Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Самые голодные страны мира в 2015 году

Представители ООН заявляют о том, что жители сирийского города Мадайя голодают из-за блокады, которая помешала поставке продовольствия в город в октябре 2015 г.

Сирийское правительство разрешило конвою ООН войти на территорию страны, и "Мировая продовольственная программа ООН" готовится поставить гуманитарную помощь жителям города в ближайшем будущем.

По оценкам ООН, 400 тыс. сирийцев оказались в осажденном городе без доступа к медицинской помощи и жизненно важным ресурсам.

На сегодняшний день в мире более 795 млн человек голодают. Голод стал одной из самых серьезных мировых проблем. А недоедание и голод – это самый большой риск для здоровья человека во всем мире.

Миссия ООН – прекратить голод, и организация добилась значительных результатов в борьбе с голодом во всем мире. В 2015 г. в мире количество голодающих сократилось на 219 млн человек по сравнению с 1990-1992 гг., и большая часть (72 из 129) стран достигло цели развития тысячелетия ООН по сокращению вполовину уровня голода к 2015 г.

Однако во многих странах по-прежнему высокие уровни голода, как можно увидеть на карте 2015 Global Hunger Index.

Страны, которые наиболее подвержены риску голода, это обычно те страны, где наблюдается вооруженный конфликт, политическая нестабильность, кризис, связанный с климатической ситуацией, или все вышеперечисленные угрозы.

Всемирная продовольственная организация отмечает, что "природные катастрофы, политическая нестабильность и беспорядки среди гражданского населения существенно затормозили прогресс" борьбы с голодом.

Каждый пятый человек, страдающий от недоедания, живет в кризисной обстановке: слабые правительства и высокий риск смерти и заболеваний.

Мировой индекс голода 2015 Global Hunger Index связывает вооруженные конфликты и голод.

Алекс де Ваал, один из составителей индекса, отмечает: "Совершенно ясно, что конфликт – это основная причина постоянного голода". И действительно, многие страны, которые были обозначены в исследовании как страны с высоким уровнем голода, в настоящий момент переживают или недавно сталкивались с вооруженным конфликтом на своей территории.

Две страны, которые занимают две верхних строчки в рейтинге голода, это Центрально-Африканская Республика и Чад, где население в течение многих лет живет в условиях нестабильности.

Несмотря на то что ситуация ни в одной стране не получила статуса крайне тревожной, важно отметить, что не было данных по таким странам, как Бурунди, Конго, Эритрея, Сомали, Южный Судан и Судан, а именно эти страны получали статус высокого риска в предыдущие годы, как показано на графике за 2014 г. - 2014 Global Hunger Index.

Многие из этих стран оказались зоной вооруженного конфликта.

Тем временем климатические изменения и природные катастрофы повысили риски и уровень уязвимости поставок продовольствия по всему миру, что привело к росту уровня голода.

Миллионы жизней находятся под угрозой, связанной с климатическими катаклизмами, и, как сообщает Всемирная продовольственная программа, население развивающихся стран является наиболее уязвимым.

На карте ниже показаны страны, в которых наиболее высоки риски для продовольственных поставок в связи с климатическими катаклизмами.

Самые уязвимые страны в основном расположены в Африке и Юго-Восточной Азии. Это те же страны, которые сталкиваются с самым высоким уровнем голода населения.

Al Adil Co LLC, выросшая из одного небольшого супермаркета в Дубае в крупную торговую сеть, две мельницы и два завода по производству специй, намерена продолжить региональный рост.

Председатель компании Al Adil Дхананджай Датар объявил о запланированном на первую половину 2016 года расширении сети розничных магазинов в Объединенных Арабских Эмиратах. Главной точкой регионального роста выбран импорт продуктов питания из Индии посредством подразделения предприятия Masala King Exports Trading.

Доктор Датар описал 2015 год как период стратегического расширения: “C открытием ключевых точек в Омане, Бахрейне, Дубае и Шардже мы расширили нашу розничную сеть. Это стало результатом целенаправленных усилий по стратегической экспансии без ущерба для основных ценностей.”

Al Adil превратилась в диверсифицированную компанию из одного лишь супермаркета в районе Бур-Дубай. Тогда магазин занимался дистрибьюцией продуктов питания, импортированных из Индии, удовлетворяя потребности местных экспатов. В дальнейшем Al Adil расширилась до крупной сети из 30 торговых точек на Ближнем Востоке, двух мельниц и двух заводов по производству специй. Импортно-экспортное направление деятельности компании также включает в себя отношения с предприятиями из США, Канады, Танзании, Кении, Швейцарии, Италии, Эритреи, Кувейта.

Непосредственно в штате Al Adil находятся 375 сотрудников и еще около 500 жителей ОАЭ и Индии приняты на работу в качестве вспомогательных служащих.

Основные задачи компании сосредоточены на установлении значительного присутствия в Эль-Айне, Абу-Даби, Рас-эль-Хайме, Шардже, Кувейте и Катаре.

Дхананджай Датар пообещал, что в скором времени в ОАЭ в дополнение к уже существующим 27 супермаркетам появятся еще минимум 20 отделений розничной сети, которые будут удовлетворять потребности местной индийской диаспоры.

В декабре число беженцев, пересекших границу Германии за 2015 год, превысило 1 млн человек. Эти данные, обнародованные баварскими властями в Мюнхене, значительно превзошли официальные прогнозы. На самом деле цифры могут оказаться еще выше, так как многие беженцы избегают регистрации. В этой связи Бавария в очередной раз потребовала от правительства в Берлине установить потолок для беженского контингента, так как Германия не в состоянии выдерживать подобный наплыв беженцев. Однако канцлер Ангела Меркель в привычной для нее манере игнорирует подобные призывы.

Прием беженцев — чрезвычайно сложная организационная и финансовая проблема. Только Бавария в этом году приняла около 153 тысяч беженцев и обязана обеспечить их всем необходимым, от медицинской помощи до крыши над головой.

И это при том, что многие немцы живут ниже черты бедности, в стране не хватает приютов для бездомных, а две трети пенсионеров страдает от нехватки денег.

К концу года стало ясно, что Германия оказалась неподготовленной к приему столь большого числа беженцев. Агентство по делам мигрантов и беженцев в Нюрнберге не успевает обработать поданные заявки, не оформлены дела свыше 300 тыс соискателей беженского статуса. В этой связи власти вынуждены нанять 4 тыс новых сотрудников для обработки документов. В декабре в отставку подал глава берлинской социальной и медицинской службы Lageso Франц Аллерт — ввиду полной дезорганизации работы. Власти Берлина, как было признано, совершенно не справляются с наплывом беженцев, не хватает общежитий и палаток.

Беженская проблема ведет к поляризации немецкого общества. Правопопулистская партия "Альтернатива для Германии" (AfD) значительно усилила свои позиции, особенно на востоке страны. Согласно опросам, за нее отдают голоса 8% избирателей в целом по Германии, в том числе 16% в восточных землях и 10% в Баварии. В то же время консервативный блок ХДС/ХСС, Социал-демократическая партия Германии и "Свободные демократы" теряют поддержку избирателей. Рейтинг Ангелы Меркель снизился с 75% в апреле до 49% в ноябре этого года, а 52% опрошенных считают, что она не справилась с беженским кризисом. Все больше немцев выступают за то, чтобы Меркель не выставляла свою кандидатуру на четвертый срок.

Сложившаяся ситуация расценивается как исторический просчет немецкого руководства. Европейская пограничная служба Frontex еще в марте предупреждала правительство Германии, в том числе МВД и лично канцлера Ангелу Меркель, о масштабе назревающей беженской проблемы, но Берлин проигнорировал эту информацию.

Бесконтрольная миграция нарушает как европейские, так и немецкие законы, однако Меркель сохраняет хорошую мину при плохой игре. Пойманные немецкими пограничниками контрабандисты живым товаром открыто заявляют: "Канцлер Меркель пригласила беженцев в Германию, поэтому мы организуем доставку".

Слова Меркель были "правильно" поняты во всех горячих точках мира — от Афганистана до Эритреи, от Ирака и Сирии до Ливии. Началось движение людских масс, сопоставимое с крупнейшими миграционными волнами Европы 1945 года.

Ошибок было совершено столько, что правые движения начали строить теории заговора — дескать, правительство сознательно проводит политику "народозамещения", превращая Германию в расовый котел.

Проводимая Меркель политика "открытых дверей" вызвала неодобрение и других государств Европы, прежде всего тех, что находятся на пути беженцев. Они открыто обвиняют Германию в "гуманитарном мессианизме", который не несет ничего хорошего.

Резкое недовольство накопилось и в силовых ведомствах Германии. В закрытом циркуляре немецкого МВД говорится, что интеграция миллионов беженцев попросту невозможна, в Европу импортируются исламский экстремизм, национальные и этнические конфликты других народов. Эту точку зрения поддерживают сотрудники немецкой разведки БНД, полиции и Федеральной службы защиты конституции.

На сегодняшний день 54% немцев считают, что массовый наплыв беженцев подрывает основы безопасности и резко увеличивает террористическую угрозу.

Практически все эксперты, социологи и правоохранители приходят к мнению, что главной причиной сложившейся ситуации является сама Ангела Меркель и проводимая ей политика "открытых дверей".

Несмотря на данные опросов, а также растущую критику со стороны всех политических сил, Ангела Меркель упорно отказывается признать "верхнюю границу" для беженского контингента. Наблюдатели сравнивают ее с обезумевшим водителем, который гонит по встречной полосе.

Ангела Меркель сталкивается с растущим сопротивлением в рядах собственной партии ХДС. Второй человек в партии, министр финансов Вольфганг Шойбле, министр внутренних дел Томас де Мезьер, а также вся молодежная организация Junge Union требуют немедленной корректировки курса в беженском вопросе. Они просят Меркель хотя бы прислушаться к заявлениям европейских политиков: французского премьера Мануэля Вальса, председателя Европейского совета Дональда Туска, шведского министра по интеграции Моргана Йохансона. Все они говорят, что Европа более не в состоянии принимать растущее число беженцев. Однако Ангела Меркель остается непреклонной и отказывается установить потолок для числа принимаемых беженцев.

Последняя инициатива Меркель — сколотить "коалицию единомышленников" — провалилась. Этот проект предполагал выплату Турции 3 млрд евро за более жесткий пограничный контроль, переселение беженцев из Ближнего Востока непосредственно в Европу и квотированное распределение их по странам ЕС. Особенно резко против этого плана выступила Франция, где успехи ультраправого "Национального фронта" напугали политический истеблишмент.

Несмотря на позицию Меркель, руководство Христианско-демократического союза под давлением обстоятельств начало корректировать свою позицию в беженском вопросе. В резолюции прошедшего съезда ХДС говорится, что христианские демократы полны решимости заметно снизить число беженцев и мигрантов, поскольку в долгосрочной перспективе это создает непомерную нагрузку для Германии. Если общеевропейские меры по обузданию миграции не сработают, Германия усилит пограничный режим.

Как ни парадоксально, упорное игнорирование национальных интересов становится в Германии своеобразной нормой. Политика немецких властей, как исполнительных, так и судебных, уже давно расходится с настроениями немцев.

Эффект разорвавшейся бомбы произвело принятое в декабре решение Федерального суда в Касселе — не отказывать в получении социального пособия всем лицам, прожившим на территории Германии хотя бы 6 месяцев.

Это вызвало резко негативную реакцию в землях и коммунах Германии, потому что, в отличие от пособия по безработице, которое оплачивается федеральным бюджетом, за социальную помощь платят местные органы власти. Социальное пособие примерно соответствует минимуму по безработице, так называемому Hartz IV, и составляет около 400 евро в месяц на одного человека — это больше, чем получает в Румынии рабочий или учитель. В дополнение к этому получателю пособия будут оплачиваться жилье и отопление.

Сумма издержек в этой связи может составить только на первом этапе до миллиарда евро. Власти ФРГ годами пытались противостоять попыткам граждан ЕС внедриться в щедрую немецкую систему социальной помощи, и вот теперь брешь в законодательстве пробита. Это означает, что сегодня этим могут воспользоваться около 130 тыс человек, уже проживающих в Германии, в первую очередь выходцев из Румынии и Болгарии.

Вслед за ними в Германию готовы хлынуть сотни тысяч соискателей пособий из бедных стран Европы. Это, в свою очередь, поставит под угрозу существование немецкого "социального государства" и вызовет крайнее недовольство трудового населения Германии.

Включение в немецкую социальную систему лиц, которые не внесли в нее ни цента, является нарушением основополагающих принципов справедливости, считают эксперты.

Дмитрий Добров, обозреватель Inosmi.ru

Проблема беженцев и бессилие ЕС

Петр ИСКЕНДЕРОВ

Развитие ситуации вокруг притока беженцев в Европу угрожает окончательно выйти из-под контроля. По данным соответствующих служб Европейского союза, число мигрантов, нелегально пересекших границы ЕС в течение 2015 года, уже превысило полтора миллиона человек. За один только ноябрь таких нелегалов оказалось 269 тысяч человек, в то время как за весь 2014 год их было 283 тысячи.

Главным направлением, с которого мигранты проникают в страны ЕС, остается Греция. За период с января по ноябрь сего года границы этой страны пересекли 715 тысяч мигрантов (в первую очередь жители Сирии). Это в 16 раз превышает аналогичный показатель за 2014 год. Продолжает исправно функционировать и так называемый западнобалканский маршрут, пролегающий по территории стран, не являющихся членами Евросоюза. В течение 11 месяцев 2015 года по этому направлению в Европу прибыли 667 тысяч человек.

Участники открывающегося 17 декабря в Брюсселе саммита Европейского союза объявили о своём намерении уделить особое внимание обсуждению проблемы беженцев и нелегальных мигрантов, но, похоже, ЕС в его нынешней конфигурации не только не справляется с этой проблемой, но и даже не пытается это сделать. Причин тому несколько.

Во-первых, влиятельные круги в руководстве ЕС используют миграционный кризис в интересах изменения геополитического и этно-конфессионального облика некоторых европейских регионов, и в первую очередь Балкан. Расположенные вдоль северных границ Балканского региона страны-члены ЕС - Словения, Венгрия, Австрия - тщательно фильтруют миграционные потоки с тем, чтобы сконцентрировать на Балканах наиболее взрывоопасный элемент. К настоящему времени в Сербию, например, уже заброшены не менее тысячи боевиков-исламистов, в том числе около 200 из них сконцентрированы в Белграде.

Во-вторых, несмотря на раздающиеся из некоторых столиц «единой Европы» призывы пересмотреть основы и практику функционирования Шенгенской зоны, руководство ЕС не спешит это делать. Происходит нечто иное - подстройка шенгенского механизма под геополитические нужды Брюсселя и стоящего за ним в Вашингтона. Те или иные страны в зависимости от конкретного сценария то открывают свои границы перед беженцами, то оперативно закрывают их с тем, чтобы перенаправлять миграционные потоки в выгодном для себя и/или Брюсселя направлении. Это прослеживается на примере Италии, Венгрии, Хорватии, Словении. Работает и механизм внутреннего перенаправления потоков в границах ЕС, как это происходит, в частности, между Австрией и Словакией.

В-третьих, переправка нелегальных мигрантов в Европу является прибыльным бизнесом, за которым стоят крупные криминальные группировки, в том числе европейские. О том, что движение лавины беженцев было вызвано в первую очередь финансово-экономическими, а не политическими или гуманитарными причинами, говорят многие данные.

Примерно половину от общего потока составляют жители стран, находящихся вдали от главных кризисных зон, каковыми являются Сирия, Ирак и Афганистан. Так, если за весь 2014 год наибольшее количество беженцев имели страной исхода Сирию (свыше 79 тысяч человек), то на втором месте шла Эритрея (около 35 тысяч человек), а далее страны Тропической Африки (свыше 26 тысяч беженцев). И только на четвертом месте - Афганистан: эту страну покинули в 2014 году немногим более 22 тысяч человек. Далее – Косово (22 тысячи), где гражданской войны нет и в помине, но зато процветает криминал. Затем - Мали, Албания, Гамбия, Нигерия и Сомали. В списке показательно отсутствует Ирак. В 2013 году на его долю приходилось примерно 5% беженцев, как и на Пакистан, который год спустя вместе с Ираком перешел в этой статистике в категорию «прочие страны».

Сами европейцы признают слабость политических и правовых механизмов, которыми они располагают для решения свалившейся на них проблемы. Известный шотландский историк, экономист и политолог Ниалл Фергюсон говорит о необратимом упадке Европы – и в экономике, и в демографии, и в социальной психологии: «У европейцев есть законы, но они в них не верят… У нас есть законы, но их проела ржавчина».

Пока Евросоюз ограничивается в своей реакции на кризис с беженцами в основном риторикой и выяснением отношений по линии «Германия - все остальные», кто-то решает с помощью возникшего кризиса собственные задачи. Прежде всего это Турция, которая умело шантажирует Европу. «Каковы бы ни были подозрения союзников Турции, им действительно ничего не остается делать, кроме как проявлять по отношению к Эрдогану сдержанную доброжелательность», - характеризует роль Анкары в европейской политике канадское интернет-издание cbc.ca и поясняет: «НАТО необходимы турецкие базы для нанесения ударов по ИГИЛ, а Евросоюз только что создал фонд в 3,5 миллиарда долларов для оказания помощи Турции в деле обустройства сирийских беженцев…»

Одним словом, решение проблемы беженцев, заполонивших Европу, находится не в руках Европы.

Швейцария ожидает более 30 тысяч запросов на предоставление убежища по итогам 2015 года, что является рекордным показателем для этой страны. Представители швейцарских федеральных властей, муниципалитетов и простые жители Швейцарии рассказали об основных проблемах в миграционной сфере, возможных угрозах в связи с увеличением потока беженцев и настроениях среди граждан страны.

Цифры

Население Швейцарии немногим превышает 8 миллионов, и почти четверть из них является иностранцами. Треть браков в этой стране являются смешанными. Подобная открытость для граждан зарубежных государств относится как к выходцам из стран Европейского союза, так и к вынужденным переселенцам из стран третьего мира. В прошлом году Швейцария заняла девятое место по числу принятых беженцев среди европейских государств (первые места занимают Германия, Швеция, Италия). Всего в 2014 году в этой стране попросили о предоставлении убежища более 23 тысяч человек, в 2013 — более 21 тысячи, в 2012 — более 28 тысяч.

Вспыхнувший в этом году миграционный кризис коснулся и Швейцарии. По словам главы секции департамента предоставления убежища секретариата по вопросам миграции Швейцарии Мартина Оберхолцера, по итогам 2015 года страна ожидает более 30 тысяч запросов на предоставление убежища, что является рекордным для страны показателем. Средний процент удовлетворений прошений о получении статуса беженца или разрешения на временное проживание составляет около 60%.

Если брать во внимание соотношение количества прошений об убежище и населения страны, то Швейцария принимает беженцев на душу населения больше, чем в среднем по Европе (3 прошения на 1000 человек местного населения против 1,2 заявки на 1000 человек в среднем среди других европейских стран). Основные потоки беженцев в Швейцарию идут из Эритреи, Сирии, Шри Ланки, Нигерии, Сомали и Афганистана.

Бегущие от войны

Рост числа беженцев в Швейцарии частично произошел за счёт сирийских граждан, бегущих от войны в своей стране. Так, в 2014 году в швейцарские центры по приему беженцев поступило 3819 запросов на предоставление убежища, что в два раза превышает показатель 2013 года. По итогам нынешнего года Швейцария ожидает двукратного увеличения числа прошений на получение статуса беженца — до 7-8 тысяч, рассказал РИА Новости глава секции третьих стран секретариата по вопросам миграции Швейцарии Карл Лоренц. Для сравнения — примерно столько (7700) заявок от сирийских граждан поступило с начала войны в Сирии в марте 2011 года по конец 2014 года.

По словам Лоренца, ранее Швейцария не была "привлекательной для сирийцев".

"Многое зависит от диаспоры, которая уже находится в стране. До начала войны в Сирии у нас было примерно 2,5-3 тысячи сирийцев. Это не слишком большое число населения, если мы будем сравнивать, например, с Германией или Швецией. Сирийцы могут приехать в эти страны и найти там друзей, родственников. Мы упростили процедуры получения визы для некоторых групп сирийцев, так что комьюнити растет, и больше сирийцев приезжает в Швейцарию. Это тренд", — объяснил чиновник.

Что касается их возвращения на родину после окончания военных действий, Лоренц полагает, что "большинство из них останутся здесь", хотя, конечно, "будут люди, которые уедут обратно в Сирию, все будет зависеть от того, как долго продлится война".

В целом же проживание в зоне боевых действий, как отметил Оберхолцер, не является гарантией получения статуса беженца. По его словам, просящий об убежище должен предоставить "заслуживающие доверия сведения", что ему "действительно угрожает опасность". Иначе говоря — убедить принимающую сторону в невозможности нахождения в родной стране.

Так, регион Донбасса опасным не считается, и количество удовлетворений и так небольшого числа прошений о предоставлении статуса беженца граждан Украины, по его словам, "практически нулевое".

"Наша позиция заключается в том, что если речь о зоне Донбасса, то это сравнительно небольшой регион по сравнению с территорией всей Украины, и есть другие возможности укрыться на территории самой Украины, необязательно ехать в Швейцарию", — разъяснил Оберхолцер.

Есть ли угроза?

Последние трагические события привели к тому, что в Европе, в частности, в Швейцарии вновь активно заговорили о необходимости ужесточения миграционного законодательства и контроля границы. Специальный посол по вопросам международного сотрудничества в области миграции этой страны Эдвард Гнеза, впрочем, не считает, что нынешний уровень угрозы в Европе диктует необходимость восстанавливать контроль на границе, однако в случае роста террористической опасности пропуск через рубежи страны нужно будет ужесточить.

Он напомнил, что Швейцария с 2009 года входит в шенгенское соглашение. По словам посла, границы в этом пространстве должны более строго контролироваться в случае возникновения серьезной опасности для страны. "В настоящее время мы не считаем, что уровень угроз такой высокий, чтобы восстанавливать контроль на границах", — сказал Гнеза.

В то же время он подчеркнул, что у Швейцарии в этой области есть преимущество перед странами Евросоюза: "Мы не входим в таможенный союз, и поэтому на наших границах осуществляется таможенный контроль". Посол пояснил, что человека, въезжающего в Швейцарию, например, из Франции, могут абсолютно легально остановить на границе и провести досмотр его транспортного средства.

"Конечно, если возрастет опасность, связанная с терроризмом, необходимо будет как-то усиливать контроль на границах, может, привлекать военных, но опять-таки это возможно делать только выборочно", — полагает Гнеза. Однако тотально контролировать границу, по его словам, невозможно: так, в Швейцарию ежедневно въезжает около 700 тысяч человек.

Довольно спокойное отношение швейцарских властей к возможной террористической угрозе во многом связана с тем, что в истории Швейцарии не было крупных террористических актов. Швейцария традиционно рассматривается как страна с низким уровнем террористической угрозы, тем не менее в Берне осознают, что их страна может быть использована террористическими группировками как транзитный пункт, логистический центр или место хранения денежных средств террористов.

Еще одной причиной отсутствия панических настроений в швейцарском истеблишменте можно назвать специфический состав мусульманского населения страны. По словам Гнеза, в Швейцарии проживают около 400 тысяч мусульман, но только 10% из них являются "практикующими". Он отметил, что большая часть мусульманского населения страны являются выходцами из Балкан — албанцы, косовары, македонцы, то есть "разница в культурах не очень большая".

"Конечно, в Швейцарии может возникнуть проблема — появление так называемых "проповедников ненависти", — признает Гнеза. Однако, по его словам, закрытие мечетей не является выходом из ситуации — важно, прежде всего, не допускать проникновение экстремистов-проповедников в страну.

Проблем, стоящих в настоящее время перед Францией и Бельгией, удается избегать и благодаря тому, что, по словам Лоренца, в швейцарских городах нет мусульманских кварталов наподобие печально известного в связи с терактами в Париже района Брюсселя Моленбек, благополучная экономическая ситуация в стране в целом, низкий уровень безработицы и большие возможности для молодых.

Скепсис и страхи

Впрочем, все эти факторы не снимают озабоченности местного населения Швейцарии. "На прошлой неделе мы семьей пошли в театр. И на какой-то момент я вспомнила про Париж. Стало не по себе", — рассказала Петра (имя изменено), жительница пригорода Берна.

Глава муниципального образования Аширид (кантон Берн) Иоланда Люгинбюль, где находится центр пребывания беженцев в ожидании решения о получении ими убежища, отмечает "скепсис" и "определенные страхи" со стороны жителей населенного пункта. Так, например, звучали опасения относительно того, можно ли теперь оставлять детей гулять одних возле школы во время перемены. В итоге власти муниципалитета сформировали специальную группу людей, которым каждый проживающий в этом населенном пункте мог высказать свои озабоченности. Кроме того, в Ашириде еженедельно проводятся своеобразные вечера, где мигранты и местные жители могут поговорить с глазу на глаз.

Тем не менее Люгинбюль признает, что "слишком щедрая политика в отношении мигрантов, как нам кажется, это не совсем верный сигнал, который посылается потенциальным приезжим". По ее мнению, "те, кто здесь находятся, конечно, должны получить помощь". Однако, "те деньги, которые здесь используются для приема прибывших сюда беженцев, могли бы с гораздо большей пользой использоваться на Ближнем Востоке или в юго-восточной Азии, потому что этих денег там хватило бы на помощь гораздо большему числу лиц", полагает она.

Федеральное правительство Швейцарии единократно выделяет кантонам (регионам — ред.) в среднем 6000 франков (более 300 тысяч рублей) в расчете на одного беженца. Эти деньги идут, в частности, на размещение мигрантов, финансирование программ интеграции и прочее. Человек, подавший прошение на получение статуса беженца, например, в кантоне Невшатель (западная Швейцария) ежемесячно получает 485 франков (более 30 тысяч рублей). Получившему убежище мигранту, который еще не нашел работу, выплачивают 900 франков (57 тысяч рублей) в месяц, а также предоставляют социальное жилье. Это эквивалентно пособию по безработице любому гражданину Швейцарии. Минимальная зарплата в этой европейской стране составляет 3000 франков (190 тысяч рублей).

"Мы хотели бы, чтобы делалось более четкое, более конкретное различие между беженцами, которые действительно бегут от преследования, и экономическими беженцами, которые уходят от тяжелой экономической ситуации", — рассказала глава муниципалитета.

Настроения населения отражает и новый состав швейцарского парламента. В результате выборов в этом году занимающая правые позиции "Швейцарская народная партия" (ШНП) усилила свое большинство, получив 65 мест из 200 (до выборов она имела 54 места). Одной из тем предвыборной кампании ШНП было ужесточение миграционной политики страны. Дополнительные три места (всего теперь — 33) в парламенте заняли правые радикалы — "Свободная демократическая партия. Либералы".

Мария Киселева.

Правительство Великобритании оказывает поддержку Всемирной службе Би-би-си на основании того, что она "способствует экономическому развитию" стран, на которые вещает, тогда как радиостанции и телеканалы Би-би-си, вещающие на Соединенное Королевство, вынуждены справляться с финансовыми трудностями самостоятельно.

Источники финансирования

С апреля 2014 года Всемирная служба существует исключительно на средства от оплаты британцами телевизионных лицензий, то есть ее финансирует из своих доходов сама телерадиокорпорация Би-би-си, тогда как до апреля 2014 года зарубежное вещание в основном финансировало правительство через МИД. В минувший понедельник власти Великобритании объявили о планах снова начать выделять гранты в размере 85 миллионов фунтов стерлингов ежегодно на цифровые, телевизионные и радиослужбы Би-би-си по всему миру, "чтобы обеспечить глобальный охват Всемирной службы и увеличить доступ к новостям и информации".

"В 2016-2017 году правительство выделит нам 34 миллиона фунтов стерлингов, а начиная с 2017-2018 года — 85 миллионов фунтов стерлингов ежегодно. Эти средства будут выделяться из Официального бюджета на развитие (ODA) МИД Великобритании. В лицензии Всемирной службы прописывается, что одна из целей Всемирной службы Би-би-си — способствовать экономическому развитию через независимые и беспристрастные новости", — пояснил РИА Новости представитель телерадиокорпорации.

Бюджет Всемирной службы в 2014-2015 году составляет 245 миллионов фунтов стерлингов, добавил он.

Эта сумма — разумеется, мелочь на фоне общего бюджета телерадиокорпорации, составляющего 5,1 миллиарда фунтов стерлингов. Финансируется корпорация исключительно за счет лицензий, благодаря чему обеспечивается ее независимость от государства.

"Би-би-си в Великобритании и Всемирная служба Би-би-си, обе финансируются за счет лицензий. Но средства, о которых было объявлено вчера, это дополнительные средства, которые пойдут исключительно на Всемирную службу, но не на остальное Би-би-си", — отметил собеседник агентства.

Эфиопия против Британии

В результате складывается парадоксальная ситуация: британские налогоплательщики, оплачивая из своего кармана и британскую Би-би-си, и Всемирную службу, постепенно лишаются возможности смотреть любимые программы, давая при этом возможность смотреть и слушать Би-би-си жителям КНДР, Эритреи и Эфиопии, а также предоставляя российским гражданам расширенное вещание.

Дело в том, что Би-би-си испытывает серьезные финансовые трудности — средств от продажи телевизионных лицензий не хватает на гигантский холдинг. В результате на прошлой неделе глава Би-би-си Тони Холл, отметив, что ни один гендиректор не захотел бы объявлять о таких новостях, сообщил, что британская Би-би-си вынуждена отказаться от прав на часть спортивных трансляций, упразднить ряд подразделений и позиций в штатном расписании и подсократить бюджет на развлекательное и документальное вещание. К 2021-2022 году телерадиокорпорация должна сократить свой бюджет на 700 миллионов фунтов стерлингов, и это еще не предел.

При этом Холл в понедельник "тепло поприветствовал" выделение правительством дополнительных средств на Всемирную службу.

"Данное увеличение бюджета — самое большое в истории Всемирной службы. Всемирная служба — одна из главных статей британского культурного экспорта и один из лучших источников нашего глобального влияния. Мы можем это влияние усилить", — прокомментировал Холл объявление властей.

В конце 2016 года истекает срок действия Королевской хартии, регулирующей деятельность Би-би-си и принципы ее финансирования. В июле правительство Великобритании обозначило круг тем для общественной дискуссии о будущем Би-би-си, по итогам которой весной следующего года будут представлены конкретные предложения.

Мария Табак.

Между кризисом и катастрофой

Ближний Восток и будущее мира

Евгений Сатановский – президент Института Ближнего Востока.

Резюме К середине второго десятилетия XXI века ясно, что мир движется к соотношению сил, более характерному для XVII–XVIII столетий. Запада в плане его возможностей и влияния становится меньше, Востока и Юга больше.

Чем хороша текущая эпоха – исторических тайн все меньше. Что позволяет напомнить читателю о российско-британском Санкт-Петербуржском соглашении 1907 г., по которому Тибет оставался за Китаем, протекторат над Афганистаном получали англичане, а Иран они с русскими делили, так что Каспийское море становилось российским водоемом. И если б не октябрь 1917-го, так бы и закончилась «Большая игра». Благо от Оттоманской Порты после Первой мировой войны мало что осталось, соглашение Сайкса-Пико прирезало России дополнительные пространства в Восточной Анатолии (не говоря о Черноморских проливах, контроль над которыми Российской империи был оговорен особо), а присутствие США на Ближнем и Среднем Востоке было в ту пору несущественным: главную роль там играли Британия и Франция.

Османская империя не пережила потрясений столетней давности, но рухнула и Российская, воскреснув как Советский Союз, который к концу ХХ столетия распался на составные части, не слишком отличаясь в этом от всякой большой империи. Впрочем, еще до того рассыпались и соперничавшие с ним колониальные империи: Британская и Французская. К середине второго десятилетия XXI века ясно, что мир движется к соотношению сил, более характерному для XVII–XVIII столетий с понятными геополитическими поправками. С точки зрения возможностей и влияния, в том числе в военной сфере, Запада становится меньше, Востока и Юга – больше. Россия балансирует между ними, Китай, Индия, Турция и Иран возвращают свое место на международной арене, Япония и Южная Корея вернулись в клуб экономической элиты много раньше.

Новые игроки – латиноамериканские государства (среди которых выделяется Бразилия), ЮАР, Канада и Австралия – занимают свои ниши в системе мироустройства. Соединенные Штаты пытаются сохранить если не положение единственной сверхдержавы при соперничестве с Китаем, то монополию на статус глобального гегемона, чьи интересы распространяются на всю планету. Они ввязываются в одну локальную войну за другой только для того, чтобы, потерпев очередное поражение, уйти, оставить за собой хаос. Украина стала новым полем соперничества Запада с Россией. Центральная Азия превращается в такое же пространство с опорой США на Туркменистан и попытками расширить зону влияния на другие государства региона, в первую очередь Узбекистан. Страны арабского мира дестабилизированы, направленная против светских режимов «арабская весна», наступившая при активной поддержке Саудовской Аравии и Катара, переросла в борьбу за власть между исламистами и военными.

Хантингтон оказался прав, Фукуяма – нет. Война цивилизаций идет полным ходом, а «конца истории» и окончательной победы либеральной западной демократии нет и не предвидится. Глобализация не сулит Европе ничего хорошего: миллионы переселенцев из Африки и стран Ближнего и Среднего Востока, которые живут в государствах ЕС, и десятки миллионов, готовые переселиться ближе к европейским пособиям при первой возможности, намерены не ассимилироваться, а подогнать Старый Свет под свои стандарты. Европа при этом не испытывает недостатка ни в правых радикалах всех типов, ни в исламистах, постепенно становясь не заповедником социал-демократического либерализма, а полем столкновений радикалов. Причем балансирование континента между, условно говоря, Брейвиком и бен Ладеном в конечном счете ни для кого не окончится хорошо. К тому же при сохранении текущих темпов миграции к 2050 г. соотношение коренных и «пришлых» жителей Евросоюза изменится фундаментально.

Отдельная тема – по какому пути идет Россия и чем это для нее закончится. Ее исторический опыт свидетельствует о том, что в 30-е, максимум 40-е гг. текущего столетия, после смены по естественным причинам правящей в настоящий момент элиты, страну ожидают немалые потрясения. Проблемы ее экономики, образования и прочих ключевых для успешного функционирования государства и страны сфер деятельности – секрет только для правительства, усилиями которого эти процессы развиваются именно так, как развиваются. Однако настоящая статья посвящена не России (хотя не упоминать ее нельзя), а текущей ситуации и потенциальным перспективам развития Ближнего и Среднего Востока (БСВ) и его периферии: африканской и европейской, Центральной Азии и Закавказья. Ибо все в мире связано, и связи эти проявляются быстрее, чем в прошлом.

Это продемонстрировал спровоцированный Турцией кризис беженцев. В дополнение к непрерывному потоку беженцев из Африки и стран БСВ, прибывающих в Италию через Ливию, Грецию и Балканы, в Западную Европу, в первую очередь в Германию, был направлен поток в несколько сотен тысяч человек. К концу года он может достичь миллиона. Судя по заявлениям ответственных чиновников ООН, согласно которым в мире насчитывается около 60 млн беженцев и перемещенных лиц, а более 200 млн готовы стать мигрантами в силу экономических причин и невыносимых условий жизни, – это только начало. В способность европейских политиков найти адекватные механизмы реагирования на этот вызов автор поверить не готов.

Турция в европейском кризисе беженцев преследовала несколько целей. Президенту Реджепу Тайипу Эрдогану нужно было продемонстрировать к парламентским выборам 1 ноября способность справиться с критической ситуацией, к которой привела поддержка Анкарой гражданской войны в Сирии. А именно: разгрузить Турцию от части более чем трех миллионов беженцев, живущих на ее территории. Кроме того, оказывая давление на ЕС, он стремился получить от Брюсселя деньги (они на беженцев выделены), перекладывая на Европу (с прицелом на Германию) эту проблему. Наконец, пытался толкнуть европейских членов НАТО к удару по войскам Башара Асада (безрезультатно, с учетом появления в этой стране российских ВКС). Сама ситуация показывает, насколько западный мир уязвим перед процессами, происходящими на Ближнем и Среднем Востоке. Рассмотрим их чуть подробнее – ибо, как известно, дьявол кроется в деталях.

Неформальные альянсы и конфликты

«Арабская весна» – падение авторитарных правителей, которых заменили не либерально-демократические круги, молодежь, женщины, технократы и правозащитники, а исламисты – как и предполагалось, пошла на спад. В Тунисе «Братья-мусульмане» в лице партии «Ан-Нахда» утратили монополию на власть по итогам парламентских выборов. В Египте «Братьев» свергли военные. В Ливии исламисты разного толка воюют между собой, опираясь на поддержку Саудовской Аравии или Катара, а Каир поддерживает генерала Халифа Хафтара и его сторонников из бывшей армии Каддафи. Йемен стал одним из наиболее опасных для суннитских монархий Аравийского полуострова региональных плацдармов Ирана, хотя противостоят в этой стране Эр-Рияду и его «группе поддержки» не иранцы, а йеменские хоуситы и экс-президент Али Абдала Салех.

Проект свержения Асада завяз и имеет все шансы провалиться, хотя Дамаск, если бы не поддержка Ирана и действия российских ВКС, находился бы в одном шаге от падения под напором террористических группировок, поддерживаемых Турцией, Саудовской Аравией и Катаром. В регионе оформились два военно-политических и экономических альянса: Турция–Катар и Египет–Саудовская Аравия. Вооруженные силы, промышленность и значительное население, составляющие основной стратегический резерв Анкары и Каира, дополняют финансовые авуары Дохи и Эр-Рияда, гарантируя им безопасность в случае возникновения серьезных проблем. Авантюрная же политика катарцев и саудитов на протяжении первой половины 2010-х гг., почувствовавших при попустительстве США и европейцев вкус к переформатированию БСВ по собственной прихоти, эти проблемы гарантирует.

Турецко-катарский союз основан на единстве подходов к «группам внешней поддержки». Обе страны патронируют «Братьев-мусульман» всех типов, включая ХАМАС, и «Исламское государство» (ИГ), хотя у каждой есть и собственные креатуры, вроде «Ахрар аш-Шам» у Катара и туркоманов у Турции на сирийской территории. Правда, Анкара полагает для себя главной опасностью курдов, государственность или территориальная автономия которых в Ираке и Сирии чревата резким усилением сепаратизма в восточных провинциях Турции. В противоположность этому альянсу, АРЕ и Саудовскую Аравию сближает общий враг, в роли которого выступают «Братья-мусульмане» и ИГ. Их союз выглядит менее прочным. Для египетских военных салафитские радикальные группы – такой же естественный противник, как и все прочие исламисты. Для саудовской династии – скорее союзник (кроме «продавшегося» Катару ИГ), что в близкой перспективе чревато конфликтом интересов.

Возможно, главную проверку на прочность египетско-саудовская ось пройдет после ввода в эксплуатацию в 2017 г. четырехкаскадной плотины «Возрождение» в Эфиопии, на Голубом Ниле. На время заполнения водохранилища, которое должно занять 6 лет, объем стока Нила, получаемого Египтом, снизится на 30% (после чего сток Нила будет меньше «лишь» на 20% – если не будут построены другие гидроузлы). Выработка электроэнергии на Асуане, по предварительным расчетам, должна упасть на 40%. В АРЕ с ее демографией это может вызвать экономическую и социальную катастрофу. Сможет ли Каир без масштабной внешней поддержки выдержать этот удар, сомнительно, как и то, хватит ли для этой поддержки ресурсов Эр-Рияда, которые он истощает в ходе интервенции «Аравийской коалиции» в Йемене, борьбы с Катаром в Ливии, глобального противостояния с Ираном и поддержки группировок, борющихся против Асада, не говоря о ценовой войне на нефтяном рынке с США, разорительной для саудовского бюджета не меньше, чем для американских производителей сланцевой нефти.

Главные загадки на БСВ в текущий момент: курс, который после победы на внеочередных парламентских выборах Партии справедливости и развития выберет президент Эрдоган; перспективы развития ситуации в Афганистане и «Центральноазиатской весны» за его пределами, а также будущее исламистских группировок после начала действий в Сирии российских ВКС. Последнее может самым непредсказуемым образом сказаться на салафитских монархиях: Саудовской Аравии, на протяжении четверти века опирающейся на них в проведении внешней политики, и конкурирующем с ней в этом два десятка лет Катаре.

Турецкие загадки

Эрдоган с его взрывным конфликтным характером и амбициями по превращению Турции в новую Оттоманскую Порту, получив возможность сохранить контроль над однопартийным правительством, может сосредоточиться на изменении конституции, пытаясь реализовать проект превращения парламентской республики в президентскую – и, не исключено, добьется успеха. С другой стороны, он с такой же вероятностью способен начать очередную внешнеполитическую авантюру в Сирии, будь то попытка выкроить там «буферную зону» под предлогом защиты интересов туркоманского населения, удар по позициям курдов либо масштабная поддержка исламистов в районе Алеппо, традиционно считающемся зоной турецких интересов. Причем первый и третий сценарии сталкивают Турцию с Ираном в условиях, когда ее действия не поддержит Вашингтон, о чем Эрдоган знает, а второй – прямо противоречит планам Соединенных Штатов ударить по «столице ИГ» Ракке, который они готовят, имея в запасе в качестве главной атакующей силы именно курдов.

Коалиция, возглавляемая США, не может позволить себе продолжать вялотекущую борьбу против ИГ с неясными результатами и временной перспективой: на фоне успехов российских ВКС в Сирии это выглядит как потеря инициативы на БСВ в целом. Как следствие, несмотря на лоббирование со стороны аравийских монархий тех или иных исламистских группировок в качестве «умеренной оппозиции», идея использовать исламистов для свержения Асада или в качестве противовеса Ирану и шиитскому режиму в Багдаде может принести ее сторонникам в западных столицах больше минусов, чем плюсов. Заинтересованность Турции и ее президента в сохранении ИГ как партнера (контрабанда нефти, зерна и муки, археологических артефактов, продажа оружия и выкуп заложников – многомиллиардный бизнес для некоторых турецких фирм) и противника сирийских и иракских курдов до определенного времени сдерживала контртеррористическую коалицию, членом которой Анкара является, но личная неприязнь Эрдогана и Обамы зашла слишком далеко, чтобы Вашингтон перестал с этим считаться.

Опасения насчет возможного столкновения России и Турции в Сирии рассматривать всерьез не стоит: шантаж и угрозы – обычный стиль Эрдогана, который привел к его фактической изоляции в руководстве стран НАТО. Политика «ноль проблем с соседями», выдвинутая в начальный период его правления бывшим главой МИДа и нынешним премьер-министром Ахметом Давутоглу, за последнее десятилетие привела к тому, что нет ни одного соседнего с Турцией государства, у которого не было бы с ней конфликта той или иной степени. Анкаре не имеет смысла всерьез накатывать на Москву в условиях острого противостояния с Ираном из-за разногласий по Сирии. Доставка нефти и природного газа из Ирана в Турцию в настоящее время под угрозой из-за взрывов трубопроводов на востоке страны, ответственность за которые несет Рабочая партия Курдистана (РПК) – притом что разрывать перемирие с ней ради внутриполитических спекуляций Эрдогана никто не заставлял.

Отметим также, что строить в Турции АЭС «Аккую» на условиях, которые согласовал «Росатом», не будет больше никто. Превращение Турции в энергетический хаб мирового значения и главный транзитный узел по поставке газа в Южную и Восточную Европу зависит именно от России с ее проектом «Южный поток», трансформированным в «Турецкий поток». Для того чтобы эта задача была реализована, мало действующей трубопроводной системы, которая связывает Турцию с Азербайджаном, и надежд на Транскаспийский газопровод, призванный вывести на рынок ЕС природный газ Туркменистана (ТКГ). Последний проект на текущий момент в условиях жесткого оппонирования его реализации со стороны России и Ирана и заинтересованности Китая в ресурсной базе ТКГ не более реален, чем трубопровод в Турцию с Аравийского полуострова. В свое время Асад отказался дать Дохе, Эр-Рияду и Анкаре согласие на его прокладку, что во многом стало первопричиной кампании по его свержению.

Лихорадка в Центральной Азии

«Трубопроводные войны» в Центральной Азии, судя по всему, еще впереди. Конкуренция за туркменский газ идет не только между Европой, поддерживаемой Соединенными Штатами, и Китаем: проекты ТКГ и ТАПИ (Туркменистан–Афганистан–Пакистан–Индия) конкурируют между собой. Заявления Туркменистана о том, что природного газа в недрах республики хватит на всех возможных потребителей, имеют мало общего с реальностью. Осенью 2015 г. вместо китайских компаний на газовое месторождение-гигант Галкыныш пришли японские, что стало, помимо прочего, следствием отказа Пекина предоставить туркменскому руководству очередные льготные кредиты для покрытия острого дефицита финансов, вызванного затратами на Азиатские игры. У Туркменистана нет другого выхода, кроме роли разменной монеты в новой «Большой игре».

Попытка играть на всех направлениях одну и ту же игру провалилась: провозглашенный еще президентом Сапармурадом Ниязовым нейтралитет не предполагает предоставления США базы ВВС в Мары, переговоры о чем практически завершены. Реализация этого плана ставит Ашхабад в сложное положение в отношениях с Москвой, Пекином и Тегераном, не решая проблем безопасности перед угрозами со стороны Афганистана. Кабул не контролирует не только пуштунские районы юга, но и север страны, населенный туркменами, узбеками и таджиками. Иран «держит» районы, населенные шиитами-хазарейцами, и с большим или меньшим успехом прикрывает границу в провинции Систан и Белуджистан от проникновения наркоторговцев и боевиков просаудовской белуджской террористической организации «Джондалла».

Правительство Афганистана не может защитить бывшую афгано-советскую границу от проникновения талибов, расколовшихся после смерти их лидера муллы Омара, но не ставших менее опасными, пока их поддерживают Саудовская Аравия и Пакистан, и боевиков движений, финансируемых Катаром и Турцией, частично объявивших о присоединении к ИГ, как Исламское движение Узбекистана и исламистские движения и партии таджиков и уйгуров. Очевидно, что приближающиеся попытки дестабилизации Центральной Азии и свержения контролирующих постсоветские республики светских режимов – вне зависимости от уровня их авторитаризма и контактов с Западом – будут автоматически поддержаны «сирийской тройкой» (Дохой, Анкарой и Эр-Риядом), имеющей в регионе прочные позиции. Не приходится сомневаться, что эту деятельность поддержат США и ЕС просто в силу проблем, которые это создаст для России и Китая.

Система коллективной безопасности региона, будь то ШОС или ОДКБ, неполна: Ашхабад и Ташкент ее игнорируют, пытаясь играть собственную игру. Проблема легитимной передачи верховной власти в государствах Центральной Азии между тем достаточно остра. Традиция, если не считать наследования умершему национальному лидеру (как в Туркменистане) или свержения действующего (как в Киргизии), отсутствует. Парламентская оппозиция является фикцией или просто не существует. Уровень коррупции высок. Происламские настроения населения сильны, а движения, которые на них опираются, ориентированы на джихадизм и тесно связаны с крайними радикалами исламского мира и их спонсорами. Влияние на текущую ситуацию в странах Центральной Азии региональных элит, криминальных кланов и наркомафии стоит учитывать: оно значительно превышает возможности Соединенных Штатов.

Особый вопрос – проблема афганских наркотиков, являющихся главной статьей дохода населения и элиты этой страны. Афганистан, превратившийся за время международной оккупации в монополиста-производителя опиатов и героина, сохранит это место при любом правительстве. Тем более что претензии на контроль над ситуацией в этой стране Пакистана, поддерживаемого Саудовской Аравией, способствуют этому. Причем саудовско-пакистанский альянс, сложившийся на протяжении более трети века в рамках сотрудничества в Афганистане со времен борьбы с советскими войсками, имеет тенденцию к упрочению за счет расширения партнерства этих государств в ядерной сфере.

Ядерное измерение

Говоря проще, Саудовская Аравия финансирует расширение ядерных арсеналов Пакистана средней дальности, которые он пополняет в рамках противостояния с Индией и поддержания с ней ядерного баланса, как делал и ранее. Разница в том, что Иран, заключивший «ядерную сделку» с США и другими членами «шестерки» переговорщиков, на протяжении длительного периода пытавшихся выстроить баланс интересов с Тегераном, после снятия санкций представляет значительно большую угрозу для Эр-Рияда. Эксперты полагают, что Саудовская Аравия может в короткий срок получить от Пакистана небольшие, но готовые к бою ядерные запасы, не столько намереваясь их применить в случае внешней угрозы, сколько для того, чтобы гарантировать себе защиту на крайний случай. Ведь США, их официальный гарант безопасности, продемонстрировали в ходе переговоров с Ираном свое истинное отношение к старым ближневосточным союзникам.

Превращение Ближнего Востока в «безъядерную зону» в любом случае изначально имело основной, если не единственной, целью разоружение Израиля. Разработка ядерной программы Тегерана превратила безъядерную идею в фикцию, которой она, впрочем, была с самого начала, учитывая, что тесно связанный с консервативными арабскими монархиями Персидского залива ядерный Пакистан только географически является частью Южной Азии, составляя на протяжении всей своей истории неотъемлемую часть БСВ. Гонка ядерных вооружений в этом регионе – естественный итог провала санкционной политики в отношении Ирана и договора этой страны с мировым сообществом, фактически легитимировавшего его будущий ядерный статус. С этой точки зрения наилучшим выходом для обеспечения безопасности региона могло бы стать соглашение о ненападении между Израилем и Ираном. Однако Иран, в отличие от Израиля, пойти на него в обозримом будущем явно не готов.

При этом Израиль не имеет претензий к соседям и не претендует ни на что, помимо обеспечения собственной безопасности, но готов жестко реагировать на любые попытки ослабить его обороноспособность, с чьей бы стороны они ни исходили. В этой связи появление ВКС России в Сирии, мешающее Ирану взять ее под полный контроль, расценивается израильским руководством с позиции позитивного нейтралитета. Не случайно Израиль стал первой страной западного сообщества, наладившей с Москвой координацию по ситуации в Сирии. Отметим, что это прервало опасные попытки Саудовской Аравии втянуть израильский ЦАХАЛ в войну с Ираном, предпринимавшиеся на протяжении длительного времени не без определенных успехов.

Палестина и беженцы

Наконец, в рамках данной статьи нельзя не сказать о провале палестино-израильского «мирного урегулирования». Позиции сторон оказались абсолютно и окончательно несовместимыми – и были таковыми изначально. Односторонние уступки для поддержания иллюзии переговорного процесса не одобряются израильским обществом, в том числе вследствие поддержки антиизраильского терроризма руководством ХАМАС в Газе и Палестинской национальной администрации в Рамалле. Неготовность палестинской стороны к обсуждению вопросов, которые должны были быть разрешены еще в мае 1999 г., зашкаливающая в ПНА коррупция и явное нежелание строить собственное государство, притом что Израиль не демонтирует механизмы палестинского самоуправления, чтобы не брать на себя ответственность за палестинских арабов, контрастируют с надеждами 1990-х годов.

При этом катастрофическая ситуация с беженцами, в том числе арабскими, в ближайшее время может привести к унификации программ их поддержки международным сообществом, лишив палестинцев статуса «беженцев первого сорта». Тем более что положение Иордании, граничащей с Ираком и Сирией, а также Ливана более чем шатко. Алжир с его правящей геронтократией и борьбой за власть в элите нестабилен. Судан расколот, он так и не вышел из гражданской войны, несмотря на отделение Джубы. Сомали разделен на враждующие анклавы. Эритрея все больше ориентируется на Саудовскую Аравию и ОАЭ. Опорой Джибути служат иностранные военные базы. Все эти страны и территории представляют собой еще одну зону нестабильности. То же можно сказать об африканской периферии БСВ – Сахаре и Сахеле, сепаратистские и радикально-исламистские движения которых дестабилизируют зону от Марокко до Мавритании и значительную часть Черной Африки.

Пожалуй, единственная «хорошая» новость, касающаяся БСВ, состоит в том, что Балканы и Закавказье по сравнению с Сахелем и Аф-Паком являют буквально оазис спокойствия. Что само по себе демонстрирует, насколько запущена ситуация в регионе, несмотря (а скорее благодаря) попыткам его «демократизации». Демонтаж Шенгенской зоны из-за направляющихся в Германию через Балканы беженцев может стать началом конца Евросоюза. На Закавказье влияют Турция и Иран, а также противостояние между Вашингтоном и Брюсселем, с одной стороны, и Москвой – с другой. Но по сравнению с тем, что там могло бы происходить, их положение сравнительно стабильно. В Афинах, Белграде или Будапеште с этим вряд ли кто-нибудь согласится, однако, вспоминая хотя бы о проблеме рабства в Ираке, Судане и Мавритании и геноциде христиан в Сирии и Ираке и курдов-йезидов в Ираке, понятно, в чем состоит разница между кризисом и катастрофой.

Россия. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 23 ноября 2015 > № 1582318 Евгений Сатановский

Необычайно сильные ливни, обрушившиеся недавно на северо-запад Африки, район Африканского Рога и Йемен, могут спровоцировать нашествие пустынной саранчи, предупредила сегодня ФАО, подчеркнув, что в течение ближайших шести месяцев необходим тщательный контроль, чтобы предотвратить формирование насекомых в разрушительные стаи.

В странах, обычно страдающих от нашествия пустынной саранчи, ситуация оставалась по большей части спокойной в октябре, за исключением обнаружения лишь небольшой активности, заявили эксперты ФАО. Однако, надо отметить, что ситуация может измениться, отчасти из-за влияния Эль-Ниньо в Африке и тропических циклонов Чапала и Meгх на Аравийском полуострове и в районе Африканского Рога.

«Экстремальные погодные явления, в том числе проливные дожди, могут вызвать массовый всплеск численности саранчи. Дождь обеспечивает влажную почву для насекомых, что позволяет им откладывать яйца, которые, в свою очередь, поглощают воду, тогда как дожди также позволяют появляться растительности, в которой нуждается саранча в качестве пищи и среды обитания», - сказал Кит Крессман старший эксперт ФАО по прогнозированию вспышек саранчи.

«Последствия нашествия саранчи могут быть разрушительными для всходов и пастбищ и тем самым ставят под угрозу продовольственную безопасность и средства к существованию сельских жителей», - добавил он.

Рой, состоящих из десятков миллионов насекомых, с ветром может преодолевать до 150 км в день. Женские особи саранчи могут заложить до 300 яиц в течение своей жизни, в то время как взрослая пустынная саранча может потреблять свежих продуктов примерно на свой вес в сутки - около двух граммов ежедневно. Очень маленький рой поедает то же количество пищи в день, что и около 35000 человек.

Последствия Эль-Ниньо и тропических циклонов Чапала и Мегх

ФАО осуществляет мониторинг ситуации на северо-западе Африки, где в конце октября выпали необычайно сильные осадки на севере Мавритании, в прилегающих районах Западной Сахары, на юге Марокко и западе Алжира и на юго-западе Ливии.

В северной части Сомали в течение этой зимы и весны следующего года прогнозируются осадки выше средней нормы, связанные с погодным явлением Эль-Ниньо. Если прогнозы оправдаются, то экологическая обстановка станет благоприятной для размножения саранчи на северо-западном побережье и на плато Сомали.

Проливные дожди, вызванные тропическим циклоном Чапала, выпали в южных прибрежных районах и внутренних областях Йемена в начале ноября, а через неделю после этого последовал тропический циклон Мегх, который также обрушился на северо-восток Сомали. Проливные дожди, которые намного превысили среднегодовую норму осадков, привели к наводнениям и разрушениям.

В зимних зонах размножения вдоль обеих сторон Красного моря сезонные дожди начались в начале октября, что немного раньше, чем обычно. Если дожди продолжатся, в этом году могут появиться сразу два поколения саранчи в прибрежных районах Судана, на севере Эритреи, юго-востоке Египта, в Саудовской Аравии и Йемене.

Изменение климата и предотвращение распространения саранчи

Профилактика, главным образом, посредством раннего предупреждения и раннего реагирования, является ключом к снижению пагубного влияния пустынной саранчи на сельскохозяйственные регионы. После необычайно обильных осадков необходимо, чтобы страны провели полевые исследования и поддерживали их на регулярной основе для постоянного мониторинга условий размножения саранчи. Нахождение значительных инвазий требует проведения контрольных операций, чтобы избежать дальнейшего роста численности саранчи. Важно, чтобы результаты исследований сообщались быстро, данные были достоверными, чтобы предотвратить распространение саранчи в другие страны.

В то время как эти меры, как полагают, сыграли важную роль в снижении частоты и длительности нашествий с 1960 года, сегодня изменение климата ведет к более частым непредсказуемым и экстремальным погодным явлениям и ставит новые задачи по проведению эффективного мониторинга за передвижением саранчи.

Тогда как численность саранчи снижается во время засухи, ее вспышки часто сопровождают наступление наводнений и циклонов. Бесконтрольные вспышки могут привести к крупным нашествиям. Температура, с другой стороны, регулирует скорость размножения саранчи, и теплые условия могут сократить периоды инкубации и созревания и привести росту поколений саранчи за год.

Роль ФАО

ФАО управляет Службой информационного обеспечения по пустынной саранче, которая получает данные от стран, пострадавших от саранчи. Эта информация регулярно анализируется вместе с погодными условиями и данными о местах обитания, а также данными, полученными со спутниковых снимков, с целью оценки текущей ситуации с популяцией саранчи, обеспечения прогнозов на шесть недель вперед, и в случае необходимости выпуска предупреждений и оповещений. ФАО также обеспечивает подготовку, проводит оценочные миссии на местах и координирует исследования и контрольные операции, а также оказывает помощь во время чрезвычайных нашествий саранчи.

Реформы работают? Россия поднялась в Doing Business на 11 пунктов

Сейчас она занимает 51-е место в рейтинге из почти 200 стран. Авторы отмечают вклад последних экономических реформ в улучшение условий для бизнеса. Однако эксперты согласны не со всеми оценками и подчеркивают: анализ проводился только по Москве и Петербургу

Россия за год поднялась на 11 позиций в рейтинге Doing Business Всемирного банка и заняла 51-е место. Этот документ оценивает условия ведения бизнеса в разных странах. Как отмечается в документе, Россия в последнее время реализовала пять экономических реформ. Наибольших успехов удалось достичь в регистрации собственности. По этому показателю наша страна входит уже в первую десятку. Среди других достижений — надежность электроснабжения и прозрачность тарифов. Насколько точны оценки Всемирного банка?

Юрий Савелов

член президиума «Опоры России»

«По такому показателю, как подключение сетей, мы сделали огромный прорыв — со 143-го места в прошлом году поднялись на 29-е. Раньше, насколько я помню, за подключение 15 кВт просили от 9 до 12 млн рублей, и срок был год и больше. Если вы сейчас подадите заявку на подключение к магазину или какой-то оптовой базе до 50-200 кВт, то цена будет 2 млн рублей, и срок подключения — от 3 до 4 месяцев. По разрешению на строительство мы тоже поднялись — со 156-го на 119-е место. Сейчас гораздо легче получить разрешение на строительство, чем год или два назад. По открытию бизнеса мы ослабили свои позиции — с 34-го на 41-е. Открытие бизнеса — 2 или 3 дня. Во многих странах регистрируют за полчаса, но это ни о чем не говорит. Открыли вы свой бизнес за 30 минут, и что вы с ним дальше будете делать? Я считаю, что это не очень значительный показатель. По доступу к общим кредитам мы вроде бы поднялись с 61-го на 42-е, но я совершенно не могу понять: кредитов малый и средний бизнес не может получить в течение полугода вообще никаких и ни под какие проценты, а по показателям Doing Business мы усилили свои позиции. Вот здесь никак не соглашусь».

Для большинства государств рейтинг рассчитывается по одному городу, но для 11 крупнейших стран с населением свыше 100 миллионов человек рейтинг формируется на основе показателей по двум городам — в России это Москва и Санкт-Петербург. Эксперты подчеркивают, что прорыв касается исключительно этих городов и больше Москвы.

Безусловно, положительные моменты есть, но многие позиции улучшились не от хорошей жизни, считает вице-президент инвестиционной компании «Золотой монетный дом» Алексей Вязовский.

Алексей Вязовский

вице-президент инвестиционной компании «Золотой монетный дом»

«Что бы я записал в плюс России? Был облегчен доступ к заемным средствам путем принятия централизованного реестра залогов. Это полезное нововведение. Еще один плюс — уменьшение налоговой нагрузки в вопросе исключения движимого имущества и налогооблагаемых активов. Это тоже хороший показатель. Но в целом этот рост не от хорошей жизни идет. Тот же фактор, что стало легче подключаться к электрическим сетям, сложился в силу исчезновения очередей — просто меньше промышленных предприятий хотят подключаться к электросетям. Раньше это тоже была проблема в силу дефицитов мощности, сейчас этого нет. Насколько мы можем дальше расти в рейтинге, будет зависеть от тех реформ, которые будет проводить правительство, от того, снимут ли с России санкции или нет. Это большой вопрос. Плюсы следующие: если в стране легче вести бизнес и привлекательный инвестклимат, в Россию идут инвестиции. Но надо понимать, что хоть и в каких-то вопросах — в тех же электросетях и регистрации прав собственности — стало легче вести бизнес, все равно мы на очень низком уровне, и все равно есть факторы, те же санкции, которые не позволяют предприятиям приходить в Россию. Представляете, какие риски нужно брать на себя международным предприятиям, чтобы здесь открывать бизнес?»

В тройку лидеров по лучшим условиям ведения бизнеса входят Сингапур, Новая Зеландия и Дания. Замыкают рейтинг из почти 200 государств африканские страны — Ливия и Эритрея.

Задачу войти к 2018 году в двадцатку рейтинга Doing Business три года назад поставил Владимир Путин. Подразумевается, что этот показатель должен стать одним из основных индикаторов успешности проводимых реформ. Еще два года назад Россия находилась в конце первой сотни.

Тысячи жителей Израиля вышли на улицы Тель-Авива в субботу вечером с призывом к мирным переговорам с палестинцами.

Как сообщает агентство Франс Пресс, митинг состоялся на главной городской площади, расположенной рядом с многоэтажным зданием муниципалитета и носящей имя премьер-министра Израиля Ицхака Рабина, убитого здесь же 4 ноября 1995 года.

Демонстранты скандировали "Евреи и арабы против ненависти по отношению друг к другу" и "Израиль, Палестина, два государства для двух народов".

По оценкам группы активистов, организовавших демонстрацию, в ней приняли участие около 6 тысяч человек.

Митинг состоялся на фоне эскалации конфликта между израильтянами и палестинцами. За последний месяц в череде практически ежедневных нападений погибли девять израильтян, порядка 80 получили ранения. Только накануне произошло четыре нападения на израильтян. В четверг двое вооруженных ножами палестинцев попытались проникнуть в школьный автобус в городе Бейт-Шемеше, но были остановлены местными жителями и обезврежены подоспевшими полицейскими.

С арабской стороны с начала эскалации погибли порядка 50 человек, которые были ликвидированы при нападении на израильтян или убиты в столкновениях на Западном берегу, в секторе Газа и Восточном Иерусалиме. Помимо этого, по меньшей мере два человека были убиты случайно: выходца из Эритреи и уроженца Дагестана силовики ошибочно приняли за террористов.

Заседание Правительственной комиссии по вопросам охраны здоровья граждан.

Брифинг директора ФСКН Виктора Иванова по завершении заседания.

Стенограмма:

В.Иванов: На заседании комиссии практически все говорили о том, что одной из основных причин распространения ВИЧ-инфекции является инъекционное потребление наркотиков, прежде всего мы говорим об инъекционном потреблении афганского героина. Это один вопрос, а второй вопрос заключается в том, чтобы обеспечить широкий охват этих инъекционных потребителей медицинскими услугами. И в этом заключается суть проблемы.

Хочу пояснить. Практически все вновь выявленные носители ВИЧ/СПИДа являлись инъекционными потребителями наркотиков либо имели половые контакты с инъекционными потребителями наркотиков. Хочу напомнить, что на сегодняшний день в России насчитывается более 1,5 млн героиновых наркоманов, совершающих ежесуточно от двух до восьми инъекций. Это значит, что ежегодно в России эти люди производят свыше 2 млрд инъекций – вы понимаете, какая это активность! И нужно подчеркнуть, что эти люди, наркопотребители, не стремятся излечиться, более того, всячески избегают контактов с медицинскими учреждениями, а также с органами власти. Таким образом, эта армия наркопотребителей, свободно обитая в обществе, сеет, интенсивно распространяет эти инфекции, включая гепатиты разных видов, а также ВИЧ/СПИД.

Именно поэтому, на наш взгляд, ключевым механизмом купирования этой деструктивной активности наркопотребителей и снижения распространения ВИЧ/СПИДа является широкое вовлечение наркопотребителей в долгосрочные программы реабилитации и ресоциализации. Именно таким образом можно обеспечить их целевую и масштабную локализацию в реабилитационных центрах, а тем самым обеспечить доступ к ним медицинского персонала и обеспечить, стало быть, более широкий охват антиретровирусной терапией широкого контингента этих наркопотребителей.

На сегодняшний день охват такого рода носителей ВИЧ/СПИДа среди наркопотребителей составляет – обратите внимание на цифру – 0,9%. В случае полномасштабного стартапа национальной системы комплексной реабилитации и ресоциализации это будет уникальным инструментом снижения ВИЧ/СПИД. То есть это позволит приступить к активной реализации программ и медицинского обеспечения, и антиретровирусной терапии, и других мер применительно к наркопотребителям, заодно освобождая их от наркозависимости и снижая, собственно, и уровень преступности, потому что все наркопотребители либо сами торгуют наркотиками, либо совершают неквалифицированные кражи, разбои и так далее. То есть вот это моё предложение прозвучало сегодня на заседании комиссии.

Вопрос: Сегодня владыка Пантелеимон очень резко выразился против таких мероприятий, как раздача шприцов или метадоновая терапия. Ваше отношение ?

В.Иванов: Владыка Пантелеимон – мы с ним давно знакомы. Более того, с 2010 года мы подписали соглашение с Русской православной церковью и реализуем программы реабилитации, ресоциализации на базе вот этих духовных учреждений. В настоящее время свыше 80 таких центров под патронатом Русской православной церкви работают с наркопотребителями, с этой вот категорией, к слову говоря, обеспечивая 70–80-процентный их возврат к полноценной жизни.

Что касается раздачи шприцев, это проблема известная. В частности, одно время предлагали американские коллеги приступить к такой программе. Я предложил провести эксперимент: в доме, где живут эти инициаторы, устроить пункт раздачи шприцев. Кому это понравится? Решит ли это проблему?

Кроме того, программа метадоновой так называемой заместительной терапии. Вот сегодня приводили данные по Крыму, где до недавнего времени такого рода программа реализовывалась. Там уровень ВИЧ/СПИДа в три раза больше, чем в Российской Федерации, так что само по себе на макроуровне применение такой методики показывает негативный эффект. Это, во-первых.

Во-вторых, просто сугубо с медицинской точки зрения известно, что метадон – это наркотик. Любой приём наркотика понижает иммунную систему, убивает иммунную систему. То есть эффект наблюдается совершенно обратный, поэтому здесь мы занимаем консолидированную позицию и с нашими религиозными конфессиями (причём всеми), и с медициной.

Вопрос: У меня такой вопрос. Госпожа Скворцова упоминала о том, что за рубежом, в Европе и США, удалось снизить долю ВИЧ-инфицированных, которые относятся именно к наркозависимым, при этом именно в тех странах, где действует заместительная терапия долго и вполне успешно. Более того, насколько я понимаю, даже в странах СНГ заместительной терапии нет только в России и Туркменистане. В остальных странах она есть и действует – где-то хуже, где-то лучше. Это ли не доказательство её эффективности?

В.Иванов: С Соединёнными Штатами Америки, до того момента, как они мне запретили въезд в США, мы очень тесно работали, и эта работа самым высоким образом оценивалась, в том числе и Госдепартаментом, и специализированными структурами США. Помимо этой терапии… К слову говоря, она на федеральном уровне у них не принята, а это зависит от воли штатов. Зато по всей территории Соединённых Штатов Америки приняты программы комплексной реабилитации и ресоциализации. Хочу сказать, что у них ежегодно более миллиона человек проходит реабилитацию при поддержке федеральной власти и власти штатов Америки. Поэтому это, пожалуй, основной результат, который даёт снижение ВИЧ/СПИД.

Что касается метадоновой терапии. Она, во-первых, там локально применяется, не во всех штатах. Во-вторых, политика штатов направлена на применение этих программ к безнадёжным, по сути, наркопотребителям, которые уже никак не могут освободиться от этой зависимости.

Что касается Европы. В Европе самым широким образом развёрнуты программы реабилитации, ресоциализации. Могу привести один из прекрасных примеров – это Италия. В Сан-Патриньяно, где выращивается знаменитый сорт винограда Сан-Джовезе, из которого делаются тосканские вина, на одной из ферм трудятся более 3 тыс. наркопотребителей, проходя там годичную реабилитацию. И после этого они возвращаются к абсолютно нормальной, экономически и социально активной жизни. У нас пока, к сожалению, эти программы только локально на территории ряда субъектов Федерации при скромной поддержке бюджетов регионов начинают разворачиваться.

Поэтому мы, конечно, ждём полноценного стартапа – с помощью федерального бюджета тогда это позволит создать уникальный механизм взаимных прав и обязанностей между неправительственными организациями и органами власти регионов, которые будут обязаны принимать на реабилитацию, получив гранты, большой поток наркопотребителей, тем более что этот поток наркопотребителей сейчас уже достиг 100 тыс. человек, которые решением судов в административном судопроизводстве направляются на реабилитацию.

Пока неправительственные организации не обязаны выполнять решения этих судов, а государственных реабилитационных центров всего четыре на страну, и там всего буквально порядка 500 коек, да и лёжа на койке не реабилитируются, не освобождаются от зависимости. Поэтому основной механизм снижения ВИЧ/СПИДа – это как раз реабилитационные программы.

Вопрос: Тем не менее, с ваших же слов, за рубежом, в соседних странах есть варианты у наркозависимых: можно выбрать реабилитацию, можно выбрать «12 шагов», а если тебе, например, это не помогает, можно выбрать ту же заместительную терапию, поддерживать какое-то существование. Вы только что упомянули, что в реабилитационных центрах – 70% (хотя это очень странная цифра), но что делать с теми 30%, которым реабилитация не подходит? Им либо сидеть в тюрьме, либо что-то ещё... Что им предлагается?

В.Иванов: Хочу сказать, что в большинстве европейских стран и в США реализуется программа так называемой альтернативной ответственности. То есть наркоман с пагубной зависимостью – это не только его проблема, это проблема всего общества. Поэтому когда слушается дело человека, который употребляет наркотики, ему предлагается альтернатива: либо пойти в места лишения свободы, либо пройти программу реабилитации. Программы реабилитации самые разные – программа «12 шагов», есть много других. Они самые разные.

Поэтому здесь, по сути, дело выбора за наркоманом: пройти программу реабилитации либо лишиться свободы. Всё, другого здесь нет. Другое дело, что применение метадоновых программ… Это программа так называемого меньшего вреда, harm reduction, она нацелена на то, что – бог с ним, с наркоманом, пусть он и дальше погружается в эту пучину, но главное, чтобы он не покупал наркотики на криминальном рынке. В этом суть метадоновой программы. Поэтому она в известной степени каннибалистская, потому что направлена, по сути, на то, чтобы уничтожать уже дальше наркомана.

Вопрос: Кстати, слышал, действительно ли так, что многие наркоманы выбирают тюрьму, а не реабилитацию?

В.Иванов: Нет, таких случаев природа не знает. Я, например, бываю в Европе, я знаю своих коллег во Франции, у них ежегодно проходит порядка 150 тыс. судебных заседаний, 150 тыс. таким потребителям предлагается пройти программу реабилитации или по их выбору лишиться свободы.

Во Франции такие примеры неизвестны, поэтому, мне кажется, это ответ.

Вопрос: Тем не менее ВОЗ рассматривает наркозависимость как хроническую болезнь, и медики предупреждают, что очень часто степень поражённости так сильна, приводит к такой зависимости, что человек уже не может даже с точки зрения реабилитации от неё избавиться. Это подтверждают и наши медики. Что делать с теми людьми, которые, может, и хотели бы избавиться от этой зависимости, но просто не могут, поскольку организм уже этого не поддерживает? Им выбирать тюрьму, получается?

В.Иванов: Понимаете, вы затронули вопрос с медицинской точки зрения хронической заболеваемости. Алкоголизм тоже хроническое заболевание, есть и ряд других хронических заболеваний. Но это не значит, что мы должны вычёркивать этих людей из общества. То есть эти люди за счёт специальных реабилитационных мер могут перейти в фазу длительной ремиссии. Причём длительность этой ремиссии может продолжаться в течение всей жизни либо в течение пяти, десяти, пятнадцати лет и так далее. Но в любом случае с точки зрения социальной нагрузки на общество, а это огромная нагрузка на общество, потому что это и криминалитет, это и экономические убытки, это и, так сказать, проблема для семей, близких, которые становятся созависимыми, находятся в трудной жизненной ситуации…

Поэтому с точки зрения социальной мы обязаны, должны помогать этим людям, чтобы вернуть их в строй, чтобы они были социально, экономически активными людьми. К слову говоря, среди наркопотребителей тоже есть талантливые люди. Мы можем вспомнить в истории того же Зигмунда Фрейда, ряд других людей, которые этой зависимостью страдали, но тем не менее творили. Поэтому задача как раз не ставить на них клеймо один раз и на всю жизнь, а постараться вернуть их к жизни.

К слову говоря, в США есть мой визави, который является руководителем своего рода американского антинаркотического комитета в администрации президента США Майкл Боттичелли, я его знаю. Он сам бывший наркоман, но сейчас возглавляет управление в администрации Белого дома и руководит стратегией государственной антинаркотической политики. 25 лет назад он освободился от пагубной привычки и работает, приносит пользу государству. Так что мы обязаны помогать и не ставить крест на этих людях.

Вопрос: Сейчас вышел закон об облегчении продажи обезболивающих наркотических веществ тяжелобольным – это и облегчение правил перевозки, и увеличение срока действия. Вам как службе этот закон прибавил головной боли?

В.Иванов: Напротив, мы его инициировали. Мы работали с депутатом Герасименко, мы работали с Министром здравоохранения Вероникой Скворцовой. Я даже обращался с письмом с просьбой создать комиссию (это было ещё в 2013 году) по разработке мер упрощения оказания помощи онкологическим больным, а также для обезболивания и так далее. Эта комиссия была создана, она разработала приказ Министерства здравоохранения. Этот приказ вышел, и он работает. Плюс ещё закон.

Поэтому мы как раз выступаем за то, чтобы облегчить вот эти нормы. В своё время они были заорганизованы, забюрократизированы. Чего стоит только одна норма, что онкологическому больному, которому сестра делает, допустим, инъекцию обезболивающего вещества, она, во-первых, должна получить все разрешения, получить разрешение у главного врача медицинского учреждения, который этого больного, может быть, в жизни никогда не увидит. Зачем? Потом вопросы, связанные с уничтожением ампул, которые израсходованы и так далее. Конечно, надо упростить и убрать излишнюю заорганизованность. У нас, например, это только отвлекает, наоборот, силы, потому что люди начинают писать, какие-нибудь доброхоты обращаются… Поэтому мы считаем, что это задача сугубо медицинских учреждений.

Другое дело, что незаконный оборот наркотиков мы просто обязаны контролировать по закону.

Вопрос: А вы не опасаетесь облегчения утечки, грубо говоря, из этого канала?

В.Иванов: У нас не было таких дел, чтобы, допустим, у дантистов, которые в микроскопических объёмах применяют обезболивание для лечения зубов, куда-то утекали… У нас нет таких уголовных дел. Поэтому мы этого не опасаемся.

Вопрос: Можно спросить не совсем на тему здравоохранения, но по вашей теме? Борьба с наркотиками и ИГИЛом. Есть какие-нибудь данные по финансированию террористов, ИГИЛ в частности, за счёт наркотрафика?

В.Иванов: Я в выходные улетаю в Тегеран, где мы будем проводить пятистороннее совещание руководителей полицейских структур России, Таджикистана, Афганистана, Пакистана и Ирана. Конечно, проблема массового производства героина в Афганистане достигла своего апогея, тем более уже порядка 15 лет этот вулкан не прекращает свою деятельность. И конечно, в это производство, по сути, вовлечены уже не только крестьяне, которые культивируют опиумный мак, а многие тысячи транснациональных организованных преступных группировок, которые транзитируют эти наркотики, распространяют, перевозят по суше, по морю, потом занимаются дистрибуцией, вовлекается теневой сектор банковской сферы, потому что это большие деньги, они проходят через мировую финансовую систему.

Поэтому получается уникальная ситуация: в Афганистане местный криминалитет ежегодно имеет от производства наркотиков порядка 3 млрд долларов. Это большие деньги для Афганистана. Но транснациональные организованные преступные группировки за пределами Афганистана имеют 100 млрд долларов с этой же самой продукции. То есть идёт эффект мультипликации криминалитета во всём регионе Евразии – и в Центральной Азии, и на Балканском полуострове, и в Европе, к слову говоря, и в Африке тоже. Поэтому эти преступные, криминальные сети имеют доходы в 30 раз больше, чем криминалитет в Афганистане, и они как раз являются заказчиками на дальнейшее производство.

Эти преступные группировки наращивают свои мускулы, они вооружаются, потому что, во-первых, они находятся в режиме постоянной кровавой конкуренции друг с другом, чтобы контролировать как можно больше денег от этих наркотиков. И они же вступают в жёсткое противостояние с властями суверенных государств, по сути, образуют параллельную власти структуру со своим оружием, со своими деньгами, со своими политическими целями и так далее. В этом смысле ИГИЛ – это как раз слепок с этих наркотранзитных преступных группировок, которые набрали силу бесконтрольную, в том числе на афганском наркотрафике, потому что через этот регион идёт огромная перевалка наркотиков, героина, которая приносит, по нашим подсчётам 500–700, а может, и 800 млн долларов чистыми деньгами, чистоганом. То есть вот эта проблема – производство наркотиков – это такой генератор турбулентности, политической дестабилизации всего региона Евразии.

Я мог бы вам привести пример, может быть, из другого полушария, Западного полушария. Это, например, Сальвадор, где я недавно был на заседании Центральноамериканской интеграционной системы. Там трафик кокаина привёл к жизни 9,5 тыс. преступных бандформирований на 6 млн населения, то есть государство, в котором 6 млн человек проживает, – и 9 тыс. с лишним бандформирований. Все они возникли на ниве трафика наркотиков. То есть мы эту проблему на сегодняшний день явно недооцениваем, поэтому мы выступаем за то, чтобы поднять статус производства наркотиков в Афганистане до уровня проблемы ядерного нераспространения, терроризма, пиратства и так далее. К слову говоря, и пиратство тоже возникло не просто так. Мы же помним 90-е годы: о пиратстве тогда только в книжках читали (про мадам Вонг, Стивенсона читали), и вдруг появилось пиратство. Вдруг ничего не бывает.

Просто возникла ситуация с огромным производством наркотиков в Афганистане, которые стали переваливаться особенно через территорию дестабилизированного Ирака, потому что там полицейские службы ослабли, в Аденский залив, и дальше морские наркотрафикёры, вооружённые до зубов, перевозят наркотики на сушу в район Сомали, Эритреи и так далее. Не брезгуют прихватить гражданское судно. По сути, это не пираты, это морские наркотрафикёры. Аналогичная ситуация возникла вдоль западного побережья Африки, когда пошла перевалка колумбийского кокаина в сторону Бразилии, из Бразилии на территорию Африки, где перевозкой стали заниматься на быстроходных судах морские наркотрафикёры. Их тоже поименовали пиратами, но их ключевой, абсолютный заработок – это перевалка кокаина.

Таким образом, мы видим эти два центра, а больше таких центров нет. Потому что и в Колумбии в это вовлечено порядка 4 млн крестьян, которые производят наркотики, культивируют кусты коки, и порядка 4 млн крестьян денно и нощно возделывают опиумный мак, производя гигантское количество наркотиков. А дальше, конечно, это породило огромные криминальные сети, которые этим занимаются. Поэтому в Таджикистане мы недавно видели события с бывшим замминистра обороны Назарзодой (А.Назаровым), за которым стоит также гигантский трафик афганского героина на северном направлении, то есть в нашу с вами сторону, Российскую Федерацию. Это источник дестабилизации.

Спасибо.

Россия. Весь мир > Медицина > premier.gov.ru, 23 октября 2015 > № 1530577 Виктор Иванов

Министр внутренний дел Франции Бернар Казнев объявил в среду об отправке дополнительных сил правопорядка в так называемые "джунгли" — поселение нелегальных мигрантов — рядом с французским городом Кале на фоне расширения палаточного лагеря, сообщило агентство Франс Пресс.

"Мы значительно увеличим присутствие сил правопорядка в Кале", — заявил Казнев, отметив, что "к 225 жандармам и 440 спецназовцам, находящихся сегодня там, добавятся 300 жандармов и 160 спецназовцев, которые будут полностью готовы с завтрашнего дня".

Казнев отметил, что уже в эти выходные в лагере будут установлены отапливаемые палатки, в которых смогут разместиться около 200 женщин и детей. Общее число дополнительных мест планируется довести до 400.

Ранее сообщалось, что число нелегальных мигрантов, проживающих в лагере на территории северного французского города Кале, составляет 6 тысяч человек. Они ищут любые возможности, чтобы пересечь Ла-Манш и оказаться в Великобритании. Большая часть мигрантов бежала во Францию из Эритреи, Судана и Сомали, также в лагере проживают выходцы из Сирии и Афганистана.

Мигранты каждую ночь предпринимают попытки проникнуть на территорию тоннеля и отправиться в Великобританию. Официальной статистики о том, сколько из таких попыток увенчались успехом, не существует. Вместе с тем, по меньшей мере 16 человек погибли с июня под колесами поездов и автомобилей на подходах или непосредственно на территории тоннеля.

По последним данным приграничного агентства ЕС "Фронтекс", за первые девять месяцев 2015 года на территорию стран Евросоюза прибыли более 710 тысяч мигрантов. Еврокомиссия заявила, что нынешний миграционный кризис в мире является крупнейшим со времен Второй мировой войны.

Что будет с беженцами в ЕС?

Владимир Одинцов

Ситуация с беженцами из региона Ближнего Востока и Северной Африки в ЕС в последние недели продолжалась ухудшаться и стала доминирующим фактором в выработке политики «единой Европы». Именно поэтому миграционный кризис и ситуация в Сирии стали центральными темами встречи глав МИД 28 стран Евросоюза, которая прошла на днях в Люксембурге, до конца года председательствующем в Совете ЕС.

Министры обсудили миграцию в свете прошедшей 8 октября Международной конференции по маршруту Западных Балкан, а также в целях подготовки к евроафриканскому саммиту по миграции в Валетте 11-12 ноября, договорились, что миграционный кризис будет включен в повестку дня всех ближайших заседаний на самых разных уровнях. «Это только начало процесса. Диалог будет продолжаться в ближайшие месяцы и годы», – подчеркнул глава МИД Люксембурга Жан Ассельборн.

По данным Еврокомиссии, только с начала года официальные прошения о предоставлении убежища в 28 странах ЕС подали свыше 600 тыс. мигрантов. Более того, как заявил глава Евросовета Дональд Туск, Евросоюз ожидает, что в Европу попытаются в ближайшее время попасть миллионы мигрантов из различных государств, в том числе не затронутых войнами или последними кризисами. «В Сирии сейчас находятся 8 млн внутренне перемещенных лиц, еще 4 млн – в соседних с ней странах. Мы должны ожидать миллионы беженцев из одной только Сирии», – сказал он, подчеркнув, что есть еще мигранты из Ирака, Афганистана и других регионов, которые тоже стремятся попасть в Европу.

В этих условиях в ЕС в течение последних месяцев активно пытаются найти ответ на вопрос – что делать с непрекращающимся потоком мигрантов и беженцев из Африки и с Ближнего Востока.

Согласно выступлениям ряда глав внешнеполитических ведомств стран ЕС на встрече в Люксембурге, Евросоюз намерен развернуть миграционный поток вспять. В этих целях ЕС будет депортировать определенную часть беженцев на родину, для чего Брюссель пообещал выделить дополнительные средства, а Еврокомиссия готовит необходимые поправки в законодательство. Как заявила министр внутренних дел Великобритании Тереза Мэй: «Великобритания всегда настаивала на том, что мы должны отправлять экономических мигрантов обратно в страны их происхождения. Мы должны расправиться с теми, кто злоупотребляет правом на убежище».

Министр внутренних дел Германии Томас де Мезьер, вторя словам своей британской коллеги, добавил: «Возвращаться всегда тяжело, это так. Но сейчас, когда мы достигаем соглашения, мы четко разделяем тех, кто правда нуждается в защите, а кто нет. И как бы трудно ни было, вторым придется покинуть Европу». «Лишними» среди мигрантов в Европе считают граждан Буркина-Фасо, Конго, Нигера, Зимбабве, Эритреи и ряда других африканских государств, где не ведется открытых боевых действий.

Верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Федерика Могерини на пресс-конференции по итогам встречи о плане депортации лишь указала: «Мы решили совместно работать со странами происхождения нелегальных мигрантов, обсуждая возвращение и реинтеграцию граждан, не имеющих право на международную защиту».

В дополнение к этому следует напомнить, что накануне люксембургской конференции в британской Times появилась информация о «секретном плане Евросоюза». Якобы, согласно этому плану, агентство ЕС по безопасности внешних границ Frontex в ближайшие недели депортирует 400 тысяч нелегалов – тех, кто не получил статуса беженца. Прямого или косвенного подтверждения этой информации ни до, ни после встречи в Люксембурге не было, однако, даже если такого плана пока нет, вполне вероятно, что он появится и весьма скоро.

«В ближайшие месяцы надо, прежде всего, создать правовые рамки. И затем проработать все вопросы, которые позволят конкретизировать процедуру возвращения на родину тех мигрантов, которым отказано в убежище в ЕС», – предложил министр иностранных дел Люксембурга Жан Ассельборн.

Среди конкретных шагов, предложенных участниками люксембургской встречи по преодолению сегодняшних трудностей с непомерным наплывом мигрантов в Европу, особо выделяется намерение отдельных стран активнее использовать сегодня в этом вопросе Турцию. В частности, с таким предложением выступил министр иностранных дел ФРГ Ф.-В. Штанмайер, который пытался особо подчеркнуть важность Анкары как ключевого партнера ЕС и ведущего игрока в регионе, руками которого можно снизить миграционное давление на Европу. В этой связи им лоббировалось поддержание активности Брюсселя по «экстренному развороту в сторону Турции» и способствование открытию на территории Турции дополнительных лагерей для беженцев численностью 2-2,5 млн человек.

При этом в германском внешнеполитическом ведомстве прекрасно понимают, что, в том числе и в вопросе о мигрантах, президент Турции Эрдоган ведет свою игру с целью получения от ЕС дополнительных преференций. Речь идет не только о получении доступа к европейским финансовым программам, но и о лоббировании вопроса об облегчении визового режима для граждан Турции. Однако, с учетом необходимости формирования жесткого пояса безопасности и контроля на внешних границах ЕС, Берлин готов временно пойти на активизацию диалога с Анкарой по финансовым вопросам. При этом не вызывает сомнения, что поддержка подобной позиции ФРГ обусловлена желанием обеспечить лояльность мусульманского электората в ФРГ канцлеру Меркель, а также закрепить надежды Анкары (скорее всего, несбыточные) на ближайшее вступление в «объединенную Европу» и по преимущественной дальнейшей ориентации на ЕС.

Такая позиция Штанмайера обращает на себя особое внимание, в том числе и на фоне недавнего выступления канцлера Германии Ангелы Меркель в эфире немецкого телеканала ARD, где она подчеркнула: «Я всегда была против членства Турции в ЕС» и напомнила, что была противником интеграции Турции в ЕС еще до вступления в должность канцлера в 2005 году.

В целом же, в рядах политиков Германии, Великобритании и даже Франции происходит понимание, что в условиях надвигающейся зимы произойдет переориентация миграционных потоков. В отсутствие предпосылок к снижению количества беженцев, в том числе из-за военной операции России в Сирии, ожидается рост соответствующей нагрузки конфликтного потенциала из-за мигрантов в странах юго-восточной Европы, в частности, Греции, Болгарии, на Балканах, и, соответственно, его снижение в государствах Северной и Западной Европы. Указанное обстоятельство политический истеблишмент ЕС намеревается использовать не только для развертывания миграционного потока вспять, но и для более активного подключения государств Ближнего Востока и отдельных африканских стран для более активного участия в приеме у себя беженцев и переносе, таким образом, основных миграционных проблем на их плечи (прежде всего связанных с проблемами безопасности и выявления возможного присутствия в потоках беженцев джихадистов и эмиссаров ИГИЛ), в определенной степени компенсируя это финансовыми дотациями.

При ООН необходимо создать информационный центр для беженцев, заявил глава МИД Австрии Себастиан Курц, выступая на Генеральной ассамблее ООН в четверг.

"Необходимо изменить систему. Нам надо создать возможность для беженцев подавать на беженство уже в своих странах, где они проживают, либо в соседних странах. ООН может помочь в создании подобного рода приемного и информационного центра, который позволит представить программу переселения", — сказал Курц.

По данным Международного агентства по Миграции (МОМ), количество мигрантов из стран Ближнего Востока, прибывших в Европу морскими путями через Италию и Грецию, превысило полмиллиона человек — 522 тысячи 134 человека. Самое большое количество мигрантов, которые добираются до Европы через территорию Италии, приходится на граждан Эритреи — 30 тысяч 708 человек. Сирийцев среди беженцев в Италии наименьшее количество — 6710 человек. В Грецию мигранты бегут в основном из Сирии — 175 тысяч 375 человек, и Афганистана — 50 тысяч 177 человек.

Белый дом и его союзники должны лечить раны от развязанного ими хаоса

Владимир Одинцов

В течение последних двух десятилетий западные страны ради своих интересов в экономике и сфере безопасности активно содействовали смене режимов в странах Северной Африки и Ближнего Востока, чьи правительства, по их мнению, «недостаточно сотрудничали с Западом». В результате такой авантюрной политики Белого дома и его союзников земли по всему этому региону оказались охвачены огнем и гражданскими войнами, а проживающее здесь население ввергнуто в нищету, голод. Несмотря на массовое кровопролитие и постоянный хаос в регионе, вызванные действиями западных держав, Белый дом пытается заставить весь мир поверить, что США сделали все это «ради продвижения свободы и демократии, во имя всеобщего блага».

Однако на деле не один миллион африканцев, арабов был вынужден бежать из своих стран, устремившись в Европу в многотысячном потоке нелегальных мигрантов. В результате Белый дом не только не решил своими действиями ранее декларированной им задачи «продвижения демократии», но и обрек европейские государства, которые были им выбраны в качестве инструмента имперских завоеваний, на собственные страдания по урегулированию нелегального миграционного потока. Вот почему сегодня нелегальная иммиграция является более актуальной проблемой для европейцев, чем экономическая ситуация и проблема безработицы, как отмечает EUobserver, ссылаясь на новое исследование Евробарометра, проведенное в 28 странах-членах ЕС и 5 странах-кандидатах. То, что иммиграция должна быть основным приоритетом политики, сегодня уверено 38% европейцев, в то время как прошлой осенью так считали на 14% граждан ЕС меньше.

По данным пограничного агентства ЕС Фронтекс, к концу июня этого года около 153 000 мигрантов попали в Европу через Средиземное море, что на 150% больше, чем в 2014 году, когда множество мигрантов прибыли в ЕС из таких стран, как Сирия, Эритрея и Сомали.

В начале августа с.г. Великобритания и Франция призвали другие государства Европейского Союза помочь им разрешить миграционный кризис в Северной Франции, где скопились тысячи мигрантов, стремящихся незаконным путем попасть в Англию. Французский порт Кале стал центром скопления огромного числа нелегальных мигрантов, пытающихся вырваться из нищеты и насилия на Ближнем Востоке и в Африке, пишет Reuters. По заявлению руководства Евротуннеля, только с начала года при попытке пересечь Ла-Манш было задержано 37 тысяч нелегальных мигрантов, некоторая часть нелегальных мигрантов уже погибла.

Французская полиция зафиксировала 1 700 попыток нелегальных мигрантов попасть в Евротуннель в Кале на западе Франции в ночь с 1 на 2 августа с.г. Около 1 000 человек были остановлены на подходе к Евротуннелю, еще 700 были задержаны в самом туннеле, несколько мигрантов погибли. В конце июля с.г. Лондон дополнительно усилил охрану Евротуннеля, отправив еще 120 полицейских в дополнение к 300, которые уже охраняют заграждения вокруг туннеля в Кале. С начала июня Евротуннель проводит также и инженерные работы по усилению заграждений на въездах для борьбы с нелегальными мигрантами. Руководство компании потребовало с властей Франции и Великобритании возместить 9,7 миллиона евро, потраченных на усиление мер безопасности.

Как заявили в совместном заявлении в Sunday Telegraph министры внутренних дел Великобритании и Франции Тереза Мэй и Бернар Казнев: «Для нас совершенно очевидно, что задача положить конец ситуации с большим потоком мигрантов, которые следуют через Францию в Великобританию, является абсолютным приоритетом. Правительства наших стран подтверждают свое стремление добиться урегулирования этого вопроса, причем на основе совместных действий».

Однако сегодня эти действия со стороны Лондона, игравшего, как мы все помним, одну из главных ролей в инспирированной Белым домом волне «арабских революций» и военных интервенций в Ливию, Ирак, Афганистан, в основном направлены на репрессивные меры в отношении мигрантов из пострадавших от политики Кэмерона государств. В частности, консервативное британское правительство уже объявило о планах по сворачиванию системы социальных льгот для беженцев, чтобы показать, что Великобритания больше не является «землей молока и меда», и пообещало покончить со «стимулами», привлекающими людей в эту страну, в виде пособия в размере 36 фунтов стерлингов в неделю. Уже в ближайшие дни эти сокращения, по заявлению британского министра по делам миграции Джеймса Брокеншира, коснутся 10 000 беженцев, проживающих в Великобритании со своими семьями.

В британском совете по делам беженцев выразили серьезную озабоченность по поводу таких новых мер правительства. «У нас есть серьезные опасения по поводу предложений правительства по устранению поддержки некоторых самых уязвимых семей в Великобритании, многие из которых опасаются, что существует реальный риск преследования их и их детей в случае возвращения в страны происхождения, – сказала представитель совета по делам беженцев Лиза Дойль, – Это суровое предложение, кажется, основывается на порочной логике, в результате чего семьи, лишенные средств к существованию, будут вынуждены вернуться домой».

Кроме того, в рамках мер, направленных на разрешение миграционного кризиса, министр внутренних дел Великобритании Тереза Мэй, намерена предложить новый законопроект, в соответствии с которым арендодатели получат право выселять проживающих в Великобритании мигрантов из арендуемых ими помещений без решения суда. Что же касается самих арендодателей, которые не удосужатся проверить иммиграционный статус арендаторов, то они могут быть оштрафованы, либо заключены в тюрьму на срок до пяти лет в соответствии с новым иммиграционным законодательством.

В связи с негуманным отношением консервативного правительства к мигрантам епископ Дувра Тревор Виллмотт, говоря от имени церкви Англии, обвинил высокопоставленных политических деятелей, включая премьер-министра, в том, что они забыли о гуманизме и инициировали пропагандистскую кампанию в СМИ по очернению мигрантов. Он прямо призвал Дэвида Кэмерона «вновь вспомнить, что такое быть человеком».

Вот почему международному сообществу и, прежде всего, США и их союзникам следует идти не по пути усиления репрессивных шагов в отношении мигрантов, а выработать всеобъемлющие и эффективные меры, чтобы помочь справиться с тем хаосом, который они сами и сотворили, а также залечить раны народов, полученные в ходе их интервенции.

ООН выделяет дополнительные средства на проведение гуманитарных операций в суданском регионе, Чаде, странах Африканского Рога, а также Афганистане и Мьянме, сообщили в офисе заместителя генерального секретаря ООН по гуманитарным вопросам.

Средства будут выделены по линии Центрального фонда реагирования на чрезвычайные ситуации (ЦФРЧС/CERF). Около 21 миллиона долларов предназначается для гуманитарных организаций в Судане и Чаде, "для обеспечения базовых нужд и деятельности миллионов людей из суданского региона Дарфур, где кризис длится уже 13-й год", — говорится в распространенном в Нью-Йорке сообщении.

33 миллиона долларов будет переведено гуманитарным агентствам в странах Африканского Рога — Эритреи, Эфиопии и Сомали. Как отметили в офисе гуманитарного координатора ООН, "жители Африканского Рога наиболее уязвимы и сталкиваются с повторяющимися конфликтами и климатическими потрясениями". В этих странах "более 730 тысяч человек продолжают экстренно нуждаться в продовольствии", однако ситуация еще более ухудшается в связи с наплывом людей, бегущих из охваченного конфликтом Йемена.

Еще 8 миллионов долларов выделяется для оказания гуманитарной помощи переселенцам в Мьянме и Бангладеше, а также 8 миллионов предназначается для активизации деятельности гуманитарных агентств в Афганистане.

Таким образом, объем средств, выделенных в 2015 году Центральным фондом реагирования на чрезвычайные ситуации, составит 168,5 миллионов долларов США.

"Почти 60 миллионов человек по всему миру были вынуждены стать переселенцами. Мы сталкиваемся с кризисом, с масштабом которого не сталкивались предыдущие поколения", — заявил замгенсека ООН по гуманитарным вопросам Стивен О Брайен.

CERF был учрежден Генеральной Ассамблеей ООН и начал работу в 2006 году. С тех пор получил средства от 125 стран-членов ООН, а также ряда представителей частного сектора и региональных правительств. С тех пор фонд распределил более 4,1 миллиардов долларов на поддержку гуманитарных операций в 95 странах и территориях.

Ольга Денисова.

В понедельник 27 июля в столице Мавритании Нуакшоте завершила свою работу третья сессия саммита глав государств и правительств африканского агентства по созданию Великой зеленой стены, на которой обсудили этапы, которые прошел этот проект. Великая зеленая стена протянется от Атлантического океана до Красного моря через территорию 11 африканских стран, в которых распространены явления обезвоживания и засухи.

На саммит приехали шесть глав государств во главе с президентом Мавритании, который председательствует на саммите, а также Омар Башир, президент Судана, президент Сенегала Маки Сал, президент Чада Идрис Диби, президент Мали Ибрагим Кита, президент Буркина Фасо Мишель Кофандо.

Страны Сахеля и Сахары в 2010 году объявили о создании африканского агентства Великой зеленой стены. Это международное агентство, относящееся к африканскому союзу, отвечающее за реализацию проекта Великой зеленой стены, которая протянется на 7 тысяч километров и достигнет в ширину 15 метров.

Целью этого проекта, реализация которого началась в 2010 году, является борьба с последствиями изменения климата и устранение опустынивания, борьба с обеднением разнообразия растительного покрытия, рациональное использование природных ресурсов и их разработка.

Штаб-квартира агентства размещается в столице Мавритании Нуакшоте и объединяет Мавританию, Эфиопию, Эритрею, Буркина Фасо, Чад, Джибути, Мали, Нигерию, Нигер, Сенегал и Судан.

Перед реализацией проекта Великой зеленой стены стоят большие проблемы, и в первую очередь найти источники финансирования. Диао Ибрагим, представитель исполнительного секретаря ООН по программам, касающимся окружающей среды, заявил, что на сегодняшний день есть несколько источников финансирования проекта:

первый источник – это взносы стран-членов проекта африканского агентства, второй источник – вклады международных доноров, а третий и самый важный источник – поощрение частного сектора для участия в проекте путем инвестирования в возобновляемые источники энергии, сельское хозяйство и другие области, где есть благодатная почва для инвестиций. Диао Ибрагим считает, что реализация проекта Великой зеленой стены послужит на благо нынешнего и будущего поколений, будет способствовать созданию миллионов рабочих мест в сельских районах, особенно для женщин и молодежи. Он подчеркнул, что этот проект, хоть он и носит экологический характер, тем ни менее внесет вклад в сокращение незаконной миграции африканской молодежи, оседанию ее в местах происхождения путем создания благоприятного климата, поставит предел их присоединению к террористическим группировкам, так как поможет преодолеть и устранить очаги нищеты и невежества, оставшиеся в этом регионе.

Со своей стороны региональный представитель Африканского банка развития Мамаду Данго указал, что «климатические изменения представляют сегодня большую проблему и является серьезным препятствием на пути развития региона», подчеркнув, что выделение 60% водных ресурсов для поддержки Великой зеленой стены каждой из стран-членов африканского агентства остается главным взносом в успех этого проекта.

В завершение саммита состоялась церемония посадки зеленых саженцев деревьев всеми президентами, приехавшими на сессию в саду, находящемся возле здания для проведения международных конференций.

За последние годы, когда все привыкли уже слышать только о том, что то одна, то другая страна обвиняются в финансировании терроризма, в закупке оружия в огромных количествах для боевиков террористических группировок, о больших военных заказах на десятки миллиардов долларов. И как-то совсем не слышно о создании больших проектов подобного рода (по крайней мере в арабском регионе), которые направлены на развитие территорий, на борьбу с нищетой и невежеством, которые являются питательной средой для взращивания террористов.

Печально только, что такой проект сталкивается с большими проблемами в области финансирования, как это обычно бывает с подобными проектами, которые являются долгосрочными и отдачу от них ждать достаточно долго. Торговля оружием, несомненно, более выгодный проект, но это проект сеющий смерть и разруху. Печально, что владельцы огромных состояний и капиталов, в том числе и мусульмане Ближнего Востока, уже не задумываются над подобными вещами. Статус союзника и партнера Соединенных Штатов предполагает отступление от некоторых духовных обязательств в обмен на материальные.

Три итальянских корабля во вторник провели в Средиземном море операцию по спасению более 400 мигрантов, сообщили представители береговой охраны Италии.

По информации агентства Рейтер, спасательная операция стала частью инициированной Евросоюзом программы по спасению мигрантов "Тритон" и была проведена в 56 километрах от берегов Ливии. На борту четырех лодок находились 414 человек, в том числе четыре новорожденных и один маленький ребенок.

По данным ООН не менее 137 тысяч мигрантов и беженцев прибыли в Европу по Средиземному морю за первую половину 2015 года. В 2015 году приток беженцев и мигрантов в Европу увеличился на 83% по сравнению с прошлым годом. Треть прибывающих в Грецию и Италию мигрантов — сирийцы. За ними по численности следуют жители Афганистана и Эритреи. Большинство людей, прибывающих в Европу по морю, — это беженцы, ищущие защиты от войны и преследований.

Главы МВД стран-членов Евросоюза обязались принять более 32 тысяч беженцев, прибывших в Грецию и Италию, и переселить из третьих стран ещё 22,5 тысячи человек, сообщил глава МИД председательствующего в ЕС Люксембурга Жан Ассельборн.

Ранее Еврокомиссия предложила схему распределения между 23 странами-членами Евросоюза 40 тысяч беженцев из Сирии и Эритреи, прибывших в Грецию и Италию. Кроме того, ЕК предложила принять в ЕС еще 20 тысяч беженцев из третьих стран в течение двух ближайших лет.

Лидеры стран ЕС на саммите в июне отвергли эту схему, но обязались принять меры, чтобы распределить 40 тысяч беженцев из Греции и Италии и переселить в ЕС дополнительно указанные 20 тысяч. Главам МВД было поручено определить механизм распределения до конца июля.

"Намерение председательства было достичь 60 тысяч человек. Сегодня у нас 22504 человек, подлежащих переселению (в ЕС), и 32256 человек, подлежащих перемещению (внутри ЕС). Всего получается 54760", — сказал Ассельборн после заседания Совета ЕС по внутренним делам.

Он отметил, что представленный ЕК механизм предполагает систему перемещения и переселения в течение двух лет, а потому министерские договоренности позволяют выполнить обязательства за первый год программы. "Чтобы достичь числа, необходимого для второго года работы механизма, потребуются дополнительные усилия", — заявил министр.

По его словам, схема распределения остающихся 8 тысяч беженцев будет готова к концу 2015 года.

Владимир Добровольский.

В 2014 году экспорт чешского военного материала - техники, оружия и боеприпасов вновь заметно вырос. Итоговый показатель составил 11,6 миллиарда крон (421,9 миллиона евро). По сравнению с 2013 годом окончательная сумма увеличилась на 3,75 миллиарда крон (137 миллионов евро). Упоминаемые данные содержит годовой отчет о контроле над вооружениями, который для ознакомления правительству передал министр промышленности торговли Ян Младек.

По информации ведомства, всего в течение 2014 года на экспорт чешской военной техники и оружия было выдано 1109 лицензий на общую сумму в объеме 19,8 миллиарда крон (717,9 миллиона евро). Реализованными оказались, учитывая лицензии, выданные также и в прошлом году, торговые сделки на уже упомянутую сумму 11,6 миллиарда крон (421,9 миллиона евро).

Большая часть военного материала была экспортирована в Саудовскую Аравию, а именно на сумму 1,9 миллиарда крон (69 миллионов евро), в Германию – более 1 миллиарда крон (36,4 миллиона евро), а также в Алжир и США (почти 900 миллионов крон – 33 миллиона евро) и в Словакию (641 миллион крон - 23 миллиона евро).

Разрешениями для осуществления поставок военной техники и оружия за пределы Чешской Республики к концу 2014 года располагало 213 юридических лиц и два физических. Всего было выдано 49 новых разрешений.

«Отказано было в расширении экспорта военного материала в Беларусь, Зимбабве, Судан, Эритрею, на Кубу, в Южный Судан, Иран, Сирию и Сахарскую Арабскую Демократическую Республику», - сообщает Министерство промышленности и торговли.

Экспортные поставки чешских военно-промышленных фирм в последние годы ощутимо растут. Для сравнения – в 2005 году были осуществлены сделки на общую сумму 88 миллионов евро, а в 2010 году – 217 миллионов евро.

Общие объемы чешского экспорта и импорта вооружений в 1994 году составили 172 миллиона евро, в 2001 – 60,5 миллиона евро, а в 2014 году – почти 422 миллиона евро.

Антон Каймаков

В 30 странах мира наблюдается высокий уровень террористической угрозы

МИД Великобритании составило для туристов карту террористической угрозы. «Безопасный» мир для туристов, желающих отдохнуть без риска для жизни, сократился более чем на четверть.

На карте, которую составили аналитики английского дипведомства, страны окрашены в разные оттенки красного цвета согласно четырем уровням террористических угроз: высокому, обычному, среднему и низкому. Чем темнее цвет страны – тем выше террористическая угроза. На основании своих данных МИД Британии полагает, что в более чем 30 странах планеты наблюдается высокая угроза стать жертвой террористических актов . Отдыхать этим летом опасно не только в Ливии, Пакистане и Сомали, - странах, куда не рекомендуется ездить в последние годы. В темно-бардовый цвет, показывающий на карте самый высокий четвертый уровень террористической угрозы, окрашены и такие популярные у туристов страны, как Испания, Франция и сама Великобритания.

МИД Великобритании также не рекомендует своим гражданам ехать отдыхать в Турцию, Египет, Таиланд, Индию. Опасной для туристов признана и Россия. Традиционно областью высокого риска стал почти весь Ближний Восток, страны центральной Африки, а также северные и восточные африканские государства.

Список стран с высоким уровнем террористической опасности:

• Австралия

• Алжир

• Афганистан

• Бельгия

• Бирма

• Великобритания

• Египет

• Эфиопия

• Индия

• Индонезия

• Ирак

• Испания

• Йемен

• Кения

• Колумбия

• Ливия

• Мали

• Нигер

• Нигерия

• Пакистан

• Россия

• Саудовская Аравия

• Сирия

• Сомали

• Таиланд

• Тунис

• Турция

• Франция

К странам с низким уровнем террористической угрозы традиционно отнесены Исландия, Швейцария, Чехия, Япония, обе Кореи, юг Африки и ряд стран в Южной Америке.

Список стран с низким уровнем террористической опасности:

• Ангола

• Армения

• Боливия

• Ботсвана

• Бутан

• Венгрия

• Восточный Тимор

• Вьетнам

• Гайана

• Гвинея

• Гондурас

• Доминиканская республика

• Замбия

• Зимбабве

• Исландия

• Конго

• Корея Северная

• Корея Южная

• Куба

• Лаос

• Латвия

• Либерия

• Литва

• Мадагаскар

• Мексика

• Мозамбик

• Молдова

• Монголия

• Намибия

• Никарагуа

• Панама

• Папуа-Новая Гвинея

• Польша

• Словения

• Суринам

• Сьерре-Лионе

• Тайвань

• Туркменистан

• Уругвай

• Чехия

• Швейцария

• Эквадор

• Эритрея

• Эстония

• Япония

В итоге в список потенциально опасных вошли около 60 стран, из них 28 носят высокий уровень террористической угрозы. Официального запрета посещения опасных стран нет. Однако у туристов из Великобритании могут возникнуть проблемы с оформлением страховки перед поездкой в страну из «красного» списка. Обеспокоенность внешнеполитического ведомства Соединенного Королевства связана с недавними трагическими событиями в Тунисе. В минувшую пятницу 26 июня в тунисском городе Сус террорист одиночка расстрелял 39 отдыхающих. Большинство из них были гражданами Великобритании.

Доклад госдепартамента США по правам человека является политизированным, Вашингтон цинично замалчивает масштабы грубейших нарушений прав человека со стороны киевских силовиков и неонацистов в Донбассе, заявил в пятницу официальный представитель МИД РФ Александр Лукашевич.

Госдепартамент США в четверг опубликовал ежегодный доклад, в котором перечислены страны, где, по мнению американских дипломатов, нарушаются права человека, ограничивается свобода слова и свобода СМИ. Среди упомянутых в документе стран: Китай, Египет, Эритрея, Эфиопия, Иран, Россия и Саудовская Аравия.

"Обнародованный 25 июня ежегодный доклад Государственного департамента США о ситуации с правами человека в мире, как и предыдущие подобные опусы, изобилует политизированными оценками и грубыми идеологизированными штампами. Данный документ — очередной образчик набившей оскомину американской манеры менторства и нравоучительства в области прав человека. Она исходит из порочной логики о непогрешимости США и "проблемности" в той или иной мере всех других стран", — говорится в комментарии Лукашевича, размещенном на сайте МИД РФ.

По его словам, доклад "строится на оторванном от реальности произвольном "ранжировании" уровня демократичности государств, опирающихся на зачастую взятые "с потолка" безапелляционные оценки".

"Не гнушаются авторы и откровенной подмены понятий и подтасовки фактов. Это в полной мере относится к разделу, посвященному ситуации на Украине. Налицо циничное замалчивание масштабных грубейших нарушений прав человека и международного гуманитарного права со стороны украинских силовиков и неонацистских вооруженных группировок в Донбассе. Разумеется, никаких призывов к Киеву начать, наконец, беспристрастное расследование и наказать виновных.", — заявил Лукашевич.

Он отметил, что "декларации Госдепартамента США о заботе о свободе выражения мнения и плюрализма в СМИ резко диссонируют с полным замалчиванием (по причине ее поощрения со стороны Вашингтона) фактической дискриминации российской журналистики в целом ряде стран Северной Америки и Европы".

"Не достоин подробных комментариев и "российский" раздел доклада. За заезженными мифами об "откате от демократии" кроется упорное нежелание Вашингтона признавать масштабный и последовательный прогресс демократических процессов в нашей стране", — отмечает официальный представитель МИД РФ.

При этом, как заявляет Лукашевич, "вновь за рамками доклада оказывается весьма неблагоприятная ситуация с правами человека, демократией и верховенством права в США".

"Игнорируются нарастающие системные проблемы, включая закоренелую расовую дискриминацию, небывалый размах ксенофобских идей и деятельности экстремистских организаций, безнаказанность за бесчеловечное обращение и пытки в рамках спецпрограмм ЦРУ, массовую прослушку людей в США и за их пределами и другие острые вызовы в этой сфере. Американским властям давно пора всерьез заняться решением именно этих назревших проблем у себя дома, прислушаться, наконец, к многочисленным настоятельным рекомендациям профильных межправительственных структур и правозащитников, а не увлекаться бесплодными и невостребованными поучениями тех, кто в них не нуждается", — говорится в комментарии Лукашевича.

Eritrea, Human Rights, and Neocolonial Propaganda

Eric Draitser

The East African country of Eritrea is once again being demonized internationally as a systematic violator of human rights. The United Nations Office of the High Commissioner for Human Rights (OHCHR) has issued an allegedly damning report detailing what it claims are “systematic, widespread and gross human rights violations” taking place in Eritrea. Media coverage has similarly echoed those claims, presenting Eritrea to a western audience as a backward and “brutal dictatorship,” playing on the traditional stereotypes of totalitarianism from East Germany to Stalin’s Soviet Union.

However, a closer and more critical analysis of both the report, and the true agendas of the western institutions promoting its narrative, reveals a vastly different motivation to this report and the continued anti-Eritrean narrative. It could be called politically motivated propaganda, and that would be correct. It could be called a distorted and biased perspective rooted in fundamental misunderstandings of both politics and history, and that would also be correct. It could, quite simply, be called abject neo-colonialism of the worst sort, and that too would also be correct.

For while the UN and western media portray Eritrea – a country most westerners know nothing about, if they’ve ever even heard of the country at all – as little more than a “Third World dictatorship” because of its alleged violations of human rights, they conveniently ignore the actual human rights issues that Eritrea champions, making it a leader on the African continent, and a country that in many ways should be held up as a model of human development and adherence to true human rights.

Eritrea leads the way in Africa on issues ranging from the prevention and treatment of malaria, HIV/AIDS and other preventable diseases, to access to clean drinking water, literacy promotion, and countless other issues. But none of this is deemed worthy by the UN for inclusion in a report about “human rights.”

This is of course not to suggest that Eritrea, like every other country in the so called “developing” and “developed” worlds, is without problems, as that would be simply false. Rather, it is to note that a truly objective report that actually sought a substantive analysis of human rights in Eritrea, rather than a politically motivated propaganda campaign, would have revealed a country busy transforming itself and its people, leaving behind the decades of colonial oppression and subjugation, beating an independent path for itself.

But of course, this is the gravest sin of all in the eyes of the western ruling class and the institutions it controls. Abject poverty, malnutrition, illiteracy, death from preventable diseases, and many other hallmarks of African underdevelopment – these are all fine in the eyes of the West, so long as you follow their IMF, World Bank, UN rules of the game; so long as you “respect opposition,” “respect democracy,” and act “inclusively.” But, when a country chooses to create its own system, and pursue its own national development (white neocolonial opinions be damned), it is immediately cast as the great villain. So too with Eritrea.

But don’t take my word for it. Let’s look at the facts.

The UN Report: A Critical Look

The UN OHCHR report presents a vision of Eritrea that is, in many ways, at odds with reality. While forms of political repression and non-conformity to western conceptions of democracy are highlighted and repeated ad nauseam, other critical aspects of human rights are entirely ignored. Moreover, the UN report was limited in its scope because of lack of access to the country, thereby forcing the report to rely exclusively on the testimony of expatriate Eritreans and those with an obvious political bias and grudge against the government of Isaias Afewerki. So, far from being objective, the report is, by its very nature, a one-sided portrayal of the situation in the country. The report notes:

The commission finds that systematic, widespread and gross human rights violations have been and are being committed by the Government of Eritrea and that there is no accountability for them…The enjoyment of rights and freedoms are severely curtailed in an overall context of a total lack of rule of law. The commission also finds that the violations in the areas of extrajudicial executions, torture (including sexual torture), national service and forced labour may constitute crimes against humanity. The commission emphasizes that its present findings should not be interpreted as a conclusion that international crimes have not been committed in other areas.

While of course there is a shock value associated with phrases like “extrajudicial killings,” “torture,” and “crimes against humanity,” these claims need to be interrogated carefully. It is impossible to say the extent to which these claims are either wholly true, complete fabrications, or partially true embellishments concocted by expatriates with an anti-government personal and political agenda; it is not unreasonable to assume that it is a combination of all three.

However, it is useful here to ask whether countries like the United States, for instance, would also be guilty of “extrajudicial killings” and “torture” were a similar investigation conducted into the seemingly endless, dare I say systematic, police murders of American citizens, especially people of color? Or what about the now universally accepted fact – publicly acknowledged even by President Obama who blithely declared “We tortured some folks” – that the United States systematically tortured prisoners throughout the so called “War on Terror”? Or that the US continues to hold countless inmates, again disproportionately people of color, in long term solitary confinement, a common US practice decried as torture by the UN Special Rapporteur on torture Juan E Méndez of the very same OHCHR?

But of course none of these uncomfortable truths are good for the narrative of “backwards African dictatorship,” and therefore, they are not part of the story. Nor does the report define exactly what it means by “national service.” However, those with knowledge of Eritrea’s domestic policies, which is almost no one in the West, understands that “national service” especially includes national military service, a practice used by many countries, including the US darling Israel, among many others.

Of course, it would be wise to here make the distinction that, unlike the apartheid state of Israel which uses its military for the purposes of oppression and occupation, Eritrea fought a protracted and bloody war against the former colonial masters in Ethiopia, having had ongoing military conflicts with their neighbor for nearly the entire, short existence of Eritrea as an independent nation. With a relatively small population and, proportionately speaking, a long and porous border with a hostile nation with a history of subjugation of Eritreans, it is not at all unreasonable to have a robust military apparatus fueled by mandatory military service.

One should also recall the way in which such reports, and brazen distortions, have been used by the UN and the OHCHR in the recent past. In perhaps its most shameful moment in recent history, the former High Commissioner Navi Pillay was instrumental in building the justification for the disastrous, illegal, and blatantly neocolonial, imperialist war against Libya. Pillay actually took the lead in disseminating anti-Gaddafi propaganda in the first weeks of the destabilization campaign, making her the leading edge of the propaganda assault, lending her reputation and position with the UN in order to bolster the anti-Gaddafi narrative. In late February 2011, Pillay stated:

More needs to be done. I encourage all international actors to take necessary measures to stop the bloodshed…thousands may have been killed or injured over the past week…Although reports are still patchy and hard to verify, one thing is painfully clear: in brazen and continuing breach of international law, the crackdown in Libya of peaceful demonstrations is escalating alarmingly with reported mass killings, arbitrary arrests, detention and torture of protestors…Tanks, helicopters and military aircraft have reportedly been used indiscriminately to attack the protestors…The Libyan leader must stop the violence now… Libyan forces are firing at protestors and bystanders, sealing off neighbourhoods and shooting from rooftops. They also block ambulances so that the injured and dead are left on the streets.

The facts that have been gathered since the illegal aggression against Libya have all contradicted every assertion that Pillay and the OHCHR made in early 2011. As Dr. Alan Kuperman wrote in his report Lessons from Libya: How Not to Intervene, published by the prestigious Belfer Center for Science and International Affairs at the Kennedy School of Government at Harvard University:

Contrary to Western media reports, Qaddafi did not initiate Libya’s violence by targeting peaceful protesters. The United Nations and Amnesty International have documented that in all four Libyan cities initially consumed by civil conflict in mid-February 2011—Benghazi, Al Bayda, Tripoli, and Misurata—violence was actually initiated by the protesters. The government responded to the rebels militarily but never intentionally targeted civilians or resorted to “indiscriminate” force, as Western media claimed. Early press accounts exaggerated the death toll by a factor of ten, citing “more than 2,000 deaths” in Benghazi during the initial days of the uprising, whereas Human Rights Watch (HRW) later documented only 233 deaths across all of Libya in that period.

Needless to say, the credibility of the OHCHR took a major hit in 2011 with that ghastly episode of outright lying, propaganda, and service to the foreign policy agenda of the West. So too should one be skeptical of their similar distortions on issues such as Eritrea, which in many ways are similar to Libya.

In fact, it is no coincidence that Eritrea’s closest ally in the world was Libya and Gaddafi. As the US Government-funded Center for Naval Analyses wrote in a 2010 report, “In the 1990s, Qadhafi made numerous attempts to mediate the Eritrea-Ethiopia conflict, but Ethiopian leader Meles Zenawi was uninterested in separate negotiations…Qadhafi even went so far as to propose a Sahelian-Saharan peacekeeping force, to which Eritrea agreed and Ethiopia did not. Qaddafi subsequently helped finance Eritrea’s military campaign against Ethiopia.” It seems then that, far from being a coincidence, Eritrea is, in effect, getting the Libya treatment in terms of the propaganda and distortions.

But the real question is why? Why is Eritrea so reviled by the vaunted so called “international community”?

Eritrea’s Real Sins: Independence and Human Rights

All countries demonized by the West, attacked economically and politically, have done something to earn them the ire of the so called “liberal democracies” of the developed world. Of course, it is never the seemingly innocuous pretexts that institutions such as the UN OHCHR invoke.

First and foremost among Eritrea’s grave sins is its stubborn insistence on maintaining full independence and sovereignty in both political and economic spheres. This fact is perhaps best illustrated by Eritrean President Afewerki’s bold rejection of foreign aid of various sorts, stating repeatedly that Eritrea needs to “stand on its own two feet.” Afewerki’s pronouncements are in line with what pan-Africanist radicals, Marxists such as Walter Rodney, and many others have argued for decades, namely that, as Afewerkie put it in 2007 after rejecting a $200 million dollar “aid” package from the World Bank, “Fifty years and billions of dollars in post-colonial international aid have done little to lift Africa from chronic poverty… [African societies] are crippled societies…You can’t keep these people living on handouts because that doesn’t change their lives.“

Naturally, such a radical departure from the tried and true cycle of financial aid and debt servitude, corruption and endemic poverty, is seen as a threat by the neocolonial establishment as manifested in the World Bank, International Monetary Fund, and other financial institutions. But the real danger is not simply the ideology, but its success. As the LA Times noted in its profile of Eritrea in 2007:

The self-reliance program began a decade ago but accelerated sharply in 2005. Relying on its meager budget and the conscription of about 800,000 of the country’s citizens, the program so far has shown promising results. Measured on a variety of U.N. health indicators, including life expectancy, immunizations and malaria prevention, Eritrea scores as high, and often higher, than its neighbors, including Ethiopia and Kenya…It might be one of the most ambitious social and economic experiments underway in Africa.

In the eight years since 2007, Eritrea has made even greater strides, becoming the only African nation to reach its Millennium Development Goals in 2015. Eritrea now boasts a roughly 98% immunization rate, incredible reductions in malaria, diarrhea, HIV/AIDS, and other preventable diseases. Eritrea has reduced infant mortality by two thirds and maternal mortality by nearly 80% since independence. Literacy rates have increased dramatically, access to basic health care, clean drinking water, and many other essential human rights have all been greatly expanded, all while accepting no foreign aid.

Christine Umutoni, the UN Resident Coordinator in Eritrea, explained that “What we see as development partners, what is responsible for this success is community participation, the enabling environment, leadership, strong mechanisms for prevention, value for money and coordinated inter-sectoral approaches.” Umutomi also added that Eritrea has put a tremendous amount of energy into developing innovative alternatives to tackling difficult health and human issues including temporary maternal clinics and mobile medical units, as well as knowledge of migration patterns and remote areas.

In other words, Eritrea has managed to rapidly, and in earnest, embark on a process of economic and social transformation that the West is constantly advocating for African nations. However, Eritrea has done it on its own terms, without being enslaved by the financial institutions of global capitalism, and that is what makes it a target for demonization rather than praise. Why, one might ask, are the human rights of the rural poor, the unborn and infants, those living in grinding poverty, not taken into consideration in the so called OHCHR report? Are human rights only restricted to a small minority of political discontents whose grievances, even if justified, are relegated to the realm of politics and speech? This is not to diminish the importance of such issues, but rather to illustrate the sheer hypocrisy of the selective use of the term.

Of course, there are also other critical political and economic reasons for Eritrea’s pariah status in the eyes of the so called “developed world,” and especially the US. Perhaps the most obvious, and most unforgiveable from the perspective of Washington, is Eritrea’s stubborn refusal to have any cooperation, formal or informal, with AFRICOM or any other US military. While every other country in Africa with the exception of the equally demonized, and equally victimized, Zimbabwe has some military connections to US imperialism, Eritrea remains stubbornly defiant. I suppose Eritrea takes the notion of post-colonial independence seriously.

Eritrea also rejects the neocolonial notion that it, and Africa broadly speaking, should be little more than a cash cow of natural resources, especially mineral resources, for the developed world to exploit. Eritrea’s President Afewerki said in a recent interview:

Your location could be a comparative advantage. If you have a long coastline, then you develop fisheries, develop your services industry – shipping, transportation – air, land. Provide industry and manufacturing…Africa can produce its own food and grow more. Why aren’t we able to do that? You have to produce something. Emphasize sustainable sectors. Agriculture is a sustainable sector. You need to put in place agriculture infrastructure. It’s a strategy commodity for communities…You need to think least on mineral resources (for economic development)… Gold glitters but it blinds people…If you forgo agriculture because you have gold, you go into a trap. If you forgo comparative advantage that you have because you have gold, then you make a big mistake…Food sovereignty and local production, local manufacturing and development are more critical than depending on resource exploitation. You must have a balance, comprehensive program that takes stock of your comparative advantages in different sectors and local needs first…Local markets are everything.

Is it any wonder that Afewerki and his government are demonized by the West? What is the history of US and European behavior towards independent African leaders who advocated self-sufficiency, self-reliance, and anti-capitalist, anti-imperialist ideology? The answer is self-evident. Such ideas as Afewerki expressed in the interview are seen by Washington, London, and Brussels as not only defiant, but dangerous; dangerous not only because of what they say, but dangerous because they’re actually working.

You do not see Eritrea depending on US and European NGOs, nor do you see the major western financial institutions enslaving the country with the unsustainable feedback loop of debt and aid. Instead, you see a country steadily emerging from decades of war and oppression, building a society from the ground up. Certainly there are problems, and changes of various kinds will need to be made as with all systems as they mature and evolve. But this is not what the US and its allies want: they need Eritrea to be brought to heel. And this simply cannot and will not be accepted by Eritrea, no matter the sanctions, no matter the demonization, no matter the demagogy.

Neocolonialism comes in many forms: political, economic, social, cultural, philosophical, psychological, etc. It is undeniably true that Africa, and indeed most of the Global South, continues to be enslaved by the neocolonialism of the former colonial masters. It is also true that the neocolonial status quo is not to be challenged. Eritrea is one of the few countries doing precisely that. And it is for this reason, that it is demonized and vilified.

And it is for precisely this reason, that it must be defended.

Корабли ВМС ряда стран Евросоюза, в том числе Италии и Великобритании, срочно отправились к берегам Ливии, где в Средиземном море на 14 судах и лодках терпят бедствие около 3 тысяч мигрантов, сообщил в пятницу телеканал SkyNews.

По данным мальтийских СМИ, в спасательной операции принимают участие корабли Германии и Ирландии, а также ряд неправительственных организаций. Как сообщает одна из этих организаций — мальтийская Moas (Migrant Offshore Aid Station), европейские моряки уже спасли около двух тысяч мигрантов. Речь идет, в частности, о 372 беженцах из Эритреи, которые будут доставлены в Сицилию.

По данным газеты Corriere della Sera, итальянский военный корабль "Дриаде" поднял на борт 475 мигрантов, в том числе семь детей и беременных женщин. Другой корабль "Вега" спас еще 316 человек, терпевших бедствие.

По данного Верховного комиссариата ООН по делам беженцев, с января по май в Италию прибыли примерно 46500 мигрантов, то есть на 12% больше, чем за тот же период 2014 года. Ожидается, что в текущем году число таких беженцев превысит 200 тысяч человек.

Сергей Старцев.

Как заявили в представительстве береговой охраны Италии, число спасенных мигрантов у берегов Сицилии составило 741 человека с 6 судов, плывших из Ливии.

По информации представителя береговой охраны переданной информационному агентству AFP news, мигранты, отплывшие от берегов Ливии, в четверг были перехвачены морскими судами ЕС.

В прошлом месяце Евросоюз обязался усилить прибрежное и морское патрулирования, а так же борьбу с торговлей людьми.

По оценкам ООН, за последние пять месяцев, уже более 60000 человек попытались пересечь Средиземное море. Около 1800 из них погибло.

Число погибших говорит о тридцатикратном превышении этого же показателя 2014 года, составленного Международной организацией по миграции.

Причины такого роста приписываются к неспокойной обстановке в Ливии, которая является перевалочным пунктом для большинства миграционных маршрутов, а так же к установившейся ясной погоде.

Многие люди пытаются сбежать от военных конфликтов или бедности в таких странах, как Сирия, Эритрея, Нигерия и Сомали.После

После кораблекрушения у острова Лампедуза в 2013 году ВМС Италии постоянно проводит подобные спасательные операции.

АГ «Иран ходроу» построит автосборочное предприятие в Омане

По сообщениям прессы, в автопромышленной группе (АГ) «Иран ходроу» изучается вопрос о строительстве в Омане автосборочного предприятия, продукция которого будет поставляться в африканские страны. С соответствующим предложением выступила оманская сторона во время состоявшейся в Тегеране встречи генерального директор АГ «Иран ходроу» Хашема Йекезаре с исполнительным директором Оманского инвестиционного фонда Хасаном Ахмадом ан-Набхани.

По словам Хашема Йекезаре, если выяснится, что этот проект выгоден с экономической точки зрения, и в случае его финансирования, АГ «Иран ходроу» готова построить в Омане автосборочное предприятие и поставлять его продукцию на рынки региона. Согласно предлагаемому проекту, на предприятии будет производиться до 20 тыс. автомобилей в год, 5 тыс. из которых будет поставляться на внутренний рынок Омана, а остальные − на рынки таких стран, как Йемен, Судан, Эфиопия, Эритрея и др. При этом Иран предоставит все необходимые инженерно-технические услуги, а Оман профинансирует проект.

Как заявил в этой связи заместитель генерального директора АГ «Иран ходроу» по вопросам экспорта Али Аллами, на реализацию проекта потребуются инвестиции в размере 100 млн. долларов. При этом он подчеркнул, что автомобилестроение считается в Иране второй по значимости отраслью после нефтегазовой промышленности.

Как известно, на протяжении последних десятилетий Иран активно развивал автомобильную промышленность. АГ «Иран ходроу» выпускает, в основном, автомобили под брендами французских компаний и собственные «Саманды», и продукция АГ поставляется не только на иранский рынок, но и на рынки таких стран, как Ирак, Сирия и Азербайджан.

Ливия, нелегальная миграция и военные преступления

Валерий Куликов

Согласно озвученной ООН информации, лишь за этот год около 60.000 африканцев пытались пересечь Средиземное море подчас на совершенно неприспособленных для таких мероприятий судах, более 1.800 из них утонули. Нелегальные мигранты бегут из Ливии, Сирии, Эритреи, Нигерии, Сомали, где им грозят нищета, голод и смерть. По данным, предоставленным полицией Италии, еще около 200.000 человек готовятся таким же образом достичь европейских берегов в самое ближайшее время.

Перед лицом неимоверно выросшей за последний год нелегальной миграции, близкой, по оценкам Брюсселя, к катастрофической, Евросоюз, на своем внеочередном саммите в конце апреля при участии европейских президентов и премьеров, выразил намерение решать эту проблему сильнодействующими средствами и обратился в ООН за разрешением использовать военную силу против африканских нелегалов. Подготовленный ЕС девятнадцатистраничный доклад по этому вопросу, на днях представленный еврокомиссаром Могерини на заседании Совбеза ООН в Нью-Йорке, предлагает, как сообщает британская газета The Guardian, проведение воздушных и морских военных операций в Средиземном море и территориальных водах Ливии. Именно такие действия, как считают европейские политики, могут способствовать задержанию или уничтожению судов, перевозящих незаконных мигрантов. Не менее десяти стран-членов ЕС уже готовы принять участие в планируемой военной операции на добровольной основе, включая Италию, Испанию, Францию и Великобританию.

ООН, обвиняя вооруженные группировки в Ливии в организации переправки нелегальных мигрантов из этой страны в Европу, квалифицирует их действия как «военные преступления», о чем было заявлено 15 мая с.г. в коммюнике Миссии ООН по поддержке в Ливии (MANUL).

Однако хотелось бы напомнить международным и европейским чиновникам, кто же на самом деле виновен в сложившейся ситуации с нелегальными мигрантами, массово покидающими Ливию, а также о причастности США, Франции и Великобритании к «военным преступлениям» в этой стране.

Общеизвестно, что Ливия погрузилась в анархию после военной интервенции Франции и Великобритании в 2011 г., в результате чего был не только отстранен от власти ненавистный Вашингтону М. Каддафи, но и началось неконтролируемое распространение по региону оружия, участие различных вооруженных группировок и экстремистских формирований в борьбе за контроль над национальными богатствами этой страны, сопровождающееся бандитскими действиями в отношении населения.

Однако еще в 2014 г. в своем докладе организация Хьюман Райтс Вотч отмечала причастность Франции и Великобритании к военным преступлениям в этой стране, так как они, согласно подтвержденной информации, использовали при бомбежках в том числе и гражданских объектов в Ливии запрещенные ООН виды оружия, в частности, бомбы с обедненным ураном. В результате произошедшего загрязнения сельскохозяйственных культур, животных и водных источников, у новорожденных граждан этой страны появились серьезные уродства. Так, в настоящее время Всемирная организация здравоохранения зарегистрировала в Ливии самый высокий уровень уродств у новорожденных, достигший 23% от числа всех новорожденных, а также выявила высокую частоту новых форм рака, которые не были ранее известны среди ливийцев и теперь занимают до 18% от общего числа диагностированных ВОЗ раковых заболеваний в Ливии.

Нельзя также забывать и то, что именно Франция и Великобритания в рамках военной интервенции НАТО в Ливии намеренно разрушили ливийские водные ресурсы и инфраструктуру. В частности, под вымышленным предлогом наличия военной техники на территории двух заводов (в городах Брега и Сирт), участвовавших в создании совершенной системы искусственного водоснабжения и ирригации пустынных и засушливых ливийских районов (так называемого проекта «Большой искусственной реки»), самолеты НАТО практически полностью разрушили эти заводы. Когда представителей НАТО попросили предоставить убедительные доказательства, оправдывавшие необходимость этих бомбежек, то таких подтверждений не оказалось. По оценкам ответственных сотрудников ООН, в результате бомбардировок обеспечение населения Ливии водой в большинстве районов страны отсутствует, что чревато чрезвычайной ситуацией, так как более 4 миллионов жителей (т.е. 70% населения) этой страны, по оценкам ЮНИСЕФ остались без питьевой воды.

Указанные выше примеры свидетельствуют о виновности Франции, Великобритании и других стран НАТО в создании в Ливии нетерпимых условий для проживания граждан этой страны и многочисленных представителей, прибывших из других африканских государств, которые в массовом порядке стремятся покинуть эту страну в числе нелегальных мигрантов.

В конце 2011 г. появились публикации о возможном проведении Международным уголовным судом объективного расследования действий НАТО в Ливии, однако из-за опасений ряда стран, непосредственно участвовавших в этой интервенции и допускавших нарушение норм международного права, до настоящего времени такое расследование так и не проведено, в результате чего виновные остаются ненаказанными, а порожденное ими беззаконие продолжается в Ливии. И вместо наведения, наконец, порядка в этом вопросе, сами виновные в вооруженной агрессии против Ливии (и, прежде всего, Франция, Великобритания) сегодня предлагают не гуманитарную помощь этой стране, а проведение новых военных операций, в том числе и в территориальных водах Ливии. Так, одно преступление подготавливает новое и подается международной общественности как «рецепт» борьбы с беззаконием – т.е. с незаконной нелегальной миграцией.

Драма в Средиземном море

Владимир Машин

Середина апреля 2015 года войдет в историю Средиземноморья как время страшных трагедий. Названное древними Великим и Mare Nostrum – нашим, оно превращается в «море смерти», став могилой для многих сотен мигрантов, рискнувших на опасное путешествие от южного его побережья к кажущимся им райским северным берегам. В тот роковой день погибло около тысячи человек, и даже европейская пресса, обычно не принимающая близко к сердцу проблемы беженцев, писала, что это был «черный день Европейского Союза», а катастрофа ужаснее, чем утонувший «Титаник».

Тысячи жителей африканских и азиатских стран, в поисках лучшей доли, в надежде на достойную жизнь, а то и стремясь просто выжить, не умереть голодной смертью и от болезней, или спасаясь от раздирающих континент конфликтов, вот уже многие годы предпринимают отчаянные попытки любыми способами добраться до европейского континента. Там в Европе, как многие из этих несчастных верят, они найдут спасение: там есть еда и крыша над головой. А на родине они живут в лачугах и на один доллар в день, если кому повезет. И многие не знают, потому что неграмотны и не образованы, как богаты недра и природа их стран, и как безжалостно вот уже второе столетие их эксплуатируют богатые мира сего. Этот разрыв между богатыми и бедными продолжает расти, неравенство в распределении богатств принимает опасный характер. По данным доклада Международной благотворительной организации «Оксфам», опубликованного в начале этого года, 1% самых богатых в мире к 2016 году будет богаче, чем все их современники. И уже сегодня 85 человек на планете обладают тем же состоянием, что 3.5 млрд человек, то есть все остальное ее население.

Проблемы миграции с африканского континента во много раз осложнились в результате царящего в Ливии хаоса и безвластия. Сложности с эмигрантами были и во времена считавшегося одиозным Муаммара Каддафи, но с этими проблемами, как и с пытавшихся устраивать теракаты исламскими экстремистами, режим Джамахирии справлялся. После натовских бомбардировок 2011 г. в Ливии и зверского убийства Каддафи это государство, до сих пор благополучное и стабильное, стало распадаться прямо на глазах. Отсутствие какого-либо порядка и безопасности привело к тому, что в настоящее время, по свидетельству газеты «Индепендет» 21 апреля с.г., там скопилось около 1 млн. беженцев из Сирии, Сомали, Эритреи и других стран Африки и Ближнего Востока, которые надеются оттуда перебраться в Европу. Кроме того, Ливия становится удобным плацдармом для боевиков Исламского государства. Все это сплетается в тугой узел колоссальных проблем, ответственность за которые, по словам ливанской газеты «Дейли стар», несет в первую очередь Европейский Союз. Какая горькая гримаса истории: военные действия Англии, Франции и других стран НАТО, как они утверждали, были развернуты с целью «защиты гражданских лиц». Но в европейских странах не любят, когда им об этом напоминают.

Все это сопровождается разжиганием межрелигиозной розни. 19 апреля с.г. группировка Исламское государство обнародовала видео о зверских казнях 29 эфиопских христиан в Ливии, и это, спустя два месяца после дикой расправы там же над 21 египтянами-коптами.

16 апреля с.г. все главные информационные агентства сообщили о том, что в результате ссоры, вспыхнувшей на надувной лодке, перевозившей иммигрантов, мусульмане выбросили за борт 12 находившихся с ними христиан, и все они погибли.

По официальным данным, за 2014 год в Средиземном море утонуло 3.5 тыс. иммигрантов, хотя в действительности, как полагают СМИ, ситуация гораздо хуже и страшнее.

Среди экспертов общим является мнение, что это трагическое и чреватое опасными последствиями положение является прямым следствием политики Евросоюза, который не в состоянии выработать какого-либо решения в отношении этих нелегальных иммигрантов и по сути, как писала газета «Нью-Йорк таймс» 19 апреля с.г., «попирает свои собственные гуманитарные ценности».

«Разве это не позор Европы, — подчеркивается в комментарии «Дойче велле» 20 апреля, — что только за последнее десятилетие, по самым ориентировочным данным, 25 тыс. иммигрантов погибли в Средиземном море». Европейцы попытались создать вокруг Европы своего рода крепость, стали закрывать границы, ограничивая допуск новых мигрантов. В итоге получилось так, что мигранты могли обращаться с просьбой о предоставлении политического убежища, только вступив на территорию европейских стран. Попытки ввести морскую блокаду Ливии также не привели ни к каким результатам. Перевозка нелегальных мигрантов это – хорошо налаженный и выгодный бизнес, на котором контрабандисты зарабатывают миллиарды.

Упомянутый выше комментарий «Дойче велле» предлагает изменить иммиграционную политику и принимать ежегодно в качестве политических беженцев от 2 до 5 млн. экономических мигрантов. Заявление о предоставлении политического убежища и разрешение на иммиграцию должны в перспективе рассматриваться посольствами ЕС на родине иммигрантов или же в транзитных странах на пути к Европе. Это новшество позволило бы потенциальным мигрантам избежать нелегкого путешествия к берегам Африки и еще более опасной переправы по морю на лодках. Автор данного комментария признает, что шансы на введение такого порядка на практике невелики, но все же считает, что, если европейцы даже в перспективе не готовы принять и интегрировать значительно большее число мигрантов, то следует об этом открыто и прямо заявить. И как следствие, будет необходимо последовательно и без исключения депортировать нелегальных иммигрантов, отгораживаться от них, чтобы они не рассчитывали на «райскую жизнь» в Европе.

Все упирается в сложное дело выработки эффективной дальновидной стратегии в вопросе миграции, причем в увязке с конфликтными ситуациями на Ближнем Востоке и интегрированием мусульманских меньшинства в странах Евросоюза. Однако правительства в европейских столицах столь поглощены стремлением сохранить привычный комфорт, что не решаются взглянуть на уже надвигающиеся с морского горизонта опасные события, не хотят реально оценить шкалу приоритетов. Например, не абсурдной ли является позиция лидеров Евросоюза по Украине, их «зацикленность» на создании препон и сложностей для России в то время, как реальной является угроза исламского радикализма, нового явления — страшного и непредсказуемого по своим последствиям для европейских стран.

Власти Ливии пытаются всеми силами сдержать поток нелегальных иммигрантов из стран Северной Африки и государств южнее Сахары.

Тысячи человек, спасаясь от войн, преследования и голода, каждую неделю прибывают в северный ливийский порт Мисурата, чтобы попасть отсюда в Италию и другие европейские страны.

Руководитель городского Центра содержания нелегальных иммигрантов рассказывает, что за последние недели число прибывающих возросло настолько, что им приходится спать прямо на полу: “Мы опасаемся, что в ближайшее время, если наше государство не примет решительных и эффективных мер и если гуманитарные организации и все те страны, которых касается проблема, не выделят нам необходимых ресурсов, может разразиться масштабный гуманитарный кризис”.

В настоящий момент в центре в Мисурате содержатся около тысячи человек, в основном, выходцы из Сомали, Судана, Нигерии и Эритреи.

“Я из Сомали, пытался учиться в институте, но в моей стране постоянно идет война, и никакого будущего мне не светит. Так что я решил отправиться в Европу,” – рассказывает этот юноша.

Ситуация усугубляется тем, что вот уже больше года в Ливии царит двоевластие: признанное международным сообществом правительство находится в Тобруке на востоке страны, тогда как столицу Триполи контролируют противоборствующие исламистские группировки.

По сообщению Федерального миграционного ведомства Швейцарии (BFM), в январе 2015 г. количество иностранных граждан, подавших заявление о предоставлении убежища на территории Конфедерации, незначительно выросло по сравнению с декабрём 2014 года (+3%, 1514 заявлений), в то же время в отношении соответствующего месяца прошлого года отмечено значительное сокращение (-19%). Наибольшая часть от общего числа беженцев приходится на Шри-Ланку (181), Эритрею (146), Сирию (136), Косово (112), Афганистан (90) и Нигерию (82). Эксперты ведомства отмечают, что отрицательная динамика в годовом исчислении (-19%) связана, главным образом, с ужесточением миграционной политики страны.

admin.ch, 12.02.2015 г.

Названы самые подготовленные к климатическим катастрофам страны

Возглавляет рейтинг Норвегия. На втором месте расположилась Новая Зеландия. А «бронзу» взяла Швеция.

Эксперты американского университета Нотр-Дам составили рейтинг под названием Индекс глобальной адаптации (Global Adaptation Index, GAIN), который публикуется ежегодно начиная с 1995 года.

Индекс GAIN оценивает способность стран мира противостоять угрозам глобального потепления по 100-балльной шкале по следующим показателям: чувствительность государства к изменениям климата, готовность принять соответствующие риски, имеющаяся инфраструктура, доступ к чистой воде, уровень медицины.

В настоящее время мир в целом лучше подготовлен к климатическим катастрофам, чем в 1990-е годы. А лучше всего с этой опасностью может справиться Норвегия благодаря протяженной береговой линии, высокой продуктовой безопасности, отличной медицине, социальной ориентированности, хорошим доступом к чистой воде и развитой инфраструктуре.

Худшие показатели демонстрируют страны, находящиеся в состоянии военного конфликта, как правило, не имеющие своего выхода к морю и испытывающие дефицит водных ресурсов. Это такие государства, как Центральноафриканская Республика, Республика Конго, Бурунди, Эритрея и Чад.

Россия в этом году поднялась до 32 позиции в рейтинге – это лучший результат с 1995 года.

ТОП-10 самых подготовленных к климатическим катастрофам стран:

1. Норвегия

2. Новая Зеландия

3. Швеция

4. Финляндия

5. Дания

6. Австралия

7. Великобритания

8. США

9. Германия

10. Исландия

День арабского языка отмечается с 2010 года. Тогда накануне Международного дня родного языка департамент ООН по связям с общественностью предложил учредить собственный праздник для каждого из шести официальных языков организации. Предполагается, что эта инициатива послужит укреплению межкультурного диалога и развитию многоязычного мира. Для Дня арабского языка в международном календаре была выбрана дата 18 декабря. В этот день в 1973 году Генеральная ассамблея ООН включила арабский язык в число официальных и рабочих языков Организации объединенных наций.

В настоящее время число людей, говорящих на арабском языке и его вариантах, составляет около 300 миллионов человек. Для более 240 миллионов из них арабский является родным, еще около 50 миллионов человек употребляют его в качестве второго языка. В религиозных целях классический арабский — язык Корана — используется приверженцами ислама по всему миру (количество мусульман превышает 1,5 миллиарда человек).

В течение столетий арабский язык постоянно менялся. В настоящее время классический, или, как его принято называть, высокий арабский нельзя назвать языком общения — в разговорной речи он не используется. Зато употребляется на письме — при издании книг и даже современных газет. В научной и технической литературе при недостатке терминов используют французский язык (в Тунисе, Марокко и Алжире) или английский (в других арабских странах). Известно, что в Турции первая печатная книга с арабским шрифтом была издана в 1729 году.

Арабский язык входит в число официальных и рабочих языков Генеральной ассамблеи и некоторых других органов ООН. Является официальным языком всех арабских стран, а также одним из официальных языков в Израиле, Эритрее, Чаде, Сомали и Джибути. 18 декабря в секретариате ООН проводятся различные мероприятия, позволяющие всем желающим познакомиться с арабским языком и арабской культурой.

О защите детей – на дипломатическом уровне

Уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка обвиняет Норвегию в терроре против российских семей, проживающих в этой стране, и утверждает, что за последние три года норвежские власти отняли у матерей 55 детей.

В российских СМИ уже давно публикуются материалы о том, как у живущих в Норвегии российских матерей отнимали детей государственные органы защиты детей.

Проблема уже выходит на дипломатический уровень. Уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка Павел Астахов заявил, что подключает к борьбе против Норвегии Министерство иностранных дел и Следственный комитет.

«Мы требуем от международных правозащитных организаций и институтов, а также ООН, СЕ, ПАСЕ обратить внимание на «ювенальный террор» в Норвегии», – пишет он в своём официальном блоге в Твиттере.

По словам Астахова, за последние три года в Норвегии власти изъяли у родителей 55 детей. Аналогичные обвинения выдвигаются против Финляндии, где, как утверждается, власти отняли у родителей ни много ни мало 74 ребёнка.

«Похоже, что вопрос улучшения демографии (в т. ч. снабжение детьми бесплодных однополых пар) решается в Норвегии за счет приезжих семей с детьми», – говорится в одной из записей Павла Астахова в Твиттере.

До сих пор норвежские власти проявляли крайнее нежелание давать какие-либо официальные ответ критику. Служба защиты детей следует строгому профессиональному обязательству сохранять тайну конкретных случаев. В министерстве по делам детей, равенства и социальной адаптации всё же решили выйти на интервью с российскими СМИ, чтобы представить факты о работе норвежских органов опеки над детьми. Информацию о работе системы разместило на своём сайте посольство Норвегии в Москве.

Как сказал в интервью телерадиокомпании NRK генеральный директор департамента службы защиты детей Оддбьёрн Хауге, нарисованная в России картина полна ошибок. «Российский уполномоченный грешит против истины», – считает он.

Хауге не стал гадать, почему Астахов говорит такие вещи, но отметил, что тот говорит это уже не один год. Астахов, считает он, получает информацию от проживающих в Норвегии российских граждан, имевших дело с норвежскими властями по вопросам защиты детей.

О 55 случаях Хауге не знает, но говорит, что у всех детей есть право на хорошее детство, независимо от происхождения.

«Если есть подозрения, что за ребёнком не следят, службы опеки всегда будут вести диалог с родителями и детьми, и 80% предоставляемой помощи оказывается дома, в семье».

Статистика

По статистике, в 2009 году из 1,42 миллиона живущих в Норвегии детей и подростков почти 46.500 получили ту или иную помощь от служб опеки на добровольной основе, причём свыше 80% получили её на дому.

Что касается детского контингента, чаще всего службе приходится общаться с иммигрировавшими детьми, за исключением 3-5-летних, большинство которых относится к числу родившихся в иммигрантских семьях уже в Норвегии.

Наиболее частыми получателями какого-либо рода помощи в 2009 году были дети-иммигранты из Афганистана – 163 ребёнка на 1000. За ними следовали дети из Эритреи, Ирака и России. А среди родившихся в Норвегии в семьях иммигрантов больше всех приходится на долю детей иммигрантов из России – 85 на 1000 – а далее Ирана, Ирака и Афганистана.

В 2009 году 89% детей, переселённых из дома, не имели отношения к иммигрантам. 6% были иммигрантами, 5% родилось в Норвегии в иммигрантских семьях. Помощь получило 8,6 детей-иммигрантов из тысячи. Для детей, не имеющих иммигрантских корней, этот показатель 5,9 на 1000, для родившихся в Норвегии в семьях иммигрантов 4,3 на 1000.

Хорошее сотрудничество на региональном уровне

«Отношения между норвежскими и российскими органами опеки на детьми выстроены в систему и функционируют очень хорошо, если говорить о региональном сотрудничестве в Баренцрегионе», – рассказывает BarentsObserver’у директор регионального управления Северной Норвегии по по делам детей, молодёжи и семьи (BUFETAT) Пол Кристиан Бергстрём.

Бергстрём возглавляет руководящий комитет подпрограммы «Дети и молодёжь групп риска» совместной рабочей группы здравоохранению и сопутствующим социальным вопросам Совета Баренцева Евроарктического региона. В комитет входят участники из России, Норвегии, Финляндии и Швеции.

«Работая в комитете, мы пришли ко взаимному пониманию культуры наших стран, особенностям воспитания детей и тех граней, за которыми начинается частная жизнь семьи», – рассказал он.

В вопросах вмешательства в семейную жизнь норвежские и российские органы защиты детей опираются в целом на одни и те же принципы, отметил Бергстрём. Эти принципы изложены в Конвенции ООН по правам ребёнка. В обеих странах пытаются помочь семьям решить их проблемы с помощью различных мер в самой семье, прежде чем доходить до того, чтобы увести ребёнка от родителей. «Главное различие здесь в том, что если в Норвегии прочно укоренилась традиция помещать ребёнка в приёмную семью при необходимости забрать из его родной семьи на более или менее долгий срок, то в России в большей мере стараются решать проблемы, привлекая родственников».

Хотя сотрудничество между органами опеки прекрасно работает на практическом уровне в регионах, конфликты, о которых мы недавно узнали из российских СМИ, привлекают внимание на самом высоком дипломатическом уровне. Это только выявляет необходимость более тесного сотрудничества, считает Бергстрём.

По его словам, его российские коллеги не узнают реальной норвежской системы защиты детей в том, какой её изображают в российских СМИ. «Поскольку у них есть собственный опыт знакомства с нашей системой, детали этих историй они ставят под сомнение».

Российские СМИ нагнетают беспричинный страх перед норвежскими органами опеки у русских, живущих в Норвегии. Две недели назад русская семья, прожившая семь лет в Тромсё, спешно собралась и уехала в Мурманск после первого контакта со службой опеки, опасаясь, что «девочку норвежские власти имеют право изъять без суда и следствия», пишет «Комсомольская правда».

By Trude Pettersen

В Александровском зале Большого Кремлёвского дворца Владимир Путин принял верительные грамоты глав 15 дипломатических миссий в Российской Федерации.

Верительные грамоты Президенту России вручили новые руководители диппредставительств Джибути, Центральноафриканской Республики, Эритреи, Польши, КНДР, Ганы, Вьетнама, США, Замбии, Турции, Танзании, Венгрии, Перу, Никарагуа, Узбекистана.

* * *

В.ПУТИН: Уважаемые дамы и господа!

Рад поздравить вас с началом важной, ответственной дипломатической миссии в России. Желаю вам успехов и выражаю надежду, что ваша деятельность будет способствовать развитию двусторонних отношений и взаимного сотрудничества в самых разных областях между Россией и странами, которые вы представляете.

Уважаемые друзья! Вы знаете, что недавно завершились крупные международные мероприятия, в которых Россия приняла самое активное участие. Я имею в виду саммиты форума «Азиатско-тихоокеанское экономическое сотрудничество» в Пекине, «Группы двадцати» в Брисбене и на полях «двадцатки» встреча в формате БРИКС. Состоялись полезные двусторонние контакты с лидерами разных государств, в их числе были и главы некоторых стран, которые вы представляете.

Наша совместная работа прошла в конструктивной обстановке и принесла хорошие результаты. Особое внимание уделили тому, как обеспечить стабилизацию мировой экономики, её устойчивый рост, создать условия для наращивания широкого, многопланового международного сотрудничества. Достигнутые в Брисбене договорённости, в том числе о запуске глобальной инфраструктурной инициативы и об учреждении глобального инфраструктурного хаба, о решении вопросов занятости, о реформировании международных экономических институтов, призваны способствовать решению нынешних финансово-экономических проблем.

Исходим из того, что вектор развития торгово-экономических связей в рамках АТЭС должен быть нацелен на то, чтобы создаваемые структуры дополняли существующие механизмы взаимодействия, не разделяли стран-участниц, а, напротив, способствовали объединению общих усилий.

В этой связи хотел бы особо отметить наращивание экономического взаимодействия России с государствами АТР и хотел бы подчеркнуть, что это носит долгосрочный стратегический характер. И конечно, мы исходим из того, что это будет способствовать развитию таких регионов России, как Сибирь и Дальний Восток.

В то же время мы в равной степени заинтересованы в развитии взаимодействия и сотрудничества как с Востоком, так и с Западом. Именно такая логика заложена в основу создаваемого с 1 января 2015 года Евразийского экономического союза. Наша стратегическая задача неизменна: создание в перспективе единого экономического и гуманитарного пространства от Атлантики до Тихого океана.

Уважаемые дамы и господа! Здесь присутствуют главы 15 дипломатических миссий, и по традиции хотел бы буквально в двух словах охарактеризовать состояние отношений с каждым из представляемых вами государств.

Россия заинтересована в поступательном развитии связей с Республикой Джибути, открыта для взаимодействия в международных делах, налаживания контактов в экономической и других областях в интересах укрепления мира и стабильности на Африканском Роге.

Мы ценим дружественный характер связей с Центральноафриканской Республикой. Совместно с международным сообществом будем и далее оказывать содействие усилиям переходного руководства республики по достижению политического и межконфессионального согласия и нормализации сложной гуманитарной ситуации.

Укрепляются отношения с государством Эритрея. Нас объединяет близость подходов к актуальным вопросам международной и региональной повестки дня, стремление к налаживанию торгово-экономических связей.

С Республикой Польша нас связывает многовековая совместная история. Нам многое нужно сделать сегодня для того, чтобы поднять наши отношения на новый уровень. Уверен, что любые проблемы можно решать, действуя на основе взаимного уважения и прагматизма.

Поддерживаем дружественные отношения с одним из наших соседей – Корейской Народно-Демократической Республикой. Дальнейшее углубление политических связей и торгово-экономического сотрудничества, несомненно, отвечает интересам народов обеих стран, обеспечению региональной безопасности и стабильности.

В традиционно конструктивном ключе развиваются отношения с Республикой Гана. Заинтересованы продолжать скоординированную работу в ООН и на других международных площадках. Будем и далее содействовать подготовке специалистов для различных отраслей ганской экономики.

Многолетние традиции дружбы и сотрудничества объединяют нас с Вьетнамом. Укрепление стратегического партнёрства в полной мере отвечает долговременным интересам наших государств. Мы углубляем кооперацию в топливно-энергетической сфере, включая мирный атом и нефтегазовую отрасль, работаем над заключением соглашения о свободной торговле между Таможенным союзом и Вьетнамом. Только что в ходе саммита АТЭС мы провели конструктивный разговор с Президентом Вьетнама Чыонг Тан Шангом. На следующей неделе ждём с визитом Генерального секретаря ЦК Компартии Нгуен Фу Чонга.

Исходим из того, что Россия и Соединённые Штаты Америки несут особую ответственность за поддержание международной безопасности и стабильности, за противодействие глобальным вызовам и угрозам. Мы готовы к практическому взаимодействию с американскими партнёрами по самым различным направлениям на принципах уважения интересов друг друга, равноправия и невмешательства во внутренние дела.

Недавно мы отметили 50-летие дипломатических отношений с Республикой Замбия. Заинтересованы в дальнейшей активизации двустороннего сотрудничества, включая традиционную помощь в подготовке кадров для вашей страны. Продолжим координацию позиций по региональной и международной повестке дня.

Отношения с Турцией вышли на качественно новый уровень, а в ряде областей, прежде всего в энергетике, приобрели, безусловно, стратегический характер. Отмечу, что с Президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом у нас налажено тесное взаимодействие. Рассчитываем, что на предстоящем в декабре заседании Совета сотрудничества высшего уровня мы совместно наметим новые ориентиры для динамичного продвижения вперёд.

Настроены на развитие традиционно дружественных отношений с Танзанией, укрепление взаимодействия на международной арене, продвижение торгово-экономического сотрудничества. Приветствуем активную роль танзанийской стороны в решении проблем Африканского континента.

Рассматриваем Венгрию как одного из важнейших политических и торгово-экономических партнёров России, отношения с которым опираются на богатую историю и взаимное уважение народов. Разделяем настрой венгерского руководства на наращивание конструктивного диалога, совместную реализацию планируемых весьма масштабных инвестиционных проектов.

Перу – наш перспективный партнёр в Латинской Америке, с которым нас связывают традиционно дружественные отношения, отношения взаимопонимания и доверия. Состоявшийся в начале ноября первый за 140 лет контактов и 45-летие дипломатических отношений между нашими странами официальный визит в Россию Президента Ольянты Умалы придал существенный импульс наращиванию сотрудничества, в первую очередь в торгово-экономической, инвестиционной и военно-технической областях.

В основе наших отношений с Никарагуа – прочные, доверительные отношения, проверенные временем. Это подкрепляется нынешним политическим диалогом, близкими позициями по важнейшим вопросам международной повестки дня. В ходе встречи в июле с Президентом Даниэлем Ортегой в Манагуа мы наметили пути дальнейшей активизации сотрудничества, ценим его личный вклад в развитие двусторонних связей.

В нынешнем году мы отметили знаменательную дату в российско-узбекских отношениях – 10-летие подписания Соглашения о стратегическом партнёрстве. За этот период удалось выйти на действительно серьёзные результаты практически во всех областях двустороннего сотрудничества. По приглашению Президента Узбекистана Ислама Абдуганиевича Каримова планирую в декабре посетить Ташкент. Несомненно, этот визит будет способствовать дальнейшему продвижению двусторонних отношений и укреплению стабильности в Центрально-Азиатском регионе.

Уважаемые дамы и господа! Россия дорожит добрыми отношениями с каждым из государств, которое вы представляете.

Мы заинтересованы в том, чтобы ваша деятельность в Москве была максимально эффективной и результативной. Можете рассчитывать на помощь и содействие российского руководства, наших ведомств, широких общественных и деловых кругов.

И ещё раз поздравляю вас с началом работы и желаю успехов.

Спасибо.

Согласно сегодняшнему прогнозу Миграционного ведомства, количество предполагаемых беженцев в следующем году может превысить 100 тысяч человек. Последний такой прогноз был сделан в июле, и тогда количество ищущих убежища в Швеции могло, согласно расчетам, вырасти до 80 000- 89 000 человек. Военные действия в Ираке и Сирии - одни из главных причин роста числа беженцев в этом году.

По словам главы оперативного отдела Миграционного ведомства Микаеля Риббенвика/ Mikael Ribbenvik, прогнозы на 2015 год отличаются большой неуверенностью, поэтому и разброс цифр так велик:

- По нашим расчетам в Швецию может прибыть от 80 000 до 105 000 беженцев, - говорит он в интервью новостной редакции "Эхо"/ Ekot Шведского радио.

К концу этого года количество ищущих убежища в Швеции дойдет до цифры примерно в 83 000 человек. Это почти столько же, сколько Швеция приняла в 1992 году в связи с войной на Балканском полуострове.

Стоит напомнить, что вообще количество беженцев в мире - самое высокое после окончания Второй мировой войны. Многие бегут от войны в Сирии, а ситуация на Среднем Востоке такова, что поток беженцев из этого региона будет оставаться столь же высоким еще много лет, говорит Микаель Риббенвик:

– Можно сказать, что не видно никакого света в конце туннеля. Наоборот, ситуация ухудшается. Конфликт распространился из Сирии на окружающие страны и охватил целый регион, - сказал он.

Как же Швеции удастся справиться с таким потоком беженцев?

На этот вопрос отвечает Ларс Шернквист/ Lars Stjernkvist - назначенный правительством координатор (вместе с Гуннаром Хедбергом/ Gunnar Hedberg). Его задача: сделать так, чтобы больше коммун принимали на проживание беженцев, уже получивших вид на жительство в Швеции:

- Мы должны усилить давление на те коммуны, их относительно немного, но они очень важны, которые делаю сегодня слишком мало или почти ничего. Это парадокс, но меньше всего делают те, у кого самые лучшие предпосылки для приема беженцев, поясняет Ларс Шернквист.

Речь идет о таких небольших богатых коммунах, как, например, Дандерюд/ Danderyg вблизи Стокгольма или Веллинге/ Vellinge в Сконе/Skåne, но не только. Ларс Шернквист перечисляет и такие города, как Линчёпинг/ Linköping, Карлстад/ Karlstad и Фалун/Falun. Это коммуны со стабильным рынком труда, там нужны рабочие руки, говорит он.

Ну и конечно, нужно строить больше жилья. Жилищный кризис во многих регионах Швеции создает проблемы, особенно при таком большом числе прибывающих:

- Ясно, что будет всё труднее придерживаться привычного для шведов высокого стандарта жилья. Но если посмотреть на другую крайность - лагеря беженцев в Ливане, где люди живут в палатках, то от такого мы в Швеции пока еще далеки. Но становится уже сейчас трудно поддерживать нормальный, со шведской точки зрения, уровень оснащенности жилья, - говорит Ларс Шернквист и продолжает:

- Швеция должна справиться. С помощью других. Мы не можем отказывать людям в убежище или посылать обратно тех, кто бежит от войны в Сирии. Мы должнып помочь, - говорит Lars Stjernkvist, социал-демократ и один из двух координаторов, назначенных правительством. С ним беседовал наш коллега Anders Ljungberg.

Добавим, что прогноз 2014 года был повышен с прежних 57 000-70 000 до 75 000-89 000 человек. Также увеличен был прогноз и числа детей-беженцев, прибывающих в Швецию без родителей: с 4 400 до 6 500 человек. Самая большая группа таких детей прибывает в Швецию из Эритреи.

Как мы неоднократно рассказывали раньше, количество принимаемых беженцев распределяется между муниципалитетами/ коммунами крайне неравномерно. Например, в городе Филипстаде, провинция Вермланд/ Värmland, приняли так много беженцев, что правление коммуны не может теперь гарантировать, что всем детям найдется место в школе:

– Это трагическая ситуация, в которую мы попали. Когда дети, которые здесь будут расти, не могут ходить в школу, это ужасно, - говорит Ян Ульвфорсенс/ Jan Ulvforsens, координатор, в чьи обязанности входит организация того, чтобы для детей беженцев были и места в детских садах, и учителя родного языка, и школьные учебники.

В школе Страндвегсскулан/ Strandvägsskolan из 200 учеников - 80 только что попавшие в Швецию. В одном из первых классов их половина. Руководству школы не удалось нанять персонал, прошедший все экзамены, необходимые для преподавания, поэтому часть учителей не имеют надлежащих документов, сетует он.

По данным Объединения шведских коммун и ландстингов, на долю Филипстада пришелся тяжелый груз: помимо детей-беженцев без родителей, здесь есть и целый ряд жилых помещений для беженцев, которые ждут решения своей судьбы. Сейчас в коммуне могут разместить почти 500 человек, например, в старом отеле, который является одним из трех таких помещений, предназначенных для беженцев. Получается, что каждый десятый житель коммуны будет "новеньким", т.е. совсем недавно прибывшим в Швецию беженцем. Ян Ульвфорсенс проводит аналогию с миллионным Стокгольмом: Представьте себе, что в Стокгольме надо было бы принять за короткое время почти 100 тысяч новых людей, - говорит он. Вот с такими пропорциями нам приходится работать, и как мы с этим справимся, совершенно непонятно, - сказал он в интервью Шведскому телевидению/ SVT.

Новый прогноз Государственного миграционного ведомства: в 2015 году Швеция примет

8 000 несовершеннолетних беженцев, добравшихся до Швеции без сопровождения своих законных представителей.

Подавляющее большинство маленьких беженцев приезжают в Швецию из Эритреи, Сирии, Сомали и Афганистана. В прошлом году их было 3800, в этом году - около 7 300.

Мы рассказывали, что у Миграционного ведомства постоянно возникают трудности с размещениями таких детей в шведских коммунах, и что с 1 января 2015 года ведомство получают принудительные полномочия. Уже сегодня, однако, Ведомство принудительно разместило в муниципалитетах страны 1000 несовершеннолетних беженцев-одиночек.

- К сожалению, такая тенденция будет развиваться, коммуны придется принуждать. Всё больше по мере того, как в Швецию будут прибывать всё больше детей (одиноких беженцев, - прим. ред.), - прогнозирует в интервью Ekot, редакции новостей Шведского радио, Микаэль Риббенвик/Mikael Ribbenvik, начальник оперативного отдела Миграционного ведомства.

Около 100 тысяч ливийских граждан были вынуждены покинуть свои дома за последние три недели в связи с резкой эскалацией насилия в районе столицы арабской республики Триполи, сообщил в пятницу журналистам пресс-секретарь Совета по правам человека ООН Адриан Эдвардс.

"Основной зоной, которую из-за боевых действий за последние три недели покинуло более 100 тысяч человек, стал город Варшефана недалеко от Триполи", — сказал он.

Эдвардс отметил, что общее количество внутренне перемещенных лиц из 29 ливийских городов на данный момент составляет 287 тысяч человек.

По данным СПЧ ООН, многие беженцы стараются покинуть Ливию и проникнуть в Европу через итальянский остров Лампедуза.

"Из 165 тысяч человек, которые прибыли к европейским берегам за этот год, большинство из Ливии. При этом 48% из тех, кто отплывает от ливийских берегов, составляют граждане Сирии и Эритреи", — добавил Эдвардс.

С момента свержения и убийства в Ливии в 2011 году во время вооруженного конфликта Муамара Каддафи, страна переживает жесткий кризис. На политической арене противоборствуют либеральные силы, поддерживаемые армией, и представители исламистских партий, которых поддерживают группировки бывших повстанцев.

В результате неулаженных разногласий в Ливии возникло двоевластие: с одной стороны представленное избранным на всеобщих выборах парламентом, заседающим в городе Тобрук на востоке страны и премьер-министром Абдаллой ат-Тани, а с другой — происламским Всеобщим Нацконгрессом и избранным им премьер-министром от исламистов Амром аль-Хаси. Елизавета Исакова.

Во второй половине сентября 2014 года бойцы шиитской группировки «Ансар Алла» установили контроль над столицей Йемена — Саной. В результате ожесточенных боев они заняли основные административные и правительственные здания — министерства, военные казармы, центробанк, радио и телевидение. Против них сражались суннитские формирования «Аль-Ислях», связанные с «Братьями-мусульманами» и салафитами, а также «Ансар аш-Шариа» (подразделение «Аль-Каиды») и лишь отдельные отряды правительственной армии. В боях за Сану погибли сотни человек.

Взятие шиитами Саны внесло значительные изменения в расстановку сил на стратегически важном южном отрезке Аравийского полуострова. Именно здесь, в «мягком подбрюшье» Саудовской Аравии, на пересечении главных путей мирового судоходства вновь возникла взрывоопасная ситуация, которая ранее уже приводила к многочисленным военным конфликтам. Так, в 60-х годах в Северном Йемене шла гражданская война между монархистами и республиканцами, в которой участвовали насеристский Египет и Саудовская Аравия. Затем более двух десятилетий продолжалась гражданская война между Южным (марксистским) и Северным Йеменом. Начиная с 90-х годов здесь подняли голову как шиитские, так и суннитские радикалы. Можно сказать, что внутренний конфликт в Йемене не прекращался в течение последних 50 лет.

Костяк шиитских повстанческих отрядов в Йемене составляют хоуситы — сторонники шиитских имамов семьи Аль-Хоуси, которые в 2004 году подняли мятеж против центрального правительства в Сане. Восстание начали имам Хусейн Бадреддин аль-Хоуси и его старший сын Али Хусейн аль-Хоуси, который погиб в бою в 2004 году. Нынешнее наступление на Сану возглавил младший сын — Абдель Малик аль-Хоуси. Всего же движение хоуситов действует на севере Йемена с начала 90-х годов. Долгое время бои между хоуситами и центральным правительством разворачивались в гористой местности на северо-западе Йемена, при этом военную поддержку правительственной армии оказывал Эр-Рияд. Хоуситы обвиняют правительство в том, что оно является проводником ваххабизма (при поддержке Саудовской Аравии) и опирается исключительно на суннитскую общину.

В августе 2009 года правительственная армия развернула массированное наступление против хоуситов на севере Йемена, что вынудило сотни тысяч человек покинуть районы проживания. В операции приняли участие саудовские вооруженные силы, хотя официально Эр-Рияд отрицал это. Хоуситы утверждают также, что американские боевые самолеты и беспилотники приняли участие в операции, совершив не менее 28 рейдов на их позиции, что привело к многочисленным жертвам среди мирного населения. Хоуситы вели в последние годы боевые действия не только против правительственной армии, но также против радикальных суннитских формирований «Аль-Ислях», тесно связанных с салафитами (ответвлением ваххабизма). На сегодняшний день «Аль-Ислях» входит в правящую суннитскую коалицию, где у нее четыре министерских места.

Хоуситы принадлежат к шиитской секте зейдитов, которые составляют от 35% до 45% населения Йемена. Зейдиты требуют для себя большего представительства в центральных органах власти, где доминируют представители суннитского большинства. Зейдиты помнят, что до республиканской революции 1962 года они были властителями страны. Горцы-зейдиты не только представляют значительную часть населения Йемена, они являются также наиболее сплоченной и воинственной племенной группировкой, которая долгое время управляла всем Йеменом. В стране почти тысячу лет правил зейдитский имамат, который был свергнут в результате революции 1962 года, а в Йемене провозглашена республика. Летом этого года формирования хоуситов, которые смогли поставить под ружье до 100 тысяч человек, начали наступление на Сану, а в сентябре им удалось захватить столицу страны.

Большинство жителей Саны недовольно присутствием в городе хоуситов, которые вывешивают портреты иранских шиитских лидеров Хомейни и Хаменеи, а также лидера «Хезболлы» шейха Насралла. В Сане шиитские боевики открыто маршируют по улицам под лозунгами «Аллаху акбар, смерть Америке, смерть Израилю». Они контролируют основные транспортные артерии и международный аэропорт. Войдя в город, лидер хоуситов Абдель Малик аль-Хоуси выдвинул три требования: отставку правительства, восстановление госсубсидий на топливо и возобновление диалога с целью создания переходного правительства национального единства.

В конце сентября, после того как в Сане установилось хрупкое перемирие при посредничестве ООН, между правительством и повстанцами начались переговоры, которые привели к подписанию мирного соглашения. Оно предусматривало создание коалиционного правительства, в которое должны были войти представители шиитского меньшинства и сепаратистов Южного Йемена. Однако соглашение так и не было воплощено в жизнь, так как действующий президент Абд Раббу Мансур Хади не назначил главу нового правительства. Со своей стороны, хоуситы не сложили оружие и не покинули столицу Йемена.

Стремительность, с которой шиитские ополчения взяли столицу Йемена, вызвала противоречивые слухи. Президент Хади обвинил в падении Саны все политические силы, которые в эгоистических целях разрушают единство страны. В окружении нынешнего президента утверждают, что бывший глава государства президент Али Абдалла Салех использовал свои связи в армейских кругах, чтобы пустить шиитов в город и свергнуть нынешний режим. По этой версии, Салех надеется таким образом отомстить суннитским боевикам «Аль-Ислах» за переворот 2011 года, когда он потерял власть. Есть серьезные основания считать, что, несмотря на чистки, костяк репрессивного аппарата и армии остался верен старому режиму. Не исключено также, что захват Саны повстанцами — тактический ход, подготавливающий возвращение сил, свергнутых в результе «цветной революции» 2011 года. Ряд обозревателей пишет о «противоестественном альянсе» сторонников бывшего президента Салеха и шиитских повстанцев-хоуситов.

Стоит напомнить, что Али Абдалла Салех был отстранен от власти в результате «цветной» революции 2011 года, совпавшей с другими революциями «арабской весны» в Тунисе и Египте. В том же году Соединенные Штаты, осознав опасность распада йеменского государства, добились соглашения (при участии Саудовской Аравии и ООН), которое предусматривало «добровольную» отставку Салеха, формирование правительства национального единства и проведение новых выборов в 2014 году. Соглашение так и не было выполнено, а сторонники Салеха сохранили влияние в структурах власти и армии. Хотя хоуситы активно участвовали в протестном движении против Салеха, в новом правительстве им не досталось места. Теперь они надеются получить свое. Лидер хоуситов Абдель Малик аль-Хоуси назвал захват Саны победой революции и заявил, что армия поддержала повстанцев.

События в Йемене вызывают серьезную тревогу в соседней Саудовской Аравии, которая обвиняет своего заклятого врага — Иран — в финансовой и военной поддержке повстанцев. По мнению Эр-Рияда, Тегеран стремится создать шиитский плацдарм на юге Аравийского полуострова. Не следует забывать, что Саудовская Аравия всегда рассматривала себя как гаранта стабильности в Йемене и защитника суннитского большинства. Иран, со своей стороны, заявляет, что оказывает хоуситам лишь моральную поддержку. По мнению ряда аналитиков, Иран настойчиво пытается расколоть Ближний Восток по религиозному принципу. Ведь, кроме собственно Ирана, шииты имеют сильные позиции в Ливане, Сирии (алавиты), Ираке, Бахрейне и Йемене, а также в Азербайджане. Центральное правительство в Сане обвиняет также Иран в военной и логистической поддержке шиитских формирований. Оно утверждает, что Иран поставляет шиитам оружие, а боевики-хоуситы проходят военную подготовку в иранских лагерях в Эритрее, где их обучают члены ливанской шиитской милиции «Хезболла».

Хотя Иран несомненно поддерживает йеменских шиитов, очевидно, что главным детонатором нынешнего конфликта стало обострение экономической ситуации. Йемен — одна из беднейших арабских стран, в ней постоянно растет социальное недовольство. Летом правительство отменило субсидии на нефтепродукты, что привело к значительному росту цен на бензин. Особенно активно выступают против нынешнего правительства шииты, обвиняя его в коррумпированости. Для международных наблюдателей успех повстанцев не был неожиданным, он проистекал из неспособности правящего режима улучшить экономическую ситуацию и заручиться поддержкой основных политических сил. В результате, основными требованиями постанцев стали отставка правительства и восстановление субсидий на топливо.

Единству Йемена угрожают не только шиитские повстанцы, но также суннитские радикалы, связанные с «Аль-Каидой». Ситуация усугубилась после того, как военизированные подразделения «Аль-Каиды» были вытеснены из Саудовской Аравии и нашли убежище в Йемене. Не стоит забывать, что основатель «Аль-Каиды» Усама бен Ладен был сыном выходца из Йемена. Именно в Йемене, в порту Адена осенью 2000 года «Аль-Каида» совершила один из самых громких терактов, осуществив подрыв американского эсминца USS Cole, в результате которого погибло 17 моряков.

В Йемене действует «Аль-Каида» на Аравийском полуострове«, или АКАП, которая возникла в результате слияния саудовского и йеменского отделений этой организации в 2009 году. АКАП является одним из главных противников хоуситов на йеменском театре боевых действий, она считается одним из наиболее агрессивных подразделений «Аль-Каиды», а на ее счету ряд резонансных терактов в Йемене и Саудовской Аравии. Американцы ведут борьбу с окопавшимися в Йемене боевиками АКАП с помощью беспилотников и уничтожили несколько десятков ее членов. Однако эти авиаудары привели к жертвам среди мирного населения и вызвали волну антиамериканских настроений в Йемене. АКАП также приняла активное участие в йеменской революции 2011 года, приведшего к падению режима Али Абдаллы Салеха.

Есть ли выход из сложившейся ситуации? Йемен является одним из слабых звеньев в арабской «дуге нестабильности». Эта отсталая и бедная страна с населением 24 миллиона человек, разнородная по религиозному и этно-племенному составу, имеет чрезвычайно большое геополитическое значение. Религиозно-племенные конфликты в Йемене трудно преодолеть: шииты не являются по сути дела меньшинством, они представляют чуть менее половины жителей Йемена (до 45%). Если учесть, что в Йемене из 55% суннитского населения (примерно 13 миллионов человек) не менее 2,5 миллиона человек являются жителями Южного Йемена, исторически гораздо более либерального и менее религиозного (недаром там более 20 лет существовал марксистский режим), то даже численное преимущество ортодоксальных суннитов будет весьма условным. Уния Северного и Южного Йемена в 1990 году была на самом деле поглощением Юга, который с тех пор не смирился со своим подчиненным положением и добивается независимости. И сегодня на юге Йемена, который долго время был независимым, вновь поднял голову сепаратизм. Захват хоуситами Саны может привести к полному отделению Южного Йемена. Вероятно, Йемену придется пережить длительный период междоусобиц и полураспада. Окончательно развалиться стране будут мешать внешние силы, в первую очередь Саудовская Аравия и США.

Интервью с Хачиком Тололяном

(пер. с англ. А. Зубова и А. Логутова)

«НЛО»: Как бы вы могли вкратце обрисовать современное состояние диаспоральных исследований?

ХАЧИК ТОЛОЛЯН: Это поле исследований представляется достаточно интересным и активным, но в то же время неоднородным. Во-первых, эта категория сама по себе весьма инклюзивна и сейчас включает в себя ряд конфликтующих рабочих определений, что отличает современную ситуацию от ситуации, скажем, 1990 года, когда только лишь еврейские, армянские и греческие диаспоры опознавались как таковые. Во-вторых, в diaspora studies оказываются вовлеченными многие другие научные дисциплины: от антропологии, социологии и политологии до исследований в области постколониальной литературы, религиоведения, социально-экономической географии и т.д. В-третьих, это поле поистине интернационально. Журнал «Diaspora: A Journal of Transnational Studies», который я издаю, является типичным в этом отношении, так как в нем печатаются статьи авторов из Англии и США, Малайзии и Южной Африки, Индии и Франции и т.д. Каждый из авторов по-своему использует те же понятийные категории и привносит что- то новое в методологию.

«НЛО»: У стороннего наблюдателя, оценивающего ситуацию из российского контекста, складывается впечатление, будто концептуальное поле diaspora studies как таковое уже сложилось, но понятийный аппарат для его осмысления еще находится на стадии становления, внутренние границы между различными аспектами изучения диаспор до сих пор не определены. Насколько верно такое впечатление или, наоборот, оно не соответствует истине?

Х.Т.: И да, и нет. Да — в том смысле, что в diaspora studies нет одного авторитетного лица, которое диктовало бы, что такое diaspora studies, как следует определять эту дисциплину и как ее изучать. Ученые постигают традиции своей дисциплины в своей стране, они изучают подходы, появляющиеся в других странах и других дисциплинах, затем пишут сами и учат других. Если их работа принимается, то сперва она расширяет все поле исследований, а затем с течением времени те или иные подходы принимаются другими последователями дисциплины и становятся доминирующими. Но здесь нет полного согласия, и ни у кого нет достаточного авторитета, чтобы насильно утвердить его. В каком-то смысле взгляды, убеждающие большее количество ученых, побеждают.

К примеру, многие влиятельные ученые верят, что для диаспоры необходимо сохранять ориентацию на покинутую в свое время родину. Этого мнения придерживаются многие диаспоральные группы. Сионисты, например, подтверждают, что стремятся к тому, чтобы как можно большее число евреев вернулось в Израиль, но ведь к тому же стремятся и Государственный департамент США, и представители Всемирного банка, поскольку они бы хотели, чтобы диаспоры, появившиеся на Западе и ведущие происхождение из экономически малоразвитых стран, инвестировали в свои родные страны и способствовали их развитию. Эти представления обладают как концептуальными, так и политическими компонентами. Напротив, ряд других ученых полагает, что диаспоры должны обладать только двумя качествами: дисперсией и стремлением поддержать единую идентичность, т.е. сопротивление ассимиляции. В таком случае романи, или цыгане, которые не помнят родину и не заинтересованы в возвращении в родную северо-западную Индию, которую они оставили около 800 года н.э., составляют диаспору во втором смысле, а согласно первому определению — нет.

Более того, существуют категории, которые ученые принимают в теории, но на которых никто не фокусируется на практике. Диаспора, изучаемая с точки зрения количества денег, которые транснациональные эмигранты посылают домой («римесса»), и та же диаспора, рассмотренная с позиции обмена культурной продукцией, к примеру музыкой, циркулирующей между метрополией и различными диаспоральными сообществами, в результате может показаться двумя разными диаспорами. В том случае, если ученый не концентрируется на транснациональном, кросскультурном обмене, но, напротив, изучает функционирование институций диаспоры, таких как школы, места религиозного почитания и политические органы, то та же диаспора вновь будет выглядеть иначе. В теории, эти и другие подходы должны быть синтезированы, что в итоге позволило бы увидеть полную картину той или иной диаспоры, но на практике это малодостижимо.

«НЛО»: Насколько сильно — или, наоборот, слабо — понимание диаспоры в современных теориях отличается от традиционного представления? Я имею в виду такие определения, как предложенное в английском разделе «Вики- педии»: «Диаспора — это рассеянное население с общим происхождением на небольшой географической территории. Диаспора также может означать миграцию населения с исторической родины».

Х.Т.: Трудно сказать, поскольку даже традиционные определения могут отличаться друг от друга. Рассмотрим несколько наиболее существенных пунктов, ставших объектами споров в ранних определениях понятия. Во-первых, это причины миграции с родины: еврейские и американские мыслители делают акцент на насильственной высылке как причине возникновения диаспоры. Но это далеко не единственная причина. Первая волна евреев, несомненно, была сослана в Вавилонское изгнание силой, но в Египте к тому моменту уже существовали еврейские общины, и уже после окончания Вавилонского изгнания многие евреи «добровольно» продолжали эмигрировать по экономическим причинам. Первая волна дисперсии армян была спровоцирована жестокой политикой тюркских правителей Сельджукидов, однако причинами последующих волн эмиграции были уже экономическая бедность и поиск более благоприятных возможностей в жизни. Рассмотрим и другой пункт, особенно ценный для ряда еврейских ученых: цель любой диаспоры — возвращение в метрополию. В то же время большинство людей — представителей одной диаспоры, раз обосновавшись в новой стране, предпочитают там и остаться. Так, в настоящее время многие евреи возвращаются в Израиль, многие, наоборот, уезжают, но многие же продолжают оставаться на своих местах, в Англии или Бразилии. Такие разные типы поведения характеризуют большие, наиболее развитые диаспоры.

Мне кажется, такое усложнение частично связано с тем, как по-разному можно понимать «принудительную высылку». Миграция киргизских и армянских рабочих в Россию с 1991 года связана не с тем, что они подвергались преследованию на родине, а, в первую очередь, с отсутствием там рабочих мест или с заработной платой ниже прожиточного минимума. Можно ли описать эту ситуацию как экономическое насилие? Является ли диаспора, возникшая в результате экономической нищеты, в той же степени диаспорой, как и та, которую составляют пережившие резню или геноцид? Очевидно, эти две диаспоры во многом отличаются: к примеру, механизмы коллективной памяти диаспоры, скрепляющей ее в единое сообщество, в обоих случаях функционируют по-разному. В то же время обе они представляют собой сообщества рассеянных по миру людей, сохраняющих транснациональные связи и общее желание сопротивляться ассимиляции и сохранять собственную идентичность. Моя позиция и позиция многих моих коллег состоит в том, что все это примеры диаспор, однако они не поддаются единой концептуализации.

«НЛО»: Обычно считается, что диаспоральное сообщество — это сообщество с твердой и последовательной установкой на закрытость, но насколько закрытыми можно считать реальные диаспоры? Можно ли приблизительно выстроить какую-либо «градацию» этой закрытости? Насколько вообще диа- споральное сообщество закрыто или открыто для соседних культур и этносов?

Х.Т.: Опять же, ответ зависит от места и времени. Раньше было проще сохранять закрытость диаспоральных сообществ, когда доминировали такие факторы, как религиозная самоидентификация, этнические и расовые предрассудки, затрудненная и ограниченная мобильность, сокращенный уровень коммуникации, закрытое хозяйствование с определенными экономическими нишами только для представителей диаспор, недоступность высшего образования, необязательность несения военной службы для всех. При таких условиях, которые до недавнего времени были превалирующими для всего мира, лидерам диаспоральных сообществ было проще разрабатывать стратегии убеждения своих членов в необходимости сохранения и поддержания границ сообщества закрытыми, а также успешно добиваться определенной модели поведения — запрета на междиаспоральные браки, ограниченных и формализованных контактов между членами диаспоры и представителями сообщества принимающей страны и полного отсутствия ассимиляции. Однако и в этой ситуации многое зависело от поведения именно принимающей стороны: если общество оказывается нетерпимым, то оно не позволяет интеграцию меньшинств, включающих и диаспоральные меньшинства, она для него оказывается нежелательной. Ни одно общество Европы, кажется, не пожелало интегрировать цыган; американское общество было более открыто интеграции поляков и евреев, чем афроамериканцев. Некоторые общества и страны практиковали религиозные преследования и попытки обращения в определенную веру — к примеру, в Византии армяне массово принимали православие, с одной стороны, из-за давления правительства, с другой — стремясь использовать карьерные возможности, открытые для обращенных в православие.

Сегодня правительства многих стран меньше демонстрируют националистическое и пуританское отношение к сообществам и, наоборот, более открыты для культурной гибридизации, не практикуют жесткого и принудительного приобщения к социальным, культурным и экономическим нормам. Они все чаще позволяют социальное, культурное и экономическое самоопределение, возможности и способы интеграции в сообщество принимающей страны и получения гражданства. (Я знаю, что до сих пор существует ряд государств, где подобное отношение не в ходу, однако в глобализированных странах это доминирующая линия поведения.) Мы наблюдали примеры такого прогрессивного движения в сообществах, ориентированных на открытость и инклюзивность, что ведет к облегченному контакту с обычаями другой культуры, как это происходит сейчас в Америке. На настоящий момент подавляющее большинство японо-американских браков совершаются за пределами одной группы. Это заметное изменение по сравнению с ситуацией 1970-х годов. Значительный процент браков евреев и армян в Америке заключается не с членами их диаспоральных групп. Снижение роли религии, распространение университетского образования, телевидение, музыка и Интернет — все это способствует становлению единой глобальной молодежной культуры, более сильной, чем культура диаспоры. Однако это движение может быть замедлено или даже обращено вспять при изменении поведения принимающей стороны. Может казаться, что история неумолимо движется в одном направлении, но затем она внезапно меняет курс.

«НЛО»: Какова реальная или воображаемая связь диаспоры с метрополией? Каково взаимоотношение культур диаспоры и метрополии? Х.Т.: На этот вопрос не может быть единого ответа ни с точки зрения исторической перспективы, ни в настоящем. Древнейшая и в каком-то смысле показательная диаспора — еврейская — не могла иметь контактов с метрополией, поскольку в 66—134 годах н.э. войны с Римской империей привели не только к разрушению священного города Иерусалима, но и буквально к разорению всей страны. В течение нескольких веков продолжали существовать маленькие религиозные сообщества, и они же создали первый Иерусалимский Талмуд. Однако уже к 500 году н.э. первенство получили вавилонские евреи и их Талмуд. С трудом верится, что между 500 и 1880 годами н.э. в Палестине / Израиле могло быть больше 3—4 тысяч евреев одновременно. Схожим образом, африканские рабы в США не имели возможности устанавливать контакты с родиной, однако диаспора имела четкие границы, так как американское правительство препятствовало ассимиляции, а такие факторы, как жестокость извне и создание внутри сообщества сильной религиозной, устной и музыкальной культуры, унаследованной потомками рабов, помогли становлению особой идентичности. Другие диаспоры, к примеру армяне, никогда не теряли контакта с метрополией, однако количество и качество контактов могли сильно различаться.

Отчасти отличительной чертой диаспор в ситуации после 1960-х годов является легкость, с которой можно путешествовать на родину, и постоянная циркуляция видео-, телефонных и электронных сообщений между странами. Даже в тех случаях, когда метрополия располагается далеко, как, к примеру, Индия от Америки, большое количество состоятельных индусов ежегодно посещают родину. Для сравнения вспомним, что в 1910 году письмо из Чикаго в Одессу могло идти около трех недель, и столько же обратно. В год таких контактов могло совершаться не более семи-восьми. Сейчас я знаю мигрантов, которые ежедневно общаются со своими семьями, живущими на расстоянии семи тысяч километров. Они могут пересылать деньги, подарки, видео и «селфи». Сейчас упрощение контактов с родиной продолжает усиливаться.

Разумеется, формы культурных и других видов взаимодействий имеют куда более комплексный характер. Связи с литературной традицией метрополии исчезают быстро, поскольку многие мигранты либо малообразованны, либо слишком заняты зарабатыванием денег, либо утрачивают язык метрополии за одно поколение. Если правительство принимающей страны практикует политику подавления, то возможности контакта еще более усложняются. При экономическом подавлении контакты полностью прекращаются. Между 1979 и 1989 годами, после того как Дэн Сяопин открыл экономику Китая, 85% всех иностранных инвестиций в Китай поступило от китайцев из Южной Азии. Последние повели себя стремительно и эффективно, как только для них стало очевидно, что они могут свободно инвестировать средства в свою страну и получать от этого выгоду.

«НЛО»: С позиции живущих в диаспоре людей, она выступает как депозитарий культурных кодов, идеологем и ценностей, которые были присущи метрополии и теперь должны быть сохранены. Насколько это правдиво с точки зрения внешнего наблюдателя-антрополога?

Х.Т.: И да, и нет. Распространенная проблема состоит в том, что открытые диаспоры, т.е. те, которые не загоняются в гетто, стремительно теряют многие из этих кодов и ценностей. В то же время многие меньшие фракции, наоборот, придерживаются их. О диаспоральных социальных формациях (таких, как в национальных сообществах) лучше думать как о массе населения, занятой работой или отдыхом и вовлеченной в прочие рутинные практики, маркирующие ее идентичность. Однако всегда существует маленькая группа людей, более преданных и активных, посвятивших себя общей идее. Они и составляют ядро сообщества, работающее на сохранение угасающих традиций, некоторые из которых время от времени могут возрождаться.

В качестве иллюстрации приведу пример. Некоторое время назад израильское правительство решило документировать все еврейские танцы в каждой диаспоре, начиная с исполняемых в Йемене и Марокко и заканчивая теми, что существовали в Восточной Европе до становления Израиля. Обнаружилось, что никто в Израиле не имел ни малейшего представления, как исполнять определенные танцы, скажем, из Восточной Польши, хотя название танца в памяти диаспоры продолжало жить. В то же время проживающие в Бруклине хасиды до сих пор сохраняют традицию исполнения этого танца. Этот пример показывает возможность сохранения старых традиций в диаспоре и говорит о важности того факта, что сообщества метрополий могут меняться очень быстро. И в процессе изменений эти сообщества, будучи уверенными в своей идентичности, уходящей корнями в их родину, отбрасывают старые традиции с большей легкостью, нежели более мелкие диаспоральные группы. Но в целом следует сказать, что в диаспорах традиции исчезают стремительно.

Важно отметить, что это не всегда является следствием ассимиляции. Те диаспоры, которые придерживаются старых культурных практик, определяющих их идентичность, продолжают существовать. Однако когда эти практики исчезают, сообщество просто-напросто изобретает новые с целью поддержания определения себя как особой диаспоральной группы, отличной от окружающего общества принимающей страны. Механизм выживания диаспоры — непрерывное производство маркеров различия. В конце концов они оказываются отличающимися не только от принимающей страны, но и от культуры предков их родной метрополии. Такая двунаправленная дифференциация является основной особенностью диаспор. Конечно, связь с утраченными традициями может быть более или менее выраженной. Так, в 1970-е годы в молодежных клубах Лондона группа молодых пенджабцев, иммигрантов из Индии, вдохновившись древним земледельческим танцем из их родного региона и усовершенствовав его танцевальными стилями черных иммигрантов с Карибских островов, изобрели танец «бхангра». Этот танец, будучи продуктом этой диаспоры, также получил широкое распространение и популярность в среде молодежи в Индии. В настоящее время дифференциация нередко становится следствием транснациональной циркуляции практик и смыслов.

«НЛО»: Каким образом сообщество, в основе которого уже не лежат привычные категории территории / гражданства / национальной идентичности, выстраивает свою культурную идентичность и какие компенсаторные механизмы оказываются вовлечены в это производство идентичности?

Х.Т.: Для начала к этим трем категориям я бы хотел добавить еще две: экономическую и религиозную идентичность. Не думаю, что здесь стоит распространяться о религиозной идентичности. Эта категория говорит сама за себя. Но позвольте мне подробнее остановиться на экономической идентичности. Единственное, в чем полностью соглашаются и убежденные марксисты, и «махровые» капиталисты, — это то, что экономика является базовой категорией человеческой жизни. Сегодня под воздействием глобализации народы, живущие на своей территории как граждане своего национального, независимого государства, говорящие на родном языке, обнаруживают, что условия их жизни изменились кардинально из-за того, что экономика больше не является национальной. По определению, это всегда было верно для диаспор — они всегда живут в «чьей-то еще» (народной или государственной) экономической среде. Диаспоры изначально занимают определенную экономическую нишу. Существует старый термин — «меньшинство комиссионеров», описывающий преимущественно евреев, армян, китайцев и диаспоры индийцев в Британской Восточной Африке. Эти диаспоральные меньшинства выработали не только свои собственные коммерческие практики, но и коллективную идентичность в экономической нише в качестве посредников между превалирующим земледельческим населением и полуфеодальной аристократией. Евреи и армяне в Польше между 1340 и 1650 годами были ювелирами, ростовщиками, искусными ремесленниками, но не крестьянами. Китайцы играли схожую роль в Индонезии и Таиланде, однако этот пример немного сложнее, так как в некоторых случаях они также выступали и в роли «рабочих-кули» (наемных землепашцев). Путешествуя по Европе и Северной Америке, нельзя не заметить, что менялы, владельцы газетных киосков, заправочных станций и мотелей и мелкие лавочники в большинстве случаев — индийцы. Все эти нишевые экономики позволяют определить культурную ориентацию и идентичность диаспоральной мелкой буржуазии, тем не менее обладающей сильными транснациональными связями.

Уместным будет добавить, что вопрос об «идентичности» сам по себе крайне сложный и практически нерешаемый. Два уважаемых американских исследователя, Роджерс Брубейкер и Фредерик Купер, в длинной статье «За гранью идентичности» пишут, что хотя мы и используем термин «идентичность», но по-настоящему в нем не нуждаемся, а его использование часто приводит к путанице. В рамках академического дискурса, утверждают авторы, исследование, проводимое через призму понятия «идентичность», может стать более продуктивным, если использовать комбинацию других, менее абстрактных терминов. Насколько я могу судить, хотя и не существует общепринятой и наглядной теории идентичности, многие из нас тем не менее продолжают до сих пор использовать термины «идентичность» и «культурная идентичность» в повседневном общении, в академических дебатах и научных исследованиях. Очевидно, если и существуют русская или американская коллективные идентичности, которые продолжали бы работать на протяжении длительного времени, то в таком случае нам необходим анализ того, как общество и культура, работающие через семью и институциональные структуры, воспроизводят эту идентичность внутри индивидуумов, обеспечивая ею каждого новорожденного внутри сообщества. Сейчас у нас накопилось много наблюдений и идей, но никакой адекватной общей теории. Конечно, мы знаем, что родительские институциональные практики имеют значение. Но в то же время мы не можем объяснить, почему, когда в диаспоре в одной семье рождаются два сына, скажем, с разницей в два года, один из них наследует диаспоральную идентичность, а второй — наоборот, максимально отдаляется от «породившего» его сообщества. И в этом нет ничего удивительного, ведь точно так же мы не можем ответить на вопрос, почему, в то время как один из двух братьев, выросших в одной семье, становится трудолюбивым и порядочным человеком, другой превращается в грабителя-наркомана. Вопрос, что является решающим фактором в становлении человеческой личности — биология, семья, более крупная родовая группа или сообщество, — большая загадка для ученых, чем они готовы признать. И эта загадка тесно связана с вопросом о диаспоральной идентичности.

«НЛО»: Существует конструктивистское представление, что диаспора, как инация, — это конструкт, «воображаемое сообщество». Насколько это представление можно считать работающим? Является ли диаспора сообществом, сконструированным только изнутри, или окружающий контекст тоже ее конструирует? И если да, то как?

Х.Т.: Когда Бенедикт Андерсон ввел представление о том, что нации — это непременно воображаемые сообщества, он имел в виду то, что — в отличие, например, от жителей деревни — члены нации не вовлечены в повседневное личное взаимодействие друг с другом и не связаны интересами и целями, возникающими в подобном взаимодействии. Будучи специалистом по Индонезии, Андерсон хотел обратить внимание читателя на то, что, к примеру, жители северо-западной Суматры, отделенные, скажем, от острова Малуку тремя тысячами километров океана, восприняли новую общую индонезийскую идентичность, научившись воображать себя частью обширного, но закрытого сообщества. Им это удалось во многом благодаря технологическим инновациям XIX века, и в особенности — развитию печати.

В андерсоновском смысле диаспоры всегда и неизбежно «воображаемы». Чтобы дать им адекватное описание, нужно отметить существование локальныхдиаспоральных сообществ, связанных друг с другом различными способами. Во-первых, это интранациональные связи, существующие, к примеру, между армянскими общинами Парижа, Марселя и Лиона или — насколько я могу предполагать — Санкт-Петербурга, Москвы, Ростова-на-Дону и Краснодара. Во-вторых, они вступают в транснациональные, преодолевающие государственные границы, связи с другими локальными сообществами. Например, армяне Москвы могут поддерживать контакты с армянами Лос-Анджелеса, Парижа или Нью-Йорка. Разумеется, все эти сообщества не теряют связи с Арменией. Подобное сочетание локальных и транснациональных связей и обеспечивает существование абстракции, известной как глобальная армянская диаспора.

Диаспора представляет себя не в абстрактных терминах, а посредством различных форм интенсивного коммуникационного обмена, превышающего по силе любые формы печатной коммуникации, доступные в XIX столетии. Сегодня турки в Берлине, ереванские армяне в Лос-Анджелесе и ливанцы в Нью-Йорке могут благодаря спутниковому телевидению круглосуточно следить за новостями из метрополии; многие из них также пользуются компьютерами и мобильными телефонами для оперативного общения со своей родней. Кроме того, существуют институционализированные формы контактов, обеспечиваемые низкой стоимостью путешествий: священники, филантропы, политические активисты, ученые, интеллектуалы и люди творческих профессий постоянно перемещаются с места на место. В обмен вовлечены и идеи, и деньги. Значительная часть онлайн-общения происходит на английском или французском языке, так как китайцам в Сингапуре, Гавайях или Лондоне (так же как индийцам из Калькутты, Йоханнесбурга или Сан-Франциско, гаитянам из Майами, Монреаля или Парижа) легче удается спорить или соглашаться со своими онлайн-респондентами на этих языках. Исследователи диаспор нередко читают эту переписку и наблюдают новые интересные способы конструирования диаспоральной идентичности: в онлайн-общении черты местных диаспоральных сообществ играют меньшую роль, чем дискурс воображаемой глобальной диаспоры. Иногда это может привести к опасным последствиям: появлению глобальных форм национализма, не привязанного к национальному государству.

«НЛО»: Какую роль в жизни диаспор играют практики памяти? Каким образом передается эта память?

Х.Т.: Память — это, несомненно, один из ключевых связующих элементов, обеспечивающих единство диаспоры во времени и пространстве. Но обобщить этот очевидный факт нелегко. В каком-то смысле память в диаспоре работает так же, как и в метрополии. В диаспорах, как правило, празднуются все те исторически памятные события, что и в метрополии: для мексиканских общин США «Синко де майо» (5 мая) не менее важен, чем для жителей Мехико. Праздники местного значения также сохраняют свою значимость: население Маленькой Италии в Нью-Йорке отмечает день Святого Януария с тем же размахом, что и в Неаполе (как это верно изображено в «Крестном отце 2» Копполы). В маленьком городке Миддлтаун (50 тысяч жителей), где я живу, польский праздник Ченстоховской Черной Мадонны и сицилийский праздник Святого Себастьяна отмечаются этническими группами, нередко демонстрирующими диаспоральное поведение. (Этнические группы и диаспоры — разные явления; все диаспоры являются этническими группами, но не все этнические группы диаспоральны.)

Повторю еще раз, что особенно остро личное и коллективное сталкиваются именно в сфере памяти. Каким образом коллективные воспоминания становятся личными? В диаспорах, переживших акты принуждения и насилия, особенно устойчивы воспоминания о травматических событиях. Но каким образом я, сын армян, переживших геноцид в Османской империи, или дети евреев — жертв Холокоста (такие, как моя коллега и подруга Мариан Хирш) способны сохранять эту память? Ни я, ни она не переживали этих страшных событий. Как можно помнить то, что с тобой не происходило? Исследуя старые фотографии и тексты, профессор Хирш ввела новый термин «постпамять» (postmemory), обозначающий воспоминания, внушаемые при помощи семейных и прочих нарративов тем, кто, по определению, не может помнить самих событий.

Разумеется, уже во втором поколении потомков переживших катастрофу передача памяти становится довольно сложной и основывается на очень разнообразных приемах и практиках. К примеру, существуют так называемые «объекты наследия» (legacy objects) — не обязательно обладающие художественной ценностью ремесленные изделия, несущие в себе стиль или способ производства, характерный для метрополии до катастрофы: керамическая поделка, привезенная немецкой семьей из Венгрии в Миннесоту в 1848 году; лакированная шкатулка, привезенная из Китая около 1850 года; вышитый носовой платок, привезенный из армянского Мараша век назад; кулинария, местные песни и, конечно же, разнообразные типы повествований (истории, фотокарточки, письма, дневники и т.д.). Все это вносит вклад [в сохранение памяти]. Изучение форм культурной памяти стало сейчас особой научной субдисциплиной, основанной на работах ряда исследователей — от Мориса Хальбвакса до Яна Ассмана или Питера Бёрка, а также на мемуарных и художественных текстах. Музеи, временные выставки, учебники по истории для диаспоральных школ, споры вокруг устной истории, психоаналитические подходы к анализу травмы и бессознательного — все эти объекты, механизмы и практики формируют культурную и социальную память и способствуют образованию постпамяти у членов диаспоры.

«НЛО»: Каким образом изменение доступности текстовых, визуальных, аудиальных и т.д. медиатехнологий в диаспоре и метрополии отражается на конструировании и циркуляции идентичностей? Каким образом такие ключевые компоненты наций и диаспор, как коллективная память и общий язык, изменяются с появлением новых медиа?

Х.Т.: Переход к цифровым медиа изменил все — начиная от сексуальных практик и кончая преступностью в диаспорах. Влияние медиа на диаспоральные сообщества необходимо анализировать в терминах двух отдельных феноменов. Необходимо прояснить способы передачи информации и способы культурногопроизводства. В определенном смысле я уже касался этой темы: в настоящее время члены диаспоры могут с поразительной скоростью узнавать подробности о событиях в жизни метрополии, их семей, об экономических и политических изменениях в масштабах целой нации — и эта информация не подвергается фильтрации или контролю со стороны крупных организаций. К примеру, я подписан на ANN, армянскую новостную службу, которая генерирует подборку из всех онлайн-новостей, содержащих слова «Armenia» или «Armenian». В результате каждое утро я получаю 100—150 новостей на английском или французском языке самого разного объема и тематики: начиная от описания того, как армяне отмечали годовщину геноцида в Марселе, и кончая тем, как поживает футболист Генрих Мхитарян, играющий за немецкую «Боруссию». Кроме того, в моих руках оказываются десятки веб-ссылок на разного рода статьи и видео. В обычный день я трачу на просмотр этих сообщений не менее часа, иногда — больше. Разумеется, это делают далеко не все. По разным оценкам, около двух или трех тысяч армян занимаются чем-то подобным ежедневно. По выражению Габриеля Шеффера, их можно назвать «ядерными» членами диаспоры. Как говорилось выше, разные люди по-разному участвуют в поддержании существования диаспор, и главная роль в этом деле принадлежит целеустремленным, активным, легко мобилизующимся индивидам.

Участие в общении, в обмене идеями, изображениями и аудиовизуальными материалами очень важно. Со временем даже интеллектуалы старшего поколения, такие как я, привыкшие читать бумажные книги, овладевают цифровыми технологиями. Для наших молодых коллег цифровой мир стал естественной средой существования, в которой они живут, работают, развлекаются и принимают на себя разного рода обязательства. «Цифровое целеполагание» (digital commitments) активно исследуется учеными. Каким образом рассеянные по миру члены диаспоры, сидя за экраном компьютера, создают новые связи, затевают новые разговоры, конструируют новые диаспоральные дискурсы и практики, в которых не просто воспроизводится уже известная, доступная иными способами информация, но придумывается ипроизводится новая?

Немецкий антрополог Мартин Зёкефельд предпринял попытку показать то, каким образом социальные движения могут создаваться в Сети, на примере возрождения уникального (как в этническом, так и в религиозном смысле) сообщества алевитов в Турции, которое последовательно уничтожалось властями с 1923-го по 1980 год. Начиная с 1960-х годов некоторые алевиты начали в индивидуальном порядке переезжать в Германию, утратив практически все устные традиции и коллективные практики. Зёкефельд демонстрирует, как с конца 1980-х им удалось восстановить утраченные традиции и воссоздать свое сообщество при помощи использования цифровых технологий не только в политических, но и в культурных и религиозных целях.

В своем исследовании диаспорального киберпространства Виктория Бернал показала, как беженцы из Эритреи и другие мигранты, покинувшие свою родину в результате тридцатилетней войны за независимость Эфиопии (1961—1991), использовали новые медиа для консолидации публичного пространства диаспоры и политической мобилизации культурных центров. Пнина Вербнер, работавшая с пакистанским населением Англии, и Арджун Аппадураи, более известный теоретическими исследованиями, также подчеркивают важность цифровых технологий для развития публичного пространства диаспор. Разумеется, этот процесс имеет и негативные стороны. Анонимность интернет-общения открывает возможности для распространения нелицеприятных политических мнений и культурных предрассудков. Пожалуй, самые уродливые формы индусского диаспорального национализма родились именно в Сети. В статье «Кибераудитории и диаспоральная политика в транснациональном китайском сообществе» («Cyberpublics and Diaspora Politics among Transnational Chinese») антрополог Айхва Онг показывает, как глобальная цифровая диаспора, оторванная от повседневности социальных взаимодействий, порождает новый культурный дискурс, предпочтение в котором отдается сомнительным эссенциалистским абстракциям.

«НЛО»: В какой степени жизнь диаспоры определяется культурными стереотипами? На основании каких критериев представители диаспоры формулируют свои отличия от окружающих обществ? Какими способами конструируются эти отличия?

Х.Т.: Стереотипы распространены в диаспорах, но в меньшей степени, чем в окружающих их сообществах, где, подкрепляемые государственной властью, они особенно опасны. И весело, и грустно наблюдать за тем, как разные диаспоры часто пытаются подтвердить свою уникальность, прибегая к одним и тем же стереотипам. «Мы — семейные люди», — говорят о себе итальянцы, армяне, китайцы и вьетнамцы в Америке, полагая, что только им свойственно уважение к семейным ценностям, которым они объясняют свои успехи и в котором отказывают другим диаспорам.

На практике стереотипы используются диаспоральными меньшинствами как орудие критики большинства, среди которого они живут. К примеру, я слышал от американских армян и корейцев утверждение: «Мы — трудолюбивые семейные люди, в отличие от американцев, которые здесь всегда жили». Иногда подобные высказывания принимают форму настоящего расизма, направленного против афроамериканцев. Иногда они носят более общий характер: многие иммигрантские диаспоры (евреи, армяне, греки, китайцы, индийцы) в среднем более экономически успешны, чем коренные американцы — как белые, так и черные. У членов этих диаспор возникает недоумение по поводу того, почему коренные жители за многие века так и не воспользовались преимуществами жизни на «благословенной» (blessed) земле (в США, Австралии или Канаде), и они склонны объяснять свой быстрый успех при помощи снисходительной стереотипизации местного большинства, приписывая последнему лень, любовь к алкоголю и наркотикам или сексуальную распущенность. Разумеется, большинство отвечает тем же, только уже в более опасных формах. Меньшинствам, специализировавшимся на посредничестве в торговле (евреи, армяне, китайцы и индийцы) и достигшим делового успеха в преимущественно сельскохозяйственных районах, часто приписывалась жадность и нечестность: «Разве приезжие могут разбогатеть за одно поколение? Наверняка они нас грабят». Подобные идеи могут привести к дискриминациям или даже массовым убийствам. Так что — да, стереотипы существуют. Но, по крайней мере, в США и Канаде их становится меньше.

«НЛО»: Можно ли — и если да, то на каких основаниях — причислить к диаспорам «пограничные» социальные формы: например, микросообщества, образуемые в процессе «внутренней миграции» в закрытых обществах, или вовлеченные в трудовую миграцию «переходные» группы, еще не обретшие гражданского статуса в новой стране, не организовавшие собственных культурных институтов и находящиеся в «серой зоне неразличимости» между двумя или несколькими социумами?

Х.Т.: По этому поводу есть самые разные мнения. Мобильность стала частью человеческой жизни с тех пор, как первый Homo sapiens вышел из Африки 150 тысяч лет назад. То есть диаспора, понимаемая в смысле результата расселения популяции, возникла еще в древности. В своих работах я использую термин «расселение» как общую категорию, частным случаем которой является «диаспора», которая — в силу исторических причин — стала тем, что в риторике определяется как «синекдоха», т.е. частью, заменяющей целое.

В каких условиях сообщества расселения становятся диаспорами? Можно ли назвать все сообщества мигрантов диаспоральными? Моя исследовательская позиция по этому вопросу не самая популярная. По моему мнению, диаспоры должны отвечать целому ряду критериев: (1) члены диаспоры должны быть разбросаны по государствам вне своей метрополии, но при этом (2) как можно дольше сохранять свою изначальную идентичность, чтобы затем создать новую, основанную на поддержании культурных и прочих различий. Кроме того, (3a) они ощущают родство со своими бывшими соотечественниками, разбросанными по другим странам, а также — в большинстве случаев — (3b) с теми, кто остался в метрополии. И, наконец, (4) я предпочитаю определять подобные людские образования как «транснациональные сообщества» в переходном состоянии, превращающиеся через три и больше поколений в «настоящие диаспоры». Подобные критерии кажутся большинству моих коллег слишком произвольными, но, по-моему, это не так. У первого поколения мигрантов независимо от того, покинули они свою родину вынужденно или добровольно, еще сильна память о доме и о семейных узах — они живут в «транснациональной семье». Во втором поколении эти связи ослабевают, но остаются значимыми — дети мигрантов знают своих бабушек, дедушек, дядей и племянниц, проживающих в метрополии. В третьем и последующих поколениях, когда связи с бабушками и дедушками, двоюродными братьями и сестрами окончательно исчезают, а личные обязательства не успевают приобрести фундаментальное значение, выбор в пользу сохранения и дальнейшего развития особой идентичности становится по-настоящему осмысленным. Разумеется, в разные исторические периоды это происходит по-разному. Как уже было сказано выше, если большинство населения новой страны отвергает ваше сообщество, оно с легкостью остается диаспоральным. Но если в условиях культурной гибридизации, отсутствия проблем с получением гражданства и равенства экономических возможностей, характерных для многих современных социумов, группа продолжает поддерживать свою обособленность, то можно говорить о ее полной диаспоризации.

Большинство других определений не столь детальны и строги, а потому довольно разнообразны. Робин Коэн, работающий в Оксфорде и много сделавший для расширения определения «диаспоры», выделяет такие типы, как вик- тимная диаспора (victim diaspora), торговые и купеческие диаспоры, трудовая диаспора, а также «имперская диаспора», состоящая из колониальных чиновников и поселенцев. Пол Гилрой, используя термин «Черная Атлантика», выделяет культурную диаспору чернокожих, вышедших из Африки и обретших вторую родину в Бразилии, на Ямайке, в Гайане, США, на Кубе или в Лондоне, для которых путешествия, культурный обмен и циркуляция произведений искусств, художников и интеллектуалов стали определяющими факторами единства сообщества. В этом смысле «черная диаспора» как социальная формация обязана своим существованием культуре, производимой меньшинством и открытой к заимствованиям со стороны большинства. На мой взгляд, подобное положение имело место во многих диаспорах на протяжении очень долгого времени. Тем не менее споры продолжаются — и, поскольку интеллектуальные, психологические и политические силы уже преодолели национальные границы, точка в них будет поставлена еще очень нескоро.

Пер. с англ. Артема Зубова и Андрея Логутова

Опубликовано в журнале:

«НЛО» 2014, №3(127)

Мэр северного французского города Кале рассматривает возможность закрытия городского порта в случае, если Великобритания не пересмотрит своего отношения к потоку мигрантов, стремящихся попасть в Соединенное королевство из Франции, передает в среду агентство Ассошиэйтед Пресс.

Мэр Кале Наташа Бушар (Natacha Bouchart) считает, что поток нелегальных мигрантов негативно сказывается на состоянии казны города и существенно усложняет жизнь местных жителей.

Она заявила, что в случае, если Великобритания не пересмотрит своего законодательства в отношении мигрантов, может быть рассмотрен вопрос о "блокировании порта" города.

В настоящее время в Кале находится около 1,2 тысячи мигрантов. Их число значительно возросло в последнее время. Большая часть мигрантов бежала во Францию из Эритреи, Судана и Сомали. Многие переселенцы используют Францию в качестве своеобразного транзитного пункта и изыскивают всевозможные способы для того, чтобы попасть на паром, который отвезет их в Великобританию.

Кале не раз в последнее время попадал в криминальные сводки в связи с участившимися столкновениями между мигрантами. Власти города неоднократно ликвидировали нелегально возведенные лагеря мигрантов, мотивируя свои действия неудовлетворительными санитарными условиями и заботой о безопасности местных жителей. Виктория Иванова.

Более 2,7 тысячи нелегальных иммигрантов были спасены у берегов Италии за минувшие выходные, сообщили в понедельник представители итальянского ВМФ.

Из общего числа спасенных беженцев 1311 человек, среди которых 176 женщин и 110 детей, были доставлены в порт Таранто, расположенный в южной области Апулия. Как отмечает издание Corriere della Sera, речь идет о выходцах из Сирии, Ливии, Марокко, Палестины, Пакистана, Южного Судана и Гамбии.

Кроме того, в воскресенье во время одной из спасательных операций в море у берегов Сицилии были обнаружены тела двух иммигрантов, отмечается в сообщении ВМФ.

Приток нелегалов на Апеннины не ослабевает. Всего, по данным МВД Италии на конец июля, в 2014 году в страну прибыли около 85 тысяч иммигрантов. Больше всего среди них было беженцев из Эритреи (22 тысячи) и Сирии (15 тысяч). Наталия Шмакова.

Более 180 иммигрантов погибли при попытке нелегально добраться до берегов Италии в минувшую субботу, сообщают во вторник местные СМИ из сицилийского города Мессины.

Ранее сообщалось, что 19 июля в 65 милях от побережья итальянского острова Лампедузы было перехвачено небольшое судно, на борту которого находились 29 тел погибших, в том числе ребенка. Все эти люди задохнулись в трюме. Всего на борту находились около 400 человек.

После того, как в воскресенье вечером нелегальные иммигранты были доставлены в Мессину, многие из них рассказали, что на судне погибли не 29, а около 180 человек. Сицилийская полиция арестовала троих марокканцев, которые организовали этот "рейс смерти" и пытались скрыться от представителей правоохранительных органов в толпе беженцев.

Всего, по данным МВД Италии, в 2014 году на Апеннины прибыли около 85 тысяч иммигрантов. Больше всего среди них было беженцев из Эритреи (22 тысячи) и Сирии (15 тысяч). В центрах временного содержания нелегальных иммигрантов МВД в настоящее время находятся около 40 тысяч человек, примерно 25 тысяч из них подали официальные прошения о получении статуса беженца.

Приток нелегалов на Апеннины не ослабевает. По словам заместителя министра внутренних дел Италии Доменико Манционе, только на прошлой неделе к итальянским берегам прибыли около 6 тысяч иммигрантов. В среду в южно-итальянский порт Таранто прибудет судно, на борту которого находятся 1165 человек, спасенных в эти дни в Средиземном море. Сергей Старцев.

В связи с последними событиями в мире, в первую очередь из-за эскалации военных конфликтов в Ираке и Сирии, Миграционное ведомство Швеции считает, что ранее прогнозировавшееся число лиц, которые ищут убежище в стране, будет превышено.

Именно в данный период происходит резкое увеличение числа беженцев. Только на прошлой неделе 2100 человек обратились с просьбой об убежище в Швеции, и это почти в два или три раза больше среднего показателя за неделю.

Если в апреле 2014 года Миграционное рассчитывало на приезд 61 тысячи беженцев в этом году, то ныне прогноз скорректирован до 70 или 80 тысяч человек.

По данным ООН, всего в мире, на сегодняшний день, насчитывается свыше 51 миллиона беженцев, - это самая высокая цифра, со Второй мировой войны.

Генеральный директор Миграционного ведомства Андерс Даниельссон в программе Ekot Шведского радио: "Мы видим продолжение масштабных конфликтов в Сирии и Ираке. По-прежнему, напряженная ситуация в Афганистане. В Сомали продолжается конфликт. Жители Эритреи спасаются от диктаторского режима".

По подсчетам Миграционного ведомства расходы, на дополнительный прием беженцев, составят миллиард крон. (Около 120 млн. евро). Расходы связаны, в первую очередь, с необходимостью дополнительной аренды жилья для примерно 11 тысяч беженцев уже получивших разрешение на жительство в Швеции, но остающихся жить в миграционных центрах.

По заявлению министра по делам иммиграции Тобиаса Бильстрёма правительство изучит новый запрос Миграционной службы в июле, после того как прогноз по беженцам будет представлен в окончательном виде.

Швеция опустилась на десятое место в мировом рейтинге стран, по уровню свободы прессы, составленном организацией "Репортеры без границ". Это худший результат среди государств Северной Европы. На первом месте Финляндия, на втором Голландия, Норвегия на третьем. Дания на седьмом, Исландия на восьмом. Еще в 2010 году Швеция занимала первую строчку в этом списке. Что же произошло? Об этом мы беседовали с шефом канцелярии шведского отделения "Репортеры без границ" Урбаном Лёфквистом, который считает, что проблема для "свобод СМИ" в Швеции отчасти связана с принятием закона об электронном слежения, так называемый закон FRA - Оборонного института радиокоммуникационного слежения. Отчасти с тем, что в Швеции была ограничена открытость и доступность общественной информации, немалую роль сыграли и задокументированные случаи угроз и насилия в адрес журналистов.

Но аналогичные шведскому, законы о прослушки существуют и в других странах Европы, в чем же принципиальная разница?

"В Швеции этот закон, он более жесткий, чем в других европейских странах. Но иногда речь идет о гипотетическом страхе. Мы опасаемся, что это негативно повлияет на журналистику, когда имеются подобные системы слежения. У нас нет конкретных примеров такого воздействия. Но с другой стороны, мы этого не знаем. Мы не знаем, не ограничивают ли себя журналисты, в этой ситуации, не включаются ли механизмы самоцензуры. Может быть, люди не рискуют использовать сеть или электронную почту, так как следовало бы".

Вы говорили о том, что эта прослушка оказывает влияние и на защиту источников информации?

"Проблема в том, что в ситуации такого слежения сложно гарантировать, что имена людей передающих журналистам информацию не будут раскрыты. И это очень серьезно. И именно поэтому, мы как организация, все в большей степени работаем с вопросами цифровой безопасности. С тем, как защитить свою почту с помощью шифровок, дабы обезопасить источники. Особо это касается работы такой организации как наша, которая имеет контакты с журналистами в таких странах как Иран, Эритрея, уж с совсем репрессивными режимами. В этой ситуации нужно быть чрезвычайно осторожным".

Но ведь принятие закона FRA, о слежении, всего лишь формализовало то, что и без того делали спецслужбы, а именно вели слежку. Неужели такая формализация реально повлияла на ситуацию работы журналистов?

"Нет, наверно не повлияла, но и исключать такого развития нельзя".

Ну а насколько реальны угрозы в адрес журналистов в Швеции со стороны экстремистских группировок?

"Подобные угрозы недооценивать нельзя. Они имеют место. Проведенные союзом журналистов и Полицейским управлением Швеции исследования говорят о том, что угрозы в адрес журналистов куда более распространенное явление, чем думали ранее. Конечно, очень серьезных инцидентов в Швеции в последнее время не было. Но еще 10 лет назад было совершен взрыв автомобиля у пары журналистов в Накке. (Пригород Стокгольма) Агрессивность, среди определенных кругов, в адрес журналистов существует. Криминальные группировки, футбольные фанаты, мотоклубы, байкеры довольно часто угрожали журналистам".

После того как мы озвучили проблемы существующие в Швеции в отношении свободной прессы, взглянем на ситуацию с другой стороны. Десятое место в рейтинге, включающем 180 стран, не такой уж плохой результат, что же в Швеции хорошего осталось в том, что касается свободы СМИ?

"В Швеции очень много достойной журналистики. Активно проводятся глубокие журналистские расследования. Если посмотреть и на Шведское телевидение и радио, видны качественные программы. Существует понимание, что вклад в расследовательскую журналистику важен и для развития этой сферы проводятся курсы, образовательные программы. Думаю, мы имеем и солидное многообразие, хотя есть и такие, кто считает, что шведская журналистика однообразна, с зауженным ручейком мнений".

Ну а меняется ли положение журналистов, которых называют четвертой властью, в том, что касается их реальной способности влиять на события. Будь это смещение с поста министра или изменение законодательства?

"Да конечно факты ухода министров или изменения законов, в результате работы журналистов есть. Но в то же время, когда были проведены исследования о том, что происходило после крупных политических скандалов и разоблачений, выяснилось что максимум, ответственный человек, будь это министр или муниципальный советник, уходил в отставку, но, к сожалению, сама система не менялась, были проведены лишь косметические поправки и, увы, в этом смысле роль журналистики оказывалась невелика".

Ну а теперь взглянем в последние строчки рейтинга "Репортеров без границ". Замыкают его такие страны как: Эритрея, Северная Корея, Туркменистан, Сирия. Узбекистан на 166 месте, Казахстан на 161, Азербайджан на 160, Беларусь на 157, Россия на 148. Понятно, что свобода прессы в России ограничена, но, тем не менее, в этой стране существует ряд независимых СМИ, которые разбавляют картинку тотального контроля над прессой. Понятно также, что ситуация в смысле свободы прессы в современной России на несколько порядков лучше, чем в советские времена? Но по-прежнему такой неважный рейтинг, чем это объясняется? И снова слово Урбану Лёфквисту:

"Когда мы рассматриваем Россию ясно, что там есть независимые СМИ, но их мало. Относительно того огромного числа, контролируемых либо властями в Кремле, либо экономическими интересами. Если Россия хочет подняться в этом рейтинге, то стране нужно больше независимых медиа компаний. Кроме того, нельзя забывать о чрезвычайно высоком уровне угроз и насилия в адрес журналистов в России. Речь может идти об оскорблениях, избиениях, часто случаются убийства журналистов. Против журналистов, которые пытаются освещать коррупцию на местах и тому подобные злоупотребления нередко возбуждаются уголовные дела. И, несмотря на то, что сегодняшнюю Россию никак нельзя сравнивать с Советским союзом, принципиально то, что многим российским журналистам не дают выполнять свою работу, без риска подвергнутся насилию и даже быть убитыми. И в этом плане России предстоит еще много сделать, чтобы подобного не происходило, а ответственные за преступления против журналистов понесли наказание".

США УПАЛИ В РЕЙТИНГЕ СВОБОДЫ ПРЕССЫ

Россия заняла 148-место из 180

Индекс свободы прессы понижается в странах, которые являются аренами конфликтов, но также и в демократических государствах, которые "чрезмерно пользуются аргументом безопасности", как в США, отмечается в ежегодном рейтинге "Репортеров без границ".

"Рейтинг некоторых стран, в том числе демократических, сильно понизился в этом году по причине "слишком широкого толкования концепции защиты национальной безопасности" Кроме того, рейтинг учитывает негативное влияние вооруженных конфликтов на свободу печати", указала официальный представитель общественной организации по случаю публикации ежегодного доклада о свободе прессы в 180 странах мира, передает AFP.

Как и год назад список замыкает Сирия, которая опережает только неизменных аутсайдеров: Туркменистан, Северная Корея и Эритрея.

В лидерах также неизменно фигурирует Финляндия, за которой следуют Нидерланды и Норвегия.

США опустились на 13 строчек, заняв 43-е место из-за "охоты на источники информации и на разоблачителей секретов".

Россия сейчас находится на 148-м месте.

Россия поднялась на одну строчку и сейчас находится на 148-м месте в ежегодном рейтинге свободы прессы, который в среду представили "Репортеры без границ". Одной из самых угрожающих тенденций 2013 года эта международная правозащитная организация называет ограничение свободы СМИ под лозунгом национальной безопасности в странах с сильными демократическими традициями.

Россия и ее соседи

Формально положение России в рейтинге не изменилось, год назад она также занимала 148-е место. Однако, как отмечают "Репортеры без границ" в своем пояснении к исследованию, в 2014 году в него был впервые включен Белиз (его поставили на 29-е место), и изменение положения всех стран в рейтинге указывается без учета этого североамериканского государства, как если бы состав списка за прошедшие 12 месяцев не менялся.

Хотя положение России в рейтинге немного улучшилось, "Репортеры без границ" подвергают критике ряд принятых за последний год поправок, которые, по их мнению, свободу прессы ограничивают. В частности, речь идет о законодательных запретах на использование нецензурной брани в СМИ, оскорбление чувств верующих или пропаганды среди несовершеннолетних нетрадиционных сексуальных отношений. Недовольство правозащитников вызывает государственный контроль за российскими телеканалами, а также отзыв у "Росбалта" свидетельства о регистрации средства массовой информации. Также "Репортеры без границ" обеспокоены положением журналистов на Северном Кавказе.

Положение Украины в рейтинге свободы прессы за минувший год не изменилось, она находится на 127-м месте (126-м без учета Белиза). Белоруссия занимает 157-е место, Азербайджан — 160-е, Казахстан — 161-е. Наиболее свободной для журналистов на постсоветском пространстве является Эстония, уверены "Репортеры без границ". Эта страна занимает 11-е место.

Европа и США

Неизменно возглавляют рейтинг европейские страны — Финляндия, Нидерланды, Норвегия, Люксембург и Андорра. Однако серьезные претензии у правозащитников есть к целому ряду стран ЕС. Так, Греция, где летом было закрыто государственное радио и телевидение ERT, за последний год откатилась в рейтинге на 14 позиций и теперь занимает 99-е место. Также существенно ухудшилась ситуация со свободой прессы в Болгарии (100-е место, падение на 12 позиций) и Венгрии (64-е место, минус семь строчек).

Одной из самых опасных тенденций года "Репортеры без границ" называют ограничение свободы СМИ "под знаком национальной безопасности" в странах, где демократические традиции очень сильны. Как заявил представитель правления "Репортеров без границ" Михаэль Редиске, слова которого приводятся в сообщении организации, даже такие государства, как США и Великобритания, пытаются выставить занимающихся расследованиями журналистов и их осведомителей едва ли не террористами. В том, что касается безопасности, страны с давней традицией свободных СМИ все чаще уподобляются диктатурам, подчеркивает правозащитник.

США в 2014 году потеряли в рейтинге 13 позиций и находятся теперь на 46-м месте. По мнению "Репортеров без границ", 35-летний тюремный срок для информатора Wikileaks Брэдли Мэннинга и охота на экс-сотрудника ЦРУ Эдварда Сноудена явно ставят целью предостеречь их возможных последователей от того, чтобы передавать журналистам важную информацию о проступках властей. Возмутила правозащитников и прослушка сотрудников информагентства Associated Press, которую вели американские власти.

Негативные отзывы от "Репортеров без границ" достались и Великобритании — за давление на газету Guardian в связи с публикацией материалов от Сноудена. Главный редактор издания Алан Расбриджер летом сообщил, что британские власти вынуждают газету отдать или уничтожить материалы, переданные ее журналистам экс-сотрудником ЦРУ. По словам Расбриджера, в случае несогласия вернуть или уничтожить публикации чиновники угрожали ему судом. Великобритания потеряла в рейтинге три позиции и опустилась на 33-е место.

Как и в 2013 году, замыкают рейтинг "Репортеров без границ" Сирия, Туркмения, Северная Корея и Эритрея. Они занимают, соответственно, места с 177-го по 180-е. Семен Нехорошкин.

Швеция примет в 2014 году такое же количество беженцев по квотам ООН, как и в прошлом 2013 году, то есть 1 900 человек. Такое решение было принято Государственным ведомством миграции вместе с правительством Швеции и Управлением Верховного комиссара ООН по делам беженцев UNHCR, которое решает, каким беженцам дать убежище и какие страны их обязаны принять.

Среди этих беженцев по квотам ООН - 600 человек сирийцев или палестинцев из Сирии - самая крупная группа беженцев, которых Швеция примет в этом году.

Другие относительно большие группы - это беженцы из Афганистана, Сомали, Эритреи, Конго и Колумбии.

Еще 500 мест "брони" сохраняется для непредусмотренных случаев, если людям понадобится убежище в неотложных и экстренных ситуациях, сообщило шведское информационное агентство ТТ (Tidningarnar telegrambyrå)

Швеция - первая страна мира, принимающая эритрейских беженцев, которых пытали в Египте, а потом арестовали в Израиле.

Тысячи беженцев из Эритреи были захвачены египетскими бандами вымогателей. Пытая свои жертвы, вымогатели добивались выкупа от их родственников, проживающих за пределами Эритреи, например, в Швеции.

Многие беженцы, оказавшись на свободе и добравшись до Израиля, были арестованы, не имея достаточных причин для получения убежища.

Швеция по просьбе ООН принимает около 50 эритрейских беженцев - женщин и детей.

Тысячи нелегальных мигрантов из Африки провели демонстрацию у Кнессета

Более 10 тысяч нелегальных мигрантов из Африки провели в среду демонстрацию у стен израильского парламента в Иерусалиме, требуя статуса беженцев и отмены дискриминационных социально-экономических и административных мер.

В восьмимиллионной стране насчитывается свыше 50 тысяч африканских мигрантов, которых израильтяне, не имея юридической возможности депортировать, пытаются "выдавить" на родину, ограничивая возможности для заработка, выдворяя за пределы крупных городов и помещая в лагеря временного содержания, построенные посреди пустыни.

"Тысячи протестуют сегодня у Кнессета. Это четвертый день демонстраций", — сообщил официальный представитель полиции Мики Розенфельд, уточнив, что очередная акция протеста собрала свыше 10 тысяч человек. Ранее африканцы, среди которых преобладают выходцы из Судана и Эритреи, еще более массово митинговали на центральной площади Тель-Авива, пикетировали госучреждения и пытались привлечь внимание мирового сообщества, собираясь у посольств европейских стран и США.

Спикер Кнессета Юлий Эдельштейн запретил представителям африканцев зайти в здание парламента, куда их пригласили левые фракции. "Если они хотят участвовать в парламентских дискуссиях, пусть делают это в парламентах Судана и Эритреи", — поддержал спикера лидер влиятельной религиозной партии ШАС Эли Ишай, который в бытность главой МВД инициировал ужесточение миграционной политики.

За последние годы израильские власти смогли остановить поток мигрантов из Африки, но избавиться от уже находящихся в стране эритрейцев и суданцев им пока не удается. Жители южного Тель-Авива и других районов Израиля, где африканцев особенно много, называют их одной из основных причин всплеска преступности и не раз сами устраивали резонансные акции протеста.

Knack: идея стены вокруг Европы не бессмысленна

Помощь африканским странам не состоит в приеме их беженцев

Известный профессор экономики Пол Коллиер из университета Оксфорда утверждает, что идея возведения стены вокруг Европы не так бессмысленна, как кажется, пишет бельгийское издание Knack.

Многие европейцы полагают, что африканские беженцы, добирающиеся на морских судах и других подручных средствах в Европу, представляют самую нищую часть населения.

Это не так, потому что эти беженцы имеют возможность оплатить криминальным организациям свою переправку из Эритреи или Сомали в Северную Африку, а затем и к берегам итальянского острова Лампедуза в Средиземном море. Эти люди осознанно идут на риск, потому что Европа предоставляет им большие возможности. Юридические формальности их высылки на родину настолько сложны, что итальянцы предпочитают закрыть глаза на то, чтобы беженцы могли исчезли в неизвестном направлении. Во имя соблюдения прав человека европейцы допускают несправедливость. Незаконным мигрантам посылается сигнал: будучи африканцами, вы не имеете никаких шансов легально приехать в Европу, но если вы высадитесь на берег, то с вами ничего плохого не случится. Это ли не абсурд.

Таким образом, если не возвести ограждение вокруг Европы, Эритрея например, совсем лишится населения. А противникам стены можно посоветовать организовать регулярное морское сообщение между Северной Африкой и Европой, чтобы беженцы больше не тонули. Приедут миллионы. Широкомасштабный опрос Gallup показал, что 40% жителей беднейших стран Африки мечтают оказаться в Европе.

Эффективная помощь африканским странам заключается в стимулировании их развития. Возможно, например, предоставить тем же молодым и активным африканцам приехать на учебу в Европу, но с обязательством возвращения с тем, чтобы они способствовали затем возрождению своих стран.