Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Междувластие

Резюме: Современный мир живет в условиях «неустойчивой» или «текучей» модернити, где изменение – единственная константа, а неизвестность – единственная определенность. Это мир, лишенный цели и одновременно далекий и от конца истории.

Полный текст будет опубликован в книге «Двадцать способов наладить дела в мире: интервью с ведущими мировыми мыслителями» (Twenty Ways to Fix the World: Interviews with the World's Foremost Thinkers) под редакцией Петра Дуткевича и Ричарда Саквы. Издание выйдет в свет в рамках проекта Совета по исследованиям в области социальных наук и New York University Press (SSRC/NYUP, 2013), осуществляемого при поддержке Всемирного политического форума «Диалог цивилизаций» (Москва – Вена).

Зигмунт Бауман сосредоточился на состоянии непрерывных изменений – Interregnum (междувластия), – в котором пребывает сегодняшний мир. Он полагает, что сейчас мы наблюдаем увеличение разрыва между политикой и властью, между средствами, доступными для осуществления изменений, и масштабами проблем, которые нуждаются в решении. По словам Баумана, в этом новом мире мы живем в условиях «неустойчивой» или «текучей» модернити, где изменение – единственная константа, а неизвестность – единственная определенность. Это мир, лишенный цели и одновременно далекий от конца истории. В таком контексте, по его мнению, Европа по-прежнему остается полем боя, теперь между вестфальской моделью суверенных государств и новыми формами наднациональной политики и управления. Парадоксально, Европа стремится решить эту проблему, включая воссоздание нового социального государства и пространства, с помощью технократических средств неизбираемого бюрократического механизма. Бауман ставит вопрос, который считает ключевым для современной политики: как восстановить социальное государство в условиях глобализации?

Винченцо Делла Сала: – Многие комментарии о нынешнем положении дел в мире отмечены предчувствием беды. Часто проводится параллель с 1930-ми гг. – неустойчивый баланс сил, социальные и политические последствия рабской приверженности ортодоксальной экономической идеологии и «двойной узел», о котором вы упоминали в связи с неадекватностью вестфальского государства в решении проблем, возникших за его пределами. Разделяете ли вы мнение, что мы находимся на пороге социальных, политических и экономических потрясений, политические последствия которых в лучшем случае неясны?

Зигмунт Бауман: – Все зависит от выбора перспективы, говорил Фернан Бродель, имя которого сейчас, увы, почти забыто и не упоминается в дискуссиях. Сравнительные исследования, по самой своей природе имеющие привязку ко времени, по-разному проливают свет на ход событий и придают им иное звучание каждый раз, когда краткосрочная перспектива меняется на долгосрочную. Кризисы 1930-х гг. сегодня можно рассматривать как предсмертную агонию эры строительства государств-наций и «твердой» модернити – с ее абсолютистскими амбициями и, следовательно, тенденцией к тоталитаризму. Как таковая агония сейчас в основном уже позади: скорее это смерть нормативного регулирования, бесконечное дерегулирование и общий упадок общества (в целом полная противоположность амбициям и практикам предыдущей эры). От этого наши нынешние проблемы только обостряются. Если говорить о предыдущей эре – то было время беспрецедентно смелых, даже дерзких, начинаний и самонадеянных планов построить тысячелетний Рейх. Существовала уверенность в том, что, по словам Сталина, нет таких крепостей, которые не могли бы взять большевики.

Современную эпоху лучше всего сравнивать с ранним, начальным периодом модернити – временем разрушения старого режима, который очевидно утрачивал связь с реальностью, не умея адекватно оценить ни свершения людей, ни их бедственное положение. При этом отсутствовало четкое представление о нарождающихся формах общественной жизни, которые должны были прийти ему на смену (в британской прессе начала XIX века не найдешь и намека на осознание происходящих перемен, которые только к концу столетия стали называть «индустриальной революцией»).

Современные государства – находящиеся в нашем распоряжении политические инструменты высшего порядка – не в состоянии гарантировать неприступность своих собственных бастионов, не говоря уже о завоевании новых крепостей, явно находящихся за пределами их контроля как в пространственном, так и во временном отношении. Я считаю, что несопоставимость временных масштабов, характеризующих события и процессы нашего настоящего и будущего, и жесткие рамки сроков правления государственных администраций – единственно доступных инструментов, обеспечивающих коллективные целенаправленные действия – создает самый сложный «двойной узел», в котором завязаны политические акторы. Правительства прислушиваются к своим избирателям только с прицелом на выборы раз в пять лет. Однако события и процессы, о которых идет речь, начались задолго до того, как они приступили к обязанностям, а реальный масштаб последствий станет ясен заведомо позже окончания срока той или иной администрации.

ВДС: – Вернемся на 20 лет назад, в начало 1990-х годов. Тогда казалось, что будущее принадлежит аморфным и расплывчатым политическим структурам, таким как Европейский союз (его идентичность и принадлежность к нему, а также организация политической власти строились с учетом текучести). Окончание холодной войны способствовало распространению оптимизма, но это был не единственный фактор. Ряд событий после головокружительных дней объединения Германии и Маастрихтского договора – войны в бывшей Югославии, вступление Китая во Всемирную торговую организацию (ВТО), возникновение «государства безопасности» и т.д. – позволял предположить, что мир, возможно, не готов к Европе, а Европа не готова к миру. Используя название главы одной из ваших предыдущих книг, я бы хотел спросить: сегодня мы ближе к миру, который теплее примет Европу, чем 20 лет назад?

ЗБ: – По сути, тогда казалось, что мир стоит на пороге нового мирового порядка и готовится к последнему прыжку. Биполярное противостояние коммунизма и капитализма (или тоталитаризма и демократии) на протяжении полувека успешно маскировало скрытые процессы глобализации и взаимозависимости, которые положили конец почти трем столетиям движения к полному и безраздельному территориальному суверенитету национальных государств, базирующихся на трех китах – экономической, военной и культурной автаркии. Когда биполярный период завершился, многие стали всерьез воспринимать лишенные всякого смысла заявления о «конце истории» в стиле Фукуямы, согласно которым, сметя с пути одно за другим препятствия – последовательные и временные, блокирующие ее движение и замедляющие прогресс, – история достигла или почти достигла предопределенного конечного пункта.

На практике падение Берлинской стены ознаменовало начало эры «междувластия» – обновленной версии идеи Антонио Грамши, состояния, при котором имеющиеся в наличии средства действия уже не работают, а новые, более адекватные способы еще не применяются и даже не изобретены. Это междувластие было обусловлено прогрессирующим отделением власти (способности заставить что-то делать) от политики (способности решать, что делать). В результате возникло несоответствие между задачами и инструментами: с одной стороны, власть все больше становится свободной от политического контроля, а с другой – политика все больше страдает от дефицита власти. Власть становится глобальной и внетерриториальной и вступает в конфликт с политикой, которая осталась такой же территориальной и локальной, как раньше.

Я полагаю, что проблема Европы как мусорной корзины для глобальных вызовов и одновременно ведущей лаборатории, где разрабатываются и тестируются способы и средства противодействия, борьбы и, надо надеяться, полного устранения этих вызовов, с течением времени стала слишком очевидна. Именно внутри Европейского союза и в непосредственной близости ведутся потенциально решающие битвы между остатками поствестфальского порядка и новой, рождающейся в муках наднациональной политикой. Каждая последующая битва, как правило, заканчивается ничьей, в то время как победа в продолжающейся войне отнюдь не предопределена. Но, несмотря на повторяющиеся сигналы тревоги, точка невозврата к устаревшей вестфальской системе на данный момент уже достигнута и, возможно, даже пройдена.

ВДС: – Следующий вопрос вытекает из предыдущего. Видимо, мы просто переживаем период трансформаций и неожиданно болезненно осознали, что старые средства (т.е. вестфальское государство и связанное с ним понятие суверенитета) не могут эффективно справиться с современными вызовами, и нам еще только предстоит придумать, а потом создать то, что придет им на смену?

ЗБ: – Когда больше десяти лет назад я пытался раскрыть значение метафоры «текучесть» применительно к практикуемой сейчас форме общественной жизни, одной из неразгаданных тайн, приковывавших мое внимание, был статус человеческого бытия в условиях «текучей модернити»: являлось ли это намеком, ранней версией, предзнаменованием или предвестником будущего? Или это скорее было временным, переходным, равно как и незавершенным и неустойчивым промежуточным положением, интервалом между двумя совершенно разными, хотя жизнеспособными и долговечными, полноценными и последовательными ответами на вызовы человеческой общности?

Пока я так и не пришел к разгадке, но все же склонен предполагать, что в настоящее время мы переживаем период «междувластия». Прежние способы действия уже не работают. Старый образ жизни, приобретенный через знания или унаследованный, уже не подходит нынешнему conditio humana. А новые способы борьбы с вызовами и образ жизни, более подходящий для изменившихся условий, еще не придуманы, не отлажены и не введены в действие. Мы пока не знаем, какие из существующих форм и установок придется «сделать текучими» и заменить. При этом, кажется, ни одна из них не застрахована от критики и практически все когда-нибудь будут заменены.

Гораздо важнее, что в отличие от наших предков у нас нет четкого представления о конечном «пункте назначения», к которому мы движемся. Это должна быть модель глобального общества, глобальной экономики, глобальной политики, глобальной правовой системы. Вместо этого мы реагируем на недавно возникшие трудности, экспериментируем, блуждаем в темноте. Мы пытаемся уменьшить загрязняющий эффект СО2, демонтировав электростанции, работающие на угле, и заменив их на АЭС, что только пробуждает в памяти призраки Чернобыля и Фукусимы. Мы скорее чувствуем, а не знаем (и многие отказываются это признавать), что власть (способность заставить что-то делать) оказалась отделена от политики (способности решать, что делать, и определять приоритеты). Поэтому, помимо замешательства по поводу того, «что делать», сейчас мы не представляем, «кто будет это делать». Единственные институты коллективного целенаправленного действия, доставшиеся нам от родителей, бабушек и дедушек, находятся в границах национальных государств и явно неадекватны, учитывая глобальные масштабы наших проблем, их причины и последствия.

Разумеется, мы остаемся такими же верными «модернити», как и раньше, но эти «мы» современны и значительно выросли в количестве за последние годы. Вполне можно сказать, что на сегодняшний день все или почти все мы во всех или почти во всех частях планеты стали приверженцами «модернити». А это значит, что сейчас, в отличие от ситуации 10- или 20-летней давности, любые уголки планеты, за редким исключением, подвержены всепоглощающему, неизбежному и неудержимому изменению, которое сегодня называется «модернизацией», и всему, что с этим связано, включая продолжающееся избыточное производство и обусловленную этим социальную напряженность.

Формы современной жизни могут различаться по ряду аспектов, но их общей чертой является хрупкость, скоротечность, уязвимость и постоянная изменчивость. «Быть приверженцем модернити» значит модернизировать – принудительно и одержимо – не только бытие (оставим в стороне привычную идентичность), но и «становление», которое остается незавершенным, не до конца определенным. Любая новая структура, которая приходит на смену предыдущей, как только та будет признана устаревшей и отслужившей свой срок, является лишь краткосрочным решением и объявляется временным – «до особого уведомления». Быть всегда, в любой момент времени, «после чего-то» – тоже неотъемлемая черта «модернити». Время идет, и «модернити» меняет свои формы, как мифический Протей. То, что раньше (ошибочно) называли «постмодерном», а я предпочел более точно назвать «текучей модернити», сводится к все более широкому убеждению, что изменение – единственная неизменность, а неопределенность – единственная определенность. Сто лет назад «быть современным» означало стремиться к «конечному состоянию совершенства», сегодня это означает бесконечность улучшений, без какого-либо «конечного состояния», которое никто не видит и не желает видеть.

ВДС: – Как вы верно подметили, события конца прошлого столетия ошибочно интерпретировались как конец истории. Касательно Европы считалось, что процесс европейской интеграции также ведет к концу истории, поскольку позволяет избавиться от национализма и классового конфликта. Вестфальский порядок, который, как вы подчеркиваете, разрушается и замены ему не видно, по сути, заключался в управлении классовыми отношениями в современном индустриальном мире и национальных интересах. Можно ли сказать, что нынешний экономический кризис в Европе вызывает тревогу именно потому, что столкновение экономических интересов, которое всегда легко помещалось в более широкий исторический контекст, не поддается определению в век «текучести»?

ЗБ: – Можно и так выразиться. Казавшийся прочным каркас, на котором держалась плоть истории, разорван на части, и ни один институт – ни на первый взгляд, ни при тщательном рассмотрении – не в состоянии собрать их воедино. «Экономические интересы» вновь, как и во времена отделения предприятия от домохозяйства (которое Макс Вебер позже определил как момент зарождения индустриальной революции и современного капитализма), оказались в движении и имеют все меньше точек привязки, материальных или концептуальных, которые удерживают их на месте или ограничивают выбор траектории. С точки зрения времени они переходят из одного кризиса в другой, что говорит об очередном раунде перераспределения глобального богатства и перегруппировки глобальных сил. С точки зрения пространства они смещают локальные центры глобальных кризисов: капитализм следует модели паразитических жизненных форм – «организмы-хозяева», приближающиеся к истощению, лишаются своих активов, которые уже не обещают быстрой прибыли от инвестиций, оказываются брошенными на произвол судьбы, – а капитал возобновляет поиск новых, пока не полностью используемых хозяев. В последние 20 лет центр кризисов перемещался из Аргентины в Малайзию, в ельцинскую Россию, Мексику, Исландию, Ирландию, Грецию, а сейчас подбирается к Италии и Испании и угрожает охватить всю «еврозону». Ни одна страна сегодня не застрахована от того, чтобы превратиться в следующее «слабое звено» бессистемной мировой экономики, которую поддерживает бессистемная планетарная политика. Последняя роль, отведенная национальным государствам, этим пережиткам вестфальской системы, – применить права и возможности государства для «легитимного сдерживания», чтобы защитить финансовые рынки от непредсказуемых или намеренно игнорируемых последствий их свободы, а также воскрешать их жертвы, которые могут оказаться очень послушными на следующем этапе паразитической эксплуатации.

ВДС: – Как вы уже упоминали в своих выступлениях, Европа наиболее пригодна в качестве лаборатории для наблюдения за «текучестью» и междувластием. Вы писали, что на данной стадии власть отделяется от политики. Это особенно очевидно на примере Европейского союза, который изо всех сил старался представить аполитичным самый что ни на есть политический процесс строительства нового порядка. Сейчас ЕС находится в поисках консенсуса вокруг формы управления, что ярко иллюстрирует проблему «двойного узла», которую вам удалось идентифицировать. Можно ли сказать, что Евросоюз оказался успешным технократическим экспериментом в политике, но провалился в попытках разработать новые способы сподвигнуть и натаскать власть на решение социальных целей?

ЗБ: – Честно говоря, я не уверен. Полагаю, что Европа мучается под давлением тянущего в разные стороны «двойного узла»: она борется за единую политику, но использует для этой цели совокупность автономных и формально суверенных агентов, которые уполномочены исключительно на легитимацию последовательных шагов на пути к единству. Только представьте себе современные централизованные национальные государства, которые в вопросе интеграции опираются на согласие провинций и округов и одно за другим теряют свои обычные права. Представьте, что ситуация на дорогах современного города будет зависеть от утверждения правил дорожного движения водителями легковых автомобилей и грузовиков. Историю европейской интеграции осложняет резкое несоответствие между целями и средствами, между поставленной задачей и инструментами, выбранными или имеющимися в наличии для ее выполнения. Пограничная линия, разделяющая автономию стран – членов Евросоюза и прерогативы «технократической политики» неизбираемой бюрократии Брюсселя (или на бюрократическом языке – границы между централизованными и «субсидируемыми» функциями), ожесточенно оспаривается. В этой борьбе, которая уже превратилась в необъявленную, но бессрочную войну, обе стороны используют общую для всех бюрократий стратегию: развязать себе руки и как можно крепче связать руки противнику – иными словами, оставить многое на усмотрение и как можно меньше (желательно – ничего) на решение другой стороне. Главный принцип заключается в том, чтобы стать элементом неопределенности в процессе принятия решений другой стороной, но помешать ей сделать то же самое. Членство в Европейском союзе, по сути, является контрактом по принципу «ты – мне, я – тебе», на практике это сводится к тому, что каждая из сторон стремится зарегулировать часть, где речь идет о том, что берется, и дерегулировать часть о том, что дается.

ВДС: – В своей книге «Европа – незавершенное приключение» (Cambridge, Polity Press, 2004) вы указываете на то, как европейская «социальная политика», вдохновляемая христианско-демократическими и социал-демократическими идеями Конрада Аденауэра, Альчиде де Гаспери, Поля-Анри Спаака и Робера Шумана, стала предвестником альтернативы европейскому порядку и международной системе, основанной на силовой политике. Как вы уже подчеркивали в 2004 г., европейская социальная модель подвергается серьезному испытанию, поскольку опирается на разработанные государством решения проблем, возникших за пределами его границ. Вероятно, она не устоит под воздействием нынешнего финансового кризиса, которое уже ощущается от Греции до Ирландии. Очевидным решением кажется попытка реконструировать модель какого-нибудь образцового «европейского» социального государства, начав с политического союза. Однако Евросоюзу, по-видимому, не хватает того, что вы назвали «общим видением коллективной миссии». Нет ли риска, что, как предупреждал Карл Поланьи, в период междувластия целые сообщества, оказавшиеся сейчас под воздействием сил рынка без защиты социальной политики Европы, начнут искать другие решения?

ЗБ: – Вацлав Гавел, который знал практику политических действий лучше многих, если не лучше всех, отмечал: «Чтобы прогнозировать будущее, нужно знать, какие песни хочет петь нация», но тут же добавлял: «Загвоздка в том, что никто не знает, какие песни нация предпочтет в следующем году». Я полностью с ним согласен, поскольку все мои скромные знания ограничиваются политической теорией. Поэтому мой ответ на ваш вопрос – да, подобный риск есть, но любые его оценки можно поставить под сомнение как чистые предположения.

За мою долгую жизнь маятник песенных предпочтений раскачивался в обе стороны. Потребность в социальном государстве (пионерами которого, кстати, были Отто фон Бисмарк и Дэвид Ллойд Джордж) когда-то находилась за пределами понятий левого и правого, потом произошел поворот, и возникла необходимость демонтировать социальное государство и сделать ставку на национальный консенсус. И в том и в другом случаях преобладающее мнение следовало за трансформациями капиталистической экономики, что отражалось в политике государств, ответственных за сохранение условий для регулярного воспроизводства. В первом случае таким условием были успешные сделки купли-продажи между капиталом и рабочей силой. Во втором (и это сохраняется до сих пор, по крайней мере в нашей части планеты) – успешные сделки купли-продажи между клиентом и товаром. Неудивительно, что средства, выделяемые капиталистическим государством на поддержание социального государства, казалось более правильным использовать для «рекапитализации» банков и других кредитных учреждений. Однако нетрудно догадаться, что такой сдвиг ведет к ослаблению взаимопонимания между государствами и их гражданами – хотя и отражается не столько в песнях, сколько в растущем недоверии к существующим политическим институтам и процедурам, а также в политической апатии.

Здесь следует сделать одно замечание, вернее поставить один важный вопрос, который никогда раньше должным образом не ставили и уж тем более не пытались решить. Как далеко можно зайти, защищая остатки социального государства с помощью средств, находящихся в распоряжении одного государства или даже целой группы? Может быть, социальное государство ощутит себя реально защищенным только в рамках социальной планеты? Не правда ли, важный вопрос, требующий тщательного пересмотра аксиологических и телеологических основ идеи социального государства – и еще до того, как можно будет приступить к замыслу создания пока не существующих политических институтов, в которых будет учтена необходимость такого пересмотра. И все это придется делать в условиях сокращения, а не увеличения ресурсов планеты (возьмите, к примеру, недавно опубликованное детальное исследование Харальда Вельцера о надвигающихся «климатических войнах»). В общем, жюри присяжных пока совещается и вряд ли скоро вернется с вердиктом, который поддержат все.

ВДС: – В книге «Культура как практика» (London, Sage, 1999) вы пишете: «“Мы”, которое складывается из включенности, приемлемости и удостоверяемости, – это пространство вознаграждающей безопасности, отгороженное (хотя далеко не всегда так надежно, как хотелось бы) от пугающей дикости внешнего мира, населенного “ими”. Безопасность не будет обеспечена, если этим “нам” не будет доверено право принимать кого-то в свои ряды, а также защищать тех, кто уже принят». Когда мы пытаемся заглянуть за пределы «междуцарствия» и вновь используем Европу как лабораторию, считаете ли вы необходимым появление европейского «мы», чтобы можно было воссоздать социальную Европу вне рамок национальных государств?

ЗБ: – Это действительно должно стать первым шагом, хотя только первым, и, по всей вероятности, уже ориентированным на «социальную планету» и Европу, осознающую свою глобальную ответственность и берущую на себя эту роль. В общих чертах это изложено десять лет назад в моей книге «Европа – незавершенное приключение» и более детально представлено в недавнем исследовании Ульриха Бека о «космополитике». Однако добиться появления и укрепления «европейского “мы”» можно только в сочетании с замыслом создания и введения в действие институтов, вобравших в себя опыт «европейского сообщества»: теория и практика, «институциональная логика» и «мировоззренческая логика» могут идти только параллельно или, вернее, в тесном сплетении, поддерживая и укрепляя друг друга.

ВДС: – Вы пишете, взяв за основу идею Умберто Эко, о способности Европы общаться на особом «наречии» (идиоме), позволяющем ей играть совершенно иную роль в глобальном мире. Если мы более внимательно взглянем на отношения Европы с соседями не только на востоке, но и на южных берегах Средиземного моря, некоторые могут заметить, что Европа и Европейский союз действовали как империя сначала в отношении стран Центральной и Восточной Европы, которые присоединились к ЕС, а сейчас и их окружения. Можете ли вы сказать, что Европа является «исчезающим» посредником, или у нее все еще имеется имперский рефлекс?

ЗБ: – Во всех случаях «мотивирующего воздействия», во всех пограничных случаях, колеблющихся между принуждением и убеждением, распространять «европейское наречие (идиому)» – все равно что балансировать на тонком канате. Здесь нет белого и черного, но есть бесконечное множество оттенков серого. Нет стопроцентной гарантии от «имперского рефлекса» – что удастся полностью, без искажений на практике придерживаться модели «исчезающего посредничества» или «неформального, открытого сотрудничества», как выразился недавно Ричард Сеннетт в Hedgehog Review. Здесь неформальное означает, что правила сосуществования не разработаны и не установлены заранее, а складываются в процессе сотрудничества; открытое означает, что все приглашены одновременно учить и обучаться; а сотрудничество – в отличие от простых дебатов – означает, что участниками движет не желание доказать, что они правы, а все остальные ошибаются – здесь нет победителей и проигравших, потому что все, кто опирается на сотрудничество, становятся мудрее и богаче, приобретая опыт и знания. Невозможно брать на себя ответственность и при этом не учитывать подобные риски.

ВДС: – Вы много пишете о модернити, постмодернити и модернизации. На протяжении последних пяти столетий Европа являлась центром нарратива, связанного с модернити и модернизацией. Считаете ли вы, что она по-прежнему остается таким центром? Или появление новых держав, таких как Китай, Бразилия и ЮАР, испытывающих мощное воздействие современных импульсов, свидетельствует о возможности возникновения множества форм модернити?

ЗБ: – В наше время космических скоростей (используя термин Поля Вирильо) и «информационных магистралей» маршруты вызовов, когда-то территориально привязанные к границам империй/цивилизаций (детально описанные Арнольдом Тойнби), утратили привязку к территориям. Гибриды модернизации не появляются вслед за передвижениями имперских армий и территориальными захватами. Они способны давать всходы в любой части планеты, легко преодолевая огромные расстояния, при этом в каждом случае прослеживаются эндемичные особенности исходной модели «модернити». Многообразия форм «модернити» нельзя избежать. Диверсификация – неотъемлемое следствие нивелирования соблазнов и достижений, так же как дискретность общественного развития неотделима от его непрерывности. Кстати, это самый мощный аргумент в пользу овладения искусством «неформального, открытого сотрудничества», а также применения его на практике и развития в свете предложений, высказанных Ричардом Сеннеттом.

ВДС: – Вы очень ярко описали междуцарствие, характеризующее современную эпоху, а также пролили свет на бурные процессы модернизации. А если мы заглянем в будущее, обнаружим ли мы Протея модернизации в качестве неотъемлемой части социальной жизни? Способна ли текучесть когда-нибудь привести нас к определенности, которая покончит с междувластием? Если нет, что заставит нас почувствовать, что мы уже не находимся в трансформации, а перешли в новую фазу, хотя и нечетко определенную?

ЗБ: – Мы оба можем оказаться правы. В конце концов, это только догадки, и какая из них верна, а какая ошибочна – об этом можно будет судить только по прошествии времени, в ретроспективе. В ситуации междувластия может случиться все что угодно, и ничего нельзя предпринять с полной уверенностью. Только после завершения этого периода победители перепишут историю его поворотов и зигзагов, ссылаясь на «законы истории», и вынесут вердикт на страницах школьных учебников. Возможно, наше междувластие не поддается прогнозированию в большей степени, чем похожие периоды «дезорганизации» в прошлом. Это связано с растущим разрывом между способностью действовать и способностью определять цель действия, т.е. с несоразмерностью средств и целей. Власть дрейфует в «пространстве потоков» Мануэля Кастельса, в то время как политика прочно заблокирована в «местных пространствах». Никто не контролирует власть, а предоставленная сама себе она, как известно, не способна к самоконтролю и не может проводить один и тот же курс сколько-нибудь длительное время. Освобождение власти от политического (или любого другого) контроля ведет к смене полярности в логике «рациональности» Макса Вебера и ее извращению. Получается, что средства «секретируют» или «экссудируют» цели вместо того, чтобы служить им. В результате все – включая политических операторов независимо от их проницательности и прозорливости – постоянно оказываются застигнутыми врасплох и неподготовленными к «событиям».

Может ли такая ситуация длиться до бесконечности? Конечно, нет. Существуют, так сказать, естественные пределы бега по минному полю, если при этом ничего не предпринимать для обезвреживания мин и еще ставить новые. Мины нынешнего междувластия – следствие невозможности поддерживать наш образ жизни, приводящий к обеднению ресурсов планеты и медленной, но верной эрозии жизненных условий. Если к этому прибавить демографический рост (ожидается, что население планеты в ближайшие 20–30 лет достигнет 9 млрд), как наиболее красноречиво и убедительно показал Харальд Вельцер, – ситуация предвещает начало войн за перераспределение дефицитных ресурсов. Предотвратить катастрофу можно, только если будет найдена и применена новая формула человеческого общежития – альтернативная сосредоточенности на «экономическом росте» (и, как следствие, продолжении ухудшения жизненных условий) как на единственном лекарстве от всех социальных недугов. Эту формулу используют и изо всех сил защищают доминирующие сегодня державы. Если ничего не будет предпринято, массы людей будут уничтожаться не по идеологическим причинам, как их дедушки и бабушки. Причиной станут ресурсы, которыми они располагают и которые стремятся сохранить для своего выживания, но на которые кто-то другой положил глаз.

ВДС: – Как писал Грамши, междувластие – это период великой нестабильности, и последние муки старого порядка могут привести к «colpo di coda» (неожиданно перенести в прошлое). Многие в Европе, глядя на опыт Италии, Венгрии и Румынии, опасаются, что последние события – это не предсмертные муки, а неожиданные повороты вспять, которые способны вернуть нас обратно в период нестабильности, а многие процессы, благодаря которым, как мы полагали, была преодолена точка невозврата, пойдут в противоположном направлении. Являются ли эти опасения преувеличением или неопределенность трансформаций открывает пространства для политических и социальных движений, реакция которых на кризисы эксплуатирует отсутствие ясности по поводу пункта назначения и четкой картины в зеркале заднего вида?

ЗБ: – Древний библейский призыв «Вернитесь к своим кущам, сыны Израиля!» кажется пророческим, если взглянуть на перспективы развития событий, о которых вы говорите. Ксенофобия, желание отгородиться от «чужаков» и держать их на расстоянии или вообще избавиться от них раз и навсегда, распространяются и нарастают везде, включая самые неожиданные регионы, которые пребывали в забвении и, казалось, останутся там еще надолго. Нельзя сказать, что эта неприязнь – нет, ненависть – по отношению к иммигрантам и другим «чужакам» появилась ниоткуда. Наше все более раздробленное общество потребителей, не склонное приветствовать человеческую солидарность, порождает конкуренцию, соперничество, стремление доказать свое превосходство, склонность к агрессии, вытеснению и изоляции. Неприязнь по отношению к другим группам и категориям позволяет людям выпустить пар и хотя бы отчасти избавиться от накопленных страхов и злобы – но это также говорит и о ностальгии по утраченному чувству товарищества и солидарности. Линчевание несчастных иностранцев (и сжигание аллегорических изображений страха и ненависти к «другим»), марши с неонацистской символикой и требованием к правительствам выгнать иммигрантов и не пускать новых, расистские манифестации, поджоги петард и потасовки на футбольных матчах – в тесной компании и при поддержке «таких же, как я»… Все это дает теплое и уютное чувство «мы», которое, пусть ненадолго, создает сильное ощущение «праздника солидарности». Для людей, отягощенных кажущейся непреодолимой неопределенностью, охваченных страхом оказаться брошенными и одинокими, переживающих за собственное бессилие и ничтожность, это действительно «манна небесная». Порция «солидарности по выходным» помогает нам пережить еще одну неделю ее очевидного и болезненного отсутствия. Ваш список стран будет расширяться, пока этот «эрзац солидарности» останется единственным, что способно предложить наше общество тем, кто в этом нуждается.

ВДС: – Вы сказали, что, в отличие от наших предков, у нас нет конечного пункта назначения или, если хотите, проекта, который определил бы нашу цель, что дало бы нам ощущение заданного направления и позволило начать определять «глобальное общество», «глобальную экономику» и «глобальную политику». Кто эти «мы», которые способны сформировать это глобальное общество и глобальную политику? Если одной из составляющих модернизации является стремление уничтожить все остатки вестфальской системы, то «мы» – это совокупность индивидуумов, облеченных правами? Или мы уже можем начать лицезреть формирование глобального гражданского общества, которое более способно на рефлексию и политическое самосознание? Сможет ли глобальное общество и глобальная политика, о которых вы говорите, обеспечить предпосылки для преодоления нынешнего состояния хрупкости? Обеспечить прочность, которая сегодня кажется иллюзорной?

ЗБ: – «Глобальная политика» (другими словами – новый брачный союз власти и политики, но на этот раз на глобальном уровне) является не самоцелью, а средством достижения целей – всех и каждой в отдельности. Замысел, разработка и воплощение в жизнь институтов «глобальной политики» – на мой взгляд, это «мета-задача» или «мета-условие», которое должно быть выполнено, чтобы все недуги, поразившие человеческую среду обитания, включая хрупкость условий человеческого существования, были излечены или хотя бы ослаблены. Иными словами, это необходимое, но недостаточное условие для подобного излечения или ослабления недугов. Без этого у нас не будет инструментов, подходящих для эффективного выполнения задачи.

А эта задача состоит – ни больше ни меньше – в радикальном изменении сегодняшнего образа жизни на индивидуальном и общественном уровне. Не обладая пророческим даром, я не могу, находясь в данной точке пространства и времени, предсказать, какую форму в конечном итоге примет это изменение, и не могу прогнозировать его содержание. Ни форма, ни содержание не предопределены, они возникнут в процессе изменения. Вполне вероятно, однако, что изменения повлекут за собой ниспровержение потребительской формулы решения проблем и поисков счастья. Замену нынешнего типа общежития, который напоминает социальную фабрику конкуренции и соперничества, на нечто иное – социальную фабрику солидарности и взаимного доверия. Восстановление взаимной ответственности сообщества и индивидуума. Это должно стать основополагающим принципом человеческого единения, главным мерилом человечности. Это необходимо, если мы хотим, чтобы изменения привели нас к излечению социальных недугов, лежащих в основе наших нынешних и будущих проблем.

ВДС: – И последнее: послевоенный консенсус, основанный на либерализме, сыграл ведущую роль в распространении коллективной ответственности за риск в индустриально развитом обществе. Сможем ли мы построить глобальную политику, способную воссоздать эту коллективную ответственность, противостоять глобальным финансовым рынкам и меркантилизации социальной жизни?

ЗБ: – Все познается на практике. Сможем ли мы сделать то, о чем вы спрашиваете, покажут только предпринимаемые усилия. С определенной степенью уверенности можно сказать только одно: будущее человечества (если у человечества действительно есть будущее) зависит от нашей готовности пытаться и от успешности этих попыток.

Зигмунт Бауман – польско-английский социолог, почетный профессор Университета Лидс.

Винченцо делла Сала – профессор Болонского центра Университета Джона Хопкинса.

Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 23 декабря 2012 > № 735257 Зигмунт Бауман

Правительство Малайзии, где государственной религией является ислам, отменила для подданных королевства квоты и прочие ограничения на рождественские поездки в Иерусалим, сообщает в четверг газета Star.

"Квот на путешествия в Израиль с религиозными целями более не существует", - заявил исполнительный секретарь Христианской федерации Малайзии Тан Кон Бен (Tan Kong Beng), сославшись на полученное официальное извещение из аппарата премьер-министра.

Малайзия не имеет дипотношений с Израилем и до сих пор запрещала своим подданным поездки туда, однако для совершения паломничеств в Иерусалим ранее делалось исключение. Тем не менее, число таких паломников прежде ограничивалось 700 в год (в том числе не более чем по 40 от любой из местных церквей), они не могли оставаться в Израиле более десяти дней или делать это чаще, чем раз в три года.

Теперь же возможный срок пребывания в Израиле для паломников, исповедующих любую религию, увеличен до 21 дня, а квоты отменены полностью. Михаил Цыганов.

Небольшое судно, перевозившее около 35 нелегальных мигрантов, затонуло у южного побережья Малайзии, спасатели обнаружили тела 10 человек, сообщает в четверг агентство Франс Пресс.

"Мы обнаружили 10 тел - пяти женщин и пяти мужчин. Все жертвы - граждане Индонезии, предположительно, они направлялись на индонезийский остров Батам (Batam)", - заявил представитель береговой охраны Мохаммад Мухи (Mohammad Muhi). Он также отметил, что две погибшие женщины были беременны. Скорее всего, индонезийцы, нелегально работавшие в Малайзии, возвращались домой.

Предположительно, инцидент произошел ранее на этой неделе, однако спасателям стало известно о нем только после того, как к берегу прибило обломки лодки. Береговая охрана Малайзии в настоящее время продолжает спасательную операцию.

Специалисты рынка недвижимости объявили, что цены на малазийскую «вторичку», скорее всего, останутся на прежнем уровне или продемонстрируют незначительный рост.

Малазийский институт агентов по недвижимости предполагает, что стоимость вторичного жилья в стране в любом случае не будет снижаться в 2013 году. Президент организации, Никсон Пол, заметил, что продавцы не торопятся с продажей и потому не собираются снижать цены, сообщает Property Report. По его словам, «продавцы являются хозяевами ситуации», хотя непомерно высокие цены на жилье и ослабляют малазийский рынок.

Директор Zerin Properties Превин Сингх считает, что цены все-таки вырастут – однако это затронет лишь регионы с дефицитом земли, а именно Бангсар Бару, Таман Деса, Таман Тун и некоторые районы Черас. Сингх также заметил, что цены на рынке недвижимости в Джохор-Бару также могут пойти вверх из-за тесного экономического сотрудничества с Сингапуром. Некоторые эксперты ожидают рост цен на недвижимость в этом городе на 20-40% в 2013 году.

Малазийская компания "Aliran Adaman" инвестирует в строительство 5-звездочного отеля в Казани порядка 20 миллионов евро, сообщил руководитель Агентства инвестиционного развития Татарстана Линар Якупов.

"Предварительный договор о строительстве отеля был подписан в пятницу между "Aliran Adaman" и ОАО "Корпорация развития РТ"", - сказал Якупов журналистам на Международном зимнем форуме "INVEST in TATARSTAN", который проходит на базе горнолыжного комплекса "Казань".

Он уточнил, что 5-звездочный отель разместится в здании бывшей Шамовской больницы. Трехэтажное здание общественной больницы в стиле "модерн" было построено в 1910 году в Казани архитектором Олешкевичем на средства купца-старообрядца Якова Шамова. В настоящее время здание Шамовской больницы внесено в список объектов культурного наследия Казани.

Для реализации проекта малазийская компания создала специальную дочернюю структуру.

""Корпорация развития РТ" урегулировала вопросы, касающиеся земли и различной разрешительной документации. Это первый случай, когда корпорация взяла объект, поработала с ним и передала его инвестору для дальнейших инвестиций и доработки", - сказал Якупов.

До июля 2013 года планируется реставрировать внешнюю часть исторического здания. Для полной реализации проекта потребуется около 2-х лет.

Руководитель Агентства инвестиционного развития Татарстана также сообщил, что в ходе форума "INVEST in TATARSTAN" подписан меморандум о взаимопонимании между ОАО "Корпорация развития РТ" и "Russian Green Building Council" по вопросу сотрудничества в области применения "зеленых" стандартов строительства в проекте Smart City.

К строительству центра Smart City стоимостью порядка 2-2,5 миллиарда долларов планируется приступить в 2013 году. Smart City разместится на площади 350 гектаров недалеко от Казани в Лаишевском районе Татарстана. В нем предполагается разместить офисы иностранных компаний и предприятий, ориентированных на экспорт. В целом центр будет ориентирован примерно на 7-8 различных направлений деятельности.

Якупов напомнил, что объем прямых иностранных инвестиций в Татарстане за 9 месяцев 2012 года по сравнению с аналогичным периодом 2011 года увеличился в 4,3 раза до 333,8 миллиона долларов. Общий объем иностранных инвестиций за 9 месяцев 2012 года составил 420,1 миллиона долларов. Сегодня в республике зарегистрировано более 1,3 тысячи иностранных компаний, из которых порядка 600 со 100% иностранным капиталом.

Якупов также сообщил, что в форуме "INVEST in TATARSTAN" принимают участие более 250 ведущих мировых инвесторов, представителей международных компаний и руководителей крупнейших предприятий республики. Наталья Спиридонова.

Урбанизация по-российски

Лилия Карачурина

За последние годы российские города сильно изменились: иными стали структура производства и потребления, социальная организация, жилая среда. И все же — очень многое в развитии городов и урбанизации было заложено гораздо раньше. Тысячу лет назад Русь называли Гардарикой — царством городов на пути «из варяг в греки». А как известно, слово «город» происходит от слова «огораживать», то есть «укреплять стеной». До сих пор и то и другое в определенной мере близко российской урбанистической системе: с одной стороны, городских поселений (городов и поселков городского типа (пгт)) в России много — она по-прежнему остается «царством городов». С другой стороны, есть ощущение, что каждый из них идет своим «огороженным» путем: одни пытаются любой ценой получить или удержать заветный статус «город», в то время как другие, схожего размера и значимости, довольствуются разрядом «пгт». Одни всеми силами борются во время переписей[1] за учет каждого, хотя бы и фантомного жителя или идут по пути присоединения пары-тройки сел или пгт, дабы удержаться в желанном списке городов-«миллионеров» или «пятисоттысячников», другие отрешенно воспринимают восхождение вверх и спуск вниз по ранговой лестнице.

Вверх и вниз по лестнице

Жизненный цикл у городов значительно более длинный, чем у людей. Города долго «вызревают», в некоторых случаях благодаря действиям государства. Вспомним многочисленные примеры «насаживания» городов во времена административно-территориальной реформы Екатерины II. Тогда множество из них возникло, по выражению В. О. Ключевского, «...не вследствие экономических потребностей страны, но вследствие государственных соображений, по распоряжению Правительства»[2]. В других случаях государство притормаживает развитие тех или иных городов или способствует смене их статуса. Например, отсутствие в течение некоторого времени железнодорожного переезда через Волгу около Казани в конце XIX века вызвало ощутимую заминку в ее торгово-промышленном развитии, особенно по сравнению с Самарой, около которой был Сызранский мост. Однако главные «кузнецы» городов — все-таки не правительства, а люди. Они могут быть более ориентированы на традиционные, нередко «сельские» ценности или менее склонны к ним. Им в большей или меньшей степени свойственен общинный или индивидуальный тип поведения. У них может быть разная шкала ценностей. Диапазон здесь от «сарая рядом с домом» до системы клубов и торговых молов, или, как по А. И. Трейвишу и Т. Г. Нефедовой (2002), «тут жизнь зависит от курса доллара, там — от погоды и урожая картошки»[3].

Еще один важнейший «игрок» — местоположение города, точнее его потенциал. По словам Ж. А. Зайончковской, «если у города есть потенциал, то он все равно будет расти, как ты его ни закрывай, а если нет, то не будет, как ни приманивай»[4]. Поэтому Москва, минуя все административные запреты, каждые десять лет добавляла к своему населению по миллиону человек. Рост населения за счет миграции продолжается и сейчас, несмотря на явную перегрузку городской инфраструктуры.

Пространство России огромно и само по себе играет ключевую роль в формировании системы расселения. Колонизация пространства длительное время в буквальном смысле отнимала ресурсы у урбанизации. «Общество формировалось как бродячее на безграничных просторах... процесс колонизации, игравший столь важную роль в истории страны, по сути своей был одновременно колонизацией-миграцией»[5]. Но эта миграция шла «вширь» и трансформировала территорию таким образом, что затрудняла движение в города. Долгое время урбанизация держалась на стремлении государства иметь систему поселений, наделенных административными функциями. К 1800 году в российских городах проживало не более 8 % населения, почти век спустя, в 1897 году, — 13 %. Цифры изменились незначительно, но качественные изменения были налицо. «Земледельческие переселения привлекали, в первую очередь, крестьян, не хотевших отказываться от привычного экономического и жизненного уклада и не готовых к этому. В деревне, однако, было немало и тех, кто так или иначе вышел за пределы традиционного земледельческого труда, соприкоснулся с миром денег, разбогател или, напротив, разорился. … Все или почти все они были связаны с городскими занятиями, с городскими способами зарабатывания денег. Во второй половине XIX века движение в города значило в переселениях крестьян в России намного больше, чем их миграции, связанные с земледельческой колонизацией»[6]. Тем не менее по доле горожан Россия очень заметно отставала от европейских стран: тот уровень урбанизации, которого Россия достигла незадолго до начала Первой мировой войны (14 %), Германия или Франция имели в 1850 году (15 и 19 % соответственно)[7]. Но и сами горожане были отнюдь не горожанами в истинном значении этого слова. В 1940—50-х годах «советские города были захвачены вчерашними крестьянами»[8], «страна урбанизировалась, но сами города рурализировались», «одеревенщивались, в этом заключалась одна из характерных черт дивергентного с Западом, городского развития»[9], пишет А. Г. Вишневский. Деревенскость российских городов и поныне часто определяет их лицо.

В советский период в России число городов и численность горожан быстро росли, менялось соотношение сельского и городского населения, развернулась «догоняющая» урбанизация. Но, как и раньше, развитие городов ограничивалось недостаточностью населения для столь обширной территории и возможностями административного принуждения и экономического обеспечения при «насаживании» новых городов. По основному количественному параметру — доле городского населения (73 %) — Россия сравнялась с развитыми странами мира, но по качеству урбанизации еще сильно отличалась от них. Природно-климатические условия; индустриализация, определявшая темпы урбанизации в ХХ веке; демографические и этнические различия — все это предопределяло качественные и количественные региональные различия в урбанизации. Одни регионы достигли 50 % доли городского населения еще в 1930-х годах (согласно Всесоюзной переписи населения 1926 г. такое явление отмечалось в Ленинградской губернии и в Свердловском округе Уральской обл.), другие (Республики Алтай, Тыва, Карачаево-Черкесия) не достигли этих цифр и поныне. Тем не менее поступательный тренд запаздывающей советской урбанизации был характерен для всех частей страны.

В 1990-е годы ситуация перестала быть однонаправленной. Совершенно иной, чем прежде, стала динамика численности населения страны: произошла смена характера и вектора соотношения естественного (разница между рождаемостью и смертностью) и механического движения населения как факторов развития расселения. Если в период между 1959 и 1989 годами и вплоть до 1991 года[10], несмотря на все колебания, тренд динамики населения был ясен и стабилен: сельское население сокращалось, а городское (и за его счет общее) население росло, то с середины 1990-х годов ситуация изменилась. Пик городского населения России был достигнут в 1990 году: он составил 109,4 млн человек, или 73,8 % от общего числа населения. Начиная с 1991 года городское население стало сокращаться.

Сокращение городского населения поначалу сопровождалось ростом численности сельского населения, в 1994 году почти вернувшегося на уровень показателя 1984—1985 годов — 40,1 млн человек. Увеличение сельского населения обеспечивалось миграционным притоком из бывших республик СССР. Начиная с 1995 года прирост сельского населения опять стал отрицательным, и падение общей численности населения страны в результате сокращения притока мигрантов и углубления процессов депопуляции ускорилось.

Существенный момент в этой динамике: само соотношение городского и сельского населения в постсоветской России до известной степени является не итогом взаимоувязанного развития урбанистической и аграрной сфер расселения, а результатом стихийной и идущей снизу реформы административно-территориального статуса малых городских поселений, осуществлявшейся в России на стыке 1980-х и 1990-х годов.

В советский период вектор таких преобразований был в основном проурбани-стическим: сельские поселения стремились стать городскими, и становились ими, что способствовало росту количества городских населенных пунктов и общей численности городского населения. В 1990-е же годы имел место прямо противоположный процесс, названный впоследствии «административной рурализацией»[11].

Процесс активного перевода городских поселений — а в России это, напомним, — города и поселки городского типа (пгт) — в категорию сельских начался в 1991 году. За счет этого городское население в целом по России поначалу сократилось совсем ненамного (за 1991 г. на 47,4 тыс. чел.), но за два последующих года — еще на 1052,9 тыс. человек, что составило 23 % общего сокращения числа горожан за 1989—2002 годы. Общая же убыль горожан (2002 г. по отношению к 1989 г.) за этот период достигла почти 4,7 млн человек.

Логика преобразований городских поселений в сельские в кризисные годы могла быть только экономической. Если в советский период для маленького поселка было выгодно и престижно побыстрее перейти в разряд городского, то в сложные 1990-е годы целесообразным стало прямо противоположное. Выгода от владения более крупными земельными участками, льготы в налогообложении, разница в стоимости услуг ЖКХ предопределили массовость этих переходов.

Впоследствии — в 2004—2008 годах — сельское население России благодаря административным преобразованиям вновь выросло еще на 1 млн человек. В этот период сокращение сети пгт в пользу статуса «сельских населенных пунктов» было связано с реализацией реформы местного самоуправления и формированием муниципальных образований на территории всех субъектов РФ. По не вполне понятной логике согласно Федеральному закону № 131 пгт не может входить вторым городским населенным пунктом в городской округ и, значит, вынужден тем или иным способом «мимикрировать»[12]. Не единичны примеры, когда поселения меняли статус неоднократно.

Другим фактором, способствовавшим в 1990-е годы снижению численности горожан, стала миграция из города в село. Несмотря на раздававшиеся со всех сторон голоса о том, что это есть не что иное, как начало дезурбанизации, абсолютные размеры перетока горожан в село были незначительными — около 120 тыс. человек за 1991—1992 годы. И уж точно не такими, как это было в 1920-е годы. Тогда за четыре года — с 1917 по 1921-й — население Москвы и Петрограда сократилось почти в два раза. Это был действительно масштабный «разворотный» процесс в пользу села[13], подкрепленный малым по времени опытом городской жизни у многих горожан.

В 1990-е годы горожанам довольно быстро стало понятно, что выжить легче, комбинируя возможности города (числясь на заводах, вовлекаясь в челночный бизнес или мелкую торговлю) и «картофельно-овощной» дачи (деревни). Начался феномен «дачеизации», блестяще описанный в работах Т. Г. Нефедовой[14]. Миграционный поток из села в город быстро восстановился.

В целом за период между переписями 1989 и 2002 годов общее число городских поселений впервые сократилось: с 3230 до 2940[15], прежде всего за счет преобразования пгт в сельские населенные пункты, их объединения или включения в черту ближайших городов.

За последний межпереписной период 2003—2010 годов число городских поселений вновь сократилось и составило 2386, включая 1100 городов и 1286 пгт. По предварительным данным, в составе городов изменения были незначительными, но число пгт сократилось на 556 (30,2 %). Всю палитру административных преобразований за этот период еще только предстоит осмыслить, так как в окончательном виде итоги этих преобразований пока нигде не опубликованы.

Тайны закрытых городов

Почти треть появившихся в 1990—2010 годах российских городов молоды только статистически, так как это ранее «приоткрытые» для глаз статистиков и аналитиков, но не для посещений, закрытые административно-территориальные образования (ЗАТО). Подавляющее большинство из них были легализованы в 1994—1995 годах, но этим дело не ограничилось. ЗАТО продолжали «проявляться» и в конце 1990-х, и в середине 2000-х годов.

Предыстория вопроса такова. В 1992 году в России был принят закон о закрытых административно-территориальных образованиях, под действие которого попали 47 поселений общей численностью около 1,5 млн человек. 10 из них находились в ведении Минатома и 37 — в ведении Минобороны РФ[16]. По распоряжению правительства от 4 января 1994 года, официальные географические названия получили 19 городов и 18 поселков. Данным распоряжением открывались не только их имена, но и данные о численности населения, которые ранее просто «размазывались» по территории России.

Так в 13 регионах России появилось по одному новому городу, а в некоторых регионах (Красноярском крае, Мурманской, Московской, Свердловской обл., Приморском крае, Камчатской и Тверской обл.) число городов за счет ЗАТО возросло на 2—5[17]. Большинство новооткрытых поселений оказались расположенными в спутниковых зонах городских агломераций — Московской, Екатеринбургской, Челябинской, Красноярской, Томской, Владивостокской, Мурманской, Пензенской. Другие, как, например, федеральный ядерный центр Саров (административно принадлежит к Нижегородской обл., при этом фактически находится на территории Мордовии) или Знаменск (Астраханская обл.), находятся на значительном удалении от сколько-нибудь крупных городов и тем более агломераций.

Закрытость подобных городов никогда не была метафорой. Физическая реальность их существования связана с наличием пропускного режима, контрольной зоны и прочими атрибутами запретной и даже «зонной» жизни, к которой, впрочем, сами жители относятся весьма благосклонно. Привилегии в снабжении; минимальная преступность; жизнь в городе, как в селе, где все друг друга знают; низкая безработица; особый статус[18] — все это сейчас, а в особенности в советские годы, виделось большим плюсом и порой перекрывало минусы повышенной опасности (например, радиационной), изоляционизма и своеобразной элитарной, но техноцентрической замкнутости — основу ЗАТО составляют НИИ и КБ, опытные заводы и испытательные полигоны.

С урбанистической точки зрения структура ЗАТО представлена в основном городами с численностью населения от 25 до 50 тыс. К числу больших городов относится только Северск (Томск-7), близко к порогу «больших городов» (100 тыс. чел.) подошли Железногорск (бывший Красноярск-26), Новоуральск (Свердловск-44), Озерск (Челябинск-65) и Саров (Арзамас-16).

Итак, бывшие «номерные» города с поэтическими природными названиями (Кедровый, Островной, Скалистый, Солнечный, Вулканный, Светлый и др.) столкнулись с необходимостью позиционировать себя самостоятельными, искать иные кроме градообразующего виды экономической деятельности и встраиваться в новое экономическое, социальное и урбанистическое пространство России. Если раньше интересы закрытых городов были полностью подчинены интересам их градообразующих предприятий, то теперь сами города во многом приобрели самостоятельное значение. Тем не менее эти города остались малыми моноспециализированными поселениями со всеми вытекающими отсюда последствиями. Главные из них — зависимость от межбюджетных трансфертов, составляющих до 70 % доходной части их бюджетов, и узость рынка труда. До начала 1990-х годов кадры для закрытых городов набирались (точнее, отбирались) со всей страны, ныне же они частично подпитываются персоналом из близлежащих территорий, став неформальными региональными центрами[19]. Никогда дотоле они ими не являлись, так как формировались не исторически — эволюционным путем, а создавались искусственно на основе административных решений, обоснованием которых были принципы секретности, военной и технологической безопасности. Но то, что уместно для военных объектов, мало пригодно для городов. В этом смысле их нынешняя фаза развития вполне соответствует урбанистической «новизне» и делает их внезапное появление на карте российских городов фактом, а не «артефактом», как могло бы показаться. Но люди, десятилетиями отбиравшиеся для работы в закрытых городах, — конечно, несомненные горожане, причем гораздо в большей степени, чем это свойственно населению других городов размером до 100 тыс. человек.

Несмотря на депопуляцию и системный социально-экономический кризис, и в 1989—2002, и в 2003—2010 годах появлялись и новые города, а не только «открывались» ранее закрытые. Две трети вновь образованных за новое российское время городов прошли обычным советским путем — из поселков городского типа (а до этого, как правило, из сел) до городов. Особой пространственной логики в таких преобразованиях не было. По нескольку таких переходов отмечено в Ленинградской, Московской, Калужской областях, Ямало-Ненецком АО, Башкортостане, но в основном это единичные случаи в разных регионах страны. Впрочем, не вполне прослеживается не только географическая, но и хотя бы формально критериальная логика.

Пожалуй, только оформление в города ряда пгт Московской области — Го-лицыно, Кубинки, Старой Купавны, Котельников, в 2004 году перешедших в это качество из рабочих поселков, — выявляет много сходств — как в плане географии (нахождение в зоне 20—50-километровой доступности от Москвы) и численности (все они в момент получения нового статуса располагали 16—22 тыс. чел. и, как большинство близко расположенных к столице населенных пунктов, росли), так и в плане происхождения. Все, кроме Котельников, в советское время были связаны с выполнением оборонных функций и де-факто являлись полузакрытыми.

Следует подчеркнуть, что эти изменения произошли на фоне общероссийской стагнации, снижения численности населения, и обратных переходов — из пгт в сельские населенные пункты — в это время произошло многократно больше. Тем временем переходы из пгт в города для самих населенных пунктов особой роли, кроме как моральной, не играют — и те и другие по российской классификации отнесены к «городским населенным пунктам».

Около десятка населенных пунктов сразу шагнули из категории сельских в городские. И все — своим путем.

Возьмем Магас — политический проект придания административного веса одной из республик (Ингушетия) в условиях разделения некогда единой Чечено-Ингушетии на Чеченскую и Ингушскую республики и отсечения бывшей столицы (Грозный). Проект фактически остался проектом: с момента основания города (1995) и до объявления его новой столицей (2000), несмотря на общую положительную динамику всей Ингушетии, и в частности Назрани, численность жителей Магаса почти не изменилась, а его влияние на жизнь республики осталось весьма незначительным.

В 1990 году городами стали чеченские Урус-Мартан и Шали. Первый из них в 1970—1980-е годы считался едва ли не самым большим селом России (с. Красноармейское), так что формальный критерий людности здесь был соблюден. На момент обозначения Урус-Мартана и Шали городами в каждом из них проживало более 30 тыс. жителей. С тех пор они еще более выросли численно. В 1999 году по этому пути прошло село Шпаковское, ставшее городом Михайловском (Ставропольский край).

Иная судьба у Муравленко (Ямало-Ненецкий АО) и Полысаево (Кемеровская обл.). Основанный в 1984 году как поселок нефтяников и даже названный в честь инженера-нефтяника В. И. Муравленко, первый был преобразован в 1990 году в город и ничем не отличается ныне от прочих северных нефтедобывающих городов. Судьба Полысаево почти аналогична.

Наконец, три новых города в центре страны — Юбилейный, Пересвет (оба — в Московской обл.) и Радужный (Владимирская обл.) — связаны с функционированием ВПК и, хотя не имеют статуса ЗАТО, фактически являются ими.

Последним преобразованным из села поселением стал расположенный всего в 8 км от МКАД и потому бурно застраиваемый город Московский. Это со всех точек зрения новое поселение: даже поселком он был по исторически меркам совсем недолго — около 40 лет. Инфраструктурная насыщенность его пока явно недостаточна для того, чтобы считаться полноценным городом, но, вероятно, все к тому идет, и новые жители — в основном горожане из Москвы и других российских регионов — активно скупают жилье в приоритетном коридоре развития Большой Москвы.

Разумеется, были и плавно-закономерные переходы из пгт в города. Г. М. Лаппо назвал этот процесс «вызреванием» городов. Из пристанционных и промышленных поселков (пгт) городами стали Курлово (Владимирская обл.) и Сертолово (Ленинградская обл.). Происходила и «реабилитация» некогда лишенных своего статуса городов (Мышкин в Ярославской обл. или Княгинино — в Нижегородской)[20]. В подавляющем большинстве случаев получение нового статуса совершалось на фоне падения и без того невысокой людности и было скорее признанием былых заслуг, чем процессом придания поселению нового импульса.

За 22 года общее количество преобразований в города, исключая ЗАТО, составило 62. Это совсем немного по сравнению с предыдущими периодами. Напомним, что во времена бурной советской урбанизации редкий год не был отмечен рождением нескольких новых городов. Только в европейской части России за 1946—1958 годы было образовано 115 новых городов (около 9 городов в год), за 1959—1991 годы — 135 (4 города в год)[21]. Долгое время главным фактором появления новых городов выступало развитие промышленности. Ее кризис в 1990-х годах свел практически на нет индустриальную природу появления новых городов, при этом другого столь же мощного градообразующего фактора не появилось. Развитие третичного сектора способствует скорее дезурбанизации. Сюда добавилась депопуляция: собственных миграционных резервов для роста новых точек оставалось все меньше. А ведь именно миграционный прирост еще со времен Е. Равенштейна[22] описывался как ключевой для появления и роста городов. Если бы не миграционный приток из стран СНГ, появления новых городов, вероятно, и вовсе бы не происходило.

Как менялись людность и значимость

Ни в 1990-х, ни в 2000-х годах не были отменены действовавшие в СССР формальные критерии города: людность не менее 12 тыс. человек плюс не менее 85 % работающего населения и членов их семей, занятых вне сельского хозяйства[23]. Проверить второе из предъявляемых к городам требований не представляется возможным: данные о структуре занятости населения существуют только для городов с численностью населения свыше 100 тыс. человек. Однако население таких городов в действительности занято в основном вне сельского хозяйства. Что же касается критерия людности, то в 1989 году ему не соответствовало 168 городов, в 2002-м — 197, в 2010-м — 226 городов. По отношению к общей массе городов это составляет 16,1 % в 1989 году, 17,9 % в 2002-м и 20,6 % — в 2010-м. Получается, что фактически каждый пятый российский город уже по простейшему формальному критерию людности вовсе не является им. В этих «городах» проживает 1,8 млн человек (1,8 % российских горожан). Здесь уместно вспомнить, что больше 100 лет назад известный российский географ и статистик В. П. Семенов-Тян-Шанский в работе «Города России в 1904 г.» (1906), перебрав разные варианты, предложил два своих критерия «истинного города»: людность не менее 1 тыс. жителей и торгово-промышленный оборот в размере не менее 100 тыс. рублей. Исходя из этого он выделил 1771 «истинный город»[24]. 227 «официальных» городов России из 761 (30 %) его критериям не удовлетворяли, и, наоборот, были такие негородские поселения (аж 1237!), которые полностью им соответствовали. Среди последних, ставших в дальнейшем городами, — Орехово-Зуево (Московская обл.), Нижний Тагил (Свердловская обл.), Бутурлиновка (Воронежская обл.). Было и много таких, которые, получив в XX веке статус города, так и не достигли полагающейся советскому (а теперь и российскому) городу численности населения (12 тыс. чел.): Любань (Ленинградская обл.), Злынка (Брянская обл.), Спас-Деменск (Калужская обл.) и другие[25].

В 1990—2000-е годы, отмеченные депопуляцией, постепенно возрастало не только количество городов, не вполне соответствовавших формальным критериям, но и число городов-карликов (с численностью населения до 5 тыс. чел.). В 1989 году их было 24, в 2002-м — уже 32, наконец, в 2010 году их стало 41.

В это время встречаются совершенно уникальные случаи: в старинном портовом Высоцке (бывший Тронгзунд) близ Выборга в Ленинградской области в 1989 году значилось ... 975 человек. Но в 2010 году он, хотя и оставался крошечным, подрос до 1244 человек и уступил бремя антилидерства Чекалину (бывший Лихвин Тульской обл., 1151 чел.). Большей частью города-карлики — это старинные города, ставшие городами (в основном уездными) во время Екатерининской административной реформы или даже раньше: Горбатов, Плес, Мезень, Кологрив, Малоархан-гельск, Новосиль, Холм и другие.

За 1989—2010 годы выросло не только число городов, не удовлетворяющих порогу людности в 12 тыс. человек, но и вообще число малых городов с населением до 20 тыс. человек. В 1989 году их было 376, в 2002-м — 410, в 2010-м — 418. Эта группа пополнилась как рассекреченными ЗАТО, так и быстро пустеющими городами, перешедшими в этот разряд из следующего (с населением от 20 до 49,9 тыс. чел.). Среди тех, кто двигался «вниз», много городов добывающего профиля и индустрии. Переходы вниз — вверх случались и между другими группами. За 2002—2010 годы Пермь выбыла из рядов миллионеров и пополнила группу крупнейших. В эту же категорию попали, но уже с другой стороны, Махачкала, выросшая аж в полтора раза, Томск, Кемерово, Тула. Впрочем, тут есть один нюанс: чаще всего речь идет не о естественном и/или миграционном приросте, а об административно-территориальных преобразованиях (присоединении близрасположенных пгт, сел, малых городов).

Группу крупных городов (250—499,9 тыс. чел.) покинули Орск и Братск, но пополнили Сыктывкар, Нижневартовск, Якутск, Грозный, Новороссийск.

В целом случаев заметного и истинного[26] рангового «восхождения» немного. На него были способны только самые привлекательные центры (или расположенные вблизи них, например, города Подмосковья) и отдельные точки в демографически растущих регионах, которых остается все меньше. Например, в 1990-е годы Липецк и Тюмень пополнили ряды городов с численностью населения свыше 500 тыс. человек, а Волгоград примкнул к городам-миллионерам. Перешли в более высокий разряд выгодно расположенные Обнинск (Калужская обл.) и Железнодорожный (Московская обл.), а также Нефтеюганск (ХМАО), само название которого в 1990—2000-х стало синонимом успеха.

Росла и меняла ранговую принадлежность плеяда южных средних и больших городов — Батайск (Ростовская обл.), Элиста, Дербент и Хасавюрт (Дагестан), Нальчик. Не отрицая естественных причин роста кавказских городов, заметим, что к результатам переписей 2002 и 2010 годов по республикам Северного Кавказа надо относиться с большой осторожностью. Например, в 1990-е годы поистине оглушительный рост показала Назрань: по официальным данным, в которые, тем не менее, трудно поверить, за 13 лет город вырос в 6,9 раза — с 18,1 тыс. человек в 1989 году до 125,1 тыс. человек в 2002-м. В ходе последней переписи данные были скорректированы, и теперь население Назрани официально составляет 93,3 тыс. человек. Другой ингушский город — Карабулак — вырос за 1989—2002 годы в 3,4 раза (по результатам последней переписи не изменил своей численности). Такими темпами роста могут похвастаться ныне разве что бурно урбанизирующиеся азиатские и африканские города.

Переход России в стадию депопуляции сделал невозможным дальнейший рост российских городов, за исключением сверхбогатой Москвы, которая притягивает мигрантов из регионов России и стран СНГ. Для других крупнейших городов миграционные источники роста играют куда менее значительную роль. Даже в Санкт-Петербурге миграционный прирост компенсировал не больше четверти естественной убыли населения в 2000-е годы. Интересно, что в 1990-е годы самые разные российские города (приграничные, города центра) получали серьезную подпитку мигрантами из стран СНГ. В 2000-х поток постоянной миграции ослабел, и миграционная прибыль все в большей степени концентрировалась в самых успешных городах России. В них же концентрируются и внутрироссийские мигранты, выезжающие из самых неблагополучных городов и регионов страны. И все же — именно больших и мощных городов России по-прежнему не хватает. В стране отсутствует необходимый пласт городов с численностью 2—5 млн человек (за исключением единственного — Санкт-Петербурга), который должен был бы удерживать урбанистический и экономический каркас страны.

Правило Ауэрбаха — Ципфа («ранг — размер»), проверенное и действующее на крупных развитых странах мира, плохо работает для России. Оно утверждает, что города, распределенные в соответствии с их размерами (людностью) и рангами (порядковыми номерами по величине), формируют определенную закономерность: второй город должен быть примерно в два раза меньше первого, третий — в три раза и т. д. Соответствующие построения для Франции и США подтверждают это эмпирическое правило[27], аналогичные расчеты для России[28] выявляют ощутимый недостаток крупнейших городов. В упрощенном варианте правило гласит следующее: если в Москве живет 11 514 тыс. человек, то в Санкт-Петербурге должно быть 5757 тыс. (в действительности на 900 тыс. меньше), а гипотетически правильная людность Новосибирска, который является третьим городом страны, — 3838 тыс. человек (в действительности она составляет 1473,7 тыс.). Все российские города вплоть до 11-го оказываются меньше желательной величины. Прослойки же средних и малых городов России, может, и не хватает, но это не очевидно (рис. 1). Здесь опять надо вспомнить про огромное российское пространство, которое сложно равномерно «насытить» населением по всем направлениям. В каком-то смысле стоит констатировать, что насаждавшаяся в СССР модель «рассредоточенной концентрации»[29] (в условиях борьбы с ростом больших городов) оказалась превалирующей. В 2000-е годы, когда идеология «заполнения пространства» и заселения востока осталась только периодически поднимаемым лозунгом, сказалась гиперконцентрация финансовых ресурсов в Москве, в условиях депопуляции отнимающая возможности сосредоточения в других сколько-нибудь крупных центрах. Разумеется, сокращение поселений на самом нижнем этаже урбанистической структуры тоже чревато — например, увеличением и без того низкой связанности пространства.

Рисунок 1. Распределение российских городов с населением свыше 100 тыс. человек по их размерам и рангам (порядковым номерам), 2010 год

Источник: Расчеты автора по данным Предварительных итогов ВПН-2010 г. Росстат, 2011.

Расчеты А. И. Трейвиша[30] и Т. Г. Нефедовой[31] показывают, что даже более насыщенной городами и более плотной европейской части страны (без северной зоны) для успешной работы агропредприятий не хватает 64 больших городов с 6—7 миллионами человек. В России середины 2000-х было 167 больших городов (согласно Всероссийской переписи населения 2010 г. их 164), тогда как в США на почти вдвое меньшей территории их 276 (по переписи 2010 г.), в 7 раз меньшей по площади ЕС-12 — 196 (2010 г.).

Две урбанизации: по форме и по факту

Доля городского населения РФ уже давно застыла на уровне, равном 73—74 %. Это близко к аналогичному показателю доли городского населения во многих развитых странах, однако тут остаются нерешенными несколько вопросов.

Понятие «город» сильно различается в разных странах с точки зрения людности (в Дании это поселение размером больше 200 чел., в Австралии — свыше 1000 чел., в Греции, Малайзии, Италии, Португалии, Испании и Швейцарии городами считают муниципалитеты, коммуны и агломерации, где численность населения более 10 000 чел., в Японии — свыше 50 тыс. чел.), из этого следует разное понимание странового (регионального) уровня урбанизации. Пересчет на единую границу «города» даст совершенно отличные результаты для разных стран.

Тот уровень урбанизации, который считается высоким для южных стран, не является таким для северных. А. И. Трейвиш показал, что Россия уникальна по своей реальной «северности» относительно расселения[32]32, поэтому ее параметры урбанизации, исходя из геопространственного положения, чтобы считаться действительно высокими, должны были бы быть еще выше.

Среднероссийский показатель урбанизации — 73,7 % (проживающих в городах и поселках городского типа), — как и многие другие параметры, сильно дифференцирован по стране. Как и положено, самым высоким уровнем урбанизации (свыше 80 %) отличаются регионы, природно-климатические условия которых не подходят для ведения сельского хозяйства и проживания в сельской местности — Европейский Север и Дальний Восток (Мурманская, Магаданская, Сахалинская, Камчатская обл., ХМАО, ЯНАО). Высокоурбанизированное ядро в центре составляют старопромышленные регионы с густой городской сетью вокруг Москвы, Санкт-Петербурга и соседних областей (Ивановская, Владимирская, Тульская, Ярославская). Третий мощный очаг урбанизированности сложился из индустриальных регионов Урало-Поволжья и юга Сибири (Свердловская, Кемеровская, Челябинская, Самарская обл.). Слабо урбанизированные зоны — вследствие климатических условий, аграрности хозяйственного профиля и общего уклада жизни, — как и в советское время, располагаются в национальных республиках юга Сибири и Кавказа. Слабая урбанизация — на уровне 50 % — является дополнительным препятствием для развития и включенности в российскую и глобальную экономику. Впрочем, до сих пор шесть регионов России не сумели добраться даже до 50-процентной доли горожан: Республика Алтай (27,6 %), Чечня (34,9 %), Ингушетия (38,3 %), Карачаево-Черкесия (43,4 %), Калмыкия (44,1 %), Дагестан (45,2 %). Адыгея и Краснодарский край совсем ненамного превысили этот уровень. При этом Краснодарскому краю или Ростовской области свойственны высокая густота городской сети, значительное число больших городов, невысокий удельный вес столицы в населении региона. А высокоурбанизированным (по формальному критерию доли городского населения во всем населении региона) Магаданской или Мурманской областям сопутствуют низкая насыщенность городами, невысокие параметры доли населения, проживающего в крупных городах, и числа больших городов, а также высокий удельный вес пгт. В 1990—2000-е годы густота городской сети, и без того невысокая, снижалась.

Реальная недоурбанизированность России отчасти следует и из рис. 2.

Рисунок 2. Доли населения России, проживающего в городских поселениях разной людности, сельских поселениях, поселках городского типа, %

Источник: Расчеты автора по данным: Предварительные итоги ВПН-2010 г.; Городские поселения РСФСР по данным Всесоюзной переписи населения 1989 г. М.: РИИЦ, 1991.

52,5 млн человек в 1989 году и 45,3 млн человек в 2010 году, то есть около одной трети россиян, проживали в основном в сельских условиях[33] или, считаясь горожанами, вели близкий к сельскому образ жизни (пгт). Если к ним прибавить горожан, проживающих в поселениях размером до 50 тыс. человек, то цифра возрастет до 68,5 и 61,8 млн человек соответственно. Тенденция к ее снижению вызвана в том числе депопуляцией. Но последняя сопровождается и старением населения, снижающим потенциальную миграционную мобильность (выезд из неблагополучных поселений). Одновременно немного выросла доля населения, проживающего в городах, которые российские исследователи (Н. В. Зубаревич[34], Т. Г. Нефедова и А. И. Трейвиш[35]) называют относительно благополучными (свыше 250 тыс. чел.). В них официально проживало 36,9 % россиян в 1989 году и 39,2 % — в 2010 году. Реально — с учетом внутренней трудовой миграции, в которую вовлечены от 1,7[36] до 4—5 млн человек[37], — еще больше, ибо такая миграция всегда направлена в самые крупные и мощные центры.

Так называемая бытовая урбанизация — связанная с оснащенностью жилья горожан «городскими» коммуникациями — канализацией, водопроводом, горячим водоснабжением, — то есть делающая проживание в городе действительно «городским» хотя бы с позиции бытовых условий жизни, корректирует параметры российской урбанизации в сторону уменьшения. Исследования Т. Г. Нефедовой[38] и А. И. Трейвиша[39], проведенные на детализированных данных «Паспортов городов» середины 1990-х, показали, что уровень «реальной» урбанизации составляет не более 65 % (59 % живут в городах с «городскими» условиями и 6 % — в селах с адекватным благоустройством). Чем меньше размер поселений, тем ниже доступность городских удобств. Для жителей крупнейших городов (от 500 тыс. до 1 млн чел.) доступность канализации в европейской части России составляет 90 %, для городов людностью 20—50 тыс. человек — только 68 %, для городов населенностью 10—20 тыс. человек — и вовсе 56 %. Статистика свидетельствует, что до сих пор только в двух столичных городах почти все параметры благоустройства жилищного фонда находятся на уровне, близком к 95—99 %, во всех остальных регионах, даже возглавляемых городами-миллионерами, не превышают по канализации 85—87 %; по горячему водоснабжению — 78—80 %. Только в Татарстане ситуация несколько более благоприятна и приближается к параметрам Санкт-Петербурга.

Повсеместно ситуация с благоустройством жилья на востоке страны, несмотря на более позднюю и, значит, молодую урбанизацию и неблагоприятные природно-климатические условия, хуже, чем в староосвоенной части России. Но и здесь — в Брянской, Новгородской, Псковской, Ивановской областях — только у 72—74 % горожан есть канализация.

В целом по уровню оснащенности городскими коммуникациями Россия еще сильно отстает от многих европейских стран[40], и эти параметры снижают реальный уровень российской урбанизации не менее чем на 10 %.

В качестве маркера урбанизированности/руральности территорий могли бы, вероятно, выступать доступность и объем потребляемых населением услуг, продолжительность проживания в городских условиях, распространенность занятий сельским хозяйством, внешний облик городов, социокультурные ценности, экологическая обстановка, но такими данными в нужном разрезе мы не располагаем.

Тем не менее именно достижение городского уровня и стандартов жизни, разнообразия мест приложения труда и жизненных стратегий, а не просто рост массы городского населения, уже давно рассматривается в мире как мерило урбанизации. Отсюда следует, что стабилизация уровня урбанизации в России вовсе не означает ее окончания, а должна рассматриваться как завершение стадии количественного роста и начало новой фазы урбанизационного процесса. В течение всего советского периода количественный рост опережал качественное развитие. Примерно две трети ныне существующих городов России образованы в течение ХХ века, из них около 400 городов имеют городской стаж менее 40 лет. Вследствие непродолжительности существования в качестве городов они не успели стать истинными городами ни по своей экономической базе, ни по качеству городской среды, ни по образу и качеству жизни населения»[41]. В итоге к 1990 году среди шестидесятилетних россиян коренных горожан было не более 15—17 %, среди сорокалетних — около 40 %, и только среди двадцатидвухлетних и более молодых — более 50 %[42].

Что важнее: голова или шея?

В настоящее время население страны делится на три не вполне равные части — городскую (население городов с людностью свыше 250 тыс. чел. — 39,2 % в 2010 г.); городско-сельскую и сельско-городскую (25,7 %); преимущественно сельскую (сельские поселения, пгт и города до 20 тыс. чел. — 35,1 %). За два десятилетия, прошедших между последней советской переписью населения 1989 года и Всероссийской переписью населения 2010 года, произошли значительные изменения в пространственной организации жизни населения. Эти изменения связаны как с новой экономикой, возникшей в России после 1992 года и резко поменявшей само устройство жизни, так и с теми явлениями, которые назревали давно — например, исподволь наступающей депопуляцией. Благодаря соседству с бывшими союзными республиками и активному пополнению России мигрантами оттуда, депопуляция была серьезно компенсирована. Кроме того, она обнажила и без того точечное, негустое созвездие российских городов. Если полтора века назад урбанизация спорила с колонизацией (а точнее с метрополизацией собственного огромного пространства), то теперь вопрос перешел в иную плоскость. На наш взгляд, он звучит сегодня так: что хуже — отсутствие прослойки мощных городов-центров, способных продуцировать новые стандарты городской жизни и задавать импульсы всей системе, или постепенное исчезновение мелких городов, которые являются тканью системы городских поселений? На повестке и следующая дилемма: чем жертвовать — развитием крупнейших городов или существованием малых? На самом деле это вопрос о том, что важнее — голова или шея. По словам В. Л. Каганского, «большой город — не замена малому, а малый — это не недоросший большой... Все нужны друг другу»[43]. Наконец, третий вопрос: надо ли вмешиваться в развитие урбанизационной системы, если потенциальные выгоды и издержки не просчитаны и риск ошибочных решений чрезвычайно велик, или положиться на естественное развитие событий? Определенно ясно одно: все эти пространственные процессы сами по себе очень региональны, и сюжеты будут неодинаково развиваться в разных частях и регионах России.

[1] Особенно последних переписей 2002 и 2010 гг., проходивших уже в ситуации общей депопуляции, но и во время проведения «советских» переписей такие случаи были.

[2] Цит. по: Пивоваров Ю. Л. Россия и мировая урбанизация: антропокультурная и пространственная динамика. Нальчик, 2007. С. 158.

[3] Нефедова Т. Г., Трейвиш А. И. Между городом и деревней // Мир России. 2002. № 4. С. 63.

[4] См.: Зайончковская Ж. А., Мкртчян Н. В. Москва и миграция // Демоскоп Weekly. 2009. № 389—390. http://www.demoscope.ru/weekly/2009/0389/tema01.php

[5] Ахиезер А. С. Динамика урбанизации и миграция: Россия, СССР, Россия // Миграция и урбанизация в СНГ и Балтии в 90-е годы. Под ред. Ж. А. Зайончковской. М., 1999. С. 18.

[6] Вишневский А. Г. Серп и рубль: консервативная модернизация в СССР. М.: ОГИ, 1998. С. 81-82, 83.

[7] Гайдар Е. Т. О современном экономическом росте и догоняющем развитии. М.: ИЭПП, 2003. http://www.iep.ru/files/persona/gaidar/26feb2003ru.pdf

[8] Вишневский А. Г. Указ. соч. С. 98.

[9] Там же. С. 100.

[10] Данные пересчетов численности населения РФ по итогам Всероссийской переписи населения 2002 года показывают, что пик численности городского населения был достигнут в 1991 году, он равнялся 109 405,1 млн человек. Одновременно минимальная численность сельского населения достигла 38 868,6 млн человек. Источник: Российский демографический ежегодник 2005. Росстат, 2005. С. 40.

[11] Алексеев А. И., Зубаревич Н. В. Кризис урбанизации и сельская местность России // Миграция и урбанизация в СНГ и Балтии в 90-е годы. Под ред. Ж. А. Зайончковской. М., 1999. С. 91.

[12] Глезер О. Б., Бородина Т. Л., Артоболевский С. С. Реформа местного самоуправления и административно-территориальное устройство субъектов РФ // Известия РАН. Сер. География. 2008. № 5. С. 58.

[13] Разумеется, существенный вклад в убыль населения Москвы и Петрограда внесла в те годы и эмиграция.

[14] Нефедова Т. Г. Сельская Россия на перепутье: Географические очерки. М.: Новое издательство, 2003. С. 29—39.

[15] Щербакова Е. М. Численность и размещение населения // Население России 2003—2004. Одиннадаатый-двенадцатый ежегодный демографический доклад. Отв. ред. А. Г. Вишневский. М.: Наука, 2006. С. 30.

[16] Сейчас несколько ЗАТО принадлежат также Роскосмосу.

[17] Подробнее об этом см.: Лаппо Г. М., Полян П. М. Закрытые города в приоткрытой России // Проблемы расселения: история и современность. (Серия: Россия 90-х: проблемы регионального развития. Вып. 3). М.: Ваш выбор. ЦИРЗ, 1997. С. 22.

[18] В работе Н. В. Мельниковой «Менталитет населения закрытых городов Урала, вторая половина 1940-х — 1960-е гг.» (дисс. ... к. и. н., 2001) описывается, что идеологически внушенное местной пропагандой постоянное противостояние «обычным» городам, а также распространенное ощущение гордости за оказанное доверие трудиться в закрытых городах нередко становились причиной того, что жители ЗАТО, несмотря на грозившую за это уголовную ответственность, сообщали родственникам, друзьям, попутчикам сведения о том, где они живут и работают.

[19] Файков Д. Ю. Системные трансформации закрытых административно-территориальных образований. Автореф. ... д. э. н., 2011.

[20] Лаппо Г. М. Итоги российской урбанизации к концу ХХ века // Россия и ее регионы в XX веке: территория — расселение — миграции. Под ред. О. Глезер и П. Поляна. М.: ОГИ, 2005. С. 205.

[21] Город и деревня в Европейской России: сто лет перемен. М.: ОГИ, 2001. С. 128.

[22] Ravenstein E. The laws of migration. // Journal of the Royal Statistical Society, 48, 1885. P. 228.

[23] Российский энциклопедический словарь. М., 2000. С. 381.

[24] Семенов-Тян-Шанский В. П. То, что прошло. В двух томах. Том первый, 1870—1917. М.: Новый хронограф, 2009. С. 376—444.

[25] О соответствии «истинных городов» В. П. Семенова-Тян-Шанского городским реалиям России конца XIX — начала XX в. см. Лаппо Г. М. Истинные города В. П.Семенова-Тян-Шанского сегодня // Город и деревня в Европейской России: сто лет перемен. М.: ОГИ, 2001. С. 79—94.

[26] Под «истинным ранговым восхождением» мы понимаем увеличение численности, не связанное с административно-территориальными преобразованиями.

[27] World Bank. Country Economic Memorandum (СЕМ) — Russian Federation. 2003.

[28] Выполнены автором по данным ВПН-2010 год.

[29] Перцик Е. Н. Районная планировка (географические аспекты). М.: Мысль, 1973. С. 13.

[30] Трейвиш А. И. Город, район, страна и мир. Развитие России глазами страноведа. М.: Новый хронограф, 2009. С. 277.

[31] Нефедова Т. Г. Сельская Россия на перепутье: географические очерки. М.: Новое издательство, 2003. С. 299—301.

[32] Трейвиш А. И. Россия: население и пространство // Демоскоп Weekly. 2003. № 95-96. http://demoscope.ru/weekly/2003/095/tema01.php

[33] Из расчетов Т. Г. Нефедовой следует, что в сельской местности только 6 % населения проживало в конце 1990-х годов в благоустроенных домах. См.: Нефедова Т. Г. Благоустройство городов и сельской местности. Деревня в городе // Город и деревня в Европейской России: сто лет перемен. М.: ОГИ, 2001. С. 409.

[34] Зубаревич Н. В. Регионы России: неравенство, кризис, модернизация. М.: НИСП, 2010. С. 100.

[35] Нефедова Т. Г., Трейвиш А. И. Города и веси: поляризованное пространство России // Демоскоп Weekly. 2010. № 437-438. http://demoscope.ru/weekly/2010/0437/tema03.php

[36] Данные Росстата о межрегиональной трудовой миграции в Российской Федерации в 2010 году (в среднем за год) // Труд и занятость в России 2011. Росстат, 2011.

[37] Данные обследований, проведенных Центром миграционных исследований под рук. Ж. А. Зайончковской в середине 2000-х гг. // Миграция населения. Вып. 2: Трудовая миграция в России. М., 2001. С. 10.

[38] Нефедова Т. Г. Благоустройство городов и сельской местности. Деревня в городе // Город и деревня в Европейской России: сто лет перемен. М.: ОГИ, 2001. С. 409.

[39] Трейвиш А. И. Центр, район и страна. Инерция и новации в развитии российского архипелага // Крупные города и вызовы глобализации. Под ред. В. А. Колосова и Д. Эккерта. Смоленск, 2003. С. 59.

[40] В Венгрии или Польше уровень оснащенности жилых помещений канализацией достигает 87—88 % для всего, а не для городского населения. В Великобритании или Австрии он составляет 99—100 %. Источник: Жилищное хозяйство и бытовое обслуживание населения в России в 2010 году. М.: Росстат, 2010.

[41] Лаппо Г. М. Итоги российской урбанизации к концу ХХ века // Россия и ее регионы в XX веке: территория — расселение — миграции. Под ред. О. Глезер и П. Поляна. М.:ОГИ, 2005. С. 190.

[42] Вишневский А. Г. Серп и рубль: консервативная модернизация в СССР. М.: ОГИ, 1998.

С. 94.

[43] Каганский В. Л. Культурный ландшафт и советское обитаемое пространство. М.: Новое литературное обозрение, 2001. С. 38.

Опубликовано в журнале:

«Отечественные записки» 2012, №3(48)

Интервью Френка Муира, Генерального директора Комиссии поставщиков картофеля штата Айдахо.

FruitNews: Комиссия штата объединяет только производителей картофеля или в организацию входят также переработчики и продавцы этого овоща?

Ф.М.: Наша комиссия представляет все организации, занятые в производстве картофеля. Это и фермеры, выращивающие его, поставщики, а также перерабатывающие предприятия из штата Айдахо. Одним словом, компании, обеспечивающие все этапы процесса выхода овощей на рынок.

FruitNews: Производители полуфабрикатов – картофеля фри или чипсов – входят в их число?

Ф.М.: Да, конечно! Вся картофельная продукция также входит в сферу наших интересов.

FruitNews: В чем состоит конкретная помощь комиссии, которую она оказывает своим партнерам?

Ф.М.: Мы являемся государственным органом, созданным 75 лет назад по запросу самих производителей, решивших, что им нужна организация, оказывающая помощь в маркетинге, продвижении продукции, знакомстве с ней покупателей и в выходе на новые рынки.

Комиссия занимается рекламой и промо- деятельностью на национальном и международном уровнях. Например, в честь своего юбилея организация начала проведение такой акции – на грузовике установлен муляж гигантского картофеля, который путешествует на нем по 32 штатам и 150 городам. Все это привлекает внимание к работе комиссии и производству картофеля в штате Айдахо.

Мы также являемся спонсором чемпионата по американскому футболу, который в США даже называют «картофельным» чемпионатом. А команда-победитель получает кубок в виде картофеля и с символикой Комиссии. Мы плотно сотрудничаем с американской кардиологической ассоциацией, подтверждающей полезное для сердца употребление картофеля. Для нас очень важно получение подобного подтверждения от медицинской организации.

Это всего лишь несколько примеров того, как мы помогаем фермерам в продвижении продукции, но далеко не все.

FruitNews: Производство картофеля именно в штате Айдахо обладает какими-то отличными от других регионов страны особенностями?

Ф.М.: В Айдахо ежегодно производится 12-13 млрд фунтов картофеля, которые приносят фермерам доходы в размере 4 млрд долларов каждый год. И есть три фактора, которые делают эту деятельность уникальной в нашем штате.

Во-первых, это климат и его особенности, которые заключаются в том, что днем очень жарко, а ночью довольно-таки холодно. Это очень хорошо для среды выращивания картофеля.

Во-вторых, практически всю территорию штата занимает вулканическая почва, богатая минералами.

А в-третьих, это уникальная по составу минеральных веществ вода. Айдахо находится в пустынной зоне, и для орошения используется вода, стекающая с гор, и специальные сложные резервуары, удерживающие ее для дальнейшего полива. Поэтому очень точно рассчитывается то количество воды, нужное для полива картофеля.

Благодаря этим трем факторам, в Айдахо выращивается одна из лучших продукций в мире!

FruitNews: Спустя 75 лет после начала работы Комиссии, можно сказать, что картофель под брендом «Айдахо» известен по всему миру?

Ф.М.: Да, действительно, это так. Я побывал более чем в 30 странах мира и куда бы я не приезжал, как только я говорю «Айдахо», люди сразу же думают о картофеле. Конечно, это в первую очередь касается более обеспеченных людей, но для них это уже привычный и известный бренд. И слово «Айдахо» ассоциируется со словом «качество».

Мы продаем картофель во многие страны, в том числе в Малайзию и Сингапур. И надеемся на то, что в скором времени сможем продавать свои овощи в России.

FruitNews: Экспорт из Айдахо имеет строгую ориентацию на какой-то континент или страну?

Ф.М.: Сейчас главные экспортные направления для нас – это Канада, Мексика и некоторые азиатские страны.

FruitNews: Ваша продукция поставляется в Китай?

Ф.М.: Да, мы экспортируем картофель в Гонконг и Макао. Но, в отличие от стран, которые я упомянул ранее, куда поставляются свежий картофель, экспорт в КНР – это обезвоженные и замороженные овощи.

FruitNews: В рамках Комиссии ведут свою деятельность научные или лабораторные центры, оказывающие помощь производителям в борьбе с вредителями или в селекции новых усовершенствованных сортов?

Ф.М.: Да, мы тесно сотрудничаем с Университетом Огайо, который специализируется в исследованиях в области сельского хозяйства. А также выделяем около 1 млн долларов в год на специализированные разработки.

FruitNews: Как вы считаете, объединение аграрных предприятий в кооператив или ассоциацию является общемировой закономерной тенденцией или это вынужденная мера, обусловленная жесткой современной конкуренцией?

Ф.М.: На самом деле это действительно очень выгодно для производителей. Причем не только внутри страны, но и на международном уровне. Это особенно полезно по двум причинам. Первая из которых – проведение исследований, поскольку все мы знаем, что сейчас у нашей планеты большие проблемы с экологией. С ними сталкиваются многие страны и их проще решать вместе, объединяя свои усилия. В области подобных исследований мы сотрудничаем со многими государствами.

А вторая проблема, для решения которой стоит объединяться, это создание имиджа. Например, многие люди относятся к картофелю предвзято в основном из-за фри, поскольку считают, что раз вреден он, то и вообще картофель в целом. Необходимо рассказывать потребителям о его большой пищевой ценности. Из-за этого мы сотрудничаем со многими организациями, и в этом смысле очень важно то, что ООН объявляла 2008 год годом картофеля.

FruitNews: Как вы оцениваете качество российского картофеля?

Ф.М.: Пока мы не занимались серьезным исследованием российских овощей, но уже выяснили, что в России периодически возникают проблемы с поставками местного картофеля и не хватает своих собственных запасов.

Но что касается качества – то, что я успел попробовать, приехав в Россию, мне очень понравилось. Насколько я знаю, в вашей стране наиболее популярны белые и круглые сорта картофеля, а также его красные разновидности. Наши сорта преимущественно красно-коричневые и различного калибра. У них более твердые шкурка и мякоть и в них гораздо меньше воды.

FruitNews: В России картофель называют «вторым хлебом» из-за его большой популярности у жителей страны. В США этот овощ также востребован среди потребителей?

Ф.М.: В США картофель занимает первые две лидирующие позиции в корзине потребления овощей. Так как он постоянно соперничает с томатом, то становясь во главе списка, то опускаясь на второе место. Но, поскольку зачастую к нему относят как к данности, одна из важнейших для нас задач – помочь потребителям осознать всю важность этого продукта!

FL Technics, глобальный провайдер технического обслуживания и ремонта воздушных судов, и Ariana Afghan Airlines, национальный авиаперевозчик Афганистана, объявили о подписании договора о намерениях, приступая к реализации долгосрочного стратегического партнерства, в рамках которого компании планируют организовать на территории Афганистана ряд новых линейных станций по техническому обслуживанию воздушных судов в соответствии с требованиями EASA.

Согласно планам двух компаний первая в Афганистане линейная станция, сертифицированная EASA Part 145, будет запущена уже в марте 2013 года. Станция, расположенная на территории Международного аэропорта Кабула, будет осуществлять линейное техническое обслуживание воздушных судов, эксплуатируемых сторонними операторами.

"FL Technics станет первой в Афганистане сертифицированной организацией EASA Part 145. Совместно с Ariana Afghan Airlines мы создадим новое поколение центров ТОиР в Афганистане, полностью соответствующих требованиями EASA. Предоставляя услуги европейского качества, мы стремимся внести свой вклад в развитие авиации в регионе", - говорит Йонас Бутаутис, генеральный директор FL Technics.

Компании не исключают, что в дальнейшем FL Technics расширит свое присутствие в других аэропортах Афганистана, а также будет предоставлять Ariana Afghan Airlines более широкий спектр услуг, включая базовое техническое обслуживание, обслуживание двигателей и услуги инжиниринга.

"Стратегическое сотрудничество с FL Technics и Avia Solutions Group позволит привнести качественные изменения в деятельность Ariana Afghan Airlines. Работая совместно с сертифицированной EASA Part 145 европейской компанией, мы сможем существенно повысить надежность и безопасность наших услуг и укрепить доверие наших пассажиров и авиационных властей по всему миру, в том числе в Европе. Мы уверены, что новый союз - это не только сотрудничество двух компаний, но и новый этап в отношениях между народами Афганистана и Литвы", - говорит Назир Ахмад Хакими, генеральный директор Ariana Afghan Airlines.

О компании FL Technics:

FL Technics является глобальным поставщиком индивидуальных комплексных решений в сфере технического обслуживания и ремонта воздушных судов коммерческой и бизнес-авиации. Компания работает по принципу "одного окна", предоставляя услуги по техническому базовому и линейному обслуживанию воздушных судов, обслуживанию двигателей, ремонту шасси, поставкам запчастей и компонентов, логистике и таможенной очистке, подготовке технического персонала, поддержке при доставке и возврате ВС, и др.

FL Technics имеет сертификаты EASA Part-145, Part-M, Part-147, Part-21 и предлагает комплексные решения по техническому обслуживанию и ремонту воздушных судов типа Airbus A300/A310/A320/A330/A340/A380, Boeing 737 CL/737 NG/747/757/767/777; Bombardier CL600-2B19; ATR 42/72; EMB 135/145; MD 80; FOKKER 50/70/100 и SAAB 2000/340. Работы осуществляются на базах FL Technics в Вильнюсе (Литва) и Украине, а также посредством разветвленной сети линейных станций в Европе, СНГ, Африке и Азиатско-Тихоокеанском регионе. Представительства компании расположены в Литве, России, Великобритании, Польше, Италии и Малайзии. FL Technics является партнером Boeing по программе GoldCare.

FL Technics входит в состав Avia Solutions Group, крупнейшего в Восточной Европе и СНГ поставщика комплексных решений для авиационной индустрии, акции которого торгуются на Варшавской фондовой бирже.

Директор департамента по повышению качества и переработке рыбной продукции и развитию рынка Организации рыболовства и рыбоводства «Шалит» Ирана Иса Гольшахи в интервью агентству ИСНА сообщил, что за семь месяцев текущего года (20.03-22.10.12 г.) объем экспорта морепродуктов вырос на 32% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года и предполагается, что к концу года (к 20.03.13 г.) названный показатель в стоимостном выражении достигнет 350 млн. долларов.

По словам Исы Гольшахи, за указанный период было экспортировано 16 тыс. 224 т морепродуктов стоимостью около 112 млн. долларов, и поставки осуществлялись, в основном, в такие страны, как Ирак, ОАЭ, Кувейт, Ливан, Египет, Китай, Вьетнам, Таиланд, Южная Корея, Испания и Италия.

За весь прошлый год было экспортировано 42 тыс. т морепродуктов общей стоимостью примерно 212 млн. долларов, а на конец текущего года объем экспорта должен составить около 50 тыс. т стоимостью 350 млн. долларов. Таким образом, годовой объем экспорта вырастет на 20% в весовом и примерно на 60% в стоимостном выражении.

Коснувшись вопроса об импорте морепродуктов, Иса Гольшахи сообщил, что за семь месяцев текущего года было импортировано 22 тыс. т морепродуктов стоимостью 34 млн. долларов, что на 37% меньше в весовом и на 21% меньше в стоимостном выражении по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Морепродукты, в основном, импортировались из Малайзии, Таиланда, Филиппин и Индии.

Благодаря крупным военным заказам Индии и Малайзии военный экспорт Франции в прошлом году достиг отметки 6,5 млрд евро (8,4 млрд долл США), сообщает Defense News 22 ноября со ссылкой на доклад парламента Франции.

По сравнению с 2010 годом рост французского военного экспорта составил 27%, что обеспечило стране 4-е место в мире после США, России и Великобритании.

По данным министерства обороны Франции, в период 2006-2011 годов США обеспечивали 44% мирового военного экспорта, Россия 14%, Великобритания 11%, Франция 8,5%, Израиль 5,5%.

Доля стран Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) в структуре поставок французских вооружений составил 42%, в частности, Индия заключила крупный контракт по модернизации 51 истребителя Mirage-2000, а Малайзия заказала большое количество запчастей для бронетехники.

В последние пять лет страны Ближнего Востока были самым важным рынком Франции, на которые приходились 26% поставок. Крупнейшими импортерами являются Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты.

В докладе парламента Франции отмечается, что французский военный экспорт испытывает давление со стороны развивающихся государств, таких как Китай, Бразилия, ЮАР и Индия.

В докладе также сообщается, что в этом году Южная Корея поставила цель экспортировать оружие и военное оборудование на сумму 3 млрд евро, что позволит ей занять 6-е место в мире в этой области.

В оборонном секторе французской промышленности заняты 165 тыс человек. В условиях сокращения внутренних заказов экспорт становится все более важной частью развития военной индустрии.

Министр обороны Франции Жан-Ив Ле Дриан (Jean-Yves Le Drian) разрабатывает план по поддержке малых и средних оборонных компаний, чтобы упростить получение ими лицензий на экспорт оружия. Но правительство заявило, что будет продолжать вести жесткий контроль в отношении торговли военной техникой и оборудованием.

Немецкая верфь HDW обнародовала информацию о разработке неатомной ПЛ с большой дальностью хода, предназначенного для экспорта в такие страны как Австралия, Индия и Канада (разрабатывается на базе Type 214).

Лодку предполагается построить с двойным корпусом, энергетическая установка дизель-электрическая с дополнительной анаэробной (воздухо-независимой) двигательной системой. НАПЛ может пребывать под водой несколько недель как атомная подводная лодка (особенно это необходимо для развертывания в таких кризисных районах как Малаккский пролив). Подобно ударной АПЛ, субмарина должна иметь возможность запуска крылатых ракет, средство для доставки группы специального назначения и даже применять беспилотные подводные аппараты. Лодка благодаря особенностям силовой установки имеет очень низкий уровень шумности, предусматривается использование современных звукопоглощающих покрытий.

Вооружение

6 торпедных аппаратов калибра 533 мм (для запуска торпед, противокорабельных ракет и мин)

Установка вертикального пуска (размещается за рубкой) диаметром 2,5 м для запуска крылатых ракет и выхода беспилотных подводных аппаратов

Транспортное средство (Swimmer Delivery Vehicle - SDV) для доставки группы спецназа (боевых пловцов)

Экипаж 33 человека + места для боевых пловцов. Максимальная скорость не приводится. Дальность плавания 10400 морских миль со скоростью 10 узлов. Автономность 80 сут. Водоизмещение 4000 т.

Размеры

Длина 89 м

Ширина 8,1 м

Макс. осадка 6,6 м

Строительство

Компания HDW - TKMS Howaldtswerke-Deutsche Werft GmbH

Крупнейший C2C китайская торговая интернет-площадка Taobao.com расширяет деятельность в Гонконге и на Тайване. Интересно, что на протяжении последних месяцев подготовительные работы на Тайване и в Гонконге, которые включали в себя логистику, сервисы оплаты и клиентской поддержки, проводились почти что под секретом.

Хотя подготовительные работы еще продолжаются, предварительные результаты Taobao, владельцем которого является компания Alibaba, уже впечатляют. По словам Дафны Ли (Daphne Lee), директора компании по зарубежному бизнесу, число зарегистрированных пользователей Taobao в Гонконге уже достигло 1,2 млн. и 0,5 млн. на Тайване.

Чтобы понять, много это или мало, нужно сказать, что 1,2 млн. – это около четверти всех пользователей Интернет в Гонконге. Но, если здесь все просто, но для успешной работы на Тайване требуется больше усилий – пользователи отсюда могут столкнуться с проблемами при доставке товаров из Китая в Тайвань из-за определенных логистических затруднений. Кроме того, у потенциальных покупателей с Тайваня по-прежнему есть сомнения в том, что товары будут действительно прибывать.

Что касается системы оплаты, то многие люди до сих пор думают, что Alipay может принимать только платежи от местных банков Китая, что, конечно, ограничивает возможности Taobao для ведения бизнеса за границей. Но в начале этого года в системе Alipay стало разрешено использование карт Mastercard и VISA, и это стало большим стимулом для международных пользователей.

Распространение Taobao в Гонконге и Тайване было довольно предсказуемо – помимо непосредственной географической близости, население Гонконга и Тайваня также в значительной степени состоит из этнических китайцев, что снимает языковой барьер.

Расширение Taobao также имеет несомненные преимущества для продавцов. Например, тайваньская торговая компании CatWorld имела довольно скромный доход от своей деятельности на онлайн аукционе Yahoo Kimo, но после размещения на Taobao объем ежемесячных продаж достиг более 1 млн. USD.

Конечно, общая численность населения в Гонконге и Тайване относительно невелика – около 28 миллионов, что немного больше количества жителей Пекина. Однако их потенциал велик по той причине, что емкость обоих рынков выше – здесь в среднем тратят больше по сравнению с материком. К тому же расширение бизнеса на Тайвань и Гонконг открывает Taobao широкие возможности для зарубежной экспансии, и можно быть уверенным в том, что на Большом Китае компания не остановится. Следующими на очереди могут стать Сингапур и Малайзия, да и перспектива Taobao на английском и русском языках тоже не кажется очень далекой.

Гонконг. Китай > Внешэкономсвязи, политика > hong-kong.ru, 12 ноября 2012 > № 711399

Совет по правам человека при ООН обновил в понедельник свой состав в результате тайного голосования в Генеральной ассамблее всемирной организации в Нью-Йорке. На последующий трехлетний срок - начиная с 1 января 2013 года - в совет были избраны 18 новых стран.

Совет по правам человека, в который входят 47 государств, был создан в 2006 году, чтобы обращать внимание международного сообщества на нарушения свобод граждан во всех странах мира. Причем в его составе часто оказываются как раз государства, которые попадают под критику правозащитников.

В этот раз в состав СПЧ вошли Аргентина, Бразилия, Венесуэла, Габон, Германия, Ирландия, Казахстан, Кения, Республика (Южная) Корея, Кот-д'Ивуар, ОАЭ, Пакистан, США, Сьерра-Леоне, Черногория, Эстония, Эфиопия и Япония.

Соединенные Штаты были переизбраны второй раз.

Согласно уставу организации, любая страна может быть переизбрана на второй срок подряд только один раз. В Совете по правам человека 13 мест принадлежит азиатским государствам, 8 мест - странам Латинской Америки и Карибского бассейна, 7 мест - западноевропейским и прочим государствам, а 6 мест восточноевропейским.

Россия в настоящее время не входит в состав СПЧ.

В 2013 году завершится членство в совете Анголы, Гватемалы, Испании, Катара, Ливии, Мавритании, Малайзии, Мальдив, Молдавии, Польши, Таиланда, Уганды, Швейцарии и Эквадора. Иван Захарченко.

Директор департамента по производству креветок и морепродуктов Организации рыболовства и рыбоводства Ирана Омид Реза Асгари в интервью агентству ИРНА сообщил, что Ирану принадлежит первое место по производству и экспорту экологически чистых креветок среди стран Азии и зоны Персидского залива.

По словам О.Р.Асгари, к числу мировых лидеров в области производства креветок относятся такие страны, как Китай, Таиланд, Малайзия, Филиппины и Индия, однако только Иран среди азиатских стран производит экологически чистых креветок.

На сегодня Иран полностью освоил технологии выращивания и производства креветок без применения каких-либо лекарственных препаратов и химических веществ.

Как отметил О.Р.Асгари, креветкам с учетом их пищевой ценности принадлежит особое место в экспорте морепродуктов, и при этом в Организации рыболовства и рыбоводства Ирана уделяется большое внимание производству «здоровых», экологически чистых морепродуктов.

На данный момент в Иране насчитывается 10 хозяйств, занимающихся разведением креветок, и в прошлом году было произведено около 8 тыс. т экологически чистых креветок.

В шахрестане Сирджан провинции Керман проведен общенациональный фестиваль фисташек под лозунгом «Фисташки или «Зеленое золото» как основная статья ненефтяного экспорта страны», сообщает агентство ИРНА.

Названный фестиваль, на котором присутствовал министр экономики и финансов Шамсэддин Хосейни, проводился с целью чествования передовых производителей и экспортеров фисташек и презентации этого ценного вида сельскохозяйственной продукции.

На фестивале были озвучены проблемы, с которыми сталкиваются производители фисташек и предприниматели провинции Керман, в частности шахрестана Сирджан, занимающиеся переработкой и продажами фисташек, и была подчеркнута необходимость скорейшего устранения этих проблем при тесном сотрудничестве с администрацией провинции Керман.

Помимо министра экономики и финансов на фестивале присутствовали заместитель главы Организации исследований и образования в области сельского хозяйства, заместитель министра сельскохозяйственного джихада по вопросам производства растительной продукции, глава Организации развития торговли, крупнейшие производители фисташек, представители местных органов власти, а также послы Египта, Малайзии, Узбекистана и Таджикистана.

Это, конечно, чистое совпадение, что смена высших лидеров в первой и второй державе мира -США и Китае - происходит чуть не в один день (точнее, в одну неделю). Ведь в США президентский срок - 4 или 8 лет, а в Китае - 10. Но так уж в этот раз получилось, и некуда деваться от сравнения двух методик выбора главы государства. Архаичная двухэтажная система "выборщиков" в США и насчитывающая чуть более 20 лет китайская... система наследных принцев? В любом случае она - очень китайская.

Заранее известны

Имя нового главы государства (председателя Китайской Народной Республики) формально не назовут даже в этот четверг, когда открылся 18-й съезд Компартии Китая.

Во-первых, потому, что это бывает в последний день съезда, во-вторых - поскольку съезд изберет нового лидера только на высший партийный пост. Смена целого поколения китайских руководителей (а поменяется также глава правительства и многие прочие) со съезда только начинается, завершается же лишь весной.

Но имя Си Цзиньпина в качестве преемника Ху Цзиньтао (нынешнего председателя) известно всем уже пять лет, а кому-то и десять. Соответственно, на нынешнем съезде выявится кто-то из 40-50-летних, который через пять лет, на следующем съезде, будет назван в качестве "наследного принца" уже официально, и в итоге, после довольно жесткой процедуры проверки на профпригодность, в 2022 году сменит Си Цзиньпина.

В мире существует довольно много методов выбора высшего лидера. Есть прямое общее голосование (как в России и еще многих странах). Есть общее, но довольно-таки непрямое, как в США - через механизм коллегии выборщиков. Есть всеобщее голосование за ту или иную партию (парламентская система), лидер победившей становится премьер-министром, главным человеком в стране.

Президенты правят один срок или два, где-то могут занимать свой пост пожизненно. Премьеры также могут оставаться на своем посту хоть вечно - пока народ голосует за их партию, а партия подтверждает премьера в качестве лидера. Еще есть наследственные монархии, султанаты и эмираты, их много, причем монархи правят реально.

А что такое китайская система заранее объявленного перехода власти? То была заимствованная у успешных Сингапура, Малайзии (там, правда, всеобщее голосование есть) и других задумка "отца китайских реформ" Дэн Сяопина, датированная примерно 1989-1990 годами.

Смысл идеи, во-первых, в регулярной и организованной сменяемости руководства, чего раньше не было. Во-вторых - в долгом и правильном отборе и подготовке кандидата, притом, что с десятилетней дистанции он вполне может и соскочить, если окажется непригоден.

Да, кстати, и съезд в теории может сказать "нет". Тогда в дело пойдет также заранее намеченный "дублер".

С мышами пока все в порядке

Что такое в наши дни великая держава в многополярном мире? Она ведь имеет значение не только из-за объема ВВП. Сегодняшний мир - время вспыхнувшей заново конкуренции идей, ценностей, в том числе политических. Тот, кто предложит успешную политическую концепцию, может быть поважнее того, кто производит больше всех холодильников.

Посмотрим, как метод "наследных принцев" работает на практике. Уходящий Ху Цзиньтао - второй после Цзян Цзэминя китайский лидер, избиравшийся по этой системе. Насколько успешен был выбор в его случае, ловила ли эта кошка мышей?

В 1990-е и начале 2000-х, при Цзян Цзэмине, Китай стал всемирной мастерской, одним из сильнейших государств мира, страной новых небоскребов. При Ху Цзиньтао... вот официальный отчетный список достижений прошедшего десятилетия.

При Ху экономика страны росла в среднем на 10,7% в год (весь мир - на 3,9%). В списке довольно невнятно упоминается тот очевидный факт, что Китай выдержал экономический кризис 2008 года и "вытащил" заодно половину мира, в процессе став его второй экономикой и первой торговой державой.

Зато очень четко произносятся такие цифры: 10 лет назад средний ВВП на душу населения был 1135 долларов в год, сейчас - 5432. Все 1,3 миллиарда китайцев оказались включены в систему медицинского страхования (привет Бараку Обаме, который с этой проблемой мучился все свои первые 4 года).

В общем, с мышами все в порядке. И утверждать, что они ловятся не благодаря, а вопреки специфически китайской методике наследования высшей должности, было бы весьма поспешно. Это то же самое, что говорить, что американская или особенно европейская демократии - прямая причина их экономического кризиса.

Другая страна?

Далее - что при Ху было не так. Вообще-то, он избирался под лозунгами, скажем так, коррекции перекосов роста, допущенных при его предшественнике. Речь о возникшем в 1990-е годы резком разрыве между бедными и богатыми, городом и селом, процветающим юго-восточным и отстающим северо-западным Китаем. И что у Ху получилось?

В списке достижений можно найти упоминание о том, что при Ху городское население Китая окончательно превысило черту в 50% от общенационального. Сложилось своеобразное, как бы городское общество, где немалая часть такового еще вчера была сельской. Это общество получилось очень националистическим и гордым успехами Китая, а с другой стороны - оно недовольно той самой (сохраняющейся) разницей в доходах, засильем местных - именно местных - чиновников.

Последние годы правления Ху прошли под знаком борьбы центральной власти против инертных и ворующих чиновников на местах. Центр учил местных администраторов не скрывать проблем, уметь говорить с людьми, в том числе через интернет. Среди достижений Ху в том самом списке значится цифра в 640 тысяч человек - их подвергли расследованию по поводу коррупции, 24 тысячи пошли под суд.

С этим связана большая часть предъсъездовской политической борьбы. В ее подробном анализе Washington Post продолжает утверждать, что смещение и судебный процесс над чунцинским губернатором Бо Силаем - это часть борьбы в руководстве, поскольку Бо был сторонником все еще влиятельного 86-летнего Цзян Цзэминя. Но для китайцев это все-таки вопрос коррупции и злоупотребления властью...

Лучше договариваться

Значит ли все это, что на каком-то этапе китайцы поменяют систему, перейдут ко всеобщим и прямым выборам?

Пять лет назад, когда официально назвали имя Си в качестве наследника, я написал комментарий, заканчивавшийся мыслью: господину Си придется иметь дело совсем с иным обществом. В котором, кто знает, появятся и новые политические модели. Общество - да, сегодня оно иное. Модель же...

10 лет назад в Пекине на съезде, где избирался Ху, мне сказали: нас, китайцев, слишком много, даже 1% несогласных - это население очень большого города. Поэтому у нас принято договариваться. Такова особенность китайской цивилизации уже пару тысяч лет: главная ценность - компромисс и консенсус. Кстати, это особенность множества обществ и помимо китайского.

США же общество состязательное, а не компромиссное. Вот выборы президента: нация разделилась ровно пополам, два кандидата полгода поливали друг друга грязью, но избрали заново Обаму, и вроде бы все нормально. Для китайцев же и многих других это что-то вроде безумно опасного и экзотического циркового номера: сознательный раскол страны.

Как уже сказано, модель "наследных принцев" взята у Сингапура и прочих. Но вдобавок в 1990-е годы Пекин очень внимательно анализировал то, что происходило в России, и четко понял: ни в коем случае. Никак нельзя резко привносить в общество систему, ему несвойственную. Китайцы экспериментируют с выборами как раз снизу, с сельского уровня, и имеют массу проблем.

Могут они поменять механику выборов лидера? Могут. Вообще-то про все свои успехи - в экономике и не только - китайцы привычно говорят: мы исходим из особенностей нашего общества, и наша модель применима только к нему. Общество сегодня меняется? Найдут новую политическую модель, которая будет работать именно в Китае.

Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости.

ЛУКОЙЛ ВОШЕЛ В АПСТРИМ ПРОЕКТ НА МОРСКОМ БЛОКЕ СЪЕРРА-ЛЕОНЕ В ГВИНЕЙСКОМ ЗАЛИВЕ

ЛУКОЙЛ приобрел 25% в проекте геологоразведки, разработки и добычи на морском блоке SL-4B-10 в акватории Республики Сьерра-Леоне в Гвинейском заливе.

Доля в проекте приобретена ЛУКОЙЛом у канадской компании Talisman Energy, являющейся оператором проекта. Другими участниками являются малазийская Petronas (25%) и британская Prontinal Ltd (20%).

Блок площадью около 2,2 тыс. кв. км и глубинами от 100 до 3000 м граничит с блоком SL-05-11, оператором разведки и разработки которого является ЛУКОЙЛ.

В настоящее время на структуре Джембе с буровой установки Stena DrillMax ведется поисково-разведочное бурение.

Базовое соглашение по блоку SL-4B-10 подписано в 2003 году. Первый этап геологоразведки контрактной территории (сейсмика 2D в объеме свыше 300 пог. км и 3D – более 1000 кв. км) завершен в 2009 году. В результате исследований на блоке выявлено несколько потенциально продуктивных объектов. Кроме того, ранее, в 1982 году в мелководной части блока была пробурена разведочная скважина глубиной более 2,4 тыс. м, обнаружившая нефтепроявления в альбско-сеноманских отложениях.

По данным Всемирной туристской организации, динамика туристских расходов демонстрирует хорошие результаты, несмотря на сложную финансовую ситуацию во многих странах: с января по август 2012 года количество международных туристских прибытий выросло на 4% (плюс 28 млн чел.) в сравнении с аналогичным периодом прошлого года.

К августу 2012 года мировая туриндустрия поставила очередной рекорд: за 8 месяцев по всему миру было совершено 705 млн туристских прибытий. Во Всемирной туристской организации (ЮНВТО) уверены, что по итогам года количество туристских прибытий достигнет 1 млрд чел. «В свете непростой экономической ситуации в мире этот рост является очень позитивным результатом. Мы должны сохранять осторожность, т.к. некоторые месяцы года показывали худшую динамику, и эта тенденция может вернуться до конца года», - отметил генсек ЮНВТО Талеб Рифаи.

По сравнению с первыми пятью месяцами текущего года (+5% в среднем) рост замедлился в июне (+2,7%) и июле (+1,4%). В августе темп роста вновь начал расти и достиг 4%. По итогам года ЮНВТО ожидает прирост на уровне 3-4%, а по прогнозам на 2013 год увеличение количества туристских прибытий будет идти на уровне 2-4%.

Мировой туризм в людях

Страны с развивающейся экономикой вновь подтвердили свое лидерство (+5%) по сравнению с развитыми рынками (+4%). Наиболее серьезный рост произошел в азиатском и тихоокеанском регионе, за которыми следуют обе Америки и Европа. Ближний Восток по-прежнему демонстрирует признаки восстановления: наиболее многообещающие результаты в Египте.

Европа (+3%) укрепила свой рекордный рост 2011 года, несмотря на текущую экономическую нестабильность в еврозоне. Результат выше среднего показали Центральная и Восточная Европа (+9%). Средний результат по Западной Европе составил +3%, а южная и средиземноморская часть региона улучшила свой прошлогодний результат всего на 1%. Прирост по Северной Европе составил 0,2%.

Юго-Восточная и Южная Азия (+8%) лидируют в Азиатско-Тихоокеанском регионе (средний прирост 7%). Далее следует Северо-Восточная Азия (+7%). Этот регион отражает четкое восстановление въездного и выездного рынков Японии. Океания за восемь месяцев текущего года продемонстрировала устойчивый рост (+5%) по сравнению со всем 2011 годом (+1%).

В американском регионе (в среднем +4%) наибольший рост зафиксирован в Центральной (+7%) и Южной Америке (+6%). Турпоток в Карибском регионе вырос на 5%, что также превышает усредненный показатель по региону. В Северной Америке количество международных прибытий выросло на 3%.

По приросту въездного потока в Северную Африку (+10%) можно судить о восстановлении турсектора Туниса, а Египет все еще находится в «минусе». Тем не менее, если в прошлом году турпоток этой страны находился на отметке -7%, то по итогам восьми месяцев 2012 года количество туристов уменьшилось всего на 1%. Страны Африки южнее Сахары (+4%) продолжают демонстрировать положительные результаты, консолидируя хорошие темпы роста предыдущих лет.

Мировой туризм в валюте

Наравне с ростом количественных показателей турсектора стран мира, растет и количество затрат интуристов. Больше всего за первые восемь месяцев на туризме заработал Гонконг (+17%), США (+8%), Германия (+7%), Франция (+5%) и Великобритания (+4%). Ряд других основных направлений сообщили о двузначном росте поступлений от туриндустрии: Япония (+48%), Швеция (+26%), Южная Африка (+26%), Республика Корея (+26%), Индия (+ 23%), Польша (+19%), Таиланд (+17%), Россия (+16%), Египет (+13%), Чехия (+13%), Тайвань (+ 11), Сингапур (+10%) и Хорватия (+10%).

Десятку стран-лидеров по туристическим затратам занял Китай, который в период с января по август 2012 года продемонстрировал рост 30%. Российские туристы - вторые по тратам за границей и в этом году увеличили свои расходы на 15%. За нашими согражданами следуют американцы (+9%), канадцы (+6%), немцы (+5%), австралийцы (+4%) и японцы (7%). После снижения в прошлом году в 2012-м британские туристы тратили на 2% больше, а показатели по туристам из Италии и Франции по-прежнему идут вниз.

Другие крупные страны с развитой экономикой, которые показали значительный рост расходов: Австрия (+16%), Бельгия (+13%), Швейцария (+11%) и Норвегия (+11%). Среди стран с развивающейся экономикой, в дополнение к Китаю и России, двузначный рост расходов был отмечен по Польше (+22%), Малайзии (+18%), Аргентине (+16%), Филиппинам (+14%), Индии (+11%) и Индонезии (+10%).

Государственная служба Украины по лекарственным средствам в очередной раз информирует, что с 1 января 2013 года на территорию Украины будет запрещен ввоз лекарственных средств, произведенных не в условиях GMP.

Подтверждением того, что производство лекарственных средств отвечает действующим в Украине требованиям GMP, является документ, выдаваемый Гослекслужбой Украины соответствии с Порядком проведения сертификации производства лекарственных средств, утвержденного приказом Министерства здравоохранения Украины от 30.10.2002 года № 391 (в редакции приказа Министерства здравоохранения Украины от 05.07.2011 № 387, зарегистрированного в Министерстве юстиции Украины 11.08.2011 г. под № 969/19707).

Указанным Порядком предусмотрено предоставление документа соответствия производства требованиям GMP не только по результатам инспектирования, проведенного Гослекслужбой Украины, но и по результатам инспектирования, проведенного регуляторным органом страны-члена международной Системы сотрудничества фармацевтических инспекций (PIC / S).

Таким образом, производитель лекарственных средств имеет возможность, кроме Держликслужбы Украине, с целью проведения инспектирования производства, обратиться к любому регуляторного органа страны-члена PIC/S для получения документа соответствия требованиям GMP и дальнейшего его предоставления в Минздрав Украины / Гослекслужбу Украины.

Страны, которые являются членами PIC / S состоянию на 30.10.2012

1. Австралия

2. Австрия

3. Аргентина

4. Бельгия

5. Греция

6. Дания

7. Эстония

8. Израиль

9. Индонезия

10. Ирландия

11. Исландия

12. Испания

13. Италия

14. Канада

15. Кипр

16. Латвия

17. Литва

18. Лихтенштейн

19. Малайзия

20. Мальта

21. Нидерланды

22. Германия

23. Норвегия

24. Великобритания

25.Южно-Африканская Республика

26. Польша

27. Португалия

28. Республика Словакия

29. Румыния

30. Сингапур

31. Словения

32. США

33. Венгрия

34. Украина

35. Финляндия

36. Франция

37. Чешская Республика

38. Швейцария

39. Швеция

ОБЪЕМ МИРОВОГО ТУРИЗМА ВЫРОС НА 4%

Россия оказалась в числе лидеров как по доходам, так и по расходам на туризм

Число международных туристов по всему миру в январе-августе 2012 года выросло на 4% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, сообщается в докладе Всемирной туристской организации (UNWTO).

Рекордный уровень в 705 млн туристов (на 28 млн больше, чем в прошлом году), достигнутый за восемь месяцев, подтверждает прогнозы UNWTO, что к концу года этот показатель достигнет 1 млрд человек.

"Этот рост - очень хороший результат в свете глобальной экономической ситуации. Однако мы должны сохранять осторожность, поскольку мы также наблюдали спад активности в течение нескольких месяцев, тренд, который может повториться в оставшуюся часть года", - заявил генеральный секретарь UNWTO Талеб Рифаи.

Рост замедлялся в июне (2,7%) и июле (1,4%) по сравнению с первыми пятью месяцами (в среднем 5%), но восстановился в августе (4%), считающимся наиболее загруженным месяцем в мировом туризме.

UNWTO прогнозирует рост в 3-4% по итогам года, однако спрос на 2013 год может замедлиться до уровня в 2-4%.

Развивающиеся экономики продемонстрировали больший рост, чем развитые страны. В лидерах роста оказались Азиатско-Тихоокеанский регион и Африка. Тем не менее, стабильный рост был отмечен и в Европе (3%).

Самый высокий рост доходов от туристических услуг показали Япония (48%), Швеция (26%) и Южная Африка (26%). В числе лидеров роста оказалась и Россия (16%). Больше всего возросли расходы на туризм граждан Китая (30%), Польши (22%) и Малайзии (18%). Россия продемонстрировала рост в 15%.

В первом полугодии 2012 года UNWTO сообщала, что больше других на международный туризм выделили Китай, Россия, США и Германия.

Финансист Андрей Ванденко 

Михаил Задорнов — о том, чего не простил ему Явлинский, о басне, героями которой могли бы стать Черномырдин, Кириенко и Примаков, о дефолте, который является в кошмарных снах, и об экономическом кризисе, которого ждут наяву, а также о том, горек ли хлеб у министра финансов

У президента-председателя правления банка ВТБ24 Михаила Задорнова вид Знайки, хронического отличника. Наверное, так и должен выглядеть идеальный руководитель крупного финансового института, работающего на потребительском рынке. Чтобы, значит, внушать уважение партнерам и доверие частным вкладчикам. Впрочем, внешность часто обманчива, а Михаил Михайлович давно завоевал авторитет профессионального и компетентного банкира…

— У вас есть любимое число, Михаил Михайлович?

—Знаете, как-то не задумывался. Вроде бы нет.

— Странно. Был уверен, назовете 24.

— Для меня это уже не число, а образ жизни. Иногда ведь в буквальном смысле приходится работать сутки напролет. К тому же на двадцать четвертое марта выпадает день рождения моей жены…

— Думаю, вам еще цифра пять должна быть по душе. Круглый отличник в школе, золотой медалист, краснодипломник в институте... Куда ни глянь, сплошные пятерки!

— Это все пока учишься. А у жизни своя система оценок, посложнее, чем пятибалльная… Но школу, вы правы, я окончил успешно.

— Говорят, не обошлось без помощи нынешнего главного редактора «Эха Москвы», а тогда школьного учителя Венедиктова...

— Тоже верно… Мы с Алексеем Алексеевичем знакомы с детства. Жили в одном доме на проспекте Вернадского. Даже в одном подъезде. Наша квартира располагалась на третьем этаже, а Венедиктовых — на первом. Когда я оканчивал 875-ю школу, он вел там уроки истории. Правда, не в моем классе, а у ребят помладше. Но в выпускном экзамене Венедиктов участвовал. Во время моего ответа возникла обоюдоострая ситуация. Мне задали дополнительный вопрос о правом и левом уклоне в РСДРП, и я предложил не совпадавшую с тогдашним настроением трактовку, заговорив об экономической теории Николая Бухарина, который считался врагом народа. Мнения в экзаменационной комиссии разделились, Венедиктов высказался в мою поддержку, в итоге мне поставили по истории пятерку. Если бы этого не случилось, не получил бы золотую медаль и не смог бы поступить в Плехановский институт, сдав лишь экзамен по математике. Пришлось бы идти на общих с остальными основаниях, и кто знает, чем бы все закончилось…

— Почему «Плешка», а не, скажем, экономический факультет МГУ?

— Это был 1980 год. Из-за Олимпиады в Москве вступительные экзамены во все столичные вузы проводили одновременно. Обычно в университете сроки отличались примерно на месяц, и те, кто не прошел в МГУ, имели шанс на вторую попытку в другом месте. В 80-м хотели поскорее очистить город от абитуриентов и ликвидировали этот люфт, лишив и меня права на ошибку: либо поступаю сразу, либо теряю год. Я выбирал между МГИМО, МГУ и Плехановским институтом. Остановился на последнем, посчитав, что там более практическое образование. В университете готовили преподавателей политэкономии, теоретиков, оценивавших достоинства социализма и недостатки капитализма, в МГИМО, признаюсь, я не рискнул идти из-за своего английского, который считал слабым. Кроме того, «Плешка» всегда отличалась свободолюбивым духом и симпатичными студентками. В выборе я не сомневался: задолго до окончания школы решил, что буду учиться на экономиста, увидев в этой профессии сочетание своих интересов — политики, географии, математики.

— Так это же время махрового застоя! Какая тогда могла быть экономика? Да и политика…

— Мир не ограничивался одной шестой частью суши. Я верил, что застой не вечен. Так всегда бывает в истории, Советский Союз не исключение. К тому же, не забывайте, я не вполне московский мальчик, хотя и родился на Таганке. Родители-геологи, даже не отпраздновав мой первый день рождения, забрали меня с собой на Камчатку, где проработали тридцать лет. Я там вырос и хорошо знал, как живет российская глубинка. Совсем иначе, чем столица! В школу я пошел в Петропавловске. Занимался спортом, увлекался футболом, зимой бегал на лыжах, как и почти все на Камчатке. С выпадением снега лыжи становятся там чуть ли не основным способом передвижения, многим заменяя ботинки… И к рыбалке пристрастился в детстве. Спиннинг, удочка… Когда подрос, прошел многие камчатские реки, случалось вытаскивать лососей по пять — семь кило… С Дальнего Востока я вернулся на Большую землю лишь к шестому классу, чтобы окончить московскую школу и подготовиться к поступлению в институт. Мне было хорошо и в Петропавловске, и в Милькове, где тоже работали родители. Не реже двух раз в год мы летели через всю страну. Сначала в отпуск, потом обратно. Ил-18 недотягивал без посадок до Москвы, садился для дозаправок в Хабаровске, Новосибирске, Челябинске… Иногда рейсы откладывали из-за непогоды, приходилось ночевать в аэропорту. Это было целое путешествие! Отец возглавлял Центрально-Камчатскую геологоразведочную экспедицию. Большинство месторождений золота, где сейчас идет добыча, открыто при его непосредственном участии.

— Связь с малой родиной вы не потеряли по сей день, Михаил Михайлович?

— Дважды избирался депутатом Госдумы по Дальневосточному региону: в 93-м возглавлял список «Яблока», потом шел как одномандатник. Регулярно бываю на Камчатке, в августе прошлого года вывез туда правление ВТБ24 вместе с женами. Отлично провели время… Словом, Камчатка для меня — не только воспоминания детства. Раньше, конечно, казалось, что и вулканы выше, и деревья зеленее, и солнце ярче, хотя уже в середине девяностых фантастически красивая природа полуострова резко контрастировала с тем, что сотворил человек. Скажем, Петропавловск-Камчатский — абсолютный ужас с точки зрения архитектуры. Ни о какой эстетике, гармонии, комфорте говорить не приходится. Прекрасная Авачинская бухта, сопки на берегу Тихого океана, а рядом — убогие, облупившиеся пяти- и девятиэтажки, разбитые дороги, дымящие трубы котельных… В последние годы в ЖКХ стали наводить какой-то порядок, но диссонанс с окружающей красотой все же очень заметен. Исправить это практически нереально, проще снести город с лица земли и отстроить заново. Девяностые годы были, наверное, самыми тяжелыми для Камчатки. Тогда вся инфраструктура в стране хронически недофинансировалась, но сокращение госдотаций особенно больно било по отдаленным регионам. К тому же полуостров исторически держался на Вооруженных силах — пограничниках, летчиках, ракетчиках, подводниках, моряках из флотилии прикрытия… Форпост России на Дальнем Востоке всегда считался милитаризованным регионом, однако в те годы армия сидела на голодном пайке, и это негативно сказалось на экономике Камчатки. Значительную часть населения составляли военнослужащие, члены их семей и пенсионеры. Словом, те, кто активно не был вовлечен в рыночные отношения и зависел от денег из федерального бюджета. Помню, приезжал в Рыбачий, где стоит флотилия атомных подводных лодок, и видел брошенные дома с выбитыми стеклами. Работы не было, зарплаты тоже, люди снимались с насиженных мест и уезжали на материк… Сейчас ситуация иная. Камчатка ожила. Хотя, безусловно, все в нашей жизни относительно. Например, чтобы сделать это место привлекательным для туристов, надо сильно постараться. Базовая инфраструктура по-прежнему хромает на обе ноги. В Петропавловске очень плохой аэропорт, который не реконструировался на протяжении десятилетий. Нет нормального морского порта. В советское время ходили теплоходы во Владивосток, было активное пассажирское сообщение, потом все закрылось… С гостиницами по-прежнему беда. Стало существенно лучше, чем раньше, но условные сто тысяч туристов в год разместить все еще негде. Та же картина с общепитом. Кроме того, у людей должны быть и иные формы досуга помимо посещения Долины гейзеров. Хотя, допускаю, во мне говорит эгоизм камчадала: если толпы отдыхающих будут ежегодно прилетать на полуостров, от его уникальной природы с чистейшими реками, рыбой, непугаными медведями и нетоптаными цветочными полянами, боюсь, мало что останется. Может, все к лучшему. Рост туристического потока должен сопровождаться грамотными мерами по экологической защите, что в России получается редко. Важно сочетание государственного участия в проекте и правильной политики местного бизнеса, который пока придерживается краткосрочного и потребительского подхода к природным богатствам. Знаю многих камчатских бизнесменов, они не обидятся на мои слова. Нужны крупные вложения и направление прибыли не на собственное потребление, а на развитие инфраструктуры.

— Бывали в Долине гейзеров после землетрясения?

— Для тех, кто видел место раньше, зрелище грустное. Треть площади потеряна, нижняя часть долины превратилась в искусственное озеро. Не восстановлены дорожки, которые вели на другой берег реки Шумной, изменился весь облик, многие гейзеры утрачены безвозвратно… Конечно, приезжающие впервые будут в восторге и от увиденного, но бывалых туристов случившиеся перемены отнюдь не радуют. Я говорю жене и дочке: «Вам повезло, успели полюбоваться гейзерами до того, как их накрыло селем». Кстати, ВТБ24 сразу выделил деньги на исследование, чтобы решить: ищем способ искусственного сброса воды либо оставляем все как есть, положившись на природу. В итоге вулканологи рекомендовали не вмешиваться в естественные процессы, чтобы все отрегулировалось самостоятельно.

— Судя по вашим словам, Михаил Михайлович, геология с географией вам совсем не чужды, тем не менее по стопам родителей вы почему-то не пошли…

— В свое время у меня был серьезный разговор с отцом… Увы, он умер несколько месяцев назад, а последние двадцать лет работал вместе с мамой в морской геологии, изучал закрепленные за Россией участки шельфа, проводил геологоразведку дна Мирового океана. Так вот: незадолго до окончания мною школы отец высказал мнение о профессии экономиста. Он считал, она сродни бухгалтерской. Да и вообще — женское занятие. Папа убеждал: «Миша, тебе придется всю жизнь сидеть в нарукавниках со счетами или арифмометром. Ведь с тоски умрешь!» Отец пробовал работать в Москве в Министерстве геологии, но быстро заскучал и опять запросился на Камчатку. Конечно, родители рассчитывали, что и меня заинтересует более динамичное занятие, но лет с двенадцати я жил с бабушкой и располагал временем для взвешенного и осознанного выбора. Дальнейшее подтвердило правильность сделанного шага. Другой вопрос, что в институте, может, стоило больше сил тратить на тот же английский, а не на политэкономию, которая давалась легко. Но задним умом все сильны. Учился я хорошо, без видимых проблем, оставалось время на спорт, походы в театры, общение с однокурсниками. Не зря говорят, что студенчество — лучшая пора с точки зрения полноты жизни. В конце второго курса я женился, в двадцать один год стал молодым отцом, родилась дочь, появились семейные обязанности, но они не обременяли, а добавляли новых красок. После окончания «Плешки» я сразу поступил в аспирантуру Института экономики Академии наук СССР, а через полгода меня призвали в армию, направили в Мулинский гарнизон. Это в Горьковской области, ближайший город — Дзержинск. Место, прямо скажем, глухое, но именно там давно дислоцируются наши сухопутные силы. Надеюсь, не выдаю военного секрета…

— Под Мулино служил и ваш тезка Прохоров, нынешний владелец заводов-пароходов. Его, правда, под ружье поставили после первого курса. А вы теоретически могли отбояриться? Все-таки аспирант, молодой папа…

— Тогда по закону отсрочка полагалась тем, у кого двое детей. Но главное в другом. Я не собирался увиливать и совершенно не жалею, что провел в армии полтора года. Звучит банально, но для меня это была отличная жизненная школа.

— С дедовщиной не столкнулись?

— Было несколько благоприятных обстоятельств. Во-первых, к моменту призыва мне исполнилось двадцать два года, по возрасту я превосходил многих срочников. Во-вторых, наша часть считалась образцовой, за порядком в ней следили. Она называлась службой горючего, и ее задача заключалась в прокладке мобильных трубопроводов к районам боевых действий. После учебки мне присвоили звание сержанта и оставили в Мулино, хотя примерно две трети ребят уехали в Афганистан, откуда вернулись не все. Именно в армии я получил первый опыт управления крупным коллективом. В роте почти двести человек, у каждого свои характер, привычки, темперамент… Достаточно сказать, что была большая группа дагестанцев, но ничего, жили вполне мирно, без особых эксцессов. Да, конфликты периодически случались, тем не менее до массовых драк не доходило. Словом, не считаю те полтора года вычеркнутыми из жизни, хотя возвращаться в аспирантуру было непросто. Что скрывать? Служба не слишком стимулирует работу мозга, в этом смысле армия существенно отбросила меня назад, зато помогла понять другие нужные вещи. И еще вопрос, что важнее. В аспирантуре я учился вместе с Александром Починком и Алексеем Кудриным, институт возглавлял академик Леонид Абалкин, молодых ученых вели Сергей Толстиков, сегодня — исполнительный директор фонда поддержки отечественной кинематографии, и Ярослав Кузьминов, ныне ректор Высшей школы экономики. Через дорогу от нас на той же улице Красикова располагался ЦЭМИ Академии наук, где Станислав Шаталин, Николай Петраков, Евгений Ясин и их ученики занимались построением экономико-математических моделей. Тогда это были конкурирующие школы с разными взглядами на развитие нашей страны.

— Но потом ведь вы объединились на программе «500 дней»?

— Отчасти. Там трудился разношерстный коллектив, не только из академической среды… Еще во время учебы в аспирантуре вместе с другом и однокурсником Алексеем Михайловым я устроился на работу экспертом в планово-бюджетную комиссию Верховного Совета СССР. Мы получили доступ к проекту бюджета на 1990 год. Достаточно было двух-трех месяцев анализа, чтобы, обладая определенным уровнем теоретических знаний, понять: ситуация в стране близка к катастрофической. Разбалансированность экономики поражала, а главное — отсутствовал внятный план выхода из кризиса. Нас с Алексеем тогда шокировало, что никто из депутатов не сознает серьезности проблемы, люди обсуждали политические вопросы, а надо было спасать страну. Стремительно нарастал дисбаланс между денежной массой и товарами, накапливались иные противоречия… Примерно в те дни Михайлов рассказал мне, что познакомился с замечательным человеком по фамилии Явлинский. Григорий Алексеевич работал завотделом в комиссии Совмина СССР по экономической реформе. Мы с Лешей набросали основной контур, идеологию программы, получившей чуть позже название «400 дней доверия». Нужен был красивый, яркий образ, никто не обещал, что через неполных полтора года наступит счастье, речь шла о первоочередных, неотложных мерах. Через Михаила Бочарова, который был депутатом и союзного, и российского парламентов, документ утек в Верховный Совет РСФСР. В результате Горбачев и Ельцин договорились о совместной работе над программой «500 дней», это пришлось на период перемирия между ними. Явлинского пригласили зампредом правительства России, мы с Алексеем вошли в комиссию по экономической реформе в ранге, приравнивавшемся к уровню заместителя министра. Тогда удалось подготовить проекты законов по приватизации, макроэкономической стабилизации, акционированию, банкам… Известно, что из программы «500 дней» ничего толком не вышло. Объективно говоря, на это и шансов было мало. Ключевую роль сыграла политика. Горбачев не хотел рисковать и идти на радикальные преобразования, а Ельцин стремился к власти и не собирался таскать каштаны из огня для другого. Роль второго плана его категорически не устраивала.

— Поход в Думу в 93-м был для вас вынужденным шагом?

— Абсолютно осознанным. К тому моменту я уже более двух лет отработал в ЭПИцентре, занимаясь вместе с Григорием Явлинским и коллегами экономическими и политическими исследованиями. К слову, наш офис располагался на 27-м этаже книжки-высотки рядом с Белым домом, и кульминация противостояния Кремля и мятежного Верховного Совета проистекала, можно сказать, на наших глазах. Мы эвакуировались за несколько часов до штурма здания Макашовым и его сподручными… Тогда же, в октябре 93-го, возникла идея создать избирательный блок и идти на выборы в Госдуму. Явлинский колебался, что ему свойственно по жизни. В тот раз нам удалось убедить Григория Алексеевича в необходимости перехода из консультантов в активные участники политической жизни. Возникло «Яблоко». Агитируя за него, я исколесил весь Дальний Восток. В первую очередь Камчатку и Приморье. На выборах мы получили значительную поддержку избирателей в моем родном регионе — 10—12 процентов.

— Тогда у вас еще были хорошие отношения с Явлинским?

— Они и потом не портились.

— Ну как же? Через два года вы не попали в федеральный список «Яблока». Говорят, Григорий Алексеевич собственноручно вычеркнул вашу фамилию.

— Все, что ни делается, к лучшему. Я пошел по одномандатному округу на Камчатке и победил. Считаю, каждый депутат должен иметь свой округ. В 2005-м я ушел из Думы среди прочего и по той причине, что был изменен принцип формирования нижней палаты Федерального собрания. Партийные списки, на мой взгляд, ведут к уничтожению парламента как представительского органа власти. Теряется обратная связь с обществом. Полагаю, никто не станет спорить, что Госдуму образца девяностых годов не сравнить с той, которую имеем сейчас. И параллель не в пользу последней. Ныне это, по сути, филиал президентской администрации и правительства, штампующий законы на конвейере, что печально для страны в стратегическом плане. Надеюсь, тенденция будет повернута вспять.

— Это другая тема, Михаил Михайлович. Вы от вопроса о Явлинском не уходите.

— Собственно, тут и рассказывать не о чем. Не секрет, что моя независимая, самостоятельная позиция внутри «Яблока» вызывала некоторое неудовольствие Григория Алексеевича. Когда пошла дискуссия, кого включать в федеральный список, мною решили усилить дальневосточное направление. Я отнесся к этому спокойно. Снова поехал на Камчатку и победил, хотя и в непростой борьбе. Вошел во фракцию «Яблоко» и во второй раз возглавил думский Комитет по бюджету, налогам, банкам и финансам.

— Впервые на Минфин вас позвали в 96-м?

— Я принял лишь третье предложение Черномырдина, два предыдущих отклонил.

— В первый раз отказались из-за первого замминистра Вавилова, на увольнении которого настаивали?

— Да, это одна из причин.

— Чем же он так провинился перед вами?

— Как вы догадываетесь, я неплохо представлял реальную расстановку сил в министерстве, знал, в чьих руках находятся рычаги принятия решений, и роль Вавилова в этой конфигурации меня не устраивала. Точнее, дело не в самом Андрее, а в инструментах и методах, которые использовались в то время. Я и шел в министерство, чтобы сломать сложившуюся систему.

— Расшифруйте.

— Известно, что бюджетные деньги тогда хранились не в казначействе, как сегодня, а в коммерческих банках. Делалось все по не вполне понятным и прозрачным схемам. Скажу даже более определенно: применялись разного рода сомнительные манипуляции и махинации — казначейские налоговые освобождения, векселя, зачет вэбовок в части уплаты долга... Как финансист я считал эти схемы разрушительными для системы.

— Не думаю, что ваше желание навести порядок многих обрадовало.

— В тот момент выбирать уже не приходилось. Первый звонок азиатского кризиса прозвучал. В августе — сентябре 97-го, незадолго до прихода в министерство, вместе с коллегами по бюджетному комитету Думы я был в командировке в Гонконге, Сингапуре, Малайзии и видел, как стремительно обесцениваются валюты этих государств. Малайзийский премьер ввел тогда жесткие ограничения, чтобы остановить отток капитала из страны, и подвергся резкой критике со стороны МВФ. Но в итоге это оказалось правильной и здоровой мерой для Малайзии… Словом, было ясно, что спусковой крючок над мировой экономикой взведен. В России в октябре случилась сильная атака на рубль, курс которого, напомню, оставался фиксированным к доллару и мог колебаться лишь в пределах разрешенного коридора. Времени на раскачку не оставалось, я попросил у Черномырдина разрешение на формирование своей команды и получил согласие. Со мной в министерство пришли Татьяна Нестеренко, которая провела казначейскую реформу, а сейчас, слава богу, курирует в Минфине вопросы бюджета, Михаил Моторин, возглавивший налоговое направление, Евгений Бушмин, чуть позже сосредоточившийся на работе с регионами, плюс еще несколько ключевых специалистов. Но мой принцип такой: никогда не стремлюсь заменить команду целиком, как порой принято в госорганах и особенно в корпорациях. Считаю, надо работать с теми людьми, которые есть, давая им максимальный шанс реализоваться. Нужны точечные перестановки там, где заранее известно, что человек не тянет. И количество попыток у оставшихся тоже небезгранично. Если сотрудник повторяет ошибку, с ним нужно расставаться… Нам удалось создать дееспособную команду. Своей работой в Минфине я доволен. Жаль, времени не хватило, хотя ряд ключевых изменений и проектов было запущено именно в те полтора года. Удалось провести структурные изменения в министерстве, даже численность аппарата сократить на четверть. Да и кадровый состав говорит сам за себя: Кудрин, Касьянов, Христенко, Вьюгин, Голикова, Куделина, Златкис… Это все, как говорится, наши люди. Сборная Минфина образца 1997—1999 годов.

— А почему «Яблоко» исключило вас из своих рядов при назначении министром? Опять Григорий Алексеевич приревновал?

— Внутри партии существовали разные мнения, даже возникла дискуссия, правильно ли отсиживаться в окопах, вечно играя в оппозицию. Но Явлинский высказался жестко, мой вопрос рассматривался на фракции в Думе. Закончилось исключением. Конечно, это создавало мне дополнительные проблемы: трудно идти в правительство, когда не пользуешься поддержкой даже своей политической силы. Правда, после дефолта и девальвации 98-го года сложилась уникальная ситуация, когда кабинет Примакова опирался на полное доверие парламента. То правительство было наиболее легитимным среди всех предшественников в новейшей российской истории. А «Яблоко» с подачи Явлинского вновь голосовало против проекта бюджета, хотя мы и сделали его максимально сбалансированным.

— Весной 98-го Ельцин занялся любимыми рокировочками и отправил правительство Черномырдина в отставку. А вы остались…

— Все произошедшее стало для меня неожиданностью. Занятый бюджетом и реформой Минфина, я не слишком внимательно следил за политической интригой, физически не имел времени, чтобы участвовать в ней. Конечно, в какой-то момент стал догадываться, к чему идет дело, и все же уход Виктора Степановича застал меня врасплох.

— Вы, к слову, когда познакомились с Борисом Николаевичем?

— В 90-м, во время работы над программой «500 дней». Потом встречи тоже случались, хотя не скажу, что часто.

— Не опасались, что Ельцин отставит вас вместе с ЧВС?

— Понятно, что решение носило политический характер. Борис Николаевич отстранял в первую очередь Виктора Степановича, поэтому ключевые министры остались в правительстве.

— Как думаете, Кириенко понимал, что идет на расстрельную должность?

— Он слишком короткий срок отработал премьером, чтобы иметь возможность радикально повлиять на положение дел. Экономическая ситуация была объективно крайне тяжелой. Нефть стоила от девяти до двенадцати долларов за баррель, деньги в казне отсутствовали, приходилось на ходу принимать очень непростые решения.

— Значит, избежать дефолта вы никак не могли?

— Мы просчитывали все сценарии. Но тут важно не путать две вещи. Была проведена девальвация, «отвязка» от фиксированного валютного коридора, и отказ от части гособязательств. В случае, когда помощи МВФ оказывалось недостаточно, иного способа реструктуризации долгов не существовало. Нас упрекали, что такие жесткие меры нельзя проводить одновременно и девальвацию стоило сделать раньше. Да, мы предлагали осуществить ее еще осенью 97-го, но ни Кремль, ни Центробанк на это не пошли, что тоже объяснимо. Россия сидела сразу на двух иглах: поддержка МВФ, требовавшего сохранения фиксированного курса, и пирамида ГКО, куда вкладывали деньги инвесторы, по сути, финансировавшие госбюджет. В итоге дотянули до крайности. К августу 98-го, когда золотовалютные резервы составляли около двенадцати миллиардов долларов, развести дефолт и девальвацию было невозможно. Тогда, в 98-м, никто из нефтяников и в самых смелых мечтах не верил, что черное золото подорожает хотя бы до 25—30 долларов за бочку. В историческом же плане решение о девальвации принесло несомненную пользу отечественной экономике, создав возможности для развития ряда отраслей, что и привело к рывку ВВП в первой половине нулевых годов.

— Что вы испытали, услышав заявление Ельцина перед телекамерами, дескать, рубль не упадет? А через несколько дней он рухнул. Рубль, не Ельцин…

— Это была ситуация абсолютного конфуза. Первое лицо государства что-то обещает, а наутро его слова дезавуируют. Но, понимаете, Борис Николаевич плохо разбирался в деталях экономики. Он сказал, а потом к нему полетели Дубинин, Кириенко и Чубайс, попытались объяснить, почему решение неизбежно и должно быть принято.

— Ваше вхождение в кабинет Примакова опять подразумевалось автоматически?

— Нет, Евгений Максимович рассматривал разные кандидатуры. Я полагал, что меня вряд ли оставят. Но так получилось, что Кириенко и Дубинина, премьера и главу ЦБ, отправили в отставку сразу, во власти из действующих экономических фигур я остался один, а работы в переходный период было невпроворот. Примаков продолжал поиски, звал Александра Жукова. Тот отказался, не захотев становиться моим сменщиком. Большого количества добровольцев не наблюдалось. Минфин не самое сладкое место. Особенно в то время. В итоге Евгений Максимович решил ничего не менять, позволив мне самому разбираться в возникшей после августа ситуации.

— Александр Шохин рассказывал, что не пошел к Примакову на пост вице-премьера из-за того, что с ним не согласовали вашу кандидатуру.

— Думаю, это одна из удобных форм для объяснений своего отказа. Александр Николаевич — опытный аппаратчик, он стремился усилить позиции в правительстве и взять контроль над Минфином и казной. Но мы ведь давно друг друга знаем, и Шохин отдавал себе отчет, что я никогда не стану техническим исполнителем... Впрочем, это касается не только наших личных взаимоотношений, настоящий министр финансов не может быть зависимой фигурой от промежуточных звеньев и подчиняется напрямую лишь первому лицу в правительстве или стране.

— Все обернулось бумерангом весной 99-го, когда вас назначили вице-премьером в кабинете Степашина, выдернув при этом кресло главы Минфина и усадив в него Касьянова…

— Там было все предельно прозрачно. При очередной смене правительства я не собирался покидать министерство в силу множества незавершенных дел и подготовки бюджета. Мне позвонил Степашин и сказал: так и так, формируется новый кабинет, предлагаю тебе пост вице-премьера. Я ответил: прекрасно, но с сохранением за мной Минфина. Сергей Вадимович подтвердил, что условия принимаются. Наша договоренность стала достоянием гласности, и вдруг через пару дней решение меняется: я могу быть первым вице-премьером, но без министерства. Конечно, в такой ситуации мне пришлось отказаться.

— Потом вы два срока опять заседали депутатом-одномандатником в Госдуме, пока в 2005-м Костин не позвал вас в ВТБ24. А вскоре и новый кризис грянул…

— Прививки 98-го года хватило ровно на десять лет, все это время в мозгу представителей российской элиты — не только экономической, но и политической — жило понимание, что надо откладывать на черный день, что нельзя допускать слишком больших расходных обязательств, ведущих к дефициту бюджета, что пренебрежение законами макроэкономики чревато. Потом урок стал забываться, и расходы государства вновь чрезмерно возросли. Тут и тряхнуло по второму кругу…

Что же касается моего ухода из парламента, тут вот какая штука. Я привык в жизни все делать по максимуму. Вне зависимости от занятия — работа ли это, спорт, путешествия или рыбалка. Все должно быть правильно подготовлено и настроено на лучший результат. В какой-то момент я понял бессмысленность дальнейшего пребывания в депутатском кресле. Влияние Думы на структурные преобразования в стране последовательно снижалось, а значит, нахождение в здании на Охотном Ряду теряло всякий смысл. Там не осталось настоящего дела. Я давно думал о банковском секторе, и уход в эту сферу выглядел вполне естественно, да и предложение Костина показалось мне очень интересным.

— Как оно прозвучало?

— Мы давно знакомы, не раз обсуждали переход Андрея Леонидовича из ВЭБа в ВТБ. Я участвовал в подготовке в Думе закона о передаче ЦБ росзагранбанков в ведение ВТБ, это было важное решение. А потом совпали два события. Первое: ВТБ принял решение о создании розничного банка, поскольку его доля на рынке кредитования населения составляла менее процента. И второе: летом 2004-го завалился Гута-банк, Игнатьев попросил Костина за миллион рублей выкупить его у акционеров, а ЦБ предоставил ВТБ трехлетний депозит в размере семисот миллионов долларов, чтобы заткнуть дыру в балансе «Гуты». В результате Костин и предложил мне возглавить ВТБ24. Понимая специфику назначения, я попросил его получить согласие президента страны. Добро было дано, и я перешел в банк, предварительно сдав депутатский мандат.

— Ваша жизнь сильно поменялась с приходом в ВТБ24?

— И да, и нет. Сейчас стало полегче, а в первые три года жизнь была очень напряженная, почти как в Минфине или в самом начале в Госдуме. Стартап всегда протекает непросто. Я сразу коллег предупреждал: нам надо за два года построить банк, потом будет кризис. То, что он случится, для меня было совершенно ясно, вопрос стоял лишь в сроках. Судьба отвела нам три года — с лета 2005-го по осень 2008-го, и мы успели запустить основные механизмы, хотя до сих пор отлаживаем многие процессы. Тем не менее базу заложили: команда, позиции на рынке, продукты, услуги, инфраструктура… Первую пятилетнюю стратегию мы выполнили за четыре года с точки зрения объемов и результата. Ставилась задача открыть пятьсот — опять это число! — отделений ВТБ24 по стране, взять десять процентов рынка кредитования и выйти на второе место среди ритейловых банков вслед за «Сбером». Мы справились. Кризис нам даже помог. Говорю об этом совершенно откровенно. Когда ситуация качнулась, физические и юридические лица стали массово переходить из других банков к нам. В отличие от многих мы не прекращали кредитование, у нас ни в одном месяце не было оттока вкладов.

— Значит, кризисы вам в радость?

— Надо уметь их правильно использовать. Даже кризис среднего возраста.

— Вам и это удалось?

— Я его не заметил. Не до того было.

— А финансовый рынок когда опять начнет колбасить, по-вашему?

— Знаете, кризиса в масштабах 1998 или 2008 годов не будет. Мы часто спорим с коллегами на эту тему. Убежден, что, скажем, распада еврозоны не произойдет. Это исторически невозможно. Не могу поверить, что лидеры Старого Света сделают такую глупость. Они будут защищать единую валюту. По сути, это важный этап интеграции Евросоюза, и откат назад способен привести к катастрофическим последствиям. На это никто не пойдет. Все остальное не кризис, не обвал, а медленный процесс снижения темпов роста мировой экономики, усугубления проблем в отдельных отраслях промышленности. Это печально, но не трагично. Вялотекущая стагнация.

— Болото, словом.

— Лучше так, чем с бурными потрясениями и непредсказуемыми последствиями. По крайней мере, я от скуки не страдаю. Если чувствую нехватку адреналина в крови, всегда могу на футбол сходить. Мяч погонять, на других посмотреть.

— Ну да, вы же страстный фанат ЦСКА.

— Это с детства. Отец в свое время привел на стадион на Песчаной улице, потом я уже туда ходил с Наталией, будущей супругой... Даже когда команда вылетела в первую лигу, болел за нее, старался прийти на игры. Я знаком с Гинером, президентом клуба. Если время позволяет, выбираюсь на выездные матчи ЦСКА в еврокубках, хожу на домашние топовые встречи. Был на игре армейцев с «Арсеналом» в Лондоне, не пропускаю финалы Лиги чемпионов с 2005 года, последние несколько лет жену с дочкой беру с собой. Правда, ЦСКА пока дальше четвертьфинала не пробивался… Сам тоже люблю побегать по полю, хотя получается редко. Но в 2002 году летал с командой Госдумы в Японию, во время чемпионата мира мы провели в Токио товарищеский матч с местными парламентариями. Летом вот был с семьей на Олимпиаде в Лондоне. Дочке повезло увидеть финал мужского волейбольного турнира, когда наши в пятисетовом матче победили бразильцев. А мы с женой параллельно смотрели бронзовую игру российских баскетболистов. Тоже получили удовольствие. Еще были на художественной и спортивной гимнастике, легкой атлетике, финале по синхронному плаванию. Наташа когда-то имела первый разряд по спортивной гимнастике и по-прежнему к ней неравнодушна…

— Вы в юности ослушались родителей, а дочь, кажется, пошла по вашим стопам?

— Да, Аня занимается инвестиционным банкингом, работает в Лондоне.

— На хобби время находите, Михаил Михайлович? Прежде значки собирали.

— В коллекции старых гербов российских городов фактически уже комплект. Тематика понятна: любовь к истории, географии, наглядное представление о родной стране. Периодически появляются новые экземпляры, но не слишком часто.

— Сколько у вас всего значков?

— Несколько тысяч. Точное число не назову.

— А еще банкир!

— Так вы же сами говорите: хобби. Занятие вне рабочего времени. Могу позволить себе и округлить…

Андрей Ванденко

Досье

Михаил Михайлович Задорнов

Родился 4 мая 1963 года в Москве в семье геологов. Детские годы провел с родителями в Камчатской области. В 1980 году окончил среднюю школу № 875 в Москве с золотой медалью. В 1984 году — Московский институт народного хозяйства им. Г. В. Плеханова (с красным дипломом). В 1988 году — аспирантуру Института экономики АН СССР, защитив в 1989 году кандидатскую диссертацию на тему «Эффективность инвестиций в обновлении основного капитала промышленных предприятий».

В 1985—1986 годах прерывал обучение на срочную службу в армии.

Работал научным сотрудником в Институте экономики АН СССР, экспертом Верховного Совета СССР, член комиссии по экономической реформе Совета министров РСФСР. Один из авторов экономической программы «500 дней».

В 1991—1993 годах — ведущий научный сотрудник, член совета Центра экономических и политических исследований (ЭПИцентр), возглавляемого Григорием Явлинским.

Депутат Государственной думы четырех созывов.

С ноября 1997 года по май 1999 года — министр финансов России (в правительствах Виктора Черномырдина, Сергея Кириенко, Евгения Примакова).

С июля 2005 года — президент-председатель правления ВТБ24.

Женат, имеет дочь.

Россия > Финансы, банки > itogi.ru, 5 ноября 2012 > № 693670 Михаил Задорнов

Правительство Афганистана увеличило финансирование обучения афганских студентов за рубежом с 10 до 15 млн. долларов, сообщают официальные источники.Два года назад правительство Афганистана решило ввести специальную статью расходов в бюджете на финансирование обучения студентов за рубежом. Исходно правительство выделило на подготовку студентов в зарубежных учебных заведениях 5 млн. долларов. В прошлом году эта сумма была увеличена до 10 млн. долларов, передаёт информационное агентство «Бахтар».

Пресс-секретарь президента ИРА Аймал Файзи сообщил на недавней пресс-конференции, что совет министров принял решение увеличить эту сумму до 15 млн. долларов. Благодаря этому получить качественное образование смогут больше афганских студентов.

Официальный представитель министерства высшего образования ИРА Азим Нур Бахш отметил, что это важное решение, поскольку многим министерствам и другим правительственным учреждениям Афганистана не хватает квалифицированных специалистов.

С начала программа 550 афганских студентов получили образование в вузах Индии, Турции, Малайзии и других стран, а ещё 50 человек готовятся отправиться за границу в ближайшее время, чтобы изучать инженерное дело, журналистику, психологию и юриспруденцию.

Известный производитель бытовой электроники Panasonic закрывает завод в промышленной зоне Триангле в Жатце, который специализировался на изготовлении LCD панелей для телевизоров. Без работы останутся 615 человек.

Это весьма серьёзная проблема для всего Устецкого края, где уровень безработицы самый высокий в Чехии (13,2%). На учёте в отделах труда состоят около 57 тысяч человек. На заводе Panasonic работали жители Лоунска (уровень безработицы — 13,2%), Хомутовска (13,9%) и Мостецка (15,8%).

Компания решила закрыть производства «по стратегическим причинам». Она планирует заниматься производством малоформатных панелей. Завод по производству телевизоров в Малайзии также будет закрыт.

С 23 по 25 октября 2012 года в соответствии с Планом мероприятий Организации Черноморского Экономического Сотрудничества на II полугодие 2012 года в Одессе на Морском вокзале состоялся Международный Черноморский транспортный форум 2012, который включает 14-ю международную выставку по транспорту и логистике "ТрансУкраина 2012", 10-ю международную выставку по судоходству, судостроению и развитию портов "Одесса 2012", международную выставку по железнодорожному транспорту "ТрансРэйл Украина 2012", специализированную выставку "Коммерческий и муниципальный транспорт 2012" и международную конференцию по транспорту и логистике. Организатором данных мероприятий выступила компания "МедиаКомпас Украина".

Форум прошел под патронажем Министерства инфраструктуры Украины. Эти мероприятия также поддерживали: Представительство Евросоюза в Украине, Дунайская комиссия, Министерство транспорта и коммуникаций республики Беларусь, Министерство экономики и устойчивого развития Грузии, Министерство транспорта и дорожной инфраструктуры республики Молдова, Одесская областная государственная администрация, Одесский городской совет, Ассоциация портов Черного и Азовского морей (BASPA), Международная ассоциация судовладельцев Черноморского бассейна (BINSA), Черноморская региональная ассоциация судостроителей и судоремонтников (BRASS), Ассоциация судостроителей Украины "Укрсудпром", Ассоциация украинских портов "УкрПорт", Европейский союз транспортников Украины.

Как известно, экономическим локомотивом государства являются грузовые перевозки - это одна из причин, по которой в 2012 году на Международном Черноморском транспортном форуме большое внимание уделялось грузовым перевозкам. В своем приветственном слове к гостям и участникам Форума Первый заместитель министра инфраструктуры Украины К. Ефименко отметил: "... наша держава обладает мощной транспортной инфраструктурой, и одна из приоритетных задач по ее развитию и использованию - расширение транзитного потенциала. Форум не только дает возможность транспортникам решить целую серию собственных задач, достигнуть поставленных бизнес-целей, получить позитивный опыт в предоставлении транспортных услуг, но и открывает перед нашим государством перспективы транспортного сотрудничества с ведущими зарубежными компаниями, способствует ознакомлению с возможностями современнейшего транспортного оборудования, логистических технологий и систем, которыми славятся отечественные и зарубежные предприятия".

Проведение транспортных выставок в Одессе не случайно. С самого момента основания города экономика и социальная сфера Одессы были непосредственно связаны с работой порта и развитием транспортных коммуникаций. Как отметил Мэр Одессы А. Костусев: "Черноморский транспортный форум давно зарекомендовал себя как конструктивное и содержательное мероприятие для диалога представителей ведущих компаний по актуальным вопросам развития транспортной сферы. Он стал статусной площадкой не только для экспозиции возможностей участников, но прежде всего для обсуждения ключевых проблем, тенденций развития отрасли и инновационных решений. И, конечно, форум играет большое значение в интеграции Украины в глобальный рынок транспортных услуг и содействует развитию международного сотрудничества на транспорте".

В этом году в выставках Форума приняли участие более 130 компаний из 12 стран мира, среди участников выставки Министерство транспорта и коммуникаций республики Беларусь, Беларусская железная дорога, ЗАО "Торговый дом "КОМТЕК" (представители CUMMINS), ОАО "Электромеханика" (Россия), ОАО "МТЗ Трансмаш" (Россия), ООО "Шоттель" (Германия), Eliche Radice (Италия), ООО "Компания c иностранными инвестициями "Цеппелин-Украина", ПАО "Харьковский канатный завод" (Украина), ООО "УМС Марин" (Украина), ООО "Тритмент" (Россия), ООО "Транс-Сервис-КТТ", ГЕА Вестфалия Сепаратор Груп ГмбХ (Германия), ГУ "Госгидрография" (Украина), CMP Chugoku Marine Paints (Великобритания), Volvo Penta (Украина), АО "TINES" (Польша), ОАО "Волжский дизель имени Маминых" (Россия) и многие другие.

Турецкая морская отрасль была представлена 18 компаниями (SoyTeknik Endьstriyel Malzemeleri San.Tic. A.Ş., Alis Aluminyum Is Dog. San. Tic. Ltd. Sti., Altanlar Safety Marine and Shipchandling Service Trade Co.Ltd., Balden Denİzcİlİk San ve Tİc.Ltd.Sti, Cantas Denizcilik Yangin Guv.Sis.San.Tic.Ltd.Şti, Delmar Safety, Delta Gemi Donatim ltd. Sti., Ensar Gemy ve Yan San. Ltd Sti, Guven Grab, Inebolu Tersanecİlİk, İstanbul Ship Supply, Ozkan Demir Celik Sanayi A.S., Palamar Rope, Tuna Gemi, Yapas Chain, Yigit Marina, Yılmaz Denizcilik Nak. ve Gemi San. Tic.Ltd.Sti., Elta Ship), которые представили новые проекты в судостроении, свои услуги в судовом снабжении и в грузоперевозках на морском транспорте, а также новинки спасательного оборудования для судов.

Особым внимание посетителей пользовался стенд Marine System and Technology, на котором были представлены компании ООО "ДМТ Украина", AEGIR- Marine B.V., EagleBurgmann Germany GmbH & Co. KG, J.P. Sauer & Sohn Maschinenbau GmbH, MACOR Marine GmbH, Zollner Signal GmbH.

По мнению участников Форума в 2012 году выставку посетило рекордное количество посетителей за период с 2008 года. Этому результату способствовала насыщенная деловая программа Форума.

В рамках Форума прошли 15-я Международная конференция по транспорту и логистике "Транзитный потенциал Украины. Эффективная инфраструктура и логистика на транспорте в странах Юго-Восточной Европы", международная конференция "Морское и речное судоходство. Вопросы экономического взаимодействия, функционирования и развития"

При содействии правительства Нидерландов состоялась Украино-Голландская торговая миссия "Морское и речное судоходство", в работе которой приняли участие 15 компаний, ищущих партнеров в Украине.

Компания АСКОН КР провела свой семинар "Технологии АСКОН для решения задач конструкторско-технологической подготовки производства и промышленно-гражданского строительства".

Представители Евросоюза в Украине провели Круглый стол "Транспортная стратегия Украины до 2020 года", на котором освещались программы ЕС в Украине в сфере транспорта.

В рамках выставки "ТрансУкраина 2012" состоялось выездное заседание комитета по механизации, технологии и информатике (КМТИ) Ассоциации портов Украины "УКРПОРТ", в котором приняли участие представители украинских портов и обсуждались вопросы подготовки специалистов в области портового перегрузочного оборудования, перспективы развития отечественного краностроения, тенденции в монтаже портового перегрузочного оборудования.

В рамках Международного Черноморского транспортного форума и конференции прошел Круглый стол "Закон о морских портах как событие года в портовой отрасли", организатором которого выступила Юридическая фирма "АНК" (генеральный юридический партнер конференции).

Международный Черноморский транспортный форум проходил в ассоциации с выставкой и конференцией "The 1st Black Sea Ports & Shipping", организаторами которой являлись Transport Event Management LTD (Малайзия).

В рамках Форума состоялась церемония награждения победителей Национального транспортного рейтинга "ЧЕЛОВЕК ГОДА НА ТРАНСПОРТЕ". В номинации принимали участие десятки компаний, была проанализирована работа транспортного и морского сектора за 2011 и первую половину 2012 года. В работе экспертной группы принимали участие 38 экспертов - представителей всех отраслей транспорта. С их помощью были выбраны для номинирования компании лучшие из лучших в вагоностроении, локомотивостроении, машиностроении, экспедировании грузов, контейнерных перевозках.

ООО "Нибулон" в лице Вадатурского А. А. была предложена экспертами в номинации "ЛУЧШЕЕ ПРЕДПРИЯТИЕ УКРАИНЫ" за вклад в развитие украинского флота. Компания построила на николаевском заводе "WadanyardsOkean" в 2011 году два полнокомплектных буксира-толкача каждый длиной 37,2 метра, шириной 11,12 метров с осадка - 2,54 м и мощностью 2560 лошадиных сил.

Нужно отметить, что г-н Вадатурский победил также в номинации "СТРОИТЕЛЬСТВО ГИДРОТЕХНИЧЕСКИХ СООРУЖЕНИЙ". Усилиями компании были построены следующие причальные гидротехнические сооружения:- на зерновом терминале в г. Новая Одесса Николаевской области причальная стенка длиной 144 метра, длина берегоукреплений составила 155 метров; - на зерновом терминале в г. Кременчуг Полтавской области причальная стенка длиной 245 метра, длина берегоукреплений составила 195 метров.

За высокое качество гидротехнического строительства водных путей и гидротехнических сооружений в номинацию "СТРОИТЕЛЬСТВО ГИДРОТЕХНИЧЕСКИХ СООРУЖЕНИЙ" была также номинирована компания ООО "Мёбиус Констракшн Юкрейн"- украинское представительство крупной немецкой компании Moebius В октябре 2012 года компания совместно с "Черноморинвестгруп" выиграли тендер на проведение дноуглубительных работ в одесском морском порту в рамках создания контейнерного терминала на Карантинном молу.

За активное продвижение портовой реформы, инициирование роста объемов трансшипмента и принятия закона "О контейнерных перевозках в Украине" в номинации "ПОРТЫ" был отмечен Ю.Ю. Васьков - начальник ГП "Одесский морской торговый порт"

Еще два порта - Евпаторийский и Мариупольский были отмечены в данной номинации. ГП "Евпаторийский морской торговый порт" в лице начальника И.И. Кутафина получил награду за вклад в развитие интермодальных перевозок, а также за самый высокий годовой темп роста грузооборота. Евпаторийскому порту в 2011 году удалось нарастить грузооборот более чем на 45 % к показателям 2010 года.

ООО ‘К' LINE (УКРАИНА) в лице А.В. Нефедова получило награду за профессионализм в номинации "КОНТЕЙНЕРНЫЕ ПЕРЕВОЗКИ". Создание компании ""К" ЛАЙН" (Украина), являющейся собственным офисом японской судоходной компании ""К" ЛАЙН" ("Кавасаки Кисен Каиша Лтд.") в Украине, явилось логическим продолжением активности принципала в регионе Черного моря. Наряду с развитием контейнерного сервиса компании, а также в связи с возникновением и резким ростом грузопотока легковых автомобилей был проработан и открыт линейный сервис судами-автомобилевозами в порт Ильичевск.

Павлюченко С.Н. - Глава наблюдательного совета ОАО "Тепловозоремонтный завод" г. Полтава получил награду в номинации "ЛОКОМОТИВОСТРОЕНИЕ" за содействие развитию технический принципов обновления локомотивного подвижного состава, весомый взнос в создание и практическую реализацию на мощностях ОАО "Тепловозоремонтный завод" г. Полтава проектов глубокой модернизации тепловозов для железных дорог пространства 1520.

А в номинации "ВАГОНОСТРОЕНИЕ" за особый вклад в строительство полувагонов и за увеличение выпуска грузового подвижного состава был награжден ГП "Стрыйский вагоноремонтний завод" в лице директора А.Д. Алексеенко.

За значительный объем работ по модернизации и электрификации участков путей был награжден Н.И. Луханин - начальник ГП "Одесская железная дорога".

А в номинации "ТРАНСПОРТНЫЕ СМИ" был отмечен В.А. Сычев - главный редактор издательства "Подвижной состав" за особый вклад в развитие железнодорожной отрасли Украины, связанный с освещением в прессе новых тенденций в локомотиво- и вагоностроении.

ОАО "Торговый дом "КОМТЭК" в лице директора Ю.А. Дидка был номинирован в номинации "МАШИНОСТРОЕНИЕ" за активное продвижение новой техники отечественной и мировых производителей. В этом году было продано более 2000 двигателей Сummins, введен в эксплуатацию первый в Украине газо-поршневой двигатель Сummins. Готовится к пуску газо-поршневые двигатели на газопроводе Украина-Россия.

За весомый вклад в развитие отрасли судостроения и судоремонта, а также подготовку кадров для отрасли С.С. Рыжков- ректор Национального университета кораблестроения им. Адмирала Макарова был отмечен сразу в двух номинациях - "ТРАНСПОРТНАЯ НАУКА И ОБРАЗОВАНИЕ В УКРАИНЕ" и "СУДОСТРОЕНИЕ И СУДОРЕМОНТ".

Еще два учебных заведения Украины получили награду в номинации "ТРАНСПОРТНАЯ НАУКА И ОБРАЗОВАНИЕ В УКРАИНЕ" - это Одесская национальная морская академия в лице ее ректора Миюсова М.В. И Морской институт Украины в лице В.Г. Торского.По результатам выставки:

85 % участников либо заключили, либо находятся в стадии заключения новых контрактов как следствие прямого участия в выставке по транспорту и логистике;92 % опрошенных в целом охарактеризовали выставку как "очень успешную" или "успешную", обеспечивающую достаточное количество деловых контактов;95 % участников выставки оценили уровень организации как "очень хороший" или "хороший";80 % экспонентов уже подали заявку на участие либо с уверенностью заявляют об участии в выставках ТрансУкраина 2013 и Одесса 2014.

По итогам прошедшей выставки практически все экспоненты заявили, что они едва ли могут назвать иной способ заявить о себе на украинском рынке транспортных перевозок, обменяться опытом с партнерами и наладить новые деловые связи.

Поэтому для многих транспортных компаний Международный Черноморский транспортный форум - это главное событие на транспорте и в транспортной индустрии, которое нельзя пропустить!

С января по сентябрь 2012 года на Филиппинах побывали 17,7 тыс. туристов из России, что на 41% больше результатов того же периода прошлого года. В целом страна приняла 3,1 млн. гостей из-за рубежа, что всего лишь на 9% больше, чем год назад.

Помимо России, положительную динамику показали все основные для туризма Филиппин рынки. Несмотря на то, что доля россиян в общем объеме туристов остается небольшой – другим странам далеко до рекордных результатов России по приросту турпотока.

Так, за указанный период в страну приехало на 9,6% больше граждан Кореи (753 тыс.), на 4% - граждан США (485 тысяч), на 8,5% - граждан Японии (311 тысяч). На 14% вырос турпоток из Китая (196 тысяч человек), на 25% - из Тайваня (171 тысяча). Хороший результат показали также Австралия, Сингапур, Гонконг и Великобритания, сообщает портал Travel.ru.

С начала 2012 года страна реализует новую программу развития туризма. Продвижение отдыха в этой стране ведется со слоганом "Будь счастливей с Филиппинами" (It's more fun in the Philippines). Программа направлена на то, чтобы подчеркнуть неповторимые особенности страны, продемонстрировать радушие и душевное тепло местных жителей. Стабильно высокий рост туристического потока показывает, что акция проходит успешно и приносит свои плоды.

Отметим, что несмотря на оптимистичные цифры, Филиппины далеко не на первом месте среди азиатских стран по популярности среди туристов. Так, гораздо больше гостей из-за рубежа приезжает в Малайзию, Тайланд и Индонезию.

Гонконг стал городом Азии номер один в рейтинге Globe Shopper City, который измеряет, насколько привлекательными являются различные мест мира с точки зрения привлечения туристов в магазины.

В исследовании, проведенном Economist Intelligence Unit и компанией Global Blue, специализирующейся на шопинг-туризме, Гонконг стал первым торговым городом в регионе.

Общая оценка 68,5 из 100 стала самой высокой по сравнению с 25 другими городами в регионе, куда туристы приезжают большей частью за покупками.

Согласно данным совета по туризму Гонконга, в 2011 году город посетило более 42 млн. приезжих со всего мира. И одним из ключевых объектов притяжения для них является именно шопинг в Гонконге.

По словам одной женщины-туристки, «это рай для покупок, это точно. Здесь можно найти абсолютно все».

Как говорится в пресс-релизе исследования, в Гонконге много больших и удобных торговых центров и бутиков интернациональных, китайских и местных брендов. Кроме того, как сказал Сумана Раджаретнам (Sumana Rajarethnam), старший аналитик Economist Intelligence Unit, здесь самый длинный сезон распродаж по сравнению с любым другим городом в рейтинге – почти 22 недели в году.

Гонконг также занял высокие места в категориях удобства, безопасности и климата.

Все по той же статистике совета по туризму, только за первую половину 2012 года гости города, приехавшие на пару дней с целью обойти магазины Гонконга, потратили за время своего пребывания более 6 млрд. USD.

Другим самым популярным для покупок местом также считаются знаменитые рынки Гонконга под открытым небом. А вот что касается доступного по цене жилья для туристов, в этом плане город значительно отстает от многих других участников рейтинга. При средней заполняемости отелей в 80% Гонконг оценивается как третий по трудности получения свободного номера город. Исследование лишний раз показало, что в Гонконге самые дорогие отели в Азии, и даже очень средний номер в двухзвездной гостинице стоит примерно 90 USD.

На второе место вышел Куала-Лумпур с результатом 65,1.

Шанхай и Пекин заняли третье и четвертое место соответственно, даже опередив занявший пятую позицию Сингапур. Выйти на высокие позиции двум крупнейшим городам Китая позволили такие показатели, как наличие доступных отелей, большое количество культурных достопримечательностей, а также растущий спрос со стороны китайских туристов, путешествующих внутри страны.

С оружием

Как Вашингтон не утрачивал позиций на рынке вооружений

Резюме: США – вероятно, самый политизированный и даже идеологизированный экспортер вооружений. Внешнеполитические и идеологические предрассудки и опасения утечки передовых технологий не дают американским компаниям раздавить конкурентов на мировом рынке.

Статья Джонатана Каверли и Этана Кэпштейна «Как Вашингтон утратил монополию в продажах оружия» представляет собой в высшей степени интересный взгляд академических ученых из США на процессы, происходящие на рынке вооружений. Рассуждая главным образом об изменении американской позиции на этом рынке и утверждая, что в нулевые годы Соединенные Штаты утратили монопольное положение, достигнутое в 1990-х гг., авторы затрагивают и более фундаментальные вопросы. Первый – об общей эволюции конфигурации игроков на этом рынке. Второй – уже по сути теоретический – о базовых факторах, как политических, так и экономических, определяющих эту эволюцию. Основной причиной утраты позиции на рынке авторы считают ориентацию американского ВПК на производство слишком сложных дорогих высокотехнологичных вооружений, которые начинают проигрывать более простым и доступным по цене системам европейского, российского, израильского или даже южнокорейского производства.

Девяностые годы: а была ли монополия США?

Можно согласиться, что начало 1990-х гг. действительно было периодом, когда позиции Соединенных Штатов на рынке оружия по сравнению с 1980-ми гг. заметно усилились. Это стало следствием резкого сокращения с 1992 г. российских поставок, а также ухода с рынка игроков второго эшелона, которые в предыдущем десятилетии нарастили военный экспорт благодаря гигантскому спросу, порожденному ирано-иракской войной. На фоне падения советского/российского, китайского и бразильского экспорта, а также некоторого снижения европейских поставок сами США увеличили продажи вооружений в арабские монархии Персидского залива после войны с Ираком 1991 года.

Вообще мировые трансферты вооружений достигли максимальных объемов в 1987–1988 гг. в апогее ирано-иракской войны и многочисленных внутренних конфликтов в развивающихся странах (Афганистане, Анголе, Эфиопии, Кампучии и Никарагуа), где прозападные и прокитайские партизанские движения противостояли ориентированным на СССР правительствам. В начале 1990-х гг. Москва прекратила безвозмездные или сверхльготные поставки квазимарксистским режимам в третьем мире. Крах «мировой социалистической системы» и роспуск Организации Варшавского договора привели также к прекращению продаж бывшим союзникам в Центральной и Восточной Европе. Кроме того, советский и ранний российский военный экспорт пострадал из-за ухода с рынка попавших под санкции ООН Ирака и Ливии, то есть как раз тех стран, которые вообще придавали советским оружейным поставкам хоть какую-то коммерческую составляющую. Смена советской политической парадигмы экспорта на российскую коммерческую привела также к кратковременному параличу в российско-индийских военно-технических связях. В результате действия всех этих факторов российский экспорт в 1994 г. упал до своего исторического минимума, составив всего 1,7 млрд долларов.

Окончание ирано-иракской войны, которая генерировала ежегодный многомиллиардный спрос на вооружения, нанесло сильный удар по экспортерам оружия второго эшелона, особенно по Китаю и Бразилии. Пострадали также европейские производители. КНР в 1994 г. переходит из разряда чистых экспортеров вооружений в категорию нетто-импортеров. Бразилия вообще уходит с рынка, ее оборонная промышленность практически прекращает существование.

На этом фоне США после победоносного окончания первой войны в Заливе получили крупные саудовские, эмиратские и кувейтские военные заказы, которые отчасти должны были повысить боеспособность армий заливных монархий, но главным образом стали формой благодарности Вашингтону за спасение от Саддама. Таким образом, победив в холодной войне, разгромив Ирак и избежав крупных потерь из-за прекращения ирано-иракской войны, Соединенные Штаты действительно на короткий срок резко усилили позиции на рынке вооружений. Однако это абсолютное доминирование (даже в тот период отнюдь не монополия) продолжалось не все десятилетие, как утверждают американские авторы, а всего лишь три-четыре года.

Уже в 1994 г. начинается восстановление российских позиций на рынке, причем на новых деполитизированных коммерческих началах. Подписывается исторический контракт стоимостью 650 млн долларов на поставку в Малайзию 18 истребителей МиГ-29N, исполняются первые крупные китайские контракты, прежде всего на истребители Су-27СК/УБК, восстанавливается сотрудничество с Индией и Вьетнамом, продолжаются поставки бронетехники и подводных лодок по контрактам, заключенным еще в советское время с Ираном. Россия получает свою долю благодарности от аравийских монархов – ОАЭ и Кувейт закупают крупные партии боевых машин пехоты БМП-3 и реактивных систем залпового огня «Смерч». В середине – второй половине 1990-х гг. отлично сработал специфический российский маркетинговый инструмент – поставки вооружений и военной техники в счет погашения советских долгов. Благодаря этому удалось продвинуть истребители МиГ-29 в Венгрию, танки Т-80У и БМП-3 в Южную Корею, зенитные системы «Бук-М1» в Финляндию. В 1996 г. из 3,6 млрд долларов совокупного российского военного экспорта поставки в счет погашения долга составили 800 млн, или 22%.

Еще более активно наращивают присутствие на рынке Франция и Израиль. Париж получает крупные военно-морские и авиационные контракты на Тайване, саудиты покупают французские фрегаты, а ОАЭ – большую партию новейших танков Leclerc, масштабные поставки идут в Пакистан. Израиль почти одномоментно становится заметным игроком на рынке, активно продавая в КНР и Турцию электронные системы, беспилотные летательные аппараты и решения в области модернизации.

Резюмируем: скачок относительной доли США, которая действительно могла достигать на максимуме 60% мировых трансфертов, наблюдался в очень короткий период примерно с 1990 по 1994–1995 гг. и был девиацией, связанной с одновременным действием трех факторов – победой в холодной войне, победой в первой войне в Заливе и последствиями прекращения ирано-иракского конфликта. Уже к середине 1990-х гг. рынок стал возвращаться в более сбалансированное состояние, когда наряду с Соединенными Штатами крупными экспортерами оставались Великобритания и Франция, начала возвращаться на свои позиции Россия, а Израиль приступил к феноменальному восхождению.

Нулевые годы: а была ли потеря рынков?

Не так однозначно и просто выглядит и динамика американских позиций в нулевые годы. Возможно (хотя далеко не гарантированно), доля США на рынке снизилась, однако не до 30%. Вероятнее всего, она колебалась между 40 и 50%. При этом имеются лишь единичные случаи, когда Соединенные Штаты теряли бы позиции на рынке или проигрывали в прямой конкуренции, почти все эти эпизоды упомянуты авторами. В Юго-Восточной Азии это авиационные закупки Малайзии (которая продолжила приобретение российской авиатехники, заключив контракт на 18 Су-30МКМ, но отказавшись от ожидавшегося заказа на F-18F Super Hornet) и Индонезия, которая в комплектовании своих ВВС начала переориентацию на Россию и Южную Корею. Чехия и Венгрия предпочли американским машинам сверхлегкие и относительно дешевые шведские Gripen. Бразилия в тендере на закупку перспективных истребителей формально выбрала Rafale, но до сих пор не подписала контракт. Возможно, кое-что можно отнести к американским потерям в больших бразильских военно-морских контрактах 2008 г., которые также достались французам. И, конечно, знаменитый индийский тендер MMRCA на закупку 126 средних многоцелевых истребителей, где победу также одержали французы.

При этом США сохраняют прочные позиции на колоссальном рынке монархий Персидского залива. Саудовские закупки британских Typhoon или заказ ОАЭ Mirage 2000-9 (и возможное продолжение эмиратских авиационных приобретений во Франции, на сей раз Rafale) потерями назвать никак нельзя. Это воспроизводство уже сложившейся структуры источников вооружений консервативных арабских нефтяных режимов, допускающих ограниченную диверсификацию, но сохраняющих доминирование Соединенных Штатов, которые единственные в состоянии гарантировать выживание этих режимов. Резервируя часть пирога за Парижем и Лондоном, саудовские и эмиратские шейхи все равно основные деньги тратят на закупку американских F-15SA, F-16 block 60 и систем ПВО.

Boeing нанес унизительное поражение Dassault Aviation на критически важных тендерах в Южной Корее и Сингапуре, военно-воздушные силы этих стран предпочли сырым французским Rafale заслуженные американские истребители F-15. США безраздельно господствуют в Японии и Австралии. Самый большой и единственный растущий в Восточной Европе польский рынок также ориентирован на американские системы. Да, чехи и венгры арендовали в общей сложности 28 шведских Gripen, но поляки купили 48 F-16. Наконец, в нулевые годы американцы вошли на новый для себя индийский рынок, продав здесь всего за пять лет военно-транспортных и базовых патрульных самолетов, а также боевых вертолетов на сумму до 10 млрд долларов.

Фактор low cost систем

Главной причиной потери предполагаемой (но недоказанной) монополии США на оружейном рынке авторы считают уход американских компаний в нишу разработки и производства очень дорогих высокотехнологичных систем вооружений, которые начинают проигрывать более простым и дешевым образцам. Однако из всех приведенных выше примеров неудач лишь единичные можно объяснить действием этого экономического по сути фактора. Как нетрудно заметить, открытые тендеры на авиационные системы в Индии и Бразилии Соединенные Штаты проиграли французам. Но французские Rafale гораздо дороже любых американских истребителей четвертого поколения – будь то тяжелые F-15 и F-18 Super Hornet или средние F-16. Вообще если есть экспортер, который действительно страдает от отсутствия предложений в нише low cost, так это именно Франция. По всей видимости, как раз это обстоятельство и стало причиной относительно низких французских продаж после окончания поставок легких Mirage 2000-5/9 и демонтажа сборочной линии этих относительно дешевых (по французским, конечно, меркам) машин.

Индийские ВВС, которые, кстати, примерно до 2007–2008 гг. отдавали предпочтение именно США, не приняли американское предложение в рамках тендера MMRCA, по всей видимости, по причине неудовлетворенности предложенным уровнем трансферта технологий. Бразильский выбор объясняется наличием устоявшихся промышленных и коррупционных связей с Dassault и опять-таки готовностью французов передать права на лицензионное производство Rafale на Embraer.

Все другие примеры предполагаемых американских неудач – от китайского доминирования на пакистанском рынке до российских успехов в Малайзии и Индонезии – также объясняются политическими, технологическими или промышленными факторами, но только не ценой американских предложений. Стоимость не была определяющим фактором и в таиландском решении купить Gripen: за три года до этого выбора предыдущее тайское правительство почти подписало контракт на закупку более дорогих, особенно в эксплуатации, тяжелых российских Су-30. Так что в тайском выборе решающее значение имеют любые другие, но только не ценовые мотивы.

Получается, что чуть ли не единственным случаем, когда цена сыграла решающую роль, был чешско-венгерский (и не упомянутый авторами швейцарский) выбор в пользу маленького шведского истребителя. Характерная особенность всех трех случаев – требования боевой эффективности закупаемой системы не были приоритетными, потребность в передаче технологий со стороны Чехии и Венгрии отсутствует (швейцарская ситуация более сложная, там предполагается софинансирование покупателем создания новой, более тяжелой версии Gripen NG). При наличии военных, политических, промышленных или технологических мотивов ценовой фактор уходит на второй-третий план. Именно поэтому Индия и Бразилия, которые стремятся создать национальную военную авиационную промышленность, выбрали более дорогие французские самолеты. Именно поэтому небогатая Уганда, которой угрожает вовлечение в конфликты между Северным и Южным Суданом или в Демократической Республике Конго, закупает сложный и недешевый в эксплуатации Су-30МК2.

Кстати, вообще неверно считать, что у США отсутствуют предложения в low cost сегменте. Американские вооруженные силы сохраняют огромные запасы всех видов оружия и военной техники, которые находятся в очень хорошем состоянии и могут поставляться покупателям немедленно или после недорогой модернизации и по весьма приемлемой стоимости. На любое дешевое и простое предложение конкурентов Соединенные Штаты в состоянии ответить продвижением не менее дешевого, но вполне приличного технологического уровня вооружения и техники с баз хранения. Ни в ценовом, ни в технологическом отношении конкурировать с американцами почти невозможно, и в этом смысле Вашингтон действительно мог бы добиться монополии.

Тогда почему же этого не происходит? Главные ограничители американской экспансии на рынке вооружений – это очень жесткое законодательство в отношении трансферта технологий и склонность к постоянному введению санкций и эмбарго. Первое затрудняет продвижение американской техники в государства с растущими национальными оборонными индустриями, например, в Индию или Бразилию. Второе заставляет диверсифицировать источники вооружений государства, имеющие амбиции проведения относительно независимой внешней и оборонной политики – Малайзию, Индонезию или Алжир, например. И, само собой разумеется, исключает возможность поставок в государства-изгои – от Сирии до Северной Кореи. США – это, вероятно, самый политизированный и даже идеологизированный экспортер вооружений. И не потеря позиций на рынке вооружений ограничивает возможности Вашингтона влиять на политику других государств. Все ровно наоборот – внешнеполитические и идеологические предрассудки и опасения утечки передовых технологий не дают американским компаниям раздавить своих конкурентов на мировом рынке. Например, Пентагон препятствует кораблестроительной промышленности строить неатомные подводные лодки из-за опасения, что созданные в интересах экспортных заказчиков и поставленные за рубеж дизельные субмарины будут содержать технологии, используемые на атомных подводных кораблях. В результате растущий перспективный рынок неатомных субмарин оказался разделен между Россией, Германией и Францией, а в прошлом году на нем впервые появилась и Южная Корея.

Типы рынков вооружений

Таким образом, на рынке вооружений действует сложный комплекс переменных. Это чаще всего политические, промышленные, технологические, военные соображения и лишь чуть ли не в последнюю очередь почему-то привлекший к себе все внимание американских коллег ценовой фактор. Важную роль играет сложившаяся традиция отношений импортера и экспортера, коррупционные связи и маркетинговая эффективность. При этом в политике импортеров, как правило, присутствуют сразу несколько из перечисленных мотиваций, однако чаще всего явно доминируют лишь одна-две. При наличии такого явно выраженного доминирования одной мотивации однозначно определяется и тип рынка вооружений. Сложная и динамическая комбинация мотиваций дает промежуточный тип. В целом, как нам представляется, можно выделить следующие модели поведения покупателей на рынке вооружений:

В коррупционной модели при решении о приобретении ВВТ доминируют не рациональные общегосударственные или общенациональные интересы, а корпоративная или личная финансовая заинтересованность высокопоставленных представителей государства-импортера. Данная модель наиболее ярко выражена в странах мусульманского культурного ареала и в Латинской Америке. Кроме того, ощутимое влияние этого типа мотивации наблюдается также в Индии и странах Восточной и Юго-Восточной Азии.

В рамках зависимой модели вооружения и военная техника выступают как своеобразный промежуточный товар, призванный замаскировать истинный предмет торговли. Под видом ВВТ де-факто закупаются гарантии безопасности страны-производителя. Данная модель наиболее характерна для капиталоизбыточных стран, которые в силу демографических и культурных особенностей не в состоянии самостоятельно обеспечить внешнюю военную безопасность. Наиболее яркими примерами являются нефтедобывающие монархии Персидского залива. Соответственно, для успешного продвижения на такой рынок особое значение приобретает военно-политический вес страны-экспортера, а также достоверность ее военно-политических гарантий.

Политическая модель. Принятие решения об импорте того или иного вида ВВТ обусловлено политической ориентацией страны-покупателя. Закупая ВВТ, импортер демонстрирует свои политические и цивилизационные предпочтения, которые могут быть прозападными (ЦВЕ), антиамериканскими (Венесуэла) или подчеркнуто плюралистическими (Малайзия, Индонезия).

Блокадная модель. Как известно, целый ряд государств, армии которых испытывают острую потребность в обновлении или модернизации парка вооружений и военной техники, находятся в ситуации юридической или фактической блокады. К числу таких стран относились в свое время саддамовский Ирак и Ливийская Джамахирия. Элементы блокады в отношении поставок современных конвенциональных ВВТ присутствуют также в случае с Сирией и Ираном. Особое место занимает Тайвань, импортную модель которого следует относить скорее к зависимой, но в которой все же отчетливо присутствуют и признаки блокадного типа.

Промышленно-технологическая модель предполагает приоритет доступа к передовым военным и общепромышленным технологиям. Соответственно, ключевую роль начинают играть готовность экспортера к передаче технологий, продаже лицензий и реализации офсетных программ. Наиболее яркими примерами этого типа импортеров являются сейчас КНР, Бразилия, Индия. В последнее время к этой модели быстро эволюционируют также Южная Корея и Турция.

Наконец, собственно военная модель импорта вооружений предполагает приоритет боевых качеств закупаемых систем. В экстремальных случаях, когда импортер находится в состоянии вооруженного конфликта или существует высокая вероятность его возникновения, особое значение приобретает быстрота поставки и способность военного персонала быстро освоить закупаемое вооружение.

Перспективы

Рассуждая далее в рамках предложенной мотивационной модели рынков вооружений, нетрудно заметить, что Соединенные Штаты имеют наиболее прочные позиции на части политических и зависимых рынков. К первым прежде всего относятся государства англосаксонского цивилизационно-культурного поля, некоторые европейские союзники США и Япония. Эталонными примерами американских клиентов с зависимой мотивацией остаются аравийские нефтяные монархии, прежде всего, конечно, Саудовская Аравия. Сильны позиции и в странах, где приоритетом является обеспечение военной безопасности: американское вооружение эффективно, испытано в боях, тактика его применения отработана самыми мощными на планете вооруженными силами. Поэтому Индия предпочла проверенные ударные вертолеты Apache сырым российским Ми-28NE, по той же причине на Вашингтон ориентированы Израиль и Южная Корея, хотя эти два рынка также имеют признаки политической и даже зависимой мотивации. Нет оснований полагать, что в будущем конкурентоспособность Соединенных Штатов на указанных типах рынков снизится.

А вот государствам, для которых приоритетом является создание собственной промышленности, придется из-за американских ограничений развивать отношения прежде всего с Европой, особенно с Францией. Сейчас это наиболее заметно в случае с Бразилией, в некоторой степени в Индии. Но далее можно ожидать активизации европейского вектора таких ориентированных сегодня преимущественно на США стран, как Южная Корея или Сингапур. В общем можно предполагать, что структура покупателей американских вооружений останется в целом прежней, изменения возможны главным образом в случае политической переориентации стран (например, краха саудовского королевского дома).

Динамика российских рынков выглядит менее привлекательно. Бум продаж в нулевые годы обеспечивался за счет мощного китайского и индийского спроса, при этом обе страны решали главным образом задачи развития национальной промышленной и технологической базы. На сегодня в КНР эта задача в некоторой степени решена, а Индия повышает планку технологических требований, которые все чаще уже не могут удовлетворяться российской промышленностью. Это не значит, что в ближайшие годы индийский и даже китайский спрос на российские системы и технологии совсем исчезнет, но объемы торговли, особенно с Пекином, уже никогда не повторят тех эпических значений, которые были достигнуты в нулевые годы. Можно предположить, что промышленно-технологическая модель сотрудничества будет развиваться в отношениях с такими растущими странами, как Вьетнам и Индонезия (впрочем, для Индонезии приоритетным партнером уже стала Южная Корея), но понятно, что эти государства не компенсируют падение китайских и индийских закупок.

Другой большой группой российских клиентов, обеспечивших диверсификацию российского оборонного экспорта в минувшем десятилетии, стали государства, проводящие независимую или антизападную внешнюю и оборонную политику. Антизападная политическая мотивация при закупках присутствует у Венесуэлы и Ирана (до введения эмбарго на поставки оружия). В значительной степени политически мотивированными были и сирийские приобретения, хотя сирийская модель содержит также военные и блокадные мотивы. Вьетнам, Алжир, Малайзия и Индонезия относятся к странам с независимой внешней и оборонной политикой.

«Антизападные» рынки один за другим закрываются в результате введения международных эмбарго или политической переориентации соответствующих стран. Оставшиеся (как Венесуэла) отличаются высочайшими политическими рисками и экономической нестабильностью. Алжирский рынок близок к насыщению, а индонезийский и малайзийский открыты для конкуренции, и в последнее время успех россиянам здесь не сопутствует. В прошлом году, например, Россия проиграла южнокорейцам тендер на поставку Джакарте двух подводных лодок. Стабильным и предсказуемым в этом кластере остается только Вьетнам, который в ближайшие пять-семь лет останется ориентированным преимущественно на закупки российских вооружений. Таким образом, можно прогнозировать, что Россия, вероятно, будет терять свои позиции в пользу европейцев (прежде всего французов) и израильтян, оставаясь при этом одним из ключевых игроков на рынке.

К.В. Макиенко – заместитель директора Центра анализа стратегий и технологий.

США > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 28 октября 2012 > № 735517 Константин Макиенко

Без оружия

Как Вашингтон утратил монополию в военно-технической сфере

Джонатан Каверли – доцент Северо-Западного университета.

Этан Кэпштейн – профессор Техасского университета в Остине, приглашенный профессор Джорджтаунского университета и старший научный сотрудник Центра новой американской безопасности.

Резюме: Создание небольшого количества супероружия, не имеющего аналогов, которое хотят иметь лишь немногие страны и которое подрывает военный бюджет государства, – это не большая стратегия, это политика, лишенная стратегии вообще.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 5, 2012 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

В последние 20 лет Соединенные Штаты пользовались бесспорным конкурентным преимуществом в производстве и экспорте современного обычного вооружения. Распад СССР и Организации Варшавского договора привел к резкому сокращению военных расходов России и уменьшению оружейных поставок Москвы региональным союзникам. В то же время глобализация способствовала процветанию крупных фирм, позволив американским оборонным подрядчикам получать прибыль благодаря своим мощностям и большим заказам от вооруженных сил разных стран. Формула была проста: производя различные виды доступного, но современного вооружения, Пентагон и его подрядчики могли превзойти любого соперника. На кону стояло доминирование в мировой торговле оружием и связанные с этим экономические и геополитические выгоды, которые США не хотели терять.

Но преимущество постепенно утрачивается. В 1990-е гг. Соединенные Штаты контролировали 60% мирового рынка в этой сфере. Сегодня – лишь около 30%. Сосредоточившись на передовых технологиях и разработке невероятно дорогих оборонных систем, Вашингтон дал иностранным конкурентам возможность выйти на рынок с практичным предложением по доступной цене. Вследствие этого Россия постепенно восстановила свои позиции, а ряд других государств, в том числе Китай, Израиль и Южная Корея, превращаются в важных поставщиков.

Ни в одной программе не было такого количества ошибок, угрожающих американской оборонной промышленности, как в проекте ударного истребителя F-35, который, как признают сейчас даже его самые оптимистичные сторонники, стал катастрофой по закупкам. В конце холодной войны эксперты рассуждали об F-35 как о самолете, который изменит мировой рынок. Он предназначался для замены трех американских истребителей, и его планировалось длительное время производить дома. Это, в свою очередь, позволило бы реализовывать F-35 за границей по относительно низкой цене, поскольку затраты на разработку амортизировались бы за длительный период производства. Как говорили тогда, единственное, что оставалось бы иностранным производителям, – это выбросить планы создания собственного вооружения, провести переоснащение и стать частью глобальной цепи поставок F-35.

Однако после 11 сентября 2001 г. ограничения военных расходов были сняты, а стоимость F-35 резко подскочила, и он превратился в одну из печально известных «золотых» американских систем вооружения. Различные военные подразделения США настаивали на дополнительных технических характеристиках F-35, который стал финансовой «черной дырой». Процесс оборонных закупок настолько сложен, что дать оценку стоимости чрезвычайно трудно, но даже по самым оптимистичным расчетам F-35 обойдется на 75% дороже, чем предполагалось в 2001 году. Сегодня на программу приходится 38% закупочного бюджета Пентагона, включающего все нынешние системы вооружений. Шок от цены заставил многих покупателей, в том числе ключевых союзников – Австралию, Италию и Великобританию, – отложить или сократить заказы.

F-35 – отнюдь не уникальный случай. По данным Главного контрольного управления США, половина программ материально-технического оснащения Пентагона выходит за рамки своего бюджета. Утрачиваемые Соединенными Штатами позиции в мировой торговле оружием – не просто еще один удар по уже ослабевшей внутренней экономике (в аэрокосмической промышленности страны заняты более 600 тыс. человек). В прошлом способность вооружать союзников позволяла Вашингтону укреплять мощь своих друзей и при этом получать деньги. Утратив лидирующие позиции на мировом рынке вооружений, Соединенные Штаты лишились важного инструмента внешней политики.

Проклятие монополиста

После войны в Персидском заливе (1991 г.) потребителям во всем мире было очевидно, что американское оружие – лучшее на рынке. А учитывая, что США тратили на военные исследования и разработки больше, чем весь остальной мир, неудивительно, что американские фирмы могли похвастаться такими возможностями, как технология «стелс», которые не мог предложить никто другой.

Но поскольку американский военный бюджет был раздут после 2001 г., когда Вашингтон начал «войну против терроризма», оборонные компании и Пентагон перестали обращать внимание на цену вооружений. Конгресс открыл кошелек, внутренний спрос на высокотехнологичное вооружение возрос, а финансовые ограничения на приобретение новинок сняты. Имея в распоряжении огромный объем средств, индустрия предвкушала золотую эру продаж. Включились и инвесторы. После 11 сентября акции крупных оборонных подрядчиков резко выросли в цене.

Сегодня обычные вооружения, такие как самолеты и ракеты, требуют использования последних инженерных достижений. Поскольку затраты на разработку возрастают до астрономических значений, стоимость единицы может быть снижена только за счет наращивания производства. Поэтому экспорт становится жизненно важным – каждая дополнительная продажа уменьшает стоимость единицы вооружения. Объем заказов Пентагона существенно превышает закупки министерств обороны России или европейских стран, а потому американские оружейные программы имеют довольно длительный срок жизни, даже если единственным покупателем остаются собственные вооруженные силы. Уже благодаря этому фактору стоимость единицы американского оружия должна быть относительно ниже.

Однако в последние 10 лет Соединенные Штаты, уверившись, что у покупателей просто нет других альтернатив, стали жертвой «проклятия монополиста». Поскольку Вашингтон дал карт-бланш Пентагону, который вел войну в Афганистане и Ираке, представителям военных структур не приходило в голову, что большинство стран может обойтись без усовершенствованных истребителей «стелс» и новейших боевых кораблей. Как правило, вполне достаточно менее масштабных технологий. Таким образом, рост цен на американскую продукцию вынудил иностранных потребителей обращаться к другим поставщикам. В январе 2011 г., например, вместо заказа у американских фирм Lockheed Martin и Boeing Индия решила потратить 11 млрд долларов на истребители Rafale французской компании Dassault Aviation. Это стало первой продажей Rafale за рубеж, и благодаря сделке самолет неожиданно приобрел конкурентоспособность в мире.

Разумеется, некоторые покупатели по-прежнему в состоянии платить за первоклассное американское оружие. Страны Персидского залива сохраняют свои заказы благодаря высоким ценам на нефть и нестабильной обстановке в регионе. К примеру, в 2010 г. Конгресс США одобрил рассчитанную на 10 лет 60-миллиардную сделку с Саудовской Аравией, которая включает приобретение самых передовых истребителей в мире. Но даже саудовцы стремятся диверсифицировать базу своих поставщиков, приобретая истребители Eurofighter у Великобритании и собираясь закупать вертолеты у России. Нужно отметить, что таких покупателей, как страны Персидского залива, немного и их пример становится менее значимым, так как стратегический фокус Вашингтона смещается в сторону Азии.

Новая гонка вооружений

Если бы сокращение американской доли рынка являлось чисто экономической проблемой, можно было бы не обращать на это особого внимания, полагая, что оборонная отрасль, которая имеет обязательства перед своими акционерами, рано или поздно будет вынуждена реформировать бизнес-стратегию и урезать расходы. Но в отличие от других секторов, торговля оружием имеет геополитическую составляющую, особенно учитывая экспортный бум в Азии на фоне общего экономического роста.

Если Вашингтон заключает сделку по продаже вооружения, страна-партнер вряд ли будет использовать его против интересов Соединенных Штатов, поскольку это ставило бы под угрозу сам доступ к этому оружию. Таким образом, чем больше оружия продает Вашингтон, тем в большей степени он контролирует решения в сфере безопасности, принимаемые за рубежом. Иными словами, используя свою мощь на рынке, американцы могут добиваться важных внешнеполитических целей. Так, в 2005 г. Вашингтон приостановил доступ Израиля к программе F-35, чтобы заставить его прекратить продажу комплектующих для беспилотников Китаю. Похожую тактику США использовали, чтобы не допустить поставки бразильских и испанских самолетов Венесуэле.

Со смещением интересов Вашингтона в сторону Азии продажи оружия дали ему возможность оснастить своих тихоокеанских союзников и одновременно держать в изоляции Пекин. Это можно делать напрямую, например, когда Соединенные Штаты используют доступ на свой внутренний рынок вооружений, чтобы заставить страны Евросоюза придерживаться эмбарго на поставки оружия Китаю, введенного еще в 1989 г. после событий на площади Тяньаньмэнь. Но есть и непрямые способы. Используя свое конкурентное преимущество, чтобы уменьшить экспортный рынок России, США могут сделать основного поставщика оружия Китаю менее привлекательным.

В последние годы Россия добилась значительных успехов в странах Азии. Такие компании, как «Сухой», крупный российский производитель самолетов, понимают, что не могут существовать, полагаясь только на внутренние заказы. В последние 10 лет компания успешно продавала относительно недорогие истребители Индонезии и Малайзии. Активизировались и европейские производители. С 1990 г. компании Европы разработали по меньшей мере два новых истребителя в дополнение к французскому Rafale. Швеция поставила свой однодвигательный Gripen Венгрии и Таиланду; истребитель Eurofighter, который собирают на четырех сборочных линиях в Европе, что весьма неэффективно, тем не менее был продан Австрии и Саудовской Аравии.

Тем временем признаки того, что Соединенные Штаты теряют позиции в сфере вооружений, стали заметны и в Азии. Крупнейшим поставщиком оружия Пакистану сегодня является Китай, Сингапур покупает французские корабли, а Филиппины впервые в истории ищут неамериканских продавцов самолетов. Этим странам не очень нужно новейшее высокотехнологичное вооружение, их интересует оружие среднего уровня, которое они могут себе позволить. Вашингтон, разумеется, не продает оружие Китаю или России, а Индия делает лишь ограниченные закупки. Южная Корея, давний союзник США, создала собственную быстрорастущую военную промышленность и производит, к примеру, дизельные подлодки, которые экспортируются в Индонезию. Если Вашингтон хочет сохранить лидирующую роль в Азии, необходимо восстановить утраченные позиции на рынке вооружений.

Все эти изменения могут оказать дестабилизирующее воздействие. В то время как Соединенные Штаты рискуют утратить роль основного поставщика вооружений в регионе, количество производителей будет только расти, поскольку у небольших стран, выходящих на рынок, нет иного выбора, кроме как ориентироваться на экспорт, чтобы выжить и постепенно расширять бизнес. Им необходимо производить как можно больше. Американские компании, напротив, могут позволить себе быть более избирательными в подходе к экспорту благодаря огромным объемам внутреннего рынка. Вашингтон может ограничить поставки, сократив объем новейшего вооружения в мире. С точки зрения безопасности и стабильности это выигрышно.

Проще, но лучше

Но есть и хорошие новости: многие конкурентные преимущества американской оборонной промышленности – масштабы экономики, бюджеты разработок, которые по-прежнему превышают расходы всего остального мира, и доказанное качество продукции – сохранятся и в обозримом будущем. Вашингтон может и должен использовать эти качества, чтобы доминировать в глобальной сети военной продукции, при этом Европу и другие государства среднего уровня следует включить в эту систему, российский экспорт оставить за ее пределами, а оборонные возможности Китая – держать под контролем.

Каждая администрация призывает реформировать процесс закупок Пентагона, но результат не оправдывает надежд. Вместо борьбы за полную трансформацию политикам стоит сделать своей целью изменения с высокой степенью отдачи. Белый дом (при поддержке Конгресса) должен заставить Минобороны и его поставщиков заняться тем, что они не были склонны делать в прошлом: под жестким гражданским контролем работать над более простым и рентабельным оружием для глобального рынка вместо разработки и производства излишне сложного вооружения для домашнего использования.

Увеличение военных расходов не поможет. Сроки серийного производства вооружения в США уже давно превышают конкурентный период, а опыт последнего десятилетия позволяет предположить, что любые достижения эффективности, связанные с крупными закупками, превращаются лишь в высокие доходы оборонных компаний и все более фантастическое оружие для Пентагона. Секрет не в том, чтобы потратить больше денег, а в том, чтобы потратить их наиболее разумно.

Парадоксально, но, чтобы увеличить долю зарубежного рынка, Вашингтон должен быть готов закупать некоторое количество оружия за границей. Угроза импортировать продукцию иностранных конкурентов вынудила бы американских производителей контролировать затраты и повысила бы их конкурентоспособность в мире. Важно понимать, что как только Соединенные Штаты решат покупать оружие за границей, размер заказа гарантирует, что Вашингтон немедленно станет самым важным клиентом. Чтобы обеспечивать американское влияние, оружие необязательно должно быть американского производства. Кроме того, другие государства будут охотнее покупать у Вашингтона, зная, что их собственная продукция имеет возможность попасть на огромный рынок США.

Возьмем тендер по закупке невысокотехнологичных винтовых самолетов для контртеррористических операций афганских ВВС, недавно проведенный Пентагоном. Американские ВВС отказались от первоначального решения приобрести A-29 Super Tucano бразильской компании Embraer – самолет, проверенный в боевых действиях и используемый ВВС еще шести стран, который должны были практически полностью собирать в Америке, – после протестов базирующейся в Арканзасе компании Hawker Beechcraft, аналогичный самолет которой находится в стадии разработки. Вероятным результатом станет увеличение расходов, задержки, несоразмерность цены продукта и его миссии, повышение шансов «Талибана» на победу и охлаждение отношений с Бразилией, одной из быстрорастущих мировых держав и крупного импортера обычных вооружений.

В процессе перехода от дорогих систем вооружения американская оборонная промышленность не должна забывать, что простое – не значит примитивное. Оружие должно быть доступным по цене, эффективным и привлекательным для мирового рынка. Помимо увеличения экспорта, более простая продукция имеет еще одно преимущество: ее легче производить. Меньше вероятность задержки поставок из-за неготовности технологий или необходимости пересмотреть нормы технического обслуживания. Но самое главное – программы попроще уменьшат информационное преимущество оборонной отрасли и Пентагона и сделают гражданский контроль более продуктивным.

В конечном итоге именно гражданские руководители, а не представители вооруженных сил и оборонной промышленности должны определять, какое оружие будет разрабатываться, и нести за это ответственность, поскольку такие решения могут иметь серьезные стратегические последствия. Нынешний подход – создание небольшого количества супероружия, не имеющего аналогов, которое хотят иметь лишь немногие страны и которое подрывает военный бюджет государства, – это не большая стратегия, это политика, лишенная стратегии вообще. Сейчас Америка разрабатывает настолько передовое вооружение, что оно, вероятно, будет устрашать противника, не позволяя применить собственное оружие в приступе гнева. Вместо этого нужно сосредоточиться на том, чтобы препятствовать созданию значительной части иностранного оружия.

США > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 28 октября 2012 > № 735516 Этан Кэпштейн, Джонатан Каверл

Южноафриканский ренессанс

Как ЮАР выходит на глобальную арену

Резюме: Кейптаун исходит из того, что перемещение центра силы мирового развития открывает перед страной уникальную возможность резко увеличить свой вес на международной арене, став не только региональной державой, но и государством, способным воздействовать на глобальный порядок.

Люди, даже в самой Африке, редко отдают себе отчет в том, насколько она велика. Площадь континента – 30 млн кв. км, что больше территорий США, Западной Европы, Индии, Китая и Аргентины вместе взятых. Там живет около миллиарда человек, и взрывной рост населения продолжается.

Долгое время наука отказывалась признать существование отдельной африканской цивилизации. Вместе с тем трудно не заметить, что Африку южнее Сахары, при всей ее расово-этнической пестроте, объединяет не только общая судьба, но и множество совпадающих культурных признаков. Первым на это обратил внимание Фернан Бродель. Еще более смело и отчетливо высказался Самьюэл Хантингтон: «По всей Африке пока сильно самоопределение в соответствии с племенной идентичностью, но среди африканцев быстро возрастает чувство общей идентичности, и, по-видимому, Африка южнее Сахары может стать отдельной цивилизацией».

В качестве претендентов на роль стержневых государств этой цивилизации Хантингтон называл Нигерию и Южную Африку, отдавая явное предпочтение второй. Он перечисляет достижения ЮАР: мирный переход от апартеида, промышленный потенциал, высокий уровень экономического развития по сравнению с другими африканскими странами, военная мощь, природные ресурсы и система политического управления с участием белых и чернокожих. «Все это делает Южно-Африканскую Республику явным лидером Южной Африки, вероятным лидером англоязычной Африки и возможным лидером всей Африки ниже Сахары», – делает вывод Хантингтон. Полтора десятилетия, прошедшие после выхода в свет «Столкновения цивилизаций», подтверждают эту мысль.

В апреле 2011 г. – с присоединением Южной Африки – БРИК превратился в БРИКС. У России, равно как и у Бразилии, Индии и Китая, появился новый партнер и союзник. Но много ли мы знаем о нем, кроме нескольких историй, почерпнутых из авантюрных романов Луи Буссенара, или того, что в ЮАР состоялся чемпионат мира по футболу 2010 года?

Лидер африканской экономики: сильные и слабые стороны

Современная ЮАР все более открыто позиционирует себя как континентального лидера. И имеет на то основания. У страны самая крупная и развитая экономика в Африке. Объем ВВП в 2010 г. достиг 354 млрд долларов. Государственные расходы составляют 31,5% от ВВП. Темпы роста относительно низки по меркам крупных развивающихся экономик. При президенте Табо Мбеки ВНП в 1995–2005 гг. рос на 3,5% в год, а в последующие два года – на 4,5%. Ежегодно создавалось около 300 тыс. новых рабочих мест в легальном секторе экономики и еще около 200 тыс. – в «сером». Экономический кризис замедлил рост: в 2008 г. – 3,7%, в 2009-м – 1,8%, в 2010-м – 3%, в 2011 г. – примерно 3,5%.

Своим опережающим развитием ЮАР во многом обязана природным ресурсам. Разведанные запасы оцениваются в 2,5 трлн долларов, и хватит их больше чем на столетие. Для разработки стратегического сырья учреждена Государственная добывающая компания. Больше 30% экспорта приходится на горнодобывающую промышленность, в которой занято 2,9% экономически активного населения. Активно добываются марганец, металлы платиновой группы, золото, хромиты, алюминоглюкаты, ванадий, цирконий. На территории страны сосредоточены крупные запасы алмазов (все еще не растраченные), асбеста, никеля, свинца, урана, угля. В стоимостном выражении главный экспортный продукт – платина. Основные статьи импорта – нефть, продовольствие, продукция химической промышленности. Высокие цены на сырье подняли в посткризисные годы добывающую промышленность, как и всю экономику. Южная Африка на 39-м месте в рейтинге журнала Forbes по удобству ведения бизнеса (Россия – на 86-м), хотя в ЮАР установлен относительно высокий подоходный налог (до 40% в зависимости от уровня дохода). Непрестанные слухи о возможной национализации предприятий отрасли и усилении ее регулирования государством притормаживают поступление новых инвестиций. Торговый баланс сводится с небольшим дефицитом.

Страна электрифицирована на 81% – ощутимый прогресс по сравнению с 2000 г., когда этот показатель составлял 63%. Растет туризм, в 2010 г. ЮАР посетили 7,3 млн туристов, на миллион больше, чем годом раньше. Страна обеспечивает свои внутренние продовольственные потребности, является одним из ведущих экспортеров сельхозпродукции. Доля сельского хозяйства составляет 35–40% всего экспорта. Успехи этого сектора далеко не в последнюю очередь объясняются тем, что крупные фермерские хозяйства остались во владении семей африканеров, занятых земледелием на протяжении многих поколений, в отличие, скажем, от соседней Зимбабве, где белые землю потеряли, что имело следствием голод. Считается, что белые владеют 80% сельскохозяйственных угодий, но эта цифра не учитывает территорию бывших бантустанов, где большая часть земли находится в «традиционном пользовании» общин и ведении вождей. Конституция подтвердила принцип частной собственности, в том числе и на землю. При этом правительство поставило цель к 2014 г. перераспределить в пользу чернокожего населения 30% товарных ферм, что заставляет оппозицию говорить об угрозе «зимбабвизации» Южной Африки.

Уровень жизни по африканским меркам весьма высок. По доходу на душу населения, рассчитанному по паритету покупательной способности, ЮАР занимает 78-е место на планете (Россия – 53-е), согласно методике МВФ, и 65-е – согласно подсчетам Всемирного банка. Более высокий средний уровень жизни в Африке был зафиксирован только на курортном острове Маврикий и – до недавнего времени – в дореволюционной Ливии. Страна урбанизирована: 61% – жители городов. 93% населения в 2010 г. пользовались мобильными телефонами. Демографическая структура расценивается как относительно благоприятная, если иметь в виду, что число людей трудоспособного возраста значительно превышает количество зависящих от них детей и стариков. Рождаемость среди белых начала падать еще в 1950–1960-е гг., а среди африканцев – в 1970–1980-е гг., опустившись к моменту обретения независимости до 2,5 ребенка на одну женщину, что немного выше уровня простого воспроизводства. Население растет менее чем на 1% в год, причем рост постоянно замедляется.

Но и социальные проблемы обострены до предела. Национальная комиссия планирования (совещательный орган, состоящий из 26 наиболее видных экспертов, назначенных президентом), констатируя успехи независимого развития, называет главные пороки социально-экономической модели. Безработица, низкие стандарты образования для чернокожих, недостаточное развитие инфраструктуры. Кумовство не дает бедным воспользоваться плодами развития, экономика слишком зависит от добычи сырья, малоэффективная система здравоохранения не позволяет справиться с эпидемиями, общественные службы развиты слабо и неравномерно, широко распространена коррупция, общество остается разделенным. Ситуация с занятостью близка к катастрофе, безработица остается на очень высоком уровне – от 25 до 43% в зависимости от методики подсчета (65% работающего населения в 2008 г. было занято в сфере услуг, 26% – в промышленности, 9% – в сельском хозяйстве).

Уровень социального расслоения в ЮАР – один из самых высоких в мире. Около 15% жителей абсолютно ни в чем себе не отказывают. Огромные поместья и плантации, роскошные виллы на океанском побережье. При этом половина населения – в основном чернокожие – живут в полной нищете. Либо в первобытных условиях бушей, голой пустыни. Либо в грязных тауншипах – скоплениях жестяных коробок, которые подбираются к границам крупных городов. Впрочем, для вырвавшихся из бушей людей тауншипы, куда проведены бесплатные вода и электричество, являют собой мощнейшие социальные лифты. У их обитателей появляется возможность найти работу в городе, а значит вырваться из нищеты.

Очень высок уровень преступности, особенно в бедных районах. К тауншипам приближаться настоятельно не рекомендуется. В больших городах гулять по улицам сравнительно безопасно, не в последнюю очередь из-за обилия полицейских постов и патрулей. Остро встала проблема нелегальной миграции – из Зимбабве, Анголы, Мозамбика и других стран Восточной Африки. Всего в ЮАР, по оценкам различных экспертов, проживают от 5 до 8 млн незаконных переселенцев, конфликты с которыми – в порядке вещей. Претензии к ним стандартны: отбирают рабочие места, соглашаясь работать за более низкую зарплату, плодят преступность.

Эпидемия СПИДа поразила ЮАР едва ли не сильнее, чем любую другую страну мира (хуже было только в Свазиленде, Ботсване и Лесото). Количество зараженных достигало 18% взрослого населения, а после принятых серьезных медицинских мер стабилизировалось на отметке в 10%. Средняя продолжительность жизни в стране – 49 лет, что заметно выше, чем в 2000 г., когда она составляла 43 года (нетипичный демографический факт: у женщин она меньше – 48 лет). Не в последнюю очередь увеличению продолжительности жизни способствовало создание медицинских пунктов в деревнях.

Примерно 15 млн южноафриканцев получают социальные гранты от государства. В массовом порядке выплачиваются детские пособия – от 12 до 15 рандов на ребенка в день. Количество домов, строящихся для бедноты, перевалило за миллион. Президент Джейкоб Зума не устает повторять, что ЮАР – не «государство благосостояния», а «государство развития», где помощь должна оказываться тем, кто хочет помочь самому себе.

Огромные средства вкладываются в образование. Введено всеобщее среднее образование, до 90% детей посещают школы. Соотношение девочек и мальчиков в школах практически один к одному – лучше, чем в большинстве развивающихся стран. Грамотность по стране достигает 88%. Решение проблем образования, качество которого, особенно в сельской местности, оставляет желать много лучшего, связывается с реализацией формулы «трех Т» (Teachers, Textbooks, Time – учителя, учебники, время). С 1994 по 2005 г. доля чернокожих студентов выросла с 42 до 60%. Но из их числа заканчивают обучение и получают дипломы только 15%, несмотря на внушительные суммы, направляемые на образовательные кредиты.

Весьма спорной оказалась программа «экономического укрепления черных» (black economic empowerment – BEE), смысл которой в поддержке бизнеса, представленного коренным африканским населением. Некоторые злые языки даже прозвали ее «экономическим укреплением Зумы» (ZEE) после того, как пара крупных программ в угольной отрасли очень кстати помогла двум представителям семьи президента. Программу критикуют даже его ближайшие союзники по правящей коалиции из Африканского национального конгресса (АНК).

В 2009 г. Конгресс предложил программу развития, основанную на пяти направлениях: образование, здравоохранение, сельское развитие и аграрная реформа, борьба с преступностью, создание полноценных рабочих мест. Наиболее серьезная проблема – увеличение занятости. В ноябре 2010 г. появился документ под названием «Новый путь роста», в котором поставлена цель создать 5 млн рабочих мест за 10 лет. Основные надежды возлагались на массированные инвестиции в широко понимаемую инфраструктуру: объекты энергетики, транспорта, коммуникаций, водоснабжения и жилищного строительства. Называли и пять других областей государственно-частного партнерства – зеленая экономика (использование энергии солнца, ветра, а также биотоплива), сельское хозяйство, добывающая промышленность, реиндустриализация и создание инновационной экономики, туризм и другие виды услуг.

Для достижения этих целей созданы: фонд занятости, который истратит 9 млрд рандов за три года, корпорация промышленного развития с бюджетом в 10 млрд рандов на 5 лет, предусмотрены налоговые льготы промышленным предприятиям на 20 миллиардов. Национальная комиссия по планированию в программе развития до 2030 г. предложила решить две основные задачи: избавиться от нищеты и резко снизить уровень неравенства. Это предполагает сокращение числа лиц, живущих ниже официально установленного прожиточного минимума – 418 рандов в месяц – с 39% до нуля, а также уменьшение коэффициента Джини с 0,7 до 0,6.

Социальное самочувствие зависит не только от экономики. Точками мощнейшего национального подъема становились двукратные победы ЮАР на Кубках мира по регби. И, конечно, подлинным триумфом национального духа явился чемпионат мира по футболу 2010 года. Весь мир услышал теперь уже легендарные вувузелы. Чемпионат был организован на самом высоком уровне, хотя основные прибыли, как водится, получила ФИФА. Ведущие же города страны, где прошли главные матчи, прикидывали, как закрыть бюджетные дыры, оставленные строительством спортивных и других объектов, а также возросшими в период чемпионата требованиями о повышении заработной платы, которые дружно выдвинули все крупнейшие профсоюзы работников государственного и муниципального секторов (в ту минуту никто не посмел им отказать).

Дипломатия убунту

Уникальный мирный переход ЮАР от десятилетий апартеида к полноценной демократии в середине 1990-х гг. стал началом тяжелой работы по строительству в Южной Африке новой национальной и политической идентичности. Главную сложность составляет исключительная неоднородность, разнообразие южноафриканского общества, где соседствуют не только расы, культуры, религии и языки, но и разные исторические эпохи и уклады.

Позиция Нельсона Манделы, первого президента демократической ЮАР, заключалась в том, чтобы от расистского общества перейти не к многорасовому, а к безрасовому. «Мы никогда не соглашались с многорасовостью. Наше требование – безрасовое общество, потому что, когда говорят о многорасовости, подчеркивают существование страны многих рас», – уверял он. Заговорили о «южноафриканском чуде» – мирном переходе власти к демократически избранному правительству и эволюционной трансформации расчлененного по расовому признаку общества в единую нацию. Епископ Десмонд Туту провозгласил, что южноафриканцы являются «радужной нацией». В 1996 г. Табо Мбеки, который стал вице-президентом после отставки Фредерика де Клерка (последний белый президент, ставший вице-президентом при Манделе), в речи по поводу принятия конституции объединил всех жителей республики – зулусов, коса, кои, сан, цветных, африканеров и даже китайцев – в едином образе африканца. Но пройдет чуть более двух лет, и он скажет: «Южная Африка – страна двух наций. Одна из этих наций – белая, относительно зажиточная… Другая, бОльшая нация… – черная и бедная».

Поскольку строительство социалистического или коммунистического общества после распада СССР и соцлагеря стало неактуальным, на первый план выдвинулось «создание черной буржуазии» и «ускоренный рост черного среднего класса», а также «создание единого, нерасового, несексистского, демократического общества». На конференции АНК 1997 г. очерчены новые задачи национально-демократической революции: созидание «африканской нации на Африканском континенте… – по взглядам, стилю и содержанию средств массовой информации, по культурному самовыражению, по тому, что едят, и по акценту, с которым говорят ее дети».

Мбеки – коса по национальности, ставший президентом в 1998 г. после Манделы – выступил архитектором новой схемы культурных изменений, которую он назвал «Африканским ренессансом». Провозглашались следующие цели:

бороться с мнением, будто Африка отличается от других континентов и уступает им в развитии; доказывать, что Африка может меняться и возрождать африканское достоинство; демонстрировать, что африканцы берут ответственность в свои руки, признают ошибки и работают над их исправлением; изживать позорящие Африку явления, как, например, проявления геноцида, наподобие того, что случился в Руанде; вновь почувствовать душу Африки; сделать реальной связь между Африкой и правами человека; показывать гордость африканским наследием, но и способность к модернизации.

Энн Бернстайн из Центра развития и предпринимательства в Йоханнесбурге подчеркивала, что «Африканский ренессанс» – и политический инструмент, и глубоко прочувствованное убеждение президента Мбеки и членов его круга. Однако данные опросов показывали, что эта идея не оказывала сколько-нибудь сильного влияния на население в целом.

В это же время началась пропаганда «убунту», что можно перевести как «человечность», «совместность» (близко по значению к нашей «соборности»). Сегодня «убунту» считается африканской идеологией и африканским образом жизни, якобы общепринятым до прихода белого человека. Внутренние идейные искания накладывают отпечаток на внешнеполитическую доктрину ЮАР, которая весьма самобытна. Последний доклад на эту тему, выпущенный Департаментом международных отношений и кооперации, как с 2009 г. называется южноафриканский МИД, носит название «Строя лучший мир: дипломатия убунту». Буквально это означает следующее: «Южная Африка – многообразная, мультикультурная и мультирасовая страна, которая принимает концепцию убунту для определения того, кто мы такие и как соотносимся с другими. Философия убунту означает “человечность” и отражается в идее о том, что мы подтверждаем свою человечность, когда подтверждаем человечность других. Она сыграла основную роль в выковывании южноафриканского национального сознания, в процессах демократической трансформации национального строительства… Эта философия транслируется в такой подход к международным отношениям, который подразумевает уважение ко всем нациям, народам и культурам. Она равносильна признанию, что в наших национальных интересах помогать позитивному развитию других. При этом национальная безопасность зависит от центрального места безопасности человека как универсальной цели в соответствии с принципом Бато Пеле (“Люди превыше всего”)». Идеалы, одухотворявшие борцов против апартеида, шагнули на мировую арену.

К числу фирменных знаков южноафриканской внешней политики следует отнести озабоченность проблемами борьбы с расовой дискриминацией в глобальном масштабе. Ее принципы, как считают в ЮАР, наиболее полно изложены в Дурбанской декларации и программе действий, принятой в 2001 г. по итогам Всемирной конференции против расизма, расовой дискриминации, ксенофобии и нетерпимости. Кейптаун проявляет также повышенную заинтересованность в решении вопросов охраны окружающей среды и изменения климата, выступает за заключение юридически обязывающего соглашения в этой области. В конце 2011 г. Южная Африка принимала у себя XVII Конференцию сторон в рамках конвенции ООН по изменению климата.

Кейптаун исходит из того, что перемещение центра силы мирового развития открывает перед страной уникальную возможность резко увеличить свой вес на международной арене, став не только региональной державой, но и государством, способным воздействовать на глобальный порядок. В этом контексте государство крайне серьезно и с большим энтузиазмом относится к своему новому статусу члена БРИКС. «Внутри страны и за рубежом господин Зума – убежденный прагматик, который желает удовлетворить всех и никого не обидеть, – отмечает журнал The Economist. – Не столь подчеркнуто антизападный, как господин Мбеки, он видит, как могущество утекает на Восток и Юг и надеется оседлать волну».

Приоритетом внешней политики ЮАР, безусловно, является африканский континент, где страна претендует примерно на такие же лидирующие позиции, какими Германия располагает в Европейском союзе. ЮАР подчеркивает свою неразрывную связь со стабильностью, единством и процветанием континента, равно как и ведущую роль в его экономике. Южноафриканское руководство приложило немалые усилия для реализации амбициозной инициативы Нового партнерства для развития Африки и превращения Организации африканского единства в Африканский союз (9 июля 2002 г.), который выдвигается на роль главного интеграционного звена на континенте. Помимо этого были предложены к подписанию соглашения о зоне свободной торговли между региональными интеграционными группировками – Южно-Африканским сообществом развития, Общего рынка Восточной и Южной Африки, Восточно-Африканского сообщества, – которые рассматриваются как элементы для будущей панафриканской интеграционной системы. Республика координирует усилия по созданию новой трансконтинентальной инфраструктуры – проект транспортного коридора Юг-Север.

Существует понимание, что международный вес ЮАР будет зависеть от того, насколько она окажется способна выступить в роли лидера и интегратора континента. Крупным успехом стало избрание в 2012 г. генеральным секретарем Комиссии Африканского союза Нкосазаны Дламини-Зумы, известного южноафриканского политика, занимавшего министерские посты при разных президентах. Она – бывшая жена Джейкоба Зумы, мать его четырех детей.

Оппозиция и западные страны критикуют руководство ЮАР за поддержку национально-освободительных движений и их вождей даже в тех случаях, когда последние превращаются в единоличных лидеров или диктаторов. Не всем понравилось, что Южная Африка пыталась выступить посредником в недавнем ливийском конфликте. Предложенная Зумой от имени Африканского союза дорожная карта предполагала прекращение военных действий со всех сторон, проведение Муаммаром Каддафи политических реформ и инклюзивный диалог между участниками конфликта. Каддафи южноафриканские условия принял, оппозиция – нет. В итоге бомбардировщики НАТО возобладали над дипломатией убунту.

Именно претензии на африканское лидерство требуют укрепления оборонных возможностей. Военный бюджет на 2011–2012 гг. составляет 30,7 млрд рандов, на следующие два финансовых года запланированы цифры в 33,9 и 36,4 миллиардов. Численность вооруженных сил на 2010 г. – 62 тыс. человек, из них 37,1 тыс. – в армии, 6,2 тыс. – на флоте, 10,7 тыс. – в ВВС и 8 тыс. – в рядах военно-медицинской службы. В последние годы Южно-Африканские национальные силы обороны участвовали в миротворческих и восстановительных миссиях в Бурунди, Кот д’Ивуаре, Демократической Республике Конго (ДРК), Эфиопии, Эритрее, Непале и Судане, а также в операциях по поддержанию порядка во время выборов на Коморских островах, в ДРК, на Мадагаскаре и в Лесото. В 2011 г. южноафриканские военные также осуществляли вспомогательные операции в Центрально-Африканской Республике и помогали Мозамбику бороться с пиратством в Мозамбикском проливе.

В марте 2009 г. Объединенный постоянный комитет по обороне парламента выступил с заявлением о недостаточности военных расходов. В июле того же года новый министр обороны Линдиве Сисулу подтвердила необходимость пересмотреть «устаревшую оборонную политику», которая сводилась к тому, чтобы не вызывать беспокойство у соседей ЮАР. Поставлена цель увеличить долю оборонных расходов с 1,2 до 1,7% от ВВП за четыре года. В марте 2011 г. министру обороны представлена концептуальная основа оборонной стратегии. Исходя из этого документа, в 2011–2012 финансовом году планируется принять новую оборонную стратегию.

Второе по значимости внешнеполитическое направление – отношения по линии Юг–Юг. Здесь наибольшее внимание уделяется сотрудничеству в форматах ИБСА (Индия, Бразилия, Южная Африка), Группы стран Африки, Карибского бассейна и Тихого океана, стран Британского Содружества (членство в Содружестве было восстановлено в 1994 г.), расположенных в Южном полушарии. Именно в ЮАР прошел очередной – пятый по счету – саммит ИБСА в 2011 году.

Третье направление – участие в многосторонних организациях, среди которых неизменно выделяется Организация Объединенных Наций. ЮАР неоднократно заявляла о своих претензиях на место постоянного члена Совета Безопасности ООН. Повышение своей роли в мировом сообществе она связывает с членством в «Большой двадцатке», со своей активностью в Движении неприсоединения и группе 77 развивающихся стран. ЮАР поддерживает идеи создания независимого палестинского государства, выступает за отмену санкций против Кубы.

В контексте многополярности весьма высоко оценивается и роль БРИКС. «Изначальная концепция БРИК развилась в мультисекторальную дипломатическую силу, вызывающую количественные и качественные изменения в системе глобального управления», – подчеркивал Зума в апреле 2011 г. на саммите в Санья, где Южная Африка обрела полноправное членство в БРИКС. Президент также не преминул напомнить, что «два десятилетия назад Южная Африка все еще находилась в центре борьбы за освобождение. Бразилия, Россия, Индия и Китай твердо поддерживали наш порыв к свободе. Сегодня мы встретились как одно целое, мы встретились как партнеры». «Мы используем наше членство, – говорится во внешнеполитической концепции, – как стратегическую возможность продвинуть интересы Африки по глобальным проблемам, таким как реформа глобального управления, работа G-20, международная торговля, энергетика и изменение климата».

На азиатском направлении южноафриканская дипломатия выделяет Китай, Индию и Японию, они являются ведущими инвесторами в экономику ЮАР, одними из крупнейших торговых партнеров. Активные связи поддерживаются со странами АСЕАН, особенно с Индонезией, Малайзией и Вьетнамом, а также с Южной Кореей.

Сохраняющийся антиимпериалистический и антирасистский пафос заставляет считать латиноамериканские страны и МЕРКОСУР (с которым у Зоны свободной торговли Юга Африки есть преференциальное торговое соглашение) более важными партнерами в Западном полушарии, чем Соединенные Штаты. Но и с ними Кейптаун вовсе не настроен на конфронтацию: «США останутся доминирующей силой – политической, экономической и военной – с важным потенциалом для южноафриканской и африканской торговли, туризма и инвестиций». ЮАР является крупнейшим (если исключить нефтедобывающие страны) получателем американской помощи в рамках Africa Growth and Opportunity Act. Соединенные Штаты также выступают немаловажным партнером по миротворческим операциям в разных районах Африканского континента.

Но с экономической точки зрения бОльшее значение для ЮАР имеют все же страны Европейского союза, на которые приходится треть всей внешней торговли, 40% экспорта, 70% прямых иностранных инвестиций. Оттуда продолжает поступать и помощь на цели развития. Отношения с ЕС определяются как стратегическое партнерство. В европейском контексте рассматриваются и двусторонние отношения с Россией и Турцией, за которыми признается «важная роль в глобальной и региональной политике».

Вехой в российско-южноафриканских отношениях стал 2006 г., когда был подписан Договор о дружбе и партнерстве. ЮАР – наш ведущий торговый партнер в Африке, но товарооборот еще не велик – чуть больше 1 млрд долларов. С конца 2008 г. реализуется совместный проект по созданию системы дистанционного зондирования Земли. С помощью российской ракеты-носителя в 2009 г. запущен южноафриканский спутник связи «Сумбандила». Российские компании – «Ренова», «Норильский никель», «Евраз-групп» – инвестируют в горнодобывающую промышленность, металлургию ЮАР. Бизнес Южной Африки также уже достаточно широко представлен в нашей стране – компании SABMiller, Naspers, Bateman, ряд банковских структур. Существуют планы сотрудничества в сфере создания энергетической инфраструктуры, генерирующих и передающих мощностей, строительства атомных станций, совместной геологоразведки, эксплуатации урановых месторождений. Подписан договор о поставках топлива для атомных станций ЮАР. Развиваются связи между госучреждениями, провинциями, городами, создан Деловой совет Россия–ЮАР.

В августе 2010 г. Джейкоб Зума посетил Москву с официальным визитом. Его сопровождали 11 министров и бизнес-делегация в составе более 100 человек, представлявших банковский, финансовый, оборонный, аэрокосмический сектора, отрасли энергетики, инжиниринга, информации и связи, образования. На совместной пресс-конференции Дмитрий Медведев напомнил о богатых возможностях для наращивания торгового оборота и сотрудничества в инвестиционной сфере, включая вопросы высоких технологий, космоса, сотрудничества в сфере ядерной энергетики, в области полезных ископаемых. «И Россия, и Южно-Африканская Республика – твердые сторонники формирования нового международного правопорядка, основанного на справедливом распределении возможностей, на использовании всех существующих на сегодняшний день институтов международного развития, на формировании современной архитектуры глобальной международной безопасности». Последняя, по словам тогдашнего президента России, должна базироваться на верховенстве международного права, на ценностях и интересах всех участников «и, конечно, на уважении суверенитета». На это Зума ответил: «Отношения между Южной Африкой и Россией начались еще во времена борьбы Африки за свободу. Южноафриканцы и многие африканцы хорошо помнят ту решительную поддержку, которую оказывала Россия в момент, когда это было необходимо, когда многие страны Африканского континента боролись за свободу и независимость… На многостороннем уровне наши две страны разделяют приверженность более справедливому распределению сил и влияния на глобальной экономической арене. Мы поддерживаем принцип верховенства международного права и полицентричности Организации Объединенных Наций. Таким образом, мы являемся естественными партнерами, которые могут внести свой вклад в прогресс и развитие системы справедливого управления в мире в партнерстве с другими странами». Проявлением этого партнерства стала и поддержка Россией вступления Южной Африки в БРИКС.

В.А. Никонов – доктор исторических наук, профессор, президент фонда «Политика», председатель правления фонда «Русский мир», первый заместитель председателя Комитета Государственной думы РФ по международным делам.

ЮАР > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 28 октября 2012 > № 735515 Вячеслав Никонов

Три пути России в Азии

Почему ни один из них не ведет к верной цели

Резюме: Соединенные Штаты и КНР, по сути, уже находятся в состоянии конфликта, напоминающего холодную войну. Это осложняет для Москвы выработку политического курса, но появляются и перспективы, недоступные при отсутствии масштабного антагонизма в АТР, который будет иметь отголоски по всему миру.

Признание того факта, что мировой центр силы перемещается из Трансатлантического региона на пространство Тихого океана, стало в последние год-два общим местом в рассуждениях исследователей различных стран и школ. Даже отъявленные скептики вынуждены признавать, что экономический полюс влияния уже почти полностью сместился в АТР, правда, они питают иллюзии, что Запад в целом и Европа в частности останутся центром культурным (в том числе и для России) и сохранят хотя бы часть нынешнего политического капитала. Однако мировая история свидетельствует, что перенос экономического центра неуклонно влечет за собой и аналогичное перемещение культурной и политической компонент.

Новый экономический лидер может продемонстрировать «городу и миру» историю успеха, а значит, его политическая система и культурные традиции априори начинают считаться передовыми, поскольку позволяют добиться высокого уровня жизни. Такой путь в свое время прошла Европа (в 1500 г. она обеспечивала всего 18% мирового производства, в то время как Восток – 77%, в том числе Дальневосточно-конфуцианская цивилизация – 35%), такой путь, судя по всему, ожидает в ближайшие десятилетия и Азиатско-Тихоокеанский регион.

В итоге новый исторический шанс получает Россия, которая, в отличие от Европы, по чисто географическим причинам способна принимать участие в становлении нового геополитического проекта. Кстати, такие же возможности благодаря «островному» положению имеют и Соединенные Штаты, и они ими уже пользуются. Вашингтон заявил о намерении существенно нарастить военную группировку в АТР (морскую, сухопутную и авиационную), а высокопоставленные политики все чаще отправляются в вояжи по странам региона.

Москва пока не имеет четкой и последовательной стратегии утверждения своих позиций в АТР, как и развития российского Дальнего Востока. Эта часть страны с начала ее освоения столетия назад воспринималась как дальняя окраина, а не форпост в динамично развивающемся регионе. Судя по активизации на данном направлении, российские власти начали осознавать происходящие тектонические сдвиги, однако еще не понимают, как системно на это реагировать. Действия в АТР либо предназначены для внутренней аудитории, как недавний визит Дмитрия Медведева на Курилы, либо представляют собой попытку «продемонстрировать флаг» и показать, что Москва в принципе способна на нестандартные шаги. Так было с участием России в проходящих под эгидой Соединенных Штатов учениях RIMPAC (Rim of the Pacific Exercise), где от нее впервые присутствовали не наблюдатели, а военный корабль, и куда не был приглашен Китай.

Данная статья – попытка осмыслить новую геополитическую конфигурацию в регионе с учетом его растущего значения, а также рассмотреть возможные стратегии поведения России, когда основные игроки в АТР – США и Китай – уже приступили к активному строительству политического каркаса в своих интересах.

Стратегия Соединенных Штатов

Стратегия США в АТР достаточно прозрачна и укладывается в схему действий, которой Вашингтон придерживался в годы холодной войны, правда, в усложненном варианте. И хотя пока Фултонской речи, прямо указывающей на стратегического противника «свободного мира», не прозвучало, становится ясно – именно Китай почти полностью заменил для Вашингтона СССР. Правда, страны экономически зависимы друг от друга, а мир сегодня многополярен и менее предсказуем, чем во второй половине ХХ века. Но в целом многие элементы геополитической стратегии Соединенные Штаты берут из прошлого.

Первая и самая главная составляющая деятельности американцев в АТР – создание вокруг Китая «кольца безопасности», точно так же они в свое время пытались окружить Советский Союз базами НАТО. Данное стратегическое направление можно подразделить на два тактических. Первое – усиление собственно американской военной группировки в регионе. Ярким примером является соглашение о размещении американских военных на австралийской базе Дарвин. К 2016 г. там будут дислоцированы 2500 военнослужащих США и «некоторое количество флотских и авиационных соединений», точной численности которых пока не сообщается. По словам американских военных, в Австралии будут размещены современные типы вооружения, включая истребители F-22 и транспортные самолеты C-17. F-22 снабжены не только передовыми технологиями для ведения воздушных боев, но и аппаратурой для кибернетического и радиоэлектронного противостояния. Ранее появлялась информация об увеличении американского контингента на острове Гуам в Тихом океане, а также о расширении присутствия флота в акваториях стран-союзников, например, Сингапура.

Военная база в Австралии замкнет «кольцо окружения» вокруг Китая и позволит контролировать важнейшие пути, через которые проходит транзит товаров на 5 трлн долларов в год, попутно держа под наблюдением все государства региона. Австралийские должностные лица откровенно признали, что база в Дарвине удобна потому, что новые поколения китайских ракет способны поразить американские базы в Японии и Южной Корее, но с трудом долетают до Австралии.

О приоритетности АТР для Соединенных Штатов с военной точки зрения говорят и планы по передислокации основного американского средства проецирования силы – авианесущих соединений. По словам главы Пентагона Леона Панетты, Вашингтон намерен усилить военное присутствие в Тихом океане, в результате чего к 2020 г. там будут размещены уже до 60% американского военно-морского флота. В настоящее время в АТР находится чуть менее 300 военных кораблей США, из 11 американских авианосцев пять дислоцированы в Тихом океане. По словам Панетты, в будущем это число предстоит довести до шести (при том что общее число авианосцев сократится до 10 уже в этом году). Кроме того, в Тихом океане будет сосредоточена большая часть крейсеров, подводных лодок и других типов судов. Несмотря на заверения министра в том, что эти действия не направлены против КНР, причина передислокации прозрачна.

Второе направление – политическое: создание двух- и многосторонних альянсов, де-факто направленных против Пекина. Успех в этом достигается во многом благодаря двум факторам. Первый – опасения соседей Китая по АТР, что растущие амбиции новой глобальной державы скорее рано, чем поздно поставят их в зависимость от Пекина. Кроме того, у многих стран (Южная Корея, Япония) сильны исторические страхи (также как, например, у прибалтов и восточноевропейцев перед Российской империей/СССР). Они обусловлены экспансионистской традицией китайских царств в древности и в Средние века, а также тем, что Пекин захочет взять реванш за империалистическую политику, которую проводили некоторые его соседи в период ослабления Китая последние 200 лет (прежде всего это касается Японии).

Второй фактор – растущие геоэкономические амбиции Пекина, которые приводят к обострению застарелых территориальных споров. Это позволяет США проводить политику «разделяй и властвуй». В первую очередь речь идет об архипелагах Парасель и Спратли в Южно-Китайском море, которое Пекин все откровеннее начинает считать своим «внутренним озером». При этом в конфликт втянуты практически все игроки в АТР – как ключевые, так и второстепенные. Так, претензии на обладание всеми островами, атоллами и рифами группы Спратли и Парасель выдвигают Вьетнам, Китай и Тайвань. Филиппины претендуют на островные группы, которые находятся в северо-восточном архипелаге Спратли. Малайзия и Бруней считают своими рифы и атоллы, которые расположены в пределах их континентального шельфа и исключительных экономических зон. Сфера интересов и юрисдикции Индонезии непосредственно граничит с районом Спратли. Урегулирование давнего спора вокруг этого архипелага осложняется наличием большого количества претендентов, которые имеют массу взаимно перекрещивающихся и накладывающихся друг на друга территориальных претензий, вследствие чего перспектива полного удовлетворения требований всех практически нереальна. Пока «линия раздела» проходит между Китаем и его соседями – конкурентами в вопросе архипелагов, но не факт, что так будет всегда. Вполне возможно, что Вашингтон использует эту тему для давления на страны, которые в новой геополитической ситуации сделают ставку на союз с Пекином. Весьма взрывоопасная ситуация создалась и в Восточно-Китайском море, где осенью 2012 г. резко обострился японо-китайский конфликт по поводу островов Сенкаку (Дяоюйдао). Конфликт по поводу принадлежности острова Такэсима (Токто) серьезно омрачает отношения Южной Кореи и Японии.

Как говорилось выше, Вашингтон делает ставку на дву- и многостороннюю политику. В первом случае речь идет либо о демонстрации поддержки стран региона в противостоянии с Пекином, либо об ангажировании немногочисленных игроков, которые считаются последовательными союзниками КНР. Так, например, Соединенные Штаты совместно с Филиппинами в апреле провели учения возле рифа, который является наиболее проблемной точкой в филиппино-китайских отношениях (риф Скарборо на международных картах и Хунъянь – на китайских). Что касается второго случая, то хрестоматийным может считаться быстрое потепление отношений с Мьянмой, руководство которой на протяжении многих десятилетий считалось нерукопожатным. В конце 2011 г. состоялся первый за 50 лет официальный визит госсекретаря США в эту страну. При этом руководство Мьянмы с большим одобрением восприняло этот ход, так как давно тяготится растущей экономической зависимостью от Пекина, которая грозит перерасти в политическую.

Что касается многосторонней политики Вашингтона на китайском (вернее, антикитайском) направлении, то американцы пытаются ее проводить с использованием международных организаций. В первую очередь речь идет об АСЕАН, которую Соединенным Штатам, судя по всему, все чаще удается привлекать на свою сторону. Ассоциация, вход в которую неформально запрещен геополитическим «тяжеловесам» (диалог с ними ведется в формате «АСЕАН+»), все-таки вынуждена идти в фарватере США, поскольку обеспокоена активизацией Китая. И Вашингтон, и члены АСЕАН заинтересованы в выработке «кодекса поведения» в АТР (эту идею озвучил премьер Камбоджи Хун Сен), что позволило бы поставить экспансию КНР в относительно предсказуемые рамки.

Стратегия Китая

Стратегию Пекина в регионе в целом можно охарактеризовать как реактивную, так как инерционное развитие событий объективно работает в его интересах и против его оппонентов, прежде всего США. Китайская армия активно перевооружается, делая упор на морских средствах проецирования силы. Так, в августе 2011 г. КНР провела первые испытания авианосца, заявив, что он никому не угрожает. Как указывалось выше, новые поколения китайских ракет уже способны поразить американские базы в Южной Корее и Японии.

Кроме того, Пекин активно использует в своих интересах растущую экономическую зависимость от него стран АТР, в том числе входящих в АСЕАН. Так, например, после создания в 2010 г. зоны свободной торговли между Китаем и АСЕАН (CAFTA) товарооборот между ними достиг 300 млрд долларов, прогнозируется, что вскоре он составит 500 млрд. Во время обострения филиппино-китайских отношений вокруг рифа Скарборо Пекин прибег к асимметричному ответу. Крупнейшим туристическим операторам Китая настоятельно рекомендовали не продавать туры на Филиппины. Поскольку китайские туристы составляют около 10% всего потока, это нанесло филиппинской отрасли серьезный удар.

Следует обратить внимание на еще одно ключевое направление китайской политики – северо-западное. В орбиту влияния Пекина все больше вовлекаются страны Центральной Азии – бывшие советские республики. В отличие от Москвы КНР делает ставку не на широкие коалиции, а на двусторонние контакты, что ставит Россию в заведомо проигрышное положение. Так, например, перед саммитом Шанхайской организации сотрудничества, который состоялся в Пекине в начале июня, китайская сторона провела ряд консультаций с членами ШОС. Перед саммитом начальник Генштаба НОАК Чэнь Биндэ совершил турне Узбекистан–Туркменистан–Таджикистан, а в Пекине побывали президенты Киргизии Алмазбек Атамбаев и Таджикистана Эмамоли Рахмон. В итоге встреча в верхах во многом стала материализацией уже достигнутых двусторонних договоренностей.

Тем самым Пекин обеспечивает себе «тылы» на случай обострения конфликта с Соединенными Штатами и другими противниками в регионе, например, Индией. Хотя Китай гарантировал себе ресурсную базу во многих регионах мира и продолжает проводить экспансию (например, заявлено о намерении вложить еще 20 млрд долларов в Африку), практически все пути доставки сырья в страну – морские. Это значит, что США, обладающие абсолютным превосходством в Мировом океане, без проблем блокируют транспортные артерии (во многом на подготовку такого сценария и направлено усиление присутствия американского ВМФ в АТР). Соответственно, Пекину необходимы сухопутные маршруты транзита, которые легче прикрыть с использованием потенциала НОАК.

Россия перед дилеммой

США и КНР, по сути, уже находятся в состоянии конфликта, который хотя и не копирует полностью полувековое американо-российское противостояние, но по ключевым характеристикам соответствует понятию холодной войны. Это осложняет выработку политического курса для Москвы, но появляются и перспективы, недоступные при отсутствии столь масштабного антагонизма в АТР, который будет иметь отголоски по всему миру.

России предстоит сделать выбор, который задаст логику ее внешнеполитического поведения как минимум на ближайшие десятилетия. Речь идет о двух полярных вариантах – стоит ли, памятуя о былой сверхдержавности, попытаться образовать в АТР новый центр притяжения (примерно как Вашингтон в настоящее время сколачивает антикитайский альянс), либо войти в орбиту интересов кого-либо из более крупных и влиятельных игроков (речь, конечно, идет только о Соединенных Штатах и Китае). Правда, существует еще и третий вариант, который в последнее время красиво называют «многовекторной политикой/дипломатией», «тактикой маятника». На деле же это означает отсутствие внятной стратегии и выторговывание более мелкими игроками преференций у более крупных под угрозой заключить «эксклюзивный» альянс со стороной, антагонистичной этому крупному игроку.

Что касается первого варианта – образования самостоятельного центра влияния в АТР – то он явно выглядит нереальным. По экономической мощи и влиянию в регионе Россия не только несопоставима с Китаем, но и уступает многим другим странам, например, Индии и даже Индонезии. Все экономические связи России исторически строились по принципу «с Востока на Запад», и если в период доминирования Европы это было стратегически выигрышно, то сейчас начинает играть против интересов Москвы в АТР.

Более того, способность быть основой самостоятельного центра силы зачастую определяется военной мощью – претендующее на лидерские позиции государство должно обеспечить безопасность своим сателлитам. Такие гарантии давали своим союзникам СССР в рамках Организации Варшавского договора и США в НАТО во время холодной войны, такие же гарантии, правда, пока не закрепленные каким-либо юридическим документом, Вашингтон предоставляет своим действующим и потенциальным союзникам в АТР.

С военной точки зрения присутствие Москвы в АТР ничтожно – даже меньше, чем экономическое. Более того, российское (и советское) военное строительство было нацелено на европейский театр военных действий (в меньшей степени – на южное направление), который характеризуется большой площадью суши. Именно поэтому упор делался и делается на сухопутную составляющую вооруженных сил, а программа строительства авианесущих кораблей (даже не авианосцев, как ошибочно пишут многие СМИ, а авианесущих крейсеров, не дотягивающих до классических авианосцев) была свернута с распадом СССР. В итоге сейчас в составе российского ВМФ из пяти принятых на вооружение крейсеров (и еще двух недостроенных) остался лишь один – «Адмирал Кузнецов» – который с немногочисленными кораблями сопровождения может служить лишь для демонстрации флага, а никак не для проецирования силы. Симптоматично, что остальные четыре корабля, как и один из двух недостроенных («Варяг»), были проданы странам АТР – Китаю, Южной Корее и Индии.

В силу географических особенностей Азиатско-Тихоокеанского региона, а именно островной или прибрежной природы почти всех государств, именно флот будет иметь ключевое значение для выстраивания геополитических балансов. На российском Тихоокеанском флоте мало пригодных для дальнего плавания кораблей, и даже после поступления вертолетоносцев «Мистраль» (до сих пор непонятно, будет их два или четыре) он вряд ли сможет претендовать на то, чтобы считаться серьезной боевой единицей.

Правда, у России есть шанс стать (или, вернее, остаться) самостоятельным центром силы в «мягком подбрюшье» Китая. Речь идет о Центральной Азии, где в силу советского наследия позиции Москвы достаточно сильны. Этот регион как источник ресурсов (а в перспективе – и часть транспортного коридора Китай–Европа) имеет для Пекина стратегическое значение. Частично контролируя его, можно оказывать влияние на баланс сил в АТР. Правда, и здесь позиции Москвы подвергаются эрозии, во многом благодаря действиям КНР. Так, ШОС, которая рассматривалась Москвой в начале «нулевых» как инструмент возрождения влияния в Центральной Азии, все больше выходит из-под ее контроля. Москва прекрасно понимает потенциал пекинской тактики «двусторонней дипломатии», так как сама успешно использует ее на западном направлении – в отношениях с Европой.

Организация Договора о коллективной безопасности, которая в силу подавляющего военного превосходства России находится под ее контролем, все чаще по своей проблематике пересекается с ШОС. Так, например, на последних саммитах обеих организаций затрагивались вопросы безопасности в Центральной Азии, и большой вопрос, решения какой организации для ее членов будут приоритетнее. К тому же в ОДКБ явно накопились глубокие проблемы, связанные с отсутствием полноценного доверия между союзниками, и даже рост неопределенности вокруг Афганистана пока не ведет к сплочению стран-членов вокруг Москвы.

Осознав, что формирование самостоятельного геополитического центра силы в АТР невозможно, российские элиты могут впасть в противоположный соблазн – плыть по течению. Именно такой сценарий лоббирует китайская сторона, которая на экспертном уровне практически открыто говорит, что никакой стратегии по отношению к АТР Москве разрабатывать не нужно – «все и так хорошо». Более того, чувствуя, что российские власти все больше тяготятся инерционным развитием событий, чреватым переходом экономической зависимости в политическую, китайцы действуют по принципу «если процесс нельзя остановить, его нужно возглавить».

Так, например, Пекин пытается в своих целях использовать популярные в Москве представления о России как коридоре между Востоком и Западом. В настоящее время Китай активно лоббирует (используя для этого и ШОС) проект Евразийского трансконтинентального моста (нового Шелкового пути), который по суше соединит тихоокеанский Шанхай с крупнейшими европейскими столицами. Работа уже выходит на уровень юридически значимых договоренностей – в настоящее время члены ШОС проводят консультации по вопросу подписания «Соглашения о создании благоприятных условий для международных автомобильных перевозок». Появление этого документа стимулирует создание сети транспортных магистралей, охватывающей весь регион.

Пекин старается заинтересовать всех потенциальных участников проекта. Он утверждает, что Россия как страна с самой большой территорией должна стать основным транзитером, но при этом Центральная Азия – «ядро» проекта, именно на элиты этих государств, которые мечтают о возвращении былого значения своих стран в Средние века и в древности, и направлен термин «новый Шелковый путь». Правда, при этом умалчивается, что «мотором» и модератором предполагается Китай. Он станет контролировать его ход и основные параметры, сам транспортный коридор будет предназначен исключительно для экспорта в Европу китайских товаров, а значит, окажется в критической зависимости от потока из этой страны.

Осознавая тупиковость этих двух вариантов стратегии позиционирования в АТР, российские власти предсказуемо выбрали третий – «тактику качелей». В упрощенном виде она заключается в демонстрации Китаю того, что ему есть альтернатива в лице США, а Вашингтону – прямо противоположного. Именно в этом контексте можно рассматривать участие российского ВМФ в учениях Rim of the Pacific Exercise под эгидой Соединенных Штатов. В них не участвовали китайские войска, зато были задействованы Филиппины, с которыми у КНР обострился территориальный конфликт, а также впервые принимала участие Индия, которая воспринимается как противовес Китаю в регионе.

Вопросы вместо ответов

Проведение «многовекторной политики» в ее классическом виде, когда вместо стратегии предлагается тактика перебежек от одного центра силы к другому, также не соответствует интересам Москвы. Парадоксальность ситуации в том, что частично ее стратегические цели совпадают с китайскими, а частично – с американскими.

В первом случае речь идет о том, что ни Китай, ни Россия не заинтересованы в сохранении мироустройства, предусматривающего безусловное доминирование Запада. Сейчас в наиболее концентрированном виде это находит выражение в противостоянии по сирийскому вопросу. Мировой порядок, который с молчаливого согласия большинства игроков воцарился после распада восточного блока под эгидой СССР, оказался непрочным. Он был основан на доминировании спекулятивного капитала, инфраструктура управления которым преимущественно сконцентрирована в Соединенных Штатах (отчасти – в Великобритании). Однако кризис 2008 г. (на самом деле он начался гораздо раньше, в 2000 г., с краха доткомов) похоронил надежды на устойчивость мировой структуры при лидерстве США.

Необходимо выстраивать новую систему, и речь идет не только и не столько о мировой экономике, хотя она является базисом, но и о мировой гуманитарной инфраструктуре, базирующейся ныне на символическом капитале Запада. Другими словами, на вере в то, что все западное автоматически означает передовое. Системные неурядицы, которые только начинаются в Европе, в скором времени похоронят эту логическую связку, как и многие другие. В итоге «протестантам», не удовлетворенным старым миропорядком, придется участвовать в становлении новой инфраструктуры – как банальных фондовых и сырьевых бирж (азиатские страны активно участвуют в этом процессе), так и новой гуманитарной сети. Условно говоря, новому миру понадобятся своя Нобелевская премия, свой Оксбридж, свои Wall Street Journal и The Economist, а также своя Amnesty International.

Однако стратегические интересы России и США в регионе частично также совпадают. Обе страны заинтересованы вовлечь Китай в систему обязательств, которые вытекают из членства в международных организациях. Пекин принципиально предпочитает двустороннюю дипломатию, в то время как использование стратегии вовлечения могло бы сделать его политику более предсказуемой. Но пока Москва далека как от строительства новой инфраструктуры, так и от втягивания КНР в систему международных обязательств.

Ни один из трех линейных рецептов внешней политики в АТР для России неприемлем. Это означает, что ее действия в регионе по сравнению с Европой должны быть и будут, с одной стороны, более сложными, а с другой – более гибкими. Надо быть готовым к ситуативному реагированию на вызовы.

Однако такая ситуативность отнюдь не означает автоматически отсутствия (или даже невозможности) целостной концепции реализации своих интересов. Дискуссионным остается вопрос, является ли Россия европейской страной, особенно входит ли она в цивилизационный «центр» или «периферию» – по этому поводу и в самой России, и в Европе имеются полярные точки зрения. Однако совершенно точно, что Россия с цивилизационной точки зрения не является страной азиатской, особенно в восприятии народов АТР – в обозримой исторической перспективе россияне никогда не будут восприниматься там как «свои» (что не исключает успешной интеграции самой страны в геополитический баланс региона). Однако эта, на первый взгляд, очевидная слабость может также стать сильной стороной. Дело в том, что Россия не имеет длительной истории участия в колонизации стран АТР(крайне ограниченный советский опыт не в счет, и он не закрепился в исторической памяти жителей АТР). Соответственно, нет и такого отторжения, которое имеется в отношении европейцев и американцев. Значит, у России есть шанс позиционироваться в регионе как сила нейтральная, что в условиях противостояния двух блоков, особенно гипотетически равных по силе, можно капитализировать в существенные геополитические и чисто экономические выгоды. Другими словами, речь идет об использовании клише «далекого соседа», союз с которым можно противопоставить возможной угрозе со стороны «соседа ближнего», обладающего экспансионистскими планами. Это клише успешно используют те же США, например, в Центральной Азии в ущерб интересам России и Китая (Узбекистан), или в Монголии.

П.Б. Салин – ведущий эксперт Центра политической конъюнктуры России.

РАЗВИТИЕ РАДИОЭЛЕКТРОННОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ ПРОЙДЕТ В ТРИ ЭТАПА

Правительство РФ утвердило государственную программу развития электронной и радиоэлектронной промышленности до 2025 года. На ее реализацию за 12 лет потратят свыше пятисот миллиардов рублей.

"И только 178 миллиардов рублей - из бюджета. Остальные привлечем за счет частных инвестиций", - пояснил журналистам министр промышленности и торговли Денис Мантуров.

Госпрограмма предусматривает постепенный переход от прямой господдержки отдельных предприятий к созданию условий для развития отрасли. Это задача первого этапа в 2013 - 2015 годах. На втором этапе - в 2016 -2020 годах государство начнет оказывать активное содействие запуску новых проектов. А с 2021 года перейдет к поддержке роста производства. Реализация всех трех этапов подразумевает тесную координацию с национальными институтами развития - "Сколково", "Роснано", ВЭБом, уточнил министр.

Речь идет об радиоэлектронном оборудовании для автопрома, о телекоммуникационной технике, электротехнических и бытовых изделиях. "Радиоэлектроника - это большой высокопроизводительный сектор экономики, который во многом определяет конкурентоспособность других отраслей, она используется везде, и роль ее в будущем будет только расти", - сказал министр.

И пояснил, что условия для развития радиоэлектронных производств будут создаваться в кластерах. "Сейчас решается вопрос создания более 20 таких кластеров с современной инфраструктурой, научными лабораториями, системой подготовки кадров", - сообщил Мантуров. Они предназначены для малых и средних предприятий. "Такая логика - снижение государственных инвестиций, внедрение кластерной политики, привлечение малых и средних предприятий, создание конкурентной среды - полностью отвечает нормам Всемирной торговой организации", - добавил он.

Между тем документ стал продолжением федеральной целевой программы развития радиоэлектроники в 2008 - 2015 годах. Мантуров особо подчеркнул, что благодаря ей удалось сохранить и ключевые предприятия отрасли, и подготовить почву для развития микроэлектронного производства. И даже выстроить систему дизайн-центров. Для примера министр назвал конкурентоспособные, причем, как он подчеркнул, созданные на мировом уровне, виды спецаппаратуры в области радиолокации, воздушно-космической обороны, управления стратегическими вооружениями, средств радиоэлектронной борьбы.

"Все это позволяет идти вперед", - сказал Мантуров. И сообщил, что "помимо создания военно-специальной техники дальше радиоэлектроника будет развиваться с учетом гражданского назначения". Здесь приоритеты отдадут развитию профессиональной радиоэлектроники, разработкам и производству электронной компонентной базы.

В результате реализации госпрограммы на внутреннем рынке российские компании займут 40 процентов. На мировом рынке их доля увеличится в три раза. А экспорт - в 4 раза. В 6 раз вырастет производительность труда в отрасли. В целом же обеспеченность всех видов российской промышленности электронным и радиоэлектронным оборудованием собственного производства может составить 90 процентов. Обсуждая министерское видение амбициозных горизонтов, участники рынка в разговоре с "РГ" заметили: "Почему бы и нет? В России, действительно, есть все, чтобы в перспективе опередить Тайвань, Малайзию, Южную Корею".

За кулисами шоппинга

Московские баеры рассказывают о рынке одежды и обуви в столице

 Анастасия Рафал 

«Знаешь, почему во всем мире цены падают, а в России растут? Потому что должен же кто-то оплачивать разницу», — любит острить моя приятельница, разглядывая ценники в магазинах одежды. Джинсы, которые она покупает в Москве за 3–5 тыс. руб., в США стоят $19 на распродаже и $50 из новой коллекции. И это только цены. 

Отечественные магазины не балуют модников ни ассортиментом, ни качеством одежды — за редким исключением она начинает скатываться уже после первой стирки. Немудрено поэтому, что в последние несколько лет горожане предпочитают одеваться за границей. О том, почему так происходит, «МН» поговорили с байерами — людьми, которые закупают одежду для столичных магазинов.

Наталья Попова, владелица магазина женской одежды

«У нас получается как в той пословице: за морем телушка — полушка, да рубль перевоз»

О себе: «По образованию я художник, до перестройки преподавала живопись в художественном училище. В 90-е годы сестра — она тогда подрабатывала в «Лужниках» — попросила меня поработать вместо нее. Ей надо было отлучиться на месяц, а место терять не хотелось. Так я оказалась на рынке. Свою месячную зарплату педагога я здесь зарабатывала за день. Спустя полгода у меня уже была своя точка, а в 1998 году первый магазин на ВДНХ. Позже мы открыли семь магазинов женской одежды по всей Москве, но этот сумасшедший кризис 2008 года, когда продажи упали на 80%, нас съел. Осталась только одна точка на Кузнецком мосту».

Алексей Строганов, байер с 20-летним стажем

«Почему многие бренды в Россию не везут? Потому что здесь на них не удается заработать»

О себе: «В 1992 году я окончил институт ле-егонькой промышленности. Как раз в это время рухнул Союз, открылись границы. Для меня стартовыми площадками стали Рижский рынок и «Лужники». Возможности тогда были огромные, в стране не было ни-че-го! Одна точка на рынке легко приносила ­$3–5 тыс. в месяц. В 1995 году мы открыли в Москве пять магазинов мужской одежды и обуви. До конца ­90-х весь товар отшивался в странах Европы — Франции, Италии, Испании. Но этот этап уже давно позади. Сейчас я собираюсь запустить крупный обувной интернет-портал. Есть американские инвесторы, которые в этом очень заинтересованы».

«МОСКОВСКИЕ НОВОСТИ»: Откуда сегодня везут товары в Россию?

Наталья Попова: В основном из Китая и Турции. Я привезла первую партию из Стамбула: в 1995 году там все было недорого. Но местные изделия мне никогда не нравились: дешевые синтетические ткани, обилие блесток, рюшей — какая-то цыганщина. Поэтому мы переориентировались на Китай. В Пекине есть целый район Ябао-лу, где производят и продают дешевые товары для российского рынка. Но вскоре мы отошли от ширпотреба. Брали немецкий трикотаж, нашли стоки, где продавались остатки французских, американских и итальянских заказов. А в конце ­90-х основали в Китае свою фабрику. Четыре года назад из-за кризиса ее пришлось закрыть. Сейчас я везу из Поднебесной одежду, которая остается от заказов крупных фирм».

Алексей Строганов: Преимущественно это Китай. Раньше везли из Турции, Италии, Испании. Крупные игроки ездили в Малайзию и Индонезию. В 90-е годы мы с моим другом мотались за товаром в Стамбул. Везли джинсовую, спортивную, позже кожаную одежду. Утепленная кожаная куртка в то время стоила $100–300 в закупке и уходила в «Лужниках» за $200–700. Добротные дубленки закупали за $600–700, а продавали по $1–1,5 тыс. Сейчас, конечно, кожа в Турции стоит дешевле. Но в то время на отечественном рынке не было такого количества производителей кожаной одежды, поэтому и турецкие компании держали высокие цены.

МН: Чем руководствуется байер, выбирая товар?

Н.П.: Чем? Наверное, вкусом. Хотя с «Лужниками» у меня была проблема: я привозила вещи, опережая моду. Первый год они не продавались. В магазинах тоже так бывает: помню, как мы отшили штаны «али-баба» — женские шаровары. Поначалу их никто не брал. Спрос появился позже, когда их стали предлагать массово.

А.С.: Смотрим, что сейчас носят. Посещаем специализированные выставки. И анализируем продажи: если модель пользуется спросом в текущем сезоне, велика вероятность, что она хорошо пойдет и в следующем.

МН: Сегодня все больше людей стараются одеваться за границей, поскольку там и выбор больше, и цены ниже, и товар лучше. Зачастую даже в сетевых бутиках не найдешь всего, что предлагают магазины аналогичной марки где-нибудь в США. Почему у нас все дорого и сердито?

Н.П.: Мой друг работает в Китае: растаможка 40-фунтового контейнера, который он отправляет в Бельгию, стоит ему $5 тыс., нам — $16 тыс. (если мы везем товар в Россию). В среднем растаможка одного килограмма товара обходится в $15–20. Это раз. По поводу ассортимента: сейчас мне ни к чему много однообразного товара, мне нужна «пестрая» подборка — пять таких жакетов, восемь иных. Но раз модели и состав ткани отличаются, я не могу их оформить как одну партию. На каждые три-пять жакетов приходится заполнять отдельный документ (invoice) и платить по $40 за каждый. Есть, правда, транспортные фирмы, которые везут все товары втемную, без оформления, это дешевле. Но крупные сети — если вы спрашиваете о сетевых магазинах — обычно завозят все легально. Отсюда наценка. Что же касается коллекций, я регулярно везу в Москву остатки от заказов известных брендов, и те модели, которые я закупаю в Китае, появляются в столичных магазинах спустя два года. То ли к нам завозят то, что не распродалось в Европе, то ли мы отстаем в моде.

А.С.: Если мы говорим об ассортименте, то в Россию все приходит из Европы и США с опозданием на два года. Видимо, это связано с тем, что новые коллекции стоят дорого, поэтому их закупают спустя некоторое время, когда они падают в цене. Стоимость же отличается потому, что некоторые сети контролируют свою розницу по всему миру, другие нет. В целом, что касается цены и качества, чем дороже вещь — тем накладнее ее доставка. Растаможка одной пары недорогой обуви из кожзама обойдется в $3–5, а элитной из добротной кожи — в $25–30. В Европе это стоит на порядок дешевле, поэтому у них и цены в рознице существенно ниже. Думаете, почему многие бренды к нам не везут? Потому что в России на них не удается заработать. Не говоря уж о том, что сам процесс растаможки у нас занимает один-три месяца, тогда как на Западе — две недели, максимум месяц. Есть, правда, транспортные компании, которые везут товары неофициально, выдают натуральные ткани за искусственные, занижают закупочные цены, но крупные сети так не работают.

МН: Может, проще покупать вещи у отечественного товаропроизводителя?

Н.П.: А нечего. Модели не те. Ткани не те. У нас много молодых талантливых дизайнеров, но нет производств, где они могли бы себя реализовать. Для того чтобы китайские фабрики поднялись, их освободили от уплаты налогов. Я бы очень хотела открыть фабрику в России, но мы бы работали только на аренду. В Китае мы платили 65 центов за квадратный метр, а здесь с нас бы взяли минимум $20. Там нам с ходу предоставили новейшие швейные машинки, даже денег поначалу не взяли. Политика такая: заработаешь — отдашь.

А.С.: Покупают. По поводу одежды ничего не скажу, но если говорить об обувном рынке, здесь представлены такие уже известные обувные бренды, как Ralf Ringer — они занимаются производством обуви в России с 1995 года и сейчас продвигают свой бренд в странах СНГ. Из женских марок обуви — Glamour, Argo (Пятигорская меховая фабрика), Giotto (Московская обувная фабрика). Комплектующие они закупают в Европе, а производство идет в России. Магазинам это выгодно: не надо заниматься растаможкой, но отечественных брендов не так уж много.

МН: Какова средняя наценка в столичных магазинах?

Н.П.: Если, положим, себестоимость товара — 1000 руб., и его еще надо привезти, растаможить, заплатить аренду, налоги, выдать оклад продавцам, — значит, умножаем эту сумму на три, а иногда на четыре.

А.С.: В крупных розничных сетях — 100–150%, в люксовом сегменте — 250–300%. Если вещь в магазине (не бутике) стоит $100, то из них $40 — это стоимость закупки, $5–10 — растаможки, столько же аренда, остальное прибыль. Если бы правительство сделало беспошлинным ввоз товаров легкой и обувной промышленности, как это происходит, к примеру, в США, то и у нас конечная цена для потребителя была бы намного ниже.

МН: Почему в магазинах порой сложно найти одежду из натуральных тканей? Если свитера еще можно найти шерстяные, то в брюках обязательно будет 40–60% полиэстера, акрила.

Н.П.: Во-первых, на мировых рынках натуральные ткани дорожают. Скажем, вещи из кашемира в закупке стоят $55–60, из шерсти — $12. Дорожает и само производство. В Поднебесной это связано с ростом уровня жизни. Если четыре года назад мы платили китайским швеям $300 в месяц, и это была неплохая зарплата, то сейчас пришлось бы платить $500. Недаром многие английские и американские производители уходят в Тайвань, Бангладеш, Камбоджу. Наконец, завезти натуральную ткань дороже, чем синтетическую. Не скажу о ценах этого года, но два года назад растаможка шерсти стоила $26–27 за килограмм. То есть у нас получается как в старой пословице «за морем телушка — полушка, да рубль перевоз».

А.С.: Цены. Сегодня в Турции или Италии качественный мужской костюм из шерсти стоит $250–300, тогда как добротный синтетический — ­$40–70. В Китае дешевле, но ненамного. Азия в последнее время выросла в цене. Пара хорошей кожаной обуви в Китае обойдется в $150–200, тогда как три года назад стоимость не превышала $70–120. Поэтому многие итальянцы сейчас стараются размещать производство обуви в странах Европы, это и с точки зрения логистики проще. И еще один момент: в последние 10–15 лет производители поняли, что шить из качественной ткани — себе в ущерб. Если вещи перестанут скатываться, растягиваться, вы будете реже обновлять гардероб.

МН: Есть ли в понимании продавцов беспроигрышные модели и цвета?

Н.П.: Пожалуй, это все гаммы от терракотового до коричневого, от голубого до синего и зеленые. Видимо, под цвет глаз. Беспроигрышный цвет — черный. Его никто не хочет брать, но все берут, потому что практичный, немаркий, скрывает недостатки фигуры, легко комбинируется. Обычно, когда речь заходит о выборе модного цвета, смотришь, что носят сейчас или, наоборот, какого цвета давно не было на рынке.

А.С.: Беспроигрышная категория — это консервативное, классическое направление, обычно в магазинах представлено до 30% такого товара. А цвета, которые всегда в ходу, — это белый, черный, и темно-синий.

МН: Многие москвичи жалуются, что у нас представлен не весь размерный ряд. Сложно найти большие — 56-й и выше размеры. В большинстве обувных марок нет 35-го размера.

Н.П.: Самые ходовые женские размеры — 48–54. S и XS берут те, кто занимается молодежной модой. У меня если в партии есть «эски», то, как правило, они уходят только со скидками.

А.С.: Я могу сказать по обуви. Все берут усредненную женскую сетку — 36–40, мужскую — 40–45. Но в этой сетке наибольшим спросом пользуется середина. То есть если вы байер, то вы, как правило, возьмете три пары 38-х, по две 37-х и 39-х, а все остальные — по одной. То же и с мужскими размерами обуви.

Анна Лебсак-Клейманс, гендиректор Fashion Consulting Group

«То, как выбирает ассортимент байер, целиком зависит от специфики формата, в котором он работает. Если речь идет о сетевом розничном магазине, то закупка коллекций не зависит от личных предпочтений байера, она ориентирована на текущие модные тренды сезонов с учетом региональной специфики рынка. Так, в одной сети в магазинах, расположенных в столицах, коллекции будут отличаться от магазинов, расположенных в регионах. Регионы с холодным климатом будут продавать коллекции, отличные от южных магазинов. Поэтому, например, в магазинах Zara в России мы найдем иные модели, чем в испанской сети, в соответствии с особенностями нашего климата и спецификой спроса».

Атомный авианосец США "Джордж Вашингтон" (USS George Washington) и корабли сопровождения появились в субботу в водах Южно-Китайского моря, ряд территорий в котором оспаривают страны региона, сообщает агентство Ассошиэйтед Пресс.

Через Южно-Китайское море проходит до трети мирового морского грузопотока, а шельф расположенных в нем островов богат нефтью. На различные территории в этом море одновременно с Китаем претендуют входящие в АСЕАН Филиппины, Вьетнам, Малайзия и Бруней, а также Тайвань. Территориальный спор относительно ряда районов Южно-Китайского моря, прежде всего, расположенных там архипелага Спратли (Наньша) и группы островов Сиша (Парасельские острова), обострился в последние месяцы.

По словам капитана Тихоокеанской флотилии США Грегори Фентона (U.S. Pacific Fleet.Capt. Gregory Fenton ), США публично не встают на какую-либо сторону спора по территориям Южно-Китайского моря.

"В наших планах видеть, как нации региона разрешат спор самостоятельно, наша же роль на данный момент в обеспечении свободы навигации внутри международных вод", - сказал Фентон.

Как отмечает агентство, появление американской авианосной группы закрепляет поддержку США Вьетнаму и Филиппинам, но может вызвать раздражение у КНР. Появление авианосца также совпало с началом военных учений КНР в соседнем Восточно-Китайском море, по островам в котором у Пекина также имеется спор с Японией - союзником США.

США. Азия > Армия, полиция > ria.ru, 20 октября 2012 > № 670528

HSBC ОЖИДАЕТ СКАЧОК ПОТРЕБЛЕНИЯ В АЗИИ

Потребительский рынок развивающихся стран составит почти две трети от мирового объема потребления в 2050 году, считают эксперты

К 2050 году почти 3 миллиарда человек (более 40% населения планеты) будут принадлежать к среднему классу, говорится в исследовании HSBC "Потребитель в 2050 году: экспансия среднего класса в развивающихся странах".

По прогнозу аналитиков банка, в следующие 40 лет в Египте, Индонезии и Филиппинах в совокупности представителей среднего класса станет больше, чем в Бразилии или России.

Развитые страны смогут обеспечить менее 2 % ежегодного роста потребления, поэтому потребительский рынок развивающихся стран составит почти две трети от мирового объема потребления в 2050 году, в сравнении с примерно одной третьей на сегодняшний день. В Китае, Индии, на Филиппинах, в Перу, Малайзии и России ожидаются ежегодный рост реальных доходов более чем на 4%; по темпам потребления одежды, высоких технологий, мебели и рекреационных услуг ожидаются темпы роста до 8%.

Характеризуя будущее сферы финансовых услуг, эксперты HSBC сообщают, что сейчас развивающиеся рынки потребляют примерно 18% предоставляемых финансовых услуг в мире. К 2050 году показатель вырастет более чем на 50%, причем как только упростится доступ к банковским и страховым услугам и увеличится государственное благосостояние, ожидается снижение уровня накоплений и резкий скачок спроса на финансовые услуги, полагают в HSBC.

По данным аналитиков этого британского банка, на рынок активов окажут влияние три макроэкономических фактора: в странах с развивающейся экономикой активно вырастет сектор услуг, большинство потребителей в развивающихся странах будут стремиться к недорогим товарам с низкой добавленной стоимостью (что будет способствовать мощному росту торговли между странами южного региона) и, в-третьих, странам Запада придется встроиться в процесс роста спроса, увеличивая экспортные продажи и смягчая мировой дисбаланс.

По данным "Росгосстраха", 15 млн семей или 29% населения России по итогам 2011 года имели доход 20 тысяч долларов в год на семью, поэтому их можно относить к среднему классу. В крупных городах порог выше и составляет 30 тысяч долларов в год на семью. Ректор российской "Высшей школы экономики" Ярослав Кузьминов причисляет к среднему классу РФ тех, кто зарабатывает 50-70 тысяч рублей в месяц. Глава госкорпорации "Роснано" Анатолий Чубайс, с чьим именем принято связывать реформы 1990-х годов, считает, что средний класс появился в России за последние годы.

Спустя 15 лет после окончания азиатского финансового кризиса рынок жилья этого государства снова находится на подъеме, в то время как экономические проблемы накрыли Европу.

По оценкам некоторых экспертов, рынок недвижимости Джакарты является одним из самых горячих в Азии. Специалисты компании Knight Frank, утверждают, что со второй половины 2011 года цены на кондоминиумы в индонезийской столице взлетели почти на 12%, а с конца 2008 года – более чем на 50%. Что касается сектора офисной недвижимости, то индекс заполняемости в Джакарте равен 98,1% по сравнению с 92% в Сингапуре и 85% в Куала-Лумпуре, сообщает The Wall Street Journal.

Расцвет рынка недвижимости затронул не только индонезийскую столицу: цены на земельные участки на знаменитом туристическом острове Бали только за последний год выросли на 50% в самых привлекательных местах.

Сегодня застройщики планируют заполнить рынок новыми площадями в сотни тысяч квадратных метров. Масштабы современного строительства в Индонезии почти в два раза больше докризисных времен, несмотря на достаточное количество предложений на рынке.

Риэлторы призывают покупателей инвестиционной недвижимости переключить внимание на получение прибыли в долгосрочной перспективе, поскольку постоянные перепродажи пагубно влияют на рынок страны.

Ассоциация застройщиков Малайзии (REHDA) выражает опасения по поводу количества спекуляций на нагревающемся рынке недвижимости страны. Экспертам поступают многочисленные жалобы на накручивание жилищных цен и вытеснение с рынка настоящих домовладельцев и долгосрочных инвесторов, сообщает Malaysia Chronicle.

Экс-президент REDHA призывает инвесторов не торопиться с получением прибыли: «Как покупателей, так и застройщиков не устраивает такое количество спекуляций с недвижимостью. Нам необходим устойчивый рынок в долгосрочной перспективе».

Ранее правительство уже приняло меры, призванные сдержать количество перепродаж и рост цен на жилье: налог на доход от продажи недвижимости в 2012 году был поднят с 10% до 15% для объектов, проданных в течение двух лет с момента покупки, и с 5% до 10% для объектов, проданных в течение 2-5 лет с момента покупки. Однако эксперты считают повышение налога незначительным и неспособным сдержать растущее количество спекуляций на рынке недвижимости Малайзии.

Согласно данным Таможенной администрации Ирана, в первом полугодии этого года (20.03-21.09.12) экспорт алюминия в слитках вырос на 3,3% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года и составил более 92 тыс. т, сообщает агентство ИСНА.

В стоимостном выражении экспорт названной продукции достиг 166,5 млн. долларов.

К числу крупнейших импортеров иранского алюминия в слитках в указанный период относились Тайвань (97,3 млн. долларов), Индия (36,7 млн. долларов) и Турция (16,4 млн. долларов). Кроме того, названная продукция экспортировалась в Китай, ОАЭ, Южную Корею и Малайзию.

В прошлом году Иран экспортировал 166 тыс. 673 т алюминия в слитках на общую сумму в 358 млн. долларов.

В общей сложности на трех алюминиевых комбинатах страны в прошлом году было произведено более 328 тыс. т алюминия в слитках. Первое место по производству названной продукции принадлежало Иранской алюминиевой компании («Иралко») (более 154 тыс. т), второе место − алюминиевой компании «Аль-Мехди» (более 106 тыс. т) и третье место − компании «Хормозал».

Британская компания BAE Systems уделяет повышенное вниманию заключению новых экспортных контрактов на поставку вооружений в Азию и США после краха переговоров по слиянию с европейским оборонным консорциумом EADS, сообщает The Telegraph 14 октября.

Внимание компании сосредоточено на продажу истребителей Eurofighter Typhoon, которые производятся вместе с EADS и итальянской Finmeccanica. Заключен контракт на поставку 48 истребителей этого типа для ВВС Саудовской Аравии на сумму 7 млрд ф. ст., ведутся переговоры по поставке боевых самолетов для ВВС Омана и Малайзии (по 18 машин с опционом еще на такое же количество). В США компания прилагает усилия по заключению контракта на поставку УТС Hawk на сумму более 11 млрд долл (6,8 млрд ф.ст.), где BAE (в кооперации с Northrop Grumman и L-3 Link) занимает лидирующую позицию. Тем не менее, контракт вряд ли будет подписан до 2014 года, так как имеется конкуренция со стороны Lockheed Martin и Boeing.

«Экспорт продукции имеет решающее значение для перспектив оборонной промышленности Великобритании. С точки зрения рынка сбыта ВАЕ имеет конкурентные преимущества. В нашем фокусе внимания также находится Бразилия», заявил управляющий экспортной политикой компании ADS, ранее работавший военным аналитиком Говард Уилдон (Howard Wheeldon).

ВАЕ также не отказалась от попытки выбить из рук французской компании Dassault крупный контракт по продаже 126 истребителей для ВВС Индии. Контракт между французской компанией и правительством Индии до сих пор не стал реальностью. Руководство компаний ВАЕ и EADS продолжают работать над новым предложением для Индии, где предусматривается льготная цена на истребители Typhoon и их оснащение усовершенствованными радарами. «Дверь в этом тендере не полностью закрыта. Мы можем выиграть, а Франция потерпеть поражение», заявил Уилдон.

Полиция Индонезии приведена в среду в состояние максимальной готовности в связи с наивысшей угрозой терактов накануне отмечаемой через два дня десятой годовщины взрывов на всемирно известном курортном острове Бали, сообщают индонезийские СМИ.

"Имеется, информация, которой стоит доверять, что террористы планируют избрать своей целью мероприятия в честь годовщины взрывов на Бали", - заявил заместитель главы полиции провинции Бали И Кетут Унтунг Йога Ана (I Ketut Untung Yoga Ana).

Он отметил, что "меры безопасности во всех точках въезда на Бали - таких, как аэропорты и морские порты, включая традиционные (используемые легкими судами) гавани - будут усилены". Уровень принимаемых мер безопасности Ана определил как "наивысший".

Террористические акты на Бали произошли в 2002 году в туристическом районе Курта. Тогда в результате взрывов трех бомб были убиты 202 человек, а 209 получили ранения. Среди убитых были 164 иностранных гражданина. Власти Индонезии пришли к выводу, что за терактами стоят боевики исламистского движения "Джемаа Исламия", которое действует в Индонезии, в Малайзии и на Филиппинах. За причастность к терактам в 2008 году индонезийский суд приговорил к расстрелу троих человек, приговор был приведен в исполнение. Михаил Цыганов.

Томский политехнический университет (ТПУ) заключил контракт стоимостью около 150 тысяч долларов с компанией Pan Asiatic Technologies (Малайзия) на поставку разработанного политехниками ускорителя частиц (бетатрона), который будет использован для контроля крупногабаритных грузов на границе Малайзии и Сингапура, сообщил в четверг РИА Новости начальник отдела внешнеэкономической деятельности Института неразрушающего контроля ТПУ Виктор Щербинин.

Бетатроны используются в промышленности для контроля прочности сварки или литья, а также в досмотровых комплексах. Рентген, полученный на томских ускорителях, может просвечивать сталь толщиной до 30 сантиметров.

"Контракт с малазийской компанией заключен пока на один бетатрон с дуальной энергией ускоренных электронов 4/7,5 МэВ и, если он проявит себя хорошо во время тестирования, то мы надеемся, что станем для компании постоянным поставщиком", - сказал Щербинин.

Он отметил, что бетатрон сконструирован на заказ и будет применяться в досмотровом комплексе на границе Малайзии и Сингапура: он может просвечивать металлические листы толщиной в несколько сантиметров, в частности стенки грузовых контейнеров и цистерн.

Щербинин уточнил, что возможность выхода на малазийский рынок университету предоставила китайская компания PowerScan, директор которой в сентябре 2012 года посетила ТПУ. Она стала посредником между вузом и компанией Pan Asiatic Technologies.

Собеседник агентства добавил, что компания PowerScan планирует начать переговоры с крупными заказчиками в Объединенных Арабских Эмиратах, чтобы оснастить томскими бетатронами досмотровые комплексы в аэропортах ОАЭ.

Ранее сообщалось, что в 2012 году ТПУ уже заключил контракты на общую сумму 20 миллионов рублей на поставку ускорителей немецкой, американской и английской компаниями. На осень были запланированы также переговоры с потенциальными партнерами из Малайзии, Индии, Турции и Китая.

Бетатрон - одна из самых ранних инновационных разработок томских политехников, его начали производить с начала 1960-х годов. Большие ускорители в СССР использовали для тяжелой и оборонной промышленностей - там, где нужно было контролировать состояние и качество крупных изделий и объектов. После ряда крупных терактов в разных точках мира, многие специализированые крупные компании увеличили выпуск досмотровых комплексов для контроля крупногабаритных грузов и багажа, используя в качестве источника излучения малогабаритные бетатроны.

В Томске бетатроны производятся совместно с резидентом томской Особой экономической зоны ООО "Фотон".

Pan Asiatic Technologies Sdn. Bhd. - малазийская компания, которая специализируется на поставке сканирующих устройств и систем, разработанных ее партнерами. Она принадлежит нескольким китайским фирмам, в том числе и PowerScan.

Национальный исследовательский Томский политехнический университет был основан в 1896 году как Томский технологический институт императора Николая II. В состав вуза в настоящее время входят 11 учебных институтов, 99 кафедр, 65 научно-исследовательских лабораторий, в том числе 20 - международных. Инновационный пояс ТПУ насчитывает 70 малых предприятий. В вузе обучаются 22,8 тысячи студентов. В рейтинге Министерства образования и науки Российской Федерации ТПУ занимает второе место среди технических и технологических вузов страны. В 2009 году ТПУ вошел в число 12 вузов страны, получивших статус национального исследовательского университета. Карина Сапунова.

Тайваньская компания Wistron, исходя из полученного объёма заказов, предполагает, что её объёмы поставок ноутбуков в 4 квартале 2012 года останутся без изменений или увеличатся на менее чем 10% по сравнению с предыдущим кварталом. Об этом пишет Digitimes со ссылкой на президента и директора по производству компании Роберта Хуанга.

Доля ультрабуков в объёме поставок Wistron за 2012 год будет менее 10%, но, как ожидается, в будущем возрастёт, заявил Хуанг.

Wistron запустит пробное производство на своём заводе ЖК-телевизоров в Малайзии в конце 2012 года, отметил он. Ежегодный объём производства завода превысит 3 млн ЖК-ТВ, большинство из которых будет поставляться на развивающиеся рынки, такие как Индия и Северная Африка, сообщил Хуанг. Завод Wistron в южном Китае обеспечивает ежегодный объём производства в 10 млн ЖК-телевизоров, и его основными рынками являются Европа, США, Япония и Китай, добавил Хуанг.

Wistron уменьшил свои прогнозы по поставкам ЖК-телевизоров на 2012 год до 4-4,5 млн единиц, но ожидает, что в 2013 году объёмы поставок возрастут. Wistron уделяет основное внимание разработкам ЖК-ТВ для "интеллектуальных" моделей, опираясь на свои научные исследования в сегменте ноутбуков и опыте производства.

В конце 1990-х годов финансовый кризис сильно ударил по рынку недвижимости Малайзии. Однако цены продолжали повышаться с того момента. Экономический спад оказался на рынке Малайзии всего лишь временным явлением.

«В 2008 году мы наблюдали небольшое замедление активности, однако цены никогда не снижались», - говорит Никсон Пол, управляющий директор компании Carey Real Estate в Куала-Лумпур и президент Малазийского Института агентов по недвижимости. По словам специалиста, цены поднимались ежегодно на 10-15% с 2005 года. На рынке элитного жилья этот рост был еще быстрее. Об этом сообщает портал The New York Times.

Куала-Лумпур считается недорогим городом в сравнении с другими городами региона. Г-н Пол заявил: «Цены на недвижимость в Сингапуре, например, в пять или шесть раз выше. Цены в Бангкоке или Джакарте в два или три раза выше».

Элитная недвижимость в городе варьируется в цене от $1 млн до $10 млн.

По словам Ширли-Энн Джозефа, агента по недвижимости компании Zerin Properties в Куала-Лумпур, иностранными покупателями в Малайзии в основном являются выходцами из Азии, включая Сингапур, Индонезию, Гонконг, Японию и Индию. Также много покупателей из Великобритании. В основном иностранные инвесторы предпочитают Куала-Лумпур.

Покупка дома в Малайзии занимает дольше времени, чем в США – около трех месяцев, а некоторые операции могут занимать от четырех до пяти месяцев. Иностранцам разрешается покупать только элитную недвижимость стоимостью более $162 000.

Напомним, что в октябре 2011 года Куала-Лумпур замыкала список из десяти лучших городов Азии для инвестиции в недвижимость. Тем не менее, высокие в целом цены на недвижимость в Малайзии вызывают в настоящий момент озабоченность у экспертов.

1 октября в Киеве начало работу выездное заседание Исполнительного Бюро Комитета Системы сотрудничества фармацевтических инспекций (PIC/S).

В заседаниях Комитета PIC/S принимают участие более 70 делегатов из 44 стран Европейского Союза и мира (Аргентина, Австралия, Австрия, Бельгия, Канада, Кипр, Чехия, Дания, Эстония, Финляндия, Франция, Германия, Греция, Венгрия, Индонезия, Ирландия, Израиль, Италия, Латвия, Лихтенштейн, Литва, Малайзия, Мальта, Нидерланды, Норвегия, Польша, Португалия, Румыния, Сингапур, Словакия, Словения, ЮАР, Испания, Швеция, Швейцария, Великобритания, США), а также ряд таких международных организаций как EDQM (Европейский директорат по лекарственным средствам и здравоохранения) EMA (Европейское медицинское агентство), Всемирная организация здравоохранения и ЮНИСЕФ.

Участники мероприятия во главе с Председателем PIC/S Хеленой Пауло Баяо (Португалия) поделились опытом работы, наметили перспективы дальнейшего сотрудничества.

Заседание Комитета проводятся дважды в год: весенний - в штаб-квартире организации (Женева, Швейцария) и один раз в год, обычно осенью, проводится выездное заседание в одной из стран-членов PIC/S.

В этом году честь принять ежегодное заседание была предоставлена Украине. Впервые в Украине собираются столько профессионалов - руководителей регуляторных органов по контролю качества в своих странах.

Украина - первая и пока единственная из стран СНГ, регуляторный орган которой (Гослекслужба Украины) стал полноправным членом этой уважаемой в мире организации. Вступлением в PIC/S Украина сделала важный шаг к интеграции украинской фармации в мировую фармацевтическое сообщество, возложив на себя обязательства выполнять международные требования по обеспечению качества лекарственных средств на всех этапах их обращения. В течение последних лет Украина осуществила имплементацию европейского законодательства в области контроля качества лекарственных средств в отечественное, а это, в первую очередь, нормы надлежащих практик. В Украине уже введены обязательные требования GMP для отечественных производителей лекарств, а с 1 января 2013 года аналогичное требование будет применено и для лекарственных средств зарубежного производства. К 2015 году запланировано завершение перехода на стандарты GDP, GSP и GPP.

Предоставление Государственной службе Украины по лекарственным средствам возможности организовать такое значительное мероприятие, как заседание Исполнительного Бюро Комитета Системы сотрудничества фармацевтических инспекций (PIC/S) и семинар международной Системы сотрудничества фармацевтических инспекций (PIC/S) для GMP инспекторов является признаком высокого доверия со стороны PIC/S и всего мирового фармацевтического сообщества.

В среду, 3 октября, начнется Семинар PIC/S, где примут участие около 120 инспекторов. После церемонии открытия семинара, на которой будет присутствовать Вице-премьер-министр Украины Раиса Богатырева будет проведена пресс-конференция участников встречи.

PIC/S (Pharmaceutical Inspection Co-operation Scheme) - Система сотрудничества фармацевтических инспекций, к которой сегодня присоединились 39 регуляторных органов из 41 страны мира. PIC/S - это международный инструмент взаимодействия между странами и регуляторными органами в сфере контроля качества лекарственных средств (национальными фармацевтическими инспекторатами), которые обеспечивают вместе активную и конструктивное сотрудничество в сфере надлежащей производственной практики (GMP), инспектирования и лицензирования.

В БАНГЛАДЕШЕ МУСУЛЬМАНЕ УСТРОИЛИ ПОГРОМ ИЗ-ЗА ФОТО В FACEBOOK

Они подожгли по меньшей мере пять буддистских храмов и не менее сотни домов

На юго-востоке Бангладеша тысячи протестующих мусульман поджигали буддистские храмы и дома из-за размещенного на Facebook снимка с сожжением Корана, сообщает AFP.

По данным властей, на акцию протеста собрались около 25 тысяч человек, которые подожгли по меньшей мере пять буддистских храмов и не менее сотни домов в городе Раму и окрестностях. Беспорядки продолжались всю ночь. Власти были вынуждены обратиться за помощью к армии и временно запретить массовые сборища, чтобы избежать дальнейших столкновений.

В местной администрации рассказали, что недовольство мусульман вызвала фотография, которую якобы выложил в Facebook один из местных буддистов.

Данных о пострадавших и арестованных пока нет.

Во многих мусульманских странах в последние время проходят массовые протесты против фильма "Невинность мусульман", высмеивающего пророка Мухаммеда. Свое негодование мусульмане выражали в Иране, Турции, Судане, Египте, Йемене, Тунисе, Бангладеше, Индонезии, Малайзии, Кашмире, Индии, Ираке, Газе, Марокко, Сирии, Кувейте, Нигерии, Кении, Австралии, Великобритании, США, Франции, Бельгии и других странах.

Организация исламского сотрудничества (ОИС) накануне приняла резолюцию, в которой, в частности, выражаются опасения по поводу растущей исламофобии и количества случаев оскорблений ислама, в том числе сожжение Корана, запрет на строительство минаретов, нападки на пророка. Организация осуждает создание "Невинности мусульман" и настаивает на принятии мер, препятствующих появлению таких фильмов, нацеленных на то, чтобы "провоцировать мусульман". ОИС призвала международное сообщество оказать противодействие производству и распространению продукции, оскорбляющей религии и их символы.

С учетом целевой аудитории азиатских отелей, которую представляют в основном молодожены и влюбленные пары, некоторые управляющие стремятся создать для гостей камерную обстановку «только для взрослых».

Роскошный отель Akyra Chura Samui вводит запрет на посещение его с детьми до 12 лет в связи с увеличением спроса на уединенное проживание среди гостей. Отель станет уже вторым в Таиланде, ориентированным исключительно на взрослых, сообщает Hindustan Times.

Отель Cherating Beach Resort в Малайзии пока ограничивается запретом на посещение детьми бассейна, однако права юных гостей и их родителей были ограничены еще и местной авиакомпанией. Авиаперевозчик Malaysia Airlines, получивший большое количество жалоб на плач младенцев от пассажиров первого класса, не только отказался продавать семьям с маленькими детьми билеты первого класса, но и утвердил несколько регулярных рейсов «adults only».

По данным ABC News, введение запретов положительно сказывается на заполняемости отелей. Все, чего можно опасаться, - это гнев родителей, чьи дети внезапно оказались препятствием на пути к комфортному отдыху.

Японский производитель электроники Sharp передал своим кредиторам план реструктуризации, в котором предусмотрено сокращение рабочих мест на более чем 10 тыс., что составляет около 20% всей рабочей силы. Одновременно планируется частичная продажа активов. Цель этих мер - возвращение на прибыльный уровень. Как передает Electronista со ссылкой на Wall Street Journal, одновременно планируется снижение зарплаты.

Sharp довольно успешно развивается в Японии, однако укрепление курса иены и рост конкуренции за рубежом сильно ударили по доходам компании. Ранее, в августе, планировалось сократить 5000 рабочих мест, и ходили слухи, что Sharp продаст заводы по сборке телевизоров в Мексике и Китае, что снизит рабочую силу еще на 3000 сотрудников.

Теперь, как сообщают источники, Sharp рассматривает возможность продажи заводов в Мексике, Китае и Малайзии. Возможно также, будет продан производитель солнечных батарей Recurrent Energy из Калифорнии (США). Sharp купила эту компанию в 2010 году за 305 млн долл.

Если эти планы будут приведены в исполнение, кредиторы Sharp могут предоставить ей 4,6 млрд долл. в векселях до конца сентября.

В Хабаровском крае подготовлен проект новой программы развития лесного комплекса на срок до 2020 г. Рост выпуска качественной продукции позволит увеличить объем реализации лесопродукции с 20,6 до 49 млрд рублей, а поступление налогов в бюджет края довести до 2,9 млрд рублей.

По словам министра природных ресурсов Хабаровского края Василия Шихалёва, в основе развития деревопереработки лежит создание крупных деревоперерабатывающих производств, которые должны стать базой лесной промышленности региона.

Одним из таких предприятий является первый на Дальнем Востоке завод по производству древесноволокнистых плит высокой плотности, который был построен всемирно известной малазийской компанией "Римбунан Хиджау". Мы беседуем с генеральным директором ООО "Римбунан Хиджау МДФ" Степаном Стральским.

- Степан Емельянович, прошел почти год со времени пуска в эксплуатацию "Римбунан Хиджау МДФ". Что удалось сделать за это время?

- Группа малозийской компании "Римбунан Хиджау" работает в Хабаровском крае с 2007 года. Завод оснащен новейшими технологиями, и может выпускать плиты высокого качества толщиной от 1,5 до 3,8 мм. При этом в качестве сырья используется низкотоварная древесина и отходы лесозаготовок и лесопиления, а кора идет для выработки тепловой энергии, что по сути дает возможность организации безотходной технологии производства.

Сейчас завод работает в тестовом режиме. До конца года будет выпущено 45 тысяч кубометров плитных материалов. Выход на проектную мощность в объеме 150 тысяч кубометров плит МДФ в год, учитывая необходимость освоения технологий и рынков сбыта, планируется к 2015 году.

- Где реализуется ваша продукция?

- Сегодня продукция завода поставляется, в основном, на мебельные предприятия Хабаровского и Приморского краев, Амурской и Еврейской областей. Пробная партия отгружена в Новосибирск. Кроме того, мы ведем работу по анализу рынка продаж и заключению долгосрочных договоров с фирмами Японии, Республики Корея, Китаем.

Одной из проблем, ограничивающей экспорт нашей продукции, является ее высокая себестоимость, которая обусловлена прежде всего высокими тарифами на электроэнергию и железнодорожные перевозки.

Поэтому сегодня проводится работа по переходу с одноставочного на двухфазный тариф, что позволит на 20 процентов снизить стоимость 1 квт/ часа электроэнергии.

- Каковы планы по модернизации предприятия?

- В этом году мы завершаем строительство комплекса по производству карбамидоформальдегидных смол мощностью 54 тысячи тонн в год, которые используются при производстве плит, как основа клеев для древесных материалов. Это позволит обеспечить смолами высокого качества не только собственное производство, но и другие дальневосточные лесоперерабатывающие предприятия. При этом содержание формальдегида в смоле будет минимальным, что немаловажно с точки зрения экономики.

Также для снижения расходов на давальческое сырье (своих отходов у предприятия недостаточно), началось строительство лесопильного производства на 200 тысяч кубометров сырья в год. Ввод первой очереди на 100 тысяч кубометров планируется в этом году. Для того, чтобы обеспечить предприятие сырьем в будущем, решается вопрос о выделении 200 гектаров земли для плантационного выращивания леса.

На заводе реализуется программа подготовки и закрепления кадров. К концу года будет сдана в эксплуатацию первая очередь жилищно-коммунального комплекса жилой площадью около 2 тысячи кв. метров.

В решении текущих и перспективных вопросов "Римбунан Хиджау" всегда находит взаимопонимание с правительством Хабаровского края. Благодаря поддержке губернатора Вячеслава Шпорта удалось решить многие проблемы и завершить строительство завода.

Такое партнерство строится на взаимовыгодной основе. К 2015 году налоговые платежи завода в бюджеты всех уровней составят 90 млн рублей. В настоящее время на предприятии заняты 280 человек, а при полном завершении строительства всех планируемых объектов их численность возрастет до 400.

SHARP ПРИДЕТСЯ УВОЛИТЬ 11 ТЫСЯЧ СЛУЖАЩИХ

Чтобы выйти весной в прибыль, японская корпорация сокращает 19% персонала и закрывает заводы по производству телевизоров в Мексике и Азии

Японская компания Sharp планирует уволить 19% персонала - 10966 служащих - как в самой стране, так и за рубежом, сообщает MarketWatch со ссылкой на Kyodo News. Сокращения помогут снизить издержки, что, как надеется производитель телевизоров, поможет ему вернуться к прибыли в апреле 2013 года и заработать около 14,6 млрд иен (180 млн долларов).

Также планируется слить четыре компании, которые занимаются продажами в Японии. В общей сложности предусмотрена продажа активов на 213 млрд иен (3 млрд долларов), в основном - предприятия за рубежом. В частности, будут закрыты заводы по производству телевизоров в Мексике, Китае и Малайзии. Ожидается, что использование солнечных батарей будет снижено, производство телевизоров с жидкокристаллическим дисплеем - реструктуризировано, в то время как мощности по выпуску панелей LCD для смартфонов - увеличены.

По итогам финансового года, который завершился в марте, Sharp отчитался о крупнейшем убытке за всю историю существования компании - 376 млрд иен (5 млрд долларов). Президент Sharp Микио Катаяма, возглавлявший электронного гиганта более 30 лет, был вынужден уйти с должности.

Ожидается, что число иностранных туристов, посетивших Филиппины в 2012 году, будет на 18% больше, чем в предыдущем году.

По данным Туристического департамента Филиппин, к концу года страну посетят около 4,5 млн иностранных туристов, сообщает портал Tourism-Review. Такой оптимистичный прогноз был сделан после увеличения туристического потока в первом полугодии – за шесть месяцев 2012 года Филиппины посетили 2,14 млн туристов, что на 11,68% выше показателей за соответствующий период предыдущего года (1,92 млн).

Новый броский туристический слоган страны, приписываемый секретарю Туристического департамента, гласит: «Филиппины. Больше удовольствий». Власти страны проводят активную политику по привлечению иностранных туристов и инвесторов.

Самыми активными оказались туристы из Южной Кореи – 474 684 человека посетили страну в первом полугодии 2012 года, составив 22,15% всех иностранных туристов на Филиппинах. Второе место досталось гостям из США – 354 259 человек (16,53%), третье – японским туристам (195 504 человека или 9,12%).

Несмотря на значительный ожидаемый рост туристического потока, Филиппины далеко не на первом месте по популярности. К примеру, Малайзию за первое полугодие посетили 11 632 483 туристов – на 2,4% больше по сравнению с предыдущим годом. По иронии судьбы, Филиппины не настолько посещаемы малайскими туристами, как Малайзия – филиппинцами, которые составляют более 45% гостей страны.

Число иностранных туристов в Таиланде также увеличилось: с января по август текущего года страну посетили 14,3 млн туристов (+8,66%), более 700 тыс. из которых составили россияне. Индонезию посетило 3,87 млн иностранных туристов за первое полугодие (+7,75%).

Пять человек погибли и 42 пострадали в результате взрыва самодельной бомбы на рынке в районе Сай Бури в провинции Паттани на крайнем юге Таиланда, сообщает в пятницу электронная версия таиландской газеты "Тхаи Рат".

Взрыв произошел в середине дня, в тот момент, когда у рынка и на его территории находилось наибольшее количество людей, сообщает издание. По предварительным данным, бомба была установлена в припаркованном мотоцикле.

Пять человек погибли при взрыве. Среди раненых - около 30 гражданских лиц и 12 полицейских. Не менее 14 человек получили тяжелые ранения, сообщает газета.

Полиция подозревает, что теракт устроили боевики одного из сепаратистских движений, действующих на крайнем юге Таиланда, где среди населения, в отличие от остальных, преимущественно буддийских провинций Таиланда, преобладают этнические малайцы - мусульмане.

Провинция Паттани вместе с соседними провинциями Ялла и Наративат в прошлом входила в состав полунезависимого султаната Паттани, буферного государства между королевством Сиам (ныне Таиланд) и Британской Малайей (ныне Малайзия). В результате серии англо-сиамских договоров в начале XX века территория султаната вошла в состав Сиама и была административно разделена на три провинции. С того времени сепаратистские движения различного толка неоднократно возникали в регионе.

Нынешний всплеск активности сепаратистов начался в 2004 году. За прошедшие 9 лет в результате террористических актов и перестрелок на крайнем юге Таиланда погибли более пяти тысяч человек и были ранены около десяти тысяч человек.

В начале сентября, впервые с начала конфликта в 2004 году, более 90 боевиков одной из сепаратистских организаций одновременно сдались властям и попросили об амнистии и возможности вернуться к мирной жизни. Власти ожидают, что в ближайшие дни еще большая группа боевиков сложит оружие. Вероятно, взрыв мощного взрывного устройства на рынке в Паттани может быть своеобразным "ответом" на массовую сдачу боевиков в плен, пишет издание.

В четверг полицейские обнаружили и обезвредили еще одну самодельную бомбу в провинции Паттани. В эту бомбу было заложено 5 кг взрывчатки в тротиловом эквиваленте. Евгений Беленький.