Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Тегеран проведет следующий раунд переговоров по расследованию убийства генерала Сулеймани

Заместитель начальника судебной системы Ирана и Генеральный секретарь Штаба по правам человека Ирана Каззем Гарибабади объявил, что в ближайшие дни в Тегеране состоится второй раунд переговоров Совместной ирано-иракской судебной группы по расследованию теракта в отношении командующего антитеррористической операцией генерал-лейтенанта Кассема Сулеймани.

"В ходе двухдневной встречи высокопоставленные судебные делегации из Ирана и Ирака рассмотрят вопросы по делу об убийстве генерала Сулеймани вместе с восемью другими сподвижниками", -сказал Гарибабади.

Он отметил, что расследования включают последние результаты расследований в двух государствах, роль американских обвиняемых на всех уровнях и новые области для расследования.

"Обе стороны поделятся важной информацией", - добавил Гариабади.

Генерал Сулеймани и Абу Махди Аль-Мухандис и десять их заместителей погибли в результате вооруженного удара беспилотника, когда их конвой покинул международный аэропорт Багдада 3 января 2020 года. Нападение было совершено по приказу тогдашнего президента США Дональда Трампа.

На сегодняшний день главный гражданский прокурор Ирана предъявил обвинения 36 лицам в связи с убийством, в том числе бывшему президенту Трампу, главе Центрального командования США генералу Кеннету Маккензи-младшему, а также бывшим госсекретарям США и обороны Майку Помпео и Марку Эсперу.

Досье остается открытым для дальнейшего добавления лиц, которых Тегеран считает причастными к убийству.

“На основании заявлений генерального прокурора открыт список из 36 имен, а также роль еще девяти, включая немецких военнослужащих, находящихся под следствием. Немецкие военнослужащие подозреваются в содействии убийству. Их число и точная роль неизвестны, и, хотя я подозреваю, я все еще не уверен, являются ли они теми, кто действует на авиабазе Рамштайн”, - цитировал "аль-Маядин" источник в октябре.

Авиабаза Рамштайн в Германии-одна из крупнейших американских военных объектов в мире, функционирующая в качестве командного центра НАТО, европейского и африканского командования ВВС США, а также основного центра для операций беспилотных летательных аппаратов на всем Большом Ближнем Востоке и в Северной Африке.

“G4S, которая отвечает за безопасность международного аэропорта Багдада, также обвиняется в причастности к убийству генерал-лейтенанта Кассема Солеймани", - добавил источник.

G4S-британская многонациональная частная охранная компания, которая входит в число крупнейших в мире частных работодателей с численностью рабочей силы более 500 000 человек по состоянию на 2020 год.

Известно, что около 26 обвиняемых являются американскими и израильскими военными и сотрудниками разведки, по меньшей мере четверо из которых погибли с 3 января 2020 года. 1 июля этого года израильская пресса сообщила о смерти полковника Дж. Шарон Асмана из элитной бригады Нахаль, утверждая, что он потерял сознание во время учений.

Среди 36 обвиняемых также были семь местных агентов из региональных арабских государств, в число которых, как полагают, входят Саудовская Аравия, Кувейт, Ирак, Сирия, Иордания, ОАЭ и Катар. По словам "аль-Маядина", большинство из этих лиц в настоящее время либо задержаны, либо убиты властями своих стран или Фронтом Сопротивления.

В результате соответствующего развития событий в конце ноября следственный комитет, состоящий из должностных лиц Ирана и Ирака, достиг совместной договоренности о принятии всех необходимых правовых мер для привлечения к ответственности лиц, виновных в убийстве США высокопоставленного командующего иранскими силами по борьбе с терроризмом генерал-лейтенанта Касема Сулеймани и заместителя командующего иракскими подразделениями народной мобилизации Абу Махди аль-Мухандиса.

"Этот комитет начал судебное разбирательство для преследования и судебного преследования сторон, причастных к убийству двух выдающихся командиров в январе 2020 года", - говорится в заявлении Совместного следственного комитета, созданного Ираном и Ираком, опубликованном по итогам их двухдневной встречи в столице Ирака Багдаде.

Следственный комитет объявил, что будут приняты все возможные судебные и правовые меры для привлечения к ответственности и наказания виновных и лиц, причастных к этому гнусному преступлению.

Новый мир вокруг нас

Текст: Павел Арсеньев

Пандемия COVID-19 ударила по многим отраслям экономики, но ускорила развитие IT-индустрии. О том, как растет и чем живет отрасль, рассказал президент группы компаний ЛАНИТ Филипп Генс.

Какое значение имеют информационные технологии для экономики?

Филипп Генс: Раньше бизнес занимался автоматизацией только отдельных направлений, а теперь подход стал комплексным. Уровень цифровизации определяет разницу между успехом и провалом на рынке. В этом отношении государство почти не отличается от бизнеса. Оно должно предоставить людям удобные средства взаимодействия, а взамен получает большие объемы информации и возможность анализа того, что происходит вокруг. Мир очень изменился за последнее десятилетие, и аналитика дает совершенно новые возможности для планирования и управления экономикой. Россия здесь в числе лидеров, и эту позицию нужно удерживать.

Какие тренды влияют на экономику в целом и IT-отрасль в частности?

Филипп Генс: Пандемия показала, что экономика, как российская, так и мировая, - вещь довольно хрупкая. Нарушились производственные цепочки, и возник дефицит комплектующих. Нарушились цепочки поставок, и при растущем спросе появился дефицит инфраструктуры. Нарушилась логистика. Судно, застрявшее в Суэцком канале, привело к деструкции логистических цепочек в мировом масштабе. Но цифровизация, комплексный подход, аналитика дают новые возможности. Страна, обрабатывая массивы имеющихся данных, может быстро перенастроить цепочки внутри экономики. То же востребовано и для бизнеса.

2020-й был годом роста IT-рынка. А каким выдался 2021 год?

Филипп Генс: Рынок продолжает расти, но рост сдерживается двумя факторами. Прежде всего невероятной нехваткой кадров, что привело, например, к развитию аутстаффинга (временное усиление команды сторонними специалистами, не требующее оформления их в свой штат. - Прим. ред.).

Раньше крупные компании набирали себе программистов, а теперь мы подыскиваем их и на время отдаем в проект заказчика. Когда конкретные задачи решены, люди освобождаются и переходят в другое место. Сейчас выделенная практика аутстаффинга в ЛАНИТ составляет уже более 1000 человек. Второй сдерживающий фактор - нехватка инфраструктуры.

Поговорим о группе компаний ЛАНИТ. Что она собой представляет?

Филипп Генс: Это один из старейших холдингов страны, который был основан в 1989 году моим отцом Георгием Генсом. У нас работают более 14 тысяч человек, в структуру входят 38 компаний разных направлений: от дистрибуции и ретейла до консалтинга и аналитики. Мы активно развиваемся и занимаем лидирующие позиции в специализированных рейтингах.

В 2020 году оборот группы компаний ЛАНИТ вырос почти на 25 процентов и составил 216,8 миллиарда рублей. За счет чего удалось добиться такого роста?

Филипп Генс: На фоне пандемии вырос спрос на разработку программного обеспечения (ПО), а это одно из наших основных направлений, а также на дистрибуцию и интеграцию. Некоторые компании во время локдауна ставили задачу за три дня перевести сотрудников на удаленку. Мы помогали им в этом, работая, по сути, круглые сутки, и многие процессы удалось быстро перевести в цифровое русло. Кроме того, сказался возросший спрос на обеспечение информационной безопасности и новые онлайн-сервисы.

Эксперты предрекали, что в 2021 году IT-отрасль ожидает приток инвестиций. Сбылись ли эти прогнозы?

Филипп Генс: Да, многие активно инвестируют в сферу IT. Очень помогает государство, которое инвестирует еще больше. Процесс будет нарастать, так как все понимают: информационные технологии - это фундамент успеха. Какие-то цифровые решения компании внедряют у себя самостоятельно. Они думают уже не столько о цифровых возможностях, сколько о новых бизнес-моделях с учетом этих возможностей.

Мы превращаемся в консультантов, помогаем подобрать модель, продвигаем лучшие практики в отрасли. Ну и государство заинтересовано в постоянном и эффективном обмене информацией с гражданами. Помогаем и в этом, например, разработали и развиваем государственную информационную систему жилищно-коммунального хозяйства, которая объединила всех участников этого рынка и делает их взаимодействие прозрачнее и эффективнее.

Отношение пользователей к новым IT-решениям меняется?

Филипп Генс: С технической точки зрения все становится удобнее и доступнее. Возможности девайсов, которые мы используем ежедневно, здорово выросли. Это открыло простор для развития новых онлайн-направлений, появились новые форматы онлайн-контента. Вслед за этим - новый виток развития гаджетов. И так по спирали. Технологии все более активно входят в нашу жизнь, и люди боятся их все меньше, хотя процент технофобов остается достаточно высоким.

Практически во все отрасли "проник" искусственный интеллект. Что это за явление?

Филипп Генс: Это алгоритм обработки больших массивов данных. Здесь нужно находить закономерности, придумать алгоритм для их обработки, и тогда искусственный интеллект сможет довольно быстро и глубоко анализировать большие объемы информации. Подобные решения разрабатываются для самых разных целей. Мы много работаем в промышленности, например, с помощью решений нашей компании Datana оптимизируем процесс отливки стали. Можем точно рассчитать объем древесины в лесовозе в мобильном приложении Smart Timber. Есть у нас IT-решение SOLUT - эти умные девайсы надевают на руку рабочим в магазине или на стройке для анализа их активности. По полученным данным можно сказать, что именно рабочий делал в конкретное время и соблюдал ли технику безопасности. Есть решения, которые строят 3D-модели города на основе снимков со смартфона, предсказывают поведение абонентов. Занимаемся также разработками для беспилотного транспорта, сельского хозяйства, ретейла, образования.

Стоит ли бояться "восстания машин"?

Филипп Генс: Его не будет, но, как и при индустриальной революции, мир потеряет заметное количество профессий. Я думаю, счет пойдет на десятки или сотни. В идеале хорошо бы людей переучивать на айтишников. Это была бы правильная программа.

Уровень цифровизации будет расти. Готовы ли к этому отечественные разработчики?

Филипп Генс: Во-первых, в нашей стране у государства есть большая потребность в разработке программного обеспечения, создается огромное количество масштабных, сложных информационных систем. Во-вторых, в России очень хорошие кадры, способные разрабатывать новые решения.

Только у нашей группы компаний более 40 собственных продуктов, большинство из которых уже включены в Реестр отечественного программного обеспечения. Мы абсолютно конкурентоспособны, и наша экспертиза востребована на зарубежных рынках.

Совсем недавно разработчики "ЛАНИТ - Би Пи Эм" создали бизнес-приложение для банка Кувейта, которое полностью изменило подход к обслуживанию его клиентов. Теперь банковский сотрудник с планшетом, где есть наша разработка, подходит к посетителю, которого уже на входе распознала биометрическая система, и может сразу посмотреть профиль клиента, понять, какие продукты у него уже есть.

Еще один пример - "ЛАНИТ-Терком Италия" создает революционное решение для школьного образования в США. Школы переходят на новый тип аттестата, который специфичен для конкретного учебного заведения и максимально отражает успехи каждого ученика. Наша платформа позволяет создавать такой аттестат, а затем формирует цифровой профиль для отправки в вуз.

Какие направления IT-рынка в 2022-м видятся перспективными?

Филипп Генс: Прежде всего это информационная безопасность. Концепция защищенного информационного контура компаний уже не работает, потому что сотрудники перешли на удаленку. Кроме того, все время возникают новые киберугрозы, поэтому информационная безопасность будет востребована на всех уровнях, начиная с потребительского. Важно это и на уровне страны: сейчас то время, когда есть некоторый дисбаланс в сторону киберугроз, и не всегда понятно, как их сдерживать. Также востребованными будут решения по обработке больших массивов данных, развитию инфраструктуры и облачные сервисы.

Все чаще в бизнесе используется такое понятие, как "комплаенс". В чем его суть?

Филипп Генс: Комплаенс - это набор правил, система этичного ведения бизнеса. Мы работаем с заказчиками, получаем доступ к их информации, инфраструктуре, а с другой стороны - с вендорами, у которых свои очень жесткие требования. Поэтому комплаенс является критически важной частью IТ-бизнеса. Айтишники имеют некоторое преимущество, потому что у них есть иностранные партнеры, у которых система комплаенса сформировалась десятилетия назад: выработаны правила, четкие своды поведения, и мы можем адаптировать их под себя.

В ЛАНИТ работает комплаенс-комитет, который я лично возглавляю и в который входят руководители наших подразделений, есть штатный комплаенс-офицер, в последние годы полностью обновлены все комплаенс-документы, все сотрудники проходят комплаенс-обучение. Я, как руководитель крупного бизнеса, понимаю, что формальное отношение к этой теме недопустимо, и придаю ей первостепенное значение.

Что за "Этическая хартия руководителей IT-компаний" была принята в 2011 году?

Филипп Генс: IT-рынок - довольно интеллигентная среда. Основатели первых российских IT-компаний были выходцами из науки и стремились сформулировать в хартии принципы добросовестного взаимодействия: не переманивать команды ради получения чужих идей, не заниматься черным пиаром, работать прозрачно. Кстати, мой отец тоже принимал активное участие в создании этого документа. Когда большая часть участников IT-рынка его подписала, работать стало комфортнее. Хартия стала инструментом самоорганизации IT-компаний.

Все больше внимания уделяется социальной ответственности бизнеса. Группа ЛАНИТ в тренде?

Филипп Генс: Благотворительность для нас - это образ жизни. Как и в бизнес-проектах, мы стремимся правильно, эффективно помочь тем, кому действительно нужна поддержка. Например, ЛАНИТ дружит с детским хосписом "Дом с маяком": мы подарили ему компьютерное и медицинское оборудование, наши волонтеры участвуют в благотворительных акциях. Помогаем в проведении реабилитационных лагерей для семей с детьми после онкогематологических заболеваний. Второй год подопечные фонда "Хранители детства", подростки из детдомов и интернатов, проходят стажировки в наших компаниях и знакомятся с IT-профессиями.

Россия > СМИ, ИТ > rg.ru, 20 декабря 2021 > № 3920962 Филипп Генс

Нефть и газ в ноябре 2021

Ежемесячный обзор нефтяного рынка и нефтегазовой отрасли

Рынок нефти. Избыточная паника: возникнет ли дисбаланс на нефтяном рынке из-за штамма «Омикрон»?

Двухмесячное осеннее ралли цен на нефть в последний месяц осени сменилось колоссальным обвалом. Так, в ноябре цена нефти Brent рухнула на целых 17%, опустившись до $69,89 за баррель, растеряв весь двухмесячный рост. Одновременно цена техасской WTI в ноябре рухнула ещё сильнее, чем европейская Brent, потеряв за месяц 19,8% и понизившись до $66,67 за баррель. Цены вернулись к уровням середины августа текущего года — от двухмесячного ралли не осталось и следа. В начале декабря цена Brent уже тестировала $67 за баррель. Хотя на этих уровнях она долго не задержалась, но о быстром возвращении на $80 за баррель речи пока не идёт.

Почти весь ноябрь цены на нефть были очень волатильными, бурный рост через день сменялся сильным падением, однако в среднем за период с 1 по 25 ноября цена сорта Brent оставалась в рамках $80-84 за баррель.

Однако 26 ноября, в пятницу, нефтяной рынок пережил в прямом смысле одну из самых «чёрных пятниц» в истории.

Цена Brent за торговый день рухнула на целых 11,6%, опустившись до уровня конца августа текущего года — до $71,63 за баррель, а цена WTI рухнула почти на 13%, до $68 за баррель.

Основной причиной обвала стало резкое распространение в мире нового штамма Covid-19, названного Всемирной организацией здравоохранения «Омикрон-штаммом». Кроме того, в последние дни ноября негатива на рынок добавили новости из США. Администрация президента Джо Байдена объявила, что падение цен на нефть из-за штамма «Омикрон» не является поводом для отмены предыдущего решения о продаже нефти из стратегического резерва, так как властям США необходимо принять меры по снижению внутренних цен на бензин. На рынке нефти после этого заявления сразу же усилились продажи фьючерсов. Приостановить обвал отчасти помогли заявления ОПЕК и России. Вице-премьер правительства РФ Александр Новак попытался успокоить рынок, заявив, что в ОПЕК+ не намерены отступать от ранее согласованных договорённостей по увеличению добычи нефти на 400 тыс. б/с, несмотря на новую волну пандемии коронавируса, то же самое заявили представители ОАЭ, Саудовской Аравии, Кувейта и ряда других стран, участвующих в ОПЕК и ОПЕК+.

Министры стран-участниц соглашения ОПЕК+ на встрече 2 декабря приняли решение о сохранении до конца декабря действующего плана увеличения добычи на 400 тыс. б/с, а также о пересмотре этого плана в январе 2022 года в случае, если к началу января на рынке нефти возникнет избыток предложения.

Более того, в опубликованном в начале декабря докладе Министерства энергетики США сообщалось, что эксперты американского Минэнерго оценивают мировой спрос на нефть в ноябре 2021 году на уровне в 99,7 млн баррелей, что на 5% выше, чем в аналогичном месяце 2020 года.

При этом американское ведомство ожидает, что в 2021 году добыча нефти в США составит только 11,18 млн б/с, понизив прогноз по добыче на 50 тыс. б/с.

В настоящее время распространение штамма «Омикрон» уже отыграно рынком и не оказывает такого существенного воздействия на нефтяные котировки, как в последние дни ноября, так что паника из-за возможного избытка предложения нефти оказалась избыточной.

В ноябре крупнейшие российские нефтяные компании публикуют консолидированную финансовую отчётность за 3 квартал и 9 месяцев.

«Роснефть» за 9 месяцев 2021 года получила чистую прибыль в размере 696 млрд руб., что в 4,6 раза превысило её чистую прибыль за весь кризисный 2020 год. Выручка компании по итогам 9 месяцев 2021 года выросла к аналогичному периоду 2020 года на 47% (напомним также, что за 9 месяцев 2020 года «Роснефть» не смогла избежать отрицательной чистой прибыли). Сильные темпы роста стали результатом повышенного спроса в мире на энергоресурсы в 3 квартале 2021 г. ЛУКОЙЛ увеличил выручку за 9 месяцев 2021 года в годовом выражении на 62,3%, до 6,667 трлн руб. благодаря высоким ценам на нефть, росту внутренних цен на газ и росту объёмов переработки нефти. А чистая прибыль ЛУКОЙЛа за 9 месяцев 2021 года достигла 540 млрд руб. по сравнению с убытком в 14,3 млрд.

«Татнефть» за указанный период благодаря действию тех же факторов смогла нарастить выручку ещё больше, на 71% в годовом исчислении до 893 млрд руб., при этом чистая прибыль компании выросла в годовом выражении на 86% до 145 млрд руб. При этом, если бы на заводе «ТАНЕКО» не проводилось планового ремонта в 3 квартале, чистая прибыль могла бы вырасти ещё больше. В свою очередь, «Газпром нефть» увеличила за 9 месяцев 2021 года выручку к аналогичному периоду 2020 года почти на 50% до 2,16 трлн руб., а чистая прибыль компании выросла в годовом выражении в 3,2 раза до 346 млрд руб.

В целом можно отметить, что крупнейшие российские нефтяные корпорации смогли показать по итогам 9 месяцев 2021 года более сильные темпы роста выручки, чем крупнейшие международные корпорации, хотя кризис на нефтяном рынке в 2020 году затронул всех без исключения.

Это связано с тем, что российские нефтяники пока не спешат перепрофилировать бизнес и переходить в сектор возобновляемой энергетики, а значит, извлекают максимальные преимущества от роста цен на нефть.

В декабре мы ожидаем ценовой коридор по Brent в $70-81 за баррель.

Возобновляемая энергетика. Как на помощь саммиту СОР26 пришёл английский язык

26-й по счёту международный климатический саммит Conference of the Parties (COP), состоявшийся в Глазго в ноябре, принял итоговый документ под названием Glasgow Climate Pact (Пакт Глазго по климату). В документе сохранилась прежняя цель, которая была поставлена ещё на предыдущем саммите, состоявшемся в 2015 году, — удержать повышение среднемировой температуры не более чем на 1,5 градуса. Однако в «Пакте Глазго» была поставлена новая цель, которую в американских СМИ, контролируемых преимущественно Демократической партией, поспешили объявить «прорывом».

Речь идёт о том, что на саммите COP26 впервые было декларировано в качестве цели постепенное сокращение использования «неослабленного угля», то есть угля, добытого без технологий улавливания углеродного следа. Как сообщала газета The Washington Post, в первоначальном варианте документа предполагалось задекларировать вообще отказ от использования угля, однако, это встретило непонимание у таких крупных производителей и потребителей угля, как Китай и Индия. Благодаря вмешательству представителей этих двух стран, как сообщила американская газета, слово «уголь» (coal) дополнили определением «неослабленный» (unbated), а «отказ» (phase-out) заменили на почти такое же, но более мягко звучащее английское слово phase-down, то есть на «сокращение». А к 2024 году, согласно «Пакту Глазго», все страны, подписавшие Парижское соглашение по климату (в том числе и Россия) должны будут на постоянной основе раскрывать данные о выбросах СО2.

Как бы формулировки не смягчались с помощью тонкостей английского языка, суть не меняется — организаторы климатического саммита декларируют отказ в будущем от некоторых видов ископаемого топлива, прежде всего угля, — неслучайно же внесение такой цели, пусть и в смягчённой версии, в итоговый Пакт американская пресса поспешила объявить «прорывом».

Однако, несмотря на то, что саммит признал использование угольной генерации электричества «недостаточно эффективным», никаких более эффективных альтернатив ископаемому топливу так и не предложили.

Теоретически такой альтернативой может быть возобновляемая энергетика, однако пока человечество не изобрело технологии, позволяющие хранить электроэнергию, выработанную из возобновляемых источников, она будет оставаться зависимой от климатических изменений. Соответственно, ситуация с последствиями слишком форсированного перехода Европы на возобновляемую энергетику может повторяться не только в Европе, но и в других странах и регионах.

Не исключено, что в контексте текущего энергетического кризиса ЕС может внести корректировку в планы введения трансграничного углеродного налога.

Вероятно, введение углеродного налога в ЕС для всех экспортёров будет перенесено с 2023 года на более поздние сроки, когда инфляция в еврозоне и других европейских странах войдёт в нормальное русло (для еврозоны это не больше 2% в год).

Конечно, из политических соображений Евросоюз может и оставить первоначальные планы по введению ТУН без изменений, но в перспективе европейский потребитель ощутит на себе последствия ТУН в виде роста цен на важнейшие продукты питания.

Однако в любом случае климатическая повестка дня сейчас выходит на первый план практически во всех странах-экспортёрах сырья и товаров в Евросоюз и страны «большой семёрки». В конце ноября президент России Владимир Путин провёл совещание с правительством по мерам реализации климатической политики и дал правительству ряд важных поручений, прежде всего, направленных на снижение выброса парниковых газов в России и реализацию в ряде регионов проектов по борьбе с вредными выбросами. К 2030 году в России выбросы СО2 должны сократиться на 70% по сравнению с 1990 годом. «Пилотным» регионом, где будет осуществляться экспериментальный проект по торговле углеродными единицами, станет Сахалинская область.

Предполагается, что Сахалинская область станет углеродно-нейтральной уже к 2025 году, в то время когда вся Россия, в соответствии с долгосрочной стратегией социально-экономического развития, должна будет достичь углеродной нейтральности к 2060 году. С 1 июля 2022 года в России, в соответствии с поручениями президента, должна быть сформирована правовая база для запуска «зелёных» проектов бизнеса, которые позволят в будущем значительно снизить выбросы парниковых газов предприятиями. А к 1 октября в России должна быть разработана стратегия повышения энергоэффективности, в которой, безусловно, найдётся место и возобновляемой энергетике.

С учётом того, что, по опросу ведущих производителей автомобилей мира, проведённому агентством Bloomberg, к 2030 году не менее 50% объёма продаж автомобилей в мире будут составлять электромобили, потребление электроэнергии в будущем будет только расти, значит, об увеличении генерирующих мощностей и диверсификации источников выработки электроэнергии России необходимо заботиться уже сегодня.

Газовая отрасль. Анналена с изменившимся лицом бежит в МИД ФРГ

В ноябре в Германии произошло очень важное и, без преувеличения, историческое событие: Ангела Меркель, занимавшая должность федерального канцлера Германии с 2005 года, покинула этот пост, а новое правительство возглавил лидер победившей на выборах Социал-демократической партии Олаф Шольц. При Меркель у России и Германии были стабильные партнёрские и даже дружеские отношения, пока их не омрачило участие ФРГ в антироссийских санкциях с 2014 года и введённое в ответ на санкции российское продовольственное эмбарго. Но даже несмотря на взаимные санкции сотрудничество двух стран продолжается: ФРГ остаётся вторым после Китая крупнейшим торговым партнёром России, и крупнейшим в Европе покупателем российского газа.

В настоящее время продолжается непростая процедура сертификации «Северного потока-2» Федеральным сетевым агентством ФРГ, но не помешает ли этому политика? Теоретически это возможно, особенно с учётом того, что Шольц стал канцлером только благодаря коалиции СДПГ с партией «Зелёные», а партнёры по коалиции выторговали у СДПГ себе посты министра экономики и, что не менее важно, министра иностранных дел. Министром экономики (теперь это ведомство называется «Министерством экономики и климата») назначен Роберт Хабек, являющийся активным сторонником трансграничного углеродного налога, от которого немецкий бизнес, мягко говоря, не в восторге. А вот пост министра иностранных дел ушёл к лидеру «Зелёных» Анналене Бербок, которая ранее была в числе ярых противников строительства «Северного потока-2» и активных сторонников форсированного перехода Германии на возобновляемую энергетику.

Теперь одна из ведущих немецких газет Frankfurter Allgemeine Zeitung (FAZ) пишет, что Анналена находится в тупике и имеет весьма смутные представления о том, как из него выйти. Ведь как представителю коалиции с СДПГ, рассуждает обозреватель FAZ, Анналене Бербок пришлось согласиться с тем, что газопровод нужен Германии, и с тем, что СДПГ, пока является фактически правящей партией, не намерена отказываться от экспорта газа из России. С другой стороны, «Зелёные» всегда занимали проамериканскую позицию (правые партии Германии утверждают, что «Зелёные» финансируются фондами, связанными с Демократической партией США), да и сама Анналена в период предвыборной кампании наговорила о «Северном потоке-2» такого, что ей теперь придётся объясняться и перед избирателями, и перед партнёрами по коалиции.

К началу декабря в Европе уже израсходовано более 26% газа из ПХГ. Поэтому цены на газ на нидерландской бирже TTF в начале декабря опять поднялись до $1100 за тысячу кубометров.

В целом, ситуация на европейском энергорынке сейчас складывается такая, что Анналене Бербок не позавидуешь: придётся угождать сразу всем, да ещё не портить отношений с Россией.

Попросту говоря, новому министру иностранных дел ФРГ теперь придётся существенно корректировать свои взгляды на «Северный поток-2».

Тем временем «Газпром» в конце ноября выпустил отчётность по МСФО за 9 месяцев 2021 года.

Выручка газовой корпорации за этот период выросла на 56% к аналогичному периоду 2020 года до 6,73 трлн руб., чистая прибыль составила 1,55 трлн руб. по сравнению с чистым убытком за 9 месяцев 2020 года в более чем 200 млрд руб. Это абсолютно рекордный размер чистой прибыли «Газпрома».

Чистая выручка «Газпрома» от поставок газа в Европу по итогам 9 месяцев 2021 года выросла вдвое к аналогичному периоду 2020 года, до 2,46 трлн руб. Рост выручки от европейского рынка стал результатом роста контрактных цен на газ за указанный период на 87% в годовом выражении и объёмов поставок газа на 14% год-к-году, до 175,7 млрд руб. Больше всего увеличились поставки трубопроводного газа в Румынию, Сербию, Турцию и Словению.

В среднем «Газпром» оценивал стоимость поставки тысячи кубометров газа в Европу на контрактной основе в 3 квартале 2021 года в $550, в то время как на бирже в среднем тысяча кубометров оценивалась в $1000-1200.

«Газпром» получает хорошую прибыль, но при этом соблюдаются и интересы потребителей газа, подписавших с ним контракт. Например, Сербия в ноябре продлила контракт с «Газпромом» на 2022 год о поставках газа по цене в $270 за тысячу кубометров.

Такая льготная цена на газ отчасти носит политический характер: она выгодна Белграду и Москве, так как Сербии необходимы стабильные поставки энергоресурсов надёжным поставщиком, а России важно увеличивать число союзников в Европе (напомним, что Сербия так и не присоединилась к антироссийским санкциям).

Наталья Мильчакова, к.э.н., заместитель руководителя ИАЦ «Альпари»

Китай оказался третьим в списке контрагентов компаний из Челябинской области

За девять месяцев 2021 года 3123 юридических лица, зарегистрированных на Южном Урале и осуществляющих внешнеэкономическую деятельность, совершили сделки со своими зарубежными партнерами на сумму 8,1 млрд долл. США. 57% от общего объема товарооборота пришелся на страны дальнего зарубежья. 43% – на страны СНГ.

Как соообщает пресс-служба Челябинской таможни, предприятия региона закупили за рубежом товаров на 2,6 млрд долл. США. Экспортных поставок выполнили на 5,5 млрд долл. США.

Основными партнерами южноуральских компаний в этом году стали контрагенты из Казахстана – 2,2 млрд долл. США (27,2% от общего внешнеторгового оборота), Турции – 933 млн долл. США (11,5%), Китая – 784 млн долл. США (9,7%) Узбекистана – 494 млн долл. США (6,1%), Египта – 450 млн долл. США (5,6%), Кувейта – 368 млн долл. США (4,6 %), Беларуси – 336 млн долл. США (4,1 %), Германии – 284 млн долл. США (3,5%), Вьетнама – 239 млн долл. США (3 %) и из других стран. Из Китая ввозились преимущественно машины и оборудование.

Чаще всего экспортные поставки осуществлялись в Казахстан – 16,6% от общего объема экспорта, Турцию – 16,6%, Египет – 8,2%, Узбекистан – 8,1%, Кувейт – 6,7%, Китай – 6,2%, Беларусь – 5,3%, Вьетнам – 4,3%, Германию – 3%, Украину – 2%.

"На экспорт шли преимущественно металлы и изделия из них – 80% от общего объема экспорта, минеральные продукты, машины и оборудование – 12%, – комментирует Станислав Васёв, заместитель начальника Челябинской таможни. – Из-за рубежа в Челябинскую область поставлялись оборудование и транспортные средства, продовольственные товары и сырьё для их производства, продукция химической промышленности, каучук".

ОПЕК: Влияние штамма «омикрон» на рынок нефти будет недолговечным и умеренным

Новый штамм коронавируса «омикрон» не будет значительно влиять на темпы потребления нефти, считают в ОПЕК. «Влияние нового варианта „омикрон“, как ожидается, будет умеренным и недолговечным, так как мир уже лучше приспособлен к борьбе с COVID-19. Это в дополнение к устойчивым экономическим перспективам как в развитых, так и в развивающихся странах», — говорится в декабрьском отчете ОПЕК. При этом эксперты картеля обращают внимание на высокие темпы вакцинации от коронавируса в мире.

В начале декабря влияние нового штамма на нефтяной спрос пытался оценить технический комитет ОПЕК+, однако эксперты панели пришли к выводу о том, что для полной оценки опасности «омикрона» потребуется не менее двух недель. ОПЕК оставила без изменений прогноз по росту спроса на нефть в 2021 и в 2022 годах на уровне 5,7 млн б/с и на 4,2 млн б/с соответственно на фоне умеренного восстановления мировой экономики. «Восстановление темпов спроса, ожидавшееся ранее в четвертом квартале, сдвигается на первую четверть 2022 года. За ним последует более стабильное восстановление в течение всего 2022 года», — отмечается в документе.

Поставки нефти от стран, не входящих в ОПЕК, в 2022 году увеличатся на 3 млн б/с. Осталась неизменной и оценка на 2021 год — увеличение составит 0,7 млн б/с, до 63,7 млн б/с. В этом году основной рост добычи ожидается в Канаде, России, Китае, США, Норвегии и Гайане. В то же время добыча снизится в Великобритании, Колумбии, Индонезии и Бразилии.

Как ожидается, в 2022 году предложение нефти от стран не-ОПЕК вырастет на 3 млн б/с, до 66,7 млн б/с. Главными драйверами роста будут США и Россия, а также Бразилия, Канада и Казахстан, отмечает ТАСС.

В ноябре 2021 года страны ОПЕК нарастили добычу нефти на 285 тыс. б/с — до 27,717 млн б/с, следует из отчета. При этом условия сделки по сокращению добычи нефти в ноябре выполнены на 122% от плана против 121% месяцем ранее. Согласно отчету, в ноябре добыча нефти в Саудовской Аравии — крупнейшем производителе нефти в ОПЕК — составила 9,87 млн б/с, увеличившись на 101 тыс. б/с к октябрю. На 91 тыс. б/с, до 4,24 млн б/с добычу нефти увеличил Ирак; на 85 тыс. б/с, до 1,42 млн б/с — Нигерия; на 29 тыс. б/с, до 2,53 млн б/с — Кувейт. В то же время снижалась добыча нефти у Анголы — на 38 тыс. б/с, до 1,08 млн б/с; на 15 тыс. б/с, до 1,14 млн б/ с — у Ливии; на 14 тыс. б/с, до 261 тыс. б/с — у Конго. Снижалась добыча также у Ирана.

Иран провел переговоры с Саудовской Аравией, ОАЭ, но пока не с Бахрейном

Начальник штаба вооруженных сил Ирана генерал-майор Мохаммад Багери заявил, что Тегеран провел переговоры с официальными лицами ОАЭ и Саудовской Аравии, и некоторые недоразумения были разрешены.

Выступая на встрече с прибывшим с визитом помощником начальника штаба вооруженных сил Омана по операциям и планированию бригадным генеральным штабом Абдулазизом бен Абдуллой аль-Мандхари, генерал Багери сказал: «По региональным вопросам мы провели переговоры с официальными лицами ОАЭ и Саудовской Аравии, и некоторые недоразумения были разрешены».

«У нас также хорошие отношения с Катаром и Кувейтом», - добавил он, сославшись на политику Ирана по разрядке напряженности в регионе.

«С Бахрейном пока не очень много контактов, и Оман, безусловно, может сыграть определенную роль в этом отношении», - сказал он.

Высокопоставленный иранский командующий также подтвердил возражение Ирана против присутствия иностранных войск в регионе, заявив, что «присутствие иностранных армий в регионе усиливает небезопасность».

«Мы готовы поделиться своим опытом в различных битвах с терроризмом с вооруженными силами Омана», - добавил он.

«Американцы и европейцы видят, что единственный способ остаться в регионе - это создавать раскол и восстания между странами в регионе», - сказал далее генерал Багери.

«Мы надеемся, что у исламских стран будут братские и дружеские отношения», - сказал высокопоставленный иранский генерал.

Генерал Багери также раскритиковал нормализацию отношений между некоторыми арабскими государствами с сионистским режимом Израиля, добавив, что «неприязнь сионистского режима по отношению к исламскому миру и мусульманским странам региона известна всем, и установление этих отношений с настойчивостью Соединенных Штатов и осуществляемыми ими заговорами определенно приведут к будущему, полному турбулентности в регионе".

Проблемы и экономические риски российско-монгольских отношений и национальные интересы России

Исследование подготовлено в рамках грантов Российского фонда фундаментальных исследований 18-514-94002 МОКН_а «Национальные интересы России и Монголии в треугольнике отношений Россия Монголия — Китай: проблемы, противоречия, сценарии» и 20-59-44008 Монг_а «Мировое и российское монголоведение: национальные школы, концепции, персоналии».

Глубокая трансформация современных международных экономических отношений, усиление процессов протекционизма в мировой торговле, торговая война лидеров мира: США, Китая, ЕС, России требуют серьезной корректировки национальной экономической модели развития и адаптации к изменившейся мировой экономике. В большинстве стран мира происходит, в том числе и из-за пандемии COVID-19, замедление темпов экономического развития, сокращение иностранных инвестиций, усиливается конкурентная борьба на крупных торговых рынках, не соблюдаются правила международной торговли и правила ВТО, ряд стран усиленно накапливают золото и заявляют об отказе от расчетов в долларах и переходе на национальные валюты. Происходит формирование новых центров мировой экономики (Китай, Индия, Иран, Россия), идет формирование многополярного мира.

Перемещение центра мировой экономики в Восточную Азию, высокие темпы экономического роста в Китае и Индии, переход Китая к собственному технологическому развитию, высокому уровню науки и технологий, и экономическому рывку в сфере новейших технологий приводят к обострению экономических отношений Китая и США. Небольшое замедление экономического роста в КНР, вывод оттуда американских и западных компаний и сокращение инвестиций в экономику уже в ближайшее время повлияют на экономику России и Монголии. Сокращение производства в КНР, влияние коронавируса, замедление экономического роста приведут к сокращению потребления и импорта российского и монгольского сырья, что ведет к падению цен на сырьевые ресурсы и сокращению валютной выручки. Представляется, что российско-китайские и российско-монгольские отношения в треугольнике отношений Россия – Монголия – Китай серьезно зависят от уровня развития мировой экономики и международной конъюнктуры цен, в первую очередь – на сырьевые ресурсы. Особенно зависима в этом плане монгольская экономика, имеющая ярко выраженный сырьевой характер своего развития.

Российско-монгольские отношения проходили в своем историческом развитии самые разные периоды – от полного доминирования в советский период до резкого сокращения в 1990-е годы. Некоторое оживление российско-монгольских политических и экономических отношений в 2000-е годы сменилось застоем и сокращением взаимной торговли в общем балансе монгольской торговли. Отмена визового режима, благоприятная инвестиционная среда привела к кратковременному оживлению, но не привела к стабильному росту и положительной динамике. Продолжается дальнейший рост монголо-китайского экономического сотрудничества, взаимной торговли и сотрудничества Монголии и Китая. Быстрыми темпами растет экономическое сотрудничество с так называемым «третьим соседом» (Япония, США, Южная Корея, страны ЕС и др.). Российские позиции в соседней Монголии постоянно сокращаются, несмотря на восстановление, наконец, торгового представительства РФ (которое делает очень многое для того, чтобы хотя бы сохранить статус-кво в условиях пандемийных ограничений), не оправдываются завышенные ожидания монгольской стороны насчет расширения экономического сотрудничества с Россией.

Отметим некоторые противоречия и экономические риски современных российско-монгольских отношений на современном этапе их развития:

С одной стороны, политический уровень стратегического партнерства России и Монголии находится на высоком и достойном уровне, лидеры наших стран постоянно встречаются, в том числе на трехсторонних встречах в рамках Программы Экономического коридора Россия – Монголия – Китай. В ходе этих встреч постоянно декларируются меры о расширении экономического, научного и культурного сотрудничества трех стран. Активно обсуждаются вопросы реализации проектов «Один пояс – один путь», «Степной путь», «Великий Чайный путь», создание транспортного коридора Китай – Монголия — Россия. На модернизацию совместного предприятия УБЖД (Улан-Баторская железная дорога) Россия с 2019 года обещает выделить 100 млрд. руб. Намечены другие транспортные коридоры, например, через Тыву; несколько лет шли переговоры относительно проекта строительства газопровода через Монголию в Китай (в настоящее время этот проект находится на стадии завершения ТЭО – технико-экономического обоснования для монгольской территории).

С другой стороны, к сожалению, эти политические планы не наполняются реальным экономическим сотрудничеством. Не растет российско-монгольская торговля, нет экономически значимых взаимных инвестиций в экономику двух стран, нет крупным совместных проектов. Реализацию намеченного расширения сотрудничества выполняют, в основном, соседние регионы России: Республика Бурятия, Иркутская область, Забайкальский край, имеющие ограниченные экономические возможности инвестирования и создания совместных предприятий. Можно констатировать, что крупные российские корпорации не приходят на монгольский рынок, и не только по вине российской стороны. Их заинтересованность в крупных монгольских проектах сталкивалась с той реальностью, что Монголия обычно отдает предпочтение западным и восточным инвесторам, особенно австралийским, британским, китайским. На монгольском инвестиционном рынке высокая конкуренция, серьезная заинтересованность крупных мировых компаний в получении доступа к крупным сырьевым месторождениям Монголии. Выход на монгольский рынок серьезно зависит от конкретных чиновников и имеет коррупционную составляющую, в отдельных случаях она является доминирующей. В Монголии постоянно происходят скандалы коррупционного характера, связанные с лицензиями на разработку минеральных ресурсов страны, выявлена лишь незначительная часть нарушений в данной сфере. Решения часто принимаются исходя не из национальных интересов страны, а из частных интересов монгольских политиков, чиновников и бизнесменов.

Приходиться констатировать, что тема крупных международных проектов в треугольнике Китай – Монголия – Россия (в том числе относительно транспортных коридоров) активно обсуждается уже несколько лет, а реальных шагов сделано недостаточно. Проводится много научных конференций и форумов по данной тематике, но недостаточно практических действий. Политическое руководство страны и монгольская общественность открыто заявляют об этом. Ожидания сменяются серьезным разочарованием, что может иметь чрезвычайно негативные последствия для российско-монгольских экономических отношений. Эта ситуация напрямую отражается на реализации геополитических интересов России в Центральной Азии и в Монголии. Политические и экономические последствия ослабления российских позиций в Монголии могут иметь необратимый характер, которые серьезно недооцениваются в России. При этом Монголией совместно с другими странами успешно реализуются такие проекты, как строительство нового международного аэропорта и современной дороги к нему (уже сданы в эксплуатацию), модернизация автомобильных дорог Улан-Батор – Налайх (также завершена), Улан-Батор – Дархан и др.

Недостаточная активность и заинтересованность России в развитии российско-монгольских экономических отношений компенсируется активными действиями (соглашениями, инвестициями, реальными проектами) стран ЕС, США, Японии, Южной Кореи, Турции и других.

Проявляют активность и заинтересованность в монгольском рынке Иран, Кувейт и другие страны Персидского залива и Западной Азии, а Монголия надеется на экспорт в эти страны своей аграрной продукции, и на серьезные инвестиции в экономику Монголии. Подписаны первые соглашения о сотрудничестве со странами Ближнего Востока.

Монголия крайне заинтересована в экономическом сотрудничестве с этим регионом, так как получает оттуда кредиты, инвестиции, экономическую помощь и начинает отдавать предпочтение этому направлению сотрудничества. Но для экономики Монголии эти «предпочтения» несут самые серьезные риски: с одной стороны страна за счет зарубежных кредитов решает сложные текущие экономические проблемы, но, с другой стороны, накопленный внешний долг Монголии на первый квартал 2019 года достиг 29,5 млрд. дол., при том, что ВВП страны в 2018 г. составлял 12,7 млрд. дол. Закрывая глаза на эти серьезные риски, Монголия настойчиво расширяет сотрудничество с западными странами, рассчитывает на иностранные инвестиции, безвозмездную помощь, создание совместных предприятий, стабильную монгольскую эмиграцию в эти страны.

Влияние международных экономических структур (МВФ, Азиатский банк и др.) в Монголии возрастает, и в перспективе страна может оказаться в сложном политическом и экономическом положении. Международные финансовые и кредитные организации уже сегодня диктуют определенные бюджетные правила монгольского правительства, а в дальнейшем это давление будет только усиливаться, что может иметь серьезные геополитические последствия не только для Монголии, но и для России, для всего региона Северо-Восточной Азии.

Россия и российская экономика является гораздо менее привлекательной для Монголии и монгольского общества, в том числе и по причине того, что экономические санкции США и западных стран в отношении некоторых крупных компаний и банков России делают сотрудничество с ними «токсичным» и неперспективным направлением для монгольских субъектов промышленного, банковского и финансового сектора.

В то же время, в Монголии до сих пор сохраняется высокий рейтинг доверия к современной России, которая рассматривается как некий противовес политическому и экономическому влиянию Китая, которого в кочевой стране остерегаются. В Монголии есть некоторая ностальгия по временам СССР, когда Советский Союз строил в Монголии заводы, фабрики, ТЭЦ, горнодобывающие предприятия со всей социальной инфраструктурой, чего не делают современные иностранные предприниматели. Но заинтересованность в масштабных китайских инвестициях, западной помощи развитых стран постепенно вытесняет и эти настроения и ожидания. Можно говорить даже о некотором разочаровании уровнем российско-монгольского сотрудничества, о чем свидетельствуют последние публикации в монгольской печати, в том числе и после визита в Монголию вице-премьера Виктории Абрамченко. Критикуется пассивность и непрофессионализм российского посольства в Монголии, негативно оцениваются факты закрытия представительства Иркутской области, Республики Бурятии, запретительные меры в отношении авиаперевозок из России в Монголию (при этом Турция не прекращала полёты в Улан-Батор вообще). Хотя такая волна критики происходит не впервые, но то, что на этот раз она поднялась в преддверие визита в Москву президента Монголии У. Хурэлсуха, должно заставить обратить на это серьезное внимание МИД России и политического руководства страны. Не в пользу России и тот факт, что многие монгольские СМИ финансируются (а значит – и контролируются) «третьим соседом», в то время как уже ровно тридцать лет как в Монголии отсутствует какое-либо государственное (или т.н. «федеральное») российское информационное агентство, которое бы формировало реальную картину позиций России в Монголии. Сейчас же МИД, а значит – и Администрация президента России довольствуются информацией, предоставляемой Посольством РФ в Монголии, а в его интересах – формировать картину, более благоприятную, чем на самом деле с тем, чтобы показать: Посольство работает, всё под контролем, ситуация стабильна.

Серьезным фактором ослабления российско-монгольских отношений является частая смена политической элиты Монголии. И это не просто приход к государственной власти политиков нового поколения, более молодых и динамичных, а политиков и бизнесменов, получивших высшее образование и профессиональную подготовку в странах Запада или США и Австралии. Новое поколение монгольских политиков и бизнес-элита не получали образование в России, они уже не связаны с ней научными, дружескими и другими узами. Постепенно уходит поколение политических деятелей, банкиров, бизнесменов, ученых, которые получали образование в СССР и России, что будет в дальнейшем ослаблять российско-монгольские экономические, политические, научные и культурные отношения и связи. Кроме того, в современной России не ведется серьезная подготовка кадров в области монголоведения, за исключением восточного факультета Санкт-Петербургского университета и Бурятского государственного университета. В современном научном монголоведении завершается процесс старения кадров, а нового поколения специалистов не готовится, за исключением ИМБТ – Института монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН, который находится в Улан-Удэ. Необходимо в самое ближайшее время предпринять серьезные меры по подготовке специалистов-монголоведов в России, особенно в Иркутске, Улан-Удэ и Чите, где заинтересованы в сохранении торговых и культурных отношений с дружественной соседней Монголией. В российских вузах активно обучают китайскому, японскому и другим восточным языкам, но совершенно недостаточно уделяется внимание подготовке профессионалов со знанием монгольского языка. А они крайне необходимы в условиях, когда в Монголии, с одной стороны, утрачиваются традиции изучения и обучения русскому языку (несмотря на его сохранение в качестве обязательного в средней школе, тем ни менее приоритет отдан английскому и восточным языкам), а с другой стороны – Монголия становится все более заметным фактором геополитики в Северной Азии.

Национальная концепция внешней политики Монголии остается неизменной и обозначается как «30:30:40» (Китай – Россия – «третий сосед»). При этом реально экономическая роль Китая значительно выше данного показателя, а роль России – значительно ниже; быстрыми темпами растет роль третьих стран в экономических отношениях Монголии. Эта тенденция и сегодня крайне неблагоприятная для России, а после завершения строительства Индией нефтеперерабатывающего завода в Монголии товарооборот между Россией и Монголией еще более сократится, поскольку нефтепродукты – основная статья российского экспорта в Монголию. Хотя Монголия и стремится придерживаться политики нейтралитета, но выдержать его в полном объеме не получается.

Всё более усиливается в Монголии роль США, которые прилагают серьезные усилия на укрепление своих позиций в Центральной и в Северной Азии, и рассматривает Монголию как один из центров «давления» на Китай и Россию. Это влияние Америки выражается в активной роли посольства США в Монголии (которое, в отличие от нашего посольства, активно работает с монгольским населением, особенно в пригородах Улан-Батора, замечено и в провинции), в эффективном использовании «мягкой силы» (английского языка, международных неправительственных организаций, религиозных обществ, участие в миротворческих миссиях монгольских военных и др.). Оперативно решен вопрос о беспошлинной продаже монгольских товаров на американском рынке, в основном – изделий из монгольской шерсти и текстиля (что даст Монголии 30-40 тыс. новых рабочих мест) в то время, как российские пошлины на те же самые товары достигают 40%. В июне 2021 года Всемирный банк (находящийся под контролем США) одобрил кредит в размере 100 млн. долларов на реализацию проекта по развитию городского транспорта в Улан-Баторе, что широко освещалось монгольскими СМИ. В то же время о таком же по размеру кредите, выданном Монголии Азиатским банком инфраструктурных инвестиций (Asian Infrastructure Investment Bank, AIIB) на борьбу с COVID-19 монгольская блогосфера, по сути, отмолчалась. Есть основания предполагать, по причине того, что этот банк ассоциируется с Россией и Китаем, которые никак не поддерживают монгольские СМИ и не влияют на информационное поле Монголии. По факту, США и Монголия вышли на уровень стратегического партнерства, равного отношениям с Китаем и Российской Федерацией.

Всё более частыми становятся политические контакты Монголии и США на высоком и высшем уровне, американцы заметно влияют на расстановку политических сил в Монголии. Не случайно Монголия не вступает в ШОС как полноправный участник проекта, а только присутствует как страна-наблюдатель. В ходе визита президента Монголии Х.Баттулги в США 30-31 июля 2019 г. было заявлено о «новом этапе» отношений двух стран. 7 августа 2019 г. глава Пентагона Марк Эспер отметил в Твиттере: «Прибыл в Монголию! Планируем подтвердить приверженность общим ценностям США и Монголии, крепость нашего партнерства и поддержку демократии и свободы во всем мире». В мире хорошо знают, что такое «демократия и свобода» по-американски на опыте Ирака, Сирии, Ливии, Венесуэлы, Афганистана и других стран мира.

И вот самый последний пример: вручая 1 декабря 2021 года верительные грамоты, новый посол Монголии У. Батбаяр (широкой монгольской публике известный как тревел-блоггер) выразил готовность укреплять стратегическое партнерство Монголии и США во имя международного и регионального мира и процветания. В некоторых либерально-демократических СМИ Монголии заявили, что У. Батбаяр – это хорошая альтернатива «трусливым дипломатам с промытыми в России мозгами».

Для США Монголия является идеальной базой для разведывательных служб, удобным наблюдательным плацдармом за Китаем (особенно за Автономным районом Внутренней Монголией КНР) и Россией. Были планы (на уровне обсуждения) и по строительству там американской военной базы. По крайней мере, даже несмотря на коронавирус, в августе 2021 года в Монголии снова прошли, под эгидой Тихоокеанского командования США, военно-штабные учения «В поисках хана», в которых приняли участие, в том числе, и 80 военнослужащих США.

Дальнейшее сближение США и Монголии может иметь для России неблагоприятные геополитические последствия, особенно с учетом низкого уровня экономических отношений России и Монголии и ухудшения «климата» совместного сотрудничества, определенного разочарования монгольского истэблишмента в перспективах этого сотрудничества. С учетом перспективы проведения российско — китайско — американских переговоров по проблеме безопасности и ограничения размещения ракет малой и средней дальности, «монгольский фактор» может быть использован как средство давления на КНР и Россию. Ослабление треугольника Россия – Монголия — Китая также не исключается.

Очевидно, что Монголия видит в США фактор геополитического равновесия в регионе. Но монгольские политики не учитывают, что такая «многовекторная» политика может серьезно осложнить положение как непосредственно в Монголии, так и в целом в Северо-Восточной Азии, и крайне негативно отразится на отношениях с «южным» и «северным» соседями страны. Как может реагировать, например, Китай на подобные раздражения, мы видим на примере Литвы: таможня Китая вычеркнула Литву из своих цифровых реестров. Страшно представить, что будет в подобном случае с Монголией…

Таким образом, хотя геополитическая роль России в Монголии пока сохраняется, и уровень доверия между нашими странами довольно высок, в то же время, к сожалению, экономическая роль и значимость российско-монгольских экономических и торговых отношений сокращается. Доминирующую роль на монгольском рынке играет соседний Китай, который является основным импортером монгольского минерального (медь, уголь) и сельскохозяйственного сырья, экспортером промышленных товаров и техники; существенны также китайские инвестиции в монгольскую экономику. Важным геополитическим фактором во внешней политике Монголии является «третий сосед» (США, Япония, страны ЕС), который наращивает свое участие в экономике Монголии и, вполне вероятно, сотрудничество Монголии с «третьим соседом» в скором времени выйдет на новый качественный уровень экономических отношений. При этом приходится констатировать тот факт, что этот тренд теперь уже не зависит от экономических и национальных интересов России, потому что Монголия, как суверенное государство, самостоятельно выбирает вектор политического и экономического сотрудничества, а Россия так и не смогла предложить монголам серьезной альтернативы Западу в виде крупных инфраструктурных и иных совместных проектов, если не считать темы строительства газопровода через территорию Монголии в Китай. При этом опять-таки как через блогосферу, так и через традиционные СМИ у монгольской общественности пытаются сформировать мнение о газопроводе как «об инструменте давления России и Китая на внутреннюю и внешнюю политику Монголии». К сожалению, Россия не пытается что-либо противопоставить таким информационным диверсиям, никак не работает с монгольскими СМИ и экспертным сообществом.

Национальные интересы России в Монголии заключаются в сохранении сферы своего геополитического и экономического влияния в Центральной Азии, стабильности военно-политической ситуации в треугольнике Россия – Монголия — Китай. Геополитическим интересам России противоречит создание на территории Монголии экономической и, тем более, военной базы третьих стран, прежде всего США. Именно понимание этого и должно формировать российскую политику в отношении Монголии. Пока же, на наш взгляд, превалируют «бухгалтерские» подходы, с точки зрения перспективы экономических выгод и получения прибыли в соседней стране. Наши чиновники до сих пор в общении со своими монгольскими коллегами не отказались от риторики и мер воздействия времен СССР, когда Монголия соглашалась на роль «младшего брата» в обмен на колоссальную экономическую помощь, оказываемую за счет населения Советского Союза. Так, после визита вице-премьера Виктории Абрамченко в Монголию её обвинили в попытке «силовым» методом решить проблему строительства ГЭС на реке Эггийн-голе. Если это так на самом деле, то в таком случае мы снова сработали на «третьего соседа», а не на укрепление отношений с Монголией.

И, тем ни менее, надежда на улучшение ситуации остается. Как я уже указывал выше, наконец-то восстановлено торговое представительство РФ в Монголии, которое возглавил человек с дипломатическим образованием, со знанием монгольского языка, с обширными связями в деловой и политической среде Монголии, с искренним желанием переломить к лучшему ситуацию в наших торгово-экономических отношениях. Наконец-то должным образом начал работать РЦНК – Российский центр науки и культуры, ранее служивший синекурой для «людей со связями в Москве». Большие надежды возлагают те монголы, которые адекватно оценивают значение России для Монголии, на строительство газопровода, справедливо полагая, что он, на самом деле, открывает новые перспективы для развития страны, для решения её, в том числе, экологических проблем. Высказываются надежды и на то, что вслед за газопроводом через территорию Монголии из Сибири в Китай пойдет и нефтепровод. Для того, чтобы эти надежды оправдались, а перспективы – реализовались, России необходимо выработать долгосрочную концепцию развития отношений с этой страной и последовательно выполнять и её, и Программу развития экономического коридора Россия – Монголия – Китай.

Ю.В.Кузьмин

Байкальский государственный университет, г. Иркутск

Проблемы и экономические риски российско-монгольских отношений и национальные интересы России

Исследование подготовлено в рамках грантов Российского фонда фундаментальных исследований 18-514-94002 МОКН_а «Национальные интересы России и Монголии в треугольнике отношений Россия Монголия — Китай: проблемы, противоречия, сценарии» и 20-59-44008 Монг_а «Мировое и российское монголоведение: национальные школы, концепции, персоналии».

Глубокая трансформация современных международных экономических отношений, усиление процессов протекционизма в мировой торговле, торговая война лидеров мира: США, Китая, ЕС, России требуют серьезной корректировки национальной экономической модели развития и адаптации к изменившейся мировой экономике. В большинстве стран мира происходит, в том числе и из-за пандемии COVID-19, замедление темпов экономического развития, сокращение иностранных инвестиций, усиливается конкурентная борьба на крупных торговых рынках, не соблюдаются правила международной торговли и правила ВТО, ряд стран усиленно накапливают золото и заявляют об отказе от расчетов в долларах и переходе на национальные валюты. Происходит формирование новых центров мировой экономики (Китай, Индия, Иран, Россия), идет формирование многополярного мира.

Перемещение центра мировой экономики в Восточную Азию, высокие темпы экономического роста в Китае и Индии, переход Китая к собственному технологическому развитию, высокому уровню науки и технологий, и экономическому рывку в сфере новейших технологий приводят к обострению экономических отношений Китая и США. Небольшое замедление экономического роста в КНР, вывод оттуда американских и западных компаний и сокращение инвестиций в экономику уже в ближайшее время повлияют на экономику России и Монголии. Сокращение производства в КНР, влияние коронавируса, замедление экономического роста приведут к сокращению потребления и импорта российского и монгольского сырья, что ведет к падению цен на сырьевые ресурсы и сокращению валютной выручки. Представляется, что российско-китайские и российско-монгольские отношения в треугольнике отношений Россия – Монголия – Китай серьезно зависят от уровня развития мировой экономики и международной конъюнктуры цен, в первую очередь – на сырьевые ресурсы. Особенно зависима в этом плане монгольская экономика, имеющая ярко выраженный сырьевой характер своего развития.

Российско-монгольские отношения проходили в своем историческом развитии самые разные периоды – от полного доминирования в советский период до резкого сокращения в 1990-е годы. Некоторое оживление российско-монгольских политических и экономических отношений в 2000-е годы сменилось застоем и сокращением взаимной торговли в общем балансе монгольской торговли. Отмена визового режима, благоприятная инвестиционная среда привела к кратковременному оживлению, но не привела к стабильному росту и положительной динамике. Продолжается дальнейший рост монголо-китайского экономического сотрудничества, взаимной торговли и сотрудничества Монголии и Китая. Быстрыми темпами растет экономическое сотрудничество с так называемым «третьим соседом» (Япония, США, Южная Корея, страны ЕС и др.). Российские позиции в соседней Монголии постоянно сокращаются, несмотря на восстановление, наконец, торгового представительства РФ (которое делает очень многое для того, чтобы хотя бы сохранить статус-кво в условиях пандемийных ограничений), не оправдываются завышенные ожидания монгольской стороны насчет расширения экономического сотрудничества с Россией.

Отметим некоторые противоречия и экономические риски современных российско-монгольских отношений на современном этапе их развития:

С одной стороны, политический уровень стратегического партнерства России и Монголии находится на высоком и достойном уровне, лидеры наших стран постоянно встречаются, в том числе на трехсторонних встречах в рамках Программы Экономического коридора Россия – Монголия – Китай. В ходе этих встреч постоянно декларируются меры о расширении экономического, научного и культурного сотрудничества трех стран. Активно обсуждаются вопросы реализации проектов «Один пояс – один путь», «Степной путь», «Великий Чайный путь», создание транспортного коридора Китай – Монголия — Россия. На модернизацию совместного предприятия УБЖД (Улан-Баторская железная дорога) Россия с 2019 года обещает выделить 100 млрд. руб. Намечены другие транспортные коридоры, например, через Тыву; несколько лет шли переговоры относительно проекта строительства газопровода через Монголию в Китай (в настоящее время этот проект находится на стадии завершения ТЭО – технико-экономического обоснования для монгольской территории).

С другой стороны, к сожалению, эти политические планы не наполняются реальным экономическим сотрудничеством. Не растет российско-монгольская торговля, нет экономически значимых взаимных инвестиций в экономику двух стран, нет крупным совместных проектов. Реализацию намеченного расширения сотрудничества выполняют, в основном, соседние регионы России: Республика Бурятия, Иркутская область, Забайкальский край, имеющие ограниченные экономические возможности инвестирования и создания совместных предприятий. Можно констатировать, что крупные российские корпорации не приходят на монгольский рынок, и не только по вине российской стороны. Их заинтересованность в крупных монгольских проектах сталкивалась с той реальностью, что Монголия обычно отдает предпочтение западным и восточным инвесторам, особенно австралийским, британским, китайским. На монгольском инвестиционном рынке высокая конкуренция, серьезная заинтересованность крупных мировых компаний в получении доступа к крупным сырьевым месторождениям Монголии. Выход на монгольский рынок серьезно зависит от конкретных чиновников и имеет коррупционную составляющую, в отдельных случаях она является доминирующей. В Монголии постоянно происходят скандалы коррупционного характера, связанные с лицензиями на разработку минеральных ресурсов страны, выявлена лишь незначительная часть нарушений в данной сфере. Решения часто принимаются исходя не из национальных интересов страны, а из частных интересов монгольских политиков, чиновников и бизнесменов.

Приходиться констатировать, что тема крупных международных проектов в треугольнике Китай – Монголия – Россия (в том числе относительно транспортных коридоров) активно обсуждается уже несколько лет, а реальных шагов сделано недостаточно. Проводится много научных конференций и форумов по данной тематике, но недостаточно практических действий. Политическое руководство страны и монгольская общественность открыто заявляют об этом. Ожидания сменяются серьезным разочарованием, что может иметь чрезвычайно негативные последствия для российско-монгольских экономических отношений. Эта ситуация напрямую отражается на реализации геополитических интересов России в Центральной Азии и в Монголии. Политические и экономические последствия ослабления российских позиций в Монголии могут иметь необратимый характер, которые серьезно недооцениваются в России. При этом Монголией совместно с другими странами успешно реализуются такие проекты, как строительство нового международного аэропорта и современной дороги к нему (уже сданы в эксплуатацию), модернизация автомобильных дорог Улан-Батор – Налайх (также завершена), Улан-Батор – Дархан и др.

Недостаточная активность и заинтересованность России в развитии российско-монгольских экономических отношений компенсируется активными действиями (соглашениями, инвестициями, реальными проектами) стран ЕС, США, Японии, Южной Кореи, Турции и других.

Проявляют активность и заинтересованность в монгольском рынке Иран, Кувейт и другие страны Персидского залива и Западной Азии, а Монголия надеется на экспорт в эти страны своей аграрной продукции, и на серьезные инвестиции в экономику Монголии. Подписаны первые соглашения о сотрудничестве со странами Ближнего Востока.

Монголия крайне заинтересована в экономическом сотрудничестве с этим регионом, так как получает оттуда кредиты, инвестиции, экономическую помощь и начинает отдавать предпочтение этому направлению сотрудничества. Но для экономики Монголии эти «предпочтения» несут самые серьезные риски: с одной стороны страна за счет зарубежных кредитов решает сложные текущие экономические проблемы, но, с другой стороны, накопленный внешний долг Монголии на первый квартал 2019 года достиг 29,5 млрд. дол., при том, что ВВП страны в 2018 г. составлял 12,7 млрд. дол. Закрывая глаза на эти серьезные риски, Монголия настойчиво расширяет сотрудничество с западными странами, рассчитывает на иностранные инвестиции, безвозмездную помощь, создание совместных предприятий, стабильную монгольскую эмиграцию в эти страны.

Влияние международных экономических структур (МВФ, Азиатский банк и др.) в Монголии возрастает, и в перспективе страна может оказаться в сложном политическом и экономическом положении. Международные финансовые и кредитные организации уже сегодня диктуют определенные бюджетные правила монгольского правительства, а в дальнейшем это давление будет только усиливаться, что может иметь серьезные геополитические последствия не только для Монголии, но и для России, для всего региона Северо-Восточной Азии.

Россия и российская экономика является гораздо менее привлекательной для Монголии и монгольского общества, в том числе и по причине того, что экономические санкции США и западных стран в отношении некоторых крупных компаний и банков России делают сотрудничество с ними «токсичным» и неперспективным направлением для монгольских субъектов промышленного, банковского и финансового сектора.

В то же время, в Монголии до сих пор сохраняется высокий рейтинг доверия к современной России, которая рассматривается как некий противовес политическому и экономическому влиянию Китая, которого в кочевой стране остерегаются. В Монголии есть некоторая ностальгия по временам СССР, когда Советский Союз строил в Монголии заводы, фабрики, ТЭЦ, горнодобывающие предприятия со всей социальной инфраструктурой, чего не делают современные иностранные предприниматели. Но заинтересованность в масштабных китайских инвестициях, западной помощи развитых стран постепенно вытесняет и эти настроения и ожидания. Можно говорить даже о некотором разочаровании уровнем российско-монгольского сотрудничества, о чем свидетельствуют последние публикации в монгольской печати, в том числе и после визита в Монголию вице-премьера Виктории Абрамченко. Критикуется пассивность и непрофессионализм российского посольства в Монголии, негативно оцениваются факты закрытия представительства Иркутской области, Республики Бурятии, запретительные меры в отношении авиаперевозок из России в Монголию (при этом Турция не прекращала полёты в Улан-Батор вообще). Хотя такая волна критики происходит не впервые, но то, что на этот раз она поднялась в преддверие визита в Москву президента Монголии У. Хурэлсуха, должно заставить обратить на это серьезное внимание МИД России и политического руководства страны. Не в пользу России и тот факт, что многие монгольские СМИ финансируются (а значит – и контролируются) «третьим соседом», в то время как уже ровно тридцать лет как в Монголии отсутствует какое-либо государственное (или т.н. «федеральное») российское информационное агентство, которое бы формировало реальную картину позиций России в Монголии. Сейчас же МИД, а значит – и Администрация президента России довольствуются информацией, предоставляемой Посольством РФ в Монголии, а в его интересах – формировать картину, более благоприятную, чем на самом деле с тем, чтобы показать: Посольство работает, всё под контролем, ситуация стабильна.

Серьезным фактором ослабления российско-монгольских отношений является частая смена политической элиты Монголии. И это не просто приход к государственной власти политиков нового поколения, более молодых и динамичных, а политиков и бизнесменов, получивших высшее образование и профессиональную подготовку в странах Запада или США и Австралии. Новое поколение монгольских политиков и бизнес-элита не получали образование в России, они уже не связаны с ней научными, дружескими и другими узами. Постепенно уходит поколение политических деятелей, банкиров, бизнесменов, ученых, которые получали образование в СССР и России, что будет в дальнейшем ослаблять российско-монгольские экономические, политические, научные и культурные отношения и связи. Кроме того, в современной России не ведется серьезная подготовка кадров в области монголоведения, за исключением восточного факультета Санкт-Петербургского университета и Бурятского государственного университета. В современном научном монголоведении завершается процесс старения кадров, а нового поколения специалистов не готовится, за исключением ИМБТ – Института монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН, который находится в Улан-Удэ. Необходимо в самое ближайшее время предпринять серьезные меры по подготовке специалистов-монголоведов в России, особенно в Иркутске, Улан-Удэ и Чите, где заинтересованы в сохранении торговых и культурных отношений с дружественной соседней Монголией. В российских вузах активно обучают китайскому, японскому и другим восточным языкам, но совершенно недостаточно уделяется внимание подготовке профессионалов со знанием монгольского языка. А они крайне необходимы в условиях, когда в Монголии, с одной стороны, утрачиваются традиции изучения и обучения русскому языку (несмотря на его сохранение в качестве обязательного в средней школе, тем ни менее приоритет отдан английскому и восточным языкам), а с другой стороны – Монголия становится все более заметным фактором геополитики в Северной Азии.

Национальная концепция внешней политики Монголии остается неизменной и обозначается как «30:30:40» (Китай – Россия – «третий сосед»). При этом реально экономическая роль Китая значительно выше данного показателя, а роль России – значительно ниже; быстрыми темпами растет роль третьих стран в экономических отношениях Монголии. Эта тенденция и сегодня крайне неблагоприятная для России, а после завершения строительства Индией нефтеперерабатывающего завода в Монголии товарооборот между Россией и Монголией еще более сократится, поскольку нефтепродукты – основная статья российского экспорта в Монголию. Хотя Монголия и стремится придерживаться политики нейтралитета, но выдержать его в полном объеме не получается.

Всё более усиливается в Монголии роль США, которые прилагают серьезные усилия на укрепление своих позиций в Центральной и в Северной Азии, и рассматривает Монголию как один из центров «давления» на Китай и Россию. Это влияние Америки выражается в активной роли посольства США в Монголии (которое, в отличие от нашего посольства, активно работает с монгольским населением, особенно в пригородах Улан-Батора, замечено и в провинции), в эффективном использовании «мягкой силы» (английского языка, международных неправительственных организаций, религиозных обществ, участие в миротворческих миссиях монгольских военных и др.). Оперативно решен вопрос о беспошлинной продаже монгольских товаров на американском рынке, в основном – изделий из монгольской шерсти и текстиля (что даст Монголии 30-40 тыс. новых рабочих мест) в то время, как российские пошлины на те же самые товары достигают 40%. В июне 2021 года Всемирный банк (находящийся под контролем США) одобрил кредит в размере 100 млн. долларов на реализацию проекта по развитию городского транспорта в Улан-Баторе, что широко освещалось монгольскими СМИ. В то же время о таком же по размеру кредите, выданном Монголии Азиатским банком инфраструктурных инвестиций (Asian Infrastructure Investment Bank, AIIB) на борьбу с COVID-19 монгольская блогосфера, по сути, отмолчалась. Есть основания предполагать, по причине того, что этот банк ассоциируется с Россией и Китаем, которые никак не поддерживают монгольские СМИ и не влияют на информационное поле Монголии. По факту, США и Монголия вышли на уровень стратегического партнерства, равного отношениям с Китаем и Российской Федерацией.

Всё более частыми становятся политические контакты Монголии и США на высоком и высшем уровне, американцы заметно влияют на расстановку политических сил в Монголии. Не случайно Монголия не вступает в ШОС как полноправный участник проекта, а только присутствует как страна-наблюдатель. В ходе визита президента Монголии Х.Баттулги в США 30-31 июля 2019 г. было заявлено о «новом этапе» отношений двух стран. 7 августа 2019 г. глава Пентагона Марк Эспер отметил в Твиттере: «Прибыл в Монголию! Планируем подтвердить приверженность общим ценностям США и Монголии, крепость нашего партнерства и поддержку демократии и свободы во всем мире». В мире хорошо знают, что такое «демократия и свобода» по-американски на опыте Ирака, Сирии, Ливии, Венесуэлы, Афганистана и других стран мира.

И вот самый последний пример: вручая 1 декабря 2021 года верительные грамоты, новый посол Монголии У. Батбаяр (широкой монгольской публике известный как тревел-блоггер) выразил готовность укреплять стратегическое партнерство Монголии и США во имя международного и регионального мира и процветания. В некоторых либерально-демократических СМИ Монголии заявили, что У. Батбаяр – это хорошая альтернатива «трусливым дипломатам с промытыми в России мозгами».

Для США Монголия является идеальной базой для разведывательных служб, удобным наблюдательным плацдармом за Китаем (особенно за Автономным районом Внутренней Монголией КНР) и Россией. Были планы (на уровне обсуждения) и по строительству там американской военной базы. По крайней мере, даже несмотря на коронавирус, в августе 2021 года в Монголии снова прошли, под эгидой Тихоокеанского командования США, военно-штабные учения «В поисках хана», в которых приняли участие, в том числе, и 80 военнослужащих США.

Дальнейшее сближение США и Монголии может иметь для России неблагоприятные геополитические последствия, особенно с учетом низкого уровня экономических отношений России и Монголии и ухудшения «климата» совместного сотрудничества, определенного разочарования монгольского истэблишмента в перспективах этого сотрудничества. С учетом перспективы проведения российско — китайско — американских переговоров по проблеме безопасности и ограничения размещения ракет малой и средней дальности, «монгольский фактор» может быть использован как средство давления на КНР и Россию. Ослабление треугольника Россия – Монголия — Китая также не исключается.

Очевидно, что Монголия видит в США фактор геополитического равновесия в регионе. Но монгольские политики не учитывают, что такая «многовекторная» политика может серьезно осложнить положение как непосредственно в Монголии, так и в целом в Северо-Восточной Азии, и крайне негативно отразится на отношениях с «южным» и «северным» соседями страны. Как может реагировать, например, Китай на подобные раздражения, мы видим на примере Литвы: таможня Китая вычеркнула Литву из своих цифровых реестров. Страшно представить, что будет в подобном случае с Монголией…

Таким образом, хотя геополитическая роль России в Монголии пока сохраняется, и уровень доверия между нашими странами довольно высок, в то же время, к сожалению, экономическая роль и значимость российско-монгольских экономических и торговых отношений сокращается. Доминирующую роль на монгольском рынке играет соседний Китай, который является основным импортером монгольского минерального (медь, уголь) и сельскохозяйственного сырья, экспортером промышленных товаров и техники; существенны также китайские инвестиции в монгольскую экономику. Важным геополитическим фактором во внешней политике Монголии является «третий сосед» (США, Япония, страны ЕС), который наращивает свое участие в экономике Монголии и, вполне вероятно, сотрудничество Монголии с «третьим соседом» в скором времени выйдет на новый качественный уровень экономических отношений. При этом приходится констатировать тот факт, что этот тренд теперь уже не зависит от экономических и национальных интересов России, потому что Монголия, как суверенное государство, самостоятельно выбирает вектор политического и экономического сотрудничества, а Россия так и не смогла предложить монголам серьезной альтернативы Западу в виде крупных инфраструктурных и иных совместных проектов, если не считать темы строительства газопровода через территорию Монголии в Китай. При этом опять-таки как через блогосферу, так и через традиционные СМИ у монгольской общественности пытаются сформировать мнение о газопроводе как «об инструменте давления России и Китая на внутреннюю и внешнюю политику Монголии». К сожалению, Россия не пытается что-либо противопоставить таким информационным диверсиям, никак не работает с монгольскими СМИ и экспертным сообществом.

Национальные интересы России в Монголии заключаются в сохранении сферы своего геополитического и экономического влияния в Центральной Азии, стабильности военно-политической ситуации в треугольнике Россия – Монголия — Китай. Геополитическим интересам России противоречит создание на территории Монголии экономической и, тем более, военной базы третьих стран, прежде всего США. Именно понимание этого и должно формировать российскую политику в отношении Монголии. Пока же, на наш взгляд, превалируют «бухгалтерские» подходы, с точки зрения перспективы экономических выгод и получения прибыли в соседней стране. Наши чиновники до сих пор в общении со своими монгольскими коллегами не отказались от риторики и мер воздействия времен СССР, когда Монголия соглашалась на роль «младшего брата» в обмен на колоссальную экономическую помощь, оказываемую за счет населения Советского Союза. Так, после визита вице-премьера Виктории Абрамченко в Монголию её обвинили в попытке «силовым» методом решить проблему строительства ГЭС на реке Эггийн-голе. Если это так на самом деле, то в таком случае мы снова сработали на «третьего соседа», а не на укрепление отношений с Монголией.

И, тем ни менее, надежда на улучшение ситуации остается. Как я уже указывал выше, наконец-то восстановлено торговое представительство РФ в Монголии, которое возглавил человек с дипломатическим образованием, со знанием монгольского языка, с обширными связями в деловой и политической среде Монголии, с искренним желанием переломить к лучшему ситуацию в наших торгово-экономических отношениях. Наконец-то должным образом начал работать РЦНК – Российский центр науки и культуры, ранее служивший синекурой для «людей со связями в Москве». Большие надежды возлагают те монголы, которые адекватно оценивают значение России для Монголии, на строительство газопровода, справедливо полагая, что он, на самом деле, открывает новые перспективы для развития страны, для решения её, в том числе, экологических проблем. Высказываются надежды и на то, что вслед за газопроводом через территорию Монголии из Сибири в Китай пойдет и нефтепровод. Для того, чтобы эти надежды оправдались, а перспективы – реализовались, России необходимо выработать долгосрочную концепцию развития отношений с этой страной и последовательно выполнять и её, и Программу развития экономического коридора Россия – Монголия – Китай.

Ю.В.Кузьмин

Байкальский государственный университет, г. Иркутск

В ДУБАЕ ОБСУДИЛИ ФИНАНСИРОВАНИЕ ИНВЕСТИЦИОННЫХ ПРОЕКТОВ В ХАНТЫ-МАНСИЙСКОМ АВТОНОМНОМ ОКРУГЕ

На Всемирной выставке «ЭКСПО-2020» обсудили вопросы финансирования инвестиционных проектов в Ханты-Мансийском автономном округе-Югре. Заместитель Министра промышленности и торговли Российской Федерации Алексей Беспрозванных и губернатор Югры Наталья Комарова провели переговоры с потенциальными партнерами.

Губернатор Наталья Комарова с представителями EurAsia Gulf обсудили вопросы дальнейшего сотрудничества, организации бизнес-миссий в автономный округ и Объединенные Арабские Эмираты. Компания помогает предприятиям, входящим в состав Совета сотрудничества стран Персидского залива (ОАЭ, Саудовская Аравия, Оман, Катар, Кувейт, Бахрейн) установить связи с ключевыми рынками Восточной Европы и Центральной Азии.

На встрече с советником генерального руководства Совета директоров Коммерческого банка Дубая Мохаммедом Сулейманом, директором Первого банка Абу Даби Абдулазизом Альблуши были рассмотрены предложения по сотрудничеству и финансированию инвестпроектов, локализованных в Югре.

Стороны обсудили вопросы продвижения продукции венчурных компаний (Terra VC), югорских производителей и договорились о создании рабочей группы по взаимодействию, использованию клиентской базы банка после соответствующей верификации.

Институты развития инвестиций в Югре – это система. Она соответствует новому инвестиционному стандарту 2.0, принятому в России в октябре 2021 года. С 2020 года активно используем венчурные инвестиции. Так, в прошлом году мы вошли в инвестиционное товарищество с венчурным фондом Terra VC. Благодаря венчурному капиталу 3 компании локализовали свое производство у нас в регионе. Эти компании работают на Ближнем Востоке и Объединенных Арабских Эмиратах, в частности, - сказала Наталья Комарова.

Коммерческий банк Дубая занимает 35 строчку в рейтинге самых крупных банков региона Персидского залива по версии издания Gulf Business и включен в фондовый индекс Dubai Financial Market. Он является первым банком Абу Даби и крупнейшим Ближнего Востока, а также входит в список публичных компаний мира Forbes Global 2000 за 2021 год.

Кроме того, на пленарном заседании форума «Россия: определяя будущее» обсудили взаимодействие мировой и российской экономики будущего - направления, проекты и технологии наиболее привлекательные для инвестирования.

Инвестиции привлекаются за счет инфраструктуры для бизнеса – это индустриальные парки (Кондинский район, Сургут, Нефтеюганск, Нижневартовск), промышленные технопарки (Ханты-Мансийск, Нягань), технопарк высоких технологий (Ханты-Мансийск). В ближайшее время планируется открыть особую экономическую зону Нягань. Объем частных инвестиций в создание производств потенциальных резидентов составит не менее 200 млн долларов США до 2026 года, - отметила губернатор Югры.

Кроме этого, возможна финансовая и нефинансовая поддержка от системы институтов развития. Региональный фонд развития промышленности активно выдает займы по 11 направлениям, одно из которых уникально среди других подобных фондов. Фонд поддерживает льготными займами индустриальные парки и их резидентов, его капитализация достигает 29,5 млн долларов, - обратил внимание Алексей Беспрозванных.

Новый генсек ОПЕК будет избран на внеочередной встрече картеля в январе 2022

На состоявшейся накануне 182-й конференции ОПЕК, которая продолжалось около двух часов, министрам было предложено созвать внеочередную встречу организации в январе для выбора нового генерального секретаря организации. «Встреча завершилась. Решили созвать следующую в январе, отдельно от стран не-ОПЕК. Там будет выбираться новый генсек», — сказал генсек ОПЕК Мохаммед Баркиндо, однако дату встречи не уточнил.

«Мы также обсудили выборы генерального секретаря ОПЕК, срок полномочий Мохаммеда Баркиндо на посту генерального секретаря ОПЕК должен закончиться в августе 2022 года. Страны-члены ОПЕК попросили представить своих кандидатов к следующему месяцу. Новый генеральный секретарь ОПЕК будет выбран в следующем месяце», — приводит агентство Shana слова министра нефти Ирана Джавада Оуджи.

В ходе встречи, пишет Bloomberg, ссылаясь на делегатов, Саудовская Аравия настаивала на том, чтобы выбрать нового генсека накануне, в среду, однако встретила сопротивление, в частности со стороны Ирака. Своих кандидатов представили Ирак и Кувейт. Конференция ОПЕК, отмечает «Интерфакс», обычно назначает генсека сроком на три года, но может продлить его полномочия еще один раз на такой же срок. Нынешний генсек ОПЕК нигериец Мохаммед Сануси Баркиндо был избран на пост генерального секретаря ОПЕК летом 2016 года.

Всего в ОПЕК, не считая Баркиндо, с 1961 года было 22 генсека и пять президентов конференций, которые курировали работу ОПЕК. Дольше всех на этом посту задержался представитель Ливии Абдалла Салем аль-Бадри, который занимал должность генсека с 2007 по 2013 годы, а затем его полномочия продлевались до июля 2016 года, поскольку в ОПЕК не могли избрать нового генсека.

Члены ОПЕК не выбрали квоты по добыче в ноябре — Reuters

Совокупный объем добычи нефти странами ОПЕК в ноябре составил 27,74 млн б/с — на 220 тыс. б/с больше, чем в октябре, но меньше, чем дополнительный объем в 254 тыс. б/с, оговоренный сделкой ОПЕК+.

В преддверии запланированной на эту недели очередной встречи министров ОПЕК+ эти данные, опубликованные Reuters, напомнили о нехватке производственных мощностей у некоторых участников соглашения. В связи с появлением нового штамма коронавируса омикрон ряд аналитиков уже выдвигают предположения, что ОПЕК+ может отказаться от очередного увеличения добычи на 400 тыс. б/с в январе в соответствии с ранее утвержденным планом.

«Давление на ОПЕК+ растет», — заявил Reuters Карстен Фрич, аналитик немецкого Commerzbank. По его мнению, увеличение добычи еще на 400 тысяч баррелей в сутки в январе будет «практически невообразимым с учетом последних событий на рынке».

Проблемы с добычей у некоторых участников ОПЕК, прежде всего африканских, могут быть решены путем перераспределения квот в пользу других участников сделки. В ноябре наибольший прирост добычи показали Саудовская Аравия и Ирак, а также увеличили объем предложения Кувейт, ОАЭ и Алжир.

ОПЕК+ может приостановить восстановление нефтедобычи — WSJ

Ряд стран-участниц сделки ОПЕК+, в частности Саудовская Аравия и Россия, могут выступить за изменение плана по восстановлению добычи нефти в рамках сделки после того, как США и другие импортеры объявили о распродаже нефти из своих резервов, пишет The Wall Street Journal со ссылкой на источники в альянсе.

«Выпуск нефти в объеме до 70 млн баррелей под руководством США грозит дальнейшим нарушением баланса спроса и предложения. Чтобы компенсировать новые поставки, Эр-Рияд и Москва теперь рассматривают возможность приостановки ежемесячного коллективного роста добычи группы», — указала WSJ.

Против такой приостановки выступают ОАЭ и Кувейт.

Сейчас ОПЕК+ наращивает нефтедобычу на 400 тыс. б/с ежемесячно и планирует делать это до тех пор, пока сокращенные (в мае 2020 г.) из-за пандемии объемы нефтедобычи не будут полностью восстановлены (ориентировочно в сентябре 2022 г.).

США неоднократно призывали альянс ОПЕК+ ускорить восстановление, но в ОПЕК опасаются рисков со стороны спроса (ожидается профицит уже с начала 2022 г.) и придерживаются плана. Таким образом, накануне Штаты объявили, что выставят на рынок 50 млн баррелей из стратегического нефтяного резерва, также, скоординировав действия, свои стратзапасы распечатают Китай, Индия, Япония, Южная Корея и Великобритания.

Встречи стран ОПЕК и стран-участниц сделки ОПЕК+ пройдут 1 и 2 декабря. Накануне, 30 ноября, JMMC ОПЕК+ даст рекомендации по корректировке сделки ОПЕК+ на январь 2022 г.

ОПЕК+ не будет наращивать добычу под давлением внешних сил

ОПЕК+ будет придерживаться намеченных планов возвращать на рынок 400 тысяч б/с в сутки в декабре, сказал министр энергетики ОАЭ Сухайл аль-Мазруи на нефтегазовом форуме ADIPEC в Абу-Даби. «На нас выходят представители многих стран относительно темпов наращивания добычи. Конечно, США — наш союзник, и их мнение важно. Но решение принимала не какая-то одна страна, а более 20 стран», — заявил министр.

По словам эмиратского министра, ОПЕК+ — это технический, а не политический альянс, поэтому все свои действия он обосновывает анализом данных рынка. Сейчас неготовность ОПЕК+ увеличивать добычу сверх намеченного графика, идя навстречу пожеланиям США и других стран, объясняется тем, что с первого квартала 2022 года на мировом рынке нефти ожидается профицит предложения. «Не нужно паниковать. Надо расслабиться и действовать, руководствуясь фактами, а не недавним скачком цен», считает Сухайл аль-Мазруи.

Такую же позицию занял в своем выступлении на ADIPEC министр нефти Кувейта Мухаммед Абдул Латиф аль-Фарес. По его мнению, 400 тысяч б/с, которые участники ОПЕК+ согласились возвращаться на рынок каждый месяц, более чем достаточно.

На пост генсека ОПЕК прочат представителя Кувейта Хейсама аль-Гаиса

Кандидатуру представителя Кувейта Хейсама аль-Гаиса для назначения на пост генерального секретаря ОПЕК с 1 августа 2022 года обсудят на встрече министров картеля в декабре, сообщил журналистам министр нефти и высшего образования Кувейта Мухаммед Абдель Латиф аль-Фарес в кулуарах Международной нефтегазовой выставки ADIPEC-2021 в Абу-Даби.

«Да, этот вопрос есть в повестке», — подтвердил он, отвечая на соответствующий вопрос ТАСС. Аль-Фарес отметил также, что в ОПЕК обсуждают и других кандидатов, но не стал их называть.

С августа 2016 года пост генерального секретаря ОПЕК занимает 62-летний нигерийский политик Мохаммед Сануси Баркиндо, который работал с ОПЕК как представитель Нигерии с 1986 года. Его полномочия истекают в конце июля 2022 года. Согласно уставу ОПЕК, генеральный секретарь избирается сроком на три года с возможностью однократного переизбрания.

Аль-Гаис, уточняет ТАСС, возглавлял делегацию Кувейта в ОПЕК с 2017 по 2021 годы, «сыграл важную роль в реализации декларации о сотрудничестве» стран ОПЕК+, особенно в 2017 году, «когда закладывались основные механизмы работы соглашения». Аль-Гаис окончил университет Сан-Франциско в Калифорнии по специальности политология, работал в нефтяных компаниях и МИД Кувейта.

Встреча министров ОПЕК назначена на 1 декабря 2021 года.

Запретить экспорт нефти призывают Байдена сенаторы-демократы из-за роста цен на бензин

Однопартийцы Джо Байдена усиливают давление на президента США, призывая его урегулировать вопрос с ростом цен на бензин в стране. В коллективном письме 11 сенаторов-демократов потребовали от президента принять соответствующие незамедлительные меры. В послании говорится о «неоправданном бремени», которое ложится на домохозяйства и малый бизнес, и содержатся призывы запретить экспорт нефти.

В 2015 году Конгресс США снял действовавший 40 лет соответствующий запрет, что привело к изменению геополитического баланса и подорвало экономики ряда государств, пишет Bloomberg. На текущий момент Штаты являются крупнейшим в мире нефтепроизводителем, при этом американская нефть поступает более чем в 50 стран, а объемы поставок зачастую превосходят показатель для каждого из членов ОПЕК за исключением Саудовской Аравии.

Возвращение запрета, считают эксперты, понизит цену нефти WTI, но негативно скажется на производителях сланцевой нефти, которые восстанавливаются после прошлогоднего беспрецедентного падения рынка. В свою очередь, нефтепереработчики в Мексиканском заливе, которые зависят от импортируемой нефти, могут в конечном итоге столкнуться с еще большими расходами на покупку сырья за рубежом.

«Если заблокировать доступ к нефти и спровоцировать искусственное падение цены WTI, это, вероятно, больше навредит производителям нефти, чем поможет водителям», — считает управляющий директор исследовательской компании ClearView Energy Partners.

Для союзников США, переживающих энергетический кризис, который уже привел к банкротству нескольких британских поставщиков электроэнергии и закрытию ряда промышленных предприятий в Европе, потеря доступа к поставкам американской нефти стала бы серьезным ударом. Объем экспорта США регулярно превосходит 3 млн б/с, что больше, чем производят крупнейшие страны-члены ОПЕК, включая Кувейт и Иран.

«Последствия запрета будут крайне существенными», — предупреждает портфельный управляющий Tortoise Capital Advisors Мэтт Салли.

Пока, пишет «Интерфакс», не ясно, решит ли Байден вводить запрет, даже несмотря на слова министра энергетики США Дженнифер Грэнхолм о том, что такая возможность существует. «Это инструмент, который мы не использовали, но все же это инструмент», — сказала Грэнхолм в прошлом месяце на форуме, организованном Financial Times.

ОПЕК в октябре сокращала добычу сверх обязательств

ОПЕК ухудшила прогноз мирового спроса на нефть в 2021 году — рост составит 5,7 млн б/с, а не 5,8 млн б/с, как ожидалось месяцем ранее, а в 2022 году картель по-прежнему ожидает роста на 4,2 млн баррелей, говорится в ноябрьском докладе организации. «Рост мирового спроса на нефть пересмотрен в сторону снижения примерно на 0,16 млн б/с по сравнению с оценками прошлого месяца, составит 5,7 млн б/с», — говорится в документе. Пересмотр связан в основном с более медленным, чем ожидалось, ростом спроса в Китае и Индии в третьем квартале 2021 года.

В сентябре ОПЕК прогнозировала рост спроса в этом году на 5,8 млн б/с, а в августе — на 6 млн.

Мировой спрос на нефть в 2021 году, по оценке ОПЕК, составит 96,4 млн б/с.

«В 2022 году прогноз роста мирового спроса на нефть остается на неизменном уровне по сравнению с оценками предыдущего месяца, составит 4,2 млн б/с», — также говорится в докладе.

Общий мировой спрос в 2022 году, прогнозирует организация, составит 100,6 млн б/с, что примерно на 0,5 млн выше уровня 2019 года.

Из данных ноябрьского доклада картеля также следует, что в октябре — вопреки требования США — ОПЕК сокращала добычу сверх обязательств. В октябре 2021 года добыча нефти ОПЕК выросла на 0,22 млн б/с к уровню сентября — до 27,45 млн б/с, при этом организация перевыполнила свои обязательства по сделке ОПЕК+ на 21%, сокращая добычу к базе отсчета корректировок производства почти на 600 тыс. б/с сверх необходимого объема. «Общая добыча нефти 13 стран ОПЕК в октябре составила 27,45 млн б/с, что на 0,22 млн б/с выше предыдущего месяца. Больше всего добыча выросла в Саудовской Аравии, Венесуэле, ОАЭ и Кувейте, в то время как заметнее всего она сократилась в Нигерии, Габоне и Экваториальной Гвинее», — говорится в докладе.

При этом по отношению к октябрю 2018 года, который является базой отсчета в сделке по ограничению добычи нефти ОПЕК+, организация сократила добычу на 3,5 млн б/с, что превышает обязательства 10 стран, участвующих в соглашении альянса, на 595 тыс. б/с. В итоге ОПЕК выполнила сделку на 121%.

Сейчас альянс, отмечает ПРАЙМ, ежемесячно наращивает добычу на 400 тыс. б/с. При этом на фоне достаточно высоких цен на нефть, закрепившихся выше $80 за баррель, крупнейшие импортеры, включая США, призывают ОПЕК и ее партнеров наращивать поставки на рынок более интенсивно.

Однако альянс пока сохраняет свой утвержденный курс, хотя бы потому, что многие страны по различным причинам просто не могут нарастить добычу до позволенного им уровня. Сложности, в частности, возникали у Нигерии, Габона, Экваториальной Гвинеи, Конго.

Примечательно, что ниже разрешенного уровня в октябре добывала и Саудовская Аравия, к которой руководство США напрямую обращалось с просьбой стабилизировать цены, связывая с этим удорожание бензина в стране. Королевство перевыполнило свои обязательства по сделке на 4%.

Экспорт яблок из Ирана в Индию утроился

Иран экспортировал 74 900 тонн свежих яблок в Индию в течение яблочного сезона 2020/21 года (август-июль), увеличив экспорт в три раза, сообщает сайт East Fruit.

Согласно отчету, Индия зарегистрировала самый большой рост импорта свежих яблок среди других стран за указанный период. Объем экспорта яблок в Индию за указанный период превысил 400000 тонн, увеличившись вдвое по сравнению с сезоном 2019/20.

Каждый год Иран экспортирует свежую сельскохозяйственную продукцию во многие страны мира, среди которых можно назвать Ирак, Индию и Россию.

По словам представителя Таможенного управления Исламской Республики Иран (IRICA), за прошедший 1399 иранский календарный год (закончившийся 20 марта) Исламская Республика экспортировала 884 798 тонн яблок на сумму 326,668 миллиона долларов в 27 стран.

Рухолла Латифи сказал, что Ирак купил яблоки на 105 миллионов долларов, Россия на 95,4 миллиона долларов, Афганистан на 51,7 миллиона долларов, Индия на 26,6 миллиона долларов и Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) на 21,1 миллиона долларов из Ирана в прошлом году и были в пятерке крупнейших экспортных покупателей иранских яблок в том году.

Казахстан, Украина, Оман, Кыргызстан, Туркменистан, Пакистан, Катар, Армения, Кувейт, Грузия, Сирия, Азербайджан, Турция, Ливия, Бахрейн, Узбекистан, Малайзия, Монголия, Шри-Ланка, Египет, Норвегия и Великобритания заняли места с 6-го по 27-е, соответственно, добавил он.

Чиновник также сообщил, что в первом квартале текущего иранского календарного года (21 марта - 21 июня) было экспортировано 207 257 тонн яблок на сумму 62,587 миллиона долларов.

Как ранее заявлял Латифи, продукты питания и сельскохозяйственная продукция составили 7,7 процента от общего объема экспорта страны в предыдущем году, а доля этих товаров в стоимостном выражении составила более 17,6 процента от общей стоимости экспорта.

По его словам, в прошлом году было экспортировано более 8,832 миллиона тонн сельскохозяйственной продукции, продукции животноводства, рыболовства и продуктов питания на сумму 6,167 миллиарда долларов, средняя стоимость каждой тонны составила 698 долларов, что составляет около 70 центов за килограмм.

Экспорт Ирана, не связанный с нефтью, составил 112 миллионов тонн на сумму 34,5 миллиарда долларов в предыдущем году.

«Запад нам поможет…»

ВЛАДИСЛАВ ЗУБОК

Профессор Лондонской школы экономики и политических наук. Автор книги Vladislav M. Zubok. Сollapse. The Fall of the USSR. London and New Haven: Yale University Press, 2021. 560 p

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Зубок В. «Запад нам поможет...» // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 6. С. 30-43.

Один из крупных британских политологов дал мне недавно интересный комментарий на тему распада СССР. Он, конечно, ни на йоту не верит легендам о том, что именно Запад развалил Советский Союз, но без учёта внешнего фактора анализ исчезновения советского государства обречён на неуспех.

«Несомненно, существование другой, относительно эффективной системы … которая была технологически совершеннее и обеспечивала более высокий уровень жизни, оказало давление на СССР и его элиту»[1]. Британский коллега прав. История распада СССР – пожалуй, самый драматический случай того, как внешние условия оказали ключевое воздействие на поведение лидеров и элит великой державы в момент её системного кризиса.

Внешний рычаг для перестройки

С чего начать рассказ о роли «западного фактора» в распаде Советского Союза? Наверное, с момента, когда «западники» в партийном аппарате и среди московской интеллигенции внезапно обрели лидера – генсека ЦК КПСС, провозгласившего перестройку. У партийной элиты и населения этот курс не вызывал сомнений – ремонт системы давно назрел, и разногласия касались лишь того, должен ли он быть капитальным и как при этом нужно жить и работать. Но для небольшой группы «западников», прежде всего консультантов-международников, привлечённых Юрием Андроповым для работы с западным коммунистическим движением в 1960-е гг., этот курс имел и важный внешнеполитический аспект – преодоление закрытости страны, которую насаждал Сталин и которая, по их мнению, была источником отсталости и многих других бед.

Один из таких международников, Анатолий Черняев, стал помощником генсека по внешнеполитическим делам. Он вспоминал, что в 1985–1988 гг. политика разрядки и открытия страны внешнему миру была не просто необходимым условием для модернизации экономики и преодоления исчерпавшей себя сталинской модели. Она была рычагом для экономических и политических реформ[2]. Никто в советском руководстве не возражал, что пора уходить из Афганистана, закончить холодную войну, наладить отношения с США и ослабить груз военных расходов. Но международники утверждали, что осуществление этих целей невозможно без либерализации внутри страны – например, они предлагали ослабить узду КГБ, освободить из тюрем диссидентов, развивать гласность. Такие меры, по их мнению, были необходимы для того, чтобы разрушить на Западе «образ врага» выстроенный вокруг СССР. Считалось даже, что это создаст большие неудобства для Соединённых Штатов.

Михаил Горбачёв оказался прирождённым «западником». Его главной идеей во внешней политике стала идея «общеевропейского дома»[3]. Его помощники говорили о «возвращении в Европу» после десятилетий сталинской ксенофобии и советского изоляционизма. Черняев восхищался способностью генсека настраиваться на одну волну с собеседниками-иностранцами, в том числе лидерами государств. Записи бесед Горбачёва с этими лидерами с 1988 г. убеждают, что с ними генсек был нередко более откровенен, чем со своими коллегами в Политбюро[4].

Внутренние перемены в СССР действительно сработали, породив на Западе волну «горбомании». Казалось, советское руководство использует «фактор Запада» в интересах реформ. Так было до ноября 1989 г. – до неожиданного для всех падения Берлинской стены. В ноябре стало ясно, что Москва теряет главные геополитические козыри. Более того, разразился кризис советской государственности: парламент Литвы заявил, что республика выходит из Союза ССР. В Москве оппозиция потребовала отмены конституционной монополии КПСС на власть. В РСФСР, корневой части советского государства, зрели зёрна российского сепаратизма. Возник эффект домино – от Берлина до Москвы.

Это был тот момент, когда отношения с Западом из рычага кремлёвских реформаторов против консерваторов-ретроградов начали превращаться в самодовлеющий фактор, диктовавший советскому руководству темпы и направление и внешней и внутренней политики.

Переводя на понятный язык, у Кремля оставалось всё меньше инструментов для окончания конфронтации с Западом в переговорном процессе, и он всё больше вынужден был учитывать западные условия и требования. Как ни старался Горбачёв, чтобы Запад поверил в перестройку и распахнул свои объятия СССР, он не мог достичь этой цели.

Началось с того, что западноевропейские банки, реагируя на риски, перестали давать Советскому Союзу среднесрочные кредиты для экспортно-импортных операций. Кредитный голод в СССР наступил почти сразу – уже в феврале-марте 1990 г. эмоциональный глава Совмина Николай Рыжков заявил, что союзное государство скоро станет банкротом. Вырисовывалась и другая проблема – оказалось, что западные фирмы не представляют, с кем можно иметь дело – с союзными министерствами, республиканскими органами или предприятиями, которые получили автономию, но ещё не знали, что с ней делать.

Объединение Германии стало серьёзным испытанием для внешней политики Горбачёва. Президент Джордж Буш и канцлер ФРГ Гельмут Коль договорились о том, что единая Германия останется в НАТО и будет ведущим американским союзником в Европе. Всем было ясно, что дни Варшавского договора сочтены. Министр иностранных дел СССР Эдуард Шеварднадзе предупреждал западных политиков, что германский вопрос может утопить Горбачёва[5].

Руководители стран Запада решили, что «Горбачёва надо поддержать». Его пребывание у власти нужно было использовать в своих интересах. Разумеется, Буш и Коль не считали своего «партнёра Михаила» политической марионеткой. В то же время они чётко просчитывали, что даст сотрудничество с удобным партнёром в Москве. Результатом келейных переговоров летом 1990 г. стали договорённости об объединении Германии и её членстве в НАТО. Советского лидера заверили, что НАТО не будет расширяться и что на территории бывшей ГДР не будут размещаться американские войска и оружие массового уничтожения. В ноябре в Париже Горбачёв подписал Хартию для Новой Европы.

Асимметрия дипломатической революции 1990 г. была очевидна: СССР освобождал от своего присутствия Восточную Европу, которая немедленно начала стучаться в ворота Вашингтона и Брюсселя с просьбами принять её в НАТО. Советские войска возвращались в границы СССР – к 1994 году. Правда, в тот момент западные лидеры действительно не хотели продвигать НАТО на восток. Такова была сила эйфории и благодарности Горбачёву за «политическое чудо» в Европе.

Эдуард Шеварднадзе эйфорией не страдал и хорошо понимал динамику отношений между сильным и слабым. Его помощник вспоминал: «Мы были тонущим государством, статус великой державы остался только в нашем воображении. Мы могли сохраниться как великая держава только максимально прислонившись к американскому локомотиву»[6]. В начале августа 1990 г., после захвата Кувейта армией Саддама Хусейна, Шеварднадзе убедил Горбачёва встать на сторону США против Ирака – давнего союзника СССР.

Буш, его помощник Брент Скоукрофт, госсекретарь Джеймс Бейкер были потрясены. В своих мемуарах американские лидеры cчитали этот момент подлинным окончанием холодной войны[7]. Но мировой порядок, провозглашённый в этот момент Бушем, уже больше походил на однополярный мир под гегемонией США, чем на европейский дом, о котором говорил кремлёвский лидер. Американцы, к большому огорчению Горбачёва, подготовили и осуществили военную операцию против Ирака. Они даже приглашали СССР стать партнёром – но на этот раз Горбачёв ответил твёрдым «нет».

Горбачёв мог использовать советское вето в ООН, но делать этого не стал – несмотря на несогласие с применением силы в Персидском заливе. В это время советский руководитель уже не хотел перечить «другу Джорджу» в Вашингтоне. А американцы, как и в случае с Германией, не отступали от своих стратегических приоритетов. Правда, сразу после быстрого разгрома Ирака союзники обратились к Бушу с просьбой «не унижать Горбачёва». Буш заверил, что Соединённые Штаты намерены привлечь Советский Союз к процессу мирного урегулирования на Ближнем Востоке[8]. К чести Белого дома, американцы это обещание выполнили.

Помощь перестройке

Внешняя политика начинается дома. Это базовое правило помнили американские и западноевропейские политики с их большим опытом выборов, политического манёвра и коалиций. Советские руководители начали получать такой опыт только в 1989–1990 годах. Расчёт Горбачёва на то, что «Запад нам поможет» отчасти оправдался осенью 1990 г., когда он собрал финансовую жатву со своих новых отношений с США и Германией. Накануне официальной передачи ФРГ полного суверенитета советский лидер попросил германского канцлера о кредите для СССР в 15 млрд марок. Коль предложил 8 млрд, через несколько дней 11–12. Затем, после просьбы Горбачёва, добавил 3 млрд беспроцентных кредитов на пять лет. За Колем последовали другие. Итальянцы предложили кредитную линию в полтора миллиарда долларов. Французы обещали столько же. Испания дала чуть больше. Горбачёв надеялся, что Израиль, отношения с которым стремительно улучшались, предоставит кредиты на несколько миллиардов, но израильтяне не дали ничего.

Архитектор перестройки упустил рычаги контроля дома. Точнее – возложил этот контроль на алтарь своего идеального проекта «демократического социализма». В экономике контроль над производством и доходами предоставили руководству государственных предприятий и позволили им невиданную автономию, в том числе право выхода на внешний рынок. КПСС сошла со сцены в качестве руководящей и направляющей силы и в экономике, и в политике – и уже к лету 1990 г. распалась на фракции и раскололась по национальному признаку. Политическая власть отошла съездам народных депутатов и верховным советам – в центре и в республиках. В руках народных депутатов оказался и финансовый рычаг. «Слуги народа» предлагали популистские законы о повышении социальных гарантий и выплат, вотировали безналичную кредитную эмиссию и разгоняли инфляцию.

Летом 1990 г. расцвёл сепаратизм – здесь лидерские позиции перехватил у прибалтов Верховный совет РСФСР. Истоки русского сепаратизма крылись во внутренних комплексах, ущемлённом национализме, провинциальной нищете, московском интеллигентском радикализме и кризисе перестройки. За «суверенитет России» голосовали не только либералы, но и провинциальные аппаратчики, работники КГБ и военные. Был и внешний мотив – провинциальные элиты буквально в одночасье стали «западниками». Немаловажную роль сыграла гласность с её развенчиванием всего советского и открытием до сих пор запретного западного. Провинциалы поняли то, что уже давно осознали многие искушённые москвичи: настоящий социализм построен на Западе. Сотни советских парламентариев впервые поехали в западные страны по приглашению тамошних законодателей, фондов и центров – и возвращались домой потрясёнными от увиденного.

Дело было не только в шоке от супермаркетов, фантастических колбасных гирлянд и аккуратных апельсиновых гор – по контрасту с гниющей капустой и картошкой в советских продмагах. Дело было в перевороте сознания.

Сегодня этот переворот трудно понять. Консерватизм – сын ошибок трудных. Но российским элитам до такого консерватизма было далеко. Недавние «истинные ленинцы», среди них Борис Ельцин и его советник Геннадий Бурбулис, превратились в яростных поклонников американского капитализма и экономического неолиберализма. США из противника стали врагом врага (обанкротившегося коммунистического строя), а значит – другом. Горбачёва стали воспринимать как человека прошлого: нужен был новый смелый лидер, кто-то вроде Ленина или Пиночета, который смог бы быстро, без раскачки приступить к строительству капитализма.

Осенью 1990 г. представители американских корпораций приехали в Москву договариваться о сделках, но обнаружили политический хаос и войну законов между центром и Россией. Самые секретные предприятия ВПК в Москве и Ленинграде открывали свои двери для американцев, но дальше дело не шло. Венчурные капиталисты в Нью-Йорке и Калифорнии уже собирались возвращаться в Китай с его авторитаризмом и предсказуемостью. Наивные подходы «красных директоров» вызывали интерес только у любителей быстрой наживы. Некоторые американские экономисты даже советовали директорам военно-промышленных комбинатов: «Не бросайтесь очертя голову в международный рынок, вас надуют!». Их слушали, но не внимали.

В Белом доме боялись, что Горбачёв сорвётся в диктатуру или будет отстранён от власти – в этом случае под угрозой оказались бы все его договорённости с Западом. Помощник Буша по национальной безопасности Брент Скоукрофт сетовал на хаос в СССР, который он считал продуктом горбачёвского руководства и отсутствия политической культуры. Вероятно, полагал он, дело кончится ещё одним 1917 годом и саморазрушением российской государственности[9].

К весне 1991 г. аналитики в США решили, что ресурсы для диктатуры в Советском Союзе исчерпаны. В то же время они с опаской посматривали на Югославию, где начиналась этническая война – не последует ли СССР следом? Что тогда будет с ядерным оружием? В ситуации растущей непредсказуемости Белый дом решил поддерживать отношения с Горбачёвым и Ельциным, постараться сдержать силы саморазрушения и направить Москву в сторону учёта западных интересов.

Горбачёв продолжал просить западных лидеров оказать «помощь перестройке» советом и деньгами. Американцы не скупились на первое. «Семёрка» западных лидеров поручила МВФ и Всемирному банку дать рекомендации СССР, как проводить рыночную реформу. Доклад Фонда и Банка вышел в трёх томах в начале 1991 г. – никакой «дорожной карты» в нём не было – по причине отсутствия экспертизы в этом вопросе[10]. При этом западные лидеры всё более увязывали помощь кредитами с наличием у советского правительства внятной программы экономических реформ – да ещё такой, которую бы поддержали республики, прежде всего Российская Федерация.

В ожидании плана Маршалла

Весной 1991 г. внезапную популярность в советских элитах получила история того, как США после Второй мировой войны помогли поднять и модернизировать экономику поверженных врагов – Германии и Японии. В центре внимания был план Маршалла. Мечты об американской помощи циркулировали не только среди интеллектуалов-западников, но и среди прагматичных бюрократов центральных и республиканских министерств и ведомств.

В периоды кризиса и разброда расцветает вера в чудо. Так появилась программа «Согласие на шанс», разработанная в мае–июне 1991 г. молодым экономистом Григорием Явлинским совместно с американскими коллегами из Гарвардского университета. Эта программа, известная в Америке под названием «Большая сделка», предусматривала создание западными странами валютного резервного фонда для монетарного обеспечения радикальных рыночных реформ в советской экономике. Явлинский, на тот момент уже знаменитый автор программы «500 дней», предложил новую идею Горбачёву, Ельцину, администрации Буша и правительствам Западной Европы. Американские экономисты называли цифру в 150 и даже 250 млрд долларов на пять лет. Горбачёв ухватился за «Согласие на шанс» и даже хотел представить программу на встрече «семёрки» в Лондоне в июле 1991 года. После некоторой заминки западные лидеры уважили просьбу «Михаила» и пригласили его в качестве почётного гостя.

Советские министерства и ведомства представили грандиозные проекты модернизации советской экономики и инфраструктуры, которые должны были финансироваться новым планом Маршалла. В архивах Совмина до сих пор хранятся эти предложения – от модернизации газово-нефтяной промышленности до создания евразийского инфраструктурного комплекса[11].

Официальная делегация во главе с советником Горбачёва Евгением Примаковым и первым вице-премьером Владимиром Щербаковым побывала в Вашингтоне, где заверяла, что страна «открыта для бизнеса». Среди скептиков был председатель КГБ Владимир Крючков, который считал, что американцы денег не дадут и вообще не заинтересованы в возрождении СССР в любом виде[12]. Крючкова сочли ретроградом и пессимистом, а зря. Администрация Буша отвергла «Согласие на шанс» с самого начала.

Американцы не хотели инвестировать в распадавшуюся страну. Эмиссары Ельцина в Вашингтоне просили не давать Горбачёву ни копейки («всё будет украдено!»), а вместо этого инвестировать «в Россию», то есть в РСФСР[13].

Но главным в американской дискуссии был стратегический момент. Министр финансов и друг Буша Николас Брэйди поставил вопрос ребром: «Что такое “Большая сделка”? Это 250 млрд долларов? Никто в этой комнате не хочет давать такие деньги Советскому Союзу, чтобы он оставался прежним … Речь идёт о том, чтобы изменить советское общество так, чтобы оно не смогло финансировать оборонный комплекс. Если Советы перейдут к рыночной системе, они не смогут позволить себе оборонный комплекс. Настоящая программа реформ сделает их третьестепенной державой – а нам это и нужно»[14].

Напрасно Явлинский доказывал американским коллегам со связями в Белом доме и Госдепе, что речь не идёт о живых деньгах, а только об обещании этих денег в случае начала системных рыночных реформ. Напрасно лидеры Италии, Канады и руководство Европейского сообщества пытались переубедить Буша. Американская линия была рассчитана на помощь Восточной Европе, которая сама стремится в зону западного влияния, и не предусматривала денег для СССР. Канадский премьер Брайан Малруни на саммите «семёрки» в Лондоне спросил, не заслуживает ли Горбачёв действенной помощи Запада после того, как он освободил Восточную Европу, распустил Варшавский договор, позволил объединённой Германии вступить в НАТО, подписал договоры о сокращении советской мощи и ввёл в СССР выборы и демократию? Если бы Горбачёв предложил такое в 1985 г., заключил Малруни, «я бы поспешил выписать чек»[15]. Однако на дворе был 1991 г., и Буш проигнорировал эмоциональную реплику своего канадского партнёра. Горбачёв выступил на обочине саммита «семёрки» и уехал с пустыми карманами и пожеланиями «провести хорошие реформы».

После провала августовского путча многим в Москве казалось, что Россия наконец избавилась от тоталитаризма и вслед за странами Восточной Европы присоединилась к победному маршу истории, к свободе и рынку. Даже западные эксперты полагали, что Запад не имеет морального права отказать в финансовой помощи российской демократии[16]. Тем более что Горбачёв и Ельцин выполняли наперебой все американские условия, в том числе прекратили финансирование просоветского режима Наджибуллы в Афганистане и режима Кастро на Кубе. В какой-то момент Явлинский сказал одному из американских партнёров: «Теперь вы должны решить, что сделать с народом, который вы победили в холодной войне»[17]. Экономист явно намекал на свою программу «Согласие на шанс».

Горбачёв, уже безвластный президент СССР, ещё просил дать ему деньги для завершения реформ. Но его личный кредит на Западе был исчерпан. Не многим успешней, однако, были и конкуренты Горбачёва в очереди на западную помощь и признание: Ельцин, мэр Москвы Гавриил Попов, мэр Санкт-Петербурга Анатолий Собчак и другие. США и прочие западные страны в изумлении наблюдали, как рушится сверхдержава. В администрации Буша прошло ещё несколько совещаний на тему «Что делать с распадом СССР». Руководитель Пентагона Ричард Чейни и его помощники (будущие неоконы нулевых) предлагали немедленно признать развал СССР и Украину – «страховка на случай, если Россия опять возьмётся за своё». Бейкер возражал, что это разрушит всякий шанс на «демократическую Россию». Решили, что США не будут активно помогать ни сохранению, ни разрушению агонизировавшего Союза[18].

Дружба – дружбой, а денежки…

Человеком, вбившим последний гвоздь в гроб Союза, был Ельцин, который объявил, что «Россия [РСФСР – В.З.] идёт к рынку одна» и станет правопреемницей СССР[19]. Егор Гайдар готовил либерализацию экономики, торговли и валютного обмена по рецептам МВФ. В этой реформе не было места оборонному комплексу и вообще индустриальному ядру советской экономики. Не было в нём места и Союзу – из обломков союзного советского государства скоропалительно сколачивали российскую государственную машину.

Гайдар искренне надеялся, что Запад поможет России, как он помог Польше, простив ей часть долгов. Золотовалютный запас СССР был растрачен. Экономист-реформатор был неприятно поражён требованиями представителей министерства финансов США. Американцы заявили, что без полной выплаты советских долгов Россия и республики не смогут вступить в МВФ, получить западные кредиты и даже продовольственную помощь. Американцы не забыли и про «долги Керенского» – кредиты, которые взяло у американских банков Временное правительство. Американский диктат напомнил Гайдару Брестский мир, когда Ленин должен был пообещать отдать кайзеровской Германии весь российский золотой запас. Был момент, когда кое-кто из российского правительства даже хотел уйти с переговоров[20].

Делегации других республик, включая Украину, отказались что-либо платить и вели себя как освободившиеся колонии распавшейся империи. Их логика была несокрушима: это не наши долги, Москва их наделала, пусть и расплачивается. После закулисных переговоров пришли к компромиссу – Россия берёт на себя все советские долги в обмен на признание её правопреемницей СССР в международном правовом поле. Для США это рифмовалось и с контролем над советским ядерным арсеналом, и с продлением действия соглашений по вооружениям и другим обязательствам, которые подписал Горбачёв.

В США и в Западной Европе многие ещё опасались, что новая «русская смута» приведёт к войне и хаосу. Но соглашение трёх славянских государств в Вискулях 8 декабря 1991 г. это опасение развеяло. Геннадий Бурбулис вспоминает, что 12 декабря Ельцин направил его в Париж и в Брюссель, чтобы объяснить президенту Франции Франсуа Миттерану, главе Еврокомиссии Жаку Делору и генсеку НАТО Манфреду Вернеру, что югославского сценария на просторах СССР не будет. Бурбулис сказал, что Ельцин и его люди «сумели обеспечить мирный распад империи» и договорились о передаче ядерного оружия из Украины и Белоруссии в Россию. Затем посланец Ельцина сказал, что Россия готова вступить в НАТО, «чтобы снять все предпосылки для возможной будущей конфронтации». По словам Бурбулиса, западные деятели были смущены, если не ошарашены. Генсек НАТО после долгой паузы ответил: «Ну вы такая огромная страна, что мне трудно представить, при какой конфигурации это могло бы произойти». Бурбулиса также смутил столь неопределённый ответ. «Мы оказались в плену наивных надежд, наших юношеских иллюзий, – признал он тридцать лет спустя. – Мы могли выглядеть как нежелательные, опасные конкуренты [в глазах Запада]»[21].

Молодой российский министр иностранных дел Андрей Козырев, ещё один страстный западник в окружении Ельцина, вспоминал свой разговор с госсекретарем Бейкером в Брюсселе, где они встретились во время августовского путча. «Советский Союз исчезает, – говорил Козырев, – к власти в России пришли нормальные ребята, хорошие, дураки, идиоты – кто угодно, но они хотят с вами просто быть в одном месте. Нужно их поддержать, нужен новый план Маршалла, нужно закрыть на всё глаза и выделить деньги, оказать политическую, идеологическую поддержку, помогать на полную катушку»[22].

Казалось, Бейкер услышал этот крик души. 12 декабря он выступил в Принстонском университете с программной речью. Он сравнил Россию и другие постсоветские республики с «неуклюжими альпинистами на крутой горе – связанными общей верёвкой». Либо все они скатятся вниз, «к фашизму и анархии», либо «сильное и постоянное усилие Запада» вытянет их и поможет взобраться на вершину, «к устойчивой демократии и свободе». «Разумеется, друзья мои, – заключил госсекретарь, – мы должны укрепить эту связку, а не оборвать её»[23].

В Москве Козырев с Гайдаром считали, что момент плана Маршалла для постсоветских стран назрел. Гайдар просил у западных правительств срочно создать стабфонд в 4–5 млрд долларов для поддержки российских реформ. Он не знал, что эта идея была немедленно зарублена Минфином США[24]. Когда Бейкер приехал в Москву, чтобы выяснить у Ельцина, кто всё же контролирует ядерное оружие, он спросил у российского президента, какая первоочередная помощь требуется России. Молодые министры затаили дыхание. Вместо того, чтобы дать слово Гайдару, Ельцин ответил: «Гуманитарная помощь». Как вспоминал Козырев, «мы с Егором чуть не выскочили из штанов во время этой беседы. Я говорю: дайте Егору сказать. Борис Николаевич царственным жестом: какой-такой Егор будет говорить? Никто не говорил, когда он говорил»[25].

Можно долго спорить, на манер западных реалистов или конструктивистов, о том, почему развалился СССР, и был ли упущен Западом шанс, о котором мечтали Явлинский, Гайдар, Бурбулис, Козырев и другие.

Но в России об этом говорить стало не принято – может быть, потому, что уж слишком наивно задним числом выглядят надежды 1991 г. на то, что «Запад поможет».

Между тем даже этот краткий экскурс в историю показывает, что никаких перспектив плана Маршалла для России не было и быть не могло. Западные политики сочувствовали лично Горбачёву и реформаторам. Конгресс США аплодировал Ельцину в 1992 году. Но в западном представлении смена СССР на Россию была слишком стремительной и воспринималась скорее как смена таблички, как translatio imperii (переход империи), нежели как демократическая революция, которая способна изменить Евразию. Как мы видим, проблема с исторической колеёй существует не только в России, но и на Западе. И здесь, и там из неё трудно выйти – даже во время фантастических перемен.

--

СНОСКИ

[1] Мaйкл Кокс (Michael Cox), переписка с автором, 20 сентября 2021 г.

[2] Черняев в разговорах с автором в 1994–1996 годах. Также см.: Черняев А.С. Феномен Горбачева в контексте лидерства // Международная жизнь. 1993. No. 7. С. 50-61.

[3] Горбачёв М. Жизнь и реформы. Книга 2. М: Новости, 1995. 653 с. URL: https://www.gorby.ru/gorbachev/zhizn_i_reformy2/page_3/ (дата обращения: 27.09.2021).

[4] См. подробнее: Зубок В.М. Неудавшаяся империя. Советский Союз в холодной войне от Сталина до Горбачёва. М.: РОССПЭН, 2007. C. 455-458. Многочисленные записи бесед Горбачёва с западными политиками опубликованы Горбачёв-фондом в 28 томах (см. Собрания сочинений М.С. Горбачёва. М.: Весь мир, 2008–2018).

[5] Откровенные беседы Эдуарда Шеварднадзе с госсекретарем Джеймсом Бейкером и министром иностранных дел ФРГ Гансом-Дитрихом Геншером изложены в записях помощника Шеварднадзе Теймураза Степанова-Мамаладзе, которые в настоящее время хранятся в Архиве Гуверовского института, Стэнфорд, США.

[6] С.П. Тарасенко неоднократно вспоминал об этой формуле в разговорах с автором в 1998 году. Прямая цитата взята из книги Savranskaya S., Blanton T. (Eds.). The Last Superpower Summits: Reagan, Gorbachev and Bush at the End of the Cold War. Budapest: Central European University Press, 2016. P. 716.

[7] Baker J.A. The Politics of Diplomacy: Revolution, War, and Peace, 1989–1992. New

York: G.P. Putnam’s Sons, 1995. P. 1; Bush G., Scowcroft B. A World Transformed. New York: Knopf, 1998. P. 326.

[8] См. запись беседы Буша с Колем 23 февраля 1991 г.: Memcons and Telcons // George H.W. Bush Presidential Library & Museum. URL: https://bush41library.tamu.edu/archives/memcons-telcons (дата обращения: 29.09.2021).

[9] Cкоукрофт президенту Бушу, без даты, январь 1991 года, OA/ID CF00719-010, Scowcroft Collection, Box 13 // George Bush Presidential Library. College Station, Texas, the United States. Cкоукрофт – Бушу в конце февраля 1991 г., “Coping with the Soviet Union’s Internal Turmoil,” рассекречено по запросу The National Security Archive at George Washington University.

[10] The Economy of the USSR: Summary and Recommendations (The IMF, The World Bank, OECD, and EBRD) // The World Bank. Washington, DC. December 1990; A Study of the Soviet Economy // International Monetary Fund. Vol. 1–3. Paris. February 1991.

[11] См. документы в ГАРФ, фонд 5446, опись. 163, дело. 47. Подробнее об этом: Zubok V.M. Collapse. The Fall of the Soviet Union. Yale University Press, 2021. P. 246.

[12] Крючков на заседании Совета по безопасности, 18 мая 1991 г. В кн.: В Политбюро ЦК КПСС по записям А. Черняева, В. Медведева, Г. Шахназарова, 1985–1991. М.: Горбачёв-Фонд, 2008. С. 668–689.

[13] Beschloss M.R., Strobe T. At the Highest Levels: The Inside Story of the End of the Cold War. Boston: Little, Brown, 1993. P. 376.

[14] National Security Council. Meeting on U.S.-Soviet Relations. White House Situation Room, 3 June 1991. NSC Files, Burns Files, Box 2, OA/ID CF01308-005 // George Bush Presidential Library. College Station, Texas, USA.

[15] Opening Session of the London Economic Summit. Monday, 15 July 1991 // George Bush Presidential Library. College Station, Texas, USA.

[16] Graham A., Blackwill R. “On with the Grand Bargain” // The Washington Post. 27.08.1991.

[17] На слова Явлинского сослался помощник Бейкера Эндрю Карпендейл: «Мы мирно выиграли холодную войну; теперь мы должны решить, как говорит Явлинский, что делать с людьми, которых мы победили». (Proposed Agenda for meeting with the President. 4 and 10 December 1991, Baker J.A. III Papers, Box 115, Folder 8 // Seeley Mudd Library. Princeton, NJ.).

[18] Interview with Brent Scowcroft // George H. W. Bush Oral History Project. The Miller Center. University of Virginia. Washington DC. 10–11 August 2000. P. 52; Baker J. The Politics of Diplomacy: Revolution, War, and Peace, 1989–1992. New York: G.P. Putnam’s Sons, 1995. 672 p.

[19] См. речь Б.Н. Ельцина 28 октября 1991 г. на Чрезвычайном съезде народных депутатов РСФСР. Автор использовал стенографическую запись речи с пометками Бориса Николаевича (Архив Ельцина. Фонд 6. Опись 1. Дело 84. Листы 41–133 и 134–135).

[20] Goldgeier J., McFaul M. Power and Purpose: U.S. Policy Toward Russia after the Cold War. Washington DC: Brookings Institution Press, 2003. P. 70-71; неопубликованные дневники, цитируется с разрешения автора; Стенограмма заседания правительства РСФСР 28 ноября 1991 года // История новой России. URL: http://ru-90.ru/content/стенограмма-заседания-правительства-рсфср-28-ноября-1991-года (дата обращения: 27.09.2021).

[21] Беседа автора с Г.Э. Бурбулисом по телефону. 6.04.2020.

[22] Авен П., Кох А. Революция Гайдара. М.: Альпина Паблишер, 2019. С. 272.

[23] Secretary Baker delivered an address entitled, “American and the Post-Coup Soviet Union” // C-SPAN. 12.12.1991. URL: https://www.c-span.org/video/?23366-1/post-coup-soviet-union (дата обращения: 27.09.2021).

[24] Jim Collins from the US Embassy in Moscow to the NSC, 6 December 1991, NSC Files, Burns and Hewett Files; USSR: Chronological Files, OA-ID CF01407-16. P. 11–17; Memorandum of David Mulford to Michael Boskin, Robert Zoellick, Ed Hewett et al., 10 December 1991, NSC Files, Burns and Hewett files; USSR: Chronological Files, OA-ID CF01407-16, P. 2–5 (George Bush Presidential Library. College Station, Texas, the United States).

[25] Авен П., Кох А. Революция Гайдара. Альпина Паблишер, 2019. С. 273-274.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 8 ноября 2021 > № 4046514 Владислав Зубок

Политика ОПЕК+ заставляет Байдена формировать коалицию покупателей нефти — Bloomberg

ОПЕК+ движется к политическому противостоянию с президентом США Джо Байденом, поскольку Саудовская Аравия, Россия и их союзники должны решить, прислушиваться ли им к американским требованиям об увеличении добычи нефти, констатирует агентство Bloomberg в преддверии сегодняшней встречи ОПЕК+. Если ОПЕК+ продолжит действовать по намеченному плану увеличения добычи всего на 400 тысяч баррелей в сутки в декабре, то США могут предпринять меры для консолидации альянса покупателей, и на стороне Америки уже выступил ряд стран, которые страдают от высоких цен.

«Посмотрите на цены на нефть. Стоимость горючего высока из-за отказа России или стран ОПЕК увеличивать добычу», — заявил Джо Байден 2 ноября на пресс-конференции на климатическом саммите СОР26 в Глазго.

Проблема выходит за рамки нефтяного рынка и глубоко затрагивает сложные отношения Америки с ее давними союзниками на Ближнем Востоке.

Байден так до сих пор и не встретился с наследным принцем Саудовской Аравии Мохаммедом бен Салманом, что приводит в ярость королевский двор в Эр-Рияде, у которого во времена администрации Дональда Трампа был почти беспрепятственный доступ к Белому дому.

Заявленная Байденом политика выкручивания рук ОПЕК+ уже была поддержана Японией и Индией, однако ключевые участники альянса не собираются прогибаться. Например, Ирак и Кувейт на днях публично заявили, что ОПЕК+ следует придерживаться действующего плана — ежемесячно увеличивать предложение всего на 400 тысяч баррелей в сутки и поддерживать дефицит на рынке до конца года.

Именно такой исход переговоров ОПЕК+ в основном и ожидается наблюдателями, однако, утверждают источники, знакомые с ситуацией, дипломатическое давление не ослабевает. Это оставляет возможность для того, что некие договоренности между ОПЕК+ и его оппонентами во главе с США будут достигнуты в самую последнюю минуту.

«ОПЕК+, вероятно, и на сей раз будет придерживаться плана снятия ограничений на добычу в 400 тысяч баррелей в сутки. Если, конечно, Вашингтон и Эр-Рияд не договорятся в последний момент или если не сработает давление», — считает бывший чиновник Белого дома Боб Макнелли, ныне возглавляющий консалтинговую группу Rapidan Energy.

Так или иначе, прогнозирует Bloomberg, нефтяной рынок может ждать несколько недель нестабильности, поскольку встреча ОПЕК+ 4 ноября чревата конфликтом между крупнейшими производителями и потребителями. Это стало очевидно накануне, когда нефтяные фьючерсы на торгах в Нью-Йорке упали на 3,6%, до $80,93 за баррель.

Если ОПЕК+ подчинится требованиям Штатов, не ясно, сколько дополнительной нефти сверх запланированного увеличения на 400 тысяч баррелей в сутки будет достаточно для Байдена.

Если же ОПЕК+ пообещает увеличить добычу в декабре на 600 тысяч или даже на 800 тысяч баррелей в сутки — еще не известно, удастся ли довести до конца эти планы.

ОПЕК и так уже испытывает проблемы с достижением плановых показателей добычи на ноябрь, поскольку наращивать ее сложно из-за отсутствия адекватных инвестиций в новые месторождения в таких странах, как Ангола, Нигерия и даже Кувейт. Саудовская Аравия, Россия и ОАЭ могут превысить свои квоты, чтобы компенсировать нехватку добычи в других странах, но для этого потребуются изменения в существующей сделке ОПЕК+.

Одной из причин сопротивления ОПЕК+ позиции США является риск того, что дополнительное увеличение предложения может быстро склонить рынки в другом направлении. Сейчас предложение ограничено, но ожидается, что уже в начале следующего года баланс рынка снова станет профицитным. «ОПЕК+ ожидает, что в 2022 году будет непростой год. Планка на декабрь выше 400 тысяч баррелей для ОПЕК+ чрезвычайно высока», — комментирует Мэтью Холланд, аналитик компании Energy Aspect.

Если ОПЕК+ проигнорирует требования Байдена, то в распоряжении США появятся другие инструменты. В частности, Америка может прибегнуть к антимонопольным мерам против ОПЕК+, хотя это вряд ли окажет какое-либо влияние на цены на нефть в краткосрочной перспективе. Есть и более радикальные меры, такие как запрет на экспорт американской нефти, однако они могут нанести ущерб нефтяной индустрии США и еще сильнее подорвать мировые рынки.

Самой действенной и, скорее всего, наиболее вероятной мерой будет предложение нефти из стратегических резервов.

Такие действия могут еще больше повлиять на цены, если будут предприняты совместно с другими развитыми странами-членами Международного энергетического агентства. Приглашение присоединиться к этим действиям могут получить Индия и Китай — крупнейшие потребители нефти в Азии, которые имеют собственные стратегические резервы вне системы МЭА.

С момента создания МЭА в 1974 году было уже три случая скоординированного выброса на рынок нефти из запасов на случай чрезвычайной ситуации. Первый раз это произошло в период подготовки к войне в Персидском заливе в 1991 году, когда вторжение Ирака в Кувейт остановило значительную часть ближневосточного экспорта нефти. Второй такой случай последовал в 2005 году за ураганами «Катрина» и «Рита», которые серьезно повредили нефтяные объекты на шельфе Мексиканского залива в США. Наконец, такие меры предпринимались в 2011 году для смягчения перебоев в поставках из-за гражданской войны в Ливии.

«Мы думаем, что администрация Байдена готова предложить нефть из стратегического резерва, чтобы ограничить цены», — считает Хелима Крофт, стратег по сырьевым товарам компании RBC Capital Markets и бывший аналитик ЦРУ.

Николай Проценко

Экспорт черной икры из Ирана вырос на 50%

Иран экспортировал 1,3 тонны черной икры на сумму 539 000 долларов за первые шесть месяцев текущего 1400 иранского календарного года (21 марта - 22 сентября), что на 50 процентов больше в стоимостном выражении по сравнению с показателем за тот же период предыдущего года. Расказал представитель Таможенного управления Исламской Республики Иран (IRICA).

По словам Арезы Ганиюна, заместителя руководителя Бюро таможенной статистики и обработки информации IRICA, Исламская Республика экспортировала 605 килограммов черной икры на сумму 350 000 долларов за те же шесть месяцев прошлого года, сообщает IRIB.

По ее словам, экспорт указанной продукции увеличился на 110 процентов по весу. По словам Ганиюн, за указанный период иранская черная икра была экспортирована в 23 страны мира.

Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) были основным импортером иранской икры в течение указанных шести месяцев, на их долю приходилось около 32 процентов от общего объема импорта по весу и стоимости. На втором месте стояла Великобритания, на которую приходилось почти 17 процентов от общего объема импорта черной икры.

Португалия, Кувейт и Япония, на каждую из которых приходится около шести процентов от общего объема экспорта икры Ирана, также были в числе основных импортеров этого продукта в первой половине текущего года.

Она отметила, что около 466 кг от общего объема экспортированной черной икры было экспортировано в пять европейских стран, а именно в Великобританию, Испанию, Швейцарию, Грецию и Португалию, что означает, что около 37 процентов экспорта икры Ирана приходилось на Европу.

Еще в июле глава Организации рыболовства Ирана (IFO) Набиолла Хун-Мирзаи заявил, что годовое производство черной икры в стране достигло 12 тонн.

Выступая в кулуарах Шестой национальной конференции и выставки по икре и смежным отраслям, Хун-Мирзаи оценил годовое производство мяса осетровых рыб на уровне более 3500 тонн.

Он заявил, что развитие отрасли разведения осетровых находится на повестке дня IFO, добавив: «В последние годы в некоторых частях страны на повестке дня стоит садковое разведение осетровых, и мы пытаемся развивать этот вид разведения".

Отметив, что иранская черная икра является лучшей и самой дорогой в мире, Хун-Мирзаи сказал: «Учитывая популярность иранской икры и мяса осетровых в мире, а также высокую цену и прибыльность указанного товара, экспорт продукта официально осуществляется через Таможенное управление Исламской Республики Иран (IRICA)».

Персидский осетр - это рыба семейства осетровых. Он встречается в Каспийском море и, в меньшей степени, в Черном море и поднимается вверх по некоторым рекам, чтобы нереститься, в основном по рекам Волга, Кура, Аракс и Урал.

Все просчитано

Тушинскому аэродрому передали физкульт-привет

В столичном районе Покровское-Стрешнево на территории бывшего Тушинского аэродрома открылась «Чкалов Арена». Как отметил на торжественной церемонии открытия мэр Москвы Сергей Собянин, «это один из самых больших и современных спортивных комплексов, построенных в городе за последние годы».

Площадь объекта, возведенного за рекордные 20 месяцев, более 32 тыс. квадратных метров. Здесь будут доступны 25 видов спорта. В комплексе разместились две ледовые арены, соответствующие олимпийскому (с «коробкой» 30 на 60 м и трибунами на 210 мест) и североамериканскому (26 на 56 м, 126 зрителей) стандартам, центры хоккейной подготовки, художественной гимнастики, фехтования и универсальный зал-трансформер для игровых видов спорта: волейбола, гандбола, баскетбола, настольного тенниса и многих других. В ближайшее время заработают фитнес-центр и бассейн.

Создатели объекта уверены, что проект окажется коммерчески успешным и не потребует бюджетных средств. Уверенность подкреплена концепцией: в комплексе предусмотрены коммерческие помещения для сдачи в аренду — ресторанам, прачечным, салонам красоты и магазинам. При необходимости эти помещения могут быть переоборудованы под другие нужды, например, социальные или административные.

«Формально «Чкалов Арена» — это обременение в рамках контракта по развитию территории Тушинского аэродрома, — отмечает генеральный директор Vi Holding Карима Нигматулина-Мащицкая. — Но мы не подошли к делу казенно и построили для жителей района и всех москвичей спортивный центр мирового уровня. При этом «Чкалов Арена» — самодостаточный в финансовом плане объект. Для разработки проекта нами было привлечено 10 экспертных организаций. Мы исследовали весь московский рынок — около 50 объектов, сформировавших городскую спортивную среду».

На этапе проектирования «Чкалов Арены» была создана математическая модель: для просчета экономической эффективности различных функциональных зон комплекса и организации внутренних и внешних потоков посетителей. «Это единственный любительский спорткомплекс страны, для которого заказывалась матмодель, — подчеркивает директор управления по девелопменту спортивных объектов и жилья компании ASTERUS Марат Богатырев. — Вообще только на инженерию и технологическое оборудование мы потратили более 27% стоимости всего проекта. Это высокий показатель для тренировочного объекта: по доле этого параметра на квадратный метр его можно сравнить с передовыми объектами для спорта высших достижений».

Интересно и архитектурное решение «Чкалов Арены», разработанное компаниями Skidmore, Owings & Merrill (SOM), OFIS arhitekti и «МЕЕРСОН и ВОРОНОВА». В частности, фасады комплекса отделаны ламелями и перфорированными кассетами с геометрическим орнаментом. Кроме того, ламели на манер жалюзи прикрывают застекленные площади, добавляя приватности, но не мешая потокам дневного света.

Справочно:

Финансирование «Чкалов Арены» осуществлялось компанией Vi Holding совместно с международным консорциумом инвесторов, в состав которого вошли государственные суверенные фонды России (РФПИ), Саудовской Аравии (Public Investment Fund), ОАЭ (фонд Mubadala), Кувейта и Бахрейна. Проектное финансирование предоставили Сбербанк и ВТБ.

Авторы: Оксана САМБОРСКАЯ

Номер публикации: №41 22.10.2021

ОПЕК+ увеличит добычу нефти на 400 тысяч б/с в ноябре 2021

Заседание министров стран ОПЕК и стран, не входящих в ОПЕК, завершилось быстро и без сюрпризов. На общей встрече министры решили придерживаться плана: «Подтверждены план корректировки добычи и механизм ежемесячной корректировки добычи, утвержденные на 19-м совещании министров стран ОПЕК и стран, не входящих в ОПЕК, а также решение о корректировке ежемесячной общей добычи на 0,4 млн баррелей в сутки в ноябре 2021 года в соответствии с прилагаемым графиком», — указано в коммюнике совещания на официальном сайте ОПЕК.

Напомним, в июле 2021 года министры стран-участниц ОПЕК+ поддержали план по увеличению добычи нефти на 2 млн б/с до конца 2021 года (+400 тыс. б/с в месяц), а также продлили действие соглашение после его истечения в апреле 2022 года (произошло это, однако, после длительных переговоров, закончившихся увеличением базового уровня, от которого считается наращивание добычи нефти, для ряда стран, в числе которых ОАЭ, Саудовская Аравия, Россия, Ирак, Кувейт).

Также на встрече 4 октября министры также продлили сроки компенсации недосокращенных странами объемов добычи до конца декабря 2021 года.

На прошлой неделе эксперты техкомитета (JTC) ОПЕК+ рассмотрели базовый и консервативный сценарии роста спроса на нефть в мире и пришли к выводу о сохранении дефиццита на рынке нефти до конца 2021 года. Состоявшийся сегодня министерский мониторинговый комитет (JMMC) ОПЕК+ рекомендовал участникам сделки сохранить первоначальный план, хотя, по данным источников "Интерфакса", было предложение нарастить добычу нефти в рамках сделки на 800 тыс. б/с в ноябре и оставить такой уровень на декабрь.

Следующая встреча ОПЕК+ намечена на 4 ноября.

До 1,5 трлн баррелей увеличился объем мировых запасов нефти в 2020 году

На 0,2% увеличился объем доказанных мировых запасов нефти в мире в 2020 году по сравнению с уровнем конца 2019 года — до 1,549 трлн баррелей, говорится в ежегодном статистическом бюллетене ОПЕК.

Первенство по объему доказанных запасов нефти по итогам 2020 года — за Венесуэлой, где этот показатель за год снизился на 0,1%, до 303,6 млрд баррелей. На втором месте осталась Саудовская Аравия, где доказанные запасы нефти выросли на 1,2%, до 261,6 млрд баррелей. Замыкает тройку лидеров Иран — там за год объем доказанных запасов «черного золота» сохранился на уровне 208,6 млрд баррелей, тогда как в прошлом году этот показатель в стране вырос на треть.

Далее следуют Ирак, ОАЭ и Кувейт. Россия — с 80 млрд баррелей — находится на седьмом месте, уровень доказанных запасов в стране за год не изменился. Замыкают десятку Ливия, США и Нигерия.

В то же время объем мировой добычи нефти в 2020 году снизился на 6,15 млн б/с, или на 8,2%, по сравнению с 2019 годом — в среднем до 69 млн б/с. «Добыча нефти в ОПЕК резко сократилась год к году на 3,72 млн б/с, или 12,7%, тогда как добыча в странах, не входящих в ОПЕК, снизилась на 2,43 млн б/с, или 5,3%», — отмечается в бюллетене. В тройке лидеров остались крупнейшие мировые нефтедобытчики: США (11,28 млн б/с, снижение на 8,2%), Россия (9,46 млн б/с, снижение на 9,7%) и Саудовская Аравия (9,21 млн б/с, снижение на 6,1%).

Доходы стран ОПЕК от экспорта нефти и нефтепродуктов в 2020 году упали на 43% по сравнению с 2019 годом — до $321,078 млрд. При этом экспорт только нефти странами ОПЕК снизился на 12,4% в годовом выражении — до 19,7 млн б/с нефти. Снижение, как отмечает картель, наблюдается четвертый год подряд. «Как и в предыдущие годы, основной объем нефти ОПЕК — 14,43 млн б/с или 73,2% — экспортировался в Азию, в частности, в Китай и Индию. Значительная часть объема нефти — около 3,13 млн б/с — было экспортировано в 2020 году в Европу, что говорит о снижении показателя с уровня в 3,74 млн б/с в 2019 году», — отмечается в бюллетене. Указывается также, что 0,84 млн б/с нефти ОПЕК экспортировалось в Северную Америку — на 0,38 млн баррелей, или 31,1%, меньше, чем в 2019 году.

Экспорт нефтепродуктов ОПЕК в среднем в 2020 году составил 3,48 млн б/с, снизившись год к году на 0,4 млн б/с, или на 10,4%. При этом импорт нефтепродуктов ОПЕК странами организации в 2020 году упал на 0,17 млн баррелей, или 9,8%, по сравнению с 2019 годом.

Цена нефтяной «корзины» ОПЕК, отмечает ПРАЙМ, — среднего арифметического значения по нескольким сортам нефти — снизилась в 2020 году на треть, до $41,47 за баррель против показателя в $64,04 в 2019 году.

Ближний Восток: эхо Афганистана

В регионе нарастает недоверие к политике Вашингтона.

Ближний Восток: эхо Афганистана

Поспешный уход США из Афганистана не мог не породить вопрос, что будет дальше с Ближним Востоком, на вестернизацию которого американцы затратили гораздо больше усилий, чем на брошенную ими центральноазиатскую страну? Как поведёт себя Вашингтон, пересматривающий внешнеполитические приоритеты, в число которых входит теперь прежде всего Индо-Тихоокеанский регион? И как страны Ближнего Востока станут относиться к США, понимая, что доверять нынешней администрации в Вашингтоне полностью нельзя? Эти и другие вопросы стали темой беседы нашего обозревателя с известными арабистами – ведущим научным сотрудником Института мировой экономики и международных отношений РАН доктором политических наук Александром Фроловым и старшим научным сотрудником этого же института кандидатом философских наук Виктором Надеин-Раевским.

– Президент США Джо Байден в речи на 76-й Генассамблее ООН заявил, что выводом войск из Афганистана США прекратили период войн и начали «эру неустанной дипломатии». По его словам, США не хотят новой холодной войны и разделения стран на противоборствующие лагеря и намерены использовать свои вооружённые силы за пределами Америки только в крайних случаях. Как вы прокомментируете эти слова и как к ним отнеслись на Ближнем Востоке?

Ф.: Последние 35 лет именно США занимались переустройством других стран и сегодня, очевидно, подошли к лимиту на предмет продолжения такой политики. Все их проекты в сфере демократизации, включая «арабские цветные революции», даже в благоприятном для них случае буксуют, а обычно приносят нулевой результат.

Н-Р.: Добавлю, что на начальных этапах вмешательства Соединённым Штатам вроде бы сопутствовала удача – удавалось сместить неугодных им лидеров, ставить марионеточных управленцев. Но дальше образовывалось болото, которое их же и затягивало. В Ираке, испытавшем прямое американское вмешательство в 2003 году, были сформированы новые управленческие структуры, но они оказались малоэффективными, непопулярными у населения, подверженными коррупции.

Мало что дало США и их западным союзникам и содействие «арабским революциям», дестабилизировавшим ситуацию в Тунисе, Ливии, Египте, Сирии. Курс на скрытное вмешательство во внутренние дела арабских стран, ослабление их традиционного государственного устройства с использованием идей радикального ислама также только породил новые проблемы в регионе. Подорвать национальную государственность в арабском мире в общем-то не удалось, за исключением Ливии. В Египте выступление военных остановило победное шествие местных радикальных исламистов. В Тунисе национальные элиты также сумели стабилизировать ситуацию после отстранения от власти откровенно мафиозного клана. В Сирии поддержка России и Ирана по просьбе правительства этой республики не позволило утвердиться экстремистским группировкам, прибегавшим к откровенно террористическим методам борьбы.

– Значит ли это, что в Вашингтоне теперь решили отказаться от попыток влиять на ход развития исламского мира?

Ф.: Лично я не верю в этот отказ. Скорее всего, поменяются методы воздействия, но они всё равно будут направлены на обеспечение американского доминирования. Акцент будет делаться на финансово-экономических рычагах, технологических, информационных и, конечно, на ресурсах разведывательного сообщества. Да и войска с Ближнего Востока они окончательно не выведут. Развернут их там, где удобнее, где меньше риска быть подверженными нападениям со стороны местных экстремистов. Американцы останутся в виде разного рода советников, экспертов, частных военных компаний. США имеют в регионе базы или опорные пункты в 14 странах, включая Турцию, Иорданию, ОАЭ, Катар, Бахрейн, Кувейт.

Н-Р.: Согласен, не следует торопиться с выводами и тем более как догму воспринимать публичные заявления президентов США. Можно ожидать продолжения активности разведывательного сообщества США – менее дорогостоящей, чем прямое задействование американской армии. Это будет происходить на фоне усиления роли региональных «гегемонов» – Турции, Саудовской Аравии, Ирана. Соответственно, Вашингтону придётся учитывать их интересы в выстраивании американской политики в регионе. Но способен ли госдеп США приспособить свой аппарат к новым задачам и новому стилю работы?..

– Американская военная газета Stars and Stripes не так давно сообщила, что центральное командование вооружённых сил США закрыло три военные базы в Катаре и перебросило оборудование и военнослужащих в Иорданию. Чем это вызвано? Является ли это сигналом Тегерану о готовности к разрядке напряжённости в американо-иранских отношениях или продиктовано какими-то другими соображениями?

Ф.: Я бы не стал придавать этому сообщению большого значения, так как Пентагон регулярно проводит перегруппировку американских войск в регионе. В Катаре американцы сохраняют крупнейшую военную базу Аль-Удейд. Она была введена в строй в 1996 году, на ней можно разместить 11 тысяч военнослужащих. Это 24 гектара земли, аэродром на 100 самолётов. США перебрасывают туда авиацию в периоды обострения отношений с Ираном. А с прошлого года на этой базе размещается первая эскадрилья американских космических сил, в число задач которой входят управление спутниками, наблюдение за движением морских судов в районе Персидского залива и действиями Ирана.

Н-Р.: В расстановке сил в регионе, особенно в зоне Персидского залива, происходят заметные подвижки. Афганский кризис увеличил вес Катара, эта аравийская монархия стала для США полезным и желанным другом. В этом сентябре её посетили госсекретарь Энтони Блинкен и глава Пентагона Ллойд Остин, которые пообещали катарским коллегам значительное расширение партнёрских отношений.

Кстати, Саудовская Аравия, ОАЭ и Бахрейн ещё в начале этого года прекратили дипломатическую блокаду Катара, которую они объявили в 2017 году, обвинив в связях с рядом группировок радикальных исламистов. В то же время произошло снижение уровня взаимодействия между США и Саудовской Аравией. Саудовская сторона отказалась принять в Эр-Рияде Ллойда Остина, когда он в начале сентября совершал вояж по государствам Персидского залива.

– На ситуацию в арабском мире, во всяком случае на Ближнем Востоке, немалое влияние оказывает Иран. После вступления в должность нового президента ИРИ следует ли ждать перемен во внешней политике этой страны?

Н-Р.: На своей первой после избрания президентом ИРИ пресс-конференции Эбрахим Раиси уже сделал ряд заявлений, по которым можно судить, что следует ожидать некоторых изменений внешнеполитического курса Ирана. Но насколько они будут радикальными, сказать пока трудно. Касаясь известной ядерной сделки 2015 года [Совместный всеобъемлющий план действий], Раиси подчеркнул, что возвращение за стол переговоров с Вашингтоном возможно при условии отмены США всех санкций, принятых в отношении Ирана.

На это Вашингтон вряд ли пойдёт. Байден в речи на Генассамблее ООН заявил, что США вернутся к ядерной сделке, если так же поступит Тегеран. Соединённые Штаты, как отметил Байден, стремятся дипломатическим путём вернуть Иран к сделке, из которой сами же США вышли при Трампе в 2018 году.

Ф.: Известно, что Вашингтон попросил израильтян не атаковать ливанское шиитское движение «Хезболла» после его недавних ударов по территории Израиля. Как считается, эта просьба продиктована опасением США, что новая война в Ливане может сорвать ведущиеся в Вене за закрытыми дверями переговоры с Ираном относительно его ядерной программы.

Что касается Тегерана, он давно уже определил себе роль авангарда исламского мира в противостоянии с Израилем и в этом находит поддержку среди радикальной арабской улицы. Но эта позиция уже мало соответствует настроениям умеренных арабских элит, которые по экономическим соображениям выступают за налаживание связей с Израилем.

– И ещё одна больная точка арабского мира – Палестина. Палестинский вопрос поддаётся решению в обозримом будущем?

Ф.: Эта проблема, на мой взгляд, находится в глубоком тупике, и выхода из него не видно. Израиль считает, что сделал все возможные уступки, а радикальным кругам палестинцев этого недостаточно. Конечно, важно, что проблема обсуждается, возникают какие-то варианты. Но не более того. Палестинцы сами неоднородны, среди них есть и радикалы, и умеренные.

Израильские руководители восприняли уход США из Афганистана без паники – он мало что поменял в стратегической ситуации в регионе. Думаю, они не пойдут ни на какие уступки по вопросам арабских территорий, занятых ими 54 года назад, в 1967 году. Сейчас их беспокоит, помимо активности радикалов в Газе, иранское присутствие в непосредственной близости от северных границ и ощутимый рост возможностей Тегерана в области современных военных технологий.

Н-Р.: Во время встречи Джо Байдена с новым премьер-министром Израиля Нафтали Беннетом, состоявшейся в конце августа, хозяин Белого дома традиционно заявил об «историческом партнёрстве Соединённых Штатов и Израиля» и готовности сотрудничать в области обороны и безопасности. Белый дом выделит до миллиарда долларов для закупок противоракет для израильской системы ПРО «Железный купол». В период майского обострения – израильской операции «Страж стен» против Газы – ЦАХАЛ был вынужден израсходовать многие сотни противоракет «Тамир», чтобы защитить населённые пункты страны от ракет ХАМАС.

По палестинскому вопросу администрация Байдена считает, что только решение на основе сосуществования двух государств может положить конец затянувшемуся палестино-израильскому конфликту. Однако для такого решения вопроса – о нём говорят не одно десятилетие – не хватает не только согласия Израиля, но и чёткой позиции палестинской стороны, расколотой на враждующие фракции.

– В Ираке 10 октября пройдут досрочные выборы в парламент. Ждать ли от их результатов неожиданностей?

Ф.: Ирак – вторая страна, откуда Пентагон запланировал уйти к концу 2021 года. И существуют большие опасения, что их уход из этой страны может быть похож на уход из Кабула. Правда, в Ираке у американцев нет такого противника, как талибы*. Тем не менее уход из Ирака был бы ещё одним подтверждением слабости Соединённых Штатов. Именно так будет он воспринят на Востоке, где принято уважать силу. И Байдена предостерегают на этот счёт, в том числе союзники. В частности Эммануэль Макрон заявил, что если даже США уйдут из Ирака, французы там останутся. Правда, Париж, как и Берлин, интересует прежде всего Иракский Курдистан, где европейцы благосклонны к курдам с их стремлением к максимальной автономии.

Н-Р.: Подготовка к выборам в Ираке выявила традиционный глубокий раскол в отношениях между религиозными общинами – шиитами, составляющими большинство населения страны, и суннитами. Есть сообщения, что часть политических сил уже отказалась от участия в выборах, сомневаясь в их честности. Всё это происходит в условиях протестов населения – и шиитов, и суннитов – против коррупции в столице и на местах, за проведение долгожданных экономических реформ, обуздание неправительственных военизированных группировок. По утверждению ряда экспертов, с приходом американцев в 2003 году в Ираке пропало более 400 миллиардов долларов США государственных средств, весьма непрозрачно распределение доходов от экспорта нефти… Ожидать переломного момента в развитии после выборов вряд ли возможно. Уместно будет также отметить, что военное присутствие США в Ираке фактически сохраняется. Ведь объявлено лишь о свёртывании боевой части операции, полностью выводить своих военнослужащих из Ирака Пентагон не намерен под предлогом опасности со стороны сохранившихся ячеек «Исламского государства»*. Уйдут лишь немногочисленные боевые части. Остаются большие группы военных советников и инструкторов, подразделения сил специальных операций, резидентура ЦРУ с её региональными центрами.

* Террористическая группировка, запрещённая в РФ.

Владимир Кузарь, «Красная звезда»

США. Афганистан. Катар. Ближний Восток > Армия, полиция > redstar.ru, 29 сентября 2021 > № 3887038 Виктор Надеин-Раевский, Александр Фролов

Россия наращивает экспорт медной катанки в Китай и Кувейт

В июле 2021 года экспорт медной катанки из РФ составил 8,9 тыс. тонн, что на 6% больше, чем в июне, но на 42% меньше, чем год назад. Экспортная цена на медную катанку осталась неизменной и составила $8,8 за кг.

Поставки российской медной катанки в Египет сократились на 41% и составили 2,4 тыс. тонн, а в Китай и Кувейт выросли на 57% и 182% до 2,5 тыс. тонн и 2,4 тыс. тонн соответственно.

Всего за первые семь месяцев 2021 года объем экспорта медной катанки составил 61,3 тыс. тонн, что на 39% меньше, чем в аналогичном периоде прошлого года. В денежном выражении с начала года экспорт сократился на 9%.

ОПЕК+ не собирается менять объемы добычи

ОПЕК+ не нужно корректировать свое действующее соглашение о добыче нефти, полагает министр энергетики ОАЭ Сухейль аль-Мазруи.

«У нас есть план, и он работает, и я не вижу причин, по которым мы должны отклоняться от него», — цитирует агентство Bloomberg выступление аль-Мазруи на конференции Gastech в Дубае. По его словам, ОПЕК «не беспокоит избыток предложения» во втором квартале 2022 года.

ОПЕК+ с августа 2021 года альянс увеличивает добычу на 400 тысяч баррелей в сутки ежемесячно, рассчитывая к концу сентября 2022 года постепенно выйти из своих обязательств по ее сокращению. Базой отсчета для всех взят октябрь 2018 года, а для России и Саудовской Аравии — показатель в 11 миллионов баррелей в сутки. Однако с мая 2022 года согласовано повышение базы сокращения добычи нефти для РФ, Саудовской Аравии, ОАЭ, Ирака и Кувейта. Для России и Саудовской Аравии она поднимется до 11,5 миллиона баррелей в сутки.

Россия несколько сокращает, а Саудовская Аравия и Ирак - заметно наращивают поставки нефти в КНР

Поставки нефти из России в Китай снизились с 6,64 до 6,5 млн тонн. При этом , по данным главного таможенного управления КНР стоимость закупленной Китаем у России нефти в январе - августе увеличилась в годовом исчислении на 30,4%, до $25,1 млрд.

Как сообщает Bloomberg, Россия осталась на втором месте среди поставщиков нефти в КНР. Саудовская Аравия сохранила лидерство, но подскочил на 21% за месяц, до 8,06 млн тонн. также снизились поставки из Омана и Кувейта, в то время как импорт этого сырья из Саудовской Аравии, Ирака и ОАЭ вырос, сообщает агентство Блумберг со ссылкой на данные китайской таможни.

На третьем месте — Ирак, также существенно нарастивший в августе экспорт нефти (25% по сравнению с июлем, до 5,84 миллиона тонн). Четвертое место заняла Бразилия (3,5 млн тонн, рост на 46%), а на пятом - Оман, который наоборот снизил поставки на 10%, до 3,29 млн тонн.

MosFilmFest открыли фильмом 15-летнего режиссера

Текст: Лариса Ионова

Кинолентой с многообещающим названием "Екатерина II. Закат Великой" открылся MosFilmFest - Международный Московский кинофестиваль, в котором наряду с профессионалами могут принимать участие и любители. Особенностью фильма открытия как раз и стало то, что его придумал школьник Андрей Арчаков. В 13 лет он написал сценарий - и сам же по нему снял картину. Был у него, конечно, скромный опыт: где-то снялся в эпизоде, где-то озвучивал дубляж. Но чтоб свое кино!

Несколько лет назад Андрея вдруг увлек турецкий сериал "Великолепный век" о судьбе жены султана, превратившейся из наивной русской девушки Анастасии в могущественную регентшу Османской империи Кесем-султан. Школьник подбил родителей - слетали вместе в Стамбул, разыскали могилу героини.

Впрочем, отец нашел слова и убедил, что изучение истории лучше всего начать со своей собственной страны. Здесь и крутых сюжетов, и сильных личностей - сполна.

Юный Арчаков окунулся с головой в эпоху Екатерины II. Опять же заинтриговал его сериал "Великая" - стал копаться в книгах. История в учебниках и Википедии скучна - но стоило вчитаться в переписку императрицы с Вольтером, как школьник вдохновился. И составил свой сюжет предполагаемого сериала о перевоплощении немецкой принцессы в великую русскую правительницу. Мечтал: доучится - и снимет. Потом решил не ждать так долго.

Несколько лет назад он брал уроки актерского мастерства у Ольги Лебедевой, ведущей актрисы театра "У Никитских ворот". А тут вдруг осенило: вот же, вылитая героиня для его сюжета. Настоящая императрица. Лебедева отнеслась к затее недоверчиво, но обещала, если что, помочь. А школьник торопился: конкуренты ходят по пятам, все увлеклись Екатериной, перехватывают у него сюжеты. Наконец, помог удачный случай. Родители отправили ролик с его рассказом о мечте снять фильм на телешоу, обещающее миллион за самую чудесную мечту. Его позвали в студию - жюри не вдохновилось. Но один из судей, бизнесмен Андрей Трубников, проникся и пообещал помочь.

Школьник Андрей стал дорабатывать сценарий. Пересматривал тонны сериалов, что-то подмечал. Тем более что очень кстати школу перевели на дистанционку - появилось больше времени. Дело дошло до съемок. На площадке он высказывал свои идеи, что-то предлагали оператор и актеры. Учились друг у друга. Он у актеров - а они учились у него, по крайней мере, смелости. Он почувствовал, что счастлив в этой новой для него волшебной творческой среде. Что в итоге? "Фильм получился даже лучше, чем я ожидал".

Монтаж картины завершили в прошлом сентябре. Но трудности, как оказалось, только начались. Больше всего сил, времени и денег ушло на переозвучку фильма. "Современный мир вторгался в наше историческое полотно, - рассказывает юный режиссер. - То "скорая помощь" с сиреной проехала мимо усадьбы "Кусково", то слышен шум других машин. Помучились с шумами. Все, что вышло за пределы спонсорского миллиона, школьник Андрей оплатил своими гонорарами за дубляжи других картин. Актерам приходилось нелегко - некоторые из переозвученных фраз взяли только после 160 дублей.

И музыка - сначала за главную тему бескорыстно взялась одна композитор. Спасибо ей - Андрей развел руками, и все же попросил о помощи другого, Бориса Кукобу. Его прекрасная мелодия сопровождает сцену смерти Екатерины. Еще несколько композиций к фильму написал Алекс Гош (Gosh). Из фильма "Вторая Мировая" взяли по лицензии композицию Максима Войтова.

Фильм Арчакова "Екатерина II. Закат Великой" показали в первый раз на фестивале в Будапеште. А в октябре покажут в Феодосии.

Справка "РГ"

MosFilmFest - ежегодный фестиваль международного авторского кино, который был основан российским путешественником, журналистом, автором книг и документальных фильмов Валерием Шаниным.

В конкурсной программе 2021 года представлены 120 кинокартин - это полнометражные и короткометражные художественные фильмы, анимация, документальные фильмы, музыкальное видео, экспериментальные и студенческие шорты. География режиссеров-участников впечатляет не меньше: Россия, Латвия, Эстония, Турция, США, Великобритания, Канада, Греция, Италия, Нидерланды, Кувейт, Япония, Бразилия, Испания, Болгария, Аргентина, Египет, Франция, Германия, Казахстан, Ирландия, Финляндия, Израиль, Австралия. Лучшие фильмы можно будет посмотреть на большом экране в Москве до 26 сентября.

Подготовила Наталья Лебедева

Американская дипломатия и хаотические колебания мировых порядков

ЧЕЗ ФРИМАН

Посол в отставке, старший научный сотрудник Института международной и публичной политики Уотсона, Университет Брауна.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Фриман Ч. Американская дипломатия и хаотические колебания мировых порядков // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 5. С. 80-85. doi: 10.31278/1810-6439-2021-19-5-80-85.

В последнее десятилетие XX века Советский Союз прекратил попытки стать гегемоном и распался на входившие в его состав республики. Так закончилась холодная война и двухполярный мировой порядок. СССР и советского блока больше не существовало. Последствия великой стратегии «сдерживания» Джорджа Кеннана оказались как немедленными, так и долгосрочными. Начала формироваться новая, незнакомая международная реальность.

Те, кто вырос в период холодной войны, считали созданную ею международную систему нормой, но с исторической точки зрения она была уникальной. Холодная война сменила Вторую мировую и колониальную эру мировым порядком, который:

разделил мир на два противоборствующих блока государств, возглавляемых лидерами с мессианской идеологией и историей территориальной экспансии;

заменил дифференцированное политическое, экономическое, культурное и военное соперничество конфронтацией между блоками по всем направлениям;

опирался на страх обмена массированными ядерными ударами, которые уничтожат человечество как вид – этот страх обеспечивал мир;

сделал готовность к обмену ядерными ударами главным мерилом международной безопасности для обеих сверхдержав;

ограничил вооружённые конфликты между противоборствующими сверхдержавами опосредованными войнами и секретными операциями в третьих странах, которые всегда удерживались у определённого порога, чтобы не допустить эскалации и прямого конфликта;

вынудил практически все страны присоединиться к тому или иному блоку;

отдал расходам на военную мощь и боеготовность приоритет над дипломатией и инвестициями в человека и физическую инфраструктуру.

В результате политика национальной безопасности обеих сверхдержав фокусировалась на следующем:

противодействие попыткам вторжения оппонента в свою сферу влияния;

препятствование выходу участников блока из него;

замораживание конфликтов, чтобы не допустить их развития в горячую войну;

сдерживание военных действий государств-клиентов.

В начале холодной войны (1950 г.) Ким Ир Сен должен был заручиться поддержкой Советского Союза, чтобы вторгнуться в Южную Корею. С завершением двухполярного порядка холодной войны исчезла защита, которую СССР давал своим сателлитам, и фактор сдерживания военных авантюр, обусловленный зависимостью от Москвы.

Последствия прекращения соперничества сверхдержав

Ираку не требовалось разрешение Москвы, чтобы атаковать Кувейт, а сделав это, он спокойно игнорировал попытки Кремля убедить его уйти во избежание военного ответа США. Ирак раньше других понял, что прекращение соперничества сверхдержав освободило государства и негосударственных акторов от сдержек, обусловленных стремлением их патронов избегать чрезмерных рисков, которые только усложнят ситуацию. Лишившись сателлитов, Москва оказалась свободна от риска, что ей придётся нести ответственность за атаки на Америку других противников Соединённых Штатов. Не нужно было стараться предотвратить подобные атаки, которые уже не могли спровоцировать войну между Россией и США.

Конец двухполярного порядка облегчил ведение боевых действий негосударственными акторами. Так, «Аль-Каида»[1] отомстила Вашингтону за политику на Ближнем Востоке терактами 11 сентября 2001 г., и для этого ей не потребовалась поддержка другой великой державы.

В период холодной войны дипломатия между двумя блоками напоминала позиционную войну, когда каждая сверхдержава стремилась не уступить оппоненту. Но сдерживание проблемы не ведёт к её решению. Приверженность военному сдерживанию мешала дипломатам урегулировать отложенные конфликты. В итоге конфликты не замечали или обходили, что позволяло им продолжать тлеть. В некоторых случаях антагонизм ослабевал или даже исчезал, в других он становился опаснее, потому что баланс сил менялся и шансы договориться на выгодных условиях уменьшались.

Глобальная сфера влияния США

Внутри блоков сверхдержавы холодной войны полагались в основном не на дипломатическое убеждение, а на предоставление расположения или лишение его, что характерно для имперского управления. Эти привычки сохранились в американской дипломатии и в период так называемого «однополярного момента», когда исчезло соперничество между сверхдержавами. Отсутствие противодействующей силы позволило Соединённым Штатам получить глобальную сферу влияния, в которую входило всё, за исключением территорий в пределах национальных границ Китая и Российской Федерации (включая Тайвань и многие бывшие советские республики). Вашингтон мог свободно осуществлять одностороннюю, принуждающую внешнюю политику, часто обусловленную внутренними интересами.

США не только прекратили давние усилия по обеспечению верховенства закона в международных отношениях, они стали последовательно отказываться от основных элементов международного права, которые когда-то сами помогали вводить в действие. Можно перечислить целый ряд жертв, хотя список ими не ограничивается.

Вестфальские принципы суверенитета, лежащие в основе Устава ООН, были проигнорированы, когда Соединённые Штаты начали серию войн и так называемых гуманитарных интервенций для свержения режимов.

Внутренние конституционные процедуры в США и процессы санкционирования войн в рамках ООН были аннулированы, когда американские президенты предписали себе право начинать войну.

Прежние возражения Вашингтона, касавшиеся вспомогательных торговых и финансовых санкций против третьих стран, были забыты, они стали широко использоваться в одностороннем порядке, чтобы навязывать американскую политику союзникам, партнёрам, друзьям и противникам.

Женевские конвенции 1949 г. и протоколы к ним выхолощены «инновационной» правовой практикой, как в Гуантанамо, и избирательной приостановкой действия норм международной права, как в случае с поддержкой американцами оккупации и захвата территорий Израилем; принципы, сформированные после Второй мировой войны, оказались отброшены.

Гражданские права и права человека нарушены такими бюрократическими ярлыками, как «враги государства», и использованием таких практик, как «чрезвычайная передача» (официальное похищение) и «допрос с пристрастием» (пытки).

Американский «однополярный момент» неожиданно способствовал кардинальному отступлению от послевоенного мирового порядка и его замене глобальным отчуждением и социопатией в такой степени, какую мир не видел с XVIII века. Традиционное стремление американцев к повышению стандартов морали сменилось циничным одобрением жестокости и беззакония для достижения желаемого результата. Американцы уверовали, что во внешней политике мощь решает всё, а цель оправдывает средства. Претензии США на исключительность звучали всё более фальшиво.

Создатели американской республики вдохновлялись нормами эпохи Просвещения. Односторонний отказ от этих ценностей помешал им вместе с Европой защищать стандарты, которые обеспечивали её пятисотлетнее доминирование. Исламский мир и государства с иными цивилизационными традициями – Китай, Индия и Россия – выходят на позиции глобального влияния.

«Однополярный момент» истёк, и человечество вступает в новый мировой порядок, где нормы, продвигаемые Западом, не разделяются большинством и не получают автоматической поддержки.

По иронии судьбы, сегодня главные защитники международного права и ООН – их противники в прошлом: Китай и Россия. Они поддерживают их, потому что тот, кто уязвим в военном плане, всегда стремится к правовой защите от хищника. Закон – это ограничение сильных, делающих всё, что они могут, и слабых, вынужденных принимать всё, что должны.

Поддержка Вашингтоном «порядка, основанного на правилах»

Вместо Устава ООН и других международных документов Вашингтон предлагает сегодня так называемый «международный порядок, основанный на правилах». Формулировка не очень привлекательна. Для многих это звучит как желание Соединённых Штатов восстановить базовые элементы завершившегося «однополярного момента» – провозгласить правила, навязать их, а потом решать, как применять их к себе и своим сателлитам и применять ли вообще. Ссылки на порядок, основанный на правилах, воспринимаются как часть усилий Америки по изоляции и ослаблению Китая, России и их экономик, а также по принуждению других сделать выбор между этими странами и США, чего те всячески стараются избежать.

В этой неопределённой ситуации произошёл возврат к дифференцированным международным объединениям прошлых эпох, когда политические, экономические, технологические, культурные и военные отношения между обществами часто непоследовательны и противоречивы. Экономическая взаимозависимость не подразумевает политической близости, а общность идеологий не означает солидарности. Технологические стандарты одновременно объединяют и разделяют. Военные, независимо от структуры существующих альянсов, всегда стремятся обеспечить способность своих государств действовать самостоятельно в продвижении уникальных, а не только совпадающих национальных интересов. Непоследовательность и игра с интересами ради получения преимущества опровергают принцип, что вы либо с какой-то страной, либо против неё. В одних вопросах государства действуют вместе, а в других – друг против друга. Коалиции возникают и распадаются. В мире вновь стало много порядков вместо одного.

В отличие от двухполярного мира времён холодной войны это динамичная, а не статичная ситуация. Вместо непоколебимой защиты стабильных разделительных линий требуется гибкая дипломатия для геополитических манёвров. Соединённые Штаты к этому не готовы.

Америка охвачена внутриполитическими галлюцинациями. Но патология не только внутренняя. Неверная оценка ситуации снижает качество внешней политики.

Кроме того, США теряют рычаги влияния на другие страны. Далёкая от реальности внешняя политика не поможет решить никакие проблемы.

Мировой порядок, в который мы вступаем, – это разные зоны соперничества. Сила на одной площадке не трансформируется в мощь на другой, а баланс сил между соперниками постоянного меняется. Такая многомерная динамическая система позволяет одной державе доминировать в определённых конкурентных областях, но исключает всеобъемлющую гегемонию. Со времён Каслри[2], Меттерниха[3] и Талейрана[4] мир не видел такой сложной международной системы. Сегодня государственным деятелем требуется не меньшее политическое мастерство.

Данный материал был опубликован в American Diplomacy Journal в августе 2021 года.

--

СНОСКИ

[1] Запрещено в России.

[2] Роберт Стюарт Каслри (1769–1822) – консервативный британский политик, на протяжении десяти лет занимавший пост министра иностранных дел. После падения Наполеона один из самых влиятельных людей Европы, представлял Великобританию на Венском конгрессе.

[3] Клеменс фон Меттерних (1773–1859) – австрийский дипломат, министр иностранных дел в 1809–1848 гг., главный организатор Венского конгресса 1815 года. Руководил политическим переустройством Европы после Наполеоновских войн.

[4] Шарль Морис де Талейран-Перигор (1754–1838) – князь Беневентский, французский политик и дипломат, занимавший пост министра иностранных дел при трёх режимах, начиная с Директории и кончая правительством Луи-Филиппа.

США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 сентября 2021 > № 4046535 Чез Фриман

Десять лет «арабской весны»: пейзаж после битвы

КОНСТАНТИН ТРУЕВЦЕВ

Кандидат философских наук, ведущий научный сотрудник Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Труевцев К.М. Десять лет «арабской весны»: пейзаж после битвы // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 5. С. 60-70. doi: 10.31278/1810-6439-2021-19-5-60-70.

ИМПУЛЬС СХОДИТ НА НЕТ

Порой кажется, что конфликты, бушующие на Большом Ближнем Востоке вот уже десятилетие, не закончатся никогда. Но на деле силы всех противоборствующих сторон – и внутренних, и внешних – практически иссякли, всё явственнее проступают контуры постконфликтного регионального устройства. Политическая архитектура изменилась, хотя и не так, как предполагали многие из тех, чьими благими намерениями регион погрузился в воюющий ад. Рассмотрим ряд факторов, повлиявших на переустройство политического ландшафта.

Собственно «арабская весна»

До 2011 г. Ближний Восток (и прежде всего – арабский регион) был самым большим и консолидированным заповедником автократий в мире. Из 22 стран – членов Лиги арабских государств с какой-то степенью достоверности к демократиям можно было отнести только три – Ливан, Ирак и Палестину. Все остальные представляли собой авторитарные режимы, примерно поровну – республиканские и монархические. Сразу стоит исключить Коморы по причине их удалённости и сомнений, принадлежат ли они к арабскому миру, а также Сомали – изначально весьма неоднозначное арабское государство, ныне безнадёжно распавшееся. Таким образом, говоря о том, что события 2011 г. потрясли арабский мир, мы имеем в виду семнадцать автократических государств.

Катаклизмы не обошли никого. Меньше всего они затронули Катар и ОАЭ – не из-за отсутствия предпосылок для протеста, а по причине эффективного контроля над интернетом – недовольство, которое копилось на сайтах и в блогах, задушили в зародыше. В остальных пятнадцати случаях протест был достаточно интенсивным и выплеснулся на улицы. «Арабская весна» имела системный и всеобъемлющий характер, не была задана кем-то извне, а вытекала из логики развития государств и обществ.

Последствия будут разными для каждой страны, но они неизбежны для всех, в том числе и для тех государств, которых в предшествующие годы миновала острая фаза.

Прямым результатом «арабской весны» стало свержение четырёх республиканских режимов – в Тунисе, Египте, Ливии и Йемене (в последнем случае ход событий притормозили косметическими изменениями под давлением Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива[1], фактический крах режима произошёл в декабре 2014 г.). Дальнейшее развитие событий в первых трёх странах показало, что процесс был относительно однотипным лишь вначале (протест – крушение режима), затем везде проявлялась местная специфика. Это в особенности очевидно на сирийском примере, где события развивались почти синхронно с другими странами вплоть до марта-апреля 2011 г., а потом пошли по своей колее. Многие аналитики не только на Западе, но и среди прогрессивной арабской общественности недооценили выживаемость сирийского режима, в том числе за счёт поддержки существенных сегментов гражданского общества.

Сирийский пример также отчётливо показал провальность ставки на союз либералов и умеренных исламистов как альтернативу существующим режимам. Доминирующие позиции в антиправительственном лагере заняли радикальные исламистские силы, а либеральная часть оппозиции оказалась за бортом главного направления политического процесса. Единственным примером, где такой союз привёл к устойчивой демократической альтернативе, стал Тунис. В Ливии попытка легализации подобного альянса через конституционный и избирательный процесс создала неустойчивую ситуацию, которая взорвалась в 2014 г. и привела к распаду страны. В Египте доминирование братьев-мусульман на парламентских и президентских выборах поставило государство в июле 2013 г. на грань гражданской войны, и только прямое вмешательство армии как гаранта конституционного строя предотвратило катастрофу[2].

Среди прямых последствий «арабской весны» надо упомянуть серьёзные волнения в Иордании и Марокко, которые привели к изменениям конституционного строя. Поправки в Конституцию Марокко, принятые под давлением протестующих в 2011 г., с одной стороны, внесли в неё ряд исламистских положений, а, с другой, закрепили прямое воздействие избирательного процесса на формирование исполнительной власти[3]. Аналогичные изменения произошли в Иордании[4]. Это легализовало исламистские движения в обеих странах в качестве равноправных акторов политической жизни и продолжило эволюцию обоих королевств от дуалистических к полноценным конституционным монархиям.

События «арабской весны» подтвердили предположение об уязвимости ещё двух монархий, которые ряд исследователей относят к дуалистическим, – Бахрейна и Кувейта[5]. Кувейту удалось самостоятельно отстоять существующий строй, а в Бахрейне потребовалось вмешательство вооружённых сил Саудовской Аравии и полицейских из ОАЭ[6]. Косвенным эффектом «арабской весны» можно считать тенденции к проведению политических реформ в Омане[7], Катаре[8], ОАЭ[9], а затем и в Саудовской Аравии[10].

Отложенное влияние «арабской весны» проявилось и в странах, которые, казалось бы, минимально были затронуты этим процессом – например, в Алжире и Судане.

Неарабская весна

Главными отложенными следствиями «арабской весны» стали региональные конфликты с эпицентрами в Сирии и Ливии, а также йеменское противостояние, которое можно считать субрегиональным, учитывая вмешательство в него Саудовской Аравии и ОАЭ и ответные удары хуситов по этим странам.

Между собственно «арабской весной» и изменением характера конфликтов в Сирии и Ливии прошло три-четыре года. Многие региональные акторы, ожидая повторения уже известной фабулы, поспешили занять удобные места в партере, а то и в директорской ложе, чтобы дирижировать действием оттуда. Но снаряды со сцены внезапно полетели в зрительный зал.

Страны Персидского залива, прежде всего – Королевство Саудовская Аравия (КСА) и Катар, рассчитывали использовать исламистский аспект происходящего для закрепления доминирования в арабском мире. Развитие конфликтов вроде бы давало им дополнительный шанс. Поначалу было не очень заметно, что КСА и Катар делали ставку на разных акторов[11], игнорировалось и то, что на лидирующие позиции в поддержке исламистов быстро выдвигаются вовсе не они, а действовавшая до поры в общей парадигме Турция[12].

В Египте, а затем и в Ливии Саудовская Аравия и ОАЭ оказались по одну сторону, а Катар и Турция – по другую. Первые поддержали египетских салафитов из движения «Нур», затем армейский переворот, а в Ливии – Ливийскую национальную армию и фельдмаршала Халифу Хафтара. Вторые в обоих случаях оказывали поддержку движению «Братья-мусульмане»[13]. До поры до времени разночтения казались не столь существенными, но постепенно стали играть всё большую роль, в первую очередь в Сирии.

С 2012 г. все противостоящие сирийскому режиму региональные силы, включая Саудовскую Аравию, Турцию, Катар, ОАЭ и других, единодушно поддержали Национальную коалицию сирийских революционных и оппозиционных сил[14]. В ней наряду с гражданской оппозицией были представлены и салафиты, близкие к Саудовской Аравии, и «Братья-мусульмане», поддерживаемые Турцией и ОАЭ. Эр-Рияд, казалось бы, приобрёл дополнительный вес в решении сирийского конфликта, когда в рамках ооновских усилий по урегулированию возник Высший комитет по переговорам, где ведущую роль играла именно эр-риядская платформа[15].

Однако так это выглядело со стороны. А внутри Сирии, среди вооружённых отрядов оппозиции, Саудовская Аравия постепенно теряла влияние. Процесс приобрёл обвальный характер после 2018 г., когда единственный внутрисирийский вооружённый союзник КСА «Джейш аль-ислам» полностью утратил позиции[16]. Дополнительную роль в ослаблении Саудовской Аравии сыграло её участие в войне в Йемене. Ввязавшись в йеменский конфликт в 2015 г., КСА фактически терпит поражение от хуситов, захвативших власть в Сане. Результаты участия в йеменском конфликте снижают до минимума возможности воздействия Эр-Рияда на региональные процессы.

Зато резко возросла роль Турции, под фактический контроль которой перешла вся вооружённая оппозиция за исключением курдских отрядов, которые, впрочем, и не ведут активных боевых действий против Дамаска. Опираясь на оппозиционные отряды, Анкара оккупировала ряд сирийских территорий. Именно благодаря сирийскому конфликту Турция превратилась в одну из ведущих региональных держав Ближнего Востока.

Возросла роль Ирана. В ходе противоборства с ИГИЛ[17] Тегеран занял доминирующие позиции в Ираке[18]. А с 2013 г., опираясь на Корпус стражей исламской революции (КСИР)[19], союзную ливанскую «Хизбаллу» и другие шиитские отряды, начал оказывать прямую военную поддержку Дамаску. Это дало ему возможность выстроить военно-политические коммуникации от границ страны до территории Ливана. Тем самым, опираясь на свой промышленный и военно-технический потенциал, Иран наряду с Турцией превратился в одну из ведущих региональных сил.

В результате сирийского конфликта свой вес в регионе увеличил Израиль. За исключением Ирана, у него не осталось ни одного регионального соперника, готового идти на прямую конфронтацию. Кроме того, сирийский конфликт привёл к глубокому расколу среди палестинцев и маргинализации палестинского фактора в целом.

Таким образом, сегодня нет ни одного арабского государства, имеющего достаточно ресурсов для того, чтобы претендовать на роль регионального гегемона.

Доминирующая же роль отошла трём неарабским государствам – Турции, Ирану и Израилю.

2019–2020: отложенный эффект

К отложенным последствиям «арабской весны» можно отнести события в четырёх арабских странах – Алжире, Судане, Ливане и Ираке – в 2019–2020 годах. В отличие от волнений 2011 г. они не были синхронизированы по времени и географической близости, конкретному протеканию и результатам, но с ситуацией десятилетней давности их сближало одно – наличие глубокого протеста против политических порядков и требование их коренного изменения.

В 2011 г. все четыре страны избежали серьёзных волнений. В Алжире были свежи воспоминания о восьмилетней гражданской войне, и подавляющая часть населения не поддержала протест, боясь новой дестабилизации. Судан только что распался. В Ливане опасения того, что возобновится длившаяся пятнадцать лет гражданская война, приглушали социальное недовольство. Наконец, в Ираке террористическая активность служила вызовом, затмевавшим изъяны социального и политического порядка.

Однако спустя десять лет выяснилось, что на фоне перемен в ряде стран неизменность политических систем в глазах значительной части населения региона выглядит анахронизмом. Волнения в Судане, которые начались в декабре 2018 г., долго не утихали, несмотря на жесточайшие методы подавления. Дело, казалось бы, закончилось военным переворотом в апреле 2019 г., но оппозиция восприняла его как косметическую коррекцию. Волнения не прекращались до тех пор, пока в августе 2019 г. не был создан Суверенный совет Судана, который включил представителей военных и гражданской оппозиции, и не наступил переходный период к гражданскому правлению[20].

В Алжире объявление о том, что находящийся на лечении в Швейцарии и явно недееспособный 82-летний президент Абдель Бутефлика будет участвовать в очередных выборах, спровоцировало волнения в феврале 2019 года. Последующие попытки политической элиты отделаться символическими изменениями натолкнулись на отпор гражданского общества, началось достаточно глубокое реформирование политической системы[21].

Протесты в Ливане, начавшиеся в середине октября 2019 г., приняли форму восстания против всех политических и экономических элит – это новое явление для страны. В выступлениях приняли участие представители всех конфессий, и впервые, пожалуй, за всю историю независимости они выдвинули требования изменить политическую систему и ликвидировать модель формирования власти по конфессиональному принципу. К видимым политическим реформам протесты не привели, но их масштаб и направленность показали вероятность дальнейших поворотов в политической жизни[22].

Протесты в Ираке, также начавшиеся в октябре 2019 г., не утихали до назначения исполняющим обязанности премьер-министра Мустафы аль-Казыми в апреле 2020 года. Против шиитского в своей основе политического истеблишмента выступали и представители шиитского большинства[23]. Начавшись как выступления против коррупции, они быстро переросли в требования изменить политическую систему, основанную на этноконфессиональных принципах[24]. Проявление национально-патриотического единства и требование социальных изменений в интересах обездоленного большинства, независимо от этноконфессиональной принадлежности, стали неожиданным поворотом.

Рано утверждать, что события в четырёх арабских странах запустили новый процесс масштабных преобразований в регионе. Но то, что они повлияли на дальнейшую трансформацию регионального ландшафта и определённое изменение направления и динамики региональных процессов, представляется бесспорным. Особенно если учитывать тот факт, что они наложились на ряд других событий, прямо с ними не связанных.

Недавняя фаза противоборства в Ливии в 2019–2020 гг. привела к тому, что остальной Магриб теперь ещё больше отделён от арабского мира ливийским рвом. А алжирские события продемонстрировали тенденцию к сближению характера политических институтов трёх основных стран Магриба – Туниса, Алжира и Марокко. Объективно это создаёт условия для интеграции арабского Магриба за счёт унификации инфраструктуры. Однако политическая конфронтация между Марокко и Алжиром служит непреодолимым препятствием. Тем не менее практическая оторванность и изолированность магрибских стран постепенно подводит их к точке бифуркации: либо интеграция, либо обострение конфронтации.

События в Судане повлияли на ход йеменских событий в связи с отказом посылать суданских наёмников в Йемен и решением вернуть суданских солдат на родину[25]. Отсутствие суданской пехоты значительно сужает возможности Саудовской Аравии противостоять хуситам и приближает развязку йеменского конфликта.

Волнения в Ираке стали настоящим шоком для Ирана, когда народное восстание, шиитское в своей основе, приобрело резко антииранский характер. Фактически оно подорвало прочность создававшейся годами военно-политической инфраструктуры по линии Тегеран – ливанская граница, названной в Иране «осью сопротивления». Правда, надежды США на укрепление за счёт этого их позиций в Багдаде были опрокинуты после убийства Касема Сулеймани. В результате иракское народное движение обрело столь же резко антиамериканскую, как и антиииранскую направленность.

Иракские события показали ограниченность претензий Ирана на доминирующие позиции в регионе и одновременно – гипертрофированный характер израильских фобий относительно иранской угрозы еврейскому государству. Опасности для Израиля снизились и в результате ливанских перипетий, которые ослабили доминирование «Хизбаллы» и заставили последнюю сменить главное направление деятельности с противостояния Израилю на решение внутренних проблем.

Претензии Турции также подверглись серьёзным испытаниям. Это утверждение может показаться парадоксальным, поскольку военно-политическая активность Анкары в 2019–2020 гг. резко возросла, охватив значительную часть восточного Средиземноморья вплоть до Ливии – военные рейды на территории Сирии и Ирака, вмешательство в карабахский конфликт, наличие военной базы в Катаре, направление эмиссаров в Йемен и даже претензии на Иерусалим. При этом значительно повысился и уровень враждебности почти по всему периметру турецких рубежей – до грани прямого столкновения дошли отношения с Грецией, Египтом, сирийскими войсками, курдами в Сирии и Ираке, напряжённость высока в отношениях с Израилем, Францией, Ираном – всё это вряд ли сулит успех усилиям Анкары по дальнейшему наращиванию влияния.

Единственной страной, которой пока удаётся относительно безболезненно укреплять региональный потенциал, оказался Израиль.

«Сделка века» позволила Израилю беспрецедентно расширить ареал отношений с арабскими странами, прежде всего за счёт установления политических отношений с рядом государств Персидского залива. Это происходило на фоне упомянутого снижения уровня угроз со стороны Ирана и Ливана. Вместе с тем антипалестинский аспект «сделки века» и его последствия, которые уже привели к новым столкновениям в Восточном Иерусалиме, не позволяют говорить о стабильности на израильско-палестинском треке, что может оказать негативное воздействие и на региональные позиции еврейского государства.

Таким образом, за десятилетие после «арабской весны» регион пережил серьёзные трансформации. Конфликты, порождённые тогдашними потрясениями, близятся к завершению. Но стабильности Ближнему Востоку это не добавляет.

P.S. Когда статья готовилась к печати, произошли серьёзные беспорядки в Тунисе. Интенсивные волнения наблюдались в стране ещё в январе 2021 г., но тогда они были вызваны протестами против экономического кризиса и безработицы и сопровождались требованиями отставки правительства. Причины и характер июльских беспорядков иные. Президент страны Каис Саид сместил премьер-министра, министров обороны и юстиции, приостановил деятельность парламента на тридцать дней, значительная часть политического спектра и гражданского общества расценила это как государственный переворот. В частности, так заявила крупнейшая партия – исламистская «Ан-Нахда», выразив уверенность, что её сторонники и народ защитят революцию 2010–2011 годов. Таким образом, на этот раз волнения были направлены не против государственного строя, а против того, что в обществе расценили в качестве авторитарных поползновений узурпировать власть.

--

СНОСКИ

[1] Yemen: Saleh Signes Deal to Relinquish Power after 33 Years // The Guardian. 24.11.2011. URL: https://www.theguardian.com/world/video/2011/nov/24/yemen-saleh-signs-deal-video?INTCMP=ILCNETTXT3487 (дата обращения: 24.07.2021).

[2] Хроника переворота в Египте (2013 год) // РИА Новости. URL: https://ria.ru/20130815/956498419.html (дата обращения: 24.07.2021).

[3] Король Марокко объявил о начале «всеобщей конституционной реформы» // РИА Новости. 10.03.2021. URL: https://ria.ru/20110310/344335606.html (дата обращения: 24.07.2021); Erlanger S. MaroccoKingProposesLimitedStepstoDemocracy // The New York Times. 17.06.2011. URL: https://www.nytimes.com/2011/06/18/world/africa/18morocco.html?_r=1&src=me&ref=world (дата обращения: 24.07.2021).

[4] Barary H.A. The Limits of Political Reform in Jordan // Bibliothek der Friedrich-Ebert-Stiftung. P. 3-7. URL: https://library.fes.de/pdf-files/iez/10455-20140108.pdf (дата обращения: 24.07.2021).

[5] См., напр., Сапронова М.А. Политические системы арабских стран. Казань, 2015. С. 229–233.

[6] Войска Саудовской Аравии победили в Бахрейне // Независимое военное обозрение. 15.04.2011. URL: https://nvo.ng.ru/wars/2011-04-15/1_bahrein.html (дата обращения: 24.07.2021).

[7] Оман при султане Кабусе. Внутренняя и внешняя политика // ТАСС. 11.01.2020. URL: https://tass.ru/info/7499993 (дата обращения: 24.07.2021).

[8] Государство Катар. Досье // ТАСС. URL: https://tass.ru/info/4314723 (дата обращения: 24.07.2021).

[9] Правительство ОАЭ: реформы в 2020 году // UAE-Consulting. 08.07.2020. URL: https://www.uae-consulting.com/infocentr/uae-dubai-economy-reform-government (дата обращения: 24.07.2021).

[10] Фроловский Д. Перестройка по-саудовски: каких реформ ждать от будущего короля Саудовской Аравии // Московский центр Карнеги. 22.01.2021. URL: https://carnegie.ru/commentary/75125 (дата обращения: 24.07.2021).

[11] С первых месяцев 2012 г. «региональные игроки стали делать основные ставки на исламистов: Турция и Катар – на «Ахрар аш-Шам», Саудовская Аравия – на более близкую к ней «Лива аль-ислам». Цит. по: Труевцев К.М. Ближний Восток: морфология конфликта и постконфликтный дизайн // Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. 2017. Т. 2. № 10. С. 147.

[12] Турция примерно с 2013 г. стала играть решающую роль в военно-политической поддержке отрядов вооружённой сирийской оппозиции, действовавшей внутри Сирии – начиная с «Сирийской свободной армии» и заканчивая «Ахрар аш-Шам», «Нур эд-дин аз-Зенки» и др. Там же.

[13] Запрещено в России.

[14] Guide to the Syrian Opposition // BBC. 17.10.2013. URL: https://www.bbc.com/news/world-middle-east-15798218 (дата обращения: 24.07.2021).

[15] Исаев Л., Коротаев А. Анатомия сирийской оппозиции: кто они и чего требуют на переговорах // Московский центр Карнеги. 27.06.2016. URL: https://carnegie.ru/commentary/63901 (дата обращения: 24.07.2021).

[16] Это произошло после того, как в результате операции по ликвидации позиций боевиков в пригороде Дамаска Восточной Гуте в 2018 г. отряды «Джейш аль-Ислам» были эвакуированы оттуда в зону турецкой оккупации в районе г. Джараблус. См. Боевики группировки «Джейш аль-ислам» приняли решение покинуть Восточную Гуту // Интерфакс. 3.04.2018. URL: https://www.interfax.ru/world/606760 (дата обращения: 24.07.2021).

[17] Запрещено в России.

[18] Опубликованы секретные документы о влиянии Тегерана в Ираке // Радио «Свобода». 19.11.2019. URL: https://www.svoboda.org/a/30280255.html (дата обращения: 24.07.2021).

[19] Там же.

[20] В Судане сформировали суверенный совет // Интерфакс. 20.08.2019. URL: https://www.interfax.ru/world/673425 (дата обращения: 30.08.2021).

[21] Бабкин С.Э. Алжир: выстояла ли система? К событиям 2019 г. М.: ИВ РАН, 2020. С. 25–227.

[22] Многотысячные протесты: куда дует ветер в Ливане? // ТАСС. 20.10.2019. URL: https://tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/7046229 (дата обращения: 24.07.2021).

[23] Труевцев К.М. Волнения в Ираке: продолжение арабской весны или новая политическая реальность? РСМД. 29.11.2019. URL: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/volneniya-v-irake-prodolzhenie-arabskoy-vesny-ili-novaya-politicheskaya-realnost/ (дата обращения: 24.07.2021).

[24] Там же.

[25] Судан решил вывести войска из Йемена // РИА Новости. 09.02.2020. URL: https://ria.ru/20200209/1564467442.html (дата обращения: 24.07.2021).

Сирия. Саудовская Аравия. Судан. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 сентября 2021 > № 4046533 Константин Труевцев

Дружба панды и верблюда

китайско-арабское Экспо

Константин Батанов

На северо-западе Китая, в городе Иньчуань Нинся-Хуэйского автономного района с 19 по 22 августа проходило 5-ое Китайско-арабское Экспо.

Председатель КНР Си Цзиньпин направил на выставку поздравительное письмо, в котором подчеркнул, что Китай готов сотрудничать с арабскими странами во имя достижения взаимной выгоды и совместного строительства «Одного пояса, одного пути», а также продвижения китайско-арабского стратегического партнёрства на более высокий уровень.

Несмотря на то, что в названии этого Экспо присутствует слово «арабское», в нём могут принимать участие любые другие страны, в которых исповедуется ислам. Например, в этот раз одним из главных гостей стал первый заместитель премьер-министра Республики Казахстан А. Смаилов. Таким образом, было бы логичнее обозначить его как «Китайско-мусульманское Экспо».

В предыдущих четырёх китайско-арабских выставках приняли участие в общей сложности 112 стран и регионов, 21 государственный лидер уровня от вице-премьера и выше, 283 китайских и иностранных чиновников уровня министра, более 5 тыс. китайских и зарубежных предприятий, было подписано 936 соглашений по торгово-экономическому сотрудничеству.

Особенностью нынешнего Экспо стало сочетание форматов «онлайн» и «оффлайн», то есть дистанционного и очного. Были организованы тематические павильоны, посвящённые торговле и инвестициям, современному сельскому хозяйству, туризму, водным ресурсам, цифровой экономике, электронной торговле, медицине, энергетике, научно-техническому сотрудничеству, а также национальные и региональные Экспозиции, на которых были представлены инвестпроекты и внешнеэкономический потенциал отдельных провинций Китая и стран Ближнего Востока. За выставкой можно было наблюдать в режиме реального времени, были доступны панорамные виды с обзором в 360 градусов.

Количество предприятий, представивших свои товары в онлайн-режиме, превысило тысячу. Общее число интернет-посещений составило около 10 млн, в том числе более 120 тыс. подключений было из других стран. Более 30% предложенных товаров относятся к высокотехнологичным: телемедицина 5G, компоненты из монокристаллического кремния, различные интеллектуальные продукты, трёхмерные платформы для онлайн- и офлайн-корпоративных услуг.

По состоянию на 21 августа в Интернете опубликованы 36185 материалов о 5-м Китайско-арабском Экспо, общее число просмотров составило 1,82 млрд.

В мероприятиях Экспо приняли участие 38 корпораций мирового уровня (в основном китайские). Было подписано 277 контрактов в области торговли и инвестиций на общую сумму 24 млрд долл., а также ряд межгосударственных соглашений и меморандумов.

Примечательная особенность выставки состоит в том, что часть соглашений подписана между китайскими структурами — между правительством Нинся-Хуэйского автономного района (или его подразделениями), с одной стороны, и правительствами других провинций Китая, а также крупными китайскими корпорациями, с другой стороны. Суть таких соглашений состоит в том, что правительство Нинся помогает им налаживать сотрудничество с зарубежными партнёрами: предоставляет свои возможности в виде наработанных контактов с руководителями арабских стран и компаний, делится полезной информацией, при необходимости даёт рекомендательные письма, помогает найти нужных специалистов и переводчиков и т.п. Польза для Нинся-Хуэйского АР в том, что там действуют различные специальные экономические зоны с режимом благоприятствования именно для проектов, ориентированных на работу с Ближним Востоком, поэтому предприятия из других провинций, решившие работать с арабами, открывают там филиалы и налаживают производства, обеспечивая таким образом создание рабочих мест и приток внутренних инвестиций в Нинся. Местные предприятия и компании из других провинций при поддержке властей объединяют свои преимущества и успешно работают на рынках арабских стран.

В настоящее время Нинся-Хуэйский автономный район сотрудничает со 187 странами и регионами, в 35 из них созданы 156 предприятий с участием компаний из Нинся. При этом многие проекты имеют даже не межрегиональный, а межгосударственный уровень. Например, Иньчуаньская зона экономического развития (СЭЗ, расположенная в столице Нинся-Хуэйского автономного района — городе Иньчуань) в сотрудничестве с зоной экономического развития города Гуанчжоу (столица самой развитой китайской провинции — Гуандун) строит индустриальный парк «Китай — Саудовская Аравия» в аравийском городе Джизан. Другой пример — строительство силами предприятий из Нинся крупного морского транспортного терминала в Мавритании.

Значение и масштабы китайско-арабского Экспо растут в соответствии с общими тенденциями развития отношений между Китаем и странами Ближнего Востока и Северной Африки. Китай подписал документы о сотрудничестве в рамках программы «Один пояс, один путь» с 19 арабскими странами, а также с Лигой арабских государств. С 17 арабскими странами созданы 46 механизмов многостороннего и двустороннего сотрудничества в различных областях.

В первой половине этого года товарооборот между Китаем и арабскими государствами достиг 144,27 млрд долл. КНР уже несколько лет подряд остаётся для арабов крупнейшим торговым партнёром. В прошлом году объём китайско-арабской торговли составил 239,8 млрд долл., соотношение экспорта и импорта примерно одинаково, но товарная структура серьёзно отличается — 67,4 % китайского экспорта приходится на товары с высокой добавленной стоимостью (высокотехнологичные товары, механические и электротехнические изделия), основу арабского экспорта составляет нефть. Главным поставщиком выступает Саудовская Аравия, в 2019 году она обогнала Россию по поставкам нефти в Китай. В 2020-м доля арабской нефти в общем объёме импорта сырой нефти в Китай была равна 51,3%.

В 2020 году объём прямых инвестиций Китая в арабские страны составил 20,1 млрд долл., а арабские инвестиции — 3,8 млрд долл. 22 февраля 2019 года Saudi Aramco подписала соглашение с China North Industries Corporation и Liaoning Panjin Xincheng Group о создании совместного нефтехимического предприятия Huajin Aramco в городе Паньцзинь (там находится одно из самых больших месторождений нефти в Китае) с объёмом инвестиций в 10 млрд долл. Завод планируется ввести в эксплуатацию в 2024 году, он сможет перерабатывать 15 млн тонн нефти в год и производить 1,5 млн тонн этилена. 70% сырья обеспечит Saudi Aramco, остальное — китайская сторона. В настоящее время это крупнейшее совместное предприятие в Китае.

Важной особенностью китайско-арабского энергетического сотрудничества является то, что арабские страны стараются с помощью китайской стороны диверсифицировать свою энергетику и снизить зависимость своей экономики от нефти. Китайские энергетические предприятия активно участвуют в строительстве гибридных электростанций с фотоэлектрическими модулями (то есть с дополнительной выработкой солнечной энергии), реализуют проекты по мирному использованию ядерной энергии: разведке урановых рудников, поставкам ядерного топлива и эксплуатации атомных электростанций. На побережье Красного моря в Саудовской Аравии реализуется комплексный проект «Умная энергетика», обеспечивающий выработку и хранение энергии из альтернативных источников вне зависимости от погодных условий. Новыми направлениями сотрудничества стали водородная и низкоуглеродистая энергетики.

Создан китайско-арабский центр трансфера технологий с филиалами в 8 странах. Под эгидой этого центра сформирована сеть сотрудничества в области передачи технологий, объединяющая почти 5000 китайских и арабских участников.

Китай занимает прочные позиции на рынке оружия арабских стран, поставляя самые разные виды вооружений. С самым близким союзником США — Саудовской Аравией — активное сотрудничество ведётся ещё с 1987 года. Китай поставляет туда баллистические ракеты средней дальности «Дунфэн-3», самоходные артиллерийские установки PLZ-45, беспилотники и т.д.

Пандемия не могла не отразиться на китайско-арабском сотрудничестве — Китай поставил арабским странам 72 млн доз вакцины. Китайские предприятия создали линии по производству вакцин в ОАЭ (мощность — 200 млн доз в год), Египте (80 млн доз в год). В настоящее время ведутся переговоры с Алжиром. Китай направлял группы медицинских экспертов в Ирак, Саудовскую Аравию, Кувейт, Алжир, Судан и Палестину для борьбы с пандемией (были построены соответствующие мобильные лаборатории, предоставлено оборудование, расходные материалы для анализов и т.д.), а также оказывал помощь Египту, Ливану, Сирии и другим странам.

Всё вышеперечисленное приводит к росту авторитета Китая на «арабском пространстве». Ближневосточные эксперты по международным отношениям отмечают, что наблюдается рост конкуренции между традиционными «лидерами мнений» в регионе (например, Францией и США), с одной стороны, и Китаем, с другой стороны. При этом китайцы одерживают верх. В частности, тунисский эксперт Бечир Джуни выразил мнение, что «если Запад попросит об экономической блокаде Китая, то вряд ли арабские страны пойдут ему навстречу».

Китайские власти продолжают бороться за «арабские сердца». Информационное агентство Синьхуа создало региональный офис в Каире с 18 филиалами, Международное радио Китая (CRI) вещает на арабском языке 22 часа в сутки, с 2004 года в Египте выходит арабская версия журнала China Today. Центральное телевидение Китая открыло арабский канал в 2009 году, вещающий на весь регион Ближнего Востока 24 часа в сутки. Китайские книги и сериалы регулярно переводятся на арабский и начинают пользоваться стабильным спросом у арабской аудитории.

Осенью 2020 года в 13 арабских странах был проведён социологический опрос, в ходе которого 28 тыс. респондентов из разных стран оценивали внешнюю политику Китая и США. Более половины из них заявили, что положительно относятся к внешней политике Китая. 58% опрошенных негативно относятся к внешней политике США, более 70% не одобряют политику США в отношении Палестины, Сирии, Ирака, Ливии и Йемена, а 81% респондентов считают, что Соединённые Штаты представляют серьёзную угрозу безопасности арабского мира.

Последние годы США и их союзники ведут информационную войну против Китая, в частности, интенсивно муссируют тему нарушения прав уйгуров в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая, якобы китайцы создали там подобие концлагерей, куда отправляют мусульман на «перевоспитание», заставляя отрекаться от своей культуры и религии, а также принуждая их к рабскому труду.

19 октября 2020 года большая делегация посольств арабских стран в Китае посетила Синьцзян, после чего было сделано заявление, что права китайских мусульман не нарушаются.

Наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед ибн Салман заявил, что Саудовская Аравия твёрдо поддерживает позицию Китая по вопросам, связанным с Синьцзяном и Гонконгом, выступает против вмешательства во внутренние дела Китая под любым предлогом, а также против отдельных сил, провоцирующих отношения Китая с исламским миром.

Из всего вышесказанного можно сделать несколько выводов.

Во-первых, Китай весьма эффективно использует методы экономической и культурной дипломатии для укрепления своих позиций на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Методы его работы, в том числе опыт организации Китайско-арабского Экспо, достойны досконального изучения и применения. Характерной особенностью является то, что даже если между арабскими странами возникают трения и противоречия, китайцы остаются в хороших отношениях с обеими конфликтующими сторонами, продолжая наращивать экономическое взаимодействие с каждой из них.

Возможно, имеет смысл организовать мероприятие, подобное Китайско-арабскому Экспо, в одном из северокавказских регионов или в Татарстане. При этом оно должно носить не региональный, а общероссийский характер, например, как Санкт-Петербургский или Восточный экономический форум. Целесообразно использовать культурно-цивилизационную общность российских мусульман с арабами для наращивания экономического сотрудничества России с арабским миром.

Во-вторых, примечательно, что богатые нефтью арабские страны стремятся «слезть с нефтяной иглы» и инвестируют в «зелёную энергетику» и мирный атом. Эти факты свидетельствуют о том, что они стремятся сделать свои экономики более современными и разносторонними.

В-третьих, структуру российско-китайской торговли также необходимо улучшать и диверсифицировать, потому что зависимость Китая от российской нефти и оружия вовсе не так высока, как любят считать некоторые российские эксперты. Это означает, что на нынешнем историческом этапе, пока политические интересы наших стран совпадают, Китай является союзником России, однако при изменениях архитектоники международных связей (например, в случае резкого ослабления США на фоне усиления Китая или существенного улучшения китайско-американских отношений) при отсутствии прочной экономической базы интерес к России со стороны Китая может быть существенно снижен.

Китай. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > zavtra.ru, 1 сентября 2021 > № 3846514 Константин Батанов

Альянс ОПЕК+ решил увеличивать добычу нефти в октябре

Делегаты ОПЕК+ приняли решение увеличить добычу на 400 тыс. б/с в октябре, сообщает дубайский корреспондент агентства Energy Intelligence Амина Бакр. В следующем ежемесячном отчете ОПЕК, по ее сведениям, прогноз мирового спроса на нефть будет пересмотрен в сторону увеличения. Если прежде ожидался рост на 3,28 млн б/с, то теперь это 4 млн б/с.

Bloomberg со ссылкой на делегатов также подтверждает, что министры стран ОПЕК+ договорились сохранить текущий план по увеличению нефтедобычи.

Главы делегаций подтвердили сохранение оговоренных параметров в октябре, подтвердив достигнутые в июле договоренности, пишет РИА «Новости» со ссылкой на делегатов.

В июле 2021 года, преодолев разногласия с ОАЭ относительно базового уровня добычи для Эмиратов, страны ОПЕК+ договорились повышать добычу нефти на 0,4 млн б/с «до тех пор, пока не вернут на рынок 5,8 млн б/с», что планируется сделать до сентября 2022 года. При этом в декабре 2021 года этот план может быть пересмотрен.

При этом для ОАЭ базовый уровень добычи, от которого считается увеличение квоты, был повышен до 3,5 млн б/с, для России и Саудовской Аравии - с 11 до 11,5 млн б/с, для Ирака — с 4,65 до 4,8 млн б/с, для Кувейта — с 2,8 до 2,96 млн б/с. Таким образом, эти страны теперь могут добывать большие объемы нефти в рамках соглашения, хотя новый уровень отсечки будет действовать лишь с мая 2022 года.

Техкомитет ОПЕК+ ожидает профицит нефти уже в январе 2022 года

Объединенный технический комитет ОПЕК+ (JTC) 31 августа рассматривает доклад, в котором указано, что благодаря наращиванию нефтедобычи странами-участницами сделки ОПЕК+ дефицит нефти в 2021 году составит в среднем 0,9 млн б/с. Однако уже с января 2022 года на рынке образуется избыток предложения нефти — в среднем в размере 2,5 млн б/с в 2022 году, поскольку добыча нефти ОПЕК+ и дальше будет расти, пишет Reuters со ссылкой на делегатов. Особенно высокий профицит будет наблюдаться в феврале, в период затишья перед высоким сезоном. По данным Bloomberg со ссылкой на отчет техкомитета, речь об избытке производства нефти в январе на уровне 3,3 млн б/с, феврале — 4,4 млн б/с, марте — 3,8 млн б/с постепенным снижением в дальнейшем, хотя избыточное предложение сохранится до конца года.

Мировой спрос на нефть вырастет на 5,95 млн б/с в этом году (этот прогноз JTC остался без изменений) и на 3,28 млн б/с в 2022 году.

Коммерческие запасы нефти в странах ОЭСР останутся ниже среднего пятилетнего показателя (2015–2019 гг.) до января следующего года, но превысят этот уровень до конца 2022 года, говорится в документе, представленном JTC.

При этом JTC не ожидает, что ОПЕК+ полностью восстановит допандемийный уровень производства.

Ранее Reuters со ссылкой на источники в делегациях сообщал, что на встрече 1 сентября министры ОПЕК+, вероятно, оставят без изменения действующие условия сделки ОПЕК+ (наращивание нефтедобычи на 0,4 млн б/с в совокупности, ежемесячно до конца 2021 года). Однако накануне министр нефти и высшего образования Кувейта Мухаммед Абдель Латиф аль-Фарес говорил, что договоренности могут быть пересмотрены в сторону отказа от дальнейшего роста добычи в связи с тем, что COVID-19 «начал свою четвертую волну в некоторых регионах».

Встреча ОПЕК+ назначена на 18:00 мск (15:00 UTC) 1 сентября, перед ней министры проведут мониторинговый комитет (JMMC) ОПЕК+.

Министр нефти Кувейта: Новая волна COVID-19 может заставить ОПЕК+ отказаться от роста добычи

На предстоящей 1 сентября встрече страны-участники сделки ОПЕК+ могут пересмотреть нынешние условия соглашения и отказаться от уже согласованного увеличения добычи в течение следующих нескольких месяцев на 400 тыс. б/с, сообщил министр нефти и высшего образования Кувейта Мухаммед Абдель Латиф аль-Фарес в интервью Reuters. По мнению министра, рынки замедляются, COVID-19 «начал свою четвертую волну в некоторых областях», поэтому следует проявить осторожность и пересмотреть условия. «Может быть приостановлено увеличение на 400 тыс. б/с», — сказал Аль-Фарес.

Экономика стран Восточной Азии, в частности, КНР, отметил он, по-прежнему страдает от COVID-19, поэтому нужно быть осторожными.

Администрация президента США Джо Байдена, напоминает в этой связи ТАСС, наоборот, призывала ОПЕК+ повысить добычу нефти, чтобы справиться с ростом цен, которое она рассматривает в качестве угрозы восстановлению мировой экономики.

Новый глава МИД Ирана назвал соседей приоритетом №1

В своем первом твите после утверждения в качестве нового министра иностранных дел Ирана Хоссейн Амир-Абдоллахян подтвердил приоритетность связей с соседями.

«Для меня большая честь быть подтвержденным парламентом представлять великую нацию #Иран на арене внешней политики и международных отношений», - написал он в Твиттере в среду вечером.

В среду он получил 270 голосов "за" в парламенте Ирана и был назначен министром иностранных дел в правительстве Эбрагима Раиси.

«Будучи преисполнен решимости следовать сбалансированной, активной и умной дипломатии, основанной на принципах достоинства, мудрости и осмотрительности», - добавил дипломат и подчеркнул, что «Соседи и Азия - приоритет №1».

Ранее с новым постом его поздравил бывший министр иностранных дел Мохаммад Джавад Зариф.

Кроме того, министры иностранных дел России и Кувейта были одними из первых иностранных должностных лиц, которые приветствовали АмираАбдоллахяна на посту.

Провинция Западный Азербайджан обеспечивает 60% яблок, экспортируемых из Ирана

Провинция Западный Азербайджан на северо-западе Ирана предоставила 60 процентов яблок, экспортированных из страны в прошлом 1399 иранском календарном году (завершившемся 20 марта), сообщил чиновник провинции.

Надер Садеки, заместитель губернатора провинции по экономической координации, сказал, что в прошлом году из страны было экспортировано 885 000 тонн яблок на сумму 327 миллионов долларов.

Как сообщил представитель Таможенного управления Исламской Республики Иран (IRICA), в прошлом году Ирак купил у Ирана яблок на 105 миллионов долларов, Россия - на 95,4 миллиона долларов, Афганистан - на 51,7 миллиона долларов, Индия - на 26,6 миллиона долларов, а Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) - на 21,1 миллиона долларов США, и эти страны входили в пятерку крупнейших экспортных покупателей иранских яблок в том году.

Казахстан, Украина, Оман, Кыргызстан, Туркменистан, Пакистан, Катар, Армения, Кувейт, Грузия, Сирия, Азербайджан, Турция, Ливия, Бахрейн, Узбекистан, Малайзия, Монголия, Шри-Ланка, Египет, Норвегия и Великобритания заняли места с 6 по 27 в рейтинге, соответственно, добавил Рухолла Латифи.

Чиновник также сообщил, что в первом квартале текущего 1400 иранского календарного года (21 марта - 21 июня) было экспортировано 207 257 тонн яблок на сумму 62,587 миллиона долларов.

Как ранее заявлял Латифи, продукты питания и сельскохозяйственная продукция составили 7,7 процента от общего объема экспорта страны в предыдущем году, а доля этих товаров в стоимостном выражении составила более 17,6 процента от общей стоимости экспорта.

По его словам, в прошлом году было экспортировано более 8,832 миллиона тонн сельскохозяйственной продукции, продуктов животноводства, рыболовства и продуктов питания на сумму 6,167 миллиарда долларов, средняя стоимость каждой тонны составила 698 долларов, что составляет около 70 центов за килограмм.

Экспорт Ирана, не связанный с нефтью, составил 112 миллионов тонн на сумму 34,5 миллиарда долларов в предыдущем году.

Департамент культуры и туризма Абу-Даби обновил список стран, путешественникам из которых не нужно проходить обязательный карантин по прибытии в столицу Объединенных Арабских Эмиратов.

В частности, с 22 августа в него вернулась Армения, исключенная только 18 августа. Список увеличился до 33 направлений: в него были включены Кувейт, Нидерланды и Иордания, а Украина и Молдова сохранили свои позиции.

Ранее власти Абу-Даби расширили список путешественников, которым разрешено влетать в эмират. Если раньше право на въезд имели граждане и резиденты Объединенных Арабских Эмиратов, а также туристы, получающие визы по прибытии, то теперь его получили и остальные путешественники.

Речь идет о туристах, прибывающих из «зеленого» и иных списков стран, как прошедших вакцинацию от COVID-19, так и непривитых. Новые правила вступили в силу в воскресенье, 15 августа 2021 года. Власти столицы также смягчили карантинные требования в отношении туристов, прибывающих из стран, не входящих в “зеленый” список.

Согласно установленным правилам, вакцинированные путешественники, прибывающие в Абу-Даби из «зеленого» списка стран, сдают ПЦР-тесты по прибытии и на шестой день пребывания в столице. Путешественники, прошедшие вакцинацию и прибывающие из остальных стран, также проходят семидневный карантин по прибытии.

В свою очередь, граждане и резиденты ОАЭ, а также туристы, не прошедшие вакцинацию против COVID-19 и прибывающие из стран «зеленого» списка, сдают ПЦР-тесты по прибытии, на шестой и девятый дни пребывания в столице, при этом освобождаются от прохождения карантина. Ранее ПЦР-тесты нужно было сдавать на шестой и 12-й дни пребывания в Абу-Даби.

Туристы, прибывающие из стран, не входящих в «зеленый» список, сдают ПЦР-тест по прибытии, после чего помещаются на 10-дневный карантин со сдачей повторного ПЦР-теста на 9-й день. Ранее период карантина составлял 12 дней.

Прощание с гегемонией

ФЁДОР ЛУКЬЯНОВ

Главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» с момента его основания в 2002 году. Председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике России с 2012 года. Директор по научной работе Международного дискуссионного клуба «Валдай». Профессор-исследователь Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Лукьянов Ф.А. Прощание с гегемонией // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 5. С. 5-8. doi: 10.31278/1810-6439-2021-19-5-5-8.

История иногда развивается удивительно ритмично, ровно отсчитывая вехи. С конца ХХ века шаг составляет десять лет. 1991 – «Буря в пустыне» и распад СССР. 2001 – теракты 11 сентября. 2011 – «арабская весна», почти ритуальное убийство Каддафи. 2021 – хаотичный уход американцев из Афганистана и триумф талибов*. За эти годы были и другие важные события, но мы берём те, которые фиксировали качественные изменения в мироустройстве.

Выступление Джозефа Байдена 16 августа 2021 г. с комментариями об обстоятельствах завершения миссии Соединённых Штатов в Афганистане стоит рассматривать в качестве поворотного момента американской внешней политики. «Я знаю, что моё решение подвергнется критике, но я предпочёл принять всю эту критику, чем переложить данное решение на ещё одного президента США». То есть три его предшественника необходимое решение принять не могли – это камень в огород не только Дональда Трампа, но и Джорджа Буша – младшего и даже Барака Обамы. По словам Байдена, Соединённые Штаты никогда не собирались заниматься национальным строительством в Афганистане, а решали конкретные задачи безопасности по уничтожению ответственных за террористические атаки на Америку, и эти цели достигнуты.

Про нацстроительство – откровенная неправда, но показательно, как решительно Вашингтон теперь открещивается от постулатов, которые двадцать лет назад были определяющими.

Вторжение в Афганистан в 2001 г. стало актом возмездия за теракты в Нью-Йорке и Вашингтоне. Однако прежде всего это было знаковой операцией, которая знаменовала собой готовность США силовым путём трансформировать мир в «правильном» направлении. Курс этот начал не Буш-младший и даже не Билл Клинтон, а тот американский президент, который провозгласил победу в холодной войне – Джордж Буш – старший. Первым проявлением «нового мирового порядка» стала операция «Буря в пустыне» в начале 1991 года. Тогда ещё существовал Советский Союз, и интервенция завершилась выдворением Саддама Хусейна из Кувейта, но не сменой режима в Ираке, как требовала часть американских политиков и военных. С исчезновением СССР внешних ограничителей не стало, и Соединённые Штаты вступили в так называемый «однополярный момент». Он подразумевал способность и возможность делать на мировой арене всё, что они считают нужным. В военно-политическом смысле это означало отсутствие сопоставимых конкурентов. Серия пробных шаров разной степени успешности, вроде военных акций в Гаити, Сомали, Боснии, увенчалась воздушной войной против Югославии. Её итогом стала окончательная дезинтеграция нежеланного для США государства, а вскоре и свержение там неприемлемого для Запада режима. Тогда обошлись без сухопутного вторжения, но оно, в принципе, обсуждалось. Концептуально американский курс эпохи после холодной войны был сформулирован именно в 1990-е гг., его главным автором стал Билл Клинтон, известный в молодости как пацифист и уклонист от военной службы.

Теракты 11 сентября 2001 г. дали карт-бланш на безоговорочное применение «трансформационного подхода» (его описывала как основу американской политики Кондолиза Райс) в глобальных масштабах. Создание безопасного для американцев демократического мира фактически стало основной целью – чем больше демократий, тем ниже риск для США. Военно-политический инструментарий (от вооружённого вмешательства до продвижения одобряемых форм социально-политического устройства средствами «цветных революций») оформился в первой половине 2000-х годов. Уже к середине того десятилетия появились признаки, что такой курс как минимум имеет издержки и не обязательно приводит к искомому результату. Затянувшаяся кампания в Афганистане, хаотическое развитие событий в Ираке, растущее «сопротивление материала» на постсоветском пространстве, фатальная дисфункция Палестины после навязанных ей демократических выборов… Всё это должно было вести к осознанию того, на что намекал Байден в выступлении об Афганистане: необходимости кардинальной смены курса. Однако ни Буш-младший на втором сроке президентства, ни Обама, ни даже бунтарь Трамп сделать этого не смогли. Практическая коррекция началась ещё при Буше, Обама, не меняя нарратива, пытался запустить плавный отход от обязательств, Трамп резко сменил риторику и объявил об отказе от прошлой политики, но в полной мере осуществить намеченное не успел.

Кабульской катастрофы в августе 2021 г., вероятно, можно было избежать, если бы Вашингтон более ответственно и серьёзно подошёл к сворачиванию своего присутствия в Афганистане.

Но, видимо, сработала самонадеянность. Кроме того, это было трудно сделать из-за идейно-пропагандистского фона. Представление о США как безусловном мировом гегемоне стало после холодной войны настолько привычным для американского истеблишмента, что отклонение от него вызывало яростное сопротивление. Даже несмотря на то, что объективно многие понимали невозможность продолжать в том же духе. Иными словами, стремление закамуфлировать реальное снижение амбиций, желание имитировать их сохранение и принципиальность идейных устоев, не позволило снизить бремя управляемым путём, в результате всё произошло обвально на глазах у изумлённого мира. И под градом обвинений в предательстве – союзников и идеалов.

Американская гегемония в мире образца 1991–2021 гг. являлась настолько впечатляющей и, вероятно, беспрецедентной по масштабам, что мягкое и постепенное отчаливание от неё не представлялся возможным. Это событие должно было быть зафиксировано чем-то не менее историческим, символическим, чем образы падения Берлинской стены или самолётов, врезающихся в башни-близнецы. Кадры бегства из кабульского аэропорта и всё, что их сопровождало, войдут в анналы как олицетворение конца эпохи. Байден в своём выступлении на эту тему фактически провозгласил, что Америка будет заниматься собой, своими проблемами, обеспечивать свою безопасность, бороться со стратегическими соперниками (Китай и Россия). Но мир менять больше не собирается – он такой, какой есть, наступило отрезвление от эйфории конца ХХ века. Рецидивы возможны, однако к прежнему статусу США возврата уже нет.

Лозунг Байдена «Америка возвращается», который он за время кампании и президентства повторял многократно, на деле, как мы видим, означает не новый выход на глобальную арену, а «возвращение домой».

И в этом смысле Байден – прямой продолжатель линии Трампа, как бы он его ни костерил. Равно и в том, что касается «противостояния великих держав» в качестве основного содержания мировой и американской политики. Этот постулат содержится в доктринальных документах, принятых при Трампе, но при Байдене он не пересматривается. На словах нынешняя администрация уделяет повышенное внимание идеологическому компоненту – противостояние демократии и автократии. Но это скорее инструментально, для упрощения формирования блоков и структурирования мировой политики. После афганского конфуза (мягко говоря) эта часть «доктрины Байдена» выглядит бледно.

В какую бы риторику ни паковались реальные действия, Соединённые Штаты переключаются на откровенно эгоистическую политику, направленную исключительно на себя. Двадцать лет назад убеждённые неоконсерваторы и неолибералы в Вашингтоне действительно верили, что установление демократии по всему миру, навязывание универсальных правил соответствует интересам Америки. Отсюда и безумные планы строительства «современного демократического государства» в Афганистане, ныне отрицаемые Джозефом Байденом. Сейчас мечты рассеялись, остаётся голый прагматизм, правила побоку. Эпоха «постбиполярности», которая хоть и была, как теперь понятно, периодом не созидания, а деконструкции, содержала некую институциональную инерцию второй половины ХХ века, наверное, самого упорядоченного периода мировой политической истории. В общем-то, переход США к эгоистической политике – сдвиг в позитивную сторону. Хотя бы честно. Химеры про «факел демократии», даже (тем более) если в них верят, хаос только усугубляют. Но американским визави на международной арене не надо забывать, что добиваться своих целей, теперь в первую очередь внутренних, Соединённые Штаты будут любыми средствами. А всем остальным надо быть к этому готовыми.

США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 20 августа 2021 > № 4046529 Федор Лукьянов

Президент Ирана Раиси провел телефонный разговор с премьер-министром Ирака Аль-Кадзими

Президент Ирана Эбрагим Раиси обсудил по телефону различные вопросы с премьер-министром Ирака Мустафой Аль-Кадзими.

Официальные иракские источники сообщили во вторник днем, что президент Ирана Эбрагим Раиси и премьер-министр Ирака Мустафа Аль-Кадзими провели телефонный разговор по двусторонним отношениям.

Как сообщает официальное иракское информационное агентство, президент Ирана выразил признательность Мустафе аль-Кадзими за усилия правительства и народа Ирака по приему паломников. Президент Ирана также высоко оценил выдающуюся роль Ирака в регионе.

Премьер-министр Ирака в телефонном разговоре подчеркнул необходимость выработки совместных двусторонних мер для решения проблем региона.

Телефонный звонок прозвучал накануне саммита в Багдаде.

В конце августа Багдад должен провести саммит, впервые с 1990 года, с участием почти 10 арабских, региональных и европейских стран, включая пять соседей Ирака: Иран, Турцию, Саудовскую Аравию, Кувейт и Иорданию.

Во время своего недавнего визита в Тегеран министр иностранных дел Ирака Фуад Хусейн официально пригласил президента Ирана Эбрагима Раиси принять участие в саммите.

Россия наращивает экспорт медной катанки в ЕгипетВ июне 2021 года экспорт медной катанки из РФ составил 8,3 тыс. тонн, что на 12% меньше, чем в мае, и на 51% меньше, чем год назад. Экспортная цена на медную катанку выросла на 2% до $8,8 за кг.

Поставки российской медной катанки в Египет выросли на 75% и составили 4 тыс. тонн, а в Китай и Кувейт сократились на 59% и 61% до 1,6 тыс. тонн и 852,5 тонн соответственно.

Всего за первое полугодие 2021 года объем экспорта медной катанки составил 52,4 тыс. тонн, что на 39% меньше, чем в аналогичном периоде прошлого года. В денежном выражении с начала года экспорт сократился на 10%.

В Югре объявили поиск инвестора для переработки свалки шин

Свыше миллиона покрышек ждут переработки

Текст: Анатолий Пристанский (Югра)

Проблема утилизации автопокрышек - в горячей экологической повестке. Сегодня их уже нельзя использовать для благоустройства дворов, вопрос в том, как распорядиться отжившей свое резиной. Недавно мир облетели зловещие кадры пожара на самом крупном на планете "кладбище" шин в Кувейте, где их складировано около 52 миллионов. Под Нижневартовском лежит в 50 раз меньше, однако тамошняя свалка, самая большая в УрФО, выглядит так же угрожающе, и ее дальнейшее существование вовсе не устраивает ни местные власти, ни жителей.

"РГ" уже обращалась к этой теме ("Найти протечки" - "Экономика Уральского округа" от 19.08.20). Покрышки просто лежат грудами на земле. Копятся с прошлого века. Участок 25 лет назад оформили в пользование мелкие предприниматели, мечтавшие заработать на утилизации. На тот момент самым простейшим вариантом казалось захоронение. Но территория относится к лесному фонду, и делать это здесь запрещено. Не говоря уже том, что способ сам по себе варварский. Три года назад с незадачливого арендатора судебным решением взыскали 243 миллиона рублей за ущерб окружающей среде, и тот корит себя, что однажды связался с этим делом.

Наладить же переработку никому до сих пор не удалось, хотя желающие периодически заявлялись. Нынешним летом правительство Югры объявило, что ищет оптимальную схему по форсированной ликвидации свалки, начало переговоры с бизнесом. Интересантов около десятка, но о соглашении говорить еще рано.

Образцовая по технологичности и культуре производства переработка в автономном округе все-таки имеется - на специализированном заводе под Сургутом. Здесь принимают отъездившие свое покрышки с грузового транспорта нефтегазодобывающей компании, на современном оборудовании разделяют текстильный и металлический корды, резину измельчают в крошку. Последняя используется, к примеру, при создании детских игровых и спортивных площадок, изготовлении покрытий для животноводческих клеток, в дорожном строительстве. Спрос, заверяют менеджеры предприятия, более-менее устойчивый. Но брать на себя дополнительные объемы завод не собирается: мощности ограниченны, да и затратно доставлять "сырье" со свалки в двухстах километрах. С рынком сбыта тоже могут возникнуть вопросы.

Вероятно, лучшее решение - организовать в Нижневартовске собственное профильное производство. Правда, смонтировать аналогичный сургутскому завод с зарубежным оборудованием под силу только крепкому инвестору. Впрочем, и сравнительно доступное по цене отечественное есть. Куда более дешевый вариант, который тоже рассматривается, - пиролизная переработка.

Тем временем

В Надыме заработало первое в ЯНАО муниципальное предприятие по переработке автошин. Оборудование для него приобрели в рамках региональной программы "Уютный Ямал". Из покрышек извлекают металлокорд, текстиль, отправляют партнерам по переработке вторсырья. А резиновую основу измельчают в крошку трех размеров, из которой можно изготавливать уличную плитку и бордюры. После выпуска пробной партии предприятие приступило к оформлению документов на право приема покрышек от юрлиц.

Министр нефти: Ирак будет добывать до 8 млн б/с нефти к 2027 году

Ирак намерен увеличить добычу нефти до 8 млн б/с к 2027 году, сообщил министр нефти страны Ихсан Абд аль-Джаббар. «Министерство планирует увеличить производство нефти до 8 млн б/с к концу 2027 года», — сказал глава ведомства иракскому информационному агентству INA.

Однако, по словам официального представителя министерства Асема Джихада, уровень добычи будет во многом зависеть от динамики рынка. «В связи с вызовами, с которыми столкнулся нефтяной рынок, страны-производители пересмотрели свои планы и расчеты. Увеличение добычи стало определяться исходя из изменений и динамики на нефтяном рынке», — пояснил он, отметив, что «невозможно предсказать, каким будет этот рынок».

ОПЕК+ на заседании в июле, напоминает ПРАЙМ, продлил нефтяную сделку до конца 2022 года, решив с августа 2021 года увеличивать добычу нефти на 400 тыс. б/с ежемесячно до полного выхода из текущих ограничений производства. Это позволит к концу сентября 2022 года постепенно выйти из текущих обязательств по сокращению добычи, которые сейчас составляют 5,8 млн б/с. Было также согласовано повышение базы сокращения добычи нефти с мая 2022 года для России, Саудовской Аравии, ОАЭ, Ирака и Кувейта. Для Ирака база сокращения добычи вырастет на 150 тыс. б/с — до 4,803 млн.

Ранее Абд аль-Джаббар заявлял, что Ирак поддерживает продление соглашения до конца 2022 года и постепенное увеличение добычи нефти.

Нефть и газ в июле 2021

Ежемесячный обзор нефтяного рынка и нефтегазовой отрасли

Рынок нефти. Рынок неоднозначно отреагировал на решение ОПЕК+

В июле продолжительный рост цен на нефть приостановился, сменившись неуверенным падением. Цена нефти сорта Brent за июль упала всего на 0,53% до $74,9 за баррель, хотя в течение месяца не раз поднималась выше $75. А цена техасской WTI за июль понизилась чуть значительнее, на 1,5%, до $73,28 за баррель.

Месяц был полон сюрпризов, и не всегда приятных. Как мы писали в июньском обзоре, назначенная на 1 июля встреча министров стран-участниц соглашения ОПЕК+, откладывалась на несколько дней, и в итоге не состоялась из-за непримиримой позиции Объединённых Арабских Эмиратов, требовавших особых условий для себя и угрожавших проголосовать против продления соглашения после апреля 2022 года. Однако тайм-аут ОПЕК+ оказался недолгим. Отложенная министерская встреча ОПЕК+ всё-таки после длительных переговоров России и Саудовской Аравии с несогласными странами-участницами альянса состоялась 18 июля.

В итоге страны ОПЕК+ приняли решение об увеличении с 1 августа и до конца года добычи нефти на 400 тыс. баррелей в день ежемесячно. На заседании 18 июля также было принято единогласное решение продлить сделку ОПЕК+ до конца 2022 года.

Такое внезапно обнаружившееся единство мнений было связано с тем, что альянс пошёл на уступки некоторым участникам - ОАЭ, Ираку, Кувейту, а также России и Саудовской Аравии, смягчив для этих стран квоты на сокращение добычи нефти. ОПЕК+ повысил квоту на добычу нефти для ОАЭ с нынешних 3,18 до 3,5 млн б/с (хотя изначально Эмираты требовали повышения для себя квоты до 3,65 млн, но, видимо, большинство стран альянса в ходе закулисных переговоров выступило против такого резкого увеличения добычи одним из участников). Для России и Саудовской Аравии квоты были увеличены с 11 до 11,5 млн б/с, а для Ирака – с 4,65 до 4,8 млн б/с.

В итоге с 1 августа ОПЕК+ начал ежемесячное увеличение добычи «чёрного золота» на 400 тыс. б/с, что к концу года способствует возвращению на рынок 2 млн баррелей нефти в день.

А поскольку соглашение ОПЕК+ будет теперь действовать до конца 2022 года, к будущей осени добыча нефти возрастёт уже на 5,8 млн б/с, повысившись до докризисного уровня.

Однако нефтяной рынок и глобальные инвестиционные банки восприняли новые договорённости ОПЕК+ достаточно неоднозначно. Цена марки Brent после достижения договорённостей в понедельник, 19 июля, рухнула сразу на 6,2%, опустившись ниже знакового уровня в $70 за баррель. Правда, потом цена быстро восстановилась, но у рынка, как говорится, «осадок остался»: после 19 июля высоту в $75 за баррель цене Brent взять так и не удалось.

Графики цен на нефть Brent и WTI за июль — начало августа 2021 г.

Аналитики глобальных инвестбанков разошлись во мнениях. Одни международные эксперты оценили договорённость ОПЕК+ как «бычий» сигнал, позволяющий при условии замедления роста добычи в США и возможного дефицита нефти в мире цене Brent достичь $80 за баррель уже в этом году, так как рынок будет более уверен, что в случае нового обвала рынка ОПЕК+ как регулятор цен всегда сможет прийти на помощь рынку. Другие, наоборот, полагали, что из-за распространения в мире новых штаммов COVID-19, уже получивших название «дельта» и «гамма», в ряде стран мира возможны новые ограничения, которые могут способствовать замедлению роста спроса на нефть и переместить цену Brent в более низкий коридор в $60-70 за баррель. Однако напомним, что именно этот коридор ранее в министерствах энергетики России и Саудовской Аравии называли наиболее комфортным как для покупателей нефти, так и для продавцов.

По оценкам российского Минэнерго, в августе Россия увеличит добычу на 100 млн б/с в рамках соглашения ОПЕК+. А в июле, как подсчитали в Минэнерго, Россия выполнила условия сделки ОПЕК+ на 100%.

В июле глобальные нефтяные корпорации опубликовали отчётность за 2 квартал и 1 полугодие 2021 года. Практически все нефтяные «гранды» показали очень сильные результаты, что неудивительно – средняя цена нефти Brent во 2 квартале составила $69,5 за баррель, а средняя цена техасской марки WTI повысилась до $67,2 за баррель. В 1 полугодии 2021 года по сравнению с аналогичным периодом мрачного 2020 года корпорация Chevron смогла нарастить выручку на 47% до $69,6 млрд, корпорации ExxonMobil и BP увеличили выручку на 43% каждая, до $126,89 млрд и $74,09 млрд соответственно. Чуть менее высокими темпами увеличили в 1 полугодии выручку в годовом выражении европейские корпорации Total Energies и Royal Dutch Shell: первая из них увеличила доходы от продаж на 34%, до $90,79 млрд, вторая – на 29%, до $120,9 млрд. Все пять транснациональных гигантов во 2 квартале и 1 полугодии 2021 года получили положительную чистую прибыль против миллиардных убытков в аналогичном периоде 2020 года.

 Некоторые корпорации, например ВР и Exxon Mobil, постепенно «перепрофилируют» бизнес, переходя на производство электроэнергии из возобновляемых источников. Так, руководство ВР считает, что в будущем доходы от ветроэнергетики будут более стабильными, чем сегодня доходы от экспорта нефти, и отмечают, что есть ещё один потенциальный источник высоких доходов – солнечная энергетика, на которую уже сегодня спрос в мире быстро растёт.

Однако поскольку цены «устаревающей» нефти сегодня показывают сильный рост, а спрос восстанавливается после пандемии, похоже, что в ближайшие пару лет как минимум мировые нефтяные гиганты не будут спешить отказываться от такого выгодного вида бизнеса, как добыча и переработка нефти.

Впрочем, в текущем году для скептического отношения к нефтяному бизнесу пространство тоже есть: увеличение добычи нефти ОПЕК+ на фоне распространения коронавируса может привести к тому, что до конца года цены на нефть переместятся в более «комфортный» коридор для производителей и потребителей.

Не исключаем, что возвращение цен на уровень в $80 за баррель и выше может быть отложено как минимум до следующего года.

А в 2022-2023 может подоспеть и начало цикла повышения процентных ставок в мире, и особенно в США, что будет работать на укрепление доллара и, соответственно, может вызвать падение сырьевых рынках, включая нефтяной.

В августе наш прогнозный коридор по цене Brent составляет $66-76 за баррель.

Возобновляемая энергетика. Трансграничный углеродный налог: зачем нужен и кому угрожает?

Российские экспортёры бьют тревогу: Евросоюз с 2026 года введёт налог на импорт сырья и товаров, при добыче или производстве которых в конечном продукте или сырье остаётся значительный углеродный след. Данный налог получил название трансграничного углеродного налога (ТУН). Предполагается, что изначально под обложение ТУН подпадут некоторые виды металлов (сталь, алюминий), а также цемент, минеральные удобрения и электроэнергия. В Еврокомиссии предполагают, что ставка налога будет рассчитываться в зависимости от объёма парниковых выбросов, которые возникают при производстве указанных видов продукции в каждой стране-экспортёре в ЕС.

При этом налог будет взиматься с экспортёров продукции из тех стран, в которых отсутствует свой внутренний налог на углеродный след, а такого налога нет практически нигде, кроме отдельных стран G7. В самом Евросоюзе введение углеродного налога оценивают неоднозначно: немало экспертов расценивают его введение как скрытый протекционизм, то есть механизм защиты своих производителей от конкуренции с импортом. И, конечно, введение этого налога ударит по таким экспортёрам в ЕС, как Россия, которая занимает 16% рынка алюминия в ЕС и почти 10% рынка стали, а также Турция, являющаяся монополистом в поставках цемента в Евросоюз. Пока ТУН не затронет экспорт в ЕС нефти, нефтепродуктов и природного газа, хотя в Брюсселе не исключают, что после 2035 года углеродный налог будет распространяться на нефтепродукты и природный газ, в том числе на СПГ.

Введение ЕС трансграничного углеродного налога может обойтись российским экспортёрам в $1,8-3,4 млрд в год, по оценкам экспертов Boston Consulting Group.

Некоторые российские эксперты, например, исследовательская группа «Петромаркет», оценили потери российских экспортёров в период с 2026 года по 2035 год в 760 млрд руб. или примерно в $10,2 млрд, то есть в год экспортёры будут терять примерно чуть больше $1 млрд. Пока речь идёт только об экспортёрах металлов и минеральных удобрений, но экспортёры углеводородов уже обеспокоены введением этого налога.

Российский «Газпром экспорт» заявил, что климатическая политика ЕС в будущем может привести к снижению экспорта газа из России.

Более того, даже министерство энергетики Казахстана заявило, что из-за введения трансграничного углеродного налога Казахстан может в будущем переориентировать экспорт углеводородов с ЕС на Китай и страны Юго-Восточной Азии.

До 2026 года, когда европейский закон о трансграничном углеродном налоге вступит в силу, время ещё есть. Не исключено, что в России появится свой внутренний налог, который может минимизировать ущерб для экспортёров металлов в ЕС. Также не исключено, что российские производители будут осваивать новые рынки сбыта и расширять на них присутствие.

Газовая отрасль. «Северный поток-2» почти достроен, но борьба продолжается

Строительству «Северного потока-2» уже ничего помешать не может. США и Германия в июле на уровне глав государств заключили в устной форме «сделку» о том, что США более не будут препятствовать строительству газопровода. Германия, в свою очередь, обязуется содействовать вводу санкций Евросоюза против России в случае, если она попытается использовать этот газопровод как некое «энергетическое оружие» против третьих стран, под которыми, видимо, подразумеваются Украина и даже Польша. Данное соглашение выглядит абсолютно формальным, так как Евросоюз принимает решение о санкциях коллективно, а Германия, равно как и любая другая страна ЕС, не может заставить партнёров по ЕС ввести санкции против какой-либо третьей страны без единогласного решения остальных участниц Евросоюза.

Фактически эта «сделка» выглядит как предсказуемая капитуляция США против Европы в газовом вопросе.

Видимо, президент США Джо Байден понимает, что США сегодня не могут заставить Европу поступать так, как выгодно США, если этот поступок противоречит интересам ЕС в целом и отдельных стран. В противном случае США как минимум надолго утратили бы хороший шанс договориться и восстановить отношения с европейскими странами.

Оператор проекта Nord Stream 2 AG заявил в конце июля, что «Северный поток-2» построен уже на 99%. Мало у кого есть сомнения, что газопровод будет введён в эксплуатацию уже в текущем году, самое позднее - в 1 квартале следующего года. Однако оппозиция Байдену в Конгрессе не сдаст свои позиции так просто. Поскольку «сделка» США с Германией носит очень условный характер и не была зафиксирована на бумаге, не исключено, что Конгресс может предпринять последние отчаянные попытки заблокировать газопровод уже после того, как он будет построен. Здесь, по нашему мнению, у «ястребов» есть три варианта. Первый – давление на администрацию Байдена с требованием ввести приостановленные ранее Госдепом санкции против оператора проекта Nord Stream 2 AG либо закулисно, либо путём открытого противостояния Конгресса с президентом, как это было ещё при Трампе. Второй – давление на Германию и другие страны, поддерживающие проект, через Еврокомиссию с целью заставить ЕК неуклонно соблюдать положения Третьего энергопакета и допустить к пользованию газопроводом других поставщиков газа, кроме Газпрома (хотя непонятно, откуда возьмётся этот альтернативный газ). Третий вариант – воспользоваться выборами в бундестаг и попытаться провести на этих выборах в канцлеры ФРГ лидера партии «зелёных» Анналену Бербок, которая известна своей необоснованно жёсткой критикой в адрес «Северного потока-2».

Однако два из трёх перечисленных сценариев представляются маловероятными, за исключением второго, так как Газпром уже потерпел поражение от Польши.

Страна через Стокгольмский арбитраж ограничила право Газпрома неограниченно использовать и транспортировать поступающий по морю через «Северный поток-2» российский газ европейским потребителям (требование Польши ограничить на 50% мощность газопровода Opal, продолжения «Северного потока» по Германии до границы с Чехией — ред.).

Между тем в июле цены на газ на спотовом рынке Европы продолжали начавшийся в июне рост и превысили $400 за тысячу кубометров, что связано с более высокими ценами в Азии и рекордно жаркой погодой в Европе. Газпром пока не резервирует дополнительные мощности через Украину, что вызывает дальнейшие скачки цен. Беспокойство Евросоюза по поводу резко взлетевших тарифов на газ и электроэнергию для населения может оказаться лишним весомым аргументом в пользу того, что Европе нужно больше газа, а значит, фактически, в пользу скорейшего ввода в эксплуатацию «Северного потока-2».

Наталья Мильчакова, к.э.н., заместитель руководителя «Информационно-аналитического центра «Альпари»

ПОНЯТЬ ПЕРЕСТРОЙКУ, ОТСТОЯТЬ НОВОЕ МЫШЛЕНИЕ

МИХАИЛ ГОРБАЧЁВ

Первый президент СССР.

Прошло больше трёх с половиной десятилетий с момента начала перемен в Советском Союзе, получивших название перестройки. Но не затихают споры о том, что она значила, что принесла нашей стране и миру. Я и сам постоянно об этом думаю, ищу ответы на вопросы, которые мне задают учёные, журналисты, авторы писем из России и других стран. Люди хотят понять перестройку, а это значит, что она не стала далёким прошлым. Опыт и уроки перестройки актуальны сегодня, и не только для России.

Перестройка прошла через разные этапы, через поиски, заблуждения, ошибки, достижения. Если бы начинать сначала, то многое я сделал бы иначе. Но я убеждён в исторической правоте перестройки. А это значит, во-первых, что перестройка была необходима, и, во-вторых, что мы шли в правильном направлении.

Инициаторам перестройки предъявляют много обвинений и упреков: в «отсутствии чёткого плана», в «наивности», в «предательстве социализма». А некоторые вообще утверждают, что перестройка была не нужна. Про таких людей я могу сказать одно: у них очень короткая память. Они то ли забыли, то ли не хотят вспоминать, какова была моральная и психологическая ситуация в советском обществе к 1985 году.

Люди требовали перемен. Все – и руководители, и рядовые граждане – кожей чувствовали, что со страной творится что-то неладное. Страна всё глубже погружалась в застой. Фактически прекратился экономический рост. Идеологические догмы держали в тисках интеллектуальную, культурную жизнь. Бюрократическая машина претендовала на тотальный контроль жизни общества, но не могла обеспечить удовлетворение элементарных потребностей людей. Достаточно вспомнить, что творилось тогда в магазинах. Быстро обострялась социальная ситуация, недовольство было всеобщим. Абсолютное большинство считало, что «так дальше жить нельзя». Эти слова родились не в моей голове – они были на устах у всех.

Нам досталось тяжёлое наследство. Мы знали, что требуются масштабные, кардинальные изменения, знали, что такие изменения всегда связаны с риском, но надо было решаться. В руководстве страны, в политбюро на этот счёт царило полное единодушие.

Было бы странно, если бы с самого начала мы имели программу предстоящих реформ, тот самый «чёткий план», отсутствие которого нам ставят в вину критики перестройки. Откуда он взялся бы после двух десятилетий застоя? Нам было ясно, что предстоит трудный поиск пути, и мы не претендовали на то, что у нас есть «расписание поездов», «график реформ». Но это не означает отсутствия ясной цели преобразований, их основного направления.

С самого начала у перестройки был один лейтмотив, красная нить, которая проходила сквозь все её этапы и определяла наши поиски. Перестройка была обращена к людям. Её целью было раскрепостить человека, сделать его хозяином своей судьбы, своей страны.

В основе унаследованной нами системы был тотальный контроль партии. После смерти Сталина созданный им режим отказался от массовых репрессий, но это не меняло его сути. Система не доверяла людям, не верила в способность народа к самостоятельному историческому творчеству. А мы, инициаторы перестройки, знали, что люди, получив свободу, проявят инициативу и энергию созидания.

Были ли мы наивны в своей вере в человека, в творческий потенциал народа? Могу засвидетельствовать: в руководстве страны, в политбюро наивных людей не было. За плечами каждого из нас был большой опыт. У нас были споры, а потом и принципиальные расхождения, но первоначальный замысел – перестройка для человека – поддержали все.

Перестройка была, таким образом, масштабным гуманистическим проектом. Это был разрыв с прошлым, когда на протяжении столетий человек был подчинён самодержавному, а затем тоталитарному государству, и это был прорыв в будущее. В этом актуальность перестройки сегодня, ибо иной стратегический выбор может лишь завести страну в тупик.

Новое мышление

Наряду с внутренними причинами перестройка была обусловлена и внешнеполитическими факторами. Положение дел в мире беспокоило меня и моих соратников не меньше, чем кризисные явления в стране. К середине 1980-х гг. мир стоял перед лицом быстро нараставшей угрозы ядерной войны. Международное сообщество оказалось в тупике, выхода из которого никто не видел. Казалось, конфронтация между Востоком и Западом будет бесконечной. С обеих сторон «железного занавеса» готовились именно к этому.

Никто, конечно, не хотел ядерной войны, но никто и не мог гарантировать, что она не начнётся – пусть даже в результате технического сбоя, ложной тревоги или иной случайности.

Отношения нашей страны со многими странами мира были напряжёнными. Затянувшийся конфликт с Китаем, конфронтация «по всем азимутам» с Соединёнными Штатами, ухудшающиеся в результате развёртывания ракет средней дальности отношения со странами Западной Европы, региональные конфликты на разных континентах, присутствие десятков тысяч наших военнослужащих в Афганистане – всё это создавало крайне неблагоприятную для наших реформ внешнюю среду, а гонка вооружений буквально высасывала соки из нашей экономики.

Милитаризация экономики была обременительной для всех стран, в том числе для США и их союзников. Но для нашей страны она обернулась особенно большими потерями и жертвами. В какие-то годы общие военные расходы достигали 25–30 процентов валового национального продукта, то есть – в сравнении с расходами США и других стран НАТО – в пять-шесть раз больше.

Военно-промышленный комплекс поглощал колоссальные ресурсы, энергию и творческий потенциал самых квалифицированных кадров, на оборону работало до 90 процентов науки. Но сверхвооружённость не делала безопасность страны более надёжной. И люди чувствовали это, в их сознании жила постоянная тревога. Повсюду, где я бывал, они говорили мне: «Михаил Сергеевич, сделайте всё, чтобы только не было войны». Мне стало ясно: продолжение гонки вооружений – не тот путь, который приведёт нас к прочному миру.

И на внешней арене также понимали: так дальше продолжаться не может. Необходимо было – и нам, и нашим партнёрам в международном сообществе – пересмотреть подходы к внешней политике и позиции по конкретным вопросам. И мы пошли на такой пересмотр. Советский Союз сделал первые шаги к изменению основ мировой политики, мы предложили миру новое мышление, и наши шаги, пусть не сразу, нашли отклик в мире.

Новое мышление сложилось не сразу, но оно выросло не на пустом месте. Его источники – в мыслях Альберта Эйнштейна и Бертрана Рассела, в антивоенном движении 1950-х – 1960-х гг., в «политическом покаянии» Джона Кеннеди и Никиты Хрущева, нашедших в себе мужество отступить от края пропасти во время Карибского кризиса, в концепции «общей безопасности», разработанной комиссией Улофа Пальме. Мы впервые выдвинули принципы нового мышления на государственном уровне. Считаю это заслугой перестроечного советского руководства.

Сердцевиной нового мышления стал тезис о приоритете общечеловеческих интересов и ценностей во всё более целостном, взаимозависимом мир. Новое мышление не отрицает национальных, классовых, корпоративных и иных интересов. Но оно выдвигает на первый план интересы сохранения человечества, спасения его от угрозы ядерной войны и экологической катастрофы.

Мы отказались рассматривать мировое развитие с точки зрения борьбы двух противоположных социальных систем. Мы пересмотрели нашу концепцию безопасности и поставили задачу демилитаризации мировой политики. Из этого вытекает принцип разумной оборонной достаточности при более низких уровнях вооружений.

Обобщенно говоря, новое мышление во внешней политике, как и во внутренней политике, означало попытку думать и действовать в соответствии с нормальным человеческим здравым смыслом.

Формула власти

Я напомнил об историческом контексте перестройки и нового мышления, чтобы ещё раз раскрыть и подчеркнуть необходимость и неизбежность перемен во внутренней и внешней политике. С этого исходного пункта начиналась наша конкретная деятельность, путь от первоначальных замыслов к глубоким, в конечном счёте необратимым переменам.

Что важно иметь в виду, когда мы говорим о первом этапе перестройки?

Во-первых, в СССР радикальные преобразования могли быть начаты только сверху, руководством партии. Общество после нескольких десятилетий тотального контроля и подавления любой инициативы не было готово к самоорганизации и не могло выдвинуть лидеров, способных взять на себя ответственность за реформы.

И, во-вторых, на первых порах преобразования могли быть направлены только на совершенствование существующей системы и проводиться в её рамках. Резкий разрыв с существующей «формулой власти», политическим языком и традициями был невозможен. К этому было не готово подавляющее большинство общества, к этому были не готовы и сторонники перемен, в том числе те, кто впоследствии перешел на самые радикальные позиции.

Задача политической реформы сначала не ставилась. Я никогда не скрывал и сейчас не отрицаю, что рассчитывал тогда на партию – КПСС, видел в ней механизм реализации перестройки. Именно она была многие годы у рычагов управления, именно её представители имели большой административный и политический опыт и занимали ключевые позиции во всех структурах власти и общества. И поэтому роль партии, особенно на начальном этапе перестройки, была незаменимой. Один за другим проходили пленумы ЦК, все мои доклады утверждались на политбюро, причём нередко – после бурных дискуссий, которые становились всё более острыми, обнажали накопившиеся противоречия и разногласия.

В этом заключался драматизм перестройки. Миллионы членов партии, многие партийные руководители в центре и на местах были за новую политику. Но в своих поездках по стране в разговорах с людьми я убеждался, что энергия перемен разбивается о стену сопротивления партийной и управленческой номенклатуры. Люди спрашивали: «Где перестройка? Почему не решаются самые элементарные вопросы? Почему не меняется отношение руководителей к человеку, его потребностям и заботам?»

Осенью 1986 г. мы пришли к выводу о необходимости проведения пленума ЦК по вопросу о кадровой политике. Пленум состоялся в январе 1987 года. Резонанс от него был оглушительный – и в партии, и в стране, и в мире. На нём впервые говорили об ответственности КПСС и её Центрального Комитета, политбюро за стратегические просчёты, приведшие страну к социальному и политическому застою. И значительная часть номенклатуры увидела в идеях и решениях пленума угрозу для себя и встала на путь саботажа перестройки.

С 1987 г. начинается тяжёлая борьба в КПСС между реформаторским и антиреформаторским крылом. Это противоборство пронизывало буквально всё. И оно ослабляло партию и как механизм управления, и как легитимный общественно-государственный механизм. Мне и моим единомышленникам стало ясно, что если по-настоящему не вовлечь в процессы обновления самих граждан и если не провести разделения партии и власти, то политика перестройки зайдёт в тупик. Пришло осознание необходимости политической реформы.

Оттенки гласности

Важнейшим рычагом перемен и вовлечения в них народа стала гласность. Не случайно это слово так часто упоминают рядом со словом «перестройка». Я видел в гласности моего главного помощника. И это моё мнение не изменилось, хотя критиков гласности – более чем достаточно. Среди них и неожиданные фигуры, например, Александр Солженицын. Всё погубила горбачёвская гласность, сказал однажды великий писатель. И это тот же человек, который писал: «Честная и полная гласность – вот первое условие здоровья всякого общества». Я спросил его: а где был бы сам Солженицын, если бы не гласность? Без гласности ничего бы не состоялось – никаких перемен, никакой перестройки. Всё застряло бы болоте отжившей идеологии и ведомственной бюрократии.

Старинное русское слово «гласность» вобрало в себя много смыслов. Это и открытость общества, и свобода слова, и подотчётность власти людям. И не случайно его оказалось невозможно перевести на другие языки.

Гласность начиналась, как и всё остальное в перестройке, сверху. И многие поначалу видели в ней лишь очередную форму пропаганды, разъяснения людям политического курса партии. Но я видел задачу совсем в другом. Для советского руководства эпохи перестройки гласность означала – начать говорить правду своему народу о состоянии страны и об окружающем мире. Гласность – это обратная связь с народом, который получил возможность говорить, что думает, в том числе, всё чаще, неприятные начальству вещи.

Гласность – это право людей знать, сведение к разумному минимуму «закрытой информации» и тайны. Ведь как было прежде? Вся статистика находилась под колпаком цензуры. Данные по экономике, социальным вопросам, демографии публиковались исключительно по специальному постановлению ЦК, с большими изъятиями и подчистками. Сведения о преступности, экологические и медицинские показатели хранились за семью печатями. Военный бюджет в его реальных измерениях был тайной. Не только граждане, но и руководство не имело реальной картины многих сторон жизни. С этим было покончено.

Довольно быстро гласность переросла в реальную свободу слова, свободу печати. Люди получили возможность прочитать десятки произведений русских и советских писателей, прежде не публиковавшихся или исковерканных цензурой. Среди них – «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына, открывший миллионам граждан правду о преступлениях сталинизма.

Гласность позволила обсуждать любые темы. Без неё люди не заговорили бы во весь голос о правах человека, реальной свободе совести, экономической свободе, рынке. Но верно и то, что у гласности была также оборотная сторона. Свобода – это всегда риск, и свобода слова – не исключение.

Никто не получил от гласности больше, чем наша интеллигенция. Она в полной мере воспользовалась возможностями свободно говорить и писать. Интеллигенция буквально ринулась осваивать новые идеи, развивать их, обосновывать необходимость глубоких перемен. Но правда и то, что в условиях свободы быстро проявилась неготовность многих представителей интеллигенции, особенно «статусных», к разумным и постепенным изменениям, непонимание ими того простого факта, что свобода неотделима от ответственности.

Интеллигенция не смогла заменить партийную номенклатуру в управленческой сфере, ей не хватило для этого знаний и опыта. Её представители сосредоточились на критике и разоблачении нашего прошлого, но не смогли выдвинуть конструктивных идей о том, как идти к будущему.

А по мере нарастания трудностей поведение многих из них становилось всё более разрушительным и безответственным.

Но всё это не отменяет исторического значения гласности, её актуальности сегодня. Перестройка подтвердила, что нормальное развитие общества исключает всеобщую секретность, тайну как метод государственного управления. Оно предполагает открытость, свободу информации, свободу выражения гражданами своих политических, религиозных и иных взглядов и убеждений, свободу критики в полном её объеме.

Не трогать цены!

Критики перестройки делают особый упор на наши неудачи в сфере реформирования экономики и именно в этом видят едва ли не главную причину того, что нам не удалось реализовать свои замыслы. Нельзя сказать, что для таких упреков нет оснований. Но я отвечаю им: как же легко критиковать и как же трудно действовать в боевых условиях жёсткой, буквально железобетонной системы, складывавшейся десятилетиями.

Мы прекрасно понимали, что экономика «реального социализма», как было принято называть нашу систему при Брежневе, деградирует, страна неотвратимо втягивается в кризис. К началу 1980-х гг. экономический рост прекратился, а с ним замер и так довольно низкий жизненный уровень. По показателям реальных доходов населения СССР оказался далеко позади развитых стран Запада. В расстройство приходили финансы. Экономика становилась всё более разбалансированной и дефицитной. Не хватало не только продовольственных и промышленных товаров, но и металла, топлива, всего, что мы производили в огромных количествах.

Мы стремились выяснить причины нарастания кризисных явлений в народном хозяйстве, определить пути оздоровления ситуации. Учёные считали основной причиной отставания то, что мы проглядели новый этап научно-технической революции, в то время как Запад провёл структурную перестройку экономики на новой технологической основе. Но и экономисты, и хозяйственные руководители, признавая необходимость перемен, не выходили за рамки «более полного использования возможностей социализма».

Надо учитывать и то, что люди хотели, чтобы поскорее улучшилась ситуация с жильём, продовольствием, товарами широкого потребления. Нам казалось: вот подправим дела, вытянем на прежних подходах, а там возьмёмся за глубокие реформы. И действительно, в 1985–1986 гг. экономическая ситуация в стране несколько улучшилась. Промышленное производство приросло на 4,4 процента, сельское хозяйство – на 3. За два года в сферы образования и здравоохранения, в повышение зарплат и пенсий было вложено на 40 миллиардов рублей больше, чем было намечено по пятилетнему плану. Но, добавив людям денег, мы одновременно усилили давление на рынок, возник разрыв между товарами и денежной массой. И как раз в этот момент цены на нефть упали до 12 долларов за баррель. Мы потеряли две трети прежней выручки от её экспорта.

Теперь очевидно, что именно тогда необходимо было пойти на решительные меры по урезанию военных и других государственных расходов, снять напряжение на рынке за счёт импорта товаров и тем самым подготовить условия для перехода к радикальной экономической реформе. Как первый шаг к ней – провести реформу цен, которые по многим товарам давно уже не отражали издержек производства.

Меры болезненные, но необходимые. Но против них выступило руководство правительства. Его председатель Николай Рыжков стоял на том, что «нельзя ничего разрушать». Есть план, есть бюджет, и их нельзя трогать. И эта точка зрения нашла поддержку в политбюро.

Вспоминаю острые дискуссии по проблеме ценообразования. Пленум ЦК КПСС в июне 1987 г. поручил правительству разработать предложения по этому вопросу, но там не спешили, да, видимо, и боялись всерьёз взяться за крайне острую проблему. А тем временем слухи о «покушении на стабильные цены» просачивались в общество, порождали растущую тревогу. В конце концов тема эта была осёдлана популистами, стала полем политической борьбы.

«Не трогать цены!» – под таким девизом зарождалась оппозиция. Эту сторону заняли и почти все ведущие учёные-экономисты, в том числе те, кто принимал участие в разработке концепции реформ. Критиков не смущало то обстоятельство, что этим перекрывалась дорога экономическим реформам и что им самим не уйти от такой меры, приди они к власти. Думаю, им втайне сочувствовала и экономическая бюрократия, тормозившая реформы.

Думаю, если бы я тогда занял твёрдую позицию, дело могло повернуться иначе. Надо было обратиться к народу, сказать правду. И люди поняли бы нас. А позволив неоправданно растянуть сроки структурных преобразований, мы упустили самый благоприятный для них в экономическом и политическом отношении момент – 1987–1988 годы. Это был стратегический просчёт. Тогда мы не знали и не могли знать, что история отвела нам мало времени. Радикальные экономические реформы, переход к рыночной экономике требовали целого переворота в сознании и руководителей, и рядовых граждан. Те, кто пришёл после нас, думали, что у них всё получится за два, максимум три года. Отсюда их вера в «шоковую терапию» и отсюда же – её разрушительные последствия. И это тоже надо иметь в виду, оценивая просчёты в экономической политике периода перестройки.

Мир миров

Тяжёлое наследие досталось перестройке и в сфере национальной политики и федеральных отношений. И я не могу сказать, что я и мои коллеги, начинавшие перестройку, видели всю проблему в её полном объеме.

Сейчас, конечно, совершенно очевидно, что сохранение и обновление страны, которая представляла собой «мир миров», конгломерат народов, в которой волей исторических судеб оказались вместе такие разные республики, как, скажем, Эстония и Туркменистан, объективно представляло собой задачу колоссальной сложности. В годы перестройки вырвалось наружу всё то, что копилось в этой сфере на протяжении веков и десятилетий. Не думаю, что кто-либо был к этому готов.

Исторически Советский Союз наследовал Российской Империи. Была ли она «тюрьмой народов»? Если согласиться с этим, то первым среди узников следует назвать русский народ. И в годы сталинского режима он вынес не меньшие лишения и страдания, чем другие народы Советского Союза.

Всё это было. Но было и другое: опыт совместного существования и созидания и возможность сохранить в новых формах лучшее из этого опыта.

Почему такая возможность не реализовалась?

Президент Российской Федерации Владимир Путин в своих высказываниях не раз возлагал главную ответственность за распад Советского Союза на ленинскую концепцию федерации и содержавшийся в ней принцип суверенитета советских республик и возможность самоопределения вплоть до отделения. Но возникает вопрос: в этом ли причина? Мы знаем, что распались многие империи и государства, конституции которых не предусматривали такой возможности.

Думаю, причины надо искать в другом.

При Сталине многонациональное государство стало закручиваться в жёсткую сверхцентрализованную унитарную систему. Центр всё решал и всё контролировал. К тому же Сталин и его соратники произвольно кроили границы, как будто с расчётом на то, чтобы никто не мог и помыслить себя вне Союза. Национальные проблемы загонялись вглубь, но они никуда не делись. За фасадом «расцвета и сближения советских народов» скрывались острые проблемы, решения которых никто не искал. Сталин рассматривал любые национальные претензии и межнациональные споры как антисоветские по своей природе и подавлял их, не тратя времени на увещевания.

Было неизбежно, что в условиях демократизации и большей свободы всё это вырвется на поверхность. Надо признать, что мы поначалу недооценили масштабы и остроту проблемы. Но когда она возникла, мы не могли действовать прежними методами подавления и запретов. Мы считали, что надо идти по другому пути, искать продуманные и взвешенные подходы, действовать методами убеждения.

Из этого мы исходили, когда в начале 1988 г. обострилась проблема Нагорного Карабаха. Корни конфликта – давние, простого решения он не имел тогда и не имеет сейчас, хотя меня пытались убедить, что оно может быть достигнуто путём перекройки границ. В руководстве страны было единое мнение: это недопустимо. Я считал, что достижение договорённости о статусе Нагорного Карабаха – дело армян и азербайджанцев, а роль союзного центра – помочь им в нормализации обстановки, в частности в решении экономических проблем. Уверен, что это была правильная линия.

Но ни партийные структуры, ни интеллигенция двух республик не сумели найти путь к согласию или хотя бы к диалогу. И их оттеснили на задний план экстремисты. События нарастали как снежный ком. В конце февраля 1988 г. в городе Сумгаит пролилась кровь. Чтобы остановить резню, пришлось задействовать войска.

В этот период, в 1987–1988 гг., я стремился выработать единый демократический подход к межнациональным спорам. Суть его заключалась в том, что национальные проблемы могут быть по-настоящему решены только в общем контексте политической и экономической реформы. И надо сказать, что первоначально национальные движения в балтийских республиках, Молдавии, Грузии, Украине выступали под лозунгами поддержки перестройки. Вопрос о выходе из Союза в 1987 г. не ставил почти никто.

Но очень быстро в национальных движениях стали брать верх сепаратистские тенденции. А партийные лидеры в республиках не умели работать в условиях демократии. Они растерялись. Это проявилось в Грузии, когда в апреле 1989 г. люди вышли на улицы и площади Тбилиси. Членам ЦК грузинской компартии надо было также выйти к народу, а они предпочли сидеть в бункере. И дошло до беды: была применена сила для «очистки» площади от демонстрантов, погиб 21 человек, десятки получили ранения.

Об этом тяжело вспоминать. Но я могу с чистой совестью сказать: решение о разгоне митинга в Тбилиси было принято за моей спиной, вопреки моей воле. Тогда и впоследствии я твёрдо придерживался своего кредо: самые сложные проблемы надо решать политическими средствами, без применения силы, без крови.

Женева, Рейкьявик и ядерный мир

К концу 1988 г. нам удалось решить большую часть проблем, связанных с прекращением холодной войны и гонки ядерных вооружений, выйти на новый уровень отношений со странами Западной Европы, подготовить почву для нормализации отношений с Китайской Народной Республикой. Далось это нелегко, потребовались огромные усилия руководства страны, дипломатов, военных, экспертов.

Хочу подчеркнуть: я не принимал единоличных решений. Директивы для переговоров с нашими партнёрами вырабатывались в сложном взаимодействии, в котором участвовали представители всех заинтересованных ведомств. Это был непростой процесс, возникали споры, разногласия. Спорные проблемы и альтернативные варианты их решения обсуждались на политбюро, и мы приходили к единой позиции, которую я отстаивал на переговорах.

Начинать надо было с отношений с Соединёнными Штатами. Потому что поворот в международной ситуации был невозможен без улучшения отношений между двумя ядерными сверхдержавами. Наша первая встреча с президентом США Рональдом Рейганом в Женеве в ноябре 1985 г. сломала лед, нараставший годами. И это несмотря на то, что после первой нашей беседы наедине в разговоре с членами советской делегации я назвал Рейгана не просто консерватором, а «настоящим динозавром». А Рейган, как мы узнали позже, сказал, что «Горбачёв – твердолобый большевик». Но сработали два фактора: ответственность и интуиция. Чутьё подсказало нам, что нужно не идти на разрыв, а продолжать диалог.

Главные результаты женевского саммита хорошо известны. Но о них стоит напомнить. Мы подписали заявление, в котором говорилось: «Руководители СССР и США констатируют, что ядерная война никогда не должна быть развязана, в ней не может быть победителей». И далее: «Стороны не будут стремиться к военному превосходству». Мы также договорились о расширении обменов между нашими странами, контактов между людьми, молодёжью, возобновлении воздушного сообщения.

В наших речах на церемонии завершения саммита прозвучала новая тональность, которой давно уже не было в лексиконе государственных деятелей СССР и США. Это был первый шаг на пути к доверию – трудном, но необходимом пути.

Но в 1986 г. стало ясно: инерция холодной войны и рутина традиционной дипломатии грозят сорвать движение к договорённостям. Попытки военных кораблей США войти в наши территориальные воды, шпионские скандалы, бесконечное «повторение пройденного» на переговорах по разоружению – всё это убедило меня в том, что вновь своё веское слово должны сказать лидеры. Я предложил президенту Рейгану встретиться «на полпути» и обсудить шаги, способные сдвинуть дело с мёртвой точки. Так родилась идея Рейкьявика.

Президент ответил позитивно. Правда, он не привез в Рейкьявик новых идей. Тем не менее по проблемам ракет средней дальности и стратегических наступательных вооружений в Рейкьявике был достигнут существенный прогресс – прежде всего благодаря предложениям советской стороны. Разрабатывая их, мы были готовы пойти навстречу нашим партнёрам по вопросам, вызывавшим у них озабоченность – например, по тяжёлым ракетам и контролю, чтобы стимулировать конструктивный отклик с их стороны. Но мы исходили из простой посылки: прекращая гонку вооружений на Земле, недопустимо переносить её в космос.

И здесь, как говорится, нашла коса на камень: президент Рейган хотел не просто активизировать программу Стратегической оборонной инициативы, но и получить от нас добро на испытания систем ПРО в космосе. На это я пойти не мог.

Тем не менее прогресс, достигнутый по ряду важных вопросов, и согласие лидеров СССР и США о том, что окончательной целью переговоров является избавление мира от ядерного оружия, позволили мне сразу после окончания саммита заявить: Рейкьявик – это не провал, а прорыв, новое слово в переговорах o ядерном оружии.

На многих у нас в стране, в Соединённых Штатах, в Европе это произвело шоковое впечатление. Маргарет Тэтчер, связывавшая безопасность Великобритании и Европы с ядерным оружием, обмолвилась: «Второго Рейкьявика мы не выдержим». На протяжении 1987 г. было множество попыток торпедировать переговоры о ракетах средней дальности, судьба первого договора о ликвидации двух классов ядерного оружия не раз висела на волоске, но импульс Рейкьявика оказался мощным: в декабре 1987 г. договор был подписан.

У этого договора было немало критиков, в том числе в нашей стране. Меня ругали за то, что в итоге СССР сократил больше ракет и боезарядов, чем США. Но дело в том, что само появление наших ракет СС-20 в Европе было результатом стратегического просчёта прежнего руководства, их присутствие отравляло наши отношения со странами Европы, а количество их было ничем не обосновано. А развёрнутые в ответ на это американские ракеты были для нас как пистолет у виска: их дальность позволяла им поражать важнейшие цели и центры принятия решений на территории СССР. Так что с качественной точки зрения взаимный отказ от ракет средней дальности был нам выгоден.

Отмечу ещё один важнейший для оценки этого договора момент. Он положил начало процессу резкого сокращения практически всех категорий ядерного оружия, особенно в Европе. С 1987-го по 1991 г. количество американских ядерных боезарядов в Европе уменьшилось в несколько раз. Соединённые Штаты вывели из Европы всю ядерную артиллерию, ракеты «земля – воздух», отказались от размещения новых ракет «Лэнс-2». Вот что происходит, когда лидеры находят в себе смелость проявить реализм и пересмотреть устаревшие концепции безопасности.

Мы по достоинству оценили и то, что президент Рональд Рейган не пошёл на поводу у тех, кто убеждал его под тем или иным предлогом отказаться от его собственного предложения о «нулевом варианте» по ракетам средней дальности и сорвать заключение договора. Позиция президента США позволяла говорить о возникновении взаимного доверия. В этих условиях мы принимали решения, позволившие снять напряжение во многих регионах мира, выйти на урегулирование конфликтов, которые на протяжении многих лет казались неразрешимыми.

Тогда же мы исправили ещё одну ошибку, дорого обошедшуюся нашей стране и нашему народу – вывели советские войска из Афганистана. Вывод наших войск не был бегством, он позволил создать условия для начала процесса внутреннего урегулирования в этой стране. Мы предлагали, чтобы великие державы и соседи содействовали национальному примирению в Афганистане. Не наша вина, что этого не произошло. Результатом стало продолжение гражданского конфликта, превращение Афганистана в очаг терроризма, страшное эхо, прогремевшее 11 сентября 2001 года. Наследие холодной войны до сих пор даёт себя знать не только в этом регионе.

Тем не менее первые итоги реализации политики нового мышления позволили нам сделать важные выводы, с которыми я вышел на трибуну Генеральной Ассамблеи ООН в декабре 1988 года.

Мир, в котором мы живём сегодня, сказал я, коренным образом отличается от того, каким он был в начале или даже в середине ХХ века: «Новые реальности меняют всю мировую ситуацию. Ослабляются или смещаются унаследованные от прошлого различия и противоположности. Но появляются новые. Утрачивают значение некоторые прежние разногласия и споры. Их место занимают конфликты нового рода. Жизнь заставляет отбрасывать привычные стереотипы, устаревшие взгляды, освобождаться от иллюзий. Меняется само представление о характере и критериях прогресса».

В ООН я говорил о необходимости демилитаризации и демократизации международных отношений. Это положение органически вытекало из того, что мы делали тогда в Советском Союзе. Я подробно рассказал о задачах и планах перестройки. Встав на путь демократии, утверждения правового государства и прав человека, сокращения вооружений, мы имели полное право предложить всемирной организации критерии и подходы, основанные на общечеловеческих ценностях.

Мы вступили в эпоху, сказал я, когда в основе прогресса будет лежать общечеловеческий интерес. И далее: «Наш идеал – мировое сообщество правовых государств, которые и свою внешнеполитическую деятельность подчиняют праву».

Ещё раз скажу: мы не были наивны. Мы прекрасно понимали тогда, что путь к осуществлению этого идеала будет долгим и непростым. Но у себя дома и на международной арене мы сделали твёрдый выбор, решительно двинулись вперёд в этом направлении.

В тот же день, когда я выступил в ООН, я встречался в Нью-Йорке с президентом США Рональдом Рейганом и избранным президентом Джорджем Бушем. Мы смогли констатировать впечатляющие результаты, достигнутые в отношениях двух ядерных держав менее чем за три года наших совместных усилий. Я горжусь тем, что мы смогли сделать вместе, сказал Рональд Рейган. В свою очередь Джордж Буш заявил, что рассчитывает на продолжение совместной работы. В ответ я сказал, что это полностью отвечает нашим намерениям.

Я откровенно рассказал своим собеседниками о процессах, происходящих в нашей стране, о достижениях, проблемах и планах. Мы вступаем сейчас в, может быть, самый сложный этап перестройки, предстоят фундаментальные, трудные изменения. Приходится менять психологию каждого человека – от члена политбюро до рабочего у своего станка. В таком трудном деле могут случаться и временные откаты назад – ведь это многогранный процесс, сопряженный с борьбой, но процесс необратимый. Но могу сказать с уверенностью: Советский Союз бесповоротно встал на путь глубоких перемен.

Хочу, чтобы вы знали, ответил президент Рейган: мы действительно вас поддерживаем в этом трудном начинании.

Начинался 1989 год. Он принёс много неожиданностей, трудностей, сложнейших дилемм. Но при всём этом он стал годом, когда стала реальностью необратимость перемен, начавшихся в стране и в мире благодаря импульсам перестройки и нового мышления.

Разбудить общество

Смысл политической реформы, принципиальное решение о которой приняла XIX партийная конференция в июне 1988 г., заключался в том, чтобы передать власть от монопольно владевшей ею партии в руки органов, избранных народом. Я и мои единомышленники понимали, что бюрократия встретит такую реформу в штыки. У неё было достаточно рычагов, чтобы замедлить и выхолостить политические преобразования.

Две трети делегатов на Съезд народных депутатов, собравшийся в мае 1989 г., избирались путём прямых альтернативных выборов. Во многих округах было 10–12 и более кандидатов. Одна треть – в качестве разовой, первоначальной меры – избиралась общественными организациями. Нас критиковали за такой формат, но я до сих пор считаю, что критиковали несправедливо. Именно он позволил избежать открытого «бунта на корабле», ослабить сопротивление верхушечного слоя и одновременно вовлечь в преобразования новых людей, которые в ином случае имели бы мало шансов попасть на съезд.

Ход избирательной компании показал, что мы оказались в совершенно новой, беспрецедентной обстановке. Дискуссии, в том числе в средствах массовой информации, были небывалыми по своей откровенности и остроте. Наружу выплыло много и горького, и ранее неизвестного. У некоторых членов руководства всё это вызвало раздражение и тревогу.

Парадокс заключался в том, что среди депутатов оказалось 85 процентов членов КПСС (в старом Верховном Совете, депутаты которого фактически не избирались, а отбирались, их была примерно половина), но руководящий слой воспринял итоги выборов как поражение партии. На заседании политбюро, собравшемся после выборов, царило подавленное настроение. Я, в отличие от многих коллег, оценил выборы как важнейший шаг в осуществлении политической реформы.

Мы смогли разбудить общество, сделать то, чего добивались все предшествующие годы перестройки – включить народ в политику. Свободные выборы открыли много новых, интересных людей, прояснили позиции социальных слоев, о которых, как обнаружилось, у нас было весьма приблизительное, а порой и искажённое представление, сложившееся под давлением политической догматики.

Мы не имеем права, сказал я на заседании политбюро, отвергать критику, которая в ходе избирательной кампании раздавалась по адресу партии, в том числе руководства. 35 крупных партийных функционеров провалились на выборах. Если КПСС хочет быть в авангарде перестройки, сказал я, она должна меняться.

Последующие события показали, что партия оказалась неспособна выполнить эту роль, она не выдержала испытания демократией, свободой, гласностью. Должен признаться, что я тяжело переживал то, что партия всё более превращается в тормоз, в препятствие на пути перестройки. Но как генеральный секретарь партии считал невозможным и опасным бросить её, что превратило бы руководство и значительную часть партийной массы в открытых противников перестройки. В этом заключалась сложность моего положения на этапе начала политических преобразований.

Съезд народных депутатов избрал новый, вполне дееспособный Верховный Совет СССР, заложил основу новой, демократической политической системы. Казалось бы, тогда сложились предпосылки для того, чтобы по-настоящему крупно двинуть вперёд перестройку, переломить негативные тенденции в экономике и национальных отношениях. Почему же этого не получилось? Думаю, причина в том, что дезинтеграционные процессы опережали формирование новых институтов власти и управления. Одновременно набирала силы радикальная оппозиция. Само по себе появление оппозиции было закономерно и необходимо. Но своими популистскими лозунгами, борьбой против союзного центра и политического центризма, поддержкой сепаратизма радикалы подрывали фундамент власти и практически смыкались по деструктивности с реакционной, консервативной оппозицией.

Эти две крайности привели к тому, что переход к демократии в нашей стране оказался драматичным и болезненным. И это предопределило многие трудности и проблемы, с которыми мы сталкиваемся до сих пор.

Тем не менее опыт функционирования демократически избранных органов власти имеет и сегодня огромное, я бы сказал – неоценимое значение. Верховный Совет принял законы, устанавливающие отношения между гражданином и государством, реально обеспечивающие политические свободы и гражданские права. Это, в частности, законы о печати и других средствах массовой информации, об общественных объединениях граждан, о правах профсоюзов, о свободе совести и религиозных организациях, о местном самоуправлении, о въезде и выезде из страны. Это было законотворчество, сравнимое по своему значению с такой вехой в истории России, как реформы Александра II во второй половине XIX века. У наших реформ, как и у тех, оказалась трудная судьба, но я и сегодня убежден в их непреходящем значении и исторической роли.

Объединённая Германия и великодушие русского народа

События 1989–1990 гг. были беспрецедентными по напряжению борьбы, по одновременности изменений внутри страны и на внешней арене, необходимости принимать трудные решения в условиях жесточайшего цейтнота. В истории трудно найти аналоги такого резкого, драматического ускорения её хода. В этих условиях возникала опасность поражения перестройки, прихода к власти сил, намеренных и способных ликвидировать её демократические завоевания. Недопущение такого отката назад стало для меня важнейшей задачей, потребовало тактического маневрирования, шагов по удержанию баланса, которые не всегда встречали понимание, в том числе у моих сторонников.

В партии и особенно в её руководстве обозначилась консервативная группа, неформальным лидером которой стал Егор Лигачёв. Это незаурядный человек, честный и искренне переживавший за страну. Он был сторонником перемен, активно поддержал меня на первом их этапе. Но чем дальше, тем больше сказывалась его приверженность «фундаментальным основам» того социализма, которые мы унаследовали и который был несовместим с демократией. Это проявилось в его фактической поддержке статьи Нины Андреевой, опубликованной 13 марта 1988 г. в газете «Советская Россия». Поддержка рядом членов политбюро этого по своей сути сталинистского, антиперестроечного манифеста обнажила дифференциацию в партийном руководстве.

Я считал, что нельзя допустить, чтобы эта дифференциация переросла в раскол. Тогда это удалось. И что особенно важно: удалось сохранить единство в отношении нашей внешней политики в момент, когда происходил крутой перелом в мировой политике, когда одновременно с окончанием холодной войны заявили о своих устремлениях народы стран Центральной и Восточной Европы и произошло объединение Германии.

Безусловно, импульс этим процессам дали перемены в нашей стране. Дав народу нашей страны демократические права и свободы, мы не могли препятствовать устремлениям народов соседних стран, наших союзников. С самого начала руководителям этих стран было сказано: мы не будем вмешиваться в ваши дела, вы отвечаете перед своими народами. И когда ветер перемен охватил эти страны, мы доказали: наши слова о свободе выбора – а это был один из главных тезисов моей речи в ООН – не были пустой риторикой. Мы подтвердили их делами, своей политической позицией. И одним из важнейших результатов этого стало воссоединение Германии.

Очень важно, что к моменту, когда процесс объединения пошёл нарастающими темпами, фактически прекратилась холодная война. В декабре 1989 г. на Мальте мы с президентом США Джорджем Бушем заявили, что наши страны больше не считают друг друга врагами. Тогда же президент Соединённых Штатов заявил, что будет реагировать на события в Центральной Европе осмотрительно и ответственно, что он не будет «прыгать на [берлинскую] стену».

Тем не менее путь к германскому единству не был простым. Он и не мог быть гладким. Обстановка была напряжённой, любой неосторожный шаг мог привести к взрыву. В Европе, и в том числе в нашей стране, были сомнения, тревога. Её выражали крупные политики, лидеры государств. Выражали публично и ещё больше – в доверительных беседах. В этих условиях принципиальное значение имело то, какую позицию займёт Советский Союз.

Скажу откровенно: для сомнений и тревоги были основания. Память об опустошительной войне, развязанной гитлеровским режимом, не стёрлась в сознании людей. Наша страна, советский народ, русский народ понесли в той войне небывалые потери. Война опалила миллионы семей.

Когда история ускорила свой ход, когда немцы на востоке и на западе заявили – мы один народ, от политических лидеров потребовалась мудрость, выдержка, глубина мышления и видение перспективы. Это был экзамен. И вместе мы выдержали его. Несмотря на трудности, препятствия и риски, которые ждали нас буквально на каждом шагу, мы смогли сделать важнейшее историческое дело. Были подписаны документы, заложившие основы безопасности в Европе в новых условиях.

Принимая трудные решения в водовороте тех событий, я опирался на определённые принципы. Я исходил из того, что попытки воспрепятствовать объединению Германии силой означали бы крах всех усилий по прекращению холодной войны, нанесли бы непоправимый удар по всей политике перестройки, надолго отравили бы отношения между нашими народами.

Но прежде всего я опирался на волю и великодушие нашего народа. Русские проявили понимание чаяний немцев, пошли им навстречу. В этом я убедился по реакции граждан нашей страны на моё выступление в Кремле в мае 1990 г., в котором я разъяснял нашу политику в отношении Германии.

Сегодня мы можем констатировать, что принятые тогда решения оказались правильными. Германия, немцы выполнили обязательства, которые они дали в процессе объединения. Это, в частности, касается масштабного сокращения вооружённых сил объединённой Германии и выполнения Большого договора между СССР и ФРГ, подписанного 9 ноября 1990 года. Несмотря на осложнение отношений между Россией и ФРГ в последние годы, я уверен, что их основы прочны, а их потенциал огромен.

Ирак – Кувейт и советско-американские отношения

В конце лета 1990 г. на Ближнем Востоке разразился кризис, подвергший ещё одному испытанию новое политическое мышление и новые отношения между государствами после окончания холодной войны.

В период холодной войны кризис, возникший в результате нападения Ирака на Кувейт, мог бы привести к опаснейшему противостоянию между соперничающими блоками, между СССР и США. Авантюра иракского лидера Саддама Хусейна ставила нас перед серьёзными проблемами, прежде всего в силу сложившихся за многие годы отношений между СССР и Ираком. Советский Союз был связан с Ираком Договором о дружбе и сотрудничестве. В Ираке в различной роли – военных советников, технических специалистов и так далее – находились тысячи наших людей. Наконец, с Ираком были связаны крупные, можно сказать, миллиардные экономические интересы, что было особенно чувствительно, учитывая наше трудное экономическое положение.

Тем не менее с самого начала, без промедлений и колебаний, я осудил агрессию, выступил за совместные действия с целью её прекращения и восстановления суверенитета Кувейта. При этом мы заняли твёрдую позицию: необходимо добиться этой цели, используя не военные, а политические средства. В целом эту линию удалось выдержать. И хотя президент США не удержался от применения силы, чтобы вытеснить иракские войска из Кувейта, в итоге мы могли констатировать ряд позитивных моментов.

Суверенитет и само существование Кувейта были восстановлены. Саддаму Хусейну не удалось расколоть мировое сообщество, заставить его смириться с агрессией. Резолюции Совета Безопасности ООН были выполнены. При этом войска США не перешли границу Ирака, не произошло оккупации страны и «смены режима».

Наша страна сыграла ключевую роль в формировании единой реакции мирового сообщества на агрессию и в её пресечении, способствовала консолидации роли Организации Объединённых Наций. Мы сумели пронести новые советско-американские отношения через перипетии острейшего конфликта – ещё одного испытания по окончании холодной войны. Была достигнута договорённость о проведении в Мадриде международной конференции по ближневосточному урегулированию.

Борьба за Союз

Меня нередко критикуют за то, что, уделяя первостепенное внимание международным проблемам, их решению на основе нового мышления, я якобы недооценил остроту внутренних проблем Советского Союза, упустил возможности для их решения. В ответ могу сказать одно: львиную долю времени, внимания, сил в эти годы – особенно в 1991 г. – я отдавал внутренним делам и прежде всего усилиям по сохранению и спасению единого союзного государства. Что подвело нас к кризису 1991 года? Почему события приобрели такую остроту? Причины этого – как объективные, накопившиеся за годы и десятилетия существования советского государства, так и субъективные, связанные с ошибками и упущениями перестроечных лет.

Проблемы межнациональных и федеральных отношений и экономические проблемы сплелись в тугой узел, развязать которые можно было лишь на пути решительной модернизации этих отношений и радикальной экономической реформы. Мы это осознали с опозданием, но мы не бездействовали.

Обращаясь к гражданам страны накануне 1991 г., я сказал: «Будущий год особый. На него падает решение вопроса о судьбе нашего многонационального государства. Народы страны жили вместе столетиями. Мы сейчас, может быть, как никогда остро чувствуем, что нельзя нам жить, отгородясь друг от друга. Да и выйти из кризиса, подняться на ноги, твёрдо пойти по дороге обновления мы сможем только сообща».

Я был убеждён, что проблему сохранения и реформирования Союза можно решить политическим путём, без применения силы, без кровопролития. Но уже в первой половине января разразилась гроза. Кровь пролилась в Литве. Пришедшее к власти в результате выборов руководство Литвы во главе с Витаутасом Ландсбергисом пошло по пути обострения отношений с Союзным центром, решило добиваться независимости любой ценой. Я, тем не менее, предлагал компромисс, был готов к переговорам. 12 января 1991 г. я сделал заявление, что кризис будет разрешён конституционными средствами. Но в ночь с 12 на 13 января в Вильнюсе был осуществлён захват телевизионной башни и радиостанции с участием советских войск, приведший к гибели людей.

Разумеется, президент СССР не отдавал и не мог отдать приказ о подобных действиях. Произошедшее было провокацией против меня как президента – со временем, особенно после августовского путча, это стало совершенно ясно. Есть и документы, подтверждающие это.

После кровопролития 13 января все усилия предотвратить выход Литвы, да и других прибалтийских республик из состава Союза оказались тщетными. Но борьба за Союз продолжалась. Я был уверен, что вопросы, касающиеся судьбы союзного государства, судьбы нашего народа, невозможно решать без его участия. И я был убеждён, что люди в массе своей выскажутся на референдуме за сохранение Союза и его преобразование в полнокровную федерацию.

17 марта предложенный мной референдум состоялся. 76 процентов населения страны, 71,34 процента населения России сказали «да» Союзу. Столь же впечатляющи были результаты референдума на Украине и в Белоруссии. Президент России Борис Ельцин, ставший к тому времени лидером радикальной оппозиции, и его окружение вынуждены были считаться с его итогами. Думаю, без этого голосования не могло бы быть встреч президента СССР и руководителей девяти республик, в том числе России, Украины, Белоруссии и Казахстана, в Ново-Огарёве. В рамках этих встреч удалось разрядить обстановку в стране и форсировать подготовку проекта Союзного договора.

Мне и моим единомышленникам в руководстве страны пришлось одновременно бороться и с попытками сепаратистов и «радикал-демократов» расчленить Союз, и с действиями тех, кто хотел свернуть демократический процесс и отбросить страну в прошлое.

На апрельском Пленуме дело дошло до требований смены руководства. Партийная верхушка свой бунт стремилась подкрепить снизу. Стали формироваться группировки, объявлявшие своей целью «борьбу с ревизионизмом», «восстановление диктатуры пролетариата». Ко мне на стол ложились десятки и сотни депеш от парткомов разного уровня, в ультимативной форме ставивших вопрос о необходимости принятия неотложных мер для спасения социалистического строя, вплоть до введения чрезвычайного положения в стране. 22 апреля при обсуждении доклада Кабинета министров о выходе из кризиса экономики некоторые депутаты, с подачи тогдашнего премьер-министра Валентина Павлова и при сочувствии председателя Верховного Совета Анатолия Лукьянова, начали муссировать тему введения чрезвычайного положения в стране или в решающих секторах экономики. Мне пришлось вмешиваться и возвращать парламент в русло нормальной работы, давая отпор ярым консерваторам.

В руководстве страны, в том числе в моём ближайшем окружении, были как мои единомышленники, так и люди двуличные, рассуждавшие о своей приверженности демократии, а на деле готовые к предательству – и демократии, и меня лично. Не отрицаю право любого члена руководства иметь своё мнение и отстаивать его. Но у них были для этого все возможности, они могли делать это в открытой полемике, в открытом политическом бою. Вместо этого они избрали путь закулисного сговора и в конечном счёте – государственного переворота. Выдвижение некоторых из них – в частности, Геннадия Янаева на пост вице-президента – было с моей стороны грубым просчётом. Но тогда далеко не всё было очевидно.

Мой выбор оставался твёрдым: не сворачивать с демократического пути, отвергать «чрезвычайщину», добиваться объединения всех здоровых сил общества в интересах реформ. И когда на апрельском пленуме ЦК представители партноменклатуры поставили вопрос ребром – пусть Горбачёв либо вводит чрезвычайное положение, либо уходит с поста генерального секретаря ЦК, я сказал:

– Хватит демагогии, ухожу в отставку.

Меня стали уговаривать взять своё заявление обратно. Я отказался и ушёл в свой кабинет.

Спустя полтора часа по предложению политбюро подавляющим большинством голосов (только 13 человек проголосовало против при 14 воздержавшихся) пленум решил снять с рассмотрения выдвинутое мной предложение об отставке с поста генерального секретаря ЦК КПСС. После этого обстановка несколько разрядилась.

Но сейчас я думаю, что моё согласие остаться на посту генсека было ошибкой. Партия, как показали дальнейшие события, оставалась консервативной силой, неспособной реформировать себя и участвовать в реформировании страны.

Не выдержали испытания демократией и некоторые члены руководства. На заседании Верховного Совета в июле 1991 г. премьер-министр Павлов при поддержке руководителей силовых ведомств потребовал предоставления кабинету министров чрезвычайных полномочий. (Я не присутствовал на этом заседании – был в Ново-Огарёво, где участвовал в обсуждении заключительных положений проекта Союзного договора). Пришлось вновь давать отпор «чрезвычайщине», а кроме того, стало ясно, что в новом руководстве, которое будет сформировано после подписания договора, Павлову, председателю КГБ Владимиру Крючкову, министру обороны Дмитрию Язову, председателю Верховного Совета Лукьянову будет уже не место.

Вот в такой острейшей обстановке шла подготовка проекта Союзного договора, борьба вокруг его принципиальных положений. В итоге сложных политических манёвров, дискуссий и столкновений противоборствующих сил удалось к исходу июля вплотную приблизиться к рациональному решению коренных проблем, осложнявших ход перестройки. Подготовить тем самым необходимые предпосылки для преодоления возникшего кризиса.

Решающее значение имело, бесспорно, завершение 23 июля согласования текста Союзного договора. Были решены вопросы, связанные с правами и полномочиями республик и Союзного центра, единой денежно-кредитной политикой, налогами. В июле же началась реализация антикризисной экономической программы. Тяжело она нам далась, но в конце концов удалось прийти к варианту, который поддержали республики, готовность выполнять её положения выразили даже прибалты. Всё, что «сошлось» в июле 1991-го, явилось итогом длительных поисков и усилий на пути, начатом в апреле 1985-го. Складывались реальные предпосылки для того, чтобы вытащить страну из кризиса и масштабно продвинуть начатые демократические преобразования.

«Несоответствие требованиям момента»

То, что мы делали в эти месяцы на внешней арене, было подчинено главной цели – закрепить переход в отношениях с ведущими мировыми державами от конфронтации к сотрудничеству и в перспективе к партнёрству, начать реальную интеграцию нашей страны в мировую экономику. Это был лейтмотив, объединявший центральные события внешнеполитической повестки дня 1991 г. – моё участие в совещании «семёрки» ведущих промышленно развитых стран в Лондоне и визит в СССР президента США Джорджа Буша.

К моменту, когда я встретился с лидерами «семёрки», мы были готовы к серьёзному разговору. Перестройка освободила нас от догм, мешавших признать: без частной собственности, экономической свободы, рыночных отношений не может быть современной, эффективной экономики. Пока у нас не утвердилась гласность, пока не исчез страх, наши политики и экономисты не решались даже произнести эти слова. Но уже в 1990 г. можно было сказать: в обществе и среди экспертов сформировался консенсус о необходимости идти к рыночной экономике.

При встречах с представителями Запада осенью 1990 г. я постоянно подчёркивал: преодоление нашего экономического кризиса, реформа экономики – это наша задача, и никто не решит её за нас. Мы это понимаем. Но в успехе её должен быть заинтересован и Запад. Ведь создание в нашей огромной стране здоровой экономики отвечает его интересам. А значит, на самом остром, переломном этапе реформ мы вправе рассчитывать на встречные шаги со стороны наших партнёров. В ответ на это в высказываниях наших западных собеседников прямо или косвенно звучал мотив: реформа в СССР идёт недостаточно быстро, наша экономика всё ещё недостаточно «рыночна», а это сужает возможности встречного движения со стороны Запада.

Мы серьёзно готовились к встрече с «семёркой» в Лондоне. Весь июнь, действительно не покладая рук, работала группа по подготовке материалов и предложений для нашего участия в лондонской встрече. 8 июля результаты её работы были представлены в Ново-Огарёво руководителям республик. Обсуждение показало: между ними и президентом СССР достигнут уровень взаимопонимания, позволяющий ехать в Лондон с согласованной позицией. Все руководители республик, начиная с Ельцина, поддержали подготовленные в Ново-Огарёво документы и тезисы моего выступления в Лондоне.

Вот главная мысль этого выступления: «Наша концепция включения страны в мировую экономику исходит из необходимости радикальных перемен в СССР, но также и встречных шагов со стороны Запада (снятие законодательных и других ограничений на экономические и технические связи с СССР, участие СССР в международных экономических организациях и так далее)».

Разговор с лидерами стран Запада получился откровенный и серьёзный. Но большинство из них не проявили понимания значимости и масштабов проблемы включения нашей страны в мировую экономику и необходимого для этого содействия. Достигнутые договорённости не отвечают требованиям момента, сказала мне на встрече в советском посольстве Маргарет Тэтчер, незадолго до этого ушедшая с поста премьер-министра Великобритании.

Впоследствии некоторые комментаторы высказывали такую мысль: если бы договорённости об экономической поддержке перестройки были более конкретными и обязывающими, путчисты, возможно, не решились бы на попытку переворота в августе. Однако в целом моя оценка того, что произошло на встрече с «семёркой», остаётся положительной. В Лондоне обозначился поворот огромного значения. Вслед за политической и военной сферой начался демонтаж барьеров на пути нашей интеграции в мировую экономику.

А в конце июля состоялся визит в СССР президента США Джорджа Буша. Оглядываясь назад, я думаю, что, если бы президент быстрее и решительнее пошёл по пути взаимодействия с нами, результаты, которыми был отмечен этот визит, могли бы быть достигнуты и раньше. Но всё же это не умаляет их значения. Был подписан договор о 50-процентном сокращении стратегических наступательных вооружений. Никогда – ни до, ни после этого, ни в абсолютных цифрах, ни в относительных значениях – не было столь масштабных сокращений ядерных арсеналов. Уже это делает советско-американский саммит 1991 г. историческим событием.

Совершенно по-новому прошли и наши беседы в узком составе о ключевых проблемах мировой политики и перспективах советско-американских отношений. Главной темой для меня в этих беседах была перспектива формирования новой системы всеобщей безопасности в русле совместно (впервые за всю историю) проводимой мировой политики в соответствии с новыми критериями, которые уже прошли некоторое испытание на прочность.

Сегодня я вспоминаю об этом визите президента США, последнем в Советский Союз, с некоторой горечью. Тогда мы не знали, что произойдёт всего через три недели.

Это был бы не Горбачёв

Два удара оказались фатальными для перестройки – организованная реакционными силами, в том числе из моего окружения, попытка государственного переворота в августе 1991 г. и декабрьский сговор руководителей России, Украины и Белоруссии, оборвавший многовековую историю нашего государства.

Путчисты проиграли в открытой политической борьбе, они знали, что в обновлённом Союзе места им не найдётся. Их утверждения, что ими двигали патриотические чувства, забота о сохранении союза – демагогия. Не скажу, что им была безразлична судьба государства. Но они отождествляли его с прежней системой и пошли на предательство в попытке сохранить её и своё положение в ней. Последствия их авантюры оказались катастрофическими для страны.

Здесь нет необходимости подробно рассказывать о событиях августа 1991 года. Я свою позицию никогда не менял, отвечаю за каждое слово, сказанное мною публично, в свидетельских показаниях по делу ГКЧП, в интервью и книгах. Это путчисты и те, кто их выгораживает, постоянно меняют свои «версии». И каждая их новая версия оказывается всё более лживой.

Три августовских дня были пережиты мною и моей семьёй на пределе человеческих возможностей. Но я сохранял присутствие духа и действовал. Я отверг ультиматум заговорщиков, требовавших объявить чрезвычайное положение, и записал на видеоплёнку заявление о незаконности действий путчистов. Это и твёрдая позиция, занятая президентом России Борисом Ельциным, заявившем об антиконституционном характере ГКЧП, предопределило поражение путча.

Но попытка государственного переворота ослабила позиции президента СССР, сорвала процесс формирования новых союзных отношений между суверенными государствами, подстегнула дезинтеграцию. Республики одна за другой приняли декларации независимости. Тем не менее я считал, что и в этих условиях нельзя сдаваться, продолжал борьбу за заключение союзного договора, понимая, насколько сложнее стала теперь эта задача. Вместе с руководителями республик нам удалось выработать заявление, с которым мы вышли на Съезд народных депутатов. В нём предлагалось всем желающим республикам подготовить и подписать договор о союзе суверенных государств, в котором каждое из них могло бы самостоятельно определять форму своего участия.

Шанс предотвратить дезинтеграцию был. После трудных, порой мучительных обсуждений мы пришли к формуле нового Союза: это будет конфедеративное союзное государство. В середине октября восемь республик подписали Договор об экономическом сообществе, начал действовать межреспубликанский экономический комитет. 14 ноября проект нового Союзного договора был вынесен на обсуждение Госсовета. После многочасового заседания мы вышли к прессе. Тогда Борис Ельцин сказал:

– Трудно сказать, какое число республик войдёт в Союз, но у меня твёрдое убеждение, что Союз будет.

Трудной проблемой было участие Украины. После путча в украинском обществе возобладало стремление к независимости. Но я был убеждён, что постепенно, путём переговоров можно будет найти форму участия и этого государства в новом Союзе. Как минимум – договориться о единых вооружённых силах и координации внешней политики. Уверен, в таком случае можно было бы избежать многого, что произошло потом и принесло людям много горя.

Ельцин не сдержал слова. Он и его окружение принесли Союз в жертву неудержимому стремлению воцариться в Кремле. Лидеры России, Украины и Белоруссии решили судьбу Союза неправовым путём, вопреки воле народа, выраженной на референдуме 17 марта, за спиной президента СССР, руководствуясь прежде всего стремлением «убрать Горбачёва». Это объединило радикалов, сепаратистов и коммунистов – депутатов Верховного Совета России, дружно проголосовавших за одобрение сговора, состоявшегося в Беловежской пуще 8 декабря 1991 года. О последствиях не задумывались. Даже судьба вооружённых сил и ядерного оружия осталась подвешенной в воздухе: объединённые вооружённые силы СНГ быстро распались, а заявление о намерении «сохранять и поддерживать под объединённым командованием общее военно-стратегическое пространство, включая единый контроль над ядерным оружием» оказалось пустым звуком. Скоропалительность и безответственность беловежских договорённостей удивила даже американцев.

А меня больше всего удивило, более того – потрясло – безразличие общественного мнения, не осудившего развал Союза. Люди не понимали, что теряют страну…

Мне до сих пор задают вопрос: вы уверены, что после Беловежского сговора сделали всё возможное, использовали все полномочия президента для сохранения Союза?

Мой ответ: да, я использовал все политические полномочия, все средства, кроме силовых. Пойти на применение силы, чтобы удержать власть – это уже был бы не Горбачёв.

И чем это могло бы кончиться? Расколом всего – армии, милиции, гражданским конфликтом, а возможно и гражданской войной. Этот путь был для меня закрыт.

Ценности перестройки

Распад Союза прервал перестройку, но он ни в коем случае не был, как до сих пор утверждают мои противники и люди, не разобравшиеся в сути той эпохи, её «конечным результатом». И вообще перестройку надо оценивать не по тому, что она смогла или не успела дать, а по масштабам того поворота, которым она стала в многовековой истории России, по её позитивным последствиям для всего мира.

Меня часто спрашивают о том, как я оцениваю отдельные решения тех лет, что было верно, а что ошибочно.

Конечно, у нас были ошибки. О некоторых из них сказано выше. Надо было раньше приступить к реформированию партии, к децентрализации Союза, смелее реформировать экономику.

Но вот реальные результаты перестройки: прекращение холодной войны, беспрецедентные соглашения о ядерном разоружении, обретение людьми прав и свобод – свободы слова, собраний, вероисповедания, свободы выезда из страны, альтернативные выборы, многопартийность. И главное – мы довели процесс перемен до того рубежа, когда обратить его вспять стало невозможно.

Но путь России и других республик после срыва перестройки оказался трудным и неровным. Разрыв связей, необдуманные экономические решения, незрелость и отсутствие подлинного демократизма у пришедших к власти правителей привели к драматическим, а порой и трагическим последствиям. Критиковать перестройку, уличать её инициаторов во всех грехах, разрушать оказалось легко, создавать новое на самими же устроенных руинах – гораздо труднее.

Я предупреждал, к каким последствиям может привести радикализм и безответственность, царившие в России в 1990-е годы. И эти предостережения подтвердились. Ущерб был нанесён не только экономике, но и демократическим институтам.

Мы всё ещё далеки от целей, которые были поставлены в самом начале наших преобразований, – периодической сменяемости власти, создания надёжных механизмов, позволяющих людям реально влиять на принимаемые решения. Но всё-таки прошедшие десятилетия не были ни откатом назад, ни топтанием на месте. И все эти годы, оценивая происходящее порой критически, а нередко – позитивно, я призывал к сохранению идеалов и ценностей перестройки. Это те ориентиры, без которых можно сбиться в пути.

Испытание историей

Понять перестройку, отстоять новое мышление – это взаимосвязанные задачи. Этому я подчинил свою деятельность после ухода с поста президента СССР.

Как сохранить то, что было достигнуто совместными усилиями? Мы покончили с холодной войной. Как сделать этот результат необратимым, не допустить возвращения к конфронтации? Как закрепить новый характер международных отношений, выйти на новую мировую политику? На эти вопросы нет простых ответов. «Конца истории», о котором поспешно объявили в начале 1990-х гг., не наступило. История, которая творится у нас на глазах, оказалась сложной, противоречивой, неожиданной и – надо признать – гораздо более тревожной, чем многие из нас ожидали. Причины этого сложны и неоднозначны, но не могу не сказать об ответственности тех, кто объявил себя победителями в холодной войне, присвоил себе «особые права» в мировой политике.

Я вспоминаю свой визит в США в 1992 году. Меня пригласили выступить в Конгрессе. С приветственными речами обратились ведущие американские политики, лидеры обеих палат конгресса. И содержание, и тональность их выступлений были конструктивными. Не было речи о «победе США в холодной войне». То же самое могу сказать о программных выступлениях президента Джорджа Буша и госсекретаря Бейкера в апреле 1992 г., о содержании разговора с ними в Белом доме.

Но на этой позиции американский политический истеблишмент не удержался. Не выдержали американские политики испытание историей, не оказались на высоте своей исторической ответственности. Вместо констатации общей победы над холодной войной решили объявить свою «победу в холодной войне». Несколько недель спустя триумфаторские лозунги стали звучать в предвыборной кампании. Их подхватила пресса и самое удивительное – подхватили многие у нас в стране, причём с одобрением!

Тогда и произошёл тот срыв, тот поворот, который многое предопределил в последующем ходе мировых событий. В этом корень ошибок и провалов, которые подорвали фундамент новой мировой политики.

Триумфаторство – плохой советчик в политике. Помимо всего прочего оно аморально. Стремление соединить политику и мораль – один из ключевых принципов нового мышления.

Я убеждён, что преодолеть паралич политической воли, о котором сегодня говорят политики и представители гражданского общества, можно только на основе этического подхода.

Отношения государств в глобальном мире должны регулироваться не только нормами международного права, но и определёнными правилами поведения, основанными на принципах общечеловеческой морали. Эти «правила поведения» должны предусматривать сдержанность, учёт интересов всех сторон, консультации и посредничество при обострении обстановки и угрозе кризиса. Уверен: можно было бы избежать многих кризисов, если бы их непосредственные участники и особенно внешние стороны руководствовались такими правилами поведения.

И, наконец, главное, о чём я не устану напоминать, отстаивая новое мышление. Это его антиядерная, антимилитаристская направленность.

Пока существует ядерное оружие, существует опасность ядерной войны. Это как ружьё на стене в первом действии пьесы, о котором писал Чехов: когда-нибудь оно выстрелит. Принцип недопустимости ядерной войны, провозглашённый в 1985 г. мной совместно с президентом Рональдом Рейганом, означает только одно: не может быть иной конечной цели, кроме ликвидации ядерного оружия. Но разговоры о мире без ядерного оружия – а все страны, в том числе США, продолжают на словах поддерживать эту цель – останутся пустым звуком, если не преодолеть нынешнюю милитаризацию мировой политики и политического мышления.

Напомню о ещё одном положении совместного советско-американского заявления, принятого на женевском саммите в 1985 г.: стороны не будут стремиться к военному превосходству. Сегодня оно особенно актуально. Представим себе, что через десять-пятнадцать лет мир избавится от ядерного оружия. Что останется? Горы обычных вооружений, среди них новейшие типы, нередко по мощности сопоставимые с оружием массового уничтожения. И львиная доля их – в руках одной страны, США, получающей таким образом подавляющий перевес на мировой арене. Такое положение перекроет путь к ядерному разоружению.

Связь времён

В наше время ни один вызов, ни одна угроза, с которыми столкнулось человечество в новом тысячелетии, не имеют военного решения. И ни одна крупная проблема не может быть решена усилиями одной страны или даже группы стран.

На выходе из холодной войны мировое сообщество сформулировало конкретные задачи, которые унаследовало следующее поколение мировых лидеров. Это ликвидация оружия массового уничтожения, преодоление массовой нищеты в странах «третьего мира», обеспечение всех людей равными возможностями в сфере образования и здравоохранения, преодоление деградации окружающей среды. На своих сессиях и конференциях Организация Объединённых Наций вынуждена была констатировать, что прогресс в решении этих задач – недостаточный.

Эта констатация – не вердикт нынешнему поколению лидеров. Но она должна заставить их серьёзно переоценить свои политические установки, осмыслить опыт предшественников, которым пришлось иметь дело с ещё более опасными вызовами. Этот опыт никому не перечеркнуть.

Надеюсь, что моё напоминание о целях и ценностях перестройки и нового мышления поможет читателям в осмыслении дня сегодняшнего. Я хочу, чтобы сохранялась связь времён, чтобы не прерывался диалог между прошлым и настоящим. Знать правду о прошлом и извлекать уроки на будущее – в меняющемся мире это необходимо всем нам.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 2 августа 2021 > № 3817712 Михаил Горбачев

Блинкен заявил, что переговоры по Ирану не могут продолжаться бесконечно

Госсекретарь США Энтони Блинкен заявил в четверг, что ядерные переговоры с Ираном «не могут продолжаться бесконечно», но Вашингтон «полностью готов» к продолжению переговоров.

«Мы привержены дипломатии, но этот процесс не может продолжаться бесконечно ... мы смотрим, что Иран готов или не готов сделать, и по-прежнему полностью готов вернуться в Вену для продолжения переговоров», - заявил Блинкен во время визита в Кувейт в четверг, сообщает AFP.

«Мяч остается за Ираном», - заявил Блинкен.

Иран провел шесть раундов переговоров с участниками СВПД, известными как P4 + 1, с целью спасения СВПД в столице Австрии Вене. Тегеран неоднократно настаивал на том, что он возобновит полное соблюдение соглашения после полного снятия санкций, которые предыдущая администрация США при Трампе незаконно ввела после своего одностороннего и незаконного выхода из СВПД в мае 2018 года.

Нынешняя администрация США до сих пор не выполнила обещания, данные Джо Байденом во время его президентской избирательной кампании, по отмене действий Трампа и возвращению к сделке. Между тем Тегеран также подчеркнул, что возвращение администрации Байдена к соглашению без отмены санкций совершенно не важно.

Лидер Исламской революции Ирана аятолла Хаменеи вчера заявил, что западным державам нельзя доверять в ядерных переговорах.

Лидер сказал, что бесплодные переговоры администрации действующего президента Рухани с западными державами по ядерной проблеме показали, что возлагать на них надежду неправильно.

Аятолла Хаменеи сказал, что бесполезно ожидать, что американцы снимут антииранские санкции, отметив, что они не сделали ни одного шага для этого.

Он также отметил, что американцы отказались гарантировать, что они больше не будут нарушать СВПД.

Частота климатических аномалий будет кратно возрастать

Текст: Александр Смоленцев

Для тех, кто пришел в этот мир жарким летом 2021-го, а также их родителям ученые выдали еще более жаркий прогноз: к рубежу 2050 года периоды аномальной жары в разных точках нашей планеты будут возникать в семь раз чаще, чем это случалось в последние тридцать лет. А во второй половине нынешнего века частота климатических аномалий может возрасти по сравнению с нынешней в 20 и более раз.

Откровенно пугающие результаты исследований обнародовал специализированный научный журнал Nature Climate Change. Как следует из этой публикации, ее авторы, работающие в Институте атмосферных и климатических наук в Цюрихе (Швейцария), прямо связывают такую динамику с ростом выбросов в атмосферу Земли углекислого газа. На специально созданных компьютерных моделях они показали, что из-за парникового эффекта климат нашей планеты будет вести себя, "как спортсмен на стероидах": каждый следующий температурный рекорд будет превосходить предыдущий, а частота и повторяемость климатических аномалий станет кратно нарастать.

Чтобы такие расчеты стали более понятны, за базу для сравнения взяли эпизоды из недавнего прошлого. Например, аномальную жару в Европе в 2003 году, ее вариант-повторение в России и соседних странах в 2010-м. И сопоставили с тем, что этим летом происходит в США и Канаде, где термометры на солнце и в тени бьют все мыслимые рекорды.

Невиданная доселе жара стоит не только в Калифорнии, а на всем тихоокеанском побережье США. В штатах Колорадо, Юта, Невада, Вашингтон в прошедшие выходные температура воздуха доходила до 45-47 градусов, если переводить с Фаренгейта на более привычную нам шкалу Цельсия. Да что Калифорния и Юта! В Лапландии, на "исторической родине" финского Санта-Клауса, плюс 33 и выше. Такого здесь не наблюдали с 1914 года. А теперь может повториться весьма скоро и не раз...

Уже не удивляет и тот факт, что от непомерной жары страдают даже там, где к солнцу и высоким температурам приучены от рождения. Этим летом, в конце июня, было за 50 в Ираке и Пакистане, а на территории Кувейта зарегистрировали рекордные 52,3 по Цельсию.

Расчеты ученых из Института атмосферных и климатических наук указывают на то, что многодневные периоды аномальной жары, когда предыдущий рекорд температуры превышается на 5 градусов или более, в горизонте до 2050 года могут и будут возникать от 2 до 7 раз чаще, чем это фиксировалось в предыдущие тридцать лет наблюдений. А дальше - больше: в период с 2051 по 2080 годы такая вероятность вырастает на порядок - до 20 и более раз.

Однако все это не отменяет и тропических ливней, где раньше такого не наблюдалось. А как следствие - аномального разлива рек, наводнений, подтоплений, разрушения дорог, мостов, других объектов инфраструктуры. Уже не первый год с этим сталкиваются на востоке нашей страны, во многих регионах Сибири и в Якутии.

Быть к этому в постоянной готовности - призыв понятный. Но противостоять стихии со всеми нынешними ресурсами и достижениями человеческой цивилизации весьма непросто. Неявный совет, который напрашивается из многочисленных научных исследований, один: Человек, ставший говорить о себе с большой буквы, должен смирить гордыню, оставить распри и найти консенсус в том, что касается климата и мер по его сохранению.

Reuters: Экономика Саудовской Аравии, по прогнозам, вырастет на 4,3% в 2022 году

Ежеквартальный опрос Reuters показал, что, как ожидается, в этом году экономики шести стран ССАГПЗ восстановятся и вырастут на 2-3 процента.

Согласно опросу, две крупнейшие экономики региона, Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты, вырастут более чем на 4% в следующем году.

Прогноз следует за резким снижением в прошлом году после обвала цен на нефть и последствий глобальной пандемии covid-19, в то время как аналитики ожидали, что Саудовская Аравия, ОАЭ и Кувейт выиграют от соглашения ОПЕК+ по увеличению добычи нефти.

Опрос, проведенный с 5 по 26 июля, показал, что экономика Саудовской Аравии вырастет в среднем на 2,3% в этом году, что немного ниже прогноза в 2,4% в аналогичном опросе три месяца назад.

В исследовании прогнозировалось, что крупнейшая экономика Ближнего Востока, крупнейшего в мире экспортера нефти вырастет на 4,3% в 2022 году с поправкой на увеличение на 100 базисных пунктов. Рост на 2023 год был скорректирован на 30 базисных пунктов до 3,3%.

Ожидается, что экономика ОАЭ вырастет на 2,3% в этом году, без изменений по сравнению с предыдущей оценкой, и на 4,2% в следующем году и на 3,4% в 2023 году, с поправкой на увеличение на 60 базисных пунктов и 10 базисных пунктов соответственно.

Прогноз роста ВВП Кувейта на 2021 год улучшен на 60 базисных пунктов до 2,4%, в то время как прогноз роста на следующий год был усилен на 110 базисных пунктов до 4,6%. Ожидается, что в 2023 году рост увеличится на 10 пунктов до 3%.

Прогноз роста Катара на текущий год снизился на 30 базисных пунктов до 2,5%. Прогноз роста на следующий год остался неизменным на уровне 3,6%, в то время как 40 базисных пунктов снизились до 2,7% на 2023 год.

Прогноз роста Омана был пересмотрен на 20 базисных пунктов до 2,1% в этом году, на десять базисных пунктов до 3,3% в следующем году и на 20 базисных пунктов ниже в 2023 году до 2,2%.

Прогноз роста Бахрейна на этот и следующий годы остался неизменным на уровне 2,9%, в то время как прогноз роста на 2023 год был снижен на 30 пунктов до 2,4%.

Источник: «Аль-Арабия» со ссылкой на Reuters

Исламская продовольственная организация и Евразийская экономическая комиссия подписали агро-меморандум о взаимопонимании

На церемонии подписания присутствовали представители дипломатических миссий стран-членов ЕЭК, в том числе Казахстана, Кыргызстана, России, Армении и Беларуси, а также стран-участниц ИОПБ, в том числе Ирана, Таджикистана, Туниса, Катара и Кувейта, сообщил astanatimes.com в понедельник.

«Этот меморандум закладывает основы для плодотворного и долгосрочного сотрудничества. Одним из основных направлений нашей совместной работы будет содействие устойчивому развитию сельского хозяйства и сбалансированному развитию производства и рынков сельскохозяйственной продукции и продуктов питания», - сказал генеральный директор IOFS Ерлан Байдаулет.

«Мы также планируем сотрудничать в сфере так называемых чувствительных товаров Евразийского экономического союза (ЕАЭС). Думаю, это принесет большой положительный эффект, в том числе стабилизацию цен на продовольственных рынках».

Стороны стремятся достичь поставленной в меморандуме цели посредством скоординированной политики, механизмов регулирования развития сельского хозяйства, повышения конкурентоспособности экспорта агропродовольственных товаров, унификации стандартов, повышения безопасности пищевых продуктов и развития биотехнологий.

Партнерство двух авторитетных международных организаций позволит мобилизовать и удвоить ресурсы, добиться качественного и устойчивого роста в агропромышленном секторе, что приведет к повышению благосостояния и продовольственной безопасности стран-участниц.

Министр промышленности и агропромышленного комплекса ЕЭК Артак Камалян подчеркнул, что взаимодействие Комиссии с ИОПБ расширит актуальный информационный обмен и возможности торгово-экономического сотрудничества между странами ЕАЭС и исламским миром.

Укрепление сотрудничества имеет особое значение в контексте пандемии коронавируса. По словам Камаляна, вопросы продовольственной безопасности, бесперебойных поставок сельхозпродукции и продуктов питания требуют оперативных решений и совместных усилий.

Сегодня в IOFS входят 36 стран-членов, в том числе страны ЕЭК, такие как Казахстан и Кыргызстан, и партнеры из ЕЭК, такие как Узбекистан, Иран, Египет и Бангладеш.

Евразийская экономическая комиссия - постоянно действующий руководящий орган ЕАЭС.

Что будет, если Украине ничего не достанется

Максим Соколов

Различные заявления наших ближних и дальних партнеров касательно "Северного потока — 2" насчитывают уже не один год. И, как уверен украинский министр иностранных дел Кулеба, "еще впереди очень много вещей, в том числе сертификация, страхование, и, главное, очень много вопросов". Уверенность или, по крайней мере, желание Кулебы, чтобы эта музыка была вечной, можно понять. Если не будет вещей и вопросов насчет СП-2, чем вообще будет заниматься украинская дипломатия?

Киев недоволен даже последним, ничуть не любезным по отношению к России совместным заявлением США и ФРГ, постановивших, что Берлин обязуется "добиваться санкций в отношении России, если российская сторона будет использовать энергию в качестве оружия против европейских стран", а равно "добиваться продления на десять лет истекающего в 2024 году соглашения между Киевом и Москвой по транзиту газа".

В немецких и особенно американских устах звучит довольно забавно. Мы шарашим санкциями — то есть экономическим оружием — направо и налево, но если Москва попробует применить энергетические санкции (хотя она еще никогда этого не делала), санкционный ответ свободного мира будет ужасным. Поговорка "чья бы корова мычала..." в Сияющем Городе неизвестна.

Желание, чтобы Москва продлила соглашение по украинскому газовому транзиту, тоже примечательно. Выгодно это Москве или невыгодно, рентабельно или нерентабельно, наших партнеров не интересует. Главное, чтобы Киев продолжал получать выгоды интересные. Просто по факту своего существования.

Конечно, проблемы транзита стары, как история торговли вообще. Пряности (а также мирра, мускус, ладан, etc.) доставлялись в средневековую Европу через множество Украин. Начиная с молуккских царьков, затем разных эмиров и султанов и кончая светлейшей Венецианской республикой. Именно реакцией на тогдашний украинский принцип "хоть тебе это и не мило, плати за транзит через силу" объясняются Великие географические открытия. Которые изначально были всего лишь желанием проложить торговые пути, минуя посредников. Можно представить себе, сколько возвышенных кляуз в Еврокомиссию написали бы арабы и венецианцы на португальского мореплавателя Васко да Гаму, показавшего транзитерам дулю.

Притом что в средней и дальней перспективе все эти кляузы бесполезны, хотя, конечно всякие экологи, борцы за демократию и простодушные киевские политики думают иначе. Но вся мировая экономическая история — это еще и кладбище прежних торговых путей, которые сменились обходными новыми. Такова сила инноваций.

Конечно, бывают исключения. Железная дорога Берлин — Вена — Стамбул — Багдад — Кувейт протяженностью 2400 километров начала строиться на заре XX века и вызвала сильную обеспокоенность партнеров, в особенности Англии, поскольку давала немцам выход на восток в обход Суэца. А равно давала исключительные торговые возможности.

Берлино-багдадская дорога считалась одной из причин Первой мировой войны. Настолько, что ее успешная постройка угрожала бы британской коммуникационной монополии в этой части света. В войне, развязанной в 1914 году, погибли четыре империи и 18 миллионов человек, зато новый торговый путь не состоялся.

История с железной дорогой "Три Б" (Берлин — Босфор — Багдад) довольно мрачная, бог даст, с СП-2 такого не будет. Однако вопрос о свободе мореплавания (труба идет по дну моря) и — шире — о свободе торговли в случае с СП-2 тоже стоит довольно остро.

Ведь диспозиция проста до невозможности. "У нас (России) — товар, у вас (Германии) — купец". Товар доставляется морем, хотя и по дну, но это не принципиально. В соответствии с принципами свободы торговли, согласия третьих стран — хоть Украины, хоть США, хоть Буркина-Фасо — не требуется, ибо это не их дело.

Исключения могут быть лишь в случае войны и торговой блокады. См. континентальную блокаду, введенную в 1806 году Наполеоном в отношении Британских островов с целью их экономического удушения. Но император ввел блокаду специальным декретом, то есть открыто. Где нынче аналогичный декрет?

Но тогда либо СП-2 есть вопрос, касающийся только России с Германией и решаемый ими — и только ими — на основе взаимной выгоды. То есть полный либерализм, который, по идее, должен так нравиться другим странам, исповедующим все и всяческие свободы. В том числе и свободу торговли.

Либо торговая сделка России и Германии должна утверждаться — или не утверждаться — США, Украиной и разными другими инстанциями вплоть до кобеля рябого. Положимте, что так, но тогда все ваши речи об экономической свободе суть лишь архициническое лицемерие — и ничего более.

Вероятно, рано или поздно — и даже скорее рано, чем поздно — вопрос будет поставлен именно так. Всякая лживая диалектика приемлема в меру, а здесь уже всякая мера превзойдена.

Иранские яблоки экспортировались в 27 стран за год

Как сообщил представитель Таможенной администрации Исламской Республики Иран (IRICA), Иран экспортировал 884 798 тонн яблок на сумму 326 668 миллионов долларов в 27 стран в прошлом 1399 иранском календарном году (завершившемся 20 марта).

Рухолла Латифи сказал, что Ирак купил этой продукции на 105 миллионов долларов, Россия на 95,4 миллиона долларов, Афганистан на 51,7 миллиона долларов, Индия на 26,6 миллиона долларов и Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) на 21,1 миллиона долларов яблок у Ирана в прошлом году и оказались в пятерке крупнейших экспортных покупателей иранских яблок в том году.

Казахстан, Украина, Оман, Кыргызстан, Туркменистан, Пакистан, Катар, Армения, Кувейт, Грузия, Сирия, Азербайджан, Турция, Ливия, Бахрейн, Узбекистан, Малайзия, Монголия, Шри-Ланка, Египет, Норвегия и Великобритания заняли с шестого 27-е места в рейтинге, соответственно, добавил он.

Чиновник также сообщил, что в первом квартале текущего 1400 иранского календарного года (21 марта - 21 июня) было экспортировано 207 257 тонн яблок на сумму 62,587 миллиона долларов.

Как ранее заявлял Латифи, продукты питания и сельскохозяйственная продукция составили 7,7 процента от общего объема экспорта страны в предыдущем году, а доля этих товаров в стоимостном выражении составила более 17,6 процента от общей стоимости экспорта.

По его словам, в прошлом году было экспортировано более 8,832 миллиона тонн сельскохозяйственной продукции, продуктов животноводства, рыболовства и продуктов питания на сумму 6,167 миллиарда долларов, средняя стоимость каждой тонны составила 698 долларов, что составляет около 70 центов за килограмм.

Экспорт Ирана, не связанный с нефтью, составил 112 миллионов тонн на сумму 34,5 миллиарда долларов в предыдущем году.

Иран > Агропром > iran.ru, 22 июля 2021 > № 3834147