отсчётов. Это не означает, что авторские права должны изначально принадлежать всем и каждому. Наверное, это неправильно, это тоже противоречит смыслу правовых воззрений на авторство. Но в то же время это должны быть какие-то более свободные вещи.

Не буду скрывать, я эту лицензию Creative Commons не знаю, я впервые об этом услышал, спасибо Вам, что рассказали, но это какое-то движение в правильном направлении. Я это инстинктивно чувствую. Потому что в противном случае мы можем просто столкнуться с такой ситуацией, когда через 5–7 лет не только в России, а вообще во всём мире все прежние установления придут в полный решительный диссонанс с тем, как осуществляется обмен информацией, осуществляется копирование и использование объектов авторского права. И тогда уже, может быть, Рубикон будет совсем далеко. А сейчас мы находимся где-то на такой развилке.

Поэтому я готов с большим интересом посмотреть на то, что вы сделаете. И если удастся подготовить, скажем, некие наши общие подходы, то я даже готов это на ближайшей «восьмёрке» распространить. Потому что нечего надуваться, не от нас всё зависит в этом мире, и законодатели мод не мы. Большинство наиболее ценных объектов авторского права, к сожалению, тоже создаётся не у нас, ценных с точки зрения, я имею в виду, стоимостной оценки, потому что истинную их оценку понять невозможно по понятным причинам. Поэтому надо их тоже подталкивать к этим делам.

Ну а в целом я абсолютно согласен, что нам нужно постараться посмотреть из другого угла. Вы упомянули науку и принятые там стандарты и копирования, и цитирования, и использования. Конечно, это позавчерашний день. Я даже говорю не о диссертациях, которые, может быть, морально устарели ещё лет 50 назад. Я говорю о самих источниках, которые используются. Ситуацию там очень сложно изменить.

И.ЗАСУРСКИЙ: Но, если будет государственная поддержка к тому, чтобы мы получали последние слова с других языков…

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, и ситуацию сложно изменить почему? Потому что месседжи какие-то, важные слова можно сказать на верхнем уровне, на уровне Президента, Правительства. Но есть огромное количество людей, привыкших к тем самым ритуальным танцам, о которых Вы говорите, и которые по-другому не готовы работать.

Наша задача, во-первых, постараться их обратить, что называется, в свою веру. А во-вторых, постараться создать им наиболее безболезненный выход из этой новой для них, может быть, темы или вход в неё, с тем чтобы они почувствовали себя частью растущего организма. Если это получится, тогда и в науке получится внедрить новые подходы.

Д.КУДРЯВЦЕВ: Можно ложку дёгтя, Дмитрий Анатольевич?

Д.МЕДВЕДЕВ: Я пока, по-моему, никакой бочки мёда-то и не пытался создать.

Д.КУДРЯВЦЕВ: Бочкой мёда у нас всегда Ваня занимался.

(С м е х.)

Д.МЕДВЕДЕВ: Хорошо, пожалуйста.

Д.КУДРЯВЦЕВ: Он оптимист.

Я хотел бы сказать, что на самом деле вся история про открытое распространение информации сегодня в большинстве своём поддерживается частными компаниями – то, что делает Google, то, что делает «Википедия», которая общественная компания, и так далее. Сейчас «Коммерсант» выдаст в открытый доступ 110 лет фотоархива «Огонька», который стоил нам бесконечных денег и так далее. Мы на всё это готовы, в том числе потому (Ваня прав), что в каком-то смысле – вдлинную – это и выгоднее. Мы получаем внимание пользователей, укрепляем наш бренд, получаем рекламу и так далее. Всё это работает только в условиях, когда даже в этой общественной деятельности есть справедливая конкуренция. Она справедливая с точки зрения дальнего выигрыша.

Мне очень интересна сейчас тема раскрытия информации, про блогинг мы вынужденно кое-что понимаем. Но мы всё-таки со Светой представляем СМИ. И она – одно из немногих эффективных государственных, а я – одно из немногих эффективных негосударственных. И для того, чтобы это было эффективно, у меня есть простое предложение, тем более что сказать его можно только один раз, всё равно потом…

Д.МЕДВЕДЕВ: Почему?

Д.КУДРЯВЦЕВ: Мы тратим сегодня государственных денег на поддержку государственных СМИ старого образца 2,5 миллиарда долларов в год. И среди них есть СМИ, которые, несмотря на эту поддержку, ведут себя по-рыночному – Света и ещё парочка. Есть огромное количество региональных газет, радиостанций, контролируемых седьмым конюшим в региональной администрации, которые на самом деле задают нерыночные правила игры на этом рынке, когда ты не можешь не то что рекламу сделать и так далее… У нас абсолютно дисперсное распространение старой информации в точках, где нет интернета, и государство является там огромным неконтролирующим игроком. Само себя не контролирующим. Все пропагандистские задачи объединения страны решаются одной пушкой ВГТРК, которая занимает в этих 2,5 миллиарда не так много денег на самом деле.

Д.МЕДВЕДЕВ: Но и немало.

Д.КУДРЯВЦЕВ: Немало. Не хочу критиковать коллег, их продукт хоть виден. Все остальные деньги расходятся в никуда. И вложения их в какие-то простые изменения… Мы посчитали на прошлой неделе, фиксация полуторастраничного доклада Перельмана по Пуанкаре в диссертационную форму должна была бы занять семь месяцев работы команды из десяти человек. Изменение этих правил стоит значительно дешевле, чем 1,5 миллиарда. При этом можно нагрузить морально, не законами, коммерческие компании, чтобы они понимали, что они существуют в равном поле, в недотационном поле, они с удовольствием будут раскрывать информацию дальше.

Вся история с публичной библиотекой… Я бы, конечно, сам её хотел тоже цифровать и раздавать, но есть сегодня готовые решения, есть Google и так далее, все готовы броситься этим заниматься, потому что последующая выручка от того, что у тебя появляется умная аудитория, она значительно выше. Только на эту умную аудиторию не должны претендовать трутни. Извините. (Смех в зале.)

Д.МЕДВЕДЕВ: Насчет трутней, они всё равно никуда не денутся. Вы знаете, Вы затронули довольно щепетильную тему. Я вспомнил о том, что некоторое время назад я предлагал нашим губернаторам освободиться от газет, журналов и пароходов.

И.ЩЁГОЛЕВ: И заработать в процессе.

Д.МЕДВЕДЕВ: Да. Но сделать это оказалось, естественно, гораздо сложнее, чем даже я себе предполагал. Потому что этот актив для многих региональных руководителей гораздо ценнее, чем какие-то материальные вещи, в общем, это их интересы. Другой вопрос, что это работает абсолютно неэффективно. Мы не видим никакой отдачи и от использования этих денег, даже с точки зрения авторитета этих самых региональных начальников это мало что добавляет. В любом случае это должно быть доведено до конца. Мне кажется, региональные, во всяком случае телевизионные, каналы всё-таки должны измениться. Или они должны стать частными, что, в общем, нормально абсолютно, или они должны какой-то результат демонстрировать. В противном случае это обслуживание интересов одного-двух человек. И это, конечно, совершенно ни к чему.

Тем не менее думаю, что всё-таки идея общей пользы всё равно должна быть самой главной. Вопрос в том, как этого добиться, что для этого требуется? Требуется ли какое-то государственное вмешательство здесь или государство должно просто отойти в сторону и не мешать этому рынку развиваться по своим законам?

Вы сказали про конкуренцию. В принципе, я с этим согласен. Другое дело, что у государства есть изначальные какие-то конкурентные преимущества, но это не значит, что государственное участие всегда становится в этом смысле наиболее оптимальным. Хорошо, что РИА так развивается, но могло бы быть и по-другому. У нас есть совершенно другие примеры, когда уже необходимо какие-то решения принимать, когда явный застой, допустим.

Так, Игорь Олегович? Сколько у нас государственных средств массовой информации?

И.ЩЁГОЛЕВ: Вы имеете в виду федеральных?

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, я имею в виду вообще всех, потому что коллеги же об этом говорят.

И.ЩЁГОЛЕВ: Федеральных – по пальцам посчитать. Что касается региональных, то это действительно трудно поддаётся учёту, потому что многие, формально являющиеся частными, тем не менее содержатся на государственные деньги. Они содержатся из региональных бюджетов, через аффилированных лиц, через государственный заказ. У этого есть и плюсы.

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, знаете, такая система, на мой взгляд, всё равно лучше. Если СМИ частное, то, во всяком случае, можно ударить хотя бы по рукам и сказать: «А зачем вы деньги платите? Или предъявите продукты какие-то». Потому что тогда это частное СМИ должно действовать в конкурентом поле. А если СМИ государственное, то у него есть как бы «родовое пятно», которое вроде бы не позволяет его отделить от самой администрации, ещё от каких-то органов управления.

Здесь в любом случае нужно наводить порядок, и прежде всего, конечно, Вашему ведомству, Вашему Министерству. Так сколько всё-таки?

И.ЩЁГОЛЕВ: Не поддаётся точному учёту.

Д.МЕДВЕДЕВ: Неизвестно, что ли? В узком смысле государственных СМИ сколько?

Д.КУДРЯВЦЕВ: Внерегиональных СМИ, не считая федеральные, которые сидят полностью на бюджете, а не через заказ...

Д.МЕДВЕДЕВ: Которые сидят на бюджете, конечно, потому что заказы никто не запрещает размещать и у государственных СМИ, и у частных СМИ.

Д.КУДРЯВЦЕВ: Сегодня таких электронных более 300, а с газетами – до тысячи. Интернет не считаем.

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, я про интернет сейчас не говорю.

Д.КУДРЯВЦЕВ: Под электронными понимаем только радио и телевидение.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я боюсь, что Вы всё-таки неправы, думаю, что их больше.

И.ЗАСУРСКИЙ: Мне тоже так кажется.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я думаю, что их больше, где-то под 10 тысяч в общей сложности. Но это нужно проверить.

И.ЩЁГОЛЕВ: Мы муниципальные относим к этим СМИ?

Д.МЕДВЕДЕВ: Относим, конечно. Муниципалитеты – это органы местного самоуправления. Формально не государственные, но мы же понимаем, что это такое же государство. Ладно. Мы немножко ушли в сторону. Пожалуйста, кто хотел бы продолжить?

М.ЯКУШЕВ: Дмитрий Анатольевич, я – юрист, Михаил Якушев. Очень приятно, что Вы говорите, полностью совпадает с моим представлением о том, как это должно развиваться в юридическом плане.

Д.МЕДВЕДЕВ: А уж как мне приятно.

М.ЯКУШЕВ: Есть глупая поговорка: два юриста – три мнения. Я всегда говорю, что это не так, на самом деле у двух плохих юристов могут быть разные мнения, но, в принципе, если люди нормально понимают…

Д.МЕДВЕДЕВ: Плохим юристам мешает обычно что-то.

М.ЯКУШЕВ: Меня просили коротко рассказать про проблему персональных данных, здесь есть прямой мостик к тому, о чём уже говорили до сих пор. Идут дискуссии о том, кто должен отвечать за незаконный контент: площадки, которые его размещают, или лицо, которое загружает (user generated content). Это всё упирается в то, что в принципе трудно найти виновного, кто реально чем занимается.

У нас на эту тему есть законодательство – закон о персональных данных, который этот вопрос защищает. Если понимать только в узком смысле, можно говорить про тот закон, который был по Вашему поручению разработан шесть лет назад и который до сих пор, к сожалению, полностью в силу не вступил. Также можно говорить и о широком смысле этой проблемы, потому что проблема и анонимности, и идентификации в интернете, и охраны неприкосновенности частной жизни – проблема комплексная, и она нашим законодательством пока не затрагивается вообще.

В настоящий момент есть определённый набор требований, который содержится в законе, его писали технические коллеги из известных ведомств, которые, к сожалению, применительно к интернет-бизнесу, где есть…

Д.МЕДВЕДЕВ: Вы имеете в виду какой закон?

М.ЯКУШЕВ: О персональных данных, который в 2006 году был принят, был перенос его окончательного вступления в силу на 1 июля этого года в очередной раз. Поскольку, к сожалению, писали технические товарищи, то писали эти тексты так, как они считали нужным: в традициях первого издания документа Гостехкомиссии, это 1954 год, скоро уже 60 лет подобного рода принципам. В результате единственное, что можно предложить всем операторам персональных данных, – хранить информацию и защищать её на уровне «совершенно секретно», то есть чистая комната, лицензия ФАПСИ, ФСБ.

Д.МЕДВЕДЕВ: ФАПСИ уже нет, но ФСБ осталась, да.

М.ЯКУШЕВ: К сожалению, это означает, что в реальности никто эти функции, такие требования выполнять, наверное, не сможет, за исключением Центробанка и крупнейших операторов. Мелкие же операторы персональных данных, которых десятки тысяч, сотни тысяч, просто закладывают в бюджеты взятки тем, кто будет приходить их проверять, что, конечно, некорректно. Ужас ещё даже не в том, что до сих пор вопрос не решается, ужас в том, что Россия до сих пор де-юре не является членом международной системы охраны персональных данных, потому что ратификационные грамоты этой Конвенции до сих пор не вручены. Они и в Страсбурге отсутствуют.

Д.МЕДВЕДЕВ: А где они?

М.ЯКУШЕВ: У нас в МИДе. Причина очень простая – закон об изменении законодательства и приведении его в соответствие, который был подготовлен и в соответствии с Вашим поручением именно в том году был направлен в Госдуму Правительством, с тех пор пять лет там лежит.

Д.МЕДВЕДЕВ: Это важная для меня информация, всё-таки полезно встречаться с коллегами. То есть Вы хотите сказать, что закон принят, Президентом подписан, естественно, ратифицированы Конвенции, Президентом ратификационный закон подписан, но обмен ратификационными грамотами не состоялся.

М.ЯКУШЕВ: Да.

Д.МЕДВЕДЕВ: А где эти грамоты? В МИДе лежат?

М.ЯКУШЕВ: Видимо, в МИДе.

Д.МЕДВЕДЕВ: А почему они их не отдают?

М.ЯКУШЕВ: Потому что закон, который приводил бы в соответствие законодательство, не сам закон о персональных данных, а изменения в законы о прокуратуре, о воинской службе, об образовании, о здравоохранении… Министерство это всё подготовило, это всё было внесено в Государственную Думу.

Д.МЕДВЕДЕВ: То есть МИД ждёт приведения в соответствие других законов?

М.ЯКУШЕВ: Да, в соответствии с тем поручением, которое было дано шесть лет назад.

Д.МЕДВЕДЕВ: А надо вообще эти законы принимать, на Ваш взгляд?

М.ЯКУШЕВ: Давайте тогда ко второй части перейдём. (С м е х.)

Я говорил про узкий подход. Узкий подход – это получи лицензию на шифрование и, что называется, живи спокойно. В принципе, то, что требуют от крупных площадок, как раз получается, что международным стандартам не очень соответствует, потому что мы не являемся частью этих стандартов. Об этом можно очень долго говорить, поэтому буду говорить о более широком подходе и более важных вопросах, которые у нас, к сожалению, в законодательстве не отражены.

Анонимность. Право на анонимность, право на псевдоним – это право человека или это техническая функция, которую предоставляет интернет? То есть вправе ли люди ссылаться на то, что у нас либо анонимный аккаунт, либо мы анонимно что-то размещаем и это наше право человека, неприкосновенность частной жизни.

Проблема практически не исследована, в нашем законодательстве она особо не закреплена. На самом деле чисто теоретически анонимность бывает активная и пассивная. Пассивная анонимность, когда человек идёт по улице или в метро и у него никто не спрашивает, кто он такой. Активная анонимность, когда он не отвечает, кто он есть, даже если у него об этом спрашивает уполномоченное лицо. То есть если у нас активный человек говорит, что он аноним, то он оказывается обычно в полицейском участке.

Д.МЕДВЕДЕВ: Да. Активная анонимность ещё называется «рискованная анонимность».

М.ЯКУШЕВ: Рискованная анонимность. Совершенно верно.

Интернет здесь ничем принципиально не отличается. То есть для тех, кто активно с помощью анонимайзеров и прочих вещей скрывают свою идентичность, последствия должны наступать такие же, как и в офлайновом мире.

Дальше, анонимность бывает абсолютной и относительной. То есть относительная – когда есть некий посредник. Например, пишет писатель под псевдонимом письмо, статью или книгу, но редактор-то всё равно знает, кому платить гонорар. То же самое и, в общем-то, в интернете происходит, когда, безумно мной уважаемый, один из главных блогеров интернета пишет под тем именем, под которым его знают, на самом деле его зовут по-другому. Мы от этого уважения к нему никоим образом не теряем.

Что такое абсолютная анонимность? Абсолютная анонимность – когда действительно никто ни при каких обстоятельствах не может определить, кто это такой. И я, честно говоря, как юрист долго пытался моделировать, в каких случаях такое происходит, – разве что только когда в тёмном подъезде тёмной ночью тебе дают мешком или топором по голове, человек полностью анонимный.

Д.МЕДВЕДЕВ: Мешком или топором?

М.ЯКУШЕВ: Чем-то тяжёлым. В этом случае действительно можно сказать, что анонимность абсолютная, но абсолютная анонимность – это всегда криминал. То есть нужно опять-таки эти совершенно нормальные офлайновые правила перенести на интернет. И получается, что проблема в принципе решается, что, видимо, должны быть определённые нормы, которые говорят, что абсолютной анонимности быть не должно, что это никакое не право человека. И возникает очень интересный вопрос идентификации того или иного субъекта правоотношений, который связан с интернетом. Этих способов идентификации очень много. В принципе, пора их вводить в наше правовое поле, потому что есть социальные сети, есть ресурсы, где может кто угодно зарегистрироваться. Получаются клоны, получается фальшивая идентичность. Но в ряде случаев это работает, здесь ничего страшного нет. В ряде случаев потребуется предоплата, платный аккаунт или, что является наиболее современной, на мой взгляд, тенденцией, привязка к номеру мобильного телефона, то есть можно просто указать номер телефона, который всегда можно проверить. Ещё лучше, видимо, сделать активацию, чтобы прошла СМС. Поскольку всегда есть договор с оператором, всегда есть определённая возможность определить, кто это.

Есть способы, которые уже у нас начали реализовываться с государственными услугами, когда идёт идентификация с обратным бумажным письмом и кодом, что, в принципе, может быть, и неудобно, но это самое просто и самое, в общем-то, надёжное решение, которое реально заработает.

Д.МЕДВЕДЕВ: С бумажным письмом?

М.ЯКУШЕВ: Да, где идёт код по бумаге. Через две недели приходит конверт. Это неудобно, но это работает.

И.ЩЁГОЛЕВ: Я объясню. Почему? Это действительно было совершенно осознанное решение. Во-первых, если потребность большая, ты потерпишь (другое дело, как почта работает)…

Д.МЕДВЕДЕВ: Такой наш интернет – через две недели ответ по почте. (С м е х в з а л е.)

И.ЩЁГОЛЕВ: Есть государственные ресурсы, в которых настроено автоматическое обновление данных, обновляются они раз в 28 дней. Такое тоже бывает.

Но дело в том, что только два человека, две категории в стране имеют право спрашивать удостоверение личности – это милиционер и почтальон. Предполагается, что почтальон вручает под паспорт, то есть это гарантированная доставка. В течение года мы работаем, сотни тысяч зарегистрированных, ни одного случая злоупотреблений.

Д.МЕДВЕДЕВ: А какие услуги-то в этом случае?

И.ЩЁГОЛЕВ: Зарегистрироваться в личном кабинете на госуслугах (gosuslugi.ru).

М.ЯКУШЕВ: Паспорт заказать. Прописку.

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, но и то, конечно, вопрос.

И.ЩЁГОЛЕВ: Это на первых порах, сейчас будем упрощать, просто хотелось сказать о возможностях.

М.ЯКУШЕВ: Есть ещё одна идея (вот представитель координационного центра сидит) с введением домена РФ – обсуждалась возможность введения кириллической верифицируемой почты, то есть без всяких бумажных конвертов. Если запрос в государственный орган приходит с адреса, условно говоря, «Президент.ру» (или «Президент.РФ»), ясно, что абы кто там не может зарегистрироваться. В любой корпоративной системе есть жёсткие правила. Достаточно верифицировать, что этот сервер именно тот…

Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно, это уже доказательство.

М.ЯКУШЕВ: Да. На мой взгляд, это тоже перспективно и достаточно удобно. То есть в принципе вопросы идентификации решаются. Всюду, где возникают правоотношения, это не является какой-то непреодолимой проблемой. Разговор о том, чтобы найти человека, виновного в размещении той ли иной информации, – нужно работать лучше, действительно. То есть проблема только в этом.

Есть, конечно, проблемы, которые до сих пор не решены. Я их очень быстро перечислю. Трансграничные социальные сети – тот же самый Facebook, те же самые «Одноклассники». Мы работаем не только на территории нашей страны, но и за рубежом, режим охраны авторских прав разный. С этими виртуальными личностями возникает следующий вопрос: может ли для анонимов или псевдонимов распространяться такой же режим охраны и такие же требования, если человек заранее пытается написать о себе неправду, кто он есть? Вот такое разделение.

Дальше, пора наконец-то принимать в качестве доказательства, если человек прочитал пользовательское соглашение и согласился, как будут обрабатываться его персональные данные, поставил галочку. То есть не нужно письменной бюрократии, то, как это происходит во всём мире: поставил галочку, но ты понимаешь, под чем ты её поставил, и сохраняется лог-файл, который позволяет в случае чего это представить в суде или в государственном органе.

Д.МЕДВЕДЕВ: Для этого ещё нужно, конечно, добиться, чтобы хоть что-то читали.

М.ЯКУШЕВ: Это то, о чём я хотел рассказать в конце, но, соответственно, перехожу к этому. Это вопрос вообще образования и ответственности. Когда человек садится за руль, он должен обладать правами, которые позволяют ему машиной управлять. Когда человек едет на велосипеде, ему не нужны никакие права, ему достаточно научиться пользоваться велосипедом. Но если он попал в аварию по своей вине, то он не может ссылаться на то, что он не знал правил дорожного движения, что его кто-то подрезал. Мы говорим очень правильные вещи и про технические, и про правовые какие-то средства, но без образовательной программы, начиная со школьной скамьи, о том, что такое интернет, что такое социальные сети, как читать пользовательские соглашения, без правовой культуры того, что делать, что человек может, что не может… В интернете у человека больше прав и больше обязанностей. Больше обязанностей – это есть всегда. Человек, чьи блоги читают десятки, сотни тысяч человек (аудитория больше, чем определённых каналов телевидения), конечно, осознаёт (присутствующие здесь точно осознают) ответственность за то, что пишет и какие публикует картинки и так далее.

Д.МЕДВЕДЕВ: Да?

А.НОСИК: Иногда. (С м е х.)

М.ЯКУШЕВ: Поэтому вопрос не только в каких-то драконовских или ещё каких-то правовых мерах, не только в выполнении этих законов, не только в применении средств технической защиты и интенсификации, а действительно с детской библиотеки готовить людей к такому большому миру, который стал не только офлайновым, но и онлайновым, на мой взгляд, нужно обязательно. И тогда, я думаю, большинство тех проблем, которые связаны и с авторскими правами, и с персональными, будут решены.

Д.МЕДВЕДЕВ: На самом деле много интересных вещей Вы затронули. В отношении образования в принципе я полностью согласен. Конечно, любой человек должен вообще понимать, что он делает, по-хорошему. Но Ваш пример с велосипедом на дороге, на мой взгляд, не вполне корректный, то же самое я могу сказать и про онлайн. Понимаете, люди же тоже разные, они разного возраста и с разным образованием.

По поводу велосипеда. Велосипедист не будет отвечать, если источником аварии является воздействие транспортного средства, которое является источником повышенной опасности. И в этом случае вина этого источника предполагается, как известно, да? И он освобождается только при определённых обстоятельствах. Я имею в виду в транспортных отношениях. Почему я этот пример привожу? Потому что, скажем, сопоставить возможности обычного пользователя (допустим, даже достаточно молодого или просто ребёнка какого-то) и возможности, которые имеет владелец той или иной, допустим, социальной сети или просто какого-то ресурса, очень сложно. То есть мы должны изначально понимать, что это не симметричные отношения. Понимаете?

М.ЯКУШЕВ: Я понимаю.

Д.МЕДВЕДЕВ: И набор возможностей, которые есть у обычного пользователя и, допустим, у крупной компании, которая размещает свой ресурс, принципиально разный. Поэтому предполагать, что они находятся, как в обычной юридической модели, в равных совершенно кондициях, было бы не совсем верно. Я не к тому, что эту проблему не надо решать, я к тому, что мы вряд ли изобретём единый рецепт по поводу того, что человек, допустим, участвующий в тех или иных правоотношениях в сети, обычный юзер, должен быть в таком же положении, как и, допустим, владелец ресурса.

М.ЯКУШЕВ: Я этого не говорил. Может быть, я не совсем точно выразился. Давайте приведём пример с метро. Когда человек садится в метро, он вступает в договор присоединения к транспортной перевозке, в вагоне метро есть правила. Все, по крайней мере…

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, предполагается, что все вошедшие будут пользоваться этим метро в соответствии с назначением.

М.ЯКУШЕВ: Хотя бы так.

Д.МЕДВЕДЕВ: Они не будут резать стенки и так далее.

М.ЯКУШЕВ: Но все наши социальные сети, они эти пользовательские соглашения пишут, вывешивают и заранее…

Д.МЕДВЕДЕВ: Я в принце «за», я абсолютно согласен. Я просто говорю о том, что образовательный уровень у всех пользователей разный. И не учитывать этого тоже нельзя. Исходить из прямолинейного предположения, что всякий, поставивший галочку под пользовательским соглашением, изначально уравновесил себя во взаимоотношениях с другой стороной, и мы предполагаем у него соответствующий уровень образования, это было бы всё-таки некоторым упрощением. На это нужно, мне кажется, обратить внимание в будущем, когда мы такие вещи будем регулировать дальше.

Теперь в отношении защиты персональных данных. Тема эта очень щепетильная, причём щепетильная она для всех: и для обычных пользователей, и вообще для всех, кто так или иначе свои персональные данные или скрывает, или разглашает, и для государственных структур, которые при любой возможности стараются эту сферу зарегулировать. Надо признаться, у нас охранительные представления очень сильны, они просто впитаны, что называется, с молоком матери. И любой государственный орган, даже весьма либерально настроенный, всё равно занимает охранительную позицию. В этом смысле для меня неудивительно то, что Вы рассказали в отношении того, что мы эти законы нормально принять не можем. Странно, конечно, что ратификационная грамота лежит. Может быть, всё-таки есть смысл её отправить туда и в конце концов это ратифицировать. Это я уточню.

Поэтому переломить их будет очень непросто. При этом никто не отменял понятие государственной тайны. Вопрос только в том, как она интерпретируется и каким образом она действует в той же самой сети, действует ли вообще. Эта тема весьма и весьма дискуссионная.

Вообще, за последние 10 лет мы проделали довольно большой путь в этом плане. Иногда кажется, что мы совсем в этом смысле малоразвитые. Но я помню, когда пришёл работать в Администрацию (это был 2000 год), к тому времени я уже три или четыре года пользовался интернетом, причём пользовался так, как пользуются обычные люди.

Пришёл в Администрацию и мне говорят: «Интернет Вам нужен?» Я говорю: «А как же иначе? Вроде сейчас уже без интернета (даже в 2000 году) ничего невозможно». Говорят: «Хорошо, тогда Вам нужно будет сделать таким образом. Ваш кабинет закрытый, категорированный, поэтому никакого интернета там быть не может». Я спрашиваю: «А где может?» – «У Вас есть комната отдыха, надо, чтобы было как минимум некоторое количество метров от Вашего основного компьютера до этого компьютера, иначе мы Вам ничего не поставим». Я говорю: «Хорошо, ставьте хоть так». В результате всё это было поставлено. Потом я начал спрашивать: «А почему такие правила действуют?» – «Мы считаем, что должно быть какое-то расстояние», и так далее. Я сейчас это комментировать не буду. Можете сами себе домыслить, так сказать, какие аргументы в этом случае использовались. Когда я начал задавать вопросы, а можно ли пользоваться мобильной связью, тем более через мобильную связь можно точно так же выйти в интернет, ответа на это не было.

Почему я привожу этот пример? В целом ведомства с очень большим скрипом свои подходы в этом смысле меняют. Я могу их чисто по-человечески понять. Каждое из них бьётся за какие-то свои позиции, за своё место под солнцем, они стараются показать свою нужность и так далее. Но менять это необходимо, потому что в противном случае, помимо наших общих проблем, мы ещё упираемся в эту косность, которая очень глубоко засела в государственных структурах. Если это не преодолеть, то будет очень тяжело.

Насчёт законодательства о защите. В принципе, мне кажется, надо посмотреть вообще на тот опыт, который у нас сейчас есть. Может быть, нам вообще от чего-то отказаться. Мы принимали этот закон. Я не знаю, Вы сами сказали, что он технологический, он ведомственный. Может быть, есть смысл что-то пересмотреть, потому что на меня он всегда производил малоубедительное впечатление. Не знаю, как на Вас как на профессионала. Я сейчас этим не занимаюсь, поэтому в комментариях буду более или менее осторожен. Это набор понятий, весьма далёких от реальной среды. Может быть, проще его поменять или вообще, так сказать, какой-то новый подготовить?

И.ЩЁГОЛЕВ: Дмитрий Анатольевич, можно я прокомментирую?

Д.МЕДВЕДЕВ: Пожалуйста.

И.ЩЁГОЛЕВ: Мы действительно вместе занимались этой темой. Примерно год назад мы сформулировали свои подходы. То есть сейчас, Михаил абсолютно прав, даже от этой библиотеки требовалось бы создавать ту самую чистую комнату, бронированные двери и отвечать по всей строгости закона, то есть устанавливать систему, стоимость который начинается от миллиона рублей и выше.

Д.МЕДВЕДЕВ: Послушайте, мне кажется, нужно всё это менять уже. Сколько можно?

И.ЩЁГОЛЕВ: Мы сформулировали, что в зависимости от тех данных, которые хранятся, и от возможности агента экономической деятельности обеспечивать эту защиту ввести категорирование, чтобы это было по карману компаниям. Иначе обеспечение всех операторов персональных данных максимальной степенью защиты обошлось бы в несколько процентов ВВП. Мы эти положения сформулировали, по линии депутатов закон был внесён в Госдуму в мае прошлого года именно с теми вещами, которые требуются сейчас со средой. И с тех пор…

Д.МЕДВЕДЕВ: А зачем вы внесли по линии депутатов? Вы бы лучше по моей линии внесли. (С м е х.) Было бы, во-первых, может быть, и проще, и уж точно вы бы его продавили. Это первое.

Второе. Это реальный бизнес для многих государственных структур, которые этим занимаются. Я помню ещё опять же начало своей работы, как писали разные программы, и мне долго программисты из упомянутых структур, не программисты, начальники программистов, втолковывали, что «мы не можем использовать иностранные продукты потому, что у нас нет кодов».

Я говорю: «Есть открытые программные продукты». Говорят: «Нет, это всё не годится, мы напишем своё, уникальное абсолютно, ничего подобного не будет!» Я говорю: «А сколько вы будете писать?» Стояла какая-то задача сверхпримитивная, абсолютно утилитарная задача, в Администрации – вот такая. Мне говорят: «Года два, но тогда в это никто не залезет». К сожалению, всё это во многом остаётся, все эти комнаты и так далее. Мы же понимаем, что на практике никто этим не занимается, никто этого не соблюдает. Надо привести законодательство в реальное состояние, в реальное соответствие современным требованиям современной жизни.

И.ЩЁГОЛЕВ: Тогда, может быть, по итогам разговора мы перевнесём?

Д.МЕДВЕДЕВ: Да Вы просто отдайте мне. Можно там что-то подправить, я его внесу как свой законопроект, может быть, проще будет, потому что иначе будут вериги такие, которые будут бесконечно нас сдерживать. Притом что опять же никто этого не будет соблюдать, но при желании всё равно можно будет начинать душить в тех или иных ситуациях. Работать не будет, но удавка останется, а это всегда очень «удобно»: и для того, чтобы деньги выманивать, и для того, чтобы свои какие-то частные задачи решать.

А.КОЛЕСНИКОВ: Дмитрий Анатольевич, один маленький комментарий по поводу персональных данных.

Д.МЕДВЕДЕВ: Мы продолжаем, пожалуйста.

А.КОЛЕСНИКОВ: Андрей Колесников – Координационный центр национального домена сети Интернет.

Дело в том, что сейчас пользователи реально отдают свои персоналии, что называется, в обмен на удобства. Если вы включаете iPhone, там действительно по дефолту определяется местоположение…

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, да.

А.КОЛЕСНИКОВ: То же самое встроено во всех браузерах.

Д.МЕДВЕДЕВ: Пока сразу не дошло, что отключать надо, все так и ходили.

А.КОЛЕСНИКОВ: Но на самом деле ведь большинство людей действительно не задумываются о том, что часть данных (паттерное использование, куда они ходят) – всё это в логфайлах, всё это в поисковых запросах. Вы зашли, например, в поисковую машину, что-то нашли, ушли совершенно на другой сайт, и вас эта реклама преследует, потому что они помнят, что это действительно вы зашли.

Д.МЕДВЕДЕВ: Конечно.

А.КОЛЕСНИКОВ: И люди действительно не отдают себе отчёта в том, что происходит, что все эти следы остаются.

Д.МЕДВЕДЕВ: Может, и слава богу. Если бы они отдавали отчёт себе, то всё бы остановилось. (С м е х.)

А.КОЛЕСНИКОВ: Просто у людей потом шок: я ездил в одно место, а об этом все узнали?! Это образовательный какой-то аспект. Надо людей учить.

Д.МЕДВЕДЕВ: Для кого-то это образовательный, а для кого-то личный аспект. (С м е х.) Образованием-то и не поможешь в некоторых случаях.

А.КОЛЕСНИКОВ: Тем не менее за удобства отдают частичку себя.

Д.МЕДВЕДЕВ: То есть Вы считаете, что это нормально в целом?

А.КОЛЕСНИКОВ: Мы все специалисты – мы все испорчены. Мы специалисты интернета. Большинство людей действительно думают: ну и что?

И.ЗАСУРСКИЙ: Можно другой ещё аспект? Буквально секундное замечание, что всё-таки здесь есть некая ценностная позиция, то есть защищать интересы тех, кто хочет максимально много знать про тебя, или всё-таки ограждать личное пространство человека, давая ему какие-то права. На самом деле не простая, может быть, история. То, что говорит Андрей, это как раз, может быть, самый понятный аспект. Например, я хочу пользоваться Facebook, я должен указать своё реальное имя, «ВКонтакте» я должен телефон свой указать, ещё что-то где-то. А, например, LiveJournal – самая свободная трибуна в России. Почему? Потому что у них, наоборот, защищена анонимность, право на псевдоним. Если я укажу на своей странице, что Антон Носик называется так-то, вот его адрес, его телефон, они меня забанят. Потому что по пользовательскому соглашению это самое страшное преступление, которое я могу сделать в LiveJournal, – раскрыть реальную идентичность того или иного автора.

Д.МЕДВЕДЕВ: Так это два подхода. Мне кажется, что эти подходы в любом случае останутся и в интернете тоже, они всё равно будут бороться друг с другом. Задача государства, даже самого демократического, всё равно будет заключаться в том, чтобы какие-то процессы контролировать. В конце концов, никто же не убрал и не сможет убрать в ближайшие годы самые тяжкие преступления, которые осуществляются, в том числе с использованием сети. Охранительное начало всё равно будет присутствовать.

С другой стороны, задача человека или желание обычного человека, внутренняя установка любого человека – это всё-таки скорее сохранить своё пространство и постараться как можно меньше данных о себе дать. Я исхожу из того, что это органично любому человеку. Конечно, кто-то ищет популярности, но, как правило, в этом случае он её не достигает, потому что это уже немножко другой психотип. А в целом это скорее присуще большинству людей. Где найти баланс – это на самом деле большая проблема. Я, конечно, опасаюсь, что у нас этот баланс может быть свёрнут в определённом направлении в силу опять же нашей достаточно бурной и сложной истории. Но, с другой стороны, и обратная крайность тоже опасна. Мы все понимаем, что и как происходит, сами знаем примеры использования сети в известных целях.

Как его найти? Я уверен, во-первых, что его нужно как-то искать. Во-вторых, этот баланс, во всяком случае в ближайшие годы, всё равно будет страновой. Его невозможно сделать универсальным во всём мире, потому что слишком различны, слишком несхожи условия. Взять даже нас при всех наших издержках и трудностях и, допустим, Китай – это всё-таки разные страны. Взять какую-то другую страну, европейскую, – тоже мы разные пока. В этом смысле государству всё равно придётся искать на этот вопрос свой индивидуальный ответ. Кстати, может быть, по некоторым вопросам мы даже смотримся и не так плохо по отношению к мировому сообществу, потому что мы не стараемся регулировать всё и вся. Всё-таки мы в эту крайность не ударились. Если уж по-честному, я даже вижу в этом свою мелкую заслугу, и не в тот период, когда я уже стал работать Президентом, потому что Президенту, понятно, проще, а в тот период, когда работал в Администрации и в Правительстве, я всё-таки старался снимать какие-то наиболее одиозные поползновения. Почему я об этом говорю? Не потому, что я такой хороший, а просто потому, что это в значительной мере зависит от тех людей, которые эти решения принимают, от степени их цивилизованности.

А.КОЛЕСНИКОВ: Тем не менее раз в четыре года у нас новый закон об интернете пытаются принять.

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, мне тоже какой-то закачали [iPad] (С м е х.) Но сейчас уже знаете я чего добился? Коллеги, которые со мной работают, и на государственных предприятиях бываю, во всяком случае, уже никто из моих товарищей по управленческому цеху не встаёт или не пишет мне записок с банальным, но вечно свежим предложением: «Надо отрегулировать интернет». Помните, лет 5–7 назад это было достаточно распространённым предложением: надо всё отрегулировать. Чего отрегулировать, как регулировать? Естественно, люди никогда этого не говорили, но идея была популярной. В общем, это тонкая тема.

Д.ГРИШИН: Хотелось бы добавить. Дмитрий Гришин – представитель «Одноклассников» и «Моего мира», социальных сетей.

На самом деле есть очень много различных сервисов в интернете, которые действительно ставят разную грань, например, вариант, когда вы регистрируетесь в «Одноклассниках», то должны указать свою школу, вы можете найти людей, которых вы хотите увидеть и не хотите увидеть. Это первый вариант. Второй вариант – есть интересная социальная сеть в Америке, она сделана для пациентов, то есть люди указывают, что у них болит, и ищут людей с такой же болезнью. С одной стороны, конечно, это очень рискованные персональные данные, с другой стороны, уже доказано, что очень много всего люди смогли узнать. По статистике, 50 процентов пользователей этой сети меняют своего доктора, потому что они начинают узнавать больше информации. И, в общем, часто бывает, что грань для разных сервисов различна. Где-то это в одну сторону, где-то в другую.

Второй комментарий хотел бы добавить насчёт авторского права. Мы как представители социальных сетей реально понимаем всю проблему. Нам кажется, что самый простой механизм – сделать уведомительный порядок, досудебный. То есть если в социальные сети присылают запрос, что есть нарушение авторских прав, есть время отреагировать, например, сутки, двое суток, неделю. Если они отреагировали – всё хорошо, если нет реакции, то есть социальная сеть или какой-то другой проект, блоги или ещё кто-то не делают этого, соответственно, нужно разбираться. Представьте, нам грузятся миллионы фотографий, видео…

Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно, за этим даже уследить невозможно.

Д.ГРИШИН: Да, невозможно ничего сделать. Когда мы пытаемся разобраться, кому принадлежит авторское право, там куча смежных прав, куча ещё чего-то, то есть разобраться невозможно.

Д.МЕДВЕДЕВ: То есть Вы предлагаете такой механизм, когда лицо, заинтересованное в защите своих прав, или представитель этого лица делает соответствующее представление, уведомление вам, а вы уже на него реагируете?

Д.ГРИШИН: Да. Есть процедура, чётко проговорённая. Как правильно было замечено, авторское право было придумано во времена, когда существовали физические копии: была книжка, был диск. Сейчас копируется всё со скоростью света, подход должен быть другой.

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, хотя объектом авторского права никогда не считалась, как известно, ни копия, ни книжка.

Д.ГРИШИН: Да, но почему бизнес-модель работала? Люди могли нормально зарабатывать.

Д.МЕДВЕДЕВ: Количество носителей было изначально ограничено.

Д.ГРИШИН: Да. И мне кажется, что выход в принципе в том, чтобы находить другие бизнес-модели. Пример могу привести из другой области – компьютерные игры. Есть большое пиратство во всём мире компьютерных игр. И придумана была модель, называется free-to-play, когда игра отдаётся бесплатно, и человек внутри игры покупает какие-то дополнительные услуги за деньги. Получается, первое, увеличивается охват, во-вторых, все довольны, юзеры сами хотят платить, они докупают какие-то дополнительные услуги, это всё больше и больше распространяется.

И ещё маленькое замечание. Я знаю, что Вас часто просят о налоговых послаблениях. Мы как представители бизнеса хотим сказать, что недавно, некоторое время назад, были приняты поправки в законодательство о том, чтобы сделать льготы по страховым взносам для IT-компаний, для информационных компаний. Главной характеристикой было то, что компании зарабатывают 90 процентов своих денег от продажи программного обеспечения. Если вы посмотрите на интернет, где, кстати, наверное, сейчас уже больше половины всех программистов России задействовано, они чаще всего зарабатывают деньги либо на рекламе, либо на каких-то дополнительных сервисах.

Д.КУДРЯВЦЕВ: Программное обеспечение определялось по количеству копированных носителей, по дискам.

Д.ГРИШИН: Кстати, это очень плохой пример, что старые механизмы пытаются адаптировать…

Д.МЕДВЕДЕВ: Я думаю, что если бы там написали о рекламе, то это вообще была бы непроходная тема. Сказали бы: «Реклама, тогда какие налоговые послабления?»

Д.ГРИШИН: Есть механизмы, можно посмотреть, какой процент затрат был…

Д.МЕДВЕДЕВ: Если Вы можете это сформулировать, каким образом это можно было бы подправить, пожалуйста, я готов как минимум отдать это Минфину, чтобы они всё это посмотрели и, может, поправили.

Д.ГРИШИН: Потому что тенденция – всё больше и больше программистов как раз идёт в сторону сервисной модели, облачных вычислений, и как раз нет копий, а есть сервисы.

Д.МЕДВЕДЕВ: Ладно.

И.ЗАСУРСКИЙ: Сама по себе идея гениальная, потому что в Америке, Вы знаете, 10 лет фактически действовали налоговые каникулы для интернет-индустрии, Клинтон сделал. Они на этом получили глобальный охват. Потому что деньги, которые…

Д.МЕДВЕДЕВ: У них 10 лет каникулы были?

С МЕСТА: Да.

Д.МЕДВЕДЕВ: Точно?

И.ЗАСУРСКИЙ: Я за годы не отвечаю, а за факт – да.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я не слышал об этом, честно говоря.

А.КОЛЕСНИКОВ: Клинтон и Гор.

Д.МЕДВЕДЕВ: Вопрос всё-таки в том, какие освобождения там были. Они реальные были?

И.ЗАСУРСКИЙ: Абсолютно реальные.

Д.МЕДВЕДЕВ: Полные налоговые каникулы для всех компаний? Не верю, честно говоря.

РЕПЛИКА: Для интернет-компаний.

И.ЗАСУРСКИЙ: Нет, налоги по зарплатам никто не отменял.

Д.КУДРЯВЦЕВ: Вопрос не в том, какие налоговые послабления.

Д.МЕДВЕДЕВ: Хоть какие-нибудь.

Д.КУДРЯВЦЕВ: Вопрос в том, чтобы они хоть как-нибудь работали. Вы же понимаете ситуацию, что налоговые послабления по ЕСН по «Сколково» не работают по причине отсутствия смежных актов. Сдать отчётность по «Сколково» нельзя сегодня, хотя закон принят.

Д.МЕДВЕДЕВ: Пока «Сколково» ещё в зачаточном состоянии. Действительно, закон принят, по идее должен работать, но самого «Сколково» ещё нет.

Хорошо.

М.ЯКУШЕВ: Интернет-программисты ничуть не хуже, чем программисты-офшорники.

Д.МЕДВЕДЕВ: Хорошо, давайте тогда попробуем это поменять. Я не против того, чтобы эти формулировки поменять, чтобы они стали работать, чтобы они были реально работающими.

И.ЗАСУРСКИЙ: Дмитрий Анатольевич, можно по поводу «Сколково» одно замечание?

Д.МЕДВЕДЕВ: Конечно, пожалуйста.

И.ЗАСУРСКИЙ: Понимаете, какая история произошла? Поскольку это Ваше детище во многом, Вы задали правила игры, и сейчас получается, люди, чтобы хорошо сделать свою работу, вынуждены следовать формальной логике. Условно говоря, чтобы была инновация, нам неважно, какой сервер (для Google важно, какой сервер, как он работает), Facebook может на любых серверах работать, их инновация в том, как рассчитывается формула взаимодействия, как показывается news feed и так далее. И получается, что, например, в сколковской теме места для такого инновационного бизнеса не так много. Там в основном технические получились какие-то задачи, а железки очень быстро устаревают.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я с этим согласен. Вы скажите, как это исправить-то?

И.ЗАСУРСКИЙ: Нужно айтишную составляющую расширить до новых медиа. То есть вещи, которые делаются в новой информационной среде, как бы содержали инновацию.

Д.МЕДВЕДЕВ: Тоже представляли собой некую инновацию.

И.ЗАСУРСКИЙ: Новые медиа – это новая формула бизнеса, новые бизнес-модели, новый программный код.

Д.КУДРЯВЦЕВ Они определяют новое очень жёстко. То есть, образно говоря, «ВКонтакте» не были бы новыми, даже если бы тысячу программистов задействовали.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я понимаю. Вопрос в том, что всегда все критерии очень формальные, их с трудом прошибаешь, а потом в какой-то момент понимаешь, что они оказались очень ограничительными. И они зажимают развитие. Я не против того, чтобы поменять, но надо это сделать как-то грамотно.

И.ЗАСУРСКИЙ: Давайте сделаем подпрограмму по новым медиа, чтобы у них не было выхода.

Д.МЕДВЕДЕВ: Подпрограмму по новым медиа?

И.ЗАСУРСКИЙ: Да.

А.НОСИК: Не только медиа, но и по социальным технологиям.

И.ЗАСУРСКИЙ: Всё, что цифровое, – это медиа.

А.НОСИК: Благотворительность, например, никак в «новые медиа» не зашла бы.

С.МИРОНЮК: В принципе, Дмитрий Анатольевич, я не вижу таких больших препятствий, потому что начали разговаривать со «Сколково» по поводу создания «МедиаЛаба» с одной из лабораторий или МIТ, или с кем мы сейчас договоримся. И нет никаких препятствий к тому, чтобы мы двигались.

Д.МЕДВЕДЕВ: Вы знаете, если они всё-таки есть, давайте их снимем, я не против. Сама концепция должна быть развивающейся, иначе зачем она нужна-то? Понятно, что мы всё равно всего описать не можем. Если это чему-то мешает… Но в то же время некий инновационный элемент должен присутствовать. Вопрос в том, как это понимать.

Я вам по-честному скажу, я очень долгое время вообще слово «инновации» как-то с трудом принимал. У меня более формальное мышление, юридическое, и когда ко мне приходили с предложениями по созданию законодательства об инновациях, определения инноваций, мне всегда это казалось очень кондовым, потому что очень неопределённое понятие. И я боялся, что мы зарегулируем опять чего-то и будет работать очень плохо. Но в конце концов всё-таки эта идея победила, я с ней свыкся и теперь, в общем, в этом пространстве работаю.

По поводу благотворительности начали говорить. Мне кажется, эта тема на самом деле очень важная для интернет-среды. Всё-таки не только деньги надо зарабатывать и не только с преступностью бороться в интернете. И то и другое, в общем, без нас неплохо развивается. Денег можно уже с каждым годом всё больше и больше поднимать из интернета. Количество противоправных вещей тоже растёт, потому что сеть, естественно, расширяется, количество пользователей расширяется. А благотворительность – отдельная тема. Я не знаю, если это для вас интересно, можем поговорить об этом.

С.КОЗЛОВСКИЙ: Станислав Козловский, Wikimedia.

«Википедия» существует совершенно бесплатно, то есть это не бизнес, это, по сути, благотворительная работа. Существует она за счёт пожертвований. Соответственно, раз в год мы объявляем кампанию по сбору пожертвований, и люди со всего мира жертвуют деньги, причём жертвуют в основном как раз авторы «Википедии». Во всех странах, например в США, люди получают (кто занимается благотворительностью, жертвует на какие-то социальные программы) налоговые вычеты. У нас в России, соответственно, нет. Нельзя ли как-нибудь…

А.НОСИК: У нас 100 лет как принят этот закон.

С.КОЗЛОВСКИЙ: Чтобы те, кто, например, жертвует на ту же «Википедию» или ещё что-то, получали бы какой-то вычет из налогов.

А.НОСИК: Он есть, главное, закон-то есть.

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, я просто пытаюсь понять, как это сделать лучше. Вы имеете в виду, чтобы сами пожертвования?..

С.КОЗЛОВСКИЙ: Да, сумма, которую они пожертвовали на какую-то благотворительную организацию… Можно составить список проверенных благотворительных организаций, которые выкладывают всю свою бухгалтерию в интернет, это не проблема, чтобы все, кто жертвуют соответственно благотворительной организации, могли бы получить налоговые вычеты.

Д.МЕДВЕДЕВ: Но здесь же проблема-то, как обычно, заключается в том, что… Вы говорите о списке, и в этом основная трудность. Я, естественно, тоже всегда выступал за то, чтобы такие вычеты были. Вопрос в том, чтобы отличить это от обычных манипуляций. И если можно предложить какой-то способ, давайте его предложим.

И.ЗАСУРСКИЙ: Если госкомпания претендует на вычет, не давать. (С м е х.)

Д.МЕДВЕДЕВ: Бог с ними, с госкомпаниями, а если не госкомпания?

А.НОСИК: Нет, там с бенефициарами же проблема. В Америке как работает 501с3? Это не значит, что кто-то назвался НКО, поэтому ты ему принёс деньги, получил налоговый вычет. Ни фига. Отдельно ты можешь назваться НКО, отдельно ты должен в IRS по результатам полутора лет деятельности попросить, чтобы тебе дали 501c3. Тебя проверят, дадут статус – начнутся у тебя вычеты, не дадут статуса – ты мимо. Это не бланкетная вещь.

Д.МЕДВЕДЕВ: Если она не бланкетная, как Вы сказали, то тогда, конечно, в наших условиях это довольно сомнительная штука, потому если мы отдадим это на откуп чиновникам, то я боюсь, что в этом случае право на вычет будет прямо пропорционально количеству занесённых денег.

А.НОСИК: Нет, это же право не тому, кто получает, это право тому, кто даёт. Люди, у которых нет реальных пожертвований от живых людей, им это право-то не нужно. Это нужно тем, кто хочет стимулировать реальные пожертвования. Это не для казнокрадов история.

Д.МЕДВЕДЕВ: Да нет, я же не про казнокрадство, я про то, что всякой темой можно манипулировать в принципе.

А.НОСИК: Да, но там дырки нет. Если я хочу, чтобы люди могли списывать с налога, с налогооблагаемой базы то, что они мне пожертвовали, мне это бессмысленно, если я с кем-то «пилю». Мне это осмысленно, только когда это с реальными людьми. Поэтому это в Америке так живо, поэтому в Америке все бегают, получают.

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, я понимаю, но дело в том, что…

А.ЗНАМЕНСКАЯ: Здесь факт пожертвования.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я всё понимаю. Я просто сразу же в голове прикидываю, какую схему здесь можно сделать. (С м е х.)

А.ЗНАМЕНСКАЯ: Тяжело.

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, почему? Можно.

А.НОСИК: Самое смешное, что у нас есть закон, который говорит о возврате благотворительных…

Д.МЕДВЕДЕВ: Есть.

А.НОСИК: Он заткнулся на уровне очень практических каких-то деталей. Как закон он есть, он даже должен был действовать.

Д.МЕДВЕДЕВ: У нас закон есть, но на самом деле, конечно, всё это работает очень плохо и с большим скрипом.

Что касается порядка, о котором Вы говорите. Я всё равно думаю, что будут серьёзно возражающие структуры, говорящие о том, что изначально жертвователь договорится с одаряемой организацией о том, что, допустим, пожертвование в размере 100 рублей, на самом деле 50 процентов, 50 рублей уйдёт на благотворительные цели, а 50 будет обращено обратно, возвращено.

А.НОСИК: …экономит-то только 13 рублей, оно вычитается…

Д.МЕДВЕДЕВ: Я согласен, да, хорошо.

А.НОСИК: …из налогооблагаемой базы.

Д.МЕДВЕДЕВ: Хорошо. Просто за счёт этого занижения. Мне кажется, нужно такой механизм предложить, который бы не создавал таких возможностей. Есть какие-то идеи?

С.ПЛУГОТАРЕНКО: Общественный контроль.

А.НОСИК: Вообще механизм внесения в список 501с3, чтобы не было конфликта интересов, это примерно как на упрощёнку.

Д.МЕДВЕДЕВ: То есть всё-таки путём внесения в список Вы предлагаете?

А.НОСИК: Естественно.

Д.МЕДВЕДЕВ: Если путём внесения в список, тогда это администрируемая вещь. Но тогда, конечно, возникнут любимчики и возникнут пасынки.

А.НОСИК: Это же налоговая, она же незамотивированная. Они ужасны тем, что они бюрократы?

Д.МЕДВЕДЕВ: Не удивляйте меня. (С м е х.) Вы же знаете, как легко замотивировать налоговую.

И.ЗАСУРСКИЙ: Вы ужасный циник, Антон Борисович.

А.НОСИК: Нет, упрощёнку дают же не за взятки.

Д.МЕДВЕДЕВ: Упрощёнку – нет.

А.НОСИК: Компании регистрируют не за взятки.

Д.МЕДВЕДЕВ: Это справедливо. Упрощёнку не за взятки, но упрощёнку дают по определённым критериям. Если ты попадаешь в критерии упрощёнки, то у них нет оснований отказать. Правильно?

Здесь ситуация будет другой. Всё-таки Вы же предлагаете, насколько я понимаю, давать открытым, нормальным, проверенным, что называется, тогда это всё-таки деление на чёрных и белых.

А.НОСИК: Нет, я ничего от этого не получаю. Мой жертвователь получает 13 процентов того, что он мне пожертвовал, в виде налогового вычета.

Д.КУДРЯВЦЕВ: Скажут, что ты договоришься с жертвователем и приведёшь своего за три минуты, и ты это сделаешь. (С м е ю т с я.)

Д.МЕДВЕДЕВ: Просто я к тому, что здесь есть проблема, понимаете, на самом деле. Мне бы тоже хотелось это отрегулировать нормально, цивилизованно, чтобы всё это работало. С кем я ни встречусь: и с представителями обычного бизнеса, и с нашими деятелями культуры, как принято говорить, и сейчас с вами разговариваю – все эту тему поднимают. Она на самом деле выбрасывает нас за какие-то цивилизованные рамки, потому что люди хотят давать деньги на нормальные цели, а механизма нет. Начинаешь придумывать этот механизм, сразу встаёт Министерство финансов и говорит: «А в этом случае будет вот такая-то схема обхода». И вы знаете, к сожалению, они правы. Вот в чём дело-то. (С м е х.)

А.НОСИК: Честно Вам сказать, вообще-то это к жизни не имеет же никакого отношения, к денежной жизни. К денежной жизни имеет отношение чудовищная статья в Налоговом кодексе, по которой за тысячи долларов покупаешь ребёнку лекарство, ребёнка лечат-лечат, он умирает, а потом к родителям приходит налоговая, и 13 процентов стоимости этого пожертвованного лекарства взыскивает в качестве НДФЛ. Это в законе прописано. Слава богу, налоговая не всегда это делает!

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, это на самом деле чудовищная вещь, и это просто надо поправить.

Д.КУДРЯВЦЕВ: В данном случае понимаете что получается, в Америке это 501с3, о котором знает весь мир (хотя это трудно произносимо), но на котором живёт благотворительность гигантского оборота, а в России нет параллельной нормы. Получается, что у нас государству как бы не нужно?

А.ЗНАМЕНСКАЯ: Может, польза от этого всё равно будет больше, чем те семь процентов, даже когда…

Д.МЕДВЕДЕВ: Да я с этим абсолютно согласен. И польза от этого будет, и символическое значение имеет. Вопрос только в том, чтобы правильным образом это описать.

А.НОСИК: Физлица.

Д.МЕДВЕДЕВ: Если вы мне опишете это правильно, я готов попробовать это дело продвинуть. Но как это сделать? Пока ни у кого не получилось. Я не знаю, может, у вас есть какие-то предложения, как это описать всё?

С.КОЗЛОВСКИЙ: Можно взять американский опыт.

А.НОСИК: Абсолютно.

Д.МЕДВЕДЕВ: На основе чего это отрегулировано в Америке? Это закон или это…

А.НОСИК: В Налоговом кодексе – статья.

Д.КУДРЯВЦЕВ: Если это физлицо, которому только это разрешено, то это снимает половину проблем, потому что у физлица не может быть больше денег, чем в прошлую налоговую декларацию он заявил.

Д.МЕДВЕДЕВ: Почему? У него личных накоплений может не быть, что ли? Вы имеете в виду саму норму?

Д.КУДРЯВЦЕВ: Конечно, льгота будет работать только в этих рамках, в рамках прошлогодней заявки.

Д.МЕДВЕДЕВ: В рамках прошлогодней заявки. Но дело-то в том, что большинство наших пожертвований делается всё-таки в основном не физическими лицами. Конечно, и это делается тоже, но я имею в виду, если говорить о фундаментальных вещах, это делается всё-таки за счёт денег компаний.

И.ЗАСУРСКИЙ: Неправда. Дмитрий Анатольевич, например, у Антона Борисовича есть фонд «Помоги. Орг», собрал 2 миллиона долларов за прошлый год у частных лиц.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я знаю, да. Это здорово! И пример прекрасный. Я имею в виду даже не по количеству, а всё-таки по объёмам.

А.НОСИК: Потолки, квота, много всего можно прописать.

Д.МЕДВЕДЕВ: Давайте разработаем, я не против. Подготовьте тогда предложения, что можно сделать. Эта тема на самом деле: a) очень актуальная; b) она действительно весьма символическая; c) по ней никакого решения никто не может предложить на протяжении последних пяти лет. А всё, что предлагается, всё дробится. Подумайте.

А.НОСИК: Подумаем.

С.ПЛУГОТАРЕНКО: Дмитрий Анатольевич, если с темы благотворительности, которая сейчас захватила внимание минут на пять, всё-таки вернуться к теме интернета, к теме…

Д.МЕДВЕДЕВ: Мы говорим про благотворительность в интернете.

С.ПЛУГОТАРЕНКО: В общем, да. К теме налоговых льгот, авторских прав, интеллектуальной собственности, законодательства, очень многое из этого обсуждалось на прошедшем неделю назад Российском интернет-форуме. Он был, с одной стороны, пятнадцатый (юбилейный). С другой стороны, я думаю, что многие здесь присутствующие там и жили, и тусовались, и принимали участие в круглых столах. У него есть несколько выхлопов информационных, экспертных и даже на уровне предложений. Мы сейчас весь этот контент обрабатываем, его действительно очень много. И по всем вопросам, которые мы сейчас в экспресс-режиме подняли, есть серьёзные проработки. Российская ассоциация электронных коммуникаций, которую я представляю (я не представился, Сергей Плуготаренко, РАЭК), как раз готовит многое в этом направлении и готова показать профильному Министерству. Был серьёзный круглый стол.

Д.МЕДВЕДЕВ: Министр-то профильный был?

С.МИРОНЮК: Был, конечно.

С.ПЛУГОТАРЕНКО: Был круглый стол по авторскому праву. Игорь Олегович его «хостил», а Иван Засурский его, соответственно, вёл как модератор. Был достаточно серьёзный, интересный круглый стол – один из немногих, где при обсуждении темы интеллектуальной собственности перевес был на стороне интернетчиков, нас просто было больше. (С м е х.) И были правообладатели, которые пришли и сказали: «Что же вы нас не позвали?» Хотелось сказать, что на других мероприятиях происходит ровно обратная ситуация. Но в любом случае были произнесены все моменты, связанные с тем примерно, о чём сказал Дмитрий Гришин.

Д.МЕДВЕДЕВ: А вы как-то вообще с правообладателями-то дружите, нет?

С.ПЛУГОТАРЕНКО: Стараемся, мы их даже классифицируем. Есть умеренные правообладатели, с которыми у нас всё хорошо, а есть правообладатели не совсем умеренные, которые требуют уголовной ответственности, которые хотят посадить за решётку пользователей и заставить интернет-компании самостоятельно моделировать контент, что, естественно, не укладывается ни в какие бизнес-концепции развития этих структур.

И.ЗАСУРСКИЙ: И причём, самое смешное, просто добавлю, что это часто как производители сериалов телевизионных, которые действительно никому не нужны.

С.ПЛУГОТАРЕНКО: Которые никому не нужны и у которых контент уже устарел.

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, Вы же отлично знаете, они никому не нужны, но они приносят самый большой доход.

С.ПЛУГОТАРЕНКО: Это их бизнес, наверное.

Д.МЕДВЕДЕВ: Не просто их бизнес, это просто самый высокодоходный продукт на каналах.

Ни новости, как ни странно, и не демонстрация Медведева и Путина, а вот сериалы.

С.ПЛУГОТАРЕНКО: Но в интернете они не так востребованы.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я вам даже больше скажу, я за последние лет 10 ни одного из них не смотрел. Не знаю, как вы.

С.ПЛУГОТАРЕНКО: Я думаю, что это их злит, это похоже на некую агонию, но, тем не менее, мы с этим считаемся, пытаемся работать, а результаты РИФа, кстати, спасибо за твит с поздравлением, мы читали…

Д.МЕДВЕДЕВ: Всё, что могу. (С м е х).

С.ПЛУГОТАРЕНКО: Я хотел бы некий материал, скажем, такого развлекательного плана Вам передать, и там же есть сильная концептуальная история.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

С.ПЛУГОТАРЕНКО: …по законодательству, над которым РАЭК работает. Ежедневная газета выпускалась по итогам каждого дня. В общем, по признанию многих, РИФ был одним из самых успешных за 15 лет.

Д.МЕДВЕДЕВ: А такой форум, как РИФ, естественно, и в других странах существует, наверное, да?

С.ПЛУГОТАРЕНКО: Смотрите, выездного мероприятия, которое бы сочетало в себе…

Д.МЕДВЕДЕВ: Или мы в этом смысле такие уникальные?

С.ПЛУГОТАРЕНКО: Мы уникальные абсолютно.

Д.МЕДВЕДЕВ: Это здорово на самом деле.

С.ПЛУГОТАРЕНКО: Причём он с 1997 года.

Кстати, тот рост, который отрасль показала в этом году по всем параметрам: по финансовым, по количеству интернет-пользователей… Компаниям, которые узнали о сегодняшней встрече, даже закралась какая-то мысль (мне пытались звонить, спрашивать): а что вам там скажут, не показали ли мы слишком много своего богатства в этом году? И, может быть, сейчас последует какой-то рикошет?

Д.МЕДВЕДЕВ: «Давайте на базу», да. (С м е х.)

С.ПЛУГОТАРЕНКО: Очень хорошо, что ничего подобного на этой встрече сейчас не произошло.

С.МИРОНЮК: У наших западных коллег таких разделённых форматов нет, потому что у них интернет для СМИ – это среда обитания, это способ выражения себя. А у нас произошла всё-таки «сегрегация»: отдельно – офлайновые СМИ, отдельно – интернет-сообщества. Они смыкаются, но это процес.

Д.МЕДВЕДЕВ: Мы всегда своим путём идём.

С.МИРОНЮК: Кто-то заходит, кто-то – нет.

С.ПЛУГОТАРЕНКО: Мы даже объединили конференцию…

РЕПЛИКА: Просто тусовка маленькая, помещается пока…

Д.МЕДВЕДЕВ: Тусовка-то маленькая, а всё-таки сколько пользователей? Кто-то вчера сказал 50 [миллионов].

С.ПЛУГОТАРЕНКО: 57.

С.ПЛУГОТАРЕНКО: Когда ФОМ считал мобильных интернетчиков, он посчитал в том числе всю аудиторию. Первое весеннее исследование их – 50, сейчас – 57, из них 36 миллионов активных.

К.РЫКОВ: Тенденция такая – в 2014 году 80 миллионов. Проникновение будет 70 процентов, собственно говоря, как в Великобритании и во Франции.

Д.ГРИШИН: То есть мы будем первой страной…

И.ЩЁГОЛЕВ: Первой в Европе.

Д.МЕДВЕДЕВ: Ещё 5–7 лет назад мне никто не верил, что это возможно.

С.ПЛУГОТАРЕНКО: Но это прогноз.

К.РЫКОВ: Это логичный прогноз, потому что цена падает, а доступ…

Д.МЕДВЕДЕВ: Помимо изменения законодательства о благотворительности есть ещё какие-то предложения практического плана? Потому что на самом деле мы не так часто встречаемся, хотя мне интересно, надеюсь, для вас тоже полезно будет.

С.КОЗЛОВСКИЙ: Я про «Википедию» скажу. У нас есть проблемы с текущим Гражданским кодексом. Во-первых, действительно есть большая серьёзная проблема с лицензиями Creative Commons, то есть формально они не запрещены, но реально, например, даже сайт Кремля, лицензия полностью аналогична Creative Commons, но фактически там это не пишут.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я с самого начала, если Вы обратили внимание, зацепился за то, что это такое.

С.КОЗЛОВСКИЙ: Что это такое? Сreativе Commons – это такая лицензия, где, по сути, автор отказывается от определённых прав, то есть она защищает в первую очередь даже не автора, а пользователя.

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, Вы мне объяснили, спасибо вам всем большое за это. Я сейчас не об этом говорю. Я хочу понять, здесь у нас коллеги присутствуют, сама концепция Creativе Commons – она укладывается, скажем, в наш правопорядок?

С.КОЗЛОВСКИЙ: Укладывается, да.

М.ЯКУШЕВ: Это расширение лицензии автора.

Д.МЕДВЕДЕВ: Авторской лицензии, основанной на договоре с пользователем.

М.ЯКУШЕВ: На волеизъявлении.

Д.МЕДВЕДЕВ: На его добровольном отказе от части авторских правомочий. Правильно?

М.ЯКУШЕВ: Да. Но в терминах нашего законодательства это всё прописать невозможно, потому что очень старые традиции.

Д.МЕДВЕДЕВ: У нас именно традиции старые, закон-то новый.

М.ЯКУШЕВ: Коллеги, кто пишут четвёртую часть Гражданского кодекса, мы с ними встречались, они эту тему понимают, осознают, что это, видимо, перспективно, но в том варианте, который, видимо, Вам показывали, там практически всё было вычеркнуто.

С.ПЛУГОТАРЕНКО: Из того, что мы предлагали.

Д.МЕДВЕДЕВ: А кто этим занимался?

М.ЯКУШЕВ: Маковский.

Д.МЕДВЕДЕВ: Маковский? У меня предложение такое, потому что тема действительно важная. Если мы не сможем создать какой-то современный вариант, то так и будем находиться за пределами правового регулирования, а все эти лицензии будут выдаваться в полулегальном виде, если не вопреки нашему законодательству, то и не в соответствии с ним. Может быть, вы обобщите тогда эти предложения? Но это нужно сделать очень быстро. Не далее как вчера я разговаривал на эту тему с Правительством, с тем чтобы они ускоряли внесение изменений в Гражданский кодекс и уже двигали его для принятия в Государственную Думу.

М.ЯКУШЕВ: Претензии по первой части ГК задерживают всё остальное.

Д.МЕДВЕДЕВ: По первой части уже договорились. Если Вы имеете в виду юридические лица, уже вроде нашли компромиссы, которые устаивают, с одной стороны, тех, кто за вольный рынок, и тех, кто хочет что-то подрегулировать. Нужно тогда на это обратить внимание.

С.КОЗЛОВСКИЙ: А с Creative Commons основная проблема, что у нас у автора есть неимущественное право на отзыв, то есть он всегда может, что-то разрешив, когда проходит время, передумать, и от этого права он отказаться не может, потому что оно неимущественное. Он отдаёт обществу какое-то произведение, на его основе строятся другие, и в какой-то момент он говорит, спустя много лет: «А я передумал». И вся эта надстройка становится, по сути, нелегальной.

Д.МЕДВЕДЕВ: Без основания.

С.КОЗЛОВСКИЙ: Да. В декабре появился Гражданский кодекс, там появилась статья 1233, более-менее согласующаяся со свободными лицензиями, но тут же Вам письмо написали писатели, где свободные лицензии назвали пропагандой пиратства.

Д.МЕДВЕДЕВ: Писатели? Какие?

С.КОЗЛОВСКИЙ: Донцова, Маринина. За Гражданский кодекс так испугались, что внесли изменения, и в апреле появились поправки. Теперь если автор даёт свободную лицензию, он должен пойти в Роспатент и это зарегистрировать. То есть, по сути, каждую правку «Википедии», если изменил, зарегистрируй в Роспатенте.

Д.МЕДВЕДЕВ: Это невозможно, это всё не работает абсолютно.

С.КОЗЛОВСКИЙ: Это какая-то абсурдная ситуация.

А.НОСИК: Есть гораздо более чудовищные вещи, чем эта. У нас же внезаконное бесплатное программное обеспечение.

И.ЗАСУРСКИЙ: По-прежнему.

А.НОСИК: Основанием того, что ты являешься легальным пользователем, является твой договор с тем, кто это написал. Если ты поставил себе бесплатный «Линукс»… Это он в Америке был бесплатный, потому что в Америке, как Евтушенко сказал, другая культура, другая страна, другой закон.

А у нас для того, чтобы тот же самый «Линукс» был легальным, у тебя должно быть письменное соглашение с Торвальдсом. Поскольку Торвальдс не ездит в Москву писать соглашения, то в Питере есть несколько фирм, которые занимаются печатанием этих договоров, говорят: «Мы представители Торвальдса».

Д.МЕДВЕДЕВ: И продают эти соглашения.

А.НОСИК: Они не продают, они – евангелисты «Линукса». Они понимают, что если «Линукс» будет основанием для наезда, то его будут плохо ставить, поэтому они легализуют.

Д.МЕДВЕДЕВ: Кстати, проблема СПО – та тема, которой мы тоже пытались заниматься. Потом мне написали кучу писем о том, что «как Вы из Правительства ушли, совсем всё стало деградировать». Я думаю, что это не совсем так.

Игорь Олегович?

И.ЩЁГОЛЕВ: Нормально, внедряем, есть план.

Д.МЕДВЕДЕВ: Внедрять-то внедряем, на самом деле всё равно внедряются и платные продукты. Я хорошо вижу, даже по затратам бюджета, как покупали, так и покупают за большие деньги и «Майкрософт», и всё остальное. Но дело сейчас даже не в этом.

Действительно не хватает какой-то юридической базы для того, чтобы это делать?

И.ЩЁГОЛЕВ: Пожалуй, это единственное, самое главное. Во всём остальном скорее вопрос привычек, вопрос развитости рынка и в главной степени поддержки.

А.ЗНАМЕНСКАЯ: Особенно программное антивирусное обеспечение очень важно.

Д.МЕДВЕДЕВ: Честно говоря, я не очень понимаю, а что здесь-то противоречит нашему правопониманию?

М.ЯКУШЕВ: Проблема на уровне милиции, что у них нет бумажки.

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, милиция – это милиция.

М.ЯКУШЕВ: То, что говорит Антон, – это милиция. То есть это не проблема министерства, это проблема правоохранительных органов, которые хотят это всё видеть на бумаге.

РЕПЛИКА: Эта проблема осталась.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я так понимаю, договор на бумаге они требуют. И всё.

С МЕСТА: Да, договор на бумаге.

Д.МЕДВЕДЕВ: Тогда можно сделать проще. Я-то думал, что это проблема законодательного порядка, то есть уровня закона. Может быть, Вам с Нургалиевым письмишко написать на эту тему? Да, абсолютно серьёзно говорю. Просто издать совместный документ или обменяться какими-то письмами, которые будут доведены до соответствующих сотрудников, и они перестанут приставать, вот и всё. Можно сделать без законов тогда.

Д.КУДРЯВЦЕВ: Это же проблема не интернета. Эта проблема того, что происходит в российском документообороте, который весь бумажный, – невозможно работать с удалёнными программистами. Они не могут быть твоими кадровыми людьми, потому что не признан электронный обмен подписями. Тогда мы вообще говорим обо всей стране, да?

Д.МЕДВЕДЕВ: Уж внедряем-внедряем: и законы приняли по электронной подписи, и всё остальное. Медленно у нас это идёт, но всё-таки как-то идёт, кое-что меняется.

А.НОСИК: Закон 2001 года?

И.ЩЁГОЛЕВ: Только что же новый принят.

Д.МЕДВЕДЕВ: Мы приняли свежий закон. У нас был закон, который носил, что называется, специальный характер: применительно к банковским сделкам и так далее. А сейчас мы приняли общий закон о ЭЦП, который, по идее, должен работать.

А.НОСИК: А у Вас есть ЭЦП?

Д.МЕДВЕДЕВ: У меня нет. У меня есть колотушка такая.

(С м е х.)

На самом деле, кстати, вопрос абсолютно непраздный, потому что ЭЦП должна быть у всех, включая Президента. Другое дело, что это уже совсем тонкая технология, потому что Президент подписывает не только открытые, но и закрытые документы. Но для открытых документов это вполне возможно. Я всё-таки кое-что в документообороте поменял. Я сейчас могу, наконец-то, я, наверное, единственный в этом смысле представитель нашей верхней власти, который может давать поручения в безбумажной форме. Я не знаю, Игорь Олегович, Вы даёте сами? Хорошо, если так. То есть я могу всё это сделать прямо на компьютере, впечатать, расписаться и так далее, но это работает только для определённого сегмента. Целая часть документов, которые имеют гриф ДСП и, что называется, дальше, конечно, в такую форму не ложатся. И что с этим делать, это отдельная проблема. Но это не интернет, конечно.

Д.КУДРЯВЦЕВ: Тоже очень хотим и главное, что мы частным образом всё можем, но налоговая не признаёт этих документов.

Д.МЕДВЕДЕВ: Сейчас будет. Будет принимать. Нет, это мы всё сделаем, здесь у меня как раз сомнений нет. Тяжело, как обычно, со всякими вывертами, но это будет всё. Это заработает.

С.КОЗЛОВСКИЙ: Ещё одна проблема есть с Гражданским кодексом, она, по сути, касается всех. В России нет свободы панорамы. Во всех странах это есть, в России нет. То есть нам, если мы хотим делать фотографии, допустим, зданий, памятников на улице, надо искать правообладателей, то есть архитекторов, скульпторов, и заключать с ними письменный договор. То есть если я выйду на улицу, сфотографирую здание библиотеки и помещу в статью…

Д.МЕДВЕДЕВ: Хорошо, что я этого не знал, я иногда тоже щёлкаю. (Смех в зале.)

С.КОЗЛОВСКИЙ: Запрещено, если это является основным объектом фото, а для «Википедии» как раз они и должны быть основным объектом фото, либо если это используется в коммерческих целях. А в «Википедии» основная идея в том, что её можно использовать в коммерческих целях, то есть можно распечатать, ни к кому никаких вопросов не будет, и продавать. Не надо делиться с «Википедией» и так далее.

Д.МЕДВЕДЕВ: Ну и какие идеи?

С.КОЗЛОВСКИЙ: Разрешить свободу панорамы. Если здания, памятники, сооружения, всё что угодно – на улице можно спокойно фотографировать без разрешения.

Д.МЕДВЕДЕВ: А у нас на каком уровне принимаются решения о запрете фотографирования?

С.КОЗЛОВСКИЙ: Гражданский кодекс.

Д.МЕДВЕДЕВ: ГК и есть закон об авторском праве, это же соответствующий раздел.

М.ЯКУШЕВ: Буквально строчку нужно поменять, никак не проходит.

Д.МЕДВЕДЕВ: А как там говорится?

С.КОЗЛОВСКИЙ: Разрешено без согласия автора и без выплаты, кроме случаев, если это является основным объектом фото либо используется в коммерческих целях. Эти исключения на самом деле не нужны.

Д.МЕДВЕДЕВ: А кто это пробил-то вообще? Или это некое понимание авторов?

М.ЯКУШЕВ: Скорее это понимание.

С МЕСТА: Письмописатели регулярно возникают…

С.МИРОНЮК: Дмитрий Анатольевич, всё-таки хотелось бы сказать слово в защиту правообладателей. Существуют целые отрасли, например, киноискусство или фотоискусство, экономика которых такова, что без защиты своих произведений они не будут существовать. Поскольку у меня природа двойственная, я, с одной стороны, здесь как резидент соцсети, а с другой стороны, как производитель контента, всё-таки хотела бы акцентировать необходимость поиска этого баланса.

Д.МЕДВЕДЕВ: Так я об этом и говорю уже на протяжении последних часов.

С.МИРОНЮК: Потому что мы в такой радикализм, мне кажется, ударились.

Д.МЕДВЕДЕВ: Коллеги, честно сказать, у меня, может, тоже уже несколько отдалённые представления обо всём этом (я редко этим занимаюсь, к сожалению, хотя это интересная тема), мне кажется, что это не самая существенная тема – свобода панорамы, о которой говорят. Кто старается защищать свои интересы? Кто конкретно?

С.КОЗЛОВСКИЙ: Это неработающая статья, то есть мы в «Википедии» её соблюдаем...

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, кто, допустим, говорит, что этого делать нельзя?

А.НОСИК: Никто. Проблема заключается в том, что кто-то хочет действовать по закону, и он в этот момент упирается: либо наплюй на закон, либо не делай ничего. Практически последствий нет.

Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно. Я не очень понимаю, Света, Вы сейчас в защиту кого выступали?

С.МИРОНЮК: Правообладателей. Тех самых писателей…

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, мы сейчас не про писателей говорим. Писатели – это святое. У нас была довольно известная история по поводу того, можно ли фотографировать Красную площадь и Кремль. Она довольно смешная, потому что в какой-то момент действительно это право было передано Федеральной службе охраны для того, что называется, чтобы всё было в порядке с безопасностью, а потом уже все и забыли, для чего это было сделано. Эту ситуацию невозможно было поменять до тех пор, пока мне самому не пришлось дать прямое указание, что Красную площадь можно фотографировать. Она снята вдоль и поперёк. Я просто хочу понять. Там – ладно, там хотя бы резиденция Президента, хоть какое-то объяснение есть. Кто стоит за этими интересами? Я так понимаю, что таких просто нет.

К.РЫКОВ: Никого.

Д.МЕДВЕДЕВ: Вот в том-то и дело. Я почему и удивился.

С.МИРОНЮК: Это исторически сложилось.

М.ЯКУШЕВ: Это совесть у человека, который хочет работать, жить по закону. Он читает закон…

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, я понимаю, мы здесь все совестливые и все соблюдаем закон, тут других людей нет. Я пытаюсь просто понять, кто обидится, если мы этот закон поменяем?

С.МИРОНЮК: Никто. Моя ремарка была, что…

Д.МЕДВЕДЕВ: То есть Ваша ремарка всё-таки не про фото была?

С.МИРОНЮК: Существует граница – музыка, кино, литература всё-таки должны быть защищены.

Д.МЕДВЕДЕВ: Мне кажется, все это понимают здесь.

С.КОЗЛОВСКИЙ: В кино тоже: попал в кадр дом, а фильм коммерческий. По идее, они должны искать архитектора и выплачивать.

Г.ТИМЧЕНКО: Можно я на секундочку вмешаюсь?

Когда умер один из наших великих советских актёров, мы поставили всего-навсего в фотогалерею один кадр из его очень запоминающейся роли. Нам тут же позвонили из «Мосфильма» и сказали: всё, что снято до 1993 года, каждый кадр, они продают покадрово. Мы не поленились и посчитали, что если бы мы купили покадрово один фильм, то нам бы это обошлось в 2,5 миллиона долларов. Вот так зарабатывает «Мосфильм». Они продают фильмы, предположим, Вячеслава Тихонова покадрово.

С.МИРОНЮК: Должно быть разрешено что-то к общему доступу, а что-то защищено…

Д.МЕДВЕДЕВ: С этим никто и не спорит, конечно.

И.ЗАСУРСКИЙ: Но «Мосфильм» сегодняшний спорит, притом что «Мосфильм» это делал по заказу. Посмотрите, любой фильм – по заказу Гостелерадио, по заказу такому-то, им платили деньги, права обсуждены.

Д.МЕДВЕДЕВ: Насчёт всеобщего или общественного достояния. У нас ведь далеко не все объекты создавались именно как объекты общественного достояния. Не стоит забывать об этом. У нас даже в советский период всё-таки авторское право действовало. Оно понятно какое было, объёмы авторского права, объёмы авторского вознаграждения, но оно всё-таки действовало. И автоматически всё это переводить в общественное достояние будет невозможно, тем более у нас есть сроки действия авторского права, которые у нас на самом деле, как и во всём мире, с каждым годом становятся всё больше и больше. То есть здесь проблема есть.

С.МИРОНЮК: Да, Дмитрий Анатольевич, мы сейчас судимся с некоторыми советским авторами фото, фотографами, и приходится доставать платёжные ведомости 60–70-х годов.

Д.МЕДВЕДЕВ: О том, что они получили вознаграждение?

С.МИРОНЮК: О том, что они получили гонорары и что права перешли к нам.

Д.МЕДВЕДЕВ: Слушайте, мне кажется, это как раз и цивилизованность.

С.МИРОНЮК: Да.

Д.МЕДВЕДЕВ: Возник вопрос, достали ведомость, показали: вы свои три рубля за это получили.

С МЕСТА: Можно замечание короткое?

Д.МЕДВЕДЕВ: Можно, конечно, просто некоторые коллеги никак не могут сказать, Вы не можете договорить, и Вы что-то хотели сказать.

М.МОШКОВ: Максим Мошков, библиотека Мошкова.

Я вообще хотел бы привлечь внимание как раз к инициативе «Мосфильма», только что обруганного. Он совсем недавно выложил в YouTube довольно много старых советских фильмов в полном доступе.

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, я не смотрел, но читал об этом.

М.МОШКОВ: Я считаю, что это замечательное достижение. Но в коллекцию нашего советского кино входят не только эти фильмы «Мосфильма», а ещё коллекция советских мультфильмов, Госрадиофонд, где шикарные спектакли и звукопостановки записаны в древности, какие-то вещи с телевидения по правам, принадлежащим государству. Очень бы хотелось это видеть именно народным достоянием доступным, а не тем, на котором лежит чья-то лапа и продаётся за бешеные деньги. Эту вещь можно решить достаточно быстро именно волевым решением.

Д.МЕДВЕДЕВ: Мне тоже хотелось бы, только знаете, насчёт быстрого волевого решения я не уверен. Я думаю, что если такие решения принимать, это будет череда затяжных и очень тяжёлых судебных споров. Даже если на уровне закона провозгласить это общественным достоянием…

М.МОШКОВ: Необязательно общественным, государственным. Государство, являясь правообладателем, имеет возможность размещать учебники школьные, за которые заплачено авторам, в открытом доступе для граждан страны и школьников.

Д.МЕДВЕДЕВ: А чего тогда не хватает?

И.ЗАСУРСКИЙ: Воли.

М.МОШКОВ: Воли.

Д.МЕДВЕДЕВ: Как обычно?

М.МОШКОВ: Если было хотя бы законодательное разрешение этих вещей, это бы сделали частные лица. Я, например, могу выкладывать всю русскую классику и выкладываю в интернете. Год назад мы в этой библиотеке сидели с сотрудниками, и они просили меня продать им коллекцию русской классики, чтобы они могли отчитаться и получить возможность участвовать в эксперименте по чтению…

А.ПУРНИК: По внедрению ридеров.

М.МОШКОВ: По внедрению ридеров. То есть они у частного лица покупали права на русскую классику, чтобы всё было по закону. Такая ситуация считается совершенно ненормальной.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я всё-таки не очень понимаю, какие объекты вы предлагаете объявить конкретно?

И.ЗАСУРСКИЙ: Можно я конкретно скажу?

Д.МЕДВЕДЕВ: Пожалуйста.

И.ЗАСУРСКИЙ: Смотрите, есть произведённое в Советском Союзе… Мы не берём музыку сейчас, с музыкой отдельно, это самый древний объект авторского права, там самые сложные отношения, там РАО, отдельная история, очень долго можно говорить, куда идут деньги, что они делают, не важно. Есть история с кино. В истории с кино очень понятная на самом деле ситуация. Нет никакого общественного достояния. Я, честно говоря, сам напоролся на это, когда делал проект по заказу Минкультуры, хотели выложить всё русское кино, которое есть в общественном достоянии. Я подстраховался, у нескольких юридических компаний взял заключение относительно того, что является объектом авторского права, что нет. Мы не смогли выпустить этот проект, потому что на шесть экранов американского кино в проекте Министерства культуры был один экран с русским кино, где было 10 или 12 фильмов, потому что на самом деле столько исключений… До 1925 года это индивидуальный объект авторского права – 70 лет после смерти автора, во время войны – за каждый год по два. На самом деле нет никакого русского кино в общественном достоянии в принципе вообще. Если разбираться, то ничего нет, хотя в действительности Союз кинематографистов, который есть у Никиты, в принципе это организация по спокойному выкупу за небольшие деньги всех остатков, какие только есть, авторских прав. А что ещё она может делать? Понимаете? На самом деле это же старики, это организация, которая помогает навести социальную справедливость…

Д.МЕДВЕДЕВ: Они так не считают.

И.ЗАСУРСКИЙ: Это понятно. Но у них есть, Вы знаете, проценты с дисков.

А.НОСИК: Пока нет.

И.ЗАСУРСКИЙ: У них есть новые источники.

Д.КУДРЯВЦЕВ: Кинематографистам отдали.

И.ЗАСУРСКИЙ: Я не хочу на них нападать, дело не в этом.

Д.МЕДВЕДЕВ: В интернете было сообщение, что они собираются продавать право на звук. Это, правда, 1 апреля было.

А.НОСИК: А на свет?

И.ЗАСУРСКИЙ: Всегда из этих по разным углам растащенных вещей будут пытаться «качать».

Дмитрий Анатольевич, можно радикальную идею? Видите, как рубль сейчас падает – мало рублей.

А.НОСИК: Да ладно!

Д.МЕДВЕДЕВ: Куда он падает? Рубль укрепляется.

И.ЗАСУРСКИЙ: Извините, доллар падает. Я имею в виду, доллар падает, потому что мало рублей – трудно купить. Например, в прошлый раз, когда проводилась эмиссия, в основном через банки, через заводы, в какие-то чёрные дырки закачивается. В данном случае, если бы авторские выплаты за советские произведения пришли людям, которые их создали, во-первых, в каждом случае это небольшие выплаты, во-вторых, как бы это…

Д.МЕДВЕДЕВ: Авторам или наследникам?

И.ЗАСУРСКИЙ: Людям, наследникам – не важно. Если это небольшие деньги – 3–5 тысяч рублей за произведение и так далее. Сколько это может стоить? Это же библиотечный продукт. В принципе, мы могли бы справедливо заплатить за сделанную интеллектуальную работу в советское время, полностью решив этот вопрос. Это не очень сложно, потому что все эти организации, творческие союзы и так далее, они в том или ином виде даже до нашего времени дотянули, и там есть полная база данных.

Д.МЕДВЕДЕВ: То есть Вы предлагаете заплатить как бы один раз и потом использовать это свободно?

И.ЗАСУРСКИЙ: Да, точно. Это будет самая умная эмиссия в истории нашей страны, потому что люди, которые что-то сделали интеллектуальное, получат какую-то копеечку на старости за то, что они смогли.

А.ЗНАМЕНСКАЯ: Ваня, но ты знаешь, например, что часть прав передана коммерческим организациям…

Анна Знаменская, директор проекта ivi.ru – это сайт, который в интернете показывает кино…

Д.МЕДВЕДЕВ: Я знаю Ваш проект, даже что-то смотрел.

И.ЗАСУРСКИЙ: Расскажи, сколько контрактов на каждый фильм вы подписывали?

Д.МЕДВЕДЕВ: Хороший проект.

А.ЗНАМЕНСКАЯ: На самом деле у нас около 400 правообладателей. Надо сказать, что, например, тот же Гостелерадиофонд куплен через ООО – соответственно, совершенно коммерческая структура. Мультфильмы «Союзмульфильма» куплены тоже через коммерческую структуру. Весь этот контент куплен за деньги, причём совершенно не за маленькие деньги, это минимальные гарантии вперёд и ещё процент выручки, которую мы получаем. Поэтому это очень хорошее предложение, но как бороться…

И.ЗАСУРСКИЙ: Это государственная собственность, которая в ходе тихой приватизации оказалась растащенной.

Д.МЕДВЕДЕВ: Так и есть на самом деле. Это на самом деле так и произошло, действительно это всё растащили. Вопрос ведь в том, что мы итоги приватизации считаем отчасти священными, несмотря на то, что было много всего несправедливого.

И.ЗАСУРСКИЙ: Давайте разделим интеллектуальное – то, что живое, информацию – то, что потом размножается и делает нас богаче, никого не делает беднее. Там же нет делёжки.

Д.МЕДВЕДЕВ: Очень хочется Вас поддержать.

И.ЗАСУРСКИЙ: Пожалуйста.

Д.МЕДВЕДЕВ: Только я боюсь, что после этого будет большой хай, потому что выстроится очередь из наследников (это ещё полбеды), но выстроится очередь из приобретателей и посредников, которые получили на это права праведным и неправедным способом. Конечно, это можно сделать в виде отсечения какого-то и принудительной выплаты вознаграждения. Но, конечно, это будет очень оспоримая в правовом плане ситуация, даже если мы это через закон какой-то проведём.

А.НОСИК: Нет, очень точно видно, где гайка закручивается и откручивается. Это то, что в Америке называется Fair Use – 107 раздел US Сode. Это то, что могут делать люди, что можно образовательному учреждению, некоммерческому. Это культурные учреждения. У нас же есть закон о культуре, закон о библиотечном деле. Есть много разных платформ, где, не отменяя итогов приватизации, уважая права всех на всё, можно говорить: «В школах – бесплатно».

Д.КУДРЯВЦЕВ: Так лучше, потому что иначе нет разницы между стихотворением и химической формулой, созданной в советское время.

Д.МЕДВЕДЕВ: Конечно, нет. С точки зрения защиты авторского права разницы никакой нет абсолютно. Разницы никакой нет, идёт ли речь о гуманитарном творчестве или точных, естественных науках.

Д.КУДРЯВЦЕВ: Потому что мы повязнем в этом, нельзя возвращать…

А.НОСИК: В любом случае в этом повязнем.

Д.КУДРЯВЦЕВ: Возвращать акционированное нельзя ни в каком виде. Потом дальше будем доказывать, что…

Д.МЕДВЕДЕВ: Конечно, иначе бардак будет.

А.НОСИК: Я о чём и говорю, вместо этого надо Fair Use делать.

Д.КУДРЯВЦЕВ: Правильная идея состоит в том, что ничего не отбирается, права сохраняются, но указываются области применения, в которые собственники должны давать бесплатно.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я думаю, что это, в принципе, скорее правильный путь. Я не знаю, как быстро, но область свободного использования всё равно в границах законодательства будет расширяться в силу понятных причин, потому что всё равно за этим уследить невозможно, всё равно этим будут пользоваться. И рано или поздно законодатель будет вынужден на это пойти. Но какие-то приоритеты установить – здесь, пожалуй, я бы поддержал всех, кто говорит: допустим, школы, университеты, ещё какие-то учреждения, которые не вызывают сомнений. Понятно, что можно делать что-то через них, но, во всяком случае, это объяснимая вещь.

А.НОСИК: Больше особо ничего и не надо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Пожалуйста.

Г.АСМОЛОВ: Дмитрий Анатольевич, меня зовут Григорий Асмолов, я автор проекта «Карта помощи пострадавшим от пожаров», который работал прошлым летом и который помог скоординировать оказание помощи пострадавшим от пожаров.

Конечно, в первую очередь я хотел бы сказать, что российское сетевое сообщество показало себя прошлым летом как очень мощный ресурс. Во многом это был пример, который изучали потом по всему миру. В частности, я работаю в Гарвардском университете, и там очень многие специалисты смотрели, как сильно сетевое сообщество именно в России. Примеров того, как это сетевое сообщество рождает новые проекты и появляются новые идеи, очень много. Очень много разных аутсорсинговых проектов.

Д.МЕДВЕДЕВ: Проект хороший получился.

Г.АСМОЛОВ: Есть ещё очень много разных проектов, которые рождаются именно в сети. «Гдеказино.ру» – этот проект Вы помогли сделать замеченным. Это было очень заметно, потому что уже тогда структуры начали реагировать.

«Карта помощи» – это проект, который в основном координировался внутри сетевого сообщества, и у нас это заняло очень много времени. Постепенно сейчас уже МЧС начинает нас замечать, и какие-то структуры начинают смотреть на то, что, в принципе, есть мощь, есть сила.

Но концепция электронного правительства в первую очередь ориентирована на оказание услуг, а не на сотрудничество между обществом и государством, в то время как мы видим всё больше и больше примеров, когда сетевое общество может быть равноценным партнёром государства в решении тех или иных социальных проблем. И здесь вопрос, который я хотел поднять, – как можно обратить больше внимания? Потому что сетевое общество не структурируется, это не организация, это не НКО. Это группа людей, которые вдруг решают, что они чем-то могут помочь, делают какую-то платформу, объединяются и так далее. Когда те или иные ведомства по разным совершенно направлениям будут больше обращать внимание на подобного рода проекты? Это ресурс для сотрудничества. Опять же со стороны МЧС недавно нам сказали, что, возможно, они сделают для нас специальный телефон, по которому можно будет получать информацию от краудсорсинга, от людей. Но как усилить внимание со стороны разных ведомств на проекты сетевого общества так, чтобы эта кооперация между гражданскими проектами и государством была более системной и порождала больше результатов? Потому что граждане в том числе, как мне кажется, больше участвуют в этом в тот момент, когда они видят, что реагирует и государство. В тот момент, когда есть фидбэк, это и более активизирует население.

Д.МЕДВЕДЕВ: Вы знаете, это проблема самих людей, которые работают на государство. Мне было бы очень грустно, если бы для каждого такого государственного взора необходимо было бы участие Президента. По «Гдеказино.ру» я это сделал, потому что тема животрепещущая и плюс циничное злоупотребление законодательством, вроде казино закрыты, в то же время все играют, кто хочет. Но, конечно, не дело Президенту каждый раз вызывать Генерального прокурора и говорить: «Знаешь, вот есть такой-то ресурс, обрати на него внимание». Или так, как у Вас, допустим, в этой очень сложной ситуации. Мне кажется, это вопрос скорее общего взросления людей. Я единственное, что могу обещать, я своим примером, естественно, это буду продолжать делать. Но, в конечном счёте, это вопрос самоощущения самих министров, руководителей ведомств. Если они не хотят остаться на свалке, то они должны реагировать на это. Тот самый фидбэк, о котором Вы говорите, у человека есть или его нет, скажем так. Если у человека есть потребность отвечать, он ответит, мы же с вами понимаем, а если нет, то ничего не будет.

С.МИРОНЮК: Дмитрий Анатольевич, извините, что перебила. Есть дебютная идея у наших западных коллег – у министерств и ведомств принято делать свои представительства в социальных сетях в виде официальных страниц, где на «стене» можно написать. Если вы видите, что на «стене» МЧС или другого министерства написано определённое воззвание от сообщества и реакции нет, пожалуйста, это открытый механизм.

Д.КУДРЯВЦЕВ: У Минздрава есть такой официальный блог, на сайте Минздрава. Помогло им это?

С.МИРОНЮК: Нет, ты говоришь, что на сайте Минздрава, а я говорю о социальном сообществе. На сайте Минздрава ты вычёркиваешь комменты того, кого тебе не нужно, и всё.

Д.МЕДВЕДЕВ: Вы знаете, в принципе, на мой взгляд, это тоже возможный вариант. Другое дело, что уровень, конечно, этих записей будет очень разным. Мы с вами тоже понимаем. Да, придётся жёстко это модерировать, но тогда вроде бы потеряется цель, потому что будет отсечение наиболее хамских каких-то вещей, но в то же время можно выкинуть, соответственно, вместе с водой и ребёнка, потому что, может быть, в очень жёсткой форме сказано о чём-то сверхактуальном. Они скажут: «Смотри, опять нас оскорбляют, пошли они…»

Е.СКОРОБОГАТОВА: Екатерина Скоробогатова, я представляю Facebook в России. Могу сказать о том, что в Facebook есть несколько очень удачных примеров реализации. Например, у Красного Креста огромная страница на Facebook. Соответственно, именно через эту страницу они получают очень много интересной информации от пользователей.

Безусловно, у всех крупных министерств и ведомств ряда стран, начиная от Вашингтона и заканчивая, собственно, британской монархией, есть свои страницы. Та структура, по которой работают страницы на Facebook, содержит некий базовый уровень модерации, по которому мы отсеиваем, например, определённые слова, просто не разрешаем публиковать. Ну и есть, безусловно, большое внимание со стороны тех, кто ведёт эти страницы на Facebook. Поэтому в целом, мне кажется, это…

Д.МЕДВЕДЕВ: Вы считаете, что это работает?

Е.СКОРОБОГАТОВА: Да. И дело в том, что здесь ещё есть очень важная вещь, которая связана с самим Facebook как платформой, поскольку это не анонимная платформа, о чём говорил Иван. На Facebook может присутствовать человек только под своим реальным именем и фамилией.

С.МИРОНЮК: Как если подойти и написать ругательство на стене министерства и подписаться своим именем.

Е.СКОРОБОГАТОВА: Высказывание на Facebook привязано к вашему реальному имени и фамилии, к вашему истинному профилю.

Д.МЕДВЕДЕВ: Знаете, если, так сказать, это работает в других странах, я не считаю, что это не будет работать у нас. И не хотел бы сразу же выражать сомнение в нашей цивилизованности. Можно попробовать.

С.МИРОНЮК: Может быть, мы обобщим опыт и покажем?

Д.МЕДВЕДЕВ: Давайте попробуем. Если это будет идти на пользу, слава богу, что называется. Пожалуйста.

Г.АСМОЛОВ: Дмитрий Анатольевич, в тех странах, где это работает на организационном уровне, во многих очень местах появляются функции человека, который своего рода посредник с сетевым сообществам, который не только собирает жалобы, а именно отвечает. Сегодня нет человека, к которому мы можем обратиться с таким проектом, какой-то человек по контакту с сетевым обществом. И на организационном уровне, когда создаётся адресат, то появляется возможность координации.

И.ЗАСУРСКИЙ: Социальные атташе. Как пресс-служба.

М.ЯКУШЕВ: Совершенно конкретно, прошу прощения, в министерствах и ведомствах есть же бюджет на обучение каким-то информационным системам, как в Lotus работать, в «Майкрософте» работать. Если заложить бюджет именно на взаимодействие с социальными сетями, то людей можно обучать, приглашать экспертов. Собственно, потихоньку всё это и начнётся.

А.КОЛЕСНИКОВ: Михаил, мне кажется, что они тратят слишком много служебного времени в этих социальных сетях.

И.ЩЁГОЛЕВ: Этому учить не надо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, идея-то любопытная. Это только предложи. Достаточно мне сказать, что заложите в бюджет на общение с социальными сетями, что начнётся сразу.

А.ЗНАМЕНСКАЯ: Знаете, я хотела бы добавить. Дело в том, что, например, в Германии дети с самого начала знают, что бесплатного контента в интернете нет. Там дети приучены к тому, что есть ответственность. В Германии есть ответственность конечного пользователя за скачивание нелегального контента. И дети изначально в школах знают, что контент нужно покупать соответственно через iTunes или ещё каким-то образом.

Д.МЕДВЕДЕВ: Позвольте всё-таки не до конца в это поверить, даже применительно к немецким детям.

А.ЗНАМЕНСКАЯ: Конечно. Я просто к тому, что там дети со школы понимают, как нужно пользоваться социальными сетями, соответственно, где нужно смотреть легальное видео, легальную музыку, эта образовательная часть была бы очень важна.

Д.МЕДВЕДЕВ: Это правда. Вы правы, но это, знаете, нас адресует к другой проблеме, с которой я столкнулся, как раз когда я работал в Правительстве. И мы начали двигать этот проект как раз в школы, проходила первая интернатизация школ достаточно сложно, но, я считаю, всё равно она была весьма полезной. Проблема была в том, что дети готовы все абсолютно, учителя не готовы на 70 процентов. Причём не только что-то объяснять, а просто не готовы что-то делать, не готовы даже как-то общаться с компьютером. Сейчас эта проблема стала выглядеть лучше, но в целом она всё равно остаётся. Вы говорите о том, что в школе нужно давать соответствующие знания, всё-таки это педагог должен делать, их давать.

А.ЗНАМЕНСКАЯ: Всех педагогов обучить, наверное, сложно.

Д.МЕДВЕДЕВ: Но учить надо.

А.ЗНАМЕНСКАЯ: Но можно использовать технологию онлайн-обучения, во-первых.

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, учить надо обязательно. Учить надо и взрослых, и уже зрелых, и не очень зрелых. Молодёжь, конечно, всё-таки лучше в этом смысле ориентирована, но это вопрос культуры, Вы правы. Это вопрос культуры. Как и вопрос о том, как себя ведут руководители ведомств, в конечном счёте. Это тоже вопрос внутренних ощущений.

М.КОТОВ: Михаил Котов, «Газета.ru».

Д.МЕДВЕДЕВ: Пожалуйста.

М.КОТОВ: Я хотел бы сказать про судебную практику в отношении СМИ.

Д.МЕДВЕДЕВ: Сетевые СМИ?

М.КОТОВ: Да, сетевые СМИ, потому что у нас возникает некоторая проблема, которая заключается в том, что сейчас современные сетевые СМИ невозможно представить без комментариев читателей. Мы, со своей стороны, подходим к этому делу достаточно ответственно и стараемся не допустить высказываний, которые нарушают наше законодательство. С другой стороны, не всегда и не всем нравится то, о чём может быть комментарий у нас. Или, например, мы берём, скажем, из «Живого журнала»: Олега Кашин высказался в отношении… В общем, Вы историю наверняка эту знаете. И этот комментарий появился у нас. Мы не можем не проинформировать нашего читателя о том, что эта громкая история получила некоторое продолжение. Правоприменительная практика показывает, что мы здесь выступаем в качестве соответчиков.

Д.МЕДВЕДЕВ: Соавторами комментариев.

М.КОТОВ: Соавторами комментариев.

Д.КУДРЯВЦЕВ: Тут не только комментарии. Если мы, любое СМИ, не только сетевое… История такая. Если кто-то, Дмитрий Анатольевич, важный, не с улицы, не специально подобранный, сказал плохо, допустим, про Игоря Олеговича, а мы об этом написали, он судит газету.

Д.МЕДВЕДЕВ: А если про меня?

А.НОСИК: Ещё и по 219-й статье.

Д.КУДРЯВЦЕВ: Я специально стрелку перевёл, чтобы не попадать ещё под закон о Президенте и о символах государства. Да, реально нас засудили за высказывания чеченских правозащитников. Мишу засудили за цитату Кашина про Якименко и так далее.

Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно. Коллеги, мне кажется, что это уж точно можно поправить.

Д.КУДРЯВЦЕВ: Важно, что это не только комментарии.

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, здесь вопрос даже не только в самом законе. Мне кажется, это всё-таки в конечном счёте ровно то, о чём Вы говорите, – это вопрос развития судебной практики. Потому что у нас, как известно, судебная практика не является источником права, но в то же время все понимают, что она является источником права. Кто-то с этим согласен, кто-то – нет. Очевидно, что это просто вопрос вектора. Я не знаю, ещё раз говорю, я совсем не глубоко в теме. Надо посмотреть последние постановления на эту тему, которые принимал Верховный Суд или Высший Арбитражный Суд, в зависимости от того, кто является стороной в деле, и на постановление пленумов. Может быть, есть смысл что-то подправить? Я понимаю ваши трудности, но, в конце концов, интернет – открытое пространство и в интернет-СМИ может написать кто угодно. Если я правильно Вас понимаю, этот комментарий может даже повисеть какое-то время, а потом будет стёрт, допустим, вами, отмодерирован.

С МЕСТА: Да, совершенно верно.

Д.МЕДВЕДЕВ: Тем не менее следы всего этого остаются, и это основание для того, чтобы вас пристегнуть к процессу.

М.КОТОВ: Здесь несколько аспектов есть. Есть один аспект, когда появляется комментарий у нас в газете стороннего человека. Мы его можем оценить и отмодерировать. Если мы его не убираем, он висит какое-то время…

Д.МЕДВЕДЕВ: Например, час висит. Какая разница, время же относительное понятие.

М.КОТОВ: Да, совершенно верно.

М.КОТОВ: Нам могут предъявить претензии как к СМИ, которое размещают у себя…

Д.МЕДВЕДЕВ: Какая разница? Ведь интернет такая среда, что сколько бы он ни провисел, на него уже появляются ссылки, он уже живёт своей жизнью. Вы отмодерировали, отмежевались, что называется, от него. Тем не менее он становится фактом объективного анализа.

М.КОТОВ: Я немножко говорю ещё о другом. Мы мониторим блогосферу и даём новости блогосферы у себя в СМИ. Это уже не комментарии стороннего читателя. Это наша журналистская работа. И когда мы делаем нашу журналистскую работу, даём новость и она кого-то не устраивает, хотя это не наше высказывание, мы, как зеркало, лишь говорим: «Ребята, посмотрите, в блогосфере есть такое-то высказывание, такое-то сообщение», – нас привлекают как соучастников.

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, это мы выходим сейчас с Вами на известную проблему о том, насколько совместимо общее законодательство о средствах массовой информации с интернет-СМИ. И насколько те критерии, которые ещё в советский период, может быть, даже создавались, могут использоваться при ответственности, допустим, СМИ, которое существует в интернете. Опять же я не призываю к тому, чтобы немедленно начать изменение законодательства о СМИ, потому что это тоже одна из наших «священных коров». Как только об этом что-то говоришь, то сразу начинаются упрёки, что ты хочешь накинуть очередную удавку на гласность и всё остальное. Но эта проблема должна так или иначе в какой-то момент получить своё разрешение. В противном случае вы будете завалены такими исками и вам будет очень трудно отбиваться. Я не буду скрывать, я за этим не слежу. Но практика, я хотел бы спросить, существует на эту тему или нет? Может, Вы знаете постановление судов высшей инстанции?

М.ЯКУШЕВ: В прошлом году было постановление.

С.МИРОНЮК: Было разъяснение Верховного Суда по этому поводу. Это касалось форумов.

Д.МЕДВЕДЕВ: И что они сказали?

М.ЯКУШЕВ: Оно настолько как бы и нашим и вашим, если честно. Судебная практика всё равно достаточно разнообразна. И, видимо, без явной нормы закона…

Д.МЕДВЕДЕВ: А зачем норма закона? Почему нельзя дополнить постановление пленума соответствующего суда? На самом деле закон хуже. Вы знаете, закон хуже, чем постановление пленума, потому что закон ещё должен пройти интерпретацию в головах судей, а постановление пленума работает непосредственно. Вот как там написано, они так и будут поступать.

М.ЯКУШЕВ: Я сейчас скажу страшную вещь для юриста. Вы, наверное, не знаете, как долго это постановление пленума согласовывалось.

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, знаю, я слышал, что долго.

М.ЯКУШЕВ: Согласовывалось оно вовсе не на уровне Верховного Суда и Арбитражного, а на уровне не будем говорить, каких ведомств.

Д.МЕДВЕДЕВ: Каких? Скажите уж, чего? Каких? Неужели Игорь Олегович Щёголев?

М.ЯКУШЕВ: Минкультуры там точно фигурировало, наверняка Минкомсвязи согласовывало что-то.

И.ЩЁГОЛЕВ: Мы как раз были инициаторами.

М.ЯКУШЕВ: Да, но потом там начались...

Д.МЕДВЕДЕВ: Я думал, Вы другое скажете. Я выдохнул – Минкультуры. Ох, получит министр-то. (С м е х.)

А.НОСИК: Вообще в 57-й статье очень понятно, что написано: если на радио кто-то позвонил и поматерился, они освобождены, потому что это прямой эфир.

И.ЩЁГОЛЕВ: Не могут воспроизводить. При повторе передачи должно быть изъято. Такой же принцип был применён к форумам.

Д.КУДРЯВЦЕВ: Но почему газеты при этом в несправедливой ситуации? Если мы не можем написать, что вчера на радио был такой эксцесс, такой-то вышел в эфир и сказал такое-то, это обсуждает вся страна. Мы написать об этом не можем.

Д.МЕДВЕДЕВ: Потому что есть известное латинское изречение, знаете какое? Verba volant, scripta manent. Но я всё-таки думаю, что это в принципе реальная проблема, по которой вполне реально принять решение. Можно было бы, Игорь Олегович, подумать. Всё равно Вы какие-то, наверное, поручения будете готовить вместе с Администрацией. Я готов, это уже такая тонкая сфера, переговорить с нашими коллегами, с тем чтобы, может быть, они посмотрели на практику. Я думаю, что это проще всего так отрегулировать, не через изменение закона.

М.КОТОВ: Важно ещё отделить журналистику факта от журналистики мнений.

Д.МЕДВЕДЕВ: Это самое сложное, Вы же понимаете. Потому что изложение самих фактов и несколько предложений собственных комментариев – уже…

М.КОТОВ: Да.

Д.МЕДВЕДЕВ: Ладно.

И.ЩЁГОЛЕВ: Коллеги, может, отпустим Президента?

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, мы уже два часа сидим. Есть ли ещё что-то сверхактуальное, о чём нужно сказать?

М.КОТОВ: Про DDoS-атаки хотелось бы спросить.

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, это тема актуальная, безусловно.

М.КОТОВ: Это страшная вещь. Мы заметку написали хорошую на эту тему.

С МЕСТА: Нашли кого-то?

М.КОТОВ: Нет, к сожалению.

Д.МЕДВЕДЕВ: Не только нашли, но уже признались, да?

М.КОТОВ: Я знаю, сколько это стоит. Это стоит 3 тысячи долларов в день. Чтобы положить сайт.

Д.МЕДВЕДЕВ: Знаете, я единственное, что здесь могу сказать. Это, во-первых, всё плохо, безусловно, потому что это создаёт очень нервозную обстановку, и все нервничают. Нервничают, собственно, те, кто пострадал, потому что они видят в этом чьи-то происки, не важно чьи: власти, ФСБ, Администрации Президента, ЦРУ, ещё кого-то. Нервничает власть, которая не понимает, как на это всё реагировать, потому что не хочет, чтобы её упрекали во всякого рода «зажимах». Вопрос в том, есть ли эффективный способ противодействия этому. Вы же понимаете, у нас в силу того, что вообще такое из себя представляет интернет, у любой власти нет ресурса влияния на тех, кто, например, хочет этим заняться, может быть, даже исходя из каких-то своих абсолютно твёрдых представлений. Видеть за этим канализированную атаку, которая, скажем условно, благословляется где-то в той или иной структуре, надеюсь, что присутствующие здесь понимают – это не то что упрощение, это просто неправильно. Даже наиболее известные представители власти – люди всё-таки достаточно современные, чтобы понимать всю неэффективность такого рода действий. В интернете, в блогосфере может кто-то нравиться, может кто-то дико раздражать. Мы понимаем, допустим, что когда те или иные ресурсы кладутся, в конечном счёте происходит надувание этого ресурса, потому что всякий запретный плод, естественно, становится всё более и более сладок.

Д.КУДРЯВЦЕВ: Дмитрий Анатольевич, главная проблема не в этом. Когда клали «Коммерсант» через забивание каналов, положили весь северо-запад: две больницы, четыре школы и военную часть.

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, я сейчас об этом даже не говорю. Я просто хочу понять, есть ли какие-то ресурсы сегодня что-то сделать с этим?

А.НОСИК: Конечно, есть.

Д.МЕДВЕДЕВ: А вы предложите, давайте подумаем.

А.НОСИК: Управление «К», которое никого не поймало и не искало никогда, которое использует любые предлоги, чтобы не принимать заявлений от потерпевших, которое говорит, что взлом бесплатных ресурсов не является правонарушением и не является предметом расследования – любого «ЖЖ», любого «Мейл.ру», любого бесплатного ресурса.

Д.МЕДВЕДЕВ: Кто обращался в ФСБ на эту тему?

А.НОСИК: Все обращались. Но это не в ФСБ, а в МВД.

С.ИВАННИКОВА: Светлана Иванникова – руководитель «ЖЖ» в России. В настоящее время мы подали заявление о факте DDoS.

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, я как раз читал, что вы якобы не подавали. Честно говоря, я не знаю, какие управления этим занимаются.

С.ИВАННИКОВА: Мы подали заявление, но лимит уже был исчерпан, и официального ответа до сих пор мы пока не получили: ни отказа, ни ответа о том, что будет рассмотрено дело. То есть пока мы в ожидании.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я хочу понять всё-таки одну вещь. Они способны в этом разобраться?

И.ЩЁГОЛЕВ: Очень важно разбираться в момент атаки, потому что потом время прошло и уже никак…

Д.МЕДВЕДЕВ: Просто вы сразу же накатили на них, говорите, что они или не принимают, или не отвечают. Ответят, допустим, особенно после сегодняшней встречи. У меня другой вопрос. Они способны во всём этом разобраться-то сами?

С.ИВАННИКОВА: Не было прецедента.

К.РЫКОВ: Подождите, давайте не будем драматизировать.

Д.МЕДВЕДЕВ: Что было-то, расскажите?

К.РЫКОВ: Во-первых, ситуация какая: где находятся сервера в LiveJournal? Это очень важно. Они находятся на территории России?

С.ИВАННИКОВА: На территории Соединённых Штатов. Совершенно верно.

К.РЫКОВ: Соединённых Штатов. Теперь представьте процедуру работы органов. Поступает поручение, допустим, от Дмитрия Анатольевича разобраться. Теперь должен поехать следователь. Он куда поедет, в Калифорнию? Приедет он туда, что скажет: «Дайте мне, пожалуйста, доступ, я хочу проверить хотя бы, а был факт-то сам?»

А.НОСИК: «Коммерсант» DDoS’или три месяца в России, они писали заявление, никто не пришёл и не спросил.

К.РЫКОВ: Все сайты DoS’или и DDoS’или по тысяче раз.

С МЕСТА: И следователь не приехал ни к кому.

А.НОСИК: Следователь к кому приехал? Назови одного.

Д.МЕДВЕДЕВ: Секунду, давайте тогда переведём это в правовую плоскость, она более простая. Для меня технологическая сторона не вполне понятна и даже не хочу сейчас в это погружаться. Давайте в правовом плане поговорим. Когда по этим фактам писали заявления в МВД или ещё куда-то, они просто говорили, что это не является правонарушением? Или они говорили, что не в их компетенции это рассматривать? Или говорили, что у них нет технологических возможностей установить причину DDoS-атаки?

К.РЫКОВ: Нет возможности проверить.

А.НОСИК: Все отмазались, кроме что-то делать. Они не замотивированы вообще...

Д.КУДРЯВЦЕВ: Они по закону могут некоторое время вообще никак не отвечать. Ты подаешь, они никак не отвечают. Потому через месяц ты пишешь жалобу, они тебе отвечают, что в момент атаки мы бы могли, а сейчас уже не можем. Но мы подавали жалобу в момент атаки, но из-за того, что они неделю могут не отвечать, вся история. Поэтому никто не знает, что они могут технологически.

Д.МЕДВЕДЕВ: Вы сами знаете, кто, как и где работает. Я всё-таки хочу от вас, людей подготовленных в этом плане, как никто другой, добиться ответа на простой вопрос или очень сложный, наоборот. Они вообще способны после атаки это установить или нет? Это же самое МВД, просто по-честному?

А.НОСИК: Это не вопрос про IP, это вопрос про всю ОРД, вся ОРД – это в том числе и показания, и наблюдения, и слежка, вопрос дознания…

Д.МЕДВЕДЕВ: Хорошо, если вопрос именно к самому дознанию, то это можно отрегулировать.

А.НОСИК: Конечно, дознание отсутствует.

Д.МЕДВЕДЕВ: Это можно отрегулировать каким образом? Я не знаю, что они реально смогут сделать, но то, что они смогут, допустим, создать какое-то подразделение, которое будет добросовестно всем вам отвечать, это сделать можно, о том, что «ваше заявление принято, мы его рассматриваем и через месяц выдадим вам ответ». Это сделать можно. Но мне бы хотелось понять, возможно ли это предотвратить в целом?

А.НОСИК: 12 лет назад первый раз сломали «Ленту.ру», известно было, кто сломал, он не прятался.

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, 12 лет назад – это было 12 лет назад.

А.НОСИК: Не взяли заявление. Одно и то же Управление «К».

Д.МЕДВЕДЕВ: Просто нужно было бы понять, какой механизм здесь лучше использовать, потому что, скажу прямо, предложить нашим коллегам из МВД улучшить оперативно-разыскную деятельность и осуществлять дознание можно, но вопрос в том, во имя чего? Во имя того, чтобы они просто бумаги слали о том, что сначала «ваше заявление принято к работе», а через месяц вам отвечали, что они ничего не смогли установить? Можно, тогда будут соблюдаться некие процессуальные вещи, но результат будет нулевой. Надо всё-таки постараться сделать так, чтобы этим всё-таки пользовались как можно в меньшем количестве случаев. Вот как это сделать?

М.КОТОВ: Дмитрий Анатольевич, но ведь ответ, что «мы ничего не смогли сделать, ничего не смогли установить», – это тоже ответ. И становится понятно, что есть какая-то проблема, которую нужно, наверное, решить.

Д.МЕДВЕДЕВ: Согласен, да. Хорошо. А вы мне можете сказать тогда, в таких случаях, когда «там» такие вещи происходят (и из нашей страны, кстати, происходили, и не из нашей страны происходили): что делали правоохранительные структуры за границей?

А.НОСИК: Все русские «дидосеры», которые сидят в тюрьме, сидят в тюрьме в Штатах.

Д.МЕДВЕДЕВ: Это если их можно достать.

А.НОСИК: Их выманивают, приглашают на работу.

Д.КУДРЯВЦЕВ: Американцы приезжают сюда. Во времена «Ситилайна», который Вы сейчас упомянули, к нам приезжало ФБР и просило показать такого-то пользователя, их сопровождал фээсбэшник. Мы спросили, что он сделал. Нам сказали: «Он развернул спутник. И его русские сдали».

Д.МЕДВЕДЕВ: Знаете, такие «дидосеры» нам нужны самим. (С м е х.)

Д.КУДРЯВЦЕВ: Они не ленятся этим заниматься.

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, их мы не отдадим. Надо выяснять, кто это, и обращать во благо.

На самом деле, конечно, я не знаю, когда это можно сделать будет, не сейчас, может, через какое-то время. Но всё-таки я в принципе согласен с идеей, что нужно отрегулировать эту сферу. Знаете, теоретически можно даже подготовить какой-то уголовный состав, если действующего уголовного закона не хватает. Я только сомневаюсь, что по нему практика будет возникать.

А.НОСИК: Он уже есть, статья 273 – «Вредоносные программы».

Д.МЕДВЕДЕВ: В принципе, да. «Вредоносные программы» – это сюда и попадает. А есть практика по ней какая-то, кто знает?

А.НОСИК: Конечно, есть по ней практика.

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, по таким атакам?

РЕПЛИКА: По таким – нет.

А.НОСИК: Они замотивированы. Когда ФБР их зовёт в Вашингтон, поит виски и есть запрос американский, они по этому запросу работают, вот MasterCard и так далее…

М.ЯКУШЕВ: Законодательство не наше, законодательство их.

А.НОСИК: …помогают по международно-правовой помощи… «Коммерсанту» почему-то не помогают.

С.МИРОНЮК: Может, нам сделать круглый стол между представителями сообщества или легальными людьми из Управления «К» – теми, кто может открыто с нами разговаривать?

Д.МЕДВЕДЕВ: Хорошая идея, кстати.

С.МИРОНЮК: Мы никогда не разговаривали.

Д.МЕДВЕДЕВ: Давайте. Это правильная идея. Чтобы с меня эту головную боль снять. Это я вам точно обещаю. Те, кто хочет, я сейчас скажу Министру. Там, наверное, есть всё-таки люди вполне подготовленные, они могли бы просто встретиться и поговорить, но всё равно нужно какого-то начальника позвать, чтобы в конечном счёте это превратилось в процессуальные наработки.

С.МИРОНЮК: Может быть, у нас просто трудности коммуникации.

М.ЯКУШЕВ: И центр безопасности связи ФСБ, наверное, тоже.

Д.МЕДВЕДЕВ: Давайте так и сделаем.

С.КОЗЛОВСКИЙ: Дмитрий Анатольевич, можно ещё по авторскому праву вопрос? У нас авторское право (ответственность) регулируется тремя кодексами – Гражданским, Административным и Уголовным. Причём само авторское право сделано таким запутанным, оно не соответствует здравому смыслу в большинстве случаев. То есть Вы сами говорили, что Вы сфотографировали…

Д.МЕДВЕДЕВ: «Юристы для юристов пишут законы, а не для того, чтобы их понимать».

С.КОЗЛОВСКИЙ: В принципе гражданская ответственность – заплатил штраф, нормально. Но тут уже сделана уголовная ответственность – до шести лет лишения свободы, причём ущерб считается так, что правообладатель может эти цифры брать с потолка, по сути. Может быть, отменить вообще 146-ю и 147-ю статьи? Зачем их сажать в тюрьму? То есть пусть платят штраф.

Д.МЕДВЕДЕВ: Это что за статья-то?

С МЕСТА: 146-я – нарушение авторских прав.

С.КОЗЛОВСКИЙ: Нарушение авторских прав – 250 тысяч рублей, которые можно вот так насчитать. Вот тоже библиотека Мошкова…

Д.МЕДВЕДЕВ: Нам ещё в ВТО надо вступить. Знаете, как только мы чего-то отменим в этой сфере, найдутся люди, которые скажут, что мы ослабили борьбу с нарушителями авторских прав.

С.КОЗЛОВСКИЙ: Нет, гражданская ответственность-то есть, административная есть. Зачем уголовная?

И.ЗАСУРСКИЙ: Пусть штрафы будут? Зачем туберкулёз?

А.НОСИК: Нет, как не сажать за экономические преступления, так и не сажать за авторские нарушения.

Д.МЕДВЕДЕВ: Это тоже экономическое преступление.

И.ЗАСУРСКИЙ: Есть конкретный случай. Координационный центр домена «РФ» пришел в школу в Ярославле, они спрашивают у детей: «Дети, вы музыку слушаете в интернете? Поднимите руку». Все поднимают. Спрашивают: «Дети, а вы хотя бы фильмы качаете из интернета?» Они поднимают руки. А им говорят: «А вы понимаете, что вы все нарушаете закон?» И после этого робкий мальчик 13 лет тянет руку, встает. «Что ты хочешь сказать?» – «А вам не кажется, что проблема с законом?» (С м е х.)

РЕПЛИКА: Правда, это настоящий факт.

Д.КУЛИСТИКОВ: Может, проблема иногда бывает в правообладателях, которые не дают, наверное, легального способа получить этот аудиавизуальный продукт. Мы, как ВГТРК, о котором говорили уже несколько вещей, и про сериалы, которые никто не смотрит… Смотрят. И наш дружественный портал «Зумби.ру», который появился год назад, сейчас занимает второе место по России по просмотру фильмов, сериалов, которые легально можно бесплатно посмотреть. Пользователь сам делает выбор. И это проблема не всегда пользователя, что он нарушает закон, а ему не дают просто возможности его не нарушить. Как только появляется эпполовский магазин, где можно для того же iPad и iPhone просто одним нажатием купить, не дёшево, но купить программу, пользователи сразу их почему-то начинают покупать. Давайте дадим возможность не нарушать закон прежде всего, тогда и интернет цивилизуется. Вот моё мнение.

Д.МЕДВЕДЕВ: Насчёт тюрьмы я абсолютно согласен. Как принято говорить, по степени общественной опасности это не то действие, за которое нужно отправлять в тюрьму. Это уж точно, хотя далеко не все здесь нас поддержат, спросите правообладателей. Они скажут, что «надо калёным железом», «вешать» и так далее. У нас есть гораздо более страшные преступления, это правда.

Насчёт того, что существует разная ответственность. В общей форме мой ответ такой. Она всё-таки должна быть разной. И не факт, что за такого рода преступления нужно сажать в тюрьму, но ведь может быть уголовное наказание без лишения свободы. Просто почувствуйте разницу. Гражданское законодательство устанавливает имущественную ответственность: заплатишь соответствующую сумму денег – и всё. А уголовное законодательство всё-таки содержит в себе поражение в правах, что иногда, в общем-то, нелишне. Человек, который даже получил штраф, подчёркиваю, по Уголовному кодексу, приобретает судимость. И это, в общем, имеет некоторое значение.

Поэтому я считаю, что полностью устранять уголовную ответственность, наверное, неправильно, но и в тюрьму отправлять, особенно за незначительные какие-то вещи, когда речь не идёт о преступлениях промышленного уровня, тоже, конечно, наверное, не вполне разумно и справедливо.

А.НОСИК: А там другая статья есть. Промышленное, но это уже незаконное предпринимательство.

Д.МЕДВЕДЕВ: А по этой статье осудили кого-нибудь, скажите? По-моему, мы никого и не осуждали.

М.ЯКУШЕВ: Нет, были, были мелкие случаи.

РЕПЛИКА: По дискам сидят люди. С реальными сроками в колонию сажали.

Д.МЕДВЕДЕВ: Знаете, для баланса скажу, что когда я периодически обсуждаю тему вступления России в ВТО и с нашими американскими друзьями, ну и не только, и с европейскими, говорят: «У вас пиратство, у вас авторское право и так далее». И мы некоторое время назад стали вываливать им на стол доказательства того, что мы с этим боремся, в том числе и практику применения по этой самой статье, когда никого раньше не привлекали, а сейчас привлекают, не всё до суда доходит, тем не менее всё-таки люди образумливаются и, соответственно, находятся под воздействием соответствующей нормы Уголовного кодекса. Это не совсем бесполезная вещь.

С.КОЗЛОВСКИЙ: Если будет сигнал, что мы входим в ВТО, МВД тут же сделает 10 тысяч дел за один день. То есть на самом деле за одно и то же преступление, нарушение можно наказать штрафом гражданским, административным, уголовным – одно и то же, то есть какой-то разницы нет. По сути, всё решает правообладатель.

Д.МЕДВЕДЕВ: Строго говоря, конечно, за одно правонарушение не должно быть двух видов ответственности или трёх. Но нам бы наши коллеги, которые этим занимаются, ответили бы, что это разные правонарушения. Они бы сказали, что гражданское правонарушение выражается в этом, и за это наступает ответственность в виде штрафа, а уголовное преступление выражается в этом.

С.КОЗЛОВСКИЙ: Там написано: «нарушение авторских прав». Что такое «нарушение», прописывается в Гражданском кодексе. То есть, по сути, Уголовный кодекс ссылается на Гражданский.

Д.МЕДВЕДЕВ: А есть практика, когда всё-таки за одно нарушение и так, и так привлекают? Есть такая практика?

А.НОСИК: Учитель Поносов, например. Он был виноват в том, что подписал неудачный договор с фирмой.

РЕПЛИКА: Его не посадили.

С.КОЗЛОВСКИЙ: Да, его не посадили, но ведь могли бы.

А.НОСИК: Но когда он был призван виновным, судимость возникла.

Д.МЕВЕДЕВ: Да, судимость возникла, конечно.

М.ЯКУШЕВ: Я прошу прощения, Дмитрий Анатольевич, извините, один личный момент. Три года назад я разговаривал с человеком из Госдепа в момент, когда они в очередной раз обновили таблицу, где лучше, где хуже интеллектуальная собственность охраняется, и сравнивали с Украиной. Могу Вам сказать, что даже по европейским меркам, у нас динамика очень хорошая.

Д.МЕДВЕДЕВ: Конечно.

М.ЯКУШЕВ: То есть Россия – это не такая уж суперпиратская страна. На Украине всё хуже в разы. Но Россия находится в Top Priority Watch List как злостный нарушитель, а Украина – нет.

Д.МЕДВЕДЕВ: Вы правильную вещь сказали.

И.ЗАСУРСКИЙ: Я прошу прощения, мне ответили совершенно честно: «В России Президент – Медведев, в Киеве – Ющенко». Всё.

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, это всё мне известно. На самом деле тот пример, что Вы привели, абсолютно показательный. И, как ни странно, я теми же самыми словами американцам говорю: «Вы что нас гоняете, тренируете? В конце концов, у нас-то нарушений явно меньше, чем на Украине». Они говорят: «Да, но так вот». Они не говорили про Ющенко, до такого не дошло, но просто типа «вы для нас интересней».

Д.КУЛИСТИКОВ: Причем Рунет один и в Украине, и в Белоруссии, и в России. То, что нас объединяет, это всё-таки интернет.

Д.МЕДВЕДЕВ: Слушайте, Украину и в ВТО приняли, а мы пока у двери стоим.

Д.КУЛИСТИКОВ: Мы же не можем их из Рунета исключить.

Д.МЕДВЕДЕВ: Абсолютно. И не надо. На самом деле общий потенциальный объём Рунета какой? 300 миллионов человек.

И.ЗАСУРСКИЙ: Это если мы авторские права освободим. (С м е х.)

Д.МЕДВЕДЕВ: «Карфаген должен быть разрушен», понятно.

Я про языковую зону, конечно, говорю, включая всех наших соседей, 300 миллионов. Не так мало на самом деле.

И.ЗАСУРСКИЙ: Это будет второй после Испании, может быть, Португалии.

Д.МЕДВЕДЕВ: Знаете, наша беседа навела меня только на один вывод – я всё-таки уверен, что у нашего интернета всё равно будет своя, особая судьба, которая будет трудной, но очень интересной.

РЕПЛИКА: Главное, чтобы она была счастливой.

Д.МЕДВЕДЕВ: Сомнений нет, будет счастливой. Главное, чтобы люди, которые этим занимаются, относились к этому с интересом.

Я хотел бы всех поблагодарить. Большое всем спасибо, было интересно.

Россия > СМИ, ИТ > kremlin.ru, 29 апреля 2011 > № 323257

Великобритания > Внешэкономсвязи, политика > mn.ru, 29 апреля 2011 > № 322891

Содружество Уильяма и Кейт. Свадьба столетия напомнит миру о великой Британии

К восьми утра сегодня в Вестминстерское аббатство начнут съезжаться гости. В одиннадцать глава англиканской церкви архиепископ Кентерберийский Уильямс начнет обряд бракосочетания, который загодя назвали «свадьбой века». А в полдень под звон колоколов будущий британский монарх и его супруга отправятся на карете в Букингемский дворец, откуда поприветствуют с балкона сотни тысяч собравшихся на площади.

Великобритания рассчитывает, что главная свадьба столетия принесет ей значительные политические и экономические выгоды. Прежде всего, благодаря всемирному интересу к событию. «По нашим подсчетам, для освещения свадебных мероприятий к нам приехали до 7 тыс. иностранных журналистов, — сказал «МН» директор Ассоциации зарубежной прессы в Лондоне Кристофер Уайльд. — Один только канал CNN прислал 110 специальных корреспондентов! Я только что разговаривал с редактором The New York Times, и он рассказал мне, что наблюдает совершенно неслыханный интерес к свадьбе Уильяма со стороны населения США. Это очень важно для укрепления престижа Великобритании во всем мире».

«Одно только то, что полную трансляцию церемонии будет смотреть почти половина населения планеты, — огромное достижение в наш интерактивный век», — полагает обозреватель газеты The Daily Telegraph Саймон Хеффер.

На Даунинг-стрит ожидают, что бракосочетание даст мощный импульс туристической индустрии Соединенного Королевства и поможет британцам отвлечься от тяжелого выхода из экономического кризиса. Несмотря на то, что доходы населения по-прежнему далеки от уровня докризисного 2008 года, не более 16% британцев считают монархию анахронизмом, упразднение которого сэкономило бы деньги налогоплательщиков. Поддержка королевского двора в Соединенном Королевстве остается очень существенной. «Особенно важно, что свадьба вызывает у людей исключительно положительные эмоции. Думаю, что с политической точки зрения это бракосочетание станет для Британии чем-то вроде укола адреналина», — говорит Кристофер Уайльд.

Бракосочетание принца Уильяма и Кейт Миддлтон некоторые комментаторы сравнивают со свадьбой принцессы Елизаветы и принца Филиппа в ноябре 1947 года. Премьер-министр Уинстон Черчилль сказал тогда, что это событие «добавило цвета и праздника» в мрачную послевоенную жизнь британцев.

В том же году великая Британская империя, простиравшаяся когда-то от Цейлона до Гибралтара, превратилась в Содружество наций, после чего Британия только утрачивала влияние в экс-колониях и протекторатах из-за роста национально-освободительных движений и финансовых трудностей.

Свадьба Уильяма и Кейт соберет в Лондоне представителей большинства из 54 стран, входящих в Содружество. В их числе будут и главы правительств 15 государств, признающих себя подвластными британской королеве. «Поскольку свадьба «полугосударственная» по протоколу, они могли бы и не приезжать (Уильям — второй претендент на королевский престол после принца Чарльза. — «МН»). Но это очень важно для авторитета Великобритании как неоспоримого лидера стран Содружества наций», — сказал «МН» Кристофер Уайльд.

В странах Содружества, где живет 30% населения планеты, будут внимательно следить за прямой трансляцией бракосочетания: хотя Британия давно не оказывает реального политического влияния на свои бывшие территории, монархия остается символом прочных культурных, экономических и политических связей с ней в государствах от Латинской Америки до Юго-Восточной Азии. «Эта свадьба станет проверкой для невидимых связей между Соединенным Королевством и другими королевствами Содружества, о которых обе стороны совсем не забыли. Множество прогнозов было сделано относительно способности или неспобности Уильяма и Кейт восстановить влияние монархии в Содружестве. В любом случае, эта задача встретит определенное сопротивление за границей», — полагает колумнист газеты The Guardian Джулиан Гловер.

Главы государств — членов Содружества встречаются регулярно, однако они впервые делают это по поводу такого торжественного события в королевской семье, глава которой является одновременно главой всего Содружества, сказал «МН» руководитель старейшего в Британии научно-исследовательского центра The Bow Group Брайан Кэттел. «Прочные связи между странами Содружества продолжают существовать. Особенно это видно на примерах таких стран, как Австралия, Канада, Индия. Одно то, что английский там — государственный язык, уже говорит о многом. У них общее культурно-историческое наследие, а британская монархия — основообразующий элемент этого наследия», — заявил Кэттел в беседе с «МН». Он также напомнил, что законодательство многих бывших владений Британии полностью или частично основано на англо-саксонском прецедентном праве. В этих странах играют в крикет и пьют пятичасовой чай с молоком.

Тем не менее, прямо накануне свадьбы отношениям Соединенного Королевства с бывшими территориями пришлось пережить несколько испытаний. Сначала принц Бахрейна Салман бин Хамад аль-Халифа отказался приехать в Лондон из-за беспорядков в его стране. Потом приглашение на свадьбу было отозвано для делегации из Малави, одного из африканских членов Содружества. Это произошло в ответ на высылку из страны главы британской дипломатической миссии. А за день до свадьбы глава Форин-офис Уильям Хейг отозвал приглашение на имя посла Сирии, назвав его присутствие «неприемлемым» и призвав президента Башара Асада разобраться с правами человека в стране, где с середины марта продолжается гражданская война.

Скандал разгорелся и из-за приглашения на мероприятие посла Зимбабве в Британии. Защитники прав человека высказали возмущение тем, что представитель кровавого режима Роберта Мугабе оказался в списке, а бывшие премьеры-лейбористы Гордон Браун и Тони Блэр — нет. В Сент-Джеймском дворце пренебрежение к Блэру и Брауну объяснили особенностями протокола. В то же время, согласно этому документу, экс-премьеры от Консервативной партии сэр Джон Мейджор и баронесса Маргарет Тэтчер как кавалеры Благороднейшего Ордена Подвязки, высшей рыцарской награды Великобритании, попали в список гостей королевской свадьбы. Мария Ефимова, Зураб Налбандян

Великобритания > Внешэкономсвязи, политика > mn.ru, 29 апреля 2011 > № 322891

Тунис > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 29 апреля 2011 > № 322853

Власти Туниса в четверг заявили Ливии протест в связи с нарушениями границы в ходе боевых действий между ливийской правительственной армией и мятежниками, передает агентство Рейтер со ссылкой на официальное заявление МИД.

Войска Каддафи обвиняются Тунисом в нарушении межгосударственной границы в ходе преследования отрядов мятежников. Кроме того, снаряды ливийской артиллерии падали на территории сопредельного государства, утверждает тунисская сторона.

"Учитывая серьезность произошедших событий... власти Туниса выразили ливийской стороне свое крайнее возмущение и просят принять меры к немедленному прекращению этих нарушений (границы)", - говорится в заявлении МИД.

В четверг ареной ожесточенных боев между армией Ливии и мятежниками стал район пограничного контрольно-пропускной пункта "Дехибат".

Армия захватила удерживавшийся мятежниками КПП, однако ближе к вечеру поступили сообщения о том, что противники лидера Ливии Муамара Каддафи смогли его отбить после тяжелого боя, в котором погибли восемь военных.

На прошлой неделе несколько сот боевиков взяли КПП в районе населенного пункта Ваззан в 360 километрах западнее Триполи. После этого в соседний с Ваззаном тунисский приграничный город Дехибат прибыли от 150 до 200 безоружных ливийских военнослужащих, которые попросили защиты у тунисской стороны. Обосновавшиеся на территории пограничного пункта мятежники тут же вывесили над ним монархический флаг, упраздненный после прихода к власти Каддафи в 1969 году.

В середине февраля в Ливии начались массовые демонстрации с требованием ухода правящего страной более 40 лет Каддафи, которые впоследствии переросли в вооруженное противостояние между правительственными силами и мятежниками.

СБ ООН 17 марта принял резолюцию, предусматривающую введение бесполетной зоны над Ливией и открывающую возможность иностранного военного вмешательства в ситуацию в этой североафриканской стране. В начавшейся 19 марта операции коалиционных сил принимают участие, в частности, Великобритания, Франция, США, Канада, Бельгия, Италия, Испания, Дания, Норвегия. В конце марта командование операцией перешло к НАТО.

Основным оплотом повстанцев является расположенный на востоке страны город Бенгази. Ожесточенные бои уже несколько недель идут за город Мисрата, расположенный на западе Ливии.

Тунис > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 29 апреля 2011 > № 322853

Ливия > Армия, полиция > ria.ru, 29 апреля 2011 > № 322824

Глубокую обеспокоенность использованием силами ливийского лидера Муамара Каддафи запрещенных кассетных боеприпасов выразила в пятницу от имени Евросоюза глава дипломатии сообщества Кэтрин Эштон.

"ЕС, в частности, глубоко обеспокоен сообщениями об использовании кассетных боеприпасов против мирного населения Ливии", - говорится в заявлении Эштон, поступившем в РИА Новости.

Вновь осудив непрекращающееся насилие со стороны режима Каддафи против мирных ливийцев, глава дипломатии ЕС в очередной раз призвала Триполи незамедлительно прекратить применение силы против населения с "использованием кассетных боеприпасов или других средств", а также допустить поставки гуманитарной помощи.

В середине февраля в Ливии начались массовые демонстрации с требованием ухода правящего страной более 40 лет Муамара Каддафи, которые впоследствии переросли в вооруженное противостояние между правительственными силами и мятежниками.

СБ ООН 17 марта принял резолюцию, предусматривающую введение бесполетной зоны над Ливией и открывающую возможность иностранного военного вмешательства в ситуацию в этой североафриканской стране. В начавшейся 19 марта операции коалиционных сил принимают участие, в частности, Великобритания, Франция, США, Канада, Бельгия, Италия, Испания, Дания, Норвегия.

Руководство кампанией в Ливии 31 марта полностью перешло к представителям командования НАТО. Целью операции Североатлантического альянса, получившей условное наименование "Объединенный защитник", является обеспечение эмбарго на поставки оружия, бесполетной зоны и мер по защите гражданского населения. Александр Шишло

Ливия > Армия, полиция > ria.ru, 29 апреля 2011 > № 322824

Испания > Миграция, виза, туризм > trans-port.com.ua, 29 апреля 2011 > № 322482

Компания "Натали Турс Украина" отмечает значительный рост спроса на испанское направление. Предпосылкой для этого послужило улучшение визового режима с Испанией для граждан Украины, которые планируют посетить страну с туристической целью, и сокращение сроков изготовления испанских виз для туристов "Натали Турс".

За последние 2 месяца через компанию "Натали Турс" было подано более 600 заявлений на оформление виз от украинских туристов, все заявки были приняты и рассмотрены в срок, не отмечено ни одного случая отказа и задержки в выдаче виз.

Введение испанским консульством упрощенного механизма оформления виз для граждан Украины стало существенным моментом в увеличении турпотока на направлении. Упрощение коснулось требований к документам, предоставляемым на визу, а также сроков рассмотрения заявления. Сейчас срок изготовления туристических виз для наших туристов составляет около недели. Нужно отметить, что раньше время рассмотрения затягивалось на две недели с момента подачи документов. К тому же, по истечении этого срока многие украинские туристы получали отказы.

Сокращение сроков выдачи виз способствовало повышению интереса к Испании со стороны потенциальных украинских туристов и значительному росту спроса на турпрограммы "Натали Турс" в частности. Отметим, что до конца мая большинство туров из Украины в Испанию уже продано.

Лояльность консульства Испании также поспособствовала активному продвижению региональных полетных программ в эту страну. Так, в начале июня стартует впервые организованная программа с прямым перелетом Донецк - Барселона - Донецк. Жители восточной части Украины смогут воспользоваться всем спектром туристического продукта по Испании от "Натали Турс".

Владимир Гавриш, директор "Натали Турс Украина" комментирует ситуацию по упрощению выдачи испанских виз с очевидным позитивом: "Мы только приближаемся к началу сезона, но поток украинских туристов увеличился уже достаточно, что делает возможным открытие региональных направлений, например, вылеты из Донецка".

Украинским путешественникам станет проще и удобнее планировать поездки, а "Натали Турс" всегда сможет предложить самые разнообразные туры для отдыха в Испании - ведущем и стратегическом направлении для компании.

"Сокращение сроков выдачи виз нашим туристам и упрощенный визовый режим, несомненно, вызовут усиленный интерес к курортам Испании. Всплеск туристической активности "Натали Турс" готова поддержать широким ассортиментом предложений по размещению в популярных отелях Коста Бравы, Коста Дорады и Майорки", - добавляет Владимир Гавриш.

"Натали Турc " - компания с 19-летним опытом в сфере массового туризма, один из лидеров туристического рынка России (входит в ТОП-5 компаний по выездному туризму).

С 1 декабря 2010 года туроператор "Натали Турc" начал работу в Украине, создав компанию "Натали Турс Украина". В первый год работы на украинском рынке стратегическими направлениями туроператора выбраны Испания, Кипр и ОАЭ. В Испанию компания планирует отправить 15 000 туристов, а на Кипр и в ОАЭ по 5 000 туристов соответственно. Всего за первый год работы "Натали Турс Украина" планирует обслужить 30 тыс. туристов. Ожидаемый объем инвестиций в украинский рынок в 2011 году составит около $1 млн.

Испания > Миграция, виза, туризм > trans-port.com.ua, 29 апреля 2011 > № 322482

Испания > Легпром > mn.ru, 28 апреля 2011 > № 384108

Компании, производящие и торгующие одеждой сегмента масс-маркет, настолько увлечены собственной экспансией, что напрочь забывают о качестве продукции. И могут себе это позволить: их одежду все равно будут покупать.

На прошлой неделе Пекинская ассоциация потребителей (Beijing Consumer Association) предъявила претензии одному из брендов испанской компании Inditex (марки Massimo Dutti, Bershka, Pull and Bear, Stradivarius, Zara). Контроль качества одежды не прошли вещи Zara. Разумеется, ассоциация исследовала одежду не одной марки, а 57 местных и международных брендов. Из проваливших тесты брендов россиянам помимо Zara хорошо известна одежда Mexx.

Исследователи сосредоточились на брюках: изучали содержание волокон, стойкость краски и уровня pH (высокий уровень pH предполагает содержание в тканях веществ, которые могут вызывать раздражение кожи). Zara слукавила в том, из какой ткани шьет продукцию. На этикетке указано, что брюки на 75% состоят из хлопка, на 20% из шерсти и на 5% — из терилена (шовный материал). Однако тест показал, что в составе ткани только 68% хлопка, 10% шерсти, а 12% — других материалов. Брюки Mexx не выдержали тест на стойкость красителя волокон ткани.

Вообще-то Zara не прошла проверку сразу в трех категориях, что стало рекордом среди тестируемых брендов. Но больше всего удивило Пекинскую ассоциацию потребителей даже не то, что продукция Zara не проходит тесты третий год подряд, а то, что компания-производитель ни разу не отреагировала на публикацию результатов проверки.

В ожидании извинений эксперты сами нашли объяснение низкому качеству одежды компании. В прошлом году Zara открыла 75 магазинов в Китае, еще 120 планирует открыть в этом. Качество продукции не поспевает за темпом роста компании. «Если добавлять чуть меньше хлопка в одежду, покупатель не заметит, а компания сэкономит», — приводит слова представителя ассоциации China Daily. Хлопок вынуждает производителей одежды повышать цены — в марте фьючерсы на хлопок достигли максимальных значений за 30 лет: $2,15 за фунт. Многие компании по изготовлению одежды уже объявили о том, что поднимут стоимость одежды из коллекций следующего сезона.

Недовольны одеждой Zara не только в Китае. Европейские потребители считают, что ниже среднего качество продукции таких марок, как Zara, Top Shop, H&M. Россияне в блогах и на форумах тоже ругают массовые бренды. Но официально никуда не жалуются, что подтверждает председатель правления КонфОП Дмитрий Янин.

Качество продукции никак не отражается на финансовых показателях компаний. Они только растут. Согласно отчету Inditex, чистая прибыль холдинга в 2010 году увеличилась на 32% — до 1,73 млрд евро.

Бизнес-формула «быстрой моды» проста: дизайнерские идеи, продемонстрированные на подиумах, молниеносно тиражируются по дешевке в массы. Низкая цена одежды складывается из дешевой рабочей силы, не лучших тканей и огромных объемов продаж. Часть успеха бренда Zara связана с тем, что коллекция дополняется примерно каждые две недели.

А Пекинской ассоциации потребителей компания ничего не отвечает, потому что знает: потребители придут и купят ее одежду. Секрет такой самоуверенности в том, что производители дают возможность покупателю за скромную сумму почувствовать себя причастным к миру высокой моды. И качество здесь по большому счету роли не играет. Анна Левинская.

Испания > Легпром > mn.ru, 28 апреля 2011 > № 384108

Испания. ЦФО > СМИ, ИТ > mn.ru, 28 апреля 2011 > № 384068

Про одно из самых громких событий текущего Года Испании в России — масштабную выставку испанского сюрреалиста Сальвадора Дали в ГМИИ имени Пушкина — до сих пор было известно немного: только даты и примерное число экспонатов. Теперь благодаря открытости системы госзакупок стало возможным подробнее узнать, что именно покажут москвичам на Волхонке начиная с августа.

Всего на выставку из коллекции театра-музея Дали в Фигерасе привезут 158 единиц хранения, как это называется у музейщиков. 147 из них оригинальные работы художника, еще 10 — документальные фотографии плюс один видеофильм. Общая страховая оценка экспонатов — 120,9 млн евро. Об этом говорится в техническом задании к конкурсу на организацию выставки, информация о котором опубликована на сайте госзакупок 26 апреля. Предварительно сумма контракта оценивается более чем в 20 млн рублей.

Сходив в Пушкинский музей с 16 августа по 6 ноября, можно будет составить достаточно полное представление о творчестве Дали до 1960-х годов и некоторое представление о его жизни. В экспозиции будет «три больших раздела, посвященных живописи, графике и документальным материалам». «Особое внимание будет уделено уникальным стереометрическим и дизайнерским объектам, а также макетам и реконструкциям знаменитых работ Сальвадора Дали», — говорится в документе. Макеты и реконструкции вызывают наибольшее любопытство, но уточнить, о чем речь, оказалось невозможным — куратор выставки с российской стороны, старший научный сотрудник ГМИИ Алексей Петухов был занят подготовкой другой масштабной выставки — «Диор: под знаком искусства», — открывающейся сегодня.

Известно, что экспозиция будет построена по хронологическому принципу: ранний период творчества, период увлечения сюрреализмом, неоклассические эксперименты 1940–1950-х годов. Перечень экспонатов, которые привезут в Москву, еще будет утверждаться, как следует из техзадания, но скорее всего среди них будет немало известных и знаковых для Дали. Ведь музей в Фигерасе — это главный музей Дали, да еще и созданный им самим.

Художник работал над ним с 1961 по 1974 год и создал крайне причудливое пространство-лабиринт (здесь же он и упокоился — внутри одной из стен — в 1989 году). В Фигерасе хранятся, например, «Галарина» (1944–1945) и «Атомная Леда» (1949) с лицом музы Дали Галы; та же Гала, распавшаяся на множество частиц в «Сферической Галатее» (1952); таинственные «Исчезающие образы», где девушка может оказаться частью портрета Вермеера; знаменитый «Диван-губы»; ювелирная коллекция, созданная по фантастическим эскизам Дали, и многое другое.

В Москве, правда, вряд ли будут воссоздавать необычную атмосферу музея в Фигерасе с его несоответствием внешней и внутренней этажности и гигантскими белыми яйцами на крыше. По условиям конкурса дизайнерское решение экспозиции «должно быть сведено к минимальному вмешательству в архитектурное пространство выставочного зала».

В любом случае выставка наверняка вызовет ажиотаж. «Тиражная графика Дали бывала у нас часто, а если привезут оригинальную живопись, то выставка будет беспрецедентная, масштабнее не бывает, — отмечает художественный критик Фаина Балаховская. — Народ у нас очень любит Дали, к нему всегда выстраиваются очереди».

Скорее всего, повторится картина прошлой весны, когда в Пушкинском музее шла выставка другого великого художника XX века Пабло Пикассо. Экспозиция с незамысловатым названием «Пикассо. Москва» состояла более чем из двух сотен работ и охватывала все периоды творчества мастера. Перед этим столь масштабный «завоз» Пикассо случался в Москве еще при Хрущеве, поэтому неудивительно, что на выставку приходили по четыре тысячи человек в день — очередь огибала ограду, в ней приходилось стоять по несколько часов. Екатерина Рогожникова.

Испания. ЦФО > СМИ, ИТ > mn.ru, 28 апреля 2011 > № 384068

Россия > Миграция, виза, туризм > tourinfo.ru, 28 апреля 2011 > № 324365

Екатеринбургский сервисно-визовый центр VFS Global объединит под одной крышей визовые центры семи европейских стран. В настоящее время в едином офисе VFS Global можно оформить визы Болгарии, Греции и Франции. С третьего мая к этому списку добавятся Чехия, Мальта, Нидерланды и Испания.

Объединенный визовый центр в Екатеринбурге открылся 3 декабря 2010 года. По словам представителей компании, появление в уральской столице такого центра обусловлено ростом заявлений на оформление виз в страны Европы на 30%.

Центр призван облегчить процедуру подачи документов для оформления виз. В частности, клиенты VFS Global могут отслеживать прохождение документов в режиме онлайн, пользоваться услугой SMS-информирования. Кроме того, сама процедура оформления проходит без длительного ожидания и очередей. Как рассказала директор центра Елена Трушина, время подачи заявления составляет не более 15 минут. Срок оформление визы составляет от трех до семи дней, в зависимости от страны.

Помимо консульских сборов, центр берет сервисный сбор за собственные услуги. Так, для получения французской визы помимо консульского сбора в размере 1490 рублей, нужно заплатить дополнительную сумму в размере 1137 рублей. Сервисный сбор для оформления болгарской визы составляет 840 рублей, для греческой – 1100 рублей.

На сегодняшний день услугами центра VFS Global воспользовались 20 тысяч клиентов. Его общая пропускная способность оценивается в 75 тысяч человек в год. Объединенный сервисно-визовый центр будет находиться по адресу ул. Карла Либкнехта, 22.

Россия > Миграция, виза, туризм > tourinfo.ru, 28 апреля 2011 > № 324365

Испания > Недвижимость, строительство > prian.ru, 28 апреля 2011 > № 323586

До конца 2011 года квартиры и дома в Испании потеряют еще 5% своей стоимости, в следующем году их цена снизится на 3%, а в 2012 году – на 1,2%. В результате по сравнению с пиковыми показателями цены на жилье упадут на 29%, считают аналитики.

К таким выводам пришли эксперты рынка недвижимости, опрошенные информационным агентством Reuters. Причем никто из респондентов не высказал предположение о том, что в ближайшие шесть месяцев цены на жилье в стране начнут стабилизироваться, передает Spanish Property Insight.

По словам специалистов, стоимость недвижимости в Испании сильно завышена, количество непроданных объектов на рынке все еще велико, экономическое положение в стране достаточно тяжелое, а уровень безработицы высокий. Все эти факторы приведут к дальнейшему снижению цен, считают эксперты.

Негативный прогноз относительно испанского рынка недвижимости опубликовал также американский инвестиционный банк Morgan Stanley. По оценкам аналитиков банка, до конца 2011 года жилье в Испании может подешеветь еще на 10%.

Специалисты международной аудиторской компании PwC также высказали свое мнение о перспективах рынка недвижимости Испании. По их оценкам, цены еще не достигли дна и для полного восстановления может понадобиться еще 10 лет.

Испания > Недвижимость, строительство > prian.ru, 28 апреля 2011 > № 323586

Евросоюз > Недвижимость, строительство > prian.ru, 28 апреля 2011 > № 323584

В первом квартале 2011 года инвесторы вложили в коммерческий сектор Европы €26 млрд, что на 32% больше показателей прошлого года. Аналитики полагают, что этот позитивный тренд продолжится, так как объем капиталов, входящих на европейские рынки, не прекращает расти.

Безусловным лидером по количеству привлеченных средств стала Великобритания, в коммерческую недвижимость которой поступило 38% всех инвестиций в регионе, свидетельствуют данные исследования консалтинговой компании Jones Lang LaSalle (JLL).

Высокая активность инвесторов также наблюдалась в Германии, Франции и Швейцарии. Кроме того, с начала 2011 года значительно возрос объем капиталовложений в рынки коммерческой недвижимости развивающихся стран – Польши, Чехии, России. Например, в Польше количество инвестиций удвоилось по сравнению с первым кварталом 2010 года, передает Property EU.

С другой стороны, экономический кризис в некоторых странах Пиренейского полуострова – Португалии и Испании – привел к значительному падению объема инвестиции в коммерческую недвижимость. Так, в Португалии по сравнению с первым кварталом 2010 года приток капиталов сократился на 72%, а в Испании – на 53%. Для большинства инвесторов риски на этих рынках слишком высоки, отмечают специалисты JLL.

Евросоюз > Недвижимость, строительство > prian.ru, 28 апреля 2011 > № 323584

Ливия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 28 апреля 2011 > № 323035

США пока не готовы признать Национальный переходный совет Ливии и оказывать ему поддержку, заявил американский посол в этой стране Джин Грец.

"Если говорить о поддержке с нашей стороны, то ... мы должны были найти подтверждения того, что совет - это серьезная группа. Мы считаем, что совет заслуживает доверия, но мы будем и дальше продолжать наблюдать за ним. Они (члены совета) продолжают говорить правильные вещи, контактировать с международным сообществом. Учитывая то, что мы видели, я думаю, можно говорить о том, что совет заслуживает поддержки", - сказал на брифинге в среду Грец.

В настоящее время посол находится в Вашингтоне после того как был отозван 23 февраля из-за событий в Ливии.

Дипломат напомнил, что ранее президент США не исключил возможности оказания поддержки оппозиции, однако говорить о том, какого рода эта поддержка может быть, пока рано.

"По вопросу признания (совета в качестве официальной и единой оппозиции в Ливии) - мы продолжаем его рассматривать. Признание остается проблемой юридической и международной, она изучается, и никаких выводов по этому поводу мы пока не сделали... Есть несколько стран - Франция, Катар и Италия, - которые сделали это (признали легитимность совета) по собственным интересам", - сказал посол.

Представители национального переходного совета просят США признать его в качестве единственного легитимного оппозиционного движения и ливийского правительства де-факто для того, чтобы потребовать открыть доступ к средствам Муамара Каддафи, замороженным в Соединенных Штатах.

"Совет представляет всю Ливию, всю оппозицию - от севера до юга, от запада до востока. Но, в полноценном международном признании есть одна проблема - деньги. Более 44 миллиардов долларов средств Каддафи заморожены в США, и мы хотим получить доступ к этим деньгам", - сказал журналистам 11 апреля официальный представитель совета в Соединенных Штатах Али Ауджали.

По его словам, в настоящее время легитимность совета фактически признали Италия, Канада, Катар и ряд арабских стран. Совет неоднократно ранее заверял США в том, что среди его членов нет представителей "Аль-Каиды" и террористов.

"Для нас важно признание США. Мы (совет) - простые ливийцы, которые сражаются с режимом Каддафи. Нам нужна гуманитарная помощь и медикаменты", - подчеркнул Ауджали, напомнив, что для борьбы с Каддафи оппозиционерам необходимы и деньги.

Администрация США пока не приняла решения об оказании помощи ливийской оппозиции из-за ее разрозненности. Вашингтон до сих пор не решил, какую из оппозиционных ливийских групп считать организованной оппозицией. В связи с этим речи об оказании адресной помощи, тем более помощи вооружениями, пока не идет. Ранее представители администрации, конгрессмены и сенаторы неоднократно заявляли, что не могут понять, что из себя представляет ливийская оппозиция и из кого она состоит, а также выражали обеспокоенность тем, что в числе оппозиционеров могут находиться исламисты и члены "Аль-Каиды".

В середине февраля в Ливии начались массовые демонстрации с требованием ухода правящего страной более 40 лет Каддафи, которые впоследствии переросли в вооруженное противостояние между правительственными силами и мятежниками.

СБ ООН 17 марта принял резолюцию, предусматривающую введение бесполетной зоны над Ливией и открывающую возможность иностранного военного вмешательства в ситуацию в этой североафриканской стране. В начавшейся 19 марта операции коалиционных сил принимают участие, в частности, Великобритания, Франция, США, Канада, Бельгия, Италия, Испания, Дания, Норвегия.

Руководство кампанией в Ливии 31 марта полностью перешло к представителям командования НАТО. Целью операции Североатлантического альянса, получившей условное наименование "Объединенный защитник", является, как заявляют в НАТО, обеспечение эмбарго на поставки оружия, бесполетной зоны и мер по защите гражданского населения. Денис Ворошилов

Ливия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 28 апреля 2011 > № 323035

Украина > Транспорт > trans-port.com.ua, 28 апреля 2011 > № 322494

К проведению футбольного чемпионата Европы в 2012 году значительное улучшение состояния дорог не предвидится. Об этом на пресс-конференции заявил вице-премьер-министр Украины - министр инфраструктуры Украины Борис Колесников, передает РБК-Украина.

"Вообще УЕФА не имеет таких жестких требований по дорогам... Протяженность Украины 1500 км и построить дороги за полтора-два года практически невозможно. Для этого надо иметь материальные ресурсы и все разговоры о концесии это сказки. В Украине нет рынка для создания платных автодорог", - подчеркнул министр.

Он привел пример Испании, которая по его словам в начале 90-х годов построила платную магистраль, по которой никто не ездил, при том, что бесплатными дорогами испанцы пользовались очень активно. "Ну если испанцы не имели финансовых возможностей ездить, то украинцы ее получат не так быстро...", - добавил Б.Колесников.

Кроме того, он подчеркнул, что со следующего года автодороги в Украине будут строиться "исключительно за счет акцизов". "Если все предприятия, которые продают топливо, будут добросовестно выполнять свои обязательства, а вы знаете, что мы отменили транспортный налог и перешли на принцип... если все будут добросовестно выполнять свои обязательства, я думаю, что Украина за 5-7 лет получит абсолютно новую дорожную инфраструктуру", - добавил министр.

Напомним, 13 апреля с.г. Б.Колесников заявил, что что "дороги между четырьмя городами, где будет проводиться Евро-2012 будут хорошего качества... а для массовых туристов мы обеспечим скоростные поезда южно-корейской компании Hyundai, которые с апреля 2012 г. будут поставлены в Украину".

Также напомним, постановлением Кабинета министров № 382 от 11 апреля 2011 г. правительство сократило объемы финансирования подготовки и проведения в Украине финальной части чемпионата Европы 2012 г. по футболу на 37,5 млрд грн.

В частностьи, правительство сократило финансирование на 2011 г. на 14,35 млрд грн - до 51,8 млрд грн и увеличило финансирование на 2012 г. на 3,2 млрд грн - до 13,3 млрд грн.

По новому постановлению объем финансирования Евро-2012 из государственного бюджета составляет 55,9 млрд грн, из местных бюджетов - 5,3 млрд грн, из других источников - 49,3 млрд грн.

Как сообщалось ранее, согласно материалам дирекции по подготовке и проведению финальной части Евро-2012 в Польше и Украине, общая сумма по программе подготовки и проведения в Украине финальной части чемпионата Европы 2012 г. по футболу составляла 126,26 млрд грн.

В начале февраля 2011 г. премьер-министр Украины Николай Азаров заявил, что Правительство выделит 10 млрд грн в 2011 г. на развитие автомобильных дорог Украины. Он добавил, что в первую очередь должны строиться и реконструироваться дороги, которые необходимы в рамках подготовки Украины к Евро-2012. Также глава правительства поручил Министерству финансов обеспечить своевременное финансирование "Укравтодора", чтобы в течение ближайших двух недель корпорация начала работы.

Украина > Транспорт > trans-port.com.ua, 28 апреля 2011 > № 322494

Куба > Алкоголь > buenolatina.ru, 27 апреля 2011 > № 324590

Табачная фабрика BRASCUBA в Гаване, выпустила на национальный рынок новую марку популярных крепких сигарет Popular – теперь с ментоловым вкусом. На официальной презентации нового продукта, состоявшейся в отеле Melia Habana, представители компании-производителя сообщили, что Popular Fresco уже появились в продаже на Острове Свободы, а в дальнейшем планируется и экспортные поставки. Сигареты Popular изготавливаются из тех же листьев табака, что и знаменитые сигары Cohiba. Новая марка Popular Fresco будет позиционироваться как сигареты премиального класса.

На мировом рынке Popular Fresco может быть интересна в первую очередь Испании, Франции и Японии, где курильщики предпочитают крепкие марки сигарет. Сейчас BRASCUBA экспортирует свою продукцию во многие страны мира, включая Германию, Ямайку, Панаму, Испанию и Мексику. Совместная бразильско-кубинская компания, помимо марки Popular, производит сигареты H. Upmann, Monterrey, Vega, Hollywood, H. Upmann Selecto, Lucky Strike и Cohiba.

Куба > Алкоголь > buenolatina.ru, 27 апреля 2011 > № 324590

США > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 27 апреля 2011 > № 324159

Президент США Барак Обама в специальном меморандуме поручил главам госдепартамента и Пентагона предоставить ливийской оппозиции невоенную помощь на сумму в 25 миллионов долларов на поддержку ливийской оппозиции, воюющей сейчас с режимом ливийского лидера Муамара Каддафи.

"Я распоряжаюсь выделить до 25 миллионов долларов невоенной помощи в виде предметов потребления и услуг из запасов и ресурсов любого ведомства американского правительства для поддержки ключевых партнеров США, таких, как (организованный повстанцами в городе Бенгази) переходный Национальный совет, в стремлении защитить гражданское население... находящееся под угрозой нападения в Ливии", - говорится в меморандуме, текст которого распространила во вторник пресс-служба Белого дома.

Ранее представители администрации на условиях анонимности уже сообщали журналистам о планируемом предоставлении помощи ливийским повстанцам. Власти США намерены предоставить оппозиции в Ливии, в частности, транспортные средства, медицинское оборудование, радиоприемники, сообщали источники.

С 15 февраля в Ливии продолжаются выступления против Каддафи, правящего более 40 лет. Ливия фактически разделилась на Запад, подконтрольный Каддафи, и Восток, который удерживают вооруженные отряды повстанцев.

СБ ООН 17 марта принял резолюцию, предусматривающую введение бесполетной зоны над Ливией и открывающую возможность иностранного военного вмешательства в ситуацию в этой стране. В начавшейся 19 марта операции коалиционных сил принимали участие, в частности, Великобритания, Франция, США, Канада, Бельгия, Италия, Испания, Дания, Норвегия.

Руководство кампанией в Ливии 31 марта перешло к представителям командования НАТО. Представители администрации США не раз подчеркивали, что пока не собираются предоставлять ливийским повстанцам военную помощь. Мария Табак

США > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 27 апреля 2011 > № 324159

Италия > Миграция, виза, туризм > ria.ru, 27 апреля 2011 > № 323064

Состоявшаяся во вторник в Риме встреча между председателем Совета министров Италии Сильвио Берлускони и президентом Франции Николя Саркози создала серьезные политические проблемы для итальянского премьера, сообщают в среду местные СМИ.

Критика со стороны оппозиционных сил, которых особенно задело признание премьера в том, что разрекламированное замораживание планов правительства по развитию ядерной энергетики на Апеннинах является лишь тактическим ходом, не заставила себя долго ждать.

Но неожиданно резко на результаты итальянско-французского саммита отреагировал лидер второй по значению правящей партии Италии "Лига Севера", министр по федеральным реформам Умберто Босси.

"Мы превратились в французскую колонию", - приводит слова Босси официальный печатный орган "Лиги Севера" газета La Padania.

Серьезную озабоченность главного политического союзника Берлускони вызвал тот факт, что итальянский премьер фактически пошел на поводу у Парижа по всем ключевым проблемам, в частности, по вопросу о продаже знаменитой продовольственной группы Parmalat.

Однако особое возмущение Босси было связано с решением Берлускони присоединиться к бомбардировкам Ливии.

По его словам, это решение будет иметь "чрезвычайно опасные последствия" для Италии, которая "подвергнется нашествию беженцев".

Как сообщает La Padania, Босси не ограничился громкими заявлениями и во вторник вечером позвонил президенту Италии Джорджо Наполитано. Он разъяснил главе государства позицию своей партии по ливийскому вопросу и подчеркнул, что "Совет министров никогда не давал согласия на бомбардировки".

"Выбор премьера не был заранее озвучен, обсужден и не получал зеленого света со стороны "Лиги Севера", - подчеркивает La Padania.

Сразу же после начала военной операции международной коалиции в Ливии Босси предложил Риму занять взвешенную и осторожную позицию, приведя в пример Германию.

"Мир полон знаменитых демократов, которые очень ловки, когда дело касается их интересов. А мы удивительно ловко умеем получать по одному месту. Большим мужеством порой является осторожность", - заявлял ранее лидер "Лиги Севера".

При этом министр ясно дал понять, кого он имеет в виду, заметив, что хорошо знает "этих знаменитых демократов от Наполеона".

Первоначально Берлускони не раз подчеркивал, что итальянские боевые самолеты, задействованные в операции в Ливии, не будут участвовать в бомбардировках. Это решение было утверждено и на заседании Совета министров Италии. Однако после телефонного разговора с президентом США Бараком Обамой и встречи с Саркози Берлускони изменил официальную позицию Рима, указав, что Италия "будет использовать только ракетные удары по отдельным военным объектам".

По информации местных СМИ, такое решение привело Берлускони на грань разрыва с союзниками из "Лиги Севера", без голосов которых он лишится большинства в национальном парламенте.

Парламентская оппозиция уже собирается вновь поставить на голосование вопрос о доверии правительству.

СМИ сообщили также, что запланированное на конец недели заседание Совета министров Италии было отложено в среду на неопределенное время.

В середине февраля в Ливии начались массовые демонстрации с требованием ухода правящего страной более 40 лет Муамара Каддафи, которые впоследствии переросли в вооруженное противостояние между правительственными силами и мятежниками.

СБ ООН 17 марта принял резолюцию, предусматривающую введение бесполетной зоны над Ливией и открывающую возможность иностранного военного вмешательства в ситуацию в этой североафриканской стране. В начавшейся 19 марта операции коалиционных сил принимают участие, в частности, Великобритания, Франция, США, Канада, Бельгия, Италия, Испания, Дания, Норвегия.

Руководство кампанией в Ливии 31 марта полностью перешло к представителям командования НАТО. Целью операции Североатлантического альянса, получившей условное наименование "Объединенный защитник", является, как заявляют в НАТО, обеспечение эмбарго на поставки оружия, бесполетной зоны и мер по защите гражданского населения. Сергей Старцев

Италия > Миграция, виза, туризм > ria.ru, 27 апреля 2011 > № 323064

Германия > Внешэкономсвязи, политика > oilru.com, 27 апреля 2011 > № 321924

В связи с жестоким подавлением беспорядков в Сирии Германия потребовала ввести санкции против режима Башара Асада. По данным правозащитников, в Сирии погибли уже более 450 мирных жителей.

Правительство ФРГ резко осудило продолжающиеся нарушения прав человека в Сирии и высказалось за введение санкций против режима президента Башара Асада. Сирийское руководство уже на протяжении многих недель проявляет себя как "жестокий репрессивный режим", заявил в среду, 27 апреля, в Берлине официальный представитель правительства ФРГ Штеффен Зайберт (Steffen Seibert), сообщает агентство dpa.

Режим Асада отказался от всякой сдержанности в отношении участников демонстраций и повинен в гибели многих сотен людей, констатировал Зайберт. Он указал, что режим стреляет по демонстрантам и траурным процессиям и проводит массовые аресты. По словам Штеффена Зайберта, правительство ФРГ требует привлечь виновных к ответу и ввести санкции против режима Асада.

Сотни погибших

В свою очередь представитель МИД ФРГ сообщил, что послы стран ЕС намерены 29 апреля собраться в Брюсселе, чтобы обсудить возможность введения штрафных мер против сирийских руководителей - таких, как запрет на въезд на территорию Евросоюза и замораживание имущества. Штеффен Зайберт, однако, предостерег от того, чтобы проводить аналогии между Сирией и Ливией.

Франция сообщила, что пять стран ЕС (Франция, Великобритания, ФРГ, Италия и Испания) намерены вызвать на ковер сирийских послов в связи с жестоким подавлением акций протеста в Сирии. По данным сирийской правозащитной организации The Syrian Observatory for Hunman Rights, за последние полтора месяца в Сирии в результате подавления демонстраций погибли уже не менее 453 мирных жителей, - передает www.dw-world.de.

Германия > Внешэкономсвязи, политика > oilru.com, 27 апреля 2011 > № 321924

США > СМИ, ИТ > ria.ru, 26 апреля 2011 > № 324179

Социальная сеть Facebook начинает тестирование геотаргетированного сервиса по поиску скидок Deals, разработанного для конкуренции с популярным сайтом Groupon, в пяти городах США, сообщили РИА Новости в компании.

Со вторника Facebook запускает сервис онлайн-скидок в тестовом режиме в Атланте, Остине, Далласе, Сан-Диего и Сан-Франциско. С конца января 2011 года Deals, позволяющий компаниям устраивать промо-акции для пользователей сети на базе геолокационного сервиса Places, уже работает в Канаде, Франции, Германии, Италии, Испании и Великобритании. Российская пресс-служба Facebook не смогла уточнить РИА Новости дату запуска сервиса в России.

С помощью Deals, впервые анонсированного в ноябре 2010 года, пользователь может узнать, что тот или иной ресторан или магазин поблизости от него осуществляет промо-акцию. Для участия в ней необходимо произвести виртуальную регистрацию (check-in) через смартфон или мобильный телефон, а затем показать устройство при оплате товара или услуги. Размещать свои предложения с помощью сервиса Facebook могут не только крупные компании, но и представители локального бизнеса, желающие привлечь новых посетителей.

Поддержка Deals внедрена в фирменные приложения Facebook для iPhone, смартфонов на платформах Android и Windows Phone 7 - устройства автоматически определяют текущие координаты пользователя и предлагают список общественных мест, расположенных поблизости. Владельцы других мобильных телефонов могут пользоваться ей с помощью специальной странички сервиса, запущенной Facebook в январе. Однако им придется вводить свое местонахождение в строку поиска вручную.

Discount-конкуренция

На американском рынке геотаргетированных сервисов по продаже купонов на скидки лидером, как и в целом по миру, является Groupon. За первый квартал 2011 года Groupon увеличил охват более чем до 500 рынков и удвоил базу подписчиков - теперь услугой пользуются около 70 миллионов человек по всему миру. Свои финансовые показатели Groupon не раскрывает, однако заявляет, что добился прибыльности сервиса за восемь месяцев с начала работы - в июне 2009 года.

Кроме того, популярностью пользуется сервис LivingSocial, который предлагает купоны на скидки в 120 городах США, Австралии, Великобритании и Ирландии. На его рассылку подписаны более десяти миллионов человек.

Сервисы, сочетающие функции геолокации и продвижения бизнеса, в последнее время привлекли внимание и других крупнейших интернет-компаний. Так, поисковик Microsoft Bing запустил в марте США сервис Bing Deals для поиска локальных скидок, предложений и промоакций, отчасти интегрированный с Groupon. Интернет-компания Google на прошлой неделе запустила сервис Google Offers в режиме бета-тестирования в четырех городах США - Нью-Йорке, Сан-Франциско, Портленде и Окланде.

Преимущества Facebook

Facebook рассчитывает, что ее быстрорастущая аудитория, которая на данный момент превышает 600 миллионов пользователей, а также удобная интеграция с другими функциями соцсети позволит Deals успешно конкурировать с этими сервисами. В частности, Deals, будучи сервисом коллективных покупок, позволяет легко делиться информацией об интересных купонах с друзьями на Facebook. Данные по результатам работы сервиса в Европе и Канаде Facebook не раскрывает.

По словам представителя компании Эмили Уайт (Emily White), функция Deals принципиально отличается от услуг, предоставляемых Groupon. Последний ежедневно рассылает по электронной почте подборку купонов в зависимости от региона, который указал его клиент. В свою очередь, сервис Facebook предоставляет информацию по запросу пользователя, актуальную для его местонахождения в данный момент.

"Кроме того, если система сочтет какое-то предложение потенциально интересным для пользователя, оно появится в его ленте новостей", - отмечает Уайт. Подписавшийся на обновления сервиса пользователь будет также видеть купоны, которые приобрели его друзья.

Система оплаты

С помощью Deals Facebook может активизировать продвижение собственной системы онлайн-платежей Credits. Пользователи смогут покупать купоны на скидки и предложения, используя виртуальную валюту Facebook наряду с традиционными банковскими картами. По словам Уайт, Facebook Deals станет первым сервисом, который позволит расплачиваться валютой соцсети фактически за реальные товары.

На сегодняшний день платежная система Credits используется для покупки виртуальных товаров в более чем 400 онлайн-играх и приложениях, а также для оплаты сервисов по прокату кинофильмов. С 1 июля текущего года Credits станет обязательной для всех приложений соцсети.

Facebook ранее заявляла, что не намерена генерировать доход напрямую от сервиса Deals. В то же время соцсеть получает с разработчиков сторонних приложений, использующих Credits, 30% выручки, и теоретически может применить ту же модель к компаниям, размещающим свои купоны на платформе Deals. Кроме того, компании могут дополнительно продвигать свои предложения в социальной сети, оплачивая рекламные сообщения. Алина Гайнуллина

США > СМИ, ИТ > ria.ru, 26 апреля 2011 > № 324179

Литва > Нефть, газ, уголь > ria.ru, 26 апреля 2011 > № 324176

Рим и Париж призывают все страны и участников нефтяного рынка отказаться от любых коммерческих операций и транспортировки нефти, поставляемой режимом Муамара Каддафи, говорится в совместном заявлении премьер-министра Италии Сильвио Берлускони и президента Франции Николя Саркози, подготовленном по итогам итальянско-французского саммита.

В документе, поступившем в распоряжение РИА Новости, отмечается, что Каддафи и его режим потеряли всю легитимность после всего того, что произошло в Ливии, и полковник "должен уйти".

Кроме того, Италия и Франция в очередной раз подтвердили, что законным представителем ливийского народа они признают переходный Национальный совет Ливии, организованный ливийскими повстанцами в Бенгази.

"Италия и Франция больше не принимают углеводороды, поставляемые Каддафи и его режимом, и призывают все страны и всех операторов на нефтяном рынке отказаться от любых коммерческий операций или транспортировки углеводородов, которые могут принести выгоду режиму Каддафи, а также любую поставку нефтепродуктов, сырых или очищенных, которые могут содействовать атакам против населения", - говорится в заявлении Берлускони и Саркози.

В середине февраля в Ливии начались массовые демонстрации с требованием ухода правящего страной более 40 лет Каддафи, которые впоследствии переросли в вооруженное противостояние между правительственными силами и мятежниками. Вскоре после начала волнений мятежники организовали на северо-западе страны в городе Бенгази Национальный совет, который объявил себя единственным законным органом власти в стране.

Международные организации заявляют о тысячах жертвах, власти Ливии это отрицают.

СБ ООН 17 марта принял резолюцию, предусматривающую введение бесполетной зоны над Ливией и открывающую возможность иностранного военного вмешательства в ситуацию в этой североафриканской стране.

В начавшейся 19 марта операции коалиционных сил принимают участие, в частности, Великобритания, Франция, США, Канада, Бельгия, Италия, Испания, Дания, Норвегия. Руководство кампанией в Ливии 31 марта перешло к представителям командования НАТО.

Целью операции Североатлантического альянса является обеспечение эмбарго на поставки оружия, бесполетной зоны и мер по защите гражданского населения. Наталия Шмакова

Литва > Нефть, газ, уголь > ria.ru, 26 апреля 2011 > № 324176

Ливия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 26 апреля 2011 > № 324168

Ливийские власти обратились к России, являющейся постоянным членом СБ ООН, с призывом созвать его экстренное заседание, сообщает во вторник агентство Рейтер со ссылкой на ливийское государственное агентство ДЖАНА.

"Ливия сегодня (во вторник) официально попросила Россию инициировать экстренное заседание Совета Безопасности ООН", - передает агентство.

В сообщении указывается, что темой заседания должна стать "чрезмерная агрессия колонизаторов и крестоносцев, которые наносят удары по гражданским объектам и пытаются сделать мишенью лидера Муамара Каддафи в нарушение двух резолюций Совета Безопасности и международных соглашений".

В середине февраля в Ливии начались массовые демонстрации с требованием ухода правящего страной более 40 лет Муамара Каддафи, которые впоследствии переросли в вооруженное противостояние между правительственными силами и мятежниками.

СБ ООН 17 марта принял резолюцию, предусматривающую введение бесполетной зоны над Ливией и открывающую возможность иностранного военного вмешательства в ситуацию в этой стране. В начавшейся 19 марта операции коалиционных сил принимали участие, в частности, Великобритания, Франция, США, Канада, Бельгия, Италия, Испания, Дания, Норвегия.

Руководство кампанией в Ливии 31 марта полностью перешло к НАТО. Целью операции Североатлантического альянса, получившей условное наименование "Объединенный защитник", является обеспечение эмбарго на поставки оружия, бесполетной зоны и мер по защите гражданского населения.

Премьер-министр России Владимир Путин во вторник подверг критике действия западной коалиции в Ливии, заявив, что они выходят за рамки задач, определенных резолюцией Совета Безопасности ООН.

Ливия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 26 апреля 2011 > № 324168

Иран > Недвижимость, строительство > iran.ru, 26 апреля 2011 > № 323418

Глава профобъединения производителей кафельной и керамической плитки Мохаммед Роушанфекр Феллах во время встречи с журналистами после церемонии открытия в Тегеранском выставочном центре Международной выставки керамических изделий и сантехники заявил, что в прошлом году объем производства кафельной и керамической плитки в Иране достиг 400 млн. кв. м, сообщает агентство «ИРИБ ньюз».

По словам М.Р.Феллаха, по производству кафельной и керамической плитки Иран занимает 5-ое место в мире после Китая, Испании, Италии и Индии.

М.Р.Феллах сообщил, что за последнее десятилетие в Иране в производство названной продукции вложено около 3 млрд. долларов и на сегодня в отрасли занято более 40 тыс. человек.

За прошлый год около 55 млн. кв. м кафельной и керамической плитки было поставлено на экспорт, что на 24% больше по сравнению с предыдущим годом. В стоимостном выражении объем экспорта названной продукции составил 260 млн. долларов. Иранская плитка экспортируется в страны региона и в Европу, в частности в Ирак, Саудовскую Аравию, Азербайджан, Англию, Италию и Венгрию.

По экспорту кафельной и керамической плитки Иран занимает 7-ое место в мире, а по потреблению данной продукции ему принадлежит 8-ое место.

В Иране насчитывается более 100 компаний, занимающихся производством кафельной и керамической плитки, и в связи с высокой конкуренцией на рынке в отрасли постоянно уделяется внимание повышению качества выпускаемой продукции.

Иран > Недвижимость, строительство > iran.ru, 26 апреля 2011 > № 323418

Россия > Госбюджет, налоги, цены > ria.ru, 25 апреля 2011 > № 324229

Инфляция в России по итогам первого квартала составила 3,8%, в то время как в странах Евросоюза этот показатель составил 1,2%, свидетельствует обзор Росстата, подготовленный на основе данных общеевропейского статистического агентства Евростат и национальных статистических данных.

В месячном исчислении инфляция в РФ в марте составила 0,6%, тогда как в странах ЕС этот показатель составил 1,1%. Среди стран ЕС и СНГ самые высокие темпы инфляции в марте отмечены в Греции (3,2%), Испании (2,4%) и Италии (2,2%).

В России цены на продукты питания в марте увеличились по сравнению с предыдущим месяцем на 1%, за период с начала года - на 5,4%. В среднем по странам ЕС продукты подорожали на 0,4% в марте и на 1,6% с начала года.

В марте 2011 года среди стран ЕС наибольший прирост потребительских цен на продукты питания по сравнению с предыдущим месяцем был отмечен в Венгрии (2,7%), Польше (2,3%), Болгарии, Румынии и Литве (1,2-1,3%). За период с начала года - в Венгрии и на Кипре (по 6,7%), в Болгарии (5,6%), Польше (5,0%).

"Высокая инфляция сейчас является ключевой проблемой экономик многих стран мира - в том числе ЕС, США и Китая. Решают ее с разным успехом, но преимущественно действиями центральных банков, то есть исключительно монетарными методами. В России эта борьба ведется усилиями всего кабинета министров - от Минсельхоза до ФАС и Минэнерго", - комментируют данные статистического ведомства эксперты "РИА Аналитика".

Так, правительство остановило рост цен на зерно за счет эмбарго на экспорт и зерновых интервенций, рекомендательным образом заморозило цены на бензин и сделало попытку таким же манером остановить рост цен на электроэнергию.

При этом в новых сценарных условиях развития российской экономики до 2014 года, опубликованных недавно МЭР, планируемая инфляция на 2011 года была поднята, но очень незначительно - до 106,5-107,5% с 106-107% в прежнем прогнозе. Таким образом, выражена уверенность, что в оставшиеся месяцы года рост цен будет очень медленным, говорится в комментарии аналитиков.

Вместе с тем ситуация на рынках может внести более серьезные коррективы в планы МЭР, считают эксперты. Оптовые цены на бензин в апреле снова начали расти, а цена электроэнергии на конкурентном рынке в европейской ценовой зоне продолжает колебаться около уровня 1 тысячи рублей на мегаватт-час.

В свою очередь запрет на экспорт зерна, если он продлится до конца года, может существенно ухудшить финансовое состояние аграрного сектора, что потребует очередных вливаний госкапитала в будущем году, отмечают аналитики.

По оценке экспертов "РИА-Аналитика", инфляция в 7,5% по итогам года возможна, но только в том случае если удастся до нового урожая остановить рост цен на продовольствие, избежать очередной засухи, и при этом не допустить нового скачка цен на топливном рынке. Более вероятная цифра - 8%.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > ria.ru, 25 апреля 2011 > № 324229

Россия > Госбюджет, налоги, цены > premier.gov.ru, 25 апреля 2011 > № 323280

Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин провёл совместное заседание коллегий Министерства экономического развития и Министерства финансов по итогам деятельности в 2010 году и задачам на 2011 год

Стенограмма заседания:

А.Л.Кудрин: Уважаемые коллеги! Позвольте открыть совместное заседание коллегии Министерства финансов Российской Федерации и Министерства экономического развития Российской Федерации по итогам деятельности наших министерств в 2010 году и задачам на 2011 год.

Сегодня здесь, в зале, присутствуют не только руководители наших министерств, сотрудники наших министерств, – у нас очень много территориальных органов, подведомственных служб, есть и представители международных интеграционных организаций, руководители финансовых органов субъектов Российской Федерации.

Разрешите предоставить слово для выступления Председателю Правительства Российской Федерации Путину Владимиру Владимировичу.

В.В.Путин: Если вы думаете, что, посмотрев в зал, я решу заняться сокращением, то вы ошибаетесь. Прекрасно отдаю себе отчёт в важности той роли, функции, которую исполняют все здесь присутствующие, да и не присутствующие в этом зале ваши коллеги, которые занимаются финансами и экономикой.

На прошлой неделе, как вы знаете, 20 апреля, состоялся отчёт Правительства в Государственной Думе. Мы представили депутатам Парламента, всему российскому обществу конкретные результаты работы за предыдущий год, обозначили и перспективы развития российской экономики. Это прежде всего преодоление последствий кризиса, переход к посткризисному развитию. Об этом позволю себе несколько слов и сказать.

Нам нужно последовательно вести линию к снижению зависимости от сырьевой конъюнктуры. Все мы с вами прекрасно понимаем и много-много лет уже на этот счёт говорим: по сути, это наша стратегическая, общая задача – нужно обеспечивать устойчивый, качественный подъём экономики с опорой на внутренний рынок и несырьевой сектор.

И здесь ещё раз хочу отметить значимый вклад именно обрабатывающих отраслей и торговли в экономический рост прошедшего, 2010 года. Например, машиностроение прибавило практически четверть – рост 25%. Это значит, что структура экономики России шаг за шагом, постепенно, но всё-таки изменяется – изменяется в том направлении, которое нам с вами и нужно.

Рентабельность предприятий промышленности в 2010 году составила 16,7%, что на 2,2% выше, чем в 2009 году. К этому можно добавить, что оборот торговли по итогам 2010 года вырос на 4,4%.

Поэтому намерены сосредоточиться на поддержке инноваций и модернизации промышленности, создании сильной финансово-кредитной системы и повышении отдачи от институтов развития. Нам нужно увеличивать количество умных рабочих мест – умных и хорошо оплачиваемых, требующих хорошо образованных работников, последовательного повышения квалификации работников. И конечно, как в государственном, так и в частном секторе необходимо создавать условия для опережающего роста производительности труда – важнейшая задача на перспективу. Жёсткие требования должны предъявляться к эффективности государственных и рыночных институтов, качеству и доступности государственных услуг, результативности бюджетных расходов и инвестиционных программ - имеются в виду инвестпрограммы госкорпораций или наших крупных компаний с государственным участием.

Надо устранять барьеры для бизнес-инициативы и притока инвестиций, поддерживать предпринимательство, малый и средний бизнес, формировать благоприятный деловой и инвестиционный климат. В том числе у нас должна появиться система объективной оценки и мониторинга состояния конкурентной среды в нашей стране, в нашей экономике – и в центре, и на местах, и в регионах, что особенно важно. Я думаю, вы знаете лучше меня, в некоторых случаях наши регионы действительно преуспели в этом. Мне это очень приятно отметить, что теперь далеко не в Москве концентрируются инвестиции, идут инвестиции – и российские, и иностранные инвестиции. Уже многим региональным руководителям удаётся добиться хороших показателей в этом направлении.

Необходимо сокращать неоправданное присутствие государства в экономике, избыточные масштабы госсобственности, тем самым расширяя пространство для частной инициативы. Имеется в виду не только дать им больше собственности, но и устранить барьеры, которые часто создают квази-государственные предприятия, сидящие на тех или иных достаточно ключевых направлениях, которые просто ренту там снимают, не заботятся об эффективности своей деятельности. Здесь добавлю: мы не допустили тотального огосударствления экономики в период кризиса. Я говорил недавно об этом на встрече с руководителями крупнейших наших компаний, напомнил им, что в 2009 году они приходили (лично с ними многими вёл разговоры) и ставили вопрос фактически о передаче своей собственности под контроль государства. Это выводило их от ответственности, естественно, но надо отдать им всё-таки должное: всё-таки они эту ответственность сохранили за собой (на своих плечах), многие пошли на то, что заложили своё личное имущество под кредиты, которые мы им обеспечили, – это реальная практика 2009 года. Но мы не пошли на огосударствление, вместе с ними разработали достаточно эффективные схемы спасения предприятий, рабочих мест. Да, конечно, без издержек не обошлось. Но в целом основу, базу удалось сохранить – не просто удалось сохранить, но даже создать условия для нового рывка, нового посткризисного развития

Государство, оказывая особую поддержку отдельным секторам – например, судостроению, авиации, машиностроению, – тем не менее исходит из того, что эти отрасли должны развиваться в конкурентной и рыночной среде.

Кстати говоря, когда мы оказываем этим отраслям особую поддержку, исходим из того, что мы должны создать конкурентные условия для наших предприятий в конкурентной борьбе с их иностранными партнёрами. И многие из присутствующих в этом зале знают, что как раз иностранные государства оказывали в своё время (да и до сих пор оказывают) весьма большую, масштабную поддержку отдельным предприятиям и отраслям. Я сейчас не буду говорить о текущей ситуации, но если посмотреть, что делалось в 1960-е годы прошлого века, скажем, в Южной Корее, по судостроению, понятно, что без такой тотальной поддержки со стороны государства наши южнокорейские коллеги и друзья не добились бы таких масштабов и такого успеха в сфере судостроения. И мы, для того чтобы обеспечить конкурентоспособность для наших предприятий, конечно, должны будем действовать соответствующим образом. Но повторяю ещё раз: мы в конечном итоге будем стремиться к тому, чтобы все эти отрасли и другие, которые имеют поддержку со стороны государства, работали в конкурентной и рыночной среде.

Намерены активно участвовать в глобальных и региональных интеграционных процессах, повышать открытость российской экономики. За счёт этого создавать новые возможности для наших граждан и национального бизнеса, продвигать на международные рынки отечественную продукцию, товары, услуги, поощрять формирование международных технологических и инвестиционных альянсов. Например, совершенствуется режим промышленной сборки, вводятся новые требования по локализации производства. Планируется, что общий объём инвестиций в проекты промышленной сборки составит порядка 7 млрд долларов, а количество созданных новых рабочих мест будет не менее 35 тыс. Одним из ярких примеров у нас из тех, что на слуху, является автомобильная промышленность, но не только. Прямо сейчас я к вам приехал с совещания с представителями строительного сектора. Мы там говорили о необходимости развивать производство строительных материалов, переносить сюда соответствующие технологии и тоже – тоже! – при условии локализации производства. И многие партнёры готовы к этому, наши давние, надёжные партнёры из Европы – из Финляндии, Франции, Федеративной Республики Германия. И возможность локализации – до 70–80%. В других отраслях то же самое: в фармацевтике, в том же самом судостроении, в авиации и так далее.

И конечно, наш несомненный приоритет – продолжение активной политики социального развития, инвестиций в качество жизни людей, обновление образования, здравоохранения, поддержку российской культуры.

Ещё раз подчеркну: нам нужна такая модель, которая гарантирует конкурентоспособность России в современном мире, устойчивость её экономики, финансовой системы к разного рода шокам и при этом позволит последовательно повышать благосостояние граждан Российской Федерации. Безусловно, большая доля ответственности за практическую реализацию всех этих задач лежит на финансово-экономическом блоке Правительства, на Министерстве финансов и Министерстве экономического развития, поэтому я жду от вас, уважаемые коллеги, содержательной, выверенной и при этом творческой работы, лишённой каких бы то ни было шаблонов. Особенно это касается формирования наших долгосрочных, стратегических планов, призванных задавать тренд в развитии экономики, бизнеса и социальной сферы.

Вы знаете, мы специально привлекли к обсуждению данных вопросов широкий круг экспертов, представляющих и региональные, и федеральные органы власти, научное, бизнес-сообщество, ведущие университеты и объединения предпринимателей.

Обращаю внимание: необходимо учитывать все конструктивные, обоснованные предложения, которые рождаются сегодня в рабочих группах. Я хочу подчеркнуть: именно все, мы ничего не отметаем. Если мы создадим творческую атмосферу работ этих рабочих групп, то есть шанс получить хороший интеллектуальный продукт. Кстати, и мои личные встречи с экспертами показывают, что многие идеи надо уже сейчас, не откладывая, брать на вооружение. Например, ряд интересных предложений прозвучал по поводу развития профессионального образования, интеграции вузов и технических училищ – колледжей, лицеев и так далее.

Сегодня хотел бы остановиться на вопросах, которые, на мой взгляд, имеют принципиальное значение для нашего дальнейшего движения вперёд, для того, насколько качественно и эффективно сработают те значительные ресурсы развития, которыми располагает сегодня наша страна.

Я начну с основы – с вопросов макроэкономики. Разумеется, нужно всем отдавать себе отчёт в том, что нормально развиваться мы сможем только в условиях баланса всех ключевых макроэкономических показателей. Россия сохранила макроэкономическую стабильность, финансовую независимость в условиях кризиса – это реально большое достижение и, не побоюсь громких слов, это ваша победа! Я хочу вас за это поблагодарить. Это конкурентное преимущество, и мы, конечно, этим дорожим и должны этим дорожить в будущем. Нам нужен предсказуемый, обоснованный курс национальной валюты, а также следует последовательно выдерживать безопасный уровень совокупного государственного долга. Он у нас сейчас среди развитых экономик – самый низкий!

Нам необходима низкая инфляция, а это значит, и доступный банковский кредит для реального сектора, и более дешевая ипотека, и – ещё раз вернусь к встрече со строителями, с которыми я только что встречался, об этом там тоже говорили очень подробно, – это возможности для долгосрочного планирования инвестиционных программ, что очень важно для всех секторов российской экономики. Главное – защита реальных доходов и накоплений граждан от инфляционных потерь. Безусловно, в конечном итоге на каждом гражданине страны это отражается, все эти инфляционные процессы. И наоборот, способствуют стабильности в экономике, социальной сфере, если мы с вами обеспечим низкую инфляцию, к которой мы стремимся и которой мы должны добиться. Мы должны ставить задачу – добиться нового исторического минимума инфляции. Центральный банк предполагает удержать инфляцию в пределах 7,5% – непростая задача, имея в виду темпы начала этого года, но в целом (вот недавно мы только разговаривали на этот счёт) достижимая. В таком случае это будет самый низкий показатель начиная с 1991 года, а к 2014 году следует постараться выйти на уровень инфляции 4–5%.

Теперь что касается бюджета. Выступая в Думе, уже называл цифры предполагаемых дополнительных доходов в текущем году: они составят порядка 1,5 трлн рублей – это приличные деньги, очень приличные. То, что заработал ненефтяной сектор, мы используем на расходы – на индексацию зарплат, пенсий, стипендий, программы поддержки российской школы, предприятий АПК и в целом промышленности. И наоборот, практически все нефтегазовые доходы предполагаем направить на пополнение наших резервов. Сделано лишь, пожалуй, одно существенное исключение – часть нефтегазовых доходов пойдёт на формирование фонда прямых инвестиций, то есть на генеральное направление, на создание дополнительных инструментов инновационного развития и модернизацию промышленности.

Считаю столь осторожную, сдержанную линию в отношении доходов и расходов абсолютно правильной. Такая политика позволит нам чувствовать себя уверенно в условиях колебания цен на наши основные экспортные товары.

И в этой связи – о проблеме дефицита бюджета несколько слов. Уже не раз повторял: надо исходить из того, что для России нормой, правилом является низкий, а лучше, конечно, и нулевой дефицит. Во всяком случае, нам обязательно нужно стремиться к этому. Россия всё-таки особая страна, и экономика у нас находится пока в переходной стадии. В этом году дефицит благодаря допдоходам снизится до 1–1,5%, в дальнейшем нам нужно стремиться вновь выйти на бездефицитный бюджет, продолжить накапливать резервы. Мы должны быть реалистами, а реальность заключается в том, что наши возможности по наращиванию расходов в ближайшие годы будут существенно ограничены.

Нельзя полагаться только на внешнюю конъюнктуру: мы можем позволить себе тратить ровно столько, сколько зарабатываем, сколько генерирует российская экономика. И очень осторожно подходить, ещё раз говорю, к тому, что падает с неба: сегодня падает, завтра – нет. А если мы сегодня расходы разводим, завтра их будет не сократить. И что делать? Нужно действовать очень аккуратно, хотя, конечно, всегда соблазн существует, всегда кажется, что лучше вот сюда дать побольше, сюда, сюда – и завтра всё будет нормально. А если нет? Поэтому, конечно, тихонечко, как я говорил по поводу инструментов развития, связанных с модернизацией, мы пошли на это: потратим дополнительные деньги из нефтегазовых доходов, но делать это нужно крайне аккуратно. Наращивать расходы за счёт повышения налогового бремени тоже плохое решение – наоборот, надо думать, как максимально оптимизировать, грамотно распределить налоговую и фискальную нагрузку, чтобы не лишить бизнес стимулов к развитию, не загонять его в тень. Особенно это касается, конечно, малого и среднего бизнеса. И вы знаете, мы сейчас рассматриваем варианты, которые позволят снизить фискальное давление, но при этом обеспечат безусловное выполнение всех обязательств и программ.

Теперь, возвращаясь к теме бюджета, хочу отметить, что сейчас главное требование здесь – это, конечно же, эффективность бюджетных расходов. В своё время бурный, опережающий рост госрасходов вполне был оправдан: нам нужно было компенсировать прежнее хроническое недофинансирование многих важнейших и очень чувствительных для граждан страны сфер.

Однако мы подошли к тому очевидному моменту и к тому очевидному пределу, когда существующие проблемы нельзя гасить лишь потоками бюджетных ассигнований: этого нельзя будет сделать без серьёзных структурных преобразований. Не будет расти качество ни образования, ни здравоохранения, ни эффективность бюджетной сферы и отраслей реальной экономики. И без структурных преобразований ничего изменяться к лучшему не будет и роста реального быть не может – это абсолютно понятно.

Вот почему необходимо уделить особое внимание завершению реформы бюджетной сферы, которая предполагает бóльшую самостоятельность, но и бóльшую ответственность бюджетных учреждений. Эти реформы создадут, (должны во всяком случае – мы на это очень рассчитываем), должны создать стимулы в каждом учреждении работать лучше и, соответственно, больше получать и в свою очередь, повысят требования к качеству предоставляемых услуг. Бюджетные инвестиции не должны уходить по смете, как это было в прежние десятилетия, по простой, незамысловатой логике и формуле, что каждый год нужно тратить как можно больше – больше, чем в предыдущем году. Средства бюджета должны подкрепляться реальными изменениями к лучшему. Граждане должны чувствовать это на себе каждый день, имея контакты с государственными учреждениями. Во всех сферах деятельности государства, повторю, на 1-е место должен выходить критерий эффективного, результативного использования каждого бюджетного рубля.

Сейчас мы работаем над переходом к государственным программам, которые будут иметь долгосрочный характер. Хочу пояснить: речь – не о простой бюджетной реформе, не о формальном перераспределении средств, не о смене каких-то вывесок или изменении названий и формулировок. Должны измениться сами принципы работы государственных ведомств, повыситься их ответственность, в том числе на уровне конкретных авторов и исполнителей этих государственных программ.

Над качеством планирования и использования федеральными ведомствами бюджетных ассигнований необходимо ещё раз серьёзно поработать. Это касается как федеральных целевых программ, так и текущих расходов. Мы с вами ежегодно выявляем немалые объёмы, к сожалению, неэффективных расходов и программ. Однако после этого, после того как выявлены эти неэффективные расходы, они зачастую практически никак не корректируются. То есть даже официальное признание неэффективности расходов, отсутствие результатов в достижении поставленных целей не ведут к каким-либо последствиям для ответственных лиц. Более того, финансирование мероприятий, как правило, продолжается.

Сметы строительства объектов неоднократно пересматриваются в сторону повышения, а сроки работ, строек, наоборот, растягиваются. Конечно, всегда можно сослаться на инфляцию и так далее, но когда мы формируем программу, мы инфляционные ожидания закладываем. В позапрошлом и прошлом годах мы по инфляции находились на историческом минимуме – 8,8%. И далеко не всегда цены растут в соответствии с инфляционными ожиданиями, они быстрее скачут, но финансирование продолжается тем не менее.

Отсутствует система чётко выстроенных приоритетов и персональной ответственности, поэтому ресурсы распыляются, используются без внятной, ощутимой отдачи. На этапе формирования бюджета все ведомства представляют, казалось бы, обоснованные, хорошо просчитанные от и до заявки.

Эти документы, хочу это подчеркнуть, подписаны руководителями и ответственными лицами ведомств, однако практически сразу после принятия бюджета начинают вноситься многочисленные предложения по внесению изменений в утверждённые ассигнования и различные корректировки, растут финансовые аппетиты, запрашиваются бóльшие объёмы финансирования, причём вне зависимости от фактических результатов деятельности по реализации заявленных целей. Бывает, что бюджетные ассигнования утверждаются без необходимых правовых актов и решений, что очень плохо: зачастую не даёт возможности своевременно открыть финансирование и начать реальную работу. В результате многие федеральные целевые программы исполняются неритмично. Это проблема, с которой пока, к сожалению, должен сказать с этой трибуны, справиться не удалось.

В 2011 году, например, в федеральную адресную инвестиционную программу включено 2500 объектов, мероприятий, и при этом по более чем 400 из них отсутствуют необходимые нормативные правовые акты и решения. Ну а потом, естественно, начинается чехарда по изменению параметров.

Я прошу Минэкономики и Минфин проработать конкретные предложения по критериям формирования государственных программ, причём акцент надо сделать на повышение персональной ответственности их разработчиков и исполнителей, надо усовершенствовать систему государственного финансового контроля. Добавлю, что отчётность по программам должна быть максимально открытой и максимально публичной. Считаю, что общественный контроль здесь важен и вполне востребован.

Кстати, Министерство экономического развития уже начало размещать в сети Интернет актуальную информацию о ходе реализации федеральной адресной инвестиционной программы, так называемый ФАИП. Перечень такой доступной информации, безусловно, должен расширяться.

Считаю важнейшей задачей построение электронного бюджета. Вот мы говорим об электронном правительстве. И электронный бюджет нужно выстраивать с использованием информационных технологий для управления государственными финансами, а также формирование федеральной контрактной системы, которая обеспечит эффективные механизмы госзакупок, прозрачный порядок размещения заказов, формирование начальных цен, контроль исполнения контрактов.

Вот таких программ, о которых я говорил, госпрограмм должно быть более 40. Перечень этих программ Правительством утверждён, но масштаб работы, конечно, глубина – она, конечно, очень большая. И поэтому мы сдвинули переход на долгосрочные государственные программы и новые принципы построения бюджета на год – с 2012 года на 2013 год, сочли это возможным, имея в виду, конечно, объём работ.

Нам нужно отладить целостную систему стратегического управления, увязать отраслевые и региональные стратегии с приоритетами развития российской экономики и с возможностями бюджетной и финансовой системы страны. Надо создать эффективную систему мониторинга и корректировки принятых государственных программ – это одна из основных задач для Министерства экономического развития.

Обращаю внимание: будущие долгосрочные госпрограммы должны стать основой для партнёрства бизнеса и государства, совместных усилий по созданию новых рынков и продуктов, а также развития необходимой инфраструктуры для реализации этих программ.

В этой связи надо провести серьёзную ревизию эффективности существующих институтов развития. Недавно занимались этим, я просил Эльвиру Сахипзадовну (Э.С.Набиуллина – министр экономического развития Российской Федерации) сделать такой анализ, выезжали в одну из этих зон. Речь идёт об особых экономических зонах, технопарках, различных фондах поддержки инновационной деятельности и предпринимательства, причём Минэкономразвития должно выступать в роли действенного координатора институтов развития.

Необходимо создать инструменты поощрения тех субъектов Российской Федерации, которые содействуют развитию предпринимательства и конкуренции на региональных рынках, укрепляют региональный инновационный, экономический, налоговый потенциал. При этом важно усилить стимулирующую роль поддержки из федерального бюджета: успешные регионы должны получить дополнительные средства на инновационную деятельность – например, на погашение кредитов, взятых на обустройство инфраструктуры, реализацию высокотехнологичных проектов и других программ развития. Такие примеры есть, они уже не носят единичный характер.

Особое внимание прошу уделить запуску полноценной работы в рамках технологических платформ. Недавно тоже об этом говорили. Этот инструмент государственно-частного партнёрства должен дать нам конкурентоспособные прорывные продукты и технологии.

Наша задача – отстроить эффективные инновационные цепочки, инновационные лифты, от перспективной идеи и просто знания до выхода на внутренний и мировой рынки с высокотехнологичной конкурентоспособной продукцией.

Прошу Министерство экономики ускорить внесение в Правительство проекта Стратегии инновационного развития. Также напомню, что в текущем году должны быть утверждены программы инновационного развития естественных монополий и компаний с госучастием, причём что касается компаний в газовой и нефтяной отрасли, на транспорте, в энергетике в целом, то акцент должен быть сделан на внедрении энергосберегающих и ресурсосберегающих технологий.

Важнейшая задача – формирование полноценной системы поддержки экспорта российской продукции, прежде всего высокотехнологичной, разумеется. И здесь мы многого ждём от работы создаваемого Агентства по страхованию экспортных кредитов и инвестиций.

Наряду с этим важно своевременно выявлять и устранять барьеры, препятствующие успешному освоению внешних рынков нашими компаниями. Здесь необходимо учитывать, разумеется, все факторы – от недобросовестной конкуренции до отладки наших таможенных процедур и системы экспортного контроля – очень важно, особенно в сфере высоких технологий. Иногда даже обидно: разговариваю с инвесторами и с нашими, и зарубежными – вот есть производство, работает. Они говорят: вложили бы сейчас ещё столько же – не вывезти продукцию! Как это ни покажется странным, реально возникают сложности.

До 1 июля 2011 года надо будет обеспечить ратификацию соглашений, формирующих правовую базу единого экономического пространства России, Белоруссии и Казахстана, подготовить более 70 документов, обеспечивающих практическую реализацию этих важнейших соглашений. Всю эту масштабную работу необходимо провести без сбоев, чтобы с 1 января 2012 года заработал единый рынок трёх государств.

Перед нами стоит и такая сложная, деликатная задача, как формирование наднациональных органов единого экономического пространства. К этому вопросу нужно подойти со всей ответственностью – очень важная задача! Впервые на постсоветском пространстве, после крушения Советского Союза, мы переходим к реальной интеграции – на современной базе, на современных условиях, с учётом интересов всех наших партнёров. Здесь нужно очень тщательно следить за соблюдением баланса интересов. Кроме того, предстоит создать единую систему технического регулирования в рамках Таможенного союза. Тоже очень тонкая сфера.

К работе над проектами технических регламентов надо активно привлекать и бизнес, а также использовать такое полномочие Минэкономики, как оценка регулирующего воздействия. Сам институт оценки регулирующего воздействия существует у нас недавно – практически год. Он рассматривался как своеобразный фильтр против появления в правовых и ведомственных актах разного рода барьеров и ограничений, которые сковывают (или могут сковывать) работу бизнеса, влекут для него дополнительные издержки. Такой механизм получил высокую оценку, в том числе и со стороны бизнеса.

Считаю, что подобную практику, безусловно, нужно расширять. У Минэкономики должны появиться эффективные инструменты для аудита и тщательной экспертизы всего массива правовых актов, оказывающих влияние на деловую жизнь в стране.

В этой связи хотел бы сказать следующее. Мы в последние годы проводим ревизию административных барьеров, контрольных и надзорных функций, но недопустима ситуация, когда мы убираем одни препоны, а различные ведомства или региональные власти тут же генерируют десяток новых. Опять сошлюсь на пример строительства, сейчас мы обсуждали это. У нас есть там 6 регламентов, а в регионах до 30 применяется! Но что на регионы кивать всё время, у нас и наши федеральные ведомства такое творчество проявляют! Стоит только общее решение принять – сразу десяток новых появляется.

За этим надо очень тщательно следить. Мы должны поставить задачу в течение ближайших нескольких лет приблизиться к лучшим мировым стандартам, которые определяют комфорт ведения бизнеса, – от получения, скажем, тех же самых строительных разрешений и подключения к энергосетям до регламентации экспортных и импортных операций. И здесь, кстати, нужно изучить опыт наших соседей, наших партнёров по тому же Таможенному союзу – скажем, Казахстана.

Кстати говоря, вы это очень хорошо знаете: бизнес очень гибко реагирует на все эти изменения. Если сидящим в этом зале не удастся создать должные условия для развития бизнеса, мы скоро многих бизнесов на территории России не увидим: они все перерегистрируются в Белоруссии или Казахстане – это серьёзный вызов и вызов, между прочим, прежде всего для вас.

Считаю, что заместители Председателя Правительства должны взять на себя персональную ответственность за состояние дел с надзором, контролем и так называемыми административными барьерами в курируемых сферах и регулярно отчитываться о достигнутых результатах, о том, какая наблюдается динамика – позитивная или отрицательная, если отрицательная, то почему, с предложением мер по устранению тех недостатков, которые мешают развитию.

В свою очередь намерен продолжить практику консультаций с бизнес-сообществом, чтобы напрямую, из первых рук получать их реакцию. Наша цель сегодня – заложить базу для устойчивого экономического роста. Мы должны отладить все ключевые механизмы развития, повысить их эффективность, настроить бюджетную политику, государственные институты на решение масштабных задач развития. Словом, создать все условия для уверенного движения вперёд. Именно на этом мы должны сосредоточить все усилия.

Коллективы Министерства финансов и Министерства экономического развития, ваши коллеги в регионах выполнили колоссальный объём работы в трудный период кризиса – за что ещё раз хочу выразить им свою благодарность. Рассчитываю и впредь на ваш профессионализм, высокую отдачу и преданность делу.

Спасибо вам большое за внимание.

Э.С.Набиуллина: Спасибо большое, Владимир Владимирович! Слово для доклада предоставляется Кудрину Алексею Леонидовичу, заместителю Председателя Правительства Российской Федерации – Министру финансов Российской Федерации.

А.Л.Кудрин: Уважаемый Владимир Владимирович, уважаемая Эльвира Сахипзадовна, уважаемые коллеги! Я ещё раз хочу обратиться к своим коллегам, вице-премьерам, министрам, которые здесь присутствуют, и поблагодарить за то, что вы принимаете участие в нашей коллегии. Также хочу обратиться и к тем, кто сегодня не работает в государственных органах, – это представители крупных компаний, банков, финансовых институтов, научно-исследовательских институтов, с которыми мы непрерывно работаем в последнее время по выработке новых предложений по реформе, модернизации страны.

Сегодня, по сути, у нас время стратегического выбора долгосрочной модели развития, и это не только потому, что мы об этом часто говорили или считаем, что это нужно. Так получилось, что мы сегодня подводим итоги уходящего года, который стал годом и уходящего кризиса. Поскольку в прошлом году мы получили экономический рост и смогли воочию, статистически увидеть, насколько глубоко мы зависели от внешних шоков в момент кризиса, от мировой волатильности, ключевых макроэкономических параметров, цены на нефть, спроса на наши товары и как нам удаётся выходить из этого кризиса, за счёт каких факторов и мер, я сегодня должен остановиться, конечно, на некоторых моментах отчёта за прошлый год и на основе этих данных определить, что же нам нужно ещё поправить в нашей политике. Но в целом всё-таки хотелось бы сегодня говорить о стратегическом выборе.

Так вот, в прошлом году мы ещё исполняли антикризисную программу. У Правительства ещё были полномочия по использованию специального фонда средств, поддержка целого ряда отраслей. На эти цели в прошлом году было запланировано 325 млрд рублей. Я также хочу напомнить, что у нас было использовано 994 млрд резервного фонда для покрытия нашего дефицита. В конечном счёте это казалось меньше, чем мы планировали. Мы даже первоначально планировали 1,860 трлн рублей из резервного фонда взять, чтобы закрывать все наши проблемы, и ещё дополнительно больше 300 млрд рублей также потратить на поддержку пенсионной системы. Но нам в большей степени это не потребовалось. Тем не менее резервный фонд ещё использовался.

Мы в прошлом году в полной мере, несмотря на начало роста, жили ещё даже с высокими ценами на нефть в условиях антикризисных мер. Цена на нефть первоначально планировалась 58 долларов за баррель, по факту была 78 долларов, то есть на 20 долларов больше. И это позволило нам сократить дефицит бюджета с планируемых 6,8% до 4,1% (сейчас идёт уточнение – может быть, будет 4%). Тем не менее это пока ещё при достаточно высоких ценах на нефть, повторяю: 78 долларов за баррель, это 4% дефицита.

Мы, конечно, в полной мере испытывали сложности. Тем не менее мы смогли пройти этот сложный год, обеспечить начало роста: финансовая система показала начало и достаточно активное кредитование экономики, оправдались все наши решения и надежды на то, что финансовая система дальше потащит и даст необходимый ресурс развитию. Но также мы должны были уже рассчитывать и на рыночные заимствования, на покрытие части вот этого достаточно большого дефицита за счёт рыночных ресурсов. И мы, по сути, впервые вышли на мировые рынки. Мы разместили, соответственно, около 5,5 млрд долларов, а одно размещение было на пять лет под 3,62%, то есть даже в момент, когда возникала ситуация с Грецией, мы буквально за два дня до ухудшения из-за Греции ситуации на мировых рынках выходили, даже в этот момент мы улучшали параметры внешних заимствований Российской Федерацией в истории, начиная с 1991 года. Предыдущее размещение 1998 года тоже мне приходилось проводить как первому заместителю министра финансов, но мы улучшили параметры: на 10 лет доходность размещений составила 5%. Это было сделано благодаря тому, что общий долг к ВВП у нас был не ниже 10%, что, конечно, является лучшим показателем в странах «Большой двадцатки».

Это дополнительный момент, фактор прочности нашей системы, но на внутреннем рынке мы тоже в 1,5 раза увеличили заимствования, 622 млрд чистых заимствований, то есть взяли разницу между привлечением и погашением для покрытия наших задач.

В.В.Путин: В структуре долга внешний долг – сколько там?

А.Л.Кудрин: В структуре долга сейчас, по памяти, около 15–20% осталось, потому что в начале 2000-х было 80% внешнего долга. Я напомню, что после кризиса 1998 года общий государственный долг России составлял 149% ВВП и в нём 80% составлял внешний долг. Собственно, такой скачок долга после кризиса был связан с девальвацией и переоценкой внешнего долга в рублёвом выражении, что составило значительную величину.

И эти уроки мы, конечно, использовали для повышения прочности нашей страны. В результате в прошлом году общая величина долга увеличилась на 1% ВВП. Это умеренно, это неплохо для этих рыночных условий, но пока мы использовали Резервный фонд.

Конечно, в этом году, в 2011-м, мы не планируем использовать резервный фонд, и наши первоначальные планы ориентировались, может быть, на более пессимистические прогнозы: и по ценам, и по ценам на нефть, и по динамике некоторых доходов бюджета. Сейчас мы оцениваем, что нам не потребуется ни воспользоваться резервным фондом, ни использовать фонд национального благосостояния, и мы в значительной степени закроем наш дефицит рыночными средствами, частично используя доходы от нефти и газа. Например, доходы от нефти и газа заместят Резервный фонд в размере 280 млрд, которые мы планировали потратить.

На начало года наши активы Резервного фонда и Фонда национального благосостояния составили 114 млрд долларов, или 7,7% ВВП, что опять же говорит о том, что даже в условиях этой непростой волатильности мировых показателей (на финансовых рынках, цены на нефть, экономического роста, который в этом году в мире будет ниже, чем в прошлом году в среднем) мы сохраняем необходимый запас прочности, что позволяет рассчитывать на приток инвестиций. Думаю, что мы в этом году эту тенденцию переломим, скорее всего, ко второму полугодию и всё-таки прервём отток инвестиций, который есть.

Всё-таки эти ключевые макроэкономические показатели, наша прочность перед внешними шоками, являются очень важными для сохранения социальной стабильности и стабильности для инвестиций в Российскую Федерацию. Я думаю, что в условиях, когда долговые риски многих стран, прежде всего развитых стран, будут только увеличиваться в связи с тем, что идёт отклонение от графиков снижения дефицитов, наш долг и работа с российскими активами – как государственными в части займов, так и частными – будут привлекательны. Поэтому у меня такой абсолютно стратегический, позитивный прогноз на то, что к нам снова обратятся в полной мере и к нам пойдут инвестиции. Безусловно, с нашей стороны нужно сделать всё возможное, чтобы этот интерес был в полной мере удовлетворён.

Я, конечно, очень кратко скажу, что сегодняшние цены на нефть, я повторюсь в какой-то степени, не являются реальными, они достаточно виртуальны, и об этом сегодня говорят ключевые институты. Но я также, например, скажу, что в марте 2011 года, то есть в прошлом месяце, на бирже «Имекс» ежедневно продавалось в 7 раз больше фьючерсных и других контрактов, чем объём мирового производства в годовом выражении. То есть у нас сейчас уже говорится о том, что у нас есть бумажные баррели, что торговля этими активами – это финансовый инструмент. Поэтому ведущие мировые международные регуляторы – Совет по международным стандартам финансовой отчётности (IOSCO), Совет по финансовой стабильности, «большая двадцатка» – поставили в свою повестку вопрос снижения волатильности цен на нефть по причине спекулятивных операций, то есть необходимо ограничить спекулятивные операции. Разрабатываются эти методы по ограничению таких операций. А Россию попросили в «большой финансовой двадцатке» курировать вопрос, стать координатором рабочей группы, включающей сейчас экспертов мирового уровня из разных стран и институтов по снижению волатильности цен на сырьевых рынках и рынках продовольствия. Соответствующее письмо на имя Президента прислали французы, которые в этом году возглавляют «двадцатку».

Мы теперь тоже участвуем в уменьшении волатильности мировых цен, поскольку, когда цена вырастает больше 110 долларов, это является угрозой и для мирового роста. Я также хочу сказать, что за последние годы, используя эти преимущества, мы нарастили расходы и с 2008 по 2010 год мы увеличили пенсии (я сегодня такую цифру назову), существенно подняли коэффициент замещения почти до 36%, по сравнению с 25% до кризиса. Но уровень всех расходов бюджетной системы, включая Пенсионного фонда, бюджетной системы, вышел на уровень 8,8% ВВП. Это больше, чем в среднем по развитым странам. То есть мы по этому показателю, по нагрузке пенсионной системы на бюджетную систему, вышли на очень серьёзный уровень. Нужно теперь задействовать и другие подходы к балансировке пенсионной системы. Финансовые возможности бюджетной системы, в том числе налоговых возможностей или страховых взносов, сегодня исчерпаны. Мы видим по поручению Президента, - что здесь предлагается не искать решения. Но, конечно, мы вынуждены и на эти решения опираться, обеспечивая хотя бы минимально достойный уровень пенсий. А если говорить о других социальных расходах, то вся бюджетная система, включая пенсионную систему, государственные внебюджетные фонды, увеличила социальные расходы с 9,8% (до кризиса) до 13,9%. Я могу привести такой сопоставимый показатель в других странах: США – 12,9% (то есть мы по социальной нагрузке на бюджетную систему уже выше, чем в США) и примерно 15% по развитым странам ОЭСР. Мы подступили, по сути, к развитым странам по уровню социальной нагрузки на бюджетную систему. В это время мы в рамках антикризисных мер наращивали и поддержку экономики. Если до кризиса, точнее, в середине 2000-х, это было около 2,2% ВВП, то бюджетная система в целом вышла в период кризиса на 3,8% государственных инвестиций, что тоже больше. В данном случае в США государственных инвестиций в целом в бюджетной системе правительства меньше 1,5%, там упор делается на другие цели. В сопоставимых показателях мы уже максимально задействовали бюджетную систему, тем не менее получается, что мы хотим иметь невысокий уровень налогов и мы удерживаем уровень налоговой нагрузки на минимальном, по сравнению с ведущими развитыми странами, уровне. Мы имеем, как вы знаете, 34–37%, а без нефти и газа, без НДПИ, экспортной пошлины это всего лишь 27–28% налоговой системы в процентах к ВВП. Это примерно как в США, а во Франции и других странах это около 40% и выше. Поэтому мы, с одной стороны, хотим иметь низкие налоги, но вышли на уровень развитых стран по расходам как на социальные нужды, так и на нужды поддержки экономики. Сегодня это ещё и увеличение оборонных расходов и расходов на безопасность. Поэтому, когда я называю цифры прошлого года (при 78 долларах 4% дефицита), это и есть непростой и достаточно высокий уровень зависимости нашей страны, бюджетной системы от будто высоких цен или возможностей заимствовать на рынках.

Мы в этой связи должны будем переориентировать нашу систему и проводить структурные реформы. Как Вы сказали, Владимир Владимирович, в своём докладе, структурные реформы ориентируют в большей степени структуру бюджета на модернизацию. Конечно, это потребует определённых усилий и мер во всех отраслях, и прежде всего в повышении бюджетных расходов. Соответственно, мы должны видеть как укрепление макроэкономической стабильности для улучшения условий для бизнеса (чтобы бизнес не дергали цены, инфляция, была низкой ставка процента, были благоприятными курсовые условия и другие, связанные с постоянными стабильными условиями, в том числе и для внешней торговой деятельности), так и, конечно, использование всех инструментов государства - от налоговой политики до регулирования отдельных вопросов, развития правового регулирования и судебной системы, обеспечения роста инвестиций – за счёт прежде всего частных инвестиций. Здесь прежде всего нужно искать новые возможности для масштабного увеличения как инвестиций для модернизации, так и инноваций.

Среди важных мер, которые были названы, – снижение инфляции. И я поддерживаю Центральный банк, его жёсткую политику. Несмотря на то, что мы в условиях высоких цен стоим перед выбором: или инфляция, или укрепление, – всё-таки снижение инфляции я считаю более важным показателем, обеспечивающим низкую ставку кредита. Это базовый, фундаментальный фактор для роста кредитов и инвестиций, улучшения сбережений населения. И я уже говорил, что сбережения населения в России не самые плохие – доходят до 30%, а инвестиции в нашей экономике – около 20% от ВВП, то есть часть этих российских сбережений мы не инвестируем, а предоставляем или в виде ресурса внутри страны, или инвестируем в другие страны, таким образом, не используем даже тот потенциал сбережений, который сегодня создаётся у нас в России.

Среди важнейших решений в ближайшее время – это решение по налоговой политике и целый ряд мер, которые связаны с уменьшением или оптимизацией налоговой нагрузки на сектора высоких технологий, информационных технологий, освобождаем технопарки от ряда налогов в зоне Сколково по ряду проектов. Но мы вынуждены двигаться (вот снижение нашего дефицита) по линии снижения налогов, то есть повышения акцизных налогов, и примерно на 25–30% в ближайшие годы будут постепенно расти акцизы на водку, акцизы на табак, и даже при этом в ближайшие годы они будут ниже, чем в сравнимых странах наших соседей с Запада. Мы чуть-чуть продвинемся и по повышению НДПИ на газ: надеюсь, завершим эту подготовку, эти предложения летом, в июне. Тем не менее мы не будем трогать базовые ставки налогов – НДС, налог на прибыль, подоходный налог, несмотря на пока жёсткую ситуацию. Это означает, что часть работы по консолидации нашей бюджетной системы и снижения в ближайшие годы дефицита бюджета мы должны будем пройти за счёт оптимизации расходов, которые пока остаются очень высокими. И здесь, если говорить в условиях разных цен на нефть (например, в этом году – 105 долларов, а дефицит будет около 1% или 1,5%), в следующем году мы планируем 93 доллара за баррель, а пока вот у нас дефицит вырисовывает даже 2–2,5%. Это означает, что при снижении цен на нефть у нас сразу снова вылезает дефицит. Нам правильнее говорить о дефиците при каких-то постоянных ценах на нефть, например, при 90 долларах можно ещё раз себя сверить. При 90 долларах взятые уже обязательства на ближайшие три года приводят к дефициту 2–2,5%. Мы как бы зависаем на этом уровне, если не будем проводить структурные меры и реформы во всех наших отраслях и повышать бюджетную эффективность.

Поэтому я несколько слов скажу всё-таки о бюджетной эффективности. Владимир Владимирович в своем докладе ярко показал некоторые элементы: о том, как мы планируем, но потом меняем свои планы, не всегда обоснованно они осуществляются. Даже тогда, когда мы принимаем решения, в течение года, не обеспечиваем их исполнения ни по документации, ни в объёме выполненных работ и мероприятий.

Честно скажу (я в 1990-е годы жил и в регионе работал, в конце 1990-х – начале 2000-х работал в Министерстве финансов), так чтобы выдали деньги, и они не были освоены – это для меня до сих пор является вещью непонятной, но непонятной скорее эмоционально. Я знаю, я понимаю причины, почему это происходит, и если даже в этом году (в 2011 году) взять – сейчас больше чем на 80 млрд ещё стоит наших программ и ФЦП, под которые нет принятых Правительством актов, уточнённых подпрограмм, программ… Больше чем на 80 млрд! И это – ответственность министерств и ведомств.

В течение этих лет очень много заявлялось средств, которые затем не вполне осваивались: будь то по Минпрому, по субсидированию процентных ставок на промышленность. В прошлом году не было освоено по целому ряду субсидий больше 50%, хотя они заявлялись. Мы так бурно обсуждали каждый миллиард, затем это не реализуется. Уже говорилось, что (точнее, это в материалах Минэкономразвития) по рыбохозяйственному комплексу у нас целый ряд субсидий даже не был открыт в прошлом году, а запланированные инвестиции исполнили меньше чем на 20%. Могу привести примеры, что в прошлом году, в 2010-м, больше 700 вводных объектов должно было быть осуществлено. А осуществлено чуть больше 400 объектов, причём до конца года ряд министерств говорили: «Нет, у нас всё будет хорошо». Не введено. Но никаких санкций не возникает. Вы, Владимир Владимирович, в своём выступлении частично сказали об этом, я уверен, что эту ситуацию, когда мы планируем, но не выполняем, когда выходят с предложениями по повышению стоимости объектов… У меня эти примеры есть, потому что я их взял из отчёта и из мониторинга, который Олег Генрихович Савельев (заместитель главы Минэкономразвития) проводит, и мы все благодарны: это публично стало (здесь сегодня уже говорилось об этом), это всем видно. В общем, нам за это как-то нужно отвечать. Я уверен, что мы можем с этими проблемами покончить или их минимизировать за год заметно, а за полтора–два года просто их ликвидировать. Если не готовы документы к середине июня – началу июля для формирования бюджетного года, просто они не должны дальше рассматриваться. Ничего, что какой-то объект получит своё финансирование на год позже. Как только мы это правило введём, все будут знать, что вот это правило – обязательное условие, не будет таких случаев, чтобы без документов попадали в бюджет. Если получили деньги, защитили, но не ввели объект, соответственно, все заявки на очередной год должны быть тоже, скажем так, умерены и дополнительные не рассматриваются, потому что не можешь исполнить те задачи, которые перед тобой стоят. Если ввести две-три нормы обязательных для исполнения, и исполнить их нам самим, Правительству, я думаю, что за 1,5 года перестроится работа. Это то, что Вы в своём выступлении попросили сделать наше министерство в части критериев такой оценки ответственности. Я полностью с этим согласен и думаю, что мы с Минэкономразвития это в ближайшее время сделаем.

Я в завершение всё-таки хочу сказать о нескольких моментах, которые связаны, конечно, с открытостью и повышением эффективности. Мой пафос сейчас заключался в том, что эффективность достигается не в момент, когда деньги выделены, и мы должны считать каждый построенный кв. км дороги или кв. м жилья, за сколько это. Эффективность начинается с планирования, выявления целей распределения ресурсов, адекватных по этим задачам, и балансировки (или баланса) и новой структуры бюджета между социальными расходами, инвестициями в инфраструктуру, военными и безопасностью, расходами образования и здравоохранения – все эти меры нам предстоит ещё раз выверить. Это будут такие, я бы сказал, стратегические решения. После этого можно двигаться к методам выполнения тех целей и задач, и уже на конечной стадии возникает эффективность использования выделенных средств. Поэтому в своё время Правительством была принята программа эффективности бюджетных расходов. Там это всё достаточно хорошо, на мой взгляд, прописано.

Я бы сказал, что в повышении эффективности бюджетных расходов существенную роль сыграет и общероссийский официальный сайт по закупкам, который мы вместе с Минэкономразвития ведём, но в данном случае ведёт Казначейство при мониторинге и регулировании вопроса Минэкономразвития. Теперь у нас на сайте вывешиваются не только все федеральные закупки, но и все муниципальные и, по сути, теперь в стране каждый участник рынка может знать все закупки такого рода, которые в стране осуществляются за счёт бюджетных средств, вплоть до муниципального уровня.

Сейчас идут совершенствование и работа этого сайта, но это новые возможности, которые открылись 1 января текущего года. Только что на комиссии по бюджетной эффективности одобрена концепция создания развития интегрированной системы управления общественными финансами «Электронный бюджет», где мы сможем сопоставлять доходы и расходы и дать дополнительную информацию министерствам, ведомствам, публике, внешним наблюдателям и рынку о расходах нашего бюджета и сопоставлении с показателями. Конечно, это выставит и нам более жёсткие ограничения.

Я бы ещё отметил, что в 2010 году в международном рейтинге Россия заняла 21-е место из 94 обследованных стран по открытости бюджета. Знаю, что нас всех иногда не удовлетворяет открытость нашего бюджета, но это 21-е место по уровню в мире! Я считаю, что Россия может быть и в первой тройке. Мы просто эти предложения внесём, которые, конечно, позволяют работать с бюджетом и повысить эффективность.

А уже в этом году, Владимир Владимирович, сайт Министерства финансов, который, конечно, серьёзно дополнен аналитическими данными и анализом, занял в конкурсе «Золотой сайт» (этот конкурс идёт уже больше 10 лет, 200 тыс. пользователей интернета отвечают на вопросы, 85 экспертов) 1-е место среди сайтов всех министерств и ведомств. Это произошло в этом году. Мы стараемся быть открытыми и прозрачными.

Мы можем настроить работу всего Правительства, министерств так же открыто. То, что зачастую предполагается ввести в рамках «Электронной России», у нас, в Федеральном казначействе со всеми отделениями (больше двух десятков тысяч отделений Федерального казначейства, которые исполняют расходы на всей территории Российской Федерации: работает электронный документооборот и электронная подпись), – это не будущее, это уже исполнено. Мы иногда между нашими министерствами ещё налаживаем эту работу, а Федеральное казначейство в этом режиме работает уже несколько лет. Когда были введены муниципальные образования и бюджеты муниципалитетов, мы подключились и помогли им обеспечить такой же документооборот с теми казначействами, которые сегодня обслуживают их бюджеты.

Я всё-таки буду завершать. Единственное, хочу отметить и поблагодарить за те решения, которые я, может быть, в полной мере не осветил, и хочу сказать о большой работе, которая была проделана по созданию, регулированию финансовых рынков – не только по продвижению международного финансового центра, созданию нового органа ФСФМ (Федеральная служба по финансовым рынкам), в который мы включили страховой надзор. По сути, возник мини-мегарегулятор, который охватывает ещё не весь финансовый рынок. Тем не менее принята банковская стратегия, принят закон об МСФО (Международные стандарты финансовой отчётности), который уже обязывает в обязательном порядке все публичные консолидированные группы предоставить за 2012 год отчётность по МСФО. Это будет новый шаг в этом направлении.

Я очень высоко ценю роль Минэкономразвития по многим направлениям, но по одному – ещё больше, чем по всем, – по завершению работы вступления в ВТО. Потому что, как только это произойдёт, Владимир Владимирович, страна сразу попадает в новое измерение, потому что заработают все ранее разработанные протоколы – сотни протоколов с разными странами и международный доклад о вступлении России в ВТО, который выставляет новое правило работы России со своими внешнеторговыми партнёрами, которые выставят долгосрочные ориентиры с учётом переходного периода, на долгий срок. И мы в какой-то степени компенсируем недостаток определённых мер, реформ, развитие конкуренции за последние годы, потому что это немножко затянулось.

Работа проделана колоссальная. Прежде всего я хочу поблагодарить все министерства, потому что от Министерства сельского хозяйства до Минэкономразвития все работали, но та работа, которую сделало Минэкономразвития, – она колоссальная. Я по многим показателям сегодня мог бы поблагодарить Минэкономразвития, но в этой части – прежде всего.

Завершаю. К сожалению, мне не удалось быть очень кратким. Спасибо за внимание. Мы с благодарностью принимаем те поручения, которые связаны с дальнейшим реформированием нашей экономики, созданием нового климата в целях модернизации. Спасибо!

В.В.Путин: Мы все гордимся тем, что Министерство финансов Российской Федерации возглавляет лучший министр финансов в мире, что признано международным экспертным сообществом. И это не шутки, это действительно серьёзная оценка скромного труда Алексея Леонидовича.

Вместе с тем я, пользуясь тем, что мы знакомы очень давно, в течение многих лет, позволю себе некоторую дерзость и прокомментирую отдельные положения доклада. Какие это комментарии? Они не носят существенного характера, потому что, по сути, я согласен с тем, что было сказано и сформулировано Алексеем Леонидовичем, просто несколько замечаний по хронологии того, как он выступал.

Действительно, рисков в сфере углеводородов очень много. Алексей сказал, что в 7 раз больше продавалось в марте фьючерсов, чем произведено мировой нефтянкой. Вообще, в принципе примерно, по экспертным данным, от всего того, что торгуется на площадках, только 12% товаров двигается в среднем. 12% товарной массы передвигается, всё остальное – это просто бумаги.

По поводу того, что мы подошли к уровню социальной нагрузки, как в странах ОЭСР. Где-то да, но послушайте: у нас на здравоохранение 3,5% от ВВП, а в странах ОЭСР – 7% с лишним, в ФРГ, по-моему, 8–9% – сейчас не помню, боюсь ошибиться. Но разница – в разы. В разы! И при всех наших бюджетных, экономических и прочих ограничениях мы никогда не должны про это забывать. Это серьёзный фактор нашего развития. Конечно, решения должны быть сбалансированы в этой сфере, безусловно! Я много раз об этом говорил, но баланс должен быть.

Теперь по поводу нагрузки. У нас споры идут, когда мы собираемся узким кругом, по поводу того, какая же у нас нагрузка. Но я считаю, что Алексей Леонидович в целом прав. Если вычистить оттуда нефтегазовую нагрузку, то тогда у нас и получается где-то 26–28% – это немного. Но с чем можно поспорить, так это с тем, что эта нагрузка приближается к ведущим странам ОЭСР (Организация экономического сотрудничества и развития). Да во Франции к 40% этот параметр, так что у нас далеко не самая большая.

Теперь по поводу открытия финансирования программ, только если они будут готовы. Я полностью согласен: вы подготовьте эти предложения, давайте их внедрять прямо в самое ближайшее время – жёстко внедрять, иначе мы не добьёмся финансовой дисциплины.

И последнее замечание по поводу того, что коэффициент замещения в пенсионной системе у нас резко повысился с 25 до 36%. Это так и не совсем так. Да, мы повысили с вами в прошлом году пенсии: провели валоризацию. Общий объём, рост – примерно 45%. Но коэффициент замещения (присутствующие в зале знают, что это такое, а для тех, кто будет смотреть по телевизору, скажу: коэффициент замещения – это соотношение пенсии к среднему заработку работника) у нас повысился не только потому, что мы пенсии повысили, а потому, что средняя заработная плата в стране упала в период кризиса. Зарплата снизилась, а пенсии чуть-чуть повысились – и коэффициент замещения стал благообразно выглядеть. Но если мы ничего не будем предпринимать в этой сфере, он опять пойдёт вниз, и это надо иметь в виду: вы же это знаете, что это так и не совсем так.

Мы должны исходить из реалий. Я не говорю, что мы сейчас должны в один удар что-то такое предпринять. Мы и так в один удар в 2010 году кое-что сделали, но нам нужны системные изменения в пенсионной системе. Здесь простых решений нет, я сейчас не буду дискутировать по этому вопросу. Естественно, есть о чём подумать, есть о чём поговорить. У нас есть то, чем мы можем гордиться и что мы можем предъявить людям. Но этого пока мало.

А.Л.Кудрин: Спасибо, Владимир Владимирович. Я хочу предоставить слово для доклада Набиуллиной Эльвире Сахипзадовне – министру экономического развития Российской Федерации.

Э.С.Набиуллина: Уважаемые Владимир Владимирович, Алексей Леонидович! Уважаемые коллеги! Я в своём выступлении хочу коснуться оценки развития мировой экономики, российской экономики и нашей деятельности в рамках приоритетов экономической политики. Начну с оценки изменений в мировой динамике, потому что они влияют на ситуацию в России, и об этом неоднократно говорилось.

Мир, мы видим, выходит из кризиса, многие дисбалансы, которые привели к кризису, частично сглажены, часть из них, надо признать, осталась, появились новые дисбалансы, и во многом они были связаны с вмешательством государств многих стран в управление кризисом и компенсацией его последствий для населения, крупных компаний, банковской сферы. Это, наверное, было оправданным, но за преодоление кризиса развитые страны платят высокую цену: резко возросшие государственные долги, дефициты бюджетов. Мы всё это прекрасно знаем. Но что оказалось вопреки многим прогнозам устойчивым, и я бы хотела на это обратить внимание – так это тенденция к глобализации, нравится она кому-то или не нравится. Да, были определённый рост протекционизма, нарастание валютных, торговых войн между странами, но долгосрочная тенденция – тенденция, когда мировая торговля растёт быстрее мирового ВВП, – сохранилась. И в прошедшее десятилетие мировой ВВП рос среднегодовым темпом 3,8%, а мировая торговля – 5,8%. Это означает, что взаимозависимость развития стран мира продолжает расти, а с ней и мировая конкуренция.

При этом мы видим, что ведущие страны даже на фоне кризиса занимались наращиванием вложений в технологическое обновление, и тем самым они чётко обозначили, где будет проходить основная линия конкурентной борьбы в будущем мировой конкуренции и что это даёт нам в виде перспективы. Неопределённость мировой динамики ещё велика, и мы не можем пока сказать, что мир уверенно, окончательно вышел из кризиса. Рост экономики во многих странах идёт без роста занятости. Это сохраняет высокий уровень безработицы. В ближайшие годы суверенные долги в большинстве стран могут и далее увеличиваться, потому что сокращение дефицитов бюджетов достаточно болезненно и социально, и необходимы вложения в экономическое развитие, которые многие страны делают.

Новое реально и состоит в том, что и развивающиеся страны становятся научными державами. В частности, Китай может обогнать Соединённые Штаны по числу издаваемых научных исследований уже в 2013 году и стать мировым лидером по этому показателю. Динамично развивающаяся Бразилия догнала Россию по номинальному ВВП на душу населения и по средней заработной плате. Глобальная рецессия усилила роль стран Азии как лидеров экономического подъёма. Высокие темпы роста характерны не только для Китая и Индии, о которых мы постоянно говорим, но и для всей группы новых индустриальных азиатских стран, и эта группа выросла в 2010 году на 8,4%. По нашим оценкам, экономика Азии, включая Новую Зеландию и Австралию, через пять лет будет производить свыше трети выпускаемой в мире продукции и по своему размеру будет сопоставима с совокупной долей США и Евросоюза.

К 2020 году ВВП стран Азии превысит объём группы семи ведущих, промышленно развитых государств. И конечно, это новая реальность. Мы считаем, что у России вместе с партнёрами по Таможенному союзу есть также шанс стать значимым экономическим игроком на глобальном пространстве.

Объединение рынков в рамках ЕЭП позволит нам упрочить наше позиционирование в мире. Доля России в мировой экономике составила в 2010 году 3,7%, а если мы посмотрим единое экономическое пространство, то это уже 4,3%. Это пусть не самое большое, но тем не менее приращение. Напомню, что в прошлом году созданы все необходимые правовые условия для единой таможенной территории, где уже сегодня применяются нормы единого таможенного кодекса и на практике отрабатываются механизмы его функционирования. Конечно, максимальный эффект и для себя, и для партнёров мы видим от формирования на практике единого экономического пространства, гармонизации условий ведения бизнеса, согласованной макроэкономической политики, которая позволит снизить риски финансовой дестабилизации.

Важнейшим фактором нашего экономического развития, конечно, является членство в ВТО, о чём говорил Алексей Леонидович. В прошлом году нам удалось добиться значительного продвижения на этом пути, и действительно это очень важный процесс. Но и двусторонние отношения, и организация работы всех межправкомиссий в рамках Правительства также выстроены под решение задач расширения возможностей нашего экспорта и привлечение прямых инвестиций. Достаточно сказать, что в этом году мы начали реализацию 11 партнёрств по модернизации.

Но, как бы ни были важны внешнеэкономические факторы нашего развития, конечно, основные движущие силы и барьеры для развития, для роста мы видим внутри российской экономики. И мы говорим о переходе к новой модели устойчивого роста, которая отличалась бы от кризисного роста, который происходил на базе высоких цен на нефть и относительно дешёвых внешних заимствований компаний. Мы помним, какими проблемами для компаний это обернулось в кризис.

Наша главная несбалансированность, несбалансированность нашей экономики, состоит в том, что большие нефтегазовые, металлургические компании, которые сегодня и модернизированы, и конкурентоспособны, продают значительную часть продукции на внешнем рынке. При этом внутренний рынок (а это без малого 143 млн человек, которые постоянно что-то потребляют, тратят деньги) в значительной степени продолжает питаться импортом. Таким образом, конкурентная часть, конкурентоспособная часть нашей экономики зависит от капризного внешнего рынка, а внутренний рынок импортозависим. Это, конечно, та главная несбалансированность, которую мы должны преодолеть. Это в общем всем известно, но я хотела бы подчеркнуть, что новая модель, в которую мы переходим, должна дать минимальную самодостаточность и внутреннюю устойчивость нашей экономике.

Второе. Новая модель роста должна обеспечивать достаточно высокие темпы роста. Идут споры, достаточно ли нам 3–4% или мы должны иметь гораздо более высокие темпы роста. Я считаю, что темпы роста нам, конечно, нужно иметь больше 4%, потому что это задача не просто соревновательная – амбиции, кто сильнее и выше, выше ли мы растём, чем другие страны или развитые страны, – а это как раз императив, связанный с тем, что только при таких темпах мы сможем одновременно исполнять наши социальные обязательства, которые выше, чем, например, у быстрорастущих азиатских стран. Для того чтобы иметь такую долю, например вкладов в здравоохранение, нам нужно увеличивать и ВВП, поэтому темпы роста для нас очень важны.

Также нам важно увеличивать инвестиции в будущее развитие. Доля инвестиций в ВВП должна быть как минимум в 1,5 раза выше, чем сейчас. Это, по-моему, консенсус, что 20% нам недостаточно, чтобы развиваться, модернизироваться: нужно больше. Безусловно, это не только и не столько бюджетные инвестиции, это и частные инвестиции, но эта инвестиционная ориентация модели обязательна. Поэтому эта модель ещё в КДР (Концепция долгосрочного развития России до 2020 года), которую мы обсуждали, была названа и новационной, и социально ориентированной.

В КДР также были обоснованы основные направления необходимых действий – как нам переходить к этой модели. Конечно, во многом помешал кризис. Пока этот переход в полной мере не удалось осуществить, хотя мы не рассчитывали на то, что это можно сделать за один-два года. До сих пор основной вклад в рост экономики давало повышение цен на нефть и металлы. Надо сказать, что нефть сейчас в 3 раза дороже кризисного минимума. И конечно, мы не можем ориентироваться в будущем на такие высокие цены на нефть. Прирост инвестиций пока не набрал устойчивости и остаётся очень хрупким. Мы пока в основном действительно остаёмся где-то в докризисной модели роста, которая базируется на экспорте сырья, топлива и низкой норме инвестиций, но в худших условиях, чем были до кризиса. Особенно это касается доступа к заёмным ресурсам на мировых рынках. И приток прямых инвестиций у нас сейчас не такой, как нужен был бы, в том числе приток внешних заимствований. При этом нам, безусловно, необходимо решать совершенно обоснованную задачу сокращения бюджетного дефицита. Это оказывает сдерживающее воздействие на экономический рост.

По нашим расчётам только повышение фискальной нагрузки – пусть она в сравнении с другими странами, может быть, не такая высокая, – но повышение фискальной нагрузки в 2011 году на 2 процентных пункта ВВП, по нашей оценке, привело к тому, что темпы роста ВВП ниже на 0,5–0,7%. И конечно, я не говорю о том нереализованном потенциале роста, который связан с необходимостью более активного финансирования инфраструктуры.

Конечно, эти ограничения есть, но их можно преодолевать сбалансированно, у нас есть все предпосылки – абсолютно все предпосылки – для роста. Если на минуту абстрагироваться от этих ограничений и от проблем, от внутренней неэффективности, то экономика страны выглядит достаточно привлекательно, потому что у нас очень ёмкий рынок, большое потребление и пусть население у нас меньше, чем в Китае и Индии, но среднедушевой доход у нас выше и стандарты потребления у нас выше, и это привлекательно для бизнеса с точки зрения масштаба доходов.

Далее. У нас, конечно, абсолютно уникальное сочетание разнообразных природных ресурсов, за которые идёт борьба в мире, и трудовых ресурсов – трудовых ресурсов, тоже уникальных по соотношению «цена/качество». Потому что у нас очень высококвалифицированные ресурсы, относительно недорогая рабочая сила, огромная территория, то есть с точки зрения основных факторов производства и ёмкого рынка Россия обладает потрясающим потенциалом. И, наверное, 100 лет назад этого было бы достаточно для привлечения капиталов и бизнеса. Современный же бизнес абсолютно требователен к тому, что называется институтами предсказуемости и соблюдения правил, развитости финансовых рынков, судебной системе, личной безопасности. Поэтому мы считаем, что деловой, предпринимательский климат – это в целом очень-очень важно. И если его улучшить, то остальные факторы, условия, что называется, придут в движение.

В то же время надо отметить, что в экономике уже наметились тенденции к приобретению нового качества роста. Владимир Владимирович в своём вступительном слове говорил о том, как растут обрабатывающие отрасли, машиностроение. Производительность труда в инновационной экономике хотя и отличается и отстаёт пока от нефтегазовой, но растёт быстрее, как и вклад инновационного сектора в рост ВВП.

Мы прогнозируем в 2012–2014 годах рост экономики в среднем более 4% в год, но этот рост пока подвержен рискам, и в случае падения нефтяных цен на 25–30% темпы роста могут упасть вдвое, а дефицит бюджета вырасти в 1,5–2 раза, по нашим оценкам. Если эти проблемы будут носить длительный характер, то могут очень быстро исчерпаться и наши фонды. Я напомню, что к началу кризиса фонды (Резервный фонд, Фонд национального благосостояния) достигали 16% ВВП, но уже через полтора года сократились почти вдвое.

Финансовая подушка безопасности нужна, но она имеет свои пределы. Реальная подушка безопасности, конечно, в конкурентоспособности собственной экономики. Только создав современную транспортную инфраструктуру, мощные обрабатывающие производства и сектор наукоёмких услуг, можно добиться экономической устойчивости. И это главная задача для экономической политики, как мы её видим.

В условиях, когда стимулировать рост за счёт увеличения государственных расходов невозможно, особое значение приобретает эффективность как частных, так и государственных расходов и проектов. Сегодня об этом говорили и Владимир Владимирович, и Алексей Леонидович. Но эффективность зависит не только от мер экономии, бережливости (это очень важно), но и от содержания, инновационности самих проектов и правильной приоритезации усилий.

Инструментом обоснованного выбора приоритетов и должны стать государственные программы. Для нас с Минфином этот год решающий в части запуска госпрограмм вместе с другими ведомствами. Необходимо подготовить 41 программу. На данный момент в Минэкономразвития на рассмотрении находится 31 программа: 14 – уже в формате программ, а 17 – пока в формате концепций. Но, по сути, мы находимся сейчас на первом этапе подготовки программ, когда структурируются подпрограммные цели, расходы бюджета. Это очень важный этап, который позволит увидеть, сколько и как результативно мы тратим деньги по конкретным направлениям политики. Но этого, конечно, недостаточно. На следующем этапе мы должны подготовить полноценные программы, которые помимо бюджетного разреза будут включать обоснование приоритетов действий и весь набор инструментов, применяемых для достижения цели.

Госпрограммы, на наш взгляд, должны стать своеобразным ядром всей системы управления, увязки стратегического планирования, бюджетного планирования, прогнозирования, законотворческой деятельности и организационных мероприятий. Программирование предполагает и новое качество экономического прогнозирования. Прогноз нужен не только для подготовки бюджета, но он имеет и самостоятельное значение, является в какой-то мере оцифрованной системой мер экономической политики. Он даёт ориентиры не только госведомствам, но и регионам, компаниям, показывает сбалансированность отраслевых, региональных и общероссийских параметров развития.

Несмотря на всю неопределённость мировой экономики, которая сохраняется, мы сейчас развернули работу по подготовке долгосрочного прогноза до 2030 года, без которого невозможна ни долгосрочная бюджетная стратегия, ни сбалансированная стратегия развития секторов экономики. Нам, конечно, нужно увеличивать горизонт планирования, потому что задача такого масштаба работает только на другом – ни на двухлетнем, ни на трёхлетнем – режиме прогнозирования и планирования действий.

Остановлюсь ещё на одном вопросе, являющемся основой и прогноза, и всей аналитики в стране: это работа Росстата. В прошедшем году сотрудники Росстата вместе с региональными властями, другими ведомствами провели перепись населения. Это большая работа: опубликованы предварительные итоги, ещё предстоит очень кропотливая работа по окончательной обработке данных. В результате мы будем иметь более полные данные об основных процессах в нашей стране.

В то же время, конечно, качество статистики нуждается в серьёзном улучшении, особенно в оценке инвестиций, реальных доходов населения. При пересмотре динамических рядов на сложность интерпретации таких пересчётов обращают внимание эксперты. Мы рассчитываем, что повышение качества даст и развернутая в этом году масштабная работа по подготовке нового межотраслевого баланса, так называемых таблиц «затраты–выпуск». Предыдущие таблицы были сделаны аж в 1995 году! Это очень важная работа, для того чтобы мы представляли взаимоувязку секторов экономики.

Уважаемые коллеги! Я вернусь к вопросу делового предпринимательского климата, инвестиций. Темпы роста инвестиций остаются меньше, чем мы ожидали, и это при том, что практически восстановились цифры по прибыли предприятий. Прибыль в кризис упала, но сейчас идёт восстановление.

Цены на нефть уже опять близки к историческому максимуму, и в экономику поступают в общем существенные ресурсы. Но нам уже не удаётся компенсировать недостатки делового климата высокой доходностью вложений в отдельные секторы экономики. Это показал и наш последний прогноз, когда, несмотря на дооценку цен на нефть на 24 доллара за баррель, мы не изменили оценку темпов роста ВВП.

И конечно, деловой климат – это очень сложное многофакторное понятие. Он, наверное, не сводится к административным барьерам, а зависит в целом от диалога бизнеса и власти, доверия к нашей политике. Любые (даже 10 самых важнейших) меры по улучшению ситуации могут быть нивелированы громкими случаями рейдерства или действиями правоохранительных органов. Кстати, мы договорились с министром внутренних дел, который здесь есть, что мы проведём специальную работу о том, как можно будет согласовывать действия и принимать совместные усилия по инвестиционному климату. Конечно, всё это не умоляет значения тех мер, которые мы должны последовательно реализовывать как в части приватизации, так и в снижении административных барьеров, формировании институтов и механизмов защиты прав инвесторов с демонстрацией конкретных кейсов решения проблем бизнеса.

Напомню, что заработал так называемый офис омбудсмена. У нас омбудсмен – Игорь Иванович Шувалов. В министерстве рассматриваются и по возможности решаются конкретные проблемы иностранных инвесторов. В прошлом году поступило 59 обращений, и в 38 случаях мы смогли решить поставленные вопросы. В качестве примера могу привести случай IKEA: в прошлом году компания заявляла о своём намерении вообще уйти с российского рынка в связи с чрезмерными административными барьерами, но в этом году после вот такого обсуждения конкретных случаев мы уже обсуждаем с компанией открытие новых магазинов, и не только магазинов, а главное, увеличение уровня локализации производства в России товаров, продаваемых в IKEA.

Подготовлен план самой масштабной в денежном выражении приватизации: до 2015 года ожидаемые доходы казны должны превысить 30 млрд долларов США, причём будут приватизироваться не только компании второго эшелона, но и доля государства в крупнейших компаниях и банках.

Заметным шагом стало в прошлом году и упрощение миграционного режима для высококвалифицированных специалистов. Мы работали над этим законом вместе с Федеральной миграционной службой. Я хочу поблагодарить сотрудников службы, так как уже по новому порядку выдано 6 тыс. разрешений. И инвесторы отмечают, что действительно это шаг вперёд в упрощении привлечения в страну высококвалифицированных специалистов.

С отраслевыми ведомствами мы совместно разработали конкретные планы по снятию избыточных административных барьеров в ключевых для бизнеса сферах – в строительстве (включая выделение земельных участков и подключение инфраструктуры), сельском хозяйстве, образовании. Конечно, они требуют ускорения в применении на практике, так как уже прошёл почти год с принятия планов, но многие документы пока остаются на уровне проектов. Помимо координирующей функции в решении этой задачи у нас есть свой отраслевой блок, и я бы на него хотела обратить внимание. Он связан с деятельностью по выделению земельных участков, оформлению прав собственности, которые мы с Росреестром в этом году должны в полном объёме выполнить.

Здесь очень много нареканий и критики. Мы подготовили поправки в законодательство, которые в ближайшее время будут рассмотрены во втором чтении. Подведомственный нам Росреестр ведёт активную работу по переводу своих услуг в электронный вид, но, конечно, о реальных успехах можно будет говорить тогда, когда справки БТИ, кадастр, регистрация собственности перестанут быть в глазах граждан синонимом бюрократической волокиты. Мы вынуждены признать, что пока перелома не произошло, и это задача – на этот и ближайший год, чтобы мы эту работу системно завершили.

Несколько слов о ещё одной составляющей делового климата – о таможенном администрировании. В прошлом году министерство вместе с Федеральной таможенной службой подготовило закон о таможенном регулировании, в который был заложен ряд мер, направленных на то, чтобы упростить многие процедуры. Закон начал действовать с конца декабря 2010 года, и уже можно сделать некоторые комментарии.

Мы проводим мониторинг правоприменения, потому что действительно у нас законы могут быть хорошие, а правоприменение отстаёт. Пока, по первым данным, удалось упростить экспорт высокотехнологичной продукции, прежде всего за счёт отмены подтверждения таможенной стоимости. Отпала необходимость в огромном числе бумаг, определён также перечень бизнес-объединений, с которыми таможенная служба будет проводить обязательные консультации при подготовке своих документов, – это очень важный шаг.

Но проблем ещё много. Не работают упрощения для уполномоченных операторов, и по одному из ключевых нововведений – электронному декларированию, которое как раз позволит бороться и с коррупцией, когда вместо человека будет автоматизирован процесс, – ситуация сегодня развивается не по лучшему бюрократическому сценарию Мы сделали выборочные проверки. На практике вместе с компаниями прошли процедуры оформления в нескольких регионах, и пока электронная декларация остаётся лишь дополнительной надстройкой над традиционной бумажной процедурой. Нам надо подумать над тем, как эту процедуру сделать реально работающей.

Я не буду останавливаться на той деятельности и тех результатах работы, которые важны для министерства по совершенствованию системы госуправления, и на наших задачах в этой области: мы недавно обсуждали это на заседании Правительства. Остановлюсь лишь на одном направлении – на повышении прозрачности и публичности. Это важный шаг в обеспечении эффективности всего госуправления. Можно пытаться что-то совершенствовать в закрытом режиме, но непрозрачность даже при самых благих преследуемых целях может привести к непродуманным решениям и неэффективному расходованию бюджетных средств (о чём говорил Алексей Леонидович), ограничению конкуренции и всем негативным факторам. Мы обычно привыкли понимать под прозрачностью публикацию на сайте информации о работе конкретных органов власти. Такой важный шаг был сделан в связи с принятием закона «О доступе к информации о деятельности госорганов», так называемый 8-й Федеральный закон, который в своё время разрабатывало наше министерство. Мониторинг, который мы ежегодно проводим по всем органам власти, показал в этом году значительное улучшение ситуации – органы власти действительно публикуют проекты документов.

Но, на наш взгляд, прозрачность нужна, конечно, в большем числе случаев – и в системе государственных финансов, и в работе внебюджетных фондов. Именно в целях обеспечения такой прозрачности мы разработали концепцию федеральной контрактной системы и будем в этом году вносить изменения в законодательство.

Вся система госзакупок, на наш взгляд, нуждается в серьёзном реформировании. Сегодня обществу, по сути, доступен лишь этап размещения госзаказа, то есть та часть работы, когда основные параметры заказа, будь то объёмы, начальная цена, требования к поставке, техническое задание, уже определены, и определены зачастую непублично, что часто ведёт и к повышению цен, и к излишним закупкам. Мы каждый день читаем ехидные замечания блогеров о дорогих автомобилях, мебели, закупаемой для госнужд. Конечно, общество и бизнес предъявляют требования совершенно другого уровня к публичности и прозрачности всего цикла закупок.

Мы считаем, что нам нужно регулирование в этом отношении всего цикла госзаказа – от обоснования необходимости той или иной закупки, обоснования цены до приёмки работ. Эти процедуры должны быть с возможностью публичного обсуждения, потому что сейчас контроль только за соблюдением формальных процедур размещения зачастую становится индульгенцией для недобросовестных заказчиков часто в сговоре с недобросовестными поставщиками. При этом достаточно примитивные процедуры становятся тормозом для качественной закупки НИОКР, инновационной продукции, в сфере культуры.

Мы начали развивать электронные торги (этому была посвящена значительная часть работы нашего министерства в прошлом году), но и они, по сути, пока не являются панацеей. Во-первых, не подходят для многих видов закупок, а во-вторых, и там есть риски манипулирования, и информационными технологиями тоже. Статистика пока за I квартал говорит о том, что около половины объявленных электронных аукционов не состоялось. Нам нужно будет эту систему также отлаживать, смотреть, что идёт и должно идти на электронные торги, как эта система должна работать.

У нового законодательства по госзакупкам мы видим три задачи. Это, как я уже сказала, прозрачность от начала до конца. Вторая – повысить ответственность заказчиков за проведение качественной обоснованной закупки, вооружив их новыми современными инструментами. Третья – методологически поддержать заказчиков, разработать систему управления контрактными рисками, библиотеку типовых контрактов, методологию ценообразования. Сам закон будет обсуждаться публично, он уже сейчас обсуждается и в острой форме. Это нормально, потому что в спорах рождается истина.

Кроме того, я хотела сказать, что мы с рядом регионов, представители которых находятся здесь, подписали соглашения об отработке некоторых новых механизмов в пилотном режиме, чтобы на практике вместе с бизнесом посмотреть, что будет эффективным. На мой взгляд, эта работа также поможет повысить эффективность и всей системы закупок, и эффективность бюджетных расходов.

Далее. Мы создаём все больше инструментов, которые позволяют вовлечь ассоциации бизнеса в принятие решений. В первую очередь это оценка регулирующего воздействия. Для нас очень важно, что бизнес положительно воспринимает этот инструмент. Надо сказать, что сейчас около половины решений (а мы рассматривали более 90 документов) не были приняты или приостановлены как создающие неоправданные барьеры для бизнеса. Отмечу, что речь идёт именно об излишних барьерах, когда вводимое регулирование не приводит к решению поставленных государством задач, но накладывает на бизнес существенные издержки. Иногда эти издержки выражаются в десятках миллионов рублей. Это, может быть, не столь существенно в рамках всей страны, но для конкретного бизнеса это очень важно. Были и решения, где издержки шли на миллиарды рублей. Такие случаи были выявлены. Этот институт должен получить и дальнейшее развитие, прежде всего выработка механизма отмены ведомственных актов, препятствующих ведению предпринимательский деятельности.

Если говорить о качестве экономического регулирования, это совершенствование корпоративного законодательства. В этой части для нас важнейшей будет отработка с юридическим сообществом, в первую очередь советом по кодификации, новой редакции Гражданского кодекса, которая сейчас готовится. На наш взгляд, принятие новой редакции нужно максимально использовать для повышения конкурентоспособности именно российской юрисдикции, чтобы и сделки, и компании оформлялись в Российской Федерации. Это особенно важно в связи с задачей формирования Международного финансового центра в Москве.

Особая роль в повышении инвестиционной активности принадлежит регионам. И мы сейчас создаём вместе с бизнесом систему оценки мониторинга конкурентной среды, инвестиционной и предпринимательской привлекательности в субъектах Российской Федерации. И эта система оценки должна быть международно сопоставима, чтобы регионы могли сравнивать себя не только друг с другом, но и с тем, что происходит в других странах, потому что конкуренция действительно глобальная.

Одно из ведущих направлений деятельности министерства – это работа по поддержке малого и среднего предпринимательства. И в прошлом, и в этом году мы делаем упор на поддержку малого инновационного бизнеса. В прошлом году в 53 регионах была оказана поддержка более 1500 малых инновационных компаний, работающих в сфере промышленных технологий. Мы считаем необходимым увеличить, и будет увеличен объём поддержки компаниям, которые заключили договор лизинга оборудования, которые осуществляют поставки продукции на экспорт.

Если говорить в целом об инновациях, конечно, наша экономика пока существенно отстаёт от основных конкурентов. Об этом неоднократно приводились все цифры, и мы сделали такой анализ, готовя стратегию инновационного развития. Но в прошлом и в этом году начата важная работа по тому, чтобы крупные компании, госкомпании, корпорации подготовили средне- и долгосрочные программы инновационного развития. Многие это делают, к сожалению, впервые. Наше министерство оказывало методическую поддержку, координировало эту работу, и к настоящему времени первые девять программ уже утверждены, в том числе по таким компаниям, как «Росатом», «Ростехнологии», «Роснефть», «Транснефть».

В прошлом году мы также реализовывали задачу, которую обсуждали на прошлой коллегии, – это координация деятельности институтов развития, которые оказывают поддержку предприятиям на разных стадиях инновационного цикла. Надо сказать, что инновационный «лифт» заработал (во многом благодаря тому, что между институтами развития было заключено соглашение), и, как только он заработал, стали видны узкие места, например, недофинансированность стадии стартапов. И здесь у нас с Минфином, с Алексеем Леонидовичем, уже есть понимание, что в 2012 году эта проблема будет решаться. Вместо предполагаемого существенного снижения финансирования поддержки стартапов мы постараемся сохранить эту долю.

В этом году мы должны добиться принятия законопроекта, который мы также разработали совместно с институтами развития, который бы позволил в нашем законодательстве иметь организационно-правовые формы, приспособленные для ведения инновационной деятельности.

У нас зачастую, к сожалению, многие проекты с использованием интеллектуальной собственности оформляются за рубежом, в том числе из-за того, что в нашем законодательстве нет соответствующей, сопоставимой с другими юрисдикциями организационно-правовой формы. Мы себе ставим задачу, с тем чтобы в этом году обеспечить принятие такого закона.

Значительным стимулом к внедрению инновационных технологий должны стать и принятые решения по энергоэффективности. Нами были подготовлены закон об энергоэффективности и значительная часть нормативных актов вместе с Минэнерго, другими ведомствами. Реализуются пилотные проекты в регионах и они уже дают эффект, доказывают, что если этим заниматься системно, в том числе в бюджетной сфере, образовании, здравоохранении, то можно добиться эффекта по снижению потребления электроэнергии до 22% , тепловой энергии – около 25%. И это можно сделать с привлечением частных инвесторов и при кредитном финансировании по доступной ставке 12%, то есть эти проекты уже начинают работать.

И в заключение я бы хотела сказать о важнейшем институте управления эффективности управления государства своими активами. В 2011 году будет продолжена работа по повышению эффективности управления госимуществом, включая и повышение корпоративного управления в компаниях с госучастием. Это подразумевает, в частности, создание при советах директоров специализированных комитетов, таких, какие обычно есть и в частных компаниях, – по кадрам и вознаграждениям, по аудиту, по стратегическому планированию, установлению требований к годовому отчёту акционерного общества. Так, уже по итогам 2010 года в 244 акционерных обществах при советах директоров сформированы все три специализированных комитета. Но ещё не во всех, потому что объём государственной собственности у нас и акционерных обществ достаточно большой: больше 1700 акционерных обществ.

Значимая задача – реализация программы приватизации. Программа приватизации кроме крупных пакетов предполагает и достаточно большую продажу средних компаний, акций более 1300 акционерных обществ. В этой связи одним из важных результатов деятельности министерства в прошлом году я считаю формирование условий для проведения нового типа приватизаций. Законодательно была введена возможность привлечения инвестиционных консультантов, обеспечены повышение информационного сопровождения приватизаций, а также переход на среднесрочное планирование приватизаций. Уже по новым правилам была осуществлена продажа 10% акций ВТБ, и в федеральный бюджет поступило свыше 95 млрд рублей. Конечно, приватизация важна не столько с точки зрения доходов бюджета, но и с точки зрения повышения эффективности и развития рынка капитала.

Но, говоря об эффективности государственного управления, я бы хотела остановиться на проблемах проектного управления. Это одна из проблем, связанная с той недостаточной эффективностью, надо прямо сказать – с неэффективностью реализации многих ФЦП и ФАИП (Федеральная адресная инвестиционная программа), о которых говорили Владимир Владимирович и Алексей Леонидович.

В течение более 15 лет инструменты ФЦП и ФАИП обеспечивают решение стоящих перед страной задач, и действительно они помогают решать такие задачи. У нас были ФЦП по реформированию налоговой службы и казначейства, созданию системы ГЛОНАСС, созданию первого в новейшей истории российского гражданского авиалайнера «Суперджет Сухой», вводу в эксплуатацию дороги Чита–Хабаровск. По сути дела, все эти проекты реализовывались в рамках программного подхода. Это позволило сконцентрировать ресурсы, а не размазывать их только для текущей деятельности. За это время ФЦП превратились из способа выбивания ведомствами дополнительных средств на свою текущую деятельность (это было раньше), в такой инструмент по решению приоритетных задач, который основан на принципах проектного управления.

Мы в прошлом году два года вместе с Минфином проводили работу по дебюрократизации ФЦП. У нас было очень много нареканий, что подолгу нужно вносить каждое изменение, вот эти вот изменения. Гибкость была обеспечена и поднялась серьёзно, были серьёзно сокращены сроки внесения текущих изменений в ФАИП, но дебюрократизация (и мы всегда так считали) должна означать и увеличение ответственности заказчиков. Мы работаем над тем, чтобы обеспечить максимальную открытость. И действительно, в онлайне сейчас можно увидеть уже актуальные изменения в ФЦП и ФАИП. Но эффективность остаётся достаточно низкой. Действительно, срываются сроки ввода объектов, увеличивается первоначальная стоимость, находится масса причин, из-за которых решения Правительства (это, по сути, решения Правительства), зафиксированные в показателях ФЦП, не выполняются.

Мы ежеквартально проводим мониторинг и всё больше убеждаемся, что низкая эффективность связана не с недостаточным финансированием, а именно с проблемами проектного управления. Для выполнения некоторых важнейших задач приходится применять действительно, по сути, ручное управление на самом высоком уровне, как, например, работа Игоря Ивановича Шувалова по программе подготовки к саммиту АТЭС в 2012 году. Это очень серьёзный вопрос, и, на наш взгляд, помимо введения критериев, о которых мы говорили, может быть, каких-то санкций, нам нужно дать руки госзаказчика и более современный инструментарий. На наш взгляд, всё-таки стоит рассмотреть возможность передачи функций, большинства функций заказчика, кроме подписания контракта, в приёмке контракта, профессиональным управляющим компаниям. У нас такого ни одного случая нет, хотя правовая база позволяет это делать, и мы такую возможность всячески пропагандируем перед госзаказчиками. Нам говорят, что на рынке нет профессиональных управляющих. Действительно, даже в частном секторе пока опыт управления крупными комплексными проектами очень небольшой. Но, как известно, спрос рождает предложение. И, на наш взгляд, надо всё-таки развивать именно проектное управление, потому что формализованный, пошаговый контроль за процедурами не всегда способен привести к значимым результатам.

Мы создали систему индикативного планирования. По каждой программе у нас есть показатели, целевые индикаторы, но, конечно, без чёткой ответственности за их невыполнение эти индикаторы и их анализ становятся бессмысленным занятием. При том масштабе задач, который у нас стоит по диверсификации экономики, развитию инфраструктуры, архаичная во многом система управления становится существенным сдерживающим фактором. Исходя их этого, мы видим в качестве задач в 2011 году проработку возможных механизмов проектного управления и, может быть, даже предложения по ведению внешнего управления неэффективно реализуемыми программами, а такие у нас есть.

Мы начали применять этот механизм в особых экономических зонах, и по новым зонам мы поставили в качестве условия наличие профессионального проектного управления. Ведём активные переговоры по привлечению ведущих компаний из Сингапура, Испании, Франции, Швейцарии к управлению действующими перспективными площадками, смотрим на опыт, в том числе частный опыт, управления частными промышленными парками, которые есть у нас в стране.

Уважаемые коллеги! В докладе, конечно, нет возможности отметить все направления нашей деятельности – и отчётной, и задачи (они есть в розданных материалах). И конечно, для решения всех задач нам придётся серьёзно повысить качество, гибкость, эффективность и открытость собственной работы.

И в заключение я бы хотела поблагодарить всех сотрудников Министерства экономического развития, Министерства финансов, которое нам как родное, и других министерств и ведомств регионов, организаций бизнеса за совместную работу, потому что такие задачи, которые мы решаем, возможно решать только вместе, и рассчитываем на вашу поддержку в будущем. Спасибо за внимание!

А.Л.Кудрин: Спасибо, Эльвира Сахипзадовна! Можете рассчитывать на нашу поддержку. У нас ещё есть выступающие. Я прошу вас набраться терпения. Слово предоставляется Гуриеву Сергею Маратовичу – ректору Российской экономической школы, главному исполнительному директору Центра экономических и финансовых исследований.

С.М.Гуриев: Да, спасибо большое. Алексей Леонидович, для меня большая честь – выступать здесь перед столь представительной аудиторией. Уважаемые коллеги! Практически всё, что я хотел сказать, уже Владимир Владимирович, Алексей Леонидович и Эльвира Сахипзадовна сказали. И тем не менее я думаю, что некоторые вещи полезно повторить, поэтому я сконцентрируюсь на тех вещах, которые, с моей точки зрения, являются самыми важными сегодня.

Мне кажется, что сегодня действительно очень хороший момент для обсуждения долгосрочных планов экономического развития, потому что Россия преодолевает последствия кризиса, Россия действительно выйдет на уровень ВВП на душу населения докризисного пика уже в этом году.

Рост в прошлом году составил 4%, а в этом году, по нашим прогнозам, на самом деле рост будет ещё выше, чем то, что содержится в официальном прогнозе – те цифры, которые называла Эльвира Сахипзадовна. Наш прогноз подсказывает, что рост будет выше 5%. Тем не менее успокаиваться, конечно, рано, потому что при таких высоких ценах на нефть и 4%, и 5% – это не очень высокий темп роста. А если бы цены на нефть остались на том уровне, на каком они были год назад, то, наверное, речь бы шла и не о 4%, и не о 5%, а скорее о 3%, а это недопустимо низкий уровень роста.

В этом смысле, когда мы думаем о том, какого уровня ВВП и какого уровня роста экономики мы хотим добиться в ближайшие 10 лет, то мы можем посмотреть и назад. Докризисное десятилетие отличалось очень высокими темпами роста – 7% роста ВВП в год в течение 10 лет. Для такой экономики, как Россия, это выдающееся достижение. Тем не менее мы должны честно отдавать себе отчёт в том, что докризисные источники роста исчерпаны. Вряд ли цены на сырьё, цены на нефть будут расти в этом десятилетии такими темпами, как они росли в прошлом десятилетии. Вряд ли мы можем рассчитывать на недорогую рабочую силу, незагруженные мощности. Эти источники роста уже исчерпаны, у нас уже нет незагруженных трудовых ресурсов и оставшихся в наследство от прошлых лет промышленных мощностей. Поэтому речь идёт, конечно, о том, что нам нужно создать стимулы для новых инвестиций. Тут я бы хотел согласиться с предыдущими докладчиками в том, что инвестиционный климат пока у нас имеет огромный потенциал для улучшения. Мы можем говорить о том, что субъективные рейтинги, индексы и опросы не дают полной и честной картины того, что в России есть проблемы с инвестиционным климатом, поэтому мы можем посмотреть на то, как инвесторы голосуют ногами. За последние полгода, несмотря на то что российская экономика растёт, несмотря на то что цены на нефть находятся на очень высоком уровне, капитал бежит из России. Мы на самом деле видим, что в отличие от 2007 года, когда цены на нефть были ниже, чем сейчас, мы наблюдаем отток капитала, а не приток капитала. В этом смысле, конечно, нам предстоит работать дальше.

Что можно сделать? То, о чём говорили Алексей Леонидович и Эльвира Сахипзадовна, уже делается, но очевидно, что нам нужно работать и дальше по снижению административных барьеров и по борьбе с коррупцией.

Не секрет, что сравнивать налоговую нагрузку на российский бизнес с налоговой нагрузкой в других странах не совсем честно, потому что у наших конкурентов в странах «восьмёрки» или «двадцатки» бизнес платит гораздо меньший коррупционный налог. И в этом смысле, когда мы говорим об официальных налогах, не стоит забывать, что бизнесу в России приходится платить ещё больше денег не просто за то, чтобы развиваться, но и за то, чтобы существовать.

Многие из тех мер, о которых говорили Алексей Леонидович и Эльвира Сахипзадовна, помогут справиться с этой проблемой. Но пока мы этого не сделали, наверное, рано говорить о том, что нам удастся резко улучшить инвестиционный климат.

Вторая проблема – это доминирование государственных компаний, госкорпораций и госинвестиций в российской экономике. Не надо забывать о том, что Фридрих Хайек назвал пагубной самонадеянностью: никакие государственные инвестиции не заменят частных инвестиций. Почему? Потому что до тех пор пока цены в экономике определяются в двух десятках кабинетах, пока инвестиционные приоритеты определяются министерствами и госкомпаниями, конечно, мы не можем рассчитывать на то, что инвестиции пойдут туда, куда нужно экономике. Нельзя думать, что мы, собравшиеся в этом зале, можем точно определить, что именно нужно развивать, куда именно нужно инвестировать. В этом смысле приватизация важна не только как источник денег для бюджета, не только для повышения эффективности самих приватизированных компаний, но и для того, чтобы на самом деле создавать спрос на новые институты, на самом деле определять приоритеты развития не в государственных кабинетах, а в частных компаниях и на рынках.

Ещё одна проблема – это проблема доверия к словам Правительства. Мы много раз говорили о тех вещах, о которых мы говорим сегодня. Многие из них до сих пор не сделаны. Вступление в ВТО, о котором уже шла речь сегодня, – это один из таких примеров. Я очень хорошо помню, что начиная с 2000 года мы всегда вступаем в ВТО через полтора года. Мне кажется, что тот оптимизм, с которым мы говорим о вступлении в ВТО в этом или начале следующего года (я надеюсь, что это действительно произойдёт, как я надеялся и десять лет назад, и пять лет назад), – это важный сигнал того, что Правительство действительно отвечает за свои слова, действительно стремится к тому, чтобы создать правильные и честные правила игры.

Ещё одна вещь, о которой я хотел сказать, также имеет отношение к доверию к словам Правительства – это проблема инфляции. Сейчас есть исторический шанс выполнить обязательства по инфляции. За последние 10 лет был один год, когда прогнозируемая инфляция действительно оказалось реальной, была выполнена цель по инфляции. Во все остальные годы, как мы знаем, эти цели нам выполнить не удалось. В прошлом году мы были близки к этому, у Центрального банка были все инструменты в руках, но помешали природные катаклизмы. В этом году, я надеюсь, нам удастся выполнить цель в 7,5%. Это будет исторический минимум, но не надо забывать, что это всё равно будет более высокая цифра, чем в других странах, во всех странах «восьмерки» или «двадцатки». Это очень важный показатель.

Инфляция – это не фетиш, это индикатор макроэкономической стабильности. Трудно говорить о долгосрочных инвестициях и долгосрочных финансовых инструментах в странах, где инфляция является двухзначной или превышает 5%. И без этого нам не удастся построить мировой финансовый центр, не удастся решить проблемы пенсионной системы. Поэтому то, о чём говорили Владимир Владимирович и Алексей Леонидович, что нам удастся снизить инфляцию до 5% в 2014 году, на самом деле будет самым существенным шагом в сторону развития российской финансовой системы.

С другой стороны, можно ли всё это сделать? Можно ли обеспечить более высокие темпы роста? Другие страны, находясь на таком же уровне развития, как Россия, справились с этими проблемами, в том числе страны, у которых не было нефти, страны, которые не обладали такими природными и интеллектуальными ресурсами. И в этом смысле мне кажется, что если действительно все те планы, о которых сегодня говорили и Владимир Владимирович, и Алексей Леонидович, и Эльвира Сахипзадовна реализуются, то, наверное, мы можем рассчитывать и на 6% роста ВВП в год в течение ближайших 10 лет, что на самом деле создаст уровень жизни, сопоставимый с сегодняшним уровнем

А.Л.Кудрин: Спасибо Сергей Маратович! Слово предоставляется Аганбегяну Рубену Абеловичу – президенту Московской межбанковской валютной биржи.

Р.А.Аганбегян: Добрый день. Огромное спасибо за возможность выступить. Я хотел бы остановиться на некоторых аспектах близкой мне по работе темы – это финансовый рынок. Сегодня достаточно много об этом говорилось, но я бы хотел ещё пару моментов отметить.

Финансовый рынок в России, и прежде всего тот, который торгуется на организованных площадках, уже сегодня представляет собой достаточно большое явление. В прошлом году обороты на организованных площадках превысили 200 трлн рублей – это достаточно крупная сумма. В районе 1 трлн – сумма средств, привлечённых у нас в виде долговых займов, это не считая кредитов и всего прочего. Мы уже сегодня являемся достаточно мощным экономическим подспорьем.

Но тем не менее финансовый рынок многие из нас считают внутренне неэффективным, и здесь у нас есть огромные перспективы развития. Финансовая индустрия сегодня является достаточно мощной индустрией, где задействовано достаточно много работников, которая очень мощно черпает интеллектуальный потенциал и является крупным заказчиком информационных технологий, мощным драйвером роста всей экономики. Также с точки зрения экономической безопасности страны у нас есть прямая выгода от развития собственного финансового рынка.

И в этой связи я считаю, что ту работу, которая проводится, нужно продолжать, её нужно усиливать. Так, мне кажется, очень важным является связь между теми государственными программами, которые у нас происходят, как, например, связь Международного финансового центра с программой приватизации. И в этой связи мы в отношении нашего собственного финансового рынка попали в определённую ловушку. Мы очень часто хотим, и наши эмитенты идут на международные площадки, чтобы там разместиться, в связи с претензиями, предъявляемыми нашим финансовым рынком в неэффективности. Но в то же время без этих размещений будет тяжело сделать свой собственный рынок эффективным. Выходом из этой ловушки я вижу работу по приватизации, и здесь государство может подать очень мощный пример.

Также я считаю, что таким примером является программа госзаимствований, просто заимствований. Вы видите, какие крупные средства уже можно здесь поднимать, в нашей России. В то же время мне хочется отметить, что очень важно не забывать о населении и очень важно, чтобы население почувствовало плоды модернизации, плоды успехов нашей экономики. В этом смысле финансовый рынок тоже является очень мощным подспорьем. Через финансовый рынок мы можем дать населению возможность почувствовать на себе результаты. Во многих странах, вы знаете, доля населения, инвестируемая в крупные публичные компании, огромна, и нам здесь тоже есть к чему стремиться.

Но здесь очень важно в то же время защитить людей от каких-то потерь, которые финансовый рынок может нести. И здесь особую роль, как мне кажется, играют программа финансовой грамотности и прочая деятельность, которая сегодня уже ведётся. Но её, мне кажется, надо усиливать. Это можно начинать делать со школы, и тогда мы получим достаточно неплохой результат.

Также мне кажется важным развитие системы коллективных инвестиций как механизма связи между неквалифицированным инвестором и сложным финансовым рынком. Ещё бы я отметил защиту миноритарных акционеров, защиту неквалифицированных инвесторов на законодательном уровне. Я знаю, что эта работа ведётся, но здесь есть достаточно большие перспективы.

В заключение я бы отметил ещё один вопрос – тематику продвижения нашего финансового и вообще рынка и экономики страны в целом.

На сегодняшний день очень большое количество информации инвесторы как стратегические, так и финансовые черпают из газет, из общения с большим кругом финансовых посредников, которые в том или ином виде продают услуги по работе с рисками, которые несёт для себя наш рынок. В то же время мы, мне кажется, недосказываем достаточно много плюсов, которые несёт наш рынок – не только риски, но и плюсы. Мне кажется, здесь работу можно активизировать и эта работа может проводиться в рамках некоего государственно-частного партнёрства на примерах успешных работ, на примерах каких-то успешных проектов. Мне кажется, что можно такую информацию доносить. Спасибо Вам большое за внимание.

А.Л.Кудрин: Спасибо, Рубен Абелович. Уважаемые коллеги, у нас, несмотря на то что сдвинулся график, и Владимир Владимирович имеет свой график (у него ещё есть встречи), тем не менее, если мы в 20 минут уложимся по остальным четырём выступающим, то Владимир Владимирович с нами задержится. Поэтому я предлагаю так и сделать и предоставляю….

В.В.Путин: Чтобы не забыть, а то знаете, много всего будет, и я боюсь чего-то упустить. Я бы прокомментировал некоторые вещи, о которых здесь уже было сказано. И начну я даже с выступления Алексея Леонидовича (кое-что забыл), потом последующих выступающих, и затем коллеги выскажутся.

Во-первых, что касается акцизов. Это конкретный практический вопрос. Мы договорились о том, что акцизы будем повышать не спеша, постепенно, в плановом порядке – в плановом порядке, не делая повышение акцизов основным инструментом, который покрывал бы выпадающие доходы в связи с возможным понижением социальных выплат. Вот это такая серьёзная вещь, я просто обращаю на это внимание.

Кстати говоря, по качеству планирования. Мы понимаем, что с учётом волатильности рынков очень трудно это делать, но и не будем себе присваивать результатов, это в значительной степени связано с конъюнктурой рынка, тем не менее мы планировали дефицит бюджета 3,6%, вы планировали, а он у нас будет реально 1–1,5%.

Теперь по поводу темпов роста. Эльвира Сахипзадовна вот выступала, я полностью согласен. Мы отдаём себе все в этом отчёт: 4% – маловато, нам нужно добиваться большего, больших темпов роста, Потенциал у нас, конечно, есть, и очень серьёзный.

По поводу вечных споров между развитием, вложением денег в институты развития и макроэкономическими параметрами, сохранением стабильности и так далее. Вот Эльвира Сахипзадовна сказала, что (я просто обратил внимание) главным инструментом нашей безопасности – экономической и финансовой – является развитая экономика. Безусловно, правильный тезис, спора нет. И тем не менее вот Ирландия. Развитая экономика или нет? Это же, как называли, «европейский тигр», а вот в результате кризиса грохнулось всё, а резервов нет. Поэтому кроме развития экономики, диверсификации экономики, инновационного развития, модернизации и так далее, и тому подобное нам, конечно, нужны и традиционные подушки безопасности в виде резервных фондов.

Теперь по поводу госзакупок. Абсолютно правильно! Мы всегда об этом говорим, поэтому я прошу ускорить эту работу, связанную с совершенствованием 94-го закона, и так далее. Куда ни придешь – везде одни и те же проблемы.

Я посмотрел, Эльвира Сахипзадовна, у вас в одной из таблиц речь шла о реализации эффективной дивидендной политики. А что это такое, я не понял. Это мы что, будем командовать, как им дивиденды… и сколько?

Э.С.Набиуллина: Нет, речь идёт о компаниях с госучастием. Мы каждый раз рассчитываем получать определённые дивиденды в бюджет. На самом деле получение дивидендов – это нормально для акционера, но вот принимаем решения… и они иногда вынуждены оставить некоторым компаниям на развитие и так далее. Это можно сделать, нам, наверное, нужно сделать дивидендную политику более диверсифицированной. Она должна быть, поэтому мы ставим себе эту задачу, планку мы ставили 25%. Вы помните, и у Вас обсуждали, чтобы мы из чистой прибыли…

В.В.Путин: Но если у вас не будет возможности давать использовать как-то дивиденды, то… Мы говорим о компаниях с госучастием, тогда частный инвестор туда просто никогда не придёт.

Э.С.Набиуллина: Именно! Поэтому она должна быть сбалансированной. Здесь нам нужно совершенствовать, должна быть эффективная политика. На наш взгляд, она пока неэффективна, она такая избирательная у нас получается. Где-то мы получаем много, где-то не получаем.

В.В.Путин: Понятно. Теперь по поводу управляющих компаний. Компании, которые должны управлять определёнными проектами, – это, безусловно, правильно, мы тоже об этом говорили, и в целом я с этим согласен. Мы только должны учесть все минусы, которые мы имеем от работы внешних управляющих, которые трудятся у нас в процессе реализации процедур по банкротству. А здесь очень много нареканий. Как бы у нас вот это всё, весь негатив не переехал в эти управляющие компании. Здесь нужны какие-то серьёзные критерии. Безусловно, правильно, только нужно, чтобы практика у нас соответствующая…

Э.С.Набиуллина: Может быть, пилотно двигаться? Иногда такие вещи двигаются пилотно.

В.В.Путин: Да. Теперь по поводу выступления наших коллег, которых здесь только двое: Сергей Маратович и последний выступающий… Было сказано, что у нас больше нет резервов, которые раньше использовались: это и неиспользуемые производственные мощности, и дешёвая рабочая сила. Я думаю, мы с вами понимаем, что тенденция к сокращению этого резерва очевидная, совершенно правильная. Но, конечно, там ещё есть определённый зазор. Достаточно посмотреть, что у нас в реальном секторе делается. Есть-есть, зазор есть, просто ориентироваться на это нельзя – здесь я с Сергеем Маратовичем полностью соглашаюсь. И если у нас есть отток, то, конечно, это говорит о том, что есть проблемы с инвестиционным климатом – это тоже очевидный факт, хотя факторов здесь оттока капитала, в том числе спекулятивного капитала, много.

Что меня так квази-порадовало? Сергей Маратович (он же за границей, как мне сказали, работал тоже) сказал очень грамотно. Он сказал, что коррупционный налог у нас выше, чем в других странах. Это значит, что там тоже есть коррупционный налог! Но у нас больше. Будем стремиться, должны стремиться к тому, чтобы у нас вообще его не было, абсолютно точно. Абсолютно точно!

Теперь по поводу доминирования госкомпаний. Мы уже многократно говорили, что не от хорошей жизни мы создавали эти компании, а особенно в секторах, связанных с оборонкой, делали это для того, чтобы собрать жизнеспособные части наших предприятий, ещё доставшихся от советских времён, структурировать их и выводить на рынок. И Дмитрий Анатольевич говорил, и я уже многократно повторял: у нас нет цели создавать государственный капитализм. Нет такой цели! Мы вынуждены были делать это в некоторых отраслях. Без прямого участия государства, скажем в авиационной отрасли, структурировать, привести в должное состояние эти предприятия невозможно. Масштаб колоссальный, и наш частный бизнес, конечно же – все вы понимаете, сидящие в зале, – не готов взять на себя такую финансовую, экономическую и административную ответственность. Невозможно просто!

То же самое, кстати говоря, с судостроением. Там попроще, но тем не менее производственный цикл – большой, деньги нужно вкладывать очень большие, отдача не завтра будет: это небыстрые деньги. А пока у нас в экономике ещё можно делать быстрые деньги, то прежде всего, конечно, туда перетекают они. Чего там, жизнь есть жизнь! Вот у вас есть деньги – миллиард, два. Вы куда их вложите – в нефтянку, в газ, чтобы завтра получить вот такую прибыль с учётом роста рынка, в металлургическую промышленность, в химию? Или пойдёте в авиацию, где через 15 лет отдача будет или нет? Риски большие, конкуренция колоссальная – очень сложная сфера, без участия государства, к сожалению, пока невозможно.

Кстати говоря, и наши конкуренты на международном авиационном рынке, посмотрите: две-три компании по производству авиационной техники и всё, больше нет ничего. С серьёзной, мощной поддержкой государства по разным каналам – и через инфраструктуру, и прямая финансовая поддержка, и по закупкам, и через оборонный сектор. Там многовекторная система поддержки создана. И это реалии. Но повторяю ещё раз: госкапитализм – это, конечно, не наш выбор. Здесь, я полностью согласен, нужно постепенно, но максимально двигаться в сторону создания рыночных условий.

И вытекающий из этого вопрос. Кстати, на правительственной площадке мы очень часто это обсуждаем, дискутируем откровенно. Конечно, когда в десяти кабинетах определяются тарифы и цены, ничего хорошего нет. Но я думаю, что вы со мной согласитесь, и думаю, Сергей Маратович в душе тоже согласится: ну вот скажем, электроэнергетика. Мы последовательно шли по пути реформирования, но вынуждены, просто вынуждены, регулировать это для населения и для отдельных отраслей промышленности. Мы всё делаем для того, чтобы исполнить свои обещания, чтобы либерализовать рынок электроэнергетики. Но мы видим что происходит: они как скакнут – у нас реальный сектор просто ляжет. Понимаете? Хотя мы прекрасно отдаём себе отчёт в том, что и наши компании, отечественные, и зарубежные пришли и вкладывают средства в модернизацию. На первом этапе были проблемы, сейчас они пошли, исполняют свои обязательства, и они должны получить отдачу на вложенный капитал. Мы понимаем это и будем всячески к этому стремиться. Но, понимаете, к сожалению, вот жизнь такая, что не можем мы резко взять и отпустить совсем, ну просто невозможно: у нас завтра люди выйдут на улицу, невозможно будет жить, платить нечем. Да и предприятия многие лягут, поэтому нужно аккуратненько это делать. Но стремиться к этому, конечно, нужно. Вы посмотрите, в той же Европе электроэнергетика, во Франции – насколько она там монополизирована? Они только сейчас постепенно начинают двигаться в сторону рынка, и то делают это маленькими шагами, аккуратно-аккуратно, а нам-то – сам Бог велел. Но то, что мы должны идти в этом направлении, без всяких сомнений, это правильно. Я полностью разделяю эту позицию.

По поводу инфляции и слов нет, и никаких возражений. Здесь, чего там говорить, я сам говорил это в своём вступительном слове, один из важнейших наших приоритетов, так же как для всех стран. Это факт. Когда мы говорим: между развитием и инфляцией есть ли какие-то противоречия? Да нет, конечно. Просто, что первично, что вторично? где телега, где лошадь? Лошадь, то, что нас вывезет, – это борьба с инфляцией, конечно, а потом всё остальное. Тоже очень аккуратненько надо действовать. Я это прекрасно понимаю, но мы будем идти в этом направлении.

Да, конечно, некоторые страны, особенно в Европе, ну скажем, Прибалтика, резкие очень движения сделали по многим направлениям: и в борьбе с инфляцией, и с дефицитом, и так далее. Но для них, во-первых, это была национальная идея, которая объединяла всё население, вы понимаете, не забывайте про это, уважаемые коллеги. Это была национальная идея, они как бы заплатили за это, и население это проглотило. А у нас что будут проглатывать? У нас будут проглатывать это как неэффективную политику государства, вот это как будет подаваться в обществе. Разница есть. И потом там за спиной у них ЕС с развитыми странами Евросоюза, с такими локомотивами, как ФРГ, которая за всех платит. А у нас некому платить за нас. Поэтому и в этой сфере, безусловно, нужно таргетировать, идти и бить, и бить, и бить, и добиваться вот этого. Так же как и другие макроэкономические параметры нужно выдавливать во что бы то ни стало, но тем не менее чувствовать грань какую-то. Так?

И система коллективных инвестиций. Вы знаете, конечно, и Алексей Леонидович приводил этот пример, накопление (сколько у нас там?) – 30%, а инвестиции – 20%. Явно дисбаланс там 10%. С чем это связано? С недоверием к государственным и прочим квази-государственным и другим финансовым институтам! Это требует времени и успешной системной работы с нашей с вами стороны.

А.Л.Кудрин: Спасибо. Продолжаем. Слово предоставляется Горегляду Валерию Павловичу – заместителю председателя Счётной палаты Российской Федерации. Но мы просим в 5 минут укладываться.

В.П.Горегляд: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Сегодня действительно в зале присутствует значительно больше положительных эмоций, нежели при рассмотрении год назад. И это очевидно: экономика демонстрирует устойчивые темпы роста, государство проводит последовательную социальную политику, берёт на себя основную часть ноши и основные заботы и расходы по обеспечению социального положения граждан. Но при этом отрадно слышать то, что Правительство всецело понимает, в том числе, и опасность такого курса именно на безусловную социальную поддержку в первую очередь со стороны государства в долгосрочной перспективе.

Действительно, в последнее время наметился довольно негативный тренд, когда наши социальные обязательства, необходимые и важные социальные обязательства, начинают расти быстрее, чем финансовые возможности государства. Конечно, особенно в период кризиса, когда - надо честно признаться - Правительство достаточно эффективно прошло эту стадию благодаря принятию целого ряда мер, в том числе и социальной поддержки, этот тренд обусловлен и оправдан. Но с точки зрения долгосрочной перспективы я думаю, что у всех сидящих в этом зале он должен вызывать серьёзную обеспокоенность. В основе лежит то, что нынешняя модель, когда действительно именно государство несёт основную нагрузку по содержанию социальной сферы, не может быть долгосрочной и не может быть устойчивой.

Довольно много, с моей точки зрения, правильных и интересных идей прозвучало в выступлениях наших докладчиков. Я бы хотел обратить внимание на один не самый, может быть, приятный вопрос. С моей точки зрения, этот вопрос, эта проблема является серьёзным сдерживающим фактором экономического развития. О ней мы говорим достаточно мало и, соответственно, неполные меры в этом плане принимаем.

Этот вопрос связан с крайне деформированной системой распределения добавленного продукта в стране. Заметьте, невзирая на всю активность государства в социальной поддержке населения, в первую очередь за счёт всевозможного рода бюджетных выплат, социальных выплат, тем не менее так называемый коэффициент фондов из года в год растёт.

Мы сегодня перешли все пороги национальной безопасности, которая в соотношении (высокооплачиваемых/низкооплачиваемых) 10 децильных групп находится где-то на уровне 7/9, у нас сегодня 17/8, при всём при том, что государство последовательно поднимало пенсии и зарплаты. И здесь кроется достаточно фундаментальная проблема, связанная с компенсацией распределения этого добавленного продукта. Безусловно, ни в коей мере нельзя необоснованно повышать зарплаты значительно быстрее, чем растёт производительность труда. Это факт!

Но тем не менее наш анализ позволяет задавать огромное количество вопросов. Почему, по оценкам многих экспертов, средняя заработная плата у нас составляет от европейской 40–60%, а оплата топ-менеджеров, особенно, так скажем, менеджеров, которые занимаются финансовой деятельностью, составляет 1,7–1,9. На самом же деле производительность этих предприятий с такой скоростью не росла. Кроме этого, давайте признаем то, что где-то 0,2% семей сегодня контролируют порядка 70% национального богатства.

Безусловно, подобного рода диспропорции никак не могут стимулировать экономический рост. Я на эту проблему опять-таки смотрю не с точки зрения социальной справедливости, не с идеологической точки зрения, а именно с точки зрения эффективности экономики. Есть самые разные оценки и расчёты, проводимые уважаемыми международными организациями. Можно не соглашаться с ними в количественном отношении, но с точки зрения качественных оценок они не вызывают вопросов.

Если мы снижаем хотя бы на 1% так называемое избыточное неравенство (а это 7/9, как я сказал, у нас по официальной статистике 18), то темпы роста экономики повышаются на 5%, но на 5% не в абсолютной величине, а в относительной, конечно. Темпы роста инвестиций растут где-то на 6%. Опять-таки можно подвергать сомнению те или иные цифры применительно к той или иной экономике, потому что они носят эмпирический характер, но тем не менее закономерность достаточно очевидна.

Опросы, которые проводили среди различных групп предпринимателей, говорят о том, что в секторе обрабатывающей промышленности большинство наших российских предпринимателей говорит, что основную проблему своего развития они видят в недостаточно устойчивом внутреннем потребительском спросе. И так высказалось 70% населения. Поэтому Эльвира Сахипзадовна сказала совершенно справедливо, что у нас большой потребительский рынок, но реальные возможности, для того чтобы он стал больше, значительно больше. Ведь мы понимаем, что богатая часть населения редко пользуется продуктами отечественного производства и неслучайно, что достаточно большая утечка капитала связана с тем, что в основном свои нужды они удовлетворяют за рубежом. Я думаю, что это вопрос, на который надо обратить серьёзное внимание.

Вторая проблема, мне кажется, связана с тем, что в нашем сознании опять срабатывает синдром высоких цен. Сколько бы ни говорили о том, что мы понимаем пагубность этой проблемы, тем не менее, судя по работе органов исполнительной власти (а мы эту работу оцениваем как на уровне субъектов Федерации, так и на федеральном уровне), можно сказать, что у большинства появилась некая удовлетворённость на фоне того, что в экономике всё достаточно благополучно. Неслучайно, что та весьма активная работа, которая была начата в прошлом году, связанная с программой повышения эффективности бюджетных расходов, сегодня, с нашей точки зрения, существенно затухает. Мы можем сказать, что большинство министерств и ведомств, за исключением Министерства экономического развития и Министерства финансов, которые активно в этой работе участвуют, не приняли так необходимые нормативные акты, связанные с реализацией этой программы. Конечно, сегодня более важно рассматривать, скажем, новые бюджетные поступления для реализации тех или иных программ.

В то же время эффективность наших государственных средств, об этом все наши проверки говорят, на самом деле достаточно низка. Мы сегодня имеем достаточно эффективно функционирующую систему Федерального казначейства, благодаря этому, конечно, объём нецелевых расходов резко падает. Если раньше это были миллиарды рублей, то сегодня это суммы очень незначительные, потому что напрямую своровать очень трудно. Но объёмы неэффективных расходов колоссальны. Примеров приводить можно много: это пресловутая проверка транспортного комплекса города Москвы, это недавно проведённая проверка, связанная с размещением Росрыболовством судостроительных заказов, когда перечисляются большие суммы денег, они замораживаются, а потом возвращаются. Эффективность довольно низка. Я думаю, что с точки зрения долгосрочной перспективы, основной резерв для удовлетворения растущих социальных потребностей – это, конечно, повышение эффективности бюджетных расходов.

Заканчивая, должен сказать, что Счётная палата, как необходимый элемент обратной связи от управляющего объекта к управляемому, всегда готова давать Министерству экономического развития и Министерству финансов адекватную и полноценную информацию по этим проблемам.

Спасибо.

А.Л.Кудрин: Слово предоставляется Бетину Олегу Ивановичу, губернатору Тамбовской области.

О.И.Бетин: Уважаемый Владимир Владимирович, уважаемый Алексей Леонидович, Эльвира Сахипзадовна, участники заседания! Я хотел бы поблагодарить за возможность выступить на этой коллегии от имени регионов.

Конечно, мы пережили очень сложный год. Если бы не были вместе, если бы не было поддержки региональных бюджетов из федерального центра, я не знаю, что бы сегодня было. Пессимистичных прогнозов было много, но сегодня можно сказать, что бюджеты регионов имеют тенденцию к развитию. И скажу, за два последних кризисных года, 2009-й и 2010 год, не самая сильная экономика в Тамбовской области, но консолидированный бюджет области вырос более чем на 25%. Не были приостановлены преобразования в межбюджетных отношениях, схемах управления, изменения в социальной сфере. Но сегодня лейтмотивом всех докладов были инвестиции, экономическое развитие, и опорой для экономического развития у нас в последнее время было, конечно, бюджетное финансирование. Но на сегодня, я считаю, здесь есть много проблем, и, может, инвестиции активно не идут прежде всего и потому, что сегодня у нас бюджеты перегружены различными расходными полномочиями. Новые правильные решения, которые принимаются, детерминируют подчас невыполнимые бюджетные расходы.

Что имею в виду? Программа модернизации образования, хорошая программа, мы её поддерживаем и будем отстаивать, но если посчитать по тому механизму, который сегодня предложен и нам поступил, на 1,2 млрд федеральных средств мы должны 2,4 млрд своих средств направить в течение двух лет. Программа здравоохранения очень хорошая, там тоже софинансирование. Дорожный фонд, источники – акцизы на нефтепродукты, транспортный налог. Мы выводим эти доходные источники из других сфер применения. Пригородное железнодорожное сообщение. Здесь сейчас предусматривается, насколько я знаю, Минфин – ответственность за федеральный бюджет, равные полномочия – РЖД и региональных бюджетов. Ну и так можно считать, что и летний отдых, и ЖКХ, и так далее.

Что я предлагаю? Может получиться как со страховыми взносами, когда на неработающее население Фондом обязательного медицинского страхования были подушевые нормативы подняты сразу, а мы до сих пор, Владимир Владимирович, не в состоянии их профинансировать. Стыдно, но - бюджет когда смотрим, -полномочий не хватает. Давайте вместе посчитаем. В условиях кризиса мы с Антоном Германовичем (А.Г.Силуанов – заместитель Министра финансов Российской Федерации) считали доходы и расходы. Но ведь получилось, вышли из этого кризиса, бюджеты сохранились. Давайте мы сейчас возьмём средний регион как модель и посмотрим, что из этого у нас выйдет. Я не предлагаю всеми этими обязательствами перегрузить федеральный бюджет, здесь их и так уже сверхдостаточно, мы это все и так прекрасно видим. Но давайте мы специально посмотрим эмиссии ценных бумаг, может рассрочить эти обязательства по времени, кредиты коммерческих банков. Это было бы целевое кредитование с определёнными обязательствами регионов – направить эти средства по целевому назначению и использовать очень эффективно. Мы полностью за такой поход.

Ну и, конечно, доходы – доходы бюджетов, о которых здесь сегодня говорилось. Владимир Владимирович в своём выступлении сказал, что бизнес взял свою собственность, заложил и получил кредиты. Владимир Владимирович, мы уже всё заложили, всё, что только можно было. Я вам честно скажу, в прошлом году мы 4,5 млрд заложили, всю недвижимость заложили, которая есть в областной собственности, под то, чтобы дать гарантии для кредитов. И до этого было 6 млрд. 10,5 млрд мы уже заложили. Дальше нужно развиваться, а закладывать, по сути дела, уже и нечего. Поэтому что бы я попросил… Вот был хороший фонд по поддержке инвестиционного развития регионов, но сегодня он не функционирует. В прошлом году были моногорода и так далее… Но если мы хотим, чтобы у нас было активное инвестиционное развитие, нам нужно создавать вот эти инструменты. Я с оптимизмом воспринял постановление Правительства о создании фонда гарантий федерального бюджета по инвестпроектам в регионах. Там, если от 5 до 10 млрд, Минэкономики рассматривает, если свыше 10 млрд, то правительственная комиссия. Положение вышло, бумаги направили, но не работает фонд до сих пор. Поэтому инвестиции у нас, наверное, так плохо идут. Я бы просил обратить на это внимание и найти соответствующее решение.

Я хочу сказать, что важная задача – привлекать иностранные инвестиции. У нас примерно на рубль инвестиций добавленная стоимость по тем годам получилась 70 копеек, то есть это прямые инвестиции, это увеличение валового регионального продукта. На этот год мы хотим увеличить инвестиции на 30%. У нас уже сегодня реализуются объекты, прежде всего по линии продовольственной безопасности – по этим направлениям у нас уже строится сегодня 50 объектов. Мы хотим сделать так, чтобы в области была развитая современная экономика.

По нашим расчётам, если сегодня добавленная стоимость за счёт новых производств составляет 29%, то, реализуя только вот эти объекты, которых около 50 мы строим, будет 88% прироста, дадут новые мощности. Я хотел бы сказать, если это получится, то к 2015 году мы готовы отказаться от дотаций, которые сегодня получаем из федерального бюджета и сделать наш бюджет бездотационным.

Реплика: Интересное предложение!

О.И.Бетин: Но я что попросил бы. Надо помочь сегодня с формированием инфраструктуры. Можно взять и скоординировать, допустим, работу многих федеральных структур: «РЖД», Минтранс, «Газпром», допустим, сетевые компании, но их возможностей сегодня в регионе недостаточно для того, чтобы мы динамично развивались. Поэтому я просил бы, если мы найдём это решение, в 2015 году, Алексей Леонидович, федеральные деньги на дотацию нам не потребуются! Спасибо.

А.Л.Кудрин: Спасибо, Олег Иванович. Слово предоставляется Улюкаеву Алексею Валентиновичу, первому заместителю председателя Центрального банка Российской Федерации.

Пока Алексей Валентинович идёт, мне показалось интересным выступление, но я также хотел бы обратиться, что нам сегодня недостаточно удалось поговорить по межбюджетным отношениям. Мы тогда в июне в Министерстве финансов соберём все регионы и ещё раз поговорим в преддверии Нового года. Ещё раз отдельно только об этом. Потому что сегодня мне так же не удалось затронуть достаточно эту тему. Спасибо.

А.В.Улюкаев: Добрый день, уважаемые коллеги! Я признателен за возможность здесь выступить. Поскольку мои 15 минут секвестрировали до пяти, мне придётся…

В.В.Путин: В какое время живём – мы всё секвестрируем…

Реплика: Надо ещё инфляцию секвестрировать.

А.В.Улюкаев: Дадите две минуты дополнительных, и расскажу как.

В.В.Путин: Молодец!

А.В.Улюкаев: Меня прервали как раз в тот момент, когда я хотел сказать, что сведу своё выступление в основном, к словам благодарности и восхищения работой двух ведомств, тем более что я член коллегии и Министерства финансов, и Министерства экономики и немножко погреюсь в этих лучах.

Если серьёзно, у меня три коротких пункта. Первое. Мы недавно вместе с Алексеем Леонидовичем были в Вашингтоне, и там, в докладах глобальных экспертов, звучали позиции о вызовах для развитых экономик и вызовах для развивающихся экономик. Очень укрупнено: для развитых экономик проблема – отрицательный производственный разрыв, то есть реальное производство меньше, чем мощности рабочей силы и так далее. И неполное фискальное урегулирование – большой дефицит и нарастающие долги. Для развивающихся экономик основной вызов – это высокая и, возможно, растущая инфляция. Россия, как всегда, удачно сочетает проблемы тех и других. То есть у нас и проблема отрицательного производственного разрыва (вот международные эксперты считают, что 1–1,2%, может быть, больше, тут говорили о большей величине, но то, что он существует, – это очевидный факт), и фискальная неурегулированость существует, и высокая инфляция – одна из самых высоких даже среди развивающихся экономик. Наши конкуренты – Индия, Аргентина, из «двадцатки» больше никого нет.

По этим двум позициям, невзирая на независимость Центрального банка, у нас понимание соотношения телеги и лошади точно такое же, как у Председателя Правительства, то есть лошадью, а именно инфляцией, нужно заниматься в первую очередь. В этой связи хочу сказать, что мы используем весь тот набор инструментов, который нам отведён законодательством. Начиная с декабря мы в разной последовательности, в разных объёмах достаточно аккуратно используем политику и процентной ставки, и ставки рефинансирования из всей совокупности кредитных депозитных ставок, и политику резервных требований – имею в виду как их общее увеличение, так и дифференциацию, хотя должен сказать, что по сравнению с нашими коллегами из БРИКС мы – только в начале пути. Скажем, у Китая 21% обязательно составляют резервные требования по обязательствам коммерческих банков, мы – в четверть ниже этого. Это не значит, что мы должны выйти на этот уровень, это значит, что это очень серьёзный инструмент, который наши коллеги активно используют. Мы тоже вот уже три тура таких изменений сделали и будем готовы делать это и дальше. И, безусловно, мы должны использовать гибкую курсовую политику, для того чтобы гибкая курсовая политика предохраняла нас от скоротечных колебаний ликвидности. В этой связи короткий комментарий к тому, что здесь прозвучало: сравнение 2007 и 2011 годов.

Ну действительно, тогда был чистый приток частного иностранного капитала. Сейчас за три месяца у нас минус 21 млрд долларов чистого оттока. Но надо понимать, что это чистый отток, то есть одновременно могут двигаться обе половинки баланса, то есть увеличивается приток и увеличивается отток. Если увеличивается валовой отток, это однозначно плохо, это значит, что нет спроса на эти деньги внутри страны, экспортёры оставляют часть валютной выручки за границей, потому что не могут вложить в эффективно работающие инструменты в стране. Но вот если не такими же темпами растёт приток, это вовсе не обязательно плохо. И я рискну утверждать, что в нашей ситуации это, может быть, скорее хорошо. 2007 год – это время ретрейд, горячие и короткие деньги шли сюда, зная, что будет такая разница дифференциала процентных ставок и что Центральный банк будет стоять на границе валютного коридора и покупать столько валюты, сколько нам не привезут. Сейчас ситуация прямо противоположная. Центральный банк больше не ставит этой границы и не покупает столько валюты, сколько нам привезут. Мы принимаем политику гибкого валютного реагирования. Мы на самом деле очень близки к плавающему валютному курсу. И это нас освобождает от того, что статистически мы бы учли как приток капитала, а содержательно бы означало риски его бесконтрольного прилива и отлива и колебаний больших ликвидностей.

Последнее, что хотел сказать, – по поводу долгого соотношения с ВВП. Мне кажется, не стоит себя сильно успокаивать тем, что у нас будет долг 10% от ВВП (даже в близкой перспективе мы видим, что не больше 15%). Во-первых, мы видим совершенно разное страновое поведение. Есть страны, которые имеют более 200% долга по ВВП (как Япония) и по-прежнему триповый рейтинг АА. А есть страны, которые при 15% испытывали суверенный дефолт, и здесь принципиально важно сравнение не с величиной ВВП, а сравнение с инвестиционной составляющей бюджета. То есть если вы занимаете на то, чтобы вложить в какие-то проекты, которые принесут потом отдачу на капитал, то инвесторы понимают, как они получат свои деньги с прибыли. А если вы занимаете исключительно на зарплатные проекты, то инвесторы относятся к этому уже с некоторой настороженностью и требуют дополнительных премий, дополнительных спрэдов при приобретении наших обязательств.

Это может произойти скачкообразно. Вот пример – Греция. Греки ещё совсем недавно занимали почти так же, как немцы, у них был спрэд 100%. Теперь они занимают под 13,5%, у них спрэд к германскому долгу – более 1000%. Это скакнуло за два года. Я хочу сказать, что здесь мы должны быть максимально осторожными, несильно радоваться тому, что у нас маленький долг, и не допускать его повышения в дальнейшем. Спасибо.

А.С.Галушко (президент общероссийской общественной организации «Деловая Россия»): Уважаемые Владимир Владимирович, Алексей Леонидович, Эльвира Сахипзадовна! Уважаемые коллеги!

Действительно, очень многие вопросы уже были освещены в предыдущих докладах. Я позволю себе, существенно сократив предполагаемые предложения, ограничиться исключительно взглядом бизнеса на тему модернизации и улучшения инвестиционного климата и сформулировать её в конкретных предложениях по наиболее волнующим нас вопросам.

Потребность в модернизации действительно стоит остро: российская экономика кратно отстаёт по производительности труда от развитых экономик, и именно модернизация призвана это отставание сократить. Когда модернизационные проекты реализуются, что мы видим практически? Ответ очень прост: когда это выгодно. В этом случае можно даже обойтись без призывов к модернизации: она будет осуществляться. Это первый эффект, который мы наблюдаем: когда выгодно, когда условия созданы – модернизация происходит.

Второе. Эффект, который мы наблюдаем в результате модернизации, – это кратное сокращение персонала. Почему? Потому что вырастает производительность на предприятиях. По той выборке, которую мы составили, сокращение – от 3 до 10 раз. В целом, если оценить этот потенциал высвобождения рабочей силы на старых производствах по оценкам Института Гайдара, если взять несырьевой сектор и предположить, что мы для начала повысим его производительность до восточноевропейской, то это порядка 20 млн человек.

Кстати, тезисы о том, что у нас впереди нехватка рабочей силы в связи с демографической ситуацией, верен только при одном условии – при условии, что мы не увеличиваем свою производительность труда. Если мы её увеличиваем, то, наоборот, мы имеем высвобождение рабочей силы, причём весьма значительное.

Естественно, людей нужно занять. Как нам кажется, нам нужно произвести социально-безопасную и социально-выгодную модернизацию. Как показывает анализ, стоимость создания одного качественного, современного высокопроизводительного рабочего места находится в пределах от 200 до 250 тысяч долларов на одно рабочее место. Естественно, создание новых рабочих мест, которые создаются инвестициями, капиталом, также требует улучшения инвестиционного климата.

Последнее, на что мы обращаем внимание, – это уже наступившая реальность конкуренции юрисдикции в рамках единого таможенного пространства. Обращают на себя внимание усилия Казахстана, которые он последовательно прикладывает в этом направлении. Интересно, что первыми нам стали об этом говорить иностранные инвесторы – о том, что они больше начинают ориентироваться на Казахстан. После этого российские инвесторы об этом заговорили. Сейчас об этом говорят губернаторы приграничных территорий – говорят не только о том, что новые инвестиции уходят в Казахстан, а о том, что идёт миграция старых, ранее сложившихся производств, миграция налоговой базы под казахстанскую юрисдикцию. По итогам 2010 года, если взять данные Росстата – я подчеркну: не ЦБ, а Росстата, – объём прямых иностранных инвестиций в Россию составил на душу населения 90 долларов, в Казахстане – 890 долларов. Поэтому все эти вызовы, необходимость подлинной модернизации, её социальная не просто приемлемость, а выгодность, конкуренция с Казахстаном требуют очень значительного улучшения инвестиционного климата.

Что мы наблюдаем в России? В России мы наблюдаем очень дифференцированную картину в регионах. Нас очень радует факт того, что действительно есть регионы-лидеры, которые последние шесть-семь лет последовательно прилагали усилия к улучшению инвестиционного климата, и эти усилия конвертируются сегодня в прямые измеримые результаты этого инвестиционного климата.

Много говорится о Калужской области. Это абсолютно справедливо. Не только по объёму прямых иностранных инвестиций на душу населения (она держит первое-второе место, разделяя с Сахалинской областью), но по итогам 2010 года объём промышленного производства в этой области вырос на 142%, уровень заработной платы вышел на третье место в Центральном федеральном округе, и с 2011 года эта область становится бездотационной. Это яркий пример, который показывает, что кроме двух традиционных альтернатив (либо мы должны повысить налоги, либо сократить расходы) есть третья, которая может быть реализована. Это увеличение налоговой базы, которое происходит в результате создания благоприятного инвестиционного климата, и это растёт на нашей земле. Пример – не только Калужская область. Пример – Ульяновская область, которая вышла на первое место по объёму прямых инвестиций на душу населения в Приволжском федеральном округе, при том что это всё – несырьевые, дотационные регионы.

Со своей стороны мы систематизировали все те лучшие практики, конкретные меры, которые работают в регионах. У нас это заняло восемь страниц текста и называется это «Модельная программа улучшения инвестклимата в регионах». Фактически это запрос потребителя инвестиционного климата на этот климат. Отрадна для нас поддержка Минэкономразвития. Можно сказать, эта программа родилась в совместном диалоге с этим министерством, и важно, конечно, приступить к её практической реализации.

Здесь очень важно отметить следующие обстоятельства. Если говорить по сути дела, то все в этих регионах держится на губернаторе. Если по-честному назвать главную причину, то, конечно, это личная позиция губернатора, его желание вот таким образом самореализоваться. Это, безусловно, неплохо. Об этом еще Карамзин писал в XIX веке, что для России помимо хороших законов важно наличие 50 эффективных губернаторов.

Наверное, в современных условиях помимо внутреннего мотива важны и внешние системы стимулов. А сегодня в рамках межбюджетных отношений, к сожалению, такая система стимулов очень редко возникает. Регион, который улучшает инвестиционный климат, создаёт новую налоговую базу, фактически на сумму новых налогов лишается федеральных дотаций. Эту ситуацию, конечно, было бы очень правильным изменить, и мы со многими регионами обсуждали такую меру: 10% от федеральных налогов, которые создают новые производства, новые инвестиции, в течение какого-то разумного периода времени (от 3 до 5 лет) в виде трансфера направлять из федерального бюджета в региональный. Эта мера действительно бы стимулировала многие регионы, как показывает наше с ними общение.

Поэтому на региональном уровне для нас отрадно, что 2010 год стал годом плодотворной совместной работы с Минэкономразвития по формированию ясной, чёткой повестки по конкретным мерам улучшения инвестклимата в регионах.

Безусловно, важна и федеральная составляющая улучшения инвестиционного климата. Остановлюсь на главном: это налоги, финансирование, тарифы и судебная система. Очень кратко, та дискуссия по налогам, которая сейчас идёт, связана с возможностью снижения страховых взносов. На наш взгляд, принципиальная, ключевая область решений лежит в плоскости понимания того, что большая часть из 34-процентных пунктов страховых взносов, не является по своей сути, по своей природе страховой, не формирует индивидуальных прав и, следовательно, в качестве налоговой базы может иметь не только заработную плату, а любую другую налоговую базу. На наш взгляд, принципиальная область решений находится в этой плоскости, хотя это, конечно, отдельный разговор вне рамок сегодняшнего регламента.

По финансированию две ключевые меры. Лучшая практика: если посмотреть на мировой опыт, то наименее болезненно мировой кризис пережила Канада, в этой стране наименьший объём плохих долгов. Почему? Общепризнанно сегодня, что благодаря двум мерам. Первое – это предоставление финансовых услуг в форме публичной оферты. Второе – это создание агентства по защите прав потребителей на рынке финансовых услуг. Достаточно сказать, что в Соединённых Штатах Америки этот опыт подробно изучался, и всего несколько месяцев назад в США принято решение о создании такого же агентства.

За годы его работы в Канаде с 2001 года объём финансирования малого и среднего бизнеса увеличился в 4 раза, а стоимость финансирования сократилась на 5–6 процентных пунктов –прежде всего за счёт ликвидации скрытых долгов. В целом в финансовой системе объём плохих долгов был наименьший из стран «большой восьмерки».

Тарифы. Мы наблюдали очень острую ситуацию с ростом цен на электроэнергию. Что обращает на себя внимание? Три ключевые позиции. Мы провели совместно с институтом группы «Атон» анализ того, как используют, насколько рационально финансирование компаний естественных монополий и энергетических компаний. И анализ показывает, что объём привлечения дополнительного финансирования для удовлетворения инвестиционных потребностей этих компаний составляет до 2 трлн рублей. Это способ удовлетворения инвестиционных потребностей без роста тарифов, без повышения цен.

Электроэнергетика. За последние 100 лет принципиально не изменились технологии в этой сфере. В Канаде, например, отнормировали эти расходы и есть специальный справочник, который чётко показывает по видам расходов, какие нормативы этих расходов. Было бы правильно у нас это сделать – создать специализированный единый сайт и на этом сайте выкладывать всю информацию соответствующих компаний в соответствии с современными стандартами раскрытия информации о расходах (как текущих, так и инвестиционных) и сделать её публичной, открытой для всех.

Третье – ввести позицию контролирующего офицера в этих компаниях, имеющего право на доступ к любой информации и ежеквартально отчитывающегося о том, что происходит в этой компании, в том числе о её инвестиционных и текущих расходах.

Последнее – по судебной системе. Очень острая тема. Буквально три главные меры. Первое – наделить объединение предпринимателей правом подавать иски в защиту интересов своих членов, фактически предоставив право предпринимателям и инвесторам не только напрямую спорить, а спорить через такого общественного адвоката. Естественно, в этом случае субъектность инвесторов, субъектность предпринимателей фактически становится более высокой.

Второе. Может быть, стоило всё-таки вернуться к идее административных судов как судов, которые концентрируют, имеют: а) специализацию, б) если посмотреть опыты функционирования за рубежом, то они по духу и смыслу исходят из того, что заявитель, который вступает в спор с государством, – более слабый участник этого спора, и это пронизывает весь дух работы этих органов.

Третье, последнее. Было бы целесообразным наделить третейские суды правом рассматривать споры между представителями органов власти и предпринимателями.

Спасибо большое. В завершение отмечу. Если спросить предпринимательское сообщество: что нужно, чтобы модернизация в нашей стране (то, что все мы хотим) состоялась? Ответ будет очень простой: сделать её выгодной бизнесу, создать благоприятный инвестиционный климат. Спасибо!

В.В.Путин: Спасибо большое.

Если позволите, тоже прокомментирую, так же как делал до сих пор, наших коллег, которые выступали. Начну с самых последних слов по поводу возможности создания третейских судов, которые разрешали бы споры между органами власти и бизнесом. Подумать можно, но я только не очень понимаю, почему не хватает сегодняшних возможностей обращаться в суды общей инстанции, арбитражные суды? Такая же возможность есть! Давайте посмотрим, чего там недостаточно, каких инструментов недостает, чтобы защищать права. Мы готовы это рассмотреть, пойти навстречу – там надо просто продумать это, так же как и возможность объединениям предпринимателей обращаться в суд за защитой интересов членов своих организаций. В принципе инструментов сегодня достаточно: можно в суд обратиться, и общественная организация в виде объединения предпринимателей может выступить в качестве общественного защитника и так далее. Это всё возможно в рамках действующего законодательства. Тем не менее повторяю, если чего-то не хватает, то вполне можно это попробовать рассмотреть и добавить.

Считаю очень важным моментом (и полностью с ним согласен) – раскрытие информации о структуре расходов наших крупнейших компаний, в том числе и энергетических. Но не только энергетических, но и транспортных, и других. Это абсолютно правильно. В целом я уже упоминал об этом даже во вступительном слове, а если не сегодня, то неоднократно уже об этом говорил: полностью с этим согласен. Нужно стремиться к тому, чтобы реализовать эту позицию.

Теперь по поводу межбюджетных отношений. Я сейчас об этом скажу – что касается того, что дестимулируются успешные регионы. Да, такая проблема есть, однако острота её благодаря принимаемым мерам и решениям, которые вы предлагаете, уже снижается. Напомню, что снижение поддержки региона со стороны Министерства финансов не может быть больше 10% в случае успешной работы региона. Есть и другие меры, их всего, по-моему, три, в том числе это касается неучёта в общих доходах региона неналоговых поступлений. Это серьёзная скидка на деятельность региона в положительном плане, когда рассматривается вопрос о его поддержке из федерального бюджета.

А.Л.Кудрин: И сразу назову ещё одну: налоговый потенциал мы считаем за два последних года. Даже сейчас мы сократили. Сколько сейчас? 2,5. Было 3, а стало 2,5. Таким образом, у нас не по последнему успешному году считается, а по среднему – за 2,5. Плюс ещё те меры ограничения. Таким образом, на три-четыре года сохраняется трансферт в условиях успешной работы по доходам.

И последняя, Владимир Владимирович, ещё одна – четвёртая – мера (Вы в Думе назвали её). Это создание фонда по премированию регионов, которые достигли наибольших успехов в развитии налогового потенциала. Сейчас он пока оценивается в 10 млрд рублей.

В.В.Путин: Теперь что касается социально-безопасной модернизации – полностью с этим согласен. Конечно, такой настрой отечественного бизнеса можно только приветствовать. Всячески будем этому способствовать и вместе работать по этому направлению.

О конкуренции юрисдикции в связи с созданием Таможенного союза и единого экономического пространства я сам говорил. Коллега сейчас воспроизвёл эту угрозу. Но мы пошли на это сознательно, имея в виду создать такие условия, которые подталкивали бы все страны Таможенного союза и будущего единого экономического пространства к формированию конкурентоспособных инструментов для привлечения инвестиций. И это нормально, это заставляет нас с вами работать эффективнее.

По поводу того, что излишний приток капитала нам не нужен. Как сказал Алексей Валентинович (Улюкаев), для нас это хорошо. Для Центрального банка это хорошо, потому что это главный институт, который должен бороться с инфляцией. А вот для экономики в целом это не совсем хорошо. Вопрос, конечно, в том, чтобы нам привлекать прямые инвестиции, – это правда. Но даже так называемый спекулятивный (приток капитала) тоже не всегда вредный. Здесь много факторов в общем и целом тоже работает.

По поводу того, что у некоторых наших соседей жёсткие меры вырабатываются и реализуются. Скажем, в Китайской Народной Республике. Алексей Леонидович привёл пример с ограничением объёмов фондов резервирования банков. Ну да, там это проводится жёстче – там многие вещи проводятся жёстче, чем у нас. Там такие решения многие принимаются на политбюро ЦК КПК. Да-да-да! В банковской сфере! И строго реализуются. Это связано с жёсткостью политической системы страны – я говорю без всякой иронии! – и с возможностью реализовать эти правила. Но это не значит, что нам не нужно стремиться к такой же жёсткости в условиях нашей политической системы.

Теперь межбюджетные отношения. Безусловно, здесь есть много проблем. Я очень рассчитываю на то, что Министерство финансов будет и дальше совершенствовать эту систему.

Вместе с тем по поводу того, что выступал коллега из региона и сказал, что «мы все уже заложили и больше нечего закладывать», возникает вопрос: а нужно было всё закладывать или нет? Это большой вопрос. Почему этот вопрос возникает? Я сейчас скажу: потому что, если мы хотим добиться благополучия за счёт государственных инвестиций (в данном случае региональных), я вообще не уверен, что мы добьёмся нужного результата. Конечно, и государственные в целом, и региональные государственные инвестиции тоже важны и нужны, но это не главный инструмент в достижения прогресса в сфере создания благоприятного инвестиционного климата. Нужно создавать благоприятный инвестиционный климат и привлекать частные инвестиции – вот это самое главное. Нет, вы говорите про государственные региональные инвестиции, и все хотят наращивать эти инвестиции. В целом, я повторяю, я тоже не против этого. Но тем не менее… Всё-таки главное – это создание условий для привлечения частных инвестиций. Представитель бизнеса говорил, как в Калуге, например, или в некоторых других областях…Повторяю, при этом я не считаю, что у нас идеальные межбюджетные отношения. И они, конечно, нуждаются в совершенствовании.

Теперь вот Валерий Павлович Горегляд выступал, говорил, что нужно преодолеть негативный тренд опережающего роста социальных расходов над ростом самой экономики. Ничего хорошего в опережающем росте социальных расходов по сравнению с ростом экономики, конечно, нет. Сначала рост экономики, а потом рост социальных расходов. У нас это – не негативный тренд, а вынужденные меры, в том числе связанные с мировым финансовым и экономическим кризисом. Мы были вынуждены в этих условиях выполнять обещания по пенсиям, вынуждены были выполнять обещания по индексированию социальных пособий и так далее и так далее, потому что уровень доходов наших граждан очень низкий и в отличие от других стран, в том числе стран с так называемой развитой экономикой, у нашего населения нет запаса прочности и «подкожного жирка». Вот в чём всё дело. Живут от песни до пенсии, от зарплаты до зарплаты. Мы не можем строить благополучие страны на костях российского народа. Это вынужденные меры. И, кстати сказать, мы всех проблем там далеко и не решили. Но повторяю: прекрасно понимаем, что сначала экономика, её рост, а потом рост социальных расходов. Да, на этом этапе мы вынуждены были действовать немножко по-другому. Вынужденная ситуация!

Теперь по поводу диспропорции в доходах населения. Это правильно. И Валерий Павлович, безусловно, прав: это одна из наших проблем. И мы должны сделать всё, чтобы её решать. Диспропорция в доходах населения – это очевидная проблема. Я сейчас не буду в детали погружаться, об этом много нужно и можно говорить: это и борьба с бедностью, и там много других всяких направлений работы. Но делать это нужно.

Но вот с чем трудно согласиться – с тем, что утечка капитала связана с тем, что люди с высокими доходами удовлетворяют свои запросы за рубежом. Я почти дословно записал: отток капитала, конечно, не связан с необходимостью и желанием людей с высокими доходами удовлетворять свои запросы за рубежом. Вывоз капитала с этим не связан! Это копейки, которые утекают туда для этих целей. Остальное связано с экономическими факторами, и о них сегодня здесь было сказано и представителями науки, и представителями бизнеса. Об этом говорили, и достаточно убедительно, с этим не поспоришь.

И по поводу большого размера неэффективных расходов. Валерий Павлович работает в контрольном органе – это Счётная палата. Мы с ним, по-моему, вместе трудились в контрольном управлении Президента в своё время. Всё-таки есть разница между расходами, которые называются нецелевыми, и расходами, которые нужно считать неэффективными. Это существенная разница. Это разные расходы, и это не одно и то же. То, что не должно быть нецелевых, – это правда. Но надо признаться, что далеко не всегда нецелевые являются неэффективными, и, к сожалению, это тоже факт нашей жизни.

В заключение я бы хотел сказать следующее: судя по дискуссии, по интересу, с которым мы все обсуждаем темы, являющиеся предметом, которым подавляющее большинство сидящих в зале занимается всю жизнь, и по заинтересованности, с которой это обсуждается, я делаю вывод, который только и можно было сделать: здесь находятся люди очень заинтересованные, работоголики (я знаю, сколько вы работаете), отдающие значительную часть своей жизни тому делу, которому служат. Спасибо вам большое. Успехов!

А.Л.Кудрин: Владимир Владимирович, можно посоветоваться с Вами?

В.В.Путин: Легко!

А.Л.Кудрин: Нам нужно принять протокольное решение. Есть два варианта: заслушать доклады и принять к сведению доклады двух министров или одобрить работу двух министерств?

В.В.Путин: Одобрить!

А.Л.Кудрин: Спасибо.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > premier.gov.ru, 25 апреля 2011 > № 323280

Китай > Внешэкономсвязи, политика > chinapro.ru, 25 апреля 2011 > № 322511

Прогнозы мировых экспертов свидетельствуют, что капиталу китайского происхождения все труднее будет удерживаться внутри Поднебесной. Вскоре его экспансию почувствуют во всех точках земного шара, в том числе и в США. Впрочем, уже сейчас этот процесс набрал серьезные обороты, и даже высказываются предположения, что к 2050 г. штаб-квартиры финансовых организаций, таких как Всемирный банк и Международный валютный фонд, могут переместиться в крупные китайские города.

Китай смотрит на мир широко. Этому есть два ярких примера образца 2009 г., которые на первый взгляд противоречат друг другу. Первый – заявление директора Китайского банка Развития Чэнь Хуан, сделанное в самый пик мирового финансового кризиса. “Говорят, что мы должны направиться на западные рынки, чтобы скупать обесценившиеся акции, – комментировал высказывания мировых аналитиков Чэнь Хуан. – Но я считаю, что мы должны избегать Wall Street и сконцентрироваться на регионах, богатых сырьем”. Иными словами речь шла о том, чтобы вкладывать деньги в натуру, а не в бумаги. И все это для того, чтобы максимально ускорить глобальную экспансию компаний КНР, сообразуясь с китайской стратегией “вхождения в мир”. Недавний подтверждение этому покупка китайской угольной компанией Jinchuan 70% акций Tiomin Kenya Limited (TKL), владеющей титановым месторождением в Кении.

В том же 2009 г., буквально за несколько месяцев до комментариев директора Китайского банка Развития позвучали другие слова, сказанные главой Центробанка страны Ху Сяолянем. По его мнению, правительство Китая готово и в дальнейшем кредитовать американскую экономику, скупая казначейские облигации США, которые являются все еще хорошим инструментом для инвестирования.

Казалось бы, два заявления противоречат друг другу. Это мнение справедливо, но лишь для двухмерного пространства, где кривая эффективности определяется двумя координатами – деньги-ресурсы. В реальности Китаю, еще сильно привязанному к западной экономике и к доллару, приходится учитывать многомерность ситуации. Таким образом, чтобы “входить в мир” приходится конвертировать свои ресурсы в те же американские облигации, пусть и с определенным риском. Кроме того, подобный подход к долговременным инвестициям, сам по себе снижает потребность в привлечении иностранной валюты. А это сильно коррелирует с намерениями Поднебесной отойти от доллара.

Ресурсы не любят прозрачности

Кредитование вообще стало элементом последовательной политики Пекина по распространению своего влияния на ряд стран. В данной связи можно рассуждать и о государствах Центральной Азии. Поднебесная рассматривает этот регион как зону своего влияния и с готовностью предлагает странам региона серьезные кредиты. При этом китайские банки готовы на работу в условиях меньшей прозрачности со стороны получателей займов, а это однозначно политическая составляющая. Дело в том, что чем меньше значимость сделки для Китая, тем ближе условия выдачи кредита к общемировым, то есть, они более жесткие.

Типичный пример, Туркмения. Она интересует Китай в качестве поставщика газа, для чего Пекин и Ашхабад в свое время подписали генеральное соглашение о реализации к 2009 г. проекта газопровода Туркмения-Китай. А еще раньше Поднебесная выделила Туркмении долгосрочный льготный кредит в $ 300 млн на 20 лет под 3% годовых. Он пошел на реконструкцию производственного объединения “Марыазот” и строительство стекольного комбината.

Энергетические интересы сблизили КНР с Узбекистаном. На этом фоне общий объем предоставленных китайской стороной Узбекистану кредитных и грантовых ресурсов составил почти $ 430 млн. Продолжает инвестировать Китай и в экономику Казахстана.

Процесс предоставления займов дошел до того, что по объемам кредитования развивающихся стран Китай опередил международные финансовые организации, в том числе Всемирный банк. Последний с середины 2008 г. до середины 2010 г. предоставил правительствам развивающихся стран $ 100,3 млрд. В то время как в 2009-2010 годах China Development Bank и China Export-Import Bank подписали соглашения о кредитах для правительств и госкомпаний развивающихся стран на сумму не менее $110 млрд. Только африканские страны в ближайшие два-три года получат кредиты на льготных условиях от Китая на $10 млрд.

Единственная оговорка – условия предоставления займов до поры, до времени остаются закрытой информацией. Кстати, сами объемы вложений китайских банков в экономики разных стран, оцениваются лишь на основании доступной информации. В свою очередь, ни China Development Bank, ни China Export Import Bank не публикуют детализированных отчетов об иностранных займах. Поэтому вполне логично порой слышать оценки о том, что цифра в $ 110 млрд сильно недооценена. Зато такие условия способствуют резкому увеличению скорости приобретения Китаем тех или иных ресурсов. Так, Иран долго присматривался к богатейшему на Памире таджикскому месторождению “Рангкуль” и вел неторопливый торг, а потом оказалось, что оно уже отдано китайской компании.

Суммируя подобные факты, некоторые аналитики утверждают, что КНР сознательно дает огромные деньги тем странам, которые, даже имея большие запасы ископаемых, при низких процентных ставках по кредитам объективно не смогут вовремя рассчитаться по долгам. Результат – правительства этих стран уступают китайцам богатые месторождения. Эти мнения подтверждаются тем фактом, что по итогам 2010 г. на слияния и поглощения китайскими компаниями своих партнеров и конкурентов приходится 40 % всех китайских инвестиций в экономики других стран. И это на фоне того, что объем китайских зарубежных инвестиций в 2010 г. составил $ 59 млрд.

В надежде на рост экономики и стабильность

Но что в этом случае говорить таких государствах, как Белоруссия и Украина? Отчего Китай готов инвестировать, и инвестирует в них, ведь, мягко говоря, особыми энергетическими и природными ресурсами эти страны не обладают. В данном случае играет роль такой ресурс, как выгодное местонахождение страны – аккурат “на въезде” в Европу, где можно прибыльно разместить какое-либо производство. Плюс, наличие ряда освоенных технологий, которых пока Китаю не хватает.

В результате в 2007 г. Белоруссия официально получила от Китая $ 1,3 млн на инвестиции в 13 предприятий легкой промышленности. Следом зашел разговор о $5,7 млрд. А в 2010 г. белорусский премьер рассказал о $ 10 млрд китайских инвестиций в экономику.

Украина обозначилась как потенциальный получатель кредитов из Поднебесной лишь в 2010 г. В результате прошлогоднего визита украинского президента в Поднебесную Китай заявил о готовности инвестировать в Украину $ 4 млрд. Но самое главное – то, что китайский бизнес получил отмашку работать с Украиной. Речь может идти о сотрудничестве в области космоса, авиастроения, открываются также перспективы в кораблестроении и машиностроении. Отдельно также говорится о сотрудничестве в области сельского хозяйства — Пекин заинтересован в украинских черноземах. В ответ Минуглепром предоставил для рассмотрения китайской стороне семь инвестиционных проектов по реконструкции, техническому переоснащению и модернизации угольных шахт. Общая стоимость предложенных для финансирования проектов составляет $ 1,3 млрд.

Что касается роста внешних инвестиций, то китайские власти связывают его с ожидаемым восстановлением экономики США и государств Европейского союза. Отсюда поток средств в виде нескольких миллиардов евро в Грецию. Также активизировались контакты на самых разных уровнях между Китаем и Испанией. Правительство Каталонии собирается заключить договор с автопроизводителями из Китая о строительстве автозаводв по сборке автомобилей Chery. По заявлению сторон этот проект позволит напрямую занять 3000 человек, и косвенно еще 10000 безработных.

Свой интерес Китай отыграл и в Прибалтике. В не богатой Латвии китайская компания купила и вывезла рельсы, разобрав ставшую ненужной железную дорогу. А с относительно развитой Литвой Пекин договорился о реконструкции порта в Клайпеде, чтобы превратить его в узловой пункт для транспортировки своих товаров в Европу. Помимо этого, Китай предложил Вильнюсу заняться созданием технологических парков, транспортных центров и другими проектами.

Инвестициям Китая радуется и такая закрытая для внешних контактов страна, как Северная Корея. В середине февраля 2010 г. стало известно, что Китай помог Северной Корее получить более $10 млрд. в виде инвестиций от китайских банков и транснациональных компаний. Доля китайского капитала должна составить 60% от общего объема инвестиций. И здесь во весь рост встает политика. Дело в том, что в обмен на инвестиции, которые предполагается направить на строительство школ и дорог, Северная Корея должна вернуться за стол переговоров о ядерном разоружении.

Таким образом, в области взаимоотношений с другими странами можно констатировать, что долговая зависимость стран мира от Китая год от года растет. Уже сейчас этот долг, значительная часть которого лежит на США, составляет примерно $2,5 трлн и как прогнозируют мировые эксперты в будущем эта тенденция только усилится.

Китай > Внешэкономсвязи, политика > chinapro.ru, 25 апреля 2011 > № 322511

США > Внешэкономсвязи, политика > fd.ru, 25 апреля 2011 > № 320681

Я тебя понижу! Осторожность. Рейтинговое агентство Standard & Poor's пересмотрело прогноз рейтинга США со стабильного на негативный. В чем смысл этого действия и стоит ли что-нибудь реальное за этой угрозой?

18 апреля рейтинговое агентство S&P пересмотрело прогноз рейтинга США со стабильного на негативный, оправдывая свое решение «очень большим по сравнению с другими держателями рейтинга ААА бюджетным дефицитом и растущим госдолгом», «существенным риском того, что американские политики не достигнут согласия по бюджетным вопросам до 2013-го», а также в долгосрочной перспективе необеспеченными обязательствами государства по различным социальным программам, прежде всего Medicare и Medicaid.

Является ли это событие сенсацией? И да, и нет. То, что бюджетная политика США в долгосрочной перспективе неустойчива, госдолг растет, а осмысленных попыток привести госфинансы в порядок нет, было известно рынку давно. По сути, неокейнсианские меры поддержки экономики посредством бюджетного стимулирования, принятые в 2008–2009 годах в качестве реакции власти на финансовый кризис, стали из чрезвычайных постоянными. Посткризисное восстановление в 2010-м оказалось настолько слабым, что, если убрать экономические костыли в виде сверхмягкой монетарной политики и громадного дефицита бюджета, больной имеет все шансы снова свалиться в яму рецессии. Разумеется, все профессионалы хорошо понимают, что бюджетный дефицит, уже год из года зашкаливающий за 10% ВВП, высокая безработица (особенно скрытая – неполная занятость и т.п.), бурно растущий госдолг, хилый экономический рост – все это симптомы, никак не соответствующие высочайшему кредитному рейтингу ААА.

Ничего нового. S&P не выявило никаких новых проблем экономики США, о которых не было бы известно ранее весьма широкому кругу аналитиков и экономистов. Рейтинговые агентства, будь то S&P, Fitch или Moody’s, вообще слабо отражают экономические изменения, их реакция чаще всего выходит запоздалой, просто констатацией неких фактов, давно известных рынку и без них. Рейтинговые агентства сложно уличить в особой рыночной прозорливости. Например, все три агентства дружно удерживали высокий кредитный рейтинг американского энергогиганта Enron за несколько дней до его фактического банкротства в конце 2001 года, несмотря на осведомленность о проблемах компании за многие месяцы до коллапса. В ответ на иски по делу Enron агентства успешно сослались на то, что их рейтинг всего лишь «мнение», защищенное священным конституционным принципом «свободы слова». Во время кризиса 2007–2008 годов агентства с залихватской удалью снижали на 5–8–10 уровней многомиллиардные выпуски CDO, которым ранее они сами же и присваивали неоправданно высокие кредитные рейтинги. Однажды то же S&P разом снизило рейтинг одного из классов CDO под управлением компании State Street сразу на 18 уровней – с наивысшего инвестиционного рейтинга ААА до близкого к дефолтному ССС-! Ну, ошиблись сразу на 18 уровней, nevermind!

С суверенными заемщиками приходилось быть поосторожнее – тут приводить свои завышенные оценки в соответствие с реальностью одним махом не удавалось! Высоко отрейтингованная уважаемыми агентствами Греция оказалась не столь уж кредитоспособной. Surprise, surprise! Когда весной прошлого года S&P снизило-таки рейтинг Испании, над агентствами потешался всегда ироничный управляющий триллионным фондом облигаций Pimco Билл Гросс: «S&P снизило рейтинг Испании на одну ступеньку – с АА+ до АА, предупреждая страну, что возможно еще одно снижение, если она не станет осторожной. О-о-ох, как сильно! Верите вы или нет, Moody’s и Fitch все еще держат рейтинг на наивысшем уровне AAA. Страна с 20-процентной безработицей, дефицитом госбюджета в 10% ВВП, объявлявшая дефолт 13 раз за последние два столетия, облигации которой в моменте торгуются на уровне Baa, и при этом все более и более зависимая от способности ЕС и МВФ выручить ее. Some AAA!*». Вообще же облигационный гуру советует инвесторам держаться подальше от рейтинговых агентств, называя их «гениальными идиотами с массой математического инструментария и незнанием того, как его применять»**.

Прогноз, но не рейтинг. Так в чем же новость? Новость в другом – S&P таки осмелилось признать существование этих проблем и даже чуток припугнуло гегемона. Может ли агентство снизить не прогноз по рейтингу, а сам рейтинг США? Вряд ли, потому что последствия такого шага будут гораздо более существенными и слабопредсказуемыми. США – всемирный бенчмарк, и пересмотр рейтинга США приведет к пересмотру почти всех рейтингов других заемщиков и к масштабным изменениям инвестиционных стратегий в финансовом мире. Кроме того, почти все крупные инвестиционные фонды, так или иначе, опираются на рейтинги вездесущей троицы, исключение США из заветного списка ААА привело бы к тому, что многие американские ценные бумаги (как государственные, так и корпоративные, ведь вслед за снижением рейтинга суверена под нож пойдут и корпоративные рейтинги) пришлось бы продавать не только из-за неизбежного в таком случае падения их стоимости, но и хотя бы из-за соответствующих правил инвестирования того или иного фонда.

Так что снижать рейтинг США нельзя, а вот прогноз по рейтингу, в общем-то, можно. Практика таких намеков уже имеется. Так, в мае 2009-го S&P понизило прогноз рейтинга Великобритании (AAA), припугнув возможным снижением, также указывая Лондону, что фискальная политика неустойчива. Позже, в октябре 2010-го, после того, как новое правительство Кэмерона немного порезало бюджет, S&P наградило его пряником и опять пересмотрело прогноз с негативного на стабильный (все мыслимое совершенство в фискальных делах Великобритании было достигнуто при прогнозируемом МВФ дефиците бюджета в 8,6% ВВП на 2011-й и 6,9% ВВП на 2012-й!). Сейчас, по сути, S&P сделало то же самое с США – то же предупреждение о возможности снижения рейтинга с той же вероятностью понижения (1 к 3), пусть даже и при условии, что понижение будет вряд ли осуществлено до выборов в 2012-м.

Минимальные приличия. Угроза S&P (скорее похожая на сверхмягкое напоминание о финансовых приличиях) при нарастающем дефиците госбюджета США в $178 млн в час, конечно, как всегда, несвоевременна, но лучше поздно, чем никогда. Совсем недавно МВФ повысил прогноз дефицита бюджета США в 2011-м и 2012-м до 10,8% ВВП и 7,5% ВВП соответственно (против 9,7 и 6,6% ранее). Эти прогнозы означают, что в 2011-м США будут иметь самый высокий дефицит бюджета среди стран ОЭСР.

При этом и демократы, и республиканцы в США понимают, что, по-хорошему, столь высокий дефицит бюджета, характерный скорее для банановой рес­публики, чем для мирового гегемона, пора бы снижать. Понимают уже очень давно, а воз и ныне там. Проблема в том, что, как отмечается в пресс-релизе S&P, демократы и республиканцы видят процесс фискальной консолидации по-разному, и согласие в ближайшее время может быть не достигнуто.

Так, 13 апреля президент Барак Обама представил свой план, нацеленный на кумулятивное снижение дефицита на $4 трлн за 12 лет или менее. Если посчитать, сколько раз Обама уже собирался экономить, то, вероятно, в этом он может превзойти всех президентов. Учитывая нынешние полуторатриллионные объемы дефицитов в год, а также излишний оптимизм в расчетах, свойственный почти всем планам сокращения дефицитов, 4 трлн за 12 лет – это не так уж и много. Президентские предложения включают в себя сокращение дефицита как за счет сокращения расходов, так и за счет повышения доходов. Сокращение расходов должно происходить за счет не относящихся к национальной безопасности (Пентагон – это святое!) дискреционных расходов в соответствии с уровнями, предложенными фискальным комитетом еще в декабре 2010-го, удержания расходов по безопасности (за исключением непосредственно военных расходов) ниже уровня инфляции и иных мер по сдерживанию расходов в программах по здравоохранению.

Доходная же часть бюджета должна увеличиваться как за счет налоговой реформы, так и за счет истечения срока временных сокращений налогов, принятых еще при президенте Буше-младшем в 2001-м и 2003-м как временная антикризисная мера и с тех пор постоянно продлевавшихся – на данный момент до 2012-го. Покуситься на «временную меру» во всем объеме Обама, однако, даже не собирается, бушевские послабления демократы предлагают убрать только для домохозяйств с высокими доходами.

Конгрессмены-республиканцы из палаты представителей во главе с председателем Бюджетного комитета Полом Райаном предлагают похожую по объемам ($4,4 трлн) фискальную консолидацию, но посредством иных методов, не затрагивающих кошельки обеспеченных американцев. Здесь сбалансированного бюджета планируется достигнуть аж в 2040-м (спешки, как видим, особой нет), в основном за счет сокращения необоронных расходов и сужения сферы действия программ Medicare и Medicaid, при этом верхняя планка подоходного налога и налога на корпорации в итоге должна снизиться относительно уровней бушевских сокращений 2001 и 2003 годов.

S&P указывает, что межпартийная пропасть по поводу этих и без того слабых попыток сокращения дефицита бюджета «остается широкой». Надо же! Кто бы мог подумать? «Мы считаем, что существует серьезный риск того, что переговоры в Конгрессе по поводу среднесрочной фискальной стратегии закончатся ничем, вплоть до парламентских и президентских выборов в 2012-м. Если это произойдет, первым бюджетом, включающим в себя меры по сокращению дефицита, будет бюджет 2014 года (для фискального года, начинающегося 1 октября 2013-го), а также возможна и более длительная отсрочка». К S&P день спустя добавился и главный экономист МВФ Оливье Бланшар, который в интервью газете Le Monde также заявил, что у США нет плана сокращения дефицита. До МВФ тоже начинает доходить.

Из всего этого видно, что причина снижения прогноза по рейтингу – мягкий политический намек. Основным вопросом здесь будет следующий: сможет ли S&P также повлиять на Обаму и конгрессменов, как до этого повлияло на Кэмерона (за скобками оставляем сомнительность успеха фискальной консолидации в Великобритании)? Возможно, но вряд ли. Из теории игр, используемой при экономическом и политическом моделировании, хорошо известно, что для того, чтобы быть действенной, угроза должна быть реальной. Вероятность же того, что рейтинговые агентства приведут свои рейтинги к большему соответствию с реальностью, в случае с США не слишком высока, учитывая, что изменение кредитного рейтинга Америки будет иметь колоссальные последствия для всей глобальной финансовой системы. Пока реакция США на все эти мягкие покалывания сводится к фразе «все хорошо, прекрасная маркиза». «Я полагаю, что в вопросе перспектив улучшения долгосрочной фискальной позиции сейчас дела обстоят лучше, чем когда-либо, – заявил в интервью нескольким информагентствам секретарь казначейства США Тимоти Гайтнер. – Если очень внимательно посмотреть на то, что происходит в Вашингтоне, можно увидеть, что представители как демократической, так и республиканской партии соглашаются с президентом, что существует необходимость в проведении реформ для сокращения бюджетного дефицита». Ну да, ну да. Александр Зотин

США > Внешэкономсвязи, политика > fd.ru, 25 апреля 2011 > № 320681

Азербайджан > Внешэкономсвязи, политика > mn.ru, 25 апреля 2011 > № 320446

Эльмар Мамедъяров: «Когда территория оккупирована, с чем прийти к людям?»

Глава МИД Азербайджана о перспективах карабахского урегулирования

На днях в Москве прошли очередные переговоры министров иностранных дел Азербайджана, Армении и России поурегулированию армяно-азербайджанского конфликта. О дипломатии Москвы и общей ситуации в регионе «МН» беседуют с министром иностранных дел Азербайджана Эльмаром Мамедъяровым.

— Господин министр, Россия предпринимает в последнее время активные усилия для урегулирования армяно-азербайджанского конфликта. Вы ощущаете результат?

— Контакт у меня с Сергеем Викторовичем Лавровым достаточно плотный, тесный. Очень плотный и тесный контакт у президентов, особенно теперь, когда Дмитрий Анатольевич лично включился в работу по урегулированию конфликта. Встречи регулярные, и тема урегулирования присутствует на всех встречах. Она и была до этого. Но сейчас Дмитрий Анатольевич в деталях знает позицию обеих стран, как мы реагируем на то или иное противоречие, и он очень искренне пытается найти точки соприкосновения, чтобы процесс не замерз, не буксовал, а двигался вперед.

— Двигается?

— Движение есть. Нынешнее состояние дел, так называемый статус-кво, приводит к регрессу в развитии и региона, и взаимоотношений. Большое количество беженцев, перемещенных лиц. Плюс, конечно, военный фактор очень серьезный. И в этом контексте все больше и больше движения, то есть понимания того, что статус-кво приведет к негативным последствиям.

— То есть вы не считаете конфликт замороженным?

— Я никогда не считал. Если мы видим на линии соприкосновения вооруженные силы, перестрелки, взрывы, как его назвать замороженным? Наличие оккупированных территорий, размещение вооруженных сил, наращивание вооружения, включая тяжелую технику и военно-воздушные силы, ведет в никуда. Только в сторону перехода из состояния спорадических перестрелок в более активную фазу, но это и есть в никуда. С другой стороны, азербайджанцы изгнаны с мест постоянного проживания, причем оттуда, где армяне никогда не проживали, это взрывоопасная масса. Больше 700 тыс. человек, которые требуют решить вопрос.

— Этот фактор существен для внутренней политики Азербайджана?

— Благодаря доходам от продажи нефти есть специальная государственная программа по обустройству беженцев, прежде всего тех, кто живет в палаточных городках. Чтобы люди, которые обрастают на протяжении времени собственным скарбом, имели возможность, когда вернутся обратно, мобильно переместиться на места, где раньше проживали.

— Вы считаете, что такой момент наступит?

— Абсолютно уверен.

— Но в истории не было прецедентов, к несчастью, когда после массовых переселений кто-то возвращался.

— Даже если и не было, с чего-то надо историю начинать.

— Как война в Южной Осетии 2008 года повлияла на ситуацию в области безопасности и урегулирования региональных конфликтов на Южном Кавказе?

— Это было потрясение. Но оно подтолкнуло к интенсификации переговоров по урегулированию армяно-азербайджанского конфликта. В 2009 году был представлен обновленный план документа, который вырабатывался в рамках ОБСЕ в 2007 году, Мадридский документ. Это обнародовали потом сопредседатели Минской группы, в том числе на уровне президентов. План закрепил понимание того, что оккупация территорий не может дальше продолжаться, поэтому поэтапно, в соответствии с фиксированным графиком, силы должны быть выведены с оккупированных территорий вокруг Нагорного Карабаха. Конечно, статус Нагорного Карабаха всегда остается в повестке дня. Вопрос, который важен для армянской стороны. Но и для нас, хотя мы, как и все страны мира, за исключением Армении, считаем эту территорию составной частью Азербайджана, серая зона, нынешняя бесстатусность Карабаха тоже является очень серьезной проблемой, мы это признаем. Если вывод армянских войск с оккупированных территорий в зафиксированных рамках открывает возможности, начиная от укрепления мер доверия, заканчивая открытием всех коммуникаций, то, конечно, надо отразить и вопрос безопасности. Есть принципиальное решение, что международные миротворческие наблюдатели будут размещены в местах, которые будут определены не только с политической, но и с военной точки зрения. Люди начнут возвращаться, экономика заработает. Начнутся меры по укреплению доверия между людьми, которые дадут возможность вывести отношения из-под сегодняшней риторики.

— Вы говорите, люди начнут возвращаться. Вы имеете в виду в перспективе возвращение и собственно в Карабах?

— В Карабах люди тоже должны вернуться.

— Но там выросло поколение людей, которое существует в другой реальности. Это не советская реальность межэтнического сосуществования.

— Надо исходить из аксиомы, что люди не могут вечно жить во вражде. Соседей иногда не выбирают. На нас лежит серьезная внешнеполитическая ответственность за то, чтобы находить точки соприкосновения. Но когда у тебя территория оккупирована, с чем прийти к людям? Мое глубокое убеждение, что вывод армянских войск, как минимум начало вывода, очень серьезно и драматично изменит ситуацию на местах.

— В 2008 году был нанесен удар по принципам неприкосновенности границ в Европе. Сначала Косово, потом признание Абхазии и Южной Осетии. Прежнее табу— не трогать административные границы бывших единых государств— фактически больше не действует.

— Из того, что вы сказали, получается, что мы возвращаемся в ситуацию, когда право сильного становится приоритетом. И куда это приведет? Есть основополагающие документы— Хельсинкский заключительный пакт, Устав ООН, на них выстраивались международные отношения. И эти принципы надо сохранить, должна быть не революция, а эволюция. Без сомнения, технический прогресс ставит серьезные вопросы. Наличие доступа в Интернет, глобализация стирают границы. То, что началось в конце XX века, это тектонические процессы. Готовы ли мы к ним? Мы не можем, не подготовившись, вступить впериод, когда право сильного диктует условия поведения для всех. Пока мы не изобрели какие-то новые удобоваримые подходы, я сторонник классического подхода. Потому что он помогает как минимум сохранять баланс.

— Вы упомянули тектонические процессы. Азербайджан ощущает отголоски потрясений, которые сейчас происходят на Ближнем Востоке и в Северной Африке?

— Мы отслеживаем очень внимательно. Мы видим Египет и все понимаем, что отстранение президента и приход к власти армии вообще-то всегда трактовались по-другому, чем торжество демократии. С другой стороны, конечно, если есть массовые народные выступления, их надо очень внимательно проанализировать. В ливийском случае еще не время расставлять акценты, хотя... Существует Организация Объединенных Наций, Устав ООН, Совет Безопасности, который по мандату, признанному всеми государствами, является основным органом по поддержанию международной безопасности. Есть и резолюции по армяно-азербайджанскому конфликту, которые с 1993 года являются правовой базой для урегулирования, но так и не исполняются. А вот принимается резолюция по Ливии и исполняется моментально...

— По общему мнению, одним из результатов событий на Ближнем Востоке будет повышение роли Турции и укрепление позиций Ирана. И та и другая страна для вас крайне важна. С Турцией у вас недавно были размолвки. Как сейчас обстоят дела?

— Мы не называем это размолвками. Есть вопросы, которые существуют между любыми соседями. Последние 20 лет роль Турции не только на региональном, но и на мировом уровне усиливается. Турция уже в двадцатке мировых экономик, и рост продолжается, демографический фактор играет большую роль. Географическое расположение Турции определяет ее вовлеченность во многие вопросы.

— Вы удовлетворены тем, как Турция сегодня учитывает интересы Азербайджана в процессе армяно-турецкого примирения?

— Армяно-турецкое сближение— это, конечно, решение самой Турции. Мы не можем вмешиваться в ее внутренние дела. Но, с другой стороны, если этот процесс пойдет в том же формате, как раньше, не учитывая интересы Азербайджана, нам придется реагировать. И турецкое руководство это поняло. Основополагающим фактором закрытия Турцией границ с Арменией явился в свое время вопрос оккупации Кельбаджара, первого района за пределами Нагорного Карабаха. И это была сознательная реакция турецких властей на то, что Кельбаджар оккупирован, а они не могут выстраивать отношения со страной-агрессором. Что-то изменилось? Кельбаджар свободен? До сих пор под оккупацией. Потому мы призываем Турцию как очень влиятельную страну, чтобы она сыграла роль стабилизатора и содействовала движению в рамках урегулирования, начиная с освобождения территорий. Поверьте, вывод армянских войск с оккупированных территорий стимулирует очень серьезные положительные процессы.

— Армянская сторона очень внимательно слушает, что говорят в Баку, и постоянно обнаруживает агрессивные нотки. Азербайджан грозит, вот терпение кончится, и мы попробуем силой.

— Один из принципов международного права— это неприменение силы или угрозы ее применения. Но в данном случае сила уже была применена, причем не нами, нарушен принцип территориальной целостности, зафиксированный в Уставе ООН в Хельсинкском заключительном акте и остальных международных правовых документах. Угрозы применения силы не будет, как только будут ликвидированы последствия использования первой части силы. Азербайджан старается строить всю свою внешнюю политику в духе добрососедства. В Грузии нефтяная компания Азербайджана— крупнейший налогоплательщик в бюджет. Наши соседи через Каспийское море— Казахстан, Туркменистан, взаимоотношения с ними развиваются очень уважительно и позитивно. С огромным удовольствием мы бы выстроили аналогичную политику и с Арменией, рано или поздно у нас получится, как только устраним негативные последствия по Карабаху.

— Еще один ваш сосед, Иран, находится в центре всеобщего внимания и является одним из главных объектов американской политики. Многие полагают, что предотвратить обретение Ираном ядерного статуса уже невозможно, только если попытаться силой— либо со стороны Израиля, либо со стороны США.

— Иран— большое государство, имеет свою государственность на протяжении более двух тысяч лет, сохраняя ее. Этот фактор должен приниматься во внимание. Если же обобщить ситуацию по вопросам ядерного распространения, у меня складывается следующее впечатление. По мере развития технологий, по мере того как в клуб ядерных держав вступают и стремятся вступить другие державы, потому что это принадлежность к эксклюзивному кругу, политика сдерживания себя уже не оправдывает. Надо переориентироваться с политики сдерживания ядерных технологий на политику неиспользования ядерных вооружений. То есть пойти от обратного. Создать серьезный международный правовой механизм, который бы гарантировал, что даже если ты владелец ядерного вооружения, ты не можешь его использовать. Зачем тогда содержать такое дорогостоящее оружие?

— А как это возможно? Если есть оружие, оно может быть использовано.

— В ХХ веке, когда ядерное оружие появилось, все понимали, что ядерное оружие трудно будет использовать, оно нацелено на сдерживание амбиций. Надо перенести сдерживание на следующий уровень. Создать механизм ответа на использование ядерного оружия. Остановить распространение ядерных вооружений чрезвычайно сложно.

— Я правильно вас понимаю, что сдерживание с глобального уровня может перенестись на региональный? Скажем, Иран и Израиль друг друга сдерживают? Или США дают ядерные гарантии странам, которые опасаются Ирана?

— Два уровня, глобальный и региональный, будут друг друга дополнять. Сдерживание— это фактор прогнозируемости. В ХХ веке он присутствовал, а сейчас очень сильно ослаб. Его нужно создать вновь.

— А конкретно Азербайджан пугает перспектива ядерного Ирана?

— Мы уже находимся по соседству с ядерными державами, понимаем, что политика нераспространения чрезвычайно важна. Но мы категорически не приемлем военный путь решения. Как непосредственный сосед Ирана, где проживает очень много азербайджанцев, больше, чем в независимом Азербайджане, мы, конечно, военное решение вопроса не принимаем.

— Неприятие военного решения касается любых политических вопросов с вашей точки зрения? Включая и то, что мы обсуждали раньше?

— Вы задаете вопрос министру иностранных дел.

— Я понимаю.

— Если бы вы говорили с министром обороны, ответ был бы другой. Конечно, я считаю, что там, где есть возможность работать дипломатам, надо дать возможность работать дипломатам. Хотя когда работают дипломаты, существует еще понятие военной дипломатии. Этот фактор, который поддерживает прогрессивный ход переговоров, всегда существовал, существует и будет существовать.

— Из того, что вы сказали вначале, я делаю вывод, что нынешняя позиция России и активность президента Медведева вам импонирует.

— Активная вовлеченность России в лице Дмитрия Анатольевича уже дает плоды. На последней встрече, которая прошла в Сочи 5марта, мы увидели проблески надежды на то, что двигаемся в правильном направлении. Помимо этого год тому назад, в январе, после Мадрида-2 (имеются в виду обновленные мадридские принципы.— «МН»), было ощущение, что мы топчемся на месте. И надо отдать должное, что Дмитрий Анатольевич скрупулезно лично искал точки соприкосновения, нестандартные решения. Последняя встреча в Сочи дала надежду. То,что сегодня существует во взаимоотношениях Азербайджана и Армении, не удовлетворяет никого. Хотелось бы, чтобы прорыв получился быстрее, чем мы ожидаем. Ведь принципы еще не мирный договор. Здесь усилия понадобится даже не удвоить, а утроить. Решение по Карабаху очень сложное, завязано на много факторов. И даже если мы подготовим мирный договор, это еще не конец, но это свет в конце тоннеля. Беседовал Федор Лукьянов

Азербайджан > Внешэкономсвязи, политика > mn.ru, 25 апреля 2011 > № 320446

США > Химпром > biotoplivo.com, 25 апреля 2011 > № 320106

Самым реальным претендентом на власть в Испании, которая перейдет к победителю выборов 2012 года, сегодня является главный оппозиционер - консервативная Народная партия. Народники не успокаиваются по поводу продолжающегося существования полулегального, но реально работающего пути иммиграции в Испанию через легализацию по оседлости. Они требуют отмены, мотивируя свои претензии ростом безработицы.

По данным, которые обнародовал вчера Рафаэль Эрнандо ( Rafael Hernando), отвечающий у оппозиционеров за иммиграционную политику, за минувшие два года, 2009-й и 2010-й по оседлости с контрактами на работу в Испании обрели легальный статус больше трудовых нелегальных иммигрантов, чем за предшествующие 5 лет. И это при том, что больше миллиона иностранцев или каждый третий трудовой иммигрант в стране не может трудоустроиться и активно потребляет средства из государственной казны в виде пособий. Иностранцев сегодня в стране 12, 5%, то есть, каждый восьмой.

По мнению Народной партии, легализация по оседлости - это постоянно действующая амнистия нелегалов, которая вредит, в первую очередь, уже получившим испанские документы гастарбайтерам, а через них - коренному населению, избирателям. Ужесточение иммиграционной политики в Испании - давняя идея консерваторов, которая находит всё больший отклик и поддержку среди испанцев.

По данным, представленным Доном Рафаэлем, за 2010-й год по оседлости в Испании легализовались 70281 человек, а в 2009-м 75325 человек. Итого 145606 новых резидентов. Между тем, в период с 1 января 2004 года по 1 января 2009 года численность документированных иностранцев увеличилась всего на 114375 человек, то есть на 21,5% меньше, чем за 2 последних года.

"То, чем занимается правительство в смысле оседлости, - абсурд и бессмыслица ( de manera absurda e insensata)", - сказал сеньор Эрнандо, - "Стране, где уже 1,1 миллиона безработных, новые претенденты на рабочие места не требуются. Это ясно даже школьнику. Кроме того, вдумайтесь: в Испании практически перекрыта легальная иммиграция в то время как нелегалам предоставлены самые широкие возможности. Такого не было, нет и не будет ни в одной стране мирового сообщества. Весь мир отдает преимущества легальной иммиграции", - подчеркнул он.

Ответственный за иммиграционную политику оппозиционер обратил внимание на еще одно абсурдное обстоятельство: нынешнее правительство по существу подстрекает иностранцев остаться в стране на положении нелегала, обещая каждому, что через три года он станет полноправным резидентом. Без этого обещания многие не приезжали бы, или, хлебнув нелегкой доли нелегала, вскоре уехали бы восвояси. Очевидно, что все эти три года человек трудится где-то без контракта, добывая хлеб насущный. Иными словами, социалисты во главе с Сапатеро провоцируют массовые нарушения трудового законодательства, при которых казна теряет официальные отчисления, которые пополняют её в случае официального трудоустройства.

Не обошлось и без традиционного упрека в том, что легализация по оседлости порождает "эффект призыва нелегалов". Дословно: este tipo de regularizaciones "no tienen sentido" porque "siguen alimentando el efecto llamada". Представитель Народной партии подтвердил свои заявления статистическими данными: число вновь прописанных нелегалов в Испании за период 2009 - 2010 годов приближается к полумиллиону человек (469342). В том числе по Каталонии 120000 вновь прибывших, по Мадриду 80752, по Андалусии 60800, по Валенсиане 55294.

Нелегалам остается только пожалеть, что у них нет права избирательного голоса. Приход Народной партии к власти с высокой степенью вероятности ознаменуется отменой этого, действительно, абсурдного, но очень полюбившегося многим способа обретения достойного статуса в Испании и во всей Европе.

США > Химпром > biotoplivo.com, 25 апреля 2011 > № 320106

Россия > Транспорт > trans-port.com.ua, 22 апреля 2011 > № 322643

ОАО "Российские железные дороги" (РЖД) к 2014 году планируют запустить на маршруте Москва-Киев поезда Talgo со временем в пути шесть часов, сообщил журналистам в кулуарах форума "Неделя российского бизнеса" старший вице-президент РЖД Валентин Гапанович.

"Идет работа над заключением контракта. Пока речь идет о закупке Федеральной пассажирской компанией шести поездов. В первую очередь, для направления Москва-Берлин. Москва-Киев - тоже Talgo планируем, чтобы сократить время в пути до шести часов", - сказал Гапанович.

Топ-менеджер РЖД рассказал, что пока планируется запустить две пары: одна - из Москвы, вторая - из Украины. Гапанович уточнил, что проезда Talgo на направлении Москва-Киев будут без раздвижной колесной пары.

"Там будет нераздвижная (колесная пара - ред.), немножко подешевле", - добавил старший вице-президент РЖД.

Гапанович добавил, что для запуска такого движения в Киев потребуется незначительная модернизация инфраструктуры.

"Положительный эффект от вагонов Talgo, что они позволяют за счет схемы наклона кузова повысить скорость без значительных затрат на инфраструктуру. Вот почему Talgo нам интересен", - заключил топ-менеджер РЖД.

Президент РЖД Владимир Якунин и исполнительный директор Patentes Talgo Хосе Мария Ориоль Фабра 25 февраля подписали соглашение о заключении договоров поставки и техобслуживания пассажирских вагонов. Представитель РЖД говорил тогда РИА Новости, что стороны обсуждают закупку семи поездов. В начале марте стало известно о том, что договор между РЖД и испанской компанией предусматривает поставку 140 пассажирских вагонов с системой автоматического изменения ширины колеи производства этой компании.

Стоимость контракта, объем закупок и уровень локализации производства будут определены в ходе последующих переговоров сторон, сообщала пресс-служба РЖД в феврале. Предполагается, что договор поставки будет заключен в июне 2011 года.

Система автоматического изменения ширины колеи испанской компании Talgo позволяет перестраиваться с одной ширины колеи на другую без остановки движения. Она позволяет эксплуатировать подвижной состав в международном сообщении по дорогам колеи российского (1520 мм) и европейского (1435 мм) стандартов в пассажирских и грузовых перевозках. Система обеспечивает автоматическую перестановку колес на другую колею при безостановочном движении по специальному переводному устройству со скоростью до 15 километров в час.

В настоящий момент компания производит пассажирские дизельные и электропоезда (включая двухсистемные), для эксплуатации на колее разной ширины, способные развивать скорости свыше 200 километров в час. Поезда системы Talgo используются на скоростных линиях, связывающих Мадрид и Барселону с различными городами за пределами Испании и внутри нее.

Россия > Транспорт > trans-port.com.ua, 22 апреля 2011 > № 322643

Украина > Транспорт > trans-port.com.ua, 22 апреля 2011 > № 322632

"Визз Эйр Украина", первая украинская лоу-кост авиакомпания, объявила сегодня о намерении открыть новый международный рейс Киев-Валенсия/Манисес (Испания) с 6 сентября 2011 года. Изначально, частота рейсов на данном направлении составит 2 рейса в неделю (по вторникам и субботам). Перелеты будут осуществляться из международного аэропорта "Киев" (Жуляны).

Открывая новый маршрут в Валенсию, "Визз Эйр Украина" предоставляет возможность украинским туристам исследовать новую удивительную страну, а тысячам студентов и тем, кто живет и работает заграницей, - приезжать в Украину по доступной цене еще чаще.

Билеты на рейс Киев-Валенсия уже можно приобрести на сайте wizzair.com или через информационный центр (044) 206 4 888 по цене от 598 грн (в одну сторону, с учетом всех налогов и сборов).

"Намерение открыть новый международный рейс из Киева является очередным важным шагом в развитии "Визз Эйр Украина". Направление Киев-Валенсия станет одиннадцатым в международной сети маршрутов нашей авиакомпании. На сегодняшний день мы находимся на финальной стадии процесса получения разрешения на этот маршрут и уверены, что данное направление станет одним из самых востребованных и популярных среди наших пассажиров", - сказал Сергей Дементьев, генеральный директор "Визз Эйр Украина".

Украина > Транспорт > trans-port.com.ua, 22 апреля 2011 > № 322632

Молдавия > Транспорт > trans-port.com.ua, 21 апреля 2011 > № 322660

Молдавская авиакомпания Air Moldova и португальская "TAP Portugal" (TP) заключили двустороннее электронное интерлайн-соглашение, которое вступило в действие с 13.04.2011, сообщает Flight-Airline.com.

Подписание электронного интерлайн-соглашения между Air Moldova и TAP Portugal позволит участникам продавать перевозки партнера в одном электронном билете. До 13.04.2011 оформление совместных перевозок было возможно путем выписки бумажного билета, использование которого все меньше и меньше практикуется авиакомпаниями.

TAP Air Portugal является ведущей португальской авиакомпанией. Базовый аэропорт TAP в Лиссабоне является одним из ключевых европейских хабов на пересечении воздушных линий Африки, Северной и Южной Америки, где TAP выделяется как ведущий международный перевозчик при выполнении полетов в Бразилию. Всемирная сеть маршрутов компании состоит из 65 направлениях в 31 странах.

Авиакомпания Air Moldova выполняет рейсы по 20 прямым направлениям - Франкфурт, Вена, Бухарест, Стамбул, Лиссабон, Мадрид, Лондон, Афины, Ларнака, Рим, Милан, Верона, Париж, Москва, Санкт-Петербург, Мюнхен, Киев, Сочи, Варна, Анталия, предлагая своим пассажирам два класса обслуживания Бизнес и Эконом.

Авиакомпания Air Moldova является крупнейшим молдавским авиаперевозчиком, на долю которого приходится больше 50% авиаперевозок, зарегистрированных на национальном рынке.

Молдавия > Транспорт > trans-port.com.ua, 21 апреля 2011 > № 322660

Евросоюз > Транспорт > trans-port.com.ua, 21 апреля 2011 > № 322647

Ставки на складские помещения высокого класса в 2011 году стабилизируются на большинстве логистических рынков Европы и, по прогнозам, увеличатся на ключевых рынках на протяжении 2012 года. К таким выводам пришли аналитики компании DTZ в своем новом обзоре "Property Times - European Logistics", пишет ЛІГАБізнесІнформ.

По мнению экспертов, большой объем свободных площадей на рынке и уменьшение спроса со стороны арендаторов стали причиной снижения ставок в Европе на протяжении последних трех лет. Так, на некоторых рынках в 2009 году ставки снизились до 25%. В 2010 году, несмотря на рост спроса на ключевых рынках, рынок логистической недвижимости все еще наблюдал дальнейшее снижение ставок из-за избытка вакантных площадей.

С 2011 по 2015 гг. ставки на складские помещения высокого класса, предположительно, увеличатся в среднем на 1% ежегодно, хотя и будут по темпам отставать от офисного и торговых сегментов. Аналитики ожидают, что некоторые Европейские рынки, такие как Дублин и Барселона, будут переживать более существенное восстановление арендных ставок, так как за последние три года на этих рынках произошло самое большое снижение их уровня.

Глава департамента логистической недвижимости DTZ (Центральная Европа, Ближний Восток и Африка) Роб Холл отмечает, что предполагаемое увеличение мирового объема торговли в течение 2011 года в долгосрочной перспективе будет выгодным для стран, которые занимаются экспортом, таких как Германия, Бельгия, Нидерланды.

"Однако на территории Европы по-прежнему остается высокий уровень вакантных площадей, - говорит он. - На многих рынках, существующее предложение представляет собой старые и обветшалые помещения, в то время как арендаторы предпочитают помещения класса А, и это увеличивает разрыв между уровнем спроса и качеством доступных площадей".

Сейчас спрос со стороны арендаторов на рынке логистической недвижимости увеличивается по мере восстановления экономики. В соответствии с данными обзора, объем арендованных логистических площадей в 2010 году увеличился в среднем на 20% на четырех из пяти ведущих рынков (Германия, Великобритания, Франция и Центральная и Восточная Европа), за исключением Бельгии, где объем не изменился. В Германии и Центральной и Восточной Европе в частности в 2010 году был зарегистрирован наибольший рост объема арендованных логистических площадей на 23% и 78% соответственно.

Напомним, по словам директора департамента промышленной недвижимости "Сolliers International" в Украине Сергея Воронина, рынок профессиональной складской недвижимости Украины начинает демонстрировать признаки стабилизации. Ставки аренды на качественные складские помещения в киевской области в 2010 году находились преимущественно в диапазоне $5 - $6,5 за кв.м, в зависимости от расположения объекта и его качественных характеристик.

Евросоюз > Транспорт > trans-port.com.ua, 21 апреля 2011 > № 322647

Испания > Агропром > fruitnews.ru, 20 апреля 2011 > № 321677

Производители раннего картофеля в Андалусии (южный регион Испании) ожидают, что урожай в этом году вырастет на 55% по сравнению с неудачным 2010 г. и составит 270 тыс. тонн.

Производственная площадь под этой культурой будет составлять 9 тыс. га. Производители заявляют, что посадка картофеля шла активными темпами, несмотря на проливные дожди зимой. Плюс ко всему, отличная весенняя погода будет способствовать своевременному сбору урожая и хорошему качеству картофеля.

Испания > Агропром > fruitnews.ru, 20 апреля 2011 > № 321677

Ливия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 20 апреля 2011 > № 318713

Группа сотрудников ООН по оказанию помощи пострадавшим от гражданской войны в Ливии направится в Триполи в конце этой недели, чтобы помочь нуждающимся в районах боевых действий или подконтрольных правительству зонах, сообщила журналистам в среду заместитель генсека ООН по гуманитарным вопросам Валери Амос по итогам двухдневной поездки в Триполи и находящийся под контролем повстанцев город Бенгази.

В Триполи во время этой поездки было подписано соглашение об обеспечении безопасности сотрудников международных организаций по оказанию гуманитарной помощи и допуске к нуждающимся, особенно в районах боев, о чем сообщала также накануне пресс-служба ООН в Нью-Йорке.

"Правительство (Ливии) согласилось с присутствием гуманитарной миссии ООН в Триполи для координации помощи нуждающимся, а также обещало обеспечить безопасность передвижения ее сотрудников", - сказала Валери Амос.

"Мы планируем направить команду в Триполи уже в ближайшие выходные", - сказала она. Эти сотрудники, по ее словам, будут работать вдобавок к персоналу, который уже находится в Бенгази, а также на границе с Ливией в Египте и Тунисе.

Что касается ситуации в городе Мисрата, то хотя несколько тысяч человек оттуда были эвакуированы, еще столько же не в состоянии бежать, включая граждан третьих стран, беженцев и ливийцев, сообщила Амос.

Во время ее поездки в Ливию, помимо подписания соглашения о гуманитарном присутствии в Триполи, был поднят вопрос о доступе миссии в Мисрату, поскольку этот город контролируется частично властями Ливии.

"Мы получили заверения в том, что для сотрудников гуманитарных организаций будет оказана защита их доступа в город по дороге, так же как и морем", - сказала Амос.

Пока, по ее словам, ООН обходится без помощи военных для оказания помощи.

"Международная организация по миграции эвакуировала накануне некоторое число людей из Мисраты, а Детский фонд ООН - ЮНИСЕФ доставил сегодня туда судном груз помощи", - сказала она, не вдаваясь в подробности относительно характера поставок.

"В настоящее время у нас есть договоренность с европейскими силами, с НАТО о том, чтобы доставлять помощь туда, куда невозможно это доставить без военной поддержки. Но такого не было. Мы все еще можем использовать гражданские ресурсы для эвакуации людей и попадать в те места, куда надо. Это сложно, но мы пока в состоянии это делать", - пояснила Амос.

Она обратила внимание на заявления ливийского правительства о том, что оно прекратит любые попытки использовать гуманитарную помощь для оказания поддержки военным действиям.

"Поэтому мы должны быть чрезвычайно осторожными и изо всех сил пытаться не переступить черту", - сказала Амос.

В середине февраля в Ливии начались массовые демонстрации с требованием ухода правящего страной более 40 лет лидера страны Муамара Каддафи, которые впоследствии переросли в вооруженное противостояние между правительственными силами и мятежниками. Международные организации заявляют о тысячах жертвах, власти Ливии это отрицают.

СБ ООН 17 марта принял резолюцию, предусматривающую введение бесполетной зоны над Ливией и открывающую возможность иностранного военного вмешательства в ситуацию в этой североафриканской стране. В начавшейся 19 марта операции коалиционных сил принимают участие, в частности, Великобритания, Франция, США, Канада, Бельгия, Италия, Испания, Дания, Норвегия. Руководство кампанией в Ливии 31 марта полностью перешло к представителям командования НАТО.

В Бенгази действует Национальный совет, образованный мятежниками вскоре после начала народных волнений. Совет объявил себя единственным законным органом власти в стране. Легитимность переходного совета официально признали Италия, Франция и некоторые другие страны. Иван Захарченко

Ливия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 20 апреля 2011 > № 318713

Россия > Транспорт > trans-port.com.ua, 20 апреля 2011 > № 318018

Результаты работы группы компаний ОАО "Совкомфлот" (СКФ) в 2010 году. Главные итоги 2010 года:

- Валовая выручка достигла 1.312,9 млн. долларов США (в 2009 году - 1.222,1 млн. долларов США).

- Показатель EBITDA составил 533,3 млн. долларов США (в 2009 году - 549,7 млн долларов США).

- Чистые активы составили 3,12 млрд. долларов США (в 2009 году - 3,01 млрд. долларов США).

- В 2010 году были приняты в эксплуатацию 13 новых судов, включая 4 танкера типа "Афрамакс", 3 танкера типа "Суэцмакс", 2 арктических челночных танкеров типа "Панамакс", ледокольное судно-снабженец и другие суда; при этом дедвейт собственного флота вырос до 10,4 миллионов тонн (9,9 млн. т. в 2009 году).

- Группа укрепила лидерство в области морских перевозок углеводородов в суровых климатических условиях арктических и субарктических районов, расширила участие в предоставлении высокоэффективных дополнительных сервисов на основе долгосрочных взаимоотношений с ключевыми клиентами.

- В ноябре 2010 года было подписано стратегическое долгосрочное соглашение о сотрудничестве с крупнейшей национальной нефтяной компанией Китая, предусматривающее вступление Группы в новый сегмент рынка - перевозку грузов танкерами типа VLCC.

- В ноябре 2010 года Группе был поставлен танкер "SCF Alpine" (класс LR1) в рамках совместного предприятия с крупнейшим в мире нефтетрейдером. Это позволило Группе занять еще одну нишу в сегменте перевозок нефтепродуктов.

- В августе 2010 года судно "СКФ Балтика", танкер типа "Афрамакс" ледового класса 1А с грузом газового конденсата успешно совершил уникальный рейс по Северному морскому пути (СМП), подтвердив техническую возможность и экономическую целесообразность использования на регулярной основе крупнотоннажных танкеров для транспортировки по трассам СМП углеводородов на рынки Азиатско-Тихоокеанского региона в соответствии с запросами крупнейших нефтегазовых компаний.

- Группа компаний СКФ расширила своё участие в сегменте обеспечения морской нефтегазодобычи в ледовых условиях путем приобретения судна-снабженца добывающей платформы ледового класса (IBSV), а также в результате победы в тендере на два судна такого же класса для обслуживания проекта "Сахалин-1".

- В октябре 2010 года Группа завершила сделку по размещению выпуска долларовых еврооблигаций "Совкомфлота", зарегистрированную на Лондонской фондовой бирже, на сумму 800 млн. долларов США. Спрос на ценные бумаги российской компании позволили увеличить объём выпуска и добиться самой низкой в истории ставки купона для семилетней еврооблигации российского эмитента.

Комментируя итоги года, Генеральный директор ОАО "Совкомфлот" Сергей Франк отметил: "В 2010 году группа компаний Совкомфлот (СКФ) добилась устойчивых финансовых и эксплуатационных результатов, несмотря на то, что минувший год был трудным для всей судоходной отрасли - год наиболее слабой рыночной конъюнктуры последнего десятилетия. Мы превзошли наших основных конкурентов по показателям валовой выручки и прибыли, расширили спектр услуг, предлагаемых нашим клиентам - нефтегазовых компаниям и трейдерам. При этом мы продолжали повышать качество оказываемых нами услуг, в полной мере реализовали наши программы в области повышения безопасности мореплавания, мер по защите окружающей среды и снижения экологических рисков. Большая часть наших успехов - результат совместных усилий более чем 8000 коллектива работников группы компаний СКФ, моряков и берегового персонала. Слова особой благодарности я адресую нашим капитанам и членам экипажей судов, несущих свою нелегкую вахту и профессионально выполняющим свою работу".

"Наряду с тем, что СКФ является одним из крупнейших в мире операторов танкерного флота, СКФ развивается как интегрированный поставщик логистических услуг в области морской транспортировки энергоносителей. Мы занимаемся перевалкой нефти через плавучие нефтехранилища (ПНХ); развиваем эффективные логистические схемы транспортировки энергоресурсов в суровых климатических условиях арктических и дальневосточных морей; мы предоставляем услуги в области челночных танкерных перевозок углеводородов, а также и услуги судов-снабженцев морских добывающих платформ", - заявил Первый заместитель Генерального директора ОАО "Совкомфлот" Евгений Амбросов.

"В течение года СКФ успешно дебютировал на рынке еврооблигаций, что укрепило инвестиционный потенциал Группы и позволило выгодно использовать те возможности, которые появлялись на рынке. Мы придерживаемся консервативной финансовой политики притом, что значительная часть нашего бизнеса имеет долгосрочный характер. Расширение участия Группы в новых высокоэффективных сегментах рынка в сочетании с незначительным объемом зафрахтованного тоннажа, умеренный портфель заказов, а также финансовая дисциплина в период высоких цен способствовали устойчивому долгосрочному росту в соответствии со Стратегией развития компании. Выручка будущих периодов на конец 2010 года составила 4,9 млрд. долларов США", - отметил Первый заместитель Генерального директора, финансовый директор ОАО "Совкомфлот" Николай Колесников.

"В 2010 году Группа компаний Совкомфлот продолжила инвестировать средства в подготовку и переподготовку кадров, обеспечила дальнейшее улучшение благосостояния членов экипажей судов. Постоянная забота об улучшении жизни плавсостава в сочетании с успехами в области эксплуатации наиболее современного, технологичного и экологически безопасного флота лежат в основе всей нашей работы. Safety Comes First (Безопасность - прежде всего) - это не просто девиз, это идеология нашей работы", - отметил член Правления ОАО "Совкомфлот" Сергей Поправко.

Результаты работы в 2010 году

(на 31 декабря)

15 апреля 2011 года, Москва: ОАО "Совкомфлот" (Группа СКФ) - крупнейшая судоходная компания России и мировой лидер в области морской перевозке энергоносителей - объявила сегодня результаты работы по состоянию на 31 декабря 2010 года.

Валовая выручка по состоянию на 31 декабря 2010 года составила 1.312,9 млн. долларов США, увеличившись на 7,4% по сравнению с предыдущим годом. Тайм-чартерный эквивалент вырос на 1,3% и составил 943,7 млн. долларов США (в 2009 году ТЧЭ - 932,0 млн. долларов США). Прибыль до уплаты процентов, налогов, износа и амортизации (EBITDA) снизилась на 3,0% до 533,3 миллионов долларов (в 2009 году - 549,7 млн. долларов США). Чистая прибыль компании в 2010 году составила 164,3 млн. долларов (в 2009 году - 185,3 млн. долларов США.

По состоянию на 31 декабря 2010 суммарные активы Группы оценивались в 6.513,0 млн долл.США (в 2009 году - 6.002,2 млн. долларов США), чистые активы - 3,123.0 млн. долларов США (в 2009 году - 3,012.7 млн. долларов США). На конец года сумма долгосрочных обязательств составила 2,44 млрд. долларов США (в 2009 году - 2,31 млрд.долларов США). Показатель соотношения чистого долга к собственным средствам остался на уровне, признанным по стандартам отрасли консервативным, и составил 43,9 %. В 2010 году Совкомфлот успешно дебютировал на рынках еврооблигаций, получив 7-летние фонды при купоне 5,375%. При таких сроках погашения это самый низкий купон, когда-либо предоставлявшийся российскому эмитенту. Сделка продемонстрировала устойчивое финансовое положение и хорошие перспективы развития Группы СКФ.

Группы подтвердила в 2010 году кредитный рейтинг на инвестиционном уровне (Baa3 по "Moody's" / BBB- по "Fitch" оба - со стабильным прогнозом).

На конец года Группа располагала свободными денежными средствами и банковскими депозитами на сумму 512,2 млн. долларов США (в 2009 году - 335,7 млн. долларов США).

За 2010 год Группа компаний Совкомфлот упрочила свои позиции в капитале ОАО "Новошип" (путём серий сделок по обратному выкупу акций "Новошипом") и довела долю эффективного контроля над компанией до 87,62% (в 2009 году - 86,63%), а также эффективную долю владения обычными акциями "Новошипа" до 98,03 %.

Группа СКФ сохраняет широкий доступ к ликвидности, что поддерживается устойчивыми денежными потоками с хорошим горизонтом планирования, и отражает долгосрочный характер наших отношений с клиентами, преимущественно из разряда первоклассных компаний. Успешный дебют на рынке еврооблигаций способствовал улучшению показателя соотношения долга к капиталу, который находится на консервативном уровне согласно существующим в отрасли стандартам.

Основные производственные результаты

Фрахтовая политика.

Группа проводит сбалансированную фрахтовую политику. В 2010 году 61,4% (в 2009 году - 63,2 %) флота эксплуатировалось на условиях тайм-чартеров, 38,6% флота(в 2009 году - 36,8%) работало на спотовом рынке.

В 2010 году возросла доля участия группы компаний СКФ в обслуживании крупных энергетических проектов. Эта важная часть бизнеса приносит компании стабильный доход, за счет фиксированных на долгосрочную перспективу фрахтовых ставок, обеспечивает устойчивость денежных потоков, позволяет уверено планировать выручку будущих периодов.

Развитие флота

На конец декабря 2010 года, Группа владела 135 судами общим дедвейтом в 10,4 млн. тонн. За год были приняты в эксплуатацию 13 новых судов, четыре из которых - танкеры типа "Суэцмакс"; три танкера типа "Афрамакс", два арктических челночных танкера, два буксира и один танкер типа "Панамакс", одно ледокольное судно-снабженец добывающих платформ. Девять более старых танкеров и два сухогруза были проданы. По состоянию на конец 2010 года, портфель заказов СКФ насчитывал 19 новых судов общим дедвейтом в 2,1 млн. тонн.

В 2010 году СКФ продолжил инвестирование в сохранение окружающей среды. Программа СКФ по энергоэффективности, одобренная Советом Директоров компании, направлена на использование экологических разработок для сокращения энергопотребления флота компании и для снижения воздействия морских перевозок на окружающую среду. Программа СКФ по энергоэффективности разработана компанией совместно с ведущими российскими исследовательскими институтами и морскими академиями. В рамках проекта предусмотрено выделение одного млн. долларов США ежегодно на развитие научных технологий и инноваций, особое внимание при этом уделяется экологическим ("зеленым") технологиям, Общая стратегия СКФ на ближайшие пять лет предусматривает вложения в размере более 100 миллионов долларов на модернизацию действующего флота. Компания стремится быть проактивной в сфере охраны окружающей среды и ставит перед собой новые цели. Помимо соблюдения всех международных экологических стандартов, СКФ применяет инновационный подход в данном виде деятельности и использует экологические технологии в новом строительстве.

Новые сегменты рынка

В соответствии со Стратегией развития Группы, СКФ вошёл в танкерный сегмент LR1 - в ноябре состоялась приёмка танкера этого типа "SCF Аlpine" в рамках совместного предприятия с крупнейшей трейдинговой компанией Glencore International AG. Совместное предприятие специально создано для приобретения и управления коммерческим менеджментом пяти танкеров-продуктовозов типа "Панамакс" (класса LR1). Технический менеджмент судов будет осуществлять компания "Unicom" - дочернее предприятие ОАО "Совкомфлот".

Танкеры класса VLCC - ещё один новый сегмент рынка, в который компания вошла в 2010 году в рамках долгосрочного стратегического соглашения о сотрудничестве с Китайской Национальной нефтегазовой корпорацией (CNPC), подписанного в ноябре в Санкт-Петербурге. В Китае были заказаны два VLCC-танкера дедвейтом 320000 тонн каждый, которые планируется принять в эксплуатацию в 2013 году. Эти танкеры будут задействованы в морских перевозках по долгосрочным контрактам, заключенным с китайским партнёром. Суда такого типа расширят для СКФ зону покрытия танкерного рынка и укрепляю конкурентоспособность компании на азиатском рынке. Помимо того, соглашение между СКФ и крупнейшей китайской нефтяной корпорацией направлено на развитие и устойчивый рост взаимного сотрудничества.

Дальнейшая экспансия в сферу оффшорного бизнеса была предпринята в 2010 году с приобретением у компании "FESCO" ледокольного судна-снабженца добывающих платформ. Судно усиленного ледового класса, дедвейтом 4200 тонн - "SCF Sakhalin" - будет обслуживать проект "Сахалин-1" по долгосрочному чартеру с компанией "Exxon Neftegas Ltd.". В декабре 2010 Группа была объявлена победителем тендера компании "Exxon Neftegas Ltd." на ещё два судна-снабженца, предназначенных для обслуживания добывающей платформы "Аркутун-Даги" - морского нефтяного месторождения, разрабатываемого в рамках проекта "Сахалин-1".

Значимые события в деятельности компании

В январе 2010 года ОАО "Совкомфлот" имели место два значимых события в деятельности группы компаний СКФ. Первое - в рамках участия судов СКФ в проекте "Варандей". Арктические челночные танкеры типа "Василий Динков" перевезли первые 10 миллионов тонн сырой нефти. Погрузка судов происходит со стационарного морского ледостойкого отгрузочного причала (СМЛОП) "Варандей" в Баренцевом море и представляет собой уникальную схему челночных перевозок нефти в субарктических морях.

Второе значимое событие - 100-й рейс с грузом российского сжиженного природного газа, который совершил танкер СКФ "Grand Aniva" в рамках проекта Сахалин-2.

Группа компаний СКФ увеличила флот арктических челночных танкеров СКФ с приемом в эксплуатацию судов "Михаил Ульянов" и "Кирилл Лавров" дедвейтом 70.000 тонн каждый, построенных на ОАО "Адмиралтейские Верфи" (Ст-Петербург). Впервые такие уникальные суда были построены в России.

Северный морской путь (СМП)

В период 17-27 августа 2010 танкер типа "Афрамакс" - "СКФ Балтика" - успешно прошел по трассам Северного морского пути (СМП) от мыса Желания до мыса Дежнёва со средней скоростью 10 узлов. Этот переход был частью арктического рейса из Мурманска в Нингбо (Китай), выполненного танкером ледового класса 1А-Super (Arc5) дедвейтом 117000 тонн - "СКФ Балтика", который перевез 70.000 тонн газового конденсата компании ОАО "Новатэк". Танкер СКФ стал крупнейшим в истории судном, прошедшим трассами СМП. Рейс "СКФ Балтики" подтвердил возможность и экономическую целесообразность перевозки крупнотоннажных партий углеводородов Севморпутем из Северной части Европы в страны АТР.

Весь маршрут в 6600 миль был пройден за 22 дня, таким образом морской путь сократился на 5500 миль по сравнению с традиционным альтернативным маршрутом через Суэцкий канал. Это позволило сэкономить 700 тонн бункера, что эквивалентно сокращению около 2500 тонн выбросов углекислого газа.

По результатам плавания экспертам "Совкомфлота", Росатома и министерства транспорта России еще предстоит уточнить риски, связанные с навигацией по Северному морскому пути. Успех рейса танкера "СКФ Балтика" открыл для СКФ возможность расширить программу грузовых арктических рейсов. В 2011 году компания предполагает пройти по трассам СМП, использую арктические танкеры-челноки класса "Панамакс" (дедвейтом 70000 тонн ледового класса Arc6), и "Суэцмакс" (162000 тонн дедвейта, ледовый класс Arc4). Будет проверена возможность расширения временных рамок арктической навигации, а также увеличения размера грузовой партии, перевозимой по данному маршруту.

Корпоративное управление

ОАО "Совкомфлот" стремится придерживаться высоких стандартов корпоративного управления. С учетом этого, в 2010 году в состав Совета Директоров компании в качестве независимых директоров вошли Марлен Манасов и Дэвид Мурхаус. Оба имеют внушительный опыт работы: на финансовых рынках и в судоходной отрасли соответственно. Таким образом, из девяти членов Совета Директоров компании четверо являются независимыми директорами.

Судебные процедуры

Подтвердилась справедливость решения группы компаний СКФ обратиться в Высокий суд Лондона с гражданско-правовыми исками о неправомерных действиях со стороны группы ответчиков, включая российского предпринимателя Юрия Никитина. По решению суда, удовлетворившему исковые требования к Никитину, в 2010 году СКФ были присуждены 60 миллионов долларов США в дополнение к уже полученным группой компаний СКФ в порядке досудебного урегулирования 84 миллионам долларов США в качестве компенсаций за ущерб, причиненный мошенническими действиями бизнесмена и аффилированных с ним компаний в 2001-2004 гг.

Решение суда развеяло все сомнения в отношении того, что в период 2001-2004 годов группа компаний СКФ стала объектом крупного мошенничества. В настоящее время Совкомфлот планирует подачу апелляций по дополнительным решениям суда. Кроме того, новые гражданско-правовые иски по этому делу поданы дочерней компанией группы СКФ - ОАО "Новошип".

Группа компаний СКФ - крупнейшая российская судоходная компания, специализирующаяся на перевозке нефти, нефтепродуктов и сжиженного газа. Преобразована в акционерное общество в 1988 году. Один из ведущих танкерных операторов в мире. Флот состоит из 154 судов общим дедвейтом около 12 млн. тонн (на 31.03.2001). СКФ - глобальный лидер по качеству предоставляемых услуг, безопасности мореплавания и высоким экологическим стандартам. Компания зарегистрирована в Санкт-Петербурге, имеет представительства в Москве, Новороссийске, Мурманске, Владивостоке, Лондоне, Лимассоле, Мадриде, и Сингапуре.

Россия > Транспорт > trans-port.com.ua, 20 апреля 2011 > № 318018

Афганистан > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 19 апреля 2011 > № 739774 Омар Нессар

Афганистан в ловушке неопределенности

Десять лет войны не прояснили будущее государства

Резюме: Вывод иностранных войск из Афганистана может привести не только к дестабилизации страны, но и к радикализации всего региона с непредсказуемыми последствиями. Однако самым пагубным образом на состоянии дел скажется затягивание нынешней ситуации неопределенности относительно будущего контингента НАТО.

Осенью этого года исполнится 10 лет с момента начала операции США и НАТО в Афганистане. По длительности она уже превзошла пребывание на территории этой страны «ограниченного контингента» советских войск в 1979–1989 годах (продолжалось 9 лет, 1 месяц и 19 дней). Ход и результаты почти десятилетней войны являются предметом острых дискуссий и в Соединенных Штатах, и во многих странах мира. Спустя 22 года после того, как афганскую землю покинул последний советский солдат, уход иностранных войск из Афганистана вновь стоит на повестке дня. Пока, однако, ясности нет ни по одному из основных вопросов: как и когда силы Североатлантического альянса предполагают завершить миссию в Афганистане.

Пути отступления

Безопасность инфраструктуры снабжения западного контингента под Гиндукушем превратилась в один из критериев при определении стратегических партнеров западной коалиции, борющейся с «Талибаном». Так, по экспертным оценкам, до 2009 г. через территорию Пакистана («южный транзитный коридор») в Афганистан проходило около 85% грузов НАТО.

Транзит стал для Исламабада не только крупным источником доходов, но и политическим рычагом, с помощью которого пакистанская сторона оказывала давление на Кабул, Вашингтон и Брюссель, что, естественно, стимулировало желание снизить зависимость от своенравного «стратегического союзника». Помимо этого еще в середине 2000-х гг. стало ясно, что для перелома ситуации в Афганистане необходима ликвидация тыловой инфраструктуры «Талибана» и «Аль-Каиды», находящейся за пределами страны, прежде всего в северо-западных провинциях Пакистана.

В 2008 г. западная коалиция объявила о переброске дополнительных резервов в приграничные с Пакистаном южные районы Афганистана, дабы провести там крупномасштабные операции против талибов. Результатом стало нарастание давления на сеть поставок для контингента ISAF. Так, еще в первой половине 2008 г. талибы и их союзники повысили террористическую активность на важнейших транспортных маршрутах на юге и востоке Афганистана (города Кандагар и Джелалабад), через которые происходил транзит военных грузов и ГСМ из Пакистана. Уязвимость наземного транзита показала мощная диверсия, осуществленная талибами 23 марта 2008 года. Эта акция послужила отправной точкой для переориентации американского и натовского командования на «северный коридор» – транспортную коммуникацию через территорию и воздушное пространство России и республик Центральной Азии.

4 апреля 2008 г. Североатлантическому альянсу удалось договориться с Россией о создании «северного транзитного коридора» для обеспечения операций в Афганистане. Соглашение предусматривало доставку грузов через Россию, Казахстан и Узбекистан. Однако коридор начал функционировать далеко не сразу. Белый дом надеялся сократить роль Москвы, тем более что в тот момент политические отношения двух стран резко ухудшались, достигнув нижней точки после «пятидневной войны» на Кавказе в августе 2008 года. В 2009–2010 гг. генерал Дэвид Петреус (в ту пору глава Центрального командования США, а ныне командующей афганской операцией) неоднократно посещал Казахстан, Узбекистан и Таджикистан, со всеми названными государствами – членами ОДКБ были подписаны отдельные соглашения по сотрудничеству в сфере перевозок грузов.

После смены администрации в Вашингтоне президенты России и Соединенных Штатов Дмитрий Медведев и Барак Обама подписали в июле 2009 г. документ о военном транзите в Афганистан – как наземном, так и воздушном. Отдельные договоренности о транзите между Россией, Германией, Францией и Испанией действовали и ранее. В конце февраля 2011 г. Государственная дума РФ ратифицировала межправительственное соглашение о воздушном транзите через территорию России военных грузов и контингента США в Афганистан, 9 марта его подписал президент.

Северный коридор считается основным и для предстоящего вывода сил коалиции. Судя по комментариям экспертов, первоначально предполагалось, что американский контингент будет покидать Афганистан в основном через территорию Узбекистана. В последнее время, правда, появились предположения о том, что рассматривается и вариант Туркменистана. Однако транспортные коммуникации, ведущие к туркменской границе, проходят через неспокойные южные и юго-западные афганские провинции. К тому же на западе и юге Афганистана транспортная инфраструктура развита много слабее, чем в северных провинциях. В пользу узбекского коридора говорит и тот факт, что в 2010 г. ускоренными темпами была достроена железнодорожная ветка, соединяющая приграничный с Узбекистаном афганский город Хайратон с центром северной провинции Балх – городом Мазари-Шариф. При этом многие специалисты полагают, что, хотя узбекское направление станет приоритетным для наземного вывода, Туркменистан будет главным авиаперевалочным пунктом.

Впрочем, какие бы маршруты ни были использованы, процесс займет не менее трех-четырех лет, а американские военные и политики дают понять, что он затянется и на еще более длительный срок. В в бывших республиках советской Средней Азии Соединенным Штатам, вероятно, по соображениям логистики понадобятся новые временные военные базы, авиабазы и другие объекты военной инфраструктуры, статус которых может впоследствии измениться на постоянный.

Нет сомнений, что во время вывода войск Вашингтон также будет стремиться иметь альтернативные транспортные коридоры, чтобы не ставить себя в зависимость от позиций отдельных государств. Не случайно еще на стадии переговоров 2008–2009 гг. об открытии «северного коридора» США настаивали на заключении отдельных двухсторонних соглашений со странами-транзитерами, игнорируя призывы к выработке единого документа. Кроме того сохраняется и «южный коридор» – через афгано-пакистанскую границу и территорию Пакистана. Этот маршрут является рискованным, но при определенных условиях Соединенные Штаты могут его использовать, чтобы обеспечить эвакуацию, например, тяжелой техники морским путем (через пакистанские порты).

География нестабильности

Благодаря «северному транзитному коридору» США и НАТО избавились от транзитной монополии Исламабада, что позволило активизировать действия в районе афгано-пакистанского пограничья. Однако повышение значимости нового маршрута спровоцировало появление новых вызовов для системы региональной безопасности – ухудшилась военно-политическая ситуация в ранее спокойных северных афганских провинциях. Силам альянса приходится воевать с талибами не на одном – южном фронте, как это было до 2009 г., а сразу на двух фронтах – теперь еще и северном.

Активность талибов на севере в основном сосредоточена в местах контактного проживания пуштунов, например, в Кундузе. На севере действует и другая антиправительственная группировка – ИПА («Хизби-е-Ислами»). Ситуация в этой части страны достаточно запутанна. Например, в октябре 2009 г. президент Афганистана Хамид Карзай сделал неожиданное заявление: у афганских властей, мол, имеются данные о том, что вооруженные боевики на север страны перебрасываются на неизвестных вертолетах. Первые сообщения об этом якобы поступили в мае 2009 года. Спустя несколько дней после выступления Карзая губернатор Кундуза Мохаммад Омар сообщил, что некоторые командиры талибов выходят на контакты с британцами через пакистанскую Межведомственную разведку (ISI).

До 2009 г. относительно спокойные северные провинции считались зоной ответственности в основном немецкого контингента. Однако рост нестабильности в этих районах и неспособность бундесвера поддерживать порядок стали поводом для переброски на север американских войск. Так, по данным средств массовой информации Афганистана, к июлю 2010 г. численность американских военных в приграничной с Таджикистаном афганской провинции Кундуз достигла пяти тысяч, американцы появились и в других провинциях на севере Афганистана. В тот же период на севере активизировались и дипломаты. Посол США в Кабуле Карл Айкенберри стал постоянным гостем северных провинций. В 2010 г. в Мазари-Шарифе открылось генеральное консульство Соединенных Штатов, что стало важной политической вехой и обозначило рост интереса Вашингтона ко всему региону к северу от афганских границ.

Сразу после Навруза Хамид Карзай огласил список городов, где функции по обеспечению безопасности в этом году будут переданы афганским национальным силам. Среди городов, контроль над которыми перейдет к афганцам, был назван и северный город Мазари-Шариф. Впрочем, события произошедшие в этом городе 1 апреля, когда толпа разгромила миссию ООН и с особой жестокостью убила иностранных сотрудников, ставит под вопрос реализацию этого плана. Трагедия показала, что в стране хозяйничают религиозные лидеры – муллы и имамы. Детонатором бунта в Мазари-Шарифе послужило заявление муллы в ходе пятничного Намаза, сообщившего о сожжении в США, как он заявил, сотен экземпляров священного Корана.

Если афганские военные и их западные партнеры не смогут в ближайшее время переломить ситуацию на севере страны, регион столкнется с новым этапом распространения нестабильности. Специалисты предупреждали о том, что радикальные силы, использующие «кундузский плацдарм», со временем переберутся в соседние государства. Такие прогнозы стали восприниматься вполне серьезно после серии нападений исламистов на представителей правоохранительных органов в соседнем Таджикистане весной 2010 года. В феврале 2011 г. на расширенном заседании Совета безопасности Таджикистана президент Эмомали Рахмон потребовал от правоохранительных органов усилить контроль над мечетями и религиозными школами, в том числе нелегальными, которые экстремисты, по его словам, все чаще используют для пропаганды своей идеологии.

Уйти, чтобы остаться?

В 2002–2010 гг. в Афганистане и вокруг него сложилась относительно устойчивая система поддержания безопасности, ключевым элементом которой является присутствие вооруженного контингента США и НАТО. Несмотря на очевидные проблемы с осуществлением миссии, она рассматривается как один из ресурсов стабильности всего Центрально-Азиатского региона. Решение о начале вывода войск в июле 2011 г., обнародованное Белым домом в конце 2009 г., создало атмосферу неопределенности. Согласно заявленному плану, процесс будет завершен в 2014 г., когда, как ожидается, национальные силы безопасности Афганистана продемонстрируют способность защищаться от своих врагов самостоятельно. Однако никто не в состоянии гарантировать, что этот уровень действительно будет достигнут.

В скорый уход Соединенных Штатов, разумеется, верят не все. Многие небезосновательно считают, что заявление президента Барака Обамы было адресовано прежде всего общественному мнению, которое начало уставать от афганской войны и в котором становится все больше сторонников ухода из Афганистана. Поводом усомниться в серьезности заявления властей США стало и сенсационное признание президента Афганистана Хамида Карзая в начале февраля 2011 года. Спустя две недели после своего первого официального визита в Москву Карзай сообщил, что Кабул и Вашингтон ведут переговоры о возможном размещении постоянных американских военных баз на территории Афганистана. Ожидается, что механизм размещения баз будет зафиксирован в разрабатываемом межгосударственном соглашении о стратегическом сотрудничестве.

Президент, правда, утверждал, что решение вопроса об американских базах зависит от воли афганских парламентариев и Всенародного съезда (Лойя-Джирги), но дал понять: от продолжения афганско-американского стратегического сотрудничества зависит «экономическое процветание» Афганистана. Спустя несколько дней министр обороны Абдул Рахим Вардак поддержал идею военных баз на постоянной основе, поскольку они «могут стать гарантом стабильности в регионе». Генерал Вардак напомнил, что американские базы «принесли стабильность» во многие страны, прежде всего в Южную Корею, ФРГ, Японию.

Тема военных баз может стать причиной напряженности между Москвой и Вашингтоном, что скажется на сотрудничестве по транзиту грузов. В конце февраля 2011 г. постоянный представитель Российской Федерации в НАТО Дмитрий Рогозин поставил под вопрос возможность наземного транзита военных грузов США через российскую территорию. Это заявление стало неожиданным, потому что ранее неоднократно говорилось о надежности российско-американских договоренностей по транзитному соглашению. Вероятно, слова Рогозина стали ответным сигналом на сообщения о возможном создании постоянных американских баз. И спустя несколько дней окружение специального представителя президента Соединенных Штатов по Афганистану и Пакистану предостерегло от преждевременных выводов относительно военных баз на территории Исламской Республики Афганистан. Впрочем, почти одновременно с этим посол Айкенберри поддержал идею базирования как залог эффективного ведения боевых действий против талибов.

По имеющейся информации, речь может идти о военных базах США в трех-пяти афганских городах – Баграме, Шинданде, Кандагаре (там мощные объекты уже построены), а также Джелалабаде и Мазари-Шарифе. Впрочем, похоже, что первоначальное заявление было призвано прощупать реакцию других государств. Так, после ответа российского МИДа, где Москва ставит под сомнение необходимость размещения американских военных баз в Афганистане на постоянной основе, Карзай несколько смягчил позицию: «Афганистан – не остров, поэтому мы обязаны в таких случаях учитывать мнение наших соседей».

Стоит отметить, что негативная реакция Москвы удивила значительную часть афганской элиты. Политика перезагрузки и совпадение взглядов России и Америки по многим аспектам урегулирования, поддержка кандидатуры Хамида Карзая на президентских выборах 2009 г., проведение совместной антинаркотической операции на афганской территории, изменение курса Кремля в отношении Ирана – все эти факторы назывались в числе признаков согласия двух великих держав. Вплоть до визита Карзая в российскую столицу в январе 2011 г. у многих афганцев создавалось впечатление, что Вашингтон становится главным посредником между Москвой и Кабулом. Поэтому мало кто здесь ожидал отрицательного ответа России на идею сохранения военных баз США в Афганистане.

В середине марта 2011 г. Кабул посетила делегация Совета безопасности России во главе с Николаем Патрушевым. Одной из главных тем переговоров стало предложение российской стороны предоставить Афганистану статус наблюдателя в Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). До этого Афганистан участвовал в мероприятиях ШОС лишь в качестве гостя. Неожиданная идея Москвы повысить статус Афганистана в такой авторитетной региональной организации Кабул воспринял, как попытку затормозить проект размещения на территории Афганистана постоянных американских военных баз.

В конце марта и начале апреля в российской столице произошли события, свидетельствующие о повышенном интересе к афганской проблематике. Известный дипломат Замир Кабулов назначен на пост спецпредставителя президента России по делам Афганистана. Затем прошли консультации по вопросам региональной безопасности, в которых приняли участие заместители министров иностранных дел государств – членов ШОС, стран-наблюдателей и Афганистана. По словам афганских дипломатов, вопрос будущего этой страны являлся главной темой дискуссии.

Однако сведения, поступившие из Кабула после московских консультаций, говорят о том, что попытки России добиться замораживания планов по организации американских военных баз пока не увенчались успехом. 10 апреля Хамид Карзай объявил о завершении работы над проектом соглашения о стратегическом партнерстве с Вашингтоном. Президент Афганистана вновь повторил, что теперь решение зависит от Лойя-Джирги, которая рассмотрит документ в ближайшие три месяца. Чтобы отказать американцам, нужны очень серьезные и убедительные аргументы. И обещаний Кабулу статуса наблюдателя и даже члена ШОС может оказаться недостаточно.

Уход чреват распадом

В 2008 г., в преддверии президентской избирательной кампании, Хамид Карзай начал формировать свой новый имидж, избавляясь от образа «американского ставленника». Основным элементом «ребрендинга» Карзая стали его антиамериканские заявления, вызванные в основном ростом числа жертв среди мирного населения в результате бомбардировок. Надо сказать, что острота этой проблемы только усугубляется. Время от времени афганский руководитель делал реверансы в сторону других крупных игроков. В частности, резонанс внутри страны получил призыв Хамида Карзая ускорить модернизацию афганской армии: «Если США не помогут нам с оснащением армии танками и самолетами, то мы возьмем их в другом месте». Тогда под «другим местом» многие поняли Россию. Некоторые комментаторы сделали вывод, что президент Афганистана старается ориентироваться на таких афганских лидеров, как, например, Мохаммад Дауд Хан, которому в свое время удавалось балансировать между Западом и Востоком.

Однако в отличие от периода правления Дауд Хана Восток (то есть страны Евразии), похоже, не готов к «инвестициям» в Афганистан. Афганские политики, выступающие против долгосрочного нахождения американских военных в стране, часто подчеркивают, что это не отвечает интересам региона. Примечательно, что региональные страны (кроме Ирана) на это никак не реагируют, то есть, по сути, не соглашаются с этим тезисом. В Кабуле так и не дождались согласованной позиции по афганской проблематике от Шанхайской организации сотрудничества (ШОС).

Последнее четкое высказывание на эту тему прозвучало в июле 2005 г., когда страны ШОС приняли декларацию с призывом к Вашингтону определить срок вывода своих вооруженных сил из Афганистана и напомнили, что их присутствие там связано исключительно с контртеррористической кампанией. В тот момент практически все страны – члены организации были крайне озабочены американским политическим наступлением на постсоветском пространстве, пиком которого стала череда «цветных революций», в том числе смена власти в Киргизии и восстание в узбекском Андижане. С тех пор, однако, ситуация изменилась, активность Соединенных Штатов снизилась, а угроза нестабильности, которой чреват уход НАТО из Афганистана, воспринимается в Центральной Азии как более насущная, чем риски, связанные с сохранением американского контингента. Позиция же крупных государств ШОС – членов (России, Китая) и наблюдателей (Индии) – остается нечеткой. На явный недостаток координации по этому вопросу намекнул Владимир Путин, участвовавший во встрече глав правительств Шанхайской организации сотрудничества в ноябре 2010 года.

Противовесом американскому влиянию выступает Тегеран. Так, в марте 2011 г. Кабул с визитом посетил министр внутренних дел Ирана Мустафа Мохаммад Наджар, который резко выступил против возможного размещения постоянных американских военных баз на территории Афганистана: «Америка принесла в регион нестабильность и терроризм». Во время нахождения иранского гостя командование НАТО в Кабуле распространило официальное заявление, в котором обвинило «некоторые иранские силы» в причастности к поддержке талибов.

Как бы то ни было, пассивность соседей делает Соединенные Штаты ключевым игроком на афганской «шахматной доске» и заставляет местную элиту чутко и внимательно относиться к пожеланиям и оценкам Вашингтона.

Другим фактором, способствующим афгано-американскому сотрудничеству, является память афганцев о событиях 1990-х годов. После распада СССР и падения последнего промосковского режима – правительства Наджибуллы – крупные державы утратили интерес к Афганистану. Разгоревшаяся тогда гражданская война, в ходе которой был разрушен Кабул, стала во многом результатом соперничества соседних государств, прежде всего Пакистана и Ирана. Многие афганцы сегодня уверены, что уход США из Афганистана приведет к повторению тех трагических событий.

Десятилетнее пребывание сил НАТО сделало Афганистан более зависимым от иностранных доноров. В настоящее время больше половины расходов афганской армии и полиции оплачиваются Соединенными Штатами. Вряд ли Афганистан в ближайшем будущем будет в состоянии самостоятельно содержать свои правоохранительные структуры. Хотя западные партнеры Кабула обещают продолжить оказание помощи и после вывода своих войск, афганцы опасаются, что США утратят интерес к Афганистану, и это, в свою очередь, приведет к краху не только политического режима, но и экономической системы.

Поскольку планы Соединенных Штатов до конца не прояснены, политики и эксперты рассматривают разнообразные сценарии. В ноябре 2010 г. Центр изучения современного Афганистана (ЦИСА) по заказу Института востоковедения РАН смоделировал развитие ситуации, которая может возникнуть в Афганистане в случае форсированного вывода сил США и НАТО, отказа от активной поддержки Хамида Карзая, от продолжения активной борьбы с движением «Талибан» и другими радикальными вооруженными группировками. В этом случае ситуация в Афганистане может выглядеть следующим образом.

Сначала группировки талибов попытаются максимально быстро овладеть административными центрами провинций Кандагар, Гельманд, Урузган, Хост, Кунар, Нангархар. Особый интерес для боевиков будут представлять города Кандагар и Джелалабад, захват которых станет приоритетной военно-политической задачей. Предполагается, что Кандагар является целью группировки Шура-е-Кветта, Джелалабад – группировок Сиражуддина Хаккани, Гульбеддина Хекматияра и ряда структур, состоящих из боевиков-иностранцев.

Захват относительно обширных плацдармов на юге и востоке страны является непременным условием для развития дальнейшей экспансии талибов и их союзников на Кабул и в центральные провинции Афганистана. На этом этапе вероятно формирование «талибских княжеств», сепаратистских анклавов, независимых от Кабула. Оно будет сопровождаться резким ростом объемов производства наркотиков на подконтрольных радикальным исламистам территориях, поскольку талибам срочно потребуются дополнительные средства для продолжения боевых действий, установления политического доминирования. Помимо командования Шуры-е-Кветта и группы Хаккани создать собственные легальные военно-политические плацдармы на востоке (провинции Кунар, Нуристан), в непосредственной близости от Кабула (провинции Логар, Каписа), а также на севере (провинция Кундуз), скорее всего, попытается группировка Гульбеддина Хекматияра.

После создания талибских плацдармов на юге и востоке Афганистана основные усилия командиров «Талибана» сосредоточатся на борьбе за Кабул. Выход на афганский оперативный простор, очевидно, приведет к ужесточению конкуренции между лидерами радикалов на разных уровнях: в окружении муллы Мохаммада Омара, между талибами и Хекматияром, а также между Хекматияром и группой Хаккани. Кроме этого вероятно обострение соперничества между различными талибскими командирами.

Укрепление талибов в Афганистане (особенно на юге и юго-западе) спровоцирует ответную реакцию со стороны Ирана и Индии. Для Тегерана суннитский фундаментализм – враг номер один. Укрепление талибов также является прямой угрозой национальной безопасности Дели, так как разрушает баланс сил между Индией и Пакистаном. Можно предположить, что Иран предпримет дополнительные усилия, чтобы взять под контроль провинцию и город Герат, используя его в дальнейшем в качестве форпоста для противостояния талибам внутри Афганистана. Для Индии приоритетной задачей станет выстраивание союзнических отношений с новым Северным альянсом и оказание военной помощи кабульскому правительству, чтобы сковать активность талибов внутри Афганистана и предотвратить их возможный транзит в Кашмир.

В случае падения Кабула обострится внутренняя конкурентная борьба в движении радикалов, в которой, скорее всего, победят те, кто будет пользоваться прямой военно-политической поддержкой Пакистана. Если возрождение талибского Афганистана и произойдет, то станет плодом компромисса между различными группировками талибов, которые смогут обеспечить себе лидерские позиции на юго-западе страны. Взятие Кабула резко усилит центробежные тенденции в Афганистане и повысит вероятность раскола на пуштунский юг и непуштунский север. Фактический раскол приведет к началу гражданской войны. Следствием чего станет не только ликвидация всех социально-экономических и гуманитарных достижений последних девяти лет, но и разрушение афганского государства, которое вряд ли сможет быть восстановлено в обозримой исторической перспективе в своих официальных границах.

Враг без лица

Впрочем, пока западные государства демонстрируют желание продолжить оказание поддержки правительству Хамида Карзая. В 2010 г. против планов Барака Обамы о скором выводе войск выступили партнеры США по антитеррористической коалиции. В результате сам Обама во время одного из видеомостов с Хамидом Карзаем заявил о возможном переносе сроков, когда ответственность будет передана национальным силам Афганистана.

Ключевым инструментом обеспечения безопасности должна стать Афганская национальная армия (АНА). Именно от ее количественных и качественных характеристик зависит стабильность нынешнего афганского государства, успех борьбы с «Талибаном» и «Аль-Каидой» в регионе. Западные союзники Кабула приступили к воссозданию национальных силовых и правоохранительных структур Афганистана практически сразу же после свержения режима талибов в 2002 году. С тех пор новая афганская армия внешне достаточно сильно изменилась: ее численность возросла в несколько раз, а по техническому оснащению и системе подготовки она стала похожа на войска Североатлантического альянса. Тем не менее, афганские генералы и политики признают, что пока АНА по-прежнему не в состоянии самостоятельно защитить государство и народ от талибов, прежде всего из-за отсутствия тяжелого вооружения.

Кабульские власти уже несколько лет призывают западные страны оснастить национальную армию тяжелой техникой, прежде всего боевыми самолетами и танками. Однако, несмотря на призывы, западные спонсоры по-прежнему не спешат. В результате в настоящее время армия Афганистана напоминает скорее полицию, чем национальные вооруженные силы. Другими словами, Кабул зависим не только от экономического содействия Запада, но и от западного военного присутствия.

Называют разные причины, по которым Вашингтон не хочет оснастить афганскую армию самолетами и танками: от существования тайного договора с соседними странами, которые опасаются появления сильной афганской армии, до неуверенности Запада в завтрашнем дне кабульского режима. Ведь совершенно неизвестно, в чьих руках окажутся танки и самолеты, если союзное американцам правительство не устоит – возможен как переход власти к радикалам, так и череда военных переворотов по модели соседнего Пакистана. Кстати, сохранение американского военного присутствия может стать способом контроля и над состоянием дел в афганском военном истеблишменте.

На боеспособность афганских вооруженных сил влияет не только уровень их технической оснащенности. По словам ряда экспертов, военнослужащие афганской армии и полиции идеологически дезориентированы, не имеют четкого представления о своих целях и образа главного противника. В то время как ответственность за теракты в стране берут на себя в основном талибы, официальный Кабул клеймит неких виртуальных злодеев, именуемых «врагами афганского народа». Дезориентирует армию и то, что президент страны, обращаясь к духовному лидеру воюющих с АНА талибов мулле Омару, неоднократно называл его «своим братом».

События в Афганистане оказывают сильное влияние на большинство государств региона. Преждевременный вывод иностранных войск может привести не только к дестабилизации Афганистана, но и к радикализации всего региона с непредсказуемыми последствиями, что не отвечает интересам большинства государств Центральной Евразии. В свою очередь, продолжение военного присутствия НАТО на территории Афганистана снова будет обострять вопрос о размещении постоянных военных баз США, тем самым создавая дополнительную напряженность в отношениях Вашингтона с Москвой, Пекином и Тегераном. Но, пожалуй, самым пагубным образом на состоянии дел скажется затягивание нынешней ситуации неопределенности, которая повышает нервозность всех вовлеченных в процесс сил и не позволяет никому из них выработать эффективную модель поведения.

Омар Нессар – директор Центра изучения современного Афганистана (ЦИСА), главный редактор портала «Афганистан.Ру».

Афганистан > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 19 апреля 2011 > № 739774 Омар Нессар

Африка > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 апреля 2011 > № 739768

Ветер ужаса и ветер надежды

Большой Магриб: джихадисты и их заклятые враги

Резюме: Либерализация в Северной Африке сталкивается с двумя вызовами: угрозой джихадизма и бесправием этнических и религиозных меньшинств. Власть пытается сохранить равновесие между сдерживанием исламистов и противодействием джихадистам, с одной стороны, и замедлением демократических реформ – с другой.

Данный текст – глава из ставшей пророческой книги «Грядущая революция. Борьба за свободу на Ближнем Востоке» (The Coming Revolution. Struggle for Freedom in the Middle East), опубликованной осенью 2010 г. в издательстве Threshold Editions. Русский перевод выйдет в серии «Библиотека “КоммерсантЪ”» издательства «Эксмо», которое любезно предоставило материал журналу.

У племен и народов, живших испокон веку от Египта до Атлантики, включая пустыни Ливии, Туниса, Алжира и Марокко до самой Мавритании, есть три общих особенности. Во-первых, они коренные жители Северной Африки. Во-вторых, все они в течение многих столетий находились под игом одной мусульманской империи (Османской). В-третьих, испытывали и до сих пор испытывают тиранию националистических арабских режимов и крайнюю жестокость современных джихадистов. Среди этих народов выделяются следующие в порядке их численности: берберы Магриба (живущие преимущественно в Марокко, Алжире и частично в Сахеле), копты Египта и чернокожие племена южной Мавритании. Арабо-мусульманское большинство в этих странах также лишено многих свобод, и их права тоже часто ущемляются, но этнические меньшинства испытывают на себе двойной или даже тройной пресс.

Давление на культурно-лингвистические и религиозные меньшинства с целью заставить их отказаться от своей «самобытности» оказывается во многих странах Большого Ближнего Востока и арабского мира. В Северной Африки они подвергались дискриминации в течение многих веков, но особенно агрессивно это происходит в наши дни. Процессы культурной и политической эмансипации в этих странах всячески сдерживаются.

Если арабо-мусульманское большинство ущемляется по политическим мотивам, то неарабские мусульманские общины подавляются в силу самого их существования. На Большом Ближнем Востоке идет борьба между силами авторитаризма и джихадизма (хотя джихадисты нередко устраивают разбирательства друг с другом), с одной стороны, и гражданским обществом (в особенности его меньшинствами) – с другой.

Один и тот же сценарий в целом повторяется во многих странах Северной Африки, но с местными культурно-историческими особенностями. Большинство правительств авторитарны по своей сути, с разной степенью напористости. Ливия – единственная настоящая диктатура, которая держит в застенках тысячи политзаключенных. Режим Муаммара Каддафи, вдохновляемый радикальным арабским национализмом, идеями социализма и политического исламизма, находится у власти с 1969 года. В Египте, Тунисе, Алжире и в какой-то степени в Марокко существует многопартийная система, но, по мнению оппозиционных движений, правительства этих стран находятся под контролем авторитарных элит, а политзаключенные томятся в тюрьмах по много лет.

Дебаты относительно демократизации этих четырех стран продолжаются, и эксперты выделяют несколько факторов, по которым можно судить о легитимности находящихся у власти режимов. Во внимание принимается тот факт, что правящие круги этих стран наращивают давление и сохраняют контроль над оппозицией и гражданским обществом в целом. (Статья написана до начала политических перемен в регионе. – Ред.)

Арабские страны Северной Африки пока не достигли уровня демократизации Турции, Израиля или Кипра, своих средиземноморских соседей. Но если посмотреть на эволюцию политических систем, в глаза бросается колоссальная разница между четырьмя многопартийными конституциями Марокко, Алжира, Туниса и Египта и грубой диктатурой в Ливии, которая больше напоминает режимы Сирии, Ирана и Судана. В четырех недиктаторских, но авторитарных государствах Северной Африки у оппозиции есть доступ к газетам, и она может критиковать правительство (в известной степени), а представители оппозиции имеют возможность избираться в законодательные собрания. В Марокко конституционная монархия постоянно подвергается нападкам оппозиции, но у свободы слова есть пределы. В Алжире, Тунисе и Египте оппозиционные партии могут организовываться и участвовать в выборах разными способами. «Братья-мусульмане» в Египте хоть и стремятся к смене режима и установлению эмирата вместо республики, контролируют фракцию членов египетского законодательного собрания.

Многочисленные исследования последнего десятилетия свидетельствуют о том, что демократические движения в Северной Африке, как и в целом в арабском мире, становятся все более организованными и энергичными, добиваются расширения гражданских прав и свобод. Они все еще далеки от достижения полной либерализации, которая позволила бы гражданскому обществу иметь все те свободы, которыми пользуются на северном побережье Средиземного моря. Процесс либерализации сталкивается с двумя вызовами: угрозой джихадизма и суровой дискриминацией этнических и религиозных меньшинств. Власть пытается сохранить равновесие между сдерживанием исламистов и противодействием джихадистам, с одной стороны, и замедлением демократических реформ – с другой. Но по крайней мере в двух странах государственная идеология по-прежнему отвергает полную эмансипацию этнических меньшинств. Иллюстрацией может служить состояние меньшинств в Алжире и Египте, а также проблема рабства в Мавритании.

Берберы и краткая история их борьбы

Наряду с коптами в Египте, берберы являются старейшими жителями Северной Африки. Их опыт сродни тем переживаниям, которые выпали на долю индейцев в США. Арабские националисты, мусульманские историки, идеологи и политики дружно отвергают мысль о том, что представители этих меньшинств имеют законное право на самоопределение, независимость или даже на автономию и самоуправление. Исламисты и, естественно, джихадисты утверждают, что поскольку вся эта территория была честно завоевана халифатом 13 веков назад, она снова должна стать частью мусульманской империи. Мало того, они считают необходимым противодействовать созданию на этих землях небольших независимых государств, в том числе и мусульманских. Исламисты, поддерживающие идею возвращения к халифату, считают, что даже такие большие страны, как Марокко и Алжир, должны исчезнуть с карты мира. Тем более, по их мнению, нельзя допускать даже мысли о возникновении на пространствах Магриба, на западе Северной Африки, отдельной страны для берберов. Однако исламисты приглашают берберов присоединиться к движению салафизма и джихадизма, чтобы наравне с арабскими этническими группами участвовать в джихаде во имя восстановления праведного и справедливого халифата.

Арабские националисты, большинство из которых являются социалистами и сторонниками авторитарных режимов, прибегают к более конкретным аргументам, отвергая право берберов на самоопределение. Каддафи часто заявлял, что берберы – это те же арабы, потому что «они пришли сюда с Аравийского полуострова примерно 4 тысячи лет назад», то есть задолго до арабского вторжения на континент. Каддафи и его прислужники из числа националистов также пытаются утверждать, что берберы – это арабы, даже если отказываются это официально признавать. Это все равно что англосаксы Америки сказали бы американским индейцам: «Вы европейцы, потому что пришли сюда из Евразии примерно 10 тысяч лет тому назад, так что мы такие же коренные жители Америки, как и вы, и ваши земли – это наши земли».

Древние берберские народы под названием «мазих» или «амазих» имеют афро-хамитское происхождение и всегда населяли территории между Марокко и Западным Египтом, которые на юге простирались до самого Сахеля. Их многочисленные царства встретились с финикийскими поселенцами, основавшими Карфаген, и берберы сформировали ядро населения Карфагенской империи. После окончания Пунических войн берберов завоевывали римляне, византийцы и вандалы. Однако им удавалось сохранять свои культурные особенности на протяжении многих веков. Среди регионов их обитания называют Нумидию, Мавританию и некоторые другие. Христианство распространилось по Северной Африке в течение первых веков новой эры, и новый город Карфаген стал оплотом североафриканского христианства параллельно с Александрией, в которой обосновалась патриархия коптов.

Крупные еврейские общины начали появляться на берберских территориях в первом веке нашей эры.

После вторжения в Египет под командованием Амр Ибн Аль-Аса полчища халифата совершили марш-бросок через пустыню Сахара, дойдя до берберских поселений, где столкнулись с упорным сопротивлением в 642 и 669 гг. н. э., особенно в районах современного восточного Алжира и Туниса. Завоевание арабами берберских территорий стало важной исторической вехой, подобно англо-иберийскому освоению обеих Америк. Оно ознаменовало полное изменение облика преобладающей культуры, существенное преобразование этнического большинства, а также смену религиозной принадлежности.

После ряда сражений, которые начались в Киренаике (современной Ливии) и распространились на некоторые западные регионы Северной Африки (современные Тунис, Алжир и Марокко), завоеватели халифата под предводительством полководцев и эмиров, назначаемых на Аравийском полуострове, сломили сопротивление берберов. Огромные территории на севере африканского континента были присоединены к империи, расширяющейся с востока. Арабские войска собрались в Кайруане к югу от города Тунис и продвинулись к Атласским горам и окружающим их равнинам. Исконная родина берберов пала жертвой мусульманской экспансии в Северной Африке, с берегов которой произошло последующее вторжение в Испанию.

В отличие от предыдущих завоевателей, арабские правители настаивали на полной ассимиляции. С начала VII века в процессе арабизации и исламизации серьезным испытаниям была подвергнута самобытность крупных сегментов берберского населения. Важно отметить, что хотя сопротивление берберов замедлило процесс ассимиляции, некоторые коренные племена присоединились к завоевателям, как это происходило в Сирии и Месопотамии.

Одним из известных берберов, вставших под знамена халифата, был Тарик бен Зияд – блестящий полководец оккупационных войск, которые высадились на побережье Испании и примерно в 715 г. н. э. разгромили армии христиан-вестготов. В его честь гора, возвышающаяся над узким проливом между Иберией и Марокко, была названа «горой Тарика». В европейских языках это название со временем превратилось в «Гибралтар». Тарик провел армию халифата через всю Иберию, дав сначала династии Омейядов, а затем династии Аббасидов то, что не мог себе представить ни один предводитель мусульманской империи: часть христианской Европы. В этой местности были плодородные земли и множество пресноводных источников. Завоеватели назвали ее Андалусией, или землей вандалов. Однако полководец, который был для халифата примерно тем же, что спустя многие века Кортес для испанской империи, не удостоился тех почестей, которых заслуживал. Как только он добился победы в Андалусии, арабская знать из Дамаска захватила власть от имени чисто арабской династии Омейядов, известной своим пренебрежительным отношением к другим этническим группам, особенно к выходцам из Африки, даже если последние были мусульманами.

С самым знаменитым бербером в арабской истории обошлись как с второразрядным обывателем, несмотря на то, что он бросил несметные богатства к ногам правителей арабского халифата в Леванте. «Просто с этнической точки зрения он не был первостатейным подданным, – говорит Ферхат Мехенни, лидер современного движения за автономию берберов в Алжире, – потому что не являлся выходцем из правящего класса арабов, двигавшихся с востока со времени начала завоевания».

История Тарика в высшей степени показательна для всей многовековой истории вплоть до наших дней. Берберы разделились на две группы.

Первая группа – это арабизированные берберы, ставшие частью арабского населения, переселившегося в эти места из Аравии и Леванта. Это эквивалент метисов в Латинской Америке – смесь европейцев с коренным американским населением. Некоторые утверждают, что арабо-берберы, обратившиеся в ислам, вполне возможно, сегодня являются демографическим большинством в регионе от Марокко до Алжира. Вторая группа берберов сохранила свои доарабские культурные традиции и наследие – в частности, в отдельных анклавах, встречающихся на территории всего Магриба.

С утратой Андалусии западные границы халифата отступили к северному Марокко. Арабские правители, опасаясь дальнейших набегов европейцев, ослабили процесс арабизации берберов. В XVI веке Османский султанат заявил о притязаниях на всю Северную Африку, назначив своих чиновников «валисами» в Магрибе. Эти исторические события дали берберам возможность перевести дух и вздохнуть свободнее. Они позволили их культуре пережить еще несколько столетий, пусть и под игом султаната. Постепенно турецкое владычество отступило, и в 1830 г. Магриб начали колонизировать европейские державы. Франция прибрала к рукам Алжир, Марокко и Тунис, Испания захватила север Марокко, а Италия установила контроль над Ливией. И арабы, и берберы оказались оккупированными западными державами.

Когда в середине XIX века европейцы начали селиться в Алжире, французские власти попытались заручиться поддержкой берберов против усиливающегося влияния арабского национализма и ваххабизма. В течение нескольких десятилетий внутри общин берберов «амазих» сталкивались две тенденции. Одна идеология призывала берберов к более решительной поддержке ислама для противодействия французскому колониализму, тогда как другая утверждала, что реальной угрозой для берберского этноса является арабский национализм.

Историки берберских народов соглашаются с двусмысленностью эволюции их политических движений. Хотя многие берберы сражались с французским колониальным игом с самого начала вплоть до достижения полной независимости всех стран Магриба, другие сосредоточились на борьбе за автономию и независимость берберских народностей. Перед этими коренными народами стоял выбор: либо примкнуть к арабскому националистическому движению (в частности, в Алжире) и воевать с французами за светское постколониальное государство, либо вести битву непосредственно за берберское государство или несколько государств.

Эту дилемму было нелегко разрешить. Будучи в основной массе мусульманами, берберы не обладали стойким иммунитетом против призывов к джихаду, чтобы покарать «неверных» колонистов. Арабские националисты при всей своей светскости нередко использовали идею «великого джихада против Франции», чтобы поднять на борьбу племена «амазих». Французские алжирцы и местные власти разыгрывали карту автономии берберов, направленной против будущего арабского доминирования. В конце концов, большинство берберских политических лидеров решили примкнуть к этническим арабам в их противостоянии французскому владычеству, и в Магрибе образовалось три арабских государства: Марокко, Тунис и Алжир. Все это бывшие провинции арабского и османского халифата.

В Марокко, обретшем суверенитет в 1956 г., этнические берберы составляют 40% населения. В современном Алжире, независимом с 1962 г., эта группа представляет собой внушительное меньшинство примерно в 30%. Однако, если учесть арабо-берберов, то численность коренного населения «амазих» может достигать свыше 70% всего Магриба. Как и в Судане, количество арабских переселенцев здесь уступает по численности коренным североафриканским жителям. Однако смешанное население Магриба в политическом отношении находится под влиянием арабских националистов и исламистов, хотя в повседневной культурной жизни дают знать о себе как берберские, так и арабские корни.

Гораздо более многочисленные берберы Марокко, особенно те, что живут в районе Атласских гор, чувствуют себя намного комфортнее алжирских соплеменников. Конституционная монархия в Марокко связана кровными узами со многими представителями этих племен. Но даже в умеренном Марокко некоторые берберы опасаются джихадизма, поскольку он угрожает их образу жизни и робким попыткам установить выборную демократию.

В отличие от Марокко, в Алжирской Народно-Демократической Республике берберский вопрос стоит намного острее. Центром борьбы берберов в Алжире является регион Кабилия, стремящийся к автономии. Его жители поднимают вопросы самоопределения и демократизации так настойчиво, как никто этого еще не делал в истории Магриба.

Проблема кабилов

Берберское население распространено по всему региону – от небольших общин в Ливии, Тунисе и Египте до более крупных групп в Сахеле, таких как туареги, живущие в Мавритании, Мали и Нигере и до северных пределов Буркина-Фасо. Самые многочисленные берберские народности живут в Магрибе. Среди них шилу, ташелхиты на юге Марокко численностью 8 миллионов человек, народ риффиан на севере Марокко и шауйи в Алжире.

Однако наибольшее стремление к автономии и берберский этнический национализм присущи народности кабилов в северном Алжире, которая в значительной степени сохранила свой древний язык и культуру.

Географически Кабилия располагается к востоку от столичного города Алжир. В этой преимущественно гористой местности живет 5 миллионов кабилов-берберов. Большинство сосредоточено в трех берберских провинциях: Тизи-Узу, Беджая и Буира. Примерно 50% населения провинций Сетиф, Бордж-Бу-Арреридж и Бурмедес также говорят на кабильском языке. Кроме того, половина населения в трехмиллионной столице Алжир – это кабилы. В силу бедности и плотности населения Кабилия – источник более половины всех алжирских эмигрантов во Франции. Будучи одним из старейших очагов сопротивления в берберской культуре, Кабилия бунтовала несколько раз за последние несколько десятилетий, требуя культурной автономии, которая включала бы и право получать образование на древнем языке амазих.

С Ферхатом Мехенни, президентом Движения за автономию кабилов, я встречался в Конгрессе США осенью 2009 г., где он ознакомил конгрессменов с положением дел на его родине. Он, в частности, заявил: «На протяжении многих веков, в полной изоляции от внешнего мира, наш народ всячески оберегал самобытность своей горной родины, когда весь регион находился во власти династий Омейядов, Аббасидов и Османов, а также их вассалов. Во времена французского колониализма наш народ стремился к автономии, поэтому кабилы присоединились к движению сопротивления, чтобы создать независимый, свободный и светский плюралистический Алжир, где арабы и берберы, включая кабилов, мусульман и немусульман, могли бы жить в мире и справедливости. Но после освобождения арабские националисты захватили власть в Алжире и не пожелали создать кабильскую автономию. С тех пор мы сражаемся за наши фундаментальные права – право на сохранение самобытной культуры и право просто быть другими, несмотря на совместное проживание с арабами».

Подобно многим кабильским лидерам, Мехенни находится в изгнании, живет во Франции и служит послом своей этнической общины, странствующим по всему миру. В Вашингтоне проявили интерес к его делу, но для начала задали на удивление простые вопросы: «Кто такие кабилы? Кто такие берберы? Вы арабы? Какую религию вы исповедуете?» – спрашивали законодатели, руководители исследовательских центров и даже журналисты. Подобные вопросы никогда не задаются в отношении палестинцев, не говоря уже об израильтянах или курдах. Почему на Западе проявляют такое невежество в отношении этого народа численностью 5 миллионов человек, будучи прекрасно информированы о населении Косово? Кабилы боролись за свою культурную самобытность и политические права с 70-х гг. прошлого века, когда их подавлял правящий Фронт национального освобождения (ФНО), североафриканская разновидность партии Баас в Сирии и Ираке. Режим, поглощенный процессом арабизации, систематически отвергал требования ввести язык амазих для обучения детей в школах и в качестве одного из государственных языков.

По словам Алекса Медуни, представителя кабилов в Вашингтоне, навязывание со стороны ФНО арабского языка и арабской культуры берберам в целом и кабилам в частности воспринималось этими меньшинствами как разновидность «этнических чисток». «С самого первого дня независимости кабилы непрестанно подавлялись на протяжении трех десятилетий – прежде всего панарабистами и социалистической элитой в Алжире. Когда после окончания холодной войны власть военных была демонтирована и произошла смена режима, арабские националисты, поддерживаемые военными, а также набирающим силу движением исламистов-салафитов, возобновили давление. У кабилов не было передышки после ухода французов, и это несмотря на то, что они сражались на передовой линии освободительной борьбы». Первое поколение изгнанных с родины кабилов продолжило борьбу за права своего народа в эмиграции. Ряд изгнанных берберов-интеллектуалов поддерживали идею создания берберского государства или по крайней мере кабильской автономии.

В 1980-е гг. в арабских националистических кругах Леванта и во всем Магрибе не допускалось и мысли о том, что неарабские меньшинства могут быть чем-то недовольны. Разговоры на эти темы – от проблемы курдов в Ираке до бедственного положения берберов в Алжире – считались под запретом. В эти бурные годы, пока продолжалась холодная война, я писал о деле кабилов и берберов в ежемесячной газете, которую издавал в Бейруте. В крайне враждебном окружении, где всякий, кто поднимал вопрос о положении меньшинств в арабском мире, считался врагом, мои статьи были заклеймены как «подстрекательство к дроблению региона путем распространения вредоносной пропаганды о бедственном положении меньшинств в арабском мире».

Кабилы и джихадисты в алжирской гражданской войне

В 1991 г. Исламистский фронт спасения (ИФС) с небольшим перевесом победил на первых многопартийных выборах в Алжире. Хотя исламисты находились в меньшинстве, многочисленные слои населения, включая берберов, проголосовали против прежних авторитарных кандидатов, поддерживаемых ФНО. Однако ИФС не скрывал своих намерений сразу после прихода к власти установить исламистский режим, в котором не будет места светской многопартийной системе. С тех пор многие исламисты-салафиты прибегают к джихадистскому насилию и ведут террористическую войну.

В течение последнего десятилетия гражданская война в Алжире ведется джихадистами посредством вооруженных исламских групп салафитов (ВИГ), которые боролись не только с правительством, но и со светским гражданским обществом. Алжирские гражданские лица, арабы и берберы, сильно пострадали, находясь между джихадистами и правительственными войсками, как между молотом и наковальней. В результате варварской бойни от рук салафитов-террористов погибло 140 тыс. гражданских лиц. Слепой террор салафитов был в равной мере направлен против арабов и берберов. Женщины, дети, старики, художники и музыканты, государственные служащие были убиты или изувечены.

Джихадисты расправлялись с гражданским населением, стремясь посеять панику среди светски и умеренно настроенных граждан. В частности, убийство знаменитого кабильского певца Лунеса Матуба в 1998 г. послужило сигналом к эскалации конфликта между арабскими джихадистами и кабилами амазих. Матуб, убитый в районе Тизи-Узу, столицы Кабилии, был гордостью берберов. Помимо гражданской войны между салафитами и правительством, а также терактов джихадистов против светских символов, вспыхнула конфронтация между джихадистами и кабилами.

Столкновение джихадистов с этой особенно умеренной и светской общиной берберов имело ярко выраженные и глубокие идеологические корни. На поверку исламисты-салафиты ВИГ оказались экстремистской разновидностью джихадистов, своим фундаментализмом напоминающей «Талибан». Их призывы к созданию радикального исламского государства, естественно, противоречили интересам светских и либеральных кабилов. Джихадисты не только идеологически чужды кабилам, говорящим на языке амазих, но и олицетворяют в их глазах возрождение средневекового халифата, вооруженное вторжение которого в VII веке привело к падению берберских государств.

Борьба между джихадистами и кабилами всегда была борьбой между возрождающимся тоталитарным халифатом и либеральной демократией, между прошлым и будущим. Столкновения на территории компактного проживания кабилов и берберов оставили незаживающие душевные раны у миллионов людей, живущих в Алжире и в эмиграции.

Кабилы и будущее региона

После терактов 11 сентября и войны в Ираке 2003 г. борьба кабилов стала восприниматься в совершенно ином свете. Прежде всего, в рамках глобальной войны с джихадистами кабилы позиционировали себя как движение сопротивления тоталитарным террористам, и во многом им помогли в этом алжирские салафиты. Хотя верно то, что «“Аль-Каида” в Магрибе», новый оплот алжирских и марокканских джихадистов с 2006 г., вербовала в свои ряды немало кабилов, верно и то, что берберское общество в северном Алжире и во всем регионе всегда было более решительно настроено против салафитской повестки дня, чем другие меньшинства в регионе. Светские кабилы – самые непримиримые и интеллектуальные противники идеологии «Аль-Каиды».

Помимо идеологического столкновения, кабилы были вдохновлены другими событиями в регионе: «Мы видели, как член Лиги арабских государств Ирак предоставил курдам фундаментальные права через несколько лет после падения партии Баас», – сказал мне Ферхат Мехенни. Далее этот политический лидер, глубоко тронутый гибелью кабильского музыканта, провел своего рода историческую параллель. Почему бы с кабилами и берберами в целом не обращаться как с курдами в Ираке? Почему не предоставить им автономию, право на формирование местных органов самоуправления, культурных и общеобразовательных учреждений? И курды, и кабилы являются неарабскими этническими группами, волей судеб живущими в арабском государстве. В конце концов, им должны предоставить фундаментальные права или позволить создать собственное государство. Мехенни также упомянул Дарфур и чернокожее население Судана – еще одной арабской страны, которая отказывается предоставить фундаментальные права своим меньшинствам. В отличие от Курдистана или Дарфура, Кабилия не переживала бойни или резни таких масштабов, как та, что имела место в Ираке и Судане. «Но все зависит от того, кто находится у власти в Алжире, – сказал Медуни, американский лидер кабилов. – Если джихадисты захватят власть в Алжире, и арабы, и кабилы заплатят высокую цену», – справедливо заключил он.

Сложность ситуации в Алжире состоит в том, что там существуют три враждующих полюса: правительство, джихадисты и кабилы. Кабилы обвиняют режим в том, что он препятствует признанию самобытности берберов амазих. Признание Алжиром кабилов имеет огромное значение для этой доарабской народности. «Наше правительство активно участвует в международных форумах в поддержку прав палестинцев, которые находятся на расстоянии нескольких тысяч километров от нас, но не признает права собственного народа в Кабилии», – говорит Мехенни. Он и его единомышленники недоумевают, почему Лига арабских стран добивается справедливости в отношении Газы и требует вывода вооруженных сил с Западного берега, но не обращает внимания на положение дел в Тизи-Узу. Этнические притязания кабилов законны и должны быть рассмотрены международным сообществом и правительством Алжира.

Правительство Алжира ведет тяжелую битву против «Аль-Каиды» и местных террористических группировок. Многие алжирские арабы являются светскими людьми и гуманистами, решительно сопротивляющимися наступлению салафитов. Международное сообщество должно помочь алжирскому правительству противостоять джихадистам и в то же время облегчить диалог между Алжиром и Тизи-Узу.

Лучшим решением, в пользу которого выступают представители кабильских демократов, стало бы создание коалиции либеральных алжирцев, кабилов и других берберов. Вне всякого сомнения, это привело бы к образованию демократического большинства в Алжире. Такая коалиция и светское правительство образовали бы единый фронт, оставив «Аль-Каиду» в изоляции. «В случае подобного поворота демократическая культура могла бы возобладать в стране, и в конечном итоге центр признал бы периферию», – говорит Мехенни. Летом 2010 г. он и его соратники сформировали правительство в изгнании.

Если арабы и кабилы вместе выступят в защиту демократии, они смогут осуществить настоящую революцию против тоталитарных доктрин джихадистов. Проблема в том, чтобы найти мужественное меньшинство, которое начнет реформу большинства.

На берегах Северной Африки дуют два ветра: ветер ужасов джихадизма и ветер надежды на демократическое обновление.

Валид Фарес – американский ученый и публицист ливанского происхождения, автор многих книг о ситуации на Ближнем Востоке.

Африка > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 апреля 2011 > № 739768

Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 апреля 2011 > № 739749

Мир большого нуля

Новый экономический клуб будет порождать конфликты, а не способствовать сотрудничеству

Резюме: Сегодня мы живем в мире «Большого нуля», в котором ни у одной отдельно взятой страны или группы стран нет политико-экономических рычагов или воли, чтобы решать значимые международные проблемы. Экономики всего мира сидят на огромных запасах наличности, выжидая окончания нынешней эпохи политической и экономической неопределенности. Многим из них ждать придется долго.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 2 за 2011 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

Мы больше не живем в мире «Большой двадцатки». В последние несколько месяцев группа ведущих экономик мира нарушила концерт наций, сбившись на какофонию конкурирующих голосов. Это произошло после того, как острота финансового кризиса снизилась, и обнаружились несовместимые политические и экономические ценности. Не существует и жизнеспособной «Большой двойки» – американо-китайского решения насущных транснациональных проблем, поскольку не в интересах Пекина взваливать на себя бремя, неотделимое от роли мирового лидера. Не впечатляет и альтернатива в виде «Большой тройки» – США, Европа и Япония, в которой мир потенциально мог бы найти спасение.

Сегодня у Соединенных Штатов не хватает потенциала для того, чтобы оставаться главным поставщиком мировых общественных благ. Европа всецело поглощена спасением еврозоны. Япония также связана по рукам и ногам сложными внутриполитическими и экономическими проблемами. У правительств этих стран нет ни времени, ни ресурсов, ни внутриполитического капитала для того, чтобы стать новыми международными тяжеловесами. Между тем дать адекватный ответ на транснациональные вызовы сегодня невозможно без прямого участия формирующихся новых держав, таких как Бразилия, Китай и Индия. Однако они слишком заняты проблемами внутреннего развития и не желают взваливать на себя дополнительное бремя решения насущных вопросов мировой повестки дня.

Сегодня мы живем в мире «Большого нуля», в котором ни у одной отдельно взятой страны или группы стран нет политико-экономических рычагов или воли, чтобы решать значимые международные проблемы. В результате на мировой арене будут усиливаться конфликты по таким жизненно важным вопросам, как макроэкономическая координация на глобальном уровне, реформа финансового регулирования, торговая политика и изменение климата. Этот новый порядок имеет далеко идущие последствия для глобального хозяйства, поскольку экономики всего мира сидят на огромных запасах наличности, выжидая окончания нынешней эпохи политической и экономической неопределенности. Многим из них ждать придется долго.

Клуб старой гвардии

До середины девяностых G7 была тем международным форумом, где шел основной торг. Ее члены имели общие ценности и верили, что демократия и рыночный капитализм способны обеспечить длительный мир и процветание.

В 1997 г. «Большая семерка», в которой доминировали США, превратилась в «Большую восьмерку» после того, как американские и европейские политики пригласили в свой клуб Россию. Это изменение не отражало никакого реального сдвига в мировом балансе сил, а представляло собой попытку поддержать хрупкую российскую демократию и не допустить сползания этой страны назад в коммунизм или шовинистический милитаризм. Переход от G7 к G8 не поставил под сомнение добродетели представительной демократии или истину о том, что чрезмерное государственное вмешательство в управление экономикой представляет опасность.

Недавний финансовый кризис и крах мирового рынка стали гораздо более серьезным потрясением для системы международных отношений, чем события, последовавшие за развалом советского блока. В сентябре 2008 г. опасения по поводу того, что глобальная экономика находится на грани катастрофы, ускорили неизбежный переход к формату G20, включающий крупнейшие экономики мира и самые важные формирующиеся национальные рынки. На первых встречах этого клуба – в ноябре 2008 г. в Вашингтоне и в апреле 2009 г. в Лондоне – было достигнуто соглашение о совместной монетарной и фискальной экспансии, увеличении финансирования Международного валютного фонда и новых правилах функционирования финансовых учреждений. Этих успехов удалось добиться в основном потому, что все члены клуба одновременно чувствовали одну и ту же угрозу.

Но когда началось восстановление экономики, чувство опасности в некоторых странах притупилось.

Стало ясно, что Китай и другие крупные развивающиеся экономики понесли менее существенный урон и восстановятся быстрее богатейших государств мира. Китайские и индийские банки в наименьшей степени пострадали от банкротства крупнейших финансовых учреждений Соединенных Штатов и Европы. Более того, валютные резервы Китая надежно защищали правительство и банковское сообщество этой страны от паники в связи с нехваткой наличности на Западе. Способность Пекина направлять средства государственного бюджета на инфраструктурные проекты быстро создала новые рабочие места, сняв опасения по поводу того, что падение потребительского спроса в США и Европе может породить массовую безработицу и дестабилизировать ситуацию в КНР.

По мере восстановления Китая и других быстроразвивающихся стран на Западе еще больше усилились страхи и уныние. Высокий уровень безработицы, упорно не желающий снижаться, и опасения второй волны рецессии вызвали в Америке антиправительственные настроения, которые привели к тому, что вектор власти сместился к республиканцам. Во Франции и Германии правительства утратили доверие, а в Японии и Великобритании партии, находившиеся у власти, проиграли выборы. Налогово-бюджетный кризис спровоцировал народное возмущение во многих странах – от Греции до Ирландии, от государств Балтии до Испании.

Тем временем Бразилия, Китай, Индия, Турция и другие развивающиеся страны двинулись вперед, не обращая внимания на забуксовавшие экономики развитого мира. Ирония в том, что единственная развивающаяся страна, где восстановление экономики идет с большим трудом, – это нефтегазовый гигант Россия (первая страна, приглашенная в клуб G7). По мере того как интересы богатых и развивающихся государств начали расходиться, «Большая двадцатка» и другие международные организации перестали осознавать насущную и безотлагательную необходимость координации усилий для проведения последовательной многосторонней политики.

Западные политики, оказавшиеся под огнем критики, поскольку не смогли обеспечить энергичного восстановления экономики, стали искать козлов отпущения в других странах. В течение последних нескольких месяцев существенно возросло напряжение в отношениях между Соединенными Штатами и Китаем. КНР по-прежнему игнорирует призывы Вашингтона отпустить курс юаня и позволить ему значительно укрепиться. Пекинские политики настаивают на том, что им необходимо защитить свою страну на важном этапе развития, в то время как вашингтонские законодатели более решительно настроены на введение санкций против китайской торговой и валютной политики, которую они считают несправедливой. В последние три года резко возросло количество дел, которые США и Китай возбуждают друг против друга на уровне двусторонней торговли и во Всемирной торговой организации. Между тем «Большая двадцатка» перерождается из умеренно эффективной международной организации в площадку для болезненного выяснения отношений.

Место водителя пустует

В этих взаимных упреках и бездействии нет ничего нового. Так, спустя четыре десятилетия после подписания Договора о нераспространении ядерного оружия основные ядерные державы так и не договорились о том, как построить и поддерживать действенный режим нераспространения, который сможет остановить расползание самого опасного оружия и технологий по всему миру. Фактически международная оборонная политика всегда была, по сути, игрой с нулевой суммой, поскольку одна страна или группа стран работают над максимальным наращиванием своих оборонных возможностей таким образом, чтобы (сознательно или неосознанно) поставить под сомнение военное превосходство потенциальных противников.

Мировая торговля – это совсем другая игра, поскольку от нее могут выиграть все игроки. Однако расхождение экономических интересов после завершения финансового кризиса подрывает международное сотрудничество и вставляет палки в колеса глобализации. В прошлом мировая экономика полагалась на гегемона (Великобританию в XVIII и XIX веках и Соединенные Штаты в XX веке), который создавал рамочную структуру безопасности, необходимую для защиты свободных рынков, свободной торговли и движения капиталов. Однако уникальное сочетание слабеющего влияния США на международной арене, с одной стороны, и резких политических разногласий (как между развитыми и развивающимися странами, так и между Соединенными Штатами и Европой) – с другой, создают вакуум мирового лидерства как раз в тот момент, когда оно больше всего нужно.

В последние 20 лет, несмотря на все разногласия по вопросам безопасности, у правительств крупных развитых и развивающихся стран были общие экономические цели. Рост китайской и индийской экономики обеспечивал западным потребителям доступ к самым быстрорастущим рынкам мира и помогал американским и европейским политикам сдерживать инфляцию путем импорта недорогих товаров и услуг. США, Европа и Япония помогают развивающимся экономикам создавать рабочие места, экспортируя их товары в больших объемах и поддерживая относительную стабильность в международной политике.

Но в течение следующих 20 лет переговоры по экономическим и торговым вопросам, скорее всего, будут проникнуты тем же духом соперничества, какой наблюдался в ходе недавних дебатов о нераспространении ядерного оружия и изменении климата. Раунд торговых переговоров в Дохе так же мертв, как и дронт, и Всемирная торговая организация не способна противостоять всплеску протекционистского давления, спровоцированного замедлением мировой экономики.

Конфликты по поводу либерализации торговли в последнее время вспыхивали между Соединенными Штатами, Евросоюзом, Бразилией, Китаем, Индией и другими быстроразвивающимися экономиками, поскольку каждое правительство стремится защитить своих рабочих и промышленность – часто за счет интересов других стран. Чиновники во многих европейских государствах сетовали на слишком низкие ставки налога на корпорации в Ирландии, и в прошлом году вынудили ирландское правительство принять план спасения, который был нужен этой стране, но который правительство не хотело принимать. Немецкие избиратели недовольны тем, что им приходится оказывать материальную поддержку более бедным государствам ЕС, а граждане стран Южной Европы критикуют нежелание своих правительств и дальше жить не по средствам.

Перед последней встречей стран «Большой двадцатки» в Сеуле (в ноябре прошлого года) бразильские и индийские официальные лица поддержали претензии своих американских и европейских коллег к Китаю, обвиняя его в манипулировании курсом национальной валюты. Однако, когда американцы подняли этот вопрос на самом форуме, министр финансов Бразилии высказал мнение, что политика «количественного смягчения», проводимая Вашингтоном – это такая же несправедливая практика, а немецкий министр иностранных дел охарактеризовал американскую политику как «неумную».

Среди других трудноразрешимых разногласий можно отметить споры по поводу субсидий фермерам в США и Европе, вопросы защиты прав интеллектуальной собственности, принятия антидемпинговых мер и компенсирующих пошлин. Беспокойство в связи с поведением фондов национального благосостояния ограничило возможность некоторых из них занять ведущее положение в западных компаниях, особенно американских. А стремление Китая блокировать надежный, долговременный доступ к природным ресурсам, которое заставляет Пекин прибегать к агрессивной скупке полезных ископаемых в Африке, Латинской Америке и на других развивающихся рынках – еще больше подливает масла в огонь разгорающегося конфликта с Вашингтоном.

Финансовый протекционизм и стремление защитить активы также набирают обороты. Китайская государственная нефтяная компания попыталась приобрести американскую энергетическую компанию Unocal в 2005 г., но сделку заблокировал Конгресс. Годом позже государственная компания ОАЭ Dubai Ports World предприняла попытку получить контрольный пакет акций другой компании, чтобы иметь возможность управлять несколькими американскими портами, и это также вызвало негодование политического истеблишмента Соединенных Штатов. Эти события были лишь предвестниками аналогичных проявлений инвестиционного протекционизма в Европе и Азии. На самом деле на международной арене существует мало руководящих принципов в отношении прямых зарубежных инвестиций – практически не выработано четкого определения, например, того, что следует считать «критически важной инфраструктурой». Это одна из тех мировых политических проблем, которую вряд ли удастся решить в ближайшее время.

Самым важным источником конфликтов служат дебаты о том, как не допустить в будущем повторения глобального экономического краха. Международная монетарная и финансовая стабильность в будущем потребует более тесной координации на мировом уровне, принятия единых норм регулирования и контроля. В конечном итоге, возможно, придется создать наднациональную регулирующую инстанцию с учетом того, что капитал мобилен и не признает границ, а политика регулирования проводится исключительно на национальном уровне. Однако по этому вопросу имеются глубокие разногласия. Правительства многих развивающихся государств опасаются, что принятие более строгих международных правил в отношении деятельности финансовых компаний будет означать их более жесткую привязку к финансовым системам тех самых западных экономик, которые они обвиняют в провоцировании последнего кризиса. Но и между развитыми экономиками нет единства во взглядах на пути реформирования системы регулирования и наблюдения за финансовыми учреждениями.

Дисбаланс в мировой торговле остается существенным и продолжает увеличиваться, а вместе с ним растет и риск валютных войн – не только между США и Китаем, но также и между другими быстрорастущими экономиками. В этих разногласиях нет ничего нового. Но все еще шаткое и неустойчивое состояние глобальной экономики обусловливает необходимость скорейшего и безотлагательного разрешения этих противоречий. В то же время вакуум в области мирового лидерства крайне затрудняет поиск взаимоприемлемого решения и компромисса.

Кому нужен доллар?

После прежних кризисов на развивающихся рынках, подобных азиатскому финансовому краху конца 1990-х гг., политические деятели этих стран договорились о поддержании слабых валют и положительного сальдо текущих операций путем накопления огромных золотовалютных резервов. Эта стратегия отчасти стала результатом неверия в то, что на МВФ можно рассчитывать как на кредитора последней инстанции. Страны с дефицитом текущих операций, такие как Соединенные Штаты, считают накопление золотовалютных резервов разновидностью торгового меркантилизма, который препятствует укреплению недооцененных валют. В свою очередь, быстроразвивающиеся экономики сетуют на то, что дефицит текущих операций в США может, в конечном итоге, привести к краху американского доллара, хотя именно данный дефицит и помогает этим странам накапливать те самые нужные им золотовалютные резервы. Это современная версия парадокса Триффина – страна, производящая главную резервную валюту, вынуждена допускать дефицит платежного баланса для обеспечения ликвидности на мировом уровне. В конце концов, этот дефицит обесценивает данную валюту как стабильный международный резерв.

Между тем начатые по рекомендации Китая дебаты по поводу альтернатив американскому доллару, включая повышение роли специального права заимствования (SDR, международного резервного актива, основанного на корзине из пяти главных национальных валют, создаваемого МВФ в качестве дополнения к золотовалютным резервам), ни к чему не приводят. Главная причина в том, что Вашингтон не заинтересован в каких-либо решениях, способных подорвать центральную роль доллара. Также маловероятно, что китайский юань сможет в ближайшем будущем прийти на смену доллару в качестве главной резервной валюты, поскольку для этого Пекину придется ввести плавающий курс юаня, снизить контроль над перемещением капитала, осуществить либерализацию внутренних рынков капитала и создать рынки суверенного долга, деноминированного в юанях. Это долговременный процесс, который может представлять угрозу политической и экономической стабильности КНР в краткосрочной перспективе.

Кроме того, производители энергии сопротивляются политике, направленной на стабилизацию непредсказуемых цен с помощью диверсификации источников энергоносителей. Экспортеры, особенно Россия, продолжают использовать угрозы перекрыть поставки природного газа в качестве главного внешнеполитического оружия против соседних стран. Со своей стороны, потребители энергии сопротивляются введению налога на выброс углерода в атмосферу, который мог бы уменьшить их зависимость от ископаемого топлива. Аналогичная напряженность возникает из-за резкого роста цен на продовольствие и прочее сырье. Конфликты, связанные с решением этих проблем, вспыхивают в эпоху сильной экономической обеспокоенности, когда ни одна страна или группа стран не обладает достаточным влиянием, чтобы предложить по-настоящему международный подход к их разрешению.

С 1945 по 1990 гг. мировой баланс сил определялся относительной разницей в военных возможностях. Не рыночные инновации и не культурная динамика усиливали советский блок в рамках биполярной системы международных отношений, а грубая военная сила. Сегодня ключевое значение Китая и других формирующихся держав для будущего мировой экономики, а не количество китайцев «под ружьем» и не численность их вооружений, делает их выбор крайне важным для будущего Соединенных Штатов.

В этом суть дилеммы большого нуля. Фраза «коллективная безопасность» сразу же вызывает ассоциации с НАТО и ролью этой организации в обеспечении мира и безопасности в Европе. Но, как убедительно демонстрирует кризис еврозоны, коллективной экономической безопасности в глобальной экономике не существует. Если раньше интересы европейских стран сближались на основе предположения, что страны юга Европы защищены от риска дефолта, и государства Восточной Европы выстраивались в очередь, чтобы присоединиться к зоне евро, то теперь они опасаются подхватить «вирус» внутри европейского дома, который может в один прекрасный день привести к развалу всей еврозоны.

За пределами Европы, будь то рыночная демократия, подобная Соединенным Штатам, или авторитарное капиталистическое государство, как Китай, любые политики, прежде всего беспокоятся и переживают по поводу роста национальной экономики и создания рабочих мест. Что же касается стремления поддержать мировую экономику, то это для всех второстепенный приоритет. Больше не существует вашингтонского консенсуса, но не возникнет и пекинский консенсус, потому что государственный капитализм китайского образца призван удовлетворять уникальные потребности Китая. Это тот редкий продукт, в экспорте которого КНР не заинтересована.

Поскольку каждое правительство должно работать над укреплением внутренней безопасности и процветания, которое соответствовало бы уникальным политическим, экономическим, географическим, культурным и историческим особенностям данной конкретной страны, государственный капитализм – это система, которая должна быть уникальной для каждой практикующей ее страны. Вот почему, несмотря на обязательства «избегать прошлых ошибок», зафиксированные в совместных коммюнике «Большой двадцатки», протекционизм живет и здравствует. Вот почему процесс создания новой международной финансовой архитектуры вряд ли приведет к появлению новой структуры, соответствующей нормам и правилам, вызывающим всеобщее доверие. И именно поэтому эпоха «Большого нуля» скорее породит затяжной конфликт, чем что-то, отдаленно напоминающее новое Бреттон-Вудское соглашение.

Нуриэль Рубини – профессор экономики на факультете бизнеса имени Стерна в Нью-Йоркском университете, председатель совета директоров компании Roubini Global Economics и соавтор книги «Кризисная экономика».

Иэн Бреммер – президент Группы «Евразия», консалтинговой компании, оценивающей политические риски, и автор книги «Конец свободного рынка».

Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 апреля 2011 > № 739749

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 апреля 2011 > № 739745 Эмиль Паин

Мирное сосуществование XXI века

Закат вульгарного мультикультурализма как возрождение культуры модерна

Резюме: Мультикультурализм появился лишь как исторический эпизод, как проявление кратковременной «обратной волны», завершающей цикл индустриальной модернизации. Эта волна была вызвана внешними по отношению к культуре импульсами, сила которых ныне слабеет. Необходима новая модель.

Критика мультикультурализма становится модной политической тенденцией в Европе, но вызывает разноречивые отклики в России. При этом само значение этого понятия не вполне прояснено, дискуссии же носят исключительно политический характер. В данной статье я излагаю свою гипотезу о том, что ослабление позиций сугубо традиционалистской идеологии, выраженной в концепции вульгарного (упрощенного, выхолощенного) мультикультурализма, обусловлено фундаментальными историческими тенденциями – приливами и отливами модернизации.

Концепция «обратной волны»

В 1990-е гг. Самьюэл Хантингтон предложил модель глобального распространения демократизации, в которой использовал образ морских приливов и отливов. Он ввел в научный оборот понятие «обратной волны» (rеverse wave) демократизации, обосновав почти неизбежные, но временные отступления ранней демократии под напором традиционных и более укорененных в жизни народов недемократических режимов. Концепция «обратной волны» хорошо объясняет не только трудный и извилистый путь демократизации, но и более широкий круг процессов, объединяемых понятием «модернизация». Эта концепция позволяет лучше понять и природу одного из парадоксов глобализации.

Речь идет об одновременном проявлении с конца XX века двух, казалось бы, взаимоисключающих тенденций. С одной стороны, рост взаимосвязи стран мира и определенная стандартизация их культур. С другой – нарастание культурной дифференциации и дезинтеграции, связанное с феноменом так называемого «этнического и религиозного возрождения». Рост традиционных групповых форм идентичности (этнической, религиозной, расовой) стал активно проявляться с конца 1960-х и усилился в 1980–1990-х годах. Эта тенденция охватила большинство стран мира, что и обусловило глобальный кризис модерна, затянувшийся почти на полвека. Глубокой эрозии подверглись в это время основополагающие ценности культуры модерна, прежде всего ценности индивидуальной свободы, рационального сознания и прав человека. Эти процессы сопровождались обострением конфликтов между этническими и религиозными группами не только в постколониальных странах с незавершенной национальной консолидацией общества, но и в давно сложившихся государствах-нациях Европы и в США.

Чаще всего отмеченный парадокс глобализации объясняют естественным сопротивлением незападных культур модернизационным переменам, процессам стандартизации и унификации человеческой деятельности. Но основным фактором, подтолкнувшим волну традиционализма, стали, вероятнее всего, внешние по отношению к культуре импульсы, а именно – совокупность радикальных перемен в экономической, интеллектуальной и политической жизни мира, произошедших в конце 1960-х – начале 1970-х годов.

Экономические перемены. Начала радикально меняться глобальная экономическая стратегия, обусловившая в немалой мере и изменения в культурной политике. С конца 1960-х гг. стремление к сокращению издержек на рабочую силу, затрат на развитие социальной инфраструктуры, на обеспечение экологической безопасности и других требований индустриального и демократического общества стимулировали вывоз капитала и перенос промышленных мощностей из развитого мира в развивающийся. Эта стратегия побуждала корпорации приспосабливать как индустриальные технологии, так и управленческие идеологии к культурным особенностям соответствующих стран. Простота применения новых технологий сделала их доступными для использования в разных культурных и социальных условиях. Внедрение этих технологий не потребовало столь значительных изменений в традиционной культуре, какие произошли в предшествующие эпохи при появлении первых гидравлических и паровых машин, а затем и механизмов на дизельной и электрической тяге. Поэтому вместо прежних западных стратегий слома традиционных культур возникала политика адаптации западной экономики к традиционным культурам.

Она проводилась и в самих западных странах в связи с массовой заменой местной рабочей силы на более дешевую, рекрутируемую из среды иммигрантов. Эта новая стратегия не только уменьшила стандартизирующие функции индустриализации по отношению к традиционным культурам, но и стимулировала рост традиционализма, легитимировала его. Бизнес перестал играть роль основного защитника и проводника модернизации и идей культурного универсализма, что, в свою очередь, повлияло на развитие мирового интеллектуального климата в последней трети XX века.

Изменение общественных настроений. Господствовавшая с XIX века идея модернизации как универсального прогресса подверглась в конце 1960-х и в 1970-х гг. сокрушительной критике. В этот период (времена деколонизации) модернизацию все чаще стали называть «насильственным цивилизаторством и орудием колониализма», а также «имплицитным тоталитаризмом». Левый европейский постмодернизм в лице Ролана Барта, Мишеля Фуко, Жиля Делеза, Герберта Маркузе и ряда других философов-шестидесятников буквально бомбардировал классическую теорию модернизации упреками в антигуманизме и подавлении прав народов на культурную самобытность.

Одним из поводов для сокрушительной критики модернизации послужили проблемы (реальные и мнимые) в ряде стран «третьего мира», подвергшихся модернизации в значительной мере под давлением внешних сил. В некоторых из этих государств, прежде всего африканских, она сопровождалась разрушением традиционных институтов и жизненных укладов, повлекших рост социальной дезорганизации.

Однако в те годы еще рано было оценивать результаты индустриальной модернизации, позитивные последствия которой проявились лишь к началу нового века. Только ныне они стали заметными как раз там, где процесс оказался наиболее полным и последовательным. Например, ряд стран преодолели или существенно смягчили основное бедствие африканского континента – высокую детскую смертность. В период с 1995 по 2007 гг. Бенин, Ботсвана, Намибия, Нигер, Лесото, Маврикий, Мали, Мадагаскар, Сейшелы, Сенегал и некоторые другие (всего около 25% африканских государств) сумели обеспечить сокращение детской смертности в среднем на 18%. Здесь же сложились и сравнительно стабильные демократические режимы, достигнут 15-процентный совокупный рост доходов на душу населения. В большинстве же из 24 автократических государств континента, элиты которых боролись не столько с накопившимися веками внутренними проблемами, сколько с так называемым «экспортом модернизации», с 1995 г. наблюдается отрицательная динамика экономических и социальных показателей.

Но все это стало известно лишь в начале XXI века, а в 1970-е гг. большинство западных интеллектуалов демонизировали модернизацию в «третьем мире», описывая ее исключительно как форму колониализма, и одновременно идеализировали подъем национальных движений, возвращение народов к традиционным социальным практикам и образу жизни. Эти идеи были подхвачены в странах Востока, где послужили основой для формирования разнообразных фронтов сопротивления «новым западным крестоносцам». Многие исследователи давно обращают внимание на то, что политическая философия исламского фундаментализма представляет собой коллаж из идей левого европейского постмодернизма и антиглобализма.

Таким образом, в 1960–1970-е гг. западные интеллектуалы оказали существенное влияние на изменение глобальных политических стратегий, подстегнув волну традиционализации. По отношению к модернизации это была «обратная волна», отступление от идеи органического и целенаправленного обновления общества.

От гражданской интеграции к общинному строю

Одним из важных проявлений кризиса культуры модерна стало изменение в 1970-х гг. западных концепций национальной и культурной политики. До этого на протяжении нескольких веков процесс трансформации империй и становления национальных государств сопровождался политикой поощрения культурной однородности. Георг Фридрих Гегель и Франсуа Гизо, Эдуард Тейлор и Алексис де Токвиль, Жан Жорес и Макс Вебер при всех различиях в их политических предпочтениях твердо поддерживали принцип культурной однородности национального государства.

При этом в его истолковании и способах воплощения в жизнь единства не наблюдалось. Различались представления о мере культурной однородности, для одних она выражалась в формуле французской революции: «Одна страна, один народ, один язык», а для других – только в однородности политической и правой культуры при допущении разнообразия этнического и религиозного самосознания. В последнем случае можно было говорить о переходе страны от политики культурной ассимиляции к политике интеграции разных культур в единую гражданскую общность. Со временем идея национально-гражданской интеграции вытеснила доктрину культурной ассимиляции и после Второй мировой войны стала на Западе основой национально-культурной политики.

Культурная ассимиляция в XVIII–XIX веках достигалась преимущественно за счет навязывания населению страны единого языка, насильственного подавления местных или привнесенных языков, жестких запретов на функционирование локальных культур. На совершенно иных основах утверждалась гражданская интеграция. Она базировалась на идее дополнения множества культур единой гражданской и поощрения такой дополнительной культурной однородности косвенными методами. Так, американская политика «плавильного котла» (melting pot) переплавляла культуру иммигрантских групп, используя социально-экономические рычаги, преимущественно систему льгот. Такая политика не запрещала национальные культуры в быту и вместе с тем поощряла освоение иммигрантами единых гражданских норм на основе усвоения ими английского языка, а также совокупных норм культуры так называемого «белого протестантского большинства». Эта политика показала, что гражданская культура развивается не вместо национальных культур, а вместе с ними.

С конца 1940-х гг. политика «плавильного котла» и гражданской интеграции (в различных модификациях) стала доминирующей в Соединенных Штатах и в Европе. Однако уже в 1960-х гг. под давлением постмодернизма такая политика постепенно стала все более негативно восприниматься западным общественным мнением, которое тогда не умело отличить насильственную ассимиляцию от добровольной гражданской интеграции. Кроме того, интеграция тогда была еще непоследовательной и неполной, например, в США она ограничивалась расовой сегрегацией. Эти ограничения должны были быть сняты, однако вместо совершенствования интеграционной политики ее просто отбросили. Такое часто бывало в истории.

С 1970-х гг. началось победное шествие другой концепции, «мультикультурализма», отказавшейся от идеи гражданской интеграции и направленной на поощрение группового культурного разнообразия и простого соседства общин в рамках единого государства. В 1971 г. принципы мультикультурализма были включены в Конституцию Канады, в 1973 г. ее примеру последовала Австралия, в 1975 г. – Швеция. С начала 1980-х гг. эти принципы вошли в политическую практику большинства стран Запада и стали нормой, своего рода кредо для международных организаций.

Почти четыре десятилетия наблюдения за последствиями внедрения в жизнь этой политической доктрины дают основания для вывода о том, что она, решая одни проблемы, например, обеспечивая привыкание людей к неизбежному и растущему в современном мире культурному разнообразию, порождает другие, усиливая межобщинный раскол общества и провоцируя межгрупповые конфликты. Однако значительные сложности в оценке последствий этого феномена проявляются не только в силу этой двойственности.

Мультикультурализм и его трактовки

Мультикультурализм до сих пор является одним из наиболее расплывчатых терминов политического лексикона, означающим лишь то, что в него вкладывает каждый говорящий. Защитники мультикультурализма рассматривают его как характеристику современного общества, представленного многообразием культур, и как сугубо культурологический принцип, заключающийся в том, что люди разной этничности, религии, расы должны научиться жить бок о бок друг с другом, не отказываясь от своего культурного своеобразия. Такой подход, как правило, не встречает возражений среди серьезных европейских политиков. Они выступают против других сторон мультикультурализма, рассматривая его сквозь призму государственной политики.

Поскольку сторонники и противники мультикультурализма оценивают его с различных позиций, то порой дискуссии на эту тему превращаются в сплошное недоразумение, как если бы люди серьезно спорили о том, шел дождь или студент? Примерно такая коллизия возникла при обсуждении политических заявлений, сделанных в конце 2010 – начале 2011 г. лидерами трех стран – Германии, Великобритании и Франции – по поводу «провала» политики мультикультурализма.

О чем шла речь? Ни один из трех лидеров не подверг сомнению саму необходимость мирного сожительства представителей разных культур в одном государстве. Все они использовали слово «провал», оценивая мультикультурализм исключительно как особую политическую стратегию, т. е. говоря об ошибочном, неверно выбранном государственными деятелями, принципе организации взаимодействия разных этнических, расовых и религиозных общин в единой стране. По сути, три европейских политика говорили только о мультикультурной дезинтеграции.

Первой на эту тему высказалась Ангела Меркель 18 ноября 2010 года. В речи канцлера ФРГ содержалось как признание в качестве общепринятого факта сосуществования в Германии разных культур (по словам Меркель, «ислам уже стал неотъемлемой частью Германии»), так и критика вульгарного мультикультурализма, т.е. такой политической практики, которая привела к раздельному и замкнутому существованию общин в составе одного государства. Именно эту замкнутость («живут бок о бок, но не взаимодействуют») канцлер определила как «абсолютный крах» политики мультикультурализма.

Эту же мысль повторил и британский премьер-министр Дэвид Кэмерон, внеся важное уточнение. Выступая в Мюнхене на международной конференции по безопасности (5 февраля 2011 г.), он подчеркнул, что проблему мультикультурализма составляет не столько специфичность разных религиозных культур, представленных в современной Великобритании, сколько отсутствие у новых британцев единой гражданской, общей британской идентичности. В 2007 г. было проведено социологическое исследование, которые выявило: треть британских мусульман считает, что им ближе мусульмане из других стран, нежели их сограждане-англичане. Эти и другие факты дали Кэмерону основание для вывода о том, что «отсутствие у молодых людей, выходцев из мусульманских стран, других идентичностей, кроме соотнесения себя с общиной, заставляет их придерживаться извращенных интерпретаций ислама и сочувствовать террористам». В целях преодоления культурного раскола общества и установления позитивного плюрализма британский премьер предложил особую либерально-гражданскую концепцию, названную им «мускулистый либерализм». На его взгляд, интеграция произойдет, если люди, принадлежащие к разным культурным сообществам, «освободившись от государственного гнета, обретут общую цель», например, в виде общей гражданской заботы о своей стране как едином доме.

В феврале 2011 г., последним из лидеров стран ЕС, тему мультикультурализма затронул президент Франции Николя Саркози, сам являющийся живым воплощением этого феномена современной Европы. Ведь история рода Саркози – пример переплетения по крайней мере трех традиций: французской, венгерской и еврейской. Понятно, что и претензии к мультикультурализму носят с его стороны не культурологический, а сугубо политический характер. Провал этой стратегии он, как и его коллеги по Евросоюзу, связывает с нарушением принципов гражданской интеграции: «Общество, в котором общины просто сосуществуют рядом друг с другом, нам не нужно, – отметил Саркози 12 февраля 2011 года. Если кто-то приезжает во Францию, то он должен влиться в единое сообщество, являющееся национальным». Напомню, что во Франции уже более двух веков под нацией (национальным сообществом) понимается согражданство и единая гражданская идентичность.

Невольники общин: либеральная критика мультикультурализма

В политических кругах у мультикультурализма есть два вида критиков. Консервативная критика (обозреватели часто называют ее «культурным империализмом» или «новым расизмом») исходит из необходимости замены мультикультурализма монокультурализмом и настаивает на законодательно закрепленном режиме привилегий для доминирующих культурных групп (религиозных и этнических). Апологеты такой позиции (неонацисты в Германии; активисты крайне правой «Английской лиги обороны» в Великобритании или партии Марин Ле Пен во Франции) резко отрицательно оценили выступления нынешних лидеров своих стран, рассматривая их как «беззубые», «пустой пиар», «обман общества» и т.д.

Позиция Меркель, Кэмерона и Саркози ближе к либеральной критике мультикультурализма, которая исходит из того, что сохранение культурного своеобразия является безусловным правом всех граждан. Однако зачастую такое сохранение своеобразия отнюдь не добровольно, оно происходит под давлением общин и вступает в противоречие с правами других людей, с принципом равноправия и с гражданской сущностью современного общества.

Либеральная критика приводит следующие аргументы.

Во-первых, эта политика обеспечивает государственную поддержку не столько культурам, сколько общинам и группам, которые необоснованно берут на себя миссию представительства интересов всего этноса или религии.

Во-вторых, государственное спонсирование общин стимулирует развитие коммунитарной (общинной) идентичности, подавляя индивидуальную. Такая политика закрепляет безраздельную власть общины, группы над индивидом, лишенным возможности выбора.

В-третьих, мультикультурализм искусственно консервирует традиционно-общинные отношения, препятствуя индивидуальной интеграции представителей разных культур в гражданское общество. Во многих странах Европы и в США известны многочисленные случаи, когда люди, утратившие этническую или религиозную идентичность, вынуждены были возвращаться к ней только потому, что правительство спонсирует не культуру, а общины (их школы, клубы, театры, спортивные организации и др.). В России же льготы, предназначенные для «коренных малочисленных народов Севера», вызвали в 1990-е гг. стремительный рост численности таких групп за счет того, что представители иных культур, прежде всего русские, стали причислять себя (разумеется, только по документам) к коренным народам в надежде на получение социальных льгот.

В-четвертых, главным недостатком политики мультикультурализма является то, что она провоцирует сегрегацию, порождая искусственные границы между общинами и формируя своего рода гетто на добровольной основе.

Во многих странах мира возникли замкнутые моноэтнические, монорелигиозные или монорасовые кварталы и учебные заведения. В студенческих столовых возникают столы «только для черных». Появляются «азиатские» общежития или дискотеки для «цветных», вход в которые «белым» практически заказан. В 2002 г. имам небольшого французского города Рубо посчитал недопустимым въезд в этот населенный пункт Мартины Обри, известнейшей политической персоны – мэра города Лилля, бывшего министра труда, впоследствии лидера Социалистической партии и кандидата в президенты Франции. Имам назвал свой городок «мусульманской территорией», на которую распространяется «харам», т.е. запрет для посещения женщины-христианки. Это пример часто встречающейся и парадоксальной ситуации – мультикультурализм на уровне страны оборачивается жесткой сегрегацией на локальном уровне.

Такие же превращения происходят и с иными ценностями, которые в 1970-е гг. лежали в основе самой идеи мультикультурализма. Эта политика, по замыслу ее архитекторов, должна была защищать гуманизм, свободу культурного самовыражения и демократию. Оказалось же, что на практике появление замкнутых поселений и кварталов ведет к возникновению в них альтернативных управленческих институтов, блокирующих деятельность избранных органов власти на уровне города и страны. В таких условиях практически неосуществима защита прав человека. Например, молодые турчанки или пакистанки, привезенные в качестве жен для жителей турецких кварталов Берлина или пакистанских кварталов Лондона, оказываются менее свободными и защищенными, чем на родине. Там от чрезмерного произвола мужа, свекра или свекрови их могла защитить родня. В европейских же городах этих молодых женщин зачастую не спасают ни родственники, ни закон. Карикатурный мультикультурализм, из которого выхолощены ценности гуманизма, способствует возрождению таких архаических черт традиционной культуры, которые уже забыты на родине иммигрантов.

В ряде исламских стран женщины становились не только членами парламента, судьями, министрами, но и главами правительств (Беназир Бхутто в Пакистане, Тансу Чиллер в Турции). А в исламских кварталах европейских городов турецкую, арабскую или пакистанскую женщину могут убить за любое неподчинение в семье мужчине, за подозрение в супружеской неверности, за не надетый платок. Правда, и в Германии турчанка Айгёль Озкан стала министром земельного правительства Нижняя Саксония (апрель 2010 года). Однако как раз она представляет ту, пока небольшую, часть иммигрантов, которая сумела вырваться из локальной общины и индивидуально интегрироваться в немецкое гражданское сообщество.

В замкнутых же исламских кварталах Берлина, Лондона или Парижа молодежь имеет значительно меньшие возможности социализации и адаптации, чем их сверстники, живущие вне добровольных гетто. Уже поэтому невольники общин заведомо не конкурентоспособны на общем уровне страны. К началу 2000-х гг. в Берлине лишь каждый двенадцатый турецкий школьник сдавал экзамены за полный курс средней школы, тогда как из числа немецких школьников такие экзамены сдавал каждый третий выпускник. Понятно, что и безработица затрагивает молодых турок в значительно большей степени, чем немцев. В 2006 г. 47% турчанок в возрасте до 25 лет и 23% молодых турок являлись безработными и жили за счет социальных пособий. При этом сама возможность получения пособий почти без ограничений по времени не стимулирует иммигрантов к интеграции в принимающее сообщество. Более того, социологические исследования показывают, что турецкая молодежь в Германии демонстрирует меньшее стремление к интеграции, чем турки старшего поколения. Вот это и есть реальное выражение краха политики мультикультурализма, точнее – политики культурной дезинтеграции.

Концепция «культурной свободы»: контуры политики нового века

Накапливается все больше доказательств того, что мультикультурализм появился лишь как исторический эпизод, как проявление кратковременной «обратной волны», завершающей цикл индустриальной модернизации. Эта волна была вызвана внешними по отношению к культуре импульсами, сила которых ныне слабеет.

Экономика. В 1970-е гг. мировое разделение труда определялось потребностью экономики в снижении издержек на рабочую силу, при этом ее качество, квалификация работников имели тогда меньшее значение, чем обилие и дешевизна трудовых ресурсов. Индустриальная экономика сама упрощала технологии, адаптируя их к социальным и культурным стандартам, сложившимся в данной местности. Новая же постиндустриальная экономика высоких технологий значительно менее пригодна для адаптации к локальным традиционным культурам. Сама сущность «высокой технологии» исключает возможность ее упрощения, поэтому она более требовательна к качеству трудовых ресурсов, оцениваемому по универсальным и стандартизированным критериям.

Это обстоятельство уже сейчас меняет характер мирового разделения труда. В странах «глобального Севера» уменьшается спрос на рабочую силу низкой квалификации. Большинство этих государств своей миграционной политикой поощряет приток только высококвалифицированных специалистов. Изменяется и отношение к вывозу капитала. Эксперты отмечают, что ныне американские фирмы предпочитают размещать производства первой стадии (высококвалифицированный умственный труд и опытное производство) у себя дома, второй стадии (производство элементов, требующих квалифицированного ручного труда) – в регионах, отличающихся высоким качеством технической культуры и долгой традицией квалифицированного индустриального труда (например, в Шотландии). Наконец, производства третьей стадии, требующие рутинной, трудоемкой, малоквалифицированной деятельности (скажем, изготовление элементов электронных изделий и сборка) – в таких странах, как Китай (Гонконг), Филиппины, Индонезия.

Странам, сохраняющим значительные пласты традиционной культуры, присущей неурбанизированным обществам, в современном разделении труда достаются лишь трудоемкие производства, требующие рутинного и малоквалифицированного труда. По мере того как эти государства или некоторые из них будут втягиваться в развитие собственного постиндустриального производства, им придется существенно изменять сложившийся в стране культурный климат. Экономика вновь воспроизводит креативную функцию по отношению к традиционной культуре, которую она частично утратила в эпоху ее адаптации к локальным традициям.

Политика. Индустриальная фаза модернизации могла осуществляться при разных политических режимах: демократических, авторитарных и тоталитарных. На постиндустриальном этапе модернизации возрастают требования к индивидуальной активности и творчеству работника. А это, в свою очередь, требует сравнительно радикальных изменений в обществе. Экономическая модернизация рано или поздно подталкивает модернизацию социально-политическую. Не случайно переход ряда стран Азии (прежде всего, Японии и Южной Кореи) к инновационному этапу модернизации сопровождался процессом их демократизации. Аналогичные процессы происходили в Латинской Америке (например, в Бразилии), а еще раньше – в странах Южной Европы (Испания, Португалия и Греция). Да и в России политический истеблишмент все яснее осознает, что экономические успехи будут все больше зависеть от «честных выборов». А факт того, что они уже и сегодня невозможны без справедливого суда, осознан уже давно.

Культурное развитие. Волна традиционализма в немалой мере породила архаичную политику мультикультурализма, возродившую и усилившую разобщенность. Ныне этот факт признается не только большинством экспертов, но и политическими кругами. В «Белой книге по межкультурному диалогу», выпущенной Советом Европы (2009), равно негативно оценены как концепция «культурной ассимиляции», так и «мультикультурализма» в его нынешнем виде. Международные организации и практически все демократические страны перешли к новой стратегии.

Во-первых, это поощрение интеграции иммигрантских групп в принимающее сообщество с использованием системы льгот и санкций. Во-вторых, «разделение сфер культуры». В публичной сфере поощряется культурная однородность, основанная на принятии единых формальных норм, контролируемых гражданским обществом. В приватной же области, также как и в духовной жизни, гарантируется возможность культурного разнообразия. Например, место для отправления специфических культов – это храм, тогда как улица – сфера общего светского пользования. Исходя из такого подхода, Саркози заявляет: «Мы не хотим, чтобы во Франции устраивали показательные уличные молитвы, но мечети – это нормально». Предполагается, что такая компромиссная модель позволяет обеспечить соблюдение прав человека вне зависимости от его культурных особенностей при сохранении разнообразия мультикультурного общества.

Модель «разделения сфер культуры», несомненно, отражает назревшие изменения общественных настроений, хотя и остается теоретически весьма несовершенной. В реальной жизни невозможно провести демаркационную линию между приватной и публичной жизнью. Например, воспитание детей в семье, казалось бы, относится к сугубо приватной сфере. Тогда как же оценить принятые в ряде европейских стран запреты на использование физических наказаний при воспитании детей? Таким же фактическим вторжением в личную жизнь являются законы, обязывающие родителей выплачивать алименты на поддержание детей при разводах. Да и сами защитники интересов той или иной культурной группы в приватной сфере неизбежно апеллируют к публичности. Само существование этнических или религиозных общин сегодня невозможно без общественных собраний, собственных изданий, системы просвещения и другой публичности.

Несомненно, новая концепция чрезвычайно противоречива. Вместе с тем, такая противоречивость характерна для большинства принципов, на которых держится современное политическое устройство государства-нации. Так права человека могут вступать в противоречие с принципом защиты национальной безопасности. И в случае роста угроз в любой стране вводятся ограничения прав человека, начиная с личного досмотра в аэропортах и заканчивая – в крайних случаях – установлением режима чрезвычайного положения. На практике противоречия между базовыми принципами политики всегда разрешаются за счет установления системы приоритетов. Они действовали во все времена и во всех сферах общественной жизни, в том числе и в национально-культурной.

Даже в период расцвета политика мультикультурализма имела ограничения. Так, ни одна европейская страна, допустившая на свою территорию ислам, не разрешала многоженства, принятого в мусульманской традиции, вначале потому, что этот принцип был способен разрушить всю систему европейского семейно-имущественного права, созданного для моногамной семьи. Затем этот принцип отвергался как безусловно дискриминационный по отношению к женщине. Ныне, в связи с ростом критики мультикультурализма, общегражданские нормы становятся еще более приоритетными по сравнению с нормами групповыми.

В мире не прекращаются поиски новых стратегий культурной политики. Одним из наиболее перспективных направлений является модель «индивидуальной свободы и культурного выбора», базовые принципы которой изложил Амартия Сен – известный мыслитель и ученый, лауреат Нобелевской премии по экономике. Главная его идея состоит в постепенном ослаблении групповых форм идентификации и переходе к индивидуальному выбору. «Культурная свобода, – объясняет Сен, – это предоставление индивидам права жить и существовать в соответствии с собственным выбором, имея реальную возможность оценить другие варианты». Амартия Сен подчеркивает, что «множество существующих в мире несправедливостей сохраняется и процветает как раз потому, что они превращают своих жертв в союзников, лишая их возможности выбрать другую жизнь, и даже препятствуют тому, чтобы они узнали о существовании этой другой жизни». Вот и этнические, религиозные и другие групповые культурные традиции по большей части не добровольны, они «аскриптивны», т.е. предписаны индивиду от рождения. Поэтому основная цель политики поощрения культурной свободы состоит в ослаблении этой предопределенности, в развитии индивидуального мультикультурализма.

Концепция «культурной свободы» была с энтузиазмом встречена многими специалистами в области изучения культурной политики. Однако она пока не стала нормой и в западных странах. Что касается возможности ее применения в российских условиях, то это представляется крайне маловероятным в обозримой перспективе. И вовсе не потому, что этому будет препятствовать российский народ. Наиболее труднопроходимым для инноваций слоем культурной почвы является тот, который принято называть «российской элитой».

Россия: возможно ли продвижение к мультикультурной интеграции?

На февральском (2011) заседании Госсовета России, обсуждавшем проблемы межнационального общения, президент Дмитрий Медведев попытался реабилитировать слово «мультикультурализм», заметив, что новомодные лозунги о его провале неприменимы к России. На мой взгляд, такая оценка – результат недоразумения, «эффекта Журдена», не знавшего, что он тоже говорит прозой. Дело в том, что российский лидер сам неоднократно критиковал те же стороны мультикультурализма, что и его европейские коллеги. Особенно часто он это делал, говоря о ситуации на Северном Кавказе, где мультикультурная дезинтеграция чрезвычайно ярко проявляется в клановости, в этническом сепаратизме и в религиозном радикализме. Все это порождает почти непреодолимые преграды для управляемости региона, формирует беспрецедентную волну терроризма, не говоря уже о проблемах модернизации этой территории. Президент России, как и европейские лидеры, неоднократно связывал проблему преодоления такой раздробленности с гражданской интеграцией, которую он определял по-разному. На декабрьском (2010) Госсовете, посвященном взрыву русского национализма, Медведев назвал интеграцию развитием «общероссийского патриотизма», а на февральском Госсовете в Уфе – задачей становления «российской нации».

Российская версия политики мультикультурализма древнее и намного сложнее по своим последствиям, чем европейская. Мультикультурализм как форма поощрения групповой, общинной идентичности был неотъемлемой частью сталинской политики создания национальных республик (союзных и автономных), а также национальных округов и областей. Однако в советское время дезинтеграционные последствия такой политики частично снималась имитационным характером всей системы автономий, за фасадом которой скрывалось единое территориально-партийное управление. Проблема обострилась в постсоветское время, когда местные элиты попытались наполнить реальным содержанием формальный и мнимый суверенитет своих республик.

Девяностые годы прошли под знаком мобилизации представителей так называемых титульных национальностей в республиках России, поднимаемых местными элитами на борьбу за суверенитет. В ряде случаев такая мобилизация приводила к открытым вооруженным столкновениям больших групп населения с федеральной властью, как это было в Чеченской Республике. В 2000-е гг. ситуация изменилась, ее фокусом стали другие проблемы, а именно: отторжение иноэтнических мигрантов принимающим сообществом, прежде всего жителями крупнейших городов России.

Эта проблема породила столкновения между разными группами населения, вроде того, что произошло в Кондопоге в 2006 году. Вместе с тем, этнополитическая ситуация в России стала напоминать проблематику стран «глобального Севера». Это, казалось бы, позволяет в большей мере использовать зарубежные концепции и практики культурной, миграционной и этнической политики. Однако в реальности возможность прямой имплементации позитивных концепций и практик весьма ограничена.

Проблема объекта политики. На Западе ксенофобия принимающих сообществ направлена в основном на иммигрантов, т.е. иностранных граждан, прибывших из-за рубежа. В России же основным объектом ксенофобии выступают внутренние мигранты, граждане Российской Федерации, жители республик Северного Кавказа. Уже одно это показывает, что применяемая на Западе политика ослабления миграционных проблем за счет ограничений въезда иностранных граждан и изменений условий предоставления им гражданства или вида на жительство не может быть использована в качестве инструмента решения межэтнической и религиозной напряженности в России.

Проблема раздробленности политического менеджмента в сфере миграционной и этнической политики. В странах Европейского союза направленность развития законодательства и политических практик в сфере регулирования миграции, защиты прав человека и обеспечения прав национальных меньшинств взаимоувязаны как институционально (входят в единый блок управления), так и идеологически (опираются на единые ценности). В России же нет не только единого идеологического основания для интеграционной политики, но разорваны и само управление, и законодательные практики. Так, миграционная политика в 2000-х гг. претерпела изменения. Этническая же («национальная») политика России застыла в том положении, в каком она сформировалась в 1990-е годы. Концепция государственной национальной политики, принятая в 1996 г., не пересматривается. В 2000–2010 гг. законодательная активность Государственной думы в сфере этнической («национальной») политики была парализована, а министерство, которое в 1990-е гг. под разными названиями отвечало за проведение такой политики, ликвидировано.

Проблема фундаментальных особенностей функционирования государственной власти. На Западе основные новации в сфере этнической и миграционной политики формируются политическими партиями и институтами гражданского общества, проходят общественное обсуждение, затем принимаются и кодифицируются законодательной властью, становясь нормой для власти исполнительной. В России же принципиально иной способ формирования политики во всех сферах жизни. Ее принципы и нормы создаются исполнительной властью и затем одобряются партиями, представленными в Федеральном собрании. При таком способе функционирования политики участие экспертного сообщества и широкой общественности в ее выработке и реализации весьма ограничено, а возможность принятия контрпродуктивных политических решений, напротив, чрезвычайно велика. Кроме того, партии, отчужденные от реального участия в выработке политики и не обремененные ответственностью за ее проведение, склонны к популизму. Не случайно практически все партии, представленные в Государственной думе, эксплуатируют этнофобии и мигрантофобии, тогда как в крупнейших странах Евросоюза такие партии либо не попадают в парламент (как в Германии и Великобритании), либо находятся там в меньшинстве, как во Франции. Россия в числе европейских лидеров и по уровню массовой мигрантофобии, хотя и не опережает такие страны ЕС, как Венгрия, Латвия, Греция и Португалия.

В странах Европейского союза основным механизмом реализации этнокультурной и миграционной политики выступает взаимодействие органов исполнительной власти с институтами гражданского общества. Такое взаимодействие делает участие граждан в политике непрерывным, не ограниченным только временем очередных выборов. В России же институты гражданского общества крайне слабы. Более того, наша страна, судя по материалам международных исследований, отличается от 28 стран ЕС самым низким уровнем ценности гражданской солидарности и взаимного («горизонтального») доверия. При этом подстегнуть процесс гражданской интеграции одними лишь информационными манипуляциями по развитию «общероссийского патриотизма» не удастся. Все это делает маловероятной активизацию процесса гражданской интеграции в нашей стране в ближайшие годы.

И все же я верю, что движение России от мультикультурного раскола к мультикультурной интеграции стратегически неизбежно. Наша страна вступила на путь инновационной модернизации, и это не лозунг очередного лидера, а жизненная необходимость для государства с великой историей и великой культурой. Сама же инновационная экономика настолько же неизбежно требует модернизации политико-правовой и социально-культурной, насколько вдох требует выдоха.

Э.А. Паин – доктор политических наук, профессор Национального исследовательского университета – Высшей школы экономики, генеральный директор Центра этнополитических исследований.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 апреля 2011 > № 739745 Эмиль Паин

Андорра > Миграция, виза, туризм > tourinfo.ru, 19 апреля 2011 > № 321604

Владельцы горнолыжных курортов страны сделали ставку на пятизвездочные средства размещения и состоятельных клиентов. Однако российские эксперты рынка зимнего отдыха считают, что Андорра вряд ли сейчас могут претендовать на звание «второго Куршевеля».

По-видимому, властям Андорры надоел имидж «студенческого курорта» с недорогим спиртным, большим количеством дискотек и отелей среднего класса. Так, несколько лет назад страна была абсолютным мировым лидером по количеству отдыхающих в горах европейских студентов. Однако сейчас, борясь за место под солнцем среди таких признанных лидеров горнолыжного туризма как Франция, Швейцария и Италия, Андорра сделала огромные вливания в инфраструктуру своих склонов и собирается закрыть почти все места, где можно было бы остановиться или перекусить небогатым клиентам.

Из-за «ребрендинга» своих курортов Андорра потеряла порядка 7-8% своих клиентов из Западной Европы, но при этом привлекла россиян, которым нравится здесь не только уровень сервиса и склоны, но и оффшор, а, следовательно, низкие цены почти на все товары. В зимний сезон 2011 года Андорра показала очень хорошие результаты, продажи выросли на 20%, отмечает генеральный директор компании «Время-Тур» Нелли Огурцова.

«Сказать, что туда потянулись именно состоятельные клиенты, нельзя. Дело в том, что в Андорре пока очень мало отелей высшей категории. В этот сезон продавался весь сегмент – апартаменты, дорогие отели, хостелы», – объяснила Огурцова.

Спрос на Андорру резко вырос, поскольку склоны Австрии, Франции и Италии уже изучены нашими туристами, а Андорра – это новое направление, считает директор департамента Испании и Андорры компании DSBW Дмитрий Романов.

«Андорра никогда не была дешевой страной, в пик сезона туры стоят от 650 евро за тур с трехзвездочным отелем. Но при этом надо учитывать, что там всегда была прекрасная инфраструктура и даже в самых недорогих отелях очень хорошее питание, много пабов и дискотек. В общем, есть все, чтобы отдохнуть туристам с любыми возможностями», – говорит Романов.

Андорра > Миграция, виза, туризм > tourinfo.ru, 19 апреля 2011 > № 321604

Испания > Недвижимость, строительство > prian.ru, 19 апреля 2011 > № 319323

После роста в прошлом году цены на жилье в Испании снова начали снижаться. По официальным данным, в первом квартале 2011 года недвижимость подешевела на 4,7%, а с учетом инфляции дома за год потеряли 8,3% своей стоимости.

За год цены в Мадриде снизились на 8,9%. Сейчас квадратный метр в столице Испании продается за €2,36 тыс., передает Spanish Property Insight.

В среднем цены на недвижимость в стране снизились на 15,4% по сравнению с пиковыми показателями. Жилье в Малаге подешевело на 22,2%, в Мурсии – на 21,6%, а в провинции Аликанте (Коста Бланка) – на 21,1%.

Недавнее повышение банковских ставок по ипотеке окажет давление на рынок недвижимости и может привести к дальнейшему снижению цен, считает руководитель Spanish Property Insight Марк Стакли

Испания > Недвижимость, строительство > prian.ru, 19 апреля 2011 > № 319323

Россия. ЦФО > Агропром > rosinvest.com, 19 апреля 2011 > № 317449

Соблюдение традиций играет на руку производителям: в этом году на Пасху только в Москве испекут на 30 тонн куличей больше, а яиц в продажу поступит порядка 100 тысяч, что превышает прошлогодние показатели в несколько раз.

Сегодня в магазинах покупателям предлагают пасхальные наборы в корзиночках, причем из-за упаковки, по оценкам аналитиков, цена может увеличиваться до 70%.

Цены удерживать не удается

Столичный департамент торговли и услуг обещает удерживать цены. «Cтоимость куличей весом 300–400 граммов в рознице составит 42–65 рублей, куличи весом около килограмма будут стоить 75–140 рублей», — говорит глава ведомства Михаил Орлов. Как сообщил чиновник, в прошлом году кулич весом 100 граммов стоил 24 рубля, весом около 800 граммов — не дороже 100 рублей.

Средняя стоимость кулича составляла около 50 рублей. Таким образом, по данным департамента, цены даже снизились.

Одна из столичных сетей даже объявила о снижении цен на пасхальные продукты. Странно, что в набор верующего на светлый праздник вошли гранатовый сок, сырокопченая колбаса и даже красная икра. Причем снижение цен, скорее всего, произошло за счет накрутки цен на товары из остальных групп.

Но все же, по данным столичного департамента потребительского рынка и услуг, цены растут. «Цены на яйца в московских магазинах в преддверии Пасхи начали повышаться, — сообщает заместитель руководителя департамента Дмитрий Краснов. — Действительно, наметился рост цен на яйцо до 1,6% с начала месяца».

Согласно данным Росстата, по сравнению с Пасхой прошлого года стоимость яиц выросла на 2%, на сливочное масло — на 20,5%, на муку — на 21,5%. Получается, что удорожание даже более существенно, чем в 2009 и 2010 годах.

Федеральная антимонопольная служба даже провела проверку цен на яйца и пришла к выводу, что нарушений нет. Чтобы государство вмешалось в ценообразование, цены должны вырасти на 30%. Так что пока показатель роста цен считается нормой.

Виной всему не только Пасха

При этом в службе не скрывают, что жалобы на завышенную стоимость туда все-таки поступают. И больше всего по традиции страдают регионы. В Челябинске с начала месяца яйца подорожали на 4%, а с начала года — на 6%. В Мурманской области цены подскочили на 6% только за прошедшую неделю.

«Текущие сравнительно высокие темпы роста цен на продовольственные товары прежде всего определяются высокой продовольственной инфляцией, — объясняет аналитик УК „Финам Менеджмент" Максим Клягин. — Она, в свою очередь, связана с крайне неблагоприятными условиями в прошедшем сельскохозяйственном сезоне».

По словам Клягина, рост цен продолжится и после Пасхи. Продовольственная инфляция в 2010 году составила около 13%, и пока сравнительно высокие темпы сохраняются.

Деревенские яйца — на вес золота

«Спрос на яйца за последнюю неделю вырос примерно на 40%, — рассказывает пресс-секретарь X5 Retail Group Варвара Стоянова. — Пик продаж продержится неделю, после чего цена на яйца будет снижаться».

А вот цены на модные сейчас деревенские продукты остаются на прежнем уровне, только от этого они не становятся более доступными. Например, дюжина деревенских яиц обойдется в 200 рублей без учета доставки (против 75 рублей в супермаркетах).

«Сейчас на них очень большой спрос, несмотря на цены, — рассказывает руководитель магазина „Деревенские продукты" Сергей Иванченков. — Люди ценят, что куры не напичканы вредными веществами для быстрого роста и плодовитости».

Там же продается мука крупного помола — один из самых популярных видов сырья для куличей. Она обойдется в 300 рублей за килограмм. Как уверяет Иванченков, в городских магазинах ее купить практически невозможно.

Готовьте сами

По закону о торговле продукты во время праздников не должны дорожать больше чем на 25%. Но, по данным общества защиты прав потребителей «Общественный контроль», подобные нарушения настолько часты, что к ним уже привыкли.

«Самое неприятное, что на праздники цены поднимаются, а после никогда не опускаются, — делится юрист организации Мария Свиридова. — В среднем цены взлетают на 10–15%. За последние 8 лет стоимость куличей с каждым годом только увеличивается».

С подозрением юрист относится к услуге освящения куличей. Указание, что кулич освящен, увеличивает его себестоимость. Но проверить, действительно ли такая услуга оказана, невозможно — официальных бумаг на подобные случаи нет.

К тому же первые поступления куличей в продажу были зафиксированы еще в начале марта. Естественно, продавались они плохо, ведь до Пасхи продукт в состоянии первой свежести вряд ли бы дожил, даже если он и привезен из Испании с полугодовым сроком годности.

Эксперт считает: есть все шансы, что эти не самые свежие хлебные продукты могут попасть на стол потребителя. В организации рекомендуют гражданам печь куличи самостоятельно — только так можно обойтись без больших затрат как на покупку продуктов, так и на возможное лечение после отравления.

Новые услуги для верующих

В этом году среди пасхальных маркетинговых новшеств — специальная услуга от батюшки прямо в магазине. Одна из столичных сетей гипермаркетов заявила об освящении куличей и яиц в присутствии покупателя прямо в торговом зале. Цена на услугу неизвестна, но не стоит забывать о том, что в церкви этот обряд проведут бесплатно. А вот стоимость пасхальной продукции, освященной «не отходя от кассы», может быть выше в разы.

Разросся и ассортимент куличей: теперь в магазинах представлены не только мучные изделия местного производства, но и зарубежные аналоги.

По словам представителя одной из российских сетей гипермаркетов, уже сейчас на прилавках появилось около восьми-десяти видов, привезенных из Италии и Испании. Срок хранения на этикетке — до полугода. Но покупателям для экономии стоит подождать отечественных куличей: мало того что они более популярны среди россиян из-за своей привлекательной цены, так еще и считаются «более православными», потому что свои.

Стоимость

75 рублей и выше — десяток яиц

45 рублей стоит пачка творога весом 180 граммов 15 рублей отдаст покупатель за килограмм муки

42 рубля минимум — цена кулича весом 300 граммов

130 рублей — наклейки на яйца

Россия. ЦФО > Агропром > rosinvest.com, 19 апреля 2011 > № 317449

Испания > Агропром > fruitnews.ru, 18 апреля 2011 > № 321682

Испания: Экспорт нектаринов в 2010 году достиг 351 тыс. тонн

В 2010 году экспорт абрикосов из Испании составил 29,205 тыс. тонн, вишни – 24,414 тыс. тонн, сливы - 85,841 тыс. тонн, персиков – 234,002 тыс. тонн, нектаринов – 351,120 тыс. тонн, - пишет Freshplaza.com со ссылкой на данные FEPEX.

В стоимостном выражении поставки достигли 37,6 млн. евро, 51,2 млн. евро, 85,8 млн. евро, 218,3 млн. евро, 410,7 млн. евро соответственно.

Напомним, в 2009 году экспорт косточковых из Испании составил 748,9 тыс. тонн в объеме и $961,3 млн. – в денежном выражении. Основными рынками сбыта стали Германия, Франция и Италия. В Россию было поставлено 36,4 тыс. тонн на сумму $33,4 млн.

Испания > Агропром > fruitnews.ru, 18 апреля 2011 > № 321682

Испания > Судостроение, машиностроение. Армия, полиция > militaryparitet.com, 18 апреля 2011 > № 321644

Испанский кораблестроительный гигант Navantia на прошедшей выставке вооружений LAAD-2011 предложил ВМС Бразилии фрегаты класса F-100 Álvaro de Bazan, оснащенных многофункциональной боевой системой AEGIS.

По сведениям из многих источников, Navantia получила разрешение от США на экспортную поставку системы AEGIS, если победит в тендере по поставке 11 боевых кораблей для ВМС Бразилии. Если эта информация официально будет подтверждена, то испанская компания получит значительное преимущество над своими конкурентами, так как считается, что данная американская боевая система является «вершиной» интеграции корабельного оружия. AEGIS может управлять оружием классов «корабль-воздух» и «корабль-поверхность».

В тендере участвуют шесть стран – Германия, Южная Корея, Испания, Франция, Италия и Великобритания. Общая стоимость закупки 11 фрегатов составляет 3,1 млрд евро. По условиям тендера, Бразилия должна получить технологии и построить часть кораблей на своих верфях.

Испания > Судостроение, машиностроение. Армия, полиция > militaryparitet.com, 18 апреля 2011 > № 321644

Индонезия. Россия. СЗФО > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 18 апреля 2011 > № 318409

Президент Индонезии Сусило Бамбанг Юдойоно, президент Финляндии Тарья Халонен и премьер-министр Испании Хосе Луис Родригес Сапатеро подтвердили свое участие в Петербургском экономическом форуме 2011 года (ПМЭФ-2011), сообщила пресс-служба Минэкономразвития РФ.

XV Петербургский международный экономический форум (ПМЭФ) пройдет с 16 по 18 июня.

Как сообщил помощник президента РФ Аркадий Дворкович, слова которого приводятся в релизе, также было "направлено приглашение председателю КНР Ху Цзиньтао быть почетным гостем форума и выступить с одним из основных докладов на форуме после вступительного доклада президента России на пленарном заседании".

Наряду с политическими лидерами в форуме примут участие главы более 250 крупнейших компаний мира, отмечает МЭР. В общей сложности в северную столицу приедут около 5 тысяч представителей политических и деловых кругов, официальные делегации из более чем 70 стран, а также ведущие ученые, общественные деятели, лидеры СМИ, чтобы обсудить наиболее актуальные вопросы, стоящие перед Россией и мировым сообществом в целом.

В 2011 году среди участников форума ожидается больше представителей из стран с развивающейся экономикой, чья роль в глобальном развитии возрастает.

Кроме того, в программу форума будут включены сессии нового формата и задействованы новые технологические решения, которые позволят улучшить взаимодействие и вовлечь участников в дискуссии и эффективное общение, отмечает министерство.

Индонезия. Россия. СЗФО > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 18 апреля 2011 > № 318409

Китай > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 15 апреля 2011 > № 317174

Деловой форум Боао открылся на китайском острове Хайнань, в нем принимает участие президент РФ Дмитрий Медведев.

Это первый форум, задачей которого провозглашено развитие азиатских стран через региональную экономическую интеграцию, он также известен как "восточный Давос".

Боао - небольшой поселок на восточном берегу острова Хайнань с населением 27 тысяч человек, большинство из которых - крестьяне.

Форум проходит в специально построенном международном конференц-центре, оснащенном современным оборудованием. Площадь здания - около 37 тысяч квадратных метров, главный зал вмещает до 2 тысяч человек.

Планируется, что президент РФ обсудит на форуме интеграцию России в экономические процессы стран Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР).

Форум отмечает в этом году свое десятилетие. За это время он стал важной площадкой для обсуждения вопросов экономического сотрудничества и интеграционных процессов в АТР, укрепления взаимодействия между правительственными, деловыми и научными кругами.

Как сказала ранее помощник президента РФ Сергей Приходько, "подключение России к АФБ будет способствовать интеграции российской экономики в разворачивающиеся в АТР интеграционные процессы, привлечению потенциала стран региона к процессам модернизации, а также более эффективному использованию возможностей сотрудничества с КНР, Японией, Республикой Корея, государствами-членами АСЕАН в интересах социально-экономического подъема Сибири и Дальнего Востока".

Российский бизнес будет представлен на форуме руководителями Торгово-промышленной палаты, Внешэкономбанка, АФК "Система", "Русала", "Мечела", "Роснефти".

На заседании также ожидаются выступления председателя КНР Ху Цзиньтао, президента Бразилии Дилмы Руссефф, президента ЮАР Джейкоба Зумы, премьер-министра Испании Хосе Луиса Сапатеро, премьер-министра Южной Кореи Ким Хван Сика, главы правительства Украины Николая Азарова и других официальных лиц.

В этом году главная тема форума - "Инклюзивное развитие: общая повестка дня и новые вызовы". Предполагается дискуссия по более чем 20 вопросам, включая состояние и перспективы развития мировой экономики в посткризисный период, укрепление роли "большой двадцатки", реформа международной финансовой сферы, особенности развития экономик ключевых государств АТР, региональные интеграционные процессы.

Накануне на острове Хайнань российский президент участвовал в третьем ежегодном саммите БРИКС, который впервые прошел в формате "пятерки" - с участием Южной Африки, присоединившейся к Бразилии, РФ, Индии и Китаю.

Участники выработали общую позицию в вопросах реформирования мировой валютно-финансовой системы и снижения волатильности продовольственных цен, выразили готовность оказать помощь Японии в преодолении последствий стихии, призвали избегать применения силы на Ближнем Востоке и в Африке, договорились наращивать взаимодействие в адаптации своих экономик к изменениям планетарного климата.

На саммите было подписано соглашение о финансовом сотрудничестве в рамках межбанковского механизма БРИКС. Россия выдвинула ряд инициатив, направленных на развитие взаимодействия в инновационной сфере, и предложила сформировать международный механизм взаимопомощи при чрезвычайных ситуациях.

Китай > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 15 апреля 2011 > № 317174

Россия > Транспорт > bfm.ru, 15 апреля 2011 > № 316578

Платный вариант трассы Е-95 бьет рекорд Европы. Строители трассы Москва — Санкт-Петербург озвучили стоимость проезда по участку дороги через Химкинский лес. Тарифы на этом отрезке магистрали станут одними из самых высоких в Европе

В четверг стало известно, в какую сумму автовладельцам обойдется проезд по отрезку первой платной федеральной дороги через Химкинский лес, которая свяжет два крупнейших российских мегаполиса. По словам первого заместителя «Росавтодора» Сергея Кельбаха, тариф составит 3 рубля 62 копейки за 1 километр. Для тех, кто помнит цены в Советском Союзе, ассоциация очевидна: столько стоили пол-литра. Если и остальные участки трассы Москва- Питер будут стоить столько же, эта магистраль станет самой дорогой в Европе.

Пока Кельбах не пояснил, будет ли введена какая-то дифференциация платы в зависимости от типа транспортного средства или времени суток. Однако он сообщил, что пункты взимания платы будут установлены в четырех километрах от МКАД, а до этой отметки, как и обещалось ранее, магистраль будет бесплатной.

Решение о взимании платы в 3, 62 рубля за 1 километр, как сообщил Кельбах, принято концессионером. Причем, по словам первого заместителя «Росавтодора», он принял на себя риски, введя такую плату. «Ведь если за эти деньги водители не поедут, он понесет расходы», — заявил он.

«Северо-Западная концессионная компания» (СЗКК, консорциум, сформированный европейскими компаниями Vinci и Eurovia) в конце 2008 года стала победителем тендера на строительство автодороги Москва — Санкт-Петербург на участке 15-58 км. Стоимость строительства всей автомагистрали Москва — Санкт-Петербург оценивается в 500-550 млрд рублей.

Почему Кельбах заговорил о рисках и вероятности того, что водители предпочтут объездные маршруты, вполне объяснимо. Произведя несложные арифметические расчеты, можно понять, что проезд участка в 43 км в районе Химок и далее обойдется автомобилистам в 155 рублей 66 копеек. Учитывая, что протяженность всей трассы Москва – Санкт-Петербург составляет 684 км, выходит, что стоимость проезда автомобиля от Москвы до Петербурга будет равна 2476 рублям. И это не считая бензина, который обойдется в среднем в 1,5 тысячи рублей.

В итоге дорога обойдется в 4 тысячи рублей, что сопоставимо с ценами на скоростной поезд «Сапсан», который преодолевает расстояние между двумя городами за 3 часа 45 минут. Не говоря уж об обычных поездах, стоимость на билет в которых обойдется дешевле.

Председатель совета Федерального дорожного агентства Олег Скворцов считает, что заявить о стоимости проезда по строящейся дороге нужно было именно сейчас, поскольку позже мог бы возникнуть нездоровый ажиотаж вокруг этого. «Цифра была обнародована для того, чтобы люди имели представление о том, какой будет размер платы», — сказал он. При этом эксперт не исключает, что к 2018 году может быть проведена индексация, и стоимость за проезд 1 км дороги повысится. «Мы живем при высоком уровне инфляции. Но, тем не менее, я считаю правильным, что людям говорят о том, сколько это будет стоить», — пояснил Скворцов.

Председатель совета Федерального дорожного агентства признал, что 2,5 тысячи рублей — это большая сумма за проезд по всей трассе, однако отметил, что на других участках, возможно, будут другие тарифы, значительно меньше.

Между тем, строительство отрезка дороги в 43 км власти ранее оценивали примерно в 60 млрд рублей, из них 23 млрд рублей планировалось выделить из инвестфонда РФ. Срок окупаемости, по предварительным прогнозам, должен составить около 17 лет.

Согласно проекту, дорога начнется от существующей Бусиновской развязки на МКАД (15 км). На участке 15-29 км трасса пройдет восточнее и северо-восточнее Химок, обойдет с севера район Молжаниново, пересечет канал им. Москвы, Международное шоссе (подъезд к аэропорту «Шереметьево») и Шереметьевское шоссе. По дороге до Санкт-Петербурга будет построено 32 развязки, 85 мостов и 167 путепроводов, а уже в Северной столице трасса объединится с дорогой на Финляндию.

Автодорогу планируется построить до 2018 года. Создаваемая платная магистраль станет дублером наиболее загруженного участка федеральной трассы М10 «Россия». Предполагается, что расчетная скорость движения по автодороге составит 150 км/час, а число полос для движения транспорта будет варьироваться от 10 (на участке до аэропорта Шереметьево) до 6-8.

Напомним, к строительству первого участка новой дороги Москва–Санкт-Петербург, которая должна пройти через Химкинский лес, предполагалось приступить в октябре 2010 года. В июле прошлого года началась вырубка лесной просеки под строительство трассы. Однако планы прокладки трассы через лес вызвали бурные протесты общественности, в том числе экологов.

Однако в апреле этого года Верховный суд РФ признал законным строительство трассы через лес, и работы были возобновлены. В ближайшие два месяца техника должна расчистить просеку на участке 15-58 км трассы (Химкинский лес) от срубленных в прошлом году деревьев — они прогнили и с наступлением тепла могут стать причиной пожара. Параллельно планируется расширить участок под трассу.

По ценам  выбились в лидеры

Даже без учета повышения стоимости проезда из-за инфляции (в нынешних ценах — 0,08 евро за 1 км), эта дорога станет одной из самых дорогих в Европе.

Так, за более чем 70 лет существования самыми прибыльными платные дороги стали в Испании, где доходы от сбора дорожных платежей составляют 46% национального дорожного бюджета. В среднем каждые 100 км дорог обходятся в этой стране в 4 евро, а проезд по одной из самых дорогих трасс Сарагоса-Таррагона стоит те же 0,08 евро за 1 км.

В Словакии оплата проезда по автомагистралям осуществляется посредством покупки наклейки на лобовое стекло (на любой заправке). Семидневный талон на проезд по любым платным дорогам обойдется примерно в 4 евро.

В Италии каждые 100 км пробега обходятся для водителя в 4 евро, а самая дорогая дорога в стране Милан-Неаполь, протяженностью в 774 км — в 0,05 за 1 км.

В Австрии покупка наклейки на лобовое стекло, дающей право ездить по всем платным дорогам, стоит 8 евро на 7 дней, 20 евро на 2 месяца и 75 евро на год (около 3 тысяч рублей).

Внесли коррективы

В пятницу, 15 апреля, Сергей Кельбах решил внести ясность: он заявил, что проезд для легковых автомобилей на первом участке новой трассы (15-58 км) будет стоить 1 рубль 50 копеек за километр. А для других категорий транспорта, в частности, для грузовых фур цена будет выше. С учетом средневзвешенного тарифа в 3,62 рубля за километр получается, что грузовики будут платить за проезд 5 рублей 74 копейки за км (0,14 евро).

При этом Кельбах уточнил, что размер тарифа будет зависеть также от времени года, дня или ночи, загруженности трассы и других факторов. «Тариф — это способ управления трафиком, — заявил он. — Вся оплата будет взиматься на выезде». Леонид Полозов

Россия > Транспорт > bfm.ru, 15 апреля 2011 > № 316578

Чили > Агропром > fruitnews.ru, 15 апреля 2011 > № 315942

Служба сельского хозяйства и животноводства Чили (SAG) объявила о старте сертификации гранатов для поставок в США, Россию и ЕС, сообщает газета Diario de Atacama.

Аналитики считают, что данный шаг позволит увеличить экспорт гранатов из страны на 90% - до более 1 млн. коробок (4 кг каждая). В сезоне-2009/10 Чили экспортировала 570 тыс. коробок этой продукции, 40% которой поступало из региона Атакама на севере страны. В этом сезоне производители региона смогут вырастить на 120% больше гранатов, и сбор этих фруктов продлится до середины мая.

Что касается Перу, то эта южноамериканская страна также старается занять достойное место на мировом рынке гранатов. Так, экспорт этой продукции в январе и феврале т.г. вырос на 94,1% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

Перуанские экспортеры заявляют, что потребление гранатов в мире растет. Особенно эта тенденция ощущается в Испании, Германии, Франции и Швейцарии. Таким образом, благодаря спросу со стороны этих рынков сбыта, в т.г. Перу сможет увеличить экспорт гранатов на 30% по сравнению с прошлогодним объемом экспорта в денежном выражении, составившим $3,9 млн., - сообщает agraria.pe.

Чили > Агропром > fruitnews.ru, 15 апреля 2011 > № 315942

Италия > Агропром > fruitnews.ru, 15 апреля 2011 > № 315940

Итальянские компании, работающие с российским рынком, вполне довольны итогами 2010 года и ждут большего от 2011. Не смотря на кризисный 2009 год, многие экспортеры нарастили объемы поставок. Многие эксперты отмечают рост спроса на итальянскую продукцию среди российских потребителей, чему во многом поспособствовал выход на рынок под единым проектом Mediterranean Fruit Company.

Нивес Ракканьи, экспорт-менеджер компании Apofruit (рынок России), считает работу с MFC очень хорошей возможностью, а российский рынок – очень перспективным каналом сбыта продукции. «В Москве есть представитель, который всегда в курсе перемен на российском рынке, это очень удобно. Я думаю, если сезон будет хорошим в отношении производства, мы смогли бы нарастить объемы поставок в Россию, так как спрос здесь постоянно растет. Это очень хорошая возможность сбыта продукции, как для итальянских экспортеров, так и для европейских в целом. 2010 год мы закончили с положительными результатами, порядка 40,5 тыс. тонн фруктов было отправлено в Россию. Основу экспорта составили персики и нектарины, сливы, киви и яблоки. В общем товарообороте компании Apofruit Россия занимает порядка 7-8%».

Компания Naturitalia отмечает ежегодный рост экспорта в Россию на 15-20%, что опять же говорит о росте спроса на продукцию из Италии. Аугусто Ренелла, директор по маркетингу компании Naturitalia, планирует увеличить поставки винограда и груш, но ждет некоторых перемен от российского рынка. «Основу экспорта нашей компании в Россию составляют киви - сорта Yellow flesh и Green flesh. Мы также поставляем в Россию в небольших количествах столовый виноград и груши, и планируем в будущем увеличить поставки этих фруктов. Поставки в Россию растут ежегодно на 15-20%. Сейчас мы поставляем более 2 тыс. тонн. Италия - второй в мире производитель киви. И хотя в этом году производство немного упадет из-за погодных условий, мы планируем экспортировать те же объемы, что и в прошлом году. Основным конкурентом Италии является Греция, так как наши сезоны практически совпадают. Но, как правило, конкуренция заключается не в наличии или отсутствии фрукта на рынке, а в цене на него. В целом мы видим в российском рынке очень большой потенциал, но ждем более организованной работы ритейла. Работать с этим рынком стало проще, проект MFC способствует росту компании Naturitalia и держит нас в курсе происходящих на российском рынке дел».

Кризисный год заставил некоторых итальянских экспортеров намеренно сократить поставки в Россию, что не помешало выйти с положительным результатом в 2010. Галина Купченко, представитель компании Mazzoni, от 2011 года ожидает улучшения финансовой ситуации. «Мы надеемся, что финансовая ситуация будет только улучшаться в России, и мы будем иметь возможность больше доверять своим партнерам. 2010 год был намного лучше предыдущего, но на сколько выросли продажи в процентном соотношении - сказать не могу, так как в прошлом году мы умышленно сократили объемы экспорта в виду финансового риска (связанного с кризисом 2009 года). Из-за резкого изменения курса доллара очень многие компании потерпели убытки и не смогли рассчитаться со своими поставщиками. По той же причине мы перепрофилировались: раньше мы работал с рынками, когда вся документация оформлялась через брокеров, последний год мы работали в основном с сетями, так как в этом случае у нас есть более существенные гарантии. В данный момент наша компания экспортирует на российский рынок яблоко, грушу и киви. Участие в проекте MFC содействует развитию нашей компании, поскольку мы делаем совместную рекламу и промо-акции, которые способствуют увеличению интереса к итальянской продукции. Что же касается будущего урожая фруктов, пока никаких негативных влияний со стороны погоды не было. Несмотря на зимние заморозки, ничего не пострадало: ни киви, ни яблоки, ни груши».

Не останется без внимания и сектор орехов и сухофруктов, но главным сдерживающим фактором на сегодняшний день является проблема логистики, - считает Рикардо Калканьи, управляющий директор компании Besana. «Спрос на свежие итальянские фрукты растет, объемы поставок тоже. Сейчас компания MFC, соучредителем которой мы являемся, экспортирует в Россию фрукты только премиум - класса. В ближайшем будущем мы также надеемся наладить поставки орехов и сухофруктов. Сложность работы с российским ореховым рынком в первую очередь заключается в логистике. В этом году также цены. Кроме того, есть сильные конкуренты - Калифорния, поставляющая в Россию фисташки, миндаль, грецкие орехи».

Помимо логистики, задачу усложняет таможенный контроль, - добавляет Мауро Лаги, региональный менеджер компании Alegra Soc. Coop. Agricola. «Двумя основными препятствиями при работе с российским рынком являются логистика и бюрократия. Что касается логистики, тут основной проблемой является наличие и стоимость грузовиков. Ситуация с транспортом очень изменчива и зависит от спроса, что в свою очередь затрудняет процесс продвижения продукции и прогнозирования цен на среднесрочную и долгосрочную перспективу. К этому следует добавить удаленность Италии от России (продукция находится в пути 5-8 дней). По этим причинам Россия - очень рискованный рынок для экспорта всех видов фруктов и овощей, особенно с очень коротким сроком хранения (например, вишни и клубники).

Усложняет задачу таможенный контроль: несколько таможенных сборов, зачастую очень высоких, и сбор целого ряда документов. Все это требует очень больших временных и денежных затрат, а одна маленькая ошибка может затормозить весь процесс переправки груза».

В этом году, несмотря на то, что рынок становится все более и более конкурентоспособным, Alegra рассчитывает на увеличение объемов и укрепление позиций компании, в частности, за счет доступности продукции в зимнее время. «Наша компания экспортирует в Россию нектарины, персики, сливы, яблоки, груши, виноград, восточную хурму, киви, лук и морковь. В прошлом году мы экспортировали 5500 тонн продукции. В прошлом году объемы производства были хорошими в отношении летних фруктов (косточковых), и не очень большими – в отношении зимних (в частности, груш и киви). Пока рано делать прогнозы относительно производства 2011 года, но судя по текущей ситуации, производство будет хорошим по всем категориям продукции.

Что касается проекта MFC - он вносит большой вклад в развитие наших отношений с Россией. Мы регулярно получаем актуальную информацию о рыночных тенденциях, о возможных проблемах, возникающих по прибытии продукции в Россию. Московский офис также оказывает всевозможную поддержку при организации выставок и других мероприятий».

Важность вступления в проект отмечают и другие участники. «Такой разнообразный и многоликий рынок, каким является Россия, трудно «осилить» в одиночку, - признает Лилия Чорна, менеджер компании Salvi, - поэтому 3 года назад мы вышли на эту площадку вместе с прочими итальянскими производителями в рамках проекта «European Flavors». В 2009 году был открыт представительский офис этого проекта в Москве. В рамках проекта организовываются встречи и мероприятия с операторами рынка, участие в важнейших выставках и конференциях, что способствует продвижению нашей продукции на российском рынке.

Так как каждая страна и каждый рынок имеют свои характеристики и свои особенности, мы стараемся им следовать. Российский рынок очень динамичный, быстро меняющийся, поэтому надо быть всегда информированными и всегда в курсе событий. Фактором, который причиняет некоторые неудобства в работе, является расстояние. Фрукты – это продукция деликатная и скоропортящаяся, необходимо 5/6 а то и 8/9 дней на дорогу, кроме того случаются простои транспорта на границах, часто качество фруктов страдает от этого».

Компания не планирует сокращать объемы экспорта и ждет хорошего года. «Если в этом году не будет никаких проблем с урожаем, мы надеемся экспортировать в Россию приблизительно те же объемы продукции, что и в 2010 году, который закрыли с очень удовлетворительными результатами. Основу нашего экспорта на российский рынок составляют виноград, киви, яблоки, груши, также персики/нектарины, сливы и цитрусовые. Кроме этого в Испании есть компания Ортосабор, которая входит в группу компаний Сальви и специализируется на овощах. Компания расположена в регионе Альмерия, отличающимся наиболее благоприятным климатом для выращивания овощей, фруктов и цветов. Таким образом, стараемся предоставить нашим российским клиентам полный ассортимент фруктов и овощей.

Делать какие-то прогнозы по поводу урожая 2011 года пока рановато. Если погодные условия будут благоприятными, и весенние заморозки не навредят садам, мы ожидаем неплохой урожай косточковых, по другим культурам пока рано что-то прогнозировать».

Италия > Агропром > fruitnews.ru, 15 апреля 2011 > № 315940

Испания > СМИ, ИТ > comnews.ru, 15 апреля 2011 > № 315897

Испанская Telefonica SA, вторая по величине рыночной капитализации телекоммуникационная компания Европы, может сократить численность персонала в Испании на 20% за три года, чтобы компенсировать ослабление спроса на внутреннем рынке и сконцентрировать усилия на развитии бизнеса в Латинской Америке.

В том числе руководящие позиции будут сокращены на 6%.

В настоящее время штат Telefonica в Испании составляет около 35 тыс. человек, сообщает агентство Bloomberg.

Telefonica "столкнулась со сложными макроэкономическими условиями и повышенным конкурентным давлением", отмечается в ее пресс-релизе.

Компания прогнозирует рост выручки в 2011-2013 гг. как минимум на 1% в год. Для развития операций в Латинской Америке Telefonica запланировала 27 млрд евро на ближайшие три года.

Испания > СМИ, ИТ > comnews.ru, 15 апреля 2011 > № 315897

Китай > Приватизация, инвестиции > chinapro.ru, 14 апреля 2011 > № 322566

Китайские инвесторы рассматривают планы по вложениям в испанские банки. Предполагаемый объем инвестиций составит 13 млрд евро. Подобные шаги стали результатом встречи испанского премьер-министра Хосе Луиса Родригеса Сапатеро с представителями финансовых кругов КНР.

По официальным данным правительства Испании, банкам этой страны необходимо около 15 млрд евро. Инвестиции помогут им соответствовать новым стандартам, установленным администрацией ЕС. Независимые эксперты считают, что на самом деле кредитным учреждениям Испании необходимо 100 млрд евро.

Китайский суверенный инвестиционный фонд China Investment Corporation может выделить на эти цели 9 млрд евро. А частные китайские инвесторы готовы предоставить 4 млрд евро.

Ранее сообщалось, что премьер Госсовета КНР Вэнь Цзябао обещал своему испанскому коллеге Хосе Луису Родригесу Сапатеро, который находится с рабочим визитом в Китае, что китайские власти продолжат покупку испанских долговых обязательств. Кроме того, правительство Поднебесной намерено инвестировать в реформирование национальной банковской системы.

Напомним, что в настоящее время КНР владеет 12% долговых обязательств Испании на сумму в 25 млрд евро.

Китай > Приватизация, инвестиции > chinapro.ru, 14 апреля 2011 > № 322566