Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Правительство Венесуэлы и оппозиция намерены начать переговоры 30 октября с целью разрешить политический кризис, передает агентство Франс Пресс со ссылкой на апостольского нунция в Аргентине архиепископа Эмиля-Поля Шеррига.

По словам Шеррига, стороны встретились днем в понедельник и "начали национальный диалог с целью создания условий для проведения пленарного заседания 30 октября".

Ранее сообщалось, что папа Римский Франциск принял в Ватикане президента Венесуэлы Николаса Мадуро и призвал его с мужеством вступить на путь диалога.

Парламент Венесуэлы, находящийся под контролем оппозиции и жестко противостоящий президенту, 25 октября рассмотрит вопрос о действиях Мадуро, обвиненного депутатами в государственном перевороте. В парламентском "Соглашении о восстановлении конституционного порядка в Венесуэле" слово "импичмент" напрямую не употребляется, формулировки носят обтекаемый характер, хотя перед началом заседания глава парламента Энри Рамос говорил о возможности обсуждения вопроса о смещении Мадуро с поста. Всего документ содержит 10 пунктов, среди которых выделяется также обращение к вооруженным силам с просьбой не выполнять антиконституционные приказы.

Ранее суды семи штатов Венесуэлы неожиданно аннулировали итоги первого этапа сбора подписей за проведение референдума о прекращении полномочий Мадуро, которые до этого были признаны национальным избирательным советом действительными, без чего проведение второго этапа невозможно. Второй этап сбора подписей был запланирован на 26-28 октября. Для оппозиции важно провести референдум в 2016 году. В случае его проведения после 10 января 2017 года, даже при условии положительного ответа венесуэльцев на вопрос о прекращении полномочий Мадуро, пост главы государства на оставшиеся два года займет нынешний вице-президент. Если плебисцит пройдет раньше, то, по конституции, должны состояться новые выборы. Избирательные власти страны заявили, что в текущем году организация такого референдума невозможна.

Экспортеры инвестируют $ 1,2 млрд. в аргентинский порт Росарио

Компании-экспортеры зерна, в т.ч. Glencore, Cargill, Cofco и Bunge, в течение трех лет инвестируют $1,2 млрд. в модернизацию инфраструктуры аргентинского порта Росарио. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на агн. Reuters.

Самые крупные инвестиции сделает Renova, совместное предприятие между Glencore Plc и аргентинской компанией Vicentin SA – 6,2 млрд. песо ($ 410 млн.). Renova планирует построить новый причал и улучшить хранилища и зоны разгрузки к концу 2017г.

Международная агропромышленная компания Bunge и аргентинский переработчик AGD вложат 1,66 млрд. песо в улучшение железнодорожных подъездных путей к шестому терминалу, крупнейшему в Росарио, и в увеличение емкости его хранилищ. Работы планируется завершить до 2018г.

Китайская корпорация COFCO инвестирует 420 млн. песо, чтобы расширить причал для барж. 140 млн. песо вложит американская компания Cargill и ещё 255 млн. песо – нидерландский зерновой тредер Nidera.

Аргентина занимает третье место в мире по экспорту сои и кукурузы и первое место в мире по экспорту соевого масла и соевого шрота. Однако устаревшая инфраструктура и отсутствие инвестиций за последнее десятилетие ставят под угрозу её конкурентные преимущества. Через терминалы Росарио экспортируется около 80% выращенного в стране зерна.

В Аргентине вырос объем инвестиций в сельское хозяйство

В текущем году объем инвестиций в сельское хозяйство и пищевую промышленность Аргентины достигнет $50 млрд., заявил министр сельского хозяйства Аргентины Ricardo Buryaile. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на агн. Reuters.

Министр подчеркнул, что объем закупок сельхозтехники вырос на 15%, удобрений – на 50%. «Страна готовится обеспечить продовольствием до 600 миллионов человек», - сказал он.

К 2020г. производство растениеводческой и животноводческой продукции может вырасти на 50%, прогнозирует Ricardo Buryaile. Толчком для увеличения сельхозпроизводства станет отмена экспортных ограничений. Однако этого недостаточно, считает министр. Необходимо также снизить затраты на транспортировку сельхозпродукции.

"Мастер" и "Файтинг Игл" прошли аргентинскую проверку.

ВВС Аргентины (Fuerza Aérea Argentina - FAA) провели оценку учебно-боевого самолета/легкого штурмовика Alenia Aermacchi M-346 Master в качестве потенциального фронтового боевого самолета (potential new front-line platform), сообщает "Военный Паритет".

12-13 октября пилоты ВВС Аргентины проводили ознакомительные полеты на самолете на базе Лечче (Италия). Аргентина в первую очередь заинтересована в возможностях М-346 выполнять боевые задачи в режимах "воздух-воздух" и "воздух-поверхность".

Самолет имеет девять точек подвески (четыре на каждой консоли крыла и подфюзеляжный для пушечного контейнера). М-346 может нести неуправляемые бомбы Mk 82/83/84, а также высокоточное оружие таких типов как УАБ GBU-12/16 и Opher Mk 82. В боевой арсенал могут быть включены шесть бетонобойных ("противоаэродромных") бомб Durandal, четыре блока НАР BRD-4 или LAU-7/LAU-5002/LAU-32, четыре УР воздушного боя AIM-9 Sidewinder или Diehl IRIS-T, четыре УР для поражения наземных/морских целей AGM-65 Maverick ASM или Brimstone. Имеется возможность подвески разведывательной станции Rafael RecceLite, бортовой радар пока не установлен, но может быть интегрирован по первому желанию клиента.

В сентябре ВВС Аргентины тестировали южнокорейский легкий боевой самолет Korean Aerospace Industries (KAI) FA-50 Fighting Eagle. Ставится задача заполнения ниши вышедших из боевого состава истребителей Dassault Mirage III и Mirage 5, а также штурмовиков Douglas A-4R Fightinghawk. Потребность Аргентины оценивается в 10-12 новых боевых самолетов.

Разместились по-королевски

Саудовская Аравия разместила суверенные облигации на $17,5 млрд

Иделия Айзятулова

Власти Саудовской Аравии провели рекордное для развивающихся стран размещение суверенных облигаций на общую сумму в $17,5 млрд. Спрос на саудовские облигации существенно превысил предложение. Вырученные деньги пойдут в том числе на покрытие разрастающегося дефицита бюджета страны.

19 октября власти Саудовской Аравии разместили дебютный выпуск суверенных облигаций на 5, 10 и 30 лет. Общий объем эмиссии превысил запланированные изначально $10–15 млрд и составил $17,5 млрд, а спрос на бумаги почти в четыре раза превысил предложение, достигнув $67 млрд, отмечаетThe Wall Street Journal.

Столь высокий спрос был обусловлен ультранизкими ставками по всему миру и недостатком высокодоходных активов, сообщает Reuters. Ожидаемая доходность по облигациям — 2,58, 3,44 и 4,64% для пяти-, десяти- и тридцатилетних бумаг соответственно, что ниже установленных 18 октября ориентиров (2,83, 3,6 и 4,8%). Источник, близкий к сделке, сообщает, что основными покупателями стали частные инвесторы из США и институциональные участники рынка из Азии.

В этом году на рынок облигаций уже выходили некоторые представители региона Персидского залива — Катар, Бахрейн, Оман и эмират Абу-Даби, — которым удалось привлечь в общей сложности $20 млрд.

Однако это размещение задало новую планку для развивающихся стран: предыдущий рекорд в $16,5 млрд в апреле нынешнего года установила Аргентина (доходность по 10-летним облигациям была установлена на уровне 7,5%). Эксперты считают, что этот ход Саудовской Аравии доказывает желание властей королевства реализовать амбициозный план по диверсификации экономики, отказу от «нефтяной иглы» и привлечению внимания инвесторов к частному бизнесу в стране.

Кроме того, привлеченные средства должны позволить Саудовской Аравии сократить бюджетный дефицит, который в 2016 году может достичь $87 млрд (в 2015 году он превысил $100 млрд и составил около 16% номинального ВВП). Причина этого — не только низкие цены на нефть, но и участие Саудовской Аравии в военных конфликтах в Йемене и Сирии.

В апреле текущего года власти страны привлекли $10 млрд займа от группы иностранных банков — впервые за 10 лет (именно на погашение этого кредита уйдет часть привлеченных от облигаций средств). Также в этом году королевству пришлось сократить государственных служащих и их зарплаты, а в будущем запланировано урезание субсидий, в частности, на бензин.

Для проведения более агрессивных инвестиций правительство создало отдельный суверенный фонд благосостояния, который совместно с японской корпорацией SoftBank собирается вложить в развитие высоких технологий около $70 млрд (а с учетом внешних инвестиций — даже $100 млрд).

На 2018 год запланировано проведение первичного размещения акций государственного нефтяного гиганта Aramco (Saudi Arabian Oil): по оценке Financial Times, сделка может принести в казну королевства более $100 млрд.

В конце сентября появились сообщения о том, что Центральный банк Саудовской Аравии собирается влить в банковскую систему страны 20 млрд риалов ($5,3 млрд) в виде депозитов для поддержания финансовой стабильности: проблемы в нефтяной отрасли (и резкое сокращение доходов от добычи) ставят под удар способность частных банков кредитовать бизнес на доступном уровне. Подобные финансовые интервенции регулятор проводил со второго квартала нынешнего года, но информация об этом была раскрыта лишь осенью — как полагают аналитики, не в последнюю очередь для того, чтобы снять опасения инвесторов перед размещением.

Действия Саудовской Аравии временно отвлекли инвесторов и трейдеров от монетарной политики Федеральной резервной системы (ФРС) США — главной темы последних месяцев — и проблемных показателей американского рынка жилой недвижимости (падение спроса в сентябре на 9%), отмечает Marketwatch. В целом предложение саудитов подняло доходность казначейских облигаций США, а также увеличило стоимость акций андеррайтеров размещения — J.P. Morgan Chase, HSBC и Citigroup.

Дженнифер Ганди

Диктатуры и их институты: особый мир

Дженнифер Ганди – политолог, доцент факультета политических наук Университета Эмори (Атланта, США).

[1]

1.1. Введение

Контраст между демократией и диктатурой – в структуре, политике, социальной активности – уже давно привлекает пристальное внимание ученых. Несмотря на это, до согласия по поводу того, как определять режимы этих типов, еще очень далеко. Какие случаи можно квалифицировать как «демократии»? Какие варианты стоит записывать в «диктатуры»? Когда мы сталкиваемся с жестокостью Иосифа Сталина или Пол Пота, на второй вопрос, как представляется, можно ответить с легкостью: ведь никто не станет оспаривать отнесение их режимов к диктатурам. Но вот с другими случаями все гораздо сложнее. Скажем, на протяжении семидесяти лет Мексика каждые шесть лет избирала нового президента. Тем не менее все это время на выборах побеждал кандидат от одной и той же партии. Или вспомним Сингапур, где Ли Куан Ю на три десятилетия пресек любую политическую конкуренцию. Несмотря на это, на шкале политических режимов его правление размещают в широком диапазоне, простирающемся от «максимально деспотичного» до «максимально демократичного».

Отчасти проблема обусловлена тем, что диктаторы весьма изобретательны в вопросе о том, как организовать собственное правление. Принятие решений может сосредотачиваться в самых разных институтах, включая среди прочего хунты, политбюро, семейные советы. И все же в наибольшей мере склонность диктаторов к инновациям проявляется в тех ситуациях, когда они используют номинально демократические институты, такие, как законодательные органы или политические партии. Диктаторы нередко управляют при наличии парламентов, часть которых обладает даже формальным правом принимать законы, в то время как прерогативы других ограничены «советом и обсуждением». Комплектоваться такие ассамблеи могут либо по назначению, либо посредством выборов. Если речь о выборах, то кандидаты могут использовать партийные флаги, а могут баллотироваться в качестве независимых. Если политическое пространство монополизировано единственной партией, то партийная идентификация может оказаться не слишком существенной. Впрочем, многие диктатуры допускают многопартийность, произвольно производя селекцию партий и запрещая некоторые из них. Конечно, кто-то из диктаторов вообще обходится без подобных институтов. Эта институциональная пестрота, однако, еще более затрудняет выделение набора критериев, по которому определяются и классифицируются диктатуры.

Другим основанием для концептуальной неразберихи служит историческое использование термина «диктатура», возникшего в Древнем Риме, где его наделяли четкими и специфическими институциональными особенностями, причем резко контрастирующими с современным его употреблением. С течением времени понимание того, что представляет собой диктатура, менялось, а сам термин многократно подвергался политическим манипуляциям. В итоге тип режима, который первоначально отличался строгим следованием определенным правилам, превратился в свою противоположность, характеризующуюся отсутствием всяких правил.

Так что же такое диктатуры? И кто такие диктаторы? Каким образом они организуют свое правление, используя номинально демократические институты? Ответы на эти вопросы тонут в современных противоречиях. Для того, чтобы выявить источник разногласий, необходимо проследить историческую эволюцию интересующего нас концепта. Данная статья начнется с краткого обзора, который поможет нам понять суть нынешних дебатов о природе диктатуры. Занимаясь типологией диктатур, существовавших после Второй мировой войны, я пользуюсь минималистским определением данного явления. Соответственно, чтобы привести «диктаторский зоопарк» хотя бы в какой-то порядок, я подразделяю диктаторов на три типа, среди которых диктаторы-монархи, диктаторы-военные и диктаторы-гражданские. В этом тексте я показываю также институциональное многообразие диктатур, проявляющееся в различных вариантах использования ими номинально демократических законодательных органов и политических партий.

1.2. Что такое диктатура?

Самое простое определение диктатуры предполагает, что это противоположность демократии. По крайней мере в этом нас убеждают такие названия научных трудов, как «О социальных корнях диктатуры и демократии» или «Экономические истоки диктатуры и демократии»[2]. И все же определение диктатуры не такое непростое дело. Если первоначально этим понятием обозначали институциональный механизм, используемый в Древнем Риме, то теперь под ним подразумевается современная управленческая система, зачастую ассоциируемая с отсутствием институтов и ограничений. Трансформация смысла происходила на нескольких временных отрезках, когда первоначальное понятие искажалось ради политических целей. К середине XX века результатом этого стало негативное определение диктатуры, под которой понималась форма правления, лишенная любых атрибутов, ассоциирующихся с демократией. Но, по-видимому, у нас нет оснований приписывать недемократическим режимам полное пренебрежение институциональными формами; опыт послевоенных диктатур сполна убеждает в этом. В своих институциональных установлениях авторитарные режимы очень разнообразны, и очень важно выяснить причины и следствия этого разнообразия.

1.2.1. Историческое использование термина

В современном использовании термины «тирания» и «диктатура» находятся в тесной связи. Но так было далеко не всегда. Хотя тирания как тип политического режима была описана еще во времена Аристотеля, первоначально ее не связывали с понятием диктатуры. Во-первых, термин «диктатура» впервые появился лишь в Древнем Риме, то есть уже после Аристотеля. Во-вторых, в своем первоначальном значении у диктатуры было очень четкое и специфическое значение: так называли правление лидера, которого римский консул наделял чрезвычайными полномочиями в особо сложные периоды, когда внешние войны или внутренние распри угрожали самому существованию государства[3]. Срок правления диктатора не должен был превышать шести месяцев, и он не мог оставаться у власти после того, как назначивший его консул уходил в отставку[4]. Во время своего срока диктатор имел право использовать любые полномочия, необходимые для преодоления кризиса и восстановления прежнего конституционного порядка.

В этом кратком описании института несколько аспектов заслуживают уточнения. Во-первых, решение о том, требует ли наличная ситуация назначения диктатора, принималось регулярными государственными институтами государства – такими, как магистраты или сенат. Причем те, кто занимался этим вопросом, не могли рассматривать себя в качестве претендентов на эту должность. Во-вторых, пост диктатора был явно предназначен для одного человека; коллективное руководство могло бы помешать попыткам разрешить кризис. В-третьих, диктатура опиралась на широкий круг полномочий, но при этом не могла упразднять иные государственные институты. В-четвертых, диктатор никогда не избирался народом[5]. Наконец, в-пятых, окончательной целью диктаторского правления была реставрация прежнего политического порядка.

В этих институциональных рамках в Риме в 501–200 годах до нашей эры существовали 76 диктатур. Большинство из них занимались либо военными кампаниями против других держав, либо умиротворением внутренней смуты. У диктатора не было права осуществлять акции возмездия; как следствие, диктатура не ассоциировалась с жестоким или репрессивным правлением.

Римский военачальник Сулла, отказавшийся принять свою отставку, двинулся на Рим и в 82 году до нашей эры возродил институт диктатуры в попытке узаконить свое правление. Режим Суллы, однако, заметно отличался от традиционных диктатур. Во-первых, поскольку Сулла обрел власть только после того, как верные ему легионы завоевали Рим и расправились с его врагами, его режим стал первой диктатурой, установленной военной силой. Чрезмерная жестокость, которую Сулла проявлял в нейтрализации своих оппонентов, привела к тому, что диктатуру стали связывать с террором. Более того, в отличие от прежних диктаторов, чьи сроки пребывания в должности зависели от глубины стоявших перед ними проблем, диктатура Суллы предполагала полное сосредоточение всей власти – военной, административной, законодательной, судебной – в руках одного человека, радикально переустраивающего политическую жизнь. Понятие диктатуры, восстанавливающей прежний порядок, утратило актуальность.

Странным, однако, представляется то, что Сулла еще придерживался временных ограничений, налагаемых на диктатора. После весьма короткого правления он отошел от власти и вернулся к частной жизни. Лишь в январе 44 года до нашей эры, когда Юлий Цезарь принял титул «пожизненного диктатора», с временностью диктаторской власти было покончено[6].

Более поздние апологеты диктатуры зачастую забывали о том, что ее первоначальный смысл уже был искажен Суллой и Цезарем. В «Размышлениях о первой декаде Тита Ливия» Никколо Макиавелли восхваляет это римское изобретение, замечая при этом:

«Действительно, среди прочих римских учреждений диктатура заслуживает того, чтобы ее рассмотрели и причислили к тем из них, которые были причиной величия столь огромной державы»[7].

Объяснялись эти славословия довольно просто: поскольку, полагал их автор, коллективное законотворчество часто оказывалось недостаточно гибким, оно не очень подходило для разрешения кризиса. Размышляя в том же русле, Жан-Жак Руссо с одобрением отмечает:

«Если же опасность такова, что соблюдение закона становится препятствием к ее предупреждению, то назначают высшего правителя, который заставляет умолкнуть все законы и на некоторое время прекращает действие верховной власти суверена. В подобном случае то, в чем заключается общая воля, не вызывает сомнений, и очевидно, что первое желание народа состоит в том, чтобы Государство не погибло».

Таким образом, и для абсолютистов, и для либералов диктатура оказывается полезной в силу своей способности к решительным действиям. Но ее временнáя ограниченность тоже очень важна, поскольку иначе, «раз настоятельная необходимость миновала, диктатура делается тиранической или бесполезной»[8].

Впрочем, помимо некоторых видных авторов, о диктатуре вспоминали не слишком часто. В XIX веке, например, этот термин был использован применительно лишь к двум периодам французской истории: первым были 1789–1815 годы, а вторым – 1852-й и несколько последующих лет. Интересно, что в первом из этих случаев под диктатурой имелось в виду правление не одного человека, а нескольких лиц. В октябре 1793 года Национальный конвент приостановил действие Конституции того же года и учредил временное правительство, которое служило диктатурой революционной группы. В этой ситуации исходный римский концепт лишился еще одной составляющей: единоличного характера власти.

После такого поворота потребовалось лишь время для того, чтобы термин «диктатура» начали использовать в отношении не только группы, но и целого класса. Понятие снова всплыло на поверхность после 1917 года, когда Владимир Ленин и его товарищи начали в позитивном ключе говорить о «диктатуре пролетариата». Тем не менее уже через несколько лет негативные коннотации возобладали: либеральные оппоненты итальянских фашистов и немецких нацистов отмечали этим ярлыком все, что вызывало у них ненависть: диктатурой, по их мнению, следовало именовать «угнетающую и деспотичную форму правления, установленную силой или запугиванием, позволяющую одному человеку или группе монополизировать политическую власть без конституционных ограничений, уничтожая тем самым представительное правление, политические права граждан и любую организованную оппозицию»[9]. Действуя в том же духе, Социалистический Интернационал в 1933 году в негативном ключе применил понятие диктатуры и для описания советского режима. Так или иначе, но приложение термина и к самопровозглашенной «диктатуре пролетариата» в России, и к фашистской диктатуре в Италии не имело ничего общего с первоначальной римской концепцией. Фашисты никогда не пытались вписать власть в какие-то временные рамки; а «диктатура пролетариата», хотя и была по природе своей не вечной, явно не стремилась реставрировать старые порядки.

Но события межвоенного периода никак не способствовали попыткам сохранить изначальное понимание диктатуры[10]. Желая обосновать исключительную власть и дезавуировать большевистское использование термина, Карл Шмитт отличал «комиссарскую диктатуру» от «диктатуры суверена». Первая из них во многом соответствует оригинальной концепции диктатуры, зародившейся в Древнем Риме. Что же касается «диктатуры суверена», то в отношении ее Шмитт разрушает границу между нормальным и чрезвычайным временем, заявляя, что диктатор обладает полномочием восстанавливать доконституционную волю людей, даже если она подразумевает изменение самой конституции. Разрабатывая свою теорию, Шмитт стремился обосновать предоставление немецкому рейхспрезиденту диктаторских полномочий для борьбы с экономическим и социальным кризисом. Выдвинутая им идея «диктатуры суверена» важна потому, что она, трактуя интересующий нас термин, увязывает воедино теорию и практику. Рисуемый Шмиттом тип диктатуры не может быть ни временным, ни реставрационным.

Однако позитивные коннотации, связанные с термином «диктатура», так и не смогли возобладать. Как отмечают Питер Баер и Мелвин Рихтер, «в 1940-е годы в обширной научной литературе и в политическом дискурсе либеральных и конституционных государств под диктатурой по-прежнему понимали полярную противоположность демократии»[11]. Поскольку в годы войны и сразу после нее демократия олицетворяла только хорошее, ее антитеза, по определению, являлась чем-то плохим.

Противопоставление демократии и диктатуры является феноменом XX века. Со времен Аристотеля, классифицировавшего политические режимы по числу правящих, политическая наука пользовалась трехчленным делением на монархию, аристократию и демократию. Но потом принятая схема начала разрушаться, причем происходило это по двум направлениям. Макиавелли первым противопоставил власть одного человека власти ассамблеи (немногочисленной или, напротив, многочисленной), тем самым обособив монархию от иных политических режимов. Другой удар по трехчленной градации, по мнению Норберто Боббио, нанес Ганс Кельзен, объявивший о том, что делить режимы исходя из числа людей, принимающих управленческие решения, вообще нельзя[12]. Вместо этого, Кельзен предложил различать их в зависимости от наличия или отсутствия политической свободы: «Политически свободен тот, кто подчиняется легальному порядку, в создании которого он сам принимает участие»[13]. Ключевым отличием, следовательно, выступает отличие между автономией и гетерономией: к демократическим формам правления относятся те, в которых законы создаются теми же людьми, в отношении которых их потом и применяют, – нормы здесь автономны. В автократических государствах, напротив, круг законодателей не совпадает с кругом тех, кому закон адресован, – иначе говоря, тут преобладает гетерономная норма. Таким образом, по мнению Кельзена, «более целесообразно выделять не три, а только два типа конституций: демократическую и автократическую»[14].

Под давлением этой дихотомии современные исследователи сосредоточились на определении демократии, пренебрегая диктатурой как остаточной категорией, определяемой только в терминах того, чем она не является. Воспринимаемые в подобном свете диктатуры оказываются режимами, где нет конкурентных выборов, нет верховенства права, нет политических и гражданских прав, нет регулярного обновления власти. Возможно, относительно демократии все перечисленные атрибуты характеризуют диктатуры довольно ярко, но в определениях, строящихся на отсутствии тех или иных особенностей, ускользает из вида заметное разнообразие в организации диктаторских режимов.

1.2.2. Современные противоречия

Диктатуры определяются здесь как режимы, в которых правители получают власть не в ходе конкурентных выборов, а иными способами[15]. Такие лидеры могут приходить к власти в результате государственного переворота, дворцового путча, революции. Они могут брать власть сами, с помощью армии или посредством иностранного вмешательства. Принципиальный момент состоит в том, что они обретают власть, минуя «конкурентную борьбу за народные голоса»[16]. Такое понимание диктатуры, хотя и не приближающее нас к ее позитивному определению, полезно по основаниям как практического, так и теоретического характера. Рассмотрим эти основания.

Вышеупомянутое определение диктатуры следует считать минималистским, поскольку оно фокусируется скорее на процедурных, а не на сущностных аспектах режима. Минималистская дефиниция вводится ради аналитической ясности. А вот те определения, в которых перечисляются конкретные характеристики режима, всегда проблематичны. Первое и наиболее значительное затруднение состоит в том, что многочисленность атрибутов сильно затрудняет проверку причинно-следственных связей. Рассмотрим, например, четыре ключевых элемента авторитаризма, предложенные Хуаном Линцем: ограниченный политический плюрализм, приоритет менталитета над идеологией, слабость политической мобилизации; наличие лидера, осуществляющего власть, даже если ее границы не определены[17]. Если определить авторитаризм на основе этих четырех измерений, а затем задуматься о взаимосвязи между ним и экономическим развитием, то какие выводы можно сделать о причинно-следственной стороне этих отношений? Что больше будет влиять на наблюдаемые нами тенденции: ограниченность политического участия, стиль руководства, какая-то комбинация этих и других факторов? В отношении диктатур, выделяемых таким образом, мы едва ли сможем сказать многое.

Во-вторых, широкие определения могут повлечь за собой оформление субстантивных понятий, или генерирующих тавтологии, или же ограничивающих практическую применимость произведенного концепта. Так, предлагаемое Питером Эвансом разграничение государства «развивающегося» и государства «хищнического» уже намекает на то, какие результаты каждое из них будет производить[18]. Не приходится удивляться и тому, что бюрократически-авторитарные режимы будут ориентироваться на политику, исключающую широкое участие, поскольку само их наименование построено на том, что они именно так и поступают[19]. Но, даже вдруг обнаружив, что эти режимы иногда проявляют открытость, мы не сможем предложить ничего иного, кроме как усомниться в ценности обозначенного критерия.

В-третьих, хотя напрямую связывать эту проблему с широкими дефинициями и не стоит, тем не менее нельзя не отметить прочной корреляции между количеством атрибутов и аморфностью описываемых с их помощью понятий: например, «особенности менталитета» трудно измерить или даже идентифицировать.

Наконец, в-четвертых, добавляя к определению диктатуры все новые характеристики, мы рискуем упустить из виду самые важные отличия политических режимов. Так, Мексика, несмотря на почти вековое доминирование Институционно-революционной партии, рассматривалась в качестве диктатуры лишь со значительными оговорками, касающимися прав человека, контроля гражданской администрации над военными и так далее. И все же разнообразие диктатур, базирующееся на сторонних характеристиках, не должно затемнять главного отличия, присущего всем диктатурам и обособляющего их от демократий – отсутствия конкурентных выборов.

Причины, подталкивающие к использованию минималистского критерия, никак не оправдывают самого выбора сущностных критериев. Фактически подчеркивание роли выборов как главной отличительной особенности, отделяющей демократию от диктатуры, не является бесспорным[20]. Почему же тогда исходя из минималистского подхода нужно фокусировать внимание именно на выборах?

Во-первых, такая фокусировка соответствует тем теоретическим вопросам, которые чаще всего возникают в связи с эмпирическим исследованием политических режимов. Перспектива обрести власть, участвуя в регулярных и состязательных выборах, формирует для политических акторов самобытный набор стимулов, отличающийся от мотивов, производимых нерегулярными и невыборными методами отбора. Соответственно, различие в стимулах влечет за собой разное поведение и разные результаты. Рассмотрим, например, воздействие, оказываемое типом политического режима на экономическое развитие. Согласно Джону Локку и позднее отцам-основателям США, демократия способна вредить политическому порядку и экономическому прогрессу, поскольку выборы без имущественного ценза позволяют неимущим избирать демагогов, готовых присвоить и перераспределить собственность богатых классов[21]. Более свежие теории, напротив, утверждают, что для развития плохи именно диктаторские режимы, так как диктаторы, не связанные электоральными сдержками, вольны извлекать ренту и подменять общественное благо частными интересами. В любом случае выборы выступают причиной, по которой политические акторы вынуждены вести себя по-разному при демократии и при диктатуре.

Во-вторых, классификация режимов по электоральным основаниям напоминает нам о том, что, даже если диктаторы пользуются какими-то иными, номинально демократическими, институтами, скажем, парламентами или партиями, они не перестают быть диктаторами. В системах, где, с одной стороны, лидеры избираются на конкурентных выборах, а с другой стороны, они не избираются вовсе, политическая жизнь организована в корне по-разному. Как объясняет Адам Пшеворский, демократия, в отличие от диктатуры, является такой политической системой, в которой ни один актор не может быть уверен в исходе предстоящего голосования[22]. Наиболее зримым проявлением этой неуверенности и выступают, собственно, конкурентные выборы; их результат оказывается своеобразной инструкцией, причем как для победителей, так и для проигравших – «победителям предстоит въехать в Белый дом, Розовый дом или какой-нибудь иной palacio, […] – а проигравшие никуда въезжать не будут и примут то, что останется на их долю»[23].

В настоящей работе я пользуюсь предложенной Пшеворским и его соавторами дихотомической классификацией, различающей политические режимы по электоральным критериям[24]. Моя выборка охватывает 140 стран, которые в период с 1946-го по 2002 год жили под властью диктатур (в совокупном распределении по странам этот массив составляет 4607 страно-лет). В послевоенный период диктаторские режимы составляли в мире подавляющее большинство. В 1970-е годы 75% всех стран были диктатурами, а к середине 1990-х их доля снизилась примерно до 50%. В большинстве случаев отнесение того или иного режима к разряду диктатур не вызывает полемики, поскольку с ним соглашается большинство известных классификаций политических режимов. Совпадение в оценках «Freedom House», «Polity» и соавторов Пшеворского варьирует от 88% до 95%[25]. Но если исключить простые случаи, находящиеся по краям выборки (например, Северную Корею и Иран, а также Швецию и Великобританию), то «зона совпадений» заметно сокращается: например, для данных «Freedom House» и «Polity» она составит лишь 75%. Затруднения возникают с Мексикой, Ботсваной, Малайзией, другими государствами, находящимися в середине спектра. Группа Пшеворского, однако, определяет тип режима на основе четких и поддающихся фиксации критериев, вытекающих из его минималистского и процедурного определения. По их мнению, режим является диктатурой, если он не соблюдает по крайней мере одного из четырех правил: 1) глава исполнительной власти должен избираться; 2) легислатура должна избираться; 3) в выборах не может участвовать только одна партия; 4) власть должна быть сменяемой[26].

C 1946-го по 2002 год бóльшую часть нашей выборки составили страны тропической Африки: на них приходятся 1800 условных страно-лет. 87% этого массива страно-лет они управлялись диктаторскими режимами. Точно такие же показатели недемократического правления наблюдались на Ближнем Востоке и в Северной Африке. В отношении Восточной Европы и бывшего Советского Союза соответствующие цифры составили 74%, а Азии 68%. На Латинскую Америку приходится меньшая доля диктаторских страно-лет, всего 38%, что объясняется многочисленными переходами от автократии к демократии и обратно. Наконец, диктатуры Южной Европы, существовавшие большую часть этого полувекового периода, обеспечили западноевропейским странам в целом 7% страно-лет, проведенных под властью диктаторов.

В рамках отдельных регионов частота и длительность диктаторского правления также заметно варьировала. Некоторые страны, например, Иордания или Китайская Народная Республика, управляются диктатурами с самого своего основания. В других странах такие периоды были короче, но зато встречались чаще: так, Аргентина за это время пережила четыре диктатуры, а Гана – три. Наконец, в некоторых местах диктаторское правление было лишь мимолетным эпизодом. В послевоенный период Коста-Рика, например, была диктатурой лишь 18 месяцев – после того, как в мае 1948 года власть в стране захватил Хосе Фигерес Феррер. Средняя протяженность диктаторского цикла в мире, однако, оставалась весьма длительной и составляла 40 лет.

1.3. Кто такие диктаторы?

Определившись с выборкой диктаторских режимов, можно переходить к следующему шагу: идентификации лидеров, управляющих диктатурами. Решение этой задачи важно постольку, поскольку нас интересует воздействие институциональных особенностей диктаторских режимов на политику, а решения о том, как выстраивать диктаторские институты и какую линию им проводить, принимают только те, кто реально имеет власть. При демократиях идентификация эффективных лидеров обычно не составляет проблемы: премьер-министры руководят парламентскими режимами, а президенты управляют в президентских системах. Но при диктатуре такая задача оказывается более сложной. Почему?

Одна из причин состоит в том, что при диктатуре глава государства может иметь самые разные титулы. В «обычных» диктатурах он зачастую называется «президентом», а в монархиях диктатора именуют «королем» или «эмиром». Но иногда диктаторы обладают более креативными титулами: это может быть «председатель государственного совета по восстановлению законности и порядка» (официальный титул главы бирманской военной хунты с 1981 года), «лидер революции» (официальный титул Каддафи с 1979 года) или просто «духовный лидер» (титул rahbar был принят Хомейни в 1980 году).

Помимо семантических затруднений, идентификация подлинного главы диктаторского государства сложна и потому, что в нем порой имеется множество руководящих фигур, как номинальных, так и реальных. При коммунистических режимах, например, премьер-министр, председатель государственного совета (то есть президент), генеральный секретарь коммунистической партии формально составляли руководство, однако первые два, как правило, на деле ни за что не отвечали. Показателен в данном отношении крайний случай: Лю Шаоци оставался президентом коммунистического Китая даже после того, как хунвейбины во время культурной революции выгнали его из собственного дома и вынудили заняться «самокритикой». (Перед тем, как убить его в 1969 году, Мао Цзэдун лишил Лю Шаоци президентских полномочий[27].) В коммунистических странах реальным главой государства оказывается генеральный секретарь партии.

Еще более трудны случаи некоммунистических режимов, в которых номинального лидера зачастую трудно отличить от «серого кардинала», скрывающегося за сценой. Иногда государством управляют военные, но делать этого явно они не хотят. В таких ситуациях президентские обязанности исполняют гражданские лица (Абдель Азиз Бутефлика в Алжире, Хуан Бордаберри в Уругвае, Рату Сир Камисесе Мара на Фиджи). Кроме того, в редких случаях долгосрочный диктатор время от времени меняет номинальных глав правительства, сохраняя за собой реальную власть. Рафаэль Трухильо продолжал быть подлинным главой диктатуры даже после того, как он в 1952 году сделал своего сына Гектора президентом Доминиканской Республики. Аналогичным образом Анастасио Сомоса Гарсия правил Никарагуа на протяжении 19 лет даже тогда, когда в 1940-е годы на трехлетний период передал пост президента другому человеку.

В некоторых странах борьба за реальное политическое лидерство была главным элементом их политической истории. С самого обретения независимости, состоявшегося в 1970 году, в центре политической жизни Камбоджи оставалась борьба за власть между монархом и главой кабинета министров. В Пакистане аналогичное противостояние разворачивалось между президентом и премьер-министром. В подобных случаях номинальный глава правительства отнюдь не всегда оказывается его реальным руководителем.

Учитывая разнообразие в организации политического руководства, очень важно сформулировать правила, в соответствии с которыми можно выявить реального руководителя, избегая нередко ошибочных суждений ad hoc. В настоящей работе под реальным лидером понимаются: 1) генеральный секретарь коммунистической партии при коммунистической диктатуре (за исключением случая Дэн Сяопина в Китае, который никогда не был генсеком); 2) король или президент в некоммунистических диктатурах – за исключением случаев Сингапура, Малайзии, Камбоджи, Лаоса и Мьянмы, в которых подлинный глава иногда носит титул «премьер-министра»; 3) другие индивиды или военные институты – в тех случаях, когда источники единодушны в том, что номинальный глава государства не обладает реальной властью[28].

Первые два правила относительно бесспорны; они позволяют успешно классифицировать большинство случаев в нашей послевоенной выборке. На протяжении приблизительно 270 страно-лет подлинный глава государства отличается от номинального руководителя по причинам, упомянутым ранее. Классификация подобных случаев зависит от относительной субъективности используемых источников, но я привлекаю достаточно широкий массив материала, позволяющий справляться и с «тяжелыми» случаями.

Диктаторы не появляются с интенсивностью «по диктатору на каждый год», и поэтому в качестве единицы, позволяющей фиксировать их правление, я использую «страно-год». Диктатуры часто переживают политическую нестабильность: подлинные руководители диктаторских режимов могут меняться несколько раз в год[29]. На протяжении 100 наблюдаемых страно-лет лидер диктатуры менялся более одного раза. «Сменщики» могли приходить на очень короткий период: так, Леон Кантав на Гаити утвердился у власти лишь на пять дней. Независимо от краткости сроков мы должны фиксировать появление и таких лидеров, поскольку не можем знать, насколько они готовы были бы задержаться у власти.

Из моего анализа исключены диктатуры, которые управлялись коллективно: Югославия после смерти маршала Тито в 1980 году и до распада государства в 1990-м, Босния-Герцеговина с 1998-го по 2002 год, Сомали при пяти председателях Совета национального спасения с 1997-го по 1999 год. При коллективном руководстве невозможно возложить ответственность за принятые решения на отдельного лидера – именно из-за этого указанные примеры не были приняты во внимание.

Таким образом, моя выборка включает 558 диктаторов из 140 стран, находившихся у власти с 1946-го по 2002 год. Некоторые страны, как, например, Экваториальная Гвинея и Оман, пережили за этот период лишь одну смену власти, тогда как в других перемены были скорее нормой. Так, Республика Гаити с 1946 года до перехода к демократии в 1994-м управлялась 19 руководителями, некоторые из них находились у власти лишь считанные дни.

Мир диктаторов очень разнообразен не только по длительности пребывания у власти, но и по их происхождению. Эрнесто Седильо, изучавший экономику на Западе и ставший последним в длинной веренице мексиканских лидеров, приходивших к власти при упорядоченных правилах преемственности, установленных Институционно-революционной партией, внешне не имеет ничего общего с иранским аятоллой Хомейни, возглавившим революцию, свергшую шаха. Точно так же и Фердинанд Маркос, который, выиграв сначала выборы, задержался у власти на Филиппинах на двадцать лет, кажется не слишком сопоставимым с Пол Потом, на протяжении трех лет возглавлявшим убийственную диктатуру «красных кхмеров» в Камбодже. Все эти примеры, иллюстрирующие предельное разнообразие диктаторов, ставят перед нами вопрос: можно ли вообще систематизировать столь разношерстную группу правителей?

Я группирую руководителей диктаторских режимов по трем типам: это монархи, военные правители и гражданские диктаторы. Почему выделены именно эти типы? Во-первых, монархия исторически рассматривалась как отдельный тип политического режима. Во-вторых, недемократических правителей из военной среды столь же привычно принято отделять от гражданских деспотов. Но традиция не единственное основание; имеются и другие принципиальные причины, заставляющие выделять упомянутые типы.

Такое разграничение позволяет обозначить уникальные разновидности угроз, с которыми сталкиваются диктаторы, и выделить институциональные методы, посредством которых они с этими угрозами справляются. Хотя недовольство диктатурой может исходить из любого сегмента общества, первейшую опасность для диктатора обычно представляют члены правящей элиты. Диктаторов очень часто смещают их собственные сподвижники. Принадлежащий к правящей элите потенциальный узурпатор находится в выгодном положении, позволяющем ему подготовиться к успешному отстранению действующего лидера.

Желая устранить угрозу, которую несут в себе элиты, диктаторы поддерживают такой порядок, в рамках которого они самолично принимают все важные решения и держат потенциальных соперников под неусыпным контролем. Особенности этого порядка зависят от типа диктатора, поскольку именно им предопределяется и возможный круг угроз, и средства их преодоления. В итоги монархи полагаются на семейные и родственные связи, а также на консультативные советы; военные руководители сдерживают ключевых конкурентов из рядов вооруженных сил в рамках военных хунт; а гражданские диктаторы обычно создают внутри правящей партии маленький орган, что-то вроде политбюро, куда кооптируют потенциальных конкурентов. Поскольку процесс принятия решений протекает внутри этих миниатюрных институтов, именно в их рамках и устанавливается, перед кем диктаторы будут подотчетны и как внутри режима будет распределяться власть. В итоге эти институты накладывают на диктаторов всевозможные ограничения, в свою очередь влияющие на решения правителей и их действия.

1.3.1. Монархи

Монархия всегда рассматривалась как такой тип правления, который стоит особняком от других форм недемократического руководства. Одной из причин такого обособленного рассмотрения было, вероятно, то, что ранние классификации политических режимов основывались на количестве людей, обладающих властью. Аристотель, например, выделял монархию как «правление одного», противопоставляя ее правлению нескольких или многих.

Исторические описания монархического абсолютизма лишь закрепляли это обособление, хотя уже в них отмечались присущие единоличному правлению внутренние недостатки. Свобода от любых ограничений позволяла монархам быть неосмотрительными, непредсказуемыми, нестабильными, а это вредило не только их собственным интересам, но и интересам их подданных. Когда французские короли, например, обращались к различным формам экспроприации, позволявшим финансировать войны и расточительный образ жизни, французы страдали. В конечном счете хищничество государства заставляло население менять свое социальное поведение.

В итоге необходимость как-то связывать или ограничивать собственных властителей становилась для их подданных все более очевидной. Жан Боден, убежденный роялист XVI века, советовал своему королю ради большего послушания подданных разделить власть с другими и добровольно ограничить себя. По словам Бодена, «чем меньше власть суверена, тем более она прочна»[30]. Следовательно, самоограничение самых различных видов – в интересах короля; в ряду сдерживающих факторов могли выступать естественные законы, принципы престолонаследия, древние обычаи, запрет на налогообложение без согласия подданных, наличие независимых магистратов, парламентские прерогативы.

Приняли ли европейские монархи близко к сердцу уроки Бодена и других политических теоретиков? Это сомнительно. Хотя они охотно учреждали конституции, парламенты, суды, желание сковывать свою королевскую власть посредством этих институтов не слишком просматривается. У этой неоднозначности были свои причины. Хотя британские и французские короли на собственном горьком опыте (через свержение и казнь) узнали, что властью надо делиться, большинство монархов всеми силами стремились защитить свое самодержавие от посягательств парламента[31]. Принципы подотчетности короны парламенту внедрялись лишь после многолетних споров между монархами и ассамблеями, а кодифицировались еще позже[32]. Как свидетельствует европейская история, на протяжении довольно долгого времени наличие конституций отнюдь не означало ограничения власти суверенов.

Современные ближневосточные монархи столь же рьяно сопротивляются попыткам ограничить их власть. После обретения политической независимости правители региона пытались рационализировать собственные управленческие системы, санкционируя конституции, парламенты и политические партии. Конституция Ирака 1925 года, например, позволяла королю назначать премьер-министра, но при этом делала кабинет ответственным перед парламентом. Аналогичные нормы были включены в Конституцию Кувейта и Конституцию Египта 1923 года; в период действия последней оппозиционная партия «Вафд» не раз располагала парламентским большинством. И все же, подобно своим европейским визави, эти монархи не имели желания поступаться властью в пользу своих институциональных творений. Причем, в отличие от европейцев, они могли настаивать на своем, применяя жесткую силу. В Египте монарх трижды грубо нарушил Конституцию 1923 года за первые семь лет ее действия[33]. Аналогичным образом «на бумаге парламент Ирака был весьма влиятельным, но при этом не было ни одного случая, чтобы правительство или хотя бы отдельный министр ушли в отставку из-за парламентского вотума недоверия»[34].

Взамен, однако, ближневосточным монархам приходилось принимать ограничения иного рода. Их связывают не столько конституции и ассамблеи, сколько династические семьи. Они вынуждены доверять ответственные государственные посты кровным родственникам, делая их законными получателями государственных доходов и привлекая к принятию решений на всех уровнях. В 1992 году эмир Катара, например, реорганизовал кабинет таким образом, что ближайшие члены его семьи оказались министрами: сыновьям достались посты министров нефти и газа, внутренних дел, экономики и торговли, внук стал министром обороны, а племянники отвечали за общественное здравоохранение и дела ислама[35]. Точно так же саудовский король Фахд доверил ключевые посты в правительстве шестерым своим братьям, которые вместе с монархом составили так называемую «семерку Судаири», управляющую страной.

Члены семей играют ключевую роль в принятии важнейших решений; это особенно хорошо видно в вопросах преемственности власти. В Кувейте, в частности, у власти менялись представители двух ветвей клана Сабах, но при этом всегда соблюдалось главное правило: «семья “избирает” правителя на основе консенсуса»[36]. В Омане следующий по мужской линии наследник из семьи аль-Саид тоже должен утверждаться семейным советом. В Саудовской Аравии престолонаследие стало более упорядоченным после того, как король Фейсал учредил Королевский семейный совет, консультирующий монарха по вопросам преемственности. Этот орган получал право контролировать передачу власти в случае кончины действующего монарха[37].

Конечно, передача престола на Ближнем Востоке не всегда происходит по утвержденным правилам. После Второй мировой войны монархи оставляли трон не только из-за естественной кончины, но и в результате убийства или свержения другими родственниками. Тем не менее, даже когда нарушение правил наследования имело место, оно обычно происходило с одобрения ключевых членов семьи. Фейсал не свергал официального (и считавшегося некомпетентным) наследника, определенного его отцом, пока не заручился поддержкой других саудовских принцев. Эмир Катара, находившийся на отдыхе в Швейцарии, в 1995 году был низложен собственным сыном, который тоже опирался на поддержку родственников. Таким образом, главной угрозой для монархов выступают члены их собственных семей, имеющие законное право приходить им на смену.

Иначе говоря, монархи далеко не всегда игнорируют тезис Бодена о том, что самоограничение способно повышать их шансы на политическое выживание. Как убедительно демонстрируется в научной литературе, на Ближнем Востоке смогли устоять только те властители, которые успешно перешли от традиционных самодержавных монархий к династическим монархиям, где средоточием власти выступает семья как целое[38]. Переход к такой династической структуре уберег монархии в Бахрейне, Кувейте, Катаре и Саудовской Аравии от угрозы революции и сделал смену режима маловероятной, несмотря даже на конъюнктуру нефтяных цен. Напротив, монархии, которые придерживались принципов абсолютного самодержавия, не признающего семейных сдержек, как, например, в Египте, Ираке и Ливии, бесславно пали, уступив место революционным диктатурам. Становление династических монархий означает, что короли больше не пользуются приоритетом в отношении других членов своих семей. Учитывая альтернативу, которую влек за собой отказ реформироваться – полный крах монархического правления, – то была цена, которую большинству монархов пришлось заплатить. Нынешних королей ограничивают не парламенты или суды, а семейные и родовые кланы. Следовательно, единоличное правление превратилось в правление семейное.

1.3.2. Военные диктаторы

Как показывает марш Суллы на Рим, использование армии для захвата власти имеет долгую историю. Но фактически применения силы требует любой неправовой захват власти; гражданские лидеры, решившие узурпировать власть, могут применять насилие в тех же объемах, что и военные. Следовательно, использование силы или организация военного переворота не являются признаками, отличающими военную диктатуру от других форм недемократического правления.

Сущностью военного правления выступает то, что именно вооруженные силы оказываются институтом, посредством которого правители руководят обществом. Подобно тому, как современные монархи вынуждены кооптировать в управленческую систему членов своих семей, используя их для консолидации правления, военные диктаторы должны нейтрализовать угрозы, исходящие от ближайших сподвижников, привлекая их к сотрудничеству в деле реализации власти.

Центром принятия властных решений внутри военного режима выступает хунта. С точки зрения генералитета, который берет власть от лица институционализированных вооруженных сил, типичная хунта должна быть небольшой; обычно ее составляют командующие различных родов войск. Если переворот осуществляется не всей армией, а какой-то группой низших и средних чинов, то хунта более многочисленна, поскольку мятежникам надо привлекать на свою сторону как можно больше сторонников из числа военных. Например, после переворота 1966 года в Гане состав военной хунты поэтапно увеличивался по мере того, как мятежники ощущали все новую нужду в более основательной поддержке внутри вооруженных сил. Сразу же после переворота в Совете национального освобождения Ганы были шесть членов; на следующий день их число возросло до девяти, а через четыре дня добавились еще двое. Наконец, спустя две недели в состав хунты были введены очередные шесть офицеров[39]. По наблюдению Сэмюеля Файнера, в отличие от большинства хунт Латинской Америки, которые состоят из трех или четырех глав родов войск, хунты в иных регионах мира, создаваемые в 1980-е годы младшими и средними офицерами, в среднем состояли из одиннадцати членов[40].

В целях реализации власти может быть использована уже сложившаяся организационная структура вооруженных сил. В Индонезии, например, за осуществившей государственный переворот армией была зарезервирована пятая часть всех мест в парламенте, а в каждой из десятков тысяч индонезийских деревень размещался военнослужащий, представлявший на месте вооруженные силы[41]. Наиболее ярким примером использования военной иерархии в качестве управленческой структуры стал, вероятно, так называемый «процесс национальной реорганизации» (Processo) в Аргентине. Накануне переворота 1976 года четыре рода войск согласовали детальный раздел власти, целью которого было недопущение доминирования сухопутных сил. В соответствии с этим соглашением все законодательные инициативы будущего военного режима подвергались проверке специальными комитетами внутри родов войск; только после этой процедуры их выносили на рассмотрение хунты. Иначе говоря, внутри вооруженных сил был запущен процесс согласования интересов, к которому привлекались все заинтересованные группы[42].

Таким образом, военная диктатура как тип режима не могла возникнуть до тех пор, пока вооруженные силы не достигали должного уровня специализации и профессионализации. Скажем, в отношении Латинской Америки после получения независимости от Испании более уместно говорить о вооруженных группировках, руководимых местными caudillos, а не о современных военных структурах. Становление армий современного типа на континенте началось лишь в XIX веке с учреждения военных академий, где готовились будущие офицеры. Внедрение воинских уставов европейского типа и переход ко всеобщей воинской повинности привели к началу 1900-х годов к созданию «новых» армий.

Профессионализация военных создала институт, обособленный от остального общества. В эпоху caudillos в Латинской Америке офицерская карьера считалась непривлекательной. В результате подбор кадров осуществлялся все более закрытым образом, что в свою очередь углубляло отгораживание военных от гражданских элит и внутренне сплачивало армию.

«Сочетание изоляции от общества как единого целого с групповой сплоченностью делало воинскую жизнь абсолютно закрытой: это было горделивое слияние с институтом, который ограничивал социальный горизонт, но в то же время формировал сознание того, что он играет важнейшую роль в жизни государства»[43].

Профессионализация военных соответствовала планам гражданских элит, которые хотели ограничить власть caudillos и рационализировать монополию государства на применение силы. В то же время гражданские элиты желали обращаться к военным как арбитрам, способным решать проблемы в период кризисов.

«Военных постоянно призывали на роль модераторов политической деятельности, но при этом отрицали за ними право менять политическое устройство. Их задачи сводили к консервативному поддержанию функционирования системы»[44].

Конкретно это означало, что всякий раз, когда военные вмешивались, от них ожидались только смещение главы государства с его поста и передача власти альтернативным гражданским силам. Поскольку временная форма правления была нацелена на восстановление прежнего политического порядка, вооруженные силы выполняли функции диктатуры в первоначальном, древнеримском, ее понимании. Гражданские элиты, защищавшие профессионализацию армии, не предусмотрели, однако, того, что укрепление военной автономии, не связанной никакими гражданскими партиями, создавало предпосылки для инициативного и самостоятельного вмешательства армии в политику. Именно поэтому военное вмешательство, которое не ограничивало армию ролью модератора, скоро стало на континенте общим явлением.

Однако латиноамериканский опыт обособления солдата от гражданина не был универсальным. Во многих развивающихся странах профессионализация военных начиналась еще в колониальный период, когда европейские державы пытались укреплять свой контроль над отдаленными землями. После установления независимости военные силы, уже сложившиеся в профессиональном плане, превратились в «образец развития, посредством обязательной воинской повинности распространявший свое влияние на все группы общества»[45]. В этом процессе социализации подчеркивалась скорее интеграция военных в социум, а не сепарация их в качестве особого института. Если члены вооруженных сил рассматриваются не только как солдаты, но и как граждане, то им и надлежит возглавить работу по модернизации обществ, которую они делят с соотечественниками. Причем, как считалось, военные прекрасно приспособлены для такой руководящей миссии, поскольку вооруженные силы развивающихся стран были лидером в использовании импортных технологий – новинки приходили в армию раньше, чем в промышленность или сельское хозяйство. Кроме того, они, в отличие от других структур, применяли меритократические стандарты в расстановке и продвижении кадров, регулярно обеспечивали базовые потребности своих членов (например, обучали их грамотности, предоставляли пищу и кров), предлагали программы, ассоциируемые с современным «социальным» государством (страховали, обеспечивали пенсии и семейные выплаты). В итоге вооруженные силы во многих странах стали рассматриваться в качестве флагмана модернизации, способного преобразовать традиционные уклады жизни в современные и дать всем гражданам то же, что они предлагали военнослужащим.

Независимо от того, считались ли они обособленным или интегрированным институтом, временным инструментом разрешения кризиса или орудием долгосрочных социальных перемен, военные повсюду начали претендовать на специальную роль в отстаивании «национальных интересов». Обосновывая захват власти, аргентинская военная хунта, организовавшая путч 1976 года, заявляла:

«В связи с тем, что все конституционные механизмы были исчерпаны, а выход из кризиса путем естественных процессов оказался невозможным, вооруженные силы были вынуждены положить конец ситуации, унижающей нацию и подвергающей риску ее будущее»[46].

Подобные слова люди в униформе после очередного военного переворота не раз повторяли и в других развивающихся странах.

Претензии военных на эксклюзивное отстаивание «национальных интересов» вполне правомерно воспринимались с изрядной долей скептицизма. Дело в том, что к решительным действиям вооруженные силы могут подталкивать самые разные мотивы. Как и любая другая корпорация, военные имеют собственные институциональные интересы, которые предполагают отстаивание собственной автономии и наращивание ресурсов. Кроме того, в рядах вооруженных сил могут доминировать отдельные социальные группы, на которые правители делают особую ставку. Колониальные администрации, например, укомплектовывали свои армии представителями этнических и расовых меньшинств, предполагая, что эти группы, опасающиеся неизбежной гегемонии большинства после достижения независимости, будут лояльно защищать интересы колонизаторов. Нынешние лидеры развивающихся стран продолжают использовать ту же тактику «разделяй и властвуй». Итогом ее оказывается то, что персонал вооруженных сил молодых государств, состоящий из представителей специфичных социальных групп, нередко отождествляет себя только с этими группами и ведет себя соответственно. И, разумеется, в некоторых случаях военные руководители действуют исходя из сугубо личной корысти. В целом же военные правители, как представляется, очень часто ведут себя так же, как и гражданские диктаторы; и этот факт ставит под сомнение наличие у них каких-то уникальных и специфических интересов[47].

1.3.3. Гражданские диктаторы

Помимо монархов и военных правителей, существуют еще и гражданские диктаторы. Их положение оказывается наиболее сложным, поскольку, в отличие от представителей первых двух групп, они не располагают готовой организационной структурой, на которую можно опереться. Некоторые диктаторы привлекают к управлению родственников и даже передают власть своим детям: так, сыновья наследовали гражданским диктаторам в Северной Корее, Сирии, Никарагуа, на Гаити. И все же отцы-диктаторы были не в состоянии обеспечить династическую преемственность сверх одного поколения[48]. Одной из причин этого выступало, вероятно, отсутствие у них обширных родственных кланов, посредством которых они могли бы эффективно контролировать противников внутри правящей элиты и народа в целом.

Гражданские диктаторы не могут обращаться к вооруженным силам с такой же легкостью, с какой это делают военные правители, которые, будучи действующими офицерами, способны опираться на институциональную иерархию и воинское нормы товарищества. Гражданские лидеры зачастую презираемы военными, особенно в тех ситуациях, где армия ощущает себя носительницей какой-то особой и уникальной миссии. В подобном контексте встает вопрос о том, что же заставляет людей с оружием подчиняться людям без оружия. Согласно одному из возможных ответов, военные стараются избегать власти, чтобы не нарушать корпоративной сплоченности[49].

Преодолевая все эти затруднения, гражданские диктаторы стараются обзавестись собственной организацией. Именно о ней говорит Владимир Ленин в следующем заявлении 1921 года:

«Только политическая партия рабочего класса, т.е. коммунистическая партия, в состоянии объединить, воспитать, организовать такой авангард пролетариата и всей трудящейся массы, который один в состоянии… руководить всей объединенной деятельностью всего пролетариата, т.е. руководить им политически, а через него руководить всеми трудящимися массами. Без этого диктатура пролетариата неосуществима»[50].

Ленинское новаторство предполагало соединение харизматической и рациональной власти, сочетавшее «полнейшую личную преданность партийцев своей партии с беспристрастным групповым контролем над сохранением этой преданности и подчинением иерархии»[51].

Использование единственной партии для управления государством широко применялось гражданскими диктаторами во всем развивающемся мире. После получения независимости однопартийные системы возникли в 60% государств тропической Африки. В некоторых странах, таких, как Ангола и Берег Слоновой Кости, партии правящего режима появлялись на следующий день после провозглашения независимости. В других государствах, таких, как Габон и Заир, консолидация занимала несколько лет. Два аргумента, отчасти противоречащих друг другу, обычно выдвигаются для обоснования однопартийной системы в развивающихся странах. В некоторых из них, с одной стороны, повторяются старые ленинские идеи, согласно которым единственная партия была нужна для того, чтобы преодолеть традиционные общественные расколы и размежевания, а также «помочь лидерам передовых социальных сил победить в конфронтации с силами отсталости»[52]. С другой стороны, европейский опыт не раз демонстрировал, что формирование политических партий выступает отражением социально-классовых расколов. Поскольку в африканском обществе классов не было, говорят сторонники этой точки зрения, то отсутствовала и надобность иметь более одной партии. Как пояснял Модибо Кейта, диктатор Мали, «никакой фундаментальной оппозиции в наших рядах не наблюдалось», а потому не существовало никаких причин «быть разделенными и разобщенными в партиях, которые сражались бы друг с другом»[53].

1.4. Номинально демократические институты

Как следует из всего вышесказанного, диктаторы никогда не управляют в одиночестве. Они руководят своими обществами, используя институты, которые соответствуют типу их диктатуры. Они могут даже учреждать или поддерживать номинально демократические институты – такие, как парламенты и политические партии. В данном отношении среди диктатур наблюдаются заметные институциональные вариации.

1.4.1. Легислатуры

Под легислатурами мы понимаем органы, для которых принятие законодательства является исключительной формальной функцией. Исходя из этого определения из числа законодательных органов, действующих при диктатуре, мы должны исключить (1) хунты, так как они смешивают исполнительные и законодательные полномочия, и (2) консультативные советы, поскольку они, не обладая формальной законодательной властью, лишь консультируют правителей и дают им советы.

Способы комплектования и организации легислатур разнообразны. Иногда законодателей назначает режим; именно так было в Эфиопии в ранние годы царствования императора Хайле Селассие или в различные периоды правления президента Ахмеда Сукарно в Индонезии. Они могут также напрямую избраться гражданами. Кроме того, диктаторы порой заполняют часть депутатских вакансий в ходе выборов, а на остальные места депутаты назначаются. Даже когда диктатура допускает проведение выборов, кандидаты должны заручиться одобрением со стороны правительственных органов. В Иране, например, Совет стражей конституции, состоящий из консервативного духовенства, утверждает кандидатуры на замещение выборных должностей. В большинстве диктаторских режимов, допускающих наличие особых законодательных органов, приоритетным методом комплектования легислатур остаются выборы. На такой вариант приходятся 69% всех случаев. В странах бывшего коммунистического лагеря законодателей избирают практически везде, в то время как на Ближнем Востоке и в Северной Африке в механизмах комплектования законодательных органов наблюдается значительная гетерогенность.

Даже когда кандидатам разрешается выступать под партийными флагами, диктатура старается гарантировать их лояльность, вынуждая имеющиеся партии присоединиться к «общенациональному фронту», поддерживающему режим. Такой фронт обычно идет на выборы единым списком, хотя после избрания партиям позволяют сохранять собственную идентичность. В нашей выборке наличие подобных фронтов при диктатурах фиксируется на протяжении 636 страно-лет. Такие фронты были прежде почти во всех коммунистических странах, а также за их пределами – например, на Мадагаскаре и в Сирии.

Доля диктатур, имеющих парламенты и регулярно проводящих выборы, в разные периоды времени довольно стабильна. Выборные парламенты неизменно пользуются у диктаторов популярностью; доля назначаемых законодательных органов невелика. Небольшое отступление от этого правила фиксировалось в середине 1970-х годов, когда почти 40% всех диктатур распустили свои парламенты. Это был пик деинституциализации.

1.4.2. Политические партии

В данном контексте мы говорим только о тех политических партиях, которые существуют de jure. Иначе говоря, если режим формально запрещает политические партии, то они, даже продолжая действовать в подполье, оказываются формально не существующими. Диктаторы иногда приходят к власти, унаследовав систему, в которой все партии запрещены. Тем не менее более типичным для них является запрещение партий на короткий период – сразу же после прихода к власти или в каких-то критических ситуациях на протяжении правления. Гораздо реже встречается полный запрет партийной деятельности на весь период диктатуры; в свое время так поступил Бокасса в Центрально-Африканской Республике и военные власти Аргентины во времяProcesso, полностью прекратившие деятельность партий.

В порядке альтернативы режим может также создавать собственную и единственную партию. Изобретение Ленина предоставило гражданским диктаторам средство для контроля над армией и соперниками внутри правящей элиты. При этом единственная партия служит также для мобилизации масс и управления ими. Неудивительно, что к подобному институциональному дизайну часто обращаются авторитарные правители в развивающемся мире. Режимная партия может содержать внутри себя «группы» или «фракции», но они слишком малы и слабы, чтобы поддержать многопартийную систему. Кроме того, когда партий много, но при этом все они загоняются в ряды единого «фронта», такое политическое устройство тоже можно считать однопартийным. Помимо главной партии, могут существовать и иные, но они не в состоянии сопротивляться требованиям режима, настаивающего на формировании единого избирательного списка – с партией власти во главе. Следовательно, у граждан в подобных ситуациях выбора вообще нет.

В некоторые случаях автономные партии в состоянии существовать и за рамками проправительственного «фронта». Список диктатур, при которых действовали многочисленные политические партии, варьирует от Бразилии, где режим создал официальную «правительственную» и столь же официальную «оппозиционную» партии, до Алжира, где Исламский фронт спасения столь энергично отстаивал свою самостоятельность, что избиратели были готовы отдать ему победу на выборах 1991 года. Эти примеры внешне настолько непохожи, что их объединение в одну группу может показаться сомнительным: ведь партии, создаваемые самим режимом, – это не партии, бросающие ему вызов со стороны. Но дело в том, что определить предельную степень автономии таких партий при диктатурах весьма нелегко; хотя Исламский фронт спасения и возник сам по себе, в конечном счете его упразднили военные власти. А обе узаконенные бразильские партии были учреждены военным режимом, но потом каждая из них выступила против диктатуры.

Поскольку нет никаких четких правил или норм, в соответствии с которыми диктаторы должны устраивать политическую жизнь, авторитарные режимы демонстрируют богатейшее разнообразие институционального устройства. Так, если режим допускает наличие легислатуры, но не разрешает деятельность политических партий, то кандидатов в депутаты парламента могут заставить баллотироваться в качестве беспартийных. Или, если разрешена только правящая партия, им порекомендуют записаться в нее. Иногда, впрочем, диктаторы допускают существование автономных от режима организаций в виде официальной «оппозиционной» партии или нескольких «оппозиционных» групп.

Партийные системы при диктатурах более разнообразны, нежели их законодательное устройство. Единственная партия доминировала не только в коммунистической Восточной Европе, но и в тропической Африке. Диктаторские режимы Латинской Америки, напротив, были склонны допускать наличие многих партий; в некоторых случаях такие партии формировались ими специально, но в других ситуациях речь шла о партиях, которые начали работать еще при демократии. В Азии среди диктатур в равных долях представлены и однопартийные, и многопартийные режимы. Наконец, Ближний Восток и Северную Африку можно считать единственным регионом, где диктатуры чаще всего запрещают партии полностью. После Второй мировой войны доля диктатур без партий росла за счет сокращающегося числа многопартийных режимов. Но после краха коммунизма, с начала 1990-х годов, наличие при диктатурах автономных политических групп стало более частым явлением. Доля диктатур, опирающихся на единственную партию, стремительно снизилась, тогда как многопартийные режимы возобладали.

1.5. Заключение

Исторический путь диктатур долог. Институт, зародившийся в Древнем Риме, первоначально нес в себе позитивные коннотации: под ним понимался набор эффективных средств, с помощью которых политическая система справлялась с внутренними и внешними угрозами. В трудные времена элиты выдвигали человека, способного предпринять решительные действия по восстановлению политического status quo. После разрешения наличных проблем диктатор, выполнив свою миссию, уходил со сцены.

С течением времени, однако, термин «диктатура» стали использовать для описания институциональных механизмов, которые не вмещались в рамки первоначальной концепции. Признаки коррозии института впервые стали появляться еще в Риме. Сначала диктаторы начали апеллировать к массам. Потом диктатура трансформировалась из правления одного человека в правление директории, группы, класса. Пренебрегая традиционным политическим порядком, диктатуры начали ставить перед собой революционные задачи. Самым главным было то, что диктатура перестала считаться временным правлением. И, хотя данное изменение проявило себя еще у римлян, именно оно остается фундаментальной чертой диктаторских режимов современного мира. Диктаторы игнорируют конкурентные выборы исходя из того, что сроки их правления могут быть неопределенными, а власть неограниченной. И в этом все они похожи друг на друга.

И все же в плане организации институционального аппарата диктатуры проявляют большое разнообразие. Обеспечивая себе «первую линию обороны», диктаторы должны выстроить собственную управленческую систему и кооптировать наиболее вероятных соперников. Конкретная форма принимаемой ими линии зависит от типа диктатора. Монархи полагаются на обширные родственные связи, тогда как военные правители опираются на преимущества армейской иерархии. Гражданские диктаторы, не имея столь же эффективных подручных средств, создают всевозможные режимные партии. Выбирая для себя номинально демократические институты в лице легислатур и политических партий, диктаторы столь же креативны. Тем не менее, несмотря на все это разнообразие, и парламенты, и партии при диктатурах служат единой цели: они являются инструментами кооптации, посредством которых недемократические правители справляются со значимыми вызовами своему правлению.

Перевод с английского Андрея Захарова

[1] Перевод осуществлен по изданию: Gandhi J. Political Institutions under Dictatorship. New York: Cambridge University Press, 2008. Ch. 1. Печатается с небольшими сокращениями.

[2] См.: Moore B. Social Origins of Dictatorship and Democracy. Boston, MA: Beacon Press, 1966; Acemoglu D., Robinson J. Economic Origins of Dictatorship and Democracy. New York: Cambridge University Press, 2006.

[3] Предложенное здесь описание древнеримской диктатуры основывается на следующем источнике: Nicolet C. Dictatorship in Rome // Baehr P., Richter M. (Eds.).Dictatorship in History and Theory: Bonapartism, Сaesarism, and Totalitarianism. New York: Cambridge University Press, 2004. P. 263–278.

[4] Первоначально срок полномочий диктатора не определялся; он должен был сложить полномочия после выполнения поставленных перед ним задач.

[5] Единственное исключение имело место в 211 году до нашей эры. Подробнее см.: Nicolet C. Op. cit.

[6] Первоначально Юлий Цезарь принимал титул диктатора на год, а потом на десять лет (Ibid).

[7] Макиавелли Н. Рассуждения о первой декаде Тита Ливия. Книга I. ГлаваXXXIV (фрагмент дается в переводе Р. Хлодовского. – Примеч. перев.).

[8] Руссо Ж.-Ж. Об Общественном договоре, Принципы политического права // Он же. Об Общественном договоре. Трактаты. М., 1998. Кн. IV. Гл. VI (фрагменты даются в переводе А.Д. Хаютина и В.С. Алексеева-Попова. –Примеч. перев.).

[9] Baehr P., Richter M. Introduction // Idem (Eds.). Dictatorship in History andTheory… P. 25.

[10] Обсуждение этой темы см. в статье: McCormick J. From Constitutional Technique to Caesarist Ploy: Carl Schmitt on Dictatorship, Liberalism, and Emergency Power // Baehr P., Richter M. (Eds.). Dictatorship in History and Theory… P. 197–220.

[11] Baehr P., Richter M. Introduction. P. 26.

[12] См.: Bobbio N. Democracy and Dictatorship: The Nature and Limits of State Power. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1989.

[13] Kelsen H. General Theory of Law and State. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1945. P. 284.

[14] См.: Bobbio N. Op. cit. P. 137.

[15] Исключения составляют ситуации, когда правитель впервые получает власть посредством выборов, а затем консолидирует ее за счет отказа от демократии. В подобных случаях (Фердинанд Маркос на Филиппинах, Пак Чон Хи в Южной Корее, Альберто Фухимори в Перу) правление лидера следует рассматривать в качестве диктатуры с самого начала его избирательного срока.

[16] См.: Schumpeter J. Capitalism, Socialism, and Democracy. New York: Allen & Unwin, 1976.

[17] См.: Linz J. An Authoritarian Regime: Spain // Allardt E., Rokkan S. (Eds.). Mass Politics. New York: The Free Press, 1970.

[18] Evans P. Predatory, Development, and Other Apparatuses: A Comparative Analysis of the Third World State // Sociological Forum. 1989. Vol. 4. № 4. P. 561–582.

[19] O’Donnell G. Modernization and Bureaucratic-Authoritarianism: Studies in South American Politics. Berkeley: Institute of International Studies, 1979.

[20] Дискуссию на эту тему см. в работах: Cheibub J.A., Gandhi J. ClassifyingPolitical Regimes: An Update and an Extension. American Political Science Association Annual Meeting. Chicago, September 5, 2004; Collier D., Adcock R.Democracy and Dichotomies: A Pragmatic Approach to Choices about Concepts // Annual Review of Political Science. 1999. P. 537–565; Diamond L. Thinking about Hybrid Regimes // Journal of Democracy. 2002. Vol. 13. № 2. P. 21–35; Munck G.L., Verkuilen J. Conceptualizing and Measuring Democracy: Evaluating Alternative Indices // Comparative Political Studies. 2002. Vol. 35. № 1. P. 5–34.

[21] Этот аргумент был переосмыслен в ХХ веке: его сторонники опасались, что демократические правительства будут уступать требованиям рабочего электората, нацеленным на расширение потребления в ущерб расширению инвестиций. См.: De Schweinitz K. Industrialization and Democracy: Economic Necessities and Political Possibilities. Glencoe: The Free Press, 1964; O’Donnell G.Op. cit.

[22] Przeworski A. Democracy and the Market: Political and Economic Reforms in Eastern Europe and Latin America. New York: Cambridge University Press, 1991.

[23] Idem. Minimalist Conception of Democracy: A Defense // Shapiro I., Hacker-Cordón C. (Eds.). Democracy’s Value. New York: Cambridge University Press, 1999. P. 45.

[24] Przeworski A., Alvarez M., Cheibub J.A., Limongi F. Democracy and Development: Institution and Well-Being in the World, 1950–1990. New York: Cambridge University Press, 2000.

[25] Ibid.

[26] Ibid.

[27] См.: Short P. Mao: A Life. New York: Henry Holt, 2000; Salisbury H. The New Emperors: China in the Era of Mao and Deng. Boston: Little, Brown, 1992.

[28] Под этими источниками я имею в виду прежде всего справочные работы Артура Бэнкса и Харриса Ленца. См.: Banks A., Day A., Muller T. Political Handbook of the World. Binghamton, NY: Center for Social Analysis, State University of New York at Binghamton, [various years]; Lentz H. Heads of States and Governments: A Worldwide Encyclopedia of over 2300 Leaders, 1945–1992.Jefferson, NC: McFarland and Company, 1994.

[29] За пределами моего рассмотрения остается интересный вопрос о том, можно ли вообще говорить о «режиме» в тех ситуациях, когда главы страны меняются так часто. Особенно примечательны в данном смысле случаи Коморских островов (четырехкратная смена руководителя на протяжении 1995 года) или Боливии (трехкратная смена на протяжении 1979 года). Такая нестабильность, впрочем, встречается редко.

[30] Боден Ж. Шесть книг о государстве. Кн. IV. Гл. 6; цит. по: Holmes S.Passions and Constraint: On the Theory of Liberal Democracy. Chicago: University of Chicago Press, 1995. P. 517.

[31] Многие авторы переоценивают то влияние, которое английский и французский случаи оказали на другие монархии. См., например: North D., Thomas R. The Rise of the Western World. New York: Cambridge University Press, 1973.

[32] Beyme K. von. Parliamentary Democracy: Democratization, Destabilization, Reconsolidation, 1789–1999. New York: St. Martin’s Press, 2000.

[33] Brown N. Constitutions in a Nonconstitutional World: Arab Basic Laws and the Prospects for Accountable Government. Albany: State University of New York Press, 2002. P. 39.

[34] Ibid. Р. 45.

[35] Herb M. All in the Family: Absolutism, Revolution, and Democracy in the Middle Eastern Monarchies. Albany: State University of New York Press, 1999. P. 123.

[36] Ibid. P. 80.

[37] Bligh A. From Prince to King: Royal Succession in the House of Saud in the Twentieth Century. New York: New York University Press, 1984. P. 88.

[38] Herb M. Op. cit.

[39] Welch C. Personalism and Corporatism in African Armies // McArdle Kelleher C. (Ed.). Political-Military Systems: Comparative Perspectives. London: Sage, 1974. P. 136–138.

[40] Finer S. The Man of Horseback: The Role of the Military in Politics. Boulder, CO: Westview Press, 1988. P. 260.

[41] Brooker P. Twentieth-Century Dictatorships: The Ideological One Party States. New York: New York University Press, 1995.

[42] Fontana A.M. Political Decision-Making by a Military Corporation: Argentina 1976–1983. Ph.D. dissertation. Department of Political Science, University of Texas. Austin, 1987.

[43] Ibid. P. 104.

[44] Stepan A. The Military in Politics: Changing Patterns in Brazil. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1971. P. 63.

[45] Khuri F., Obermeyer G. The Social Bases for Military Intervention in the Middle East // McArdle Kelleher C. (Ed.). Op. cit. P. 62.

[46] Loveman B., Davies T. The Politics of Antipolitics: The Military in Latin America. Lincoln: University of Nebraska Press, 1989. P. 196.

[47] Remmer K. Evaluating the Policy Impact of Military Regimes in Latin America // Latin American Research Review. 1978. Vol. 13. № 2. P. 39–54.

[48] И все же Северная Корея стала в этом исключением. – Примеч. ред.

[49] Brooker P. Non-Democratic Regimes: Theory, Government, and Politics. New York: St. Martin’s Press, 2000.

[50] Ленин В.И. Первоначальный проект резолюции Х съезда РКП о синдикалистском и анархистском уклоне в нашей партии // Он же. Полноесобрание сочинений. М.: Издательство политической литературы, 1970. Т. 43. С. 94.

[51] Kamiński A. An Institutional Theory of Communist Regimes: Design, Function, and Breakdown. San Francisco, CA: ICS Press, 1992. P. 143.

[52] Huntington S. Social and Institutional Dynamics of One-Party Systems // Huntington S., Moore C. (Eds.). Authoritarian Politics in Modern Society: The Dynamics of Established One-Party Systems. New York: Basic Books, 1970. P. 12.

[53] Ibid. P. 10.

Опубликовано в журнале: Неприкосновенный запас 2016, 4(108)

Эрика Франц Наташа Эзроу

Диктатура и лидерство

Эрика Франц – преподаватель факультета политологии Университета штата Мичиган.

Наташа Эзроу – преподаватель факультета управления Университета Эссекса.

[1]

Суждения о том, как долго останется у власти тот или иной диктатор, часто появляются на первых полосах газет или выносятся в заголовки теленовостей. Начиная с давних попыток предсказать судьбу Фиделя Кастро или Саддама Хусейна и вплоть до недавних дискуссий, в центре которых были фигуры Уго Чавеса и Роберта Мугабе, тема взлетов и падений авторитарных властителей постоянно волнует политических обозревателей, представителей спецслужб и специалистов-международников. Но, несмотря на интерес общественности к диктаторам, причины сохранения лидерства в условиях диктатуры пока как следует не определены. В то время как одних диктаторов с легкостью свергают, другие, как порой кажется, будут править вечно. По наблюдению Джакомо Чиоцца и Хэнка Гёманса, «у нас почти нет эмпирических знаний о тех факторах, которые влияют на сохранение лидерства»[2].

В настоящее время накоплен большой массив научного материала, посвященного особым типам смены политического лидерства. Во многих исследованиях, например, разбираются причины военных переворотов в развивающихся странах – в той части мира, которая особенно богата на диктатуры[3]. Главный вывод всей этой литературы сводится к тому, что наилучшим предиктором переворота выступает бедность[4]. Однако лишь немногие авторы пытались эмпирически обосновать вероятность такого мятежа, в ходе которого лидер меняется, а режим останется прежним. Генри Байнен и Николас ван де Валль усматривают связь между сменяемостью лидеров и продолжительностью их пребывания у власти: по их подсчетам, на втором десятилетии правления риск быть смещенным вполовину меньше, чем в первом десятилетии[5]. В другой работе Джон Лондреган и Кит Пул отмечают среди прочего, что вероятность государственного переворота возрастает, если в стране недавно уже произошел переворот[6]. Экономические условия также влияют на сохранение лидерства в диктаторских режимах. Поскольку соратники авторитарного лидера заинтересованы в сильной экономике, а также в частных выгодах, которые они могут из нее извлечь, при росте производительности труда и объемов инвестирования шансы на выживание диктатора тоже увеличиваются[7]. Способ присвоения власти также влияет на риск быть свергнутым: африканские лидеры, присвоившие власть незаконным путем, имеют больше шансов быть смещенными, чем те, кому она досталась в результате выборов[8]. И, наконец, нельзя не упомянуть о влиянии личностных качеств и харизмы диктаторов на сохранение ими власти[9].

При этом во всей упомянутой литературе фактически отсутствует анализ институциональной структуры режимов, которая влияет на удержание диктатором власти. И, хотя есть исследования, подтверждающие, что для диктатора риск быть свергнутым гораздо меньше, чем для демократически избранного руководителя[10], лишь в небольшом числе работ затрагивается вопрос о том, как различия во внутреннем устройстве конкретных диктатур могут влиять на срок пребывания авторитарных лидеров у власти[11].

В данной статье мы проанализируем влияние институциональных различий внутри диктатур на продолжительность пребывания их лидеров у власти. Основной акцент будет сделан на роль элит. Тезис об ответственности элит за крах диктатуры зачастую идет вразрез с традиционными представлениями о том, как подобные режимы функционируют. В академических и политических кругах до сих пор преобладают мнения о том, что свержение диктатуры – это, как правило, результат народной революции, внешней интервенции, восстания недовольных групп или военного переворота, организованного младшими офицерами. Такие воззрения довольно устойчивы, причем вопреки даже тому факту, что лица, не входящие в состав военной или гражданской элиты, редко возглавляют государственные перевороты или какие-то иные начинания, заставляющие диктатора отказаться от власти. Важность поддержки, получаемой диктатором со стороны элиты, нередко рассматривалась в исследованиях по транзитологии[12], но лишь недавно о ней начали говорить в работах, посвященных сохранению диктатур[13].

Мы выделяем два основных параметра, предопределяющих взаимоотношения между лидером и элитами в условиях диктатуры. Сочетание этих параметров влияет на возможность элит свергать диктаторов. Во-первых, это членство представителей элиты в каком-то объединяющем институте. Совместное пребывание в правящей партии или в рядах вооруженных сил в государстве с однопартийной или военной диктатурой облегчает элитам возможность свержения лидера. Во-вторых, это наличие или отсутствие у элит контроля над спецслужбами. Дело в том, что прямое воздействие на структуры безопасности значительно упрощает подготовку переворота. Это, кстати, означает, что наибольшими возможностями по свержению диктатора элиты располагают при военных режимах, затем при однопартийных режимах и, наконец, при персоналистских режимах[14].

Следует подчеркнуть, что свержение диктатора далеко не всегда означает крах диктатуры. Это явления различного порядка, и разницу между ними нельзя недооценивать. Зачастую авторитарный режим продолжает существовать и после свержения конкретного лидера[15]. Поэтому мы сосредоточиваемся на тех группах, поддержка которых важна для конкретного диктатора, а не диктаторского режима в целом. Смешение двух этих групп может привести к ошибкам в понимании причин, из-за которых меняются режимы и уходят лидеры. Нас интересуют факторы, которые обусловливают потерю власти лидером, а не крушение всего режима.

Мы пытаемся количественно обосновать многие из предложенных нами тезисов. Анализ имеющихся статистических данных показывает, что максимальными возможностями для свержения диктатора элиты обладают при военной диктатуре. В результате военные диктаторы рискуют быть свергнутыми в любой момент. При этом при военных диктатурах переворот обычно не влечет за собой смены режима. Обратное справедливо для персоналистских диктатур. При персоналистской диктатуре элитам гораздо сложнее организовать успешный переворот, и поэтому риск смещения, с которым сталкивается диктатор, здесь минимален. Но, когда таких диктаторов все-таки свергают, вместе с ними рушится весь режим, погребая под собой многих их соратников. Говоря коротко, институциональная структура диктатуры во многом определяет уязвимые места конкретного диктатора.

Как авторитаризм влияет на способность элит свергать диктаторов

По сути диктатура предполагает наделение правителя чрезвычайным объемом власти. Но иные внутренние акторы могут обладать политическим влиянием, достаточным для того, чтобы угрожать ему свержением. Поскольку большинство диктаторов были свергнуты своими приближенными, можно говорить о том, что лица, потенциально способные организовать переворот, обычно принадлежат к «близкому кругу» диктатора.

Мы считаем, что наличие во властной структуре военной или партийной организации, которая сплачивает элиту, напрямую влияет на возможность элит свергать диктаторов. Мы говорим именно о возможности сместить лидера насильственным путем, поскольку угроза переворота представляется более весомой, чем угроза импичмента. Это вовсе не означает, что для смещения диктатора всегда нужно применить силу. Например, в Уругвае времен военной диктатуры элиты, недовольные неспособностью президента Хуана Мария Бордаберри контролировать экономическую ситуацию в стране, в 1976 году потребовали его ухода. Бордаберри подчинился этому требованию, и власть была передана мирным путем[16]. Диктатор готов исполнить требование об отставке, если оно подкрепляется реальной угрозой применения силы.

Членство в сплачивающем институте

Итак, первый из выделенных нами параметров – членство сторонников диктатора в каком-либо сплачивающем институте. Оно позволяет элитам вести торг с диктатором в коллективном, а не в личном качестве. Это важно, поскольку заменить отдельных индивидов другими не составляет труда, а с группой так поступить нельзя[17]. В качестве такого сплачивающего института могут выступать партии или профессиональные армии. Членство в них обязывает, поскольку благодаря ему элиты получают доступ к благам, за которые они в случае угрозы готовы бороться[18]. Стремление сохранить упомянутые блага генерирует в рядах элит консолидирующий интерес. Принадлежность к армии или партии укрепляет единство элиты и упрощает для нее ведение коллективного торга с диктатором[19]. В этом смысле поведение элит, вросших в военные или партийные структуры, аналогично поведению рабочих, состоящих в профсоюзе. Профсоюз – более мощный участник торга, нежели отдельно взятые рабочие, поскольку общая стачка представляет собой более действенное оружие, чем уход индивидуального рабочего[20]. Подобно тому, как профсоюзное объединение усиливает позиции работников в переговорах с работодателем, принадлежность к профессиональным вооруженным силам или к «партии власти» укрепляет позиции элит в торге с лидером диктатуры.

Таким образом, при военной или однопартийной диктатуре властные структуры меньше зависят от лидера, чем при персоналистских режимах. Например, про режим Дэн Сяопина в Китае говорили, что «на партийных собраниях он выглядел не столь сильным, как это внушалось рядовой публике»[21]. В предшествующий период, при Мао Цзэдуне, «нежелание получить сильного лидера выражалось в противодействии других лидеров сосредоточению власти в руках Мао»[22]. В действительности при военном или однопартийном режиме элиты зачастую достаточно сильны для того, чтобы создать условия, необходимые для свержения лидера. Наглядным примером тому может служить Аргентина. Накануне свержения правительства Перона члены военной хунты разработали формулу, предполагавшую ротацию президентов и рассредоточение власти между различными военными структурами. Посредством этих мер предполагалось предотвратить концентрацию власти в одних руках[23]. Аргентинские заговорщики выдвинули следующие предложения:

«Служебное соперничество должно быть сведено к минимуму; больше не будет каудильо – военачальникам впредь не позволят становиться популярными политическими лидерами. [...] Главы родов войск согласились в том, что военная хунта, то есть они сами, будет источником государственной власти. Должности и влияние будут распределены между тремя родами войск таким образом, чтобы ни один из них не мог доминировать»[24].

Мексика – иной пример создания институциональных условий, ограничивающих диктатуру. Институционно-революционная партия обязывала руководителей страны жестко придерживаться установленного шестилетнего срока (sexenio – шестилетка) пребывания в должности. Подобные положения доказывают, что элиты, сплоченные в рядах армии или партии, обладают бóльшим потенциалом для ведения торга с диктатором.

Подобно тому, как членство в профсоюзе облегчает рабочим координацию при подготовке стачки, членство в сплачивающем институте способствует взаимопониманию среди членов политической коалиции. Внутриэлитная координация необходима, поскольку никто не сможет получить власть в одиночку. Перевороты часто обременены координационными издержками, но для подготовки успешного переворота координация – это действительно вопрос первостепенной важности. Подтверждением тому может служить отстранение Никиты Хрущева в 1964 году.

«Машина переворота не запускалась до тех пор, пока его инициаторы не уверились в поддержке со стороны руководства КГБ, большинства в ЦК партии, поддержке партийных руководителей на местах»[25].

Если элиты принадлежат к одной партийной или военной структуре, то в условиях соответствующих диктатур им легче преодолевать проблемы координации.

Кроме того, подобно работодателям, которые, столкнувшись с объединившимися рабочими, имеют меньше возможностей для их увольнения, лидеры военных или однопартийных диктатур менее эффективно и жестко по сравнению с лидерами персоналистских режимов контролируют объединившиеся элиты. Из-за этого обстоятельства диктаторы, возглавляющие однопартийные и военные режимы, не могут приглашать в свои коалиции исключительно лишь тех политиков, чье участие в заговорах маловероятно. Лидеры, конечно, могут влиять на членов коалиции, используя продвижение по службе или принудительную отправку на пенсию как в армии, так и в партии, но, как правило, полностью монополизировать инструменты карьерного роста они не в состоянии. В Китае, например, Мао не мог единолично исключать из партии оппонентов или влиять на их взгляды[26]. Десятилетия спустя у Цзян Цзэмина хватило политического веса, чтобы провести в ЦК нескольких своих сподвижников, но гарантировать прохождение других своих людей во Всекитайское собрание народных представителей он не мог, поскольку его влияния было недостаточно для этого[27]. Аналогичная ситуация складывалась и в Малайзии, где несколько ближайших сподвижников лидера режима Махатира Мохамада проиграли выборы 1996 года[28]. Руководящие должности в Объединенной малайской национальной организации распределялись не столько по желанию лидера, сколько посредством выборов[29]. Наконец, в Сингапуре национальный лидер Ли Куан Ю, заявлявший о том, что ему хотелось бы видеть на посту премьер-министра Тони Тана, вынужден был «согласиться с решением младших министров, которые выбрали вместо него Го [Чок Тонга]»[30].

Помимо армии или партии, у лидеров военных или однопартийных режимов почти нет иных источников для пополнения рядов элиты. Например, при военной диктатуре в Мали лишь незначительное число офицеров могли претендовать на членство в хунте[31]. Диктаторы, возглавляющие военные или однопартийные режимы, порой пытаются обновлять кадровую базу, проводя чистки, привлекая в руководящие органы новых людей или создавая новые военизированные формирования, подчиненные только им самим, однако подобные действия не всегда приносят успех из-за сопротивления со стороны элит[32]. В однопартийных диктатурах партии пытаются добиваться того, чтобы партбилет стал «единственным пропуском, открывающим доступ к министерским и иным государственным должностям»[33]. Аналогичным образом в условиях военной диктатуры военная корпорация пытается контролировать все пути продвижения наверх командного состава[34].

Принадлежность к объединяющему институту позволяет военной или партийной элите вступать в торг с диктатором в качестве коллективного субъекта. Коллективистский характер подобного торга влечет за собой два принципиальных следствия: 1) когда речь заходит о свержении диктатора, возглавляющего военный или однопартийный режим, координационные издержки при подготовке переворота оказываются минимальными; 2) контроль авторитарных лидеров над отбором индивидов, входящих в коалицию, не слишком надежен.

В противоположность этому при персоналистской диктатуре институты, которые эффективно сплачивали бы элиты, отсутствуют. И партии, и вооруженные силы при таких режимах тоже существуют, но они не отвечают за продвижение собственных членов наверх и зачастую расколоты на фракции, образованные по этническому или иному принципу. Если же элиты не объединены в рамках какой-то автономной структуры, то им прежде, чем они смогут сместить диктатора, придется преодолевать существенные трудности с координацией. Так, неудачу в свержении чадского диктатора Идриса Деби объясняли недостаточной сплоченностью элиты[35]. При персоналистском режиме система структурируется личностями, а не институтами. В итоге в ходе политического торга диктатор имеет больший вес, чем элиты; при военных или однопартийных диктатурах таких ситуаций не бывает[36]. Показателен в данном отношении пример Белоруссии, где Александр Лукашенко к 1995 году «установил личный контроль над всем государственным аппаратом, экономикой и средствами массовой информации», а к 2001 году распространил свое влияние на «государственную бюрократию, спецслужбы и электоральный процесс»[37].

Поскольку главы персоналистских диктатур не сталкиваются с объединенным лагерем сторонников, у них больше возможностей для самостоятельного отбора лиц, которые попадут в их коалицию. Они способны подбирать людей, не оглядываясь на рекомендации военных или партии. Состав элитной группы, поддерживавшей португальского диктатора Антонио Салазара, отражал «сниженное значение политических институтов, опосредующих отправление властных функций»[38]. Одновременно при персоналистском режиме имеет место конкуренция между отдельными лицами за сохранение своего места в коалиции. Иногда персоналистский диктатор предпочитает выбирать менее опытных и способных сподвижников, у которых меньше шансов сместить его[39]. В результате ядро группы, на поддержку которой опирается такой руководитель, образуют в основном члены его семьи, близкие друзья и бывшие сослуживцы. Показательным примером в данном отношении выступают Филиппины при Фердинанде Маркосе. В его «ближний круг» входили бывшие однокурсники и родственники, а важнейшим качеством для получения должности была личная преданность[40]. Маркос часто доверял ключевые должности в экономике наиболее верным единомышленникам, не обращая внимания на наличие у них предпринимательских навыков или экономического образования. Так же поступал и Рафаэль Трухильо в Доминиканской Республике, где его родственники занимали более полутора сотен правительственных должностей[41]. Среди них были сенаторы, дипломаты, высокопоставленные военные[42].

Прибегая к постоянным ротациям и чисткам, лидеры персоналистских режимов одновременно следят за тем, чтобы в ходе перестановок никто не получил слишком много власти. Саддам Хусейн, например, был крайне подозрителен по отношению к своим сподвижникам и жесток к тем из них, кто, как ему казалось, был недостаточно лоялен:

«В 1979 году, после того, как его позиции в качестве лидера Ирака окончательно укрепились, одним из первых его шагов стала встреча со старшими государственными служащими – общим числом около 200 человек. Лояльность некоторых из них вызывала сомнения. Драматичное совещание, в ходе которого в присутствии покуривавшего кубинскую сигару Саддама был изобличен 21 предатель, снималась на кинопленку. После вынужденного признания "заговорщиков", семьи которых уже арестовали, оставшихся чиновников поблагодарили за лояльность»[43].

Не лучше проявлял себя и диктатор Центрально-Африканской Республики Жан-Бедель Бокасса, который без колебаний убивал соперников, а также их друзей и семьи[44]. Мобуту Сесе Секо публично повесил нескольких своих министров: среди них были министр обороны Жером Анани, министр финансов Эммануэль Бамба, министр энергетики Александр Махамба и бывший премьер-министр Эварист Кимба[45].

Поскольку глава персоналистского режима не сталкивается с необходимостью взаимодействовать с институционально сплоченной элитой, в отношении своих потенциальных конкурентов он может применять стратегию «разделяй и властвуй»[46]. Превосходной иллюстрацией того, как это происходит, оказывается Заир эпохи Мобуту. Этот диктатор поддерживал в стране такую атмосферу, когда «любого человека или целую группу можно было произвольно поощрить или наказать»[47]. Многие жители Заира пребывали в постоянном ожидании. Мобуту любил играть с элитами в «горячие стулья», то лишая людей должностей, то, напротив, предлагая их[48]. Частые ротации поддерживали состояние неопределенности и неуверенности[49].

«Частые перестановки внутри кабинета и переводы чиновников из региона в регион во многом объяснялись умением президента использовать людей, пока они ему полезны, поддерживая при этом раздробленность небольших групп в отношении друг друга для того, чтобы упредить возникновение нового центра власти»[50].

В плане тактики Мобуту показательна карьера, которую сделал заирский деятель Нгуза Карл-и-Бонд. Этот человек вошел в «ближний круг» Мобуту в 1970-е, позже став министром иностранных дел; в 1977-м он был обвинен в измене и приговорен к смерти; в 1979-м его помиловали и назначили премьер-министром; в 1981-м он был отправлен в изгнание, но в 1985-м вернулся, чтобы стать послом Заира в США[51].

При персоналистской диктатуре элиты не объединяются в рамках военных или партийных структур; это снижает имеющийся у них потенциал политического торга с диктатором и создает проблемы с координацией деятельности. Поскольку при однопартийной или военной диктатуре элиты, напротив, выступают в качестве коллективного актора, у них больше возможностей свергнуть диктатора, чем у элит при персоналистской диктатуре.

Контроль над силами безопасности

Второй из выделенных нами параметров – контроль сплоченной элиты над вооруженными силами и органами безопасности. Большинство переворотов осуществляются людьми в погонах[52]. Чем непосредственнее контроль элит над силовыми структурами, тем больше риск для диктатора. Хотя во всех странах есть военные и гражданские лица, способные осуществить государственный переворот, элиты военных диктатур имеют больше возможностей для контроля над силовиками, чем элиты персоналистских либо однопартийных диктатур. В военных диктатурах в коалицию элит входят в основном военачальники различных родов войск. Это предоставляет элитам «превосходную возможность для того, чтобы заручиться активной и пассивной поддержкой необходимого числа военных»[53]. Военные элиты более широко распоряжаются войсками и оружием, которые нужны для совершения переворота, а вооруженные силы хотя бы частично подчиняются представителям элиты, а не лидеру напрямую[54]. В результате элиты военных диктатур располагают бóльшими ресурсами и более широкой автономией, чем элиты персоналистских и однопартийных диктатур. Как верно подметил Сэмюэл Файнер, «на стороне военных превосходная организация – и оружие»[55].

При персоналистских и однопартийных режимах ничего подобного не наблюдается. Хотя военные в таких ситуациях почти всегда входят в правящую коалицию, созданную диктатором, они лишены непосредственного контроля над войсками и вооружением. Например, попытка переворота на Гаити 28 июня 1958 года провалилась из-за того, что заговорщики не знали о перемещении арсенала из армейских казарм во дворец диктатора Франсуа Дювалье[56]. В персоналистских диктатурах лидер, нередко сам являющийся выходцем из военных кругов, лично командует войсками и руководит силами безопасности[57]. Обычно такие диктаторы контролируют продвижение офицеров по служебной лестнице, дают повышения своим ближайшим сторонникам и устраняют тех, чья преданность вызывает сомнения. Например, в Доминиканской Республике Трухильо контролировал армию, комбинируя запугивания, патронаж и частые ротации, исключая тем самымвозможность появления в военной среде группы явных единомышленников[58]. В Центрально-Африканской Республике Бокасса зашел еще дальше: он сам занял многие армейские посты[59]. Диктатор лично контролировал все продвижения и увольнения внутри вооруженных сил, используя этот инструмент для подавления любой потенциальной угрозы со стороны военных. В персоналистских диктатурах могут также создаваться специализированные полувоенные формирования, преданные исключительно диктатору и уравновешивающие потенциальную оппозицию со стороны профессиональных военных. Так, Дювалье предотвратил угрозу военного переворота, разделив вооруженные силы и создав альтернативную милицию, которая могла бы противостоять военным в случае измены последних[60]. Ополчение, известное как «добровольческая милиция национальной безопасности», было сформировано из молодых людей, истово преданных диктатору. Организации предписывалось «приглушать силу армии» и снабжать власти информацией, касающейся подрывной деятельности[61].

В однопартийных диктатурах армия подчиняется партии – почти как при демократии. Военнослужащих приобщают к партийной идеологии в ходе идеологической подготовки кадрового состава, а в служебных повышениях учитывается лояльность партии. Например, в Китае красноармейцев заставляли заучивать длинные пассажи из размышлений Мао[62]. Верность Народно-освободительной армии своему вождю была доказана в июне 1989 года, во время бойни на площади Тяньаньмэнь: воспитанные в духе коммунистической идеологии, солдаты оказались не готовыми к тому, чтобы стать свидетелями падения коммунистического режима[63]. В однопартийных диктатурах в армейские ряды вводятся особые партийные функционеры, которым предписывается поддерживать лояльность военнослужащих.

Все упомянутые особенности мешают элитам, намеревающимся произвести переворот при персоналистском или однопартийном режиме. Поскольку при военной диктатуре элиты непосредственно контролируют силовые структуры, которые теоритически могут свергнуть лидера, их шансы на успешное осуществление переворота гораздо выше. Взятые в совокупности, два обозначенных нами параметра указывают на то, что проще всего свергнуть диктатора военной элите, за ней следует элита однопартийного режима, а замыкает список элита персоналистского режима.

Перевод с английского Екатерины Захаровой

[1] Перевод осуществлен по изданию: Frantz E., Ezrow N. The Politics of Dictatorship: Institutions and Outcomes of Authoritarian Regimes. Boulder: Lynne Reinner Publishers, 2011. Ch. 2. P. 15–25. Печатается с небольшими сокращениями.

[2] Chiozza G, Goemans H. International Conflict and the Tenure of Leaders: Is War Still Ex Post Inefficient? // American Journal of Political Science. 2004. Vol. 48. № 3. P. 604.

[3] См.: Jackman R. Predictability of Coup d’Êtat: Model with African Data // American Political Science Review. 1978. Vol. 72. № 4. P. 1262–1275; Johnson T., Slater R., McGowan P. Explaining African Military Coups d'Êtat, 1960–1982 // American Political Science Review. 1984. Vol. 78. № 3. P. 622–640.

[4] Londregan J., Poole K. Poverty, the Coup Trap and the Seizure of Executive Power // World Politics. 1990. Vol. 42. № 2. P. 151–183.

[5] Beinen H., Walle N. van de. Of Time and Power: Leadership Duration in the Modern World. Stanford: Stanford University Press, 1991.

[6] Londregan J., Poole K. Op. cit.

[7] Gallego M., Pitchik C. An Economic Theory of Leadership Turnover // Journal of Public Economics. 2004. Vol. 88. № 12. P. 2361–2382.

[8] Beinen H., Walle N. van de. Time and Power in Africa // American Political Science Review. 1989. Vol. 83. № 1. P. 19–34.

[9] Bratton M., Walle N. van de. Democratic Experiments in Africa: Regime Transitions in Comparative Perspective. Cambridge: Cambridge University Press, 1997; Jackson R., Rosberg C. Personal Rule in Black Africa: Prince, Autocrat, Prophet, Tyrant. Berkley: University of California Press, 1982.

[10] Beinen H., Walle N. van de. Of Time and Power...; Bueno de Mesquita B., Smith A., Siverson R., Morrow J. The Logic of Political Survival. Cambridge, MA: MIT Press, 2003.

[11] Исключениями можно считать следующие работы: Gandhi J., Przeworski A. Authoritarian Institutions and the Survival of Autocrats // Comparative Political Studies. 2007. Vol. 40. № 11. P. 1279–1301; Bueno de Mesquita B., Smith A., Siverson R., Morrow J. Op. cit.

[12] См., например: Higley J., Burton M. The Elite Variable in Democratic Transitions and Breakdowns // American Sociological Review. 1989. Vol. 54. № 1. P. 17–32; Kugler J., Feng Y. Explaining and Modeling Democratic Transitions // Journal of Conflict Resolution. 1999. Vol. 43. № 2. P. 139–146; Haggard S., Kaufman R. The Political Economy of Democratic Transitions. Princeton: Princeton University Press, 1995.

[13] Gallego M., Pitchik C. Op. cit.; Gandhi J., Przeworski A. Op. cit.; Svolik M. Powersharing and Leadership Dynamics in Authoritarian Regimes // American Journal of Political Science. 2009. Vol. 53. № 2. P. 477–494.

[14] Кто-то может возразить, что не армия и не партия предопределяют способность элит свергнуть диктатора, но тот факт, что сам диктатор был недостаточно силен, чтобы провести действенную персонализацию своего режима. Однако этот аргумент не учитывает того, что сила партийной или военной организации, благодаря которой диктатор захватывает власть, во многом и формирует возможности лидера по персонализации собственного режима. Все лидеры будут стремиться к персонализации (то есть наращиванию наибольшего объема) власти; но, насколько они преуспеют в этом деле, будет зависеть от исходного силового потенциала организаций, на которые они опираются.

[15] Мы используем дефиницию Барбары Геддес, которая определяет режим как «свод формальных и неформальных правил и процедур, предназначенных для выбора национальных лидеров и определения политики».

[16] Klieman A. Confined to Barracks: Emergencies and the Military in Developing Societies // Comparative Politics. 1980. Vol. 12. № 2. P. 143–163.

[17] Geddes B. Minimum-Winning Coalitions and Personalization in Authoritarian Regimes. Paper presented at the American Political Science Association Annual Meeting. Chicago, 2–5 September, 2004.

[18] Anugwom E. The Military, Ethnicity and Democracy in Nigeria // Journal of Social Development in Africa. 2001. Vol. 16. № 2. P. 93–114; Brownlee J. Bound to Rule: Party Institutions and Regime Trajectories in Malaysia and the Philippines // Journal of East Asian Studies. 2008. Vol. 8. P. 89–118; Feaver P. Civil-Military Relations // Annual Review of Political Science. 1999. Vol. 2. P. 211–241; Reuter O., Remington T. Dominant Party Regimes and Commitment Problem: The Case of United Russia // Comparative Political Studies. 2008. Vol. 42. P. 501–525.

[19] Хотя армия и партия способствуют сплочению элит, это не значит, что внутри элит не бывает фракций. Напротив, фракционная структура элит типична для всех типов диктатуры. В исследовании Геддес, где вопрос о падении диктатур рассматривается с использованием теории игр, показано, что соревнование между элитными фракциями при военной, партийной и персоналистской диктатуре играет ключевую роль в возможности свергнуть лидера. Наличие институтов не обязательно предполагает существование внутри них фракций, но институты тем не менее создают основу для их возникновения. В частности, Геддес показывает, как отличительные свойства военной диктатуры предопределяют тот факт, что наличие соперничества между фракциями внутри элиты для военного диктаторского режима гораздо опаснее, чем для любой другой разновидности диктатуры. Подробнее см.: Geddes B. Paradigms and Sand Castles: Theory Building and the Research Design in Comparative Politics. Ann Arbor: University of Michigan Press, 2003.

[20] Mulvey C. The Economic Analysis of Trade Unions. Oxford: Robinson, 1978.

[21] Dittmer L., Unger J. The Nature of Chinese Politics. Armonk, NY: Sharpe, 2002. P. 173.

[22] Nathan A. A Factional Model for CCP Politics // China Quarterly. 1973. Vol. 53. P. 54.

[23] Remmer K. Military Rule in Latin America. Boulder: Westview, 1991. P. 39.

[24] Gugliotta G. The Inner Workings of Dictatorship // APF Reporter. 1986. Vol. 9. № 2.

[25] Gandhi J., Przeworski A. Op. cit. P. 1282.

[26] Nathan A. Op. cit. P. 59.

[27] Cheng L., White L. The Sixteenth Central Committee of the Chinese Communist Party: Hu Gets What? // Asian Survey. 2003. Vol. 43. № 4. P. 554.

[28] Case W. The 1996 UMNO Party Election: Two for the Show // Pacific Affairs. 1997. Vol. 70. № 3. P. 403.

[29] Idem. The UMNO Party Election in Malaysia: One for the Money // Asia Survey. 1994. Vol. 34. № 10. P. 921.

[30] Mutalib H. Illiberal Democracy and the Future of Opposition in Singapore // The Third World Quality. 2000. Vol. 21. № 2. P. 329.

[31] Bennett V. Military Government in Mali // Journal of Modern African Studies. 1975. Vol. 13. № 2. P. 251.

[32] Если же подобная стратегия оказывается действенной, то она ведет к персонализации, то есть к «концентрации возможностей, позволяющих принимать решения и принуждать, в руках одного человека, который не связан ни установками центрального комитета партии, ни позицией армейского командования» (Geddes B. Minimum-Winning

Coalitions... P. 13) – и, соответственно, к смене режима.

[33] Costa Pinto A. Elites, Single Parties, and Political Decision-Making in Fascist Era Dictatorships // Contemporary European History. 2002. Vol. 11. № 3. P. 452.

[34] Случаи, когда при режиме военной диктатуры гражданские лица занимают определенные должности, не редкость, хотя власть все же преимущественно находится у военной элиты (Bienen H. Armies and Parties in Africa. New York: African Publishing Company, 1978. P. 221).

[35] Chad: Coup Attempt Foiled, Government Says // IRIN United National for Coordination of Humanitarian Affairs. 2006. March 15 (www.irinnews.org/fr/node/225734).

[36] Bratton M., Walle N. van de. Op. cit. P. 62; Acemoglu D., Robinson J., Verdier T. Kleptocracy and Divide-and-Rule: A Model of Personal Rule // Journal of European Economic Association. 2004. Vol. 2. № 3. P. 167.

[37] Silitski V. Preempting Democracy: The Case of Belarus // Journal of Democracy. 2005. Vol. 16. № 4. P. 86–87.

[38] Costa Pinto A. Op. cit. P. 436.

[39] По замечанию Пола Льюиса, персоналистские диктаторы часто прибегают к служебным перестановкам, чтобы «никто из подчиненных не мог укрепить своих позиций и заручиться независимой поддержкой». См.: Lewis P. Salazar Ministerial Elite, 1939–1968 // Journal of Politics. 2004. Vol. 40. № 3. P. 622–647. Элиты персоналистских диктатур Ближнего Востока «преимущественно состоят из людей, имеющих наиболее тесную личную связь с лидером. Лояльность оказывается наиболее востребованным качеством,.. а политический опыт играет второстепенную роль». Cм.: Albrecht H., Sclumberger O. «Waiting for Godot»: Regime Change without Democratization in the Middle East // International Political Science Review. 2004. Vol. 25. № 4. P. 371–392.

[40] Celoza A. Ferdinand Marcos and the Philippines. Westport: Greenwood, 1997. P. 96.

[41] Wiarda H. Dictatorship and Development: The Methods of Control in Trujillo's Dominican Republic. Gainesville: University of Florida Press, 1968. P. 74.

[42] Acemoglu D., Robinson J., Verdier T. Op. cit. P. 173.

[43] Post J. Saddam Hussein of Iraq: A Political Psychology Profile. Cleveland: Case Western Reserve University School of Law, 1991 (http://law.case.edu/saddamtrial/documents/saddam_hussein_political_pshyc...).

[44] Titley B. Dark Age: The Political Odyssey of Emperor Bokassa. Liverpool: Liverpool University Press, 1997. P. 43.

[45] Schatzberg M. The Dialectics of Oppression in Zair. Bloomington: Indiana University Press. 1988. P. 81.

[46] Лидеры военных и однопартийных диктатур также прибегают к такой стратегии, но с меньшим успехом.

[47] Acemoglu D., Robinson J., Verdier T. Op. cit. P. 169.

[48] Snyder R. Explaining Transitions from Neo-Patrimonial Dictatorships // Comparative Politics. 1992. Vol. 24. № 4. P. 392; Turner T. Decline or Recovery in Zair // Current History. 1988. Vol. 87. № 529. P. 215. В Киншасе бытовало мнение, что, кроме Мобуту и его семьи, какое-то значение имеют всего лишь 80 человек. Из них 20 – на министерских постах, 20 – в ссылке, 20 – в тюрьме и 20 – на посольских должностях. Каждые три месяца музыка останавливается и диктатор заставляет всех менять стулья.

[49] Leslie W. The World Bank and Structural Adjustment in Developing Countries: The Case of Zaire. Boulder: Lynne Reinner, 1987. P. 70.

[50] Gould D. Bureaucratic Corruption and Underdevelopment in the Third World: The Case of Zaire. New York: Pergamon, 1980. P. 83.

[51] Acemoglu D., Robinson J., Verdier T. Op. cit. P. 170.

[52] Kebschull H. Operation «Just Missed»: Lessons from Failed Coup Attempts // Armed Forces and Society. 1994. Vol. 20. № 4. P. 565–579.

[53] O'Kane R. Military Regimes: Power and Force // European Journal of Political Science. 1989. Vol. 17. № 3. P. 335.

[54] Представители низших ступеней армейской иерархии, например, младшие офицеры, также имеют доступ к средствам, необходимым для начала переворота. Перевороты, организованные младшими офицерами, реже заканчиваются успешно, поскольку эти военнослужащие обычно не имеют полноценной поддержки со стороны военной элиты. При реализации такого сценария младшие офицеры должны не только мобилизовать своих товарищей, но и не возбудить подозрений верхушки военной элиты.

[55] Finer S. The Man on Horseback: The Role of the Military in Politics. London: Pall Mall, 1962. P. 5.

[56] Ferguson J. Baby Doc and Papa Doc: Haiti and the Duvaliers. Cambridge: Blackwell, 1988. P. 41.

[57] Так было в Гамбии при Яйе Джамме, в Гане при Джерри Роулингсе, в Гвинее при Лансане Конте, в Ливии при Муамаре Каддафи, на Мадагаскаре при Дидье Рацирака, в Венесуэле при Уго Чавесе – и это далеко не полный список.

[58] Lopez-Calvo I. «God and Trujillo»: Literary and Cultural Representation of the Dominican Dictator. Gainesville: University of Florida Press, 2005.

[59] Titley B. Op. cit. P. 44.

[60] Ferguson J. Op. cit. P. 39.

62 Ibid. P. 40.

[62] Whitson W. The Field Army in Chinese Communist Military Politics // China Quarterly. 1969. Vol. 37. P. 22.

[63] Koh C. Why the Military Obeys the Party's Order to Repress Popular Uprisings: The Chinese Military // Issues & Studies. 2000. Vol. 36. № 6. P. 27.

Опубликовано в журнале: Неприкосновенный запас 2016, 4(108)

Shell продает нефтегазовые участки в Канаде.

Royal Dutch Shell договорилась о продаже нефтегазовых участков в западной части Канады компании Tourmaline Oil Corp за 1,037 миллиарда долларов, сообщает «ПРАЙМ».

Площадь участков составляет более 83 тысяч гектаров. Компания получит 758 миллионов долларов деньгами, а оставшиеся 279 миллионов в виде акций Tourmaline. Сделку, которая должна быть одобрена регулирующими органами, планируется закрыть в четвертом квартале. Участки расположены в северо-восточной части Британской Колумбии и центральной части провинции Альберта, суточная добыча газа и жидких углеводородов составляет 24,85 тысяч баррелей нефтяного эквивалента.

«Shell сохраняет важную позицию по сланцевым углеводородам в Канаде, и мы активно работаем над разработкой наших профильных активов в (бассейнах) Монти (Montney) и Дюверней (Duvernay)», - сказал директор Shell по геологоразведке и добыче Анди Браун (Andy Brown).

Shell обладает довольно значительным количеством сланцевых активов в Северной Америке и Аргентине, добывая в сланцах около 250 тысяч баррелей нефтяного эквивалента в сутки. В Канаде компании принадлежат проекты в провинции Альберта и Британской Колумбии, в США в формациях Пермиан (Permian), Марселлус и Утика (Marcellus/Utica) и Хейнсвилль (Haynesville), в Аргентине – в районе Вака Муэрта (Vaca Muerta).

Денис Мантуров представил меры по развитию реального сектора экономики и импортозамещения.

Сегодня, 21 октября 2016 года, Министр промышленности и торговли РФ Денис Мантуров посетил Саратов, где принял участие в заседании Совета при Полномочном представителе Президента России в Приволжском федеральном округе (ПФО) на тему реализации мероприятий, направленных на развитие реального сектора экономики и импортозамещения в ПФО.

«Основные направления развития реального сектора в Приволжском федеральном округе, так или иначе, связаны с выполнением трех взаимосвязанных задач, которые должны быть приоритетными для любого субъекта Федерации. Это улучшение инвестиционного климата, реализация планов импортозамещения и повышение экспортного потенциала высокотехнологичных отраслей», – подчеркнул Денис Мантуров.

Он сообщил, что Фонд развития промышленности (ФРП) Минпромторга России менее чем за два года развернул полномасштабную деятельность, в которую вовлечены практически все регионы. Но ФРП ориентирован в первую очередь на крупные отраслевые проекты. При этом в каждом субъекте Федерации есть целый ряд проектов, которые приоритетны для конкретной территории, и их реализацией должны заниматься региональные фонды развития промышленности при поддержке федерального. Пока они созданы только в десяти субъектах, в том числе три из них – в Приволжском федеральном округе: в Татарстане, Пермском крае и Ульяновской области.

Глава Минпромторга отметил, что в 2016 году в России заработал механизм специнвестконтрактов и уже подписаны пять таких соглашений, еще три готовятся к подписанию. При этом нет никаких препятствий, чтобы заключать региональные специнвестконтракты, сделав инвестиции в развитие своих территорий более привлекательными. Большинство субъектов уже приняли свои законы «О промышленной политике», которые дают возможность это делать. Вместе с тем он напомнил, что не стоит забывать и о принятии подзаконных актов, регламентирующих порядок их заключения.

Глава ведомства также обратил внимание на то, что не все предприятия на местах знают о субсидиях на НИОКР, комплексные инвестпроекты и прочие меры. Чтобы решить эту проблему, организованы стажировки в Минпромторге России и создан консультационный центр при ФРП.

По словам Дениса Мантурова, многие небольшие высокотехнологичные компании и стартапы имеют возможность размещаться в индустриальных парках и промышленных технопарках. Минпромторгом России специально предусмотрены меры поддержки для их развития. Министр предложил субъектам активнее ими пользоваться, так как заложенные в федеральном бюджете объемы финансирования позволяют это сделать.

«Форм и механизмов поддержки уже достаточно. Мы хорошо поработали по поручениям президента и понимаем, куда дальше двигаться», – отметил Полномочный представитель Президента Российской Федерации в Приволжском федеральном округе Михаил Бабич.

Глава Минпромторга России также отметил, что регионы, как и крупные корпорации, формируют свои планы импортозамещения. Он особо подчеркнул, что нет цели уничтожить импорт «на корню», давая преференции менее качественной продукции или просто копируя зарубежные аналоги. Главная задача – используя высвободившиеся объемы спроса, обеспечить создание более совершенной высокотехнологичной продукции, способной выигрывать конкурентную борьбу и на внутреннем, и на внешнем рынке.

Денис Мантуров сообщил, что Минпромторг России получил поддержку Правительства РФ в части увеличения объемов финансирования, направленного на стимулирование несырьевого экспорта. Всю работу по этому направлению будет администрировать Российский экспортный центр.

В завершение он призвал создавать региональные центры поддержки экспорта, благодаря которым местные компании получат комплексную систему сопровождения для развития своей внешнеэкономической активности.

В этот же день полпред Президента РФ в ПФО и глава Минпромторга России посетили «Саратовстройстекло». Предприятие является одним из крупнейших в стране производителей флоат-стекла (полированное стекло, которое отличается идеально глянцевой поверхностью, высокой светопропускающей способностью и хорошими оптическими свойствами, исключающими искажения). Продукция завода широко применяется в строительной, автомобильной, мебельной промышленности, транспортном машиностроении, производстве бытовой техники и торгового оборудования.

Здесь же Михаилу Бабичу и Денису Мантурову была представлена продукция компании «Тролза» – одного из ведущих машиностроительных предприятий Саратовской области, которое специализируется на производстве троллейбусов. Завод активно продвигает на рынок современные и высокотехнологичные модели троллейбусов, разрабатывает новую продукцию. Так, в 2017 году планируется передать на опытную эксплуатацию в Москву электробус с дальностью автономного хода 150 км. Предприятие поставляет продукцию в крупные города России, Таджикистан, Кыргызстан, Аргентину. 59% троллейбусного парка Москвы состоит из машин, выпущенных энгельсским предприятием.

Россия и Аргентина обсудили перспективы установления сотрудничества в области рыбного хозяйства

На встрече в Минсельхозе кроме дальнейшего развития отношений двух стран в сфере сельского хозяйства был поднят вопрос взаимодействия в рыбной отрасли

Перспективы налаживания взаимовыгодных отношений России и Аргентины в области рыбного хозяйства обсуждались на встрече Министра сельского хозяйства России Александра Ткачева с Министром агроиндустрии Аргентинской Республики Рикардо Буриайле, которая состоялась 20 октября 2016 года в Москве. Основными темами двустороннего диалога стали развитие сотрудничества в области сельского хозяйства, торговли, биотехнологий, а также в сфере рыбохозяйственного комплекса. В составе российской делегации интересы отечественной рыбной отрасли представлял заместитель руководителя Федерального агентства по рыболовству Петр Савчук.

Как отметил Петр Савчук, у России и Аргентины есть значительный потенциал развития взаимоотношений в области рыболовства: промысла, переработки, аквакультуры, реализации рыбной продукции. В связи с этим Росрыболовством подготовлен и в декабре 2015 года передан аргентинской стороне проект соглашения между Правительствами стран о сотрудничестве двух стран в области рыбного хозяйства и аквакультуры. «Надеемся в ближайшее время получить от аргентинской стороны ответ, который может стать импульсом для дальнейшего развития контактов и взаимовыгодных отношений в этой важной для экономик России и Аргентины отрасли», – подчеркнул замглавы Росрыболовства.

В свою очередь, Рикардо Буриайле выразил заинтересованность в расширении сотрудничества с Россией на основе взаимных интересов, отметив возможность закрепления договоренностей в области рыбного хозяйства на межправительственном уровне, и заверил, что возьмет этот вопрос под свой особый контроль.

Аргентинская республика занимает юго-восточную часть материка Южная Америка, восточную часть острова Огненная Земля и близлежащие острова. На востоке омывается водами Атлантического океана. Длинна береговой линии 4 725 км, площадь ИЭЗ равна 1164 500 кв. км. Патагонский шельф, расположенный в пределах ИЭЗ Аргентины, является одним из наиболее продуктивных районов Мирового океана. Наиболее важными промысловыми объектами в водах Аргентины являются аргентинская мерлуза, южная путассу, кальмар, макруронус, креветка, скумбрия и анчоус.

Ткачев призвал увеличить поставки груш, яблок и цитрусовых из Аргентины

Вопросы двусторонней торговли сельхозпродукцией и продовольствием обсуждались на встрече министра сельского хозяйства Российской Федерации Александра Ткачева с министром агроиндустрии Аргентинской Республики Рикардо Буриайле 20 октября.

Александр Ткачев отметил, что с учетом потребности России в импорте отдельных видов продовольственных товаров и проводимой политики переориентации зарубежных поставок, Аргентину можно рассматривать в качестве поставщика ряда продукции.

«У нас есть возможность увеличить поставки аргентинских груш, яблок, цитрусовых, морепродуктов и молочной продукции. При этом, увеличение экспорта российских сельхозтоваров в Аргентину позволит выровнять баланс в двусторонней торговле», - заявил Александр Ткачев.

Рикардо Буриайле подтвердил заинтересованность в развитии товарооборота между странами, отметив, готовность к увеличению поставок российских удобрений в Аргентину. В настоящее время компетентными органами Республики рассматривается вопрос о снижении ввозной пошлины на удобрения. Другим важным моментом для Аргентины являются поставки сельскохозяйственной техники.

Стороны также обсудили взаимодействие в области ветеринарного и фитосанитарного надзора, а также в сфере рыболовства.

«Надеюсь, совместными усилиями мы сможем вывести показатели товарооборота сельхозпродукцией между нашими странами на качественно новый уровень, в том числе за счет расширения номенклатуры товаров», - заявил Александр Ткачев.

На мировом рынке вина, похоже, складывается непростая ситуация. Международная организация виноградников и вина (OIV) сообщила: по итогам 2016-го мировой объем производства вина может снизиться на 5,3% до 259 миллионов гектолитров. В докладе подчеркивается: это один из самых низкий показателей за последние 20 лет. Плохую службу виноделам, в частности, во Франции и в ЮАР, сослужили плохие погодные условия, погубившие большую часть урожая.

В тройке лидеров стран-производителей – Италия, Франция и Испания. Последняя по итогам года даже немного увеличит объем производства. В Аргентине объем производства вина по итогам года сократится на 35%, в Чили — на 21%, в Бразилии — на целых 50%.

Виноградник Монмартра

Россия по объемам производства вина в мире — на 12-м месте и опережает таких конкурентов, как Новая Зеландия, Венгрия и Греция.

Российские виноделы, тем временем, производство наращивают. В частности, в Крыму в 2015 году объем производства вина за год вырос на 3,1%, а столового вина — в три раза.

Погода, впрочем, вносит коррективы и в планы российских виноделов. Крымская "Массандра" из- за непогоды уменьшила на 7% прогноз по сбору винограда в этом году — с 15 до 14 тыс. тонн. Виной тому – засуха и град. В компании отметили, что этот год будет менее урожайным, чем ожидалось: последние два года были засушливыми, а этим летом посадки серьезно повредил град.

В "Массандре", впрочем, подчеркнули: снижение объемов сбора винограда на объем производства не повлияет. Более того, в планах компании – увеличить его на 10,5% — до 10,5 млн бутылок.

Нарастить продажи

Нарастить продажи в России намерен крупнейший в Крыму производитель сухих вин "Инкерманский завод марочных вин" — по итогам года он планирует продать на 15% больше, то есть около 20 млн бутылок.

В лидерах стран-импортеров вина в Россию по итогам прошлого года – по-прежнему Франция и Испания и Италия. Впрочем, по данным Федеральной таможенной службы, импорт вина в России в 2015 году, по сравнению с позапрошлым годом, снизился на 32,6%. На долю импортных вин в 2015 году пришлось уже меньше трети рынка.

По оценкам Центра исследований федерального и региональных рынков алкоголя "ЦИФРРА", сейчас 75% вина на отечественном рынке – то, которое произведено в России – из российского и импортного виноматериала. 25% — это импортное вино, завезенное в Россию в бутылках, тогда как в 2014 году доля импортного вина в бутылках на российском рынке составляла 35%.

Импортозамещение закончилось

По данным Росстата, в 2015 году объем производства тихих вин в России вырос на 25%, игристых вин - на 3,3%.

Сумеют ли российские производители воспользоваться ситуацией на мировом рынке, и отъесть больше рынка у импортеров? Эксперты в этом не уверены, указывая на то, тренд импортозамещения на российском винном рынке уже закончился.

Оказывается, вино буквально некуда девать – в мире его колоссальное перепроизводство, а его потребление 15 лет падает. Это происходит и в России. Если в 2012 году в России вина на душу населения выпили 4,4 литра, то в прошлом году – 3,6 литра. Это серьезное падение.

"В 2015 году за счет роста цен произошел виток роста производства российских вин и падение доли импортного вина. В прошлом году он и завершился. Поэтому ни на одну бутылку больше российское вино не увеличит больше свое присутствие на российском рынке, вытеснив импортное", — объясняет руководитель Центр исследований федерального и региональных рынков алкоголя "ЦИФРРА" Вадим Дробиз.

Свой виноматериал

Эксперт указывает: импортозамещение возможно и нужно только в секторе производства виноматериала – здесь у России возможности практически неограниченные. По его словам, если российского вина нам "больше не нужно", то нужно больше виноградников, чтобы вытеснить импортные виноматериалы с рынка и заодно решить проблему фальсификата.

Сейчас производители не в состоянии заместить импортный виноматериал (а в прошлом году его в Россию было завезено около 200 млн литров) собственным. Главная причина – отсутствие виноградников. Но ситуация начинает исправляться.

В "Массандре" признают: сегодня 80% российских вин изготавливаются из импортных виноматериалов, но компания взяла взяла курс на уменьшение этого процента в пользу отечественного сырья. Еще в апреле в "Массандре" рассказали: начали рекордную за последние годы посадку виноградников- 145 гектаров, первый урожай с которых будет собран через пять лет.

Эксперты указывают: замещение виноматериалов это длительный процесс. Частично это сделать удастся в 2022 году – тогда новый виноматериал дадут виноградники, посаженные в 2013-2016 годы. А полностью избавиться от импортного виноматериала через 15 лет – задача для России вполне реализуемая.

Наталья Дембинская.

Темпы сева кукурузы в Аргентине замедлились

В последние две недели темпы сева кукурузы в Аргентине замедлились из-за дождей. К 20 октября аргентинские фермеры засеяли кукурузой 34,7% от запланированных 4,9 млн. га, что лишь на 2,9% больше, чем неделей ранее. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на Зерновую биржу Буэнос-Айреса.

Площадь сева кукурузы во время текущей посевной кампании будет расширена на 27% по сравнению с прошлым годом. Кукуруза стала более привлекательной культурой для фермеров после отмены экспортных ограничений в декабре прошлого года.

Аргентина может существенно увеличить посевные площади под подсолнечником

Отмена экспортной пошлины на подсолнечник и продукты его переработки в Аргентине создала хорошие предпосылки для наращивания производства этой культуры в сезоне 2016/17. По оценкам экспертов FAS USDA, во время текущей посевной кампании площади под подсолнечником могут увеличиться на 38% по сравнению с предыдущим сезоном до 1,65 млн. га, частично за счет сокращения площадей под соей, на экспорт которой 30% пошлина сохраняется, сообщает УкрАгроКонсалт. Дальнейшее расширение площадей под данной культурой ограничено возможностью фермеров закупить высококачественный посевной материал.

По данным Зерновой биржи Буэнос-Айреса, сев подсолнечника проведен на 500 тыс. га (30,9% от плана). Состояние посевов преимущественно отличное и хорошее благодаря достаточному уровню влаги в почве, а также своевременному применению СЗР в начале сезона.

Согласно данным FAS USDA, производство подсолнечника увеличится в 2016/17 сезоне до 3,3 млн. тонн (2,6 млн. тонн в прошлом сезоне), однако экспорт сократится до 80 тыс. тонн (300 тыс. тонн в 2015/16) по причине увеличения его переработки до 3,15 млн. тонн (2,735 млн. тонн).

Аргентина хочет продавать в РФ больше креветки

Аргентинская Республика выразила желание увеличить поставки креветки на российский рынок. Эксперты Россельхознадзора готовятся в ближайшее время провести инспекцию предприятий.

Встреча, посвященная вопросам двустороннего сотрудничества России и Аргентины, состоялась в Москве. Большую делегацию гостей возглавлял министр агропромышленности Аргентинской Республики Рикардо Буриайле. С российской стороны в переговорах приняли участие руководитель Федеральной службы по ветеринарному и фитосанитарному надзору Сергей Данкверт, заместитель директора Латиноамериканского департамента МИД Игорь Романченко и другие эксперты.

Стороны обсудили вопросы по взаимной торговле, которые более детально будут рассмотрены в конце октября в Буэнос-Айресе на заседании Межправительственной российско-аргентинской комиссии по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству.

Как сообщили Fishnews в пресс-службе Россельхознадзора, аргентинская сторона озвучила пожелание в увеличении поставок креветки на рынок РФ. В этой связи уже в ближайшее время эксперты российского ветеринарного ведомства будут готовы провести инспектирование предприятий. После проверки может быть принято решение о возможности поставок ракообразных с этих и других заводов в Россию.

Представители Аргентины также подчеркнули готовность к открытию своего рынка для российской продукции.

Россельхознадзор и министерство агропромышленности Аргентины обсудили вопросы сотрудничества в области сельского хозяйства

Встреча, посвященная обсуждению вопросов двустороннего сотрудничества, состоялась в Москве. Аргентинская сторона во главе с Министром агропромышленности Аргентинской Республики г-ном Рикардо Буриайле была представлена внушительной делегацией и включала Посла Аргентины в РФ г-на Пабло Теттаманти, представителей МИД Аргентины, Президента СЕНАСА г-на Хорхе Дилона, министров агропромышленности отдельных провинций Аргентины и ряд экспертов. С российской стороны во встрече приняли участие Руководитель Федеральной службы по ветеринарному и фитосанитарному надзору Сергей Данкверт, заместитель Директора Латиноамериканского Департамента МИД РФ Игорь Романченко, а также другие эксперты.

Ключевой целью встречи стало обсуждение существующих вопросов во взаимной торговле, которые более детально будут рассмотрены в рамках предстоящей в конце октябре в Буэнос-Айресе (Аргентина) межправительственной Российско-Аргентинской комиссии по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству, председателем российской части которой уже на протяжении 12 лет является Сергей Данкверт.

В ходе диалога Сергей Данкверт проинформировал коллег о существующем потенциале Аргентины в существенном увеличении поставок на российский рынок сельскохозяйственной продукции. Отмечено, что, принимая во внимание протекающие политические процессы российских контрсанкций, Аргентина, несомненно, может стать одним из ключевых партеров в поставках на территорию России цитрусовых, плодовоовощной, молочной и мясной продукции.

В продолжение темы г-н Рикардо Буриайле пояснил, что совсем недавно в Аргентине произошла смена Правительства и сейчас наращивание производства и экспортных поставок является приоритетной задачей новой команды. В этих целях, в том числе, было принято решение об отмене экспортной пошлины, что, несомненно, станет дополнительным импульсом к увеличению объемов экспортных поставок.

Также затронут вопрос снижения поставок в Россию аргентинской сои ввиду выявления в ней незарегистрированных ГМ-линий. В этом ключе глава Службы подробно разъяснил процедуру прохождения регистрации, а также выразил надежду на разрешение сложившейся ситуации в скором времени.

Аргентинская сторона озвучила пожелание в увеличении поставок креветки на российский рынок. В этой связи уже в ближайшее время эксперты Россельхознадзора будут готовы провести инспектирование предприятий, после чего может быть принято решение о возможности доступа этих и других предприятий к поставкам ракообразных на российский рынок. Вместе с тем аргентинская сторона также подчеркнула готовность к открытию своего рынка для российской продукции.

Стороны выразили взаимное удовлетворение от двустороннего сотрудничества стран, которое приветствуется на самом высоком уровне.

Аргентина: Урожай сои может быть выше ожидаемого

Аргентинские фермеры в этом году могут посадить больше сои, чем прогнозировалось ранее. Об этом сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на агн. Bloomberg.

Дополнительное снижение экспортной пошлины на 5% для десяти северных провинций страны, как ожидается, может побудить фермеров к севу соевых бобов в декабре текущего года.

Напомним, что отмена экспортных пошлин на кукурузу и пшеницу в сезоне 2016/17 переориентировала многие хозяйства на сев этих зерновых культур, что привело к снижению посевных площадей под сою. Введение же дополнительной скидки для районов, обременённых высокими расходами на транспортировку урожая, поможет изменить создавшуюся ситуацию.

Ла-Нинья ухудшит урожайность кукурузы в Аргентине

Развивающееся в Тихом океане климатическое явление Ла-Нинья ухудшит урожайность кукурузы в Аргентине, прогнозирует аналитическое агентство Lanworth. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн.

Lanworth уменьшило прогноз валового сбора аргентинской кукурузы в сезоне 2016/17 до 28,4 млн. т, что намного ниже текущего прогноза МСХ США – 36,5 млн. т. В сезоне 2015/16 урожай составил 28,0 млн. т.

Сев кукурузы в Аргентине идет в сентябре-декабре.

По официальной информации Панамериканской организации здравоохранения и Европейского центра по контролю и профилактике инфекционных заболеваний с апреля 2015 года в Бразилии, а затем и в других странах продолжается эпидемическое распространение лихорадки Зика (ЛЗ).

В 22-x странах, из числа пораженных, отмечается увеличение числа случаев патологий нервной системы новорожденных, в 19 странах отмечено увеличение количества неврологических расстройств, в том числе синдрома Гийена-Барре, связанное со случаями заболевания ЛЗ.

Кроме того, сообщается о 6447 случаях завоза ЛЗ на территорию 60 стран и отдельных территорий, в том числе в 22 страны Европейского региона, США (3807 случаев завоза), Францию (1018 случаев), Новую Зеландию (97 завозных случаев), Австралию (44 случая), Китай (23 случаев) и ряд других государств.

С начала эпидемии случаи передачи ЛЗ половым путем зарегистрированы в 11 странах: Аргентине, Чили, Новой Зеландии, США, Франции, Италии, Испании, Канаде, Перу, Португалия, Германии.

Общее число пострадавших лиц в странах Американского региона составляет более 661 тыс. человек, у более чем 153 тыс. диагноз «лихорадка Зика» подтвержден лабораторно. При этом следует учитывать несоответствие между уровнем зарегистрированной и фактической заболеваемости, вследствие бессимптомного протекания значительного числа случаев.

Наиболее сложной, в эпидемиологическом плане, обстановка сохраняется в Бразилии, где за время эпидемии ЛЗ зарегистрировано 1949 случаев микроцефалии и неврологических нарушений у новорожденных. Общее число случаев заболевания с подозрением на ЛЗ составляет на 14.10.2016 более 196 тыс. Напряженная эпидемическая обстановка сохраняется в Колумбии, Сальвадоре, Гондурасе, Венесуэле и ряде других стран региона.

С 27 августа 2016 года на территории Республики Сингапур были зарегистрированы первые случаи инфицирования людей вирусом Зика. За последнюю неделю, по информации Министерства здравоохранения Сингапура, зарегистрировано 9 новых случаев лихорадки Зика, общее число случаев заболевания за период с 28 августа по 14 октября на территории государства составляет 411.

По итогам десятого Китайско-латиноамериканского саммита предпринимателей, который прошел в городе Таншань, на территории северо-китайской провинции Хэбэй, заключены контракты на более чем $17 млрд.

Китайские и латиноамериканские компании подписали 68 соглашений о сотрудничестве, в том числе – 21 программа по торгово-экономическому сотрудничеству предприятий.

На саммите собралось наибольшее количество участников за всю историю его проведения. В нем приняли участие более 1000 официальных лиц, дипломатов и предпринимателей из Китая и различных латиноамериканских стран.

Напомним, что в 2011 г. внешнеторговый оборот между Китаем и странами Латинской Америки достиг $241,5 млрд. Это на 31,5% больше, чем годом ранее. Поднебесная вышла на третье место по объему товарооборота с Латинской Америкой, впереди – лишь США и страны Европейского Союза. Среди внешнеторговых партнеров Бразилии и Чили Китай выбился в лидеры. А для Аргентины, Мексики, Перу и Венесуэлы КНР стала вторым по величине торговым партнером. Китайские власти заключили соглашения о свободной торговле с Чили, Перу и Коста-Рикой.

К концу 2011 г. страны Латинской Америки накопили в нефинансовом секторе своей экономики $54 млрд китайских инвестиций. На долю этих стран приходится 16,8% от всех китайских прямых инвестиций в нефинансовые активы за рубежом, сделанных в 2011 г. Латинская Америка заняла второе место среди направлений капиталовложений Китая за границей.

"Газпром": СПГ из США проигрывает российскому газу.

На европейском рынке американский СПГ проигрывает конкуренцию трубопроводному газу, поставляемому ПАО "Газпром", сообщил газовый концерн итоги совета директоров, на котором рассматривались перспективы развития отрасли СПГ и начала поставок сжиженного газа с восточного побережья США.

Исходя из актуальных оценок и прогнозов, можно ожидать, что в средне- и долгосрочной перспективе одним из основных рынков для СПГ из США может стать латиноамериканский, отмечает "Газпром".

Именно в страны Латинской Америки в основном велись поставки американского сжиженного газа в марте-сентябре 2016 г.

На заседании совета директоров было отмечено, что наращивание объема сжиженного газа в портфеле "Газпрома" с целью расширения географии поставок и увеличения объема экспортируемого газа является одной из ключевых задач компании.

В настоящее время "Газпром" ведет работы по проекту третьей технологической линии действующего СПГ-завода "Сахалина-2", а также по перспективному проекту "Балтийский СПГ".

Компания продолжит мониторинг развития отрасли сланцевого газа и СПГ в различных регионах мира.

В ходе заседания было отмечено, что коммерческая добыча газа сланцевых пород по-прежнему осуществляется только в США, а также в относительно небольших объемах в Канаде, Китае и Аргентине.

В США на фоне низких цен на углеводороды компании-операторы были вынуждены значительно сократить объемы капитальных вложений в сланцевые проекты.

На некоторых наиболее известных американских сланцевых месторождениях бурение скважин в 2016 г. было практически заморожено, а общие объемы добычи газа из сланцев с марта текущего года имеют негативную динамику. Более того, с начала 2015 г. в США обанкротились около 170 добывающих и сервисных компаний.

В Канаде производство сланцевого газа составило в 2015 г. всего около 4% от общего объема добычи газа в стране, а перспективные уровни добычи к 2035 г. снижены почти в 5 раз.

Значительно более низкими темпами, чем предполагалось, идет освоение газа сланцевых залежей в Китае. Оценки ведущих аналитических агентств относительно темпов дальнейшего развития отрасли в стране второй год подряд пересматриваются в сторону снижения. Примечательно, что зарубежные партнеры китайских компаний вышли из всех совместных сланцевых проектов, соглашения о реализации которых были подписаны в 2008–2013 гг.

В Аргентине извлечение газа из сланцев происходит преимущественно попутно при добыче жидких углеводородов. Возможность коммерческого производства сланцевого газа в настоящее время не подтверждена.

Попытки организации добычи газа сланцевых залежей в странах континентальной Европы не принесли положительных результатов — в частности, в 2016 году разведочные работы окончательно завершились в Польше и Дании, отмечает "Газпром".

Совет директоров "Газпрома" отметил, что в средне- и долгосрочной перспективе развитие добычи сланцевого газа за пределами Северной Америки будет ограничиваться небольшим количеством стран, при этом США останется его крупнейшим мировым производителем. Работы в сфере добычи газа сланцевых пород на территории России в обозримой перспективе нецелесообразны ввиду высокой обеспеченности запасами традиционных газовых месторождений.

Авторская статья Директора Департамента бюджетной политики в сфере государственного управления, судебной системы, государственной гражданской службы Елены Яковлевой в журнале "Бюджет"

О численности работников государственных органов

Яковлева Елена Павловна

Директор Департамента бюджетной политики в сфере государственного управления, судебной системы, государственной гражданской службы

Анализ динамики установленной численности государственных гражданских служащих показывает, что в период с 2008 по 2016 год включительно наблюдается устойчивая тенденция к ее снижению. Так, в федеральных государственных органах предельная численность гражданских служащих сократилась на 10%, в органах госвласти субъектов РФ — на 9%, в муниципальных органах — на 9%.

В мировой практике степень бюрократизации экономики принято оценивать по количеству государственных гражданских служащих, приходящихся на 10 тысяч населения. В России в 2016 году этот показатель соответствует 77 чиновникам.

В научной литературе и публикациях часто предпринимаются попытки сравнить Россию по количеству чиновников на 10 тысяч населения с другими странами. При проведении таких сравнений, объективности ради, следует помнить о существующих межстрановых институциональных различиях в организации государственной службы, формах государственного устройства, учитывать различия в численности населения стран и т. д. Расчетное количество чиновников, приходящихся на 10 тысяч населения России, ниже, чем во многих развитых странах. Так, например, в США, Германии и Испании этот показатель варьировался от 100 до 110 чиновников, в то время как в России в 2011 году он составлял 86 человек. Вместе с тем в Российской Федерации рассматриваемый показатель имеет отрицательную динамику: с 2008 по 2016 год количество государственных гражданских и муниципальных служащих, приходящихся на 10 тысяч населения, снизилось с 87 до 77 чиновников, или на 11%.

Рассматривая вопросы оптимизации численности работников, следует отметить еще один значимый показатель, сформировавшийся на фоне снижения численности государственных гражданских служащих: доля занятых в окологосударственном секторе в России превышает среднестрановые значения. Такое превышение объясняется в том числе передачей отдельных функций госорганов государственным корпорациям и учреждениям. Тенденция «перетока» численности работников из государственного в окологосударственный сектор отражает необходимость одновременной реализации оптимизационных мер в указанных секторах.

Оптимизационные кампании

Сокращение численности государственных гражданских служащих с 2011 по 2016 год обусловлено принятыми Президентом РФ и Правительством РФ соответствующими решениями. В 2011–2013 годах численность федеральных государственных гражданских служащих ФОИВ, руководство деятельностью которых осуществляет Правительство РФ, сократилась в целом на 20%. С 2016 года численность работников ФОИВ была сокращена еще на 10%. Такой метод сокращения численности работников федеральных государственных органов обычно именуется фронтальным, или механическим, сокращением численности работников госорганов, не взаимосвязанным с выполняемыми ими функциями или служебной нагрузкой.

Указанный метод применяется во всех странах, приобретая популярность в периоды кризисных и посткризисных фаз экономического цикла, когда требуется оперативное достижение существенной по объему экономии бюджетных расходов с целью ее последующего перенаправления на реализацию иных социально-экономических задач государства.

В литературе фронтальный метод часто подвергается критике. К возможным негативным последствиям его реализации обычно относят снижение мотивации персонала (включая высокоэффективных работников), увеличение служебной нагрузки на оставшихся сотрудников, снижение результативности деятельности работников и в конечном итоге качества исполнения возложенных на госорганы функций.

Такие решения могут быть реализованы наиболее эффективно при применении руководителем госоргана в процессе сокращений численности государственных служащих принципа Парето, согласно которому 20% сотрудников могут дать 80% результата. Таким образом, при сокращении численности персонала задача руководителя госоргана сводится к поиску наиболее объективных методов выявления сотрудников, чьи результаты работы существенно выше уровня предъявляемых к ним стандартизированных требований.

Данный подход соответствует действующему законодательству. Так, Федеральным законом «О государственной гражданской службе Российской Федерации» и Трудовым кодексом РФ установлено, что при сокращении численности или штата работников преимущественное право на замещение должности предоставлено работнику, имеющему более высокую квалификацию, большую продолжительность стажа службы или работы по специальности и более высокие результаты профессиональной деятельности.

Оптимизация численности работников госоргана — процесс управляемый, который должен сопровождаться адекватной технологией его осуществления. Так, спорной является практика сокращения численности гражданских служащих за счет замещенных должностей при сохранении в штате госоргана вакансий. В определенном смысле такие технологии оказывают негативное влияние на состояние рынка труда в целом.

В поисках такой технологии руководителю госоргана необходимо помнить, что происходящие кризисные процессы в экономике и есть наилучшее время и возможность для всестороннего полного реинжиниринга штатной структуры и осуществляемых внутренних процессов управления. И в этом ключе сокращение численности работников должно стать одним из инструментов, а сокращение расходов на персонал — важнейшей стратегической задачей в рамках менеджмента изменений, ключевым этапом которого станет безболезненный переход органа от сложившихся, зачастую теряющих актуальность технологических процессов к более оптимальным.

Несмотря на то что проведение фронтальных сокращений влечет значительные расходы на компенсационные выплаты и не позволяет существенно снизить расходы на оплату труда персонала в периоде реализации этих решений, применение рассматриваемого метода приводит к экономии бюджетных расходов в среднесрочной и долгосрочной перспективе.

В зарубежной практике применяются также альтернативные методы оптимизации расходов на оплату труда персонала, такие как приостановка приема на работу («замораживание вакансий») и досрочный выход на пенсию (Аргентина), сокращение продолжительности рабочего времени, уменьшение заработных плат (Эстония, Словения, США) и др.

Одним из вариаций фронтального метода оптимизации численности работников государственных органов является метод, примененный в ряде европейских стран. Так, в Германии с 1992 года было введено сокращение численности чиновников на 1,5% ежегодно путем упразднения вакантных ставок после выхода чиновников на пенсию. В результате в последующие 13 лет удалось достичь сокращения почти на 20%. Во Франции в 2007 году, по данным СМИ, обсуждался принцип «один за двух», согласно которому каждые два чиновника при выходе на пенсию должны заменяться только одним.

Несмотря на то что практика такого сокращения численности работников госорганов в России не сложилась, описанный подход заслуживает внимания. Он позволяет избежать массовых единовременных сокращений персонала, минимизирует расходы на компенсационные выплаты и снижает моральные риски. Мероприятия по автоматическому сокращению численности работников госорганов, разработанные в отдельных европейских странах, характеризуются как проактивные, соответствующие принципам стратегического планирования в сфере госуправления.

Перспективные подходы

Считается, что проактивность лежит в основе эффективной государственной политики в определенной отрасли, позволяет предвидеть и предупреждать негативные тренды в докризисные фазы экономического развития, обеспечивая эффективное государственное управление в долгосрочной перспективе. Проактивное управление численностью работников госорганов характеризуется использованием методов, нацеленных на поиск оптимального состава и функций работников госорганов. Наибольшую популярность среди таких методов приобрели институциональные изменения системы и структуры органов госвласти и нормирование численности государственных гражданских служащих.

Институциональные изменения системы и структуры органов государственной власти предполагают анализ и актуализацию функций госорганов, в результате которых численность государственных служащих должна уменьшиться и (или) перераспределиться.

При этом внимание, по нашему мнению, должно фокусироваться не только на выявлении признаков дублирования функций федеральных госорганов, но и на решении вопроса о том, относится ли анализируемая деятельность государственного органа к функциям государства. Так, на различных исторических этапах меняется степень участия государства в регулировании общественных отношений. В частности, отдельные сферы этих отношений требуют более пристального внимания со стороны государства, в то время как другие — эффективно саморегулируются.

В России мероприятия по инвентаризации функций федеральных органов исполнительной власти a priori сопровождали административную реформу. Известно, что одним из ключевых выводов Правительственной комиссии по проведению административной реформы, сделанных в результате анализа функций ФОИВ, стало признание необходимости введения классификации и общих принципов распределения функций федеральных органов исполнительной власти. Эти положения были закреплены указом Президента РФ от 9 марта 2004 года № 314 «О системе и структуре федеральных органов исполнительной власти». В соответствии с этим документом все функции ФОИВ разделены на функции по принятию нормативных правовых актов, контрольно-надзорные функции, функции по управлению государственным имуществом и оказанию госуслуг.

Классифицировать по заложенным в указе принципам возможно и деятельность гражданских служащих, замещающих должности в федеральных органах исполнительной власти.

Функциональные различия

Исторический и современный опыт развития госслужбы в зарубежных государствах (Великобритания, Франция, Германия, США и др.) предлагает разделение функций гражданских служащих на основные (собственно государственные) и обеспечивающие.

К основным (собственно государственным) относятся функции, обладающие следующими отличительными признаками: эти функции направлены на выработку и реализацию государственной политики и связаны с принятием управленческих решений, влекущих возникновение, изменение или прекращение соответствующих правоотношений.

Обеспечивающие функции подобными признаками не обладают, являются, по своей сути, техническими, сопутствующими и направлены на создание условий для бесперебойного и эффективно-результативного функционирования госоргана. Примерами таких функций могут быть: обеспечение руководителей необходимой информацией по рассматриваемым вопросам, делопроизводство, организационно-техническое обеспечение, контроль за исполнением поручений, регистрацией, прохождением документов, ведение автоматизированных баз данных, взаимодействие с организациями и хозяйственными подразделениями и т. п. По нашему мнению, такой подход может быть адаптирован и в Российской Федерации.

В настоящее время значительная часть обеспечивающих функций выполняется федеральными государственными гражданскими служащими, замещающими должности категории «обеспечивающие специалисты» (условно назовем эту группу «специалисты, осуществляющие обеспечивающие функции»). Удельный вес специалистов, осуществляющих обеспечивающие функции, по данным Минфина России, составляет около 20%.

В настоящее время специалисты, осуществляющие обеспечивающие функции, наделены статусом госслужащих наравне с лицами, принимающими решения по выработке и реализации государственной политики. Вместе с тем законодательством РФ определены различия в служебных правах и обязанностях гражданских служащих, выполняющих основные (собственно государственные) и обеспечивающие функции. В частности, в соответствии с указом Президента РФ от 27 сентября 2005 года № 1131 «О квалификационных требованиях к стажу государственной гражданской службы (государственной службы иных видов) или стажу работы по специальности для федеральных государственных гражданских служащих» квалификационные требования к стажу государственной гражданской службы (государственной службы иных видов) или стажу работы по специальности для замещения старших и младших должностей федеральной государственной гражданской службы не предъявляются.

К должностям, замещение которых связано с выполнением обеспечивающих функций, как правило, не устанавливается требование предоставлять сведения о своих доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера, а также сведения о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера супруги (супруга) и несовершеннолетних детей.

Очевидно, что значения этих двух видов функций (собственно государственных и обеспечивающих) в системе государственной гражданской службы существенно отличаются, и эти отличия должны находить отражение в правовом статусе лиц, их осуществляющих, включая системы мотивации их деятельности.

По нашему мнению, лица, выполняющие обеспечивающие функции, могут быть исключены из состава госслужащих. Изменение правового статуса этой категории лиц может быть произведено без существенного увеличения расходов федерального бюджета на компенсационные выплаты преимущественно за счет текучести кадров. Такой подход может быть реализован в том числе путем исключения из штатного расписания госоргана вакантных должностей обеспечивающих специалистов и принятия работников для выполнения обеспечивающих функций на условиях трудового договора. В этом случае оптимизация численности госслужащих может быть произведена не одномоментно, что происходит при

применении фронтального метода, а займет более продолжительный срок.

В мировой практике к обеспечивающим функциям также относятся функции по кадровому делопроизводству, информационному сопровождению, транспортному обслуживанию, охране зданий, обслуживанию и ремонту помещений, занимаемых государственными органами, обеспечению хозяйственной деятельности государственных органов и др. Такие функции централизуются и передаются в специализированные организации, предоставляющие перечисленные услуги максимальному количеству органов государственной власти. Подобные практики должны не только приводить к экономии бюджетных средств, но и способствовать унификации функций гражданских служащих. Однако в случае реализации такого подхода предстоит переосмыслить само понятие «государственная гражданская служба» как профессиональную деятельность, направленную на исполнение государственных функций.

С учетом динамики развития общественных отношений в различных сферах в целях определения оптимальной потребности в численности работников госоргана для эффективной реализации государственной функции баланс полномочий госорганов и численности работников, их выполняющих, должен быть предметом перманентного наблюдения.

Технологии нормирования

Еще одним инструментом проактивного управления численностью персонала может быть нормирование численности работников госорганов. Единые подходы к нормированию численности работников государственных органов в настоящее время вырабатываются Министерством труда и социальной защиты РФ.

Очевидно, что нормирование численности госслужащих основывается на динамической оценке производительности труда государственных служащих и расчете трудозатрат на выполнение государственных функций государственными органами. Для корректного расчета трудозатрат все функциональные направления деятельности государственных гражданских служащих классифицируются по единому критерию. В отсутствие единого критерия классификации направления функциональной деятельности могут либо дублироваться, либо не будут учтены.

Функции госслужащих условно можно классифицировать по цели осуществления деятельности, определив методы расчета трудозатрат для каждого вида функций. По указанному критерию функции гражданских служащих делятся на три группы.

Первая группа функций гражданских служащих — это управленческие функции. Суть этих функций сводится к организации процесса выполнения основных функций. Численность работников, занятых в их осуществлении, обычно рассчитывается на основе норм управляемости, под которой понимается наиболее оптимальное количество работников, подчиняющихся одному руководителю.

Ко второй группе функций относятся функции по непосредственной реализации полномочий госоргана в установленной сфере деятельности (основные функции). Условно основные функции по степени их стандартизации делятся на уникальные и регламентируемые.

Регламентируемые функции — это функции, стандартизация которых возможна (например, проведение налоговой проверки, выдача лицензии на осуществление определенного вида деятельности и др.). Для этих функций могут быть рассчитаны минимальные, средние и максимальные значения трудозатрат, требуемых на их выполнение, и нормативы численности. Нормирование трудозатрат на выполнение указанных функций, по нашему мнению, должно осуществляться на основе четкой стандартизации бизнес-операций, из которых складывается выполнение функции, во взаимодействии с федеральным органом исполнительной власти и на анализе динамики служебной нагрузки за три года.

При определении трудозатрат на реализацию уникальных функций (функций, стандартизация процесса выполнения которых невозможна) гражданских служащих, как правило, и возникают основные трудности. Если определить средние трудозатраты на выдачу одной лицензии можно статистическим методом, то рассчитать средние трудозатраты на разработку одного законопроекта практически невозможно. Предлагаемые в литературе методики измерения являются весьма ресурсозатратными, не обеспечивая при этом достоверных результатов. В нормировании численности работников на выполнение указанного вида функций возможно применять эмпирический метод, основанный на анализе динамики фактической численности работников госоргана, занятых в реализации конкретной функции, за несколько лет.

При применении любого способа измерения трудозатрат на выполнение государственной функции возникает вопрос об эффективности организации процесса исполнения служебной функции. Очевидно, что реализация такого подхода требует высокого уровня отраслевых и управленческих компетенций гражданских служащих.

И последний вид функций — обеспечивающие, суть которых рассматривалась ранее. Что касается нормирования численности работников на выполнение указанного вида функций, то разумной представляется позиция, согласно которой количество работников, занятых в осуществлении этого вида функций, определяется по нормам обслуживания.

При имеющемся многообразии уникальных функций, выполняемых гражданскими служащими, поиск оптимальных подходов к измерению трудозатрат и нормированию численности гражданских служащих продолжается.

Разумеется, оптимизация численности работников госорганов не является самоцелью процесса управления численностью гражданских служащих. Более важной стратегической целью было и остается повышение качества госуправления. Однако в сфере управления численностью работников госорганов достижение этой цели возможно путем переосмысления самого понятия «государственная функция», ее признаков, видов, актуальности на данном этапе развития российского общества, выработки системного подхода к степени участия государства в регулировании общественных отношений и, соответственно, к численности работников государственного и окологосударственного секторов.

В США значительно сократились объемы капитальных вложений в сланцевые проекты

На некоторых наиболее известных американских сланцевых месторождениях бурение скважин в 2016 году было практически заморожено, а общие объемы добычи газа из сланцев с марта текущего года имеют негативную динамику.

Более того, с начала 2015 года в США обанкротились около 170 добывающих и сервисных компаний.

Совет директоров ПАО «Газпром» принял к сведению информацию о перспективах развития отрасли сланцевого газа и СПГ в различных регионах мира, возможностях и угрозах для компании.

В ходе заседания было отмечено, что коммерческая добыча газа сланцевых пород по-прежнему осуществляется только в США, а также в относительно небольших объемах в Канаде, Китае и Аргентине.

В США на фоне низких цен на углеводороды компании-операторы были вынуждены значительно сократить объемы капитальных вложений в сланцевые проекты.

В Канаде производство сланцевого газа составило в 2015 году всего около 4% от общего объема добычи газа в стране, а перспективные уровни добычи к 2035 году снижены почти в 5 раз.

Значительно более низкими темпами, чем предполагалось, идет освоение газа сланцевых залежей в Китае. Оценки ведущих аналитических агентств относительно темпов дальнейшего развития отрасли в стране второй год подряд пересматриваются в сторону снижения. Примечательно, что зарубежные партнеры китайских компаний вышли из всех совместных сланцевых проектов, соглашения о реализации которых были подписаны в 2008–2013 годах.

В Аргентине извлечение газа из сланцев происходит преимущественно попутно при добыче жидких углеводородов. Возможность коммерческого производства сланцевого газа в настоящее время не подтверждена.

Попытки организации добычи газа сланцевых залежей в странах континентальной Европы не принесли положительных результатов — в частности, в 2016 году разведочные работы окончательно завершились в Польше и Дании.

Участники заседания отметили, что в средне- и долгосрочной перспективе развитие добычи сланцевого газа за пределами Северной Америки будет ограничиваться небольшим количеством стран, при этом США останется его крупнейшим мировым производителем. Работы в сфере добычи газа сланцевых пород на территории России в обозримой перспективе нецелесообразны ввиду высокой обеспеченности запасами традиционных газовых месторождений.

В ходе рассмотрения перспектив развития отрасли СПГ, речь, в том числе, шла о начале поставок сжиженного газа с восточного побережья США. Отмечено, что на европейском рынке американский СПГ проигрывает конкуренцию трубопроводному газу, поставляемому ПАО «Газпром».

Исходя из актуальных оценок и прогнозов, можно ожидать, что в средне- и долгосрочной перспективе одним из основных рынков для СПГ из США может стать латиноамериканский. Именно в страны Латинской Америки в основном велись поставки американского сжиженного газа в марте-сентябре 2016 года.

На заседании было отмечено, что наращивание объема сжиженного газа в портфеле «Газпрома» с целью расширения географии поставок и увеличения объема экспортируемого газа является одной из ключевых задач компании.

В настоящее время «Газпром» ведет работы по проекту третьей технологической линии действующего СПГ-завода «Сахалина-2», а также по перспективному проекту «Балтийский СПГ».

Компания продолжит мониторинг развития отрасли сланцевого газа и СПГ в различных регионах мира.

Аргентина планирует смягчить мировой дефицит высокопротеиновой пшеницы

Качество нового урожая пшеницы в Аргентине должно резко вырасти, что поможет смягчить дефицит высокопротеинового зерна в мире в текущем сезоне, считает президент аргентинской пшеничной палаты David Hughes. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на агн. Reuters.

Посевная кампания в Аргентине летом этого года – первая в президентство М. Макри, который отменил экспортные пошлины и экспортные квоты на пшеницу. В результате фермеры расширили площади сева, увеличили объем вносимых удобрений, использовали высокопродуктивные качественные семена.

Уборка пшеницы завершится в январе 2017г. и ожидания экспертов весьма оптимистические. В том числе благодаря погоде, которая на сей раз обошлась без экстремальных сюрпризов. По прогнозу экспертов Зерновой биржи Буэнос-Айреса, страна должна собрать урожай пшеницы 12,5 млн. тонн против 10,3 млн. тонн в прошлом году. Прогноз Зерновой биржи Росарио еще выше – 13 млн. тонн.

На внутреннее потребление Аргентины уйдет 5-6 млн. тонн пшеницы, еще около 5 млн. тонн страна поставит в Бразилию. Остальной объем будет экспортирован на рынки Латинской Америки, Юго-Восточной Азии и т.н. Черной Африки.

17 октября 2016 года руководитель Роспотребнадзора Анна Попова приняла участие в первом заседании Межправительственной группы экспертов по законодательству и политике в области защиты прав потребителей Конференции ООН по торговле и развитию (далее - Межправительственная группа ЮНКТАД).

Ключевой темой повестки первого дня стал запуск Руководящих принципов ООН для защиты интересов потребителей и обсуждение вопросов, связанных с данными принципами.

Российская Федерация в лице Роспотребнадзора в рамках Межправительственной группы экспертов была избрана вице-председателем данного заседания, что стало результатом международного признания активного участия России в работе по подготовке новой редакции Руководящих принципов.

Руководитель Роспотребнадзора выступила с докладом в рамках сессии «Сегмент высокого уровня», посвященной указанному вопросу. В своем выступлении Анна Попова подчеркнула важность создания Межправительственной группы в качестве нового международного механизма, а также выделила приоритетные для России направления работы в сфере защиты прав потребителей.

В качестве вице-председателя заседания Межправительственной группы Анна Попова выступила модератором основного круглого стола «Привлечение заинтересованных сторон для достижения Целей устойчивого развития (ЦУР): Не оставляя потребителя позади».

В данной сессии приняли участие представители аргентинского и нидерландского государственных органов по защите прав потребителей, которые представили национальные усилия по достижению ЦУР, а также негосударственной организации - Общество Единства и Доверия потребителей (CUTS), которое представило свое видение приоритетов для уязвимых и слабо защищенных групп потребителей в развивающихся странах. Международный опыт и международные аспекты защиты прав потребителей были представлены Комитетом по международной защите прав потребителей.

Участие в работе начавшегося заседания Межправительственной группы экспертов подтвердило интерес со стороны ЮНКТАД к опыту, накопленному Российской Федерацией в области защиты прав потребителей.

18 октября Межправительственная группа экспертов по законодательству и политике в области защиты прав потребителей продолжит свою работу.

Экспорт кукурузы из США взял мощный старт

Продажи американской кукурузы на внешние рынки в начале текущего сезона (сентябрь-август) стали самыми активными за последние почти десять лет благодаря низким ценам и уменьшению конкуренции. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на агн. Reuters.

Список покупателей кукурузы из США заметно расширился после того, как конкуренты, например, Бразилия, исчерпали свой экспортный потенциал.

Захват новых рынков поможет сократить запасы кукурузы, которые после рекордного урожая поднялись до самого высокого уровня за последние почти тридцать лет.

Экспортные продажи с начала сезона выросли до 21,48 млн. т, что на 85% больше, чем за аналогичный период в прошлом сезоне и на 46% больше среднепятилетнего показателя. 23 страны уже закупили не менее 100 тыс. т кукурузы для поставки в текущем сезоне.

Низкий второй урожай кукурузы в Бразилии и снижение цен на кукурузу почти до десятилетнего минимума создали «идеальный шторм», который подпитывает спрос на американскую кукурузу, уборка которой ещё далека от завершения – сказал Terry Reilly, аналитик Futures International.

На прошлой неделе МСХ США повысило прогноз экспорта кукурузы до 56,5 млн. т, до самого высокого уровня за последние девять лет. На рост прогноза повлияли активные продажи и отгрузки в начале сезона.

Однако к концу сезона экспорт американской кукурузы может выдохнуться. Кукуруза будет конкурировать с фуражной пшеницей, цена которой обычно ниже, а также с южноамериканской кукурузой нового урожая, уборка которого начнется в январе. В новом году валовой сбор бразильской кукурузы может вырасти на 25%. Аргентина может собрать рекордный урожай. В результате, экспорт кукурузы из этих двух стран может подскочить на 40% по сравнению с предыдущим сезоном.

"Мы собираемся быть очень активным до января или февраля, но после этого, как я думаю, экспорт замедлится», - сказал Roy Huckabay, аналитик The Linn Group.

Ежедневное обновление биржевых цен на кукурузу в США см. на сайте Зерно Он-Лайн в разделе Мировые котировки на зерно.

Лишь два российских винодельческих предприятия — "Массандра" и "Коктебель" — получили на сегодняшний день лицензию на производство вин, защищенных географическим указанием. Об этом в своем выступлении на 6-м Всероссийском саммите виноделов в Абрау-Дюрсо сообщил президент Союза виноградарей и виноделов России Леонид Попович, передает обозреватель радио "Спутник в Крыму" с места событий.

"Чего же вы ждете? В Крыму уже выдали лицензии", — обратился к присутствующим предпринимателям Попович.

Он отметил, что представителям крымских предприятий приходилось проводить в кабинетах чиновников по несколько недель, чтобы получить лицензии, однако этот вопрос решаемый, о чем свидетельствует наличие лицензии у "Массандры" и "Коктебеля".

Попович акцентировал внимание на том, что вина с защищенными географическими указаниями – это большой толчок для развития виноделия. В этом случае российское виноделие получит "новый уровень развития".

В свою очередь председатель Совета "Российского Союза виноградарей и виноделов", уполномоченный при президенте России по правам предпринимателей Борис Титов считает, что крымские предприятия получили лицензии раньше остальных, имея при этом некоторые недостатки, благодаря повышенному вниманию к региону со стороны власти.

"Сегодня наши государственные органы Крым любят больше, чем всю остальную территорию Российской Федерации, наверное, есть для этого основания и справедливость, потому что Крым прошел достаточно серьезные политические времена и сегодня должен догонять все остальные территории РФ", — считает Титов.

Также Титов заявил, что виноделы в России сталкиваются с множеством проблем, одна из которых — отсутствие качественного виноматериала. Он отметил необходимость развития данного направления и в этой связи упомянул северный регион Крыма, где, по его словам, есть земли, которые можно было бы использовать для посадки виноматериала.

"Развитие крупных хозяйств на севере Крыма, которые могли бы дать десятки тысяч гектаров, позволило бы обеспечить импортозамещение базовому виноматериалу. Сегодня Россия закупает огромные объемы (вина — ред.) из ЮАР, Испании, Аргентины, Италии, Чили. Это вино можно производить в Крыму, но это должны быть огромные хозяйства. И при этом производить базовое, не брендированное вино. Это один путь. Для этого государство должно сделать усилие и обеспечить создание такого рода хозяйств", — сказал он.

В то же время бизнес-омбудсмен заметил, что это не самая быстрая прибыль для производства вина, особенно полного цикла. Иногда виноделам приходится ждать доходов от семи до девяти лет. Титов заявил о необходимости в этом случае государственной поддержки, которая позволит производителю развиваться и на которую он сможет рассчитывать, пока нет прибыли.

Защищенное географическое указание (ЗГУ) означает, что вино произведено в определенном регионе. Для маркировки вин с ЗГУ предусмотрены отдельные спецмарки и налоговые льготы – установлена пониженная ставка акциза.

Россия. ЮФО > Алкоголь > ria.ru, 15 октября 2016 > № 1932686

BIOCAD осваивает новые рынки

Российская фармацевтическая компания BIOCAD достигла договоренностей о выходе на рынок Латинской Америки и расширении своего присутствия в Юго-Восточной Азии. Необходимые соглашения были заключены в рамках Международной специализированной выставки фармацевтической промышленности CPhI Worldwide 2016, говорится в официальном материале, поступившем в распоряжение Remedium.

В компании подчеркнули, что по итогам переговоров, BIOCAD намерен расширить свое присутствие в Юго-Восточной Азии, увеличить объемы поставок в Шри-Ланку, Вьетнам, Бангладеш, а также выйти на рынок Латинской Америки, в частности в Мексику, Аргентину и другие страны региона.

Объем экспортных долгосрочных контрактов BIOCAD на октябрь 2016 года достиг 850 млн долларов. В 2017 году рост объема экспортных поставок может составить 75% по сравнению с 2016 годом.

Об итогах работы отдела надзора в области карантина растений, качества и безопасности зерна и семеноводства по Пензенской области за 9 месяцев 2016 года

Специалистами отдела надзора в области карантина растений, качества и безопасности зерна и семеноводства по Пензенской области Управления Россельхознадзора по Республике Мордовия и Пензенской области за указанный период текущего года проведено 1280 контрольно-надзорных мероприятий, в ходе которых выявлено 746 нарушений, составлен 841 административный протокол, выдано 110 предписаний об устранении выявленных нарушений. Общая сумма наложенных штрафных санкций составила 1346,7 тыс. рублей, взыскано 935,1 тыс. рублей.

За указанный период должностными лицами отдела в рамках соблюдения требований законодательства в области карантина растений, качества и безопасности зерна проведено 1014 контрольно-надзорных мероприятий, в том числе: 400 плановых, 164 внеплановые проверки, 72 административных расследования, 90 документарных проверок в рамках реализации п.3.2 Положения о порядке осуществления карантинного фитосанитарного контроля (надзора) на таможенной территории Евразийского экономического союза, утвержденного Решением Комиссии Таможенного союза от 18.06.2010 года №318 «Об обеспечении карантина растений в Таможенном союзе», 207 рейдовых мероприятий на рынках и ярмарках г.Пензы и Пензенской области и 81 плановый рейдовый осмотр.

В результате контрольно-надзорных мероприятий составлено 638 протоколов, в том числе 113 в отношении юридических лиц. Выдано 79 предписаний об устранении выявленных нарушений. По материалам дел вынесено 626 постановлений о привлечении виновных к административной ответственности. Материалы по 5-ти делам, возбужденным по ст.19.4.1 КоАП РФ, были переданы в суды, вынесены постановления о привлечении виновных юридических лиц к административной ответственности, наложены штрафы на сумму 62 тыс. рублей. В Арбитражном суде Пензенской области рассмотрено 2 дела об административном правонарушении в отношении юридических лиц по ст.14.43 КоАП РФ за реализацию зерна без декларации о соответствии, вынесены решения о привлечении к административной ответственности, наложены штрафы на сумму 100 тыс. рублей.

Общая сумма административных штрафов составила 1180,9 тыс. рублей.

В целях исполнения Указа Президента Российской Федерации от 06.08.2014 года №560 «О применении отдельных специальных экономических мер в целях обеспечения безопасности Российской Федерации» проведено 15 совместных мероприятий с Управлением Роспотребнадзора по Пензенской области, Саратовской таможней по выявлению товаров, запрещенных к ввозу в Российскую Федерацию. Количество изъятой продукции составило 1662 кг (яблоки происхождением Польша массой 1560 кг, томаты без маркировки массой 102 кг). Указанная продукция была уничтожена на полигоне твердых бытовых отходов в районе села Чемодановка Пензенской области.

Сотрудниками отдела при проведении рейдовых мероприятий в целях выявления продукции, запрещенной к ввозу в Российскую Федерацию, на рынках и ярмарках г.Пензы и Пензенской области выявлено:

- в июле 2016 года – 2 случая реализации запрещенной к ввозу в РФ продукции происхождением Польша: яблоки – 3523 кг, груши – 180 кг, томаты черри – 9,5 кг.

- в августе 2016 года – 4 случая реализации запрещенной к ввозу в РФ продукции происхождением Польша, а именно яблок общим весом 82 кг. Указанная продукция была уничтожена на полигоне твердых бытовых отходов в районе села Чемодановка.

Специалистами отдела с начала 2016 года досмотрено 3,7 тыс. тонн импортной подкарантинной продукции: в 14 случаях в соевом шроте (Аргентина) были обнаружены нежизнеспособные семена карантинных объектов, а именно: череды волосистой, ипомеи ямчатой, ипомеи плющевидной, амброзии трехраздельной и ценхруса малоцветкового. Зараженный груз отправлен на переработку в соответствии с технологиями, лишающими семена карантинных сорных растений жизнеспособности. Проконтролировано при отправке на экспорт 135 тыс. тонн подкарантинной продукции, выдано 2118 фитосанитарных сертификатов. Отправлено в другие регионы РФ более 270 тыс. тонн растительных грузов, выдано 5848 карантинных сертификатов.

Проведены контрольные карантинные фитосанитарные обследования подкарантинных объектов на территории Пензенской области на площади 44307,2 га.

В рамках реализации мероприятий для обеспечения выполнения требований ВТО в Пензенский филиал ФГБУ «ВНИИКР» для проведения лабораторных исследований было передано 1309 проб, в рамках реализации госзадания в филиал было представлено 5542 образца. В результате были выявлены карантинные вредители – черный сосновый усач, большой черный еловый усач и малый черный еловый усач, карантинные сорные растения – амброзия трехраздельная, повилика полевая, возбудитель бактериального ожога плодовых деревьев и золотистая картофельная нематода.

Выявлен новый очаг золотистой картофельной нематоды в Лопатинском районе на площади 200 га. В целях предотвращения дальнейшего распространения золотистой картофельной нематоды по территории области и за её пределы, на основании статей 18, 19, 20 Федерального закона от 21 июля 2014 года №206-ФЗ «О карантине растений», приказом Управления Россельхознадзора по Республике Мордовия и Пензенской области от 30.09.2016 года №610-п установлена карантинная фитосанитарная зона и введен карантинный фитосанитарный режим в границах Лопатинского района Пензенской области – земельный участок сельскохозяйственного назначения с кадастровым номером 58:15:0491402:69, расположенный примерно в 2300 м по направлению на юго-восток от с.Владимирское, и прилегающая к нему территория радиусом 0,3 км, на площади 484 га.

При проведении карантинного фитосанитарного контроля партии зерна пшеницы продовольственной на одном из элеваторов выявлены семена карантинного сорного растения рода Cuscutaspp. (повилики), что подтверждено экспертизой Пензенского филиала ФГБУ «ВНИИКР». Отгрузка была приостановлена, зерно пшеницы (27 вагонов) направлено на дополнительную подработку для очистки от семян повилики. Отходы после очистки были уничтожены путем сжигания.

С целью надзора за соблюдением законодательства в сфере семеноводства сельскохозяйственных растений за 9 месяцев 2016 года проведено 266 контрольно-надзорных мероприятий, в том числе: 8 плановых, 75 внеплановых проверок и 183 рейдовых мероприятия, направленных на усиление государственного сортового и семенного контроля при реализации физическими лицами семян сельскохозяйственных растений на рынках и ярмарках города Пензы и Пензенской области. По итогам проверок выявлено 206 нарушений, составлено 203 административных протокола, вынесено 190 постановлений. Общая сумма наложенных штрафов составила 165,8 тыс. рублей. Всего за отчетный период к административной ответственности за нарушение законодательства в области семеноводства сельскохозяйственных растений привлечено 164 гражданина, 27 должностных и 12 юридических лиц.

Основные нарушения, выявляемые при проведении контрольно-надзорных мероприятий:

31 – использование для посева и хранение семян, не соответствующих требованиям ГОСТ Р 52325-2005 или не проверенных на сортовые и посевные качества;

174 - реализация пакетированных семян, сорта которых не включены в Государственный реестр селекционных достижений, допущенных к использованию, семенного и посадочного материала без документов, удостоверяющих сортовые и посевные качества;

1 - нарушение правил ввоза семян на территорию РФ из Украины и Белоруссии.

Административная ответственность за вышеперечисленные нарушения предусмотрена ст.10.12 и ст.10.14 КоАП РФ.

В отношении лиц, допустивших административные правонарушения, выдано 31 предписание об устранении нарушений, способствовавших совершению административного правонарушения.

Возбуждены и направлены мировым судьям 46 административных дел:

- 28 – по ст.19.5 КоАП РФ «Невыполнение в срок законного предписания (постановления, представления, решения) органа (должностного лица), осуществляющего государственный надзор (контроль), муниципальный контроль»;

- 18 – по ст.20.25 КоАП РФ «Неуплата административного штрафа в срок».

Все постановления вынесены мировыми судьями в пользу Управления.

В рамках реализации Госзадания в ФГБУ «Самарский референтный центр Россельхознадзора» было представлено 44 контрольных пробы от 24 партий семян массой 1604,5 т для проведения 340 исследований. В результате проведения лабораторных испытаний 16 партий не соответствовали требованиям стандартов (по засоренности, чистоте, заселенности).

Результаты контрольно-надзорной деятельности специалистов отдела регулярно освещаются в средствах массовой информации. Так, за 9 месяцев в печатных изданиях опубликовано 199 статей, 287 – в интернет-СМИ, записано 4 выступления на телевидении и 38 – на радио. На официальном сайте Управления размещено 216 пресс-релизов.

Российская биотехнологическая компания Biocad намерена выйти на рынки Мексики, Аргентины и других стран Латинской Америки, сообщает компания по итогам международной выставки для фармацевтической промышленности CPhI Worldwide 2016, которая прошла в Барселоне.

"По итогам переговоров с партнерами на выставке Biocad намерен расширить свое присутствие в Юго-Восточной Азии, увеличить объемы поставок в Шри-Ланку, Вьетнам, Бангладеш, а также выйти на рынок Латинской Америки, в частности, в Мексику, Аргентину и другие страны региона", — говорится в сообщении.

На мероприятии в Барселоне сотрудники Biocad провели более 100 встреч по продвижению биоаналогов и оригинальных препаратов компании, уточняется при этом.

"В ходе CPhI Worldwide 2016 мы встретились со всеми стратегическими партнерами, обсудили перспективы развития бизнеса. CPhI Worldwide уже третий год является для нас платформой установления контактов на новых международных направлениях", – сообщил Дмитрий Морозов, генеральный директор Biocad.

Как отмечает компания, объем экспортных долгосрочных контрактов Biocad на октябрь 2016 года достиг 850 миллионов долларов. В 2017 году рост объема экспортных поставок может составить 75% по сравнению с 2016 годом.

Biocad — биотехнологическая компания, которая объединяет научно-исследовательский центр, фармацевтическое и биотехнологическое производство. Препараты компании предназначены для лечения таких заболеваний как рак, ВИЧ, гепатит, рассеянный склероз. Представительства Biocad расположены в США, Бразилии, Китае, Индии, Сингапуре.

Первый фестиваль документального кино о любви "Love.DOC" открылся в пятницу в московском киноцентре "Октябрь" российской премьерой документального фильма "Наше последнее танго" (Our last tangо, режиссер Герман Краль, Германия, Аргентина), сообщает пресс-служба сети кинотеатров КАРО.

Фестиваль пройдет 14-17 октября в киноцентре "Октябрь", а также в кинотеатрах сети КАРО в Санкт-Петербурге и Екатеринбурге. Его конкурсная программа включает по шесть полнометражных и короткометражных картин российских и зарубежных режиссеров.

По итогам конкурса жюри 16 октября объявит победителей фестиваля в номинации "Лучший зарубежный полнометражный документальный фильм" и "Лучший россии?ский короткометражный игровой фильм". В этот же день зрители увидят фильм "Танна" (Tanna, режиссеры Мартин Батлер и Бэнтли Дин, Австралия), получивший приз зрительских симпатий в Венеции в 2015 году и номинированный на "Оскар".

Дополнительные показы конкурсных фильмов пройдут 17 сентября в московском Центре документального кино на Зубовском бульваре.

"Каждый второй игровой фильм — о любви, но документальных фильмов о любви, оказывается, не так много. Я старалась подобрать программу, которая помогла бы нам поговорить о любви с разных сторон: любовь и возраст, любовь и секс, любовь на расстоянии… потому что проговаривать и осознавать некоторые вещи — очень важно. Идея фестиваля нашла такой отклик, что мы, организаторы, ни разу не сомневались в том, что эти фильмы нужны, эта тема важна", — привели в пресс-службе слова программного директора фестиваля Анастасии Лаукканен.

Параллельно с кинопрограммой в рамках "Love.DOC" пройдет серия лекций и дискуссий с учёными, психологами и врачами, а также встречи с режиссерами и съемочными командами фильмов.

МИД Аргентины обратился к Великобритании с требованием отменить военные учения на Фолклендских островах, которые аргентинская сторона считает незаконными. Как сообщает агентство Рейтер, соответствующее письмо глава МИД Аргентины Сусана Малкорра направила британскому послу Джону Фриману.

По информации агентства, учения запланированы на период с 19 по 28 октября. В ходе учений планируется осуществить запуск ракетных систем класса "земля-воздух" Rapier, разработанных британскими ВС.

Как сообщается, представитель посольства Великобритании в Аргентине назвала это "плановыми учениями", которые проводятся примерно дважды в год.

В сентябре Великобритания и Аргентина договорились о сотрудничестве, направленном на снятие ограничительных мер в отношении нефтяной и газовой промышленности, судоходства и рыболовства, затрагивающего спорные Фолклендские острова

Фолклендские или Мальвинские, как их называют в Аргентине, острова — предмет давнего спора между Аргентиной и Великобританией, приведшего в 1982 году к вооруженному конфликту. Аргентина попыталась силой закрепиться на островах, которые Великобритания контролирует с 1833 года. В ходе конфликта погибли 649 аргентинцев и 255 британцев. В 72-дневной войне Великобритания одержала победу.

В марте 2013 года на Фолклендских островах прошел референдум по статусу архипелага. Подавляющее большинство его жителей высказались за то, чтобы территория осталась во владении Соединенного Королевства. Аргентина не признала результаты референдума.

В Аргентине кукурузой засеяна треть от запланированных площадей

К 13 октября аргентинские фермеры засеяли кукурузой 31,8% от запланированных 4,9 млн. га. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на Зерновую биржу Буэнос-Айреса.

Площадь сева кукурузы во время текущей посевной кампании будет значительно расширена по сравнению с прошлым годом, в т.ч. за счет сои. Кукуруза стала более привлекательной культурой для фермеров после отмены экспортных ограничений в декабре прошлого года. Во время прошлой посевной кампании площадь сева кукурузы составила 3,85 млн. га.

Колумбия: мёртвая хватка наркокартелей

Нил НИКАНДРОВ

Около четырёх лет шли переговоры между правительством Колумбии и руководством FARC (Революционными вооружёнными силами Колумбии) по сложнейшей проблеме прекращения военного противоборства. В результате полувекового конфликта погибли 260 тысяч человек, 45 тысяч пропали без вести, и около 7 миллионов человек перешли на положение беженцев. Почти 300-страничный документ о мире был подписан 26 сентября. На торжественной церемонии в Картахене присутствовали главы латиноамериканских государств, представители ООН и дипломатического корпуса.

В документе о мире были обозначены график и условия разоружения отрядов FARC, порядок создания специальных органов правосудия для партизан, их реинтеграции в общество и т.д. Соглашение предусматривало решение таких важных вопросов, как проведение правительством земельной реформы, перекрытие наркотрафика.

Сторонники жёсткой линии в отношении FARC, возглавляемые бывшим президентом Колумбии Альваро Урибе, настояли на том, чтобы Договор о мире был вынесен на общенародное голосование. Референдум состоялся 2 октября, и его результат оказался неожиданным. На участки для голосования пришло всего 37 % колумбийцев, имеющих право голоса. Из них 50,23 % поставили «галочки» в графе «NO», и 49,76 % в графе «SI». Президент страны Хуан Мануэль Сантос, много сделавший для запуска мирного диалога в стране, признался, что предварительные опросы стабильно указывали на победу варианта «ДА». По словам Хуана Фернандо Кристо, министра внутренних дел, Колумбия может потратить ещё лет десять на переговоры по мирному соглашению. Боевые возможности FARC значительны: в рядах организации числится от 8 до 10 тысяч партизан.

Президент Сантос стойко перенёс поражение, объявив о начале «нового диалога о мире» с «урибистами» и представителями FARC. Для этого создана комиссия высокого уровня. В документ о мире предстоит внести немало поправок. Партизанское руководство готово к возобновлению дискуссий по внесению в документ дополнений, обусловленных требованиями колумбийцев. Нынешняя позиция FARC сформулирована чётко – «отстаивать свои политические взгляды без применения оружия». Глава партизан Родриго Лондоньо Эчеверри (боевой псевдоним «Тимошенко») уже произнёс слова, подводящие итог более чем 50-ти годам борьбы: «От имени FARC я приношу свои искренние извинения всем жертвам конфликта за всё то зло, которое принесла вам эта война».

По мнению колумбийских правых, в мирном соглашении было сделано слишком много уступок «террористам», и колумбийцы своим голосованием показали, что они недовольны. «Урибисты» настаивают на детальном пересмотре мирного договора и ужесточении мер наказания для тех членов FARC, которые совершили военные преступления. При этом напоминают, что бывшие участники полувоенных антипартизанских группировок (к примеру, Сил обороны Колумбии) были подвергнуты судебному преследованию, и некоторые из них до сих пор находятся в тюрьмах. «Урибисты» категоричны: «чистка» FARC необходима, всеобщая амнистия для боевиков неприемлема. Только после этого организация может быть преобразована в легальную политическую структуру, чтобы на законных основаниях участвовать в политической жизни страны.

То, что колумбийцы «недовольны», опровергается массовыми выступлениями в поддержку «ДА», начавшимися в стране после референдума. Венесуэльский политолог Карлос Ривас Перес считает, что за «победой «NO» в Колумбии стоят олигархические круги страны и США. В статье «С семью военными базами потерпит поражение любая миротворческая попытка?» он назвал ошибочным решение президента Сантоса провести референдум: «Всем известно, что выборные процессы в Колумбии не дают никакой гарантии выяснения подлинной позиции колумбийского народа, и в ещё меньшей степени они являются демократической альтернативой принятия народом своих собственных решений».

По оценке Риваса Переса, «самым серьёзным врагом мирного процесса в Колумбии является Пентагон. Наивно думать, что такая страна как США, заинтересованная в войне и в процветании наркотрафика, безропотно примет установление мира в Колумбии и во всей Латинской Америке. Только задумайтесь на мгновение: если конкретизируется мирный процесс, что будут делать США со своими семью базами в Колумбии, которые могут быть использованы для вторжения в любую страну Южной Америки и Карибского бассейна?»

Задал политолог ещё один вопрос: «Сколько стоит для США содержать эти военные базы, и откуда поступает финансирование на них?» Тут ясный намёк на финансовые средства, которые идут из «неофициальных источников», а точнее - от наркоорганизаций, взятых под контроль силовыми структурами США. Такая практика существует давно.

В методичной работе по срыву мирного процесса в Колумбии, которую ведёт экс-президент Альваро Урибе, отчётливо просматривается направляющая рука Вашингтона. Урибе был завербован ЦРУ в середине 80-х годов на компромате. По учётам DEA (Управления по борьбе с наркотиками) проходил как наркотрафикант под номером 82. Все годы своего пребывания на президентском посту Урибе вёл подрывную работу против Уго Чавеса, провоцируя вооружённый конфликт, в который могли бы вмешаться США, окружившие Венесуэлу военными базами. По прогнозам, Урибе вновь намерен бороться за президентский пост, и в случае его победы бесконфликтное будущее колумбийско-венесуэльских отношений невозможно. Президент Николас Мадуро не раз называл Урибе послушной марионеткой Вашингтона, заявляя о его действиях по дестабилизации боливарианского режима и связях с paramilitares, которых направляют в Венесуэлу для акций саботажа и террора.

В не меньшей мере к советам Вашингтона FARC прислушивается и президент Сантос. Консультации осуществляются по всем мало-мальски существенным вопросам. В частности, США заинтересованы в доступе к тем территориям Амазонии, которые контролируются партизанами. Транснациональные компании нацелены на освоение природных ресурсов этого обширного региона. Не напрасно Сантос в мае прошлого года назначил Хуана Карлоса Пинсона, бывшего министром обороны, послом в США, а на его пост в оборонном ведомстве поставил Луиса Карлоса Вильегаса, который возглавлял посольство Колумбии в Вашингтоне. И тот и другой пользуются полным доверием администрации Обамы.

Вопрос о будущем военных баз США в Колумбии правительством Сантоса не поднимается. Объяснение этому традиционное: базы не представляют угрозу для латиноамериканских стран, а используются для борьбы с международными наркокартелями и терроризмом, то есть с группировками FARC и ELN – Армии национального освобождения. Руководство ELN тоже приступило к мирному диалогу с колумбийскими властями, намерено сложить оружие, и, следовательно, за базами США сохраняется одна задача – борьба с наркотрафиком. Конечно, возникает вопрос: не многовато ли баз США в Колумбии для решения этой застаревшей проблемы?

Сомнения справедливые. За время действия «Плана Колумбия», на финансирование которого были затрачены миллиарды долларов, существенных результатов по нейтрализации наркоторговли достигнуто не было. Президент Венесуэлы Мадуро не раз высказывал мнение, что американские базы в Колумбии используются для оказания давления на боливарианский и дружественные ему режимы. Стоить напомнить, что Фидель Кастро назвал американские базы в Колумбии «семью ударами кинжала по Латинской Америке». Учитывая возросшую агрессивность США за последние десятилетия, нет сомнений, что рано или поздно эти удары будут нанесены, чтобы навести порядок на «заднем дворе» империи.

Что касается борьбы с наркотрафиком, то колумбийские картели остаются главными поставщиками кокаина в США. Именно из Колумбии поступает на американский рынок до 90 % этого наркотика. По данным ООН, в 2015 году производство коки в Колумбии выросло на 39%. То есть, всеохватывающий контроль DEA и других спецслужб США - это фикция. DEA и наркотики прекрасно уживаются друг с другом. Колумбийские наркотики сбываются по всему миру, и тут просматривается рука мощного, влиятельного оператора, обладающего отличными средствами доставки и гарантированной безопасностью при переброске наркоты через границы.

Журналистка из Аргентины Стелла Кальони (Stella Calloni) на примере Боливии рассказала об использовании наркодоходов сотрудниками DEA на подрывные операции. Так, по её данным, в Боливии представительство DEA (до высылки его сотрудников из страны) контролировало одну из нарколабораторий. Кокаин переправлялся силами Южного командования США в Майами, продавался, затем наркодоллары шли на закупки оружия для никарагуанских «контрас», боровшихся против сандинистов.

Кальони, написавшая книгу «Эво в прицеле: ЦРУ и DEA в Боливии», утверждает, что DEA имела укрытия для проведения в них пыток подозреваемых в наркотрафике «и всегда добивалась присвоения наркобизнеса. Они явно не стремились к борьбе с наркотрафиком, они просто хотели контролировать его. Мы все знаем, что речь идёт о торговле на миллионы и миллионы долларов… Эво выслал DEA, и в Боливии производство наркотиков сократилось. На другом фланге [континента] находится Колумбия, в которой расположено семь военных баз США, где DEA действует без ограничений, и потому производство наркотиков в этой стране растёт с каждым годом».

Между тем, пропаганда США приписывает наркопоставки группировкам FARC и ELN, теперь обвинения всё чаще звучат по адресу «недружественных» режимов Венесуэлы, Эквадора, Боливии, Никарагуа.

В апреле, выступая на Генеральной Ассамблее ООН, президент Боливии Эво Моралес, так охарактеризовал диктат DEA в странах Латинской Америки и Карибского бассейна: «Империя использовала эту лицемерную войну, чтобы внедрить военную стратегию и интервенционистскую геополитику в районы, богатые натуральными ресурсами, для установления над ними контроля и их разграбления. Там, где действуют DEA и военные базы США, растутт наркотрафик, преступность, появляются приватизированные правительства, судебные и полицейские системы наркокоррупции, незаконно нажитые богатства, коррумпированные лакейские элиты, обслуживающие [интересы] империи».

Призыв президента Моралеса прозвучал очень актуально: «Прошу эту Ассамблею объединить конкретные акции, чтобы мы освободились от проблемы наркотиков как предлога к доминированию. Надо распустить DEA, закрыть североамериканские военные базы, покончить с интервенционизмом, с односторонней сертификацией [американцами успешности борьбы с наркотрафиком»].

Колумбии предстоит проделать очень большой путь, чтобы освободиться от мёртвой хватки наркокартелей, которым покровительствуют Пентагон и американские спецслужбы.

Шведские ЗРК в Аргентине пока займут нишу истребителей.

Аргентина заказала партию ЗРК RBS 70 NG малой дальности производства шведской компании Saab-Bofors, сообщает «Военный Паритет».

В 1990-х годах морская пехоты Аргентины уже приобретала ЗРК этого типа, несколько лет назад заказала более новые ракеты Bolide Mk 2 с повышенной скоростью полета, отмечает Jane’s. Министерство обороны страны решило оснастить все виды вооруженных сил комплексами этого типа в целях унификации.

Покупка этих систем воздушной обороны особенно актуальна в наши дни, так как с 2015 года с выводом последнего боевого самолета Mirage ВВС Аргентины не имеют в своем составе истребителей.

«Мадуро останется здесь»

В Венесуэле прошли протесты с требованием отставки президента Мадуро

Дарья Зорилэ

В Венесуэле прошли новые протесты против власти президента Николаса Мадуро. Это стало реакцией оппозиции на обещание избиркома заблокировать процесс организации референдума против власти лидера страны. Судя по реакции президента, конфликт на спад не пойдет.

Протесты организовал оппозиционный блок «Круглый стол демократического единства». В ходе акции тысячи людей заполонили улицы многих городов страны, требуя проведения референдума об отставке действующего президента Николаса Мадуро в 2016 году. По данным ТАСС, в основном акция прошла без крупных эксцессов, кроме марша на острове Маргарита. Там произошло столкновение оппозиционных активистов со сторонниками нынешних социалистических властей страны.

Ранее в сентябре уже была проведена оппозиционная акция с требованием назначить точную дату проведения референдума. Президент назвал ее «штурмом Каракаса» и обвинил США в подготовке государственного переворота.

Тогда министр иностранных дел Венесуэлы Бернардо Альварес Эррера заявил, что таким образом вашингтонская администрация во главе с Бараком Обамой стремится реализовать свои «империалистические планы против мира и развития народов».

Однако не только США поддерживают оппозиционный блок в его намерениях добиться референдума об импичменте президенту. МИД Испании после «штурма Каракаса» заявил, что поддерживает венесуэльский народ и его желание мирного решения конфликта, а также считает, что акция станет импульсом к открытому диалогу между оппозицией и правительством. Такой же позиции придерживаются и главы дипломатических ведомств Аргентины, Бразилии, Чили, Парагвая, Мексики и Перу, которые поставили свои подписи под документом о проведении референдума.

Но мирных переговоров не последовало, и в конце сентября Национальный избирательный совет Венесуэлы заявил, что референдум не может быть проведен до конца 2016 года, даже несмотря на то, что оппозиции удалось собрать нужное число подписей на первом этапе в поддержку референдума.

Второй этап сбора подписей уже назначен на 26-28 октября, в ходе которого оппозиционному блоку понадобится собрать около 4 млн членов избирательных списков. Как ожидается, большинство из собранных подписей избирком забракует.

Решение избиркома саботировать референдум усугубило ситуацию. Для оппозиции важнейшим фактором является проведение этого голосования до конца 2016 года. Если же плебисцит будет проведен после 10 января 2017 года, то перевыборы президента, по конституции Венесуэлы, будут проведены не сразу, а только в 2018 году. Все это время пост главы государства будет временно занимать вице-президент Хорхе Арреаса, ближайший соратник Мадуро.

«Решение народа»

Именно после решения избиркома заблокировать процесс организации референдума «Круглый стол демократического единства» призвал своих сторонников выйти 12 октября на акцию протеста.

Николас Мадуро очень резко отреагировал на такой призыв оппозиции и назвал руководство «Круглого стола» «лидерами сил зла в Венесуэле». Он также повторил, что никакого референдума не будет.

«Мадуро здесь и останется здесь. Это не решение Мадуро, это решение народа, и именно он — высшее политическое руководство и единый авангард революции», — объявил венесуэльский лидер.

На данный момент президент Венесуэлы главной политической задачей видит не проведение новых выборов, а стабилизацию экономической ситуации в стране.

После падения цен на нефть Мадуро был вынужден ввести жесткую систему экономии. Также в стране вырос уровень инфляции, появился острый дефицит жизненно важных продуктов. По данным опроса Venebarometro, венесуэльского центра изучения общественного мнения, 92% граждан сейчас не могут позволить себе достаточное количество продуктов для своих семей.

Сложившийся экономический коллапс также способствовал увеличению числа недовольных существующим политическим режимом. 92% граждан недовольны ситуацией в стране, 57% респондентов оценивают экономическое положение как «очень плохое».

По мнению Эмиля Дабагяна, старшего научного сотрудника Института Латинской Америки РАН, оппозиции, в конце концов, удастся добиться проведения референдума. Ее не устроят те уступки, на которые готов пойти Мадуро, считает собеседник «Газеты.Ru».

«Недавно президент предложил оппозиции отказаться от референдума, взамен на это он обещал им выпустить из тюрьмы тех, кто находится там по политическим причинам. Однако оппозиция не приняла такое предложение Мадуро», — рассказал он.

Конфликт между Мадуро и правой оппозицией обостряется тем фактом, что президент уже лишился большинства в парламенте страны. Сейчас его контролирует именно оппозиция, однако подконтрольные Мадуро органы сопротивляются всем инициативам «непокорного» парламента.

12 октября, например, Верховный суд, находящийся под контролем Мадуро, дал разрешение президенту Венесуэлы принять бюджет страны на 2017 год без согласования с парламентом.

США не определились

Дмитрий Розенталь, ученый секретарь института Латинской Америки РАН, отметил, что сейчас проблема референдума заключается не в том состоится он или нет, а в его дате.

«Для оппозиции очень важно провести референдум до конца 2016 года, тогда по конституции будут назначены новые выборы», – считает он.

Собеседник «Газеты.Ru» также отмечает, что у властей нет иллюзий относительно того, что Николаса Мадуро не поддержат на референдуме, так как все опросы показывают, что 80% венесуэльцев выступают за изменение власти. «Прекрасно это понимая, власти пытаются отсрочить проведение референдума, и для этого у них есть юридические основания, — добавил Розенталь. — Процедура референдума и сроки его проведения четко не закреплены в конституции. И поэтому его можно оттягивать очень долго».

По мнению эксперта, «у обеих сторон сильные и непримиримые противоречия, никто не готов идти на уступки», поэтому шансы на проведение референдума до конца 2016 года очень малы. «Это будет возможно только если будут постоянно повторяться массовые акции», — добавил Розенталь. Впрочем, массовые акции развязывают руки Мадуро, который уже не раз заявлял, что оппозиционные активисты идут «против воли народа» и финансируются США и силами «мирового капитала».

Относительно роли США в венесуэльском конфликте, Розенталь считает, что реальную цель Вашингтон понять сложно, так как сейчас большинство политических высказываний являются простой риторикой и трудно сказать, что за ней стоит.

«США были бы не прочь получить более предсказуемое правительство в Венесуэле, но нет оснований считать, что американское руководство спонсирует оппозицию, — добавил собеседник «Газеты.Ru». — Скорее, США себя позиционируют миротворцами, призывая к проведению справедливого референдума».

О том, что Вашингтон пока не определился с поддержкой одной из сторон конфликта, свидетельствует встреча госсекретаря США Джона Керри с Мадуро 26 сентября в колумбийской Картахене.

Оба политика демонстрировали готовность идти на контакт и обсудить лучший вариант выхода из политического кризиса для венесуэльского народа.

Позиция российского руководства, между тем, тяготеет к поддержке Мадуро. 10 октября президент России Владимир Путин встретился на энергофоруме в Стамбуле с Мадуро и обсудил с ним перспективы дальнейшего экономического сотрудничества. Позиция Москвы объясняется, в основном, историческими причинами. Мадуро — последователь пламенного левака Уго Чавеса, предыдущего лидера Венесуэлы. На период его правления пришелся «золотой век» венесуэльско-российских отношений, с чередой военных и нефтяных контрактов. Если оппозиции удастся сместить Мадуро, Россия не сможет сохранить былые отношения.

С октября 2016 года Госкорпорация «РОСКОСМОС» приняла на себя обязанности председателя в Международной Хартии по космосу и крупным катастрофам. До апреля 2017 года оперативное руководство деятельностью Хартии от имени Госкорпорации будет осуществлять Научный центр оперативного мониторинга Земли АО «Российские космические системы» (НЦ ОМЗ).

На правах председательствующего в Хартии космического агентства РОСКОСМОС проводит с 17 по 21 октября 2016 года в Москве очередное 36-е заседание Правления и Исполнительного секретариата Хартии.

Международная Хартия по космосу и крупным катастрофам была инициирована в 1999 году решением Венской международной конференции «UNISPACE III». Целью деятельности Хартии является оказание содействия странам, пострадавшим в результате чрезвычайных ситуаций, путем предоставления на безвозмездной основе космических данных дистанционного зондирования Земли (ДЗЗ) по районам бедствия. Хартия активно сотрудничает с различными международными организациями по вопросам координации и совершенствования взаимодействия в использовании спутниковых данных для решения задач ликвидации чрезвычайных ситуаций (UNSPIDER, UNOOSA, AsiaSentinel).

В настоящее время Хартия насчитывает 16 членов и включает: Госкорпорацию «РОСКОСМОС», Европейское, Французское, Немецкое, Бразильское, Индийское, Китайское, Корейское, Канадское, Аргентинское, Венесуэльское, Японское космические агентства, американские Национальную администрацию по мониторингу атмосферы и океана и Геологическую службу, британскую компанию DMC Imaging Ltd и Европейскую организацию спутниковой метеорологии.

РОСКОСМОС официально присоединился к деятельности Международной Хартии по космосу и крупным катастрофам в 2013 году. Созданный НЦ ОМЗ Центр РОСКОСМОСА по обеспечению взаимодействия с МЧС России и Хартией, оперативно предоставляет космические данные с российских космических аппаратов ДЗЗ типа «Ресурс-П», «Канопус-В» и «Метеор-М» и получает снимки с иностранных спутников.

С момента присоединения РОСКОСМОСА к деятельности Хартии, НЦ ОМЗ принял участие в 78 активациях (задействованиях) Хартии и предоставил иностранным участникам Хартии около 7,5 млн. кв.км российских оперативных и архивных космических данных ДЗЗ. Кроме того, НЦ ОМЗ принял и предоставил в МЧС России около 130 млн. кв. км иностранных космических данных ДЗЗ, полученных в рамках активаций Хартии по территории РФ по запросу МЧС России.

Валерий ЗАИЧКО, член правления Хартии от Российской Федерации, начальник отдела департамента автоматических космических комплексов и систем РОСКОСМОСА: «Участие РОСКОСМОСА в Хартии позволяет существенно расширить возможности оперативного обеспечения космическими снимками районов техногенных катастроф или подвергшихся разрушительному воздействию стихии с аппаратов ДЗЗ орбитальных группировок стран, входящих в Хартию. Эти космические снимки используются службами спасения России и других стран для оказания помощи пострадавшим и устранения последствий катастроф».

МСХ США опубликовало обновленный прогноз мирового баланса масличных культур сезона 2016/17.

Согласно новому прогнозу, мировое производство масличных в сезоне 2016/17 составит 548,1 млн. тонн. Это на 3,6 млн. тонн выше по сравнению с предыдущим отчетом в основном за счёт увеличения прогноза производства сои в США, Бразилии и Канаде на 2,8 млн. тонн до рекордного уровня в 333,2 млн. тонн.

Прогноз производства рапса в Канаде повышен на 0,5 млн. тонн до 18,5 млн. тонн на основании данных, предоставленных Бюро статистики Канады. Прогноз повышен также и для Австралии за счёт ожидаемого роста урожайности.

Другие изменения включают в себя повышение прогноза производства подсолнечника в Турции и снижение производства плодов масличной пальмы в Малайзии.

Наиболее сильное изменение сентябрьского отчета произошло в части запасов масличных – новый прогноз выше предыдущего на 5,3 млн. тонн и составляет 88,1 млн. тонн за счёт ожидаемого повышения запасов сои в США, Бразилии, Аргентине и Китае.

МСХ США опубликовало уточненный прогноз мирового баланса производства и потребления кукурузы в сезоне 2016/17. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн.

Прогноз урожая кукурузы в Бразилии был повышен на 1 млн. т из-за увеличения посевной площади, но оценка валового сбора в США была снижена на 0,9 млн. т до 382,5 млн. т, в ЕС – также на 0,9 млн. т до 60,3 млн. т. Прогноз мирового производства кукурузы почти не изменился – 1025,7 млн. т.

Прогноз объема мировой торговли кукурузы был заметно увеличен. Мировой экспорт кукурузы составит 143,8 млн. т (+4,0 млн. т к сентябрьскому прогнозу), импорт – 133,7 (+3,4) млн. т. МСХ США вновь повысило прогноз экспорта кукурузы из Бразилии – до 25,5 (+1,0) млн. т. Улучшились также перспективы экспорта из США – до 56,5 (+1,3) млн. т и Аргентины – до 25 (+1,0) млн. т. Наиболее заметно были увеличены прогнозы импорта кукурузы для Ирана, Вьетнама и Мексики.

Конечные запасы кукурузы составят рекордные 216,8 (-2,7) млн. т.

Аргентина значительно расширила географию поставок пшеницы

За первые восемь месяцев текущего года Аргентина экспортировала 7,35 млн. т пшеницы, что в два раза больше, чем за аналогичный период в прошлом году. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на Национальную службу продовольственной безопасности и контроля качества (Senasa).

Основным покупателем аргентинской пшеницы традиционно является Бразилия. В январе-августе Бразилия импортировала 3,039 млн. т пшеницы (2,880 млн. т за аналогичный период в прошлом году).

По сравнению с прошлым годом количество покупателей заметно выросло. На второе место по импорту вышла Индонезия – 1 363 (0) тыс. т. За ней следуют Таиланд – 699,4 (0,2) тыс. т, Южная Корея – 604,2 (0,6) тыс. т и Вьетнам – 570,7 (0) тыс. т.

Министр связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Николай Никифоров совершил рабочий визит в Аргентинскую Республику, в ходе которого провел несколько встреч с государственными деятелями Аргентины, подписал ряд документов, а также посетил парк «Текнополис».

В рамках визита глава Минкомсвязи России Николай Никифоров обсудил вопросы сотрудничества в области массовых коммуникаций с министром федеральной системы средств массовой информации (СМИ) и общественного контента Аргентинской Республики Эрнаном Ломбарди. Также стороны подписали межведомственный меморандум о намерениях по развитию сотрудничества в области массовых коммуникаций. Россия и Аргентина продолжат обмениваться делегациями СМИ, информационным и ТВ-контентом, а также лучшими практиками в области интернет-среды и новых медиа.

«Развитие сотрудничества в сфере СМИ с Аргентинской Республикой позволит гражданам обеих стран больше узнать о жизни, культуре и людях, проживающих на разных континентах. Для нас очень важно, чтобы россияне получали актуальную и достоверную информацию об Аргентине, а также чтобы российские СМИ присутствовали на рынке нашего партнера», — сказал Николай Никифоров.

Глава Минкомсвязи также посетил крупнейшую в Латинской Америке выставку науки, технологий, промышленности и искусства — парк «Текнополис» в Аргентине. В экспозиции представлено более 100 стендов, которые относятся к различным аспектам и практикам прошлого, настоящего и будущего аргентинской науки.

Напомним, российско-аргентинские отношения получили значительное развитие по итогам визитов Президента РФ Владимира Путина в Аргентину в 2014 году и Президента Аргентинской Республики Кристины Киршнер в Москву в 2015 году. В рамках встреч был подписан ряд документов, в частности соглашение о сотрудничестве в области связи и международного роуминга. В 2014 году в присутствии глав двух государств, Владимира Путина и Кристины Фернандес де Киршнер, глава Минкомсвязи Николай Никифоров со стороны России подписал соглашение с Аргентинской Республикой о сотрудничестве в сфере массовых коммуникации. В документе закреплялось, что Россия и Аргентина должны способствовать широкому и свободному обмену информацией между информагентствами и редакциями СМИ. После подписания соглашения, в октябре 2014 года в Аргентине началось вещание российского телеканала RT на испанском языке.

Со средствами массовой информации Аргентины сегодня активно сотрудничают другие российские теле- и радиокомпании. В частности, телеканалы и радиостанции ФГУП «Всероссийская государственная телевизионная и радиовещательная компания» (ВГТРК) регулярно освещают текущие события в Аргентине и вопросы российско-аргентинского сотрудничества. В августе 2016 года на телеканале «Россия – Культура» был показан цикл документальных фильмов, посвященных аргентинскому танго.

Три варианта реформирования Совбеза ООН

"США разочарованы тем, как Россия и до некоторой степени Китай пользовались своим правом вето в Совете Безопасности, чтобы нейтрализовать международные усилия по сокращению насилия в Сирии", — пресс-секретарь Белого дома Джош Эрнест. В этой связи он упомянул о предлагаемой реформе ООН, расширяющей состав Совета Безопасности, но отказался сказать, что именно намерены предпринять США в этой связи.

Интересно, что в Москве, как и в Вашингтоне, считают, что ООН и ее Совбез далеки от идеала. "Реформа нужна, сейчас ООН не является эффективной организацией. Мы видим, как раз за разом нарушается устав ООН, в том числе США, и ООН не в состоянии ни препятствовать этому, ни сделать так, чтобы этот конфликт (в Сирии) был урегулирован в соответствии с международными соглашениями", — говорит глава международного комитета Совфеда РФ Константин Косачев.

Позицию российской стороны на этот счет детально изложил заместитель министра иностранных дел России Геннадий Гатилов: "Мы выступаем за то, чтобы было реформирование Совета безопасности, но реформирование должно адекватно отражать те процессы, которые в последнее время происходили на мировой арене. Некоторые регионы являются недопредставленными, и требуется увеличение членов СБ таким образом, чтобы сделать ситуацию справедливой для этих регионов".

Есть два основных варианта расширения Совбеза.

Первый предлагает группа стран, которые выступают за расширение членского состава в категории постоянных и непостоянных членов СБ. Это Бразилия, Германия, Япония, Индия. Они претендуют на постоянное членство в Совбезе и также выступают за то, чтобы была расширена категория непостоянных членов.

Второй предлагает другая группа не менее влиятельных стран, которая говорит, что Совет безопасности необходимо расширить только в категории непостоянных членов.

Между этими группами происходят постоянные дискуссии. Есть уже 15 лет работающая группа открытого состава на Генеральной Ассамблее, которая занимается регулярно обсуждением этих вопросов.

Что касается позиции России, то она, по словам Гатилова, выступает за такой вариант расширения или реформы СБ, который бы был поддержан большинством государств-членов. "Формально для принятия такого решения можно проголосовать на Генассамблее двумя третями в пользу какого-то расширения. Решение будет считаться принятым, но треть государств будет недовольна таким решением, и это вызовет определенные трудности и в работе ООН. Среди этой трети государств – Италия, Пакистан, Аргентина, то есть весьма крупные и достойные государства, которые вносят существенный вклад в работу организации. Поэтому для того, чтобы решение было справедливым, оно должно быть поддержано хотя бы двумя третям голосов, потому что вопрос принципиально важный не только для всей организации, но и в целом для международных отношений", – говорит Гатилов.

По его словам, есть еще и третий вариант: "Это вариант полупостоянных членов, при котором избирались бы государства на срок не два года, как сейчас, могли бы избираться на два, потом еще раз последовательно на два, еще на два, вплоть до восьми лет. Таким образом, создавалась бы определенная категория полупостоянных членов. Но и этот вариант не находит такой широкой поддержки. Поэтому вопрос висит, он обсуждается, каждый из приходящих председателей Генассамблеи пытается его реанимировать, назначаются специальные координаторы этого процесса, но до сих пор никакого реального движения в этом нет, потому что каждая из групп стран продолжает твердо стоять на своей позиции".

В сентябре этого года концентрация углекислого газа в атмосфере Земли преодолела психологически значимую отметку. Это делает сомнительными планы землян не допустить повышение температуры на планете более чем на 2 градуса Цельсия.

Напомним, что за период с 1906 по 2005 годы средняя температура у поверхности планеты выросла на 0,74 градуса, причем темпы роста во второй половине столетия увеличились примерно в два раза. За все время наблюдений самым жарким считается 2015 год. Он превзошел предыдущего рекордсмена, 2014 год.

Сторонники теории глобального потепления во всем винят человека. Они утверждают, что на протяжении 1-2 тысяч лет температура на Земле оставалась относительно стабильной, но с началом научно-технической революции все изменилось. Человек начал активно вмешиваться в природу, резко выросли выбросы парниковых газов, и климат стал меняться. Сегодня в десятках климатических сценариев доказывается, что у человечества есть один выход: не допустить прироста температуры на планете выше 2 градусов, сократив эмиссию парниковых газов практически вдвое. Такое обязательство взяли на себя почти все страны мира на состоявшейся в прошлом году в Париже Всемирной конференции ООН по климату.

Казалось бы, сторонники теории глобального потепления могут наконец облегченно вздохнуть.

Но вот в сентябре прозвучал тревожный сигнал: в Северном полушарии преодолен психологический барьер эмиссии парникового газа 400 ppm (долей на миллион). Эта величина многократно превышалась и раньше, но сентябрь считается месяцем с самой низкой концентрацией. Дело в том, что за лето зеленая растительность поглощает часть парникового газа, снижая концентрацию до минимума. Поэтому превышение в сентябре важного порога — это сигнал, что, скорее всего, он уже никогда не опустится ниже этого значения. Словом, климатический рубикон перейден.

Согласно прогнозу, к концу века концентрация углекислоты на Земле будет равняться 900 ppm. В результате средняя дневная температура в таких городах, как Иерусалим, Нью-Йорк, Лос-Анджелес и Мумбаи, будет близка к +45 C. В Лондоне, Париже и Москве летом температура будет превышать +30 C. Уровень океана поднимется, и будут затоплены многие мегаполисы, в частности, Лос-Анджелес, Рио-де-Жанейро, Буэнос-Айрес, Токио, Санкт-Петербург, Лондон и т.д.

Прогноз посевной площади кукурузы в Аргентине повышен на 0,4 млн. га

Зерновая биржа Буэнос-Айреса повысила прогноз посевной площади кукурузы во время текущей кампании с 4,5 млн. га до 4,9 млн. га. По сравнению с прошлым годом площадь сева вырастет на 27%. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн. К 6 сентября сев проведен на 1,261 млн. га или на 25,7% от плана.

Мировые продовольственные рынки, вероятно, останутся «в целом на достаточно сбалансированном уровне» в будущем году, поскольку международные цены на наиболее торгуемые сельскохозяйственные товары являются относительно низкими и стабильными, заявила сегодня ФАО.

Благоприятный прогноз, особенно на основные зерновые культуры, должен привести к снижению общей стоимости мирового импорта продовольствия до шестилетнего минимума, говорится в «Продовольственном прогнозе».

Рекордный мировой прогноз по производству урожая пшеницы и риса за этот год, наряду с восстановлением производства кукурузы, помогают сохранить достаточные запасы и низкие цены. Мировое производство зерновых в 2016 году должно вырасти до 2 569 млн тонн, что на 1,5 процента больше по сравнению с уровнем предыдущего года и достаточно, чтобы пополнить существующие запасы.

Стоимость общего объема импорта продовольствия, как ожидается, упадет на 11 процентов в долларовом эквиваленте в 2016 году до 1,168 трлн, поскольку снижение стоимости импорта продукции животноводства и продуктов на основе зерновых более чем компенсируют рост стоимости импорта рыбы, фруктов, овощей, растительных масел и особенно сахара. Тем не менее, снижение, как ожидается, будет происходить более медленными темпами для экономически более уязвимых стран, во многих из которых местные валюты обесцениваются.

Обильные урожаи

ФАО повысила прогноз мирового производства пшеницы до 742,4 млн тонн, в первую очередь, в связи с ростом производства в Индии, США и Российской Федерации, которая готова обогнать Европейский союз и занять место крупнейшего экспортера зерна. Общее потребление пшеницы, согласно прогнозам, достигнет 730,5 млн тонн, в том числе прогнозируется значительное увеличение спроса на низкосортную пшеницу, используемую в качестве кормов для животных.

Мировое производство риса должно увеличиться впервые за последние три года на 1,3 процента до рекордно высокого уровня в 497,8 млн тонн, чему способствовали обильные муссонные дожди в Азии и значительный рост производства в Африке. Производство фуражного зерна, по оценкам, вырастет на 1,8 процента за год вследствие рекордных урожаев в США, Аргентине и Индии.

Цены на зерновые постепенно снижаются в результате ожидаемого обильного предложения. Фьючерсы на пшеницу и кукурузу на Чикагской товарной бирже упали в цене более чем на 16% с начала года, тогда как котировки риса находятся на самом низком уровне с начала 2008 года.

Производство маниоки, составляющей основу рациона питания в Африке, где потребление на душу населения превышает 100 килограммов в год, также по прогнозам, вырастет на 2,6% в этом году до 288 млн тонн. Тем не менее, переключение Китая на использование запасов кукурузы в отечественной промышленности и в качестве кормов может сдержать международные цены и торговые потоки для маниоки.

Производство соевых бобов и растительных масел смогло достичь рекордно высокого уровня в этом году, благодаря рекордному урожаю в США, хотя спрос, как ожидается, будет расти еще более быстрыми темпами. В секторе животноводства молочные рынки также, согласно прогнозам, вернутся в сбалансированное состояние в 2016 году после длительного периода избыточного предложения, но снижение доступных запасов молока в ЕС вызвали крупнейший месячный скачок цен на молочную продукцию за многие годы.

Вялое мировое производство мяса в 2016 году в совокупности с ростом международного спроса на свинину и птицу, особенно из Восточной Азии, продолжает удерживать цены на мясо.

Мировое производство рыбы, тем временем, по прогнозам, увеличится на 1,8 процента в этом году до 174 млн тонн, а производство в секторе аквакультуры, как ожидается, увеличится на 5 процентов. Рыбный промысел, напротив, сократится на 0,9 процента, что частично обусловлено влиянием Эль-Ниньо на тихоокеанских сардин, анчоусов и кальмаров.

Индекс продовольственных цен

Индекс продовольственных цен ФАО, также опубликованный сегодня, составил 170,9 пунктов в сентябре, то есть вырос на 2,9 % с августа и на 10% по сравнению с аналогичным показателем год назад.

Рост был обусловлен месячным скачком Индекса цен на молочные продукты на 13,8 процента, частично в результате резкого повышения цен на сливочное масло, от чего выиграли экспортеры в ЕС, где молочное производство снижается.

Индекс цен ФАО на сахар вырос на 6,7 процента с августа на фоне неблагоприятных погодных условий в основном производящем регионе в Бразилии.

Цены на пальмовое масло также выросли в связи с низким уровнем запасов как в странах-импортерах, так и в странах экспортерах, также выросли цены на сою и рапсовое масло, что привело к росту Индекса цен на растительные масла на 2,9 процента за месяц.

Индекс цен на мясо остается неизменным с августа.

Индекс цен на зерновые ФАО, тем временем, снизился на 1,9 процента по сравнению с предыдущим месяцем и на 8,9 процента по сравнению с аналогичным показателем год назад.

Индекс продовольственных цен ФАО представляет собой торгово-взвешенный индекс, отражающий мировые рыночные цены на ключевые группы продовольствия. В настоящее время его уровень является самым высоким с марта 2015 года. Субиндекс на зерновые культуры сейчас находится на самом низком уровне за последние десять лет.

Необычно трудный выбор нового Генерального секретаря ООН

Александр МЕЗЯЕВ

Полномочия нынешнего Генерального секретаря ООН Пан Ги Муна завершаются 31 декабря 2016 года. Впервые он был избран в 2006 году, переизбирался в 2011-м. Согласно Уставу ООН, больше выдвигаться на эту должность он не может. В настоящее время Пан Ги Мун является одним из наиболее популярных кандидатов в президенты Южной Кореи, выборы которого состоятся в 2017 году. Правда, ещё в 1946 году Генеральная Ассамблея ООН приняла специальную резолюцию, рекомендующую бывшим генсекам ООН не принимать правительственные назначения «сразу после завершения» их ооновских полномочий, но эта резолюция не имеет обязательной силы, хотя и уважалась в ряде случаев.

Формальное голосование по избранию нового генсека проводится в октябре, но уже с начала текущего года в Совете Безопасности ООН начались неофициальные консультации. Россия даже выступила со специальным заявлением, в котором предложила особо активным несколько ослабить свой пыл и дождаться начала официальной процедуры. Однако на этот раз «активистам» удалось существенно изменить обычную процедуру. Впервые за всю историю выборов генерального секретаря, кандидатуры были выдвинуты намного раньше обычного срока и прошли публичные слушания. Более того, состоялись три раунда таких слушаний плюс шесть раундов голосований!

Кандидатами на должность Генерального секретаря ООН были выдвинуты: бывший премьер-министр Португалии Антониу Гутерриш, бывший вице-премьер-министр Хорватии Весна Пушич, бывший министр иностранных дел Сербии Вук Еремич, бывший премьер-министр Новой Зеландии Хелен Кларк, бывший руководитель ооновской программы по изменению климата Кристина Фигейрес, бывшие министры иностранных дел Словакии - Мирослав Лайчак, Македонии - Срджан Керим и Молдовы - Наталья Герман, действующие министры иностранных дел Черногории - Игорь Лукшич и Аргентины – Сюзанна Малькора…

Большинство кандидатов представляли Восточную Европу, что не случайно. В последнее время географический фактор при выборе кандидатов на должность генсека стал приобретать особую значимость. Если к настоящему времени кандидаты от Западной Европы занимали должность генсека ООН 6 сроков, Азии – 4 срока, Африки – 3 срока, Латинской Америки – 2 срока, то до настоящего времени представителей Восточной Европы на посту генсека ООН ещё не было. Впрочем, сегодня разделение Европы на Восточную и Западную вряд ли имеет большой смысл. Ведь никто не говорит о кандидатах Восточной или Южной Африки, которые никогда не занимали должность генерального секретаря.

За всю 71-летнюю историю Организации Объединённых Наций её генеральными секретарями были всего восемь человек: Трюгве Ли (Норвегия), Даг Хаммаршельд (Швеция), У Тан (Бирма), Курт Вальдхайм (Австрия), Перес де Куэльяр (Перу), Бутрос Бутрос-Гали (Египет), Кофи Аннан (Гана) и Пан Ги Мун (Южная Корея). Полномочия одного из генсеков ООН – Д.Хаммаршельда – завершились в связи с трагическими обстоятельствами, а именно гибелью в авиакатастрофе над территорией Замбии. Полной ясности в отношении этой трагедии нет до сих пор. В прошлом году – через 50 лет после катастрофы – в ООН возобновили расследование обстоятельств гибели Дага Хаммаршельда, но в том, что правда о его гибели (убийстве?) станет когда-либо известна, уверенности нет….

Возвращаясь к выборам Генерального секретаря ООН 2016 года, следует особо выделить историю с попыткой Болгарии сменить ранее выдвинутую ею кандидатуру. Первоначально Болгария выдвинула кандидатом Генерального директора ЮНЕСКО Ирину Бокову. После успешного выступления И.Боковой, занявшей третье место в первом туре голосования, правительство Болгарии подверглось сильному внешнему давлению, после чего София приняла срочные меры по замене кандидата, выдвинув на пост генсека бывшего комиссара Европейской комиссии Кристалину Георгиеву. Однако без личной просьбы кандидата снять её кандидатуру невозможно. В итоге попытка устранить И.Бокову (1) от выборов генсека ООН не удалась, хотя выдвижение К.Георгиевой тоже состоялось.

5 октября в Совете Безопасности ООН впервые прошло голосование «на цветных бюллетенях». Суть такого голосования состоит в выявлении тех кандидатов, которые получат голос «против» от постоянных членов Совбеза и на кандидатуры которых, таким образом, во время окончательного голосования, скорее всего, будет наложено вето. Результаты уже первого «цветного» тура указали на нового генсека. Лишь один кандидат – бывший президент Португалии Антониу Гутерриш – получил большинство голосов и вместе с тем поддержку всех постоянных членов Совета Безопасности.

Ближайший соперник Гутерриша Мирослав Лайчак не сумел ни того, ни другого: он набрал всего семь голосов членов Совбеза из пятнадцати, получив при этом два голоса «против» от постоянных членов СБ. С таким же результатом (7-6-2) (2) закончилось голосование по кандидатуре бывшего министра иностранных дел Сербии Вука Еремича (он, правда, получил от постоянных членов СБ на один голос «против» больше).

Неожиданно плохой результат показал бывший президент Словении Данило Тюрк. Начав свою избирательную кампанию со второго места (после А.Гутерриша) со счётом 11-2-2, в последнем раунде он оказался почти в самом конце списка с пятью голосами «за» и четырьмя голосами «против», полученными от постоянных членов. С точки зрения профессиональной подготовленности кандидатура Д.Тюрка была, пожалуй, наиболее подходящей. Если президентом Словении Тюрк был всего пять лет, то в системе ООН он проработал более двадцати лет, был постоянным представителем своей страны в Совете Безопасности, помощником Генерального секретаря ООН.

Последнее место заняла Наталья Герман (Молдова), получившая всего три голоса «за» и одиннадцать против, при этом её не поддержали три постоянных члена СБ.

Интересно сравнить итоги голосования по двум болгарским кандидатам. Лучший результат показала Ирина Бокова. Семь голосов «за» (три голоса от постоянных членов СБ), семь «против» (два «против» от постоянных членов) и один «нейтральный» голос. Кристалина Георгиева получила пять голосов «за» (два голоса от постоянных членов) и восемь голосов «против» (два голоса постоянных членов). Таким образом, официальная София сама себя высекла безо всякой на то надобности…

Состоявшееся 5 октября голосование носило предварительный, «внутрисовбезовский» отборочный характер. В связи с тем, что проходным оказался лишь один кандидат, Совету Безопасности понадобилось принять резолюцию о формальной рекомендации кандидатуры А.Гутерриша для утверждения его Генеральным секретарём ООН на Генеральной Ассамблее.

Вечером 6 октября информационные агентства сообщили, что Совет Безопасности ООН поддержал назначение бывшего премьер-министра Португалии Антониу Мануэля де Оливейра Гутерриша на пост Генерального секретаря ООН. Резолюция СБ с соответствующей рекомендацией будет передана в Генеральную Ассамблею ООН.

Формально Генеральная Ассамблея должна избирать генерального секретаря с помощью голосования на закрытом заседании, но в последние годы всегда применялась упрощённая процедура (аккламация).

Антониу Гутерришу 67 лет. С 1995 по 2002 год он занимал должность премьер-министра Португалии. В последние годы работает в системе ООН. В 2005 году был назначен верховным комиссаром ООН по делам беженцев и занимал эту должность до 2015 года.

(1) Ирина Бокова родилась в 1952 году в Софии в семье одного из лидеров Болгарской коммунистической партии Георгия Бокова. В 1976 году И.Бокова окончила МГИМО МИД СССР по специальности «Международные отношения». Занимала различные политические и дипломатические посты, в том числе должность первого заместителя министра иностранных дел Болгарии. С 2000 года – Генеральный директор ЮНЕСКО.

(2) Голоса «за», «против» и так называемый «нейтральный» голос.

Требования МВФ ведут к удушению народа

Автор: Олег СТЕПАНЕНКО. (Соб. корр. «Правды»). г. Минск.

Президент Белоруссии Александр Лукашенко разъяснил, что скрывается за «благотворительностью» Международного валютного фонда

Почти две недели, с 19 сентября по 1 октября, в Минске работала миссия МВФ. Её руководитель Питер Долман обсуждал с представителями госорганов республики вопрос об условиях предоставления Белоруссии кредита на сумму три миллиарда долларов. Ознакомившись с результатами переговоров, Александр Лукашенко провёл совещание о перспективах взаимодействия с МВФ. В совещании приняли участие руководители ведомств, отвечающих за финансово-банковский сектор.

— ПРИ ОБСУЖДЕНИИ новой кредитной программы с Международным валютным фондом, — отметил Лукашенко, — необходимо, безусловно, учитывать интересы белорусского народа.

Однако результаты переговоров показали: МВФ их не учитывает. Фонд выставляет, по словам президента Белоруссии, суперлиберальные требования:

«Когда их прочитаешь, всё сводится к одному (если говорить о социальных направлениях): никакого повышения зарплаты, немедленное повышение тарифов и прочего. Коммунисты сказали бы: удушение народа… Нас никто не понукает, но, увы, формула такова».

Под эту формулу — удушения — Международный валютный фонд стремится подвести и государственные предприятия. «Я всегда говорил, — напомнил президент Белоруссии, — что мы никогда не будем отказываться от государственной собственности, если она нормально функционирует. Более того, мы будем опираться на неё. Нам же предлагается через какой-то промежуток времени не то что приватизировать всё и вся, а вообще после этого отойти от проведённой приватизации. Принять закон и не касаться того, что сделано. И даже если получится бандитская приватизация, то через десять лет к этому вопросу вернуться нельзя. По истечении трёх лет всё, кранты — какой была приватизация, такой и останется».

Неприемлемо, считает Лукашенко, и требование МВФ кардинально повысить тарифы на жилищно-коммунальные услуги:

«Кто сможет заплатить по тем тарифам, которые нам сегодня навязываются (с предупреждением не повышать зарплату)? Рабочий — нет, крестьянин — нет, учитель — нет, врач — нет, госслужащий — нет, офицер — нет. А кто? Пусть 100—200 тысяч бизнесменов, а у нас почти пять миллионов работающих».

То, что МВФ навязывает Белоруссии формулу удушения народа, конечно же, не случайно. Александр Лукашенко назвал причину: форма взаимодействия этого крупнейшего финансового фонда с любым государством стандартна, как и его «хотения и предложения», потому что МВФ выполняет рекомендации доминирующих акционеров — США и ЕС. Требования фонда, подчеркнул он, не имеют ничего общего с той политикой, которая проводится в республике при поддержке и в интересах народа.

«Прочитав то, о чём вы (участники обсуждения «рекомендаций» МВФ. — О. С.) договорились, я вижу, что будет в конечном счёте, не сегодня-завтра, а через три-четыре года» — в этих словах белорусского президента звучит предупреждение о последствиях такой «благотворительности» заокеанских финансистов.

Предупреждение закономерное и обоснованное. Ведь жизнь уже показала, что своими «рекомендациями» (читай: требованиями) они разрушили экономику многих стран. Реформы по лекалам МВФ в Боливии (приватизация и переход к либерально-рыночным отношениям) привели к тому, что она лишилась за десять лет 32 миллиардов долларов от нефтяных доходов и оказалась в числе беднейших государств Южной Америки. «МВФ государствам помогать никогда не будет, это инструмент доминирования и интервенции», — заявил президент Боливии Эво Моралес. Сотворённое в начале 90-х годов прошлого века «аргентинское экономическое чудо» через десять лет обернулось стомиллиардным долларовым долгом и дефолтом. Даже хитроумный Израиль, принявший было по рецептам МВФ либеральный рынок, чуть не сгубил свою экономику и вынужден был отказаться от пагубного курса.

Но всё это, как говорится, ещё цветочки. В 1989 году МВФ предоставил Руанде заём при условии, что правительство перестанет оказывать поддержку фермерским хозяйствам и проведёт девальвацию местной валюты. Это спровоцировало крах доходов населения и как следствие — кровавую гражданскую войну, в которой погибли более полутора миллионов человек. Спонсируемые МВФ программы уничтожили индустриальный сектор, увеличили внешний долг Югославии, ввергли её экономику в кому. Фонд заставил Югославию прекратить экономическое выравнивание регионов, что привело к росту сепаратизма и гражданской войне, унёсшей 600 тысяч жизней. Политика МВФ, вызвавшая обнищание народа, способствовала серии «цветных» революций на постсоветском пространстве. Последний горький пример — крах Украины, который ускорили посулы, требования фонда и финансовая поддержка профашистских сил, совершивших государственный переворот и добивающих экономику некогда процветавшей советской республики.

От трагедии, к которой в конечном счёте приведут Белоруссию, если не будут отвергнуты, суперлиберальные требования МВФ, и предостерёг Александр Лукашенко. Ломки уклада и смены социально-экономического курса, подчеркнул он, допустить нельзя:

«Я уже тысячу раз говорил: все реформы мы провели. Мы совершенствуем то, что сегодня у нас есть. Да, хочется получить три миллиарда дешёвого кредита. Но цена совершенно несправедливая по отношению к народу, перечёркивает всю политику, которую мы проводили до сих пор».

Президент Белоруссии отверг предложение подписать письмо на имя главы МВФ Кристин Лагард, подготовленное теми, кто вёл переговоры с миссией фонда:

«Это унизительно не только для меня. Это унизительно в отношении нашего народа».

Производство пшеницы в мире в 2016-2017 году превысит 742 млн тонн

Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН (FAO) в четверг повысила прогноз мирового производства пшеницы в 2016-2017 сельхозгоду до 742,4 миллиона тонн, что на 1,2% больше, чем в прошлом сельхозгоду, в первую очередь, в связи с ростом урожаев в Индии, США и России, последняя, по оценке экспертов, готова обогнать ЕС и занять место крупнейшего экспортера пшеницы в мире.

FAO в "Продовольственном прогнозе" указывает, что мировое потребление пшеницы достигнет 730,5 миллиона тонн, причем прогнозируется значительное увеличение спроса на низкосортную пшеницу, используемую в качестве корма для животных.

Кроме того, впервые за последние три года на 1,3% должно увеличиться мировое производство риса до рекордно высокого уровня в 497,8 миллиона тонн. Этому способствовали обильные муссонные дожди в Азии и значительный рост производства в Африке. Производство фуражного зерна, по оценке FAO, вырастет на 1,8% за год вследствие рекордных урожаев в США, Аргентине и Индии.

Рекордный мировой прогноз по производству пшеницы и риса, а также ожидаемые высокие урожаи кукурузы помогают сохранить достаточные запасы и низкие цены на зерновые, отмечается в прогнозе. Мировое производство зерновых в текущем сельхозгоду должно вырасти до 2,569 миллиарда тонн, что на 1,5% больше по сравнению с прошлым годом.

Столь благоприятный прогноз должен привести к снижению общей стоимости мирового импорта продовольствия до шестилетнего минимума, указывает FAO. По ее данным, цены на зерновые сейчас постепенно снижаются в связи с ожидаемым обильным предложением. Фьючерсы на пшеницу и кукурузу на Чикагской товарной бирже упали в цене более чем на 16% с начала года, тогда как котировки риса находятся на самом низком уровне с 2008 года.

Что касается животноводства, то молочные рынки также должны вернуться в сбалансированное состояние после длительного периода избыточного предложения. Однако снижение доступных запасов молока в ЕС вызвало крупнейший месячный скачок цен на молочную продукцию за многие годы, указывается в документе.

Аргентина может резко увеличить производство кукурузы и пшеницы

Аргентина получит в сезоне 2016/17 рекордный урожай кукурузы, а также большой урожай пшеницы, прогнозируют эксперты Зерновой биржи Буэнос-Айреса. Рост производства возможен в связи с расширением посевных площадей данных культур за счет сокращения площади сева сои. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на агн. Reuters.

Урожай кукурузы в Аргентине может достичь 36 млн. тонн по сравнению с 30 млн. тонн в сезоне 2015/16. Урожай сои, напротив, снизится с 56 млн. тонн до 53 млн. тонн. Помимо сокращения посевных площадей, объемы производства могут уменьшится из-за снижения урожайности по причине неблагоприятной погоды, вызванной эффектом Ла-Нинья.

Аргентина является третьим в мире экспортером кукурузы и сои.

По данным биржи, площади сева сои сократятся с 20,1 млн. га до 19,6 млн. га. Площади сева кукурузы вырастут с 3,85 млн. га до 4,9 млн. га.

Сбор урожая пшеницы в Аргентине ожидается на уровне 12,5 млн. тонн по сравнению с 10,3 млн. тонн в сезоне 2015/16.

Глава Аргентины М. Макри вначале своего президентства отменил пошлины на экспорт кукурузы и пшеницы, а пошлину на экспорт сои лишь уменьшил с 35% до 30%. Было заявлено, что до 2018г. пошлина на сою снижаться не будет.

Золотая нить культуры: Москва собрала саммит культурного форума

Что такое умная культура? Как фестивали влияют на экономику города? Как благоустройство создаёт творческую атмосферу? Чтобы ответить на эти вопросы и поговорить о роли культуры в успехе мегаполисов, в Москву приехали представители 21 города.

В Москве открылся саммит Культурного форума мировых городов. Его уже принимали Лондон, Стамбул, Амстердам — города очень разные. Теперь эта честь выпала российской столице. Почему честь? Потому что форум — аналог G20, только в области культуры. В его деятельности участвуют 33 города, в которых живут больше 200 миллионов человек и работают свыше 100 тысяч учреждений культуры. В этих городах сосредоточено 60 процентов мировой креативной экономики. К ней относят отрасли, которые создают и используют интеллектуальную собственность: рекламу, архитектуру, ремёсла, кино, дизайн, искусство, СМИ. Для Москвы саммит — хорошая возможность показать свои успехи, а для гостей — изучить московский опыт.

Зачем собирать целый форум?

В современном мире о культуре всё чаще говорят как об экономической составляющей, которая влияет на повышение уровня жизни и социального благополучия жителей мегаполисов. Культура приносит миллиарды в бюджеты благодаря туризму, креативным индустриям, работе учреждений и общественных пространств.

Председатель форума Жюстин Саймонс считает культуру золотой нитью, которая связывает все аспекты городского планирования и политики, придаёт городам индивидуальность, стимулирует развитие идей и инноваций. Мегаполисы теперь борются не за фабрики, а за людей. Как именно? Об этом и поговорят участники форума.

Эксперты обсудят, какую роль играет культура в успехе современных городов. Они попытаются ответить, как благоустройство городских пространств создаёт новую творческую атмосферу в мегаполисах; как городские фестивали и культурные центры развивают экономику; могут ли технологии создавать креативные города; какие существуют новые формы поддержки и оказания услуг. После саммита опубликуют доклад о развитии культуры в мегаполисах — самое подробное международное исследование на эту тему.

Кто приехал на саммит

Поговорить о роли культуры в будущем современных городов в Москву прибыли представители 21 города: Амстердама, Брюсселя, Буэнос-Айреса, Варшавы, Вены, Гонконга, Лондона, Лос-Анджелеса, Мадрида, Монреаля, Нью-Йорка, Парижа, Сан-Франциско, Сингапура, Сеула, Стокгольма, Токио, Торонто, Шанхая, Шэньчжэня и Эдинбурга.

Саммит собрал вице-мэров и глав ведомств культуры разных стран. Они увидят не только Красную площадь или Большой театр, но и то, что появилось в городе в последние годы: парки, новые культурные и общественные пространства.

Где соберутся участники

Площадки выбрал международный оргкомитет форума. Сессии и дискуссии пройдут не только в известных на весь мир Кремле, ГМИИ имени А.С. Пушкина и на ВДНХ. Участников саммита примут и современные центры, например «Мультимедиа-арт-музей», музей современного искусства «Гараж», Культурный центр ЗИЛ, электротеатр «Станиславский».

Обычно встречи «культурной G20» закрытые, но Москва решила одну из них открыть. Такая сессия пройдёт 7 октября в КЦ ЗИЛ. На неё нужно зарегистрироваться на сайте форума.

Почему именно Москва?

Больше 1,5 тысячи библиотек, 450 музеев и выставочных залов, 493 культурных центра и дома культуры, 250 театров и концертных организаций, 388 парков, 144 кинотеатра — культурных организаций в Москве немало. Среди них и мировые знаменитости наподобие Большого театра или главной выставки страны — ВДНХ.

Но дело не в количестве. Само отношение российской столицы к культурной жизни изменилось: город с богатым прошлым смотрит в будущее, становясь удобнее для жителей и интереснее для туристов. Исполнительный директор компании — оператора форума BOP Consulting Пол Оуэнс назвал Москву одним из тех мегаполисов, который относится к культуре серьёзно: «В последние годы она воплощает в жизнь амбициозный план развития различных сфер городской жизни: от социальной включённости до возрождения общественных пространств».