Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Продлен срок приема заявок на Международную премию «КАРДО»

Организаторы Международной премии «КАРДО» продлили прием заявок до 25 марта. Подать заявку и узнать состав жюри конкурса можно на сайте.

За звание лучших поборются представители уличной культуры из 36 стран. Отбор идет в 13 направлениях: скейтбординг, воркаут, паркур, фриран, трикинг, брейкинг, стрит-арт, стрит-дэнс, стритбол, слэклайн, BMX, скут и другие. В заявочном этапе уже приняли участие 1500 человек. В этом году пройдет четвертый сезон – заочный конкурс для номинантов премии и финальные мероприятия для всех желающих: форум, фестиваль, соревнования, концерты и церемония награждения победителей.

«Список стран-участниц продолжает расти, поэтому мы решили увеличить срок приема заявок и сократить заочные отборочные этапы. Теперь в каждой номинации будет определяться ТОП-12, а участникам предстоит выполнить всего два задания. Жюри онлайн- и офлайн-этапов – одни и те же люди. Все они – легенды уличной культуры из 15 стран мира», – отмечает руководитель премии Валентин Работенко.

В мае на финальном этапе премии, который пройдет в Ставропольском крае, организаторы планируют собрать 50 тысяч участников. Финальные мероприятия Международной конкурс-премии уличной культуры и спорта «КАРДО» состоятся в городе Пятигорске Ставропольского края с 19 по 23 мая: съезд участников, церемония открытия «КАРДО» (19 мая), Всероссийский образовательный форум «Улицы России» (20 мая), Международный фестиваль уличной культуры, отбор участников (21 мая), Международный фестиваль, финалы (22 мая), экскурсионная программа и церемония награждения «КАРДО» (23 мая). Регистрация на финальные мероприятия стартует 5 апреля.

За три года премия объединила 27 894 человек, 350 городов, 85 регионов. За звание лучших поборолись 2037 претендентов. В 2021 году Международная премия «КАРДО» расширит свою география для участников в следующих странах: Россия, Бразилия, Индия, Китай, ЮАР, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Узбекистан, Пакистан, Сербия, Азербайджан, Армения, Молдова, Египет, Вьетнам, Филиппины, Сингапур, Республика Корея, Беларусь, Австрия, Великобритания, Франция, Испания, США, Канада, Австралия, Япония, Мексика, Португалия, Украина, Финляндия, Австрия, Израиль, Нидерланды, Германия, Чехия, Швеция, Дания, Азербайджан, Киргизия, Литва, Латвия.

«КАРДО» – международный проект, направленный на развитие и социализацию уличной культуры. Главная цель премии: поддержать талантливых молодых людей и дать им возможность превратить хобби в социально-полезный бизнес.

Организатором премии выступает Молодежная общественная организация «ОФФБИТС» при поддержке Общероссийской общественной организации «Улицы России», Фонда Президентских грантов, Федерального агентства по делам молодежи и Правительства Ставропольского края.

Международная премия «КАРДО» входит в План мероприятий в сфере реализации государственной молодежной политики на территории Российской Федерации на 2021 год Федерального агентства по делам молодежи.

Министерство торговли Китая сообщает, что в январе-феврале 2021 года Китай принял 176,76 млрд юаней ($26,07 млрд) иностранных инвестиций, что на 34,2% больше, чем в январе-феврале 2020 года. И это без учета банковского дела, ценных бумаг и страхования.

Фактическое использование иностранного капитала в сфере услуг составило 141,74 млрд юаней, увеличившись по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 48,7%, что составляет 80,2% от фактического использования иностранного капитала в стране. Среди них секторы оптовой и розничной торговли, гостиничного и общественного питания, лизинга и бизнес-услуг увеличились на 54,1%, 45,6% и 70,3% соответственно.

Что касается источников, фактические инвестиции из стран, расположенных вдоль «Пояса и пути», а также АСЕАН и ЕС, увеличились на 26,2%, 28,1% и 31,5% соответственно в годовом выражении (включая данные об инвестициях через свободные порты).

Что касается регионального распределения, то поглощение иностранного капитала в восточном, центральном и западном Китае увеличилось на 32,3%, 11,1% и 50,9% соответственно.

ФТС России данные об экспорте-импорте России за январь 2021 года

По данным таможенной статистики, в январе 2021 года внешнеторговый оборот России[1] составил 43,4 млрд долл. США и по сравнению с январем 2020 года сократился на 8,7%.

Сальдо торгового баланса сложилось положительное в размере 9,7 млрд. долл. США, что на 5,2 млрд долл. США меньше, чем в январе 2020 года.

Экспорт России[2] в январе 2021 года составил 26,6 млрд долл. США и по сравнению с январем 2020 года сократился на 14,9%. На долю стран дальнего зарубежья приходилось 86,6%, на страны СНГ – 13,4%.

Основой российского экспорта в январе 2021 года традиционно являлись топливно-энергетические товары, удельный вес которых в товарной структуре экспорта составил 55,7% (в январе 2020 года – 66,4%). В товарной структуре экспорта в страны дальнего зарубежья доля этих товаров составила 59,1% (в январе 2020 года – 71,4%), в страны СНГ – 33,6% (27,7%). По сравнению с январем 2020 года стоимостный объем топливно-энергетических товаров снизился на 28,5%, а физический – на 16,2%. В экспорте товаров топливно-энергетического комплекса возросли физические объемы электроэнергии на 43,3%, керосина – на 31,8%, нефти и нефтепродуктов – на 6,7%, физические объемы газа природного – на 5,0%. Вместе с тем снизились физические поставки нефти сырой на 27,1%, бензина автомобильного – на 29,8%, угля каменного – на 4,2%.

В общем стоимостном объеме экспорта доля металлов и изделий из них в январе 2021 года составила 10,9% (в январе 2020 года – 8,3%). В товарной структуре экспорта в страны дальнего зарубежья доля этих товаров составила 10,4% (в январе 2020 года – 7,2%), в страны СНГ – 14,0% (17,2%). По сравнению с январем 2020 года стоимостный объем экспорта товаров возрос на 11,4%, а физический – на 22,7%. Возросли физические объемы экспорта алюминия в 2,2 раза, проката плоского из железа и нелегированной стали – на 49,0%, полуфабрикатов из железа и нелегированной стали – на 15,6%. Вместе с тем, снизились физические объемы экспорта чугуна на 51,0%, меди и медных сплавов – на 40,7%, ферросплавов – на 3,6%.

Доля экспорта продукции химической промышленности в январе 2021 года составила 6,2% (в январе 2020 года – 4,8%). В товарной структуре экспорта в страны дальнего зарубежья доля этих товаров составила 5,3% (в январе 2020 года – 3,9%), в страны СНГ – 12,0% (11,8%). По сравнению с январем прошлого года стоимостный объем экспорта этой продукции возрос на 10,2%, а физический – на 21,9%. При этом возросли физические объемы продуктов органических и неорганических соединений на 8,8% и на 4,7% соответственно. Вместе с тем возросли физические объемы экспорта пластмасс и изделий из них на 38,7%, удобрений – на 28,2%, каучука и резина – на 16,8%, мыла и моющих средств – на 10,1%, фармацевтической продукции – на 6,7%.

Доля экспорта машин и оборудования в январе 2021 года составила 4,6% (в январе 2020 года – 4,7%). В товарной структуре экспорта в страны дальнего зарубежья доля этих товаров составила 3,0% (в январе 2020 года – 3,2%), в страны СНГ – 14,7% (16,2%). По сравнению с январем 2020 года стоимостный объем экспорта товаров снизился на 16,6%, а физический – на 2,0%. Возросли объемы поставок оборудования механического на 9,1%. При этом снизились поставки инструментов и аппаратов оптических на 25,2%, оборудования электрического – на 16,9%, средств наземного транспорта, кроме железнодорожного – на 0,8%. Физические объемы поставок легковых автомобилей снизились на 9,0%, а грузовых автомобилей выросли – на 7,4%.

Доля экспорта продовольственных товаров и сырья для их производства в товарной структуре экспорта в январе 2021 года составила 9,3% (в январе 2020 года – 6,2%). В товарной структуре экспорта в страны дальнего зарубежья доля этих товаров составила 8,9% (в январе 2020 года – 5,5%), в страны СНГ осталась на уровне прошлого года и составила – 12,1%. По сравнению с январем 2020 года стоимостные и физические объемы поставок этих товаров возросли на 27,7% и на 22,5% соответственно. Возросли физические объемы экспорта молока и сливок на 66,2%, мяса свежего и мороженного – на 27,9%, свинины свежей и мороженной – 23,6%, сыров и творога – на 10,9%. При этом снизились поставки рыбы свежей и мороженной на 31,8%, мясо домашней птицы – на 8,0%, масла сливочного – на 1,4%.

Доля экспорта лесоматериалов и целлюлозно-бумажных изделий в январе 2021 года составила 3,4% (в январе 2020 года – 2,8%). В товарной структуре экспорта в страны дальнего зарубежья доля этих товаров составила 3,3% (в январе 2020 года – 2,6%), в страны СНГ – 4,1% (4,5%). Стоимостной объем экспорта данной товарной группы возрос на 1,1%, а физический – на 5,3%. Снизились физические объемы экспорта пиломатериалов на 23,7%, бумаги газетной – на 21,5%, при этом возросли объемы поставок необработанных лесоматериалов на 30,1%, фанеры клееной на 2,4%.

Импорт России[3] в январе 2021 года составил 16,8 млрд долл. США и по сравнению с январем 2020 года увеличился на 3,0%. На долю стран дальнего зарубежья приходилось 89,4%, на страны СНГ – 10,6%.

В товарной структуре импорта наибольший удельный вес приходился на машины и оборудование – 47,3% (в январе 2020 года – 44,8%). В товарной структуре импорта из стран дальнего зарубежья доля этих товаров составила 50,7% (в январе 2020 года – 47,8%), из стран СНГ – 18,4% (20,2%). Стоимостный объем ввоза этой продукции по сравнению с январем 2020 года увеличился на 9,9%, в том числе механического оборудования на 4,1%, электрического оборудования – на 3,5%, инструментов и аппаратов оптических – на 2,2%. Возрос физический объем импорта легковых автомобилей на 76,1%, грузовых автомобилей – на 76,9%.

Удельный вес продукции химической промышленности в товарной структуре импорта в январе 2021 года составил 18,8% (в январе 2020 года – 16,8%). В товарной структуре импорта из стран дальнего зарубежья доля этих товаров составила 17,7% (в январе 2020 года – 17,4%), из стран СНГ – 12,4% (12,3%). По сравнению с январем 2020 года стоимостный объем ввоза продукции химической промышленности увеличился на 16,4%, а физический – на 5,4%. Возросли объемы поставок продуктов неорганической химии на 14,0%, органической химии на 10,3%, фармацевтической продукции – в 2,4 раза, мыла и моющих средств – на 8,2%. При этом снизились поставки каучука, резины и изделий из них на 19,9%, косметических средств – на 9,8%, пластмасс и изделий из них – на 4,9%.

Доля импорта продовольственных товаров и сырья для их производства в январе 2021 года составила 13,0% (в январе 2020 года – 14,4%). В товарной структуре импорта из стран дальнего зарубежья доля этих товаров составила 11,7% (в январе 2020 года – 13,0%), из стран СНГ – 24,6% (26,1%). Снизились стоимостные объемы импорта на 6,1%, а физические объемы возросли – на 0,9%. Поставки сыров и творога увеличились на 22,5%, рыбы свежей и мороженой – на 9,3%, цитрусовых – на 13,2%. При этом снизились физические объемы мяса свежего и мороженного – на 17,1%, молока и сливок – на 19,1%, масла сливочного – на 16,6%.

Удельный вес текстильных изделий и обуви в январе 2021 года составил 6,3% (в январе 2020 года – 7,8%). В товарной структуре импорта из стран дальнего зарубежья доля этих товаров составила 6,1% (в январе 2020 года – 7,8%), из стран СНГ – 7,9% (8,2%). Снизились стоимостный и физический объемы импорта этих товаров соответственно на 16,3% и 4,8%.

Удельный вес металлов и изделий из них в товарной структуре импорта в январе 2021 года составил 6,6% (в январе 2020 года – 7,3%). В товарной структуре импорта из стран дальнего зарубежья доля этих товаров составила 5,4% (в январе 2020 года – 6,2%), из стран СНГ – 16,1% (15,6%). Снизился стоимостной объем данной товарной группы по сравнению с январем 2020 года на 6,0%, а физический – на 3,4%. Снизились физические объемы металлоконструкций из черных металлов – на 43,6%, труб – на 10,1%, поставки черных металлов и изделий из их – на 2,9%, проката плоского из железа и нелегированной стали на 1,9%.

Доля импорта топливно-энергетических товаров в январе 2021 года составила 0,9% (в январе 2020 года – 0,8%). В товарной структуре импорта из стран дальнего зарубежья доля этих товаров составила 0,5% (в январе 2020 года – 0,4%), из стран СНГ – 4,7% (3,9%). Стоимостной объем данной товарной группы по сравнению с аналогичным периодом прошлого года возрос на 18,4%, а физический снизился – на 8,7%.

В страновой структуре внешней торговли России на долю Европейского Союза в январе 2021 года приходилось 34,2% российского товарооборота (в январе 2020 года – 37,1%), на страны СНГ – 12,3% (11,2%), на страны ЕАЭС – 9,2% (7,9%), на страны АТЭС – 35,7% (34,4%).

Основными торговыми партнерами России в январе 2021 года среди стран дальнего зарубежья были: Китай, товарооборот с которым составил 8,5 млрд долл. США (89,9% к январю 2020 года), Германия – 2,9 млрд. долл. США (82,5%), Республика Корея – 2,2 млрд. долл. США (147,7%), Нидерланды – 2,2 млрд. долл. США (72,2%), Турция – 2,1 млрд. до лл. США (95,8%), Италия – 1,7 млрд. долл. США (109,2%), США – 1,5 млрд. долл. США (84,5%), Соединенное Королевство – 1,3 млрд. долл. США (92,8%), Франция – 1,1 млрд. долл. США (108,3%), Польша – 1,0 млрд. долл. США (83,1%).

Объемы торговли со странами СНГ в январе 2020-2021 гг. приведены ниже:

млн долл. США

* Включены досчеты на неучтенные объемы взаимной торговли Российской Федерации с Республикой Беларусь.

[1] Во внешнеторговый оборот России включены рыба и морепродукты Российской Федерации не подлежащие доставке для таможенного оформления на территории РФ; бункерное топливо, горючее, продовольствие и материалы, приобретенные за пределами территории РФ; товары и транспортные средства, ввезенные физическими лицами; досчеты на неучтенные объемы взаимной торговли со странами ЕАЭС.

[2] В экспорт России включены рыба и морепродукты Российской Федерации не подлежащие доставке для таможенного оформления на территории РФ; досчеты на неучтенные объемы взаимной торговли со странами ЕАЭС.

[3] В импорт России включены бункерное топливо, горючее, продовольствие и материалы, приобретенные за пределами территории РФ; товары и транспортные средства, ввезенные физическими лицами; досчеты на неучтенные объемы взаимной торговли со странами ЕАЭС.

Внешнеторговый оборот России в январе снизился на 8.7%

Внешнеторговый оборот России в январе 2021 года снизился на 8.7% до $43.4 млрд по сравнению с годом ранее. Об этом сообщает ФТС.

Сальдо торгового баланса сложилось положительное в размере $9.7 млрд, что на $5.2 млрд меньше, чем в январе 2020 года.

В страновой структуре внешней торговли России на долю Европейского Союза в январе приходилось 34.2% российского товарооборота, на страны СНГ – 12.3%, на страны ЕАЭС – 9.2%, на страны АТЭС – 35.7%.

Основными торговыми партнёрами России в январе среди стран дальнего зарубежья были: Китай, товарооборот с которым составил $8.5 млрд, Германия – $2.9 млрд, Республика Корея – $2.2 млрд, Нидерланды – $2.2 млрд, Турция – $2.1 млрд, Италия – $1.7 млрд, США – $1.5 млрд, Соединённое Королевство – $1.3 млрд, Франция – $1.1 млрд, Польша – $1 млрд.

Китайские товары взлетели в экспорте

7 марта Главное таможенное управление КНР опубликовало данные роста экспорта и импорта. Годовые темпы роста экспорта были просто зашкаливающими. Даже с учетом «черного лебедя», приплывшего в КНР в 2020 году, темпы роста экспорта в 139,5% в феврале впечатляют.

Основной экспортной продукцией являлось электромеханическое оборудование. За первые два месяца 2021 года Китай экспортировал механической и электрической продукции на 1,85 трлн юаней, что на 54,1% больше по сравнению с аналогичным периодом прошлого года и составляет 60,3% от общей стоимости экспорта. Драйверами роста этой группы стали: оборудование для автоматической обработки данных и его части (экспорт 233,98 млрд юаней, рост 68,5%), мобильные телефоны (экспорт 149,59 млрд юаней, рост 49,2%), автомобили (включая шасси) (экспорт 27,2 млрд юаней, рост на 93,4%). Продолжила свой бурный рост и индустрия бытовой техники, увеличившись в экспорте на 93,7% в годовом выражении.

Экспорт некоторых трудоемких товаров, серьезно пострадавших от эпидемии в прошлом году, в этом году также быстро растет. С января по февраль общий экспорт трудоемкой продукции увеличился на 49,2% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Так, стоимость экспорта одежды составила 156,92 млрд юаней, увеличившись на 40%; текстильных изделий, включая маски, — 144,44 млрд юаней, что на 50,2% больше, чем в прошлом году; изделий из пластмассы — 91,15 млрд юаней, что на 70,5% больше, чем в январе и феврале 2020 года. Основная причина увеличения заказов заключается в том, что эффективный контроль над эпидемией в Китае сделал цепочку поставок более стабильной, чем в других странах, которые занимаются трудоемкими отраслями. Заказы многих фабрик уже распланированы на апрель и май.

Согласно данным Главного таможенного управления, с января по февраль основными экспортными рынками Китая были США (17,2% экспорта), Европейский Союз (15,7%) и АСЕАН (14,4%). С января по февраль экспорт КНР на основные мировые рынки восстановился: экспорт в АСЕАН увеличился на 43,2%; экспорт в ЕС увеличился на 51,9%; экспорт в США увеличился на 75,1%; экспорт в Японию также увеличился на 38,2%.

Данные по портам отражают ту же тенденцию. В феврале контейнерооборот восьми основных портов Китая увеличился на 37% в годовом выражении, что на 9,9% больше, чем в феврале 2019 года.

ДИВЕРСИФИКАЦИЯ МИРОВОГО ПОРЯДКА

АННА-МАРИ СЛОТЕР

Президент и генеральный директор фонда «Новая Америка», бывший директор по планированию Госдепартамента США.

ГОРДОН ЛАФОРДЖ

Ведущий научный сотрудник Принстонского университета и преподаватель Школы глобального мененджмента Университета штата Аризона.

БОЛЕЕ ИНКЛЮЗИВНАЯ СИСТЕМА МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ

Весьма показательная статья видных представителей либеральной школы в США – о том, как перестроить ряды и восстановить американский мировой порядок в сетевом виде.

Оглядываясь назад и анализируя реакцию на пандемию COVID-19, мировое сообщество сможет извлечь для себя важный урок о ценности компетентных национальных правительств – таких, которые своевременно ввели ограничения в виде социального дистанцирования, предупредили население об угрозе и необходимых мерах защиты, наладили тестирование и отслеживание контактов заболевших. Однако оно будет также помнить о том, насколько важны генеральные директоры компаний, благотворители, эпидемиологи, врачи, инвесторы, гражданские активисты, мэры городов и губернаторы, взявшие на себя инициативу в тех случаях, когда этого не смогли сделать национальные лидеры.

В начале пандемии, когда правительства США и Китая представляли научные исследования коронавируса нового типа как некий шовинистический императив, учёные всего мира делились вирусными геномными цепочками, инициировав сотни клинических исследований – то, что газета «Нью-Йорк Таймс» охарактеризовала как «беспрецедентное в истории сотрудничество всего мира». В гонку по разработке вакцины включились транснациональные научные сети, фонды и предприятия. У всех были разные устремления, однако трудились они вместе ради общего дела.

С усилением Китая, развалом послевоенного либерального мирового порядка и ускорения разведения мостов под влиянием пандемии в моду снова вошёл политический прагматизм, что побудило некоторых предложить замкнуть систему международных отношений на небольшой группе могущественных государств. Хотя управление миром горсткой великих держав можно легко изобразить в виде карикатуры, поскольку органы госбезопасности разных стран мечтают о возобновлении давно ушедшей практики кулуарных переговоров и сделок, сама идея не кажется совсем уж неразумной. Наука о сетях доказала ценность как сильных, так и слабых связей: малые группы нужны для практических дел, а большие – для максимального увеличения информационного потока, инноваций и участия.

Но даже если бы государствам удалось создать современную версию Священного союза (Европейского концерта), этого было бы недостаточно для решения проблем XXI века, похожих на многоглавую гидру.

Такие угрозы, как изменение климата и пандемии, выходят за рамки национальных юрисдикций. При отсутствии подлинного мирового правительства лучшая гарантия безопасности и процветания в том, чтобы не ограничивать либеральный порядок демократиями, а глубже расширять его на различные либеральные сообщества. Гражданские организации, образовательные учреждения, корпорации и научные сообщества могут сотрудничать друг с другом и с правительствами разных стран таким образом, чтобы повышать прозрачность, улучшать отчётность и увеличивать возможности для решения общих проблем.

Перед политическими лидерами не стоит выбор между государством и обществом, поскольку для решения общемировых проблем нужны все имеющиеся силы. Задача в том, чтобы понять, как лучше всего объединить эти два мира. Одним из многообещающих подходов было бы выявление всех, кто трудится над решением конкретной проблемы (допустим, инфекционные заболевания), а затем связать между собой наиболее действенных участников и помочь им в достижении чётких целей. «Нам не нужны новые бюрократии, – написал генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш. – Но нам нужно сетевое многостороннее сотрудничество, чтобы связать друг с другом всемирные и региональные организации. Нам также нужен инклюзивный многосторонний подход с вовлечением предприятий, муниципалитетов, университетов и разных движений».

Для мировой политики наступили мрачные времена. Страны приспосабливаются к миру с множеством центров силы и сложными проблемами, решение которых требует координации усилий на всех уровнях общества. Более того, четыре года непредсказуемого, порой сумасбродного политического лидерства в США при президенте Дональде Трампе с акцентом на его личностных особенностях привели либеральный порядок в жалкое состояние. Чтобы выправить это положение, лидерам придётся привлекать ресурсы и таланты из других стран и регионов.

Человечество не может позволить себе вернуться в мир, где значение имеют только отдельные государства.

Доводы в пользу расширения

Страны создают международные порядки для того, чтобы противостоять хаосу, решать глобальные проблемы и управлять мировым хозяйством, содержа его в надлежащем виде. Либеральный мировой порядок – это разновидность такого порядка: набор организаций, законов, правил, процедур и практик, позволивших наладить международное сотрудничество после Второй мировой войны. Его цель – содействовать коллективным действиям путём регулирования процессов принятия решений, разработки общих норм и повышения репутационных издержек в случае невыполнения принимаемых обязательств. Организации, частично сформировавшие такой порядок, – система ООН, Международный валютный фонд, Всемирный банк, НАТО и Европейское экономическое сообщество как предтеча ЕС – на протяжении нескольких десятилетий достаточно хорошо служили данной цели. Однако мир не сможет успешно отвечать на вызовы и угрозы XXI века, такие как изменение климата, пандемии, киберконфликты и неравенство, если не мобилизует целый ряд новых действующих лиц. Несмотря на ценность функционирующих сегодня институтов и организаций, они создавались для мира с высокой концентрацией силы и власти, где тон задавали несколько сильных стран. Сегодня сила значительно больше рассредоточена: негосударственные игроки достаточно сильны не только для того, чтобы создать проблемы для всего мира, но и чтобы помогать в их решении. Соответственно, нынешний порядок необходимо расширить не за счёт дифференциации разных видов стран, а за счёт создания пространства для новых категорий негосударственных организаций.

Возьмём в качестве примера реакцию на пандемию. Односторонние действия, предпринятые национальными правительствами, часто оказывались решающими в обуздании болезни. Социальные ограничения, закрытие границ и предоставление экстренной экономической помощи позволили спасти много жизней. Несмотря на стрелы критики, выпущенные в их адрес, международные организации также оказались полезны. Всемирная организация здравоохранения первой официально сообщила о вспышке смертельно опасного нового коронавируса; она выпустила техническое руководство о том, как правильно выявлять COVID-19 с помощью тестирования и как сдерживать распространение этого вируса; она также обеспечила поставки тестов и миллионы комплектов защитных средств в более чем сто стран.

Однако немаловажное значение имели и другие негосударственные организации. Поскольку многие правительства распространяли ложную или политически предвзятую информацию о новом коронавирусе и его контагиозности, университеты и независимые эксперты в области общественного здравоохранения предоставляли надёжные данные и разрабатывали оптимальные модели поведения. Благотворительные фонды направляли огромные средства на борьбу с пандемией. К концу 2020 г. Фонд Билла и Мелинды Гейтс пожертвовал 1,75 млрд долларов на противодействие COVID-19 во всём мире. Коалиция за инновации в сфере готовности к эпидемиям – глобальное партнёрство государственных и частных компаний и фондов, а также организаций гражданского общества по разработке вакцин – собрала 1,3 млрд долларов для вакцин-кандидатов с целью профилактики COVID-19, две из которых (вакцина компании «Модерна» и вакциона компании «Оксфорд-АстраЗенека») уже широко применяются.

Официальные лица на субнациональном уровне также сыграли жизненно важную роль. В Соединённых Штатах, где федеральное правительство действовало нерешительно и необдуманно, губернаторы собрали региональные целевые группы и совместно закупили все необходимые АВЛ и защитные средства. Миллиардер-филантроп и бывший мэр Нью-Йорка Майкл Блумберг обеспечил финансирование, а также организационно-техническую помощь для создания армии по отслеживанию контактов в городе. Компании Apple и Google общими усилиями разработали механизмы оповещения пользователей смартфонов об их возможном контакте с инфицированными людьми. Серьёзное планирование о сроках и способе перезапуска экономики США было впервые осуществлено не в Белом доме, а губернаторами и целевой рабочей группой, объединившей генеральных директоров компаний в рамках некоммерческой организации «Деловой круглый стол». Первое крупномасштабное исследование на наличие антител для определения распространения вируса в США было проведено не национальными организациями здравоохранения или центрами профилактики и контроля заболеваний, а университетами Калифорнии, антидопинговой исследовательской группой, а также 10000 сотрудников и игроков Главной бейсбольной лиги.

Ответ на пандемию COVID-19 – это лишь один пример того, как всемирные организации, фонды и сообщества, не только государственные, инициируют поиск решения комплексных проблем.

Хотя было бы предпочтительно, чтобы действенные центральные правительства предпринимали последовательные меры, направленные на противодействие пандемии, диверсифицированная реакция с участием других сил показала, насколько эффективно можно решать глобальные проблемы и без участия государства.

Более того, поскольку некоторые страны становятся более националистическими, думая только о своих узких интересах под влиянием крупных корпораций, открытие мирового порядка для глобальных игроков – лучший способ его реформировать в отсутствие серьёзных инициатив со стороны государства.

Растущие сети

Деятельность глобальных игроков, бьющихся над проблемой, подобной COVID-19, трудно отобразить на карте и ещё труднее ею управлять. Но теперь нечто похожее будет нас сопровождать постоянно. Впервые это отметила в 1997 г. исследовательница Джессика Мэтьюз в журнале Foreign Affairs: полномочия, некогда закреплённые за национальными правительствами, стали заметно и неумолимо смещаться к крупным корпорациям, международным и неправительственным организациям. Чуть позже в том же году соавтор этой статьи, Анна-Мари Слотер, поделилась своим наблюдением, тоже на страницах данного издания, о намечающемся разукрупнении государства, его разделении на составляющие части, такие как исполнительная, законодательная, судебная и субнациональная власть. Законодатели, судьи, мэры и губернаторы уже трудились сообща в «государственных сетях», создававших параллельную формальным международным организациям инфраструктуру. В последующие два десятилетия это явление становилось всё более явным.

И всё же – национальные государства не исчезнут и даже их значимость не снизится, потому что у многих правительств есть политическая легитимность, которой часто не хватает другим глобальным игрокам. Популистские лидеры также демонстрируют способность возрождать традиционные представления о суверенитете и повышать привлекательность такой стратегии для многих слоёв общества. Трамп в одиночку уничтожил многие знаковые внешнеполитические достижения администрации Обамы: он вышел из Парижского соглашения о климате, торпедировал иранскую ядерную сделку и обратил вспять сближение с Кубой. Автократы в Китае, России, Турции и на Филиппинах укрепили свою власть и контроль, что заставляет наблюдателей горевать по поводу возврата к эпохе сильной руки. Однако там, где демократия постепенно сворачивается, наибольшее сопротивление этому процессу зачастую оказывают мэры городов, губернаторы, деловые люди и активисты гражданского общества, потому что они ценят открытую демократию, которая им на руку.

Более того, география глобальной экономической мощи также претерпевает сдвиги в пользу негосударственных игроков. Пять технологических гигантов – Amazon, Apple, Facebook, Google и Microsoft – имеют совокупную рыночную капитализацию около 7 трлн долларов. Это больше, чем ВВП любой страны, кроме Китая и США. Даже если правительства вмешаются, чтобы демонополизировать рынок и расколоть этих гигантов на множество более мелких компаний, останутся десятки других компаний, имеющих больше экономической и финансовой мощи, чем многие государства. Аналогичный сдвиг очевиден и в сфере безопасности. Как стало ясно после событий 11 сентября 2001 года, самые серьёзные угрозы национальной безопасности исходят от организаций, не связанных с каким-либо государством. Даже оказание госуслуг больше не является исключительной прерогативой правительств разных стран. С 2000 г. Глобальный альянс по вакцинам и иммунизации (ГАВИ) помог вакцинировать более 822 миллионов детей в развивающемся мире.

Отчасти эта трансформация стала следствием усиления глобальных связей. Никогда ещё не было так легко организовывать и вести трансграничный бизнес, благодаря современным технологиям связи. В 1995 г. Интернетом пользовались 16 млн человек; в 2020 году это делали уже 4,8 млрд жителей нашей планеты. Почти 1,8 млрд ежедневно пользуются сетью Facebook. Это больше, чем население любой отдельно взятой страны. Мировая торговля выросла в два раза, если выражать её в виде процента мирового ВВП. Согласно одной из оценок, количество договоров, заключённых в рамках ООН, выросло с менее 4500 в 1959 г. до более 45000 спустя пятьдесят лет. В 1909 г. насчитывалось 37 международных организаций; в 2009 г. их было уже 2000.

Карта сетевого мира

Мир глобальных сетей – беспорядочное и конкурентное место. Международные сети, занимающиеся борьбой с изменением климата, защитой прав человека и противодействием коррупции, действуют бок о бок с другими сетями, готовящими теракты или отмывающими деньги, полученные незаконным путем. Однако COVID-19 продемонстрировал, что успешный отклик на современные вызовы требует мобилизации глобальных игроков.

Один из способов упорядочения этих сил и руководства ими – расширение либерального порядка вниз с целью создания горизонтальной и открытой структуры, использующей силу, полномочия и эффективность правительств и глобальных негосударственных игроков. Столпы этого порядка можно было бы охарактеризовать как «узлы влияния» или социально-экологические хабы. Это проблемно-ориентированные организации, объединяющие ряд важных действующих лиц, работающих над конкретной проблемой, координирующих коллективный труд во имя продвижения к общим, чётко измеряемым целям и итогам. Таким узлом (хабом) может быть уже существующая международная или региональная организация, коалиция неправительственных организаций или новый секретариат в системе ООН, созданный для решения конкретной задачи.

ГАВИ – наиболее очевидный пример такого узлового подхода. Фонд Гейтсов помог создать ГАВИ в 2000 г. как альянс правительств, международных организаций, предприятий и неправительственных организаций. Её небольшой секретариат выполняет самые разнообразные функции, связанные с вакцинами – от научных исследований до их распространения под наблюдением совета из 28 человек, представляющих государственные, частные и гражданские организации. Основатели ГАВИ задумывали этот альянс как международную организацию нового типа, стремящуюся быть представительной, мобильной и действенной одновременно. Итог её деятельности далёк от совершенства, но организация имеет огромные преимущества. Чисто государственные организации часто оказываются парализованы политическими соображениями, а исключительно частные или гражданские сети неизменно заинтересованы в отстаивании своих узких интересов.

Однако при решении глобальных проблем главный вызов не в том, что заинтересованных участников слишком мало, а в том, что их слишком много. Поэтому цель состоит в определении наиболее действенных и легитимных организаций в конкретной области и их объединении в один узел, имеющий средства и полномочия для того, чтобы изменить существующее положение вещей. Слишком много связей – так же плохо, как и слишком мало связей: чем больше собрание, тем труднее достичь консенсуса и предпринять какие-то действия. Более того, формальное включение нередко означает неформальное исключение: когда в собрании нельзя добиться принятия конкретных решений, действие обычно перемещается в кулуары, где инициативу берут в свои руки небольшие группы заинтересованных лиц.

Во избежание такого исхода педполагаемым архитекторам нового мирового порядка следует начать с составления карты сетевого мира. Хорошей отправной точкой был бы анализ действующих лиц, работающих над каждой из 17 Целей устойчивого развития (ЦУР), поскольку весь мир согласен с тем, что их необходимо достичь к 2030 году для обеспечения мира и благоденствия во всем мире. Среди важных участников – специальные агентства и филиалы ООН; региональные группы – Европейский союз и Организация американских штатов; корпорации Coca-Cola, Siemens и Tata; крупные благотворительные организации – Фонд Гейтсов, Фонд Форда и Фонд Ага-Хана; а также научно-исследовательские центры, частные институты, аналитические центры, гражданские и религиозные организации. Если будет составлена карта этих заинтересованных организаций и лиц, на которой будут отображены связи между ними, станут очевидными наиболее важные центры активности, и мы получим отправную точку для понимания того, где находится хаб и в какой поддержке он нуждается.

Ступица колеса

После составления карты сетей лидерам нужно предложить стимулы для ускоренного создания хабов и определения их предназначения. Одним из способов могло бы быть использование вызовов, против которых выступают международные организации, благотворительные фонды или группы правительств. Например, Фонд МакАртура предлагает выплату гранта в сумме 100 млн долларов для финансирования предложения, «сулящего реальный и поддающийся измерению прогресс в решении критической проблемы нашего времени».

Хорошо продуманный вызов мог бы содействовать образованию могущественных хабов, послужив спусковым крючком для естественного процесса роста, который сетевая наука называет «предпочтительным приложением» (preferential attachment). Во всех видах сетей – биологических, социальных, экономических, политических – хабы, уже имеющие наибольшее число связей, привлекают больше всего новых связей. В рамках международных отношений полезным примером этого явления является ООН. Инициативы и новые организации часто вырастают на базе ООН, потому что почти все страны уже входят в эту структуру и потому что она пользуется доверием и славится своей экспертизой.

Однако ООН следует осуществлять более продуманную стратегию, чтобы её многочисленные программы, комиссии и подорганизации стали проблемно-ориентированными хабами. Генеральный секретарь мог бы, например, объединить всемирную сеть мэров и губернаторов с Комиссариатом ООН по делам беженцев, чтобы помочь в переселении беженцев. Или, с целью противодействия изменению климата, Программа ООН по окружающей среде могла бы сотрудничать со Всемирным пактом мэров по климату и энергетике, партнёрством благотворительных фондов Блумберга и Евросоюзом, которое уже объединило более 7000 местных функционеров. Решение тех вопросов, для которых ООН – слишком громоздкая, бюрократическая или разделённая организация, не способная к значимым действиям, по мнению других действующих лиц, могли бы взять на себя региональные организации, неформальные группы или государственно-частные коалиции. Но дело не просто в создании партнёрств и коалиций, которых в мире и так предостаточно, а в установлении более крепкого и представительного порядка. Со временем беспорядочная масса глобальных сетей могла бы эволюционировать из разреженной структуры без хабов или с бесчисленными малыми хабами в более продуманную конструкцию с меньшим числом крупных хабов.

О действенности мирового порядка нужно судить по его практическим результатам, которые измеряются с помощью чётких параметров для стимулирования конкуренции и инвестиций. В этом случае центры влияния – это колоссальная возможность сравнивать прогресс или успехи разных организаций, альянсов, коалиций и сетей. Некоторые организации уже разрабатывают стандартные показатели для измерения прогресса. Инвестирование в проекты социальной и экологической значимости, при котором инвесторы думают не только о финансовой прибыли, но и о пользе для окружающей среды, общества и государственного управления – это огромная и быстрорастущая область. Подобно тому, как традиционные инвесторы анилизируют экономические показатели, например, доходность, инвесторы, вкладывающие свои средства в проекты социальной и экологической значимости, опираются на конкретные показатели в своем выборе, в частности – выбросы углерода в атмосферу или набор детей в школы.

Руководители могут и должны применять аналогичные показатели в работе международных организаций. Представьте себе всемирную организацию, разрабатывающую параметры социальной и экологической значимости, сопоставимую с Международной организацией по стандартизации, которая бы оценивала глобальные хабы социально-экологической значимости по их прогрессу в продвижении к конкретной ЦУР. Как бы хорошо они ни были организованы, надёжные показатели и параметры были бы универсальным способом оценки фактического вклада разных групп и узлов (хабов). Конкурируя за гранты, победу одерживали бы сети с лучшими показателями. Они тогда смогли бы привлекать больше людей, средств и связей, создавая благотворный круг.

Лучшим итогом была бы гибкая, всё время трансформирующаяся система, быстро реагирующая на меняющиеся условия и более действенная по сравнению с нынешним порядком.

Новый либеральный порядок

Рассматривая карты и глобусы, дети видят мир, аккуратно разделённый на географические ёмкости – красочные формы с жирными чёрными линиями между ними. Позже они начинают понимать, что, хотя эти границы реальны, потому что защищены стенами, изгородями и охраняются пограничниками, это лишь один из способов изображения системы международных отношений. На фотографиях ночного мира со спутника видны световые кластеры и ленты, которые свидетельствуют о беспорядочных взаимосвязях человечества в одних местах, а также изоляцию и удалённость людей в других местах. Оба этих образа говорят нам о чём-то актуальном и важном. Первый рисует нам мировой порядок на базе государств – видимый, организованный, с демаркацией границ. Второй показывает запутанную паутину предприятий, организаций гражданского общества, фондов, университетов и других участников мирового сообщества. Это эволюционирующая и сложная система, которая не менее важна для мировой политики, хотя её труднее концептуально представить. Обе картинки существуют бок о бок, а, если точнее, накладываются друг на друга. Большим преимуществом порядка, опирающегося на государственные границы в том, что у него есть легитимность официальной преемственности и суверенного представительства, хотя он часто оказывается парализованным и неэффективным в решении важных проблем. В отличие от него, у мирового порядка имеется потенциал быть более представительным, инновационным, гибким и действенным. Но он может быть также теневым и неподотчётным.

Если лидеры нации объединят воедино разные части обеих систем в более связную картину либерального порядка, США и их союзники смогут нарастить способности, необходимые для ответа на современные глобальные вызовы.

Расширенный либеральный порядок мог бы опираться на сети из людей, организаций и ресурсов из всех сфер общественной жизни. Функционирующие организации либерального порядка на базе стран могли бы стать социально-экологическими хабами. В итоге могла бы появиться беспорядочная и постоянно меняющаяся система с резервированием или дублированием некоторых функций, которую нельзя было бы контролировать из единого центра, но она служила бы делу мира и процветания.

Статья опубликована в журнале Foreign Affairs №2 за 2021 год. © Council on foreign relations, Inc

США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 10 марта 2021 > № 3708384 Анна-Мари Слотер, Гордон Лафордж

10 дней до окончания подачи заявок на Международную премию «КАРДО»

В мае этого года представители уличной культуры 35 стран встретятся на Международной премии «КАРДО». 15 марта – последний день приема профайлов на конкурс в 13 номинациях популярных уличных направлений: скейтбординг, воркаут, паркур, фриран, трикинг, брейкинг, стрит-арт, стрит-дэнс, стритбол, слэклайн, BMX, скут и другие. Победители получат денежные премии, призы от партнеров, статус и новые возможности в продвижении своего дела. Подать заявку, узнать какие эксперты стали жюри конкурса можно на kardoaward.com.

На финал в мае 2021 года в Ставропольском крае организаторы планируют собрать 50 тысяч участников из 35 стран. Там же станут известны имена победителей, а также пройдут финальные мероприятия для всех желающих: форум, фестиваль, соревнования, концерты и церемония награждения победителей.

«Улица сегодня – это узнаваемые бренды, атлеты, танцоры, деятели культуры, перспективные общественные и бизнес-проекты. Тысячи реальных историй улиц о том, как райтеры, трейсеры, бибои и другие представители культур меняют города и мир к лучшему. Каждая история – это личный пример, который доказывает, что «улица» уже давно не субкультура, хоть и начинается с прыжков по гаражам, громкой музыки и недовольных бабушек во дворе. Сегодня «Культура улиц» – это искусство, спорт, развитие человеческого потенциала, польза городу и обществу», – отмечает руководитель Премии Валентин Работенко.

Премия пройдет в три этапа:

1. Онлайн-регистрация, в рамках которой участники должны рассказать о себе, своей команде и проделанной работе. Регистрация продлится с 15 января до 15 марта 2021 года.

2. Онлайн-отбор, во время которого судьи из 15 стран мира будут отбирать заявки и определять лучших в несколько шагов. Участникам предстоит выполнить заочные задания.

3. Финал.

Финальные мероприятия Международной конкурс-премии уличной культуры и спорта «КАРДО» состоятся в городе Пятигорске Ставропольского края 19-23 мая 2021 года:

19 мая – Съезд участников, церемония открытия «КАРДО»;

20 мая – Всероссийский образовательный форум «Улицы России»;

21 мая – Международный фестиваль, селекшен\отборы;

22 мая – Международный фестиваль, финалы;

23 мая – Экскурсионная программа, церемония награждения «КАРДО».

За три года событие объединило 27 894 человек, 350 городов, 85 регионов. За звание лучших боролись 2037 претендентов на премию.

В 2021 году впервые состоится Международная конкурс-премия «КАРДО», расширив свою география для участников в следующих странах: Австралия, Австрия, Азербайджан, Армения, Беларусь, Бразилия, Великобритания, Вьетнам, Германия, Дания, Египет, Израиль, Индия, Испания, Казахстан, Канада, Китай, Кыргызстан, Латвия, Литва, Мексика, Молдова, Нидерланды, Пакистан, Португалия, Республика Корея, Россия, Сербия, Сингапур, США, Таджикистан, Узбекистан, Украина, Филиппины, Финляндия, Франция, Чехия, Швеция, ЮАР, Япония.

«КАРДО» – международный проект, направленный на развитие и социализацию уличной культуры. Главная цель премии: поддержать развитие талантливой молодежи, показать возможный рост и направление развития, заявить о российском опыте, дать возможность хобби превращать в социально полезные бизнесы.

Организатором выступает Молодежная общественная организация «ОФФБИТС» при поддержке Общероссийской общественной организации «Улицы России», Фонда Президентских грантов, Федерального агентства по делам молодежи и Правительства Ставропольского края. Официальный партнер – бренд Gorilla Energy.

Событие входит в План мероприятий в сфере реализации государственной молодежной политики на территории Российской Федерации на 2021 год Федерального агентства по делам молодежи.

Минэкономразвития РФ инициирует дискуссию в рамках АТЭС по охране прав интеллектуальной собственности в торговле цифровым контентом

3-4 марта 2021 г. представители Департамента торговых переговоров Минэкономразвития России приняли участие в первом в этом году заседании Комитета по торговле и инвестициям Форума Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС).

Председатель АТЭС в 2021 году - Новая Зеландия – обозначила свои приоритеты для работы Комитета на год: совместные шаги по противодействию экономическим последствиям пандемии, стимулирование торговли и производства товаров медицинского назначения, с особым акцентом на вакцины, «озеленение» торговли, и вклад АТЭС в развитие повестки Всемирной торговой организации (ВТО).

Участники обсуждали вопросы подготовки к 12-ой Министерской конференции ВТО. Совместная задача экономик АТЭС - продвижение переговорной повестки ВТО, включая выработку международных правил по рыболовным субсидиям, электронной коммерции, содействию инвестициям, внутреннему регулированию в торговле услугами, участию микро-, малых и средних предприятий в международной торговле. «Информационная «подпитка» в рамках различных инициатив и проектов Форума способствует сближению подходов по этим переговорным направлениям в ВТО, и эту работу необходимо продолжать. Задача – выйти на конкретные результаты по итогам МК-12», - отметила российская делегация.

С особым интересом участниками встречи был воспринят организуемый Минэкономразвития России вебинар АТЭС по вопросам охраны прав интеллектуальной собственности в торговле цифровым контентом, запланированный на 20-21 апреля. В мероприятии примут участие представители ведомств членов АТЭС, российского бизнеса и научного сообщества, а также международные эксперты, в том числе из ВОИС и ВТО. В рамках семинара будет рассмотрен широкий спектр тем: проблемные вопросы защиты авторских и смежных прав в сети Интернет и способы их решения; особенности защиты прав на товарные знаки и иные средства индивидуализации в электронной торговле в экономиках АТЭС; правовой режим доменных имен; охрана новых технологий и доступа к технологиям. Все эти вопросы актуальны для развития повестки переговоров в ВТО по электронной коммерции.

На повестке дня также усиление информобмена по вопросам участия в процессах региональной экономической интеграции. Представитель Департамента торговых переговоров подчеркнул актуальность обмена опытом и наилучшими практиками в контексте участия экономик АТЭС в различных формах интеграционных объединений. Ведь именно в этом регионе сосредоточены крупнейшие интеграционные проекты –Транстихоокеанское партнерство, Всеобъемлющее региональное экономическое партнерство, Тихоокеанский альянс. Россия при этом выступает в роли связующего звена между экономиками АТЭС и Евразийским экономическим союзом.

В рамках дискуссии по выработке совместных решений по восстановлению экономики после пандемии обсуждались различные механизмы по улучшению торговой среды в регионе АТР. Страны АТЭС акцентируют необходимость снижения нетарифных барьеров в торговле и усиления предсказуемости торговой политики экономик АТЭС. Российская сторона подчеркнула важность обеспечения прозрачности торговой системы и поделилась промежуточными итогами реализации российской инициативы по повышению транспарентности применяемых тарифов. Ее задача - обеспечить доступ бизнес-сообщества к достоверной, оперативно публикуемой и обновляемой информации об изменениях ставок применяемых тарифов в регионе АТЭС.

ВОЗВРАЩЕНИЕ КЕЙНСА: НОВЫЕ ИМПУЛЬСЫ РОСТА ГЛОБАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКИ

КРИСТИНА ИВАНОВА

Кандидат экономических наук, аналитик Департамента стратегических проектов ПАО «НК «Роснефть».

ЯРОСЛАВ ЛИСОВОЛИК

Программный директор Международного дискуссионного клуба «Валдай», член Экспертного совета при Правительстве России.

--

Загрузить PDF https://globalaffairs.ru/wp-content/uploads/2020/03/valdajskaya-zapiska-%E2%84%96112.pdf

--

В ситуации, когда всё интенсивнее проявляются признаки замедления темпов роста мировой экономики, а на мировых рынках усиливаются опасения в связи с ожидаемой рецессией, международное сообщество с высокой вероятностью будет больше внимания уделять эффективному антикризисному реагированию. О новых импульсах роста глобальной экономики читайте в Валдайской записке №112.

В 2019 г. на ежегодных совещаниях Международного валютного фонда (МВФ) и Всемирного банка в Вашингтоне проявилась растущая озабоченность по поводу всё более явных признаков замедления роста мировой экономики. МВФ пришёл к выводу о «синхронизированном замедлении» во всём мире, пересмотрев прогноз роста мировой экономики в сторону понижения и оценив его в 2019 г. на самом низком уровне со времени финансового кризиса 2008–2009 гг. На семинарах и конференциях в ходе ежегодных совещаний звучали различные предложения о возможных путях противодействия дальнейшему экономическому спаду в мире. В качестве предпочтительного пути ускорения экономического роста в основном предлагалось проведение структурных реформ. Однако краткосрочные потребности глобальной экономики неизменно сводились к необходимости денежного и/или бюджетно-налогового стимулирования для поддержания роста.

В ситуации, когда всё интенсивнее проявляются признаки замедления темпов роста мировой экономики, а на мировых рынках усиливаются опасения в связи с ожидаемой рецессией, международное сообщество с высокой вероятностью будет больше внимания уделять эффективному антикризисному реагированию. Ещё в 2008–2009 гг. одним из ключевых факторов преодоления кризиса были скоординированные меры крупнейших экономик, которые заключались в проведении политики налогово-бюджетного стимулирования, координируемой МВФ. Нынешняя ситуация отличается более сложными условиями для эффективной межстрановой координации. Тем не менее, ухудшающееся состояние мировой экономики диктует необходимость поиска возможностей для принятия глобальных антикризисных мер.

Сейчас центральные банки крупнейших экономик по мере необходимости предпринимают скоординированные действия по смягчению кредитно-денежной политики в связи с замедлением темпов мирового экономического развития. Однако обстоятельства диктуют необходимость создания официального механизма, обеспечивающего не только смягчение кредитно-денежной политики, но также и скоординированное налогово-бюджетное стимулирование. Последнее, в сущности, уже практиковалось МВФ в 2008 г., когда Фонд координировал международные усилия в борьбе против глобального финансового кризиса. Можно привести доводы и в пользу более формального механизма налогово-бюджетного стимулирования кейнсианского типа, имеющего отношение не только к глобальным институтам, подобным МВФ, но привлекающего также региональное стимулирование через региональную сеть интеграционных схем и договорённостей. Это предоставит в распоряжение глобальной экономики более широкий набор инструментов и откроет возможности более полного использования потенциала глобальной сети финансовой безопасности (Global Financial Safety Net).

Кейнсианская парадигма в общемировом масштабе: антикризисные меры 2008–2009 гг.

Сформулированная Джоном Кейнсом парадигма преодоления рецессий и полномасштабных кризисов 1920-х и 1930-х гг. предполагает использование налогово-бюджетного стимулирования, чтобы помочь ослабленным западным экономикам в стимулировании внутреннего спроса в противофазе циклу. Для использования этой парадигмы в масштабах глобальной экономики её необходимо усовершенствовать с учётом возросшей взаимозависимости и более масштабного экономического взаимодействия между странами. Изначально кейнсианские идеи налогово-бюджетного стимулирования в противофазе циклу для противодействия экономической депрессии формулировались в условиях одной страны, при этом мало учитывались последствия такого стимулирования в международном масштабе. Поэтому есть необходимость пересмотра кейнсианской идеи о налогово-бюджетном стимулировании применительно к глобальному контексту, принимая в расчёт возросшие взаимозависимости стран и особенно в рамках региональных интеграционных форматов.

Хотя теория «глобального стимулирования» ещё не до конца разработана, уже имеется определённый практический опыт широкомасштабного стимулирования экономики в координации с МВФ.

В частности, в 2009 г. МВФ в целях борьбы с замедлением темпов роста глобальной экономики координировал действия стран-членов по налогово-бюджетному стимулированию, которые оценивались примерно в 2% ВВП. В то время его усилия были признаны в основном успешными: был дан импульс росту мировой экономики, которая в последующие годы встала на путь выздоровления. Скоординированные антикризисные меры 2008–2009 гг. считаются беспрецедентными по своему масштабу и синхронизированности. По данным Международной организации труда (МОТ), «только в странах G20 объём налогово-бюджетных стимулов достиг совокупно $2 трлн, что составляет около 1,4% мирового ВВП. Ещё более важная особенность — данные меры противодействия глобальному кризису проводились основными экономиками синхронно на всех фронтах, включая финансовую, денежно-кредитную и налогово-бюджетную политику»[1].

Масштабы антикризисного реагирования заметно различались между странами: Азия (без учёта Японии и Южной Кореи) выделяла на эти расходы более 9% ВВП — самый высокий показатель среди макрорегионов. Среди стран G20 лидировал Китай, направивший 12,7% ВВП на антикризисные меры. На втором месте оказалась Саудовская Аравия, затем Южная Корея, Турция и США. В результате анализа антикризисных мер МОТ пришла к выводу, что «относительно быстрое восстановление уровня ВВП и занятости наблюдалось в тех странах, которые больше вложили в меры налогово-бюджетного стимулирования в процентах от ВВП. В частности, в эту категорию попали развивающиеся страны Азии и другие развивающиеся экономики»[2].

Наблюдался и значительный разброс по структуре пакетов антикризисных мер, причём развивающиеся страны, такие как Китай и Индия, направляли основную часть средств на инфраструктурные проекты. В странах с развитой экономикой больше внимания уделялось снижению налогового бремени в экономике и увеличению социальных выплат и пособий по безработице. Последние стали важной частью антикризисного инструментария, отчасти благодаря своей роли «автоматических стабилизаторов» (повышение во время кризиса, снижение вместе с восстановлением экономики). В целом, если разрабатывать некий глобальный пакет финансовых стимулов на ближайшую перспективу, то следует учитывать эффект мультипликатора, а также вторичный эффект от мер налогово-бюджетного стимулирования в различных странах и регионах, которые наблюдались во время реализации глобальных мер по преодолению кризиса 2008–2009 гг.[3]

Общий результат таких совместных усилий представляется положительным. По оценкам МОТ, «с точки зрения эффективности мер налогово-бюджетного стимулирования, существует общее понимание того, что никакие бюджетные вливания или стимулы налогового характера не могли бы серьёзно повредить мировой экономике в части недопроизводства. Сегодняшнее восстановление мировой экономики во многом связано с активным применением мер финансового стимулирования для преодоления глобального кризиса»[4]. Кроме того, анализ МОТ обнаруживает положительную связь между объёмом антикризисного стимулирования и динамикой ВВП: «Оценка усилий стран показывает, что страны, в которых отмечалось относительно быстрое восстановление уровня ВВП и занятости, были теми, которые больше вложили в меры налогово-бюджетного стимулирования в процентах от ВВП. В частности, в эту категорию попали развивающиеся страны Азии и другие развивающиеся экономики. Однако в том, что касается скорости реагирования, страны в этой категории не продемонстрировали высокой динамики, за исключением Китая. Наоборот, оперативнее всего отреагировали страны с более высоким ВВП на душу населения (страны с высоким уровнем дохода)»[5].

Примечательно, что в 2008–2009 гг. налогово-бюджетное стимулирование в России в рамках скоординированной антикризисной политики находилось на достаточно низком уровне. В значительной мере восстановление экономики произошло на фоне роста цен на нефть. Сегодня Россия находится в лучшем положении с точки зрения возможностей применения мер налогово-бюджетного стимулирования:

Фонд национального благосостояния превышает порог в 7% ВВП, по достижении которого и сверх которого средства могут быть потрачены.

Выравнивается освоение средств, выделенных на реализацию национальных проектов, финансирование которых отставало от графика в течение 2019 г.

Внедрение ключевых показателей эффективности (KPI) и ужесточение условий распределения средств между регионами, что повышает способность государства осуществлять целевые расходы.

Уверенный положительный баланс — профицит государственного бюджета, умеренный уровень не-нефтяного бюджетного дефицита и низкий уровень государственного долга.

Благоприятный момент избирательного цикла: в 2020 г. Россия фактически вступает в предвыборный период, когда, судя по предыдущим циклам, власти более склонны увеличивать расходы на налогово-бюджетное стимулирование.

Небольшой рост на фоне относительно жёсткой макроэкономической политики; ограниченные возможности ослабления денежно-кредитной политики.

Действительно, в течение 2019 г. наблюдались более явные признаки смены парадигмы в экономической политике России от ориентации на обеспечение макроэкономической стабильности к достижению более высоких темпов роста. В центре внимания и обсуждений — тема национальных проектов стоимостью в 25,7 трлн руб. Реализация этих проектов в период 2019–2024 гг. предполагает значительное увеличение бюджетных расходов в ключевых приоритетных областях, таких как инфраструктура и развитие человеческого капитала.

Кроме того, что Россия, возможно, имеет сейчас больше возможностей для участия в скоординированных глобальных механизмах налогово-бюджетного стимулирования, развивающиеся страны также обладают значительно большими возможностями внести свой вклад. Такая ситуация частично отражает продолжающееся перераспределение экономического веса в мировой экономике от развитого к развивающемуся миру.

Возрастающая роль Глобального юга

На практике подобное стимулирование может быть применено не только в отношении стран-членов МВФ, но также и стран Глобального юга, то есть крупнейших развивающихся рынков, где сейчас наблюдается замедление темпов экономического роста. Одной из возможных модификаций таких мер могла бы стать скоординированная кампания налогового стимулирования, предпринятая экономиками БРИКС, с целью повышения экономической активности в основных регионах развивающегося мира. Это возможно благодаря тому, что каждая экономика БРИКС представляет один из ключевых регионов Глобального Юга и сообщает импульсы роста своим партнёрам по региональным торговым соглашениям (РТС). Стимулы, исходящие от основных стран БРИКС, могут благотворно повлиять на их региональных партнёров. Целью бюджетно-налогового стимулирования станет поощрение капитальных расходов, особенно в инфраструктурной сфере, которые способны принести наиболее значимые дивиденды более широкому региону каждой из соответствующих стран БРИКС.

В интеграционных блоках, которые возглавляют соответствующие экономики БРИКС, бюджетно-налоговое стимулирование могло бы координироваться Бразилией (члены МЕРКОСУР), Россией (члены Евразийского экономического союза), Индией (члены Инициативу стран Бенгальского залива по многоотраслевой технико-экономической кооперации), Южной Африкой (члены Сообщества развития Юга Африки), Китаем (партнёры по зоне свободной торговли АСЕАН–Китай, а также среди более широкого круга развивающихся стран, учитывая ведущую роль Китая на Глобальном юге). Такую стратегию могла бы координировать и общая платформа региональных интеграционных блоков, действующая на основе расширенной концепции БРИКС+.

При разработке структуры мер стимулирования по линии Юг–Юг следует принимать во внимание несколько обстоятельств. Во-первых, финансовую и долговую устойчивость основных экономик БРИКС. В то время, как некоторые экономики БРИКС, такие как Россия, имеют низкий уровень государственного долга, другие — как Бразилия — ограничены в своей способности осуществлять широкомасштабные меры стимулирования. Важна и структура мер налогово-бюджетного стимулирования, а также оценка условий, при которых проведение подобного рода мероприятий имело бы гарантии со стороны БРИКС. В последнем случае дополнительным механизмом оценки макроэкономического состояния дел в рамках платформы БРИКС+ мог бы послужить Пул условных валютных резервов БРИКС, который при необходимости мог бы также предоставлять помощь экономикам, нуждающимся в дополнительной поддержке.

В 2009 г., координируя антикризисные меры, МВФ не проявил особого внимания структуре скоординированного бюджетно-налогового стимулирования. Что касается мер бюджетного стимулирования в исполнении БРИКС, то приоритетной областью бюджетных расходов могли бы стать инфраструктурные проекты, которые повысят качество сопряжённости с региональными партнёрами, укрепят региональную связанность и дадут импульсы к росту от стран БРИКС к их региональным партнёрам. Эти капиталовложения могли бы быть дополнены и поддержаны соответствующими региональными банками развития, действующими в соответствующих регионах стран БРИКС, в том числе Новым банком развития БРИКС и Евразийским банком развития. Осуществляемое по линии Юг–Юг на основе платформы БРИКС+, такое стимулирование необходимо координировать с многосторонними институтами, в том числе и с МВФ, а также с региональными финансовыми механизмами (РФМ).

Важнейшим условием претворения в жизнь идеи скоординированного бюджетно-налогового стимулирования является экономическая интеграция, в том числе в таких областях, как торговля или создание платформ для региональных банков развития и других институтов развития. В сфере торговли интеграция экономик БРИКС+ укрепит пропускные каналы между основными странами БРИКС и их региональными партнёрами. Формирование общих платформ на основе институтов развития круга стран БРИКС+ дополнит воздействие государственных расходов, предпринятых соответствующими странами. Необходимо также, чтобы экономики БРИКС+ постепенно вырабатывали систему координации своей кредитно-денежной и структурной политики. Это позволит расширить потенциал совместного решения проблем экономических спадов.

Наконец, имеется ряд возможностей для запуска программ экономического и бюджетно-налогового стимулирования в мировом масштабе. Один из вариантов предполагает координирующую роль МВФ в рамках реализации мер налогово-бюджетного стимулирования, предпринимаемых его государствами-членами, как это происходило в 2009 г. Другой вариант — координировать этот процесс между региональными блоками путём налаживания сотрудничества между глобальными институтами и региональными финансовыми структурами и другими региональными органами. Ещё один вариант — активизация роли G20 и её сотрудничество с региональными структурами и глобальными институтами, такими как МВФ, в деле осуществления программ экономического стимулирования. Одним из ключевых компонентов следующего этапа скоординированных мер стимулирования должно стать привлечение региональных структур и их резервов к противодействию глобальному экономическому спаду.

Глобальное стимулирование 2.0: глобальная сеть финансовой безопасности

Хотя результаты первой попытки скоординировать стимулирующие меры налогово-бюджетного характера в период 2008–2009 гг. в целом оцениваются положительно, в мире существует значительный потенциал для совершенствования стимулирующих механизмов и усиления их воздействия на глобальный рост. Это может включать изменение в структуре согласованных расходов в сторону более эффективных с этой точки зрения инвестиций, таких как развитие инфраструктуры. Это также могут быть скоординированные структурные меры (в том числе, возможно, в сфере либерализации торговли или инвестиций посредством многосторонних или других типов соглашений), направленные на усиление и подкрепление положительного трансграничного эффекта от налогового стимулирования.

Другим важным аспектом согласованной антикризисной структуры в мировом масштабе является готовый, чёткий и прозрачный механизм скоординированных действий — в противовес чрезвычайным либо ситуативным мерам, предпринимаемым относительно узкой группой тяжеловесов в условиях начавшегося кризиса. Эффективность такой перманентной системы в отношении стабилизации ожиданий рынков, а также доверия бизнеса/инвесторов и потребителей должна быть выше по сравнению с отсутствием таких чётко определённых рамок и разрозненными антикризисными усилиями на страновом уровне. Кроме того, согласованная антикризисная система, служащая своего рода «якорем» в глобальном масштабе, должна также включать в себя механизм координации денежно-кредитных политик разных стран как между собой, так и с антикризисными мерами налогового характера.

Однако, возможно, наиболее существенному повышению эффективности глобального антикризисного стимулирования могло бы способствовать вовлечение региональных структур, таких как региональные банки развития, а также механизмов региональной интеграции. Участие региональных банков развития, а также региональных финансовых механизмов (РФМ) ценно, прежде всего, с точки зрения его объёма: ресурсы региональных банков развития значительно превосходят возможности глобальных институтов, таких как Всемирный банк, а также МВФ, который в последние годы уступает РФМ. Соответственно, использование региональных институтов для совместной поддержки и стимуляции глобального роста позволит в большей степени использовать потенциал Глобальной сети финансовой безопасности (ГСФБ), которая может обеспечивать поддержание мирового экономического роста.

Одна из ключевых целей ГСФБ фактически и заключается именно в предоставлении средств/ликвидности для преодоления кризисов, а также в обеспечении запаса прочности и защиты от последствий экономической нестабильности. ГСФБ включает в себя четыре уровня механизмов: валютные резервы на национальном уровне, двусторонние своп-линии центральных банков, РФМ на региональном уровне и глобальные институты, такие как МВФ. Значимость регионального уровня заключается в потенциальном эффекте мультипликатора от экономических стимулов и более широких возможностях использования региональных институтов и механизмов для поддержания позитивного вторичного эффекта этих мер в соседних странах.

Ещё одно важное региональное измерение системы налогово-бюджетного стимулирования в общемировом масштабе связано с координацией этих мероприятий с региональными интеграционными механизмами, такими как ЕС, АСЕАН или ЕАЭС. Региональные институты обладают значительным потенциалом для отслеживания вторичных эффектов проводимой политики, а также опытом содействия координации экономической политики в соответствующих регионах. Также важно использовать преимущества региональных передаточных механизмов, которые были разработаны в рамках региональных интеграционных схем и институтов развития. Такими механизмами могут быть портфели «интеграционных проектов», финансируемых региональными банками развития, в которых инфраструктурные или другие ассигнования приносят дивиденды более широкому кругу региональных партнёров, чья экономическая интеграция обеспечивается соответствующими региональными институтами развития.

Создание антикризисного механизма в глобальном масштабе может стать частью решения более масштабной задачи — перестройки глобальной экономической архитектуры путём включения в неё регионального уровня глобального управления. Это, в свою очередь, может быть достигнуто путём создания платформы для региональных интеграционных механизмов и региональных институтов, в рамках которой координирующую функцию может выполнять G20. Такой формат сотрудничества, который можно назвать «Региональной двадцаткой» (R20), объединит региональные интеграционные механизмы и институты, где ведущая роль будет принадлежать странам G20. Такая платформа может способствовать горизонтальной координации между региональными институтами, а также вертикальному сотрудничеству с глобальными многосторонними объединениями — РФМ с МВФ, региональных банков развития с Всемирным банком и региональных интеграционных форматов с ВТО[6].

«Cинхронизированный» спад требует синхронизированного ответа.

Ограничение скоординированного антикризисного механизма рамками одной страны существенно уменьшает масштаб ресурсов, которые могли бы быть направлены на налогово-бюджетное стимулирование на глобальном уровне. Необходим уже готовый, действующий на постоянной основе механизм, который позволял бы координировать реагирование на всех уровнях Глобальной сети финансовой безопасности и использовать весь спектр резервов и ресурсов для стимуляции роста. Такой механизм необходим, в том числе, и как возможность объединения структурных мер и денежного стимулирования, что могло бы усилить общий глобальный антикризисный эффект. При всех признанных достижениях прошлого этапа глобального антикризисного реагирования, его положительный эффект оказался непродолжительным, в то время как значительная часть структурных дисбалансов оказались, напротив, слишком устойчивыми.

Заключение

На фоне нарастающей эскалации противостояния между ведущими торговыми державами всё более целесообразной представляется разработка скоординированного на межстрановом уровне пакета мер налогово-бюджетной поддержки. В противовес ситуативным мерам, предпринятым отдельными государствами десять лет назад, необходимо разработать всеобъемлющий, скоординированный механизм, функционирующий на основе чётких правил, который бы сделал антикризисные меры системной частью эффективного использования Глобальной сети финансовой безопасности (ГСФБ). Задействовав остальные уровни этой сети, а именно — меры стимулирования, вводимые региональными/глобальными банками/ институтами развития, а также РФМ, — можно усилить эффект синхронности бюджетных расходов, предпринимаемых на страновом уровне.

Хотя кейнсианские меры разрабатывались в первую очередь для противодействия экономическим кризисам в рамках одной страны, сегодня пришло время пересмотреть их с точки зрения противостояния глобальным вызовам. В современном мире для противодействия экономическим спадам всё больше стран предпочитают проводить экспансионистскую фискальную политику — в том числе такие, как Германия, которые стремятся в целом придерживаться сбалансированных бюджетов. Но в нынешних условиях необходимо работать над координацией этих финансовых стимулов и созданием основы для антикризисного реагирования на глобальном уровне: такая идея выглядит в духе Джона Мейнарда Кейнса. Его наследие сводится к двум основным постулатам: необходимость проведения антикризисной политики (налогово-бюджетное стимулирование) и развития международной координации (создание Бреттон-Вудской системы).

Сегодняшняя задача состоит в том, чтобы извлечь уроки из имеющегося опыта и направить глобализацию по пути большей устойчивости, что создаст условия для дивергенции и сосуществования разных национальных экономических систем. Антикризисный механизм, встроенный в новую глобальную экономическую систему, позволит координировать кредитно-денежную и финансово-бюджетную политику на различных платформах — от регионального уровня до глобальных институтов, — играющих роль механизмов антикризисных мер. Действующий на постоянной основе, системный антикризисный механизм может придать большую стабильность глобальной экономике и укрепить уверенность участников, действующих на мировых рынках.

Данный материал вышел в серии записок Международного дискуссионного клуба Валдай. С другими записками можно ознакомиться по адресу http://ru.valdaiclub.com/a/valdai-papers/

--

СНОСКИ

[1] ‘A Review of Global Fiscal Stimulus’, EC–IILS Joint Discussion Paper Series No. 5, International Labour Organization. URL: https://www.ilo.org/wcmsp5/groups/public/—dgreports/—inst/documents/publication/wcms_194175.pdf

[2] Ibid.

[3] Ibid.

[4] Ibid.

[5] Ibid.

[6] Lissovolik Y., Bespalov A., Bystritskiy A. Regional Trade Blocs as Supporting Structures in Global Governance. 2019. March 31. URL: https://t20japan.org/policy-brief-regional-trade-blocs-global-governance/

Россия. США. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 3 марта 2021 > № 3708398 Кристина Иванова, Ярослав Лисоволик

USGS: мировая добыча никеля в 2020 году составила 2,5 млн тонн

Согласно предварительным данным Геологической службы США (USGS), мировая добыча никеля составила в 2020 г. 2500 тыс. т, что на 4% меньше, чем в 2019 г. (2610 тыс. т).

Добыча никеля в Индонезии составила 760 тыс. т, на Филиппинах – 320 тыс. т, в России – 280 тыс. т, в Новой Каледонии – 200 тыс. т. Австралия замкнула пятерку ведущих добытчиков никеля в 2020 г. (170 тыс. т).

Его засосала опасная трясина

Чтобы проект «Навальный» выжил, ему нужен переход на леволиберальные рельсы

Анна Скок

Конец февраля выдался для Алексея Навального неудачным. Мало того, что суд признал законной замену условного срока на реальный, и теперь придётся провести в колонии два с половиной года — к этому хоть и неприятному, но ожидаемому известию Алексей был готов, российское правосудие он давно не любил и не верил ему. Но беда пришла, откуда не ждали. 23 февраля стало известно, что международная правозащитная организация Amnesty International больше не считает его «узником совести». Для главного российского оппозиционера, не побоявшегося бросить вызов «кровавому тирану», это стало настоящим ударом в спину.

Гордое звание «узника совести» присуждается всем тем, кому мешают выражать свои убеждения, не имеющие призывов к политическому насилию. Алексей получил его 17 января, за полчаса до того, как по прилёту из Берлина был задержан в аэропорту Шереметьево. Так что же случилось, и почему верные товарищи отвернулись от него, когда ему больше всего была нужна поддержка? Ответ скрыт в тёмном прошлом оппозиционера.

В далёкие нулевые Алексей ещё искал себя, без зазрения совести примеряя разные образы, и не думая, чем эти переодевания могут обернуться для него в далёком будущем. Самой неосторожной его ролью стала игра в «русского националиста». В сети и теперь легко найти видеоролики с его антииммигрантскими высказываниями. И теперь его знаменитое «первый тост — за холокост» вышло ему боком.

Конечно же, назвать Навального националистом — много чести и лести для него. Ведь быть националистом означает иметь ряд убеждений. У него же их никогда не было и нет. Это всегда была игра и попытка продать то, что продаётся. Алексей Навальный — это такой идеологический хамелеон, который, когда надо, перекрашивается в нужный цвет, и из националиста легко превращается в либерала, популиста, а порой и в социалиста. От правого дискурса, националистических и антимигрантских высказываний он давно отказался и в целом стал чем-то вроде левака-центриста, очевидно, для большей поддержки со стороны западных институтов. Но уже поздно, думать надо было раньше.

Теперь же «Amnesty International приняла внутреннее решение перестать называть Алексея Навального узником совести в связи с заявлениями, которые он делал в прошлом. Некоторые из этих заявлений, которые Навальный до сих пор не признал ошибочными публично, достигают предела пропаганды ненависти, что противоречит определению узника совести, данному Amnesty», — так пояснили в организации, подчёркивая, что решение изменить невозможно, как невозможно изменить и слова Алексея. Не уточняется, о каких именно высказываниях идёт речь, но всё и так ясно.

Новость о вычёркивании товарища Навального из списка рукопожатных сообщил американский журналист Аарон Матэ. Он опубликовал в Twitter электронное письмо — ответ на его соответствующий запрос — от британского отделения правозащитной организации. За опубликование письма в него уже полетели шишки от российских либералов, а сам факт вскрытия прошлого Навального приписывают работе Кремля. Дело в том, что Amnesty International среагировала на давний материал журналистки Кати Казбек, «разоблачающий» старые публикации в «Живом журнале» и видео нашего оппозиционера. Казбек — живущая в США феминистка, сталинистка, ЛГБТ-активистка, в прошлом писала для RT — последнее стало поводом обвинить её и в работе на Кремль и лично Путина.

Что мы видим? Новая этика не прощает ошибок прошлого. Любое неосторожно произнесённое двадцать лет назад слово может разрушить твоё настоящее. Мы это знаем, а наша либеральная общественность — не вполне. Amnesty уже записали в предатели и пришли к выводу о том, что она «поддалась давлению Кремля». Но смелее всех высказалась журналистка Евгения Альбац, обвинившая организацию в антисемитизме. Казалось бы, как же так? Причём здесь антисемиты, Amnesty International, да в придачу Навальный? Но тут, кажется, перефразируя классика: понять могут не только лишь все, мало кто может понять на самом деле.

После был ещё и пранк. Главные российские пранкеры Вован и Лексус провели видеоконференцию с представителями международной правозащитной организации Amnesty International от имени Леонида Волкова, возглавляющего сеть региональных штабов Алексея Навального. В конференции приняли участие генсек Amnesty International Джулия Верхаар, директор отделения по Восточной Европе и Центральной Азии Мари Стразерс и её заместитель Денис Кривошеев. Стразерс сообщила, что решение наделить Навального статусом «узника совести», вероятно, было поспешным и принесло «больше вреда, чем пользы». Она также рассказала «Волкову», что у неё есть идеи, как «переиграть это решение» в текущей повестке.

После подставной беседы Amnesty International немного замялись и теперь заявляют, что проведут внутреннее расследование по поводу того, как принималось решение, чтобы назвать Навального «узником совести», и о том, чтобы перестать так его называть. «Мы запустим внутреннее расследование по поводу того, что пошло не так и каким образом мы оказались в той ситуации, в которой находимся», — написала в Twitter генсек организации. По её словам, процедуры и системы подвели их, поскольку позволили внутренним разговорам попасть в руки «контролируемого Кремлём СМИ Russia Today». Она считает очевидным, что Amnesty International «стала целью клеветнической кампании российского правительства». То есть даже в Amnesty считают, что виноват опять Путин. И тогда даже ролики и расистские высказывания молодого Навального, если их разоблачение спонсировано Администрацией Президента — это уже и не совсем разоблачение и какая-то неправильная правда. Всё, к чему прикасается рука Кремля, меняет свою окраску в глазах либералов.

А вообще, было бы неплохо, если бы Кремль однажды начал играть в западную леволиберальную повестку и переиначивать её в свою пользу. Будут писать доносы в правозащитные организации, осуждать «риторику ненависти».

«Мы обязательно напомним про отвратительный сексизм Навального (например, на суде было сказано «баба» в отношении прокурорки) и абсолютно токсичный для Запада эйджизм («бункерный дед», «надели на деда медали» и т.д.). Так там ещё и расизм на подходе, и не только во фразе про «грызунов», — пишет ТГ-канал «Майор и генерал».

Если обличение Навального перед западным сообществом как националиста — работа нашей мягкой силы, то это просто великолепная операция. В левую повесточку пора уже уметь играть. Ведь она уже окончательно захватила глобалистские структуры. И даже свергнуть режим Путина теперь не разрешает, если ты не соответствуешь высоким моральным требованиям. Им уже неважно, за кого ты и против чего, неважно как кардинально ты переобулся. Для адептов прогрессизма эти превращения не имеют значения. А уж если ты белый гетеросексуальный мужчина с правыми взглядами — то пиши пропало.

Случай Навального лишний раз, но уже на нашей почве продемонстрировал нам современную западную «культуру отмены» — подвергание публичных персон остракизму за неправильные взгляды и поступки. Мировой леволиберальный обком даже своим питомцам не прощает расхождения с линией партии. Больше того, эта коса косит только тех, кто является частью этой системы.

Сам Навальный списан уже окончательно. Тот факт, что организация обещает, несмотря ни на что, продолжить борьбу за освобождение Навального, звучит слабым утешением. А тут ещё и новость: Тихановская вошла в «топ-100» лидеров будущего по версии журнала Time. Единственная из СНГ. И вторая новость, пришедшая, как и от Amnesty, аккурат 23 февраля: Госдеп США не включил Навального в список лидеров по борьбе с коррупцией. Там есть представители Украины, Албании, Эквадора, Микронезии, Гватемалы, Гвинеи, Индии, Ирака, Киргизии, Ливии, Филиппин и Сьерра-Леоне. А Алексея нет. Как же так? Ведь из-за его войны с коррупцией спецслужбы чуть не убили его, а прогрессивная общественность потом спасала его всем миром! Вот такой неудачный день. И не узник совести, и не борец с коррупцией.

Чтобы проект «Навальный» выжил, ему нужна идеологическая корректировка с переходом на леволиберальные «демократические» рельсы. Поскольку тема угнетённых негров в России заходит плохо, начинают натужно двигать гендерную повестку. Про переименование проекта в «Навальная» и задействование Юлии как нового лидера протеста мы уже писали. А теперь «женский марш» делает новые робкие шаги в левом строе. Например, наш знаменитый «Фонд борьбы с коррупцией» (признан иноагентом в РФ). Фонд, как следует из названия, всегда занимался традиционной для всех государств проблемой коррупции. Проблема всегда насущная, беспроигрышная и задевает большую аудиторию. Но времена меняются, и если ты хочешь по-прежнему получать вкусные гранты, то будь мил и отрабатывать так, как скажут.

И тут голос подала слегка подзабытая нами с осени Мария Певчих, называемая руководителем отдела расследований ФБК. Та самая, что была на борту самолёта Омск — Берлин; беспрепятственно встречалась в Германии с Навальным, круглосуточно находившимся под охраной спецслужб ФРГ; а в день его вылета из Берлина в Москву была в числе сопровождавших. Эта таинственная жительница Лондона, проживающая в апартаментах The Circle, расположенных на улице Королевы Елизаветы, в пяти минутах ходьбы от Тауэрского моста, вдруг озаботилась неравенством зарплат мужчин и женщин в России. В Твиттере она опубликовала пост из трёх предложений и таблицы с заезженной цифрой об отставании женских зарплат от мужских на 30 процентов. Разоблачение сего надоевшего мема — не тема этой статьи, но сам момент попытки навязать российской аудитории популярный миф о «стеклянном потолке» надо зафиксировать. Тем более что даже уже Мегафон отмечает 23 февраля спецпроектом против сексизма. Трендам надо соответствовать. И потому 2021 год в российской политике может стать женским годом.

«Смена главного героя старого бренда позволяет вместе с героем обновить и идеологическую базу, скоординировав целевую аудиторию. В данном случае из Юли Навальной зарубежные кураторы вполне могут начать создавать образ российской Хиллари Клинтон — сильной женщины, стоящей на защите «демократических ценностей», меньшинств всех мастей и рангов, ведущей праведную борьбу против ужасного российского Дональда Трампа. Сюда же наверняка будет приплюсована экологическая повестка — неотъемлемая часть западного леворадикального дискурса. Конечно, Юля Навальная — не Хиллари Клинтон, но и Россия — не США. Кстати, лозунг «Любовь сильнее страха» вполне соответствует «демократической» риторике угнетаемых меньшинств», — пишет ТГ-канал Militant Conservative.

С ним соглашаются редакторы ТГ-канала «Сыны Монархии»: «В отличие от Соболь и Милова, которые, при всей своей недалёкости, сразу верно уловили новый вектор и подстроились под идеологию победившей в США демпартии, Навальный осудил блокировку твиттера Трампа и его сторонников. В мире, где гонимыми маргиналами, ответственными за все его беды, делают белых гетеросексуальных мужчин, текущий образ Навального явно выбивается из тренда. С учётом того, что ради популярности и денег Навальный уже успел побыть яблочником, националистом, борцом с коррупцией, правым и левым либералом, думаю, ему вполне по силам сделать очередное перевоплощение. В трансгендера, бисексуала, а то и найти у себя корни какого-нибудь важного расового или национального меньшинства. Поживём, увидим».

Как бы там ни было, нынешний Навальный сказал «прощай» и этапом ушёл по направлению Москва — Петушки.

МЕТАМОРФОЗЫ КОРЕЙСКОЙ ПОЛИТИКИ, ИЛИ КАК ПОСТАВИТЬ МИР НА УШИ

АЛЕКСАНДР ЖЕБИН

Кандидат политических наук, руководитель Центра Корейских исследований ИДВ РАН.

РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ

Торкунов А.В., Толорая Г.Д., Дьячков И.В. Современная Корея: метаморфозы турбулентных лет (2008–2020 гг.). – М.: Просвещение, 2021. – 448 с.

Наверняка найдётся немало читателей, которые сочтут преувеличением данную в заголовке рецензии оценку событий, связанных с Кореей, в мировой политике последних десятилетий. Да и сама Корея сейчас скорее историко-географическое понятие. Вместо существовавшей на полуострове более тысячи лет единой страны, в 1948 г. там появилось два государства – Республика Корея и Корейская Народно-Демократическая Республика.

Вооружённый конфликт, начавшийся между ними в 1950 г., привёл к прямому или косвенному участию в нём не только великих держав, но и ещё пары десятков государств со всех континентов. Мир оказался на грани третьей мировой войны, но уже с применением ядерного оружия, которым к тому времени обзавелись США и СССР. Последовавшее за подписанием в 1953 г. соглашения о перемирии (война юридически до сих пор не закончена) военно-политическое противоборство Севера и Юга не раз порождало острейшие ситуации, не столь известные широкой публике, но не менее опасные для мира в регионе и за его пределами.

В последние пару десятков лет трудно назвать встречу мировых лидеров, включая саммиты «семёрки», «восьмёрки», «двадцатки», АТЭС, в повестке дня которой в той или иной форме не фигурировала бы корейская тема, не говоря уже о двусторонних контактах руководителей России, США, КНР и Японии и глав их внешнеполитических ведомств.

Так что сказанное в заголовке вряд ли можно назвать большим преувеличением. Вдобавок можно напомнить о многих тысячах часов изматывающих переговоров в различных форматах и сотнях тысяч километров, налётанных их участниками с целью найти устраивающее все заинтересованные стороны решение корейского вопроса.

Авторы рецензируемого труда вводят читателя в многомерный, многофакторный мир политических и экономических процессов, протекавших в исследуемый период в двух корейских государствах, а также в мир дипломатии великих держав, имеющих интересы на полуострове. Речь идёт о США, вот уже более семидесяти лет сохраняющих там свой воинский контингент, Китае и России, имеющих общую сухопутную границу с КНДР, и Японии, которая захватила Корею в 1905 г. и хозяйничала там почти всю первую половину ХХ века.

Нынешняя работа стала завершением трилогии, начатой в 2003 г. первым в отечественной литературе вузовским учебником по истории Кореи с древности до конца ХХ века. Он так и назывался: «История Кореи (новое прочтение)» и был результатом сотрудничества преподавателей и учёных МГИМО (У), Дипломатической академии МИД России и МГУ имени М.В. Ломоносова.

В 2008 г. три автора из этого коллектива выпустили более детальное исследование послевоенного периода истории двух корейских государств с 1945-го по 2008 г. включительно (Торкунов А.В., Денисов В.И., Ли Вл.Ф. Корейский полуостров: метаморфозы послевоенной истории. – М.: ОЛМА Медиа Групп, 2008. – 544 с.).

Рецензируемая книга фактически является заключительным томом этой трилогии, написанной с учётом достижений постсоветской исторической науки и опирающейся во многом на документы, исследования и оценки, которые раньше по целому ряду причин были недоступны или оставлялись без внимания.

Первый раздел авторы посвятили анализу «расходящихся путей развития» двух корейских государств.

В КНДР главным содержанием политического процесса в этот период стал переход власти от внезапно умершего в декабре 2011 г. Ким Чен Ира к его третьему сыну – Ким Чен Ыну – представителю третьего поколения клана Кимов. Утверждение молодого лидера на вершине партийно-государственной вертикали, инициированное отцом ещё в 2009 г., сопровождалось безжалостным устранением недостаточно лояльных (начальник Генштаба Ли Ен Хо и даже родной дядя Чан Сон Тхэк) или просто нерасторопных руководителей (министр обороны Хон Ен Чхоль).

Не исключено, что с борьбой за упрочение безраздельной власти нового руководителя был связан и инцидент в малазийском аэропорту в феврале 2017 г., в результате которого погиб живший за рубежом Ким Чен Нам – старший брат нынешнего лидера КНДР. Впрочем, в книге отмечается, что северокорейцы так и не взяли на себя ответственность за устранение возможного претендента на власть, а непосредственные исполнительницы убийства – две девицы «с пониженной социальной ответственностью» – почему-то избежали серьёзного наказания малазийской фемиды.

Главное, что произошло в КНДР с приходом Ким Чен Ына, – «смена парадигмы власти». Руководство стало осуществляться, как в классических соцстранах, через партийные структуры, а не через военную вертикаль, что практиковалось при Ким Чен Ире. Зримое свидетельство тому – довольно регулярное проведение пленумов ЦК правящей Трудовой партии Кореи и его Политбюро и созыв двух съездов ТПК – VII в 2016 г. и VIII – в 2021 году. Достаточно сказать, что предыдущий, VI Съезд прошёл в 1980 году.

Большой интерес представляет содержащийся в книге анализ экономической политики нового руководителя Северной Кореи, его склонность к экспериментам в рамках так называемого рыночного социализма, внимание к науке, возведению объектов социально-культурного назначения, а также жилья.

Беспрецедентно жёсткий санкционный режим побудил Пхеньян делать ставку на «самоусиление» и повышение самостоятельности экономики.

Тем не менее в августе 2020 г. очередной Пленум ЦК ТПК был вынужден признать, что в результате «серьёзных внутренних и внешних обстоятельств и разнообразных непредвиденных вызовов» не удалось достичь показателей роста экономики, намеченных на VII Съезде ТПК, а уровень жизни народа «заметно не вырос». В условиях посткоронавирусного мира и сворачивания глобализации, считают авторы, руководство КНДР вновь решило вернуться к методам «мобилизационной экономики» и «усилению контроля над рыночными силами».

Когда в Пхеньяне началась подготовка к наследственной передаче власти, на юге полуострова произошёл «консервативный реванш». После десятилетнего правления (1998–2008) либеральных президентов Ким Тэ Чжуна и Но Му Хёна к власти пришли правые консерваторы Ли Мен Бак и сменившая его Пак Кын Хе – дочь отставного генерала- президента Пак Чжон Хи, 18-летнее правление которого первое гражданское правительство, появившееся в 1993 г., назвало периодом «фашистской диктатуры».

Авторы показывают, как щедрые, но маловыполнимые обещания экономических благ, помноженные на соответствующие ожидания населения, так и не получившего их, но зато раздражённого чередой коррупционных скандалов, привели к появлению своего рода «качелей» во власти – после десятилетнего правления либералов пришли консерваторы, которых в 2017 г. вновь сменили либералы во главе с Мун Чжэ Ином. Впрочем, правые, продержались в «Голубом доме» (резиденции южнокорейских президентов) даже меньше десяти лет. И Ли Мен Бак, и Пак Кын Хе, подвергнувшаяся в 2017 г. импичменту, в настоящее время отбывают длительные сроки тюремного заключения за коррупцию и другие преступления.

В отличие от либералов, выступавших за диалог с КНДР и провозгласивших так называемую политику «солнечного тепла», консерваторы делали ставку на коллапс северокорейского режима под воздействием международных санкций, внутренних проблем, борьбы за власть после кончины Ким Чен Ира. В годы их правления оказались заморожены все значимые проекты межкорейского экономического сотрудничества, в том числе курортная зона в горах Кымгансан и промышленный парк в Кэсоне.

Приход к власти Мун Чжэ Ина, обещавшего возобновить диалог с КНДР, и «олимпийские инициативы» севеверокорейского лидера привели к проведению в течение одного только 2018 г. трёх межкорейских саммитов и заключению первого соглашения о мерах военной разрядки и доверия вдоль демилитаризованной зоны. Однако надежды на возобновление межкорейского сотрудничества быстро угасли. Требования старшего союзника, США, придерживаться линии «максимального давления» на КНДР и неспособность администрации Мун Чжэ Ина проводить более самостоятельный курс в межкорейских отношениях привели в 2020 г. к их практически полному свёртыванию.

Контраст между реальными действиями и заявленными РК планами и обязательствами, взятыми ею на межкорейских саммитах 2018 г., а также неоднократными декларациями о стремлении реализовать трёхсторонние инфраструктурные проекты с участием России и КНДР стал настолько очевиден, что позволил президенту России в апреле 2019 г. заявить о «дефиците суверенитета» у Сеула.

Второй раздел книги посвящён попыткам дипломатического решения ракетно-ядерной проблемы Корейского полуострова. Авторы напоминают о некоторых объективных обстоятельствах и событиях в мировой политике, которые привели к её возникновению и к тому, что в КНДР стали рассматривать обладание ядерным оружием как «единственную гарантию безопасности и самостоятельности страны».

Надо признать, что страхи Пхеньяна за свою судьбу были отнюдь не безосновательными, кроме того, они порождены сомнениями в готовности былых союзников времён холодной войны прийти на помощь в случае использования Западом в отношении КНДР югославского, иракского или ливийского сценариев экспорта демократии и «цветных революций». К тому же за океаном не упускали случая напомнить Пхеньяну, что там рассматривают «все варианты» (читай: и силовые тоже) принуждения его к отказу от ядерного оружия.

Помимо того, что ядерная программа «выдвигает эту страну в число немногих самостоятельных субъектов международного права», замечают авторы, она играет важную роль в легитимации режима, ибо «работает на престиж северокорейских вождей».

Опираясь на обширный фактический материал и свидетельства участников встреч и переговоров, в том числе американо-северокорейских саммитов в Сингапуре и Ханое, авторы вводят нас в мир напряжённого, порой циничного и в то же время захватывающего дипломатического торга, который, увы, пока не только не решил проблему, но и оставил мир в неведении относительно реальной степени развития ракетно-ядерного потенциала Пхеньяна.

Но к одному «неизбежному» выводу они всё же приходят: «КНДР будет держаться за ядерное оружие до последнего – во всяком случае, до маловероятного момента, пока не будет полностью уверена в отсутствии враждебных намерений со стороны своих противников и сможет обоснованно рассчитывать на получение действенной помощи развитию». Впрочем, добавляют они, «в скором будущем ожидать такого точно не приходится», и с этим заключением согласятся, пожалуй, большинство специалистов.

Авторы не склонны возлагать вину за происходящее на одну лишь КНДР. По их мнению, США и их партнёров на данный момент устраивает определённый градус контролируемой конфронтации. Не всё ладно с самим переговорным процессом. В частности, проходившие в 2003–2008 гг. шестисторонние переговоры «с самого начала не могли определить свой мандат»: то ли они, по мнению США, были направлены на ликвидацию ядерного оружия КНДР, то ли, как полагали Россия и КНР при согласии КНДР, – на комплексное урегулирование корейских проблем, в том числе и ядерной, на создание основ безопасности в регионе.

Вместе с тем, считают авторы, добиться успеха на исключительно двустороннем треке США – КНДР не получится, и потому предлагают свой вариант «многосторонней кооперации» для строительства региональной архитектуры безопасности, которая может включать как «зонтичные» организации, так и структуры обсуждения специфических вопросов в увязке с деятельностью других региональных и международных организаций.

«Главное, – подчёркивается в монографии, и с этим нельзя не согласиться, – в чём нуждается Корейский полуостров и СВА сегодня – отход от конфликта как главного способа внешнеполитического взаимодействия по вопросам безопасности».

Третий раздел книги посвящён анализу корейской политики России в исследуемый период. Помимо прослеживания эволюции довольно непростых двусторонних отношений Москвы с Пхеньяном и Сеулом, наибольший интерес здесь представляет рассмотрение имеющегося, по мнению авторов, «дуализма», присущего политической линии России по отношению к корейскому урегулированию. Дуализм этот проистекал из объективной ситуации, в которой оказалась Москва.

С одной стороны, Россия не менее, чем другие, была заинтересована в сохранении одного из столпов современного миропорядка – режима нераспространения ядерного оружия. И уж больше, чем кто-либо, была не заинтересована в появлении новой ядерной державы прямо на своей границе (вместе с Китаем, которого тоже не устраивала такая ситуация). Но в отличие от США и их союзников, делавших ставку на силовое, санкционное давление для решения «северокорейской ядерной проблемы», в Москве понимали, что вопрос гораздо сложнее и требует комплексного подхода, учёта законных интересов безопасности как самой КНДР, так и других государств региона.

Именно взвешенным, сбалансированным подходом, а отнюдь не «симпатиями» и «потворством» ядерным амбициям Пхеньяна, в чём любят упрекать Россию некоторые западные и российские обозреватели, можно объяснить постоянные призывы Москвы к сдержанности и поиску разумных, компромиссных, приемлемых для всех сторон решений.

Но развитие событий вокруг ядерной проблемы зачастую оставляло Россию в роли наблюдателя, которого США и КНР пытались перетянуть на свою сторону, в результате чего, считают авторы, её ответ был «реактивным и ситуационным», так как инициатива была не в её руках. В частности, США пытались заставить Россию проявить большую жёсткость к КНДР, не стесняясь увязывать эту проблему с другими раздражителями в двусторонних отношениях. Случалось, признают авторы, что «российский МИД был просто поставлен перед фактом – необходимостью в течение суток согласиться с американо-китайским проектом (резолюции СБ ООН), хотя он явно расходился с видением Кремля и конкретными российскими интересами».

В таких условиях, отмечается в монографии, дипломатия сводилась «к лавированию, продиктованному желанием поддерживать ровные отношения со всеми участниками долговременного конфликта, несмотря на их непримиримые противоречия». Хотя России и удавалось значительно смягчать предлагавшиеся Западом в ООН проекты резолюций по КНДР, стремление не испортить отношения с этими странами и международными организациями, где они доминируют, приводило к тому, что Москва «в итоге всегда присоединилась к санкциям и вынуждена их соблюдать».

При этом российские дипломаты не могли не понимать, что для США Корейский полуостров стал своего рода «полигоном испытаний методов санкционной войны», которые впоследствии стали применяться к России и Китаю.

Выводы авторов довольно пессимистичны – «большой войны, вероятно, можно будет избежать», в ней не заинтересованы ни Япония, ни Китай, ни Россия. США не против «управляемого хаоса» в Восточной Азии, разумеется, под их контролем. Нормализации межкорейских отношений придётся ждать ещё десять-пятнадцать лет, пока не будет найдена формула сосуществования двух корейских государств. Достигнутый к настоящему времени «конфронтационный баланс интересов», возможно, всех устраивает.

Однако есть и проблески надежды: хотя «переговорный процесс заглох, но, как показывает история, на каком-то этапе может возобновиться». Российской дипломатии придётся лавировать в этом бурном море, и рассматриваемая книга – безусловный вклад в понимание корейской проблематики. Новый труд известных российских корееведов, без сомнения, поможет «правильной навигации» в беспокойных и изменчивых водах корейской политики, чтобы обеспечить интересы безопасности России в этом регионе.

* Написание име?н политических и государственных деятелей КНДР и Республики Корея дано в редакции, применяемой на официальных сайтах президента РФ и МИД РФ.

Корея. Россия > СМИ, ИТ. Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 марта 2021 > № 3708350 Александр Жебин

МЕЖДУ ИЗОЛЯЦИОНИЗМОМ И ВОВЛЕЧЁННОСТЬЮ

ЧАРЛЬЗ КАПЧАН

Профессор международных отношений Джорджтаунского университета, старший научный сотрудник Совета по международным отношениям.

ТОНКИЙ БАЛАНС ДЛЯ АМЕРИКАНСКОЙ ПОЛИТИКИ

Статья основана на книге Isolationism: A History of America's Efforts to Shield Itself from the World, вышедшей осенью 2020 г. в издательстве Oxford University Press.

Изоляционизм сделал Америку великой, осветив славный путь её триумфального подъёма в XIX веке. Сегодня, однако, предостережение отцов-основателей избегать вступления в сложные союзы и альянсы видится в совсем ином свете, а само слово «изоляционист» стало оскорблением.

В отсутствие ограничений на национальные амбиции за рубежом большая стратегия Америки попала в ловушку перенапряжения и показала себя попросту политически несостоятельной. Страна оказалась лицом к лицу с бесчисленным количеством проблем за своими границами, двумя десятилетиями войны на Ближнем Востоке и пандемией. Последняя провоцирует экономический спад, подобного которому не было со времён Великой депрессии. Соединённым Штатам необходимо заново открыть для себя историю изоляционизма и применить его уроки, сократив присутствие за рубежом и приведя внешние обязательства в соответствие с реальными возможностями и целями.

Да, американская исключительность с самого начала была приравнена к обязательству нации распространять свободу на все части земного шара. Ещё до основания страны страстный сторонник независимости от Великобритании Томас Пейн наставлял американских колонистов: «В наших силах начать строить мир заново». Романист Герман Мелвилл вторил: «Мы, американцы, – особый, избранный народ, Израиль нашего времени; мы несём ковчег мировых свобод».

Но с момента основания и до испано-американской войны 1898 г. большинство американцев не желали иметь ничего общего с переделом мира за счёт расширения стратегических возможностей за пределы Северной Америки. Внутри же этой североамериканской орбиты они последовательно укрепляли позиции по всему континенту, растаптывая коренных американцев, предпринимая попытки захватить Канаду, а также завладев огромной территорией Мексики в результате войны 1846–1848 гг. и купив в 1867 г. у России Аляску. И элиты, и общественность надеялись, что успех демократического эксперимента послужит примером для других народов. Однако они считали, что защита исключительной природы их собственной нации требует сдерживания внешнего мира.

Естественно, действуя в такой парадигме, США не продвинулись дальше Тихоокеанского побережья, ограничив сферу своих зарубежных амбиций международной торговлей. С самого начала американцы представляли себе союз, который охватит весь континент, но вместо того, чтобы управлять остальным миром, они бежали от него. Долгое время они придерживались принципа государственного управления, изложенного президентом Джорджем Вашингтоном в его прощальной речи 1796 г.: «В отношении иностранных государств великое для нас правило заключается в том, чтобы расширять с ними торговые отношения, но при этом иметь как можно меньше политических связей».

Изоляционизм сработал. После того, как в войне 1812 г. Британия оказалась в тупике, весь оставшийся XIX век Америка спокойно и уверенно наращивала могущество, в то время как европейские державы столь же уверенно отступали, теряя влияние в Западном полушарии. После Гражданской войны американская экономика, стимулируемая инвестициями в строительство каналов, портов, дорог и железнодорожных путей (а не только военных кораблей и колоний) буквально взлетела. Между 1865 и 1898 гг. добыча угля выросла аж на 800 процентов, а темпы строительства железных дорог увеличились на 567 процентов. К середине 1880-х гг. Соединённые Штаты превзошли Великобританию как ведущего мирового производителя промышленных товаров и стали. В отдельных случаях военно-морской флот США, как и все другие флоты, выступал в защиту интересов американских торговцев, но в целом на протяжении всего этого периода страна, независимо от того, какая партия находилась у власти, держала свои геополитические амбиции в узде. Такова история становления Америки как крупной державы.

Блистательная отстранённость

«Великое правило» Вашингтона о геополитической отстранённости показало себя настолько действенным, что американцы, по крайней мере на какое-то время, открыли для себя привлекательность внешнеполитических амбиций. В течение 1890-х гг. Соединённые Штаты построили военный флот, откликнувшись на растущие призывы к нации соизмерить своё процветание с реальным геополитическим весом. В 1898 г. Соединённые Штаты применили новые средства ведения войны, начав испано-американскую войну и добившись контроля над Кубой, Пуэрто-Рико, Гавайями, Филиппинами, Гуамом, Самоа и островами Уэйк. В 1917 г. Соединённые Штаты вступили в Первую мировую войну.

И тем не менее, несмотря на победу, одержанную в обоих конфликтах, к своим трансграничным амбициям американцы быстро остыли. Их не прельстили приобретённые в 1898 г. заморские территории, ужаснули потерянные на европейских полях сражений жизни и ресурсы. Американцы почувствовали, что перестарались, и это побудило их вернуться к прежней парадигме стратегической отстранённости.

В дальнейшем под влиянием экономической катастрофы, накрывшей страну во время Великой депрессии, изоляционистский тренд в духе «Америка прежде всего» утвердился вплоть до конца межвоенного периода.

США как бы затаились в укрытии, пока Европа и Азия полыхали, охваченные огнём фашизма и милитаризма. Только после того, как Япония напала на Пёрл-Харбор, американцы, наконец, преодолели неприятие к иностранному вмешательству и присоединились к делу союзников. Около восьмидесяти миллионов человек, включая более 400 тысяч американцев, погибли во Второй мировой, самой смертоносной войне в истории человечества. Если XIX век был звёздным часом изоляционизма, то межвоенная эпоха, несомненно, была тёмной и обманчивой.

Американцам не следует забывать об этой части истории сейчас, когда они формируют свой политический курс в мире. С каждым днём американская глобальная стратегия становится политически всё менее состоятельной. В свете более чем двух десятилетий войны на Ближнем Востоке и продолжающейся пандемии, которая угрожает экономике так, как ей не угрожало ничего со времён Великой депрессии, Соединённым Штатам пора сократить своё присутствие за пределами собственных границ. В то же время американцы должны избегать повторения ошибки, совершённой в 1930-е годы. Для такой страны, как США, опрометчивое и инстинктивное самоудаление из сегодняшнего мира было бы серьёзным просчётом.

Но перспектива разрушительного отступления всё ещё ясно виднеется на горизонте. Особенно если Соединённые Штаты не смогут преодолеть своё хроническое геополитическое перенапряжение и быстро привести внешние обязательства в соответствие с возможностями и целями. Лучший способ сделать это – выработать стратегию взвешенного отхода. Американцы должны вернуться к непреходящей мудрости отцов-основателей, утверждавших, что дистанцирование от далёких зарубежных проблем часто представляет лучшее государственное решение. Переоценка стратегических преимуществ изоляционизма – при одновременном учёте его недостатков – даёт американцам шанс найти золотую середину между тем, чтобы не делать слишком много или слишком мало.

Когда изоляционизм перестал быть благом

Своего прежнего значения слово «изоляционизм» лишилось 7 декабря 1941 г., в день, когда Япония напала на Пёрл-Харбор. Семантическая трансформация была небезосновательной. Не умея противостоять державам Оси, Соединённые Штаты в течение 1930-х гг. находились в поиске весьма обманчивого и обрёченного на провал стратегического иммунитета. Сенатор Артур Ванденберг, в прошлом убеждённый изоляционист, писал в своём дневнике после японского рейда: «Этот день положил конец изоляционизму для любого реалиста».

И сегодня многие члены внешнеполитического истеблишмента США продолжают эксплуатировать изоляционистский ярлык, чтобы оклеветать любого, кто осмелится усомниться в роли Америки как стража глобального порядка. Дипломаты и учёные одинаково обвиняли президента Дональда Трампа в неамериканском подходе за то, что он ставил под сомнение ценность национальных альянсов за рубежом и стремился вывести американские войска из Сирии и Афганистана. Палата представителей в конце 2019 г. – в редкий момент межпартийного согласия – дала язвительный отлуп Трампу, приняв 354 голосами против 60 резолюцию, осуждающую его решение вывести американские войска с севера Сирии. Покойный сенатор Джон Маккейн окрестил «чокнутыми птицами» сенатора Рэнда Пола и нескольких других политиков, осмелившихся призвать Соединённые Штаты сбросить с себя бремя внешних обязательств.

Огульное осуждение изоляционистской логики не только искажает историю США, но и оказывает американцам медвежью услугу.

Страна не может и не должна возвращаться к стратегии геополитической отстранённости, которую она проводила в XIX веке. Экономическая взаимозависимость и глобализированные угрозы – такие, как межконтинентальные баллистические ракеты, транснациональный терроризм, пандемии, изменение климата и кибератаки, означают, что окружающие страну океаны – уже не столь надёжная защита, как раньше.

Но сейчас нация отчаянно нуждается в откровенном и открытом разговоре, при котором в полной мере учитывались бы уроки истории, касающиеся того, как безболезненно выпутаться из клубка внешних связей и проблем.

Бесконечные войны, которые Вашингтон вёл в течение долгого времени, не могли не вызвать у американского общества серьёзные вопросы – именно поэтому президент Барак Обама пытался вызволить войска из ближневосточной трясины, куда Америка сама себя затянула, и пошёл на переизбрание, призывая «сосредоточиться на национальном строительстве у себя дома». Тем не менее регион не позволил быстро уйти. В итоге Обама оставил часть американских войск в нестабильном Афганистане и направил значительный контингент в Ирак и Сирию для борьбы с «Исламским государством» (запрещено в России – прим. ред.). Затем уже Трампу пришлось иметь дело с обществом, мягко говоря, весьма уставшим от военных кампаний на Ближнем Востоке. И действительно, опрос, проведённый в 2019 г., показал: многие американцы хотят, чтобы вовлечённость США в зарубежные дела была либо значительно сокращена, либо вовсе сведена к нулю. Пандемия только усилила эти общественные настроения. Опрос от июля 2020 г., свидетельствовал: три четверти населения страны желает, чтобы американские войска покинули Афганистан и Ирак.

Так что неудивительно, что президент Трамп был столь привержен идее вывести американские войска с Ближнего Востока. «Я провожу кампанию по возвращению наших солдат домой, вот что я делаю», – объяснил он, приказав американским войскам покинуть север Сирии в конце 2019 года. Он продолжил уход, несмотря на проигрыш на выборах 2020 г., отдав в конце ноября приказ о дальнейшем сокращении американского присутствия в Афганистане и Ираке. Даже небольшая группа наиболее авторитетных представителей внешнеполитической элиты США начала отступать от интернационалистского консенсуса, впрочем, заходя иногда так далеко, что звучали даже призывы к сокращению влияния не только на Ближнем Востоке, но и в Европе и Азии. На обложке журнала Foreign Affairs, рупора американского внешнеполитического истеблишмента, недавно красовался заголовок: «Возвращайся домой, Америка?».

Важно понимать, что поворот внутрь происходит по обе стороны политических баррикад, а не только среди сторонников Трампа. Демократическая платформа 2020 г. призывала «перевернуть страницу двух десятилетий крупномасштабного военного развёртывания и незавершённых войн на Ближнем Востоке» и утверждала, что Соединённые Штаты «не должны навязывать смену режима другим странам».

Джордж Сорос, щедрый благотворитель либеральных убеждений, и Чарльз Коч, крупный филантроп-консерватор, недавно объединились, чтобы создать новый вашингтонский мозговой центр – Институт ответственного государственного управления Куинси, цель – «продвигать идеи, уводящие американскую внешнюю политику прочь от бесконечной войны». Они назвали институт в честь бывшего госсекретаря и президента Джона Куинси Адамса. В 1821 г. он открыто заявил, что США «не отправляются за границу в поисках монстров, которых нужно уничтожить».

Неспособность американских лидеров отреагировать на эти политические вызовы чревата тем, что опасное перенапряжение сил и ресурсов обернётся ещё более опасным их «недонапряжением» – именно это и произошло в 1930-е годы. И действительно, то положение, в котором сегодня оказалась Америка, пугающе напоминает ситуацию, подтолкнувшую страну к ошибочному отступлению в период 1918–1939 годов. Общественность ощущает стратегическое перенапряжение, как это было после приобретения территорий за рубежом в 1898 г. и вступления в Первую мировую войну вскоре после этого. На фоне острого экономического кризиса, вызванного распространением COVID-19, американцы куда больше хотят инвестировать в Арканзас, чем в Афганистан, параллельно претерпевая внутренний поворот, подобный тому, что произошёл в 1930-е годы. Протекционизм и политика односторонних действий снова в моде, и они продвигают самодостаточную американскую дипломатию, которая и превратила в обломки демократическую солидарность в межвоенные годы. И антилиберализм, и национализм идут маршем по Европе и Азии, точно так же было, когда Соединённые Штаты повернулись спиной к миру в 1930-х годах.

Повторяя изоляционистскую мантру «Америка прежде всего», Трамп являлся скорее симптомом, нежели причиной поворота нации внутрь себя. Он использовал народное недовольство внешней политикой: стратегическими перегибами на Ближнем Востоке, усилиями по продвижению демократии, не давшими ничего, кроме защиты союзников, которые не хотят защищать себя сами, и заключением торговых сделок, ставящих в невыгодное положение американских рабочих. Недавний опрос Центра американского прогресса – аналитического центра левого толка – показал, что либеральные интернационалисты составляют лишь 18 процентов населения, в то время как большинство выступает либо за принцип «Америка прежде всего», либо за дистанцирование США от мировых дел. Молодые избиратели гораздо меньше поддерживают традиционную интернационалистскую повестку, чем представители старшего поколения, значит, этот внутренний поворот в ближайшие годы, вероятно, будет только углубляться.

Изоляционизм возвращается, потому что государственное управление потеряло связь с народной волей.

Стратегическая перестройка ориентиров, которая привела бы национальные цели в равновесие с реальными возможностями, неизбежна. Главный вопрос в том, примет ли перестройка форму постепенного продуманного выхода из большой и затратной игры или же она превратится в отступление, несущее гораздо большие риски.

Как не надо и как надо

Изоляционистское прошлое Америки не должно быть её будущим. Глобальная взаимозависимость делает невозможным и неразумным возвращение Соединённых Штатов к роли редута в Северной Америке или полушарии. Конечно, с американскими войсками, всё ещё разбросанными по сотням военных баз по всему миру, стремительное стратегическое отступление вряд ли кажется близким. Но это может быть именно то, что ждёт нас впереди, если США не опередят события и не разработают стратегию разумного сокращения расходов.

В системе представлений Соединённых Штатов изоляционизм – базовая установка; а вот амбициозный интернационализм, который мы наблюдали в течение последних восьми десятилетий – исключение. Стремление к геополитической отстранённости с самого начала стало частью американского кредо и неотъемлемой составляющей политического опыта. Изоляционистское давление вновь нарастает – и будет только усиливаться по мере того, как пандемия продолжит опустошать мировую экономику. Трамп направлял такое давление, но делал это поспешно и некомпетентно. Он был прав, развернув корабль прочь от Сирии, Афганистана и Ирака, но не имел последовательной стратегии, оставив позади себя хаос и уступив позиции противникам. Его решение сократить американское присутствие в Германии ошеломило не только союзников по НАТО, но и сам Пентагон.

Если коротко, то Трамп продемонстрировал всем, «как не надо». А вот что было бы сейчас хорошо увидеть с подачи президента Байдена, так это инициирование масштабной общественной дискуссии о том, как выработать общую стратегию, нацеленную на поиск баланса между «вовлекаться меньше» и «вовлекаться достаточно» для реализации необходимых национальных интересов. Вместо того, чтобы дискредитировать друг друга, твердолобые интернационалисты и приверженцы «возвращения домой» должны начать обсуждение, как будет выглядеть стратегия государства по ответственному и постепенному сокращению присутствия за пределами границ.

Начав эту дискуссию, прежде всего следует признать, что и изоляционизм, и интернационализм имеют как стратегические преимущества, так и стратегические недостатки. Изоляционизму Америка должна воздать должное за укрепление безопасности государства и процветание страны в течение всего XIX века, а также за помощь в противостоянии имперскому искушению после 1898 года. Но этот же изоляционизм, как мы отмечали не раз, дезориентировал нацию, ввергнув её в опасное заблуждение в период между двумя мировыми войнами. Курс на эффективный и устойчивый интернационализм Соединённые Штаты взяли уже во время холодной войны, но с тех пор интернационалистское призвание нации сильно деформировалось, что привело к явному стратегическому избытку.

Необходимая переоценка стратегических приоритетов и целей должна быть осуществлена с прицелом на фундаментальные принципы. Конечно, большинство американцев согласятся с тем, что адекватное сокращение вовлечённости должно произойти в первую очередь за счёт снижения американского влияния на периферии, а не в стратегически важных регионах Европы и Азии.

Главной ошибкой после холодной войны стало ненужное втягивание в войны на Ближнем Востоке. Но в текущих условиях отступление из Евразии перед лицом российской и китайской угроз представляло бы собой именно тот вид необдуманной чрезмерной отстранённости, которого Соединённые Штаты должны избегать. Горькую цену подобного просчёта американцы узнали, когда не сумели дать отпор Германии и Японии в межвоенный период.

Конечно, большинство американцев согласятся с тем, что в современном мире делать ставку на политику односторонности – гиблое дело. Управление международной торговлей и финансами, борьба с изменением климата, ликвидация террористических сетей, предотвращение распространения ядерного оружия, контроль за кибербезопасностью, борьба с глобальными эпидемиями – все эти важнейшие задачи требуют широкого международного сотрудничества. По мере того, как США будут отходит от роли глобального полицейского, они захотят, чтобы их партнёры и союзники также прикладывали усилия, помогая заполнять образовавшийся после ухода Америки вакуум. Необходимые партнёрские отношения укрепляются только благодаря дипломатии и командной работе. Поскольку Сенат США может действовать крайне жёстко, когда дело касается ратификации договоров, неформальные пакты и коалиции должны стать новыми скрепами американской дипломатии.

Конечно, американцы верят и в то, что мир, быстро теряющий свой либеральный фундамент, отчаянно нуждается в Соединённых Штатах, чтобы вернуть и закрепить демократические идеалы; прогрессивное течение истории может закончиться, если Америка больше не заинтересована или неспособна склонить чашу весов в правильном направлении. Однако приоритетом должна стать задача приведения в порядок политических и экономических дел дома, в Америке, а не сосредоточенность на делах за океаном «в поисках монстров, которых нужно уничтожить».

США не могут служить образцом для мира, пока институты американской республики не продемонстрируют состоятельность.

Курс на распространение демократии с помощью поддержки соответствующих идей и личного примера, а не посредством навязывания и принуждения поможет Соединённым Штатам найти золотую середину между глухим изоляционизмом и чрезмерным вовлечением в дела других. Этот средний курс потребует, чтобы американцы привыкли воспринимать мир таким, какой он есть, а не таким, каким они хотели бы его видеть. Большую часть истории американцы отгораживались от мира, который, как они опасались, навредит их демократическому эксперименту. С начала Второй мировой войны США впали в противоположную крайность, стремясь переделать мир по образу и подобию Америки. Двигаясь вперёд, Соединённым Штатам придётся иметь дело с беспорядочным и несовершенным миром, сопротивляться искушению либо отгородиться от него вновь, либо, напротив, перекроить его. Америка должна сделать шаг назад, но не отступить.

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 марта 2021 > № 3708348 Чарльз Капчан

Наталья Стапран: распространение гибких форматов работы станет новой реальностью на рынке труда

Минэкономразвития России в рамках форума АТЭС провело вебинар «Управление долгосрочными экономическими эффектами внедрения гибких форматов работы». Мероприятие стало одним из ключевых элементов инициативы министерства по анализу лучших регуляторных и технологических решений экономик АТЭС, связанных с распространением «удалёнки» и других новых форматов работы.

Директор Департамента многостороннего экономического сотрудничества и специальных проектов Наталья Стапран представила партнёрам предварительные итоги тематического исследования в экономиках АТЭС, подготовленного командой Минэкономразвития.

«Результаты проведённого нами опроса показывают, что до пандемии в большинстве экономик доля сотрудников на удалёнке не превышала 10%, а в пиковые периоды карантина достигала 60%. Респонденты сходятся во мнении, что широкое распространение гибких форматов работы станет новой реальностью на рынке труда», - отметила Наталья Стапран.

Представители экономик АТЭС, международных организаций (АБР, МОТ) и крупного бизнеса (PwC, Google, Kaspersky) обсудили перспективы и риски, возникающие в связи с внедрением новых форматов работы, а также презентовали лучшие практики и оптимальные решения в этой области. Спикеры выделили три ключевых блока вопросов, эффективное решение которых необходимо для распространения гибких форматов работы: развитие цифровой инфраструктуры, создание соответствующих регуляторных рамок и повышение цифровой грамотности населения.

Материалы вебинара и презентованное исследование будут использованы в дальнейшей работе по выработке подходов АТЭС к повышению устойчивости рынка труда в регионе.

Станет ли «квадроцикл» азиатским НАТО?

США стремятся создать в Индо-Тихоокеанском регионе новый военно-политический альянс.

Великобритания намерена присоединиться к «азиатскому НАТО». Об этом недавно написал британский журнал The Spectator, отмечая, что готовность Лондона к такому шагу объясняется сходством между внешней политикой Великобритании и принципами, декларируемыми новой американской администрацией в отношении Азии и прежде всего Китая. В свою очередь, британская газета The Daily Telegraph обратила внимание на то, что на днях министр иностранных дел Великобритании Доминик Рааб провёл телефонную беседу с госсекретарём США Энтони Блинкеном, в ходе которой речь шла и о Китае.

О создании военно-политического блока, своего рода азиатского НАТО, уже давно мечтают американские политики. С его помощью, рассчитывают они, можно будет, во-первых, успешно сдерживать Китай, который всё больше превращается не просто в региональную, а в глобальную силу, и во-вторых, сохранить и даже упрочить лидерство Америки в Индо-Тихоокеанском регионе.

В последние годы эта идея не только приобрела конкретные очертания, но и была подкреплена практическими действиями Вашингтона по сколачиванию столь необходимого Соединённым Штатам альянса. Его основу на первоначальном этапе, как считают за океаном, должна составить неформальная стратегическая коалиция США, Индии, Австралии и Японии, или так называемый четырёхсторонний диалог по обеспечению безопасности в Индо-Тихоокеанском регионе QUAD (Quadrilateral Security Dialogue, сокращённо Quad).

Впоследствии эту структуру, которая была сформирована в 2007 году и которую сегодня всё чаще называют азиатским НАТО, планируется расширить. Как заявил в сентябре прошлого года, выступая на американо-индийском форуме, тогдашний заместитель госсекретаря США Стивен Биган, к ней могут присоединиться Южная Корея, Новая Зеландия, Вьетнам, а также другие государства, которым «свойственны общие ценности и интересы». Правда, путь к созданию нового альянса непрост, отметил американский дипломат. «Вспомните, даже НАТО вначале порождало сравнительно скромные ожидания», – подчеркнул Биган.

Нельзя не видеть, что США в своём стремлении придать КВАД (Quad), или «квадроциклу», как образно назвала его газета The Times of India, характер военно-политического блока широко используют спекуляции относительно растущей военной мощи Китая, а также наличие у него территориальных споров с целым рядом стран ре­гиона.

Особенно активно в этом плане эксплуатируется проблема Южно-Китайского моря. Как известно, это море является ключевой коммерческой магистралью в мире, соединяющей Азию с Европой и Африкой. Одна треть всего мирового судоходства, или в общей сложности около 4 трлн долларов международной торговли, проходит через воды этого моря. Кроме этого, шельф Южно-Китайского моря, как оказалось, исключительно богат природными ресурсами, включая природный газ и нефть. Считается, что запасы нефти здесь составляют 11 млрд баррелей нефти и 190 трлн кубометров природного газа. Южно-Китайское море имеет и военно-стратегическое значение.

Во многом из-за этого в данном районе столкнулись интересы многих стран. Китай, исходя из «исторических прав», как он заявляет, объявил 80 процентов всей акватории моря своими внутренними водами и начал не только обживать расположенные там острова, но и размещать воинские контингенты с целью обеспечения их безопасности.

Вместе с тем Вьетнам, Филиппины, Малайзия и ряд других государств претендуют на отдельные острова в море. В этих условиях Пекин выражает готовность за столом переговоров решать территориальные споры так, как это успешно, по китайской оценке, было осуществлено совместно с Филиппинами.

Пока же напряжённость вокруг Южно-Китайского моря сохраняется. И виной тому во многом США, которые стремятся поддерживать её, используя в том числе периодические демонстрации как своей военной силы, так и своих партнёров в регионе.

Именно с этой целью в рамках КВАД было проведено военно-морское учение «Малабар-2020», которое продолжалось практически весь прошлый ноябрь. Как было объявлено, отрабатывались вопросы ведения совместных действий по защите морских коммуникаций. По оценке китайской газеты «Хуаньцю шибао», они были призваны продемонстрировать наполнение азиатского НАТО военной составляющей.

«Участие в сложных учениях, таких, как «Малабар», не только подчёркивает стратегическое доверие между членами, но и укрепляет нашу коллективную способность вносить вклад в региональную безопасность», – заявила министр обороны Австралии Линда Рейнольдс.

В свою очередь, военное ведомство Японии в заявлении относительно этого учения отметило, что «Малабар-2020» направлен на укрепление солидарности и взаимодействия вооружённых сил четырёх государств в обеспечении безопасности в Азии и создании свободной и открытой зоны на Индо-Тихоокеанском театре.

Пока же у американского «квадроцикла» нет бюрократического оформления, как нет и постоянного секретариата, нет и никаких взаимных обязательств стран четвёрки относительно вмешательства в случае нападения на одну из них, что обычно характерно для сложившегося альянса. Дело в том, что, углубляя сотрудничество в области обороны и безопасности, Индия, Австралия и Япония явно не готовы к тому, чтобы быть втянутыми в военное противостояние США и Китая, которое обретает всё более зримые очертания.

Тем не менее Вашингтон не отказывается от намерения добиться превращения КВАД в настоящее азиатское НАТО. Вот и новый «координатор по Азии» в администрации Джо Байдена Курт Кэмпбелл, известный своей воинственной позицией по отношению к Пекину, на днях высказался за укрепление «азиатского НАТО» и расширение его за счёт других стран.

Кстати, европейские союзники также поддерживают США в этом плане. И не только упоминавшаяся выше Великобритания. Так, в недавно опубликованных «Руководящих принципах политики» Германия призывает к мерам, которые гарантируют, что в Индо-Тихоокеанском регионе правила будут доминировать над подходом по принципу «кто сильнее, тот и прав». А министр обороны Германии Аннегрет Крамп-Карренбауэр пообещала направить боевой корабль патрулирования в Индийский океан «для защиты миропорядка» и «сдерживания Китая». В этом же ключе выступает и Франция.

Что касается самих США, то их военное присутствие в Индо-Тихоокеанском регионе будет, видимо, только нарастать. Об этом свидетельствует и американский военный бюджет на 2021 финансовый год, который предусматривает выделение 1,4 млрд долларов (и ещё 5,5 млрд в 2022 году) на размещение новых сил, проведение учений, создание инфраструктуры и наращивание потенциала союзников в Индо-Тихоокеанском регионе.

Подтвердил эти планы и новый шеф Пентагона Ллойд Остин, который назвал Китай нарастающей угрозой для Соединённых Штатов. Противодействие этой угрозе, станет, по его словам, основным направлением деятельности американского военного ведомства. А через несколько дней после этого заявления словно в подтверждение слов министра пришло сообщение, что в Южно-Китайское море «с целью поддержания свободы навигации в районе» направилась авианосная ударная группа во главе с авианосцем «Теодор Рузвельт».

В этих условиях Китай утвердил плановое военное строительство, которое предполагает, в частности, реализацию масштабных кораблестроительных программ. Газета The Global Times также сообщает, что 22 января постоянным комитетом Всекитайского собрания народных представителей принят закон, который впервые прямо разрешает береговой охране КНР (морской полиции) использовать все необходимые средства, в том числе открывать огонь по иностранным судам, с целью пресечения или предотвращения исходящей с их стороны угрозы. Сотрудникам береговой охраны предоставлено право уничтожать сооружения других стран, построенные на рифах в спорных зонах, а также подниматься на борт и инспектировать иностранные суда в водах, на которые претендует КНР.

В Пекине внимательно наблюдают за политикой США в Индо-Тихоокеанском регионе. Комментируя процесс превращения коалиции КВАД в основу азиатской версии НАТО, газета «Хуаньцю шибао» не исключает возможности военных столкновений в регионе. «Неизбежные конфликты всё равно возникнут, и мы это понимаем», – говорится в редакционной статье китайской газеты, которая выходит под эгидой «Жэньминь жибао», официального печатного издания ЦК Коммунистической партии Китая.

Масла в огонь подливает Джо Байден, который подтвердил приверженность новой администрации линии на выстраивание более тесных контактов с Тайванем. Администрация Трампа, как известно, существенно усилила поддержку Тайваня, увеличив продажи вооружения и наладив регулярные визиты высокопоставленных чиновников в Тайбэй. Симптоматично, что впервые с 1979 года на инаугурацию президента США был официально приглашён представитель Тайбэя в Вашингтоне.

* * *

Термин «Индо-Тихоокеанский регион» (Indo-Pacific) появился в понятийном аппарате иностранных аналитиков в XXI веке, дополняя устоявшееся понятие «Азиатско-Тихоокеанский регион». В 2007 году термин Indo-Pacific был использован в журнале Startegic Analysis в статье офицера индийских ВМС Гурприта Кхураны, который, размышляя о важности для Индии безопасности морских путей (импорт энергоресурсов), указал, что в таком же положении находится и Япония. Схожие интересы объективно ведут к созданию особого политического и экономического сообщества, объединяющего два океана, указал индийский аналитик.

Эта точка зрения нашла поддержку как в Японии, так и в Австралии, омываемой водами Индийского и Тихого океанов. В США термин Indo-Pacific стали использовать с 2010 года. Пионером стала тогдашний государственный секретарь Хиллари Клинтон, заговорившая о важности Индо-Тихоокеанского бассейна для глобальной торговли. Окончательно «узаконено» это понятие было в Вашингтоне при Дональде Трампе, реанимировавшем формат четырёхстороннего диалога по вопросам безопасности, предложенный японским премьер-министром Синдзо Абэ в 2007 году. В мае 2018 года произошло пере­именование тихоокеанского командования ВС США (United States Pacific Command, USPACOM) в индо-тихоокеанское командование (United States Indo-Pacific Command, USINDOPACOM).

Владимир Свиридов

Канадская B2Gold сообщила о рекордных производственных и финансовых результатах

Канадская горнопромышленная компания B2Gold с активами на Филиппинах, в Намибии, Мали и Колумбии сообщила, что ее годовое производство золота с трех работающих рудников вышло в 2020 г. на рекордный показатель, составив 995,258 тыс. унций, при целевом диапазоне 955–1 млн 5 тыс. унций драгметалла. Относительно итогов 2019 г. данный показатель увеличился на 17%, или 144,142 тыс. унций. В целом показатель роста выработки растет у компании двенадцатый год подряд.

Консолидированный денежный поток по результатам операционной активности достиг в 2020 г. рекордного уровня $951 млн, на $459 млн (93%) выше показателя 2019 г.

Чистая прибыль компании составила в отчетном периоде $672 млн, на 113% выше показателя по минувшему году ($316 млн).

Производственный ориентир компании на 2021 г. составляет 970–1 млн 30 тыс. унций золота (включая долю добычи золота с рудника Calibre на уровне 50-60 тыс. унций).

Благообустройство

Москва поднялась сразу на 47 строчек в рейтинге комфортных городов

Текст: Михаил Загайнов

Краснодар признан самым комфортным для жизни городом. Об этом свидетельствует рейтинг института "Урбаника".

В первую пятерку вошли Сургут, Тюмень, Санкт-Петербург и Москва. При этом ранее столица занимала лишь 52-е место. "Рейтинг всегда получается довольно плотным, и 52-е место Москвы в прошлогоднем рейтинге не означает, что ее показатели были критически ниже городов на 10-м или 20-м местах", - пояснил управляющий партнер ИТП "Урбаника" Федор Коньков.

По его словам, "взлет" столицы связан с ростом ряда показателей: так, по благоустройству город вышел на первое место, тогда как в прошлом рейтинге был на 20-м. Это связано с новой методикой Минстроя. "Ранее сравнение можно было производить только по результатам конкурса на самый благоустроенный город, а в нем, видимо, Москва участвовала не очень активно. Теперь, после появления более понятных индексов развития, ситуация выглядит более логично", - добавил Коньков.

Что касается первой строчки Краснодара, то это эксперт объясняет достаточно высоким уровнем зарплаты с относительно недорогой жизнью в городе, а также хорошим климатом и оптимальной транспортной доступностью.

Сургут и Тюмень опередили обе столицы благодаря высоким доходам жителей. "Там высокие доходы, хорошее благоустройство, там много торговых центров, при этом доступная жизнь: жилье, продуктовая корзина и прочее. Да, в этих регионах холодно, но остальные показатели у них высокие", - пояснил Коньков.

Всего эксперты изучили качество среды в 100 крупнейших городах страны и стоимость жизни в них в расчете на среднюю зарплату.

Тем временем

Москва заняла пятое место в мире по подорожанию элитного жилья. Как сообщает Knight Frank, лидером по росту цен в 2020 году стал новозеландский Окленд, где за минувший год цены на элитное жилье выросли на 17,5%. Далее следуют китайский Шэньчжэнь (+13,3% за год), южнокорейский Сеул (+11,7%) и филиппинская Манила (+10,2%). В российской столице элитное жилье стало дороже, чем в 2019 году, на 9,9%. Санкт-Петербург переместился с 61-го места в сотне городов в 2019 году на восьмое в 2020-м - здесь элитная недвижимость подорожала на 8,7%.

При этом наибольший средний рост цен в 2020 году на элитную недвижимость был в Северной Америке (+6,3%) и Австралии (+4,9%). А в 29% крупных городов мира элитное жилье стало более дешевым - к примеру, в Буэнос-Айресе цены упали на 12%.

В так называемом Индексе миллиона долларов, где учитывается, сколько квадратных метров жилья можно купить на эту сумму в том или ином городе, Москва переместилась за год с 13-го на 24-е место. Если в 2019 году на миллион в Москве можно было купить 76 кв. м элитного жилья, то в 2020-м - уже 83 кв. м. Городом с самой дорогой в мире элитной недвижимостью остается Монако, где на ту же сумму можно купить всего 15 кв. м (16,4 кв. м - в 2019 году). За ним следует Гонконг (23 кв. м) и Сен-Тропе (29 кв. м). Весьма привлекательным по сравнению с ними выглядит Дубай, где на миллион можно купить 165 кв. м.

В 2021 году, по мнению экспертов, Москва по росту цен на элитное жилье займет второе место - цены могут вырасти еще на 5%. Российская столица разделит "серебро" с Шанхаем и Кейптауном. Уступит Москва лишь Сеулу, где, по прогнозам, элитная недвижимость подорожает на 7%. Третье место поделят Лиссабон, Окленд и Майами, где цены, как ожидается, поднимутся на 4%.

Подготовила Марина Трубилина

Цветные металлы исчерпали импульс роста?

Во вторник, 23 февраля, на Лондонской бирже металлов было отмечено наступление фазы консолидации, и лишь медь подорожала по итогам торгов, тогда как котировки цен других цветных металлов снизились относительно новых максимумов 2021 г., достигнутых в понедельник. Так, стоимость трехмесячного контракта на никель, цена которого вышла в понедельник на максимальное значение с мая 2014 г. – $20110 за т, испытала давление во вторник, снизившись на 3,77%, до $19352 за т.

«Похоже, импульс роста заблокирован, и это может свидетельствовать о том, что цена никеля достигла текущей вершины и «бычья гонка» подошла к концу, – отмечает аналитик Энди Фарида. – Но нам необходимы будут свидетельства того, что в ближайшие дни давление на котировки сохранится, и нас не удивило бы, если бы цены начали консолидироваться на более низком уровне на последней неделе месяца, поскольку это должно помочь «переустановить» индикаторы динамики котировок металла, характеризующегося перекупленностью».

На склады биржи поступило 2136 т никеля, а с начала месяца объем запасов металла вырос на 0,9%, до 251,094 тыс. т.

Тем временем Горнопромышленное бюро Филиппин опубликовало производственные показатели по 2020 г., согласно которым прямые поставки никелевой руды потребителям выросли на 4%, до 333,962 тыс. т, сообщает старший аналитик по металлам StoneX Натали Скотт-Грей, несмотря на тот факт, что11 из 30 рудников страны в прошлом году не производили никелевую руду из-за программы техобслуживания и распоряжений властей о приостановке производства.

Согласно прогнозу International Nickel Study Group, в текущем году рынок никеля ждет профицит в размере 120 тыс. т по сравнению с дефицитом на уровне 30 тыс. т в 2020 г.

Фьючерсные контракты на цинк и свинец также подешевели на бирже – на 1,5% и 1,4% соответственно, до $2854,50 и $2121 за т соответственно.

Между тем рынок сохранил позитивный настрой по отношению к меди – она подорожала на 1,2% относительно понедельника, до $9206,50 за т. В ходе торгов котировки цены металла выросли до нового максимума текущего года – $9305 за т.

На утренних торгах среды стоимость меди выросла до 9,5-летнего максимума на фоне низкого объема ее запасов и «ярких перспектив» спроса, однако аналитики все же прогнозируют торможение ралли. Запасы меди на LME находятся на самом низком уровне с декабря 2005 г. – 73,450 тыс. т.

Контракт на медь с поставкой через 3 месяца подорожал в Лондоне на 1,5%, до $9342 за т, выйдя на максимальное значение с августа 2011 г., однако затем отступил до отметки $9256 за т. На ShFE апрельский контракт на медь вырос в цене на 0,8%, до 68110 юаней ($10541,71) за т.

Стоимость алюминия выросла на LME на 0,2%, до $2152 за т, никель подорожал на 0,5%, до $19255 за т, а форвардная цена на цинк снизилась на 0,7%, до $2835 за т.

На ShFE никель подешевел на 1.8%, до 142,6 тыс. юаней за т, стоимость цинка снизилась на 1,9%, до 21,385 тыс. юаней за т, а цена свинца отступила на 1,3%, до 15,690 тыс. юаней за т.

Оперативная сводка сайта Metaltorg.ru по ценам металлов на ведущих мировых биржах в 11:14 моск.вр. 24.02.2021 г.:

на LME (cash): алюминий – $2134 за т, медь – $9251 за т, свинец – $2094,5 за т, никель – $19217 за т, олово – $28345 за т, цинк – $2811,5 за т;

на LME (3-мес. контракт): алюминий – $2148 за т, медь – $9226 за т, свинец – $2115 за т, никель – $19260 за т, олово – $26595 за т, цинк – $2825,5 за т;

на ShFE (поставка март 2021 г.): алюминий – $2582 за т, медь – $10499 за т, свинец – $2408 за т, никель – $22045 за т, олово – $29112,5 за т, цинк – $3300,5 за т (включая 17% НДС);

на ShFE (поставка май 2021 г.): алюминий – $2566,5 за т, медь – $10536,5 за т, свинец – $2422 за т, никель – $22059 за т, олово – $29236,5 за т, цинк – $3293 за т (включая 17% НДС);

на NYMEX (поставка февраль 2021 г.): медь – $9232 за т;

на NYMEX (поставка май 2021 г.): медь – $9208,5 за т.

За прошедшую неделю в Приморье ввезено более шести тысяч тонн свежих фруктов, овощей и ягод

Согласно информации, поступившей с приморских фитосанитарных контрольных постов, с 15 по 21 февраля 2021 года должностными лицами Управления Россельхознадзора по Приморскому краю и Сахалинской области проконтролирован ввоз 6 518,6 т свежих фруктов, овощей и ягод из девяти стран.

Почти в два раза по сравнению с неделей ранее увеличился импорт овощей, фруктов и ягод из КНР: через приморские фитосанитарные контрольные посты поступило 1 652,8 т продукции (за неделю до этого - 837,2 т.).

Кроме того, на территорию Российской Федерации импортировано 2 038,8 т бананов из Эквадора, 1 840,8 т апельсинов, лимонов, грейпфрутов и мандаринов из Египта, 640,7 т мандаринов из Пакистана, 175,1 т апельсинов, гранатов, грейпфрутов и яблок из Турции, 71,2 т винограда из Индии, 58,1 т клубники, груш, мандаринов и яблок из Республики Корея, 24,7 т ананасов из Филиппин и 16,4 т винограда из Перу.

Вся подкарантинная продукция допущена инспекторами Управления Россельхознадзора по Приморскому краю и Сахалинской области к ввозу после проведения карантинного фитосанитарного контроля.

КАК ОСТАНОВИТЬ НАРАСТАЮЩУЮ ВОЛНУ ГЛОБАЛЬНОГО БЕСПОРЯДКА

ТОМАС ГРЭМ

Заслуженный сотрудник Совета по международным отношениям, работал старшим директором по России в Совете по национальной безопасности при президенте Джордже Буше.

Без взаимной готовности договариваться, которая повлечёт за собой компромиссы в отношении того, что ведущие страны считают основными ценностями и принципами, мир столкнётся с нарастающей волной глобального беспорядка. В XVII веке Европа нашла способ положить конец религиозным войнам, а великие державы сделали то же самое после окончания Второй мировой войны. Сегодня нам нужно повторить этот подвиг.

Мир приближается к исторической переломной точке. Система глобального управления, которая была создана после окончания Второй мировой войны, трещит под напором меняющегося баланса сил, кризиса легитимности и быстрого технического прогресса. Возродится ли она, уступит ли место новой системе, более соответствующей этим возникающим реалиям, или рухнет во всемирный хаос – это центральный вопрос сегодняшних международных отношений.

Соединённые Штаты играли ведущую роль в создании этой системы. Часто её называют либеральным мировым порядком, потому что в её фундаменте – набор норм, правил и институтов, отражающих либеральные принципы. Это открытая рыночная экономика, демократические сообщества, коллективная безопасность и общий суверенитет.

Предполагается, что эти правила должны поддерживаться коллективно, но сила США остаётся их главным гарантом.

Безусловно, во время холодной войны они действовали только в небольшой части земного шара, которую Запад называл «свободным миром». Но с окончанием холодной войны и крахом марксизма-ленинизма как одной из мировых идеологий – даже Китай отказался от него на практике – Соединённые Штаты принялись универсализировать либеральный порядок. Вашингтон работал над интеграцией России в Евроатлантическое сообщество, способствуя её переходу к рыночной демократии и убедил Китай стать «ответственным участником» системы. В других странах Соединённые Штаты продвигали демократию и свободный рынок. С Россией и Китаем ничего не получилось; в других местах результаты оказались неоднозначными. Даже в части Европы, на Балканах, Соединённые Штаты и их европейские союзники не смогли построить прочный порядок или стабильные демократические государства.

У этой неудачи было множество причин. И не последней из них были события в самих Соединённых Штатах. Когда Америка увязла в безнадёжных войнах в Афганистане и Ираке, многие наблюдатели стали сомневаться в американской мощи и в мудрости американских лидеров. Мировой финансовый кризис 2008–2009 годов, который начался на Уолл-стрит, вызвал сомнения в жизнеспособности рыночного капитализма в американском стиле. В последнее время глубокая поляризация и явная политическая дисфункция, наглядно продемонстрированные штурмом Капитолия 6 января 2021 года, серьёзно подорвали репутацию американской демократии. Чего в таком случае стоил либеральный миропорядок и по какому праву американцы претендовали на лидерство?

Впрочем, по либеральному мировому порядку ударили не только американские неудачи. Глобальное развитие потрясло два столпа, необходимых для любой стабильной международной системы: общее чувство легитимности и стабильный баланс сил. Без этих столпов институциональная структура либерального мирового порядка – Организация Объединённых Наций и связанные с ней органы, международные финансовые институты – не в состоянии функционировать эффективно.

Подъём Китая и возрождение России представляют собой наиболее серьёзную проблему, но они не единственные нарушители мирового порядка. В течение многих лет беспорядок в Европе ограничивал её способность поддерживать либеральные ценности за рубежом. В последнее время стремление европейцев к стратегической автономии дополнительно подпитывалось презрительным отношением президента Трампа к союзникам Америки. Беспорядки на Ближнем Востоке, рост популизма и возрождение национализма ещё больше подорвали основы мирового порядка, возглавляемого США.

Президент Байден ясно дал понять, что хочет восстановить этот порядок. В статье, опубликованной прошлой весной, он обосновал необходимость глобального лидерства Америки. Он пообещал наладить отношения с союзниками, и его администрация строит планы провести в конце этого года «саммит демократий», чтобы противостоять усилению авторитарных сил. Тем не менее, хотя американские союзники приветствовали избрание Байдена, далеко не ясно, готовы ли они принять американское лидерство. В любом случае они не собираются слепо следовать американским целям. Если и должно быть лидерство, оно должно быть совместным. Что касается саммита демократий, Соединённым Штатам необходимо сначала исцелить себя самих, если они хотят сплотить другие страны вокруг совместной программы действий.

Короче говоря, прямого пути к возрождению либерального международного порядка, возглавляемого США, на данный момент нет – а может, и не будет.

Тем не менее контуры нового глобального равновесия, которое может возникнуть в ближайшие годы, всё ещё трудно различить. Мы находимся в состоянии неравномерной, многослойной многополярности. Порядок в сфере безопасности становится всё менее биполярным, поскольку распространение ядерного оружия, обычных вооружений нового типа и кибероружия подрывает дуополию, которой когда-то обладали США и Россия. Экономический порядок становится всё более многополярным с быстрым ростом крупных экономических держав, особенно в Азии. В политическом плане растёт число государств, соперничающих за влияние, особенно на региональном уровне. При этом мощи государств как таковых бросает вызов появление деструктивных негосударственных субъектов, включая международные террористические организации.

В то же время у ведущих держав очень разные концепции мирового порядка и, следовательно, легитимности. В отличие от либерального видения Соединённых Штатов, основанного на правилах, Россия убеждена, что всё более полицентричным миром должен управлять на основе совместных решений концерт великих держав, в котором каждый участник должен иметь право вето. У Китая есть своё видение иерархической системы с центром в Китае, в рамках которой другие государства должны трепетать перёд его культурной и экономической мощью и в которой он возьмёт на себя ведущую роль в установлении правил игры.

Без общих представлений о легитимности и без прочного баланса сил сдерживание в мировых делах на протяжении последних тридцати лет обеспечивалось существованием ядерного оружия и угрозы его применения. Но этот последний элемент сдерживания рушится, поскольку режим контроля над вооружениями, созданный за последние полвека, сходит на нет перед лицом новых технологий и политических решений в Москве и Вашингтоне, которые весьма снизили порог для применения ядерного оружия. На данный момент недавно продлённое соглашение ДСНВ-3 остаётся последней опорой двустороннего ядерного режима контроля над вооружениями под руководством США и России, и срок его действия всё-таки истечёт через пять лет.

Что же тогда нужно сделать, чтобы остановить нарастающий глобальный беспорядок и построить новый прочный порядок? Для начала стоит реформировать или заменить глобальные структуры в трёх важнейших областях. Это безопасность, экономика и стратегическая стабильность.

В сфере безопасности необходим рабочий форум для обсуждения неотложных проблем и разработки способов их решения. Неоднократные усилия по реформированию Совета Безопасности ООН для выполнения этой задачи не привели к успеху, и перспективы также не радуют. В связи с этим следует подумать о создании с этой целью неформального концерта великих держав. В него должны войти Китай, Россия и США, три самых активных на сегодняшний день геополитических игрока. В качестве восходящей державы следует включить Индию, а также некоторые, если не все, страны с историческими великодержавными традициями: Францию, Германию, Великобританию и Японию. Этот концерт не будет иметь формальной власти Совета Безопасности, но он может иметь большее влияние, поскольку он объединит ведущие державы с ресурсами, необходимыми для оказания практического воздействия на глобальную безопасность.

Также надо возродить или создать региональные форумы безопасности. В Европе основными такими форумами являются ОБСЕ и Совет Россия – НАТО. Оба они были созданы в более обнадёживающий период, и теперь их деятельность необходимо переосмыслить, чтобы они могли иметь дело с повесткой дня, в меньшей степени ориентированной на построение позитивного сотрудничества, чем на жёсткую конкуренцию. В Восточной Азии уже действуют различные платформы – Восточноазиатский саммит и Региональный форум АСЕАН. Для урегулирования ситуации в Северо-Восточной Азии было бы неплохо создать новый форум, возможно, на основе шестисторонних переговоров по Северной Корее. Многообещающий формат для Центральной Евразии представляет собой Шанхайская организация сотрудничества, в то время как адекватную структуру для Ближнего Востока ещё предстоит создать.

В экономической сфере корректировка голосов во Всемирном банке, Международном валютном фонде и банках развития будет продолжаться, уменьшая влияние западных держав в пользу растущих держав, особенно восточноазиатских. Кроме того, три региональных торговых и инвестиционных центра глобального значения – Восточная Азия, Европа и Северная Америка – будут продолжать институциональную консолидацию. Вместе с тем необходимо активизировать работу Всемирной торговой организации, чтобы предотвратить превращение этих центров в конкурирующие протекционистские блоки.

Что касается стратегической стабильности, США и Россия должны возглавить разработку новой концепции, которая будет учитывать многополярный характер ядерного мира и влияние передовых и новых технологий на стратегическую среду.

Со временем в этот процесс придётся вовлечь другие державы, в первую очередь Китай, чтобы предотвратить дестабилизирующую гонку вооружений.

Последняя проблема заключается не столько в институциональной структуре, сколько в неготовности к компромиссам. В мире, в котором ведущие державы руководствуются разными системами ценностей, ключевой вопрос заключается в том, как сделать такой разнообразный мир безопасным и надёжным. Для этого потребуется, чтобы Китай, Россия и Соединённые Штаты, а также ряд других стран всё-таки согласовали свои расходящиеся мировоззрения и создали хотя бы приблизительное общее видение легитимного мирового порядка. Это будет нелегко, потому что мировоззрение лежит в основе национальной идентичности и национальных целей. Тем не менее без некоторой взаимной готовности договариваться, которая повлечёт за собой компромиссы в отношении того, что ведущие страны считают основными ценностями и принципами, мир столкнётся с растущим беспорядком. Такая задача не представляется невыполнимой. В XVII веке Европа нашла способ положить конец религиозным войнам, а великие державы сделали то же самое после окончания Второй мировой войны. Сегодня нам нужно повторить этот подвиг.

Международный дискуссионный клуб «Валдай»

Россия. США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 22 февраля 2021 > № 3708390 Томас Грэм

ПРОБУЖДЕНИЕ АЗИИ || РУКОВОДСТВО К ДЕЙСТВИЮ

ГЕОРГИЙ ДЕРЛУГЬЯН

Профессор социологии в Нью-Йоркском университете (Абу-Даби).

РУКОВОДСТВО К ДЕЙСТВИЮ || РАСХОДЯЩИЕСЯ КРУГИ МИР-СИСТЕМНОГО АНАЛИЗА

От редакции:

Журнал «Россия в глобальной политике» продолжает серию публикаций под рубрикой «Руководство к действию». В этой рубрике видные учёные-международники рассматривают текущие события с позиций одной из доминирующих школ международных отношений. У каждого своя линза и свой угол зрения. А нашим читателям мы предоставляем возможность выбирать, чья теория убедительнее интерпретирует события современной политики. В этот четверг у нас Георгий Дерлугьян и расходящиеся круги мир-системного анализа.

↓ ↓ ↓

Идеологии ХХ века типично несли в названиях маскулинный суффикс -изм. Коммунизм на (вечно) догоняющей полупериферии; социал-реформизм в благополучном центре миросистемы; фашизм у страдающих комплексом расовой полноценности и реваншизмом; с 1950-х гг. недавние колонии обнаружили перспективы национального девелопментализма (привычного русского термина так и не придумано).

В 1990-е гг. мировое воображение захватили демократизация, либерализация, глобализация. Окончания вроде фемининные, мягкие. Почудилось даже, будто достигнут гегелевский конец-венец истории прогресса. Однако неолиберализм, последний великий -изм эпохи модерна, на деле оказался идеологией и практикой всё того же капитализма, достигшего подлинно глобального охвата и теперь потерявшего всякий страх перед толпами экспроприаторов.

Демократизацию подорвали два взаимосвязанные следствия неолиберализма. На рубеже ХХІ века они оказались разведены по разным полюсам многополярности, отчего единство системных причин обычно упускается. О первом последствии говорится много, даже слишком много в тональности скорее (само-) уничижительной. Речь о популизме, стремящемся заполнить гневными и мстительными эмоциями вакуум в центре как политического спектра, так и в центрах самой миросистемы. Развитые государства, прежде всего западные первопроходцы модерна, плюс почти было их догнавший восточноевропейский блок бывших соцстран, давно пережили свои грозные и славные эпохи индустриализации. Здесь уже завершился демографический переход от аграрного общества к чахлому постиндустриальному.

Неолиберальные бюджетно-финансовые приличия более не позволяли управляющим корпорациям и государствам поддерживать прежние уровни социального обеспечения и массовой занятости, восходившие ещё к мобилизациям мировых войн. Население утратило своё некогда колоссальное значение и в качестве патриотичных солдат-призывников, и квалифицированных индустриальных работников. Космополитичный по самой природе капитал, чуть что, отныне грозил национальным правительствам вывести производство в конкурентоспособную Азию, а прибыли – в безналоговые офшоры.

С чего бы теперь гражданам сохранять доверие к национальным политическим институтам и рулящим ими элитам? Ещё Алексис де Токвиль[1] заметил по поводу старорежимного дворянства, что привилегии элиты, переставшей исполнять свои обязанности, скоро делаются общественным раздражителем.

Во имя поддержания социального мира и потребительского спроса граждан оставалось посадить на хронический «вэлфер», всеобщее, якобы всё ещё высшее образование, раздать им кредитные карточки, игровые приставки и «Фейсбук», да возить (до пандемии) чартерами на дешёвые курорты, где «всё включено».

Философы провозгласили это состоянием постмодерна. На такую всё же не самую худшую жизнь правдами и неправдами сошлись-слетелись мигранты из несчастных зон мира, где государства и подавно рухнули. Под этим углом, кстати, хорошо видно, что Россия – страна европейская.

Однако в другом полушарии (и глобуса, и мозга) происходило нечто едва не противоположное. Почему-то внимание философов-постмодернистов (может, потому что в массе это французы и франкофилы?) не особенно привлекли процессы удивительной, если не сказать устрашающей гибридизации, творившейся тем временем в Азии. А ведь там коммунизм и национализм с различными местными особенностями не только не рухнули, но, напротив, стали главной надеждой глобального капитализма и магнитом для инвесторов. Молодое громадное население в этой зоне мира остаётся в целом непритязательно, да ещё и, в отличие от стран Африки и Латинской Америки, с глубокими традициями социального подчинения и ремесленно-базарной предприимчивости («азиатскими ценностями»). Благодаря транспортной революции современных контейнерных перевозок это создало предпосылки для гигантского роста сборочных производств. Рост ВВП по достижении определенных значений должен был обернуться либеральной демократизацией, как некогда в Японии и Южной Корее. Но далее что-то пошло не так.

Япония и её бывшие владения после 1945 г. оказалась не просто под американской оккупацией. Оккупация стала столь щедрой из-за идеологического накала и геополитики холодной войны. Фронты сдерживания коммунизма на востоке Азии и в Европе требовалось подкреплять экономическими и политическими чудесами. Помимо военного «зонтика» Америка предложила здесь мощнейшее экономическое преимущество – доступ на свой необъятный потребительский рынок. Так возникли антикоммунистические государства-витрины в Западной Германии и Южной Корее с экспортно ориентированными экономиками. На Ближнем Востоке успешным примером антикоммунизма и контрнационализма в пику арабскому мог стать Израиль – одно из самых националистических и девелопменталистских государств современного мира, на этапе своего зарождения превосходившее по внутренней социалистической организации даже сам СССР. Кстати, потому Мексике и Филиппинам, несмотря на их историческую близость к США, мало что светило. Слишком свои, слишком обычные для Третьего мира. Вдобавок, исторической возможностью ещё надо было воспользоваться. Иначе – провалы «марионеточного» Южного Вьетнама, Пакистана, шахского Ирана, Ирака, Афганистана. Разные контексты, разные конфигурации местных элит – и совсем другие результаты американского протектората.

Однако со временем возникли примеры третьего рода – те, кто смогли воспользоваться мировой конъюнктурой, но избежали прямой зависимости от США. Впереди, конечно, по-прежнему организационно коммунистический и в душе конфуцианский Китай. Это также Индия, имеющая свою цивилизационную гордость, и эксцентричный Иран, выпавший из глобализации после свержения шахского режима. Арабское единство ещё по результатам Первой мировой и сделки Сайкса – Пико подрывалось разобщённостью между военно-президентскими республиками (Египет, Сирия, Ирак) и нефтяными монархиями Залива. Саддам Хуссейн выступил было арабским Бисмарком, катастрофически неудачно. Однако арабский потенциал в новом поколении реализует Абу Даби, берущий за образец не столько Запад, сколько Сингапур и тот же Израиль. Помимо Китая, в данном ряду пока крупнейшего успеха добилась Турция, где ещё с 1980-х во власть проникают исламисты-рыночники совершенно нового поколения, чьим выразителем и вождем стал Реджеп Тайип Эрдоган.

Возникает целый куст тем для отдельного анализа. Какую роль играют география, историческая память и внутренние цивилизационные особенности пробудившейся Азии? Как растущие азиатские тяжеловесы адаптируют современные технологии к своим традициям? Чем могут быть чреваты их вековые разломы соперничества между собой и – в ряде случаев – с Россией? Не стоит ли российской дипломатии тактично напомнить некогда громадное значение примера Ленина для Сунь Ят-сена, Хо Ши Мина, Ганди, Ататюрка?

Но нам для начала хватит всего одной ленинской мысли, чтобы задуматься над перспективами нынешней глобализации и многополярности. Речь об империализме.

Возвращение Азии на свои исконные позиции в центре мировой экономики повышает степень конкуренции на рынках. Сегодня это уже слишком очевидно.

Более того, с середины ХХ века идёт выравнивание военных потенциалов Востока и Запада. «Убийственно эффективное изобретение крестьянского сына Калашникова», как восхищённо выразился британский историк Эрик Хобсбаум, сыграло некогда революционную роль в антиколониальном перевороте. Теперь происходит распространение уже практически всей номенклатуры новейших вооружений, от всё более доступных БПЛА до баллистических ракет и систем спутникового наведения. Всерьёз встает вопрос, насколько применимы танки и прочие основы тяжёлой мощи ХХ столетия? Повышается или, наоборот, снижается порог для боевого применения новейших средств? И это ещё не всё. Какие перспективы открывает электронная слежка во внутриполитическом контроле или в международном промышленном шпионаже?

Что, кроме былой идеологической самоуверенности Запада, доказывает мирные перспективы глобального и многополярного капитализма? Слишком многое сегодня перекликается с сюжетами рубежа ХІХ и ХХ веков. Тогда – грандиозные планы железных дорог из Берлина в Багдад и от Каира до Кейптауна. Сегодня – новейшие Шёлковые пути и перспективы навигации в Ледовитом океане. Тогда – Фашодский инцидент, заход канонерки «Пантера» в Агадир, выстрел в Сараево. Сегодня, быть может, что-то в Южно-Китайском море, Йемене или в Карабахе.

Пробуждение Азии оправдало давний прогноз Ленина лишь отчасти. Главной логикой миросистемы сегодня остается капитализм, пусть и со всяческими местными особенностями. Революционные сдвиги происходят, но лишь в геополитике и в мировом распределении индустриальной и военной мощи. Так не идёт ли Восток путём, ранее пройденным Западом? Станет ли империализм высшей стадией азиатского капитализма? Вопрос, боюсь, уже не риторический.

--

СНОСКИ

[1] Алексис де Токвиль (1805–1859) – французский политический деятель, лидер консервативной Партии порядка, министр иностранных дел Франции (1849).

США. Азия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 18 февраля 2021 > № 3708391 Георгий Дерлугьян

Основным импортером российского мяса индейки в 2020 году был Китай

Как сообщает ФГБУ «Агроэкспорт» при Минсельхозе РФ, Китай оказался ведущим импортером и такой российской продукции, как мясо индейки. На его долю пришлось 39,2% стоимости всего российского экспорта этой категории продукции. При этом экспорт мяса индейки в 2020 году вырос в 2,5 раза по сравнению с 2019 годом: российские компании поставили на зарубежные рынки 8,7 тыс. тонн этой продукции на сумму $13,5 млн против $6,6 млн годом ранее.

Импортерами российского мяса индейки были 27 стран. Второе место заняла Украина с долей в 16,1%. Экспорт также осуществлялся в страны Африки, Ближнего Востока

По данным «Агроэкспорта», экспорт мяса индейки из России к 2030 году может вырасти в четыре раза по сравнению с показателем за 2020 год и достичь до 35 тыс. тонн. Среди перспективных рынков сбыта «Агроэкспорт» называет страны Африки (Бенин, Конго, Габон, Гвинею, Конго, Гану, Экваториальную Гвинею, Либерию, Анголу, ЮАР), страны Азии (Китай, Вьетнам, Гонконг, Филиппины, Таиланд, Индонезию, Малайзию, Японию, Сингапур), страны Ближнего Востока (ОАЭ, Иорданию, Саудовскую Аравию, Кувейт, Катар, Бахрейн), а также страны ЕС.

«С учетом увеличения объемов производства, а также открытия новых рынков российский экспорт мяса индейки к 2030 году может составить около 35 тыс. тонн на общую сумму $75 млн», —отмечают эксперты.

Китай является самым влиятельным игроком в Юго-Восточной Азии

Пока США еще удерживают мировое лидерство в сфере инвестиций и торговли. Однако Китай уже сейчас является самым влиятельным экономическим, политическим и стратегическим игроком в Юго-Восточной Азии (ЮВА). Таковы данные исследования ученых сингапурского Института исследований Юго-Восточной Азии, на которые ссылается Straits Times.

Ведущим игроком Китай назвали более 76% участников опроса. Среди них — представители политической элиты, научных кругов и крупного бизнеса. Аналогичную роль США признали только 7,9% респондентов. Почти половина участников опроса назвала помощь Китая другим странам в борьбе с коронавирусом самой заметной. Около 18% отметили Японию, 10% — ЕС и 9% — США.

На вопрос о том, кто оказывает наибольшее стратегическое и политическое влияние на регион, Китай назвали 49% респондентов. 30% указали в ответе США. Вместе с тем, альянс с США выбрали 61% опрошенных, а с Китаем — 38%.

Однако, как заметил в комментарии к новости глава центра азиатских исследований американского аналитического центра «Наследие» (Heritage Foundation) Уолтер Лохман, официальная статистика показывает иную картину. Так, в АСЕАН более $328 млрд инвестиций из США и только около $205 млрд — китайских. По мнению Лохмана, Китай проводит более эффективную дипломатическую и информационную работу в регионе.

Леонид Долгов, «Группа ГАЗ»: «Мы должны системно присутствовать на перспективных рынках во всех регионах мира»

По его словам, компания активно обновляет модельный ряд и инвестирует в современные технологические процессы

Директор «Группы ГАЗ» по экспорту Леонид Долгов рассказал о том, как пандемия сказалась на экспорте российских машин, и о том, какие планы строят автопроизводители на 2021 год.

Как пандемия повлияла на экспорт группы и пришлось ли вам корректировать стратегию экспортной работы в прошлом году, исходя из новых реалий?

Леонид Долгов: В начале 2020 года мы планово готовились к расширению наших продаж по двум направлениям: коммерческий сектор и поставки государственным, муниципальным и крупным частным клиентам за рубежом. Обычно соотношение таких продаж коммерческих и продажа госсектора на экспорт составляет пятьдесят на пятьдесят. Но из-за пандемии вторые 50% фактически отменились. Многие тендеры перенеслись на 2021 год, какие-то отменились совсем. Поэтому в марте-апреле нам пришлось оперативно корректировать действия.

Мы внимательно следили и следим за тем, в каких странах коммерческие рынки полностью не остановились, продолжают работать. Это Турция, например, Вьетнам. К концу года также ожила Восточная Европа. В начале 2021 года к нормальному бизнесу постепенно стали возвращаться Филиппины, Марокко.

Поэтому мы концентрируемся сейчас на таких коммерческих рынках и ждем, пока государства оправятся и вернутся к плановым, нужным им закупкам техники.

Какие у компании перспективы на экспортных рынках? Есть ли шансы у российской техники получить признание за рубежом?

Леонид Долгов: Стратегически наши перспективы основываются на нашей каждодневной упорной работе. В первую очередь на том, что у нас новый продукт, в который мы инвестировали пять лет, — это семейство автомобилей Next, а уже скоро и NN, которые мы изначально проектировали под требования международного рынка.

По своему дизайну, по своей функциональности, по насыщенности опциями автомобили соответствуют текущим мировым тенденциям и нашим текущим конкурентам. Фактически все последние годы мы обновляли модельный ряд, инвестировали в современные технологические процессы. Например, окраска автомобилей «Газель» —фургон и микроавтобус — осуществляется по тем же стандартам, по которым окрашивают «Мерседес», потому что окрасочный комплекс был создан в совместном проекте ГАЗа и «Мерседес». И также мы фиксировали процессы обеспечения качества продукции на всех этапах. У нас были хорошие для этого учителя — партнеры, с которыми мы работали: «Фольксваген», «Даймлер» и «Дженерал моторс».

И здесь в базе нашего развития лежало видение нашего основного акционера Олега Дерипаски — о том, что мы будем работать «в долгую», и, несмотря на все сложности, мы будем каждый год последовательно инвестировать в НИОКР, в подготовку производства, в развитие человеческого потенциала, в развитие инженерных компетенций.

Особое внимание он уделял экспорту, необходимости его развития. Тому, что мы должны системно присутствовать на перспективных рынках во всех регионах мира. Поэтому пять лет назад под эти задачи мы создали отдельную компанию «ГАЗ Интернешнл» и пошли вперед.

С какими трудностями сталкиваются российские автомобильные экспортеры при выходе на новые рынки, в работе на этих экспортных рынках?

Леонид Долгов: Есть трудности рыночного характера. Наша работа — их преодолевать и заходить на новые рынки, добиваться узнаваемости бренда, добиваться доверия потребителей. Но есть трудность, на которую у нас меньше рычагов воздействия, — это закрытость многих перспективных рынков, на которых действуют очень высокие технические требования, иногда даже специфические, или заградительные таможенные пошлины.

Объективно, сейчас Россия отстает от конкурентов из Евросоюза и из Турции в плане создания преференциальных условий экспорта. Я имею в виду соглашение о свободной торговле. У нас их очень мало. Приведу простой пример: машина российская при экспорте в Египет будет облагаться таможенной пошлиной в 40%, а машина из Евросоюза идет без пошлины. Таким образом, тут же на входе формируется разница в 40%, которую очень сложно побороть.

То же самое в Марокко: пошлина из России — 25%, из Евросоюза — 0%. То же самое с Аргентиной, Бразилией, Уругваем. Там пошлина для нашей техники — 35%.

Какие задачи по развитию экспортных поставок вы ставите себе уже на 2021 год?

Леонид Долгов: Мы сгруппировали наши рынки по трем основным регионам: Африка и Ближний Восток, Латинская Америка, Евразия. По каждому этому региону у нас, безусловно, есть точный план в разрезе каждой страны и модели того, как мы должны двигаться по рынкам. В первую очередь в 2021 году наша главная точка роста — Вьетнам. Мы уже вывели туда шесть моделей, они там сертифицированы и продаются. Мы готовимся запускать там наше сборочное производство. Это второе сборочное производство, принадлежащее группе за рубежом, после Турции. Несмотря на пандемию, несмотря на сложности въезда в страну, команда специалистов ГАЗа занимается там монтажом оборудования, наймом местных рабочих, сертификацией производства — всем тем, что сопровождает создание нового завода в новой стране.

Мы продолжаем расширять наше присутствие в Африке на постоянной основе. Мы поставили себе цель к концу 2021 года — это создание в Африке нашего собственного склада запасных частей. Как, опять-таки, залога того, что потребители будут нам доверять и увидят, что ГАЗ серьезно инвестировал в их континент. Наиболее вероятная точка — это Марокко, где уже продаются наши автомобили, где уже создана определенная лояльность клиентов. К тому же это наиболее развитый рынок, мы считаем, на африканском континенте.

«Группа ГАЗ» с 2018 года находится под санкциями США. Сильно ли они мешают экспортному развитию?

Леонид Долгов: Да, конечно, мешают. И сильно мешают. Мы могли бы двигаться, наверное, в два раза быстрее, если бы в санкционном режиме нам не приходилось во многих странах убеждать контрагентов — не только покупателей, не только наших партнеров, но и логистические компании, и банки — в том, что ГАЗ работает, у него есть лицензии. Однако в некоторых случаях, несмотря на все наши документы, на все предоставленные лицензии, потребители или какие-то инфраструктурные институты просто не хотят совместно работать, ссылаясь на их внутреннюю политику. И мы вынуждены идти в другие банки, вынуждены идти к другим логистическим компаниям. Это очень серьезная проблема.

Россия. ПФО > Авиапром, автопром > bfm.ru, 12 февраля 2021 > № 3646262 Леонид Долгов

Марат Павлов: Манила интересуется российскими вертолетами и "Уралами"

Россия и Филиппины отмечают в этом году 45-летие дипломатических отношений. Посол РФ в Маниле Марат Павлов в интервью корреспонденту РИА Новости Елене Протопоповой рассказал, как стороны отметят юбилейную дату, какой военной техникой российского производства интересуются Филиппины, и каковы перспективы строительства в островном государстве плавучей АЭС. Кроме того, дипломат сообщил, как продвигаются российско-филиппинские переговоры по возможным поставкам вакцины "Спутник V".

– Наше интервью выходит в отмечаемый сегодня День дипломатического работника. Не могли бы вы рассказать о планах дипмиссии на этот год? Как бы вы могли охарактеризовать нынешний этап взаимоотношений России и Филиппин?

– День дипломата для всех нас – знаменательный день. Праздник этот, как вы знаете, молодой, в профессиональной среде его начали отмечать с 2003 года. Прежде всего мы имеем возможность в этот день почтить память основоположников российской дипломатии, которые заложили прочный фундамент нашей службы. Убежден, взгляд в прошлое устанавливает для молодого поколения дипломатов высокую планку их профессиональных устремлений и помогает чувствовать ответственность перед нашими предками, которые творили внешнеполитическую историю России.

Что касается российско-филиппинских отношений, то в этом году 2 июня мы отмечаем 45-летие наших дипотношений. 45 лет могут показаться небольшим периодом нашей совместной истории, но на самом деле она уходит в века, поскольку уже более 200 лет Филиппины были объектом интереса Российской империи. Около 200 лет назад в Маниле было открыто наше консульство.

По случаю нашего общего юбилея мы начинаем прорабатывать ряд мероприятий. Одно из них – проведение совместной научно-практической конференции, на которой могли бы собраться политики, историки, эксперты, деловые круги и посмотреть, что у нас происходило в прошлом, что мы имеем на сегодняшний день и попытаться заглянуть в будущее. Надеемся, такая конференция состоится в конце мая.

Также хотим организовать историко-документальную экспозицию. Попросили структуры МИДа, которые занимаются архивными делами, подготовить нам подборку материалов о совместной истории России и Филиппин. Как вы знаете, Филиппины, так же как и Россия, – морская страна, поэтому можно было бы отметить 45-летний юбилей заходом наших кораблей на Филиппины. Возможно, получится.

2020 год – год пандемии, и не все наши планы были реализованы. Но тем не менее внушительный потенциал для дальнейшего развития взаимодействия накоплен. Пытаемся реализовать его по широкому спектру направлений. Прежде всего позитивно оцениваем динамику нашего политического диалога, который подкрепляется в том числе близостью наших позиций с Филиппинами по широкому кругу вопросов международной повестки дня.

У нас продвинутые отношения в торгово-экономической сфере, гуманитарной. Надеемся, все эти направления получат развитие в текущем году.

– Филиппинский регулятор ранее получил запрос на лицензирование для экстренного использования российской вакцины "Спутник V". Вы недавно встречались с главой Минздрава республики и информировали о российской вакцине. Уже можно говорить о результатах переговоров? Достигнута ли договоренность о поставках? Если да, то в каком объеме?

– Россия – одна из первых стран, которая предложила Филиппинам поставки своей вакцины "Спутник V". Филиппинская сторона начала изучать наш проект. Остаются определенные процедурные вопросы. В конце года состоялось детальное обсуждение этой темы между Российским фондом прямых инвестиций (РФПИ) и руководством Филиппин. У них существует национальный координатор по вакцинации населения, который ведет переговоры со всеми зарубежными государствами. С нашей стороны головным ведомством выступает РФПИ.

РФПИ подал в Агентство по контролю за продуктами питания и лекарственными препаратами заявку на регистрацию нашего препарата для его экстренного применения. Это специальная процедура, которая требует определенного изучения. Регулятор запросил необходимые документы, которые мы предоставляем. Надеюсь, что их рассмотрение будет положительным. Посольство, в свою очередь, оказывает политико-дипломатическое сопровождение этому проекту.

Мои контакты со многими руководителями ведомств, которые ведут эту тему, в частности с Минздравом, говорят о том, что интерес к российской вакцине есть. Нас очень внимательно слушают, заверяют, что филиппинская сторона намерена диверсифицировать свой национальный портфель вакцин в том числе "Спутником V".

Большой резонанс вызвала публикация о результатах завершающей стадии испытаний нашей вакцины в авторитетном медицинском журнале Lancet. Министр иностранных дел Филиппин Теодоро Локсин, например, в своем Twitter разместил пост, что он будет лично рекомендовать правительству закупить большое количество нашей вакцины.

Мы акцентируем внимание партнеров на неоспоримых преимуществах нашего препарата, таких как эффективность, стоимостные параметры, условия хранения. Надеемся на позитивный исход переговоров, которые в настоящее время продолжаются.

– Заявил ли кто-либо с филиппинской стороны о своем желании вакцинироваться российской вакциной или, возможно, уже вакцинировались?

– Президент Филиппин Родриго Дутерте публично изъявлял желание вакцинироваться "Спутником V". В неформальных контактах многие филиппинские политики также выражали готовность испытать на себе российский препарат.

– Когда можно ожидать ответа от филиппинской стороны?

– Процедура непростая. В очереди около 12 организаций, которые предлагают филиппинцам свою вакцину. Две из них уже одобрены – это Pfizer и AstraZeneca. Есть и китайские, и индийские вакцины. Нужно подождать. Работа идет в позитивном направлении.

– А о каких возможных объемах поставок российской вакцины идет речь на случай положительного решения со стороны Манилы?

– Что касается объемов, это уже вопрос к РФПИ. Я знаю, что партнерами озвучивалась цифра в 25 миллионов доз. Для того, чтобы добиться коллективного иммунитета, требуется вакцинировать до 70% жителей. Население Филиппин – более 100 миллионов человек, поэтому их объемы – как минимум 140 миллионов доз. Из них какая-то часть, надеюсь, будет российская.

– Посольство РФ на Филиппинах с момента закрытия границ способствовало вывозу более 850 россиян с островов архипелага. В конце июля посольство заявило об окончании своей миссии по вывозу. Поступали ли с тех пор к вам новые обращения с просьбой о помощи при возвращении на родину? Остаются ли на сегодняшний день на Филиппинах россияне, которым нужна помощь в возвращении? Какую поддержку вы оказываете им?

– Действительно, из-за пандемии в середине марта на Филиппинах был введен режим ЧС. По сути дела, иностранцам было рекомендовано покинуть территорию страны. Началась эвакуация наших соотечественников, которая прошла в несколько этапов. Продлилась до 25 июля. За это время тремя эвакуационными рейсами, семью стыковочными через Сеул, Лондон, Париж было вывезено более 850 россиян. Мы исходим из того, что все, кто нуждался в эвакуации, улетели этими рейсами.

Уже с августа возобновилось авиасообщение с Россией через Турцию, Катар. Таким образом, налажено регулярное авиасообщение между нашими странами. По эвакуационным мотивам никто более к нам не обращался. Граждане РФ, как и другие иностранцы, могут беспрепятственно покинуть территорию Филиппин, используя имеющиеся авиационные возможности.

В сложный период после начала пандемии было три случая обращения в посольство, когда наши граждане испытывали острую нужду, не имели средств. Мы использовали инструментарий, заложенный в постановлении правительства Российской Федерации от 31 мая 2010 года №370, оказали им соответствующую материальную помощь, и они смогли вернуться на родину.

– В соответствии с утвержденным перечнем правительства РФ Филиппины включены в список 52 стран, граждане которых могут подавать заявления на электронные визы. На ваш взгляд, после снятия коронавирусных ограничений каким образом возможность приехать в Россию по электронной визе повлияет на турпоток из Филиппин? Сможет ли нововведение значительно увеличить его и насколько?

– Филиппины действительно включены в список стран, у граждан которых есть возможность получить электронную визу. Она должна была уже начать действовать с января 2021 года, однако из-за сложной эпидемиологической ситуации оформление единого документа было приостановлено до особого распоряжения правительства. Интерес филиппинцев к посещению России есть. Он подкреплен их стремлением больше узнать о нашей стране. В 2019 году было выдано около пяти тысяч виз. За первые полтора месяца 2020 года – 745 виз. Очевидна тенденция роста, в прошлом году мы прогнозировали до шести тысяч виз.

Что касается электронных виз, то уверен, что вполне возможно выйти на уровень 10-12 тысяч электронных виз в год. Попытаемся продвинуться вперед в том, чтобы расширить нашу договорно-правовую базу во взаимодействии с Филиппинами по визовым вопросам.

– Как развивается российско-филиппинское сотрудничество в военно-технической сфере? Заявила ли Манила о желании или намерении о закупке российских вооружений? Если да, то каких?

– Да, действительно, российская сторона, как и филиппинская, выступают за расширение всего комплекса отношений, в том числе и в военно-технической сфере. В контактах с партнерами мы подчеркиваем нашу готовность оказать содействие модернизации и укреплению обороноспособности национальных вооруженных сил Филиппин.

Для этого есть и соответствующая договорно-правовая база. В октябре 2017 года было подписано соглашение между правительством РФ и правительством Филиппин о военно-техническом сотрудничестве. Руководствуясь именно соображениями диверсификации источников продукции военного назначения, партнеры проявляют интерес к российской вертолетной и автомобильной технике. Надеемся, что в ближайшее время этот интерес приобретет более конкретные очертания.

– Вы не могли бы уточнить, к каким моделям российских вертолетов и какой автомобильной технике проявляет интерес филиппинская сторона?

– Это переговорный вопрос. Что касается автомобильной техники, то речь идет об используемых сухопутными войсками и Береговой охраной "Уралах", а также Филиппинской национальной полицией грузовиков ГАЗ "Садко".

– Еще осенью 2019 года стало известно, что Россия предлагает Филиппинам свой проект плавучей атомной электростанции. На каком этапе сегодня рассмотрение возможности строительства АЭС на Филиппинах?

– В этом вопросе есть два аспекта, в том числе готовность филиппинской стороны с точки зрения внутреннего нормативного регулирования и наличия соответствующего органа, который бы осуществлял взаимодействие между двумя странами в сфере мирного атома.

Прежде всего необходимо отметить, что с созданием – в соответствии с указом президента Филиппин – Межведомственного комитета по атомной энергетической программе здесь предметно начали изучать целесообразность разработки национальной позиции в отношении мирного атома.

Комитету поставлена задача провести предварительную оценку целесообразности включения атомной энергии в топливно-энергетический баланс с учетом вопросов безопасности, экологии и экономической эффективности, а также подготовить рекомендации по использованию атомной энергии.

Насколько мне известно, в прошлом году состоялись два заседания данного органа и соответствующие рекомендации были направлены в администрацию президента Республики Филиппины.

Действительно, российская сторона не раз выражала готовность наладить профильное сотрудничество с Филиппинами. С этой целью партнерам направлен проект межправсоглашения о сотрудничестве в области мирного использования атомной энергии. Этот проект сейчас находится на рассмотрении филиппинской стороны.

Что касается конкретных проектов, то был и тот, о котором вы говорите. Предложение о сооружении АЭС малой мощности находится сейчас на рассмотрении партнеров. В октябре 2019 года в ходе визита Родриго Дутерте в Москву АО "Русатом Оверсиз" и министерство энергетики Филиппин подписали меморандум о намерениях по проведению предварительного технико-экономического обоснования сооружения подобного объекта на территории Филиппин.

– Обсуждает ли Россия сегодня с Филиппинами возможность увеличения поставок российской пшеницы, удобрений или иной сельхозпродукции?

– Мы заинтересованы в том, чтобы диверсифицировать взаимную торговлю, в том числе в сфере сельского хозяйства, но при этом обеспечить взаимный синхронный доступ сельхозпродукции на рынки двух стран.

Если мы открываем для Филиппин возможность поставок рыбной продукции, они, в свою очередь, дали нам возможность развернуться в области птицеводства и поставок куриного мяса, которое здесь очень востребовано.

Конечно, российские экспортеры заинтересованы в расширении номенклатуры товаров за счет говядины, свинины, удобрений. И это сейчас происходит. В январе-ноябре прошлого года отечественные зерновые компании поставили более полумиллиона тонн пшеницы, что на 88% больше по сравнению с аналогичным периодом 2019 года. Это довольно существенный прирост, и мы надеемся, что мы на этом не остановимся.

– Нет ли сигналов с филиппинской стороны отправить своего первого космонавта на МКС? Не обращались ли к вам по этой теме?

– Этот вопрос должен иметь под собой правовую базу, которая начинает постепенно формироваться. В январе 2019 года был подписан меморандум между госкорпорацией "Роскосмос" и министерством науки и технологий Филиппин о сотрудничестве в области исследований и использования космического пространства.

Хотим выйти на более высокий уровень и подписать межправсоглашение, которое может дать импульс реализации ряда профильных проектов. Но необходимо, чтобы у филиппинской стороны была соответствующая организация, подобная нашему Роскосмосу. Процесс ее становления уже запущен. В августе 2019 года было создано Филиппинское космическое агентство, которое будет участвовать в разработке основ государственной политики в этой сфере и наделяется соответствующими полномочиями по международной тематике.

Как только получим соответствующий запрос от этого агентства или от других структур, мы передадим его на рассмотрение нашим соответствующим структурам.

– Готовятся ли в настоящее время какие-либо двусторонние визиты?

– И мы, и филиппинская сторона заинтересованы в том, чтобы наше общение перешло в очный формат. Но пока что санитарно-эпидемиологические ограничения этого не позволяют, и контакты продолжаются посредством видео-конференц-связи.

Филиппины. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 10 февраля 2021 > № 3779992 Марат Павлов

С начала 2021 года импорт чая, кофе, приправ и табачного сырья в Приморье увеличился в 1,9 раза

Согласно информации, поступившей с приморских фитосанитарных контрольных постов, с начала 2021 года должностными лицами Управления Россельхознадзора по Приморскому краю и Сахалинской области проконтролирован ввоз 31 647 т импортной подкарантинной продукции.

В частности, должностными лицами Управления Россельхознадзора досмотрено и оформлено 13 363 т свежих и сушеных овощей, грибов и зелени из КНР, Таиланда и Республики Корея.

Из КНР, Вьетнама, Эквадора, Египта, Турции, Аргентины, Пакистана, Республики Корея, Филиппин и Индии ввезено 11 813 т свежих и сушеных фруктов и орехов.

На территорию Российской Федерации импортировано 1 484 т чая, кофе, приправ и табачного сырья из КНР, Индии, Вьетнама и Японии. По сравнению с соответствующим периодом 2020 года импорт по этому направлению увеличился в 1,9 раза.

Кроме того, с начала 2021 года через приморские фитосанитарные контрольные посты поступило 4 738 т зерна, крупы и муки из Вьетнама, КНР, Мьянмы, Таиланда и Индии.

На территорию Российской Федерации из Индии, КНР и Республики Корея импортировано 249 т и 440 543 шт. непродовольственных товаров (кокосового волокна, гофрированного картона, деревянных поддонов, упаковочной тары из древесины). Это в 1,6 раза больше объемов ввезенной продукции за такой же период 2020 года.

Вся подкарантинная продукция допущена инспекторами Управления Россельхознадзора по Приморскому краю и Сахалинской области к ввозу после проведения карантинного фитосанитарного контроля.

Интервью Посла России в Австралии А.В.Павловского газете «Единение» в связи с Днем дипломатического работника

Вопрос: Праздник – День дипломатического работника – был установлен около 20 лет назад. Однако российская дипломатия уходит корнями в историю значительно глубже?

Ответ: Ещё во времена Древней Руси наши предки вели диалог с более чем 40 государствами, княжествами и союзами, в IX веке русские посольства были открыты в Византии и франкском Ингельгейме. Когда после периода удельной раздробленности и ордынского ига русская государственность стала укрепляться вокруг Москвы, возникла необходимость в особой структуре для ведения внешних сношений. 10 февраля 1549 г. датировано первое упоминание в исторических источниках Посольского приказа. С этого дня и ведётся официальная летопись нашего ведомства.

Вопрос: Работа дипломатов всегда имела огромное значение для вопросов войны и мира, для судеб целых народов. Какие исторические примеры успешной деятельности российской дипломатии в царский период Вы могли бы привести?

Ответ: Здесь множество ярких и славных страниц. Взять хотя бы «Великое посольство» Петра I (1697—1698 гг.). Или ставший политическим итогом эпохи наполеоновских войн Венский конгресс 1815 года, где Россия по понятным причинам была ключевым участником. Выдающимся дипломатом второй половины XIX века был министр иностранных дел князь А.М.Горчаков – автор формулы: «Россия не сердится, Россия сосредотачивается», который сумел одним лишь дипломатическим искусством, без единого выстрела «отыграть» последствия неудачной для России Крымской войны.

Вопрос: А если обратиться к временам СССР?

Ответ: Прежде всего следует упомянуть успешный выход страны из политической изоляции, «полосу признаний» и полноправное возвращение в систему международных отношений в 1920-х гг.

Насколько эффективной была наша дипломатия позже, в 30-е годы? На этот вопрос, особенно актуальный в преддверии 80-летия вторжения фашистской Германии в Советский Союз, я бы ответил так. Верно, усилия Москвы по созданию системы коллективной безопасности в Европе не увенчались успехом из-за стремления тогдашних правителей Великобритании и Франции натравить Гитлера на СССР. Но в сложившейся в результате ситуации наша дипломатия все же сумела обеспечить своей стране существенно более благоприятные условия в преддверии ставшей уже неизбежной войны. В конечном итоге это явилось одним из факторов разгрома фашизма, решающую роль в котором сыграла наша страна.

Непреходящее значение имеет роль нашей дипломатии в формировании основ послевоенного мирового порядка, воплощенных в Уставе ООН с его демократическими принципами суверенного равенства государств, взаимного уважения, ненасильственного разрешения конфликтов. Весьма действенной была дипломатическая поддержка, оказанная Советским Союзом процессу освобождения народов Азии и Африки от колониального гнета. Усилия советских переговорщиков заложили фундамент системы договоров с США о контроле над вооружениями. Рассчитываем, что достигнутая на днях договоренность о продлении действия ДСНВ позволит преодолеть преобладавшую в последние годы вследствие деструктивной политики США тенденцию к слому механизмов контроля над вооружениями и нераспространения.

Вопрос: Что представляет собой Министерство иностранных дел России сегодня? Сколько у России посольств и дипломатических представительств? В каких международных организациях принимают участие российские дипломаты?

Ответ: Россию связывают отношения дружбы и равноправного взаимовыгодного сотрудничества с абсолютным большинством государств мира. Наши дипломатические и консульские учреждения (всего 253) работают сегодня в 145 странах, постоянные представительства функционируют при 13 международных организациях.

Последовательно выступаем за укрепление центральной и координирующей роли ООН в мировых делах. Россия входит в «группу 20», которая, объединяя наиболее влиятельные страны мира, заменила собой в качестве механизма глобального управления давно нерелевантную «семерку». Придаём большое значение участию вместе с Бразилией, Индией, Китаем и ЮАР в объединении БРИКС. Важнейшим приоритетом остаются для нас интеграционные организации на пространстве СНГ – Евразийский экономический союз, Организация Договора о коллективной безопасности. На укрепление мира и стабильности в Азиатско-Тихоокеанском регионе нацелено наше участие в Шанхайской организации сотрудничества, Восточноазиатском саммите, АТЭС, тесное взаимодействие с АСЕАН. Во всех этих структурах Россия продвигает позитивную, объединительную повестку дня.

Вопрос: Напомните о дипломатических отношениях России и Австралии.

Ответ: Российско-австралийские отношения имеют давние корни. Так, отмечая в прошлом году вместе с австралийскими полярниками из клуба АNARE 200-летие открытия Антарктиды экспедицией Ф.Беллинсгаузена и М.Лазарева, мы с благодарностью отмечали гостеприимный прием, оказанный российским мореплавателям в Сиднее, так же, как и посещение ими острова Макуори.

Дипотношения между СССР и Австралией были официально установлены 10 октября 1942 г. Кстати, первоначально австралийское посольство размещалось в моем родном городе – Самаре (тогда Куйбышев), куда в годы войны были эвакуированы Советское Правительство и дипломатический корпус. Сейчас на здании, где размещалась миссия – мемориальная доска. Союзническую помощь, которую тогда оказывали австралийцы в борьбе с фашизмом, особенно их участие в Северных конвоях, мы всегда помним.

Вообще, на протяжении большей части истории двусторонних дипломатических отношений они были взаимоуважительными и конструктивными. Возможности для позитивного развития есть и сегодня.

Вопрос: На чем сейчас сосредоточены усилия российских дипломатов и консульских сотрудников в Австралии?

Ответ: По-прежнему работаем прежде всего на расширение практического сотрудничества между нашими странами, а также поиск точек соприкосновения в политической сфере. Конечно, пандемия коронавируса неизбежно накладывает свой отпечаток. Так, в прошлом году все силы и посольства, и генконсульства были брошены на помощь нашим гражданам, «застрявшим» в Австралии и на Фиджи из-за транспортного коллапса. В той или иной форме нашим содействием воспользовались около 400 человек (включая «транзитников» из Новой Зеландии). Очень важно, что мы смогли опереться на неравнодушное отношение, поддержку со стороны организаций соотечественников, приходов РПЦЗ, и отдельных волонтеров и активистов.

Россия. Австралия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 9 февраля 2021 > № 3665214 Алексей Павловский

С начала февраля в Приморье ввезено более полутора тысяч тонн мандаринов из Пакистана

Согласно информации, поступившей с приморских фитосанитарных контрольных постов, за первую неделю февраля 2021 года должностными лицами Управления Россельхознадзора по Приморскому краю и Сахалинской области проконтролирован ввоз 4 180,7 т свежих фруктов, овощей и ягод из десяти стран.

Из КНР через приморские фитосанитарные карантинные посты поступило 1 705,4 т овощей (томатов, перцев, лука, огурцов, капусты и т.д.), фруктов и ягод (клубники, манго, хурмы и т. д.).

Кроме того, на территорию Российской Федерации импортировано 1 542,6 т мандаринов из Пакистана (неделей ранее – 209,9 т), 319,3 т апельсинов, лимонов и мандаринов из Египта, 253,1 т яблок, гранатов и лимонов из Турции, 210,8 т бананов из Эквадора, 43,2 т груш из Аргентины, 25,1 т ананасов из Филиппин, 14,8 т винограда из Индии.

Из Республики Корея с 1 по 7 февраля ввезено 42 т винограда, груш, мандаринов и яблок, а также небольшие партии грибов (вешенок и шиитаке), томатов и цукини общим весом 0,9 т.

Из Японии импортировано 23,5 т репчатого лука.

Вся подкарантинная продукция допущена инспекторами Управления Россельхознадзора по Приморскому краю и Сахалинской области к ввозу после проведения карантинного фитосанитарного контроля.

ФТС России: данные об экспорте-импорте России за январь-декабрь 2020 года

По данным таможенной статистики, в январе-декабре 2020 года внешнеторговый оборот России[1] составил 571,9 млрд долларов США и по сравнению с январем-декабрем 2019 года сократился на 15,2%.

Сальдо торгового баланса сложилось положительное в размере 104,5 млрд долларов США, что на 73,9 млрд долларов США меньше чем в январе-декабре 2019 года.

Экспорт России[2] в январе-декабре 2020 года составил 338,2 млрд долларов США и по сравнению с январем-декабрем 2019 года сократился на 20,7%. На долю стран дальнего зарубежья приходилось 85,6%, на страны СНГ – 14,4%.

Основой российского экспорта в январе-декабре 2020 года традиционно являлись топливно-энергетические товары, удельный вес которых в товарной структуре экспорта составил 49,6% (в январе-декабре 2019 года – 62,1%). В товарной структуре экспорта в страны дальнего зарубежья доля этих товаров составила 53,8% (в январе-декабре 2019 года – 66,9%), в страны СНГ – 24,8% (28,8%). По сравнению с январем-декабрем 2019 года стоимостный объем топливно-энергетических товаров снизился на 36,6%, а физический – на 6,0%. В экспорте товаров топливно-энергетического комплекса снизились физические объемы поставок электроэнергии – на 39,6%, керосина – на 16,7%, нефти сырой – на 11,4%, газа природного – на 9,7%. Вместе с тем возросли физические объемы экспорта бензина автомобильного на 12,4%, газа природного сжиженного – на 4,5%.

В общем стоимостном объеме экспорта доля металлов и изделий из них в январе-декабре 2020 года составила 10,4% (в январе-декабре 2019 года – 8,9%). В товарной структуре экспорта в страны дальнего зарубежья доля этих товаров составила 9,8% (в январе-декабре 2019 года – 8,2%), в страны СНГ – 13,8% (13,5%). По сравнению с январем-декабрем 2019 года стоимостный объем экспорта товаров снизился на 7,2%, а физический – на 1,4%. При этом снизились физические объемы экспорта полуфабрикатов из железа или нелегированной стали на 11,9%, ферросплавов – на 10,5%, чугуна – на 1,6%, алюминия – на 1,7%. Вместе с тем возрос объем экспорта меди и медных сплавов на 10,4%, проката плоского из железа и нелегированной стали – на 9,6%.

Доля экспорта продовольственных товаров и сырья для их производства в товарной структуре экспорта в январе-декабре 2020 года составила 8,8% (в январе-декабре 2019 года – 5,9%). В товарной структуре экспорта в страны дальнего зарубежья доля этих товаров составила 8,0% (в январе-декабре 2019 года – 5,1%), в страны СНГ – 13,6% (11,0%). По сравнению с январем-декабрем 2019 года стоимостные и физические объемы поставок этих товаров возросли на 19,2% и на 19,1% соответственно. Возросли физические объемы экспорта свинины свежей и мороженной в 2,2 раза, мяса свежего и мороженного – в 1,9 раза, масла сливочного – на 59,0%, мяса домашней птицы – на 40,2%, молока и сливок – на 36,8%, пшеницы – на 20,9%, сыров и творога – на 11,9%, рыбы свежей и мороженной – на 8,5%.

Доля экспорта продукции химической промышленности в январе-декабре 2020 года составила 7,1% (в январе-декабре 2019 года – 6,4%). В товарной структуре экспорта в страны дальнего зарубежья доля этих товаров составила 6,0% (в январе-декабре 2019 года – 5,4%), в страны СНГ – 13,9% (13,3%). По сравнению с январем-декабрем прошлого года стоимостный объем экспорта этой продукции снизился на 11,9%, а физический – на 1,3%. Снизились физические объемы экспорта продуктов органических химических соединений на 16,0%, удобрений – на 1,3%. Вместе с тем возросли физические объемы экспорта пластмасс и изделий из них на 58,9%, мыла и моющих средств – на 19,3%, а также фармацевтической продукции – на 17,2%.

Доля экспорта машин и оборудования в январе-декабре 2020 года составила 7,4% (в январе-декабре 2019 года – 6,6%). В товарной структуре экспорта в страны дальнего зарубежья доля этих товаров составила 5,5% (в январе-декабре года – 4,6%), в страны СНГ – 19,3% (20,1%). Стоимостный объем данной товарной группы снизился на 10,1%. Снизились поставки оборудования электрического на 21,7%, средств наземного транспорта, кроме железнодорожного – на 26,2%, инструментов и аппаратов оптических – на 19,6%, оборудования механического – на 7,5%. Физические объемы поставок легковых автомобилей снизились на 41,2%, а грузовых автомобилей – на 17,7%.

Доля экспорта лесоматериалов и целлюлозно-бумажных изделий в январе-декабре 2020 года составила 3,7% (в январе-декабре 2019 года – 3,0%). В товарной структуре экспорта в страны дальнего зарубежья доля этих товаров составила 3,5% (в январе-декабре 2019 года – 2,8%), в страны СНГ – 4,7% (4,5%). Стоимостный объем экспорта данной товарной группы снизился на 3,3%, а физический увеличился на 1,6%. Снизились физические объемы экспорта бумаги газетной на 14,8%, пиломатериалов – на 6,6%, необработанных лесоматериалов – на 2,0%, при этом возросли объемы поставки фанеры клееной на 5,8%.

Импорт России[3] в январе-декабре 2020 года составил 233,7 млрд долларов США и по сравнению с январем-декабрем 2019 года сократился на 5,7%. На долю стран дальнего зарубежья приходилось 89,3%, на страны СНГ – 10,7%.

В товарной структуре импорта наибольший удельный вес приходился на машины и оборудование – 47,6% (в январе-декабре 2019 года – 46,1%). В товарной структуре импорта из стран дальнего зарубежья доля этих товаров составила 50,8% (в январе-декабре 2019 года – 49,3%), из стран СНГ – 21,1% (21,0%). Стоимостный объем ввоза этой продукции по сравнению с январем-декабрем 2019 года снизился на 2,2%. Снизились стоимостные объемы импорта механического оборудования – на 0,4%, при этом возросли объемы поставок инструментов и аппаратов оптических – на 11,1%. Физические объемы импорта легковых автомобилей снизились на 19,7%, а грузовых автомобилей – на 19,4%.

Удельный вес продукции химической промышленности в товарной структуре импорта в январе-декабре 2020 года составил 18,3% (в январе-декабре 2019 года – 19,6%). В товарной структуре импорта из стран дальнего зарубежья доля этих товаров составила 18,8% (в январе-декабре 2019 года – 20,2%), из стран СНГ – 14,0% (14,6%). По сравнению с январем-декабрем 2019 года стоимостный объем ввоза продукции химической промышленности снизился на 11,4%, а физический – на 5,3%. Снизились физические объемы поставок фармацевтической продукции на 30,9%, каучука и резины – на 9,7%, косметических и туалетных средств – на 6,7%, продуктов органической химии – на 4,4%.

Доля импорта продовольственных товаров и сырья для их производства в январе-декабре 2020 года составила 12,8% (в январе-декабре 2019 года – 12,3%). В товарной структуре импорта из стран дальнего зарубежья доля этих товаров составила 11,3% (в январе-декабре 2019 года – 10,9%), из стран СНГ – 25,3% (22,9%). Снизились стоимостные объемы импорта на 0,9%, а физические объемы незначительно возросли на 0,6%. Физические поставки сыров и творога увеличились на 12,4%, масла сливочного – на 11,0%, молока и сливок – на 5,9%. При этом снизились физические объемы импорта масла подсолнечного на 47,4%, мяса свежего и мороженного – на 29,8%, рыбы свежей и мороженой – на 11,4%.

Удельный вес металлов и изделий из них в товарной структуре импорта в январе-декабре 2020 года составил 6,8% (в январе-декабре 2019 года – 7,3%). В товарной структуре импорта из стран дальнего зарубежья доля этих товаров составила 6,0% (в январе-декабре 2019 года – 6,2%), из стран СНГ – 13,7% (16,4%). Снизился стоимостный объем данной товарной отрасли по сравнению с январем-декабрем 2019 года на 11,5%, а физический – на 23,9%. Снизились физические поставки черных металлов и изделий из них на 27,2%, в том числе труб – на 57,8%, металлоконструкций из черных металлов – на 17,8%, проката плоского из железа и нелегированной стали – на 15,8%.

Удельный вес текстильных изделий и обуви в январе-декабре 2020 года составил 6,3% (в январе-декабре 2019 года – 6,2%). В товарной структуре импорта из стран дальнего зарубежья доля этих товаров осталась на уровне прошлого года и составила 6,1%, из стран СНГ – 7,7% (7,2%). Стоимостный объем импорта этих товаров снизился на 3,5%, а физический – на 1,1% соответственно.

Доля импорта топливно-энергетических товаров в январе-декабре 2020 года составила 0,8% (в январе-декабре 2019 года – 0,9%). В товарной структуре импорта из стран дальнего зарубежья доля этих товаров сохранилась на уровне прошлого года и составила 0,5%, из стран СНГ – 3,5% (3,7%). Стоимостный и физический объемы данной товарной группы по сравнению с аналогичным периодом прошлого года сократились на 13,4% и на 0,4% соответственно.

В страновой структуре внешней торговли России ведущее место занимает Европейский Союз, как крупнейший экономический партнер страны. На долю Европейского Союза в январе-декабре 2020 года приходилось 38,5% российского товарооборота (в январе-декабре 2019 года – 41,6%), на страны СНГ – 12,9% (12,2%), на страны ЕАЭС – 9,1% (8,7%), на страны АТЭС – 33,8% (31,8%).

Основными торговыми партнерами России в январе-декабре 2020 года среди стран дальнего зарубежья были: Китай, товарооборот с которым составил 103,9 млрд долларов США (93,3% к январю-декабрю 2019 года), Германия – 41,9 млрд долл. США (78,9%), Нидерланды – 28,6 млрд долл. США (58,6%), Соединенное Королевство – 26,6 млрд долл. США (153,6%), США – 23,9 млрд долл. США (91,1%), Турция – 20,8 млрд долл. США (79,8%), Италия – 20,2 млрд долл. США (80,1%), Республика Корея – 19,6 млрд долл. США (80,5%), Япония – 16,2 млрд долл. США (79,6%), Польша – 14,3 млрд долл. США (80,3%).

Объемы торговли со странами СНГ в январе-декабре 2019-2020гг. приведены ниже:

млн долл.США

* Включены досчеты на неучтенные объемы взаимной торговли Российской Федерации с Республикой  Беларусь.

[1] Во внешнеторговый оборот России включены рыба и морепродукты Российской Федерации не подлежащие доставке для таможенного оформления на территории РФ; бункерное топливо, горючее, продовольствие и материалы, приобретенные за пределами территории РФ; товары и транспортные средства, ввезенные физическими лицами; досчеты на неучтенные объемы взаимной торговли со странами ЕАЭС.

[2] В экспорт России включены рыба и морепродукты Российской Федерации не подлежащие доставке для таможенного оформления на территории РФ; досчеты на неучтенные объемы взаимной торговли со странами ЕАЭС.

[3] В импорт России включены бункерное топливо, горючее, продовольствие и материалы, приобретенные за пределами территории РФ; товары и транспортные средства, ввезенные физическими лицами; досчеты на неучтенные объемы взаимной торговли со странами ЕАЭС.

Путин предупреждает

впечатления от Давосского форума

Владимир Винников Валентин Катасонов Михаил Делягин

Общая ситуация

С 25 по 29 января 2021 года в режиме видеоконференции прошло заседание Всемирного экономического форума (ВЭФ), больше известного как Давосский форум, — первый онлайн-саммит в его полувековой истории. По сравнению с «юбилейным» Давосом-2020, это мероприятие, названное «Давосской неделей» или «Давосской повесткой дня-2021», обещало стать куда более резонансным и значимым вследствие целого комплекса экстраординарных причин: как общего, так и специфического (можно даже сказать — местного) порядка.

К причинам общего порядка следует отнести прежде всего феномен COVID-19, с 11 марта 2020 года официально признанный пандемией. Его результатом — вернее, результатом почти повсеместно принятых мер борьбы с этой коронавирусной инфекцией — стало чрезвычайно резкое и весьма неравномерное по странам торможение экономики из-за почти повсеместного локдауна, а также гигантская эмиссия ведущих мировых валют, прежде всего — американского доллара. Наиболее тяжёлыми последствия COVID-19 оказались для США, которые после массовых BLM-протестов и скандальных президентских выборов не только утратили статус «глобального лидера», но вообще оказались на грани раскола (если не гражданской войны) и утраты своей субъектности.

К причинам специфического (или местного) порядка следует отнести написанную главой ВЭФ Клаусом Швабом в соавторстве с французским экономистом и писателем Тьерри Маллере книгу «COVID-19: The Great Reset» (в общепринятом переводе: «COVID-19: Великая Перезагрузка»), презентация которой состоялась в мае 2020 года с личным участием официального наследника британской короны принца Уэльского Чарльза. Идеи «капитализма стейкхолдеров» (термин Клауса Шваба) или «ответственного капитализма» (термин принца Чарльза) в декабре 2020 года были мощно поддержаны «конкордатом» между папой римским Франциском и движением «За инклюзивный капитализм», куда его организатор леди Линн де Ротшильд привлекла ряд крупнейших транснациональных корпораций. Поэтому версия будущего, изложенная Швабом в развитие высказанного Генри Киссинджером тезиса «Мир никогда не будет прежним», по сути своей воспринимается не в качестве прогноза, а как план глобалистских элит по трансформации человечества, который, таким образом, предложено принять всем современным государствам и другим «центрам силы».

С этой точки зрения, Давос-2021 выступает площадкой для тестирования экономических и политических лидеров современности на их лояльность к данной версии «нового дивного мира», что, видимо, во многом обусловило абсолютно нестандартный график его работы. Помимо нынешней «Давосской недели», запланированы также Глобальный саммит ВЭФ по управлению технологиями в Токио 6-7 апреля и завершающая очная встреча избранных в Сингапуре 13-16 мая.

Пока же, по всей видимости, шёл отбор лояльных к «Великой перезагрузке» политических лидеров — точно так же в столице Японии через два месяца состоится перекличка лидеров корпоративных. Хотя многих из них, включая главу Сбера Германа Грефа, активно «окучивали» уже сейчас. Поскольку 46-й президент США Джо Байден и его вероятная сменщица на этом посту Камала Харрис, а также премьер-министр Соединённого Королевства Борис Джонсон с этой точки зрения никаких вопросов, судя по всему, не вызывают, как и глава правительства Канады Джастин Трюдо, на «Давосской неделе» они блистательно отсутствовали.

При этом стало окончательно ясно, что пресловутый COVID-19 действительно был своего рода «конфетным фантиком», в который с большим трудом удалось завёрнуть далеко не сладкое содержимое глобального системного кризиса. Собственно, такое «заворачивание» было одновременно и первым шагом антикризисной программы, предложенной всему миру управляющими центрами «вашингтонского консенсуса». К нему прилагался и целый набор «бонусов», благодаря чему данный шаг был сделан подавляющим большинством государств (исключая, кажется, только Швецию и Белоруссию). Но сам выход из кризиса не может быть обеспечен только таким «заворачиванием» — или, обращаясь к более содержательной аналогии, возведением коронавирусного «саркофага» над Чернобыльской АЭС современной цивилизации, где продолжают идти разрушительные ядерные реакции, вышедшие из-под контроля. А вот уже со следующим шагом возникли серьёзные проблемы.

Дело здесь в том, что у отмеченных выше глобалистских управляющих центров не осталось в руках ни соответствующей силы «кнута» — из-за новейших систем российского оружия, ни соответствующих размеров «пряника» — из-за того, что КНР стала крупнейшей производящей экономикой мира, а «горизонт событий» для фиатных валют почти наступил. Отношение общего денежного агрегата L (около 3 квадриллионов долларов) к глобальному валовому продукту GDP уже превысило отметку в 25 лет и стремительно приближается к 30. Поэтому даже направление следующего шага, не говоря уже о его размере, остаётся под вопросом.

В этом отношении «инклюзивный капитализм» от британских Ротшильдов и Ватикана — вовсе не идентичен «капитализму стейкхолдеров» («капитализму участия»), откуда и растёт «Большая Перезагрузка» (Great Reset) на основе «Четвёртой промышленной революции» от Клауса Шваба. Скорее, они представляют собой всё более остро конкурирующие концепции — точно так же, как с середины 80-х годов прошлого века конкурировали (и до сих пор конкурируют) вроде бы близкие между собой концепции мондиализма и глобализма.

Напомню, главная разница между ними заключалась в том, что мондиализм предполагал после устранения мировой системы социализма лишить США статуса мирового лидера с созданием сетевой структуры стран «коллективного Запада», а также отобрать у доллара США статус «мировой валюты номер один», с переходом к единой глобальной наднациональной валюте, наподобие евро для ЕС. И тогда следствиями этой конкуренции стало множество различных событий: от распада СССР до бомбардировок Югославии, «террористических атак» 11 сентября 2001 года и т. д. В итоге «мондиалисты» потерпели поражение от «глобалистов». Но сейчас — так сказать, в новых исторических условиях — берут реванш, что было бы невозможно без неожиданного (и насколько неожиданного с такой точки зрения? — авт.) усиления КНР и России.

Нечто подобное можно наблюдать и сегодня. Но пока конкурентные процессы находятся в зачаточном состоянии, не выходя за пределы «элитной матрицы», и развиваются в относительно мирном ключе (если не подшивать к делу случившейся 15 января в Швейцарии внезапной смерти от сердечного приступа 57-летнего барона Бенджамина де Ротшильда, главы семейного холдинга Edmond de Rothschild Group).

В данной связи следует отметить, что концепция «инклюзивного капитализма» предполагает сохранение и даже усиление доминирующей роли традиционных управляющих центров «коллективного Запада», чья деятельность, собственно, и привела к нынешнему кризису. Что, в свою очередь, вряд ли приемлемо не только для «развивающихся» стран за пределами «коллективного Запада» и «золотого миллиарда», но даже для таких безусловных государств «первого мира», как, например, ФРГ и Япония, считающих, что их поражение во Второй мировой войне сейчас является достоянием прошлого, а не действующим фактором настоящего или, тем более, будущего.

Поэтому Давос-2021 представлял собой не только сканирование баланса сил в этих проблемных пространствах, но и такое же сканирование оптимального для приятия «остальным миром» сценария постковидного неоглобализма.

Поэтому в ходе «Давосской недели-2021» лидеры международных структур, типа генерального секретаря ООН Антониу Гутерриша, исполнительного директора МВФ Кристалины Георгиевой или председателя Еврокомиссии Урсулы фон дер Ляйен явно уступили партию «первой скрипки» главам национальных государств. Их выступления — впрочем, как и речи председателя Европейского центробанка Кристин Лагард, генерального директора ВОЗ Тедроса Гебреисуса, главы ФАО Цюй Дунъюя или генерального секретаря ОЭСР Хосе Анхеля Гурриа — носили откровенно дежурный характер и не раскрывали никакой принципиально новой значимой информации, не говоря уже про выбор пути дальнейшего развития.

Впрочем, практически то же самое можно сказать и о подавляющем большинстве обращений приглашенных на «Давосскую неделю» лидеров национальных государств: от президента Руанды Поля Кагаме и короля Иордании Абдаллы II до премьер-министра Индии Нарендры Моди, бундесканцлера ФРГ Ангелы Меркель и премьер-министра Японии Ёсихидэ Суга. Коронавирус/локдаун, локдаун/коронавирус — и так по кругу, если не считать мелких вылазок в сферы гендерного равноправия, глобального потепления или зелёной энергетики. За двумя понятными исключениями, о которых — ниже.

И такой «сюрпляс» был вполне предсказуем: «высовываться», выделяться из общей массы в ситуации глобальной неопределённости, не имея у себя на руках хотя бы счётно не проигрышной комбинации «козырных карт», — это из категории недопустимого для политиков такого уровня рисков.

В связи с этим возникает закономерный вопрос: а у кого на руках такие комбинации имеются? И ответ. Прежде всего, по-прежнему — у США («империя доллара» и контроль медиапространства плюс возможность эффективной проекции военной силы на бóльшую часть земного шара и весь Мировой океан). Но недавний «глобальный лидер» явно вступил в период собственной «перестройки» с избранием и вступлением в должность «зомби-президента» Джо Байдена, которого, если использовать «перестроечную» аналогию с американскими реалиями, можно сопоставить, скорее всего, с товарищем Черненко, пришедшим к власти после «Андропова»-MAGA-Трампа.

Очевидное ослабление США в иерархии «коллективного Запада» означает и ослабление последнего. Наоборот, позиции российско-китайского стратегического партнёрства при этом укрепляются, что в рамках «Давосской недели» было подчёркнуто речами председателя КНР Си Цзиньпина 25 января и президента РФ Владимира Путина 27 января.

О чём сказали Си и Путин

Если сравнивать тексты выступлений этих лидеров, невольно возникает мысль о том, что они носят взаимодополняющий характер, а следовательно, с высокой степенью вероятности, учитывая наличие прямого документооборота между Кремлём и Чжуннаньхаем, могли быть согласованы между собой ещё на стадии рабочей подготовки. И Владимир Путин, и Си Цзиньпин указывали на необходимость 1) мультилатерализма (китайский вариант)/многосторонности (российский вариант) как фундаментальной основы современных международных отношений; 2) преодоления разрыва между развитыми и развивающимися странами; 3) отказа от дискриминации и конфронтации, перехода к сотрудничеству для совместного преодоления глобальных вызовов, стоящих перед человечеством; 4) сохранения многоликости и разнообразия человеческой цивилизации, в рамках которой не может быть единого для всех «правильного» пути развития.

Весьма существенная разница заключалась в адресации этих выступлений. Си Цзиньпин предлагал «пряники» экономического и торгового партнёрства, подразумевая опыт «Одного пояса, одного пути», а также Всеобъемлющего регионального экономического партнёрства (ВРЭП), соглашение о котором было подписано КНР и ещё 15 странами Азиатско-Тихоокеанского региона («десятка» АТЭС плюс Япония, Индия, Южная Корея, Австралия и Новая Зеландия) в Ханое 15 ноября 2020 года.

Путин же предлагал «пряники» военно-политического партнёрства, прежде всего, континентальной Европе. Сделал он это, конечно, не напрямую, а цитируя слова бывшего канцлера ФРГ Гельмута Коля, который, по словам российского президента, «говорил о том, что если европейская культура хочет сохраниться и остаться одним из центров мировой цивилизации в будущем, имея в виду все проблемы и тенденции развития мировой цивилизации, то, конечно, Западная Европа и Россия должны быть вместе... Мы придерживаемся точно такой же точки зрения и позиции».

При этом путинские слова о том, что нынешняя «игра без правил критически повышает риски одностороннего применения военной силы» — не оговорка и не случайность. Президент РФ в своём выступлении не уточнял, с чьей конкретно стороны возможно нанесение такого «одностороннего», то есть уничтожающего и безответного удара, но все в мире знают, что сегодня таким потенциалом обладает единственный в мире «центр силы», и это — вовсе не США. Поэтому наши западные «партнёры» и оппоненты, которые сегодня всё активнее пытаются повторить в России сценарий уничтожения СССР, должны понять, что их «игры с огнём гибридной войны» (в том числе — беспрецедентная возгонка через соцсети массовых протестных акций с участием несовершеннолетних) могут обернуться против них самих.

Опять же, сразу после приведенных выше слов президент РФ «закрыл» их следующим пассажем: «Вот в чём опасность: применение силы под тем или иным надуманным предлогом. Это умножает вероятность появления новых горячих точек на нашей планете. Это... не может нас не беспокоить».

В результате наши западные «партнёры» и оппоненты оказались перед весьма неприятной дилеммой, из которой вышли в привычном для себя стиле, назвав давосскую речь Путина «конфронтационной» и «агрессивной», но без указания на конкретное содержание этой «конфронтационности» и «агрессивности». Оно и понятно: ведь в противном случае им пришлось бы признавать за нашей страной эксклюзивную возможность нанесения такого «одностороннего удара», что сразу же поставило бы под вопрос адекватность элит «коллективного Запада» — по крайней мере, в отношениях с Москвой.

Поэтому пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков мог заявить, что данное выступление Путина не носило конфронтационного характера, а было попыткой докричаться до здравого смысла своих контрагентов — такой же, как и его знаменитая Мюнхенская речь от 10 февраля 2007 года.

Позволю себе поставить под сомнение такую параллель. На мой взгляд, гораздо больше общего у нынешнего давосского выступления (по крайней мере, в его открытой части) с предыдущим, 2009 года, сделанным Путиным в статусе премьер-министра. При сопоставлении двух этих текстов создаётся впечатление, что российский лидер как бы продолжает прерванный на целых 12 лет диалог.

2009 год: «Генерируемое благосостояние распределялось весьма неравномерно, как внутри стран, между слоями населения, причем это касается даже высокоразвитых государств, так и между различными странами и регионами мира».

2021 год: «Результатом… встраивания [развивающихся стран] в глобальную экономику стали не только рабочие места и экспортные поступления. Но и социальные издержки. Включая существенный разрыв в доходах граждан…. Как ни парадоксально это звучит, но проблемы расслоения здесь, в развитых странах, оказались ещё более глубокими».

2009 год: «Текущую ситуацию часто сравнивают с Великой Депрессией конца 1920-х—начала 1930-х годов прошлого века. Параллели, действительно, просматриваются».

2021 год: «Ситуация сравнима с тридцатыми годами прошлого века, она может развиваться непредсказуемо и неуправляемо…»

И это — лишь некоторые примеры параллелей и перекличек между двумя давосскими речами Путина. В целом их там гораздо больше. Что ещё раз подтверждает и подчёркивает: путинские слова про «игру вдолгую» — не просто слова, а вполне реальная стратегия, которая очень гибко, но очень последовательно воплощается в жизнь. Отсюда общая оценка речи президента РФ на «Давосской неделе-2021» должна включать в себя минимум три компонента.

Компонент первый — почему возникла 12-летняя пауза в отношениях «хозяина Кремля» с Всемирным экономическим форумом, почему она так затянулась и почему была прервана именно сейчас?

Ответы на этот блок вопросов кажутся очевидными, и вот они уже приводят нас к мюнхенской речи, после которой Путин был публично назван «рычащей вошью» и подвергнут тотальному остракизму со стороны коллективного Запада. От российского президента требовали покаяния и полного ухода из большой политики. «Третий срок» в таких внешнеполитических условиях был не то чтобы невозможен, но не оправдан по соотношению риски/прибыль.

Так возник «проект Медведев» с рокировкой Владимира Владимировича на пост главы российского правительства. И уже в этом «легальном» для Запада качестве Путин, к тому времени уже прошедший вместе с Медведевым горнило южно-осетинского конфликта («война 08.08.08») и оказавшийся в тисках кризиса 2008 года, попытался разъяснить свою позицию на Давосе-2009. Но не нашёл там ни понимания, ни поддержки, в том числе — среди администрации ВЭФ во главе с Клаусом Швабом. То есть, возможно, поддержка и была, но — неофициальная, кулуарная, в духе «не мы такие — жизнь такая», и с многозначительными кивками в сторону заокеанского гегемона.

На ликвидацию этой гегемонии у Путина и ушло 12 лет: фактически два президентских срока Обамы и один — Трампа. В итоге вроде бы само собой вышло так, что США сегодня резко ослабели и расколоты минимум на два враждующих лагеря, а Россия в лице Путина, выдержав все удары в ходе 12 лет «гибридной войны» как бы спрашивает: «Так на чём это мы с вами в прошлый раз остановились? Напомнить?»

Назвать такую позицию сильной можно. Однако по факту это — не просто сильная, а доминирующая позиция.

Компонент второй — а что было сказано с этой позиции? Вернее, что было сказано нового, по сравнению с давосской речью Путина 12-летней давности? Разумеется, было сказано, что обозначенные ещё в 2009 году проблемы за прошедшее время не только не были решены, но и критично обострились, поскольку не были устранены вызывающие их причины. Также было подчёркнуто, что монополия транснациональных корпораций, в том числе «цифровых», вступающих в конкуренцию с национальными государствами, не соответствует интересам человеческого сообщества в целом, поскольку люди — не «новая нефть», не средство, но цель развития. Что стремление создать экономику, работающую на «золотой миллиард» с уничтожением остального человечества, деструктивно и категорически неприемлемо для России. Что надежды, связанные с новым технологическим прорывом, с «Четвёртой промышленной революцией», с созданием «инклюзивной экономики» (это реверансы в сторону Клауса Шваба и выдвинутых им концептов), не могут быть осуществлены при сохранении нынешней архитектуры международных отношений, «заточенной» под глобальный рынок и «вашингтонский консенсус», игнорирующей развитие жизнеобеспечивающей инфраструктуры, образования, здравоохранения и социальной помощи.

Короче, Путин, как и Си Цзиньпин, обращался к участникам «Давосской недели» с позиции вежливой силы, хорошо известной по событиям «крымской весны», но с тех пор изрядно подзабытой. Вместо постковидного неоглобализма он предложил российскую альтернативу: и для мира в целом, и для Европы в особенности. С этой целью он даже заверил всех участников форума, что Россия — страна европейской культуры, более того — часть Европы, а без сотрудничества с Россией в формате «от Лиссабона до Владивостока» у Европы просто нет исторической перспективы. Пусть привыкают. А «мы к этому готовы, мы этого хотим, мы будем к этому стремиться». Стоит повториться, что китайские товарищи уже убедили своих соседей по Азиатско-Тихоокеанскому региону в необходимости создания ВРЭП, а их российским коллегам только предстоит убедить в этом не только всё менее единую Европу, но и государства «постсоветского пространства». Впрочем, необходимые и достаточные предпосылки для этого уже имеются — в противном случае, исходя из опыта «путинской эпохи», вопрос даже не ставился бы публично.

Вместо заключения

В целом по итогам «Давосской недели-2021» получилось, что вместо голосования по предложенной неоглобалистскими элитами повестке дня: какой вариант «Великой Перезагрузки» вызовет меньшее отторжение и сопротивление со стороны «остального мира», — эти элиты неожиданно столкнулись с альтернативным вариантом от российско-китайского стратегического союза, который отныне является уже бесспорным фактором «большой политики».

Видимо, решение Путина выступить «в гостях у Клауса Шваба», помимо прочего, было продиктовано и необходимостью манифестации такого союза — с целью повлиять на колеблющихся и в очередной раз «сломать игру» западным оппонентам России, как это уже было с Крымом, Сирией, Венесуэлой. Ещё одной вероятной целью этого выступления было как раз дальнейшее усиление раскола внутри тех же неоглобалистских элит, которые теперь «потеряли» не только США в качестве единственной сверхдержавы «однополярного мира» Pax Americana, но и объективную возможность её восстановить.

Более того, раскол Соединённых Штатов теперь может быть спроецирован и на другие страны «коллективного Запада» — что, конечно, не отменяет, но, напротив, делает абсолютно неизбежными встречные атаки: от медийных до военных, — и против Китая, и против РФ. Во всяком случае, под «Отчётом по России» Комитета по разведке и безопасности британского парламента, объявляющим нашей стране тотальную «войну спецслужб», уже фактически подписались их коллеги не только из «Пяти глаз» (США, Канада, Австралия и Новая Зеландия), но также из ряда других западных, и не только западных, стран. 2021 год грозит стать годом ещё больших потрясений, чем «проклятый» 2020-й.

***

Михаил Делягин.

На мой взгляд, о нынешней международной ситуации лучше всего говорит тот факт, что недавняя давосская речь Путина была воспринята на Западе в качестве конфронтационной. Это произошло только потому, что президент России в предельно мягкой форме выразил своё неприятие того направления, в котором движется современное сообщество «развитых стран». Впрочем, это не удивляет — переход любой системы от прогресса к регрессу всегда сопровождается агрессией и трансформацией всей системы координат, иногда — несовместимой с дальнейшим существованием данной системы. Как мне помнится, когда в 1997 году был поставлен вопрос о дальнейшей судьбе Экспертно-аналитического совета при президенте Российской Федерации, Чубайс, тогда первый вице-премьер, высказался в том смысле, что с точки зрения проводимой правительством политики любая аналитическая деятельность носит антигосударственный характер.

То же самое, только в ещё большей степени, касается нынешних институций «коллективного Запада». Если реальность не совпадает с их идеологическими установками — тем хуже для реальности. После начала кризиса 2008 года Джордж Сорос по этому поводу сказал: «Музыка закончилась, а они ещё танцуют». И данные танцы, как мы видим, сегодня уже близки к терминальной стадии. Запад умирает, но не отказывается от своих галлюцинаций.

Валентин Катасонов

Выступление президента Российской Федерации на «Давосской неделе» 2021 года лично у меня вызвало определённые вопросы. И главный из них — с какой целью оно вообще было сделано? Это что, была попытка выразить своё несогласие с планами Great Reset, «перепрограммировать» главу ВЭФ Клауса Шваба и те силы, которые за ним стоят? Воззвать если не к их совести, то хотя бы к их разуму? Полагаю, что это априори бессмысленное и бесполезное занятие. Это как если бы Сталин 22 июня 1941 года начал звонить Гитлеру с требованием не нарушать германо-советский Договор о ненападении 1939 года, указывать на опасность предпринятой агрессии для самого Третьего рейха и так далее. Как известно, Сталин пошёл другим путём: призвал советский народ к защите своего Отечества, создал Государственный Комитет Обороны — без этого Победа 1945 года была бы невозможной. У Путина же пока (подчёркиваю — пока) подобной определённости с политическими приоритетами, похоже, нет. Хотя, полагаю, проводись Давос-2021 в традиционном формате, российский президент там не появился бы — в том числе, из соображений безопасности.

В своё время Ален Даллес сказал, что человека легко запутать фактами, но если он понимает тенденции, сделать это почти невозможно. Как человек, полвека изучавший тенденции в международных финансах, а следовательно — в мировой экономике и политике, с уверенностью могу сказать, что ВЭФ — это далеко не личная фирма господина Шваба, который тоже полвека озвучивает интересы и планы тех, кто находится за кулисами публичной мировой элиты.

Эти интересы и планы, как ни прячь их за мудрёными и цветистыми словами, в сути своей весьма примитивны и просты. Они сводятся к установлению прямого контроля над всем человечеством, с постепенным снижением населения Земли до «золотого миллиарда», деиндустриализацией ради экономии ресурсов и снижения «экологической нагрузки» на планету. Для этого требуется размывание национальных суверенитетов, ослабление и отмена «эгоизма государств» с целью создания мирового правительства и цифровизации вплоть до установления глобального «электронного концлагеря», в рамках которого 99% человечества будут низведены до статуса рабов, не имеющих ни прав, ни свобод.

Разные детали такого «образа будущего» содержатся и в работах Римского клуба, и в выступлениях тесно связанного с французской ветвью дома Ротшильдов Жака Аттали, и во множестве других публикаций. Это — тенденция, которую на наших глазах пытаются сделать реальностью.

В своей книге «COVID-19: The Great Reset» Шваб просто разъяснил всё открытым текстом, что стало всего лишь удобным поводом для того, чтобы начать реализацию уже давно подготовленного плана действий. В этом отношении, даже независимо от того, естественной или рукотворной была коронавирусная пандемия, её жертвы — это жертвы стратегии неоглобалистов, которые не остановятся ни перед чем. Их решение по этому поводу принято, все механизмы запущены в действие, вплоть до свержения Трампа в США, и рассчитывать на то, что их остановят по причине каких-то слов российского президента, не приходится.

Швейцария. Россия. Китай. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Госбюджет, налоги, цены. СМИ, ИТ > zavtra.ru, 5 февраля 2021 > № 3629114 Владимир Винников

Давний и надёжный партнёр

Положение Мьянмы в Юго-Восточной Азии обусловливает повышенный интерес к ней не только региональных, но и мировых геополитических игроков.

Утром в первый день февраля на лентах мировых информационных агентств появились сообщения об отстранении от исполнения обязанностей политического руководства Мьянмы. Вице-президент Мьин Све, исполняющий обязанности президента, передал всю полноту исполнительной, законодательной и судебной власти в государстве в руки главнокомандующего вооружёнными силами старшего генерала Мин Аунг Хлаинга. Решением Совета национальной обороны и безопасности введено чрезвычайное положение в стране сроком на год. Причиной такого шага со стороны мьянманских военных стали зафиксированные масштабные фальсификации на прошедших в ноябре выборах. Отстранение коснулось порядка 30 человек, включая президента Вин Мьина и фактического руководителя страны – государственного советника и министра иностранных дел Аун Сан Су Чжи, партия которой победила на выборах и должна была начать формирование правительства.

Приверженность демократии.

Старший генерал Мин Аунг Хлаинг заявил о своей приверженности принципам многопартийности и демократии, которые были грубо нарушены в ноябре. Он пообещал новое, прозрачное голосование после отмены режима чрезвычайного положения. Исполняющим обязанности президента назначен первый вице-президент Мьин Све.

Заметим, что происходящее, несмотря на красноречивые заголовки в ряде СМИ о совершённом государственном перевороте, едва ли можно считать таковым. Всё дело в том, что подобные решения об объявлении в стране режима чрезвычайного положения рассматриваются в качестве попытки разрешить политический кризис законными методами, прописанными в действующей конституции Мьянмы.

Объявление режима чрезвычайного положения было принято после того, как мьянманский избирком отказался рассматривать заявления оппозиции о нарушениях, допущенных на прошедших в ноябре 2020 года парламентских выборах, на которых победу одержала правящая партия, возглавляемая Аун Сан Су Чжи, – Национальная лига за демократию (НЛД). Таким образом, наблюдаемый сегодня кризис стал следствием нежелания правительства НЛД расследовать нарушения избирательного законодательства, тщательно задокументированные наблюдателями, и его отказ пересмотреть итоги недавних выборов. В частности, оппозиция требовала разобраться с этими нарушениями, обращаясь и к президенту страны, и в союзный избирком, и в парламент, и в верховный суд, но так и не получила ответа. «Военные шли пошагово по всем инстанциям с просьбой разобраться и пересчитать голоса. Выступили с инициативой созвать Совет национальной обороны и безопасности, который так и не был созван гражданской администрацией. Хотя именно там могли бы быть приняты политические решения, которые помогли бы избежать введения чрезвычайного положения, о котором сейчас говорится», – поясняет в интервью ТАСС доцент кафедры востоковедения МГИМО, кандидат политических наук Ксения Ефремова, добавляя, что президент Мьянмы отказался реагировать на явное нарушение конституционных норм, допущенное при проведении выборов и подсчёте голосов. «Соответственно, по мнению военных, он был отстранён от власти на законных основаниях», – уточнила эксперт. Согласно законодательству Мьянмы, вооружённые силы этой страны выступают гарантом соблюдения конституции и проведения свободных и справедливых вы­боров.

Стало известно, что военные проанализировали ход ноябрьских выборов и применения выборных технологий в 315 избирательных округах. Выяснилось, что в списках союзного избиркома насчитывается 5,802 млн избирателей с повторяющимися (идентичными) удостоверениями личности. Кроме того, выявлены факты голосования несовершеннолетних детей, большого числа лиц старше 100 лет и свыше 4,6 млн граждан без удостоверения личности. Из этого следует, что суммарное количество фактов потенциального мошенничества или ошибочных данных об удостоверениях личности имело место в отношении около 10,5 млн человек (что составляет почти четверть избирателей).

Ни для кого не секрет, что в стране уже долгие годы активно работает фонд Сороса, а непосредственно выборы сопровождали две американские компании, которые поставили всю технику и оборудование для проведения выборов.

В эпицентре геополитических интересов.

В силу своего географического положения на Индокитайском полуострове Мьянма, соседствуя с Бангладеш, Индией, Китаем, Лаосом и Таиландом, оказалась на пересечении стратегических интересов целого ряда региональных, а также ведущих мировых центров силы. В их числе Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН), Индия и Китай, а также ряд внерегиональных игроков, с которыми официальный Нейпьидо стремится выстраивать сбалансированные отношения. Речь в данном случае идёт о Российской Федерации.

Стремление военного руководства страны к установлению тесного и всеобъемлющего сотрудничества с Москвой имеет и прагматические цели. Дело в том, что они напрямую связаны с опасениями нарастающего вмешательства, в том числе при помощи технологий «цветных революций», во внутренние дела независимого государства. Режиссёры таких сценариев давно известны. США и их союзники традиционно относят этот регион Азии к сфере собственных глобальных и политических интересов. Не будем забывать, что уже много лет 53-миллионная страна находится под санкциями США и Евросоюза.

В число таких интересов включена и Мьянма – в силу своего геополитического положения в регионе Юго-Восточной Азии, богатых природных ресурсов и привлекательности неосвоенного рынка. Обладая большим потенциалом, государство в настоящее время стало ареной серьёзного соперничества. Во многом этим объясняются всплеск критики в адрес военного руководства республики и нестабильная внутриполитическая обстановка.

Например, в последние месяцы зафиксирована активизация ячеек исламского терроризма в попытке создать в регионе новую горячую точку – на этот раз в западных районах Мьянмы, тем самым распространить влияние от Ближнего Востока в сторону Китая и далее – вплоть до российского Дальнего Востока.

Российский авторитет в вопросе борьбы с терроризмом для руководства Мьянмы очень высок. В стране хорошо осведомлены и постоянно отслеживают ситуацию в Сирии. По оценкам военного командования, своим участием Россия свое­временно, эффективно, а главное, на законных основаниях оказывает помощь сирийскому народу. Пример Сирии для них показателен в определении военной и политической порядочности в поведении государств.

Другая проблема, которую также испытывает на себе военно-политическое руководство Мьянмы, – это деструктивное воздействие сил, поддерживающих терроризм, кто обеспечивает их оружием и другими средствами, чтобы в конечном счёте направить на достижение собственных целей. В этом отношении, верховный главнокомандующий старший генерал Мин Аунг Хлаинг солидарен с российским руководством в необходимости объединять усилия стран, которые осуждают терроризм, рассматривают его как глобальную угрозу всему челове­честву.

Страна на перепутье.

В этих условиях от обороноспособности вооружённых сил и их готовности обеспечить безопасность государства напрямую зависят его суверенитет и территориальная целостность. Это как никто другой понимает верховный главнокомандующий, который к тому же является гарантом конституции. Возглавляемые им силы обороны, согласно основному закону, несут ответственность за обеспечение безопасности Союза, его единства, национальной солидарности и независимости.

Военно-политическая ситуация в самой Мьянме (бывшей Бирме) исторически развивалась по конфликтному сценарию. Государственное становление сопровождалось разногласиями среди бирманского высшего руководства, соперничеством местных князей и лидеров национальных меньшинств, представляющих 135 национальностей. Борьба за власть, сословность и кастовость были главными предметами их разногласий – часто острого, доходящего до вражды соперничества, даже сепаратизма и военных действий.

На протяжении долгих десятилетий Мьянма находилась фактически в состоянии необъявленной гражданской войны, что не позволяло наладить социально-экономическую жизнь в масштабах государства. Тогда как нынешнее военное руководство за относительно короткий период смогло установить мир и достичь примирения с 17 основными повстанческими группировками и 23 малыми сепаратистскими формированиями. Вооружённые отряды национальных окраин удалось вернуть к мирной жизни, убедить их заняться развитием национальных территорий.

Некогда воинственная риторика была направлена в мирное русло политической жизни государства, куда были вовлечены представители множества национальных меньшинств, в прошлом с оружием в руках отстаивавшие своё право на федерализм. Восстановление национального единства, сохранения мира и стабильности при главенствующей роли вооружённых сил стали для Мьянмы – с её многовековой историей самобытности и национальной идентичности – выстраданной необходи­мостью.

Одним из ключевых элементов нынешней внутриполитической стабильности при этом по сей день остаётся признанный в обществе, в том числе национальными элитами и бизнес-сообществом, личный авторитет верховного главнокомандующего вооружёнными силами Мьянмы старшего генерала Мин Аунг Хлаинга. Он стал фактически первым в истории страны военным лидером, который занялся строительством современных вооружённых сил, создал боеспособную армию, начал активное перевооружение сухопутных войск, военной авиации и флота, поднял на новый уровень военную промышленность.

Нынешний главнокомандующий, вступивший в должность в 2011 году, стоял у истоков формирования новой научной элиты не только в вооружённых силах, но и в гражданской среде. Мин Аунг Хлаинг пользуется заслуженным уважением не только внутри страны, но и за её пределами. Его политический имидж государственного лидера признают во всех странах Азии, включая Индию, Китай, Японию и другие страны Азиатско-Тихоокеанского региона. Именно при нём сложилось стратегическое военное партнёрство с Россией – давним и надёжным союзником Мьянмы.

Особенно это проявляется в военном и военно-техническом сотрудничестве.

Дух стратегического партнёрства.

Позиции России на рынке вооружений Мьянмы в настоящее время как никогда прочны. Доверительные отношения, сложившиеся между военным руководством наших стран, и практика реализации поставочных контрактов наряду с сервисным и ремонтно-техническим обслуживанием создают благоприятные условия для развития отношений по всему спектру торгово-экономических отношений между двумя странами.

Подтверждаются надежды высшего военного руководства Мьянмы на установление всестороннего сотрудничества с Россией: распространение его от сферы ВТС на военное, военно-технологическое, научное, социально-культурное и даже торговое сотрудничество между армиями двух стран. Старший генерал предложил создать совместные торгово-промышленные центры по обмену поставками и организацией торговли промышленной, сельскохозяйственной и иной продукцией.

Вместе с тем сотрудничество между Россией и Мьянмой не ограничивается традиционными поставками и обслуживанием вооружения и техники. Мин Аунг Хлаинг стоял у истоков создания системы обучения мьянманских военно­служащих в российских вузах. Ещё в начале 2000-х годов в должности начальника Военной академии он разработал и применил на практике программу обучения мьянманских студентов в России.

За эти годы в высших учебных заведениях России прошли обучение более семи тысяч офицеров вооружённых сил Мьянмы. Выпускники из российских вузов разных лет сегодня проходят службу в сухопутных войсках, военно-воздушных и военно-морских силах Мьянмы. В стране сформировалась профессиональная научно подготовленная военная элита, которая хорошо разбирается в российской военной технике, знакома с подходами России в вопросах международной безопасности, ориентирована на применение российских научных достижений и технологий.

Полученный научно-технический потенциал реализуется не только в военной сфере, но и в гражданском секторе экономики. Например, выпускники Санкт-Петербургского морского технического университета, получившие дипломы морских инженеров-конструкторов, смогли самостоятельно сконструировать ряд морских судов собственного производства, включая новый фрегат, который находится на завершающей стадии строительства.

За выдающиеся достижения в области науки и образования верховный главнокомандующий старший генерал Мин Аунг Хлаинг в прошлом году был удостоен звания «Почётный профессор» Военного университета Минобороны России и «Почётный доктор наук» Института востоковедения Российской академии наук. Эти награды стали признанием личных заслуг военного лидера Мьянмы в продвижении российской науки и технологий в республике.

Дружба без границ.

Программа двусторонних военных контактов между нашими странами включает регулярное участие представителей национальной армии в мероприятиях Минобороны России, включая Московскую конференцию по безопасности, Международный военно-технический форум и Армейские международные игры. Особой вехой военного сотрудничества министр обороны РФ генерал армии Сергей Шойгу назвал участие военнослужащих Мьянмы в стратегических командно-штабных учениях «Кавказ-2020».

Кроме того, военное руководство Мьянмы активно заинтересовано в обмене опытом борьбы с терроризмом. Военный лидер Мьянмы, в частности, предложил российскому министру обороны создать совместный механизм сотрудничества в борьбе против терроризма. По оценкам военного руководства страны, объединение усилий в этой области позволит не только выстроить эффективную систему национальной безопасности, но и создать значимый фактор стабильности в регионе Юго-Восточной Азии.

По словам верховного главнокомандующего вооружёнными силами Мьянмы, наши страны связывают по-настоящему дружеские отношения, а мьянманцы исторически с особой симпатией относятся к России. Народ Мьянмы не забыл и о том, что в сложный для страны период, связанный с введением многосторонних санкций США и ЕС, Россия не отвернулась от Мьянмы, продолжая оказывать ей поддержку.

Александр Александров, «Красная звезда»

Город мебели Фошань поставил рекорд в экспорте бытовой техники

Объем внешней торговли китайской мебельной столицы Фошаня (провинция Гуандун) в 2020 году составил 506,03 млрд юаней, что на 4,8% больше, чем в 2019 году. Впервые объем внешней торговли Фошаня превысил 500 млрд юаней. Город показал самые высокие темпы роста внешней торговли в дельте Жемчужной реки. На 5,7 п.п. Фошань обошел темпы роста внешней торговли провинции Гуандун в целом.

Внешняя торговля Фошаня восстановилась во второй половине 2020 года. Основным торговым партнером Фошаня стали страны АСЕАН, объем торговли с которыми превысили 83,55 млрд юаней, увеличившись на 8,4% в годовом выражении.

В структуре экспорта наиболее значительный рост показала категория бытовой техники — в основном, за счет медицинского оборудования и устройств для домашнего офиса. Экспорт бытовой техники Фошаня с января по ноябрь превысил 56,73 млрд юаней, увеличившись на 11% в годовом выражении. А вот базовая категория фошаньского экспорта — мебель — упала в поставках на зарубежные рынки на 0,1%, до 21,98 млрд юаней за 11 месяцев. Экспорт медицинских инструментов и оборудования за тот же период вырос на 29,7%, до 1,94 млрд юаней, а экспорт лекарств и медицинских материалов вырос на 57,9%, до 360 млн юаней.

В Фошане, как и в других регионах Китая, в 2020 году действовала программа мер поддержки внешнеторговых компаний. Благодаря ей 6275 предприятий Фошаня смогли дополнительно получить более 8 млн юаней.

Интервью Посла России во Вьетнаме К. В. Внукова телеканалу «ВТВ 4» ко Дню установления российско-вьетнамских дипломатических отношений

ВТВ 4: 30 января мы отметим 71-ю годовщину установления дипломатических отношений между Вьетнамом и Россией. Как вы оцениваете результаты двустороннего сотрудничества, в особенности в прошлом году в условиях пандемии?

К. В. Внуков: Вы знаете, время действительно летит очень быстро. В прошлом году мы торжественно отметили 70-ю годовщину установления наших дипломатических отношений, сейчас будем отмечать 71-ю годовщину. Я очень доволен результатами нашего сотрудничества, несмотря на то, что прошлый год был очень необычным для всего мира, в том числе для наших двух стран: я имею в виду эпидемию коронавируса COVID-19.

Действительно, эта эпидемия внесла немало корректив в наши планы. Но вы знаете, что по договорённости мы проводим «перекрестные» года – Год России во Вьетнаме и Год Вьетнама в России. И в прошлом году, конечно, у нас был очень большой план. Для того чтобы реализовать его, мы должны были проводить и большие культурные фестивали и целую серию важных визитов, включая визиты на высшем уровне, для того, чтобы наши руководители встретились и одновременно завершить Год России во Вьетнаме. Но пришлось переносить это мероприятие, и в последнее время, когда я встречался с высшими руководителями СРВ и Компартии Вьетнама, мы договорились, что эти мероприятия обязательно надо проводить, но мы это будем делать в этом году, когда позволит ситуация с коронавирусом.

Во Вьетнаме этой проблемы нет, ситуация очень хорошая, надежная: число больных не увеличивается. Вьетнам очень успешно борется с этой неприятностью. В России сложнее ситуация, но тем не менее сейчас достигнута стабилизация, и постепенно количество заболевших идет на спад. Поэтому будем надеяться, что в ближайшее время мы сможем начать полноценное сотрудничество и реализовать многие планы, которые у нас есть, а у нас их очень много. Все остается в силе, и мы будем работать над тем, чтобы в 2021 году многие мероприятия прошли на благо наших народов.

Кроме того, сегодня открылся XIII съезд Коммунистической партии Вьетнама, и я очень надеюсь, что в материалах Съезда внешнеполитическая линия СРВ, в которой уделяется приоритетное внимание развитию отношений с Россией, найдет подтверждение. Это придаст мощный импульс для нашей работы в этом году.

ВТВ 4: Можно ли сказать, что экономическое сотрудничество между двумя странами стало ярким моментом в двустороннем взаимодействии в условиях пандемии?

К. В. Внуков: Можно так сказать. Я очень доволен, потому что общая тенденция со многими странами заключается в том, что товарооборот и экономическое сотрудничество в прошлом году снизилось. Но Вьетнам – это очень хорошее исключение. Наше торгово-экономическое сотрудничество продолжает нарастать. По последним показателям, которые я видел, – это по ноябрь прошлого года – у нас больше 13% прироста. То есть товарооборот превысил цифру в 5 млрд долларов. Этого, конечно, недостаточно. Я уверен, что необходимо наращивать, тем более у нас есть настрой выходить на большие цифры. Есть все основания для того, чтобы это сделать.

Но как для Посла России мне очень важно, что растет российский экспорт во Вьетнам. Это и традиционные товары: металлы, химия, машиностроение, но вместе с тем нарастают и поставки сюда продовольственных товаров. Эти товары затрагивают повседневную жизнь вьетнамских друзей. В частности, мы начали с «нуля» поставки таких видов товаров, как кукуруза и мясо. В прошлом году у нас прирост таких поставок превысил 100%. Это очень хорошо. И я очень доволен, что на вьетнамских рынках мы будем видеть все больше и больше российских товаров, тем более продуктов питания.

ВТВ 4: Да, мы уже можем покупать во вьетнамских супермаркетах колбасы и сосиски российского производства.

К. В. Внуков: Конечно. Они пользуются большой популярностью. Наши продукты питания проходят очень строгий контроль качества. Я думаю, что вполне справедливо, что вьетнамские семьи очень любят наши продукты. Помимо тех, что мы традиционно поставляем – шоколад, конфеты и даже в последнее время стабильно идут поставки нашего знаменитого мороженого. Одновременно увеличивается количество и ассортимент товаров, которые мы начали поставлять. Это и мясные продукты, и продукция рыболовства. У нас очень вкусная рыба: та, которой нет во вьетнамских морях. Она вкусная и полезная. И я думаю, что в самое ближайшее время вьетнамские друзья смогут ее попробовать.

ВТВ 4: Ведь это результат усилий, которые приложили обе стороны для укрепления двустороннего экономического сотрудничества. Скажите, пожалуйста, какие Интернет-модели были разработаны, чтобы помочь предпринимателям двух стран найти друг друга, особенно в условиях пандемии?

К.В.Внуков: Вы правы, что нам приходится многие наши контакты осуществлять не по традиционному пути (хотя мы от этого не отказываемся), когда проходят официальные визиты, но и по Интернету. Как показывает опыт, Интернет-модели, Интернет-конференции, в том числе по очень серьёзных вопросам, дают очень серьезные результаты.

В частности, в связи с обновлением руководства нашего правительства и ведомств не так давно состоялась Интернет-конференция сопредседателей нашей двусторонней Межправкомисси по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству. С нашей стороны это вице-премьер Д. Н. Чернышенко, с вашей стороны – вице-премьер Чинь Динь Зунг. Они очень хорошо поговорили, обсудили целый ряд вопросов. Такую форму проведения общения мы будем продолжать. Это касается не только торгово-экономического сотрудничества. У нас и гуманитарное сотрудничество использует эту форму – между вузами, министерствами гуманитарного блока.

Очень серьезная тема – сотрудничество наших министерств обороны, сотрудничество в военно-технической сфере. Здесь мы тоже используем и будем использовать эту форму. Но вместе с тем, как я говорил, что мы не отказываемся от нормального общения, когда позволяет ситуация. В частности, сейчас мы готовим очень важный визит большой и высокой парламентской делегации, которая должна приехать в ближайшие дни во Вьетнам и провести заседание Межпарламентской комиссии по сотрудничеству Государственной Думы и Национального собрания СРВ. Две стороны смогут поговорить по целому ряду очень важных вопросов, потому что роль парламентов очень важна, и она усиливается как во Вьетнаме, так и в Российской Федерации.

ВТВ 4: Как развивается сотрудничество между нашими странами в сфере борьбы с коронавирусом?

К. В. Внуков: Это очень важная, многогранная тема. У нас традиционно хорошо развивается сотрудничество и проводятся совместные исследования в научно-технической сфере. Но эпидемия коронавируса открыла новую страницу.

Вы знаете, что с самого начала эпидемии Россия приступила к разработке темы борьбы с коронавирусом, самое главное – в области разработки тест-систем. Современных тест-систем для быстрого обнаружения заболевания.

Также важнейшая проблема – это, конечно, создание вакцины. Россия очень хорошо продвинулась в этом вопросе. Мы не только не уступаем научным центрам других стран, но и идем впереди. Весь мир и наши вьетнамские друзья знают, что в России была разработана первая вакцина, которая получила красивое название «Sputnik V» (“victory”, «победа»). Эта вакцина сейчас получает широкое признание во всем мире. Отличается большой надёжностью и результативностью – 95%.

В самые последние дни мы получили информацию, что эту вакцину можно перевозить, не используя очень серьезные холодильные установки, чем отличается вакцина западного производства – Pfizer и др., которые требуют установки, в том числе в самолетах и других транспортных средствах, температуры до -50°С, -80°С, чтобы вакцина сохранилась. У нас, по последним данным, вакцину можно перевозить, используя установки, схожие с обычным холодильником, в котором поддерживается температура +3 °C. Наша вакцина от этого не портится.

Эта вакцина уже используется, и все российское население сейчас активно вакцинируется. Это делается по желанию людей и абсолютно бесплатно. Поэтому российское население активно пользуется. Во многих странах либо закуплено большое количество вакцины, по крайней мере «Спутник V», либо мы договорились, что она будет производиться совместно.

Сейчас, что касается Вьетнама, очень активно идет диалог. И я думаю, что в ближайшее время мы выйдем на серьезные договоренности о том, чтобы российская вакцина пришла во Вьетнам и начала использоваться. И это только первая вакцина. У нас еще одна вакцина, тоже эффективная, уже утверждена нашими органами здравоохранения. И третья вакцина на очереди. То есть у нас есть три вакцины.

С другой стороны, хочу сказать, что с самых первых дней пандемии мы получили очень активную поддержку от Вьетнама, и очень высоко ее ценим. Вьетнам сразу выразил желание предоставить большое количество медицинских масок, санитайзеров, и мы очень благодарны за это. Во-первых, помощь пришла вовремя. С другой стороны, мы выразили желание передать во Вьетнам большое количество тест-систем. Плюс ко всему мы предложили, чтобы целая группа наших специалистов в области медицины и вакцинирования приехала во Вьетнам и помогла вьетнамским коллегам.

То есть у нас очень хорошо развивается сотрудничество в данной сфере, и я считаю, что это еще одно проявление тесного характера наших отношений.

ВТВ 4: Как вы оцениваете перспективы взаимодействия между Вьетнамом и Россией?

К. В. Внуков: У нас очень хорошие и светлые перспективы. Что облегчает нашу задачу: у нас нет проблем политического характера. Я ранее работал в других странах. Там то одна возникнет политическая проблема, то другая. И они, конечно, осложняли отношения. Когда я ехал во Вьетнам, я посмотрел все наши материалы, и увидел, что у нас никаких проблем в области политики нет. Это очень здорово!

Какие у нас проблемы? У нас проблемы торгово-экономического характера и делового сотрудничества. С учетом большого потенциала наших двух стран у нас недостаточны показатели товарооборота и инвестиций. Вот здесь нужно активно поработать, чтобы были хорошие результаты на перспективу и в этом году.

Как я уже сказал, мы очень внимательно следим за ходом XIII Съезда Компартии Вьетнама, потому что стратегия развития Вьетнама на перспективу, на несколько лет и десятилетия вперёд имеет очень большое значение для выстраивания наших отношений. Очень важно – и мы надеемся, что это подтвердится в ближайшие дни – чтобы в материалах Съезда была подтверждена установка на приоритетное развитие отношений всеобъемлющего стратегического партнерства с Российской Федерацией. Наше руководство намерено продолжать такое сотрудничество. И, конечно, мы нисколько не сомневаемся, что новый состав партийного, государственного руководства, который будет сформирован по результатам Съезда, продолжит эту линию – приоритетное развитие отношений с таким надежным, давним и действительно серьезным партнером, как Российская Федерация. Мы будем делать все, чтобы это случилось.

ВТВ 4: Как Вы думаете, почему наше экономическое сотрудничество пока не развивается в соответствии со своим потенциалом?

К. В. Внуков: Вы знаете, тому есть несколько причин. В частности, мы не очень хорошо знаем друг друга, как это ни странно. Хотя наши страны близки, и наши народы близки. Но жизнь развивается, и многие понятия друг о друге относятся к 50-60-м годам с психологической точки зрения. По крайней мере наши люди во многом воспринимают Вьетнам того, очень тяжелого периода, когда шла война с агрессорами, когда Вьетнам испытывал большие сложности. Сейчас Вьетнам абсолютно другой. Он лидирует среди стран АСЕАН по экономическому развитию, стремительно улучшается качество жизни. И я очень доволен, что наши туристы в последнее время все чаще и чаще приезжают во Вьетнам.

В год до коронавируса 680 тыс. россиян приехали во Вьетнам, и провели здесь отпуск. И когда они, а среди них очень много бизнесменов, посмотрели на Вьетнам, то поняли, что с ним нужно работать современно – использовать новые схемы сотрудничества.

Вьетнамцев в Россию также стало больше приезжать – в год перед пандемией этот показатель составил примерно 70-80 тыс. чел. Они приезжают и видят, что Россия тоже другая и она уже не такая, какая была раньше. Россия уверенно развивается, и ситуация там стабильная. Тоже зреет новое понимание – что нужно работать по-современному, и искать те области, где можно использовать свои преимущества. Эта сфера очень важна, и это очень важная часть работы как Посольства, так и Торгового представительства, для того, чтобы показывать вьетнамским друзьям, что такое сегодня Россия. А нашим людям показывать, что такое Вьетнам, чтобы мы лучше друг друга понимали.

Мы продолжаем сотрудничество в очень важной сфере – образовании. Ежегодно мы предоставляем вьетнамским молодым людям около одной тысячи стипендий за государственный счет по самому широкому кругу профессий. Я считаю, что это очень важная сфера инвестиций. Как показывает опыт 50-60-х годов, вьетнамцы, которые обучались в Советском Союзе, подавляющее большинство из них стали нашими настоящим друзьями. И как я называю – стали нашими послами здесь. Поэтому мы считаем, что надо работать с молодежью.

ВТВ 4: Вы проработали во Вьетнаме шесть лет. Какие у вас самые яркие впечатления, воспоминания о жизни и работе здесь? Как изменилась наша страна за эти шесть лет?

К. В. Внуков: Вы знаете, что я не вьетнамист, не специалист по Вьетнаму. К сожалению, не говорю по-вьетнамски. Но я всю жизнь прожил, проработал в Азии. Поэтому я знаю азиатские страны: Китай, Корею, Монголию, Японию и др.

Почти шесть лет назад я приехал сюда также в канун Тэта, и это было настоящее открытие Вьетнама для меня. И я нисколько не жалею, что принял предложение моего руководства, Президента стать Послом России здесь. Более того я очень доволен результатами работы здесь, ведь для Посла это очень важно. Когда ты видишь результат, что мы открываем новые сферы сотрудничества, что мы лучше пониманием друг друга – для Посла это очень серьезный стимул к работе.

Я очень доволен, что удалось за это время познакомиться с огромным числом вьетнамских друзей. Не только в Ханое, Хошимине и Дананге, но и в целом ряде провинций, которые я регулярно стараюсь посещать, хотя, конечно, не хватает времени посетить все.

Я не согласен с вьетнамскими друзьями, когда они говорят, что Вьетнам очень маленькая страна. Ничего подобного! У вас страна большая! Начнем с того, что население Вьетнама – порядка 100 млн человек, а население России 140-150 млн чел. Показатели близки, только размеры разные. Но и Вьетнам вытянулся очень далеко – север, юг – это разные места и разные интересные вещи можно там увидеть.

Что для меня очень важно – это то, что во Вьетнаме, несмотря на современное развитие общества, сохраняются очень серьезные национальные традиции. Для россиян это тоже очень важная традиция – уважение предков, уважение старших. Все меняется, но вот это должно оставаться незыблемым. Во Вьетнаме это есть: куда ни зайди, что ни посмотри, даже в маленьком доме – стоит очаг. Поклонение предкам, богам – это очень важно. В России тоже: в углу наших домов иконы, и мы вспоминаем своих предков. Это не только отцы, мамы, дедушки, бабушки, но и более дальние предки. В этом мы близки, хоть мы и разные, конечно. Развитие идет быстро, но Вьетнам сохраняет свои традиционные национальные черты.

Здесь очень богатая культура. Для меня это очень важно: я посмотрел, познакомился с такими популярными сейчас видами искусства, как поп-культура, но и с вьетнамскими операми, театральными постановками. Хотя, повторяю, мне трудно, потому что я не знаю языка. Но у меня в посольстве по сути дела все дипломаты владеют вьетнамским языком, они помогают. Я очень доволен нашим персоналом, который активно работает.

И, конечно, хочу сказать, что такие теплые чувства по отношению к Вьетнаму укрепились не только у меня, но и у моей семьи, моей жены, моих детей (у меня два сына, они тоже Востоком занимались), а также у моих внуков. Они не только приезжали отдохнуть, но и жили здесь с нами. И они искренне полюбили Вьетнам. Я думаю, что может быть, когда они вырастут, они примут решение заниматься Вьетнамом

ВТВ 4: Это очень здорово! Спасибо большое за интервью!

К. В. Внуков: Спасибо вам!

Россия. Вьетнам > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 3 февраля 2021 > № 3630498 Константин Внуков

ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ – КОМУ? «НОВАЯ» ПОЛИТИКА США В ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ

АЛЕКСАНДР С. КОРОЛЁВ

Кандидат политических наук, заместитель заведующего Евразийским сектором Центра комплексных европейских и международных исследований Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

ЖУРНАЛ «РОССИЯ В ГЛОБАЛЬНОЙ ПОЛИТИКЕ» СОВМЕСТНО С ЦКЕМИ

На бумаге смена администрации в США выглядит глотком свежего воздуха для АСЕАН, но на практике политика Байдена в Юго-Восточной Азии может стать лишь более усовершенствованной версией курса Трампа. Журнал «Россия в глобальной политике» совместно с Центром комплексных европейских и международных исследований НИУ «Высшая школа экономики» продолжает публикацию серии статей об изменениях на международной арене.

Страны Юго-Восточной Азии вздохнули с облегчением после ухода Дональда Трампа. Теперь они с замиранием сердца ожидают возврата наиболее предпочтительного для себя набора американских инструментов – признания центральной роли АСЕАН, поддержки многосторонних институтов, более прозрачной инвестиционной и экономической деятельности. Однако не стоит спешить с оптимизмом. Глубокий внутриполитический раскол в США и невозможность в одночасье избавиться от внешнеполитического багажа Трампа превращают Вашингтон в менее надёжного и предсказуемого партнёра для АСЕАН.

Провожая Трампа

Дональд Трамп так и не стал «своим» в Юго-Восточной Азии. По прошествии четырёх лет его президентства можно сказать, что самые сумрачные опасения асеановцев по поводу политики США в Азии оправдались. Это и выход из многосторонних сделок по типу ТТП, и фактически полное игнорирование асеаноцентричных институтов, что больно ударило по самолюбию и позиционированию Ассоциации. Сюда же можно добавить и публичную порку отдельных стран-членов объединения в связи с обвинениями в валютных манипуляциях и недобросовестной торговле.

Наконец, откат от мультилатерализма и торговой либерализации, что традиционно являлось топливом для АСЕАН, к односторонним действиям, апофеозом которых стало развязывание торговой и санкционной войны против Китая. Последнее вызвало особое беспокойство внутри Ассоциации в виду возможности наступления в Азии новой холодной войны, которая неизбежно потребует от «десятки» выбора между двумя центрами силы. Худший из возможных для АСЕАН сценариев. Не случайно, что во время президентства Трампа в дипломатической и экспертной среде АСЕАН проскальзывали фразы в духе: «Как же хорошо нам жилось при Обаме». Действительно, на период президентства Барака Обамы пришлись золотые годы двустороннего сотрудничества как в эмоциональном, так и субстантивном плане.

Примечательно, однако, что именно Трамп, сам того не желая, дал АСЕАН то, что было не под силу его предшественнику. А именно – расшевелил АСЕАН и придал новый импульс «десятке» по рядку направлений. Его выход из ТТП во многом ускорил переговоры по ВРЭП, которые завершились подписанием соглашения в конце 2020 года. Ещё большее обострение ситуации в Южно-Китайском море побудило АСЕАН мобилизовать усилия по принятию проекта Кодекса поведения сторон, который призван заменить нынешнюю екларацию. Не осталась АСЕАН в стороне и от «гонки» Индо-Тихоокеанских стратегий, и в 2019 г. предложила своё видение ИТР, хоть и откровенно беззубое. Нельзя не отметить экономическую активизацию АСЕАН в результате торговых войн между США и Китаем. Благодаря или вопреки ей Ассоциация не только смогла увеличить торговлю с ключевыми партнёрами, но и занять некоторые открывшиеся ниши.

Политика Байдена. Хорошо забытое старое?

Приход Джозефа Байдена справедливо ставит вопрос, произойдёт ли демонтаж внешнеполитических принципов и инструментов Трампа в Азии или преемственность по ряду ключевых вопросов сохранится. Тем более что оба его предшественника заходили в Азию с собственными брендами – разворот Обамы и Индо-Пацифика в американской версии при Трампе.

Сами страны АСЕАН были бы рады наблюдать преемственность администрации Байдена с политикой Обамы. И стоит признать, определённые предпосылки к этому имеются.

Во-первых, представители демократического крыла более склонны к продвижению многосторонней дипломатии, вовлечению в различные форматы взаимодействия. Сам новоиспеченный президент уже принял решение вернуться в некоторые институты, которые не пользовались популярностью у Трампа. Характерно, что Байден не отворачивается от обновлённого проекта Транстихоокеанского партнёрства, как это делал его предшественник, и сохраняет интригу по поводу возможного подключения Вашингтона к соглашению в будущем.

Более того, нынешний госсекретарь США Энтони Блинкен уже не раз заявлял, что президент Байден не станет допускать ошибок прошлой администрации и будет сотрудничать с АСЕАН по наиболее важным вопросам. Страны Ассоциации позитивно воспринимают подобные сигналы от первых лиц в Вашингтоне и рассчитывают устранить сформировавшуюся за время пребывания Трампа на посту президента институциональную инерцию в двусторонних отношениях.

Во-вторых, оптимизма АСЕАН добавляют и кадровые назначения Байдена. Прежде всего, речь идёт об «азиатском царе», как его любят называть зарубежные СМИ, Курте Кэмпбелле. Он считается одним из главных архитекторов разворота в Азию при Обаме, и теперь будет координировать всю азиатскую политику. В своё время именно Кэмпбелл сыграл важную роль в присоединении Соединённых Штатов к Восточноазиатскому саммиту, выступал за укрепление союзнических отношений с Таиландом и Филиппинами, а также за построение более тесных оборонных и торгово-экономических связей с Индонезией, Вьетнамом и Малайзией.

Суровые будни АСЕАН

Вместе с тем наивно полагать, что Байдену или его помощникам удастся скопировать модель американо-асеановских отношений, сформировавшуюся при Обаме. Помимо чисто внутренних проблем – усугубления внутриполитического кризиса в США, есть и очевидные внешние факторы. Без малого десять лет мы наблюдаем последовательную деградацию американо-китайских отношений. Различные инструменты конкурентной борьбы – такие, как санкции, торговые и информационные войны – являются долгосрочным элементом, и едва ли Байден даже при большом желании способен изменить сложившийся расклад сил. Для АСЕАН это создаёт риски.

«Десятка» не скрывает опасений оказаться под огнём санкционных и иных дискриминационных ударов по принципу вторичности, особенно, будучи теперь ключевым торгово-экономическим партнёром Китая.

Другим потенциальным вызовом для АСЕАН может стать дальнейшее продвижение администрацией Байдена стратегии Индо-Тихоокеанского региона. АСЕАН на уровне объединения болезненно воспринимала попытки Трампа превратить ИТР и один из элементов – QUAD – в подобие антикитайского альянса и стремится дистанцироваться от этого процесса.

Сам президент Байден и его окружение неоднократно заявляли о приверженности Индо-Пацифике и важности укрепления связей с основными её участниками – Индией, Австралией и Японией. Как итог – продвижение американоцентричной версии ИТР с антикитайским уклоном и попытка вовлечь в этот процесс страны АСЕАН грозит углубить раскол внутри объединения, подорвать основополагающие принципы «десятки» и в очередной раз усомниться в статусе центрального игрока в обеспечении безопасности в регионе, которым АСЕАН активно бравирует. Весьма вероятно, что при Байдене эта тенденция продолжится.

Наконец, классическим набором Демократической партии является продвижение демократии и либеральных ценностей, и страны АСЕАН не являются исключением. И если Дональд Трамп не уделял особого внимания коррупционным скандалам и двойной смене власти в Малайзии, внутриполитическим проблем в Таиланде, кризису в Мьянме, то с приходом Байдена позиция Вашингтона, наверняка, изменится, что станет дополнительным раздражителем для АСЕАН.

Что в сухом остатке? На бумаге смена администрации в США выглядит глотком свежего воздуха для Ассоциации, но на практике политика Байдена в ЮВА может стать лишь более усовершенствованной версией курса Трампа. При этом если в тактическом плане страны-члены АСЕАН могут рассчитывать на определённые привилегии, то в стратегическом, во многом в виду глубокого внутриполитического кризиса и непоследовательной внешней политики, риски от сотрудничества с Вашингтоном становятся всё более очевидными. Это формирует объективную необходимость для «десятки» в расширении контактов и одновременно большем инвестировании в самих себя.

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 2 февраля 2021 > № 3632153 Александр С. Королев

Персидские мотивы сделки

ЕАЭС начнет переговоры с Ираном о зоне свободной торговли

Текст: Ирина Алпатова

В этом году странам Евразийского союза (ЕАЭС) - России, Казахстану, Беларуси и другим - вряд ли удастся отыграть внешнеторговые потери 2020 года. По мнению Андрея Слепнева, члена коллегии (министра) по торговле Евразийской экономической комиссии (ЕЭК), союзу понадобится пару лет, чтобы торговля восстановилась.

Меняется структура экспорта - появились поставки по полиэтилену, пластику, это связано с запуском крупных перерабатывающих комплексов. "Надеемся, что структура с ростом несырьевого неэнергетического экспорта будет и дальше меняться", - отметил министр ЕЭК. Диверсификация экспорта - признак хорошей экономики.

Подтолкнуть внешнюю торговлю союза могут торговые соглашения и формирование зон свободной торговли, полагает Слепнев. В первом полугодии 2021 года евразийская комиссия планирует возобновить переговоры по Африке (в частности, с Египтом), а также с Индией. Исследуются перспективы формирования зон свободной торговли с Индонезией и Монголией. В работе еще несколько направлений, которые ЕЭК анонсирует, как только достигнет договоренностей.

Многообещающим регионом для сотрудничества Слепнев назвал страны АСЕАН (Ассоциация государств Юго-Восточной Азии). Он напомнил, что у ЕЭК уже есть действующее соглашение со Вьетнамом, а в ближайшее время будут ратифицированы необходимые документы с Сингапуром. "С Вьетнамом это была первая общая сделка с дальним зарубежьем. В результате был активный рост экспорта. После некоторого спада в 2020 году опять был рост на 20 с лишним процентов, что достаточно приличный показатель", - рассказал Слепнев.

В 2021 году запланированы первые консультации по созданию зоны свободной торговли с Ираном. Временное соглашение с ним действует с осени 2019 года. Согласно документу, зона должна быть создана в течение трех лет.

Важным вопросом в переговорах станут расчеты и использование принципов свободной торговли с учетом санкционного давления на Иран, поделился министр ЕЭК. "Мы расчитываем выработать эффективные механизмы и постепенно доведем процесс до полноценной сделки, которая снимет многие ограничения", - пояснил он.

По мере стабилизации международной обстановки вокруг Ирана соглашение станет еще более востребованным, выразил надежду Слепнев. По мере урегулирования армяно-азербайджанского конфликта, решения вопроса о железнодорожном узле на Южном Кавказе и интеграцией его с иранской транспортной инфраструктурой, откроются транспортные ворота на юг, в том числе по индийскому направлению.

Российская Федерация выбрана для осуществления функций секретариата международного технического комитета ИСО/ ТК 71 ПК4 «Технические характеристики конструкционного бетона»

В декабре 2020 года по итогам голосования по реформированию международного технического комитета ИСО/ТК 71 «Бетон, железобетон и железобетонные конструкции» и его подкомитетов Российская Федерация будет выполнять функции секретариата.

«Это роль, которая является наиболее ответственной и ключевой при разработке, согласовании и внедрении международных технических стандартов ИСО. За последние три года Минстроем России проделана значительная работа в области международной стандартизации, достигнуты существенные результаты», – сообщил Министр строительства и жилищно-коммунального хозяйства Российской Федерации Ирек Файзуллин.

Технический комитет 71 «Бетон, железобетон и преднапряженный железобетон» (ISO/TC 71 Concrete, reinforced concrete and pre-stressed concrete), специализирующийся на вопросах стандартизации бетонных и железобетонных конструкций, является одним из основных комитетов в сфере строительства. Бетонные и железобетонные конструкции в России исторически занимают одно из передовых мест при строительстве зданий и сооружений. Сфера применения бетонных и железобетонных конструкций очень разнообразна: от типовых конструкций заводского изготовления до уникальных монолитных или сталебетонных конструкций как большепролетных сооружений, так и высотных зданий.

Подкомитет 4 ИСО/ТК71 отвечает за единые международные требования к стандартам проектирования бетонных конструкций и устанавливает их. Подкомитет 4 существует уже более 25 лет. Сегодня его полноправными членами являются 20 государств, в том числе Австралия, Алжир, Бразилия, Великобритания, Греция, Египет, Индия, Индонезия, Китай, Колумбия, Южная Корея, Кувейт, Российская Федерация, Румыния, Саудовская Аравия, США, Турция, Уругвай, Филиппины, Япония.

Основным проектом подкомитета является разработка стандарта под названием ISO 19338:2014 "Performance andassessment requirements for design standards on structuralconcrete" («Требования к техническим характеристикам и оценке конструкционного бетона в стандартах проектирования»), устанавливающего единые международные требования к стандартам проектирования конструкций из бетона.

Для руководства работой подкомитета российской стороной предложена кандидатура директора НИИЖБ им. А.А. Гвоздева Дмитрия Кузеванова, который имеет опыт формирования и консолидации профессионального сообщества, в том числе на международном уровне.

«Важным направлением последних лет было развитие отношений на уровне «предстандартизации», объединений ученых и специалистов, формирующих современные знания для последующего нормирования. Так, у нас за прошедшие годы, помимо национальных рабочих групп, было сформировано достаточно крепкое объединение молодых специалистов, представляющее нашу страну в молодежной комиссии международной федерации по железобетону fib. По сути, уже проделана большая работа по подготовке нового поколения экспертов и профессионалов, готовых представлять нашу страну на уровне стандартизации ключевых требований к бетону и железобетону. И, безусловно, и нашим специалистам, и зарубежным есть чем поделиться в области современных технологий бетона и железобетона и установления новых требований к конструкциям «завтрашнего дня». Отдельный подкомитет с секретариатом создают для этого прекрасную возможность», - поделился мнением Дмитрий Кузеванов.

Секретариат организован на базе Федерального центра нормирования, стандартизации и технической оценки соответствия в строительстве (ФАУ «ФЦС»).

«Россия обладает богатым опытом создания нормативной документации в сфере стандартизации бетона и изделий из него, на основе которого была сформирована значительная база, помогающая обеспечить качество и надежность в строительстве. Теперь перед нами открывается возможность поделиться этим опытом с международным сообществом, а также укрепить престиж российской науки и помочь созданию новых рынков для продукции отечественных производителей», - отметил директор ФАУ «ФЦС» Сергей Музыченко.

Справочно:

ИСО – международная независимая, негосударственная организация по стандартизации, инициатива создания которой была поддержана 25 странами, в том числе СССР, в 1947 году. В настоящее время в состав стран-участниц входят 165 национальных комитетов по стандартизации различных стран.

Эксперты ТК 465 «Строительство» представляют интересы Российской Федерации в 22-х технических комитетах Международной организации по стандартизации ИСО в области строительства, в том числе в ТК 71 «Бетон, железобетон и преднапряженный железобетон». В ТК 71, наряду с ПК 4 «Технические требования к конструкционному бетону», входят еще 8 подкомитетов, в том числе:

ПК 1 - Методы испытания бетона

ПК 3 - Производство бетона и возведение бетонных конструкций

ПК 4 - Технические требования к конструкционному бетону

ПК 5 - Правила упрощенного расчета бетонных конструкций

ПК 6 - Нетрадиционные армирующие материалы для бетонных конструкций

ПК 7 - Техническое обслуживание и текущий ремонт бетонных конструкций

ПК 8 - Экологический менеджмент бетона и бетонных конструкций

ПК 2 приостановил свою работу

Китайская нефтепереработка пока не страдает от мегаломании

Веденные в строй в Китае в 2019–2020 годах новые гигантские НПЗ, интегрированные с нефтехимическими производствами, становятся все более значимым фактором глобального спроса на нефть, констатировали участники международной виртуальной конференции Argus Crude Live. Сможет ли китайская нефтепереработка и дальше поглощать избыточные объемы сырья из самых разных регионов, покажет текущий год, но в любом случае у Китая в этой сфере гораздо больше возможностей для маневра, чем у НПЗ ряда других стран Азиатско-Тихоокеанского региона.

По оценкам независимого ценового агентства Argus, за последние пять лет Китай увеличил нефтеперерабатывающие мощности примерно на 2,7 млн баррелей.

Трансформации китайской нефтепереработки в последние годы включали частичную либерализацию импорта нефти в 2016 году, расширение сектора независимых НПЗ и недавнее появление крупных частных предприятий, ориентированных на нефтехимию. Среди них — компания Hengli Petrochemical с производственными мощностями 400 тысяч баррелей в сутки, управляющая НПЗ Changxing в Даляне, и введенный в строй в прошлом году в провинции Чжэцзян завод ZPC компании Rongsheng производительностью 400 тысяч баррелей в сутки с перспективой удвоения. И это далеко не предел: к 2025 году ожидается ввод в строй новых мощностей с совокупным объемом переработки 1,7 млн баррелей в сутки. В августе этого года, например, планируется запуск НПЗ Shenghong Petrochemical в провинции Цзянсу мощностью 320 тысяч баррелей в сутки.

Именно это расширение производства китайских НПЗ в совокупности с ценовыми механизмами, которые гарантируют маржу нефтепереработчиков на внутреннем рынке КНР, помогло поддержать мировой спрос и цены на нефть на ранних этапах пандемии Covid-19 в прошлом году, отметили участники конференции Argus (посвященные Китаю дискуссии проходили в соответствии с правилами британского аналитического центра Chatham House, которые не позволяют СМИ идентифицировать участников). Наращивание мощностей в Китае предопределило как рост внутреннего спроса на транспортное топливо, так и увеличение объемов экспорта на близлежащие рынки.

Поэтому в текущих рыночных условиях под угрозой закрытия могут оказаться НПЗ в таких странах, как Австралия, Новая Зеландия и Филиппины, с совокупными объемами переработки более 500 тысяч баррелей в сутки. Следовательно, расширение перерабатывающих мощностей в Азиатско-Тихоокеанском регионе должно быть сосредоточено на удовлетворении спроса со стороны нефтехимии, поскольку замедление в топливном сегменте и конкуренция со стороны Китая оказывают давление на маржу НПЗ, считают участники конференции. Но в самом Китае значительная часть новых мощностей уже и так ориентирована на производство нефтехимического сырья. Открытие новых НПЗ совпало с очередным кризисом на мировом рынке нефти, и после того, как спрос на топливо в условиях коронавирусных ограничений упал, переработчикам пришлось прилагать все усилия, чтобы нарастить долю растущего рынка нефтехимического сырья.

Проблема нарастающего избытка перерабатывающих мощностей, скорее всего, будет решаться за счет закрытия устаревших независимых НПЗ (так называемых «самоваров»), которые расположены в основном в приморской провинции Шаньдун к юго-востоку от Пекина.

Китайское правительство уже дало понять, что в этом году в приоритете окажутся крупные частные НПЗ именно им достанутся основные квоты на импорт нефти в 2021 году.

Но сейчас именно независимые производители, на долю которых в прошлом году пришлась почти треть от совокупного импорта нефти в Китай, или около 3 млн баррелей в сутки, обеспечивают диверсификацию поставок. Как отметили участники конференции, раньше независимые переработчики отдавали предпочтение российской смеси ВСТО и нефти с Ближнего Востока, однако из-за прошлогоднего падения цен спектр поставщиков сильно увеличился. Теперь в Шаньдун активно поступают такие сорта нефти, как бразильский Tupi (500 тысяч баррелей в сутки) или норвежский Johan Sverdrup (200-400 тысяч баррелей в сутки), а также североморская нефть Flotta Gold, которая нечасто встречается даже на спотовом рынке в северо-западной Европе.

Кроме того, независимые китайские НПЗ, о предстоящем закрытии которых в последнее время немало говорится, как правило, работают с относительно низким коэффициентом загрузки, и это ограничит влияние возможной консолидации активов на общий спрос на нефть в Китае. А поскольку приоритет китайских властей состоит в том, чтобы одновременно избегать нехватки топлива на внутреннем рынке, даже за счет избыточного предложения, и одновременно увеличивать экспорт, под угрозой опять же оказывается маржа переработчиков в других странах Азиатско-Тихоокеанского региона.

В текущем году спрос на нефть в Китае, скорее всего, не будет расти такими же темпами, как в 2020 году, когда он увеличился на 11%, отметили участники конференции Argus. Тем более, что в стране вновь отмечены вспышки коронавируса: в декабре в северной провинции Хэбэй было зарегистрировано более 600 случаев, что привело к локдаунам в некоторых городах.

«Подход Китая к сдерживанию распространения коронавируса путем блокирования целых городов доказал свою эффективность, но в то же время серьезно ударил по спросу на нефть, — отметил один из спикеров. — В этом квартале, скорее всего, произойдет сокращение спроса. Китайские компании традиционно покупают нефть в преддверии лунного нового года с поставками в марте–апреле. Но сейчас возможности для этого ограничены из-за высоких объемов импорта в начале года, в особенности в провинции Шаньдун. В результате у НПЗ появится много неиспользуемых резервов, и это окажет влияние на спрос на нефть в стране в течение всего года».

Сергей Танакян

Способствовать великому возрождению китайской нации

О ключевых задачах, принципах и методах работы китайской дипломатии на современном этапе

Ван И, Член Госсовета, министр иностранных дел КНР

2020 год оказался весьма и весьма непростым для всего мира, в том числе Китая. Наслаивались друг на друга беспрецедентные потрясения и последствия глобальной пандемии.

В прошедшем году человечество столкнулось с новыми вызовами и оказалось перед выбором. Внезапная вспышка коронавирусной инфекции и ее распространение по всей планете угрожали жизни и здоровью человека. Падение экономики сильно ударило по благосостоянию населения разных стран. Вновь безумствуют политика силы и мышление холодной войны, бушуют односторонность и протекционизм, весь мир ввергнут в потрясения и острые перемены. Но одновременно стремительно меняется международная архитектура, набирает обороты новый виток научно-технической революции и промышленных преобразований. Народы мира стали еще глубже понимать значимость сообщества единой судьбы человечества. На историческом перепутье подавляющее большинство членов международного сообщества выступают за солидарность, открытость и сотрудничество, против раскола, изоляции и конфронтации.

В прошедшем году мы, преодолев различные трудности, положили новое начало делу Коммунистической партии Китая и всей страны. Перед лицом серьезных испытаний пандемии и непростой внешней обстановки китайский народ под твердым руководством ЦК КПК, ядром которого является товарищ Си Цзиньпин, в едином порыве первым в мире купировал эпидемию и развернул противоэпидемическое сотрудничество. Удалось восстановить деловую активность и рост экономики. Выполнена историческая задача полного искоренения бедности в установленный срок. Достигнуты определяющие успехи в деле всестороннего построения среднезажиточного общества, уже близка победа в достижении поставленных целей одного из «двух столетий» — столетнего юбилея образования Компартии Китая. На пятом пленуме ЦК КПК 19-го созыва выработан план национального развития на следующие пять лет и более долгий период, дан уверенный старт всестороннему построению социалистического модернизированного государства. Китайская нация сделала большой шаг вперед на пути к великому возрождению.

В прошедшем году дипломатия с китайской спецификой дала хорошие результаты. Руководствуясь идеями Си Цзиньпина о социализме с китайской специ-фикой в новую эпоху, а также о внешней политике, ориентируясь на внешнеполитическую деятельность главы государства и преодолевая трудности, мы на дипломатическом фронте решительно и инициативно вели борьбу с коронавирусом и политическим вирусом, практическими шагами претворили в жизнь концепцию сообщества единой судьбы человечества, продемонстрировали ответственное поведение Китая как большой страны, создали благоприятные внешние условия для развития страны и возрождения нации, внесли новый весомый вклад в укрепление мира и развитие.

II

Внешнеполитическая деятельность главы государства определила высокую цель — бороться с пандемией единым фронтом. Важно быть стойким к испытаниям. Как отметил генеральный секретарь Си Цзиньпин, история человеческой цивилизации — эпопея борьбы с заболеваниями и катастрофами. Вирус не знает границ, эпидемия не выбирает национальность. Человечество объединяется общей судьбой. Сплоченность и сотрудничество — мощнейшее оружие для победы над эпидемией. Председатель Си Цзиньпин с большим воодушевлением и чувством долга поддерживает тесные контакты со своими иностранными коллегами. Он провел 88 встреч и телефонных разговоров с главами иностранных государств и руководителями международных организаций, принял участие в 23 важных международных мероприятиях, в том числе экстренном саммите «группы двадцати», 20-м заседании Совета глав государств — членов ШОС, 12-м саммите БРИКС, 27-й неформальной встрече руководителей экономик — членов АТЭС, 73-й сессии ВАЗ. Озвученная идея о создании сообщества здравоохранения человечества и другие важные инициативы, такие как объединение усилий в совместной борьбе с эпидемией, эффективное международное сотрудничество по профилактике и контролю, поддержка роли профильных международных организаций в лице ВОЗ, усиление координации макроэкономической политики, служат для нас инструкцией во внешнеполитической работе по борьбе с коронавирусом, придают новый импульс развитию отношений Китая с другими странами, максимально объединяют силы всего мира в борьбе с COVID-19, пользуются широким одобрением в международном сообществе.

Дипломатическая работа во имя победы над эпидемией осуществилась на основе гуманности и чувства ответственности. На пути к великому делу хватает единомышленников, готовых к бескорыстной помощи. С самого начала Китай с открытым, транспарентным, научным и ответственным подходом сотрудничает с ВОЗ и международным сообществом. Мы первыми заявили об эпидемии, первыми расшифровали генетическую последовательность коронавируса нового типа, незамедлительно обнародовали способы диагностики и лечения, рекомендации профилактики и контроля. Нами организовано более 100 международных видеоконференций с участием медицинских экспертов, открыта доступная всем онлайновая база данных COVID-19, бескорыстно проведен обмен противоэпидемическим опытом со всеми странами. Китай твердо поддерживает руководящую роль ВОЗ, оказал финансовую помощь Глобальному плану ВОЗ и ООН по гуманитарному реагированию на пандемию COVID-19. Несмотря на непростую ситуацию в стране, мы развернули крупнейшую со дня образования нового Китая глобальную гуманитарную кампанию, в рамках которой противоэпидемическую помощь получили более 150 стран и 10 международных организаций, было отправлено 36 групп медицинских экспертов в 34 страны. Задействуя преимущество крупнейшего в мире производителя медицинских средств, Китай поставил более 220 млрд штук масок, 2,3 млрд защитных костюмов и 1 млрд тест-приборов, активно продвигая сотрудничество по разработке медикаментов и вакцин, международной профилактике и контролю. В этих практических шагах находит отражение искренний настрой Китая на формирование сообщества единой судьбы человечества.

Упорная борьба на дипломатическом поприще и защита национальных интересов. Интересы отечества превыше всего — незыблемый принцип для всех китайских дипломатов. Мы категорически против попыток США политизировать тему пандемии и стигматизировать COVID-19, не допустили разгула политического вируса. Давая самый решительный отпор клевете и нападкам в отношении государственного строя и пути развития Китая, мы твердо стоим на страже политической безопасности КПК и КНР. Разбив замыслы вмешаться во внутренние дела Китая под предлогом вопросов Тайваня, Сянгана, Синьцзяна и Тибета, мы надежно защищаем не только государственный суверенитет и независимость, но и нормы и принципы международных отношений. Мы привержены надлежащему урегулированию территориальных споров и споров по морскому праву, защищая государственный суверенитет и территориальную целостность. Для сохранения исторической правды мы убедительно и обоснованно отвергаем всяческую дезинформацию, разоблачаем самые разные попытки перекладывать с больной головы на здоровую. Мы решительно боремся против нелегальной односторонней рестрикции и экстерриториального применения национального законодательства под предлогом нацбезопасности, не допуская ущемления национального достоинства, закономерных интересов своих компаний и граждан.

Взаимная выгода стала лейтмотивом углубления сотрудничества и расширения открытости. Полным ходом продвигаются реформы и открытость. С вступлением в силу обновленного Закона об иностранных инвестициях негативный список доступа сократился до 33 пунктов. Двери открытости внешнему миру Китая распахиваются все шире и шире. Поставлена задача формировать новую архитектонику развития, которая отличается взаимодействием внутреннего и внешнего рынков с акцентом на внутреннюю циркуляцию. Для мира рост внутреннего спроса Китая будет означать широкие возможности в торговле и сотрудничестве. Растущее в условиях пандемии взаимовыгодное сотрудничество Китая со странами мира служит надежной опорой выхода мирового хозяйства из кризиса. Инициатива «Один пояс, один путь» показывает свою востребованность и жизнеспособность. Экспресс Китай — Европа, как «караван железных верблюдов», вышел на новый уровень по количеству поездов и объему загрузки контейнеров, играя важную роль в борьбе с эпидемией. По итогам видеоконференции на высоком уровне по международному сотрудничеству в рамках «Одного пояса, одного пути» была достигнута договоренность о формировании Шелкового пути в области здравоохранения, что придало дополнительный импульс совместной реализации инициативы. Более 3,6 тысячи компаний из 150 стран приняли участие в 3-й международной импортной выставке в Шанхае, на полях которой были заключены предварительные договоры по приобретению товаров и услуг на общую сумму 72,62 млрд долларов США. Китайский рынок станет доступен всему миру.

Комплексное выстраивание отношений с крупными государствами вписывается в общую задачу сохранения стратегической стабильности. Взаимоотношения крупных держав основаны на взаимодоверии, о чем ярко свидетельствует китайско-российская связка, которая отличается своей незыблемостью и нерушимостью. У руля растущих по восходящей линии отношений всеобъемлющего парт-нерства и стратегического взаимодействия стоят генеральный секретарь Си Цзиньпин и президент РФ В.В. Путин, которые провели пять телефонных разговоров за минувший, 2020 год. Плотное взаимодействие двух стран как стабилизирующих факторов мировой турбулентности находит свое отражение не только в антиковидной и практической сферах, но и в совместной защите итогов Второй мировой войны и принципов международной справедливости и равенства. В контексте 45-летия установления дипломатических отношений активизируются координация и сотрудничество Китая с ЕС, укрепляется взаимное доверие, наращиваются совместные усилия в отстаивании многосторонности и противодействии глобальным вызовам. Соглашение о географических указаниях, развитие «зеленого» и цифрового партнерства, завершение переговоров по инвестиционному соглашению стали содержательным наполнением китайско-европейских отношений всестороннего стратегического партнерства. Китайско-американские отношения оказались чуть ли не в самом трудном за последние 40 лет положении. На разворачивающуюся в США антикитайскую кампанию мы реагируем адекватно, справедливо и сдержанно, твердо стоим на страже государственного суверенитета, национальной безопасности и интересов развития, отстаивая нормы международных отношений и международную справедливость, защищая законные права всех членов мирового сообщества, прежде всего развивающихся стран. Тем временем политика Китая в отношении США остается стабильной и последовательной. Мы готовы непоколебимо и трезво добиваться конструктивного урегулирования и контроля над имеющимися разногласиями в пользу глобальной стратегической стабильности.

Всестороннее развитие партнерских отношений приобретает глобальный масштаб. В духе солидарности и сопереживания формируется сообщество единой судьбы с соседними странами. В наших отношениях с Японией мы добились плавного перехода. Наблюдается устойчивая динамика в китайско-индийских отношениях. Благополучно развертывается взаимовыгодное сотрудничество с Республикой Корея, в частности в сфере восстановления производств в условиях пандемии. Визит генерального секретаря Си Цзиньпина в Мьянму открыл новую страницу в истории двусторонних отношений. Интегрированное развитие в Азиатско-Тихоокеанском регионе находит широкое понимание. Укрепляют уверенность сторон в перспективе зоны свободной торговли в АТР соглашение о Всестороннем региональном экономическом партнерстве, а также позитивный подход Китая к Всеобъемлющему и прогрессивному соглашению о Транстихо-океанском партнерстве. Премьер Госсовета Ли Кэцян принял участие в серии встреч в рамках ВАС. Китай и АСЕАН совершили исторический прорыв, став друг для друга крупнейшими торговыми партнерами. Успешно запущен механизм встреч министров иностранных дел «Китай — Центральная Азия». Расширяются горизонты взаимовыгодного сотрудничества с развивающимися странами. Состоялся саммит «Китай — Африка» на тему совместной борьбы с COVID-19. Плацдарм коллективного диалога стал охватывать все страны Латинской Америки и арабского мира. Китай доставлял необходимые противоэпидемические средства и гуманитарные грузы развивающимся странам, стремясь к обеспечению доступности вакцин против коронавируса. Китай является одним из активных участников инициативы «группы двадцати» о предоставлении отсрочки по обслуживанию долга для стран с низким уровнем дохода. Во взаимодействии с ООН Китай провел встречу высокого уровня по сокращению бедности и сотрудничеству Юг — Юг. В совместном преодолении пандемии и восстановлении экономики узы традиционной дружбы Китая с соседними и развивающимися странами только укрепляются.

Реформирование систем глобального управления способствует развитию мультилатерализма. Несмотря на возникшие серьезные вызовы и сложности в глобальном управлении, генеральный секретарь Си Цзиньпин на разных международных трибунах подробно разъяснял приверженность КНР многосторонним подходам, принципам «совместного обсуждения, совместной реализации и совместного пользования» и концепцию о формировании сообщества единой судьбы человечества, указав верное направление реформирования системы глобального управления. Вместе с мировым сообществом Китай решительно отстаивал ооноцентричную международную систему и миропорядок, основанный на верховенстве международного права, а также многостороннюю торговую систему под эгидой ВТО, поддержал дальнейшую демократизацию международных отношений и трансформацию экономической глобализации в более открытом, толерантном, общедоступном, сбалансированном и взаимовыгодном русле. В полном соответствии с императивами времени Китай с чувством ответственности присоединился к международному сотрудничеству по противодействию изменению климата, поставил цели по достижению к 2030 году пика выбросов углекислого газа и к 2060 году — углеродной нейтральности, тем самым внес свой вклад в глобальное дело экологии. Для формирования мирного, защищенного, открытого и совместного международного киберпространства выдвинута «Инициатива по глобальной безопасности цифровых данных». В защиту международной справедливости, выступая одним из решительных сторонников сохранения СВПД, Китай представил конструктивную идею создания многосторонней диалоговой площадки в зоне Персидского залива. Мы за поэтапное и параллельное выполнение двух главных задач на Корейском полуострове, речь идет о денуклеа-ризации и создании механизма по поддержанию мира. В поиске китайского рецепта урегулирования в горячих точках наши усилия нацелены на содействие межафганским переговорам и посредничество в отношениях между Бангладеш и Мьянмой.

Беззаветный труд на дипломатическом поприще служит развитию страны и интересам народа. Китайские дипломаты идут туда, куда зовет народ. В первые дни после вспышки коронавирусной инфекции МИД развернул глобальную кампанию по сбору медицинских средств, чтобы покрыть острый дефицит в стране. На фоне затяжной пандемии мы, объединив усилия всех соотечественников как в стране, так и за ее пределами, старались максимально перекрыть каналы завоза вируса для достижения победы над недугом. С момента начала восстановления производства и деловой активности по нашей инициативе запущены «экспресс-коридоры» для поездок людей и «зеленые коридоры» для грузоперевозок, обеспечено устойчивое и бесперебойное функционирование производственно-логистических цепочек для возобновления социально-экономического развития. Народ в центре нашего внимания, нашей заботой окружен каждый находящийся за границей соотечественник. Специальные операции по консульской защите охватывают все уголки мира. Наши диппредставительства в тесном взаимодействии с правительствами стран пребывания уделяют должное внимание решению проблем, с которыми сталкиваются находящиеся на их территории китайские граждане. Функционирует дистанционная онлайн-площадка для своевременного оказания медицинской помощи заразившимся соотечественникам. Розданы порядка 1,2 млн «посылок здоровья», доставлены в более чем 100 стран разные виды противоэпидемических средств зарубежным соотечественникам, организованы более 350 чартерных рейсов для вывоза граждан. Круглосуточно работает горячая линия по оказанию консульских услуг по номеру 12308. Мост любви, связывающий Родину и зарубежных сограждан, тянется до любой точки земного шара и передает теп-лую заботу ЦК КПК и Госсовета каждому китайцу.

III

2021 год имеет историческое значение на пути великого возрождения китайской нации. В этом году отмечается 100-летие со дня образования КПК и стартует реализация 14-й пятилетки. Китай отправляется в новый поход всестороннего построения социалистического модернизированного государства и уверенными шагами двигается к достижению цели «второго столетия». Руководствуясь идеями Си Цзиньпина о внешней политике, мы будем на основе достигнутого активно продвигать всю работу, превращать кризис в возможность, открывать новые горизонты в изменчивом мире во имя осуществления китайской мечты — великого возрождения китайской нации и формирования сообщества единой судьбы человечества.

Твердо следовать заданному курсу дипломатической работы. Твердо ориентироваться на руководство КПК и социализм с китайской спецификой — вот суть и отличительная черта китайской дипломатии. Важно непоколебимо укреплять единое централизованное руководство КПК в дипломатической работе, всемерно служить дипломатической деятельности главы государства, демонстрировать уникальность дипломатии с китайской спецификой в новую эпоху. В честь 100-летнего юбилея КПК мы готовы активно претворять курс государственного управления КПК, воплощать историю усердной борьбы народа и линию Китая на мирное развитие, чтобы мир стал лучше понимать исходную цель и миссию КПК и социализм с китайской спецификой. Будем активизировать дружеские связи со всеми партнерами в интересах укрепления взаимопонимания и взаимодоверия между народами.

Всесторонне служить стратегии национального развития. На новом этапе развития страны необходимо широко освещать новую концепцию развития, способствовать взаимосвязанности внутреннего и международного рынков, продвигать сопряжение внутренних и глобальных ресурсов, создавать благоприятные внешние условия как для формирования новой архитектоники развития, так и для запуска 14-й пятилетки. В контексте постоянного продвижения противоэпидемической работы и социально-экономического развития мы готовы на основе достигнутых результатов создать с большим числом стран «экспресс-коридор», «зеленый коридор» и механизм совместной профилактики и контроля эпидемии, развернуть международное сотрудничество по вакцинам. Для расширения открытости и развития планируется прерванная из-за пандемии мидовская презентация китайских провинций и районов. Будем совершенствовать сеть консульской защиты в интересах гарантии безопасности, законных прав и интересов китайских граждан и учреждений за рубежом.

Продолжать активно выстраивать международные отношения нового типа. Будем углублять китайско-российское всеобъемлющее стратегическое взаимодействие, чтобы создать опору для мира и безопасности в мире, а также глобальной стратегической стабильности. Готовы укреплять взаимодоверие с ЕС в целях укрепления консенсуса и практического сотрудничества, повышать уровень и качество китайско-европейских отношений. Будем стремиться к тому, чтобы политика Вашингтона на китайском направлении смогла перейти в разумное русло — двигаться навстречу друг другу, извлечь опыт и уроки, возобновить диалог, сотрудничество и взаимодоверие, определить стратегически важные рамки для здорового и стабильного развития китайско-американских отношений, найти путь мирного сосуществования государств с разным социальным строем.

Надежно продвигать международное и региональное сотрудничество. Будем содействовать скорейшему вступлению в силу соглашения о Всестороннем региональном экономическом партнерстве, активизировать создание зоны свободной торговли Китая, Японии и Республики Корея, продвигать формирование пояса экономического развития в бассейне реки Меконг-Ланьцанцзян, чтобы концепция сообщества единой судьбы АТР получила реальное воплощение. Важно укреплять узы сообщества единой судьбы с африканскими, арабскими и латиноамериканскими странами, углублять солидарность и дружбу с широкими кругами развивающихся государств. Китай будет оказывать содействие развивающимся странам в ликвидации бедности и последствий стихийных бедствий, в сокращении долгов и повышении потенциала самостоятельного развития. Будем выполнять обещание о том, что китайская вакцина от коронавируса после завершения испытаний станет международным общественным достоянием.

Неустанно повышать уровень открытости и сотрудничества. Китай будет неуклонно создавать новую экономическую систему с более высоким уровнем открытости, использовать преимущество огромного объема китайского рынка, раскрывать потенциал внутреннего спроса, за счет своего развития стимулировать восстановление мировой экономики на благо всех стран мира. Китай категорически против протекционизма во всех его проявлениях, готов обеспечивать стабильное и бесперебойное функционирование глобальных цепочек производства и поставок, сообща формировать открытую мировую экономику. Будем всемерно и качественно продвигать совместное строительство «Одного пояса, одного пути», ускорять создание Шелкового пути здравоохранения, цифрового и зеленого Шелкового пути в интересах всех стран мира и их народов.

Активно участвовать в реформировании глобального управления. В 2021 году исполнится 50 лет со дня восстановления полноправного членства КНР в ООН и 20 лет с момента вхождения Китая в ВТО. Китай, оставаясь приверженным мультилатерализму, открытости, инклюзивности, взаимовыгодному сотрудничеству, идя в ногу со временем, выступает за укрепление центральной и координирующей роли ООН в международных делах. В контексте проведения 15-й конференции участников Конвенции о биологическом разнообразии готовы согласовать новую стратегию по управлению в области биоразнообразия и создать сообщество жизни на Земле. Будем активизировать сотрудничество в рамках «группы 20», АТЭС, ШОС и БРИКС для оперативного реагирования на глобальные вызовы в области изменений климата, кибербезопасности и общественного здравоохранения, объединять усилия в выработке правил глобального управления цифровыми данными и формировании более справедливой и рациональной системы глобального управления.

Всесторонне формировать сообщество единой судьбы человечества. Со дня выдвижения генеральным секретарем Си Цзиньпином важной инициативы о формировании сообщества единой судьбы человечества непрерывно обогащается и совершенствуется ее теоретическое содержание и практика реализации в дипломатической работе. Эта инициатива постоянно получает углубление и расширение как в двусторонней, так и в многосторонней повестке дня, находит все больше понимания и поддержки не только у традиционно дружественных стран, но и среди новых партнеров — от близких соседей вплоть до стран Азии, Африки и Латинской Америки. Китай будет и впредь способствовать тому, чтобы страны вне зависимости от социальных систем, этапов развития и идеологических разногласий твердо стояли на страже общих ценностей человечества во имя мира, развития, равенства, справедливости, демократии и свободы. Будем вместе стремиться к построению мира, где царит долгосрочный мир, всеобщая безопасность, совместное процветание, открытость, инклюзивность, чистая и красивая окружающая среда.

В преддверии столетия КПК оставаться преданными первоначальной цели и нести свою славную миссию. Будем теснее сплачиваться вокруг ЦК КПК, ядром которого является товарищ Си Цзиньпин, непрерывно укреплять политическое сознание, сознание интересов целого, сознание ядра и сознание равнения, твердо укреплять уверенность в правоте выбранного пути, теории, строе и культуре, твердо отстаивать ключевое место генерального секретаря Си Цзиньпина как ядра ЦК КПК и всей партии, твердо отстаивать авторитет и единое централизованное руководство ЦК КПК. Были и остаемся преданными первоначальной цели и миссии, а именно — стремлению к счастью народа Китая и внесению вклада в прогресс человечества. Будем достойно выполнять свою миссию, нести ответственность перед отечеством и миром, на великом пути дипломатии с китайской спецификой вносить новый вклад в великое возрождение китайской нации!

Китай > Внешэкономсвязи, политика > trud.ru, 29 января 2021 > № 3630211 Ван И

МНОГОСТОРОННИЙ МИРОПОРЯДОК БЕЗ ДОБРОГО ГЕГЕМОНА || РУКОВОДСТВО К ДЕЙСТВИЮ

АНДРЕЙ КОРТУНОВ

Генеральный директор и член Президиума Российского совета по международным делам.

РУКОВОДСТВО К ДЕЙСТВИЮ || ЛИБЕРАЛЬНАЯ ШКОЛА

От редакции:

Международная политическая жизнь столь сложна, извилиста, а всё чаще и абсурдна, что разобраться в ней наскоком уже не получается. Нужен вдумчивый анализ, а для него – качественный инструмент. Иными словами – без доброй теории в разнузданной практике понять ничего не получится. Журнал «Россия в глобальной политике» решил припасть к источнику мудрости – школам мысли о международных отношениях, которые для того и существуют, чтобы трактовать и объяснять происходящее.

Поэтому мы начинаем серию публикаций под рубрикой «Руководство к действию». Она отсылает к известному изречению Владимира Ленина (а он, в свою очередь, перефразировал Фридриха Энгельса), что «марксизм – не догма, а руководство к действию». Иными словами, творческое применение теории обеспечивает верную практику. В этой рубрике видные учёные-международники будут рассматривать текущие события с позиций одной из доминирующих школ международных отношений. У каждого своя линза и свой угол зрения. А нашим читателям мы предоставляем возможность выбирать, кто убедительнее, чья теория лучше интерпретирует те или иные события современной политики.

Открывает серию взгляд с либеральной колокольни. Как-никак живём мы в шлейфе либерального мирового порядка, ему (и Андрею Кортунову) – первое слово.

↓ ↓ ↓

Значение любой революции можно оценить по масштабам и глубине последующей реставрации. Английская революция началась правлением «Долгого парламента» в 1642 г. и завершилась через одиннадцать лет тиранией Оливера Кромвеля. Датой окончания Французской революции историки считают 18 брюмера VIII года Республики (9 ноября 1799 г.), когда после десятилетия смуты и насилия к власти в стране пришёл Наполеон Бонапарт. В России через десять-двенадцать лет после Великого Октября Иосиф Сталин окончательно разделался с партийной оппозицией и вплотную занялся реализацией своего имперского проекта.

Дональду Трампу в этом смысле повезло меньше – на революционные преобразования Америки и всего мира история отпустила ему всего четыре года. Вероятно, вынужденная краткость его правления – одна из причин того, почему революция Трампа оказалась столь поверхностной и непоследовательной. 20 января 2021 г. в Соединённых Штатах началась эпоха реставрации, которая неизбежно окажет существенное воздействие не только на сами США, но и на остальной мир. Впрочем, сменившего Трампа Джо Байдена трудно сравнить с Кромвелем или с Наполеоном I. Пока команда нового президента, скорее, напоминает тех представителей династии Бурбонов, которые вернулись в Париж с обозом армий союзников и которые, по словам современника, «ничего не забыли и ничему не научились».

Что обещает эпоха реставрации мировой политике? Сорок шестой президент уже сказал все правильные слова о своей приверженности международному праву, об уважении к международным организациям, о стремлении к компромиссам и склонности к многосторонним переговорным форматам. Но какое содержание он вкладывает в эту риторику?

Судя по некоторым признакам, в голове нового хозяина Белого дома присутствует несколько упрощённое представление о том, как должен управляться мир.

…За длинным переговорным столом сидят Ангела Меркель, Эммануэль Макрон, Ёсихидэ Суга, Джастин Трюдо и другие лидеры ведущих демократий западных демократий. Где-то на приставных стульях боязливо жмутся друг к другу главные автократы – Владимир Путин, Си Цзиньпин, Реджеп Тайип Эрдоган и принц Мохаммед бин Салман. Во втором ряду разместились руководители ООН, Европейского союза, НАТО и прочих важных международных организаций. Во главе стола на председательском месте восседает, разумеется, президент Соединённых Штатов. Идёт жаркая дискуссия по острым проблемам, высказываются разные точки зрения, приводятся весомые аргументы. Председатель внимательно слушает, задает уточняющие вопросы, следит за тем, чтобы дискуссия не выходила за рамки приличий и чтобы каждый участник имел возможность высказаться. Наконец, совещание завершается, и председатель объявляет о своих решениях, основанных на максимально возможном учёте всех высказанных соображений. Уставшие, но довольные участники совещания разъезжаются по своим столицам, чтобы начать реализовывать принятые решения…

Если таковы представления нового президента США о международной многосторонности, то его ждут крупные разочарования. Реставрировать старую систему мировой политики в полном объёме не удастся. Реставрация Байдена, как и предшествовавшая ей революция Трампа, в любом случае будет неполной, частичной и поверхностной. Возрождение многосторонних форматов «после Трампа» неизбежно; ростки многосторонности так или иначе будут пробиваться через бетон геополитического противостояния великих держав. Но многосторонность «эпохи Байдена» – это не механическое воспроизводство многосторонних моделей времен Барака Обамы или Билла Клинтона. Ведь в ответ на революцию Трампа мир уже начал осваивать новую модель многосторонности – многосторонности без явного «доброго» (benign) гегемона.

За два месяца до инаугурации Байдена во Вьетнаме пятнадцать государств азиатско-тихоокеанского региона подписали соглашение о создании Всеобъемлющего регионального экономического партнёрства (ВРЭП). Был дан старт крупнейшей в мире зоне свободной торговли, охватывающей территорию с населением в 2,2 млрд человек и совокупным ВВП в 28 трлн долларов (примерно треть общемирового). В соглашение вступили как либеральные демократии, так и авторитарные режимы, как союзники и партнёры, так и оппоненты Вашингтона. Присоединения самих Соединённых Штатов – в отличие от Индии – к этому соглашению никто не ждёт. Причём главным локомотивом ВРЭП выступил не Китай, как можно было бы предположить, а группа стран АСЕАН, работавшая над этим проектом в течение двух десятилетий.

Кстати, о Китае. Другое событие, случившееся за три недели до инаугурации Байдена – успешное завершение многолетних переговоров между Европейским союзом и Китаем по инвестиционному соглашению. Это большой личный успех канцлера Ангелы Меркель и недвусмысленный сигнал новой американской администрации о том, что Брюссель не будет ждать предварительного одобрения Вашингтона, когда речь идёт о жизненно важных интересах Европы. Конечно, соглашение ещё должно быть одобрено всеми европейскими лидерами и пройти ратификацию в Европарламенте, но принципиально изменить его, а тем более торпедировать администрация Байдена уже не в состоянии.

Отступив чуть дальше в прошлое, нелишне вспомнить, что демонстративный выход США из ВОЗ не привёл к цепной реакции таких же шагов со стороны даже ближайших американских партнёров, а отказ Вашингтона от участия в Парижских соглашениях по климату не вызвал немедленного коллапса этих соглашений. Напротив, международное сообщество сумело минимизировать последствия американского обструкционизма, и именно Джо Байдену приходится теперь «прогибаться под мир», пересматривая принятые ранее односторонние решения своего предшественника.

Легко предсказать, что Джо Байден постарается восстановить дисциплину в нестройных рядах своих партнёров, используя привычные инструменты – такие как НАТО и систему двусторонних договоров с союзниками. Но насколько Байдену удастся добиться лояльности от того же Эрдогана, сказать трудно. Скорее турецкий лидер будет, как и раньше, апеллировать к НАТО лишь по мере необходимости, позволяя себе самые экстравагантные внешнеполитические кульбиты.

Новая многосторонность вообще, вероятнее всего, будет складываться не в рамках старых институтов, а вокруг общих проблем и конкретных проектов.

Проблемно-проектный подход к международному сотрудничеству будет всё больше замещать собой традиционный институциональный подход.

На место пробирочной многосторонности, складывавшейся в тепличных условиях военного-политических союзов (НАТО) или интеграционных группировок (Евросоюз) приходит естественная многосторонность, растущая, так сказать, в открытом грунте.

Президент Байден заявил о стремлении возродить альянс демократий, основанный на общих ценностях. Но грядущая многосторонность будет складываться не столько вокруг общих ценностей, сколько вокруг общих интересов. Вероятно, одним из результатов многостороннего сотрудничества могла бы стать конвергенция отдельных ценностей. Но конвергенция ценностей, как показывает опыт последних лет, ни в коей мере не является предварительным условием такого сотрудничества.

Возникающая на наших глазах многосторонность нового типа позволяет составить общее представление о том, каким окажется будущий мировой порядок. В частности, она показывает, что Соединённые Штаты совсем не обязательно должны стать главным архитектором и строителем этого порядка или что для его строительства обязательно нужен благожелательно настроенный глобальный гегемон. Возникающая многосторонность не требует и того, чтобы все её участники непременно были либеральными демократиями – она способна вобрать в себя акторов с самыми различными политическими системами.

Что же касается Соединённых Штатов, то американскому руководству придётся привыкать к тому, что Вашингтон не всегда и не везде способен выступать как deal—maker. Как и все другие страны мира, США во многих случаях будут вынуждены довольствоваться ролью deal—taker. Такой переход неизбежно окажется крайне болезненным для тех многочисленных групп политического истеблишмента, которые сформировались в эпоху биполярного, а тем более – однополярного мира. Сможет ли администрация Байдена преодолеть хотя бы первый этап этого перехода с минимальными издержками для Америки и остального мира – вопрос пока открытый.

США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 28 января 2021 > № 3632156 Андрей Кортунов

С начала года в Приморский край импортировано более 16 тыс. тонн подкарантинной продукции

С начала января 2021 года Управлением Россельхознадзора по Приморскому краю и Сахалинской области проконтролирован ввоз 16 629 т импортной подкарантинной продукции.

В частности, досмотрено и оформлено 9 007 т свежих и сушеных овощей, грибов и зелени из КНР, Таиланда и Республики Корея.

Из КНР, Вьетнама, Эквадора, Египта, Турции, Аргентины, Пакистана, Республики Корея и Филиппин ввезено 5 531 т свежих и сушеных фруктов и орехов.

На территорию Российской Федерации импортировано 624 т чая, кофе, приправ и табачного сырья из КНР, Индии, Вьетнама и Японии.

Кроме того, с начала января 2021 года через приморские фитосанитарные карантинные посты поступило 1 230 т зерна, крупы и муки из Вьетнама, КНР, Мьянмы и Таиланда.

На территорию Российской Федерации из Индии, КНР и Республики Корея импортировано 237 т и 276 354 штуки непродовольственных товаров (кокосового волокна, гофрированного картона, деревянных поддонов, упаковочной тары из древесины).

Вся подкарантинная продукция допущена инспекторами Управления Россельхознадзора по Приморскому краю и Сахалинской области к ввозу после проведения карантинного фитосанитарного контроля.

Заройте нефтяные деньги в землю: геотермальная энергетика может стать новым трендом энергоперехода

Несмотря на кратный рост инвестиций в ВИЭ, вложения геотермальную энергетику невелики, однако ситуация может измениться в самое ближайшее время

Извлечение энергии из недр Земли пока занимает мизерную долю в инициативах, связанных с возобновляемыми источниками энергии (ВИЭ), но уже в ближайшем будущем на это направление инвестиций, скорее всего, обратят внимание крупнейшие игроки нефтяного рынка в рамках диверсификации портфелей своих проектов. О том, как и почему это произойдет, рассуждает в своей статье для портала Quartz американский климатический обозреватель Майкл Корен.

В ситуации, когда традиционный энергетический сектор переживает тяжелейший экзистенциальный кризис, сегмент ВИЭ доказал свою высокую устойчивость, превратившись в единственное направление энергетики, где фиксируется рост. Последний отчет Bloomberg New Energy Finance (BNEF), демонстрирует, что общий объем инвестиций в глобальный энергетический переход в 2020 году достиг рекордного уровня $501,3 млрд, увеличившись на 9% к предшествующему году. Основная их часть — $303,5 млрд, или на 2% больше, чем в 2019 году — пришлась на государственные и частные инвестиции в ВИЭ, в основном благодаря крупнейшим проектам в солнечной энергетике и увеличению портфеля проектов в ветроэнергетике на $50 млрд.

На этом фоне бросается в глаза почти полное отсутствие геотермальной энергии. Компания PitchBook, занимающаяся исследованиями в области прямых инвестиций, отмечает, что в прошлом году вложения в геотермальную индустрию составили всего $675 млн. Несмотря на шестикратный рост в сравнении с 2019 год, это минимальный объем в сравнении с такими новыми технологиями, как улавливание и хранение углерода (здесь инвестиции обнадеживающе утроились до $3 млрд), или водородной энергетики, которая привлекла $1,5 млрд новых инвестиций.

Однако вскоре ситуация может измениться в пользу геотермальной энергетики.

Крупнейшие нефтегазовые компании уже собираются осуществить крупнейшие инвестиции в этот сегмент за последние более чем 30 лет, поскольку экономика геотермальных проектов улучшается, а финансовые показатели сектора ископаемого топлива по-прежнему весьма проблематичны в условиях стабильно низких цен на энергию. Уже в прошлом году инвесторы поддержали 98 компаний, занимающихся геотермальной энергией (в том числе множество стартапов) — самое большое количество за два десятилетия наблюдений PitchBook.

Производство геотермальной энергии напрямую связано с основной деятельностью компаний нефтегазового сектора, все чаще использующего сложные технологии бурения, которые позволяют извлекать ископаемое топливо с глубин в несколько километров. Одна из таких технологий — высокоэнергетические лучи миллиметрового диапазона (MMW) (она известна как Direct Energy Drilling — прямое энергетическое бурение), разработанные для бурения в труднопроходимых местностях и в скальных образованиях.

В 1970-80-х годах американские нефтяные компании пробурили сотни геотермальных скважин по всему миру, занимаясь разведкой многочисленных участков вдоль Тихоокеанского побережья, от Калифорнии до Филиппин. Руководители нефтяных компаний всегда рассматривали геотермальную энергию как потенциальный источник дохода, однако в эпоху, когда цены на нефть превышали $100 за баррель, это направление было явно непривлекательным в качестве основного бизнеса. Большинство геотермальных скважин не давали никакого результата или не могли покрыть затраты на поиск и разработку новых месторождений. В результате в начале 1990-х годов компания Unocal, на тот момент крупнейший в мире производитель геотермальной энергии, обошедший в этом направлении таких нефтяных мейджоров, как Chevron и Texaco, продала большую часть своих геотермальных активов. Вскоре за ней последовали и крупнейшие нефтегазовые компании.

Однако новые технологии постепенно меняют экономику бурения в пользу геотермального сектора. Если в 1990-х годах прибыльными были лишь примерно 10% новых пробуренных геотермальных скважин, то сейчас этот показатель уже превышает 90%. Во многом это произошло благодаря технологиям добычи сланцевой нефти, таким как геологическое зондирование, горизонтальное бурение и высокоинтенсивный гидроразрыв пласта.

При этом источники геотермальной энергии можно обнаружить практически в любом месте Земли, не только в сейсмически активных очагах. Эта энергия порождена процессами формирования планеты, распадом радиоактивных элементов, а также нагревом от трения при погружении более плотных веществ в направлении ядра Земли. По оценке специалистов, уже на глубине 10 тысяч метров содержится в 50 тысяч раз больше энергии, чем способны обеспечить все ресурсы нефти и природного газа в мире.

По сравнению с ветровой и солнечной энергией геотермальная энергия более надежна, поскольку ее можно постоянно вырабатывать в течение всего года независимо от сезона или погоды.

Средний коэффициент готовности геотермальных электростанций превышает 90%. В сравнении же с энергогенерацией на ископаемом топливе геотермальная энергия гораздо «чище». По данным Управления энергетической информации США, геотермальные электростанции выбрасывают примерно на 99% меньше углекислого газа и на 97% меньше соединений серы, вызывающих кислотные дожди, чем электростанции на ископаемом топливе аналогичного размера. Столица Исландии Рейкьявик, где 95% зданий отапливается с помощью геотермальной энергии, считается одним из самых чистых городов в мире.

В настоящий момент будущее геотермальной энергетики ассоциируется с так называемыми усовершенствованными геотермальными системами (EGS), которые позволят увеличить площади использования геотермальной энергии, а также повысить ее выработку из скважин на меньших площадях. EGS представляют собой геотермальные резервуары, позволяющие экономично использовать низкопроницаемые проводящие породы за счет создания гидравлической связи в изначально низкопроницаемых породах посредством гидравлического, термического или химического воздействия. Исследование Массачусетского технологического института еще в 2006 году показало, что только в США в ближайшие 50 лет EGS способны обеспечить 100 ГВт конкурентоспособной мощности. Уже существующие в Штатах геотермальные электростанции обеспечивают стоимость киловатт-часа в $0,04-0,14.

Поэтому ряд экспертов полагают, что геотермальная энергетика может повторить траекторию сланцевой индустрии в США, став повсеместным вариантом использования ВИЭ с предсказуемой отдачей.

Американские инвесторы уже обратили на это внимание: за последние 12 месяцев курс акций Ormat Technologies Inc., единственной крупной публичной компании в сфере геотермальной энергии, вырос на 33%. Кроме того, еще в прошлом году, несмотря на противостояние администрации Дональда Трампа, Конгресс увеличил финансирование Министерства энергетики по направлению геотермальной энергетики с $84 млн до $110 млн.

Первые признаки того, что геотермальной энергетикой может заинтересоваться именно нефтегазовый сектор, уже есть. Джон Редферн, соучредитель стартапа Eavor, утверждает, что на днях его проект объявит о первых значительных инвестициях от одной из крупных нефтегазовых компаний. Хотя, добавляет предприниматель, раньше они издевались над геотермальной энергией. Тим Латимер, соучредитель еще одного геотермального стартапа Fervo, также регулярно контактирует с представителями нефтегазовой отрасли, заинтересованных в наращивании портфеля ВИЭ. Сейчас, утверждает он, у каждой американской нефтяной компании есть геотермальная стратегия, хотя еще три года назад интерес к подобным начинаниям отсутствовал вовсе.

Перевод: Сергей Танакян

B2Gold продолжает добывать рекордные объемы золота

Компания B2Gold заявила, что, несмотря на связанные с пандемией коронавируса вызовы, для нее 2020 г. стал еще одним заметным годом уверенного роста. Прошедший год стал 12-м годом рекордного годового производства золота. Общий объем производства золота компанией в 2020 г. составил 1 млн 40,737 тыс. унций (включая 45,479 тыс. унций золота с Calibre), при ориентире 1 млн-1 млн 55 тыс. унций.

Консолидированный объем производства золота на трех рудниках компании вышел на рекордный показатель 995,258 тыс. унций – на верхней границе ориентира (955 тыс.–1 млн 5 тыс. унций), что существенно превышает (на 17%, или 144,142 тыс. унций) показатель 2019 г.

Существенный рост производства золота относительно предыдущего года был в значительной степени обеспечен работой рудника Fekola в Мали, на котором был произведен рекордный годовой объем золота – 622,518 тыс. унций, который превысил прогнозный плановый диапазон (590-620 тыс. унций).

а руднике Masbate на Филиппинах добыча золота составила 204,699 тыс. унций при ориентире 200-210 тыс. унций.

На намибийском руднике Otjikoto было добыто в 2020 г. 168,041 тыс. унций золота при диапазоне ориентира 165-175 тыс. унций.

Выручка компании составила рекордное значение – $1,79 млрд – на 55% ($0,63) выше показателя 2019 г.

На 2021 г. общий объем производства золота B2Gold составил 970 тыс.–1 млн 30 тыс. унций (включая 50-60 тыс. унций с Calibre). Операционный издержки планируют на уровне $500-$540 на унцию при общих издержках в размере $870-$910 на унцию.

Содействие участию женщин Центральной Азии в управлении водными ресурсами

Водные ресурсы могут стать движущей силой экономического развития в Центральной Азии, однако зачастую реализации этого потенциала препятствует их нерациональное использование. Эту проблему можно решить путем привлечения женщин и расширения прав и возможностей для их участия.

Прошло почти три десятилетия с тех пор, как в мире была признана важнейшая роль женщин в решении проблем водных ресурсов. Еще в 1992 году конференция ООН по окружающей среде и развитию резюмировала, что «Женщины играют центральную роль в обеспечении, управлении и охране водных ресурсов». В Центральной Азии в большинстве случаев обеспечением семьи водой, ее использованием и распределением занимаются женщины, которые также выращивают поливные и богарные культуры. Таким образом, женщины накапливают глубокие знания в этой области: о качестве воды, надежности, методах хранения и другое. Таким образом, плюсы от вовлечения женщин в управление водными ресурсами налицо.

Участие женщин также важно для эффективного управления в водном секторе. Если поставлена цель добиться устойчивого развития, то чрезвычайно важно обеспечить ответственность на местах и регулирование. Для этого все пользователи и заинтересованные стороны – в том числе, и даже прежде всего – женщины, должны принимать активное участие в разработке программы управления водными ресурсами и орошения.

Несмотря на свою потенциально значимую роль, зачастую женщины остаются в стороне от этих процессов.1 Все важные решения об использовании земли, орошении, управлении водными ресурсами, включая решение вопросов о количестве, источнике, стоимости и платежах, принимаются на семейных встречах, где присутствуют только мужчины, например, традиционных «махаллях». Таким образом, огромный резерв знаний и экспертизы оказывается неиспользованным, что подрывает эффективность управления водными ресурсами и сдерживает экономический рост и развитие.

Отсутствие женщин за столом, где принимаются решения, приводит и к иным отрицательным последствиям, в том числе, связанным со здоровьем и санитарией. Традиционно, именно женщины обеспечивают чистоту воды как для питья, так и для купания в доме. Плохие санитарно-гигиенические условия – причина распространения таких заболеваний, передаваемых через воду, как диаррея, холера и брюшной тиф, которые по-прежнему вызывают беспокойство в этом регионе.

К сожалению, нередко сами женщины не осознают свое потенциальное значение и не принимают участие в работе ассоциаций водопользователей, водохозяйственных органов и водных комитетов, что препятствует успешной реализации программ по рациональному использованию водных ресурсов. Некоторые женщины по-прежнему не имеют доступа к информации, образованию и развитию потенциала, отчасти из-за ограниченного числа программ, направленных на поддержку молодых женщин-ученых (студентов магистерских программ и аспирантов) из университетов и научно-исследовательских институтов Центральной Азии и Афганистана.

Необходимо добиваться более полного учета гендерных аспектов в деятельности и управлении водохозяйственным сектором; этот процесс следует начинать с обучающих программ для общественников и тех, кто занимается мобилизацией широких масс. Центрально-Азиатская сеть обмена знаниями Группы Всемирного банка (WBG CAKN) Водно-энергетической программы для Центральной Азии (CAWEP) нацелена на продвижение гендерного равенства в сфере управления водными ресурсами в Центральной Азии и Афганистане путем повышения информированности и содействия обмену знаниями по гендерным вопросам среди академического и экспертного сообществ в регионе.

Сеть CAKN в партнерстве с Казахстанско-Немецким университетом реализовали проект в поддержку молодых ученых и преподавателей университетов и научно-исследовательских институтов Центральной Азии и Афганистана, ведущих исследования в таких сферах, как охрана и рациональное использование водных и энергетических ресурсов и/или климатические изменения, и, в частности, исследований с фокусом на гендерные аспекты управления водными ресурсами.

Проектная команда провела ряд онлайн-конференций по гендерной тематике в сфере управления водными ресурсами («Женщины и доступ к воде», «Женщины и образование в области водных ресурсов», «Женщины, вода и здоровье», «Женщины, вода и изменение климата», «Женщины и снижение риска бедствий», доступ к ресурсу по ссылке). Результатом конференций стал сборник статей «Практический взгляд на гендерные проблемы в секторе водных ресурсов», подготовленных участниками.

Благодаря данной инициативе, молодые ученые, исследователи, международные и региональные эксперты, а также студенты получили возможность обсудить ключевые гендерные вопросы в сфере управления водными ресурсами, а также содействовать развитию потенциала всех людей на уровне местного сообщества. В частности, в рамках проекта была оказана помощь в подготовке четырех научных статей по данной тематике, которые недавно были опубликованы в Центральноазиатском журнале исследований водных ресурсов (CAJWR).

Учитывая важность поддержки женщин Центральной Азии в сфере управления водными ресурсами, команда сети CAKN Всемирного банка продолжит реализацию мероприятий, направленных на повышение уровня информированности, проведение обучения и обмен трансграничными знаниями среди женщин в 2020–2021, в ходе своей основной деятельности в рамках программы CAWEP на платформе обмена знаниями. Центральная Азия не может продолжать игнорировать важнейшую роль, которую могли бы выполнять женщины в решении проблемы повышения эффективности и устойчивости данного сектора.

1 Например, исследование «Гендерные аспекты интегрированного управления водными ресурсами», проведенное Глобальной сетью водного партнерства в Центральной Азии и на Кавказе в 2005 году; и «Сводный отчет по гендерной оценке: учет гендерных аспектов в стратегиях сокращения бедности в четырех центральноазиатских республиках» (Манила: Азиатский банк развития, 2006 г.).

Для дополнительной информации обращайтесь к Юлии Комагаевой, руководителю проекта и координатору CAKN.

Порт Козьмино выполнил план по отгрузке нефти в 2020 году

Нефтеналивной порт Козьмино полностью выполнил годовой план по отгрузке нефти. Объем экспорта нефти в страны Азиатско-Тихоокеанского региона через дальневосточный терминал по итогам 2020 года составил 32,9 млн тонн.

Китай по-прежнему является ключевым грузополучателем российской нефти сорта ESPO (ВСТО). 83% общего объема отгружаемого сырья приходится на КНР. Другими направлениями отгрузки углеводородов по итогам минувшего года стали: Япония и Южная Корея с показателями отгрузки по 6%, Новая Зеландия и Малайзия - по 2%, Филиппины - 1%.

Для надежности и безопасности товарно-транспортных операций в порту на всех этапах - приеме, хранении и перевалке нефти на суда - ведется непрерывный контроль соблюдения нормативов промышленной безопасности. В 2020 году ООО «Транснефть – Порт Козьмино» в очередной раз подтвердило соответствие требованиям международных стандартов в области экологии, энергетики и охраны труда.

Китайские цены на ферроникель готовятся к локальному подъёму

Китайские производители ферроникеляначинают настаивать на повышении цен на фоне укрепления цен на сырьё. В самом конце прошедшей рабочей недели преобладающие цены внутреннего рынка 10%-ного ферроникеля вышли на диапазон 1100-1120 юаней ($170-173) за mtu ex-works, примерно на 10 юаней за mtu выше, чем неделей ранее. Благодаря достаточно стабильным закупкам потребителей участники рынка допускают дальнейшее укрепление цен в ближайшие две недели на 20-25 юаней за mtu.

Производители ожидаемо дают котировки с «некоторым запасом» выше рынка (1140-1160 юаней за mtu), уверяя, что на более низкие цены они не согласятся. Поводом для повышения цен производители ферроникеля называют рост цен на латеритную руду и некоторую напряжённость с её поставками. Несмотря на в целом устойчивое потребление ферроникеля, загрузка мощностей «не дотягивает» - производитель с юга Китая (Fujian Liande) произвёл в 2019-2020 гг. 250 и 180 тыс. тонн соответственно при возможности производства 288 тыс. тонн в год, а производитель с севера Китая при мощностях до 720 тыс. тонн в год в 2019-2020 гг. произвёл лишь около 260 тыс. тонн в год.

Fujian Liande Enterprise Co Ltd, один из ведущих производителей 10%-ного ферроникеля на юге Китая, объявил о снижении производства в январе примерно на 4000 тонн в связи с проведением ремонтно-профилактических работ, начатом в конце декабря. Производство 10%-ного ферроникеля в январе снизится примерно до 11000 тонн, уточнил источник в компании, добавив, что даже после укрепления цен промышленные потребители ведут закупки в нормальном темпе. Компания закупает латеритную руду на Филиппинах для производства ферроникеля на четырёх производственных линиях. В декабре было произведено около 15000 тонн ферроникеля.

3,48 трлн юаней! Шанхай в 2020 году побил все рекорды экспорта и импорта

По данным таможни Шанхая, объем внешней торговли мегаполиса в 2020 году достиг рекордного уровня в 3,48 трлн юаней, что на 2,3% больше, чем в предыдущем году. Из них на экспорт из Шанхая пришлось 1,37 трлн юаней, что практически соответствует уровню прошлого года. При этом значительно, на 3,8%, Шанхай нарастил импорт, который составил 2,11 трлн юаней. Отрицательный торговый баланс таким образом увеличился на 11,7% в годовом выражении, до 737,77 млрд юаней.

Крупнейшим внешнеторговым партнером Шанхая в 2020 году был ЕС, доля которого во всем внешнеторговом обороте мегаполиса составила 20%. Шанхай наторговал с ЕС на 698,01 млрд юаней, что на 6,1% больше, чем в прошлом году. При этом экспорт в ЕС вырос на 2,3%, а импорт — на 7,8%. Второе место у стран АСЕАН (доля 13,9%; 484,11 млрд юаней). Третье место у США (доля 13,8%; 481,73 млрд юаней).

В структуре внешней торговле Шанхая с долей в 64,6% доминировали предприятия с иностранным капиталом. Их экспорт и импорт составил 2,25 трлн юаней, увеличившись на 2,9% в годовом выражении. Доля частных компаний составила 23,9%. Их внешняя торговля выросла на 11,3%, до 833,59 млрд юаней.

В экспорте Шанхая лидировала механическая и электротехническая продукция, доля которой составила почти 70%. В том числе экспорт оборудования для автоматической обработки данных и его частей составил 187,74 млрд юаней, увеличившись на 8,6%; экспорт интегральных схем — 152,17 млрд юаней, увеличившись на 15,4%; экспорт автомобилей — 18,65 млрд юаней (рост на 15,4%). Экспорт продукции с высокой долей трудозатрат составил 197,83 млрд юаней, увеличившись на 6,8%. Экспорт медицинских материалов и лекарств составил 14,7 млрд юаней, увеличившись на 6,2%.

В 2020 году Шанхай импортировал на 693,61 млрд юаней высокотехнологичной продукции, увеличившись на 9,8%, что составляет 32,9% от общей стоимости импорта Шанхая за тот же период, увеличившись на 1,8 процентных пункта. В том числе импорт интегральных схем составил 297,21 млрд юаней, увеличившись на 13,2%; импорт приборов и устройств автоматического управления для измерения, обнаружения и анализа — 68,94 млрд юаней, увеличившись на 14,5%. Импорт косметики и туалетных принадлежностей составил 52,63 млрд юаней, увеличившись на 17,9%. Импорт мяса составил 46,27 млрд юаней, увеличившись на 64,8%.

ПРАВОВАЯ СКОРЛУПА ДЛЯ БЕЗЪЯДЕРНОЙ ИЛЛЮЗИИ

БАХТИЯР ТУЗМУХАМЕДОВ

Профессор международного права

О БЕСПОЛЕЗНОСТИ И НЕКОТОРОЙ ПОЛЬЗЕ ДОГОВОРА О ЗАПРЕЩЕНИИ ЯДЕРНОГО ОРУЖИЯ

Ядерное оружие – реальность, существующая среди международно-правовых дозволений, ограничений и запретов. При всех своих очевидных недостатках Договор о запрещении ядерного оружия, вступивший в силу 22 января, мог бы невзначай принести и некоторую пользу. Какую?

Данная статья будет опубликована во втором номере журнала «Россия в глобальной политике».

22 января 2021 г. вступил в силу Договор о запрещении ядерного оружия (ДЗЯО). Амбициозный документ претендует на всеобъемлющий запрет ядерного оружия – от разработки, испытаний и производства до применения или угрозы его применения. В продвижении инициативы значительную роль сыграли не только несколько государств-энтузиастов, но и многочисленные неправительственные организации. Наиболее энергичная из них – Международная кампания за запрещение ядерного оружия (International Campaign to Abolish Nuclear Weapons – ICAN) – в 2017 г. удостоилась Нобелевской премии мира «за деятельность по привлечению внимания к катастрофическим гуманитарным последствиям любого применения ядерного оружия и за новаторские подходы к достижению договорного запрещения этого оружия».

Вступление в силу произошло через девяносто дней после того, как пятидесятая ратификационная грамота была сдана депозитарию – Генеральному секретарю ООН. Это сделал Гондурас, а к моменту написания этих строк полноправными участниками ДЗЯО стали также Бенин и, в день вступления ДЗЯО в силу, Камбоджа. Несмотря на пандемическую ситуацию, отвлекающую ресурсы государств от не самых первостепенных внутри- и внешнеполитических забот, ДЗЯО набрал в прошедшем году семнадцать ратификаций – против пятнадцати в 2019-м, шестнадцати в 2018-м и трёх – в 2017-м, когда он был принят на специально созванной под эгидой Генеральной Ассамблеи ООН конференции.

Для сравнения можно привести данные о динамике движения к вступлению в силу двух договоров, запрещающих другие известные виды оружия массового уничтожения – конвенций о запрещении биологического и химического оружия.

Первая была открыта для подписания 10 апреля 1972 г. и вступила в силу 26 марта 1975 г., набрав к этому моменту 51 ратификацию из требуемых 22, включая (и это главное) ратификации всех трёх депозитариев – СССР, Соединённого Королевства и США, без которых Конвенция не могла бы вступить в силу. В то время существовала такая юридико-дипломатическая уловка – тройственный депозитарий, позволявшая обойти политические препятствия в виде, к примеру, непризнания одними государствами Северного, а другими – Южного Вьетнама или Восточной и Западной Германии. Тройственный депозитарий предоставлял выбор наиболее приемлемого хранителя ратификационной грамоты.

Вторая Конвенция была открыта для подписания 13 января 1993 г. и вступила в силу 29 января 1997 г. – через 180 дней после сдачи 65 грамоты (это сделала Венгрия).

ДЗЯО предъявляет не самые строгие условия для вступления в силу – по количеству ратификаций, срокам или по участию в договоре государств, отвечающих определённым признакам. Кстати, именно трудности с соответствием третьему критерию не позволяют вступить в силу Договору о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, пока его не ратифицируют 44 государства, входящие в список обладателей ядерных энергетических или исследовательских реакторов. Россия, внесённая в список, ратифицировала Договор ещё в 2000 г., однако восемь государств, включая пять подтверждённых обладателей ядерного оружия (Индию, Китай, КНДР, Пакистан, США), а если считать Израиль, то шесть, делать этого не торопятся. И это при том, что Договор набрал уже 168 ратификаций.

Упрощена и процедура выхода из ДЗЯО, для чего достаточно уведомить депозитария об исключительных обстоятельствах, ставящих под угрозу интересы участника, – и по истечении двенадцати месяцев государство свободно от обязательств, если только оно не ввязалось в вооружённый конфликт. Для сравнения: чтобы выйти из Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) или Конвенции о запрещении биологического оружия, надо разъяснить исключительные обстоятельства как основание для выхода не только всем другим участникам, но и Совбезу ООН. Выход из Конвенции о запрещении химического оружия и того сложнее: помимо всех участников, Совбеза и депозитария объясняться придётся и с Организацией по запрещению химического оружия.

Может сложиться впечатление, что упрощённый порядок присоединения к ДЗЯО и выхода из него был призван сделать Договор более привлекательным для сомневающихся государств.

Международное регулирование ядерного оружия

Идеи запрета ядерного оружия витали в ООН практически с момента начала её деятельности. Самая первая резолюция, принятая Генассамблеей в январе 1946 г., когда она ещё заседала в Лондоне, предусматривала образование Комиссии по атомной энергетике, которая должна была выдвинуть предложения «относительно исключения из национальных вооружений атомного оружия». Таким оружием в то время обладала лишь одна страна – Соединённые Штаты. Впоследствии в ООН и вне её выдвигались разные предложения, включая проекты всеобщего и полного разоружения или хотя бы своды принципов переговоров об их осуществлении.

Однако впервые практическая и юридически обязательная мера была принята в 1963 г., когда СССР, Соединённое Королевство и США заключили Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, в космическом пространстве и под водой, первоначально трёхсторонний, но открытый для участия всех государств. Ныне в нём участвуют 125 государств, включая Южную Африку (с 1963 г.) и Израиль (с 1964 г.), которых, тем не менее, подозревали в проведении совместного атмосферного испытания в 1979 году.

Крупнейшим этапом в правовом ограничении доступа к ядерному оружию стал ДНЯО, вступивший в силу в 1970 г., формально поделивший государства на «имущих» и «неимущих». К «имущим» были отнесены пять стран, испытавших на тот момент ядерные боеприпасы и создавших их запасы. По совместительству они же являются постоянными членами Совбеза ООН. Обладание ядерным оружием – не только и не столько привилегия, сколько немалая ответственность за его сохранность, предотвращение от случайного или несанкционированного применения, наконец, от попадания в чужие руки – с одной стороны, а с другой – за развитие мирной ядерной энергетики и содействие в доступе к её плодам. В том, что касается запрета ядерного оружия, ключевое значение имеет статья VI ДНЯО, обязывающая его участников «в духе доброй воли вести переговоры об эффективных мерах по прекращению гонки ядерных вооружений в ближайшем будущем и ядерному разоружению, а также о договоре о всеобщем и полном разоружении под строгим и эффективным международным контролем». В ДНЯО участвуют 190 государств, не считая КНДР, которая вроде бы заявила о выходе, но не выполнила все подобающие процедуры. Не участвуют в нём Индия и Пакистан, испытавшие собственное ядерное оружие, а также Израиль, в ядерном статусе которого сомнений немного. Так что ДНЯО не герметичен, но без него земной шар был бы менее безопасным местом для проживания.

Ни испытания ядерного оружия, ни производство оружейных расщепляющихся материалов запретить до сих пор не удалось: Договор о всеобъемлющем запрещении испытаний – потенциально важная мера на стыке ядерного разоружения и нераспространения – не может вступить в силу по уже упомянутой причине, а переговоры о юридическом запрете производства расщепляющихся материалов буксуют на Конференции по разоружению, автономной от ООН межгосударственной дипломатической площадке.

Что касается средств доставки ядерного оружия, то за пределами российско-американских договоров, судьба последнего из которых – Договора о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений, иначе известного как СНВ-3, – решается в момент написания этой статьи, действуют режимы экспортного контроля с целью предотвращения распространения ракет и ракетных технологий – Режим контроля за ракетной технологией и Гаагский кодекс поведения по предотвращению распространения баллистических ракет, авторитетные договорённости в сфере экспортного контроля, впрочем, не обладающие силой юридического документа.

Для полноты картины следует упомянуть инструменты, направленные на предотвращение распространения оружия массового уничтожения в руки негосударственных субъектов, прежде всего вспомогательный орган Совбеза ООН – Комитет 1540, названный так по номеру учредившей его резолюции.

ДЗЯО – этапы (небольшого) пути

Заключение ДНЯО, если считать от первоначальной переговорной инициативы до вступления в силу, заняло более одиннадцати лет, на заключение Конвенции о запрещении биологического оружия потребовалось меньше времени – немногим более четырёх лет, если считать с момента разведения его с химическим оружием как предмета переговоров. А вот на заключение Конвенции о запрещении химического оружия – опять-таки, если отмерять от выделения химического и биологического оружия в отдельные направления, ушло не менее четверти века.

С этой точки зрения ДЗЯО – рекордсмен среди договоров о запрещении оружия массового уничтожения по скорости заключения: 23 декабря 2016 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию о созыве в 2017 г. конференции «для согласования юридически обязывающего документа о запрете ядерного оружия, который привёл бы к полной ликвидации этого оружия». В рамках конференции прошли две сессии общей продолжительностью четыре недели, в итоге 7 июля 2017 г. был одобрен и 20 сентября того же года открыт для подписания текст, набравший за три года и один месяц достаточное число ратификаций для вступления в силу. Конференции не предшествовали заседания подготовительного комитета – его попросту не формировали; несмотря на техническую сложность предмета переговоров, их не сопровождала экспертная проработка. Трудно сказать, полностью ли понимали, за какие меры, предусмотренные ДЗЯО, отдали свои голоса 122 из 124 участников конференции (делегат Нидерландов голосовал против, Сингапура – воздержался).

Возникает вопрос: если конференция была созвана под эгидой ООН, какие же из 193 государств-членов воздержались от участия в ней? Ведь это 69 членов, то есть более трети нынешнего состава Организации. Нетрудно догадаться, что к этой группе принадлежат девять упомянутых обладателей ядерного оружия. Трое из них входят в состав НАТО, ещё 26 неядерных членов которой также не пожелали быть причастными к выработке ДЗЯО. Исключение составили только Нидерланды, которые, похоже, приняли участие в конференции лишь для того, чтобы продекларировать позицию блока. Не было в зале заседаний делегаций Австралии, Южной Кореи и Японии, имеющих договорённости с США о прикрытии их «ядерным зонтиком».

Заметим, что в октябре 2018 г. в ходе дебатов в Первом комитете Генассамблеи ООН, который занимается вопросами разоружения и международной безопасности, пятёрка постоянных членов Совбеза с редким по нынешним временам единодушием заявила об отказе «поддержать, подписать или ратифицировать этот Договор». Основания: подрыв режима ДНЯО, игнорирование стратегического контекста и существующих реалий международной безопасности. Это заявление, по сути воспроизводившее совместный пресс-релиз постоянных представительств при ООН США, Соединённого Королевства и Франции, выпущенный в день принятия ДЗЯО, было подтверждено МИД России в октябре 2019 г., когда стала известна дата вступления Договора в силу.

Продолжим статистическое упражнение. Из 122 участников конференции, проголосовавших за принятие ДЗЯО, некоторые (например, Швейцария и Швеция) сделали это с оговорками, означающими отказ от подписания и присоединения к нему, во всяком случае – в обозримом будущем. Да и подписали его на данный момент 86 государств, включая, впрочем, тринадцать государств, не представленных на конференции. Однако весьма любопытным представляется сравнение с участием в уже действующих договорах о региональных зонах, свободных от ядерного оружия, – от Антарктики до Центральной Азии. Так, из 54 сторон Договора об Антарктике 45 не подписали или не ратифицировали ДЗЯО. Для договоров о безъядерной зоне в Латинской Америке и Карибском бассейне эти значения составляют соответственно – 33 и 12, в Южной части Тихого океана – 13 и 4, в Юго-Восточной Азии – 10 и 6, в Африке – 41 и 33, в Центральной Азии – 5 и 4. Среди охваченных режимом безъядерных зон государств, многие из которых участвовали в принятии ДЗЯО, но теперь не торопятся подтвердить своё положительное отношение к нему путём присоединения или подписания, немало региональных тяжеловесов: Аргентина, Бразилия, Египет, Индонезия, Кения, Перу, Танзания, Филиппины, Чили.

Более того, ДЗЯО не подписали государства, на себе испытавшие последствия неконтролируемого высвобождения ядерной энергии, вырвавшейся из бомбы (Япония) или вышедшего из-под контроля промышленного реактора (Белоруссия, Украина и снова – Япония). Из государств, на территории которых производились испытания ядерного оружия, его не подписали Австралия и Маршалловы Острова, а Алжир, хоть и подписал, до сих пор не ратифицировал. У «зонтичных» Австралии и Японии есть хоть какое-то оправдание, а вот с Маршалловыми Островами вообще странная история. На входящих в состав этого государства атоллах Бикини и Эниветок США произвели около семидесяти испытаний ядерного и термоядерного оружия, и именно это крошечное островное государство в апреле 2014 г. обжаловало в Международном суде ООН отказ девяти государств, обладающих ядерным оружием, в том числе всех постоянных членов Совета Безопасности, прилагать усилия к ликвидации своих ядерных арсеналов и выполнять обязательства по статье VI ДНЯО. Те же из ответчиков, кто в ДНЯО не участвуют, связаны, по мнению заявителя, аналогичным по содержанию международно-правовым обычаем, то есть обязательным правилом, пусть и не оформленным в виде договора. Дело было проиграно, но репутацию борца за мировое благо вроде бы удалось заслужить. И теперь – отказ от идеалов?

Впрочем, не мог не сыграть свою роль нажим, который оказывали США на разные государства в преддверии конференции и затем в ожидании принятия ДЗЯО. Сомневающиеся вынуждены были учитывать и согласованную – отрицательную – позицию постоянных членов Совбеза ООН в отношении ДЗЯО, и мнение, выраженное или явно подразумеваемое, других влиятельных государств. Наконец, не исключено, что иные усомнились в целесообразности участия в договоре, свободными от обязательств по которому будут не только относительно предсказуемые «традиционные» ядерные державы, но и государства с незрелыми представлениями о ядерном сдерживании (Индия, Пакистан) или не проявляющие очевидных признаков наличия у них таких представлений (Северная Корея).

Что не так с текстом ДЗЯО?

Помимо перечисленных оснований для отрицательного или, по меньшей мере, сдержанного отношения к ДЗЯО, самому тексту Договора присущи недостатки, вплетённые в установленные им запреты, дозволения и процедуры. Например, с правовой да и с житейской логикой идёт вразрез попытка запретить то, чем участники ДЗЯО сами не владеют. Да, за принятие Договора выступили Аргентина, Бразилия и Южная Африка, в своё время развивавшие ядерные программы, имевшие военный потенциал. Однако пока лишь ЮАР, некогда собравшая шесть готовых к употреблению боеприпасов, распрощалась с ними в начале 1990-х гг. по мере интеграции в международное сообщество, ратифицировала ДЗЯО. О предположении, что упрощённый порядок вступления в силу или выхода из ДЗЯО является средством привлечения участников, мы уже упоминали.

Кроме того, нельзя не заметить, что текст Договора готовился в спешке. Признаком неумелой проектной работы является отсутствие определений. Например, в ДЗЯО нет дефиниции базового понятия «ядерное оружие». Но это не главное упущение, в конце концов – в отношении его содержания имеется устойчивое понимание. Не раскрывается оно и в ДНЯО, однако в нём явно прослеживается, что «ядерное оружие» и «другие ядерные взрывные устройства» – разные явления: первое – испытанное и развёрнутое средство вооружённой борьбы, второе – система, в которой ядерный взрыв является составной частью исследования и разработки или служит промышленным и иным мирным целям. В ДЗЯО смысл термина «ядерное оружие» ретушируется употреблением словосочетания «другие ядерные взрывные устройства», которое подразумевает его использование в военных целях.

ДЗЯО предусматривает то ли использование уже существующего, то ли создание некоего нового «компетентного международного органа» или даже «органов» с чрезвычайно широкими полномочиями по обеспечению выполнения Договора. Что это за органы – неясно, понятно лишь, что это не авторитетное Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ), в совокупности с ДНЯО обеспечивающее режим нераспространения ядерного оружия. Между тем на орган (или органы) предполагается возложить функции «согласования и проверки» осуществления мер по ликвидации ядерного оружия и тех самых «других ядерных взрывных устройств», а также ликвидации или «необратимой конверсии» связанной с ними инфраструктуры. Не прописаны в ДЗЯО ни порядок ликвидации ядерного оружия и «устройств», ни процедуры проведения проверки. Последнее – не праздный сюжет, именно невозможность согласования методов проверки долгие годы тормозило принятие реальных мер ограничения, а позднее и ликвидации вооружений. Эти важнейшие вопросы оставлены на разрешение будущим протоколам, содержание которых даже в общих чертах не раскрывается.

ДЗЯО присваивает себе приоритет по отношению ко всем иным договорам, в которых состоят государства-участники, включая ДНЯО, в то время как мандат, выданный Генассамблеей конференции 2017 г., исходил из того, что именно ДНЯО является «краеугольным камнем ядерного нераспространения и ядерного разоружения» и новый договор должен дополнять и усиливать его режим. Новый Договор вторгается не только в систему гарантий ядерной безопасности, обеспечиваемых в рамках сотрудничества с МАГАТЭ, но и в повестку дня регулярных конференций по рассмотрению действия ДНЯО, очередная из которых должна была состояться в 2020 г., но перенесена на 2021 г. из-за пандемической ситуации.

Присвоенный приоритет может пагубно сказаться и на перспективах вступления в силу уже упомянутого Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, пусть даже ДЗЯО в своей преамбуле признаёт его «жизненно важным» и одним из «ключевых элементов режима ядерного разоружения и нераспространения». Не исключено, что какие-то государства предпочтут упрощённую процедуру входа и выхода и расплывчатые инструменты проверки первого договора строгому и регламентированному механизму второго.

Наконец, декларативное преимущество ДЗЯО по отношению к другим договорам вторгается в правовые основы военных союзов и военно-технического сотрудничества.

Перечень изъянов ДЗЯО можно было бы продолжать, ограничимся ещё парой. Во-первых, он не предусматривает запрет транзита ядерного оружия и всё тех же «других ядерных взрывных устройств» через территории, находящиеся под суверенитетом, юрисдикцией или контролем государств-участников, что обесценивает продекларированный запрет на его размещение.

Между прочим, если Шотландия всё же обретёт независимость и уже как суверенное государство решит присоединиться к ДЗЯО, придётся куда-то девать ядерные силы Великобритании, ныне базирующиеся в шотландских фьордах.

Во-вторых, заявленный ДЗЯО запрет на применение или угрозу применения ядерного оружия не находит безусловного подтверждения в международно-правовой практике. В 1996 г. Международный суд, главный судебный орган ООН, вынес консультативное заключение по запросу Генассамблеи, заявив, что не нашёл в международном праве твёрдых доказательств противозаконности ядерного оружия как крайнего средства обороны, когда под угрозу поставлено само дальнейшее существование государства. ДЗЯО в силу своей декларативности не опровергает эту правовую позицию; на ней (явно и осмысленно либо исподволь и инстинктивно) основаны военные доктрины государств, обладающих ядерным оружием, во всяком случае тех, которые публикуют такие документы. При этом лишь Китай и Индия заявили о неприменении ядерного оружия первыми, впрочем, с некоторыми оговорками. Помимо этих двух государств, только официальные воззрения России в области ядерного сдерживания адекватны правовой позиции Международного суда.

Кстати, в 1982 г. СССР взял на себя одностороннее обязательство об отказе от применения ядерного оружия первым, подтверждённое в декабре 1991 г. бывшими союзными республиками, на территории которых размещался ядерный арсенал бывшей сверхдержавы. В те дни ещё теплились надежды на сохранение объединённых вооружённых сил, включая их стратегический компонент. Однако вскоре наступило осознание катастрофического ослабления сил общего назначения, и в Основах военной доктрины России, принятых в ноябре 1993 г., была заявлена возможность обращения к ядерному оружию как средству сдерживания не только в ядерном контексте. Такое представление о роли ядерного оружия, пройдя этапы эволюции, оформилось в прошлогодних Основах государственной политики в области ядерного сдерживания. Однако если судить по открытым источникам – официальным, пропагандистским, экспертным – силы общего назначения восстановились и окрепли настолько, что способны выступать в качестве фактора неядерного сдерживания. А раз так – не вдохнуть ли новую жизнь в обязательство 1982 г., продумав его наиболее выигрышную внешнеполитическую подачу?

И всё же…

При всех своих очевидных недостатках ДЗЯО мог бы невзначай принести и некоторую пользу, к примеру, подхлестнув дискуссии на предстоящей конференции по рассмотрению действия ДНЯО, может быть, даже заставив активизировать поиски путей осуществления его статьи VI или, скажем, оживив Конференцию по разоружению. А то и государства, от которых зависит вступление в силу Договора о запрещении ядерных испытаний, обеспечат, наконец, затянувшееся введение его в действие, отшатнувшись от ДЗЯО и его последствий.

Не хотелось бы подвергать сомнению искренность стремления протагонистов ДЗЯО к миру без ядерного оружия. Но им стоило бы быть бережнее по отношению к уже имеющимся и порой хрупким правовым режимам или к другим, не столь амбициозным, но реалистичным проектам. Ядерное оружие – реальность, существующая среди международно-правовых дозволений, ограничений и запретов. Задача в том, чтобы сужать сферу влияния первых путём укрепления действующих правовых режимов, введения в силу новых, подкрепления их мерами доверия и проверки. А безъядерный мир, о котором в запальчивости раннего президентства говорил Барак Обама, за что был авансирован Нобелевской премией мира, – дело в лучшем случае неопределённо удалённого будущего.

США. Россия. КНДР. Азия > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 25 января 2021 > № 3632159 Бахтияр Тузмухамедов

До минимума за десятилетие сократила Япония импорт СПГ

В 2020 году Япония — крупнейший покупатель СПГ — импортировала 74,336 млн тонн, или 101,414 млрд кубометров природного газа в сжиженном виде, что является минимальным показателем за десятилетие, сообщает «Интерфакс», ссылаясь на данные таможенной статистики Страны восходящего солнца. По отношению к 2019 году — 77,327 млн тонн и 105,494 млрд кубометров — снижение составило 3,9%. И тем не менее Япония остается абсолютным лидером по импорту СПГ, поскольку Китай при всем росте импорта не смог получить в 2020 году более 70 млн тонн.

Меньше газа Япония импортировала только в предыдущем десятилетии — в 2010 году, по данные статистического справочника BP, было закуплено 96,4 млрд кубометров. Максимальный уровень закупок СПГ был зафиксирован в 2014 году — 121,8 млрд кубометров.

В 2020 году Япония закупила в США 4,722 млн тонн, в АСЕАН — 16,814 млн тонн, на Ближнем Востоке — 12,218 млн тонн, в России — 6,14 млн тонн, или 8,377 млрд кубометров газа.

В декабре 2020 года Россия поставила в Японию рекордный за последние три года (с декабря 2017 года) объем — 750 тыс. тонн, или 1,023 млрд кубометров. Всего за 2020 год Россия отгрузила в Японию 6,14 млн тонн СПГ — на 4% меньше по отношению к 2019 году. В декабре цена поставок российского СПГ составила $259 за тысячу кубометров, в целом по году — $284.

От Европы до Востока

Венгрия первой в ЕС одобрила "Спутник V"

Текст: Ирина Невинная

"Спутник V" взял еще два важных рубежа: первой из стран ЕС применение нашей вакцины от COVID-19 одобрила Венгрия. Также стало известно, что на Ближнем Востоке ей дали добро в ОАЭ.

Что касается Венгрии - это важный, и как сказал глава РФПИ Кирилл Дмитриев, символичный этап, потому что таким образом качество нашей вакцины впервые подтвердили в государстве, входящем в ЕС. В РФПИ не скрывают, что хотели бы поставлять "Спутник V" в Европу. Более того, как сообщил Дмитриев, продолжаются консультации с Немецким федеральным институтом вакцин и биомедицинских препаратов PEI (Институт Пауля Эрлиха) о возможном размещении производства российской вакцины в Германии. Посодействовать одобрению вакцины в ЕС пообещала федеральный канцлер Германии Ангела Меркель.

Но чтобы перейти от переговоров к действиям, препарат должен быть зарегистрирован в ЕС. Впрочем, такая заявка от создателей вакцины европейскому регулятору уже подана, и в РФПИ говорят, что процесс постепенной экспертизы (rolling review) начнется в феврале. Всесторонняя проверка, проведенная при регистрации вакцины в Венгрии, может поспособствовать ускорению процедуры.

Более 20 экспертов, представляющих Европейское агентство лекарств (EMA), провели научную консультацию для разработчиков "Спутника V". Через неделю НИЦ имени Гамалеи получит заключение - возможно, потребуется представить дополнительные данные. Но, по сути, первый шаг по процедуре регистрации сделан.

Ранее в Минздраве России поясняли, что процедура регистрации препарата за рубежом включает в числе прочего и обязательную экспертизу производственных площадок. А это в условиях пандемии затруднительно и может удлинить сроки. Тем не менее "Спутник V" продолжает шествие по миру. Кстати, 22 января должна состояться и процедура предподачи (pre-submission review) регистрационной заявки "Спутника V" в ВОЗ. Это нужно для участия в международных программах вакцинации.

Также стало известно, что нашу вакцину одобрило Министерство здравоохранения и профилактики ОАЭ - в рамках ускоренной процедуры на основании результатов клинических исследований в России с участием более 33 тыс. человек.

"Объединенные Арабские Эмираты стали второй после Палестины страной на Ближнем Востоке, одобрившей применение "Спутника V", и это очень важно, - прокомментировал Кирилл Дмитриев. - В этой стране одна из лучших систем здравоохранения в мире и очень авторитетный регулятор, решения которого являются определяющими и для других государств региона. Поэтому тот факт, что ОАЭ зарегистрировали и намерены закупать нашу вакцину, дает основания полагать, что следом присоединятся и другие страны".

Интересно, что в ОАЭ были проведены дополнительные исследования: там проверили, как работает наша вакцина у людей разного этнического происхождения. Результаты были положительные - российский препарат одинаково хорошо защищает от коронавируса людей независимо от цвета их кожи.

Таким образом, "Спутник V" зарегистрирован уже в 12 странах: России, Беларуси, Сербии, Аргентине, Боливии, Алжире, Палестине, Венесуэле, Парагвае, Туркменистане, а также в ОАЭ и Венгрии. В ближайшее время, по словам Дмитриева, ожидается, что наш препарат одобрят к применению в Бразилии, Индии, Казахстане, Филиппинах - и это также очень важно, потому что в этих государствах РФПИ планирует локализовать производство "Спутника V".

Чжэнчжоу запустил поезд Ханой – Гамбург

15 января первый поезд Китай-Европа из Вьетнама прибыл в Чжэнчжоу, чтобы далее отправиться в немецкий Гамбург.

Поезд загружен 23 40-футовыми контейнерами с компьютерной техникой, телевизионными приставками и другими товарами из Вьетнама. Общий вес груза составляет 178,2 тонны, а общая стоимость товаров превышает $7,97 млн. В Чжэнчжоу поезд прибыл для того, чтобы пройти некоторые формальности. После чего, преодолев границу через Алашанькоу, он достигнет Гамбурга.

Это первый состав из Вьетнама в Европу, организованный и отправленный китайскими операторами. Он открывает новый торговый и логистический канал. И это первый маршрут из Ханоя через железную дорогу в провинции Хэнань. Роль Чжэнчжоу как узлового центра на Новом Шелковом пути с его открытием выросла. И, конечно, это далеко не последний транзитный поезд из страны в Юго-Восточной Азии, следующий через Китай в Европу.

«Открытие этого поезда соединяет АСЕАН и Европу. Осуществляйте эффективное сотрудничество с Китаем и европейскими странами, содействуйте упрощению процедур торговли, реализуйте глубокую интеграцию производственной цепочки и цепочки поставок, а также усиливайте эффект внутренних и международных экономических связей», — отметил Чжао Вэньминь, генеральный директор Zhengzhou International Land Port Development and Construction Co., Ltd. Он также рассказал, что «круг друзей» станции в 2021 году будет расширен и на маршрутную карту Чжэнчжоу добавят 10 новых пунктов назначения поездов Китай – Европа.