Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Трампу не нравятся партнеры Обамы

Трамп выведет США из Транстихоокеанского партнерства в первые дни правления

Иделия Айзятулова

Администрация Барака Обамы с 2013 года упорно работала над созданием зон свободной торговли с Евросоюзом и странами Тихоокеанского региона, однако этим мечтам не суждено сбыться: до окончания полномочий текущего президента соглашения не будут одобрены и ратифицированы конгрессом, а затем пост займет протекционистски настроенный Дональд Трамп. Важно, что поддержать нового президента могут не только республиканцы, но и сторонники Берни Сандерса.

Китай вытеснит США из ТТП

В ноябре 2015 года тогда еще кандидат в президенты США Дональд Трамп назвал «безумием» поддержку Транстихоокеанского партнерства (TTП) со стороны действующего президента Барака Обамы. Договор в 5544 страницы (соглашение предусматривает почти полную отмену таможенных пошлин между странами) слишком огромный, чтобы его понять. «Эта сделка плоха, потому что не учитывает возможности манипуляций с валютой. Это главное оружие других стран, которое они используют, чтобы навредить Соединенным Штатам и отнять у нас рабочие места», — заявлял Трамп.

В основном в этой речи он обвинял Китай, который якобы обернет в свою пользу каждый слабый момент в этом договоре. Примечательно, что на тот момент Пекин фактически не участвовал в переговорах — Китай отодвинули от проекта ТТП, хотя изначально он задумывался как зона свободной торговли, которая открыта для стран — членов АТЭС.

За месяц до выступления Трампа, в октябре 2015 года, США и еще 11 стран договорились о создании крупнейшего в мире торгового союза. В феврале 2016 года соответствующий договор был подписан министрами 12 стран-участниц: США, Канады, Мексики, Японии, Австралии, Новой Зеландии, Перу, Чили, Вьетнама, Малайзии, Брунея и Сингапура. Однако на его ратификацию парламентами потребуется еще два года. После этого для участников договора будут установлены общие стандарты в экономике и сопутствующих сферах — например, трудовом законодательстве и защите интеллектуальных прав.

Впрочем, с приходом Трампа соглашение со стороны США, похоже, может быть заморожено. На прошедшем саммите АТЭС премьер-министр Новой Зеландии Джон Кей в шутку предложил переименовать договор в «Трамп-Тихоокеанское партнерство» в расчете на то, что этот шаг сделает будущего президента США более благосклонным.

Однако 21 ноября будущий президент США выпустил видеообращение, в котором подчеркнул, что намерен добиваться выхода США из ТТП с первого же дня президентства.

По его мнению, ТТП является потенциальной катастрофой для США. Он добавил, что Соединенные Штаты будут вести торговые сделки лишь в двустороннем порядке. По мнению миллиардера, подобные действия вернут рабочие места и промышленное производство обратно в США.

«Неважно, идет речь о производстве стали, автомобилей или лекарств, — я хочу, чтобы следующее поколение инноваций разрабатывалось здесь, на нашей великой родине. Америка должна создавать рабочие места и увеличивать благосостояние американских рабочих», — заявил Трамп.

Ранее, 17 ноября, о своем нежелании ратифицировать договор заявил и премьер-министр Вьетнама Нгуен Суан Фук, пишет Forbes.

В свою очередь, премьер-министр Японии Синдзо Абэ отметил, что без участия США TТП становится «бессмысленным». Впрочем, место США в договоре может занять, как ни странно, Китай: по информации издания The Australian, возможность этого обсуждалась на том же саммите АТЭС в Перу. Власти КНР прорабатывали создание Всестороннего регионального экономического партнерства (RCEP), в которое могут войти 7 из 12 членов TТП (естественно, без США).

Подтянуть сторонников Сандерса

Ратификация Трансатлантического партнерства (TTIP), переговоры по которому начались в 2013 году, также была одной из важнейших целей администрации Обамы, который называл национальные протекционистские законы «бюрократическими блокаторами свободной торговли».

Упрощение доступа американских товаров на европейский рынок должно было подстегнуть промышленность США, но теперь уже очевидно, что республиканский конгресс не допустит принятия документа до окончания второго срока полномочий 44-го президента США.

Ранее спикер палаты представителей (и член Республиканской партии) Пол Райан говорил, что в целом выступает за TTIP, хотя и «с некоторыми оговорками», после чего получил от Трампа обвинение в недостатке лояльности в период избирательной кампании. Также Трамп говорил, что поддерживать TTIP могут лишь люди, «контролируемые» вашингтонскими лоббистами из крупных корпораций, так как «это не может принести выгоду стране, только компаниям». О себе Трамп говорил, что его лоббисты не контролируют, так как на кампанию он тратит собственные деньги, и жители США довольны этим.

Как отмечает The Guardian, Трамп умело использовал TTIP как «ненавистный символ власти большого бизнеса и рынка над нашими жизнями», а также «цинично направил ярость рабочего класса на торговые соглашения подобного рода».

Впрочем, и без участия Трампа в последнее время переговоры, казалось, зашли в тупик: власти Евросоюза говорили о необходимости в кратчайшие сроки поднять налоги для крупных американских корпораций (таких как Google и Apple), а минюст США оштрафовал на миллиарды долларов несколько европейских банков за махинации в период финансового кризиса 2008–2010 годов.

Кроме того, США неоднократно просили ЕС снизить стандарты качества в различных областях, от медицины до сельского хозяйства, а европейские производители — кроме, разве что, немецких промышленных корпораций — резко выступали против такого шага, так как он бы убил местный бизнес. Стороны давили друг на друга, угрожая сократить экспорт (хоть и отрицали это), апеллируя к качеству жизни своих граждан, однако о конкретных разногласиях бóльшая часть как американцев, так и европейцев была не в курсе: детали соглашения, по большому счету, держатся в секрете.

В более выгодном, чем остальные европейцы, положении могут оказаться жители Великобритании: после референдума о выходе из ЕС Соединенное Королевство получило от США обещание, что прямое соглашение о свободной торговле между двумя государствами будет подписано раньше, чем с остальной Европой. Впрочем, при Трампе и британцам не стоит рассчитывать на существенные привилегии, отмечает The Independent.

Не исключен и выход США из Североамериканской зоны свободной торговли (NAFTA), в которую также входят Канада и Мексика, если только соседи не согласятся изменить условия договора на более выгодные для Штатов.

Конечно, сохраняется вероятность того, что Трамп смягчит свой тон по отношению к другим государствам: он уже не раз показывал умение менять свое мнение и брать назад свои обещания, если ситуация подсказывала лучший вариант. А его сторонники готовы прощать своему кандидату такое непостоянство. Впрочем, именно в случае с экономикой и торговыми соглашениями резкая смена курса маловероятна: желание «проучить торговых врагов Америки» было одним из столпов президентской кампании Трампа.

Более того, в этом случае приверженность ранее заявленным идеям может привлечь на сторону республиканцев новых сторонников: тех, кто негативно относится к текущей администрации, а также тех, кто поддерживал не Хиллари Клинтон, а Берни Сандерса: отрицательное отношение к торговым соглашениям было единственным общим пунктом программ этих двух кандидатов.

О росте объемов экспорта отечественной пшеницы в Индонезию

На днях из морского порта «Кавказ» вышло судно с партией российской пшеницы объёмом 29 тыс. тонн, предназначенной для экспорта в Индонезию.

Этому событию предшествовала сложная и кропотливая работа Россельхознадзора. Трудность заключалась во вступлении в силу с февраля текущего года изменений в процедуре допуска на рынок Индонезии продукции растительного происхождения, в том числе зерновой. В результате многотрудной работы специалистов Службы, в августе т. г. Агентством сельскохозяйственного карантина Министерства сельского хозяйства Республики Индонезия было подписано Постановление о регистрации трёх российских лабораторий (Ростовский и Новороссийский филиалы ФГБУ «Центр оценки качества зерна», Испытательная лаборатория по определению безопасности и качества продукции в г. Раменское ФГБУ «Центр оценки качества зерна») по подтверждению соответствия качества и безопасности зерна и продуктов его переработки. В настоящее время продолжается работа по признанию индонезийской стороной дополнительных российских лабораторий, в частности, на рассмотрении у индонезийской стороны находится пакет документов Приморского филиала ФГБУ «Центр оценки качества зерна». Также, делегация Россельхознадзора во главе с Заместителем Руководителя Русланом Хасановым приняла участие в работе ХI заседания Российско-Индонезийской совместной комиссии по торгово-экономическому и техническому сотрудничеству, которое прошло 31 октября т. г. в Джакарте и на котором стороны выразили взаимную заинтересованность в расширении перечня экспортируемых зерновых культур, прежде всего ячменя, соевых бобов, риса, кукурузы.

Ведомство ранее публиковало информацию о перспективных рынках сбыта российской зерновой продукции, в котором одно из важнейших мест отводилось Республике Индонезия, ввиду её значительного импортного потенциала: прогноз импорта пшеницы — 8,5 млн. тонн, кукурузы — 2 млн. тонн, в 2015/2016 с.х.г экспорт пшеницы из РФ — 233,5 тыс. тонн.

Индонезия — важная региональная и глобальная величина Юго-Восточной Азии. Это крупнейшая страна и экономика с населением порядка 250 млн. человек (4-е место в мире) АСЕАН (Ассоциация государств Юго-Восточной Азии — политическая, экономическая и культурная региональная межправительственная организация 10 стран, расположенных в Юго-Восточной Азии с населением 600 млн. чел. (Индонезия, Малайзия, Сингапур, Таиланд, Филиппины, Бруней-Даруссалам, Вьетнам, Лаос, Мьянма, Камбоджа).

Таиланд между ТТП и ЕАЭС

Дмитрий Бокарев

4 февраля 2016 г. было подписано соглашение о создании Транстихоокеанского партнерства (ТТП). После ратификации соглашения всеми странами, на которую уйдет как минимум два года, в АТР появится огромная зона свободной торговли, объединяющая Австралию, Бруней, Вьетнам, Канаду, Малайзию, Мексику, Новую Зеландию, Перу, Сингапур, США, Чили и Японию. По прогнозам создателей ТТП, на его территорию со временем придется до 25% мирового товарооборота. При этом главным игроком там будут США, и торговля будет вестись по их правилам. Проект ТТП – попытка Америки сохранить свое экономическое доминирование в АТР и создать достойную конкуренцию Китаю. В идеале американцы желали бы видеть в своем партнерстве все страны Юго-Восточной Азии, однако все идет далеко не так гладко, как они рассчитывали. Пока что из АСЕАН в ТТП вошли только Вьетнам, Малайзия и Сингапур. Есть еще один кандидат от АСЕАН – это Таиланд. Однако если он и вступит в ТТП, то не на тех условиях, на которых этого хотели бы США.

Интерес к проекту ТТП Таиланд выразил еще в 2012 г., когда шли предварительные переговоры, однако в последующие годы каких-либо шагов в эту сторону не предпринимал. Это не могло обрадовать американцев, ведь Таиланд один из их важных торговых партнеров. На США приходится более 20% таиландского экспорта и 14% импорта. Это немалые деньги, ведь ежегодный импорт Таиланда составляет около $150 млрд. Все эти показатели могли бы заметно увеличиться, если бы страна вступила в ТТП. Не стоит также забывать об относительно дешевой рабочей силе в Таиланде, что привлекает на его территорию многих иностранных инвесторов. Неудивительно, что США крайне заинтересованы в участии Таиланда в ТТП. Также в этом заинтересована Япония. Страна восходящего солнца является вторым по значимости игроком в ТТП и при этом главным экспортером продукции в Таиланд. Японская доля в таиландском импорте превышает 22%. Известно, что в Таиланде сейчас работает более полутора тысяч японских или совместных таиландско-японских предприятий. Очевидно, что сотрудничество с Японией чрезвычайно важно для таиландской экономики.

2 февраля 2016 г., за 2 дня до подписания соглашения о ТТП, премьер-министр Таиланда генерал Прают Чан-Оча встретился с делегацией японской торгово-промышленной палаты во главе с ее председателем Акио Мимура. Представители японского бизнеса обратились к правительству Таиланда с просьбой вступить в ТТП. По их словам, это заметно поспособствует развитию и укреплению таиландско-японского экономического сотрудничества. При этом делегаты добавили, что желают и дальше увеличивать количество японских предприятий в Таиланде, пока их устраивает налоговая политика государства. После встречи Прают Чан-Оча заявил, что она имела большое значение и способствовала росту доверия между правительством Таиланда и японскими инвесторами.

Тем не менее вступления Таиланда в ТТП после той встречи так и не последовало. Более того, в тот момент таиландское руководство уже вело переговоры о присоединении страны к Евразийскому экономическому союзу (ЕАЭС) – организации экономически развитых стран бывшего СССР во главе с Россией, одному из потенциальных конкурентов ТТП. Кстати, с ЕАЭС на тот момент уже решил создать зону свободной торговли Вьетнам – еще один важный член АСЕАН, который при этом вошел в ТТП.

В апреле 2016 г. Прают Чан-Оча посетил Россию. Тогда он заявил о желании Таиланда создать с ЕАЭС зону свободной торговли.

В мае 2016 г. министр иностранных дел Таиланда Дон Прамудвинаи заявил, что страна готова присоединиться к ЕАЭС. По его словам, правительство Таиланда рассмотрело все возможности, которые несет создание зоны свободной торговли с ЕАЭС, и нашло их весьма заманчивыми. При этом все страны, входящие в ЕАЭС, также окажутся в выигрыше. Также Дон Прамудвинаи сказал, что вступить в ЕАЭС Таиланду поможет Россия, и что таиландская заявка уже разрабатывается. Следует напомнить, что Россия также является крупным торговым партнером Таиланда, и ежегодный товарооборот между ними составляет около $4,6 млрд. При этом имеются большие перспективы для роста, и поэтому превращение России и ЕАЭС в главных партнеров Таиланда вполне возможно. В заключение глава таиландского МИД сказал, что его страна скоро приступит к непосредственным переговорам о вхождении в ЕАЭС, когда уладит некоторые внутренние вопросы.

1 июня 2016 г. СМИ обнародовали заявление таиландского вице-премьера по вопросам экономики Сомкита Чатусипхитхака о том, что Таиланд все же готов вступить в ТТП, но лишь после ряда публичных слушаний, которые должны пройти в течение года. На них будет дано слово как сторонникам, так и противникам вступления. Также сообщалось о создании комитета во главе с таиландским министром торговли, цель которого – решить, выгодно ли стране членство в ТТП. Тогда Прают Чан-Оча заявил, что в первую очередь необходимо защитить права граждан Таиланда. Известно, что многие таиландские компании выступают против присоединения к ТТП, поскольку навязанные Америкой правила торговли сильно ударят по ним. Активно протестуют таиландские фермеры. Это стоит учесть, ведь в сельском хозяйстве занято около 60% населения страны.

Вопрос о присоединении Таиланда к ТТП так и остается открытым. Заявление премьер-министра о том, что это состоится через год после всенародного обсуждения, сложно расценивать как обещание. Возможно, сейчас Таиланд стремится получить от США и Японии как можно больше преференций. При этом он продолжает сближение с ЕАЭС. В случае, если Таиланд присоединится к ЕАЭС и сделает его своим основным партнером, США и Японию ждут большие убытки. Даже если после этого Таиланд войдет и в ТТП, США уже не смогут его полностью контролировать. Американцам придется сотрудничать с Таиландом, учитывая его интересы, иначе он от них окончательно отвернется и целиком сосредоточится на ЕАЭС. Та же ситуация и с Вьетнамом, который уже состоит и в ТТП, и в ЕАЭС. Таиланд и Вьетнам входят в число самых развитых стран АСЕАН, и если они порвут с ТТП, то и другие члены АСЕАН могут последовать за ними. При этом именно контроль над Юго-Восточной Азией необходим США, чтобы сдерживать экономическую экспансию Китая.

Таким образом, план ТТП идет совсем не так, как хотели США. Они надеялись создать мощный экономический союз, в котором были бы главными. Этот союз должен был стать инструментом экономического и политического влияния Америки в АТР, с помощью которого она ослабила бы Китай и ЕАЭС и вновь стала бы мировым экономическим лидером. Однако в лице таких стран, как Таиланд и Вьетнам, США получили не группу зависимых государств, а самостоятельных торговых партнеров. Вероятно, торгуя друг с другом, страны ТТП смогут неплохо заработать. Однако мирового экономического доминирования США, как видно, через ТТП не добьется.

Мексика, а также пять других стран-участниц соглашения о Транстихоокеанском партнерстве (ТТП) продолжат переговоры независимо от решения США, заявил министр экономики Мексики Ильдефонсо Гуахардо.

Действующая администрация США в конце прошлой недели приняла решение приостановить процесс ратификации соглашения о ТТП в конгрессе и передать продолжение дебатов на эту тему вновь избранной администрации Дональда Трампа.

"Подтверждаем, что наши страны продолжат усилия по достижению соглашения независимо от решения Вашингтона", — заявил Гуахардо в интервью Radio Formula. Он также добавил, что Австралия, Япония, Малайзия, Новая Зеландия и Сингапур уже дали согласие на дальнейшее сотрудничество в рамках проекта.

По словам чиновника, ТТП может стать одним из самых успешных интеграционных объединений. Он также отметил, что, по словам торгового представителя США, решение Вашингтона касательно проекта будет принято после вступления в должность избранного президента Дональда Трампа.

Соглашение о ТТП, широкой зоне свободной торговли в Азиатско-Тихоокеанском регионе, готовившееся под руководством США в течение нескольких лет, было подписано в феврале текущего года представителями 12 стран: США, Канады, Австралии, Новой Зеландии, Сингапура, Малайзии, Брунея, Вьетнама, Японии, Мексики, Чили и Перу.

Подготовка и подписание соглашения были важнейшими элементами азиатской политики администрации президента США Барака Обамы. Во время избирательной кампании Дональд Трамп неоднократно подвергал сомнению целесообразность существования ТТП.

Десятки тысяч человек в субботу начали протестный марш в столице Малайзии с требованием отставки премьер-министра страны Наджиба Разака из-за финансового скандала, связанного с фондом 1MDB, передает агентство Ассошиэйтед Пресс.

По данным агентства, в центре Куала-Лумпура собрались около 40 тысяч человек. Протест организован коалицией неправительственных про-демократических организаций Bersih. Еще перед началом шествия полиция задержала 12 человек, в том числе руководителей Bersih.

В городе усилены меры безопасности и подготовлены грузовики с водометами. В полиции пояснили, что демонстрация незаконна и стражи порядка готовы применять слезоточивый газ и водометы для разгона толпы. Для охраны порядка в районе протеста дежурят около семи тысяч полицейских, говорится в сообщении.

Шествие десятков тысяч человек парализовало движение по ряду улиц, в том числе к туристическим достопримечательностям, отмечает агентство.

Фонд 1MDB находится в центре международных расследований из-за подозрений в коррупции и отмывании денег со стороны государственных чиновников. В июле 2015 года стало известно, что премьер-министр Малайзии Наджиб Разак получил около 700 миллионов долларов на свой личный счет от организаций, связанных с государственным фондом 1MDB. Премьер утверждает, что полученные деньги являются пожертвованием от государств Ближнего Востока.

Турпоток в Сингапур вырос на 13%

Согласно статистике совета по туризму Сингапура, за первое полугодие текущего года турпоток в страну вырос на 13%. При этом объем российского рынка увеличился лишь на 1%

Совет по туризму Сингапура выпустил отчет о туристическом секторе страны по итогам первого полугодия 2016 года. С января по июнь 2016 года количество прибытий туристов из-за рубежа в Сингапур увеличилось на 13% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года и достигло 8,2 млн. человек. Показатель дохода от туризма также вырос на 12% и составил 11,6 млрд. сингапурских долларов.

Значительное увеличение дохода Сингапура от туризма в 1-ом полугодии 2016 года связано с ростом туристских расходов на проживание, покупки товаров, питание и напитки. Это помогло компенсировать падение доходов страны в сфере экскурсий, развлечений и игр, что, по данным интегрированных курортов Сингапура, в большей степени, относится к снижению доходности игорного бизнеса. Общий доход номерного фонда отелей Сингапура был оценен в 1,6 млрд. сингапурских долларов за 1-ое полугодие 2016 года, что на 3,2% больше, чем за аналогичный период прошлого года.

Среди Топ-10 рынков, сгенерировавших максимальное количество туристического потока в Сингапур, первые пять мест занимают Китай (1,473,000 человек), Индонезия (1,413,000 человек), Индия (573,000 человек), Малайзия (553,000 человек) и Австралия (493,000 человек). На эти страны приходится 55% от всего количества прибытий туристов из-за рубежа за период с января по июнь 2016 года.

Оставшиеся места, следующие за пятеркой лидеров, были распределены среди таких стран, как Япония (366,000 человек), Филиппины (358,000 человек), Южная Корея (303,000 человек), Таиланд (283,000 человек) и специальный административный район Гонконг (268,000 человек).

По России в первом полугодии 2016 года зафиксирован рост туристического потока около 1% в сравнении с аналогичным периодом 2015 года. Таким образом, Россия занимает 6 место по количеству туристов, путешествующих в Сингапур, среди всех стран Европы, следуя сразу за Великобританией, Германией, Францией, Швейцарией и Нидерландами.

Геннадий Косарев, вице-президент туроператора «Натали Турс», согласен с данными о незначительном росте потока в Сингапур. Эксперт напоминает, что туристы, как правило, не задерживаются в этой стране больше двух дней, используя ее лишь для пересадки на самолеты, следующие в Филиппины, Индонезию и др. «Мы имеем эксклюзивный договор с Singapore Airlines, что позволяет нам давать хорошие предложения, но, повторюсь, это направление редко используют, как самостоятельное».

Елена Малышева, руководитель направления Юго-Восточной Азии компании «Чайна Тревел», разделяет мнение коллеги. «Очень сложно оценить объем потока в Сингапур, ведь, как самостоятельное направление его используют исключительно для бизнеса или те туристы, которые уже посмотрели много стран и ищут новых впечатлений.

А вот в сочетании с другими странами, направление очень востребовано. Очень удобно использовать перелеты Singapore Airlines для поездки на Бали, в Малайзию. Стыковка составляет около 6 часов, за это время туристы смогут познакомиться с Сингапуром.

Страна очень интересная, но, конечно, не подходит для отдыха в понимании многих туристов. Здесь нет, например, возможностей для пляжного отдыха, но при этом есть отличные возможности для шопинга».

Азиатским странам интересно упрощение торговли с Россией

На рассмотрении государств-членов евразийского сообщества находятся заявки о начале переговоров по соглашениям о свободной торговле от Сингапура, Камбоджи и Таиланда. Интерес выказали Индонезия и Малайзия. Обсуждаются перспективы Азиатско-Тихоокеанской зоны свободной торговли.

Тема зон свободной торговли была поднята на первой пленарной сессии открывшейся в Перу встречи министров иностранных дел и министров торговли форума АТЭС «Региональная экономическая интеграция и качественный рост». Участие во встрече принял заместитель министра экономического развития РФ Станислав Воскресенский.

Как сообщили Fishnews в пресс-службе российского министерства, обсуждались вызовы и возможности региональной и глобальной экономики, итоги второго обзора реализации Богорских целей, перспективы создания Азиатско-Тихоокеанской зоны свободной торговли (АТЗСТ), а также вопросы развития сферы услуг и увеличения инвестиционных потоков в регионе АТЭС.

В качестве итога работы форума Станислав Воскресенский отметил завершение подготовки Коллективного стратегического исследования по вопросам реализации Азиатско-Тихоокеанской зоны свободной торговли. «Мы искренне верим, что российский опыт участия в ЕврАзЭС будет полезен при формировании АТЗСТ», – добавил замминистра.

5 октября 2016 г. вступило в силу Соглашение о зоне свободной торговли (ЗСТ) с Вьетнамом. По информации Минэкономразвития, в настоящее время на рассмотрении государств-членов ЕврАзЭС находятся заявки о начале переговоров по соглашениям о свободной торговле от Сингапура, Камбоджи и Таиланда. Индонезия и Малайзия также высказали заинтересованность в создании ЗСТ с Евразийским экономическим сообществом. Совместно со странами АСЕАН изучается возможность исследования целесообразности создания зоны свободной торговли между ЕврАзЭС и АСЕАН.

Владивосток станет одним из главных портов в АТР

София Пале

В августе 2016 г. в г. Чанчунь (КНР) состоялся 21-й Саммит по международному обмену и сотрудничеству региональных администраций стран Северо-Восточной Азии. В нем приняли участие делегации из России, Китая, Республики Корея, Монголии и Японии. Высокопоставленные представители указанных государств обсудили важные вопросы сотрудничества в области торговли, транспорта, экологии и др.

Помимо прочих важных вопросов межгосударственного сотрудничества, немалое внимание было уделено развитию регионального туризма, в котором Приморью предстоит сыграть значительную роль. В частности, говорили о возможностях развития морского туризма и создании постоянного туристического маршрута, который соединит Приморье, Республику Корея, Китай и Японию.

Планы, озвученные на Саммите, не были забыты: стороны немедленно приступили к работе. Уже в октябре 2016 г. Приморье встречало гостей из Южной Кореи, которые прибыли обсудить подробности проекта. Возглавлял делегацию Пак Тэ Ук, глава Морского туристического центра провинции Кангвон. Во время встречи с администрацией Приморского края он заявил, что Владивосток должен стать узловой точкой круизной и паромной линий Азиатско-Тихоокеанского региона. Столица Приморского края уже успела принять один круизный лайнер из Южной Кореи – в мае 2016 г. его посетила «Коста Виктория». Владивосток произвел на корейских туристов неизгладимое впечатление. Стало очевидно, что развитие туризма в этом направлении способно принести огромные доходы как российской, так и корейской стороне. По словам Пак Тэ Ука, в 2017 г. «Коста Виктория» посетит столицу Приморья шесть раз. Кроме того, туда станут совершать рейсы и другие корабли. Таким образом, корейские туристы начнут прибывать в город каждый месяц, а постоянная работа маршрута начнется уже в феврале 2017 г. Маршрут включает порт Тяньцзинь в Китае, Пусан и Сокчо в Южной Корее, Сакайминато и Хаката в Японии и Владивосток в России. Когда он заработает, общее число круизных судов, посещающих Приморье за год, возрастет втрое.

Как заметил господин Пак, особое значение новым круизным маршрутам в регионе придают грядущие Олимпийские игры. Ближайшие три Олимпиады должны пройти именно в странах Северо-Восточной Азии – Южной Корее, Японии и Китае. Ввиду этого развитие судоходства и авиаперевозок в регионе становится жизненно важным и чрезвычайно прибыльным.

В целом, следует отметить, что постепенно Владивосток становится все более значимым культурным и торговым центром в СВА, способствуя при этом развитию всего Приморья. Одновременно он набирает все большую популярность у иностранных туристов. Важным фактором, способствующим этому, стало принятие закона, позволяющего с начала 2016 г. иностранцам въезд и нахождение во Владивостоке в течение 8 дней без визы.

По прогнозам Департамента международного сотрудничества Приморского края, за еще не окончившийся 2016 год во Владивостоке побывает более 500 тыс. иностранных туристов. Помимо «Коста Виктория», в текущем году столица Приморья приняла еще пять круизных лайнеров. Так, в марте 2016 г. во Владивосток прибыл немецкий лайнер «Artania», а в мае – японский «Nippon Maru». В июле столицу Приморья впервые посетил знаменитый круизный лайнер «Sun Princess», совершавший рейс из Сиднея в Токио через Малайзию, Гонконг, Шанхай и Сеул. Этот огромный корабль, имеющий длину 261 метров и водоизмещение 77 441 тонн, вмещает экипаж из 1000 человек и 2200 пассажиров. После спуска на воду в 1995 г. «Sun Princess» считался одним из крупнейших круизных лайнеров в мире. Несмотря на то, что с тех пор появились и гораздо более крупные лайнеры, он по-прежнему остается всемирно известным, как одно из самых популярных и комфортабельных туристических судов. Принадлежит «Sun Princess» одной из самых больших в мире круизных компаний, мультинациональной «Carnival Corporation». Прибытие судна такого уровня – очередное свидетельство того, что Владивосток становится одним из ключевых портов АТР. Более того, за последние несколько лет столицу Приморья уже восемь раз посещал «родственник» знаменитого лайнера – не менее знаменитый «Diamond Princess», относящийся к той же серии и принадлежащий той же корпорации.

Еще одним важным событием 2016 г. стало первое посещение приморской столицы туристическим лайнером из КНР «Chinese Taishan». Несмотря на то, что это не такой гигант, как «Sun Princess», и что рассчитан он на путешественников среднего достатка, прибытие «Chinese Taishan» – знаменательное событие. Следует напомнить, что в связи с увеличением благосостояния китайские граждане приобрели к путешествиям особую страсть. Именно они сейчас составляют основу самых мощных и прибыльных туристических потоков. Есть все основания ожидать, что с каждым годом они будут расти, а новые морские туристические маршруты приобретут чрезвычайную популярность.

Последним туристическим судном, посетившим Владивосток в 2016 г., стал «Pacific Venus», пришвартовавшийся в этом российском порту 20 октября. Он совершал круиз из Японии с заходом в южнокорейский порт Пусан. «Pacific Venus» входит в число крупнейших лайнеров Японского моря и является вторым по размеру японским кораблем. На его борту прибыло более 300 туристов. За последние несколько лет это уже пятое посещение «Pacific Venus» Владивостока.

Еще одним результатом августовского визита приморского губернатора в КНР стало восстановление паромного сообщения по маршруту Сокчо (Южная Корея) – Зарубино (Россия) – Хуньчунь (Китай). Соответствующее трехстороннее соглашение было подписано на встрече губернаторов регионов стран СВА. С лета 2017 г. обновленная паромная линия будет перевозить больше туристов (будут использоваться суда вместимостью до 1000 человек) и значительные объемы грузов. Следует ожидать большого потока туристов: ведь в феврале 2016 г. Министерство культуры выдвинуло инициативу о включении Зарубино в число российских портов, для прибытия в которые иностранным туристам не потребуется виза.

Давно известно, что туризм нельзя недооценивать. Помимо больших прибылей, которые он приносит сам по себе, он также способствует развитию международных культурных и торговых отношений. Туризм ведет к процветанию любого региона, обеспечивает рекламу, международный престиж и приток инвесторов. Что касается морских туристических маршрутов, то их прогресс неразрывно связан с развитием судоходства в целом. Таким образом, усилия Приморского края по привлечению туристов из ведущих государств Азии ведут к экономическому росту всего региона и укреплению позиций Владивостока как одного из главных портов АТР.

Собрать кубик Рубика: политические трансформации Кыргызстана

Денис Бердаков

Политолог, координатор Аналитического Клуба Кыргызстана

11 декабря 2016 г. в Киргизии пройдет референдум по внесению изменений в конституцию страны. 26 октября президент Кыргызстана Алмазбек Атанбаев объявил об отставке правительства страны. Основной причиной отставки стала потеря статуса парламентской коалиции, состоявшей из четырех партий. Какие перемены ждут страну в 2017 г.?

Резкое обострение ситуации в Кыргызстане началось после того, как 29 июля 2016 г. администрация президента и партия СДПК заявили о подготовке референдума по внесению поправок в конституцию, нацеленных на создание устойчивой политической системы после ухода А. Атамбаева с поста президента в 2017 г. Выступая 31 августа на параде в честь Дня независимости республики, А. Атамбаев раскритиковал позицию Р. Отунбаевой и бывших министров — они выразили недовольство инициативой внесения поправок в конституцию. Бывшие соратники президента из Временного правительства потребовали от А. Атамбаева публичных извинений, написав, что они «глубоко возмущены резкой критикой в адрес экс-президента Розы Отунбаевой, которая практически за руку привела его к посту главы страны».

«Президент Атамбаев не сможет отрицать тот факт, что без воли и мудрого руководства Розы Исаковны партия СДПК не смогла бы попасть в коалицию большинства, и А. Атамбаев не смог бы занять пост главы правительства, в последующем и пост президента», — сказано в заявлении. Бывшие члены Временного правительства 2010–2011 гг. заявили в своем обращении, что будут «решительно отстаивать честь и достоинство» экс-президента Розы Отунбаевой.

А. Атамбаев обвинил бывших членов Временного правительства в мародерствах, превышении служебного положения и подстрекательстве сепаратистов. При этом президент заявил, что не имеет доказательств, потому что силовики того времени «зачистили все следы».

В ходе парламентской сессии 1 сентября 2016 г. О. Текебаев предложил Жогорку Кенеша устроить парламентский переворот, сформировать новую коалицию и новое правительство, полностью независимые от действующего президента. 18 августа Кылычбек Султанов (владелец самой влиятельной кыргызскоязычной газеты с 120 тыс. тиражом Super.kg и ярый сторонник О.Текебаева) был освобожден от должности Чрезвычайного и Полномочного Посла Кыргызской Республики в Малайзии.

После этого сняли всех назначенцев партии «Ата-мекен» в правительстве: 5 сентября была снята с должности заместитель министра юстиции Айбермет Кутуева, 6 сентября — заместитель директора государственной инспекции по экологической и технической безопасности при правительстве республики Марат Таиров. Позже был снят министр труда и социального развития Кудайберген Базарбаев. Начались налоговые проверки у бизнесменов, аффилированных с О. Текебаевым.

Существует целый ряд причин, по которым президенту необходима перегруппировка полномочий в политической системе страны. Во-первых, 67 статья Конституции Кыргызстана гласит, что «Президент может быть привлечен к уголовной ответственности после отрешения его от должности». В республике не сложилась политическая культура передачи власти (исключение — ВРИО Р. Отумбаева на посту президента в 2010–2011 гг.) — легитимность власти обеспечивалась посредством перекладывания ответственности на предыдущих «беглых» президентов. Именно поэтому сложившаяся в 2016 г. ситуация носит весьма закономерный характер.

Во-вторых, как показал опыт самого А. Атамбаева, в условиях неразвитой партийной системы президентско-парламентская система имеет потенциал превращения в президентскую с контролем над парламентом через парламентское большинство или коалицию. Уйти при такой системе для А. Атамбаева значило бы попасть под каток репрессий от нового лидера через год-другой.

В-третьих, А. Атамбаев пришел к власти как законно избранный на выборах в 2011 г. президент. За все годы его президентства ни одно государство, ни международная организация не признали его власть тиранией. В стране не было политически мотивированных убийств, выборы в парламент были проведены честно и прозрачно, политические заключенные «нейтрализовались» через суды. Тем не менее давление со стороны оппозиции в преддверии президентских выборов 2017 г. возрастает, и остаться на второй срок, изменив конституцию, — это прямой путь к превращению в «авторитарного лидера» с точки зрения западных государств со всеми вытекающими последствиями. А. Атамбаев — не фанат власти, и лавры несменяемого президента ему ни к чему.

Все эти доводы направлены на то, чтобы вовремя уйти из власти, оставив при этом после себя команду, способную поддерживать баланс сил в элитах и повысить эффективность правительства в условиях кризиса. Новая сборка старой президентско-парламентской республики укрепляет полномочия премьер-министра по оперативному управлению правительством, не ослабляя при этом власть президента. Парламент при этом остается местом почетных и в целом неподсудных бояр, опирающихся на свои клиентско-патронажные сети.

Новое старое правительство

Конфликт закончился формированием новой коалиции. В нее вошла президентская партия СДПК, ее клон — партия «Кыргызстан» и олигархическая партия бывших чиновников «Бир Бол». Сооронбай Жээнбеков, один из ключевых сторонников президента А. Атамбаева, сохранил должность главы правительства. По итогам конфликта правительство ушло в отставку, чтобы очиститься от старых «друзей» — партии «Ата-мекен». В правительстве поменяются всего один-два министра, что никак не повлияет ни на проводимую политику, ни на качество реформ, ни на уровень жизни.

Перед новым старым правительством стоят все те же задачи. Во-первых, это работа по созданию эффективного правительства с целью грамотного и быстрого использования возможностей ЕАЭС и Китайского рынка для наращивания экспорта в эти страны. Без этого стране грозит социальная катастрофа, которую пока сдерживает переводы 700 тыс. трудовых мигрантов из России, Беларуси, Казахстана. Во-вторых, подразумевается создание действующей системы правил взаимодействия элиты с модератором, на основе которой можно строить общегражданскую идеологию. Ее отсутствие привело к тому, что ислам, особенно в его радикальных проявлениях, стал, по сути, системой ценностей для десятков тысяч кыргызстанцев.

Скрытые связи

Отставка правительства непосредственно связана с референдумом, запланированным на начало декабря 2016 г. Референдум в данном случае — это инструмент создания неких общих правил для той части элиты, которую действующий президент планирует оставить после себя. Добровольный уход из власти — уникальная практика для Центральной Азии. При этом политическая система, институты и политическая культура в стране таковы, что, если он уйдет, не оставив после себя преемника или патронажные сети, которые будут его поддерживать, в стране образуется хаос, новый передел собственности. Независимо от итогов правления Алмазбека Атамбаева, он, вероятно, будет объявлен врагом народа.

Именно поэтому было принято решение о проведении Конституционного референдума с целью создания новой гибридной формы государственного правления, которая также будет парламентско-президентской. В ней будет уменьшено значение судебной власти, будет усилена позиция правительства и будут закреплены все действующие сейчас поправки.

Классические три ветви власти превращаются в две, а судебная система становится некой диалоговой площадкой с функцией взаимного контроля. Республика не становится в чистом виде президентской или парламентской, это скорее оптимизированная сборка двуглавого орла, где одна «голова» в виде премьера, опирающегося на парламентское большинство, формирует правительство, отвечает за его деятельность и будет решать социально-экономические задачи, а президентская «голова» назначает руководителей силовых структур и контролирует внешнеполитический курс.

Второй центр силы — это олигархические и клановые группы, которые собираются в парламенте. На современном этапе развития политической культуры эти кланы представляют собой финансово-чиновничьи группы мафиозного типа, имеющие представительство в парламенте страны. Каждая партия целиком или на паях принадлежит таким группам и служит для распределения должностей, государственных заказов и т.д. Ситуация в республике остается стабильной, только если все ключевые кланы имеют доступ к ресурсам. Таким образом, новая Конституция — это закрепление текущего статус-кво.

Участие делегации ЦЭКТУ в cеминаре Всемирной таможенной организации.

В период с 9 по 11 ноября 2016 года состоялась конференция Всемирной таможенной организации по усилению взаимодействия таможенных лабораторий Азиатско-Тихоокеанского региона, организованный Центральной таможенной лабораторией Японии. Целью данного мероприятия являлось координация действий между таможенными лабораториями Азиатско-Тихоокеанского региона и решение проблемных вопросов, возникающих при производстве таможенных экспертиз, а также вопросы организации и функционирования таможенных лабораторий развивающихся стран.

В конференции принимали участие представители Всемирной таможенной организации, Европейского Союза, Афганистана, Бангладеш, Бутана, Камбоджи, Китая, Фиджи, Индии, Индонезии, Кореи, Лаоса, Малайзии, Мальдивов, Монголии, Мьянмы, Непала, Пакистана, Филиппин, Самоа, Шри Ланки, Тайланда, Вануату, Вьетнама, а также делегация Российской Федерации.

В конференции приняли участие должностные лица ЦЭКТУ с докладом о деятельности Центрального экспертно – криминалистического таможенного управления, наделенного статусом Региональной таможенной лаборатории и с докладом на тему: «Методические подходы при идентификации полимеров и композиций на их основе в таможенной экспертизе на территории Российской Федерации».

По завершению всех докладов состоялось обсуждение, в ходе которого участники конференции могли задать все интересующие их вопросы, как представителям ВТамО, так и представителям других стран.

Во время церемонии закрытия участники конференции получили сертификаты Всемирной таможенной организации, подписанные Генеральным Секретарем ВТамО Кунио Микурия.

По итогам прошедшей конференции можно сделать выводы о необходимости объединения усилий, кооперации между странами для преодоления общемировых проблем (например, противодействие распространению наркотиков), а также необходимости постоянного обмена опытом в рамках международных форумов под эгидой Всемирной таможенной организации в целях совершенствования экспертных исследований и противодействию обороту наркотических средств, а также решения иных вопросов, касающихся таможенного дела.

По результатам анализа докладов и их обсуждения делегатами конференции с учетом присвоения ЦЭКТУ статуса региональной таможенной лаборатории ВТамО можно утверждать, что ЦЭКТУ в своей работе использует самые современные методы исследования и не только не уступает по качеству проведенных исследований таможенным лабораториям других стран, но и превосходит их, что дает возможность организации на базе ЦЭКТУ центра по проведению стажировок сотрудников стран Евроазиатского региона с целью подготовки высококвалифицированных экспертов.

В ПАКИСТАНЕ ОТКРЫЛСЯ КИТАЙСКИЙ ПОРТ

В рамках первого этапа строительства Китайско-Пакистанского экономического коридора (CPEC), который является частью стратегии "Одного пояса - одного пути", на днях состоялось открытие пакистанского порта Гвадар. Это первый порт, через который КНР будет отправлять грузы в Индийский океан в обход Южно-Китайского моря и Малаккского пролива. К открытию порта в Пакистан прибыли грузовики, товары с которых были погружены на китайские корабли и отправлены в страны Ближнего Востока и Африку.

Напомним, в мае 2013 года в ходе визита премьера Госсовета КНР Ли Кэцяна в Пакистан было подписано соглашение об организации строительства китайско-пакистанского экономического коридора, который должен начинаться в синьцзянском Кашгаре и выходит на юг, в порт Гвадар с выходом в Индийский океан на территории Пакистана.

В этом году акционерная компания China State Construction официально подписала с Управлением автомобильных дорог Пакистана коммерческий контракт по строительству автомобильной дороги «Карачи-Лахор», что положило начало официальной реализации самого крупного проекта транспортной инфраструктуры в рамках экономического коридора между Китаем и Пакистаном.

Мьянма балансирует между ведущими игроками

Владимир Терехов

Ряд примечательных событий последних недель позволяет вновь обратиться к теме сложной политической игры, разворачивающейся вокруг Мьянмы между ведущими мировыми игроками. В основном и пока она сводится к борьбе за приобретение в этой стране позиций, более предпочтительных, чем у конкурентов. Однако в случае обострения игры вопрос о “призе” может принять совсем бескомпромиссный характер, когда победитель получает полный контроль над Мьянмой, а глобальный конкурент его полностью утрачивает. В подобных случаях говорят об играх с нулевой суммой.

Сама борьба за влияние на Мьянму обусловлена её исключительно важным для ведущих игроков стратегическим положением. Среди других стран Юго-Восточной Азии подобного уровня стратегической значимостью обладает, прежде всего, территория Филиппин.

Что касается самих Мьянмы, Филиппин и похожих стран, являющихся, скорее, объектами, чем субъектами политической игры в ЮВА, то их принадлежность к этому важнейшему региону содержит в себе как плюсы, так и потенциальные минусы. При наличии определённого умения и не очень остром характере борьбы между “большими парнями” можно извлечь немалую для себя пользу, получая от каждого из них разного рода знаки внимания. Из них наибольший интерес представляют, конечно, те, которые носят материально-финансовый характер.

Однако, начиная с определённой стадии обострения игры, недавний выгодополучатель легко может оказаться в положении зерна, скатывающегося в узкое пространство между жерновами. Судя по всему, пока ситуация в ЮВА позволяет Мьянме и другим странам региона достаточно успешно маневрировать в поле сил, которое формируют ведущие игроки.

Именно этим занимается такой эпатажный политик, как президент Филиппин Родриго Дутерте, удачно исполняющий роль “простого парня”. Совсем иначе по форме, но тоже самое по сути делает (получившая хорошее образование) Аун Сан Су Чжи – лидер Мьянмы де-факто.

В полной мере сама технология балансирования “слабых” игроков среди “сильных” проявляется в ходе разного формата переговоров тех и других.

Ранее мы выделяли тот факт, что первый официальный заграничный визит госпожи Су Чжи (фактически её первый выезд в “международный свет” в роли лидера Мьянмы) состоялся 17-21 августа с. г. в Китай. Примечательность этого факта заключается в том, что она оказалась во главе своей страны существенным образом вследствие многолетних американских усилий по свержению власти военных, ориентировавшихся на КНР.

Но, стремясь избежать обострения отношений с великим соседом (который остаётся основным внешним инвестором и торговым партнёром Мьянмы), Су Чжи ответила положительно на явный месседж Пекина продолжать экономические связи и после смены власти в стране.

Кроме того, принимался, видимо, во внимание и тот крайне важный факт, что вопрос терзающих Мьянму многолетних внутренних конфликтов (включая вооружённые) существенным образом находится в “ведении” Китая.

В ответ на вполне конкретные китайские предложения в сфере экономической кооперации Аун Сан Су Чжи выразила поддержку принципа “одного Китая”, признав тем самым законность действий Пекина по подавлению “сепаратистских проявлений” в этнических окраинах КНР, включая Тибет.

Здесь немаловажным представляется заметить, что находящийся в положении тибетского изгнанника нынешний Далай-лама является духовным лидером всех буддистов, включая, следовательно, и госпожу Су Чжи. Но, как известно, “Париж стоит мессы”.

Тем самым она сильно огорчила своих многочисленных симпатизантов – профессиональных борцов за “права человека”, в том числе их (самозваного) лидера в лице руководства США. Из Вашингтона стали раздаваться голоса о том, что “госпожа Су Чжи заговорила языком военной хунты”.

Однако подобного рода эмоции никак не повлияли на текущую американскую политику, цель которой сводится всё к тем же попыткам блокирования китайских усилий по восстановлению своего влияния в Мьянме периода правления военных.

В первой половине сентября с. г. Аун Сан Су Чжи посетила с официальным визитом США с целью, главным образом, получения от президента Б. Обамы обещания снять остатки экономических санкций, введённых в 1991 г. Вашингтоном после военного переворота в Мьянме. Выслушав дежурные порицания относительно сохраняющихся “нарушений”, она такое обещание получила, и в начале октября американские санкции были окончательно отменены.

В середине октября лидер Мьянмы прибыла в Индию, роль которой в региональных делах и на мировой арене быстро растёт. Поводом для этой поездки послужило очередное заседание региональной организации BIMSTEC (Bay of Bengal Initiative for Multi-Sectoral Technical and Economic Cooperation), в которую входят семь стран, примыкающих к Бенгальскому заливу. Кроме того, лидеру Мьянмы была предоставлена возможность посетить проходивший тогда же 8-й саммит BRICS.

В ходе двусторонних переговоров Аун Сан Су Чжи с премьер-министром Индии Нарендрой Моди особое внимание было уделено сфере безопасности и обороны.

И это объяснимо хотя бы тем, что по обе стороны 1600-километровой границы, разделяющей Мьянму с Индией, нередко активизируются различного рода повстанческие группировки. Через ту же границу проходит и один из самых крупных наркотрафиков.

Важно заметить, что кооперация с Мьянмой в сфере обороны является ключевым элементом реализации давнего тренда индийской внешней политики “Взгляд на Восток”. Путём укрепления позиций в Мьянме Индия намерена развивать отношения с другими странами ЮВА, прежде всего, с Таиландом, Малайзией, Индонезией и Вьетнамом.

Ещё одного ведущего регионального игрока – Японию – Аун Сан Су Чжи посетила в ходе официального визита, состоявшегося 1-4 ноября с. г. Главным итогом этой поездки стало обещание премьер-министра Синдзо Абэ предоставить “дружественной Мьянме” в последующие пять лет государственные и частные инвестиции на весьма солидную сумму около 8 млрд долл.

Эти деньги будут вложены в различные секторы экономики Мьянмы, а также использованы в целях решения серьёзных социальных проблем, среди которых выделяются конфликты на этнической и религиозной почве.

Представляется примечательным комментарий одной из ведущих японских газет Mainichi Shimbun по поводу итогов визита Аун Сан Су Чжи, которые рассматриваются в контексте “соперничества” между Японией и Китаем за влияние на страны региона ЮВА.

В целом же можно констатировать продуктивность политики балансирования нынешней Мьянмы (а также других стран ЮВА) в непростой обстановке, складывающейся в регионе. Что само по себе является признаком того, что развитие ситуации в ЮВА пока не преодолело ту черту, когда заниматься подобным балансированием станет “себе дороже”.

Американскому экологу из Института Карнеги, летавшему над джунглями острова Борнео в Малайзии, довелось обнаружить уникальное тропическое дерево, столь высокое, что может «поместить» в себя трех кашалотов, если их поставить друг на друга.

Грэгори Эснер при помощи лидара, установленного на самолете, патрулировал девственные леса Малайзии, когда нашел настоящего гиганта среди деревьев – 94-метровое тропическое дерево рода шорея, ширина кроны которого в диаметре достигала 40 м.

После того, как дерево было обнаружено в результате анализа данных лидара, Эснер отправился в джунгли, чтобы лично с ним познакомиться. К общему изумлению эколог добавил и тот факт, что исполин оказался окружен своими близнецами, которые лишь на несколько метров уступали ему в росте, составляя примерно 90 м в высоту.

«Это самое высокое тропическое дерево с 49 сородичами, которое можно назвать удивительным проявлением природной силы. Открытие этой группы – подарок науке, жителям Борнео и всему миру», – отметил исследователь.

Доктор Юго-восточного Центра изучения тропических лесов Гленн Рейнольдс подчеркивает, что экземпляры, подобные 94-метровому дереву «не существуют за пределами первичного леса», поэтому крайне важно защитить этих редких гигантов от воздействия окружающей среды и людского коварства.

Эснер сравнил высоту исполинского дерева с тремя поставленными друг на друга кашалотами – крупнейшими на планете млекопитающими, передает The Daily Mail.

Северный морской путь: новые перспективы для стран АТР

Дмитрий Бокарев

Двадцать лет назад восемь арктических государств создали Арктический совет (АС), чтобы совместно осваивать полярную зону, сохранять экологию и культуру коренных народов региона. Первоначально в Совет входили Дания, Исландия, Канада, Норвегия, Россия, США, Финляндия, Швеция. Позднее к АС присоединились другие государства, имеющие интересы в Арктике. Уже несколько лет в качестве наблюдателей в Совете присутствуют Индия, Китай, Сингапур, Южная Корея и Япония. Учитывая финансовый потенциал этих стран и их опыт в морской логистике, они могут оказать немалую помощь странам АС. Все они добились принятия в АС немалым трудом и сейчас не жалеют сил, чтобы получить доступ к арктическим ресурсам и морским маршрутам.

Одна из самых привлекательных вещей в евразийском секторе Арктики – это, конечно, российский Северный морской путь (СМП), идущий вдоль северного побережья РФ, через моря Северного Ледовитого океана.

В последнее время Россия уделяет значительное внимание развитию своего уникального транспортного коридора. О его значении говорил в своем декабрьском Послании Федеральному Собранию в 2015 г. президент Владимир Путин. За последнее время СМП не раз называли основой экономического роста и транспортной безопасности как северных территорий, так и России в целом.

Это самый короткий морской маршрут из Европейской России на Дальний Восток. В более широком смысле СМП – огромная часть кратчайшего пути, связывающего по морю Европу и Азию, Атлантический океан с Тихим. Его использование позволило бы азиатским государствам значительно сократить время и снизить стоимость перевозок грузов в Европу. В настоящее время практически все грузы из Азиатско-Тихоокеанского региона доставляются в Европу вдоль южного побережья Евразии, через Суэцкий канал. Мало того, что такой путь гораздо длиннее, он еще и опаснее в связи с деятельностью пиратов и террористической угрозой. Кроме того, в последние годы этот маршрут стал более рискованным в связи с обострением обстановки в АТР. Территориальные споры между Китаем и другими государствами, борьба США за сохранение влияния – все это может однажды привести к тому, что кто-то пожелает заблокировать морское сообщение. Сделать это не сложно, ведь южный маршрут имеет несколько уязвимых мест, которые можно контролировать небольшими силами. Это такие узкие проходы, как Суэцкий канал и Малаккский пролив. Если что-то подобное произойдет, СМП может стать настоящим спасением для азиатских стран, активно торгующих с Европой. Примечательно то, что СМП проходит по территориальным водам России. Это значит, что всем странам, желающим им воспользоваться, необходимо достичь взаимопонимания с РФ. Это может стать важным фактором в российских международных отношениях.

Кроме того, государства, желающие пользоваться СМП, должны будут принять участие в его обустройстве и сделать немалые инвестиции в его развитие. Поддержание СМП в судоходном состоянии – трудная и дорогостоящая работа. Для сохранения проходимости маршрута Россия использует свой ледокольный флот, что весьма недешево. Особенно это касается зимнего периода. Сейчас СМП используется преимущественно Россией для доставки необходимых грузов в порты Крайнего Севера и вывоза оттуда продуктов местной промышленности. Активнее всего использует СМП российская компания «Норильский никель». Больше половины перевозимых грузов принадлежит ей. Поскольку у «Норильского никеля» есть собственные ледоколы, компания сама доставляет свою продукцию независимо от времени года. Также СМП пользуются «Газпром» и «Роснефть».

Новая стратегия развития российских северных территорий подразумевает привлечение иностранных компаний, которые также будут участвовать в поддержании проходимости СМП. Одна из наиболее заинтересованных в сотрудничестве стран – Япония. В начале 2016 г. интересное заявление сделала Казуко Сираиси, спецпредставитель Японии по вопросам Арктики. По ее словам, до 40% грузоперевозок в Европу Страна восходящего солнца готова производить через СМП. При этом Япония готова предоставить свою помощь в мониторинге ледовой обстановки.

Еще один важный кандидат в пользователи СМП – КНР. На первый взгляд это кажется странным, ведь именно сейчас Китай налаживает свой «Морской шелковый путь», который должен соединить Азию с Европой по южному маршруту, упомянутому выше. Некоторые эксперты ожидали, что между СМП и «Морским шелковым путем» развернется конкуренция. Однако, как видно, КНР также нуждается в запасном пути доставки грузов, учитывая неспокойную обстановку в АТР.

Так или иначе, правительство Китая не раз проявляло интерес к СМП. В 2013 г. СМП впервые прошел китайский корабль «Yong Sheng». Свой путь он начал в порте Далянь (КНР), а окончил в Роттердаме (Голландия).

Прежде чем СМП станет полноценной альтернативой более длинному южному морскому маршруту, предстоит проделать еще большую работу по его благоустройству. Необходимо создать инфраструктуру, способную обеспечивать стоянку, погрузку и разгрузку кораблей в разных участках пути на протяжении всего года (сейчас на всем СМП только в порт Дудинка корабли могут заходить круглый год). В этом вопросе российская сторона рассчитывает на содействие китайских инвесторов. Как видно, Поднебесная имеет вполне серьезные намерения закрепиться на СМП. Так, КНР уже принимает большое участие в развитии Архангельской области. Несколько веков Архангельск является плацдармом России для всей ее деятельности в Арктике. Это одна из ключевых точек СМП, в которой сосредоточены огромные промышленные мощности и расположены важные порты. Как и прежде, сейчас Архангельской области отводится важное место в новом проекте «Социально-экономическое развитие Арктической зоны Российской Федерации».

В октябре 2016 г. российская компания «Арктический транспортно-промышленный узел «Архангельск» подписала договор с китайской «Poly International Holding Co». В соответствии с ним, компания из КНР намерена финансировать постройку глубоководного порта рядом с островом Мудьюг в Белом море. Это станет заметным вкладом в развитие СМП. По прогнозам, к 2030 г. грузооборот нового порта может превысить 30 млн тонн.

Еще одно подтверждение серьезного интереса Китая к Архангельской области – инвестиции в ее энергетику со стороны крупной китайской компании «Хуадянь». Помимо прочего, этим летом совместное российско-китайское предприятие «Хуадянь-Архангельская ТЭЦ» выкупило единственный в Архангельске источник централизованного теплоснабжения – Архангельскую ТЭЦ, выплатив за нее долг в размере 2,7 млрд рублей.

Очевидно, что доступ к арктическим территориям России по-настоящему важен для Китая.

В заключение можно отметить, что Северный Морской путь – уникальный транспортный коридор, который может сделать РФ одним из важнейших транзитных государств. Он способен привлечь многих крупных иностранных инвесторов. Задача России – выстроить с ними максимально выгодные отношения.

ОПЕК незначительно ухудшила прогноз по мировому спросу на нефть в 2017 году - на 0,01 миллиона баррелей в сутки по сравнению с октябрьским прогнозом, до 95,55 миллиона баррелей в день; прогноз на 2016 год остался неизменным – в среднем на уровне 94,4 миллиона баррелей в день, следует из ноябрьского доклада организации.

В то же время ОПЕК понизила прогноз-2016 по поставкам нефти из стран, не входящих в организацию, на 0,1 миллиона баррелей в день по сравнению с октябрьской оценкой - до 56,2 миллиона баррелей в сутки. Таким образом, показатель по итогам года снизится на 0,78 миллиона баррелей в день с уровня 2015 года.

"Пересмотр связан с более сильным, чем ожидалось, снижением предложения в третьем квартале 2016 года со стороны США, Мексики, Норвегии, Великобритании, Малайзии, Казахстана и Китая", - поясняет организация.

ОПЕК также ожидает, что объем производства нефти в странах вне картеля во второй половине текущего года будет ниже уровня первого полугодия, несмотря на рост числа буровых установок в США, завершение периода сезонного техобслуживания производственных объектов, а также запуск ряда новых проектов.

Прогноз по поставкам на 2017 год также пересмотрен в сторону понижения по сравнению с октябрьским оценкой - на 0,11 миллиона баррелей в сутки, до 56,43 миллиона баррелей в день.

Спрос на нефть ОПЕК, по прогнозам организации, в 2016 году вырастет по сравнению с 2015 годом на 1,9 миллиона баррелей – до 31,9 миллиона баррелей в день, в 2017 году - на 0,8 миллиона баррелей в день, до 32,7 миллиона баррелей в день. Оба прогноза улучшены на 0,1 миллиона баррелей в день по сравнению с октябрьской оценкой.

ЕАЭС – новая сила в АТР

Дмитрий Бокарев

5 октября 2016 г. вступило в силу Соглашение о зоне свободной торговли между Социалистической Республикой Вьетнам (СРВ) и Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС). Оно было подписано главами правительств СРВ и всех стран ЕАЭС – Армении, Белоруссии, Казахстана, Киргизии и России в мае 2015 г., однако вступить в силу смогло лишь после ратификации парламентами указанных стран.

Уже много лет ЕАЭС активно торгует с Вьетнамом. Только за 2010-2014 гг. объем торговли увеличился более чем на 60%, превысив $4 млрд. Создание ЗСТ – закономерный итог этого сотрудничества. По прогнозам Евразийской комиссии, оно может привести к более чем двукратному росту товарооборота к 2020 г., причем не менее 80% объема придется на Россию.

Совокупное население ЕАЭС – 183 млн человек, а общий объем ВВП превышает $2 трлн. Льготный доступ на такой обширный рынок – это, несомненно, большой успех для вьетнамской экономики. ЕАЭС также не в обиде: ведь население СРВ превышает 95 млн человек, а ВВП составляет $192 млрд. По данным за последние годы, экономика страны стремительно развивается.

Таким образом, Соглашение о ЗСТ весьма выгодно обеим сторонам. В соответствии с документом, в ближайшее десятилетие большую часть товаров как СРВ, так и ЕАЭС ожидает полное или частичное освобождение от ввозных таможенных пошлин, что должно привести к снижению их стоимости и быстрому развитию торговли. Кроме того, в Соглашении уделяется внимание защите интеллектуальной собственности, сотрудничеству в сфере электронной коммерции и в области государственных закупок. Также оговариваются вопросы защиты конкуренции. Помимо импорта и экспорта, договор о ЗСТ облегчит взаимные инвестиции.

Вьетнамское руководство видит большое будущее в отношении торгового партнерства как с ЕАЭС, так и непосредственно с Россией. По данным 2016 г., российско-вьетнамский товарооборот достигает $3,7 млрд. Ожидается, что к 2020 г. благодаря созданию ЗСТ он может превысить $10 млрд.

Помимо положений, общих для всех участвующих стран, Соглашение о ЗСТ изначально включало разделы, касающиеся только СРВ и России. В них оговариваются дополнительные условия, облегчающие торговлю, инвестиции и перемещения физических лиц между двумя странами. После подписания Соглашения начал действовать российско-вьетнамский «Межправительственный протокол о поддержке производства моторных транспортных средств на территории Социалистической Республики Вьетнам». Этот документ был подписан в марте 2016 г. вьетнамским министром промышленности и торговли Ву Хи Хоангом во время визита в Россию. С российской стороны протокол подписал Д. Мантуров, министр промышленности и торговли РФ. В соответствии с документом, в СРВ будут созданы совместные предприятия вьетнамских фирм с российскими компаниями «Группа ГАЗ», «КамАЗ», «Соллерс», которые будут производить различные виды автомобильной техники.

Заключение договора о свободной торговле с Вьетнамом – приятное событие для ЕАЭС и для России в частности. Однако его значение больше, чем просто приобретение хорошего торгового партнера. Можно сказать, что это выход российской экономики на новый уровень, ведь раньше у РФ не было подобных соглашений со странами дальнего зарубежья. Кроме того, это начало масштабного продвижения ЕАЭС и России в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

С самого своего появления в 2015 г. ЕАЭС пытается наладить торговые связи со странами АТР. Как известно, Вьетнам – важный член Ассоциации стран Юго-Восточной Азии, которая объединяет многие государства АТР. Не исключено, что ЗСТ с Вьетнамом – это шаг на пути к созданию ЗСТ со всеми странами-участницами АСЕАН. Многие члены АСЕАН благосклонно относятся к такой идее. Переговоры уже ведутся с Индонезией, Королевством Камбоджа, Малайзией и Сингапуром. Кроме того, рассматриваются возможности создания ЗСТ с государствами АТР, не входящими в АСЕАН, такими как Индия, Китай, Новая Зеландия. Так что, можно сказать, что позиции ЕАЭС в АТР постепенно укрепляются. Еще одним подтверждением этого стало заявление Монголии о желании присоединиться к ЕАЭС, сделанное в ноябре 2016 г.

На первый взгляд может показаться, что приход ЕАЭС в АТР приведет к конкуренции с Китаем, который сейчас, на фоне ослабления США, является одним из главных игроков в регионе. Однако на самом деле рост влияния ЕАЭС скорее выгоден Поднебесной.

Как известно, наиболее заметный процесс в АТР в наше время – противостояние между Китаем и США. Экономическое и политическое влияние США в регионе заметно ослабло в последние годы, однако оно по-прежнему велико. Америка по мере сил старается сохранить свое могущество, притянуть на свою сторону как можно больше стран. Так, в феврале 2016 г. было подписано соглашение о создании Транстихоокеанского партнерства (ТТП). В ТТП вошли Австралия, Бруней, Вьетнам, Канада, Малайзия, Мексика, Новая Зеландия, Перу, Сингапур, США, Чили и Япония. Все эти страны объединила зона свободной торговли и ряд общих правил.

Несомненно, с таким союзом конкурировать сложно, ведь на долю стран-участниц Партнерства приходится около 30% мировой торговли. При этом сейчас ведутся переговоры о создании ТТИП – Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства, в которое США хотят вовлечь Евросоюз. Вероятность, что эти переговоры увенчаются успехом, невелика: проект слишком невыгоден для Европы. Однако если это все же случится, то по обеим сторонам Евразии могут возникнуть крупные и богатые экономические объединения, на долю которых придется около 80% мировой торговли. При этом каждое из них будет контролироваться США.

В этой связи страны, вошедшие в состав ТТП и ТТИП, могут значительно снизить объемы торговли со всем остальным миром, в том числе и с КНР, которая является сейчас крупнейшим торговым партнером многих из них. Более того, ставится под удар один из главных проектов Китая, на который он возлагает огромные надежды – «Новый Шелковый путь», который должен соединить Европу и Азию и сам стать со временем зоной свободной торговли. Несомненно, такое развитие событий не может устроить ни КНР, ни множество других стран Евразии и АТР.

Чтобы успешно конкурировать с ТТП и ТТИП, страны ЕАЭС и АТР должны приложить как можно больше усилий к взаимной интеграции. Объединившись Россия, Китай, Индия, АСЕАН и Центральная Азия смогут не опасаться никаких конкурентов. Однако многие государства, не желающие сотрудничать с США, опасаются мощного и экспансивного Китая. Это препятствует объединению региона. Возможно, появление третьей силы, такой, как ЕАЭС, станет для них выходом и поможет наладить успешное сотрудничество.

Ирак призвал российскую "Газпром нефть" увеличить добычу сырья на месторождении Бадра.

Иракские власти призвали российскую компанию "Газпром нефть" увеличить добычу сырой нефти на месторождении Бадра, расположенном в провинции Васит на востоке Ирака. С таким предложением, как сообщил иракский телеканал "Ас-Сумария", выступил министр нефти республики Джаббар аль-Лаиби по итогам встречи с генеральным директором "Газпром нефти" Александром Дюковым.

По словам министра, "российская компания должна двигаться вперед и увеличивать показатели производства нефти и попутного газа на месторождении Бадра в соответствии с планами перспективного развития этого нефтяного поля".

Иракский министр также обратил внимание, что власти страны предоставляют "все возможные преференции нефтяным компаниям с целью увеличения объемов добычи сырья и совершенствования производства на иракских месторождениях".

Геологические запасы месторождения Бадра оцениваются в 3 млрд баррелей. План Министерства нефти Ирака предусматривает его освоение в течение 20 лет с возможностью продления контракта на 5 лет. Промышленная добыча сырья на месторождении началась в 2014 году. В 2015 году было добыто около 1,4 млн тонн сырой нефти.

Доля "Газпром нефти" в проекте составляет 40%, остальные принадлежат компаниям из Кореи, Малайзии и Турции.

Итоги. Задачи. Перспективы.

На вопросы редакции газеты «Щит и меч» отвечает министр внутренних дел Российской Федерации генерал полиции Российской Федерации Владимир КОЛОКОЛЬЦЕВ.

- Владимир Александрович, в преддверии профессионального праздника принято подводить итоги работы, определять перспективы развития. Каковы, с точки зрения министра, главные достижения МВД России за этот год? Что предстоит сделать в ближайшее время?

- Практически по всем направлениям оперативно-служебной деятельности нам удалось закрепить положительные тенденции, что является главным итогом работы министерства в 2016 году. В целом оперативная обстановка в стране продолжает оставаться под контролем правоохранительных органов.

Данные официальной статистики свидетельствуют о снижении общего уровня преступности по сравнению с прошлым годом. При этом зафиксировано устойчивое уменьшение количества тяжких и особо тяжких преступлений, таких как убийства, умышленные причинения тяжкого вреда здоровью, разбойные нападения. В то же время необходимо признать, что происходящие социально-экономические процессы напрямую повлияли на увеличение числа отдельных видов правонарушений. В основном это касается бытовых, имущественных и неосторожных преступлений небольшой и средней тяжести.

В этом году наши сотрудники провели ряд масштабных операций по пресечению деятельности организованных групп и преступных сообществ. К примеру, в Московском регионе и Республике Карелия у участников межрегиональной криминальной группировки изъято 8 взрывных устройств, более 30 единиц оружия и свыше 3,5 тысячи боеприпасов. В Челябинской области в суд направлено дело по обвинению в бандитизме членов группировки, совершивших серию разбойных нападений на инкассаторов и работников почтовых отделений.

Особое внимание уделялось противодействию группировкам экстремистской и террористической направленности. В ряде регионов, в частности, в Тверской области и Республике Ингушетия, во взаимодействии с коллегами из ФСБ России задержаны члены законспирированной экстремистской ячейки, занимавшейся вербовкой рекрутов в международные террористические организации.

Отдельно хотелось бы отметить положительные результаты, достигнутые нашими специалистами по борьбе с преступлениями в сфере высоких технологий. Весной этого года в 15 субъектах Российской Федерации были задержаны несколько десятков участников группировки хакеров, совершивших серию целевых атак на российские банки. Тем самым предотвращён ущерб на сумму свыше 2 миллиардов рублей. В Ростовской области пресечена деятельность организованной группы, члены которой занимались хищением с банковских счетов денежных средств, собранных для лечения тяжелобольных людей. А в ходе продолжавшейся несколько месяцев совместной работы оперативников подразделений «К» в ряде регионов страны ликвидировано крупное сетевое сообщество изготовителей и распространителей детской порнографии, задержаны его организаторы и активные участники.

Что касается деятельности полиции по охране общественного порядка, то в этом году наши сотрудники были задействованы на всех крупнейших политических, культурных и спортивных мероприятиях, проходивших в России, и везде правопорядок был обеспечен на высоком уровне. Прежде всего, я имею в виду прошедшую избирательную кампанию и Единый день голосования, когда более 300 тысяч сотрудников несли службу на избирательных участках по всей России. Работа полицейских была положительно оценена руководством Центральной избирательной комиссии. В полной мере общественный порядок был обеспечен на Петербургском международном юридическом форуме, Восточном экономическом форуме во Владивостоке, чемпионате мира по хоккею в Москве и Санкт-Петербурге, на многих других мероприятиях.

Большая работа проделана в сфере обеспечения безопасности дорожного движения. Ни для кого не секрет, что из всех полицейских подразделений деятельность Госавтоинспекции находится, пожалуй, под наиболее пристальным вниманием общественности и граждан, ведь автомобилистов у нас много, и практически каждая инициатива вызывает дискуссии. Тем отраднее, что поддержано обществом и доказало свою эффективность введение с начала этого года 50-процентной скидки при оплате штрафа за нарушение ПДД в течение 20 дней. Положительно был встречен автомобильной общественностью и запрет на использование мобильных средств фотофиксации нарушений (правда, здесь нужно сделать оговорку - в некоторых субъектах они по-прежнему применяются под личную ответственность руководителей территориальных органов внутренних дел). Вступил в силу новый административный регламент, регулирующий порядок проведения экзаменов на получение водительских удостоверений. Сейчас прорабатываются технические и правовые вопросы, которые позволят упростить процедуру привлечения к ответственности нарушителей на основе видеоматериалов, отснятых гражданами. Главный результат всех предпринятых мер - это достигнутое сокращение дорожно-транспортного травматизма.

Что же касается перспектив развития, то первоочередной задачей сегодня является совершенствование системы управления органами внутренних дел. Основными приоритетами в этой работе должны стать укрепление органов внутренних дел на районном уровне, снижение нагрузки на личный состав, избавление от несвойственных функций и автоматизация ряда процессов в нашей деятельности. Все эти составляющие взаимосвязаны, весьма непросты для любого руководителя, их реализация позволит в нынешних условиях обеспечить эффективное выполнение нашими подразделениями задач по борьбе с преступностью и поддержанию общественного порядка.

О престиже полицейской службы

- В последние годы государством предприняты существенные меры для поднятия престижа полицейской службы. Отразилось ли это на профессиональном уровне сотрудников ведомства? Можно ли сказать, что за прошедшее время создан костяк профессионалов?

- Безусловно, служба в органах внутренних дел стала более привлекательной для наших сограждан с точки зрения материального обеспечения, пакета социальных гарантий, карьерных перспектив. Заработная плата полицейского сейчас вполне конкурентоспособна на рынке труда, и это обеспечивает приток в наши ряды хорошо образованных и квалифицированных молодых специалистов.

Заметно повысился и профессиональный уровень полицейских. Достаточно сказать, что за последние 4 года число сотрудников полиции, имеющих высшее образование, выросло на 10 процентов, и почти на столько же увеличилось число сотрудников с высшим юридическим образованием.

Подобные результаты стали возможны благодаря коренной модернизации системы ведомственного образования, проведённой министерством. Сегодня обучением охвачены все категории сотрудников, включая высший начальствующий состав. Для этого актуализированы программы обучения, широко используются возможности повышения квалификации без отрыва от службы. Две трети принятых на службу сотрудников проходят первоначальную подготовку в ведущих университетах, академиях и институтах МВД России с высококвалифицированным педагогическим составом и развитой учебно-материальной базой. Принятые меры способствовали укреплению профессионального кадрового ядра в органах внутренних дел.

Ещё один момент, на который хотел бы обратить внимание. В прошедшем году нам удалось на законодательном уровне решить наиболее острые проблемы, связанные с выплатами ежемесячных денежных пособий и компенсаций семьям погибших сотрудников. Это направление социальной работы всегда находится на особом контроле руководства ведомства. Мы делаем всё возможное, чтобы поддержать семьи наших товарищей, отдавших свои жизни в борьбе с преступностью, дать достойное образование их детям. И так будет всегда.

- На ваш взгляд, какие качества для полицейского являются самыми важными? Какие знания и умения отличают современного стража порядка от его коллег из прошлого?

- Сегодня к сотруднику полиции предъявляются самые высокие требования как со стороны профессиональной среды, так и со стороны общественности. Наряду с такими качествами, традиционно необходимыми каждому полицейскому, как профессионализм, физическая выносливость, порядочность, на первый план выходят хорошая морально-психологическая подготовка, стрессоустойчивость, умение быстро и объективно оценивать обстановку, принимать правильные решения в условиях дефицита времени.

Чтобы в полицию пришли сотрудники, отвечающие этим требованиям, с 2014 года в министерстве действует обновлённая инструкция по отбору граждан на службу. Успешно внедрена в практику современная модель личностно-профессиональной диагностики кандидатов, для чего активно используются автоматизированные психодиагностические комплексы, полиграф. Введён в действие обновлённый Порядок проведения аттестации сотрудников органов внутренних дел.

Особо хочу отметить, что в наше время каждый сотрудник обязан заниматься самообразованием и саморазвитием. Окружающий мир сильно изменился за последние два-три десятилетия. Посмотрите, как интенсивно развиваются компьютерные технологии, растёт скорость передачи информации, появляются передовые методики раскрытия и расследования преступлений, новые виды экспертных исследований. Современный полицейский просто не имеет права стоять на месте, опираться лишь на знания, полученные когда-то в учебном заведении. Только постоянное стремление к повышению своей квалификации может служить залогом его профессионального и личностного роста.

Об антинаркотической и миграционной работе

- Заработали ли в полную силу антинаркотические и миграционные подразделения, вошедшие недавно в состав МВД России?

- С 1 июня этого года МВД России в полном объёме осуществляет полномочия в сфере контроля за оборотом наркотиков. Соответствующие подразделения созданы как в структуре центрального аппарата министерства, так и в территориальных органах внутренних дел. Их комплектование практически завершено, в том числе на службу приняты наиболее квалифицированные и подготовленные специалисты ФСКН России.

Поскольку противодействие незаконному обороту наркотиков по большому счёту не является новым направлением для МВД России, результат эти подразделения стали давать сразу. С момента их создания органами внутренних дел выявлено около 66 тысяч наркопреступлений.

Наркобизнес является транснациональным явлением, поэтому для правоохранительных органов очень важно наладить сотрудничество в этой сфере с зарубежными коллегами. Ответственно заявляю, что по всем ранее взятым российской стороной международным обязательствам в сфере контроля за оборотом наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров МВД России продолжит работу. Как пример такого взаимодействия можно привести недавнее задержание совместно с киргизскими коллегами активного участника международной преступной группировки, гражданина Литвы, по подозрению в организации контрабандных поставок героина из Киргизии транзитом через Россию в страны Западной Европы. Изъято свыше 18 килограммов героина.

Что касается миграционных подразделений, то здесь ситуация несколько иная. После передачи МВД России функций ФМС России обеспечение миграционной безопасности стало одной из главных задач органов внутренних дел. Это направление чрезвычайно важно. Ведь в нашу страну ежегодно въезжают более 17 миллионов иностранных граждан и лиц без гражданства.

Главное в настоящее время - это сохранить преемственность оказания гражданам государственных услуг в данной сфере. К полномочиям органов внутренних дел добавилось предоставление 18 новых видов государственных услуг, которые очень востребованы населением. На их получение ежегодно поступает около 100 миллионов обращений.

Согласитесь, если гражданину нужно, к примеру, переоформить загранпаспорт, ему, по большому счёту, всё равно, какие структурные изменения происходят в правоохранительной системе. У него свои жизненные планы, и он хочет получить документ в установленный законодательством срок, без очередей и с минимальными временными затратами. Наша общая задача - сделать так, чтобы внутриведомственные сложности переходного периода не повлияли на сроки и качество предоставляемых государственных услуг.

Недавно, выступая на учебно-методическом сборе перед нашими региональными руководителями, я потребовал ликвидировать очереди и сократить время оказания услуг до 15 минут, а также предупредил их о личной ответственности. Это должно быть сделано в кратчайшие сроки, времени на раскачку у нас нет.

О законодательных нововведениях

- В последние годы существенному преобразованию подверглось отечественное уголовное и уголовно-процессуальное законодательство. Какие новации, подготовленные МВД России, пошли на пользу уголовному судопроизводству? Над какими инициативами в этой области министерство работает сегодня?

- Ведущие юристы Министерства внутренних дел принимают активное участие в работе по совершенствованию уголовного и уголовно-процессуального законодательства. К примеру, наш представитель является ответственным секретарём созданной в феврале этого года рабочей группы по мониторингу и анализу правоприменительной практики в сфере предпринимательства. В рамках её работы подготовлены и в последующем приняты законодательные инициативы, направленные на смягчение мер уголовно-правового воздействия в отношении лиц, совершающих преступления в сфере экономики. Прежде всего, речь идёт о внесённых в июле текущего года изменениях в уголовный кодекс Российской Федерации, уточнивших квалификацию отдельных видов мошенничества.

Представляется, что эти изменения будут способствовать созданию благоприятной среды для развития малого и среднего бизнеса, а также послужат стимулом для предпринимательской активности населения. Кроме того, прорабатывается вопрос об усилении ответственности должностных лиц правоохранительных органов за совершение действий, приведших к необоснованному преследованию предпринимателей и прекращению ими хозяйственной деятельности.

По инициативе МВД России увеличена до 2500 рублей сумма мелкого хищения, которое квалифицируется как административное правонарушение. В то же время введена уголовная ответственность за мелкое хищение, совершённое лицом, подвергнутым административному наказанию.

Сейчас наши эксперты во взаимодействии с другими заинтересованными сторонами работают над ещё несколькими законопроектами, в частности, об усилении наказания за хищение денежных средств с банковских счетов, а также об установлении адекватных мер ответственности за незаконную добычу полезных ископаемых, в том числе янтаря и нефрита.

Что касается уголовно-процессуального законодательства, то вступили в силу подготовленные министерством поправки в уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации, которые уточнили полномочия начальника органа дознания и дознавателя, ликвидировали имевшие место правовые пробелы. На рассмотрении в Государственной Думе находится законопроект, устанавливающий для отдельных категорий несовершеннолетних подозреваемых или обвиняемых в качестве альтернативы заключению под стражу помещение их в центры временного содержания. Это будет способствовать снижению уровня подростковой преступности.

Ведомственными юристами подготовлен проект федерального закона, предусматривающий введение особого порядка досудебного производства по делам, не представляющим большой общественной опасности. По его итогам будет выноситься обвинительное постановление, которое аккумулирует в себе решения о возбуждении уголовного дела, признании потерпевшим, гражданским истцом, привлечении в качестве гражданского ответчика, обвиняемого, о признании вещественными доказательствами. Но в отличие от существующего сокращённого дознания законопроект предполагает судебное производство в общем порядке, которое должно обеспечивать полное и всестороннее исследование всех обстоятельств уголовного дела судом.

Это очень серьёзные нововведения, и, разумеется, они требуют тщательной проработки, обсуждения с привлечением ведущих специалистов в области уголовного процесса и правоохранительной деятельности. Только после этого станет понятно, насколько законопроект перспективен.

О подготовке к футбольному чемпионату

- Меньше двух лет осталось до чемпионата мира по футболу, который пройдёт в нашей стране. Как проходит подготовка органов правопорядка к этому представительному спортивному форуму?

- Да, это спортивное событие мирового масштаба, к которому вся страна, и правоохранительные органы - не исключение, готовится не первый год. Все мы заинтересованы в том, чтобы чемпионат мира прошёл на высоком уровне, в том числе и с точки зрения безопасности, чтобы и участники, и гости сохранили самые тёплые воспоминания о своём пребывании в России.

К сожалению, реалии сегодняшнего дня таковы, что крупные футбольные соревнования иногда вызывают повышенный интерес не только у цивилизованных болельщиков, но и у неформальных фанатских объединений. Своими агрессивными действиями они провоцируют массовые беспорядки, погромы на улицах городов, порой имеют место даже тяжкие насильственные преступления. Несколько месяцев назад во Франции проходил чемпионат Европы по футболу, и все мы видели, какими жестокими иногда бывают хулиганские выходки псевдоболельщиков, какая большая нагрузка выпала на местные органы правопорядка.

Одним из важнейших направлений нашей подготовки к чемпионату мира по футболу является организация взаимодействия с иностранными коллегами, особенно из тех стран, команды которых примут участие в турнире. Конечно, отбор в финальную часть чемпионата ещё продолжается, но участие многих традиционно сильных сборных, а следовательно - приезд в Россию большого количества их поклонников, можно спрогнозировать с высокой степенью вероятности. Поэтому мы уже сегодня выстраиваем механизм обмена информацией с зарубежными партнёрами, чтобы заблаговременно получать оперативную информацию о тех болельщиках, которые планируют приехать в Россию с целью совершения противоправных действий, и быть готовыми пресечь любые провокации.

Для участия в операции по обеспечению безопасности на чемпионат Европы была направлена делегация МВД России, члены которой проходили службу на базе специально созданного Центра международного полицейского сотрудничества. В их обязанности входило оказание содействия в установлении деталей инцидентов, связанных с российскими болельщиками, отработка мест пребывания фанатов и некоторые другие функции. Полученный опыт очень ценен и обязательно будет учитываться в дальнейшей работе.

С июля на официальном сайте МВД России публикуется список лиц, которым на основании судебного решения запрещено посещение официальных спортивных мероприятий в дни их проведения. На сегодняшний день в списке более 50 фамилий, и он постоянно корректируется. Полагаю, что это ещё одна действенная мера для предотвращения появления на трибунах людей, изначально настроенных на организацию конфликтов и беспорядков.

В сентябре на Совете министров внутренних дел стран СНГ мы подписали соглашение об объединении информационных баз с данными болельщиков-правонарушителей, проживающих в государствах Содружества. Это позволит предельно быстро получать информацию о лицах, склонных к совершению противоправных действий на спортивных объектах, и повысит эффективность наших совместных усилий.

О персональной ответственности и воспитательной работе

- На ваш взгляд, оправдал ли себя принцип персональной ответственности руководителей за действия своих подчинённых? И нет ли опасения, что в ходе его реализации жертвами могут стать честные и высокопрофессиональные руководители?

- Я работаю в должности министра внутренних дел четыре с половиной года, и практически в каждом интервью журналисты так или иначе касаются этой темы. Действительно, персональная ответственность руководителя за поступки личного состава - это главный принцип моей кадровой политики. Давайте я поясню его на недавних примерах.

Моё глубокое убеждение, что подавляющее большинство сотрудников полиции - это честные и порядочные люди, имеющие моральные ориентиры, на высоком профессиональном уровне выполняющие свой долг. Достаточно сказать, что с начала года 597 сотрудников МВД России удостоены государственных наград.

Многие наши коллеги не только имеют отличную профессиональную подготовку, но и обладают выдающимися нравственными качествами, способны на подвиг и даже самопожертвование. Ведь профессия полицейского зачастую сопряжена с серьёзным риском для жизни и здоровья. Только в этом году при исполнении служебного долга погибли 63 сотрудника органов внутренних дел, а свыше 1400 получили ранения.

Все мы помним героический поступок старшего сержанта Даниила Максудова из Оренбургской области, который, спасая людей в условиях жуткого мороза на заснеженной трассе, отдал свою одежду замерзающим людям и тем самым спас их, но при этом сам получил сильное обморожение. Недавно полицейскому был вручён орден Мужества.

Такой же награды удостоен сотрудник ГИБДД из Хакасии подполковник полиции Александр Косолапов, который прошлым летом сопровождал автобусы, перевозившие детей. Навстречу колонне вылетела автомашина, и, чтобы предотвратить столкновение, полицейский подставил патрульный автомобиль под удар. Более полугода офицер проходил лечение и реабилитацию, недавно вернулся на службу.

А подвиг лейтенанта полиции Магомеда Нурбагандова из Дагестана, который отказался выполнить требования боевиков и поплатился за это жизнью… Я присутствовал на встрече Президента России Владимира Путина с родителями Магомеда, на церемонии вручения им Золотой Звезды Героя России, и могу сказать, что героический поступок полицейского произвёл впечатление на всех, кто находился в этот момент в зале, а ведь в их числе были самые уважаемые люди страны.

Но практически в то же самое время в нашем ведомстве произошёл другой, я бы сказал, вопиющий случай. По подозрению в совершении ряда преступлений был задержан высокопоставленный сотрудник антикоррупционного главка. И что получается? В то время, когда один наш офицер, даже глядя в глаза смертельной опасности, остался верен своим убеждениям и Присяге, другой оказался замешан в теневых финансовых схемах.

Кто должен за это нести ответственность? Я убеждён, что в первую очередь - непосредственные руководители задержанного сотрудника. Те, кто всё это время находились рядом и не видели того, что происходит, хотя по долгу службы обязаны видеть. Поэтому по моему указанию была назначена служебная проверка и приняты жёсткие дисциплинарные меры. Да, на счету каждого из этих руководителей долгий путь в органах внутренних дел, награды, профессиональные достижения. Один из них носит генеральские погоны. Однако я считаю, что за подобные управленческие просчёты ответственность должна быть предельно строгой.

Понятие «высокая квалификация руководителя» включает, в том числе, и обязанности по обеспечению неукоснительного соблюдения подчинёнными требований действующего законодательства, служебной дисциплины, своевременного принятия мер по предупреждению таких нарушений. И мы не можем спокойно относиться к тому, что из-за отдельных нечистоплотных сотрудников падает тень на репутацию сотен тысяч их добросовестных коллег.

- В последние годы большое внимание руководством министерства уделяется воспитательной работе. Реанимируются некоторые советские методы, такие как институты наставничества, поручительства и т.д. В этой связи не стоит ли шире использовать возможности и такого проверенного временем «коллективного пропагандиста, агитатора и организатора», как газета? Какова вообще, на ваш взгляд, сегодняшняя роль ведомственной прессы?

- Безусловно, ведомственные средства массовой информации Министерству внутренних дел необходимы. В разных форматах они выпускались на протяжении практически всей истории министерства, и сегодня их потенциал достаточно высок.

Не надо забывать, к примеру, что газета «Щит и меч» доставляется по подписке в самые отдалённые регионы страны. Для сотрудников органов внутренних дел она является источником, из которого они могут узнать о новостях в ведомстве, научных разработках, положительном опыте коллег из других регионов в раскрытии и расследовании преступлений, новинках спецтехники, социальных акциях и многом другом. Кроме того, нельзя сбрасывать со счетов, как вы правильно подметили, и воспитательный момент. Публикации об отличившихся сотрудниках полиции, ветеранах органов внутренних дел способствуют формированию мировоззрения и правосознания у наших молодых сотрудников, патриотизма, чувства гордости за свою профессию.

Другое дело, что ведомственные СМИ просто обязаны постоянно развиваться, привыкать работать в условиях конкуренции с мощными государственными и независимыми массмедиа, быстро впитывать и перенимать всё лучшее, что есть у них. Я согласен, что это сложно, поскольку существует большая разница и в финансировании, и в требованиях к конечному продукту. Однако уверен, что оптимальным использованием даже имеющихся на сегодняшний день ресурсов можно многого добиться.

Первые шаги в нужном направлении сделаны. Ваша газета приобрела более удобный формат, стала выходить в цветном варианте. Заметны и изменения в содержании: больше стало журналистских расследований, появились проблемные, приглашающие к дискуссии материалы. То же самое можно сказать о журнале «Полиция России». А вот новостная составляющая, по моему мнению, требует усиления.

О международном сотрудничестве

- Несмотря на сложную геополитическую ситуацию в мире, на усилившиеся противоречия в позициях России и ряда североатлантических стран по ключевым вопросам международной безопасности, наше ведомство укрепляет контакты на международной арене. Впервые в истории ООН министр внутренних дел Российской Федерации выступил с трибуны этой организации. Недавно слово вам предоставили на очередной конференции АСЕАНАПОЛа. Что это - признание зарубежными коллегами возросшего уровня компетенции российских правоохранителей?

- Разумеется, изменения политической обстановки напрямую влияют на масштабы сотрудничества правоохранительных органов. Тем не менее могу с уверенностью сказать, что авторитет российской полиции в международном полицейском сообществе весьма высок. При рассмотрении любого вопроса наше мнение учитывается, и мы являемся полноправными участниками многих интернациональных проектов.

Саммит руководителей полицейских ведомств государств - участников Организации Объединённых Наций, на котором я выступал, был посвящён участию полиции в миротворческих миссиях. Более пятисот сотрудников МВД России начиная с 1992 года принимали и принимают участие в международных миссиях ООН в Республике Южный Судан, Либерии, на Гаити, Кипре и в Косово. И всегда их профессионализм получал самую высокую оценку зарубежных коллег и представителей ООН. Я рассказал собравшимся о системе подготовки российских миротворцев и предложил поделиться нашим обширным опытом в области противодействия транснациональной организованной преступности и коррупции.

Значительные перспективы мы видим в сотрудничестве с правоохранительными органами стран Юго-Восточной Азии в рамках упомянутой вами организации АСЕАНАПОЛ. На нашей встрече в Малайзии я выразил заинтересованность в обмене информацией с зарубежными коллегами о лицах, причастных к наркопреступности и легализации наркодоходов, а также в проведении совместных мероприятий, в том числе международных контролируемых поставок. Кроме того, мы планируем активно развивать диалог по таким направлениям, как противодействие незаконной миграции и торговле людьми, межгосударственный розыск, а также в области подготовки кадров.

Большим авторитетом пользуется Группа личных представителей глав правительств государств региона Балтийского моря по сотрудничеству в борьбе с организованной преступностью, которая в этом году отметила 20-летний юбилей. Её деятельность способствует выработке скоординированных действий, организации совместных оперативных и профилактических мероприятий, направленных на противодействие транснациональной преступности, нелегальной миграции, наркотрафику в Балтийском регионе.

Сегодня всем очевидно, что многие проявления преступности носят транснациональный характер, и обойтись без помощи и поддержки правоохранительных структур других государств просто невозможно ни с юридической, ни с практической точки зрения. Когда речь идёт, допустим, о привлечении к ответственности лица, совершившего тяжкое преступление и скрывшегося в другой стране, иного пути, кроме как действовать сообща, просто не существует. В подобных ситуациях мы и сами стараемся сделать всё возможное и встречаем полное понимание зарубежных партнёров.

- Владимир Александрович, что вы пожелаете личному составу органов внутренних дел, ветеранам в день профессионального праздника?

- Дорогие коллеги и уважаемые ветераны! Прежде всего, хотел бы от лица руководящего состава министерства выразить всем вам благодарность за добросовестную и самоотверженную службу на благо Отечества, за вклад в дело обеспечения безопасности и спокойствия наших граждан, преданность избранной профессии защитника правопорядка. Убеждён, что все стоящие перед органами внутренних дел задачи и в дальнейшем будут выполняться с максимальной самоотдачей и эффективностью.

Желаю вам новых профессиональных успехов, здоровья, благополучия. И не забудьте в этот день передать слова поздравления вашим родным и близким, без поддержки которых нам не обойтись. Для каждого из нас семья - это главная опора, и пусть ваша семейная жизнь будет наполнена добротой, взаимопониманием и доверием. Счастья вам и всего наилучшего!

Подготовил

Евгений АРТЁМОВ

Россия > Армия, полиция > mvd.ru, 10 ноября 2016 > № 1976755 Владимир Колокольцев

Запасы пальмового масла в Малайзии в октябре выросли на 1,8% по сравнению с сентябрем и составили 1,57 млн. тонн.

Об этом сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на агн. Reuters.

Рост запасов масла связан со снижением экспорта на 1,4% относительно сентября до 1,43 млн. тонн и с ростом импорта с 1,8 тыс. тонн в сентябре до 26,9 тыс. тонн в октябре.

Сокращение экспортных продаж масла эксперты объясняют снижением спроса на него в Индии и Китае. Рост импорта же связывают с увеличением потребления в стране биотоплива, основным компонентом которого является пальмовое масло.

По данным MPOB, регулятора малазийского пальмового рынка, производство пальмового масла в Малайзии в октябре составило 1,68 млн. тонн, что на 2,2% ниже по сравнению с предыдущим месяцем.

Как выборы в США повлияют на отношения Москвы и Пекина

Продолжая бороться с санкциями со стороны США и ЕС, наложенными после присоединения Крыма в 2014 году, Россия обратила внимание на нового союзника - Китай. Москва и Пекин уже сотрудничают по вопросам безопасности, выступая с единых позиций в отношении размещения американской ПРО в Южной Корее. И Китай, и Россия заявили, о том, что противоракетный комплекс THAAD, расположенный в Южной Корее и направленный на сдерживание угроз со стороны Северной Кореи, наносит вред их отношениям с США. Учитывая потенциально шаткие отношения Китая с Америкой, экономический союз между Китаем и Россией также вполне вероятен.

Текущая ситуация

Торговая взаимозависимость и кредитные потоки между двумя странами остаются на относительно низком уровне. Тем не менее Китай считается крупнейшим торговым партнером России. В прошлом году товарооборот составил $88 трлн. Стороны также подписали соглашения по экспорту нефти и газа, начавшемуся в 2009 году, согласно которым топливо будет поставляться из России в Китай. Эти контракты позволят России диверсифицировать экспорт - ЕС перестает быть основным российским покупателем, а Китай сможет диверсифицировать источники получения энергоресурсов, поступающих через Малаккский пролив из стран Ближнего Востока.

Китай импортирует из России 550 тысяч баррелей нефти в сутки или 5 миллионов тонн в год, что делает РФ крупнейшим экспортером нефти в Китай. Экспорт будет только увеличиваться, так как в следующем году нефтепровод "Восточная Сибирь - Тихий океан" будет связан с северо-восточным Китаем, а нефтепровод, соединяющий Чаяндинское нефтегазоконденсатное месторождение в Сибири с Китаем, будет введен в эксплуатацию в 2018 году. К 2038 году из России в Китай будет экспортироваться 7,5 млн тонн нефти в год.

Сырье для Китая

Дальнейшее экономическое сотрудничество между двумя странами, вероятно, будет включать экспорт сырья из России в Китай и инвестиции из Китая в Россию. Спрос на сырье со стороны Китая будет расти по мере усиления урбанизации. Он, вероятно, будет проявляться не в таких исторически важных категориях как металл, а в продовольственных товарах, чтобы накормить растущее население. Китай уже импортирует зерновые из России, и страны подписали соглашения о правилах безопасности при экспорте пшеницы, кукурузы, риса, сои и рапса в декабре прошлого года.

Несмотря на замедление экономического роста Китая, импорт продовольственных товаров (таких как семена масличных культур, зерновых и свинины) увеличился. Китай потребляет около 60% мирового экспорта соевых бобов, а в 2015 году импорт зерна вырос на 20% с 2014 года до 120 млн тонн. Значительная часть продуктов импортируется из США. Однако в случае пересмотра торговых контрактов, если президентом США станет Дональд Трамп, Китай будет вынужден искать новых импортеров продовольственных товаров.

Россия нуждается в инвестициях

Потребность России в инвестициях высока, так как у государства по-прежнему нет достаточно средств для стимулирования роста экономики. Москва нуждается в прямых иностранных инвестициях (ПИИ), установленных инвестициях в инфраструктуру и другие государственные активы, а также частных инвестициях. В 2014 году ПИИ сократились на 40%, достигнув 10-летнего минимума. Россия ясно дала понять, что будет приветствовать китайские деньги. В июне этого года президент России Владимир Путин заявил в комментарии китайскому новостному агентству: "Китай увеличивает свое присутствие на нашем энергетическом рынке, является основным акционером в одном из наших значимых проектов, "Ямал СПГ". Государство приобрело 10% акций в одном из наших ведущих химических холдингов "СИБУР". Мы приветствуем эти китайские инвестиции не только в качестве средства размещения финансовых ресурсов, но и в качестве средства дальнейшего развития нашего партнерства". Со своей стороны, Китай показал, что готов инвестировать в российскую энергетику и инфраструктуру.

В рамках проекта "Один пояс - один путь" Китай предоставит России столь необходимые инвестиции в инфраструктуру, и Россия сможет развивать крайне необходимую инфраструктуру, которая может вдохнуть жизнь в экономику страны, переживающую не лучшие времена. Томас Ремингтон, профессор политологии из Университета Goodrich С. White, утверждает, что проект "Один пояс - один путь" может повлиять на экономические отношения между Китаем и Россией, если обе стороны примут реальные меры по увеличению инвестиций в области транспорта и логистики проектов, соединяющих их. Проект соединит Европу и Москву, Среднюю Азию и Китай посредством шести транснациональных коридоров, снизив стоимость перевозок между странами в этих регионах и стимулируя экономический рост.

Россия и Китай до сих пор не подтвердили логистические проекты в рамках инициативы "Один пояс - один путь", но китайским компаниям уже разрешено участвовать в торгах российских инфраструктурных проектов, в том числе и железнодорожных. Китай разрабатывает высокоскоростные поезда для железной дороги "Москва-Казань", стоимость которых составит $15 млрд. Александр Габуев, старший юрист и руководитель программы "Россия в Азиатско-Тихоокеанском регионе" Московского Центра Карнеги, считает, что тон разговора об участии Китая в строительстве российских железных дорог знаменует важный сдвиг в отношении России к китайскому участию в развитии своей инфраструктуры.

Китайско-российские отношения и выборы в США

Укрепление отношений между двумя странами может иметь место, если кандидат в президенты США Дональд Трамп исполнит свое обещание проводить жесткую политику в отношении Китая. КНР ищет новых союзников, а Россия имеет весьма натянутые отношения с ЕС. Этот альянс укрепит мягкую силу каждой страны и в определенной степени снизит влияние мягкой силы со стороны Запада. До сих пор Китай неохотно кредитует Россию из-за наличия экономических санкций со стороны США и Европы, но ситуация может измениться, если отношения Китая с США станут прохладными.

Хиллари Клинтон обещает занять жесткую позицию в отношении заниженных цен на китайский экспорт стали. Бывшая госсекретарь Клинтон менее радикальна в своем подходе к Китаю, чем Дональд Трамп, но любые действия, направленные на ограничение или критику торговой практики Китая, могут побудить Пекин искать экономических союзников в своем регионе.

Хотя развитие экономических отношений Китая с Россией остается на ранних стадиях, Вашингтон заинтересован в поддержании прочных отношений с Пекином. Для США более благоприятным сценарием будет развитие китайско-российских отношений естественным путем, а не исходя из угроз безопасности в обоих государствах.

США—КНДР: шаг к диалогу, смена подхода или разведка позиций?

Константин Асмолов

На фоне усугубления напряженности на Корейском полуострове представители США и КНДР решили провести закрытую двустороннюю встречу в Малайзии, неофициальные переговоры состоялись 21-22 октября в одном из отелей Куала-Лумпура.

Со стороны КНДР во встрече приняли участие пятеро северокорейских представителей, в том числе заместитель министра иностранных дел Хан Сон Рёль и заместитель постоянного представителя КНДР при ООН Чан Иль Хун. Американскую сторону представляли четверо экспертов по делам Корейского полуострова, в том числе бывший глава делегации США на переговорах с СК Роберт Галуччи, директор Проекта по безопасности в Северо-Восточной Азии при Центре социальных исследований Леон Сигал и бывший спецпредставитель США на шестисторонних переговорах Джозеф Детрани.

Каждый из американских делегатов в свое время сыграл важную роль в попытках установления диалога между США и КНДР. Так, Роберт Галуччи сыграл ключевую роль в подписании Рамочного соглашения между Пхеньяном и Вашингтоном в 1994 г., завершившего первый виток ядерного кризиса. Джозеф Детрани принимал участие в шестисторонних переговорах в 2005 году, когда СК согласилась на демонтаж своей ядерной программы в обмен на энергетическую помощь.

Любопытно, что ближайший союзник Вашингтона – Сеул, не был осведомлен о факте встречи, данные о которой телерадиокомпания KBS получила скорее в рамках журналистской активности.

Никаких договорённостей в ходе встречи не достигнуто: как принято писать в таком случае, «стороны обменялись мнениями по ситуации на Корейском полуострове, в том числе по ядерной программе КНДР». Более того, Сеул и Вашингтон объявили, что её американские участники не являются официальными представителями правительства США.

Неофициально было сказано немного больше. Хан Сон Рёль сообщил журналистам KBS, что прошедшую встречу он рассматривает как возможность встретить старых друзей. Джозеф Дитрани, в свою очередь, указал, что, поскольку диалог только начался, говорить что-либо конкретное о содержании переговоров пока сложно. Леон Сигал в интервью агентству Ёнхап заявил, что «северокорейская ядерная проблема – не французское вино» и со временем не становится лучше.

Между тем японская газета «Асахи симбун», комментируя итоги встречи, отметила что Север пытается понять возможные перемены в политике США, которые ожидаются после смены правительства. Судя по всему, Север может предложить новому руководству США пойти на соглашение о сокращении ядерных вооружений, выводе американских войск с Корейского полуострова и подписание мирного договора в обмен на прекращение своей ядерной программы.

То, как обсуждается ситуация в среде американских экспертов, мы опишем отдельно, потому что палитра мнений по вопросу «что делать» достаточно широка. Однако 25 октября в Нью-Йорке состоялся семинар, организованный Советом по международным отношениям. И там не рядовой эксперт, а директор Национальной разведки США Джеймс Клаппер заявил, что приоритетным на данный момент является сдерживание ядерного потенциала Пхеньяна. Это заявление является признанием очень важного факта, который может в определенной мере изменить подход США к ЯПКП при следующем президенте. Как отметил Клаппер, в КНДР ядерное оружие рассматривается как ключ к выживанию. То есть, отказаться от него нельзя. А значит, мы должны исходить из невозможности согласия северокорейской стороны на денуклеаризацию.

Это противоречит текущей позиции Вашингтона, которая считает, что под воздействием тех или иных факторов руководство КНДР может пойти на отказ от ядерного оружия. Не случайно практически сразу же после слов Клаппера в госдепартаменте США указали, что Вашингтон сохраняет стремление к полной денуклеаризации Севера в качестве своей цели. Такую же позицию выразили в Белом доме, представитель которого Джошуа Эрнест в ходе очередного брифинга заявил, что, по его мнению, Джеймс Клаппер имел в виду лишь, что заставить Пхеньян отказаться от ядерной программы вряд ли удастся до ухода Барака Обамы. Эрнест также заявил, что США продолжат сотрудничество с мировым сообществом по вопросу оказания давления на Пхеньян с целью в долгосрочной перспективе вынудить северокорейское руководство встать на позицию денуклеаризации.

Правительство РК также прокомментировало высказывание Клаппера: Сеул и Вашингтон, а также всё мировое сообщество сохраняют позицию о неприемлемости ядерной программы Пхеньяна и непризнании Севера ядерной державой. РК будет продолжать в сотрудничестве с мировым сообществом усиливать давление на Северную Корею до тех пор, пока у неё не окажется другого выбора кроме денуклеаризации. По мнению Сеула, признание КНДР ядерной державой неприемлемо, поскольку это приведёт к нарушению режима нераспространения, а Северо-Восточная Азия станет очагом гонки вооружений, в том числе ядерных.

СМИ РК, правда, осторожно пишут, что хотя Клаппер не является выразителем позиции американского правительства, озвученная им мысль может распространиться, что вполне способно изменить официальную позицию Вашингтона. Но ведь на самом деле вопрос в том, в какую сторону произойдут эти изменения. А здесь дискуссия очень активна, и в следующих статьях мы ознакомим читателей с позицией представителей основных сторон.

Представители племен канадских индейцев подали вместе с экологами иск в федеральный суд Ванкувера. Они пытаются оспорить решение правительства Канады, которое одобрило реализацию масштабного СПГ-проекта NorthWest LNG компании Petronas в Британской Колумбии.

Напомним, в конце сентября премьер-министр Джастин Трюдо разрешил строительство огромного завода по сжижению природного газа стоимостью 27 млрд долларов на острове Лелу. Малайзийская Petronas ждала данного одобрения три года, и оно стало первым решением нового премьера Канады по такому крупному энергетическому проекту.

Согласно раcчетам компании, NorthWest LNG сможет поставлять на азиатские рынки около 19 млн тонн канадского сжиженного газа в год. В ожидании разрешения Petronas уже вложила в проект около трети всех необходимых средств и надеялась, что первая отгрузка произойдет в 2019 году.

Но теперь все может снова застопориться. Малайзийскую компанию и так уже терзают сомнения в целесообразности строительства из-за явного перенасыщения азиатского СПГ-рынка. А теперь еще и канадские индейцы начали вставлять проекту палки в колеса.

Лидеры племен и экологи требуют вообще запретить строительство промышленных предприятий на Лелу, где возле города Принс Руперт и должен быть построен СПГ-завод. Лелу — крупнейший остров Канады в эстуарии реки Фрейзер. Податели иска подчеркивают, что он является критически важной средой обитания дикого лосося, который нерестится в реке Скина.

В частности, как заявил Грег Кнокс, исполнительный директор SkeenaWild Conservation Trust, появление завода может привести к уничтожению мест обитания лосося на площади около 35 тыс квадратных метров.

Истцы утверждают, что экологическая экспертиза, проведенная перед одобрением проекта, недействительна, поскольку она проигнорировала многие неблагоприятные последствия строительства. По словам одного из лидеров канадских индейцев Глена Вильямса, они пытались проводить консультации с экологическими чиновниками, но почти ничего не добились.

«Нас отстранили от процесса, и мы будем оспаривать это в суде», — подчеркнул Вильямс. Кроме того, племена собираются проводить при поддержке защитников окружающей среды акции гражданского неповиновения и даже бороться с проектом на международном уровне.

КИТАЙ СРАВНЯЛСЯ С МАЛАЙЗИЕЙ

По данным приведённым в докладе Economist Intelligence Unit (EIU) Китай сейчас находится на уровне развития потребления на душу населения страны примерно таким, каким был уровень в Малайзии в 2000-х годах. Около 75% граждан КНР в ближайшие 15 лет будут причислены к населению со средними доходом, сейчас к этой категории относятся почти 40% населения Китая, группа с доходом выше среднего должна увеличится с 7,1% до 19,7% к 2030 году. Количество граждан с высоким уровнем дохода увеличится до 14,5% в 2030 году.

Комиссия по национальному развитию и реформам КНР сообщает, что на переселение беднейших жителей из малонаселенных районов страны будут перечислены 140 млрд. долларов до 2020 года. Планируется инвестировать эти средства в строительство домов, инфраструктуры и обустройство освобожденных земель.

Недавно Государственные компании Китая организовали фонд для ликвидации бедности. Среди учредителей фонда 51 компания. В Фонд уже перечислены 12,25 млрд. юаней, а всего госкомпании планируют перечислить на борьбу с бедностью 100 млрд. юаней. Бедность в Китае должна быть ликвидирована с помощью Фонда к 2020 году.

ООО «Транснефть — Порт Козьмино» обработал 150 млн тонн нефти на экспорт с момента запуска порта Козьмино 28 декабря 2009 года, сообщает пресс-служба предприятия.

150-миллионная тонна нефти была погружена в танкер Sea Holly, который отправился в Китай. Sea Holly стал 262-м танкером, обслуженным в порту Козьмино с начала 2016 года.

Объем нефти, отгружаемой на экспорт в нефтеналивном порту Козьмино, ежегодно увеличивается. Так, в 2015 году экспорт нефти марки ESPO из Козьмино составил 30,4 млн тонн, что на 5,5 млн тонн больше, чем в 2014 году. В 2016 году из Козьмино планируется экспортировать более 31 млн тонн нефти.

Основными получателями российской нефти ESPO, отгружаемой ООО «Транснефть – Порт Козьмино», являются Китай, Япония, Южная Корея, Сингапур, Таиланд, Филиппины, Малайзия, Новая Зеландия, США.

ООО «Транснефть – Порт Козьмино» входит в состав ПАО «Транснефть» и является конечной точкой трубопроводной системы «Восточная Сибирь – Тихий океан» (ТС ВСТО). Нефтеналивной порт Козьмино предназначен для приема нефти по трубопроводу и ее перевалки на современные морские суда. Ввод в эксплуатацию первой, а затем второй очереди ТС ВСТО и порта в бухте Козьмина (побережье Японского моря) позволил экспортировать нефть нового перспективного сорта ESPO (East Siberian – Pacific ocean) в страны Азиатско-Тихоокеанского региона.

Погрузка нефти на нефтеналивные суда производится у двух причалов: № 1, принимающего танкеры дедвейтом 80-150 тыс. тонн, и № 2, принимающего суда дедвейтом 80-120 тыс. тонн. С 2015 года с целью увеличения мощности порта проводятся работы по реконструкции подходной дамбы и дноуглублению акватории причала №2, что позволит принимать у обоих причалов танкеры дедвейтом до 150 тыс. тонн.

Ирина Таранец

Что будет после выборов в США?

Сергей Николаев

Похоже, что рынки надеются на возвращение к status quo ante bellum. Накануне выборов в США, ставших «самыми нетрадиционными» в современной истории страны, рынки исходят из того, что Белый дом достанется кандидату от демократов, а республиканцы сохранят контроль над Конгрессом. Но судя по тому, как развиваются события, инвесторы могут и обмануться в своих ожиданиях. Как будут развиваться события на рынках сразу после объявления итогов голосования?

Шоком для рынков может стать и победа Дональда Трампа, и оглушительный успех Хиллари Клинтон с переходом к демократам контроля над конгрессом, прогнозирует автор статьи в Bloomberg Фил Кунц. В обоих случаях инвесторы бросятся искать прибежища в безопасных государственных облигациях, в американском долларе и японской йене. Начнется бегство из более рискованных активов.

Однако бурная реакция инвесторов на события подобного масштаба обычно не бывает слишком продолжительной. Нужно учитывать, что оба кандидата в президенты обещают увеличить расходы бюджета и урезать налоги, что в среднесрочной перспективе может считаться «бычьим» фактором для рынка акций и «медвежьим» — для рынка облигаций.

Вот как, по мнению Bloomberg и по прогнозам аналитиков, отреагируют основные сегменты рынка на каждый из возможных вариантов при подведении итогов голосования:

Акции

Если победит Клинтон. Инвесторы уже заложили её победу в текущие цены. И если их расчеты оправдаются, рост котировок будет ограниченным, считает Маргарет Янг из брокерской компании CMC Markets.

Под наиболее сильным давлением окажутся акции банков и фармацевтических компаний.

Возможное ужесточение регулирования и изменения в налоговой политике могут нанести урон таким финансовым гигантам, как Goldman Sachs и JP Morgan Chase, указывает Bloomberg, ссылаясь на доклад Morgan Stanley Research. Добавим от себя, что на этих выборах крупнейшие банки, вопреки традиции, поддержали не республиканцев, а демократов: предполагается, что политика Клинтон будет более предсказуемой. Что касается фармацевтических и биотехнических компаний, то угрозу для них представляют весьма вероятные в будущем попытки Клинтон ограничить рост цен на лекарства.

В выигрыше в случае победы Клинтон могут оказаться компании, работающие в сфере альтернативной энергетики: кандидат от демократов обещала снижать зависимость американской и мировой экономики от традиционных энергоносителей.

Если победит Трамп. Победа Трампа может привести к грандиозной распродаже! Американские акции в настоящий момент уже значительно переоценены, полагает Bloomberg, и для многих инвесторов Трамп может стать «черным лебедем». Причем непосредственная реакция на его победу может быть даже сильнее, чем на итоги британского референдума. Напомним, что тогда индекс S&P 500 в течение двух дней просел на 5,3%.

Переменчивая позиция республиканского кандидата по многим вопросам затрудняет прогнозирование долгосрочных рыночных тенденций. Однако аналитики предсказывают, что приход Трампа в Белый дом может благоприятствовать банкам, страховым компаниям и секторам экономики, так или иначе связанным со здравоохранением.

Трамп был намного щедрее на обещания по расходам на инфраструктуру, чем его соперница. Можно ожидать, что в случае его победы в выигрыше окажутся компании, заинтересованные в крупных инфраструктурных проектах, включая производителей строительной и транспортной техники, таких как Caterpillar. То же самое можно сказать и о корпорациях, зависящих от оборонных контрактов.

Облигации

Если победит Клинтон. Вероятен рост доходности облигаций, поскольку инвесторы начнут распродавать их и переходить в более рискованные активы. Доходность 10-летних бондов США может вырасти на 35 процентных пунктов до 1,85%, считают аналитики, опрошенные Bloomberg.

В долгосрочной перспективе президентство Клинтон будет оказывать минимальное влияние на рынок облигаций при условии, что республиканцы сохранят контроль хотя бы над одной из палат Конгресса. Планы Клинтон по фискальному стимулированию скромнее, чем у Трампа. Но в случае, если у демократов будет большинство в обеих палатах Конгресса, расходы бюджета могут возрасти, что приведёт и к росту доходности облигаций.

Если победит Трамп. После того, как британцы вопреки всем прогнозам проголосовали за выход из ЕС, доходность 10-летних бондов США упала на 39 процентных пунктов. Нечто похожее, по мнению аналитиков, может случиться в случае победы Трампа.

Однако после того, как первоначальный ажиотаж утихнет, доходность облигаций начнет подниматься. Этому будут способствовать планы Трампа по сокращению налогов и увеличению расходов. Указанная тенденция окажется особенно сильной, если республиканцы удержат большинство в конгрессе. Аналитики Bank of America полагают, что стабильности на рынке облигаций может угрожать лишь ситуация, если Трампу-президенту будет противостоять демократическое большинство в обеих палатах.

Валюты

Если победит Клинтон. Bloomberg предсказывает рост американского доллара по отношению к валютам других развитых государств. Однако длительное укрепление доллара при президенте Клинтон эксперты валютного рынка прогнозируют только в том случае, если демократы полностью «возьмут» Конгресс.

Валюты развивающихся стран уже оценены с учетом победы Клинтон. Поэтому ее успех окажет на их курсы либо нейтральное, либо позитивное влияние. В наибольшем выигрыше окажется мексиканский песо. Он в публикации Bloomberg назван барометром президентской гонки, который указывал на ясную погоду, когда повышались шансы Клинтон. В отличие от Трампа она не обещала воздвигнуть стену на границе с Мексикой и не допускала резких выпадов в адрес южных соседей.

Если победит Трамп. В качестве немедленной реакции на победу кандидата-республиканца вероятен взлет японской йены, традиционного убежища от всех потрясений, а также евро, швейцарского франка и фунта стерлингов. Но поскольку Трамп обещает сокращение налогов и фискальное стимулирование, в перспективе от трех до девяти месяцев доллар может вернуться к росту на ожиданиях мер, которые подстегнут экономический рост.

В наибольшем проигрыше окажется мексиканский песо.

Курс китайского юаня может упасть на 3% до конца нынешнего года, если Трамп реализует свои угрозы и начнёт очередную войну тарифов, полагают аналитики валютного рынка из Mizuho Bank. В дальнейшем эксперты ожидают плавного снижения китайской валюты во время президентства Трампа.

В целом, можно опасаться, что обещанные Трампом протекционистские меры приведут к ограничению импорта из стран с развивающейся экономикой и усилят давление на курсы их валют. Возможным исключением стратеги французского банка Société Générale ранее называли российский рубль. По их мнению, это «редкая валюта, которая может положительно отреагировать на победу Дональда Трампа на президентских выборах в США».

Развивающиеся рынки

Если победит Клинтон. Инвесторы могут заинтересоваться акциями компаний оборонного сектора Китая, поскольку из двух кандидатов Клинтон рассматривается как больший «ястреб». Могут также вырасти котировки акций производителей сырья из развивающихся стран в расчете на американские инфраструктурные проекты.

Если победит Трамп. Аналитики сингапурской компании CMC Markets затруднились назвать хоть один развивающийся рынок, который выиграет на фоне известия о победе республиканского кандидата. В Citigroup полагают, что индекс MSCI Emerging Markets обвалится как минимум на 10%. Лидерами падения станут мексиканские акции.

Протекционистские меры, предлагаемые Трампом, могут навредить многим развивающимся экономикам, ориентированным на экспорт. В числе проигравших окажутся Южная Корея, Тайвань, Индонезия, Малайзия, Вьетнам. Трамп не раз говорил, что мишенью для него является торговля США с Китаем.

Сырье

Если победит Клинтон. Неожиданно, но в крупном выигрыше могут оказаться производители природного газа. Клинтон, во-первых, намерена добиваться вытеснения угольного топлива с американских электростанций и замены его природным газом, а во-вторых рассматривает газ как своего рода «мостик» на период перехода к возобновляемым источникам энергии.

Если победит Трамп. Следствием победы республиканцев может стать снижение спроса на природный газ на 11% к 2030 году, подсчитали в Bloomberg Intelligence. Трамп обещал отменить некоторые природоохранные нормы и налоги, которые вытесняют уголь из энергетического сектора США и в ходе дебатов пропагандировал технологии «чистого угля», которые, как ожидается, позволят превратить каменный уголь в экологически чистое топливо, сравнимое с газом. Впрочем, он обещал поддержку всему американскому топливному сектору, включая сланцевый газ и нефть. При этом цены на нефть на мировом рынке также могут вырасти за счет добавленной премии за риск, поскольку Трамп, например, прибегает к воинственной риторике в адрес Ирана.

В наибольшем выигрыше, в случае победы кандидата-республиканца могут оказаться рынки золота, серебра и платины, считает Янг из CMC Markets. Золото по-прежнему остаётся страховкой при любой экономической или политической турбулентности.

Порт Козьмино отгрузил в страны АТР 150 млн тонн нефти

Отгрузка нефти из порта Козьмино в страны АТР с начала работы порта составила 150 млн тонн 2 ноября 2016 года отгрузка нефти ООО «Транснефть - Порт Козьмино» достигла уровня в 150 млн тонн с момента запуска нефтеналивного порта 28 декабря 2009 года.

150-миллионная тонна нефти была погружена в танкер SEA HOLLY, который пришвартовался к причалу №1 ночью 1 ноября 2016 года и по окончании отгрузки отправился в Китай. SEA HOLLY стал 262-м танкером, обслуженным в порту Козьмино с начала 2016 года.

Объем нефти, отгружаемой на экспорт в нефтеналивном порту Козьмино, ежегодно увеличивается. Так, в 2015 году экспорт нефти марки ESPO из Козьмино составил 30,4 млн тонн, что на 5,5 млн тонн больше, чем в 2014 году. В 2016 году из Козьмино планируется экспортировать более 31 млн тонн нефти.

В настоящее время в порту завершены работы по реконструкции подходной дамбы и дноуглублению акватории у причала №2, что позволит принимать танкеры дедвейтом 150 тыс. тонн у обоих причалов.

Основными получателями российской нефти ESPO, отгружаемой ООО «Транснефть – Порт Козьмино», являются Китай, Япония, Южная Корея, Сингапур, Таиланд, Филиппины, Малайзия, Новая Зеландия, США.

Страна пирамид между молотом и наковальней

Автор: Сергей КОЖЕМЯКИН.

На Ближнем Востоке формируется новый очаг напряжённости. Попытки Египта вырваться из-под тотального контроля Саудовской Аравии вызвали жёсткую ответную реакцию. Взрывоопасная ситуация, сложившаяся на Синайском полуострове, грозит охватить всю страну.

Соперничество монархий

В последние недели Египет стал особенно частым «гостем» в российских СМИ. Связанным с этой ближневосточной страной новостям часто придавался характер сенсации. То издания со ссылкой на «авторитетные источники» заявляли о возвращении России на военную базу в Сиди-Баррани, уже использовавшуюся советским Военно-Морским Флотом до 1972 года. То, опять-таки как о свершившемся факте, сообщали о том, что Каир за символическую цену в один доллар передаст Москве пресловутые «Мистрали», которые после разрыва российско-французского контракта купил Египет. Общим рефреном при этом проходило утверждение об установлении союзнических отношений между двумя странами.

Большинство громких новостей в итоге было опровергнуто самими египетскими властями. Комментируя сообщения о базе, президент Абдул-Фаттах Ас-Сиси напомнил, что внешнеполитическая концепция страны запрещает размещение иностранных военных объектов. «Никаких военных баз России или других государств в Египте нет и не будет», — заявил он в интервью крупнейшей местной газете «Аль-Ахрам». Не менее досадным разочарованием обернулась «сделка» с «Мистралями». По словам того же Ас-Сиси, вертолётоносцы будут использоваться Египтом для охраны удалённых шельфовых месторождений газа. Кроме того, по некоторым данным, деньги на покупку кораблей выделила Саудовская Аравия, которая, конечно, вряд ли бы согласилась с передачей их России.

Однако объяснять всё непрофессионализмом падких на сенсации журналистов неверно. Первоисточниками информации почти во всех случаях были именно египетские издания. Этот массовый вброс был явно санкционирован сверху и ложится в канву общего политического курса Каира с его шараханьями из стороны в сторону.

В основе этой непоследовательности лежат отношения Египта с Саудовской Аравией. Арабская весна, непосредственным образом затронувшая страну, привела к отстранению от власти президента Хосни Мубарака. На первых после революции президентских выборах победу одержал кандидат от «Братьев-мусульман» Мухаммед Мурси. Но шокировавший мир триумф исламистов продолжался недолго. Министр обороны, главнокомандующий египетской армией Ас-Сиси, назначенный на эти посты президентом, в июле 2013 года сверг своего покровителя и объявил настоящую войну «Братьям-мусульманам». Последние были объявлены террористической организацией, их лидеры, включая экс-президента, приговорены к длительному тюремному заключению. А в 2014-м в результате практически безальтернативных выборов Ас-Сиси стал главой страны.

Эти события, помимо внутриегипетского, имели международное измерение. Приход к власти исламистов поддержали Турция, США, а главное, Катар, где проживает духовный лидер «Братьев-мусульман» Юсуф аль-Кардави. Свержение Муамара Каддафи в Ливии, напомним, также состоялось при активнейшем участии Катара. Тем самым 2-миллионный эмират площадью втрое меньше Московской области сделал заявку на превращение во влиятельного геополитического игрока.

Саудовские власти восприняли это как вызов собственной гегемонии в арабском мире. Началось острое, хотя во многом скрытое от глаз противостояние. В итоге 25 июня 2013 года эмир Катара отрёкся от престола, а через неделю в Египте была свергнута власть «Братьев-мусульман».

Союз неравных

Эр-Рияд не только одним из первых поддержал новые власти, но и стал их главным финансовым донором. Визит короля Салмана Аль Сауда в Египет весной нынешнего года закрепил экономическую зависимость Каира. Так, в течение ближайших пяти лет монархия будет ежемесячно поставлять Арабской Республике по 700 тысяч тонн нефтепродуктов в счёт кредита под 2 процента годовых. Общая стоимость контракта — 23 миллиарда долларов. Ещё 16 миллиардов будет вложено в совместный инвестфонд. Среди ближайших проектов — строительство в Египте 13 промышленных комплексов, двух электростанций и нового порта в Исмаилии.

Внушительная помощь оказывается не безвозмездно. От Каира требуют полной поддержки политики Эр-Рияда. Ещё в прошлом году стороны приняли совместное заявление, в котором государства названы «двумя крыльями арабской безопасности». На деле египетское «крыло» выполняет подчинённые функции. Например, Каир был вынужден присоединиться к коалиции, воюющей в Йемене. Лелея мечту создать общеарабскую армию под своей гегемонией, саудовские власти особые надежды возлагают на египетские вооружённые силы — одни из сильнейших в регионе.

Апофеозом этой зависимости стала передача Саудовской Аравии островов Тиран и Санафир. Безлюдные участки суши имеют стратегическое значение, закрывая вход в залив Акаба. Через острова планируется проложить 15-километровый мост, который напрямую свяжет два государства, не имеющие сухопутной границы. В Египте решение властей вызвало массовые протесты. Жители не просто недовольны потерей территории, которую считают исконно принадлежащей стране, но и указывают на опыт Бахрейна. Волнения, вспыхнувшие там в 2011 году, были подавлены саудовскими войсками, проникнувшими на остров по мосту короля Фахда.

Но египетско-саудовский союз изначально был пронизан противоречиями. Теперь же они всё сильнее выступают на поверхность. Особую тревогу в Каире вызывает поддержка Эр-Риядом исламистских группировок в Сирии и Йемене, а также сближение с Катаром. Египетские власти обвиняют эмират в продолжающейся поддержке «Братьев-мусульман» и боевиков на Синайском полуострове. Впрочем, саудовское руководство тревогу союзника игнорирует. В королевстве амнистированы десятки «братьев». Кроме того, не особо утаиваются контакты с руководством организации, включая одиозного шейха аль-Кардави.

В Каире не горят желанием быть инструментом для экспансионистского курса Эр-Рияда и нести связанные с этим издержки. Участие Египта в агрессии против Йемена неуклонно сокращалось, а в середине октября египетские СМИ сообщили о возможном выходе страны из коалиции. Сверх того, Каир поддерживает полуофициальные контакты с йеменскими повстанцами. Ещё в прошлом году здесь принимали представителей экс-президента Али Абдаллы Салеха, союзного хуситам. Делегация последних также собирается в ближайшее время посетить Египет. В Саудовской Аравии даже подозревают Каир в причастности к поставкам хуситам ракет системы «Скад».

Крайнее раздражение монархии вызывают нормальные отношения Египта с Ираном, а также позиция по Сирии. Каир выступает за диалог с правительством Асада, за территориальную целостность страны и разоружение экстремистских группировок. Много шума наделала поддержка Египтом российской резолюции по Сирии, внесённой 8 октября на рассмотрение Совбеза ООН. Напомним, что Москва предлагала вывести боевиков «Джебхат ан-Нусры» из Алеппо.

Реакция Саудовской Аравии не заставила себя ждать. Постпред королевства в ООН Абдалла аль-Муаллими заявил, что неарабские страны, вроде Сенегала и Малайзии, оказались ближе к «арабскому консенсусу», чем Египет, и назвал действия Каира «заслуживающими сожаления».

От Эр-Рияда к Москве и обратно

Что значит сожаление по-саудовски, в Каире поняли спустя два дня, когда Эр-Рияд объявил о временной приостановке поставок нефтепродуктов. В саудовской прессе развернулась антиегипетская кампания. «Правительство Египта терпит неудачу, люди считают его «чёрной дырой», и мы не получаем прибыли от наших инвестиций», — написал журналист Джамаль Хашогги, известный тем, что в 1980-е годы воевал против советских войск в Афганистане.

Но самым опасным вызовом для Каира является активизация экстремистов на Синайском полуострове. Проблемы с местным бедуинским населением и палестинскими беженцами у египетских властей начались несколько десятков лет назад, но всплеск насилия произошёл после переворота 2013 года. Крупнейшая из исламистских группировок — «Вилаят Синай» (на снимке) — присягнула на верность «Исламскому государству» и объявила войну правительству. Жертвами конфликта стали сотни человек.

Благодаря действиям армии и полиции активность боевиков в этом году снизилась. Однако в середине октября исламисты снова перешли в наступление. 14 октября было совершено нападение на один из КПП на севере Синая, 12 военнослужащих погибли. В результате власти были вынуждены продлить ещё на три месяца режим чрезвычайного положения и объявили о начале новой антитеррористической операции.

Дестабилизация совпала по времени с ухудшением египетско-саудовских отношений. В связи с этим обращает на себя внимание сближение Эр-Рияда с палестинским движением «Хамас». В течение нескольких лет королевство демонстративно игнорировало эту организацию, обвиняя её в связях с Ираном и Катаром. Теперь же саудовские власти пытаются установить над «Хамас» свой контроль, о чём, в частности, свидетельствует недавний визит в страну одного из лидеров движения Исмаила Хании. Между тем, по данным Каира, некоторые фракции «Хамас» поддерживают синайских боевиков.

В Египте реакция на шаги Саудовской Аравии оказалась двойственной. С одной стороны, президент Ас-Сиси назвал действия Эр-Рияда попыткой надавить на страну. «Египет не преклонит колени ни перед кем, кроме Аллаха», — подчеркнул он. Кроме того, Каир пошёл на демонстративное сближение с Россией. 15—26 октября на западе страны прошли антитеррористические учения «Защитники дружбы-2016» с участием российских десантников. Одновременно египетские власти обратились к Москве с просьбой поставить вертолёты для «Мистралей». А в середине октября стало известно о готовности Каира до конца года заключить контракт с Росатомом на строительство АЭС в Эд-Дабаа.

Вместе с тем попытки Каира дистанцироваться от Саудовской Аравии не являются последовательными. Зависимость от экономической помощи королевства очень высока и вынуждает руководство Арабской Республики маневрировать. Поддержав российскую резолюцию по Сирии, египетский постпред сделал то же и в отношении франко-испанской резолюции, призывавшей ввести бесполётную зону над Алеппо. Столь откровенного желания усидеть на двух стульях Совбез ООН не наблюдал давно.

С этой же точки зрения нужно рассматривать появление информации об аренде Россией военной базы, а затем её опровержение. Не имея возможности разорвать отношения с Эр-Риядом, Египет в то же время пытается добиться более выгодных для себя условий в неравноправном союзе.

Что касается сближения с Россией, то оно является ситуативным и противоречивым. Москва пока не имеет достаточного экономического и политического веса, чтобы заменить для Египта связи с Эр-Риядом. Не нужно забывать о довольно острой торговой войне, разразившейся между странами в сентябре. Напомним, что Каир ужесточил тогда требования к экспорту российского зерна, а Москва в ответ ввела запрет на ввоз фруктов из Египта. Также сорвалось вроде бы согласованное возобновление воздушного сообщения между странами, прерванного после крушения российского самолёта над Синаем. В последний момент Россия заявила о том, что египетская сторона не отреагировала на ряд замечаний, связанных с безопасностью полётов.

Власти Египта в настоящий момент находятся между молотом и наковальней. Внутри страны нарастает недовольство диктатом Эр-Рияда и излишне мягкой позицией власти, которая даже в разгар кризиса не отказалась от передачи Саудовской Аравии островов Тиран и Санафир. Общественное мнение вынуждает египетские власти ограничивать влияние королевства. Это, однако, чревато жёстким противодействием. Судя по уже сделанным шагам, в Эр-Рияде не остановятся ни перед чем, чтобы сохранить контроль над ключевой страной Ближнего Востока. Поэтому стабильность в Египте находится под серьёзной угрозой.

Иран получил 4,1 млрд. иностранных инвестиций с августа 2013 года

С момента прихода к власти 11-го Правительства Ирана, с августа 2013 года, страной было получено иностранных инвестиций в размере $ 4,1 млрд. для реализации 124 промышленных проектов.

Объявляя об этом в понедельник, глава Иранской организации мелкой промышленности и промышленных парков (ISIPO) Али Йаздани, добавил, что после ввода в эксплуатацию, эти проекты создадут 17 520 рабочих мест. Он также сообщил, что 54 проекта были уже завершены, в то время как остальные 70 будут введены в эксплуатацию в ближайшем будущем.

Эти проекты реализованы или реализуются в сферах автомобильной промышленности, метро, моторов и моторного масла, сельскохозяйственной техники, энергетики, выплавки алюминия и меди, сказал чиновник.

Йаздани сообщил, что инвесторы из Италии, Австрии, Франции, Германии, Нидерландов, Украины, Ирландии, Южной Кореи, Японии, Китая, Индии, Малайзии, ОАЭ, Афганистана, Ирака, Азербайджана и Турции обратились в ISIPO для инвестиции иранских проектов.

Он добавил, что 37 иностранных инвестиционных проектов на сумму более $ 119 млн. было начато в этом году, и до 20 марта они создадут 2 218 рабочих мест. "После утверждения Совместного комплексного плана действий, ISIPO выдала разрешения на 29 иностранных инвестиционных проектов на сумму $ 2 млрд.", - сказал Йаздани.

В прошлую среду, Йаздани сообщил, что Стамбульская промышленная палата построит эксклюзивный специализированный промышленный парк в Иране на основе соглашения с Иранской палатой промышленности, торговли, горнодобывающей промышленности и сельского хозяйства (ICCIMA).

"Турецкая сторона будет инвестировать более $ 10 млрд. в проект, который предусматривает строительство 140 производственных единиц в этом парке", - сказал он.

FAS USDA: Урожай пшеницы и ячменя в Австралии будет близок к рекордному

Урожай пшеницы и ячменя в Австралии в текущем сезоне (октябрь-сентябрь) будет близок к рекордному, что позволит увеличить экспорт этих культур, прогнозирует Иностранная сельскохозяйственная служба при Минсельхозе США (FAS USDA). Сообщает агн. Зерно Он-Лайн.

Погодные условия для выращивания озимых культур в текущем году намного лучше, чем год назад, поэтому валовые сборы пшеницы и ячменя превзойдут показатели прошлого сезона и могут достичь вторых самых высоких уровней за всю историю. Количество осадков почти во всех районах выращивания озимых зерновых было больше, чем в засушливом прошлом году.

По прогнозам FAS USDA, валовой сбор пшеницы, уборка которой завершится в январе, вырастет до 27,5 млн. т (24,5 млн. т в прошлом сезоне), ячменя – до 9,9 (8,593) млн. т.

Экспорт пшеницы может вырасти до 19,5 (16,0) млн. т. Конкуренция на внешних рынках пшеницы нарастает. Австралийская пшеница вынуждена бороться с причерноморским зерном в Индонезии, на ключевом для Австралии рынке.

С 2016г. благодаря соглашению о свободной торговле, заключенному между Австралией, Новой Зеландией и странами АСЕАН, пошлины на ввоз австралийской пшеницы в большинство стран АСЕАН, в т.ч. Малайзию, Таиланд и Филиппины, были отменены.

Объем вывоза ячменя вырастет до 6,7 (5,5) млн. т. FAS USDA ожидает резкого увеличения экспорта австралийского пивоваренного ячменя из-за сокращения предложения этой культуры в других странах-экспортерах и относительно высоких цен. Австралийские экспортеры ячменя столкнутся с сильной конкуренцией на традиционных для себя рынках Ближнего Востока (в Саудовской Аравии, Кувейте и ОАЭ), где экспортеры причерноморского ячменя, в т.ч. украинского, укрепили свои позиции.

Австралия является крупнейшим мировым экспортером ячменя. На её долю приходится 20% мировой торговли фуражным и 30% торговли пивоваренным ячменем.

В последние годы Австралия в разы увеличила объем поставок ячменя в Китай. В 2015г. экспорт австралийского ячменя в Китай достиг 3,6 млн. т. Однако в текущем сезоне он будет заметно ниже, поскольку китайские потребители фуражного сырья переходят на местную кукурузу. Спрос на ячмень на Ближнем Востоке, в частности в Саудовской Аравии, увеличится.

КИТАЙ ПОСТРОИТ СТАДИОН ДЛЯ ЧМ-2022

Генеральным подрядчиком стадиона в Лусаиле (Катар), где будут проводится стартовый и финальный матчи финал чемпионата мира по футболу 2022 года стала катарская строительная компания HBK Contracting Company, а совместным подрядчиком объявлена китайская строительная госкомпания China Railway Construction. Стадион спроектировала архитектурная фирма Foster + Partners из Великобритании. Известно, что стадион сможет вместить 80 тыс. зрителей.

Недавно в рамках первого этапа строительства Китайско-Пакистанского экономического коридора (CPEC), который является частью стратегии "Одного пояса - одного пути", состоялось открытие пакистанского порта Гвадар. Это первый порт, через который КНР будет отправлять грузы в Индийский океан в обход Южно-Китайского моря и Малаккского пролива.

Кстати, компания ABB подписала соглашение с Wuchang Ship Building Group (Китай) о сотрудничестве по созданию силовых и пропульсивных двигателей в рамках проекта по разработке экологичных круизных судов и ледоколов. Работа ведётся осуществляется в связи с диверсификацией судостроительной промышленности в Китае.

На иранском острове Киш пройдет международный авиасалон

Иранская организация гражданской авиации (САО) объявила, что более 100 иностранных фирм зарегистрировались для участия в "Iran Air Show" 2016 года, который пройдет на южном иранском острове Киш в следующем месяце.

8-й международный авиасалон "Iran Air Show" намечен на 16-19 ноября, на острове Киш, с участием более 100 иностранных компаний, сообщил директор департамента по связям с общественностью САО Реза Джафарзад.

Компании из стран Европы и Азии, в том числе из Германии, Италии, России, Японии, Сингапура, Малайзии, Польши и Украины, объявили о своей готовности принять участие в международном мероприятии, сказал он. Чиновник САО добавил, что во время авиасалона, будет осуществляться интересные программы, в том числе полеты двух пилотажных групп, пяти истребителей Су-27 и шести учебно-тренировочных самолетов Aero L-39, а также показательные прыжки с парашютами.

Авиасалон существует с 2002 года. Мероприятие представляет значительные возможности для бизнеса ведущим международным компаниям, которые хотят инвестировать в авиационный рынок. В этом году на авиасалоне, в соответствии с его официальным сайтом, также будут проходить две важные профильные конференции.

Группы представителей коренных народов и экологов Канады подали иск, протестуя против одобрения правительством страны проекта компании Petronas по сжижению природного газа (СПГ). Стоимость проекта в Британской Колумбии около 27 миллиардов долларов.

По мнению истцов, проект повредит окружающей среде и разрушит места обитания дикого лосося. В заявлении, поданном в федеральный суд Ванкувера, утверждается, что экологическое одобрение проекта правительством Канады является недействительным, и значительные неблагоприятные последствия проекта для окружающей среды не были рассмотрены. Подавшая иск группа заявила, что планирует бороться с проектом на международном уровне и "осуществлять акты гражданского неповиновения" в связи с планами строительства терминала СПГ в местах обитания дикого лосося.

В сентябре премьер-министр Канады Джастин Трюдо одобрил предложенный малазийской Petronas проект СПГ, который ждал одобрения три года. В рамках проекта предлагается поставлять на рынки Азии около 19 миллионов тонн канадского СПГ в год. "Мы долгое время пытались включиться в проект, проводить консультации и работать по нему с учетом наших интересов. Но этого не произошло, или произошло в минимальном объеме. Они отстранили нас от процесса, и мы будем оспаривать это в суде", — сказал представляющий интересы одной из коренных народностей Канады Глен Вильямс (Glen Williams).

По данным исполнительного директора SkeenaWild Conservation Trust Грега Кнокса (Greg Knox), строительство терминала может навсегда уничтожить места обитания лосося площадью 35 тысяч квадратных метров.

Активисты по борьбе с изменениями климата 11 октября остановили работу пяти нефтепроводов из Канады в США, передает агентство Рейтер. Представители группа Climate Direct Action с помощью инструментов перерезали замки и цепи, чтобы добраться до узлов, позволяющих остановить прокачку нефти по трубопроводам, поставляющим около 15% ежедневно потребляемой в США нефти. Между тем, одобрение властей не означает, что проект все же будет реализован в условиях низких мировых цен на СПГ и увеличения мировых поставок этого вида топлива. В августе стало известно, что Petronas рассматривает возможность отсрочки СПГ-проекта в Канаде в связи с опасениями избыточного предложения сырья на рынке.

Чубайс: «У нас нет ни одного проекта, который бы разрушился из-за санкций»

В то же время в интервью Business FM глава «Роснано» признался, что для его корпорации «санкции — серьезная вещь, очень глубоко повлиявшая на бизнес»

«Открытые инновации — 2016» — что осталось за пеленой дыма? Премьер-министр Дмитрий Медведев не смог выступить на пленарном заседании форума из-за инцидента с техникой, однако позднее глава правительства провел заседание президиума президентского Совета по модернизации экономики. О чем именно шла речь, узнал главный редактор Business FM Илья Копелевич, пообщавшись с главой Роснано Анатолием Чубайсом.

Анатолий Борисович, сегодняшний форум, хотим мы этого или не хотим, будем прославлен техническим инцидентом. Перед тем, как премьер собирался выступать, заискрило что-то в осветительных приборах, всех вывели. Главе правительства не удалось выступить, но он провел здесь очень много времени, просто уже не при широкой аудитории, а участвуя в президиуме совета по инновациями. Поэтому, коль мы все не слышали премьера, может быть, расскажете нам об основных месседжах от руководства?

Анатолий Чубайс: Прежде всего, вы сказали, что форум будет прославлен этим, могу ответить только так — очень жаль. Потому что событие абсолютно копеечное, выход из строя трансформатора — знакомая для меня история, это случается в энергетике, ничего тут катастрофического нет. Просто, если я правильно понимаю, один из усилителей, работающих на громкоговоритель, из-за скачков напряжения давал такие жуткие звуки, что у кого-то сложилось впечатление, что прямо артобстрел начался или что-то похожее.

Дымок тоже пошел, что-то замкнуло.

Анатолий Чубайс: Там было возгорание, но в ходе скачков напряжения через усилитель мы получили и такой эффект, на который сработала служба безопасности. Хотя предмета особенного нет, не знаю, как кому, мне здание очень нравится. Считаю, что «Сколково» классную работу сделали, вообще молодцы. Смотрится прекрасно. Ну, бывают сбои, я не вижу у них ничего катастрофического или даже значимого. Я не знаю, что Дмитрий Анатольевич планировал в своем выступлении, а на совете по модернизации я участвовал в заседании. Там была абсолютно рабочая тема, которую провел Дмитрий Анатольевич Медведев. Речь шла о тех регионах, которые наиболее активно и всерьез движутся по инновационному пути. Очевидно, что во многом региональная активность инновационная зависит не только от объективных причин, но и просто от позиции первого лица — губернатора. Я всегда это говорил, сегодня я это услышал из уст премьер-министра и с ним согласен, это так. У нас есть на сегодня 14 регионов, которые по-настоящему, всерьез, начиная с позиции первого лица, в ежедневном режиме занимаются инновациями. Эти регионы объединены в Ассоциацию инновационного развития, они сегодня заседали под руководством Медведева, естественно был запрос на поддержку, в том числе на финансовую, и она была обещана в размере около 5 млрд рублей. Это позитивная вещь, я всячески поддерживаю. Если удастся реализовать это решение уже в ходе прохождения бюджета в Госдуме, хорошо.

Не шла ли речь в ходе заседания этого совета об уточнении мандата, оптимизации институтов развития?

Анатолий Чубайс: Шла. Речь шла конкретно об одном институте развития — о «Сколково», в котором мы находимся. Там есть такая давняя тема, специалисты ее знают — экстерриториальный «Сколково». Одни говорят, что, как сейчас предусмотрено, все сколковские стартапы должны в какой-то день переехать в «Сколково», а другие отвечают: нет, давайте мы по всей стране дадим тот же режим для всех, включая льготы, и нечего им переезжать. Мне показалось, что сегодня как раз в ходе обсуждения этого вопроса был какой-то здравый компромисс предложен Вексельбергом и поддержан Медведевым. Как я понял на слух, идея в том, чтобы «Сколково» получило права типа франшизы, то есть оно могло бы давать регионам, у которых есть для этого предпосылки права, аналогичные правам «Сколково», и тогда они получают эти преимущества. Но это не одно решение на всю страну, а индивидуальное решение региональное, возможно, даже кластерное, на которое «Сколково» запросило сегодня права.

Но все равно компании, которые будут получать сколковский режим, должны территориально находиться в определенной зоне, не по статусу, а по нахождению за определенным забором.

Анатолий Чубайс: Да, но пока «Сколково» было не готово, эту дату все время передвигали, а сейчас предлагается другая концепция — не требовать от всех переезда, а предоставить центру право давать франшизу на свои полномочия в регионе.

Как мы знаем, у институтов развития до сих пор довольно много денег, потому что — хорошо это или плохо — они не все их использовали. Я говорю не про «Роснано», а про целый ряд других. Говорят, что во времена бюджетного голодания очень много желающих эти оставшиеся деньги отцепить обратно. Речь идет о деньгах, которые не были вложены до сих пор, просто находящихся на депозитах.

Анатолий Чубайс: Тут ситуация от института к институту отличается. Давайте исключим нас из анализа, чтобы я сам про себя не говорил и не нахваливал. У «Сколково», насколько мне известно, больших остатков нет, остатки большие есть у РВК («Российской венчурной корпорации»). И там действительно идет дискуссия, не передать ли часть из этих остатков в «Сколково», дав возможность направить их на развитие сколковской венчурной компоненты, нацеленной одновременно на развитие того, что называется национальной технологической инициативой. Может быть, в этом решении есть смысл, но как-то радикально это картину не меняет, а в то же время каких-то больших атак извне инновационной системы на остатки внутри нее я не вижу.

У «Роснано», насколько мы с вами регулярно общаемся, и вы рассказываете о ходе дел, картина как раз другая. Вы в свое время все вложили, частично возвращаете деньги, частично вам добавляли несколько лет назад, в прошлом году дали кредитные гарантии. Вы на какой стадии: берете кредиты, чтобы продолжать развивать начатые проекты?

Анатолий Чубайс: Стадия простая: на старте был гигантский бюджетный взнос в 130 млрд рублей, но прошло девять лет, и мы построили 73 завода и выходим из этих бизнесов, последовательно продавая свою долю в каждом из них.

Эти 130 млрд вы все вложили?

Анатолий Чубайс: Практически, да. Там чуть более сложная ситуация, потому что часть из них ушла на некоммерческую компоненту — строительство экосистемы и инфраструктуры, но упрощая картину — да. Дальше, проинвестировав эти средства, мы их сейчас получаем назад в достойном объеме, достойном настолько, что мы сняли вопрос о новых ассигнованиях бюджета.

И те 80 млрд — год назад шла речь о бюджетных гарантиях под кредиты — использовали вы их или нет?

Анатолий Чубайс: Вот это очень важно. Повторю еще раз, мы не запрашиваем и не имеем ассигнований из бюджета. Единственная форма поддержки, которая у нас есть, это госгарантии. Но это означает, что с этими гарантиями мы идем на коммерческий рынок, под коммерческие ставки получаем кредиты на длительный срок — семь-восемь лет, эти кредиты используем для инвестиций в капитал. Это довольно необычная модель, но мы ее освоили и считаем, что способны продвигаться дальше. Конечно, у нас есть ежегодные госгарантии, каждый год мы свою часть из них собираем. По будущему году у нас госгарантии в размере 21 млрд, а следующий год — 12 млрд, они немного сокращаются.

По убывающей. Но за прошлый год была большая сумма.

Анатолий Чубайс: За прошлый год было 35 млрд.

Вы выбрали их или нет?

Анатолий Чубайс: Вот сейчас выбираем в конце года, ровно это мы и делаем, и их будем инвестировать во вновь создаваемые фонды.

Почему РВК не нашло, куда вложить деньги, и у них деньги оставались на банковских счетах в течение многих лет? А вы еще и берете кредиты, хотя у нас сейчас немногие могут похвастаться, что им есть на что их использовать.

Анатолий Чубайс: Мне кажется очень правильным, что мы, один раз получив от государства деньги и получив их возврат, создаем систему, при которой их можно реинвестировать неограниченное количество раз: каждый цикл — семь-девять лет. В результате первого цикла построены 73 завода, наноиндустрия в России есть, она состоялась. Дальше каждый цикл будет приносить новые и новые заводы.

Если о цифрах, вы смогли бы назвать, сколько людей работает на этих заводах?

Анатолий Чубайс: Да, мы недавно уточнили цифры. Мы на этих заводах создали более 30 тысяч рабочих мест, это 30 тысяч человек, работающих в наноиндустрии России.

Могли бы вы озвучить последние цифры, связанные с выручкой этих предприятий и экспортной выручкой, если они у вас сейчас есть?

Анатолий Чубайс: У меня пока только статистика официальная за 2015 год: 341 млрд — это объем общий произведенной нанотехнологической продукции; не помню точную цифру экспорта, но она составляет где-то около 100 млрд в части предприятий, принадлежащих нам.

100 млрд — эту цифру вы уже несколько лет называете, она сейчас особо не растет, так мне кажется?

Анатолий Чубайс: Там рост есть, но, возможно, он замедлился в прошлом году. Я еще раз повторю, я не готов сейчас вам ответственно назвать точную цифру экспорта, хотя в наших отчетах она указывалась.

Ухудшилось ли сотрудничество с важными для вас западными партнерами за последние годы? Изменилось ли оно критически в каких-то сферах, остановились ли какие-то проекты? Ведь это связано в том числе с трансфером технологий, а зачастую и с кредитованием в тех же краях. Понятно, что там все застыло вследствие принятых санкций.

Анатолий Чубайс: Действительно, для нас санкции финансовые и технологические — это серьезная вещь, очень глубоко повлиявшая на бизнес «Роснано». Вместе с тем, как мы уже говорили, к счастью, у нас нет ни одного проекта, который бы разрушился из-за санкций. Что у нас есть из наиболее крупных изменений в результате санкций? Фактически мы полностью прекратили фандрайзинг, то есть поиск инвесторов в Европе и в Америке. Это сейчас безнадежно, мы этим просто не занимаемся. Но в наших новых фондах появились китайские партнеры, уже по факту они есть. Думаю, что до конца года мы объявим еще и новые цифры по новым китайским партнерам. Мы разворачиваем сотрудничество с японскими партнерами, сотрудничество с Малайзией, Сингапуром, Южной Кореей и понимаем, что в нашей стратегии, просто не изменяя ее, нужно заменить фандрайзинг западный на фандрайзинг в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Это удается сделать в тех же объемах?

Анатолий Чубайс: Да.

Расскажите нам, потому что наноотрасль непрерывно шагает куда-то дальше. Что можете сказать о новой продуктовой линейке — свежей, перспективной?

Анатолий Чубайс: Ну, во-первых, мы считаем, что уже в существующей продуктовой линейке есть важнейшие вещи, прежде всего, центры ядерной медицины, которые сегодня работают в Тамбове, Липецке, Башкирии, Екатеринбурге, в ряде других городов страны. Несколько десятков тысяч людей через них прошло, и не просто получили сверхраннюю диагностику, это реально спасенные жизни людей. И мы будем продолжать это делать, будем строить новые центры в Калуге, надеюсь, во Владивостоке и так далее. Из новых направлений, наиболее бурно обсуждаемых сейчас, и для нас в новых фондах, которые мы создали, новые направления — это темы, которыми мы занимаемся, на что мы смотрим более внимательно? Назову три-четыре сферы, которые для нас важны. Во-первых, очень интересна сфера робототехники, которая просто вышла на какой-то качественно новый уровень, и, очевидно, много чего может принести.

Мы эмпирически тоже видим, что у нас много интересных стартапов, причем коммерчески успешных, которые делают как раз разного рода роботы. Это наша национальная ниша, где мы себя нашли?

Анатолий Чубайс: Может быть, посмотрим. Пока я не вижу массовых производств, даже некоторые лидеры в этой сфере, как Boston Dynamics, в сложном финансовом положении, но сфера интересная, и заделы, как мне кажется, российские есть, на них следует посмотреть. Мне кажется очень важным создание в России отраслей, которые, может быть, не так для конечного покупателя видимы, но для индустрии в целом важны. Например, оптоэлектроника, ее реально в стране не существовало. На сегодня мы построили в Саранске завод по производству оптоволокна, в России просто ноль по оптоволокну, исключая специальные виды оптоволокна. Сегодня саранский завод начал производство, и, конечно же, российский рынок будет ему очень кстати, а это чистое импортозамещение. В оптоэлектронике мы развиваем приборопреобразующие электронные сигналы в оптический и приоборорасщепляющий оптический сигнал, в том числе в Москве построили завод уникальный — «Неофотоникс», это очень перспективная, очень интересная вещь, так же, как лазеростроение — компания IPG Photonics во Фрязино построена с нашим участием. Вся сфера оптоэлектроники мне кажется очень важной и перспективной, и Россия здесь имеет большой потенциал. Фармацевтика Life Science — мы традиционно туда инвестировали и будем инвестировать дальше. Честно говоря, инвестировали изначально в основном из социальных соображений, но оказалось, что этот портфель достаточно доходный. В целом, мы движемся в этой сфере хорошо. Недавно мы объявили, что привезли в Россию компанию номер один в этой сфере Pfizer, с которой подписано соглашение о совместном строительстве в Калужской области нового завода «НоваМедика». Причем этот завод будет производить не только продукты, трансфер технологий из Pfizer, но и разработанные в России продукты. Здесь, на выставке, мы представили центр компании «НоваМедика», который уже пять новых продуктов сделал, они находятся на клинических испытаниях. Очень интересные технологии в медицине, связанные с новым уровнем развития генетики, с расшифровкой гена и на этом основании индивидуализацией лечения для конкретного человека и по дозировкам, и по конкретным фармацевтическим средствам. Очень интересные перспективы в медицине связаны с дистанционной диагностикой, которая бурно развивается — удаленная диагностика. Вот в эти все сферы мы смотрим с особым вниманием, хотя никуда не уходим от традиционных сфер. Мы по-прежнему считаем, что самые ортодоксальные, самые традиционные сферы — металлургия, химия, нефтехимия, машиностроение — несут в себе колоссальный потенциал для обновления, и мы точно будем туда инвестировать.

Илья Копелевич

Россия > Образование, наука > bfm.ru, 27 октября 2016 > № 2090763 Анатолий Чубайс

Глава УК «РОСНАНО» о новых проектах и ситуации в экономике.

Председатель правления УК «РОСНАНО» Анатолий Чубайс в интервью RNS рассказал о сроках коммерциализации фундаментальной науки и условиях выкупа УК «РОСНАНО» менеджментом, а также оценил результаты борьбы правительства и ЦБ с инфляцией.

— Как вы оцениваете путь нанотехнологий от разработки до коммерциализации? В каких отраслях этот потенциал самый большой?

— Нанотехнологический мир можно разделить на две части. Одна — нанотехнологии, которые связаны с модификацией материала или поверхности материала, где что-то происходит на наноуровне: при обработке на размере до 100 нанометров происходят изменения в структуре материала, из-за которых некоторые его свойства меняются. Например, есть трансформаторная сталь. Для ее получения нужны определенные условия по давлению и температуре, в результате которых образуется наноразмерное зерно. Оно и дает свойства, характерные для трансформаторной стали, то есть возможность большого количества зарядок и перезарядок без потери электромагнитного потенциала.

Или ионно-плазменное напыление на поверхности кромки режущего инструмента. Он не тупится, ресурс между заточками растет в 3–5 раз.

Есть другая часть наномира, где берутся молекулы и собираются во что-то. Ученые из Нидерландов, Франции и США получили Нобелевскую премию за проектирование и создание «молекулярных машин». Эта вторая часть нанотехнологий — то, что сегодня находится на стадии фундаментальных наук. Путь от открытия, за которое ученые получили Нобелевскую премия, до бизнеса — 10–15 лет, а то и больше. Правда, лауреат Rusnanoprize Чад Миркин — исключение из этого правила. Это человек, который ухитрился сделать похожую структуру: преобразовывал молекулу ДНК в сферическую форму и на этой основе получал лекарственное средство, которое воздействует на иммунную систему человека.

Это уникальный пример, когда фундаментальная работа быстро доходит до коммерциализации. Но для меня это скорее исключение из правил. А правило состоит в том, что часть наномира, которая основана на молекулярной сборке, — это фундаментальная история с длинной дорогой до внедрения. Хотя, если почитать основоположника и популяризатора нанонауки Декслера, его главная идея — молекулярная машина, молекулярные роботы, которые будут работать в сосудах человека, путешествовать и что-то исправлять. Но пока это скорее находится на уровне фантастики или фундаментальной науки, а не прикладного задела.

— На фоне сложной экономической ситуации сохраняются ли планы по выводу РОСНАНО на прибыль в 2018 году?

— По действующему бизнес-плану до 2020 года мы должны получить первую прибыль в 2018 году. Но в 2014 году мы вместо убытка получили прибыль в 8,2 млрд руб., в 2015 году — 17 млрд рублей. Не знаю, будем ли мы по итогам 2016 года в убытках или в прибыли: в нашей сфере очень высоки риски. Два квартала были убытки, но это нас вообще не беспокоит. Нужны более длительные циклы, чтобы оценить прибыльность или убыточность. Пока на сегодня по плану — в 2016 году мы убыточные, сумеем ли выйти на прибыль — пока непонятно. Если говорить о финансовой устойчивости компании, она очень высока. По оценке S&P, наш рейтинг на уровне суверенного, прогноз — «стабильный». Мы спокойны и уверены относительно финансового положения.

— Как продвигается работа по поиску инвесторов для портфельных компаний? Сейчас такие компании интересны рынку?

— Конечно же, интерес большой. Но у привлекательности таких компаний есть два аспекта. Первый: в соответствии с нашей концепцией мы не просто инвестируем деньги, а вместе с нашими партнерами создаем фонды. И это удается, это привлекательно для инвесторов. Другое дело — наш pipeline. На данной стадии мы активно ищем компании, ездим по регионам, приглашаем бизнес подавать заявки на проекты.

— Какой сейчас ориентир по срокам выкупа менеджментом доли в УК «РОСНАНО»? Кто из менеджмента уже заявил о готовности поучаствовать в management buy out и как будет определяться цена?

— Мы в этом виде деятельности не одни, это практика PEVC-индустрии (англ. «private equity and venture». — RNS). А у этой индустрии есть закон: нужно отделить управление от активов. И это у нас сделано: управляющая компания «Роснано» — это одно юридическое лицо, а активы — это государственная компания, и будет государственной всегда. Второй закон нашей индустрии: управляющая компания должна быть частной, в ней должны быть управляющие партнеры. В этой сфере не бывает, как в акционерном обществе: купил долю и сижу на берегу, жду дивидендов. Нет! Тот, кто покупает долю, должен работать. Тогда история летает! Именно поэтому в нашей стратегии в 2014 году был заложен выкуп менеджментом компании. KPI (целевой показатель. — RNS) — 75%.

Состав менеджеров, которые готовы выкупать доли, сформировался. Мы к этому шли не быстро, достаточно тщательно формировали команду, несколько раз ее перестраивали. На сегодняшний день могу сказать: это топ-менеджмент компании. Это и есть управляющие, они пока не купили, но готовы покупать и стать управляющими партнерами. Ключевой вопрос — почем? У нас есть утвержденная методика оценки. По этой методике, грубо говоря, мы должны выставить цифру на текущий момент и представить совету директоров проект сделки купли-продажи. Мы такой проект готовим. Может быть, сможем представить до конца года — зависит от процесса согласования. В любом случае, какой бы ни была цена, мы не будем предлагать сами себе ни кредитов, ни рассрочек. Из кармана взял — заплатил, не нравится — значит, не получилось стать партнером. Я рассчитываю, что в 2017 году мы завершим этот процесс и не будем «белой вороной» в своей индустрии.

— Если бы вы были частным инвестором, в какую технологию вы бы вложились?

— Во-первых, я собираюсь вложиться в компанию РОСНАНО. Если говорить о технологиях, то трудно ответить, потому что это вопрос личных предпочтений по горизонту планирования и приемлемому уровню риска. В этих терминах я ответить не могу, поскольку таких инвестиций не делаю. Кстати, для управляющих партнеров PEVC-фондами считается плохой практикой, если ты управляешь фондом и, помимо этого, еще куда-то инвестируешь. Если ты инвестируешь в технологии, значит, ты в них веришь, если ты в них веришь — почему не принес в свой фонд? Это этический кодекс PEVC-фондов.

Если говорить о технологиях реального сектора, то это технологии, которые весь мир считает перспективными, интересными. Например, робототехника. На каждой конференции по инновационной экономике обязательно представлен экзоскелет или домашний помощник. Интересная технология. Потенциально для России это, наверное, может быть интересно, но здесь есть специфика.

В России есть ряд реальных рынков, где проникновение технологий намного ниже, чем в остальном мире. Значит, есть большая перспектива. Например, фармацевтика. Российская фармацевтика ежегодно растет на 12–13%, это интересная и перспективная отрасль, хотя в мире к ней относятся сложнее: длительность инвестиционного цикла — 12–13 лет, стартовые инвестиции — $10 млрд. В России это более привлекательный рынок, нежели в остальном мире.

— Видите ли вы признаки возобновления экономического роста, тем более инвестиционного? Не считаете ли этот рост сейчас и на ближайшую трехлетку «бумажным»?

— Я его не считаю «бумажным» или техническим, я его считаю недостаточным. Крайне значимая вещь, являющаяся колоссальным достижением Центрального банка и экономической команды правительства, — замедление темпов инфляции. 6% в этом году — это рекорд за 25 лет. Такого не бывало! Когда в 1997 году мы достигли 11%, это был предмет невероятной гордости. Правда, перед этим при возглавлявшем тогда ЦБ Сергее Игнатьеве было ниже 11%. Теперь рекорд побит. Это великолепный результат.

Теперь Эльвира Сахипзадовна (Набиуллина, глава ЦБ. — RNS) прямо и открыто говорит, что в будущем году инфляция должна быть на уровне 4%. Это очень значимо, это фундаментальные изменения процентных ставок, длительности сроков кредитования, горизонта планирования бизнеса, доступности кредита. Такие изменения очень важны вообще, а для инновационной экономики особенно. Я снимаю шляпу — считаю, что коллеги достигли великолепного результата. Причем на волне рецессии, падения производства, даже пережив шок падения нефтяных цен, ЦБ заявил о политике инфляционного таргетирования и плавающем курсе. Курс доллара был около 30 рублей, стал 60. Ничего, пережили. Зато инфляционная задача решается с каждым годом.

Что касается негатива: вышеперечисленного недостаточно. Кроме макроэкономики, есть еще институты. Есть конкуренция, защита частной собственности, справедливый суд, борьба с коррупцией и так далее. Эти фундаментальные вещи у нас очень слабы — кроме коррупции, которая очень сильна. Соответственно, они требуют не менее масштабных изменений, по сравнению с инфляцией более болезненных. Поэтому, вероятно, прогнозы по росту остаются низкими.

— По вашему мнению, российский технологический бизнес адаптировался к санкционному режиму и каким бы то ни было ограничениям? Как адаптировался «Микрон»?

— Конечно, санкции — это плохо. Они, конечно, сдерживают технологическое развитие и развитие России в целом, у них есть технологический и финансовый аспект. О «Микроне» пока сказать не могу — он попал под санкции две недели назад, мы пока сами не разобрались, что это означает.

Но в целом для нас санкции означают, что перед нами фактически захлопнулся весь западный финансовый рынок. Фонды, которые мы создаем, даже не пытаются получить деньги в Европе или США — это невозможно. РОСНАНО не под санкциями, нет прямого запрета, но есть атмосфера, созданная санкциями. Мы даже силы на это перестали тратить.

Но нет худа без добра: развернулись в Китай. Создали с Китаем два фонда, что казалось невозможным. До конца года, думаю, объявим о создании еще двух фондов в Китае. Всерьез работаем с Японией, Сингапуром, Южной Кореей и Малайзией. Безусловно, мы огорчены тем, что на Западе рынки закрылись, но оказалось, что можно заместить. В прошлом году у нас был план по привлечению 20 млрд руб. внешних инвестиций, привлекли 16 млрд руб. Чуть меньше, но это не ноль.

— Какие объемы китайских фондов? В какие проекты китайские инвесторы готовы идти?

— Один фонд — с холдингом Университета Цинхуа, его бизнес — около $200 млрд. Наш фонд — около $100 млн. Сейчас готовятся первые сделки этого фонда. Второй фонд — с одной из провинций Китая. Обычно все работают с федеральными властями и крупными национальными компаниями, а оказалось, что в китайских провинциях тоже можно привлечь деньги. Объем — $150 млн с китайской стороны. Прошло первое закрытие — начинаем думать о втором.

— А с Японией?

— В отношениях с Японией после встречи Владимира Путина и Синдзо Абэ и возобновления содержательного диалога о мирном договоре произошли масштабные изменения. Не знаю, что политики решат о мирном договоре, но если раньше мы контактировали и политики говорили, что сотрудничество невозможно, то сейчас они открываются.

Министром по России назначен министр экономики и торговли Японии, от нас отношения с Японией курирует Алексей Улюкаев. Они в начале ноября встречаются в рамках рабочей группы, куда вошли и мы. Две недели назад я встречался с японским министром экономики с конкретным предложением по созданию фонда. Будем обсуждать на заседании рабочей группы, пока процесс идет оптимистично.

— В одном из майских указов президента была поставлена задача создания до 2018 года 25 млн высокотехнологичных рабочих мест. Как вы оцениваете перспективы выполнения этой задачи и что нужно считать высокотехнологичным рабочим местом?

— Я знаю об этом указе, но не до конца понимаю сути определения высокотехнологичного рабочего места. Меня немножко пугает количество: не очень понимаю, как можно в таком количестве создать такие рабочие места. К счастью, я отвечаю за РОСНАНО: компания создала 73 производства высокотехнологичной продукции, на которых создано 30 тыс. рабочих мест. Это наш вклад.

Россия. Весь мир > Образование, наука. Химпром > rusnano.com, 27 октября 2016 > № 1974993 Анатолий Чубайс

Чубайс: «У нас нет ни одного проекта, который бы разрушился из-за санкций»

В то же время в интервью Business FM глава «Роснано» признался, что для его корпорации «санкции — серьезная вещь, очень глубоко повлиявшая на бизнес»

«Открытые инновации — 2016» — что осталось за пеленой дыма? Премьер-министр Дмитрий Медведев не смог выступить на пленарном заседании форума из-за инцидента с техникой, однако позднее глава правительства провел заседание президиума президентского Совета по модернизации экономики. О чем именно шла речь, узнал главный редактор Business FM Илья Копелевич, пообщавшись с главой Роснано Анатолием Чубайсом.

Анатолий Борисович, сегодняшний форум, хотим мы этого или не хотим, будем прославлен техническим инцидентом. Перед тем, как премьер собирался выступать, заискрило что-то в осветительных приборах, всех вывели. Главе правительства не удалось выступить, но он провел здесь очень много времени, просто уже не при широкой аудитории, а участвуя в президиуме совета по инновациями. Поэтому, коль мы все не слышали премьера, может быть, расскажете нам об основных месседжах от руководства?

Анатолий Чубайс: Прежде всего, вы сказали, что форум будет прославлен этим, могу ответить только так — очень жаль. Потому что событие абсолютно копеечное, выход из строя трансформатора — знакомая для меня история, это случается в энергетике, ничего тут катастрофического нет. Просто, если я правильно понимаю, один из усилителей, работающих на громкоговоритель, из-за скачков напряжения давал такие жуткие звуки, что у кого-то сложилось впечатление, что прямо артобстрел начался или что-то похожее.

Дымок тоже пошел, что-то замкнуло.

Анатолий Чубайс: Там было возгорание, но в ходе скачков напряжения через усилитель мы получили и такой эффект, на который сработала служба безопасности. Хотя предмета особенного нет, не знаю, как кому, мне здание очень нравится. Считаю, что «Сколково» классную работу сделали, вообще молодцы. Смотрится прекрасно. Ну, бывают сбои, я не вижу у них ничего катастрофического или даже значимого. Я не знаю, что Дмитрий Анатольевич планировал в своем выступлении, а на совете по модернизации я участвовал в заседании. Там была абсолютно рабочая тема, которую провел Дмитрий Анатольевич Медведев. Речь шла о тех регионах, которые наиболее активно и всерьез движутся по инновационному пути. Очевидно, что во многом региональная активность инновационная зависит не только от объективных причин, но и просто от позиции первого лица — губернатора. Я всегда это говорил, сегодня я это услышал из уст премьер-министра и с ним согласен, это так. У нас есть на сегодня 14 регионов, которые по-настоящему, всерьез, начиная с позиции первого лица, в ежедневном режиме занимаются инновациями. Эти регионы объединены в Ассоциацию инновационного развития, они сегодня заседали под руководством Медведева, естественно был запрос на поддержку, в том числе на финансовую, и она была обещана в размере около 5 млрд рублей. Это позитивная вещь, я всячески поддерживаю. Если удастся реализовать это решение уже в ходе прохождения бюджета в Госдуме, хорошо.

Не шла ли речь в ходе заседания этого совета об уточнении мандата, оптимизации институтов развития?

Анатолий Чубайс: Шла. Речь шла конкретно об одном институте развития — о «Сколково», в котором мы находимся. Там есть такая давняя тема, специалисты ее знают — экстерриториальный «Сколково». Одни говорят, что, как сейчас предусмотрено, все сколковские стартапы должны в какой-то день переехать в «Сколково», а другие отвечают: нет, давайте мы по всей стране дадим тот же режим для всех, включая льготы, и нечего им переезжать. Мне показалось, что сегодня как раз в ходе обсуждения этого вопроса был какой-то здравый компромисс предложен Вексельбергом и поддержан Медведевым. Как я понял на слух, идея в том, чтобы «Сколково» получило права типа франшизы, то есть оно могло бы давать регионам, у которых есть для этого предпосылки права, аналогичные правам «Сколково», и тогда они получают эти преимущества. Но это не одно решение на всю страну, а индивидуальное решение региональное, возможно, даже кластерное, на которое «Сколково» запросило сегодня права.

Но все равно компании, которые будут получать сколковский режим, должны территориально находиться в определенной зоне, не по статусу, а по нахождению за определенным забором.

Анатолий Чубайс: Да, но пока «Сколково» было не готово, эту дату все время передвигали, а сейчас предлагается другая концепция — не требовать от всех переезда, а предоставить центру право давать франшизу на свои полномочия в регионе.

Как мы знаем, у институтов развития до сих пор довольно много денег, потому что — хорошо это или плохо — они не все их использовали. Я говорю не про «Роснано», а про целый ряд других. Говорят, что во времена бюджетного голодания очень много желающих эти оставшиеся деньги отцепить обратно. Речь идет о деньгах, которые не были вложены до сих пор, просто находящихся на депозитах.

Анатолий Чубайс: Тут ситуация от института к институту отличается. Давайте исключим нас из анализа, чтобы я сам про себя не говорил и не нахваливал. У «Сколково», насколько мне известно, больших остатков нет, остатки большие есть у РВК («Российской венчурной корпорации»). И там действительно идет дискуссия, не передать ли часть из этих остатков в «Сколково», дав возможность направить их на развитие сколковской венчурной компоненты, нацеленной одновременно на развитие того, что называется национальной технологической инициативой. Может быть, в этом решении есть смысл, но как-то радикально это картину не меняет, а в то же время каких-то больших атак извне инновационной системы на остатки внутри нее я не вижу.

У «Роснано», насколько мы с вами регулярно общаемся, и вы рассказываете о ходе дел, картина как раз другая. Вы в свое время все вложили, частично возвращаете деньги, частично вам добавляли несколько лет назад, в прошлом году дали кредитные гарантии. Вы на какой стадии: берете кредиты, чтобы продолжать развивать начатые проекты?

Анатолий Чубайс: Стадия простая: на старте был гигантский бюджетный взнос в 130 млрд рублей, но прошло девять лет, и мы построили 73 завода и выходим из этих бизнесов, последовательно продавая свою долю в каждом из них.

Эти 130 млрд вы все вложили?

Анатолий Чубайс: Практически, да. Там чуть более сложная ситуация, потому что часть из них ушла на некоммерческую компоненту — строительство экосистемы и инфраструктуры, но упрощая картину — да. Дальше, проинвестировав эти средства, мы их сейчас получаем назад в достойном объеме, достойном настолько, что мы сняли вопрос о новых ассигнованиях бюджета.

И те 80 млрд — год назад шла речь о бюджетных гарантиях под кредиты — использовали вы их или нет?

Анатолий Чубайс: Вот это очень важно. Повторю еще раз, мы не запрашиваем и не имеем ассигнований из бюджета. Единственная форма поддержки, которая у нас есть, это госгарантии. Но это означает, что с этими гарантиями мы идем на коммерческий рынок, под коммерческие ставки получаем кредиты на длительный срок — семь-восемь лет, эти кредиты используем для инвестиций в капитал. Это довольно необычная модель, но мы ее освоили и считаем, что способны продвигаться дальше. Конечно, у нас есть ежегодные госгарантии, каждый год мы свою часть из них собираем. По будущему году у нас госгарантии в размере 21 млрд, а следующий год — 12 млрд, они немного сокращаются.

По убывающей. Но за прошлый год была большая сумма.

Анатолий Чубайс: За прошлый год было 35 млрд.

Вы выбрали их или нет?

Анатолий Чубайс: Вот сейчас выбираем в конце года, ровно это мы и делаем, и их будем инвестировать во вновь создаваемые фонды.

Почему РВК не нашло, куда вложить деньги, и у них деньги оставались на банковских счетах в течение многих лет? А вы еще и берете кредиты, хотя у нас сейчас немногие могут похвастаться, что им есть на что их использовать.

Анатолий Чубайс: Мне кажется очень правильным, что мы, один раз получив от государства деньги и получив их возврат, создаем систему, при которой их можно реинвестировать неограниченное количество раз: каждый цикл — семь-девять лет. В результате первого цикла построены 73 завода, наноиндустрия в России есть, она состоялась. Дальше каждый цикл будет приносить новые и новые заводы.

Если о цифрах, вы смогли бы назвать, сколько людей работает на этих заводах?

Анатолий Чубайс: Да, мы недавно уточнили цифры. Мы на этих заводах создали более 30 тысяч рабочих мест, это 30 тысяч человек, работающих в наноиндустрии России.

Могли бы вы озвучить последние цифры, связанные с выручкой этих предприятий и экспортной выручкой, если они у вас сейчас есть?

Анатолий Чубайс: У меня пока только статистика официальная за 2015 год: 341 млрд — это объем общий произведенной нанотехнологической продукции; не помню точную цифру экспорта, но она составляет где-то около 100 млрд в части предприятий, принадлежащих нам.

100 млрд — эту цифру вы уже несколько лет называете, она сейчас особо не растет, так мне кажется?

Анатолий Чубайс: Там рост есть, но, возможно, он замедлился в прошлом году. Я еще раз повторю, я не готов сейчас вам ответственно назвать точную цифру экспорта, хотя в наших отчетах она указывалась.

Ухудшилось ли сотрудничество с важными для вас западными партнерами за последние годы? Изменилось ли оно критически в каких-то сферах, остановились ли какие-то проекты? Ведь это связано в том числе с трансфером технологий, а зачастую и с кредитованием в тех же краях. Понятно, что там все застыло вследствие принятых санкций.

Анатолий Чубайс: Действительно, для нас санкции финансовые и технологические — это серьезная вещь, очень глубоко повлиявшая на бизнес «Роснано». Вместе с тем, как мы уже говорили, к счастью, у нас нет ни одного проекта, который бы разрушился из-за санкций. Что у нас есть из наиболее крупных изменений в результате санкций? Фактически мы полностью прекратили фандрайзинг, то есть поиск инвесторов в Европе и в Америке. Это сейчас безнадежно, мы этим просто не занимаемся. Но в наших новых фондах появились китайские партнеры, уже по факту они есть. Думаю, что до конца года мы объявим еще и новые цифры по новым китайским партнерам. Мы разворачиваем сотрудничество с японскими партнерами, сотрудничество с Малайзией, Сингапуром, Южной Кореей и понимаем, что в нашей стратегии, просто не изменяя ее, нужно заменить фандрайзинг западный на фандрайзинг в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Это удается сделать в тех же объемах?

Анатолий Чубайс: Да.

Расскажите нам, потому что наноотрасль непрерывно шагает куда-то дальше. Что можете сказать о новой продуктовой линейке — свежей, перспективной?

Анатолий Чубайс: Ну, во-первых, мы считаем, что уже в существующей продуктовой линейке есть важнейшие вещи, прежде всего, центры ядерной медицины, которые сегодня работают в Тамбове, Липецке, Башкирии, Екатеринбурге, в ряде других городов страны. Несколько десятков тысяч людей через них прошло, и не просто получили сверхраннюю диагностику, это реально спасенные жизни людей. И мы будем продолжать это делать, будем строить новые центры в Калуге, надеюсь, во Владивостоке и так далее. Из новых направлений, наиболее бурно обсуждаемых сейчас, и для нас в новых фондах, которые мы создали, новые направления — это темы, которыми мы занимаемся, на что мы смотрим более внимательно? Назову три-четыре сферы, которые для нас важны. Во-первых, очень интересна сфера робототехники, которая просто вышла на какой-то качественно новый уровень, и, очевидно, много чего может принести.

Мы эмпирически тоже видим, что у нас много интересных стартапов, причем коммерчески успешных, которые делают как раз разного рода роботы. Это наша национальная ниша, где мы себя нашли?

Анатолий Чубайс: Может быть, посмотрим. Пока я не вижу массовых производств, даже некоторые лидеры в этой сфере, как Boston Dynamics, в сложном финансовом положении, но сфера интересная, и заделы, как мне кажется, российские есть, на них следует посмотреть. Мне кажется очень важным создание в России отраслей, которые, может быть, не так для конечного покупателя видимы, но для индустрии в целом важны. Например, оптоэлектроника, ее реально в стране не существовало. На сегодня мы построили в Саранске завод по производству оптоволокна, в России просто ноль по оптоволокну, исключая специальные виды оптоволокна. Сегодня саранский завод начал производство, и, конечно же, российский рынок будет ему очень кстати, а это чистое импортозамещение. В оптоэлектронике мы развиваем приборопреобразующие электронные сигналы в оптический и приоборорасщепляющий оптический сигнал, в том числе в Москве построили завод уникальный — «Неофотоникс», это очень перспективная, очень интересная вещь, так же, как лазеростроение — компания IPG Photonics во Фрязино построена с нашим участием. Вся сфера оптоэлектроники мне кажется очень важной и перспективной, и Россия здесь имеет большой потенциал. Фармацевтика Life Science — мы традиционно туда инвестировали и будем инвестировать дальше. Честно говоря, инвестировали изначально в основном из социальных соображений, но оказалось, что этот портфель достаточно доходный. В целом, мы движемся в этой сфере хорошо. Недавно мы объявили, что привезли в Россию компанию номер один в этой сфере Pfizer, с которой подписано соглашение о совместном строительстве в Калужской области нового завода «НоваМедика». Причем этот завод будет производить не только продукты, трансфер технологий из Pfizer, но и разработанные в России продукты. Здесь, на выставке, мы представили центр компании «НоваМедика», который уже пять новых продуктов сделал, они находятся на клинических испытаниях. Очень интересные технологии в медицине, связанные с новым уровнем развития генетики, с расшифровкой гена и на этом основании индивидуализацией лечения для конкретного человека и по дозировкам, и по конкретным фармацевтическим средствам. Очень интересные перспективы в медицине связаны с дистанционной диагностикой, которая бурно развивается — удаленная диагностика. Вот в эти все сферы мы смотрим с особым вниманием, хотя никуда не уходим от традиционных сфер. Мы по-прежнему считаем, что самые ортодоксальные, самые традиционные сферы — металлургия, химия, нефтехимия, машиностроение — несут в себе колоссальный потенциал для обновления, и мы точно будем туда инвестировать.

Илья Копелевич

Россия > Образование, наука > bfm.ru, 27 октября 2016 > № 1960231 Анатолий Чубайс

Глава МИД Украины рассчитывает, что комиссия по расследованию крушения малайзийского Boeing в Донбассе весной следующего года завершит расследование.

"Расследование, я очень надеюсь, в следующем году может весной, может, немного позже будет завершено, у нас будут окончательные результаты, сейчас мы имеем только промежуточный отчет", — сказал Климкин в четверг вечером в эфире программы "Левый берег с Соней Кошкиной" на "24-м телеканале".

По его словам, от результатов расследования будет зависеть то, какой суд будет рассматривать это дело — международный трибунал или один из национальных судов стран, имеющих отношение к аварии.

Украина и Нидерланды 28 июля 2014 года заключили соглашение о международной миссии защиты расследования, цель ее работы — выяснение причин крушения малайзийского авиалайнера в Донецкой области. Данную миссию создали с целью содействия сбору останков и проведению расследования на месте авиакатастрофы самолета, произошедшей 17 июля прошлого года. Миссия состоит из экспертов и представителей полиции Нидерландов, Австралии и других стран, граждане которых находились в самолете Boeing-777.

Рейс МН17 Амстердам — Куала-Лумпур потерпел крушение 17 июля 2014 года в Донецкой области Украины. На борту лайнера находились 298 человек, все они погибли.

Американская Jeld-Wen приобрела австралийского производителя окон для жилых и нежилых помещений Breezway, об этом сообщает пресс-служба компании.

Штаб-квартира Breezway расположена Брисбене (шт. Квинсленд), на территории Австралии открыты несколько сервисных центров компании. Отделы продаж Breezway также функционируют в Малайзии и на Гавайских островах.

Штаб-квартира Jeld-Wen базируется в американском Кламат Фолсе (шт. Орегон), компания специализируется на производстве окон и межкомнатных дверей, предприятия и распределительные центры работают в 20-ти странах. Годовой оборот Jeld-Wen составляет $3,5 млрд, половина выручки формируется за пределами США. За последнее время Jeld-Wen приобрела трех австралийских производителей окон.

Импорт пальмового масла и его фракций в Россию к концу 2016 года может составить свыше 800 тысяч тонн, сообщил журналистам региональный представитель Малайзийского совета производителей пальмового масла Алексей Удовенко.

"Согласно статистическим данным, за 9 месяцев 2016 года в Россию ввезено 658 тысяч тонн, что на 7,2% больше показателя за аналогичный период прошлого года. Импорт этого масла к концу 2016 года практически сохранится на уровне 2015 года. В 2015 году в Россию было поставлено 888 тысяч тонн. В Европе же поставки масла в минквшем году достигли семи миллионов тонн", — сказал Удовенко.

Он отметил, что потребление пальмового масла на душу населения в ЕС "в несколько раз больше российского потребления".

"В европейских странах с каждым годом спрос на пальмовое масло только увеличивается. Европейцы, которые следят за здоровым питанием, выполняют рекомендации ВОЗ, то есть они отказались от употребления гидрогенизированных масел, содержащих трансжиры. К тому же европейский парламентарии одобрили в этом году резолюцию на введение ограничений на присутствие трансжиров в продуктах питания, в том числе, и в маслах", — подчеркнул представитель Малайзийского совета.

По его словам, на смену этим жирам "пришли натуральные, обладающие необходимыми характеристиками". "Это объясняет большой импорт пальмового масла в ЕС, поскольку этот растительный жир не содержит трансжиров. Содержание трансжиров в продуктах питания, в том числе, в маслах не должно превышать 1%. Этот процент в пересчете на калории соответствует 2% от общего содержания жиров", — заключил Удовенко.

Экспорт фруктов из Ирана увеличился почти на 179 % за год

Исламская Республика Иран экспортировала 221 764 тонны фруктов в первой половине текущего 1395 иранского календарного года (20 марта- 21 сентября 2016).

Стоимость экспортируемых фруктов составила более $ 85,32 млн. Экспорт фруктов увеличился на 178,98 % с точки зрения веса, но уменьшился на 71,58 процента в стоимостном выражении, по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

Основными направлениями экспорта иранских фруктов были Азербайджан, Узбекистан, Австралия, Албания, Афганистан, Германия, Объединенные Арабские Эмираты, Англия, Украина, Уганда, США, Ирландии, Бахрейн, Бельгия, Бангладеш, Пакистан, Таджикистан, Туркменистан, Турция, Молдавия, Китай, Руанда, Япония, Швейцария, Швеция, Ирак, Оман, Россия, Франция, Кыргызстан, Казахстан, Катар, Канада, Кувейт, Грузия, Польша, Малайзия, Норвегия, Венгрия, Нидерланды, Индия и Гонконг.

Как сообщалось ранее, Иран также экспортировал ненефтяных товаров и услуг в течение первой половины текущего 1395 иранского года на сумму 28,5 $ млрд.

Ежегодный ненефтяной экспорт Ирана, в том числе экспорт услуг и ненефтяных товаров, должен показать рост к концу текущего иранского календарного года на 20 процентов (до 20 марта 2017 г.), по сравнению с прошлым годом, сообщил министр промышленности Ирана Мохаммадреза Нематзаде на церемонии по случаю Национального дня экспорта (20 октября).

"В соответствии с Шестым пятилетним планом развития Ирана (2016-2021 гг.), страна должна увеличивать рост ненефтяного экспорта на 15 процентов каждый год", - сказал Нематзаде.

Министерство коммерции КНР объявило о начале антидемпингового расследования в отношении полиформальдегида сополимера (ПОМ сополимер), поставляемого из Республики Корея, Таиланда и Малайзии.

Поводом для этой меры стало заявление от нескольких китайских производителей аналогичной продукции. Заявители полагают, что зарубежные поставщики занижают цены на ПОМ сополимеры. Таким образом, китайским предприятиям нанесен ущерб.

Расследование коснется поставок, произведенных с 1 июля 2015 г. по 30 июня 2016 г. Оценка ущерба китайским компаниям затронет период с 1 января 2012 г. по 30 июня 2016 г.

Как ожидается, расследование будет проходить в течение года.

ПОМ сополимер – это инженерный термопластик, который применяется в производстве спортивного оборудования и строительных материалов.

Ранее сообщалось, что по итогам января-августа 2016 г., 20 стран и регионов мира провели 85 расследований в отношении китайской продукции. Это на 49% больше, чем годом ранее. Общая сумма средств, фигурировавших в следственных документах, превысила $10,32 млрд. Она выросла на 94% относительно уровня января-августа 2015 г.

В частности, США провели 15 расследований в отношении 337 видов продукции китайского производства.

Дженнифер Ганди

Диктатуры и их институты: особый мир

Дженнифер Ганди – политолог, доцент факультета политических наук Университета Эмори (Атланта, США).

[1]

1.1. Введение

Контраст между демократией и диктатурой – в структуре, политике, социальной активности – уже давно привлекает пристальное внимание ученых. Несмотря на это, до согласия по поводу того, как определять режимы этих типов, еще очень далеко. Какие случаи можно квалифицировать как «демократии»? Какие варианты стоит записывать в «диктатуры»? Когда мы сталкиваемся с жестокостью Иосифа Сталина или Пол Пота, на второй вопрос, как представляется, можно ответить с легкостью: ведь никто не станет оспаривать отнесение их режимов к диктатурам. Но вот с другими случаями все гораздо сложнее. Скажем, на протяжении семидесяти лет Мексика каждые шесть лет избирала нового президента. Тем не менее все это время на выборах побеждал кандидат от одной и той же партии. Или вспомним Сингапур, где Ли Куан Ю на три десятилетия пресек любую политическую конкуренцию. Несмотря на это, на шкале политических режимов его правление размещают в широком диапазоне, простирающемся от «максимально деспотичного» до «максимально демократичного».

Отчасти проблема обусловлена тем, что диктаторы весьма изобретательны в вопросе о том, как организовать собственное правление. Принятие решений может сосредотачиваться в самых разных институтах, включая среди прочего хунты, политбюро, семейные советы. И все же в наибольшей мере склонность диктаторов к инновациям проявляется в тех ситуациях, когда они используют номинально демократические институты, такие, как законодательные органы или политические партии. Диктаторы нередко управляют при наличии парламентов, часть которых обладает даже формальным правом принимать законы, в то время как прерогативы других ограничены «советом и обсуждением». Комплектоваться такие ассамблеи могут либо по назначению, либо посредством выборов. Если речь о выборах, то кандидаты могут использовать партийные флаги, а могут баллотироваться в качестве независимых. Если политическое пространство монополизировано единственной партией, то партийная идентификация может оказаться не слишком существенной. Впрочем, многие диктатуры допускают многопартийность, произвольно производя селекцию партий и запрещая некоторые из них. Конечно, кто-то из диктаторов вообще обходится без подобных институтов. Эта институциональная пестрота, однако, еще более затрудняет выделение набора критериев, по которому определяются и классифицируются диктатуры.

Другим основанием для концептуальной неразберихи служит историческое использование термина «диктатура», возникшего в Древнем Риме, где его наделяли четкими и специфическими институциональными особенностями, причем резко контрастирующими с современным его употреблением. С течением времени понимание того, что представляет собой диктатура, менялось, а сам термин многократно подвергался политическим манипуляциям. В итоге тип режима, который первоначально отличался строгим следованием определенным правилам, превратился в свою противоположность, характеризующуюся отсутствием всяких правил.

Так что же такое диктатуры? И кто такие диктаторы? Каким образом они организуют свое правление, используя номинально демократические институты? Ответы на эти вопросы тонут в современных противоречиях. Для того, чтобы выявить источник разногласий, необходимо проследить историческую эволюцию интересующего нас концепта. Данная статья начнется с краткого обзора, который поможет нам понять суть нынешних дебатов о природе диктатуры. Занимаясь типологией диктатур, существовавших после Второй мировой войны, я пользуюсь минималистским определением данного явления. Соответственно, чтобы привести «диктаторский зоопарк» хотя бы в какой-то порядок, я подразделяю диктаторов на три типа, среди которых диктаторы-монархи, диктаторы-военные и диктаторы-гражданские. В этом тексте я показываю также институциональное многообразие диктатур, проявляющееся в различных вариантах использования ими номинально демократических законодательных органов и политических партий.

1.2. Что такое диктатура?

Самое простое определение диктатуры предполагает, что это противоположность демократии. По крайней мере в этом нас убеждают такие названия научных трудов, как «О социальных корнях диктатуры и демократии» или «Экономические истоки диктатуры и демократии»[2]. И все же определение диктатуры не такое непростое дело. Если первоначально этим понятием обозначали институциональный механизм, используемый в Древнем Риме, то теперь под ним подразумевается современная управленческая система, зачастую ассоциируемая с отсутствием институтов и ограничений. Трансформация смысла происходила на нескольких временных отрезках, когда первоначальное понятие искажалось ради политических целей. К середине XX века результатом этого стало негативное определение диктатуры, под которой понималась форма правления, лишенная любых атрибутов, ассоциирующихся с демократией. Но, по-видимому, у нас нет оснований приписывать недемократическим режимам полное пренебрежение институциональными формами; опыт послевоенных диктатур сполна убеждает в этом. В своих институциональных установлениях авторитарные режимы очень разнообразны, и очень важно выяснить причины и следствия этого разнообразия.

1.2.1. Историческое использование термина

В современном использовании термины «тирания» и «диктатура» находятся в тесной связи. Но так было далеко не всегда. Хотя тирания как тип политического режима была описана еще во времена Аристотеля, первоначально ее не связывали с понятием диктатуры. Во-первых, термин «диктатура» впервые появился лишь в Древнем Риме, то есть уже после Аристотеля. Во-вторых, в своем первоначальном значении у диктатуры было очень четкое и специфическое значение: так называли правление лидера, которого римский консул наделял чрезвычайными полномочиями в особо сложные периоды, когда внешние войны или внутренние распри угрожали самому существованию государства[3]. Срок правления диктатора не должен был превышать шести месяцев, и он не мог оставаться у власти после того, как назначивший его консул уходил в отставку[4]. Во время своего срока диктатор имел право использовать любые полномочия, необходимые для преодоления кризиса и восстановления прежнего конституционного порядка.

В этом кратком описании института несколько аспектов заслуживают уточнения. Во-первых, решение о том, требует ли наличная ситуация назначения диктатора, принималось регулярными государственными институтами государства – такими, как магистраты или сенат. Причем те, кто занимался этим вопросом, не могли рассматривать себя в качестве претендентов на эту должность. Во-вторых, пост диктатора был явно предназначен для одного человека; коллективное руководство могло бы помешать попыткам разрешить кризис. В-третьих, диктатура опиралась на широкий круг полномочий, но при этом не могла упразднять иные государственные институты. В-четвертых, диктатор никогда не избирался народом[5]. Наконец, в-пятых, окончательной целью диктаторского правления была реставрация прежнего политического порядка.

В этих институциональных рамках в Риме в 501–200 годах до нашей эры существовали 76 диктатур. Большинство из них занимались либо военными кампаниями против других держав, либо умиротворением внутренней смуты. У диктатора не было права осуществлять акции возмездия; как следствие, диктатура не ассоциировалась с жестоким или репрессивным правлением.

Римский военачальник Сулла, отказавшийся принять свою отставку, двинулся на Рим и в 82 году до нашей эры возродил институт диктатуры в попытке узаконить свое правление. Режим Суллы, однако, заметно отличался от традиционных диктатур. Во-первых, поскольку Сулла обрел власть только после того, как верные ему легионы завоевали Рим и расправились с его врагами, его режим стал первой диктатурой, установленной военной силой. Чрезмерная жестокость, которую Сулла проявлял в нейтрализации своих оппонентов, привела к тому, что диктатуру стали связывать с террором. Более того, в отличие от прежних диктаторов, чьи сроки пребывания в должности зависели от глубины стоявших перед ними проблем, диктатура Суллы предполагала полное сосредоточение всей власти – военной, административной, законодательной, судебной – в руках одного человека, радикально переустраивающего политическую жизнь. Понятие диктатуры, восстанавливающей прежний порядок, утратило актуальность.

Странным, однако, представляется то, что Сулла еще придерживался временных ограничений, налагаемых на диктатора. После весьма короткого правления он отошел от власти и вернулся к частной жизни. Лишь в январе 44 года до нашей эры, когда Юлий Цезарь принял титул «пожизненного диктатора», с временностью диктаторской власти было покончено[6].

Более поздние апологеты диктатуры зачастую забывали о том, что ее первоначальный смысл уже был искажен Суллой и Цезарем. В «Размышлениях о первой декаде Тита Ливия» Никколо Макиавелли восхваляет это римское изобретение, замечая при этом:

«Действительно, среди прочих римских учреждений диктатура заслуживает того, чтобы ее рассмотрели и причислили к тем из них, которые были причиной величия столь огромной державы»[7].

Объяснялись эти славословия довольно просто: поскольку, полагал их автор, коллективное законотворчество часто оказывалось недостаточно гибким, оно не очень подходило для разрешения кризиса. Размышляя в том же русле, Жан-Жак Руссо с одобрением отмечает:

«Если же опасность такова, что соблюдение закона становится препятствием к ее предупреждению, то назначают высшего правителя, который заставляет умолкнуть все законы и на некоторое время прекращает действие верховной власти суверена. В подобном случае то, в чем заключается общая воля, не вызывает сомнений, и очевидно, что первое желание народа состоит в том, чтобы Государство не погибло».

Таким образом, и для абсолютистов, и для либералов диктатура оказывается полезной в силу своей способности к решительным действиям. Но ее временнáя ограниченность тоже очень важна, поскольку иначе, «раз настоятельная необходимость миновала, диктатура делается тиранической или бесполезной»[8].

Впрочем, помимо некоторых видных авторов, о диктатуре вспоминали не слишком часто. В XIX веке, например, этот термин был использован применительно лишь к двум периодам французской истории: первым были 1789–1815 годы, а вторым – 1852-й и несколько последующих лет. Интересно, что в первом из этих случаев под диктатурой имелось в виду правление не одного человека, а нескольких лиц. В октябре 1793 года Национальный конвент приостановил действие Конституции того же года и учредил временное правительство, которое служило диктатурой революционной группы. В этой ситуации исходный римский концепт лишился еще одной составляющей: единоличного характера власти.

После такого поворота потребовалось лишь время для того, чтобы термин «диктатура» начали использовать в отношении не только группы, но и целого класса. Понятие снова всплыло на поверхность после 1917 года, когда Владимир Ленин и его товарищи начали в позитивном ключе говорить о «диктатуре пролетариата». Тем не менее уже через несколько лет негативные коннотации возобладали: либеральные оппоненты итальянских фашистов и немецких нацистов отмечали этим ярлыком все, что вызывало у них ненависть: диктатурой, по их мнению, следовало именовать «угнетающую и деспотичную форму правления, установленную силой или запугиванием, позволяющую одному человеку или группе монополизировать политическую власть без конституционных ограничений, уничтожая тем самым представительное правление, политические права граждан и любую организованную оппозицию»[9]. Действуя в том же духе, Социалистический Интернационал в 1933 году в негативном ключе применил понятие диктатуры и для описания советского режима. Так или иначе, но приложение термина и к самопровозглашенной «диктатуре пролетариата» в России, и к фашистской диктатуре в Италии не имело ничего общего с первоначальной римской концепцией. Фашисты никогда не пытались вписать власть в какие-то временные рамки; а «диктатура пролетариата», хотя и была по природе своей не вечной, явно не стремилась реставрировать старые порядки.

Но события межвоенного периода никак не способствовали попыткам сохранить изначальное понимание диктатуры[10]. Желая обосновать исключительную власть и дезавуировать большевистское использование термина, Карл Шмитт отличал «комиссарскую диктатуру» от «диктатуры суверена». Первая из них во многом соответствует оригинальной концепции диктатуры, зародившейся в Древнем Риме. Что же касается «диктатуры суверена», то в отношении ее Шмитт разрушает границу между нормальным и чрезвычайным временем, заявляя, что диктатор обладает полномочием восстанавливать доконституционную волю людей, даже если она подразумевает изменение самой конституции. Разрабатывая свою теорию, Шмитт стремился обосновать предоставление немецкому рейхспрезиденту диктаторских полномочий для борьбы с экономическим и социальным кризисом. Выдвинутая им идея «диктатуры суверена» важна потому, что она, трактуя интересующий нас термин, увязывает воедино теорию и практику. Рисуемый Шмиттом тип диктатуры не может быть ни временным, ни реставрационным.

Однако позитивные коннотации, связанные с термином «диктатура», так и не смогли возобладать. Как отмечают Питер Баер и Мелвин Рихтер, «в 1940-е годы в обширной научной литературе и в политическом дискурсе либеральных и конституционных государств под диктатурой по-прежнему понимали полярную противоположность демократии»[11]. Поскольку в годы войны и сразу после нее демократия олицетворяла только хорошее, ее антитеза, по определению, являлась чем-то плохим.

Противопоставление демократии и диктатуры является феноменом XX века. Со времен Аристотеля, классифицировавшего политические режимы по числу правящих, политическая наука пользовалась трехчленным делением на монархию, аристократию и демократию. Но потом принятая схема начала разрушаться, причем происходило это по двум направлениям. Макиавелли первым противопоставил власть одного человека власти ассамблеи (немногочисленной или, напротив, многочисленной), тем самым обособив монархию от иных политических режимов. Другой удар по трехчленной градации, по мнению Норберто Боббио, нанес Ганс Кельзен, объявивший о том, что делить режимы исходя из числа людей, принимающих управленческие решения, вообще нельзя[12]. Вместо этого, Кельзен предложил различать их в зависимости от наличия или отсутствия политической свободы: «Политически свободен тот, кто подчиняется легальному порядку, в создании которого он сам принимает участие»[13]. Ключевым отличием, следовательно, выступает отличие между автономией и гетерономией: к демократическим формам правления относятся те, в которых законы создаются теми же людьми, в отношении которых их потом и применяют, – нормы здесь автономны. В автократических государствах, напротив, круг законодателей не совпадает с кругом тех, кому закон адресован, – иначе говоря, тут преобладает гетерономная норма. Таким образом, по мнению Кельзена, «более целесообразно выделять не три, а только два типа конституций: демократическую и автократическую»[14].

Под давлением этой дихотомии современные исследователи сосредоточились на определении демократии, пренебрегая диктатурой как остаточной категорией, определяемой только в терминах того, чем она не является. Воспринимаемые в подобном свете диктатуры оказываются режимами, где нет конкурентных выборов, нет верховенства права, нет политических и гражданских прав, нет регулярного обновления власти. Возможно, относительно демократии все перечисленные атрибуты характеризуют диктатуры довольно ярко, но в определениях, строящихся на отсутствии тех или иных особенностей, ускользает из вида заметное разнообразие в организации диктаторских режимов.

1.2.2. Современные противоречия

Диктатуры определяются здесь как режимы, в которых правители получают власть не в ходе конкурентных выборов, а иными способами[15]. Такие лидеры могут приходить к власти в результате государственного переворота, дворцового путча, революции. Они могут брать власть сами, с помощью армии или посредством иностранного вмешательства. Принципиальный момент состоит в том, что они обретают власть, минуя «конкурентную борьбу за народные голоса»[16]. Такое понимание диктатуры, хотя и не приближающее нас к ее позитивному определению, полезно по основаниям как практического, так и теоретического характера. Рассмотрим эти основания.

Вышеупомянутое определение диктатуры следует считать минималистским, поскольку оно фокусируется скорее на процедурных, а не на сущностных аспектах режима. Минималистская дефиниция вводится ради аналитической ясности. А вот те определения, в которых перечисляются конкретные характеристики режима, всегда проблематичны. Первое и наиболее значительное затруднение состоит в том, что многочисленность атрибутов сильно затрудняет проверку причинно-следственных связей. Рассмотрим, например, четыре ключевых элемента авторитаризма, предложенные Хуаном Линцем: ограниченный политический плюрализм, приоритет менталитета над идеологией, слабость политической мобилизации; наличие лидера, осуществляющего власть, даже если ее границы не определены[17]. Если определить авторитаризм на основе этих четырех измерений, а затем задуматься о взаимосвязи между ним и экономическим развитием, то какие выводы можно сделать о причинно-следственной стороне этих отношений? Что больше будет влиять на наблюдаемые нами тенденции: ограниченность политического участия, стиль руководства, какая-то комбинация этих и других факторов? В отношении диктатур, выделяемых таким образом, мы едва ли сможем сказать многое.

Во-вторых, широкие определения могут повлечь за собой оформление субстантивных понятий, или генерирующих тавтологии, или же ограничивающих практическую применимость произведенного концепта. Так, предлагаемое Питером Эвансом разграничение государства «развивающегося» и государства «хищнического» уже намекает на то, какие результаты каждое из них будет производить[18]. Не приходится удивляться и тому, что бюрократически-авторитарные режимы будут ориентироваться на политику, исключающую широкое участие, поскольку само их наименование построено на том, что они именно так и поступают[19]. Но, даже вдруг обнаружив, что эти режимы иногда проявляют открытость, мы не сможем предложить ничего иного, кроме как усомниться в ценности обозначенного критерия.

В-третьих, хотя напрямую связывать эту проблему с широкими дефинициями и не стоит, тем не менее нельзя не отметить прочной корреляции между количеством атрибутов и аморфностью описываемых с их помощью понятий: например, «особенности менталитета» трудно измерить или даже идентифицировать.

Наконец, в-четвертых, добавляя к определению диктатуры все новые характеристики, мы рискуем упустить из виду самые важные отличия политических режимов. Так, Мексика, несмотря на почти вековое доминирование Институционно-революционной партии, рассматривалась в качестве диктатуры лишь со значительными оговорками, касающимися прав человека, контроля гражданской администрации над военными и так далее. И все же разнообразие диктатур, базирующееся на сторонних характеристиках, не должно затемнять главного отличия, присущего всем диктатурам и обособляющего их от демократий – отсутствия конкурентных выборов.

Причины, подталкивающие к использованию минималистского критерия, никак не оправдывают самого выбора сущностных критериев. Фактически подчеркивание роли выборов как главной отличительной особенности, отделяющей демократию от диктатуры, не является бесспорным[20]. Почему же тогда исходя из минималистского подхода нужно фокусировать внимание именно на выборах?

Во-первых, такая фокусировка соответствует тем теоретическим вопросам, которые чаще всего возникают в связи с эмпирическим исследованием политических режимов. Перспектива обрести власть, участвуя в регулярных и состязательных выборах, формирует для политических акторов самобытный набор стимулов, отличающийся от мотивов, производимых нерегулярными и невыборными методами отбора. Соответственно, различие в стимулах влечет за собой разное поведение и разные результаты. Рассмотрим, например, воздействие, оказываемое типом политического режима на экономическое развитие. Согласно Джону Локку и позднее отцам-основателям США, демократия способна вредить политическому порядку и экономическому прогрессу, поскольку выборы без имущественного ценза позволяют неимущим избирать демагогов, готовых присвоить и перераспределить собственность богатых классов[21]. Более свежие теории, напротив, утверждают, что для развития плохи именно диктаторские режимы, так как диктаторы, не связанные электоральными сдержками, вольны извлекать ренту и подменять общественное благо частными интересами. В любом случае выборы выступают причиной, по которой политические акторы вынуждены вести себя по-разному при демократии и при диктатуре.

Во-вторых, классификация режимов по электоральным основаниям напоминает нам о том, что, даже если диктаторы пользуются какими-то иными, номинально демократическими, институтами, скажем, парламентами или партиями, они не перестают быть диктаторами. В системах, где, с одной стороны, лидеры избираются на конкурентных выборах, а с другой стороны, они не избираются вовсе, политическая жизнь организована в корне по-разному. Как объясняет Адам Пшеворский, демократия, в отличие от диктатуры, является такой политической системой, в которой ни один актор не может быть уверен в исходе предстоящего голосования[22]. Наиболее зримым проявлением этой неуверенности и выступают, собственно, конкурентные выборы; их результат оказывается своеобразной инструкцией, причем как для победителей, так и для проигравших – «победителям предстоит въехать в Белый дом, Розовый дом или какой-нибудь иной palacio, […] – а проигравшие никуда въезжать не будут и примут то, что останется на их долю»[23].

В настоящей работе я пользуюсь предложенной Пшеворским и его соавторами дихотомической классификацией, различающей политические режимы по электоральным критериям[24]. Моя выборка охватывает 140 стран, которые в период с 1946-го по 2002 год жили под властью диктатур (в совокупном распределении по странам этот массив составляет 4607 страно-лет). В послевоенный период диктаторские режимы составляли в мире подавляющее большинство. В 1970-е годы 75% всех стран были диктатурами, а к середине 1990-х их доля снизилась примерно до 50%. В большинстве случаев отнесение того или иного режима к разряду диктатур не вызывает полемики, поскольку с ним соглашается большинство известных классификаций политических режимов. Совпадение в оценках «Freedom House», «Polity» и соавторов Пшеворского варьирует от 88% до 95%[25]. Но если исключить простые случаи, находящиеся по краям выборки (например, Северную Корею и Иран, а также Швецию и Великобританию), то «зона совпадений» заметно сокращается: например, для данных «Freedom House» и «Polity» она составит лишь 75%. Затруднения возникают с Мексикой, Ботсваной, Малайзией, другими государствами, находящимися в середине спектра. Группа Пшеворского, однако, определяет тип режима на основе четких и поддающихся фиксации критериев, вытекающих из его минималистского и процедурного определения. По их мнению, режим является диктатурой, если он не соблюдает по крайней мере одного из четырех правил: 1) глава исполнительной власти должен избираться; 2) легислатура должна избираться; 3) в выборах не может участвовать только одна партия; 4) власть должна быть сменяемой[26].

C 1946-го по 2002 год бóльшую часть нашей выборки составили страны тропической Африки: на них приходятся 1800 условных страно-лет. 87% этого массива страно-лет они управлялись диктаторскими режимами. Точно такие же показатели недемократического правления наблюдались на Ближнем Востоке и в Северной Африке. В отношении Восточной Европы и бывшего Советского Союза соответствующие цифры составили 74%, а Азии 68%. На Латинскую Америку приходится меньшая доля диктаторских страно-лет, всего 38%, что объясняется многочисленными переходами от автократии к демократии и обратно. Наконец, диктатуры Южной Европы, существовавшие большую часть этого полувекового периода, обеспечили западноевропейским странам в целом 7% страно-лет, проведенных под властью диктаторов.

В рамках отдельных регионов частота и длительность диктаторского правления также заметно варьировала. Некоторые страны, например, Иордания или Китайская Народная Республика, управляются диктатурами с самого своего основания. В других странах такие периоды были короче, но зато встречались чаще: так, Аргентина за это время пережила четыре диктатуры, а Гана – три. Наконец, в некоторых местах диктаторское правление было лишь мимолетным эпизодом. В послевоенный период Коста-Рика, например, была диктатурой лишь 18 месяцев – после того, как в мае 1948 года власть в стране захватил Хосе Фигерес Феррер. Средняя протяженность диктаторского цикла в мире, однако, оставалась весьма длительной и составляла 40 лет.

1.3. Кто такие диктаторы?

Определившись с выборкой диктаторских режимов, можно переходить к следующему шагу: идентификации лидеров, управляющих диктатурами. Решение этой задачи важно постольку, поскольку нас интересует воздействие институциональных особенностей диктаторских режимов на политику, а решения о том, как выстраивать диктаторские институты и какую линию им проводить, принимают только те, кто реально имеет власть. При демократиях идентификация эффективных лидеров обычно не составляет проблемы: премьер-министры руководят парламентскими режимами, а президенты управляют в президентских системах. Но при диктатуре такая задача оказывается более сложной. Почему?

Одна из причин состоит в том, что при диктатуре глава государства может иметь самые разные титулы. В «обычных» диктатурах он зачастую называется «президентом», а в монархиях диктатора именуют «королем» или «эмиром». Но иногда диктаторы обладают более креативными титулами: это может быть «председатель государственного совета по восстановлению законности и порядка» (официальный титул главы бирманской военной хунты с 1981 года), «лидер революции» (официальный титул Каддафи с 1979 года) или просто «духовный лидер» (титул rahbar был принят Хомейни в 1980 году).

Помимо семантических затруднений, идентификация подлинного главы диктаторского государства сложна и потому, что в нем порой имеется множество руководящих фигур, как номинальных, так и реальных. При коммунистических режимах, например, премьер-министр, председатель государственного совета (то есть президент), генеральный секретарь коммунистической партии формально составляли руководство, однако первые два, как правило, на деле ни за что не отвечали. Показателен в данном отношении крайний случай: Лю Шаоци оставался президентом коммунистического Китая даже после того, как хунвейбины во время культурной революции выгнали его из собственного дома и вынудили заняться «самокритикой». (Перед тем, как убить его в 1969 году, Мао Цзэдун лишил Лю Шаоци президентских полномочий[27].) В коммунистических странах реальным главой государства оказывается генеральный секретарь партии.

Еще более трудны случаи некоммунистических режимов, в которых номинального лидера зачастую трудно отличить от «серого кардинала», скрывающегося за сценой. Иногда государством управляют военные, но делать этого явно они не хотят. В таких ситуациях президентские обязанности исполняют гражданские лица (Абдель Азиз Бутефлика в Алжире, Хуан Бордаберри в Уругвае, Рату Сир Камисесе Мара на Фиджи). Кроме того, в редких случаях долгосрочный диктатор время от времени меняет номинальных глав правительства, сохраняя за собой реальную власть. Рафаэль Трухильо продолжал быть подлинным главой диктатуры даже после того, как он в 1952 году сделал своего сына Гектора президентом Доминиканской Республики. Аналогичным образом Анастасио Сомоса Гарсия правил Никарагуа на протяжении 19 лет даже тогда, когда в 1940-е годы на трехлетний период передал пост президента другому человеку.

В некоторых странах борьба за реальное политическое лидерство была главным элементом их политической истории. С самого обретения независимости, состоявшегося в 1970 году, в центре политической жизни Камбоджи оставалась борьба за власть между монархом и главой кабинета министров. В Пакистане аналогичное противостояние разворачивалось между президентом и премьер-министром. В подобных случаях номинальный глава правительства отнюдь не всегда оказывается его реальным руководителем.

Учитывая разнообразие в организации политического руководства, очень важно сформулировать правила, в соответствии с которыми можно выявить реального руководителя, избегая нередко ошибочных суждений ad hoc. В настоящей работе под реальным лидером понимаются: 1) генеральный секретарь коммунистической партии при коммунистической диктатуре (за исключением случая Дэн Сяопина в Китае, который никогда не был генсеком); 2) король или президент в некоммунистических диктатурах – за исключением случаев Сингапура, Малайзии, Камбоджи, Лаоса и Мьянмы, в которых подлинный глава иногда носит титул «премьер-министра»; 3) другие индивиды или военные институты – в тех случаях, когда источники единодушны в том, что номинальный глава государства не обладает реальной властью[28].

Первые два правила относительно бесспорны; они позволяют успешно классифицировать большинство случаев в нашей послевоенной выборке. На протяжении приблизительно 270 страно-лет подлинный глава государства отличается от номинального руководителя по причинам, упомянутым ранее. Классификация подобных случаев зависит от относительной субъективности используемых источников, но я привлекаю достаточно широкий массив материала, позволяющий справляться и с «тяжелыми» случаями.

Диктаторы не появляются с интенсивностью «по диктатору на каждый год», и поэтому в качестве единицы, позволяющей фиксировать их правление, я использую «страно-год». Диктатуры часто переживают политическую нестабильность: подлинные руководители диктаторских режимов могут меняться несколько раз в год[29]. На протяжении 100 наблюдаемых страно-лет лидер диктатуры менялся более одного раза. «Сменщики» могли приходить на очень короткий период: так, Леон Кантав на Гаити утвердился у власти лишь на пять дней. Независимо от краткости сроков мы должны фиксировать появление и таких лидеров, поскольку не можем знать, насколько они готовы были бы задержаться у власти.

Из моего анализа исключены диктатуры, которые управлялись коллективно: Югославия после смерти маршала Тито в 1980 году и до распада государства в 1990-м, Босния-Герцеговина с 1998-го по 2002 год, Сомали при пяти председателях Совета национального спасения с 1997-го по 1999 год. При коллективном руководстве невозможно возложить ответственность за принятые решения на отдельного лидера – именно из-за этого указанные примеры не были приняты во внимание.

Таким образом, моя выборка включает 558 диктаторов из 140 стран, находившихся у власти с 1946-го по 2002 год. Некоторые страны, как, например, Экваториальная Гвинея и Оман, пережили за этот период лишь одну смену власти, тогда как в других перемены были скорее нормой. Так, Республика Гаити с 1946 года до перехода к демократии в 1994-м управлялась 19 руководителями, некоторые из них находились у власти лишь считанные дни.

Мир диктаторов очень разнообразен не только по длительности пребывания у власти, но и по их происхождению. Эрнесто Седильо, изучавший экономику на Западе и ставший последним в длинной веренице мексиканских лидеров, приходивших к власти при упорядоченных правилах преемственности, установленных Институционно-революционной партией, внешне не имеет ничего общего с иранским аятоллой Хомейни, возглавившим революцию, свергшую шаха. Точно так же и Фердинанд Маркос, который, выиграв сначала выборы, задержался у власти на Филиппинах на двадцать лет, кажется не слишком сопоставимым с Пол Потом, на протяжении трех лет возглавлявшим убийственную диктатуру «красных кхмеров» в Камбодже. Все эти примеры, иллюстрирующие предельное разнообразие диктаторов, ставят перед нами вопрос: можно ли вообще систематизировать столь разношерстную группу правителей?

Я группирую руководителей диктаторских режимов по трем типам: это монархи, военные правители и гражданские диктаторы. Почему выделены именно эти типы? Во-первых, монархия исторически рассматривалась как отдельный тип политического режима. Во-вторых, недемократических правителей из военной среды столь же привычно принято отделять от гражданских деспотов. Но традиция не единственное основание; имеются и другие принципиальные причины, заставляющие выделять упомянутые типы.

Такое разграничение позволяет обозначить уникальные разновидности угроз, с которыми сталкиваются диктаторы, и выделить институциональные методы, посредством которых они с этими угрозами справляются. Хотя недовольство диктатурой может исходить из любого сегмента общества, первейшую опасность для диктатора обычно представляют члены правящей элиты. Диктаторов очень часто смещают их собственные сподвижники. Принадлежащий к правящей элите потенциальный узурпатор находится в выгодном положении, позволяющем ему подготовиться к успешному отстранению действующего лидера.

Желая устранить угрозу, которую несут в себе элиты, диктаторы поддерживают такой порядок, в рамках которого они самолично принимают все важные решения и держат потенциальных соперников под неусыпным контролем. Особенности этого порядка зависят от типа диктатора, поскольку именно им предопределяется и возможный круг угроз, и средства их преодоления. В итоги монархи полагаются на семейные и родственные связи, а также на консультативные советы; военные руководители сдерживают ключевых конкурентов из рядов вооруженных сил в рамках военных хунт; а гражданские диктаторы обычно создают внутри правящей партии маленький орган, что-то вроде политбюро, куда кооптируют потенциальных конкурентов. Поскольку процесс принятия решений протекает внутри этих миниатюрных институтов, именно в их рамках и устанавливается, перед кем диктаторы будут подотчетны и как внутри режима будет распределяться власть. В итоге эти институты накладывают на диктаторов всевозможные ограничения, в свою очередь влияющие на решения правителей и их действия.

1.3.1. Монархи

Монархия всегда рассматривалась как такой тип правления, который стоит особняком от других форм недемократического руководства. Одной из причин такого обособленного рассмотрения было, вероятно, то, что ранние классификации политических режимов основывались на количестве людей, обладающих властью. Аристотель, например, выделял монархию как «правление одного», противопоставляя ее правлению нескольких или многих.

Исторические описания монархического абсолютизма лишь закрепляли это обособление, хотя уже в них отмечались присущие единоличному правлению внутренние недостатки. Свобода от любых ограничений позволяла монархам быть неосмотрительными, непредсказуемыми, нестабильными, а это вредило не только их собственным интересам, но и интересам их подданных. Когда французские короли, например, обращались к различным формам экспроприации, позволявшим финансировать войны и расточительный образ жизни, французы страдали. В конечном счете хищничество государства заставляло население менять свое социальное поведение.

В итоге необходимость как-то связывать или ограничивать собственных властителей становилась для их подданных все более очевидной. Жан Боден, убежденный роялист XVI века, советовал своему королю ради большего послушания подданных разделить власть с другими и добровольно ограничить себя. По словам Бодена, «чем меньше власть суверена, тем более она прочна»[30]. Следовательно, самоограничение самых различных видов – в интересах короля; в ряду сдерживающих факторов могли выступать естественные законы, принципы престолонаследия, древние обычаи, запрет на налогообложение без согласия подданных, наличие независимых магистратов, парламентские прерогативы.

Приняли ли европейские монархи близко к сердцу уроки Бодена и других политических теоретиков? Это сомнительно. Хотя они охотно учреждали конституции, парламенты, суды, желание сковывать свою королевскую власть посредством этих институтов не слишком просматривается. У этой неоднозначности были свои причины. Хотя британские и французские короли на собственном горьком опыте (через свержение и казнь) узнали, что властью надо делиться, большинство монархов всеми силами стремились защитить свое самодержавие от посягательств парламента[31]. Принципы подотчетности короны парламенту внедрялись лишь после многолетних споров между монархами и ассамблеями, а кодифицировались еще позже[32]. Как свидетельствует европейская история, на протяжении довольно долгого времени наличие конституций отнюдь не означало ограничения власти суверенов.

Современные ближневосточные монархи столь же рьяно сопротивляются попыткам ограничить их власть. После обретения политической независимости правители региона пытались рационализировать собственные управленческие системы, санкционируя конституции, парламенты и политические партии. Конституция Ирака 1925 года, например, позволяла королю назначать премьер-министра, но при этом делала кабинет ответственным перед парламентом. Аналогичные нормы были включены в Конституцию Кувейта и Конституцию Египта 1923 года; в период действия последней оппозиционная партия «Вафд» не раз располагала парламентским большинством. И все же, подобно своим европейским визави, эти монархи не имели желания поступаться властью в пользу своих институциональных творений. Причем, в отличие от европейцев, они могли настаивать на своем, применяя жесткую силу. В Египте монарх трижды грубо нарушил Конституцию 1923 года за первые семь лет ее действия[33]. Аналогичным образом «на бумаге парламент Ирака был весьма влиятельным, но при этом не было ни одного случая, чтобы правительство или хотя бы отдельный министр ушли в отставку из-за парламентского вотума недоверия»[34].

Взамен, однако, ближневосточным монархам приходилось принимать ограничения иного рода. Их связывают не столько конституции и ассамблеи, сколько династические семьи. Они вынуждены доверять ответственные государственные посты кровным родственникам, делая их законными получателями государственных доходов и привлекая к принятию решений на всех уровнях. В 1992 году эмир Катара, например, реорганизовал кабинет таким образом, что ближайшие члены его семьи оказались министрами: сыновьям достались посты министров нефти и газа, внутренних дел, экономики и торговли, внук стал министром обороны, а племянники отвечали за общественное здравоохранение и дела ислама[35]. Точно так же саудовский король Фахд доверил ключевые посты в правительстве шестерым своим братьям, которые вместе с монархом составили так называемую «семерку Судаири», управляющую страной.

Члены семей играют ключевую роль в принятии важнейших решений; это особенно хорошо видно в вопросах преемственности власти. В Кувейте, в частности, у власти менялись представители двух ветвей клана Сабах, но при этом всегда соблюдалось главное правило: «семья “избирает” правителя на основе консенсуса»[36]. В Омане следующий по мужской линии наследник из семьи аль-Саид тоже должен утверждаться семейным советом. В Саудовской Аравии престолонаследие стало более упорядоченным после того, как король Фейсал учредил Королевский семейный совет, консультирующий монарха по вопросам преемственности. Этот орган получал право контролировать передачу власти в случае кончины действующего монарха[37].

Конечно, передача престола на Ближнем Востоке не всегда происходит по утвержденным правилам. После Второй мировой войны монархи оставляли трон не только из-за естественной кончины, но и в результате убийства или свержения другими родственниками. Тем не менее, даже когда нарушение правил наследования имело место, оно обычно происходило с одобрения ключевых членов семьи. Фейсал не свергал официального (и считавшегося некомпетентным) наследника, определенного его отцом, пока не заручился поддержкой других саудовских принцев. Эмир Катара, находившийся на отдыхе в Швейцарии, в 1995 году был низложен собственным сыном, который тоже опирался на поддержку родственников. Таким образом, главной угрозой для монархов выступают члены их собственных семей, имеющие законное право приходить им на смену.

Иначе говоря, монархи далеко не всегда игнорируют тезис Бодена о том, что самоограничение способно повышать их шансы на политическое выживание. Как убедительно демонстрируется в научной литературе, на Ближнем Востоке смогли устоять только те властители, которые успешно перешли от традиционных самодержавных монархий к династическим монархиям, где средоточием власти выступает семья как целое[38]. Переход к такой династической структуре уберег монархии в Бахрейне, Кувейте, Катаре и Саудовской Аравии от угрозы революции и сделал смену режима маловероятной, несмотря даже на конъюнктуру нефтяных цен. Напротив, монархии, которые придерживались принципов абсолютного самодержавия, не признающего семейных сдержек, как, например, в Египте, Ираке и Ливии, бесславно пали, уступив место революционным диктатурам. Становление династических монархий означает, что короли больше не пользуются приоритетом в отношении других членов своих семей. Учитывая альтернативу, которую влек за собой отказ реформироваться – полный крах монархического правления, – то была цена, которую большинству монархов пришлось заплатить. Нынешних королей ограничивают не парламенты или суды, а семейные и родовые кланы. Следовательно, единоличное правление превратилось в правление семейное.

1.3.2. Военные диктаторы

Как показывает марш Суллы на Рим, использование армии для захвата власти имеет долгую историю. Но фактически применения силы требует любой неправовой захват власти; гражданские лидеры, решившие узурпировать власть, могут применять насилие в тех же объемах, что и военные. Следовательно, использование силы или организация военного переворота не являются признаками, отличающими военную диктатуру от других форм недемократического правления.

Сущностью военного правления выступает то, что именно вооруженные силы оказываются институтом, посредством которого правители руководят обществом. Подобно тому, как современные монархи вынуждены кооптировать в управленческую систему членов своих семей, используя их для консолидации правления, военные диктаторы должны нейтрализовать угрозы, исходящие от ближайших сподвижников, привлекая их к сотрудничеству в деле реализации власти.

Центром принятия властных решений внутри военного режима выступает хунта. С точки зрения генералитета, который берет власть от лица институционализированных вооруженных сил, типичная хунта должна быть небольшой; обычно ее составляют командующие различных родов войск. Если переворот осуществляется не всей армией, а какой-то группой низших и средних чинов, то хунта более многочисленна, поскольку мятежникам надо привлекать на свою сторону как можно больше сторонников из числа военных. Например, после переворота 1966 года в Гане состав военной хунты поэтапно увеличивался по мере того, как мятежники ощущали все новую нужду в более основательной поддержке внутри вооруженных сил. Сразу же после переворота в Совете национального освобождения Ганы были шесть членов; на следующий день их число возросло до девяти, а через четыре дня добавились еще двое. Наконец, спустя две недели в состав хунты были введены очередные шесть офицеров[39]. По наблюдению Сэмюеля Файнера, в отличие от большинства хунт Латинской Америки, которые состоят из трех или четырех глав родов войск, хунты в иных регионах мира, создаваемые в 1980-е годы младшими и средними офицерами, в среднем состояли из одиннадцати членов[40].

В целях реализации власти может быть использована уже сложившаяся организационная структура вооруженных сил. В Индонезии, например, за осуществившей государственный переворот армией была зарезервирована пятая часть всех мест в парламенте, а в каждой из десятков тысяч индонезийских деревень размещался военнослужащий, представлявший на месте вооруженные силы[41]. Наиболее ярким примером использования военной иерархии в качестве управленческой структуры стал, вероятно, так называемый «процесс национальной реорганизации» (Processo) в Аргентине. Накануне переворота 1976 года четыре рода войск согласовали детальный раздел власти, целью которого было недопущение доминирования сухопутных сил. В соответствии с этим соглашением все законодательные инициативы будущего военного режима подвергались проверке специальными комитетами внутри родов войск; только после этой процедуры их выносили на рассмотрение хунты. Иначе говоря, внутри вооруженных сил был запущен процесс согласования интересов, к которому привлекались все заинтересованные группы[42].

Таким образом, военная диктатура как тип режима не могла возникнуть до тех пор, пока вооруженные силы не достигали должного уровня специализации и профессионализации. Скажем, в отношении Латинской Америки после получения независимости от Испании более уместно говорить о вооруженных группировках, руководимых местными caudillos, а не о современных военных структурах. Становление армий современного типа на континенте началось лишь в XIX веке с учреждения военных академий, где готовились будущие офицеры. Внедрение воинских уставов европейского типа и переход ко всеобщей воинской повинности привели к началу 1900-х годов к созданию «новых» армий.

Профессионализация военных создала институт, обособленный от остального общества. В эпоху caudillos в Латинской Америке офицерская карьера считалась непривлекательной. В результате подбор кадров осуществлялся все более закрытым образом, что в свою очередь углубляло отгораживание военных от гражданских элит и внутренне сплачивало армию.

«Сочетание изоляции от общества как единого целого с групповой сплоченностью делало воинскую жизнь абсолютно закрытой: это было горделивое слияние с институтом, который ограничивал социальный горизонт, но в то же время формировал сознание того, что он играет важнейшую роль в жизни государства»[43].

Профессионализация военных соответствовала планам гражданских элит, которые хотели ограничить власть caudillos и рационализировать монополию государства на применение силы. В то же время гражданские элиты желали обращаться к военным как арбитрам, способным решать проблемы в период кризисов.

«Военных постоянно призывали на роль модераторов политической деятельности, но при этом отрицали за ними право менять политическое устройство. Их задачи сводили к консервативному поддержанию функционирования системы»[44].

Конкретно это означало, что всякий раз, когда военные вмешивались, от них ожидались только смещение главы государства с его поста и передача власти альтернативным гражданским силам. Поскольку временная форма правления была нацелена на восстановление прежнего политического порядка, вооруженные силы выполняли функции диктатуры в первоначальном, древнеримском, ее понимании. Гражданские элиты, защищавшие профессионализацию армии, не предусмотрели, однако, того, что укрепление военной автономии, не связанной никакими гражданскими партиями, создавало предпосылки для инициативного и самостоятельного вмешательства армии в политику. Именно поэтому военное вмешательство, которое не ограничивало армию ролью модератора, скоро стало на континенте общим явлением.

Однако латиноамериканский опыт обособления солдата от гражданина не был универсальным. Во многих развивающихся странах профессионализация военных начиналась еще в колониальный период, когда европейские державы пытались укреплять свой контроль над отдаленными землями. После установления независимости военные силы, уже сложившиеся в профессиональном плане, превратились в «образец развития, посредством обязательной воинской повинности распространявший свое влияние на все группы общества»[45]. В этом процессе социализации подчеркивалась скорее интеграция военных в социум, а не сепарация их в качестве особого института. Если члены вооруженных сил рассматриваются не только как солдаты, но и как граждане, то им и надлежит возглавить работу по модернизации обществ, которую они делят с соотечественниками. Причем, как считалось, военные прекрасно приспособлены для такой руководящей миссии, поскольку вооруженные силы развивающихся стран были лидером в использовании импортных технологий – новинки приходили в армию раньше, чем в промышленность или сельское хозяйство. Кроме того, они, в отличие от других структур, применяли меритократические стандарты в расстановке и продвижении кадров, регулярно обеспечивали базовые потребности своих членов (например, обучали их грамотности, предоставляли пищу и кров), предлагали программы, ассоциируемые с современным «социальным» государством (страховали, обеспечивали пенсии и семейные выплаты). В итоге вооруженные силы во многих странах стали рассматриваться в качестве флагмана модернизации, способного преобразовать традиционные уклады жизни в современные и дать всем гражданам то же, что они предлагали военнослужащим.

Независимо от того, считались ли они обособленным или интегрированным институтом, временным инструментом разрешения кризиса или орудием долгосрочных социальных перемен, военные повсюду начали претендовать на специальную роль в отстаивании «национальных интересов». Обосновывая захват власти, аргентинская военная хунта, организовавшая путч 1976 года, заявляла:

«В связи с тем, что все конституционные механизмы были исчерпаны, а выход из кризиса путем естественных процессов оказался невозможным, вооруженные силы были вынуждены положить конец ситуации, унижающей нацию и подвергающей риску ее будущее»[46].

Подобные слова люди в униформе после очередного военного переворота не раз повторяли и в других развивающихся странах.

Претензии военных на эксклюзивное отстаивание «национальных интересов» вполне правомерно воспринимались с изрядной долей скептицизма. Дело в том, что к решительным действиям вооруженные силы могут подталкивать самые разные мотивы. Как и любая другая корпорация, военные имеют собственные институциональные интересы, которые предполагают отстаивание собственной автономии и наращивание ресурсов. Кроме того, в рядах вооруженных сил могут доминировать отдельные социальные группы, на которые правители делают особую ставку. Колониальные администрации, например, укомплектовывали свои армии представителями этнических и расовых меньшинств, предполагая, что эти группы, опасающиеся неизбежной гегемонии большинства после достижения независимости, будут лояльно защищать интересы колонизаторов. Нынешние лидеры развивающихся стран продолжают использовать ту же тактику «разделяй и властвуй». Итогом ее оказывается то, что персонал вооруженных сил молодых государств, состоящий из представителей специфичных социальных групп, нередко отождествляет себя только с этими группами и ведет себя соответственно. И, разумеется, в некоторых случаях военные руководители действуют исходя из сугубо личной корысти. В целом же военные правители, как представляется, очень часто ведут себя так же, как и гражданские диктаторы; и этот факт ставит под сомнение наличие у них каких-то уникальных и специфических интересов[47].

1.3.3. Гражданские диктаторы

Помимо монархов и военных правителей, существуют еще и гражданские диктаторы. Их положение оказывается наиболее сложным, поскольку, в отличие от представителей первых двух групп, они не располагают готовой организационной структурой, на которую можно опереться. Некоторые диктаторы привлекают к управлению родственников и даже передают власть своим детям: так, сыновья наследовали гражданским диктаторам в Северной Корее, Сирии, Никарагуа, на Гаити. И все же отцы-диктаторы были не в состоянии обеспечить династическую преемственность сверх одного поколения[48]. Одной из причин этого выступало, вероятно, отсутствие у них обширных родственных кланов, посредством которых они могли бы эффективно контролировать противников внутри правящей элиты и народа в целом.

Гражданские диктаторы не могут обращаться к вооруженным силам с такой же легкостью, с какой это делают военные правители, которые, будучи действующими офицерами, способны опираться на институциональную иерархию и воинское нормы товарищества. Гражданские лидеры зачастую презираемы военными, особенно в тех ситуациях, где армия ощущает себя носительницей какой-то особой и уникальной миссии. В подобном контексте встает вопрос о том, что же заставляет людей с оружием подчиняться людям без оружия. Согласно одному из возможных ответов, военные стараются избегать власти, чтобы не нарушать корпоративной сплоченности[49].

Преодолевая все эти затруднения, гражданские диктаторы стараются обзавестись собственной организацией. Именно о ней говорит Владимир Ленин в следующем заявлении 1921 года:

«Только политическая партия рабочего класса, т.е. коммунистическая партия, в состоянии объединить, воспитать, организовать такой авангард пролетариата и всей трудящейся массы, который один в состоянии… руководить всей объединенной деятельностью всего пролетариата, т.е. руководить им политически, а через него руководить всеми трудящимися массами. Без этого диктатура пролетариата неосуществима»[50].

Ленинское новаторство предполагало соединение харизматической и рациональной власти, сочетавшее «полнейшую личную преданность партийцев своей партии с беспристрастным групповым контролем над сохранением этой преданности и подчинением иерархии»[51].

Использование единственной партии для управления государством широко применялось гражданскими диктаторами во всем развивающемся мире. После получения независимости однопартийные системы возникли в 60% государств тропической Африки. В некоторых странах, таких, как Ангола и Берег Слоновой Кости, партии правящего режима появлялись на следующий день после провозглашения независимости. В других государствах, таких, как Габон и Заир, консолидация занимала несколько лет. Два аргумента, отчасти противоречащих друг другу, обычно выдвигаются для обоснования однопартийной системы в развивающихся странах. В некоторых из них, с одной стороны, повторяются старые ленинские идеи, согласно которым единственная партия была нужна для того, чтобы преодолеть традиционные общественные расколы и размежевания, а также «помочь лидерам передовых социальных сил победить в конфронтации с силами отсталости»[52]. С другой стороны, европейский опыт не раз демонстрировал, что формирование политических партий выступает отражением социально-классовых расколов. Поскольку в африканском обществе классов не было, говорят сторонники этой точки зрения, то отсутствовала и надобность иметь более одной партии. Как пояснял Модибо Кейта, диктатор Мали, «никакой фундаментальной оппозиции в наших рядах не наблюдалось», а потому не существовало никаких причин «быть разделенными и разобщенными в партиях, которые сражались бы друг с другом»[53].

1.4. Номинально демократические институты

Как следует из всего вышесказанного, диктаторы никогда не управляют в одиночестве. Они руководят своими обществами, используя институты, которые соответствуют типу их диктатуры. Они могут даже учреждать или поддерживать номинально демократические институты – такие, как парламенты и политические партии. В данном отношении среди диктатур наблюдаются заметные институциональные вариации.

1.4.1. Легислатуры

Под легислатурами мы понимаем органы, для которых принятие законодательства является исключительной формальной функцией. Исходя из этого определения из числа законодательных органов, действующих при диктатуре, мы должны исключить (1) хунты, так как они смешивают исполнительные и законодательные полномочия, и (2) консультативные советы, поскольку они, не обладая формальной законодательной властью, лишь консультируют правителей и дают им советы.

Способы комплектования и организации легислатур разнообразны. Иногда законодателей назначает режим; именно так было в Эфиопии в ранние годы царствования императора Хайле Селассие или в различные периоды правления президента Ахмеда Сукарно в Индонезии. Они могут также напрямую избраться гражданами. Кроме того, диктаторы порой заполняют часть депутатских вакансий в ходе выборов, а на остальные места депутаты назначаются. Даже когда диктатура допускает проведение выборов, кандидаты должны заручиться одобрением со стороны правительственных органов. В Иране, например, Совет стражей конституции, состоящий из консервативного духовенства, утверждает кандидатуры на замещение выборных должностей. В большинстве диктаторских режимов, допускающих наличие особых законодательных органов, приоритетным методом комплектования легислатур остаются выборы. На такой вариант приходятся 69% всех случаев. В странах бывшего коммунистического лагеря законодателей избирают практически везде, в то время как на Ближнем Востоке и в Северной Африке в механизмах комплектования законодательных органов наблюдается значительная гетерогенность.

Даже когда кандидатам разрешается выступать под партийными флагами, диктатура старается гарантировать их лояльность, вынуждая имеющиеся партии присоединиться к «общенациональному фронту», поддерживающему режим. Такой фронт обычно идет на выборы единым списком, хотя после избрания партиям позволяют сохранять собственную идентичность. В нашей выборке наличие подобных фронтов при диктатурах фиксируется на протяжении 636 страно-лет. Такие фронты были прежде почти во всех коммунистических странах, а также за их пределами – например, на Мадагаскаре и в Сирии.

Доля диктатур, имеющих парламенты и регулярно проводящих выборы, в разные периоды времени довольно стабильна. Выборные парламенты неизменно пользуются у диктаторов популярностью; доля назначаемых законодательных органов невелика. Небольшое отступление от этого правила фиксировалось в середине 1970-х годов, когда почти 40% всех диктатур распустили свои парламенты. Это был пик деинституциализации.

1.4.2. Политические партии

В данном контексте мы говорим только о тех политических партиях, которые существуют de jure. Иначе говоря, если режим формально запрещает политические партии, то они, даже продолжая действовать в подполье, оказываются формально не существующими. Диктаторы иногда приходят к власти, унаследовав систему, в которой все партии запрещены. Тем не менее более типичным для них является запрещение партий на короткий период – сразу же после прихода к власти или в каких-то критических ситуациях на протяжении правления. Гораздо реже встречается полный запрет партийной деятельности на весь период диктатуры; в свое время так поступил Бокасса в Центрально-Африканской Республике и военные власти Аргентины во времяProcesso, полностью прекратившие деятельность партий.

В порядке альтернативы режим может также создавать собственную и единственную партию. Изобретение Ленина предоставило гражданским диктаторам средство для контроля над армией и соперниками внутри правящей элиты. При этом единственная партия служит также для мобилизации масс и управления ими. Неудивительно, что к подобному институциональному дизайну часто обращаются авторитарные правители в развивающемся мире. Режимная партия может содержать внутри себя «группы» или «фракции», но они слишком малы и слабы, чтобы поддержать многопартийную систему. Кроме того, когда партий много, но при этом все они загоняются в ряды единого «фронта», такое политическое устройство тоже можно считать однопартийным. Помимо главной партии, могут существовать и иные, но они не в состоянии сопротивляться требованиям режима, настаивающего на формировании единого избирательного списка – с партией власти во главе. Следовательно, у граждан в подобных ситуациях выбора вообще нет.

В некоторые случаях автономные партии в состоянии существовать и за рамками проправительственного «фронта». Список диктатур, при которых действовали многочисленные политические партии, варьирует от Бразилии, где режим создал официальную «правительственную» и столь же официальную «оппозиционную» партии, до Алжира, где Исламский фронт спасения столь энергично отстаивал свою самостоятельность, что избиратели были готовы отдать ему победу на выборах 1991 года. Эти примеры внешне настолько непохожи, что их объединение в одну группу может показаться сомнительным: ведь партии, создаваемые самим режимом, – это не партии, бросающие ему вызов со стороны. Но дело в том, что определить предельную степень автономии таких партий при диктатурах весьма нелегко; хотя Исламский фронт спасения и возник сам по себе, в конечном счете его упразднили военные власти. А обе узаконенные бразильские партии были учреждены военным режимом, но потом каждая из них выступила против диктатуры.

Поскольку нет никаких четких правил или норм, в соответствии с которыми диктаторы должны устраивать политическую жизнь, авторитарные режимы демонстрируют богатейшее разнообразие институционального устройства. Так, если режим допускает наличие легислатуры, но не разрешает деятельность политических партий, то кандидатов в депутаты парламента могут заставить баллотироваться в качестве беспартийных. Или, если разрешена только правящая партия, им порекомендуют записаться в нее. Иногда, впрочем, диктаторы допускают существование автономных от режима организаций в виде официальной «оппозиционной» партии или нескольких «оппозиционных» групп.

Партийные системы при диктатурах более разнообразны, нежели их законодательное устройство. Единственная партия доминировала не только в коммунистической Восточной Европе, но и в тропической Африке. Диктаторские режимы Латинской Америки, напротив, были склонны допускать наличие многих партий; в некоторых случаях такие партии формировались ими специально, но в других ситуациях речь шла о партиях, которые начали работать еще при демократии. В Азии среди диктатур в равных долях представлены и однопартийные, и многопартийные режимы. Наконец, Ближний Восток и Северную Африку можно считать единственным регионом, где диктатуры чаще всего запрещают партии полностью. После Второй мировой войны доля диктатур без партий росла за счет сокращающегося числа многопартийных режимов. Но после краха коммунизма, с начала 1990-х годов, наличие при диктатурах автономных политических групп стало более частым явлением. Доля диктатур, опирающихся на единственную партию, стремительно снизилась, тогда как многопартийные режимы возобладали.

1.5. Заключение

Исторический путь диктатур долог. Институт, зародившийся в Древнем Риме, первоначально нес в себе позитивные коннотации: под ним понимался набор эффективных средств, с помощью которых политическая система справлялась с внутренними и внешними угрозами. В трудные времена элиты выдвигали человека, способного предпринять решительные действия по восстановлению политического status quo. После разрешения наличных проблем диктатор, выполнив свою миссию, уходил со сцены.

С течением времени, однако, термин «диктатура» стали использовать для описания институциональных механизмов, которые не вмещались в рамки первоначальной концепции. Признаки коррозии института впервые стали появляться еще в Риме. Сначала диктаторы начали апеллировать к массам. Потом диктатура трансформировалась из правления одного человека в правление директории, группы, класса. Пренебрегая традиционным политическим порядком, диктатуры начали ставить перед собой революционные задачи. Самым главным было то, что диктатура перестала считаться временным правлением. И, хотя данное изменение проявило себя еще у римлян, именно оно остается фундаментальной чертой диктаторских режимов современного мира. Диктаторы игнорируют конкурентные выборы исходя из того, что сроки их правления могут быть неопределенными, а власть неограниченной. И в этом все они похожи друг на друга.

И все же в плане организации институционального аппарата диктатуры проявляют большое разнообразие. Обеспечивая себе «первую линию обороны», диктаторы должны выстроить собственную управленческую систему и кооптировать наиболее вероятных соперников. Конкретная форма принимаемой ими линии зависит от типа диктатора. Монархи полагаются на обширные родственные связи, тогда как военные правители опираются на преимущества армейской иерархии. Гражданские диктаторы, не имея столь же эффективных подручных средств, создают всевозможные режимные партии. Выбирая для себя номинально демократические институты в лице легислатур и политических партий, диктаторы столь же креативны. Тем не менее, несмотря на все это разнообразие, и парламенты, и партии при диктатурах служат единой цели: они являются инструментами кооптации, посредством которых недемократические правители справляются со значимыми вызовами своему правлению.

Перевод с английского Андрея Захарова

[1] Перевод осуществлен по изданию: Gandhi J. Political Institutions under Dictatorship. New York: Cambridge University Press, 2008. Ch. 1. Печатается с небольшими сокращениями.

[2] См.: Moore B. Social Origins of Dictatorship and Democracy. Boston, MA: Beacon Press, 1966; Acemoglu D., Robinson J. Economic Origins of Dictatorship and Democracy. New York: Cambridge University Press, 2006.

[3] Предложенное здесь описание древнеримской диктатуры основывается на следующем источнике: Nicolet C. Dictatorship in Rome // Baehr P., Richter M. (Eds.).Dictatorship in History and Theory: Bonapartism, Сaesarism, and Totalitarianism. New York: Cambridge University Press, 2004. P. 263–278.

[4] Первоначально срок полномочий диктатора не определялся; он должен был сложить полномочия после выполнения поставленных перед ним задач.

[5] Единственное исключение имело место в 211 году до нашей эры. Подробнее см.: Nicolet C. Op. cit.

[6] Первоначально Юлий Цезарь принимал титул диктатора на год, а потом на десять лет (Ibid).

[7] Макиавелли Н. Рассуждения о первой декаде Тита Ливия. Книга I. ГлаваXXXIV (фрагмент дается в переводе Р. Хлодовского. – Примеч. перев.).

[8] Руссо Ж.-Ж. Об Общественном договоре, Принципы политического права // Он же. Об Общественном договоре. Трактаты. М., 1998. Кн. IV. Гл. VI (фрагменты даются в переводе А.Д. Хаютина и В.С. Алексеева-Попова. –Примеч. перев.).

[9] Baehr P., Richter M. Introduction // Idem (Eds.). Dictatorship in History andTheory… P. 25.

[10] Обсуждение этой темы см. в статье: McCormick J. From Constitutional Technique to Caesarist Ploy: Carl Schmitt on Dictatorship, Liberalism, and Emergency Power // Baehr P., Richter M. (Eds.). Dictatorship in History and Theory… P. 197–220.

[11] Baehr P., Richter M. Introduction. P. 26.

[12] См.: Bobbio N. Democracy and Dictatorship: The Nature and Limits of State Power. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1989.

[13] Kelsen H. General Theory of Law and State. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1945. P. 284.

[14] См.: Bobbio N. Op. cit. P. 137.

[15] Исключения составляют ситуации, когда правитель впервые получает власть посредством выборов, а затем консолидирует ее за счет отказа от демократии. В подобных случаях (Фердинанд Маркос на Филиппинах, Пак Чон Хи в Южной Корее, Альберто Фухимори в Перу) правление лидера следует рассматривать в качестве диктатуры с самого начала его избирательного срока.

[16] См.: Schumpeter J. Capitalism, Socialism, and Democracy. New York: Allen & Unwin, 1976.

[17] См.: Linz J. An Authoritarian Regime: Spain // Allardt E., Rokkan S. (Eds.). Mass Politics. New York: The Free Press, 1970.

[18] Evans P. Predatory, Development, and Other Apparatuses: A Comparative Analysis of the Third World State // Sociological Forum. 1989. Vol. 4. № 4. P. 561–582.

[19] O’Donnell G. Modernization and Bureaucratic-Authoritarianism: Studies in South American Politics. Berkeley: Institute of International Studies, 1979.

[20] Дискуссию на эту тему см. в работах: Cheibub J.A., Gandhi J. ClassifyingPolitical Regimes: An Update and an Extension. American Political Science Association Annual Meeting. Chicago, September 5, 2004; Collier D., Adcock R.Democracy and Dichotomies: A Pragmatic Approach to Choices about Concepts // Annual Review of Political Science. 1999. P. 537–565; Diamond L. Thinking about Hybrid Regimes // Journal of Democracy. 2002. Vol. 13. № 2. P. 21–35; Munck G.L., Verkuilen J. Conceptualizing and Measuring Democracy: Evaluating Alternative Indices // Comparative Political Studies. 2002. Vol. 35. № 1. P. 5–34.

[21] Этот аргумент был переосмыслен в ХХ веке: его сторонники опасались, что демократические правительства будут уступать требованиям рабочего электората, нацеленным на расширение потребления в ущерб расширению инвестиций. См.: De Schweinitz K. Industrialization and Democracy: Economic Necessities and Political Possibilities. Glencoe: The Free Press, 1964; O’Donnell G.Op. cit.

[22] Przeworski A. Democracy and the Market: Political and Economic Reforms in Eastern Europe and Latin America. New York: Cambridge University Press, 1991.

[23] Idem. Minimalist Conception of Democracy: A Defense // Shapiro I., Hacker-Cordón C. (Eds.). Democracy’s Value. New York: Cambridge University Press, 1999. P. 45.

[24] Przeworski A., Alvarez M., Cheibub J.A., Limongi F. Democracy and Development: Institution and Well-Being in the World, 1950–1990. New York: Cambridge University Press, 2000.

[25] Ibid.

[26] Ibid.

[27] См.: Short P. Mao: A Life. New York: Henry Holt, 2000; Salisbury H. The New Emperors: China in the Era of Mao and Deng. Boston: Little, Brown, 1992.

[28] Под этими источниками я имею в виду прежде всего справочные работы Артура Бэнкса и Харриса Ленца. См.: Banks A., Day A., Muller T. Political Handbook of the World. Binghamton, NY: Center for Social Analysis, State University of New York at Binghamton, [various years]; Lentz H. Heads of States and Governments: A Worldwide Encyclopedia of over 2300 Leaders, 1945–1992.Jefferson, NC: McFarland and Company, 1994.

[29] За пределами моего рассмотрения остается интересный вопрос о том, можно ли вообще говорить о «режиме» в тех ситуациях, когда главы страны меняются так часто. Особенно примечательны в данном смысле случаи Коморских островов (четырехкратная смена руководителя на протяжении 1995 года) или Боливии (трехкратная смена на протяжении 1979 года). Такая нестабильность, впрочем, встречается редко.

[30] Боден Ж. Шесть книг о государстве. Кн. IV. Гл. 6; цит. по: Holmes S.Passions and Constraint: On the Theory of Liberal Democracy. Chicago: University of Chicago Press, 1995. P. 517.

[31] Многие авторы переоценивают то влияние, которое английский и французский случаи оказали на другие монархии. См., например: North D., Thomas R. The Rise of the Western World. New York: Cambridge University Press, 1973.

[32] Beyme K. von. Parliamentary Democracy: Democratization, Destabilization, Reconsolidation, 1789–1999. New York: St. Martin’s Press, 2000.

[33] Brown N. Constitutions in a Nonconstitutional World: Arab Basic Laws and the Prospects for Accountable Government. Albany: State University of New York Press, 2002. P. 39.

[34] Ibid. Р. 45.

[35] Herb M. All in the Family: Absolutism, Revolution, and Democracy in the Middle Eastern Monarchies. Albany: State University of New York Press, 1999. P. 123.

[36] Ibid. P. 80.

[37] Bligh A. From Prince to King: Royal Succession in the House of Saud in the Twentieth Century. New York: New York University Press, 1984. P. 88.

[38] Herb M. Op. cit.

[39] Welch C. Personalism and Corporatism in African Armies // McArdle Kelleher C. (Ed.). Political-Military Systems: Comparative Perspectives. London: Sage, 1974. P. 136–138.

[40] Finer S. The Man of Horseback: The Role of the Military in Politics. Boulder, CO: Westview Press, 1988. P. 260.

[41] Brooker P. Twentieth-Century Dictatorships: The Ideological One Party States. New York: New York University Press, 1995.

[42] Fontana A.M. Political Decision-Making by a Military Corporation: Argentina 1976–1983. Ph.D. dissertation. Department of Political Science, University of Texas. Austin, 1987.

[43] Ibid. P. 104.

[44] Stepan A. The Military in Politics: Changing Patterns in Brazil. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1971. P. 63.

[45] Khuri F., Obermeyer G. The Social Bases for Military Intervention in the Middle East // McArdle Kelleher C. (Ed.). Op. cit. P. 62.

[46] Loveman B., Davies T. The Politics of Antipolitics: The Military in Latin America. Lincoln: University of Nebraska Press, 1989. P. 196.

[47] Remmer K. Evaluating the Policy Impact of Military Regimes in Latin America // Latin American Research Review. 1978. Vol. 13. № 2. P. 39–54.

[48] И все же Северная Корея стала в этом исключением. – Примеч. ред.

[49] Brooker P. Non-Democratic Regimes: Theory, Government, and Politics. New York: St. Martin’s Press, 2000.

[50] Ленин В.И. Первоначальный проект резолюции Х съезда РКП о синдикалистском и анархистском уклоне в нашей партии // Он же. Полноесобрание сочинений. М.: Издательство политической литературы, 1970. Т. 43. С. 94.

[51] Kamiński A. An Institutional Theory of Communist Regimes: Design, Function, and Breakdown. San Francisco, CA: ICS Press, 1992. P. 143.

[52] Huntington S. Social and Institutional Dynamics of One-Party Systems // Huntington S., Moore C. (Eds.). Authoritarian Politics in Modern Society: The Dynamics of Established One-Party Systems. New York: Basic Books, 1970. P. 12.

[53] Ibid. P. 10.

Опубликовано в журнале: Неприкосновенный запас 2016, 4(108)

Эрика Франц Наташа Эзроу

Диктатура и лидерство

Эрика Франц – преподаватель факультета политологии Университета штата Мичиган.

Наташа Эзроу – преподаватель факультета управления Университета Эссекса.

[1]

Суждения о том, как долго останется у власти тот или иной диктатор, часто появляются на первых полосах газет или выносятся в заголовки теленовостей. Начиная с давних попыток предсказать судьбу Фиделя Кастро или Саддама Хусейна и вплоть до недавних дискуссий, в центре которых были фигуры Уго Чавеса и Роберта Мугабе, тема взлетов и падений авторитарных властителей постоянно волнует политических обозревателей, представителей спецслужб и специалистов-международников. Но, несмотря на интерес общественности к диктаторам, причины сохранения лидерства в условиях диктатуры пока как следует не определены. В то время как одних диктаторов с легкостью свергают, другие, как порой кажется, будут править вечно. По наблюдению Джакомо Чиоцца и Хэнка Гёманса, «у нас почти нет эмпирических знаний о тех факторах, которые влияют на сохранение лидерства»[2].

В настоящее время накоплен большой массив научного материала, посвященного особым типам смены политического лидерства. Во многих исследованиях, например, разбираются причины военных переворотов в развивающихся странах – в той части мира, которая особенно богата на диктатуры[3]. Главный вывод всей этой литературы сводится к тому, что наилучшим предиктором переворота выступает бедность[4]. Однако лишь немногие авторы пытались эмпирически обосновать вероятность такого мятежа, в ходе которого лидер меняется, а режим останется прежним. Генри Байнен и Николас ван де Валль усматривают связь между сменяемостью лидеров и продолжительностью их пребывания у власти: по их подсчетам, на втором десятилетии правления риск быть смещенным вполовину меньше, чем в первом десятилетии[5]. В другой работе Джон Лондреган и Кит Пул отмечают среди прочего, что вероятность государственного переворота возрастает, если в стране недавно уже произошел переворот[6]. Экономические условия также влияют на сохранение лидерства в диктаторских режимах. Поскольку соратники авторитарного лидера заинтересованы в сильной экономике, а также в частных выгодах, которые они могут из нее извлечь, при росте производительности труда и объемов инвестирования шансы на выживание диктатора тоже увеличиваются[7]. Способ присвоения власти также влияет на риск быть свергнутым: африканские лидеры, присвоившие власть незаконным путем, имеют больше шансов быть смещенными, чем те, кому она досталась в результате выборов[8]. И, наконец, нельзя не упомянуть о влиянии личностных качеств и харизмы диктаторов на сохранение ими власти[9].

При этом во всей упомянутой литературе фактически отсутствует анализ институциональной структуры режимов, которая влияет на удержание диктатором власти. И, хотя есть исследования, подтверждающие, что для диктатора риск быть свергнутым гораздо меньше, чем для демократически избранного руководителя[10], лишь в небольшом числе работ затрагивается вопрос о том, как различия во внутреннем устройстве конкретных диктатур могут влиять на срок пребывания авторитарных лидеров у власти[11].

В данной статье мы проанализируем влияние институциональных различий внутри диктатур на продолжительность пребывания их лидеров у власти. Основной акцент будет сделан на роль элит. Тезис об ответственности элит за крах диктатуры зачастую идет вразрез с традиционными представлениями о том, как подобные режимы функционируют. В академических и политических кругах до сих пор преобладают мнения о том, что свержение диктатуры – это, как правило, результат народной революции, внешней интервенции, восстания недовольных групп или военного переворота, организованного младшими офицерами. Такие воззрения довольно устойчивы, причем вопреки даже тому факту, что лица, не входящие в состав военной или гражданской элиты, редко возглавляют государственные перевороты или какие-то иные начинания, заставляющие диктатора отказаться от власти. Важность поддержки, получаемой диктатором со стороны элиты, нередко рассматривалась в исследованиях по транзитологии[12], но лишь недавно о ней начали говорить в работах, посвященных сохранению диктатур[13].

Мы выделяем два основных параметра, предопределяющих взаимоотношения между лидером и элитами в условиях диктатуры. Сочетание этих параметров влияет на возможность элит свергать диктаторов. Во-первых, это членство представителей элиты в каком-то объединяющем институте. Совместное пребывание в правящей партии или в рядах вооруженных сил в государстве с однопартийной или военной диктатурой облегчает элитам возможность свержения лидера. Во-вторых, это наличие или отсутствие у элит контроля над спецслужбами. Дело в том, что прямое воздействие на структуры безопасности значительно упрощает подготовку переворота. Это, кстати, означает, что наибольшими возможностями по свержению диктатора элиты располагают при военных режимах, затем при однопартийных режимах и, наконец, при персоналистских режимах[14].

Следует подчеркнуть, что свержение диктатора далеко не всегда означает крах диктатуры. Это явления различного порядка, и разницу между ними нельзя недооценивать. Зачастую авторитарный режим продолжает существовать и после свержения конкретного лидера[15]. Поэтому мы сосредоточиваемся на тех группах, поддержка которых важна для конкретного диктатора, а не диктаторского режима в целом. Смешение двух этих групп может привести к ошибкам в понимании причин, из-за которых меняются режимы и уходят лидеры. Нас интересуют факторы, которые обусловливают потерю власти лидером, а не крушение всего режима.

Мы пытаемся количественно обосновать многие из предложенных нами тезисов. Анализ имеющихся статистических данных показывает, что максимальными возможностями для свержения диктатора элиты обладают при военной диктатуре. В результате военные диктаторы рискуют быть свергнутыми в любой момент. При этом при военных диктатурах переворот обычно не влечет за собой смены режима. Обратное справедливо для персоналистских диктатур. При персоналистской диктатуре элитам гораздо сложнее организовать успешный переворот, и поэтому риск смещения, с которым сталкивается диктатор, здесь минимален. Но, когда таких диктаторов все-таки свергают, вместе с ними рушится весь режим, погребая под собой многих их соратников. Говоря коротко, институциональная структура диктатуры во многом определяет уязвимые места конкретного диктатора.

Как авторитаризм влияет на способность элит свергать диктаторов

По сути диктатура предполагает наделение правителя чрезвычайным объемом власти. Но иные внутренние акторы могут обладать политическим влиянием, достаточным для того, чтобы угрожать ему свержением. Поскольку большинство диктаторов были свергнуты своими приближенными, можно говорить о том, что лица, потенциально способные организовать переворот, обычно принадлежат к «близкому кругу» диктатора.

Мы считаем, что наличие во властной структуре военной или партийной организации, которая сплачивает элиту, напрямую влияет на возможность элит свергать диктаторов. Мы говорим именно о возможности сместить лидера насильственным путем, поскольку угроза переворота представляется более весомой, чем угроза импичмента. Это вовсе не означает, что для смещения диктатора всегда нужно применить силу. Например, в Уругвае времен военной диктатуры элиты, недовольные неспособностью президента Хуана Мария Бордаберри контролировать экономическую ситуацию в стране, в 1976 году потребовали его ухода. Бордаберри подчинился этому требованию, и власть была передана мирным путем[16]. Диктатор готов исполнить требование об отставке, если оно подкрепляется реальной угрозой применения силы.

Членство в сплачивающем институте

Итак, первый из выделенных нами параметров – членство сторонников диктатора в каком-либо сплачивающем институте. Оно позволяет элитам вести торг с диктатором в коллективном, а не в личном качестве. Это важно, поскольку заменить отдельных индивидов другими не составляет труда, а с группой так поступить нельзя[17]. В качестве такого сплачивающего института могут выступать партии или профессиональные армии. Членство в них обязывает, поскольку благодаря ему элиты получают доступ к благам, за которые они в случае угрозы готовы бороться[18]. Стремление сохранить упомянутые блага генерирует в рядах элит консолидирующий интерес. Принадлежность к армии или партии укрепляет единство элиты и упрощает для нее ведение коллективного торга с диктатором[19]. В этом смысле поведение элит, вросших в военные или партийные структуры, аналогично поведению рабочих, состоящих в профсоюзе. Профсоюз – более мощный участник торга, нежели отдельно взятые рабочие, поскольку общая стачка представляет собой более действенное оружие, чем уход индивидуального рабочего[20]. Подобно тому, как профсоюзное объединение усиливает позиции работников в переговорах с работодателем, принадлежность к профессиональным вооруженным силам или к «партии власти» укрепляет позиции элит в торге с лидером диктатуры.

Таким образом, при военной или однопартийной диктатуре властные структуры меньше зависят от лидера, чем при персоналистских режимах. Например, про режим Дэн Сяопина в Китае говорили, что «на партийных собраниях он выглядел не столь сильным, как это внушалось рядовой публике»[21]. В предшествующий период, при Мао Цзэдуне, «нежелание получить сильного лидера выражалось в противодействии других лидеров сосредоточению власти в руках Мао»[22]. В действительности при военном или однопартийном режиме элиты зачастую достаточно сильны для того, чтобы создать условия, необходимые для свержения лидера. Наглядным примером тому может служить Аргентина. Накануне свержения правительства Перона члены военной хунты разработали формулу, предполагавшую ротацию президентов и рассредоточение власти между различными военными структурами. Посредством этих мер предполагалось предотвратить концентрацию власти в одних руках[23]. Аргентинские заговорщики выдвинули следующие предложения:

«Служебное соперничество должно быть сведено к минимуму; больше не будет каудильо – военачальникам впредь не позволят становиться популярными политическими лидерами. [...] Главы родов войск согласились в том, что военная хунта, то есть они сами, будет источником государственной власти. Должности и влияние будут распределены между тремя родами войск таким образом, чтобы ни один из них не мог доминировать»[24].

Мексика – иной пример создания институциональных условий, ограничивающих диктатуру. Институционно-революционная партия обязывала руководителей страны жестко придерживаться установленного шестилетнего срока (sexenio – шестилетка) пребывания в должности. Подобные положения доказывают, что элиты, сплоченные в рядах армии или партии, обладают бóльшим потенциалом для ведения торга с диктатором.

Подобно тому, как членство в профсоюзе облегчает рабочим координацию при подготовке стачки, членство в сплачивающем институте способствует взаимопониманию среди членов политической коалиции. Внутриэлитная координация необходима, поскольку никто не сможет получить власть в одиночку. Перевороты часто обременены координационными издержками, но для подготовки успешного переворота координация – это действительно вопрос первостепенной важности. Подтверждением тому может служить отстранение Никиты Хрущева в 1964 году.

«Машина переворота не запускалась до тех пор, пока его инициаторы не уверились в поддержке со стороны руководства КГБ, большинства в ЦК партии, поддержке партийных руководителей на местах»[25].

Если элиты принадлежат к одной партийной или военной структуре, то в условиях соответствующих диктатур им легче преодолевать проблемы координации.

Кроме того, подобно работодателям, которые, столкнувшись с объединившимися рабочими, имеют меньше возможностей для их увольнения, лидеры военных или однопартийных диктатур менее эффективно и жестко по сравнению с лидерами персоналистских режимов контролируют объединившиеся элиты. Из-за этого обстоятельства диктаторы, возглавляющие однопартийные и военные режимы, не могут приглашать в свои коалиции исключительно лишь тех политиков, чье участие в заговорах маловероятно. Лидеры, конечно, могут влиять на членов коалиции, используя продвижение по службе или принудительную отправку на пенсию как в армии, так и в партии, но, как правило, полностью монополизировать инструменты карьерного роста они не в состоянии. В Китае, например, Мао не мог единолично исключать из партии оппонентов или влиять на их взгляды[26]. Десятилетия спустя у Цзян Цзэмина хватило политического веса, чтобы провести в ЦК нескольких своих сподвижников, но гарантировать прохождение других своих людей во Всекитайское собрание народных представителей он не мог, поскольку его влияния было недостаточно для этого[27]. Аналогичная ситуация складывалась и в Малайзии, где несколько ближайших сподвижников лидера режима Махатира Мохамада проиграли выборы 1996 года[28]. Руководящие должности в Объединенной малайской национальной организации распределялись не столько по желанию лидера, сколько посредством выборов[29]. Наконец, в Сингапуре национальный лидер Ли Куан Ю, заявлявший о том, что ему хотелось бы видеть на посту премьер-министра Тони Тана, вынужден был «согласиться с решением младших министров, которые выбрали вместо него Го [Чок Тонга]»[30].

Помимо армии или партии, у лидеров военных или однопартийных режимов почти нет иных источников для пополнения рядов элиты. Например, при военной диктатуре в Мали лишь незначительное число офицеров могли претендовать на членство в хунте[31]. Диктаторы, возглавляющие военные или однопартийные режимы, порой пытаются обновлять кадровую базу, проводя чистки, привлекая в руководящие органы новых людей или создавая новые военизированные формирования, подчиненные только им самим, однако подобные действия не всегда приносят успех из-за сопротивления со стороны элит[32]. В однопартийных диктатурах партии пытаются добиваться того, чтобы партбилет стал «единственным пропуском, открывающим доступ к министерским и иным государственным должностям»[33]. Аналогичным образом в условиях военной диктатуры военная корпорация пытается контролировать все пути продвижения наверх командного состава[34].

Принадлежность к объединяющему институту позволяет военной или партийной элите вступать в торг с диктатором в качестве коллективного субъекта. Коллективистский характер подобного торга влечет за собой два принципиальных следствия: 1) когда речь заходит о свержении диктатора, возглавляющего военный или однопартийный режим, координационные издержки при подготовке переворота оказываются минимальными; 2) контроль авторитарных лидеров над отбором индивидов, входящих в коалицию, не слишком надежен.

В противоположность этому при персоналистской диктатуре институты, которые эффективно сплачивали бы элиты, отсутствуют. И партии, и вооруженные силы при таких режимах тоже существуют, но они не отвечают за продвижение собственных членов наверх и зачастую расколоты на фракции, образованные по этническому или иному принципу. Если же элиты не объединены в рамках какой-то автономной структуры, то им прежде, чем они смогут сместить диктатора, придется преодолевать существенные трудности с координацией. Так, неудачу в свержении чадского диктатора Идриса Деби объясняли недостаточной сплоченностью элиты[35]. При персоналистском режиме система структурируется личностями, а не институтами. В итоге в ходе политического торга диктатор имеет больший вес, чем элиты; при военных или однопартийных диктатурах таких ситуаций не бывает[36]. Показателен в данном отношении пример Белоруссии, где Александр Лукашенко к 1995 году «установил личный контроль над всем государственным аппаратом, экономикой и средствами массовой информации», а к 2001 году распространил свое влияние на «государственную бюрократию, спецслужбы и электоральный процесс»[37].

Поскольку главы персоналистских диктатур не сталкиваются с объединенным лагерем сторонников, у них больше возможностей для самостоятельного отбора лиц, которые попадут в их коалицию. Они способны подбирать людей, не оглядываясь на рекомендации военных или партии. Состав элитной группы, поддерживавшей португальского диктатора Антонио Салазара, отражал «сниженное значение политических институтов, опосредующих отправление властных функций»[38]. Одновременно при персоналистском режиме имеет место конкуренция между отдельными лицами за сохранение своего места в коалиции. Иногда персоналистский диктатор предпочитает выбирать менее опытных и способных сподвижников, у которых меньше шансов сместить его[39]. В результате ядро группы, на поддержку которой опирается такой руководитель, образуют в основном члены его семьи, близкие друзья и бывшие сослуживцы. Показательным примером в данном отношении выступают Филиппины при Фердинанде Маркосе. В его «ближний круг» входили бывшие однокурсники и родственники, а важнейшим качеством для получения должности была личная преданность[40]. Маркос часто доверял ключевые должности в экономике наиболее верным единомышленникам, не обращая внимания на наличие у них предпринимательских навыков или экономического образования. Так же поступал и Рафаэль Трухильо в Доминиканской Республике, где его родственники занимали более полутора сотен правительственных должностей[41]. Среди них были сенаторы, дипломаты, высокопоставленные военные[42].

Прибегая к постоянным ротациям и чисткам, лидеры персоналистских режимов одновременно следят за тем, чтобы в ходе перестановок никто не получил слишком много власти. Саддам Хусейн, например, был крайне подозрителен по отношению к своим сподвижникам и жесток к тем из них, кто, как ему казалось, был недостаточно лоялен:

«В 1979 году, после того, как его позиции в качестве лидера Ирака окончательно укрепились, одним из первых его шагов стала встреча со старшими государственными служащими – общим числом около 200 человек. Лояльность некоторых из них вызывала сомнения. Драматичное совещание, в ходе которого в присутствии покуривавшего кубинскую сигару Саддама был изобличен 21 предатель, снималась на кинопленку. После вынужденного признания "заговорщиков", семьи которых уже арестовали, оставшихся чиновников поблагодарили за лояльность»[43].

Не лучше проявлял себя и диктатор Центрально-Африканской Республики Жан-Бедель Бокасса, который без колебаний убивал соперников, а также их друзей и семьи[44]. Мобуту Сесе Секо публично повесил нескольких своих министров: среди них были министр обороны Жером Анани, министр финансов Эммануэль Бамба, министр энергетики Александр Махамба и бывший премьер-министр Эварист Кимба[45].

Поскольку глава персоналистского режима не сталкивается с необходимостью взаимодействовать с институционально сплоченной элитой, в отношении своих потенциальных конкурентов он может применять стратегию «разделяй и властвуй»[46]. Превосходной иллюстрацией того, как это происходит, оказывается Заир эпохи Мобуту. Этот диктатор поддерживал в стране такую атмосферу, когда «любого человека или целую группу можно было произвольно поощрить или наказать»[47]. Многие жители Заира пребывали в постоянном ожидании. Мобуту любил играть с элитами в «горячие стулья», то лишая людей должностей, то, напротив, предлагая их[48]. Частые ротации поддерживали состояние неопределенности и неуверенности[49].

«Частые перестановки внутри кабинета и переводы чиновников из региона в регион во многом объяснялись умением президента использовать людей, пока они ему полезны, поддерживая при этом раздробленность небольших групп в отношении друг друга для того, чтобы упредить возникновение нового центра власти»[50].

В плане тактики Мобуту показательна карьера, которую сделал заирский деятель Нгуза Карл-и-Бонд. Этот человек вошел в «ближний круг» Мобуту в 1970-е, позже став министром иностранных дел; в 1977-м он был обвинен в измене и приговорен к смерти; в 1979-м его помиловали и назначили премьер-министром; в 1981-м он был отправлен в изгнание, но в 1985-м вернулся, чтобы стать послом Заира в США[51].

При персоналистской диктатуре элиты не объединяются в рамках военных или партийных структур; это снижает имеющийся у них потенциал политического торга с диктатором и создает проблемы с координацией деятельности. Поскольку при однопартийной или военной диктатуре элиты, напротив, выступают в качестве коллективного актора, у них больше возможностей свергнуть диктатора, чем у элит при персоналистской диктатуре.

Контроль над силами безопасности

Второй из выделенных нами параметров – контроль сплоченной элиты над вооруженными силами и органами безопасности. Большинство переворотов осуществляются людьми в погонах[52]. Чем непосредственнее контроль элит над силовыми структурами, тем больше риск для диктатора. Хотя во всех странах есть военные и гражданские лица, способные осуществить государственный переворот, элиты военных диктатур имеют больше возможностей для контроля над силовиками, чем элиты персоналистских либо однопартийных диктатур. В военных диктатурах в коалицию элит входят в основном военачальники различных родов войск. Это предоставляет элитам «превосходную возможность для того, чтобы заручиться активной и пассивной поддержкой необходимого числа военных»[53]. Военные элиты более широко распоряжаются войсками и оружием, которые нужны для совершения переворота, а вооруженные силы хотя бы частично подчиняются представителям элиты, а не лидеру напрямую[54]. В результате элиты военных диктатур располагают бóльшими ресурсами и более широкой автономией, чем элиты персоналистских и однопартийных диктатур. Как верно подметил Сэмюэл Файнер, «на стороне военных превосходная организация – и оружие»[55].

При персоналистских и однопартийных режимах ничего подобного не наблюдается. Хотя военные в таких ситуациях почти всегда входят в правящую коалицию, созданную диктатором, они лишены непосредственного контроля над войсками и вооружением. Например, попытка переворота на Гаити 28 июня 1958 года провалилась из-за того, что заговорщики не знали о перемещении арсенала из армейских казарм во дворец диктатора Франсуа Дювалье[56]. В персоналистских диктатурах лидер, нередко сам являющийся выходцем из военных кругов, лично командует войсками и руководит силами безопасности[57]. Обычно такие диктаторы контролируют продвижение офицеров по служебной лестнице, дают повышения своим ближайшим сторонникам и устраняют тех, чья преданность вызывает сомнения. Например, в Доминиканской Республике Трухильо контролировал армию, комбинируя запугивания, патронаж и частые ротации, исключая тем самымвозможность появления в военной среде группы явных единомышленников[58]. В Центрально-Африканской Республике Бокасса зашел еще дальше: он сам занял многие армейские посты[59]. Диктатор лично контролировал все продвижения и увольнения внутри вооруженных сил, используя этот инструмент для подавления любой потенциальной угрозы со стороны военных. В персоналистских диктатурах могут также создаваться специализированные полувоенные формирования, преданные исключительно диктатору и уравновешивающие потенциальную оппозицию со стороны профессиональных военных. Так, Дювалье предотвратил угрозу военного переворота, разделив вооруженные силы и создав альтернативную милицию, которая могла бы противостоять военным в случае измены последних[60]. Ополчение, известное как «добровольческая милиция национальной безопасности», было сформировано из молодых людей, истово преданных диктатору. Организации предписывалось «приглушать силу армии» и снабжать власти информацией, касающейся подрывной деятельности[61].

В однопартийных диктатурах армия подчиняется партии – почти как при демократии. Военнослужащих приобщают к партийной идеологии в ходе идеологической подготовки кадрового состава, а в служебных повышениях учитывается лояльность партии. Например, в Китае красноармейцев заставляли заучивать длинные пассажи из размышлений Мао[62]. Верность Народно-освободительной армии своему вождю была доказана в июне 1989 года, во время бойни на площади Тяньаньмэнь: воспитанные в духе коммунистической идеологии, солдаты оказались не готовыми к тому, чтобы стать свидетелями падения коммунистического режима[63]. В однопартийных диктатурах в армейские ряды вводятся особые партийные функционеры, которым предписывается поддерживать лояльность военнослужащих.

Все упомянутые особенности мешают элитам, намеревающимся произвести переворот при персоналистском или однопартийном режиме. Поскольку при военной диктатуре элиты непосредственно контролируют силовые структуры, которые теоритически могут свергнуть лидера, их шансы на успешное осуществление переворота гораздо выше. Взятые в совокупности, два обозначенных нами параметра указывают на то, что проще всего свергнуть диктатора военной элите, за ней следует элита однопартийного режима, а замыкает список элита персоналистского режима.

Перевод с английского Екатерины Захаровой

[1] Перевод осуществлен по изданию: Frantz E., Ezrow N. The Politics of Dictatorship: Institutions and Outcomes of Authoritarian Regimes. Boulder: Lynne Reinner Publishers, 2011. Ch. 2. P. 15–25. Печатается с небольшими сокращениями.

[2] Chiozza G, Goemans H. International Conflict and the Tenure of Leaders: Is War Still Ex Post Inefficient? // American Journal of Political Science. 2004. Vol. 48. № 3. P. 604.

[3] См.: Jackman R. Predictability of Coup d’Êtat: Model with African Data // American Political Science Review. 1978. Vol. 72. № 4. P. 1262–1275; Johnson T., Slater R., McGowan P. Explaining African Military Coups d'Êtat, 1960–1982 // American Political Science Review. 1984. Vol. 78. № 3. P. 622–640.

[4] Londregan J., Poole K. Poverty, the Coup Trap and the Seizure of Executive Power // World Politics. 1990. Vol. 42. № 2. P. 151–183.

[5] Beinen H., Walle N. van de. Of Time and Power: Leadership Duration in the Modern World. Stanford: Stanford University Press, 1991.

[6] Londregan J., Poole K. Op. cit.

[7] Gallego M., Pitchik C. An Economic Theory of Leadership Turnover // Journal of Public Economics. 2004. Vol. 88. № 12. P. 2361–2382.

[8] Beinen H., Walle N. van de. Time and Power in Africa // American Political Science Review. 1989. Vol. 83. № 1. P. 19–34.

[9] Bratton M., Walle N. van de. Democratic Experiments in Africa: Regime Transitions in Comparative Perspective. Cambridge: Cambridge University Press, 1997; Jackson R., Rosberg C. Personal Rule in Black Africa: Prince, Autocrat, Prophet, Tyrant. Berkley: University of California Press, 1982.

[10] Beinen H., Walle N. van de. Of Time and Power...; Bueno de Mesquita B., Smith A., Siverson R., Morrow J. The Logic of Political Survival. Cambridge, MA: MIT Press, 2003.

[11] Исключениями можно считать следующие работы: Gandhi J., Przeworski A. Authoritarian Institutions and the Survival of Autocrats // Comparative Political Studies. 2007. Vol. 40. № 11. P. 1279–1301; Bueno de Mesquita B., Smith A., Siverson R., Morrow J. Op. cit.

[12] См., например: Higley J., Burton M. The Elite Variable in Democratic Transitions and Breakdowns // American Sociological Review. 1989. Vol. 54. № 1. P. 17–32; Kugler J., Feng Y. Explaining and Modeling Democratic Transitions // Journal of Conflict Resolution. 1999. Vol. 43. № 2. P. 139–146; Haggard S., Kaufman R. The Political Economy of Democratic Transitions. Princeton: Princeton University Press, 1995.

[13] Gallego M., Pitchik C. Op. cit.; Gandhi J., Przeworski A. Op. cit.; Svolik M. Powersharing and Leadership Dynamics in Authoritarian Regimes // American Journal of Political Science. 2009. Vol. 53. № 2. P. 477–494.

[14] Кто-то может возразить, что не армия и не партия предопределяют способность элит свергнуть диктатора, но тот факт, что сам диктатор был недостаточно силен, чтобы провести действенную персонализацию своего режима. Однако этот аргумент не учитывает того, что сила партийной или военной организации, благодаря которой диктатор захватывает власть, во многом и формирует возможности лидера по персонализации собственного режима. Все лидеры будут стремиться к персонализации (то есть наращиванию наибольшего объема) власти; но, насколько они преуспеют в этом деле, будет зависеть от исходного силового потенциала организаций, на которые они опираются.

[15] Мы используем дефиницию Барбары Геддес, которая определяет режим как «свод формальных и неформальных правил и процедур, предназначенных для выбора национальных лидеров и определения политики».

[16] Klieman A. Confined to Barracks: Emergencies and the Military in Developing Societies // Comparative Politics. 1980. Vol. 12. № 2. P. 143–163.

[17] Geddes B. Minimum-Winning Coalitions and Personalization in Authoritarian Regimes. Paper presented at the American Political Science Association Annual Meeting. Chicago, 2–5 September, 2004.

[18] Anugwom E. The Military, Ethnicity and Democracy in Nigeria // Journal of Social Development in Africa. 2001. Vol. 16. № 2. P. 93–114; Brownlee J. Bound to Rule: Party Institutions and Regime Trajectories in Malaysia and the Philippines // Journal of East Asian Studies. 2008. Vol. 8. P. 89–118; Feaver P. Civil-Military Relations // Annual Review of Political Science. 1999. Vol. 2. P. 211–241; Reuter O., Remington T. Dominant Party Regimes and Commitment Problem: The Case of United Russia // Comparative Political Studies. 2008. Vol. 42. P. 501–525.

[19] Хотя армия и партия способствуют сплочению элит, это не значит, что внутри элит не бывает фракций. Напротив, фракционная структура элит типична для всех типов диктатуры. В исследовании Геддес, где вопрос о падении диктатур рассматривается с использованием теории игр, показано, что соревнование между элитными фракциями при военной, партийной и персоналистской диктатуре играет ключевую роль в возможности свергнуть лидера. Наличие институтов не обязательно предполагает существование внутри них фракций, но институты тем не менее создают основу для их возникновения. В частности, Геддес показывает, как отличительные свойства военной диктатуры предопределяют тот факт, что наличие соперничества между фракциями внутри элиты для военного диктаторского режима гораздо опаснее, чем для любой другой разновидности диктатуры. Подробнее см.: Geddes B. Paradigms and Sand Castles: Theory Building and the Research Design in Comparative Politics. Ann Arbor: University of Michigan Press, 2003.

[20] Mulvey C. The Economic Analysis of Trade Unions. Oxford: Robinson, 1978.

[21] Dittmer L., Unger J. The Nature of Chinese Politics. Armonk, NY: Sharpe, 2002. P. 173.

[22] Nathan A. A Factional Model for CCP Politics // China Quarterly. 1973. Vol. 53. P. 54.

[23] Remmer K. Military Rule in Latin America. Boulder: Westview, 1991. P. 39.

[24] Gugliotta G. The Inner Workings of Dictatorship // APF Reporter. 1986. Vol. 9. № 2.

[25] Gandhi J., Przeworski A. Op. cit. P. 1282.

[26] Nathan A. Op. cit. P. 59.

[27] Cheng L., White L. The Sixteenth Central Committee of the Chinese Communist Party: Hu Gets What? // Asian Survey. 2003. Vol. 43. № 4. P. 554.

[28] Case W. The 1996 UMNO Party Election: Two for the Show // Pacific Affairs. 1997. Vol. 70. № 3. P. 403.

[29] Idem. The UMNO Party Election in Malaysia: One for the Money // Asia Survey. 1994. Vol. 34. № 10. P. 921.

[30] Mutalib H. Illiberal Democracy and the Future of Opposition in Singapore // The Third World Quality. 2000. Vol. 21. № 2. P. 329.

[31] Bennett V. Military Government in Mali // Journal of Modern African Studies. 1975. Vol. 13. № 2. P. 251.

[32] Если же подобная стратегия оказывается действенной, то она ведет к персонализации, то есть к «концентрации возможностей, позволяющих принимать решения и принуждать, в руках одного человека, который не связан ни установками центрального комитета партии, ни позицией армейского командования» (Geddes B. Minimum-Winning

Coalitions... P. 13) – и, соответственно, к смене режима.

[33] Costa Pinto A. Elites, Single Parties, and Political Decision-Making in Fascist Era Dictatorships // Contemporary European History. 2002. Vol. 11. № 3. P. 452.

[34] Случаи, когда при режиме военной диктатуры гражданские лица занимают определенные должности, не редкость, хотя власть все же преимущественно находится у военной элиты (Bienen H. Armies and Parties in Africa. New York: African Publishing Company, 1978. P. 221).

[35] Chad: Coup Attempt Foiled, Government Says // IRIN United National for Coordination of Humanitarian Affairs. 2006. March 15 (www.irinnews.org/fr/node/225734).

[36] Bratton M., Walle N. van de. Op. cit. P. 62; Acemoglu D., Robinson J., Verdier T. Kleptocracy and Divide-and-Rule: A Model of Personal Rule // Journal of European Economic Association. 2004. Vol. 2. № 3. P. 167.

[37] Silitski V. Preempting Democracy: The Case of Belarus // Journal of Democracy. 2005. Vol. 16. № 4. P. 86–87.

[38] Costa Pinto A. Op. cit. P. 436.

[39] По замечанию Пола Льюиса, персоналистские диктаторы часто прибегают к служебным перестановкам, чтобы «никто из подчиненных не мог укрепить своих позиций и заручиться независимой поддержкой». См.: Lewis P. Salazar Ministerial Elite, 1939–1968 // Journal of Politics. 2004. Vol. 40. № 3. P. 622–647. Элиты персоналистских диктатур Ближнего Востока «преимущественно состоят из людей, имеющих наиболее тесную личную связь с лидером. Лояльность оказывается наиболее востребованным качеством,.. а политический опыт играет второстепенную роль». Cм.: Albrecht H., Sclumberger O. «Waiting for Godot»: Regime Change without Democratization in the Middle East // International Political Science Review. 2004. Vol. 25. № 4. P. 371–392.

[40] Celoza A. Ferdinand Marcos and the Philippines. Westport: Greenwood, 1997. P. 96.

[41] Wiarda H. Dictatorship and Development: The Methods of Control in Trujillo's Dominican Republic. Gainesville: University of Florida Press, 1968. P. 74.

[42] Acemoglu D., Robinson J., Verdier T. Op. cit. P. 173.

[43] Post J. Saddam Hussein of Iraq: A Political Psychology Profile. Cleveland: Case Western Reserve University School of Law, 1991 (http://law.case.edu/saddamtrial/documents/saddam_hussein_political_pshyc...).

[44] Titley B. Dark Age: The Political Odyssey of Emperor Bokassa. Liverpool: Liverpool University Press, 1997. P. 43.

[45] Schatzberg M. The Dialectics of Oppression in Zair. Bloomington: Indiana University Press. 1988. P. 81.

[46] Лидеры военных и однопартийных диктатур также прибегают к такой стратегии, но с меньшим успехом.

[47] Acemoglu D., Robinson J., Verdier T. Op. cit. P. 169.

[48] Snyder R. Explaining Transitions from Neo-Patrimonial Dictatorships // Comparative Politics. 1992. Vol. 24. № 4. P. 392; Turner T. Decline or Recovery in Zair // Current History. 1988. Vol. 87. № 529. P. 215. В Киншасе бытовало мнение, что, кроме Мобуту и его семьи, какое-то значение имеют всего лишь 80 человек. Из них 20 – на министерских постах, 20 – в ссылке, 20 – в тюрьме и 20 – на посольских должностях. Каждые три месяца музыка останавливается и диктатор заставляет всех менять стулья.

[49] Leslie W. The World Bank and Structural Adjustment in Developing Countries: The Case of Zaire. Boulder: Lynne Reinner, 1987. P. 70.

[50] Gould D. Bureaucratic Corruption and Underdevelopment in the Third World: The Case of Zaire. New York: Pergamon, 1980. P. 83.

[51] Acemoglu D., Robinson J., Verdier T. Op. cit. P. 170.

[52] Kebschull H. Operation «Just Missed»: Lessons from Failed Coup Attempts // Armed Forces and Society. 1994. Vol. 20. № 4. P. 565–579.

[53] O'Kane R. Military Regimes: Power and Force // European Journal of Political Science. 1989. Vol. 17. № 3. P. 335.

[54] Представители низших ступеней армейской иерархии, например, младшие офицеры, также имеют доступ к средствам, необходимым для начала переворота. Перевороты, организованные младшими офицерами, реже заканчиваются успешно, поскольку эти военнослужащие обычно не имеют полноценной поддержки со стороны военной элиты. При реализации такого сценария младшие офицеры должны не только мобилизовать своих товарищей, но и не возбудить подозрений верхушки военной элиты.

[55] Finer S. The Man on Horseback: The Role of the Military in Politics. London: Pall Mall, 1962. P. 5.

[56] Ferguson J. Baby Doc and Papa Doc: Haiti and the Duvaliers. Cambridge: Blackwell, 1988. P. 41.

[57] Так было в Гамбии при Яйе Джамме, в Гане при Джерри Роулингсе, в Гвинее при Лансане Конте, в Ливии при Муамаре Каддафи, на Мадагаскаре при Дидье Рацирака, в Венесуэле при Уго Чавесе – и это далеко не полный список.

[58] Lopez-Calvo I. «God and Trujillo»: Literary and Cultural Representation of the Dominican Dictator. Gainesville: University of Florida Press, 2005.

[59] Titley B. Op. cit. P. 44.

[60] Ferguson J. Op. cit. P. 39.

62 Ibid. P. 40.

[62] Whitson W. The Field Army in Chinese Communist Military Politics // China Quarterly. 1969. Vol. 37. P. 22.

[63] Koh C. Why the Military Obeys the Party's Order to Repress Popular Uprisings: The Chinese Military // Issues & Studies. 2000. Vol. 36. № 6. P. 27.

Опубликовано в журнале: Неприкосновенный запас 2016, 4(108)

Сбежавшие официантки: точка или запятая?

Константин Асмолов

17 августа СМИ РК передали сообщение, что Национальная служба разведки РК завершила расследование в отношении группы из 12 бывших северокорейских гражданок, работавших в ресторане в городе Нинбо китайской провинции Чжэцзян. Как сообщил представитель Национальной службы разведки, им дана возможность, будучи свободными людьми, жить, где они хотят, и заниматься делом, которое они выберут. Все они, как и другие беженцы с Севера, могут рассчитывать на помощь в получении образования. О директоре ресторана, который прибыл с девушками, пока не сообщается.

На этом в истории о сбежавших официантках вроде бы поставлена точка. Следствие закончено, девушки выпущены по программе защиты свидетелей, и все лишние вопросы должны отпасть.

Однако вскоре после этого ведущая оппозиционная газета «Хангёре синмун» опубликовала результаты своего расследования, и его версия несколько отличалась от «девушки выбрали свободу». Как сообщил «источник, хорошо осведомленный о деталях этой истории», побег был организован и спонсирован южнокорейской разведкой, а затем использован руководством Южной Кореи, чтобы показать эффективность санкций против КНДР, хотя на самом деле побег не имел ничего общего с этим.

Версия «Хангере синмун» такова. Сотрудник разведки познакомился с персоналом ресторана, постепенно вошел в доверие и в итоге намекнул на возможность побега, организацию которого полностью взял на себя. Именно он купил всем билеты на самолет из Шанхая в Малайзию, и когда группа сошла с самолета, они направились прямиком в посольство, где сразу же получили паспорта граждан РК, после чего в тот же день под охраной местного спецназа проследовали на самолет до Сеула.

Власти Китая не стали препятствовать выезду беглецов, заявив, что не имели оснований — у всех вылетавших были действующие загранпаспорта, купленные билеты на самолет. С другой стороны, впоследствии представителям Юга будто бы сделали «внушение», потребовав воздержаться от создания конфликтных ситуаций и не устраивать «межкорейскую войну на территории Китая».

Журналисты обратили внимание на следующее. Во-первых, обычно перебежчики из КНДР находятся в третьих странах по два-три месяца, и никакой спецназ их не охраняет. Во-вторых, инциденту сразу придали максимальную огласку, хотя обычно (и это было видно даже по недавним побегам дипломатов), официальный Сеул говорит о таких побегах туманно и с опозданием. Из этого делается вывод, что новость от 8 апреля готовилась «под выборы» 13 апреля, чтобы оказать влияние на их результат.

Кроме анонимного источника, газета использовала итог телефонного разговора с менеджером ресторана и также выяснила любопытные детали. Менеджер прямо подчёркнул, что «никто не убегал из-за эффекта санкций», и был очень недоволен оглаской и шумихой вокруг дела. Пояснил он и то, отчего беглецы «отказались» общаться с представителями «Организации юристов за демократизацию»: «Нам сказали, что эти юристы просеверокорейские, что они плохие люди… Я так и стал думать. Остальные официантки также стали полагать, что в случае встречи с ними все оставшиеся в Северной Корее родственники погибнут».

Что же до слухов о «финансовых проблемах» ресторана и долгах владельца перед китайцами, то они остались за бортом. Вопрос о том, было ли это похищение или добровольное решение на побег, тоже остался открытым, — публичные заявления по этому поводу никто не делал, хотя газета намекает на то, что решение все же было добровольным, хотя разведка Юга и подтолкнула их к нему.

Несколько позднее свою развернутую версию представили северяне, явно пытаясь предвосхитить возможные публичные заявления о добровольности побега. Естественно, грядущие признания заранее объявили вынужденными, стиль представления доказательств был традиционно специфичен, но в сухом остатке история выглядит так: представители «марионеточных спецслужб намеренно вступили в контакт с менеджером ресторана по фамилии Хё, который по уши влез в долги, связавшись с брокерами и ведя порочную жизнь». Прижав его, южане велели ему собрать паспорта женщин и вывести их в Малайзию, так что о «похищении» официантки узнали только после того, как они сели в самолет, направляющийся в Южную Корею. Начался раздрай, но Хё успокоил их, сказав, что «они едут в Южную Корею для выполнения особого задания». После этого на женщин начали физически и психологически давить, «заставляя признаться в бегстве» и проводя репетиции «интервью», каждый раз меняя журналистов и наблюдателей. Цель – составить нарезку из нужных высказываний или сделать так, чтобы похищенные не могли отличить настоящее «интервью» от ложного и выпустить в эфир лишь ту программу, которая будет организована по их сценарию.

Понятно, что полного доверия у автора нет ни к тем, ни к другим, тем более что при расследованиях корейских газет стоит учитывать Закон о национальной безопасности, связываться с которым неохота, отчего критики разведслужб или того, что можно было бы обозвать «восхвалением КНДР», в таких текстах быть не может. Если мы предали огласке тот факт, что, на самом деле, это был не просто побег, а спецоперация, для которой потребовалось много средств и ресурсов — это одно, а поднимать тему о том, что девушки могли быть несогласны с выбором свободы, значит подставиться.

Однако реалистичная версия произошедшего формируется достаточно легко, особенно если вспомнить историю Ким Рен Хи, о которой мы уже писали, а также материал о том, почему среди недавно убежавших на Юг так много дипломатов или работников торговли. Да, это лишь предположение, но пока автор не видит фактов, которые бы явно ему противоречили.

Итак, по той или иной причине менеджер ресторана был нечист на руку, отчего, когда перед ним появилась перспектива быть отозванным домой для расследования, решил принять южнокорейское предложение и сбежать всей группой.

Кто-то догадывался и был не против, кто-то догадывался и был против, а в последний момент остался (напомним, что всего официанток было 20, и 7 вернулись домой), но формально девушкам было сказано, что есть приказ перебраться на новое место. Благо в самом Китае ресторан уже переезжал, это не выглядело неожиданностью. Поэтому я могу представить себе, что до определенного времени девушки не представляли себе, насколько они влипли.

Однако после прибытия в Малайзию девушек ставят перед фактом, что, оказывается, они выбрали «свободу». Здесь вспоминается история Ким Рен Хи и то, как она себя вела, как ее «заманили» на территорию Юга, — на каком-то этапе у нее просто отобрали паспорт и начали на нее давить, заявляя, что «если ты будешь возмущаться, всем придется плохо». В коллективе начинается разброд. Кто-то согласился с мыслью о том, что жить на Юге — это хорошо хотя бы потому, что пути назад нет. Кто-то был просто фрустрирован и не знал, что делать. Кто-то был испуган и поддался мнению коллектива. Кто-то выступил против.

Однако разведке и пропаганде РК требовался не просто групповой побег, но и убойные показания новых перебежчиц. Поэтому разведчики не стали отдавать их в Ханавон, а держали в информационной изоляции, обрубая любые попытки разбавить келейную обработку.

Отмечу сразу – рассуждение о том что «если бы девушки открыто сказали, что выбрали свободу, их семьи бы уничтожили» невалидна: Син Дон Хек еще не такое говорил, а его отец оказался вполне себе жив. Кроме того, те девушки, которые остались и вернулись на Север, скорее всего, уже рассказали достаточно много, чтобы северокорейские власти могли принять грамотное решение.

Однако долгий процесс уламывания не закончился ничем. Развести девушек на публичное заявление не получилось, после чего их разделили и распихали в разные части страны, изменив им имена и спрятав по программе защиты свидетелей. Возможно, еще отяготив подпиской о неразглашении. В результате сами они могут быть достаточно напуганы, чтобы предпринимать какие-то действия и «выходить из шкафа», а найти их самостоятельно всяким гражданским активистам будет проблематично.

Резюмируя: возможно, разведчики таки уломали девушек до ситуации «ничего не изменить, примите свою судьбу, сидите тихо», после чего шум постепенно стихнет. Возможно, будет публичное заявление, которому одни поверят, а другие нет. В любом случае, с точки зрения автора, в истории о сбежавших официантках поставлена не точка, а запятая.

Открыто регулярное авиасообщение между китайским курортным городом Санья в островной провинции Хайнань и казахстанским Алматы. Рейсы обслуживают самолеты казахстанской авиакомпании SCAT.

Это первый авиамаршрут, связывающий Санью с городом в Центральной Азии, и пятый, соединяющий китайский курорт с населенным пунктом в стране СНГ. Ранее было открыто авиасообщение с российскими Москвой, Хабаровском, Новосибирском и Красноярском.

Рейсы Санья – Алматы будут выполняться один раз в неделю. Как ожидается, в ближайший год этим маршрутом на Хайнань прилетят 12 000 иностранных пассажиров.

В настоящее время международный аэропорт \\\"Фэнхуан\\\" в Санье обслуживает 17 международных авиарейсов, в том числе – в направлении России, Японии, Республики Корея, Сингапура, Малайзии, Таиланда и Германии.

По итогам января-августа 2016 г., курортный город на острове Хайнань принял 234 500 зарубежных туристов. Это на 19,89% больше, чем за аналогичный период 2015 г.

Напомним, что в начале октября текущего года было открыто прямое авиасообщение между китайской островной провинцией Хайнань и Сингапуром. Рейс 3К881/2 выполняется дважды в неделю. Ежегодно пассажиропоток по маршруту составит до 17 280 человек. Как ожидается, открытие этой авиалинии привлечет на Хайнань более 10 000 туристов ежегодно.

Ранее сообщалось, что в 2015 г. объем внутренних авиаперевозок в Поднебесной вырос на 10,8%, на авиалиниях между Китаем и США – на 8-10%, между КНР и странами Европы – на 7-9%, а странами Азиатско-Тихоокеанского региона – на 2-4%. Количество транспортных аэропортов Китая превышает 230, а объем пассажироперевозок – 450 млн человек.

Мьянма в региональной политической игре

Владимир Терехов

7 октября с.г. постановлением президента США Барака Обамы были сняты последние ограничительные санкции на финансово-экономические операции с Мьянмой.

На фоне бурных событий на Ближнем Востоке этот акт уходящего американского президента кажется не стоящим не только обсуждения, но и просто упоминания. Тем более что далеко не все читатели, видимо, знают, что нынешняя Мьянма относительно недавно была более известна под названием “Бирма”.

Между тем упомянутый акт представляется крайне примечательным в череде событий, сопровождающих процесс развития новой глобальной политической игры, центр тяжести которой смещается в Юго-Восточную Азию, где и располагается Мьянма.

Именно под ковром Мьянмы (то есть относительно мало заметным образом) происходит наиболее ожесточённая за последние 25 лет схватка двух главных мировых бульдогов, то есть США и Китая. Причём с позиций исторического процесса её мотивы, а также цели основных участников абсолютно понятны и вполне традиционны.

Сам же факт окончательного снятия американских санкций в отношении Мьянмы обозначает некоторый (отнюдь не окончательный) итог упомянутой выше схватки.

Мьянма богата разнообразными природными ресурсами и уже поэтому могла бы стать предметом повышенного внешнего внимания. Однако главная причина ожесточённой борьбы за контроль над этой страной обусловлена её географическим положением, которое в условиях развивающегося американо-китайского противостояния приобретает стратегическую значимость.

Поддерживая длительное время дружественные отношения с руководством Мьянмы, пришедшим к власти после очередного военного переворота 1988 г., Пекин решал одну из своих ключевых внешнеполитических проблем, которая обусловлена жизненной необходимостью гарантированного выхода в регион Индийского океана и доступа к африканскому континенту, а также к зоне Персидского залива. Абсолютный же контроль геополитическим оппонентом морского маршрута такого выхода, проходящего через Южно-Китайское море и Малаккский пролив, не оставлял КНР ничего иного, как осуществить его по суше, то есть через Мьянму. Чем Пекин и занимался с начала 90-х годов, развивая разносторонние отношения с этой страной, оказавшейся де-факто в изоляции, организованной “цивилизованным миром”. Поводом для этого послужил отказ военных, только что покончивших с хаосом в стране, наблюдать со стороны за его очередной (и, видимо, неизбежной) вспышкой, которая могла возникнуть после победы на выборах 1990 г. Народной лиги за демократию (НЛД).

Именно тогда и были введены американские экономические санкции в отношении страны, “попирающей общепризнанные демократические нормы”. Тогда же на мьянмском политическом небосклоне засияла и новая звезда в лице Аун Сан Су Чжи – дочери национального героя Бирмы генерала Аун Сана, стоявшего у истоков НЛД.

В борьбе с неугодным местным режимом (и косвенно с новым геополитическим оппонентом, каковым становился быстро развивающийся Китай) США прибегли к отработанной технологии (крайне простой, но хорошо себя зарекомендовавшей, например, в случае с СССР) формирования в стране – цели атаки икон “демократии и общечеловеческих ценностей”. Для этого, в частности, в очередной раз был привлечён (к тому времени уже вполне одиозный) Нобелевский комитет мира, удостоивший в 1991 г. звания лауреата мьянмскую “диссидентку”, ранее заключённую под домашний арест. Как оказалось, многолетний.

Только отмеченными двумя фактами своего существования, ничего конкретно не предпринимая, госпожа Су Чжи с этого момента начала исправно исполнять роль, отведенную ей заморским режиссёром.

Под грузом накапливающихся к концу прошлого десятилетия проблем внутреннего и внешнего плана генералы, видимо, решили: “Пусть теперь попробуют порулить эти”. При этом контролирующий “взгляд из-за спины” они всё же за собой сохранили соответствующими конституционными поправками 2008 г.

В ноябре 2010 г. проводятся, наконец, всеобщие парламентские выборы и формируются гражданские органы власти, которым военные выразили формальную лояльность. Под ликование “мирового сообщества” Аун Сан Су Чжи была освобождена от домашнего ареста, но пост президента страны на выборах 2016 г. занять не смогла в силу некоторых ограничений формального плана. На эту должность был избран Тхин Чжо, известный только тем, что был школьным товарищем Аун Сан Су Чжи.

К чести последней следует отметить, что являясь фактическим лидером страны, она, во-первых, не заразилась “звёздной болезнью” и, во-вторых, проявила качества вполне трезвого и ответственного политика, принимающего во внимание реалии внутреннего и внешнего плана.

Из вторых важнейшей (и неустранимой) является соседство с Китаем, то есть со второй мировой державой, с которой совсем не обязательно ссориться. Тем более что из Пекина последовали отчётливые сигналы о готовности продолжать плодотворное двустороннее сотрудничество.

И первый государственный визит, имеющий всегда знаковый характер для нового политика, она совершила именно в КНР и только затем отправилась в США. Собственно, снятие в начале октября остававшихся американских санкций стало весомым практическим итогом её поездки в Вашингтон.

Новое руководство Мьянмы демонстрирует готовность балансировать в поле сил, формируемых ведущими мировыми игроками. Если последние не слишком “заиграются”, доведя обстановку в регионе до опасного обострения, то такая политика может быть весьма продуктивной для относительно небольшой отсталой страны, каковой сегодня является Мьянма.

В отношении неё бывший помощник Хиллари Клинтон на посту Госсекретаря США Курт Кэмпбелл, отвечавший в период 2009-2013 гг. за американскую политику в АТР, в своё время использовал определение “тигрёнок”. В этом определении содержался явный намёк на четвёрку “азиатских тигров” (Южную Корею, Тайвань, Гонконг и Сингапур), добившихся впечатляющих экономических успехов.

Отвлекаясь от проблем социального, этнического и религиозного плана, но, напротив, принимая во внимание огромные природные богатства Мьянмы, такую перспективу можно было бы прогнозировать.

При этом главным фактором неопределённости остаётся неясность дальнейшего развития американо-китайских отношений. Существенным образом на них может повлиять тот или иной исход предстоящих президентских выборов в США.

Кстати, пост Госсекретаря в будущей американской администрации мог бы занять тот же К. Кэмпбелл, немало сделавший для политического успеха США в Мьянме. Чему могла бы послужить не только его недавняя служба во внешнеполитическом ведомстве США, но и главным образом общий рост значимости АТР в американской внешней политике. А “плавать” в водах этого региона К. Кэмпбеллу не привыкать.

Ещё один важный фактор, вносящий существенный вклад в неопределённость каких-либо прогнозных оценок относительно будущего Мьянмы, связан со становлением Индии и Японии в качестве новых политических игроков регионального и мирового масштабов. Обе эти державы проявляют растущий интерес к процессам, происходящим в ЮВА в целом и в Мьянме, в частности. Причём в мотивах Индии подобного интереса можно усмотреть всё более заметную оценку индийской военно-политической элитой своей страны в качестве наследницы “Британской Индии”, во времена которой нынешние Мьянма и Пакистан являлись составной частью некогда единого государства, управляемого представителем британской короны.

Кроме того, Мьянма оказывается той первой страной, в которую упирается давно сформировавшийся “взгляд на Восток” индийской внешней политики.

Станет ли Мьянма новым “азиатским тигром”, или ей уготована судьба Афганистана, за контроль над которым мировые игроки (сменяя друг друга) ведут борьбу уже свыше 200 лет? Ответ на этот вопрос зависит от дальнейшего развития новой глобальной игры с новым же составом основных участников.

Экспорт шафрана из Ирана увеличился на 10,5 % за полгода

Более 62 тонн шафрана были экспортированы в 32 страны мира из Ирана, в течение первой половины текущего 1395 иранского года (начался 20 марта 2016).

Это на 10,5 % больше, по сравнению с соответствующим периодом прошлого года. Основными экспортными направлениями стали Китай, Япония, Германия, Испания, Австралия, ОАЭ, Бахрейн, Тайвань, Великобритания, США, Швеция, Чехия, Ирак, Оман, Филиппины, Катар, Канада, Южная Корея, Малайзия, Норвегия, Гонконг, Пакистан, Сингапур, Нидерланды, Словакия, Италия, Дания, Франция, Польша, Азербайджан, Швейцарии и Новая Зеландия.

Иран является крупнейшим в мире производителем шафрана и его производство составляет более 93% мирового.

Международные эксперты обсудили перспективы автоматического признания иностранного образования

Четвертая Международная конференция, посвященная сотрудничеству в области признания иностранного образования, ежегодно организуемая подведомственным Федеральной службе по надзору в сфере образования и науки Главэкспертцентром, собрала в Москве более 100 специалистов и экспертов в области признания из ведущих университетов России, а также Боснии и Герцеговины, Венгрии, Италии, Испании, Казахстана, Китая, Латвии, Нидерландов, Норвегии, Румынии, Чехии и Швеции.

В рамках форума «Практика признания, сближающая континенты» участники обсудили проблемы академической мобильности, привлечение иностранных студентов, устранение бюрократических препятствий и облегчение процедур признания иностранного образования, переход на электронный документооборот и другие проблемы, стоящие перед системами профессионального признания в разных странах, а также выработали рекомендации по дальнейшему совершенствованию международной системы признания.

«С каждым годом количество стран-участниц конференции растет, что свидетельствует об успехах в области признания и укреплении позиций российского образования. Ежегодная конференция приобрела особую важность для международного образовательного сообщества как площадка для выработки единых подходов к признанию и обмена опытом», - отметила, открывая конференцию, директор Главэкспертцентра Вера Скоробогатова.

Одной из главных тем конференции стало обсуждение перспектив автоматического признания образования, провозглашенного одной из целей Болонского процесса на последней конференции министров образования в 2015 году в Ереване 2015, выработке единого понятийного аппарата и преодолению разногласий. В частности, обсуждалась ситуация с признанием в Европе российского уровня образования «специалист», который трактуется по-разному и не всегда справедливо.

В ходе специального круглого стола его участники обсудили информационные ресурсы и базы данных, развитие электронного документооборота и информационных систем. Ключевыми стали выступления представителей Гронингенской декларации – организации с амбициозными задачами перевода документов об образовании в электронную форму. Рособрнадзор представил российскую информационную систему «Федеральный реестр документов об образовании». Своим опытом создания и использования аналогичных регистров документов об образовании поделились представители Китая и Нидерландов.

Третий тематический блок конференции «Европа и Азия: сближение образовательных пространств» собрал ведущих экспертов из разных стран. Своим опытом поделились представители России, Китая, Казахстана, отвечающие за региональное взаимодействие в рамках образовательного процесса. Особый интерес вызвало выступление почетного консула РФ в Малайзии г-на Тео Сенг Ли на тему сотрудничества России и стран АСЕАН.

Отдельный модуль конференции стал площадкой для экспертов в области профессионального признания. Руководители национальных информационных центров европейской сети ENIC-NARIC Латвии, Венгрии, Румынии, ведущие эксперты из России, Швеции, Боснии и Герцеговины, Голландии рассказали участникам о методологии и особенностях признания образования, существующей в их странах специфике, отметив особенности признания регулируемых профессий.

Российские эксперты поделились своим практическим опытом признания документов и проблемами, с которыми они сталкиваются в процессе признания образования. Участники обсудили актуальные вопросы и практические подходы и сошлись во мнении, что процесс признания профессионального образования требует дальнейшего совершенствования и координации на международном уровне, особенно, в отношении медицинских специальностей.

Конференция завершилась обсуждением конкретных шагов, которые необходимо предпринять, чтобы вывести процесс профессионального признания на новый уровень, и принятием рекомендаций, адресованных как европейской сети информационных центров ENIC-NARIC, так и российским органам исполнительной власти в сфере образования и образовательным организациям.

Справочно:

Сеть ENIC-NARIC – авторитетный институт Европы в области признания иностранного образования, созданный для обмена достоверной информацией, облегчения контактов между государствами-членами ЕС, а также для профессионального развития экспертов по сертификации.

В России функции такого национального информационного центра возложены на подведомственную Рособрнадзору организацию – Главэкспертцентр, который активно взаимодействует с европейскими коллегами по вопросам признания иностранного образования и квалификаций.

Россия. Весь мир. ЦФО > Образование, наука > obrnadzor.gov.ru, 18 октября 2016 > № 1936712

В 1 полугодии 2016 г. Япония сократила импорт фанеры на 6%

Импорт фанеры в Японию по итогам шести первых месяцев 2016 г. снизился в годовом исчислении на 6%, об этом сообщает ITTO.

В июне объемы импорта на 8% превысили значение аналогичного периода прошлого года, однако по сравнению с маем 2016 г. практически не изменились.

Китай в первом полугодии 2016 г. сократил отгрузку фанеры в Японию на 29%, Малайзия — на 11,5%. В то же время, поставки из Индонезии увеличились на 3,5%.

Мировое предложение пальмового масла в 2016/17 МГ будет ограниченным – USDA

Мировое предложение пальмового масла в 2016/17 МГ будет ограниченным, поскольку темпы роста производства продукции в Малайзии не смогут компенсировать увеличивающийся спрос на нее на мировом рынке, сообщает Agrimoney, ссылаясь на данные USDA.

По прогнозам экспертов, в 2016/17 МГ Малайзия нарастит выпуск пальмового масла, однако прирост производства продукта может оказаться ниже ожидаемого. Подтверждением данной оценки является, в частности, тот факт, что в сентябре т.г. объем выпуска малазийского масла стал минимальными для данного месяца за последние 6 лет, тогда как традиционно сентябрь-октябрь являются пиком сезона производства в стране.

При этом ожидается, что большая часть прироста производства продукции в Малайзии будет реализована на экспорт, который в 2016/17 МГ увеличится на 0,9 млн. тонн - до 17,5 млн. тонн. Рост внешних поставок, в свою очередь, не позволит существенно пополнить запасы продукции в стране, которые в сентябре снизились до 9-летнего минимума.

Ассоциация коренных народов Канады намерена обратиться с исковым заявлением в Верховный Суд провинции Британская Колумбия об оспаривании решения региональных властей предоставить канадской нефтяной компании Petronas право на разработку очередного месторождения залежей природного газа. Проект стоимостью 36 млрд. кан. долл. был одобрен региональными и федеральными властями Канады в сентябре 2016 года. Представитель Ассоциации коренных народов Канады заявил, что проект окажет негативное влияние на экологию региона, в частности, нарушит среду обитания дикого лосося. Ассоциация надеется, что Верховный суд Британской Колумбии, который в этом году уже заблокировал строительство нефтепровода Enbridge Northen Gateaway, создаст очередной прецедент для решения подобных дел в пользу коренных народов Канады. Канада > Нефть, газ, уголь > ved.gov.ru, 17 октября 2016 > № 1960781